КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Белая птица свободы [Светлана Александрова] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Светлана Александрова Белая птица свободы

Встреча

Пуля просвистела буквально в сантиметре. Краем глаза я успел заметить, как она врезалась в асфальт совсем рядом со мной. Да, похоже, шутить никто не собирается. Да и зачем, если можно легко и быстро поставить точку – выстрелом снайпера или каким-то другим способом… Но кто же хочет меня убить? И за что?

Меня спасло просто чудо. Идя по улице, я вдруг засмотрелся на голубое небо, еще доступное взгляду посреди городского пейзажа с его высоченными многоэтажками. Мое внимание привлекла необычная форма облака, безмятежно плывущего в вышине: оно напоминало стройную девушку с длинными волосами. Засмотревшись на облако, я на миг словно выпал из реальности. Улица, заполненная автомобилями, яркие витрины магазинов, прохожие, торопящиеся по своим делам – все вдруг исчезло, растворилось. И я остался наедине с этим странным небесным силуэтом…

– Ой! Вы что, по сторонам не смотрите? – сердитый голос мгновенно вернул меня к действительности. Засмотревшись на небо, я нечаянно столкнулся с идущей навстречу девушкой, и сам отлетел в сторону. Как ни удивительно, эта стройная девушка с длинными каштановыми волосами напоминала образ, который нарисовали мне причудливые облака…

– Простите! – смущенно воскликнул я. И именно в этот момент услышал странный свист, а потом увидел, как пуля врезалась в асфальт возле моих ног…

– Сюда, скорее! – Я бросился на землю, увлекая за собой девушку.

– Что с вами? Что случилось? Да отпустите меня, в конце концов!

Девушка пыталась вырваться, но я крепко держал ее руку.

– Не бойтесь, я не причиню вам зла! Честное слово! Я вам потом все объясню, а сейчас доверьтесь мне! Пожалуйста!

Видимо, я произнес это с большим жаром в голосе, потому что девушка неожиданно повиновалась мне, хотя в ее больших и ясных голубых глазах отражались испуг и недоумение.

Я вскочил, но почувствовал резкую боль. Похоже, падая, я подвернул ногу. Но было не до того, чтобы обращать на это внимание. В который раз мысленно обругав себя за то, что до сих пор не научился лечить себя и других, я, превозмогая боль и прихрамывая, бросился бежать.

Я метнулся в подворотню, увлекая за собой девушку. Еще поворот, еще… Петляя по переулкам, стремясь запутать следы и сбить с толку возможных преследователей, я задавал себе вопрос: «Кто же это преследует меня? И зачем? Почему меня хотят убить?»

Ну все, кажется, можно немного передохнуть…Убедившись, что погони за нами нет, мы остановились, тяжело дыша, и посмотрели друг на друга. Боль в ноге снова напомнила о себе. Я почувствовал, что больше не могу бежать. Нужно передохнуть хоть немного. Я огляделся по сторонам: мы стояли возле какого-то маленького кафе, затерявшегося в переулках большого города.

– Идем! – решительно сказал я и, даже не спрашивая согласия девушки, за руку потащил ее внутрь.

Кафе встретило нас тишиной и полумраком. Заметив столик в самом темном углу, мы направились туда.

– Что будем заказывать?

Я вздрогнул от неожиданности. Унылая фигура официантки возникла у столика так внезапно, как привидение. Ну что за мысли у меня в голове! Хотя после сегодняшнего происшествия это неудивительно…

– Кофе? – сказал я, бросив вопросительный взгляд на девушку. Она, ничего не говоря, пожала плечами. – Значит, два кофе.

Официантка помрачнела еще больше, но оставила нас в покое.

Все еще восстанавливая дыхание, я пытался собраться с мыслями. Но они хаотично проносились в моем усталом мозгу, терзая меня и не принося ни облегчения, ни ясного решения.

– Как вас зовут? – наконец обратился я к девушке, прерывая молчание.

Она смотрела на меня нерешительно и ничего не отвечала.

– Не бойтесь. Я совсем не страшный. Просто, похоже, попал в переделку. И случилось так, что вы сегодня спасли мне жизнь. Вот как бывает… Иногда тебя спасает совершенно незнакомый человек, случайный прохожий…

Девушка слушала меня очень серьезно. Некоторое время она продолжала смотреть мне в глаза, словно стараясь разглядеть в них мою душу. Повинуясь внезапному порыву, я взял ее за руки. К моему удивления, она не отняла их. Мы сидели, взявшись за руки и глядя друг другу в глаза. И я вдруг понял, что никогда не видел таких ясных голубых глаз, в которых отражалась такая же чистая и мудрая душа… Взгляд девушки потеплел, она, наконец, улыбнулась и сказала:

– Меня зовут Инга.

– Дан.

– Дан?..– переспросила девушка.

– Богдан. Но друзья для краткости называют меня Даном.

– Понятно. Странно…– продолжила она. – Я вижу вас впервые, а мне кажется, что мы давно знакомы. Словно мы уже где-то встречались… Впрочем, – тряхнула она головой, словно пытаясь отогнать какое-то наваждение, – наверное, мне это кажется…

– Ваш кофе.

Мрачный голос официантки снова заставил меня вздрогнуть. Увлеченные разговором, мы и не заметили, как ее унылый силуэт незаметно вынырнул из полумрака.

Дождавшись, пока официантка уйдет, Инга нетерпеливо спросила:

– Дан, расскажите, что с вами случилось? Кто хотел вас убить? И почему?

Я покачал головой. Хотел бы я и сам найти ответ на эти вопросы! Как объяснить девушке то, что я и сам пока не понимал? И можно ли вообще рассказывать даже то, что я знаю? Могу ли я ей доверять? Трудно сказать… Придется просто довериться своей интуиции.

– Знаете, Инга, эти вопросы легче задавать, чем отвечать на них. Наверное, вы мне не поверите, но я и сам этого не знаю. Я до сегодняшнего дня не подозревал, что меня хотят убить. Что следят – знал. Но не знал, почему. И сейчас не знаю.

Конечно, у меня было подозрение, что ищут меня из-за моих исследований. «Исследования» – это, наверное, очень громкое слово для обозначения того, чем я занимаюсь. Хотя, кто знает…

Инга внимательно слушала меня и молчала. Но в ее глазах ясно читались проблески недоверия. Ну конечно, как можно в это поверить! Я вполне отдавал себе отчет в том, что ситуация кажется совершенно неправдоподобной. Чтобы в центре города, среди бела дня снайпер стрелял в человека без особой причины! Глупости. Такого не бывает. И это очевидно всем, даже красивым девушкам с ясными голубыми глазами.

– Я вижу, вы мне не верите…

– Откровенно говоря… – с сомнением в голосе сказала Инга, подбирая слова, – ну согласитесь, в это довольно трудно поверить. Разве что это какая-то ошибка… Это возможно, как вы думаете?

Я усмехнулся.

– Вы думаете, киллеру дали мою фотографию по ошибке? Или я просто похож на кого-то другого?

Я снова вздохнул, словно говоря: это слишком хорошо, чтобы в это можно было поверить.

– В таком случае, я думаю, вы знаете причину, – уверенно произнесла Инга. – Иначе вы уверяли бы меня, да и себя тоже, что это какая-то ошибка, недоразумение. А раз знаете, что не ошибка, значит, и причину знаете. Во всяком случае, догадываетесь. Правда?

Я молчал, не зная, что ответить. Конечно, я догадывался. Но не рассказывать же первой встреченной, хотя и очень красивой, и даже спасшей мне жизнь, девушке о… О чем? Мысли, события, воспоминания прокручивались у меня в голове, как кадры кинофильма.

Книги, поиски, встречи, разговоры, эксперименты… Из них я извлекал драгоценные жемчужины того знания, которое искал. Знания, которое влекло меня к себе все сильнее и сильнее. И которое, скорее всего, и было причиной того, что кто-то начал меня преследовать. Но почему? Что такого страшного в моих поисках? Ведь на свете много ученых и просто любознательных людей, которые занимаются различными исследованиями, но при этом вовсе не становятся объектами жестокой охоты. Правда, не все они ищут Белую Дверь…

Я тряхнул головой, пытаясь отогнать поток налетевших мыслей. Нет, сейчас не время заниматься анализом происходящего. Не до того. И не время просиживать в кафе с девушкой, пусть даже самой очаровательной на свете. Мне надо идти. Встретиться с Владом, попытаться выяснить, что произошло и принять какие-то меры. Нельзя терять ни минуты!

Но эти здравые мысли почему-то не оказали на меня никакого действия. Я, как завороженный, продолжал сидеть и смотреть на девушку, не в силах прервать неожиданное свидание. Я пытался о чем-то говорить, но разговор не клеился. Возможно, потому, что мои мысли крутились вокруг сегодняшнего происшествия… Но время шло неумолимо и, нехотя взглянув на часы, я наконец с сожалением сказал:

– Инга, мне нужно идти. Идемте, я провожу вас.

Я расплатился, и мы вышли из кафе. Солнце клонилось к закату, и облака сияли пронзительным малиновым цветом. Я радовался тому, что уже вечер, и в темноте моим преследователям будет труднее найти меня. Впрочем, я понимал, что вряд ли могу считать себя в безопасности. Особенно после того, что случилось сегодня. Уж если они решили меня убить, что помешает им повторить попытку? Мда, мысль не слишком утешительная. Остается только надеяться, что им не удастся достичь своей черной цели…

– Почему вы молчите? – робко спросила Инга. Ее голос вывел меня из забытья и вернул к действительности.

– Простите, Инга. Немного задумался, – спохватился я.

– О том, что случилось сегодня?

– Да, – ответил я после некоторого колебания. – Только не подумайте, что я какой-нибудь преступник.

Я усмехнулся. И действительно, ведь Инга вполне могла бы решить, что раз меня преследуют, значит, я не в ладах с законом. Ведь очень часто таким образом людей убивают из-за бандитских разборок.

– Я и не думаю. Вы не похожи на преступника. Или на бандита.

– А на криминального авторитета? – спросил я с интересом.

– И не надейтесь. Какой вы авторитет! – С улыбкой сказала Инга.

– Ну вот, – разочарованно протянул я. – Лишили меня последнего авторитета в собственных глазах…

– Ну, извините. Но чего нет, того нет.

– Так… Ну а на кого же я все-таки похож? – задал я провокационный вопрос.

Инга остановилась и сделала вид, что внимательно изучает мою внешность. Она глядела на меня искоса, наклонив голову, и нарочито разглядывала с головы до ног.

– Так… Волосы темные, глаза карие, рост средний… Что еще… Хм… Особых примет нет, – заключила она, бросив на меня лукавый взгляд.

– Да, что-то не густо у следствия с приметами!

Так, болтая всякие глупости, мы шли по городу, и, казалось, вовсе не спешили расставаться. Но, как известно, все хорошее заканчивается быстро. Как я ни старался оттянуть этот момент, но он наступил.

– Пришли, – сказала Инга. – Вот мой дом.

– Не хочется с вами расставаться, Инга, – со вздохом проговорил я, – но ничего не поделаешь. Мне пора. Спасибо, что спасли мне жизнь…

Понимая, что последняя фраза прозвучала глупо, я немного смутился.

– Мы еще встретимся? – нерешительно спросила Инга после небольшой паузы.

– Не знаю.

Я помолчал, собираясь с мыслями. Мне понравилась эта симпатичная девушка. Несмотря на то, что мы были знакомы всего несколько часов, у меня появилось странное ощущение, что я знаю ее всю жизнь. Но… Но сейчас все мои мысли были об одном: за мной охотятся, меня хотят убить и неизвестно, что ждет меня завтра. Сейчас не время для встреч и свиданий. Похоже, ситуация слишком серьезная, и нельзя вести себя легкомысленно.

– Простите, Инга, – продолжил я, – но, боюсь, что у меня сейчас не самый безоблачный период в жизни. Да вы и сами видите… Если бы не вы… Поэтому я не хочу подвергать опасности еще и вашу жизнь. Понимаете?

Инга внимательно посмотрела на меня.

– Скажите, Дан, это единственная причина? – спросила она, опустив глаза.

– Единственная. Если бы меня не преследовали, поверьте, все было бы иначе…

Инга улыбнулась и, как мне показалось, вздохнула с облегчением. Но тень беспокойства снова омрачила ее лицо.

– Но если вы сейчас вот так просто уйдете, мы же можем никогда больше не встретиться! По крайней мере, оставьте мне свой телефон! Или запишите мой! Что в этом может быть опасного?

– Эх, Инга, вы просто не понимаете, что происходит, – ответил я, качая головой. – А если бы понимали, что бежали бы от меня, как от огня!

И, почувствовав, что сейчас не выдержу и все-таки обменяюсь с Ингой телефонами, я быстро заключил:

– Все, Инга, давайте прощаться. Мне пора. Поверьте, я поступаю правильно. Не заставляйте меня совершить ошибку. Я не имею на это права. Прощайте… Когда я улажу свои дела, то постараюсь найти вас! В конце концов, я знаю, где вы живете…

– Я всего лишь снимаю квартиру, в том-то и дело, – грустно проговорила Инга. – И, скорее всего, скоро съеду отсюда. Хозяин уже предупредил меня, чтобы я искала другое жилье… Ну хотя бы адрес электронной почты!

Но я был непреклонен.

– Нет. Я же сказал, что найду вас. Где бы вы ни были.

– Как? – с отчаянием воскликнула Инга.

– Это уже предоставьте мне. Раз говорю, значит, знаю, как.

Видимо, я произнес это очень серьезно и убедительно, потому что Инга посмотрела на меня с уважением и перестала спорить.

– Что ж, хорошо. Тогда до свидания.

– До свидания, Инга.

Бросив на меня прощальный взгляд, Инга повернулась и пошла к дому. Я подождал, пока она скрылась за дверью подъезда, огляделся по сторонам и, убедившись, что ничего подозрительного нет, пошел дворами между домов.

…Я не заметил, что Инга вышла из подъезда и последовала за мной.

Влад

Дорога заняла у меня около часа. Домой я добрался только около 12 ночи. Прежде чем подойти к своему подъезду, я посмотрел по сторонам. Никого. Возле дома, как всегда, стояли припаркованные машины, а на пустыре лаяли бездомные собаки. Так что «хвоста» за мной вроде бы не было. Немного успокоившись, я вошел в подъезд…

…Я не видел, как опустилось стекло одной из машин, стоящих у подъезда…

– Сфотографировал его?

– Да.

– Покажи. Отлично, можно ехать…. Нет! Стой, стой!

– Что еще?

– Смотри, что это за барышня? А ну давай, и ее тоже сними на всякий случай…Покажи…Нормально.

– А за ней что, тоже приказано следить?

– Да нет, я в первый раз ее вижу. Но мне кажется, что она идет за ним… Посмотри, как она по сторонам оглядывается… Это явно неспроста.

– Хм… Странно… Она что, тоже за ним следит? Может, это параллельная группа работает?

– Кто его знает… Все может быть. Главное, мы ее сняли, а там пусть разбираются…

***

…Я вошел в квартиру и прислушался: тишина. Включил свет. Зашел в кухню – никого. В гостиную – тоже никого. Совсем уж было успокоившись, я открыл дверь в кабинет и включил свет…В кресле неподвижно, спиной ко мне сидел человек! От неожиданности я замер на месте, но тут крутящееся кресло развернулось – и я узнал своего друга.

– Влад! – с облегчением воскликнул я. – Фу, черт, ты меня почти напугал…Что ты тут вообще делаешь? И в такое время?

– Да вот зашел к тебе в гости, – с усмешкой ответил Влад.

Я посмотрел на часы.

– В 12 ночи? Мне кажется, что для гостей это несколько поздновато… И как ты вообще попал в мою квартиру? У тебя же нет ключа! – недоуменно воскликнул я.

– Дан, твоя рассеянность мне хорошо известна. Я столько раз наблюдал, как ты выходил из квартиры, забывая закрыть ее на ключ! – Качая головой, сказал Владислав. – Я звонил, но ты не открывал. Тогда я догадался толкнуть дверь и, как оказалось, он опять была незаперта…

– Ну, хоть с этим все понятно. Теперь разобраться бы с остальным…

Видимо, все пережитое за день дало о себе знать. Я без сил опустился на стул и обхватил голову руками.

– Ничего, и с остальным разберемся, – ответил Влад и вдруг, внимательно посмотрев на меня, добавил: – Ты что, ногу подвернул?

– Да.

– Ну, давай, полечу. А заодно посмотрю, что там стряслось.

Влад усадил меня перед собой и сказал закрыть глаза. И вскоре я почувствовал, что исчезла боль, которая до этого сидела в ноге, как заноза. После этого Влад стал водить руками над моей головой, снимая информацию. Он называет это словом «смотреть». Сам он в это время глядит куда-то в пространство расфокусированным взглядом, словно видит что-то, но не здесь, а где-то далеко…

– Кто эта девушка? – внезапно спросил он.

– А, девушка… Ты знаешь, она удивительная …такая симпатичная… у нее ясные голубые глаза…Таких глаз нет больше ни у кого на свете! И она спасла мне жизнь! Представляешь? – оживился я, открывая глаза.

– Я еще не разрешал тебе открывать глаза! – строго сказал Владислав.

– Хорошо, хорошо … – недовольно сказал я, снова закрывая глаза.

Когда Влад занимается лечением, он становится очень властным и требует полного послушания. Меня это ужасно раздражает, но приходится делать то, что он говорит.

Вообще-то я замечал, что таким качеством обладают даже врачи районной поликлиники. Они почему-то считают себя какими-то высшими существами, и требуют, чтобы все остальные беспрекословно выполняли все их указания и предписания…

– То, что она спасла тебе жизнь, я и так вижу, – продолжил Влад. – Я тебя не об этом спрашивал. Я спросил: кто она?

Я понимал: ссориться нам сейчас ни к чему. Поэтому постарался подавить в себе раздражение, вызванное тоном Влада, и сосредоточиться на его вопросе. Однако вопрос поставил меня в тупик. Мне не хотелось опять попасть впросак, но я не знал, что ответить. Какого, черт возьми, ответа он от меня ждет?

– Не спеши отвечать, – словно прочитал мои мысли Влад. – Подумай… вернее, загляни внутрь себя…глубоко…и постарайся найти ответ… ну, что?

– Влад, ну ты же знаешь, что я еще пока не умею «смотреть», как ты! – с глухим раздражением проговорил я.

– Знаю. А все это – твоя лень. Ты давно уже мог бы научиться! Но тебе все не до того… Никак не можешь понять, как это важно, просто необходимо тебе! Для того, чтобы «смотреть», тебе всегда нужен я. А ведь мог бы это легко делать сам! Да и не всегда я буду рядом…

Черт возьми, это уже переходит всякие границы! Как же он любит поучать! Я открыл рот, чтобы очень резко ответить Владу, но внезапно остановился. От последних слов Влада повеяло чем-то смутным, беспокойным… Не определив причины этого ощущения, я постарался поскорее от него избавиться. Сделав глубокий вдох, чтобы подавить в себе раздражение и успокоиться, я медленно и размеренно произнес:

– Влад, я просто не понимаю, чего ты от меня хочешь.

– Я хочу, чтобы ты заглянул глубоко внутрь себя… и нашел ответ на мой вопрос, – тоже более спокойно ответил Влад.

– Но ты же знаешь, что я не умею!

– Сумеешь…

– Влад, ну ты же сам, наверное, видишь! Так зачем меня заставляешь? Ведь ты знаешь ответ, правда? Так скажи, а не мучай меня! Я даже толком не понимаю, о чем ты меня спрашиваешь! – Влад все-таки сумел меня рассердить.

– Успокойся и помолчи, – терпеливо произнес Влад, не реагируя на мое раздражение. – Просто слушай меня…доверься мне, не сопротивляйся… просто делай то, что я тебе говорю…Время пришло… и ты найдешь ответ… он там есть, не сомневайся… просто найди его…Расслабься…выбрось из головы все мысли…не думай ни о чем…Я сказал, ни о чем! Даже об этой девушке… вообще ни о чем… Нет ничего… только пустота и темнота…Ничего…абсолютно ничего…все растворилось, исчезло…

…Все исчезло, растворилось… я еще слышал откуда-то издалека тихий голос Влада, но он тоже постепенно растворялся…наконец, последние его отзвуки унесло легкое дуновение воздуха….

… И я остался один … в полной тишине, темноте и пустоте…. Исчезло все…Больше нет никого и ничего…Ни пространства, ни времени…

Полет сокола

Я долго сидел в абсолютной темноте. Наконец я привык к этому состоянию полной пустоты, и даже мои глаза привыкли к темноте. Казалось, я уже примирился с тем, что вечно буду сидеть вот так, при полном отсутствии чего бы то ни было… Нет ничего … ни впереди, ни сзади…нигде… Нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего… Я растворился в этой темноте и стал ею… Я – это только пустота и темнота…

И когда я почувствовал, что меня больше нет, что я исчез, растаял, я вдруг увидел …или ощутил… что? Я еще не мог этого ни разглядеть, ни понять. Словно забрезжило что-то…даже не знаю, где…то ли снаружи, то ли внутри меня… Не отдавая себе отчета в происходящем, полностью потеряв ориентацию, я инстинктивно двинулся навстречу этому еле заметному свету.

Не знаю, долго ли я шел – я полностью потерял ощущение и времени, и пространства. Я даже не понимал, иду я или лечу – а просто ощущал себя маленькой точкой в темноте… И эта еле заметная белая точка неведомо как двигалась в темноте… Постепенно я стал различать какие-то нечеткие силуэты, и картина понемногу прояснялась. Я оказался над дорогой, ведущей через лес к городу с высокими стенами и башнями, который стоял на горе. И я парил над землей! Внезапно я осознал себя соколом, летящим высоко в небе. Не знаю, был ли я им на самом деле … просто в тот момент мне хотелось лететь, и я летел!

Долетев до города, я увидел в самом центре большую площадь, заполненную людьми. Сложив крылья, я сел на одну из башен, чтобы получше разглядеть происходящее. Судя по количеству народа, в городе отмечался какой-то праздник. Но, как ни странно, люди не веселились. Они чего-то ждали, а их лица были хмуры. Я пригляделся – и увидел, что в центре площади стоит столб, а люди в черных одеждах снуют вокруг него, обкладывая вязанками хвороста. Черт возьми, похоже, тут хотят кого-то сжечь?! Я почувствовал, как у меня похолодело внутри. Стоило ли совершать такое долгое и трудное путешествие, чтобы увидеть ужасное зрелище? В какой-то момент у меня возникло желание улететь отсюда подальше, но… что-то меня остановило. Я почувствовал, что словно застыл, и не могу сдвинуться с места.

В это время приготовления на площади закончились, всякая суета прекратилась и воцарилась напряженная, гнетущая тишина. Огромная толпа народу, до этого галдевшая на все лады, вдруг притихла. Мне стало не по себе. Я всем своим существом ощущал ужас, разлившийся кругом. Даже утреннее небо, прежде чистое и безоблачное, неожиданно затянулось серыми угрюмыми облаками. Но внезапно эту пугающую тишину прорезали пронзительные крики в толпе:

– Ведут! Ведут!

Я увидел, как открылись ворота, и толпа расступилась, пропуская к месту казни человека в белой рубахе. Его вели стражники, вооруженные до зубов. Присмотревшись, я заметил также, что вооруженные люди со всех сторон оцепили площадь. Сколько предосторожностей из-за одного безоружного человека! Неужели он так опасен? Кто он? За что его собираются казнить?

Эти вопросы мучили меня, не давая покоя. Но я вдруг почувствовал, что найду все ответы, если увижу лицо этого человека. Я напряженно всматривался, но не мог разглядеть его черты. Слишком далеко…. Нужно приблизиться…. Незаметно для себя я покинул свое место на башне и, планируя в воздухе, стал опускаться ниже, поближе к узнику… еще ближе… еще…

И вот я уже достаточно близко, что рассмотреть… Но как только я увидел его лицо, мне показалось, что меня поразило молнией! Словно стрела пронзила грудь летящего сокола – в человеке, приговоренном к смерти, я узнал СЕБЯ! И в этот момент произошло нечтоо необъяснимое – я перестал быть соколом, парящим над землей, и соединился с душой узника! Я стал им, потому что я и был им на самом деле…

Недолгое время моей свободы закончилось – я снова очутился в человеческом теле. Впервые я ощутил это состояние как оковы, как тюрьму. Тело, которое не дает свободно взлететь над землей…не позволяет путешествовать сквозь время и пространство, куда захочется… Делает пленником, заложником людей, общества, его законов… И по какому-то из этих законов меня сейчас сожгут. Я был в отчаянии. Это несправедливо! Какое ужасное преступление – лишать человека жизни. Такого живого человека…Которому хочется жить и дышать… просто жить и дышать… Неужели это так много? Неужели это кому-то мешает?!

Охваченный этими отчаянными мыслями, я медленно продвигался к эшафоту сквозь расступавшуюся толпу. Постепенно сливаясь с душой хозяина тела, я начинал осознавать происходящее. Это было, как загрузка компьютера…

Меня обвинили в колдовстве и приговорили к сожжению на костре по доносу одного из жителей города. Он заявил, что видел меня в лесу, когда я собирал травы и разговаривал с деревьями и цветами. И обвинил в том, что я колдун, что я наслал бурю на город и вызвал град, который побил посевы на поле. Суд был скорым – все решили, что виноват я, потому что надо же было найти виноватого. Тогда недовольство нищего народа выплеснется не на правителей, а на человека, которого объявили пособником дьявола…

– Ведьмак! Ведьмак! – неслось со всех сторон. – Смерть колдуну! На костер! Сжечь его!

Я повернулся в сторону кричавших. Одним из них был торговец, дочку которого я вылечил травами прошлой зимой. Если бы не я, она бы умерла. Никто уже не верил в то, что ей удастся выжить. Я остановился и пристально посмотрел торговцу в глаза. Встретив мой взгляд, он мгновенно замолчал и отвел глаза в сторону… Но стражник больно ударил меня в спину, заставляя продолжать движение.

Нет, я не колдун. Я просто травник. Да, я собирал травы и разговаривал с деревьями и цветами. Еще я разговаривал с Солнцем и Ветром. Я разговаривал вообще со всем сущим на Земле. Да и как можно не общаться с живыми сущностями? Я же не немой… И они мне отвечали. Я спрашивал у них обо всем и получал ответы. И был уверен, что поступаю правильно. Потому что я чувствовал родство со всем, что меня окружает. Как же это может быть преступлением?

Я никому не делал зла. Наоборот, старался помочь, как мог. Но иногда в глазах вылеченных людей я читал нечто такое, что смущало меня – страх и ненависть к неведомому. И зависть, потому что у них не было такого дара, как у меня. Хотя я не считал, что обладаю каким-то особым даром. Я думал, что это доступно любому человеку. Разве это так трудно – разговаривать со всем живым на Земле?..

Я полностью ощущал, теперь уже свое, тело. Раньше я был слишком потрясен тем, что произошло, чтобы обращать внимание на боль. Но сейчас… Я почувствовал, что все мое тело ноет от боли. Взглянув на руки, я увидел кровоподтеки и ожоги. Похоже, меня пытали… Наверное, стараясь выбить признание в колдовстве. В памяти сразу всплыла картина темного подземелья… Я стою, привязанный к столбу, и чувствую, как словно огнем обжигает тело… еще и еще…

– Тебя обвиняют в колдовстве. Ты признаешь это?

Неприятный голос принадлежит высокому человеку. У него правильные черты лица, нос с горбинкой и длинные черные волосы. Его можно было бы назвать красивым, если бы не пронзительный взгляд исподлобья, от которого пробирает дрожь… В этих черных, глубоко посаженных глазах я не вижу ни малейшей жалости и сострадания. На тонких губах змеится злорадная усмешка, а острый взгляд вонзается в меня, словно кинжал, усиливая и без того невыносимую боль.

– Что молчишь, ведьмак? Ничего, я заставлю тебя заговорить! – И он кивнул палачу: – Продолжай!..

И мучения возобновились… Бессмысленные вопросы едва проникают в мое затуманенное сознание. Я не отвечаю на них, потому что на них нет ответов. Только мои крики боли и отчаяния звучат страшной музыкой в этом подземелье, которое услужливо подхватывает их гулким эхом. Боль заполняет все мое существо, и я постепенно теряю сознание…

Но так просто отделаться от мучителей мне не удается. Все тот же высокий черноволосый человек приказывает вылить на меня ведро холодной воды, чтобы привести в чувство. И все начинается сначала. Это повторяется снова и снова, с каждым разом мое сознание все больше темнеет и кажется, что конец уже близок. Я больше не боюсь его и жду, как избавления, но жизнь не спешит покидать мое истерзанное тело…

Но все это было вчера. А сегодня меня ждет последнее испытание… И потом мои мучения, наконец, закончатся. Я поднял голову к небу, но оно укрылось беспросветными тучами и не предвещало мне ничего хорошего, словно отнимая надежду – в последний раз увидеть его голубую чистоту, а потом взлететь в него белой птицей души, наконец вырвавшейся на свободу!

– Привязывай его! Покрепче вяжи! А то этот ведьмак еще вырвется! – Хриплый голос стражника заставил меня вздрогнуть.

– Не вырвется! – со смехом отозвался второй стражник. – Веревка крепкая! Эй ты, колдун! А ну попробуй веревку расколдовать! Ха-ха-ха! Что, не можешь? Кишка тонка?

И оба стражника залились отвратительным смехом. Бранясь и насмехаясь, они деловито привязывали меня к столбу, стараясь изо всех сил. Наверное, за успешно проведенное сожжение колдуна им пообещали хорошую награду. Жесткая веревка безжалостно врезается в мое тело, измученное пытками. И я еле сдерживаюсь, чтобы не застонать…

– Злой колдун! Злой колдун! Тебя сожгут сегодня, злой колдун!

Я повернул голову и увидел местного сумасшедшего, который деловито подкладывал сухие ветки поближе к моим ногам. Он смеялся и радовался, как ребенок, который занимается самым приятным делом на свете.

– Тебя сожгут, и я соберу твой пепел! – кричал сумасшедший, приплясывая вокруг столба. – А потом я продам его ведьме! Он нужен ей для приготовления снадобья для меня! Она вылечит меня, а потом ее тоже сожгут! Потому что всех ведьм и колдунов нужно сжигать! Сжигать!

У меня сжалось сердце. Я посмотрел на толпу, и внезапно мне показалось, что вся она состоит из таких же сумасшедших, как он…Что в ней нет ни одного здравомыслящего. Иначе разве они не протестовали бы против сожжения живого человека? Да еще такого, который умеет лечить? Кто же будет их лечить, если они сожгут всех нас? И после этого они не сумасшедшие? Они думают, что оскорбляют меня, называя ведьмаком, совсем забыв, что означает это слово. Просто я «ведаю» немного больше, чем они…

Ну, вот и все. Я стою, крепко привязанный к столбу. Вокруг куча дров и вязанок хвороста, а рядом стоит палач с факелом в руках, и толстый боярин, руководящий казнью. Все готово, осталось только поджечь факелом хворост. Палач бросил вопросительный взгляд на боярина:

– Ну что, начинать?

У меня застучало в висках, и сердце гулко заколотилось в груди. Неужели все кончено?!

Боярин кивнул палачу. Тот уже собрался выполнить свою работу, как вдруг…

– Князь! Князь едет! – прокатилось по толпе.

И рука с факелом, уже протянутая к хворосту, замерла на полпути.

В глазах толстого боярина отразилась досада. Он явно хотел разделаться со мной, не дожидаясь приезда правителя.

Князь подъехал на белом коне в окружении свиты. Поднявшись на высокую галерею, он занял свое место. Я всматривался в лицо князя и его придворных, и внезапно увидел среди них высокого черноволосого человека, который вчера допрашивал меня…

Рядом с князем сидит девушка, но я не вижу ее лица, потому что оно закрыто темной вуалью. Но я остро ощущаю, что знаю ее…И в этот момент больше всего на свете мне хочется увидеть ее лицо! Не знаю почему, но я забыл о том, что мне предстоит казнь, забыл обо всем. Я страстно желал одного – чтобы она сняла вуаль! Конечно, это были мысли безумца… Разве за пять минут до смерти может иметь значение, как выглядит какая-то девушка?.. Еще несколько мгновений, и я взлечу в небо пылающими искрами! Так какая мне разница?

Князь встал и поднял руку, призывая толпу к тишине.

– Зачитайте приговор, Унгерд, – властно сказал он высокому человеку, – все должно быть по закону.

Тот поклонился, развернул свиток и начал зачитывать приговор.

– За сговор с дьяволом… за колдовские действия…за нанесенный городу вред… – Голос Унгерда звучит зловеще, и я почти чувствую кожей обжигающий взгляд, который он время от времени бросает на меня. Беспощадный взгляд человека, который вчера хладнокровно наблюдал за моими мучениями…

Не слушая слов приговора, я продолжаю пристально смотреть на девушку, сидящую рядом с князем, словно в ней заключается все мое спасение…

– …приговаривается к сожжению на костре.

Унгерд закончил чтение приговора и отошел в сторону. Князь снова встал и поднял руку, чтобы подать сигнал к казни.

– Подождите! Великий князь! А как же женское право? – внезапно раздался в толпе громкий мужской голос, который показался мне удивительно знакомым.

По толпе прокатился ропот. Все начали говорить и кричать одновременно – одни против, а другие в поддержку произнесенных слов.

– Женское право! Женское право! – повторяло многоголосое эхо.

Люди расступились, пропуская широкоплечего светловолосого человека. Он вышел вперед и остановился прямо перед княжеской галереей. И я узнал его – это был мой лучший друг Владислав!

– Великий князь, – поклонившись, сказал он с достоинством, – мы должны уважать обычаи предков. А по древнему обычаю человека, приговоренного к казни, может спасти женщина, которая его любит и пожелает связать с ним свою жизнь.

– Нельзя спасать колдунов! – Злобно закричал толстый боярин, стоящий рядом со мной.

– Древний обычай исключений не предусматривает, уважаемый Рагнар! – Тонко улыбнувшись, возразил Владислав.

Толпа гудела – мнения разделились. Одни кричали – «Сжечь!», а другие – «Уважать древний обычай!». Князь жестом снова призвал собравшихся успокоиться.

– Мы свято чтим обычаи предков, – начал князь.  – Поэтому объявляем: если найдется женщина, которая сейчас выйдет и скажет перед всем народом, что она любит этого колдуна и согласна выйти за него замуж, то преступник будет помилован! Но предупреждаю, – тут в голосе князя зазвучала угроза, – такое помилование возможно только один раз. От повторного обвинения в колдовстве преступника уже ничто не спасет. Так что пусть женщины хорошо подумают, прежде чем решаться на этот рискованный шаг… Но, – тут князь возвысил голос, – если преступник откажется от предложения женщины, он будет немедленно казнен!

Толпа снова загалдела. Все с любопытством оглядывались по сторонам, пытаясь угадать: найдется ли такая женщина? Я равнодушно скользил взглядом по толпе… Хотел ли я, чтобы меня спасли? Конечно, да. Я хотел жить, хотел отчаянно, всеми фибрами души. Я так любил жизнь! И так остро ощущал ее в каждом проявлении! Я чувствовал усилия травинки, упорно пробивающейся навстречу солнцу, радость птиц, песнями встречающих весну, и свободный полет ветра. Я умел сливаться с ними душой, и это было ни с чем не сравнимое счастье!

Но хотел ли я, чтобы меня спасли такой ценой? Я представил себе какую-нибудь некрасивую старую деву или старуху-вдову, которая решит воспользоваться последним шансом и рискнет связать жизнь с ведьмаком. И поежился… нет, только не это…От ужаса, что сейчас меня заберет в свое жилище какая-нибудь уродина, я закрыл глаза. Нет, лучше смерть… Эх, Влад, Влад… Спасибо, что хочешь меня спасти, но…

Но что это? Крики в толпе достигли такого уровня, что я встрепенулся и поднял голову… и не поверил своим глазам! Девушка, та самая девушка, которая сидела рядом с князем, встала со своего места и спустилась на площадь. Князь хотел удержать ее, но она вырвалась. Унгерд тоже попытался встать у нее на пути, но она решительно отстранила его. Она направилась прямо ко мне, и толпа уважительно расступалась, давая ей дорогу. Девушка шла медленно, с достоинством, походкой королевы, и каждый ее шаг эхом отдавался в моем сердце… Я знал, что это шаги моей судьбы.

– Одумайся! Что ты делаешь?! – прошипел боярин Рагнар, пытаясь остановить ее.

Но, посмотрев ему прямо в глаза, она твердо сказала:

– Пропустите меня.

Девушка приблизилась к эшафоту и, поднявшись по ступеням, остановилась прямо передо мной и подняла вуаль… Длинные волнистые каштановые волосы и ясные, глубокие голубые глаза! Образ, который я всегда носил в своем сердце! Ее красота ослепила меня и почти лишила дара речи. И я едва смог вымолвить:

– Инга…

Спасение

Конечно, это была она! Инга, княжеская дочь. Я вспомнил, как впервые увидел ее. Это было в купальскую ночь… Я бродил по лесу среди девушек и парней, которые гуляли и веселились. Подойдя к реке, я вдруг заметил девушку в длинной накидке с капюшоном, закрывающем голову. Ее окружали какие-то люди, как я потом понял, охрана. Девушка, как все, спускала на воду венок. Венок с горящей свечой поплыл по воде, и девушка вдруг обернулась и сразу встретила мой взгляд. Капюшон упал с ее головы… Пораженный ее красотой, я подошел к ней и подал руку, чтобы помочь подняться по крутому берегу реки. Она взглянула на меня и улыбнулась. Но тут один из мощных охранников грубо оттолкнул меня.

– Прочь! – гневно крикнула девушка охранникам. – Не трогайте его! Отойдите все! И оставьте нас! Я пойду с ним!

– Простите, ваше высочество, – испуганно возразил высокий охранник, – но нам запрещено оставлять вас одну. Князь отрубит нам головы! Пожалейте…

– Хорошо, – смягчилась девушка, – можете следовать за нами. Но вдалеке!

Охранники с поклоном отошли на некоторое расстояние от нас. Девушка обернулась и протянула мне руку:

– Инга.

– Дан, – ответил я, пристально вглядываясь в ее лицо. – Но… кто вы? Они называли вас «ваше высочество»?

– Неужели вы не знаете? Я – дочь князя. Вы что, никогда меня не видели? – удивленно спросила Инга.

– Видел, но издалека… Вас всегда окружает такая пышная свита… Разве может простой человек к вам приблизиться? Да и вообще, я редко бываю в городе. Я провожу время в лесу, в лугах… собираю травы…

– Вы лечите людей травами? – заинтересовалась Инга.

– Да, пытаюсь.

– Получается?

– Надеюсь, что да.

– Как интересно, – сказала Инга. – Расскажите мне о травах! Я об этом совсем ничего не знаю. Я почти все свое время провожу в замке, в окружении своих придворных и охраны. Меня вообще никуда не пускают – ни в лес, ни в поле…

Княжна тихонько вздохнула.

– Сочувствую, – искренне сказал я. Я не мог представить себя в унылом замке, и моя вольная жизнь на природе показалась мне радужной и прекрасной по сравнению с существованием этой милой княжны.

– Скажите, – спросила Инга, – это правда, что сегодня, в купальскую ночь, единственный раз в году расцветает папоротник? Мне кто-то рассказывал эту легенду…

– Правда, – подтвердил я.

– А вы не собираетесь его искать? Может, пойдем вместе? – с жаром сказала Инга, и я заметил, как загорелись ее глаза. – Мне говорили, что человек, который найдет этот цветок, будет понимать язык животных и растений. Ему откроются все тайны, он сможет предсказывать и прошлое, и будущее. И исполнится его самое сокровенное желание…

Я улыбнулся, взял руку Инги и прижал к своему сердцу:

– Знаете, Инга, мне кажется, я уже нашел цветок папоротника: я чувствую, как он расцветает в моей душе…

Ответом мне было нежное сияние ее глаз.

Мы стали встречаться. Несмотря на все преграды и запреты, Инге удавалось иногда незаметно убежать из замка, и тогда мы бродили вместе по лесам и лугам. Увы, наше счастье длилось недолго: вскоре на меня донесли, обвинили в колдовстве и арестовали.

И вот теперь Инга спасает меня от костра… Она нежно провела рукой по моему лицу. Потом обернулась к толпе:

– Я люблю его и хочу стать его женой!

Толпа заревела. И я увидел, как потемнело лицо князя.

– Инга! Одумайся! – яростно закричал он. – Ты – наследница княжеского престола! И не можешь стать женой колдуна! Ты опозоришь свой род! Колдун не может стать князем!

Князь судорожно сжимал кулаки, в глазах его сверкали бешеные искры. В гневе ему не раз случалось совершать жестокие и безрассудные поступки, поэтому все в страхе затаили дыхание. Казалось, в воздухе повисло предчувствие неминуемой грозы, ужасной катастрофы, которая никого не пощадит. Но Инга не испугалась.

– Я отказываюсь от престола! – решительно крикнула она в ответ.

– Что? – гневно воскликнул князь, словно не веря своим ушам. – Повтори! Но только сначала хорошо подумай…Ты – моя единственная наследница! Неужели ты хочешь, чтобы наш княжеский род прервался? Ты хочешь предать меня? – Голос князя задрожал, в его глазах блеснули слезы. – Инга, дитя мое, прошу тебя, не совершай этой ужасной ошибки! Этот ведьмак просто околдовал тебя! За это он заслуживает казни!

Тут вперед снова выступил Владислав.

– Великий князь, – сказал он с поклоном, – я прошу вас не нарушать свое слово! Инга поступила в соответствии с древним обычаем. И теперь мы должны услышать ответ приговоренного!

– Хорошо, – сказал князь, пытаясь взять себя в руки. – Обвиняемый, согласны ли вы… – тут голос его снова дрогнул, – принять это предложение?

Я заглянул в глаза Инги и увидел там бесконечную нежность – такую же ясную, как небо, которое внезапно очистилось от туч и теперь сияло в лучах летнего солнца! И радостно крикнул:

– Согласен!

Все ждали, что скажет князь, но он молчал. На его мрачном лице было написано отчаяние. Но не успел он опомниться и принять решение, как снова вмешался Владислав:

– Князь, – твердо произнес он, – по нашему обычаю, Инга спасла жизнь приговоренного, и теперь он должен быть помилован! Князь, я прошу вас: держите свое слово!

Мне показалось, что князь еле сдерживается, чтобы не отдать приказ арестовать также Владислава и сжечь нас обоих! Но он не мог этого сделать перед всем народом, стоящим на площади. Поэтому он взял себя в руки.

– Хорошо. Я сдержу свое слово. Преступник помилован! – проговорил он глухим голосом.

Ответом ему был многоголосый рев толпы.

Я перевел дух. Спасен! Неужели действительно спасен? Я просто не мог поверить своему счастью. Ведь такое случается не каждый день – быть на волосок от гибели и каким-то чудом избежать ее! Я радостно оглядывался вокруг и чувствовал себя так, словно заново родился. И мне казалось, что все вокруг ликуют вместе со мной!

Но я ошибался. Потому что не замечал, с какой ненавистью смотрит на меня Унгерд. В тот момент, когда я чувствовал себя на седьмом небе, он твердо решил отомстить мне. Жестоко отомстить.

Землянка

Не помню, как меня отвязали от столба, как увели с площади. Я был, словно в тумане… Все пережитое настолько потрясло меня, что я долго не мог прийти в себя. «Инга! Инга!» – твердил я про себя. Я думал только о ней и даже не столько о том, что она спасла мне жизнь, сколько о ее нежной красоте…

Но Ингу сразу увели придворные, объявив мне, что мы не должны видеться до свадьбы. О том, когда она состоится, мне обещали сообщить позже. Мы куда-то шли с Владом по дороге, но я не понимал, куда и зачем мы идем, и ничего не замечал вокруг. Я думал только о ней…

– Дан! Дан! Ты что, не слышишь? – Голос Владислава вернул меня к действительности.

– Что? – словно очнулся я от забытья.

– Я с тобой разговариваю, а ты где-то далеко, – с укором проговорил Владислав. – О чем ты вообще думаешь? Сейчас не время витать в облаках.

– Нигде я не витаю! Я тебя внимательно слушаю! – Я сделал вид, что весь во внимании.

– Так вот: мы должны покинутьгород, – продолжил мой друг.

– Почему? – удивился я. – Я ведь должен жениться на Инге!

– Серьезно? – Владислав рассмеялся. – Ты думаешь, князь примирится с тем, что его единственная дочь, наследница престола, выйдет замуж за тебя?

– И что же он сделает? – недоуменно спросил я. – Ведь он согласился поступить по обычаю, разве не так?

– Так. Но ты наивный, если думаешь, что князь все оставит как есть. Пойми, примириться с этим – выше его сил. Для него это означает крах, конец всем надеждам…

– Каким еще надеждам?

– О боже, Дан! Ну не будь таким наивным! И вообще, если бы ты хоть иногда отрывался от своих трав и возвращался к людям! Если бы хоть немного следил за тем, что происходит в городе, то может быть, не докатился бы до такого…– укоризненно проговорил Владислав.

– До чего?

– До обвинения в колдовстве! Ты же видишь, что творится, ну неужели нельзя быть осторожнее!

– Что значит осторожнее! – не сдерживаясь, закричал я. – На меня донесли! Разве я в чем-то виноват? Ведь эти обвинения – просто бред, ты-то понимаешь!

– Я-то понимаю, – усмехнулся Владислав. – Но ты это инквизиции расскажи…Ты что, еще не понял, что это такое? Тебе подземелья было мало? Плохо тебе там все объяснили?

От этих слов я снова ощутил, как заныли раны на моем теле, и вспомнил безжалостный взгляд Унгерда…

– Мог бы и не напоминать, – мрачно проговорил я, поеживаясь.

– Да ладно, не переживай. С твоими ранами мы быстро разберемся…Так вот, я продолжу. Князь мечтает о династическом браке, который укрепит его положение, понимаешь? Он хочет породниться с правителем соседней страны. Разве ты не слышал?

– Слышал, – нахмурился я. – Но ведь теперь все изменилось? Ведь теперь Инга должна выйти замуж за меня?

– Неужели? – иронично спросил Владислав – Все может измениться опять…

– Как? – не понял я.

– Очень просто. Если ты вдруг исчезнешь. Навсегда. Как ты думаешь, кто-нибудь станет переживать об исчезновении колдуна, который, по слухам, наслал на город бурю?

У меня внутри все похолодело.

– Ты думаешь?.. – я не договорил, потому что и так все было понятно.

– Да, – подтвердил Владислав. – Я думаю, тебе угрожает опасность. Ну, и мне заодно. Князь вряд ли простит мне напоминание о древнем обычае. Так что нам нужно бежать из города.

– Надолго? – встревожился я.

– Не знаю. Время покажет.

– А Инга? – воскликнул я. – Я не могу ее так просто оставить и убежать!

– Инга… В этом-то и вся проблема, – вздохнул Владислав. – Не знаю пока, что с этим делать. Очень трудно, пойми. С нее теперь не спустят глаз…

Так, разговаривая, мы пришли к домику в лесу, который Влад давно построил на всякий случай. В сущности, это не домик, а землянка, скрытая внутри небольшого холма. Вход, закрытый дерном снаружи, совершенно незаметен, а сам холм скрывается в гуще высоких деревьев. Идеальное убежище для таких беглецов, как мы! Владислав иногда использовал этот дом, когда хотел побыть один.

Мой друг – великий целитель и владеет даром ясновидения. И нуждается в убежище, где он мог бы спокойно, без помех, заниматься своими исследованиями. Ничего не скажешь, Влад, в отличие от меня, осторожен и делает все, чтобы его никто не застал во время его занятий. А я, наивный, беспечно бродил по лесам и лугам и обращался к силам природы, не заботясь о том, чтобы меня никто не услышал. Вот и поплатился…

– Заходи.

Влад открыл вход в убежище и мы, согнувшись, проникли внутрь. Зажженная Владом свеча осветила сумрачное помещение.

– Раздевайся и садись, – сказал Влад. – Закрой глаза.

Я сбросил рубаху и сел на расстеленную на полу шкуру медведя, закрыв глаза. Влад встал рядом со мной. Вполголоса произнося заговоры, он водил руками над моим телом, и я чувствовал, как боль сначала вспыхивает вновь, а потом послушно отступает, исчезая навсегда.

Искусство Влада для меня – настоящее чудо. Я тоже умею лечить – но всего лишь травами, да еще знаю некоторые простые заговоры. А Влад не нуждается ни в каких травах. Ему достаточно провести руками над раной и что-то тихо прошептать – и рана затягивается. Правда, это дается ему нелегко. На то, чтобы исцелить человека, он расходует много сил, которые потом приходится восстанавливать. И на этот раз ему пришлось основательно поработать – слишком израненным было мое тело.

– Все. Можешь открыть глаза, – наконец сказал Влад, вытирая пот со лба. – Да, досталось тебе не слабо… Кто тебя допрашивал? Конечно, Унгерд?

– Он, – подтвердил я.

– Просто удивительно, что он тебя до смерти не замучил… Не понимаю, как можно быть таким жестоким. Но, наверное, ему очень хотелось посмотреть на твои мучения на костре, только поэтому он вовремя остановил пытки…

Открыв глаза, я первым делом посмотрел на руки. И не поверил своим глазам! Ведь еще утром я видел на них страшные следы пыток – ожоги от огня и каленого железа. А теперь все раны исчезли, как по волшебству!

– Раны затянулись на всем теле, так что не волнуйся, – усталым голосом произнес Влад, опережая мой вопрос. Он всегда знает заранее, о чем я хочу спросить.

– Влад, ты просто волшебник! Спасибо! – радостно воскликнул я. – Что бы я без тебя делал! Если бы не ты, гореть бы мне сейчас синим пламенем!

Я расхохотался. Но Влад, похоже, не разделял моего веселья. Его лицо омрачала какая-то тревога… И я снова вспомнил об Инге.

– Влад, скажи мне, это ты все придумал? – спросил я, пристально глядя на друга.

– Что именно?

– Ты прекрасно знаешь – что. Ты придумал план моего спасения?

– Зачем задавать вопрос, если знаешь на него ответ? – спросил Владислав, пожимая плечами.

– Влад, я хочу спросить вот о чем: ты что, договорился с Ингой?

– Ты шутишь? Нет, конечно! Кто бы меня к ней пропустил?

– Влад, не пытайся меня обмануть, – настаивал я. – Если бы ты захотел встретиться с кем угодно, а не только с Ингой, ты бы это сделал. Значит, ты с ней не встречался? И не договаривался?

– Нет. – Прозвучавший ответ не оставлял сомнений в его правдивости.

– Хм… Но, тогда как ты мог был уверен, что Инга меня спасет?

Владислав глубоко вздохнул.

– Ну, а что ей еще оставалось делать? – произнес он. – Позволить тебя сжечь? Честное слово, я тогда навсегда потерял бы веру в женщин! Слава богу, этого не случилось…

– А вдруг ее опередила бы какая-нибудь старая дева? Ты знаешь, я так этого боялся! – со смехом сказал я.

– Исключено, – усмехнулся Владислав. – Слухи о том, что ты – страшный колдун, распространились повсеместно. Конечно, такая вероятность все равно существовала, без риска в жизни не бывает! Но я был абсолютно уверен, что Инга не станет медлить… Правда, ситуацию, в которой она теперь оказалась по твоей милости, простой не назовешь. Меня это очень волнует, честно говоря.

– По моей милости? – воскликнул я. – А разве не по твоей тоже?

– И по моей тоже, – подтвердил Владислав. – Но тут уж каждый волен делать выбор. Я сделал свой – напомнил всем о древнем обычае и дал Инге возможность тебя спасти. Я же не мог позволить тебе погибнуть, а другого выхода не видел! Инга тоже сделала свой выбор. Я был уверен, что она поступит именно так. Ты же знаешь, я умею «видеть»… Она многим рискнула, спасая тебя, это уж точно. И теперь мы должны подумать, как помочь ей.

– Влад, и что ты видишь теперь? – встревожился я. – Как она? С ней все в порядке?

Но Владислав не отвечал, и на его лице появилось мрачное выражение. Он смотрел куда-то в пространство…Я не хотел мешать ему и терпеливо ждал.

– Давай поговорим об этом завтра, – наконец прервал молчание Владислав. – Сегодня у всех нас был трудный день. И ситуация пока слишком запутанная и неоднозначная, чтобы делать какие-то выводы…

– Влад! Ты же видишь, что я волнуюсь! Ну, скажи хоть что-нибудь! – настаивал я.

Но Владислав был непреклонен:

– Завтра. А теперь – спать.

– Я не усну, если ты не скажешь мне, что с ней все в порядке! – упрямо заявил я.

Владислав хмуро посмотрел на меня, и уже собирался так же жестко мне ответить, но сдержался и спокойно произнес:

– Можешь не спать, дело твое. Но все-таки я советую тебе выспаться, потому что нам предстоят нелегкие дни… Тебе здорово досталось, так что давай, восстанавливай силы.

Я понял, что спорить с ним бесполезно, поэтому лег на шкуру и задумался. Мысли о том, что произошло, метались в моей голове, бесцеременно толкая одна другую, словно им было тесно и душно. Наверное, я бы еще долго ворочался без сна, если бы Владислав, подойдя сзади, не провел рукой над моей головой, прогоняя беспокойство и тревогу. Сон принял меня в свои объятия, но не принес долгожданного покоя. Я увидел Унгерда со скрещенными на груди руками на фоне свинцового грозового неба, которое то и дело освещали кровавые вспышки. И предчувствие неминуемой беды сжало мне сердце…

Выбор

– Дан, вставай! Вставай!

Владислав тормошил меня, но я не хотел просыпаться. Мне было так хорошо! Я видел во сне, что гроза прошла, и солнце опять согрело землю. Мы с Ингой идем по цветущему лугу, и я называю ей имена своих любимых цветов и трав… Я пытался оттолкнуть Влада и снова вернуться на луг, но он не отставал.

– Дан, да проснись ты, в конце концов!

Я с трудом продрал глаза. Как оказалось, я проспал чуть ли не до обеда.

– Что случилось? – спросил я, еще не совсем проснувшись.

– Пока ты спал, я ходил в город на рынок, чтобы купить чего-то поесть. И торговцы мне передали, что меня искала какая-то женщина, судя по всему, служанка Инги. Она просила меня встретиться с ней сегодня в лесу, у Большого Дуба.

– Наверное, у нее какие-то вести от Инги! – воскликнул я.

– Возможно, – с сомнением сказал Владислав, – но мне все это не очень нравится. Вспомни, что я говорил тебе вчера…

– Что меня захотят убить?

– Именно. И, похоже, игра началась. Нас хотят выманить из убежища и уничтожить. И единственная безотказная для тебя приманка – это Инга. Тут ты не способен здраво рассуждать, и сразу теряешь голову. На это и делается расчет…

– А вдруг ты не прав и служанку действительно послала Инга? – спросил я.

– Дан, когда я возвращался из города, то заметил за собой слежку. И мне пришлось долго петлять по лесу, прежде чем я сбил их со следа. Это тебе ни о чем не говорит?

– Да, пожалуй, ты прав… – нехотя согласился я. – Что же делать?

– Еще не знаю. На самом деле, ситуация довольно запутанная. Я немного «смотрел» ее сегодня… Слишком много всего переплелось – за нами охотятся, но и Инге действительно нужна помощь…

– Так ты увидел, кто послал служанку? – спросил я.

– Сначала ее послала Инга. Но потом люди князя пригрозили ей и заставили выполнять их приказы… Они приказали служанке выманить тебя из убежища, назначив встречу с Ингой. И если ты придешь на встречу, тебя, скорее всего, будет ждать засада…

– Влад, что же делать? Есть какой-нибудь выход? Ведь он должен быть?

– К сожалению, пока я не вижу никакого выхода.

– Тоже мне ясновидящий, – мрачно произнес я. – Что толку от ясновидения, если все равно не знаешь, как поступить?

– Дан, ясновидящий – не значит всесильный! Я могу только увидеть общую картину и постараться понять, что происходит, но решение все равно принимать придется. В любой ситуации, неужели ты этого не понимаешь? – с горячностью сказал Владислав. – Если бы ты знал, как это больно и горько – видеть и понимать изнутри все, что происходит, но не иметь возможности что-либо изменить! Потому что у каждого человека всегда остается свобода выбора, и как он ее употребит – его личное дело… Что толку убеждать влюбленного быть благоразумным, если он все равно побежит к своей девушке, забыв обо всем на свете! Если это судьба, то от нее трудно уйти, Дан… И дело даже не в том, что трудно уйти, а в том, что человек и не хочет уходить! Он сам, добровольно, идет навстречу своей судьбе!

Мне редко приходилось видеть Влада таким взволнованным. Обычно он такой спокойный и уравновешенный… И теперь уже мне пришлось успокаивать его:

– Влад, не горячись… Ну, успокойся. Что ты так разнервничался! Это так непохоже на тебя.

– Ладно, ты прав… – Влад перевел дух, стараясь успокоиться. – Все это лирика, а нам нужно быть суровыми реалистами. Давай лучше решать, что делать.

Мы сели и задумались, еще раз анализируя ситуацию и просчитывая различные варианты.

– Ну, что? – наконец решился я прервать затянувшееся молчание.

– Что, что… Вариантов немного. В любом случае, я пойду встречусь со служанкой, – сказал Владислав, – а там посмотрим… Хотя и так уже все ясно…

Последние слова он сказал так мрачно, что у меня защемило сердце.

– Что, все так плохо? – осторожно спросил я.

– Хуже, чем ты думаешь, – хмуро ответил Владислав. – Но будем надеяться…Судьба неоднозначна, и хотя есть события, которые произойдут с высокой вероятностью, все-таки будущее еще не определено с абсолютной точностью. Всегда остается маленькая надежда… У нас есть, быть может, всего один шанс, Дан. Если он вообще есть… Но какой бы ни была дорога, ее нужно пройти.

Вечером Владислав отправился на встречу со служанкой Инги. Он подошел к Большому Дубу осторожно, так чтобы его не заметили, и увидел, что она пришла не одна. У дуба его ждала засада. Владислав ясно увидел план князя: схватить его и пытками вырвать сведения о моем местонахождении. Вначале князь хотел с помощью служанки выманить меня, но потом решил сначала схватить Влада. Князь понимал, что Влад обладает большой силой и знаниями, и хотел обезвредить сильного противника, а заодно лишить меня поддержки.

Владислав снова долго блуждал по лесу, чтобы убедиться, что за ним никто не идет. Поэтому вернулся он поздно, очень хмурый и усталый.

– К сожалению, Дан, хороших вестей нет, – сказал он в ответ на мои нетерпеливые вопросы. – Попали мы в передрягу… Не знаю теперь, как и выпутаться. А все из-за князя…И потому, что Инга – его дочь. А тут еще и Унгерд…

– Что Унгерд? – быстро спросил я.

– Понимаешь, Дан… похоже, донос был не случайным… Его организовал Унгерд. Это он приказал донести на тебя…

– Но почему? – удивился я. – Я его вообще не знаю! Если, конечно, не считать нашего знакомства в подземелье, которое приятным не назовешь, – неуклюже пошутил я, но Влад даже не улыбнулся. – Я не делал ему ничего плохого!

– Дан, я уже говорил тебе, что ты не от мира сего, – мрачно сказал Владислав, качая головой.

– Между прочим, могу и обидеться, – заявил я, хотя и не думал обижаться.

– Дан! Ты что, не знаешь, что Унгерд влюблен в Ингу?

– Что?! Что ты сказал?! – в волнении я вскочил с места. – Этот мерзавец! Да как он посмел! Да я его…

Я мог еще долго возмущаться и выкрикивать угрозы в адрес Унгерда, но Владислав прервал мои излияния:

– Дан, немедленно успокойся! И скажи мне вот что: ты говорил кому-нибудь, что встречаешься с Ингой?

Я сразу осекся и замолчал. И вспомнил, что действительно однажды рассказал соседу, что в меня влюбилась дочь князя. Меня так распирало от гордости, что я не мог не похвастаться! И кто меня тянул за язык?!

Внимательно посмотрев на меня и все поняв, Владислав сказал, не скрывая досады:

– Значит, я прав. Ты проболтался! В этом и есть корень проблемы!

Я отвел глаза в сторону.

– Кому ты сказал об этом?

– Соседу.

– Ну, теперь все понятно. Он давно завидовал тому, что ты умеешь лечить людей, что все к тебе ходят, благодарят за помощь. Поэтому однажды, воспользовавшись случаем, он рассказал Унгерду, что ты встречаешься с Ингой. А организовать донос уже было несложно…

Я молчал, подавленный сознанием своей вины. Конечно, Влад прав, и мне нечего ему возразить.

– Что же теперь делать? – наконец сказал я.

– Есть один выход, но, скорее всего, ты на него не согласишься, – медленно произнес Владислав.

– Какой? – сухо спросил я, наперед зная ответ.

– Ты знаешь, что я имею в виду, – бесцветным голосом сказал Владислав.

– Ты имеешь в виду, что нам нужно бежать, оставив здесь Ингу? – уточнил я на всякий случай, хотя никаких сомнений у меня не было.

Влад молчал, опустив голову, и медлил с ответом.

– Что ты молчишь? Ну, скажи, что я прав, – жестко сказал я.

Владислав поднял голову и посмотрел на меня грустно и виновато. Потом встал, отвернулся и тихо произнес:

– Ты прав.

– Влад, ты понимаешь, что это трусость и предательство?! Ты предлагаешь мне бросить здесь Ингу и бежать, как трус? – закричал я. – После того, как она спасла мне жизнь?! Я этого не сделаю!

– Я знаю, – мрачно проговорил Владислав, – я уже говорил тебе, что трудно уйти от судьбы, особенно если сам ищешь ее и идешь ей навстречу… Пойми, Дан, ты сам виноват, что обстоятельства сложились именно так. Ты проболтался, поэтому тебя чуть не сожгли! И передо мной стояла задача спасти тебя. Я знал, что это трудно, но возможно. Но сделать так, чтобы удалось еще и выкрасть Ингу и устроить ваше с ней счастливое бегство, – это уже практически нереально. Ее слишком хорошо охраняют. Не требуй от меня невозможного…

– Нет ничего невозможного! – яростно воскликнул я. – Надо только хорошо подумать! И я придумаю способ, не сомневайся!

– Да, ты его придумаешь, – глухим голосом произнес Владислав, – но все это плохо кончится… Удачного выхода из этой ситуации не существует, поверь мне. Не все сказки имеют счастливый конец. А в жизни он случается еще реже…

– Ты что, видишь, чем все закончится?

– Да, – мрачно подтвердил Владислав.

– Но ты же сам говорил, что будущее не определено абсолютно точно? Что всегда есть маленький шанс? – с надеждой спросил я.

– Есть. Но безумие – рассчитывать на этот шанс в данной ситуации, – с горячностью ответил Владислав. – Понимаешь, наше с тобой исчезновение – почти единственная возможность нам троим остаться в живых…

– Почти! Ты сказал – почти! – торжествующе воскликнул я. – Значит, шанс есть и нужно им воспользоваться! И я сделаю это!

– Это твое право – сделать свой выбор, – тихо сказал Владислав.

– Ты поможешь мне? – осторожно спросил я.

– Да, – помедлив с ответом, сказал Владислав, – хотя …

Влад не договорил.

С благодарностью пожав ему руку, я подумал – как мне повезло, что у меня есть такой друг! Настоящий друг. С таким человеком можно свернуть горы, и выпутаться из любой ситуации! Даже самой безнадежной.

Шанс

Утро следующего дня выдалось хмурым и дождливым, словно природа плакала о чем-то. Но я старался не обращать внимания на эти слезы и занялся делом: достал запасы сонной травы и сварил настой. Мой план был таким: напоить охранников замка и проникнуть в башню, где держали взаперти Ингу. А дальше я полагался на счастливый случай, на тот самый единственный шанс, о котором говорил Влад.

– Ну что, сварил? – хмуро спросил Владислав, входя в наше жилище в толще лесного холма.

– Сварил, – ответил я, очень довольный своей работой.

Я, сам не знаю почему, верил в успех нашего предприятия, но Влад явно не разделял моего бодрого настроения.

– Дан…

– Что?

– Я хочу с тобой поговорить, – с усилием проговорил Влад.

– Говори, – невозмутимо сказал я, понимая, о чем пойдет разговор.

– Cейчас я опишу тебе ситуацию, в которой мы все оказались. У меня только одна просьба: постарайся отнестись к этому разумно. Обещаешь?

– Влад, знаешь что – лучше говори напрямик! – отрезал я.

– Хорошо. – Влад встал, и голос его стал жестким. – Унгерд и Рагнар хотят свергнуть князя. Они собираются посеять недовольство в народе тем, что Инга спасла колдуна, а князь не защитил свой народ. Унгерд захватит власть и…вот тут возможны два варианта…

– Какие?

– Первый: он заставит Ингу выйти замуж за него, чтобы тем самым узаконить свое право на власть. А второй… ее могут просто убить, чтобы не было претензий на трон…

– Значит, мы должны ее спасти! – воскликнул я. – Именно это я и собираюсь сделать! Ты что, хочешь меня отговорить?!

– Я хочу, чтобы ты ясно понял ситуацию и сделал выбор сознательно. Согласен?

– Ну, допустим…

– Вариант первый: если мы покинем город, есть вероятность, что Инга останется в живых. Ну, в конце концов, выйдет замуж за Унгерда…

– Я этого никогда не допущу! – яростно закричал я.

–… или ее просто отправят в какой-то отдаленное селение. И тогда в будущем вы сможете встретиться…

– Отлично! – язвительно сказал. – Каков же второй вариант?

– А таков: мы отправимся спасать Ингу и погибнем все трое… Подумай и скажи, что ты предпочитаешь.

– А ты уверен, что мы погибнем? Ты же сам говорил, что шанс, пусть ничтожный, есть всегда? – с надеждой спросил я.

– Шанс есть, это правда. Но крайне малый… А вот вероятность погибнуть всем троим очень велика, поверь, – очень серьезно произнес Влад. – Так что решай. Но сначала хорошо подумай. От твоего решения зависит жизнь трех человек.

– Но ты же сказал, что ее могут убить, чтобы не было претензий на трон?

– Да, такой вариант тоже возможен, – подтвердил Владислав. – Беда в том, что еще никто ничего не решил, и свобода выбора каждого влияет на вероятность окончательного исхода…

– Влад, ну ты как скажешь что-нибудь, – недовольно заметил я. – Мог бы выражать свои мысли как-то попроще … Впрочем, я все понял.

– И какое же решение ты примешь?

– Если ты заметил, Влад, я его уже принял, – сказал я и указал на сваренный настой сонной травы.

– Что ж… Хорошо, – сказал Владислав. – Значит, будем действовать.

Как ни странно, Влад сразу повеселел. Это меня удивило – мне казалось, он был категорически против моего плана. Но вариант бегства я принять никак не мог. Не мог же я бросить Ингу в лапах Унгерда! И верил в то, что нам все-таки выпадет счастливый шанс…

Мы с Владом разыграли все, как по нотам, и успешно напоили охранников замка, под видом заморских торговцев предложив им диковинное вино, основным компонентом которого, конечно, была сонная трава. Охранники заснули быстро, и мы с Владом проникли в замок. Мы знали, куда идти, и вскоре дошли до нужной башни. Подойдя к двери в помещение, где находилась Инга, я поджег охапку хвороста и, приоткрыв дверь, закричал:

– Пожар! Пожар! Горим! Спасайся!!!

Из комнаты в панике выбежали несколько охранников, и мы с Владом, выскочив из-за двери, ворвались в помещение и заперли дверь на засов. Но увы, наша хитрость удалась не полностью: Ингу охраняли еще трое охранников. Наши противники бросились на нас. Мы стали отбиваться, но вскоре у меня выбили меч.

Страх шевельнулся в моей душе. У меня мелькнула предательская мысль, что все кончено, и мы не добьемся успеха… Но Влад продолжал отчаянно сражаться. Ему удалось поразить одного, потом другого. Затем молниеносным движением он метнул кинжал в воина, который уже готов был пронзить меня мечом.

– Бежим! Скорее! – крикнул Владислав, схватив Ингу за руку, и ринулся к окну. Распахнув окно, он привязал к решетке веревочную лестницу и перебросил ее вниз. – Ты первая, Инга! Быстрее!

Инга поднялась на подоконник, но в это время охранники выбили дверь и ворвались в помещение. Один из них прицелился и выстрелил из лука… Еще не успев ничего осознать и среагировать, я увидел, как Владислав упал, пробитый стрелой.

– Инга, беги! – отчаянно крикнул я, с размаху метнув кинжал в охранника, который убил Влада. Тот повалился на пол, но я торжествовал недолго: несколько лучников выстрелили в меня одновременно. И пространство озарилось ярким светом, в котором растворилось все окружающее…

Ключ

Я очнулся, весь в холодном поту, задыхаясь от ужаса. И не сразу осознал, кто я и где я… Увидев склонившегося надо мной Влада, я прошептал:

– Мы на том свете?

– Смотря относительно чего, – туманно ответил он. Но, увидев, что мне не до шуток, поспешил успокоить меня: – Да живы мы, живы! Все в порядке, успокойся!

Я закрыл лицо руками и попытался собраться с мыслями. Но не мог… Мое душевное состояние было ужасным. Я звал Ингу, трогал Влада, словно пытаясь удостовериться, что он жив, и опять погружался в воспоминания о том, что только что пережил. Владиславу снова пришлось применить свое искусство врачевания, чтобы привести меня в чувство. А потом я забылся сном…

Я спал очень долго, наверное, не меньше 12 часов. Владислав неотлучно был рядом со мной, чтобы помочь мне в случае чего. Но когда я проснулся, то был уже совершенно спокоен. Правда, пока еще ничего не понимал…

– Влад!

– Что, Дан? – с тревогой в голосе спросил Владислав.

– Объясни мне, что произошло! Где я был? Что все это значит? Мне кажется, я с ума схожу!

– Успокойся, Дан, ты не сходишь с ума и с тобой все в порядке, – устало произнес мой друг.

– Влад, это же был ты? Ты там тоже был? – безуспешно пытался я что-то понять.

– Где я был? Я не совсем тебя понимаю. Давай ты мне спокойно расскажешь все, что увидел, – успокаивающим тоном проговорил Владислав. – А потом я попробую все тебе объяснить. Конечно, если смогу…

Легко сказать, «спокойно расскажи». Как тут сохранить спокойствие?! Но я все-таки постарался взять себя в руки и стал говорить нарочито медленно, чтобы прийти в себя…

Владислав очень серьезно и внимательно слушал мой сбивчивый рассказ. Он не прерывал меня, хотя я видел, как иногда трудно ему было сдерживаться. Мне показалось, он воспринимал мой рассказ так, будто видел все наяву. Потому что в некоторые моменты он даже закрывал лицо руками. Когда я закончил, Влад некоторое время сидел неподвижно, уставившись в одну точку…Потом, как будто чтобы снять напряжение, резко встал и прошелся по комнате. Весь его вид выдавал сильное волнение.

– Влад! Так что это было? Сон? Или явь? Ты можешь мне объяснить?

– Нет, это был не сон. Дан! Ты побывал в одной из своих прошлых жизней…

– Что? – не поверил я своим ушам. – Не может быть! Разве такое возможно?!

– Получается, что возможно. Как бы невероятно это ни звучало. И ты должен постараться понять, как это у тебя получилось. Можешь объяснить?

Я рассказал Владу про состояние пустоты и темноты, про то, как все растворилось…

– Ну а дальше? Что было дальше? Вспоминай! – настаивал Владислав.

– А дальше… я полетел…

– Как? Как ты полетел? Думай! – взволнованно воскликнул Влад. – Вспомни какой-то знак, символ…. Ну?

Как я летел? Какой символ? И вдруг меня озарило:

– Сокол! Это был полет сокола!

– Полет сокола?.. – изумленно переспросил Влад.

– Да, именно так! Понимаешь, мне представлялось, что я сокол, летящий высоко над землей…Не знаю, как это правильно тебе объяснить…

– Ты уже все объяснил, – медленно сказал Владислав.

– Да? И что ты понял? Объясни теперь мне!

– Полет сокола – вот ключ.

– Ключ? – недоуменно переспросил я.

– Ключ, который открывает путь… – проговорил Владислав и замолчал.

Слова Влада поразили меня. Подсознательно я чувствовал, что он сказал что-то очень важное, но смысла этих слов до конца не понимал.

– Ключ, который открывает путь? Что ты хочешь этим сказать?

– Чтобы снова пройти по этому пути, тебе нужно будет войти в такое же состояние и использовать ключ. Сейчас ты нашел его интуитивно, но в следующий раз он уже будет в твоих руках! Дан, ты нашел технику путешествия по прошлым жизням!

Меня словно громом поразило. Я глубоко задумался. Ведь в своих исследованиях я давно искал способы входа в измененное состояние сознания, которое давало бы возможность получения информации, выходящей за грань привычного мира. И, выходит, я нашел такой способ. И не просто получения информации, а перемещения в другую реальность, в реальность прошлой жизни.

Это же просто фантастика! Если бы еще совсем недавно мне рассказали о возможности такого перехода, я бы с восторгом согласился попробовать это на себе, не задумываясь. Но сейчас, после того что я пережил, я уже смотрел на это совершено иначе…

– Если ты думаешь, Влад, что это приятное путешествие, ты ошибаешься. И я больше ни за что на свете не отправлюсь по этому пути! – мрачно заявил я.

– Да куда ты денешься… – со вздохом произнес Владислав.

Слова Влада не понравились мне, но я решил пока не развивать эту тему.

– Странно это все… Полет сокола… Почему именно полет сокола? Влад, скажи, это о чем-то тебе говорит?

– Это очень о многом говорит… Видишь ли, о соколе существуют разные легенды. Например, в древние времена люди считали, что Солнце – это сокол. У многих народов земли есть легенды о Солнце – Ясном Соколе, и Ночи – Волке. Египетского бога Ра изображали с головой Сокола; то же самое относится и к древнеславянскому богу огня и света Рарогу. Это имя тебе ничего не напоминает?

– Рарог? – Задумался я. – Хм… Рарог, Рарог…А, понял! Рюрик, да? – воскликнул я, радуясь, что разгадал загадку Владислава.

– Именно! Рюрик и рерик – не правда ли, похоже? А ведь рерик – это тоже «сокол» … Поэтому образ сокола – символ династии Рюриковичей. А помнишь сказки про Финиста – Ясного Сокола?

Влад торжествовал.

– Сокол! Полет сокола! – повторял он. – Вот он, ключ! Наши предки считали, что птица – это посредник между земным и небесным царствами! Понимаешь?

И, помолчав, добавил:

– Ну что, теперь ты можешь ответить на мой вопрос, правда?

– На какой еще вопрос, Влад? – не понял я.

– Дан, вспомни, что произошло вчера. Помнишь, ты мне рассказывал?

Я попытался понять, о чем он меня спрашивает, но не мог. Перед моими глазами все еще стояли картины пережитого… Они были такими яркими и реальными, что я не мог поверить, будто все это – сцены очень далекого прошлого! Поняв, что творится у меня в душе, Владислав стал очень спокойно напоминать мне, что произошло со мной вчера …

Постепенно я пришел в себя, и мое сознание прояснилось. Ошарашенный мозг, не привыкший к таким катаклизмам, пытался перераспределить информацию по нужным полочкам. И когда это наконец произошло, я нашел ответ на вопрос Владислава. И мне показалось, что земля уплывает у меня из-под ног…

– Влад! Влад! Я понял! Это же она! Она! Инга! О боже, это же Инга!

– Спокойнее, Дан, спокойнее… Ну слава богу, ты все понял… – с облегчением сказал Влад. – Да, это Инга. Теперь ты понимаешь, почему я тебя об этом спрашивал?

– То есть девушка, с которой я познакомился вчера, – та самая Инга, с которой я уже встречался в прошлой жизни? Так? – потрясенно воскликнул я.

– Да. И не в одной жизни. Ты встречался с ней много раз, во многих жизнях. Хотя и не во всех.

Я с трудом пытался осмыслить сказанное Владиславом.

– Влад… а ты можешь объяснить мне, как это происходит и почему?

– Попробую… Правда, я и сам не знаю всего, – задумчиво ответил Влад. – Но, похоже, смысл в том, что есть люди, созданные, предназначенные друг для друга. Они ищут друг друга в каждой жизни, но им не всегда удается соединить свои судьбы. И если в предыдущей жизни это не получилось, то в следующей такие люди уже рождаются с подсознательным ощущением, что им нужно найти определенного человека. С каждой жизнью это стремление становится все более сильным и ясным. И тогда во время встречи со своей судьбой люди чувствуют, словно между ними проскочила искра! И понимают – вот человек, которого я всегда любил и всегда искал.

– Ты хочешь сказать, что Инга и я предназначены друг для друга? – с сомнением произнес я.

– Да. Как Ромео и Джульетта…Нет, к вам они никакого отношения не имеют, – опередил Влад мой вопрос. – Так вот, образно говоря, Ромео и Джульетта будут стремиться соединиться в каждой жизни, пока, наконец, это не произойдет. Потому что рано или поздно люди, созданные друг для друга, должны соединиться…

– Да, теперь я понимаю, – медленно проговорил я. – Значит, я нашел ее… Вот почему мне показалось, что я знал ее всю жизнь! А получается, не одну жизнь, а все жизни! – Тут я задумчиво потер лоб. – Но все-таки это странно. Мне нравились и другие девушки. И если мы действительно проживаем не одну, а много жизней, разве можно всегда любить одну и ту же женщину?

– Да нет, не одну, конечно. Ведь и в течение одной жизни бывает, что влюбляешься несколько раз. Но, понимаешь, как среди всех людей есть самые близкие, так и среди всех любимых женщин есть самая-самая… Память о которой врезается так сильно, что даже смерть смывает ее не полностью… И в подсознании живет этот образ, чтобы однажды вспыхнуть, как озарение, как откровение! И снова войти в сердце…

– Хм… Ну не знаю, не знаю, – неуверенно протянул я. – Послушай, Влад… а с друзьями как? Вот мы с тобой – что, тоже «по всем жизням» друзья?

– Конечно. Ты еще в этом сомневаешься? – широко улыбнулся Владислав.

Нет, я уже не сомневался. После пережитого там…в той страшной жизни, где меня чуть не сожгли… и где мы с Владиславом тоже были неразлучными друзьями…

– Скажи, Влад, а ты ведь тоже умеешь входить в свои прошлые жизни? – спросил я, уверенный в положительном ответе.

Мне казалось, что Владислав умеет все! Поэтому ответ очень удивил меня:

– Нет.

– Нет? Как это? Не может быть! Влад, ты должен это уметь! Ты же все «видишь»! Ты же знал с самого начала, что это – Инга! – удивился я.

– Дело в том, Дан, что я умею «видеть». А ты научился «ходить», – сказал Владислав.

– Ничего не понял! – воскликнул я.

– Ну, смотри, – терпеливо сказал Владислав, – я могу войти в такое состояние, что «вижу» ситуацию. Люди называют это ясновидением. Это не так просто, кстати говоря. И я не всегда могу увидеть все, что хочу. На это тратится много энергии и душевных сил, поэтому я стараюсь не заниматься этим без особой надобности. Но я вижу это как бы со стороны, не принимая непосредственного участия в происходящем. А ты – продолжил Влад, – научился входить в состояние, которое позволяет не просто увидеть, а как будто вживую, по-настоящему побывать в другой жизни, а значит, в другом мире, в другом пространстве. И не просто побывать, а все пережить и прочувствовать! Понимаешь? Ты научился передвигаться между мирами! И во времени! Как видишь, твои исследования и эксперименты не пропали зря…

– Влад, но это же ты ввел меня в это состояние? – недоумевал я.

– Вовсе нет, – возразил Влад. – Я только помог тебе настроиться, вот и все. Я хотел научить тебя ясновидению! А получилось, что помог тебе научиться совсем другому. Так что ты все сделал сам… И теперь твоя задача – отработать эту методику, чтобы ты точно знал, как войти в это состояние, и мог сделать это в любой момент.

– Ты думаешь, это так приятно? – мрачно спросил я. – Если бы ты знал, как это мучительно… как это жутко… Я до сих пор в себя не могу прийти… Влад, пойми, я пережил собственную смерть!

– И что с того? – невозмутимо сказал Влад. – Мы все переживали ее неоднократно… в прошлых жизнях…

– Но мы же не помним этого! А я пережил смерть, можно сказать, наяву! Даже не знаю, как сформулировать…

– Да понял я, понял, что ты хочешь сказать… Но послушай, разве это не было интересным опытом? Разве неинтересно путешествовать между мирами? – с любопытством сказал Влад.

– Хм, – задумался я. – Даже не знаю, что тебе сказать… Может, и интересно, когда там происходит что-то хорошее. А когда там пытки, костры и все хотят тебя убить, то это страшно… Страшно видеть смерть друга… Кстати, Влад, я ведь уже не увидел, что там произошло с Ингой дальше? Сумела она спастись?

– Нет, – коротко ответил Владислав, отводя взгляд.

– Она погибла? – С ужасом воскликнул я.

– Да.

– Еще там, на лестнице? От стрелы?

Влад помедлил с ответом.

– Честно говоря, лучше тебе этого не знать…

У меня екнуло сердце. Я понял, что с Ингой случилось что-то страшное. Моим первым стремлением было больше не спрашивать об этом Влада, но я упрекнул себя в малодушии.

– Влад… ты все-таки скажи мне… – делая над собой усилие, проговорил я.

Но Владислав молчал, отвернувшись к окну.

– Влад! – сердито закричал я. – Ты должен мне сказать!

Владислав обернулся и посмотрел мне прямо в глаза. Но я выдержал его пристальный взгляд. И тогда он, сдавшись, рассказал мне все.

– Унгерду и Рагнару удалось свергнуть князя, как я и предполагал. И Унгерд захотел, чтобы Инга стала его женой. Во-первых, это помогло бы ему узаконить свое право на трон, а во-вторых, он давно был влюблен в нее. Но Инга отказалась наотрез! Унгерд и угрожал, и умолял, но Инга была непреклонна.

– Тогда Унгерд в отчаянии предъявил ей ультиматум: либо она становится его женой, либо ее сожгут на костре, как пособницу колдуна. То есть тебя, – чеканя каждое слово, произнес Влад и, помолчав, добавил. – Но Инга не изменила свое решение и… Ну, в общем, в обвинении говорилось, что ты околдовал дочь князя, и она тоже стала колдуньей. Вот и все…

Я словно окаменел. В моих ушах звучали слова Владислава: «От твоего решения зависит жизнь трех человек…» Значит, это я во всем виноват… в смерти Влада… и в смерти Инги! Ведь Влад меня предупреждал… Но разве я мог поступить по-другому?!

– Влад…

– Что?

– Влад, это я во всем виноват… Ты ведь меня предупреждал…

Владислав, не отвечая, вздохнул.

– Влад! Но я же не мог предать ее! Неужели ты считаешь, что я поступил неправильно?

– Нет, я так не считаю.

– Но ты же пытался отговорить меня!

Влад подошел и положил мне руку на плечо:

– На самом деле я хотел, чтобы ты принял решение осознанно. Это была трудная, практически безвыходная ситуация, в которой каждый сделал свой выбор. Твой выбор был достойным, хотя он и привел к трагическому финалу. Но что поделать, не все истории имеют счастливый конец…

Я молчал, подавленный сознанием своей вины.

– Но из каждой ситуации нужно извлекать урок, – задумчиво продолжил Влад. – Вспомни: в критический момент ты испугался и практически опустил руки. А ведь всегда нужно бороться до конца… До конца, понимаешь? Это очень важно. При любых условиях, в любой ситуации, даже самой безнадежной. Если ты струсил, если поверил в поражение, то уже проиграл. Чтобы победить, сначала нужно преодолеть самого себя. Свой страх, свое неверие в успех. Только тогда ты добьешься победы…

Мне нечего было сказать. Конечно, Влад был совершенно прав…

– Это воспоминания из далекого прошлого, Дан, которое уже нельзя изменить. Но будущее – в твоих руках. Тебе открылся код времени…

– И что это значит? – спросил я, поднимая голову.

– Это значит, что теперь от тебя зависит, удастся ли повернуть ход истории.

Новости

В офисе, находящемся на последнем этаже небоскреба, царил вечерний полумрак. Все служащие уже разошлись по домам, только под кабинетом шефа сидела, страдая от безделья, секретарша с внешностью супермодели. По сравнению с ней многие кинозвезды, сводившие с ума мужчин всего мира, показались бы серенькими мышками.

Уже в сотый раз поправив макияж, секретарша, вздохнув, уставилась в экран монитора. Как же это все ей надоело! Уже не хотелось ничего, уже не интересовали никакие сайты, никакие новости. Сейчас бы все бросить – и… И куда, спрашивала она себя? В ее жизни не существовало ничего, кроме работы. Потому что таким было требование шефа – абсолютное подчинение, абсолютная преданность. Никаких развлечений, подруг и друзей. Только он. За это он платил ей большие, очень большие деньги, которые были для нее, конечно, очень важны… Но… разве деньги могут заменить саму жизнь? Разве это правильно – ограничивать жизнь только работой? Зачем тогда вообще жить?

Шеф нашел ее на конкурсе «Мисс Вселенная» и сделал так, что она выиграла главный приз. А после этого он предложил работать с ним, причем за такие деньги, что отказаться могла бы только сумасшедшая. Да и как можно отказать одному из самых богатых людей мира?

– Добрый вечер, мисс Хелен. Шеф у себя?

Секретарша вздрогнула. Уйдя в свои мысли, она не заметила посетителя, который внезапно появился в пустынной приемной в такой неурочный час. Впрочем, это был не простой посетитель…

– Да, мистер Бакли. Сейчас доложу, – сказала Хелен и нажала на пульте кнопку вызова: – Мистер Шварц, к вам мистер Бакли… Хорошо, мистер Шварц… – и, обратившись к Бакли, добавила, – входите, вас ждут.

Широкоплечий охранник открыл перед Бакли тяжелую дверь с массивным золотым кольцом, и тот попал в промежуточное помещение. Два рослых вооруженных охранника, как всегда, осмотрели его, и только после этого пропустили в кабинет шефа. Ничего не скажешь, шеф позаботился о своей безопасности…

– Добрый вечер, мистер Шварц, – с учтивым поклоном произнес Бакли.

– Входи.

Шеф не любил яркого освещения. Во мраке его огромного кабинета светился лишь экран монитора да настольная лампа. Тяжеловесный интерьер – массивная мебель из темного дерева, большая хрустальная люстра, роскошные бархатные шторы на окнах, дорогой ворсистый ковер, – подавлял посетителя, вызывал у него чувство неуверенности и робости. А грузная фигура шефа, утопавшая в огромном кожаном кресле, довершала ощущение мрака и тяжеловесности. На столе шефа стояла большая золотая статуэтка какого-то неведомого Бакли божества. Бакли всегда задавал себе вопрос – что это за статуэтка? Но он никогда не осмелился бы спросить об этом шефа.

Садиться у шефа было принято, только дождавшись приглашения. Поэтому Бакли пришлось некоторое время стоять у входа, переминаясь с ноги на ногу, и в сотый раз тупо разглядывать золотую статуэтку… Наконец шеф, не поднимая головы, процедил:

– Садись.

Бакли сел, облегченно вздохнув. Начинать разговор первым тоже было нельзя, поэтому он напряженно сидел и ждал, когда шеф наконец соизволит обратиться к нему. Но мистер Шварц настолько углубился в какие-то бумаги, что, казалось, вообще забыл о присутствии Бакли. Прошла минута, другая… У Бакли возникло ощущение, что в этом темном и мрачном кабинете остановилось даже время. Наконец шеф оторвался от бумаг и, смерив Бакли презрительным взглядом, спросил:

– Ну, что скажешь? Есть новости?

Бакли осторожно откашлялся и произнес:

– Есть, мистер Шварц… Мы нашли его.

– Да? – спокойно, без видимого интереса, произнес шеф. – Покажи.

Бакли достал из портфеля пакет с фотографиями и протянул шефу. Шварц внимательно просматривал снимки, долго останавливаясь на каждом, как будто стараясь запечатлеть их в своей памяти. И снова пауза длилась так долго, что Бакли показалось, будто он слышит звук тишины, казавшийся просто оглушительным…

– Ты уверен, что это он? – прервал затянувшееся молчание шеф.

– По нашим данным, да, – осторожно произнес Бакли.

– Имя?

– Богдан Мещерский, 28 лет. Приметы: рост средний, волосы темные, глаза карие. Образование – физик, в настоящее время – безработный…

– Да? Интересно, на что он живет? – поинтересовался шеф.

– Он фрилансер… Периодически берет какие-тозаказы, переводы, пишет разные компьютерные программы… Свободное время уже несколько лет посвящает поискам и исследованиям…

– Каким?

– В разных областях – работа с дыханием, экстрасенсорика, измененные состояния сознания…

– Ну, этим многие занимаются, не так ли? – то ли спросил, то ли утвердительно сказал шеф.

– Да, конечно, – поспешил согласиться Бакли, – но… Петровскому удалось продвинуться в этом направлении…

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду измененные состояния сознания…

– И чего же он достиг?

– Пока я не могу с уверенностью утверждать, но…мне кажется, он близок к тому, чтобы открыть код путешествий во времени, – осторожно проговорил Бакли.

– Бакли, я плачу не за то, чтобы тебе что-то казалось! – очень тихо и медленно произнес шеф, но таким зловещим тоном, что Бакли показалось, будто на него накричали. – Я плачу тебе за сведения, точные сведения, а не за слухи и домыслы! Тебе ясно?!

– Да, мистер Шварц. Конечно, мистер Шварц, – проговорил Бакли, цепенея от страха.

– Ты готов сейчас предоставить мне точные сведения? – жестко спросил шеф.

– Мистер Шварц, я прошу вас дать мне еще немного времени. Боюсь, для исчерпывающего ответа у меня недостаточно информации… – запинаясь, ответил Бакли.

– Хорошо. Я даю тебе неделю. Неделю, слышишь? И потом хочу получить точную информацию. Иначе… Я думаю, тебе не надо объяснять, что будет, если ты не выполнишь свою работу, Бакли? – почти ласково закончил шеф.

– Да, сэр… Не надо, сэр… Я знаю… Я все сделаю, мистер Шварц…Я все сделаю, клянусь…

– Ступай, – резко оборвал его шеф. – Я жду тебя через неделю.

Бакли подобострастно поклонился и поспешно покинул кабинет.

Шеф тяжело откинулся на спинку кресла. Некоторое время он неподвижно сидел, устремив взгляд куда-то в пространство. Затем обвел взглядом помещение и громко позвал:

– Унгерд! Входи.

На противоположной от окна стене кабинета, зеркало внезапно провернулось в стене. И в открывшуюся потайную дверь в помещение вошел черноволосый человек, высокий и стройный, лет тридцати пяти. Слегка поклонившись шефу, он сел в кресло напротив.

– Что скажешь, Унгерд? Думаешь, это он? – шеф достал из ящика стола сигару и закурил. Унгерд едва заметно поморщился – он не выносил табачного дыма.

– Думаю, нет. Мне кажется, он должен быть врачом. Физик… С чего бы ему быть физиком? Он всегда был целителем, травником, – с сомнением произнес Унгерд.

– Ну, во-первых, не только целителем. Он также был воином, не забывай об этом. А во-вторых, что плохого в физике? Может, он решил разобраться в точных науках? – с усмешкой произнес шеф.

– Странно…Зачем это целителю?

– Унгерд, целитель – это не профессия, а предназначение или, скорее, сущность человека.

– Ну, не знаю… Мещеряков, говоришь… конечно, все возможно…

– Не Мещеряков, а Мещерский. Ты что-то стал невнимательным, Унгерд. В чем дело? – и шеф внимательно посмотрел на Унгерда. – Раньше с тобой такого не случалось!

– Мещеряков, Мещерский, какая разница! – раздраженно воскликнул Унгерд. – Фамилии, как и тела, – такая непрочная одежда…Они так быстро меняются, разве за этим можно уследить! Кстати, как его зовут, я не расслышал?

– Стареешь, Унгерд, стареешь. Уже и слышишь плохо… – насмешливо сказал шеф. – Богданом его зовут…

– Ну вот! Разве это его имя? Он же всегда был Даном! – Торжествующе воскликнул Унгерд. – Даниилом, Дэниэлом или как еще там…

– Ну, во-первых, не всегда… Имена – тоже одежда, и их тоже меняют, хотя они и имеют свойство «приклеиваться» к своему обладателю… А во-вторых, Унгерд, да будет тебе известно, что его называют именно Дан. Это просто сокращенное от имени «Богдан» …

Унгерд вздрогнул.

– Сокращенное? Об этом я как-то не подумал… Черт возьми…Хм…Неужели? – Унгерд непроизвольно сжал пальцы, так что суставы хрустнули.

– Успокойся, Унгерд. Что с тобой?

Унгерд молчал, напряженно думая о чем-то.

– Послушай, Рагнар… а этот его друг…как его там…Валдис, что ли? Тоже с ним?

– Владислав. Да, с ним, – подтвердил шеф.

– С ним?! – переспросил Унгерд, словно надеясь услышать другой ответ. – Плохо… Он сильный противник… Вместе с ним Дан может многого добиться…

– Ну-ну, Унгерд, что ты так разнервничался? – рассмеялся шеф. – Подумаешь, Дан… Ты что, в первый раз с ним встречаешься? Сколько раз ты уничтожал его? Ведь тебе всегда это удавалось!

– К сожалению, не всегда, – помрачнел Унгерд.

Они оба замолчали. Внезапно нахлынувшие тяжелые воспоминания заставили их обоих вернуться в недалекое прошлое…

Восточный фронт

Гулкий стук колес поезда, казалось, звучал в такт его колотящемуся сердцу. Прижавшись лбом к холодному вагонному стеклу, капитан Юрген Браун словно пытался охладить свою пылающую душу. Перед его мысленным взором горели страшные картины, и как он ни пытался забыться сном, адские воспоминания снова заключали его в объятия.

Стальной город…. Почему, ну почему его так назвали?! Может, если бы у него было другое имя, все сложилось бы иначе… Юрген старался гнать от себя мистическое наваждение, но навязчивая мысль не отступала и под аккомпанемент колес продолжала твердить: «Имя – это судьба… Имя – это судьба…» И эта жестокая судьба распорядилась так, что о Стальной город разбились все немецкие надежды.

Какой-то жестокий рок все разрушил, уничтожил, обратил в прах… Победа, которая была так близка, вдруг обернулась поражением. И случилось это внезапно, неожиданно. Ничто не предвещало такого развития событий. Наступление немецких войск на Стальной город было успешным и стремительным. Силы русских, оборонявшие Город, были почти разгромлены. Оставалось совсем чуть-чуть, совсем немного, чтобы дожать их и уничтожить. Победа немецкого оружия была так близка…И это было закономерно и справедливо. Потому что это была бы победа цивилизации над варварством. Эта формула звучала так: «Der Russe muss sterben, damit Wir leben» – «Русские должны умереть, чтобы жили мы».

И вдруг произошла катастрофа, которой никто не ожидал… Противник, уже, казалось, поверженный, словно возродился из пепла. И нанес Тысячелетнему Рейху смертельный удар…

Иногда Юргену казалось, что павшие русские солдаты не умирают… что ночью, когда никто не видит, они снова встают и берутся за оружие… Занимают огневые позиции в руинах разбомбленных домов…а потом стреляют, бросают гранаты, отчаянно сражаются до конца, не щадя себя…И поэтому везде, в каждом доме этого ужасного города немецкого солдата ждет неминуемая смерть…

Это было невозможно. Но русские совершили невозможное: внезапными ударами они сумели взять в кольцо непобедимую немецкую армию. Армию, не знавшую поражений! Армию, прошедшую через всю Европу, которая послушно упала к ее ногам! Немыслимо! И как несправедливо!

Ведь русские уже были почти разгромлены. Паулюс уже почти взял Город! Как? Как это могло случиться?!

Но это случилось. И потом началась катастрофа. Русские стали методично уничтожать немецкие дивизии, и даже спешивший на помощь генерал Манштейн оказался бессилен. Попавшие в окружение войска были обречены. Лишь немногим удалось уцелеть и с боями вырваться из котла…

И вот теперь Юрген едет в тыл, на запад. Вместе с другими ранеными солдатами и офицерами, сумевшими выйти из окружения после этого чудовищного сражения. Он получил короткий отпуск, чтобы после лечения снова вернуться на фронт. Его откомандировали в небольшой провинциальный Лесной город, который стал центром немецкого тыла. Здесь был большой госпиталь для раненых солдат и офицеров. В городе существовала немецкая комендатура, которую возглавлял обер-лейтенант Вернер. А управлял оккупированными восточными территориями рейхскомиссар Эрих Кох. Юрген также знал, что начальником гестапо здесь был Райнер Шварц, его давний знакомый.

Ранение было легким, и Юрген быстро шел на поправку. Он уже часто выходил из госпиталя, гулял по городу, встречался с другими офицерами. Посещал он и Шварца, с которым они обсуждали ситуацию, сложившуюся на фронте.

Юрген готовился к тому, чтобы снова отправиться на восточный фронт. Он ждал приказа со дня на день. Но неожиданно в городе произошло чрезвычайное событие, которое все изменило.

Утром, как обычно, обер-лейтенант Вернер сел в машину, собираясь ехать в комендатуру. Но не успела машина отъехать с места, как раздался сильный взрыв. Впоследствии выяснилось, что под днищем машины была прикреплена мина. Вернер и его шофер погибли на месте. Гестапо организовало облавы по всему городу, пытаясь найти диверсантов. Но поиски ничего не дали. Однако все были уверены, что это дело рук партизан.

Дело в том, что Вернер отличался крайней жестокостью по отношению к местному населению. Незадолго до этого он провел акцию по массовому истреблению евреев. Также были расстреляны комсомольцы, коммунисты, представители интеллигенции, а также все, кого подозревали в связях с подпольем и партизанами.

На следующий день Юргена вызвали в резиденцию рейхскомиссара Эриха Коха.

– Хайль Гитлер! – входя в большую гостиную, Юрген привычно выбросил руку в приветствии.

– Хайль. – Голос рейхскомиссара прозвучал как-то глухо и устало. – Входите, Юрген, входите. Не буду скрывать, я потрясен произошедшим. Такое дерзкое убийство. Мы должны жестоко отомстить за него… Но давайте сначала поговорим о вас. Я знаю, что вы были ранены. Как вы себя чувствуете сейчас?

– Герр гауляйтер, я совершенно здоров и готов в любую минуту отправиться на фронт!

– Я не сомневаюсь, Юрген, что вы готовы пожертвовать собой во имя Рейха. Я знал вашего отца, вы очень на него похожи… Но у меня для вас есть другое назначение.

–Яготов выполнить любой ваш приказ!

– Юрген, я хочу, чтобы вы возглавили комендатуру города.

– Слушаюсь, герр гауляйтер! Но, если позволите…

– Говорите.

– Я хочу вернуться на фронт и отомстить за кровь моих товарищей!

– Понимаю вас, Юрген. Но, как видите, здесь у нас не менее жарко, чем на фронте. Теперь, когда Вернер погиб, мне нужен надежный человек во главе комендатуры. Такой, который сможет организовать борьбу с партизанами до их полного уничтожения. Они уже нанесли нам столько вреда! Мы больше не можем это терпеть. Я думаю, что вы – именно тот человек, который сможет эффективно работать на этой должности.

– Герр гауляйтер, я сделаю все, чтобы стереть этих партизан с лица земли! Тем более, что после Стального города у меня с русскими личные счеты… Там погибло столько немцев…

– Да, Юрген… Это страшная трагедия… Но я верю, наши временные военные неудачи обязательно сменятся новыми победами! Ничего, Юрген. Мы еще вернемся в этот Стальной город. И сломаем хребет русскому медведю…

– Да, герр гауляйтер! Мы победим!

– Конечно, победим. Но теперь давайте поговорим о вашем новом назначении.

– Я слушаю, герр гауляйтер.

– Работы будет много, Юнгер. Нужно отбирать молодое трудоспособное население и отправлять на работу в Германию. Выявлять и уничтожать коммунистов, евреев, подпольщиков. А также тех, кто их укрывает или им помогает. Бороться с подпольной организацией. Да-да, не удивляйтесь, она есть в городе, мы уже неоднократно в этом убеждались. Но главное – бороться с партизанами. Они уже активизировались настолько, что наносят нам очень сильный урон и подрывают мощь наших войск на фронте! Поэтому имейте в виду, Юрген, уничтожение партизан – это на сегодня первоочередная задача.

Юрген согласно кивнул.

– Работать будете в тесном сотрудничестве с начальником гестапо штурмбанфюрером Шварцем. Вы знаете его? – продолжил рейхскомиссар.

– Да, герр гауляйтер. Мы знакомы много лет.

– Ну и отлично. Надеюсь, это поможет вам добиться успеха.

– Так точно, герр гауляйтер!

– И помните: мы народ господ, а русские заслуживают только того, чтобы быть нашими рабами. Мы должны править жестко и беспощадно, не позволяя себе проявлять ни малейшего сочувствия по отношению к этим неполноценным недочеловекам. Никакой жалости, никаких сантиментов! Только так мы подтвердим свое право на господство. И помните: наша задача здесь – завладеть плодородными землями, а лишнее население уничтожить. Мы должны оставить столько местного населения, сколько нам нужно для обслуживания нас и наших земель. Вам ясно?

– Да, герр гауляйтер!

– Я рад, что не ошибся в вас, Юрген. Ступайте.

***

Юрген принял дела после погибшего Вернера, и ему представили весь личный состав комендатуры. В том числе и переводчицу Ингрид, которая была правой рукой начальника комендатуры.

Ингрид Келлер с юности увлекалась изучением иностранных языков, и свободно владела французским, английским и русским. Когда началась война, ее отправили на фронт в качестве военного переводчика.

Кроме того, у нее оказались отличные организаторские способности. И вскоре Вернер обнаружил, что уже не может обойтись без Ингрид. Фактически она выполняла его работу, что полностью устраивало Вернера, который не слишком любил перетруждаться. В результате Ингрид была в курсе всех дел в комендатуре, и по любым вопросам все обращались, в первую очередь, к ней.

И вот Ингрид представили капитану Юргену Брауну. Взглянув нам нее, Юрген на мгновение замер, забыв, где он находится. Он забыл о том, что идет жесточайшая война, на которой каждый день гибнут люди. Он видел только эту прекрасную девушку с яркими голубыми глазами и густыми каштановыми волосами, каким-то чудом попавшую сюда, словно из другого мира, где нет войны и кровопролития. Ее образ будил в нем какие-то смутные воспоминания, картины прошлого, а может и будущего…

– Герр капитан, все в порядке? – Удивленно спросила Ингрид, заметив его необычное состояние.

– Да, да, все нормально, – Юрген постарался взять себя в руки. – Расскажите о том, какие обязанности вы выполняете.

И Ингрид подробно описала круг своих обязанностей.

Юрген быстро оценил способности Ингрид. Он доверил ей все почти всю канцелярскую работу в комендатуре, а сам решил сосредоточиться на борьбе с партизанами. Ведь именно для этого рейхскомиссар Кох назначил его на должность начальника комендатуры. И Юрген горел желанием выполнить эту задачу.

Для начала он запросил всю имеющуюся информацию по данному вопросу, все документы и доклады. Ему принесли довольно объемную стопку документов. Юрген углубился в их изучение, и в результате получил следующую картину.

Партизаны появились в окрестностях города недавно; очевидно, были заброшены на парашютах в тыл немцам для проведения разведывательной и диверсионной работы. Лесной город был крупным железнодорожным узлом, через который проходили эшелоны с запада на восточный фронт, поэтому вполне естественно, что он стал объектом постоянного интереса партизан.

Город окружали леса, которые служили идеальным местом для развертывания партизанских отрядов. В случае опасности партизаны бросали свои стоянки, уходили в глубину леса, рассредоточивались, и немцы заставали только остатки брошенного лагеря.

Вначале партизанский отряд был слабым и малочисленным. Но со временем количество лесных диверсантов росло, потому что к ним присоединялось местное население. Во время вылазок они добывали себе оружие и технику, и все больше активизировали свою деятельность. Их акции становились более частыми, дерзкими и профессиональными.

В результате летели под откос эшелоны, взрывались мосты, на небольшие отряды немцев совершались нападения, немецкие офицеры попадали в плен к партизанам, захватывались склады оружия и т.д. Партизаны старались нанести немцам как можно более ощутимый и болезненный урон, чтобы помочь своим войскам на Восточном фронте. И они действительно вносили заметный вклад в дело борьбы с фашистами.

Конечно, немцы старались бороться с партизанами, и периодически отправляли в леса карательные экспедиции. Но они редко достигали цели, потому что партизаны часто меняли дислокацию и снова нападали на немцев там, где они этого не ожидали. Ситуация осложнялась тем, что местное население активно помогало партизанам. В общем, с каждым днем дела шли все хуже и хуже.

И вот однажды начальник гестапо штурмбанфюрер Райнер Шварц вызвал к себе Юргена. Райнер, невысокий и полный, внешне был полной противоположностью стройному Юргену. Сидя в глубине огромного кресла, Райнер исподлобья глядел на вошедшего черноволосого офицера. Он был явно не в духе.

– Послушай, Юрген, – начал Райнер после формального приветствия. – В последнее время партизаны слишком активизировались. Я бы даже сказал, что они совсем обнаглели… Недавно мы потеряли Вернера. Часто происходят взрывы на железной дороге. Особенно эта жуткая диверсия, когда им удалось взорвать мост через реку вместе с эшелоном… Нам пришлось очень долго восстанавливать этот мост… Что ты об этом думаешь?

–Абсолютно согласен. Партизаны действительно обнаглели. А совершив убийство Вернера, они просто перешли черту… Пора положить этому конец. Я думаю, необходимо организовать карательную экспедицию и выкурить их из леса.

– Это хорошая идея, – одобрительно сказал Райнер. – Но этого мало… Юрген, не кажется ли тебе, что у нас происходит утечка? Что кто-то передает данные партизанам?

– Почему ты так считаешь? – спросил Юрген. – У тебя есть на это какие-то основания?

–Подумай сам, Юрген: диверсии происходят в нужное время и в нужном месте. Значит, партизаны заранее знают о наших планах. Они постоянно взрывают самые ценные эшелоны, везущие войска и вооружение на восточный фронт! Это не может быть случайностью. Значит, шпион находится очень близко к самой секретной информации. Ну и вспомни убийство Вернера. Согласись, это профессиональная работа.

– Допустим… – задумался Юрген. – Но кто бы это мог быть? Ты кого-то подозреваешь?

– Пока нет. Но я уверен в том, что шпион существует.

Юрген задумался.

– Хм, все возможно. Но я ума не приложу, кто это может быть… Мне кажется, вокруг только надежные люди…

– Не обольщайся, Юрген, и не будь таким наивным. Не забывай, что мы на войне. И противник сражается не только на фронте, но и в нашем тылу. Возможно, их разведчик намного ближе к нам, чем мы можем себе представить. Одним словом, Юрген, ты должен проверить все свое окружение. Всех людей, имеющих доступ к секретной информации. Перетряси всю свою комендатуру. Всех абсолютно, слышишь? И особенно тех, кому ты больше всего доверяешь. Забудь о таком понятии как доверие: в нынешней ситуации мы не имеем права доверять никому. Проверку должны пройти все, ясно?

– Да, Райнер.

– Юрген, хоть мы с тобой давние друзья, но все-таки соблюдай субординацию.

– Слушаюсь, штурмбанфюрер.

– Так-то лучше. Иди.

Юрген уже направился к выходу, как Райнер добавил:

– И еще одно, Юрген… Не забывай о судьбе Вернера. Он тоже не верил, что в его комендатуре могут быть шпионы. Вот и поплатился…А ведь я его предупреждал…

Слова Райнера вызвали в душе Юргена какое-то мрачное предчувствие. Он словно услышал предсказание своей судьбы… Но постарался избавиться от неприятного наваждения.

Вернувшись в комендатуру, Юрген вызвал своего заместителя и приказал провести всестороннюю проверку всех работников комендатуры. Но, поскольку у всех было дел по горло, проверку провели формально, и она не принесла никаких результатов.

«Может, и нет никакого шпиона», – раздумывал Юрген. – «И у Райнера просто разыгралось воображение. Впрочем, на то он и начальник гестапо, чтобы всюду видеть шпионов и врагов».

Да, диверсии есть, и осуществляют их партизаны, это доказанный факт. Но совершенно не факт, что им передают сведения из подчиненной ему комендатуры! Наверняка у них есть разведка, и это результат ее работы. Так думал Юрген, стараясь успокоить себя, потому что мысль о наличии шпиона под боком была очень неприятной. И еще более неприятными были слова Райнера о судьбе Вернера.

Как бы то ни было, проблему партизан надо было решать, причем незамедлительно. И Юрген вместе с несколькими офицерами гестапо, которых рекомендовал лично Райнер, занялся этим вплотную. Вскоре у них был готов план операции против партизан. План был таков: отправить в лес большое и хорошо вооруженное карательное подразделение и дать им несколько машин с пеленгаторами. С помощью пеленгаторов засечь радиостанции, найти партизанский лагерь и уничтожить.

План операции лежал у Юргена на столе, когда в кабинет вошла Ингрид. При ее появлении Юрген перевернул бумагу, чтобы ее было невозможно прочесть. Дело не в том, что Юрген не доверял Ингрид. Совсем наоборот: она была одной из немногих, кому он полностью доверял. Просто он следовал приказу Райнера: о планируемой операции должны знать только те, кто в нее посвящен. И больше никто. В противном случае вероятность провала резко возрастала.

От Ингрид не укрылось это движение Юргена. Она сразу поняла, что у него на столе лежит очень важная бумага. Раньше при ее появлении Юрген никогда не прятал никакие документы. Она вообще думала, что он ей полностью доверяет. Более того, он оказывал ей знаки внимания, дарил цветы, иногда провожал домой. Она знала, что нравится ему.

Но в последнее время Ингрид заметила, что Юрген как-то ушел в себя. Похоже, он был занят каким-то делом, в которое ее не посвящал. Значит, есть нечто, о чем она не знает. Но должна узнать…

Ингрид подала Юргену на подпись несколько документов. Он подписал, и Ингрид направилась к выходу. Вдруг она вскрикнула, и, схватившись за сердце, покачнулась и стала падать. Юрген бросился к ней.

– Ингрид, что с тобой?!

– Мне плохо… сердце… позовите врача… скорее…

Осторожно положив Ингрид в кресло, Юрген выскочил из кабинета.

– Врача! Скорее, врача! – закричал он.

Услышав звуки его удаляющихся шагов, Инга мгновенно оказалась у стола, схватила документ и быстро пробежала его глазами.

Карательная операция против партизан… пеленгаторы… но когда? А вот и дата… Все ясно…

В коридоре раздались голоса и звуки быстрых шагов. Инга поспешно бросила бумагу на стол и еле успела вернуться в кресло, как в кабинет стремительно вбежал Юрген. За ним семенил старенький врач с чемоданчиком.

– Вот она, доктор. Прошу вас, помогите… она жаловалась на сердце… – в голосе Юргена звучала неподдельная тревога.

Внимательно осмотрев Ингрид и прослушав ее сердце, врач произнес:

– Успокойтесь, герр капитан, ничего серьезного. С сердцем все в порядке. Скорее всего, фройлейн переутомилась. Надо больше отдыхать и бывать на свежем воздухе…

– Фух, ну слава Богу, – с облегчением выдохнул Юрген.

– Спасибо, доктор. А отдыхать будем после победы, – со вздохом сказала Ингрид.

Коротко попрощавшись, доктор вышел.

– Ингрид, как ты меня напугала. Больше так не делай, – ласково сказал Юрген и попытался поднести ее руку к губам.

– Простите, герр капитан, – сказала Ингрид, осторожно отнимая руку, —просто почему-то резко заболело сердце. Но уже прошло. Возможно, это из-за давления… или перемены погоды.

– Ингрид, тебе точно лучше? – Юрген с волнением смотрел на Ингрид.

–Да, уже лучше. Не волнуйтесь, герр капитан. Со мной иногда такое бывает, но потом проходит. Просто сегодня почему-то сильно заболело… Но, я думаю, ничего страшного. Да и доктор сказал, что все в порядке. Я пойду, а то у меня много работы.

Ингрид встала и вышла из кабинета. Юрген, раздосадованный тем, что она не позволила ему поцеловать руку, смотрел ей вслед. Когда дверь за ней закрылась, он вздохнул и пошел к столу. И тут… его словно ударило током… Документ! Документ о готовящейся операции против партизан по-прежнему лежал на столе, но он не был перевернут! А ведь Юрген совершенно точно помнил, что перевернул его, когда в кабинет вошла Ингрид. Нет, не может быть… Неужели Ингрид прочла документ? Нет, нет, наверное, он впопыхах все-таки не перевернул его… Черт возьми! А что если?… Но Юрген постарался быстро отогнать от себя эту страшную мысль.

Досье

– Товарищ командир, можно?

– Да, входи, Дан. Докладывай.

Командир партизанского отряда Владислав Михайлов сидел за столом в штабной палатке. На столе лежала подробная карта местности.

– Значит так… – Дан подошел к карте и стал показывать. – Карательная экспедиция немцев сейчас находится здесь… Они пытались нас запеленговать, но несколько групп радистов, совершивших маневры в разных направлениях, их совершенно запутали и измотали. В результате мы загнали их в болотистую местность. А наши группы сейчас находятся вот здесь… Т.е. мы их фактически окружили. С одной стороны у них сплошное болото, а с другой – мы. И у нас все готово к их ликвидации.

Владислав внимательно смотрел на карту. Да, судя по карте, ситуация у немцев совсем безнадежная. И партизанам удастся уничтожить эту карательную экспедицию. А все благодаря Инге. Если бы не она, партизанам бы пришлось несладко. Вчера в их лагерь примчался связной из Лесного города с вестями от Инги. Он и сообщил о плане немецкой операции. В результате партизаны узнали все – время, место, план операции, и смогли вовремя подготовиться. И теперь фашисты обречены…

– Все готово, говоришь?

– Да, Влад.

– Ну что ж… Тогда действуй.

– Слушаюсь.

***

Юрген ждал вестей от экспедиции. Вначале от них поступали сведения о том, что они запеленговали передатчики партизан и отправляются в соответствующий район поиска, но потом связь оборвалась. Время шло, но больше никакой информации не было. И с каждым часом, с каждой минутой Юрген все более ясно понимал, что это закончится катастрофой. Что участники карательной экспедиции не только не уничтожат партизан, но и сами сложат головы в этих страшных лесах. О последствиях Юрген предпочитал не думать. А о возможных причинах провала – тем более…

В дверь постучали.

– Разрешите, герр капитан? – В кабинет заглянул его заместитель.

– В чем дело?

– Вас срочно вызывает штурмбаннфюрер Шварц.

– Хорошо, сейчас еду. Вызовите машину.

Входя в кабинет Райнера, Юрген был полон самых мрачных предчувствий. Он ожидал, что Райнер объявит ему о провале операции. Но дело приняло совершенно неожиданный оборот.

Райнер протянул ему фотографию.

– Посмотри на это фото, Юрген. Узнаешь?

Юрген взял в руки фотографию: на ней была улыбающаяся светловолосая девушка лет двадцати пяти с милыми пухленькими щечками. Юрген недоуменно посмотрел на Райнера:

– Кто это? Я в первый раз вижу эту девушку.


– Неужели? В первый раз, говоришь? Очень странно! А ведь ты видишь ее каждый день! Ты с ней работаешь!

Юрген изумленно воззрился на Райнера.

– Райнер, ты что-то путаешь. Эта девушка не работает у меня! Я ее вообще не знаю! Как ее имя?

– Как ее имя? – Райнер рассмеялся, но каким-то зловещим смехом. – Ее имя тебе очень хорошо известно.

И, глядя Юргену прямо в глаза, Райнер медленно и отчетливо произнес:

– Ингрид Келлер.

– Что? Что ты сказал? Я ничего не понимаю!

У Юргена голова пошла кругом. При чем здесь Ингрид?

– Я тебе говорю, что ее зовут Ингрид Келлер! Перед тобой на фотографии – настоящая Ингрид Келлер! Это она настоящая, понимаешь? А не та, которая работает у тебя переводчицей!

– Подожди… – Юрген попытался собраться с мыслями. – Ну, допустим, эту девушку на фото действительно зовут Ингрид Келлер. Мою переводчицу тоже так зовут. И что из того? Ну, бывают же люди с одинаковыми именами!

– Юрген, слушай меня внимательно, – жестко произнес Райнер. – Я поручил своим сотрудникам проверить всех, кто работает в твоей комендатуре. В том числе, естественно, и твою переводчицу. Для меня не секрет, что она была правой рукой Вернера. Да и ты тоже ей безмерно доверяешь. Она в курсе всех дел в комендатуре. Поэтому ее надо было проверить в первую очередь. И как ты думаешь, что показала проверка?

Юрген вопросительно смотрел на Райнера, не понимая, куда он клонит.

– А вот что: мы сделали запрос в Германию, и нам прислали настоящее фото Ингрид Келлер. Не какой-то другой, а той самой Ингрид Келлер, которая согласно имеющемуся досье работает в твоей комендатуре! И, как видишь, судя по этому фото, у тебя работает вовсе не настоящая Ингрид Келлер, а неизвестно кто! И очень возможно, твоя переводчица и есть тот самый агент, которого мы ищем! Который передает все сведения партизанам! Теперь ты понимаешь?!

Юрген похолодел. Все вдруг сошлось в его сознании. Разрозненные элементы мозаики внезапно соединились в единую картину, которая ужасала своей неотвратимостью. План операции… План операции, который потом оказался не перевернутым… Значит, он не ошибся… Ингрид видела этот план…. А потом забыла или не успела его перевернуть… Ингрид, которая, оказывается, не настоящая Ингрид… Увы, предчувствия его не обманули… И если мнимая Ингрид – действительно вражеский агент, и успела передать информацию партизанам, то экспедиция обречена…

Райнер встал из-за стола, подошел к Юргену вплотную и снизу вверх заглянул ему в глаза.

– Я ведь приказал тебе проверить всех, кто работает в комендатуре! Почему ты этого не сделал?

– Я сделал! Но проверка ничего не показала…

– Значит, вы плохо проверяли! И если бы не мое ведомство, мы бы так ничего и не узнали! А ведь это особенно важно сейчас, когда мы собрались расправиться с партизанами! Если бы они узнали о нашем плане, то все бы провалилось!

Тут Райнер внезапно остановился и замолчал.

– Кстати, Юрген, что там слышно об экспедиции? Я что-то давно не получал вестей от них…

– Я тоже давно ничего не слышал… – Юрген опустил глаза и замолчал.

– Вот как… Ладно, я займусь этим… А сейчас давай решать, что делать с твоей Ингрид.

Юрген встрепенулся.

– Давай я сам осторожно поговорю с ней. Постараюсь все выяснить и вывести ее на чистую воду.

– «Осторожно поговорю»? Юрген, мы на войне, а не в пансионе благородных девиц. Ее нужно арестовать и допросить!

– А вдруг это какая-то ошибка? И мы подозреваем ни в чем не повинную девушку? Представь, вдруг тебе прислали эту фотографию по ошибке? Ну, просто перепутали фотографии?

– Это невозможно, Юрген! Это фотография из ее личного дела! Там не может быть ошибки! Там ведь не только это фото! А еще и куча фотографий, где она с родителями, с родственниками. Вот, посмотри сам! Это ее досье.

Райнер взял со стола папку и протянул Юргену.

– Райнер, я все понимаю. Но все же допускаю вероятность какого-то недоразумения. В конце концов, может это сестры… или просто так совпало, что имена одинаковые… Одним словом, я хочу сначала с ней поговорить. Разреши мне.

Райнер покачал головой. Было видно, что ему не нравится эта идея.

– Райнер, я обещаю, что все будет под контролем. Я не меньше тебя хочу найти русского разведчика… ну или разведчицу… Ты же знаешь, сколько усилий я приложил, чтобы организовать эту экспедицию. Поэтому я больше всех заинтересован в том, чтобы разоблачить агента партизан. Но мне бы не хотелось зря обвинить человека, с которым я работаю. Поэтому я прошу тебя дать мне возможность поговорить с ней. А потом ты сможешь арестовать ее, если будет нужно. Я обещаю.

Райнер вздохнул.

– Ты влюблен в нее, Юрген, признайся. В этом все дело… И в этом причина того, что мы снова потерпим поражение…

– Райнер, сейчас речь не об этом. Сейчас главное – поговорить с ней и все выяснить.

– Ладно. Иди.

– Я возьму с собой ее досье?

– Хорошо.

Райнер неодобрительно посмотрел Юргену вслед. «Эта девчонка просто околдовала его! Он же не видит совершенно очевидных вещей! Ну ничего, Ингрид. На меня твои чары не подействуют. И я выведу тебя на чистую воду».

Допрос

Вернувшись в комендатуру, Юрген немедленно вызвал к себе Ингрид. Сам он сел за стол и положил перед собой папку с досье.

Войдя в кабинет, она вопросительно посмотрела на Юргена.

– Вызывали, герр капитан?

– Да. Входите, Ингрид, садитесь.

Юрген молчал, собираясь с мыслями. Наконец он открыл папку, пробежал глазами первую страницу, и поднял глаза на девушку.

– Ингрид… Я тут подумал… и понял, что ничего не знаю о тебе. Расскажи мне о себе.

– Но… —Ингрид изобразила удивление. – Герр капитан, у меня сейчас столько дел навалилось… Может быть, в другой раз?

– Делай, что тебе говорят, – неожиданно резко ответил Юрген. – Рассказывай, я слушаю.

– Да что рассказывать? – Ингрид по-прежнему делала вид, что ничего не понимает.

– Все. С самого начала. Всю биографию, и желательно подробнее. Я хочу все знать о твоей семье, обо всех родственниках, которых ты помнишь. Начинай.

Ингрид с самым невинным видом пожала плечами, и начала рассказ. Конечно, она поняла, что попала под подозрение, и Юрген решил проверить ее. Поэтому постаралась подавить волнение и держаться как можно увереннее и спокойнее. Она говорила и параллельно старалась просчитать ситуацию. Ее кто-то выдал? Или нашелся тот, кто знал настоящую Ингрид Келлер?

Главное – понять, что им стало известно. Догадался ли Юрген, что она прочитала план операции? Подозревает ли, что она передала эту информацию партизанам? И, наконец, что там с экспедицией? Сумели ли партизаны ее уничтожить?

Она пыталась найти ответы на эти вопросы по реакции Юргена, но он пока ничем себя не выдавал.

А Юрген внимательно смотрел на нее, периодически сверяясь с материалами досье. Девушка подробно рассказывала о своей семье, родственниках, учебе. И самое интересное, что все сказанное ею полностью совпадало с данными личного дела! Юрген думал, что быстро заставит ее сознаться, потому что не может же «фальшивая» Ингрид знать о настоящей абсолютно все! Должна же она хоть где-то проколоться! Но Ингрид нигде не прокололась…

Глядя на нее, Юрген терялся в догадках. Кто она на самом деле? Немка или русская? На немецком она говорит без акцента, так что, может, и немка… Неужели она, немка, работает на русских? Возможно, ее завербовали…Ну ничего, вскоре все прояснится! Но как она держится – какое хладнокровие, какая выдержка! Юрген поймал себя на мысли, что невольно восхищается ее поведением в такой критической ситуации. Он не был уверен, что смог бы на ее месте так упорно гнуть свою линию. Он бы, наверное, уже давно сломался и во всем признался!

Тем временем Ингрид продолжала свой рассказ. Она говорила совершенно искренне, и Юрген, как ни старался, не мог заметить признаков фальши. Если бы не фотография, которую ему продемонстрировал Райнер, а также другие фотографии в досье, то Юрген никогда бы не усомнился в правдивости Ингрид. Однако материалы, лежащие перед ним на столе, свидетельствовали об обратном. Пухленькая светловолосая девушка была совсем непохожа на Ингрид!

Юргена чем дальше, тем больше поражало ее спокойствие. Он думал, что вот сейчас, вот еще немного, и она испугается, начнет нервничать, суетиться и выдаст себя. Однако этого не произошло. Ингрид невозмутимо рассказывала о себе и уверенно отвечала на все его вопросы. Настолько уверенно, что в конце концов это вывело Юргена из себя.

– Хватит! – Он ударил ладонью по столу. – Хватит лгать! Я все знаю! Ты не Ингрид! Ты присвоила себе ее историю, ее документы! Очевидно, вклеила туда свою фотографию! Однако ты не смогла изменить внешность!

– Герр капитан, я не понимаю, о чем вы…– произнесла Ингрид, старательно изображая недоумение.

Юрген приблизился к Ингрид и показал ей фотографию.

– Вот настоящая Ингрид. А теперь рассказывай, кто ты.

Мозг Инги работал с бешеной скоростью. Конечно, она сразу узнала настоящую Ингрид. Попавшую в плен пухленькую блондинку-переводчицу, историю которой шефы из управления разведки решили использовать в качестве легенды для Инги. И даже некоторая схожесть имен показалась им добрым знаком.

«Настоящая» Ингрид согласилась сотрудничать с советской разведкой, и Инга проводила с ней много времени, слушая ее подробные рассказы о семье, учебе, работе, и заодно шлифуя произношение. Инга чувствовала себя, как актер в театре, когда он изучает роль, входит в образ и словно примеряет на себя чужую жизнь. Но, в отличие от актера, Инге предстояло сыграть роль не на сцене, а в реальности. В реальности жесточайшей войны, равной которой еще не было в истории. Да еще и в тылу врага, где тебя могут разоблачить в любую минуту. И вот сейчас, похоже, эта минута наступила…

– Ну! Говори! – закричал Юрген. – Кто ты? Твое имя?

Инга молчала.

Тогда Юрген взял со стола папку и дал ее Инге. Она перелистала страницы.

– Как видишь, больше лгать нет смысла. Я хочу услышать правду.

Инга на мгновение закрыла глаза. Да, ее разоблачили, и нужно быстро решить, что делать дальше…

– Спрашиваю еще раз: твое настоящее имя?

«Нет, Юрген, этого ты от меня не дождешься», – подумала Инга. Она помнила главное правило разведчика: никогда не признаваться. Даже под тяжестью самых неопровержимых улик. В любой, самой безнадежной ситуации, надо уходить в отказ. Сочинять любые небылицы, самые неправдоподобные истории, хвататься за соломинку, но не признаваться. Признание – это конец. После этого нужно давать показания о своих кураторах, связях, а значит предавать товарищей. Это влечет за собой непоправимые последствия.

Конечно, шанс, что в твои небылицы поверят, невелик. И, скорее всего, тебя расстреляют. Но это лучше, чем если из-за тебя погибнут десятки твоих товарищей: связные, подпольщики, партизаны. А к расстрелу в результате провала должен быть готов любой разведчик. Это просто риск, сопутствующий профессии.

Было ли ей страшно? Конечно, да. Любой человек испытывает чувство страха. Совершенно бесстрашных людей не бывает. Но только одних страх парализует, а другие его преодолевают. А еще никто не хочет умирать. Особенно когда ты молод, и еще вся жизнь впереди…. Но если такова твоя судьба, таков твой путь, то его надо пройти с достоинством и до конца.

«Ну что ж», – решила Инга. – «Придется рассказать Юргену эту фантастическую историю. Других вариантов просто нет…»

Инга подняла глаза на Юргена и ответила:

– Меня зовут Марта Бауэр.

– Ха-ха! Неужели? Ну, допустим. (Хотя после всего, что было, в это верится с трудом.) Ты немка?

– Конечно, герр капитан. (Ну, а кто же еще? Ты же слышишь мой немецкий, как же можно в этом сомневаться?)

– Почему ты назвала себя Ингрид Келлер? Откуда у тебя ее документы? (К тому же с фальшивой фотографией. Ну-ка, посмотрим, как ты это объяснишь.)

