КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Восхождение Эмриса (ЛП) [tricksterity] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

========== Глава 1: Отставка ==========

Темно. Холодный воздух смешанный с туманом, клубится низко над землёй, плотно обвиваясь вокруг разрушенных надгробий, ласкает прозрачными пальцами кости давно покинувших этот мир. Под гигантским котлом теплится огонь. Рядом сидит крепко связанный мальчик, а поодаль лежит другой, скрученный в неестественной позе с широко раскрытыми мёртвыми глазами. Маленькая сгорбленная фигурка бросает в котел нечто в тряпке, отдаленно схожее с младенцем. Вдруг это нечто начало становиться больше и уродливее, окрашивая воду в тёмный, кроваво-красный цвет. Взмах, свист, порез и кровь… Серый туман собирается вокруг бледно-белой змееподобной фигуры… Алые глаза, боль в шраме, крик, смерть, разрушение… Баланс смещён, нарушен. Он вернулся…

Мерлина резко вырвало из видения. Он всё ещё чувствовал искры магии и капли крови стекающие ему в рукав — так сильно он сжимал кристалл. Его дыхание было быстрым, глаза сияли золотом и отражались в мутном кристалле — последние отблески ужасающего будущего угасали в отполированных гранях камня. Всё ещё погружённый в собственные мысли, он провёл дрожащей рукой по своим длинным седым волосам, понимая, что ему придётся вмешаться, чего он не делал уже столетиями, пребывая в своём бесконечном бдении в старом доме у озера, в котором каждый день выискивал глазами знакомые лица.

Он вздохнул и положил кристалл назад в зачарованную коробку, где хранил его, не открывая годами. Когда Мерлин провел рукой над ящиком, запечатывая его как и все другие магические артефакты, его глаза вновь вспыхнули.

— В такие моменты я скучаю по Килгаре. — Произнёс он хриплым голосом, как если бы молчал долгое время, хотя на самом деле он разговаривал почти каждый день.

Когда сидеть в полной тишине и ждать, уставившись в озеро, стало невыносимо скучным, Мерлин решил получить историческое образование под именем Моргана Эмери, став профессором в местном университете. Теперь же, после двадцати семи лет преподавания, ему нужно было писать заявление об отставке, прощаться со своими студентами и коллегами, омолодить себя и отправиться в школу самому…

— Это должно быть интересным. — Улыбнулся он.

Стянув себя с кровати, он поднял коробку и отнёс её в подвал, к другим, совершенно не отличимым от неё коробочкам, которыми были заставлены все стены. Он натянул пальто, взял сумку и поднялся по лестнице, собираясь в университет, чтобы отнести своё заявление.

Дорога в университет занимала едва ли десять минут даже с его хромой ходьбой. Когда он проходил через небольшой парк, многочисленные студенты здоровались и махали ему руками, а он махал им в ответ. Одна его особенно активная студентка напоминавшая ему милую Гвен. Её звали Элиза. Она подлетела и слегка обхватила профессора руками, едва удерживая охапку тетрадей и книг.

— Здравствуйте, профессор Эмери! Как вы сегодня? — Спросила она с улыбкой.

— В целом неплохо, Элиза. Как продвигается твоё исследование? — Спросил он. Девушка смущённо опустила глаза.

— Честно говоря, не очень хорошо, профессор. Нужно находить достоверные факты, а не сказочные истории про расплодившихся за все века фей. Вы уверены, что это исследование вообще выполнимо? — Спросила Элиза. Мерлин улыбнулся.

— Конечно выполнимо, Элиза. Тебе просто нужно поискать в определённом месте. На самом деле, у меня есть одна книга, которая может быть тебе полезна, и, если ты поднимешься со мной в кабинет, я могу отдать её тебе - мне она всё равно больше не понадобится. — Сказал Мерлин, пригласив её идти вслед за ним.

Она счастливо зашагала рядом, замедляясь, чтобы подстроиться под его темп.

— Это замечательно, профессор , но почему она вам больше не понадобится? — Спросила она удивлённо.

— К сожалению, сегодня я отдаю своё заявление об уходе. Я уже слишком стар для этой работы, а мой ум уже не так остр, как прежде. — Ответил он.

Выражение абсолютного опустошения и неверия появилось на лице Элизы.

— Нет, профессор, вы не можете уйти! Вы — самый лучший преподаватель, который у меня когда-либо был, вы рассказываете совершенно удивительные вещи и делаете историю весёлой, что… если честно, удивительно для человека вашего возраста. — Произнесла она немного пристыжённо. Мерлин рассмеялся.

— Нет, я слишком стар. И всё же, я надеюсь, ты не будешь против моего ухода: мне совершенно не хочется расстраивать моих дорогих студентов, — сказал он, поднимаясь по лестнице на второй этаж, где располагался его кабинет.

Ему приходилось тяжело опираться на поручень и он был рад, что уже скоро его суставы не будут такими болезненными и несгибаемыми, и что скоро всё его тело снова станет молодым и здоровым.

— Конечно же нет, профессор, нам всем просто будет очень грустно от того, что вы уходите. — Честно произнесла Элиза.

Мерлин улыбнулся и потянулся к двери, на матовом стекле которой золотыми буквами было написано «Проф. М. Эмери, д-р ист. наук». Он повернул ручку, зашёл внутрь, поставил свою сумку на стол, затем повернулся к шкафам, полным старых книг в кожаных переплётах, некоторые из которых были написаны им самим. Он вытащил единственную-в-своём-роде книгу, которую чинил много раз, где на корке золотым тиснением было отпечатано «Жизнь и подвиги Короля Артура Пендрагона». С улыбкой он протянул её Элизе, которая благоговейно открыла книгу и осторожно провела кончиками пальцев по старым, хрустящим страницам.

— Просто невероятно, профессор! — С трепетом проговорила девушка. Мерлин готов был поклясться, что заметил слёзы в уголках её глаз.

— Она — единственная в своём роде, как и большинство из этих книг. По правде говоря, я собираюсь отдать их все в библиотеку, когда уйду: мне от них нет никакой пользы. А вот эту я дарю тебе, — сказал он с улыбкой. — за то, что была такой активной студенткой.

Лицо Элизы посветлело от счастья и она с благодарностью обняла Мерлина.

— Спасибо вам огромное, сэр, я буду хранить её как сокровище. — Сказала она, отступив и пряча слёзы.

— Надеюсь на это. В любом случае мне нужно написать и отнести заявление, так что советую тебе скорее прочитать её и дописать своё исследование: оно будет последней работой, которую я приму перед уходом. — Сказал он, улыбаясь и похлопывая Элизу по плечу.

Она улыбнулась в ответ и ещё раз поблагодарила его, а затем вылетела из кабинета, с трудом удерживая стопку книг и тетрадей в руках. Мерлин проводил её взглядом, сделал неопределённый жест рукой и на столе появился листок бумаги с его заявлением об уходе. Он взял его и отправился назад в холл в главную приёмную, где с улыбкой отдал его Дорис Везерби.

— Вы уходите? — Спросила она, настолько удивившись, что очки, которые держались у неё на носу, упали и теперь висели на цепочке вокруг шеи.

— К сожалению, Дорис, мой ум уже не тот, что прежде, и я бы хотел провести последние годы своей жизни в тишине и покое, а не окружённый оравой подростков, жалующихся на бессонные от учёбы ночи. — Спокойно солгал он. Дорис рассмеялась.

— Что ж, надеюсь, у Вас всё будет хорошо. Я сейчас же отнесу Ваше заявление. Мы вышлем последние работы студентов Вам на проверку и после этого Вы станете свободны. Нам всем очень жаль расставаться с вами. Я полагаю, вы не хотите прощального ужина? — Спросила она с хитрой улыбкой.

— Вы же знаете меня, Дорис, — ответил он.

Попрощавшись, Мерлин покинул приёмную, университет и свою старую жизнь.

Проверка работ заняла около трёх недель и после этого заявление об уходе вступало в силу. Студенты и коллеги отправляли ему маленькие подарки, что было очень приятно. Прошло достаточно много времени с тех пор, когда он мог назвать кого-то своим другом: у него не было друзей практически со времён Артура.

Он высунулся из окна и коротко свистнул — его глаза вспыхнули золотом. Крохотная сова вылетела из леса неподалёку и приземлилась на подоконнике. Он протянул ей конверт и попросил отнести его Альбусу Дамблдору в Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс. Сова счастливо улетела после аккуратного поглаживания. Всё, что ему теперь оставалось делать — это ждать письма с принятием, а его, без сомнения, примут в школу. Купить необходимые принадлежности в Косом Переулке, где он не бывал много лет, омолодить себя перед тем, как присоединиться к своим будущим сокурсникам, и восстановить баланс в мире, который был на грани уничтожения.

Сохранять баланс жизни и смерти было долгом друидов. Конечно, мелкие дисбалансы не были проблемой, потому что, обычно, мир сам исправлял себя, но событие, подобное возвращению Лорда Волдеморта… Чаши весов сместятся настолько сильно, что без вмешательства друидов мир попросту уже никогда не сможет исправить себя и всё будет становиться только хуже. Так как Мерлин был единственным оставшимся друидом и, если быть честным, единственным, кто может использовать Старую Магию, то предотвращение и восстановление грядущего дисбаланса было его долгом как воплощения Самого Волшебства.

Мерлину понадобилось много лет, чтобы осознать это. После смерти Артура он побывал в каждом поселении друидов, что смог найти, и расспрашивал каждого из их лидеров. Так он выяснил, что был бессмертным и его не могли убить… Что ж, он и так знал, что ему придётся провести остаток своей жизни, исправляя дисбаланс, пока Старая Магия не вернётся в мир, либо пока не вернётся Артур. Однако эти два события должны быть, скорее всего, связанными. Сам Мерлин был результатом величайшего дисбаланса: когда Утер истребил огромное количество друидов, магия почти исчезла из мира и единственным способом, которым мир мог исправить этот дисбаланс, было собрать всю магию в одном человеке — Мерлине.

Мерлин, кряхтя, отошёл от окна и направился к большому, во весь рост, зеркалу в спальне, а после начал пристально вглядываться в своё отражение. Прихрамывающий старик с морщинистой кожей и старческими пятнами, древними глазами, длинными седыми волосами и бородой, одетый в твидовый пиджак… Медленно всё это начало исчезать одновременно с тем, как его глаза загорелись золотом. Волосы потемнели и словно втянулись в череп; борода исчезла, вся кожа разгладилась и приобрела единый здоровый оттенок; сгорбленные плечи гордо распрямились и он стал ровнее и увереннее, когда ноющие суставы стали новыми. Не прошло и минуты, как Мерлин смотрел на лицо, которое не видел десятилетиями, если не веками. Он был так же молод, как когда впервые встретил Артура и только глаза выдавали его невероятно большой возраст. Над этим ему ещё нужно будет поработать. Он улыбнулся себе улыбкой, которая всегда была на его лице, когда Артур был рядом. Он снова был самим собой.

Следующим пунктом было собрать вещи в Хогвартс. Это означало посещение Косого Переулка, покупку мантий и книг, списка которых у него ещё не было. А значит, ему нужно будет немного подождать, но это и не было проблемой. До первого сентября было ещё две недели и у Дамблдора было достаточно времени, чтобы написать ответ. Ему было чрезвычайно любопытно, поверил ли директор в его историю: старый волшебник был очень проницателен, что было даже немного пугающим, он знал вещи, которые не должен был знать. Мерлин вздрогнул и решил, что ему нужна нормальная подростковая одежда. Он надел всё наиболее молодёжное, что смог найти в груде твидовых пиджаков: пару джинсов и простую синюю рубашку. Мерлин подхватил свою сумку и вышел из дома.

К счастью, он жил в этом городке настолько долго, что знал его как свои пять пальцев. Он зашёл в ближайший комиссионный магазин: ему незачем было тратить все свои деньги (которых, кстати говоря, было много: всё-таки многовековая жизнь позволяет собрать достаточно внушительные накопления). Он быстро нашёл ещё одну пару брюк, несколько рубашек, пару коричневых оксфордов и, в придачу, старую кожаную куртку. Он уже направлялся к кассе, когда краем глаза заметил красный шейный платок. Прихватив и его, он ещё долго ухмылялся самому себе. С обновками он отправился в ближайшую кофейню, которая была как раз напротив общежитий университета, и заказал большой карамельный макиато. Едва он уселся на своё обычное место, как сразу увидел Элизу на другом конце кофейни, склонившуюся над последними страницами книги, которую он дал. Он улыбнулся тому, с каким невероятным интересом она её читала, и, отхлебнув немного горячего кофе, уставился в окно, за которым туда-сюда сновали студенты, торопясь на занятия.

Он заметил многих ребят, которых учил: отличника Кэрри МакДональда, странного паренька Стива Корлсберга, Сесиля, чья одежда сильно его старила, Джона Питерса — сына фермера, Мелиссу Хейл, которая училась сестринскому делу и ходила на занятия по истории только потому, что это было её хобби. Салли Райт, хорошистку, которая всегда рисовала маленькую картинку в конце каждого эссе, Себастьяна Пелле, который мечтал стать военным пилотом… Он будет скучать по всем ним. Будет скучать по их любознательности и уникальному пониманию истории, по их жажде знаний и по тому, как они рассказывали о своих бурных выходных, по студентам, которые приходили на занятия по понедельникам в тёмных очках и с большим стаканом кофе… Но на их место придут ученики Хогвартса, с которыми он вскоре познакомится. Но всё же некоторых из них он не сможет забыть и через миллион лет — подумал он, смотря на Элизу.

Спустя всего два дня его разбудила та же крохотная сова, которую он отправил с письмом. Она держала плотный конверт из пергамента в своём клюве. Мерлин поспешил открыть окно, и птица приземлилась ему на плечо, с усталым уханьем бросив конверт прямо ему в руки. Мерлин улыбнулся и налил ей немного воды в блюдце, на что сова благодарно захлопала крыльями. После этого он аккуратно переломил восковую печать на конверте, на которой был герб с изображением льва, барсука, орла и змеи на фоне большой буквы «Х», и вытащил письмо, написанное изумрудно-зелёными чернилами.

Уважаемый мистер Эмери!

Мы рады проинформировать вас, что Вам предоставлено место в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс. Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Ввиду Вашего необычного положения и сложившихся обстоятельств, Вам потребуется пройти распределение вместе с первокурсниками по прибытии в Хогвартс.

Искренне Ваша,

Минерва МакГонагалл,

Заместитель директора.

Занятия начинаются 1 сентября, если Вам требуется какая-либо помощь в приобретении школьных принадлежностей, пожалуйста, обратитесь к представителю школы во «Флориш и Блоттс», в Косом Переулке.

Искренне Ваш,

Альбус Дамблдор,

Директор (Кавалер ордена Мерлина первой степени, Верховный чародей Визенгамота, Председатель Международной Конфедерации Магов).

Сердце Мерлина подпрыгнуло, когда он прочитал собственное имя в списке титулов Дамблдора, затем он вспомнил, что оно, скорее всего, совершенно обыкновенное разговорное слово в волшебном мире — ему придётся к этому привыкнуть, или каждый раз, когда он будет слышать своё имя (или проклятие) и будет вздрагивать, все будут на него подозрительно коситься. На втором листе пергамента был список необходимых для обучения книг, включающий «Стандартную книгу заклинаний (7 уровень)» Миранды Гуссокл, «История Хогвартса» Батильды Бэгшот, «Продвинутое Зельеварение» Либатиуса Борага, «Продвинутая защита от тёмных искусств» Квентина Тримбле, «Тысяча магических растений и грибов» Филлиды Споры, «Легендарные волшебники и ведьмы» Вилберта Слинкхарда и «Вводный курс в продвинутую трансфигурацию» Эмерика Свитча. Также прилагался список книг для предметов по выбору, каждый из которых выглядел чрезвычайно интересно и интригующе. Просмотрев список, Мерлин решил взять предметы, о которых, к его собственному удивлению, почти ничего не знал: алхимия (которая была предметом повышенной сложности для семикурсников) и древние руны. Необходимыми книгами были «Введение в алхимию» Адальберта Воффлинга и «Продвинутый перевод рун (2 уровень)» Тора Норссона.

Мерлин улыбнулся при мысли о том, сколько всего ему нужно будет выучить, он всегда жаждал знаний, и, несмотря на то, что прожил очень долгую жизнь, он всё же не знал всего, чего ему хотелось бы знать. Он соврал своим коллегам: уж что-что, а память у него становилась лучше с каждым годом, и, даже если ему нужно было время, чтобы вспомнить, знания всегда были с ним, просто спрятаны где-то глубоко. Мерлин засунул лист пергамента в свою сумку и достал посох Ши из-под кровати, где, как и в старые времена, хранил его. Он преобразовал посох в нечто, похожее на палочку, увенчанную небольшим сапфиром и едва заметными рунами, покрывающими её от основания до самого кончика. Трансгрессировав, что было очень удобно, Мерлин появился прямо напротив Дырявого Котла и поспешил зайти внутрь, пока магглы его не заметили.

После постукивания палочкой по нужным кирпичам открылся проход в Косой Переулок. Мерлин широко улыбнулся. Это место было поистине удивительным: кругом суетились и шумели люди, тут и там виднелись огромные сумки с книгами и ингредиентами для зелий, везде сновали подростки, едва удерживая в руках чернильницы и перья. Было шумно и оживлённо, но даже и близко не так напряжённо, как за пару дней до первого сентября, когда забывчивые ученики в последний момент бегали в поисках нужных учебников, едва проталкиваясь через толпу людей. Мерлин довольно быстро добрался до Гринготтса, где гоблин провел его к сейфу, одному из самых первых построенных в банке. Он чуть не заплакал от боли, когда, пролетая на тележке, увидел несчастного, слепого дракона, прикованного к скале, неподалёку от сейфа. Он находился в совершенном ужасе, был напуган и до боли похож на Эйзусу. Мерлин пообещал себе освободить его, но всё равно прошептал несколько слов утешения вслед удаляющемуся существу и мог поклясться, что тому стало немного легче.

Гоблин открыл сейф старым ключом, который Мерлин не раз почти терял, и его взору предстали горы золота. Он взял столько, сколько ему было необходимо для покупок, и вышел назад на яркое солнце Косого Переулка. Так как ему не нужно было заходить к Олливандеру за палочкой, он сразу направился во «Флориш и Блоттс» за необходимыми учебниками и прихватил ещё парочку книг для лёгкого чтения. Владелец одноимённой аптеки, мистер Малпепперм, нашёл все необходимые Мерлину ингредиенты, и тот отправился к Мадам Малкин на примерку мантий. Несколько человек внутри громко обсуждали приближение Кубка Мира по квиддичу, и, чёрт подери, он совсем о нём забыл, поэтому сделал себе пометку купить на него билет. Мадам Малкин не переставала возмущённо бормотать о том, какой же он худой и что ему нужно больше кушать, пока снимала с него мерки для мантии. Мерлин уже и забыл о том, сколько раз ему об этом говорили столетия назад. Он поблагодарил её и заплатил за мантии. Затем, убедившись, что взял всё, что необходимо, он трансгрессировал назад домой и одним взмахом палочки аккуратно упаковал все вещи в чемодан. После этого он отправил ещё одну сову и всего восемь часов спустя получил в ответ билет на Кубок Мир. Место, кстати говоря, было очень хорошим, рядом с ложей судьи. С улыбкой он наконец-то лёг в кровать и заснул, размышляя о том, как прибудет в Хогвартс.

Комментарий к Глава 1: Отставка

Отбечено

========== Глава 2: Прибытие ==========

Когда Мерлин открыл глаза, солнце еще не поднялось над горизонтом озера. Туман клубился на поверхности, окутывая ее густым туманом, напоминая Мерлину о жутком кладбище, которое он мельком видел в Кристалле Неатида. С неохотным вздохом он прошел на кухню, шлепая босыми ногами по доскам пола. По утрам он обычно сидел на веранде, потягивая хороший чай и глядя на тихие воды озера Авалон.

Казалось, он был единственным человеком, который понимал, что поверхность озера никогда не двигалась, никогда не колебалась, даже под дождем или в разгар шторма. Он оставался снаружи до тех пор, пока небо не начало светлеть до золотисто-оранжевых оттенков. Как только его кружка опустела, он направился внутрь, чтоб переодеться.

Натянув новую одежду, Мерлин сложил мантию и билет на чемпионат мира в портфель. Он смастерил этот портфель из кожи своей сумки из Камелота, разорвав ее и старательно создавая что-то новое и более современное одну из единственных вещей, которые он имел от своего дома кожу, защищенную магией. Теперь она была гибкой и гладкой, но невероятно старой.

Прежде чем впасть в многочасовые воспоминания, Мерлин развернулся на месте и испарился.

Воздух взорвался шумом, когда ужасно одетая фигура побежала по кладам, крича о своих командах и обсуждая, кого они поддерживают. Примерно в сорока метрах Мерлин увидел ряды палаток, полностью покрытых ирландскими трилистниками, а на другой стороне поля магически увеличенное лицо Виктора Крама хмурилось на всех, кто проходил мимо.

Мерлин подошел к ближайшему представителю Министерства, который сообщил ему, что он находится в трех полях отсюда под присмотром маггловского человека мистера Роджерса. Он заплатил растерянному мужчине и пошёл к свободной поляне, окружённой палатками всех цветов и размеров. И, вдобавок, непонятой формы фигурой, в которой — он мог поклясться! — разглядел человека, лежащего под растянутой колышками курткой.

Он достал палочку, убедился, что никто не видит его глаз, и наколдовал маленькую палатку. Удовлетворенный, он вошел и обнаружил, что комната довольно просторная, заваленная подушками и покрывалами разных цветов и расцветок; свечи висят в стеклянных светильниках, а пол устлан мягкими удобными ковриками. Мерлин был впечатлен, учитывая, что он купил палатку несколько лет назад, но никогда не использовал ее раньше. Он положил сумку на кровать-футон и облачился в свою повседневную мантию.

Выйдя из палатки, Мерлин заметил большую группу людей, направлявшихся к нему. Утреннее солнце освещало их ярко-рыжие волосы. Среди них была молодая темнокожая девушка с густыми волосами, которые, казалось, были повсюду и — святой Авалон — Гарри Поттер. Самый известный волшебник всех времен, кроме самого Мерлина и Альбуса Дамблдора. Мальчик, который чудесным образом победил Волдеморта в детстве, победил его в Хогвартсе и позже в этом году, согласно Кристаллу, стал свидетелем возвращения убийцы своих родителей.

Шепот о возрожденном Турнире Трех Волшебников достиг ушей Мерлина во время его путешествия по полям и, хотя он не был заинтересован, он только сейчас собрал свое видение воедино. Гарри на кладбище, где возродился Волдеморт, еще один мертвый мальчик на земле и Пылающая чаша, которая, скорее всего, является кубком для Турнира Трех Волшебников. Это означало, что Гарри будет участвовать в турнире, а значит и Мерлин тоже будет должен участвовать, чтобы защитить мальчика.

Рыжеволосая компания остановилась на пустой лужайке рядом с Мерлином, и самый старший из них с улыбкой протянул ему руку.

— Привет, сосед, приятно познакомиться! — Представился этот человек. — Я Артур Уизли, а это мои дети: Фред, Джордж, Рон, Джинни и их друзья Гермиона и Гарри. — Мерлин не смог удержаться от улыбки при виде заразительного энтузиазма этого человека и вежливо пожал ему руку.

— Я тоже рад с вами познакомиться, меня зовут Морган Эмери. Прекрасный день для Чемпионата мира, не так ли? — Спросил он, продолжая разговор и боковым зрением наблюдая за Гарри. Мальчик был молод, всего четырнадцать, как он полагал, и с благоговейным трепетом оглядывался вокруг.

— Конечно. — Ответил Артур. — Ты здесь совсем один?

— К сожалению. — Произнёс Мерлин. — Я остался один, но справляюсь. Я уже совершеннолетний, так что жить одному гораздо проще, — сказал Мерлин, придерживаясь своей легенды.

— Мне очень жаль. — Сочувственно сказал Артур. — Ты все еще учишься? — Пока он говорил, близнецы Фред и Джордж, казалось, пытались решить, как им самим поставить палатку, но безуспешно, а Гермиона и Джинни смеялись над ними.

— Вообще-то, я начинаю свой последний год в Хогвартсе на следующей неделе, — сказал Мерлин, привлекая внимание детей, которые с интересом смотрели на него.

— Ты что, переводишься? — Спросила Гермиона. — А не слишком ты… староват? — Она поморщилась от того, как плохо прозвучали ее слова, но Мерлин рассмеялся и одарил ее прощающей улыбкой.

— Видите ли, я всю жизнь учился на дому, но недавно последний член моей семьи умер, оставив меня одного. Я решил получить, по крайней мере, один год надлежащего образования и, возможно, сдать ЖАБА. — Объяснил Мерлин. — Мне всего девятнадцать, так что разница в возрасте не должна быть слишком большой.

Артур счастливо усмехнулся его словам.

— Ну, я надеюсь, что ты хорошо проведешь там время! Все эти ребята учатся в Хогвартсе, так что там, по крайней мере, будет несколько знакомых лиц.

Мерлин не мог не улыбнуться в ответ этому человеку — он казался восхитительным, хотя и немного странным, и чрезвычайно непринужденным во всех ситуациях.

— А теперь займемся-ка этим… — Пробормотал он себе под нос.

Мерлин с кривой усмешкой наблюдал, как Артур настаивает на том, чтобы разбить их палатку маггловским способом. После нескольких неудачных попыток он уступил пронзительному взгляду дочери и, взмахнув палочкой, поставил палатку. Он послал Гарри и Рона за водой из-под крана в кемпинге и настоял на том, чтобы разжечь костер с помощью спичек, которыми он никогда раньше не пользовался. Гермиона любезно помогла ему, когда Артур сломал одиннадцатую, и показала мужчине, что делать.

Небо начало медленно темнеть, и ощущение некой нормальности начало исчезать вместе с тем, как на поле собиралось всё больше и больше волшебников и волшебниц. Кругом на детских мётлах летали малыши, яркие искры взлетали в воздух. То тут, то там зажигались разноцветные костры. Волшебники и ведьмы переодевались в мантии. Шум голосов нарастал с каждой минутой приближения матча.

Мерлин не узнал ни одного из мужчин, которых ему представили в палатке Уизли, Людо-Бэгмена и Барти Крауча, но стало ясно, что они представляют относительную важность в Министерстве. У Мерлина было оправдание за то, что он не знал их, благодаря его легенде о том, что он всю свою жизнь учился на дому и в течение нескольких часов провел одну половину времени в своем лагере, а вторую - в лагере Уизли.

Магия наполнила воздух и Мерлин поймал себя на мысли, как он мог оставить все это ради маггловской жизни. Как мог оставить магию, которая отличалась от его собственной, но все еще была его, все еще была его миром. Затем он вспомнил Элизу и своих учеников, вспомнил, как быстро развивались технологии, и понял, что в обоих образах жизни есть чудеса.

Он купил ирландский трилистник у соседнего продавца сувениров, приклеив его к своей мантии, хотя Рон сказал ему, что им будет лучше поддерживать Болгарию благодаря их ловцу - Виктору Краму. Мерлин узнал его лицо на палатках болгарских болельщиков из нескольких выпусков Ежедневного пророка, которые он иногда получал, и задался вопросом, действительно ли ловец был так хорош, как о нем говорили.

Наконец небо потемнело, золотая Арена вдалеке загорелась и толпа потянулась к ней, как мотыльки к огню, предвкушая, как игроки поднимутся в воздух. Мерлин направился к полю вместе с Уизли, но был немного сбит с ног чрезмерно возбужденной толпой и в конечном итоге оказался сидящим всего на два ряда ниже рыжего семейства.

Он усилил свой слух простым заклинанием и теперь мог слышать всё, что у них творилось, в том числе прибытие Люциуса Малфоя и его сына, Драко. Исходя из тона их разговора, Мерлин понял, что Драко был соперником Гарри, Рона и Гермионы в Хогвартсе, а Люциус — человеком с хорошими связями, пытающимся насолить Артуру и его семье. Очевидно, он был помешан на чистоте крови.

Мерлин задумался, как бы отреагировали такие люди, узнав, что самый легендарный чародей всех времен был воспитан в маленькой деревушке не магической матерью и был слугой в течение десяти лет.

Отключив слух, когда Людо Бэгмен обратился к толпе, Мерлин с удивлением наблюдал, как появляются талисманы. Прошло немало времени с тех пор, как он в последний раз присутствовал на игре в квиддич. И похоже, в последний раз он был на матче, когда игра была только изобретена. Игроки определенно усовершенствовались с тех пор. Похоже, он был одним из немногих мужчин, не обращавших внимания на прелести вейл, хотя, вероятно, ему помогало то, что он встречался с одной из них лет восемьдесят назад и знал, как они выходят из себя, когда теряют самообладание.

Матч становился всё быстрее, напряжённее и яростнее наряду с тем, как нарастали крики болельщиков. Он не мог не поразиться способности Крама держаться на метле. Наблюдая за финтами болгарского ловца, он хотел порвать свой трилистник в клочья, но сдержался и был чрезвычайно счастлив победе ирландцев, обошедших Болгарию едва ли на десяток очков.

Ликуя и улюлюкая вместе с толпой, Мерлин повернулся, чтобы посмотреть на верхнюю коробку. Когда команды вошли, он заметил, что Крам не был таким уж изящным на земле. Его красивое лицо было залито кровью из-за разбитого носа, но Мерлин все равно заметил, как несколько ведьм хлопали глазами, глядя на парня, хотя ему было около восемнадцати. Мерлин сумел найти дорогу обратно в свою палатку только вместе с Уизли после того, как его чувство направления было бесполезным в такой огромной толпе.

Он решил немного расслабиться и отпраздновать это событие с ирландскими болельщиками. Один особенно взволнованный подросток чуть не поджег свою палатку, покрытую трилистником. К большому удивлению Мерлина, но видимо, только он так удивился — все знали, что парень был склонен к случайным пожарам и взрывам. Кто-то предложил Мерлину огневиски и он наслаждался теплым ощущением корицы, идущей вниз, приятно обжигающей его горло. Он был рад, что у него была высокая толерантность к алкоголю, потому что следующее, что он помнил, это то, что он резко встал в постели, полностью трезвый, слушая, как радостные возгласы перешли в крики.

