Он сидел у догорающего костра на берегу огромного озера и любовался утками, жарившимися на вертеле. В дрожащем жарком мареве они уже стали золотисто-коричневыми. У самого берега слегка покачивались на волнах резиновые манки, привязанные к колышку, почти незаметному в иле, а чуть подальше, где из воды торчали сухие стебли осоки, плавали живые утки. Они спокойно скользили по озерной глади, освещенной вечерним солнцем.
Из юрты вышла Маша.