– Это довольно странная и длинная история, герр капитан…

– Ничего, я никуда не спешу. (Валяй, рассказывай свое очередное вранье. Я все равно в него не поверю.)

И Инга начала рассказ, который у нее давно был заготовлен на случай провала.

– Мы с Ингрид вместе учились, были подругами. Когда началась война, нас обеих отправили на восточный фронт, и там наши дороги разошлись. Потом наша дивизия оказалась в окружении. В результате я попала в плен к русским, и у меня забрали документы. Благодаря счастливому случаю мне удалось бежать. Я долго пробиралась к своим. Шла по ночам, а днем пряталась. Однажды в лесу я встретила группу наших. Они вырвались из окружения и тоже пробирались к своим. И самое невероятное, что среди них была Ингрид! Я не могла поверить, что мы встретились вот так, совершенно случайно.

– К несчастью, Ингрид была тяжело ранена, – продолжала Инга. – Она была без сознания. Я очень надеялась, что Ингрид выздоровеет. К тому же, для меня было очень важно, чтобы она подтвердила, что я – это я. Ведь у меня не было документов, никто меня не знал. Моя дивизия была разбита. Я не знала, как подтвердить свою личность. В этой ситуации было большой удачей встретить подругу! Но увы, Ингрид в тот же день умерла…

– Поскольку я сказала, что знаю ее, что она моя подруга, мне отдали ее документы, чтобы передать в штаб, когда мы до него доберемся. Документы были залиты кровью Ингрид. И если имя и фамилию еще можно было разобрать, то фотография была испорчена безнадежно.

– Наша группа продолжала пробираться к своим. Однажды мы попали под обстрел. Я даже не знаю, кто это стрелял. В результате погибли все, кроме меня… Наконец я добралась до своих. Меня под конвоем привели в штаб. Я утверждала, что я своя, немка, переводчица, но в штабе сомневались. Ведь на мне не было немецкой формы. После побега из плена форму я выбросила, а одежду сняла с убитой местной женщины. В противном случае я бы точно не добралась до своих.

– Когда меня обыскали, то в кармане нашли документы Ингрид. И офицер, который меня допрашивал, решил, что это мои документы. И что я – Ингрид Келлер. Я не рискнула это опровергать, потому что находилась в сложном положении. Я боялась, что если расскажу все, как было, то мне не поверят. Как видите, я не собиралась никого обманывать, просто все получилось само собой…

– Поскольку документы были сильно повреждены, мне выдали новые. На имя Ингрид Келлер, но уже с моей фотографией. Так что документы не фальшивые, а самые настоящие. Да вы и сами можете убедиться в том, что они не подделаны каким-то кустарным способом, а изготовлены, как полагается.

(Да, советская разведка научилась качественно делать немецкие документы.)

– Конечно, это обман, но поверьте, это вышло случайно. Просто так сложились обстоятельства. К тому же, я не считала, что это был большой обман. Мы обе были переводчицами. Так какая разница – Марта или Ингрид? Я решила для себя, что после победы, когда закончится война, я все всем объясню. Ну вот… После этого меня командировали, сюда, в Лесной город. Дальше вы знаете.

– Мда, – с иронией произнес Юрген. – Ловко придумано. Все так вовремя погибли! Прямо как по заказу. Ты серьезно рассчитываешь, что я поверю в эти бредни? И вообще, можно было придумать что-то более оригинальное и правдоподобное. Топорная работа!

– Придумать – да, можно. Но я рассказываю все, как оно было на самом деле, – Инга старалась говорить так искренне, как только могла. – Вы же были на фронте, и знаете, что там иногда случается такое, что никто бы никогда не придумал. И что жизнь бывает невероятнее любой фантастики…Я вас понимаю, конечно. Я, наверное, тоже бы в такое не поверила. Но увы, эта невероятная история случилась со мной наяву…

Юрген подумал, что в этом есть доля истины. Он и сам на фронте был свидетелем невероятных историй…

А Инга, увидев, что он мысленно с ней согласился, продолжила, чтобы закрепить достигнутый эффект:

– Вы не представляете, какие тяготы мне довелось пережить… На фронте, потом в плену… Как тяжело было добираться до своих… Я думала, что не выживу. Вы же знаете, какой ад творится на фронте. Вы должны меня понять…

– Только не надо давить на жалость. Не поможет. Имей в виду, я не верю ни одному твоему слову.

Юрген говорил, а сам чувствовал, что емухочется, чтобы все это оказалось правдой. Девушка была так красива… У нее такие ясные голубые глаза… Разве может лгать это ангельское создание?

По его спокойному тону Инга сразу поняла, что ей удалось добиться главного – посеять у Юргена сомнения в том, что она русская разведчица.

– А зачем мне врать, герр капитан? Я честно работала в комендатуре. Разве вы можете в чем-то меня упрекнуть?

Юрген уже открыл рот, чтобы сказать: «Да, ты видела план операции! Ты симулировала сердечный приступ!», но в этот момент в кабинет вошел Райнер с двумя автоматчиками.

– Взять ее. В камеру, – коротко и без всяких предисловий скомандовал Райнер.

Освобождение

Когда Ингу увели, Райнер хмуро сказал опешившему Юргену:

– Экспедиция против партизан уничтожена.

– Как? Откуда ты узнал?

– Сообщил мой информатор. Кто-то предупредил партизан. Поэтому они хорошо подготовились…

– Но почему ты арестовал Ингрид?

– Ты еще спрашиваешь?! – Вспылил Райнер. – Она не та, за кого себя выдает! И на фоне этого у нас погибает целая экспедиция! Ты хочешь сказать, что это совпадение?!

– Она мне все рассказала, все объяснила, – попытался оправдаться Юрген.

– И ты поверил в ее объяснения? Представляю, что за сказки она тебе рассказала! Юрген, пойми: у тебя под боком, в комендатуре, работала девушка с поддельными документами! Там, где разрабатывался план операции! Она была очень близко к этим документам. Уж не знаю, как ей это удалось, но я уверен, что она их прочитала!

«Зато я точно знаю, как именно ей это удалось», – подумал Юрген. Но вслух сказал совершенно другое:

– Но почему ты подозреваешь именно ее? Ведь, кроме фотографии, у тебя нет на это никаких оснований.

– Кроме фотографии? Юрген, ты издеваешься, что ли? Она выдала себя за другую! У нее фальшивые документы! В условиях военного времени только за это можно расстрелять без всяких разговоров!

Конечно, Юрген это прекрасно знал. Идет война, ситуация на фронте ухудшается. Поэтому некогда вести долгие расследования. При малейшем подозрении ставят к стенке, и все дела.

– Ее расстреляют?

– Да, но сначала я хочу ее допросить. Мне нужны все ее контакты. Если это действительно она передала сведения партизанам, то с ее помощью мы сможем на них выйти. Не забывай, мы потерпели поражение. Не мы разбили партизан, а они уничтожили нашу экспедицию. А ведь за это придется отвечать, Юрген… Гауляйтер Кох наверняка потребует найти виновного… Если мы разоблачим русскую разведчицу, то нам будет легче оправдаться. Мы скажем – да, в наши ряды проникла шпионка, но мы ее поймали. А если она расскажет нам о своих связях, то мы возьмем реванш: уничтожим и партизан, и городское подполье.

– Да, конечно, ты прав, – задумчиво произнес Юрген. – И когда ты собираешься ее допросить? Прямо сейчас?

– Было бы неплохо. Пока она еще не успела опомниться. Но… наверное, все-таки нет. Устал я сегодня. И уже поздно. Так что, лучше завтра, с утра.

***

Когда связной Инги, подпольщик Николай, прибежал в расположение партизан, уже совсем стемнело. Войдя в палатку командира, он прямо с порога выпалил:

– Ингу арестовали!

– Как арестовали?!

Влад и Дан вскочили с места и засыпали вошедшего вопросами.

– Когда это случилось? За что ее арестовали?

Николай, тяжело дыша, покачал головой.

– Больше ничего не знаю. Знаю только, что ее арестовали сегодня вечером. Сейчас она находится в подвале, в здании гестапо.

– Влад, я еду туда! Мы должны ее спасти! – Дан был готов прямо сейчас бежать к Инге.

– Дан, сядь, успокойся. Сначала давай подумаем, как это сделать. Или ты хочешь попасть в камеру вместе с ней? Чтобы вас вместе расстреляли? В любом случае, тебе нельзя идти одному. Это очень опасно. Нужно чтобы хоть кто-то тебя подстраховал.

Дан понимал, что Влад прав. Он постарался взять себя в руки, хотя это было нелегко. Как можно быть спокойным, когда Инга в руках фашистов! Инга, которую он так любил…

– Хорошо, что ты предлагаешь?

– Что я предлагаю… – задумчиво произнес Влад. – Здание гестапо охраняется. В городе большой гарнизон фашистов… Так вот. Я думаю, Дан, ты пойдешь с небольшой группой. Охрану гестапо постарайтесь нейтрализовать как можно тише, чтобы не началась стрельба. Иначе туда быстро сбежится весь гарнизон, и вам крышка. Поэтому сначала проведите небольшую разведку. Понаблюдайте, сколько там охраны, где они стоят. И потом постарайтесь убрать их тихо. Чтобы никто не успел выстрелить. И нужно успеть вернуться до рассвета. Ну, что скажешь?

– Думаю, ты все правильно говоришь. Я возьму с собой двух человек.

– Хорошо. Удачи. И будь осторожен.

***

После ухода Райнера Юрген не мог найти себе места. Конечно, Райнер прав. Уж кто-кто, а Юрген точно знал: Ингрид видела план операции. И после этого экспедиция против партизан провалилась. Он понимал, что таких совпадений не бывает. Ингрид наверняка работает на русских…

В душе Юргена боролись противоречивые чувства: с одной стороны, ему нравилась Ингрид. Но с другой… если она действительно русская разведчица… Мысль об этом заставляла Юргена сжимать кулаки. К тому же, после поражения под Стальным городом он поклялся отомстить русским…

Но если ее будет допрашивать Райнер, все лавры разоблачения русской разведчицы достанутся ему. А Юрген еще и окажется виноватым в том, что не смог сохранить в тайне план операции. «Нет, я должен поговорить с ней первым и заставить признаться! Я должен опередить Райнера!»

Быстро сбежав по ступенькам, Юрген вышел из комендатуры и сел в свою машину. Вскоре он доехал до здания гестапо.

У входа ему преградил путь охранник с автоматом. Юрген предъявил свое удостоверение.

– Проведите меня в камеру, где находится арестованная Ингрид Келлер.

Охранник кому-то позвонил, и к Юргену вышел гестаповец.

– Проходите, герр капитан. Сюда.

Войдя в камеру, где находилась Ингрид, Юрген властно сказал:

– Оставьте нас. Я хочу поговорить с арестованной наедине.

Инга подняла глаза на Юргена. «Зачем он пришел? Что ему известно?»

А Юрген бросил взгляд на Ингу. Ее красота сверкнула, как молния, осветив сумрак унылой камеры. И у Юргена защемило сердце.

«Почему так странно устроена жизнь? Почему нельзя прямо сейчас все бросить и уехать с этой девушкой далеко-далеко, на край света?..»

«Потому что идет война», – ответил он сам себе. – «Не на жизнь, а на смерть. Война на выживание. Война, в которой не может быть компромиссов. И победить должен кто-то один. Или мы их, или они нас. Все зашло слишком далеко. Ожесточение обеих сторон достигло предела. Они не простят нам те зверства, которые мы совершили. Поэтому нам остается только одно – идти до конца. И добиться своей цели любыми средствами, любой ценой. Потому что мы все это делали во имя Великого Рейха.

А значит, нужно оставить в стороне все эмоции. Руководить должен только холодный разум, только трезвый расчет. Эмоции погубят тебя, сопляк. Возьми себя и в руки и допроси ее. И выясни наконец, кто она на самом деле – немка или все-таки русская? И если русская, то пощады не будет…»

Юрген сел на стул напротив Инги и приступил к допросу.

– Как мне тебя называть – Ингрид или Марта? – Начал он.

– Мне все равно. Называйте, как вам удобно.

– Тогда пусть будет Ингрид. Мне так привычнее.

– Хорошо. Я уже тоже привыкла к этому имени.

– Или все-таки Марта? А может, вообще какая-нибудь русская Марья? – Задав этот провокационый вопрос, Юрген устремил на Ингу пристальный взгляд. Он ожидал, что Ингрид вздрогнет, занервничает, но напрасно.

– Не понимаю, о чем вы говорите, – холодно ответила Инга.

– Ты все прекрасно понимаешь! Я знаю, что ты видела план операции!

– Какой еще план? Какой операции? – Инга изобразила полное недоумение.

– Не прикидывайся! Ты притворилась, что тебе плохо! И пока я бегал за доктором, ты прочитала план операции! —воскликнул Юрген.

– С чего вы это взяли? – Инга продолжала играть в невинность. – У меня действительно заболело сердце.

– И поэтому ты забыла перевернуть документ? Это был твой прокол как разведчика, Ингрид! (Ну, признавайся уже наконец, признавайся!)

(Черт! Я просто не успела его перевернуть! Ты слишком быстро вернулся с доктором! Хотя, нечего себя оправдывать… Конечно, я виновата. Я должна была успеть! В результате погубила себя. Главное теперь не погубить других…) Эти мысли молнией пронеслись в сознании Инги, но вслух она только устало сказала:

– Послушайте, я не трогала никаких документов… Это только игра вашего воображения. Может, вы сами забыли перевернуть свой документ…

Услышав это, Юрген расхохотался.

– Знаешь, твоя наглость превосходит всякие границы. Ты так уверенно говоришь на черное белое! Еще немного, и ты, пожалуй, убедишь меня, что на самом деле русский разведчик – это я!

Но веселость Юргена быстро прошла, и он уже совершенно серьезно продолжил:

– А теперь послушай меня внимательно. Райнер уверен, что ты работаешь на русских. Ему достаточно было твоей истории с поддельными документами, а затем погибшей экспедиции, чтобы сложить два плюс два. Причем он пока не знает про историю с неперевернутым документом. Об этом знаю только я… Но если он узнает, то тебя уже ничто не спасет. Завтра он будет допрашивать тебя. Он хочет знать все твои контакты, и с подпольем, и с партизанами. И если ты будешь молчать… Я думаю, тебе не надо объяснять, какие к тебе применят методы допроса… В гестапо есть шутка, что Райнер заставит заговорить даже мертвого…

Юрген сделал многозначительную паузу. Он хотел, чтобы Ингрид хорошенько обдумала его слова.

– Почему вы мне все это говорите? – Наконец прервала паузу девушка.

– Я хочу спасти тебя.

(Неужели? Что-то я не верю тебе, Юрген.)

– Если ты мне все расскажешь, я скрою от Райнера, что ты видела план операции. И постараюсь вытащить тебя отсюда.

– И что я должна рассказать?

– Для начала назови свое настоящее имя.

(Ну, разумеется. Сначала имя, а потом все остальное… Примитивная ловушка, Юрген. Даже не надейся. Ты никогда не услышишь мое настоящее имя…)

В этот момент дверь камеры резко распахнулась.

– Инга!

На пороге камеры появился Дан. И, направляя пистолет на Юргена, скомандовал:

– Хенде хох!

– Инга? Вот я и узнал твое имя…

Резким движением Юрген схватил Ингу, заломив ей руку назад, и, прижав к себе, закрылся ее телом. Затем молниеносно выхватил пистолет и приставил дуло к ее виску.

– Бросай оружие! – Крикнул он Дану. – Иначе я убью ее!

И, обращаясь к Инге, добавил:

– Переведи ему, что я сказал! Быстро!

– Дан, он сказал тебе бросить оружие. Но ты не слушай его! Стреляй!

Дан медлил. Он видел, что Юрген на взводе, и может в любой момент спустить курок. Риск был слишком велик…

– Бросай оружие! – В ярости закричал Юрген. – Считаю до трех! Раз! Два!…

– Хорошо, хорошо. Успокойся. Я кладу оружие. Вот, смотри, – подчеркнуто спокойным тоном произнес Дан.

Он медленно наклонился и осторожно положил пистолет на пол. Затем так же медленно выпрямился и сказал:

– Видишь, я положил оружие. Отпусти ее.

Все движения Дана были максимально замедленными и плавными. Он хотел успокоить крайне напряженного, взвинченного Юргена, чтобы тот случайно не выстрелил в Ингу. И дал ему понять, что он победил: ведь Дан обезоружен, а Инга в его руках.

Эта тактика достигла своей цели: Юрген, предвкушая победу, немного расслабился, на минуту потеряв бдительность. И как только его рука с пистолетом начала движение вниз, Дан неожиданно совершил стремительный бросок вперед, сбив с ног Юргена вместе с Ингой. Юрген выпустил пистолет, и тот отлетел в сторону. Инга с Юргеном одновременно бросились за пистолетом. В это время Дан схватил свой, лежавший на полу, пистолет и выстрелил в Юргена.

– Инга…ты все-таки русская…– Прошептал он. Это были его последние слова.

Дан схватил Ингу за руку. Медлить было нельзя. На звук выстрела сейчас сбегутся фашисты…

– Бежим! Скорее!

Они выбежали из здания гестапо. К ним присоединились двое партизан, которые смогли нейтрализовать охрану. Все вместе они сели в машину Юргена, стоящую у здания, и рванули вперед, быстро набирая скорость.

Вслед им застрекотали автоматные очереди, нарушая тишину ночи. Автоматчики на мотоциклах пустились за ними.

Райнера разбудили, сообщив, что Юрген убит, а арестованную Ингрид освободили партизаны.

– Всех поднять по тревоге! Партизанов взять любой ценой! И брать живыми! – В ярости орал Райнер.

Дан гнал машину к реке, но их упорно преследовали. Подорвав гранатами два мотоцикла с немцами, партизаны смогли ненадолго оторваться, но немцев было слишком много, и они продолжали погоню.

А вот и мост через реку. Дан стремился быстрее проехать по нему, чтобы оказаться на другом берегу реки. Ведь там еще немного – и начнется лес, где можно будет укрыться. Наконец, машина с партизанами преодолела мост. И вскоре на него въехали немецкие мотоциклы, преследовавшие партизан. Но как только они начали движение по мосту, раздался взрыв…

– Отличная работа, молодцы! – Воскликнул Владислав, глядя в бинокль. – Ну как там наши, живы?

– Живы, товарищ командир!

– Ну слава Богу…

Заминированный партизанами мост, по которому ехали немцы на мотоциклах, взлетел на воздух. Крики фашистов, летающие в воздухе обломки потонули в ярком зареве, которое осветило все вокруг. Осветило, как истина. И как победа, которая была неизбежна…

Пророчество

Унгерд провел ладонью по лицу, стараясь избавиться от тяжелых воспоминаний. Рагнар, думая о том же, что и Унгерд, мрачно произнес:

– Ну да, в тот раз ты дал промашку, и он сумел одолеть тебя. Но в других случаях, вспомни… Бедный Дан, честное слово, мне его даже иногда жалко было! Встречи с тобой заканчивались для него плохо. Ты никогда его не щадил! Почему, а, Унгерд?

– Потому что он – мой враг. Враг изначальный и на все времена. Я ненавижу его. Ненавижу так сильно, что, если понадобится, готов уничтожить весь мир, только бы погубить его… – черные глаза Унгерда загорелись таким холодным и беспощадным огнем, что шеф, глядя на него, снова расхохотался.

– Унгерд, и за что ты так его ненавидишь? Ах, да, он же всегда был твоим соперником… Инга во все времена почему-то выбирала не тебя, а его… И даже когда тебе удавалось избавиться от него, она отказывалась выйти за тебя замуж! Помнишь, однажды ты даже отправил ее на костер, как колдунью? Ха-ха-ха!

При этих словах Рагнара Унгерд так сильно стукнул кулаком по столу, что шеф от неожиданности осекся.

– Унгерд! – прикрикнул он. – Держи себя в руках, черт подери! В моем кабинете принято вести себя прилично!

– Ладно, Рагнар, не злись. Не выдержал… – Унгерд нахмурился.

– Ну ладно, – покровительственно произнес шеф. – Я не сержусь… Я понимаю, что для тебя тяжелы эти воспоминания. Но это в прошлом, Унгерд. А настоящее требует от нас действий.

Шеф помолчал и продолжил:

– Я должен тебе кое в чем признаться…

Унгерд поднял на шефа удивленные глаза.

– Да-да, Унгерд, ты не все знаешь. Дело в том, что… в общем, я уже начал действовать…

– То есть? – Унгерд вперил пристальный взгляд в шефа.

– Не сердись… я давно нашел его… Дана… Ты же понимаешь, что помимо этого кретина Бакли у меня куча других агентов, гораздо более расторопных. Они отыскали Дана и следили за ним. И я уже точно знаю, что он близок к открытию кода времени… Поэтому я решил остановить его. На днях по моему приказу в него стрелял снайпер…

– Так он убит? – радостно воскликнул Унгерд. – Тогда о чем мы здесь разговариваем?

Шеф отвел взгляд и забарабанил пальцами по столу.

– Если бы он был убит, я бы тебе так сразу и сказал…. Увы, Унгерд… Снайпер промахнулся.

– Что! – Унгерд резко вскочил. – Ты шутишь, Рагнар? Как снайпер – посланный тобой снайпер – мог промахнуться?!

– Непонятное стечение обстоятельств. Один шанс из миллиона… Снайпер —настоящий профи, его не в чем винить…В момент выстрела Дан столкнулся на улице с какой-то девушкой и отклонился в сторону. Пуля прошла мимо… буквально в нескольких дюймах от него! Просто фантастика…

– С девушкой? – медленно произнес Унгерд. – С какой девушкой?

– Этого мы пока еще не выяснили. Им удалось скрыться, хотя мы тщательно прочесали весь город.

– У тебя хотя бы есть ее фото? Как ее зовут? – Унгерд не мог скрыть своего волнения.

– К сожалению, нет, – ответил шеф, почему-то пряча глаза. – Да успокойся ты, Унгерд, это совсем необязательно Инга…

– Нет? – язвительно произнес Унгерд. – Ты думаешь, это просто случайная прохожая спасла ему жизнь? Вряд ли, Рагнар. Таких совпадений не бывает…

– Ладно, не горячись… Пока ничего неизвестно, и я думаю, гипотезы строить рано. Нужно все узнать, а потом уже делать выводы…

Унгерд встал и прошелся по комнате, как бы раздумывая о чем-то. Потом подошел к столу и сел прямо напротив шефа.

– Послушай, Рагнар, почему ты скрыл это от меня? – спросил Унгерд, пристально глядя шефу в глаза.

– Ну, не хотел тебя напрягать раньше времени… – сказал шеф, снова отводя взгляд.

– Посмотри мне в глаза, Рагнар.

Шеф нехотя поднял глаза и встретился с пронзительным, немигающим взглядом Унгерда. Не выдержав этого тяжелого взгляда, Рагнар раздраженно воскликнул:

– Черт возьми, Унгерд! У меня были на то свои причины! Я хотел покончить с Даном как можно быстрее. Если бы я привлек к делу тебя, ты бы не ограничился простым убийством, ведь так?! А мне это ни к чему. Мне нужно тихо убрать его и решить проблему, понимаешь? А ты со своей ненавистью и ревностью способен все испортить! Пойми, время идет! И оно работает не на нас! Ты же знаешь пророчество!

– Знаю, – холодно ответил Унгерд. – И именно поэтому ты не имел права ничего скрывать от меня… Если пророчество верно, то ситуация слишком серьезная, чтобы действовать в одиночку…

– Я не верю в это пророчество! – со злостью воскликнул шеф. – Это вранье! На этот раз Дану не удастся уйти от нас! Но сделать это нужно быстро, очень быстро, понимаешь? А ты, Унгерд, на это не способен! Ты начнешь следить, расставлять ловушки, разрабатывать коварные планы, мстить долго и жестоко… Пойми, сейчас 21 век, а не средневековье! Другое время, другой темп жизни! Нужно действовать быстро и решительно!

– Прекрасно, – усмехнулся Унгерд. – Что же твои быстрые и решительные действия не принесли результата? А? И тогда ты решил все-таки обратиться ко мне, несмотря на мои средневековые методы?

– Ладно, Унгерд, успокойся. Это была моя ошибка. Конечно, нужно было сразу тебе сказать… Просто я хотел покончить с ним быстро и уже потом порадовать тебя. К сожалению, не получилось… Не обижайся, и давай объединим наши усилия.

Унгерд задумался:

– В пророчестве говорится, что он найдет Белую Дверь…и откроет ее…По твоим сведениям, до какого момента он уже дошел в своих исследованиях?

– По моим данным, до Белой Двери ему еще далеко…ох как далеко… Он только в самом начале пути. Я уверен, что мы успеем остановить его. И в любом случае у нас есть преимущество: ни Дан, ни Влад не помнят своих прошлых жизней, в отличие от нас с тобой…

– Ну, мы тоже обрели эту способность совсем недавно, в нынешней жизни, – заметил Унгерд.

– Да, но мы их опережаем, а это главное. Влад, конечно, многое умеет видеть, но не все. А значит, они не скоро поймут, с кем имеют дело. Конечно, если Дан откроет код времени, ситуация начнет меняться. Но я надеюсь, что это произойдет не сегодня и не завтра.

– И на чем основаны эти надежды? – язвительно спросил Унгерд.

– Унгерд, ты прекрасно знаешь, что Дан большой лентяй! Если бы не это, он успел бы гораздо больше! Поэтому времени у нас пока достаточно. Хотя расслабляться не стоит. Чем раньше мы его нейтрализуем, тем лучше…

– Хм… – задумался Унгерд. – Тогда стоит ли спешить? Может, подождать, пока он получит результаты, а потом узнаем их у него? Что скажешь?

Унгерд вопросительно посмотрел на шефа.

– Хм… не знаю, что и сказать. Любые знания не лишние, конечно… Но ты ведь знаешь, Унгерд, что нам никогда не войти в Белую Дверь… А раз так, зачем нам эта информация? Наша задача – остановить Дана, а не получить от него сведения. Лучше, чтобы он вообще не успел ничего узнать. Так спокойнее и надежнее.

– Неужели ты даже не хочешь узнать? – недоверчиво произнес Унгерд. – Я думаю, это неправильно. Чем больше мы будем знать, тем легче нам будет не допустить того, чтобы это знание стало достоянием широких масс…

– Я в этом не уверен, – покачал головой шеф. – Боюсь, это знание такого свойства, что стоит ему появиться – и оно начнет распространяться, как пламя, которое уже не погасить! Одним словом, Унгерд, вот мое решение: мы должны как можно скорее убрать Дана. Я не хочу рисковать.

– Что ж, хорошо, – подозрительно быстро согласился Унгерд. – Поручи эту операцию мне, и ты не пожалеешь. Я справлюсь, увидишь.

Шеф испытывающе посмотрел на Унгерда.

– Только одно смущает меня, Унгерд… Только одно… Если бы не это…

– Что же тебя смущает? – безразличным тоном проговорил Унгерд, глядя куда-то в сторону.

– Унгерд, давай не будем играть друг с другом в прятки, мы же не дети, – поморщился шеф. – Я хочу, чтобы ты провел эту операцию хладнокровно. Понимаешь? А не поддавался эмоциям…

– Эмоциям? – подозрительно переспросил Унгерд. – О каких эмоциях ты говоришь? Или… или это все-таки была Инга?! Признайся, Рагнар, что это была она!

Рагнар не отвечал и, казалось, углубился в рассматривание золотой статуэтки, стоявшей у него на столе.

– Рагнар! – прорычал Унгерд. – Не уходи от ответа!

– Не забывайся, Унгерд, не забывайся, – удивительно спокойно произнес Рагнар. – Не надо на меня кричать. Я не могу утверждать наверняка, но… конечно, вполне вероятно, что это была она… Повторяю, Унгерд, точных сведений у меня пока нет, так что не горячись…

– А вот у меня в этом нет никаких сомнений! – мрачно произнес Унгерд. – Но не волнуйся, Рагнар, я умею держать себя в руках… так же хорошо, как я умею мстить!

Последние слова Унгерд произнес так зловеще, что Рагнар покачал головой. И с досадой подумал: «Нет, добром это не кончится. Ревность Унгерда еще приподнесет сюрпризы. И, скорее всего, самые неприятные».

Отъезд

Наутро Влад разбудил меня рано. Ему-то ничего не стоит встать ни свет, ни заря, потому что он – «жаворонок». А для такой «совы», как я, ранний подъем – просто нож в сердце…

– Что случилось, Влад? – спросил я, с трудом вырываясь из объятий сна.

– Некогда спать, Дан. Вставай и собирайся. Нам надо уехать.

– Уехать? Куда? – удивился я.

– Дан, ты уже забыл, что в тебя вчера стреляли? И что ты чудом остался в живых? – спросил Влад.

Терпеть не могу, когда он отвечает вопросом на вопрос! Но действительно, это событие как-то отошло на второй план, после того как мне удалось побывать в далеком прошлом. В результате мои мысли были больше поглощены событиями прошлой жизни, чем настоящей. Конечно, я не забыл о выстреле киллера, но сейчас мне казалось, что это было давно… словно в другой жизни.

– Да помню я, помню, – с досадой сказал я. – Так что ты предлагаешь? Куда мы поедем?

– Поскольку нам все равно сейчас лучше убраться из Города, предлагаю отправиться в Синие горы, – ответил Владислав.

– Зачем? Ты давно не был в турпоходе? У костра хочешь посидеть? – попробовал сострить я.

– Знаешь, после твоих вчерашних рассказов костров мне достаточно, – иронично произнес мой друг.

И уже совершенно серьезно добавил:

– Нет, Дан, нам предстоит не развлекательная поездка. Мы едем с определенной целью – встретиться с волхвом…

– С каким волхвом? Ты его знаешь? Где он живет? И как его зовут? – забросал я Влада вопросами.

– Я никогда с ним не встречался, но много слышал. Его зовут Огнедар, и живет он высоко в горах, в труднодоступном месте. По моим сведениям, именно он – хранитель знания о Белой Двери. Так что нам обязательно нужно добраться до него. Но предупреждаю, путь к нему будет нелегким. Наверняка нам придется пройти через многие испытания, так что готовься…

– Ладно, не пугай, – отмахнулся я. – Скажи лучше, ты понял, кто меня преследует? Кто хочет убить? И почему?

– Я пытался в этом разобраться, но мне это плохо удалось. Понимаешь, Дан, мы имеем дело не с простыми убийцами… Возможно, среди них есть сильные черные маги. И они блокируют информационный доступ к себе, поэтому я мало что могу сказать…

Влад помолчал немного, а потом продолжил:

– Это люди, обладающие огромной властью. Они сказочно богаты и занимают высокое положение в обществе. Но всего этого они достигли неправедным путем. И боятся, что могут все потерять…

– Допустим. Но какое это отношение имеет ко мне?

– Скорее всего, это связано с твоими поисками.

Я вопросительно посмотрел на Влада.

– Влад, не томи уже, говори, что ты имеешь в виду.

– Ты об этом знаешь не хуже меня. Ведь это ты первый узнал про Белую Дверь…

– Что? – сразу встрепенулся я. – При чем тут Белая Дверь? Это же просто переход в…

– Куда, как ты думаешь?

– Ну… в другое пространство? – предположил я.

На самом деле, мне пока мало что было известно о Белой Двери. В ходе своих поисков я как-то наткнулся на упоминание о ней. Там говорилось, что существует некая Белая Дверь… Меня это очень заинтересовало, и с тех пор я постоянно искал любые сведения о ней, но они были довольно скудными.

– Или в другое измерение… в другой мир, – продолжил Влад.

– Что-то я не улавливаю связи с твоими словами о каких-то могущественных людях! – недоуменно сказал я.

– Понимаешь, возможно, нам предстоит переход в другое измерение, где все изменится, и мир будет совсем другим. Представь – ни войн, ни убийств, ни болезней, ни смерти! Наш мир преобразится. И вход туда лежит через Белую Дверь. Но, похоже, она работает, как фильтр. Пропускает только светлое, жизнеспособное, и отбрасывает то, от чего пришла пора очиститься. Поэтому не все смогут пройти через нее. Черные маги точно не смогут. Дан, мне кажется, тебя хотят убить именно из-за твоих поисков Белой Двери.

Слова Влада поразили меня. Я знал, что он никогда ничего не говорит просто так. Раз сказал, значит, имеет какие-то основания. Выходит, все дело в Белой Двери?! К тому же это подтверждало мои собственные догадки…

– Влад, ты это серьезно? – взволнованно спросил я, хотя понимал, что Владислав серьезен, как никогда.

– Абсолютно.

– Так что же нам теперь делать?

– Продолжать поиски. Но не забывать об осторожности. И помнить, что мы имеем дело с очень серьезным противником, – ответил Влад. – Теперь ты понимаешь, почему нам нужно срочно уехать?

– Да понимаю, конечно. Вчерашний выстрел может повториться в любое время, – хмуро сказал я.

– Именно, – подтвердил Владислав.

– Ну, тогда давай собираться, – подвел я итог разговору.

– Давай. Только… – запнулся Владислав. – Есть еще один момент…

– Какой?

– Инга.

– Инга? Что ты хочешь сказать? – удивился я.

– Нам нужно взять ее с собой. Мы не можем оставить ее здесь, – твердо проговорил Владислав.

Сказать, что слова Влада меня удивили, значит ничего не сказать.

– Влад, объяснись, потому что я ничего не понимаю!

– Дан, когда же ты научишься видеть… ну хоть немного… – с укором сказал Владислав. – Ну, ладно, не обижайся, что я все время в чем-то тебя обвиняю. Просто пойми: игра, в которую мы с тобой ввязались, – очень опасна. Ставки в ней – не деньги, а жизнь. И к финишу дойдут не все… Повторяю, у нас очень сильный противник, более того, абсолютно безжалостный. Поэтому нужно быть вооруженным. А ты, Дан, вооружен плохо. Конечно, я тебе помогу, но все-таки меня волнует твоя слепота. А все из-за твоей лени…

Я молчал, не зная, что сказать. Сначала хотел рассердиться, но потом Влад меня обезоружил. Конечно, он прав… Но что делать, если у меня пока не получается «видеть», как он? Я пытался много раз, но напрасно. Может, просто время еще не пришло? Да нет, Влад, конечно, прав. Я просто лентяй…

Видя, что я молчу и даже не пытаюсь как-то оправдаться и защититься, Влад уже более мягко продолжил:

– Так вот. Ингу уже обнаружили. Так что ее нельзя здесь оставлять. Ей угрожает опасность…

– Конечно, давай возьмем ее с собой! – воскликнул я. – Я знаю дом, где она живет! Хотя, – запнулся я, – она говорила, что съедет оттуда со дня на день… Влад, ты можешь «посмотреть», где она сейчас?

– Уже посмотрел, – улыбнулся Влад.

– И где? – нетерпеливо спросил я.

– Тебе нет необходимости куда-то ехать за ней, – продолжая улыбаться, сказал Влад. – Она сейчас находится недалеко от нас, прямо возле дома. Выгляни в окно!

Я подбежал к окну и сразу увидел Ингу, которая подходила к моему дому. Она оглядывалась по сторонам и всматривалась в окна, словно пытаясь понять, за каким из них искать меня.

– Влад! Это она! – воскликнул я. – Но как она меня нашла?

Я не мог прийти в себя от удивления.

– Очень просто, – объяснил Владислав. – Она пошла за тобой в тот день, когда в тебя стреляли, после того как вы расстались, чтобы узнать, где ты живешь и не потерять твой след. Кто-то назвал бы это женским любопытством, но на самом деле это интуиция, которая у женщин работает очень хорошо, гораздо лучше, чем у мужчин. И, несмотря на то, что с каждой смертью память стирается, видимо, память о любви полностью стереть невозможно…

Владислав еще продолжал что-то говорить о памяти генов и о женской интуиции, но я его уже не слушал, и стремглав бросился из квартиры навстречу Инге.

Мы встретились так, как будто никогда не расставались. В этот момент я мог поклясться, что так оно и есть. Да и что такое пропасти смертельных переходов, если потом наступают мгновения встречи!

Не помню, о чем мы тогда говорили. Я только смотрел на нее и не мог насмотреться. И ее ясные глаза сияли от радости.

– Извините, что я вас прерываю, – услышал я голос Владислава, – но нам надо ехать. Медлить больше нельзя. Инга, вы поедете с нами.

Мы быстро объяснили Инге ситуацию, и она сразу согласилась.

– У меня есть знакомый водитель, он довезет нас, – продолжал Владислав.

Сборы были недолгими.

– Ну что, присядем на дорожку?

Мы сели друг напротив друга, и каждый молча думал о своем. Бросив последний взгляд на простую обстановку своей холостяцкой квартиры – компьютерный стол в углу, шкафы, набитые книгами, фотографии на стенах, – я понял, что прожил здесь не самые худшие годы своей жизни. И почувствовал, что больше никогда сюда не вернусь.

Синие горы

Водитель гнал машину по трассе. За окном мелькали столбы, деревья, крыши домов… Инга уснула у меня на плече, и я старался сидеть не шелохнувшись, чтобы не потревожить ее сон. Влад сидел рядом с водителем и развлекал его разговорами ни о чем.

Вдали показались Синие горы. Вскоре водитель высадил нас в горном ущелье и попрощался. Дальше мы отправились пешком. Сначала дошли до поселка и стали расспрашивать про Огнедара. Но никто о нем ничего не знал. На любые вопросы о волхве, живущем в горах, жители недоуменно отвечали, что в первый раз об этом слышат. Но Владислав не отчаивался. Он упорно ходил от одного дома к другому и продолжал расспросы.

– Влад, ты же ясновидящий, – как-то заметил я. – Ты должен и так видеть, где он живет и как его искать.

– Я уже не раз повторял тебе, – устало сказал Владислав, – что, во-первых, это не так просто и требует больших энергетических затрат, а во-вторых, волхвы и маги умеют ставить защиту против «информационного взлома». Они очень тщательно закрывают информацию о себе. Пойми, ведь это, по сути, хакерство, так сказать, несанкционированный доступ. Поэтому придется добывать сведения обычным путем.

Мы бродили по поселку почти до наступления вечера. Наконец, уставшие, мы присели отдохнуть и перекусить на полянке. В это время Инга заметила одетую в черное женщину, которая медленно поднималась по извилистой тропинке, ведущей в гору. Там вдалеке виднелись домики, словно рассыпанные на зеленых горных склонах.

– Простите, вы не могли бы нам помочь? – обратилась к ней Инга.

Женщина обернулась и внимательно оглядела нас.

– Вы ищете Огнедара? – спросила она.

Пораженные, мы не сразу нашлись с ответом. Откуда она знает, что мы ищем волхва?!

– Да, – наконец ответила удивленная Инга. – Но… как вы узнали?

– Идемте со мной, я расскажу вам, как его найти, – с усмешкой ответила женщина в черном, не отвечая на вопрос Инги.

И мы двинулись за женщиной по горной тропе. Идти пришлось довольно долго, но мы об этом не жалели. Красота окружающего края компенсировала все тяготы и неудобства! Я восхищенно оглядывался по сторонам. Сосны сменялись лиственными деревьями, иногда попадались дуб и тис. И мне чудилось, что в дружеском приветствии они протягивают к нам руки-ветви. Некоторые деревья казались мне особенно прекрасными, и тогда я приближался, приветствовал и обнимал их. Инга смотрела на меня с удивлением. Влад и женщина в черном не мешали мне и терпеливо ждали, пока я выполню свои необычные ритуалы… Наконец мы подошли к дому, одиноко стоящему на самой вершине холма.

– Федор, это к тебе, – сказала женщина седобородому мужчине лет шестидесяти, который вышел нам навстречу.

После обмена приветствиями хозяин пригласил нас войти в дом.

– Откуда вы узнали, что мы ищем Огнедара? – снова спросила Инга Татьяну, хозяйку дома.

– У нас в поселке все друг друга знают, – с улыбкой ответила Татьяна. – Пока я сегодня сходила на рынок, мне все уже успели рассказать, что в поселке появились люди, расспрашивающие об Огнедаре.

Нас пригласили к столу. Во время ужина Федор рассказывал о жизни поселка, об обычаях местных жителей, и ни словом не упомянул об Огнедаре. Мы не рискнули затронуть эту тему, пока того не пожелает сам хозяин. Видимо, он оценил наше терпение, потому что после ужина, пригласив нас выйти на воздух, сказал напрямик:

– Я знаю, что вы ищете Огнедара и вижу, что он вам нужен не из праздного любопытства. Я помогу вам его найти. Но предупреждаю: дорога к нему нелегка. Многие пытались дойти к нему, но удавалось это далеко не всем.

Я посмотрел на Ингу и, увидев тревогу в синих глазах, крепко сжал ее руку, словно говоря – не бойся, все будет хорошо.

– Может, нам взять проводника? – спросил я и по выразительному взгляду, который бросил на меня Владислав, сразу понял, что сморозил глупость.

Федор громко рассмеялся.

– Нет, таких охотников вы не найдете даже за большие деньги! Я же сказал – не каждому удается вернуться оттуда живым. – И потом уже совершенно серьезно добавил: – Эту дорогу вы должны пройти самостоятельно. Огнедар живет в глубине горного массива, и на пути к нему вам встретится много препятствий. Преодолеть все трудности способен только тот, кто чист душой и кого ведет благородная цель. Человек с черной душой или просто любопытный никогда не осилит эту дорогу. Черного человека не пустят горы, а тот, кем движет праздное любопытство, испугается первых же трудностей. А их будет много, очень много. Особенно в самом конце пути, когда вы почти доберетесь до цели. Там вам придется пройти последнее, самое трудное испытание…

Федор помолчал, как будто собираясь с мыслями и обдумывая, что нам можно сказать, а что – нет.

– Я вижу, что вы – непростые люди. Возможно, даже те, кого он ждет уже много лет, – продолжил Федор. – Не буду спрашивать вас, зачем вы туда идете; это не мое дело. Но вы должны сами спросить себя об этом. Если у вас действительно благородная цель, то вас пропустят и горы, и звери, и Огнедар. Если же нет, то не взыщите… Выбор за вами.

Я вопросительно посмотрел на Владислава и прочитал в его взгляде уверенность и спокойствие.

– У нас есть цель, – твердо ответил он Федору. – Мы понимаем, что это трудный путь, но идем туда сознательно.

– Ну что ж, – сказал хозяин, – тогда отправляйтесь спать. А наутро я расскажу вам, как добраться до Огнедара. Вы спрашивали о проводнике? У вас будет проводник, но непростой. Скажу больше – наверное, это будет самый необычный проводник на свете. Но только в том случае, если вам удастся его получить…

Трудное задание

Вернувшись в офис, Унгерд немедленно вызвал начальника службы разведки.

– Гринфилд, у меня для вас важное задание.

– Слушаю, сэр.

– Мне нужно найти одну девушку.

– Какой информацией вы располагаете, сэр?

– В том-то и дело, Гринфилд, что практически никакой… – и встретив вопросительный взгляд бывалого разведчика, Унгерд добавил: – но если бы информация была, нечего было бы и искать, не так ли? Я считаю, Гринфилд, что вы достойны только самых трудных заданий. Это одно из них. Известно лишь следующее: столкнувшись с этой девушкой на улице, Дан чудом избежал пули снайпера.

– Дан?…

– Человек, которым занимается разведка Рагнара. Ведь у вас есть там свои люди?

– Конечно, сэр.

– Тогда, я думаю, вы разыщете девушку без труда, – уверенно заключил Унгерд. – И соберите всю информацию, которую только найдете, обо всех троих: это Дан, Инга и Владислав. Сведения, даже незначительные, о любом из них, помогут нам в поисках. Поэтому не упускайте ничего. Ясно?

– Да, сэр. Я сделаю все возможное.

– Даю вам два дня. Успеете? – Унгерд бросил на Гринфилда испытывающий взгляд исподлобья.

– Но, сэр…Это слишком короткий срок, – осторожно произнес разведчик. Он давно работал на Унгерда, привык к его неожиданным и, как правило, трудным заданиям, но такое в его практике случилось впервые.

– Я не хочу слышать никаких «но», Гринфилд! – резко ответил Унгерд. – У нас нет времени расслабляться. Мы должны действовать быстро, очень быстро! И ваше дело – выполнять приказы! Ясно?

– Да, сэр.

– Тогда за работу!

Гринфилд без лишних слов покинул кабинет.

Оставшись один, Унгерд задумался. Рагнар, безусловно, не все ему сказал. И вообще, он изначально пытался скрыть от него информацию! Причина этому может быть только одна: Инга. Поэтому он должен найти ее. Инга – это ключ к Дану, ключ ко всему. Если Инга будет у него в руках, то можно считать, что партия выиграна. Дан никогда не бросит Ингу на произвол судьбы, а значит, окажется игрушкой в руках Унгерда. Уже который раз! Потому что так было всегда.

Ситуация представлялась Унгерду очень простой, ведь он был абсолютно уверен, что ему удастся найти и похитить Ингу. Кто и что могло бы ему в этом помешать? Правда, есть еще Владислав… Да, это сильный противник. Но он тоже не всемогущ. И Унгерду уже не раз удавалось справиться с ним. Значит, все должно получиться и сейчас…Должно! Потому что наступает самое важное время – время перехода. Время, когда можно открыть Белую Дверь, а ведь она оставалась недоступной столько веков…

Стоп! Белая Дверь… Воспоминание о пророчестве прервало поток мыслей Унгерда. Что, если Рагнар не прав? Унгерд не мог согласиться с ним в том, что информация о Белой Двери не нужна. В конце концов, врага нужно знать в лицо! Как можно бороться непонятно с чем? И вдруг пророчество неверно? «Тот, кто вошел в Черную Дверь и благодаря этому получил богатство и власть, никогда не сможет войти в Белую Дверь». А вдруг это неправда?

– Нет, во что бы то ни стало нужно узнать все про Белую Дверь. И я это сделаю, – с этими словами Унгерд резко ударил кулаком по столу. – Я всегда сумею остановить Дана с помощью Инги. Это не проблема. На этот раз никто не сможет мне помешать, потому что это невозможно. Эту партию выиграю я! А Рагнар… Он сам виноват. Раз он не доверяет мне, значит, и я волен в своих действиях. В конце концов, я не собираюсь отступить от нашей цели, просто достигну ее несколько иначе…

И Унгерд принял решение.

***

Гринфилд работал непрерывно, собирая информацию о Дане, Владиславе и Инге. Его люди сбились с ног, но выполнили задание. И через два дня он стоял в кабинете Унгерда.

Прочитав бумаги, которые подал ему Гринфилд, Унгерд не смог сдержать торжествующей улыбки.

– Отличная работа, Гринфилд! Я знал, что вы способны творить чудеса!

Гринфилд в ответ только устало улыбнулся.

– Спасибо, Гринфилд, – еще раз сказал очень довольный Унгерд. – Теперь я не сомневаюсь, что выиграю эту партию, – добавил он и, дождавшись, пока Гринфилд покинет кабинет, набрал номер внутренней связи: – Норман, немедленно зайдите ко мне!

Через несколько минут высокий широкоплечий военный уверенно вошел в кабинет Унгерда.

– Норман, я поручаю вашей группе очень ответственное задание, – веско произнес Унгерд. – Надеюсь, вы достойно справитесь с ним. Вы уже не раз доказывали свою смелость и профессионализм и выполняли самые трудные и опасные задачи. Именно поэтому мой выбор пал на вас.

– Мы не подведем вас, шеф, – хрипло ответил немногословный Норман.

– Ну, тогда – удачи!

Через несколько часов Норман со своей группой уже летел в самолете с приказом захватить Дана, Влада и Ингу. Самолет взял курс на Синие Горы.

Змея

Федор разбудил нас до рассвета, Татьяна накормила завтраком и собрала в дорогу немного еды.

– А теперь послушайте меня внимательно, – очень серьезно, без тени улыбки, начал Федор. – От того, поймете ли вы меня, зависит ваша жизнь.

Федор обвел нас троих внимательным взглядом, словно стараясь запечатлеть в нашем сознании важность своих слов.

– Пойдете по тропе в глубь горного массива, через перевал. За перевалом будет тисовый лес. Вскоре вы услышите шум водопада. Рядом с водопадом в гору поднимается тропа. Пройдя по этой тропе, вы попадете в район горного массива, который у нас называют «Графские горы». Там найдете долину, в самом центре которой лежит большой Змеиный камень. Здесь вы должны увидеть змею…

– Хм, а если ее там не будет? – с сомнением спросил я. – Змеи же не лежат на камнях постоянно… Обычно они только вылезают погреться на солнышке, а потом опять прячутся.

– Значит, вам придется ее ждать, – спокойно ответил Федор. – Только эта змея может показать вам дорогу к Огнедару. Если она не появится или не пропустит вас, лучше возвращайтесь обратно. Дальнейшие попытки продолжать поиски в горах самостоятельно могут стоить вам жизни.

Я уже открыл рот, чтобы спросить, как это змея может не пропустить нас или показать дорогу, но встретил взгляд Владислава, который ясно приказывал мне молчать.

– Вы, кажется, спрашивали о проводнике? – с усмешкой обратился ко мне Федор. – Так вот: ваш проводник – эта змея.

– Что? Как змея может быть проводником? – все-таки не удержался я от вопроса, не обращая внимания на выразительные знаки, которые подавал мнеВладислав. – Зачем нам змея? Может, лучше вы нам расскажете, как идти дальше?

– Только эта змея может помочь вам найти Огнедара. И потом вы поймете, почему, – невозмутимо ответил Федор, который воспринял мои вопросы совершенно спокойно, как будто ждал их. – Это не простая змея. Я расскажу вам легенду о ней, которую помнят только старики…

И, немного помолчав, он начал удивительный рассказ.

– Много лет назад в наших краях жил богатый граф Кристиан. У него была большая усадьба и роскошный дом. Но, увы, семейная жизнь графа не сложилась. Его жена, злобная и властная, постоянно унижала его, и отравляла каждый миг его существования.... Но однажды в доме графа появилась новая горничная Розалина, молодая красивая девушка лет двадцати. И сердце графа растаяло… Он почувствовал, что снова вернулся к жизни, после стольких безрадостных лет. К радости графа, Розалина ответила на его чувство. Но счастье длилось недолго…

Их отношения скрыть в тайне не удалось, и вскоре «доброжелатели» обо всем доложили графине. Властная и самолюбивая женщина не стерпела обиды и решила отомстить. Однажды на шумном балу, когда в графской усадьбе гуляли все местные аристократы, графиня вышла на середину ярко освещенного зала и, приказав музыкантам остановить музыку, громко объявила:

– А сейчас сюрприз! Я хочу показать вам главную достопримечательность нашего дома!

Гости стали с любопытством оглядываться по сторонам, пытаясь угадать, о какой достопримечательности говорит графиня. Что это – мраморная древнегреческая статуя или картина знаменитого художника?

Но неожиданно для всех графиня вывела вперед покрасневшую Розалину. Гости, перешептываясь, недоуменно смотрели на графиню. Сделав эффектную паузу, она продолжила:

– Знаете, кто это? Вы думаете, это горничная? Нет! Это – змея! Подколодная змея, которая вползла в наш дом и своим ядом отравила нашу жизнь!

В зале воцарилась тягостная тишина. Гости молчали, пораженные откровенностью графини, которая не побоялась вынести позор своей семьи на всеобщее обозрение. А девушка стояла, ни жива, ни мертва, низко опустив голову.

– Что же ты молчишь, Кристиан? – воскликнула графиня, обратившись к графу.

Мертвенно бледный граф, который не ожидал такого поворота событий, поспешил поддакнул жене:

– Да, дорогая, ты права – она настоящая змея! Просто вползла ко мне в душу и околдовала меня! Я сам не знаю, как это случилось! Просто колдовство какое-то…

– Будь же ты проклята! – с ненавистью крикнула графиня девушке. – Пропади, змея подколодная!

И тут весь зал, охваченный единым порывом, принялся кричать:

– Змея! Змея! Пропади, змея! Сгинь, пропади!

Все гости на разные голоса выкрикивали девушке слова проклятия. На их лицах была написана ненависть. Только ненависть, злоба и презрение… Посреди этого шабаша горделиво стояла графиня, и мстительная улыбка играла на ее тонких губах…А граф предпочел затеряться среди толпы.

Розалина закрыла лицо ладонями и выбежала из дома. Она бежала, не останавливаясь, куда глаза глядят. Скорее из этого наполненного злобой дома, за ворота, прочь из усадьбы, и дальше в лес, в горы…Уже настала ночь, и путь освещала только полная луна, которая печально смотрела на нее с небес. Девушка долго шла, не разбирая дороги. Наконец она выбилась из сил и присела отдохнуть у большого камня, который одиноко лежал посреди широкой долины. Слезы текли из ее глаз, и в душе была такая боль, как будто жестокая графиня вонзила туда острую иглу.

– Змея! Я – змея! – в отчаянии шептала несчастная девушка. Наконец, обессилев, она потеряла сознание…

А наутро местный крестьянин, собиравший в лесу грибы, обнаружил у камня большую змею, которая посмотрела на него такими печальными глазами, словно в ее теле скрывалась измученная человеческая душа. Испугавшись не на шутку, он выронил корзину и, забыв о грибах, с криками бросился через лес…

Слухи о змее с человечьими глазами быстро распространились по окрестным селеньям и дошли до графа. Граф не был ни трусливым, ни суеверным и решил, что все это глупости и россказни необразованных селян. И чтобы окончательно убедить в этом всех, он один отправился в горы. Наконец его взору открылась красивейшая долина, посреди которой возвышался большой, как скала, камень. Граф храбро приблизился к нему и внезапно застыл на месте…Навстречу ему из-под камня выползла большая змея. Ее горящие глаза глядели так пристально, словно проникали до самого дня его скованной страхом души. Потрясенный граф стоял, не в силах сдвинуться с места. И тут он услышал голос: «Ты не узнал меня, граф? Ведь это же я!»

– Вы хотите сказать, что змея заговорила человеческим голосом? – снова не удержался я от вопроса. Ну, нельзя же, в самом деле, рассказывать небылицы!

– Я сказал, что граф услышал голос, – усмехнулся Федор. – Кто знает, может, это был голос его совести?

А затем, как ни в чем ни бывало, продолжил:

– Граф потерял сознание. На следующий день его нашли местные жители и принесли в имение. Графиня вызвала лучших врачей, но они только разводили руками. Граф никого не узнавал и все время бредил. В бреду он упоминал о какой-то змее… Несмотря на усилия врачей, вылечить графа не удалось. Ему становилось все хуже и хуже. И, прохворав неделю, граф скончался. Перед смертью он пришел в сознание и завещал похоронить себя под Змеиным камнем… После этого местные жители частенько видели большую змею, которая лежала на камне и словно охраняла его. Графиня ни разу не рискнула приблизиться к этому камню. Даже на похоронах не присутствовала. С тех пор местные жители стали называть камень Змеиным, а окружающие горы – Графскими.

– Вы серьезно думаете, что девушка превратилась в змею? – недоверчиво спросил я.

– Так говорит легенда, – спокойно ответил Федор.

– Честно говоря, я слабо верю в подобные истории, – решительно заявил я. – А вы хоть раз видели эту змею?

– Я видел ее много раз, – глядя мне прямо в глаза, ответил Федор. – Как, впрочем, и многие местные жители, которые отваживаются ходить в Графские горы.

– Да, интересную сказку вы нам рассказали! – с легкой иронией заметил я, качая головой. Ну, честное слово, я не мог в это поверить!

– Дан, в основе любой сказки всегда лежат реальные события, – заметил Владислав.

– Вы совершенно правы, – подтвердил Федор.

– А как вы думаете, Федор, граф любил Розалину? – задумчиво спросила Инга.

– Думаю, любил, – задумчиво сказал хозяин дома. – Но совершил предательство, за что и наказан. Предательство, особенно в любви, – это очень тяжкий проступок. Тот, кто предает человека, который предназначен ему судьбой, на самом деле предает себя…

– А графиня? Она что, действительно была злой колдуньей? – продолжала расспросы Инга.

– Не знаю. Но зато я знаю другое: любой человек, который носит в душе черные мысли и испытывает злые чувства по отношению к кому-то, оказывает на него очень сильное негативное влияние, – объяснил Федор. – Кроме того, такое же негативное воздействие этот человек оказывает на самого себя.

– Сила действия равна противодействию, – тихо сказал Влад.

– Именно, – подтвердил Федор и продолжил: – Мысли и чувства материальны и способны изменять реальность. Поэтому нужно держать душу в чистоте и избавляться от злых мыслей и чувств. Иначе можешь незаметно превратиться в черного колдуна. Именно это и произошло с графиней. Ненависть к Розалине овладела всем ее существом и, по сути, уничтожила не только Розалину и графа, но и саму графиню.

Мы с Владом молчали, обдумывая сказанное Федором. Но Инга, которую, похоже, сильно поразила история несчастной девушки, не могла успокоиться.

– И это все? – разочарованно протянула она. – Бедная Розалина навсегда обречена остаться ядовитой змеей? Ведь это же несправедливо!

Федор ласково посмотрел на Ингу и сказал:

– Все-таки насколько женщины проницательнее мужчин! Ты права, Инга, это еще не конец истории…И, возможно, самое интересное впереди.

Федор налил себе воды из стеклянного кувшина, медленно выпил и продолжил свой рассказ:

– Змея действительно живет под большим камнем, который лежит на могиле графа. И ее иногда можно там увидеть. Но самое удивительное – в другом. Легенда гласит, что змея снова может обернуться девушкой, а бесплотная тень графа – принять человеческий облик. Они могут встретиться и снять друг с друга заклятие. Это произойдет, если граф попросит прощения у Розалины, и она простит его. Тогда их души успокоятся и соединятся в другом мире. Но сделать это не так просто. Черный коршун, в которого превратилась душа графини, летает над долиной и караулит змею, пытаясь ее уничтожить. И пока жив этот коршун, змея не сможет снова превратиться в девушку.

Мы молчали, потрясенные словами Федора. Его рассказ звучал слишком фантастично, чтобы в него можно было поверить людям 21 века! Змея, заклятие, графиня-колдунья… А теперь еще и коршун. Нет, не может быть! Поняв наше состояние, Федор невозмутимо произнес:

– Можете мне не верить. Но я думаю, что вскоре вы во всем убедитесь сами, – подытожил Федор. – Вам пора отправляться в путь. Мы проводим вас.

Мы вышли за ворота. Узенькая тропка уходила высоко в горы.

– И еще: старайтесь не допускать черных мыслей и чувств, – добавил на прощание Федор. – Тогда вам будет легче достичь цели. Ненависть, гнев, зависть и даже уныние – все это, как тяжелый камень, тянет вниз, на дно. И тогда крыльям не хватает сил для полета. Ведь взлететь можно только на легких крыльях… И постарайтесь преодолевать страх. Он притягивает опасность… Ну, счастливой дороги! Да поможет вам Бог!

Коршун

Попрощавшись с гостеприимными хозяевами, мы двинулись по тропе. По описанию Федора мы довольно легко нашли Графские горы. Вскоре лес расступился, и перед нами открылась широкая долина. Вековой сосновый лес застыл в молчании, не шелохнувшись, не было даже слабого ветерка, и стояла такая торжественная тишина, что мы невольно остановились на границе леса, не решаясь пересечь ее и войти в долину. Покрытая изумрудной травой и разноцветными цветами, долина представляла живописное зрелище, но нас не покидало какое-то странное ощущение тревоги… Такое чувство обычно возникает, когда стоишь на пороге решающих событий либо ощущаешь чье-то незримое присутствие.

А вот и камень, о котором мы так много слышали. Но это не просто камень, а настоящий исполин! Большой, покрытый мхом, он возвышался над долиной, словно ее хозяин и властелин. Мы смотрели на него со смешанным чувством волнения и любопытства. Наконец, переведя дух, я направился прямо к камню. Владислав и Инга последовали за мной. Я обошел вокруг камня, но не увидел никакой змеи. Потом поднял глаза к небу, но тоже не заметил ничего особенного. На летнем небе плыли легкие белоснежные облака, и зловещие крылья коршуна не омрачали его голубизну и покой.

Я немного успокоился и потрогал руками камень, очень теплый, щедро нагретый солнечными лучами. А потом прислонился к нему и закрыл глаза, с наслаждением ощущая тепло большого каменного тела. Влад и Инга тоже присели на шелковистую траву у камня рядом со мной. После долгого перехода мы, казалось, нашли долгожданное место для отдыха. Так прошло несколько коротких минут. А потом я внезапно услышал странный, еле различимый шорох… И еще через мгновение мы застыли в оцепенении: перед нами была большая желтая змея, которая появилась неведомо откуда! Во взгляде ее глаз, действительно похожих на человеческие, сквозила такая печаль, что у меня невольно сжалось сердце. Я посмотрел на Ингу: она в ужасе смотрела на змею. «Постарайтесь преодолевать страх», – вспомнил я слова Федора.

– Влад, – тихо, одними губами, проговорил я, стараясь не испугать змею, – возьми Ингу и идите туда, к соснам. Я должен остаться тут один.

Владислав молча кивнул, осторожно поднялся, стараясь не делать резких движений, взял за руку оцепеневшую Ингу и медленно повел под укрытие соснового леса. Инга нехотя подчинилась, но шла, постоянно оглядываясь на меня и на змею.

Змея лежала неподвижно, и немигающий взгляд ее выразительных глаз был направлен прямо на меня. Так мы глядели друг другу в глаза… Не знаю, сколько минут прошло; я утратил ощущение времени. Взглядом я старался сказать змее, что я ее друг, что не причиню ей зла. Наконец я осторожно нарушил молчание и стал говорить ей это вслух. Для этого мне понадобился весь опыт общения с растениями и животными, которым я обладал. Это умение словно всплыло из глубин памяти моих генов, и я вспомнил опыт прошлой жизни, который словно наяву пережил несколько дней назад. Не помню, что я говорил; но это были ласковые слова, слова утешения и поддержки. Змея, казалось, слушала меня внимательно, и я готов поклясться, что она понимала меня! Более того, я уверен, что она понимала не только интонацию, но и смысл моих слов.

Я поднял руку ладонью вверх и очень медленно и осторожно протянул ее к змее. Этим жестом я словно хотел сказать, что это рука друга, и что я ей доверяю. Она не отпрянула и не проявила никакой агрессии. Некоторое время она смотрела на мою руку, не двигаясь с места. И вдруг произошло то, на что я даже не мог надеяться! Змея, шурша своим роскошным, переливающимся на солнце телом, подползла ближе к моей руке, потерлась об нее, как кошка, и положила голову прямо мне на ладонь.

– Ну, вот мы и стали друзьями, – ласково сказал я и другой рукой очень нежно и осторожно погладил змею по голове, так, как погладил бы кошку.

Потом я так же ласково провел рукой по ее гибкому длинному телу. Змея не сопротивлялась; ее голова по-прежнему покоилась у меня на ладони, и мне казалось, что еще чуть-чуть, и она замурлычет! Мы достигли полного взаимопонимания; это были минуты единения и безмятежной радости.

Но вдруг я почувствовал – что-то неуловимо изменилось. Словно потемнело небо, и воздух стал наполняться тревогой. Пружинистое тело змеи напряглось, она резко оторвала голову от моей ладони и подняла ее вверх. Вслед за ней я тоже посмотрел вверх и… высоко в небе увидел большого черного коршуна! Он спускался ниже и ниже, и угрожающие взмахи его черных крыльев словно отнимали радость и перечеркивали надежду. Змея поспешно бросилась под защиту камня. А я остался сидеть, пристально глядя на снижающуюся грозную птицу.

Я смотрел прямо на коршуна и не двигался с места. Увидев, что змея исчезла, коршун перестал снижаться, и немного набрал высоту. Но не улетал далеко и по-прежнему кружил над долиной. А я продолжал неотрывно следить за ним. Коршун, без сомнения, почувствовал мой взгляд, потому что его движения стали более резкими и нервными. Похоже, ему хотелось бы скрыться от моего пристального взгляда, но в небе деваться некуда; там не спрячешься под кустик. Наконец коршун, видимо, осознал, что я не собираюсь покидать свое место под камнем, и решил, что я являюсь ему помехой. Конечно, я не могу с уверенностью утверждать, что он решил именно так, но дело в том, что коршун внезапно изменил свое поведение: он снова начал снижаться, уже на меня, и его угрожающий вид не оставлял сомнений в агрессивных намерениях.

– Влад, пусти меня! Посмотри, он в опасности! Мы должны ему помочь! Почему ты ничего не делаешь?! – Кричала Инга и хотела бежать ко мне на помощь. Она отчаянно пыталась вырваться, но Влад держал ее крепко.

– Инга, успокойся! Ты сейчас ничем не можешь ему помочь, только помешаешь! Не бойся, он справится! – строго прикрикнул на нее Владислав.

Но я ничего этого не слышал, потому что видел только коршуна, который наметил цель и собирался поразить ее. Не было никаких сомнений, что эта цель – я, и коршун собирается броситься на меня. Я уже ясно видел его крупное тело, размах огромных черных крыльев, большие острые когти и чуть приоткрытый хищный клюв! Такого крупного коршуна мне никогда раньше не приходилось видеть.

Очевидно, что схватка будет жестокой. И неизвестно, кто выйдет из нее победителем. С большой хищной птицей справится не всякий зверь, не то что человек, тем более безоружный… Но, несмотря на явную опасность, я и не думал бежать. Страх охватил меня, но я гнал его прочь, помня напутствие Федора. Все мое тело и душа, все мое существо сосредоточилось на противодействии коршуну.

И вдруг я словно оцепенел. Я ничего не мог анализировать в тот момент, но если бы и сумел, то, наверное, сказал бы, что пространство и время исчезли. И я снова провалился в пустоту…Пустота и темнота… Все исчезло. Нет ничего и никого… Но постепенно в этой пустоте вдруг возникла какая-то размытая белая точка. Сначала смутная и неотчетливая, она постепенно принимала все более ясные очертания…Внезапно я увидел белого сокола, летящего навстречу коршуну, и в тот же миг соединился с ним! Мощный поток мыслей словно подхватил меня и поднял ввысь… И вот я уже взмываю в небо, набирая высоту, и чувствую, как с каждым взмахом больших крыльев становлюсь все сильнее и сильнее!

Коршун растерялся – он собирался напасть на безоружного человека, но неожиданно увидел перед собой сокола! Хищная птица нелепо замахала крыльями, пытаясь изменить направление полета и понять, что произошло… А сокол, не теряя времени, набирал скорость. Поднявшись высоко в небо, он приготовился к атаке и бросился на коршуна, падая вертикально вниз! Не давая тому опомниться, сокол на всей скорости, с размаху врезался в него, а потом стал клевать и рвать когтями.

Коршун защищался, но сокол не отставал и нападал все яростнее и ожесточеннее. Обе птицы отчаянно боролись, силы были примерно равными, и никто не хотел уступать. Перевес был то на одной, то на другой стороне. Перья летели во все стороны, и резкие крики сражающихся птиц рвали в клочья тишину молчаливой долины. Оба противника были измотаны жестокой схваткой, но сокол, забыв о боли и усталости, собрал последние силы и нанес коршуну решающий удар. И окровавленный коршун, утратив способность сопротивляться, тяжело рухнул прямо на Змеиный камень.

Усталый сокол сел на землю рядом с камнем. Мои мысли постепенно успокаивались, и я приходил в себя. Еще немного, и я снова ощутил себя в человеческом теле. И увидел, как со всех ног ко мне бегут Инга и Владислав.

Тонкая струя крови коршуна стекла с камня и попала на змею, которая выползла из своего укрытия. И как только первая капля крови коснулась ее тела, мы ахнули: змеиная кожа рассыпалась в прах, и перед нами предстал образ девушки!

Рассеялись чары графини-колдуньи. Два бесплотных силуэта – Розалины и графа Кристиана – держась за руки, стояли у Змеиного камня. Граф просил прощения, Розалина плакала. Глядя на них, Инга тоже не могла удержаться от слез. Потом они бросились благодарить нас. Глядя на них затуманенным взором, я вдруг почувствовал, что страшно устал. Перед глазами все поплыло, и мысли, образы закружились в хороводе сознания…

Пещера

Проснувшись, я увидел над собой огромное ночное небо, сплошь усыпанное яркими звездами. Широкая полоса Млечного Пути пересекала его из конца в конец, и я подумал, что хотел бы пройти по этой дороге. Интересно, куда она меня приведет? Время от времени на ткани этого усыпанного бриллиантами полотна возникали мгновенные росчерки падающих звезд, словно кто-то расписывался серебряным пером…

Такое небо можно увидеть только в горах или в степи, вдали от городских огней, там, где воздух чист и прозрачен. Мне вдруг стало жаль людей, живущих в городах: они не понимают, что живут без неба! Ведь в городе им никогда не узнать, какое оно глубокое и прекрасное и сколько в нем песчинок-звезд… В городах небо кажется пустым и плоским. А на самом деле это – невообразимая бездна, небесный океан, в котором по неведомым путям плывут мириады звездных рыб. Кто же тот рыбак, который забрасывает в звездный океан свои сети?..

Наверное, я еще долго мысленно плыл бы среди звезд, но Влад вывел меня из задумчивости.

– Ну, что, проснулся, соколик? – с улыбкой произнес он, подбрасывая дрова в весело потрескиваюший костер.

Я лежал недалеко от костра, а рядом сидели Влад и Инга. Инга улыбнулась и взяла мою руку.

– Сколько я спал? – спросил я, стряхивая с себя остатки сна.

– Ну, не так долго, как в прошлый раз, – усмехнулся Владислав.

– Что значит в прошлый раз? – не сразу понял я. – А, ты имеешь в виду… но это же совсем другое!

– Другое, но не совсем, – ответил Владислав. – Впрочем, расскажи сначала о своих ощущениях.

По ходу моего короткого рассказа Владислав несколько раз удовлетворенно кивал, как будто я своими словами подтверждал его предположения.

– Ну, вот видишь… Снова переход через пустоту… то есть через ноль… И, как ни странно, снова полет сокола. Только на этот раз не через время, а в пространстве нынешней реальности.

– Влад… я что, обернулся соколом? – собираясь с мыслями, в изумлении спросил я.

– Да, – подтвердил Владислав.

– Но ведь я не умею! – Сказать, что я был потрясен, значит ничего не сказать.

В ответ Владислав рассмеялся, а потом сказал:

– Значит, научился.

– Странно… мне показалось, что я словно соединился с ним… но я думал, что сокол – настоящий, что он просто прилетел откуда-то…

Я посмотрел на Ингу, словно ища у нее ответа. Она ласково смотрела на меня, ее нежная рука гладила мою руку.

– У тебя это получилось интуитивно, как и в прошлый раз, – разъяснил Владислав. – Только в прошлый раз я помог тебе войти в нужное состояние, а сейчас опасность и необходимость действовать заставили тебя быстро найти нужный ключ.

У костра возникли два бледных силуэта. Я сразу узнал графа и Розалину. Их сияющие лица говорили яснее любых слов, что у этой сказки – счастливый конец… Они поблагодарили меня, и наговорили мне столько хороших слов, что я невольно смутился. Мне казалось, что все произошло само собой, и я не совершил ничего особенного.

– Что мы можем сделать для вас? – спросила сияющая от счастья Розалина. – Просите, что угодно, я постараюсь помочь и сделать все, что в моих силах!

Мы переглянулись.

– Розалина, ты можешь показать нам дорогу к Огнедару? – спросил я.

– Так вот зачем вы пришли сюда… – задумчиво произнесла Розалина. – Значит, вы ищете Огнедара. Ну что ж, я помогу вам, хотя дорога к нему нелегка. Многие ищут его, но находят лишь гибель… Я бы не хотела, чтобы это случилось с вами.

Розалина вздохнула и покачала головой. Казалось, она желала отговорить нас от намерения дойти до Огнедара.

– Пойми, Розалина, он действительно нам нужен, – сказал Владислав. – Пожалуйста, покажи нам дорогу, и больше ни о чем не беспокойся.

– Мы вовсе не собираемся погибать! – самоуверенно начал я, но, встретив выразительный взгляд Владислава, осекся и замолчал.

– Хорошо, я покажу вам дорогу, – проговорила Розалина. – Выйдем завтра на рассвете. А сейчас отдыхайте, набирайтесь сил. Спокойной ночи!

Наутро мы отправились в путь. Силуэт Розалины скользил по воздуху впереди, а мы следовали за ней, стараясь не потерять из виду. Но это было нелегко, потому что в долину опустился туман и окутал все вокруг. Мы шли в этом тумане, словно в молочном облаке, по мокрой от росы траве. Это создавало ощущение какой-то нереальности происходящего. Впрочем, большинству людей нереальным показался бы не туман, а призрак, который указывал нам путь. И я поймал себя на мысли, что привидения, чудесные превращения, колдуньи – все это уже не кажется мне чем-то невероятным. Это стало фактом моей жизни, и я просто принял его.

Мы двигались по ущелью вдоль горы, которая отвесной стеной поднималась к небу. Скалы необычных форм, как будто вырубленные чьей-то мощной рукой, обступали нас со всех сторон. Высоко на горе, среди скал, я тут и там замечал пещеры, которые были похожи на рукотворные. Здесь жили отшельники? Или это скальные монастыри, спрашивал я себя? Я уже открыл рот, чтобы спросить об этом Розалину, но она внезапно остановилась и коротко сказала:

– Пришли.

Сначала я ничего не понял. Куда пришли? Все та же отвесная стена, и больше ничего.

– Сюда, – позвала Розалина. – Идите за мной.

Рядом с горой росло небольшое чахлое дерево, и только обойдя его, можно было увидеть еле заметную щель в скале.

– Чтобы попасть к Огнедару, нужно пройти через эту пещеру, – сказала Розалина.

– Это обязательно? – с сомнением спросил я. – Может, есть какой-то другой путь?

– Нет, – уверенно ответила Розалина, – другого пути нет.

Я не представлял, как можно протиснуться в такую узкую щель, это же невозможно! Но Розалина настойчиво звала нас за собой, так что ничего не оставалось, как только лезть в пещеру… Чтобы попасть внутрь, пришлось извиваться всем телом, приноравливаясь к причудливым каменным изгибам. Труднее всего было Владиславу, самому крупному из нас. Стройная и гибкая Инга легко протиснулась в расщелину. К счастью, это скоро закончилось, и мы попали в более просторный темный коридор. По земляным ступенькам Розалина повела нас куда-то вниз. Мы оказались в довольно просторном помещении, где можно было даже выпрямиться. Но здесь уже было очень темно, и только свеча, зажженная Владиславом, освещала окружающий мрак. Я внезапно осознал, что светлый мир, солнце небо, лес и цветы, – все это осталось там, снаружи. В небольшое отверстие над головой я видел только маленький клочок голубого неба, который тоже скоро исчезнет, когда мы спустимся вглубь пещеры…

– Дальше пока идти нельзя, – произнесла Розалина. – Это опасно. В пещере живут ядовитые змеи, укус которых смертелен для человека. Они охраняют пещеру, поэтому нападают на всякого, кто потревожит их покой. Сейчас я позову королеву змей, – продолжила она, – и попрошу ее пропустить вас.

Я вспомнил слова Федора о том, что только змея может помочь нам дойти до Огнедара. Теперь я понимаю, что он имел в виду…

Тем временем Розалина заговорила по-змеиному. Это было шипение, но оно состояло из множества разнообразных звуков. А раньше я думал, что змеи всегда шипят одинаково… Впрочем, у меня не было достаточного опыта общения с ними. Я с интересом прислушивался к звукам, которые издавала Розалина, и автоматически повторял их про себя, стараясь запомнить. Я не то чтобы надеялся, что мне это пригодится, а просто делал это по привычке. Уже давно я интересовался языком зверей, птиц, и даже растений. Да-да, язык есть и у растений! Прислушайтесь к шелесту их листьев – вы думаете, он всегда одинаковый? Нет, это далеко не так.

Я всегда старался запоминать «слова» языков живых существ и пытался воспроизводить их. Я искренне считал, что с каждым нужно разговаривать на его языке, и верил в то, что такой язык существует у всего живого на Земле. Я разговаривал даже с камнями, хотя многие люди сочли бы это сумасшествием…

В ответ на призыв Розалины со всех сторон стали появляться змеи. Одна, вторая, третья… Постепенно их стало так много, что мы невольно прижались друг к другу, словно ища защиты. Ничего не поделаешь, подсознательный страх человека перед змеями слишком силен. Вперед выползла большая змея и приблизилась к Розалине. Некоторое время они разговаривали на змеином языке; увы, без переводчика их слова были нам непонятны. Наконец Розалина обратилась к нам:

– Королева змей согласилась пропустить вас через пещеру, – сказала она. – Сейчас я наложу на вас заклятие, и ни одна змея вас не тронет. Но вы должны дать обещание ничего не выносить из пещеры. Дело в том, что змеи – охранники пещеры и всего, что в ней находится. И если вы нарушите обещание, мое заклятие разрушится, и вас ничто не спасет.

– Не волнуйся, Розалина, нам это ни к чему, – успокаивающим тоном сказал Владислав. – Мы пришли не за сокровищами. Ты же знаешь, нам просто надо пройти через пещеру, чтобы попасть к Огнедару. Передай королеве: ее сокровищам ничто не угрожает.

– И все-таки будьте осторожны, – настойчиво повторила Розалина. – Пещера полна тайн и загадок. Даже я не знаю, что в ней находится и что ожидает вас впереди. Поймите, эта пещера… живая.

– Как это – живая? – изумленно произнесла Инга. – Разве может пещера быть живой?

– Может, – подтвердила Розалина. – Вы должны понять, что все на Земле – живое. Горы, леса, реки, моря… И сама Земля тоже живая. Когда вы осознаете это, то станете иначе воспринимать все, что вас окружает. А окружающий мир начнет по-другому относиться к вам. И тогда вы проснетесь… А пока еще вы спите. Но пробуждение позволит вам установить совсем другие, новые и гармоничные отношения с миром.

Помолчав немного, словно давая нам, и особенно Инге, время переварить сказанное, Розалина продолжила:

– Не правда ли, все люди разные? У них разные характеры, привычки. Так вот: разные не только люди. Но и деревья, леса, реки, горы. У них тоже разные характеры и особенности! И они по-разному могут относиться к разным людям. Вы никогда не слышали, например, что горы забирают себе жизни людей? Ведь обычно в горах всегда погибает несколько человек, и летом, и зимой. Горы просто выбирают этих людей… Поэтому знающие люди, когда отправляются в горы, просят у них разрешения пройти. Они знают, что тревожат покой горы, и только она может решить, кого пропустить, а кого – нет…

– Значит, мы тоже должны попросить пещеру пропустить нас? – спросила Инга.

– Конечно, – ответила Розалина. – Когда вы вступаете в контакт с живой сущностью, будь то пещера, лес или гора, не говоря уже о растениях или животных, нужно поздороваться, сказать что-то хорошее, искренне, от души, и попросить пропустить вас, даровать вам добрый путь. Но я хочу повторить: среди всех пещер эта – особенная. Вас ждут трудные испытания и искушения. Помните о запрете брать что-либо из пещеры. Это категорический запрет! Внутри пещеры с вами может случиться все, что угодно, и под влиянием происходящих событий вы можете позабыть о моих словах. Постарайтесь, чтобы этого не случилось, иначе вы погибнете. И запомните: вы должны выйти из пещеры так же, как вошли в нее, – с пустыми руками.

– Хорошо, Розалина, мы все поняли, – постарался успокоить я Розалину, видя, что она действительно тревожится за нас.

– И еще один запрет, – продолжила Розалина, пристально глядя на нас. – В этой пещере нельзя убивать. Даже с целью самозащиты.

Мы с Владом переглянулись.

– А если на нас нападут? – с недоумением спросил я. – Нам, что, нельзя защищаться?

– Защищаться можно, но убивать нельзя, – ответила Розалина. – Но и это еще не все, – продолжила она. – Надеюсь, вы уже поняли, что это необычная пещера. Так вот: из нее есть несколько выходов. И именно от пещеры зависит, к какому выходу она вас направит… Ни я, ни змеи никак не можем на это повлиять. Поведением змей тоже управляет пещера. Это она должна решить, пропустить вас или нет.

Мы молчали, пораженные всем сказанным. Раньше я думал, что главное – договориться со змеями. А оказывается, нашу судьбу будет решать пещера…

– Что же нам делать? – со страхом спросила Инга. – Что делать, чтобы пещера пропустила нас?

– Прежде всего – отбросить страх, – твердо произнесла Розалина.

Инга смутилась и сильнее сжала мою руку.

– Эта пещера – серьезное испытание на пути к Огнедару, – проговорила Розалина. – Вам предстоит здесь научиться преодолевать свои страхи и контролировать себя. Если вы не сможете это сделать, то не дойдете до Огнедара.

– А если нам не удастся преодолеть страх, мы погибнем? – воскликнула Инга.

– Боюсь, никто не смог бы ответить на этот вопрос, – со вздохом произнесла Розалина. – Но я знаю одно: чтобы дойти до Огнедара, вы должны преодолеть страх. Любую ситуацию встречайте спокойно, и тогда все будет хорошо. Иначе…

– Что иначе? – с тревогой спросила Инга.

– …иначе страх может вызвать к жизни чудовищ, – ответила Розалина. – Вы будете думать, что на вас набросилось чудовище, а на самом деле – это отражение вашего страха. Просто пещера обладает свойством многократно усиливать эмоции и создавать их реальные отражения. Ваш страх может предстать волком, тигром или… вообще каким-то невиданным чудовищем, и тогда горе вам… Если же вы будете идти по пещере без страха, в любой ситуации сохраняя спокойствие и хладнокровие, то успешно преодолеете все препятствия. Вы меня поняли?

Я взглянул на Ингу и подумал, что лучше бы Розалина этого не говорила. В глазах Инги горел такой непритворный ужас, что я сам невольно испугался. И понял, что Инге вряд ли удастся обуздать свои эмоции.

– И самое главное, – добавила напоследок Розалина, – слушайте дорогу. Она сама приведет вас. Доверьтесь пещере и идите туда, куда она вас направляет. Не противьтесь ее воле, это все равно бесполезно. Трудностей и испытаний будет много, но их нужно не избегать, а пройти с честью.

Силуэт Розалины дрожал в неверном свете свечи. Нас обступала темнота, у ног ползали ядовитые змеи и только кусочек неба, еще видимый в отверстие над головой, казалось, хранил последнюю надежду. Сердце невольно сжималось от сознания того, что вскоре нам предстоит спуститься под землю, в полную темноту, где мы уже не увидим даже этого крохотного клочка голубого неба. И неизвестно, сможем ли мы когда-нибудь увидеть его снова… Мы посмотрели друг на друга и поняли, что думаем об одном и том же.

– Ну что ж, пора прощаться, – со вздохом произнесла Розалина. – Помните мои слова, и да хранит вас Бог!

Она обняла нас по очереди и исчезла. Мы остались одни. Огарок свечи в руках Владислава догорел, и мрак плотнее окружил нас. Но вскоре глаза привыкли к темноте, и я почувствовал себя немного увереннее. Мы сели на землю, закрыли глаза, сосредоточились и мысленно попросили у пещеры разрешения пропустить нас целыми и невредимыми…

– Ну что, вперед? – С этими словами Владислав уверенно подошел к отверстию, через которое нам предстояло спуститься вниз, где мы уже не увидим неба. Мы с Ингой последовали за ним.

***

Группа Нормана, посланная Унгердом, приблизилась к пещере. Оглядевшись по сторонам и не заметив ничего подозрительного, они стали протискиваться сквозь узкую щель, хотя это нелегко далось крупным широкоплечим мужчинам. Но все-таки группа успешно проникла в пещеру и двигалась по следам трех друзей. Вот и широкое помещение… Но что это? Что за странные звуки?

Все члены группы Нормана были не робкого десятка; они не раз принимали участие в рискованных и опасных операциях. Но тут они почувствовали, как в сердце заползает безотчетный страх, а тело покрывает холодный липкий пот. И причиной всему были какие-то непонятные, отвратительные звуки. Какой-то шелест или шорох, который нес в себе смертельную угрозу…

– Смотрите! – разорвал тишину испуганный крик одного из солдат.

И внезапно они увидели, что со всех сторон их окружают змеи, взявшиеся неведомо откуда!

Тишину пещеры огласили крики и проклятия. Вооруженная до зубов группа оказалась бессильна против целой армии ядовитых змей, и вскоре все было кончено. И в самой загадочной пещере Синих Гор появилась еще одна страшная достопримечательность. Пройдут годы, и от погибших останутся только черепа и кости, по которым будут переползать змеи, а экскурсоводы станут предостерегать опрометчивых туристов от посещения «заклятой» пещеры, рассказывая им о ее загадках и легендах…

Плохие известия

Унгерд ждал вестей от Нормана. По его расчетам, тот должен был уже прибыть на место и найти трех беглецов. Но Норман почему-то молчал. Не дождавшись звонка, Унгерд позвонил сам, но в ответ услышал только, что «абонент находится вне зоны». Ну, ничего, позвонит позже, успокаивал себя Унгерд. Но безотчетное чувство беспокойства не покидало его. Он старался гнать тревожные мысли, убеждал себя, что все должно быть в порядке, просто Норман находится в горах, возможно, где-то в ущелье, поэтому связь отсутствует. Но тревога не покидала его, а наоборот, только усиливалась с каждым часом. Время шло неумолимо, но ничего не происходило, и новостей не было. И в какой-то момент Унгерд почувствовал – случилась беда. Что-то пошло не так, как надо.

В тревожном ожидании прошел день, за ним другой и третий. Унгерд знал, что нельзя сидеть, сложа руки, и нужно что-то предпринять, но словно какое-то оцепенение сковало его. Он не мог заставить себя действовать, и не понимал, что с ним творится. Из этого состояния его вывел звонок Рагнара.

– Унгерд, что происходит? – голос Рагнара был резким и неприятным.

– Что ты имеешь в виду, Рагнар? – хрипло спросил Унгерд.

– Я имею в виду группу, которую ты отправил в Синие Горы. Они вышли на связь?

– Нет, – тревожно ответил Унгерд.

Значит, Рагнар следит за ним. Что ж, этого следовало ожидать.

Повисла гнетущая пауза.

– Ты что-то знаешь об этом, Рагнар? – наконец отважился спросить Унгерд, прерывая тяжелое молчание.

– Группа погибла, Унгерд, – медленно произнес Рагнар.

– Что?! Не может быть! Откуда ты знаешь об этом? – воскликнул пораженный Унгерд.

– Знаю, дорогой мой, знаю, – раздраженно проговорил Рагнар. – Мне положено все знать…

– Все погибли? Или кто-то спасся? – с надеждой в голосе спросил Унгерд.

– Все до одного, – глухим голосом ответил Рагнар.

– И ты знаешь, что с ними случилось?

– Да. В пещере, куда они вошли, было полно ядовитых змей. Там погибла не только твоя, но и моя группа, Унгерд, которая шла следом за твоей. Об этом мне сообщил человек из группы наблюдения…

– Не доверяешь ты мне, Рагнар, – с досадой сказал Унгерд.

– Как и ты мне, – отрезал тот, – но сейчас речь не об этом… Сейчас главное – поймать их. Всех троих. Понимаешь?

– Рагнар, ты можешь мне объяснить, зачем моя группа отправилась в пещеру? Они пошли туда вслед за «троицей» наших друзей?

– Несомненно, – подтвердил Рагнар.

– Так, значит, Дан и компания тоже погибли в пещере? Ну, раз там куча ядовитых змей? – продолжал расспрашивать Унгерд.

– Хотел бы я в это верить, Унгерд, – со вздохом произнес Рагнар. – Но что-то мне подсказывает – они не погибли. А вот мы потеряли их след.

– Пещера, пещера… – размышлял вслух Унгерд. – Но если они не погибли, то должны же когда-то выйти из нее? Значит, нужно прочесать все горы вокруг этой пещеры. Отправить туда другие группы, чтобы они исследовали все кругом, все входы и выходы, и ждали, когда появится Дан! Тогда мы их и возьмем!

– Пожалуй, ты прав, – задумчиво произнес Рагнар. – Снаряжай новую экспедицию, я тоже пришлю тебе подмогу. Но имей в виду, Унгерд: никакой самодеятельности. Помни, что я слежу за каждым твоим шагом, и мне все известно. Так что давай все-таки действовать заодно!

– Я отвечу на это – да, Рагнар, – сказал Унгерд. – Хотя и знаю, что ты мне все равно не поверишь…

– Конечно, не поверю, – холодно подтвердил Рагнар. – Потому что слишком хорошо тебя знаю…

В тот же день Унгерд с Рагнаром отправили еще две вооруженные группы на поиски Дана и его друзей. Им казалось, что теперь они все предусмотрели и осечки быть не должно. Они и не подозревали, что змеи – не единственная угроза, исходящая от пещеры…

Дракон

Влад попытался спуститься в отверстие, держась за края ямы руками. Но вскоре осознал, что так спуститься ему не удастся, потому что ноги не достают до дна. Он понял, что находится в земляной трубе, уходящей куда-то глубоко под землю. Труба была отвесной, так что, отпустив руки, Влад улетел бы вниз, и неизвестно, сколько пришлось бы лететь.

– Дан, здесь что-то вроде трубы, которая уходит глубоко под землю, неизвестно куда! – крикнул он мне. – Но раз другого пути нет, я пошел! А вы за мной!

С этими словами, даже не спрашивая ни у кого совета, что делать, Влад бесстрашно отпустил руки. Мы не успели ничего сообразить, как он полетел вниз по трубе. Я подумал, что любой человек на его месте обязательно закричал бы от страха. Но Влад не издал ни звука. Мы слышали только звук тела, скользящего вниз по трубе. Прошло всего несколько секунд, и мы услышали откуда-то из-под земли глухой звук падения, а потом раздался голос Владислава:

– Дан, я долетел до земли! Все в порядке! Спускайтесь за мной! Не бойтесь, я вас тут поймаю!

Я посмотрел на Ингу. Помня о словах Розалины, она старалась сдерживать свои эмоции и не показывать страха.

– Инга, сначала ты, а я за тобой, хорошо?

– Да, – с готовностью сказала она и подошла к отверстию.

Я помогал ей, держа за руки.

– Ну что, готова? Отпускаю!

И Инга полетела вниз по трубе. К ее чести нужно сказать, что, как и Владислав, она не закричала. «Молодец!» – подумал я, испытывая гордость за нее. Все-таки многие женщины на ее месте истошно вопили бы от ужаса! Сам я уже совершенно спокойно пролетел по трубе, зная, что внизу меня ожидают друзья.

Мы попали в довольно просторное помещение и, нащупав проход в стене, пошли вперед. Проход был неравномерным: иногда можно было идти в полный рост, а иногда приходилось буквально ползти, потому что потолок прижимал нас к земле. Вскоре мы услышали звук воды. Сначала я думал, что это какой-то мираж, слуховая галлюцинация, но звук становился все более ясным и отчетливым. Мы пошли по направлению к этому звуку и через некоторое время оказались на берегу подземной реки.

Никогда я еще не видел такой полноводной реки глубоко под землей. Она несла свои бурные воды неведомо куда, в темные изгибы пещеры. Мысленно я поздоровался с рекой и попросил помочь нам благополучно добраться до цели.

От нашего берега реки на противоположный был переброшен узкий деревянный мостик без перил. Он казался очень шатким и ненадежным, и ступать на него совершенно не хотелось. Но, оглядевшись по сторонам, я понял, что сделать это придется. Потому что на нашей стороне реки собственно берега, по которому можно было бы пройти, не существовало. Там была просто отвесная стена. Узкий проход над рекой был только на противоположном берегу. Так что моста нам, по всей видимости, не миновать…

Мы с Владом переглянулись.

– Ну что, я пошел? – спросил Влад.

Я кивнул, и он спокойно двинулся по мосту. Влад шел медленно и очень осторожно, стараясь сохранять равновесие. В какой-то момент он покачнулся, и Инга чуть не ахнула, но тут же закрыла рот ладонями и виновато посмотрела на меня. Однако Влад выровнялся и благополучно добрался до противоположного берега. Я посмотрел на Ингу.

– Теперь я? – робко спросила она, стараясь держать себя в руках.

– Да.

Конечно, можно было еще сказать какие-то слова ободрения, но я понимал, что вряд ли они помогут. Все зависит только от самой Инги, ее выдержки и хладнокровия. Еще раз посмотрев на меня, словно в поисках поддержки, она решительно направилась к мосту. Шаг…еще один… еще… Каждый ее шаг эхом отдавался в моем сердце. Я старался не смотреть на нее, словно не желая, чтобы мое опасение за нее сыграло отрицательную роль. Ингадобралась уже почти до середины моста, и я убеждал себя, что все будет в порядке. Но тут случилось то, чего никто не ожидал, – с потолка пещеры внезапно слетела летучая мышь! Черная крылатая тень, появившаяся неведомо откуда, заставила Ингу вздрогнуть и… потеряв равновесие, она упала с моста в реку! Бурное течение сразу понесло ее, не давая опомниться.

Вся храбрость Инги мгновенно улетучилась. Река швыряла ее из стороны в сторону, и она кричала от страха изо всех сил, взывая о помощи. Я, не раздумывая, прыгнул в воду. То же самое сделал и Влад. И вот уже мы втроем несемся в холодных волнах подземной реки.

– Дан! Дан, меня уносит! Помогите! – Я не видел Ингу, но слышал ее отчаянные крики.

– Инга, не бойся! Мы плывем за тобой! – Наши крики повторяло эхо, которое, похоже, давно не слышало человеческих голосов и соскучилось по ним. Оно швыряло наши голоса от одной стены пещеры к другой, как мячик. Отражения криков и слов метались из стороны в сторону, и казалось, что в пещере не трое людей, а гораздо больше.

Внезапно река сделала изгиб, и меня прибило к выступам камней. Здесь же в воде висела Инга, которой тоже удалось зацепиться за камни. Вскоре к нам присоединился и Владислав. Мы вылезли на берег, мокрые, дрожащие от холода, и присели на землю. Я обнял Ингу, стараясь хоть немного согреть и успокоить ее. Наконец Инга улыбнулась, и я понял, что ей стало немного легче. Я перевел дух, радуясь, что все обошлось. Но оказалось, я рано радовался…

– Смотрите! – вдруг взволнованно воскликнул Владислав, указывая рукой куда-то вдаль.

Я вскочил и вгляделся в темноту. Что это? Вдали я увидел какой-то силуэт, который с угрожающей скоростью приближался к нам. Он слегка светился в темноте, и это позволяло различить его контуры. Странное существо летело по воздуху под потолком пещеры, как птица. Но мне почему-то казалось, что это не птица… И вдруг я увидел, что из пасти летящего существа вылетел огонь!

– О боже, это дракон! – воскликнул я и сразу вспомнил слова Розалины: «страх может вызвать к жизни чудовищ». Ну, вот и доигрались…

Нужно немедленно куда-то спрятаться, в какое-то убежище! Я быстро огляделся по сторонам и, к счастью, заметил углубление в скале. Бросившись туда, я с радостью понял, что это вход в пещеру.

– Сюда! Скорее! – закричал я, увлекая за собой Ингу и Владислава.

Мы поспешно скрылись в пещере. Вход в нее очень тесный и узкий, дракону в него не проникнуть, так что некоторое время мы можем чувствовать себя в безопасности. Но это не решает проблему полностью – не можем же мы оставаться здесь вечно! А выйдя из пещеры, нам придется так или иначе встретиться с драконом. Я чувствовал, что так просто он не оставит нас в покое.

– Это я во всем виновата! – в отчаянии прошептала Инга. – Это мои страхи! Простите меня…

– Инга, прежде всего, ты должна взять себя в руки, – мягко сказал Владислав. – И успокойся, тебя никто не винит. Это все из-за летучей мыши! – добавил Влад с широкой улыбкой. – Если бы не она, ты бы прекрасно перешла по мосту!

Инга улыбнулась и посмотрела на Влада с благодарностью.

Пока они разговаривали, я продолжал исследовать пещеру, ощупывая стены вокруг. И, передвигаясь, внезапно ударился ногой о камень, который лежал прямо посреди пещеры. Чертыхнувшись, я стал исследовать его. Но что это? Моя рука нащупала… железное лезвие! Да это меч! Взявшись за рукоятку, я попытался вытащить его. Не поддается… Еще раз, сильнее, еще сильнее! Наконец, сделав отчаянный рывок, я вытащил меч из расщелины между камнями, куда он был вставлен.

– Смотрите, что я нашел! – торжествуя, воскликнул я, и продемонстрировал Владу и Инге свою находку. – Теперь мне никакой дракон не страшен!

Я был в восторге. Мне казалось, что этот меч просто создан для меня! Его рукоятка так удобно лежала в руке, он так легко со свистом рассекал воздух, что мне казалось – с ним я способен победить любого врага! Играя мечом, я вдруг почувствовал что-то необычное; какое-то странное чувство пробудилось во мне. Я мог бы поклясться, что это мой меч! Что когда-то, возможно, много веков назад он принадлежал мне! Обрывки воспоминаний всплывали в моем сознании… Степь, заросшая ковылем… топот копыт…потная спина лошади…мои пальцы, вцепившиеся в жесткую гриву…степной ветер, несущий пьянящее чувство простора и свободы… и безотчетная тревога…свист летящих стрел, звон мечей и жестокая битва… а потом – яркий цветущий луг… и я иду по нему рука об руку с девушкой…у нее длинные каштановые волосы и голубые глаза, яркие, как васильки…

Я так углубился в свои необычные ощущения, а может, воспоминания, что не сразу понял, что говорит мне Владислав.

– Дан, ты что, забыл, что в этой пещере нельзя ничего брать? – вернул меня к действительности его голос. – Немедленно верни меч на место!

– Как это – на место? – запротестовал я. – Ты забыл, что нас преследует дракон? Только с мечом я смогу одолеть его!

Я готов был привести любые доводы и возражения, только бы не расставаться со своим мечом. Я был совершенно уверен, что он принадлежит мне, и только мне. И никак не мог согласиться с тем, чтобы отдать его!

– Дан, – твердо произнес Владислав, – из-за этого меча ты просто потерял голову. Ты ведешь себя, как ребенок, у которого хотят отнять любимую игрушку! – И, положив мне руку на плечо, добавил: – Вспомни: в этой пещере нельзя убивать! Так что меч тебе ни к чему. Прошу тебя, верни его на место.

Влад, как всегда, был прав. Его слова отрезвили меня. И действительно, ведь Розалина предупреждала нас: нельзя ничего брать из пещеры и нельзя убивать! Я с сожалением взглянул на меч и, тайком вздохнув, вставил его обратно в расщелину между камней.

– С драконом придется справляться без меча, – сказал Владислав. – Но сначала, Инга, ты должна постараться избавиться от своих страхов.

– Но как? – недоуменно спросила Инга.

– Сейчас объясню, – спокойно ответил Владислав. – Садись на землю.

– Мне холодно! – запротестовала Инга и поежилась.

– Ничего, сейчас согреешься, – уверенно произнес Владислав. – Садись.

Владислав сказал это знакомым мне властным голосом, поэтому неудивительно, что Инга послушалась и села на землю. Я сел рядом с ней за компанию, чтобы поддержать ее.

– Закрой глаза. А теперь постарайся расслабиться и забыть обо всем, – еле слышно произнес Владислав. – Все ушло… исчезло… все страхи и сомнения, беды и горести …нет ничего…абсолютно ничего… вокруг тихо и пусто… Абсолютная пустота…

Хотя все, что говорил Владислав, предназначалось для Инги, я невольно тоже подчинился его влиянию, закрыл глаза и оказался в пустоте…

– А теперь представь себе тихую уютную комнату. Плотные шторы на окнах, мягкий ковер, старинная деревянная мебель, абажур, дающий мягкий рассеянный свет. В углу комнаты на столе стоит большой круглый аквариум, возле которого спит пушистый персидский кот. Это крупный роскошный кот, у него черная блестящая шерсть и яркие изумрудные глаза. Но сейчас он спит. Глубоким, спокойным сном. А в аквариуме, на дне, в окружении зеленых растений, лежит большая и красивая раковина. Эта раковина – ты. Тебе хорошо и спокойно на дне аквариума. В нем нет рыб, и ничто не тревожит твой покой. Вокруг тишина, полная тишина, в комнате никакого движения, все объято сном и покоем.

– Но вот кот просыпается. Открывает свои зеленые глаза и с наслаждением потягивается всем телом. Потом начинает лениво вылизывать лапы и умываться. Но вскоре его внимание привлекает аквариум. Кот внимательно смотрит в него и замечает на дне раковину. Его взгляд фокусируется на ней. Он смотрит на нее пристально и неотрывно! Но раковина не интересна коту, он хотел бы увидеть совсем другое. Мысли кота концентрируются, и вместо раковины он представляет себе аппетитную рыбу. Наконец в его зеленых глазах вспыхивает искра – и раковина внезапно превращается в золотую рыбку!

Итак, из раковины, повинуясь желанию кота, ты превратилась в рыбку. Ты больше не лежишь неподвижно, а плаваешь среди зеленых растений. Ты радуешься своему новому состоянию и получаешь от этого удовольствие.

Но кот мгновенно преображается – из сонного и ленивого бездельника он превращается в неутомимого и безжалостного охотника! Его тело становится пружинистым, движения – отточенными. Все его существо направлено на достижение одной цели – поймать золотую рыбку, то есть тебя!

– Ты плаваешь по аквариуму, но вскоре замечаешь за его стенками страшное чудовище, которое явно имеет самые убийственные намерения. Поняв это, ты начинаешь метаться по аквариуму, но его пространство ограничено, и у тебя нет никаких шансов убежать. В это время кот, поднявшись на задние лапы и наклонившись над аквариумом, опускает в него свою лапу с выпущенными острыми иглами когтей. Ты отчаянно мечешься из стороны в сторону, пытаясь избежать ударов страшной когтистой лапы. Движения кота молниеносны, он бьет лапой по воде, пытаясь достать тебя, и брызги летят во все стороны! И вскоре этот идеальный, созданный природой охотник достигает своей цели – ему удается острым когтем подцепить тебя, несчастную жертву… Вот он, торжествуя, вытаскивает лапу из воды, держа тебя в когтях, еле живую, и предвкушает роскошную трапезу…

– Кажется, все кончено и у тебя нет никакой надежды на избавление… Но ты отчаянно ищешь выход. Твои мысли фокусируются на поиске варианта спасения, и в этот момент случается невероятное – ты, золотая рыбка, вдруг превращаешься в птицу! В белую птицу, которая, взмахнув крыльями и выскользнув из лап кота, взлетает вверх, все выше и выше. И, повинуясь твоему желанию, комната разворачивается в пространство, аквариум – в океан, а потолок превращается в бескрайнее небо! И ты, вырвавшаяся на волю белая птица, набирая высоту, летишь в этом чистом и свободном небе! Кот, как и все твои страхи, тревоги и печали, остается где-то далеко внизу, на земле. А ты летишь и с каждым взмахом белых крыльев становишься все более свободной… Теперь для тебя нет никаких пределов и ограничений. Ты в бесконечном небе, а под тобой – безбрежный океан. Ты летишь навстречу солнцу, счастливая и радостная, в пространстве свободы! И в твоем сердце живет только свобода, радость и любовь… Свобода, радость и любовь… Тебя несут белые крылья свободы… Белые крылья мечты…

Влад еще продолжал что-то тихо говорить, но я уже не слышал его слов. И чувствовал только, как лечу в огромном голубом небе, погружаясь в его синеву, как в океан…И радостные солнечные лучи освещают мой путь. Мне бы хотелось лететь так всю жизнь, нигде не встречая преград. Я знал, что абсолютно свободен, и для меня нет никаких пределов, никаких границ. Нет ни страха, ни боли. Есть только я – абсолютная свобода в беспредельном солнечном небе!

Я открыл глаза и посмотрел на Ингу. Она сидела с закрытыми глазами и улыбалась. Я понял, что она тоже летит сейчас белой птицей в пространстве синего неба, избавляясь от всех своих страхов и тревог. А раз так, значит, дракон должен потерять силу. Похоже, настало время встретиться с ним.

Снова закрыв глаза, я постарался сосредоточиться. Конечно, мне придется нелегко. Этот жуткий дракон своим огненным дыханием способен в мгновение ока сжечь меня живьем, так что я даже не успею опомниться. Но, несмотря ни на что, я не чувствовал страха. Мне казалось, что за спиной у меня выросли белые крылья, и я знал: теперь мы драконом на равных. Я готов был выйти и победить его без всякого меча, хотя пока и не представлял – как. Но это меня совершенно не волновало.

Я встал и вышел из пещеры. Дракон сидел у входа и напряженно ждал. При моем появлении он встрепенулся, и не успел я что-либо сообразить, как из его пасти вылетел огонь. Не знаю, что спасло меня – ангел-хранитель или шестое чувство, но в последний момент мне удалось сделать отчаянный бросок в сторону. Однако пламя все-таки обожгло мне левое плечо и руку. Я лежу на земле, и дракон совсем близко. Он приближается ко мне, и я уже чувствую его горячее дыхание…

Конечно, проще всего снова скрыться в пещере. Кажется, это единственный выход, альтернатива которому – неизбежная гибель! Но что-то останавливает меня, не давая позорно спасаться бегством. Может, генетическая память о прошлых жизнях, отрывки которой периодически всплывают из глубин моего сознания? Память о степном ветре, жарких сражениях и воинской чести, которая не позволяет трусливо бежать перед лицом опасности?..

Дракон снова выдохнул пламя, я опять рванулся в сторону, и на этот раз мне обожгло правую руку… Но я даже не ощутил боли. Немного приподнявшись на локте, я почувствовал, что упираюсь спиной в каменную стену скалы. Все, дальше отступать некуда. Что ж, если мне суждено погибнуть, по крайней мере, нужно сделать это достойно. Сидя на земле, я, как мог, выпрямил спину, развернул руки с открытыми ладонями по направлению к дракону и посмотрел ему прямо в глаза. Наверное, инстинктивно я хотел показать ему, что безоружен и не собираюсь на него нападать. Я готов ко всему, и в моем сердце нет страха!

Дракон, готовый преследовать бегущего человека, не ожидал, что тот не будет спасаться бегством. Мое нестандартное поведение сбило его с толку. Хищник запрограммирован на то, чтобы преследовать жертву, от которой исходят эмоции страха. Ужас, который испытывает жертва, возбуждает чудовище и делает его жестоким и безжалостным. Но страха не было, и это обезоружило дракона.

От неожиданности он остановился. В глазах чудовища я увидел недоумение и настороженность. И у меня появилась слабая надежда. Дракон не двигался, но поза его сохраняла настороженность и напряженность. Я понимал, что, хотя дракон и сбит с толку, он может броситься на меня в любой момент, если я совершу какую-то ошибку или сделаю неверное движение… Мы смотрели друг другу в глаза и не двигались. Наступило состояние неустойчивого равновесия, которое могло нарушиться в любой момент.

Я знал, что дракону совсем необязательно бросаться на меня. Стоит ему только выдохнуть огонь, и я сгорю живьем. В этом случае у меня не будет никаких шансов спастись. В любой другой ситуации я бы сосредоточился на том, чтобы каким-то образом убить дракона. Но запрет убивать заставлял искать другой выход. Какой? Как можно справиться со свирепым хищником, не убивая его? Похоже, только одним способом: дать ему понять, что я его друг.

Чтобы сконцентрироваться, мне нужно закрыть глаза. Но если я их закрою, то потеряю контроль над ситуацией! И тут я понял, что на самом деле не я контролирую ситуацию, а мой страх. Именно он держит меня в напряжении, заставляя смотреть в глаза дракону. Именно из-за страха я боюсь отвести взгляд! Усилием воли я постарался сбросить с себя все тревоги и расслабиться. И, преодолевая свой отчаянно сопротивляющийся инстинкт самосохранения, закрыл глаза…

«В моем сердце только радость и любовь… радость и любовь…» Повторяя про себя эти слова, как заклинание, я представил, что в груди у меня разгорается огненный шар. И почувствовал, как мое сердце постепенно наполняется теплом. Наполняется все больше и больше, и вот оно уже начинает сиять, как солнце, распространяя вокруг себя тепло, свет и любовь. Я чувствовал, что солнце горит в моей груди, дарит тепло и освещает все вокруг! Мое сердце наполнялось радостью, и солнце светило все ярче и сильнее! Открыв глаза, я огляделся вокруг, и мне показалось, что пещера наполнилась светом. Дракон лежал возле меня так, словно нежился на солнышке. Я вытянул руку и осторожно погладил чешуйчатое тело. Он не протестовал. Я вздохнул с облегчением и вытер пот со лба.

– Инга! – тихо позвал я. – Инга! Иди сюда, не бойся!

Инга осторожно вышла из пещеры и подошла ко мне.

– Посмотри, он совершенно безобиден! – сказал я. – Погладь его! Вот так…

Инга сначала неуверенно провела рукой по спине дракона, а потом, осмелев, погладила его по голове. Дракон лежал, не шелохнувшись, и мне показалось, что ему понравилось. Владислав тоже вышел из пещеры и с улыбкой наблюдал за нашими действиями. Дракон еще немного полежал, позволяя себя гладить, а потом медленно поднялся, сделал несколько шагов по берегу, и, взмахнув большими крыльями, поднялся в воздух и улетел. Мы втроем задумчиво глядели ему вслед. Вскоре темная точка скрылась в недрах огромной пещеры.

– Фух… – выдохнул Владислав. – Кажется, с одним страхом справились…

Инга бросилась в мои объятия. Я прижал ее к себе и подумал, что ради этого можно справиться хоть с десятью драконами. Владислав дружески хлопнул меня по плечу, и я вскрикнул от боли. Я совсем забыл о своих ожогах, но теперь боль снова вернулась…

– Ничего, Дан, сейчас все исправим…

Лечение не заняло много времени. Пока Владислав колдовал надо мной, Инга наблюдала за происходящим с широко открытыми глазами.

– Вы – настоящий волшебник! – сказала она, восхищенно глядя на Влада. – Это просто невероятно!

– Спасибо, – скромно ответил тот.

Я видел, что ему приятна похвала Инги. И почувствовал, что во мне невольно шевельнулась ревность. Значит, в том, чтобы справиться с драконом, нет ничего невероятного, а вот лечение – это и есть настоящее волшебство?! Я пытался не показывать свои эмоции, но разве от Влада что-то скроешь? Он бросил на меня проницательный взгляд, отвел в сторону и тихо, так чтобы не услышала Инга, сказал:

– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Вспомни, что говорила Розалина о черных мыслях и избавься от них немедленно. Иначе нам снова не миновать беды. И имей в виду, – с иронией добавил Владислав, – это ты у нас специалист по чудовищам, так что бороться с ними придется тебе! Конечно, это очень увлекательное занятие, поэтому отговаривать тебя не буду! А я потом вылечу тебя без проблем! Так что развлекайся! Желаю приятно провести время!

– Влад, прекрати издеваться! – Я злился на Влада, и одновременно понимал, что он прав. – Ладно, я все понял…

Но впереди меня ждало еще более трудное испытание.

Перевозчик

Немного отдохнув, мы снова двинулись в путь по берегу реки. Мы шли долго, но один поворот сменялся другим, и все повторялось сначала. Путь под землей казался бесконечным, и я уже начал сомневаться, что он вообще когда-то закончится. Темнота давила на меня, и я физически ощущал нехватку солнечного света. Мои друзья чувствовали то же самое. Казалось, что еще немного – и я начну просто задыхаться в этой темноте. Я нуждался в свете, как в воздухе…

– Ай! – Вдруг вскрикнула Инга, споткнувшись обо что-то в темноте.

– Что это?

Мы с Владом принялись исследовать странный бугор, который находился прямо посреди дороги. Внезапно моя рука нащупала большое железное кольцо…

– Влад, посмотри, что это?

Мы стали расчищать землю вокруг кольца, и вскоре выяснилось, что это железный сундук, который был засыпан землей. Очистив его от земли, мы потянули за кольцо. Крышка поддалась не сразу, и нам пришлось приложить немало усилий, но все-таки сундук открылся. Мы ахнули – он был полон золота и драгоценных камней! У Инги загорелись глаза. Она в восторге перебирала содержимое сундука и примеряла перстни, браслеты, ожерелья…

– Дан, посмотри, мне идет? – спрашивала она, сияя от радости.

Она надела на себя какое-то необычное древнее украшение, как мне показалось, скифское, и стала похожа на царевну. Я зачарованно глядел на нее. И опять из неведомых глубин моего сознания всплыли какие-то отрывочные воспоминания… Мне казалось, что это со мной уже было – что я уже видел Ингу с этим украшением. Более того, я готов был поклясться, что именно я его ей подарил! Ночь, звездное небо, кочевые шатры… Вдали слышно ржание лошадей. Вокруг костра танцуют девушки и парни, в центре круга – Инга… Я долго смотрю, как она танцует, а потом решительно подхожу, беру ее за руку, и мы движемся в танце вокруг костра. А потом я надеваю на Ингу витое золотое ожерелье…

– Детский сад, честное слово! – сердитый голос Влада разрушает очарование этой минуты и возвращает нас к суровой реальности. – Инга, и ты туда же! Ну, неужели и тебе я должен напоминать о запрете Розалины?!

Инга покраснела и сняла с себя ожерелье. Аккуратно положив его обратно в сундук, она вдруг робко спросила:

– Можно я возьму хотя бы несколько золотых монет? Вдруг пригодится?

И она показала Владиславу три золотые монеты, лежавшие у нее на ладони, словно хотела убедить его в том, что их нужно взять. Но Влад от возмущения даже не нашел, что ответить, а только развел руками и сердито отвернулся. Инга вздохнула, бросила монеты в сундук и закрыла крышку. Мы оба смотрели на сундук с явным сожалением, но Влада сердить не хотелось. Ну, почему он всегда прав? Честное слово, иногда это просто выводит из себя! Влад, похоже, прочел мои мысли, потому что резко обернулся и бросил на меня пронизывающий взгляд. Я сразу отвел глаза и сделал вид, что занят чем-то другим. Мой друг укоризненно покачал головой, но ничего не сказал.

– Ну, что, отдохнули? – спросил он. – Тогда в путь!

Преодолев еще несколько поворотов темного подземного коридора, мы вышли на широкую площадку. И вдруг увидели, что вдали забрезжил свет!

– Свет! Смотрите, свет! – радостно закричала Инга.

Свет пробивался из коридора, который находился на противоположном берегу реки. Но как туда попасть? Тут не было никакого моста…

– Перевозчик! – воскликнула Инга.

И действительно, приглядевшись, я заметил у берега человека, сидящего в лодке. Странно, а я думал, что в этой пещере нет людей… Подойдя ближе, я понял, что это очень странный и необычный человек – горбатый старик с седыми космами и кривыми зубами. Трудно было представить более отвратительную внешность! Он напоминал мне какую-то потустороннюю сущность… Я почувствовал, что по коже у меня побежал холодок, но тут же усилием воли сбросил с себя страх. Я вспомнил древнегреческую легенду о перевозчике, который переправлял души мертвых через реку в подземном царстве. Как же его звали? Кажется, Харон… Мне снова стало не по себе. Но мы же не в царстве мертвых, убеждал я себя! Мы ведь живы!

– Вас перевезти на тот берег? – хриплым голосом осведомился тот, кого я мысленно окрестил Хароном.

– Да, – автоматически ответил я.

– Мне платят за это монетами, – прошамкал перевозчик. – Они у вас есть?

«Монетами? О боже… Насколько я помню, древние греки специально клали мертвым в рот монетки – оболы, чтобы душе было чем заплатить Харону за переправу через Стикс!» – пронеслось у меня в голове.

– Нет, монет у нас нет, – грустно произнесла Инга и выразительно посмотрела на Влада. Тот пожал плечами и сделал вид, что он тут ни при чем.

– Что же нам делать? – снова обратилась Инга к перевозчику. – Может, вы перевезете нас бесплатно?

– Нет, милая девушка, – усмехнулся перевозчик. – Бесплатно этого делать нельзя.

– Но почему? Вам что, жалко просто нас перевезти? – удивленно спросила Инга. – Вы же все равно тут сидите без дела!

– Мне не жалко, – спокойно возразил перевозчик. – Я бы перевез вас, но вам же будет хуже.

– Почему?

– Если вы не заплатите мне, то, когда мы окажемся на середине реки, нас затянет водоворотом. Меня река отпустит, а вас заберет к себе.

Мы замолчали, с ужасом представляя себе эту жуткую картину. Первой пришла в себя Инга.

– И что, нет совсем-совсем никакого выхода? – стала допытываться она.

Перевозчик пожал плечами.

– Хм… Ну вообще-то мне всегда платили только монетами. Но вроде бы есть еще одна возможность. Правда, пока таких случаев в моей практике не было… – задумчиво сказал он.

– Какая это возможность? – подхватила Инга. – Скажите нам! Пожалуйста, скажите!

– Есть одно древнее предание. Оно говорит, что если у людей нет денег, они могут заплатить мне тем, что дороже денег, – неуверенно ответил перевозчик. – Кажется, при этом разрушится какое-то старое заклятие, но оно такое старое, что я даже не помню – какое. Такое же старое, как я! – и перевозчик затрясся от смеха.

Хриплый смех перешел в кашель, и он долго откашливался, прежде чем смог продолжить:

– Да, можно заплатить тем, что дороже денег. Но я не знаю, что это такое. А вы знаете? – спросил он, испытывающе глядя на Ингу.

Она замолчала и задумалась. Мы с Владом недоуменно глядели то на перевозчика, но на Ингу, не зная, что делать. Инга отошла в сторону и присела на берегу реки. Казалось, она погрузилась в свои мысли и не обращала внимания на происходящее. Перевозчик ждал нашего решения, но мы были в полной растерянности. Я смотрел на Ингу и ждал. Не знаю, почему, но я был совершенно уверен, что она найдет решение! Взглянув на Влада, сохранявшего спокойствие и невозмутимость, я понял, что он думает то же самое.

И вдруг Инга резко встала, подошла к перевозчику и поцеловала его в щеку. Честное слово, если бы в лодку ударила молния, я поразился бы меньше! Как можно поцеловать это страшное, уродливое чудовище! Но перевозчик, похоже, был потрясен еще сильнее. Он покраснел, побледнел и невольно схватился рукой за щеку. Потом на его уродливом лице расплылось подобие улыбки. От этого лицо как-то осветилось, и безобразный перевозчик преобразился!

А потом…я не мог поверить своим глазам – его горбатая спина распрямилась, черты лица стали правильными, а седые космы превратились в темные волосы до плеч! Через мгновение вместо страшного согбенного старика перед нами предстал высокий красавец атлетического телосложения! Я подумал, что по внешности явно проигрываю ему, и почувствовал в сердце укол ревности. Тем более, что красавец бросал на Ингу пламенные взгляды! Но, прочитав мои мысли, Влад больно ткнул меня кулаком в бок. Я поморщился, но сразу постарался избавиться от недобрых мыслей… Черт, Влад, конечно, опять прав…

Перевозчик сделал приглашающий жест, и мы вошли в лодку. «А он уверен, что нас не затянет водоворотом?» – еле успел подумать я, как мы уже были на середине реки. Крепкие руки перевозчика ловко управлялись с веслами, и, несмотря на довольно сильное течение, мы все-таки продвигались к противоположному берегу. Я опасливо смотрел на поверхность воды – не возникнет ли водоворот? Но потом, спохватившись, прервал поток тревожных мыслей. Перевозчик нежно смотрел на Ингу, но она смущенно отводила взгляд, а я, как мог, старался подавлять в себе ревность. Эти несколько минут, пока мы плыли по подземной реке, были не самыми легкими в моей жизни. Бороться с собой, а особенно со своей ревностью, – это потруднее, чем сражаться с драконом!

Наконец лодка причалила к берегу. Перевозчик подал Инге руку, помогая выйти.

– Как вас зовут? – спросил он ее.

Она ответила и, в свою очередь, задала вопрос о его имени.

– Рон, – сказал он, заставив меня вздрогнуть. Не Харон, конечно, но недалеко от этого!

– Расскажите нам свою историю, Рон, – попросила Инга.

– Ну что ж, – сказал он после некоторого колебания, – расскажу, раз вы просите. Хотя предупреждаю: моя история не из приятных. Но, видимо, пришло мне время исповедаться…

История Рона

…Наверное, это был самый красивый город на свете. Он стоял на высоком морском берегу, открытый солнцу и веселым ветрам. Купцы, заходившие в гавань на торговых кораблях, издалека видели белые мраморные колонны его величественных зданий. Торговля с иноземными государствами шла бойко, город богател год от года, и в нем процветали искусства и ремесла.

Я был приемным сыном правительницы города – Арифемы. Мои родители погибли во время набега кочевников, когда мне было всего три года. Арифема взяла меня к себе и воспитала вместе со своими родными детьми. Я получил хорошее образование и ни в чем не имел недостатка. Казалось, жизнь прекрасна и впереди меня ждет только успех и процветание. Но, увы, все сложилось иначе…

Заморские купцы все более активно вели торговлю с нашим городом, и со временем решили создать неподалеку от него небольшую колонию. Время шло, и колония постепенно разросталась. Поначалу иноземцы не обнаруживали враждебных намерений и говорили только о своем желании мирного взаимовыгодного сотрудничества. Но все изменилось, когда власть в колонии захватила Марсолина. И вскоре отношения между городом и колонией стали быстро ухудшаться. Но, как впоследствии оказалось, это было на руку Марсолине. Она и не стремилась к добрососедским отношениям; ее целью был захват города и установление власти над ним. Но в то время об этом еще никто не догадывался…

Первый звонок прозвучал, когда Марсолина ограничила доступ к городу иноземных купцов, предоставляя привилегии только своим соотечественникам. В связи с этим Арифема выразила свой протест, но Марсолина просто проигнорировала его. Тогда Арифема вызвала меня к себе.

– Я хочу поручить тебе одно очень важное дело, сынок, – сказала она, когда я вошел.

Облик этой сорокалетней женщины невольно внушал уважение. Правильные черты лица, статная фигура, манера поведения – все в ней говорило о благородстве натуры. Я любил ее, как родную мать, но немного побаивался, потому что она была строгой и сдержанной. Арифема ровно относилась ко всем своим детям, включая меня, но мне всегда хотелось, чтобы она любила меня сильнее. С детства я старался завоевать ее благосклонность, выделиться на фоне своих сверстников, но все было тщетно. Мне так и не удалось стать ее любимцем.

– Я слушаю, – сказал я, склонив голову в почтительном поклоне.

– Ты отправишься к Марсолине и проведешь с ней переговоры. Как ты знаешь, она затеяла странную игру. Я, конечно, понимаю, что она хочет добиться господства над выходом в море и контролировать всю торговлю, чтобы собирать дань с купцов, но мы не можем этого допустить. Много лет мы свободно торговали со всеми, и никто не был в обиде. Но теперь купцы возмущены тем, что она притесняет их и облагает непомерной пошлиной, при этом предоставляя всяческие привилегии своим соотечественникам.

Арифема замолчала. Я тоже молчал, обдумывая ее слова, а потом сказал:

– Но чего ты хочешь, чтобы я добился от Марсолины? Одинакового отношения ко всем? Боюсь, вряд ли удастся этого быстро достичь…

– Я на это и не рассчитываю. Попробуй просто установить контакт с ней и понять, что мы можем сделать. Ты умен и дипломатичен, лучше тебя с этим делом никто не справится. Но не угрожай ей; это преждевременно. А дальше будем действовать по ситуации…

И я отправился к Марсолине в сопровождении слуги. Верхом мы быстро добрались до ворот колонии. Я потребовал, чтобы меня проводили прямо к правительнице.

Она сидела за столом и что-то писала. Слуга доложил о моем визите, но она молча кивнула, не поднимая головы, и продолжала заниматься своими делами. Я почувствовал себя не в своей тарелке, но, видимо, этого она и добивалась. Наконец она откинулась на спинку кресла и вперила в меня проницательный взгляд. Ярко-рыжие волосы, слегка раскосые глаза, тонкий нос с горбинкой – пожалуй, я назвал бы ее красивой, но это была хищная красота. Она напоминала птицу, с высоты выслеживающую свою добычу, и на мгновение мне даже почудилось, что я вижу острые загнутые когти на ее холеных руках.

Рассмотрев меня и, видимо, составив свое мнение, она одарила меня благосклонной улыбкой.

– Ты с поручением от Арифемы? Говори, я слушаю.

Я начал сбивчиво говорить, но чувствовал, что мои слова звучат неубедительно. Гипнотический взгляд раскосых глаз сковывал меня, лишая силы и уверенности. Увидев, что я подпал под ее влияние, Марсолина встала и приблизилась ко мне.

– Как тебя зовут?  – ласково спросила она, заглядывая мне в глаза.

– Октерон.

– Странное имя, и не слишком благозвучное. Я буду называть тебя Роном, если ты не против.

Я кивнул.

– Сколько тебе лет? – продолжила она.

– Восемнадцать.

– Отличный возраст! У тебя впереди прекрасное будущее! Ты, конечно, станешь правителем города после Арифемы? – И Марсолина испытывающе посмотрела на меня.

Я запнулся, не зная, что ответить. Нет, мне не быть правителем, потому что у Арифемы, помимо меня, было двое родных сыновей. Я на это никогда не рассчитывал и не думал о такой возможности. Меня вполне устраивало, что я займу какую-то должность и буду просто служить своему городу. Но Марсолина, наверное, не знает, что у Арифемы есть сыновья. Я решил объяснить ей это, но проницательная женщина посмотрела на меня с усмешкой.

– Жаль. Очень жаль, что такой блестящий юноша не станет правителем города. Мне кажется, что ты единственный достоин этого. Ведь, по правде говоря, сыновьям Арифемы далеко до тебя. Не так ли?

Она обняла меня за плечи и снова заглянула в глаза, так глубоко, что у меня по телу побежали мурашки.

– Я… я не знаю… – пробормотал я, не зная, что отвечать.

– Зато я знаю, Рон, – уверенно произнесла Марсолина. – Ты не замечаешь, что Арифема просто использует тебя. Ведь не послала же она ко мне своих сыновей? Она же поручила это тебе? Потому что знает – только ты можешь справиться с таким ответственным заданием.

Я попытался что-то возразить, но она ласково прикрыла мне рот ладонью:

– Молчи. Не пытайся ее оправдать. Ты благородный юноша, и в этом все дело. Но Арифема подло поступает по отношению к тебе, а я хочу стать твоим другом…

Она еще долго продолжала свои льстивые и коварные речи, а я был слишком молод и глуп, и поверил ей. Я утонул в тумане ее глаз, не поняв, что это туман лжи и предательства…

Я стал часто приезжать к Марсолине, и вскоре она приобрела надо мной абсолютную власть. Я внимал каждому ее слову, как непререкаемой истине, и готов был молиться на нее, как на свою богиню. Боже, как я был слеп! … И однажды она рассказала мне о своем плане.

– Послушай меня, Рон. Я хочу восстановить справедливость. Только ты достоин стать правителем города, и я помогу тебе. Но для этого ты должен сделать то, что я скажу…

Я с жаром ответил, что сделаю все, что она попросит. И она благосклонно протянула мне руку для поцелуя.

План Марсолины был прост: под покровом ночи я должен открыть ворота ее воинам, чтобы они захватили город. Она обещала мне, что не будет ни убийств, ни грабежа, что переворот свершится мирно и бескровно. Просто в одночасье Арифему устранят от власти, а я стану правителем города. И я согласился. Согласился предать свою мать, своих братьев, всех родных и близких мне людей, от которых видел только добро! Воистину, эта женщина ослепила меня и отняла разум…

И в назначенный час я открыл ворота…. Воины Марсолины ворвались в мирно спящий, ни о чем не подозревающий город. Конечно, она обманула меня. Вооруженный отряд промчался по городу, сея смерть и разрушение на своем пути. Они убивали мужчин, поджигали дома, забирали в плен женщин и детей, чтобы потом продать их в рабство. В ту же ночь была убита и Арифема, и ее сыновья. Мои глаза, наконец, открылись, и я понял, что натворил. Бродя по пепелищу, я в отчаянии рвал на себе волосы. Ведь причина этой катастрофы – я!

И тогда я решил найти Марсолину и убить ее, но она опередила меня: по ее приказу меня схватили и, жестоко избив, бросили в темницу. Ночью, в бреду, я увидел призрак Арифемы. Не знаю, сон это был или явь… Я упал перед ней на колени, умоляя о прощении. Но она молчала… Когда призрак исчез, я попытался удавиться поясом… Что произошло дальше – не знаю. Очнулся я уже в этой пещере…Дальнейшее вам известно. Много веков я служил здесь перевозчиком, не видя белого света. Пока не появились вы…

Рон поднял глаза на Ингу. Пораженная страшным рассказом, она глядела на него широко открытыми глазами.

– Так, значит, это Арифема наложила на тебя заклятие? – спросила она.

– Вряд ли, – покачал головой Рон. – Ее благородство не позволило бы ей опуститься до такого. Даже несмотря на то, что я это полностью заслужил. Думаю, что я сам проклял себя. Совесть заставила меня заплатить за предательство.

– Разве такое возможно? – удивилась Инга.

– Возможно, – подтвердил Владислав. – В чрезвычайных обстоятельствах любой человек способен стать магом и волшебником. И заколдовать кого угодно. Даже себя, если того требует высшая справедливость. А совесть – это и есть высший суд в душе каждого человека.

Все замолчали. А потом Инга осторожно спросила:

– Но что же ты теперь будешь делать, Рон? Куда ты пойдешь? Твоего города больше нет. И с тех пор прошло много веков…

– Я знаю. Но это не имеет значения. Главное – я искупил свою вину. А значит, сумею найти свой путь, – ответил Рон, а потом тихо добавил: – Спасибо, Инга. Если бы не ты…

Я сердито отвернулся, потому что мне невыносимо было наблюдать эту жутко романтическую сцену, и сделал вид, что меня очень заинтересовали летучие мыши, висящие под потолком пещеры. Влад искоса посмотрел на меня, пряча улыбку.

– Прощайте!

Наконец-то Рон сказал то, чего я уже не мог дождаться! Украдкой бросив последний взгляд на Ингу, он помахал нам на прощание рукой и пошел куда-то вглубь пещеры. Мне показалось, что даже летучие мыши облегченно вздохнули вместе со мной, провожая его угрюмыми взлядами. А мы направились по коридору, из которого пробивался тусклый далекий свет.

– Снова история предательства, – задумчиво произнес Владислав, – за которое приходится расплачиваться так долго…

– Это справедливая плата, – мрачно заметил я, – Потому что нет ничего хуже предательства. Таких людей не любит никто. От предателей отворачивается даже судьба!

Волки

Группы, посланные Унгердом и Рагнаром, тщательно прочесывали все окрестности вокруг проклятой, как они считали, пещеры. Их предупредили, что в этой пещере уже погибло две группы, и дали подробные инструкции, как действовать. Поэтому командиры старались соблюдать крайнюю осторожность и не рисковать. Обе группы работали независимо, но поддерживали связь по рации.

– Юлиус, мы нашли вход в пещеру. Как у вас дела?

– Мы тоже нашли какой-то вход. Продолжаем обследовать дальше. Похоже, у этой проклятой пещеры куча разных входов и выходов!

– Да, придется как-то контролировать их все, иначе эта троица может ускользнуть от нас…

– Предлагаю связываться через каждые полчаса, Фрэнк.

– Окей! До связи…

Вскоре оказалось, что найдено еще несколько входов в пещеру. Сначала командиры групп решили оставлять по несколько человек у каждого входа, но вскоре им стало ясно, что протяженность пещеры и количество различных входов очень усложняют эту задачу…

– Что будем делать, Юлиус?

– Не знаю. У вас тоже уже не хватает людей?

– Да. Если найдем еще несколько входов, то не знаю, как быть.

– Ладно, предлагаю пока продолжать разведку, а там будет видно. Может, они покажутся где-то на выходе из пещеры…

– Ладно, следующая связь через полчаса.

– Окей…

Но не прошло и десяти минут, как Фрэнк внезапно вышел на связь.

– Юлиус! Похоже, мы нашли их!

– Где?

– Мы находимся возле одного из выходов и слышим, что из пещеры доносятся голоса!

– Хорошо, продолжайте наблюдение! Если они появятся, вы знаете, что делать!

– Само собой.

– Держите меня в курсе!

– Ок…

Через пять минут Фрэнк снова вызвал Юлиуса.

– Юлиус! Кажется, голоса удаляются! Они опять уходят вглубь пещеры! Что делать?

– Хм… Продолжать наблюдение снаружи. В пещеру не входить!

– Но мы можем потерять их след! Черт его знает, куда ведет эта проклятая пещера! Вы же видите, сколько в ней разных входов и выходов! Просто невозможно контролировать их все! Я думаю, надо войти внутрь, иначе они ускользнут!

– Фрэнк, вы же получили подробные инструкции и знаете, что две группы уже погибли! Вы хотите повторить их судьбу? – раздраженно воскликнул Юлиус.

– Да это, наверное, было просто сборище молокососов! – презрительно бросил Фрэнк. – Мы достаточно вооружены, чтобы противостоять кому угодно! Мне надоело бегать за этими ублюдками! Сейчас я войду в пещеру, и они будут у меня в руках!

– Фрэнк, не делайте этого! Вы совершите ошибку! Рагнар приказал не входить в пещеру! – Юлиус старался придать своему голосу как можно большую убедительность.

– Ваш Рагнар мне не указ, – высокомерно ответил Фрэнк. – Я подчиняюсь только Унгерду. А он приказал мне во что бы то ни стало взять этих трех мерзавцев! И я это сделаю. Все, Юлиус, конец связи!

– Фрэнк! Фрэнк, остановитесь! – закричал Юлиус, но тот уже прервал соединение. Юлиус попытался снова вызвать до него, но Фрэнк не отвечал.

– Черт! – в сердцах воскликнул Юлиус. – Хоть бы все обошлось…

Но на сердце у него было неспокойно. Отсутствие связи с Фрэнком только усиливало его тревогу. Группа Юлиуса продолжала наблюдение и обследование пещеры. Прошло несколько часов, но от Фрэнка не было никаких вестей, на связь он не выходил. Юлиус не находил себе места, и сознание собственной беспомощности доводило его до бешенства. Внезапно раздавшийся крик одного из солдат прервал его невеселые размышления:

– Командир! Смотрите!

Юлиус тревожно вгляделся вглубь леса и увидел какие-то желтые огни, которые приближались к ним быстро и неумолимо.

– Черт побери, что это? – взволнованно воскликнул он.

– Волки!

Неведомо откуда появившаяся стая волков неслась прямо на них. Они двигались стремительно, большими прыжками. Таких крупных волков Юлиус никогда не видел. В их горящих желтых глазах он увидел неустрашимость и беспощадность, и почувствовал, как на лбу выступил холодный пот… Они уже близко… еще ближе…совсем рядом…

– Огонь! – страшным голосом закричал он, как будто стараясь напугать хищников.

Солдаты открыли огонь по волкам, но пули почему-то летели мимо. Юлиус не верил своим глазам: несмотря на плотную полосу огня, все звери остались невредимы. Еще несколько прыжков, и они с разбегу стали валить людей на землю, мгновенно перегрызая им глотки.

– Да что они, заговоренные, что ли? – вскричал Юлиус, отчаянно продолжая стрелять. Но это было последнее, что он успел произнести: прямо перед собой он увидел желтые глаза вожака и прочитал в них свой приговор. Молниеносный бросок – и волчьи челюсти сомкнулись на его горле. Юлиус захрипел и, обливаясь кровью, повалился на землю…

Через несколько минут все было кончено: на земле лежали растерзанные люди, рядом – уже бесполезное оружие. И тогда самый крупный волк, вожак стаи, сел на землю и протяжно завыл. Остальные члены стаи окружили его и тоже затянули песню заунывными голосами. Со стороны могло показаться, что волки отпевают своих жертв. Думал ли когда-нибудь Юлиус, что именно под такую музыку будет прощаться с землей его душа?..

Обвал

Расставшись с Роном, мы долго шли по длинному коридору на тусклый свет, пробивающийся откуда-то издалека. Казалось, еще немного – и мы, наконец, выберемся из этой загадочной пещеры. Но я рано радовался.

– А! – Крик Влада мгновенно вывел меня из задумчивости.

– Что, что случилось, Влад?!

Владпровалился в трещину и висел, еле успев зацепиться за край. Я бросился к нему и схватил за руки.

– Держись! Сейчас мы тебя вытащим! Инга, помоги!

Нам с Ингой пришлось приложить все силы, чтобы вытащить Влада из трещины. В конце концов, нам это удалось. Владислав повалился на землю, тяжело дыша. Мы с Ингой тоже с трудом переводили дыхание. Наконец, немного придя в себя, Влад сказал:

– Дан, посмотри, что это за трещина… Глубокая?

Я подошел к краю трещины, которая пересекла наш путь, нащупал на земле камешек и швырнул его вниз.

– Раз, два, три… – считал я, но вскоре понял, что не услышал, как камешек ударился о дно. – Да, похоже, она довольно глубокая…

– А ширина? Нам удастся через нее перепрыгнуть? – спросил Влад, приподнимаясь на локте.

Я походил вдоль края трещины, пытаясь оценить ее ширину. Вскоре мне стало ясно, что и ширина трещины слишком велика…

– Хм… Знаешь, Влад, нам в жизни ее не перепрыгнуть, – констатировал я, задумчиво почесав затылок. – Что же теперь делать? Идти в обратную сторону?

Инга смотрела на меня с надеждой, как будто говоря, что я должен найти выход. Интересно, как? Но когда в тебя так верят, хочется оправдать ожидания.

– Спокойно, не будем расстраиваться понапрасну, – постарался я сказать как можно более бодрым тоном. – Поищем другие пути!

Я вернулся немного назад, по пути ощупывая стены. Честно говоря, я не надеялся что-то найти. И делал это только потому, что надежда, светившаяся в глазах Инги, не позволяла мне просто сидеть, сложа руки. Поэтому я изображал бурную деятельность и активно занимался поисками неизвестно чего. Больше всего удивило меня то, что Влад не остановил меня. Странно, уж он-то, наверное, понимает, что это все впустую!

Я автоматически шарил по стенам, но ничего не находил. Никаких пещер, никаких ходов. Мне казалось, что дальнейшие поиски безнадежны и хотел уже бросить их, как вдруг услышал голос Влада:

– Дан, продолжай искать! Выход должен быть!

– Да нет тут ничего! – недовольно воскликнул я. Честно говоря, у меня не было никакого желания продолжать ощупывать эти скользкие стены.

– Дан, неужели ты думаешь, что есть только один путь – через трещину? – крикнул Влад. – Говорю тебе, ищи! Что-то подсказывает мне – выход должен быть!

Слова Влада приободрили меня. Может, он прав? Ведь мы преодолели столько препятствий. Неужели все это только для того, чтобы остановиться перед какой-то несчастной трещиной? Нет, этого не может быть! И я с возросшей энергией принялся снова ощупывать стены…Ничего… опять ничего…. И вдруг моя рука провалилась в пустоту.

– Есть! – радостно закричал я. – Есть ход! Давайте ко мне! Скорее!

Я обнаружил незамеченный нами ранее небольшой боковой ход, который уходил куда-то в сторону. По крайней мере, он поможет обойти трещину! Согнувшись в три погибели, мы двинулись вперед. Пройдя совсем немного, я вдруг услышал глухой звук. Это был какой-то странный гул, словно стонала земля. А потом раздался страшный грохот.

– Что это? – тревожно спросил я, прислушиваясь. – Такое впечатление, что стены обвалились!

– Да, так оно и есть, – подтвердил Владислав. – Видимо, в том переходе, откуда мы ушли, произошел обвал! Хм, трещина не зря остановила нас… Иначе мы могли бы погибнуть.

Мы с Ингой переглянулись. И тут до моего слуха долетели какие-то странные звуки.

– Слышите? – воскликнул я. – Это голоса! Там люди!

– Я бы сказал – крики, – тоже прислушавшись, ответил Владислав. – Похоже, какие-то люди попали под обвал.

– Им надо помочь! – закричал я. – Скорее, бежим! Может, мы еще успеем спасти их!

– Подожди, – остановил меня Владислав.

Некоторое время он стоял, глядя куда-то в пространство. Мы с Ингой молчали, стараясь не мешать ему. Наконец Влад обвел нас взглядом и медленно произнес:

– Это наши враги, Дан. Пещера уничтожила их.

– Ты уверен? – с сомнением проговорил я.

– Абсолютно. Нам не нужно туда возвращаться. Вперед! Я уверен – скоро мы найдем выход из пещеры.

«Мне бы твою уверенность, Влад», – устало подумал я. Мне уже казалось, что мы никогда не выберемся из этой странной пещеры. Будем блуждать тут вечно, преодолевая бесконечные препятствия и испытания. Ведь только от пещеры зависит, найдем мы выход или нет. Если, конечно, верить Розалине. А может, пещере нравится играть с нами, как кошке с мышками? Вдруг она решит оставить нас здесь навсегда?

Золотая статуэтка

Телефонный звонок разбудил Унгерда среди ночи. С трудом соображая, что происходит, он резко вскочил с постели. Кто это смеет тревожить его сон?

– Алло… – проговорил Унгерд сонным голосом.

– Это я. – По голосу Рагнара Унгерд сразу понял – что-то произошло. Он почувствовал, как заколотилось его сердце.

– Что? Что случилось? – закричал Унгерд в трубку, как будто громкость его голоса могла отвести несчастье.

– Плохо дело, Унгерд. – Унгерд услышал, как тяжело вздохнул Рагнар.

– Ну что? Говори! – Унгерд с трудом сдерживал охватившее его волнение.

– Они погибли.

– Погибли?! Как? Не может быть? Все погибли? Снова все погибли? – кричал Унгерд в трубку во весь голос, отказываясь верить своим ушам.

– Да. Все, – подтвердил Рагнар.

– Опять змеи? – в отчаянии воскликнул Унгерд.

– Нет. На этот раз другое… – Рагнар помолчал немного, а потом продолжил: – Мою группу загрызли волки. А твоя… твоя почему-то нарушила инструкции и вошла в пещеру. Похоже, в одном из переходов свод обрушился, и их завалило камнями. Мой наблюдатель слышал шум обвала и отчаянные крики; некоторое время из пещеры доносились стоны и просьбы о помощи, а потом стихли… Из пещеры не вышел никто…

Унгерд молчал, не в силах произнести ни слова. Он лихорадочно пытался осознать, что произошло. Потом, наконец, спросил:

– Волки? … Но ведь твои люди были хорошо вооружены? Почему же они не справились с волками? Они стреляли?

– В том-то и дело, что стреляли. Но факт остается фактом. Все они остались лежать возле пещеры…И, что самое странное, рядом не было ни одного трупа волка. Понимаешь? Ни одного! Уж не знаю, как это объяснить… То ли волки напали неожиданно, то ли… – задумчиво произнес Рагнар.

– Что? – быстро спросил Унгерд.

– …то ли это были необычные волки, – заключил Рагнар.

– Что значит «необычные»? Что ты имеешь в виду?

– Пока не знаю, – отрезал Рагнар. – Все, Унгерд, на сегодня разговор закончен. Поспи еще немного, если, конечно, сможешь уснуть. До утра еще время есть…

– Какой тут сон? – закричал Унгерд. – Давай лучше подумаем, что делать!

– Подумаем, не беспокойся. Но завтра… Мне нужно время на размышление, – и с этими словами Рагнар повесил трубку.

Унгерд стоял, держа в руке телефонную трубку, и слушал гудки, которые словно назойливо повторяли ему: «это правда, это правда, это ужасная правда…»

На следующий день Рагнар позвонил и назначил Унгерду встречу в своем офисе. Хелен, секретарша Рагнара, проводила Унгерда томным взглядом. «Влюбилась она в меня, что ли? – мелькнула у Унгерда мимолетная мысль. – Что-то она частенько бросает на меня выразительные взгляды… Ну, понятно, не любить же ей этого жирного Рагнара. Это просто ее работа, так сказать, должностные обязанности. Но ведь, наверное, хочется чего-то и для души. Конечно, она девушка редкостной красоты, но… но не Инга…» Унгерд вздохнул, открывая тяжелую дверь в кабинет Рагнара.

– Садись, – тихо произнес Рагнар из глубины своего массивного кожаного кресла.

Унгерд молча сел. Некоторое время оба молчали, собираясь с мыслями и снова обдумывая то, что случилось. Наконец Унгерд потерял терпение и нарушил тягостное молчание:

– Вчера ты сказал, что это были необычные волки. Что ты имел в виду?

Рагнар ответил не сразу. Он сидел, устремив взгляд куда-то в пространство, и, казалось, забыл о присутствии Унгерда.

– Рагнар! Я, кажется, к тебе обращаюсь! – раздраженно повысил голос Унгерд.

– А, да… Да, я слышу… – рассеянно произнес Рагнар и потер лоб руками. – Да, волки… Понимаешь, Унгерд, мы должны понять, зачем эти трое вообще отправились в Синие Горы. Ты это знаешь?

– Нет, – недоуменно ответил Унгерд. – Откуда мне знать? Я как-то не задумывался об этом. Я считал, что моя главная задача – найти их, а где найти – какая разница! Да и какое нам дело, зачем они отправились в горы! Не это главное!

– Вот тут ты ошибаешься, Унгерд, – задумчиво проговорил Рагнар. – Сейчас для нас очень важно – понять, что они там ищут. Тогда мы поймем, что происходит…

– Почему? – удивленно спросил Унгерд. – Может, объяснишься?

– Попробую. Тебе не кажется, что они находятся под защитой каких-то сил? Что наши группы погибли не просто так? Что это не простая пещера, змеи и волки? И что обвал был неслучайным? Не кажется?

– Хм, – задумчиво произнес Унгерд. – Ты думаешь? Но тогда что это за силы?

– Вот в этом-то и все дело, – веско сказал Рагнар. – Мы должны понять, чего или кого они ищут в этих горах. И тогда, возможно, мы поймем, кто их защищает, и кто сражается против нас.

– Но узнать это можешь только ты, Рагнар, – с особенным выражением сказал Унгерд.

– Знаю, – раздраженно проговорил Рагнар. – И понимаю, на что ты намекаешь. – Рагнар поднял из кресла свое крупное грузное тело и подошел к зеркалу, висящему на стене в глубине кабинета.

– Раз знаешь – действуй, – с легкой, едва заметной усмешкой сказал Унгерд.

– Но ты ведь знаешь, что это означает… Думаешь, это так легко?

– Брось, Рагнар, уже пора привыкнуть. Чего там… Подумаешь… Потом очухаешься, и все…

– Тебе легко говорить! – резко ответил Рагнар. – Тебе не придется туда идти!

– Ну что поделаешь, Рагнар, – рассудительно сказал Унгерд. – Я же не обладаю такой властью, как ты. Как говорится, каждому – свое… Если все обстоит так, как ты говоришь, идти все равно придется. Иначе нам не выиграть эту партию…

– Да… Да, я знаю…

Рагнар снова опустился в любимое кресло. Он взял себя в руки, и к нему вернулась прежняя уверенность.

– Да, настало время обратиться к помощи духа…

Унгерд притих и слушал, затаив дыхание. Но Рагнар замолчал. Напрасно Унгерд ждал продолжения…

– Духа? А как его зовут, Рагнар? – очень осторожно произнес он.

Но Рагнар в ответ только хмыкнул.

– Очень хочется узнать, да, Унгерд? Какой ты все-таки любопытный! Нет, дорогой мой, тебе этого знать не дано.

– Но почему? – разочарованно протянул Унгерд. – Неужели нельзя узнать хотя бы имя! Я же не прошу о большем!

– Проси, не проси, – все равно бесполезно, – со вздохом ответил Рагнар. – И радуйся, что можешь спать спокойно. Все имеет свою оборотную сторону, Унгерд. И за власть и могущество приходится платить… очень дорого платить…  – Унгерду вдруг показалось, что при этих словах лицо Рагнара как-то постарело. – Но если стал на этот путь, с него уже не свернешь… И тебе тоже не свернуть, Унгерд, потому что ты со мной заодно. Так что ты тоже будешь платить по счетам… А теперь иди. Я должен остаться один.

Но Унгерд не спешил уходить. Он замешкался, и Рагнар видел, что тот хочет попросить о чем-то…

– Иди, Унгерд, иди. Все равно ничего не выйдет. Тебе при этом присутствовать нельзя.

Поняв, что Рагнар прочел его мысли, Унгерд вздохнул и вышел из кабинета.

– Хелен! Меня ни для кого нет! – крикнул Рагнар, запирая дверь кабинета.

Опустившись в тяжелое кресло, он взял в руки золотую статуэтку, которая всегда стояла на его столе. Многие видели ее у Рагнара, но никто не знал ее истинного предназначения. Страшного предназначения…

Неожиданное признание

Выйдя из кабинета Рагнара, Унгерд уже открыл рот, чтобы попрощаться с Хелен, как она вдруг встала и подошла к нему.

– Ты хочешь мне что-то сказать, Хелен? – удивленно спросил Унгерд, внимательно глядя на девушку.

– Да…да…  – запинаясь, проговорила Хелен, и, наконец, собрав всю свою решимость, произнесла: – Унгерд, как вы смотрите на то, чтобы поужинать со мной сегодня?

Проговорив эти слова, Хелен покраснела и опустила взгляд. Никогда еще она не опускалась до того, чтобы просить мужчину о свидании! Раньше поклонники добивались ее внимания, забрасывали цветами и дорогими подарками. Но все это в прошлом. С тех пор, как она стала собственностью Рагнара – да, именно собственностью, и никак иначе, – все закончилось. Больше не было ни признаний в любви, ни романтических свиданий, ни цветов, ни подарков. Разве что от посетителей и гостей шефа, но они, конечно, были не в счет.

Рагнар поставил точку на ее прошлой жизни. Он хотел быть ее единственным мужчиной. И вообще единственным, что у нее есть в жизни. Иногда ей казалось, что даже обитательницы гаремов имели больше свободы, чем она. Конечно, многие назвали бы ее сказочно счастливой, ведь богатства Рагнара, его власть и влияние были практически неограниченными. Но мало кто догадывался о том, что она чувствует на самом деле.

Да и кто она, наконец? Она отдавала себе отчет, что заменяет Рагнару жену, любовницу и секретаршу одновременно. Несведущий человек мог бы подумать, что все дело в скупости, и Рагнар просто решил сэкономить таким образом. Но на самом деле он просто не мог обходиться без Хелен. Рагнару ничего не стоило нанять хоть десять секретарш, но он выгнал бы их всех на следующий же день. Из всех женщин на свете для него существовала Хелен, и только она. Он готов был выполнить любое ее желание, бросить к ее ногам все сокровища мира, но за это требовал одного: чтобы она всегда была рядом. Чтобы она была для него всем: и женой, и любовницей, и секретаршей.

Да и обязанности секретарши не были особенно обременительными для нее. Она могла заявить Рагнару, что устала, и он тотчас же отпустил бы ее, вызвав временную секретаршу из своего специального отдела обслуживания, где для него готовили резервных сотрудников. Хелен могла в любое время отправиться на своем личном автомобиле с водителем по модным бутикам, салонам красоты, на любую выставку или вообще на своем самолете улететь куда угодно. Ей достаточно было только пожелать, и Рагнар никогда не отказал бы. Потому что любое ее желание было для него законом.

Любила ли она Рагнара? Сложный вопрос. За эти годы она успела привыкнуть к нему и, конечно, ценила то, что он выполнял все ее желания, любые прихоти. Новый автомобиль самой последней модели по немыслимой цене? Пожалуйста. Драгоценности, сногсшибательные вечерние наряды от самых дорогих дизайнеров? Нет проблем. Путешествие хоть на край земли? Да не вопрос. На дни рождения он дарил ей то загородный дом, то автомобиль, то яхту… Конечно, она не могла быть равнодушной к таким проявлениям щедрости и внимания. И он никогда, ни разу не обидел и не оскорбил ее. Ни разу! Даже если она была не права, просил прощения всегда он. Быть с Хелен в ссоре было невыносимо для Рагнара, поэтому он мирился сразу, чего бы это ему ни стоило. Она привыкла к нему, и эта привычка заменяла ей любовь. Долгое время ее устраивала такая комфортная и обеспеченная жизнь, но однажды…

Однажды в кабинете Рагнара появился Унгерд. И с первого же взгляда на него Хелен поняла: ее спокойной и безмятежной жизни пришел конец. Она не могла объяснить, что же так поразило ее: острый взгляд исподлобья, горящие черные глаза или необъяснимое ощущение властности, исходящее от этого человека. Она чувствовала, что он жесток и безжалостен, но это только восхищало и опьяняло ее. В облике Унгерда угадывался суровый властелин, который без колебаний мог отдавать приказы, казнить и миловать. Хотя Рагнар считал Хелен своей собственностью, на самом деле он боготворил ее. В действительности она была его королевой. А вот Унгерд… В нем Хелен неожиданно для себя почувствовала настоящего повелителя.

Но Унгерд не обращал на нее никакого внимания, просто не снисходил до нее. Он подчеркнуто относился к ней не как к равной, или спутнице жизни Рагнара, а как к обычной секретарше. Ей казалось, что в его взгляде всегда сквозит легкое презрение, в то время как остальные мужчины, которые приходили к шефу, смотрели на нее с неизменным обожанием. Унгерд был единственным, в чьем взгляде она ни разу не заметила восторга. И единственным, кто сводил ее с ума.

Хелен долгое время надеялась, что в один прекрасный день Унгерд все же удостоит ее своим вниманием. Она старалась надевать самые броские платья, самые яркие драгоценности, делала изысканные прически и макияж, но все было тщетно. Унгерд оставался таким же холодным и недоступным. Он вел себя так, словно Хелен просто не существует! Поэтому она, отчаявшись, решила сделать первый шаг: самой пригласить его на свидание…

И вот теперь она стояла перед Унгердом, ни жива, ни мертва, страшась услышать его ответ, каким бы он ни был. Ответ «нет» означал бы, что ее отверг единственный для нее мужчина на свете. А ответ «да» – конец спокойной жизни, потому что Рагнар вряд ли примирился бы с изменой…

Унгерд молчал. Впервые он посмотрел на Хелен другими глазами. Она словно открылась для него с новой, неожиданной стороны. Неужели она влюблена в него? Унгерд считал, что Хелен – девушка удивительной, немыслимой красоты, но у него никогда не возникало даже мысли о том, чтобы как-то поухаживать за ней. Почему? Странно… Ведь не потому, что она была любовницей Рагнара. Нет, Унгерда это никогда бы не остановило! Тем более, что за долгую, многовековую историю их знакомства бывало всякое. Унгерд вспомнил, как однажды отбил женщину у Рагнара, и тот пытался отомстить ему… Стоп! Что тогда произошло? Что это была за женщина? Неужели…

Воспоминания нахлынули на Унгерда, заставив потерять чувство реальности…

Хелена

… Унгерд вошел в свой шатер, снял плащ и со злостью отбросил в сторону. Потом пнул ногой слугу, который услужливо подхватил его одежду… Унгерд был вне себя от ярости. Инга сбежала! Отряд, который был отправлен за ней в погоню, вернулся ни с чем. Конечно, Дан сумел перехитрить их и направить по ложному следу. А как все хорошо складывалось! Через несколько дней Инга должна была стать его женой! И вдруг… ночью Дан сумел выкрасть ее, прямо из-под носа Унгерда!

– Господин Унгерд, – сказал вошедший посыльный, – господин Рагнар зовет вас к себе.

– Чего ему надо? – раздраженно спросил Унгерд. – Я не в настроении сейчас ходить в гости!

– Он сказал, что очень просит вас прийти…У него какое-то важное дело…Очень просит…

Почтительность слуги смягчила Унгерда.

– Ладно, – хмуро бросил он, – передай, что сейчас приду.

В шатре Рагнара, как всегда, было полно людей. Вокруг суетились слуги, расставляя на столах разнообразные блюда. Рагнар любил вкусно поесть, и не отказывал себе в этом удовольствии даже во время военных походов, отчего его фигура, и от природы не особенно стройная, расплывалась все больше и больше.

Сам хозяин сидел во главе большого стола и угощался жареной уткой. В центре помещения танцевали рабыни, каждая из которых старалась обратить на себя внимание Рагнара. Унгерд невольно стал рассматривать их, словно надеялся найти среди многочисленных девушек Ингу. Но увы… В какой-то момент Унгерд даже почувствовал ненависть к ним из-за того, что среди них не было ее: «Какой смысл в том, что вокруг так много женщин, если среди них нет той единственной, которая мне нужна!»

– Унгерд! – закричал Рагнар с набитым ртом. – Заходи, садись рядом со мной. Ну, что ты такой хмурый? Развеселись! Посмотри, сколько у меня красивых девушек! Блондинки, брюнетки, на любой вкус! Выбирай любую, она быстро утешит тебя! Не позволяй себе раскисать из-за бабы!

Но Унгерд бросил на него такой тяжелый взгляд, что Рагнар чуть не подавился куском мяса и сразу умолк. Девушки продолжали танцевать, и некоторые, проходя мимо Унгерда, будто случайно касались его, стараясь привлечь к себе внимание. Но во взгляде Унгерда не было ничего, кроме холода и равнодушия. И вдруг он заметил девушку, которая только что вошла и села к столу слева от Рагнара. Унгерд чуть не открыл рот от изумления – еще никогда ему не приходилось видеть такой красавицы. Высокая блондинка со стройной фигурой и яркими зелеными глазами была так обворожительна, что казалось – большего совершенства нет, и не может быть на свете. И хотя даже ее неповторимая красота не затмила для него образ Инги, все же Унгерд не мог остаться равнодушным.

– Выбирай любую, говоришь? – обратился он к Рагнару. – Ну что ж… – Унгерд быстро подошел к блондинке и вывел ее из-за стола. – Тогда я беру вот эту! Она мне подходит!

И тут произошло то, чего Унгерд никак не ожидал. Толстяк Рагнар побагровел от злости и вскочил со своего места с неожиданной для него резвостью:

– Нет! Только не эту! Она моя! Оставь ее, Унгерд, она моя! Только не Хелена! Выбирай любую, но Хелену оставь!

– Вот как? – усмехнулся Унгерд. – Ты же сказал – бери любую! Так что держи свое слово, Рагнар!

– Я имел в виду – бери любую из танцующих девушек! А Хелена – моя рабыня! Понимаешь, моя!

Вид Рагнара был страшен. Никогда еще Унгерд не видел его таким разгневанным, но это его вовсе не страшило, а, скорее забавляло.

– Ты не сказал – «из танцующих», – насмешливо ответил он Рагнару. – И мне наплевать, что она твоя рабыня! Значит, теперь будет моя! Идем! – бросил он побледневшей девушке и потащил ее за собой прочь из шатра. Как ни странно, она не сопротивлялась.

– Стой! – заревел Рагнар. – Стой, мерзавец! Стража! Взять его!

Стражники бросились к Унгерду, но он молниеносно выхватил меч и нанес несколько разящих ударов. Истекая кровью, воины повалились на землю.

– Ну? Кто еще попробует остановить меня? – угрожающе крикнул Унгерд, поднимая окровавленный меч. – Может, ты рискнешь, Рагнар?

Увидев, как легко Унгерд расправился с его воинами, Рагнар словно потерял дар речи. Он молча смотрел на соперника, но в глазах его горел огонь неукротимой ненависти.

Презрительно посмотрев на этого человека с нелепой расплывшейся фигурой, Унгерд расхохотался.

– Да нет, куда тебе! Ты способен только жрать! И давно разучился держать в руках меч! Для сражений у тебя есть я!

И, бросив по сторонам испепеляющий взгляд, Унгерд, держа Хелену за руку, вышел вон.

Уже в своем шатре Унгерд надел на запястье девушке серебряный браслет, заставив ее сначала снять прежний – золотой, массивный…

– Теперь ты моя рабыня, – удовлетворенно произнес он.

– Да, – ответила Хелена, глядя на Унгерда горящими глазами.

– Ты была любимой рабыней Рагнара? – спросил Унгерд, рассматривая тяжелый золотой браслет.

– Да… – тихо произнесла Хелена.

– Он тебе нравится?

– Нет, мне нравишься ты! – С неожиданной смелостью быстро ответила девушка.

– Неужели? – буркнул Унгерд, удивляясь своему смущению, и бросил золотой браслет Хелене. – Возьми, но больше не надевай…

Шли дни, и Унгерд чувствовал, что все больше и больше привязывается к Хелене. И не мог простить себе этого чувства… У него было много рабынь, но ни с одной из них он не обращался так сурово, как с Хеленой. Он словно мстил ей за ту нежность, которую чувствовал к ней в глубине своей темной души. Она выносила все безропотно, и в ее зеленых глазах Унгерд всегда видел только нежность. О, если бы ему было дано увидеть это в глазах Инги! Слишком гордой и недоступной Инги! Такой дерзкой, такой независимой! Эти мысли жгли его мозг и, чтобы избавиться от терзающей боли, он пытался забыться в объятиях Хелены. Как ни странно, ему это удавалось. Зеленоглазая блондинка сумела согреть его ледяное сердце, и он с удивлением чувствовал, что с каждым днем образ Инги отдаляется, словно растворяясь в тумане, и ее место занимает Хелена…

Он проводил с ней все свое свободное время, и он чувствовал, что словно оживает, возрождается к жизни. Черные тучи в душе рассеивались, уступая место весеннему безоблачному небу…Но все закончилось так же внезапно, как и началось.

Однажды ночью крик Хелены разорвал его сон. Унгерд не сразу понял, что произошло. Только почувствовал, как по его обнаженной груди стекает какая-то теплая жидкость. Хелена неподвижно лежала у него на плече… Грузная, нависающая фигура Рагнара, отшатнувшись, пропала во мраке. Унгерд услышал, как тот издал глухой стон и со звоном уронил на пол какой-то предмет.

– Хелена! Хелена! – закричал Унгерд, обнимая ее. Но ее тело безжизненно повисло у него в руках.

– Рагнар! Стой! Я убью тебя!

Он бросился в ночь вслед за Рагнаром. Тот и не думал бежать. Унгерд увидел, что по лицу его текут слезы.

– Убей меня, Унгерд. Убей.

– Но зачем? Зачем ты убил ее? – исступленно кричал Унгерд, тряся Рагнара за плечи.

– Я хотел убить тебя, – бессильно прошептал Рагнар. – Но она помешала мне. Она спасла тебя, подонок… Закрыла тебя своим телом…

Опустившись на мокрую землю, они долго оплакивали ее. А, может, вовсе не ее, а тот единственный свет, который жил в их душах. И ночной дождь рыдал вместе с ними. Ветер крючковатыми пальцами дергал струны, но они не пели, а дребезжали, потому что струна счастья оборвалась…

***

Унгерд с трудом очнулся от воспоминаний и внимательно посмотрел на Хелен. Да, это она! Конечно, она! Все та же непревзойденная красавица, зеленоглазая блондинка! Она снова с Рагнаром, и снова влюблена в него, Унгерда! Как все повторяется в этом мире… Меняются времена, страны, декорации, но суть спектакля остается неизменной. До каких пор им суждено играть эту драму? Сколько же еще будет дергать за ниточки незримый кукловод? Какого финала хочет добиться этот неумолимый режиссер?

Хватит. Хватит мучить себя воспоминаниями и философскими размышлениями! И, постаравшись взять себя в руки, Унгерд с тонкой улыбкой произнес:

– Я принимаю ваше предложение, Хелен.

Нуарон

Оставшись один, Рагнар долго сидел в полумраке, уставившись неподвижным взглядом на золотую статуэтку, которая стояла у него на столе. Наконец он решился и нажал кнопку внутренней связи.

– Цехидис… Зайди ко мне.

Тайная дверь в стене отворилась, и в кабинет вошел человек. Его серая внешность была бы ничем не примечательной, если бы не скорченная фигура, не крючковатые пальцы, не колючий и в то же время затравленный взгляд. При встрече с ним все почему-то испытывали безотчетный ужас; при виде его хотелось скрыться, исчезнуть, только бы он не заметил…

– Есть работа для тебя, – хрипло проговорил Рагнар, не предлагая уродливому гостю присесть.

Тот как-то засуетился, потирая руки с крючковатыми пальцами, и, угодливо поклонившись, вкрадчиво спросил:

– Как обычно? …

– Да, – коротко ответил Рагнар, с трудом скрывая брезгливость по отношению к неприятному гостю. – Не мне тебя учить…

– Конечно, конечно, хозяин, – торопливо забормотал Цехидис. – Прямо сейчас? …

– Да. Иди, я жду…

Цехидис, не прекращая кланяться, снова исчез за дверью.

Прошло несколько часов. Рагнар услышал какой-то шорох за потайной дверью, и вскоре в кабинете снова появился Цехидис. Но уже с какой-то ношей… Это был большой тяжелый мешок, который он тащил за собой.

– Принес? – коротко спросил Рагнар.

– Да.

– Держи, – с этими словами Рагнар бросил Цехидису пачку денег.

– Спасибо, спасибо, хозяин, премного благодарен, – затараторил Цехидис, бережно пряча деньги во внутреннем кармане старого плаща.

– А теперь уходи, – брезгливо сказал Рагнар.

Цехидис, в очередной раз поклонившись, поспешно покинул помещение.

Рагнар запер за ним дверь. Потом достал из ящика стола кинжал. Знатоки оружия оценили бы его очень высоко. Еще бы – дамасская сталь, ручная работа! Рагнар провел ладонью по острому лезвию, любуясь красивым волнистым узором на его поверхности.

– Ну, за работу, – сказал он сам себе, подошел к мешку и разрезал его. В мешке лежал еще теплый труп мужчины. Рагнар, не медля, вскрыл ему грудную клетку и вынул сердце…

Взяв окровавленными руками золотую статуэтку, Рагнар вставил ее в специальное углубление на столе и нажал на кнопку. Статуэтка начала вращаться… Рагнар упал в кресло и, держа в руках мертвое сердце, впился взглядом в статуэтку. Раздался гул, земля задрожала, воздух закружился вместе со статуэткой, разметав в стороны белые листки бумаги со стола.

– Нуарон! Нуарон! – закричал Рагнар. В его мозгу сначала вспыхнул яркий, обжигающий свет, а потом все погасло и настала темнота….

… Он долго шел в темноте, прижимая к груди окровавленное сердце, и, наконец, оказался перед дверью. Рагнар толкнул ее, но она была плотно заперта.

– Нуарон, открой! – забарабанил Рагнар в дверь. Но ему не открывали. Он долго стоял, униженно стуча в дверь и прося отворить. Наконец дверь все-таки открылась…

Рагнар вошел в темный и душный коридор, идти по которому можно было, только согнувшись в три погибели. Воздух был таким отвратительным и смрадным, что Рагнар старался не дышать. Но идти пришлось долго, и Рагнар чувствовал, что задыхается. Он хрипел, кашлял и хватался за горло, но это мало помогало. Ему казалось, что еще немного, и он умрет от недостатка воздуха. Но коридор внезапно закончился и Рагнар оказался в просторной комнате, посреди которой стоял каменный саркофаг. Отдышавшись, Рагнар подошел к саркофагу и лег в него, сжимая в скрещенных на груди руках кровавое сердце. И в тот же миг почувствовал, как словно тысячи молний ударили в его тело…

… Когда Рагнар очнулся, то обнаружил, что стоит в комнате, стены которой были сложены из серого шершавого кирпича. Напротив него у горящего камина в кожаном кресле сидел маленький невзрачный человек в темной одежде, положив ногу на ногу. У человека была неброская, незаметная внешность, и вряд ли на него обратили бы внимание в толпе, если бы… если бы не одно обстоятельство.

Человек поднял глаза, и Рагнар, как всегда, похолодел. Во взгляде была абсолютная пустота. Будь там что угодно, даже невыразимо страшное, это не внушало бы такого ужаса. Рагнару казалось, что даже взгляд самой смерти не так чудовищен, как эта пустота, это отсутствие всякой души, даже самой мерзкой и отвратительной…

– Нуарон… – дрожащим голосом произнес Рагнар и, склонившись в глубоком поклоне, положил человеческое сердце к ногам невзрачного человека.

Нуарон кивнул, и тогда Рагнар, как он делал это всегда, поднял сердце и бросил его в камин. Огонь ярко вспыхнул. Нуарон некоторое время с безразличным видом наблюдал за тем, как сгорает сердце. Потом, словно вспомнив, что Рагнар еще тут, он холодно спросил, не поворачивая головы:

– Что привело тебя ко мне?

– Мне нужна твоя помощь, Нуарон… – хриплым, не своим голосом ответил Рагнар.

– Ну?

И Рагнар принялся сбивчиво рассказывать о Дане, Владиславе и их поисках Белой Двери.

– Ну и чего же ты хочешь, Рагнар? – не дослушав до конца, насмешливо перебил его Нуарон. – Может, тоже войти в Белую Дверь? А?

И Нуарон расхохотался. Смеялся он долго, сотрясаясь всем телом и вытирая слезы с глаз. Наконец, успокоившись, насмешливо произнес:

– Что, не можешь справиться с ними своими силами?

– Не могу, – отрицательно покачал головой Рагнар.

– И все твои люди погибли? – продолжил Нуарон с ироничной улыбкой.

– Да… Сначала там были змеи, потом волки…

– Змеи, волки, – передразнил его Нуарон. – Какой же ты дурак, Рагнар!

– Почему? – униженно пробормотал Рагнар.

– Потому что сразу должен был понять, что твои враги – под защитой, а не посылать на верную гибель одну группу за другой!

– Но под чьей они защитой? – недоуменно спросил Рагнар.

– Ну, уж не моей, во всяком случае, – усмехнулся Нуарон и продолжил. – Они идут к Огнедару…

– Кто это?

– Волхв, живущий в горах… Только он может помочь им найти Белую Дверь. Огнедар – хранитель древнего знания…

– Что же делать? – взволнованно сказал Рагнар. – Как остановить их?

– Это не сложно, – спокойно проговорил Нуарон. – Я помогу тебе…

– Спасибо, Нуарон!

– … но только при одном условии, – продолжил невзрачный человек.

– Каком? – осторожно спросил Рагнар и сразу почувствовал, как его словно ударило током и повалило на землю. Он закричал от боли.

– Каком? – прошипел Нуарон. – Как смеешь ты спрашивать, ничтожество? Ты обязан повиноваться мне беспрекословно, иначе я уничтожу тебя!

– Да, Нуарон, хорошо, я все сделаю, – залепетал Рагнар, ползая у ног Нуарона. – Я выполню все, что ты прикажешь…

– Это уже лучше, – смягчился Нуарон и продолжил. – Ну что ж, я помогу тебе разрушить защиту Огнедара, остановить Дана и не дать ему открыть Белую Дверь. А теперь ступай… Когда ты мне понадобишься, я позову тебя.

– Да-да, конечно…хорошо…Спасибо, Нуарон… Спасибо… – бормотал Рагнар, целуя сапоги Нуарона.

Он еще долго ползал бы по полу в поисках выхода, но Нуарон раздраженно щелкнул пальцами, и вихрь закружил Рагнара и понес сквозь пространство… Очнулся он уже в своем кресле в кабинете. У него раскалывась голова, болело сердце, тряслись руки и ноги…

– Хелен! Хелен! Ко мне… – прохрипел он.

Но Хелен почему-то не отвечала, и никто не явился на его зов. Рагнар попытался позвонить, но руки не слушались, и он потерял сознание.

Выход

К счастью, мои опасения не оправдались. Боковой ход, который мы так неожиданно нашли, долго петлял под землей, но вдруг после очередного поворота в глаза ударил яркий свет. Наконец-то! Щурясь от солнца, мы выбрались из пещеры и в изнеможении повалились на траву. Это напоминало выход из подземного царства, или новое рождение на свет. Да, наверное, так оно и было на самом деле.

Если бы в этот момент на нас напали, наверное, мы не смогли бы сопротивляться. Нам нужно было время, чтобы прийти в себя и привыкнуть к дневному свету. Мы чувствовали себя ослепшими и беспомощными. К счастью, никто не потревожил наш покой. Тогда мы еще не знали, что наши враги, которые совсем недавно рыскали вокруг пещеры, пытаясь нас найти, уже не встанут…

После долгого блуждания в темноте и стольких треволнений я особенно остро ощутил красоту мира. Он сиял, как корона на голове у Бога! Это чувство усилилось настолько, что после пережитых испытаний мне стало почти больно от этой красоты. Счастье и боль слились в какой-то неописуемой музыке, которая звучала в моей душе. И мне показалось, что Инга и Влад чувствуют то же самое …

– Поздравляю! – внезапно услышали мы чей-то знакомый голос.

Заслоняясь ладонью от солнца, я оглянулся по сторонам, – никого. Но постепенно воздух сгустился, и перед нами предстала Розалина! Мы радостно бросились к ней.

– Я рада, что вы благополучно добрались до цели, – радостно сказала она.

– Ах, Розалина, если бы ты знала, что с нами было! – воскликнула Инга. – Сколько трудностей выпало на нашу долю! Что нам пришлось пережить!

– Знаю, – с улыбкой ответила Розалина. – Все знаю… Но самое главное, что вы все преодолели, и пещера пропустила вас! Молодцы! А теперь, – продолжила она, – я хочу вернуть кое-что, принадлежащее вам…

С этими словами она протянула нам два предмета – маленькую деревянную шкатулку и длинный меч!

– Меч! – воскликнул я в изумлении. – Не может быть! Мой меч! Тот, который был в пещере!

Инга, открыв шкатулку, ахнула – в ней было старинное ожерелье.

– Ожерелье! – удивленно воскликнула Инга. – Но мы же оставили все это в пещере! Ты же запретила нам что-либо брать из нее!

– Все верно, – подтвердила Розалина. – Эти вещи возвращаются к вам потому, что вы сумели от них отказаться. Иногда нужно уметь отказаться от всего, даже от самого дорогого. Чтобы удержать, надо отпустить…

–Розалина, мне кажется, что этот меч когда-то давно принадлежал мне! И что это ожерелье я подарил Инге! Это правда? – спросил я, любуясь мечом.

– Правда, – подтвердила Розалина. – Это ваши вещи, они принадлежат вам. Не расставайтесь с ними, по крайней мере, пока не дойдете до Огнедара. Они вам пригодятся. Возможно, даже спасут вам жизнь…

Мы переглянулись. Я хотел еще что-то спросить у нее, но она сделала мне знак молчать.

– Не спрашивайте меня ни о чем. Лучше послушайте внимательно, что я скажу. Видите эту пирамидку из камней? – с этими словами Розалина протянула руку вперед.

Посмотрев в направлении, которое указывала Розалина, мы действительно увидели небольшую пирамидку, сложенную из камней.

– Когда вы дойдете до нее, то вдалеке увидите следующую, а потом еще и еще. Здесь нет дороги, и путь отмечен только каменными пирамидками. Они проведут вас через горы.

– До самого дома Огнедара? – спросила Инга.

– Нет, – ответила Розалина. – Но больше я пока ничего не могу вам сказать. Настанет время, и вы все узнаете. А теперь прощайте. Мне пора.

– Прощай, Розалина! Большое спасибо тебе за помощь! – сказал я, прижимая руку к сердцу.

Помахав рукой, Розалина легким облачком растаяла в воздухе.

– Ну что, идем? – сказал Владислав.

Мы шли от одной пирамидки к другой по горной местности, то спускаясь, то опять поднимаясь. Погода в горах меняется быстро – вдруг откуда-то налетает туча, и через несколько минут мы уже мокрые до нитки, а потом опять выглядывает солнце и согревает ласковыми лучами. Но нам все было нипочем – после злоключений в пещере капризы погоды казались нам просто милыми шалостями. Когда ты под землей в полной темноте, очень трудно бороться с отчаянием и ощущением полной безнадежности. А когда видишь небо и белый свет, любые проблемы уже не кажутся катастрофическими.

Это было прекрасное время – мы наслаждались чистым горным воздухом и красотой окружающих пейзажей. Никаких драконов, никаких змей! Только покой и тишина. И Инга улыбалась мне. Я был абсолютно счастлив и ловил себя на мысли, что не хочу, чтобы наше путешествие закончилось. Я не хотел никуда дойти, потому что мне нравился сам путь. Мне почему-то казалось – стоит дойти до места назначения, и все очарование закончится, и на нас снова обрушатся какие-то неприятности и проблемы. Честное слово, мне совсем не хотелось с кем-то сражаться, кого-то побеждать! Зачем? Когда вокруг уже есть все, что нужно для счастья – солнце, горы, цветы и… Инга. Но тут я поймал укоризненный взгляд Влада, который он украдкой бросил на меня, и понял, что он опять прочитал мои мысли. И мне стало стыдно за свое малодушие.

Спустившись с очередного холма, мы оказались на широкой поляне под горой. Дальше путь наш лежал на эту гору. Это была высокая гора с открытым, не защищенным деревьями склоном. Немного отдохнув, мы стали подниматься вверх. Долго идем по крутому склону и сердце уже, как бешеное, колотится в груди. Небольшая передышка, и снова вверх. И тут я заметил, что погода начала быстро меняться. Не успел я оглянуться, как солнце исчезло за тучами, и вскоре они уже закрыли все небо угрюмым покрывалом. Ветер стих, и воцарилась зловещая тишина…

Приступ

После проведенного вместе вечера Унгерд вез Хелен домой. Внезапно она забеспокоилась и стала рыться в своей сумочке.

– Куда подевался мой телефон?

Наконец она нашла его и проверила, не было ли звонков и сообщений.

– Странно…

– Что странно? – спросил Унгерд.

– Рагнар не звонил мне… и от него не было никаких сообщений…

– Ну и что? – невозмутимо спросил Унгерд. – Наверное, занят чем-то…

И тут Унгерд вспомнил, чем собирался заняться Рагнар. И почувствовал, как смутная тревога овладевает им. Хотя, чего волноваться? Это опасно, конечно, но Рагнару не впервой…

– Унгерд, я волнуюсь, – обеспокоенно проговорила Хелен. – Я должна вернуться в офис…

– Хорошо, давай я отвезу тебя, – согласился Унгерд и развернул машину.

Подъехав к небоскребу, в котором располагался офис Рагнара, он задумался. С одной стороны, ему передалось беспокойство Хелен, а с другой, не хотелось, чтобы Рагнар узнал о совместно проведенном с Хелен вечере. Не хватало еще опять поссориться из-за женщины, да еще в такой ответственный момент! Унгерд снова вспомнил, как Рагнар от ревности чуть не убил его и поежился… Нет, лучше не надо.

– Все, приехали, – сказал он Хелен.

– Ты не поднимешься со мной? – спросила она, и Унгерд услышал тревогу в ее голосе.

– Нет. Не хочу, чтобы Рагнар узнал…

– Да, наверное, ты прав… Спасибо за прекрасный вечер. До свидания. – С этими словами Хелен вышла из машины и стала подниматься по ступенькам у входа в здание.

А Унгерд резко развернул машину и нажал на газ.

Войдя в приемную, Хелен вопросительно посмотрела на охранника.

– Шеф у себя?

Тот молча кивнул.

Хелен взглянула на часы – два часа ночи. Конечно, Рагнар частенько засиживался в офисе, но обычно он предупреждал ее об этом. Открывая дверь в его кабинет, она почувствовала, как часто-часто забилось ее сердце…

Рагнар, распластавшись, лежал на полу. Хелен бросилась к нему.

– Рагнар! Что с тобой? Врача! Врача, немедленно! – закричала она.

Охранник поспешно бросился к телефону.

Личный врач Рагнара появился в кабинете через несколько минут. Его кабинет был этажом ниже, и он был готов к вызову в любое время дня и ночи. Врач сделал Рагнару какой-то укол, и вскоре Хелен увидела, что тот пришел в чувство.

– Что с ним? Что с ним случилось? – взволнованно спрашивала она.

– Сложно сказать, – пожал плечами врач. – Приступ, причину которого я пока не могу определить… Похоже, есть проблемы с сердцем. Нужно будет сделать диагностику…

Тем временем Рагнар с трудом поднялся на ноги.

– Тебе плохо? – с тревогой спросила Хелен.

Рагнар не отвечал. Он стоял, опершись о стол руками, и тяжело дышал. Наконец, обведя присутствующих мутным взглядом, он с трудом проговорил:

– Хелен… Вызови ко мне Унгерда… он мне нужен… немедленно…

– Но, господин Рагнар, – вмешался врач. – Вам сейчас нельзя беспокоиться. У вас был сердечный приступ. Вам нужно лечь и отдохнуть. Только покой…

– К черту! – рявкнул Рагнар. – Хелен! Ты слышала, что я сказал?! Унгерда ко мне! Это приказ! – Глаза Рагнара, обычно спокойного и флегматичного, метали молнии, и вид его был страшен. – Все остальные – вон!

И Рагнар тяжело опустился в свое любимое кресло.

Врач и охранник, поклонившись, поспешно вышли, а Хелен стала набирать номер Унгерда. И через 10 минут Унгерд уже был в кабинете Рагнара.

– Хелен, оставь нас! – приказал Рагнар.

– Что случилось? – взволнованно спросил Унгерд, как только за Хелен затворилась дверь. – Зачем ты поднял меня посреди ночи?

Унгерд не выглядел сонным, напротив, он выглядел энергичным и подтянутым, но Рагнар был не в состоянии обратить на это внимание.

– Унгерд, – хрипло проговорил Рагнар, – мне плохо… На этот раз визит дался мне тяжело…

– Главное, это уже позади, – успокаивающе заметил Унгерд. – Что поделаешь, Рагнар, за все приходится платить…

– Иногда мне кажется, что платачересчур высока, – тяжело дыша, с трудом проговорил Рагнар. – Чересчур, Унгерд… Но ты прав – все уже позади… Самое главное – что нам помогут. И мы сможем сокрушить защиту, охраняющую Дана. Теперь ему конец, Унгерд. Его уже ничто не спасет.

Гроза

Тьма окружала нас со всех сторон.

– Похоже, сейчас будет буря!

Я с тревогой глядел в помрачневшее небо.

– Дан, смотри! – услышал я взволнованный голос Влада.

Я посмотрел туда, куда он указывал, и увидел свинцовую тучу, которая быстро двигалась по направлению к нам. В глубине этой тучи угрожающе поблескивали разряды молний… Я обмер. Мы стоим на открытом пространстве, деваться нам некуда! И, похоже, сейчас очутимся в эпицентре грозы!

– Дан, думай быстрее! – отчаянно закричал Владислав. – Мы в опасности!

Туча надвигалась стремительно, не оставляя нам времени для размышлений. По мере ее приближения я чувствовал, что это не простая туча, а какой-то сгусток мрака, комок темной энергии. И мне казалось, что это не слепая природная стихия, а живое существо. Впрочем, а так ли уж слепы природные стихии? … Но времени для философских рассуждений у меня не было.

– Влад, уходите! – крикнул я. – Забери Ингу и отойдите от меня подальше!

Влад быстро выполнил, что я сказал. И я остался один на открытом пространстве. Тьма летела на меня, как мне казалось, с единственной целью – уничтожить. Ветер усиливался, и я уже с трудом держался на ногах. Все мое внимание было приковано к приближающейся туче. Страха не было, но ощущение серьезной опасности заставило меня сконцентрироваться. Я почувствовал, что все мое тело напряглось, как струна, как меч… Меч! Это была спасительная мысль! Я выхватил меч и поднял его высоко вверх. Я старался не думать о том, что в него может ударить молния, так как подсознательно надеялся, что гроза еще далеко. И знал, что другого выхода все равно нет.

В этот момент со мной что-то произошло… Мое сознание стало ясным, как открытая книга, в которой я читал четкие и понятные наставления. Как будто кто-то подсказывал мне, что делать, и что говорить. Я подчинился этому незримому наставнику, и словно попал в какое-то энергетическое поле, которое управляло моими действиями и оберегало меня. Я проделывал мечом какие-то странные движения в воздухе, крестил им тучу, произнося неизвестные мне молитвы и заклинания. Я ни за что не смог бы впоследствии воспроизвести свои действия и слова. Но тогда я был абсолютно уверен, что нужно поступать именно так, и повиновался неизвестной силе, которая руководила мной…

Тьма окутала меня, вокруг сверкали молнии, грохотал гром. Я стоял в самом центре грозы. Молнии ударяли в землю прямо возле моих ног, но я не трогался с места, и продолжал делать то, что делал. Мне казалось, что буря бушует, как живой человек, когда он вне себя от гнева. Она не понимала, почему не может справиться со мной, и поэтому ее ярость не имела предела. Она ревела, завывала, и мне даже казалось – я слышу ужасные проклятия в свой адрес…

Я понимал, что некая загадочная сила защищает меня, и видел, что буря изо всех сил пытается сломать, уничтожить эту защиту. В течение какого-то времени силы были примерно равными, и ни у кого не было перевеса. И тогда я постарался сосредоточить все мысли, все силы души, и устремить поток своей энергии в меч, который держал в высоко поднятой руке. Я представил, что все самое лучшее во мне, весь свет моего существа вливается в меч и распространяет вокруг сияние, разгоняющее окружающую тьму. И увидел, что меч действительно засветился в темноте, а от его острия стали исходить во все стороны блистающие лучи! И тьма дрогнула…

Я заметил, что сила грозы постепенно иссякает. Словно гневный человек, выпустив пар, начал успокаиваться. Тьма рассеивалась, ветер стихал, удары молний стали более редкими. Но я слишком поспешил обрадоваться и в какой-то момент расслабился, легкомысленно утратив контроль над ситуацией. Словно почувствовав это, слабеющая буря собрала угасающие силы для окончательного, решающего броска, и последний, мощный разряд молнии ударил в острие моего меча… Яркая вспышка разорвала небо, земля задрожала…Я почувствовал, как все тело пронзило огнем… и потерял сознание…

… Я видел раскидистую крону высокого дерева, под которым лежал. Ветви дерева нарисовали причудливый узор на голубом небе, и я рассматривал этот узор, не замечая больше ничего вокруг. Я так внимательно разглядывал каждую веточку, каждый листик, каждый штрих, который оставляли ветви на небесном полотне, как будто в этом заключалась тайна мироздания, которую я непременно хотел разгадать. Казалось, стоит только немного сосредоточиться, и все тайны Вселенной прольются живительным дождем в жаждущую пустыню моего сознания, наполненного мучительными песчинками вопросов. И тогда каждая песчинка найдет свою каплю, которую она так долго ждала. И от их соединения раскроется небо, и я охвачу сознанием все сущее, все, что было, есть и будет. Я, наконец, пойму смысл движения галактик, крика чайки над морем и человеческого одиночества…

Огромное небо было спокойным и безмолвным, как океан, и, вглядываясь в его глубину, я сам наполнялся тишиной. И хотел только покоя. Моя измученная душа жаждала только этой свежей небесной воды. Я чувствовал, что лишился всех желаний и стремлений. Зачем куда-то бежать, за что-то бороться? Если в этом высоком небе уже есть все, что тебе необходимо – бесконечность и далекий зовущий свет. Мне захотелось подняться к небу, оставив землю, и раствориться в нем навсегда…И тут я увидел белую птицу, сидящую на ветке дерева. Она смотрела в небо и уже раскрывала крылья, чтобы, взмахнув ими, взлететь в вышину и утонуть в небесном океане… И я услышал, как кто-то шепчет мне на ухо слова:


Меня несет волна свободы.

Куда? Зачем?

Перечеркну былые годы,

И вновь ни с чем.


В карманах – звон последней меди.

Зовет душа

Тебя любить, тобою бредить,

Тобой дышать.


Все бросить, обретая крылья.

И здесь, сейчас

Взлететь над землями родными

В последний раз…


Ну, вот и все. Крылья раскрыты. Душа готова к последнему полету. Пора!

…Но что это? Я слышу чей-то голос. Он мешает мне и не дает взлететь…

– Дан! Дан!!!

Я поморщился, посторонние звуки раздражали меня. Мне было так хорошо в тишине, в объятиях покоя! Пусть смолкнет все вокруг, чтобы я мог без помехи слиться с синей бесконечностью. Я хочу видеть только, как белая птица нырнет в бездонную голубую пропасть…

– Дан! Дан, не умирай! Не уходи!!!

О боже, как раздражают меня эти крики! Какие они резкие, как диссонируют с гармонией небесной безмятежности. Кто не хочет оставить меня в покое? Неужели это так трудно – отпустить меня, дать улететь с белоснежной птицей? Мне больше ничего не нужно, как можно этого не понимать!

Да и для чего продолжать эту жизнь? Есть ли в ней какой- то смысл?

Почти все в жизни – это только игра. Каждый из нас играет свою роль, хотя и не осознает этого. Учитель и ученик, родитель и ребенок, начальник и подчиненный. Муж и жена, мама и папа, мужчина и женщина. Врач, пациент, полицейский, судья, преступник, продавец, писатель, журналист, музыкант, сантехник и т.д. – все это роли, которые мы играем в большой игре под названием Жизнь.

Ролей этих бесчисленное множество. И в течение жизни мы примеряем на себя образы самых разнообразных персонажей: например, ребенок, ученик, брат, студент, взрослый, муж, папа, врач, дедушка и т.д. Их все просто невозможно перечислить. Вступая в отношения с людьми, ты мгновенно начинаешь играть роль, соответствующую ситуации. Роль разгневанного соседа, когда твою квартиру залили. Роль жилетки, в которую плачется депрессивный друг. Роль строгого родителя, ругающего сына за плохие оценки.

И в рамках этих ролей мы движемся по предначертанным маршрутам. Дом, работа, карьера, политика, война – все это просто игры по установленным правилам. Но тогда зачем это нужно? Есть ли в этой игре что-то настоящее?

Мне казалось, что я прокричал этот вопрос в пустоту. Я не знал, кого спрашиваю, и не ожидал услышать ответ. Но ответ пришел, неведомо откуда:

«Да, есть. Почти все в жизни – игра. И не игра – лишь две вещи: любовь и смерть.

Любовь к людям, природе, Богу. К делу своей жизни. К Родине. Настоящая любовь, когда твое сердце становится белой птицей, и отрывается от земли, как от тела. Умирая для бессмысленных игр…»

– Дан! Дан, пожалуйста… не уходи… не оставляй меня…

Это был уже не крик отчаяния, а шепот и стон. Я почувствовал, как на щеку капнуло что-то теплое и мокрое, такое живое и волнующее. А потом еще, и еще. Словно дождь орошал иссушенную почву, давно не знавшую влаги. Навстречу каплям из глубины этой безжизненной почвы наружу потянулся робкий росток…

И что-то шевельнулось в моей отрешенной душе. Боль, которую я услышал в звучавшем голосе, разбудила что-то щемящее, спящее во мне. Может, это была боль человеческого одиночества, которое вечно стремится найти свое второе «я», и так часто терпит неудачу… Я почувствовал, как мучительно застонало мое сердце, и открыл глаза…

Инга, вскрикнув от радости, бросилась мне на грудь. А Владислав вытер пот со лба, облегченно вздохнул и устало опустился на землю.

– Я же говорил – будет жить…

Владу пришлось применить все свое искусство, чтобы вернуть меня к жизни. Но борьба была нелегкой – смерть уже держала меня за руку и вела за собой. А я поддался и послушно шел за ней. И внезапно Влада охватило отчаяние – он ясно понял, что я не хочу возвращаться! Конечно, Владислав – великий целитель, но даже ему не дано вернуть того, кто уже пересек реку царства теней, и вышел за пределы нашего мира. Я действительно был очень близок к этому. Еще немного – и моя белая птица покинула бы круг земного существования. Но Инга удержала меня в самый последний момент, и птица души сложила свои, уже раскрытые крылья…

– Влад…

– Что, Дан? – наклонился надо мной Владислав.

– Воды…

Огнедар

Влад довольно быстро привел меня в чувство. Вскоре я почувствовал, что могу продолжать путь. И мы двинулись дальше.

Поднявшись на гору, на которой нас застала гроза, мы увидели все окрестности, как на ладони. С одной стороны вдалеке синело море, а с другой тянулись горные хребты, леса и долины. Порывистый ветер обдувал нас и как будто приглашал отправиться с ним в полет. И правда, когда стоишь на такой высоте, чувствуешь себя таким же свободным, как ветер. Кажется, стоит только расправить крылья, – и ты полетишь вместе с ним над землей. Когда ветер приносил к вершине горы облака, они проплывали мимо нас, и мы оказывались в их снежной пелене. И ощущали себя почти жителями неба, равными орлам, ветру и облакам… Онемев от красоты, мы на минуту забыли о цели своего путешествия. Первым очнулся от задумчивости Владислав.

– Интересно, в какую сторону нам нужно двигаться? – спросил он. – Где может быть дом Огнедара? У кого какие идеи?

У меня не было никаких идей, и вообще не хотелось никуда двигаться. Мне было хорошо сидеть на краю обрыва, заглядывать вниз, так чтобы от вида пропасти замирало сердце, а потом снова смотреть и смотреть по сторонам, наслаждаясь ощущением невероятной свободы и простора. Энергетика неба, которое здесь не закрывало ничто – ни городские небоскребы, ни деревья, ни холмы, давала мне силы и вдохновение. А с ветром я разговаривал, как с другом, который прилетел ко мне пообщаться после долгой разлуки. Я протягивал ему руки, и он касался их, как будто пытался пожать…

Инга тоже рассеянно бродила по вершине горы, восхищенно рассматривая горные цветы, заглядывая во многочисленные каменные пещеры. И только Владислав, похоже, не потерял рассудительности и здравого смысла.

– Дан, – обратился он ко мне. – Я, конечно, понимаю, что ты опьянен свободой и пространством, но нам пора. Не забывай, что нас преследуют и просто так не оставят в покое.

– О боже, Влад, какой же ты нудный и правильный… – недовольно протянул я, понимая, что он, конечно, опять прав. – Ладно, пора так пора… Пошли.

Мы нашли тропинку, по которой можно было спуститься с горы. Она петляла по склону горы долгим, изматывающим серпантином, но нам ничего не оставалось, как только идти по ней, потому что другой дороги все равно не было – заросли вокруг были густыми, и в них то и дело встречались какие-то на редкость колючие кустарники. Так что если бы даже у нас появилась охота свернуть с тропинки, вряд ли это бы удалось. В конце концов у меня даже появилось ощущение, что тропинка сама знает, куда нас вести, и нам нужно только довериться ей.

После того, что со мной случилось, я заметил, что стал воспринимать окружающий мир по-иному. Я еще не мог четко сформулировать, что именно изменилось, но был уверен в том, что изменения произошли. Все вокруг было прежним – и в то же время иным. Я поражался, как раньше не видел, что деревья нежно касаются друг друга ветвями, не слышал пения цветов. Как мог я не понимать шепота трав, скороговорки ручья, симфонии облаков. Мир вокруг меня стал таким ярким и насыщенным, что я шел, потрясенный и оглушенный. Я словно приобрел новое зрение и слух, но еще не научился ими пользоваться. На меня обрушился поток новых ощущений, которые я пока не мог осознать и привести в порядок.

И еще я увидел Ингу…Нет, я не хочу сказать, что раньше ее не видел. Видел, конечно. Но не так… Раньше я просто знал, что она очень хороша собой, и наслаждался ее красотой. А сейчас… Я вдруг понял, что почти не различаю ее лица, ее тонких черт. И вижу только ее глаза…

Внезапно мы оказались на развилке. Интересно, куда дальше идти – налево или направо? Инга вопросительно смотрела на нас с Владом. Влад неуверенно стал оглядываться по сторонам.

– Ну, чего задумались? Нам сюда, – уверенно сказал я и указал рукой направо.

Мой друг удивленно посмотрел на меня:

– Откуда ты знаешь?

– Но это же очевидно! Разве ты не видишь?

Владислав на минуту задумался. Потом сказал:

– Действительно, ты прав. Но как ты узнал?

– Да это же ясно, как день! – нетерпеливо воскликнул я. – Неужели вы не видите? Вот этот путь – он молчит, ему нечего нам сказать! А этот – говорит, просто кричит – «Вам сюда!»

Инга смотрела на меня с удивлением. А Владислав помолчал, внимательно глядя на меня, а потом тихо спросил:

– Дан, ты что, научился «видеть»?

Я научился «видеть» ?! Не может быть! Владислав так долго и тщетно добивался этого от меня, и вдруг это произошло само собой! Но как? Почему?

– Молния, – коротко ответил он на мои мысленные вопросы.

Молния??? Хм, похоже, Владислав прав, как всегда. Я не раз слышал о людях, которые после удара молнии, если им удавалось выжить, приобретали удивительные способности – например, к ясновидению. Неужели и со мной случилось то же самое?

– Теперь ты сможешь получать ответы на многие вопросы, – сказал Владислав. – Ну-ка, давай, попрактикуйся. Попробуй увидеть, куда нам нужно идти дальше.

– А как мне это сделать?

– Сначала сосредоточься, постарайся очистить свое сознание от всего лишнего, а потом задай себе этот вопрос. И тогда ответ появится, как на экране, – объяснил Владислав.

– Ладно… сейчас попробую…

Сделав то, что сказал Влад, я мысленно задал себе вопрос… Экран сознания оставался темным и пустым. Но постепенно я стал различать на нем какие-то мелькающие тени, силуэты… Дорога, ведущая на вершину холма, с которого хорошо видны все окрестности… Лес вокруг… Ручей… Водопад… Я открыл глаза, прислушался и вдалеке услышал шум водопада!

– Туда! – уверенно сказал я, указывая направление. – К водопаду!

Мы вышли к грохочущему водопаду, рассыпаюшему брызги навстречу солнцу. Он весело прыгал по камням, смеялся и радовался солнечному дню. Мы подбежали к нему и с наслаждением умылись свежей прохладной водой.

Дальше тропа повела нас через лес. Но вскоре лес расступился, и мы оказались у подножия холма, наверху которого стоял дом Огнедара. Переглянувшись, мы стали подниматься вверх.

– Стойте! – вдруг резко прозвучал чей-то голос.

Путь нам преградили несколько человек, которые появились неизвестно откуда, как из-под земли.

– Сюда идти нельзя! Поворачивайте назад!

Я уже открыл рот, чтобы начать объяснения, но…

– Царица! Смотрите, царица! – вдруг воскликнул один из охранников, указывая на Ингу.

Все охранники посмотрели на нее и, к нашему полному изумлению, склонились в поклоне. Воцарилось молчание.

– Простите, царица! – наконец прервал паузу один из охранников. – Мы не узнали вас сразу. Проходите, прошу вас! – продолжил он и сделал приглашающий жест в сторону дома на холме.

Мы недоуменно взглянули на Ингу. Почему ее назвали царицей? Я ничего не понимал. Впрочем, возражать и спорить мы не стали. Нас пропустили к дому, и это было самое главное. Нас очень радушно встретили (слух о том, что с нами царица, распространился мгновенно) и провели в дом. Поднявшись на второй этаж, мы оказались в просторном помещении. За большим дубовым столом сидел старик благородной наружности с длинными седыми волосами и белой бородой. Глубоко посаженные темные глаза глядели внимательно и благожелательно. Казалось, его взгляд источает какие-то невидимые, но ясно ощущаемые теплые лучи. Я невольно поймал себя на мысли, что именно таким его себе и представлял.

Мы поздоровались, и Огнедар пригласил нас присесть за стол напротив него. Он медленно обвел нас взглядом, внимательно вглядываясь в лицо каждого.

– Ты носишь ожерелье скифской царицы, – ласково обратился он к Инге. – Поэтому все отнеслись к тебе с таким почтением.

– Понятно, – с улыбкой сказала Инга. – А я-то думаю, почему все называют меня царицей? Но, – продолжила она с некоторым беспокойством, – мне казалось, что это мое ожерелье…

– Твое, – подтвердил Огнедар, – Его подарили тебе когда-то очень давно…

Инга хотела еще что-то спросить, но Огнедар уже перевел взгляд на Владислава.

– Ты – великий целитель, – сказал он. – И, к тому же, многое умеешь видеть… Таких, как ты, очень мало. И все вы приходите на землю с определенной миссией. Ты уже нашел свое предназначение?

– Нашел, – твердо ответил Владислав. Огнедар одобрительно посмотрел на него, а затем взглянул на меня.

– А вот и ты, – просто сказал он.

Я ожидал, что он скажет дальше, но Огнедар вдруг замолчал и задумался. Я вопросительно посмотрел на Влада, словно ища у него ответа или поддержки, но мой друг только пожал плечами. Пауза длилась долго, и никто из нас не смел ее нарушить. Наконец Огнедар сказал:

– Ты – тот, кого я так долго ждал. И вот этот день наступил. Пророчество должно исполниться…

– Какое пророчество? – спросил я.

– О Белой Двери, – ответил Огнедар. – О том, что придет человек, который откроет для людей Белую Дверь…

– Белая Дверь, – взволнованно повторил я. – Ведь именно за этим мы и пришли к тебе, Огнедар! Ты расскажешь нам о Белой Двери?

– Расскажу, что знаю, – ответил старик. – Но дальше все будет зависеть от вас…

Он встал, подошел к старинному шкафу и снял с полки тяжелую книгу. Полистал ее, открыл на нужной странице и, положив передо мной, промолвил:

– Читай…

Я уважительно потрогал пожелтевшие от времени страницы старинной книги, и стал читать вслух:

– «Однажды явится человек, который найдет и откроет Белую Дверь. И начнется новое время, и родится новый мир, где смерть умрет, а печаль развеселится. Но в Белый Мир можно взлететь только на легких крыльях. И тот, кто входил в Черную Дверь, не сможет войти в Белую…» Что значит – «на легких крыльях»? – спросил я.

– Зло, таящееся в сердце, придает душе тяжелые крылья, и она не может взлететь вверх, туда, где находится Белая Дверь. Зло делает душу тяжелой, и она не взлетает, а наоборот, опускается вниз, – ответил старик.

– А что такое Черная Дверь? Я о ней никогда не слышал, – продолжал я расспросы.

– Ты должен был догадаться, – усмехнулся старик, – что если есть Белая Дверь, то должна быть и Черная… Все имеет свою противоположность в этом двойственном мире. Черная Дверь дает несметные богатства и власть над людьми. Люди, которые входили в нее, заинтересованы в сохранении существующего порядка вещей. Их все устраивает, и они не хотят, чтобы кто-то открыл Белую Дверь. Поэтому они и пытаются тебя убить… Ведь если пророчество исполнится, мир изменится навсегда…Сейчас они не смогут подняться к Белой Двери, и останутся в старом мире. Их крылья слишком тяжелы…

– Сейчас? – переспросил я. – Что значит – сейчас? Значит, в будущем для них это возможно?

– Только если они изменятся, – ответил Огнедар. – Если поймут, что все на свете – игра: и деньги, и власть. И не игра – только две вещи…

– Любовь и смерть? – быстро спросил я, сам не зная, откуда я это взял.

– Да, – ответил Огнедар. – Я рад, что ты это понял. И деньги, и власть – смертны. Жива только любовь. А смерть… Ей уже недолго осталось. Скоро придет конец ее царству.

– Скажи, Огнедар, – спросил Влад, – Белая Дверь – это вход в другой мир?

–Да. Люди, которые смогут подняться к ней, просто исчезнут из старого мира. А те, кто останутся, увидят, как в небо взлетают белые птицы…

Огнедар замолчал. Мы тоже молчали, обдумывая его слова.

– В пути вас застала гроза? – внезапно изменил Огнедар тему разговора.

– Да, – ответил я. – И какая! Это была не просто гроза, а… – я запнулся, подбирая слова для определения той страшной стихии, которая едва не погубила меня.

– Знаю, – опередил меня Огнедар. – Это действительно была непростая гроза.

– Нас предупреждали, что в самом конце пути к твоему дому нас ждет самое трудное испытание, – заметил Владислав.

– Да, обычно я ограждаю себя от нежелательных гостей, – подтвердил Огнедар. – Но эту грозу послал вовсе не я…

– А кто же? – осторожно спросил я.

– Вас хотела уничтожить очень мощная сила… Вы знаете, что у вас есть опасные враги?

– Знаем, – сказал Владислав. – В Дана на улице стрелял снайпер, в Городе за нами следили и у пещеры кто-то подстерегал… А потом еще эта гроза… Я давно понял, что кто-то борется с нами не на шутку… …

– Все верно, – подтвердил старик. – Но известно ли вам, кто это?

Владислав пожал плечами:

– Скорее, нет. Я пытался получить информацию о них, но она оказалась закрыта. О том, кто они, я могу только догадываться…

– Мне тоже мало что известно, – сказал Огнедар. – Знаю только, что это люди, которым принадлежит все – деньги и власть. Те, которые входили в Черную Дверь. Они знают о пророчестве и хотят остановить вас. Поэтому вам действительно угрожает серьезная опасность. Во время грозы я помогал тебе, Дан. Ты, наверное, это почувствовал?

– Да, конечно! – радостно воскликнул я. – Я не понимал, что со мной происходит, и кто руководит моими действиями, но полностью подчинился этой силе! Так, значит, это был ты, Огнедар!

– Да. Но в самом конце, когда в тебя ударила молния, спас тебя не я…

– А кто же?

– Подумай сам, – ответил Огнедар. – Вспомни все свои ощущения, и ты найдешь ответ…

Я стал вспоминать все по порядку. Крона высокого дерева… белая птица, готовая отправиться в полет, и… что же было потом? Да, потом я услышал крики, которые мешали мне взлететь…

– Инга? – вскричал я. – Меня спасла Инга? Ведь это она кричала! Именно эти крики не дали мне взлететь!

Я с благодарностью посмотрел на Ингу.

– Верно, Дан, – подтвердил Огнедар. – И Инга, И Владислав помогали спасти тебя. Но это было потом. А сначала в тебя ударила молния… Ты должен был погибнуть, но случилось чудо…

Огнедар провел рукой по лицу, словно отгоняя тяжелые воспоминания.

– Темный дух, который стремился уничтожить тебя, сделал для этого все. Он не промахнулся, хотя я и постарался хоть как-то смягчить его удар. Но все равно удар был слишком силен. У тебя не было никаких шансов выжить… Я был в отчаянии… Смерть уже взяла тебя за руку и держала крепко… очень крепко… и вела за собой. Владислав старался вернуть тебя обратно, но ты уже не хотел возвращаться…

– Но… тогда как же я выжил? – недоуменно произнес я. – Если не было никаких шансов?

– Я же говорю – произошло чудо… Я сам не могу это объяснить. Но на то оно и чудо, чтобы у него не было объяснений… Я думаю, что тебя спасла высшая сила, которая помогает всем нам…

Старик вдруг ушел в себя и замолчал. Он смотрел в пространство перед собой, как будто пытаясь что-то разглядеть. Затем, словно опомнившись, сказал, пристально глядя на меня:

– Когда тебе будет трудно, Дан, не стесняйся обращаться к высшим силам. Однажды настанет момент, когда никто из нас уже не сможет прийти к тебе на помощь… Ты останешься со своим врагами один на один… Но небо поможет тебе. Запомни это, Дан. Обещаешь?

– Обещаю, – потрясенный, ответил я.

Я слушал Огнедара, широко открыв глаза. Сказанное им ошеломило меня. Взглянув на моих друзей, я увидел, что они чувствуют то же самое. Все мы молчали, не в силах произнести ни слова. Наконец, я пришел в себя и решил подробнее расспросить Огнедара о том, что нам предстоит. Но он внезапно поднялся с места и воскликнул:

– Что ж это я! Вы с дороги, усталые, голодные. А я вас тут разговорами кормлю…Простите, просто я очень обрадовался вашему приходу. Завтра успеем наговориться, а сегодня – ужинать и спать. Завтра будет трудный день.

Мы попытались выяснить, что будет завтра, почему день будет трудным, но Огнедар твердо ответил:

– Завтра. Все завтра. А пока – отдыхать…

Нас накормили и уложили спать в комнате наверху, под самой крышей. Вдыхая запах горных трав, развешанных на стенах, я почувствовал, что глаза мои сами закрываются. Но, уже переходя в страну сна, я продолжал задавать себе один и тот же вопрос: «Что будет завтра? Что с нами будет завтра?» Я знал, что наступает ночь перед трудным днем.

Новое путешествие

Ясное утро взлетело над землей, разгоняя розовыми крыльями мрак уходящей ночи. На чистом безмятежном небе не было ни облачка. Солнечное утро – это улыбка пробужденного Бога. И я подумал, что это хороший знак.

После завтрака Огнедар пригласил нас к себе в комнату.

– Послушайте, что я вам скажу, – начал он без предисловий. – Тебе, Дан, и тебе, Инга, нужно будет отправиться в путешествие…

– Куда? – осторожно спросил я. – Очень далеко?

– Очень. В далекое прошлое, – ответил Огнедар.

– Опять? – нахмурился я. – А без этого нельзя обойтись, Огнедар?

– Увы, нельзя, – покачал он головой. – Вы забыли там кое-что…

– Что именно? – недоуменно спросил я. – Что мы могли там забыть?

– Может, какой-то амулет или оберег? – предположила Инга.

– А, наверное, что-то, обладающее магической силой? – попытался догадаться я.

Огнедар улыбнулся и покачал головой.

– Нет. Не нужны вам никакие амулеты, никакие магические предметы. Дело совсем в другом…

Огнедар снова достал с полки старинную книгу, которую уже показывал нам вчера, и перелистал страницы.

– Читайте.

– «До Белой Двери можно дойти только по Радуге…» – медленно прочел я. – Что значит – по радуге?

– Это значит, что вам нужно вспомнить, что такое Радуга, – объяснил Огнедар.

– Зачем вспоминать? – не понял я. – Ведь все и так знают, что такое радуга!

– И что же?

– Ну, разноцветная полоса на небе, которая видна после дождя.

– Прекрасно, – сказал Огнедар. – А ты можешь пройти по ней?

– Нет, – сказал я и пожал плечами. – По ней невозможно пройти!

– Невозможно, если не знаешь, что такое Радуга, – терпеливо сказал Огнедар. – Поэтому я и говорю, что вам нужно это вспомнить. Вы потеряли эти знания в глубоком прошлом. Поэтому придется вернуться за ними туда…

– И в какое время нам предстоит отправиться? – с опаской спросил я.

– Во времена скифов и амазонок, – просто ответил Огнедар.

Пораженный, я даже не нашел, что сказать, и помрачнел.

Владислав, видимо, понял, что мне предстоит нелегкое испытание, и спросил у Огнедара:

– А мне с ними не надо?

– Нет, ты останешься здесь, со мной, – ответил Огнедар и снова обратился ко мне: – Дан, не волнуйся. Все не так страшно, как кажется!

– Да я и не волнуюсь, – пожал я плечами. Я старался выглядеть невозмутимо, хотя внутри у меня все переворачивалось. – Чего волноваться? У меня ведь уже есть опыт подобных путешествий…

Вспомнив этот опыт, и внутренне содрогнувшись, я подумал про себя: «Хотя, честно говоря, не очень-то хотелось бы его повторять…» Но вслух я ничего не сказал.

Поняв мое состояние, Влад подошел ко мне и положил руку на плечо.

– Дан, пойми: ты уже пережил это когда-то. И сейчас, что бы там ни случилось, все равно вернешься сюда, назад. Воспринимай это просто … как фильм. А не как реальную жизнь. Ну, держись! – он ободряюще хлопнул меня по плечу.

Я криво улыбнулся, изо всех сил стараясь изображать бесстрашие. Но, похоже, мне это плохо удавалось. Конечно, Владу легко говорить! Не ему туда отправляться…

Инга смотрела на нас во все глаза:

– Дан, ты что, сомневаешься? Это же так интересно – отправиться в прошлое! Представь – скифы, степи, лошади! Романтика!

– Романтика? – невесело усмехнулся я. – Ты просто не знаешь, о чем говоришь. Стрелы, топоры… Постоянные сражения… Вот что нас ждет. А еще наверняка кто-то захочет нас убить. Так что на романтику не надейся…

– Ну ладно, не будем терять время, – вернул нас к действительности Огнедар. – Я помогу вам настроиться на нужную волну, чтобы вы попали туда, куда надо.

Я обреченно посмотрел на Огнедара, понимая, что деваться некуда. Придется отправляться, куда он скажет… Да еще вместе с Ингой… Стоп! Инга!

– Подождите! – воскликнул я. – Но ведь Инга не умеет путешествовать во времени! Как же она это сделает вместе со мной?

– Я помогу ей, – терпеливо сказал Огнедар. – Я ведь тоже кое-что умею. А ты знаешь, что делать. Ну, садитесь рядом и закройте глаза.

Я сел, взял руку Инги в свою и закрыл глаза. Как потом сказал Влад, на моем лице отразилось выражение покорности судьбе. Да, я совершенно не хотел снова переживать ужас древних времен. Прошлого путешествия мне хватило с лихвой. И от нового вряд ли можно было ожидать чего-то хорошего… Но что поделаешь. Наверное, так надо, раз на этом настаивает Огнедар.

Старик что-то прошептал, и я почувствовал только, как сильное тепло исходит от его рук. А потом окружающий мир исчез. Пустота и темнота снова приняли меня в свои объятия. Я освободился от тела, сбросив его как лишний обременяющий груз. От меня осталась только точка сознания, одиноко пульсирующая в огромном холодном пространстве. И эта точка, постепенно теплея, искала свой смысл во мраке бесформенного хаоса. Свет сознания молнией блеснул в темноте, и острые крылья белого сокола пронзили холод безжизненной ночи. Я ясно увидел свою цель и полетел ей навстречу…

Скифы и амазонки

…Я лежал на земле. Надо мной колыхался мягкий ковыль, и вдалеке слышалось ржание лошадей. Я очень устал после похода, прилег отдохнуть, и провалился в сон. Сколько же я проспал? Я поднялся и огляделся вокруг. Был теплый летний день, солнце стояло высоко в небе. Интересно, где мой конь? Я свистнул, чтобы позвать его. Послышался знакомый топот копыт, и вот уже вороной красавец с белой звездочкой на лбу тычется мордой в мои руки…

– Где пропадал, негодный? – ласково спросил я, оглаживая его шею. – Ах, Малыш, какой же ты плут!

Малыш весело приплясывал возле меня, словно говорил: «Ну что, хозяин, поедем?»

Я вскочил на него, и мы помчались по степи, наполненной свободой и ветром. Я любил путешествовать неведомо куда, когда не знаешь, что ждет тебя впереди. Мы часто с Малышом отправлялись в странствия, потому что это нравилось нам обоим. Вот и сейчас у меня не было никакого желания возвращаться домой, а хотелось только гнаться за убегающей линией горизонта… Но что это? Боковым зрением я внезапно заметил что-то в степи. Кто это – зверь или человек? Немного придержав Малыша, я вгляделся вдаль. Хорошее зрение так же необходимо степняку, как орлу, который с высоты выслеживает свою добычу. И однажды это может спасти ему жизнь. Когда вокруг много врагов, очень важно увидеть их первым.

Пригнувшись к спине Малыша, я осторожно продвигался вперед. Вскоре я уже ясно видел пасущегося коня, но не мог разглядеть его хозяина. Чужой конь заржал, почуяв наше приближение, и я мгновенно спешился, но было поздно. Незнакомец вырос как из-под земли, целясь в меня из лука.

– Брось меч, – приказал он мне.

Мне ничего не оставалось, как отбросить бесполезное оружие. Было горько и досадно – попался, как младенец! Такого со мной еще никогда не случалось. Путешествие, которое так прекрасно начиналось, приняло неприятный оборот. Но этот воин молодец, невольно отметил я про себя. Так ловко взял надо мной верх. Я вгляделся в него повнимательней – стройная фигура, тонкие, пожалуй, даже слишком тонкие для мужчины черты лица… Нет, не может быть!

Незнакомец стащил с головы шапку и… длинные шелковистые волосы рассыпались по плечам! Это девушка?! От изумления я потерял дар речи. Видимо, на моем лице отразилась целая гамма чувств, потому что, глядя на меня, она звонко рассмеялась.

– Кто ты? Амазонка? – наконец смог произнести я.

– Да, – просто ответила она, глядя на меня смеющимися глазами.

Конечно, я слышал о воинственном племени амазонок, которые недавно появились в нашей скифской степи, но пока еще с ними не сталкивался. О них ходили разные слухи, но никто не знал, что в них правда, а что нет. Мне показалось, что амазонка не проявляет по отношению ко мне явной враждебности, поэтому я попытался завязать с ней разговор.

– Скажи, как тебя зовут?

– Инигиппа, – ответила она, улыбаясь.

– Хм… Как-то очень длинно и непривычно. Можно, я буду звать тебя Инга?

В ответ она только пожала плечами.

– А я Дантилай, или коротко – Дан. Будем друзьями?

Я протянул ей руку, но она отскочила в сторону и снова подняла лук.

– Инга, не бойся, я не причиню тебе вреда, – сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более мягко и убедительно. – Смотри, я даже отдам тебе свой кинжал.

Вытащив из кожаного сапога свой любимый кинжал, я протянул его Инге. Она быстро схватила его.

– Ну вот. Теперь я совершенно беззащитен, – широко улыбаясь, я развел руками, словно в подтверждение своих слов.

Вообще-то я очень рисковал. Об амазонках говорили, что ни одна из них не выходит замуж, пока не убьет троих врагов. Кто знает, может эту цель преследует и юная красавица, что стоит сейчас передо мной? И я вполне могу стать ее очередной жертвой… Но какое-то внутреннее чутье говорило мне, что не стоит опасаться.

– Скажи, а это правда, что амазонка может выйти замуж только после того, как убьет трех врагов?

– Правда.

– Почему же ты меня не убила? Ты не хочешь замуж? – с любопытством спросил я.

Инга в ответ громко рассмеялась и ничего не ответила. Она искоса поглядывала на меня, и в глазах ее плясали озорные веселые искорки. «Странная девушка, – подумал я. – Не знаешь, чего от нее ждать. Но, похоже, убивать меня она не собирается, и это уже хорошо».

– Инга, может, давай поедем, покатаемся? – осторожно предложил я ей.

Как ни странно, она согласилась, и мы уже вдвоем поскакали по степи…

Мы подружились и стали часто встречаться, совершая дальние прогулки. Чтобы избежать проблем, мы оба скрывали нашу дружбу от соплеменников, которые находились во враждебных отношениях. Инга рассказывала мне об удивительных обычаях их племени. Издавна повелось, что женщины отделились от мужчин, не желая покоряться им и вести обычный способ жизни, свойственный женщинам из других племен. Это были искусные и удачливые воительницы, лихие наездницы. Из поединков с мужчинами они часто выходили победительницами, и слава об их воинских подвигах гремела не только по всей Скифии, но и по сопредельным странам.

Раз в год, весной, амазонки находили себе партнеров, от которых рожали детей. Девочек оставляли в себе, а мальчиков отдавали на воспитание в соседние племена. Все остальное время в племени действовал строжайший запрет на любые отношения с мужчинами. Сейчас было лето, так что, встречаясь со мной, Инга поступала вопреки закону племени амазонок. Поэтому мы старались соблюдать все меры предосторожности, чтобы никто не узнал о нашей дружбе. А она крепла день ото дня, и нас все сильнее тянуло друг к другу. Я уже хотел просить Ингу стать моей женой, но не знал, как она к этому отнесется. Еще больше я волновался по поводу того, как отнесется к этому ее племя. Но вскоре произошли события, которые круто изменили течение нашей жизни.

Начало дружбы

Однажды после прогулки мы ехали в задумчивости, погрузившись в свои мысли и не замечая ничего вокруг. Солнце уже исчезло за горизонтом и на землю опустились сумерки. И вдруг перед нами выросли три фигуры всадниц-амазонок. Инга вскрикнула от неожиданности.

– Значит, нарушаешь законы, да, Инигиппа? – угрожающе произнесла одна из них, Аресиппа.

Инга смутилась и опустила голову.

– А я еще не верила! Говорила – нет, не может быть! Не могла даже представить, что ты способна так наплевать на наши обычаи! Ты что, не знаешь, что мужчины – наши враги? И стоит нам только проявить слабость, и они опять покорят нас? Ты хочешь, чтобы мы снова превратились в рабынь?!

Инга молчала, не зная, что сказать в свое оправдание. Тогда я решил вмешаться:

– Девушки, ну зачем все так преувеличивать? Я вовсе не стремлюсь сделать Ингу рабыней! Мы с ней – равноправные друзья, можете спросить у нее! Правда, Инга?

Инга кивнула, а потом, осмелев, заговорила:

– Это правда, он не такой, как другие мужчины, о которых нам рассказывали. Он ни разу не обидел меня, и никогда не проявлял своего превосходства. Мы с ним действительно равные, и мне это нравится!

Инга говорила так горячо, что ее подруги посмотрели на меня уже иначе – с интересом и без прежней враждебности.

– Девушки, а вам не скучно так жить? – задал я неожиданный вопрос. – Вы не хотели бы тоже иметь друзей-мужчин? Это же намного интереснее, когда можно общаться не только с женщинами, но и с мужчинами! Мне кажется, вы просто обделены мужским вниманием! Хотите, я вас познакомлю со своими друзьями? Они очень славные и будут рады познакомиться с такими красавицами!

Амазонки переглянулись. Сначала они не знали, что ответить, но потом, посмотрев на счастливое лицо Инги, одна из них решилась:

– Ну что ж, я согласна. Пожалуй, ты действительно не похож на других мужчин. И если твои друзья такие же, то я не против.

– Отлично! – воскликнул я. – Это будет началом дружбы скифов и амазонок! Может, после этого и наши племена перестанут враждовать?

Две другие амазонки после недолгих раздумий тоже согласились на знакомство с моими друзьями.

Я сдержал свое слово и в следующий раз привел несколько друзей. Знакомство состоялось, и образовалось несколько пар. А потом еще и еще. Вскоре уже многие амазонки из племени Инги водили дружбу со скифами. Мы встречались, устраивали танцы, игры и состязания, в общем, весело проводили время. Никто и предположить не мог, чем все это закончится…

Тайна Юкки

Как-то во время одной из прогулок мы увлеклись и не заметили, как забрались далеко в степь. Так далеко, как еще никогда не уезжали. И тут я заметил небольшую хижину. Мы подъехали ближе и увидели старуху Юкку, которая жила уединенно, доживая всей век. Юкка сидела у порога и плакала от беспомощности, потому что стадо ее лошадей разбрелось, и она не могла собрать их. Нам стало жаль ее, и мы без труда собрали лошадей и пригнали старухе домой.

– Спасибо, деточки, милые, – сказала довольная Юкка, запирая ворота загона. – Что бы я без вас делала? Совсем от рук отбились мои разбойницы. Раньше стоило мне свистнуть – и они уже тут как тут. А сейчас чувствуют, что силы мои на исходе…

Старуха тяжело вздохнула.

– Пора мне уже готовиться к путешествию, – сказала она. – Загостилась я здесь. Нужно отправляться в путь.

– К какому путешествию? – не понял я.

Старуха только рассмеялась в ответ:

– Молод ты еще, чтобы понять меня. Ничего, это пройдет… – Юкка замолчала и задумалась. – Но есть у меня еще одно дело здесь, на земле. Не сделав его, я не смогу спокойно улететь.

Мы с Ингой переглянулись, ничего не понимая. Мне вообще казалось, что старуха говорит одними загадками.

– Послушайте меня, детки, – немного помолчав, продолжила старуха. – В награду за то, что вы помогли мне, научу я вас тому, что хотели бы узнать многие, очень многие… Знали бы вы, сколько людей приходило ко мне, стараясь то уговорами, то угрозами выведать мои знания. Только я их никому не открывала, потому что видела: люди те были недостойны, да и время не пришло. А сейчас вижу – вы посланы ко мне именно за этим. Вы, чистые и светлые, пришли ко мне в самом конце пути, потому что так оно и должно быть. И самое главное – вас объединяет любовь, а только влюбленные способны постичь мою тайну. Тот, кто не знал любви, не понял ни жизни, ни смерти. Только в любви – ключ к бессмертию. И я дам вам этот ключ.

Какой ключ? К какому бессмертию? Мне казалось, что старуха бредит. Но, взглянув на Ингу, я увидел, что она слушает ее очень внимательно.

– А теперь скажите: вы хотите, чтобы я передала вам свои знания? – спросила Юкка, внимательно вглядываясь в наши лица.

– Да, – твердо ответила Инга.

Я не знал, зачем это мне нужно, но решил не возражать.

– Тогда идите за мной, – сказала старуха.

Она привела нас на цветущий луг, залитый солнцем, и сказала:

– Сядьте на землю друг напротив друга, возьмитесь за руки, и делайте все, что я вам скажу.

Мы не осмелились возражать старухе и полностью подчинились ей.

– Закройте глаза и ни о чем не думайте. Забудьте обо всем, что вас волнует и тревожит. Расслабьтесь. Дышите медленно, спокойно и глубоко. А теперь постарайтесь соединиться со всем, что вас окружает. Растворитесь в воздухе. Слушайте шепот трав, пение птиц. Почувствуйте себя деревом с шелестящими на ветру листьями, травой, бабочками, стрекозами, птицами. Все эти звуки должны звучать в вашей душе, исходить из нее….


– Мысленно поднимитесь над телом, выйдите из него. Посмотрите на все, и на себя, со стороны. Взлетите над землей и взгляните на нее с высоты… Сверху она кажется совсем иной… Стоит солнечный летний день, но вдруг набежали облака и прошел теплый дождь… И в небе появилось разноцветное чудо – радуга…


– Представьте себе радугу, все ее цвета по очереди. Красный – целое поле красных маков… А вот яркие вспышки оранжевых цветов… Солнечные точки желтых одуванчиков среди зелени… Зеленая трава,покрывающая склоны холмов…Яркие вспышки голубых васильков на пшеничном поле …Глубокое синее небо… Фиолетовые колокольчики…


– Станьте каждым из этих цветов. Представьте, что ваше тело принимает каждый цвет по очереди…Красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый…Сначала медленно, а потом постепенно ускоряйте темп…Чтобы все семь цветов проходили по вашему телу… А теперь соедините эти цвета… Добейтесь того, чтобы они засияли одновременно!


– Почувствуйте, как тело переливается всеми цветами радуги. Как пульсируют, играют разноцветные краски в непрерывном движении. Станьте Радугой…


– Ощутите себя Радугой, как мостом между Мирами – материальным и духовным. Теперь ваше тело – мост, а душа – Радуга, которой переливается этот мост.


– И по Радуге ваша душа сможет перейти, перелиться к входу в другой Мир. И вы увидите Белую Дверь…

– Белую Дверь? – переспросил я. – Какую Белую Дверь? Что это такое, Юкка?

– Белая Дверь – это вход в другой, новый мир, – объяснила Юкка. – В котором нет смерти и расставаний с любимыми. Люди не будут больше терять память с каждым новым рождением. Они прозреют и поймут суть вещей. Узнают свое истинное предназначение, найдут своих любимых. Перестанут тратить жизнь на погоню за призрачными целями. Но все это будет потом. А пока… Пока Белая Дверь закрыта. И будет закрыта еще много, много веков. Но однажды придет человек, который откроет ее для людей. Но дойти к ней он сможет только по Радуге. Я передаю это знание вам, чтобы оно не пропало вместе со мной. А вы передавайте его дальше. Оно обязательно должно остаться на земле. Научиться ходить по Радуге не так-то просто, для этого нужно постоянно тренироваться. И тогда однажды настанет момент, когда, пройдя по Радуге, вы отыщете Белую Дверь…

– А как ее открыть? – нетерпеливо спросил я.

– Этого, мой милый, никто не знает, – вздохнула старуха. – Да и не время сейчас. Пройдут века, прежде чем она откроется людям. Так что не думай об этом, а лучше сохрани знание, которое я тебе дала. Это самое лучшее, что ты можешь сделать. Понял?

– Да, – механически сказал я, не переставая думать о Белой Двери.

– По Радуге можно ходить и одному, и вдвоем, – продолжала объяснять Юкка. – Но когда в это состояние входят влюбленные, взявшись за руки, и превратившись в одно целое, то они становятся единой, более сильной и яркой Радугой, по которой легче и быстрее можно дойти до Белой Двери. Ясно?

– Ясно, – серьезно ответил я. – Спасибо, Юкка, что передала нам свое знание. Не беспокойся, мы сохраним его.

– Вот это самое главное, – с облегчением произнесла Юкка. – Теперь я смогу спокойно покинуть этот мир. Идите, детки, возвращайтесь домой. Я хочу остаться одна…

Возвращались мы молча, обдумывая происшедшее. Мы оба понимали, какой бесценный дар получили от Юкки, и знали, что наша жизнь изменилась навсегда. Теперь у нее появилась цель – овладеть полученным знанием и передать его дальше, чтобы оно сохранилось в течение долгих следующих веков и, в конце концов, дошло до человека, которому предстоит открыть Белую Дверь и изменить жизнь человечества.

Аресиппа

Тем временем события приняли неожиданный и тревожный оборот. Все началось с того, что Аресиппа влюбилась в моего друга. Он некоторое время встречался с ней, но потом выбрал себе другую девушку. Что поделать, сердцу не прикажешь… Но Аресиппа была в отчаянии.

– Не плачь, – сказал я ей, пытаясь утешить. – Понимаешь, такое иногда случается. Не всегда удается сразу найти свою половинку.

– Нет, просто все мужчины – негодяи и лгуны, – с горечью сказала она. – Ну ничего, вы еще поплатитесь за это!

– Аресиппа, постой! Хочешь, я познакомлю тебя с другим моим товарищем?

Но она резко повернулась и пошла прочь, не слушая меня. Я пожал плечами и не придал значения ее словам. Это была моя ошибка.

Через несколько дней после того, как это случилось, Инга поздно возвращалась домой.

– Инигиппа! – окликнул ее кто-то.

Инга вгляделась в темноту – ее окружили несколько амазонок. Одна из них вышла вперед:

– Царица приказала тебе явиться к ней, – произнесла Аресиппа зловещим голосом.

Инга почувствовала, как быстро-быстро застучало ее сердце. Конечно, Аресиппа донесла на них! Они нарушили закон племени, и теперь их покарают за это…

Ингу ввели в царский шатер. Ипполея, царица амазонок, сидела на возвышении.

– Подойди, – сказала она Инге.

Инга робко приблизилась, гадая, что за наказание ее ждет.

– Как посмела ты нарушить наши законы? – грозно спросила царица. – Разве ты не знаешь, что мужчины – наши враги? Водя дружбу с врагом, ты предаешь свое племя, предаешь всех нас! И обрекаешь на гибель!

– Но он совсем не такой, как другие мужчины, – прижимая руки к груди, принялась оправдываться Инга. – Он очень добрый, заботливый, и ничем меня не обидел! Ведь мы же встречаемся с мужчинами весной, почему же нельзя это делать летом?

– Мы используем мужчин только для одной цели – чтобы продолжить свой род! – воскликнула царица Ипполея. – И ты это отлично знаешь! Дружить с мужчинами – преступление против нашего племени, которое приведет нас к гибели! Мы можем быть свободными, только если будем жить без мужчин! Иначе они поработят нас! Посмотри, как живут их жены! Это существование рабынь, а не свободных женщин! Ты хочешь, чтобы все мы стали рабынями?

– Нет, – смущенно ответила Инга.

– Тогда ты должна прекратить с ним всякие отношения навсегда. И все остальные, кто дружили со скифами, – тоже. Сейчас вы должны поклясться, что больше никогда не будете с ними встречаться. Ну?

Подруги Инги, одна за другой, выходили вперед, просили прощения за свое поведение и клялись, что больше никогда не будут встречаться со скифами. Осталась одна Инга, но она молчала…

– Инга, я жду, – грозно сказала царица.

Но Инга не произносила ни слова.

– Инга, мне скоро надоест ждать и тогда… – голос царицы не оставлял сомнений в том, что последствия могут быть самыми неприятными.

– Я не сделала ничего плохого, – наконец тихо сказала Инга. – Разве любовь может быть преступлением?

– Любовь? – гневно закричала царица. – Любовь к врагу?! Это страшное преступление против нашего рода! Поэтому ты заслуживаешь смерти! Взять ее!

Амазонки-охранницы связали Ингу и отвели в землянку, где обычно держали пленников. Но подруга Инги, Дельфира, увидев, что ее схватили, свистнула своего коня…

Я сидел у костра с друзьями и ни о чем не подозревал, как вдруг услышал вдалеке топот копыт. Мы вскочили и схватились за луки.

– Дан, не стреляйте, это я, Дельфира, подруга Инги! – закричала амазонка.

– Не стрелять! – крикнул я друзьям.

Спрыгнув с коня, Дельфира быстро подбежала ко мне.

– Дан, Инга в опасности! Аресиппа рассказала все царице, и теперь Инге за нарушение закона грозит смерть! Ты должен спасти ее! Торопись!

– Влад, собирай отряд! – крикнул я своему другу. – Я еду сейчас, а вы за мной! Мне понадобится ваша помощь!

Через несколько мгновений мы с амазонкой уже скакали по степи. Я с надеждой вглядывался в мерцающие звезды, пытаясь угадать, что они нам сулят: удачу или горькое поражение? Но звезды хранили гордое молчание.

Рассказ Владислава

Огнедар и Влад сидели возле нас, ожидая, когда мы придем в себя и вернемся из прошлого. Влад заметно нервничал, и Огнедар старался его успокоить и отвлечь.

– Не тревожься, Владислав, все будет хорошо.

– Я знаю, но не могу не волноваться, – с тревогой в голосе ответил Владислав. – Хоть я и старался успокоить Дана, но я-то помню, каким он вернулся в прошлый раз. Огнедар, поверь, мне стоило большого труда привести его в чувство! Он был просто не в себе! Я даже боялся, как бы он не потерял рассудок.

– Что поделать, путешествие в прошлое – тяжкое испытание, – со вздохом проговорил Огнедар. – Это только в книжках пишут, как это интересно и увлекательно. А на самом деле это действительно очень трудно и опасно, и психика не каждого человека такое выдержит…

– Ну вот, а ты говоришь – не беспокойся, – расстроенным голосом произнес Влад. – Может, не надо было туда их отправлять? Да еще и Ингу…

– Поверь, Владислав, если бы в этом не было необходимости, я бы этого никогда не сделал, – очень серьезно произнес Огнедар. – Но они действительно потеряли в прошлом очень важные знания, без которых невозможно дойти до Белой Двери. И найти их они должны вдвоем.

– Ты имеешь в виду то, что говорил о Радуге?

– Да.

– А ты уверен, что им удастся вновь обрести забытые знания? – с сомнением спросил Владислав. – Ведь это же, наверное, не так просто…

– Конечно, непросто, – подтвердил Огнедар. – Но я думаю, у них это получится. По крайней мере, я сделал все, что в моих силах, чтобы отправить их в нужный период времени.

Помолчав, Огнедар предложил:

– Владислав, пойдем, прогуляемся. У нас здесь очень красивые места, и к тому же погода отличная! А Дан с Ингой все равно вернутся не скоро, уж поверь мне.

Владислав согласился. Они вышли из дома и побрели по горной тропинке. Некоторое время говорили ни о чем, а потом Огнедар вдруг спросил:

– Скажи мне, Владислав, почему ты один? Разве у тебя нет девушки?

– Нет, – смутившись, ответил Влад.

– Почему? – спросил старик.

И Владислав, неожиданно для себя, рассказал Огнедару то, чего никогда никому не рассказывал.

…Мы познакомились случайно, в научном центре, где проводились исследования по нетрадиционным методам лечения. Меня пригласили туда в качестве консультанта по методикам целительства. И во время конференции, когда я делал доклад, одна журналистка встала и задала мне вопрос…

Честное слово, Огнедар, я даже не могу вспомнить, что это был за вопрос! Как только я увидел ее, то потерял ощущение реальности. Я забыл, где я и что делаю. Все вокруг перестало существовать для меня – я видел только ее. Знаю, что в это трудно поверить, но это правда. Со мною раньше никогда такого не случалось! И когда другие люди рассказывали мне, что чувствовали, когда были влюблены, я только смеялся над ними. Я не мог представить, что можно так потерять голову! И всегда был таким спокойным и хладнокровным. Но сейчас…

Поскольку я стоял и не отвечал, мои коллеги почувствовали, что со мной что-то происходит, и пытались вернуть меня к действительности. Журналистка смотрела на меня удивленными глазами, не понимая, чем вызвано мое состояние. Наверное, она отнесла это за счет рассеянности ученого…

После конференции я бросился за ней, в страхе, что она сейчас уйдет, и больше я ее никогда не увижу.

– Постойте, подождите! Куда же вы так торопитесь?

Я бежал за ней, буквально расталкивая людей на своем пути. Все смотрели на меня с недоумением, а некоторые даже крутили пальцем у виска.

Журналистка обернулась.

– А, это вы? – спросила она с лукавой усмешкой. – Что же вы не ответили на мой вопрос? Неужели он был таким трудным? А вот на вопросы других вы отвечали очень подробно…

– Владислав, – невпопад ответил я, снова не отвечая на ее вопросы. Впрочем, они казались мне совершенно неважными.

Девушка рассмеялась, но протянула мне руку и сказала:

– Анастасия.

Мы вышли из здания. Осеннее солнце ласково улыбнулось нам, и мне показалось, что судьба тоже дарит нам свою благосклонность. Мы шли по улице, я был в ударе и что-то непрерывно говорил, рассказывал о своих исследованиях, новых методиках целительства. Анастасия слушала меня очень внимательно и даже записывала кое-что на диктофон. Периодически она задавала мне вопросы, а я отвечал. Она сказала, что обязательно использует наш разговор, когда будет писать статью для своего журнала. Но вскоре, взглянув на часы, она обеспокоенно вскрикнула:

– Ой, что-то я потеряла счет времени! Мне нужно идти, я очень спешу!

– Подождите, Анастасия, не убегайте! – воскликнул я. – Давайте встретимся как-нибудь, когда у вас будет время?

Анастасия неуверенно пожала плечами.

– Ну… хорошо. Давайте ваш телефон, я вам позвоню!

Я поспешно протянул ей свою визитную карточку, ожидая, что в ответ она даст мне свою. Но она просто положила мою карточку в сумку.

– До свидания, Владислав. Было очень приятно с вами познакомиться.

– До свидания, – сказал я. – Буду ждать вашего звонка.

Анастасия помахала рукой и быстро ушла. А я остался…

Это правда, Огнедар, что бывает любовь с первого взгляда, хотя это всегда казалось мне невероятным… Я был совершенно оглушен и все время думал только о ней. И ждал ее звонка.

Но прошел день, затем другой, а она не звонила. Я то приходил в отчаяние, то снова оживал вместе с надеждой… И вот счастливый миг настал! Мой мобильный торжествующе зазвонил!

– Алло, это Владислав?

– Да!

– Это Анастасия, помните, из журнала?

– Да, конечно, помню!

– Владислав, я сейчас заканчиваю статью и хотела бы задать вам пару вопросов. Просто чтобы уточнить кое-что…

– Да, конечно, задавайте!

Она задала мне несколько вопросов, я автоматически ответил…

– Спасибо, – сказала она, собираясь попрощаться.

– Анастасия, подождите! – закричал я в трубку. – Давайте как-то встретимся, пообщаемся? Например, завтра?

– Завтра… нет, я не могу… Вы знаете, у меня сейчас такой цейтнот… Давайте, я вам позвоню, когда освобожусь, хорошо?

– Хорошо… – грустно ответил я.

В глубине души я понимал, что если бы она хотела меня увидеть, то обязательно нашла бы время. А раз для меня у нее времени нет, значит, я ее не интересую… Но мой разум не хотел с этим мириться, и я уговаривал себя, что, быть может, она сейчас действительно очень занята, а потом наступит время, когда она освободится и позвонит… И мы встретимся… Я мечтал о встрече с замиранием сердца и жил только этой мечтой.

Но шли дни, а Анастасия больше не звонила. Я терпеливо ждал, все еще на что-то надеясь. Но безжалостное время упорно отнимало у меня последнюю надежду.

Стояла осень, такая прекрасная, какой я не припомню за всю свою жизнь. Каждый день я смотрел на золотую листву деревьев, на ярко-красные листья винограда, вглядывался в удивительно синее небо, растворяясь в этой красоте, и думал только о ней. Я бродил по дорожкам парка, под деревьями, которые щедро осыпали меня дождем опадающих листьев, и каждый лист говорил мне «Прощай!». Я подставлял им ладони, словно стараясь спасти от неизбежного падения на землю, наблюдал за птицами, которые то и дело вылетали мне навстречу, и мысленно разговаривал с Анастасией.

Я боялся, что скоро погода испортится, пойдут дожди, настанут холода, и мы уже не сможем с Анастасией гулять по золотым коврам опавших листьев. А я так хотел показать ей свои любимые улочки, небольшие церквушки в стороне от людных мест и самые загадочные места Города! Но, словно поддерживая меня, осень не сдавала позиций зиме.

Эта осень не хотела умирать. Каждый день она прорывалась на свет солнцем, освещавшим холодную землю. Небо не соглашалось затягиваться облаками, а листья упорно сияли победным золотом. Осень боролась со смертью из последних сил, хотя зима уже дышала морозом. Но, замерзая ночью, утром осень снова выводила гулять по небу ослабевшее солнце и отогревала своим дыханием землю, раскрывая над ней радостный голубой шатер. Осень надеялась выжить, несмотря ни на что…


Влюбленная осень не хотела умирать. Если ты свободен от любви, то какая разница – лето на дворе или зима? Но если ты влюблен, то цепляешься за каждый солнечный день, как за надежду. Надежду на ответ.


Но время шло, а ответа не было. И тогда выпал снег…

Отчаявшись дождаться звонка, я, наконец, решился позвонить сам.

– Алло, Анастасия? Добрый день, это Владислав… Помните? Да… Анастасия, я хотел бы с вами встретиться… Что вы делаете завтра вечером? … Что?

В ответ я услышал, что она не сможет со мной встретиться… что ей очень жаль, но… вскоре она выходит замуж.

Я положил трубку. Мне казалось, что моя жизнь закончена. Я не понимал, зачем жить дальше. Все внезапно потеряло смысл. Все, чем я жил, что делал до встречи с ней, – показалось мне пустым и бессмысленным. Как мог я раньше просто радоваться жизни, веселиться, чем-то увлекаться? Ведь на самом деле я не жил, потому что в моей жизни не было любви. А теперь, когда она пришла, я потерял интерес ко всему…

И я понял: все, что есть в мире – это только любовь. Больше нет ничего. И больше ничего не нужно, кроме любви. Любовь – это и воздух, и вода. Если ее нет, ты просто не сможешь дышать, ты умрешь от непереносимой жажды…

Знаешь, Огнедар, что такое счастье?

Счастье – это ощущение полета. Когда влюбленное сердце наполняется восторгом, и от этого тело становится легким. И ты взлетаешь, еще не зная, что летящий на крыльях любви уже не сможет просто приземлиться. Он должен либо остаться в небе, либо разбиться о землю…

Огнедар внимательно слушал рассказ Владислава. Когда тот закончил, оба некоторое время сидели молча; Огнедар обдумывал то, что услышал, а Владислав снова погрузился в воспоминания… Наконец Огнедар прервал молчание:

– Знаешь, Владислав, есть такая притча о стакане жизни. Сейчас я расскажу ее тебе.


Огнедар помолчал, собираясь с мыслями, а потом продолжил:


– Когда стакан твоей жизни пуст, тебе хочется наполнить его – впечатлениями, встречами, общением, эмоциями… И вот он наполняется, сначала немного, а потом до краев. Сперва ты жадно и с восторгом пьешь его содержимое, но внезапно понимаешь, что оно становится горьким. Ты по инерции продолжаешь пить, стараясь не обращать внимания на горечь. Но вот горечь становится невыносимой, и тогда ты выливаешь все на землю, и стакан снова опустошается… Некоторое время ты наслаждаешься свободой и пустотой. Но приходит время, и ты снова ощущаешь жажду…Жажду жизни и любви.

– Ты хочешь сказать, что у меня еще есть надежда? – спросил Владислав, поднимая голову.

– Я хочу сказать, что твоя жизнь не закончена, – ответил старик. – А значит, в ней есть смысл. Каждый должен выполнить свое предназначение и принять то, что ему суждено. И еще… – Огнедар задумался на минуту, а потом продолжил:

– Любовь невозможна без боли. Та любовь, когда ты узнаешь в другом человеке родственную душу. И у тебя сжимается сердце, когда ты видишь, что тебя понимают. Оно сжимается и от радости, и от боли одновременно. От радости – потому что ты знаешь, что не один на свете. От боли – потому что с этим человеком трудно расстаться даже на минуту. Но иногда приходится расставаться с ним навсегда…

– Эта боль рождает творчество, и ты пишешь музыку или стихи. Ведь если все благополучно, вряд ли ты способен творить по-настоящему. Но когда эта боль становится невыносимой, ее трудно выдерживать. И ты решаешь жить без боли. А значит, без любви. И можешь жить так долгие годы, и даже наслаждаться жизнью, но… все время ощущать, где-то очень глубоко, – странную пустоту. И однажды наступит момент, когда боль снова вернется. И тогда ты поймешь, какое это счастье, что твоему сердцу больно от любви…

Огнедар немного помолчал, а потом тихо добавил:

– Возможно, в этой жизни тебе не суждено соединиться с Анастасией…

– Но почему? – воскликнул Владислав. – Я чувствую, что мы созданы друг для друга! Почему же она не узнала меня? Почему выбрала другого? Разве она будет с ним счастлива?

Огнедар покачал головой.

– Ты задаешь слишком много вопросов. И все они очень сложные, чтобы дать на них однозначный ответ. Могу сказать одно: люди, которые созданы друг для друга, не всегда узнают свою половинку, не всегда дожидаются… Вечно куда-то спешат, торопятся… Впопыхах находят себе других, случайных партнеров.

Старик глубоко вздохнул и с горечью сказал:

– Знаешь, Владислав, я иногда смотрю на людей, и мне кажется, что они спят! Настолько неосознанно они живут… Не слушают голоса сердца… Не понимают ни себя, ни других… Эгоистичны, не способны поставить себя на место другого… Потому-то столько семей распадается, поэтому вокруг столько несчастливых людей…

– Что же делать? – с отчаянием произнес Владислав.

– Жить, – просто ответил Огнедар. – Быть честным в своих чувствах, не играть в любовь и бороться за свое счастье. А если нашел свою любовь, то никогда не предавать ее. Вот все, что я могу сказать. Если бы все люди придерживались этих простых правил, на свете было бы гораздо больше счастливых пар…

Сарматы

Возле землянки, в которой держали Ингу, сидела амазонка-охранница. Подойдя к ней сзади, Дельфира оглушила ее, и я бросился внутрь. Связанная Инга сидела на земле.

– Скорее, нам надо бежать! – крикнул я, бросаясь к Инге.

Я поспешно разрезал веревку, которой она была связана, и мы выбежали из землянки. Там Дельфира сражалась с другой амазонкой. Я огляделся – со всех сторон к нам бежали вооруженные амазонки, которых разбудили крики и звон мечей.

– Инга, скорее!

Мы со всех ног бросились бежать. Впереди я увидел лошадей, привязанных к изгороди. Только бы успеть добежать до них! Но еще так далеко… На мгновение мне показалось, что мы в западне, и нам не удастся уйти от погони…

– Быстрее, быстрее! – крикнула мне Инга.

На ходу мы вскочили на лошадей и пришпорили их. Лошади поскакали галопом, мы стали быстро удаляться от лагеря амазонок. И я не слышал, как запела тетива лука и зазвенела стрела, пущенная в полет…

Увидев, что беглецы быстро удаляются, царица амазонок схватила лук и тщательно прицелилась. Слава о ее воинском искусстве не зря гремела по всей Скифии – первый же ее выстрел достиг цели. И, пораженный стрелой в сердце, я упал с коня. Последнее, что я успел увидеть, – это скачущий нам навстречу отряд во главе с моим лучшим другом Владилаем…

***

– Дан!

Инга на всем скаку остановила коня.

– Дан! Не умирай!

Она не видела, что царица снова целится – на этот раз, уже в нее. Но подоспевший Влад выстрелил первым – и царица рухнула на землю, как подкошенная. Теперь скифы и амазонки стояли, ощетинившись мечами и стрелами, и готовые к жестокому сражению. И тех, и других останавливало только одно – Инга, которая оплакивала Дана, склонившись над его телом. Все застыли в замешательстве, и никто не решался броситься в бой первым.

Инга обнимала Дана, целовала его волосы и глаза, еще не веря, что он ушел навсегда. Наконец она поняла, что осталась одна.

– Ты ушел! Оставил меня! – в отчаянии вскричала она. – Но я не могу оставаться здесь одна… Без тебя мне нечего здесь делать … Подожди, не уходи далеко! Подожди…

Быстрым решительным движением она достала из его сапога кинжал – она знала, что Дан всегда носил его там. Разгадав намерение Инги, Влад бросился к ней, но не успел – она бесстрашно нанесла себе сильный удар, пронзивший сердце…

При виде двух погибших влюбленных и скифы, и амазонки онемели от горя. Сложив оружие и заключив перемирие, они оплакали Дана и Ингу и погребли их вместе, насыпав над ними высокий курган, чтобы он напоминал всем об этой трагичной истории любви…

Когда все погребальные обряды были закончены, Влад вышел вперед и сказал:

– В память о погибших влюбленных я предлагаю заключить мир между нашими племенами. Вражда никогда не приводит ни к чему хорошему. Я знаю, что многие мои друзья-скифы любят девушек из вашего племени и хотят взять их в жены. Если наши племена породнятся, это будет лучшая память по Инге и Дану.

Услышав слова Влада, амазонки посовещались, и Дельфира ответила от имени всех:

– Амазонки согласны стать женами скифов, но при одном условии: это будет равноправный союз. Жена будет не рабыней мужа, а его верной подругой. Они будут равными во всем – и у домашнего очага, и на поле битвы.

– Мы согласны! Согласны! – ответили скифы.

– Но мы не сможем жить среди наших племен, – заметила одна амазонка. – В племени скифов – законы, порабощающие жен, а в племени амазонок – обычай жить отдельно от мужчин. Что же нам делать?

– Давайте уйдем далеко в степь и создадим новое племя, – предложил Влад. – Мы освободимся от старых предрассудков и создадим свои, новые законы! Это будет союз свободных, равноправных людей!

Часть скифов и амазонок согласились на предложение Влада. Это положило начало новому племени сарматов…

Любовь

Придя в себя, мы с Ингой одновременно закричали от радости.

– Ты жива!

– Ты жив! Мы живы! Боже, какое счастье!

Поняв, что все прошло, как страшный сон, мы плакали и смеялись. Мы живы, мы любим друг друга, и мы вместе! Может ли быть большее счастье?

Владислав наблюдал за нами с удивлением – настолько это было непохоже на мое предыдущее возвращение.

– Ну вот, а вы боялись, – с довольной улыбкой сказал Огнедар.

– На самом деле было чего бояться, – ответил я, все еще взволнованный пережитыми впечатлениями. – Если бы вы знали, что с нами было!

– А вы нам сейчас расскажете, – спокойно произнес Огнедар.

Мы с Ингой стали рассказывать, спеша поделиться впечатлениями, и перебивая друг друга. Огнедар с Владиславом слушали нас очень внимательно, изредка задавая вопросы. Когда мы закончили, Огнедар подытожил:

– Я очень рад, что все получилось. На первый взгляд может показаться, что эта история закончилась очень плохо. Но на самом деле главное то, что Юкка передала вам знание о Радуге, и сейчас вы вновь обрели его. По сравнению с этим все остальное не имеет значения. Смерть – это только разрыв в долгом пути. Передышка, смена одежды перед следующим путешествием … А потом путь продолжается. Главное – не боясь смерти, идти к своей цели.

– Жизнь удивительно парадоксальна, – продолжил старик. – Казалось бы, произошла страшная трагедия – влюбленные погибли. Но в память о них мужчины и женщины, которые раньше враждовали и жили порознь, объединили свои судьбы и создали новое племя…

И, немного помолчав, Огнедар сказал:

– Сейчас ваша задача – научиться входить в состояние Радуги, чтобы это получалось у вас легко и без усилий, почти автоматически. Этим вы и займетесь в ближайшее время. Понятно?

– Понятно, – ответили мы.

…На следующий день мы с Ингой отправились в горы. Поднявшись на вершину зеленого холма, покрытого яркими цветами, мы сели друг напротив друга и взялись за руки. Но что дальше? Я смутно помнил, что Юкка долго что-то говорила про разные цвета, заставляла нас их представлять… Хм, но что точно нужно делать?

– Ты же помнишь, что нужно делать дальше? – с невинным видом спросил я Ингу, стараясь не показать, что почти все забыл.

– Конечно, помню! Я помню каждое слово Юкки! – уверенно ответила Инга. – А ты что, забыл?

– Не то чтобы забыл, – уклончиво сказал я, – но не уверен, что запомнил все в точности. Так что давай, командуй, раз у тебя такая хорошая память.

Инга заговорила, очень точно повторяя слова Юкки, и постепенно я представил себе все цвета радуги по очереди и почувствовал, как они переливаются, проходя через мое тело… Это было удивительное, волшебное состояние – радости, легкости, свободы. Светлые чувства переполняли меня, и чистая энергия через соединение рук переходила от меня к Инге и обратно. Я почти не ощущал тела и был уверен, что могу, взмахнув руками, как крыльями, взлететь высоко над горами.

Я почувствовал себя радугой, сияющей над землей, и ощутил, как разноцветная радость переливается между Ингой и мной. И когда свет в моем сердце, постепенно усиливаясь, достиг невероятного предела, я закричал от счастья, не в силах сдерживаться… Мы открыли глаза и бросились друг другу в объятия…

Все возникает от любви. Все, что мы видим вокруг, все, что нас окружает, и мы сами. Растения, животные, люди. Причина всему и источник всего – любовь. К земле, солнцу, природе, животным, людям. Все, что существует – это только любовь и ничего больше. Что побуждает художников создавать прекрасные полотна, композиторов – божественную музыку, поэтов – стихи? Что еще, кроме любви? Только любовь позволяет увидеть необычное в обыденном: в лесу – с мольбой протянутые к небу руки деревьев, в небе – плывущие мечты, а в глазах возлюбленной – тайну Вселенной. Всемирное тяготение, притяжение и отталкивание – разве это не проявления все той же таинственной силы?

И эта сила не всегда бывает мирной и ласковой. Она может быть жестокой и разрушительной, как смерч, как цунами! И это тоже проявления любви. Хотя это и кажется странным на первый взгляд… Любовь приносит не только радость, но и жестокие терзания. Это не только ясный рассвет в сердце, но и неистовый ураган ревности, и холодный моросящий дождь безнадежности, и непроглядная ночь отчаяния.

Все рождается от любви. И все возвращается в нее. Круг существования замыкается. И в этом круге вращается непостижимая Вселенная, летят в темноте песчинки звезд, словно рассыпанные чьей-то рукой… Соберет ли эта рука обратно свои песчинки? Наверное. Потому что рано или поздно все возвращается к своему началу, к Истоку. Принося ему свой опыт, свою прожитую жизнь, свою любовь.

Дан

Весь окружающий мир превратился в Радугу. И я не мог отделить себя от нее, и не понимал, где мое тело, а где все остальные предметы. Я словно был прозрачным и бесплотным, и входил во все, что меня окружало, без препятствий, не замечая границ и пределов. Моя радужная душа утонула в голубом небе ее глаз … И я хотел навсегда остаться в этом небе…

Я мог бы часами глядеть на нее, слушать ее, разговаривать с ней… Я встречался со многими девушками, у меня было много друзей. Но никогда я не видел таких чистых глаз, не встречал такой открытой души. Я не понимал, что со мной происходит – падаю ли я в пропасть, взлетаю ли в небо… Ее улыбка, голос, звонкий смех… Взмах руки, поворот головы, смеющиеся глаза… Из этого теперь состоял мой мир и моя жизнь.

Инга

Я не знала, где я, в каком мире, жива ли я еще или уже покинула пределы Земли… Я видела только мир сияющей радости, в котором бушуют дерзкие и непокорные цвета Радуги. Я нашла ответы на все вопросы. В моей душе горело пламя его горячих глаз… И мне хотелось сгореть в нем без остатка…

Я могла бы часами глядеть на него, слушать его, разговаривать с ним… Я всегда была общительной, у меня было много друзей, и мужчин, и женщин. И я знала, какая это редкость, когда чувствуешь, что другой человек словно затрагивает струны твоей души, и они начинают послушно звенеть. Мне было достаточно просто видеть его, чтобы быть абсолютно счастливой. Его глаза обжигали меня, и я не могла сдержать улыбку счастья на лице…

Прощание с Огнедаром

Каждый день мы с Ингой отправлялись в горы и учились ходить по Радуге. И постепенно это получалось у нас все лучше и лучше. Мы научились быстро входить в это состояние, потому что помогали друг другу. Конечно, Радуга доступна любому человеку, но если любишь, то все получается само собой, почти без усилий. Потому что любовь – это состояние обостренного восприятия мира.

Я долгое время занимался разными эзотерическими техниками, которые позволяли достичь измененного состояния сознания. Но теперь понимал, что в какой-то степени все это было искусственным. Конечно, это не значит, что техники были плохими или неэффективными. Нет, они полезны и необходимы, потому что подходят для всех. Но я осознал, что самое мощное и естественное измененное состояние сознания – это любовь.

Юкка была права – Радуга создана для влюбленных. И я уже не мог отличить Радугу от любви – настолько все это соединилось и переплелось в моем сознании. Стоило мне взглянуть в синие глаза Инги, и в этом небе Радугой раскрывались разноцветные лепестки моей души…

Но вот наступил день, когда Огнедар собрал нас троих и сказал с грустной улыбкой:

– Ну что, друзья мои… Пришла пора прощаться. Мне очень жаль расставаться, я очень привязался к вам. Но время не стоит на месте. И ваша задача сейчас – действовать. Донести до людей новые знания и открыть Белую Дверь…

– Огнедар, – немного невежливо прервал его я, – но я еще ни разу не доходил до Белой Двери. Да, мы с Ингой научились ходить по Радуге, но Белую Дверь пока не нашли. Может, нам еще рано уезжать от тебя?

– Я уже сказал, Дан, что время не ждет, – терпеливо ответил Огнедар. – Вам нужно возвращаться в Город. Ты должен продолжать ходить по Радуге, и настанет день, когда ты увидишь Белую Дверь. Ты обязательно увидишь ее, поверь мне…

– Но как я смогу ее открыть? – недоуменно спросил я. – Об этом нет никаких сведений? Что там говорилось в пророчестве?

– Нет, Дан, об этом в пророчестве нет ни слова. Да и нигде об этом не говорится, иначе я бы знал, – ответил Огнедар, качая головой. – Тебе придется самому искать ответ на этот вопрос. Решение придет к тебе, как озарение, как откровение… Но имейте в виду: ваши враги пытаются помешать вам, так что будьте очень осторожны. Впереди множество опасностей и препятствий, и только от вас зависит, как вы их преодолеете…

При этих словах Огнедара я почувствовал, как по телу побежали мурашки. Я знал, что он ничего не говорит зря, а значит, над нами нависла серьезная опасность! И, словно прочитав мои мысли, Огнедар продолжил:

– Но старайтесь во всем видеть высший смысл, высшую истину и высшую справедливость. И помните: любимых потерять нельзя. Потерять можно только нелюбимых. Любовь связывает нас навеки. Поэтому и говорят, что она сильнее смерти. И это не метафора, а буквальная истина. Наших любимых мы любили всегда. И всегда будем любить. И всегда будем их искать. Иногда они исчезают из виду, но потом снова появляются. В другом мире. В другой жизни. Возможно, они станут другими. Но мы все равно их узнаем. А они узнают нас.

Мы все замолчали, обдумывая слова Огнедара. Но он вскоре поднялся и грустно сказал:

– Пора прощаться. Не знаю, где и когда мы теперь увидимся. Это зависит от того, сможете ли вы открыть Белую Дверь…

– Неужели ты в этом сомневаешься, Огнедар? – удивился я. – Ты же сам говорил, что пророчество должно исполниться?

– Оно исполнится только в том случае, если каждый из вас выполнит свое предназначение, – очень серьезно ответил Огнедар. – И это уже зависит только от вас.

Башня королевы

– Ну что, какие новости, Рагнар?

Унгерд звонил Рагнару в надежде услышать, что все получилось, и Дана больше нет.

– Новости, Унгерд, как всегда…

Мрачный голос Рагнара не оставлял сомнений в том, что дела пошли не так, как ожидалось.

– Ты хочешь сказать, что он жив?! – со злостью закричал в трубку Унгерд.

– Увы.

– Нет, этого не может быть! Но ты же говорил, что нам помогут! Что дух поможет тебе сокрушить защиту! В чем же дело?!

– Дух помог, – так же мрачно ответил Рагнар. – Но случилось нечто непредвиденное… Что— не знаю… Не могу понять… Дан выжил, хотя в него ударила молния, и он должен был умереть! Он просто не мог выжить, понимаешь?! Не мог! Но выжил… Больше я ничего не могу тебе объяснить…

– Но как же так! – Унгерд не мог в себя прийти от возмущения. – У меня просто нет слов, Рагнар…

– Только одно могу сказать тебе, Унгерд: одолеть их будет непросто. Я думаю, ты и сам это уже понял. Так что делай выводы…

После небольшой паузы Рагнар продолжил:

– Я думаю, ты должен отправиться туда сам…

– Хорошо, – быстро согласился Унгерд. – Я думаю, это правильное решение. Кроме меня, никто с ними не справится. А я буду очень рад уничтожить Дана, – проговорил он со зловещей улыбкой на лице. – Давно пора!

– Ладно, Унгерд… Поступай, как считаешь нужным… Мне уже все равно…Только бы остановить их… – проговорил Рагнар. – И держи меня в курсе, слышишь?

– Конечно.

Перед отъездом Унгерд решил встретиться с Хелен. Он позвонил ей на мобильный и назначил встречу в небольшом ресторанчике на окраине города, где они теперь часто бывали вместе. Хелен приехала, немного опоздав:

– Извини, Рагнар задержал меня. Он сегодня сильно не в духе.

– Знаю, – ответил Унгерд.

– Что-то случилось? – насторожилась Хелен.

– Да нет, ничего, не волнуйся. Так, небольшие неприятности, – Унгерд отвел глаза и постарался перевести разговор на другую тему.

Они болтали о разных пустяках, и вдруг Унгерд поймал себя на мысли, что он очень привязался к Хелен, и что она просто необходима ему. Но как же… Инга? Он по-прежнему думал о ней, но и без Хелен больше не мог. «Можно ли любить двух женщин одновременно?» – терзался он. Но не находил ответа.

Он знал, что будет добиваться Инги, чего бы это ему не стоило, потому что так было всегда. Это судьба, и не в его власти изменить ее. Он всего лишь актер, послушно играющий роль, и ему не дано переписать сценарий. Да и нужно ли его переписывать?

Погрузившись в свои мысли, Унгерд потерял нить разговора. Но Хелен была в прекрасном настроении и продолжала о чем-то с воодушевлением рассказывать. И ее облик внезапно воскресил в памяти Унгерда картины давних событий…

***

– Дорогу королю и королеве! Прочь! Пропустите, расступитесь! Дорогу королю и королеве!

Глашатаи громкими криками разгоняли толпу, прокладывая королю и его свите путь по городской площади. Люди поспешно разбегались в стороны, стараясь издалека рассмотреть короля и королеву, которые ехали верхом, окруженные пышной свитой.

Король недавно женился на юной дочери правителя соседней страны, и все очень гордились новой королевой. Такую красавицу трудно было сыскать в целом свете! Длинные белокурые волосы Елены рассыпались по плечам, а зеленые глаза сияли, как изумруды! А вот король Рагнар был уже немолод. Он и в юные годы не отличался красотой, а сейчас и подавно. И на лошади его грузное тело выглядело совсем несуразно.

Красавица-королева с трудом скрывала отвращение, которое она испытывала к супругу. Ее выдали замуж из соображений государственной целесообразности. Конечно, о ее чувствах никто не думал. Сначала Елене казалось, что после брака с Рагнаром ее жизнь превратится в ад. Стоя перед алтарем, она глотала слезы отчаяния и обиды на судьбу. Но все изменилось, когда на одном из официальных приемов ей представили высокого черноволосого рыцаря:

– Сэр Унгерд.

Она подняла глаза. И сердце ее учащенно забилось…

Он поклонился, бросив на нее острый, как клинок, взгляд, который сладкой болью отозвался в сердце.

Вскоре он уже безраздельно завладел ее душой. Они тайно встречались, и Елена жила только мечтами о новом свидании. Огонь страсти сжигал их обоих, и Елена готова была бежать с Унгердом хоть на край света, бросив и короля, и королевство. Но рыцарь не спешил поступать столь опрометчиво. Он занимал высокое положение при дворе, владел обширными землями, и не хотел все потерять из-за неожиданного чувства. Хотя и отдавал себе отчет, что это не просто минутное помрачение, не очередная интрижка…

Король Рагнар, поглощенный государственными делами, ничего не замечал. Он был слишком занят политикой, бесконечными интригами и переговорами, и периодическими стычками с ближайшими соседями. Королю казалось, что Елена – нежданный дар богов, который он ничем не заслужил. Поэтому Рагнар боготворил ее и выполнял любые ее прихоти и желания.

Но, увы, счастье Елены длилось недолго. Однажды в замок приехал иностранный посол с дочерью Ингрид. Их торжественно представили королю и королеве. После официальной части начались танцы. Елена ждала, что Унгерд, как всегда, пригласит ее на менуэт, но случилось то, чего она не ожидала. Ее горделивый рыцарь подошел к дочери посла и учтиво поклонился ей. Ингрид ответила на его поклон. И Елене показалось, что земля, покачнувшись, уплывает куда-то, унося с собой радость и смысл ее жизни…

Вцепившись в подлокотники трона, она в отчаянии наблюдала, как Унгерд танцует с Ингрид, пожирая ее глазами. Нет, этого не может быть! Она, Елена, красивее Ингрид в тысячу раз! Он не может разлюбить ее ради этой девчонки! Ее, королеву Елену, красотой которой восхищаются все! Нет, это просто его минутный каприз, убеждала она себя. Наверное, она не должна так ревновать. Может, он просто решил потанцевать с Ингрид для отвода глаз, чтобы не давать Рагнару лишний повод для подозрения. А потом он вернется к своей Елене…

Но ее надежды были тщетными. Унгерд весь вечер танцевал с Ингрид и просто не отходил от нее. Это заметили все придворные и перешептывались за их спинами. Елена долго ждала, когда Унгерд, наконец, подойдет к ней, но так и не дождалась. Наконец, оскорбленная, она покинула зал. Но рыцарь ее сердца, увлеченный юной дочерью посла, этого даже не заметил.

Унгерд стал каждый день бывать в доме посла, беседовать с ним о политике, чем вскоре завоевал его расположение. Конечно, все понимали истинную причину визитов знатного гостя. Да он и не пытался ее скрыть.

Ингрид были неприятны ухаживания Унгерда. Он внушал ей безотчетный страх, которому она не могла найти объяснения. Сначала она хотела резко отказать ему, но старик-отец удержал ее от необдуманного поступка.

– Сэр Унгерд занимает высокое положение при дворе и имеет влияние на короля. Мне нужна его поддержка, Ингрид. Поэтому, прошу тебя, не прогоняй его.

Ингрид пришлось, скрепя сердце, послушаться отца. Она надеялась, что Унгерд вскоре охладеет к ней и оставит в покое, но этого не произошло. Его ухаживания становились все более настойчивыми. Видя это, отец Ингрид вынужден был задать Унгерду прямой вопрос о его намерениях. На что, к удивлению посла, рыцарь ответил, что хочет предложить Ингрид руку и сердце. И попросил старика предварительно переговорить с дочерью.

Когда отец сообщил Ингрид о намерении Унгерда, она отказалась наотрез, больше не желая слушая уговоров.

– Нет, даже не проси меня! Я не смогу с ним жить! Пойми, он внушает мне страх! Есть что-то дьявольское в его черных глазах! Я не хочу выходить замуж за этого ужасного человека!

Старик погрустнел. Он втайне надеялся, что этот брак укрепит его положение при дворе и, кроме того, позволит его дочери стать знатной и богатой. Но не стал принуждать ее, потому что видел: новоявленный жених ей ненавистен. Посол давно был вдовцом, но помнил счастливые годы юности, потому что сам женился по любви.

– Не бойся, Ингрид, я не стану заставлять тебя выходить замуж за нелюбимого. Если хочешь, я сам откажу ему, когда он придет…

… В тот же день осведомители доложили Елене, что Унгерд собирается сделать Ингрид предложение.

– Значит, мой рыцарь решил жениться? И изменить мне? Ну, нет, дорогой. Я сумею постоять за себя…Сделаю так, что Ингрид исчезнет… навсегда…

Елена вызвала Амира – верного слугу, которому всегда давала самые трудные и опасные поручения.

– Амир, ты должен проникнуть в дом посла. Мне все равно, как ты это сделаешь. Подкупи служанку или сам наймись к ним… Видишь этот пузырек? Сделай так, чтобы всего несколькокапель его содержимого попало в бокал Ингрид. Ты меня хорошо понял?

– Да.

… Посол с дочерью сидели за столом. Новый слуга наливал Ингрид вино в бокал. Тут доложили о приходе Унгерда. Ингрид встала и вышла ему навстречу.

После обмена приветствиями Унгерд попросил Ингрид поговорить с ним наедине. Они вышли в соседнюю комнату. Отец Инги остался один за столом в гостиной. Невеселые мысли одолевали его. Он думал о том, что дела его при дворе не ладятся, а теперь, после того как Ингрид откажет сэру Унгерду, наверное, и вовсе пойдут из рук вон плохо. Но что делать. Посол был не из тех, кто жертвует интересами детей ради сомнительных целей. Чтобы немного развеселиться, он хотел выпить вина, но обнаружил, что бокал его пуст, а слуга куда-то исчез, прихватив с собой бутылку. Наполненным оказался только бокал Инги. Тогда старик взял бокал дочери и поднес к губам…

– Ингрид, умоляю, не отказывай мне! – с жаром говорил Унгерд. – С тех пор, как я увидел тебя на балу, мне нет покоя. Ты должна стать моей женой! Я знатен и богат, владею землями, поместьями, лесами… Все это будет твоим! Я хочу, чтобы ты стала моей королевой!

– Прости, Унгерд… но я не могу принять твое предложение, – тихо, но твердо ответила Ингрид.

– Ты любишь другого? – яростно воскликнул рыцарь.

– Нет. Но я знаю, что не смогу полюбить тебя.

– Но почему? – Глаза Унгерда метали молнии. – Разве я не нравлюсь тебе? Многие женщины говорили мне, что я дьвольски красив!

– Вот именно – дьявольски, – иронично ответила Ингрид. – Это меня и пугает.

– Черт возьми, но я же не виноват, что таким уродился! – в отчаянии закричал Унгерд.

– Внешность – это, конечно, не главное, – задумчиво сказала Ингрид, и про себя подумала: «Но в твоих дьявольских глазах видна такая же дьявольская душа…»

– Госпожа, госпожа! – закричала служанка, вбегая в комнату. – Ваш отец! Скорее!

– Что случилось? – воскликнула Инга и бросилась в гостиную. Ее сердце сжалось от страшного предчувствия …

Отец лежал на полу и уже не дышал. Рядом валялись осколки разбитого бокала…

– Похоже, его отравили, – мрачно сказал Унгерд.

– Отравили? – ужаснулась Ингрид. – Но кто? И зачем?

– Этого я пока не знаю. Но постараюсь узнать.

– Унгерд, это был мой бокал… Слуга налил мне вино, но я не успела выпить, потому что пришел ты. Понимаешь, яд был предназначен мне! Бедный отец…

Слезы катились по ее щекам. Унгерд встал и подошел к ней.

– Вот что, Ингрид, – сказал он после минутного раздумья, – если то, что ты говоришь, – правда, то тебе угрожает опасность. И теперь, после смерти отца, некому будет защитить тебя. А если ты станешь моей женой, то обретешь поддержку и защиту. Подумай. Это лучший выход для тебя. Я не хочу тебя торопить, но… Ты сама видишь, как обстоят дела.

Унгерд ждал, что Инга что-то ответит, но она молчала. Тогда он сказал:

– Сейчас я должен оставить тебя. Постараюсь выяснить, что к чему. А потом вернусь. Хорошо?

Инга молча кивнула. Унгерд ушел, и она осталась одна.

Ситуация, в которой она оказалась, была ужасной. Унгерд был прав: ей не на кого опереться. Но еще хуже то, что кто-то пытался отравить ее. А значит, может повторить попытку…

В комнату вошла служанка.

– Госпожа, нужно дать распоряжения насчет похорон.

– Да, конечно… Прошу тебя, позаботься обо всем. Возьми деньги. Вон там, в верхнем ящике шкафа…

Служанка взяла деньги, но не уходила.

– Ты что-то хочешь мне сказать? – спросила Ингрид, поднимая глаза.

– Да. Госпожа, я бы на вашем месте сходила к волхву, – нерешительно сказала служанка.

– К волхву? Зачем? – удивилась Ингрид.

– Разве вы не хотите узнать, кто отравил вашего отца и пытался отравить вас?

Ингрид задумалась.

– Честно говоря, я не верю в подобные вещи… Мне кажется, эти колдуны и прорицатели всегда врут…

– Врут, конечно, но не всегда, – возразила служанка, – и не все. Я отведу вас к такому волхву, который видит все насквозь. Он настоящий волшебник! И никогда не ошибается! Доверьтесь мне, и вы не пожалеете.

Служанка говорила с такой уверенностью в голосе, что Ингрид невольно поддалась ее влиянию. Да и, в конце концов, что она потеряет, если сходит к волхву? А вдруг он ей действительно поможет? И после минутного раздумья Инга сказала:

– Ладно, уговорила. Веди меня к нему.

Надев длинный темный плащ, и низко опустив на лицо капюшон, Инга следовала за служанкой по узким улочкам, стараясь остаться неузнанной. Вскоре они оказались на окраине города.

– Пришли, – сказала служанка и осторожно постучала в дверь небольшого дома.

Никто не ответил, и тогда женщина решительно отворила незапертую дверь и вошла внутрь, увлекая за собой Ингрид. В доме царил полумрак, но все-таки Ингрид удалось разглядеть странные предметы, которыми он был заполнен: колбы и реторты, стеклянные шары, старинные зеркала, пучки трав, развешанные на стенах. Все это вполне отвечало ее представлению о том, каким должно быть жилище колдуна.

– Вы ко мне? – голос прозвучал во мраке так неожиданно, что обе женщины подскочили и закричали от страха!

– Извините, я не хотел испугать вас, – мягко проговорил хозяин дома. – Подождите, сейчас я зажгу свечу.

И в свете свечи перед ними предстал статный светловолосый мужчина лет тридцати. В его серых глазах светились добрые огоньки, и Ингрид сразу почувствовала, что может ему доверять.

– Чем я могу вам помочь? – произнес он.

– Господин Вэл, – быстро заговорила служанка, – это моя хозяйка, Ингрид, дочь иностранного посла. Ее сегодня хотели отравить, но по ошибке жертвой пал ее отец. Мы бы хотели узнать, кто хотел отравить Ингрид. Вы можете нам помочь?

– Понятно, – сказал Вэл. – Ну что ж, сейчас попробую посмотреть. Но я думаю, милая, тебе лучше оставить нас. Только Ингрид должна знать, кто хотел отравить ее.

Служанка понимающе кивнула и исчезла за дверью.

– Садись сюда, Ингрид, – указал Вэл на стул. – И закрой глаза.

Прошло минут десять или двадцать, и наконец волхв сказал, тяжело переводя дух:

– Все. Можешь открыть глаза.

Вэл выглядел очень усталым, как после тяжелой работы.

– Ну что? Вам удалось узнать, кто отравитель? – робко спросила Ингрид.

– Да, – уверенно ответил волхв. И, немного помолчав, произнес: – Тебя хотели отравить по приказу королевы Елены.

– Что? – поразилась Ингрид. – Но почему? Я не сделала ей ничего плохого! Я ее почти не знаю! Или в вашей стране такой обычай – травить дочерей иностранных послов?!

– Не горячись, Ингрид, – попытался успокоить ее Вэл. – Это только на первый взгляд кажется, что у королевы нет причин желать тебе зла. Но если заглянуть поглубже…

– То, что? – настороженно спросила Ингрид, ловя каждое слово волхва.

– … то оказывается, – продолжил Вэл, – что все закономерно. Я тоже не сразу понял, что к чему. Пришлось потрудиться, прежде чем я смог разложить все по полочкам. А теперь слушай: королева Елена влюблена в сэра Унгерда. Он ведь сделал тебе предложение?

– Как? – воскликнула Ингрид, не веря своим ушам. – Королева влюблена в Унгерда? Этого не может быть!

– Может, – сказал Вэл. – У них был бурный роман, но все закончилось внезапно: когда в замке появилась ты. Увидев тебя, Унгерд забыл обо всем на свете, забыл о своей королеве. А она не смогла это простить…

– И решила убить меня?

– Да, чтобы устранить соперницу.

– О господи… – Инга закрыла лицо руками, мысли мешались у нее в голове. – Что же мне теперь делать? Я не могу здесь больше оставаться. Королева сживет меня со свету…

– Это правда. Тебе надо бежать, – подтвердил Вэл.

– Но куда? Мне некуда идти… – в отчаянии прошептала Ингрид.

Вэл молчал, не зная, что сказать и как помочь несчастной девушке. И в этот момент дверь распахнулась.

– Привет, Вэл! – радостно сказал молодой человек, входя в дом. – О, у тебя гости? – Заметив Ингрид, он внимательно вгляделся в ее лицо. – Меня зовут Дэниэл. Можно просто Дэн. А вас?

– Ингрид, – грустно ответила девушка, поднимая глаза.

Их взгляды соединились, и оба почувствовали, как в сердце вспыхнула маленькая теплая искра… Они просто смотрели друг на друга, не говоря ни слова. Но что-то необычное творилось в их душе – то, что важнее любых слов. Вэл с удивлением переводил взгляд с Дэниэла на Ингрид, еще не совсем понимая, что происходит. Чтобы как-то заполнить наступившую паузу, он стал рассказывать Дэну о том, что приключилось с девушкой.

– Ингрид, вам нельзя больше оставаться в этом городе, – выслушав Вэла, горячо сказал Дэн. – Нужно бежать отсюда!

– Но куда? – беспомощно проговорила Ингрид. – У меня нет родных, теперь я одна на свете.

– Подумаешь, у меня тоже нет родных, – невозмутимо произнес Дэн. – Вся моя родня – лучший друг Вэл! Но зато он настоящий друг! А у вас теперь есть целых два друга!

Ингрид грустно улыбнулась.

– Ингрид, у меня появилась идея, – вдруг с жаром сказал Дэн. – Хотите уехать вместе со мной?

– Куда? – удивленно спросила Ингрид.

– Я давно хотел уехать из этого города, – объяснил Дэн. – Но Вэл меня постоянно отговаривал. А теперь вижу – пора. Вэл, ты поедешь со мной?

Вэл пожал плечами и что-то буркнул.

– Поедет, куда он денется, – с улыбкой произнес Дэн, похлопав Вэла по плечу. – Далеко отсюда, на юге, есть город, построенный из белого камня. Он стоит на берегу моря, а к пристани каждый день причаливают корабли из дальних стран. И в тавернах моряки рассказывают удивительные истории о неизведанных землях и несметных богатствах Востока, о жестоких пиратах и жарких морских сражениях… Это – город моей мечты. Может, мне тоже посчастливится отправиться в странствия вокруг света! Одним словом… вы поедете с нами, Ингрид?

Ингрид слушала Дэна, но почти не понимала смысла его слов. Она смотрела только в его глаза, в которых горело темное, загадочное пламя, которое и манило, и обжигало…

– Ингрид, только одно слово – да или нет? – с надеждой спросил Дэн.

И, заглянув в его глубокие глаза, Инга неожиданно для себя ответила:

– Да.

… Вернувшись в замок, Унгерд занялся негласным расследованием. Ему не составило труда выяснить, кто приказал отравить Ингрид, потому что у него везде были свои люди, даже в окружении короля и королевы.

– Значит, это ты, Елена… Впрочем, я так и думал… я догадывался… Вот до чего довела тебя ревность! Значит, по-твоему, я должен был остаться одиноким навсегда! И принадлежать только тебе! Быть игрушкой в твоих руках! Мне нельзя жениться, потому что этого не хочешь ты! Нет, Елена, не выйдет по-твоему…

Унгерд непроизвольно сжал кулаки.

– Я не позволю тебе управлять моей жизнью! Ты забыла, что я могу выдать твою тайну! Конечно, это не только твоя тайна, но и моя… Но я думаю, что сумею выйти сухим из воды.

Так, мысленно разговаривая с Еленой, Унгерд вошел в покои короля.

– Доложите его величеству, что я прошу аудиенции, – бросил он лакею.

Тот поспешил доложить Рагнару о приходе Унгерда.

– Входите, сэр Унгерд, его величество ждет вас…

Унгерд решительно вошел и, поклонившись, сразу перешел к делу.

– Ваше величество, у меня дело государственной важности.

Рагнар сразу насторожился.

– Государственной важности?

– Я считаю, что измена королевы супругу – это дело государственной важности! Вы не согласны, ваше величество? – веско сказал Унгерд.

– Что? Измена? – потрясенно вскричал Рагнар. – Неужели ты хочешь сказать…

– Я хочу сказать, что королева Елена изменила вам.

– С кем?!

– Этого я не знаю.

– Но откуда ты узнал?

– От верных людей.

Рагнар так сильно ударил кулаком по столу, что бокалы жалобно зазвенели. Но потом он постарался взять себя в руки.

– Почему я должен верить тебе? – спросил король, подозрительно глядя на Унгерда. – Вдруг это клевета, и королева ни в чем не виновата?

Он пристально смотрел на Унгерда, словно прожигая его взглядом. Но Унгерд выдержал испытывающий взголяд короля.

– Что ж, ваше величество, вы можете проверить это сами.

– Как?

– Очень просто. – Унгерд спокойно прошелся по помещению. – Скажите, что знаете о ее измене, и посмотрите на ее реакцию. Если она невиновна, то будет с возмущением все отрицать. Если же я прав, то она выдаст себя сама. Вы все поймете по ее лицу.

Рагнар задумался. Черт, а Унгерд, похоже, прав! Он неплохо знает человеческую психологию. Остаться невозмутимым в такой ситуации способен, наверное, только подготовленный и к тому же очень хладнокровный человек. А женщины так эмоциональны! У них действительно все чувства на лице написаны…

– Хорошо, я попробую, – глухо проговорил Рагнар. – Попробую сделать, как ты говоришь…

– Ваше величество, только я прошу вас: не выдавайте меня королеве! – Быстро добавил Унгерд. – Иначе я не смогу в дальнейшем предоставлять вам важную информацию.

Унгерд все точно рассчитал. Елена не догадается, что это он выдал ее королю. Ей и в голову не придет, что он способен пойти на такой риск! И даже если она узнает правду, будет уже поздно. Выигрывает обычно тот, кто наносит удар первым. В самом худшем случае, даже если Елена назовет королю имя Унгерда, он всегда сможет сказать, что она сделала это в отместку! И, по крайней мере, выиграет время. А бежать из замка он всегда успеет. Для этого у него достаточно и денег, и верных людей.

– Хорошо, можешь быть спокоен… – Рагнар, побагровевший от гнева, дышал тяжело и прерывисто.

Он сделал знак Унгерду уйти и приказал позвать королеву. Елена вошла в покои супруга, ни о чем не подозревая. Но, ничего не объясняя, ее под охраной сразу отвели в самую высокую башню замка. Отсюда открывался удивительный вид на лес, посреди которого искрилось на солнце голубое озеро. Елена посмотрела вниз и почувствовала неприятный холодок в сердце: люди с высоты казались совсем маленькими… Да, отсюда не убежишь…

Рагнар вошел с таким грозным видом, что Елена поняла: пощады не будет.

– Я знаю, что ты мне изменила, – жестко сказал король.

Елена покраснела и попыталась что-то возразить, но Рагнар резко прервал ее:

– Не отпирайся! Это бесполезно! Я все знаю!

Она виновато опустила голову.

– Значит, это все-таки правда… – прошептал Рагнар.

Елена молчала, от потрясения не в силах произнести ни слова, и у Рагнара исчезли последние сомнения в правоте Унгерда.

Гнев охватил его, и он закричал со злостью:

– Я хочу знать: кто твой любовник?! Скажи мне, кто он, и завтра его повесят на площади! Ну?

Рагнар схватил руку Елены и больно сдавил. Но она даже не почувствовала боли. «Кто же доложил королю? Кто видел нас?» Елена терялась в догадках. Ей и в голову не приходило, что это Унгерд… Она и представить не могла, что он способен рискнуть и подставить под удар не только ее, но и себя!

– Даю тебе ночь на размышление, – угрожающе проговорил Рагнар. – Если завтра ты не назовешь мне имя этого мерзавца, я заточу тебя в монастыре, где ты проведешь остаток своих дней!

Рагнар вышел, со злостью хлопнув дверью. Оставшись одна, Елена разразилась слезами. Что же делать? Выдать Унгерда? Нет, никогда! Конечно, он изменил ей, но Елена надеялась, что рано или поздно он все-таки вернется! Она была уверена, что верный слуга выполнит поручение, и Ингрид отправится в ту страну, из которой еще никто не возвращался… И если даже Рагнар сдержит слово и отправит ее в монастырь, Унгерд сможет туда приехать за ней!

Но что если… что если Ингрид не умерла? Елена поняла, что должна узнать это во что бы то ни стало. Она подошла к двери и начала громко стучать.

– Чего изволит ваше величество? – спросил угрюмый стражник, открывая зарешеченное окошко двери.

– Видишь этот перстень? – спросила Елена, демонстрируя стражнику холеную руку.

Крупный рубин, оправленный в золото, хищно сверкнул в лучах солнца. И стражнику на мгновение показалось, что он видит кровь на тонкой белой руке королевы.

– Да… – протянул он, пораженный красотой перстня. – Должно быть, он стоит целое состояние!

– Можешь в этом не сомневаться, – гордо произнесла Елена и продолжила: – Так вот… он будет твоим, если ты выполнишь мою просьбу…

– Всегда готов служить! – с готовностью выпалил стражник. – Приказывайте, моя королева!

– Отлично. Тогда найди и приведи ко мне Амира.

– Слушаюсь!

Вскоре верный Амир уже стоял под дверью комнаты, в которой заточили Елену.

– Держи, – сказала Елена, через окошко передавая драгоценный перстень стражнику. Тот взял его дрожащими руками, горя от волнения. – А теперь оставь нас. Мне нужно поговорить с Амиром.

– Только недолго, ваше величество, прошу вас, – умоляющим голосом проговорил стражник. – Тут даже у стен глаза и уши… Боюсь, мне несдобровать…

– Ладно, не бойся. Иди.

Непрерывно кланяясь, стражник поспешил оставить их наедине.

– Амир, ты выполнил мое поручение? – нетерпеливо спросила Елена.

– Да, ваше величество. Но… – Амир, не договорив, вздохнул и отвел глаза.

– Что «но»? – взволнованно закричала королева.

– …но Ингрид осталась жива. По чистой случайности, клянусь всеми богами! Вино из ее бокала выпил отец…

– Посол?! Он умер?

– Да, он умер на месте. Яд был отменный…

– Значит, она жива… – простонала Елена.

– Да, ваше величество. Но она исчезла из дома…

– Исчезла? Это хорошая новость! Ты порадовал меня, Амир!

– К сожалению, ваше величество, есть и плохая.

Елена насторожилась:

– Ну, говори.

Амир молчал, не решаясь продолжать.

– Говори, Амир! – крикнула Елена, топнув ногой.

– Я знаю, кто выдал вас королю.

– Кто? – с трудом произнесла она, боясь услышать ответ.

– Унгерд.

Слова Амира сразили ее наповал. Она бессильно прислонилась к стене, закрыв глаза. Значит, это Унгерд предал ее! Он предал ее дважды! В первый раз – когда увлекся Ингрид, и вот теперь во второй…

– Амир…

– Я здесь, ваше величество!

– Спасибо, Амир… А теперь иди. Я хочу остаться одна.

На долину уже опускался вечер, солнце скрылось за лесом, оставив на память о себе кровавую пелену облаков, которые пылали в темнеющем небе. Елена долго стояла у окна, не в силах оторвать глаз от чарующей и одновременно страшной картины. Она знала, что этот закат – последний в ее жизни.

Он предал ее. Тот, кого она любила больше жизни, подло предал ее. Эта мысль терзала и доводила до исступления. Это предательство уничтожило все, что было между ними, и все надежды на будущее. Больше в ее жизни ничего не будет, потому что Унгерд не только предпочел ей другую, но и выдал их тайну королю… Предатель, как же он посмел…

Первой ее мыслью было выдать Унгерда и с наслаждением посмотреть, как на его шее затянут жуткую петлю. Она представила себе эту картину, но… от ужаса закрыла глаза руками. Нет, нет! Она поняла, что не сможет выдать его в руки палачей, не сможет спокойно наблюдать за его казнью. Потому что, несмотря ни на что, она продолжает любить его… И вид его мучений просто разорвет ей сердце…

Кроме того, Рагнар никогда не простит ее, и ей все равно придется закончить свои дни в монастыре… И даже если он простит… она не сможет больше ни жить с ним, ни даже видеть его. Елена поняла, что выхода нет.

Тут она вспомнила слова Амира о том, что Ингрид исчезла. А может… может, она убежала вместе с Унгердом? Значит, Елена больше никогда не увидит своего рыцаря…

Она снова подошла к окну. На ночном небе уже зажглись первые звезды. Молодой месяц смотрел на них с наивностью подростка, задавая глупые вопросы о смысле жизни. Падающая звезда рассыпала серебро на ночном бархате, словно приглашая загадать желание.

Елена грустно усмехнулась. Ей больше нечего желать. Звезда ее жизни закатилась. Широко распахнув окно, она поднялась на подоконник. Холодный ночной воздух обнял Елену своим дыханием, разметав по плечам ее легкие волосы. Она подняла лицо к звездам и, не глядя вниз, шагнула к ним, как крылья раскинув тонкие руки…

С тех давних пор самую высокую башню замка окрестили Башней Королевы.

***

…Хелен продолжала говорить, но вдруг заметила, как помрачнел Унгерд.

– Что с тобой? Я что-то не то сказала? – обеспокоенно произнесла она.

– Нет, нет… Все в порядке… Все хорошо… – с трудом проговорил Унгерд, стараясь взять себя в руки. Он попытался улыбнуться, но улыбка вышла натянутой.

– Но ты как-то погрустнел… Может, что-то случилось?

– Нет, ничего… Не обращай внимания… Продолжай. Ты так интересно рассказываешь! – И Унгерд постарался сделать вид, что внимательно слушает рассказ Хелен.

Она улыбнулась ему в ответ и снова защебетала. Унгерд не слушал ее, и только одна мысль не давала ему покоя: «Она не выдала меня. Хотя могла это сделать. А я предал ее… Я предал ее из-за Инги. Может, поэтому столько веков на мне висит проклятие этой раздвоенности? Смогу ли я когда-нибудь обрести мир в душе?»

Похищение

Вот мы и вернулись в Город, который, наверное, тоже соскучился по нас. Я бродил по улицам и вдыхал пьянящий воздух, пропитанный памятью веков. После удара молнией мое сознание и восприятие полностью изменились – я смотрел на мир другими глазами и понимал, что раньше ничего не видел. Я был просто слепым. А теперь замечал ореолы, окружавшие старинные здания, разноцветное сияние над головами людей. Причем стоило мне немного сосредоточиться и посмотреть на что-то внимательнее, и я мог увидеть образы, услышать звуки и даже слова. Город словно рассказывал мне свою историю.

Я различал места, где погибли люди, и мог, как на киноленте, увидеть, что произошло. Непривычный к такому потоку информации, я сначала чувствовал себя оглушенным. Но потом постепенно приучился ставить барьеры и не принимать всю информацию подряд. Иначе очень скоро я сошел бы с ума…

По понятной причине к себе домой мы вернуться не могли, поэтому снимали втроем небольшую квартиру на окраине Города. С соседями мы не общались и старались быть осторожными, опасаясь дальнейших преследований со стороны наших врагов. Но, конечно, мы понимали, что все эти меры малоэффективны и рано или поздно нас все равно найдут. Но лучше, чтобы это произошло как можно позже… Сейчас время работало на нас. И мы старались выиграть его во что бы то ни стало.

Мы с Ингой продолжали ходить по Радуге, но никакой Белой Двери я не видел. Иногда мне казалось, что все это выдумка, и ее просто не существует. Порой меня охватывало отчаяние, но Влад каждый раз успокаивал меня и говорил, что нужно настойчиво продолжать, и рано или поздно результат будет. Но время шло, и ничего не менялось. Состояние подъема постепенно уступало место разочарованию и апатии…

– Дан, тебе не кажется, что пора обнародовать твое открытие? – спросил меня Влад как-то утром, после завтрака.

– Обнародовать? – задумчиво спросил я. – Но мне кажется, еще рано… Ведь я еще не нашел Белую Дверь. И, честно говоря, Влад, я не уверен в том, что мне вообще удастся ее найти…

– Откуда такие сомнения? – голос Влада звучал спокойно и невозмутимо.

– Ну, подумай сам – прошло столько времени, и нет никаких результатов! Вообще никаких, понимаешь? Влад, я уже не знаю, что делать… – в моем голосе прозвучала безнадежность.

Влад задумался.

– Может, ты что-то упустил? Может, делаешь что-то неточно, не так, как рассказывала Юкка? А?

– Не знаю, – удрученно ответил я, махнув рукой. – Вроде все правильно делаю. И Инга тоже. А ничего не получается…

– Получится, обязательно получится! – уверенно произнес Влад и похлопал меня по плечу. – Вот увидишь! Вспомнишь потом мои слова!

– Мне бы твою уверенность, Влад…

– Дан, нельзя опускать руки. Ведь тебе же сказали, что надо упорно работать! А тебя, похоже, опять одолевает лень…

– Влад, ну, в конце концов! – рассердился я. – Зачем ты это мне говоришь? Ты же знаешь, что я работаю!

– Знаю. Но мне кажется, ты начинаешь разочаровываться. А когда над чем-то работаешь, нужно верить в это. Иначе точно ничего не получится…

– Посмотрел бы я на тебя, – раздраженно проговорил я. – Когда стараешься, стараешься, а все без толку. Тут поневоле потеряешь надежду. А тебе бы только меня обвинять…

– Ну ладно, не обижайся, – примирительно сказал Владислав. – Просто я хочу сказать, что нельзя унывать.

Я пожал плечами.

– И все-таки, Дан, – вернулся мой друг к первоначальной теме разговора, – я думаю, что пора начинать рассказывать о Белой Двери. Пойми, время идет. И те, кто хотел тебя убить, вряд ли успокоились. Скорее, наоборот. Видя, что их усилия не приносят результата, они постараются сделать все, чтобы достигнуть цели. Поэтому нам нельзя расслабляться и медлить. Нужно действовать. Так что, наверное, я займусь этим.

– Ну, как хочешь… Если ты считаешь, что это правильно… – машинально сказал я, почти не слушая Влада, и думая о другом.

– Думаю, что правильно. Я попробую связаться с журналистами, блогерами, представителями разных СМИ. Нужно, чтобы они распространили эту информацию, чтобы она стала доступной людям. И когда ты откроешь Белую Дверь, они уже будут готовы.

***

Унгерд быстро нашел их. Это не составило ему никакого труда. И он, наконец, увидел Ингу… Конечно, это была она, что бы там ни говорил Рагнар. Впрочем, Унгерд был уверен, что Рагнар все знал с самого начала. Просто не хотел ему говорить… При виде Инги у Унгерда больно сжалось сердце – все та же легкая походка и стройная фигура, те же длинные каштановые волосы и яркие голубые глаза, смеющиеся и озорные… Интересно, вспомнит ли она его? Узнает ли?

Унгерд часто следовал за Ингой по пятам, куда бы она ни направлялась. Желание видеть ее было таким острым и мучительным, что он не мог сопротивляться. Ловил каждое ее движение, каждый жест. Впитывал ее образ, как потрескавшаяся земля пустыни впитывает долгожданные капли дождя…

Как ни странно, она совсем не замечала его. Совершенно не обращала внимание на странного высокого человека, который шел за ней упорно и неотступно. А если бы заметила и заглянула в его глубоко посаженные черные глаза, то, наверное, ужаснулась бы. В холодном мраке его глаз горели огни сырых подземелий, пылали костры инквизиции… А Дан наверняка увидел бы страшные сцены убийств и пыток, услышал стоны жертв. Глаза Унгерда рассказали бы ему много мрачных историй прошлого…

Но Инга ничего этого не знала. Она просто беззаботно гуляла по Городу, не подозревая, какая опасность нависла над ней. А Дан и Влад, занятые своими делами, тоже перестали внимательно отслеживать ситуацию. Так что вскоре Унгерд знал, где бывает Инга, с кем встречается, куда любит ходить. Теперь ему было нетрудно составить план ее похищения.

Тем временем Владислав делал попытки связаться с журналистами, чтобы передать им информацию о Белой Двери. Сначала он думал, что это не вызовет никаких трудностей, что журналисты обязательно заинтересуются такой новой и необычной темой. Но после нескольких отказов призадумался. У него было такое впечатление, что он уперся в какую-то стену. Как только во время очередной встречи с представителями СМИ он упоминал о Белой Двери, то замечал, что его собеседники как-то странно отводят взгляд и придумывают бесконечные причины и отговорки, только бы избавиться от Влада.

«В чем же дело? – недоумевал Владислав. – Почему они так равнодушны? Неужели им неинтересно?»

Влад пытался «посмотреть» ситуацию, но вскоре понял, что информация заблокирована. А на самом деле все было очень просто: Рагнар, который владел многими средствами массовой информации, а также имел многочисленные связи с владельцами СМИ в разных странах, позаботился о том, чтобы поставить надежный барьер любой информации о Белой Двери. И в случае появления такой информации представители СМИ обязаны были находить любые причины для отказа.

Однажды Влад был в одной телекомпании, где ему тоже отказали. Идя по коридору, он вдруг услышал, что кто-то окликнул его:

– Влад! Ты, что ли?

Присмотревшись, Владислав узнал своего одноклассника.

– Гоша! Не может быть!

Они радостно обнялись.

– Сколько же мы не виделись?

– Ой, Влад, лучше не считать… Ты чем вообще занимаешься?

– Да… – запнулся Влад, – разными вещами… Например, нетрадиционными методами лечения…

– Серьезно? – сразу заинтересовался Гоша. – Расскажи, мне ужасно интересно!

– Хорошо. А ты чем занимаешься?

– Я – журналист. Работаю на одном новостном сайте.

– Да ты что? Если бы ты знал, как это здорово! – воскликнул Влад, еще не веря своей удаче. – Слушай, давай пойдем куда-то, посидим, и обо всем поговорим.

– Давай!

И они отправились в ближайшую кафешку. Влад сначала рассказал однокласснику о своих исследованиях, о методах лечения, а потом постепенно перешел к теме о Белой Двери. Гоша слушал Влада с широко раскрытыми глазами, ловя каждое слово. А потом с согласия Влада включил диктофон и записал их беседу. Когда Влад закончил, Гоша задумчиво сказал:

– Знаешь, Влад, то, что ты рассказал, – это, конечно, сенсация. Но… ты уверен, что это имеет под собой хоть сколько-нибудь реальную основу? Согласись, звучит слишком неправдоподобно. Что-то вроде очередной сказки о конце света. Мы их уже столько слышали… И все они оказались бредом.

– Гоша, поверь, это не сказка. Это реальность, происходящая на наших глазах. Пойми, за нами охотятся, против нас борются. Я подозреваю, что странная реакция на мою информацию многих журналистов, – не что иное, как происки наших врагов. Подумай, если бы все, что я тебе рассказал, было неправдой, кому нужно было бы пытаться нас уничтожить?

– Хм… А ты уверен, что это вам не показалось? Что это не игра вашего воображения? – с сомнением произнес Гоша. – Насколько я понял, вы даже никогда не видели своих предполагаемых врагов…

– Не видели, – подтвердил Влад. – В настоящем…

Произнеся эти слова, Владислав поймал себя на том, что они словно вырвались у него сами, или ему кто-то подсказал их… И эти слова несли в себе разгадку. Владислав взволнованно вскочил с места.

– В настоящем – нет… А вот в прошлом… в прошлом… Ну конечно! Как же я сразу не догадался! Это же они! Кто же еще! Больше некому!

Владислав забыл о том, где и с кем он находится. Он что-то постоянно повторял про себя, а потом, повернувшись, направился к выходу.

– Эй, Влад, ты куда? – окликнул его озадаченный Гоша.

Влад оглянулся, не понимая, кто его зовет. Потом, увидев Гошу, он потер лоб, стараясь вернуться к реальности.

– А, это ты… Гоша, мне нужно идти… Кажется, я кое-что понял…

Гоша удивленно смотрел на Владислава, не понимая, что с ним происходит.

– Влад, я тебе позвоню, хорошо? Ну, насчет того, что ты мне рассказал… Возможно, мы разместим твою информацию на нашем сайте. Если главный редактор не будет против…

– Да, да… Хорошо…– автоматически ответил Влад, явно думая о своем.

Повернувшись, он ушел быстрым шагом, даже не попрощавшись с Гошей, и оставив того в недоумении по поводу своего странного поведения.

Но, тем не менее, в самое ближайшее время Гоша разместил на своем сайте материалы о Белой Двери. Они включали рассказ Влада, а также все, что Гоше удалось найти в Интернете по этой теме. Размещенные материалы вызвали широкое обсуждение читателей, и их вскоре опубликовали на других сайтах. Люди писали об этом в блогах, обсуждали на форумах и в соцсетях. Позже появились публикации на разных языках. Информация начала распространяться по Интернету, как пламя. И вскоре о Белой Двери говорили на каждом углу, хотя печатные СМИ и телевидение по-прежнему хранили молчание…

***

Влад не вошел, а влетел в квартиру.

– Дан! Дан! Ты дома?

– В чем дело, что случилось? Чего ты так кричишь?

Я вышел навстречу, пытаясь понять, что так взволновало обычно спокойного Владислава.

– Дан, я, кажется, понял, кто наши враги!

– И кто же?

Влад подошел ко мне и посмотрел прямо в глаза.

– Вспомни свое первое путешествие в прошлое. Кто допрашивал тебя?

Я поморщился, как от зубной боли.

– Ну… этот, как его… забыл… сейчас попробую вспомнить…

– Вспоминай, вспоминай быстрее! – настойчиво требовал Владислав.

– Влад, не дави на меня! И вообще, какая разница, кто это был? Это давно прошло…

Мне хотелось, чтобы Влад оставил меня в покое, но он не отставал.

– Ну ладно, сейчас постараюсь вспомнить…

Я сосредоточился, собираясь с мыслями.

– Это был высокий черноволосый человек… Помню его черные безжалостные глаза… Пронзительный взгляд… Брр… Не хотелось бы мне с ним встретиться…

– Дан, не отвлекайся. Как его звали?

– Хм… как же его звали… А, вспомнил! Унгерд!

– Точно, Унгерд. Вот и ответ, Дан.

– Ответ на что?

– На вопрос, кто наши враги. Это Унгерд и…

– … и кто еще?

– Вспоминай, кто тогда захватил власть над городом.

– Унгерд и… Рагнар?

– Да. Унгерд и Рагнар. Это люди, которые всегда боролись и сейчас борются против нас, – отчетливо проговорил Владислав. – Дан, я не знаю, как этого раньше не понял. Видимо, они очень тщательно блокировали информацию, а я был занят другими вещами. Но это же просто очевидно! Теперь я это очень ясно понимаю. Как я раньше не догадался, просто удивительно.

– Но почему ты думаешь, что это те же люди?

– Потому что все повторяется. Потому что Унгерд всегда был влюблен в Ингу. Влюблен он в нее и теперь…

– Что? – возмущенно воскликнул я.

– Да, это так. Цель их обоих, Унгерда и Рагнара, – уничтожить тебя, не допустить, чтобы открылась Белая Дверь. Но ситуация осложняется еще и ревностью Унгерда… И знаешь что, Дан? Он следит за Ингой! Ей угрожает опасность!

Я похолодел.

– О Господи… Влад! Она ушла сегодня утром! Где же она?

Мы оба стали «смотреть» ситуацию… Но, видимо, от волнения, я ничего не видел. Все было, как в тумане…

– Влад! Ты что-то видишь?

– Очень смутно… Почти ничего… Но я чувствую, что ей угрожает опасность. Дан, мы должны найти ее!

Быстро собравшись, мы выбежали из дома. Но где ее искать? Куда она могла пойти? Влад побежал в одну сторону, я – в другую…

Я бегал по городу, заглядывая в магазины и кафе, в которые любила заходить Инга. Расспрашивал о ней, но тщетно. Пытаясь убедить себя, что, возможно, мы преувеличиваем опасность и на самом деле с Ингой все в порядке, я продолжал поиски. Но они были безрезультатными. Я позвонил Владу на мобильник, но он тоже сказал, что не нашел Ингу. Домой мы вернулись поздно, усталые и расстроенные. Инга исчезла…

Я не спал всю ночь, а утром снова отправился на поиски. Но они тоже ничего не дали. К вечеру мы с Владом были уже совершенно уверены, что Ингу похитили.

– Влад, ты думаешь, это Унгерд?

– Да.

Замок

Конечно, это был Унгерд. Он выследил Ингу и рассчитал все до малейших деталей. Все произошло быстро и совершенно неожиданно для нее. Ее схватили, когда она вышла из магазина, сделали усыпляющий укол и на самолете доставили в старинный замок в Вестландии, который принадлежал Унгерду. Когда Инга пришла в себя, она не сразу поняла, где находится. Огромное, роскошно убранное помещение спальни будило смутные воспоминания о средневековье. Картины на стенах в тяжелых массивных рамах… Старинная мебель…Мягкие кресла, диваны, стулья с изогнутыми ножками… Все это было настолько непривычно и ни на что не похоже, что Инга сначала растерялась. Она обнаружила также, что ее сумочка, в которой были деньги, ключи, и, главное, мобильный телефон, исчезли…

– Что прикажет госпожа?

Инга от неожиданности вздрогнула – у ее кровати стояла служанка, брюнетка лет двадцати пяти. На ней было длинное темное платье с оборками и белый передник. Инге казалось, что она спит, что этого не может быть в действительности! Что произошло? Ее похитили? Или она каким-то образом опять попала в прошлое? Но где же Дан? Где Влад? От волнения ее мысли путались.

– Где я?

– Простите, госпожа, мне приказано не отвечать на этот вопрос, – почтительно поклонившись, ответила служанка.

– Кто тебе это приказал? – удивленно спросила Инга.

– Господин Унгерд.

– Унгерд? – задумчиво переспросила Инга.

Где-то она уже слышала это имя. Но где? И когда?

– А тебя как зовут?

– Жанина.

– Скажи мне, Жанина, а кто хозяин этого дома? Тоже Унгерд?

– Да, госпожа. Хозяин этого замка – господин Унгерд.

– Послушай, перестань называть меня «госпожа». Мне это не нравится. Называй меня просто – Инга.

– Простите, госпожа… ой, простите… но это господин Унгерд приказал мне называть вас так. Если я ослушаюсь, у меня будут неприятности.

– Ну, ладно. Называй, как хочешь. Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности, – сказала Инга.

Она встала с кровати и прошлась по комнате, рассматривая интерьер. И в глубине комнаты увидела клетку с белой птицей внутри.

– Что это за птица?

– Не знаю, госпожа. Господин Унгерд приказал доставить ее сюда. Я должна ухаживать за ней.

С этими словами Жанина подошла к клетке, почистила ее, насыпала птице корма и долила воды. Инга задумчиво наблюдала за ее действиями.

– Жанина, а что в других комнатах?

– Госпожа, вам нельзя покидать пределы этой комнаты, – ответила служанка.

– Выходит, я – пленница?

Вместо ответа Жанина пожала плечами.

– Не знаю, что вам ответить, госпожа. Я получаю приказы только от господина Унгерда и обязана беспрекословно выполнять их. Он приказал никуда не выпускать вас, вот и все, что я могу сказать. – Но, увидев, как погрустнела Инга, Жанина поспешно добавила: – Не расстраивайтесь. Я думаю, вы скоро все узнаете.

– Он придет сегодня? – быстро спросила Инга.

– Не знаю. Но думаю, что да.

Инга села в большое кресло, отделанное позолотой, и задумалась. Наконец она решилась задать служанке мучивший ее вопрос.

– Жанина, ты не знаешь, меня что – похитили?

– Не знаю, госпожа. Вас спящую привезли сегодня в замок. Больше я ничего не знаю.

– Значит, привезли спящую… хм… Жанина, прошу тебя, не удивляйся моему вопросу…скажи, а какой сейчас год? – спросила Инга, ожидая услышать, что она попала в средневековье.

Но год, который назвала Жанина, соответствовал настоящему времени.

– Странно… значит, я не попала в прошлое… – задумчиво произнесла Инга. – Значит, меня все-таки похитили…

Жанина посмотрела на Ингу с удивлением, но ничего не сказала. Видимо, желая отвлечь Ингу от мыслей о похищении, она показала ей шкаф, в котором висели роскошные наряды – как старинные, так и современные. И вынула шкатулки с драгоценностями.

– Это все – ваше, госпожа. Это приготовил для вас господин Унгерд.

– Но почему такая странная смесь старины и современности? – удивленно спросила Инга, заглядывая внутрь шкафа, в котором джинсы соседствовали с длинными платьями в стиле средневековья.

– Не знаю, госпожа. Господин Унгерд выбирал все по своему вкусу.

Они еще немного поговорили о нарядах и украшениях, как вдруг дверь резко распахнулась, и в комнату вошел высокий черноволосый человек. Служанка мгновенно застыла в глубоком поклоне.

– Жанина, прочь, – коротко приказал он.

Девушка поспешно вышла, плотно затворив за собой двери, и они остались вдвоем. Мужчина прошел вперед и, удобно усевшись в кресло, стал внимательно разглядывать Ингу. Она, растерявшись, так и осталась стоять возле открытого шкафа. Минуты бежали, но мужчина неотрывно глядел на Ингу и молчал. Пауза стала тягостной, но Инга не знала, как ее прервать и куда деваться от направленного на нее острого взгляда.

– Вот, наконец, мы и встретились с тобой, Инга, – медленно произнес Унгерд. – Ты узнала меня?

У Инги от волнения пересохло в горле, сердце заколотилось, и она почувствовала, что не может произнести ни слова. Поэтому в ответ она только отрицательно покачала головой.

– Вот как? Значит, ты не узнала меня?

Унгерд не мог скрыть разочарования. Столько веков он преклонялся перед ней! Добивался ее, обожествлял! Сколько преступлений совершил ради нее, сколько убийств! Он сметал все на своем пути, и его не смущали ни реки крови, ни мольбы, ни проклятия. И все только ради того, чтобы она удостоила его благосклонным взглядом! И вот теперь она говорит, что даже не помнит его…

– Ну… мне кажется, я где-то слышала ваше имя… – сглотнув комок в горле, с трудом проговорила Инга. – Ведь вас зовут Унгерд?

– Да. Меня зовут Унгерд, – мрачно ответил он, и глаза его блеснули исподлобья диким огнем.

Вот и все, чего он добился! Она всего лишь «где-то слышала его имя»! Как это далеко от того, о чем он мечтал! Он-то знал, как глубоко врезается в память генов острое желание найти любимого человека, увидеть его, прикоснуться к нему… Любовь навеки впечатывается в душу, и вспыхивает, как только перед взором оживает любимый образ… Унгерд помнил, как дрожала перед ним Хелен. Вот она точно узнала его! Может, и не отдавая себе отчета, она помнила его. Поэтому и не могла утаить своих чувств…

А Инга всегда оставалась равнодушной к Унгерду. И всегда стремилась к Дану, и только к нему! К этому презренному мальчишке, ничтожеству, который мог предложить ей только свои травы и убогое жилище! И пренебрегала Унгердом, его богатством и неизменно высоким положением в обществе. Почему, ну почему? Почему небо так несправедливо?!

Не выдержав, Унгерд резко вскочил. Приблизившись к Инге, он взял ее руку и с жаром заговорил.

– Неужели ты не помнишь, как я добивался твоей любви? Ведь это происходило много раз на протяжении долгих веков! Конечно, с каждым новым рождением память о прошлом стирается, но ведь главное остается! Я не могу поверить, что ты не помнишь меня! Этого не может быть!

Инга внимательно слушала Унгерда, вглядываясь в его черты и прислушиваясь к своим ощущениям. Впервые с ней происходило что-то, чему она не могла найти рационального объяснения. Какие-то смутные и неотчетливые воспоминания всплывали в ней… осколки памяти, фрагменты встреч, обрывки разговоров… Словно остатки сна, который должен был рассеяться с пробуждением, но неведомо как сохранился в памяти. Возможно, путешествия по Радуге стали причиной того, что она смогла разглядеть нечто за гранью существующей реальности…

Она отошла в сторону и, присев на стул, закрыла глаза. Унгерд догадался, что с ней происходит, и не стал мешать. В его душе зародилась безумная надежда, что она вспомнит его, оценит его преданность и, наконец, ответит на его чувства.

Продавец цветов

… Инга увидела себя на балу, посреди огромного зала, освещенного множеством свечей. В ослепительно белом платье, украшенном драгоценными камнями, она танцует с самыми блестящими и галантными кавалерами, и слышит их восхищенный шепот за спиной. Но вот к ней подходит высокий черноволосый мужчина в синем, расшитом золотом камзоле. Инга замечает, что все почтительно склоняются передэтим человеком и уступают дорогу. Кто же он? Что за власть имеет над людьми? Он приглашает ее на танец, и все остальные кавалеры больше не решаются подойти к ней, явно не желая связываться с опасным соперником. Его пристальный взгляд исподлобья вселяет страх, и никто не решается глядеть ему в глаза…

Унгерд начал ухаживать за Ингой и вскоре сделал ей предложение. Все завидовали ей – как же, ее удостоил внимания он один их самых богатых и влиятельных людей королевства! По общему мнению, для Инги, девушки из обедневшего дворянского рода, такой брак – редкая удача. Отец Инги каждый день говорил ей, что благодаря этому браку их род сможет возродиться и вернуть себе былое могущество. Но, вместо того чтобы радоваться, Инга тайком плакала по ночам. У нее не было возлюбленного, но она чувствовала, что Унгерд – не тот, о ком мечтает ее душа.

Однажды Унгерд повез ее за покупками, поскольку дело уже шло к свадьбе. Карета остановилась на базарной площади, заполненной народом, где торговали всем на свете, начиная от пеньковой веревки и заканчивая дорогим китайским шелком. Выйдя из кареты, Инга прошлась по рядам торговцев, наперебой предлагающих свой товар. Пряности, фрукты, роскошные ткани, дорогие украшения… От этого разнообразия просто разбегались глаза!

Но тут до ее ушей донеслась заунывная мелодия скрипки, в которой звучала невыразимая боль одиночества. Долговязый музыкант водил смычком по струнам, казалось, совершенно не замечая, насколько его музыка не соответствует духу весело галдящего базара, заполненного шумными возбужденными людьми.

Привлеченная грустной мелодией, Инга остановилась на минуту послушать скрипача. Ей казалось, что скрипка плачет о том, что творится у нее в душе…

– Эй, сударыня, что вы такая грустная? – услышала Инга молодой и задорный голос.

Повернув голову, она увидела за прилавком молодого темноволосого человека, который весело смотрел на нее. На прилавке, за которым он стоял, были разложены букеты полевых цветов и пучки лечебных трав.

– Купите цветы, сударыня, они сразу поднимут вам настроение!

Инга нерешительно подошла к прилавку, рассматривая разложенные букеты. Продавец цветов с улыбкой смотрел на нее. Она подняла на него взгляд и … вдруг забыла обо всем на свете. В его глазах сиял свет души, которая дороже всех богатств мира. И Инга почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног…

Этот молодой парень показывал ей травы и цветы, что-то оживленно объясняя, но Инга не слышала слов. Она смотрела в его глаза. Он такой веселый, энергичный, излучающий какую-то добрую энергию! Инга почувствовала, как легко и интересно с ним общаться, и как хорошо было бы просто быть рядом с ним… Какой контраст с холодным и мрачным Унгердом! Инга почувствовала, что слезы наворачиваются на глаза. Ей всегда казалось, что Унгерд – не тот человек, который ей нужен. Но особенно остро она осознала это сейчас, глядя на этого доброго и радостного парня…

Молодой человек изумленно смотрел на Ингу и не мог понять, что происходит. Эта, судя по всему, знатная и богатая девушка вела себя не совсем обычно. Он привык видеть в людях высшего класса только высокомерие и надменность, но в Инге он этого не замечал. И она смотрела на него широко раскрытыми глазами, как будто… как будто он понравился ей? Да нет, не может быть. Он не был наивным и прекрасно понимал, какая пропасть их разделяет. Но вдруг почувствовал, что это не имеет для него никакого значения. Словно ее взгляд разбудил что-то в его душе…

Наконец, Инга выбрала букет и высыпала за него целую горсть золотых монет.

– Что вы, сударыня! – запротестовал продавец. – Эти простые цветы стоят всего пару медяков! Да и вообще, не надо никаких денег. Возьмите эти цветы просто так, в подарок от меня! И эти тоже!

Инга пыталась возражать, но напрасно. Продавец, не слушая возражений, вернул ей все деньги, и подарил самые лучшие букеты ярких полевых цветов. Держа в руках эту разноцветную душистую охапку, она смущенно глядела на молодого человека. Он тоже продолжал с улыбкой смотреть на нее, и вдруг, неожиданно для самого себя, взял ее руку и нежно поцеловал. Инга покраснела и поспешила повернуться и уйти. Он, погрустнев, неотрывно смотрел ей вслед…

– Эх, Дан, какой же ты глупец! – качая головой, сказал долговязый скрипач. – В кои-то веки тебе столько денег отвалили, а ты отказался…

Но Дан, думая о своем, не слушал ворчания скрипача…

Унгерд видел всю эту сцену, и от него не укрылось ни волнение Инги, ни то, что продавец поцеловал ее руку. «Мерзавец! Как он посмел! Какой-то бродяга, несчастный торговец… Ну ничего, я тебя проучу!»

Он помог Инге сесть в карету и попросил подождать его предлогом того, что у него остались тут какие-то дела. Он окликнул стражников, дежуривших у ворот, и те поспешно подбежали к нему.

– Видите этого продавца? – Стражники закивали. – Он только что оскорбил мою невесту! Проучите его, как следует! Чтобы на всю жизнь запомнил! А это вам за работу!

Унгерд швырнул стражникам набитый монетами кошелек.

Стражники с готовностью бросились на Дана и принялись избивать его палками. Дан отчаянно сопротивлялся, но он был безоружен, и силы были слишком неравны. Унгерд стоял поодаль и, скрестив руки на груди, с удовольствием наблюдал за этой сценой. Инга, сидевшая в карете, услышала какой-то шум и крики и выглянула из окошка. Страшная картина открылась ее глазам…

– Не трогайте его! Прочь!

Выскочив из кареты, она бросилась вперед, но Унгерд остановил ее. Услышав крики Игнги, стражники от неожиданности опешили и, перестав избивать Дана, вопросительно посмотрели на Унгерда. Он приказал им убираться вон. Потом подошел к Инге и твердо взял ее за руку.

– Знатной даме не к лицу обращать внимание на чернь, – властно сказал Унгерд. – Идем.

Инга пыталась вырваться, но тщетно. Унгерд посадил Ингу в карету, кучер изо всей силы хлестнул лошадей, и вскоре карета скрылась из виду…

А Дан остался лежать у дороги в пыли. Он не шевелился, и голова его была окровавлена. Поэтому никто не сомневался, что ему не дожить до утра. Но, к счастью, долговязый скрипач подозвал местного мальчишку и отправил за лекарем. Вскоре над Даном склонился доктор Вэл, который славился по всей округе своим искусством врачевания…

Инга очнулась от забытья и с отвращением посмотрела на Унгерда:

– Я узнала тебя, – проговорила она с такой ненавистью, что Унгерд невольно содрогнулся. – А теперь слушай, что я тебе скажу: вон отсюда! И чтобы я больше никогда тебя не видела!

Не ожидавший такой реакции Унгерд даже не нашелся с ответом. Потрясенный, он в ярости вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. «Дерзкая девчонка! Как смеешь ты так обращаться со мной! Со мной, перед которым все трепещут! Ну, ничего, я сумею поставить тебя на место!»

Подземелье

В этот день все слуги в замке ощутили на себе гнев хозяина. Они сбивались с ног, пытаясь выполнить его приказы, но он требовал практически невозможного. Унгерд срывал свою злость на всех, кто только попадался ему под руку, и его ярость не знала пределов. Поистине, это был черный день для всех обитателей старинного замка. Все с нетерпением ждали наступления ночи, надеясь, что хоть она принесет облегчение. Но надежды оказались тщетными. Унгерд не сомкнул глаз и продолжал отдавать приказы, так что об отдыхе нечего было и мечтать.

А Инга, невольная виновница этой суматохи, сидела одна, запертая в своей комнате. Жанина куда-то исчезла, а с ней исчезли и все связи с внешним миром. Инга тоже не могла уснуть. Она постоянно думала над тем, что увидела. Эта история из прошлого так потрясла ее, что она снова и снова перебирала в памяти все детали происшедшего.

Теперь она знала, кто такой Унгерд. И была уверена, что именно он похитил ее. Несмотря на все его заверения в вечной и преданной любви, Инга чувствовала по отношению к нему только ненависть и отвращение. Но зачем он похитил ее? Она снова и снова задавала себе этот вопрос. Если он надеялся на ответное чувство, то с точки зрения Инги это было бессмысленно. Она никогда не полюбит его, никогда! Неужели за столько веков он этого не понял?! Но, возможно, он преследует какую-то другую цель?

Инга вспоминала все события, которые произошли после той памятной встречи с Даном на улице, когда его чуть не застрелил снайпер. Дан с Владом часто говорили о том, что их преследуют. Но они не знали – кто именно. Неужели… неужели это Унгерд? Инга закрыла лицо руками, пытаясь сосредоточиться и унять волнение. Неужели Унгерд похитил ее, чтобы заманить Дана в ловушку? Потому что его цель – не дать открыть Белую Дверь? Ведь Огнедар предупреждал о том, что у них очень опасные и сильные враги, которые ни перед чем не остановятся…

… Наутро Жанина вошла в комнату Инги в сопровождении двух стражников.

– Господин Унгерд приказал перевести вас в другую комнату, – смущенно сказала она Инге. – Собирайтесь, госпожа.

– Мне нечего собирать. Я готова.

Ее повели по длинному коридору, где каждый шаг отдавался эхом, а затем вниз по винтовым лестницам. Они спускались долго, пока, наконец, не оказались в темном и мрачном подземелье. Стражник открыл тяжелую железную дверь и Ингу ввели в небольшую комнату. Голые стены и старый тюфяк на полу – вот и все, из чего состоял интерьер этого помещения, которое напоминало тюремную камеру. В сущности, так оно и было. Стражники и Жанина сразу ушли, и Инга осталась одна.

То, что из роскошных покоев она попала в тюрьму, и словно из королевы превратилась в узницу, нисколько не беспокоило Ингу. Ей были глубоко безразличны внешние условности. Единственное, что поглощало все ее существо, – тревога за Дана. Ведь он не успокоится, пока не разыщет ее! А значит, попадет в ловушку, подготовленную Унгердом. И у нее нет никакой возможности его предупредить. Попросить, чтобы он не думал о ней, а занимался только поисками Белой Двери. Что же делать? Что? Эта мысль мучила Ингу своей безысходностью.

Так прошло несколько дней. Два раза в день Жанина приносила ей скудную пищу и сразу же уходила, поскольку ей было запрещено разговаривать с пленницей. Но Инга отказывалась от еды и воды. И в разговорах она тоже не нуждалась. Внешний мир и его события совершенно не волновали ее. Поэтому, когда дверь внезапно отворилась, и на пороге появился Унгерд, она никак не отреагировала. На ее лице не отразилось ни удивления, ни страха.

– У тебя есть только один шанс выйти отсюда, – без предисловий начал Унгерд. – Если ты станешь моей женой.

Инга не удостоила его ответом и отвернулась.

– Черт возьми, ты не хочешь даже смотреть на меня! – вскричал Унгерд, мгновенно выходя из себя. Этой упрямой девчонке с несносным характером всегда легко удавалось доводить его до бешенства!

Унгерд схватил Ингу за плечи и резко встряхнул.

– Ты, конечно, ждешь, что придет Дан и освободит тебя, да? – Унгерд расхохотался, и Инга подумала, что никогда в жизни не слышала ничего отвратительнее этого смеха.

– Ну, объясни мне, что ты нашла в этом ничтожестве?! Он всегда был нищим бродягой без гроша за душой! Из-за него твоя жизнь всегда превращалась в кошмар! А я мог дать тебе богатство, власть, высокое положение в обществе! Комфортную и беззаботную жизнь! Все, к чему обычно стремятся люди! Все, чего можно пожелать! Почему ты всегда это отвергала?

Инга не отвечала, поэтому Унгерд язвительно продолжил:

– Ты считаешь его героем? Но он даже не похож на героя! Он же ничем не примечателен! Посмотри на меня – вот это действительно внешность героя! А твой обожаемый Дан – просто мальчишка! Ничтожество! – Тут лицо Унгерда исказила презрительная усмешка. – Многие женщины мечтают о том, чтобы я снизошел до них, хотя бы обратил внимание! И только ты на протяжении веков остаешься слепа… Когда ты, наконец, прозреешь? И поймешь, что главное в жизни – деньги и власть, которыми обладаю я! А не пустые мечты и искания, которыми забита голова нищего бродяги!

– Значит, ты гордишься своим туго набитым кошельком и яркой внешностью? – насмешливо спросила Инга. – Как же ты глуп. Неужели ты до сих пор не понял, что душу не измерить ни деньгами, ни внешней привлекательностью…

– Это ты глупа! – раздраженно воскликнул Унгерд. – Как глупы все мечтатели и бродяги. Которые живут только чувствами. Видимо, Бог покарал их, лишив рассудка. Но мой рассудок, слава Богу, при мне. Поэтому я предоставляю тебе выбор – стать полновластной хозяйкой моего состояния, размеры которого тебе даже трудно представить, или навсегда остаться в этой тюрьме. Учти, ты не выйдешь отсюда и скоро умрешь от голода. Так что выбор за тобой. Но, прежде чем выбрать, хорошенько подумай.

– Уходи, – только и ответила Инга, отворачиваясь к стене.

Со злостью ударив кулаком по стене, Унгерд вышел, больше не произнеся ни слова.

А Инга снова вернулась к своим мыслям. «Как жаль, что я не владею искусством телепатии… Дан! Как же мне связаться с тобой? Как объяснить, что не надо меня искать! Что это коварная ловушка, которую приготовил Унгерд! И если ты попадешься, то все пропало! Не ищи меня, Дан! Не ищи!»

Западня

От отчаяния я не находил себе места.

– Смотри, Влад, смотри внимательнее, – повторял я снова и снова. – Не может быть, чтобы вся информация была закрыта! Где-то должна остаться лазейка…

– Да что ты меня уговариваешь, будто я сам не знаю, что делать, – со вздохом сказал Влад, открывая глаза. – Ну не видно ничего, понимаешь? Сам посмотри, если не веришь. Все как в тумане…

– Да смотрел я уже, – с досадой махнул я рукой. – Вообще ничего не получается. Да и опыта у меня поменьше, чем у тебя.

– Тут не только в опыте дело…

– Влад, ну попробуй стать хакером! Помнишь, ты говорил что-то об информационном взломе? Ну, взломай их код, и все!

– Только и всего? – невесело усмехнулся Влад. – Как у тебя все просто! Расскажи мне, как его взломать! Я этого никогда не делал!

– Ну, все когда-то приходится делать в первый раз, – рассудительно заметил я.

Влад покачал головой и, ничего не отвечая, снова закрыл глаза и сосредоточился. Я отошел в сторонку, чтобы не мешать ему. Уже два дня мы тщетно пытались добыть хоть какую-то информацию об Инге. Мы узнали, где она была в тот день, в каких магазинах и кафе, но потом ее след обрывался. Несмотря на серьезность ситуации, я старался не впадать в отчаяние и не терять надежды. Что-то говорило мне: мы обязательно найдем ее.

Чтобы хоть чем-то помочь Владу, я тоже закрыл глаза и попытался что-то увидеть. Но у меня ничего не получалось. Я видел внутри только свое смятение и поток лихорадочных мыслей. Тогда в отчаянии я обратился за помощью к высшим силам. Я прочитал все молитвы, которые знал, и мысленно обратился ко всем святым, с жаром умоляя их помочь нам найти Ингу. И на душе у меня сразу стало легче. Мы найдем Ингу, обязательно найдем, по-другому просто быть не может!

Открыв глаза, я посмотрел на Владислава. Он все еще продолжал сидеть с закрытыми глазами. Я, чтобы не помешать ему, боялся даже пошевельнуться. Наконец, Влад открыл глаза и устало прошептал:

– Нашел…

***

На следующий день мы уже летели в самолете в Вестландию. И к вечеру, взяв напрокат машину, добрались до места. На высоком холме горделиво возвышался старинный замок. Четкие силуэты его башен и стен ярко выделялись на фоне малинового заката. Я напряженно вглядывался, пытаясь угадать, где находится Инга. И вскоре увидел ее, сидящую на старом тюфяке в темном подземелье…

– Влад! Я увидел! Ее держат в тюрьме! Какой же подлец этот Унгерд! Я убью его!

– Да, я уже тоже ее увидел. Самое главное – что она жива.

– Влад, я иду туда! А ты оставайся здесь и жди меня!

– Нет. Я пойду с тобой, – твердо ответил мой друг.

– Влад, послушай, – сказал я, стараясь придать голосу убедительность, – ты должен остаться здесь, чтобы обеспечить нам прикрытие. Что, если нас с тобой схватят? Тогда нам уже точно никто не поможет! А так, если мне не повезет, ты останешься на свободе и сможешь что-то придумать.

Влад покачал головой:

– Нет, нам нужно идти вдвоем. Уж поверь, теперь я ясно все вижу.

Я сосредоточился, но от волнения не смог увидеть ничего неопределенного.

– И что же ты видишь? – взволнованно спросил я.

– Что тебе нельзя идти одному.

–Почему?

– Потому что без меня ты не справишься.

– Ну, допустим, – нехотя согласился я. – А ты видишь, что будет дальше? У нас все получится?

– Получится, – твердо сказал Владислав. – Можешь не сомневаться.

Но, несмотря на заверения Влада, я чувствовал, что он чего-то недоговаривает. Я снова сосредоточился, пытаясь рассмотреть контуры будущего. Но что-то мешало мне это сделать. Экран сознания словно затянуло туманной пеленой. Ничего не поделаешь, придется довериться Владу и его интуиции.

– Ладно, пойдем вместе, раз ты настаиваешь, – неуверенно сказал я, стараясь отбросить сомнения.

– Вот и хорошо, – ответил Влад и крепко сжал мою руку.

… Мы попали в замок через подземный ход. Долго шли темным лабиринтом, освещая себе путь маленьким фонариком. Внезапно лабиринт закончился, и мы очутились в просторном помещении правильной прямоугольной формы. Но это был тупик, который никуда не вел. Пока я оглядывался по сторонам, Влад стал ощупывать стены, сложенные из небольших каменных блоков. Потом он поднял с пола камешек и принялся стучать по стенам.

– Есть! – радостно воскликнул он. – Дан, за этой стеной пустота. Там должен быть ход! Помоги мне вынуть эти камни.

Вынуть несколько камней оказалось несложно. За ними мы действительно обнаружили еще один подземный ход, который вел куда-то в темноту. Мы находились в подземелье замка. Наверное, где-то здесь держат Ингу. А вот и коридор, и двери тюремных камер. Услышав шаги, мы притаились за углом. По коридору медленно прохаживался часовой. Похоже, он был один; во всяком случае, больше никого вокруг мы не заметили.

– Нужно напасть на него сзади, – прошептал Владислав.

Я огляделся по сторонам и вскоре нашел то, что нужно – небольшой камень, которым можно оглушить. Все произошло в считанные секунды: Влад сзади набросился на охранника, схватив его за руки, а я ударил камнем по голове. Охранник потерял сознание. В его карманах мы нашли ключи от дверей камер.

– Сюда! – сказал Влад, указывая на угловую камеру.

Мы быстро открыли дверь и вошли. Инга без сознания лежала на старом тюфяке.

– Влад! Что с ней?

Владислав склонился над Ингой.

– Пока не знаю… похоже, она голодала… Ничего, сейчас ей станет легче.

Владислав приподнял Ингу и стал что-то шептать, ласково гладя ее по голове. Вскоре Инга открыла глаза, и у меня отлегло от сердца.

– Я знала, что вы придете, – прошептала она, и слабая улыбка осветила ее бледное лицо.

Она хотела еще что-то сказать, но я мягко перебил ее:

– Инга, лучше не разговаривай пока, береги силы. Ты еще очень слаба…

Я поцеловал ее руку, прижал к груди. И увидел, как в ее глазах снова засияло освещенное солнцем небо. Но внезапно лицо Инги омрачила тревога:

– Дан… вам нужно бежать отсюда… это ловушка Унгерда…это он…

Она не успела договорить. Дверь камеры резко распахнулась, и на пороге появились вооруженные люди во главе с высоким черноволосым человеком. И я сразу узнал его – конечно, это был Унгерд! Тот самый Унгерд…

Не говоря ни слова, он поднял руку, держащую пистолет. Я хотел закричать, но крик застрял у меня в горле. Кинувшись вперед, я попытался помешать ему, но не успел: почти не целясь, он нажал курок. И, еще не веря своим глазам, я увидел, как на белой рубашке Владислава расползается красное пятно… Охранники прицелились в нас с Ингой, но Унгерд крикнул:

– Не стрелять! Эти двое мне нужны живыми!

Я бросился к Владу.

– Влад! Влад! Не умирай!

Я прижимал к себе тело друга, в отчаянии оттого, что не обладаю его даром и не могу исцелить и спасти его.

– Дан, я ухожу… – с трудом приоткрыв глаза, прошептал он непослушными губами. – А ты ищи… Белую Дверь… я знаю, ты найдешь ее… Я буду ждать тебя… Не плачь по мне… Ведь ты же знаешь, что смерти нет… Это только переход… только смена одежды… Мы все равно встретимся… я найду тебя в любом мире… и узнаю… потому что умею видеть… Так что не горюй … а ищи… ищи Белую Дверь… Тебе будет трудно, но ты не сдавайся… Ты должен бороться до конца… до конца, слышишь? Даже когда тебе будет казаться… что все кончено и надежды нет… Пообещай мне…

– Обещаю, Влад…

Слабая улыбка осветила лицо Владислава, и я почувствовал, как его тело, дрогнув в последний раз, замерло у меня на руках. Я изо всех сил прижимал его к груди, словно хотел вложить в бездыханное тело частицу своей жизни и души. Нет на свете ничего грустнее расставания, особенно если расстаешься навсегда…

Я поднял голову. Унгерд, скрестив руки на груди, злорадно наблюдал за мной.

– Унгерд, я убью тебя! – крикнул я, вкладывая в эти слова всю ненависть, на которую был способен. – Никогда не прощу тебе смерти Влада!

Ослепленный яростью, я уже хотел наброситься на Унгерда, не думая о том, что я безоружен, но меня опередили:

– Взять его, – холодно приказал Унгерд.

Охранники схватили меня и потащили куда-то по коридору, а потом по лестнице вниз. Я сопротивлялся изо всех сил и продолжал выкрикивать угрозы, но Унгерд только смеялся мне вслед.

«Мы погибли, – мелькнула безнадежная мысль. – Влада больше нет. И больше некому нас спасти…»

Расследование

Хелен ужасно скучала без Унгерда. Он предупредил, что ему придется на некоторое время уехать по срочным делам, но от этого было не легче. Когда же он вернется? Дни без него тянулись медленно, серые и беспросветные. Она была рядом с Рагнаром, но часто замечала у него приступы дурного настроения, и это только усиливало ее тоску. Рагнар время от времени уделял ей внимание, но теперь оно было ей противно. Хелен старалась сдерживаться и не выдавать своих чувств, но ей стало невыносимо играть эту роль. Все ее мысли занимал Унгерд, и только он! А Рагнар… В лучшем случае, она жалела его. Не больше.

Но дни шли, а Унгерд не возвращался. И хуже всего было то, что он ни разу не позвонил и даже не прислал sms. Хелен тоже не могда дозвониться ему – похоже, его мобильник был постоянно отключен. Тогда смутные подозрения стали тревожить ее душу. Действительно ли он уехал по делам бизнеса? И что это за дела, которые нельзя поручить своим менеджерам? Унгерд руководил крупной транснациональной корпорацией, которая напоминала государство, потому что в ее состав входили спецназ, полиция, разведка и т.д. Такой организацией невозможно руководить в одиночку, поэтому у Унгерда была целая команда профессиональных топ-менеджеров.

Нет, что-то тут не так. Что-то не вяжется. Кроме того, женская интуиция говорила Хелен, что здесь замешана женщина. Она не могла бы внятно объяснить, откуда у нее взялись эти подозрения, но с каждым днем они все крепли. Что еще может заставить мужчину забыть обо всем и умчаться неизвестно куда? Хелен попробовала что-то выпытать у Рагнара, невзначай задавая ему вопросы об Унгерде, но Рагнар сразу так насторожился, что Хелен пришлось оставить эти попытки. Ей показалось, что при упоминании об Унгерде в маленьких глазах Рагнара мелькнули искры ревности. Нет, лучше не надо. Еще не хватало, чтобы Рагнар заподозрил ее…

Хелен решила во что бы то ни стало выяснить, куда уехал Унгерд. Но как это сделать? И однажды решение пришло. Назавтра она сослалась на нездоровье и осталась дома. Теперь у нее есть время и возможность заняться расследованием. В интернете она быстро нашла информацию, которую искала.

Дрожащей от волнения рукой она набрала номер:

– Детективное агентство? Я хочу сделать заказ… только абсолютно конфиденциальный…

– Не волнуйтесь, это как раз наша специализация…

Хелен дала задание, пообещав щедрое вознаграждение. Частные сыщики сработали быстро и эффективно, и через несколько дней у Хелен была полная информация о том, куда уехал Унгерд, чем он занимается, с кем встречается. Получив эти сведения, Хелен сначала впала в отчаяние. Она оказалась права – здесь действительно была замешана женщина! По имени Инга…

Хелен перебирала ее многочисленные фотографии, сделанные детективами, и пыталась понять: что Унгерд в ней нашел? Да, у Инги красивые глаза, волосы, фигура. Но разве ее можно было даже близко сравнить с ней, с Хелен?!

Хелен подошла к зеркалу, придирчиво рассматривая свое отражение. Уж кто-кто, а она кое-что понимала в красоте! Не зря же Хелен приняла участие в стольких конкурсах красоты. И неоднократно занимала первые места! Уж она-то знала толк в том, как стать привлекательной, как подчеркнуть свои достоинства, скрыть недостатки, как очаровать, обворожить, свести с ума… На ее счету были десятки мужчин, потерявших от нее голову!

И теперь, сравнивая себя с соперницей, она могла голову дать на отсечение, что Инге до нее далеко! Да, она симпатичная, но не больше. В ней нет ни грамма той божественной красоты, того царственного величия, которыми обладала Хелен! Она, Хелен, – королева красоты, а Инга – так, простолюдинка. Но почему же Унгерд выбрал ее? Как ей вообще удалось заинтересовать его?

Ревность жестоко терзала ее душу. Она старалась убедить себя в том, что это, возможно, лишь кратковременное увлечение, легкая интрижка, и вскоре Унгерд вернется к ней. Но дни пролетали за днями, а Унгерд не возвращался. И однажды Рагнар сообщил ей, что тоже вынужден ненадолго уехать по делам бизнеса.

Информация из детективного агентства поступила, как всегда, оперативно. Из нее следовало, что Рагнар поехал вслед за Унгердом. И теперь все трое – Унгерд, Инга и Рагнар – находятся в старинном замке на юге Вестландии.

– Зачем они поехали туда? – терялась в догадках Хелен. – Ничего не понимаю… Ну ладно бы еще Унгерд и Инга… это вполне объяснимо… Но зачем Рагнар отправился к ним?

Хелен нервно ходила по комнате, мысленно анализируя различные варианты. Но не могла найти разгадки…

– Хватит гадать! – наконец решительно сказала она себе. – Я должна сама поехать туда и все выяснить на месте. Настало время расставить все точки над i…

Сборы были недолгими; Хелен взяла с собой только самое необходимое. На ее лице блуждала странная улыбка человека, готового на все. «Я больше не вернусь к Рагнару. Жизнь с ним стала для меня невыносимой. Поэтому мы должны все решить, Унгерд. И если у тебя есть другая… ты должен сделать выбор. Я не собираюсь делить тебя ни с кем! Сейчас или никогда, Унгерд. Сейчас или никогда!»

Белая Дверь

Камера, находящаяся глубоко под землей, – это, наверное, самое мрачное место во всем замке. Меня приковали цепями к большим железным кольцам, вбитым в стену, и на некоторое время оставили одного. В камере царила полная темнота; свету неоткуда было проникнуть в эту подземную тюрьму. Но я не нуждался в свете. Моя душа была погружена во тьму.

Влад! Где ты? Я не могу привыкнуть к мысли, что тебя больше нет. Неужели я больше не увижу тебя, не услышу твой голос, не смогу поговорить с тобой? Мне кажется, ты где-то рядом. Стоишь возле меня, только я тебя не вижу. Но я так ясно ощущаю твое присутствие, что это сводит меня с ума! Мне кажется, что достаточно сделать что-то… или произнести какие-то слова… и ты появишься передо мной. Я верю, что это возможно – вернуть тебя! Только я не знаю – как. В этом и вся проблема. Я не знаю, что необходимо сделать. Не знаю нужных слов или заклинаний… Прости меня, Влад. Но я не могу вернуть тебя…

Сознание собственной беспомощности доводило меня до отчаяния. Ощущение несвободы души, которая не может войти в запредельный мир, было намного больнее ощущения несвободы тела.

Человек никогда не примирится со смертью. Никогда. Даже если знает, что это – временная разлука. Потому что невыносимая боль потери заглушает все доводы рассудка. Ведь в любой другой жизненной ситуации, даже самой сложной, есть шанс приложить все силы и что-то изменить. Но смерть – это тот безжалостный барьер, о который разбиваются все надежды. И ты можешь в отчаянии расшибить лоб и кулаки об эту стену, но она останется совершенно равнодушной.

Сознание отказывается верить в смерть. Человек, который жил, которого ты видел, с которым общался, кажется тебе абсолютно реальным. А тот факт, что его больше нет – нелепостью, недоразумением, которое необходимо исправить. Поэтому все мое существо протестовало против смерти. Я отрицал ее. Продолжал упорно твердить себе, что смерти нет, это только иллюзия. Я утешал себя тем, что Влад продолжает жить во мне – в моей памяти, моих мыслях. Но рана в душе кровоточила, и никто, ни один врач на свете не смог бы исцелить ее. Никто, кроме Влада…

Влад, знал ли ты, что случится? Наверное, знал. И пошел на верную смерть, чтобы спасти Ингу. Ты пришел, чтобы исцелить ее, иначе она могла уже умереть…

Это был достойный выбор, но… Но теперь мы в руках Унгерда. Все кончено, и выхода нет. Помнишь, Влад, в далеком прошлом ты говорил мне, что не все сказки имеют счастливый конец? И предупреждал, что мы трое погибнем… Так случится и теперь. Мне не удастся открыть Белую Дверь. И пророчество не исполнится. Что ж… Пройдет время, и появится кто-то другой, более сильный и удачливый, чем я, и он сможет преодолеть все и открыть Белую Дверь для людей. Увы, мне не суждено это сделать. Прости, Влад, но я не могу найти Белую Дверь…

Продолжая думать о Владе, я незаметно для себя вошел в Радугу. Стены темницы растаяли, и мир засиял разноцветными красками, такими свежими и яркими, что мне было больно на них смотреть. И вдруг я услышал звуки музыки… Теперь каждый оттенок Радуги я воспринимал вместе с мелодиями. Впервые Радуга зазвучала в моей душе. Я слышал торжественный орган, пронзительную скрипку и нежную флейту. А потом из вихря разноцветных мелодий в небо взметнулся Реквием, словно Радуга прощалась с моим другом. Мир звуков и красок поглотил меня, но я по-прежнему не видел никакой Белой Двери…

Сильный удар по лицу заставил меня вернуться к реальности.

– Ну что, очнулся? – почти ласково спросил лысый человек с расплывшейся грузной фигурой.

– Да куда он от нас денется, – зловеще усмехнулся Унгерд. – Ну что, Дан, поговорим?

Я с ненавистью посмотрел ему прямо в глаза, но ничего не ответил. Тогда он ударил меня во второй раз.

– Мне кажется, Унгерд, он не хочет с нами разговаривать, – сокрушенным тоном произнес толстяк, качая головой. – Похоже, его плохо воспитывали.

– Что ж, Рагнар, значит, придется заняться его воспитанием, – мрачно ответил Унгерд, и глаза его блеснули холодным огнем.

Рагнар! Значит, Влад был прав: это именно они, Унгерд и Рагнар, преследовали нас. Они пытались меня убить, они похитили Ингу. Из-за них погиб Влад. Снова они. Все повторяется…

Занятый своими мыслями, я не заметил, как во взгляде Унгерда сверкнула молния ярости. И удары посыпались один за другим… Сначала я старался не обращать внимания на боль, но она постепенно усиливалась… Я снова вошел в Радугу, и это принесло мне временное облегчение. Но Унгерд вскоре понял, что я использую какие-то техники расслабления. Разъяренный, он схватил факел и поднес его к моему телу…

Теперь жгучая боль от ожогов не позволяла мне сосредоточиться. Увидев, что я уже не могу отключиться от происходящего, Унгерд не давал мне передышки. Я терял сознание, но он приводил меня в чувство и продолжал, при этом внимательно наблюдая за моим состоянием. Наконец, поняв, что я обессилел, он остановился.

– Ну что, теперь ты будешь отвечать на вопросы? – спросил Рагнар, подходя поближе.

– Где Инга? – спросил я вместо ответа и не узнал свой голос. Он прозвучал хрипло и сдавленно.

– За нее не волнуйся. С ней все в порядке. Как видишь, я отвечаю на твои вопросы. Надеюсь, что и ты ответишь на мои, – вкрадчиво проговорил Рагнар.

– Чего ты от меня хочешь? – спросил я таким же хриплым голосом.

– Я хочу знать все о Белой Двери. И расскажи мне, до чего ты дошел в своих поисках.

– Какая еще Белая Дверь? Впервые слышу, – равнодушным тоном сказал я. – Наверное, ты меня с кем-то путаешь.

Рагнар, рассвирепев, выхватил кинжал, но Унгерд удержал его руку.

– Я убью его! Не мешай мне! Ненавижу этого наглого мерзавца! – гневно кричал толстяк.

– Рагнар, успокойся, он все равно у нас в руках. Убить его мы всегда успеем. Он мне нужен измученный, но живой.

– Ты делаешь ошибку, Унгерд! Нам нельзя рисковать! Нужно уничтожить его и поставить точку, пока не поздно!

– Не волнуйся, мы так и сделаем. Но чуть позже…

– Снова твои интриги, Унгерд! Они могут погубить нас! – раздраженно закричал Рагнар. – Ты все проиграешь из-за юбки, глупец!

– Это мое дело, – холодно ответил Унгерд. Потом приблизился ко мне и, пристально глядя прямо в глаза, с издевкой сказал: – Что, Дан, похоже, не нашел ты Белую Дверь? Не вышло?

И расхохотался мне прямо в лицо. Я промолчал, и он продолжил:

– Вижу, что не нашел. Сказки это все, Дан. Нет никакой Белой Двери. Поэтому все будет, как прежде, ничего не изменится. Мы будем по-прежнему иметь все, и деньги, и власть, а вы – собирать крохи с нашего стола. Но ты не расстраивайся! Продолжай верить в сказки. Они придуманы именно для таких недоумков, как ты, которые не умеют устраиваться в жизни. Надо же чем-то вас утешать!

– Все-таки, Унгерд, я бы не рисковал. Не нравятся мне твои игры, – хмуро проговорил Рагнар.

– Все будет в порядке, – самодовольно ответил Унгерд. – Ты же видишь, он ничего не нашел. Так что не волнуйся, я уверен в успехе.

И, подойдя ко мне совсем близко, Унгерд с видом победителя сказал:

– Эту партию ты проиграл, Дан. Влад тебе уже не поможет, и Инга будет моей. – И с презрительной усмешкой добавил: – Мне жаль тебя. Ты просто неудачник.

Рагнар наблюдал за нами, и в его недобром взгляде сквозило раздражение и досада.

– Ну что, идем? – обратился Унгерд к Рагнару.

И они снова оставили меня одного. Все мое тело горело и стонало от боли. И со мной уже не было друга, который мог бы меня исцелить. Влад, как же мне тебя не хватает…

Я чувствовал, что силы покидают меня. Все кончено. Я не видел выхода, потому что помощи ждать неоткуда. И у меня уже не осталось сил бороться… Но тут я услышал, как в душе зазвучал голос Влада: «Тебе будет трудно, но ты не сдавайся… Ты должен бороться до конца…»

Да, Влад, я помню твои слова. Но как мне бороться? Что я могу сделать? Я в подземелье, прикованный к стене, и измученный до полусмерти. От боли я едва не теряю сознание… Бороться можно на поле битвы, когда ты верхом на коне, с мечом в руке… Были у нас с тобой и такие времена, Влад… Но сейчас… Сейчас я совершенно беспомощен… Сейчас я совершенно один…

«Когда ты останешься один на один со своими врагами, обратись за помощью к небу…» – всплыли у меня в памяти слова Огнедара. Я глубоко вздохнул и отчаянно прошептал про себя:

«Отец наш небесный, помоги мне.... Только ты можешь помочь мне… Пусть хоть немного утихнет боль в моем истерзанном теле… и боль в моей душе от потери Влада… Дай мне силы бороться, даже когда почти не осталось сил жить и дышать…»

Тяжело дыша, я закрыл глаза и потерял сознание....

… Вокруг грохотала гроза, сверкали молнии и из мрачных свинцовых туч, затянувших все небо, лил проливной дождь. Серый безнадежный цвет словно поглотил все остальные цвета, и было трудно поверить, что они вообще существуют в природе. Я шел под дождем, промокший насквозь, и знал, что мне нужно дойти туда, где дождь закончится, и солнце озарит землю. Я шел, но дождь не заканчивался. И мои силы постепенно иссякали. Наконец, обессиленный, я упал на землю… Я смутно вспомнил, что в сказках богатыри, падая на землю, вновь обретали силу, получая ее от земли… Значит, я тоже могу это сделать… Земля, дай мне свою силу, просил я.... Я разговаривал с землей, как с живым человеком, гладил и целовал ее… Наконец, почувствовав в себе энергию, я поднялся и продолжил путь.

Дождь еще продолжался, но мне показалось, что вокруг стало светлее. Я поднял глаза к небу. И вдруг увидел, что тучи расступаются, и на синем небе… распускаются цветы… Я зажмурил глаза и тряхнул головой, потому что решил, что брежу. И когда я снова открыл глаза, то увидел силуэт человека, окруженный сиянием, который приближался ко мне. От него исходила такая сильная энергия любви и света, что я почувствовал, как радость ярким цветком распускается в моем сердце. Всем своим существом я потянулся к этому человеку и мысленно зашептал похожие на молитву слова, пришедшие неведомо откуда:


О Ты, который есть неумирающая, вечная Любовь!

Приди ко мне, открой мне глаза, возьми меня за руку,

И укажи мне путь Твой, Сияющий в темноте.

Помоги мне очиститься от зла,

Освободиться от страдания,

Наполнить любовью мое сердце,

И позволь мне следовать за Тобой.


… Когда я очнулся, то почувствовал: что-то во мне неуловимо изменилось. Мое тело так же страдало от боли, но теперь я меньше обращал на нее внимание. Во мне появилось упрямое стремление вырваться отсюда, несмотря ни на что. Вырваться и победить.

Превозмогая боль, я упорно гнал прочь мрачные мысли о поражении. Ты прав, Влад, я должен бороться до конца, даже если нет никакой надежды! Даже если Белой Двери не существует. Бороться, несмотря ни на что! Назло этому проклятому Унгерду! При мысли о нем ярость охватила меня: «Я не отдам тебе Ингу, мерзавец! Не отдам ни за что!»

Ненависть придала мне сил. Я уже не думал о Белой Двери, и мною владело лишь одно желание: выбраться отсюда, отомстить Унгерду и вырвать Ингу из его рук. Но для этого нужно было хоть немного прийти в себя. Чтобы справиться с болью, я попытался войти в Радугу, но боль накатывала на меня, как волна, и снова выбрасывала на берег реальности. Еще одна попытка, еще…

Постепенно я впал в странное полузабытье. Это, несомненно, было измененное состояние сознания: я находился в Радуге, но мое восприятие крайне обострилось от боли. Теперь я не просто воспринимал цвета и звуки, а ощущал их всем телом, всей душой, всем своим существом. Словно с меня содрали кожу и обнажили все нервы. И тогда вдалеке я вдруг заметил необычное сияние…

Я не мог оторвать от него глаз. Видя этот свет, я чувствовал, как очищается и светлеет моя душа. Боль понемногу отступила, и я словно заново родился на свет. И ощутил острое желание войти в это сияние, раствориться в нем. Оно звало, притягивало меня к себе. Неужели это и есть… Белая Дверь?

Колокольчики радости зазвенели в моей душе. Но я был в недоумении. Это сияющее облако и есть Белая Дверь? Но как же ее открыть? То, что я видел, было совсем не похоже на дверь в привычном понимании. И я не мог представить себе ключ, который бы к ней подошел…

Выбор Рагнара

Рагнар вернулся в свою комнату, расположенную в одной из башен замка, вне себя от злости. Этот глупец Унгерд опять доиграется до того, что они все потеряют из-за девчонки! Рагнар прекрасно понимал, что задумал Унгерд. Он хочет продемонстрировать Инге измученного пытками Дана и поставить перед выбором: либо она становится женой Унгерда, либо Дану конец.

Черт бы его побрал! Во все века, во все времена – Инга и еще раз Инга! Ради которой Унгерд способен забыть обо всем. Даже о том, чем они рискуют! Ведь знает же о пророчестве! И, тем не менее, снова готов пожертвовать всем ради своей безумной страсти…

Конечно, Дан пока не нашел Белую Дверь, это очевидно. Но кто знает, вдруг это случится завтра? Как этот дурак Унгерд не понимает, что Дана нужно уничтожить как можно скорее, поставив точку раз и навсегда? Чтобы исключить даже возможность, даже малейшую вероятность открыть Белую Дверь! Потому что это будет катастрофа, конец всему. Конец их власти и могуществу. Откроется вход в новый мир, а в старом останутся только негодяи и мерзавцы. Как пауки в банке, которые постепенно съедят друг друга…

Рагнар раздраженно нажал кнопку звонка. На пороге немедленно появился лакей.

– Бокал бургундского и круассан, – приказал Рагнар.

– Слушаюсь, – с поклоном ответил вышколенный слуга.

Но едва Рагнар успел отпить глоток вина, как вдруг почувствовал, что в глазах у него потемнело. Он услышал какой-то странный гул, словно перед землетрясением… Все вокруг поглотила тьма и повеяло таким холодом, перед которым зимняя стужа показалась бы летним зноем. Тьма сгустилась и приняла очертания маленького невзрачного человека.

– Нуарон! – в страхе прошептал Рагнар, сползая с кресла на пол к его ногам.

– Вижу, что ты рад нашей встрече, Рагнар, – усмехнулся Нуарон. – Ну, что, Дан еще не открыл Белую Дверь?

– Насколько мне известно, – прохрипел Рагнар, – он вообще не нашел ее. Может, ее и нет вовсе?

В ответ он услышал язвительный смех Нуарона.

– Напрасно надеешься, Рагнар. Белая Дверь существует, можешь не сомневаться! И Дан уже нашел ее.

– Что? – вскричал Рагнар. – Нашел? Не может быть!

– Какой же ты кретин, – презрительно проговорил Нуарон. – Да, он ее нашел. И теперь только от тебя зависит, откроет он ее или нет.

– От меня? Но как? Что я должен сделать? Я готов на все, только бы остановить Дана!

– Прекрасно, – удовлетворенным тоном произнес Нуарон. – Тогда слушай меня внимательно: я помогу тебе уничтожить Дана, и на этот раз его уже ничто и никто не спасет, но при одном условии…

– Приказывай, я все сделаю! – подобострастно произнес Рагнар. – Все, что ты скажешь!

– Так вот: я хочу, чтобы ты принес мне сердце Хелен, – ответил Нуарон, четко выговаривая каждое слово. – Ты понял?

Рагнар похолодел. Он не мог поверить своим ушам. Да, он действительно готов на все, готов выполнить любой приказ Нуарона! Расстрелять, повесить, отравить, – словом, уничтожить любого человека на земле! Но только не… Хелен! Только не Хелен!

Рагнар почувствовал, что в горле у него пересохло.

– Ну? – грозно произнес Нуарон, прекрасно зная, что сейчас творится в душе Рагнара.

Но потрясенный Рагнар молчал. Тогда Нуарон продолжил:

– Сейчас все зависит от твоего решения, Рагнар. Ты должен сделать свой выбор. И если это будет выбор в пользу… любви, – при этом слове Нуарон скривился от отвращения, – то тебе конец. Я не смогу тебе помочь. Наступает время, когда уже нельзя усидеть на двух стульях. Или – или. Решай! Или ты выполняешь мой приказ, и я уничтожаю Дана, или он откроет Белую Дверь. Пойми, идиот, жалея Хелен, ты играешь на стороне Дана! Твоего злейшего врага!

И, сделав многозначительную паузу, Нуарон закончил:

– Сегодня вечером ты принесешь мне сердце Хелен. Иначе…

Не договорив, Нуарон исчез так же внезапно, как появился.

Рагнар, задыхаясь, поднялся с пола и бухнулся в кресло. Нет, только не Хелен! Рагнар вдруг понял – это единственное, что естьв его жизни. Несметные богатства и власть – все, к чему он всегда стремился, – вдруг показались ему никчемными без нее. Только она придавала смысл всему. А без Хелен жизнь разлетится на осколки, превратится в гулкую пустоту, в которой он постоянно будет слышать ее мелодичный голос…

Когда же это произошло с ним? С ним, таким холодным и расчетливым? Как случилось, что любовь, как змея, смогла вползти в его бесчувственное сердце? Он не мог бы ответить на этот вопрос. Но понимал: что-то сломалось, что-то пошло не так, и уже не будет, как прежде.

Но Нуарон не простит, если он не подчинится. И тогда ему конец. И конец всему…Если Нуарон прав, и Дан откроет Белую Дверь, то всему конец.

Холодный пот заливал ему глаза, а сердце, как сумасшедшее, колотилось в груди. Нет, никогда! Никогда он не выполнит приказ Нуарона! Никакая власть, никакие сокровища не стоят сердца Хелен! И, срывая с шеи галстук, который уже не давал ему дышать, Рагнар прокричал в пустое пространство:

– Никогда, Нуарон! Слышишь? Никогда! Никогда я не принесу тебе сердце Хелен! Лучше пусть я погибну ко всем чертям! Пусть все катится в тартарары! Пусть! …

Он еще продолжать что-то исступленно кричать, как вдруг ему почудилось, что он слышит безжалостный голос Нуарона. И в его помутившемся от потрясения сознании прозвучали жесткие слова: «Ты сделал свой выбор, Рагнар».

Птица

Инга снова жила в роскошных апартаментах в высокой башне замка. Унгерд окружил ее заботой и роскошью. Вокруг нее суетились слуги, готовые выполнить любую ее прихоть. Но у нее было только одно желание: спасти Дана. Она не знала, где он, что с ним. Унгерд говорил, что с ним все в порядке, и его просто держат в другом помещении. Но Инга не верила его лживым словам.

Каждый день она вспоминала Владислава и мысленно разговаривала с ним. Как ей не хватало его спокойствия, уверенности и мудрости! Когда он был рядом, у Инги не было ни малейших сомнений, что все получится. Но теперь… Теперь Влад ушел, заплатив своей жизнью за ее жизнь. И они с Даном – в руках его убийцы… Инга твердо решила, что рано или поздно она отомстит Унгерду, рассчитается с ним за все. Нужно только терпеливо дождаться своего часа…

Жанина снова прислуживала ей. Однажды утром она пришла, как обычно, и принялась убирать в комнате.

– Посмотрите, какое прекрасное утро, госпожа! – Жанина широко открыла окно. Из окна открывался изумительный вид на зеленую долину, по которой извивалась тонкая голубая лента реки, сверкающая на солнце.

Инга тоже подошла к окну и с наслаждением вдохнула полной грудью. Как здорово было бы сейчас прогуляться по берегу этой реки! Она вспомнила счастливые дни в горах, когда они втроем искали дорогу к Огнедару… А теперь они уже остались вдвоем, без Влада… Инга тяжело вздохнула.

Тем временем Жанина начала вытирать пыль с громоздких китайских ваз, с комодов и шкафов. Наконец дошла очередь до клетки с птицей. Как обычно, служанка вычистила клетку, насыпала корм и стала убирать дальше. И вдруг Инга увидела, что птица вылетела из клетки! Очевидно, Жанина впопыхах неплотно закрыла дверцу…

– Госпожа, держите ее! Она же сейчас улетит! – Жанина отчаянно кричала и металась по комнате, пытаясь поймать птицу, но, сделав несколько кругов под потолком, та вылетела в широко открытое окно.

Подбежав к окну, Инга с удовольствием следила за ее полетом, пока птица не скрылась из виду.

– Что же теперь будет! О боже! – причитала Жанина, чуть не плача.

– Это хороший знак, Жанина, – сказала Инга, улыбаясь. – Очень хороший знак.

– Да что хорошего! – со слезами в голосе воскликнула Жанина. – Если бы вы знали, что теперь со мной сделает господин Унгерд!

И Жанина закрыла лицо руками. Инга обняла ее за плечи:

– Ты боишься его?

Вместо ответа Жанина кивнула и отвернулась, продолжая всхлипывать.

– Не бойся. Я скажу ему, что это я выпустила птицу.

Жанина подняла на Ингу удивленные глаза:

– Вы правда сделаете это, госпожа?

– Конечно, – спокойно ответила Инга. – Давай накроем клетку, чтобы он не сразу заметил.

Они накрыли клетку большим шерстяным платком.

– Спасибо, спасибо, госпожа! – радостно воскликнула Жанина, пытаясь поцеловать Инге руки. – Я отблагодарю вас за вашу доброту!

Жанина продолжала говорить слова благодарности, но тут Инга сделала ей знак замолчать: она услышала за дверью шаги. Унгерд быстро вошел в комнату.

– Жанина, оставь нас, – проговорил он.

Служанка поспешно вышла.

Унгерд нервно прошелся по комнате, мимолетом бросая на Ингу пронизывающие взгляды.

– Ну как, ты еще не образумилась?

– Что ты имеешь в виду? – сухо ответила Инга, отвернувшись.

– Я имею в виду, не оставила ли ты глупые мечты о Дане.

Инга промолчала.

– Вы с ним вместе искали Белую Дверь, да? – с издевкой спросил Унгерд и расхохотался. – Как романтично!

Инга снова не ответила, и Унгерд продолжил:

– Как ты не понимаешь, что все это бессмысленно! Это просто чьи-то дурацкие бредни! Выдумка! Никакой Белой Двери нет и не будет! Ты тратишь свою жизнь на бесплодные поиски, вместо того чтобы жить в роскоши и удовольствиях! Жизнь так коротка, поэтому нужно наслаждаться ею, а не заниматься ерундой!

Унгерд встал и подошел к клетке.

– Знаешь, кого ты мне напоминаешь? – Унгерд сделал многозначительную паузу. Инга с интересом следила за ним. – Вот эту птицу! Она сидит в клетке, вместо того чтобы свободно летать по свету. Так и ты сидишь в клетке своих глупых мечтаний! А ведь стоит тебе сказать только слово – и весь мир будет твоим!

Унгерд резко сдернул платок с клетки, чтобы наглядно продемонстрировать смысл своих слов. И с удивлением обнаружил, что клетка пуста!

Инга расхохоталась. Она смеялась так звонко и весело, что Унгерд побагровел от злости.

– Это ты выпустила птицу? – закричал он, сжимая кулаки.

Инга кивнула, продолжая смеяться.

Унгерд схватил первую попавшуюся китайскую вазу и с силой швырнул ее на пол. Осколки обиженно зазвенели, навсегда разлетаясь друг от друга.

– Тебе не удастся так же легко обрести свободу! Разве что ты выбросишься из окна! – гневно прокричал Унгерд и вышел.

***

Унгерд приходил к Инге каждый день. Он то угрожал ей, то умолял. Она не слушала и гнала его прочь. Но, уходя, он на следующий день возвращался снова. И надеялся, что, в конце концов, его упорство будет вознаграждено. К тому же, он хотел осуществить свой план. Но этот план неожиданно оказался под угрозой…

Унгерд в очередной раз уговаривал Ингу принять его предложение, как вдруг дверь распахнулась и на пороге появилась Хелен. Бросив на Ингу оценивающий взгляд, она быстрыми шагами подошла к Унгерду и с размаху отвесила ему пощечину.

– Подлец! А я еще не верила, когда мне доложили, что ты ухаживаешь за какой-то девкой!

– Хелен, уйди отсюда, – мрачно ответил Унгерд, потирая щеку.

– Кто она такая? Отвечай! Не уйду, пока не скажешь!

– Тебя это не касается.

Инга с безмолвным удивлением наблюдала за происходящим.

– Не касается? Это мы еще посмотрим! – С этими словами Хелен бросилась в сторону Инги. Но Унгерд быстрым движением остановил ее, схватив за плечи.

– Хелен, образумься! Что это на тебя нашло? – рассерженно крикнул он.

– Я не отдам тебя ей! Слышишь? Не отдам! – И, упав в кресло, Хелен разрыдалась.

– Что здесь происходит?

В пылу сцены никто не заметил, как в комнату вошел Рагнар. Он услышал последние слова Хелен.

– Хелен, что ты здесь делаешь? – спросил он тихим, но таким страшным голосом, что все присутствующие невольно содрогнулись.

Вместо ответа Хелен снова разразилась рыданиями.

Рагнар подошел к ней и взял за руку.

– Идем.

– Не пойду! Я никуда с тобой не пойду! – истерично закричала Хелен и выдернула руку. – Мое место здесь, рядом с Унгердом!

Повисла тягостная пауза.

– Ты… ты любишь его? – еле выговорил Рагнар, прерывая напряженное молчание.

– Да! – дерзко крикнула Хелен.

– А как же… я? – голос Рагнара предательски дрогнул.

– Между нами все кончено! – резко выпалила Хелен.

Рагнар пошатнулся, как от удара. Он потрясенно смотрел на Хелен, как будто не мог осознать смысл сказанных ею слов. Затем повернулся и, опустив голову, пошел к двери. Все ожидали, что он сейчас выйдет, громко хлопнув дверью, но Рагнар внезапно остановился. Он молчал, и все вокруг тоже молчали. Воцарилась тишина, напряженная, как туго натянутая струна. Молчание становилось невыносимым, но никто не решался нарушить его. Хелен перестала плакать и неотрывно смотрела на своего шефа. А он глядел то на нее, то на Унгерда, и на его лице поочередно отражались самые противоречивые чувства. Никто из присутствующих даже не подозревал, что творится у него в душе…

Ради Хелен он отказался выполнить приказ Нуарона, тем самым подписав себе смертный приговор. А она изменила ему… И во всем виноват, как всегда, этот подлец Унгерд! Лицо Рагнара потемнело, и он ловким и быстрым движением, неожиданным для такого толстяка, выхватил револьвер и направил его на соперника.

– Нет! Не стреляй! – отчаянно прокричала Хелен, вскакивая с места.

Прогремел выстрел, но, как и в далеком прошлом, она успела закрыть Унгерда своим телом.

– Хелен! Хелен! – закричал Унгерд, подхватывая падающую Хелен. – Врача! Немедленно!

Рагнар обессиленно выронил пистолет и упал в кресло. Его грузное тело сотрясалось от рыданий…

Врач явился через несколько минут, но ему осталось только констатировать смерть. Хелен умерла, не приходя в сознание. Унгерд долго держал в руках ее мертвое тело, словно еще надеясь вернуть ее к жизни. Рагнар был не в себе, казалось, он утратил рассудок. Он плакал, выкрикивал проклятия, в исступлении царапал себе лицо… Наконец, Унгерд, осознав, что Хелен больше нет, бережно положил ее тело на кровать. Он еще долго смотрел на нее, его рука нежно гладила ее белокурые волосы.

Инга стояла, не в силах сдвинуться с места. Она не верила своим глазам. Унгерд любил эту женщину, это же ясно, как день! Тогда почему он преследовал ее, Ингу? Зачем говорил, что стремился к ней во все времена? Это просто не укладывалось у нее в голове. Да еще этот любовный треугольник… Ведь очевидно, что этот грузный мужчина – то ли муж Хелен, то ли любовник. По крайней мере, он считал, что может предъявлять на нее права. Ну, просто классика жанра! Как в сериале, подумала себя Инга.

Она не догадывалась, что это еще не развязка истории. И что ждать конца осталось недолго. Поэтому, когда Унгерд встал, она не придала этому значения. Но все дальнейшее запечатлелось в ее памяти, как кадры в замедленном кино: Унгерд сделал несколько шагов, поднял упавший револьвер, и, приблизившись к Рагнару, хладнокровно выстрелил ему в висок.

Ультиматум

Смерть Хелен потрясла Унгерда. Он и не подозревал, как много она значила для него. Внезапное осознание того, что эта женщина действительно любила его, не давало ему покоя. Она снова спасла ему жизнь! И все повторилось опять… Актеры разыграли все ту же надоевшую драму, все тот же избитый сюжет. Но на этот раз сюжет закончился иначе: Унгерд убил Рагнара. Неожиданно для себя. В прошлом Унгерд тоже хотел убить Рагнара из-за Хелен, но его удерживали соображения целесообразности. Их с Рагнаром связывали деньги и власть, которые Унгерд всегда боялся потерять. А сейчас чувства впервые взяли верх над рассудком…

И теперь ему придется заниматься делами Рагнара. Унгерд связался с его адвокатами и дал им все необходимые распоряжения. Он приказал пока не разглашать информацию о смерти Рагнара, чтобы не посеять ненужной паники, которая может вызвать падение акций.

Империя Рагнара была огромной. Шупальцы этого спрута протянулись по всему земному шару, держа мертвой хваткой страны и континенты. Этой махиной управляла целая армия топ-менеджеров, и весь механизм под началом Рагнара работал как часы. Унгерду тоже принадлежали несколько отделений «империи», поэтому сбой в работе всего механизма был не в его интересах.

Хелен и Рагнара тихо похоронили в старинной часовне на территории замка. В газеты об этом не попало никакой информации. Унгерд каждый день приходил на могилу Хелен, усыпанную живыми цветами. По его приказу их меняли каждый день. Он словно пытался после смерти подарить Хелен то, что не дал ей при жизни. И невольно сравнивал ее с Ингой…

Он всегда стремился к Инге, пренебрегая Хелен, но сейчас спрашивал себя, не было ли это ошибкой? Трагической ошибкой его жизни… Зачем упорно, из века в век, из жизни в жизнь добиваться любви женщины, которая к тебе равнодушна? Не лучше ли ответить на любовь той, которая предана тебе всей душой и готова отдать за тебя жизнь? Но Унгерд не находил ответа на этот вопрос. Мысли его путались, а душа разрывалась между Ингой и Хелен…

В течение нескольких дней после смерти Хелен ему невыносимо было видеть Ингу. Вина перед Хелен угнетала его, но главной виновницей он считал Ингу. Если бы она не сводила его с ума на протяжении веков, он мог бы быть счастливым! Противоречивые чувства бушевали в его темной душе.

Подсознательно он понимал, что должен отказаться от Инги. Что она предназначена не ему. Упорно добиваясь ее вопреки всему, он делает все ту же страшную ошибку, которая ведет его к гибели. Но… но как же отказаться от Инги теперь, когда он так близок к цели? Близок, как никогда? Унгерду хотелось то убить Ингу, то упасть к ее ногам. Наконец он принял решение.

Войдя в комнату Инги, Унгерд приказал ей:

– Идем.

Они долго спускались по винтовой лестнице, пока не попали в сумрачное помещение. Унгерд приказал охраннику открыть камеру.

Когда Инга увидела Дана, то не могла сдержать слез. Он висел на цепях без сознания.

– Дан! Дан! Ты жив? – закричала она, пытаясь броситься к нему. Но Унгерд держал ее крепко.

– Он жив, – холодно произнес Унгерд. – Сейчас его приведут в сознание.

Он сделал знак охраннику, и тот плеснул Дану в лицо холодной водой. Дан с трудом открыл глаза.

– Как видишь, я не обманул тебя, – проговорил Унгерд.

– Что ты с ним сделал? – закричала Инга, вырываясь. – Я убью тебя!

– Вряд ли тебе это удастся, – усмехнулся Унгерд. – Вы оба у меня в руках, советую тебе не забывать об этом.

А потом продолжил:

– Так вот, Инга. У тебя есть выбор: либо ты становишься моей женой, и тогда я сохраню ему жизнь, либо отказываешься, и тогда я убью его прямо сейчас, на твоих глазах.

И в подтверждение своих слов Унгерд приблизился к Дану и, вынув кинжал, приставил к его горлу.

– Ну?

Инга молча смотрела на Дана, по лицу ее текли слезы.

Тогда Унгерд слегка провел лезвием, и Инга увидела, как на шее Дана выступила алая полоска крови.

– Значит, нет? – с напускным безразличием спросил Унгерд и сделал вид, что собирается перерезать Дану горло.

– Да! Да! Да! – в исступлении закричала Инга. – Да! Только оставь его в покое…

Тонкие губы Унгерда растянулись в надменной улыбке. Он убрал кинжал и подошел к Инге:

– Если бы ты знала, как давно я ждал этих слов… Я дорого заплатил за них – смертью Хелен, убийством Рагнара…

– Потому что ты… ты привык все покупать, – глотая слезы, ответила Инга. – Но любовь нельзя… ее нельзя купить. Ее дарят бесплатно…

Унгерд скрипнул зубами, но ничего не сказал. Перед его глазами стоял образ Хелен.

Взлет

Инга потребовала, чтобы Дана перенесли наверх, в светлую и просторную комнату, и вызвали к нему врача. Унгерд нехотя согласился, удовлетворившись тем, что приставил к комнате Дана вооруженного охранника.

– Завтра мы обвенчаемся, – без предисловий сказал он Инге.

– Как? – удивленно воскликнула она. – Разве можно венчаться, пока длится траур? Ведь прошло всего несколько дней после смерти Хелен!

– Сколько же ты предлагаешь ждать? – поинтересовался Унгерд.

– Траур обычно длится год…

– Год? Нет, это слишком долго. Я и так ждал тебя много веков, и больше не собираюсь ждать.

– Ну, не целый год… но хотя бы немного надо подождать! Я не хочу свадьбы над свежими могилами! Это будет не свадьба, а похороны!

Унгерд вздрогнул. Ему показалось, что Хелен стоит перед ним и укоризненно качает головой…

– Ладно… Немного подождем. Но недолго!

Инга в глубине души вздохнула с облегчением. Хоть ненадолго удалось отсрочить ненавистную свадьбу…

***

Жанина, которая после случая с птицей была всей душой предана Инге, тайком носила от нее записки Дану и обратно. Ей нетрудно было это сделать, потому что охранником Дана был ее жених.

Инга уже знала, что Дан нашел Белую Дверь, но пока не смог открыть ее. Радовало ее и то, что он быстро шел на поправку. Инга понимала, что у них есть совсем немного времени, чтобы подготовить побег, и делала для этого все возможное. Жанина помогла ей разработать план.

Унгерд нервничал, что время идет, но Инга старалась оттянуть день свадьбы, придумывая всевозможные объяснения и отговорки. Наконец Унгерд не выдержал. И однажды, войдя в комнату Инги, он жестко объявил:

– Венчание – завтра в полдень. И больше никаких возражений!

К удивлению Унгерда, Инга восприняла это известие спокойно. У нее все уже было готово к побегу.

– Завтра так завтра, – невозмутимо ответила она.

– Странно, – произнес Унгерд, вперив в Ингу пристальный взгляд. – Очень странно… Честно говоря, я ожидал, что ты будешь сопротивляться, как всегда… Что случилось? Может, ты наконец поумнела?

Инга молчала.

– Впрочем, мне все равно, – холодно сказал Унгерд. – Ты станешь моей, потому что я так решил. И точка.

И резко развернувшись, Унгерд вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Ему хотелось показать Инге, что он здесь главный, что он взял верх над ней в этой давней борьбе. Но на душе у него скребли кошки, и он почему-то не чувствовал себя победителем…

На следующий день Унгерд, одетый с иголочки в новый черный костюм, который идеально сидел на нем, вошел в комнату Инги. В ослепительно белом подвенечном платье с длинным шлейфом, она стояла перед зеркалом. Когда в зеркальном отражении рядом с ней появилась высокая фигура Унгерда, ей показалось, что черная туча закрыла для нее солнце, и светлый мир исчез… Инга вздрогнула, но взяла себя в руки. Не время раскисать. Время действовать!

– Ты готова? – спросил он, глядя на нее цепким пронизывающим взглядом.

– Да, – с вызовом ответила Инга, смело посмотрев ему прямо в глаза.

Унгерд крепко взял ее за руку и повел вниз, по широкой парадной лестнице. Из дома до маленькой церквушки, которая находилась на территории замка, вела узкая дорожка, вымощенная белым камнем. Но Унгерд и Инга успели прошли по ней всего несколько шагов, как прогремел выстрел. Унгерд, уже падая, обернулся и увидел Дана с пистолетом в руке. Инга бросилась бежать. Вскоре они с Даном оказались у ворот замка. Там их ждала машина.

– Скорее, скорее! – кричала Жанина.

Инга и Дан сели в машину.

– Открывай ворота! – крикнула Жанина сторожу, с которым обо всем договорилась заранее.

Ворота замка распахнулись. Дан резко нажал на газ, машина рванула с места, и они выехали за пределы замка.

– Свобода! Наконец-то! – воскликнула Инга, еще боясь поверить, что их побег удался.

Но они радовались недолго. Оглянувшись, Инга увидела, что их догоняет джип. Кто же их преследует? Неужели… Унгерд жив?

– Погоня! За нами погоня! – обеспокоенно закричала она.

– Ничего, сейчас мы от них оторвемся!

Дан съехал с трассы, и они оказались на проселочной дороге, ведущей через лес. Но лес вскоре закончился, и путь им преградила река. Дан затормозил и вышел из машины. Через реку был переброшен легкий деревянный мостик, пригодный только для пешеходов. Дан оглянулся – джип маячил вдалеке, но вскоре он будет здесь. Что делать? Назад нельзя. Значит, вперед!

– Инга, дальше пешком! Нам нужно перебраться на другой берег!

Они быстро преодолели мост. И теперь перед ними расстилалось широкое цветущее поле, в котором некуда было спрятаться. Спасительный лес виднелся вдалеке. Они бросились бежать по полю, где их окружали только цветы и небо…

Инга оглянулась и увидела Унгерда с пистолетом в руке, который тоже бросил машину, перешел через мост и теперь догонял их. Значит, Дан только ранил его… Инга поняла, что времени у них почти не осталось.

– Дан, уходим в Радугу! – крикнула она.

Они вместе вошли в Радугу и увидели белое сияние.

– Это Белая Дверь? – закричала Инга.

Дан молча кивнул.

Инга не видела, что Унгерд целится в Дана. Но она почувствовала, что сейчас прозвучит выстрел, и инстинктивно сделала резкое движение в сторону, стараясь закрыть Дана собой. И выстрел прозвучал.

…Мое сознание словно раздвоилось. Я стоял возле Белой Двери, которая притягивала меня к себе и не давала уйти, и одновременно видел, как Инга медленно падает на землю.

И я закричал так, что мне показалось – от моего крика расколется небо и рухнет на землю, волны океанов взметнутся так высоко, что их водой захлебнутся звезды и посыплются на землю бесполезными стекляшками… С этим отчаянным криком вся моя душа, все мое существо, вся моя любовь рванулись к Инге, забыв обо всем на свете, и даже о Белой Двери.

И вдруг я увидел странную вспышку, такую яркую, словно взорвались сразу миллиарды звезд. Мне показалось, что я присутствую при рождении новой Вселенной. Яркий свет ударил мне в глаза, и я решил, что ослеп. Что это? Взорвалось мое сердце? Или…?

Яркое белое сияние вырвалось на свободу. Ослепительный вихрь понесся сквозь пространство, подхватывая все вокруг светлой, веселой волной. Я почувствовал, как радость наполняет меня и несет куда-то вверх, навстречу смеющемуся ветру.

Инга открыла глаза и улыбнулась мне. Все окружающее исчезло, окутанное белой пеленой, и мы взлетели вверх, словно на легких крыльях. Над нами был мир сияющей Радуги…

…Унгерд со страхом увидел, как на горизонте появилась белая точка. Она вспыхнула таким ослепительным светом, что он невольно прищурил глаза. Расширяясь во все стороны, белая точка превратилась в яркое свечение, которое постепенно распространялось во все стороны. Унгерд задрожал; ему больно было смотреть на это сияние, оно словно сжигало его изнутри. Это угрожающее свечени* внушало ему непритворный ужас. Ему хотелось куда-то убежать, спрятаться, исчезнуть. Но световое цунами с невероятной скоростью приближалось, как неумолимый рок, как неизбежность, как приговор.

– Нет! – закричал он, заслоняясь рукой от нестерпимого света. – Нет!

Светящаяся волна прошла сквозь его тело, и он ощутил жгучее желание взлететь вверх, к этому белому сиянию. Но почувствовал, что словно свинцовая тяжесть тянет его к земле. Унгерд в изнеможении упал на землю, яростно царапая ее ногтями. Он катался по земле, посылая проклятия неведомо кому. Наконец, обессилев, он поднял лицо к небу и увидел двух белых птиц, которые кружили в вышине, словно прощаясь со старой Землей. И Унгерд вспомнил слова древнего пророчества:

«Души, отягощенные злом, не смогут взлететь, чтобы войти в Белую Дверь. Их крылья слишком тяжелы. Они увидят только, как высоко в небе парит белая птица свободы, белая птица мечты…»


Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора.


Оглавление

  • Встреча
  • Влад
  • Полет сокола
  • Спасение
  • Землянка
  • Выбор
  • Шанс
  • Ключ
  • Новости
  • Восточный фронт
  • Досье
  • Допрос
  • Освобождение
  • Пророчество
  • Отъезд
  • Синие горы
  • Трудное задание
  • Змея
  • Коршун
  • Пещера
  • Плохие известия
  • Дракон
  • Перевозчик
  • История Рона
  • Волки
  • Обвал
  • Золотая статуэтка
  • Неожиданное признание
  • Хелена
  • Нуарон
  • Выход
  • Приступ
  • Гроза
  • Огнедар
  • Новое путешествие
  • Скифы и амазонки
  • Начало дружбы
  • Тайна Юкки
  • Аресиппа
  • Рассказ Владислава
  • Сарматы
  • Любовь
  • Прощание с Огнедаром
  • Башня королевы
  • Похищение
  • Замок
  • Продавец цветов
  • Подземелье
  • Западня
  • Расследование
  • Белая Дверь
  • Выбор Рагнара
  • Птица
  • Ультиматум
  • Взлет