В течение нескольких секунд он думал, что, возможно, этот малыш Симус действительно сумел поджечь что-то. Затем крики усилились, становясь все ближе, и сквозь льняные стены своей палатки Мерлин увидел вспышки пламени. Темное присутствие поселилось в этом месте, как рой теней, и он сразу же понял, что что-то не так.

Мерлин перекинул сумку через плечо, схватил палочку и вышел из палатки в хаос. Темная ночь была освещена не яркими зелеными искрами радости и победы, а ярким угрожающим оранжевым пламенем, исходившим от медленно приближающихся фигур. Они двигались во времени, одетые в маски из папье-маше, черные мантии и остроконечные шляпы.

Артур Уизли выбежал из своей палатки, за ним следовали старшие сыновья с палочками наготове. Увидев творившуюся бойню, Артур метнулся назад за младшими детьми и Гарри, который выглядел взволнованным и растерянным.

Артур приказал младшим добраться до безопасного места, а старшему поручил доставить в безопасное место как можно больше людей.

— Я отведу их в лес. — Сказал Мерлин Артуру, который кивнул, доверяя своих детей незнакомцу. Мерлин повел Рона, Гарри и Гермиону к ближайшей линии деревьев, наблюдая, как Фред и Джордж делают то же самое с Джинни. Вскоре они наткнулись в лесу на Драко Малфоя, который ухмылялся и выглядел слишком довольным собой, по крайней мере, до тех пор, пока Мерлин не направил свою палочку на это бледное отродье.

Только через несколько минут они услышали хриплый голос из глубины леса, провозгласивший: “Морсмордре!”. В небе появилась темная метка - сверкающий изумрудный череп и змея, от вида которых по спине Мерлина пробежала дрожь, а рука Гарри от боли прижалась ко лбу. Мерлин не видел эту отметину уже четырнадцать лет, и однажды он понадеялся, что больше никогда ее не увидит. Любой из друзей, которых он приобрел в прошлой войне волшебников, был потерян именно из-за этого символа, и непрошеные воспоминания пронеслись перед его мысленным взором.

Тем не менее, он сумел быстро начать действовать, услышав внезапные звуки трансгрессирования, эхом разносящиеся по всему лесу. Он крикнул троице ребятишек, чтобы они пригнулись, потому что из-за деревьев полетели сотни ошеломляющих заклинаний.

Следующий разговор был катастрофой, и Мерлин сумел увести детей и Артура Уизли обратно в их опаленную, но стоящую палатку, чтобы получить несколько часов беспокойного сна. Артур пожал ему руку, горячо поблагодарив Мерлина за помощь.

— Это то, что сделал бы любой. — Возразил Мерлин в ответ. Через несколько минут он трансгрессировал обратно домой с неприятным ощущением в животе.

Он знал, что Волдеморт планирует возвращение, но он не предсказывал, что Пожиратели Смерти публично нападут на крупнейшее волшебное событие в магическом мире или на заклинание темной метки впервые за более чем десятилетие. Равновесие слегка колебалось, смещаясь с каждой демонстрацией силы Волдеморта. Казалось, что Земля превратилась в маятник, и они качнулись вверх, к самой высокой точке, и как только они доберутся до нее, малейший толчок отправит их в небытие, а равновесие разрушится прямо на глазах у Мерлина.

Гарри можно считать Мальчиком - Который - Выжил, и Альбус Дамблдор, как говорили, был единственным, кого Волдеморт когда-либо боялся. Но ничто из этого не будет иметь смысла, если Мерлин не вмешается и не восстановит надвигающуюся катастрофу, которая нависла над Соединенным Королевством.

В течение нескольких дней, предшествовавших первому сентября, Мерлин просматривал каждый экземпляр «Ежедневного пророка» и «Придиры» в поисках любой информации о нападении и другой подозрительной темной деятельности. В конце концов, единственное, что он смог найти — это внушающую страх статью, написанную Ритой Скитер, в которой содержались смутные намеки на Артура Уизли.

Мерлин сотни раз упаковывал и переупаковывал свой чемодан, расхаживая по подвалу и гадая, не понадобится ли ему что-нибудь из своих древних артефактов. Он провел целых два дня, размышляя о надобности Кристалла Нехтид, но, в конечном счете, решил, что его будет слишком рискованно использовать. Мерлин извлек урок из своих прошлых ошибок и знал, что предсказания сделанные Кристаллом были точны, но цепь событий, ведущая к кульминационному результату, была непредсказуема и лучше, если она будет оставлена в неизвестности.

Наконец наступило утро первого сентября. Мерлин уже наполовину оделся и был готов идти, когда понял, что у него все еще нет домашнего животного. Он желал, как и всегда, чтобы Килгарра был рядом с ним, потому что дракон был полезным товарищем, даже если он был раздражающе загадочным и самоуверенным.

В конце концов, он вызвал рыжевато-коричневую сову, которую первоначально использовал для отправки письма Дамблдору. Существо было счастливо сотрудничать, и он в шутку назвал его Гаюсом, после чего запер животное в клетке. Затем он схватил свой чемодан, перекинул сумку поперек тела и повернулся на месте, трансгрессируя на пустынный переулок сразу за Кингс-Кроссом.

Он спросил представителя Хогвартса во «Флориш и Блоттс», как пройти на платформу 9¾, и ему ответили, что надо пройти через барьер на станции. Он приехал на добрых полчаса раньше, поэтому собрал свои вещи и нашел себе пустое купе в Хогвартс-экспрессе. Люди, наблюдавшие за ним, были его забавным прошлым, и Мерлин наблюдал за суетой студентов, родителей и потерянных домашних животных. Платформа становилась все более переполненной ближе к одиннадцати утра.

Он заметил Гарри и Гермиону, вошедших вместе с Уизли, заметил Драко Малфоя и его родителей. Мать Драко была бы очень красива, если бы не смотрела на всех сверху вниз, со своего самодельного пьедестала. Он также заметил, как Симус - мальчик с чемпионата мира - поцеловал в щеку темнокожего мальчика.

Он узнал Августу Лонгботтом, и, вероятно, ее внука. Фрэнк и Элис были друзьями Мерлина, и его руки все еще дрожали при воспоминании о том, что с ними случилось.

Там было еще несколько знакомых лиц, и вскоре поезд заполнили студенты, пытавшиеся найти купе. Ему каким-то образом удавалось оставаться одному всю дорогу, так как младшие ученики не хотели беспокоить ученика седьмого курса, а остальные избегали его, потому что не знали. Он переоделся в школьную мантию, когда они подъехали к станции “Хогсмид”. В самом отдалении Мерлин мог видеть верхушки шпилей великолепного замка, который был Хогвартсом - его домом на следующий год.

Комментарий к Глава 2: Прибытие

Отбченео

========== Глава 3: Распределение ==========

Выйдя из кареты, он услышал громкий голос, провозгласивший:

— Первокурсники, сюда! Первокурсники! И Морган Эмери - тоже!

Мерлин проследил за голосом и увидел огромного человека, наполовину великана, с густыми спутанными волосами и черными глазами-жуками. Мерлин подошел к нему, и мужчина улыбнулся.

- Эмери, верно? - Спросил он, и Мерлин кивнул. - Рубеус Хагрид, лесник. - Давненько я не видел поступающих старшекурсников. Ну, готов отправиться в школу вместе с первогодками? - Спросил он и Мерлин снова кивнул, глядя на испуганных первокурсников, самый высокий из которых едва ли доставал Мерлину до середины спины. Они выглядели испуганными и возбужденными, в то время как остальные студенты уже спешили к запряженным фестралами экипажам. Мерлин уже давно не видел ни одного из них, поэтому это принесло ему какое-то печальное счастье.

— Ну ладно, если все собрались, то нам уже лучше отправляться, — сказал Хагрид. Толпа одиннадцатилетних ребят вместе с Мерлином последовала за ним к берегу большого чёрного озера, за которым светился огнями Хогвартс. Мерлин прыгнул в лодку вместе с Хагридом, которая покачнулась и чуть не перевернулась, когда полукровка забрался в нее. Вскоре лодки отчалили от берега озера, которое отражало сверкающие огни Хогвартса и создавало впечатление мерцающих огней под водой. Хотя, возможно, это были Болотные огоньки.

Вблизи замок казался еще больше, и Мерлин не мог поверить, что впервые оказался здесь лично. Огромные парадные двери открылись, и перед ними появилась строго выглядящая женщина, с тёмными волосами, собранными в тугой пучок, серьёзно поглядывающая на них поверх своих очков.

— Добро пожаловать в Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс. Я заместитель директора профессор Макгонагалл, прошу следовать за мной. - Сказала она. Толпа поспешила за ней. — Надеюсь, они все добрались в целости, Хагрид?

— Да, на этот раз никто не упал, — сказал он с усмешкой, которая подразумевала, что кто-то упал в озеро в прошлом. Хагрид с улыбкой отделился от группы и направился к боковой двери. Из помещения куда он вошёл, Мерлин услышал громкую болтовню и гудение, которое создавали ученики Хогвартса. Возбуждение, смешанное с адреналином, наполнило каждую клеточку его тела. Давненько он не нервничал так, что ему приходилось сжимать руки в кулаки, чтобы те не тряслись. МакГонагалл рассказала о факультетах и правилах школы и зашла в ту же дверь, что и Хагрид, чтобы убедиться, что церемонию распределения можно начинать.

Первокурсники тихо переговаривались друг с другом дрожащими от волнения голосами, гадая, на какой факультет попадут. Некоторые клялись, что на распределении им придётся сразиться с драконом, а другие бросали недоверчивые взгляды на Мерлина.

— Не волнуйтесь, — сказал он группе, и все взгляды устремились на него. — Распределяющая шляпа просто надевается тебе на голову, она читает твои мысли и говорит, на какой факультет ты попадаешь. — Эта информация вызвала несколько облегченных улыбок на некоторых лицах.

— А почему ты здесь? Ты слишком стар. — Спросил один особенно смелый первокурсник.

— Я поступаю на седьмой курс, — просто ответил Мерлин, когда МакГонагалл уже вернулась и сделала жест следовать за ней через главный вход.

Большой зал был битком набит студентами в остроконечных шляпах и разноцветных мантиях. Они сидели за четырьмя столами, изображавшими каждый факультет. Потолок был прекрасен: зачарованный, чтобы выглядеть как ясное ночное небо, на нем мерцали звезды, и это было настолько реалистично, что Мерлин подумал бы, что он снаружи. В Хогвартсе была очень впечатляющая магия, и он стремился узнать все, хотя знал, что для этого потребуется вся оставшаяся жизнь.

Старая шляпа, сидевшая на табурете, открыла рот и все студенты успокоились, когда она запела песню о факультетах. Мерлин хлопал вместе со всеми, а затем МакГонагалл вышла вперед с пергаментным свитком в руке.

— Прежде чем мы начнем сортировку, я хотела бы объявить, что у нас есть новичок, поступающий на седьмой курс, мистер Морган Эмери. Я верю, что его факультет будет относиться к нему с уважением и приветствовать его. — Сказала она сурово. Затем она кивнула Мерлину, который поднялся на несколько ступенек к табурету и надел шляпу на голову. На несколько мгновений воцарилась тишина, и Мерлин задумался, не случилось ли чего-нибудь.

— Э-э… Добрый вечер? — Осторожно мысленно спросил он.

- Мерлин Эмрис! Я… какая… какая честь! — Шляпа заикнулась, и Мерлин подавил смешок.

- Для меня это тоже большая честь, - ответил он. - ну так… на какой факультет вы меня направите?

— Куда мне вас отправить? Вы обладаете огромным количеством качеств, присущим всем факультетам и Вы с лёгкостью могли бы сами выбрать, куда идти! — Проскрипела Шляпа.

Получается, я могу просто выбрать любой факультет? Вы не будете меня распределять? — Уточнил он.

- Я… Ну, я не совсем это имела в виду. — Шляпа снова запнулась.

— Тогда давайте начнем с самого начала, хорошо? Качества какого факультета я проявляю меньше всего? - Спросил Мерлин.

— Полагаю, это будет Слизерин. — Сказала шляпа, наконец-то оказавшись в своей стихи. —Вы определенно обладаете честолюбием и хитростью, но не настолько, чтобы это превзошло ваши ожидания.

— Так, остаются Гриффиндор, Хаффлпафф и Равенклов. А что дальше?

— Вот тут-то все и становится немного сложнее. — Сказала шляпа. — У Вас недюжинный ум, но прошу меня простить: Вы набрались мудрости и здравого смысла за счёт своей долгой жизни, а не… родились с ними, — произнесла она почти извиняющимся тоном и, кажется, немного боялась оскорбить его. Мерлин только рассмеялся.

- Нет, Вы определенно правы. — Засмеялся он, заметив, что в зале начали шептаться о том, как долго она его распределяет. Впрочем, это не было чем-то неслыханным, так что он неторопливо продолжил свой путь.

- Итак, Гриффиндор и Хаффлпафф, верно? Храбрость или преданность? — Спросил он.

— Скорее безрассудство или преданность в твоем случае. — Пробормотала шляпа, и Мерлин снова подавил смех.

— Тут Вы снова правы. Я всегда был безрассуден, спасая Артура, но, полагаю, что моя верность ему была моей самой сильной чертой. Я бы никогда не оставил его ни под какими предлогами и я бы никогда не предал его. Я рисковал своей жизнью ради него столько раз, что сбился со счета, так что, думаю, Вы уже знаете, куда я подхожу. — Закончил он.

- Да, да, — сказала шляпа, - из тебя получится отличный… Хаффлпафф! — Она объявила об этом.

Хаффлпаффцы разразились радостными криками и громким топотом, когда Шляпу наконец-таки сняли с головы Мерлина. Он спустился к столу Хаффлпаффа, где группа семикурсников уже освободила для него место. Добрые улыбки его новых сокурсников согревали сердце. И он знал, что ни на каком другом факультете он не чувствовал бы себя как дома. Конечно, он мог быть и на Гриффиндоре, чтобы поближе присматривать за Гарри, но, по правде говоря, он не был так уж храбр. В прошлом его вели безрассудство и преданность, а теперь знание о своём бессмертии. Хаффлпаффцы были дружелюбными и верными — они уже раскрыли свои объятия, чтобы поприветствовать Мерлина. Это было его место.

— Никогда раньше не встречался с теми, кто не учился в Хогвартсе с первого курса! — Сказал симпатичный парень, сидевший напротив него, и протянул руку. — Седрик Диггори, приятно познакомиться.

- Морган Эмери. — Сказал Мерлин, пожимая парню руку. У Диггори была добрая улыбка и Мерлин был уверен, что слышал, как Артур Уизли говорил о нем и его отце на Чемпионате Мира. Девушка с кожей цвета мокко справа от Мерлина представилась Корой Даллас, а слева от Мерлина мальчик с русским акцентом представился Павлом Кайдановским.

— Ну, что расскажешь, Морган? — Спросил Седрик, когда какого-то первокурсника распределили в Слизерин.

— Да тут и рассказывать особо нечего. — Небрежно пожал плечами Мерлин. — Потерял семью, решил что неплохо бы получить год школьного образования и сдать экзамены для будущей работы. Всю жизнь был на домашнем обучении.

— Я сожалею о твоей семье. — Сказал Седрик, а затем обрадовался, когда испуганная девочка была распределена в Хаффлпафф. — Давно я не видел, чтобы Шляпа так долго раздумывала во время распределения.

Все, что мог сделать Мерлин, это пожать плечами.

— Она сказала, что у меня есть черты, присущие нескольким факультетам и ей понадобилось время, чтобы решить, куда меня определить. — Сказал Мерлин.

— Ты, должно быть, чертовски интересный парень. - Улыбнулся Седрик и Мерлин рассмеялся.

— Вообще-то нет.

Пиршество было великолепным. Груды еды, подобной которой Мерлин не видел уже много лет. Он с радостью съел столько, сколько смог, слушая беседы вокруг. В основном разговоры были о том, как прошли каникулы, какие предметы ребята собираются брать в этом году, чем они будут заниматься, когда окончат Хогвартс… но было и несколько тихих обсуждений событий на Кубке мира. Мерлин пытался их подслушать, притворяясь, что поглощён поеданием своего бисквита, когда профессор Альбус Дамблдор поднялся из-за стола. И весь зал мгновенно стих.

— К несчастью, я обязан объявить, что в этом году турнир по квиддичу между факультетами не состоится, - сказал он, и не нашлось более рассерженных людей, чем Фред и Джордж Уизли. Дамблдор поднял руки, пытаясь успокоить студентов. - потому что произойдет гораздо более интересное и захватывающее событие. Я имею честь сообщить вам, что в этом году в Хогвартсе состоится знаменитый Турнир Трех Волшебников! — Сказал он. Фред и Джордж Уизли перешли от гневных воплей к возбужденному бормотанию.

— Турнир Трех Волшебников? Не может быть. — Прошептала Кора себе под нос и ее глаза заблестели от возбуждения.

— В октябре к нам присоединятся еще две волшебные школы – Шармбатон и Дурмстранг. Также я вынужден объявить, что из-за недавних трагических событий только студенты старше семнадцати лет смогут попробовать свои силы в участии в турнире. — Сказал Дамблдор.

— Но это же чепуха! — Близнецы Уизли снова завопили от злости. Седрик подошел ближе к столу, чтобы взволнованно поболтать с Корой о турнире.

— Ты собираешься участвовать? — Спросил он.

— Черт возьми, да! — Взволнованно сказала Кора. — Я так много читала о Турнире Трех Волшебников. Это чертовски опасно, но приз - тысяча галеонов. Можешь представить такое количество денег? С таким состоянием ты обеспечен на пол жизни!

— Турнир Трех Волшебников действительно начался в России… — Начал было Павел, но Кора перебила его:

— Да, конечно, а ещё квиддич, родители Дамблдора и Гринготтс. Что вообще пришло не из России? — Вздохнула она, а Мерлину показалось, что для них подобные споры были не редкостью.

— А как же ты, Морган? Ты собираешься участвовать? — Спросил Седрик. Мерлин посмотрел мальчику в глаза, и перед его мысленным взором возник образ – парень лежит в неестественной позе на траве, сияющий кубок валяется недалеко от него, широко раскрытые, невидящие, мёртвые глаза. “Седрик был чемпионом Хогвартса” понял он. Седрик был тем, кто должен будет умереть.

— Конечно, — ответил Мерлин и Седрик усмехнулся. Дамблдор отослал всех после того, как болтовня немного утихла и Павел спрятал несколько пирожков в карманы, прежде чем еда исчезла со стола.

— Не понимаю, зачем тебе воровать эту еду. — Вздохнула Кора, когда они вместе с другими хаффлпаффцами направились вниз по коридору. - Мы находимся в коридоре от кухни.

— Значит, быть сейчас голодным - это преступление? — Обвинил Павел.

— Я не это говорила! — Громко возразила она, а Седрик протяжно страдальчески вздохнул, но подмигнул Мерлину. Эти двое продолжали пререкаться, когда они прибыли прямо перед, казалось бы, нормальными доспехами, за исключением герба Хаффлпаффа, вырезанного на его груди.

- Честь. — Сказал Седрик, и рыцарь отошел в сторону, открывая хитроумно замаскированную дверь, ручка которой была видна только тогда, когда рыцарь отступил в сторону. Седрик толкнул дверь и они вошли в прелестную общую комнату.

Гостиная Хаффлпаффа была большой и просторной и, на удивление, очень классической. Стены были нежного оттенка заварного крема — такого же, как и мягкие кресла, расставленные кругом по комнате. Вся мебель же была чёрной, включая огромный, трещащий поленьями камин. Вдоль стен стояло несколько чёрных парт, а эркерное окно у дальней стены было закрыто шторами с жёлто-чёрным дамасским узором. Мерлин мог представить, каково было находиться в гостиной в солнечный день с отдёрнутыми шторами: солнечные лучи льются сквозь огромные окна, наполняют комнату яркостью красок и ощущением счастья. Он был уверен и в том, что окна гостиной выходили прямиком на поле для квиддича. Поднявшись на несколько ступенек выше, он отдёрнул шторы с другой стороны — его взгляду открылся вид на Чёрное Озеро.

— Мысли есть? — Спросила Кора, широко раскинув руки и обернувшись.

— Это удивительно. — Сказал Мерлин с благоговением в голосе. Он никак не мог насытиться тем, как хорошо обставлена эта комната. Он должен был признаться себе, что с тех пор, как он увидел безвкусную желто-черную мантию, которую носил Людо Бэгмен, он предполагал, что общая комната Хаффлпаффа будет такой же кричащей. Он был приятно удивлён, особенно когда увидел большой книжный шкаф во всю стену, в котором уже стояло несколько книг.

— Общий книжный шкаф, — сказал Седрик. — это изюминка гостиной Хаффлпаффа вот уже несколько веков. Люди оставляют там ненужные книги, школьные учебники и другую литературу. Есть только одно правило: берёшь книгу — оставляешь книгу. Эта честная система работала годами на нашем факультете. — Мерлин улыбнулся и понял, что книги, которые он спрятал на дне своего сундука, будут приятным дополнением к полке. — В любом случае, нам лучше лечь спать, завтра будет долгий день.

Они пожелали Коре спокойной ночи и направились в спальню мальчиков, которая была просто огромной. Вдоль стен тянулось, по меньшей мере, тридцать черных дверей, на каждой из которых был выгравирован золотой номер. Седрик и Павел отвели Мерлина в комнату номер семнадцать, где их уже ждали сундуки. В комнате было пять мягких двуспальных кроватей с жёлтыми одеялами с десятком узорчатых чёрно-жёлтых подушек на каждой. Стены рядом с кроватями были заклеены плакатами и фотографиями, некоторые из них двигались, а некоторые — нет.

Мерлин заметил свой чемодан в футе от одной из кроватей, на котором лежали совершенно новая пара хаффлпаффских мантий, шарф в полоску и шапка.

— Как, во имя Авалона, они узнали, что я с вами подружусь? — Недоверчиво произнес Мерлин и Седрик рассмеялся.

— Понятия не имею. — Ответил тот. Мерлин подошел к своему чемодану и открыл его, вытащив сначала сумку, а затем пижаму и туалетные принадлежности. Он был рад, что разделил свой чемодан, так как не было шкафов, чтобы повесить свои вещи. Там была небольшая книжная полка для всех книг, но так как у Мерлина было довольно много личных книг, он решил держать их в своем сундуке. Он засунул свою простую черную мантию на дно чемодана и положил сверху хаффлпаффские. Переодевшись в пижаму, Мерлин забрался в постель, которая была настолько мягкой и приятной, что если бы вкус сахарной ваты можно было передать ощущениями, то это была бы она.

— Эти кровати - настоящий рай. — Вздохнул он, и Седрик рассмеялся откуда-то из глубины комнаты.

Дверь открылась, и вошел еще один мальчик, довольно крупный и с волосами, которые выглядели так, словно их никогда не удастся укротить.

— Привет, Роб, познакомься с Морганом. Морган - это Роб Картер. — Представил Седрик. Мерлин махнул рукой, парень улыбнулся и бросился на свою кровать, подпрыгивая несколько раз на мягком матрасе.

— Всё лето думал только о них. — Вздохнул Роб, зарываясь в одеяло.

— Они - самый страшный секрет Хогвартса. — Согласился Седрик.

— Вероятно, прямиком из России. — Пробормотал Мерлин. Седрик прыснул со смеху. Павел закатил глаза и достал из чемодана экземпляр книги на русском языке. Через двадцать минут разговора вошел последний член их общежития - темнокожий и мускулистый с короткой стрижкой эбеново-черных волос. У него были добрые глаза и ослепительно белые зубы.

— Эй! — Воскликнул Седрик, дав пять вошедшему парню. — Как провёл лето?

— Очень хорошо, поехал в Калифорнию, чтобы встретиться с остальными членами семьи, сыграл немного в лакросс, ты же знаешь, как это бывает. — Сказал он глубоким, успокаивающим голосом. — Карлос встретил нового парня и решил в этот раз остаться там — повезло, что он уже выпустился, а то он бы долго не раздумывал, выбирая между Хогвартсом и своей новой любовью.

— Тем лучше для него. — Сказал Седрик с улыбкой, от которой в уголках его глаз появились морщинки. — О! У нас есть новый сосед по комнате, Морган Эмери, только поступил.

— Тебя довольно долго распределяли. — Сказал новый парень.

— Шляпа не могла решить, куда я больше подхожу. — Объяснил Мерлин, пожимая плечами.

— Я - Вернон Саммерс, но все зовут меня Верн. — Представился парень. Мерлин кивнул. Верн подошёл к своей кровати и тяжело опустился на неё, потягивая шею направо и налево и пару раз щёлкнув позвонками. После получаса ленивых разговоров свет выключили. Мерлин быстро погрузился в сон, в котором был потревожен картинами видений будущего. Казалось, с ними было гораздо легче справиться, когда он не знал Седрика, не знал, каким добрым и заботливым тот был. Мерлин мог с уверенностью сказать, что они станут хорошими друзьями, и надеялся только, что сможет предотвратить смерть нового друга, так же, как наделся не позволить Волдеморту вернуться.

Комментарий к Глава 3: Распределение

Отбечено

========== Глава 4: Судьба ==========

Мерлин проснулся в отвратительном состоянии. Все еще чувствуя усталость, но осознавая, что ничего нельзя поделать. Открыв глаза в теплой и удобной постели, он увидел перед собой деревянный потолок. Слыша тихое сопение, он посмотрел на часы — шесть утра. Подростку слишком рано вставать в такое время, решил он, желая поваляться в кровати ещё немного. Он проигнорировал тоненький голосок в голове, который напомнил ему, что он уже давно не подросток и что ещё неделю назад он вставал намного раньше.

Как можно тише Мерлин встал с кровати, переоделся в новую мантию, схватил сумку и выскользнул из спальни в гостиную. Солнце только что взошло над горизонтом, тени на небе напомнили ему об одном из последних дней, которые он провел в своем доме, ожидая Артура, как делал это каждый день в течение сотен лет. Прислонившись плечом к большому окну, Мерлин почувствовал тяжёлый сгусток вины, засевший у него в груди и стремящийся поглотить все его органы, не давая дышать. Он поклялся, что будет всегда наблюдать за озером и ждать возвращения Артура, что никогда не покинет свой домик на берегу.

Но вот он здесь - в школе для юных волшебников. Веселится и знакомится с новыми людьми, когда должен следовать своей высшей цели: ждать, когда вернётся его король. О, Авалон, он — отвратительный друг.

— Все в порядке, Морган? — Спросил знакомый голос, и Мерлин, обернувшись, увидел, что Кора смотрит на него с ободряющей улыбкой.

— Да… просто придя сюда, я нарушил обещание, данное другу. Я не могу не чувствовать себя виноватым, — честно признался он. Его уже тошнило от этой лжи, и, может быть, просто сказав правду здесь, он почувствует, что вина не будет давить на него, как в прошлом, как в Камелоте, где он каждый день врал Артуру.

— Мне очень жаль. Морган, а где же твой друг? — Сочувственно спросила Кора.

— Очень далеко, — вздохнул Мерлин, глядя на школьный двор и замечая, что кто-то уже довольно ловко летает по полю для квиддича. Несколько минут Кора, молча, стояла рядом с ним, когда солнце уже полностью поднялось над землей, роса блестела на траве, а гладкая поверхность Черного озера была нарушена единственным щупальцем, колыхавшимся над водой.

— Думаю, уже можно спускаться на завтрак. Хорошо, наконец, найти такую же раннюю пташку. — Сказала Кора с улыбкой. — Павел просыпается только минут за десять до конца завтрака, а у Седрика проблемы со сном. Адаптивная бессонница или что-то вроде. Это ужасно! Так что обычно он идёт сразу на кухню и берёт чашку горячего шоколада или чего-то ещё. Он отличник и вдобавок префект, но со всем справляется.

Мерлин улыбнулся и последовал за ней из общей комнаты, лишь смутно припоминая маршрут, которым она повела их в Большой зал.

В зале было почти пусто, лишь несколько учеников из каждого факультета сидели за столами, но учительский стол был уже почти полон. Мерлин сел рядом с Корой, взял миску овсянки и немного апельсинового сока и заметил, что она навалила на свою тарелку все, что могла достать.

Седрик вошел примерно через двадцать минут, когда большинство учеников уже собралось. Его волосы были взъерошены, а глаза усталыми, но он все равно одарил их яркой улыбкой. После этого вошли Роб и Вернон, навалив на свои тарелки в основном бекон, и, как и сказала Кора, в комнату ворвался Павел, белокурые волосы которого торчали во все стороны, когда он практически рухнул за стол.

— В России так рано не встают. — Пробубнил он. Все коротко рассмеялись.

Профессор Спраут ходила вдоль столов, раздавая расписания, ворча на состояние волос Павла. Мерлин застонал неподалеку, когда все поняли, что у них были зелья со слизеринцами на первом уроке.

— Они ненавидят нас не так сильно, как Гриффиндор, но прекрасно понимают, что мы просто кучка идиотов, — сказала Кора, заметив смущенный взгляд Мерлина.

— Похоже, они отличные ребята, — сказал Мерлин.

— Некоторые. — Произнес Седрик. — Большинство из них считают, что они должны соответствовать стереотипу своего факультета. Они беспокоятся, что если они проявят какое-либо уважение к кому-либо, кроме Слизерина, их могут избить что-то еще.

Похоже, он лично был знаком с некоторыми из этих людей, и Мерлин вздохнул.

— А почему все не могут просто ладить? Это не так уж и трудно. — Простонал он. Он помнил времена, когда существовало соперничество между Камелотом и друидами, точно так же, как соперничество между Слизерином и другими факультетами. Маленькая группа Мерлина направилась в общую комнату, чтобы забрать книги, которые им понадобятся на сегодня, а затем спустилась в подземелья для их первого урока. Мерлин надеялся, что он будет хорош в зельях; он работал с Гаюсом достаточно долго, чтобы знать, что соблюдение точных инструкций и измерений было главным.

Кора и Павел сидели за своим столом, Седрик и Роб позади них, а Вернон услужливо занял свободное место рядом с ним, и он был более чем счастлив, позволив Мерлину присоединиться к нему. Подземелье было заполнено желтыми и зелеными мантиями, класс был четко разделен между факультетами, за исключением одной пары в самом начале класса, которые отодвинулись друг от друга так далеко, как это было возможно.

Как только Профессор Снейп вошел в класс, все сразу притихли и посмотрели на него.

— Сегодня вы будете варить зелье живой смерти, чтобы подготовиться к ЖАБА в конце учебного года. Зелье варится около часа. И у вас осталось около часа этого урока, чтобы его приготовить. Что бы ни было у вас в котле к концу занятия, вам придётся это сдать. Если зелье приготовлено неверно — вы напишите футовое эссе о том, что сделали не так и как его правильно варить. Приступайте. — Сказал мужчина, взмахнув палочкой в сторону доски. Рецепт и список ингредиентов появились на ней.

У Мерлина не заняло много времени отмеривание ингредиентов. Он знал, что его чувство баланса было тому причиной — даже без весов он с лёгкостью мог отмерить нужное количество, а если замечал, что его зелье отклонялось от нормы, то мог добавить что-нибудь, чтобы сбалансировать его, даже если этого и не было в книге. Вернон с благоговением поглядывал в его котёл. Зелье самого Вернона выглядело неплохо - он следовал рецепту, однако у него не было шестого чувства, как у Мерлина.

Это было довольно успокаивающе, думал Мерлин, нарезая, взвешивая и помешивая, что ему действительно не нужно полностью концентрироваться на том, что он делал, теряя себя в спокойной, безмятежной зоне спокойствия. Он даже не заметил Снейпа, идущего вдоль рядов, проверяя котлы, пока мужчина не встал прямо за ним.

— Морган Эмери, новопоступивший ученик. — Сказал он, медленно растягивая слова, и Мерлин кивнул, не смея отвести глаз от измерения белладонной пыли. На несколько секунд воцарилась напряженная тишина, Снейп явно пытался найти что-то, к чему придраться, но не смог.

— У вас был какой-нибудь предыдущий опыт или обучение зельям? — Спросил он.

— Нет, сэр, — ответил Мерлин, помешивая в котле шесть раз против часовой стрелки, прежде чем добавить импровизированное перемешивание по часовой стрелке, чтобы уравновесить его, и зелье немедленно изменилось до нужного цвета.

— Не лгите мне. — Прошипел Снейп, не веря Мерлину, когда зелье было приготовлено прямо перед ним. Мерлин предположил, что это действительно кажется маловероятным, что новый студент, не имеющий никакого предыдущего опыта в изготовлении зелий, мог сделать идеальный Глоток Живой Смерти.

— Я не лгу, сэр, я всего лишь несколько месяцев помогал своему дяде, но мне не приходилось работать над чем-то сложным, как это зелье. У меня просто хорошее чувство баланса. — Спокойно сказал Мерлин и заметил, что четверо его друзей обернулись и наблюдали за диалогом. Снейп оставался позади него до конца урока, стоя неудобно близко и почти дыша ему в шею, как будто пытаясь запугать его. Мерлин, однако, оставался спокойным под пристальным взглядом, и только за минуту до конца урока, после последнего перемешивания зелье стало безупречного оттенка черного оникса.

Он практически почувствовал, как Снейп нахмурился, а затем профессор направился обратно к передней части класса, где наколдовал бутылки с пробками для их зелий. Кажется, все ученики заметили талант Мерлина в зельеварении и то, как профессор пристально следил за ним, потому что слизеринцы подставляли ему подножки четыре раза, пока тот проходил назад к своему котлу. Мерлин осторожно зачерпнул свое зелье в пробирку и заткнул его пробкой, написав свое имя на этикетке. Он уже почти вернулся к столу Снейпа, когда чья-то нога высунулась наружу и он споткнулся, как раз настолько, чтобы пробирка вылетела из его руки и разбилась об пол.

— Неужели ты так завидуешь моим способностям, что хочешь собственной смерти? — Спросил Мерлин слизеринца. Осколки и остатки зелья исчезли по мановению палочки и, взяв ещё одну колбу, вернулся к своему котлу. В этот раз обошлось без приключений. Вскоре парень вышел из кабинета, сопровождаемый дымящейся от злости Корой.

— Как эти идиоты могли так поступить? Да, подставь подножку парню, который несет единственное зелье в этой комнате, которое может успешно убить нас. — Саркастически пробормотала она, и Седрик успокаивающе обнял ее за плечи.

— Вот почему их нет в Равенкло. — Пошутил он, и Кора разразилась смехом. Друзья пошли дальше по коридору, а Мерлин последовал за ними на свой первый урок трансфигурации. Он держался позади вместе с Верноном, который возился с крышкой чернильницы.

— Клянусь, все эти крышечки ненавидят меня. — Пробормотал он, наконец закручивая крышку достаточно туго, чтобы чернила не протекли в сумку. — Кстати, ты отлично варишь зелья, Морган. — Добавил он.

— Спасибо, — только и смог сказать Мерлин.

— Это правда, что у тебя нет никакого опыта? Я имею в виду, что учу зелья уже шесть лет, и я далеко не так хорош, как ты, черт возьми, Седрик не так хорош, как ты, а он всегда был лучшим в классе. — Спросил Вернон.

— Честно говоря, я иногда помогал своему дяде с его зельями и прочим, но это первый раз, когда я варю настоящие зелья. — Ответил Мерлин. Седрик и Кора внезапно исчезли впереди, и, растерявшись, Мерлин остановился.

— Тайный проход через гобелен, — объяснил Павел, появившись за ним, как будто бы аппарировав, и потянул ткань в сторону, открыв узкий проход, по которому уже шли Седрик с Корой. Эхо их голосов разносилось по коридору. Мерлин усмехнулся, входя внутрь, задаваясь вопросом, сколько тайных ходов есть в Хогвартсе, и сможет ли он найти их все. Они добрались до своего класса трансфигурации и быстро присоединились к гриффиндорцам. Мерлин сел за заднюю парту.

Вскоре после этого в комнату вошла профессор МакГонагалл, которая объяснила план уроков на этот год, дала указания и затем вернулась, чтобы поговорить с Мерлином.

— Мистер Эмери, я так понимаю, что вы никогда раньше не занимались Трансфигурацией или, по крайней мере, не под руководством профессионала, я права? — Спросила она. Мерлин слегка смутился под ее пристальным взглядом, когда она посмотрела на него поверх очков — это было жутко похоже на взгляд Гаюса, когда он знал, что Мерлин не говорит ему что-то.

— Да, мэм. — Почтительно ответил он.

— Тогда, если вы найдете сегодняшний урок трудным, я позволю вам вернуться к работе за предыдущие годы и догнать нас. Однако в конце этого года вам придется наверстать упущенное, чтобы сдать экзамены на СОВ. Однако мистер Диггори и мистер Кайдановский имеют талант к трансфигурации, и, я уверена, они будут более чем рады помочь вам при необходимости, — успокаивающе улыбнулась она и направилась обратно к доске. Сидя за столом напротив него, Павел успокаивающе улыбнулся Мерлину, взмахнул палочкой и превратил вазу в живого лебедя.

Мерлин знал, что к новой магии ему было немного трудно приспособиться — многие из этих заклинаний были трудны для него, хотя старая магия приходила к нему так же легко и естественно, как дыхание. Так что постукивание по вазе и бормотание латинских заклинаний не очень-то помогали ему. Он мог поклясться, что его ваза покрылась чуть более пушистым рисунком, но не был слишком уверен. Мерлин уже собирался сдаться и использовать немного своей собственной магии, когда…

— Мистер Пендрагон, пусть у вас и имя короля, но вы сами им не являетесь, так что прекратите свои вульгарные действия за моей спиной и продолжайте работать, — строго предупредила Макгонагалл.

Глаза Мерлина вспыхнули от знакомого смеха и невероятно знакомого лица — точно такого же, каким он его помнил. Артур Пендрагон, золотоволосый и голубоглазый, в гриффиндорской мантии, напоминающей его красный плащ. Артур усмехнулся и слегка насмешливо поклонился, затем постучал палочкой по вазе, наблюдая, как она немедленно превращается в пушистого лебедя с полным, чистым оперением. Его друг похлопал его по плечу.

Мерлин застыл, наполовину подняв волшебную палочку, и его глаза впились в лицо, которое он не видел десятилетиями, столетиями, так долго, что почти забыл, как оно выглядит за пределами его снов. Он уже забыл, как свет может осветить волосы Артура и сделать их похожими на отдельные золотые пряди, что его глаза были цвета глубоких драгоценных изумрудов. Забыл, как его лицо светилось, а в уголках глаз появлялись морщинки, когда он смеялся. Он забыл то дерзкое выражение, которое могло украшать его лицо.

Он лишь смутно заметил, что у Артура на груди поблескивает значок старосты, когда мальчик откинул голову назад и рассмеялся — звук, который он не слышал уже целую вечность.

— Морган, ты в порядке? — Спросил озабоченный голос. Мерлин с трудом оторвал взгляд от единственного человека, на которого ему хотелось смотреть больше всего на свете. Кора, Павел и Седрик озабоченно смотрели на него.

— Я… да. — Пробормотал Мерлин. Он слышал, как Вернон и Роб спорили о чем-то через несколько столов от него.

— А ты его знаешь? — Спросил Седрик, кивнув головой в сторону Артура.

— Я… он просто очень напоминает мне одного человека, которого я когда-то знал… — Ответил Мерлин, все еще потрясенный до глубины души. Кора шагнула вперед и успокаивающе положила руку ему на плечо.

— Твой далекий-далекий друг? — Мягко спросила она, и Мерлин кивнул с едва заметной улыбкой. Ещё один взрыв смеха послышался со стороны Артура и глаза Мерлина мгновенно вернулись к нему. Он упивался звуком его смеха и впитывал каждую деталь его лица, запоминая оттенок кожи, то, как он держал палочку, как будто делал это многие годы, а так, вероятно, и было. Видеть Артура и его волшебство было очень странно — но в то же время правильно. И он не мог понять, почему.

Остаток урока прошёл незаметно и если у Мерлина и была хоть какая-то надежда преобразовать вазу, то она испарилась. Он не мог отвести глаз от Артура, разрываясь между двумя мыслями: “Артур-король-друг-любить-защищать” и “Волшебство-Артур-неправильно-правильно-всегда”. Он думал о том, как Артур мог переродиться, как мог поступить в Хогвартс, а он пропустил это.

Затем, как только колокол разнесся по всему каменному замку, перед ним внезапно возникло воспоминание. Однажды утром восемнадцать лет назад, когда он проснулся от мощного потока магии, пронзившего его, каждый предмет в его комнате левитировал, когда он приходил в сознание. Тогда он понял, был так уверен, что Артур вернулся, и выбежал наружу, и простоял у озера Авалон весь день, ожидая ряби на поверхности, которая возвестит о прибытии Артура, его короля, поднимающегося из водной глубины, чтобы воссоединиться с ним. Но Артур так и не вышел, и Мерлин уже смирился с мыслью, что ему все это приснилось.

Но вот о чем он никогда не мечтал, так это о том, что Артур будет реинкарнирован, не говоря уже о магии. Артур и его друзья ушли, лебеди все еще смущенно кричали на своих столах, приспосабливаясь к своему новому существованию, как подозревал Мерлин. Он поспешно последовал за ними, оставив Седрика и остальных идти следом.

— Морган, куда ты идешь? — Крикнул Седрик ему вслед. Мерлин не обратил внимания на оклик и продолжил двигаться за Артуром во внутренний двор, который освещали последние лучи летнего солнца. Артур с друзьями собрались в кружок, тихо переговариваясь друг с другом, а потом разом повернулись к одинокому слизеринцу, выглядящему очень бледным и неспособным бросить даже камень, но с выражением лица, говорившим, что он с лёгкостью наложит Непростительное Заклинание.

Слизеринец встал, протянув руку к палочке в кармане, но Артур был слишком быстр и обезоружил его прежде, чем тот успел поднять ее. Слизеринец пристально посмотрел на него, когда друзья Артура засмеялись, и это начало казаться смутно знакомым. Мерлин почувствовал, что Кора и остальные подошли к нему сзади, но они не произнесли ни слова, так же пристально наблюдая за происходящим.

— И это все, что у тебя есть, Мартин? — Усмехнулся Артур, и лицо слизеринца исказилось от гнева. Он повернулся поднять свою выбитую палочку, которая валялась в нескольких метрах позади, когда Артур бросил в него ещё одно заклинание, сбившее парня с ног. Несколько учеников неподалёку молча, наблюдали, как Мартин пытается подняться. Когда он, наконец, смог, Артур бросил в него заклинание ватных ног, от которого тот сумел увернуться.

В Мартина полетело ещё одно оглушающее заклинание, подозрительно похожее на заклинание парализации. Слизеринец больше не пытался подобрать палочку, а просто старался уворачиваться от заклинаний и проклятий, которые летели в его направлении, хаотично сверкая в траве. В конце концов, его настигло заклинание обезноживания, и парень упал на землю, почти у ног Мерлина. Тут же в него полетело ещё одно оглушающее заклятие, но Мерлин мгновенно вытащил палочку и с лёгкостью отразил его. Такое уже бывало. Эта ситуация невероятно походила на ту, при которой они впервые встретились.

— Довольно! — Сказал Мерлин, глядя Артуру прямо в глаза.

— Что? — Переспросил Артур, не узнавая его.

— Ты уже достаточно повеселился, мой друг, — возразил Мерлин. Артур издевательски ухмыльнулся и направился к нему развязной показной походкой. Его дружки ухмылялись позади. Когда он подошёл достаточно близко, Мерлин почувствовал, как Седрик и остальные сделали неуверенный шаг назад.

— Я тебя знаю? — Спросил Артур.

— Я Морган, — сказал Мерлин, протягивая руку. Артур с усмешкой отбросил ее в сторону.

— Не знаю, но ты назвал меня своим другом? — Артур задумался, и “О Авалон — подумал Мерлин, — этот Артур так похож на того придурка, которого я встретил впервые.” Это вызывало в нем глубокую тоску и боль, проникая сквозь радость от того, что он снова видит Артура. Он не мог отвести от него взгляд и почти щурился как крот, впервые увидевший солнце.

— Очевидно, это была моя ошибка. — Сказал Мерлин, подходя почти вплотную к Артуру. — Я бы не когда не стал дружить с таким ослом. — Тишина окутала все вокруг, и Мерлин почти услышал, как Роб сглотнул за его спиной. Приглушенный шепот донесся из толпы людей, которые наблюдали за происходящим неподалеку.

— А я ли здесь самый глупый? — Произнёс Артур, сверля его взглядом. — Скажи, ты же новенький, Морган?

— Да, это так, — ответил Мерлин. — Весь этот спектакль должен был меня впечатлить? — спросил он, упорно игнорируя блестящий значок на мантии Артура. Блондин усмехнулся и едва заметил, как Мерлин блокировал пущенное в него заклинание.

— В общем-то, да. — Прошипел сквозь зубы Артур.

— Почему? Ты, что ли, староста?

— Вообще-то я главный староста, — ответил Артур, прищурившись. Мерлин мысленно рассмеялся и удивился, как, черт возьми, Дамблдор мог сделать кого-то таким же высокомерным и самоуверенным, как Артур главным старостой. Заметьте, он назначил Джеймса Поттера старостой, и это было просто странное решение.

— Что ж, а я понял, что ты осел, просто не понял, что ты венценосный осел. — Насмешливо сказал Мерлин, и у Артура дрогнул нерв, когда ропот стал громче, а толпа — больше.

— Я могу одолеть тебя одним заклинанием, — пригрозил Артур, умело сжимая пальцами свою волшебную палочку. Мерлин ухмыльнулся.

— Я мог бы одолеть тебя и за меньшее время. — Поддразнил он. Челюсть Артура дернулась, он огляделся, чтобы посмеяться вместе со своими друзьями, и прежде чем кто-либо успел это заметить, он поднял свою палочку и послал ошеломляющее заклинание на Мерлина. Он должен был немедленно вывести его из строя с того короткого расстояния между ними, но заклинание даже не ударило его. Он оттолкнулся от невидимого барьера, и Мерлин ухмыльнулся.

— Ты промахнулся. — Заметил Мерлин. Последовал шквал движения, и через несколько секунд они с Артуром подняли свои палочки и стали швырять одно заклинание за другим, толпа рассеивалась, чтобы уйти от рикошетных проклятий. Их поединок был полностью невербальным, два талантливых волшебника столкнулись друг с другом, стремясь ранить, но ни одно заклинание не попало в другого. Артур отправил что-то, похожее на взрывное заклятие, и летучемышиный сглаз, когда знакомый голос окликнул их. Все замерли.

— Пендрагон! Эмери! Что здесь происходит? — Крикнула МакГонагалл, шагая по траве. — Дуэль, в которой может пострадать так много людей? О чем вы только думаете?!

Мерлин тут же опустил палочку, и Артур сделал это неохотно.

— Профессор… — Начал Артур.

— Замолчите, Пендрагон! Я ожидала большего от старосты, особенно гриффиндорца! Двадцать очков с Гриффиндора! — Прокричала она. — Что насчёт вас, Эмери, я пока просто предупреждаю вас. И то только потому, что вы новенький, но если я узнаю, что вы снова решили устроить дуэль без разрешения преподавателя, то я незамедлительно сниму очки с Хаффлпаффа!

Мерлин понимающе кивнул. МакГонагалл бросила на них последний пронзительный взгляд и зашагала обратно в замок.

Артур прищурился на Мерлина и пошел обратно к своим друзьям, а Мерлин также направился обратно к Седрику и остальным, не в силах сдержать легкую улыбку на своем лице, где его немедленно засыпали вопросами.

— Что это было, черт возьми?

— Где ты научился так драться на дуэли?

— Как ты это сделал?

— Зачем ты это сделал?

— Я думал, ты его не знаешь!

Мерлин рассмеялся, когда их голоса начали перекрываться, и он снова положил палочку в карман, уверенный, что Артур не опустится так низко, чтобы напасть на кого-то, повернувшегося к нему спиной, после того, как у его факультета только что вычли 20 очков в первый день.

— Давай просто скажем, что он определенно напоминает мне друга, которого я знал раньше. — Сказал Мерлин с усмешкой.

— Никогда не видел ничего подобного. — Восторженно сказал Павел. — Артур лучший на курсе по Защите от Тёмных искусств. Его невозможно победить в дуэли, у него наивысший балл на СОВ по этому предмету в истории школы! То, что ты только что сделал… просто фантастика!

— Такой же удивительный, как Россия? — Шутил Мерлин, и все разразились смехом, напряженная атмосфера исчезла. Поток вопросов прекратился, когда все пошли в замок на Чары — перерыв закончился.

Они как раз входили в класс вместе с Рэйвенкло, когда Кора задела Мерлина и пробормотала

— Между вами определенно промелькнула искра. — Мерлин засмеялся и вошёл в кабинет, ощущая, как кровь бурлит в жилах. На место чувства вины, до этого поглощавшего его изнутри, пришло ощущение лёгкости, как будто он мог взлететь в любую секунду.

Его судьба была тут.

Комментарий к Глава 4: Судьба

Отбечено

========== Глава 5: Причины и следствия ==========

Октябрь наступил быстро и вскоре все уже гудели про прибытие двух других школ. Мерлин, к счастью, сумел избежать дальнейших столкновений с Артуром, но не спускал с него глаз. Он изо всех сил пытался убедить себя, что это два совершенно разных человека, но это было трудно. Он ничего так не хотел, как обнять Артура и рыдать, извиниться за то, что позволил ему умереть, и снова быть со своим королем. Он признал, что был влюблен в Артура довольно много веков назад, даже если это не было взаимно.

Хотя официально школы должны были быть представлены на обеде, все занятия были прерваны, когда гигантская карета, запряженная огромными золотыми пегасами, пролетела прямо мимо окон и приземлилась на лужайке перед замком. Точно так же несколько часов спустя все отвлеклись от учебы, когда из центра Черного озера поднялась огромная мачта, за которой последовал целый корабль.

К тому времени, как начался ужин, школа уже гудела от возбуждения, и Мерлин с нетерпением присоединился к своим друзьям за столом Хаффлпаффа, ожидая, когда все ученики соберутся вместе.

— Я слышала, что все ученики школы Шарбатон носят шелк. — Усмехнулась Кора.

— Шелк? В середине осени? Они ведь знают, как здесь холодно, верно? — Недоверчиво спросил Роб.

Разговор продолжался еще несколько минут, пока двери Большого зала не захлопнулись за последним учеником, и Дамблдор не встал на свой подиум. Рядом с учительским столом стояло еще несколько стульев, на которых сидели мистер Крауч и Людо Бэгмен, совершенно противоположные друг другу по характеру. Возбужденное бормотание стихло до полной тишины, когда Дамблдор поднял руку.

— Я хотел бы представить вам студентов академии Шармбатон и их директрису, мадам Максим. — Объявил Дамблдор.

Двери широко распахнулись и множество элегантно одетых в лиловое парней и девушек вошли в Большой зал, построившись перед учительским столом; все шамбартонцы держали грациозную осанку. Девушки эффектно послали прозрачных бабочек в сторону парней, а потом никто не мог отвести взгляда от девочки, вышедшей вперёд и продемонстрировавшей невероятные гимнастические трюки. Но вскоре всеобщее внимание притянула вошедшая в зал огромная женщина.

— Черт побери, — выругался Вернон себе под нос.

“Мадам Максим, должно быть, была по меньшей мере на фут выше Хагрида, и это о чем-то говорит” — подумал Мерлин, глядя на входящую женщину. На ней был узкий облегающий костюм из чего-то похожего на драконью или змеиную кожу с мехом на воротнике, а лицо было красивым и широким. Когда выступление Шармбатона закончилось, все захлопали, а мадам Максин пожала Дамблдору руку и села за высокий стол.

— Позвольте представить учеников Академии Дурмстранг и их директора — Игоря Каркарова!

Затем по всему Большому залу раздался монотонный барабанный бой, и все обернулись, чтобы увидеть Дурмстрангских парней в темно-красных одеждах, с мехом на воротнике, бьющих посохами о землю. Это было впечатляющее зрелище.

Мерлин почти чувствовал, как что-то волшебное шевелится в его костях, когда он наблюдал за ними, то чувствовал, как кровь наполнялась адреналином с каждым ударом посохов о пол. Они тоже проделали несколько фигур высшего пилотажа, и их директор вошел следом за ними, в серых мехах и мантии. Позади него, со вздохом, который эхом разнесся по всей комнате, появился Виктор Крам.

— Это же Крам! — Ахнул Седрик, когда международная звезда прошла мимо их столика, чтобы присоединиться к другим студентам Дурмстранга. Все пориветствовали школы, и они заняли свои места — студенты Шарбатона за столом Равенкло, и студенты Дурмстранга — за стол Слизерина. Со своего места Мерлин увидел, как Рон Уизли строит глазки светловолосой шамбартноке, а Гарри хмурится, наблюдая, как Крам занимает место рядом с Драко Малфоем.

Угощения появились на столах. Мерлин заметил, что в этот раз были и необычные блюда, видимо, привычные иностранным ученикам. На одной из тарелок лежало что-то, похожее на чёрную рыбу-кляксу. Кора подначивала Павла попробовать её, что он и сделал, позеленев и чуть не выплюнув кусочек, едва тот попал к нему в рот. Он проглотил его, вздрогнув от омерзения, чем рассмешил всех за столом.

— По вкусу… она как… скользкая курица, — признался Павел, и его, к несчастью, услышала какая-то девушка из школы Шармбатона, которая пристально посмотрела на него.

— Ой.

Пир был шикарным. Мерлин едва нашёл место кусочку чизкейка в конце. Наконец еда исчезла со столов и представители трёх школ начали переговариваться, пока Дамблдор и мистер Крауч не встали из-за стола. Залснова погрузился в тишину.

— Чемпионы Турнира Трех Волшебников будут определены беспристрастным и непоколебимым судьей, — объявил Мистер Крауч. В комнату вкатили большую золотую шкатулку, и от прикосновения его волшебной палочки она растаяла, открыв большую, почти безвкусную на вид чашу.

— Кубок огня. — Сказал он. Как только эти слова были произнесены, большое синее пламя внезапно вспыхнуло из глубины Кубка. — Все те, кто хочет участвовать, и все те, кто достиг семнадцати лет, должны просто написать своё имя на кусочке пергамента и бросить его в Кубок. Результаты будут объявлены через три дня.

— Я хочу участвовать, — взволнованно сказал Седрик, поворачиваясь.

— Я тоже. — Сказала Кора. — А ты?

— Я не уверен… — сказал Вернон, скривив губы. У Роба и Павла была та же самая реакция, Павел снова пробормотал что-то, что, вероятно, могло быть связано с Россией, и все они повернулись к Мерлину.

— Ты говорил, что собираешься попробовать, верно? — Спросила Кора.

— Конечно, — сказал Мерлин с фальшивой улыбкой. В глубине души он знал, что это поможет ему восстановить равновесие в мире и сохранить жизнь своему новому другу. Вопрос был в том, как он может быть уверен, что Кубок выберет именно его. Узнает ли этот артефакт его новое имя и выберет ли его как самого достойного среди других кандидатов или ему стоит наложить чары, чтобы быть абсолютно уверенным, что выберут именно его?

Мерлин лег спать в ту ночь с кружащейся головой, множество временных линий простиралось перед ним как быстро растущее дерево, его корни росли и множились с каждой минутой. С появлением каждого главного корня, по меньшей мере, десять других откалывались и разделялись в совершенно новую цепочку событий. Мерлин не знал точно, что это были за события, но знал, что все они приведут к событиям на кладбище с той лишь разницей, что с Гарри, на тот момент, будет он или Седрик.

Способ каскадного построения причинно-следственных связей, которым он часто пользовался, позволял ему увидеть и пережить любой возможный результат и рассмотреть все события, приводившие к нему. Этот процесс занимал довольно много времени, был сложным и утомительным, но всегда стоил потраченных усилий. В ту ночь он совсем не спал, а лежал с широко раскрытыми глазами на невероятно мягкой кровати, размышляя о том, что ему нужно сделать, чтобы быть уверенным, что всё останется неизменными, за исключением его присутствия на кладбище, которое, возможно, изменит грядущее.

Однако он узнал, что и действие, и бездействие могут иметь различные результаты в предсказанном будущем. Побег Мордреда и его предательство, например, никогда бы не произошли, если бы Мерлин не вмешался, пытаясь предотвратить это, что и произошло. Если бы он ничего не сделал и позволил будущему развернуться, это изменило бы предсказанное ему будущее, которое само по себе было запутанным понятием. Однако может случиться и обратное, если он ничего не сделает, события, скорее всего, продолжатся, закончившись смертью Седрика на кладбище, разбитыми друзьями и семьей, а также возвращением Лорда Волдеморта.

Черт, это было гораздо труднее, чем он ожидал. Он ненавидел свое будущее.

— Морган, проснись! — Произнес голос, взывая к нему из глубин его напряженного раздумья. Мерлин повернулся в постели и увидел Седрика с растрепанными волосами и сонной улыбкой на лице. — Хочу позавтракать до того, как дурмстранговцы всё съедят.

После очередной неудачной попытки разбудить Павла четверо соседей по комнате встретили Кору в общей комнате, и они направились вниз, в Большой зал.

— Кстати о еде, ребята, вы все еще должны объяснить мне, как попасть на кухню, — сказал Мерлин, когда они все сели, накладывая блины на свои тарелки.

Была суббота и замок был погружён в сонную меланхолию; на столах была вкусная еда, подходящая для ленивых выходных, а не обычные каша и яйца.

— В понедельник вечером мы отправимся на праздничный пир в честь чемпиона Хогвартса. — Сказала Кора с дьявольской усмешкой. — Надеюсь, это будет кто-то из Пуффендуя.

— Я только надеюсь, чтобы это был не слизеринец. — Пробормотал Роб. К тому времени, как Павел ввалился в зал, почти все блины были съедены. С его плеч наполовину свисала мантия. Павел налил себе столько кофе, сколько мог вместить его кубок, и сидел с затуманенными глазами, уставившись в одну точку в течение добрых пяти минут.

— Мы должны написать эссе для профессора Мерчанта об основных элементах алхимии, а также одно для заклинаний. — Указал Седрик.

— Не забудь про эссе по зельям длиной в два фута, которое мы все испортили на последнем уроке, — уныло пробормотала Кора.

— У меня ещё футовое эссе по Теории Магии. — Сказал Роб. — Честно говоря, даже не знаю, зачем я на неё пошёл: Старая Магия уже больше не используется и нет почти никакой информации о ней, — фыркнул он. Мерлин резко поднял глаза.

— Здесь преподают Древнюю Магию? — Спросил он, внезапно заинтересовавшись.

— Ну, это внеучебный элективный курс, а это означает, что ещё один предмет добавляется в кучу остальных. На нём изучается теория магии — отсюда и название — в том числе Старая Магия, современная магия, лингвистика современных заклинаний и, мне кажется, ещё какая-то маггловская наука. — Объяснил Роб. — Тебе должно понравиться: предмет очень интересный, хоть сейчас эти знания нигде и не применишь.

— Мне уже интересно. Где я могу записаться? — Спросил Мерлин, топя свой последний блин в клубничном сиропе.

— Можешь просто прийти на следующее занятие — оно, кажется, во вторник, когда у тебя окно, там и запишешься. Профессор Синистра проводит уроки на вершине Астрономической башни, — объяснил Роб. Мерлин подумал, что эта тема очень увлекательна, но его также интересовало, как много древней магии все еще было известно по сей день, и если что-то из этого было правильным или нет.

— Когда вы, ребята, собираетесь бросать свои имена? — Наконец заговорил Павел.

— А что, сегодня вечером звучит неплохо? После нашего эссе, конечно. Если мы сделаем все это сегодня, то сможем завтра расслабиться, — спросил Седрик, оглядывая сидящих за столом. Все присутствующие дружно закивали в знак согласия.

— А почему ты не на Равенкло? — Тихо спросил Мерлин, и Седрик рассмеялся.

— Шляпа долго думала, но, похоже, моя верность победила другие качества, — ответил он с улыбкой.

— Со мной так же, по-видимому, моя храбрость на самом деле безрассудство, а интеллект не был тем, с чем я родился, — признал Мерлин, и его друзья взревели от смеха. Это был не обидный смех, который он, вероятно, услышал бы за другими столами. Нет, этот смех заставил его почувствовать себя уютно в кругу друзей. Он не мог поверить, какими замечательными они были и как близки они стали за столь короткое время. У него не было настоящих друзей со времён Камелота и ему было очень приятно снова почувствовать себя любимым.

Тем не менее, он чувствовал тоску в своей груди по Гвен и Гаюсу, по Ланселоту и Гвейну, и Элиану, Персивалю, Леону, Фрейе, Килгарре и его Артуру, которого он видел через зал, однако тот не был им.

— Ну давай, бери свой кофе, завтра будет хорошая погода, и я хочу понежиться в последних лучах солнца, пока погода не превратилась в дерьмо, — настаивала Кора.

— Откуда ты знаешь, какая погода будет завтра? — Спросил Роб.

— Трелони сказала, — Кора ухмыльнулась, и их группа снова засмеялась. Мерлин уже слышал рассказы о сумасшедшей учительнице прорицания Трелони, но у него было очень странное предчувствие, что она была настоящей.

Выходные пролетели быстро. Друзья легко расправились со своими эссе, делая их вместе за огромным столом в гостиной Хаффлпаффа. Их стол был завален книгами, множество разноцветных чернильниц стояло в центре, балансируя на ненужных книгах. Написание всех работ заняло у ребят большую часть дня, но благодаря тому, что они посещали одни и те же предметы, им было просто обмениваться мыслями и идеями. Они с лёгкостью исписали свои пергаменты. Мерлину не нужно было писать эссе по Зельеварению, как остальным, так как его зелье вышло идеальным, но вместо этого, к его стыду, ему пришлось писать эссе по Трансфигурации об основах предмета. Также ему нужно было написать маленькое исследование по Древним Рунам, на которые он ходил с Робом и Корой.

Судя по всему, Трелони была права насчет воскресенья, и Мерлин обнаружил, что стоит на лужайке у Черного озера, прислонившись спиной к большому буку, впитывая теплые лучи солнца. Он также заметил, что Артур расхаживает с важным видом, отчитывая нескольких младших учеников просто для удовольствия. Он заметил, что тот даже не удостаивал Мерлина взглядом, проходя мимо него, вероятно, считал его своим смертельным врагом.

И это было еще одной вещью, о которой Мерлин беспокоился. Даже в эти дни, с возрожденным Артуром, король прошлого все еще будет нуждаться в нем так же сильно, как и в Камелоте, но видя, что они неправильно начали, Мерлин не был уверен, как это сделать. Он не осмелился спросить Кору, так как она предположила бы, что он влюблен в него(что было верно), но он просто хотел снова подружиться с Артуром.

Человек, по которому он так скучал в прошлом, которого он каждый день ждал, искал, тосковал, пока в его сердце не образовалась пустота, которая никогда не исчезнет, тьма вокруг его души, которая постоянно тянулась к его мертвому королю, его лучшему другу, его любви. Ему тоже нужно было помириться с Артуром.

— Пошли, Морган, а то пропустишь церемонию выбора, — сказала Кора с хитрой улыбкой, утягивая Мерлина по каменным коридорам в Большой зал, где все места были уже заняты, а некоторые ребята даже уселись на столы. К счастью, Вернону удалось занять им места — Кора с Мерлином втиснулись на лавку.

Седрик, Кора и он бросили свои имена в Кубок прошлым вечером. Мерлин наложил слабое заклинание на свой листок, благодаря которому для всех там было написано «Морган Эмери», однако Кубок прочитал бы «Мерлин Эмрис». В этой эпохе его имя стало нарицательным, а титул друида забылся — но Кубок определённо сможет прочитать написанное на пергаменте и выбрать его. Это было его единственной надеждой. (Он знал, что и Артур бросил своё имя в Кубок, что понижало его шансы быть избранным, если Кубок сумеет распознать древнюю душу Артура Пендрагона, а не простого студента).

Дамблдор протянул руку, когда последний студент сел за Гриффиндорский стол, и факелы по краям комнаты замерцали в тусклом свете, бросая жуткие тени по всей комнате. Атмосфера была напряженной, как будто одно внезапное движение заставило бы всех метаться по комнате.

Голубой огонь Кубка вспыхнул красным пламенем, и единственный кусок пергамента вылетел из чаши прямо в протянутые руки Дамблдора.

— Чемпион Шамбартона… Флёр Делакур! — Объявил он. Все захлопали сереброволосой девушке, с улыбкой бросившейся к дверям за учительским столом. Несколько девушек и даже пара парней из Шамбартона пустили радостную слезу.

Еще одна красная вспышка, и Кубок выплюнул еще одно имя. — Чемпион Дурмстранга… Виктор Крам!

Студенты Дурмстранга затопали ногами в знак поддержки, а Крам, ссутулившись, направился к той же двери, через которую вышла Флер.

— Кого же выберут? — Прошептала Кора.

Теперь, когда предстояло выбрать чемпиона Хогвартса, напряжение в комнате стало почти осязаемым, а Кора дрожала от нетерпения рядом с Мерлином. Он чувствовал себя совершенно бесполезным, единственное, что он мог сделать, это скрестить пальцы и молиться, чтобы он поступил правильно и чтобы его выбрали вместо Седрика, вместо Артура, чтобы он мог восстановить равновесие и спасти жизни всех, кто умрет от рук Лорда Волдеморта. У него не было другого выбора.

Наконец Кубок снова вспыхнул, и последний кусок пергамента полетел в протянутую руку Дамблдора. Он прочел его со странной улыбкой на лице и объявил:

— Морган Эмери!

Стол Хаффлпаффа взорвался криками и аплодисментами. Мерлин почувствовал, как тяжёлый груз упал с его плеч, как колючий комок волнения растворился, когда все хлопали его по плечам, а Кора крепко обняла. Седрик подмигнул ему, когда он вставал из-за стола, направившись мимо Дамблдора в комнату за учительским столом, где уже ждали Флёр и Крам. Они представились друг другу. Мерлин знал, что в этот самый момент Кубок выбросил имя Гарри Поттера.

Гриффиндорец спустился по лестнице несколько мгновений спустя, шокированный. С таким видом, будто его вот-вот вырвет от волнения.

— Гарри, с тобой все в порядке? — Спросил Мерлин, подходя к четырнадцатилетнему подростку.

— Я… да… это просто… мое имя вытащили из Кубка Огня, — тихо сказал Гарри с ошеломленным выражением лица и растерянным взглядом.

— Я… Ты серьезно? — Озабоченно спросил Мерлин. — А это вообще возможно? Я имею в виду, что тебе четырнадцать, и твое имя не должно было быть в Кубке в первую очередь. Разве это вообще законно, чтобы он объявил имя четырнадцатилетнего подростка? — Спросил Мерлин.

Секунду спустя дверь отворилась — и в комнату спустился Дамблдор, сопровождаемый МакГонагалл и Снейпом, Каркаровым, Грюмом и мадам Максим.

— Гарри, — спокойно произнес Дамблдор. — Бросил ли ты свое имя в чашу огня?

— Нет, сэр — Честно и четко ответил Гарри, все еще чувствуя страх.

— Ну конечно же, он лжет! — Возмущенно завопила мадам Максим, едва не задев макушкой каменный потолок комнаты, в которой они стояли. Она и Каркаров начали спорить с Дамблдором, и Мерлин не смог удержаться, чтобы не обнять Гарри за плечи успокаивающим жестом. Возможно, он был тем самым мальчиком, который выжил, единственным человеком, пережившим смертельное проклятие; возможно, он был гриффиндорцем, и если эти истории были правдой, он уже дважды победил Волдеморта. Однако он все еще был напуганным четырнадцатилетним мальчиком, и его трясло под рукой Мерлина.

— Я знаю, что ты не бросал свое имя, — прошептал Мерлин Гарри, который с благодарностью посмотрел на него. — Может быть, я и не очень давно тебя знаю, но могу сказать, что славы тебе хватило не на одну жизнь. — Гарри улыбнулся ему.

После почти часового обсуждения участие Гарри в турнире было подтверждено, и все четверо были свободны идти.

Мерлин вошел в гостиную Хаффлпаффа почти с оглушительными аплодисментами, знамя Хаффлпаффа было перекинуто через его плечи и завязано под подбородком, как плащ. Кора чуть не бросилась на него от счастья, по ее лицу текли слезы. Седрик хлопнул его по спине, и он оказался в объятиях Роба, Вернона и Павла, последние из которых возбужденно щебетали ему в ухо.

— Это нужно отпраздновать! — Объявила Кора перед тем, как вылететь из гостиной в сопровождении подруг. Они вернулись несколько минут спустя с полными руками конфет, пирожных, напитков и закусок. Откуда-то появилась полупустая бутылка огневиски, а одна из подруг Коры, близко общавшаяся с близнецами Уизли, использовала свои связи и достала им сливочного пива. Вечеринка закончилась только за полночь, ведь даже профессор Стебель не могла уговорить их пойти спать.

— Я очень горжусь тобой, Морган, и надеюсь, что у тебя все будет хорошо. — Радостно сказала она, погладив его по щеке. — Хаффлпафф в наши дни не получает большого внимания.

Мерлин быстро обнял женщину, отчего та покраснела, и без особого энтузиазма велел всем идти спать. Она также взяла заварной крем и пинту сливочного пива по пути из гостиной. В конце концов, примерно в час ночи все разошлись по своим комнатам, и Мерлин со вздохом опустился на свое ложе из облаков.

— Эй, Морган… ты знаешь, как имя Гарри Поттера вытащили из Кубка? — Спросил Вернон в тишине комнаты. Мерлин видел, что все еще бодрствуют и прислушиваются. — Как ты думаешь, он его туда положил? Я имею в виду, он действительно выглядел шокированным.

— Он бы этого не сделал. — Возразил Мерлин. — Я знаю его не очень хорошо, но я встретил его на Чемпионате Мира в начале этого года. Он едва ли хотел быть замеченным там, не говоря уже о том, чтобы иметь еще больше славы и внимания, привлеченного к нему из-за этого. Он просто напуганный четырнадцатилетний ребенок, который не знает, что с ним случилось, и, вероятно, получит очень много ненависти из-за этого.

— Я тоже общался с ним, пользовался портключом с ним и Уизли. — Сказал Седрик в темноте. — Он очень скромный. Играл с ним в квиддич в прошлом году, был отличный матч, не считая дементоров и того, что он свалился с метлы. Он — хороший парень, — добавил Диггори сонным голосом.

— Мы должны заступиться за него, потому что больше никто этого не сделает, — сказал Мерлин.

— Все остальные факультеты будут его ненавидеть. — Тихо проговорил Роб. — Слизерин уж точно. Хаффлпафф наконец стал чемпионом в чём-то, так что с нашими всё в порядке. Рейвенкловцы, скорее всего, будут на нашей стороне, но даже на Гриффиндоре наверняка найдутся умники, считающие его жаждущим внимания мерзавцем.

— Еще одна причина присматривать за ним, — сказал Мерлин, и все пятеро вскоре погрузились в сон. Смесь эмоций, состоявшая из облегчения и предвкушения, переполняла Мерлина. Завтра будет совершенно новый день.

Комментарий к Глава 5: Причины и следствия

Отбечено

========== Глава 6: Напряжение ==========

Не прошло и двух дней с тех пор, как имя Гарри было вытащено из чаши, а Мерлин уже видел несколько мелких значков на груди большинства Хаффлпаффцев, Равенкло и всего Слизерина, на которых было написано: «Эмери — чемпион, Поттер — вонючка!». Мерлину это всё казалось по-детски глупым и обидным. К счастью, никто из его друзей их не носил.

Он просил всех, кого видел с этими значками, снять их, но всё равно спустя несколько часов видел их вновь приколотыми. Он заметил, что почти никто не заступался за Гарри. Даже его лучший друг обходил того стороной. Мерлину было очень жаль мальчика. Что может быть хуже, когда тебе четырнадцать, ты всемирно известен благодаря смерти своих родителей и сейчас притягиваешь ещё больше негативного внимания?

— Эмери! — Закричал суровый голос. Мерлин резко оторвался от своих мыслей и увидел, что профессор Макгонагалл хмуро смотрит на него, уперев руки в бока. Он, сидел в классе, и его ваза все еще чопорно стояла на столе, абсолютно без каких либо изменений. Мерлин робко улыбнулся ей, и она подошла к нему.

— Я вижу, что у вас есть проблемы с трансфигурацией, возможно, вам следует начать с чего-то более простого? Может быть, спичка к иголке? — Спросила она, поднимая спичку с пустого места рядом с ним. Мерлин видел, как Артур хихикает вместе со своими друзьями.

— Дело не в этом, мэм. — Настаивал он. Взмах палочки и профессор Макгонагалл взяла блестящую заостренную иглу. — Просто… я не могу превратить вазу в лебедя. Я не могу превратить что-то неодушевленное в живое существо. Это не имеет никакого смысла в моем уме, где-то есть дисбаланс, который я не могу преодолеть.

К его удивлению, Макгонагалл тепло улыбнулась ему. — У вас очень интересный образ мыслей, Мистер Эмери, очень напоминающий древнюю магию. Вы ходите на занятия по теории магии?

— Да. — Кивнул Мерлин. — Вчера я был на первом уроке с Робом — там мы разбираем Старую Магию.

— Может быть, вам стоит попросить у профессора Синистры книгу о современной магии? Это может помочь вам понять трансформацию между неодушевленными и одушевленными объектами и помочь вам с вашим преображением. Но пока вы можете продолжать превращать неодушевленное в неодушевленное или наоборот. — С улыбкой она направилась обратно к передней части класса.

— Она любит тебя только потому, что ты чемпион. — Поддразнила его Кора.

— Да нет же, мне еще нужно сдавать экзамены в конце года, я не исключение, именно поэтому я и приехал сюда в первую очередь. — Ответил Мерлин с ухмылкой.

— Это звучит ужасно. — Содрогнулась Кора.

— Ну, я никогда раньше не сдавал экзамены, так что это должно быть интересно. — Честно признался Мерлин. О, он и раньше “проверял” экзамены, но никогда не писал их и не принимал в них участия. Он мысленно сделал пометку попросить у профессора Синистры книгу о современной магии, которую он все еще не до конца понимал, в отличие от старой магии. Все, чего он не знал об этом, придет к нему инстинктивно, как это было на протяжении многих лет, но новая магия была чем-то, что он не совсем понимал. Он не был уверен, что, взмахнув палочкой и сказав что-то на латыни, сможет что-то сделать.

Как было объяснено в его первом классе теории магии, почти все, что связано с древней магией, исчезло за эти годы или было сожжено Утером во время его правления. Профессор Синистра объяснила ему, что старая магия состояла в равновесии и вытягивании магии из окружающего мира, в то время как современная магия была сосредоточена на магии из самого себя, направляемой через палочку, которая была полу разумным объектом.

Мерлину было очень интересно выявить разницу между ними. Он с радостью взялся за трёхфутовый доклад об их различиях. Роб решил, что он сошёл с ума, но был рад, что кто-то ещё взял этот предмет и сможет помочь с докладом, который нужно будет сдать через три недели.

Кора взяла его под руку, когда закончился урок и их группа направилась к зельям, которые быстро становились любимым предметом Мерлина. Ему нравилось, как он мог полностью отключиться и сварить зелье, почти инстинктивно, только иногда проверяя свою книгу для ингредиентов и инструкций. Он сел рядом с Верноном, и Снейп вошел в комнату из своей каморки.

— Сегодня вы будете варить весьма сложное зелье Феликс Фелицис. Конечно, вы все знаете, что это такое. — Протянул он.

— Жидкая удача! — Прошептал Седрик себе под нос. — Возможно, тебе это понадобится, Морган.

— Это зелье варится две недели, и вы должны быть в состоянии прийти во время внеклассных часов, чтобы продолжать варить это зелье в соответствии с инструкциями. Я не ожидаю, что кто-то из вас сможет приготовить что-то даже похожее на это зелье, — сказал Снейп, и Вернон усмехнулся, взглянув на Мерлина, - но тем не менее вы будете варить его в любом случае. Я вас предупреждаю: это опасное зелье заваривается как правильно, так и неправильно. Поэтому вы не будете брать никаких образцов этого для себя.

Кора обменялась неловким взглядом с Павлом, и Мерлину очень захотелось узнать, что за этим кроется.

— Если я увижу, что кто-то из вас попытался взять немного этого зелья для себя, я лично помещу вас под стражу на месяц, и я не буду нести ответственности за любые последствия, которые произойдут от вашего приема этого зелья. Это вам понятно? — Угрожающе сказал Снейп. Хор ” да ” разнесся по всему каменному подземелью, и все направились к каморке, чтобы взять свои ингредиенты. Многие из необходимых ингредиентов были в личном шкафу Снейпа, поэтому он принес их также и для них.

— А что это за взгляд был у вас с Павлом? — Прошептал Мерлин, и Кора фыркнула.

— В прошлом году мы украли пару пузырьков разбухающего раствора и пробрались на кухню, чтобы добавить его в напитки слизеринцев. — Хихикнула она. — Там был целый стол набухших слизеринцев, которые размахивали своими маленькими толстыми пальцами, катаясь по земле, как слишком много пляжных мячей в маленьком пространстве. — Она усмехнулась.

— Это стоило наказания, — прошептал Павел, беря себе небольшую прядь волос единорога.

— Я думал, что шутить — это работа близнецов Уизли. — Спросил Мерлин.

— Всё так, но они ничуть не против, если кто-то другой захочет выкинуть что-нибудь. В случае чего, благодаря этому, у них появляются более правдоподобные алиби, и учителя не так уверены в их вине, если знают, что кто-то другой мог нашалить. — Объяснила Кора.

Мерлин собрал последние ингредиенты и направился обратно к своему котлу, который висел над потрескивающим синим пламенем.

— Кора, тебе никогда не казалось странным, быть единственной девушкой в компании парней? — Спросил Мерлин, когда он положил свои ингредиенты на стол, чтобы открыть учебник зелий.

— Да нет, — пожала плечами Кора. — У меня есть подруги, их сложно не завести, живя в одной комнате с одними и теми же людьми семь лет, просто мне нравятся эти идиоты. Я не по части воздыхания по мальчикам, понимаешь? - Мерлин усмехнулся, когда она откинула волосы назад через плечо, чтобы начать отмерять стружку Ниффлера.

Мерлин тоже начал отмерять ингредиенты и плавно погрузился в своё обычное транс подобное состояние, спокойно ожидая, когда закипит русалочья вода, а затем добавив 4,6 дюйма волос единорога. К концу урока его зелье было идеального — металлически-мятного — оттенка, какого и нужно было добиться на этой стадии. Он отметил для себя, что нужно будет зайти сразу после ужина, чтобы помешать зелье пару раз против часовой стрелки.

Оглядевшись вокруг, он увидел, что зелье Седрика было мятного оттенка; зелье Коры — цвета жевательной резинки, от чего она почесывала голову; зелье Роба превратилось в какую-то жижу, зелье Павла было горчично-желтым, а зелье Вернона — почти зеленым.

— Я не знаю, как ты это делаешь. — Пробормотал Павел, когда они вышли из класса. — Я точно следую инструкциям, и он становится желтым, а не зеленым, как у Седрика или Верна! — Он в отчаянии всплеснул руками, едва не задев этим несчастного третьекурсника.

— Ты добавил лунный камень до или после радужной чешуи рыб? — Спросил Мерлин. Павел резко остановился, и Кора врезалась в него сзади. Его лицо вытянулось, и он издал скулящий звук, такой громкий, что несколько первокурсников приняли его за разновидность школьной сирены.

— Мое зелье испорчено! Я могу даже не утруждать себя возвращением туда! — Простонал Павел.

— Я думаю, что если ты добавишь два крыла стрекозы и лисий волос, это должно нейтрализовать действие твоего зелья, — сказал Мерлин мягким голосом, его глаза были рассеянными, когда он делал расчеты в своей голове, и это казалось правильным.

— Я… как ты это делаешь? — Повторил Павел, и все засмеялись.

Мерлин помогал друзьям с зельями две последующие недели. В его обязанности часто входило поднимание их среди ночи, чтобы добавить волосок японской кошки в зелье, или вытягивание с середины завтрака, чтобы помешать зелья точно четыре раза по часовой стрелке и три с половиной — против. По прошествии двух недель зелье Мерлина было прозрачным, как стекло, и идеальной консистенции. Зелья Седрика и Павла были очень близки к идеалу; Роб и Вернон смогли добиться правильной консистенции, но зелья всё равно были лёгкого серого оттенка. И неважно, как сильно он старался помочь Коре, её зелье всё равно вышло водянистой голубоватой кашицей.

— Я даже не знаю, как ты можешь так ошибаться. — вздохнул Мерлин, когда Кора радостно протянула свое голубое зелье профессору Снейпу. Мерлин был уверен, что если этот человек когда-нибудь проявит свои эмоции, то будет совершенно сбит с толку, особенно после того, как ему пришлось трижды отчитать Мерлина за то, что он помог ей.

— Это талант. — Сказала Кора, перебрасывая свои длинные черные волосы через плечо. Вся группа собралась в общей комнате Хаффлпаффа и заняла свой обычный угловой столик, толстые черные подушки на стульях были почти такими же удобными, как и их кровати. Роб тут же вытащил свой листок по астрономии и начал строчить на нем что-то, что едва ли можно было назвать словами.

— Я … Роб, ты все еще не закончил? Сдать нужно завтра! — Воскликнул Вернон. Роб бросил на него неприязненный взгляд и продолжил надписывать планеты и звезды, оставляя на страницах пятна и кляксы чернил.

— Знаете, о чём нам стоит поговорить? — Спросила Кора. — О том, что Рита Скитер написала статью о Чемпионах и только едва упомянула Моргана! Вся эта чёртова статья была трагичной бредовой историей жизни Гарри Поттера! — Она хлопнула по столу газетой, которую носила с собой с самого утра, когда совы принесли почту.

Эта женщина беседовала с Мерлином неделю назад, после того как состоялась церемония взвешивания палочек. Хотя она действительно казалась заинтересованной только в Гарри, но она задала довольно много вопросов о переводе Мерлина в Хогвартс. Мерлин очень волновался, когда проводилось взвешивание палочки, поскольку его палочка на самом деле была уменьшенным посохом сидхе, и он не знал, как Олливандер отреагирует на это.

Пожилой человек некоторое время рассматривал его и объявил о его свойствах – древесина английского дуба, ядро волос сидхе, 13 дюймов длиной и “чрезвычайно мощный”. Он бросил на Мерлина странный взгляд, когда возвращал его, но, к счастью, старик ничего не сказал, и Рита Скитер, очевидно, не заметила обмена репликами.

— Как она могла это сделать? Во-первых, Гарри не единственный чемпион, во-вторых, она неправильно написала имя Флер и в-третьих, как она могла сделать это с Гарри? Все явно болезненно приукрашено, как будто он нуждается в еще большем негативном внимании. — Защищалась она. — К тому же, первое задание будет через три дня!

Кора произнесла это очень громко. Гостиная была непривычно пуста, потому что был день похода в Хогсмид и почти все старшекурсники отправились в деревню. К сожалению, у сокурсников Мерлина уже было предостаточно работы, так что они не могли уйти гулять и расслабляться. Они провели большую часть дня, дописывая эссе в гостиной, сделав перерыв на то, чтобы сдать зелья, и теперь отдыхали перед тем, как приняться за оставшиеся задания.

— Мы даже не знаем, что это за первое задание. Я удивлен, что ты не боишься. — Сказал Вернон, жуя запасную лакричную палочку.

— Я ничего не могу с этим поделать. Я мог бы так же оставаться спокойным и не психовать сам, — пожал плечами Мерлин. У него было слабое подозрение, что Гарри уже знал, в чем заключается первое задание, поскольку он выглядел обеспокоенным весь день, и всякий раз, когда он мельком видел четверокурсника, это было похоже на то, что тот собирался что-то сказать ему. Было также чрезвычайно интересное событие, когда Муди превратил Драко Малфоя в хорька, но прежде чем Гарри смог пробраться к Мерлину, он был утащен куда-то Муди.

— Я немного проголодался, кто-нибудь хочет поесть? — Пискнул Седрик и все подняли руки.

— Я наконец-то получу шанс посетить кухню, — с улыбкой сказал Мерлин. Он, Седрик и Кора вышли из общей комнаты, а Павел помог Робу сделать домашнее задание по астрономии.

Мерлин был удивлен, когда вход на кухню оказался буквально в одном коридоре от него, и все, что нужно было сделать, это пощекотать грушу, которая превратится в дверную ручку. Мерлин был знаком со странностями в Хогвартсе – двери, которые только притворялись, стены, которые были дверями, которые выглядели как твердые стены, но на самом деле были очень проходимым секретным проходом – и задавался вопросом, сколько из многих картин Хогвартса были чем-то совершенно другим.

Кухня была переполнена домовыми эльфами, одетыми в тогу в стиле чайных полотенец с хогвартским гербом. Эти существа были более чем счастливы дать хаффлпаффцам пакеты сладостей, загруженные сахаром, идеально подходящим для изучения. Они сияли и кланялись, когда их благодарили. Друзья также захватили несколько бутылок сливочного пива и были на полпути обратно в общую комнату Хаффлпаффа, чей-то когда голос крикнул имя Мерлина.

Он обернулся, и Гарри неловко остановился в конце коридора, нервно сжимая пальцы. Мерлин жестом велел остальным двоим вернуться в общую комнату и подошел к четверокурснику.

— Все в порядке, Гарри? — Спросил он. — Ты знаешь, я просил их не носить значки, но…

— Это драконы. Первое задание-драконы. — выпалил Гарри. — У них есть по одному для каждого из нас. — Мерлин на время отключился, вспомнив своего старого друга Килгарру, который чаще всего был скорее помехой, чем помощью, но в последние годы его жизни с Артуром это утешало, когда речь заходила о советах.

— Я… Ты серьезно? — Мерлин запнулся, и Гарри кивнул. — А остальные знают?

— Да, Хагрид показал мадам Максим, и Каркаров чуть не столкнулся со мной в Запретном лесу, когда я возвращался в замок. — Сказал Гарри, почти бормоча последние слова. — Я просто подумал, что … теперь, когда мы все это знаем, это лучше. Чистое игровое поле, и мне было бы плохо, если бы ты был единственным, кто не знал.

— Спасибо, Гарри. — С благодарностью сказал Мерлин. Гарри слегка улыбнулся ему. — Значит драконы… Черт побери, я бы не ожидал, что они позволят седьмому классу столкнуться с одним, не говоря уже о четвертом, ты будешь в порядке? — Спросил он.

— Да, Муди дал мне небольшой совет. — Сказал Гарри. — Ты хоть представляешь, что собираешься делать? Я бы сказал тебе раньше, но узнал только вчера вечером.

— Я… у меня есть мысль, — ответил Мерлин, слегка ухмыльнувшись своей «близости» к драконам. — И ещё, мне очень жаль по поводу той дурацкой статьи Риты Скитер.

Гарри покраснел.

— Да, чокнуться можно было, особенно из-за постоянных издевательств Малфоя, — пробормотал Гарри

— Не обращай на него внимания, Гарри, он — идиот. — Сказал Мерлин, успокаивающе кладя руку Гарри на плечо. — Ты — один из самых храбрых людей, которых я когда-либо встречал, справляешься со всем этим год за годом. Я уверен, что ты справишься и с Турниром.

Гарри улыбнулся.

— Тебе пора возвращаться в свою гостиную, уже поздно. Тебе повезло, что ты не на седьмом курсе: нам задают тонну всего, — пожаловался Мерлин.

— Заметно. Кстати, откуда вы взяли еду? — Спросил Гарри.

— Кухня. Строго конфиденциальная информация — только для хаффлпаффцев, понимаешь? — Улыбнулся Мерлин.

Он на прощание помахал Гарри рукой и направился в гостиную, где еду уже разложили на столе между свитками пергаментов, учебниками и чернильницами. Мерлин упал на стул и со вздохом положил голову на скрещённые на столе руки.

— Что случилось? — Спросил Вернон, потянувшийся к тыквенным пирожкам.

— Все чемпионы уже знают, каким будет первое испытание, включая Гарри и меня. И оно не такое уж и приятное. — Снова вздохнул Мерлин.

Он услышал, как друзья притихли, вслушиваясь в его слова, отодвигая со стола чернильницы и сбрасывая пергаменты на пол, стараясь подвинуться ближе к нему.

— В смысле? Что это? — Возбуждённо загалдели все, перекрикивая друг друга.

— Не могу вам сказать, но вы всё равно скоро узнаете. — Уклончиво ответил Мерлин.

Он не хотел заранее волновать друзей перед испытанием. Он отказался отвечать на их вопросы. В конце концов они сдались и вернулись к поеданию сладостей, дописыванию эссе и проливанию чернил на пол. Мерлин вяло накарябал что-то в своём эссе: его сознание было полностью поглощено драконами. Драконами. Драконом, с которым ему придётся справиться. Он был в полном дерьме.

Он размышлял о том, что ему делать весь ужин и весь оставшийся вечер до полуночи, взвешивал все «за» и «против» и прикидывал последствия обоих поступков.

Стоит ли ему использовать свои способности Повелителя Драконов?

Технически он мог. Это не было бы нечестно и не нарушало бы никакие правила, потому что он бы использовал свои собственные способности, что и должен делать чемпион для прохождения испытаний. Предугадать то, что в испытании будут участвовать драконы, было невозможно; и по удачному стечению обстоятельств Мерлин был последним Повелителем Драконов. Он явно шокирует и впечатлит судей, используя эту способность, и ему определённо дадут высший балл за прохождение, что было целью испытаний.

С другой стороны, как он объяснит свою связь с Повелителями Драконов? Исторически было известно, что Мерлин был последним из них. И каждый знал, что он не оставил наследников, которым бы передалась эта способность (и его знания — тоже). Он притянет очень много нежелательного внимания к своему скрытому таланту — вероятно, даже парочку разносных статей от Риты Скитер. И может быть, потеряет доверие своих друзей из-за того, что держал данное умение в секрете. Не говоря уже о том, что Дамблдор может понять, кто он на самом деле, благодаря своей невероятной способности узнавать всё. Хорошо ли это — или плохо?

Столько всего может пойти не так.

Мерлину нужно было время подумать. Он как можно тише и незаметнее, как он научился за годы ночных побегов, натянул мантию с капюшоном и выскользнул из гостиной Хаффлпаффа. Ему нужна была лёгкая ночная прогулка, чтобы очистить голову. Необходимо было почувствовать природу, ощутить прохладный ночной ветер, уносящий сомнения прочь. Ему требовалось принять решение.

Он спустился по тёмным коридорам так беззвучно, как будто наложил заклинание тишины. Ночь была темна, но не полна ужасов — только доспехи блестели в лунном свете. Было полнолуние, заметил Мерлин, присаживаясь на каменный подоконник. Небо было ясным, луна ярко светила, однако в коридоре было достаточно темно, чтобы, когда его зрение приспособилось к темноте, он увидел тысячи звёзд на небосводе. Не прошло и минуты, как он сумел разглядеть Млечный Путь, протянувшийся через тьму, как облако тумана.

Мерлин потерял счёт времени, но, судя по положению луны, прошло не больше двух часов, когда из глубины коридора послышались шаги. Мерлин напрягся и начал лихорадочно придумывать, что делать, когда некто заметит его.

— Эй! — Произнёс некто — и, чёрт подери, Мерлин знал этот голос. — Что за… ты?

— Префект Пендрагон, как прогулка? — Спросил Мерлин, слегка поддразнивая, а ему не стоило этого делать с этим Артуром — который его не знал.

— Неплохо, раз уж нашёл тебя. Кстати, у тебя есть оправдание, почему ты сидишь здесь? — Спросил он.

— Не считая того, что я встречусь с неизвестным врагом через три дня на турнире, который забрал жизни многих волшебников в прошлом, а я новенький в школе и не представляю, что делать? В общем-то — нет. — Саркастично произнёс Мерлин.

— Ах да, ты же чемпион, — протянул Артур.

Мерлин вздохнул.

— Я… послушай, Артур, могу я тебя так звать? Думаю, наше знакомство не задалось. Мне очень жаль, что посмеялся над тобой перед всей школой и, вероятно, мне стоило быть более тактичным. Ну… как думаешь, мы можем всё начать с начала? Я бы не хотел всей этой штуки с заклятыми врагами, — сказал Мерлин, протягивая руку Артуру.

На несколько секунд Артур поражённо застыл.

— Ты это говоришь, чтобы я на тебя не донёс, — сделал вывод Артур. Мерлин снова вздохнул (кажется, в последнее время он часто вздыхал, но всё же не так часто, как когда ему приходилось оценивать пятьдесят совершенно одинаковых сочинений).

— Артур, честно, это не так. Доноси на меня, если хочешь. Я искренне желаю оставить все наши проблемы позади, — сказал Мерлин, настойчиво держа руку вытянутой.

Несколько секунд Артур молчал, а потом пожал протянутую руку. Искра тут же проскочила между их ладонями и всё существо Мерлина вздрогнуло; он едва удержал себя от того, чтобы притянуть блондина в свои объятья. На секунду понимание и узнавание появилось в глазах Артура, но исчезло до того, как Мерлин смог убедиться, что видел его или что сам Артур всё вспомнил.

— Артур Пендрагон, — с улыбкой представился префект.

— Морган Эмери, приятно познакомиться, — ответил Мерлин.

Артур отпустил его руку и привалился к стене рядом с окном, на котором сидел Мерлин.

— Так что привело тебя сюда в такой час? — Спросил Артур. Мерлин уже знал, что с этого момента всё наладится — теперь, когда Артур был на его стороне.

Комментарий к Глава 6: Напряжение

(Отбечено)

========== Глава 7: Разговор ==========

На следующую ночь Мерлин снова вышел из своей спальни в полночь, накинул плащ и вернулся на подоконник. Он все еще не принял решения насчет своего дракона. Профессор Грюм не дал ему никаких советов по поводу испытания на недавнем уроке по ЗОТИ — но он помог Гарри. Мерлину показалось немного странным такое необъективное отношение к ученикам.

Хотя он слышал, что Грозный Глаз Грюм был крайне параноиком и, вероятно, думал, что существует план убить Гарри с помощью Турнира Трех Волшебников, что было не совсем неверно. Мерлин все еще не мог объяснить то тревожное чувство, которое возникало у него всякий раз, когда он входил в класс этого человека.

И снова примерно через час, сидя на подоконнике, он услышал знакомые шаги, эхом отдававшиеся по каменному полу, настолько похожие на шаги в Камелоте, что Мерлин на секунду ощутил дежавю.

— Опять не спишь, Морган? Возможно, мне придется доложить на тебя еще раз, — сказал Артур, выходя на освещённый лунным светом участок пола. Холодный ночной свет заострил его черты и улыбку. Они провели предыдущую ночь, разговаривая по меньшей мере час ни о чем конкретном, и их отношения определенно улучшились. Хотя они все еще были “знакомыми-в-странной-ситуации”, а не “пожизненными друзьями-братьями-напарниками-готовых-умереть-друг-за-друга”, как раньше. Было немного больно видеть Артура, который не узнавал его, но он надеялся, что со временем они восстановят эти отношения.

Мерлин, однако, беспокоился, потому что они были друзьями в течение десяти лет до смерти Артура, и восстановить эти отношения менее чем за год будет довольно трудно. Однакоу него была вера.

— Все еще думаю, — с улыбкой ответил Мерлин. — Моя жизнь до сих пор в опасности. Ты патрулируешь две ночи подряд, как тебе это удается?

— Абсолютно нормально, — сказал Артур с дерзкой усмешкой. На несколько секунд воцарилось уютное молчание, и Мерлин прикусил губу, возвращаясь мыслями к тому решению, которое он с таким трудом принимал последние два дня.

— Можно тебя кое о чем спросить? — Спросил Мерлин.

— Конечно, — ответил Артур, скрестив руки на груди и прислонившись к каменной стене.

— Чисто гипотетически, если бы ты был на турнире, на котором можешь погибнуть, и чисто гипотетически, если бы у тебя была способность, которая позволит тебе победить, — но использование этой способности — всё чисто гипотетически! — притянет к тебе нежелательное внимание, подозрения и недоверие друзей, то ты бы её использовал? Конечно же, чисто гипотетически, — произнёс Мерлин, сминая в руках ткань мантии.

Артур как-то странно посмотрел на него, почти так же нежно, но в то же время раздраженно и слегка растерянно, как он смотрел на Мерлина, когда тот предлагал ему отправиться вместе с ним на опасное задание.

— Гипотетически? — Спросил Артур.

— Полностью, — ответил Мерлин, придав своему лицу нейтральное выражение.

— Я думаю… если бы они действительно были твоими друзьями, они бы поняли, почему ты не рассказал им об этой способности, гипотетически, и тебе не нужно было бы объясняться. Рискни и сделай всё, чтобы не погибнуть. Чисто гипотетически, — произнёс Артур после недолгих размышлений.

— Я думал об этом уже несколько дней, — признался Мерлин.

— Хочешь поделиться с классом? — Спросил Артур. Мерлин бросил на него пустой саркастический взгляд. — …Или нет.

Вскоре их разговор перешел на более простые вещи, такие как уроки и экзамены, а также обсуждение других чемпионов Трех Волшебников, пока луна не начала опускаться к горизонту, и они оба не отправились спать. В следующие ночи, оставшиеся до первого задания, Мерлин отправлялся на свою полуночную прогулку, и Артур встречался с ним. Это были удивительно случайные и расслабленные отношения; в отличие от ненависти, которую они испытывали друг к другу ранее (и в Камелоте), без опасных для жизни ситуаций в прошлом. Мерлин нервничал из-за первого задания, и он все еще не принял конкретного решения о том, что он будет делать, но присутствие Артура (отчасти) на его стороне улучшило его настроение, и он не мог не улыбаться ярко в течение нескольких дней, даже не беспокоясь, когда его ваза оставалась вазой изо дня в день. МакГонагалл даже не могла быть суровой с ним, ни перед первым заданием, ни когда его улыбка, казалось, светилась всюду, куда бы он ни пошел.

— Ты выглядишь ужасно веселым для того, кто может умереть сегодня, — сказала Кора, когда Мерлин вошел в гостиную, натягивая свою мантию Хаффлпаффа.

— Светит солнце — и я могу выжить. Ты ужасно пессимистична для человека, который хочет, чтобы я вернулся живым, — поддразнил её Мерлин.

— Может, я хочу от тебя отделаться, чтобы не выглядеть плохо на твоём фоне на Зельеварении, — в тон ему ответила Кора.

— Ты и сама неплохо это делаешь, — рассмеялся Мерлин и едва успел увернуться от сильного удара, который девушка нанесла. Они встретились с остальной частью своей группы прямо в коридоре, вместе с парой товарищей по общежитию Коры, и все они направились вниз к арене, которая была построена для испытания. Мерлин оторвался от них с дрожащим смехом и улыбкой и направился к палатке чемпионов – он пришел по меньшей мере на полчаса раньше, привычка, от которой он не смог избавиться за десятилетия своего пребывания университетского профессора.

Когда он спускался с холма к палатке участников, то услышал громкий смех позади себя и обернулся, чтобы увидеть большую и шумную компанию рейвенкловцев, идущих к арене. Затем мир завертелся, когда что-то упало на него, сбило с ног и он покатился вниз по склону. Остановился только, врезавшись в стенку палатки.

— О Боже, мне так жаль! — Сказал голос, и Мерлин моргнул, открыв глаза, чтобы увидеть застенчивую и слегка паникующую девушку, стоящую на коленях над ним, листья торчали из ее волос под разными углами. Мерлин успокаивающе улыбнулся и снова поднялся на ноги, отряхивая траву с одежды.

— С тобой все в порядке? Мне очень, очень жаль, — произнесла девушка, прижимая руки к груди, как будто не зная, что ей делать.

— Я в порядке, ничего страшного. Ты цела? — Спросил он. Мерлин заметил, что она была одета в слизеринскую мантию.

— А, да, я не ударилась головой, как ты. Кстати, довольно громко, — неловко произнесла она. — Ты - Эмери, верно? Один из чемпионов Хогвартса? Боже, мне так жаль, если ты вдруг потеряешь сознание во время первого испытания, то это будет моя вина… — затараторила она.

— Все в порядке, правда. Со мной все будет в порядке, это был не такой уж сильный удар, — успокоил ее Мерлин. Девушка выглядела неуверенной, и он одарил ее одной из своих самых ярких улыбок. — Морган Эмери, — представился он, протягивая ей руку для рукопожатия.

— Майя Рид, — ответила она с легкой улыбкой, пожимая ему руку. Ее волосы были почти серебристого цвета, они были такими бледными, а глаза совсем маленькими, но в целом она была довольно хорошенькой. У нее было раскрасневшееся лицо, как будто она бежала, а листья в волосах придавали ей довольно странный вид.

— У тебя в волосах есть несколько… листьев, — сказал Мерлин, указывая на ее волосы. Она покраснела и сразу же начала трясти волосами, лихорадочно выдергивая из них маленькие сухие листочки, кусочки травы и маленькие веточки. Мерлин помог ей выбрать ветку, которую она пропустила мимо ушей и которая была очень похожа на лук. Она снова покраснела.

— Эм, спасибо, Морган. Можно мне так тебя называть? — Спросила Майя.

— Конечно, — добродушно согласился Мерлин. — В любом случае мне лучше вернуться в палатку и приготовиться к смертельной встрече с неизвестным.

— Да уж, пожалуй. Эм, удачи — сказала она и повернулась, чтобы уйти. — И я сожалею обо всех этих значках и прочем, они действительно тупые. Если, конечно, ты не ненавидишь Гарри, — пробормотала она, замолкая в конце разговора.

— Все в порядке, и спасибо. Ты не слишком плоха для врага, — поддразнил Мерлин, и Майя рассмеялась.

— Ты не так уж плох для бездельника, — ответила она. Она помахала рукой и направилась обратно к холму, несколько раз поскользнувшись на ходу. Мерлин ухмыльнулся ей вслед и направился в палатку чемпионов. Флер Делакур уже была там, одетая в светло-голубую легкоатлетическую мантию. Мерлин, должно быть, был вторым, и там висело несколько желтых и черных мантий для него, но ничего похожего на кричащие мантии осы Людо Бэгмена.

К тому времени, как Мерлин переоделся и вернулся в палатку, Гарри уже ждал там, переодетый, и заламывал пальцы. Вероятно, ему сказали надеть свою форму для квиддича. Мерлин подумал, не собирается ли тот призвать метлу, и никак не мог взять в толк, зачем.

— Все в порядке, Гарри? — Спросил Мерлин, убедившись, что его голос звучит спокойно и ровно. Гарри едва мог говорить и только отрывисто кивнул, ковыряя свободные нити на перчатках. Мерлин улыбнулся и начал крутить свою палочку, которую он спрятал в карман, успокаиваясь, когда он нанизывал инструмент между пальцами, думая о драконе и Артуре, его друзьях и новой слизеринской девушке, которую он только что встретил.

Минут через десять пришел Крам с Каркаровым. Мадам Максим уже ждала снаружи, слишком большая, чтобы уместиться в палатке. Гарри практически дрожал в этот момент, шум от толпы становился все громче, поскольку все больше и больше людей собиралось на арене: гриффиндорцы и равенкловцы, хаффлпаффцы и слизеринцы, шамбартонцы и дурмстранговские студентов, а также несколько учителей, судей и журналистов. Несомненно, Рита Скитер где-то сидит с зеленовато-желтым пером наготове, а ее маленькие глазки-бусинки, как у ястреба, готовы воспринять любую информацию и сплетню, чтобы превратить ее в подозрение и псевдофакт.

— Чемпионы! — Произнес знакомый голос, и Дамблдор широкими шагами вошел в палатку, Бэгмен и Крауч были по обе стороны от него. — Соберитесь вокруг, пожалуйста. — Все четверо стояли полукругом перед Дамблдором, Каркаров стоял позади Крама, положив худые руки на плечи мальчика. Мадам Максим заглянула в палатку, и Бэгмен показал Гарри большой палец.

— Сегодня вам предстоит пройти первое испытание Турнира Трёх Волшебников. У создания, с которым вы встретитесь, есть яйцо, которое оно охраняет, и ваша задача состоит в том, чтобы забрать у него это яйцо. Прошу вас опустить руку в этот мешок и вытянуть номер, — сказал Дамблдор, когда Крауч достал средних размеров холщовый мешок. Из открытого перед ними мешка поднимался тонкий дымок и Флёр была первой, кто должен был вытягивать номер.

Она вытащила маленького миниатюрного дракона с номером 1 на шее. — Валлийский Зеленый, — сообщил ей Крауч. Она посмотрела на Мадам Максим, но та не удивилась, как и Крам, когда он вытащил Китайский Огненный Шар с цифрой 2 на шее. Затем Мерлин сунул руку в сумку и уколол палец о маленький миниатюрный шип, а затем, естественно, схватил крошечного дракона рядом с ним, с номером 4 вокруг его шеи.

— Шведская Тупорылая, — сообщил ему Крауч, прежде чем передать сумку Гарри. Он выбрал единственного оставшегося, Венгерскую Хвосторогу с номером 3, самого свирепого и смертоносного из всех драконов. Мерлин подумал, что это довольно несправедливо, но он был уверен, что Гарри достаточно компетентен, чтобы что-то понять. Мальчик был умен и, по-видимому, уже дважды лично победил Волдеморта. Он был умным и умелым в защите, он был гриффиндорцем, и с ним все будет в порядке. Мерлин одарил его, как он надеялся, ободряющей улыбкой.

Раздался выстрел из пушки, и Флер, взяв в руки волшебную палочку, вышла из шатра и очутилась на арене, окруженной кричащей толпой. Мерлин внимательно прислушивался к их реакции, и примерно через десять минут раздались радостные возгласы, такие громкие, что это могло означать только одно: она получила яйцо. Мерлин был счастлив за нее, но он также не мог не реагировать на крики и вопли драконов. Он был уверен, что был единственным во всём мире, кто понимал этих существ: они страдали. Им дали предмет, чтобы защищать, что-то похожее на детёныша, а потом украли это у них. Было совершенно нечестным, ведь люди забыли, что драконы — это волшебные существа. И что теперь они больше не разумны и не мудры, как прежде, — теперь их разводят глупыми, живущими только на инстинктах и примитивных потребностях.

— Ты в порядке, Морган? — Спросил Гарри, и это были его первые слова с тех пор, как он вошел в палатку.

— Я … да, нормально, — солгал Мерлин не так гладко, как ему бы хотелось. Однако Гарри неверно истолковал его горе из-за страха и все равно кивнул. Несколько мгновений они сидели бок о бок, но Гарри начал нервничать и расхаживать взад-вперед, а Крам торжественно стоял в углу. Прозвучала канонада, объявили его имя, и международный квиддичный игрок направился к своему дракону. Из толпы донеслось несколько звуков, которые намекали на то, что он, должно быть, пострадал не в одном месте, но через несколько минут раздались громкие возгласы, когда он получил свое яйцо. Мерлин не удержался и обнял Гарри за плечи, успокаивая его.

— Не волнуйся, у тебя все получится. Сохраняй спокойствие, не теряй голову и следуй своему плану. Ты фантастический волшебник, и я знаю, что ты пройдешь через это, — успокаивающе сказал Мерлин. Гарри ухитрился одарить его легкой, искренней улыбкой, затем выпрямился и направился к выходу, когда его окликнули по имени. Через пять минут со стадиона донеслось самое громкое приветствие, и Мерлин не смог сдержать улыбку. Парень был талантлив, из него получился бы отличный Аврор.

Мерлин собрался с духом, когда прозвучала последняя пушка и прозвучало его имя, и он вышел на арену, крепко сжимая руки и с колотящимся сердцем. Шведская Тупорылая была большим серебристо-голубым драконом, присевшим над своими настоящими яйцами и сияющим золотым яйцом прямо посередине. Мерлин сделал мысленную заметку, чтобы убедиться, что дракон не раздавил ни одно из своих настоящих яиц, в любом случае, недостаточно из них вылупилось из полного помета, и он не хотел снижать шансы дракона на воспитание детей.

Размышляя о нескольких безопасных вариантах, позволяющих подойти к яйцам, Мерлин отправил парочку заклинаний, чтобы отвлечь дракониху, но его первая идея трансфигурирования камня в маленькую собачку провалилась и лишь раззадорила существо. Он не хотел ослеплять дракониху — так она могла раздавить яйца, поэтому он попытался отвлечь её, наколдовав больших птиц, чтобы те летали над драконьей головой, пряча при этом свои светящиеся глаза. Дракониха просто поджарила их — и тогда Мерлин наконец решил выложиться на полную. Он пустился в бег на своей максимальной скорости, виляя по арене между валунами и уклоняясь от языков пламени, и приближался к рептилии. Он пригнулся, чтобы уклониться от драконьего крыла, но забыл о шипастом хвосте, который прилетел ему прямо в спину и отбросил на острые камни.

Толпа ахнула, и все стихло, когда Мерлин поднялся на ноги. В те дни, когда он жил в Камелоте, его так часто швыряло, что почти ожидалось, что он упадет на стену или на что-нибудь еще столь же твердое. В мгновение ока он снова оказался на ногах, быстрее, чем ожидал дракон, и вскарабкался на валун, чтобы отчетливо разглядеть оскаленную морду дракона. “Черт побери”, — подумал он, собирая в кулак старую магию, которой не пользовался уже много веков, но слова все равно ясно доходили до него.

— Oh dracon, calma tú féin agus a thabhairt suas do óir! — Закричал он, и в его глазах вспыхнуло волшебство. Толпа тут же затихла, как будто на нее было наложено заклинание, и дракон на мгновение уставился на него, прежде чем послушно отступить назад, показывая золотое яйцо. Мерлин спрыгнул с валуна и направился к нему, не сводя глаз с дракона; он наклонился, поднял золотое яйцо и высоко поднял его в воздух. Толпа кричала и топала ногами, Мерлин бросил быстрый взгляд на учителей и увидел потрясенные выражение на всех лицах, включая всегда бесстрастного Снейпа.

Мерлин посмотрел на судей, чувствуя себя немного смущенным и надеясь, что они не снимут с него никаких очков за его неудачные попытки или за использование силы, которую он не должен был иметь. Он понятия не имел, как это объяснить, но это не имело значения, потому что три девятки и десятка выстрелили в воздух, и толпа закричала. Мерлин заметил улыбающееся лицо Артура и неуверенно посмотрел в сторону секции Хаффлпаффа – все его друзья или улыбались, или были шокированы, или испытывали благоговейный трепет, но ни один из них не выглядел разочарованным и преданным. Мерлин жестом пригласил их присоединиться к нему и направился к медицинской палатке, чувствуя, как горячая кровь начинает стекать по его спине.

— О боже, ты выглядишь ужасно! Драконы, честно говоря, я не знаю, о чем они думали! — Фыркнула мадам Помфри, усаживая Мерлина на кровать рядом с Гарри, у которого на плече красовалась какая-то мазь. — Ты сегодня получил самые тяжелые ранения, и я удивлена, что ты еще не истек кровью.

— Я крепче, чем кажусь, мэм, — сказал Мерлин с гримасой, когда женщина сняла с него одежду. Гарри ахнул, и Мерлин, опустив глаза, увидел, что большая часть его груди поцарапана и кровоточит, а Помфри фыркнула, увидев его спину. Судя по потоку горячей липкой крови, у него было по меньшей мере три глубоких пореза на спине.

— Итак, Гарри, как справился? — Спросил Мерлин, пытаясь отвлечься от жгучей дымящейся мази, которая растекалась по его спине, чтобы прижечь края ран и остановить кровотечение.

— Думаю, быстрее всего, — ответил Гарри, поморщившись, когда из его раны вырвалось особенно большое количество дыма. — Вызвал свою молнию и заставил дракона улететь, чтобы я мог схватить яйцо, — сказал он. Он явно хотел сказать что-то еще, но слишком устал, а дымящаяся рана отнимала у него слишком много сил. Именно в этот момент в палатку вбежали Гермиона и Рон, раскрасневшиеся и с дикими глазами.

— Как ты это сделал? — Спросила Гермиона, подходя к Мерлину. — Мы ушли после того, как убедились, что Гарри в порядке, чтобы увидеть, что ты сделал, и… это было абсолютно потрясающе, — выпалила она.

— И что же он сделал? — С любопытством спросил Гарри.

— Он разговаривал с драконом, приятель, — ответил Рон, и все трое посмотрели на Мерлина, который почти смущенно опустил глаза на свои колени. — Ничего подобного я в жизни не видел. Он просто … заговорил с ним, и его глаза пылали, а дракон практически отступил и передал ему яйцо.

— Они не говорили, что нельзя использовать секретные способности, — пробормотал Мерлин.

— Но как ты это сделал? — спросила Гермиона. Любопытство и нетерпение были написаны на её лице — чувства, знакомые многим рейвенкловцам. Жажда знаний в её взгляде сделала бы её отличной ученицей Рейвенкло.

— То тут, то там… Способности последнего Повелителя Драконов — и тому подобное, — пробормотал Мерлин. Глаза Гермионы загорелись.

— Конечно, в этом так много смысла! Но … все знают, что Мерлин был последним Повелителем Драконов, как эта способность передалась тебе? — Спросила она, и Мерлин уклончиво пожал плечами.

— Может, у парня был брат или тайная любовница, без понятия. Рецессивные гены? Каким-то образом эта способность передалась мне. Я был единственным в семье за многие поколения, кто мог реально использовать её. Второй раз в жизни, кстати. Это — единственная причина, по которой я вообще знаю, что могу делать так. Мне было бы очень плохо, если бы у меня не было этой силы, — объяснил Мерлин. Гермиона нахмурилась, но кивнула, принимая его ответ. Это было бы слишком нелепо, чтобы даже подумать о том, что он был настоящим Мерлином, а другого выхода не было.

— Это … это безумие, — пробормотал Гарри. — Тебе повезло, что на испытании были драконы. — Мерлин рассмеялся.

— Да, это точно, — сказал он. Это явилось чрезвычайно удачным стечением обстоятельств, учитывая, что он не использовал способности Повелителя Драконов уже несколько… веков. Но ему нельзя было зацикливаться на этом — ему просто нужно справиться с двумя следующими испытаниями и попасть на кладбище с Гарри, чтобы восстановить нарушенный баланс. Спустя несколько минут немного неловкой беседы они вышли из палатки, чтобы посмотреть общие баллы. Мерлин, к собственному удивлению, был первым; на втором месте, с небольшим отрывом, был Гарри — только из-за нечестно заниженной оценки Каркарова.

Мерлин покинул арену и попытался вернуться в замок до общей толпы учеников, но его вездесущие и шумные друзья тут же нашли его.

— Это была самая блестящая вещь, которую я видела в своей жизни! — Выпалила Кора.

— Это было безумие, — пробормотал Вернон с ослепительной улыбкой.

— Совершенно удивительно! — Поздравил Седрик, мужественно хлопнув его по спине. Павел и Роб крепко обняли Мерлина, и группа направилась обратно в общую гостинную Хаффлпаффа, передавая друг другу золотое яйцо с обещанием еще одной вечеринки.

Комментарий к Глава 7: Разговор

(отбечено)

========== Глава 8: Дружеские Отношения ==========

Мерлин подумал, что это было довольно несправедливо, что первое задание было в обычный учебный день, и что он должен будет посещать занятия на следующий же день после того, как он сразится с драконом. Седрик попытался убедить его в том, что все поймут, если он не придёт на уроки, но Мерлина не прельщала мысль о злорадстве Снейпа на Зельеварении. Профессор понимал, что не может придираться к тому, как он готовит зелья, и всё время только и ждал возможности наброситься на него из-за малейшего проступка, что Мерлин считал полнейшим ребячеством. Если бы он был слизеринцем, то Снейп бы захваливал его и гордился его способностями, но вместо этого он игнорировал его и старался доказать, что каким-то образом он обманул всех и на самом деле не умеет варить зелья.

Картина не улучшалась и оттого, что празднования в гостиной Хаффлпаффа продолжались как минимум до трёх часов ночи. Ребята с трудом поднялись после нескольких часов сна, а некоторые, и Мерлин мог с уверенностью это сказать, не спали вовсе. Общая комната была завалена остатками еды, кружками сливочного пива и обертками от конфет, но когда Мерлин утром спустился вниз, наполовину одетый, комната была безупречно чистой. Он подумал, что надо бы как-то отблагодарить домашних эльфов за то, что они убрали весь этот бардак.

Павел вообще не появился за завтраком, все еще дремлющий в своей постели, и у Седрика хватило ума принести ему немного остатков тоста с мармеладом, прежде чем он вытащил парня из постели и спустился в подземелье за зельями. Снейп был особенно строг с ними, так как видел, что хаффлпаффцы совсем не отдохнули, празднуя допоздна, и задал им приготовить чрезвычайно сложное зелье, о котором Мерлин даже никогда и не слышал. Мерлин все же сумел сварить идеальное зелье, и помог своим друзьям в непосредственной близости не взрывать свои котлы от усталости, и только что остановил Кору от добавления чего-то, что заполнило бы комнату чем-то похожим на воздушно-разбухающий раствор.

Макгонагалл удивленно посмотрела на него, когда он снова попытался превратить свою вазу в лебедя, и даже Седрик и остальные заметили, как она на него смотрит. Она подошла к нему, нахмурившись и поджав тонкие губы.

— Мистер Эмери, неужели вы настолько неумелы, насколько кажетесь? — Прямо спросила она, и некоторые гриффиндорцы громко рассмеялись, и даже Артур хихикнул.

— Э-э, да? — Мерлин запнулся, не понимая, о чем она говорит. На МакГонагалл это не произвело никакого впечатления.

— Помните ли вы, как во время первого задания вы пытались отвлечь дракона, превратив камень в маленькую собаку? — Спросила она, и Мерлин слегка покраснел.

— Э-э… Это была не настоящая трансфигурация, профессор, — признался он. — Я сделал так, что камень стал немного похож на собаку и издавал звуки, чтобы отвлечь дракона, но если бы вы были ближе, вы бы заметили, что это вовсе не собака. Это был буквально лающий камень. — При этих словах все, кто подслушивал, разразились хриплым смехом, и даже губы МакГонагалл чуть заметно дрогнули в сторону. Затем она вздохнула, как будто он был проигранным делом, и направилась обратно к передней части класса.

Мерлин был в середине борьбы с ядовитым щупальцем в своем следующем классе, когда он посмотрел через оранжерею и заметил, что никто иной, как Майя Рид играет чем-то похожим на палочки для еды со своим растением.

— Майя! — Крикнул Мерлин, и она заметила его, помахала рукой, а затем разломала две палочки одновременно, что разозлило щупальце. Мерлин ухитрился засунуть его обратно в новый горшок, в который они их перекладывали, и тот поддался и свернулся сам по себе. Мерлин обошел оранжерею, уворачиваясь от других бушующих растений, пока не оказался рядом с Майей.

— Как ты это сделала? — Спросил он после того, как она осторожно опустила свое щупальце в новый горшок.

— У меня есть склонность к гербологии, — сказала она с усмешкой, немного застенчиво. — Я вроде как дерьмово отношусь ко всем остальным предметам, хотя я просто немного… неуклюжая. Гиперактивная, болтливая, глупая — называй это, как хочешь.

— Я не думаю, что ты глупая, — с добротой проговорил Мерлин. — Думаю, ты просто полна энергии. — Майя одарила его ослепительной улыбкой.

— Ты действительно так думаешь? — Спросила она.

— Конечно, — улыбнулся Мерлин. Он открыл рот, чтобы заговорить, когда услышал громкий, пронзительный крик. Все обернулись и увидели, что Кора смеется и кричит, а ее щупальца пытаются обвиться вокруг нее, щекоча ее, хотя она была совершенно напугана. Майя тут же бросилась вперед, проталкиваясь мимо всех потрясенных студентов в комнате, и появилась прежде, чем профессор Спраут успел начать действовать. Она положила ладони на щупальце и нежно погладила его, обхватив проворными пальцами, мягко заставляя растение отпустить Кору, запихивая его в большой горшок. Наконец она успокоилась, и ноги Коры подкосились, когда она упала на пол.

— С тобой все в порядке? — Спросила Майя, глядя на Кору сверху вниз.

— Я уже говорила, что боюсь всего с тонкими лапками или щупальцами? Спасибо — сказала Кора, затаив дыхание, и подняла глаза, чтобы встретиться взглядом с Майей. Мерлину вдруг пришла на ум сцена из фильмов, когда главные герои впервые видят друг друга и театрально пересекаются взглядами. Мерлин почувствовал себя странно, как будто он прерывает интимный момент. Майя улыбнулась и протянула руку Коре, которая тут же схватилась за нее и позволила себя поднять.

— Кора Даллас, — представилась она, превращая помощь в рукопожатие.

— Майя Рид, — улыбнулась слизеринка. — Тебе повезло, что я была здесь, Тентакула могла принять тебя за партнёра — и у вас было бы много маленьких детишек, с щупальцами, — пошутила она. Кора побелела и вздрогнула.

— Я… прости, — извинилась Майя. — Вечно я всё говорю невпопад.

— Я могу помочь тебе с этим за бутылкой сливочного пива в Хогсмиде, — мягко сказала Кора, и все, кто услышал ее, одобрительно присвистнули. Майя выглядела почти ошеломленной тем, как быстро сменилась тема разговора, а затем улыбнулась.

— Это свидание, — подтвердила она. В этот самый момент подошла обеспокоенная профессор Спраут.

— Больше пересадки меньше флирта, девочки, — пожурила их профессор, однако не смогла скрыть улыбку, подталкивая Кору к Седрику, который тоже улыбался до боли в щеках. Он толкнул ее локтем в бок, многозначительно шевеля бровями, и она шлепнула его по руке. Майя двинулась назад через комнату, где точно такая же вещь произошла между ней и смеющимся мальчиком из Слизерина. Мерлин вспомнил, как она сказала, что ей не нравится вся эта история с мальчиками, и теперь это имело полный смысл.

Следующий поход в Хогсмид был всего через неделю, которая пролетела в мгновение ока. Кора буквально источала волнение, ловко заплетая волосы в косу.

— Я уже целую вечность не была на свидании, — пробормотала она, поднимая кончики своих волос так, чтобы видеть косичку в зеркале перед собой. — Что, черт возьми, я должна сказать? Я была такой ловкой на Гербологии, но на самом деле не могу и двух слов связать.

— Все будет хорошо, — спокойно сказал Мерлин. — И поверь мне, она заикается больше, чем ты, и у нее есть склонность к бессвязной болтовне. И вы обе женщины, так что я предполагаю, что у вас будет больше… женских вещей в общем. — Кора бросила на него странный взгляд.

— Ты когда-нибудь был на свидании, Морган? — Насмешливо спросила она.

— Конечно был! Их просто было… не очень много, — признался он. — Это, не считая того, что я встречался с вейлой, — и поверь мне, это был самый страшный опыт в моей жизни.

- Ты встречался с вейлой? — Ахнула Кора. — На что это было похоже?

— Поцелуи были очень хороши, пока у нее не вырос клюв, — ответил Мерлин, и Кора разразилась смехом, чуть не сбив всю свою косу.

— О Морган, ты никогда не перестаешь меня забавлять, — добродушно сказала Кора. Наконец она завязала косу и принялась накладывать макияж, за которым Мерлин с интересом наблюдал. Жидкий тональный крем, что-то вроде маскирующего крема под глазами, какая-то пудра, подводка для глаз (которая выглядела болезненно), тушь для ресниц (еще более болезненная, если она ткнула себя в глаз), что-то на щеках, еще что-то розовое на щеках, и она закончила его блеском для губ. Мерлин был поражен тем, насколько старше она выглядит, и Кора ухмыльнулась, поймав его взгляд в зеркале.

— Никогда раньше не видел, как накладывают макияж, а?

— Нет. Выглядит болезненно и отнимает много времени, — честно признался Мерлин. Кора рассмеялась и поправила свою мантию, расправив ее и убедившись, что она выглядит нормально. Она кивнула своему отражению в зеркале и быстро вышла из комнаты, Мерлин поспешил за ней. Кора вела Майю к Трем Метлам, а Седрик, Мерлин и остальные присоединятся к ним примерно через час или два, чтобы дать им немного времени побыть наедине.

— Ну правда, всё будет хорошо, просто… делай всё то же, что делала бы с парнем, — сказал Мерлин, а Кора подняла бровь и с укором посмотрела на него.

— Какая часть словосочетания “яростная лесбиянка” тебе не понятна? — Спросила Кора. Мерлин немного покраснел.

— Эм, я вроде как, ну, я подумал, что тебе … нравятся и парни, и девушки? — Мерлин запнулся. — Я имею в виду… послушай, неважно, что я собираюсь прекратить говорить, — сказал он в ее прищуренные глаза. Он думал, что у них с Павлом могло быть что-то общее, но, видимо, нет.

— Все в порядке, ты не первый, кто думает, что я встречаюсь с Кайдановским, — вздохнула она. Они вдвоем спустились в общий зал, где встретились с остальными, и все вместе направились к главным воротам, где их ждала Майя, возбужденно болтая со своей слизеринской подругой по гербологии.

— Привет, Саймон, — поздоровался Седрик, стукнувшись кулаками со слизеринцем.

— Седрик, как поживаешь? — Спросил Саймон с доброй улыбкой на лице. Седрик и Саймон болтали без умолку, пока Кора обнимала Майю, и оба они так сильно улыбались, что казалось, вот-вот расколются надвое. Все вместе они направились в Хогсмид, и в воздухе повеяло холодом, обещавший скорое наступление зимы. Кора и Майя отделились, как только достигли деревни, чтобы пойти к Трем Метлам, и Мерлин на прощание показал им пальцы вверх. Девушки, рассмеявшись, взялись за руки и вошли в паб: создавалось впечатление, будто они знают друг друга уже много лет.

— У этих двоих всё так и горит, — пробормотал Вернон, выглядя слегка обеспокоенным. Мерлин тоже так думал, учитывая, как часто Кора чуть не поджигала себя в зельях, и как неуклюжа была Майя…

— Это будет катастрофа, — вздохнул Саймон. — Теперь я это понимаю. Если вдруг они захотят уединиться где-нибудь, то обязательно разломают полсотни каких-нибудь вещей по дороге, подожгут с дюжину гобеленов, а потом нечаянно убьют миссис Норрис. Мерлин засмеялся и подумал, что этот Саймон не так уж плох.

— Итак, куда мы направляемся? — Спросил Роб.

— По иронии судьбы мы все могли бы пойти к Мадам Пудифутс, — предложил Саймон, и Мерлин фыркнул. — Но если честно, то именно в “Зонко”. Я слышал, что они получили кучу новых товаров. — Одно единогласное решение позже, и группа хаффлпаффских мальчиков плюс один довольно хороший слизеринец пробрались в Зонко, который был абсолютно переполнен взволнованными студентами. Мерлин заметил Гарри в другом конце магазина, смеющегося вместе с Роном. Он был счастлив, что эти двое друзей наконец помирились, потому что знал, каково это, когда твой лучший друг не доверяет тебе (сразу вспоминалась битва на Камлане)

— А как, думаешь, идут дела у Коры? — Спросил Вернон, едва не задев клыкастую летающую тарелку, которую перевозбужденный третьекурсник выпустил в магазине.

— Я больше беспокоюсь за Майю, — поддразнил Мерлин. Больше часа ребята блуждали среди чудес магазина шуток, а Мерлин едва не купил подушку-пердушку из маггловской секции, планируя засунуть её под Кору, однако потом решил, что это будет слишком. Затем компания пошла в Сладкое Королевство и застряла там надолго, вплотную занявшись поеданием сладостей.

— Я думаю, что теперь мы можем пойти и присоединиться к Коре и Майе, — сказал Саймон, проверяя серебряные часы, которые блестели на его запястье.

— Нам может понадобиться храбрый впередсмотрящий, который первым сунет голову внутрь на случай, если они делают что-то… нехорошее, — неловко сказал Роб, и Павел расхохотался.

— Я не думаю, что кто-то из нас будет против этого, — пошутил Павел, и Седрик ударил его по затылку. Тем не менее, группа вошла в Три Метлы, где Кора и Майя потягивали сливочное пиво и радостно обсуждали плюсы и минусы интеграции магглов в волшебное общество.

— Эй, ребята! — Крикнула Кора, махнув рукой, чтобы подозвать их группу. Всем им удалось протиснуться вокруг стола, где едва хватало места для локтей, но обстановка была вполне комфортной. Мадам Розмерта подошла, чтобы принести им сливочное пиво, и они перекусили несколькими лакричными палочками, пока все подтягивались и говорили ни о чем особенном. Мерлин был счастлив погрузиться в нормальную школьную жизнь, когда Седрик заговорил о чем-то совершенно забытом.

— Морган, ты выяснял, что было в том золотом яйце? — Спросил он, и все глаза обратились к нему. Мерлин нахмурился.

— Я… честно говоря, нет. Я совсем забыл об этом из-за вечеринки, а потом проблем с Трансфигурацией. Оно всё ещё лежит где-то на дне чемодана, — признался он. Это было правдой: он едва ли думал о золотом яйце, а прошла уже неделя с того дня, когда дракониха позволила ему его забрать. Друзья закатили глаза и засмеялись.

— У тебя память дырявая, — пробормотал Роб, допивая остатки своего сливочного пива. Любые другие слова, которые он собирался сказать, были заглушены, когда дверь паба открылась, показывая шумную группу гриффиндорцев, включая самого Артура. Мерлин улыбнулся ему, когда он проходил мимо со своими друзьями, и Артур удивленно ответил ему тем же.

— Итак … что же изменилось между вами двумя? — Спросила Кора, многозначительно подняв бровь, и Мерлин покраснел.

— Заткнись. Мы просто решили, что ненависть друг к другу занимает слишком много времени, — сказал Мерлин. — Кроме того, этот псевдо-заклятый враг — сущее ребячество.

— Ммм, — сказала Кора, явно не веря, с дразнящей улыбкой на лице. Майя игриво ударила ее, и Кора чуть не фыркнула сливочным пивом из носа. Артур встал из-за стола, чтобы заказать Розмерте выпивку, и на обратном пути подошел к Мерлину.

— Я не успел тебе сказать, но хорошо поработал над первым заданием, Морган. Хорошо, что ты решил использовать эту свою тайную способность, а? — Он засмеялся. — Просто следи за Ритой Скитер, до меня дошли слухи, что она шныряет вокруг, пытаясь вытянуть из тебя скандальное интервью.

— Единственная скандальная вещь, которую она собирается из меня вытянуть — это поднятый средний палец, — пробормотал Мерлин в ответ.

— И все же она, наверное, напишет что-нибудь похуже, если ты это сделаешь, — посоветовал Артур. Он снова улыбнулся и присоединился к своим друзьям за Гриффиндорским столом, еще и у одного из них тоже был значок префекта.

— Почему бы нам не сдвинуть столы? — Предложил Седрик. — Ну правда, много друзей не бывает.

— У нас и так достаточно друзей! - Возразил Роб.

— У нас есть только двое слизеринцев и мы, — сказал Седрик. Он обернулся и окликнул гриффиндорцев, которые принялись тихо что-то обсуждать, а потом разом поднялись и передвинули свой стол вплотную к их столу. С небольшими помехами и пересадками четырнадцать человек сумели с маломальским удобством усесться в центре Трёх Мётел. По началу гриффиндорцы выглядели неуверенными из-за сидящих рядом слизеринцев, но как только Майя и Саймон представились, они отмели в сторону все предубеждения и поприветствовали их. Мерлин каким-то образом вклинился между Седриком и Артуром, словно соединяя две компании между собой. Кора и Майя держались за руки, положив их на стол, так же, как и гриффиндорцы, расположившиеся рядом с Артуром.

— Прошу прощения, мне стоило представить всех, — сказал Артур. — Эти две отвратительные любвеобильные пташки — Сара и Перси; та, что смотрит на вас так, будто вы все ничтожества, — Лидия; а эти не-сёстры — Мако и Ринко, — представил он всех. Большая компания быстро разговорилась. У кого-то нашлась колода Подрывного дурака, которая притянула нескольких любопытствующих зрителей. Но все, о чём мог думать Мерлин — ощущение тепла, исходящего от Артура, рядом с собой, снова, спустя столько лет. Он чувствовал, как сливочное пиво жужжит в голове, горяча кровь, но он держал себя в руках и не собирался совершать необдуманные поступки. К тому времени, как большая компания решила возвращаться назад, в замок, Мерлин и Артур были увлечены обсуждением того, почему Мерлину не даётся Трансфигурация, к их разговору временами подключалась Кора.

Павел довольно близко подошел к Лидии, которая даже улыбалась, когда он этого не замечал, и их руки соприкасались при каждом взмахе рук, и она действительно казалась заинтересованной его разглагольствованиями о России. Кора и Майя обнимали друг друга так, словно это было самой естественной вещью в мире, и Мерлин поклялся, что если эти двое не поженятся, он съест свою мантию.

Группа попрощалась на перекрестке между коридорами, которые вели в общие комнаты каждого, и Мерлин улыбнулся Артуру.

— А знаешь, ты не так уж и плох, — поддразнил его Мерлин.

— О, ты можешь говорить, — поддразнил Артур в ответ, но его лицо осветила яркая улыбка.

— Ты действительно очень хорошо справилась с первым заданием, и я рад, что ты не умер.

— Ай, ты за меня волновался? — Усмехнулся Мерлин.

— Заткнись, — усмехнулся Артур. Это было так похоже на их прежнюю перепалку, что даже больно стало. — Мне пора идти, я буду дежурить сегодня вечером, если ты не против ночной прогулки. Увидимся позже, Морган.

— И ты тоже, Артур, — сказал Мерлин. Они оба усмехнулись и повернулись, направляясь обратно в свои общие комнаты, и Мерлин не мог подавить улыбку, которая росла на его лице, заставляя его щеки болеть. Даже когда он добрался до своей комнаты в общежитии и понял, что до сих пор понятия не имеет, что такое золотое яйцо.

Комментарий к Глава 8: Дружеские Отношения

(отбечено)

========== Глава 9: Пение ==========

Мерлин сидел посреди своей кровати, скрестив ноги и выпрямив спину, уставившись на большое золотое яйцо, лежащее перед ним. Украшение на верхней части яйца было явно ручкой, которую можно было повернуть, чтобы показать, что было внутри.

Ничто в Турнире Трех Волшебников никогда не было легким, и он не удивился, если бы яйцо открылось и выпустило клубы ядовитого газа или что-то в этом роде.

Рядом с ним на кровати собрались Павел, Верн и Роб, с нетерпением ожидая, что он будет делать. Мерлин крепко сжал свою палочку. Маленький сапфировый осколок впился в мягкую нижнюю часть его запястья.

— Ну же, Морган, открой его! — Настаивал Роб, но губы Мерлина скривились.

— Сомневаюсь, что здесь есть что-то хорошее, — признался Мерлин. — Мне нужно быть готовым ко всему. Кроме того, мы ждем Седрика. Кстати, где он?

— Обязанности префекта, — сообщил Павел, и Мерлин нахмурился и повернулся к нему.

— Седрик префект? С каких это пор? — Спросил Мерлин. Он ни разу не видел значка префекта на его мантии, как тот, который был приколот у Артура, и уже гадал, не ослеп ли он часом.

— С тех пор, как Гэбриэл Тейт попался на розыгрыше с близнецов Уизли и его лишили статуса префекта. Грустно, правда, потому что он никогда не делал ничего подобного раньше, но профессор Спраут сделала Седрика префектом, что было очевидным выбором в первую очередь, — сказал Верн.

— Когда именно это произошло? — Спросил Мерлин.

— Ну… может быть, несколько дней назад, после первого испытания. Ты был слишком напряжен, чтобы обращать на это внимание, а Снейп уже не давал тебе спуску и ты мучился с Трансфигурацией. Но Седрик вот-вот вернется, — сказал Роб, и Мерлин улыбнулся. Седрик обладал острым умом, так что с ним они наверняка смогут разгадать загадку яйца. Конечно, в правилах турнира говорилось, что ему не разрешалось помогать, но это не означало, что его друзья не могли предлагать свои идеи и давать советы.

Не прошло и пяти минут, как Седрик вошел в комнату, уселся вместе с остальными на кровать Роба и стал наблюдать за золотым яйцом.

— Готовы? — Спросил Мерлин, прежде чем скрутить верхушку яйца. Тут же по комнате разнесся ужасный пронзительный вопль, словно кого-то пытали, и Мерлин как можно быстрее захлопнул яйцо, пока остальные четверо хлопали себя по ушам.

— Мерлин подери, что это было? — Ужаснулся Павел. Мерлин на секунду испугался, но тут же понял, что друг говорил не о нём. В мире волшебников его имя использовалось так же, как и «чёрт подери» в мире магглов. Порой в это было сложно поверить.

— Это звучит почти знакомо… — задумчиво произнес Седрик, и все повернулись, чтобы посмотреть на него, как на сумасшедшего.

— Что? Ты уже где-то слышал этот ужасный визг? У тебя банши, что ли, в подружках? — Шокировано произнёс Верн. А Мерлин, у которого всё ещё болели уши, едва сдержал улыбку.

— Это больше походило на пытку, — пробормотал Павел.

— Или как рожает женщина, — добавил Роб, ловя на себе удивлённые взгляды. — Что? Моя мама работает медсестрой.

Затем дверь резко распахнулась, и в коридоре появились Кора, за которой толпились её соседки и, кажется, все хаффлпаффцы. Они с интересом заглядывали в комнату.

— Что, черт возьми, это было? Может, кто-то прячет мандрагору у себя под кроватью— Спросила Кора, выглядя немного потрясенной.

— Извини… это была подсказка в яйце, — признался Мерлин. — В настоящее время пытаюсь выяснить, какое отношение крик имеет к следующей задаче.

— Только не открывай его снова, не накрыв одеялом или чем-нибудь еще, это ужасно, — выругалась Кора. —Засунь его в раковину или еще куда-нибудь, чтобы не было так громко. — С этими словами дверь захлопнулась.

— Я знаю, что это было! — Закричал Седрик. — Мой папа работает в отделе регулирования и контроля магических существ, я знал, что это звучит знакомо, спасибо Кора! Это русалочий, как он звучит над водой. В Министерстве есть специальные аквариумы для русалок, в которые кому-нибудь нужно опускать голову, чтобы услышать их. Конечно, если ты не знаешь русалочьего, как, к примеру, профессор Дамблдор! — Седрика распирало от возбуждения — он ярко артикулировал. Мерлин не мог не улыбнуться.

— Седрик, я готов расцеловать тебя! Может это просто означает, что мы положим его в ванну или что-то еще, и это будет иметь смысл? — Спросил Мерлин.

— Да, и мы можем воспользоваться ванной старосты, я уже давно собирался ее опробовать. Ну же! — Взволнованно воскликнул Седрик. Мерлин схватил яйцо и прижал его к груди, в то время как все пятеро выбежали из общей комнаты вниз по коридорам туда, где была ванная префектов.

Седрик произнес пароль к статуе сбитого с толку Бориса, и тот отошел в сторону. Ванная комната старосты была огромной, с высокими сводчатыми мраморными потолками и двумя ваннами, которые больше походили на маленькие бассейны; в центре стояла колонна кранов, каждый с разным типом воды.

— Это потрясающе, — пробормотал пораженный Павел. Пятеро студентов быстро разделись, а Седрик тем временем открыл краны, и через минуту вся ванна была волшебным образом наполнена пузырьками с персиковым ароматом. Мерлин первым залез в пену, и как только все хаффлпаффцы были внутри ванны — они нырнули под воду. Мерлин открыл яйцо:

«Ищи, где наши голоса звучать могли бы,

Но не на суше — тут мы немы, словно рыбы.

Ищи и знай, что мы сумели то забрать,

О чём ты будешь очень сильно горевать.

Ищи быстрей — лишь час тебе на розыск дали

На возвращение того, что мы украли.

И помни, отправляясь в этот путь, —

Есть только час, потом пропажи не вернуть…»

Мерлин высунул голову из воды и глубоко вдохнул, как и все остальные. Они улыбнулись друг другу.

— А ты не думаешь, что мы были первыми, кто это понял? — Спросил Седрик.

— Наверное, может, Крам тоже: всё-таки он живёт на корабле под водой, но, вероятнее всего, мы одни из первых, — сказал Верн.

— Значит, вторая задача, вероятно, находится в Черном озере, и русалочий народ возьмет то, чего мне будет очень не хватать, — задумчиво произнес Мерлин. — Чего же мне будет очень не хватать? У меня нет ничего такого драгоценного — моя палочка? Нет, палочки нам понадобятся для испытания. Наверняка они заберут Молнию Гарри…

— А что, если это вовсе не предмет? — Вмешался Седрик.

— Да, в песне только говорилось, что они возьмут то, чего тебе будет очень не хватать, они не уточняли, был ли это предмет, — продолжил Роб.

— А что, если они заберут человека? — Предположил Павел.

— Человек, о котором я забочусь больше всего, — выдохнул Мерлин, тут же представив себе Артура, стоящего на залитом солнцем дворе Камелота, в развевающемся на ветру красном плаще, с золотыми прядями волос, сияющими в лучах утреннего солнца, улыбающуюся Гвен и Мерлина. Если русалки заберут Артура, а он не найдет его через час…

— Но ведь они не убьют этого человека, если ты не найдешь его за час, не так ли? — Спросил Верн. — Они сказали, что не вернут, но это было бы против правил турнира, потому что люди, которых они возьмут, не будут участниками и не будут подвергаться опасности, верно? — Его встретили молчанием.

— В таком турнире, я думаю, возможно все, — мрачно произнес Седрик.

Комментарий к Глава 9: Пение

(отбечено)

========== Глава 10: Сопротивление ==========

— Сегодня мы завершаем наши вступительные уроки по Старой Магии, и начинаем изучать современное волшебство таким, каким мы его знаем. Может кто-нибудь подытожить то, что мы узнали о Старой Магии? — Спросила профессор Синистра, сидя на полу и скрестив по-турецки ноги, но тем не менее держа ровную осанку, как и ученики, расположившиеся перед ней. На Теории Магии всегда была очень уютная и простая атмосфера: из всей школы только восемь человек посещали её. К тому же по этому предмету не было никаких экзаменов или тестов — обсуждения, наглядные демонстрации и эссе были основными методами усвоения материала.

— Да, Ариель? — Спросила профессор Синистра, указывая черным ногтем на одну из учениц Когтеврана.

— Старая магия в последний раз использовалась в двенадцатом веке во время правления королевы Гвиневры Пендрагон, которая сняла запрет на магию, введенный Утером Пендрагоном. После смерти ее мужа, короля Артура, Гвиневра назначила волшебника Мерлина придворным колдуном, — процитировала студентка. Мерлин снова впал в ступор от того, как странно было слушать описание собственной жизни на уроке в школе.

— Старая магия использовалась друидами и была доминирующей формой магии до того, как нынешняя магия стала более распространенной практикой предков четырех основателей. Друиды черпали магию из окружающего мира, часто жили в лесах и медитировали в пещерах, полях или у больших водоемов, чтобы впитать магию стихий, — рассказывала Ариель, почти как из учебника.

— Спасибо, Ариель. А теперь Морган, как друиды видят мир? — С улыбкой спросила Синистра.

— Друиды видели мир с точки зрения равновесия, — объяснил Мерлин. — Поскольку их магия пришла из окружающего мира, они должны были поддерживать ее в равновесии, чтобы их магия оставалась сильной и чистой - баланс варьировался от универсального баланса жизни и смерти до мелких вещей, таких как отмеривание специй для их еды или баланс рукояти меча, — сказал Мерлин.

— Или обладая врожденной способностью к совершенному созданию зелий, — пробормотал Роб насмешливым шепотом, и класс засмеялся вместе с ним.

— Вот именно, Роб, — сказала Синистра. — Морган имеет невероятно сильную связь со своими друидскими корнями, возможно, из-за способности Повелителя Драконов, которую он проявил во время первого задания. — Мерлин был благодарен профессору Синистре за то, что она никогда не придавала большого значения его способностям, а вместо этого признала в нем магию и, кроме нескольких вопросов, никогда не насмехалась над ним и не хвасталась этим.

— Это чувство равновесия, которое ты получаешь от друидов, Морган, означает, что у тебя есть способность создавать совершенные зелья без необходимости сознательно думать о том, что ты делаешь, — сказала Синистра. — Но это также означает, что во время современной магии, такой как трансфигурация, вы находите невероятно трудным менять объекты из одушевленных в неодушевленные и наоборот из-за дисбаланса сил, о котором вы признаете, что другие ученики никогда бы даже не подумали, — сказала она, и Мерлин кивнул в знак согласия.

— Многие ли из вас до сих пор задумывались о том, как это странно — превращать неодушевленный предмет вроде чайника в живое существо, например черепаху? Казалось бы, создать жизнь из ничего, превратить что-то рукотворное в сложный органический организм? — Спросила Синистра, и ни одна рука не поднялась, когда на лицах учеников появилось выражение растущего понимания. Мерлин рассмеялся, увидев выражение лица Роба, когда тот понял, как сильно он на самом деле боролся с трансфигурацией.

— К счастью для тебя, Морган, мы будем изучать работу современной магии и то, что это гораздо больше, чем просто говорить на мертвом языке и размахивать палочкой, — сказала она с усмешкой, и Мерлин рассмеялся. Профессор Синистра определенно становилась его любимым профессором.

— Так что же такое это современное волшебство и с чем его едят? Вы будете много думать об этом вопросе, когда через три недели сдадите сочинение длиной в фут, и не крупным шрифтом, Мисс Алакус, - поддразнила Синистра гриффиндорку. Девушка сразу вспыхнула и посмотрела на свои колени.

Урок закончился не позже чем через десять минут, Мерлин и Роб спустились на два этажа, чтобы встретиться с остальными своими друзьями перед уроком ЗОТИ. Мерлину нравились эти уроки, хотя их и вёл Грозный Глаз Грюм. Этот человек был аврором, известным почти во всем в магическом мире, и Мерлин видел множество статей о нем в те несколько раз, когда заказывал “Ежедневный пророк”. Однажды и только однажды он заказал выпуск Придиры — единственно для того, чтобы почитать в нём шутки и анекдоты.

За пару дней до начала семестра он видел статью, в которой говорилось, что Грюм заявил о том, что кто-то проник в его дом, что впоследствии оказалось ошибкой. Когда представители Министерства выехали на место (включая Артура Уизли), выяснилось, что это были всего-навсего вышедшие из-под контроля и им же самим заколдованные метёлки для пыли. Каким бы безумным и параноидальным ни казался Грозный Глаз в газетах, Мерлин таковым его не считал. Он был невероятно уравновешен, если не считать того, сколько раз он выкрикивал ” постоянная бдительность!’ во время занятий.

— Вы слышали, о чём весь день шепчутся младшекурсники? — Спросил Седрик, когда Мерлин и Роб подошли к нему из коридора.

— Нет, я действительно не слушал сегодня сплетни, — сказал Мерлин. Это было правдой, он проводил все свое свободное время, думая о том, что, черт возьми, означало золотое яйцо, когда оно сказало, что собирается забрать кого-то, кого он любит. Мерлин предположил, что это, вероятно, будет Седрик, так как он быстро становился его лучшим другом в школе, хотя была большая вероятность, что один из его других друзей Хаффлпаффа может быть захвачен. Он знал, что если бы Седрик был на турнире, как он должен был быть, Чжоу Чанг была бы взята, видя, как Седрик сильно давил на нее в течение нескольких недель. Однако существовала вполне естественная возможность, что похищен будет Артур, потому что, хотя они и не казались большими друзьями, Мерлин знал, что и в Хогвартсе, и в самом деле у профессора Дамблдора были свои способы узнать то, что они действительно не могли или не должны были знать.

— Они сказали, что Грюм учит нас Непростительным Заклятиям и что он даже проверял заклятие Империус на четверокурсниках и пятикурсниках! — Прошептал Седрик, и Мерлин нахмурился. Возможно, он и не был слишком сильно вовлечен в колдовское сообщество в течение нескольких лет, но он был уверен, что это было незаконно.

— И ему позволено это делать? — Озабоченно спросила Кора.

— Обычно о проклятиях рассказывают только на седьмом курсе и демонстрации случаются невероятно редко, по крайней мере, раз в несколько десятилетий. Но учить младшекурсников? — Перебил Роб. Хотя Мерлин и был этим поражён, всё же, принимая во внимание ужасающие картины увиденного им будущего, обучение младшекурсников, а в особенности Гарри, противостоянию Заклинаниям было не плохой идеей. Всегда остаётся вероятность того, что он не сможет уничтожить угрозу — угрозу возвращения Волдеморта — и что мир начнёт разрушаться из-за дисбаланса. Вот тогда знания о том, как выживать в подобных условиях, будут необходимы.

— Может быть, он думает, что что-то произойдет, — вставил Мерлин.

— Например, что? Этот человек — параноидальный псих, — усмехнулась Кора. Как раз в этот момент дверь в их класс распахнулась сама по себе, и все начали входить. Они были ошеломлены, когда увидели, что все столы и стулья были сложены по обе стороны комнаты, оставляя совершенно пустое пространство посередине, где стоял Грюм, опираясь на свой посох.

— Наверняка вы все слышали эти слухи, — начал Грюм, как только они все вошли, бормоча и прижимаясь друг к другу. — Что изучение Непростительных заклинаний теперь разрешено не только семиклассниками, но и тем, кто учится на четвертом курсе. И вы были правы, — сказал он с ворчанием.

— Кто мне скажет все три Непростительные заклинания? Диггори? — Спросил Грюм, указывая узловатым пальцем на префекта.

— Заклинание Империус, вот оно… Заклинание Круциатус и смертельное проклятие, — сказал Седрик несколько неуверенно. Мерлин содрогнулся, вспомнив, что эти проклятия сделали с некоторыми из людей, которых он знал во время Первой войны. Тогда он не мог вмешаться, это было не его дело, поэтому он был вынужден наблюдать со стороны и давать загадочные намеки, когда знакомые начали умирать вокруг него, превращаться или даже подвергаться пыткам до безумия. Мерлин хотел бы убить Беллатрису Лестрейндж за это, но он оставит эту работу для кого-то более достойного — возможно, для Августы Лонгботтом, которая осталась такой же пламенной, как и в молодости, и без проблем убьет женщину, которая пытала ее сына и невестку.

— Совершенно верно, Мистер Диггори, пять баллов. Так вот, во времена правления Сами-Знаете-Кого Империус чаще всего использовалось для того, чтобы переманить людей с нашей стороны на свою сторону, — начал Грюм. — Однако после того, как Сам-Знаешь-Кто исчез, нам было невероятно трудно разобраться, кто же на самом деле был под проклятием, а кто спасал свои собственные шкуры. — Мерлин был уверен, что во время этой речи на четвертом курсе его волшебный глаз обратится к Драко Малфою. Это бы очень понравилось Гарри и Рону.

— Я получил разрешение от Дамблдора на демонстрацию заклятия Империус на этом уроке — и вы должны будете противостоять ему. Борьба с проклятием Империус — это все о силе воли и умственной силе — не имеет значения, насколько вы велики или сильны, если вы не достаточно умны, чтобы бороться с ним, вы поддадитесь, — Мерлин мог представить себе, как этот глаз переводится с Драко на Крэбба и Гойла.

— Вставайте в ряд, можно начинать, — сказал Муди. Хаффлпаффцы и рэйвенкловцы выстроились довольно неуверенно, но напряженная атмосфера в комнате была нарушена, когда Габриэль Тейт, бывший префект, начал прыгать по комнате, визжа как обезьяна.

За ней последовала девочка из Когтеврана, которая во всю мощь своих легких пела впечатляющую оперную песню, а затем мальчик из Когтеврана позади нее, который подпрыгивал на всем протяжении класса. Павел был следующим, и он начал петь русский национальный гимн гораздо более глубоким голосом, чем его собственный, засунув палец в нос. Коре удалось несколько секунд бороться с проклятием с явным, неподдельным упрямством, прежде чем она упала на пол и сделала вид, что торопливо плывет прочь от акулы.

Роб чуть не сломал коленную чашечку, когда вскарабкался на груду столов в углу и начал произносить драматическую речь в защиту равенства Ниффлеров, прежде чем Верн повалил его на пол, притворяясь раздраженным псом. Два мальчика из Равенкло признавались в своей великой любви друг к другу, застряв по обе стороны невидимой стены (и действительно, это была душераздирающая сцена, мальчики выглядели так, будто они действительно были с разбиты сердцем, что они не могли коснуться друг друга), прежде чем настала очередь Седрика.

Седрик стоял совершенно не шевелясь. Несколько секунд казалось, что заклятие попросту не сработало, но вдруг он начал кружиться на месте, задорно танцуя хулу. Девушкам такое шоу понравилось.

Затем Мерлин встал в начале очереди и посмотрел профессору Грюму прямо в глаза.

— Чемпион Хогвартса, да? Давай посмотрим, как ты справишься, — сказал Грюм, направляя свою палочку на Мерлина. Он замер, чувствуя, как что-то вроде тепла просачивается в его тело, обволакивая грудную клетку, чувство, как будто его завернули в теплое одеяло, успокаивающее и счастливое. Его мысли вернулись к тем дням, когда он был счастливее всех - рядом с Артуром, работая вместе, чтобы спасти Камелот, яркие улыбки, брошенные друг другу с облегчением, когда битвы были выиграны, и они оба были все еще живы.

Затем Мерлин почувствовал, что его пальцы непроизвольно дернулись, и это было похоже на то, как будто его окатили льдом. Счастье и тепло покинули его сразу же, как только заклинание попыталось захватить его тело, двигать ним без его ведома, заставляя его делать то, чего он не хотел. Чтобы управлять им, использовать его, чтобы сделать что-нибудь, чтобы сделать себя беспомощным, когда его конечности двигались вокруг, как марионетка.

Как Моргана.

Как в те времена, когда она овладевала его разумом или телом, чтобы уничтожить Артура, его лучшего друга, его короля, его любовь.

И Мерлин никогда больше не испытывал подобных чувств.

— Танцуй, — прошептал голос в его голове. — Потанцуй для меня. Танцуй, пока не освободишься. Потанцуй для меня .

— Никогда, — ответил Мерлин и, словно разрывая оберточную бумагу, вырвал из него заклинание и с криком упал на колени, задыхаясь, как будто пробежал марафон. Все вокруг него было тихо, и он чувствовал, как его опущенные глаза светятся теплым золотистым светом, а затем вокруг раздались радостные возгласы. Кто-то упал рядом с ним и притянул его в свои объятия, холод исчез с его конечностей, и Мерлин смог выдавить улыбку.

— Ты полон сюрпризов, не так ли, Эмери? — Сказал Грюм, когда Мерлин, наконец, восстановил силы в ногах, чтобы встать.

Кора фыркнула рядом с ним, и он понял, что это она держала его. Он проигнорировал странный взгляд, который бросил на него Муди — этот человек был параноиком по любому поводу, и улыбнулся, принимая хлопки по спине и аплодисменты, которые дали ему остальные одноклассники, прежде чем класс продолжил свои демонстрации. Мерлин не был уверен, что Муди повысил ставку, или же у остальной части класса просто не было желания бороться с удивительно прекрасными ощущениями, вызванными властным проклятием, но никто больше не смог побороть его, чем Роб и Кора гордились каждый раз, когда студент унижал и/или ушибал себя во время упражнения.

— Вашим домашним заданием будет подготовка к следующему уроку, на котором мы повторим упражнение. Эмери, на два слова, — сказал Грюм, когда послышался звонок на перемену. Мерлин помахал друзьям, которые направлялись в Большой Зал, на обед, и повернулся к Грозному Глазу Грюму, когда дверь в класс тяжело захлопнулась за последним учеником. Мужчина пристально рассматривал его обоими глазами, вероятно что-то подозревая. Весь его вид был нервирующим.

— С кем-то, у кого есть такие невероятные и редкие таланты, как у тебя, я бы подумал, что слышал о тебе, или, по крайней мере, о твоей семейной линии. Способность Повелителя Драконов невероятно редка, считалось, что она умерла вместе с великим волшебником Мерлином, — начал Муди, и Мерлин попытался контролировать свое сердцебиение. Он не был уверен, что этот глаз видит насквозь, может ли он пронзить его грудную клетку и увидеть, как его сердце бьется в два раза чаще, или даже просто пот, который начал собираться у него на затылке.

— Моя семья была крайне замкнутой, — начал Мерлин. — К тому времени, когда я был подростком, я был в городе только один или два раза — они действительно не доверяли внешнему миру или другим волшебникам. Они в основном держались сами по себе, у нас был семейный дом и ферма на берегу озера в сельской местности. Я был на домашнем обучении до этого года.

— А что изменилось? — Спросил Муди. В его голосе не было никаких изменений, ни интонации, ни тона, так что Мерлин совершенно не знал, купился ли аврор на его историю; но Мерлин достаточно лгал в своей жизни, чтобы быть уверенным, что никто не сможет этого сказать.

— Они умерли, — сказал Мерлин. — Мои бабушка и дедушка, тетя, дядя и двоюродные братья погибли в Первую Мировую Войну, я их почти не знал. Это заставило моих родителей стать еще более замкнутыми. Мой отец умер пять лет назад, а мать-десять месяцев назад, оба от болезни. Они отказались лечиться в Больнице св. Мунго: слишком боялись покидать дом. Такая жизнь не была интересной или весёлой но, они научили меня всему, что знали сами. У меня была прабабушка, которая иногда приезжала к нам и учила меня сражаться на дуэли, однако я не знаю, где она живёт и жива ли она вообще, — пожал плечами Мерлин. — Наверное, я бы так никогда и не узнал, как отличаюсь ото всех, если бы не приехал сюда. Я никогда не думал, что я — особенный.

Муди пристально смотрел на него в течение нескольких секунд, волшебный глаз пронизывал почти в самую его душу, как будто он представлял себе, что будет чувствовать себя под пристальным взглядом Дамблдора. Наконец, с ворчанием, Муди кивнул и, казалось, принял его хорошо продуманную ложь (он лежал без сна в течение нескольких часов, придумывая ее).

— Это все объясняет, — сказал Муди. — И все же ты очень интересный молодой человек, Эмери, и мне не терпится узнать, насколько успешно ты справишься со вторым заданием.

— Благодарю, профессор. Я могу идти? — Спросил Мерлин. Муди отпустил его, и Мерлин постарался не вылететь из комнаты на большой скорости. Это было самое близкое открытие, которое кто-либо когда-либо делал, чтобы обнаружить, что он не тот, за кого себя выдает, и ему это не очень понравилось. Он поспешил вниз по переполненной лестнице в большой зал, где стол Хаффлпаффа был заполнен растерянными студентами, уставившимися на клочки пергамента в своих руках.

— А что, есть новое расписание или что-то в этом роде? — Спросил Мерлин, пытаясь разглядеть бумагу в руке Седрика.

— Это записка от профессора Спраут, в которой она просит нас всех встретиться с ней в одной из пустых комнат трансфигурации после занятий — её получили только четверокурсники и другие старшие курсы, — сказал Седрик, показывая пергамент Мерлину. Оглянувшись по сторонам, Мерлин увидел, что и остальные факультеты, включая гриффиндорское трио, получили похожие записки.

— Погоди, — сказал Мерлин и поспешил к Гриффиндорскому столу рядом с ними. Он сел рядом с Роном, четверокурсники что-то бормотали, склонившись над пергаментами, где было написано очень похожее сообщение от профессора МакГонагалл.

— Как ты думаешь, что это такое? — Спросил Мерлин.

— Понятия не имею, — ответил Рон. - Их выдали только четверокурсникам и тем курсам, что старше.

— У нас так же. Похоже, что все факультеты получили аналогичные записки, — сказал Мерлин, показав на столы Рейвенкло и Слизерина.

— Это должно быть как-то связано с турниром Трех Волшебников, — вмешалась Гермиона. — Это не совпадение, что это просто происходит на четвертом курсе и выше.

— На четверокурсников и выше также обрушилось проклятие Империуса, — заметил Мерлин, и Гарри посмотрел на него.

— Муди и с вами так поступил, ребята? — Спросил он. — Как прошло?

— Я был единственным, кто мог полностью сбросить проклятие. Кора была довольно близко, но все же устроила великолепное танцевальное шоу, — ответил Мерлин. Гарри, Рон и Гермиона рассмеялись. — У вас?

— Мы были ужасны, — сказал Рон. — Но Гарри умудрился избавиться от него, поцарапав колени.

— Молодец, Гарри, — похвалил его Мерлин. — Ладно, тогда увидимся позже, ребята, я лучше пойду и посмотрю, может кто-нибудь в Равенкло или Слизерине знает, что это такое, — сказал Мерлин.

— У тебя есть друзья в Слизерине? — Недоверчиво спросил Рон.

— Да, они не все плохие, знаешь ли, — сказал Мерлин, махнув рукой Майе, чей взгляд ему удалось поймать на другом конце комнаты. Закатив глаза от непристойного жеста, который она сделала, Мерлин встал и обошел вокруг стола Гриффиндора, прежде чем увидел Артура, сидящего со своей группой друзей, за исключением рыжеволосой девушки Лидии.

— У тебя тоже это есть, да? — Спросил Мерлин, опуская одну руку на стол.

— Почти уверен, что это для Святочного Бала, — пробормотал Артур, и Мерлин не мог сказать, был ли он напуган или взволнован этой идеей.

— Святочного Бала? — Спросил Мерлин.

— Наверняка ты слышал о нём, — воскликнула Мако, а Мерлин, нахмурив брови, покачал головой.

— Это мой первый год в школе, а до этого я жил в лесу без контактов со внешним миром, забыла? — произнёс Мерлин, на что Ринко улыбнулась.

— Это бал, который традиционно проводится во время Турнира Трёх Волшебников. Обычно только шестикурсникам и семикурсникам разрешено его посетить, но, учитывая, что Гарри теперь чемпион, пришлось пригласить всех, вплоть до четвёртого курса, — объяснила Ринко.

— В “Ежедневном Пророке ” есть страница, где ты можешь заказать парадные мантии,— сообщил Перси, передавая газету Мерлину, который взял ее, кривя рот. Реклама на всю страницу была покрыта изображениями волшебников и ведьм в причудливых платьях и мантиях, вращающихся вокруг, почти неприятный сверкающий текст сообщал читателю, как оформить свой заказ.

— Звучит здорово, — сказал Мерлин. — Я никогда раньше не был на балу. — Это правда, ему удалось прожить весь восемнадцатый и девятнадцатый век без приглашения на бал, это было почти чудом. Но тогда он был очень раздражителен, и теперь решил, что бал будет не так плох, как он думал — или, по крайней мере, Волшебный бал.

— Не думаю, что хоть кто-то был, если только ты не чистокровный слизеринец: они единственные, кто до сих пор проводит балы, — произнесла Сара. — Кажется, Майя говорила, что однажды была на балу, спроси у неё.

Мерлин поблагодарил ее и посмотрел на Артура, который выглядел немного задумчивым.

— С тобой все в порядке? — Спросил Мерлин, и Артур поднял на него глаза.

— Просто интересуюсь, не нужны ли нам пары, — сказал Артур со слегка испуганным выражением лица, и Мерлин расхохотался.

— Я не думаю, что у тебя там будут какие-то проблемы, приятель, — сказал Мерлин, хлопнув его по плечу, и поспешил к столу Равенкло, чтобы противостоять Ариель, прежде чем она сделает что-нибудь глупое, например попросит Артура пойти с ней.

— То же самое сообщение? — Спросил Мерлин, и она кивнула. — Танцевальная тренировка с Флитвиком — это будет замечательное зрелище.

— Танцевальная практика? — Спросила Ариель. — О, Конечно же, Святочный Бал. Я даже не подумала об этом! Ты думаешь, что это все из-за Бала?

— Да, — сказал Мерлин. — Я разговаривал с гриффиндорцами, по-видимому, сегодня в ежедневном Пророке есть огромная реклама для парадных мантий, вероятно, это хорошая идея, чтобы начать просматривать их каталог сейчас. — Ариель закатила глаза и игриво оттолкнула его, а Мерлин затем удобно устроился за слизеринским столом между Майей и Саймоном.

— Так… Святочный Бал, да? — Начал Мерлин, и Майя застонала и ударилась лбом о стол, в то время как Саймон выглядел так, будто он пытался не лопнуть. — Не могу дождаться, когда же ты станцуешь, — поддразнил ее Мерлин.

— Заткнись, Морган, - пробормотала Майя в стол.

— Повежливее, Майя, иначе тебя не допустят на бал. А ты ведь хочешь увидеть Кору в платье? — хитро продолжил Мерлин, Майя же нашла глазами свою девушку..

— …Вы правы, — согласилась она.

— Хотя, возможно, Кора больше не захочет видеть, как ты танцуешь после того, как ты в двадцатый раз наступишь ей на пятки, — прокукарекал Саймон, явно наслаждаясь моментом. Майя перегнулась через Мерлина, чтобы ударить его прямо по руке.

— Если у нас у всех будут уроки танцев со своими деканами, — начал Мерлин. — Я думал, что Флитвик будет смешон, но Снейп…? — Он разразился смехом, а у Майи даже слёзы потекли. Саймон выглядел так, словно картина, которую он представил у себя в голове, напугала его до смерти.

— О Господи, — выдохнул Саймон.

— Развлекайтесь, вы двое! — Поддразнил Мерлин, вставая, чтобы вернуться к столу Хаффлпаффа. Только сев, он понял, что знакомой белокурой головки нигде не видно.

— Я собрал кое-какую информацию из других факультетов, мы все получили сообщения от наших деканов, и наиболее вероятный сценарий заключается в том, что это танцевальная практика для Святочному Балу через несколько недель, — сообщил Мерлин остальным. Все его друзья застонали, включая Кору. — Да ладно вам, ребята, будет весело!

— Мы беспокоимся вовсе не о танцах, — сказал Роб.

— Говори за себя, — пробормотала Кора.

— Это все из-за пар, — сказал Роб с озабоченным выражением на лице. — Я имею в виду, что у Коры есть девушка, но как насчет нас? Мы все до боли одиноки.

— Говоря словами Коры, говори за себя, приятель, я приглашу Чо, — спокойно сказал Седрик, махнув рукой в сторону стола Равенкло, где молодая девушка покраснела и помахала в ответ.

— Ты просто невероятен, — сказал Мерлин. — А где же Павел?

— Сказал, что ему надо было сходить за чем-нибудь в общежитие минут пятнадцать назад — ответил Верн, запихивая в рот последний кусок булки.

— Так почему же он до сих пор не вернулся? Он же не мог так заблудиться, правда? — Спросил Мерлин, зная печально известный талант Павла полностью поворачивать назад с его бесполезным чувством направления.

— Мы должны пойти и убедиться, что он этого не сделает, у нас еще есть зелья, и каким бы идиотом он ни был, я не хочу, чтобы у него были неприятности, — пробормотала Кора, прежде чем допить свой тыквенный сок. Пятеро студентов встали из-за стола и направились в общий зал Хаффлпаффа. Они были уже почти на полпути, когда Седрик отодвинул гобелен, чтобы срезать путь, и все пятеро замерли.

Прислонившись к стене в коридоре, Павел и Лидия обнимали друг друга, целуясь.

— Так его, дорогая, — хитро произнёс Верн. Они отпрыгнули друг от друга, как от огня. Кора не смогла сдержать смех, смотря на ошарашенное лицо Павла. Лидия же принялась приглаживать волосы и поправлять размазавшуюся помаду; хоть она и выглядела совершенно не заинтересованной в происходящем, её глаза всё ещё ярко светились, а со щёк не спадал румянец.

— Эм… это не то, о чём вы подумали? — Начал было Павел, но Лидия легко шлёпнула его по плечу.

— Это именно то, о чём вы подумали, — исправила она. — И я ожидаю, что эта тайная интрижка станет нормальными отношениями в течение следующего часа.

Павел обеспокоенно посмотрел на неё и её отстранённая улыбка превратилась в нежную, когда она опустила ладонь на его лицо.

— Я не стыжусь тебя, Павел, а твоим друзьям, похоже, все равно, так в чем же дело? — Тихо спросила Лидия. Мерлину показалось, что он вторгся в чью-то личную жизнь.

— Я… ничего, — сказал Павел. — Ты хочешь быть моей девушкой? Официально? — С надеждой спросил он.

— Ты идиот, — вздохнула Лидия, быстро чмокнув его в губы (которые теперь были покрыты размазанной помадой). — Да, Кайдановский, я хочу быть твоей девушкой. — Лицо Павла тут же просияло, и Лидия закатила глаза. Они вдвоем вышли из коридора, и Лидия бросилась в Большой зал, подмигнув в ответ Павлу, у которого на лице застыло отвратительно влюбленное выражение.

— Ты отвратителен, — пробормотала Кора, но не смогла скрыть насмешки в уголках губ.

— И мы очень сильно опоздаем, если прямо сейчас не отправимся на зелья, - сказал Роб, взглянув на часы. — И сотри эту помаду, Павел, она не подходит к твоему цвету лица. Павел ошеломленно вытер рот тыльной стороной ладони, отчего ситуация стала еще хуже, и Мерлин засмеялся, покачав головой, когда они начали спускаться в подземелье.

Комментарий к Глава 10: Сопротивление

(отбечено)

========== Глава 11: Беспокойство ==========

— Святочный бал — одна из старейших и наиболее уважаемых традиций Турнира Трех Волшебников, — начала профессор Спраут. За это время вся мебель в комнате исчезла, а на столике рядом с ней стоял одинокий граммофон. Все ученики — с четвёртого по седьмой курс — столпились в комнате, каким-то образом в общей толчее сумев образовать небольшую площадку для танцев.

— Школа, в которой проводится Турнир Трех Волшебников, также очень уважаема, и поэтому я ожидаю, что вы все будете вести себя прилично, мисс Даллас, — сказала она, прищурившись и глядя на Кору, которая улыбнулась ей. — Как следует из названия, это действительно бал, а значит, будут и танцы. И прекращайте стонать, заверяю вас: это и в половину не так мучительно и ужасно, как вы думаете. Честно говоря, единственный, кому будет мучительно и ужасно — мистер Эмери.

Услышав свое имя, Мерлин тут же выпрямился и нахмурился. — Но почему же?

— Потому что, мистер Эмери, четыре избранных чемпиона должны быть первыми, кто танцует перед всеми. — Тут все засмеялись, и Мерлин побледнел. Седрик успокаивающе положил руку ему на плечо, но Мерлин почувствовал, как она предательски дрожит от его сдерживаемого смеха.

— Морган, тогда тебе лучше найти себе пару! — Поддразнила его Кора, толкнув локтем в бок. Мерлин застонал и еще глубже погрузился в кресло. Все девушки, которых он знал, уже были заняты или ходили на свидания, а о бале только объявили.

— Значит, чтобы доказать, что танцевать может кто угодно … Эмери, вставай, — сказала профессор Спраут, и Мерлин яростно замотал головой.

— Вы знаете, мисс, я думаю, что Седрик очень хороший танцор, вы должны попросить его подняться наверх, — попытался объяснить Мерлин, и профессор Спраут посмотрела на него с нежной, но раздраженной улыбкой.

— Морган, тебе всё равно рано или поздно придётся научиться танцевать, а так ты не выставишь на посмешище перед тремя школами весь факультет, — произнесла она.

Несколько четверокурсников хихикнули, и Мерлин со стоном поднялся со стула. Седрик рассмеялся и похлопал его по спине, и Мерлин был почти уверен, что он слышит, как Кора и Павел делают ставки на что-то, вероятно, на то, сколько раз он споткнется о собственные ноги.

Профессор Спраут была намного ниже Мерлина, который все еще оставался высоким и долговязым после нескольких сотен лет, и поэтому ему потребовалось немного перетасовать ноги, чтобы войти в работоспособную танцевальную позицию. Мерлин положил руку профессору Спраут на плечо, а она — на его бедро, стоя впереди, и их руки переплелись. Кто-то свистнул по-волчьи, и у Мерлина возникло сильное искушение без помощи палочки отправить их в полет. По крайней мере, ему нравилась профессор Спраут, и было бы гораздо более неловко пытаться танцевать с Флитвиком или, боже упаси, с профессором Снейпом.

— Ну вот, танец идет на счет три, и ты пойдешь за мной, а твои ноги за моими. И… 1-2-3, 1-2-3, 1-2-нет, не стой там, 1-2-3, 1-2-следуй за мной! Раз-два-три, подбородок вверх, Морган, раз-два-три, Раз-два-три, — продекламировала Спраут, а Мерлин неуклюже пытался следить за ее движениями, несмотря на медленный темп. Несколько раз он едва не наступил ей на ногу, пока не запомнил движения и не начал понимать, куда нужно ставить ноги. Стебель с гордостью улыбнулась, когда он начал попадать в ритм, а потом — забавы ради — он даже позволил себе покружить профессора. Она издала довольно недостойный для её профессии и возраста смешок. Они остановились и комната разразилась аплодисментами.

— Теперь добавятся поддержки и смена партнёров, но, я уверена, вы сможете попрактиковаться в этом с кем-нибудь ещё, — сказала Стебель, гордо похлопав его по щеке. — Теперь все найдите себе партнёра — неважно кого — и выучите танец. — Кора схватила Павла, и Седрик обнял Мерлина за плечи.

— Мы будем самой красивой парой на этом танцполе, Морган, — сказал Седрик, и Мерлин засмеялся, устраиваясь рядом с Седриком в танцевальной позе. Роб и Верн пожали плечами и пошли друг за другом. Граммофон был включен, когда сладкая музыка заполнила комнату. Мерлин повел Седрика сначала учить его танцу, все неловко отступали друг к другу и наступали друг другу на ноги, и довольно много ругательств эхом разнеслось по комнате, хотя Спраут ничего не сказала об этом. Она бродила вокруг, поправляя позу и качая головой на абсолютно безнадежную пару, которая состояла из Роба и Верна, особенно когда они попытались сделать поддержку, прежде чем их научили этому и рухнули на пол.

— Именно поэтому вы все следуете инструкциям, — сказала Спраут, когда мальчики так сильно рассмеялись, что их лица покраснели. Кора и Павел были удивительно хороши в танце, и как только их научили, они отлично справились с поддержкой и были первой парой, которая почти овладела танцем.

— Вы будете здесь всю ночь, пока не сделаете вид, что знаете, что делаете, так что я бы на вашем месте отнеслась к этому серьезно, мисс Эббот, — проворчала Спраут, когда Ханна Эббот и ее подруга хихикали в углу.

— Просто представь, что я Чжоу, — пробормотал Мерлин Седрику, и тот фыркнул.

— У тебя красивые волосы, Чжоу, и твоя кожа просто сияет, — поддразнил Седрик, и Мерлин, положа руку на сердце, засмеялся.

— Ты такой красивый Седрик, что я могу упасть в обморок, — насмешливо произнес Мерлин высоким голосом, притворяясь, что падает на землю. Седрик, однако, не был готов к этому, и они оба действительно упали на пол, хихикая, как девочки-подростки.

— Вы все безнадежны, — вздохнула Спраут.

Следующие несколько недель прошли в абсолютном хаосе. Девушки ходили только группками и хихикали каждый раз, когда парень осмеливался хотя бы взглянуть на них, а парни, в свою очередь, бродили по коридорам с выражением полнейшего ужаса и отчаяния на лицах. В особенности Мерлин сочувствовал Гарри и Рону: когда те проходили мимо группки рейвенкловок, среди которых была Чжоу Чанг, девушки громко захихикали, а несчастные гриффиндорцы испугались и поспешили скорее скрыться.

Седрик уже пригласил Чанг, которая, конечно же, согласилась; Кора и Майя во всю обсуждали цвета платьев, которые должны были гармонировать друг с другом, но не сливаться. Павел и Лидия официально встречались и стали, должно быть, самой популярной парочкой в школе — Мерлину пришлось признать, что они вправду хорошо смотрятся вместе.

— Эй, Эмери! — Крикнул чей-то голос. Мерлин обернулся и увидел Артура, идущего по коридору, очевидно, не обращая внимания на множество девушек, которые, как он надеялся, падали в обморок и встряхивали волосами. Мерлин почувствовал некоторое удовлетворение от этого и улыбнулся, когда Артур догнал его

— Что у тебя там дальше? — Спросил Артур.

— Сейчас окно, а после — Зельеварение. А что? — Ответил Мерлин, помогая Артуру подержать сумку, в которую тот небрежно запихнул учебники.

— А мне нужна причина, чтобы побыть в твоём нелепом обществе? — Саркастично проговорил Артур. Мерлин закатил глаза. — Ладно тебе, я подумывал возродить Дуэльный Клуб и надеялся, что ты согласишься руководить им вместе со мной.

Мерлин нахмурился и присел на своё обычное место на подоконнике; рядом к стене привалился Артур.

— Возродить? — Переспросил Мерлин.

— Ах да, я и забыл, что ты новенький, — сказал Артур. — Пару лет назад у нас был совершенно сумасшедший профессор по ЗОТИ — Златопуст Локонс. Слышал о нём? — Это имя показалось ему знакомым, но Мерлин не мог понять, знает ли он этого человека, и покачал головой.

— Он написал пару бестселлеров “Проблемы с троллями” и еще несколько. Так или иначе, он был нанят, чтобы быть нашим профессором по ЗОТИ, и он был самым эгоцентричным парнем, которого я когда-либо видел в своей жизни, — сказал Артур. При этих словах Мерлин рассмеялся, а гриффиндорец закатил глаза. — Да, я знаю, что он чертовски лицемерен, но у этого парня была огромная картина в натуральную величину, изображающая его самого. Он считал себя великолепным в заклятиях и решил открыть Дуэльный Клуб вместе со Снейпом, чтобы научить младшекурсников защитным заклинаниям. Можешь представить, что начало твориться после этого.

После объяснения Артура Мерлин вспомнил Локонса: он несколько раз натыкался на это имя в «Ежедневном Пророке» и здорово посмеялся от мысли, как профессор Снейп отправляет эгоистичного блондина прямо на пятую точку.

— В любом случае, этот парень был бесполезен, и все узнали, что Поттер говорил на парселтанге после того, как он пытался остановить змею, нападающую на какого-то из Хаффлпаффа, поэтому все думали, что он был наследником Слизерина. Близнецы Уизли считали особенно забавным. Дуэльный клуб был закрыт, Гарри и Рон нашли тайную комнату и убили Василиска, который превращал в камень учеников по всей школе, и это был второй год подряд, когда им удалось спасти всю школу от смертельной угрозы, — объяснил Артур, звуча одновременно гордо и неодобрительно.

Мерлин поднял брови, услышав эту новость, и подумал, что ему определенно следует спросить Гарри, чем тот занимался в свободное время, потому что победить Василиска было нелегкой задачей для двенадцатилетнего мальчика.

— Значит, ты хочешь снова открыть Дуэльный клуб, вместе со мной? — Спросил Мерлин, и Артур усмехнулся.

— Да, ты помнишь ту дуэль, которая была у нас в первую неделю? Я никогда не испытывал ничего подобного. Поэтому я подумал, что мы оба талантливы в дуэлях, так почему бы не помочь некоторым другим студентам, которые не так хороши? Я имею в виду, что мне нужно будет получить разрешение от Дамблдора и МакГонагалл, но я думаю, что это может быть довольно весело, — сказал Артур, подняв брови в ожидании. Мерлин мысленно вернулся к их дуэли на поле боя и усмехнулся, вспомнив, как хорошо было иметь возможность так свободно использовать магию перед Артуром, чтобы он мог использовать ее в ответ, адреналин, который заставил его руки дрожать.

— Мне нужно будет спросить разрешения у Стебель, но звучит интересно и, вероятно, отлично подойдёт для подготовки к турниру, — сказал Мерлин. Артур кивнул — точно так же, как раньше, когда думал, что Мерлин где-то потерялся, но потом снова находился. От этой улыбки и задора в глазах Артура Мерлину казалось, словно у него в животепоявился воздушный шарик, тянувший его вверх.

— Отлично, я пойду поговорю с ними и разберусь с этим как можно скорее, — сказал Артур. — Посмотри, не захотят ли другие семикурсники тоже помочь, и поговори с некоторыми из младших учеников, чтобы узнать, не хотят ли они присоединиться.

— Я займусь этим, как только пройду через класс профессора Снейпа, — вздохнул Мерлин.

— Неужели? Я слышал, что ты лучший ученик по зельям, который когда-либо был в этой школе, — сказал Артур с хитрой усмешкой. Мерлин застонал и шлепнул его по руке.

— Не начинай. Забыл, как я беспомощен на Трансфигурации? Очевидно, нет, учитывая то, что ты смеёшься надо мной на каждом уроке, — обвинительно начал Мерлин.

— Ну я же любя, — протянул Артур. Мерлин снова стукнул его и поднялся на ноги, собираясь отправиться в подземелья.

— О, Морган, — сказал Артур, когда Мерлин начал отворачиваться. — Ты уже договорился с кем-нибудь на бал?

— Нет, а ты? — Спросил Мерлин. У Артура на лице была злая ухмылка, которая очень не понравилась Мерлину.

— Нет, это не мешает девушкам бросаться на меня, — сказал Артур, и мой бог, он действительно точно знал, какую реакцию он имел на женское население, и Мерлин хотел стереть эту улыбку с его лица.

— Ты собираешься спросить у кого-нибудь? — С любопытством спросил Мерлин.

— Может быть, — пожал плечами Артур. — Я действительно не думаю, что свидания это большое дело. Я могу попросить Мако пойти со мной, могу спросить Ринко, хочет ли она пойти с тобой?

— Конечно, это звучит как хороший план, — сказал Мерлин с улыбкой. На самом деле он не знал никаких других девушек, кроме их ограниченной группы друзей, за исключением Ариель в Равенкло, но она собиралась с одним из префектов. Артур направился вниз по коридору, помахав рукой Мерлину, который раздраженно покачал головой, увидев, с каким самодовольством он шагает мимо девушек.

Мерлин поправил сползшую с плеча сумку и отправился в противоположном направлении к подземельям. К его собственному удивлению, он нашёл дорогу сразу, ни разу не заплутав, хотя очень часто коридоры меняли направление, а двери чудесным образом исчезали или приводили в совершенно другие места, словно Хогвартс был одной большой комнатой Эшера. Он с сочувствием проводил глазами группу первокурсников, жаловавшихся на то, что им нужно было попасть на третий этаж, а они оказались на восьмом. Была одна лестница, которой Мерлин часто пользовался, чтобы добраться до подземелий, но по пятницам она всегда вела в библиотеку, так что ему пришлось идти обходным путём.

Он прошел мимо Гермионы по коридору, кивнул ей и слегка улыбнулся. Она выглядела немного взволнованной, но кивнула в ответ, и Мерлин решил, что ему тоже стоит как-нибудь заглянуть к Гарри и Рону. Он добрался до зелий в течение времени, все остальные ждали в коридоре, Кора и Павел бросали какой-то странный скользкий на вид комок друг в друга, как теннисный мяч.

— Ты опоздал, — заметил Седрик, взглянув на часы. Мерлин обычно приходил на занятия одним из первых.

— Лестница изменилась, пришлось идти в обход, — пропыхтел Мерлин, слегка запыхавшись, и все понимающе закивали. — Эй, а что бы вы, ребята, подумали о возобновлении работы дуэльного клуба? — Спросил он, привлекая внимание других студентов, слоняющихся в ожидании урока.

— Ты имеешь в виду, без этого идиота Локонса? Просто фантастика, — сказал Роб.

— В него можно будет вступить любым курсам? — Уточнила Кора.

— Не уверен, — ответил Мерлин. Ему еще предстояло обсудить детали с Артуром, но общее согласие и кивки показались ему довольно убедительными, даже от студентов, которые на самом деле не участвовали в разговоре.

— Он будет вроде дополнительного ЗОТИ? — Спросила слизеринка.

— Нет, просто клуб, в который могут вступить все, кто хочет попрактиковаться в дуэлях. На ЗОТИ мы, в основном, тренируем заклинания на манекенах, — объяснил Мерлин.

— Кто будет руководить клубом? — Спросила девушка из Хаффлпаффа.

— Я и Артур Пендрагон из Гриффиндора, — сказал Мерлин. Несколько слизеринцев при этих словах сморщили носы, а Мерлин закатил глаза. — Да ладно вам, ребята, только потому, что он гриффиндорец, не означает, что он не один из лучших дуэлянтов, которых когда-либо видела эта школа, и никто не будет судить вас, потому что вы находитесь в одной комнате с гриффиндорцем. Вся эта история с соперничеством в доме просто смешна, если честно. Мы еще ничего не выяснили, мы просто смотрим, будет ли общее положительное мнение для повторного открытия его, — объяснил Мерлин, немного раздраженный.

— Ну, если это вы с Артуром управляете им, я определенно пойду, — пропищал Верн. — Та дуэль в первую неделю была потрясающей, и если бы я мог научиться быть хоть немного таким же хорошим, как вы оба, я бы ходил туда каждый чертов день.

— Это было довольно круто, — признался студент Слизерина.

— Значит, вы все присоединитесь? — Спросил Мерлин. Послышалось несколько одобрительных возгласов и кивков, и именно в этот момент дверь в комнату зелий распахнулась, и Снейп стоял там, как переросшая летучая мышь, злобно глядя на них сузившимися глазами.

— Надеюсь, вы все не обсуждаете какой-нибудь мятеж, — протянул он своим маслянистым голосом.

- Нет, сэр, никогда, — слишком невинно ответила Кора. Снейп сердито посмотрел на нее, но жестом пригласил всех идти в класс, и Павел сдержал смешок, проходя мимо Снейпа. Мерлин столпился вокруг стола в передней части класса, где в котле стояло перламутровое зелье, от которого поднимался пар в виде вьющихся завитков, на которые было довольно приятно смотреть. Мерлин уловил странный запах шоколада, сена и чего-то непонятного, что необъяснимо напомнило ему о Камелоте.

— Может ли кто-нибудь сообщить классу, что это такое? — Протянул Снейп.

— Амортенция, — ответила слизеринка. — Самое сильное любовное зелье в мире.

— Технически — это не любовное зелье, — добавил другой слизеринец. — Скорее это галлюциноген, заставляющий человека, выпившего его, чувствовать страстную влюблённость. Нет ничего хорошего в его использовании, даже существуют особые законы, касающиеся его применения.

— Я слышал, что Амортенция очень часто фигурирует в судебных актах о сексуальном насилии, — добавил хаффлпаффец. — Моя мать работает в Министерстве и ей приходится сталкиваться с огромным количеством заявлений, включающих незаконное использование этого зелья.

— Хотя это и интересная дискуссия, но я не хочу, чтобы вы продолжали ее обсуждать, — сказал Снейп, снова привлекая к себе внимание. — Амортенция будет иметь различный запах для каждого человека из вещей, которые они считают наиболее привлекательными, независимо от того, осознают они это или нет. — Снейп выглядел невероятно недовольным, говоря об этом, и Мерлин задавался вопросом, был ли этот человек вообще способен на любовь.

— Я чувствую запах духов Майи, — прошептала Кора Павлу на ухо.

— Я чувствую запах Лидиного блеска для губ, — ответил Павел, и они оба посмотрели друг на друга с неприязнью.

— Это было не приглашение к дискуссии, Даллас и Кайдановский, — рявкнул на них Снейп. — Однако мне любопытно, есть ли в этой комнате кто-нибудь, кто ничего не чувствует.

Тихая Слизеринская девушка подняла руку и вышла вперед. - Я бы не сказала, что ничего не чувствую, профессор, но скорее я чувствую запах ингредиентов, которые его составляют. Я знаю, что у Амортенции есть более двадцати ингредиентов, но запах кровавого корня очень отчётливый, хотя его используют только в очень малых количествах.

— Как вас зовут? — Спросил Снейп.

— Танит Сорроуз, сэр, — сказала она.

— Мисс Сорроуз, принесите кровавый корень из моего шкафа, — попросил Снейп. Девушка поспешила выполнить просьбу, а Мерлин заметил, как несколько ребят подошли поближе к Амортенции, чтобы почувствовать её аромат. — Министерство обязало меня научить вас определять запах кровавого корня в Амортенции, чтобы, если её подольют вам в еду или напиток, вы могли определить это.

— Это действительно хорошее решение, — задумчиво произнес Седрик.

— Я не могу поверить, что в приворотном зелье есть что-то называющийся кровавым корнем, — сказал Роб, слегка раздраженный.

— Это очень обманчивое зелье, — сказал парень из Хаффлпаффа. Танит наконец вернулась из кладовой, держа в руках растение, которое было кроваво-красным, как и предполагало название, стебель и листья были темными, обезоруживающе малиновыми.

— Понюхайте кровавый корень и передавайте другим, затем попробуйте почувствовать его запах в зелье. Когда сможете определить его, можете возвращаться на свои места и приступать к приготовлению Дурманящей настойки, — сказал Снейп. Вскоре веточка дошла до Мерлина — он поднёс её к носу и глубоко вдохнул. Как и было очевидно, растение имело металлический кровяной запах, но вдобавок он почувствовал ещё и неприятную гнильцу. Он сморщился и передал растение Седрику, затем подошёл поближе к Амортенции. Спустя несколько попыток ему удалось определить слабый аромат кровавого корня, который со временем стал таким отчётливым, что он удивился, как не почувствовал его сразу.

Когда он направился обратно к своему столу, Танит Сорроуз кивнула ему, когда он проходил мимо, с легкой улыбкой на лице. Мерлин ухитрился забыться в своем не совсем обычном состоянии, пока варил зелье, готовя его для Верна, когда только мог, и смеялся, когда Кора добавляла свое голубое, как жвачка, зелье, которое должно было быть мерцающим розовым порошком. Снейп почти выгнул бровь, когда она радостно запрыгала обратно к своему котлу.

В тот вечер за ужином Мерлин прокрался мимо столов в доме и проскользнул между близнецами Уизли, напротив Гарри, Рона и Гермионы за Гриффиндорским столом.

— Я вторгаюсь на чужую территорию, чтобы они меня не заметили, — прошептал Мерлин. Фред Уизли рассмеялся и накинул свой шарф на шею Мерлина, скрывая желтый капюшон его мантии и галстука.

— Ну и как прошла ваша танцевальная практика? — Спросил Мерлин, хватая горячую булочку и намазывая ее маслом.

— Гарри танцевал с МакГонагалл, — рассмеялся Рон, и Гарри сильно покраснел.

— А, все в порядке, я танцевал с профессором Стебель, — сказал Мерлин с усмешкой. — Это было довольно весело на самом деле, она потрясающая танцовщица. Вообще-то, это было не так уж и трудно понять.

— Ты шутишь? — Взвыл Гарри. — Я совершенно никчёмен, я не смогу станцевать на балу, я уверен.

— Я могу помочь тебе, если хочешь, Гарри, — предложил Мерлин. — Я довольно хорошо обучил Седрика, если можно так выразиться. Эй, у кого-нибудь из вас уже есть пары?

— Ага, — самодовольно ответили близнецы, и один из них подмигнул Анджелине Джонсон, которая ласково закатила глаза в ответ.

— А у нас нет, — сказал Рон, указывая на них троих, и Гермиона нахмурилась.

— Говори за себя, — фыркнула она, и Мерлин почувствовал, как его глаза расширились от удивления, когда улыбка появилась на его лице.

— У тебя есть пара, Гермиона? Ну скажи же, — поддразнил он ее, и она закатила глаза.

— Я вам ничего не скажу: никто из вас всё равно мне не поверит. Придётся вам дождаться бала и узнать самим, — высокомерно проговорила она и отказалась добавлять что-либо ещё. Мерлин не знал, кто мог пригласить её, чтобы никто не мог поверить в это, однако больше не поднимал эту тему. Он помахал Артуру, сидящему за столом чуть дальше.

— Эй, Артур! — Позвал он, и блондин обернулся к нему, попутно отправляя в рот ложку пюре. — Я поговорил с ребятами на Зельеварении. Они все за открытие Дуэльного Клуба. Правда, я ещё не успел поговорить со Стебель. Ты спросил Мако и Ринко насчёт бала?

— Да, Мако готова пойти со мной, но Ринко уже приглашена какой-то девчонкой из Равенкло, Извини, приятель! — Сказал Артур со слегка виноватым выражением лица, но Мерлин отмахнулся от него.

— Все в порядке, спасибо за попытку, — сказал Мерлин, пытаясь скрыть свой теперь уже явный ужас от попытки пригласить девушку (или парня) на Святочный бал.

— Вы сказали Дуэльный клуб? — Пропищал Рон

— Да, Артур и я собираемся попросить разрешения у Дамблдора снова открыть Дуэльный Клуб, хотя всё равно ним будет руководить эгоистичный блондинчик, — едва сдерживая улыбку, ответил Мерлин, а Артур запустил в него кусочком пюре, которое приземлилось на гриффиндорский шарф, наброшенный на его плечи.

— Эй, это же мой шарф, Пендрагон! — Прошипел Фред.

— О, это просто немного картошки, Фред, правда, — вздохнула Гермиона. — Я думаю, что Дуэльный клуб — это отличная идея, Морган.

— Спасибо, Гермиона, — многозначительно произнес Мерлин. — Хотя мне, вероятно, следует вернуться за свой столик, я почти уверен, что Спраут смотрит на меня с подозрением, — сказал он. — Тебе помочь с танцами, Гарри?

— Да, — почти выдохнул четверокурсник, и Мерлин рассмеялся.

— Не волнуйся, я не позволю тебе выставить себя идиотом. Встретимся завтра у кухни, скажем, в одиннадцать? У меня есть несколько эссе, над которыми нужно поработать, но мы должны быть в состоянии получить час или два, — сказал Мерлин с улыбкой, возвращая свой шарф Фреду.

— Спасибо, Морган, — с благодарностью сказал Гарри. Мерлин подмигнул и поспешил обратно через Большой зал, проскользнув между Верном и Робом за столом, прихватив куриную ножку.

Только в ту ночь, когда он почти заснул, Мерлин вспомнил, что на самом деле был в Хогвартсе с определенной целью, а не просто для развлечения, и свинцовый шар поселился в его животе.

На следующий день Гарри вовремя вышел из кухни и последовал за Мерлином в один из заброшенных классов, в котором были в основном все они, учитывая, что это была суббота и большинство студентов волновались из-за своей рабочей нагрузки.

— Извини, что у меня нет музыки, — извинился Мерлин.

— Ничего, я ужасен и с музыкой и без, — пробормотал Гарри. Мерлин в ответ рассмеялся.

— Сам танец довольно простой: нужно сделать три шага, двигаясь по треугольнику, после четырёх таких треугольников нужно поменять руки, а через каждые восемь — поддержка, — объяснил Мерлин. Вместе с Гарри они встали в позицию. Мерлин был ведущим и показывал Гарри движения, считая вслух, пока мальчик не запомнил последовательность. Затем они отрабатывали смену партнёра, пока Гарри не смог повторить всё без счёта, а потом они чуть не умерли от смеха, когда Мерлин попытался сделать поддержку.

— Ладно, наверно, лучше тебе попробовать выполнить поддержку с кем-то твоего возраста, — произнёс Мерлин, когда они немного пришли в себя от смеха. — Всё, что тебе нужно сделать — это удобно взять партнёра за талию, сразу под рёбрами; тебе на плечи должны положить руки, и после этого ты со всей силы поднимаешь партнёра вверх. В поддержке нужно сделать полуповорот, так что ты должен справиться. Я почти уверен, что первый танец длится всего минуту или две, тебе не стоит волноваться, — успокоил его Мерлин.

Они танцевали ещё около часа, не делая поддержек, но проговаривая для них счёт, поэтому, когда они закончили, Гарри мог вести и уже контролировал свои конечности.

— Огромное тебе спасибо, Морган, — поблагодарил Гарри, когда они накинули свои мантии. — Я так переживал по поводу этого танца, а ещё яйцо, которое я до сих пор не понял, как прослушать…

— Ты еще не понял, что это за яйцо? — Спросил Мерлин.

— Я был немного… занят, — застенчиво сказал Гарри, так что Мерлин знал, что он не будет пытаться выяснить это раньше, чем за неделю до второго задания, и у него не было Седрика, который знал, как звучит русалка, чтобы помочь.

— Тебе нужно подержать яйцо под водой, — сказал Мерлин. — Мы отнесли его в ванную старосты и открыли там в воде. Это определенно имеет какое-то отношение к русалкам, живущим в Черном озере.

— В Черном озере водятся русалки? — Спросил слегка шокированный Гарри

— Очевидно, — пожал плечами Мерлин.

— Я… спасибо, Морган, — сказал Гарри.

— Всё честно: ты рассказал мне о драконах, поэтому я решил, что стоит помочь и тебе. Я же понимаю, что ты начнёшь в панике ломать голову над загадкой только накануне испытания, — сказал он, а Гарри покраснел. Мерлин придержал дверь для Гарри и они вместе вышли в почти пустой коридор, в котором маячила знакомая фигурка, прижимающая к груди книгу и привалившаяся к стене в нескольких метрах от них.

— В любом случае, продолжай репетировать танец, и я увижу тебя здесь, Гарри, — сказал Мерлин с улыбкой. Гарри помахал рукой и поспешил вниз по коридору, а когда он это сделал, фигура повернулась и подошла к Мерлину.

— Морган, я не уверена, что ты помнишь меня… — начала девушка.

— Танит, правильно? — Спросил Мерлин, и девушка просияла.

— Да, именно так! Я слышал, что ты вчера говорил перед зельями о дуэльном клубе, и я просто хотела, чтобы ты знал, что если ты и Артур возобновите его, я обязательно приду. У меня есть несколько друзей, которые тоже будут, мы своего рода изгои Слизерина только потому, что мы не согласны со всем этим соперничеством, — сказала она, улыбаясь. Мерлин подумал, что она довольно хорошенькая – невысокая, но явно мускулистая, как танцовщица, с коротко остриженными светлыми волосами и сильными чертами лица.

— Отличные новости, — радостно проговорил Мерлин. — Ты дружишь с Майей Рид?

— Она одна из моих соседок по комнате, — сказала Танит. — Я действительно счастлива за нее и Кору, хотя мало что знаю о ней, кроме того, что она ходит вместе с нами на Зельеварение.

— Мы всегда рады тебе и твоим друзьям, — сказал Мерлин.

— Мне тоже интересно, — начала Танит, покусывая нижнюю губу. — Я слышал, что чемпионы Трех Волшебников сначала должны танцевать перед всеми. Я не уверена, что ты с кем-то встречаешься, но если нет, то я профессиональный танцор, и я подумал, что могла бы помочь тебе, может быть, не выглядеть полным идиотом перед всей школой? — Спросила она довольно беззастенчиво, и Мерлин не смог удержаться от смеха.

— Я бы с удовольствием, Танит, — сказал Мерлин. — Честно говоря, я очень боялся приглашать кого-то на бал, но, похоже, ты избавила меня от лишних хлопот.

— Ах, я думаю, что вся эта история с мальчик-спрашивает-девочку немного устарела, если честно, — вздохнула она, убирая челку с глаз. В Танит было что-то очень откровенное, что нравилось Мерлину.

— Абсолютно согласен, — сказал он. — Особенно если дело касается таких нервных ребят, как я. Я уже пару лет ни с кем не встречался, тем более не приглашал на бал, — произнёс он, едва не сказав «пару веков». Та вейла надолго отбила у него желание с кем-то встречаться.

— Я не хожу на свидания, — сказала Танит. — Я действительно не вижу в этом смысла, честно говоря, я достаточно счастлива, просто сохраняя дружеские отношения. Вот почему я не чувствую запаха Амортенции, — задумчиво произнесла она.

— Так ты никогда ни с кем не встречалась? — С любопытством спросил Мерлин.

- Нет, — сказала Танит. — не заинтересована. Некоторые не представляют жизни без второй половинки, другие ходят на свидания с кучей разных людей, третьи встречались только с несколькими, а мне это совсем неинтересно.

— Угу — сказал Мерлин.

— Как бы то ни было, мне нужно идти дописывать эссе по арифметике, так что ещё увидимся, а? — С шальной улыбкой произнесла она.

— Конечно, — ответил Мерлин, — нам как минимум нужно будет подобрать цвета для нарядов на бал.

Танит рассмеялась и похлопала его по спине, прежде чем направиться обратно в коридор, зеленые одежды развевались позади нее. Мерлин, похоже, был очень хорош в дружбе с девочками из Слизерина.

Комментарий к Глава 11: Беспокойство

(отбечено)

Златопуст Локонс — Гилдерой Локхарт

========== Глава 12: Танцы ==========

Мерлин нервно откашлялся и потянул себя за воротник, чувствуя, что тот слишком туго обхватывает его шею, хотя он и не был так близко. Его темно-синяя мантия была сшита из тонкого материала под цвет глаз — по крайней мере, так говорила Кора, это не было областью знаний Мерлина.

— Перестань суетиться, — вздохнул Седрик, поправляя свой собственный галстук перед зеркалом. — Ты прекрасно выглядишь, ты знаешь этот танец, успокойся, пока я тебя не сглазил. — Мерлин рассмеялся и разгладил мантию спереди, его палочка была удобно засунута во внутренний карман мантии. Хотя это был официальный прием, никто никуда не ходил без своей палочки, это было похоже на лишнюю конечность. Не то чтобы Мерлин действительно нуждался в палочке.

Вопреки тому, что наступало Рождество, многие с большим нетерпением ждали Святочного Бала, а не Рождественского ужина или даже подарков. Мерлин сделал несколько заказов по совиной почте и около недели назад отправил Гаюса забрать посылки. Проснувшись этим утром, он обнаружил Гаюса на лампе, стоящей на прикроватной тумбочке, и кучу подарков с именами друзей в подножье кровати. Парни подождали Кору прежде, чем вскрывать их. Седрик подарил Мерлину пару золотых запонок, которые он сейчас надел. (Артур отправил ему книгу под названием «Драконология», в которой рассказывалось о всех известных видах драконов, их истории и особенностях разведения. Мерлин задохнулся от восхищения, когда впервые взял в руки эту книгу в ярко-красной обложке. Сам он отправил гриффиндорцу насыщенно-красную мантию с капюшоном и вручную пришитым к ней гербом Пендрагонов).

— У-у-у, да вы все просто красавчики, — присвистнула Кора, стоя в дверях комнаты. Облокотившись плечом о косяк, она наблюдала за сборами пятерых хаффлпаффцев. На ней было тёмное изумрудно-зелёное платье, которое потрясающе подходило к её тёмной коже и шоколадным кудрям, собранным в аккуратную причёску. Её глаза светились от возбуждения, а зубы ярко выделялись на свету.

— То же самое можно сказать и о тебе, Кора, — усмехнулся Верн.

— О, прекрати это ты, — поддразнила его Кора, махнув рукой. — Но вы же не собираетесь задерживаться дольше? Мы должны быть там через двадцать минут, если Морган собирается успеть на первый танец, честно говоря, вы все заняли больше времени, чем все наше женское общежитие.

— Все хорошо, пошли, — сказал Роб, выталкивая всех из комнаты. Все первокурсники и третьекурсники с тоской наблюдали за тем, как все проходят через общий зал, и почти на всех лицах были возбужденные улыбки. Путь до Большого зала был удивительно коротким, Хогвартс явно снисходительно относился к девушкам на каблуках, а их кавалеры уже толпились вокруг вестибюля.

Кора немедленно бросилась обнимать Майю, которая аккуратно заколола свои серебристые волосы на голове, с темным макияжем глаз, который соответствовал ее черному платью, хотя изумрудные кружева на лифе ее платья идеально соответствовали Коре. Мерлин был уверен, что платье Майи стоило небольшое состояние, а затем вспомнил, что она была из чистокровной семьи. Павел схватил Лидию за руку, они оба добавили серебро в свои наряды. Седрик взял за руку Чжоу, которая выглядела особенно потрясающе в платье восточного стиля, а Верн и Роб улыбнулись двум младшим девочкам, с которыми Мерлин еще не имел удовольствия встречаться.

Танит оторвалась от Майи, чтобы присоединиться к Мерлину, одной из немногих девушек в более коротком платье, которое становилось длиннее на спине, короткие светлые волосы были уложены все еще слишком небрежно для этого случая, но все же очень подходили ей.

— Неплохо выглядишь, — протянула она.

— И ты тоже, — ответил Мерлин, беря ее за руку. — О, Артур! — Крикнул он, подзывая гриффиндорца, который тащил за собой хихикающую Мако. Эти двое были одеты в красное и выглядели невероятно хорошо вместе, и Мерлин должен был признать, что они были чертовски привлекательной парой.

— Мистер Эмери! — Воскликнула МакГонагалл, довольно элегантно проталкиваясь сквозь толпу студентов им навстречу. — Вы должны выйти на танцплощадку через десять минут, не могли бы Вы убедиться, что Поттер тоже туда доберется?

— Конечно, профессор, — с улыбкой ответил Мерлин.

— Хорошо, этот мальчишка всё время находит неприятности и я не удивлюсь, если он не появится на балу из-за очередного Василиска… — пробормотала МакГонагалл, направляясь уже в другую сторону. Мерлин лишь улыбнулся её словам и представил Танит тем, кто ещё не был с ней знаком. Мерлин был очень удивлён тому, какой миниатюрной она выглядела, даже несмотря на все её рельефные мышцы, и гадал, какими танцами она занимается, что они требуют такой силы.

— А вот и Гарри! — Сказал Павел, махнув младшему мальчику, который был с Роном и двумя темнокожими близнецами, которых Мерлин видел несколько раз. Они быстро присоединились к ним, и Гарри улыбнулся Мерлину, обнимая за плечи девушку, с которой он был рядом.

— Мы выходим через несколько минут, — сообщил ему Мерлин. - МакГонагалл хочет, чтобы я убедился, что ты действительно дойдешь туда живым.

Гарри сглотнул, явно нервничая, и Мерлин нашел забавным, что они оба столкнулись с угрозами, которые никто в Хогвартсе никогда не видел раньше, и все же они оба были абсолютно напуганы танцами. МакГонагалл объявила, что все должны пройти в зал, за исключением четырех чемпионов и их спутниц. Флёр Делакур была вместе со студентом, которого Мерлин смутно припоминал, а Крам был с красивой девушкой в нежно-голубом платье — девушкой со светящимися глазами и ровными зубами.

Затем Мерлин понял, что это была Гермиона Грейнджер, и чуть не поперхнулся собственной слюной.

— Гермиона? — Он задохнулся, и она слегка смущенно улыбнулась ему. — Ого, ты выглядишь потрясающе.

— Спасибо, Морган, — тихо сказала она, щеки ее пылали, и она явно была взволнована. От внимания Мерлина не ускользнуло то, как Крам смотрел на нее — с нежностью в глазах и улыбкой, она ему действительно нравилась. МакГонагалл подошла с суровым выражением лица и посмотрела на них.

— Пожалуйста, пусть ваши школы гордятся этим танцем, и удачи вам, — сказала она с натянутой улыбкой. Несмотря на то, что это была ночь, когда все должны были – образно говоря – распустить свои волосы, волосы МакГонагалл все еще были связаны в этот смехотворно тугой пучок. У Мерлина мелькнула дерзкая мысль подсыпать немного огненного виски ей в бокал, чтобы посмотреть, что произойдет, но он был слишком почтителен и слишком напуган ею, чтобы сделать это.

Послышалась музыка и МакГонагалл провела четыре пары в Большой Зал. Мерлину удалось поймать поражённый взгляд Рона Уизли, когда тот понял, что Гермиона танцует с Крамом. Пары разошлись по противоположным концам зала — Мерлин почувствовал, как волнение, пожирающее его изнутри, постепенно отступает перед уверенным выражением лица Танит. Даже если он и напортачит, Танит знает движения назубок и сможет спасти положение.

Начала играть мелодия чемпионов и на счёт «три-четыре» пары начали плавно двигаться. Мерлин сконцентрировался только на Танит — их пара двигалась почти идеально — про себя считая раз-два-три, раз-два-три, и безукоризненно выполнил поддержку. Танит подмигнула ему, когда он поставил её на пол. Мерлин едва сдержал смешок. Бросив быстрый взгляд на зал, он увидел, что Флёр, Крам и Гермиона отлично справляются с танцем; движения Гарри были немного неловкими, но, в общем, он и его партнёрша держались хорошо.

Вскоре Дамблдор взял руку МакГонагалл и прошёл на паркет в сопровождении ещё нескольких учителей, затем к танцующим присоединились и Невилл Лонгботтом с Джинни Уизли, которая выглядела особенно довольной, так как была одной из нескольких третьекурсниц на балу. Через несколько минут весь зал был заполнен танцующими учениками из всех трёх школ и их учителями, двигающимися удивительно слаженно. