Братья по разуму [Александр Алексеевич Сафонов] (fb2) читать онлайн

Алекс Майнер Братья по разуму

Глава 1

– Так что мне с тобой делать? Джанги, я тебя спрашиваю?

Джанги это я. А спрашивает мой отец, и на этот раз он разозлён всерьёз. Только присутствие дяди Амати сдерживает его, чтобы не всыпать мне как следует. Отмолчаться не получится.

– Они сами виноваты. Нечего было меня недомерком обзывать! – на всякий случай отступаю на пару шагов.

– И за это стоило им ломать кости? Я уже говорил, потерпи, ты быстро их догонишь, у тебя только начался рост.

Молчу, уставившись в пол. Дядя Амати сочувственно смотрит на меня. Он меня понимает – сам коротышка. Только у меня еще есть шанс вырасти, а у него нет. Оба мы родились на планете Астрон, где сила тяжести значительно больше. Соответственно и рост жителей планеты ниже, чем на Лиции, где мы находимся сейчас. Самый низкий из моих одноклассников выше меня на голову, а остальные и на все две.

– Зато ты сейчас должен хорошо бегать, – подбадривает дядя. – Я когда сюда прилетел, так не ходил, а прыгал. Настолько легче стало тело.

– Ага, я первые дни боялся, что улечу в космос, старался держаться за что-то, – согласился я.

– Вот, вот! И силу не соизмеряешь! – подхватил отец. – Два перелома челюсти и сломанная рука! Причём рука не абы кого, а сына главы Совета Безопасности. Хорошее у меня начало службы!

Отец после последней экспедиции получил работу в штабе управления Экспедиционного Корпуса. До этого он, как и дядя, исследовал новые планеты. Цель – поиск пригодных для жизни или обладающих ценными ресурсами. А я всё это время жил с бабушкой, так как мама погибла, когда мне было три года. То есть десять лет назад.

– Выпороть, конечно, тебя не помешало бы, – рассуждает отец. – Но ситуацию это мало исправит. Завтра извинишься перед всеми, кого избил. А сейчас дашь слово, что не будешь решать вопросы тупой физической силой. Зачем тебя дана голова? Ты не мог остроумно ответить на оскорбление?

– Так я ответил! – возмутился я. – Я сказал, что их родили от каргенов, поэтому они такие длинные. Они первые на меня набросились! И я не буду извиняться!

– Ну и что мне с ним делать? – на этот раз вопрос адресовался дяде. – Отправлю назад на Астрон, к бабушке. Иначе или он кого-нибудь прибьет или его. Это ведь не первый случай. И меня совершенно не слушает.

– Я бы не стал так кардинально решать, но тебе виднее, – нахмурился дядя. – Могу забросить его по пути, мы на Астроне должны захватить лингвиста. Дожили, во всём Содружестве не наберется десятка лингвистов.

– Сам знаешь, профессия невостребованная, кому охота тратить на неё время. Хорошо, так и сделаем. Джанги! – отец повернулся ко мне. – Или ты подчиняешься мне, извиняешься перед одноклассниками, или отправляешься к бабушке.

Упрямство у нас с ним в крови. Поэтому через три дня я второй раз в жизни совершаю космический перелёт. Если первый раз это был пассажирский лайнер с минимумом удобств, то сейчас мне предоставили отдельную каюту. С гигиеническим блоком, регулировкой гравитации, подключением к внутрикорабельной сети и прочими прелестями. Она предназначена для лингвиста, который сядет на Астроне. Пока же я, пользуясь родственными связями, обследую весь корабль. Дядя занимает должности штурмана и второго пилота. Соответственно больше всего вопросов у меня к нему:

– А куда экспедиция? Сколько времени вы будете в полёте? А как ты прокладываешь курс? А почему так мало экипажа? – и еще сотни вопросов.

– Это задание самое необычное из всех, какие у меня были, – заинтриговал дядя. – Что ты слышал об Альфе?

– О планете, где родилось человечество? Ничего, кроме того что она погибла.

– Вот и мы до недавних пор так думали. Тогда слушай, пока есть время, расскажу что мне известно о ней.

Рассказ оказался увлекательным. 350 тысяч лет назад наши предки покинули Альфу. Неизбежное столкновение с огромной кометой было спрогнозировано за двенадцать лет. Расчеты показали, что ни разрушить, ни столкнуть с орбиты комету не удастся. Поняв, что гибель планеты неизбежна, люди бросили все силы на создание огромных космических станций. Население Альфы составляло около 15 миллиардов, спасти даже сотую часть не представлялось возможным. На двести тридцать станций смогли поместиться чуть больше 150 тысяч человек. Еще около миллиарда переселили на спутник Альфы – Тиррус, так как его комета не задевала. Остальные спрятались в подземных бункерах. Видео гибели планеты, к сожалению, не сохранилось, только текстовая запись. Вход в атмосферу кометы, огненная стрела вонзается в Альфу. Один из четырех материков перестал существовать сразу, так как голова кометы угодила в его центр. Более мелкие части, следующие сзади, торпедировали остальные материки и океаны. Поднявшиеся столбы дыма быстро окутали планету непроницаемой серой пеленой. С Тирруса, силой притяжения кометы сорвало атмосферу и миллиард людей погиб моментально. Но участь оставшихся на Альфе оказалась не лучше. Разведывательные зонды, запущенные со станций через сутки, показали планету охваченную огнем. Падение кометы спровоцировало вулканическую деятельность, появилось несколько разломов поверхности. Практически были расколоты еще два материка. Содержание кислорода в атмосфере составляло 12 процентов и продолжало падать. Произошло смещение магнитного поля, но на фоне остальных потрясений оно оказалось мелочью. Гигантские лесные массивы с деревьями, достигающими 200 метров в высоту, выгорели полностью за неделю, в сочетании с продолжающимися извержениями вулканов это дало снижение кислорода до 7 процентов. Кроме того атмосфера пополнилась серными соединениями. Выжить у людей шансов практически не было. Первоначальный план вернуться с орбиты и восстанавливать разрушенную планету оказался невозможным. Для восстановления атмосферы к прежнему составу, планете понадобятся тысячелетия. Спасать было больше некого и нечем. Через три месяца эскадра двинулась в направлении ближайшей звезды. Тогда люди еще не знали, что корабли станут их домом для многих поколений. Несмотря на то, что после попадания эскадры в энергетическую дыру, они обнаружили возможность гиперперехода в другие части вселенной, найти новый дом оказалось нелегко. Только через две с половиной тысячи лет, четыре оставшихся целыми корабля, с пятью тысячами людей на борту высадились на подходящую для жизни планету. Несмотря на обилие фауны, гуманоидов на ней не обнаружили. Началось медленное заселение нового дома. Планета, названная Лиция, к счастью оказалась меньших размеров, чем Альфа, привыкать к увеличившейся после полета силе тяжести было легче. Люди, за тысячи лет значительно изменились внешне. Искусственная гравитация и освещение сделали их высокими, с вытянутыми черапами и бледно-синей кожей. Обратный процесс пошел быстрее, уже через пять поколений средний рост снизился на десять сантиметров и дальнейшее снижение замедлилось. Сейчас средний рост жителей Лиции 240 сантиметров. Что особенно обидно мне, с моими сто пятьдесят пять.

– Теперь о том, что ты должен знать, – продолжил дядя. – Первые разведывательные зонды ушли 47 тысяч лет назад. С тех пор их отправлено более ста тысяч. Большинство регулярно передает информацию, благодаря им мы смогли заселить шесть планет и еще восемь в стадии преобразования. В среднем, на миллион разведанных планет, оказываются пригодны к жизни не более десяти. И ни на одной мы не встретили признаков цивилизации. Это не значит, что других форм жизни во вселенной нет, возможно, мы не в состоянии пока с ними контактировать. Как только зонды находят планету, хотя бы теоретически пригодную для использования, туда отправляемся мы – разведывательно – исследовательские группы. Теперь об Альфе. К сожалению, маршрут от нее к Лиции оказался утерян. Первые гиперпереходы сработали автоматически, а сохранять информацию тогда еще не умели. Но мы её нашли, практически случайно. Один наш зонд чуть меньше года назад, попал в эту звездную систему. Естественно мы его сразу направили к третьей планете.

Дядя держит интригующую паузу.

– Что? – не выдерживаю я.

– Мы его потеряли, – выражение лица, тем не менее, не выдает скорби по утраченному зонду. – Он столкнулся с неопознанным объектом, предположительно искусственного происхождения. Дело в том, что анти-метеоритная защита не срабатывает при сближении с искусственными объектами. Этим занимается управляющий мозг зонда. К сожалению, у нас мало информации, мы можем только предполагать. Так вот, по одной из версий управляющий мозг получил от объекта ответ на запрос, но не смог его расшифровать и среагировать на сближение. По второй версии – зонд был сбит.

– То есть, планета обитаема? – дошло до меня.

– Да. Это подтверждают снимки, которые зонд успел сделать до столкновения. Их немного, но достаточно, чтобы утверждать о разумной жизни на планете. Кроме того очень насыщенный радиоэфир. Зафиксированы, кроме технических сигналов, обрывки музыки и речи.

– Значит, там выжили люди после катастрофы?

– Сложно сказать. Что кто-то выжил, это однозначно. Для развития жизни с нуля нужны миллионы лет, а не тысячелетия. Видишь ли, есть закрытая информация, о том, что на Альфе сосуществовали несколько разумных видов, – дядя, похоже, получает удовольствие, растягивая рассказ.

– Несколько видов людей?

– Условно можно сказать и так. Известно как минимум о трех видах. Один вид отличался размерами, то есть был раза в два крупнее обычных людей и настолько же глупее. Так называемые великаны. А другой, имел незначительное внешнее расхождение, но серьезное отставание в интеллекте. Вопрос их происхождения и тогда был неизвестен, сейчас тем более говорить о нём бессмысленно. Но вот какой из этих видов выжил и развился – неизвестно. Если наш вид, то они развились бы значительно больше. А так, похоже, гуманоиды застряли на околоземной орбите. Но это всё домыслы, – дядя встал, прошелся по каюте. – Наш департамент решил отправить туда усиленную группу вместо обычной исследовательской. У группы стоит задача: незаметно собрать максимум информации для принятия решения о дальнейших действиях. Остаётся только забрать лингвиста. Очень редкая специализация, так как на всех планетах Содружества один язык. В начале поиска других обитаемых миров готовили лингвистов для возможного контакта с другими цивилизациями. Но так как за тысячи лет контактировать ни с кем не пришлось, то и профессия утратила смысл.

– Можно вопрос? – попросил я. – Почему информация о нескольких видах разумных на Альфе является закрытой?

– Насколько известно из летописей, её закрыли еще во время Великого Путешествия. Так как некоторые личности пытались дискредитироватьруководство, обвиняя их в том, что они обрекли на уничтожение другие виды людей, не взяв никого из них на корабли. В связи с этим всю информацию убрали из учебников и программ, постепенно за несколько тысяч лет память о них стерлась. Сейчас даже в Совете не все об этом знают. Учти: всё, что ты узнал – сверхсекретно. Из твоего окружения, кроме отца ни с кем на эту тему не разговаривай.

– Ну с ним мне нескоро придётся общаться, – вздохнул я, вспомнив не очень весёлую сцену расставания.

– Не переживай, на обратном пути я заберу тебя. Пройдет около года, к тому времени обстоятельства изменятся. Нам все равно завозить лингвиста обратно на Астрон.

– А возьмите меня с собой? – не особо надеясь, попросил я. – Учёбу сдам потом экстерном. Вдруг я вам пригожусь в чём-нибудь!

– Я бы с удовольствием, но ты видел нашего капитана? Он очень строго относится к выполнению всяческих инструкций и предписаний. Раз не положено в составе группы посторонних лиц, то уговорить его невозможно. Я с трудом убедил его взять тебя до Астрона.

Да, капитан у нас весьма строгий, я даже боюсь подходить к нему. Зовут его Кэррис, ему около семидесяти лет. То есть до пенсии еще тридцать лет летать. Всего на корабле двадцать два человека не считая меня. С большинством я уже познакомился, многих успел достать. От дяди направляюсь к Биррии – самой молодой в группе (опять – таки не считая меня). Симпатичная темнокожая девушка, лет двадцати пяти. Биолог, зоолог, медик и психолог в одном лице. В первый день по просьбе дяди она проводила моё тестирование на предмет психических отклонений. Ничего не обнаружила, за что я ей весьма благодарен.

– Бирри, можно к тебе? – вхожу к ней в каюту. И замираю на пороге: Биррия только вышла из душевой и на ней лишь узенькое полотенце вокруг талии. Нужно отвернуться или хотя бы закрыть глаза, но я как парализованный уставился на её остроконечные холмики груди.

– Да, Джанги, проходи. Присаживайся, я сейчас оденусь. Возьми себе выпить пока что-нибудь. Молока, например.

Биррия невозмутимо стала перед зеркалом, потянулась, как кошка. Я молнией рванул к терминалу, пока со мной не случилась катастрофа. Срочно нужно что-то холодное! Выбрал в списке фреш со льдом.

– Тебе что заказать? – спросил Биррию, почти спокойным голосом.

– Просто воды. Да поворачивайся, я уже оделась!

Я еще поколдовал не спеша у терминала, выжидая необходимое для успокоения время. Потом отнёс девушке стаканчик воды и уселся рядом в кресле. У неё каюта шикарнее, чем моя. Хотя, возможно, я не разобрался во всех устройствах, дизайн трансформируется с помощью управляющего мозга корабля. Но у меня нет допуска к нему.

– Я могу уделить тебе полчаса, потом мне на совещание в кают-компанию. Что ты сегодня хочешь узнать? – Каждый день я посещаю всех кого смогу и набираюсь информации. Не каждый день удается побывать на настоящем разведывательном корабле. Вернусь на Астрон, одноклассники сдохнут от зависти.

– Расскажи, что тебе известно об Альфе. Какие там были животные, растения? – О том, что мне известна закрытая информация, решил не говорить. Дядя ведь сказал – никому кроме отца.

– Хм. Ты представляешь, сколько прошло времени? Сохранилось очень мало информации, большая часть была утеряна еще во время Великого Путешествия. Точно известно только о тех видах животных, которые выжили вместе с людьми во время перелёта. Это кошки, крысы, гуси. Ах да, еще козы. Вот кого не смогли взять с собой, так это динозавров. Слышал о них? Они и на Лиции были раньше, только меньших размеров. А на Альфе водились просто гигантские, мы по сравнению с ними насекомые. Насколько известно, люди в те времена смогли приручить травоядных динозавров, в том числе и для использования в пищу. Представляешь: разделали одного и сразу накормили полгорода. Пятьдесят тонн мяса! А хищников постепенно истребили и они оставались только на одном острове.

– А у нас почему не приручили?

– Им просто не хватило места. Ты же знаешь, какая сейчас на Лиции обстановка. Последний заповедник на пороге закрытия. Скажу тебе по секрету: судьба заповедника зависит от нашей экспедиции. Если мы узнаем, что сможем заселить Альфу, он спасён.

– Но Альфа заселена! Так ведь? Или вы должны выяснить, как уничтожить там людей и захватить планету? – каждый день узнаю потрясающие новости.

– Надеюсь, до этого не дойдёт, – не очень уверенно ответила Биррия. – Пока у нашей расы не было такой необходимости. Все пригодные для жизни планеты не имели разумной жизни. И при заселении люди стараются сохранять первоначальную экосистему.

– Ага, как же! Видел я на Астроне как сохранили. Живое дерево впервые потрогал на Лиции в заповеднике.

– Да, люди размножаются быстрее, чем находится для них новое жильё, – вздохнула Бирри. – Я выросла в минус двенадцатом этаже и до школы видела солнечный свет раз в неделю.

– Минус двенадцатый? Ужас! – посочувствовал я. – Лучше уж жить на плюс сотом, в облаках!

– Ах, так ты из высотников! В детстве мы с ними воевали! Вы такие хлюпики!

– Бей подземных крыс! – завопил я и бросился в атаку. И быстро был уложен на полу с завернутыми назад руками. При разнице в метр высоты и килограмм тридцать веса это неудивительно. Схватку прервал голос старпома по корабельной связи:

– Через пятнадцать минут всему экипажу собраться на совещание в кают-компании. Пассажир Джанги Лиши также обязан присутствовать.

Мы с Биррией удивленно переглянулись. За пять дней полёта меня ни разу не удостаивали такой чести. Натворить я как бы ничего не мог, конфликтов ни с кем не было. Возможно, есть какая-то информация от отца? Хотя в таком случае дядя лично бы мне передал.

– Не ломай голову, – махнула рукой Бирри. – Прими душ, ты вспотел. Давай у меня, к себе не успеешь.

Душевая у неё ничем не отличается от той, что в моей каюте (я уже считаю её своей!). Забросил одежду в чистильщик, встал на круглый диск на полу, закрыл глаза. Вода дорогая и на планете, а в космосе становится на вес золота, поэтому омывание происходит струями пара. Минута и сеанс окончен. Просушка сухим потоком воздуха, достаю чистую одежду. Ткань немнущаяся, в глажке не нуждается. Мелькнула мысль выйти в одних шортах, с небрежно наброшенной на плечо футболкой, но с сожалением констатировал, что особо демонстрировать мне нечего. Челюсти я ломал за счёт скорости, а не благодаря накачанным мышцам.

Биррия уже переоделась в форменный комбинезон. Мне, как пассажиру, не выдавали, отправляюсь в чём есть. В масштабах корабля идти недалеко – двадцать метров, но отправляемся сразу. Опозданий командир не потерпит. Войдя, приветствуем собравшихся, хотя с большинством я сегодня виделся. Несмотря на то, что до назначенного времени семь минут, в кают-компании почти все. Не хватает только Кэрриса и Шантора, бортинженера. Заходят вдвоём ровно в назначенное время. Кэррис, быстрым взглядом прошёл по лицам, чуть задержавшись на мне. Сел на оставленное для него кресло.

– У меня есть для вас несколько новостей. Оглашаю в порядке поступления. Первая, лингвист, которого мы должны забрать на Астроне, погиб. Деталей не знаю, фактом является то, что мы остались без языковой поддержки. Свободных лингвистов нет ни на одной планете, а ждать мы не можем. В связи с этим я запросил прислать нам полный курс лингвистики и за три месяца полёта кто-то из вас должен овладеть им. Есть добровольцы?

Наступила звенящая тишина. Каждый боялся пошевелиться, чтобы не обратить на себя внимание. И в этой звенящей тишине, мой внезапно охрипший голос, прозвучал довольно громко:

– Есть! Я доброволец!

Выражение лица капитана не изменилось. Ни удивления, ни насмешки. Словно он этого ждал. Зато остальные расширили глаза и затаили еще больше дыхание. Выждав томительные тридцать секунд (я каждую отсчитывал), капитан обратился не ко мне, а к дяде:

– Амати, вы можете поручиться за своего протеже? О том, какая это ответственность, говорить не буду, сами понимаете.

Дядя ответил тоже не сразу, а помолчал те же самые тридцать секунд. Я чуть не умер за это время, так как забыл дышать.

– Да, я ручаюсь за него и лично проконтролирую. Мозги у него свежие, не забитые как у нас. Мне кажется, он лучше всех присутствующих справится с этой задачей. Но есть один нюанс: нужно получить разрешение его отца на продолжение полёта с нами.

– Он полетит с нами независимо от желания его отца, – ухмыльнулся Кэррис. – Так как нет теперь необходимости посещать Астрон. Слишком дорогое удовольствие – развозить пассажиров разведывательным кораблем. И юноша должен очень постараться, чтобы оправдать своё нахождение в составе группы.

– Я оправдаю! – начал я и заткнулся под взглядами присутствующих. Видимо перебивать командира рискованно для жизни. Но Кэррис удовлетворенно кивнул.

– Тогда с этим вопросом закончили. Мьюри, включить Джанги в состав группы, присвоить звание курсант, провести инструктаж. Перейдём к следующему вопросу.

О чём говорилось дальше, я практически не слышал. Меня захлестывали эмоции. Наверное, вид у меня был дурацки счастливый, так как, периодически поглядывая на меня, Бирри, дядя и другие заметно сдерживали улыбки. После того, как Кэррис объявил совещание закрытым, меня подозвал Мьюри, старший помощник:

– Пойдём со мной, оформлю тебя как положено.

– Зайдешь потом ко мне! – предупредил дядя.

Оформление происходило в святая святых – рубке управления, куда я раньше и помыслить не мог попасть. Хотя увиденное меня разочаровало, никаких обзорных экранов с летящими навстречу звездами, как мне это представлялось. Дежурный пилот даже не смотрел на экран, с бегущими по нему цифрами. Нет, я понимаю, что всё автоматизировано, и реакция искусственного разума превосходит человеческую, но разве на разведывательном зонде, погибшем на Альфе, был не такой же искусственный интеллект? Я бы ему не доверял!

Мьюри считал данные с моего чипа, внёс в список команды. Я теперь курсант-лингвист! И мне даже будут платить деньги! Причём немаленькие, за год заработаю себе на учёбу в академии. Да уж, обратного пути нет, если я не справлюсь с тем на что подписался, то лучше покончить жизнь самоубийством! Получив на коммуникатор файл с инструкциями, отправляюсь к дяде. Инструкции необходимо выучить и сдать потом экзамен. Курс лингвистики еще не прислали – обмен данными в космосе осуществляется с большой задержкой. В зависимости от расстояния от нескольких часов до нескольких суток.

Дядя меня с порога ошарашил:

– Джанги, ты остолоп! Зачем ты вызвался?

– Как? Ну, я хотел лететь с вами…

– Кэррис тебя купил! То, что ты летишь с нами, он решил сразу. А вот заставить изучать лингвистику он не мог без твоего согласия. И никого из команды не мог заставить, у каждого обязанностей выше крыши. Мы бы просто обошлись без лингвиста. В конце концов, никто не гарантирует, что даже самый лучший специалист-лингвист сможет быстро вникнуть и изучить чужой язык. Просто нет такого опыта ни у кого. А теперь с тебя будет спрос, и немаленький.

– Но ты мог сказать, что не ручаешься за меня, – угрюмо пробурчал я.

– Еще чего! Честь семьи я тебе уронить не дам! Будешь теперь заниматься с утра до вечера!

– Тут нет утров и вечеров, – огрызаюсь в ответ.

– Тогда круглосуточно!

Чуть остыв, поговорили более спокойно. Что случилось, то случилось. Я и не жалею, что так получилось, зато теперь не просто вынужденный нахлебник, а член команды.

– Пока не прислали курс, займись изучением записей переданных зондом. Слушай, соображай. Мы все их уже прослушали. Музыка конечно интересная, но смысл слов уловить никому не удалось. Хотя учёные на Лиции какие-то выводы сделали, возможно поделятся информацией.

Глава 2

На следующий день, получив доступ к Хайсу (такое имя носит искусственный интеллект корабля), приступил к изучению присланного курса лингвистики. Поначалу мне показалось очень интересно. Оказывается, это наука не только и не столько о других языках, сколько о своём родном. К сожалению, в связи с отсутствием для сравнения других языков, все теории о возникновении и строениислов основаны на одном единственном, а всё остальное только можно предполагать. Однако, сравнивая полученный от зонда материал, некоторые общие черты в строении языков начал улавливать. Ведь если там живут такие же люди, как мы, то и речевой аппарат у нас одинаковый. Незаметно пролетел месяц, в течение которого я почти не вылезал из своей каюты. Дядя первое время заходил часто, проверял, как я занимаюсь, а позже стал силой вытаскивать меня в спортуголок или кают-компанию, чтобы отвлечь. Через месяц меня пригласили на очередное общее собрание.

– Завтра мы подходим к точке гиперперехода. Если нам повезёт и выбросит достаточно далеко, то останется около месяца, в худшем случае месяца три, – проинформировал Кэррис. Ни для кого кроме меня, это, похоже, новостью не являлось. – В любом случае после гиперперехода, мы сможем начать собирать информацию в той части галактики, где находится Альфа. Курсант Джанги, как продвигается ваше обучение? Можете вы дать предварительное заключение по имеющемуся материалу?

– Некоторый прогресс есть, но материала действительно мало, – не хотелось рассказывать, пока работа не окончена. Но усмешка Кэрриса вывела меня из себя. Начал говорить, постепенно набирая уверенности. – В моем распоряжении шесть музыкальных отрывков и пять голосовых, разговорных. Первый вывод из моих исследований – они принадлежат трем разным языкам. Следовательно, планета населена разными народностями и, скорее всего, не имеет общего управления.

– Скоропалительный вывод! – не согласился со мной Кэррис. – Наличие нескольких народностей совершенно не исключает общего правительства. Да и делать выводы – это не твое дело.

– Это всего лишь предположение, – не стал спорить я. – Что касается музыки, то я не являюсь по ней специалистом. Могу только сказать, что использованы электронные инструменты, голоса, скорее всего, также обработаны программно. Слишком уж они громкие и чистые относительно музыки.

– Нас больше интересует исследование языка. Языков, – уточнил Кэррис.

– Да, продолжаю. Один из языков по звучанию близок к нашему. Короткие слова, много мягких, шипящих и сильная игра интонацией. К сожалению, на нём только одна песня, и я не смог определить ни одного слова. В песне использованы 63 слова, причем, как мне кажется, некоторые при одинаковом звучании имеют разное значение. То есть, за короткое время изучить его не представляется возможным, даже при наличии большого объема материала. Другой более протяжный, эмоциональный, я бы сказал, красивый. Песни на нём мне понравились больше всего. Третий – резкий, с очень длинными словами, совершенно не мелодичный. По песням слов выделить я также не смог, а вот по голосовым отрывкам кое-что удалось. С большой долей уверенности могу утверждать, что это радиопередачи. Так как на них идут монологи, обращенные к слушателям. Мне удалось выделить личные местоимения, связки и обращения. В одном случае, это предшествовало песне, было довольно легко сообразить, что объявлялся исполнитель, я даже понял его имя – Майкл Джексон. Могу с уверенностью сказать: как только у меня появится больше материала, то, как минимум, по одному языку я смогу продвинуться очень быстро.

– Через два месяца надеюсь, материала будет более чем достаточно, – пообещал Кэррис. – Как уже понятно, на планете присутствует население и, судя по наличию нескольких народностей и выходу в космос, немаленькое. Нам предстоит незаметно собрать материал о техническом и интеллектуальном развитии населения. Желательно бесконтактным способом, но быть готовым к осложнениям.

– Простите, могу спросить? – проявил я любопытство. Остальные и так всё знали. – Я новичок в этом деле и мне непонятно что значит «сбор бесконтактным способом». И какие осложнения следует ожидать?

– Если сможем подобраться незаметно на нужное расстояние, отправляем челнок с микропортальной установкой. Размещаем её в месте, где отсутствуют люди, и ожидаем, ктопопадется. Микропортальная установка класса МХ позволяет переместить объект максимального размера полтора метра в трех плоскостях и весом до пятидесяти килограмм. То есть, не исключен захват крупных хищников. Но это всё касается сбора флоры и фауны, а основная информация из радиоэфира и путем наблюдений. Надеюсь, ты понимаешь, насколько большое значение имеет в этом случае то, как быстро мы сможем понимать их язык. Хотя бы один.

– Да, – это я давно понял. – Я справлюсь.

Уверенность у меня появилась, после того, как я смог идентифицировать несколько слов. Конкретно: у меня есть два слова приветствия, что-то типа «здравствуйте» или «привет», одно слово обозначающее одобрение и одна связка – «и».

– Если бы у меня было видео, дело продвинулось значительно скорее, – посетовал я. – А если бы еще живой носитель языка!

– Видео, надеюсь, будет, на одном из снимков зафиксирован спутник связи. Считаю, что способы передачи информации у них довольно примитивны, без шифрования или с простой кодировкой. Взломать их будет несложно. Носителя при необходимости постараемся достать. Твоя задача только определить: из какой части планеты его добыть, чтобы язык соответствовал самому легкому для изучения. Работы нас всех ждёт много, а времени нам выделили всего шесть месяцев, не считая дороги.

Впервые в жизни чувствую себя взрослым. Со мною говорят как с равным, и от меня зависит очень многое. А мне только через полгода стукнет четырнадцать. Как говорил дядя: если я овладею в достаточной степени одним или несколькими языками, мне гарантировано место в следующих экспедициях. Единственный в Содружестве лингвист с практическим опытом! Что самое поразительное – нет ни одной программы по расшифровке чужих языков. А всё потому, что после Великого Путешествия остался только один общий язык. Возникли, конечно, на разных планетах диалекты, но отличия незначительные. А как создать программу если нет образца для работы? Разве что выдумать новый язык самому. Да и за многие годы люди почти уверились в том, что они одни во Вселенной. По крайней мере, среди доступных для понимания формах жизни.

– У тебя всё? – поинтересовался Кэррис. – Что еще нужно для работы? Можешь обращаться к любому из нас, если потребуется. Мы тоже кое-что соображаем.

– Спасибо, если потребуется – обращусь. Мне бы еще…, – я замялся.

– Говори, не бойся.

– Понимаете, я возможно недостаточно хорошо соображаю, но курс лингвистики не даёт никаких знаний по переводу других языков. А вот криптология мне помогла определить часть слов. Но в базе данных Хайса только ознакомительная версия. Если бы прислали полный курс криптологии и еще какие найдутся материалы по дешифровке.

– А парень дело говорит, – согласился Мьюри. – Мне тоже кажется, что шифровальщик скорее справится с чужим языком, чем языковед. Чужой язык по сути и есть шифровка. Рамирри мог бы ему помочь.

Рамирри – это наш связист. Точнее радиомеханик, связист, программист, кибернетик и всё прочее, связанное со связью.

– А раньше ты не мог об этом сказать? – Кэррис нахмурился. – Если до перехода прислать материалы не успеют, то потом мы будем ждать их месяц! А у Рамирри своих обязанностей выше крыши.

Я виновато пожал плечами. Просто я боялся, что надо мной посмеются. Учёные сказали: языками должны заниматься лингвисты, а какой-то мальчишка утверждает обратное. Половину курса я освоил, это нетрудно. В шесть лет каждому вживляется специальный чип, усиливающий память. Не нужно ничего зубрить, если прочитал один раз, то уже не забудешь. Мозг так и остался слабым местом человека, если остальные органы научились заменять все, то с мозгом так не получилось. Сделать искусственный мозг сделали, а перенести информацию со старогопока невозможно. То есть с новым мозгом человек становится взрослым младенцем. Зато научились подключать к человеку устройства, дающие специальные возможности. Я мог бы за месяц изучить и весь курс, но интерес упал. Не поможет он в освоении языков. Или я чего-то не понимаю.

После совещания собираюсь отправиться к себе в каюту. Меня тормозит Биррия:

– Джанги, ты меня совсем забыл! Почему не заходишь? Кстати, ты не прошел ежемесячный осмотр.

– Да? Хорошо, давай сейчас пройду.

На самом деле только говорится осмотр, а вся процедура состоит в том, что считываются данные о состоянии организма. Медицинский чип вживляется в двухлетнем возрасте и с тех пор каждый месяц с него снимают показания. Дома, в школе, на работе. А если внезапно подцепишь какую болячку, то место, где он находится (чуть выше пупка), начинает жутко чесаться. Волей-неволей идёшь проверяться. Зато болеют у нас крайне редко и умирают в основном от истощения мозга лет в 200–250.

– У тебя упал гемоглобин, – озабоченно сообщает Бирри. – И давление пониженное – 90 на 50.

– А нужно какое?

– Норма 100 на 60. Так что будешь питаться и тренироваться под моим контролем. Иначе не доживешь до контакта с нашими дальними родственниками.

– Тренироваться? – по поводу питания вопросов не возникло, я всеядный.

– Да. Хилый ты слишком, разве таким должен быть курсант-разведчик? К тому же, у тебя есть возможность быстро подрасти, пока низкая гравитация. Вот я тебе и буду давать упражнения для роста мышц и костей. Плюс витаминные коктейли, кальций, магний, когда вернешься, отец тебя не узнает.

– Я ему не нужен, от меня только проблемы, – закусил я губу.

– Ты вернешься совсем другим, героем, первым вступившим в контакт с другой цивилизацией. Пусть даже у нас с ними общие корни. Короче, через час в спортуголке.

Бирии было скучно, такой вывод я сделал. Пока нет работы, решила заняться мной, а как только доберемся до места, нам всем станет не до спорта. Однако она взялась за меня всерьёз. И если с питанием меня всё устраивало: коктейли вкусные, а инъекции микроэлементов действительно улучшили моё самочувствие. То вот тренировки…, уже на следующий день с трудом поднялся с койки. Болело всё! Но показать свою слабость девушке я не мог. Стиснув зубы, делал бесчисленное количество повторов на тренажерах, висел на турнике с грузом на ногах, наматывал километры на беговой дорожке. А через три дня меня вызвал капитан:

– Прислали то, что ты просил, надеюсь, мы не зря задержали гиперпереход больше чем на сутки. Учти: никаких поблажек на возраст для тебя не будет. Как только мы получим доступ к их информационной сети, ты должен будешь сделать перевод хотя бы одного языка в течение двух недель!

Вид у капитана довольно хмурый. Несмотря на то, что его я уже не боюсь, страх присутствует. Страх не справиться с возложенной на меня задачей. Всего две недели! Используя только свой мозг! Никто не изучает всё, что нужно для профессии. Медики, пилоты, учителя и многие другие пользуются специальным оборудованием и программами. Их обучают только пользоваться этим оборудованием, а умные машины делают всё за них. А за меня некому сделать, наоборот – я должен написать программу переводчик. Точнее саму программу напишет Хайс, но вносить данные в неё я должен из своей головы. А это не менее десяти тысяч слов и словосочетаний! Пока же я знаю только восемь!

Как только вернулся в свою каюту и приступил к изучению присланного материала, по корабельной связи объявили:

– Внимание! Через сорок минут всем быть готовыми к гиперпереходу. Экипажу занять места согласно штатного расписания.

А я? Какое у меня место по штатному расписанию? Охватила легкая паника – кого спросить? Капитана, дядю, Мьюри? Связываюсь с Бирри, раз уж она взяла надо мной шефство:

– Бирри! Что я должен делать во время гиперперехода? Мне ничего не объяснили!

– Расслабься, это не больно! – с легким смешком отозвалась Биррия. – Находишься в каюте, за пять минут до входа будет оповещение. Как только сообщат о пятиминутной готовности, устраиваешься в кресле и пристегиваешь ремни. Ощущения возникнут необычные, но вполне переносимые. Полная невесомость, частичная дезориентация, учащение пульса, повышение температуры тела. Примерно полчаса придётся потерпеть. Я контролирую всех, если возникнут проблемы, вмешаюсь. Главное не отстёгивайся, а то можешь повредить себе что-нибудь.

Успокоившись, приступил к изучению присланного материала. Кроме курса криптологии оказались еще учебники психологии и логики. На некоторое время завис, соображая, что мне этим дают понять? Сочли меня идиотом и предлагают логически поразмыслить или полагают, что это тоже поможет в работе? Второе, пожалуй, более вероятно, но сомневаюсь, что у меня есть время на всё. Сначала криптология. Ознакомившись с вступительной частью, сразу перехожу ко второй – криптоанализу. Это то, что нужно. И увлекательно, даже не реагирую на предупреждение о пятиминутной готовности. Я и так в кресле, а ремни пристегнул сразу, как только Бирри объяснила что делать. Предупреждений больше не было, только ощущение легкости дало понять, что отсутствует гравитация. Это мне знакомо, после старта с космодрома не сразу включается генерация, и некоторое время находишься в довольно приятной невесомости. Так что я не стал отвлекаться и продолжил чтение. Однако через пару минут текст поплыл перед глазами и появилось легкое чувство тошноты. Решив так просто не сдаваться, прошу Хайса озвучивать текст и закрываю глаза. О нет, так еще хуже. Ощущение падения в неизвестность, страх. После открывания глаз ситуация опять ухудшается! Это что за замкнутый круг? Я не чувствую своё тело! Руки стали словно чужие, ватные, в висках стучит.

– Джанги! Ты в порядке? У тебя повысилось давление! – голос Бирри раздается как в пустом гулком помещении.

– Да-а-а. Нет. Не зна-а-ю! – свой голос тоже не узнаю.

– Успокойся, неприятные ощущения пройдут, никакого вреда от них нет. Запомни: что бы тебе ни казалось – это всё иллюзия. Ты не меняешься, ты спокойно сидишь в кресле, такой, как и был. Давай я тебе что-нибудь расскажу интересное. Хочешь?

– Да. Расскажи, как эта штука работает. Гиперпереход, – мне стало чуть легче.

– Понимаешь, научное объяснение слишком сложное. Хорошо, я расскажу так, как объясняли мне, попроще. Представь, что во Вселенной существует сеть скоростных тоннелей, но мы их не можем видеть, так как время в них течет по другим законам. Точнее сказать понятие времени в них отсутствует. Как это осознать? Представь себе дорогу, по которой ты идёшь с фонариком в руках. Позади прошлое, впереди будущее, а то, что освещает фонарик – настоящее. И прошлое, и будущее существуют одновременно с настоящим, просто твой разум ограничен фонариком, и ты не можешь осознать этого. А если всю дорогу сразу осветит мощный прожектор? Для тебя не будет ни прошлого, ни будущего, только настоящее. То есть имеется пространство, но нет времени. И в любую точку этого пространства ты можешь попасть сразу, ты находишься одновременно везде. И выйти из него можешь в любом месте. Как при выборе на видеофайле места начала воспроизведения – щелкнув в любой точке. Ведь что такое скорость? Расстояние, поделенное на время, так? А если время равно нулю? Соображаешь?

– Честно сказать, не очень, – признаюсь я. – А почему там нет времени?

– Это сложнее, – признается Бирри. – Видишь ли, во Вселенной всё взаимодействует, каждая галактика обладает своим гравитационным полем, а на стыках таких полей образуются завихрения, и создаются вот такие тоннели с отличающимися от привычных законами физики. Поэтому, всё пространство тоннеля доступно одновременно, – по её голосу не чувствую, чтобы она сама была уверена в том что пытается объяснить.

– Но мы, в смысле, наш корабль не в электронном виде, чтобы по щелчку попасть в нужную точку файла!

– А чем мы отличаемся от электронного мира? Мы так же состоим из атомов и электронов. В сравнении с Вселенной, мы настолько малы, что наш разум не может осознать всего происходящего. Мы, например, не видим микроба, так как он ничтожно мал. Он не осознает нас, так как для него мы сравнимы с Вселенной. Так вот, возможно, мы тоже для кого-то или для чего-то являемся микробами.

– Ладно, смысл я уловил. Но как на основе гиперперехода смогли сделать телепортационные установки? – переключаю тему, иначе мозги начнут плавиться.

– Это уже не ко мне. Умные люди, взаимодействуя с искусственным разумом, смогли смоделировать минипереходы с такими же свойствами. Стоят они, сам знаешь, бешеных средств. Например, та установка, что с нами, дороже всего корабля.

Резко придавило к креслу. Что, всё? Прошло полчаса? С возвратом гравитации мигом исчезли все неприятные ощущения.

– Странно, я до этого невесомость легко переносил, – жалуюсь Бирри.

– Это не обычная невесомость, а в комплексе с другими факторами. Ой, Джанги, извини, меня вызывают!

– Спасибо, ты мне очень помогла!

– Должен будешь.

Через пару часов капитан объявил, что по расчетам до цели нашего полёта осталось полтора месяца. Довольно неплохо, у меня есть время подготовиться.

Глава 3

Время летит быстро, так же как и наш корабль. За месяц я втянулся в спортивные занятия с Бирри, мышцы уже почти не болят, а мускулы заметно увеличились. Да и я на пару сантиметров вытянулся. Такими темпами за год могу подрасти сантиметров на двадцать. Мы находимся в звездной системе Альфы. Что интересно, звезда носит название «Светило». Недавно пролетели неподалеку от планеты, довольно большой с множеством спутников. Но как сказал Мьюри, там жуткая атмосфера – ядовито-кислотная и огромный перепад температур. Даже теоретически её нельзя освоить. А вот соседку Альфы вполне по силам, хотя нужно вложить много сил и времени в преобразование атмосферы. Сегодня первое собрание экипажа после гиперперехода. Все собрались еще за час до назначенного времени, засиделись без работы. С нетерпением ждём, чем порадует капитан. Кэррис не обманул наших ожиданий:

– Завтра мы окажемся на расстоянии 500 тысяч километров от Альфы. Пока неизвестны технические возможности аборигенов, поэтому соблюдаем осторожность. Сначала обследуем Тиррус, если его не освоили, что маловероятно, то делаем там основную базу. По историческим сведеньям Тиррус обращен к Альфе всегда одной стороной. Так что под его прикрытием нам будет легче. В первую очередь отправим микрозонды, Деори, подготовь пока четыре. Исследуем что у них на орбите, подключимся к их спутникам связи, наберем информации для Джанги. Деори, нужно будет выбрать подходящий телекоммуникационный спутник для снятия постоянной трансляции с него. Согласуешь с Джанги, чтобы он вещал на нужном языке. Челнок с микропортальной установкой запустим, когда будут понятны их возможности. Корабль они отследят даже в телескопы, а вот смогут ли зафиксировать небольшой объект? Ни в коем случае нельзя пока вступать в контакт.

– Мне нужны хотя бы контрольные заборы атмосферы, – позволила себе перебить речь капитана Биррия. – Хотелось бы конечно с разных слоёв и континентов…

– Пока только со стратосферы. Притяжение Альфы не позволит зонду вернуться, если тот опустится ниже. Потерпи, пока запустим челнок. А если Джанги быстро освоит язык, то мы возьмём всю нужную информацию из их сети.

Все уставились на меня, я немного покраснел от внимания.

– Я постараюсь. Думаю, что справлюсь.

Действительно, криптография значительно усилила мою уверенность. Запас слов с её помощью расширился до восьми. Кроме приветствий и связки «и», мне известны местоимения «я» и «ты», слово обозначающее «хорошо» или «отлично», и глагол «говорить». Очень важный глагол, и самое важное я выяснил, что глаголы меняют окончание. Это непривычно, но не так уж трудно. И еще одно слово обозначающее пожелание при расставании. К сожалению, полный смысл его я еще не понял.

Пока Кэррис раздает индивидуальные задания, подсаживаюсь к Мэтту, командиру спецгруппы. Он и еще четверо первыми высаживаются на планеты. Я с нимуже общался, но сейчас меня интересуют конкретные вопросы.

– Мэтт, а у вас есть оружие?

– А как же без него? – удивился Мэтт. Как на мой взгляд, такому здоровяку и оружие не требуется. Уверен, у него вживлены специальные чипы, ускоряющие реакцию и мышечную силу. Ну и, разумеется, чувства: слух, зрение, обоняние, интуиция.

– И что у вас? Лазерные пистолеты?

– Ты начитался фантастических романов? Их уже лет пятьсот не применяют. Фотонный бластер и гипноизлучатель. Но пользоваться бластером разрешается в крайних случаях, только при угрозе жизни.

– Но фотон это свет? Как можно убить светом? – удивляюсь я.

– Лазер тоже свет, просто он более энергозатратен и ограничен по дальности. А фотонами можно прожечь дыру даже в металле не хуже чем лазером. Что интересно, органику он сжигает в первую очередь. Одежда остается целой, а внутри всё обуглено.

– Тебе приходилось стрелять по людям?

– Нет, – почти с сожалением вздыхает Мэтт. – Только в животных. Когда мы разведывали Циррус, там пришлось изрядно повоевать с местными тварями. Очень агрессивные хищники, совершенно не боятся никого. До нас некому было поставить их на место. Быстрые и хорошо маскируются, меняют окраску под окружающую местность. Два человека тогда погибло у нас, прежде чем научились их обнаруживать вовремя. Причем гипноизлучатель на них не действует.

– А как вы будете захватывать для меня живого носителя языка? – добрался я до интересующего вопроса.

– Это не сложно. Как только капитан разрешит высадку, определяем малонаселенное место, в ночное время осуществляем посадку. Ищем одиночную особь, нейтрализуем гипноизлучателем и привозим тебе. Особые пожелания будут? Девушку там, возраст, рост, – улыбается Мэтт.

– Нет, лучше парня, с девушкой сложнее общаться. Не старого, но и не очень молодого. Вот как ты примерно, – Мэтту около сорока. У него необычный цвет волос – рыжий. Очень редко встречается. У большинства людей черные или коричневые. У меня, например, тёмно – коричневые, как кофе.

– Договорились. Дождёмся только разрешения! – похлопал меня по плечам Мэтт. Тяжелая у него рука!

На следующий день обычно пустаякают-компания заполнена, все явились в ожидании новостей. Я после тренировки немного уставший, устроился в уголке, даже никого доставать не хочется. Появляется дядя, сразу наступила тишина.

– Пока ничего, – поспешил он удовлетворить любопытство. – Приближаемся к Тиррусу, осталось пять тысяч километров. Пока никакой активности около него не обнаружено.

– А какая у нас скорость? – естественно спросил я, остальные, думаю, в курсе.

– Сейчас снизили до трех тысяч в час, чтобы анализировать обстановку. Дальше будем еще замедляться, так что до посадки часа три, не меньше. Шли бы вы лучше по своим местам, капитан сейчас не в духе. Увидит, что вы без дела ошиваетесь…

Каюта мигом опустела. Остался только я.

– Дядя, а можно посмотреть Тиррус? Из космоса, пока не сели там.

Почему-то в каютах иллюминаторы не предусмотрены. Увидеть космос можно только из рубки управления, меня дядя Амати пускал туда пару раз.

– Нет, Кэррис там, и он, как я сказал, не в духе. Я тебе потом в записи покажу. А пока лучше сиди у себя и не высовывайся, для тебя работа начнется в лучшем случае завтра.

– А почему не в духе? – не отстаю я. – Что-то не так идёт?

Дядя огляделся, убедиться, что никого больше нет:

– У нас всё так, а вот на Лиции… Последняя полученная информация не радует. Произошло извержение вулкана на севере, пришлось отселять почти двадцать миллионов человек. А куда? Нам поступило распоряжение максимально ускорить разведку. Только пока не говори никому, капитан объявит вечером. Поворачивается так, что без положительного результата нам лучше не возвращаться.

– Но на Альфе живут люди! Наверное…, – свои мне конечно дороже, но не убивать же из-за этого разумных существ.

– Наша задача оценить обстановку, решение будет принимать Совет. Я так думаю, наиболее оптимально для нас, если на Альфе мало населения и они не агрессивны. Тогда сможем договориться об аренде территорий. Нас устроят даже океаны.

Дядя выпроводил меня в мою каюту. Сказал: не мешай другим, когда буду нужен, позовут. Хотя большинство, как и я, еще в ожидании работы. Попытался заняться психологией, но мысли о другом, свернул учебник. Пробую поставить себя на место членов Совета Содружества. Все планеты перенаселены, куда можно разместить двадцать миллионов человек? На тех планетах, которые признаны условно подходящими к заселению, пока не соответствует нужному уровню атмосфера. На её создание могут уйти сотни и даже тысячи лет. На космических станциях много не разместишь, да и очень затратно. Боюсь, что последнему заповеднику крышка, даже если мы доложим о возможности заселения Альфы. Слишком много времени уйдет на переселение и подготовку к нему. Почему Совет не запретит иметь детей? Последние пятьдесят тысяч лет разрешается семье иметь одного ребенка. Но с учетом большой продолжительности жизни помогает это мало. Я бы ограничил, например, до одного ребенка на десять семей.

– Внимание! Приготовиться к посадке! Всем занять места согласно расписания, – голос Мьюри по внутренней связи заставил меня вздрогнуть. Я и так на месте, только пристегнул ремень. Сейчас отключат гравитацию. Говорят, на Тиррусе очень слабое притяжение, можно прыгать на высоту до десяти метров. Но если там не восстановили атмосферу, то прогулки нам не светят. Мне-то уж точно, так как для меня скафандра нет. В смысле моего размера. Сидеть мне безвылазно в корабле.

Гравитация исчезла и буквально через минуту появилась снова, но слабее. Это уже притяжение спутника, догадался я. Приземлились очень мягко, вообще без перегрузки. Но отбой долго не дают, изучают окрестности. Вдруг придётся срочно стартовать. Прошли томительные полчаса.

– Поздравляю экипаж с благополучным прибытием к месту назначения! – теперь голос капитана. – Инженерная группа к работе! Остальные можете пока полюбоваться видами Тирруса!

На экране появилось изображение. М-да, малопривлекательная картина. Безжизненная песчано-каменная пустыня. По такой и гулять не хочется. Вид изменился и у меня перехватило дыхание! На горизонте в голубоватой дымке выплывала Альфа. Бело-голубой шар с красноватыми бликами казался компьютерной графикой. Настолько нереально красив. Белые прожилки это что? Горы, океаны? Облака? Наверное, облака, океаны голубые. Хорошо выделялся крупный изогнутый материк. Там столько воды??? Да это водная планета! На Лиции моря и один океан занимают всего десять процентов поверхности, а на Астроне и того меньше. Вода очень дорогая и обходится в четверть бюджета обычной семьи. Я уже хочу здесь жить!

Интересно, собирались ведь спрятаться на обратной стороне от Альфы, а сели так, что видно половину планеты. А вдруг нас смогут рассмотреть в мощный телескоп?

Изображение пропало. Куда? Я не насмотрелся! Вместо него на экране появился Мьюри:

– Джанги, ты нам нужен. Живо в рубку управления!

Это другое дело! В рубку я домчался за полминуты, едва не сбив по пути Мэтта. Судя по выражению лица, ему пока работы нет. У самой двери замешкался, вход по скану чипа, а у меня доступа сюда нет. Но все равно прикладываю запястье к считывающему устройству и, о чудо, дверь сдвигается в сторону. Моё самомнение резко поднимается.

В рубке полно народа. Человек двенадцать точно. Мьюри здесь нет, меня подозвал к себе Деори, руководитель инженерной группы. Он у одного из голографических экранов, на котором выделены четыре объекта с прочерченными траекториями.

– Джанги, мальчик, присядь тут, – указал мне на свободное место рядом. – Зонды отправлены, мы фиксируем большое количество радиоволн. Пока наши специалисты разбираются с шифрованными сигналами, но есть достаточное количество открытых. Попытайся выделить из потока нужный тебе язык.

Он протянул мне наушники, так как в помещении довольно шумно. Дядя Амати с Шандором активно обсуждают возможность подлёта к Альфе в маскировочном режиме (впервые слышу о таком), Биррия наседает на капитана со своими требованиями, а электронщики спорят на своём, недоступном для понимания языке. Тут даже криптология не поможет. Наушники сразу отсекают меня от окружающего мира. Деори демонстрирует, как переключаться между зондами и сканировать частоты входящих сигналов. Элементарно! На меня хлынул поток звуков. Шумы чередуются со странными пульсирующими стуками и бульканьем, музыка и наконец, речь. Перелистывая диапазоны, начинаю теряться. Порой проскакивают знакомые интонации, но постепенно прихожу к выводу – я сильно ошибался, полагая, что существует 3–4 языка на планете. Их как минимум несколько десятков! Или же это один язык, но издаваемый разными расами или существами отличными от людей? Мне стало жарко. Задача значительно осложняется. И вдруг! Знакомая песня, тот самый Майкл Джексон! Нет, песня незнакомая, но голос точно тот. Я слушал его раз пятьдесят. Задерживаюсь на этой волне, дождавшись окончания песни, слышу легко угадываемый язык. Нашёл! Срываю наушники.

– Вот! Пишите мне с этой волны всё!

Деори удовлетворенно кивнул:

– Отлично! Можешь отправляться к себе и работать. Я дам тебе прямой доступ к эфиру и сделаю папку с архивом.

В каюту примчался едва ли не быстрее чем в рубку. Прекрасно понимаю: без знания языка всё их прослушивание не имеет смысла. Прямой эфир мне пока не нужен, беру уже лежащую в архиве пока одну запись и пропускаю её через созданную мной программу. Разбивка на слова, предложения. Выделение уже известных слов, поиск повторяющихся словосочетаний, особенно в связке со знакомыми словами. Прослушивание интонаций этих словосочетаний, определение их как частей речи. Я так возбужден, даже руки дрожат. Есть первый результат! Определено местоимение определяющее принадлежность – «его», «её» или «их». Пол и множественное число пока определять не могу. Через несколько минут еще одно – указательное местоимение, предположительно «этот», «тот», «те». Горло пересохло от волнения, но не могу оторваться, чтобы взять воды. За полчаса работы добавилось еще несколько слов: «он», «или», «где». Да я гений! Так быстро продвигаюсь. Однако перехвалил, дальше застопорилось. Три последующих часа, уже со следующими записями принесли мне всего одно слово – «песня» или «композиция». И всё. Промучившись еще пару часов, связываюсь с Деори:

– Мы можем поискать еще станцию? Хочу найти новостной канал.

– Да без проблем! Сейчас дам доступ, ищи сам. Эфир настолько насыщен, превосходит наш. Вероятно, вызвано разнообразием языков. Кстати, мы расшифровали видеосигналы. Подключить тебя к каналу?

– Да! – мог бы и не спрашивать!

Через несколько секунд на экране люди… жители Альфы. Жадно всматриваюсь в изображение. Похоже на фильм, явно чувствуется игра. Люди мало отличаются от нас, черты лица очень схожи. Только цвет волос поражает разнообразием, больше оттенков цвета кожи. Непривычная одежда, незнакомые жесты. Рост как у жителей Астрона, я бы среди них совсем не выделялся. А вот Лициане покажутся на Альфе гигантами. К сожалению, язык совсем другой, с незнакомыми интонациями.

– Смотри, вот так переключать каналы, – показал Деори. – Мы все сейчас смотрим, не можем оторваться.

Неудивительно! Переключив, попадаю на сюжет о жизни диких животных. Удивительно грациозное существо, похожее на большую кошку. Таких я не видел ни в заповеднике, ни в исторических записях. Гонки на интересных колёсных транспортных средствах. Кажется, такие были у нас несколько тысяч лет назад. Снова фильм, показывают какие-то ужасы, всё пространство засыпано странной белой крупой, люди укутаны в толстые мохнатые одежды. Всё так необычно и странно. Пролистываю несколько каналов с сидящими в студии людьми, снова фильм. Детский анимированный. У нас есть похожие, но до такого сюжета не додумались! Существо, изображающее кота, гоняется за мелким животным непонятного происхождения. Слов минимум, да они и не нужны. Наивно, неправдоподобно, но ужасно смешно. Зависаю на некоторое время на этом канале.

– Джанги! Жду тебя в столовой! – отрывает меня от экрана голос Бирри. Какая столовая, она что, с ума сошла? Нехотя поднимаюсь. Мельком замечаю время. Что? Я смотрю уже пять часов? Кошмар!

В столовой кроме Бирри – капитан, Мьюри и дядя Амати. Кэррис жестом подзывает к себе:

– Ну как, успехи? Я так полагаю, от видео оторваться трудно было?

– Да, нелегко. С языком продвижение идёт, не так быстро как хотелось бы. Но количество известных слов я уже удвоил!

– Послушай парень, – Кэррис снизил голос, чтобы нас никто не слышал. – От тебя зависит не просто много, а практически всё. Когда нам сообщили о гибели лингвиста, предложили задержать экспедицию, пока подберут нового. На моё усмотрение. Я взял на себя ответственность и сообщил, что справимся сами. Неизвестно сколько пришлось бы ждать. Но в Корпусе и тем более в Совете не в курсе, что я поручил заниматься этим тринадцатилетнему мальчишке. Если ты справишься, то все будем героями, а если нет, то я всю оставшуюся службу буду вывозить отходы в космос. Да и в целом, провал нашей разведки будет иметь катастрофические последствия. Пойми, я не просто так оставил тебя с нами. Твои молодые мозги лучше всего справятся с поставленной задачей. Я даже не пытался никого другого заставить учиться для страховки. Мы все узконаправленные специалисты с ограниченным мышлением. Не хочу на тебя давить, чтобы груз ответственности не тормозил работу, но прошу: отбрось всё, что не ведёт к цели. Видео с планеты насмотришься вдоволь потом, сейчас главное язык.

– Да, я понял, капитан. У меня есть программа для работы, даже несколько программ. Дайте мне несколько дней и минимальный набор для понимания будет готов.

– Надеюсь на тебя, – Кэррис ободряюще похлопал по плечу. – Мы все надеемся.

Как только капитан вышел, с разносом подлетела Бирри:

– Вот! Я для тебя всё взяла. Это оптимальный набор способствующий работе мозга. Чтобы всё съел!

– Съем, – вздохнул я, оглядывая гору продуктов. – Бирри, а давай ты мне поставишь усилитель реакции? Он ведь и на скорость мышления действует?

– Нет, не поставлю. Он усиливает только инстинктивные, отработанные действия, а не добавляет ума. Это для бойцов годится, а не для мыслителей. Так что ешь витаминчики. Потом я уложу тебя спать и только выспавшись, займешься работой.

Несмотря на мои протесты Бирри так и сделала. Силой уложила меня в койку, вырубила с помощью гипноза. Так что даже сны не видел. Зато проснулся свежий и бодрый. И как обещал Бирри, сначала завтрак, а потом за работу.

Найденный новостной видеоканал значительно расширил лексикон. Быстро появились слова определяющие должности: «правитель» или «управляющий». Несколько терминов обозначающие должности или звания у военных. К сожалению, соотнести с нашими я не смог, у нас только полицейские силы и астронавты. И появилось много имён и названий государств. Более того, я соотнёс несколько имён правителей со странами и выделил наиболее упоминаемые государства и личности. Всё это я проделал до обеда и попросился на приём к Кэррису. В том, что он не откажет я не сомневался, но Кэррис явился ко мне сам!

– Что, Джанги? Есть что-то полезное? – с порога заинтересованно спросил он.

– Нет, то есть, возможно, – я немного растерялся от визита. – Вы говорили, что главное – язык, но у меня появились некоторые выводы и я вот…, позволил себе…

– Рассказывай, сейчас всё важно, – подбодрил Кэррис.

– Во-первых, подтверждается разнообразие народностей. Хотя пока я слабо улавливаю смысл, но смог составить список из семидесяти упоминаемых государств. И множество руководителей этих государств. По частоте упоминаний я выделил шесть стран, которые, по-моему, наиболее авторитетны. Их руководители называются чаще остальных. Во-вторых, между некоторыми странами идут боевые действия. Вот тут я отметил пары стран, между которыми конфликты. Из этого я опять делаю вывод, что общего правительства у них нет.

– Да, это совпадает с нашими наблюдениями, – согласился Кэррис. – Зонды зафиксировали военную технику и ведение боевых действий. Не собирался рассказывать, но видимо тебе для понимания пригодится всё. Так вот, предварительно мы установили, что на разных материках проживают не просто разные народности, но и разные расы. Хотя они смешиваются между собой. Во многих местах существует пропускной режим. Но между всеми оживлённое транспортное сообщение. Морское, воздушное и наземное. Техника довольно примитивная, судя по видео у них до сих пор двигатели внутреннего сгорания. Военная техника также нас не впечатлила, хотя возможно мы всего еще не увидели. В случае столкновения они нам не противники. Более того, мы попытаемся сегодня отправить челнок для установки микропортала. Как меня уверяют электронщики, местными средствами обнаружить его не удастся. У тебя еще есть что-то?

– Есть. Как мне кажется, одна из стран является наиболее агрессивной. Её и руководителя этой страны чаще всего упоминают в осуждающем тоне. Звучит её название примерно так: Раша.

– Не факт, – усмехнулся Кэррис. – Ты ведь осваиваешь один язык и у тебя пока одностороннее мнение. Если выучишь и послушаешь новости этой Раши, то не исключено, что агрессор окажется кто-то другой. А истина как всегда где-то посередине.

– Об этом я не подумал, – озадаченно почесал себя в затылке. – Придётся учить еще несколько языков.

– Ты один освой для начала. Вдруг Совет даст команду вступить в контакт. Хотя сомневаюсь, что при такой агрессивности аборигенов стоит с ними договариваться.

– А что, уничтожать? – у меня внутри похолодело.

– Хм. Ну решать не нам, однозначно. Скорее осваивай речь, потом займешься письменностью. Мы подключились к их сетям, но там вообще тёмная ночь. Кстати, нашли карты стран, но где какая… Ты не можешь определить?

– Могу посмотреть. Мелькали в новостях изображения на карте, но относительно всей планеты могу не разобраться. Я знаю что Раша и Юса на разных материках. Еще из влиятельных стран Чайна и Чермени. Вот язык этой Чайны очень похож на наш, по произношению. Но значительно труднее.

Почему я раньше боялся Кэрриса? Он мне слова плохого ни разу не сказал. Правда я и повода пока не давал. Поговорили еще немного и Кэррис ушел, пожелав мне плодотворной работы.

До вечера расшифровал еще несколько слов. Но в целом пошло медленнее. Связки, междометия в основном определились, а вот с глаголами, существительными труднее. Переключал несколько раз канал, остановился на сценах из жизни. Разговорную речь по ним проще изучать. Попробовал запустить созданную Хайсом программу переводчик с уже известными словами, но увы… Слишком мало данных. От работы оторвала Бирри:

– Джанги! Ты почему не был на обеде? Немедленно в столовую, уже ужин!

Как оказалось время ужина тоже прошло, в столовой одна Бирри. Ожидал от неё разноса, но и она виновато призналась, что заработалась и не обедала.

– Зато у меня есть данные по атмосфере со всех слоёв! – похвасталась она.

– И как? Дышать можно? – живо заинтересовался я. Хотя глупый вопрос, альфяне дышат ведь.

– Можно, но слишком много кислорода. Да и вредных примесей хватает. Для кратковременных посещений не страшно, а вот если заселять планету, то придётся менять состав атмосферы.

– То есть местным однозначно не выжить? – уточняю я. – А как они дышат, если мы на вид почти одинаковые?

– Почему же? Приспособятся. К тому же это будет не быстрый процесс. У них кислорода 19–21 процент, у нас 12–14. Медленное снижение в течение нескольких лет позволит местным адаптироваться.

– А почему они должны адаптироваться, а не мы? И почему такая разница?

– Могли бы и мы. Но есть один нюанс, – терпеливо объясняет Бирри. – Продолжительность жизни напрямую связана с потреблением кислорода. При большей концентрации обменные процессы в организме протекают быстрее, и человек стареет значительно раньше. А разница обусловлена разными способами функционирования атмосферы. Если у нас её состав регулируется искусственно, то у них, как мне кажется, всё происходит естественным путём, за счёт большого количества флоры.

– А тебе не жалко эту планету? Её ведь превратят в подобие Астрона или Лиции, где живого дерева не увидишь, не говоря уж о животных.

– Не стоит так пессимистически себя настраивать. Астрон изначально был довольно безжизненной планетой, там никогда не было крупных животных, да и с флорой не очень. Его заселили, потому что других вариантов не было. А вот Лиция страдает от перенаселения и если найти еще пару таких планет как Альфа, то возможно ситуация изменится. Миллионов двести переселенцев не сыграют большой роли при текущей заселенности Альфы. К тому же у них очень много проблем, которые мы бы могли помочь им решить. Например, эти древние транспортные средства, загрязняющие атмосферу. Знаешь сколько в воздухе свинцовых и серных соединений!

– А еще они стреляют друг в друга, – напоминаю я. – Как мы можем эту проблему решить?

– Для этого нужно выяснить причины конфликтов. Не для развлечения же они это делают. Установить из-за чего война, тогда сможем предложить решение. Нужно относиться к ним как к детям, мы значительно более развиты и технически, и умственно, чем они.

– Если бы все думали так, как ты, – вспомнил я Кэрриса.

Укладывать меня спать Бирри не пошла, чем я и воспользовался, чтобы еще посидеть над расшифровкой. Но уже без фанатизма: определив еще четыре слова на сегодня закругляюсь. Даже если я не буду спать совсем, мне понадобится не меньше месяца, чтобы начать хоть что-то понимать в разговоре. Нужно что-то придумать…

Глава 4

К счастью думать ничего не пришлось. Утром меня разбудил лично дядя Амати:

– Вставай соня, для тебя подарок!

– Какой подарок? – протираю глаза. Пока ничего не вижу.

– Мэтти с ребятами установили портальную установку на побережье одного из морей. Биррия попросила их наловить обитателей вод. И неожиданно поймали человека, то есть детеныша.

– Живого? – мигом вскакиваю и натягиваю шорты. – В воде? Они живут в воде? Маленького? Они там размножаются?

– Не части! – замахал руками дядя. – Не такого уж маленького, размером с тебя. А что он делал в воде, сам у него спросишь.

– Ура! Где он? – рванул я к двери.

– Стой! Пока он у Биррии, она проводит обследование, потом передаст тебе. Да стой же!

Но я уже в коридоре, мчусь к лаборатории. Пару раз врезался головой в потолок, никак не привыкну к маленькой гравитации. Замолотил руками и ногами в дверь – доступа в неё нет. Хотя там хорошая звукоизоляция (приходилось бывать), Бирри услышала. Дверь открылась, но девушка перегородила собой путь:

– Успокойся! Приходи через полчаса, я скоро закончу.

– Ну пожалуйста! – взмолился я. – Я буду тихонько сидеть в уголке и не мешать.

Поколебавшись, Биррия отодвигается чуть, я сразу проскальзываю в образовавшуюся щель.

– Куда? Сядь там! Сойдешь с места – выгоню!

Мои глаза прикипели к лежащему на кушетке существу. Вблизи альфянин мне уже не показался родственным нам. Возможно потому, что я впервые увидел живого аборигена без одежды. Мальчик, немного меньше чем я, но значительно более худой, с просвечивающимися ребрами. Странные белые волосы на голове и не менее странная бледная кожа.

– Он спит? – шепотом спрашиваю у Бирри.

– Его отключили гипноизлучателем. Когда закончу обследование приведу в чувство. Я вообще-то заказывала рыбу, а доставили вот это!

– А почему он такой белый? И волосы и кожа?

– Белый цвет волос – аномалия ДНК, странно, что у них он довольно распространен. А окрас кожи вызван недостатком меланина. Для альбиносов характерен его недостаток. Но меня больше удивляет состав его крови. Значительно меньше тромбоцитов, чем у нас, но зато больше метаболитов. И непонятно, чем вызвано повышенное давление. Сто десять на семьдесят! Причем, как мне кажется, для него это норма. А температура! Подойди, потрогай его.

Мигом оказываюсь рядом и осторожно касаюсь рукой сначала ноги, потом живота альфянина.

– Горячий!

– У него температура 37,2! И тоже, видимо, норма. А вот внутри ничем не отличается от нас. Разве что отсутствием вживляемых устройств. Медицина у них, как и транспорт, отстала от нас на тысячелетия. У него очень плохие зубы, в одном я обнаружила затампонированное цементным раствором отверстие! И еще глисты! В кишечнике и в печени. Грибки и полипы. Также мне не нравятся его бронхи. И это всё у ребенка, представляю в каком состоянии у них взрослые!

– Ты его вылечишь? – я по ходу рассказа заглянул в рот мальчишки, убедился, что зубы на самом деле выглядят ужасно, потрогал волосы, неожиданно оказавшиеся очень мягкими. Даже понюхал его: обычный запах чистой кожи, немного сладковатый.

– Пока делаю пробы, неизвестно как его организм отреагирует на наши препараты. Ему бы вживить анализатор, нужно спросить у капитана какие на него дальнейшие планы. Если отпускать не планируем, то и лечить нет смысла. А если отпустим, то придётся стирать память.

– Отпускать? Пока он не расскажет мне всё что знает, я его никуда не отпущу. А потом…, он ведь не животное…, чучело из него не сделаешь. Когда ты его разбудишь? – горю от нетерпения.

– Иди, посиди немного. Еще пару анализов.

«Немного» затянулось минут на двадцать. Наконец дождался, Бирри убрала подальше оборудование, предупредила меня, чтобы молчал и не двигался. Нажала легонько пальцем на точку на шее мальчика и сделала пару шагов назад. Через полминуты существо пошевелилось, раскрыло глаза, тут же зажмурилось. Освещение действительно яркое. Подняв голову, прижмурившись, посмотрел вокруг. Рывком сел, в странной позе, подтянув к груди колени и замер глядя на меня немигающим взглядом. Страха в его глазах не наблюдаю, больше удивление. И почему я вызвал его интерес, а не Биррия с её двухметровым ростом?

– Спроси у него что-нибудь. Ты ведь знаешь несколько слов.

Подумав, произношу одно из известных слов-приветствий: хелёу. Мальчишка моргнул пару раз, но никак не отреагировал. А вдруг он не разговаривает? Какая-то морская разновидность, не зря его в воде поймали.

– А у него жабры есть? – спрашиваю Бирри.

– Нет. Всё как у нас. Голосовые связки в порядке, спроси еще что-нибудь.

Подхожу к нему ближе. Бирри предупреждает:

– Осторожно! Он может укусить!

Указываю на себя пальцем и называю своё имя. Потом тычу в него и спрашиваю:

– Ю?

– Яданя, – выдавил из себя тонким голоском пленник. Ура! Есть контакт! Имя, правда, странное, как женское. Но то, что он мальчик – точно, вон прикрывает коленками подтверждение.

– А он так голый и был? – спрашиваю Бирри.

– Почти. Вон лежит всё, что на нём было, – показала она на синюю тряпочку. При ближайшем рассмотрении это оказалось трусами, которые я и протянул Ядане. Он мигом натянул их.

– Джанги, Яданя, Биррия, – поочередно показываю на всех, для закрепления успеха. Мальчик быстро заговорил, помогая себе жестикуляцией. Как ни странно я понял, что он поправляет меня, его имя Даня. Не менее странное, но больше расстроило меня другое. Язык, на котором он заговорил другой, не тот который я изучал!

– И что с ним делать? Отдать тебе на опыты и ждать пока поймают нужного мне? – жалуюсь Бирри.

– Можешь и не дождаться, – резонно заметила она. – Используй пока что есть.

– Придется. Я заберу его к себе?

– Ага, как же! Только в моём присутствии, неизвестно, что от него можно ожидать.

Как по мне, так он вполне мирный. Да и я сильнее его однозначно. Но спорить не стал, начал налаживать диалог. Даня сразу понял, что от него требуется, называл на своём языке все предметы, на которые я указывал. Хотя некоторые он назвать не смог, как подсказала Бирри – у них такого может не быть. Перечислив всё, что имелось на нас и в лаборатории, перехожу к глаголам. Тут пришлось показывать: прыгать, бегать, сидеть. Даня старается, напряженно думает, когда дело дошло до сложных понятий: искать, злиться, мечтать. За какой-то час мой словарь значительно наполнился. Какая нафик криптология с лингвистикой! Пару дней общения и всё! Я уже его почти понимаю! Вот сейчас он попросил пить.

– А его покормить, наверное, надо? – сообразил я. – Ему можно нашу пищу?

– Не уверена, но попробовать можем. В худшем случае будет расстройство пищеварения. Не умрёт точно, состав желудочного сока у него почти идентичен нашему.

И мы повели его в столовую. Там, к счастью, никого не было, завтрак прошел, а время обеда еще не наступило. Бирри, подумав над выбором, сделала ему миршовую кашу на молоке. И сок ахойи. Я вспомнил, что тоже не завтракал, взял себе то же самое, чтобы он не подумал, будто мы его отравить хотим. Краем глаза наблюдаю за ним. Ложку держит привычно, да и на видео я видел – у них почти такие же. Но каша для него явно подозрительно выглядит, никак не решается попробовать. И только мой, преувеличенный аппетит сподвиг его на пробу. Проглотив ложку голубой субстанции, Даня на мгновение замер, потом с явным усилием заставил себя продолжить. Почему ему не нравится, у нас всех дошкольников только ей и кормят. Понюхав сок, Даня отказался пить его наотрез. Дали ему просто воду. Капризный он какой-то. Потом тут же, в столовой продолжаю изучение языка: есть, пить, миска, кружка, вода. За этим занятием нас и застал Кэррис:

– Вот вы где. А я в лаборатории вас ищу, – почему он не воспользовался связью, я спросить не решился.

– Да вот, покормить нужно было, – кивнула на Даню Бирри.

– Толк с него хоть есть?

– Есть, еще какой! Хотя это и не тот язык, но мы уже освоили очень много слов. Его зовут Даня, ему тринадцать их лет, он живёт в стране Карэлья, – с гордостью сообщаю я.

– Ты с ним уже общаешься? – Кэррис приятно удивлен. – А ну-ка, посмотрим по карте.

Открывает прямо тут голографический экран и находит добытую в сети карту. Я тем временем смотрю на альфянина, почему то он не удивлен нашими технологиями. У них что, тоже такое есть?

– Вот, мы взяли его здесь, – Кэррис указал пальцем на залив у самой границы одной из крупных стран. – Так это всё Карэлья?

Даня заговорил, указывая на разные места на карте. Я покраснел, так как ничего не понял, а позориться перед капитаном не хочется. Замахал перед Даней руками:

– Стоп! Еще раз, медленно!

Как ни странно он понял. Хотя для него я повторял наши слова, но его память с моей, усиленной, не сравнится. Если я уже не забуду один раз услышанное, то ему нужно повторять несколько раз. Итак, с помощью известных слов и жестов постепенно выясняем, что Карэлья это не страна, а какой-то муниципальный округ, где он и живёт. Она недалеко от того места где его забрали. А страной является Российа, одно из крупнейших государств. Долго проясняли вопрос: что он делал в заливе и конкретно в воде. Постепенно он объяснил, что там он находился не один, а с большим количеством таких как он детей и несколькими взрослыми. Возможно экскурсия или отдых. На вопрос про воду, Даня стал изображать разные машущие жесты руками. Совершенно не понятно.

– Я так думаю, что он свалился в воду и утонул, а мы его, таким образом, спасли, – предположил я.

– У него не было воды в легких, – возразила Бирри. – Мне кажется, он показывает что плывет. Как рыба.

– Плывет? – поражаюсь я. – ты же сказала жабр нет?

– Нет. Но плотность его тела немного меньше, чем у нас, он весит всего 6 килограммов. То есть на Альфе будет 36. С таким весом и плотностью его тело может держаться на воде.

– Так вот почему он оказался в одних трусах, – дошло до меня.

– Ты бы ему из своей одежды подобрал что-нибудь, – предложил Кэррис. – Хотя твоё ему большое, несмотря на то, что возраст у вас одинаковый.

– Это их лет ему тринадцать, – мне Бирри уже объяснила. – У них сутки немного больше. По их исчислению мне бы было пятнадцать. А ему по нашему – одиннадцать с половиной.

– Понятно. Что же, для нескольких часов прогресс впечатляющий. Даю тебе два дня. Послезавтра к вечеру он должен сообщить всю известную ему информацию о планете. И, соответственно, должна заработать твоя программа перевода, – поставил задание капитан.

– Сделаю! А можно я его заберу в свою каюту? Он не агрессивный.

Кэррис посмотрел на Биррию. Она сделала неопределенный жест: ничего не гарантирует.

– Ладно, для налаживания контакта так будет лучше. Но Биррия будет следить за вами.

Против слежения ничего не имею против, меня это не напрягает. Главное, что Даня об этом не будет знать и расслабится. А то он с опаской посматривает и на Бирри, и на Кэрриса. Видимо их рост действует угнетающе. Даже я чувствую себя иногда некомфортно со своим ростом, а ему с непривычки… Так что со столовой мы с ним переместились ко мне в каюту. Прежде чем продолжить занятия дал ему время осмотреться. Особого удивления у него ничего не вызвало, только попросил включить экран. Подумав, я показал ему вид на Альфу, который меня так впечатлил. Его реакция была еще круче, он сел мимо кресла на пол, уставившись внезапно округлившимися глазами на изображение. Интересно, а что он думал раньше о своём местонахождении?

А потом он начал задыхаться. Ему и до этого было тяжело дышать с нашими 12-ю процентами кислорода, а сейчас у него наступило конкретное удушье. Перепуганный, вызываю Бирри.

– Тащи его ко мне, – скомандовала она, не особо удивившись.

Лёгкий то он какой! Да я таких десяток могу нести. Домчался с ним на плече скорее, чем без него до этого. Уложив на кушетку, предоставил в распоряжение медика. Бирри, приложив анализатор, кивнула головой.

– Я так и думала. Бронхи, состав крови. Болезнь, вызванная загрязненным воздухом. Придётся сделать ему несколько процедур. Думаю, за пару дней будет как новенький. Пойди, пока погуляй, заберешь его через час. И еще, я изменю состав воздуха в твоей каюте. Добавлю немного кислорода, для тебя несущественно, а ему будет легче.

– Хорошо. И глисты у него выведи, а то вдруг они на меня перелезут, – попросил я.

– Вылечу всё. Только если будем возвращать, это может вызвать подозрение. Хотя с их уровнем медицины могут ничего и не заметить.

Час появившегося времени потратил на заполнение переводчика новыми словами. Он универсальный, можно вводить языки всех народностей Альфы. Получилось четыреста двадцать два слова! Такими темпами за два дня точно успею. Жаль, что запрещено создавать самообучающиеся программы. Когда то давно, так давно, что никто уже не помнит когда, был принят закон о запрете самообучающегося программного обеспечения. Сочли, что если не ограничивать искусственный разум, то он выйдет на такой уровень, при котором решит – человек для него лишний. Возможно, они правы.

– Джанги, ты не уснул? Забирай своего носителя информации, – Бирри не дождалась пока я сам приду. Прошло всего пятьдесят минут.

Даня выглядит намного лучше. Из бледного стал слабо-розовым, Бирри говорит: для него это естественный цвет.

– И еще, – предупредила она, – кислород я добавила, а ты сам увеличь температуру в каюте. Он замёрз, у него проблема с терморегуляцией, но я не обнаружила, как это исправить. Возможно, они утратили эту возможность генетически. Или хотя бы дай ему что-то одеть.

Какие они нежные! Неудивительно, что так отстали в развитии. Сделал и одно, и другое: прибавил на десять градусов температуру и нарядил его в свой, ставший маленьким, комбез. Я всё-таки подрос и в высоту, и мышечно.

Даня попросил еще раз показать изображение, повергшее его в шок. Отнёсся теперь спокойнее, но принялся выяснять, где мы находимся и кто мы. Непонятно, кем он считал нас до этого? О том, что мы на Тиррусе, объяснил легко. Кстати, на их языке Тиррус, звучит – Луна. А вот место, откуда мы прилетели показать сложнее. Звездные карты для меня самого тёмная ночь. Но Дане хватило осознания того, что общается с инопланетянами. Почему-то стал щипать себя. Что это действие обозначает, не понял, возможно, так они чешутся.

Долго не дал ему переживать – нам учиться надо! Теперь перешел сразу к изучению самых употребляемых фраз. Диалог нужно налаживать. Новые слова теперь добавляются меньше, но понимания структуры языка стало больше. В этом языке также глаголы меняют окончание, как я понял в зависимости от времени действия. А еще от пола предмета. Ужасно сложный язык! Как предмет может обладать половым признаком? Это же надо додуматься, считать стол или стакан мальчиком, а кровать девочкой! А еще у них есть средний род, это вообще ни в какие ворота не лезет! Пришлось редактировать программу, добавляя к переводу слова его половой признак. Я чуть не описался от смеха, сформулировав это. Так и корректировали с Даней: я повторяю все запомненные слова, а он говорит – мальчик, девочка или нечто среднее между ними. Тиррус, кстати, оказался девочкой, и Альфа тоже. Причём Альфа у них называется также как грунт – Земля. Но грунт – мальчик, а земля – девочка.

Даня тоже учится. Запомнил несколько фраз, хотя выговаривает их кошмарно. Полноценного диалога пока не получается, на объяснение некоторых слов уходит по несколько минут. Через некоторое время замечаю, как Даня вытирает пот со лба.

– Болезнь? – это слово мы выучили.

– Жарко! – выяснив за пару минут, что такое жарко, снижаю на пять градусов температуру. Для меня разница на двадцать градусов почти незаметна, а он при восемнадцати замерзает, а при двадцати восьми – жарится!

Уладив температурный вопрос, Даня стал выяснять, когда мы его отпустим. Пришлось взять на себя ответственность и пообещать – как только я изучу язык. Обещание подстегнуло энтузиазм моего носителя информации, и он засыпал меня новыми выражениями, в которых мы благополучно запутались. Даня улыбался, а у меня волосы от напряжения на голове поднялись. И как не подняться, если производные от одного единственного слова содержали чуть ли не все возможные действия. Правда, потом он дал понять, что это слово лучше вообще не употреблять, так как оно не принято в культурном обществе. В общем, выяснилось, что он решил пошутить. Возникло желание его слегка поколотить, только то, что он слабее меня удержало.

Сюрпризы на этом не закончились. Заерзав, Даня дал понять, что ему нужно в туалет. Открыв санузел, я деликатно отошел. Мне лично не понравилось бы, если за мной наблюдали при этом. Пару минут было тихо, потом раздался вопль. Ворвавшись в кабинку, наблюдаю Даню, зажавшего руки между колен. Как выяснилось, сделав дело (хоть с этим разобрался), он решил помыть руки. Но струя пара для него оказалась слишком горяча. Руки покраснели как вареные, я уж хотел снова тащить его к Бирри, но постепенно они приобрели естественный (для него) цвет.

К вечеру заглянул дядя Амати. Им всем, как оказалось, капитан запретил отвлекать меня от учёбы. А я еще удивлялся, почему никто не интересуется альфянином.

– Хрупкий он какой-то, – сказал дядя о Дане. – Даже прикоснуться страшно, вдруг в нём что сломается.

– Это да, – соглашаюсь с ним. – Он уже один раз сломался, Бирри чинила. А что вы узнали интересного?

– Уже довольно много. Технически очень отсталая планета, только начинают осваивать атомную энергию. Агрессивная – в настоящее время ведутся боевые действия в нескольких местах. Обсуждали сейчас, возможен ли контакт, если Совет даст такую команду. Знаешь, мнения разделились. Но большинство за контакт, уничтожать целую цивилизацию…, думаю, на это никто в Совете не пойдёт. Их ведь тут примерно миллиардов восемь! Мест незаселенных хватает, даже не считая океанов. Нужно пытаться договориться. Первый отчёт отправили, ответ придёт не раньше, чем через пару недель. Всё Джанги, я пойду, пока капитан меня не выловил тут. Удачи!

Ушел он вовремя, потому что Кэррис через несколько минут вызвал меня по сети:

– Занимаешься? Чтобы вам не мешали, составили график посещения вами столовой, лаборатории и спортуголка. Биррия контролирует соблюдение, так что она сейчас твой непосредственный начальник. У меня к тебе пока одна просьба: выясни всё, что он знает о принципах руководства государствами и есть ли совместные координирующие органы. Если есть, то где они находятся и кто руководит.

– Будет сделано капитан! – обещаю уверенно, главное чтобы Даня знал, а уж я с него информацию вытяну.

С выполнением просьбы капитана пришлось повременить, Биррия вызвала в лабораторию. В коридоре столкнулись с Марриси, спецом из команды Мэтта. Он самый высокий в экипаже, больше двух с половиной метров. Неудивительно, что Даня попятился назад при виде такого громилы. Пришлось обнять его за плечи для успокоения. Так в обнимку и ввалились к Бирри.

– О! Вы уже в таких близких отношениях? – подколола Бирри.

– Тебя бы на его место, вокруг одни громилы трехметровые, – передаю пациента.

Биррию Даня не боится, привык. И инъекции не больно, даже не чувствуется. Процедуры заняли минут десять, дальше в столовую. Там никого, дисциплина железная. Даня наотрез отказался есть кашу, даже выразился о ней тем словом (неприличным). Странно, но с питанием у нас большое расхождение. Его описания желаемой пищи я не понял, а предлагаемые нами, вызывают у него стойкое отвращение. Я до этого смотрел на видео, что они едят, как мне кажется, это необработанная продукция животного мира. То есть убили животное и едят его, хорошо если обработав термически. Варвары! И где я ему возьму живую козу или кролика? Заказывать доставку с Альфы? У нас в терминале универсальный концентрат, из которого делают любое заказываемое блюдо. Особо я не вникал, как мне кажется, добавляют нужные химические элементы для вкуса и запаха. Главное что никто у нас не болеет, а пищи всегда всем хватает, даже при нашей перенаселённости. Бабушка очень хотела, чтобы я стал фистером, то есть специалистом по производству питания. Хорошо, что её мечта не сбудется, я уже стал специалистом по межпланетным контактам!

– Вот, попробуй это! – Бирри отчаялась предлагать ему разные блюда. И неожиданно угадала! Ну у него и вкусы, это ведь ужасно сладкое!

– Сегодня у нас получилось двухразовое питание. Завтра войдём в график. Джанги, ты думай сам хоть немного, а то у меня кроме вас работы хватает. Мне ребята зверька притащили, сейчас пойду исследовать.

– А можно мы с тобой? – загорелся я. – Даня расскажет о зверьке, он должен знать.

Уговорив Бирри, отправляемся с ней в биоблок. Зверёк оказался прикольный – рыжий, с длинным голым хвостом и огромными зубами.

– Да он мигом горло перегрызёт! – я чуть попятился от клетки. Зато Даня спокойно подошёл и даже попытался погладить зверя. Еле успели его оттащить.

– Нутрийа, – назвал он местное название. Помогая жестами, объяснил – их держат дома и разводятна мясо и шкуру.

– Давай попросим, чтобы еще таких наловили и будем Даню кормить ими, – предлагаю Бирри.

– Как ты собираешься варить мясо? Сырым он есть, думаю, не станет, не совсем дикий, – засомневалась Бирри.

Спросили у Дани. На мою демонстрацию как я разрываю и ем зверька, он рассмеялся и показал алгоритм действий. Снимается шкура, мясо режется на кусочки, чем-то посыпается и ставится в специальной посуде на огонь. Короче ясно, ничего этого у нас нет. И кто получается дикари? А я бы попробовал на вкус!

В каюту мы попали не скоро. Даня попросил показать ему корабль. Так как запрета водить его по доступным местам не было, повёл его сначала в спортуголок. Я-то понимаю, каково это. Вернется назад и даже не сможет рассказать, что видел интересного. Тренажеры его не впечатлили, дал понять, что у них и не такое есть. Отправились в кают-компанию. Больше просто некуда, в рубку управления точно не пустят. К находящимся в каюте Мэтту, с его командой космодесанта, Даня на этот раз отнёсся спокойно.

– Хороший улов мы тебе доставили? – самодовольно посмеивается Мэтти.

– Ага, спасибо! Только не ест ничего, вы в следующий раз, как там будете, загляните в их столовую. Он мясо жареное любит.

– Так мы для Бирри сегодня двух зверьков притащили, давай одного зажарим, – предложил Марриси.

– Двух? – удивился я. Бирри одного показала. – Мы вообще-то такую мысль обдумывали, но не нашли на чём приготовить.

– Как на чём? Да я фотонным бластером за две секунды из него жаркое сделаю! – не меньше меня удивился Мэтт. – На Ривенне мы так только и питались, когда наш шлюп разбился.

Вчетвером возвращаемся к Бирри. На мои претензии о сокрытом втором экземпляре, выяснилось, что она его препарировала. В смысле расчленила для исследования.

– Отлично! Разделывать не нужно, – обрадовался Мэтт.

– Вы что, ненормальные? – возмутилась Бирри, когда ей объяснили наш замысел. – Внутри корабля пользоваться бластером!

– А что такого? Мощность регулируется, мы в столовой иногда пользуемся. Иначе ту бурду есть невозможно, – признались десантники.

Уговаривать Бирри пришлось долго. Сломалась она под моими требованиями накормить голодного ребенка. То есть Даню. Он всё это время стоял и хлопал глазами, не понимая предмета спора. Прихватив с собой термоящик, с деталями зверька, отправляемся в столовую. Теперь уже впятером. Выложив куски тушки на разнос Бирри предупредила:

– Я есть это не буду. И вам не советую.

Все промолчали. Мэтти, достав бластер, подкрутил в нём регулятор и попросил нас чуть отойти. Направил на разнос…, ничего.

– Мало, – чуть подкрутил. На этот раз красное мясо стало темнеть и постепенно помещение наполнилось странным запахом. Включилась автоматическая очистка воздуха, но она явно не справляется. Ловлю себя на том, что глотаю слюну. Мясо стало покрываться коричневой корочкой. Бирри смотрит скептически, я завороженно, Даня с восхищением.

– Хватит, спалишь! – остановил Марриси. Мэтт, достав нож, проколол мясо, с разреза показался прозрачный сок.

– Прошу! – широким жестом Мэтти показал на блюдо. Я переадресовал предложение Дане, пусть покажет пример. Тот не стал ломаться, подошёл, взял небольшой кусочек и вонзил в него зубы. Прожевав проглотил часть, мы смотрим. Даня смутился, покрутил в руке мясо.

– Соль! – произносит с просящей интонацией. Что такое соль я знаю, химический элемент. Но где её взять? Перевожу остальным.

– У меня есть раствор, но он ядовит в больших количествах, – неуверенно сообщила Бирри.

– Это нам ядовит, ему полезен. Тащи! – скомандовал Мэтт.

– А ты мне не указывай, мне лучше знать! – огрызнулась Бирри, но за раствором пошла. Принесла маленькую колбочку. С усилием выдрав у неё из рук, передаю Дане. Тот почему-то удивился, но потом, капнув на ладонь и слизнув, довольно улыбнулся. Слегка побрызгал недоеденный кусок и смолотил его за считанные секунды. Оголодал бедный! Взял следующий.

– Ну кто еще смелый, налетай! – скомандовал Мэтт, цепляя самый большой кусок. Бирри, которая не рекомендовала есть, опередила даже меня!

– Я в исследовательских целях, – проговорила она с набитым ртом.

К хамронам концентрат! Понятно, почему Даня не ел нашу пищу. Но без соли лучше.

– Метти, когда вы на охоту следующий раз? Добудьте побольше животных! – умоляю я.

Ответить он не успел.

– Что здесь происходит? – Кэррис ледяным взглядом осматривает нас и груду костей на разносе.

Поскольку все молчат, вызываю огонь на себя:

– Это я виноват. Даня не ест нашу пищу, вот я и попросил…, – что попросил, придумать не успел.

– Вы все знакомы с запретом пользования оружием внутри корабля, – на мои слова Кэррис не обратил внимания. – Всем штраф по 500 крэдов. Мэтт, ко мне в кабинет. А от вас я этого никак не ожидал!

Бирри, к которой были обращены последние слова, уставилась в пол. Как и все мы. 500 кредов – это моя месячная зарплата. Жестко! С Дани, надеюсь, не высчитают, кто за него заплатит?

– А вы! – палец уткнулся мне в грудь. – К себе! И кроме столовой и медблока – никуда!

Впервые меня назвали на вы. Только сейчас это не радует. Но нашел мужество поспорить:

– А Даня? Чем его кормить?

– Внутривенно! – отрезал капитан.

Возвращаемся в каюту с испорченным настроением. Вот же… Хотя на его месте я наверное, такой же разнос устроил. В инструкциях, которые я так и не прочитал, должен быть пункт об оружии. Но от этого не легче. Даня смотрит виновато, думает из-за него всё это. Частично да, но в целом все виноваты.

– Давай учиться дальше, – если я еще и не подготовлю вовремя программу, то штрафом не отделаюсь. Перейду в разряд пассажиров.

Сообразил использовать Хайса. Он выводил на экран предмет или изображал действие, а мы с Даней уже называли их друг другу. Дело пошло веселее, меньше приходилось тратить времени на объяснения. Однако Даня начал зевать, для него день оказался слишком длинным. Ведь его утащили, когда у них был почти вечер, а по корабельному времени утро. По поводу ночлега указаний не было, связываюсь с Бирри:

– Ты не сердишься? Хочешь, я отдам 500 кредов со своей зарплаты?

– Не говори глупости, получила по заслугам, – голос сердитый. – Ты только поэтому меня вызвал?

– Нет, где Дане спать?

– Ну уж не со мной точно! Сделай ему кровать у себя в каюте.

– Я не умею! Да и места нет. А на одной тесно. Ну Бирри!

– Чего там уметь? – с недоумением в голосе. – Хайс всё сам сделает, только выбери параметры. Нет места – увеличь свою кровать до нужного размера. Не доставай, ты же не ребенок!

Пришлось заняться самому. Оказалось действительно просто – заказал Хайсу увеличить койку в два раза. Заодно сделал чуть мягче. Но возник еще один вопрос. Не хотелось, но пришлось опять тревожить Бирри.

– Что еще? Я уже спать легла!

– Только один вопрос! Как его помыть? Для него пар слишком горячий, он даже руки ошпарил!

– Хм. Ну не мой тогда. Или возьми стакан воды и оботри салфеткой.

– ??? – у меня не нашлось слов от возмущения.

– Температуру можно снизить, – правильно поняла Бирри моё молчание. – Но тогда будет душ, и капитан нас убьет, за перерасход воды. Если хочешь, рискни.

Я рискнул. Да и проблема преувеличена, вода ведь техническая и после фильтрации снова поступает в систему. Хайс сделал 40 градусов, и Даня по-быстрому ополоснулся. Литра три воды ушло, не больше. Бирри, как и все, привыкла, что на планете вода дорогая, вот и экономят. У нас под боком планета с кучей океанов, буду я ребенку три литра воды жалеть!

Насыщенный вышел денёк. Даня засопел, едва коснувшись головой подушки. Отодвигаюсь от него подальше, вдруг не всех глистов Бирри вывела. Пожалуй, я оставлю так кровать, когда его не будет. Чего я на узкой мучился до сих пор?

Глава 5

Проснулся от разговора. Открыв глаза, наблюдаю: Даня общается с Хайсом. Ну как общается, Хайс отвечает: «Нет доступа», «Недостаточно данных», «Уточните запрос». Но упрямый пацан! Смог сделать вызов, запомнил, как я вчера делал. А Хайс, пользуясь словарем, частично его понимает. Вот тебе и отсталая нация, ему бы немного знания языка, и он управление кораблем захватит. Интересно, они все такие?

– Даня! Ты что делаешь? – Во как я умею уже говорить на альфийском!

– Твой комп может подключиться к нашему интернету? – из этой фразы я понял всего пару слов. Путём дополнительных вопросов выяснил: он хочет получить доступ к их сети. Кэррис говорил, что они её взломали, то есть теоретически это возможно. Но вдруг этот юный гений, подключившись к своей сети, передаст сообщение, а я ничего не пойму! Пришлось объяснять, что доступ он получит, когда я изучу не только язык, но и письменность.

– Давай учить буквы! – тут же загорелся Даня.

– Давай пойдем на процедуры, потом завтрак, а потом уже учить, – коряво, но на их языке смог сформулировать я.

Бирри с утра не в духе. Не отошла еще после вчерашнего. Стараюсь её не злить, уселся в сторонке, пока она занимается с Даней. Ему уже легче дышать, даже тут, где кислорода меньше чем в моей каюте. Действительно, альфяне приспособятся к изменению атмосферы. Ну и мы тоже не звери, сделаем компромиссный вариант: процентов 15 – и нам, и им хорошо. Это я так за Совет решаю.

– Спроси, как он себя чувствует, – попросила Бирри.

Даня ответил, что хорошо, только слабость и голова кружится.

– Это у него от голода? – испугался я.

– Не обязательно. Сейчас я ему введу питательный раствор с витаминами, посмотрим. Хотя не исключено, организм избавился от паразитов и усиленно тянет строительные элементы для роста. Поговори с ним, скажи – есть нужно то, что дают. Вреда от нашей пищи ему не будет, а если не нравится вкус, то это дело привычки.

– Эх, если бы ребята наловили зверьков, там их зажарили, а сюда уже готовых привезли, – помечтал я.

– На одном мясе он не протянет, там в основном белок, а ему нужны микроэлементы, кальций, магний, фосфор. Если не станет есть – буду вводить внутривенно. Так и предупреди.

Поговорил по пути в столовую. Даня проникся, беспрекословно взял приготовленную Бирри пищу и стал есть. Только нос зажал и глаза закрыл. У меня закралось смутное подозрение: не издевается ли он над нами? У того что сделала Бирри, вообще запаха нет, специально подбирала. При Бирри не стал выяснять, разберусь с ним наедине.

– Я вижу, пленник привыкает к нашей пище? – Кэррис снова появился незаметно. Он что, выслеживает нас тут? Мы все втроем напряглись, но он не стал вспоминать о вчерашнем происшествии.

– Ему не нравится, но есть то надо, – дипломатично ответила Бирри.

– Вот и хорошо. Джанги, ты не забыл о моем задании?

– Помню. Сразу после завтрака займусь, – странный вопрос, как можно что-то забыть? Если только чип сломается, но я о таких случаях не слышал.

– Как выяснишь, свяжешься со мной. А что вообще, прогресс есть? – Кэррис выглядит уставшим, глаза ввалившиеся. Почему Бирри им не займется?

– Хайс переводит примерно половину слов. Смысл понять уже можно, думаю завтра продемонстрировать вам. Сегодня еще слов 500 добавим. Но я Даню понимаю очень хорошо, – подумав, решил сказать об утреннем случае. – Даня просил доступ в их сеть, я пока не разрешил. Вдруг он сообщит кому-то. Научусь читать, тогда.

– Правильно! – одобрил капитан. – А ты считаешь, он в состоянии разобраться в управлении Хайсом?

– Уже, – Кэрриса удалось удивить, а Бирри ничуть. Сохраняет непроницаемую маску. Но похоже обиделась, что я ей не сказал. По пути в каюту ни слова не сказала, так и пошла к себе молча.

Даня тоже стал задумчивый. Или он понял, о чём мы говорили? Сомнительно…

– Джани, а вы нас хотите захватить? – Это он так моё имя произносит.

– Что такое захватить? Хватать, брать руками быстро. Кого вас? А, ты хочешь сказать, планету? Завоевать? Нет, мы не воюем, у нас даже армии нет. Понимаешь? Мы хотим контакт, дружба. Мы могли бы жить вместе. Дать вам технологии. Как же тебе объяснить?

С помощью слов, жестов и Хайса, кажется, смог убедить Даню в наших мирных намерениях. Меня бы кто-нибудь еще убедил. А армии у нас действительно нет. Но уничтожить население можно многими способами и без оружия. Я не специалист, но в том, что наши придумают, как это сделать, не сомневаюсь.

Диалог у нас идёт всё оживленнее. Чем больше слов узнаю, тем лучше понимаю их жизнь. Даня рассказывает о себе, своей семье. Они живут не в городе, а в маленьком поселении. У них вообще очень много места свободного, раз они могут жить в личном доме и при этом у них во владении много земли. Разводят даже животных, в том числе и таких зверьков, как мы съели. Потом перешли к заданию Кэрриса. Выяснилось, что общего планетарного правительства у них нет, но иногда правители разных стран собираются вместе и договариваются в специальной организации. В его стране правителя выбирают на пять лет голосованием всех жителей. Почти как у нас, только мы голосуем по сети с помощью своего идентификатора, а они древним способом, используя бумажные носители.

Я, вспомнив разговор с Бирри, поинтересовался: почему у них идут войны. За что они сражаются? Причин Даня назвал несколько – ресурсы, территории, религиозные различия. Что такое религия ему пришлось объяснять мне очень долго, я так до конца и не вник. Нет, я понял, что их учёные вывели свою теорию происхождения вселенной, в которой всеми процессами управляет высший разум. Кстати, очень допустимо, у наших учёных также есть похожая версия. Но чего я не мог понять – зачем этому высшему разуму требуются их ритуальные действия? В виде жертвоприношений, амулетов, принесения клятв, строительства специальных сооружений. И тем более не понял, зачем убивать других людей, чьи представления о происхождении вселенной не совпадают с твоими. Нужно спросить у Бирри, найдет ли она в таком случае способ лечения?

Включил военный фильм, Даня, пытаясь объяснить мне, кто и за что воюет, запутался сам. Сначала одно государство попросило их страну ввести военных. Чтобы на них не напали другие. А когда войска ввели, то сами же жители этого государства стали нападать на них. А чужие так и не появились. Вот на вопрос: за что же тогда там воевали, Даня не смог ответить. Но это было давно. А сейчас тоже одно государство попросило помочь избавиться от бандитов. Но оказалось, что тех бандитов поддерживают другие государства. Вот к чему приводит отсутствие планетарного управления! Я уже начал сомневаться в возможности договориться с ними. С одними договоримся, а другие станут вредить. Что тогда делать?

Во время фильма меня заинтересовало оружие. Даня не очень охотно поведал, что у них есть мощное оружие, которое в состоянии уничтожить даже наш космический корабль. Но описать его принцип действия отказался наотрез. Вот и думай, правду он говорит или нет? Боится, что мы начнем с ними воевать. Но и их ручное вооружение меня очень впечатлило. Это же надо, придумать столько видов оружия для уничтожения друг друга. А если они выйдут в космос? Сразу вооружат корабли и начнут войну в космосе. Не правильным ли будет действительно уничтожит этих воинственных сородичей? Но чем мы тогда окажемся лучше их?

– Джани, моя мама думает, что я утонул, – жалобно смотрит мне в глаза Даня. – Твоя мама вот о тебе тоже переживает.

– Моя мама погибла. А отец меня прогнал к бабушке, – резко отвечаю ему.

– Прости, я не знал. Но моя мама…, – замолчал, на глазах слёзы.

– Давай тогда учить твои буквы, – принимаю я решение. – Когда я смогу понять, что ты пишешь, тогда отправишь ей сообщение.

– Нет, – опустил глаза Даня.

– Что нет? – не понял я.

– Не буду учить. Вы подключитесь к нашей сети и все секреты узнаете.

Помолчали. Я перевариваю сказанное, если правильно понял его. Даня о своем думает. Так, так. Что там в психологии советуют в таких случаях? Убедить. Осталось сообразить как.

– Ты мне не веришь?

– Тебе верю. Но ты ничего не решаешь, – виноватым тоном оправдывается Даня. И ведь он прав. Не хочу ему врать, но я сам не знаю, что решат в Совете.

– Хорошо, – говорю после длительного молчания. – Я попрошу тебя вернуть домой. Тебе сотрут память и доставят где взяли. А мне привезут другого, более сговорчивого. Или я найду способ самостоятельно изучить вашу письменность. Чем ты в таком случае поможешь своим альфянам?

Молчит, губы сжал в тоненькую полосочку.

– Я думал ты мне друг и мы вместе придумаем как помочь вашей планете.

Взгляд искоса и снова молчание. Ну и ладно, пойду на доклад к Кэррису.

Связавшись с капитаном и получив разрешение на визит, раздумываю, куда девать Даню. Отвести к Бирри? Она занята и просила не отвлекать кроме запланированного времени.

– Хайс! Объекту Даня заблокировать доступ ко всем функциям.

– Принято!

Теперь можно спокойно идти. Без доступа к управлению он даже из каюты не выйдет. Пусть посидит, подумает. Хотя на его месте я бы себя так же вёл. Наверное. Поэтому совсем нет на него злости, даже чуточку восхищение.

У капитана, кроме Мьюри, оказывается еще и Биррия. И у них, как мне показалось, до моего прихода был спор. По крайней мере, когда я вошел, Кэррис вздохнул с облегчением. Бирри одна в команде позволяет себе спорить с капитаном, я это заметил. Не был бы он таким старым, можно подумать, что у них отношения.

– А, курсант! Давай, чем порадуешь, – Кэррис указал на свободное кресло.

– Сначала по вашему заданию. У них нет общего правительства, но есть организация, даже несколько, где они собираются и договариваются по некоторым вопросам. Если выходить на контакт, то есть несколько стран-лидеров. Даня, конечно, предлагает в первую очередь свою страну, но я не уверен.

– Если у них соперничество, то обратившись к одному из сильных государств, мы даем ему преимущество. И остальные могут в таком случае сплотившись оказать противодействие, – высказал мысль Мьюри.

– А что, не самый плохой вариант, – пожал плечами капитан. – Поддержав самое сильное государство гарантированно договоримся. Большинство пойдёт за лидером, а тех, кто будет против – задавят с нашей помощью. Скорее бы уже поступил ответ из Совета. Жаль, что нам на контакт в любом случае добро не дадут. Не наш уровень. Что еще Джанги?

– Переводчик почти готов, смысл речи улавливает с 70 процентной точностью. Остается обучить Хайса письменности, потом загрузить их словари и переводчики между языками и всё.

– То есть мы можем подключать перевод к видео? – обрадовался Кэррис. – Это просто замечательно! Пожалуй, за такую новость я тебя премирую. 500 крэдов будет в самый раз.

И хитро подмигнул.

– Мне Биррия помогала в работе с Даней, – намекаю на поощрение не только меня.

– За неё не переживай, она себя в обиду не даст, – покосился капитан на девушку. – Давай значит с завтрашнего дня приступай к письменности. Как думаешь, за сколько времени управишься?

Немного поколебавшись, признаюсь:

– Тут возникла проблема. Даня отказывается учить. Боится, что мы воспользуемся информацией для захвата планеты. И еще… Он переживает о своих родных. Они думают он утонул.

– Та-а-к, – протянул Кэррис. – И какие есть предложения?

Я не совсем понял, вопрос адресуется мне или всем. Но раз остальные молчат, решил ответить:

– У меня два варианта. Или я подумаю, как обойтись без живого носителя или попросить Мэтти доставить другой образец. Второе предпочтительней.

– Жаль. Налаживать контакт с другим – потеря времени. Биррия, ты можешь заставить альфийца подчиняться? – повернулся капитан к Бирри.

– В данном случае нет, – без раздумий отвечает медик. – Есть средства заставить отвечать на вопросы или выполнять команды, но для обучения нужна добровольность. Могу попробовать убедить его.

– А если пригрозить? – включился Мьюри. – Скажем, что пострадает его семья, если не согласится.

– Давайте использовать все варианты, – принял решение Кэррис. – Переселяем его в изолятор, Биррия проводишь с ним беседы, а Мэтт тем временем доставит еще один экземпляр.

– Вы его не убедите, – вмешиваюсь, – давайте его отпустим.

– Нет, без твоего присутствия он согласится, – против меня пошла Бирри. – Ты для него стал тут самым близким, заботишься о нём, температуру комфортную ему делаешь, кислородом повышенным дышишь из-за него. А теперь вдруг перемена – один, взаперти, с неизвестным будущим. Сломается.

Вот зачем я поспешил? Попытался бы уговорить сам. А теперь что? Жалко мальчишку, не сломается он, чувствую.

– Всё равно пользы от него не будет. Под принуждением я долго с ним учиться буду. Отпустите, он и так сильно нам помог. А у него дома переживают. Всё равно ему память сотрёте, – настойчиво убеждаю Кэрриса.

– Биррия, ты гарантируешь, что он ничего не вспомнит? – капитан начал сдаваться.

– Да, строение мозга почти не отличается. Последние две недели он не вспомнит, – довольно уверенно ответила Бирри.

– Тогда проводи процедуру, его высадят, а другого найдут, чтобы два раза не мотаться. Лучше взрослого.

– И я! – вскакиваю. – Разрешите мне с ними! Я сам выберу нужного мне носителя, а то вдруг опять привезут с другим языком.

Капитан хотел было возразить, но меня поддержал Мьюри:

– Пусть летит. Опасности никакой, ребята профессионалы, сам знаешь.

– Ладно, – махнул рукой Кэррис. – Только без сюрпризов! От Мэтти ни шагу!

Иду обратно. Подумав сворачиваю в кают-компанию. Там к счастью никого.

– Хайс! Изображение моей каюты на экран!

Наблюдаю хмурого Даню сидящего перед тёмным экраном. Уже бросил попытки подключиться, раздумывает над чем-то. Наверное, как убежать. Бесполезное занятие, даже я не смог бы ему в этом помочь.

Понаблюдав еще немного, возвращаюсь в каюту. Даня лежит на койке, лицом к переборке. Успел за пару секунд занять позицию. Присаживаюсь рядом.

– Капитан сказал, что привезут другого. Третьего, четвертого, всё равно кто-то согласится. Даня, ты бы не упрямился, научишь меня и свободен.

Молчит. Не буду больше его мучить.

– Сейчас пойдём в медблок, тебе сотрут память за последние две недели. Потом отвезут туда, где взяли. Так что давай прощаться, больше не увидимся. Спасибо тебе за учёбу.

Даня рывком сел, растеряно хлопает длинными ресницами.

– Правда? А зачем стирать память, я никому не скажу. Да мне и не поверит никто.

– Извини, но это не я решаю. Я вот только смог убедить отпустить тебя.

– Спасибо, – Даня потянулся и прижался ко мне обхватив руками.

– Да не за что, – осторожно освобождаюсь из объятий. Не привык я к таким нежностям. Потом не удержался, похвастал: – Я полечу на Альфу тоже! Тебя, прослежу, чтобы аккуратно доставили и другого найдем.

– Ой, а можно меня не в то место где взяли? Мы там последний день были, уже все разъехались по домам.

– Наверное можно, – не очень уверенно предположил я. – Покажи на карте куда тебе нужно.

Открыв карту, нашли место, где он живет. Увеличение со спутника не очень большое и не в реальном времени. Дом едва можно рассмотреть. Можно конечно с наших зондов посмотреть, но и так всё понятно.

– Доставлю лично к дому, – обещаю ему. – Ты будешь отключён, проснёшься уже дома.

– Только смотри, у нас собаки! – предупредил Даня.

Не стал ему говорить, что с гипноизлучателем нам никто не страшен.

– А я точно только две недели забуду? – переживает Даня по пути в медблок. – А то стану дурачком.

– Не станешь, не бойся. Бирри специалист хороший.

Бирри сначала провела последние процедуры лечения. Хотя Мэтти уже ломился в дверь, торопил с отправкой.

– Всё. Прощайтесь, – предложила она.

Даня протягивает мне руку. У нас нет такого жеста, но мне нравится. Возникает какое-то приятное ощущение. Стоим, не разжимая ладоней.

– Бирри тебя вылечила. От всех болезней, – сообщаю ему.

– Спасибо. Мы еще увидимся?

– Не знаю. Если будет возможность, я тебя найду.

Опять загорелся вызов на пульте у двери. Мэтт никак не успокоится. Осторожно высвобождаю ладонь. Мне тоже не терпится побывать на планете.

Процедура стирания памяти заняла несколько секунд. Усыпив Даню, Бирри прикрепила три сенсора на его голове. Короткий импульс и всё.

– Сейчас проверим, – сообщила она. – Подойди сюда. Смотри, нажимая на эти точки, ты активируешь поступление крови в нужные участки мозга. Если нужно чтобы очнулся быстро, то на две, а если нажать на вот эту одну, тогда придёт в себя минуты за три. Успеете уйти. Но если ему не будет угрожать никакой опасности, можете оставить и так. Часа через два сам проснётся. Пробуй.

С первого раза не получилось, нужно было сильнее. Второе нажатие и через несколько секунд Даня открывает глаза. Потом вскакивает, как и в первый раз и смотрит на нас круглыми глазами. Сработало…

– Привет. Ты меня помнишь? – улыбаюсь ему. Молчит, словно не понимает. Словно это он, а не я учил язык и забыл его.

– Понятно. Я и не сомневалась, – Бирри подошла, преодолев легкое сопротивление, снова уложила Даню. – Теперь сотрём и это воспоминание.

В челнок Даню несу я. Кроме Мэтти с нами летит Эррио. Он не такой высокий и очень худой. Думаю, Мэтт выбрал его, потому что места в челноке не так много. Специального костюма для меня нет, разрешили лететь в том же комбинезоне, в котором хожу. Но дали кобуру с гипноизлучателем! Бластер не доверили. Пристегнув Даню к креслу, усаживаюсь рядом. Натягиваю на него и на себя переданные Мэтти кислородные маски.

– Без команды ни одного движения! – предупреждает Мэтти. Открывается шлюз, и мы медленно выплываем наружу. Потом, постепенно ускоряясь, движемся к яркому полушарию Альфы. Очень хочется задавать вопросы, например: с какой скоростью мы движемся, что это за синие полосы на Альфе. Но молчу. Во-первых, не хочу отвлекать, во-вторых с маской на лице не очень поговоришь. Воздух в челноке есть, зачем маска тоже хотелось бы спросить. Летим долго, по ощущениям прошло часа три, прежде чем Альфа закрыла почти весь обзор. А мне еще и в туалет захотелось, забыл оправиться перед стартом. Терплю, что сделаешь. А если Даня очнется раньше, чем мы сядем? Отключать Бирри не научила. Гипноизлучатель есть, но в тесноте им опасно пользоваться. Альфа всё ближе, кажется, начинаем снижение. Сильно прижало к креслу, кровь стучит в висках. Это не корабль, нагрузки не компенсируются. Мэтти бросил на меня быстрый взгляд, поднимаю ладонь – я в порядке! Маршрут, куда нужно высадить Даню, я показал перед стартом. Подлетаем с ночной стороны, по местному времени должно быть около 4 утра. То есть начнет светать. Надеемся выловить какую-нибудь раннюю пташку. Волнуюсь, неизвестно, кто попадется и как с ним удастся договориться. Вот перегрузка уменьшилась, полёт чуть выровнялся относительно планеты. Вынырнули из облаков и летим над темным пространством с редкими россыпями огней. Я узнавал у Дани: у них довольно хорошие системы обнаружения летательных аппаратов. Но Мэтт, когда я ему сказал, только посмеялся. Как он выразился – «Мы для них невидимки». Надеюсь так оно и есть. Пролетели над довольно большим городом, дальше огней совсем мало. Ура, пошли на снижение! Пролетев над тёмной массой (горы или лес?), плавно опускаемся на грунт. Как и обещал, жду, пока поступит команда. Мэтти, обозрев окрестности (у него ночной режим встроен) повернул ко мне голову:

– Прибыли. Поселение в пятистах метрах, думаю, далеко его тащить не будем. Выгружай!

Только я щелкнул застежкой ремня, как челнок резко дернулся, накренился влево. Меня бросило на еще пристегнутого Даню, но тот к счастью так и не очнулся.

– Что за дела! – недоуменно воскликнул Мэтт. – Джанги, пока сиди, не высовывайся!

Выбравшись вместе с Эррио наружу, некоторое время переговариваются, слов не разберу. Наконец мне разрешают выход. Передаю им, ставшего значительно тяжелее, Даню и спускаюсь следом. В лёгкие хлынул сладкий, пьянящий воздух. Таких запахов я никогда в жизни не ощущал, даже не знаю с чем сравнить!

– Что тут?

Но теперь вижу и сам. Мы опустились на берегу небольшого ручья, и одна опора съехала в вязкую тину.

– И что теперь делать? – забываю своё обещание молчать и не доставать.

– Да ничего страшного. Можно и так, конечно, стартовать, но лучше будет выровнять, – задумчиво отвечает Мэтт рассматривая опору. Согнулась? Да нет, показалось, этот материал невозможно согнуть. Как они собираются выравнивать? Челнок весит тонны три.

– Попробуем двигателем, – решает Мэтт. – Джанги, отойди подальше.

– Давай я пока отнесу Даню ближе к дому. А то вдруг проснётся!

Рассветает и видно окраину поселения. Как раз его дом крайний. Собаки мне не страшны, есть оружие.

– Ладно, давай, только недалеко. Метров триста и хватит, а то напорешься на кого-нибудь. Объект захватим ближе к городу. Так что туда и назад мигом!

Взваливаю Даню, словно куль на плечо и бреду по тропинке. Почему-то мне смешно и хочется дурачиться. Бирри предупреждала, что повышенное содержание кислорода опасно. Нужно поторопиться. Оглядываюсь назад – прошел метров 200. Еще немного, вон впереди уже ограждение. Дотащу до него и оставлю. Будить не буду, диких животных Даня говорил у них нет. Точнее есть, но неопасные. Проснётся утром, придёт домой. Вот родные его обрадуются!

Ограждение оказалось деревянным. Я вообще никогда не видел изделий из дерева, а они так бесхозяйственно расходуют ценный материал! Осторожно укладываю Даню на траву. На ней влага, не заболел бы! Он такой дохлый! Может разбудить? Успеем мы за три минуты улететь? Ребята справились, вижу чуть приподнявшийся над опушкой леса челнок. Звука нет, фотонный двигатель бесшумный. А что тогда за рокот? Странно… Нет, это в стороне, за поселением. И он приближается. Нужно бежать!

Не успел. Над головой пронеслась с сильным треском огромная машина. Сверху крутится диск, я видел такие в том фильме, про войну, который мы смотрели с Даней. И вспомнив, как они могут стрелять, я похолодел. Даня называл это смешным словом – вертолёт.

Челнок приподнялся выше, ребята никак не могли решить что делать. Вертолёт, пролетев под ними, заложил вираж и стал разворачиваться. Да улетайте же, меня потом заберете! Словно услышав, челнок резко увеличил скорость и стрелой пронёсся вверх. Я с облегчением выдохнул. Но рано, совсем с другой стороны небо прочертила яркая полоса, как огромная молния. Высоко, в том месте где она пересеклась с челноком, вспыхнул огненный цветок. У меня подкосились ноги и я рухнул рядом с Даней. В голове звенящая пустота. Вот тебе и слетал на прогулку…

Глава 6

Вертолёт, покружившись, опустился рядом с местом, где находился до этого челнок. Это вывело меня из состояния оцепенения – нужно уходить. Только куда? С сомнением посмотрел на спящего Даню. Как он меня воспримет? Эх, была, не была! Если что, отключу его гипноизлучателем и уйду. Прижимаю точки на тоненькой шее. Через минуту Даня пошевелился, потом открывает глаза.

– Земля… Я на Земле! – Хм. Странная реакция, для потерявшего память.

– Даня, ты как?

– Погоди Джани, я надышусь!

Даня, вскочив, потянулся, глубоко втягивая в себя воздух. А я сижу с открытым ртом: получается, он всё помнит? Это хорошо или плохо?

– Даня. Челнок взорвали.

Даня резко сел, обхватил руками голову:

– Ой, это я виноват! Я идиот! Совсем забыл, что у нас рядом секретный полигон.

Что такое полигон я не знаю, но общий смысл уловил.

– Даня, там вертолёт сел. Меня могут искать.

Даня снова вскочил, огляделся:

– Ну надо же! Прямо к дому притащил! Пойдём, если собак не догадаются пустить по следу, то не найдут.

Отодвинув доску в заборе, протискивается на ту сторону. Потом пролезаю я. Оказываемся на участке с растительностью высаженной ровными рядками. Даня, уцепив меня за руку, потащил вперед, к строениям.

– Немного подождём, чтобы шум не поднимать. В сеннике пока посидим.

Навстречу с лаем бросилось какое-то лохматое существо. Очевидно собака. Я схватился за кобуру, но Даня зашикал на неё, и она, сменив лай на повизгивание, принялась прыгать ему на грудь.

– Шайтан, успокойся! Фу, я сказал! – громким шёпотом успокаивает Даня животное. С трудом отбившись от зверя, подошли к высокому строению прямоугольной формы, сделанному тоже из дерева. Забираемся в него необычно, не через дверь, а поднявшись по лестнице в узкое окошко. Даня нырнул в него первым и исчез из виду. Просунув голову ничего не вижу, темно.

– Не бойся, тут мягко. Прыгай! – силуэт Дани смутно видно в паре метров внизу. Пробравшись в окошко, спрыгиваю вниз, с лёгкой опаской. Ноги неожиданно проваливаются в мягкой шуршащей субстанции. Еще и колючей!

– Падай! Отлежимся тут, вдруг искать будут. Только громко не разговаривай, мои скоро выйдут хозяйство кормить. Давай рассказывай! – потребовал Даня.

– Что рассказывать? Ты лучше скажи, ты всё помнишь?

– Ясен пень! – непонятно выразился Даня. – Прикольно было смотреть на ваши рожи. Ты такой грустный, а эта выдра довольная! Как из меня, артист получится?

– Получится, – вздохнул я. – А вот что из меня получится, если ваши схватят.

– Погоди. За тобой же прилетят? У тебя есть связь с ними какая-нибудь? Это что? – дотронулся до выступающего из нагрудного кармана прибора.

– Связи нет. Коммуникатор действует на небольшое расстояние. Я думаю, меня смогут отследить по чипу. А прилететь им не на чем! На корабле нельзя, пока контакт не установлен, а челнок был один. Остальные аппараты только в космосе можно использовать.

– Вот это ты попал! – посочувствовал Даня. – Ладно, не боись, что-нибудь придумаем! У меня старший брат хакер, попробуем связаться с вашим Хайсом. Тут другая проблема: что мне маме говорить? Где я был и кто ты такой? Особенно учитывая цвет твоей кожи и акцент. В правду она не поверит.

– А что не так с моей кожей? – удивился я.

– У нас нет такого цвета. Вообще нет на Земле. Азиаты немного желтые, а ты золотистый! И при этом с тёмными волосами. Сразу видно – инопланетянин! Или мутант.

А я надеялся, что смогу свободно перемещаться, походить, посмотреть. Эх, не везёт мне с детства.

– Ладно, не унывай, – Даня прижался ближе, но тут же отодвинулся. – Блин, а еще ты холодный, как лягушка!

– Зато не мерзну, как некоторые, – начал я огрызаться. Достал этот мелкий выискиватель моих недостатков! – У меня температура ниже. И давление. Зато есть терморегуляция. На корабле ты не шарахался, когда я тебя таскал полудохлого!

Разборки преимуществ и недостатков прервал уже знакомый звук. Это тот самый вертолёт или другой? Ого, их кажется два! И они приземляются, судя по звуку не очень далеко. Подкрепление прибыло, точно искать будут!

– Даня, мне нужно бежать!

– Не паникуй! – а у самого голос встревоженный. – Делаем так: я пойду на разведку, заодно принесу пожрать. Если попадусь, сиди и не высовывайся. В крайнем случае, скажу, что это меня американские шпионы в плен брали и привезли назад. Хотя нет, не поверят. Ну что-нибудь придумаю. Сиди, ни звука!

Соскользнув вниз, Даня осторожно приоткрыл скрипнувшую дверь и протиснулся в проём. Там совсем светло стало, сквозь щели заглядывают лучики. Запах сухой травы кружит голову. Потрясающий воздух! И живот не чешется, опасности нет пока.

Со стороны дома раздался вскрик и металлический дребезг. Что-то уронили.

– Данька!!! – Дальше пошли неразборчивые и незнакомые выражения, плач, оправдывающийся голос Дани. Попался. Теперь его не выпустят, пока всё не расскажет. Не лучше ли и мне выбираться и… И что? Сдаваться? Здравствуйте, я прилетел к вам с планеты Лиция, вы наши далекие родственники! Начнут надо мной опыты сразу проводить, как мы над Даней.

Голоса стали затихать, удаляясь. Мир наполнялся новыми звуками: шум транспорта, крики животных, пение птиц, далёкий ритмичный стук по металлу. Всё так необычно. Опять вертолёт. На этот раз улетает. С тыльной стороны строения приглушенный разговор идущих людей, слов не разобрать. Лежу долго, положившись на судьбу. Сильно хочется пить. Пару раз совсем близко слышу шаги, но не легкие, Данины, а грузные, взрослые. Где же он? Заперли или военные забрали? Но к дому никто не подъезжал, и шума я не слышал. Хорошо уже то, что меня не сдал до сих пор. Улетел второй вертолёт, зато слышны звуки тяжелого транспорта. Металлический рокот и стук при движении. В их фильме видел такие машины, движущиеся на вращающихся полосах металла. По звуку они.

Снова шаги, более легкие, но не Дани. Поднимается по лестнице, я мигом зарываюсь в сухую траву. Сквозь неё вижу просунувшееся в открытое окошко лицо парня, по виду чуть старше меня.

– Эй, – тихо позвал он. – Тут есть кто? Джани, или как тебя там? Не бойся, я от Даньки.

Отодвинув траву выбираюсь. Парень, забыв закрыть рот, некоторое время всматривается. Потом, опомнившись, лезет рукой за пазуху, достает свёрток:

– Лови! Тут пирожки. И вот еще, – следом за свёртком ко мне летит пластиковая бутылка белого цвета. – Данька пока под контролем, если не сможет выбраться, то вечером я ужин принесу.

Исчезает, прежде чем я успел поблагодарить. В первую очередь открываю бутылку. Пить! Белой оказалась не бутылка, а жидкость в ней. По цвету молоко, но по вкусу совсем его не напоминает. Намного вкуснее. Ополовинив бутылку, разворачиваю свёрток. Овальные мягкие брикеты. Концентрат какой-то? Осторожно надкусываю. Хм, ничего, есть можно. Внутри что-то непонятное, но ужасно вкусное. Шесть брикетов проглотил не заметив, запиваю опять из бутылки. Теперь я понимаю, почему Даня не мог нашу пищу есть! Я теперь тоже не смогу, если когда-нибудь попаду обратно. Решено: остаюсь жить на Альфе! То есть на Земле. Только кожу перекрасить как-то.

В желудке приятная тяжесть. И на сон потянуло, ведь по нашему времени я, получается, всю ночь не спал. Тревога немного улеглась, вот только жаль ребят. Мэтти, Эррио, стоят передо мной, стоит закрыть глаза. А ведь на корабле считают, что и я погиб. Поменялись мы с Даней ролями, что меня ожидает – неизвестно.

Я все-таки заснул. Просыпаюсь резко, всего передернуло. От чего, так и не понял, снаружи тихо относительно. Вдали слышно лай собак, шум моторов. И намного темнее, вечер уже. А вот в животе у меня не очень тихо. Бурлит и требует немедленных действий. И чесаться немного начало. Вот отчего я проснулся! Не готов оказался к местной пище. Что делать? Сказали не высовываться, но я уже не могу! Соскальзываю вниз по траве, подхожу к двери. Смотрю сквозь щель – дерево, под ним стол, сбоку стоит большой железный ящик на колёсах. Людей не видно. Но где у них санузел? Он не должен отличатся от нашего, с нашим Даня разобрался легко. Если внутри дома…

Мелькнула тень, я отпрыгнул от двери. Шаги приближаются. Тот самый парень, угадываю по звуку. Снова прильнул к двери – точно, он! Уже поднимается по лестнице. Приотворяю дверь и громко шепчу: – Я здесь!

Парень, ловко спрыгнув с середины лестницы, подходит к двери.

– Ты что, тебе же сказали – не высовывайся!

– Мне надо! – отвечаю, переминаясь с ноги на ногу.

– А, это… Оказывается инопланетяне тоже…, – умолк на середине фразы. – Выходи. Туалет вон стоит, только быстро. Представляю, что будет, если тебя там застукают.

Застукают, это будут по мне стучать, пока не убъют? Жестокие у них тут нравы. Уточнять некогда, почти бегу к указанному строению в виде узкого прямоугольника. Переживания что не разберусь с устройством, испарились мгновенно, как только попал внутрь. Проще не бывает – дыра в полу и всё! Даже инопланетянин разберется. О назначении рулончика мягкой бумаги догадался, так как других средств очистки не обнаружил. Непривычно, но лучше чем ничего.

Парень ждёт у лестницы. Забираемся с ним снова вовнутрь через окошко. Устроившись рядом, парень вынимает из принесённого пакета продукты и раскладывает на лист бумаги.

– Меня Родион зовут. Можно Родик. Данька с мамой еще не вернулись. Они в полицию ездили, заявление забирать о розыске. Его с водолазами искали, думали утонул. Мама звонила, едут назад уже. С Даньки шкуру точно спустит как приедут, счёт за водолазные работы на двенадцать тысяч выставили! Он сказал, что сбежал, хотел еще на море остаться. Мне успел шепнуть, что ты в сарае сидишь, и он у вас на корабле был. Я сначала не поверил, а когда тебя увидел – офигел! А ты с какой планеты прилетел?

– Не знаю, – получил, наконец, я слово, – на нашем языке ты не поймёшь, а на вашем не знаю. Да и она очень далеко, нашу звезду отсюда вообще не видно.

– А чего вас сюда занесло? Ты с переводчиком говоришь? А где он у тебя встроен? Ты как китаец разговариваешь, без склонений. Так это вашу тарелку сбили?

– Почему тарелку? – заинтересовал меня последний вопрос.

– Ты ешь давай! У нас инопланетяне всегда на тарелках летают!

– К вам прилетали уже другие? – не донёс я кусок до рта. – Мы не первые?

– Конечно не первые! Но от нас скрывают информацию, поэтому мы тоже будем скрывать тебя ото всех. Ты ведь поделишься с нами вашими технологиями? Ешь давай, меня не переслушаешь.

Еда совершенно не знакомая. Большие красные шарики оказались овощем, Родик назвал их помидорами. Лепешки – котлетами, а больше всего мне понравилась паста в тюбике. Родик даже умолк на несколько секунд, когда увидел, что я выдавил весь тюбик себе в рот.

– Фигасе ты горчицу лопаешь! Следующий раз перец чили принесу, раз острое любишь. Ты хоть хлеб возьми!

Хлеб тоже мне понравился. А вот маленькие, завернутые в бумагу штучки, названные конфетами не смог есть. Приторно сладкие. Родик этому не огорчился, сам их проглотил.

– Мне пора, мамка скоро вернётся. Завтра она на работу пойдет рано утром, мы с Данькой сразу за тобой придём. Не бойся, ночью тут безопасно. В бутылке компот, до утра тебе хватит. Пока, не скучай!

Да, нам сильно повезло, что Данька попался, а не его брат. Я и половины не понял из его речи, а вклиниться для вопроса невозможно. Понял только, что до рассвета мне сидеть одному. Бояться я не боюсь, вот только хочется действовать немедленно, аж руки чешутся! А вынужден скрываться как преступник. Еще и днем выспался, теперь всю ночь лежать, переживать.

Ночь принесла усиление запахов и новые звуки. Буквально рядом со мной раздалось очень подозрительное стрекотание. Словно в металлической кружке трясут стружку. А вдруг это ядовитое существо? Так как звук не перемещался, понемногу успокоился, даже стало нравиться. А вот когда по мне полезло какое-то насекомое, понравилось меньше! Потом зашуршало в углу, и я резво спрыгнул вниз, к двери. Я не трус, но невидимая опасность всегда пугает. Выглянул наружу. В доме светятся окна, не спят еще. Вот что стоит Даньке или его брату прийти ко мне? Бросили на произвол судьбы! Сделал пару шагов и… Из темноты метнулась черная тень и раздался лай. С перепугу рванул назад, запнувшись о порог падаю. Как назло кобура заела! Достав гипноизлучатель передумал применять, так как собака небросилась, а лаяла на расстоянии.

– Шайтан! Черт тебя подери, что там опять? – раздался от дома женский голос.

– Да кошку гоняет снова, ма, пойдём, сам успокоится! – а это уже Родион.

Стукнула дверь, ушли. И Шайтан затих, но подошёл к двери сарая и принюхивается. А если мне в туалет понадобится? Кто знает, как на него гипноизлучатель подействует, вдруг несколько часов в отключке проваляется. Вызовет подозрения. Страх у меня ушел, осталась злость. Так хочется что-нибудь разломать! Попытался забраться обратно наверх, не получается. Вот зачем окошко. Уселся в углу, размышляю. Как только затихло, снова раздалось стрекотание. Для эксперимента направил гипноизлучатель в ту сторону. Никакого эффекта! В таком случае у этого существа нет мозга, раз на него не действует. Крупным быть не должно. Стянул сверху несколько охапок травы, подложил под зад. Так почти комфортно.

Тем временем…

Штаб Западного военного округа, Санкт-Петербург.

Несмотря на позднее время в кабинете командующего горит свет. Усталый лейтенант в приемной проклинает тот день, когда согласился служить в штабе. Открывается дверь, входит седой мужчина в строгом костюме.

– Что Миша, не отпускают? У себя?

– Да, Павел Иванович, заходите, ждёт, – с надеждой на скорое освобождение, приглашает лейтенант.

За двойной дверью огромный кабинет. Хозяин поспешно свернул на мониторе пасьянс «Паук».

– Паша, ну ё-моё! Я же просил! А ты и телефон отключил. Мне министру докладывать, а его президент ждёт. Сутки скоро как, а мы до сих пор не знаем, кому ноту протеста выкатывать!

– Да тут такое дело Сан Саныч, получается, что и некому выставить! – мужчина присел на ближний к генерал-полковнику стул.

– То есть как? Ты не смог определить принадлежность остатков? – изумился командующий.

– Вот заключение, – Павел Иванович положил перед генералом папку.

– Да нафиг мне твоё заключение! Ты своими словами скажи!

– Если коротко, то так: предоставленные обломки летательного аппарата идентифицировать по стране происхождения не удалось. В составе сплавов обнаружены: литий, магний, титан, золото и платина. Что поражает – абсолютно отсутствует алюминий. Часть материалов для нас оказались неизвестны. Но самое главное: наличие большого количество изотопов тантала. Такое впечатление, что вся обшивка была сделана из него. Даже из чистого золота получилось бы дешевле. Более того, такого количества именно этого изотопа, пусть даже он в сплаве с бериллием, нет на Земле! Вывод сам сделаешь?

– Что? Вот так президенту и докладывать – инопланетные технологии? – поднялся с места генерал. – А ноту кому, марсианам отправим? Вот же засада! А кроме железа что, ничего не осталось? Черный ящик, например?

– Поиски еще ведут, но в темноте уже точно ничего не найдут, раз днём не обнаружили. Обуглившийся пластик, тот вообще бесполезно изучать. Отпечатки опор на месте посадки никакой информации не несут. Разве что указывают на функцию вертикального взлёта.

– Да это я и сам знаю! – махнул рукой генерал. – Вертолётчики докладывали – рванул вверх по вертикали, даже заснять не успели. Вообще ничего не успели, уроды! Я уже Махровченко фитиль вставил за то, что СОБРовцев туда послал. Всё затоптали вокруг, пойми теперь зачем он там садился!

– Хорошо хоть ПВО нормально сработало, – заметил Павел Иванович.

– Хорошо?! – взорвался опять командующий. – Да эти мудаки его вели до посадки! По их наводке СОБР и отправили. Только поняв, что уходит, решились сбить. Короче ясно, ничем ты меня не порадовал. Будем с утра прочёсывать территорию. Искать, а что искать неизвестно. Район оцеплен, хоть с этим не оплошали.

– Я бы искал всё необычное, – осторожно посоветовал собеседник. – Версия внеземного происхождения мне кажется более вероятной. Поломки у них не было раз резво взлетели, то есть садились с определенной целью. Запросите данные у ВКС, вдруг спутник засёк, откуда они появились.

– Уже, – хмуро ответил генерал. – Только не наши, а немцы первые засекли. Пролетел над ними, примерно на 12 тысячах, ближе к Польше опустился на восемь и исчез с радаров. А потом над Балтикой захватили наши. Явно прослеживаются Стелс-технологии. Но все в курсе, что наши С-400 их улавливают, не сунулись бы. Что это нам даёт?

– Шли целенаправленно, не рыскали. Ищите Сан Саныч, причина для посадки была. И еще одна причина, по которой я настаиваю на версии инопланетян: зенитная ракета 48Н6Е, которая была использована, не могла вызвать такой взрыв, что почти не осталось ничего для исследования. Предполагаю, что причина в реакции с неизвестными нам соединениями. Например, неизвестный вид топлива.

– Как только я твою версию доложу, так у меня сразу это дело заберут. ФСБ, гэрэушники. А меня в отставку, – командующий нажал кнопку на пульте слева. – Миша, соедини с полковником Романовым.

Через минуту раздался бодрый густой бас:

– Полковник Романов слушает!

– Вот что, Андреич. Как рассветёт, начинай прочесывание. Обращайте внимание на всё необычное, на каждую мелочь. Остальным не говори, но есть вероятность, что это совсем не люди были. Вот из этого и исходи. Подключи все структуры, проверь все сводки. Преступления, пропажи людей, прошерсти появившихся сегодня. Как понял?

Глава 7

Опять насекомое ползает! Смахиваю рукой, не открывая глаз. Раздаётся тихий смех. Данька! С соломинкой в руке. И уже утро! Долго я вчера мучился, даже не помню, как заснул.

– Пойдём! У нас до обеда время есть, пока мама на работе, – отсмеявшись, говорит Даня.

Выходим. Шайтан даже не обращает на меня внимания, машет хвостом перед Данькой. Сволочь собачья! Данька рассказывает новости по пути:

– Мне поверили, я сказал, что по Питеру гулял два дня. Поставили на учёт в полиции, как склонного к побегам.

– А шкуру спустили? – вспоминаю слова Родика.

– Не, – смеется, – оставили. А вот обещанного скутера и планшета мне не видать. Пойдут в счет оплаты водолазов. Так что с тебя двенадцать тысяч рублей, это из-за вас я пострадал!

– Я тоже на 500 крэдов пострадал из-за тебя! Есть он не хотел! Ладно, отдам я тебе деньги, как только договор о сотрудничестве наши планеты заключат.

– А что можно купить на 500 крэдов? – заинтересовался Даня.

– Хм. Сразу так и не скажу. Большинству того что можно, нет аналогов в вашем языке. Комбинезон, такой как на мне, стоит примерно 200 крэдов.

– Да, вот одежду тебе сменить нужно. Родькина подойдёт.

Болтая дошли до дома. В таком большом они живут всего втроём? Внутри оказалось тоже много места. Пусть примитивно, но просторно. Да у нас только члены Совета такие апартаменты имеют! Следом за нами заходит Родион. Сразу с претензиями к Даньке:

– Вообще ты должен неделю по утрам управляться! Мало того, что на море балдел, так еще и инопланетянина притащил!

– Отработаю, не бурчи! – Даня усаживает меня на мягкий диван. – Давай думать, как Джани помочь.

– А ты уверен, что ему нужно помогать? – садится Родион рядом. – Они нас захватить хотят, а ты им помогать в этом будешь?

– Не собираемся мы вас захватывать! – возмущенно вмешиваюсь я. Разговаривают, словно меня нет рядом!

– Они бы меня не отпустили, я ему верю, – ставит точку в споре Даня. Родик покачав головой, хмыкает, потом поворачивается ко мне:

– Рассказывай. Какие у вас компьютеры, сеть, виды связи, протоколы. На каких частотах радиосвязь?

– Чего? – из всего, что он спросил, я понял только первое слово.

– Понятно. Эта штука у тебя как работает? – потянулся к коммуникатору. Я инстинктивно прикрыл его ладонью. – Ну мне нужна хоть какая-то зацепка!

– Я ночью думал, – высказываю свои соображения. – Хайс подключился к вашей сети. Изучает её, в основном видео. Если там как-то оставить сообщение на нашем языке…

– Это мысль! – согласился Родик. – Но ты знаешь, сколько у нас сайтов? Или он их все просматривает?

Этого я не знал. Возможности Хайса конечно большие, но насколько?

– Я придумал! – подскочил Даня. – Ваши будут искать всё о взрыве челнока. Найдём в Ютубе ролик о нём и в комментах напишем на вашем языке. Как думаешь, Родя?

– Может сработать, – согласился тот. – А шрифт для их языка, мы где возьмём?

– А Джани скажет на их языке, а мы запишем нашими буквами!

– И кто их прочитает? Ты же отказался учить меня вашей письменности, – напоминаю ему. – Если бы голосовое сообщение оставить.

– Придумал! – снова подпрыгнул Даня. – Мы скопируем видео про взрыв и озвучим его заново. Джани на своём языке скажет, что нужно. Потом разместим на Ютуб.

– Уже горячо! Осталось додумать, как они нам ответят? – подкинул новую задачу Родион.

На этот раз ни у кого идей не было. Я первый прервал затянувшуюся паузу:

– Пусть хотя бы они узнают, что я живой. Потом сообразим. Или они сообразят.

– Пусть так, – согласился Родик. – Тогда я найду видео подходящее, а ты думай что скажешь.

– Пока ищет, давай я тебя покормлю, – предложил Даня. – Хочешь есть?

Прислушался к ощущениям. Голода не чувствую. Так и сказал.

– А ты сколько без еды можешь? Слушай, а ты не робот случайно? – возникло у Дани предположение.

– Я что, похож на робота?

– А то нет! Холодный, холода не боишься, в кипятке купаешься, язык за два дня выучил! Точно робот!

Родион, заинтересованно повернулся к нам от стола с монитором.

– Вот мы тебя и раскусили!

– Вы что ребята, – я растерялся. – Я человек, живой! Послушайте пульс, сердце. Я ем, в туалет хожу.

– Биоробот! – уверенно заявляет Родик. – Давай ему палец отрежем, отрастет или нет?

Он это серьёзно? По их виду не понять, шутят или нет. Смотрят выжидающе, что я буду делать. Вот когда логика понадобилась бы, которую я так и не выучил. Так, чем еще люди от роботов отличаются? Беру со стола узкое лезвие с пластиковой ручкой и делаю на левой ладони разрез. Ярко красная кровь закапала на пол. Ребята пристально наблюдают, зарастёт рана или нет. Потом Родик пальцем проводит по моей ладони и облизывает его.

– Солёненькая! Ладно, убедил. Даня, тащи аптечку!

– Погоди! – Даня берет тоже лезвие и чиркает себя по ладони. Мы изумленно на него уставились, его как-бы никто не подозревал в принадлежности к роботам. Даня берет меня за руку и прижимает ладонь к ладони.

– Вот теперь мы братья по крови!

И посмотрел выжидательно на Родика. Тот, чуть замешкавшись, подошел и обнял нас обоих.

– Брат моего брата – мой брат!

После санобработки сели завтракать. Белой жидкостью (как оказалось это всё-таки молоко) Даня залил маленькие желтенькие пластинки и когда они разбухли, поставил передо мной.

– Лопай! Мы не вы, голодом не морим!

Не стал ему возражать, так как рот был занят. Вот почему у них такая вкусная еда?

– Нашёл! – завопил Родик, когда я уже облизывал тарелку. – На видеорегистратор попал взрыв, круто так смотрится! Я такого еще никогда не видел.

Мы с Даней бросились к монитору. Я-то видел вживую, а он проспал. Взрыв действительно впечатляющий. Разлёт горящих осколков на сотни метров.

– Чем это они? – спрашиваю хмуро.

– Ракетой, – уверенно заявляет Родион. – Тут комплекс С-500 стоит, полигон прикрывает. Да и другие секреты есть, которые вам, инопланетянам, знать не положено. Я скачал, сейчас звуковую дорожку, перезапишем и выложу обратно. Давай речь отрепетируем.

Усаживаюсь рядом, Родик подсунул мне под нос микрофон. Что говорить толком не придумал, импровизирую:

– Говорит Джанги! Я жив, Мэтти и Эррио погибли. Я в жилье Дани, он мне помогает. Как с вами связаться пока не знаю, ждите следующих сообщений на этом канале. Кораблю сюда нельзя, у альфян мощная система защиты.

Родик перезапускает запись. Внимательно вслушиваются вдвоём.

– А ты точно не китаец? Похоже немного, – заявляет Родик. – И что ты вообще говорил?

Перевожу. Сделав умные физиономии, братья, посовещавшись, соглашаются с текстом. Родион начинает монтировать запись, а я прошу Даню отвести меня помыться.

– А, это мы запросто! – оживляется Даня. – Нам воды не жалко, как некоторым.

Устройство душевой оказалось ненамного отличающееся от нашего. Только управление, вместо голосового – механическое. Но зато воды! Моя месячная зарплата вылилась на меня за десять минут. Не скажу что обработка водой лучше, чем паром, но приятней однозначно. Довольный, возвращаюсь в комнату. Родик за монитором, Дани не видно.

– Выложил, – докладывает Родик. – Уже двадцать просмотров. Посмотри.

– Что я пойму, ни цифр, ни письменности не знаю ваших.

– Давай покажу. Если язык за два дня выучил, то читать за два часа научишься, – предлагает Родик.

– Так быстро? – сомневаюсь я. – Запомнить все обозначения слов за два часа?

– Ты о чём? Смотри, вот алфавит.

Короче, писать у них оказалось легче в сто раз, чем у нас. Вместо символа обозначающего слово они обозначили каждый звук знаком. Проще невозможно, почему у нас до такого не додумались? За пять минут я выучил алфавит, через десять – с небольшими ошибками в интонациях читал текст. Родик опять засомневался в моём биологическом происхождении, но тут влетел взбудораженный Данька:

– Шухер! Военные, шмонают везде! Скоро у нас будут!

Я, поняв, что опасность, выхватил гипноизлучатель. Братья уставились на него.

– Это что за фигня? – поинтересовался Родик.

– Это…, ну он усыпляет или отпугивает, – туманно объясняю доступными словами.

– А, это меня таким вырубили! – вспомнил Даня. – А сколько у него заряда? И на какое расстояние действует?

– С пяти метров эффективное воздействие, дальше рассеивается. Отпугивает с двадцати, вызывает безотчётное чувство страха. Но только на животных и людей действует. А заряд…, не знаю, должен долго работать.

– Не поможет, – махнул рукой Родик. – Если спалят, то тут тысячи солдат штабелями положат, а тебя возьмут. Давай в сенник, мы забросаем так, чтобы вилами не достали.

– У них тепловизоры, я видел! – чуть не плача кричит Даня.

Я ничего не понимаю, но надеяться могу только на них. После нескольких предложенных и отброшенных вариантов Даня поинтересовался.

– А ты какую температуру можешь выдержать? Минимальную?

– Не знаю, я холод не чувствую, но у нас меньше ноля не бывает. – Температурная шкала у нас не сильно отличается от земной.

– Восемнадцать мороза выдержишь? Да куда ты денешься!

Меня засунули в большой ящик, предназначенный для замораживания мяса и овощей. Предварительно из него вытащили всё, а потом накидали на меня сверху. Сначала было терпимо, только темно и страшно. Потом я впервые в жизни почувствовал, что такое холод! Не очень приятное ощущение, когда теряется чувствительность органов. Ощущение времени потерялось. К тому же стал заканчиваться кислород в герметично закрытом ящике. А когда я стал задыхаться и решил что лучше сдаться, чем умереть – не смог пошевелить конечностями. И это моё предназначение в жизни? Стать куском замороженного мяса?

Управление ФСБ г. N – ск.

Относительно молодой мужчина в гражданской одежде просматривает на ноутбуке кадры взрыва неизвестного аппарата. Звучит сигнал вызова, мужчина не глядя нажимает кнопку.

– Да. Жду, пусть зайдёт.

Через минуту дверь открывается, появляется женщина, можно сказать, девушка. Джинсы, футболка с фривольной надписью, прическа в стиле «длинный ёжик» никак не сочетаются с обстановкой.

– Разрешите товарищ подполковник?

– Даже приказываю. Докладывай что разнюхала?

– К сожалению ничего. Есть несколько странностей, но пока привязать к происшествию не удалось.

– Что за странности? – поинтересовался мужчина.

– Местный ветеринар в посёлке не ночевал дома в ту ночь. Утверждает, что напился и ничего не помнит. Но анализ крови показал незначительное количество алкоголя. Да и внятно объяснить, где и с кем пил – не может. Это первое. Дальше, на заборе из металлопрофиля на той улице, что ведет от места посадки, обнаружена надпись. Расшифровать не удалось, хотя буквы наши.

– Не густо, – резюмировал подполковник. – Это всё?

– Почти. Есть еще одно, не уверена, что стоит упоминать. Мальчик, потерявшийся на турбазе три дня назад, появился дома именно в то утро, когда случилось происшествие. Я бы не обратила на это внимания, но его дом в трехста метрах от места посадки. Провела беседу с ним лично, в показаниях не путается. Немного взволнован, но это объяснимо.

– Маловероятно, но пусть проверят. С кем ехал домой, кто видел. То, что прочёсывание ничего не дало, я уже в курсе. Фактически мы в тупике. Не исключено, что искать-то и нечего. Приземлились, воды в кринице набрать, вертолёт спугнул, – немного иронично рассуждает мужчина. – Кстати, вот посмотри. Единственное видео, случайный водитель зафиксировал.

– Я смотрела, – кивнула девушка. – Там еще одно есть, но просто перезалито.

– Вот это? – щелкнул мужчина на предлагаемые варианты справа. – Ну да, то же самое.

Пару минут молча смотрят на экран.

– Что это за язык? – вдруг спрашивает подполковник. – Ты китайский ведь знаешь.

– Нет, это не китайский. Возможно корейский. Странно, что он попал в запись. Если радио, то почему в оригинале ничего не слышно?

– Пусть ребята проверят. Что за язык, перевод. Да и айпи пробейте на всякий случай. Пустышка, но что-то докладывать нужно будет. А то скажут, что вообще ничего не делаем. И первой записью займитесь: найдите авто, изымите оригинал.

– Разрешите выполнять? – сделала стойку девушка.

– Иди, Марина, работай. А я к экспертам – что они по месту посадки нарыли.

Глава 8

– Пей, пока не остыло! И вот эту таблетку, пожалуй, еще прими. И не спорь!

Я и не спорю. Потому что до сих пор в шоковом состоянии. Как и все присутствующие. Особенно мама ребят, которая обнаружила меня полуживого в морозильной камере. Как оказалось, она, узнав о проверке, примчалась домой, как раз во время осмотра военными. А когда те ушли, решила достать курицу, чтобы к вечеру оттаяла. Ребята не смогли ей помешать. Происходящее я осознавал смутно, помню только, что сначала Даня отпаивал маму какими-то каплями, а потом они с Родионом сбежали на улицу. Жить очень хотели. Пришли часа через три, к тому времени моя кожа из синей стала снова золотистой и я начал разговаривать. Мама у них оказалась врачом, хоть в этом мне повезло. Что я не землянин – признался сразу. Не сразу, но поверила. Цвет кожи, давление и температура, плюс признания Даньки. Плюс гипноизлучатель, который пришлось продемонстрировать на Шайтане, предварительно убедив, что никакого вреда для него не будет. И теперь я сижу, укутанный в тёплый халат, пью чай с малиной, а ребята сидят на корточках у входной двери, готовые рвануть наутёк.

– Так что мне с тобой делать, звёздный мальчик? – задумчиво смотрит на меня Татьяна Игоревна. Так её зовут. Очень молодая и красивая. Я ей так и сказал, когда смог говорить.

– Не знаю. Я могу уйти, чтобы у вас проблем не было.

– Проблем? Так это тебя ищут? И куда ты пойдёшь? У нас пропускной режим, ни одна собака без документов не проскочит. А этот придурок, – взмах кулаком в сторону Даньки, – додумался тебя сюда притащил.

– Я не тащил, они сами…

– Молчи, пока я тебя не прибила! Это ж надо додуматься, живого человека в морозилку засунуть!

– Он не человек, – заикнулся Родик и едва успел уклониться от летящей железной миски.

– Разговорились, осмелели! Брысь отсюда, нутрий покормите.

Парни однако, не тронулись с места. Чувствуют, что гроза проходит.

– Мне кажется, тебе лучше связаться с властями. Думаю с ФСБ, это их работа, – предложила мама Таня. Это она так попросила её называть, после моих безуспешных попыток выговорить второе имя.

– Ты что? – вскочил Родик, – знаешь, скольких инопланетян замучили в секретных лабораториях?

Я непроизвольно зашарил на боку, где раньше был ремень с кобурой.

– Да не слушай ты его! – заметила мама Таня моё движение. – Начитался фантастики в интернете. Пока ни одного живого инопланетянина никто не видел.

– Вот именно, живого! – подключился Данька.

– У меня нет полномочий для контакта, – высказался и я. – Мне нужно связаться с капитаном, если он даст такой приказ. Но если честно, мне совсем не хочется в ваши лаборатории.

– Задали вы мне задачу, – рассуждает мама Таня. – На орбите корабль инопланетян с неизвестными намерениями, моего сына похищают, а я должна скрывать тебя от органов власти.

– Так мы его вернули. И вылечили, – у меня тоже есть аргументы.

– За это спасибо, астму у нас пока не научились лечить. Ладно, пока я подумаю, надеюсь, больше к нам не придут с обыском. А то мои недотёпы следующий раз тебя на жаропрочность проверят. Из дома никому ни шагу, телефоны ваши я забираю. Мне еще доработать нужно, люди на приём ждут. Даня, на тебе ужин, Родион – уборка в доме. Чтобы всё блестело! Гость с другой планеты прилетел, а у вас срач! Оружие твоё я тоже забираю.

– Коммуникатор хоть оставьте, вдруг на связь выйдут, – прошу я.

– Пусть со мной выходят, я с них выкуп потребую! Ладно уж, держи.

Заперев для надёжности входную калитку, Татьяна Игоревна ушла в поселковую больницу. Калитка больше для того, чтобы к нам не ломились, при таком символическом ограждении дома, выбраться труда не составит. Родион выгнал нас на кухню и принялся за уборку. Нужно зарабатывать прощение. Даня, вооружившись огромным ножом, принялся за готовку.

– Сейчас увидишь, как нужно настоящую еду готовить. А не ту…, которой вы меня угощали. Еще и угрожали!

– Мы едим и живы до сих пор, – дипломатично заметил я. – И здоровее чем некоторые. А как вот это круглое называется?

– Это яйцо! – изумился Даня. – Ты что, никогда не видел натуральные продукты? У вас и дома такие автоматы?

– Не такие, но похожие. Купил концентрат на неделю и никаких проблем. Мне нравилось… раньше. До того как у вас попробовал.

– Вот, вот! Сейчас я такое приготовлю, язык проглотишь! А то – концентрат! Я с вас тащусь, представляю: приходишь в ресторан – «Дайте мне миску концентрата, только свежего!»

– Расскажи лучше, что было, когда я в ящике сидел, – увожу от неприятной темы.

– Пришли сначала трое, два лейтенанта и капитан. Солдаты во дворе с тепловизором всё обшарили, а эти внутри. У меня сердце в пятки ушло, когда капитан возле морозилки остановился. Посмотрел на неё и дальше пошел. Потом девка появилась, крутая такая, с дредами, пирсингом. А лейтенантами командует. Начала меня расспрашивать, где я был в Питере, как домой приехал. Хитрая, я сказал, что в аквапарке был, так она спрашивает: «Это где на входе Шрек стоит?», а там крокодил Гена на самом деле, я там и правда был, но только раньше на месяц. Еще на мелочах меня поймать пробовала, но обломалась.

– Это как? – не понял я. – Она робот?

– Это ты робот тупой! Обломалась – значит пролетела, я ей вермишели на уши навешал.

– Чего навешал? И куда полетела?

– Ай! Из-за тебя порезался, тормоз! Вот вермишель, смотри! – показывает пачку со сложенными внутрь тонкими трубочками.

– А, ну так сразу стало всё понятно! – иронизирую.

– Вау! Юмор прорезался? – Данька сдвинул домиком брови. – Иди Родику помоги, зарабатывай на билет до Марса.

Родика обнаруживаю за столом, перед монитором. Ведро с водой и палка с намотанной на неё тряпкой рядом. Больше никаких изменений в обстановке не вижу.

– Сто двадцать восемь тысяч просмотров! – докладывает Родик.

– Это много? А увидеть, кто смотрел нельзя?

– Шутишь? Можно комменты почитать. Вот займись, пока я убирать буду.

Это я с удовольствием! Усаживаюсь и начинаю тренировать приобретённое умение. Попадается много незнакомых слов, после пары десятков вопросов Родику, тот не выдержал и показал мне сайт, где можно вводить слово и смотреть его значение. Теперь мне учителя больше не нужны! В комментариях большинство считает, что это был американский дрон. Попался комментарий на незнакомом языке. Пришлось звать Родика.

– Это русский язык, только шрифт латинский. Вот так раскладку переключаешь, – показал он.

Оказалось, что в других странах не только язык, но и буквы другие. Начал изучать их. Вскоре выяснилось, что есть языки, где письменность аналогична нашей. То есть слово обозначается символом. У нас, например, около ста тысяч таких символов. Без чипа усиливающего память невозможно было бы все запомнить. А у них запоминают!

– Быстро ты освоился, – подходит Родик. – У вас такие же компьютеры?

– Немного похожи. Только изображение объёмное и управление голосом или жестами.

– То есть недалеко от нас ушли, – констатирует Родион.

Как только он отходит, начинаю искать информацию об оружии. По мере изучения, погружаюсь всё в большую задумчивость. Выводы неоднозначные.

– Что шпион марсианский, секреты вынюхиваешь? – подкрался Данька.

– Лицианский, – поправляю его.

– Да хоть Кассиопейский! Ну как тебе такая штука? Если в ваш кораблик засадить? – на экране как раз баллистическая ракета «Тополь-М».

– Если она попадет в наш корабль, то ваша солнечная система перестанет существовать, – немного преувеличиваю. Хотя точных последствий я не знаю.

– А, так ты нам еще и угрожаешь?

– Нет. Просто если разрушится контейнер с антивеществом, которое является топливом для двигателя, взрыв будет равнозначен вспышке сверхновой звезды, – мне об этом рассказывал дядя.

– У вас аннигиляционные двигатели? – подскочил Родик. – Да вы за сто грамм антивещества можете всю Землю купить с Луной в придачу! Вы его что, килограммами делаете?

– Вот! А вы говорите – мы вас завоёвывать будем. Зачем, если за наши технологии можно купить что захочешь? Мы живём по 250 лет без болезней, а вы и до ста не дотягиваете. У нас почти нет преступности, а у вас… У нас нет войн, а вы только в создании оружия для убийства друг друга нас превзошли. Есть и у нас недостатки. Ни у кого нет братьев и сестер уже тысячелетия, потому что в семье только один ребенок. Природа осталась в крошечном заповеднике на одной планете. Но всё это из-за перенаселенности. Вам это не угрожает, потому что вы друг друга уничтожите скорее, чем природу, – к концу речи почти кричу.

– Да ладно тебе, – братья не особо впечатлены. – А что у вас хорошего есть? Вот какое твоё любимое развлечение, например?

– Любимое? – ненадолго задумался. – Сейчас покажу!

Включаю коммуникатор. В нём случайно осталась запись с Астрона, когда я с друзьями развлекался в парке аттракционов. Вывожу голограмму.

– Вот смотрите, – комментирую по ходу показа. – Это аттракцион с обратной гравитацией. Поднимаешься лифтом на двести метров, потом прыгаешь с площадки. За несколько метров до земли переключается гравитация. Рассчитано так, что ты еще летишь, замедляясь почти до земли, потом обратно. Пятьсот метров в небо, но туда не так страшно. Потом снова вниз. Первый раз многие штанишки обмачивают.

– У нас есть такое, – сообщает Даня. – Только на резинке прыгают, антигравитацию еще не изобрели.

– Но мне больше нравится летать, – продолжаю показ. – Вот, куб размером в пять километров, примерно. В нём нет гравитации. На поясе крепится микродвигатель и вперёд! Ощущения непередаваемые!

– Да, хотел бы я полетать! – вздохнул Даня.

– Полетаешь! До нас кораблем три-четыре месяца. Когда-нибудь прилетите ко мне в гости.

– Но антигравитация невозможна! Это доказал Эйнштейн в теории относительности! – Родион, оказывается, хорошо знает физику.

– Да? – удивляюсь я. – Но мы то, этого не знали, поэтому изобрели. А что это за запах?

– Ой блин! – заорал Данька, – Курица!!!

И рванул на кухню, откуда тянуло гарью.

Потом долго пришлось проветривать дом, принять участие в уборке, кормить животных, примерять новую одежду. Одежда не новая – Родиона. Он биологически мой ровесник, но немного выше. Сила тяжести на Земле всё – таки чуть меньше, чем на Астроне.

– Вот тебе еще кожу покрасить и ничем от нас не отличишь, – осматривает меня Родик. – Но белым тебя не сделаешь, а вот в мулата легко! А ты если загоришь, то станешь коричневым?

– Слушай, а почему у тебя одного такая кожа, – вмешался Данька. – У остальных на вашем корабле тёмная.

– У нас с возрастом меняется цвет, – поясняю еще одно отличие от землян. – С рождения кожа желтого цвета, после 12 лет начинает понемногу темнеть. Года через три у меня станет светло-коричневая. Мы дразним младших цыплятами, потемнение кожи – признак взросления.

– Нормально, ждём три года, потом выпустим тебя на улицу, – смеётся Данька. – Тебе у нас нравится?

– В морозилке не очень понравилось, а так да.

– Смотрите! – прервал нас Родик. Он уже за любимым компьютером. – NASA обвинило Россию, в потере управления спутником связи. Вчера в 21.00 он прекратил передачу информации и изменил расположение, на сигналы с Земли не реагирует. Это ваши постарались?

– Не исключено, – не отрицаю я. – У вас есть радио?

– Да, интернет-радио есть, а зачем, – не понял Родик.

– Я предполагаю, что они хотят связаться со мной с его помощью. Коммуникатор на ваших частотах не работает, если они не смогут перепрограммировать спутник тогда остается только радиоприемник. Родик, ты можешь сделать радиопередатчик?

– Могу, а зачем? Передачу от насзапеленгуют, проще тебя сразу отвести за ручку в ФСБ и не мучиться. А радио у нас в телефонах есть, но они у мамы.

Мама Таня, возвратившись с работы, первым делом стала принюхиваться. Пришлось признаваться, что горелой курицей пообедал оживший Шайтан. Но Даня успел исправиться и ужин был великолепен! Тушеное мясо с картофелем, салат из овощей, какао с булочками. Булочки только мама Таня принесла. Насытившись, устраиваем совещание.

– Работы много, обдумать не успела, – признается мама Таня. – Но одно понятно и так – скрывать тебя долго мы не сможем, да и желания такого, если честно, у меня нет. Вот что я предлагаю: есть один человек в Москве, который имеет отношение к космосу.

И почему-то посмотрела на Даню. Тот вскочил:

– Только не ему! Он предатель, слышать о нём не хочу!

И убежал. Я не хочу быть нескромным и расспрашивать об их семейных делах, поэтому молчу. Мама Таня вздохнув сама поясняет:

– Не может простить отцу ухода к другой женщине.

А Родик получается – простил? Или у них разные отцы? Внешне очень похожи, оба белобрысые. А мама каштановая.

– А какое он имеет отношение к космосу?

– Разработка спутников связи, – поясняет Татьяна Игоревна. – Возможно, он найдёт способ связаться с твоими… сородичами. Я если честно вообще не представляю что с тобой делать и как поступить. В первую очередь я землянка, и мне важнее интересы нашей планеты, но с другой стороны, вы нам пока ничего плохого не сделали, а что могут сделать с тобой – я примерно представляю.

– Давайте я поговорю с Даней, по поводу его отца, – предлагаю, подумав. – Я изучал психологию и логику немного.

Управление ФСБ г. N – ск.

В уже знакомый кабинет, без стука влетает Марина. На этот раз на ней белая блузка и черная юбка, дредов на голове нет, но волосы слегка растрепаны.

– Товарищ подполковник! Есть!

Мужчина заинтересованно поднимает голову от монитора. На нём сегодня строгий костюм, судя по ткани не самый дешевый.

– Ну? Докладывай.

– Есть зацепка! Помните, я о мальчике пропавшем рассказывала? Так вот, айпи адрес, с которого залито видео совпадает с его местом жительства!

– Так, так, – в глазах мужчины загорелся огонёк. – По отдельности эти факты ничего не значат, а вот совпадение… Перевод голоса сделали?

– Нет. Определить язык не смогли. Возможно шифровка. Я дала команду установить скрытое наблюдение за домом и всеми членами семьи.

– Правильно, – одобрил подполковник. – Главное не спугнуть. Что известно о них?

– Шувалова Татьяна Игоревна, 1984 года рождения, врач-терапевт, проживает в поселке с рождения. Во время учёбы в Москве познакомилась с Шуваловым Максимом Николаевичем, в данный момент – главный инженер ЦКБ «Энергия». Вышла замуж, родила двоих детей: Родион, 2004 года рождения и Даниил – 2006 года рождения. Работала в ведомственной больнице при ЦКБ. Два года назад расстались, и она возвратилась в посёлок, в дом умерших родителей.

– «Энергия»? – удовлетворенно отметил подполковник. – Еще одно совпадение! А что за история с пропажей мальчика? Которого из них кстати?

– Даниила, – уточнила Марина. – Двенадцатого июля, находясь на турбазе «Ладога», отправился ночью купаться с соседями по комнате. По их утверждению он нырнул и больше не появился. Проводились водолазные работы, ничего не обнаружено. В разговоре со мной он утверждал, что проплыл под водой к берегу и утренним автобусом уехал в город. Одежду заранее спрятал в кустах. В показаниях не путался, в ловушки не попался. Есть один нюанс – мальчик болен бронхиальной астмой, а ингалятор остался на берегу в шортах. Если готовился сбежать, логично было захватить его с собой. Возвратился, по его утверждению, на попутном автомобиле, марку не знает, цвет ночью так же не рассмотрел. Пост проехал, лёжа на заднем сидении. Мы опросили всех водителей, восемь авто пересекли пост от двух до шести утра – никто не подвозил пассажиров. Не исключаю, что могли скрыть.

– Да, загадочная история, – постучал пальцами по столу подполковник. – Давай еще вернемся к видео. Сколько там просмотров? Триста сорок две тысячи? М-да. Пусть хотя бы зарубежные айпи по странам отметят. Всё как-то по-детски выглядит. Ребенок пропавший, запись выложили не озаботившись скрыть айпи. Вот будет обидно, если пустышку тянем. Наблюдайте пока, обо всём подозрительном докладывать немедленно.

США, Вашингтон. Кабинет директора национальной разведки.

В кабинете трое: пожилой мужчина с редкими остатками седых волос – директор национальной разведки, более молодой и сохранивший пышную шевелюру, хотя также покрытую легким серебром – директор ФБР, женщина в тёмно-голубом костюме с длинными до плеч волосами, которые она постоянно поправляет, – директор ЦРУ.

– Только что обнаружили местонахождение спутника, – сообщает Кристофер (ФБР). – Переместился на позицию 51 градус восточной долготы, но, что самое интересное, с него ведётся трансляция. На частоте 2100 МГц зафиксирован периодически повторяющийся сигнал. Вот, послушайте.

Включает воспроизведение с Айфона. Пару минут все напряженно вслушиваются в отрывистые звуки на незнакомом языке.

– Что это? – реагирует Дэн (разведка).

– Язык не определён. Не исключено что китайский, шифрован. Пока работаем.

– То есть, Россию поспешили обвинить, теперь Китай под подозрением? – уточняет Дэн.

– Трансляция ведется узким лучом на северную часть России. Так что выводы пока делать не будем. Не связано ли это с неустановленным взрывом над полигоном в Карелии? Джина, что ваши нарыли по этому делу?

– Пока ничего существенного. Сами понимаете, в каких условиях приходится работать, – разводит руками Джина (ЦРУ). – Основная версия – неудачное испытание новой баллистической ракеты русскими. Она потеряла управление, и они поспешили её сбить. Этой версии противоречат слухи в регионе об инопланетной принадлежности объекта. По сообщениям агентов, объект совершил посадку в районе полигона, и был сбит при повторном взлёте. Что не противоречит первой версии – вполне вероятно, что никакой посадки не было, а был запуск и последующее уничтожение.

– А как же наблюдения германских ПВО? – скептически поинтересовался Кристофер.

– Отвлекающий маневр русских. Я склонна придерживаться первоначальной версии. Ну, не верю я в пришельцев из космоса.

– Что бы это ни было, мы должны знать! – отрезал Дэн. – Не считайтесь с расходами, выясните всё, что только возможно. Не нравится мне это, ох не нравится! Чуйка меня никогда не подводила.

Глава 9

Утро началось с визита контролёра по газу. Я, разумеется, находился в это время в спальне, хорошо, что не в морозилке. Татьяна Игоревна сегодня дома, выходной. Вчера долго общались, очень много рассказал им о своей планете и жизни на ней. Потом легли спать вместе с Даней, и уже с ним одним поделился личным. Как долго ждал, пока отец меня заберет, и мы будем жить вместе. Как был на седьмом небе от счастья, переселившись на Лицию. Но найти общий язык с отцом мы не смогли. Он привык к беспрекословному подчинению за годы службы и требовал того же от меня. И если к жесткому графику я смог привыкнуть, то правила поведения оказались для меня непосильными. Отец считал меня маленьким ребенком, который, если его обидели, должен пожаловаться родителям или учителям, а не давать сдачи. Без сопровождения взрослых выход за пределы жилищного комплекса запрещен. И многое другое, что до этого мне было разрешено. В результате через полгода я отправился обратно к бабушке. Точнее летел к бабушке, а попал на Землю. Даня тоже приоткрылся: он был любимчиком отца, во всём подражал ему, с нетерпением ждал с работы. А потом оказалось, что отец ждёт ребенка от другой женщины. И хотя он уговаривал Даню жить с ним, обида оказалась слишком велика. И тем не менее, сейчас Данька по нему скучает и мечтает, чтобы он вернулся.

– Всё, ушёл, можешь выходить, – заглядывает в комнату Родик. – Завтракать будем.

На завтрак блинчики с творогом и повидлом. С творогом мне понравились, а с повидлом, попробовав осторожно, откладываю в сторону.

– Ма, ему с горчицей лучше сделай. Или с острым перцем, – советует Даня.

– Я тебе задницу горчицей намажу! – обещает мама.

– Он прав, я сладкое не люблю, а острое нравится, – заступаюсь за кровного брата.

– Вот горчица, бери, не жалко, – пододвинула мама Таня мне тюбик. – Меня другое волнует. В такую рань контролёры никогда не ходили, да и незнакомый мужик, обычно женщины ходят. Но документы в порядке, проверила. Даня, ты как поешь, пройдись по улице, осмотрись. Только аккуратно, веди себя естественно.

– Я понял ма, сделаю!

После завтрака Данька ушел выполнять поручение, а мы с Родионом выпросили, наконец, телефон. Просканировав несколько раз диапазон, Родион сообразил посмотреть в сети возможные параметры вещания.

– Блин, ну я торможу! – выдал он через несколько минут. – Спутник, скорее всего в дециметровом диапазоне вещает, это нужно специальный тюнер для приёма. И тарелка для приёма. Прямой сигнал поймать мы не сможем.

– И что делать? – загрустил я.

– У моей одноклассницы есть спутниковая поворотная антенна, в понедельник родители её уйдут на работу – займёмся. Не факт что получится, но других вариантов пока нет. Разве что…

– Что?

– Отец. Он может помочь, это его работа – спутники связи. Но по телефону обсуждать такое нельзя, только ехать к нему. А вывезти тебя пока нельзя.

– Слушай, давай тогда еще раз выложим в сеть голосовое сообщение, – прошу я. – Если они первое услышали, то и второе найдут.

Родик немного задумался, потом принялся за работу.

– Сейчас любое видео возьму, главное назвать его правильно, чтобы при запросе о взрыве на него перебрасывало. Тогда они с той страницы попадут на него по-любому. Давай, говори речь!

Думать долго и в этот раз не стал. Сказал, что мы ищем возможность связи, если спутник в их управлении, то постараемся через пару дней поймать сигнал. Рассказал, что нахожусь в осадном положении, но пока не обнаружен. На этот раз запись получилась длинной.

– Зайду я лучше через TOR-браузер, – сообщает Родик. – Могут заинтересоваться непонятными звуками. Нужно было и в тот раз так сделать, но уже поздно.

Мне это ни о чем не говорит, но ему виднее. В этот момент возвращается Даня:

– А где мама?

– В ванной. Рассказывай, что узнал, – торопит Родик.

– Ничего хорошего. Вчера по улице вешали лампочки. Ни по одной улице нет освещения, а у нас повесили. А сейчас на вышке «Мегафона» два человека торчат. На выездах усиленные патрули, все машины проверяют. И беспилотник летает по кругу. Встретил дядю Володю Старостина, говорит, его расспрашивали, не подвозил ли он меня.

– Жесть! – прокомментировал Родион. – Мы на крючке. Джани нужно делать ноги.

Понимаю без объяснений. Если что-то заподозрили, то не отстанут. Только куда мне уходить? Здесь хотя бы можно надеяться, что за мной прилетят.

– Ночью уходим, – решил Родик. – Я доставлю Джани в Москву, к отцу. Он поможет. Только маме не говорим, не отпустит.

– Я с вами! – на этот раз Даня не возражает против обращения к отцу.

– Нет, втроём труднее пройти посты. И маму нужно будет успокоить, чтобы в розыск опять не подала. Тебя уже искали, теперь моя очередь! Нужно обдумать, что взять с собой. А главное – как замаскировать Джани, – Родик изменился, стал серьёзным и уверенным.

– Забинтовать голову? – предлагает Даня.

– Это, наоборот, внимание привлечёт, – не согласился Родик. – Краской для обуви можно попробовать сделать негром. Давай на ноге проверим! Данька, неси!

– А негров у нас тут – каждый второй! – пробурчал Даня, но за краской пошёл.

Чтобы мама Таня не заметила, тестирование решили делать на интимном месте. То есть на ягодице. Сделав несколько мазков, Родик чуть отошёл. Стоят с Даней, с умным видом, рассматривают. Мне не видно, да я и не специалист по видам кожи.

– Мне кажется нормально, – говорит Радик. – За африканца сойдёт.

– Ага, как настоящий цвет! – соглашается Даня. – Только сотрется ведь.

– А я с собой возьму краску, буду подкрашивать. Руками его никто щупать не станет, будем держаться на расстоянии. Нам главное – до электрички добраться. Бабки есть, копил на видеокарту, должно хватить. Так что Джани, ты Даньке 12 кусков торчишь и мне пять!

Несмотря на жаргон всё прекрасно понимаю. Нахожусь в некотором замешательстве. Идея с перекрашиванием мне не очень нравится, но альтернативного варианта предложить не могу. И уходить, подставляя маму Таню не хочется.

– Может скажем маме? Если не отпустит тебя, я сам уйду, – предлагаю Родику.

– Не, она ни за что не согласится!

– Это на что я не соглашусь? – без стука открывается дверь. Татьяна Игоревна в халате, с полотенцем накрученным на голову. – Что вы задумали? Колитесь!

Посмотрев на растерявшихся ребят, начинаю рассказывать. Вопреки ожиданиям, буря не начинается. Выслушав меня, потом Даню с докладом об обстановке, мама Таня идею одобрила!

– Только небольшая корректива, – уточняет она. – Поеду с Женей я (каждый называет меня по-своему). А вы остаетесь и отвлекаете внимание.

– Ты не пройдёшь с ним через посты, – взвился Родик.

После бурного обсуждения вырабатываем совместный план: мы с Родионом ночью пробираемся через лес к дальней станции, мама утром едет автобусом и садится на другой станции на электричку. Встречаемся в городе Петрозаводске. Дальше Родионвозвращается домой, а мы едем в Москву.

– Только с покраской ваша идея мне не нравится, – перешли к деталям. – А ну покажи, что у вас получилось. Да не стесняйся, я всё уже там видела после морозилки!

Смущенно поворачиваюсь задом и стягиваю вниз половинку шорт.

– Да уж, с таким цветом повышенное внимание гарантировано. Сейчас, у меня где-то бронзатор оставался, – смеется Татьяна Игоревна.

Приносит тюбик с кремом и начинает натирать мне лицо и шею. Управившись, удовлетворённо кивает:

– Ну вот, другое дело. Получился очень сильно загорелый парень. Осталось чуть-чуть крема, руки по локоть хватит намазать. Остальное скроем одеждой.

Смотрю в зеркало. Мне нравится, такой цвет моя кожа приобретёт годам к 16. Сразу почувствовал себя взрослым, для нас этот фактор имеет большое значение.

– Главное – молчи, по разговору сразу поймут, что ты пришелец, – предупреждает Даня.

– Пришельцем не посчитают, а вот иностранцем запросто. Но лучше действительно меньше разговаривать, – согласилась мама Таня.

Родик уселся за компьютер, разрабатывать маршрут движения. Через некоторое время раздается возмущенный вопль:

– Что за фигня! Козлы вонючие! Интернет отключили!

Начинает обзванивать одноклассников. После четырех звонков стало понятно – отключили только нам. На звонок в сервис-центр ожидаемо ответили, что у них всё в порядке, проблема у вас, ожидайте мастера. Опять мне прятаться. Полезли вдвоём с Даней на чердак. Из окошка довольно неплохой обзор на посёлок и небольшое озеро.

– У вас столько воды! – не перестаю завидовать я. – А ты, правда, умеешь плавать?

– Конечно! Я и тебя… научил бы. Скорее бы договор между планетами заключили, чтобы мы могли в гости летать друг к другу. Ты как свяжешься со своими, скажи, что нужно только с Россией договариваться, мы самые мирные! – просит Даня.

– Скажу, обязательно. А что это едет?

– Где? А, трактор. Транспорт для обработки полей и перевозки грузов. Как механический робот. У вас есть роботы? Такие как люди?

– Нет. У нас не делают роботов похожими на людей. А так, конечно, есть, очень много. Но ими управляют люди. Таких, как я видел в вашем фантастическом видео, не производят. Запрещено.

– Слушай, Джани, я не понимаю, если вы раньше жили на Земле, почему у нас такая разница в развитии? И почему мы ничего о вас не помним? А вдруг это была Земля в другом измерении?

– Не знаю, Даня, – признаюсь я, – предполагается, что та комета была не последняя. Или еще какие-то катаклизмы произошли. На Лицию тоже тысяч пятьдесят лет назад упал крупный астероид, погибло больше миллиона человек. Так после взрыва на том месте не осталось никаких следов пребывания людей. Только очень глубоко. А у вас за двести тысяч лет все давно под землю ушло. И остались только легенды. Про Атлантиду, например, я смотрел у вас.

– Точно! Они говорят тоже бронзовые были! – соглашается Даня.

– А это кто? – указываю на летящую птицу. Мне всё интересно, что могу – фиксирую на коммуникатор. Уже столько информации собрал. Вернусь, Бирри порадую.

Сидеть на чердаке пришлось больше часа. Как узнали потом, мастер долго разбирался с настройками, заменил часть кабеля, предложил установить другой антивирус. Как выразился Родик – гнал пургу. Что такое пурга я не знал, мне принялись пояснять, и это затянулось часа на полтора. Потому что пришлось объяснять, что такое зима, снег, метель. А потом я долго не мог понять: как они, не обладающие терморегуляцией, выживают в сорокаградусный мороз, если я чуть не замерз за сорок минут, при минус восемнадцати? Нет, эту планету нам не захватить, лучше с ними дружить!

К вечеру пошёл дождь. Очень редкое явление на Лиции, а тут, мне сказали, обычное дело. Мама Таня расстроилась: как мы будем в такую погоду ночью пробираться?

– Наоборот хорошо! – Родик доволен. – Тепловизоры хуже работают, больше шансов проскочить незаметно. Накидки возьмём и сапоги. А сменку в рюкзак. И собаки, если что, след не возьмут!

– А вам потом ничего не будет? – волнует меня.

– За что? – удивляется мама Таня. – О тебе, я так понимаю, не знают, ищут что-то наугад. Если не попадешься, то предъявить нам нечего. Ну а если задержат, тогда мой совет – рассказывай всё. Всё равно вытянут, применят спецсредства. Военных тайн ты не знаешь, выдать ничего не сможешь. Вопрос в том, поверят или нет в инопланетное происхождение.

– Вы же поверили.

– Я Дане поверила. Научилась определять, когда правду говорит, когда врёт. Вот когда он сочинял, что в Питере шлялся два дня, я сразу поняла – обманывает. Ничего не стала говорить, потому что думала: он к отцу в Москву собирался, но не получилось.

Данька насупился. Жаль мне будет с ним расставаться, он мне, и правда, как брат стал. Дальше началась подготовка к операции. На меня подобрали одежду, чтобы скрывала ноги и руки. Маршрут Родик передумал прорабатывать в сети, допустил возможность контроля. Обсудили все нюансы: место встречи, условные сигналы, запасные варианты действий. Смотрю на них и поражаюсь: словно профессиональные шпионы! Ладно ребята, для них это как увлекательная игра, а мама? Хотя её тоже понять можно: ей нужно от меня избавиться, чтобы устранить опасность для семьи, но при этом не потерять доверие детей. Они бы не простили ей сдачу меня властям. Вдруг мелькнула мысль: а если она уже сдала меня? И теперь под предлогом поездки в Москву передаст из рук в руки. А ребята ничего и не узнают. Но что я могу сделать в таком случае? Да ничего! Остается положиться на судьбу.

– Я работала в жутко секретном месте, – мама Таня заметила мой взгляд. – И нас учили, как обнаруживать слежку и многому другому. Так что я в курсе приёмов работы разведки и контрразведки. Да и ребята фильмов насмотрелись.

Легли спать рано, в 7 вечера, так как выход запланировали на 3 часа ночи. Причём положили меня отдельно, с Данькой опять бы болтали до утра. На удивление заснул быстро, еще не отвык от графика корабля – там скоро утро.

– Женя, вставай! – легонько тормошит меня мама Таня. – Пора.

Дождь перестал, но погода облачная, Луна спрятана за тучами. Хорошо, нам на руку. Сапоги натянули, чтобы не промочить в траве ноги. Рюкзаки на спины. Мама Таня отдаёт мне гипноизлучатель:

– Без необходимости не применять!

Очередное прощание с Данькой. У него подозрительно блестят глаза. Крепко обнимаемся.

– Мы увидимся! – обещаю ему. – И обязательно полетаем с тобой в нашем антиграве!

Москва. Кремль. 00.23 мск.

Уютный кабинет с плотно зашторенными окнами. За столом невысокий лысеющий мужчина с усталыми глазами. За его спиной два флага, между ними российский герб. Напротив двое: один чем-то даже похож на хозяина кабинета, возможно, такой же лысиной и ростом – директор ФСБ; второй в форме вице-адмирала, круглолицый крепыш с седым ёжиком волос – начальник управления Генерального штаба Вооруженных сил (прежнее название ГРУ).

– Мне надоели ваши разногласия, – отчитывает хозяин визитёров, как чувствуется, уже длительное время. – Одно дело делаете, а всё друг от друга прячете информацию.

Во взгляде директора ФСБ легко читается: «Когда сам руководил конторой, так не говорил». Но он достаточно умён, чтобы не высказывать это вслух.

– Давайте, всё подробно и без утайки. Александр Васильевич, начинайте, – распорядился хозяин.

– Начну с объекта, – поднялся директор ФСБ, но тут же сел на место, повинуясь жесту ладони. – Установлено стопроцентное внеземное происхождение летательного аппарата. Кроме большого количества изотопа тантала 180m1, отсутствующего на Земле в таких количествах, обнаружены еще несколько соединений, невозможных в земных условиях. К сожалению, никакой информации по двигателю, топливу или биоорганизмам, извлечь не удалось, из-за сильного разрушения. Практически произошёл термоядерный взрыв, детонатором, предположительно, послужило топливо летательного аппарата. Еще одно подтверждение инопланетного происхождения – высокая скорость объекта. Расстояние от Берлина до Санкт-Петербурга он прошёл за семь минут, это примерно 15 тысяч километров в час.

В кабинет вошла девушка с разносом. Поставив перед каждым по маленькой чашечке, так же тихо удалилась.

– Теперь о подозреваемом объекте, – продолжил рассказчик. – Никаких следов пребывания Шувалова Даниила в названных им местах обнаружить не удалось. Ни на одной камере наблюдения его нет. Скрытое наблюдение за домом результатов не дало. Агенты, проникшие в помещение под видом работников коммунальных служб, также ничего подозрительного не заметили. В то же время с компьютера по этому адресу размещена вторая запись с встроенной звуковой дорожкой. Айпи адрес пытались скрыть. Мониторинг работы в сети дал интересные результаты. По заключению экспертов попеременно работали в интернете два человека. Один слабо владеет русским языком, причем это не подростковый сленг с умышленными ошибками. Были запросы: русский алфавит, латинский алфавит, толковый словарь, оружие, сильное оружие, самое сильное оружие, оружие сбившее челнок! что такое снег, что такое «недотёпа». Второй пользователь более образован и подкован технически. Он запросил сначала параметры вещания спутников связи, потом уточнил: параметры вещания спутника AMC-18. Потом – как принять радиосигнал со спутника.

– Разрешите дополнить? – не выдержал вице-адмирал. – Нами установлено местонахождение утерянного американцами АМС-18. Он переместился на позицию 51 градус восточной долготы. Причём за рекордное время. Его собственных мощностей для этого недостаточно, он дрейфовал бы туда больше месяца. С одного из его транспордеров ведётся передача радиосигнала. Открытым текстом и на том самом языке, который зафиксирован в выложенных на Ютубе видео! Расшифровать текст не удалось ни в одном случае, хотя есть повторяющиеся слова и словосочетания. Анализ голоса в первом случае, то есть вещание со спутника, показал, что говорит женщина 20–35 лет, а встроенная запись на Ютубе принадлежит подростку 13–16 лет.

– И какие же выводы из всего этого? – потёр лоб хозяин кабинета.

– Предположительно в доме скрывается высадившийся с летательного аппарата инопланетянин. Не исключено, что он может находиться под видом одного из подростков – Даниила или Родиона. Хотя в разговоре с ними отклонений в поведении и владении языком не выявлено – высказался представитель ФСБ.

– Поддерживаю. Считаю, что дальнейшее наблюдение нецелесообразно, надо брать! – рубанул ребром ладони вице-адмирал.

– Но вы уже проводили обыск в этом доме, – напомнил хозяин.

– Тогда не было конкретных подозрений по этому дому. К тому же, искали наугад, неизвестно что. Еще один момент: не стоило полагаться на тепловизоры – существо может быть не теплокровным, – высказал аргументы руководитель ФСБ. – Я уже дал команду сегодня в 4.00 провести захват объекта.

– Ну хорошо, только давайте не в четыре утра, – чуть скривился хозяин. – Прямо как немцы в сорок первом. В три тридцать или три двадцать, например. И сразу мне докладывайте о результатах!

– Так точно! Я вылетаю сейчас лично туда и проведу операцию, – вскочил вице-адмирал, сопровождаемый недобрым взглядом смежника.

Глава 10

Сапоги не очень помогли. После дождя на ветках осталась влага и пока пробирались через лес одежда промокла. В сапогах тоже стало мокро – набежало с одежды. Так можно и ноги натереть. Вскоре вышли на просёлочную дорогу, стало легче.

– Выбиваемся из графика, – озабоченно говорит Родик. – Нам еще девять километров топать. Прошли всего три.

Задержались на первом этапе. Выйдя во двор, перебрались через забор к соседям, предварительно усыпив гипноизлучателем огромного лохматого пса. Потом долго высматривали собаку в следующем дворе, чтобы тоже отключить. Так пройдя через пять дворов, добрались до опушки леса. Сначала шли осторожно, опасаясь нарваться на засаду. По мере удаления стали чувствовать себя свободнее, но гипноизлучатель не прячу до сих пор.

– Ты как? Держишься? – озаботился Родик.

– Нормально. Ноги мокрые только.

– Потерпи, нам еще через лес пару километров пройти, потом сможем переобуться.

Дорогу Родик освещает тусклым фонариком, я сзади бреду вообще в полутьме. Хорошо, что Бирри заставила меня тренироваться, иначе сейчас пришлось бы туго. Усталости нет, только сердце бьется часто, из-за повышенного содержания кислорода.

– А станция это что? – надоело мне молчать.

– Это место где останавливаются поезда. Поезд – это такой вид транспорта, увидишь. Мы идём на станцию не самую ближнюю, чтобы меня там точно никто не знал. А в город приедем, там уже точно не задержат.

– А город большой? – продолжаю расспросы.

– Большой. Нет, если по вашим меркам то маленький, у вас, как ты рассказывал, один дом как наш посёлок. Представляю, какие у вас города!

– У нас нет городов. Есть, как это по-вашему… регионы. Но между ними нет пустого пространства, границы условные. И домов нет, жилкомплекс состоит из множества квартир и других помещений. Школы, магазины, рабочие блоки, развлекательные центры. Одно здание рассчитано на 25 тысяч человек.

– Ну у вас и масштабы! – охнул Родик.

– Да, здание двадцать этажей вниз и сто пятьдесят – двести – вверх. На крышах развлекательные центры. Многие годами не покидают комплекс, особенно пенсионеры. Деревьев нет, но есть оранжереи, только съедобных фруктов там не выращивают, как у вас. Цветы в основном и небольшие кустарники.

За разговором путь пролетает скорее. Выбравшись на ровную дорогу, переобулись и выжали мокрую одежду. Мне-то ничего, а Родик вижу продрог.

– Костёр бы разжечь, обсохнуть, да сухой ветки не найдёшь, – жалуется он. – Придётся ждать, пока солнце взойдёт. Снова задержка.

Солнце уже показалось на востоке, самый краешек. Красиво так, никогда такой красоты не видел. Засмотрелся и полетел плашмя, запнувшись о край выбоины. Точнее не выбоины, а хорошей такой ямы. И это посреди дороги покрытой специальным покрытием. Таких ям на ней оказалось много.

– Смотри под ноги, тут опаснее, чем в лесу! – помог мне подняться Родик.

– Что это?

– Где? – не понял Родик. – Вот это? Яма.

– Зачем?

– Ну как…, просто, появилась…, – мой вопрос поставил его в тупик.

– Но ведь это дорога для транспорта? Для чего на ней ямы?

Мне показалось, он обиделся. Зашагал вперёд. Лишь метров через сто бросил через плечо:

– Чтобы враги не прошли!

– Жестоко вы с ними!

– А то! А у вас что, все дороги зеркальные?

– У нас нет дорог для транспорта, – поясняю ему. – Те, которые для пешеходов и того, что похоже на ваши велосипеды – из материала, который невозможно повредить. А яму на нём и бластером не выжжешь.

– А как вы на дальние расстояния перемещаетесь?

– Через порталы. Такие, в какой Данька попался.

Теперь Родик умолк надолго.

Так я и не понял предназначение выбоин. Движемся дальше. Несколько раз, услышав звук мотора, ныряли под прикрытие деревьев. Один раз звук раздался сверху.

– Вертолёт? – угадываю я.

– Да. В стороне идёт, будем надеяться, не нас ищет. От него не спрячешься, тепловизор и под деревом обнаружит.

Потом услышали совсем другой звук. Протяжный гул, как из рога.

– Поезд, – пояснил Родик. – Подходим к станции. Но сначала обсохнем, чтобы внимание не привлекать.

Расположились на полянке, стоим под лучами солнца – сушимся. Медленно очень.

– А мы не опоздаем на эту, как её, электричку?

– Она каждые два часа ходит. Не хочу пока телефон включать, по нему засечь могут. Вот мы слышали, наверное, эта на семь часов пошла. Теперь на девять будет, часик постоим и пойдём. Ой, чего я торможу, давай перекусим пока, – Родик достал из рюкзака пакет с продуктами. Аппетита особо не было, съели немного кругляшков мяса, именуемых колбасой. Специально для меня Родик щедро намазал их горчицей.

– Ты только на людях не демонстрируй свои извращенные вкусы, – предупреждает он. – И, вообще, меньше говори. А лучше молчи, изображай глухонемого.

– Это как? – не понял я.

– Ну это когда не слышишь ничего и говорить не умеешь.

– А так бывает?

– У нас да, – снова обиделся Родик. А что я сказал?

Запили завтрак молоком. Потом Родик спрятал сапоги под камень. Сказал, что потом заберет. Осмотрел меня внимательно.

– Слушай, мама мне дала остатки бронзатора. Давай и меня намажем, а то слишком с тобой различаемся. Ты почти мулат, а я бледнолицый.

Осторожно растираю крем по его лицу. Темнеет понемногу. Когда крем закончился, стало понятно, что мы совершили ошибку. Слишком уж большой контраст между бронзовым лицом, (пусть и не таким как у меня), и белыми волосами.

– Ерунда, – отмахнулся от моего предупреждения Родик, – что теперь блондинам, не загорать?

Но спрятал волосы под сооруженной из куска ткани повязкой. Как он сказал – банданой. К тому времени одежда, пусть не полностью, но подсохла. Выдвигаемся дальше. Станция, к которой вышли метров через пятьсот, представляет собой бетонный прямоугольник без одной стенки, под которым находится несколько человек. Вдоль неё тянутся две параллельные металлические полосы, уходящие за пределы видимости.

– Это что? – сотый раз задаю один и тот же вопрос.

– Дорога, – устало отвечает Родик.

– А, понял! – радуюсь я. – Для себя вы сделали хорошую дорогу из металла, а для врагов ту, с ямами!

– Слушай! Ты это…, заткнись. Ты глухонемой, не забыл?

Внимаю предупреждению. Подходим к ожидающим поезд людям. Несколько человек бросили на нас не особо заинтересованные взгляды. В форме никого не видно. Радик говорил, что могут в поезде проверять, если что, буду валить всех подряд из гипноизлучателя. Стоим долго, сушим оставшиеся влажные места. Молчим, я ведь немой. И вот долгожданный гудок, появляется домик на колёсах, тянущий за собой еще несколько домиков. Прикольно, как говорят ребята! Поезд плавно затормозил, потом раздвинулись двери. Заходим, с двух сторон на широких лавках сидит много людей, занимаем свободные места напротив двух старушек с кучей сумок и тележками. Покосились на нас с подозрением. К Родику вернулось его многословие, постепенно разговорил проникшихся доброжелательностью бабушек, они даже угостили нас пирожками. Я чуть было не повторил вслед за Родиком «спасибо», несмотря на то, что он успел поведать им о моей неполноценности. Я, как выяснилось, его двоюродный брат, кроме того что глухонемой, еще и умственно отсталый. Вот гад такой! Как я должен дурочка изображать? Эмоции удержать на лице не удалось, но видимо они оказались в тему, так как одна бабуля поохав, протянула мне несколько конфет. Я их не ем, поэтому брать не стал, зато прикарманил Родик. Подошла женщина, у которой Родион приобрёл билеты на проезд. Следом появился парень со струнным музыкальным инструментом в руках и стал петь. Мне захотелось заткнуть уши, вовремя вспомнил, что я глухой. Потом парень прошел с протянутой кепкой, в которую пара человек бросили деньги. Остальные, похоже разделяли моё мнение о его музыкальных способностях. Смотрю в окно, мимо проносятся странные постройки, дороги для врагов, поселения, но больше всего деревьев. Накапливается много вопросов, а спросить нельзя! Появился человек в форме, я напрягся. Родик объяснил бабушкам, что я хочу в туалет и, попросив их покараулить места, потащил меня за собой. Открыв дверь, завёл в дурно пахнущее маленькое помещение.

– Блин, ты что дерганый такой, – сердито начал выговаривать мне. – Совсем не похож на глухонемого, на звуки оглядываешься, по глазам видно что всё понимаешь.

– Да уж прости, практики у меня нет в этом деле. А тот военный что проходил…

– Какой военный? Это железнодорожник! То есть тот, кто работает на этом поезде. У нас форму не только военные носят, так что не нужно от всех шарахаться. Вообще ни от кого шарахаться не нужно, чтобы внимание не привлекать. Изображай дурочка лучше. Взгляд рассеянный, слюну пусти. Можешь промычать что-то нечленораздельное. Хотя нет, лучше не надо, перебор будет.

После инструктажа возвращаемся обратно. Поезд остановился на следующий станции, народа прибавилось. Мест свободных уже нет, нас тоже потеснили. Рядом села женщина с двумя небольшими девочками. У меня снова появился вопрос: почему они такие одинаковые? Родик быстро познакомился и с ними, снова грустный рассказ о брате – идиоте. Девочки меня сначала опасались, потом пообвыклись и осмелели. У них, наверное, задницы были намазаны горчицей, потому что на месте не сиделось. То им к окну, то на руки маме, потом и к Родику забрались. Как раз в этот момент мимо проходили три человека в форме, с рациями в руках и дубинками на поясе. Стражи порядка. По нам скользнули мимолётным взглядом. Только сейчас до меня дошло, зачем Родик проявляет такую активность. Искать то будут одиночных подростков. А мне роль дурочка больше всего подходит, чтобы не проколоться.

Приехали? Похоже да, все стали подниматься, двигаться на выход. Родик предложил бабушкам помочь, сунул мне в руки две тяжелые сумки, а сам схватился за тележку. Так и выбрались из вагона. Не зря – людей в форме на перроне оказалось немало. А ведь могут, как мне говорили, и в гражданской одежде караулить. Так что мы тащили сумки до автобуса почти километр. Бабушки наделили нас на прощанье еще фруктами и уехали. А мы, стараясь держаться в толпе, двигаемся к условному месту, где назначена встреча. Это высокая стела с часами рядом с вокзалом. Вот на лавочке за ней и должна нас ждать мама Таня. Однако её нигде не видно.

– Странно, по времени давно пора быть, – встревожился Родик. – Не стоим, двигаем дальше.

Дальше идут два ряда небольших пятиэтажных домов, разделенных дорогой. Отправляемся вдоль них, у небольшого заведения с выставленными на улицу столиками, Родик останавливается:

– Давай мороженого поедим, заодно подумаем что делать.

– Но мы, ведь, обсуждали варианты вчера, – напоминаю ему.

– Такого варианта, что её вообще не будет, мы не предусмотрели! А если её задержали?

– Будем ждать, если не появится – действуем, как планировали сначала. То есть – едем сами в Москву. Могу сам поехать, – предлагаю, внутренне боясь, что он согласится с предложением.

– Поедет он! Далеко ты сам уедешь. Тебе какое мороженое?

– Мороженное что? Мясо, фрукты?

– Молоко. Сладкое. Ах да, я и забыл, что ты сладкое не ешь, – чуть растерялся Родик. – А с горчицей мороженое не бывает. Пойдём тогда дальше.

Проходя мимо зеркальной витрины, он притормозил, глядя на своё отражение. Бандану он снял, когда вышли с вокзала.

– Да, и правда, слишком контраст большой. И не отмоешь теперь, – почесал он затылок. – Ничего, есть идея!

Заходим в помещение с вывеской «Салон красоты». Сначала он усаживает в кресло меня.

– Мой брат глухонемой, я сам расскажу что сделать. Всё укоротить, вот здесь побольше, тут косой срез, челка прямая. Я вернусь, рассчитаюсь.

И уходит в женский зал. Что он задумал?

Процесс стрижки ничем не отличается от нашего. Только машинка другая. Разница в развитии в тысячелетия ничего нового не добавила. Это для мужчин. Для женщин изобрели столько всего, что легче разобраться в устройстве двигателя звездолёта. Парикмахерша, пожилая по местным меркам, по виду добродушная и веселая. Шутит со мной, словно пропустила мимо ушей информацию о моей глухоте. С трудом удерживаюсь, чтобы не реагировать. Хорошо что процедура длилась недолго. Усаживаюсь в сторонке и жду Родика. Даже волноваться начал, так долго его не было.

– Хей! Я тут! – не сразу узнаю в смуглом шатене Родьку. Даже брови покрасили! Во даёт!

– Я и бронзатора еще прикупил, можно будет футболку без рукавов надеть. А ну повернись, – осматривает меня. – Вот, на человека стал похож. Хотя бы внешне. Двигаем к вокзалу.

Издалека видим, у стелы мамы Тани нет. Рискнули немного постоять около неё, рассматривая.

– А кто такой Гагарин? – всмотрелся я в надпись.

– Это наш первый космонавт! – гордо сообщает Родик.

– Да? Вы летаете в космос? – удивился я. – но на орбите нет космодрома! Только технические спутники.

– Мы пока недалеко летаем, по орбите и назад. А почему космодром должен быть на орбите?

– Он занимает много места. Сначала у нас тоже был на планете, а сейчас челноками доставляют на орбиту пассажиров и экипаж. Там целый комплекс с искусственной гравитацией. Я Даньке показывал видео, когда он у нас был.

– Следующий раз пусть меня похищают! – предложил Родик. – Похоже мамы не будет. Придётся телефон включать. Хотя есть вариант… точно, придумал! Сейчас у кого-нибудь попрошу…

Что попросит узнать не успел, меня проходя толкнул какой-то малец. Ну чуть ниже меня. Сильно, я в Родика плечом ударился. Нет, я понимаю что толпа, но так нагло! У меня уже готовы были сорваться пару неласковых слов, когда Родик сжал мою руку.

– Тс-с, тихо. Это Данька, – прошептал он. И точно, теперь и я узнал. Сначала незнакомая одежда ввела в заблуждение.

Даня сделав полукруг прошел обратно мимо нас с нейтральным выражением морды лица. Следуем за ним на расстоянии, чтобы не терять из вида. Входим в здание вокзала, поднимаемся на второй этаж. Даня идёт к рядам кресел, мы свернули к столикам, за которыми люди питались.

– Садись, я возьму что-нибудь, – указал мне Родик на свободный стол. Пока он ходил, наблюдаю за Даней. Ага, а вот и мама Таня! На шее у неё ярко-красная косынка, сигнал опасности. То есть за ней следят. Но зачем она Даню взяла с собой, это не планировалось? Видимо что-то произошло, изменившее планы.

– Вот, попробуй это, – Родик поставил передо мной бокал с разноцветным содержимым.

– Ты видишь?

– Да. Не зыркай туда, сейчас посидим и уходим. Действуем по плану Б.

План Б предусматривал вариант со слежкой. В таком случае нам нужно самостоятельно добираться до Санкт-Петербурга. Оттуда сделаем звонок отцу Родика и Дани. Как ни странно, я испытываю облегчение. Теперь я уверен, что мама Таня не собирается сдавать меня.

Управление ФСБ г. N – ск.

Знакомый нам подполковник стоит навытяжку в своём же кабинете, перед разъярённым начальством. Не каждый день в провинциальный городок приезжает директор ФСБ, причём наградами даже не пахнет, а вот наоборот – даже очень.

– Чему вас… учили… недоделанных. Участковый лейтенант из Задрыщенска и то справился бы с такой работой! Вы…, даже наблюдение толком организовать не смогли, мать…, в …. Я что президенту должен докладывать? Полсотни профессионалов, которых шесть лет учили, обвёл вокруг носа мальчишка!

– Разрешите? – в дверях появляется Марина. На этот раз почти в форменной одежде – белый верх, тёмный низ.

– И эта еще! Я тебя зачем сюда посылал? – её появление спровоцировало новую вспышку. – В отставку, и поедешь в Лондон учиться, хватит, поиграла в агента!

– Разрешите сообщить новую информацию! – девушка побледнела, но держится спокойно.

– Давай, добивай уже, – Александр Васильевич вытер со лба выступивший пот.

– Утверждение Шуваловой Татьяны, что её сын Родион отправился на рыбалку не подтвердилось. Все его друзья находятся по домам, все водоёмы проверены. Взяты под наблюдение ближайшие железнодорожные станции, автовокзалы, фото передано в управление полиции с пометкой «особо важно», за Татьяной Шуваловой установлено наблюдение.

– Я не понимаю, зачем вы её отпустили? – снова взорвалось начальство. – Не могли «хорошо» с ней побеседовать?

– У нас не было оснований для задержания, – холодно отвечает Марина. – Доказать, что в доме находился кто-либо посторонний, было на тот момент невозможно. Отпечатки пальцев вполне могли оказаться какого-нибудь одноклассника.

– Так возможно так и было всё? Пацан на рыбалке, записи скачали с интернета, как заявил тот Даниил. Никто ни при чём, а мы как дебилы их три дня стережем?

– Никак нет! – ожил подполковник. – В компьютере обнаружена программа для монтажа видеозаписей, в которой сохранились звуковые нарезки.

– И еще, – добавляет Марина, – только что я получила результат ДНК экспертизы. Для исследования были взяты волосы и эпидермис, найденные в постелях, а также засохшая кровь, найденная на полу и канцелярском ноже. Вот заключение.

– Давай коротко основное, некогда вникать в детали! – требует директор ФСБ.

– Если своими словами, то доказано, что в доме находился посторонний, более того он там ночевал. Вывод экспертов – это однозначно человек, земного происхождения. Составлен примерный автопортрет. Это мужчина, 15–18 лет, цвет волос каштановый, цвет кожи ярко-желтый.

– Какой? – одновременно спросили оба мужчины.

– Ярко-желтый, так в заключении. Отмечена анормальность – группу крови определить не удалось. Таких людей у нас один на 250 тысяч, все на учёте. В радиусе пятисот километров ни одного.

– То есть версия пришельцев не подтверждается? Если не считать сбитый объект, – задумчиво протянул Александр Васильевич. – Ваши предложения?

– Искать нужно двоих, Родиона и второго, примерно его ровесника. Первоначальная версия интереса подозреваемых к полигону, не подтвердилась. Считаю: они направляются в Санкт-Петербург или Москву. Рассылаем всей нашей агентуре приметы, подключаем полицию, автомобильную инспекцию, железнодорожные службы, – уверенно рапортует подполковник. – Продолжаем наблюдение за Шуваловой Татьяной, которая, по её утверждению, везёт сына на встречу с отцом. Берём под контроль Максима Шувалова.

– Это мы и без тебя догадались, – обрывает его директор. – Не смогли уследить на десяти квадратных метрах, теперь ищи их по всей стране! Телефон Родиона проверяли?

– Дома телефон не обнаружен, пеленгация результатов не дала. Считаю: он с ним, но батарея вынута, – докладывает Марина. – Как только появится на связи – будет зафиксирован.

– Понятно. Хорошо, действуем как сказано, вы оба в Санкт-Петербург, я в Москву – получать разнос от президента. Малейшая новая информация – сразу доклад мне.

Глава 11

– И вот зажали нас духи в ущелье, думаю, вот и всё, Димон, пришёл тебе кирдык! Патроны кончились, оставил одну гранату, чтобы себя подорвать в последний момент. И тут вертушки наши!

Дядя Дима рассказывает истории о своей службе уже второй час. Нашел благодарных слушателей. Впрочем, Родик, как я заметил, только демонстрирует интерес, зато я впитываю каждое слово. Увы, примерно четверть слов для меня непонятны, и не переспросишь. Продолжаю играть роль немого. Убедил Родика, что достаточно только немоты, чтобы себя не выдать. За темным окном ритмичный стук колёс. Поздно выехали, долго подбирали себе спутников. Высматривали у автобусной остановки тех, кто с большим количеством поклажи, то есть точно поедет поездом. Потом предлагали помочь донести сумки. Большинство от нас шарахались или посылали подальше. Три раза тащили сумки зря – маршрут не совпадал с нашим. На четвертый улыбнулась удача. Семейная пара, на вид лет так под сто (наших, то есть смело делим на два), приняла нас за носильщиков. Пока шли к вокзалу, недоразумение выяснилось, далее сыграло врождённое обаяние Родиона. Узнав, что они направляются в Санкт-Петербург, рассказал им жалостливую сказку, что мы сироты и сейчас направляемся в спортинтернат в Питере. Гостили у бабушки, по пути сюда нас обокрали вагонные воры и сейчас опасаемся, чтобы снова чего не случилось. Дядя Дима, бывший военный, сам предложил держаться поближе к ним, чем мы немедленно воспользовались. И вот едем в одном купе, слушаем рассказы о боевых подвигах, угощаемся домашней снедью.

Предосторожности наши оказались не напрасны, за три часа пути уже два раза к нам заглядывали с проверкой. Один раз полиция, второй раз военные. Смотрели пристально, словно сравнивая с фотографией, хорошо, что не требовали документы. Даже наши попутчики отметили, что «кого-то ищут». К счастью мы подозрения не вызвали. Я сам слышал, как проводница сопровождающая проверку говорила: «здесь едет семья». Не зря Родион давал деньги тёте Ире, чтобы она купила билеты и на нас. Так она проводнице и отдала все четыре билета.

Родик предусмотрительно позаботился и о дальнейшем. Сначала ненавязчиво выяснил, куда им нужно в Питере, потом оказалось, что нам по пути. Так что прикрытие по прибытию есть.

В этом поезде намного уютнее, отдельные боксы на четыре человека, чистое белье, чай. Мне Родик заказывает без сахара, говорит, что у меня сахарный диабет. Короче, меня жалеют вдвойне, и как сироту и как совсем больного. Тётя Ира вскоре завалилась спать, истории мужа знает наизусть, а мы поддерживаем компанию. Как только тётя Ира легла, дядя Дима достал из кармана маленькую стеклянную бутылочку и с аппетитом её употребил. После этого его настроение еще больше поднялось, и героизм, проявленный в те годы, также. Жаль мне нельзя говорить, очень много непонятного. Нужно менять легенду (выражение Родика), пусть буду иностранцем, но смогу задавать вопросы.

Родик вскоре не выдержал и засопел, уткнувшись в подушку. А я же вникал повествованию до самого прибытия. Чем заслужил огромное расположение со стороны дяди Димы. Нас даже пригласили в гости – «что вам в том интернате сейчас делать, успеете еще». Родик чуть призадумался, потом пообещал, что мы обязательно воспользуемся их предложением, но сначала нам нужно отметиться.

Прибыли на вокзал ранним утром, только начало рассветать. Полиция на вокзале была, не знаю больше или нет, чем положено. Заметил, как двое остановили группу подростков. На нас, если кто и обратил внимание, мы этого не узнали. Без препятствий вышли с вокзала и отправились в подземный портал. Эскалаторы немного похожи на наши, у нас есть движущиеся дорожки, причем не только вниз-вверх, но и по тротуарам. Там погрузились снова в вагон, на этот раз очень заполненный людьми. Приехали быстро, буквально минут через десять выбрались на поверхность. Этот город больше Петрозаводска. И красивее, даже красивее, чем у нас. Но это я еще его толком не видел. Помогли донести вещи нашим знакомым до самого подъезда. Тут мы расстались, предварительно записав адрес и телефон, и пообещав непременно заглянуть в гости.

– Куда теперь? Когда мы звонить будем? Слушай, а почему мы к ним не пошли? – получив долгожданную возможность говорить, не могу остановиться.

– Будет запасной вариант, – отвечает Родик, начав с последнего вопроса. – А позвоним, когда мама приедет в Москву и поговорит с папой. То есть лучше вечером или завтра. Сейчас пойдём к маминой однокурснице, мы у неё были пару раз.

Снова через подземный портал, то есть метро, отправляемся навстречу новым приключениям.

Москва. Кремль. 8.30 мск.

Теперь навытяжку стоит сам директор ФСБ и получает разнос:

– Третьи сутки по стране бродит то ли иностранный шпион, то ли пришелец, а вы не в состоянии задержать пятнадцатилетнего ребенка? Не стоит ли вам подумать о смене рода деятельности? Сторожем, например, поработать на заводе. Хотя и там мимо вас пронесут ползавода, а вы не заметите! Ну что вы молчите? Вы хотя бы определились, с кем или чем имеете дело?

– Так точно! – не решаясь вытереть вспотевший лоб, отвечает провинившийся. – Внеземное существо с вероятностью 99 процентов. Слишком много аномального для человека. Мы ведь не знаем, какие формы жизни есть во вселенной, почему бы им не иметь сходство с нами.

– Что вам необходимо, чтобы в кратчайшие сроки обнаружить его местонахождение и задержать?

– Задействовать внутренние войска, все спецподразделения, иметь право беспрепятственного досмотра всех частных и служебных помещений. Фото Родиона Шувалова с 9.00 каждый час будет демонстрироваться на основных телеканалах. Все подходящие под описание уже задерживаются до выяснения. Отрабатываются все связи семьи Шуваловых. Татьяна Шувалова задержана, с ней проводится работа. На квартире Максима Шувалова дежурят, связь контролируется.

– Хорошо, – кивнул президент. – Даю вам сутки. Через 24 часа или рапорт о поимке, или рапорт об отставке.

Покинув негостеприимный кабинет, Александр Васильевич трясущимися руками достает телефон:

– Что у вас? Шувалову сняли с поезда? Как только доставят вытащить из неё всё! Любыми средствами! Я сказал любыми! Да, и из пацана тоже! А это уже не твоё дело! Если не будет результата, то завтра все пойдем на биржу труда. Действуйте!

США, Вашингтон. Кабинет директора национальной разведки.

Докладывает Джина (ФБР), в кресле напротив Дэн – директор национальной разведки.

– Мои агенты сообщают о значительной активизации действий в районе сбитого объекта у русских. Вчера с утра было прочесывание местности вокруг полигона, усилены дорожные посты и патрули. Объявлен в розыск подросток из близлежащего посёлка. Его дом обыскивало ФСБ совместно с ГРУ, что само по себе удивительно. На всякий случай я дала команду попытаться найти его первыми. Его аккаунты взломаны, связи установлены, конечно, у нас возможностей там меньше, но, тем не менее… Агент в Москве сообщает, что слухи об инопланетном происхождении сбитого объекта продолжают обрастать деталями. Удалось выяснить, что в обломках присутствуют неизвестные на Земле сплавы. Да, и о нашем спутнике. Со вчерашнего дня трансляция сигнала прекратилась. Мониторинг остальных спутников показал: имеются несанкционированные попытки подключения. Источник и способ подключения определить не удалось. А теперь на закуску самое интересное. Вот смотрите:

На стол перед Дэном лег лист с фотографией странного аппарата. Изображение немного смазано, но можно рассмотреть напоминающее каплю устройство с торчащими как у таракана усиками.

– Что это?

– Попался на камеру одного из разведывательных спутников. Явно искусственного происхождения, размеры примерно полтора метра в длину. Быстро перемещается. Ничего похожего ни в одном государстве не производилось и не запускалось.

– Так, так, – нервно постучал костяшками пальцев по столу Дэн. – Не нравится мне всё это. Активизируйте работу по этому делу, если русские имеют информацию по инопланетянам, она должна быть у нас! Вы что, не найдёте кого у них купить, раз заранее не позаботились об этом? И стоит поднять в медиа волну: русские сбили летающую тарелку! Русские поймали живого инопланетянина! Чем больше бреда, тем лучше, посмотрим на их реакцию. Если начнут отрицать тогда дело точно нечисто. А я посовещаюсь с президентом. Предложу, под видом разборок о АМС-18, создать с русскими комиссию, чтобы поделились информацией. Они сейчас на любое наше предложение клюют. Для затравки это фото можем им подсунуть.

* * *

Убедил Родиона показать мне город, прежде чем отправляться по адресу. Стараемся держаться многолюдных мест, к счастью многолюдно везде. Архитектура мне нравится, у нас украшают только служебные строения, а тут и жилые пестрят разнообразием. Поражает количество транспорта, эту проблему у них нужно решать срочно! Не считая загрязнения среды малоэффективными двигателями внутреннего сгорания, этим транспортом город перегружен, и перемещение грузов и людей очень замедленно.

– Мы могли бы делать для вас порталы для грузов и людей. Технологию вы всё равно не поймёте, даже разобрав его на молекулы. У нас мало кто понимает, – рассказываю Родику.

– Это ты правительству нашему предлагать будешь, – язвит Родик. – Вот как попадемся, так сразу торговаться и начнешь.

– Так ты можешь меня продать, – предлагаю я. – Как ты там говорил: «за бочку варенья и ящик печенья».

– Так и сделаю! Тише говори, на нас оглядываются из-за твоего китайского произношения.

Вот странное дело, слова запоминаю быстро, а склонения до сих пор путаю. И фразы строю как в нашем языке. Родик говорит: мне в первый класс их школы нужно.

– Ты есть хочешь? – спрашивает Родик. – Я проголодался. Давай в кафе зайдём.

Зашли в небольшое уютное помещение. Пять столиков, стойка, видеоэкран на стене. Занят только один столик. Родик сам сделал заказ, зная мои вкусы. Пришлось ждать, пока приготовят, сижу, уставившись на экран, как раз новости показывают. Жаль, что звук отключен. И тут на весь экран появляется фото Родиона! Я закашлялся, подавив восклицание удивления. Родик сидел спиной к экрану, не сразу понял, что со мной. Указываю одними глазами.

– Чёрт! Серьёзно взялись! – Родик побледнел, несмотря на бронзовую окраску.

– Ты сейчас совсем не похож, – успокаиваю его. – Я бы тебя не узнал в таком виде.

– Нужно залечь на дно. Нас сейчас каждая собака ищет. Удивительно, что маму отпустили, думают, что она на след выведет. Плохи дела, Джани, боюсь, что отец ничем нам не поможет. Даже звонить ему бесполезно.

– Давай думать, как по – другому связаться с моими, – я не особо и надеялся на их отца.

– Мне нужен интернет. Отсюда сразу к тёте Наташе. Вот только если она видела, что меня ищут, не знаю, как отреагирует. Они с мамой даже не подруги были, учились и то в разных группах.

Принесли заказ, только у нас уже пропал аппетит. Да и пища была совсем не такой как готовили дома у Родика. Мясо жесткое и жилистое. Вместо горчицы Родик заказал для меня соус «Васаби». И с интересом наблюдал, как я его попробую. Набрав полную ложку, кладу в рот, дегустирую.

– Горчица лучше, острее, – выношу вердикт.

Удивившись, Родик макает мизинец в соус и облизывает. Тут же лицо у него багровеет, он хватает стакан с соком, залпом выпивает, потом и мой стакан тоже.

– Ты всё – таки робот, – отдышавшись, выдавливает он. – Я чуть не сдох!

– Зачем вы тогда его делаете, если на вас так действует? – удивляюсь я. – Или среди вас есть еще инопланетяне?

– Начинаю склоняться к этой мысли! Предложу ФСБ тест на выявление пришельцев!

Дальше под землей передвигаться Родик побоялся. Остановил автомобиль, предназначенный для перевозки пассажиров. Такси называется. Впервые я оказался внутри подобного аппарата. Интересно, и не так уж плохо в нём перемещаться. Теперь я понимаю, почему они не спешат изобретать более быстрые и экономичные устройства. Им приятно ездить на таких. Да, чтобы понять людей нужно среди них пожить. Вот пока я так и не понял, почему они воюют друг с другом. Все названные причины можно ведь решить и другими способами, например, с помощью переговоров. Или обратиться к независимым арбитрам. Им позарез нужно общее правительство.

– Мне понравилось! – сообщаю Родику, когда выбрались из машины.

– Мне тоже, но дорого. Так у нас надолго финансов не хватит. Дом вот этот, но нужна осторожность. Давай я сам схожу, если не вернусь, уходи. А нет, смысл какой? Один ты долго не протянешь. Попробую мальца какого-то выловить и заслать на проверку.

Выловить удалось двоих небольших девочек с котёнком. За обещанную шоколадку они согласились наведаться в указанную квартиру ипередать записку.

– Вы сначала предложите ей взять котёнка, – инструктирует Родик. – А когда убедитесь что никого кроме неё не видно, отдадите ей записку. Если кого-то заметите еще – уходите.

Отправив разведку, перемещаемся и прячемся за углом соседнего дома.

– Что ты там написал? – спрашиваю Родика.

– Если дома никого она на балконе откроет окно. Вон на том, – указал на балкон на пятом этаже.

Так долго тянется время! Вот девочки вышли из подъезда, крутят головами, высматривая нас. А окно всё закрыто. Родик с досадой отвернулся.

– Есть еще один адрес, но там еще хуже. Сестра отца, к ней в первую очередь придут.

– Смотри! – указываю на распахнувшееся окно. – Оно?

Одарив девчушек шоколадкой (у Радика их запас для знакомств), поднимаемся лифтом на этаж. На звонок из открывшейся двери высовывается кудрявая голова девушки, ненамного старше нас. Для однокурсницы мамы Тани она что-то молодо выглядит.

– Родька! Что за шпионские розыгрыши?

– Катька! А ты чего дома? – удивился Родик.

– Выгнали из лагеря! Вожатому в морду дала! А мама сказала: раз так, то сиди дома, а я на море поеду!

Катя оказалась нашей однолеткой, но выше меня на полголовы. Худая, рыжая с конопатками. Родька сразу выложил её всё, даже не посоветовавшись со мной. Ну, он лучше её знает. Катя не особо даже и удивилась. Только спросила:

– А у вас все инопланетяне такие симпатичные?

– Нет, не все, только я! – не теряюсь. С девочками я всегда ладил.

– Хм. Ладно. Так чем вам помочь?

– Пока переночевать, а завтра нужно будет позвонить моему отцу. Желательно с левой симки и в очень людном месте, – объясняет Родик.

– Не вопрос, организую. Есть хотите?

– Ага, Джани ведро горчицы. Он только ей питается, – без тени улыбки сообщает Родик.

– Ой, хватит тебе, – толкаю его в плечо, – она мне уже надоела.

– Ну вы сами разберетесь, где у тебя комп? – Родик без церемоний отправился разыскивать компьютер. Соскучился по интернету. А меня пригласили на кухню, есть я не хотел, но от чая не стал отказываться.

– Ты правда пришелец или Родька как всегда фантазирует? – разливая чай интересуется Катя.

– Правда. Вот смотри, – задрав футболку, демонстрирую золотистый оттенок кожи. Катя чуть чашку не уронила. Приблизилась, пощупала пальцами.

– Прикольно! А остальное всё как у наших мальчишек? – и покраснела, отведя взгляд.

– Наверное, я не видел, что там у ваших мальчишек. И у девчонок тоже… не видел.

– Тебе сахара сколько? – ушла Катя от скользкой темы.

Впрочем, тем для разговора у нас и так хоть отбавляй. Мне всё интересно, а ей тем более. Заболтались, даже Родик раньше нас от интернета оторвался. Зашёл довольно хмурый.

– Собирайся, мы уходим.

– Куда? – удивилась Катя. – Что случилось?

– Я сдуру в контакт полез. Потом дошло, что меня там пасут. Думаю, уже пробивают, откуда заходил.

– И куда вы пойдёте?

– Пока не знаю. Есть один вариант, – очевидно, наши попутчики.

– Стоять! Есть убежище! – засияла Катька. – У Людки дача есть, родаки там не появляются. Там вас искать никто не станет.

Быстро собрались и выходим во двор. Пока спокойно. По совету Родика, Катя звонить своей подружке не стала, а сразу поехали к ней. Автобусом, недалеко. Пока мы сидели на скамеечке, Катя сбегала к подруге и явилась уже с ней. Да, число посвященных расширяется. Несмотря на перекраску, подруга сразу узнала в Родике разыскиваемого преступника. Именно так его обозвали, и показывают каждый час на нескольких каналах! Но почему то её это не испугало, а наоборот горит желанием помочь скрыться. Я же говорил: чтобы понять людей нужно долго среди них жить.

– Люда, – подала руку подруга. Такая же худая как Катя, только брюнетка с короткой прической под мальчика. Ей о моем инопланетном происхождении решили пока не говорить.

– А может мы их в девочек переоденем? – предлагает Люда.

– Да ну, какие из них девочки, да и времени нет. Если юбки натянут, то ноги брить нужно. Да и…, – видимо вспомнила о моем цвете кожи, – остальное не такое. Если что, будем целоваться, чтобы лиц видно не было.

– Я с Людой! – сразу вызвался Родик. Возражений ни от кого не последовало.

Целоваться пришлось много. Сначала на вокзале, пока ждали электричку, потом в электричке несколько раз. Причём мы уже с нетерпением ждали, пока появится кто-то в форме, неважно в какой. Даже просто, если много народу заходило, Катя прикрывала меня прижавшись губами. Сначала я смущался, опасаясь показать свою неопытность в этом деле, потом освоился. Хотя скрывать нужно было одного Родика, меня то не искали, но об этом, если кто и подумал, то оставил при себе. Народ вокруг относился к этому действу по-разному. Одни улыбались, другие возмущались. В основном недовольны были пожилые женщины, а мужчины наоборот поощряли. Но вот и наша станция, а то у меня уже губы заболели. Выгрузившись, идём пешком около пяти километров, пока не пришли в маленький посёлочек, именуемый дачами. Хотя домики у многих довольно большие. Двух и трехэтажные. У Люды оказался одноэтажный на две комнатки. Во дворе много деревьев с фруктами.

– Это дяди дача, он уехал в Польшу, а тут некому заниматься – объясняет Люда.

Продуктов набрали с собой, на целую неделю. Родик принялся хозяйничать.

– Давай дрова готовь, я тебя настоящим шашлыком угощу, а не такой горелой отравой как вы меня!

И сунул мне в руки топор. Нет, теоретически я представляю, как с его помощью можно сделать дрова, но практически, почему то не вышло. Когда второй раз получил отлетевшей чуркой по лбу Радик забрал инструмент.

– У вас все такие косорукие?

– А где это у вас? – немедленно заинтересовалась Люда. – Откуда Женя приехал?

– С Китая, – недовольный своим проколом, сообщил Родик.

– Правда? Ты по-китайски говоришь?

Пришлось сказать пару фраз на своём языке. Прокатило. Теперь мне можно больше говорить, не скрывая своё произношение. А то Родик было предлагал опять меня немым сделать.

– А пойдёмте купаться! – загорелась Люда.

Взглянув на меня, Родик с Катей в один голос отказались. Устали мол, и есть хотят. Бронзатора Родик купил два тюбика, но на всё тело точно не хватит. И неизвестно, не смывается ли он водой, я и так второй день не умываюсь.

Луна. Борт разведывательного корабля. Кают-компания.

Свободных мест нет, собрался весь экипаж. Кэррис проходит к своему креслу:

– Есть интересная новость. Только что получен ответ на наш первый отчёт. Неожиданно быстро, гиперпространство вещь непредсказуемая. Так вот, Совет принял решение вступить в контакт с альфийцами. И, независимо от результатов переговоров, начать заселение Тирруса. Есть два варианта: искусственный купол или создание атмосферы. Возможно они будут объединены, нам важно время. Главное что альфийцы нескоро смогут на него претендовать. Нам приказано готовить почву для контакта. В отчёте о последнем происшествии я указал потерю челнока, о судьбе экипажа пока не докладывал. Так что если мы сможем связаться с Джанги, выдадим его нахождение там за налаживание контактов. Лишь бы с ним ничего не случилось. Завтра возобновляем сигнал, надеюсь, ему удастся его принять.

– Капитан, – поднялся Мьюри, – у ребят есть одна идея. Что если мы своруем еще один спутник, но на этот раз притянем его сюда и перенастроим. Если получится, то сможем отправить сигнал на его коммуникатор. Или хотя бы получим возможность пеленговать его местонахождение.

– Как вы это себе представляете? Расстояние то какое, зонд его месяц сюда тянуть будет.

– Один да, а если сразу четыре? И магнитное поле сильнее станет, и скорость можно увеличить. Дня за два притянем. Раз они заговорили в новостях о пришельцах, нам уже можно меньше шифроваться. Всё равно на контакт идём.

– Вот именно! – поднял палец капитан. – Идём на контакт, а сами занимаемся воровством! Нет, отпадает. И тот спутник вернём на место, как только наладим связь с Джанги.

– Они значит, наш челнок уничтожили, а мы с ними любезничаем, – недовольно высказался Марриси. Он теперь старший спецгруппы.

– Они в своём праве, мы без разрешения вторглись на их территорию, – сдержанно ответил Кэррис. – Вот если они не пойдут на переговоры и не вернут Джанги… Тогда по другому поговорим.

– Жду не дождусь, – отозвался Марриси.

– Пока приоритетный вариант – наладить связь с Джанги. Если в ближайшие три дня не удастся – запускаем сообщение для альфийцев через их телеканалы. Прервать их трансляцию и вставить свою труда не составит. Бирри, как ты думаешь, не скажется негативно на Джанги пребывание в насыщенной кислородом атмосфере?

– Нет, капитан. Концентрация кислорода не настолько высока, вызовет только гиперактивность. Но желательно не затягивать его нахождение там. А вообще, я удивляюсь, что его до сих пор не задержали, – с волнением в голосе отвечает Бирри.

– Это может произойти в любой момент. Лишь бы он не стал играть в разведчика и гордо хранить молчание. Поэтому и готовимся к выходу в телеэфир, если он не появится на связи.

Москва. Ул. Лубянка д.2, ФСБ России.

– Кононова ко мне! – отрывисто приказал Александр Васильевич дежурному, поднимаясь в свой кабинет на втором этаже. Он только что вернулся из Генштаба, где общался со своим коллегой-смежником. Ничего утешительного пока не было. Впору садиться писать рапорт.

Отмахнувшись от предложенного секретарем чая, достал из бара бутылку HINE RARE VSOP, коньяка стоимостью 8 тысяч рублей. Бюджетный вариант, но и случай не праздничный. Успел принять пятьдесят грамм успокоительной жидкости и спрятать бутылку до того, как в дверь постучали.

– Вызывали товарищ генерал армии? – высокий смуглый майор с тонкой полоской усиков. Сколько он сражался за право их носить!

– Проходи. Садись. Если сейчас скажешь что ничего у тебя нет, то лучше пойди, застрелись!

– Обижаете товарищ генерал армии!

– Ну?

– Татьяна Игоревна умная женщина. К тому же бывший внештатный сотрудник и знает специфику нашей работы. Тем более мальчик у нас, – начал расслабленно майор, но после напряженного взгляда начальника заторопился: – Она подтвердила предполагаемую нами версию. Её сын случайно (по её словам) попал на инопланетный корабль. Они брали образцы в воде и захватили его во время купания. Через два дня вернули назад, именно в этот момент их, так называемый челнок, мы и сбили. Случайно на Земле остался один из пришельцев, подросток, ровесник старшего сына Шуваловой. Внешнее сходство с человеком очень большое, только цвет кожи действительно ярко-желтый. Узнав о пропаже американского спутника, пришелец предположил, что это сделали его сородичи, для установления контакта с ним. Так как способ связи придумать не смогли, решили попросить помощи у Максима Шувалова. Предполагая, что находятся под наблюдением, разработали план. Родион Шувалов с пришельцем следуют в Москву самостоятельно, попутным транспортом. Татьяна тем временем прибывает в Москву раньше, договаривается с бывшим мужем и, если опасности нет – сообщает сыну об этом условленным способом.

– Отлично! – потёр руки директор. – Ты ей веришь?

– Частично. Некоторые детали она скрывает или искажает, но основное соответствует правде. В частности, я думаю, ей известно куда мог пойти Родион. На самом деле его засекли в момент выхода в сеть в Питере. Но опоздали буквально на десять минут. С кем он находится – известно, на этого человека, точнее на эту, скоро выйдем. Дело поимки – пара часов. Отрабатываем связи его спутницы, проверяем камеры по городу. Он, кстати, перекрасил волос. Я взял бы его к нам на службу – готовый агент!

– Согласен, получше будет некоторых из наших. Фоторобот пришельца составили? Как он с такой кожей остается незамеченным?

– Сейчас работаем. А с кожей просто: лицо и руки обработали кремом для искусственного загара. Теперь он выглядит очень смуглым.

– Очень хорошо! – настроение директора неуклонно поднимается. – А что известно о корабле? Где он, сколько их? Какие планы? Откуда они, в конце концов?

– С этим сложнее. Татьяна знает мало, а Даниил на контакт не идёт. Вообще не желает разговаривать, ни угрозы, ни уговоры не действуют. С учётом скорой поимки объекта переходить к форсированным методам не счёл необходимым.

– Даже если до утра не возьмём, президенту есть что доложить. Но всё равно, поработай с ними еще, выжми сколько сможешь… А утром, часов в шесть, приведешь мне этого Даниила, пообщаюсь лично. Это если пришельца не доставите к тому времени.

Глава 12

Москва. Ул. Лубянка д.2 ФСБ России. 5.35 мск.

– Кофе и Кононова, – не останавливаясь в приемной, распорядился директор ФСБ. Мешки под глазами свидетельствовали либо о бессонной ночи, либо о проблемах с почками. Войдя в кабинет, тяжело уселся в кресло и застыл на время. Потом одной рукой подвинул ближе написанный вчера рапорт. Как бы ни сложилось, а нужно брать с собой. Аккуратно вложил в файлик, потом в папку.

– Разрешите, товарищ генармии, – Кононов выглядит не лучше. Вот кто точно не ложился.

– Что, Денис, твои обещанные два часа еще не истекли? – без особых эмоций поинтересовался директор.

– Истекли, товарищ генерал, виноват. Но примерный район определен, личности установлены. Видео с камер наблюдения пригородного железнодорожного вокзала очень хорошего качества. Отрабатываются наиболее вероятные маршруты, задействована авиация. На этот раз им не уйти.

– Звонка не было?

– Нет, ожидаем. По плану сегодня должны звонить. Я считаю, следует Шувалову доставить на квартиру к Максиму Шувалову. Могут звонить как на городской, так и на мобильный. Не исключено, захотят с ней поговорить.

– Тогда и пацана тоже. О чём уславливались, она рассказала? Уверен, что не предупредит о засаде?

– Уверен, – кивает Кононов. – Ей свои дети дороже. Мы пообещали, что Родиону ничего не будет. Да по сути, его и не в чем обвинить, нет статьи за укрывательство инопланетян. Я думаю, мы возьмём их раньше, чем они позвонят. В худшем случае сразу после звонка. Если судить по их предыдущим действиям, то звонить будут с чужого телефона и в людном месте. Для этого им нужно выбраться в город, а все пути блокированы.

– Обнадёживает, но до девяти, если не возьмём, то докладывать мне нечего президенту, – вздохнул генерал. – Давай мальчишку, попробую хоть что-то с него вытрясти.

Открыв дверь, Кононов пропустил в кабинет Даниила, в сопровождении лейтенанта. У Дани взлохмачены волосы, глаза красные, веки припухшие. Выглядит как потрёпанный воробей. Передав мальчика майору, сопровождающий удалился.

– Здравствуй Даниил, – приветливо обратился генерал. – А почему у него глаза красные? Вы его били что-ли?

Последний вопрос адресовался Кононову.

– Нет, что вы! Просто мы…, у него бессонница была!

Даня бросил на майора косой взгляд исподлобья.

– Ты может, есть хочешь? Или пить? Денис, распорядись насчёт чая и сладостей.

Усадив Даню на стул, генерал сел на соседний.

– Я понимаю твоё стремление защитить брата. Но ты должен понять, мы ему не враги. И тому, пришельцу, тоже ничего плохого не сделаем. Я тебе открою тайну: американские агенты также объявили за ними охоту. Представляешь, что будет, если они первые их обнаружат?

– Я ничего не знаю, – ответил угрюмо Даня, не поднимая головы.

– Да я и не спрашиваю, где их искать. Мы их практически уже обнаружили, днём они будут здесь. И вы с братом поедете домой, – генерал обрадовался хоть такой реакции.

– А Джани?

– Его зовут Джани? Он на самом деле ровесник твоего брата или так выглядит? Остальные, такие как он?

Но Даня уже замкнулся. Не взял он и принесенный чай с печеньем. После бесплодных попыток добиться хоть слова, генерал посмотрел на часы:

– Пора. Даниил, мама сейчас поедет на квартиру к твоему отцу. Если ты пообещаешь, что будешь её слушать и скажешь по телефону то, о чём попросят, тогда поедешь с ней. Так что, обещаешь?

– Да, – с небольшой задержкой кивнул Даня.

* * *

Я проснулся первым. Перелез через Родиона, кровати оказалось всего две – на одной спали девчонки, на второй мы. Вышел во двор, потянулся. Эх, хорошо! Поднял голову посмотреть на восход солнца… Это еще что такое? Отступаю под навес, хотя устройство кружится в стороне. Это наверное то, что Родик называл дроном. И он тут явно не зря летает. Возвращаюсь в домик.

– Родя, вставай, – тормошу друга, – Там что-то летает.

– Да, щас…, я немного еще…, – сонно бормочет Родик, потом вдруг рывком подрывается. – Где летает?

– Уходить нужно, – мрачно процедил он, после наблюдения за летающей штукой.

– Куда? Звонить нельзя, в город нельзя. Тут и то нашли, – приуныл я.

– За границу уйдём! – придумал Родик. – На Украину. Или на Донбасс, там нас точно никто не найдёт!

– А у тебя точно чипа нет? Как нас нашли?

– Какой чип? Да и не нашли еще, наугад летает. Думаю, узнали про Людку, а дальше нетрудно было. Скоро вычислят, где её дача. Придётся нам самим дальше, и так девчонок подставили. Ой, блин, еще и голова болит!

Вчера обследуя подвал, в поисках мангала, обнаружили большую емкость с жидкостью. Литров десять перебродившего сока. Люда сказала, что дядя еще делал, а он уехал десять лет назад. На меня почему-то спиртное почти не подействовало. А вот на ребят… Особенно Родик буянил и обзывал меня роботом. Девчонки всё тянули танцевать, только музыки не было. Родик и телефоны их заставил выключить и батареи вынуть. Потом девчонки приставали ко мне, даже подрались между собой. Так и уснули когда дрались, пришлось мне их относить на кровать. А потом и Родика. Короче, только шашлык вчера порадовал – объедение!

– Ой, что ж мне так плохо, – заныла Катя, а Люда послала нас куда-то и вставать не захотела.

– Катюха, мы уходим, похоже, сюда скоро придут. Если что, вы ничего не скрывайте, только про то, что он пришелец, ты ничего не знаешь, – инструктирует Родик.

– Я с вами!

– Не дури, с нами опасно. Да и нам легче одним уйти будет. Куда пойдем – не скажу, сама понимаешь…

Катя нехотя согласилась. Прощались недолго, быстро побросали в рюкзаки вещи, немного еды. Домик крайний у леса, в него и уходим. В смысле в лес, а не в домик. Дрон уже улетел, вокруг тихо.

– Пойдем пешком до Украины? – интересуюсь я.

– Две тысячи км? Нет, с одной стороны пешком было бы надёжнее. Но слишком долго. Попробуем попутными, тут трасса недалеко.

Лес тут другой, не такой густой. И сухо. Легко идти.

– Нужно нам было к дяде Коле пойти, – сожалею я.

– А ты думаешь, они не видели моё фото? Могли даже позвонить и сообщить, что мы с ними ехали. Нам нужно было сразу в другой город уезжать.

На трассу вышли минут через сорок. Родик всё оглядывался, опасаясь погони, но пронесло. Зато первый автомобиль, появившийся на дороге, оказался полицейской машиной. И спрятаться мы не успеваем.

– Идем спокойно, не оглядывайся! – прошипел Родик, отворачиваясь в противоположную сторону от подъезжающего авто. – Вдруг проедут мимо.

Не проехали. Резко затормозили впереди нас. Открылись сразу две двери, и выскочило два радостно-возбужденных полицейских. Им что, премию пообещали? Увы, не получат. Гипноизлучатель совсем не похож на оружие, поэтому они даже не остановились. Так и упали плашмя, лицами вперед.

– Ты что?! – обернулся ко мне ошарашенный Родик. Но быстро пришел в себя. – Хотя правильно сделал. Давай их в кусты тянем!

– Зачем? А машина? – я сам в шоке, впервые применил по людям.

– На машине поедем.

– Ты умеешь ею управлять? – засомневался я.

Как выяснилось, управлять он умеет теоретически. То есть ездил на симуляторе в игре. Хорошая, наверное, игра была, так как мы смогли тронуться с места. Правда, сразу же заглохли. Так и ехали, дергаясь и виляя по всей дороге. Вскоре за нами выстроилась вереница машин, не рискующих обогнать полицейских. Пришлось на время остановиться на обочине, пропустить.

– Седьмой, вы где? Сколько вас ждать? – ожила внезапно рация. Меня передёрнуло от неожиданности, Родик тоже вздрогнул.

– Лучше нам развернуться, – сделал он вывод. Поехали в обратную сторону. В каком направлении Украина, всё равно не знаем, спросить не у кого. У Родика стало лучше получаться, уже почти не виляет и скорость прилично набрал. Рацию выключили, чтобы не надоедала. Я порылся в открывающемся ящичке и нашел журнал с картами. Развернул его на передней панели, случайно задев при этом тумблер. Взревела сирена.

– Твою ж дивизию! Ты меня заикой сделаешь! – заорал Родик. – выключи эту хрень!

Навстречу показалась еще одна полицейская машина. Приехали, гонки устраивать мы не сможем – убьемся. Проскочив мимо нас, машина резво развернулась и включив сирену пристроилась сзади.

– Что делать будем? – спрашиваю Родика.

– А я знаю? Заложников нужно взять! Остановим автобус с пассажирами и будем требовать самолёт и чемодан баксов! Эх, зря пистолеты не забрали у полицейских!

По тону непонятно, шутит или всерьёз. Для шуток как бы не время.

– Родион и Джани, остановите авто! – раздался усиленный чем-то голос из преследующей машины. – Скрыться вы не сможете, дороги блокированы! Вам ничего не угрожает!

Вот как, уже и имя моё знают!

– Чуть медленнее, пусть догонят, – говорю Родику и перевожу гипноизлучатель на максимум. – Только не останавливайся!

Перебираюсь на заднее сидение, открываю левое окно. Вот полиция пошла на обгон, прижимают к обочине. Сирена давит на нервы. А как вам такое? На вытянутую руку с прибором среагировали – немного вильнули в сторону. И дальше …. улетели с дороги в кювет. Хорошо хоть не перевернулись. Отдыхайте ребята!

– Круто! Сейчас свернем на первую же проселочную дорогу, а там бросим машину! – кричит Родик.

Я молчу. Сколько мы сможем так? Всё равно поймают, окружат и гипноизлучатель не поможет. Был бы бластер… Да что я глупости говорю, стрелять в людей не стал бы ни за что.

– Родик, если меня поймают, тебя должны отпустить? – Родион молчит. – Сообщишь тогда моим. На русском языке голосовое сообщение, так как мы те размещали. Пусть знают.

– Не спеши сдаваться, мы еще поборемся! – Родик увеличивает скорость, но не вовремя, как раз поворот. Не вписались, машина слетает с дороги и упирается в густые заросли. Я даже испугаться не успел. Выбираемся из машины, я молча, а Родик с незнакомыми выражениями. Захватив рюкзаки, мчимся дальше вглубь леса.

– Стой, не могу больше! – Родик прислоняется к стволу дерева, тяжело дыша. – Я сейчас позвоню, уже можно. Где мы находимся и так знают.

Достает телефон, вставляет батарею, включает.

– Сеть лишь бы была. О, пара палочек есть! – нажимает вызов, нервно кусая губы, ждёт.

– Мама! Мы? Где-то в лесу. Да, вдвоём. Вы как? Что? Сейчас!

Переключает звук на громкую связь. Из динамика слышно голос мамы Тани:

– Ребята, Максим записал радиосигнал. Женя, твои друзья сообщают, что ты должен вступить в контакт с властями. Твой командир Тимаро лично отдал такой приказ. Женя, ты меня понял?

– Да, я понял, – отвечаю, ничего не понимая. То, что они под контролем, это ясно, но что она хочет, чтобы я сделал? Продолжал скрываться? Теоретически с корабля могли и на русском языке отправить сообщение, пусть плохом, но разборчивом. Но имя Кэрриса Данька знал. Дают понять, чтобы мы не верили ничему?

– А где Даня? – спрашивает Родик.

– Он здесь. Даня, скажешь что-нибудь?

– Уходите!! Тут засада! Не верьте им! – надрывный крик Даньки сменился шумом и приглушенными голосами. Потом раздался мужской уверенный голос.

– Джани! Я к Вам обращаюсь! Послушайте, мы гарантируем вам неприкосновенность. Как представитель инопланетного разума вы будете обладать всеми дипломатическими правами. Всё, что мы хотим – это установить контакт с вашей расой. От лица правительства приношу свои искренние сожаления за сбитый нами Ваш аппарат. Это досадное недоразумение.

– Кто вы? – прервал его Родик.

– Я начальник отдела Федеральной службы безопасности, майор Кононов.

– И вы говорите от имени правительства? Не вешайте нам лапшу!

И отключил телефон. Сидим в траве, молчим. Перевариваем.

– Родя, мы не уйдём ….

– Им нельзя верить! – вскочил Родион. – Они всё обещать будут, пока ты не окажешься у них в руках. А потом станут из тебя всю информацию выпытывать!

– Я ничего не знаю секретного. Никаких технологий, тайн. Про планету нашу могу рассказать, так вы всё равно туда не долетите в ближайшие сотни лет. Почему твоя семья должна из-за меня страдать? Что сейчас с ними могут делать? Это бессмысленно, раньше, чем прилетит следующий корабль, меня с Земли не заберут. А кораблю к Земле лететь три – четыре месяца. Столько времени скрываться не получится.

– И дольше можно, – возражает Родик, но уже потухшим голосом.

– Родя, мы с тобой здорово их провели и не один раз. А теперь включи телефон. Пожалуйста.

Пришлось силой выдирать у него из рук аппарат и разбираться, как он работает. Разобрался.

– Да? – тут же отозвался голос майора Кононова.

– Шлите вертолёт. Пеленг возьмёте по телефону? Но сразу предупреждаю! Мои друзья должны быть отпущены домой и с них сняты все обвинения! Иначе я с вами разговаривать не стану!

Москва. Кремль. 09.36 мск.

Бледный директор ФСБ навытяжку стоит перед сидящим за столом президентом. Тот задумчиво рассматривает рапорт, вращая двумя пальцами авторучку. В кармане директора тенькает сигнал СМС. Рука непроизвольно дернулась, но тут же вернулась на место.

– Да посмотрите уже! – сердито позволил президент.

По мере чтения на лицо директора начинают возвращаться краски.

– Разрешите доложить! Операция по захвату пришельца прошла успешно. В данный момент его доставляют на аэродром, через час он будет в Москве!

Глава 13

– Наш самолёт набрал высоту, можете отстегнуть ремни безопасности. Если вам что-то понадобится, нажмите кнопку вызова, – улыбаясь, сообщила девушка в форменной одежде. Индивидуально нам с Родионом, так как мы – единственные пассажиры в довольно большом салоне. Не считать же пассажирами группу сопровождения, сидящую сзади. Самолёт странно вибрирует, нет у меня доверия к этой железной штуке.

– Родя, а они, в смысле самолёты, никогда у вас не падают?

– Бывает иногда, – Родик немногословен. Переживает, что не выполнил миссию спасения пришельца.

Вертолёт и то надёжнее выглядит. За нами их целых три штуки прилетело. Минут через пятнадцать, мы успели уничтожить гипноизлучатель, чтобы технологию не выдать. Электронную часть раздробили камнем в пыль и всё закопали под деревом. Коммуникатор оставил, связь – это не оружие, пусть изучают. С первого вертолёта высыпал десяток бойцов в камуфляжной форме и масках. К нам подходить не стали, окружили широким кольцом. Из второго, приземлившегося через пять минут, спрыгнули всего двое. Мужчина и девушка. Причем девушка Родику откуда-то знакома, не успел уточнить.

– Ну что, бродяги, набегались? – весело спросила она. Да, они переиграли нас, могут радоваться.

– Ребята, я надеюсь, вы в дальнейшем будете себя разумно вести? – придержав за плечо девушку, вперед выдвинулся мужчина. – Я подполковник Разумов, это мой помощник, мы сопроводим вас в Москву. Обойдёмся без наручников и применения силы?

– У вас дипломатов в наручниках возят? – иронично интересуюсь я. – Мне обещали дипломатическую неприкосновенность.

– Нашёл кому верить, – бурчит Родик.

– Разумеется, мы выполняем свои обещания, при условии, что и вы не нарушаете договорённостей, – невозмутимо ответил подполковник. Службу он не назвал, но и так понятно. – Оружие сдадите добровольно?

– У нас нет оружия, – протянул ему рюкзак, – проверьте.

Два вертолёта с солдатами остались прочесывать местность, не знаю, что они рассчитывают найти. А нас отвезли в аэропорт и через несколько минут мы взлетели.

– Родя, да не переживай ты, – не оставляю попыток успокоить товарища. – У нас изначально не было шансов. Никто не виноват, ваши службы хорошо работают.

– Ты им не поддавайся, – шепотом советует Родик. – Если что, угрожай, говори, что за тебя всю планету уничтожат без разговоров.

Ну врать я не буду. Не думаю, что ради меня пойдут на такое. Нам нужно договориться, а не воевать.

– Ребята, можно к вам? – девушка присела на свободное кресло рядом. В самолёте два ряда по три кресла. Родик отвернулся в окно, предоставляя мне самому отвечать.

– Да. Только я ничего вам рассказывать не буду.

– И не надо! Я просто поболтать. Меня Марина, кстати, зовут. А тебя Джанги? Что это имя обозначает?

Хитрая. Явно психологию изучала, сначала вовлечь в разговор ни о чем, потом ненавязчиво выпытать всё.

– Оно ничего не обозначает, просто набор звуков, – отвечаю чистую правду. Марина не поверила, вижу по лицу. – У нас имена присваиваются ребенку автоматически, системой. Просто уникальный произвольный набор звуков. Но он очень длинный, поэтому для общения его сокращают.

– Ой, как интересно! А тебе сколько лет? Ничего, что я на ты, а то нам на самом деле сказали – обращаться как с дипломатом.

– Ничего, в моем языке нет обращения «вы», так что для меня безразлично. А лет мне шестнадцать, ваших, – немного прибавил для солидности.

– А мне двадцать два! У вас весь экипаж звездолёта такой молодой, или ты самый младший? – плохо она психологию учила, форсирует развитие.

– Ты тоже молодая для такой должности, помощник целого подполковника! – ухожу от ответа.

– На самом деле я всего лишь на практике, – Марина наклонилась к моему уху и продолжила шепотом: – Просто у меня папа большая шишка, вот со мной и носятся.

– Считай, что мы с тобой в этом похожи, – напускаю тумана.

– Ты так хорошо говоришь на русском, долго учить пришлось? – зашла с другой стороны.

– Недолго. У меня хорошая память. Можешь проверить, дай мне любой текст.

У бортпроводницы нашлась книга. Прочитав за десять минут полсотни страниц предлагаю Марине следить за текстом. И воспроизвожу их дословно по памяти. Зрители впечатлены, даже подполковник, который незаметно подобрался ближе и сидит сразу за нами. Шесть бойцов в конце салона также прислушиваются.

Так коротаем время. Отражаю попытки выведать информацию, перевожу в шутки или уклоняюсь от ответов. Не отказался от обеда, уничтожил две порции. Слишком уж они маленькие оказались. Родик тоже поел, немного успокоился, но в разговоре участия не принимает.

– Джанги, – просит Марина перед посадкой. – Мы с тобой уже хорошо друг друга узнали, скажи, чтобы меня оставили при тебе. Обещаю, что буду бороться за твои интересы. Да и тебе лучше со мной общаться, чем с теми старыми хрычами, которые сейчас за тебя примутся.

– Почему бы и нет? – соглашаюсь я. – Тогда первое моё требование: Родиона со мной не разлучать, и я хочу увидеть Даню и их маму. До этого никаких разговоров ни с кем не будет. Все переговоры через тебя.

– Отлично! – засияла Марина. – Положись на меня!

Долетели, как ни странно. Я почему еще стал общаться с Мариной – чтобы не так бояться лететь. Вся их техника такая опасная! Только когда коснулись земли, успокоился. Прибыли в их столицу, посмотрим, что за город. Если мне дадут смотреть, а не запрут в лаборатории.

Выглядываем с Родиком в иллюминатор. Самолёт останавливается, наблюдаем шесть чёрных автомобилей и группу людей около них. Вокруг самолёта оцепление.

– Это нас так боятся? – спрашиваю у Родика.

– Нет, они обеспечивают вашу безопасность, – отвечает вместо него подполковник. Марина уже спускается по трапу. Нас пока попросили посидеть. Вот Марина направляется, видимо, к старшему – высокому мускулистому мужчине. Что-то энергично ему рассказывает, тот сильно недоволен. По губам читать не умею, но кажется, её идея быть моим адвокатом не пришлась ему по вкусу. Но вот она возвращается, вижу улыбку на лице. Да, папа у неё точно очень большая шишка.

– Всё в порядке, можете выходить, – приглашает она.

– Куда нас повезут? – спрашивает Родик.

– В одно секретное место, – чуть замешкавшись, говорит Марина. – Татьяну и Даниила привезут туда, как вы и просили.

– В тюрьму, то есть, – с выражением лица «я так и знал», кивает Родик.

– Да в какую тюрьму! – возмущена Марина. – Это загородная резиденция министерства обороны, просто она наиболее безопасное место.

– Вот Родя, как о нас заботятся! А мы по лесам столько времени шлялись, как только выжили!

Выходим из самолёта. Все уставились на меня, как на зверушку в зоопарке. Внизу трапа встречает этот, высокий.

– Майор Кононов, – представляется. – С прибытием! Прошу в машину.

И сразу же попытались нас с Родиком посадить в разные машины. Я уцепился за руку Родика и выразительно смотрю на Марину.

– Товарищ майор, я предупреждала, – с готовностью выступила она. – Зачем вы сразу осложняете отношения?

– Какие осложнения, я об удобстве забочусь! Все в одно место поедем. Никаких проблем, хотите – садитесь вместе, – недовольно согласился Кононов.

Марина, опередив его, устраивается рядом с нами. Прижалась ко мне, хотя машина просторная. Я не отстраняюсь, пусть думает, что поддаюсь на её обаяние. Посмотрим…

Москву мы так и не увидели. Из аэропорта за час доставили в хорошо охраняемую резиденцию. Среди лесного массива, за двумя рядами ограждений. Отсюда не сбежишь. Заехали в подземный огромный гараж, выходим. Майор отозвал Марину в сторону, в чём-то убеждает. Вот она подходит ко мне:

– Джанги, сначала нужно пройти обследование. Это просто формальность, сам пойми – чужая планета, вирусы и прочее. Мало ли что ты мог подцепить за это время.

– Я здоров, ваши вирусы на меня не действуют.

– Извините, уважаемый представитель инопланетного разума, – подошел Кононов. Говорит серьезно, но и так понятно – он сильно недоволен тем, что не он отдает команды. – С вами захотят встретиться высокопоставленные чиновники, вплоть до президента. Мы должны убедиться, что Вы также не представляете для нас опасности, в плане вирусов и прочих возможных неприятностей.

– Согласен, вы имеете право убедиться в этом, – соглашаюсь, чуть подумав. – Но ничего выходящего за рамки обычного обследования. Родион пойдёт со мной, его также обследуйте. Мало ли что он мог от меня подцепить.

А главное Родик скорее, чем я поймёт, если обследование выйдет за рамки обычного. Кто знает, как они его проводят, вдруг захотят через задний проход анализы брать?

В медицинском блоке нас встретили целых пять человек в халатах. Две женщины и трое мужчин. И попросили всех лишних удалиться. Марина пыталась возмущаться, но я сам попросил её ждать за дверью. Так как подозревал, что меня попросят полностью раздеться, чего при ней я делать не стану. Так и получилось. Нам сначала предложили принять душ, а когда мы вышли из него одежды не оказалось.

– Вы получите новую, сразу после обследования, – пообещал бородатый врач в очках. Они даже себе зрение не умеют восстанавливать! Врачи сами себя вылечить не в состоянии. Так я ему и сказал, он не обиделся. Спросил только, какие болезни у нас бывают. Ответил, что не знаю, как наши болезни переводятся на их язык.

Особо ничего страшного с нами не делали. Родик один раз только возразил, против рентгеновского аппарата. Врачи не стали настаивать. Кровь пришлось разрешить взять, варварским способом, иглой! Мочу тоже не жалко было. Возжелали было и сперму на анализ, но тут я и без Родика послал их. Родика обследовали чисто символически – заглянули в рот и померяли давление. Хотя кровь тоже брали.

– Вот видите, ничего страшного, – встречает нас на выходе Кононов.

– А где Марина?

– Начальство приехало, докладывает, – чуть иронично улыбнулся майор. – Джанги, Вы готовы сейчас беседовать или сначала хотите отдохнуть?

– Во-первых, обращайтесь на ты, мне так привычнее. Во-вторых, прежде чем беседовать, выполните моё условие. Я о моих друзьях.

– Все находятся здесь, как Вы…, ты и просил. Можешь прямо сейчас их увидеть. Так я могу доложить руководству, что ты готов ответить на вопросы? – настаивает майор.

– Дайте мне пообщаться сначала со своими, а потом посмотрим. И вещи нам вернут?

– Разумеется. Их постирают, приведут в порядок. Они, как бы вам помягче сказать, уже издавали запах, – майор явно издевается, обижен, что предпочел Марину ему.

– Я о тех вещах, что в рюкзаках и карманах.

– Они будут доставлены в Вашу комнату, – сухо ответил Кононов.

Пока со мной считаются, долго ли это продлится, неизвестно.

Идём в сопровождении майора по мягкой дорожке, широким коридором. На небольшом удалении за нами следуют два парня, ростом метра под два и мускулатурой не обижены. В строгих костюмах с галстуками. На стенах вдоль коридора картины, висят цветы в горшках. Кононов открывает двустворчатую дверь. Широкий зал, много зелени, на черном кожаном диване сидят Татьяна Игоревна и Данька.

Встреча получилась скомканной. Данька вообще хмурый, Родион тоже. Мама Таня обняв меня, начала извиняться, что так получилось. Хорошо, что Кононова вызвали по рации, а сопровождающие стоят с той стороны двери.

– Так, успокоились все! – беру инициативу в свои руки, – Никто ни в чём не виноват. Кроме меня. Мы вас вовлекли во все это, вы не должны из-за нас страдать. Поэтому я потребую отпустить вас домой, и буду общаться с ними только когда мне по видео покажут, что вы на месте.

– Я тебя не брошу! – ожил Данька. – Ты ничего не знаешь, тебя обманут.

– Я тоже! – поддержал Родик.

– А ты вообще молчи, не смог спрятать как следует, – оторвался на него Даня.

– Стоп! – обнимаю обоих братьев, – Я сам решил сдаться. Ничего мне не сделают. И оставаться со мной не нужно, мне так будет легче. Чем больше я буду требовать, тем больше буду потом им обязан, лучше, если на меня нечем будет давить. Но общаться мы будем, надеюсь, доступ к сети я выбью.

– Тогда я останусь в Москве, у папы, – не сдается Даня. – И мы будем встречаться.

– Это было бы здорово, – смотрю на Татьяну Игоревну. Она разводит руками – что я могу?

Разговор прервал вошедший Кононов:

– Джанги, можно Вас на минутку?

– Да, – подхожу к нему.

– Не здесь, выйдем.

Пообещав вернуться, иду следом за ним. В коридоре он заводит меня в небольшую нишу со скульптурой, предварительно приказав охране не следовать за нами.

– Я хотел бы прояснить некоторые моменты, – начинает он. – Во-первых, старший здесь я, независимо от того что эта мажорка о себе возомнила. Твой статус пока непонятен никому, мы не понимаем, что ты из себя представляешь, и чего от тебя ожидать. Можно принять тебя как за инопланетянина, так и шпиона из любой страны с некоторыми отклонениями от нормы. И решение этого вопроса за мной. То есть прежде чем я не буду уверен в твоей принадлежности, никто с тобой общаться не будет. Соответственно, предлагаю полную откровенность с твоей стороны, взамен на поддержку с моей.

Не всё понял из его речи, но общий смысл уловил. Отказываться глупо, пусть они между собой дерутся за меня, а я буду извлекать пользу.

– Слушай майор, я только за! Пока со мной по-хорошему, я готов сотрудничать.

– Отлично! Тогда первый вопрос: мне нужно стопроцентное доказательство, что ты инопланетянин. Пока я в этом совсем не уверен. Медики также в затруднении. Сложно поверить, что пришелец так похож на нас. Или ты занял чужое тело?

– Это не так просто, – я призадумался. – Тело моё, но доказать… Мне нужна связь с кораблем, других способов я не вижу.

– Где ваш корабль? Американский спутник ваших рук дело? – оживился майор.

– Не исключено, если с него есть сигнал на нашем языке. Дайте мне связь, и вы получите доказательства, – обхожу вопрос о местонахождении корабля.

– Каким образом можем связаться с кораблем?

– Видеосигнал с любого вашего спутника с моим изображением. Я им говорю: на какой частоте и как выйти на связь, дальше разберетесь. Или предложите свой вариант.

– Хорошо, решим. Еще вопрос: как ты усыплял полицейских?

– С помощью специального устройства. Его я уничтожил, – сообщаю чуть злорадно.

– Допустим. Кто еще знает о твоем происхождении? Кроме Шуваловых и Екатерины Метешиной.

– Какой Екатерины? Катя? Что вы с ней сделали? – стоило этого ожидать.

– Ничего страшного, отправили на отдых в спец. санаторий. Пока ситуация не прояснится утечки информации быть не должно. Так что и твои друзья пока будут под наблюдением, если хочешь – поселим с тобой. Татьяну Игоревну отпустим домой, она человек взрослый, достаточно подписки.

В конце коридора послышался шум. Громкий разговор. Кононов выглянул из ниши.

– Пропустите!

К нам подлетает разъярённая Марина.

– Это что за беспредел? Как они смеют меня не пускать?

– Еще скажите, что дяде пожалуетесь, – фыркнул майор.

– При чём тут дядя? Мы ведь договорились, я работаю с Джанги!

– Да ради бога! Никто не возражает! – Кононов незаметно подмигнул мне. – Но безопасность тут обеспечиваю я, и мои люди подчиняются только моим указаниям.

– Вечером сюда приедет президент! Все ждут его, он сказал без него никому не показывать Джанги.

– Вот же…, – майор выругался. – Ладно, давай сейчас разместим гостей, потом обсудим.

Возвращаемся в комнату отдыха. Обрадовал ребят сообщением, что они остаются со мной. Мог бы попытаться настоять чтобы их отпустили, но… Позволил эгоистичным побуждениям взять верх – мне то с ними лучше будет. Даже если отпустят, все равно там будут под контролем, ни шагу со двора. Поэтому попрощались с мамой Таней и пошли осваивать новое жильё.

Нас поместили в двухкомнатный номер со всеми удобствами. Я в таком за всю жизнь не был, думаю, у нас члены Совета в таких только живут. В спальне только две кровати, но широкие. Зато в гостиной мягкий диван с креслами, огромный экран на полстены, аквариум с крупными рыбами, потолок меняет с пульта фон и освещение, температура тоже регулируется. Ванная также напичкана электроникой, подсветка, аэрация. Жить короче можно, единственный недостаток – к сети подключение пока не дали. И телефоны у ребят отобрали. Отрезали от мира. Двери не замыкают, но на выходе дежурят два амбала. Кононов сказал, что позже покажет, где нам можно ходить (с сопровождением).

– Они не сомневаются, что ты пришелец, – говорит Даня, – так что ты не менжуйся. Требуй с них всё что хочешь!

– А ты что хочешь? Меня пока все устраивает, главное – со своими связаться.

– Вы бы меньше болтали, – предупреждает Радик. – Нас слушают, я не сомневаюсь.

– Пусть слушают, – отмахиваюсь я, – ни я, ни вы ничего секретного не знаем. А нас кормить вообще собираются?

Родик вышел, потребовал у охранников обед. Через двадцать минут девушка на тележке доставила нампищу. Не много, но всё вкусное и, как сказали ребята, очень дорогое. Мне понравилась икра, попросил еще принести. Принесли, не пожалели, даже два сорта – черную и красную. После обеда долго расслабляться мне не дали, вызвали для допроса (так Родик прокомментировал). Сначала одна Марина, а потом пришел и Кононов, но разговор у нас не получился. Я заявил, что пока мои не подтвердят мою принадлежность и полномочия – ничего рассказывать не буду.

– Хорошо, – помедлив, согласился Кононов. – Я дам тебе прослушать запись со спутника. Но с условием, что ты её нам переведешь! Дай слово!

– Даю! – ни на секунду не задумался. Ничего секретного мне не скажут, а если что: слово, вырванное под принуждением, не считается!

И я услышал голос Бирри! Как я по ней соскучился! Самое главное из записи я узнал, что они прослушали мои сообщения! Так что мы были на правильном пути.

– И? Что поведаешь? – майор в нетерпении.

– Они получили мои сообщения через Ютуб. Сказали, что заберут меня чуть позже, чтобы я был осторожен. Разрешили в крайнем случае войти в контакт с властями. Так что они готовы к общению с вами.

Утаил совсем немного. Бирри сказала, что забрать меня смогут месяца через три, не раньше. То, что через это время прилетит другой корабль, я и сам догадался.

– И всё? – майор разочарован.

– А что вы хотели услышать? – удивляюсь я.

– Хорошо, давай тогда запишем твоё видеообращение. Потом подумаем, как его лучше отправить.

С записью возились часа четыре. Сначала от меня потребовали говорить на русском языке. Пришлось немного соврать, что их язык знаю только я. Не очень далеко от истины, программу то я не доработал, как следует. Марина меня поддержала, напомнив майору, что запись будет в открытом доступе и её смогут увидеть случайные люди. Зачем давать кому-то информацию? С неохотой Кононов признал её правоту. Составили сначала текст на русском, попросили написать дословный перевод рядом. Пришлось писать русскими буквами наши звуки. Получилось нечто нечитаемое, интонацию передать так невозможно. Спустя час перешли к записи.

– Может, гримёра ему пригласим? – задумчиво оглядел меня Кононов. – У тебя какой естественный цвет кожи?

Смотрю на себя в зеркало. Да уж, вид у меня… Крем-краска остался местами, лицо пятнистое. Наши подумают, что меня пытали. Согласился на гримёра. Тот явился быстро, сначала смыл с меня остатки старого крема, потом нанес новый. Местами подстриг, причесал. Подкрасил под веками, подстриг ногти, хотел их покрасить тоже. Еле вырвался от него. Подхожу к зеркалу…

– Кто это? Меня теперь точно не узнают! – взлохматил волосы, стер салфеткой блестящий на скулах крем. Вот так более-менее.

Потом надо мной начали издеваться. То голос грустный, то вид невеселый, то не по написанному тексту читаю! К каждому слову придираются. Тяжела работа артиста! Дублей двадцать сделали, потом стали их просматривать, отбирать, монтировать.

– Последнюю фразу нужно перезаписать, – предлагает Кононов. Я хотел возмутиться – сколько можно! Но тут зашел охранник и шепнул ему на ухо.

– Чёрт! Заканчиваем, президент КПП проехал. Марина, я пошел встречать, а ты позже приведешь Джанги, я сообщу когда.

Кононов умчался, Марина инструктирует меня.

– Ничего не бойся, он из любопытства приехал. Впервые в истории живой инопланетянин!

– А что, были не живые?

– Нет, насколько мне известно. Так что тебя будут беречь, пылинки сдувать. Всё что пожелаешь – сделают!

– Да? Девушку, например, для хм… близкого общения, – предположил я.

– А я что, не девушка? – обиделась Марина. – Могу с тобой круглосуточно общаться, даже спать вместе. Только бесконтактно, а то ваши нам войну объявят, за развращение малолетнего.

– Кто малолетний? – я возмущен. – Да у нас можно пары создавать в моем возрасте!

Вру, конечно. Совершеннолетним я стану в 15 наших, то есть 17 их лет.

– А что, для закрепления отношений между планетами можно и брак заключить. Я готова! – вот пойми, шутит она или нет? Я как бы и не предлагал ей ничего.

– А кто твой отец? Президент? – если президент, то могу и пожертвовать собой ради договора о дружбе.

– Нет, он… бизнесмен. А вот мой дядя директор службы безопасности.

– А, нет. Неравный брак получится, мой клан не одобрит! – начинаю теперь я разводить её.

– А ты что, наследный принц? – разгорелся интерес у Марины.

Не знаю, до чего бы мы договорились, но нас позвали. В тот же зал, где я встречался с Шуваловыми. Только теперь народу больше, человек пятнадцать собралось. Останавливаюсь на пороге, под прицелом любопытствующих глаз.

– Здравствуйте, – хотел добавить «земляне», но решил, что будет слишком театрально.

Невысокий мужчина, с остатками начинающих седеть волос, поднялся мне навстречу. Где-то я его видел… Ах да, в новостях. Это же президент! Протягивает руку.

– Здравствуйте! Исторический момент, а репортёров нет, – шутит, настроение хорошее. Еще бы, первый инопланетянин и в их стране. – А почему у вас рука такая холодная, с вами всё в порядке? Жалоб нет на условия размещения?

– У него температура и давление ниже, чем у нас, – вполголоса доложил Кононов, стоящий сзади него.

– Спасибо, меня всё устраивает, – ответил и я.

– Это хорошо. Но мне сказали, Вы пока не готовы с нами обсуждать вопросы сотрудничества?

– У меня нет полномочий. После связи с кораблем я отвечу на все вопросы, – стою на своём.

– А что со связью? – повернулся президент к Кононову. – В чём проблема?

– Проблем нет, мы готовы, видеообращение записано, – Кононов слегка бледный. – Команды не было.

– Чья команда вам нужна? Моя устроит? – окружающие сдерживают улыбки.

Кононов умчался выполнять команду, а меня пригласили присесть на диван, рядом с президентом.

– Так а о чем тогда мы можем побеседовать, пока установят связь? – спрашивает он. – Есть не секретные темы для разговора?

– Да, у меня есть некоторые вопросы, – замечаю, что некоторым не понравился такой поворот, не они, а я задаю вопросы. Впрочем, президент воспринял спокойно. – Мы не можем понять некоторые ваши …, дела…, поступки. Извините, я плохо пока говорю.

– Я бы не сказал, довольно хорошо изъясняетесь, – возразил президент. – Так что именно вам непонятно?

– Почему у вас до сих пор нет общего управления на планете. Почему вы тратите огромные средства на войны и вооружение, вместо того, чтобы пустить эти деньги на устранение причин войн. У вас соседствуют примитивные и высокотехнологичные технологии. Такое впечатление, что кому то выгодно сдерживать развитие человечества.

– Вот что значит взгляд со стороны, – задумчиво говорит президент. – Не очень приглядно мы выглядим в глазах других цивилизаций. Как вас, Джанги? Это имя? А есть фамилия или другие дополнительные обращения?

– Достаточно просто Джанги и на «ты», у нас нет обращения «вы». Есть клановая фамилия, но она редко применяется. Часто обращаются по должности. Я всего лишь курсант.

– Так вот, Джанги, у нас действительно много проблем, которые мы пока не можем решить. Но если ты изучишь нашу историю, то увидишь, что развитие идёт и последние годы со значительным ускорением. А разве у вас нет никаких проблем? – неплохая попытка выведать что-то у меня.

– Есть, конечно, но не такие серьёзные, как у вас. У нас населения намного больше, но гибель каждого человека расследуется и принимаются меры, чтобы такое не повторилось. А у вас…, даже сказать нечего! – что-то я завелся.

Разговаривали долго. Некоторые незначительные детали нашей жизни я приоткрываю, чтобы поддерживать интерес. Но больше говорим о них и о том, чем мы можем помочь. Обещания давать я не могу, но некоторые намёки для будущей торговли сделал. Подключились к беседе и другие, не успеваю отбиваться от вопросов. Вернулся Кононов, доложил, что видео размещено и транслируется каждый час. Ответа, на указанной мной частоте для связи, пока нет.

США, Вашингтон. Кабинет директора национальной разведки.

Быстрым шагом входит Джина. Дэн приподнимается навстречу:

– Что случилось такого, что вы не доверяете даже шифрованной связи?

– Случилось, – отвечает Джина, бросая на стол папку. – Смотрите.

– Это кто? – Дэн рассматривает распечатанные фото обнаженного подростка с золотистой кожей. Снято в разных позах – вытирается полотенцем, сидит на стуле, лежит с присосками на груди.

– Пришелец. Да, да, я и сама не верила! Подтверждается из нескольких источников, да и активность неизвестных устройств на орбите переходит все границы. Мы зафиксировали еще два неопознанных объекта и вмешательство в работу практически всех спутников связи.

– То есть, вы хотите сказать, что русские вступили в контакт с инопланетянами?

– Не просто с инопланетянами, а значительно более развитой цивилизацией! И, если мы не предпримем немедленно всё возможное, то завтра будет поздно!

– У вас есть конкретное предложение? – с надеждой спрашивает Дэн.

– Мы вышли на очень важного офицера ФСБ, он имеет возможность выкрасть этого пришельца. Сейчас мы прорабатываем варианты, как вывезти его из России. Есть вариант сделать это через Украину. Но только один нюанс – русский требует сто миллионов долларов!

– Сколько? Да обещайте ему хоть миллиард, главное сделать дело!

– Он требует на счёт всю сумму, только потом выполнит обещанное, – сообщила Джина.

– Сто миллионов сразу? Хитрый урод. И, небось, сразу переведет в биткоины или еще куда. – Дэн вскочил, нарезает круги по кабинету. – Такую сумму на себя я взять не могу, нужно говорить с президентом. Сенат пока посвящать в дело нельзя. А если сорвётся? Мы с тобой гарантированно в отставку улетим. Но если русские первые договорятся с пришельцами, тогда тоже ничего хорошего нас не ждёт. Шет! Шет!

– Счет идёт даже не на часы, – добавляет перца Джина. – Инопланетный корабль пока не вышел на связь, но это может случиться в любую секунду. Потеря русскими пришельца очень сильно ослабит их позицию.

Дэн, еще пару раз чертыхнувшись, решительно взялся за телефон.

– Господин президент. Мне нужно срочно с вами встретиться. Нет, немедленно, вопрос не терпит отлагательства.

Глава 14

Второй день ощущаю себя запертым в клетке. Нет, нам разрешают ходить по территории, есть тут и бассейн, и спортивный зал с инструктором. Солярий, сауна, конный клуб, тир. Вот в тир нас не пустили, а хотелось пострелять. Пока не доверяют. По пятам следуют мордовороты, пусть и без оружия, но оно им и не надо. Троих нас одной рукой скрутят. Сегодня два абсолютно похожих охранника, когда я удивился Данька сказал, что они близнецы.

– Это как? – не понял я.

– Ты что, не знаешь что такое близнецы? – поразился Даня. – Ты вообще знаешь, откуда дети берутся? Пестики, тычинки там…

– Издеваешься? Конечно, знаю. В родильном доме, как и у вас. Родители сдают генетический материал и через год получают ребенка.

– Чего? – у Даньки и Родика отвисли челюсти. – Вас что, в пробирке выращивают?

– Почему в пробирке? В специальных родильных аппаратах. А у вас не так?

Мне подробно объяснили процесс зачатия, вынашивания и рождения ребенка. Я был в шоке! Земляне оказывается намного ближе к дикарям, чем я думал! Что такое секс, я знаю, но у нас им занимаются только для удовольствия, а не для воспроизводства. Вот почему при этом не происходит зачатие, мне неизвестно. Возможно генетические изменения. Но зато у нас гарантированно рождаются здоровые дети без наследственных болезней и мутаций.

Сидим у бассейна, пьем сок, строим планы побега. Мои на связь почему-то не выходят, хотя Кононов сказал, что трансляция ведется с пяти спутников. Странно. А если с ними что-то случилось? И я останусь тут один…

– Привет ребята! – появляется Марина. В купальнике, причем чисто символическом. Она что, решила всё-таки меня соблазнить? Амбалы-близнецы впервые проявили эмоции – не моргая уставились на неё с открытыми ртами. Родик тоже засмотрелся, а Данька отвернулся. У него антипатия к ней, это она его допрашивала дома.

– Привет, – отвечаю один я. – Только я в воду не полезу, и не проси!

Меня пытались научить плавать. Воды нахлебался столько! И всё бесполезно, инструктор сказал, что у меня повышенная плотность тела, поэтому трудно держаться на воде. Дали жилет, но в нём плавать неинтересно.

– Вот если бы на море, мы с тобой поплавали, – Родик тоже предпочёл смотреть с суши.

– А правда, Марина, организуй нам выезд в город, – прошу я. – Или руководство запретило?

– Пока нельзя, никаких контактов. Я попробую поговорить с дядей, чтобы тебе показали Москву хотя бы из окна машины. Но ничего не обещаю. Данечка, давай хоть ты? Наперегонки?

– Вон, с ними плавай, – головой указал Даня на охрану. Но спустя пару минут всё же прыгает в воду. Родик следом.

Замечаю Кононова, стоящего наверху перед спуском к бассейну. Выражение лица напряженное, явно что-то произошло. Не о моих ли новости? Поднимаюсь быстро к нему по ступенькам:

– Товарищ майор, чем порадуете?

– Пока ничем, тишина. Улететь без тебя не могли?

– Нет! Исключено, – уверен я. – А сигнал с американского спутника еще есть?

– Да. Но он может и автоматически транслироваться. Я дал команду еще с одного спутника добавить трансляцию и на Ютубе разместить. Надеюсь, поможет. Вы как, не скучаете?

– Скучаем! – пользуюсь моментом. – Просил Марину Москву показать, говорит нельзя.

– Мы же договаривались с тобой, будем идти друг другу навстречу. Вообще-то нельзя, но если очень хочется…, – Кононов сделал многозначительную паузу.

– Что я должен сделать? – правильно понял его.

– Удали Марину под каким-нибудь предлогом. Мне она не подчиняется, а если я тебя самовольно вывезу, сразу дяде своему доложит.

– Как я её удалю?

– Придумай что-нибудь. Тебе нужно, не мне, – пожал плечами Кононов.

Возвращаюсь, раздумывая. Что бы такого попросить её, чего тут нет? Насколько я успел понять, то скорее в Москве может не оказаться, а здесь всё есть. Но безвыходных ситуаций не бывает, зачем человеку голова? Чтобы думать!

– Марина, так, а когда ты с дядей поговоришь? – начинаю прощупывать почву, как только Марина с ребятами выбрались из воды.

– Завтра попробую, по телефону нельзя о тебе говорить, это нужно к нему ехать.

– Жаль, так хотелось сегодня вечером по Москве покататься, – с разочарованием в голосе протянул я. – Отзовутся мои на сигнал, тогда не до прогулок станет. Ну да ладно, раз ты не можешь…

– Джанги, миленький, не факт, что он вообще разрешит. Я даже уверена, что не разрешит. Я бы с удовольствием показала тебе город. Потерпи, еще увидишь, – упрашивает Марина.

– Ладно, забудь. Я Кононова попрошу, он обещал любой вопрос решить. Пошли ребята, а то сгорите с вашей кожей, – поднимаюсь, изображая легкую обиду.

– Кто? Кононов? Да что он может! – завелась Марина. – Я сейчас поеду договариваться, собирайтесь, к семи вечера, чтобы были готовы!

Подхватив с шезлонга сумочку, пошла, провожаемая жадными взглядами.

Прямо как дети! Делай с ними что хочешь! Шепотом, чтобы не слышала охрана, рассказываю братьям о планируемом путешествии.

– Не нравится мне это, – нахмурился Родик. – Странно они себя ведут, что-то замышляют.

– Да перестань, хватит в шпионов играть! – успокаиваю его.

Обедаем в огромной столовой. Человек на сто рассчитано. Из-за меня отсюда выселили всех отдыхающих, наверное. Хотя Родик говорит, что, скорее всего, тут начальство по выходным отдыхает. Марины не видно, возможно уехала. Почему тогда Кононов не зовёт? За сколько времени она обернётся? Действительно что-то подозрительно, возможно Родион прав. А вот и майор, стоило вспомнить. Еще более озабоченный, чем до этого.

– Джанги, планы меняются. Срочно едем в Краснознаменск, в центр управления полётами. Они что-то там обнаружили, не исключено имеет отношение к твоим сородичам.

У меня похолодело внутри. Не зря ведь до сих пор не вышли на связь!

– Что? Что обнаружили?

– Мне не доложили, да и не телефонный разговор. Переодевайся и через десять минут у центрального входа.

– А мы? – нахмурился Данька.

– Вас туда не пустят, отдыхайте, – отмахнулся майор.

Мчусь в нашу обитель, близнецы еле успевают за мной. Натянул первое, что попалось под руку – джинсы Родика, футболку. Сталкиваюсь в дверях с Родиком:

– Погоди, – останавливает он. – Вот возьми на всякий случай.

Протягивает мне маленький пластиковый квадратик.

– Что это?

– Сим-карта. Деньги на счету есть, нужно только телефон найти. По ней тебя смогут запеленговать, если что.

Не хочу терять время на споры о его шпиономании, сую квадратик в маленький кармашек брюк. Прижимаюсь к нему на секунду, благодарю и опять бегом к центральному входу. Минут за пять управился, но Кононов уже стоит около большой черной машины. Бронированный джип, такой только ракетой можно пробить.

– Готов? Поехали, – запыхавшиеся близнецы усаживаются по бокам от меня, майор впереди, рядом с водителем.

– А далеко ехать? – спрашиваю я.

– Нет, – коротко ответил Кононов.

Первое КПП проехали без остановки, ворота открылись при нашем приближении. На втором пришлось остановиться. Военный с автоматом заглянул в приоткрытое майором окно.

– Товарищ майор? Вы без сопровождения?

– Не видишь, что-ли? Открывай, некогда, президент ждёт!

Ускорения особо это не придало, но ворота открылись. Едем дальше по узкой дороге, я размышляю: кому он соврал, мне или охране и почему?

– Михалыч, притормози, отлить приспичило, – попросил майор. Съехав на обочину, машина остановилась. Кононов вышел, стал спиной к дороге, облегчается. Управившись, поворачивается, застегивая ширинку.

– Блин, Михалыч, да у тебя скат почти пустой! – показывает на заднее колесо. Мыхалыч чертыхнувшись, выходит из машины. Оба заходят сзади. Какой-то шум, пытаюсь обернуться.

– Сиди тихо! – удерживает меня один из близнецов. Впервые слышу его голос, я думал они немые. Ой, не нравится мне это!

Через минуту Кононов открывает дверку и садится за руль. Бросив на меня короткий взгляд, заводит машину, трогаемся. Молчу, уже понятно, что не так уж неправ был Родик, а я идиот. Дергаться бесполезно, буду ждать развития событий, а потом делать выводы. Выехали на оживленную дорогу, набрали приличную скорость. Вскоре сворачиваем вправо, метров через триста притормаживаем около большого фургона.

– Быстро! – командует майор. Меня буквально на руках вытаскивают из машины и заносят в кузов фургона. Внутри обычные сидения, как в автобусе, только стёкол нет – стены металлические. На потолке светится тусклый плафон. Следом за нами забирается Кононов, сразу поехали. Кто за рулем не видно. Кононов садится рядом со мной, близнецы сзади.

– А ты молодец! – хвалит он. – Не паникуешь, лишние вопросы не задаешь.

– А ответите?

– Да, но чуть позже. Пока просто поверь: это делается для твоего блага. Ничего тебе не угрожает, с твоими тоже свяжемся, как и планировалось.

– Вы специально не принимали от них сигнал? – догадался я.

– Всё позже, – отмахнулся Кононов. Дальше едем молча.

Москва. Кабинет директора ФСБ. Час спустя.

Марина, помогая себе жестикуляцией, пытается убедить дядю:

– Да пойми, он со мной уже почти откровенен. Немного осталось дожать, я вообще думала его к себе в квартиру пригласить. Если он почувствует, что его не держат пленником, будет больше нам доверять! Нам нужна информация или нет?

– Даже не думай! – директор категоричен. – Без сопровождения вас никуда не выпустишь, а привлекать внимание нельзя. Штаты уже в курсе об инопланетянах, даже предлагают нам сотрудничество. Фотографии прислали, засекли несколько странных аппаратов, думаю, разведывательные зонды пришельцев. Ты понимаешь, на что они готовы, чтобы не допустить нашего контакта с инопланетным разумом?

– Джанги можно загримировать, – не сдается Марина. – Парик, кожу затемним. Мы не сможем держать его всё время в клетке.

– Когда связь установим с ними, тогда и решим. Кстати, о связи: нужно попробовать убедить этого вашего Джанги, указать точное местонахождения корабля. Направленный сигнал они не пропустят. Что-то Кононов долго не звонит, сказал же ему – каждый час докладывать!

Нажимает на пульте сбоку кресла несколько кнопок. Через несколько секунд оператор сообщает, что абонент не на связи.

– Что за хрень? Как он может быть не на связи? – в глазах директора пока только недоумение.

– Я узнаю сейчас у Игорька, – Марина достала смартфон. – Он на КПП дежурит.

– Игорька? – ухмыльнулся директор. – Марина, ты там без фамильярности.

– Игорь, что там у вас, всё спокойно? – Марина сделала дяде неопределенный жест рукой. – А Кононова не видел? Куда? Что? Что??? Когда? Да? Будь на связи!

– Что там? – встревожился директор глядя на побледневшую Марину.

– Кононов час назад выехал с Джанги и двумя охранниками. Сказал – президент вызвал. Без сопровождения.

– Какой президент, он в Германию утром вылетел! – вскочил директор. – Вот как чувствовал! Быстро звони, пусть пробивают, где машина находится. И телефоны охраны и водителя!

Одновременно набирают номера: директор на пульте, Марина на смартфоне.

– Потапов! – кричит директор. – Немедленно задержать все вылеты во всех аэропортах! Взлетевшие в течение часа вернуть назад! План перехват по области, поднять всех! Дипломатические? В первую очередь! Нахрен полномочия, потом будем разбираться! Спецназ, ментов, «Альфу», «Ратник», всех! Фото сейчас сброшу. Действуй! И готовимся закрыть границу!

– Машина находится в десяти километрах от Шереметьево, без движения, – сообщает Марина через десять минут. – Группа вылетела туда. Телефон отслежен только водителя, в трех километрах от базы, думаю убит. Проверяют.

– Всё, теперь точно отставка! – схватился за голову директор. – Как я доложу сейчас президенту? Лучше застрелиться!

– Дядь Саш, без паники, мы найдём его! – успокаивает Марина. – Убивать его не будут, он живой нужен. Главное перекрыть все пути, чтобы не расширять поиск на всю страну.

– Президенту докладывать надо, – директор бледный как бумага. – Почему я раньше не ушел?

Вашингтон. Кабинет директора ЦРУ.

В кабинет быстро входит мужчина в строгом черном костюме. Директор нетерпеливо поднимается навстречу:

– Ну, не тяни? Удачно?

– Да мэм, первый этап прошел идеально! К утру они будут на границе с Украиной, там уже ждут.

– Зря я согласилась на Украину, лучше бы было через Польшу, – досадует Джина.

– Польская граница будет усилена в первую очередь. А на украинской окно надёжное, проверенный человек. Он мигрантов фурой из Украины в Польшу три года без проблем переправлял, мы его случайно вычислили. Теперь на нас работает. С властями Украины вопрос решен, самолёт в Киеве, советник лично доставит нам подарок.

– Когда всё гладко идёт – жди неприятностей, – философски заметила Джина. – Операция отвлечения как проходит?

– Замечательно. Машину обнаружили возле аэропорта, наш посол устроил скандал по поводу задержки рейса. Думаю, их основное внимание было там сконцентрировано, это позволило без проблем выскочить за оцепление. И еще, разумеется, генеральские погоны: на всех постах без досмотра пропустили. Но это благодаря тому, что там была обычная полиция, спецназ генералитет знает в лицо.

– Вот, вот, на случайности полагаетесь! – подхватила директор. – А если на украинской границе ФСБ дежурить будет?

– Разумеется, будет! – согласился агент. – Но они лично в каждую щель не заглянут, а прикормленные таможенники свою постоянную кормушку не сдадут.

– Дай бог, – вздохнула Джина.

* * *

Чем дальше от Москвы, тем хуже дорога. Пробираемся просёлочными, объездными путями. Авто на котором мы движемся не настолько комфортное, довольно жесткое. Камуфляжная окраска, большими буквами с двух сторон надпись «ВАИ». Первоначальную форму с большими звёздами Кононов сменил на неброскую гимнастерку с четырьмя небольшими звёздочками. На удивление движемся без задержки, на постах почти не осматривали, а теперь впереди нас едет другая машина и предупреждает, если нужно объехать. Я плохо помню начало пути, мне укололи какой-то препарат, после которого я практически не мог говорить и здраво мыслить. Вот к вечеру только стало проходить действие.

– Оклемался? – заметил это Кононов. – Извини, так было нужно. Если дальше будешь себя разумно вести, то обойдемся без уколов.

– Зачем вам это нужно? – вяло отвечаю ему.

– Ты в состоянии сейчас понять? Тогда слушай, – Кононов перегнулся ближе ко мне с переднего сидения. – Дело в том, что тебе изначально не повезло. Россия не та страна, на которую вам нужно ставить. Есть другое государство, обладающее значительно большим влиянием в мире, которое готово пойти на любые договорённости с вашей цивилизацией. На взаимовыгодных условиях, разумеется. И мнения остальных стран при этом не играют роли. Мне пришлось срочно вывозить тебя, так как от меня потребовали применить спецсредства, чтобы вытянуть из тебя всю информацию. Понимаешь о чём я? У наших правителей появились сомнения в твоём происхождении, и они решили не церемониться. У меня есть связи в нужной стране, я договорился с ними, они помогут нам выбраться отсюда. Завтра мы будем в США и там сразу свяжемся с твоими… земляками. Ты меня понимаешь?

– Да, – ограничиваюсь коротким ответом. Соображаю пока плохо, но основное уловил. Он предал свою страну и хочет передать меня их врагам. То, что та страна может быть влиятельнее, я не исключаю, но это не мне решать, с кем заключать договора. А вот предателей я с детства не люблю, и это уже основание ему не верить. Пока нужно усыпить бдительность, а при первой возможности попытаться бежать.

– Вот и хорошо. Попробуй заснуть, нам всю ночь ехать. Есть не хочешь?

– Нет. Я в туалет хочу, – на самом деле пока не сильно хочу, но нужно приучать к таким остановкам. На третий или десятый раз у них может ослабнуть бдительность, и появится шанс убежать. Какие бы ни были эти близнецы, но бегаю я лучше них.

Остановились. Уже начинает темнеть, на обочине редкие кустики. Вышли из машины все, один из близнецов цепко держит меня за левое предплечье. Далеко отходить не стали, сделали свои дела в двух метрах от машины. Ладно, следующий раз по большому попрошусь, посмотрим, как он меня держать станет.

Едем дальше. По телефону предупредили о проверке, остановились, посовещались, как объехать. Дорога стала совсем невозможной, даже если захочешь – не уснёшь.

– Майор, так а что с сигналом, его вообще отправили? – пытаюсь прояснить.

– Разумеется. Только указанную тобой частоту я заблокировал, а ответ ждут на другой. Пойми, первыми на связь должны выйти американцы.

Вот ведь сволочь какая! А я нервничаю, подозреваю самое худшее.

– А разве никто больше не знает настоящую частоту? Марина на записи присутствовала….

– И что? Те, кто знает, к приёму не имеют отношения. Будут ждать до китайской пасхи, – засмеялся майор.

Еще раз сволочь! Тысячу раз сволочь! Как же мне сбежать?

Практически всю ночь тряслись по дорогам для врагов. Заснуть даже теоретически было невозможно. До утра не успели добраться в нужное место, только когда солнце поднялось в зенит въехали в небольшое поселение.

– Вот этот дом, – указал майор, сверившись с картой в навигаторе. У дома стоит большая грузовая машины с белым прямоугольным кузовом из металла. После сигнала из калитки выглянул мужик, кивнув, исчез. Открылась одна створка огромных ворот, заезжаем во двор.

– Что так поздно? – мужчина недоволен, даже усы показалось наёжились. Странно выглядит для землян: волосы длинные как у женщины, завязаны сзади в хвост.

– С вашими дорогами, хорошо, что вообще добрались, – сказал словно выплюнул майор и добавил ругательство. – Вы готовы? Гарантируете безопасность? Если что …

– Не первый раз, – отмахнулся мужчина. – Только спешить нужно, смена как раз стоит нужная. Вы все поедете?

– Четверо. Водитель остается.

– Тогда в сортир по-быстрому, чтобы там не вонять потом, и едем. Если повезёт, то часам к девяти вечера проскочим, но будьте готовы и всю ночь потерпеть.

Дела всё печальнее. Удрать не получается, а если вывезут за границу, то совсем плохо. Тяну время, как могу: сижу в туалете полчаса. Отговариваюсь, что живот болит. Когда у майора терпение лопается, выхожу.

– Когда еще без присмотра удастся сходить, – оправдываюсь. – То камеры, то эти…, – киваю на близнецов.

Машина, когда я спросил, оказалась рефрижератором. После чего я наотрез отказался в ней ехать. Хватит с меня морозильной камеры!

– Не хочешь так – поедешь куклой, – пожал плечами майор. – Так что, делаем укол?

Укол мне не хочется, сжав зубы, поднимаюсь по лестничке в будку. Среди ящиков сделан проход и в конце фальшивая стенка, за которой узкий тайник. Буквально в метр шириной, только сидеть можно.

– Не бойтесь, тут не холодно. Мандарины везу, восемнадцать градусов выставлю температуру, – успокаивает перевозчик. – Там бушлаты лежат, укутайтесь, если замерзнете.

За нами задвинули фальш-панель, догрузили в проход ящики, и вскоре трогаемся. Связь с водителем по рации.

– Перед таможней сделаем укол, мы не можем рисковать, – предупреждает майор.

– Не нужно! – прошу я. – Завяжите мне рот, если не верите. Куда я вырвусь от ваших громил?

– Посмотрим, – неопределенно выразился Кононов. – Всем молчать, разговариваем в крайнем случае и шепотом.

Луна. Борт разведывательного корабля. Каюта капитана.

– Как думаешь, он точно без принуждения это говорит, – Кэррис, в присутствии Амати и Мьюри, в сотый раз просматривают запись.

– Мне кажется да, – не очень уверенно отвечает Амати. – Выглядит немного уставшим, но естественным.

– Тогда почему не отвечают на указанной ими частоте? – тоже в сотый раз спрашивает Кэррис. Все молчат.

– А если произошла ошибка? – предположил Мьюри, после длительной паузы. – Он не так понял и ошибся при переводе. Предлагаю задействовать соседние частоты. А если и это не поможет, выйдем на их телевещание.

– Согласен, – недолго думал капитан. – Распорядись, пусть прямо сейчас расширят диапазон. Но если и это не поможет… Если они с ним что-то сделали и теперь затаились, придётся тогда продемонстрировать что с нами лучше по-хорошему. Теперь уже можно не скрываться, устроим показательный пролёт корабля над планетой. Их ракеты не настолько скоростные, чтобы нас догнать.

– Я бы не был так уверен, – возражает Мьюри. – В атмосферу лучше не соваться. А вот их спутники можем легко покрошить или складировать на Тиррусе.

– За самоуправство нам достанется, – вздохнул капитан. – нам ведь переговоры еще вести с ними. Пока лучше демонстрация силы без ущерба. А вот если узнаем что с Джанги плохо обошлись …

Глава 15

Перегрузки при взлёте космического корабля – это цветочки по сравнению с передвижением по российским дорогам. У меня болит не только задница, но и плечи, которыми периодически стукаюсь об обшивку, пару раз и голове доставалось. Почему я не дал себя отлупить тем дебилам на Лиции, учился бы сейчас спокойно в тепле и уюте, а не скитался по этой варварской планете! Нет, Кононову я не прощу этого, если доберемся до его американцев, скажу что буду с ними разговаривать только после того как его расстреляют на моих глазах! Укол мне делать не стали, но сижу между братьями близнецами, один из которых держит лапу у меня на горле. Только пискни – придушит. Что происходит за пределами фургона неизвестно. Последний раз по рации предупредили, что подъезжаем к таможне. И вот прошло часа два, за это время один раз передвинулись на небольшое расстояние. Температура вполне нормальная, для меня, а вот близнецы мерзнут, чувствую, что рука у него холоднее моей кожи. Сидим в темноте, сохраняем полную конспирацию. Увы, у меня нет ни единого шанса подать сигнал о себе. Вот послышались голоса за бортом, открывается дверь фургона. Рука на моем горле сжалась сильнее, даже дышать трудно. И укусить не могу! Разговор невнятный, внутрь никто не залезает. Минут через десять слышим, как дверь закрыли. А тепловизоров у них нет? Граница называется! Стоим еще долго, у меня затекли конечности без движения. Хлопнула дверца машины, медленно тронулись. Лапа на горле ослабла.

– Кажись российскую проехали, – вполголоса говорит Кононов. – На украинской должно проще быть, там всё договорено.

– На… я видел ваши… таможни, … в… вашу…, – употребил я весь арсенал, изученный от Даньки и Родика. Близнец даже опустил руку и закашлялся.

– Ты это… спокойнее, – Кононов тоже впечатлён. – Немного осталось потерпеть. Зато потом всё будет в шоколаде.

– Засунь себе этот шоколад в…, я не ем сладкое!

– Тихо! Молчание! – рука снова сомкнулась на шее.

Действительно, вторую границу преодолели быстрее. Минут сорок всего, и вот грузовик набирает скорость. Похитители расслабились, включили светильник, Кононов достал маленькую фляжку, приложился к ней, протянул близнецам.

– Вот и всё, считайте мы уже в Америке! Слава, Сева, вы теперь миллионеры! Как и обещал – по лимону баксов получите!

Впервые услышал, как их зовут. Если им по миллиону обещает, представляю, сколько он сам получит. За сколько же тогда меня продал? Рано радуется урод, я всё сделаю, чтобы майор ответил за свой поступок. Куда же меня завезли? Не поздно ли сбежать, пока не добрались до самолёта? Попроситься в туалет, раз они расслабились?

– Первый, у нас проблема! – ожила рация.

– Что там? – встревожился Кононов.

– Дорога перекрыта. Националисты блокируют грузы из России. Пассажирский транспорт пропускают, а фуры стоят.

– Так дай им денег! Не жалей, всё компенсирую!

– Попробую, если получится. Они отмороженные на всю голову.

Некоторое время тишина. Невнятные голоса за бортом, шум двигателей. На моём горле опять лапа, попрошу расстрелять не только Кононова, а и этих дебилов! Или лучше задушить! Вот немного проехали, опять стоим. Кононов шепотом матерится. Ноги затекли, а пошевелиться не даёт рука на горле, при малейшем напряжении мышц сжимается. Руки у меня свободны, раздумываю: а если воткнуть ему палец в глаз? Что из этого выйдет и получится ли вообще у меня такой финт. Поразмыслив, решил удержаться пока. Глаза у него два, а шея у меня одна. И с их уровнем медицины – не уверен, что смогут меня отремонтировать. Скрипнула дверь фургона, голоса, шум. Передвигают ящики, громко ругаются. Затихло, голоса переместились на улицу. Через несколько минут снова в кузове, стучат по стенкам. Рука на горле сжалась до такой степени, что я стал задыхаться, попытался разжать железные пальцы – бесполезно. Вырываясь, непроизвольно дернулась нога и врезалась в стенку кузова. Хороший такой стук получился. Поняв, что это единственный мой шанс добавляю еще второй ногой. Услышали, голоса оживились. Майор что-то прошипел, второй близнец тоже на меня навалился всей тушей, скрутил ноги. Секунды кажутся вечностью, но вот щелкнуло отодвигаемое перекрытие и темноту разрезал луч фонаря.

– Ага! Я жопой чуял, что неспроста столько бабла предлагает! – раздался радостный возглас.

– Да твоя жопа Сёма, еще под Дебальцево тебя спасла, главное вовремя её подставил, – ехидно прокомментировал второй голос.

– Добрыдень москалыки! Прийихалы! – не менее радостный третий.

Меня не сразу отпускают, но давление ослабло. Одну руку и горло освободили.

– Кого ты там тримаешь? А ну выходымо! – командует уверенный голос. Меня, наконец, отпускают. Майор начинает качать права, запугивая всевозможными неприятностями. Звучит глухой удар и стон. Мне удается повернуть голову, в проеме вижу две фигуры с автоматами и спину уволакиваемого майора. Близнецы прижались к стенке с пистолетами в руках.

– На счёт три стреляем на поражение, – обещает первый голос, обладатель которого оказался упитанным красномордым мужиком. – Два!

Жить близнецам хотелось, побросав оружие, позволяют себя увести. Дошла очередь до меня.

– А ты хлопче хто такый? – немного удивленно интересуются у меня. – Чого тебе трымалы?

Язык немного непонятный, похоже, какой то диалект. Скрывать мне нечего, враг моего врага – мой друг.

– Они агенты ФСБ, хотели продать меня американцам.

– А що ты за поважна персона, що тебе так опикають? – недоверчиво переспрашивает усатый мужчина с выстриженной наголо головой.

Не сразу нахожусь что ответить. Признаваться, что я пришелец не хочется, да и сомневаюсь, чтобы мне поверили. Вспомнил, как Данька рассказывал, что детей продают на органы.

– Моё сердце понадобилось какому-то миллионеру, – сообразил, наконец.

– Ото ж суки! Ну воны в нас за всэ видповидь дадуть, – пообещал усатый.

Меня выводят из фургона, майора не видно, а одного из близнецов успеваю заметить в кузове грузовичка с тканевым покрытием. Мне тоже не спешат давать свободу, не грубо, но цепко держа за предплечье, усаживают в автомобиль на заднее сидение.

Глаза немного болят, после длительной отсидки в темноте. Много зелени, едем просёлочной дорогой среди поля, покрытого сплошной желтой растительностью. Спросить бы, да нельзя показывать свою нездешность. Акцент у меня, как говорил Данька – почти исчез, только кожа выдает. Пока не спрашивали, но удивление заметил. Проезжаем небольшое селение, дорога тут уже хорошая, для себя строили. Спустившись с пригорка, попадаем на большую, окруженную лесом поляну, уставленную палатками. Огромные, человек на двадцать. Много людей в форме, замечаю пару бронированных автомобилей с установленными пулемётами.

– Куда его? – спрашивает сидящий рядом со мной военный у Семёна (так его называли).

– Пока отведи в санчасть, пусть Люда посмотрит. И покорми, если голодный, а мы пока допросим этих кадров. – И повернувшись ко мне: – Парень, а почему ты назвал их ФСБ-шниками? Это точно?

– Да, тот первый мне удостоверение показывал, – почти не вру. – Он майор ФСБ, Кононов.

– Вот это улов! – Семен обрадованно потёр руки.

Пока меня ведут в санчасть, осматриваюсь, куда бежать если получится. Судя по разговорам до этого, у майора всё договорено на высшем уровне вплоть до президента. Так что не факт, что его с извинениями вскоре не отпустят, а меня передадут ему упакованного с ленточкой. Пока меня считают жертвой и не ожидают побега, лучше воспользоваться моментом.

Санчасть тоже размещена в палатке. Перед ней на раскладном стуле сидит упитанная мадам в форме. Но форма на ней трещит по всем швам, огромная грудь наполовину торчит из расстегнутой гимнастерки. В руках сигарета, дым которой она и выдохнула нам навстречу.

– Люда, посмотри пацана, москали на органы его хотели продать, – попросил сопровождающий.

– Ну посмотрела, нормальные органы, можно продавать, – лениво процедила Люда. – Ты, Костя, лучше нормального мужика приведи, а то все дохлые какие-то или сопляки как этот.

– Не гони, давай, померяй там давление, пульс, не знаю что еще. Сама знаешь, – подтолкнул меня Костя вперед в проём палатки.

Осмотр, измерением давления и ограничился. Причем померяв три раза, Люда пробурчала что-то о бракованном приборе.

– Ты себя как чувствуешь? – соизволила поинтересоваться у меня.

– Спасибо, хорошо.

– Тогда пишу 120 на 80. Как фамилия?

– Данилин, – чуть замешкавшись, ляпнул первую вспомненную. Кто-то из охраны так представлялся. Имя назвал Женя, а отчество Николаевич. Людмиле было всё равно, хоть кем бы я ни назвался. От неё кроме табачного, исходил еще заметный аромат спиртного.

– А что с кожей? Желтухой не болел? – с подозрением уставилась на мои руки. Лицо на солнце чуть загорело, не так выделяется.

– Не болел, – или нужно было сказать, что болел? У тех, кто болел, желтая кожа?

– Хм. Ну ладно.

– Я могу идти? – спрашиваю, в надежде, что Костя не ждёт меня у выхода. Увы, он сидел на том самом стуле.

– Всё? Здоровый? – поинтересовался он. Я кивнул. – Жрать хочешь?

– Нет. Попить бы.

– Ну пошли, напою, да в штаб сдам, а то я ночь не спал, – поднялся Костя. Форма на нём сидит, словно он в ней родился, красиво. Знаки различия только я не знаю, а спрашивать не хочу. Вдруг тут каждая собака их различает. Нужно будет перед штабом в туалет попроситься, если он у них в кустах, дам дёру.

Однако когда подошли к их столовой, меня соблазнили запахи из устройства на колёсах. Два металлических бака, труба, из которой идёт дым, и оттуда так аппетитно пахнет! Попросил покормить, оно и не помешает, если удастся сбежать. Неизвестно, когда следующий раз поесть придётся. Костя усадил меня на деревянную лавку, перед такими же деревянными столиками, установленными под навесом из брезента. Повар, неожиданно худой для его профессии, поставил передо мной алюминиевую миску с дымящейся кашей. Потом добавил крупно отрезанный кусок хлеба, пару больших помидоров и большую кружку с напитком. Кажется, чай.

– Звиняй хлопче, салату не встыг наризаты, – улыбнулся мне повар.

– Спасибо, так вкусно! – с набитым ртом ответил я. Если вернусь на Лицию, буду сам готовить, к черту все терминалы! Если найду из чего, с этим, подозреваю, будут проблемы. Как я теперь понимаю Даньку, нашу пищу после этой можно только под угрозой расстрела есть.

Костя тоже присоединился к трапезе. Допиваю не спеша чай, планирую побег. Костя закурил. Вижу солдата бегущего в нашу сторону, как бы не по мою душу.

– Хлопця давай в штаб, швидьше! – отдышавшись, проговорил он. – Митько, дай попыты, зараз сдохну!

– Мне бы в туалет, – говорю поспешно.

– Давай позже, комбат ждать не любит, – поднялся Костя.

– Сильно надо! – умоляюще смотрю на него. – Я еще в санчасти хотел. Боюсь, не выдержу.

– Тебе отлить или кирпич отложить? – поставил меня в тупик Костя. Не сразу и сообразил.

– Мне это… отложить…

– Блин, ну давай за мной, только в темпе! – быстрым шагом сворачиваем за кухню, в зеленый массив. По утоптанной тропке выходим к деревянному строению, похожему на тот, что у Даньки дома стоит. В походном положении, а сортир сделали. Как же сбежать? Просто рвануть в лес? Костя не держит, считает, что они меня спасли.

– Лопуха нарви, бумаги там нет, – посоветовал Костя. А сам, расстегивая ширинку, повернулся к дереву.

Знать бы как этот лопух выглядит! Оглядываясь, углубляюсь в лес, в поисках неизвестно чего. Потом ускоряю шаг, густые кусты быстро скрывают меня из виду. Отдаленный голос зовущего меня Кости услышал только минуты через три. И то особого беспокойства не уловил. Думает, что ищу лопухи! Сам ты лопух! Теперь выносите ноги! Мчусь изо всех сил, ветки хлещут полицу. Вылетел из леса, по инерции пробежал еще несколько метров. Наткнулся на две металлические полосы, рельсы. И поезд, как по заказу идёт, только остановки нигде не видно. Мимо меня проносятся цистерны и прямоугольные вагоны. Не запрыгну – скорость большая. Дождавшись последнего вагона, перебегаю рельсы и устремляюсь дальше. Уже добежав до опушки следующего лесного массива, улавливаю краем уха лязг состава. Остановился? Далеко, метров пятьсот, но это шанс! Рванул из последних сил, спасибо Родику за хорошие кроссовки! Остаётся метров пятьдесят, состав дернулся и медленно поехал. Делаю невозможное: прибавляю скорость, и тут же лечу, вспахивая лицом траву. Зацепился за что-то! С носа закапала кровь, локоть тоже сбил. Потом раны зализывать, еще могу успеть!

Не успел. Расстроенный, прячусь в кустах неподалёку, сил бежать после такого рывка нет. Руки, ноги дрожат, кровь не останавливается. Лёг на траву, сорвал пару широких листиков, один приложил к содранному локтю, другой к носу. Долго лежать нельзя, кровь остановится, и пойду дальше. Вот, уже не бежит. Ну еще чуточку отдышусь.

Сердце вошло в ритм, ноги ноют, но хотя бы не дрожат. Пора двигать, нельзя расслабляться. Что это? Гудок поезда. Еще один? Почти не надеясь, выглядываю, ожидая подходящий состав. Не верю своим глазам, притормаживает! А, вот в чём дело, там дальше стоит на столбе такая штука и сигналит ему красным светом! Успел, даже шагом подойти, прежде чем состав остановился. Но рядом оказались только цистерны, до ближайшего вагона пришлось пробежаться. Сначала забираюсь между вагонами, потом замечаю лесенку, ведущую наверх. Вагон оказался заполнен дроблёным чёрным камнем. Блестящим, с острыми гранями. И мажется сильно. Но зато меня не видно, и я еду! Не знаю куда и что буду делать дальше, главное – на свободе!

Москва. Кремль. Кабинет президента.

Президент у окна, смотрит сквозь жалюзи. Губы закушены, заметно, что сдерживает ярость. Глубоко вздохнув пару раз, поворачивается к стоящему навытяжку (насколько позволяет фигура), главе ФСБ:

– Ну давайте, добивайте. Мало того, что мне пришлось прервать встречу с канцлером, мало, что посыпались ноты от послов в связи с обысками дипломатических грузов, так теперь еще и НАТО взвыло из-за приведения войск в боевую готовность. Их-то зачем было трогать?

– Я не все войска привлёк, – оправдывается бледный директор ведомства. – Только внутренние войска и…

– И пару десантных дивизий плюс авиацию, – подхватил президент. – И где результат? Хоть малейшая ниточка есть?

– Я уверен, что они не могли выскользнуть за пределы Московской области, – твердо заявляет директор. – Мы оцепили кольцом всю территорию, весь транспорт тщательно проверяется. Они где-то затаились.

– И что дальше? Тотальная зачистка всей области? Как Вы себе это представляете? А если инопланетяне выйдут на связь, что мы им скажем? Не уберегли мол, вашего наследного принца. Или как там его ваша племянница называла?

– Уже, – убитым голосом вымолвил директор. – Вышли полчаса назад.

– И вы молчите? – вскипел президент.

– Вот, сказал, – директор не выдержал и вытер пот со лба. Хотя в кабинете было не жарко. – С ними пока не общались, ждут распоряжений. Сказали только, что руководство скоро прибудет для беседы. Они не настолько хорошо говорят, как Джанги, их с трудом можно понять. Но о Джанги спросили в первую очередь. Может попросим их помочь в поисках, вдруг у него стоит какой маячок?

– А вы не сообразили поставить…, – начал президент и запнулся. Понял, что если и поставили, то Кононов знал о нём. – Так что теперь им говорить? Мы даже не уверены, в чьих интересах его похитили.

– Я уверен, – не согласился директор. – Очень уж американский посол фальшиво скандал устроил. Мы поздно поняли, что отвлекал. Но его игра не помогла, другими путями уйти тоже не могли.

Президент снова уставился в окно. Несмотря на пуленепробиваемые окна, охрана была очень недовольна, когда он раздвигал плотные жалюзи. В голове бешено крутились мысли, выбирая правильную стратегию. Любой неправильный шаг будет иметь печальные последствия.

– Едем, – решился он. – По пути еще обдумаем, но деваться некуда. Будем валить вину на США. Заодно выясним, могут ли они применить силу и какую. Лишь бы не на нас её продемонстрировали. Хотя у них на это уже достаточно оснований – сбитый аппарат, пропавший член экипажа. Даже не представляю, что нас ожидает. Такого напряжения перед встречей у меня за все годы президентства не было!

Вашингтон. Кабинет директора ЦРУ.

В кабинет, на этот раз значительно медленнее, входит знакомый нам агент. Джина поднимает голову от ноутбука. По виду агента сразу догадывается, что возникли осложнения.

– Джонни, только не говори, что он сбежал? – пытается пошутить Джина.

– Да мэм, вы знаете уже? – расширились глаза у агента.

– Откуда я, твою мать, могу знать? – вскочила директор. – Я вам что говорила? Не связывайтесь с Украиной, а вы… Что произошло?

– Границу пересекли без проблем, – заторопился Джонни, – но потом их остановили националисты, блокирующие грузы из России. Водитель с перепуга предложил пятьдесят тысяч долларов, им это показалось подозрительным – весь груз столько не стоил. Начали проверять, а в это время пришелец стал вырываться. Шум услышали, вскрыли тайник. Пока разбирались, пришелец обманул охрану и сбежал. За поимку назначили награду – сто тысяч долларов, теперь его ищут все, начиная от полиции с военными и заканчивая последними бомжами. Те, кто упустил, самые рьяные, им таких звиздюлей вставили!

– То есть вы подняли шум, и теперь русские узнают, где он и кто за этим стоит? – констатирует Джина.

– Если и узнают о поиске, то с нами не свяжут. Будут думать на украинцев. А когда поймут – будет поздно. Ему не уйти, с его цветом кожи и незнанием местности. Не говоря уж о полном непонимании особенностей общества. Он как единственный белый среди афроамериканцев, даже заметнее.

– А я президенту обещала вечером показать пришельца, – грустно вздохнула Джина. – А теперь хоть стриптиз показывай! Жаль он не гей, тебя бы отправила!

– Мэм, я уверяю, вопрос решится в течение нескольких часов, – заерзал на стуле Джони.

– Если провалишь дело – поедешь в Сирию, – пообещала Джина.

Глава 16

Впервые в жизни сам готовлю еду. Причем, в экстремальных условиях – на костре, из минимального набора продуктов. Третий день обитаю в лесном убежище банды малолетних грабителей составов. Да и сам принимал участие в паре набегов, теперь я тоже бандит! Докатился…

После двух дней поездки в вагоне с углём (уже знаю что это), собирался покинуть состав. Голод донимал, но больше жажда. Ночной дождь помог мне продержаться дольше, не знаю, сколько километров осталось позади, но стояли очень редко. Больше терпеть не мог, как только состав пару раз дернувшись остановился, направляюсь к краю, где лесенка. И нос к носу сталкиваюсь с мальчишкой, немного младше меня. Неизвестно кто из нас больше испугался, хорошо что жидкости в организме не было, а то недолго и до конфуза. Следом за ним появилось еще двое, таких же грязных и наглых. Не особо обращая на меня внимание, принялись набивать мешки углём. Как только раздался длинный гудок, побросали мешки через борт и попрыгали следом. Спускаюсь следом за ними. После недолгих разбирательств на меня взвалили мешок и позволили пойти за собой. Главное, что попить дали. Дальше состоялось знакомство и принятие в банду. В паре километров от железной дороги у них база, куда приносят добычу. Шалаш, тайник в землянке. И вот сегодня я дежурный по кухне. Крупа, лук и весьма подозрительная рыба, вот и весь ассортимент. Из специй соль и перец. С ними мне нужно быть особо внимательным, так как восприятие вкуса у нас разное. Банда состоит из шести человек от двенадцати до пятнадцати лет. Трое сейчас на реализации добычи, трое на охоте. Ценное попадается редко, обычно стройматериалы или уголь. Иногда умудряются слить бензин. Живут в посёлке неподалёку, я теперь за сторожа на их базе. Впрочем, один не остаюсь, со мной ночуют по очереди. Меня считают немного больным на голову из-за моих детских вопросов. Раскрываться перед ними не стал, сказал, что сбежал от торговцев органами. Меня почему то зовут Джек Американец или просто Джек, хотя я назвался Женей. Не очень далеко море, как оказалось, я забрался в Херсонскую область. У ребят есть телефоны, но ставить симку Родика не рискую. Нет у меня теперь доверия к российским органам. Можно и в интернет с телефона войти, связаться через соц. сети. Но страницы Даньки и Родика в любом случае контролируются, да и хватит впутывать ребят. И так они из-за меня пострадали. Буду выжидать, пока появится возможность передать сигнал о своем местонахождении. Для этого у меня три месяца, пока прилетит второй корабль.

Размышления прервали ребята, возвращающиеся с добычей. Два рулона строительного материала и ящик с гвоздями, приличный улов. Вспотевшие – груз нелёгкий. Это уже третий рейд за сегодня.

– Джек, обед готов? – глава нашей банды, Кислый.

– Да, только попробуйте по соли как, а то у меня вкусовые рецепторы нарушены.

– Чего у тебя нарушено? – прыснул самый младший, Димарик. Рыжеволосый, щуплый пацан.

– Вкус неправильно чувствую, – объясняю специально для него.

– Какой-то ты весь неправильный. И кожа, и мозги, – прокомментировал Рудольф, мой ровесник.

На кожу обратили внимание не сразу, только на следующий день, когда я отмылся в речке от угольной пыли. Тоже спросили о желтухе. Выдумывать ничего не стал, сказал, что такая с рождения. Восприняли спокойно.

– Пойдёт, – вынес вердикт Кислый, попробовав мою стряпню. – На сегодня хватит, хаваем и домой. Руди, ты остаешься с Джеком?

– Давай я, – опередил Рудольфа Димарик. – Мне тут больше нравится, чем дома.

– Тогда рыбы на завтра наловили чтобы, – распорядился Кислый. – А мы вам гостинцы принесем. Мороженое будете?

– Мне лучше горчицы, – ляпнул я. На меня посмотрели с сочувствием – больной, что возьмёшь.

– Будет тебе горчица, – пообещал Кислый.

Рыбу ловим на речке неподалёку. Удочками, на червя. Клюет слабо, но за пару часов десяток мелких рыбешек выудили. Это нам на ужин, а на уху завтрашнюю поймаем утром. Когда начало темнеть, искупались в речке и отправляемся на базу. Димарик занялся костром, я чисткой рыбы.

– А тебя Дима зовут на самом деле? – интересуюсь я.

– Максим. У меня фамилия Димарин, вот и называют так. А у тебя какая фамилия?

– Дима, то есть Максим, давай ты не будешь спрашивать, чтобы мне не пришлось врать?

– Да как хочешь. Что я, к мусорам побегу закладывать? – немного обиделся Димарик.

– Расскажи лучше о себе. Ты с родителями живёшь? – пытаюсь изменить тему.

– Тут с бабушкой. Я в Киеве живу, а сюда на каникулы приехал. Рудольф – мой брат двоюродный, вот и приняли к себе. На планшет я уже заработал, теперь на виртуальный шлем коплю, – охотно рассказывает Димарик.

В темноте сидим у костра, жарим на металлических спицах рыбку. Замечательно. Продержусь я тут три месяца? Говорят, будет зима и снег. Никогда не видел снега, у нас климат регулируется искусственно и температура всегда одинаковая. А солнце тут ярче, ультрафиолета больше. Я прямо на глазах темнею, скоро меня совсем не будет моя кожа выдавать.

После рыбы и чая заваливаемся прямо у остывающего костра спать. Димарик, глядя на россыпь звёзд начинает мечтать:

– Полететь бы вон к той звезде! Интересно, есть там разумные существа?

– Там нет, а вообще есть. Должны быть, – внутренне усмехаюсь я.

– Хотелось бы увидеть, поговорить с ними. Но они могут быть совсем на нас не похожи. С хвостами, рогами или водоплавающие, – продолжает фантазировать Максим. Я не выдерживаю, начинаю смеяться. Димарик обиженно замолчал.

– Максим, я думаю ты обязательно встретишься с инопланетянином, – обещаю я.

– Давай спать, – еще больше обиделся Димарик.

Спать не хочется, после недолгого молчания разговорились снова. Я расспрашиваю его про школу, жизнь в городе. Максим охотно рассказывает, моя репутация больного на голову приучила его к таким вопросам. Скажи я им правду, списали бы тоже на нездоровую психику.

Утром ребята заявились с горчицей, мороженым и новостями:

– Представляете, американцы заявили, что русские общаются с инопланетянами, – взахлёб рассказывает Берёза (вчера был на реализации). – Требуют созыва Совета безопасности ООН и чтобы русские предоставили всю информацию. А те и не отпираются, пресс-секретарь сказал: без комментариев! Чё будет!

– Инопланетяне не дураки, раз смогли сюда долететь, – рассудительно говорит Рудольф. – Разберутся, с кем стоит иметь дело, а с кем лучше не связываться.

Немного тревожащая новость. Раз секретность сохранить не удалось, могут рискнуть и корабль на Землю посадить. А это рискованное занятие. Но если они на самом деле вышли на связь с русскими… Надеюсь мне дадут об этом как-то знать. Пока возвращаться в тюрьму мне не очень хочется.

Москва. Совет безопасности России.

Не очень большой зал заседаний. За продолговатым столом два десятка человек. Во главе президент, который и ведёт совещание:

– Час назад я с министром обороны в очередной раз общался с представителями инопланетного разума. Давайте для простоты будем называть их пришельцы. Так вот, они не требуют сохранять в тайне их присутствие, но на переговоры с мировым сообществом пока не пойдут. Ожидается прибытие другого корабля с полномочными представителями. Но они очень озабочены пропажей члена их экипажа и требуют принять все меры для его поиска. В связи с этим принято совместное решение: подтверждаем факт контакта с пришельцами и объявляем в международный розыск Джанги. Выкладываем его фото и видео, предупреждаем о последствиях, которые будет иметь нанесенный ему вред. Стоит подумать о том, чтобы предложить вознаграждение за информацию о его местонахождении.

– Разрешите вопрос? – поднялся министр по чрезвычайным ситуациям. – Не спровоцируем ли мы этим США? Они могут предложить еще большее вознаграждение за пришельца, чтобы им было чем шантажировать в дальнейшем.

– Предполагается, что он пока находится на территории России, – ответил президент. – А активность американцев и так высокая. Кроме того, если они его всё-таки захватят, это будет наоборот иметь негативные последствия для них в отношениях с пришельцами. Главное, что мы сделаем всё возможное для его поисков. Что еще… Ах да, пресс-службе подготовить ответ в ООН, что пришельцы пока не готовы вступить в переговоры, так как сомневаются в эффективности нашей модели управления мировым сообществом. Пусть поломают голову над этим.

– Можно понимать двояко, – усмехнулся министр обороны. – Или они вступят в контакт с одним из влиятельных государств, или потребуют изменить структуру управления на планете. А как на самом деле?

– На самом деле пока так и есть, как вы сказали, – улыбнулся и президент. – Их намерения пока до конца непонятны. Им от нас явно что-то нужно, но они или не выбрали тактику, или чего-то выжидают. Понятно одно – они значительно превосходят нас технически, и при желании смогут уничтожить планету в доли секунды. Один факт, случайно открытый Джанги, дает представление об их возможностях: они могут в значительных количествах производить и использовать антиматерию. А это, если вы не в курсе, страшная вещь. И как разрушительная сила, и как созидательная. Так что наша задача – доказать им, что именно наше государство наиболее договороспособно. И найти их Джанги будет очень большим плюсом для нас. Кстати, завтра я представлю нового руководителя ФСБ. Личность вам всем хорошо знакомая, но пока сохраню интригу.

Вашингтон. Капитолий. Комитет Сената США по инопланетной угрозе.

Выступает только что избранный глава комитета Майкл:

– Спасибо за оказанное доверие! Итак, коллеги, как вам известно, Россия нагло присвоила себе право общения с внеземным разумом. В связи с этим президент и Конгресс поручили нам разработать комплекс мер для давления на Россию. К этому вопросу мы вернемся позже, а пока у нас присутствует Директор ЦРУ, которая ответит на наши вопросы. Прошу!

Джина, заметно нервничая, поднимается на трибуну:

– Прежде чем отвечать на вопросы, хочу уведомить: наше ведомство продолжает контролировать обстановку в России. Именно благодаря нам стало известно о контакте русских с инопланетянами, о сбитой ими тарел…, то есть сбитом летательном аппарате инопланетян. Также мы провели успешную операцию по дискредитации России в глазах пришельцев, выкрав их представителя.

– И где же он? – с места выкрикнул один из сенаторов. – Вы еще вчера убеждали президента «что он улетел»! А сегодня русские заявляют о международном поиске пришельца. То есть он по-прежнему на Земле!

– Мы не можем подходить к инопланетянам с нашими мерками. Не исключено, что они обладают особыми способностями, позволяющими им успешно скрываться. Гипнозом, телепатией или еще чем-то. Поиски продолжаются и не прерывались всё это время. Но сейчас изменилась концепция.

– Что вы имеете ввиду? – спросил глава комитета.

– Если ранее мы ставили задачу установить контакт с похищенным пришельцем и наладить первыми связь с инопланетным кораблем, то теперь стоит другая задача. Опорочить Россию и поссорить их с инопланетянами. Для этого следует убедить всех, что именно русские виновны в пропаже пришельца. Распространим информацию из «компетентных источников», что на самом деле они его замучили в секретной лаборатории, а чтобы замять дело придумали историю с похищением.

– Но если русские его обнаружат первыми, то ваша сказочка сыграет против нас! – всё тот же сенатор.

– Именно поэтому мы должны сделать всё, чтобы найти его раньше. И не обязательно живым, труп даже предпочтительнее, – цинизм Джины вызвал легкое перешептывание среди сенаторов. – Переправив его в дальнейшем в Россию и предъявив пришельцам «случайно найденное» тело, со следами медицинских опытов мы гарантированно вызовем сомнение в их честности. Что конкретно я прошу: необходимо усилить наше военное присутствие в Украине, объясним это эгоистичным поведением русских. Кто знает, о чём они договариваются с пришельцами? Берем под контроль всю украинскую инфраструктуру, проводим тотальную проверку. Главное – контроль границы. Он не мог перебраться обратно в Россию, нужно не дать ему такой возможности в будущем. Рано или поздно мы его возьмём.

– Лучше бы рано, иначе для нас будет поздно, – вполголоса проговорил Майкл.

* * *

Вот и закончилось лето. Вчера утром проводили Димарика. Я отдал ему сим-карту и попросил позвонить, когда будет в Киеве. Но только чтобы потом сразу выбросил. Достаточно если он даст знать, что я жив. Ребята в курсе кто я такой, когда появились мои фото по телевизору и в интернете, догадаться было несложно. И, несмотря на обещанную награду, меня никто не сдал. Только ночевать теперь стали оставаться чуть ли не все, слушать мои рассказы о жизни на нашей планете. Меня перестали брать с собой на вылазки, из предосторожности. Бывало, что железнодорожники или полиция устраивали рейды. Второй месяц обитаю как лесной отшельник, волосы отросли до плеч и кожа потемнела от солнца. Ребята говорят, что я почти негром стал. Золотистой осталась только узкая полоска под плавками. Ах да, я научился плавать! Плохой инструктор оказался в ФСБ, парни за несколько дней приучили меня держаться на воде. А может быть это мой организм меняется, и я становлюсь землянином. С дыханием вообще проблем никаких. И чип здоровья молчит, его всё устраивает. Кроме порезов и ссадин никаких болезней! Мне выделяют долю от добытого грабежом добра, я сначала отказывался, но потом попросил купить мне смартфон. Так у меня появился интернет. Теперь я не просто скрываюсь, а занимаюсь работой по изучению планеты. Заодно и другие языки стал учить. Без живого носителя это труднее, но за неделю стал понимать английский, принялся за арабский. На очереди китайский. Если протяну здесь до прилёта наших, успею составить универсальный переводчик с основных языков.

Утром пришли только двое – Кислый и Рашид. Остальных родители загнали в школу.

– Давайте с вами пойду, что вы вдвоем унесёте, – предлагаю я.

Кислый поскрёб в затылке, нехотя согласился. Берем рюкзаки, в которых находятся мешки и инструмент для вскрытия. Также пару небольших двухколёсных тележек. Точки где притормаживают составы две, сегодня идём к ближней от нас. Она находится перед сортировочной станцией, и тут грузовые составы часто пропускают пассажирские, поэтому могут стоять долго. Но и больше опасности, много железнодорожников. Интересно, если меня задержит полиция, что со мной сделают? Первый на Земле инопланетянин, осужденный за воровство! Пожалуй, если вернусь на корабль, нужно будет компенсировать этой стране ущерб, нанесенный моими действиями.

Добравшись, сначала наблюдаем за обстановкой из кустов. Редкие прохожие, проехала дрезина. Вот подходит состав.

– Чё-то стрёмно, чуйка у меня плохая, – говорит Кислый. – Давайте пропустим этот. Платформ всё равно нет.

Да, этот состав из цистерн и глухих закрытых вагонов. Бывают открытые платформы или другие вагоны, в которые можно проникнуть через вентиляционные люки или разбив стекло в окне. Можно, конечно, нарваться и на сопровождение грузов, бывали случаи. Ждём долго, больше часа прошло, прежде чем этот состав прошёл, следующий проследовал без остановки. Играем в карты, я выигрываю. Тоже могу зарабатывать этим деньги. Просто благодаря памяти я знаю, какие карты остаются на руках, а после нескольких раздач многие карты угадываю на ощупь.

Подходит следующий поезд. Вагоны, похоже, с углём, не лучший вариант. Таскать его тяжело, а за ведро дают всего сто гривен, местных денег. В середине три вагона закрытых, с купе для охраны. Обычно охрана едет в одном и его легко вычислить – окно открыто. Вот он, крайний из трех.

– Давайте к крайнему, а я отвлекаю сопровождение, – командует Кислый. Неспешно отправляемся к составу, если и заметят, нельзя вызвать подозрение. Кислый перебирается под вагоном на другую сторону и стучит в дверь вагона с охраной. А я с Рашидом ускорив шаг к третьему вагону. Рашид, запрыгнув на ступеньку, быстро открывает дверь. Универсальный ключ для поездных дверей у каждого в кармане. Забираюсь следом, прикрываем за собой двери, пока не заметили. Прислушиваемся – внутри тихо. Пробираемся дальше, купе для охраны пустое. А вот дальше неприятный сюрприз – вместо обычной двери, усиленная, с нестандартным замком. Рашид, достает из рюкзака короткую изогнутую железку для взламывания замков. Примеряется и… звонок! Чертыхнувшись, достает телефон, выслушав, меняется в лице.

– Делаем ноги! Кислый позвонил – это военный груз!

Поздно! Слышим топот перед вагоном. В окно вижу несколько солдат с автоматами, забирающихся в тамбур. Влипли! Рашид закрывает секретку на двери купе.

– Чем это нам поможет? – спрашиваю я.

– Ничем. Поторгуемся, но всё равно сдадут полиции. Зато в горячке не пристрелят.

Вагон дернулся, мало стояли на этот раз. Как раз на станцию привезут нас, далеко за полицией не нужно ходить. В двери застучали, кажется ногами. Пытаюсь открыть окно, не идёт.

– Пусти, – отодвигает меня Рашид, тем же универсальным ключом проворачивает с боков защелки. Легко потянув вниз, опускает стекло. Выглядывает.

– Скорость маленькая, можно рискнуть, – говорит он. – Давай первый, тебе нужнее.

Выбираюсь через окно. Прыгать неудобно, свалюсь под колёса. Да и скорость увеличилась. Цепляюсь за выступ вверху вагона и подтягиваюсь наверх. Страшно, но деваться некуда! Рашид снизу помогает подняться. Вот я и на крыше, закрепившись, протягиваю руку Рашиду. Жесть, это не полёты без гравитации, адреналин зашкаливает! А что дальше? Прыгать нельзя, точно разобьёмся. Спускаемся по лесенке между вагонами, по сцепке перебираемся на следующий, с углём. Потом дальше. К моменту въезда на станцию перебрались через пять вагонов. После остановки пулей спрыгиваем и под соседний состав. А дальше – кто быстрее! Да уж, нам невероятно повезло.

До базы добираемся три часа. Усталые, зато довольные. Нас встречают встревоженные Кислый и Рудольф.

– Как? Я думал вам кранты! – Кислый мало сказать что удивлён.

– Лошары они, чтобы нас поймать, – скалится Рашид. Начинает рассказывать, но его прерывает Рудольф.

– Потом. Тут геммор посерьёзнее. Короч, Джек, такое дело… Звонил Димарик, к нему приходили в школу двое. Про тебя пробивали. Откуда узнали – хз, он прогнал им типа в Киеве на вокзале с тобой познакомился. Поверили, нет, не знает. Думаю, на посёлке появятся, давайте решать, что делать.

– Чёрт! Не нужно было симку ему давать, – объясняю парням, как получилось.

– Это тогда русские. Наши бы его прессовать начали по полной, – уверенно говорит Кислый. – Внаглую не полезут, мы их сразу вычислим и в избушку сдадим. Так что не кипешуйте!

– Не факт, – возражает Рашид. – Могла и избушка его зацепить. Спецом не стали трогать, слежку организовали. Прослушку. Так что могут быть уже в курсе.

– Мне уходить надо, – решил я. – Куда не скажу, чтобы вы могли спокойно всё рассказывать. Да и сам пока не знаю.

– Бабло тебе всё отдаем, прикид купим сразу нормальный. Не, лучше сам купишь, чтобы мы не знали, в чём будешь. Тебя сейчас не узнают, только не стригись, – советует Кислый. – А как наладится, дашь о себе знать. Мы тоже хотим на вашу планету слетать!

Глава 17

Москва. Кабинет директора ФСБ.

– Докладывайте, капитан, – в кресле новое руководство. Сравнительно молодой, лет сорока, вальяжный тип с не обезображенным интеллектом лицом.

– Как мы и предполагали след Джанги обнаружен в поселке Рассветное Херсонской области, – стоя по стойке смирно, рапортует подчиненный.

– Только след? – поднял бровь начальник.

– Так точно! Когда наши агенты под видом «свидетелей Иеговы» попытались выяснить у двоюродного брата Максима Свинцицкого, о некоем посланнике дьявола, тот передал им записку от Джанги. Вот фотокопия.

Включив планшет и открыв нужный файл, протягивает начальнику. Тот, положив перед собой, склоняется над текстом:

– «Не нужно меня искать. Появлюсь не раньше, чем наши приземлятся на Землю. Передайте им, что со мной всё в порядке и слова: «Чью тоау шаф, шень лчуу па». Это чтобы они были уверены, что сообщение от меня. Разместите звуковое сообщение от моих друзей на Ютубе под названием «Шио ти твиа». В комментариях я сообщу, как со мной связаться».

– Вот, Игорь Сергеевич, это всё. Еще он сказал, что Джанги уехал два дня назад, куда не знает.

– То есть они в курсе с кем имели дело? – уточняет директор.

– Да, они с друзьями знали и помогали ему. При попытке надавить пообещали сдать наших людей в СБУ.

– Получается у нас теперь никаких зацепок, куда он мог податься, – задумался директор. – Кого он имеет в виду под друзьями? Шуваловых или инопланетян?

– Судя по вставкам, инопланетян, но можно разместить два сообщения для надёжности. По крайней мере, выясним примерное местонахождение, если ответит.

– Ясно. Есть хоть что доложить президенту, – доволен начальник. Только вступил в должность и сразу результат.

* * *

Мне так нравится стук колёс в поезде. Завораживает. Особенно когда едешь внутри, а не в вагоне с углём. Билет мне продали без проблем, а что: в новой выглаженной одежде, сильно загорелый молодой человек. Выгляжу я на их шестнадцать лет, а это почти совершеннолетний. Никто на меня внимания не обращает. Иногда косятся на слишком длинные волосы, тут такие не в моде. Но пусть лучше так. Рудик предлагал их покрасить в чёрный цвет, тогда говорит: буду на цыгана похож. Но они у меня быстро растут, подкрашивать потом постоянно. Билет взял плацкартный, купе не рискнул. Еду в Харьков, зачем не знаю, просто туда был ближайший поезд. Лежу на верхней полке и вспоминаю расставание с ребятами. Одежду мне купили они, сказали только чтобы потом сменил, мало ли… Записал в смартфон их номера, но если надо и так найду, хотя бы в соц. сетях. Сфотографировались на прощание, Кислый сказал, что фотки сбросит в архив и запаролит, до лучших времён. Надеюсь, эти лучшие времена настанут. Ребятам нужно обязательно помочь, там у них никаких перспектив нет.

– Парень, как тебя, слезай, подкрепись с нами, а то нам много, – предлагает сосед, мужчина с нижней полки. Едет с женой и дочкой, совсем маленькой.

– Я Женя, – представляюсь, спускаясь. Скромничать не собираюсь, нужно как Родик – завязывать знакомства. Планов-то никаких на будущие пару месяцев.

– Костя, – подал руку сосед. И представил жену: – А это Майя и наша Виктория. В смысле победа!

– Над чем победа? – уточняю я, принимаясь за курицу.

– Когда она родилась, нам сказали, что не выживет. А ей уже три годика. Есть еще проблемы, но мы продолжаем бороться!

Смотрю на девочку внимательнее. Да, что-то странное есть, взгляд расфокусированный и движения неестественные.

– А что у неё за болезнь?

– ДЦП, – отвечает отец, под недовольным взглядом жены. Не нравится ей, что он разоткровенничался.

– Вы знаете, у меня двоюродный брат тоже ею болел, и его вылечили. Я узнаю, где его лечили, потом вам скажу.

– Вылечили? ДЦП? Что-то не верится, ты, наверное, ошибся, – выразил недоверие Костя. – Но узнай всё равно, хотя у нас и денег нет уже на клиники. Можешь сейчас позвонить?

– Нет, они в России сейчас, это только по интернету связаться можно. Я ваш номер запишу и потом сообщу, – выкрутился я. Помочь им попытаюсь, но когда еще наши прилетят. Медицинские услуги на Земле очень востребованы, вот думаю: а если мне обучиться на медика и вернуться потом сюда? Год учёбы всего, потом год практики, и ты специалист. Правда, я не уверен, что генетические болезни у нас лечат. У нас их просто не бывает, не рождаются дети с отклонениями.

Дальше и Майя включилась в разговор. Стараюсь о себе не рассказывать, больше о них. Сказал только, что еду учиться в колледж, немного опоздал по причине болезни. Это парни посоветовали говорить, что я студент. Когда Костя спросил на кого учусь, немного пришлось понервничать – откуда мне знать, какие специальности в их колледжах? Сказал – железнодорожник, судя по реакции угадал.

В поезде много военных. Да и полиция часто проходит, внимательно присматриваясь. На мне порой задерживают взор, но так как мы сидим семьёй, то проходят мимо. Костя кстати тоже довольно смуглый, за родственника сойдёт.

В Харьков приехали поздно вечером, практически ночью. Вопрос с жильём я успел решить. Когда пожаловался Косте, что не знаю, где буду ночевать, тот призадумался:

– Жека, извини, у нас однокомнатная, можем конечно на полу постелить, но сам понимаешь. А вот бабушка у нас сдаёт комнату, только для тебя две тысячи гривень дорого будет? Тогда у нас переночуешь, а завтра поищешь жильё.

– Две тысячи в день? – удивился я. – А, в месяц! Да это даром! Согласен!

Ребята выделили мне из общака десять тысяч. Солидная сумма по местным меркам. Так что Костя созвонился с бабушкой и договорился, что она приготовит мне комнату. И с вокзала сразу на такси, сначала завезли меня, а потом поехали домой. Такси оплатил я, в качестве благодарности.

Бабушка оказалась не очень старой – лет шестьдесят по их меркам. Антонина Фёдоровна, так её зовут. Учительница на пенсии, что хуже. Боюсь, будет интересоваться, как я учусь и пытаться помогать. Ей ведь сказали, что я студент. Я бы не отказался поступить в их колледж, но кто меня возьмёт без документов? Кислый дал мне ученический билет с переклеенной фотографией, на всякий случай. Но лучше избегать проверки документов. Время позднее, на сегодня расспросов избежал: приняв душ, ложусь спать в чистую белоснежную постель. Как давно я на мягком не отдыхал!

Утром, проснувшись немного запаниковал. Время уже десять, хозяйка поинтересуется, почему не тороплюсь на учёбу. Вскочил, быстро стал одеваться, собираться.

– Куда ты так торопишься? – поинтересовалась Антонина Фёдоровна, увидев, как я ношусь с комнаты в туалет и ванную.

– В колледж, куда же еще.

– Так сегодня воскресенье!

Судя по тону, в воскресенье не учатся. Как много мелочей я еще не знаю.

– Ой, а я и забыл! Тогда всё равно нужно сходить позавтракать где-то.

– У меня есть предложение. Пятьсот гривень сверху и можешь питаться у меня. Поверь, иначе больше уйдёт. Это если не хочешь голодать. Кстати, если тебе дорого квартплата, пригласи кого-то из одногрупников, только хорошего мальчика. Вдвоём будет легче.

– Мне не дорого, – обрадовался я. – Сейчас принесу деньги!

– Да успеешь, садись, завтракай, – хозяйка тоже довольна. Судя по обстановке живёт скромно, какая там пенсия у учительницы?

Естественно за завтраком посыпались вопросы. Кто родители, на кого учусь, почему сюда приехал учиться. С трудом перевёл стрелки на неё, зато надёжно. Больше часа рассказывала мне о своих учениках. Она всего месяц на пенсии, еще не привыкла. А учила русскому языку и литературе. Вот тут я понял, что пора закругляться. Ведь я не знаю ни одного писателя, вдруг спросит. Придётся вечером проштудировать пару учебников. Благо интернет в квартире есть. Купить бы ноутбук, но денег мало. Мне два, а то и три месяца протянуть нужно. Вот семь с половиной тысяч считай нет, а заработать мне маловероятно, чтобы удалось. Воровать не собираюсь.

– Я схожу с городом познакомлюсь, – говорю хозяйке. – А то толком еще не видел.

Получил наставления, что можно посмотреть, куда лучше не соваться. Чуть поколебавшись, поинтересовался, есть ли возможность где-то подработать. Оказалось не так уж и сложно, для студентов есть много возможностей. Расклейка объявлений, рекламным агентом, менеджером по продаже. Платят только мало. Будем искать.

Луна. Борт разведывательного корабля. Каюта капитана.

– Амати, я вызвал тебя поговорить о Джанги, – Кэррис немного напряжен. – То, что он жив, и не обнаружен спецслужбами других государств, это замечательно. Но есть большая проблема. Ты меня понимаешь?

– Совет?

– Именно. Если с ним что-то случится, основной удар придётся по мне, но и тебе тоже достанется. Так как его отец именно тебе доверил доставку. Я не докладывал, о том, что он на Земле, рассчитывая забрать до прибытия корабля с Вайди, членом Совета. За то, что отпустил его на Землю, меня в лучшем случае оштрафуют, а вот гибель – это однозначно отставка без права восстановления. Сам знаешь, как у нас относятся к смерти несовершеннолетнего. Могу и срок получить. Я надеялся договориться и посадить корабль на Землю, чтобы забрать Джанги. Но судя по его сообщению, он не доверяет никому, в том числе и властям России. Вот и возникает вопрос: просить его в звуковом сообщении, которое от нас ждут, выйти на связь с властями или пусть ждёт, затаившись, пока прибудет корабль?

– Капитан, трудно сказать. Мне кажется, ему там виднее, он сообразительный малый, – потёр висок Амати. – Но нужно и нам задницы прикрыть. Давай откровенно ему так обо всём и скажем, пусть сам решает. Если примет решение остаться – шлём в Совет сообщение, что его отправили на Землю с заданием вжиться в роль местного жителя для получения максимально достоверной информации. Мы ведь должны вести разведку, а другого кандидата не было – по росту он один подходит. За подобное достанется, но не так сильно, как за сокрытие факта.

– Остается только сообразить, каким образом мы его отправили только сейчас, если челнок у нас уничтожен? – скептически ухмыльнулся Кэррис.

– Это сложный вопрос, но будем решать, когда его зададут. Вдруг не обратят внимания на нестыковку.

– Не те люди, чтобы не обратили, – вздохнул Кэррис. – Но другого выхода я не вижу. Дадим Джанги три дня, если за это время не выйдет на связь – сообщаю о его задании. С другой стороны рисковать кораблем тоже не хочется, на орбите у них много подозрительных объектов. Защита у нас посильнее, чем на челноке, но всякие неожиданности могут быть. Короче решили: даю Бирри задание записать сообщение. Давай сочинять текст.

* * *

– Джек, шевелись, еще двоим отвезти нужно, а ты как дохлая муха ползаешь! – покрикивает Абдулла, мой работодатель. Третий день работаю на него, на огромном рынке развожу купленный товар к машинам покупателей. Работа не трудная, даже интересная – много людей, общения. Главное, Антонина Фёдоровна уверена, что я ухожу на учёбу.

Когда за неделю потратил очень много денег, приуныл. Гардероб нужно было пополнять тёплой одеждой и средствами гигиены. Осталось на оплату еще одного месяца проживания и всё. На работу никто без паспорта не брал. Помог случай, утром, выходя из квартиры, помог соседу перенести ящики в машину. Когда тот протянул сто гривен, отказался, но намекнул, что мне не помешала бы работа. Абдулла афганец, но живёт тут давно, обзавелся русской женой, жильём. Узнав, что я живу у Антонины Фёдоровны, предложил мне поработать у него носильщиком. Договорились только, чтобы ей не говорить.

Ящики разные таскаю и большие, и не очень. Разная аппаратура: телевизоры, игровые приставки, акустика. Главное, ничего не разбить, а то год бесплатно работать придётся. Взял в счёт будущей зарплаты бракованный планшет (поцарапан немного экран). Недорого и всё работает, а внешний вид мне не важен, хвастаться не перед кем. Как только выдаётся свободная минутка – ныряю в интернет. Благо бесплатно. Вчера, наконец, увидел долгожданное видеосообщение. Точнее видео было левое, а звук – родной голос Бирри. Задали они мне задачку, вот теперь размышляю, поэтому и торможу немного. Если я сдамся ФСБ, за мной прилетят, рискнув кораблем. Или остаюсь тут собирать информацию, договорившись о способе связи. Эх, Родика бы сюда, он сообразил бы как общаться, чтобы не обнаружили. А я пока даже не знаю, как ответ написать, чтобы не вычислили моё местонахождение. Город конечно большой, но если хорошо возьмутся за поиски, то найдут. Если за три дня не отвечу, буду считаться на выполнении задания. Пожалуй, пусть так и будет. Я и больше трех месяцев продержусь. Только одна проблема: загар начинает сходить. Сейчас вот развезу груз и пойду искать ультрафиолетовую лампу, устрою дома солярий! Меня, кстати, тоже за азиата принимают, шутят, что Абдулла внебрачного сына нашёл.

– А почему упаковка порвана? – недоволен очередной клиент. – давай вскроем, проверим, что ты привёз.

– Что дали то и привёз, проверяйте сами, – клиенты вечно недовольны, хоть бы один больше положенного за доставку заплатил.

Отвёз последнюю партию, возвращаюсь с тележкой. Абдулла уже собирается закрывать, заносит рекламные стенды.

– Со мной домой поедешь? – обычно я доезжаю с ним до соседнего дома. Потом пешком, чтобы Антонина Фёдоровна не видела. Она Абдуллу недолюбливает, а если узнает, что я у него работаю, может и от квартиры отказать.

– Нет, у меня еще дела, – отказываюсь от предложения. Поставив тележку, забираю свой рюкзак и отправляюсь искать лампу. Да и еще по мелочи: носки, трусы. Везде торгуюсь, приучился. Так интереснее, да и выгодно. Продавцы самых разных национальностей, есть возможность изучать языки. Абдулла владеет английским, разговаривали с ним. Акцент у меня сильный, а так всё понимаю и он меня.

За час, потратив все выделенные на покупки средства, направляюсь к метро. Заскочил сначала перекусить, пусть за обед хозяйке и уплачено, но тут так вкусно готовят! Мясо просто тает во рту. Я уже просил армян, которые его готовят, научить меня. Смеются, говорят: давай к нам работать, научишься. Если с Абдуллой не полажу, к ним приду. Вот теперь точно всё, пора домой. Странный рынок, в одном месте не протолкнешься от народа, в других пусто, как в пустыне. Вот и сейчас иду среди закрытых контейнеров один.

– Паренёк, – шагнули навстречу два небритых субъекта, обдав меня жутким перегаром, – помоги ветеранам на лекарство.

– Отвалите, – не церемонюсь с ними, опыт уже имеется.

– Ты чё сука, воинов не уважаешь?

Сильный удар в живот заставляет меня согнуться, ненадолго. Потому, что следующий, в лицо – отправляет на асфальт. Пытаясь сопротивляться, получаю еще несколько ударов ногами, после чего мне становится всё равно, что там ищут у меня в карманах.

– А это тебе на прощанье! – резкая боль пронзает желудок. Я и так дышать еле мог. В глазах синий плавающий туман. С трудом поднимаюсь на четвереньки. Кровь. Откуда столько крови? Просачивается сквозь прижатые к животу руки. Пытаюсь встать, голова кружится, ноги ватные. Замечаю впереди движение. Неясные силуэты, люди. Сейчас помогут.

– Нарик какой-то, – брезгливо обходят стороной. Сил позвать на помощь нет, но тут точно сдохну. Ползу в сторону прохода, там больше ходят. Почти ничего не вижу, мысли путаются. Я вообще в ту сторону ползу? И ползу ли, или мне это кажется?

– Парень, ты живой? – меня тормошат за плечо. Я кажется отключался, ничего не помню. Сколько прошло времени, неизвестно.

– Его подрезали, глянь крови сколько. Вызывай скорую. Вот непруха, а я думал смена спокойно пройдёт, – другой, недовольный голос.

Второй раз прихожу в себя от боли. Меня укладывают на носилки.

– Как тебя зовут? Где ты живешь? Ты меня слышишь?

Слышать то я слышу, но ответить не могу. Да и что я отвечу…

Глава 18

Сознание возвращается постепенно. То мне кажется я на корабле, то на Лиции, то бредём с Родиком по лесу. Очередной раз открыв глаза, оказываюсь в белом узком помещении. На этот раз кажется не сон, а действительность. Лежу на кровати, в окно видно пожелтевшую листву на дереве. Оглядевшись, соображаю, похоже на больницу. Ни разу не был, но примерно так и представлял. У них так мало больных, что меня в отдельную палату положили? Заглядываю под одеяло: полностью голый, на животе аккуратный шов. Как раз в месте нахождения чипа. Вот она и причина одиночной камеры, боюсь, за дверью стоит охрана. Пытаюсь сесть, получается. Голова только кружится и тошнит. И в желудке тянущая боль. Замечаю над дверью камеру, направленную на меня. Понятно. И чего ждут?

Только минут через десять заходит молоденькая девушка в белом халате. В руках металлическая стойка с крючками, на одном висит пузырь с жидкостью.

– Ты чего встал, тебе нельзя! – сердито выговаривает мне, силой укладывая обратно.

– Где я?

– В больнице, где же еще? Ты что, ничего не помнишь?

– Помню, урывками.

Последнее что помню, как меня раздевали и перекладывали на стол. Потом сунули под нос маску с противным запахом и попросили считать. Кого считать не уточнили, поэтому я молчал, а потом не помню.

– Сейчас докторпридёт, всё расскажет. Ты в туалет не хочешь?

– Нет, – отвечаю, прислушавшись к ощущениям. – Пить хочу.

– Пить пока нельзя, тебе половину желудка удалили. Только лекарства. Сейчас губы помочу.

Зачем они удалили желудок? На опыты? Я в их лаборатории? Нужно притвориться слабым и бежать при первой возможности. Но пока я на самом деле слабый.

Доктор появился часа через два. Длинный, худой, в очках.

– Так-с, молодой человек, как себя чувствуем?

– Спасибо, плохо.

– Замечательно, – не слушая продолжает доктор. – Как тебя зовут, помнишь?

– Дж…, Женя, кажется…, – изображаю мыслительный процесс.

– Фамилия, адрес?

– С этим сложнее. А что, у меня травма головы? Почему ничего не помню? – включаю дурачка.

– Головы? Да есть небольшая ссадина. Но сотрясения быть не должно. Потеря памяти может быть от шокового состояния, но, думаю, это не твой случай.

Оглянувшись на камеру, подал какой-то знак рукой и продолжил:

– Как ты объяснишь вот это? – достал из кармана халата пластиковый пакетик, в котором лежит небольшая черная горошина. – Мы достали его из твоего живота. Там были еще тоненькие волоски от него.

– А мне откуда знать? С едой попался, наверное, – Как выглядит чип, я не знал, но ничем другим это быть не может.

– Да нет, это не из желудка, – врач спрятал пакетик обратно в карман. – И это не единственная находка. Еще твой цвет кожи в незагорелых местах и анализы. Вот что, давай откровенно. Мы пока не сообщали полиции о наших предположениях про твоё происхождение. К тебе деловое предложение. Мы готовы передать тебя россиянам, за обещанное вознаграждение. Или можем сообщить в СБУ. Какой вариант больше устроит?

СБУ, я так понимаю, сразу передадут американцам. Нет уж, знакомое зло лучше незнакомого. Не зря за меня объявили награду пять миллионов долларов, предвидели такую ситуацию. А вот американцы пожадничали или, скорее всего, не захотели показывать свой интерес.

– Первый мне нравится больше, – недолго раздумываю.

– То есть ты не отрицаешь, что являешься разыскиваемым пришельцем? – обрадовался врач.

– Не отрицаю. Как вы собираетесь меня передать?

– Наше дело сообщить, а они пусть сами думают, как это сделать. Пока скажи вот что: есть какие-нибудь особенности твоего организма, о которых мы не знаем? Вот эта штука, что она делала у тебя внутри? Я не из интереса спрашиваю, а чтобы ты случайно копыта не откинул от наших медикаментов.

Логично. Но я не медик, откуда мне знать.

– Эта штука – датчик собирающий информацию о состоянии организма. Медикаменты лучше не нужно, я не знаю какие можно.

– Понятно, – почесал врач подбородок. – Тогда вот что. Тебя будет опрашивать полиция, говори, что ничего не помнишь. Мы подтвердим, что у тебя амнезия от сильного удара по голове. И вообще, жалуйся им, что плохо соображаешь. Завтра или послезавтра они придут. Из палаты не выходи, ни с кем не разговаривай, кроме меня. Лечить тебя…, антибиотики лучше не будем применять, посмотрим, как заживать станет. Глюкоза и витамины, они не повредят. Крови ты много потерял, поэтому будет слабость. Мы не рискнули тебе вливать, так как группа не определяется. Пожелания какие есть?

– Вещей со мной не было? Смартфона? Нужно сообщить на квартиру, хозяйке. Там одежда и деньги у меня.

– Лучше не стоит, одежду мы тебе подберем, а деньги не понадобятся, – уверяет врач. – Кормят тут не особо, еду будем сами приносить. Главное без глупостей!

Конечно, за такие деньги меня на руках носить будут и пылинки сдувать. Но не факт, что вы их получите!

– Она может в полицию заявить, что я пропал, – возражаю я.

– Вот и хорошо! Подтвердится твоя амнезия. А если она уже заявила, а тут мы явимся за одеждой? Возникнут вопросы. Документов-то у тебя нет?

– Ладно, я понял, – нехотя соглашаюсь. – Мне бы интернет.

– Не думаю, что это хорошая мысль, – покачал головой доктор. – Выздоравливай, а там посмотрим.

Я и не надеялся. Ничего, что-нибудь придумаю. Безвыходных положений не бывает. После ухода врача, превозмогая слабость, поднимаюсь. Выдернув иглу из вены, становлюсь на ноги. Пошатывает, но терпимо. Придерживаясь за стену, добрался до окна. Решетки нет, но третий этаж. А дверь замыкается, слышал, как замок щелкнул.

– Ты что, с ума сошёл! – влетает та же медсестра. – Быстро в постель!

Вашингтон. Кабинет директора ЦРУ.

– Есть! – в кабинет без стука врывается взъерошенный мужчина. – Поступил звонок, просят десять миллионов за информацию о пришельце! Мы пробили телефон, звонок из Харькова, владелец ребенок. Его уже взяли, выясняем окружение.

– Не поняла, чего ты возбудился? Не первый ложный звонок. Ребенок решил заработать денег, вдруг мы такие идиоты…, – не разделяет его оптимизм Джина.

– Звонил взрослый, продиктовал номер счёта. Сказал: как поступят деньги, сразу сообщит местонахождение. Счёт обычный, банковский, заблокировать будет нетрудно. Перечисляем?

– Мы еще у Кононова деньги не забрали. Меня скоро заставят свои деньги отдавать. Десять говоришь? – задумалась Джина. – Ладно, буду звонить, убеждать. Если на обычный счёт, то не проблема, лишь бы не развод это был.

– Наши занимаются, возможно и не придётся отдавать, выйдем на звонившего – всё расскажет и без денег. Пока ребенок утверждает, что на улице попросил дядя позвонить с его телефона. Не исключено врёт. В Харькове усилили контроль: весь транспорт, дороги, улицы, всё контролируем. Камеры на каждой улице. Границу наши военные контролируют, всех подростков указанного возраста чуть ли не рентгеном просвечивают.

– Почему «чуть-ли»? Рентгеном и нужно, – недовольна Джина. А лучше вообще закрыть выезд для несовершеннолетних, чтобы совсем без шансов для него. Я поговорю с Джоном по этому поводу.

Луна. Борт разведывательного корабля. Кают-компания.

– Все собрались? – осмотрел Кэррис команду. – Есть информация, требующая коллективного обсуждения. Только что мы провели очередной сеанс связи с правителем Росси. Они нашли Джанги, точнее о нём сообщили за вознаграждение. Он ранен и находится в клинике.

Общее возбуждение, Биррия подхватилась с кресла:

– Что с ним? Пусть сделают связь с врачами и с ним, я не доверяю их медикам!

– Это не так просто! – усадил жестом руки её назад Кэррис. – Он находится в другом государстве, в котором за ним охотятся его похитители. С клиники его заберут, как только окрепнет, но вывезти через границу будет сложно. Мы рассматривали несколько вариантов, среди них и военная операция. Оставлять его там нельзя, а нелегальный переход границы опасен. Но от нас хотят чёткого ответа: окажем ли мы помощь Росси, в случае её военного столкновения с другими государствами.

– Каким образом? Рисковать кораблем? – спросил Амати.

– Нет, разумеется. Один способ мы обсудили, это уничтожение спутников связи и разведки. Вполне нам по силам, мы можем их просто складировать на Тиррус. Можно и еще придумать. Проблема в другом. Имеем ли мы право принимать такое решение: вмешательство в конфликты на чужой планете? Запрос в Совет займёт время, которого у нас нет.

– Пункт 2 раздела «Обязанности экипажа» гласит: «Принимать любые меры для спасения членов экипажа, в том числе с возможным нарушением норм и правил. Жизнь людей приоритетна перед инструкциями», – процитировал Мьюри.

– Это да, – согласился Кэррис. – Но такого прецедента еще не было. Разбор действий комиссией неизбежен, а как они посмотрят на помощь стране, которая виновна в гибели двоих членов экипажа и сомнительным отношением к третьему. Я предлагаю обсудить еще вариант: связаться с руководством стран, замешанных в этом деле. Мы не можем судить односторонне, нужно выслушать и оппонентов. Заодно и предупредим о последствиях в случае нанесения вреда нашим людям.

– Мне кажется это стоит обсудить, – высказался Амати. – Предусмотреть запасные варианты. Например: Джанги укрывают пока в той стране, не пересекая границу, а если переговоры с другой стороной окончатся неудачно, тогда войсковая операция. Договариваться нужно о его свободном перемещении в выбранное нами место. К сожалению, доставить на орбиту они его не смогут, по крайней мере, в ближайшие месяцы.

– В первую очередь его нужно вылечить, а потом уже решать, как и куда вывозить! – снова подскочила Бирри. – Пусть укрывают в безопасном месте и выходят на связь. Если понадобится – мы можем пожертвовать одним зондом для передачи медикаментов.

– Одно другому не мешает, – прерывает её Кэррис. – Мы можем и заниматься лечением, и вести переговоры. Если его обнаружат чужие спецслужбы, то мы уже будем с ними на связи. Итак, все согласны? Комбинируем операцию с несколькими вариантами.

Москва. Совет Безопасности России.

– Сегодня я снова собрал вас, так как ситуация осложняется с каждым днем, – выступает хмурый президент. – Да что там днем, с каждым часом! Во-первых, нашелся потеряшка, это вы знаете. Михаил Леонтьевич, что там с ним сейчас?

– Полчаса назад вывезли из больницы, – докладывает мужчина с погонами полковника. – Рискованно, так как он еще слаб после операции, но приходила полиция по заявлению его квартирной хозяйки. Она подала в розыск, его опознали как пропавшего, и у них возникли вопросы. Врач не дал его допрашивать, но следом придут из СБУ. Если получится, то вывезут из города, в соседний Изюм. Там у нас есть, где залечь на время.

– Хорошо, – кивнул президент, – именно это я и хотел услышать. Дело в том, что наши новые знакомые решили связаться с американцами и обсудить вопрос безопасности Джанги. Я не сомневаюсь, что им дадут любые гарантии и возможно даже выполнят их, но оставят Джанги себе однозначно. А оно нам надо? Мало того что мы сбили аппарат пришельцев, так еще и не смогли уберечь их человека. Или как там его называть… Так вот, может сложиться мнение о нас, как ненадёжных партнерах…, союзниках. Мы должны решить вопрос максимально быстрой доставки Джанги в Москву. Какие будут предложения?

Некоторое время тишина, собравшиеся переглядываются. Наконец поднимается начальник Генерального Штаба:

– Есть такая мысль: переправить его чуть дальше Изюма, в Славянск. Потом корпуса республик, под предлогом освобождения их территорий, броском захватывают город, наша группа спецназа обеспечивает безопасность пришельца и вывозит его…, ну и всё. Это будет лучше, чем нарушение границ Украины нашими войсками. Мы получаемся совсем не при делах.

– Возражаю, – поднимается и полковник ФСБ. – Доставка пришельца в Славянск рискованна. Дороги блокированы, мы не уверены, что и до Изюма получится добраться. В худшем случае прошу санкции на применение группы быстрого реагирования.

– Вы хотите его окончательно угробить? – поднял брови президент. – Еще предложите границу перейти под Донецком. Как вы видите обеспечение его безопасности во время боя в городе? Да и вообще, это сколько нужно задействовать сил для такой операции? А неизбежные потери?

– Есть промежуточный вариант, – предлагает полковник. – В селе на границе Харьковской и Донецкой областей есть наш человек – бывший служащий украинской полиции. Военных в селе нет, пока корпуса будут имитировать захват Славянска и оттянут туда силы, спецгруппа свободно проникает в село и вывозит Джанги. Главное доставить его туда. Так и жертв меньше будет, и безопасность легче обеспечить.

– Это уже ближе к желаемому, – подумав, соглашается президент. – Будем планировать такой вариант, пока ваша задача доставка Джанги в нужную точку. Разрешаю задействовать все возможности, вплоть до применения спецвойск. Будьте готовы к любому развитию ситуации. Докладывать мне каждые полчаса!

* * *

О эти дороги для врагов! Каждая ямка отдается внутри резкой болью. Как бы ни пытался водитель ехать осторожно, порой не удается сдержать звуки. В основном шипение сквозь сжатые зубы.

– Потерпи, немного осталось, – подбадривает меня Андрей. Никогда бы не подумал, что он специальный агент: толстый, небритый, еще и заикается. Хотя заикание у него только при посторонних – хорошо имитирует. Самое смешное, что я играю роль его отца! Для перевозки меня загримировали в старика. Я всего ожидал: в девочку, в женщину, в негра, но не в столетнего деда! Однако когда увидел себя в зеркале сомнения отпали – этому старому хрычу два дня до смерти осталось! А стонать у меня получается непритворно. Нас уже два раза останавливали, убедившись, что нет никого моложе сорока лет – пропускали без вопросов. Главное, чтобы никто в рот мне не догадался заглянуть, полный белоснежных зубов. На всякий случай изображаю глухого и тупого, в дополнение к инвалидности. Коляска самая настоящая, еще и ведро-унитаз рядышком стоит. Антураж создали качественный. Впереди нас едет другая машина, предупреждает о постах и обстановке на дороге.

– К Изюму подъезжаем, – информирует Сергей, водитель. – Здесь пересидим или сразу к Мартыну на базу?

– Ты как? – наклонился ко мне Андрей. – Выдержишь еще часик? До Малолеток пятьдесят километров, но дорога еще хуже.

– Малолеток? – я сделал попытку засмеяться, но пришлось скривиться от боли. – Мы к девочкам собрались?

– Так село называется, – Андрей остается серьёзным. – Можно и тут переночевать, но, боюсь, нас уже ищут. Посты в любую минуту усилят. Начнут за бороды дергать и в трусы лезть. Ставки слишком большие.

– Поехали, выдержу, – соглашаюсь я. Три часа выдержал, час уж как-нибудь потерплю.

– Тогда заедем, сменим транспорт и вперёд. Укол не надумал сделать?

– Нет, пока терпимо, – преодолеваю искушение. Бирри советовала избегать по возможности земных медикаментов. Вчера мне дали посмотреть в записи послание с корабля. Увидел дядю Амати, Кэрриса, Бирри. Получил распоряжение вернуться в Россию, вот и едем сейчас. Уже сто раз пожалел за дорогу, что не дали умереть на месте спокойно. Гордость не даёт только признаться, как мне плохо. А по мне не сильно заметно, во-первых, слой грима, во-вторых, я не бледнею как земляне и не потею. Влаги в организме у нас меньше.

В час не уложились. По городу кружились минут сорок, пока путали следы. Потом в большом ангаре перегрузились в другой микроавтобус, поменьше размером. И уже в темноте отправились дальше. Дорога действительно стала хуже и мне соответственно тоже. А если у меня швы разошлись? Пять дней после операции всего прошло. И не факт, что её правильно сделали. Эх, тяжела судьба разведчика! Остановили один раз, на выезде из города. Проверили документы у водителя, по мне скользнули безразличным взглядом. Переезжаем мостик, фары высветили табличку «Малолетки». Придумал же кто-то название! Проехав не очень длинную улицу, подъезжаем к дому, стоящему чуть на отшибе. Ворота сразу открываются, словно нас ждали. Хотя Андрей никому не звонил. Наверное, наш авангард озаботился. Ура! Приехали!

– Сам пойдёшь или на коляске? – спрашивает Андрей.

Прислушиваюсь к ощущениям. Внутренности ноют, но если не делать резких движений, то терпимо.

– Сам, – решаюсь. Не люблю быть беспомощным. Выбираюсь из машины, голова закружилась, стоило принять вертикальное положение. Андрей придержал, когда я пошатнулся. Так и идём в дом, под руку. Хозяин у дверей встречает, смуглый высокий мужчина далеко за сорок. Рядом с ним парень, моих лет, похож на него – сын или внук. Обмениваются рукопожатиями с моими сопровождающими, на меня уставились с удивлением.

– Это и есть инопланетянин? – разочаровано спрашивает парень. Интересно, что он ожидал увидеть?

– Он самый, – отвечает Андрей. – Не похож? Так надо. Грим убирать не будем, могут и в село с проверкой заявиться. Мы войдём?

– Конечно, проходите, – заторопился хозяин.

В доме тепло, легкий запах дыма напомнил мне о летних днях. Я стал профессионалом в разжигании костра, могу теперь делать это без зажигалки. Но такую печь вижу впервые, огромная, на полкомнаты.

– Давайте Женю уложим, он намучился за дорогу, – предлагает Андрей.

– Мне бы обмыться, – прошу я. – Всё чешется.

Несмотря на древний вид дома и обстановки, ванная комната оказалась вполне современной. Роман, сын хозяина, немного помог мне смыть грязь. Лицо оставили в таком же виде, хотя оно тоже чешется. Но гримёр остался в Харькове, а нам неизвестно сколько здесь находиться. После омовения состояние немного улучшилось, и я даже с аппетитом поел. Пельмени с чесноком и любимой горчицей пошли на ура. В доме ни одной особы женского пола, хозяин дома Валера, с сыном, и нас пять человек. Тимур и Гарик ехали в машине перед нами. За ужином впервые услышал и планы на будущее:

– С утра завтра должно начаться наступление, – сообщил Андрей. – Как только появятся разрывы в обороне, к нам выдвинется спецгруппа. Если проникнут незамеченными, то так же тихо и уходим, а если не получится, подтянется звено вертолётов. Дальше по обстановке: или вывозим Женю на БМП или вертолётом.

– Бээмпэшкой он не выдержит дороги, – покачал головой Сергей. – Это не по асфальту тебе, тут и у здорового все внутренности оторвутся.

– Согласен, но вертолётом, сказали, в крайнем случае. Сбить могут, лучше не рисковать, – вздохнул Андрей. – Валера, тебе тоже с нами уходить нужно.

– Да, мы готовы, – посмотрел Валера на сына. – Не успел его к матери отправить, придётся с собой забирать.

– Оружие готово? – спросил у Валеры Тимур. Тот кивнул и пригласил в другую комнату, там хранился арсенал. А мне Роман помог забраться на печку, там было специальное место оборудовано. И сам устроился рядом, интересно ведь поболтать с живым инопланетянином. Но меня быстро вырубило, день оказался тяжелым.

Утром чувствую себя значительно лучше. Шов на животе чешется, заживает, а так ничего не болит. Слабость только никуда не делась, крови мне так и не рискнули залить. Пока восстановится. Умывшись, выхожу во двор, там Андрей и Валера прислушиваются к далекой канонаде.

– Чёрт, как ты тут живешь без интернета, – досадует Андрей. – Звонить нельзя, а по вашему телевиденью правды не скажут. Попробуй пойми, как наступление пошло. Вдруг не смогли прорвать оборону.

– Да нормально пошло, – утверждает Валера. – Обычно отсюда не слышно ничего, это километров за сорок взрывы. Группа сразу не пойдёт, подождут пока подкрепления уйдут под Славянск. К обеду, а то и к вечеру следует ждать.

– Это что, из-за меня тут целую войну организовали? – только сейчас дошло до меня. – Вы что, чокнулись?

– Да война и без тебя не прекращалась, – успокаивает меня Андрей. – Просто немного переместили линию фронта. Освобождать территорию всё равно нужно было, вот и совместили две операции. Не переживай, без тебя было бы то же самое, только позже.

Не то, чтобы я поверил, но поскольку изменить ничего не могу, пришлось смириться. Меня загнали в дом, чтобы не заметили посторонние. После завтрака смотрим телевизор, в основном новости. На всех телеканалах рассказывают про агрессию России, и как успешно отражают нападение украинские войска. Но канонада усиливается и приближается. Все на нервах, поочередно выходят во двор, оглядывать окрестности. Очередной раз выйдя на разведку, Валера пулей влетает обратно:

– К бою! Укропы, две машины и БТР, по домам идут. До нас три хаты осталось. Андрюха, вызывай вертушки!

Глава 19

Доклад руководителя операцией «Пришелец» в Украине

Стивена М. командованию ЦРУ

Джина: – Стив, если вы его опять упустите, останетесь там навечно. И не факт, что живым.

Стив: – Делаем всё возможное.

Джина: – А конкретнее?

Стив: – Русские забрали его из клиники за полчаса до того, как мы узнали о местонахождении. Благодаря камерам на территории клиники, вычислили их личности и транспорт. Установили направление движения. В Изюме группа сменила транспорт, но на выезде опознали одного из агентов, к сожалению, им поздно поступил фоторобот. Нет сомнения, что наступление сепаратистов на Славянск организовано русскими для отвлечения внимания. Основная цель – вывезти пришельца. В связи с этим мы запретили снимать подразделения с других участков границы и отправили дополнительные на прочёсывание местности по маршруту движения разыскиваемых. Мы его возьмём!

Джина: – Главное не упустить! Приоритет изменился, он нужен нам живым, но главное – не отдать русским. Только в случае невозможности захвата, уничтожить!

Стив: – Наших сил мало, а на украинские службы надежды мало. Уничтожить, это они смогут. Будем делать всё возможное.

Джина: – И невозможное тоже! Повторяю: ваша дальнейшая карьера зависит от этого пришельца.

Командир звена вертолётов Ми-28.

– Приказ понял, выдвигаюсь на указанную точку. Примерное время в пути 30 минут.

Три вертолёта один за другим поднялись с замаскированного аэродрома вблизи границы и пошли, ускоряясь низко над землей. Казалось, что порой они задевают верхушки деревьев и высоковольтные столбы электропередач. Но зато на такой высоте не успеют среагировать и сбить. Слишком важная задача, чтобы рисковать.

– Барсук – уничтожение противника, Мангуст – прикрытие, я забираю объект. Как поняли?

– Барсук понял!

– Есть прикрытие!

* * *

С первыми выстрелами сердце, до этого бешено колотившееся, ухнуло вниз. Началось! Что происходит во дворе мне не видно, слышны только очереди из автоматов. Через минуту в дом врывается Валера:

– Роман, с гостем в окно, уходим через огород, пока не окружили. Ребята пока отвлекут. Вертолёт сядет у ставка.

Выбираемся через открытое окно и ползём в сторону лесополосы. Впереди Ромка, потом я, сзади Валера с автоматом. Ночью прошел дождь, земля, перемешанная с влажными листьями, липнет на руки, одежду. За домом не смолкают выстрелы. Да уж, вот это я попал!

– Давай левее, там овраг, – командует Валера. Перебираемся через невысокую каменную кладку, до узкой полосы деревьев метров пятьсот степи. Ползти долго. К счастью добрались до оврага, в нём немного воды, но зато можно распрямиться. Не полностью, но чуть согнувшись, идём по чавкающей под ногами жиже. Мне уже жарко, что-то я стал замечать ухудшение терморегуляции. Становлюсь землянином?

– Па, к ставку нужно направо, – говорит Ромка.

– Стоим пока здесь. Услышим вертолёт, бежим.

– А если это будет укропский вертолёт? – задал логичный вопрос Рома.

– Присмотримся сначала, – согласился Валера.

В селе к выстрелам присоединились взрывы. Один хлопок, другой.

– Что это? – спрашиваю я.

– Гранаты пошли в ход. Где эта долбаная группа поддержки? – нервничает Валера.

– А если вертолёта не будет? Может нам уходить пешком, пока не поздно? – предлагает Ромка.

– Будет, – уверен Валера.

Выстрелы стали реже. Я не специалист, но как мне кажется, отстреливается только один автомат, короткими очередями. Валера устроился под кустом вверху оврага – контролирует обстановку.

– Окружили дом, – констатирует он, – вовремя мы ушли.

– Батя, давай дальше пойдём, – просит Ромка. – Сейчас наших положат, увидят, что нет инопланетянина и искать начнут. Собак пустят.

Валера молчит, прислушивается. Выстрелы то прекращаются, то снова усиливаются. С другой стороны оврага со стороны става послышался рокот моторов.

– Наши? – вскинулся Валера. – Сидите тихо, я посмотрю, кто подходит.

Пробежавшись метров пятьдесят по оврагу, забросил автомат на спину, выбрался и пополз под прикрытием редких кустиков к дороге, скрытой за лесополосой. Ромка напряженно следит за ним, кусая губы. Звук моторов приближается, довольно сильный.

– Что это? – спрашиваю Ромку. – Танки?

– Скорее БМП. Не похоже, что наши, рано еще для них. Смотри лучше на село, чтобы оттуда не шли сюда.

Поднимаюсь под куст, где до этого сидел Валера, осторожно выглядываю. И вовремя! По полю в нашу сторону движется железная штука на множестве колёс, а за ней несколько человек с автоматами. Сообщить Ромке не успеваю, среди общего грохота и стрельбы новый звук буквально вдавливает меня в землю. Потому что раздаётся прямо над головой, в сочетании с мощным потоком воздуха впечатление такое, словно на меня падает что-то огромное. Вот когда действительно можно обделаться! К тому же вертолёт завис почти над нами. Поднимаю голову вверх, чтобы тут же зажмуриться: из-под днища огромной машины вырываются одна за другой огненные стрелы. Грохот от вертолёта почти заглушил взрывы, повернув голову в сторону поля, наблюдаю горящую железную машину и бегущие обратно среди дыма и пыли фигуры. Почувствовав рывок за ногу оборачиваюсь. Ромка что-то кричит, помогая себе жестами. Ничего не слышно и не понятно. Вертолёт, наконец, уходит дальше, с другого боку проносится еще один. Сползаю по земле вниз, в голове шум не уменьшился, так ничего и не слышу. Поднимаюсь на ноги и скручиваюсь от приступа тошноты. Война это страшно! И это по мне еще не стреляли!

Откуда-то появившийся Валера, подхватывает меня под руку и почти тянет наверх. Выбираемся из оврага, все измазанные в грязи. На поляну у става опускается вертолёт, до неё около километра. Я не могу бежать! Боль в желудке и ноги совсем не держат. Дайте мне тут сдохнуть!

Командир звена вертолётов Ми-28.

– Барсук, пройди по кругу, отгони подальше шакалов!

– Делаю!

– Мангуст, прикрывай, я сажусь!

Убедившись в отсутствии противника в допустимых пределах, командир плавно начал снижение. Где же «объект»? Ждать придётся до последнего, его должны вывезти живого или мертвого. Наземная группа поддержки на подходе, через несколько минут вступят в бой. Но и противник на подходе, подлетая, километрах в десяти заметили колонну. Полностью садиться не стал, достаточно, что обозначили намерение. Зависнув в трех метрах от земли, вертолёт медленно вращается, ожидая пассажиров.

– Есть командир! – раздался в шлемофоне голос второго пилота. Но командир и сам увидел невысокую фигурку, бегущую прихрамывая к поляне.

– Сажусь, встречай шкипер. Похоже, он один, сразу отходим, потом разберемся.

Вертолёт коснулся земли. Второй пилот, открыв дверь, протянул руку помогая забраться подростку. Измазанный в грязи с головы до ног, он что-то кричал, но в шуме двигателя понять было невозможно. Как только захлопнулась дверь, командир пошел на подъем.

– Первый, «племянник» у меня, уходим на базу! Мангуст, прикрывай! Барсук, заканчивай здесь и догоняй.

Командир краем глаза уловил, что в кабине происходит что-то не по плану – подросток что-то требует, сопротивляется. Времени разбираться не было, да и не успел… Машину сильно дернуло от бокового взрыва, вертолёт стал закручиваться в штопор. Попытка командира восстановить управление не увенчалась успехом, а через несколько секунд взорвался топливный бак. Охваченные огнём железные обломки рухнули прямо на железнодорожное полотно.

Вашингтон. Белый дом. Совещание у президента.

– Джина, вы уверены, что это именно его останки? – в который раз переспросил президент.

– На сто процентов нет. У нас не было его генетического материала для сравнения. А там без ДНК-анализа не разобраться – обугленные останки. Восстановить облик по черепу можно, но это займёт много времени. Да и русские требуют передать им тело, не от своего имени, разумеется. Стоит ли ссорится с инопланетянами? В его гибели нашей вины нет, но так как мы с ними не общаемся доказать не можем. Русские повернут дело так, как им выгодно! – нервно жестикулируя рассуждает директор ЦРУ.

– Не отдаем! – не менее нервно вступает в разговор директор ФБР. – Пусть пришельцы связываются с нами и сами забирают. Они контролируют наш эфир, вот и запускаем в СМИ нужную нам информацию. Вина русских несомненна, они и сами это понимают и делают всё, чтобы перевести стрелки на нас. Додумались же, переправлять его в районе боевых действий! Идиоты девяносто девятого уровня! Поднимаем против них все мировое сообщество! Поставили мир на грань войны с пришельцами своей тупостью!

– Да, вы правы, – согласился президент. – Я потребую собрать Совет Безопасности ООН. Будем ставить вопрос жестко: немедленная связь с пришельцами или международная блокада России. Я имел предварительный разговор с канцлером Германии, премьером Великобритании и другими влиятельными политиками. Все меня поддерживают. С Китаем вопрос пока открытый, но думаю им тоже не по нраву узурпация русскими права на контакт с пришельцами. Тело доставьте пока в США, извлеките из него всё, что возможно.

Глава 20

Мне жутко нравится снег. Снежинки такой правильной формы, я специально микроскоп попросил, чтобы их рассматривать. Никогда такой красоты не видел. И на лыжах научился кататься. Так классно! Главное отвлекает меня от самотерзаний по поводу моей эпопеи. Хотя все и убеждают, что моей вины нет, но я с этим не совсем согласен. А падающий вертолёт, охваченный пламенем, мне снится по ночам. Так и не узнали мы почему он взлетел. Ведь Валера послал Ромку предупредить, что мы на подходе. Он меня практически тащил на себе, оставалось метров двести всего. А потом продолжился бой, Валера отстреливался до последнего патрона, и только появившаяся в последний момент группа поддержки не дала захватить нас противнику. Кроме Валеры в живых остался еще Андрей, хотя и раненый. Именно с ним меня и вывезли, сначала в Донецк, где пару дней лечили, а потом в Ростов. Оттуда уже самолётом завезли подальше в центр России, где я и нахожусь в жутко засекреченном месте второй месяц. О том, что я жив, знает очень ограниченный круг лиц, включая, конечно, экипаж корабля. С ними я ежедневно общаюсь. И работаю – совершенствую переводчик. Теперь он переводит и текст, причем, на всех языках. Хайс подключен к земной сети, всю информацию черпает оттуда. Кроме того, изучаю другие языки: английский и арабский практически выучил, теперь китайский. Думаю заняться еще японским, если успею. Ведь скоро прилетит второй корабль, и меня заберут с Земли. Тоже если успеют: политическая обстановка на Земле накалилась, не исключено военное развитие событий.

У старшего из сопровождающих ожила рация. Переговорив, подъезжает ко мне. Они тоже на лыжах.

– Нужно вернуться, президент с тобой будет говорить.

Нужно так нужно. Молча разворачиваю лыжи. Хотя внутри заинтригован, с момента возвращения со мной никто из высшего руководства не общался. Зачем, если они напрямую говорят с Кэррисом. Набираю скорость с горы, но оторваться от охраны не удается, они лучше меня подготовлены. И горка небольшая. Прочитал в интернете, что Уральские горы очень старые, возможно они помнят еще наших общих предков.

Проезжаем КПП. Тут несколько отдельных объектов, каждый охраняется. На воротах совсем молодые солдаты, ненамного старше меня. Вытянулись по стойке смирно перед моим сопровождением, там ведь все офицеры. Меня считают сынком какого-то генерала, такая легенда. Хотя возможно некоторые догадываются, но предпочитают свои догадки держать при себе, так спокойнее. Что самое интересное, несмотря на отсутствие возможности загорать кожа у меня не возвращается к золотистому оттенку, так и остается коричневой. Раннее взросление или климат Земли так действует? Чувствую себя вполне здоровым, всё-таки есть и у них нормальные врачи. Только не для всех.

Успел принять душ, прежде чем меня вызвали на связь. Но первым оказался Кэррис, а не президент.

– Развлекаешься? – поинтересовался капитан. – Пора тебе заняться настоящей работой.

– А до этого я бездельничал? – обиделся я.

– Нет, но теперь ответственности будет больше, – делает интригующую паузу. Что они мне еще придумали? – Корабль с членом Совета появился в зоне быстрой связи. Через пару недель будут на месте. Мы обсудили ситуацию и приняли ряд решений. Точнее принял Вайди, а мне поручено их исполнять. В связи с обострением обстановки на Альфе забрать тебя пока не сможем, рисковать еще одним челноком, даже отправленным в автоматическом режиме, мы не станем. Ты косвенно виновен в создавшемся положении, тебе и расхлёбывать.

Пока ничего не понимаю, чего от меня хотят. Я и так себя виню во многом, а тут еще он.

– С сегодняшнего дня ты назначен полномочным послом Содружества на планете Альфа, или Земля, как она называется по-местному, – ошарашил меня Кэррис. – Тебе досрочно присваивается статус совершеннолетнего, со всеми вытекающими правами и обязанностями. Инструкции и обязанности посла сейчас готовятся и будут высланы тебе позже. Резиденция пока определена в Москве, после прибытия третьего корабля, который готовится к отправке, штат посольства будет расширен. Зондом доставим портальную установку класса С, через которую будут осуществляться поставки всего необходимого. Пока ознакомься с общими правилами функционирования посольств на Альфе и готовься к переезду. Запомни основное: ничего не говорить без согласования. Задача посла – посредничество, своего мнения у него быть не может.

– Но почему я? – прорезался, наконец у меня голос. – Больше нет кандидатур постарше?

– Ты уже там, это основная причина. Так мы обеспечим тебе неприкосновенность, и у нас будет буферная зона для общения с альфийцами. Кроме того, до прибытия третьего корабля никого другого на Альфу переправить не получится. Корабль, конечно, мог бы осуществить посадку, местное вооружение он в состоянии нейтрализовать. Но в случае возможной провокации пришлось бы дать соответствующий отпор, а это осложнит отношения. А ты сам понимаешь, что вероятность такой провокации сейчас очень большая.

– Если вы договоритесь с США и приземлитесь у них, то уверен провокаций не будет, – упорствую я. Боюсь я ответственности, которую на меня вешают.

– Возможно, но пока принято решение не доверять никому. Кстати, именно по твоему совету, – ухмыльнулся Кэррис. – Успокойся, ничего сверхсложного от тебя не требуется. Будешь оглашать иногда наши подготовленные тексты и принимать других послов с их предложениями или требованиями. Твоя задача, как я уже сказал, всего лишь быть передаточным звеном. Сейчас главное – снизить накал на планете, вызванный нашим появлением. Успокоить и настроить на сотрудничество. Завтра я устрою тебе связь с Вайди, он дополнительно проинструктирует. Всё, настраивайся на работу, посол!

Не успел прийти в себя от свалившейся должности, на экране появился президент России:

– Приветствую господина посла, – иронии не слышно, или глубоко запрятана. – Поздравляю с назначением, надеюсь на плодотворное сотрудничество.

– Спасибо, я тоже… надеюсь…, – отвечаю, не особо любезно.

– Мы готовим для Вас резиденцию, это займёт некоторое время, пока предлагаем разместиться в президентском номере в гостинице.

– Я пожалуй подожду здесь, – пытаюсь выиграть время.

– Боюсь, что Ваше присутствие понадобится уже завтра. По договорённости с вашим руководством, Вы должны будете провести пресс-конференцию, где зачитаете обращение к землянам. А послезавтра Вас ждут на внеочередном заседании ООН.

Это называется «ничего сложного»? Если я правильно понимаю, на пресс-конференции принято отвечать на вопросы. Ладно, если у меня будет прямая связь с кораблем, а если нет? Вот же засада!

– Я понял, – отвечаю уныло. – Когда вылетать?

– Самолёт уже ожидает.

– А как вы объясните моё «воскрешение»? Я то как бы погиб?

– Ничего сложного, – улыбается президент. – Скажем правду, что информация была искажена для твоей безопасности.

Начинаю собираться. Хотя ничего своего у меня почти нет. Всё валится из рук. Нормально меня так подставили. Расхлёбывай! Понятия не имею какие планы на Землю у нашего руководства и как себя вести. Надеюсь, связь с Вайди будет до пресс-конференции. Всё, кончилось моё детство. Забыл спросить о зарплате, и кто станет финансировать мои расходы на Земле? Да и, вообще, вопросов больше, чем ответов.

Через час меня доставили в аэропорт, прямо к трапу самолёта. В почти пустом салоне кроме меня только десяток охраны. Решил не терять время, занялся работой. Благо интернетом меня обеспечили. Изучаю всё, связанное с дипломатией: правила этикета, что можно, что нельзя. В принципе, если наши ничего дополнительно не выдумают, не так уж и страшно. Отвечай на всё, что не знаешь «без комментариев» и озвучивай политику своего правительства. Главное – хорошо думать, прежде чем говорить.

Чуть больше двух часов и мы в Москве. Никто из высокопоставленных чиновников меня не встречает, пора обидеться? Ладно, подожду. Три шикарных автомобиля к трапу тоже за кем попало не присылают. По пути в гостиницу наконец увидел Москву, пусть пока из окна авто. Смотрится иначе, чем на видео, не так красиво. А вот по приезду в гостиницу меня ожидали. Мужчина лет тридцати, сначала показался мне роботом. Идеально выбритое лицо, идеально выглаженный черный костюм, туфли. в которые можно смотреть как в зеркало.

– Меня зовут Сергей Денисенко, я назначен руководителем группы, обеспечивающей Вашу работу и безопасность. До того как штат посольства будет укомплектован вашими людьми, все вопросы можете решать через меня, – стоя по стойке смирно сообщает он.

– Хорошо, Сергей, давай на «ты», – предлагаю ему, протягивая руку.

– Ладно, Джанги, только наедине. При посторонних необходимо соблюдать официоз, – согласился Сергей, отвечая на рукопожатие. – Сейчас предлагаю пообедать, а далее нам необходимо заняться Вашим, то есть твоим внешним видом.

– А что с ним не так? – не понял я.

– Я имею в виду гардероб. Приобрести или заказать одежду для официальных мероприятий. Понадобится не так уж мало, как я подозреваю, многие захотят с тобой встретиться, посыпятся приглашения в посольства на различные срочно выдуманные мероприятия. Отказывать не принято, придётся присутствовать. То есть нужна будет одежда и для ресторана, и для гольф-клуба, спортивная, повседневная, деловая, также и обувь, аксессуары. Ты бреешься?

– Да, но этот вопрос я думаю, решу другим способом, – растительность на лице у меня только начала расти, пока слабо. Насколько я осведомлён, у нас этот вопрос решается химическим путём – с помощью специального крема. Некоторые делают более радикально – уничтожают волосяные луковицы один раз и навсегда. Но есть многие, кому нравится носить усы и бороду. Кэррис обещал пожертвовать одним зондом, чтобы доставить мне необходимые вещи, вот попрошу и крем положить.

Пока обедаем, Сергей непрерывно задает мне вопросы. И записывает: какую пищу я предпочитаю, любимые занятия, предпочтительные цвета, и многое другое. Даже о сексуальной ориентации спросил. Он и с этим вопросом мне поможет?

Потом в сопровождении охраны едем в салон, где пришлось провести часа три. Перемерял кучу одежды, часть подобрали готовой, часть будут делать на заказ. После одежды занялись моим телом: массаж, депиляция, маникюр, педикюр, в завершение стрижка. Эх, нелегко быть дипломатом, и это я еще не приступил к работе! К вечеру Сергей, доставив меня в номер, простился:

– Оставляю тебя до утра, ужин закажешь в номер. И, вообще, всё что нужно, тебе принесут, расходы оплачивает министерство иностранных дел. На компьютере прямая связь с вашим кораблем и с нашим президентом. Там же и мой номер, звони в любое время, если возникнет необходимость. Охрана дежурит у двери, выходить тебе не запрещается, но без меня нежелательно. Если уж сильно захочешь, сопроводят куда пожелаешь, только предупреди меня, пожалуйста, заранее.

Оставшись один, осматриваю апартаменты. Действительно президентский! Сомневаюсь, что наш глава Совета живёт в таких условиях. Тут одна ванная больше, чем у нас с отцом квартира на Лиции. На балконе, или как он тут называется, можно вечеринки проводить. Спортивный уголок, комната для отдыха, комната для приема гостей. Кожа на мягком уголке тёплая и нежная, как человеческая. Надеюсь, всё-таки принадлежит какому-то животному. Компьютер тоже странный, кроме экрана и клавиатуры с мышкой не наблюдаю никакого устройства. Научились делать миниатюрные?

На корабле уже должно быть утро. Пора будить их. Но не успеваю, вздрагиваю от резкого звука вызова. Какой идиот так громко выставил?

– Как ощущения на новой работе? – Кэррис выглядит всегда одинаково, от одежды до выражения лица.

– Страшно, – признаюсь я.

– Это пройдёт. Сейчас свяжу тебя с Вайди, получишь указания. Будет небольшая задержка из-за расстояния.

Через пару минут на экране появляется член Совета, Вайди. Один из старейших в Совете, около 150 лет. Чего ему дома не сиделось? Улыбается, настроение, вижу, хорошее.

– Приветствую. Так вот ты какой, счастливчик. Даже неприятности у тебя превращаются в подарки судьбы, – чуть насмешливо обращается ко мне Вайди.

– Приветствую. Пока с подарками я не уверен, могу передарить, – отвечаю, как положено дипломату.

– Нет уж, свою ношу тяни сам. Основное Кэррис должен был объяснить, повторяться не буду. Скажу то, что будет для тебя основной задачей. Это подготовка Альфы к заселению. Срок ориентировочно двадцать лет. Альфийцы этого знать не должны, экспансия будет проходить незаметно для них. Изначально мы договариваемся с ними об аренде или покупке Тирруса. Оплачиваем технологиями или товарами. Далее медленно увеличиваем свое присутствие на Альфе. Сначала специалисты для обучения технологиям, потом обслуживающий персонал для новой техники и оборудования, члены их семей и так далее. Потом по возможности заселяем свободные участки: водные, пустынные. Этот вопрос еще будет прорабатываться. Задача номер один – уменьшить агрессивность аборигенов, создать на планете единый управляющий орган. При этом, чтобы в нём оказались и наши представители. Также взять в свои руки управление атмосферой. Думаю, они охотно доверят нам очистку атмосферы от вредных примесей и мы сможем подогнать состав под нужные нам параметры. Так что работы у тебя немеряно. Если с ролью посла справишься успешно, я буду рекомендовать оставить тебя на Альфе, и в перспективе сможешь войти в Совет планеты. Как видишь, всё зависит от тебя! Что скажешь?

– Я…, сделаю всё, что смогу…, – смог выдавить из себя. Услышанное меня несколько озадачило, требует осмысления.

– Совет высоко оценил твой вклад в разведывательной операции. Один переводчик заслуживает отдельной благодарности. Также мы учитывали твои выводыпо характеристикам альфийцев. Просто продолжай в том же духе, и всё будет хорошо. Кстати, тебе привет от отца, он сожалеет, что не смог сам отправиться в экспедицию.

– Спасибо. Можно вопрос? Заселение будет без ущерба для землян, в смысле альфийцев?

– Ущерба? – удивился Вайди. – Мне кажется мы принесем им только прогресс. А вообще, всё будет зависеть от того, насколько быстро они смогут ассимилироваться под наши правила.

Мда, несколько не так я представлял нашу миссию. Гости как бы мы, иэто мы должны подстраиваться под земные условия. Но руководство думает иначе. Конечно на Земле многое нужно менять, но есть и немало хорошего, что я хотел бы сохранить и даже перенести на остальные планеты Содружества.

– Но посол я временно? Пока не появится возможность переправить на Альфу кого-то более опытного? – спрашиваю я.

– Пока ты самый опытный в вопросах общения с альфийцами, – польстил мне Вайди. – И если будешь хорошо справляться с обязанностями, я не вижу смысла менять тебя на кого-то другого. Пришлем тебе помощников и обслуживающий персонал. Вот кстати еще задача: готовь место под большую резиденцию. Чем больше наших будет на планете, тем лучше.

После Вайди долгий инструктаж проводил Кэррис. Что можно, что нельзя, как себя вести. Я так понял – это и есть инструкция для посла, которую мне обещали. В основном я должен был рассказывать о прелестях нашей цивилизации, чтобы земляне горели желанием к ним приобщиться. И не давать никаких обещаний и опрометчивых заявлений. В заключение разговора я продиктовал Кэррису список того, что мне нужно передать с зондом.

– Желательно диагностическое медицинское оборудование и медикаменты. Также антиграв, хотя бы небольшой. Аттракцион с ним будет очень популярен. Неплохо было бы сделать выставку с нашей техникой, – я уже чувствую себя в роли управляющего.

– Эй, чуть сбавь обороты! – осаживает меня Кэррис. – Во-первых, всё это нужно еще доставить сюда с Лиции. Во-вторых, не факт, что разрешат. Ведь многое вполне поддается копированию, а альфийцы не откажутся от возможности получить что-то бесплатно. Постепенно всё будет, потерпи. Уже готовят транспортники для Тирруса, будут создавать купол. Начат набор первых переселенцев. Маховик раскручивается, многие проекты сворачиваются, и все силы будут переброшены в этот регион. Нас, например, после прибытия Вайди, отправляют исследовать соседнюю планету. Не исключено, что и её станем обживать.

– А меня значит, тут бросаете?

– Мне кажется, ты и сам бы выбрал остаться на Альфе, – правильно предположил Кэррис. – На других планетах населения точно нет, лингвист там не нужен.

Покончив с разговорами, заказываю ужин. Приносят быстро, молодая официантка с интересом косится на меня, расставляя посуду.

– Если еще что-то нужно – звоните, мы работаем круглосуточно, – сообщает она. – Могу дать свой номер, если понадобится что-то… необычное.

Вот что она имеет ввиду? То о чём я думаю? Ответил ей что подумаю, тем более у меня и мобильного телефона пока нет. Да и дополнительные услуги нужно оплачивать, а у меня денег нет вообще. Кэррис сказал, что мне откроют неограниченный счёт в Госбанке России, но слишком не наглеть. Все расходы фиксировать и отчитываться, потому что расплачиваться с землянами всё равно придётся.

За ужином вспомнил Даньку с Родиком и даже подпрыгнул в кресле. Мне ведь теперь можно с ними общаться! Я узнавал, их отпустили домой под подписку. Вот только как? Скайп их я не знаю, искать через соцсети? Вызываю Сергея, сам говорил, чтобы не стеснялся.

– Извини что так поздно, мне нужно связаться с друзьями, а как не знаю. Шуваловы Данила и Родион.

– Ничего страшного, сейчас решим, – уверяет Сергей. Не отключаясь, быстро узнает номер отца ребят, потом номер Татьяны Игоревны. Через три минуты у меня есть их логин скайпа и по утверждению Сергея, вся семья с нетерпением ждёт.

– Упустили мы вопрос с телефоном, завтра решим, – обещает Сергей.

– Спасибо! Спокойной ночи, сегодня больше не потревожу.

Волнуясь, набираю логин, устанавливаю связь. Всё-таки из землян они мне самые близкие. И через пару минут на экране появляются три напряженные физиономии.

– Живой! – мне показалось, Данька сейчас переберется ко мне через камеру. – Я всем говорил, что ты живой, а они не верили!

– Ты где? – не менее эмоционален Родик. – Приезжай к нам! Или мы к тебе?

– Я тоже рад вас видеть, – улыбаюсь им. – Я в Москве, теперь у меня новая должность, завтра узнаете. Кстати буду набирать на работу персонал, Татьяна Игоревна, не желаете ко мне пойти?

– В качестве кого? – округлила она глаза.

– По специальности. Мне пришлют наше медицинское оборудование и при посольстве будем принимать больных. Наши врачи нескоро прибудут, нужен местный специалист. Первое время Бирри будет помогать по связи.

– Нужно подумать, – растерялась Татьяна Игоревна. – А у нас уже есть ваше посольство?

– Чего тут думать! – Данька как мячик подпрыгивает. – Перебираемся в Москву! А мне работа найдётся?

– И мне! – не отстает Родик.

– Со временем и вас трудоустрою. Да, я вам долг верну, у меня теперь будут местные деньги.

– Какой долг! – машет рукой Татьяна Игоревна. – Водолазов нам списали, так что всё нормально.

– Так про тебя теперь можно рассказывать? – перебивает мать Данька. – Пацаны сдохнут от зависти! Тебя кто похитил? Американцы? А где ты был потом?

– Всё узнаете, позже, – обещаю я. – А рассказывать, думаю, можно. Завтра вся планета узнает.

Болтали долго, до полуночи. Не сомневаюсь, что парни уломают маму на переезд. Нужно узнать что за резиденцию мне готовят, сколько человек там можно разместить будет. Хотя мне сказал Вайди готовить большую. Интересно, большая это какая? Выясню, у кого самое большое посольство в Москве и потребую в четыре раза больше. Или в восемь.

Разбудили меня в пять утра. Кэррис вызвал на связь. Совершенно не выспался, нужно сказать чтобы они график под меня перестроили. Иначе как я буду проводить встречи без связи с ними. Или пусть дежурят по очереди, чтобы я чего лишнего не ляпнул. Кэррис отправил мне файл с текстом для выступления, сказал, чтобы читал с памяти, а не с листа. А на вопросы будут подсказывать ответы, через микронаушник.

– Почему бы не выступить тебе или Вайди? Выведут на большой экран и общайтесь, – предлагаю я.

– Земляне большое значение придают именно живому общению. Да и так дипломатичнее будет. Ты всегда сможешь на неудобные вопросы ответить, что это не в твоей компетенции и перенести ответ на другое время. Не бойся, выглядишь ты почти взрослым, побольше уверенности, никакой суетливости. Не спеши отвечать, говори медленно. Тебе предстоит стать самой популярной личностью на Альфе!

– Угу, а потом когда они поймут, что их развели, на мне и отыграются, – бурчу вполголоса.

– Ты о чём? Да они только довольны будут! Тебе что, понравилось под пулями ползать? Или питаться тем, что поймал?

– С питанием как раз проблем не было, а вот война, это да… Ладно капитан, я понял. Справлюсь.

– Вот и отлично!

Пресс-конференция на десять утра, хотел поспать еще пару часов, но появился Сергей. Блин, он что, каждый день в шесть утра будет приходить?

– Нет, это только сегодня, – успокоил он меня. – В восемь часов у тебя встреча с президентом, так что времени немного. Умыться, побриться, позавтракать, нарядиться.

– Я же не эта, как её, новогодняя ёлка, чтобы меня наряжать, – к месту пришло на ум выражение. Знать бы еще, что такое новогодняя ёлка.

– Выглядеть нужно безупречно. Весь мир будет на тебя смотреть. Я так думаю, не только наш, но и ваш, – предположил Сергей. – Исторический момент как-никак.

А ведь действительно! Запись, скорее всего, увидят на всех планетах Содружества! Вот это я приобрету популярность! У меня даже руки задрожали.

– К чёрту завтрак, давай наряжаться!

Глава 21

Выхожу из кабинета президента в смешанных чувствах. То, что я ему не соперник в искусстве дипломатии, понял сразу. На мои попытки съехать на то, что я ничего не решающая фигура, он только улыбнулся. Но в этой улыбке было всё. Словно он досконально знает всё, о чём я до этого говорил с руководством. Но этого не может быть, хотя мы общались и без шифрования, но на нашем языке. А они его не знают, более того, мне запрещено их обучать ему. Впрочем, не уверен, что это удалось бы, Данька смог запомнить слов пять и то выговаривал их так, что невозможно понять. А я за то же время выучил их язык полностью. Но вернемся к разговору с президентом: главное, что он хотел – получить гарантии в приоритете их страны перед остальными. Обещал сделать всё, что мы попросим. Уверял, что их страна самая миролюбивая а если мы станем делиться технологиями с другими, то те используют их в военных целях. Я не совсем понимал, почему разговор идёт обо всём этом именно со мной, пока он не обмолвился о том, что сказал ему Кэррис. В разговоре тот пояснил президенту, чтосам он всего лишь капитан разведывательного корабля и никаких решений не принимает. А я теперь являюсь тем, кто доносит своё видение ситуации до руководства. И от того как я его преподнесу… Насколько мне известно, Кэррис беседовал еще с несколькими руководителями государств, так что могу представить что меня ожидает. И какие для себя бонусы я могу из этого извлечь. Интересно только, как быстро меня снимут с этой должности?

– Завтракать будете? – Сергей на «Вы», так как с нами охрана. – У нас есть полчаса до выступления.

– А президент на нём будет?

– Нет, там только журналисты и послы. И то не всех государств, все желающие не поместились.

– Понятно, – прислушался к ощущениям. – Я бы выпил чая. Есть не хочу.

– Тогда сюда, – увлёк меня в кабинет. – Сейчас принесут.

Какой чай не спрашивает, вчера выпытал все мои пристрастия. Я предпочитаю зеленый, естественно, без сахара. Так и не привык к сладкому. Вместе с официантом прибыл и стилист, Антон, прикрепленный ко мне. Смахнул невидимые пылинки, побрызгал на непослушные волосы чем-то.

– У Вас очень жесткие волосы, я займусь ими сегодня, – пообещал он. – Сделаем их нежными, шелковистыми…

– Караев, ты всё? Давай чеши отсюда, – прогнал стилиста Сергей. Что-то он не очень вежливо с ним обходится, а тот очень обходительный и внимательный. Правда излишне слащавый.

– Сколько времени эта пытка продлится? – интересуюсь я. – В смысле пресс-конференция.

– Не более часа, но можем прервать в любой момент. Как только подадите мне знак, я закрою встречу, – пообещал Сергей. – А где текст обращения? В номере забыли?

– Здесь, – постучал я по голове. – Мы ничего никогда не забываем.

Сергей молча кивнул. Принял к сведенью. Допиваю чай и отправляемся на пресс-конференцию. Она проходит в этом же здании, только на первом этаже. Волнуюсь, но не так сильно как ожидал. Связь мне пообещали непрерывную, буду выступать в роли динамика. Главное, хорошо выглядеть и выражать правильные эмоции.

Но как только вошли в битком набитое помещение ноги стали ватные. Столько взглядов уставившихся на меня! Плюс телекамеры, транслирующие на весь мир. Улыбаясь изо всех сил, добрался до приготовленного для меня кресла. Рядом устроился Сергей, охрана заняла позиции рядом.

– Позвольте представить первого в истории Земли, полномочного посланника от Содружества планет – Джанги Лиши! (Это они так моё родовое имя переделали в фамилию).

«Не волнуйся!» звучит в ухе. Микронаушники у многих присутствующих, но у них для перевода, а у меня для подсказок. «Максимум благожелательности и открытости».

Поднимаюсь. Сидя, обращаться ко всей планете считаю невежливым. Сергей чуть приподнимает стоящие на столе перед нами микрофоны.

– Здравствуйте! Я рад приветствовать жителей Земли от лица Содружества! Для меня великая честь первым обратиться к нашим братьям. Ведь именно отсюда, сотни тысяч лет назад наши общие предки отправились в бесконечные просторы космоса. Их путь был долог и опасен, немногие смогли выжить. К сожалению, были утрачены звездные карты с маршрутом движения и пришлось потратить очень много времени, чтобы найти дорогу к нашей прародине – планете Земля! Но вот мы здесь и надеемся, что в ближайшее время земляне станут членами великого Содружества, насчитывающего более 500 миллиардов человек, получат доступ ко всем технологиям, смогут с нашей помощью решить многие свои проблемы. По поручению Совета Содружества официально заявляю: Мы уважаем ваш суверенитет, ваши традиции и законы. Все наши действия будут согласовываться с полномочными представителями планеты. Именно поэтому наши корабли временно обосновались на Луне, чтобы случайно не нарушить сложившийся баланс сил на Земле. То, что я оказался именно в России – случайность, не дающая ей никакого преимущества перед другими странами. Мы открыты для всех и готовы сотрудничать во всём кроме военной сферы. На наших планетах нет войн и мы надеемся, что земляне также станут решать споры мирным способом, а мы им в этом поможем.

Дальше я расписывал некоторые наши достижения: медицину и долголетие, космические технологии, дешевые источники энергии. Речь готовил Вайди, но на нашем языке, а в переводе я позволил себе некоторые вольности. Я всё таки лучше, чем кто-либо успел узнать землян. Уверен, что им очень понравится управление погодой, усиленные способности: память, сила, снижение болевого порога, выносливость. Достаточно было посмотреть их боевики и фантастику. Слушали меня в мёртвой тишине. И лишь когда я сел, закончив речь, зал взорвался. Все хотели первыми задать вопросы. Подозреваю, что вопросов будет много, а в наушнике почему-то тишина. Не пора ли заканчивать? Блин, придётся ответить хоть на несколько вопросов.

– Скажите, как ваша цивилизация относится к религии, и что вы думаете о многообразии конфессий на Земле? – первой Сергей предоставил право вопроса девушке с логотипом «СNN»

Вопрос на английском, понимаю без труда, но делаю вид, что слушаю перевод. Хотя в наушнике по – прежнему, тишина. Так и не дождавшись подсказок, начинаю отвечать:

– Религии в таком виде, как у вас у нас нет. Но и запрета верить в то, что человеку хочется, также нет. Каждый может организовать общество по интересам и привлекать в него людей. Естественно, если это общество не пропагандирует насилия, не нарушает закон, в принципе, так же как и у вас. По поводу второй части вопроса…, – тут я немного замялся. Сказать, что я думаю на самом деле недипломатично, но и врать не хочется. – Мы не собираемся как – то влиять на ваши… традиции, поэтому моё личное мнение не имеет значения.

– Почему посольство решено основать в России, не логичнее было бы устроить его в США, где находится ООН и другие международные организации? – не дождавшись окончания ответа на предыдущий вопрос, выскочил худой длинный очкарик. Тоже на английском.

– Со временем посольства будут во всех странах, – надеюсь, за это обещание меня ругать не будут. – Мы не придаем значения расстоянию, благодаря телепорталам возможно находиться в любом месте в нужное время. Я верю, что очень скоро и на Земле люди смогут перемещаться в любую страну, какую только пожелают, без виз, границ и таможни.

Очкарик не очень доволен ответом, да я и сам понимаю, что довольно туманно объяснил. Еще один такой вопрос и подам знак Сергею.

– Пресс-секретарь британского посольства, – представилась женщина с пышной прической. – Насколько нам известно, вы лично побывали в зоне военных действий и подвергались риску. Как вы охарактеризуете государство, захватившее чужую территорию, занимающееся грабежом ресурсов и нарушающее все нормы демократии? Еще Вы говорили о помощи в окончании военных конфликтов. Как именно вы видите этот процесс? Если у вас длительное время нет войн и вооруженных конфликтов, можно ли говорить о вашем опыте в их урегулировании?

– Начну со второго вопроса, – отвечаю почти без паузы. Начинаю потихоньку входить во вкус, даже камер уже не боюсь. Правда что со мной сделают, если наговорю не то, что надо… – То, что у нас нет войн, как раз и говорит о нашем опыте в их предотвращении. Мы устраняем причины, ведущие к войнам, задолго до их появления. У вас есть серьёзное препятствие к быстрому урегулированию конфликтов – это отсутствие централизованного управления. Хочется вам этого или нет, но этот вопрос придётся решать. Поясню почему. Некоторые технологии довольно сложны и дороги, и их смогут освоить только развитые государства. Как я думаю, три – четыре, не больше. Но так как мы не собираемся никому давать преимуществ, то будем предоставлять технологии только при условии долевого участия всех землян. Предстоит решить много вопросов, обсуждать которые отдельно с сотнями представителей разных стран – большие потери времени. Нужен орган, который будет иметь полномочия решать за всех. Естественно кого и как в него назначать решать вам. Но без него никак. И полномочия урегулирования конфликтов у этого органа также должны быть.

Удачно я ввернул им о едином правительстве. Заранее аргументы готовил, пусть думают теперь.

– А о моём пребывании в зоне конфликта, это правда. Война это страшно, жестоко и бессмысленно. И для меня особо, так как я не подготовлен к такому даже на генетическом уровне. У нас нет фильмов о войне, книг, наши дети не играют в войну. Это не значит, что мы слабы, наши технологии позволят легко уничтожить планету, таких размеров как Земля, за считанные секунды. Думаю, вы понимаете, что прежде чем передать вам такое в пользование, мы должны быть уверенны, что вы сможете этим разумно распоряжаться. Как ни странно, лично меня обнадёживает один факт. Имея в распоряжении атомное оружие, вы достаточно разумны, что не использовали его на протяжении 75 лет. Осталось сделать небольшой шаг – больше доверять друг другу и решать проблемы путём переговоров. Да, да, именно об этом я и говорю, – киваю сотруднице посольства жестами напоминающей о своем вопросе. – Территориальные споры, религиозные конфликты, разборки за ресурсы, всё это должен решать один централизованный орган. А я, как посол, обязан быть нейтральным в отношении участников конфликта и могу только быть посредником в его улаживании. Поэтому никаких характеристик давать не буду.

Следующий оказался представитель французского телеканала новостей. И задал вопрос, который я ожидал:

– Скажите сколько вам лет? Является ваш внешний вид результатом успехов медицины в области долголетия или у вас к управлению допускаются даже дети?

К ответу я готовился, но всё равно волнение вернулось:

– У нас действительно многие выглядят младше своего возраста. Например, член Совета Содружества, который скоро прибудет, в свои сто пятьдесят выглядит на ваши шестьдесят, не больше. На заслуженный отдых у нас уходят в сто-сто двадцать лет, в зависимости от специальности. Что касается меня, то мне шестнадцать ваших лет. Это возраст совершеннолетия, и у нас нет ограничений по возможности занять любую должность. Я назначен на эту, так как из всех, находящихся сейчас… в распоряжении руководства, кандидатур, моя наиболее подходит. Так как именно я являюсь единственным в группе специалистом по контактам.

Трудно сказать, верят мне или нет. Взгляды разные, и удивленные, и приветливые, и недоверчивые. Но я сказал чистую правду. У нас действительно нет никаких возрастных ограничений. Теоретически в шестнадцать можно стать даже членом Совета. Правда практически там нет никого моложе пятидесяти. Как и в остальных сферах деятельности. Каким бы ты умным ни был, но доказывать это приходится долго. Это мне тут крупно повезло, такое удачное стечение обстоятельств. Но в любой момент всё может измениться и меня отправят обратно доучиваться в школе.

После пары легких вопросах о достижениях в космической отрасли последовал снова «тяжелый» вопрос:

– Мы привыкли, что ничего не дается даром. Да и вы сказали, что ваши технологии дорого стоят. Многих волнует: чем нам придётся расплачиваться за те блага, которые вы нам сулите? Ресурсами? Людьми? Территориями?

Вопрос задал журналист турецкого агентства новостей. Хорошо, что я предполагал такое и немного был подготовлен.

– Во-первых, вы исказили смысл моих слов. Говоря о дорогих технологиях, я имел ввиду, возможность их освоить. У нас многие опасные производства находятся в космосе. Сколько государств у вас в состоянии вывести на орбиту хотя бы спутник? Три, четыре? Сколько в состоянии создать на орбите огромный рабочий комплекс? Ни одного. Это для вас дорого, не для нас. Мы можем позволить себе сделать многое для вас бесплатно. Вопрос только в доверии и взаимоуважении. Ресурсы мы добываем на сотнях планет, на наших планетах, где проживают люди, не ведется добыча и нет промышленных объектов. Людей у нас также хватает, а относительно территорий, так перед нами бесконечный космос! Я знаю, что земляне очень привязаны к месту своего рождения. Так вот, Земля – это и наша Родина. И мы хотим, чтобы она была с нами, и у неё всё было хорошо. Во сколько вы оцените миллионы жизней, которые могут спасти наши медицинские препараты? Сколько стоят тысячи спасенных от голода и нищеты детей Африки и Азии? Или вам это не нужно?

Аплодисменты, последовавшие за ответом, меня приободрили. Хотел подать знак Сергею, чтобы закончить на положительной ноте, но не успел – у микрофона на этот раз русский:

– Телеканал «Дождь», Россия. Для вступления Земли в Содружество, я так понимаю, потребуются определенные условия. Несколько Вы уже назвали: централизованное управление, прекращение военных конфликтов. Какие еще требования для членства в вашем Содружестве? И попутный вопрос: какой политический строй у вас на планетах и как вы оцените обстановку с этим на Земле. Спасибо.

Отвечаю не сразу. Потому что это вопрос и для меня. Дело в том, что я понятия не имею, какой у нас политический строй. Даже на Лиции, а об остальных планетах я знаю еще меньше. Вот где придётся показать чудеса дипломатии. И не скажешь ведь «без комментариев»!

– Я не могу решать за наше правительство, какие критерии потребуются для вступления. Да и рано пока об этом говорить, мы только начинаем общение. Но не думаю, что с этим возникнут сложности, любые вопросы решаемы, если есть обоюдный интерес. Политический строй…, тут сложнее. Я пока не разобрался во всём многообразии систем управления на Земле, но выводы некоторые сделал. Именно это многообразие и является причиной многих конфликтов и невозможностью договориться. Что с этим делать? Это решать не мне, найдутся более умные и опытные головы и у нас, и у вас. К вопросу о нашем строе: у нас нет таких определений как у вас, так сразу даже трудно сообразить. Пожалуй, можно сказать, что это демократия – власть народа. Большинство руководящих должностей у нас выборные. Но выборы отличаются от ваших. Их результаты невозможно фальсифицировать, вмешаться или отменить. Кандидаты не дают предвыборных обещаний, их оценивают только по их делам. Все и так знают, что человек обязан делать на своей должности, а если он не справляется, то есть возможность отстранить его от неё досрочно. У каждого управляющего есть рейтинг, если он снижается ниже определенного уровня, то автоматически происходит увольнение. Исключение – частные фирмы. Там решает собственник. В дальнейшем мы будем демонстрировать на вашем телевидении информационные передачи о нашей жизни, где вы сможете более детально о ней узнать. Пока же я предлагаю на этом закончить, благодарю за внимание.

Поскольку интонацию я не менял народ не сразу понял, что таким образом я завершил приём вопросов. Зато Сергей отреагировал мигом, поднявшись, дал сигнал охране, и мы двинулись к выходу. Вот тут все и ожили, поднялся жуткий шум, крики. Они что, на самом деле верят, что я остановлюсь, чтобы ответить именно на их вопрос? И вопросы то какие кричат, хорошо что я ушел!

– Что случилось со связью? – на ходу интересуюсь у Сергея.

– А что с ней? – удивился тот. – Разберусь.

Разбираться не пришлось. Как только я вернулся в номер и вызвал Кэрриса всё и прояснилось.

– Ты замечательно держался, – с довольной физиономией поведал он. – Наговорил немного лишнего, кое-что Вайди не понравилось, но в целом сойдёт.

– Так вы видели? А почему…

– Вайди решил проверить, как ты справишься самостоятельно, – прервал меня Кэррис. – Завтра предстоит много говорить в ООН, а так вполне вероятны проблемы со связью. Несмотря на то, что нам её обещают, не исключено, захотят оставить тебя без неё. Чтобы оставить одного против них, глядишь и проболтаешься о чём-нибудь. Я бы на их месте так и сделал. Далеко не теряйся, через час связь с Вайди, он проинструктирует по темам для общения.

Далеко от компьютера уйти и не получилось. Увидев несколько пропущенных вызовов от Шуваловых, набираю их. Данька моментально появляется:

– Джани! Мы уломали маму! А нам с Родиком ты найдёшь работу в своём посольстве?

– Обязательно! Как только школу закончите, – разочаровал я его. – Не хмурься, мне ведь не только работать нужно. Вот для отдыха и развлечений у меня будете вы.

– Тогда лады! – повеселел Данил. – Когда нам приезжать?

– Да вот как резиденцию под посольство приготовят, так я вас сразу вызову. А сейчас извини, работы много. Вечером поболтаем.

– Ага, конечно! Спасибо что позвонил!

Закруглил разговор, потому что появился Сергей. Притащил кучу вещей. Приготовленные костюмы, два мобильника, часы.

– Часы-то зачем? – не понял я. У нас таких устройств вообще нет.

– Для статуса. Эти десять тысяч долларов стоят.

– Сколько?! Тогда тем более не нужны, – отказываюсь наотрез. – Нечего деньги тратить, с меня потом спросят, когда придётся расплачиваться. И телефоны можно попроще было, кстати, зачем два?

Пришлось поспорить, Сергей убеждал, что я должен выглядеть круче, чем все остальные дипломаты. Я же остался при своём мнении, к тому же наши уже отправили зонд с нужными мне вещами. Хотя моих личных вещей немного, и они точно не подходят для официальных приёмов. Некоторые правки при заказе одежды я сделал, чтобы хоть немного отличаться, но особо удивить никого не получится. У нас меньшее разнообразие одежды, потому что большинство предпочитает профессиональную форму. В том числе и любое руководство. Если успеют привезти посылку (зонд упадёт где-то в Сибири), то могу одеть форму курсанта. Она красиво смотрится.

– Да, а что там с резиденцией? Когда можно будет посмотреть? – спрашиваю Сергея. – А то я уже персонал стал подбирать.

– К понедельнику обещают закончить косметический ремонт. В этом здании было модельное агентство, оно обанкротилось. Здание МИД выкупил давно, вот сейчас понадобилось. А персонал мы уже подобрали.

– В смысле? Без меня? – удивленно смотрю на Сергея.

– Это…, ну мы подумали…, то есть…, – Сергей пытается придумать оправдание.

– И сколько человек вы набрали?

– Точно не знаю, это МИД занимался. Около сорока.

Я присвистнул. Сорок дармоедов, на которых я должен тратить наши средства? А они к тому же следить за мной будут!

– Мы так не договаривались! И вообще, персонал будет полностью наш, через пару месяцев часть прибудет. Пока я сам отберу десяток человек, только необходимых, – стараюсь придать голосу твердость. Я посол или где? – Врача я уже нашел, нужно подготовить для её семьи жильё.

– Я передам руководству, – Сергей немного растерян. Но быстро взял себя в руки и переключил разговор. – Завтра вылетаем рано, в шесть утра, перелёт долгий, а потом встречи перед общим собранием. Так что отдыхай, набирайся сил пока.

После ухода Сергея заказал обед в номер. Мог бы и в ресторан спуститься, но нужно ждать связь с Вайди. Только приступил к трапезе, слышу шум у дверей. Кто-то с охраной спорит, причем весьма громко. Решил выглянуть из любопытства.

– Вау! Какие люди!

– Джанги! Скажи, пусть меня пропустят! – Марина сегодня в форме, жаль только я так и не научился звания различать. Не до того было.

– Входи, так и быть, – возвращаюсь к мискам. – Разделишь со мною обед, а то мне много принесли?

– Нет, спасибо. Ты ешь, не стесняйся, – я и не думал стесняться. Я даже знаю, зачем она пришла.

– Джанги, ты мне должен!

– Правда? Сколько?

– Я не шучу! Ты меня обманул, из-за тебя мой дядя лишился работы, – энергично жестикулирует Марина. – Если бы ты меня не отправил договариваться о поездке, то никакого похищения не было бы. Я готова тебя простить, если ты возьмёшь меня в штат своего посольства!

– А дядю? Тоже взять? – перехожу ко второму блюду.

– Дядю? Да фиг с ним, он на пенсии, ему уже не нужно, – отмахнулась девушка. – Я могу быть пресс-секретарем или начальником охраны.

– Массаж умеешь делать? Мне массажистка нужна.

– Я организую для тебя всё – массаж, солярий, гирудотерапию, шугаринг, – с подозрительным блеском в глазах обещает Марина.

– Вот последние два как-то сомнительно звучат, – изображаю сомнение. – Сначала на тебе нужно попробовать. О, у меня разговор! Извини, тебе придётся в коридоре обождать.

Метнулся к компу, нажал «принять», потом к двери – проводить Марину, которая не сильно торопится. Почти силой вытолкал, бегом обратно. На экране заинтересованная физиономия Вайди.

– Осваиваешься с должностью? Секретаршу подбираешь?

– Нет, то есть – возможно. Старая знакомая просит взять на работу.

– Старых не нужно, бери молодых, – с затаенной улыбкой советует Вайди. – Давай к делу, у меня немного времени. Сначала о выступлении. Кто тебе разрешал его переделывать?

– Да нет, я не переделывал, – не очень уверенно оправдываюсь. – Просто перевод так получился, а потом обратный перевод еще больше исказил первоначальный текст.

– Ты слишком много им всего наобещал, не было такого в моём экземпляре! Не пытайся водить меня за нос! Еще и бесплатно сказал отдадим!

– Это тоже искажение! Нужно понимать их обороты речи! – выкручиваюсь, как могу. – Когда землянин говорит бесплатно, он подразумевает, что ему окажут ответную услугу. Они всё правильно поняли: мы им медицину – они нам разрешение пользоваться Тиррусом, мы им технологии – нам водные ресурсы.

– Ну, ну. Поглядим, как ты это провернёшь, – с сомнением смотрит на меня Вайди. – А что такое демократия?

– Это политический строй, когда народ руководит посредством передачи полномочий выборным лицам. Я подумал, что это больше всего подходит под описание нашего управления.

– Хочешь сказать у них такое есть? В каких конкретно странах? – заинтересовался Вайди.

– У них немного не так. Не доведено до ума, полномочия как бы делегируют, но нет механизма контроля. Кто получил власть, дальше делает что хочет, а не что обязан. Зато это дает нам больше возможностей для договорённостей.

– Думаешь? Ну посмотрим. Итак, тебе задание на завтра. Решить вопрос с созданием единого правительства на Альфе, договориться о нашем пользовании Тиррусом, желательно бессрочном и с минимальной оплатой. Еще подготовить почву для постепенного заселения Альфы. Через шесть месяцев прибудет первый транспорт с переселенцами, к этому времени ты должен обеспечить миллион мест на Альфе.

– Хорошо хоть не на шестой день людей создавать, – выдавливаю из себя, немного офонаревший.

– Что?

– Да ничего, это я их библию изучал. Задачу понял, буду заниматься. Я уже прикидывал, у них около 200 стран, по сорок человек на каждое посольство – вот восемь тысяч есть. Остается всего лишь 996 тысяч разместить. Их хоть по специализации будут отбирать? Нужны медики, их возьмут без разговоров, и специалисты по климату. Управление атмосферой я постараюсь тоже у них завтра забрать. Остальные желательно строители.

– Молодец, соображаешь! Атмосферой нужно начать заниматься раньше, – похвалил Вайди. – Есть у меня человек, разбирающийся в этом вопросе, главное, оборудование чтобы скорее прислали. Медиков подберем, спецов различных тоже будет достаточно. Купол к тому времени развернут на Тиррусе, там тоже рабочих мест прилично понадобится. Космодром на нем же сделаем, это проще чем в космосе. Купол займёт четверть поверхности, той, что обратная от Альфы. Остальное – склады, космодром плюс начнем строить нашу новую задумку – телепортационную станцию для кораблей. Если всё получится, лет через пять до Лиции за двое суток добраться можно будет.

– Классно! – радуюсь я. – Да, еще, я думаю, нужно открывать производство медикаментов тут, чтобы не возить далеко. Да и рабочих мест больше будет. И питание. В некоторых бедных странах с этим очень плохо. Только нужно как-то приспособить пищевой концентрат под местные условия. Тот, что сейчас, здесь даже животные есть не станут.

– Это ты так нас сравнил? – у Вайди поднялась бровь

– Это я говорю о различии вкусовых рецепторов. У нас разные пищевые продукты, вот и возникли различия. Тут даже в пределах планеты у каждой народности своя кухня. Так что придётся над этим поработать.

– Вот и работай, но напомню еще раз – ничего бесплатно не обещай! Прежде чем что-то дать, выясни: чем будут рассчитываться. Нас устроят любые варианты, главное чтобы не привыкли к дармовщине. Потом отучать трудно будет.

Получаю еще несколько инструкций в виде текстового файла. Обязанности посла, структура посольства и прочее. И секретный файл с программой деятельности. Потом изучу. Пока же простившись с Вайди, выглядываю в коридор. Марина болтает с охраной.

– Я принята? – с нетерпением спрашивает, едва прикрыв дверь.

– Пока не знаю, чем ты будешь мне полезна. Но возьму, с испытательным сроком. С должностью потом решу, пока будет задание. Я завтра в США, а ты займись резиденцией. Не той что готовится, она временная. Примерно через полгода мне нужна будет большая, построенная нами. Найди место, желательно в центре, где можно будет построить большой комплекс. Километра три на три примерно.

– Сколько?! В центре Москвы? Это шутка? – с надеждой спрашивает Марина.

– Я серьёзно. Это и будет твоим испытательным заданием. Найти место, решить вопрос с властями. Финансовый вопрос не стоит: если нужно переселить десять тысяч человек – заплатим им любую сумму.

– Любую? Хм. Ну я попробую что-то придумать, – Марина расстроена, но сдаваться не собирается. Пусть, я на центр не надеюсь, но вдруг и правда сумеет?

Глава 22

В Нью-Йорк прилетели на президентском самолёте. Совместно с президентом, разумеется. С ним интересно общаться, но на будущее нужно затребовать для себя наш челнок. Слишком уж трудно сопротивляться его влиянию, я уже почти пообещал продать России технологию антигравитации. Только не сказал когда. Посмотрим, как у меня получится выполнить задания Вайди. Русский президент пообещал поддержать по этим трём позициям, до общего собрания у меня еще встреча с американским президентом, китайским правителем и германским канцлером. Желающих еще много, но с остальными позже. Если будет необходимость.

В аэропорту даже мне, незнакомому с их церемониями встречи, показалось чрезмерным количество встречающих. Около сотни только официальных лиц, не считая примерно пары тысяч вооруженной охраны по периметру. Вот как надо о безопасности важных гостей заботиться! Интересно, а меня отсюда выпустят обратно?

– Никого так не встречали раньше, – шепнул мне Сергей. – Тут никаких разговоров, только поздороваться с высшими чинами. Вон тот – мэр Нью-Йорка, рядом госсекретарь США. Справа губернатор штата. Остальные – мелочь, им достаточно просто помахать ручкой издалека.

– А почему от ООН никто не встречает, я ведь не к американцам прилетел?

– Есть и от ООН представители. А вот гимн США это они зря! – в момент нашего выхода на трап заиграла музыка. Как мне показалось, это вызвало замешательство даже среди встречающих. Видимо произошла накладка. Пришлось нам подождать внизу трапа, пока закончилась мелодия. Но тут же началась другая, кажется российский гимн. Российского президента я тактично пропустил вперёд. А меня ведь спрашивали перед поездкой – есть ли у нас гимн. Чего нет, того нет. У нас есть спортивные гимны и некоторых профессиональных сообществ, но никогда не слышал гимна планеты или Содружества. Как я думаю, патриотизм у нас не развивают, чтобы исключить конфликты на территориальной почве. Ведь, если воспитывать какую-то часть нации в духе превосходства над другими, ничего хорошего из этого не получится. А вот профессиональное превосходство наоборот, вызывает здоровую зависть и желание сопричастности.

Наконец музыкальная часть закончилась, начались рукопожатия. Подошли к нам девять человек, остальные наблюдали на расстоянии. Как и говорил Сергей, никаких разговоров. Встречающие только представились мне при рукопожатии, а российский президент похоже и так их всех знал. Уже в машине поинтересовались: едем в отель или сразу на первую встречу? Я не устал, попросил только немного показать город. После этого кортеж разделился, президент поехал в отель, хотя у него тоже планировались какие-то встречи.

– Как тебе Нью-Йорк? – был первый вопрос американского президента.

– Неоднозначно. Выглядит местами симпатично, но какое-то ощущение давления. Хотя у нас здания значительно монументальнее и выше, но такого чувства никогда не возникало. А вообще мне больше нравится природа на Земле, чем города, – охотно делюсь впечатлениями. Американец строит из себя чуть ли не самого близкого родственника, шутит, много улыбается. Короче, пытается добиться расположения. Нужно этим воспользоваться.

– Приглашаю погостить у нас. Россию ты уже изучил, справедливо будет, если теперь познакомишься с Америкой. Многие вещи будут смотреться совсем иначе, – предлагает он.

– С удовольствием воспользуюсь твоим предложением, – общаемся без церемоний. – Но чуть позже. Организую работу посольства в Москве, а потом уже начну путешествовать, изучать остальные страны. Обещаю, к вам в первую очередь. А еще это будет зависеть от результатов общей встречи в ООН. Вдруг мы не сможем договориться, тогда всё остальное не имеет смысла.

– Знаешь, ООН не та организация, где можно договориться, – правильно понял мой намёк президент. – Ты немного не понимаешь тонкости нашей политики. Есть совсем небольшая группа стран, которая решает всё на планете. А мы в этой группе самые влиятельные. Многие вопросы я могу решить, не обращая внимания на остальных. Да хоть прямо сейчас! Что конкретно интересует ваше Содружество? Я не настолько наивный, чтобы предполагать, что вы бескорыстно станете делиться с нами своими технологиями.

Потягиваю гранатовый сок, размышляю. Связь мне, как и предполагалось, пока не дали, нужно самому решать, о чём с ним стоит договариваться.

– Вы правы, частично. Среди планет Содружества обмен технологиями свободный, если они не являются частной собственностью. Но пока Земля не в Содружестве, мы не можем рисковать. Хотелось бы услышать сначала ответ: хотите ли вы дружить с нами?

– Разумеется! – президент даже вскочил и стал расхаживать по кабинету. – Как мы можем упустить такую возможность для развития?

– Тогда я вам приведу аналогию: когда в Европейский Союз или НАТО принимают новых членов, им даётся программа, которую нужно выполнить перед вступлением. Справедливо будет, если такую программу поставим и мы вам? Как это воспримет ваша страна и другие?

– Совершенно справедливо! – рубанул ладонью воздух президент. – Думаю, с этим все согласятся. Ну большинство точно.

– Отлично! – доволен я. – Первый пункт программы – создание единого правительства. Которое будет не фиктивным, а действительно влиятельным органом. То есть его решения будут выполняться всеми беспрекословно.

– А глава этого правительства будет фактически правителем Земли? – собеседник задумался о чём-то своём. – А как будет происходить формирование такого правительства и конкретно выборы главы?

– Этот вопрос можете решить самостоятельно или воспользоваться нашим опытом, – предлагаю ему. – У нас любые выборы проходят в электронном виде. Подделать их невозможно, так как выйти в сеть я могу только через свой идентификатор. Анонимности у нас нет. После выборов каждый чиновник получает рейтинговый статус. То количество человек, которое за него голосовало – сто процентов. Если голоса отзывают и рейтинг снижается ниже 50 процентов – автоматическая отставка. Таким образом, обеспечивается ответственность перед избирателями.

– Действенно, – согласился президент. – К сожалению, у нас займёт много времени провести всеобщую идентификацию, и без вашей помощи мы этого сделать не сможем. К тому же, многие будут против такого ущемления свободы личности. Но я обсужу этот вопрос с некоторыми конгрессменами и сообщу наше мнение о едином правительстве. Хотя, по моему мнению, вам было бы легче договориться с отдельными странами, чем с разнородным правительством. Если я правильно понимаю, в нём должны присутствовать представители всех стран. Причем в количестве пропорциональном населению, а это получится человек 500 или даже больше. Какое решение сможет принять такой орган?

– Нет, столько людей это нереально! – возражаю я. – Не обязательно от всех стран, достаточно от определенных регионов. Я понимаю, что некоторые мелкие страны будут возражать, если их представителей не будет в правительстве, но у них не хватит сил пойти против остальных. Так ведь? Нам всё равно кто будет в этом правительстве, главное, чтобы с ним можно было работать.

– Да, да, ты прав. Я думаю это возможно, – президент уже сел, постукивает костяшками пальцев по столу. – Но исключать общение с отдельными государствами тоже нельзя. Многие вопросы скорее будет решить напрямую. Согласен?

– Не спорю, но то, что касается именно всей планеты, нельзя обсуждать с каждой страной отдельно. – С первым вопросом разобрались, пусть пока и не гарантированно, перехожу ко второму. – Как я уже говорил, наши корабли будут базироваться на Луне. Против этого у вас или кого-либо, возражений не будет?

Надеюсь, хотя и слабо, что обойдёмся без арендной платы. Увы…

– У меня лично нет, но видишь ли Джанги, тут такое дело… Когда на Земле еще были ничейные земли, существовало правило: чья нога первой ступит на территорию – тот и хозяин. Так получилось, что на Луну первыми ступили наши астронавты. Соответственно Луна – владения Америки! Более того, у многих американцев есть документы о владении определенными участками земли на Луне. И, если правительство США с радостью пошло бы на безвозмездное пользование вами этой территорией, то частные владельцы, увы, с этим не согласятся.

– Ваши астронавты были на Луне? – упустил я этот момент, почему-то думал, что выходы землян в космос ограничены орбитой Земли. – Странно, мне говорили наши, что обнаружили русские луноходы и зонды, а о ваших следах пребывания ничего не сообщали. Можете дать координаты?

– Э…, да, конечно, позже, – замялся президент. – Но я думаю, вопрос решаемый, и владельцы участков охотно пойдут вам навстречу в вопросе аренды.

– Боюсь, что возникнут сложности, – загрустил я. – Президент России не разделяет ваше мнение и считает Луну общим владением землян. Не знаю пока мнения остальных по этому поводу.

– Это не имеет значения! – энергично высказывается президент. – Есть мировые традиции, а если кто станет возражать, то наш американский суд вынесет справедливое решение. Ведь наш суд имеет приоритет над решениями даже международных судов. Ты сам ведь говорил, что вы уважаете наши законы и традиции?

Вот же засада! Если каждая страна будет выдвигать свои требования, то договариваться придётся долго. Пожалуй, нужно сосредоточиться на первом пункте, а все остальные вопросы решать потом через созданное правительство. Предложил отложить вопрос с арендой на потом.

Дальнейшая беседа ничего толкового не принесла. Меня убеждали в исключительности американской нации и в том, что с ними можно решить абсолютно все вопросы без каких-либо правительств. Расстаёмся не особо довольные друг другом. Практически сразу встреча с китайским лидером, успел только кофе выпить. Общаемся на английском, китайский выучить я не успел. Меня уверяют в поддержке всех наших инициатив и даже согласны на бесплатную передачу Луны в пользование. Настораживает такой подход, но, кажется, догадываюсь – боятся, что поддержим американцев. Такой наш шаг серьёзно нарушит сложившийся паритет. На этом можно сыграть, если все страны так будут думать. Настроение немного поднимается.

Германский канцлер оказался женщиной. Мне показалось, она меня боится. Напряжена, невпопад отвечает, инициативы никакой. На все вопросы говорит: «мы обсудим», «нужно подумать». Оживилась немного только, когда разговор зашел о медицине. Я упомянул, что при посольствах будут открыты первые центры оказания медицинской помощи, это её заинтересовало. Особенно когда я предположил, что большинство земных болезней мы можем лечить быстро и безболезненно. Кажется, она серьёзно больна. Ну хоть какой-то результат, теперь она будет заинтересована в нашем присутствии на Земле.

После обеда, перед открытием генассамблеи, еще раз разговариваю с российским президентом. Уточняю его позицию по поводу Луны. Как и ожидалось, он возмущён притязаниями США, уверяет, что его мнение разделяют практически все. Посмотрим…, наконец-то дают связь, смог коротко переговорить с Кэррисом. Он немного успокоил меня, сказал, что раз ведущие государства готовы с нами сотрудничать, то не так уж критично создание единого правительства. Но желательно.

Генсек ООН знакомится со мной буквально перед началом ассамблеи. Общие фразы о дружбе и сотрудничестве, а в глазах тревога. Намекнул, что поддержал бы создание правительства на базе ООН. Достаточно только расширить полномочия, изменить устав. Понятно, боится, что организация распадётся за ненадобностью. Сказал ему, что подумаю над этим вариантом, если не пройдёт первый.

Зал заседаний очень большой. Не экономят они место. Ничего, мы это исправим! Меня приглашают занять место на трибуне рядом с Генсеком. Он же и открывает заседание. Произносит несколько фраз о начале новой эры в истории планеты и передает мне слово. Аплодисменты, которыми меня встречают, довольно продолжительны, пришлось постоять, улыбаясь. Журналистов не видно, несколько камер заметил. Речь на этот раз готовил сам, Вайди немного подкорректировал.

– Спасибо за тёплую встречу! До сих пор не верю, что именно мне доверили представлять Содружество в этой очень важной для наших народов миссии. Прошу вас отнестись ко мне снисходительно, так как я очень молодой и неопытный дипломат и надеюсь на вашу помощь и поддержку.

Снова аплодисменты, улыбки. Надеюсь, сработает, не зря психологию изучаю. После заверений в самых добрых намерениях перехожу к демонстрации наших возможностей. Посылку с Луны доставили вовремя, так что я кое-что захватил с собой. Включаю коммуникатор, немного навороченее, чем тот, что был со мной, разворачиваю голографическое изображение, примерно пятиметрового размера. Начинаю с общего вида Лиции, коротко показываю наши архитектурные достопримечательности и перехожу к достижениям. Демонстрирую различные космические корабли: транспортники, разведывательные, научные. Начал с нашей «Спиреи», так переводится название разведывательного корабля, на котором мы прилетели. При виде каплевидного, серебристого как ртуть, корпуса, немногие смогли сдержать удивление. У них-то космические станции совсем другие. А транспортник в виде огромного бублика вызвал еще большее оживление. Сцена разворачивания искусственного купола над одной из ресурсных планет оказалась самой эффектной, как я и ожидал. По ходу действия комментирую:

– По центру на высоте пять километров расположен шар, диаметром десять метров. У него отрицательный магнитный заряд, то есть он отталкивается от поверхности магнитным полем. Практически висит в одной точке. Зонды захватывают края наброшенной на шар пленки и одновременно начинают растягивать её в стороны. Это очень пластичный и прочный материал, при растяжении его толщина составляет всего один атом. При этом он не пропускает воздух, зато полностью прозрачен. Концы купола крепятся в приготовленные фиксаторы, после установления герметичности генераторы начинают производство атмосферной смеси.

– А если метеорит? – не выдержал Генсек.

– Этот материал выдержит попадание метеорита размером до двадцати сантиметров. Более крупные отсекаются на орбите специальными уловителями. Кстати, обратите внимание на мой костюм. Он также из материала, который выдержит не только удар ножом, но и автоматную очередь. Я так думаю, что и снаряд его не сможет повредить, правда это не сильно поможет владельцу – кинетическую энергию ткань погасить не в состоянии. Из такого же материала делаются и скафандры для работы в космосе и под водой. Кроме прочности у него еще масса достоинств – при необходимости он пропускает воздух для вентиляции или, наоборот, делается герметичным. Есть возможность терморегуляции.

Нашлись желающие пощупать костюм. Впечатлены, но пока не то. Перехожу к успехам в медицине, полное отсутствие инвалидов, никаких неизлечимых болезней. А возможность повышения памяти, силы и других чувств и возможностей вызывает у многих завистливые вздохи.

– А теперь посмотрите вот на эту штучку, – демонстрирую небольшую круглую фишку, размером со спичечный коробок. – Это антиграв для домохозяек. С таким у нас ходят за покупками. Прикрепив его к сумке или чемодану, вы лишаете объект веса. И тридцать – сорок килограмм сможет нести даже ребенок. А вот этот работает в диапазоне до 200 килограммов, применяется в строительстве или в домашних условиях. Например, вам нужно передвинуть шкаф или стол.

Прикрепляю фишку к довольно массивной трибуне и предлагаю Генсеку поднять её. Тот недоверчиво касается ладонью сбоку – трибуна легко отклоняется. Тогда я, решив немного пошутить, быстро хватаю её двумя руками и бросаю на сидящих в первых рядах. Некоторый вес она всё же имеет, грамм пятьдесят максимум, поэтому летит медленно, как воздушный шарик. Но всё равно сидящие рванули врассыпную. Остался один, самый выдержанный негр, из какой-то африканской страны. Невозмутимо поймал одной рукой трибуну, чуть покачал и бросил мне обратно.

– У нас много видов спорта и развлечений, основанных на отсутствии или снижении гравитации, – спокойно продолжаю рассказ, пока народ рассаживается обратно. – Существуют антигравы для лишения веса больших объектов, но они используются только по спецразрешениям. Например, в перевозках больших грузов. Микрозонд размером со стрекозу, может транспортировать лишенный веса объект на любое расстояние. Такой как ваш железнодорожный вагон, танкер с нефтью или космический корабль.

Достаю следующее устройство – эллипсоидный черный предмет с несколькими разъемами:

– Это автономный источник энергии. Я примерно посчитал, он в состоянии за день выдать столько энергии, для производства которой вы сожжёте состав нефти. Причем срок работы его неограничен. Хотя устройство дорогое и немногие могут себе его позволить. Обычно такой ставят как резервный на космических кораблях. Или может заменить реактор на ваших атомных подлодках.

– Оружие наше демонстрировать не буду, поверьте на слово, оно у нас есть и значительно превосходит ваше, – я просил Кэрриса прислать бластер, но получил отказ. Правильно, конечно, но жаль.

Напоследок рассказал немного о телепорталах. Возможность мгновенного перемещения людей и грузов заинтересовала присутствующих намного больше космических технологий. Ну что же, интерес разогрел, нужно, как у них говорят, ковать железо пока горячо.

– Всё это и еще многое другое станет доступно вам, если мы сможем найти общий язык. И первым шагом должно стать создание единого руководства планетой, чтобы нам было с кем решать вопросы. Предлагаю решить эту проблему, а после я отвечу на возникшие у вас вопросы.

Подумав, смотрю на генсека. Мне продолжать вести заседание или он отойдёт от столбняка? Президент России избавил меня от затруднения, сам вызвавшись выступить первым:

– Россия полностью поддерживает идею создания такого правительства, необходимость в нём назрела, так как ООН уже давно не выполняет функции, для которых была основана. Мы предлагаем двухпалатную систему: нижняя палата будет состоять из представителей всех государств, а верхняя представлять только регионы. Допустим, человек двадцать. Часть вопросов будет решать нижняя палата, а часть верхняя, потом определим какие. Но полномочия нужно значительно расширить по сравнению с ООН.

Развернулась бурная дискуссия. Что интересно, никто не возражал против создания такого правительства. Вот только функции его и способы формирования никак не могли согласовать. Большинство поддерживало генсека ООН, предлагая просто переформатировать ООН и добавить ей полномочий. Так до десяти часов вечера и не пришли к единому мнению. Решили перенести на завтра обсуждение. Отлично, будет возможность пообщаться еще с некоторыми главами.

Уйти оказалось не так просто. Все хотели со мной поговорить, спросить, даже просто пощупать! Грубить нельзя, это не журналисты, а главы государств! Пришлось ответить на несколько вопросов, несложных. Потом извинился, сказал что устал. После перелёта весь день на ногах. Только в машине, следуя в отель, сообразил: ни разу не воспользовался подсказками Кэрриса! И он молчал, а ведь связь работала! То есть я всё правильно делал? Невероятно! Добравшись до отеля, принял душ, немного перекусил и моментально вырубился.

С Вайди поговорить получилось утром. Он посмотрел уже запись заседания и, судя по выражению лица, не особо доволен. Я уж было запаниковал, но оказалось, что ко мне претензий нет.

– Ты хорошо выступил, я лучше бы не смог. Но вот эти альфяне! Они год будут обсуждать, так ни до чего и не договорятся. Активизируй их деятельность, ограничь срок. А не то придётся точно выбрать две-три страны и с ними работать, – инструктирует Вайди.

– Нужно что-то пообещать. Например, установка телепорталов сначала тем, кто соответствует требованиям. Они на это скорее всего клюнут. К технологиям относятся с опаской, как мне объяснили, многие олигархи боятся потерять доходы. Нефть, транспорт и многие их отрасли станут не нужны.

– Успокой их, мы компенсируем такие потери. К тому же, сырье мы купим по более высокой цене, чем они продают сейчас. Нефть очень хороший компонент для пищевых концентратов, им же потом и продадим, только дороже. Другим отраслевикам дадим возможность принять долевое участие в новых проектах. А вот те, кто не вступит в союз государств, не получат ничего и потеряют доходы. Объясни им это доходчиво и дай скажем… неделю. Чтобы через неделю, когда я прибуду на базу, смог пообщаться с новоизбранным правительством Альфы.

Сегодня начало заседания в десять утра. Успел переговорить с шестью правителями менее влиятельных стран. Почти все они вели себя значительно высокомернее, чем те с кем общался до этого. Странно, чем меньше страна, тем больше из себя строят ее правители. Никто ничего не пообещал, но старались выпросить что-нибудь. Да, прав Вайди, нужно надавить. Как только генсек открыл заседание, прошу слова:

– Я утром беседовал с членом Совета Содружества, который прибудет через неделю. После прибытия он надеется провести беседу с избранным главой единого правительства. Те государства, которые к тому времени не войдут в союз стран, не смогут рассчитывать на сотрудничество с нами.

Почти всем не понравилось моё заявление, включая российского и американского президентов. Но договороспособность значительно подстегнуло. Не прошло и часа, как начали голосовать по предложенным вариантам. И всё-таки большинство голосов получило реформирование ООН. Ну и пусть, главное сдвинулось с места. Создали комитет, которому поручили подготовить устав с правами и обязанностями организации с учётом моих требований! Опять ломать голову. Но это позже, пока опять на трибуну пригласили меня.

– Я рад, что дело сдвинулось с мёртвой точки. Продолжаем работать дальше. Второй ключевой пункт – прекращение вооруженных конфликтов. Этим займется созданное правительство, но пока оно не начало работу, могу предложить себя в качестве посредника для урегулирования. По этому вопросу жду обращений через наше посольство в Москве. А сейчас, по поручению руководства, я хочу предложить подарок от нас всем землянам. Это система управления климатом. Мы готовы предложить её вам совершенно бесплатно. Первоначально установим и запустим в работу сами, потом, по мере обучения ваших специалистов, передадим в ваше пользование. Расскажу подробнее, что это за система. Её внедрение полностью исключит такие явления как: засуха, аномальные перепады температур, наводнения, значительно снизит опасность цунами, торнадо. Землетрясения и извержения вулканов предотвратить нельзя, зато про них будет известно заранее. Плюс очистка атмосферы от вредных примесей и контроль состава воздуха. Агрохолдинги смогут заказывать в нужное время дождь или солнечную погоду, решится проблема таяния ледников. Да всё и не перечислить.

Приняли почти без обсуждения, подарок как – никак! Два пункта из запланированных выполнил, а с арендой не горит. Не выгонят, даже если захотят. Начинаю входить во вкус своей работы, жалко будет, если уволят.

Глава 23

– А вот тут ваш кабинет! – открывает дверь передо мной Сергей. Знакомит с посольством. – Это приемная, ваш личный секретарь – Жанна.

Жанна вполне соответствует своему имени (так как я себе его представляю). Огненно рыжая, лохматая, не худая, но и не толстая. Офисный костюм на ней смотрится инородно. Далеко не красавица, однако что-то привлекательное в ней есть. Даже если учесть что она гарантированно будет за мной шпионить. Как и все остальные сотрудники, включая Сергея. Но я согласился с их выбором, так как кроме врача своих кандидатов у меня нет, а через пару месяцев все равно заменим на наших.

– Здравствуйте, – чуть хрипло произносит Жанна. Волнуется. Останавливаюсь возле неё.

– Здравствуй. Без посторонних можешь обращаться ко мне просто Джанги. От тебя требуется запомнить только одно: чай и кофе я пью без сахара.

Жанна кивнула, не сводя с меня зеленых глаз. Спросить, не ведьма ли она, не решился. Многие из землян всерьёз верят, что они есть, и по описанию вот на такую, как Жанна, очень похожи.

– А вот непосредственно кабинет, – увлёк меня дальше Сергей.

Кабинет довольно просторный. Кроме обязательного рабочего стола присутствует и диван с креслами, и большой экран. В углу цветок типа лианы. Окна закрыты жалюзи.

– Здесь туалет и раковина, – Сергей открыл неприметную дверцу. Она так сливается с фоном, что я её и не увидел.

Усаживаюсь в мягкое кожаное кресло за столом. Хорошо чувствовать себя начальником!

– Что у нас по плану на сегодня?

– Вот сегодня и нужно составить план работы, – Сергей сел на стул сбоку. – Приглашаем сотрудников, ставишь им задачи, даешь руководящие указания. Я занимаюсь только обеспечением безопасности и организацией поездок, а в остальное не вмешиваюсь.

Я успел пообщаться с послом России в США, расспросил о тонкостях работы. Некоторое представление получил. Поэтому руководящие указания были готовы.

– Кто у нас занимается организацией приема посетителей? Жанна? Хм. То есть не только чай и кофе…, – подождав пока она войдёт, после нажатия кнопки на пульте, даю распоряжения: – Как планируется вести запись на прием? По телефону? Понятно. Тогда без моего разрешения никого не записывать. Принимаешь заявки, а потом будешь перезванивать и сообщать результат.

– Кроме послов вообще никого не стоит принимать, – подсказывает Сергей. – Будет много желающих с просьбами, всех не переслушаешь. Обязательно пусть указывают цель визита, свои полные данные, кого представляют, кто может подтвердить их полномочия. Телефоны всех посольств у Жанны есть, общаться только по ним. Мало ли кто с мобильного может представиться кем угодно.

– Звонки уже были, – сообщает Жанна. – Я отвечала, что пока записи на прием нет. И есть два приглашения: в индийское посольство на день рождения посла и американское на встречу Рождества.

– Рождество это что?

Мне объяснили. До него еще месяц, американцы заранее беспокоятся.

– С приглашениями нужно решать сразу. Или не ходить никуда или ко всем, чтобы не было обид, – советует Сергей. – Я бы ходил. Интересно, развлечься можно. Да и многие вопросы там решаются.

– Хорошо, Жанна включай в график, – соглашаюсь я. – Да, еще запиши: завтра в 10.30 отправить водителя на вокзал, встретить нашего доктора с семьёй.

Обсудив график работы, меня оставляют одного. Достаю из кармана небольшое устройство, включаю. С посылочкой мне передали много полезного, в том числе и это для поиска подслушивающий устройств. Обнаружил всего лишь одно, вмонтированное в пульт. Или это переговорное устройство так себя показывает? В любом случае Жанна может слушать, о чём говорят. Ладно, на этот случай у меня есть другое устройство!

– К вам просится на приём Тихомирова Марина Анатольевна, – сообщил голос Жанны. – Очень настойчива, говорит, что работает у вас. Что делать?

Если это та Марина что я думаю, не догадался раньше фамилией поинтересоваться. Судя по настойчивости она. Даю команду пропустить. Через минуту врывается в кабинет.

– Джанги! Я всё сделала! Три на три камэ нереально, но два на полтора я выбила место. Там всего лишь шесть пятиэтажек, супермаркет, две аптеки, банк и прочая мелочь. В пару миллиардов зелени уложимся.

– Спокойнее! – усаживаю жестом её за стол. – Два на полтора мало, придётся вверх и вниз много уходить. А на это могут власти города не согласиться.

– Вниз нельзя, там метро. А вверх…, если фундамент слабый тоже не получиться? – приуныла Марина.

– Получится. Наши материалы для строительства очень легкие. Найди хорошего дизайнера, чтобы проект сделал. Боюсь, что это получится самое высокое здание в городе, вот чтобы оно органично вписывалось.

– Так я принята? – засияла Марина.

– Да, куда от тебя денешься. Будешь моим заместителем по…, по всему что скажу. Потом разберемся. Следующее задание: завтра приедут мои друзья, врач, работает у нас. Квартиру служебную им выделили, займись остальными вопросами. Школа для ребят, прописка, оборудование для нашего медпункта. Учти, там будем принимать на обследование и лечение не только элиту, но и простых людей. Согласуй с Жанной, моей секретаршей, кто будет заниматься записью и каким образом. Кстати, я обещал помочь одной девочке в Харькове, нужно будет найти её контакты и пригласить.

– Сделаю! А вы что, все болезни лечить можете? Это бесплатно будет? Принимать только сложных больных? А то ведь всякие жены чиновников с целлюлитом и депрессией полезут, – уточняет Марина.

– Только те болезни, которые не может вылечить ваша медицина. Я пока не знаю, как мы справимся с вашими болезнями, всё на практике проверять нужно. Сейчас тебя оформим в штат, – нажимаю кнопку на пульте. – Жанна! Зайди.

– Я пока еще числюсь в ФСБ, – информирует Марина. – Но меня отпустят!

– Думаю, ты и там зарплату будешь получать. Кто же откажется от своего человека в чужом посольстве, – иронично улыбаюсь я.

– Да как ты мог подумать! – возмущается Марина, одновременно показывая на уши и стены. – Могу поклясться чем угодно…

– Ладно, верю, – прерываю её и обращаюсь к вошедшей Жанне. – Вот Марина Анатольевна будет моим заместителем по организационным вопросам. Зачислить в штат, ознакомить со всем и со всеми тут. Всё, идите, занимайтесь, меня нет ни для кого ближайшие два часа!

Насмотрелся в их фильмах, как начальство себя ведёт. Согласен, не лучший образец для подражания, но другого у меня нет. А сейчас нужно подготовиться к беседе с Вайди, составить план работы. После генассамблеи он мне самому доверил решать, что делать в первую очередь. А потом корректирует мои планы.

Итак, на сегодня новое правительство Земли не работает. В странах назначили выборы представителей в него, этот процесс затянется месяца на три-четыре. Не ценят они никак время. А мне через полгода миллион переселенцев размещать! Придётся решать этот вопрос с главами государств. Самому, со всеми! Остальные посольства тоже через полгода заработают. Не дофига ли на меня взвалили? И пожаловаться некому. Ладно, буду планировать поездку по планете. Встречи на местах, заодно и мир посмотрю. На завтра попрошусь к российскому президенту, а дальше составим график. Сначала Вайди если идею одобрит, потом Жанна с Сергеем пусть решают, в каком порядке договариваться о встречах.

Звякнула СМС, смотрю, от Даньки. Они сами не звонят, понимают, что свободен только ночью бываю. Сейчас время есть, перезваниваю:

– Привет! Вы где? На вокзале? Отлично, в Москве вас завтра встретят и отвезут на квартиру. Нет, я не смогу, извини. Работа. Вечером заскочу, как раз вы успеете разместиться. Кого взяли? Шайтана? Ну, это ваши проблемы где его держать! Квартира двухкомнатная, можете и нутрий завести в ванной. Почему издеваюсь? Я где живу? Пока в гостинице, тут еще не закончили третий этаж ремонтировать, через неделю обещают. Тогда у меня новоселье будет. Как вас узнают? Не волнуйся, это для вас сюрприз будет! – не самый приятный, Марину Данька терпеть не может. – Передавай привет Родику и маме, завтра увидимся! Счастливого пути!

Только отключился, как в селекторе послышался несмелый голос Жанны:

– Господин Джанги, с вами хотят депутаты поговорить. Наглые такие, требуют прям.

– Какой я тебе господин? Сказал ведь как обращаться. Что за депутаты, чего им надо?

– От коммунистической партии, а что надо не говорят. Они у входа стоят, охрана не пускает.

– Правильно делает. А где Марина? Пусть сходит вежливо пошлёт их, она это умеет. Никаких депутатов, ни от каких партий, я ближайшие сто лет принимать не буду. Да и, кстати, на ближайший месяц вообще никого не записывай на прием. Позже объясню почему.

Звонок на мобильный, Сергей. Да мне дадут спокойно подумать сегодня? И вот так ежедневно!

– Джанги, президент жаждет пообщаться. Ты как, расположен сегодня к встрече?

– Вообще-то на завтра планировал, но раз он сам хочет… Только часа через два, у меня скоро сеанс с моим руководством.

Врывается Марина, причём без стука. Да что же это такое?

– Джанги, мне нужна охрана! Я депутату по морде дала, пообещали со мной разобраться!

– Как по морде?! Я сказал вежливо послать! О, Аллах, с кем я работаю!

– Так они вежливо не поняли, хотели силой прорваться, а охрана их боится.

– Что это за охрана такая? – возмущен до глубины души. – Пойдём, я с ней побеседую!

Пока опускались на первый этаж, успел остыть. Нельзя показывать злость, смешно выглядеть буду. Попросил собрать всех в фойе. Двенадцать человек, все молодые ребята, лет по двадцать.

– Парни, вам нравится тут служить? – выслушиваю утверждения, что очень нравится. – Тогда рассказываю один раз, если не поймёте, будем прощаться. Посольство это территория другого государства. В данном случае вообще другой планеты. Как поступают с нарушителями границ государства? Задерживают или уничтожают, правильно? Кто бы он ни был: дворник, президент, беременная женщина. Вы на страже границы, пропустив нарушителя, совершите служебное преступление, за которое будете наказаны. Я понимаю, что фактически вы граждане России, а у меня выполняете роль наёмников. Так вот, если вы будете добросовестно выполнять свои обязанности, я могу способствовать принятию вас в гражданство Содружества и оставить служить и после прибытия наших сотрудников.

Не совсем понял их реакцию на моё заявление. Озадачились. Для них пока не совсем понятно, что значит стать гражданином Содружества. А мне это только что пришло в голову – давать наше гражданство отдельным людям в виде поощрения. Так будем увеличивать количество наших сторонников. А если где-то в месте проживания наших граждан вспыхнет конфликт, военный или гражданский, будет повод для вмешательства и наведения порядка. У землян, кстати, идею почерпнул. Согласовать осталось с Вайди.

Борт космического корабля «Эреши», до Земли 25 миллионов километров.

В небольшой каюте Вайди, капитан корабля Ричио и помощник Вайди – Лейти.

Лейти: Не стоит ли подумать о замене Джанги? Рауло лучше справится с задачей.

Вайди: Нет, пока Джанги прекрасно подходит. Основную стратегию ему знать ни к чему, слишком уж привязался к Альфе. Когда начнёт понимать, в чём дело, тогда и заменим.

Ричио: А его слишком юный возраст не вызовет у альфийцев пренебрежения к нам?

Вайди: – Ничуть. Мы не дадим им этой возможности. Будем постепенно усиливать давление, если понадобится – продемонстрируем силу. Времени слишком мало, чтобы с ними нянчится. За пять лет переселить сорок миллиардов, создать для них условия, построить инфраструктуру. Задача сложная, но вполне выполнимая. А возраст Джанги наоборот нам поможет, альфийцы расслабятся думая, что мы все такие. Рауло отправим приглядывать за ним, войдёт в курс дел, а при необходимости и заменит Джанги. Главное не доводить до противостояния, нам ни к чему ссориться с родом Лиши. Как только начнёт что-то подозревать, вернём на Лицию.

Лейти: Да, отец у него проблемный. Упрямый, не признаёт авторитетов. Если и сын такой окажется, могут возникнуть сложности. Если только списать на несчастный случай.

Вайди: Надеюсь, до этого не дойдёт. Возможно, мальчишка и сам поддержит наше решение, он всё-таки принадлежит к нашей цивилизации, а не к этим дикарям.

Ричио: Да уж, что дикари это точно! Войны, преступность, коррупция. А планету как варварски уничтожают, опоздай мы на сотню лет, так они сами бы вымерли, облегчили нам задачу.

Вайди: Нет у нас сотни лет, даже шести нет. По прогнозу учёных при нынешнем росте активности Гратии, нашей звезды, она вспыхнет как сверхновая лет через десять. Но уже через три года опасно станет находиться без защиты на улице, а через пять выйдет из строя вся электроника. История повторяется, тогда мы убегали с Альфы, а теперь обратно. И на этот раз есть шанс спасти всех.

Ричио: А на Тиррусе сколько сможем разместить?

Вайди: Пару миллиардов, но там лет двадцать уйдёт на создание атмосферы. А под куполом, сам понимаешь, не то. Да и слишком уж условия непривычные, низкая гравитация отрицательно сказывается на здоровье, долго нельзя находиться. Только для тех, кто там родится, Тиррус может стать постоянным домом.

Ричио: Не жаль альфийцев? Как бы родственные нам, да и не животные всё-таки.

Вайди: Наших мне больше жалко. А других вариантов нет, иначе большинство погибнет. Казалось бы, бесконечный космос, а так сложно найти подходящую для жизни планету.

* * *

Вайди на связь вышел поздно, уже на встречу с президентом пора собираться. Но долго задерживать меня не стал. Поддержал мою идею о выдаче нашего гражданства, более того, предложил собирать группы для учёбы на планетах Содружества. Одобрил и планируемый вояж по странам.

– Заключай максимум договоров на размещение наших переселенцев. Посольства, специалисты, медики. В зонах конфликта предлагай ввод наших миротворцев. Даже не так, не предлагай, а настаивай! Причём ввод миротворцев более желателен, чем простое урегулирование конфликта. Как я уже говорил – через пять с половиной месяцев нужно разместить миллион, а за год – миллиард.

– Сколько?! – у меня перехватило дыхание. – За год мы не приведём в норму атмосферу, да и столько специалистов тут не понадобится.

– Ничего, думай, как это сделать. Хотя в основном вторая волна будут семьи первого миллиона, так что миллионов пять легко впишется. Тиррус сделаем перевалочной базой, процесс пройдёт плавно. Я тебе скажу по секрету, учти, этого никто не должен знать! На Лиции возникли проблемы, понадобится переселить намного больше людей, чем мы рассчитывали. Так что от нас с тобой зависят их жизни. Мы на тебя надеемся, поверь, не многим оказывается такое доверие.

Как сильно мне захотелось отказаться от такой ответственности! Но кем меня после этого станут считать? Всю оставшуюся жизнь буду рядовым инженеришкой. Нет уж, буду делать всё что смогу. Но как на перенаселённую Землю втиснуть миллиард людей? Место найти, конечно, можно – океан, пустыни. Но за год построить для них инфраструктуру, обеспечить нормальную жизнь… Нереально. Для этого нужно уже сейчас готовиться, а я ничего практически не сделал. Почему мне только сейчас сказали? Чтобы не испугать сразу такой задачей? Вот же… Миллиард! Как это сделать без ущерба для землян, мать вашу!

Президент при встрече сразу поинтересовался, что случилось. Видимо вид у меня не очень. Подумал, не стоит ли приоткрыть ему немного проблему? Нет, сомнительно, что он удержит это в тайне, а если все узнают, то противостояние неизбежно. Они очень боятся того, что инопланетяне захотят их захватить, столько книг, фильмов на эту тему. И как только о нас узнали, сразу стали появляться противники контакта с нами, причём их не так уж и мало.

– Всё отлично, не высыпаюсь просто. Работы много, а земляне не спешат помогать. Вот приняли решение: пока нет общего правительства, договариваться с главами государств. Мы готовы предоставить вам ряд технологий, для этого пришлём своих специалистов для настройки оборудования, строительства нужных объектов. Конкретно: мы предлагаем в каждом вашем городе создать медицинский центр, также учебные центры, где будут переучивать рабочих. Для обучения специалистов высшего звена желающих приглашаем отправиться на наши планеты. Думаю, это будет способствовать укреплению отношений. Также нужно подготовить места для строительства многих объектов. Метеорологические станции, станции телепортации. Заводы мы строим только в космосе, не будет исключений и здесь. Мы предлагаем консервацию части ваших заводов, которые негативно влияют на атмосферу. Особенно металлургические, тем более ваши технологии безнадёжно устарели. Потребность в металлах в ближайшее время резко снизится, у нас много более практичных и качественных материалов.

– Погоди! – с трудом прервал меня чуть обалдевший президент. – Это всё не так просто, нужно серьёзно обсуждать каждый пункт. Из-за вас и так начался финансовый кризис, волнения во многих странах. Сегодня вот из Турции сообщили – религиозные фанатики требуют прекратить с вами любые отношения. Подобное в Иране, Пакистане. У нас, наоборот, народ надеется на улучшения. Боюсь, что вам придётся менять стратегию. А закрывать предприятия мы не можем, к этому нужна подготовка. Это сотни тысяч рабочих, которым нужно кормить семьи. Еще социального взрыва мне не хватало.

– Мы и так меняем стратегию. Если мы начнем активно работать в России, США, Китае, то остальным странам некуда будет деваться. Поэтому я и предлагаю вам быть первыми. Всех рабочих мы обеспечим работой, финансовые вопросы также будем решать совместно. Кстати по финансам: я хотел обсудить с вами вопрос о выборе единой валюты. На Земле должна быть одна денежная единица и легче всего сделать ею наши крэды. Объясню почему. Нам с вами нужно решать вопрос взаиморасчётов. Мы предлагаем вам технологии, у вас покупать нам нечего, но мы будем платить за аренду Тирруса, то есть Луны, возможно арендуем часть территории океана. Также готовы покупать вашу нефть и газ, некоторое другое сырьё. Причем, по более дорогой цене, чем вы продаёте сейчас. Вводим в обращение крэды, это будет более надёжная валюта, чем доллар, не подверженная инфляции. Учитывая, что и остальные страны захотят приобрести новые технологии, крэды быстро станут главным, а позже и единственным международным платёжным средством. Тем более мы готовы выдавать беспроцентные кредиты.

Нелегко оказалось убедить принять мои предложения. Только то, что я послезавтра лечу в Китай, а потом в США, заставило президента экстренно собрать Совет Министров и парламент для обсуждения этих вопросов. Пообещал, что будут совещаться, если понадобится всю ночь, но завтра я получу ответ. Почти уверен, что примут всё, иначе первыми станут другие. Хотя на самом деле это будет гонка за лидером по кругу. Преимущества никому давать не будем из тех, кто нас поддержит. А вот с религией вопрос сложный, боюсь тут мне самому не справиться. Если христиане и буддисты нас поддерживают, то мусульманский мир воспринял отрицательно. Прежде чем просить совета у Вайди, я должен сам придумать хотя бы один вариант решения. Нельзя показать, что я не контролирую обстановку. Будем думать.

Глава 24

На этот раз в аэропорту встречающих мало. Только Марина и охрана. Возвратился из трехмесячного турне по странам, похудевший, больной и злой. Все три причины из-за нервного напряжения, когда не получается то, что хочешь легко стать психом. А получилось очень мало. На словах со мной соглашаются, а когда доходит до дела возникают сложности. Любое решение должно быть утверждено кучей инстанций: парламент, совет, хурал, рада, бундестаг, комиссии, сенаторы – чего только не придумали долбаные демократы. Легче всего в тех странах, где сохранилась монархия, но их совсем немного. Если бы не поджимали сроки то ничего страшного, а так приходилось подгонять, запугивать, шантажировать. Опыта зато набрался! Из положительных результатов то, что готовы принять около ста тысяч специалистов, в разные страны. Вопросы выделения земли под объекты еще решаются. Посетил шестьдесят три государства, прервал поездку, так как, наконец, заработало новое правительство. Позавчера они собрались на первое заседание, обещают в течение недели выбрать главу и основных министров. Первое, что буду с ними решать – выделение акватории в Тихом океане. Больше некуда миллиард переселенцев втиснуть. Потом постепенно рассосутся, смешаются с основным населением.

В Москве холодно, начало марта. Спускаемся по трапу: Сергей, Жанна, потом я. Жанна оказалась очень полезной и умной. Знает три языка, обычаи и этикет разных стран. Мы с ней, можно сказать, подружились. Даже очень «близко»…, ближе некуда. Узнал много нового…

Здороваюсь с Мариной, уклониться от поцелуя в щеку не удалось. Она тоже хорошо поработала: в центре Москвы уже готова площадка под строительство. Денег ушло, конечно, много, но их не жалко. Всё равно виртуальные. Мы всё-таки внедрили свои крэды, они постепенно входят в оборот между странами. Пока только в электронном виде, как только откроем банки, начнём выдавать карты. У нас для этого служит вшитый идентификатор, а для землян придётся пока пользоваться их способом – платёжными картами.

– Что-то ты совсем плохо выглядишь, – озаботилась Марина, когда сели в авто.

– Ничего, пару дней вот отдохну, приду в себя.

Сергей молча покачал головой. Он уже и на лечение меня пытался затащить то в Японии, то в Канаде. С новым врачом, прибывшим с Вайди, у меня отношения не сложились, не хочу лишний раз к нему и обращаться. Бирри с экипажем отправились исследовать Марс, потом займутся Венерой. Пока была Бирри, она охотно помогала Татьяне Игоревне осваивать медицинское оборудование. А когда её сменил Шиато, врач из команды Вайди, дело остановилось. Он заявил, что удаленно лечить не собирается, а обучать этому дикарей не намерен. И хотя, после моего разговора с Вайди, ему пришлось это делать, но результат не изменился. Проблема в том, что сканирующее оборудование выдает результат на нашем языке. И если научиться им пользоваться несложно, то понять, что оно рекомендует делать – нет. Так что мне или придётся обучать Татьяну Игоревну нашему языку, или самому вместе с ней находиться во время приёма больных. Мало, ведь, знать язык, нужно еще и читать на нём.

– С президентом когда, через два дня встречу назначать? – нейтральным тоном спрашивает Сергей. Российский президент сильно настаивает на общении, телефонная связь не то, опасность утечки информации большая. А у меня не осталось ни физических, ни моральных сил.

– Раньше, – вздыхаю, – нужно обсудить вопрос приёма челнока.

Вайди решил прислать мне помощника и заодно установить в посольстве телепортал. Монтаж приемо-передающей станции довольно сложный процесс, особенно такого класса – для передачи между Землей и Луной. Больше месяца они монтировали на Луне, теперь специалистов пришлют на Землю. К моменту прибытия транспортника с Лиции, портал будет работать. Всех переселенцев через него не пропустишь, но сотню человек в день легко.

– До сих пор не могу поверить, что можно за пару секунд переместиться с Луны на Землю, – говорит Сергей. – Это не просто фантастика, а мистика и колдовство!

– Для учёных это просто, а обычному человеку понять сложно, – соглашаюсь я. – Во вселенной другие законы, которые и мы не до конца изучили. А что ты скажешь о перемещении космического корабля на триллионы километров за несколько секунд?

– Но есть хоть какое-то упрощенное объяснение? – спрашивает Марина. – Мы ведь не совсем тупые!

– Есть даже несколько, но и их нелегко понять. Происходит искривление пространства. Существует не три, четыре и даже не шесть измерений, а намного больше. Учёные заявляют о более двадцати. Так вот, в обычном измерении длинна – ширина – высота, расстояние одно, а в другом измерении между двумя удаленными точками расстояние равно нулю. Оно как бы есть, но исчезает понятие времени и объект находится одновременно в любой из точек. Но как происходит пробой или переход, хоть убейте, не знаю! Это даже люди с академическим образованием не могут объяснить. Таких людей очень мало, обладающих определенным складом ума, их еще в детстве определяют и забирают на обучение.

– А куда мы едем? – обращаю внимание на дорогу.

– Как куда? – удивилась Марина. – В посольство, там твои апартаменты давно готовы.

– К чёрту апартаменты, я там один сдохну. Давайте к Шуваловым, я по ним соскучился. Надеюсь и они по мне.

– Я могла бы составить компанию, чтобы не был один, – предложила Марина. Жанна слегка покосилась на неё.

– Нет уж, как-нибудь в другой раз, – подмигнул незаметно Жанне. – Сережа, давай завтра вечером к президенту. Надеюсь, приду в норму.

– О-кей! – кивнул он. – Я позвоню, на какое время. А охрану тебе оставлять?

– Зачем? Там ведь и так посторонние не войдут на территорию жилищного комплекса. Лучше, наоборот, не привлекать лишнего внимания. Я даже пешком пройдусь, сейчас позвоню, чтобы встретили.

Пешком мне не разрешили, пересели в другую, менее приметную машину. Всё семейство встречает у подъезда. Перед поездкой пару часов с ними пообщался и всё, больше времени не было. Обнимаемся, Родик выше меня, даже Данька догоняет. Я и на Земле медленно расту, обидно, да!

– Какой худой! Тебя что, голодом морили? – удивляется Татьяна Игоревна. – Никуда не отпущу, пока не откормим. Даня сегодня сам готовил, ждал, что ты приедешь.

А я, ведь, и не обещал, что именно к ним приеду сегодня. Откуда такая привязанность? Ладно я, у которого кроме бабушки и не было никого (отец не в счёт). Только потому, что я инопланетянин? Хотелось бы верить, что это не так.

Через час, когда желудок уже не принимает пищу, расслабившись, начинаю жаловаться друзьям. На безжалостное начальство, тупых правителей, религиозных фанатиков.

– Попрошусь в отставку, останусь на Земле. Научусь готовить, открою ресторан. Эта работа не для меня, я, наивный, решил, что понимаю землян! Как можно так долго принимать решения? Если сам не можешь, есть компьютер, который сделает все расчёты.

– Видишь ли, Женя, – осторожно подбирает слова Татьяна Игоревна. – Дело не в расчётах и не в тупости властей. Хотя и этого хватает. Можно было бы сказать о различии в технических возможностях. Попади ты на Землю лет на двести раньше, вот тогда действительно было бы не очень медленно, а …, даже не подберу слова. А сейчас при желании могли бы всё делать намного скорее, но вопрос в доверии. В своё время Европа начала принимать мигрантов, а потом сильно пожалела о необдуманности такого шага. А с инопланетным разумом втройне подумать надо, прежде чем совершать какие-то шаги. Или ты хочешь сказать, что ваша цивилизация не знает таких понятий как обман, выгода, управление сознанием. Уже та настойчивость, с которой вы предлагаете свои услуги, подозрительна. Ты смог хоть чего-то добиться по одной причине – друг другу страны не доверяют еще больше, чем вам, каждый надеется получить от вас что-то первым. А с единым правительством теперь ты вообще не сможешь быстро ничего решить.

Да понимаю я всё это прекрасно! Поэтому и нервничаю, что мне поставили невыполнимую задачу. Как мне объяснил Вайди, Лиция через несколько лет станет непригодна для жизни. Переселить всё население некуда. Остальные планеты примут пару миллиардов, не более, у них самих трудное положение. Больше пригодных для жизни планет нет. Но и на Землю, даже если земляне согласятся, поместить всех не удастся. А они не согласятся, если сказать им правду. Получается или обман или хитрость. И кем я себя сейчас чувствую?

– Да, правильно! Уходи в отставку, проси наше гражданство! – поддерживает меня Даня. Родик сидит задумавшись.

– Если бы всё было так просто, – вздыхаю я. – Сам по себе я никому не нужен, знаний у меня никаких нет. И не отпустит меня никто, новому человеку начинать с нуля придётся, входить в доверие.

И еще одна причина, о которой я умалчиваю. Очень сильное у меня подозрение, что от меня многое скрывают. Ведь Вайди понимает, что нереально в течение года разместить миллиард переселенцев, но при этом абсолютно уверен, что это будет сделано. Значит у них есть план, а мои действия всего лишь отвлекающий маневр. Хотелось бы ошибиться, но с каждым днём уверенность в этом только возрастает. Поэтому и нельзя мне уходить, не могу я оставить землян один на один с превосходящими технически иинтеллектуальнозахватчиками. Но и что я один могу сделать, пока не понимаю.

Вечером, проверив квартиру на подслушивающие устройства и нейтрализовав их, уединяюсь с Родиком на кухне:

– Родя, могу я рассчитывать на твою помощь?

– Конечно, мог бы и не спрашивать, – почти обиделся Родик.

– Лучше спросить. Ты лучше меня разбираешься в электронике. Мне нужно установить в посольстве камеру или хотя бы микрофон, но так чтобы его не обнаружили. Скоро прибудет мой помощник, ну, так называемый. Хочу знать, о чём он будет говорить с руководством в моё отсутствие. Мне прислали с прошлой посылкой некоторые устройства, но все они обнаруживаются вот этой штукой. Может у вас есть такие, которые она не сможет отследить?

– Элементарно! – ни секунды не раздумывает Родик. – Не нужно ломать голову, ты через нашу сеть общаешься? С наших компьютеров? Ставим скрытую программу, которая будет писать все разговоры. Никто из ваших её не обнаружит. Думаю, она там уже стоит, и вас и так пишут.

– Да я в этом не сомневаюсь, но это неважно, – отмахиваюсь я. – Перевести всё равно не смогут. Мне нужно чтобы я смог прослушать. Но возможно он прибудет со своим коммуникатором, через который сможет подключаться.

– Неважно, программа может стоять на любом компе в посольстве, сеть то одна. Писать будет все разговоры с любых устройств. Только проведи меня внутрь. Покажешь комп, к которому доступ только у тебя. А прослушать потом сможем и тут, я сделаю, чтобы сразу в облако записи уходили.

Некоторое время размышляю, может ли Лейти предвидеть такой способ. Теоретически да, но только если меня заподозрят в шпионаже. Двойной агент, блин, только непонятно на кого работаю.

– Завтра сделаешь, – решил я. – Потом, когда он прилетит, никому постороннему нельзя будет появляться. Он ведь точно установит за мной слежку.

– Ты, главное, телефоны не оставляй никогда. А одежду на жучки будем проверять, – загорелся Родик игрой в шпионов.

– У меня жучок вот здесь вмонтирован, – показываю на запястье. – Только я не знаю, могут ли через него слушать. Отследить местонахождение точно могут, но пока нет сети спутников. Вот, если, чисто теоретически, начнётся конфликт, тогда могут ваши спутники быстро переделать в наши. Лишат вас всех видов связи и заодно организуют наблюдение.

– А может быть конфликт? – пристально посмотрел на меня Родик. – Чисто теоретически?

– Вот это я и хочу узнать, с твоей помощью.

– И что будешь делать, если узнаешь? – не отводит взгляда.

– Как у вас говорят – будем решать проблемы по мере их поступления. Ты ведь со мной?

– Конечно!

– Но я старший! Поэтому не задавай лишних вопросов и будь осторожен. Кстати, вас в ФСБ просили за мной следить? – теперь я уставился на Родика.

– Маму да, её обязали писать отчёты о разговорах с тобой, – без задержки отвечает Родик. – А нас с Данькой обязали ей всё докладывать. Мы согласились, потому что иначе нас бы не пустили сюда. Ты не переживай, она знает что писать.

– Это хорошо, – почёсываю в затылке, – можно дезинформацию забросить при случае.

– А почему ты так уверен, что ваш язык еще не перевели? – интересуется Родик. – У них столько материала, вполне могут уже понимать.

– Это не я уверен, а наши специалисты. Да и я тоже. Понимаешь, когда исследовали ваш язык, применяли самые современные компьютеры, а они у нас значительно превосходят ваши. Так вот, большинство языков вполне возможно расшифровать до уровня понимания. Это если нет никаких дополнительных источников информации. Есть несколько сложных языков, например, китайский, в которых большую роль играет интонация. Их труднее переводить. А наш значительно сложнее китайского. У нас шестнадцать тонов, а не четыре. Кроме того много омонимов, в одной фразе может встретиться три слова одинаково звучащие, но разные по смыслу. Расшифровать такой язык можно, только находясь в его языковой среде, и то понадобится не один год.

– Да, звучит он у вас непривычно, – согласился Родик. – Я даже не могу понять, где кончается слово и начинается следующее, как трель переливчатая. И быстрый очень. Зачем такой сложный сделали?

– Не знаю, – пожимаю плечами, – сложился такой за всю историю.

В дверь постучался Данька.

– Ну вы долго? У меня тоже от вас секреты есть! – голос обиженный.

– Входи! – разрешаю я. – Даня, какие секреты? Я Родьку просил девчонку мне найти, гормоны играют.

– Родька себе найти не может, под порнуху дрочит, – ухмыльнулся Данька.

– Ты видел? – возмутился Родик. – У самого в друзьях только пацаны, может ты голубой?

Пришлось мне их растаскивать, даже локтем в бок случайно прилетело. Или не случайно… Потом всем троим прилетело от Татьяны Игоревны.

– А пойдёмте на каток? – предлагает Родик, когда все получили своё.

– Какой каток? – с недоумением уставилась на него Татьяна Игоревна. – Женя с дороги, ему отдыхать нужно!

– Активный отдых самый лучший! – поддержал брата Данька. – Да и от чего отдыхать, он в самолёте сидел шесть часов!

– Идём на каток! – поставил я точку в споре. – Только я на коньках не умею!

Каток оказался совсем близко, не больше километра от дома. На улице довольно людно, но добрались без приключений. Охрана ненавязчиво держится на расстоянии, Сергей всё-таки оставил четверых. На меня немного глазеют, темная физиономия выделяется из толпы, но никто не узнал пока. На экране меня видели только в нашей одежде, а лицо не особо запоминающееся. Тем более даже на катке кроме меня, оказались еще два темнокожих. Один вообще негр. Начал катание с падения, на льду я и без коньков никогда не был. Данька с Родиком таскали меня под руки минут пятнадцать, прежде чем я почувствовал уверенность. Еще три раза приземлился, точнее прильдился, потом начало получаться. Через час уже уверенно нарезаю круги. Причем настолько уверенно, что слишком разогнался и, врезавшись, сбиваю с ног парня в ярко голубом спортивном костюме.

– Ты чё, чмо черножопое? Берега попутал? – Парень вскочил быстрее меня, пока я со второй попытки поднялся, подлетает ко мне, и я улетаю снова на лёд от удара в глаз. Кажется, искры даже посыпались.

Второй раз подниматься не спешу, лёжа мне удобнее отбиваться если что. И наблюдать удобнее, как Родик с разгона протаранил парня, и они в обнимку перелетают через ограждение. Через секунду туда же прыгает Данька, а потом еще двое парней. Нет, хватит валяться, пока наших бьют! Дополз на четвереньках до борта, перебраться не успел – появилась охрана. Наконец-то, где их носило? Стоп, это не моя охрана! Это какие-то здоровые шкафы в костюмах, а мои неприметные в обычной одежде. И один из них уже закручивает руки Родику. А, вот это уже мои!

– Уходим! – вытащил меня через борт Тимур, старший этой смены.

– Куда уходим? Наших бьют! – вырываюсь и разбежавшись прыгаю на спину амбалу, держащего Родика. Разбег получился не очень на коньках, поэтому до шеи не достал и свалился. А снизу уже удобно бить тем же коньком между ног. Крики, мат, визги и в завершение выстрелы! Меня, несмотря на сопротивление, всё-таки утащили в машину, куда вскоре принесли и Даньку. Родик сам пришел. С разбитой губой и порванной курткой, но с довольной улыбкой.

– Здорово мы их! Я этому козлу, кажется, руку сломал!

– Этот «козёл» – внук мэра. Мы еще и охранника его ранили, иначе их не успокоить было, – мрачно сообщил Тимур.

– Блин, – дошло до меня в какую неприятность вляпался. Не хватало, чтобы журналисты узнали, что посол Содружества участвовал в драке. Хорошо, хоть не убили никого. – Набери Сергея.

– Я уже доложил ему, он занимается, – успокоил меня Тимур. – Наши пока полиции мозги пудрят. Я предупредил – пусть говорят, что ты из посольства Мозамбика.

– В Мозамбике темнее, чем я, люди, недавно там был.

– А мы что, дадим сравнивать? Поехали Костя!

Утром глаз почти не открывается. Родик выглядит не лучше. Зато есть повод для его визита в посольство – на лечение. Хотя Татьяна Игоревна сказала, что и земными средствами не хуже можно справиться. Синяки никуда не денутся, как ни гримируй. У меня не так видно, только опухоль, а у Родика пол лица синее. Данька на удивление почти целый, если не считать сломанного ребра. Лучше бы мне ребро сломали, как теперь перед президентом появлюсь? А перед Вайди? А перед…, короче полный…

В посольстве встречает Сергей. При виде меня хмурится:

– А мне сказали – ты невредим. Теперь меня точно уволят.

– Не уволят, я не дам, – с Сергеем мы неплохо сработались, зачем мне кто-то другой. – Что там с тем парнем? Говорят, рука сломана?

– Пока нет. Но мэру объяснили, что и по чьей вине произошло, он обещал и ноги внуку переломать. По крайней мере, в ближайшие полгода его никто не увидит. Лишь бы никто в сеть не выложил видео, телефоны там у многих с собой были, не могли не заснять. Органы контролируют, будут сразу вычислять, кто выложил и разбираться. Но пока тихо.

– Может, лучше было бы не привлекать внимания? – предположил я.

– Лучше было сидеть дома, а если захотелось покататься – сказать мне. Мы вам Ледовую арену или любую другую площадку предоставили бы, и катайтесь хоть целые сутки.

– Ладно, не злись. Виноват, согласен. Больше не повторится, – как школьник оправдываюсь.

– Да я на себя злюсь, наша охрана прошляпила. Я уже уволил всех, кто был вчера. И остальным пистон вставил.

– Вот, из-за меня и они пострадали. Ладно, мы лечиться, а потом у меня связь с кораблем. До вечера я отсюда никуда. Так что можешь спокойно своими делами заниматься. – Избавляюсь от Сергея.

Лечение не особо изменило окраску, только опухоль чуть меньше стала и болеть перестало. Пока Татьяна Игоревна занялась Данькой, мы с Родиком отправляемся в мой кабинет. Жанна еще два дня отдыхает, да и посетителей пока не принимаю, так что спокойно запираюсь, чтобы не помешали.

– О, слушай, можно в сеть от тебя зайти? – спрашивает Родик. – Мне в игре нужно геру отправить в приклы и имперов строить поставить.

– Да можно, у меня там ничего секретного нет.

Договорились еще дома ничего лишнего не говорить. При включенном телефоне и ноутбуке вполне могут слушать через сеть. Родик действительно открыл игру.

– Чет он тормозит у тебя? Сколько тут памяти?

– А я знаю?

– Счас позырю. О, восемь гиг! А чё тормозит тогда? Можно полазить, процессы гляну, что жрёт?

– Да смотри, не сломай только ничего.

– Обижаешь!

Лицо у Родика безмятежное, нет гарантии что камера, даже выключенная, не пишет. Или могут вмонтировать скрытую камеру в ноут. Тяжела ты жизнь шпиона! То чуть не убили, теперь под наблюдением круглосуточным.

– Да у тебя тут хрен разберешься, столько мусора! – сделал вывод Родик. – Нужно переустановить винду.

– Не, меня всё устраивает. Ты всё, а то мне работать надо?

– Да, занимайся. Я пойду домой, проводишь? А то у вас тут заблудиться можно.

Оставив телефоны в кабинете, идём с Родиком к выходу. По пути он шепотом рассказывает:

– Следящих программ туча! Даже на какие клавиши нажимаешь, фиксирует. Можно было бы почистить, но мне кажется, лучше пусть думают, что ты не знаешь ничего. И программа для записи стоит, я в неё только добавил еще один адрес для отправки. Она через роутер все устройства отслеживает. Много будет инфы идти.

– Понятно. Всё, тихо! Дома поговорим, я приеду от президента к вам ночевать.

Вот и весь мой отдых, нужно продумать стратегию разговора с президентом. Но сначала пообщаться с Вайди. Вызываю его сам, у меня есть такое право.

– Что с тобой? – сразу отреагировал Вайди на мой внешний вид. – На тебя напали?

– Небольшой конфликт с местным населением, всё улажено. Я по делу, у меня на сегодня встреча с российским президентом.

– Не спеши, давай-ка рассказывай подробно, что, как было, – не купился Вайди на перевод темы. Пришлось обрисовать всё в деталях. Получаю ожидаемый втык.

– Не ожидал от тебя такого ребячества. Как можно было забыть, кто ты и кого представляешь? Если не наигрался, так и скажи, найдём замену.

– Не найдёте. Нет у нас времени на замены, – хмуро огрызаюсь, заставив Вайди озадаченно умолкнуть. Ненадолго.

– Да, ты прав. Тем более должен понимать глупость своего поступка. Хорошо, я думаю, подобное больше не повторится. О чём планируется разговор? – неожиданно быстро сдался Вайди.

– Вчера в новостях сообщили о планируемых учениях НАТО. Думаю, о них и пойдёт речь. Президент будет опять убеждать дать им преимущество перед остальными странами. И, мне кажется, нужно именно это сделать – поставить на одну из сторон. Иначе мы не сможем выполнить задачу с размещением переселенцев. С созданием общего правительства мы ошиблись, оно будет только тормозить работу.

– Это в первую очередь твоя ошибка. Именно ты у нас главный эксперт по альфийцам, должен был предостеречь от этой ошибки, – отыгрался Вайди. – Как нам поможет поддержка одного государства?

– Если мы её проявим явно и продемонстрируем больше наших возможностей, остальные станут намного сговорчивее. Потянутся к фавориту. У нас есть возможность дезактивации ядерного вооружения?

– Да. Причем разные варианты. Начиная от полного отключения электроники до самоликвидации ракет при запуске. Нужное оборудование уже в пути, через пару месяцев будет на орбите. Но ядерное оружие служит у них сдерживающим фактором, без него они станут более агрессивны.

– Сдерживающим фактором станем мы. Если у нас не будет мощного союзника на Альфе, то мы не сможем быстро убедить альфийцев принимать наших переселенцев. На миротворцев никто не соглашается, специалистов примут в очень ограниченном количестве. Мы и миллион за год не разместим. Слишком уж они боятся экспансии с нашей стороны. И обоснованно боятся. Мы им еще ничего не дали, чтобы они нам доверяли. Словам тут не верят, они не настолько отсталые.

Вайди некоторое время молчит. То, что он и без меня знает всё, что я наговорил, несомненно. Он намного превосходит меня в опыте и пожалуй, уме. Так что это был для него вызов – рассказать или нет мне их планы. Пока мои предложения совпадали с их направлением, мне позволяли инициативу, угадал ли я сейчас?

– Почему ты предлагаешь именно Россию для поддержки? Не Китай или США? – после длительного молчания спрашивает Вайди.

– Я не называл страну. Я сказал: «одну из сторон». Нужен анализ, на чью сторону станут Китай и Европа при нашей поддержке России. И, соответственно, другие варианты. У вас есть вся информация, вам легче это сделать. У меня уже мозги плавятся! Как я могу эффективно работать, не зная, что кому обещать?

– Анализ мы делали, – не стал скрывать Вайди. – Он не стопроцентный. Альфийцев трудно просчитать. Возможно образование различных блоков с разницей в силе 40–60 процентов. Вариант с США даёт больше поддержки – 80 % с Китаем и 60 без него. Но в США меньше процент доверия к нам, примерно наполовину ниже, чем в России и Китае. Склонить Китай к союзу с Россией легче, чем Россию к союзу с США. К тому же за Россию еще немаловажный фактор – низкая заселённость. Она легко может принять сто и больше миллионов человек в отличие от остальных. У неё практически пустая Сибирь. С климатом мы быстро разберемся.

– То есть я могу говорить об этом с президентом России? – уточняю я.

– Не обо всём, я уточню круг вопросов доступных для обсуждения. Но я разрешаю начать давление на США. Отправишь официальную ноту странам НАТО, что объявленное ими начало учений противоречит договоренностям о разоружении и вызовет соответствующую реакцию с нашей стороны. Посмотрим на их действия. Они ведь явно решили нас спровоцировать. Хотят увидеть наши возможности, увидят!

Разговаривали мы еще долго, но основное я уже понял. Первый миллион разместится в России, за исключением тех, кто останется работать на Луне. Станут готовить инфраструктуру для приема остальных. Сибирь, Дальний Восток могут принять и полмиллиарда и больше. Климатом станут управлять из космоса, снега в следующем году я уже не увижу. Никто не увидит, полярные льды растопят, быстрое затопление берегов некоторых материков заставит землян уплотниться. А нам появится больше океанской площади для строительства городов. Экосистема Земли никого не волнует, большинство фауны погибнет. Противостоять земляне не смогут, в космосе они нам не противники, от слова вообще, а война на Земле только ускорит процесс захвата. Вопрос только в том, что делать мне? Как мне сохранить ту Землю, в которую я успел влюбиться? Я ведь не супергерой из земных комиксов и у меня нет союзников. Не сомневаюсь, Вайди выполнит своё обещание, и я смогу стать членом Совета на Земле, когда всё это закончится. Еще полгода назад я бы от такой перспективы кипятком писал от восторга, а сейчас на полном серьёзе обдумываю, как помешать планам Совета Содружества. Уж не дурак ли я?

Глава 25

Встреча с президентом получилась поздняя, он задержался в Самаре, где террорист-смертник устроил взрыв в метро. Сорок погибших, более двухсот раненых. Настроение у главы государства сейчас соответствующее.

– У вас Джанги так не бывает? Вот как можно предотвратить такое? – настроится на беседу трудно, понимаю.

– У нас нет. Отсутствие религии решает многие проблемы. – Религия для землян болезненный вопрос, поэтому о ней высказываюсь всегда осторожно.

– А как у вас с нравственным воспитанием? Если не заповеди божьи, то что тогда удерживает людей от совершения неблаговидных поступков? Какая-то идейная составляющая?

– Затрудняюсь ответить вот так сразу, – задумался я. – Для меня как-то с детства были естественны понятия, что воровать или лгать плохо, так меня воспитывали. Преступность у нас есть, но ни в какое сравнение с вашей, она не идёт. У нас все знают, что избежать наказания невозможно.

– И смертная казнь есть? – заинтересовался президент. – Как вы смогли, например, победить коррупцию, в Китае сотнями приговаривают к расстрелу, а меньше казнокрадов не становится.

– Смертная казнь есть, но применяется редко. Чаще отправляют работать в такие места, где долго не проживешь. А с коррупцией вы просто не хотите бороться. Лично вы и ваши подчиненные. Почему – вам лучше знать. Я вот читал, что министерство образования обязало школы закупать компьютеры в строго определенной фирме. Естественно по завышенной цене. Дураку понятно, что фирма принадлежит кому-то из родственников в министерстве. И понятно, что те, кто должен следить за подобными случаями получили за это тоже мзду. Вопрос: что имеете лично вы, с того, раз глава контролирующих органов до сих пор не уволен. И это только один пример, а их тысячи в свободном доступе. У нас такого просто невозможно представить. Я уже рассказывал о нашей выборной системе, так вот: ваш рейтинг после одного такого случая уже был бы ниже плинтуса и вы никогда больше не смогли бы получить работу в управленческой сфере. Хотя такой махинации у нас невозможно провернуть. Наличных денег не существует, все расчеты через идентификатор и проверить их очень легко, так как банк у нас тоже один. Финансовая система – монополия государства. Соответственно никакой инфляции. Кредиты есть, процентные ставки не меняются уже сотни лет. И еще: в одной вашей книге я прочитал – «преступность, нормальная реакция нормальных людей, на ненормальные условия жизни» Я с этим полностью согласен.

Умолкаю, и так наболтал лишнего. Президент и так хмурый был, теперь совсем мрачный. А что, я правду сказал. У меня сложилось впечатление, что во власть на Земле идут, чтобы воровать. Во всех странах без исключения. Может и правда их невозможно изменить? Я лично не представляю, как это сделать.

– Давай ближе к нашим совместным делам, – замял неудобную тему президент. – Догадываешься о чем я?

– Учения НАТО? – других предположений у меня нет.

– Именно. Не знаю, в курсе ли вы, что эти учения проходят по необычной программе. Впервые в истории будут отрабатывать отражение нападения из космоса. Так сказать условного противника в виде инопланетных пришельцев. Не конкретно вас, а абстрактных. Решили – раз есть одни, то могут появиться и другие, не с такими мирными намерениями.

– Интересно, – немного задумался я. – Теоретически конечно такое возможно. Хотя мы за тысячи лет так и не нашли ни одной обитаемой планеты. В отчёте о Великом переселении упоминается, что во время одного из первых гиперпереходов, несколько кораблей исчезли. Скорее всего, попали в другую часть вселенной. Могли основать где-то поселение. Да и другие цивилизации наши учёные не исключают.

– Джанги! – повысил голос президент. – Ты правда не понимаешь или притворяешься?

– Что? То что готовятся отражать наше нападение в случае конфликта? Понимаю. Это их законное право. Вы бы, кстати, тоже подумали над этим вопросом.

Намёк более чем толстый, президент замер уставившись в одну точку немигающим взглядом.

– Хочешь сказать, возможен конфликт?

Вот что мне ему сказать? Не глупый ведь человек, а элементарных вещей не понимает.

– У вас много фантастики о вторжении пришельцев. И две крайности – или пришельцы злобные тупые монстры или сверхразумные существа. Вот и примеряете эти маски к нам. А мы такие же люди, как и вы. Вот скажите, что изменилось в землянах за две тысячи лет?

– Ну, многое, – наморщил лоб президент.

– Ничего! Цели в жизни и желания остались те же что и тысячи лет назад. Еда, жильё, размножение, богатство, власть. Именно в такой последовательности. И через сто тысяч лет будет то же самое. Мы от вас отличаемся только знаниями и технологиями. Примерно как вы от неандертальцев. Кстати к слову: вы с ними даже не родственны. Но примерьте к себе, как бы вы отнеслись к таким же, как вы людям, но отстающим от вас в развитии на многие века?

– Хочешь сказать, вы нас воспринимаете как …, обезьян по развитию? – не совсем удачно сравнил президент.

– Не настолько, – я тоже стал мрачным. Разговор не так идёт, как планировалось, боюсь и лишнее сказать и обидеть. – Вот для вас дико сейчас жертвоприношения, сожжение ведьм, рабство. А в нашем понимании вы недалеко от этого ушли с вашими войнами, религиозными распрями, резким социальным неравенством. Вот допустим: вы обнаружили, что на соседней планете процветает рабство. Как бы вы поступили? Стали как мы убеждать в необходимости отменить его, улучшить условия жизни обычных людей. А вас игнорируют. Ваши действия? Будете убеждать силой?

– Лично моё такое – каждая цивилизация должна пройти свой путь развития. Незачем её подгонять, ничего хорошего из этого не получится.

– Вот! – обрадовался я. – А в случае с вами, что происходит?

– Ты хочешь сказать, – начало доходить до президента, – что для нас лучше, если вы не станете с нами контактировать?

– Это не я, это вы сказали! Или уже передумали?

– Нет, не передумал. – Озадачил я его сильно. – Просто не пойму – изменилась ваша позиция и ты таким образом об этом уведомляешь, или что-то другое.

– Что-то другое. Могу я иметь личное мнение? И оно случайно совпало с вашим. Мы с вами получается умные люди.

– Но твоё руководство, ваш Совет Содружества, другого мнения? Они что, глупее нас?

Блин, ему что, открытым текстом нужно сказать? Придётся.

– Нет, боюсь, что они умнее. И они тоже решили бы так, как мы, но есть обстоятельства, о которых я не могу рассказать. Повторяю, это моё личное мнение, что для землян лучше было бы развиваться без нашей помощи. Но я не знаю, что вы сможете сделать, чтобы от неё отказаться. Я достаточно понятно выразился?

– Да, я понял, – президент встал, достал из шкафчика бутылку, кажется виски, посмотрел на неё, на меня и спрятал обратно. Прошел к окну, постоял, не открывая жалюзи. Вернулся обратно за стол. – Что, всё так плохо?

– Нет, всё намного хуже, чем вы думаете. Кстати, если хотя бы заподозрят о моих намёках, меня сразу заменят. Не исключено что и так заменят в ближайшее время.

– Не узнают. По крайней мере, точно не от меня. Больше ничего не можешь сказать? Ладно. Итак резюмирую: ты настоятельно рекомендуешь отказаться от вашего присутствия на Земле, но не можешь раскрыть карты своего руководства в отношении нашей планеты? Так?

– Лучше не скажешь.

– Тогда зачем ты мне это всё сказал, если по твоему мнению у нас нет шансов? – пристально уставился глаза в глаза президент.

– Я не исключаю, что можно что-то придумать. Самая большая проблема в вашей разобщенности. В одиночку ваша страна ничего не сделает, а если привлечь другие, то непременно найдётся тот, кто использует это для своей выгоды и договорится за нашей спиной с базой на Луне. Поэтому я вижу для вас только один выход: стать этим договорившимся первым. Я не могу помочь всем землянам, поэтому попытаюсь сделать всё, что могу для России. Раз уж так получилось, что я попал именно сюда. Вы можете, конечно, подумать, что это хитрый дипломатический ход, давайте ваши варианты, если найдётся лучший – с радостью его поддержу.

– Военные способы сопротивления не рассматриваем? – уточнил президент.

– Исключено. Вы для нас, что папуасы с копьями против танков. Элементарное лишение всех видов связи вызовет полный паралич вашей инфраструктуры. А изменение состава атмосферы моментально сделает послушными, как ягнята. За глоток воздуха согласитесь на всё. И это мы сделаем без высадки на Землю.

– И о чём мы должны договориться?

– Вы должны согласиться принять миллион переселенцев с нашей планеты. И помочь мне спровоцировать ухудшение отношений с другими государствами. В основном с большой территорией – США, Канада, Австралия, Бразилия. Китай не рассматриваем, там своего населения достаточно, как и в Индии.

– И как это нам поможет? – выражение лица президента скептическое.

– Я знаю наши слабые стороны. И ваши сильные. У нас нет такого тактического оружия как у вас, как нет и подготовленных военных в большом количестве. На вас возможно воздействовать только глобально, в масштабах планеты. Вплоть до полного уничтожения. А если на Земле будет больше миллиона переселенцев, то они сыграют роль заложников. То есть уничтожить вас, без вреда для них нельзя, а вести войну на Земле никто не станет. Получив такой буфер, вы сможете диктовать свои условия дальнейшего сотрудничества.

– Потрясающе! Слушай, давай я тебя премьером возьму, когда уволят с должности посла, – проникся президент. – А зачем конфликт с другими странами?

– Чтобы не успели договориться с кем-то еще, рассчитывая на вас. А когда придёт время, мы сообщим миру о планах пришельцев на планету. И тогда надеюсь, вы наконец, объединитесь.

– Мне нужно время подумать, – просит президент. – Да и посоветоваться с надёжными людьми.

– Думайте, но времени у вас практически нет. Послезавтра, как вы знаете, прибудет наш челнок, если я не предоставлю к этому времени хороших результатов – меня заменят. Не сделали это пока по одной причине – я единственный свободно владею вашим языком.

С Вайди прибыл на этот раз настоящий лингвист. Насколько знаю, особыми успехами он похвастаться не может. Беседовал со мной, просил продолжить работу над совершенствованием переводчика. Естественно я отказался, сославшись на большую загруженность, зачем мне делать чужую работу? Словарный запас у переводчика хороший, но вот с лексикой проблема. Вы читали когда-нибудь компьютерный перевод с китайского? Вот примерно так Вайди и общается мимо меня с главами правительств. То есть смысл улавливают, но иногда перевод получается просто смешной или абстрактный. А что, я сделал сколько успел, больше никто этим не занимался.

Президент попросил время до утра. Пусть думают, это в их интересах. А вот у меня нет обратного пути. Возвращаться нельзя, теперь я землянин!

– Можете меня сейчас связать с генсеком НАТО? – собираюсь потролить немного альянс.

Связь организовали быстро. Через десять минут, представившись, самым радушным тоном предлагаю:

– Я слышал, что вы планируете учения, по возможному отражению угрозы из космоса? Могу я присутствовать на них в качестве советника? Я ведь самый лучший специалист по пришельцам, которого вы можете привлечь.

– А…, мы….. я не…., – растерялся генсек. Но быстро взял себя в руки. – Понимаете, я не уполномочен в одиночку принимать такие решения. Мне необходимо проконсультироваться с главами стран-участников альянса. Да, и я хочу вас уверить, что эти учения ни в коей мере не направлены против вашей расы!

– Я в этом не сомневаюсь. Так когда вы мне сообщите о вашем решении? Мне ведь нужно доложить моему руководству своё мнение об этих учениях.

Пообещал решить в течение часа. Всё-таки немного научил я их быстро принимать решения, раньше мне бы сказали – дня через три. Беседую с президентом дальше, рассматриваем варианты возможного размещения переселенцев. Сибирь нас вполне устроит, там не один миллион можно пристроить. И тут, не прошло и получаса, на связи президент США. Забеспокоился. После приветствий снова последовало уверение в чистоте помыслов в нашем отношении.

– Знаешь, я ничуть не возражаю против твоего присутствия, – чуть переигрывая с радушием, рассказывает он. – Но сразу предупреждаю: там ужасно скучно. Один раз я поехал в штаб управления, долго не смог выдержать. Тем более это больше психологическая мишура для населения, чем настоящие учения. Но если хочешь – приезжай. Да, раз уж мы вот так незапланированно связались, хотелось бы вернуться к вопросу аренды Луны. Дело в том, что мы планируем отправить туда астронавтов по нашей лунной программе. Так вот, мы бы хотели получить точные координаты вашего размещения и урегулировать вопрос с оплатой. Избиратели понимаешь, волнуются.

– А знаете, давайте обсудим. Хотя остальные страны и не согласны с вашими претензиями на единоличное право на Луну, но думаю это не столь существенно. Мы готовы уплатить всем, так что назовите вашу цену за аренду всей территории Луны. – Нужно ведь перед Вайди показать результат, вот и решу вопрос с арендой, давно назрел.

– Всю территорию? О, это дорого даже для вас! – не смог скрыть радости в голосе собеседник. – Мы тут предварительно обсуждали, нас бы устроило, если в качестве оплаты за первый год аренды, вы передали нам несколько технологий. Конкретно: антигравитацию, телепортацию и ускоренное производство антиматерии.

Ничего себе у них аппетит! Я предполагал, что именно это попросят, но не всё сразу!

– С антигравитацией пока точно нет, на неё у нас государственная монополия. Антиматерию вы сейчас не сможете производить, мы делаем это на безлюдных планетах и для вас этопока нереализуемо. А вот по телепортации можем обсудить. Что конкретно вы хотите?

– Жаль, – разочарованно протянул президент. – Хотя бы тогда поставьте нам партию антигравов, штук так тысячу разных модификаций. А по телепортации мы хотим получить технологию производства и право единолично продавать и обслуживать установки на Земле.

– Во сколько вы оценили год аренды Луны в вашей валюте? – интересуюсь я.

– Около триллиона долларов.

– Хм. Многовато. Ну пусть даже так. Сколько стоит ваш космический корабль? Шатл или Челенджер, какие там у вас?

– Примерно 12 миллиардов, – не понимает пока, к чему я клоню.

– Так вот. Наш разведывательный космический корабль стоит миллиард крэдов, а он в тысячу раз превосходит ваши корыта. Средняя телепортационная установка обходится дороже корабля вдвое – два с лишним миллиарда крэдов. В переводе на ваши доллары по курсу примерно 250 миллиардов. То есть четыре установки уже составят триллион. А вы хотите получить право продавать их десятками, если не сотнями. Это как минимум бессрочная аренда Луны без всяких дополнительных плат.

Торговались мы долго. Я не специалист в этом, только учусь, но в итоге результат вполне приемлемый. Сто лет аренды за технологию, с условием, что больше ни одна страна её не получит. Само подписание договора решили не затягивать, я пообещал прислать своего помощника, как только он приступит к работе.

Президент России всё это время сидел с каменным лицом и как только разговор был закончен, потребовал объяснений.

– А что тут непонятного, – я самодовольно улыбаюсь. – Развёл как ребенка. А вообще заложил основу для будущего конфликта. Как только они поймут, что их круто обманули – конфронтация неизбежна.

– То есть технологию они не получат? – уточняет президент.

– Почему же, получат. А толку? В ближайшие сто лет, на которые подпишем договор, они не сумеют её использовать. Затруднения возникнут уже на стадии перевода. Более половины технических терминов перевести невозможно, так как у вас они не существуют. Нет таких сплавов, физических и химических понятий и многого другого. Вам до них еще много сотен лет. Практически ни одной составляющей они произвести на Земле не смогут. Я уж не говорю про электронную начинку. Хотя из электронного там, только освещение в кабинке. Остальное относится к космической биофизике или еще чему-то такому сложному, что я даже не пытался никогда вникать. Знаю только, что источником энергии служат определенные античастицы, которые производятся из сверх редкого элемента, существующего на единственной планете которую нам удалось найти. Поэтому так дорого это обходится. Где они всё это возьмут? Купят у нас? А им больше нечего нам предложить. Разве что сдать в аренду территорию США. Вот и получается, как только до них дойдёт, что они ничего не смогут на нас заработать, а только вынуждены будут покупать… Короче, конфликт неизбежен и время его начала контролирую я.

– Страшный ты человек, – покачал головой президент, однако с легкой ухмылкой. – Хорошо, что ты к нам попал, представляю, как бы с нами обошлись остальные твои собратья. Это что же получается, ты всё время нас обманывал, говоря про возможность землян получить ваши технологии.

– Ну скажем так: слегка недоговаривал. Вы их получить можете, а использовать нет. Для вас лучший выход – это ассимиляция с нашим народом, но с сохранением права управления планетой. Не уверен, что это получится, но я готов за это бороться. А вы?

– Я тоже готов. Но если и мы потребуем плату за Луну, что нам просить?

– Просите готовые изделия. Те же антигравы, портальные установки. Есть технологии, которые вам по силам, универсальные сплавы для техники, строительные материалы. Я подумаю, что сейчас вам будет выгодней. Сразу намекну на еще одну будущую возможность торговли. Когда на Луне создадут купол, а это будет очень быстро, там понадобится вода. Скорее всего, для этого установят портальную установку на одном в районе одного из полюсов. Усиленное таяние ледников обеспечит поставки пресной воды, заодно снизится опасность затопления участков суши. Вот за эту воду можно будет потребовать оплату.

– Нет, тебя нельзя отпускать, даже если отзовут назад, – очень серьёзно говорит президент.

– А я и не собираюсь. Не откажите ведь в гражданстве?

Глава 26

Нет, я не понимаю всё-таки землян. Мне холодно с моей терморегуляцией, а им хоть бы что. Мороз градусов десять, это у них весна такая. Или они делают вид, что им нипочём? Находимся в Шереметьево, ожидаем прибытие нашего челнока. Да, да именно так. Эту мысль мне Марина подсказала. Сначала планировалось, что он сядет на одном из военных аэродромов, но потом я, накрученный Мариной до нужного состояния, возмутился. Значит, все международные делегации встречают в Шереметьево, а межпланетная – на каком то задрипаном аэродроме? Вопрос быстро согласовали и вот мы здесь. Место для посадки выделено прожекторами (сейчас полночь), благо взлётно-посадочной полосы не требуется. По размерам челнок меньше обычного пассажирского Боинга, а формой напоминает рыбку скалярию. Ага, а вот и он, точно по расписанию, плавно опускается на расчерченный белым круг. Абсолютно черный и гладкий, у него даже иллюминаторов нет. Выдвигаюсь вперед, встречать земляков. Первым из шлюза появляется Лейти, я с ним общался буквально час назад по связи. Рукопожатия у нас не практикуются, приветствуем друг друга жестами.

– Холодно тут у вас, – поежился Лейти.

– Это я виноват, забыл предупредить, что нужно теплее одеваться. Давай в машину, там тепло. Отвезут в посольство, а я останусь – проконтролирую перевозку груза. Иначе без знания языка тут друг друга не поймут.

Лейти немного замешкался, командовать им я не могу. В последний момент Вайди решил, что назначать Лейти моим помощником слишком не по статусу, и переиграл. Теперь Лейти выполняет роль представителя Совета. То есть он уполномочен подписывать договоры, союзы, торговые сделки. А я по-прежнему отвечаю за дипломатию.

– Мог бы уже своим сотрудникам установить переводчик на их устройства, – раздраженным тоном заметил он. – Как я с ними общаться без тебя буду? Жестами?

Мда, этот вопрос я тоже не продумал. Мне-то оно без надобности было, а теперь кроме Лейти еще пять монтажников и четыре спецназовца.

– На земные устройства наш переводчик не установишь, вам нужно было на коммуникаторы ставить еще на корабле. Знали ведь куда летите, – огрызаюсь не менее раздраженно. Нервы и так на пределе всю эту неделю.

– Так нужно было для их устройств переводчик сделать, – не уступает Лейти

– Так почему не сделали? Я не компьютерщик, а доступа к Хайсу мне не даёте. Или думаешь, у меня работы мало, чтобы я у лингвиста хлеб отбивал?

Сжав зубы, Лейти пошел к машине. А что, я не прав?

С разгрузкой справились быстро. Контейнеры монтажники сами перенесли в грузовик, водитель погрузчика стоял с открытым ртом, наблюдая, как по одному человеку спокойно носят контейнеры размером с холодильник и больше. Нужно будет антигравы мне прикарманить, использую потом для подарков нужным людям.

Сопроводив груз до ворот посольства, сразу даю команду водителю разворачиваться. Обойдутся без меня, я к президенту. Финальная встреча, на которой будет решаться что делать. Вайди я обрадовал, что переговоры о размещении первого миллиона переселенцев идут успешно. Только контракт аренды с США он не одобрил, быстро сообразил, чем это закончится. Плохо, но я что-нибудь придумаю по этому поводу. Тем более на очереди задание договариваться теперь о пятидесяти миллионах переселенцев, прибывающих через три месяца. Они уже в пути, а первый миллион через три недели прибудет. Сядут на Луне, займутся куполом и строительством, постепенно будут перебазироваться на Землю.

Встреча не в Кремле, а за городом, в засекреченном бункере. Даже моего водителя не допустили, его сменил офицер из охраны. Не очень большое здание, замаскированное под дачу, лифт опускает меня с сопровождающим на пару этажей вниз. По слухам президент добирается сюда тайной веткой метро. Машин, кроме своей, я не видел, хотя их могли скрыть в каком-нибудь подземном паркинге.

Пройдя через несколько массивных бронированных дверей, оказываюсь в обычном кабинете, не уступающем видом кремлевскому. Даже более уютно. За круглым столом расположились пять человек, включая президента. Двоих я знаю – министра обороны и нового руководителя ФСБ. Двоих мне представили по именам: Аркадий Борисович и Евгений Николаевич. Раз должности не указали, значит из «теневиков».

– Я собрал тех, в ком уверен на двести процентов, – объяснил президент. – Сначала тебе хотят задать несколько вопросов. Мы с тобой уже обсуждали эту тему, но товарищи хотят сами убедиться.

Я кивнул и выжидательно осмотрел присутствующих. Они переглянулись, вопрос задал самый пожилой (с виду) – Аркадий Борисович:

– Хотелось бы понять ваши мотивы, Джанги. Позволите так к вам обращаться?

– Просто Джанги и на «ты». Я уже устал объяснять, что не привык к множественной форме по отношению к одному человеку.

– Хорошо, – продолжил Аркадий Борисович. – Скажи, чем ты руководствуешься, вступив в сотрудничество с нами, то есть…

– Хотите сказать: предавая своих? – прерываю его попытки облачить в вежливую форму выражение. – Это как раз мне нетрудно объяснить. Во-первых, у нас нет такого понятия как «патриотизм». Именно из-за него у вас развит национализм, нацизм, происходят войны и преступления. Даже между планетами у нас нет соперничества. Поэтому я не делаю разницы между Землей, Лицией или другой планетой. Вы для меня такие же люди, как и на наших планетах. А вот действия Совета для меня загадка. Я понимаю причины, побудившие его к такому решению вопроса, но не согласен с этим. Вы по сравнению с нами беззащитны и кроме меня сейчас некому вас поддержать. Это как у вас защита животных или беженцев.

– Интересное сравнение, – хмыкнул министр обороны.

– Это я еще мягко выразился, – не смутился я. – Просто примите как факт.

– Допустим, – мягко улыбнулся Аркадий Борисович. – Но где гарантия, что всё обстоит так, как ты нам рисуешь? А если это игра вашего Совета, а ты умело исполняешь его волю? Вынудив нас принять миллион ваших переселенцев, вы внедрите к нам армию опытных воинов, которые просто захватят страну, а потом и планету?

– А что нам помешает это сделать без вашего согласия? – удивляюсь я. – Большой транспортник в состоянии перевозить сто тысяч человек. Нейтрализовать системы ПРО для нас не проблема, обычная ПВО повредить кораблю не сможет. Место высадки будет накрыто антигравитационным куполом, то есть воспользоваться обычным оружием вы тоже не сможете.

– Тогда почему вы так и не поступите? – поинтересовался министр обороны.

– Тут я могу только догадываться. Видимо начинать открытую агрессию Совет не хочет. Вот если вы проявите со своей стороны враждебные намерения, тогда будет повод. А так, хотят сделать всё, чтобы наше население было уверено в вашем добровольном согласии поделиться планетой. Иначе, несмотря на наше тяжелое положение, Совет потеряет рейтинг и будет избран заново.

– Значит, ты утверждаешь, что заложники – наш единственный путь к независимости? – вступил в разговор Евгений Николаевич.

– Да. Тем более вы умеете это делать, а у нас к такому непривычны. Несмотря на перенаселённость, люди у нас высшая ценность и за убийство или вред, причинённый людям, наказание очень серьезное. Поэтому я никогда даже не слышал о захвате заложников.

– Позвольте и мне спросить, – как в школе поднял руку глава ФСБ. – Но в таком случае мы поставим себя в положение агрессора, и отношение к нам со стороны вашего населения станет резко негативным?

– Вам не нужно первыми проявлять агрессию, это уже обсуждалось, – возражаю я. – После принятия первого миллиона вы отказываетесь принимать следующих, а карту с заложниками разыграете только при силовом давлении. К тому же, это обезопасит вас от климатического воздействия. Без заложников вам могут просто перекрыть кислород, грубо говоря. Миллион человек даже дляодной России это капля, тем более они сами себя будут обеспечивать.

– Всё равно я не верю! – министр обороны даже стукнул кулаком по столу. – Разместим мы автономно ваш миллион, потом к ним зондом вы сбрасываете оружие, и они нас легко уделывают. Куда нам против ваших технологий.

– Мой план не безупречен, – признаюсь я. – Это лучшее из того, что я смог придумать. Мой расчёт только на то, что Совет не пойдёт на прямую агрессию в случае угрозы жизни переселенцам. Можно сделать несколько мест приема переселенцев и разбавить их землянами. Предлагайте ваши варианты, но времени у нас практически не осталось. Моё предложение с арендой Луны у американцев не прошло, более того мне поставлена задача договариваться и с ними, и с другими странами о принятии переселенцев. Через полгода на Земле будет полмиллиарда наших, и тогда обсуждать что-то станет поздно. Сорвать переговоры с другими странами мне не дадут, теперь присутствовать на всех встречах станет прибывший представитель Совета.

– Но если мы поставим всех в известность о ваших планах, то договориться будет трудно? – утвердительно спрашивает Евгений Николаевич.

– Не факт. Посчитают, что вы хотите получить приоритет в отношениях с пришельцами. Да и утечка не исключена. А вот когда у вас уже будут размещены переселенцы, тогда и придёт время для информации всем землянам. Заявите, что больше принимать никого не будете и…

– Погоди Джанги, – прервал меня президент. – Мы повторяемся, это уже обсуждалось. Сейчас выслушай несколько изменённый вариант, который мы вот тут прикидывали.

Не получилось у меня скрыть недовольство. Медлительность землян в принятии решений их погубит. Мы за пять лет в состоянии превратить всю планету в сплошной мегаполис, включая океаны, а они пять лет будут обсуждать, как поступить.

– Мы можем предложить разместить у нас и пятьдесят миллионов, Сибирь большая, – продолжает президент. – Но поставим условием, чтобы всё, что будет поставляться на Землю с переселенцами, сначала было передано нам для сертификации. То есть любые технологии, материалы, техника, продукты должны быть проверены на безопасность для землян. И второе, если нам помогут произвести расширение союзного государства, то мы пообещаем принять всех переселенцев, сколько бы их ни было.

– Союзное государство? – я в недоумении.

– Мы с республикой Беларусь готовы подписать договор о союзном государстве с общей экономикой. Если поддержка пришельцев будет только этого образованного союза, то к нему быстро захотят присоединиться ближайшие соседи, а потом и дальние.

– Но вы не сможете принять несколько миллиардов! Представляете, чем это закончится!

– Почему не сможем? – удивляется президент. – Ты же сам говорил, что океанский простор для вас вполне подойдет. Зато новый игрок на планете станет залогом безопасности, и мы совместно быстро наведем порядок в мире.

Приплыли… Три дня с президентом обсуждали мой план и всё коту под хвост. Опять виноват мой возраст, не восприняли всерьёз угрозу, которую я обрисовал. Или просто не поверили. И что я должен делать? Продолжать убеждать бесполезно, обращаться к Китаю или США поздно, да и, скорее всего, результат будет аналогичным. Поднимаюсь с кресла под встревоженными взглядами собеседников.

– Я передам ваше предложение. А завтра с представителем Совета прибуду для заключения договора о размещении первого миллиона. У вас есть время подумать. Но если завтра договор не будет согласован, утвержден и подписан, высадка всё равно будет произведена. Только тогда разговаривать с вами уже никто не станет, я ничего не смогу сделать.

– Да погоди ты! – с досадой поднялся Аркадий Борисович, подошел ко мне, силой усадил обратно. – Это было всего лишь предложение для обсуждения здесь, с которым мы не все согласны. Хотели услышать твоё мнение, а ты в бутылку сразу полез. Неужели нельзя совместить эти два варианта с максимально возможной выгодой?

– Так, дайте подумать, – немного успокоился я. – Можно было бы использовать такое предложение, чтобы убедить Совет пока не обращаться к другим государствам. Аргументирую тем, что решения принимаются долго, а чем дальше, тем больше в других странах станут нервничать и потом согласятся на любые условия. Но если вы сами предложите принять у себя большое количество людей, то потом отказываться будет сложно.

– Подписание второго договора затянем, выставим выгодные нам условия, – подсказывает Аркадий Борисович.

– Долго затягивать не получится. По этой же причине не пройдет и идея с сертификацией. У вас нет специалистов, которые её смогут проводить. Да и времени это займет много, даже если сумеете в чем-то разобраться.

– Про сертификацию мы придумали, чтобы было в чем уступать при переговорах, – признался президент.

– А вот это умно, – соглашаюсь я. – Можно еще добавить несколько заведомо невыполнимых условий. Чтобы не было подозрительно такое быстрое согласие на всё. Глядишь и наши немного уступят.

Решали еще четыре с лишним часа. И всё равно по пути в посольство меня не покидало ощущение, что это был спектакль. Пытаются, как у них говорят, и рыбку съесть, и куда-то не сесть. Боюсь, получится зеркально наоборот.

Уже у ворот посольства приходит пустая смс от Родиона. Таким образом ребята просят перезвонить, не отвлекая меня от работы. Набираю его номер.

– Соскучился?

– Ага, – радостно отвечает Родик. – ты придёшь к нам ночевать?

– Пока не знаю, как получится, гости у меня, сам знаешь.

– Просто тут видео есть интересное посмотреть, – делает толстый намёк Родик. Я ему разрешил просматривать записи с наших камер, всё равно язык он не знает.

– Постараюсь приехать. Я позже сообщу, – закругляю разговор, так как меня встречает Марина. С очень недовольной физиономией. Я даже догадываюсь почему. Именно ей я поручил разместить прибывших.

– Я могу быть свободной на сегодня? – на лице у неё выражение: «спроси меня почему я злая».

– Что, достали? – с пониманием интересуюсь я.

– Да они смотрят на нас как на тараканов! – сразу прорвало Марину, – особенно этот…, главный их. Остальные еще терпимо, а он всем недоволен. Еда не нравится, спальня не нравится, а главное жестами всё показывает, как слугам!

– Так если язык не знает, как еще объясняться? Вот он и нервничает, раз не может сказать, что ему нужно. Установим переводчик, договоритесь. Еду будут свою есть, синтезатор пищевой установят. А вообще ты мой помощник, а не его, так что больше с ними контактировать не будешь, – успокаиваю девушку.

– Спасибо! – обрадовалась Марина, обняв, чмокнула в щеку. И это на виду у появившегося Лейти, который кисло скривился.

– Всё, свободна, завтра как обычно, – поспешил я избавиться от Марины.

Натянув приветливую улыбку, подхожу к Лейти.

– Жаловалась? – Мне показалось или на самом деле в голосе виноватые нотки?

– Ну, в основном на меня. За то же самое, что не подумал о переводчике, – тактично отвечаю, решив не обострять отношения.

– Это моя вина, ты прав был, – что это с ним? Или Вайти втык сделал?

– Как условия, есть претензии? – решил я сменить тему.

– После корабельных просто сказка. Покажешь только как температуру и влажность регулировать да и остальными приборами пользоваться. А то стыдно признаться, не могу разобраться с техникой цивилизации отстающей от нас на тысячелетия!

Вот так, дружески беседуя, прошлись по посольству. Я показал рабочий кабинет, который приготовили для него, как пользоваться компьютером, переговорными устройствами. Вручил мобильный телефон, с ним тоже пришлось знакомить. Управление проблем не вызвало, а вот язык… Хорошо что память у него даже усиленнее, чем моя, достаточно один раз показать и назвать. Думаю, язык он тоже быстро выучит, через неделю не хуже меня станет разговаривать. Возможно и нет смысла переводчик делать для земных устройств.

– Завтра подписываем договор о размещении миллиона переселенцев, – приятную новость я оставил на закуску. В смысле огласил, когда сели ужинать.

– Отлично! Нужно Вайди сообщить, – обрадовался Лейти. Выдаст за свой успех – только прибыл и уже результат.

– И есть предложение о принятии еще 50 миллионов, но это нужно еще обсуждать. Слишком много условий выставляют, – забрасываю удочку для обсуждения.

– Какие условия? – немедленно клюнул Лейти.

– Чтобы мы работали только с ними. Сибирь у них малозаселенная, могут и миллиард там разместить, а от нас политическая поддержка их союза, который они планируют постепенно расширить на весь континент.

– Не думаю, что нас это устроит, – задумался Лейти. – Это уже обсуждалось и признано нецелесообразным. Но решать будет Вайди.

– Я, ведь, уже говорил, что остальные страны будут очень долго решать такие вопросы. Я уже полгода не могу от них ничего добиться. А вот если мы станем поддерживать явно Россию, тогда и другие резко ускорятся, сами просить нас будут. По-другому мы никак не решим вопрос с размещением. Только силой, а это нежелательно. Да и в договоре мы можем устанавливать свое сроки и условия, главное начать. Если мы поедем с тобой опять по странам, потеряем время. Будут обещать, торговаться, улыбаться, но конкретного результата не будет. Слишком у них сложно организовано принятие решений. Мало убедить президента, нужно чтобы дал добро сенат или парламент. А то и всенародный референдум. И каждый ищет свою выгоду, а не думает о пользе для государства.

– Да, с этим я согласен, – вздохнул Лейти. – Я тоже убеждал Вайди переходить к более решительным действиям. Но пока ты укладываешься в сроки, миллион мы разместим. Ты же сам утверждал, что это подстегнет остальных?

Блин, да было дело. Но тогда у меня были другие задачи, а сейчас важно сорвать переговоры с другими странами.

– Подстегнет, но не настолько, как я рассчитывал. Миллион и миллиард для землян существенно различные цифры. Пока речь шла о специалистах для установки оборудования и обучения, проблем не было. А как только я заговорил о целых семьях на постоянное жительство, так сразу призадумались.

– Ты сильно не переживай. Так или иначе, мы с задачей справимся, – довольно уверенно сообщил Лейти. – Подумай сам, вопрос стоит о жизни всего населения Лиции. Повесил бы Совет ответственность за такое на одного несовершеннолетнего мальчишку? Не обижайся, я высоко оцениваю всё, что ты сделал до сих пор. Но на тебя не должна давить эта ответственность, если что-то пойдет не по плану не по твоей вине, ничего страшного. Всегда есть резервный план и не один. Главное – строго выполнять указания и никакой самодеятельности.

Это я и сам знаю. Сейчас корабли всего Содружества готовятся к переселению планеты, десятки их уже в пути сюда, а через год будет курсировать несколько тысяч. Через месяц я буду выполнять роль только переводчика, а через полгода обо мне и не вспомнят. Помнить будут только земляне, и то не в самом лучшем свете.

– Еще вопросы есть ко мне? Я собираюсь друзей навестить, там и ночевать останусь.

– Друзей? – словно впервые услышал о моих знакомствах Лейти. – Помни, дипломат не должен иметь близких связей, через которые на него могут оказать давление.

– На меня нельзя оказать давление. Ни с какой стороны, – туманно отвечаю ему.

Уйти удалось через полчаса. Лейти запомнил необходимый минимум слов для общения: вода, идти, один, два, три, охрана, деньги, температура. Всего продиктовал ему около 300 слов с переводом, пусть коряво, но сможет объясняться.

Ребята меня уже и не ждали, собирались спать. Довольный Родик сразу потащил к компьютеру:

– Вот, как только этот, что прилетел, появился, сразу связался с кораблем. Видео четкое получилось, что говорят – не знаю, но чем-то сильно недовольны. Ой, а ты проверил на подслушку?

– Да пусть слушают, – отмахнулся я. – Ничего секретного мы не обсуждаем.

На просмотренном видео ничего нового для себя я не узнал. Лейти действительно пожаловался Вайди на прием, что я плохо подготовил персонал, не озаботился переводчиком и бросил их одних. Вайди неожиданно для меня довольно резко его осадил, напомнив, что я оказался на Земле и выжил в значительно худших условиях. И тут же, в успокоение добавил, что это всё ненадолго и скоро языковый вопрос отпадет. Что он имел в виду не совсем понял, возможно лингвист взялся за работу.

– Утром проверишь записи, он должен связаться с Вайди перед подписанием договора. Может о чем интересном проговорятся, – зевая, предупреждаю Родика.

Перед сном опять рассказываю ребятам о жизни на наших планетах. Очень уж многое для них в диковинку.

– Слушай, я вот подумал, а египетские пирамиды ведь явно строили с помощью этих ваших, антигравов, – предположил Данька.

– Не уверен, – засомневался я. – Антигравитацию изобрели уже на Лиции, а до отлёта с Земли…, хотя…, сначала космос исследовали не зондами, а исследовательскими кораблями. Точно не знаю, сколько их запустили, но возвратились не все. Несколько десятков пропало бесследно, после этого и перешли на беспилотные зонды. Это было примерно тысяч двадцать лет назад. Так что чисто теоретически, наш корабль мог оказаться на Земле и в результате аварии потерять связь и возможность вернуться обратно. И могли бластерами вырезать нужные глыбы камня и укладывать их с помощью антигравов. Но зачем?

– Чтобы оставить о себе память! – уверенно заявил Даня. – Там ведь внутри много нерасшифрованных записей. Нужно тебе поехать в Египет и посмотреть внутри пирамиды, вдруг что-то увидишь знакомое.

– Я был в Египте, но к пирамидам некогда было поехать. И вообще, хватит фантазировать, давайте спать.

– Уже спать? Только пришел и спать, когда с тобой пообщаться можно! – возмущается Данька.

– Ладно, – устало вздыхаю я. – Давайте общаться.

– Ура! – обрадовался Даня. – Когда полетим в Египет? Возьмешь нас с собой?

– Со мной опасно. А дальше может быть еще опаснее.

– Так у тебя охрана какая! И оружие пусть ваше дадут. Бластер и этот, как его, антигравитационный купол. А почему у вас нет встроенного интерфейса как в играх? Классно было бы – смотришь какие у тебя уровни.

– Ничего классного, – зевнул я. – Есть такая фигня у полиции и спецслужб, только не уровни показывает, а нужную информацию. Расстояние, температуру, личности определяет. Гражданским запрещается вживлять такие чипы. Нам и сетью пользоваться ограничивают время – не более двух часов в день в нерабочее время. Кстати, у вас сейчас начинается период деградации населения, мы это проходили тысячелетия назад. Когда мозг не напрягается, не нужно ничего считать, думать, решать – всё за вас делает компьютер. С каждым поколением население тупеет.

– И что делать? – нахмурился Родик.

– Менять программы обучения, больше заданий на самостоятельное мышление.

– У-у-у, так скучно, – протянул Данька. – Лучше бы загрузил в себя базу данных и сразу всё знаешь и умеешь. Нет такого?

– Нет. Память только усиливают, это признано полезным. А умения без тренировки никак не получишь.

Ребята стали спорить о пользе и вреде компьютера, а я незаметно для себя вырубился…

Утро началось с сюрприза. Позвонил Сергей, «обрадовал», что на прием записался посол США с нотой протеста. Вот прямо так и заявил. На какую тему протест не уточнил. Подписание договора у нас на двенадцать, послу назначили на десять. Время есть еще. Просмотрел запись утреннего разговора Лейти с Вайди, из интересного узнал только о скором прибытии боевого корабля «Трипси». Это о многом говорит. Боевые корабли создавались еще когда мы надеялись отыскать другие разумные цивилизации, но несмотря на солидный возраст этот монстр в состоянии в одиночку уничтожить планету за считанные минуты. Разумеется, такой задачи ему никто не поставит – планета нам нужна невредимой, но продемонстрировать землянам мощь он в состоянии. Я не знаю всех его возможностей, видел в записи один раз прожигание из космоса отверстия под шахту на технической планете. Аннигиляционный резак это что-то!

Собираюсь закрыть видеозапись, тем более что разговор у них завершается, но слова, произнесенные Вайди, замораживают мой палец на кнопке:

– Уверен, что наш юный посол ни о чём не догадывается?

– На все сто! – со смешком отвечает Лейти. – Это же надо было так просчитать его! А я никак не мог понять, почему выбор пал именно на него.

– Расчёт и был на его незрелый характер. Взрослый не поддался бы сентиментальности по отношению к дикарям. А поскольку он не совсем идиот, то и придумал единственно верное решение вопроса. И если бы мы не подвели его сами к этому, то могло бы и сработать. Мне его даже жаль немного. Будут считать предателем и в Содружестве и на Альфе.

– Да согласен, – в голосе Лейти однако сочувствия не слышно. – Но такой возможности убить сразу двух зайцев упускать нельзя. И с оппозицией решим вопрос и планету на блюдечке преподнесём. Странно, что Джанги нет до сих пор, не нравится мне его дружба с альфийцами, как бы снова в бега не ушел. Надо настоять, чтобы не отлучался из посольства, кроме как по работе.

– Слишком только не дави, пусть расслабится немного. А то вид у него не очень здоровый, как бы не сорвался. Скажи, чтобы к медику обратился, нервы подлечил. Он нам еще пару месяцев нужен.

Сижу в ступоре. Вот значит, как обстоит дело. Меня так легко просчитать? А я ведь при общении никогда не выражал сомнений в правильности намерений Вайди. Хотя о чём я говорю, надумал обмануть профессионала со столетним опытом. Итак, что они задумали? Первые переселенцы действительно окажутся спецназовцами, как и предполагают земляне? Или планируют провокацию для военного вмешательства? Черт, времени совсем нет на размышления! Понятно одно: нужно сорвать подписание договора, причём чтобы вина была Лейти. Как это сделать?

– Что-то случилось? – подал голос Родик, сидевший тихонько в кресле у стола.

– Да…, – оценивающе смотрю на него. Пожалуй, других вариантов нет. – Тебе срочное задание.

– Я готов! – мигом вскочил Родион.

– Мне уже некогда, В посольстве ждут, а нужно передать информацию президенту. По телефону нельзя, только лично. Сейчас я вызову сюда Марину, она сумеет доставить тебя к нему. Запоминай что передать: «Подписывать договор нельзя! Придумайте, как сорвать или отсрочить подписание по вине прибывшего посредника. Учтите, вероятно среди вашего окружения крот». Запомнил?

– Да, – Родик дословно повторил текст.

– Только один на один, Марина тоже не должна знать.

То, что крот может быть в посольстве полностью исключить тоже нельзя, но маловероятно. Ни Марина, ни Сергей ничего не знают, кроме как с президентом и его доверенными я разговоров не вел. Утечка, скорее всего, в Кремле. А завербовать агента не проблема, связь с корабля есть не только со мной. Больше всего подозрение падает на директора ФСБ, но может быть и кто угодно другой. Включая президента, но хоть кому-то приходится доверять.

Вызвал по телефону Марину, сказав ей, что инструкции получит у Родиона. Сам же еду в посольство, американский посол уже ждёт. Фиг с ним, вот пошлю сейчас его нахрен и будет желаемый разрыв отношений. Ноты они, видите ли, выставляют!

До посольства недалеко, времени обдумать действия почти нет. Вот что имелось в виду под решением вопроса с оппозицией? Какое я имею к ней отношение? Только разве что мой дед, которого я ни разу не видел. Он был пять лет членом Совета, перед нынешним составом. Я совершенно не вникал раньше в политику Содружества, да и от родственников по линии отца был далёк. Конечно, мой поступок ударит по семье, никогда ни отец, ни кто-то другой из клана не наберет голосов ни на одних выборах. Но как мне сделать, чтобы в конфликте с землянами оказался виноват Вайди? Мало сделать, еще и доказать нужно будет. А меня ведь не зря лишили доступа к ИИ корабля. И дядю услали на Венеру. Потом, не возвращаясь к Земле, им дадут новое задание.

У входа встречает озабоченный Сергей:

– Посол ожидает, недовольства не высказывает, – докладывает он. – Вот ваш посредник только чем-то недоволен, но понять его трудно.

– Разберусь, – пытаюсь настроиться перед встречей с Лейти, чтобы не выдать свою осведомленность. Нужно сохранить защитно-агрессивную манеру поведения.

Лейти не встретил, повезло. В приемной знакомый мне посол США, с улыбкой поднимается навстречу. Сергей ничего не перепутал? Точно с нотой протеста?

– Я жутко извиняюсь, что заставил вас ожидать, – приглашаю посла в кабинет. – Чай, кофе?

– Спасибо, меня уже угостили. Мы можем тут говорить свободно? – посол выразительно глядя на меня показал на ухо.

– Секундочку! – включаю устройство, лежащее в ящике стола. – Теперь можем.

– Джанги, я по совершенно секретному поручению президента США. Официально чтобы передать ноту протеста в незаконном использовании территории Луны. А неофициально, чтобы передать приглашение на планируемые учения НАТО. И предложение, перед этим посетить один небольшой остров, где состоится встреча с президентом.

– Зачем такие сложности? – удивился я. – Я и так собираюсь скоро посетить США.

– Президент хочет сделать очень привлекательное предложение, выгодное для вас. Но в Сенате много отрицательно настроенных против вас влиятельных лиц. Есть решение, которое позволит устранить препятствие, но нужно согласовать действия.

– Всё равно ничего не понял, – изображаю недотёпу. – Но от встречи не отказываюсь, только предупреждаю – моё руководство будет в курсе.

– Разумеется! Можете также пригласить вашего помощника, – обрадовался посол.

– Лейти не мой помощник, а представитель Совета. Так, а что по ноте?

– Ах да, вот она, – передает мне папку. – Достаточно будет объявить, что этот вопрос будет решаться при ближайшей встрече. Это для усыпления бдительности большинства в Сенате.

Выпроводив посла, отправляюсь искать Лейти. Нахожу в выделенном для него кабинете.

– Как первая ночь на Земле? – приветствую его с искусственной улыбкой.

– Ты хотел сказать на Альфе? – поправляет Лейти. – К повышенной гравитации так быстро не привыкнешь, так что спал плохо. Ты тоже не очень хорошо выглядишь, показался бы врачу.

– У меня с ним не очень хорошие отношения, боюсь, только хуже сделает. А земные врачи такое не лечат. И вообще, давай лучше к делу. С Вайди говорил о предложении землян?

– Альфийцев, – снова поправляет Лейти. – Обсудили, как основа для переговоров пойдёт, а дальше посмотрим. Главное – первый договор подписать. Уверен, что не передумают?

– Сто процентов не дам, но не должны. Вчера как-бы обо всем договорились, если только не придумают дополнительных требований.

Очень надеюсь, что придумают. Иначе не представляю, как сорвать подписание.

Садимся в машину, пора отправляться в Кремль. Плохие предчувствия у меня, зачем я вообще в это ввязался? Крайним буду в любом случае.

– А знаешь, удобная штука! – Лейти понравился земной транспорт.

– Это ты не видел их дороги за городом, – отвечаю на автомате, думая о своем. Тренькнул телефон, смс пришла. Не скрываясь смотрю, Лейти читать на русском точно не умеет, хотя и заглядывает искоса.

– «Все ОК» – от Родика. Это радует немного. Успеют ли за это время что-то решить…

Лейти смотрит искоса, не спрашивает что пишут, а я игнорирую его любопытство. Не до того мне, чтобы придумывать отмазки. Так и едем молча, хорошо, что недалеко. Нас встречает лично министр иностранных дел с помощником, обмениваемся рукопожатиями. Лейти понравилась процедура, улыбается. Министр чем-то озабочен, отвечает невпопад на вопросы.

– Вы успели позавтракать? Президент попросил меня проконтролировать, чтобы гости были сыты и довольны, говорит, тогда легче договориться будет, – напряженно смотрит на меня.

– Мы завтракали, но от кофе не откажемся, – отвечаю за двоих. Понятно, попросили потянуть время. Не самый лучший способ, устроили бы пожар или падение метеорита.

– А господин Лейти не видел еще наши достопримечательности! – сообразил министр.

– Хочешь увидеть Ленина? – поворачиваюсь к Лейти.

– Кого?

– Да лежит у них тут мумия одна, около ста лет уже. Сначала на неё молились, а сейчас не знают, что с ней делать. Выбросить жалко и хранить затратно.

– Нет, спасибо, что-то не тянет, – содрогнулся Лейти.

– Не хочет, – коротко отвечаю министру. Тот приуныл.

– Давайте вы нам лучше покажете на макете планируемое место размещения переселенцев, – прихожу ему на выручку. Есть у них огромный макет территории России.

Довольный министр поспешил вперед, указывая дорогу. Сегодня даже охраны с нами нет, на нас покушение случайно не готовят? Интересно, а мысль взять нас в заложники им в голову не придёт?

– Что это? – расширились глаза у Лейти при виде огромного макета, с миниатюрными городами, железными дорогами, горами и реками.

– Игрушка такая для взрослых, – поясняю ему.

– И не жалко им места столько занимать! – дословно повторил Лейти мои слова. Я когда первый раз увидел, то же самое сказал.

– Вот этот район предполагается для заселения, – указал министр указкой на практически пустое место на северо-востоке страны.

Лейти неопределенно повел плечом. По сути, нам не важно, где это будет, хоть на южном полюсе. Сельским хозяйством переселенцы точно заниматься не станут.

– Дальше здесь тоже практически незаселенная территория, – подключаюсь я. – Можно и миллиард втиснуть при желании.

– Климат тут, конечно, не очень, зато полезных ископаемых множество. Регион полностью еще даже не исследован, я уверен, кроме известных запасов золота, алмазов и нефти там еще множество других ценных минералов, – министр всеми силами тянет время. Но я вижу, что Лейти это не интересно, видимо, реальные планы не совпадают с заявленными и осваивать эти территории если и придётся, то не в ближайшее время.

– Нас разве уже не ждут на подписание? – недоуменно интересуется он у меня. Переадресовал вопрос министру.

– Да, разумеется, давайте пройдём в зал заседаний, – с кислой улыбкой приглашает министр.

Зал оказался, как я и ожидал, пустой, в смысле за столом никого не оказалось. Пригласив нас присесть, министр заверил, что «сейчас все будут» и слинял. Вижу, что Лейти это всё не нравится, но молчит. Ожидать, впрочем, пришлось недолго, буквально через пять минут появился президент в сопровождении премьер-министра и еще двоих незнакомых мне мужчин.

– Прошу прощения, что заставили вас ожидать, – однако причину задержки президент дипломатично не назвал. Обмениваемся рукопожатиями, рассаживаемся. На стол передо мной и президентом ложатся две папки.

– Это предварительный текст соглашения, – поясняет премьер. – Мы внесли некоторые изменения, с которыми вам нужно ознакомится. Если они вас устроят, то мы готовы к подписанию.

Перевожу для Лейти, тот вспыхивает:

– Какие еще изменения? Ты говорил, что всё договорено?

– Земляне непредсказуемы, – делаю удрученное лицо. – Давай лучше посмотрим, что тут.

Изменений оказалось немного, да это и изменениями назвать нельзя. Прочитав, довожу до Лейти.

– По их земным правилам существует такое понятие как «гражданство». То есть, находясь на территории страны, ты должен иметь какой-то статус. Мы дипломаты, а переселенцы должны будут получить или российское гражданство или временное разрешение на проживание.

– И в чём проблема? – еще не понял подвоха Лейти. Я чуть замешкался, размышляя, не скрыть ли от него подводные камни.

– Проблемы как-бы и нет, со своей стороны они правы. Если пускают человека к себе, то должны быть уверены, что от него не будет неприятностей. Для этого каждый должен получить документ, а в их компьютерах должна быть информация о каждом. В принципе, как и у нас. Но, чтобы внести данные миллиона переселенцев, понадобится немало времени. Мы ведь не станем подключать их к нашей базе данных, а им придется вводить вручную всё.

Лейти ненадолго задумался. Он всё равно не видит в этом особой задержки, потому что не знает землян. А я не сомневаюсь, что они могут затянуть оформление миллиона человек на несколько лет. Сроки и процедура ведь не прописаны.

– Хорошо, я возьму на себя ответственность, – решился Лейти. – Нам все равно согласовывать детали, заодно и определим процедуру регистрации. Нужно же сдвинуться с мертвой точки.

Ловлю на себе пристальный взгляд президента. Не могу я сейчас никак выразить своё отношение к их действиям. Да если честно пока и не понимаю что делать. Затянуть время получится, и то хорошо. Без союзника со стороны содружества шансов все равно почти нет.

Моя подпись не требуется, я сегодня больше в роли переводчика. Процедура прошла быстро: подписали, пожали руки, договорились о следующей встрече. Отправляемся обратно в посольство.

– Сегодня надеюсь, вечером не сбежишь снова? – в голосе Лейти даже не вопрос, а утверждение.

– Сбегу, – скрываю злорадство. – Меня пригласили в посольство Китая. У них какой-то праздник, то ли Новый Год, то ли день рождения чей-то.

– Одного тебя? – нахмурился Лейти.

– Да. Пригласили давно, тогда о твоем прилёте еще не знали, не будешь ведь сам напрашиваться теперь. И без приглашения у них нельзя являться.

– Понятно. Еще есть приглашения на следующие дни?

– Только на учения НАТО. Туда тоже меня одного позвали. А вот на первое заседание правительства Земли вместе поедем, они наконец, выбрали все органы.

– Это хорошо! Надеюсь, теперь дела сдвинутся с мертвой точки, – хоть какой-то пряник для Лейти.

Это я еще умолчал, что меня пригласили не одного! С собой можно взять одного человека, обычно противоположного пола. Вот Жанну и возьму, она с утра готовится. А на созданное правительство он зря надеется. Меня уже просветили и российский, и американский президенты на этот счёт. Да я и сам догадывался, что это мёртвый орган, не имеющий никаких органов влияния. Во всех странах в приоритете их органы власти и законы.

В посольстве сразу вышли на связь с кораблем. Отчитаться о результате. Вайди, в отличие от Лейти, сразу понял, чем чревато оформление гражданства.

– Джанги, только не говори мне, что не предвидел последствий! – набросился он на меня почему-то. – Даже пять минут на человека для миллиона растянется на год! А нам за пару недель нужно переместить их!

Я молчу, искоса посмотрев на Лейти. Предупреждал ведь его, пусть сам и выкручивается. Тот правильно истолковал взгляд.

– Джанги меня предупреждал, – не стал скрывать к моему удивлению Лейти. – У нас есть еще время для обсуждения процедуры идентификации. Я предлагаю передать им наши считывающие устройства и базу данных на всех переселенцев, естественно, в ограниченном виде. За два месяца они внесут всех в свою базу данных, а при прибытии останется только фиксировать личности.

– И кто будет готовить эту базу данных, убирая ненужную им информацию? – вскипел Вайди. – Да это у нас займет месяца три! А миллиард потом на таких условиях мы сколько времени размещать будем?

Теперь уже на Лейти обрушился начальственный гнев. Причём с выражениями, которых я не ожидал услышать из уст столь высокопоставленной особы. Впрочем, успокоился Вайди быстро.

– Ничего нельзя доверить решать самим. Джанги, договаривайся на завтра о встрече с президентом и улаживай как хочешь проблему. Пусть оформляют не до прибытия, а после. Если не согласятся, то ни о какой поддержке их союза и разговаривать не станем.

Вскоре меня отпустили готовиться к вечеру в китайском посольстве, а сами продолжили разговор. Ничего, позже послушаю, что они еще там замыслили. Странно, что продолжают пользоваться земной связью, в грузе была электроника не только для портальной установки. Скорее всего, не сегодня-завтра земную технику уберут. Мобильные телефоны вот только придется оставить, а через них, Родик говорил, тоже следить можно. Одна надежда на него.

На прием отправляюсь без особого настроения. Уточнил, что точно не день рождения, подарок не нужно брать с собой. Заехали за Жанной. Поднялся за ней в квартиру (в сопровождении охраны). Увидев открывшую дверь Жанну, остолбенел – впервые увидел её в вечернем платье. До этого всегда офисный костюм. Жанна тоже пришла в ужас:

– Ты в этом на вечерний прием собрался?

– А что не так? – удивился я. – Я в этой униформе со всеми президентами и королями встречался. Зато она бронежилетом служит. Да и долго задерживаться там не собираюсь.

– Ты же не Сталин, чтобы в форме везде ходить! Время еще есть, заедем в одно место.

С трудом отбился от такого предложения. Хорошо, что комбез трансформируется. Поэксперементировали с фасоном и цветом, Жанну не особо устроило, скрепя сердце согласилась:

– Хотя бы так, спишем на инопланетную моду.

В результате прибыли в посольство последними. Оказалось, что ждали, без нас не начинали. По красным ковровым дорожкам проходим в огромный зал, украшенный гирляндами и цветами. Гостей меньше чем я ожидал, около сотни человек. Сразу после нашего прихода начинается концерт. Довольно скучный, надо сказать. Рядом трется помощник посла, его приставили нас опекать.

– Это студенты, обучающиеся в Москве, – комментирует он выступления. – А это дети сотрудников посольства.

Китайский язык я немного выучил, в минимальных пределах для общения. Но стараюсь обычно не показывать знания других языков кроме русского и английского. Появляется время на обдумывание ответа, пока переводчик переводит. Жанна тремя языками владеет кроме русского: английским, итальянским и греческим. У неё в родословной есть греческие корни.

Концерт досмотреть не дали, подошел китайский посол, пригласил в отдельный кабинет. Оставляю Жанну в обществе жены посла, миниатюрной китаянки неопределенного возраста. У них возраст женщин вообще трудно определить, есть две категории: или молодая красивая, или старая и страшная. Резко как-то у них переход происходит.

Уединились с послом и его помощником в уютном кабинете, от спиртного отказываюсь – это чистый яд, то, что они пьют. Наплевав на дипломатические церемонии, прерываю посла, начавшего расспрашивать о здоровье. Знаю уже их восточные традиции, несколько часов пустой болтовни о погоде, семье, цветочках, спорте и музыке. Пока до дела дойдет уснуть можно.

– Уважаемый Лу Цин, давайте ближе к теме. Вас гости ждут, невежливо их надолго оставлять, – предлагаю я.

– Да господин Джанги, вы безусловно правы! – с неизменной улыбкой соглашается посол. – Наш председатель Си настаивает на незамедлительной встрече с вами, в связи с нарушением предварительных договоренностей. Насколько мне известно, во время визита в республику Китай, вы обещали что ни одно государство не получит приоритета в отношениях с вашей цивилизацией.

– Да? Обещание было, но никакого нарушения я не вижу, – недоумеваю я. – Мы заключили договор с Россией о размещении переселенцев, никаких других договоров о предоставлении России преференций не было и не планируется. Но я не возражаю встретиться, в ближайшее время мы согласуем дату встречи.

– Давайте согласуем сейчас, – не по-китайски настойчив посол. Крепко его видимо озадачили.

Немного подумал, связываться ли с Лейти или решить вопрос самому? Решил, что обойдется, скажу что встреча планировалась давно. Лучше без него обойтись, китайского руководителя тоже пора просветить по поводу планов Содружества. Они могут оказаться в этом вопросе более надежными союзниками, чем кто-либо.

– Завтра мой секретарь скажет точную дату, – После встречи с российским президентом решу что делать.

Концерт закончился, Жанну нахожу в другом зале с шампанским в руке. Её охмуряет какой-то мулат. А не…, не мулат, я плохо разбираюсь пока в их расах.

– Консул Бангладеш Мафизур Хартан, – представился этот немулат. – Я хотеть говорить вас о визит наша страна.

– Никаких деловых разговоров, мы на отдыхе! – забираю Жанну, увожу ближе к столикам с едой. Я сегодня почти не ел ничего. Набрал полную тарелку бутербродов, канапе кажется, называются, уж очень они маленькие.

– Что китайцы хотели? – любопытствует Жанна.

– Встречу с их президентом, точнее как его… правителем. Посмотришь завтра, когда можно на ближайшее время.

– Я и так скажу, не раньше чем через двенадцать дней. Или пусть сюда прилетает сам.

– Ладно, – махнул я рукой, – потом решим. Ты чего не ешь? Вкусно!

– Ты знаешь из чего это сделано? – Жанна брезгливо покосилась на мою тарелку.

– Я тебе завтра дам попробовать блюдо из пищевого концентрата, вот где лучше не знать, из чего оно сделано!

– Господин Джанги! – оборачиваюсь, знакомое лицо. Какой-то из заместителей министра иностранных дел России. С извиняющимся выражением морды лица. Эх, не дадут мне поесть!

– Президент просит срочно прибыть для беседы. Он в резиденции, – сообщает посланник.

– Хорошо, вздыхаю я. – Жанна, остаешься или домой?

– Домой, – вздыхает и Жанна. – Не поймут, если я одна останусь.

Прощаться не стал, ушли по-английски. Короткий прием оказался. Завезли Жанну и за город, в резиденцию. Так даже лучше, Лейти считает, что я на приеме, о встрече не узнает. Возможно не узнает, крота ведь не выявили.

Звоню Родику. Тот сразу обрадовал сообщением, что зафиксирован длительный разговор посольства с кораблем.

– Я сейчас переброшу тебе файл, посмотришь, – обещает он.

– Ага, давай!

Через несколько секунд тенькнуло сообщение. Ну и что тут интересного услышу? Сначала ожидаемая жалоба, что я не взял Лейти на прием. Вайди никак не отреагировал. О, а вот это уже интересно!

Вайди: – Наш юниор что-то заподозрил. Изменения в договор внесли в последний момент с подачи президента. А до этого он встречался с другом Джанги, я имею в виду того, с которым он скрывался. Соображаешь?

Лейти: – Он нас случайно не прослушивает?

Вайди: – Это ты меня спрашиваешь? Кто должен был всё проверить?

Лейти: – Проверил, все чисто. И этот канал шифруется на выходе. Но как-то он узнал…

Вайди: – Думаю, нам досрочно придётся перейти к плану «Б». Десант прибывает через десять дней, наш «доброжелатель» организует «несчастный случай» с юниором и дело сделано. Пока он не догадался поделиться информацией с другими правительствами лучше его нейтрализовать с пользой для нас.

Лейти: – Отлично! Я завтра определюсь с датой, думаю лучше всего сделать это по пути к этому его другу.

Приплыли. Меня хотят нейтрализовать? Если с пользой, то скорее всего убить, а вину свалить на землян. И под этим предлогом организовать высадку для защиты оставшихся сотрудников. А дальше уже возможны варианты, причем хороших для землян, среди них не наблюдается. Ну что же, на ваш план «Б» у меня тоже есть готовый план «Х». Теперь всё зависит от президента, решится ли он на прямой конфликт с пришельцами.

Эпилог

Странная тут погода, не так уж плоха идея о её регулировании. В марте было одно время теплее, чем сейчас в мае. Сыро, хмуро, холодно. Плохое предвестие для сегодняшней встречи. Прошло два месяца с того дня, как как я узнал о планах в отношении меня. В посольство, разумеется, уже не вернулся. Через пять дней в Москве состоялась встреча лидеров двенадцати влиятельных государств, где я поведал о планах пришельцев на их планету. Мне поверили безоговорочно! Неудивительно, они подготовлены именно к такому сценарию их литературой и кинематографом. В добрых инопланетян тут никто не верит. А вот с предполагаемым противодействием мнения разошлись. Примерно поровну за силовой и переговорный сценарий. После повторного моего выступления сторонники силового поутихли. Поняли, что не с их возможностями противостоять превосходящей на порядок цивилизации. Далее было итоговое заявление по всем телеканалам, с запретом всем государствам контактировать с пришельцами. С тех пор живу у Шуваловых, под усиленной охраной. Со своими (бывшими) соплеменниками связи не имею, знаю только, что меня объявили выдумщиком и психически неуравновешенным и потребовали выдачи. На Луне сейчас уже семь кораблей, сколько людей можно только предполагать. Связь посольства с Луной уже по их каналу, и мы лишились возможности подслушивать. Три дня назад в посольстве завершили монтаж телепортальной станции, и сегодня по ней, на первую «живую» встречу прибудет Вайди и еще один член Совета – Кимри, прилетевший последним кораблем. На моем присутствии настоял именно он, хотя у меня никакого желания встречаться не было. С нашей стороны (я уже считаю землян своей стороной!) будут президенты России, США и Китая.

Встреча в Кремле, наш состав уже в сборе: президенты, премьеры, министры иностранных дел и я вне статуса. Хотя в этой компании я уже свой, всё это время с меня усиленно выкачивали информацию, которая могла бы помочь. Конечно, в техническом плане я совершенно ничего не смог дать, но, по крайней мере, теперь земляне знают чего ожидать, и думают, как эффективно противостоять вторжению.

– Прибыли! – в кабинет заглянул секретарь.

Первым последовал президент России (мы собрались в его кабинете), гуськом отправляемся следом за ним, я замыкаю процессию. В зале для приемов стоим, ожидая пока войдет делегация. Вот и они. Первым идет незнакомый мне седой мужчина, видимо Кимри. За ним Вайди, Лейти и женщина, сравнительно молодая, лет тридцати. Скорее всего – секретарь. Я напрягся, встреча с соплеменниками меня не пугает, но обмениваться рукопожатиями с ними не хочется. К счастью ограничились приветствием по лициански: касанием правой рукой уха, затем сердца. Рассаживаемся по противоположным сторонам стола, я скромно примостился с краю. Лейти достал из чемоданчика коммуникатор, модель с динамиком. Они, наконец, довели до ума переводчик, пока только на двух языках – русский и английский.

– Джанги, – неожиданно обратился ко мне Кимри. – Прежде чем начинать переговоры, я хотел бы поговорить с тобой наедине. Буквально пять минут.

– Со мной хотят посекретничать, – обращаюсь к собравшимся. Неловкая ситуация: заставлять ждать пока мы будем говорить.

– Смотри сам, – ответил российский президент, видимо потому что я говорил по-русски. Впрочем переводчики присутствуют также.

Молча поднимаюсь, иду в курилку. Так называется туалетная комната почему-то. Кимри следом, недовольно сопит. Толку от того что мы уединились, микрофоны тут везде натыканы, а язык русские понемногу осваивают – я помогаю.

– Джанги, я не хочу устраивать разбор твоего поступка, – начал Кимри, – сейчас это уже не важно. Ситуация резко осложнилась, у нас нет пяти лет, так как прогноз ученых оказался ошибочным. Реакция нашего Светила пошла с ускорением, и уже через год без защитного оборудования находиться на Лициибудет невозможно. Сейчас мы экстренно эвакуируем население на другие планеты, но ты сам знаешь, насколько они перенаселены. На Тиррус мы сможем разместить пару миллиардов, но за год создать атмосферу не успеть, а купол такого размера нам не по силам пока. Нам не обойтись без помощи Альфийцев, мы готовы на любые условия размещения. Хотя бы три миллиарда человек на время, пока мы подготовим Тиррус и исследуемую сейчас четвертую планету в этой системе. Но все наши предложения отметаются, даже не предлагается вариантов для осуждения. Помоги нам, надеюсь, тебе не безразлична судьба нашего народа. Кроме того остро стоит проблема с водой, нас согласны снабжать только морской.

– Как можно обсуждать это не касаясь моего поступка? – возмутился я. – То есть я такой плохой, поступил нехорошо, но ладно простим так и быть? А вы все такие ангелы!

– Кто? – не понял Кимри, слово ангелы я сказал на русском, так как в нашем языке нет такого понятия.

– Честные и благородные. И не собирались сделать меня жертвой ради захвата планеты!

– Вот о чём ты сейчас? – взгляд у Кимри такой, каким смотрят на умственно отсталых.

Молча достаю смартфон и включаю запись разговора Лейти с Вайди. По мере прослушивания лицо Кимри каменеет. Это что, такая игра или Вайди действовал на своё усмотрение? После этой записи включаю вторую.

Пять минут затянулись, но я не напоминаю об этом, не мне указывать старшему. Запись закончилась, Кимри помолчал немного, напряженно что-то обдумывая.

– Я готов признать, что у тебя были основания так поступить, – наконец прервал он молчание. – Но окончательный вывод будет позже, когда я выясню все обстоятельства. Пока же могу сказать, что о твоих действиях осведомлены только члены Совета. На Лиции и так паника и усугублять её плохими известиями с Альфы никто не рискнул. Так что твоя репутация вполне может остаться незапятнанной, в свете открывшейся информации. Но опять-таки, после полного разбора. А пока нам нужно решить главную проблему. Без договоренности мы не покинем встречу, так как это будет стоить миллионы жизней. Ты поможешь или нет?

Почему-то у меня сдавило горло, смог только кивнуть. Хотя не представляю, как и чем я смогу помочь. Скажу, что ошибался и на самом деле пришельцы белые и пушистые? Ага, мне сразу поверят!

Возвращаемся в зал переговоров. Без нас какая-то беседа ведется, видимо на отвлеченную тему, так как замечаю улыбки. Хорошо, напряжение немного сброшено. На нас сразу уставились вопросительные взгляды: землян на меня, а делегации – на Кимри. Тот слегка качнул головой, кстати, жест означающий у землян отрицание а у нас подтверждение. Я же сделал движение плечами, обозначающее, что я несколько в затруднении описать ситуацию.

– Я предлагаю, чтобы перевод осуществлял Джанги. У него это лучше получается, к тому же он будет сразу давать свой комментарий, – предложил Кимри. Возражений не последовало, он же и произнес довольно длинную речь о сложившемся положении. Дослушав до конца, поднимаюсь я, с переводом. Говорю на английском, так как его знают все участники.

– Как вы уже в курсе, на их планете, – чуть запнулся, – то есть и на моей тоже, сложилась критическая ситуация. Звезда, которая давала ей жизнь, усиливает излучение и скоро оно станет смертельным. Только что он сообщил, что сроки, на которые они рассчитывали, изменились. Теперь вывезти с планеты население нужно за один год. Часть уже разместили на других планетах содружества, но остается еще более восьми миллиардов которые размещать некуда. На всех планетах и технических станциях переполнено и инфраструктура не справляется. Не хватает не только места, но и продуктов. Фактически происходит социальная катастрофа. Сейчас экстренно создаются купола на трех технических планетах, на которых до этого велась только добыча ресурсов. На создание минимальных условий для жизни там понадобится года три. Как и на Луне. В ближайшее время будет создаваться такой же купол и поселение на Марсе. То есть только через три года появится возможность разгрузить перенаселенные планеты. Но сейчас некуда девать восемь миллиардов. И они просят землян о помощи. Вот.

Наступило всеобщее молчание. Я стою, переводя взгляд с лица на лицо. Президент США покачивает головой, выражая не то сочувствие, не то злорадство. По лицу китайского правителя ничего не понять, я даже засомневался, правильно ли он понял мою речь. Российский глава замер, уставившись в одну точку, такое впечатление, что у него в голове крутятся диски, обрабатывая информацию.

– То есть за два месяца они перевезли с планеты несколько миллиардов? – прервал молчание американский президент.

– Разве это сейчас важно? – тут же отреагировал российский, – Вопрос стоит: поможем мы им или нет? Рискнем своей планетой или будем потом винить себя в гибели миллиардов, таких же людей как и мы?

– У нас большой космический флот, – решил я ответить на вопрос, – примерно тысяч пятьдесят кораблей. Большинство, правда, грузовые, но их переоборудуют под перевозку. К тому же между некоторыми планетами есть телепортальная связь через промежуточные станции. Сейчас на Лиции остается около пятнадцати миллиардов, около семи еще можно разместить, уплотнив до предела население на планетах. Они и так все были перенаселены, а сейчас забиты все учебные центры, управленческие помещения, больницы, к каждой семье подселяют квартирантов. Полный запрет на рождение детей. Я боюсь даже представить, что там происходит.

Снова молчание, на этот раз недолгое. Высказаться решил китаец:

– Какие гарантии они могут нам дать, что не причинят вреда нашей планете и ее обитателям?

Перевожу вопрос. Отвечает Кимри, я так понял – остальные просто массовка:

– Мы согласны на любые условия: ваш контроль, запрет на оружие, присутствие ваших представителей на наших кораблях и в Совете Содружества. Вред планете мы никак причинить не можем, вам уже известно о возможности управления климатом, но мы можем также и очистить атмосферу, восстановить озоновый слой и многое другое. Со своей стороны мы готовы поделиться нашими знаниями, предлагаем создать академию, где будут обучаться ваши студенты по нашим материалам.

– Джанги, – после моего перевода обратился ко мне американец, – что скажешь? Есть ли у нас возможность контроля над твоими соотечественниками? Лично мне кажется, что ничего хорошего для нас из этого не получится. Или есть еще какие-то варианты? Можем помочь продуктами, воду, вон, у нас просят. Можно их производства у нас устроить, это разгрузит место на их планетах.

– На наших планетах нет производств, они все в космосе, – отвечаю, не переводя вопрос. Впрочем, переводчик работает тоже, хотя электронный перевод весьма трудно понять.

– Все равно должны быть другие варианты решения, – продолжает американец, – Вот если мы примем их у себя, то для них тоже нужно строить жилье и прочую инфраструктуру. Почему за это же время не построить обитаемые станции в космосе, а мы будем снабжать их водой и питанием.

– Станции для восьми миллиардов? Не смешите, – ответил вместо меня президент России. – Я думаю, что вопрос нужно решать расширенным составом, собрать срочно заседание ООН или хотя бы Совбез ООН. Проводить референдумы или голосования среди населения нет времени, как бы не начались наши отношения, но мы должны помочь своим собратьям по разуму. Нужно только решить, какую именно помощь мы готовы оказать.

– Насколько я помню, раньше шла речь о том, что пришельцев устроит даже поверхность океана, – китаец опередил меня, никак не могу вставить реплику. – На суше свободных мест у нас мало, если не считать Антарктиду. А в океане можно выделить место, пусть не под восемь, но пару миллиардов мы сможем контролировать. Смогут они быстро создать поселения на воде?

– Легко! – наконец получаю слово. – На воде строительство обычно идет быстрее, там не нужно проводить подготовку и выемку почвы. И в океане более чем достаточно пищи.

– Стоп, стоп! – замахал руками американец. – Мы еще не решили, можем ли доверять им. Пустим к себе в дом, а потом они станут тут хозяевами. Джанги, ты так и не ответил на вопрос.

– Как я отвечу, если вы перебиваете! – огрызаюсь я. – Возможность контроля…

И умолкаю. Что-то не так. Слишком уж легко президенты перешли к обсуждению вариантов помощи, остается только мне убедить их, что никакой опасности нет и они на все согласятся. Особенно неестественно выглядит российский президент – порозовевший, слегка возбужденный. Остальных я хуже знаю, возможно и они не так себя ведут. Но главное что я на себе чувствую. Встаю, подхожу к коммуникатору-переводчику и отключаю его. Удивление выразили только земляне, у остальных эмоции почти незаметные, но именно это и убеждает меня в правильности догадки.

– И что я теперь после этого должен им говорить? – обращаюсь к Кимри. – Убеждать в возможности контроля над вами, если вы даже сюда гипноизлучатель притащили?

– Это из-за безвыходной ситуации, – не стал отрицать очевидное Кимри. – У нас два варианта: или убедить, или занять территорию силой. Хотелось бы решить вопрос мирно. Мы всего лишь хотели облегчить тебе задачу.

– А я разве сказал что на вашей стороне? После того как меня хотели принести в жертву?

– Я же сказал, с этим вопросом разберусь! – заметно, что Кимри сдерживается, в другой ситуации он бы меня уже размазал. – Мы надеемся на твое здравомыслие. Для нас жизни лициан дороже, чем разумные, но тем не менее отсталые дальние родственники. Мы не собираемся их уничтожать, однако пойдем на все, чтобы спасти всех наших. Что бы ты сделал на месте Совета?

– У меня есть вариант, если вы на него согласитесь, я смогу убедить землян, – заметив, что непонимающие происходящего президенты начинают нервничать, обращаюсь к ним: – Одну минутку, сейчас решается важнейший вопрос, после которого я дам точный ответ – можно или нет доверять.

– Что за вариант? – впервые подал голос Вайди.

– Вы принимаете Землю в Содружество. Без всяких предварительных условий и обязательств. Вас тут два члена Совета, я думаю, вы сможете объяснить остальным безальтернативность решения. Как только Земля станет членом Содружества, она не сможет отказать в помощи.

Озадаченное молчание некоторое время, идёт обдумывание.

– Это приемлемый вариант, но проблема в том, что процедура приема в Содружество не разработана, – высказался Кимри. – До сих пор не было кого принимать, мы просто расширялись. Чтобы решить этот вопрос нужно время, для принятия законодательной базы. А времени у нас нет!

– А я согласен с Джанги, – неожиданно поддержал меня Вайди. – Это быстрый способ договориться мирно. Мы можем руководствоваться положением о действиях в чрезвычайной ситуации. Там сказано, что для спасения жизни людей допускается принятие любых решений, даже противоречащих законодательству. А речь идет не об одной жизни, а восьми миллиардах жизней! В таких условиях мы вдвоем вполне можем взять на себя такую ответственность.

Вот в чем наше главное отличие от землян – скорость принятия решений. Буквально трех минут хватило, чтобы Кимри и Вайди пришли к согласию.

– Ну давай, – чуть иронично кивает мне Кимри, – теперь выполняй свою часть работы.

Встаю, откашливаюсь, чтобы прочистить внезапно заклинившее горло:

– Присутствующие здесь члены Совета воспользовались своим правом, чтобы предложить планете Земля стать членом Содружества. Без всяких дополнительных условий и ограничений. Это даст землянам те гарантии безопасности, которые вы хотели. Но со своей стороны вы не сможете отказать в помощи терпящей бедствие планете Содружества. Решать вам и причем очень быстро, так как, это по сути ультиматум. Или вы принимаете предложение или у вас больше не будут спрашивать разрешения на использование территории Земли.

– И в чем разница? – первым отреагировал американский президент, – Что им помешает делать на нашей планете что угодно, если мы станем членами этого самого Содружества?

– От каждой планеты избирается три члена Совета, они могут заблокировать любое решение, которое им не понравится, – поясняю я. – Управлять планетой будете по-прежнему вы. Кроме того никакой агрессии по отношению к населению планеты Содружества быть не может по умолчанию. Конечно, вам предстоит много сделать в области соблюдения прав человека, но на это вам дадут достаточно времени.

– А ваши технологии? – китайца интересует только бизнес, – мы сможем получить их бесплатно? Все?

– Те, которые не являются частной собственностью да, – отвечаю, проконсультировавшись предварительно с Кимри. – Но они будут передаваться для совместного пользования под управление единого правительства. И это же правительство будет управлять всеми переселенцами. Любой человек, ступивший на планету Содружества, подчиняется в первую очередь правительству этой планеты.

– То есть избавиться от них мы уже не сможем? – сделал вывод российский президент. На что я просто слегка развел слегка ладони. Выбирать то не из чего!

На этот раз меня удивили земляне. Им тоже хватило три минуты на принятие решения. Нет, они не бросились в объятия вынужденных собратьев, просто согласились с тем, что выбора у них нет. Так как они не могут решать за всю планету, то завтра будет внеочередное собрание ООН, на котором решат вопрос простым голосованием. Хотя в результате сомнения у них лично нет.

– Избирайте тогда сразу и представителей в Совет, – советую я. – Чем скорее они приступят к работе, тем лучше будет для Земли.

Расстаемся на этот раз по-земному – с рукопожатиями. Кимри задерживает мою руку в своей:

– Не желаешь отправиться с нами? – предлагает он. – Разберемся с твоим вопросом, чтобы не оставлять тёмных пятен. Теперь-то тебе ничего не угрожает.

Чуть подумав, машу отрицательно головой. Спохватившись объясняю словами, жест то неоднозначен в понимании:

– Нет, не сегодня. Сейчас будет пресс-конференция с трансляцией на всю планету, потом я буду общаться по телефону с руководителями государств, убеждать их в необходимости правильно голосовать. Короче некогда. Кстати, на пресс-конференцию от вас кто останется?

Остался Вайди. Сидел рядом со мною. И даже принёс свои извинения, объясняя свои действия всё тем же положением о чрезвычайной ситуации. Я дипломатично промолчал, так легко он у меня не отделается.

После пресс-конференции начались звонки. Спать мне не пришлось больше суток! И то не со всеми успел переговорить до открытия заседания ООН. Но зато отключаюсь в полной уверенности, что подавляющее большинство за вступление в Содружество.

– Джанги! – тормошит меня Данька. Спать я к ним поехал.

– Бли-и-н, да я только уснул…..

– Какое только, полтора суток спишь! Президент третий раз тебе звонит!

Протягивает мне телефон. Ну что еще, я сделал все что мог, дальше без меня!

– Джанги, извини что разбудил, но рано тебе на отдых уходить, – вкрадчиво начинает президент. Явно какую-то каверзу готовит.

– Да хотя бы в отпуск, – потягиваюсь, благо видео не включено. – Как голосование прошло?

– Всего шесть голосов против. Причем, что странно, все шесть европейские страны. Зато за твою кандидатуру проголосовали единогласно.

– В каком смысле за мою кандидатуру? – не врубаюсь я. Не проснулся еще что-ли…

– Тебя избрали одним из представителей Земли в Совет.

– Чего???

– А кто лучше тебя сможет защитить наши интересы? Ты знаешь язык, обычаи, возможности. По сути, только на тебя и надежда. Гражданство у тебя российское, так что полное право представлять Землю у тебя есть.

– Но…, – растерялся я. – Есть ограничения по возрасту. Пока я несовершеннолетний, меня не могут избирать в органы власти.

– Думаю, в данном случае сделают исключение, – смеется президент. – Точнее уже сделали: мы сообщили о наших представителях и никаких возражений не последовало. Сообщили только, что через два дня вы отправляетесь на…, не выговоришь как эта планета называется…

– Тшеасли, – автоматически подсказываю. Туда перебрался Совет с эвакуируемой Лиции.

– Во-во, примерно так. Так что собирайся, с собой можешь взять троих сотрудников. Подберешь сам или помочь?

– Подберу.

Жесть. Я вообще не думал, что покину Землю, причем так быстро. Сижу офигевший.

– Возьми меня с собой! – Родик, как и Данька, слышал весь разговор.

– В качестве кого? Хотя…. Есть у меня одна мысль.

Отправлюсь сейчас в посольство. Пообщаюсь с Кимри. Предложу взять сразу с собой пару сотен студентов для учебы. Родик правда еще школу не окончил, но что-то и для него придумаем. Всё же и мне веселей будет, только маму Таню убедить еще нужно. А в качестве сотрудников возьму Марину, Жанну и Сергея. Испытанные товарищи. А что, действительно, теперь у меня появилась возможность побороться за Землю на другом уровне! И возможность показать всему Содружеству красоту современной Земли. Буду сражаться не только за сохранение природы на Земле, но и восстановление её на остальных планетах. И с Вайди я еще разберусь, он мне ответит за свои подлые замыслы! Он-то висит, в отличие от меня, на рейтинге избирателей, а опустить его до нужного уровня я легко смогу. Ну, держитесь старички в Совете, такого сюрприза вы точно не ждали!

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Эпилог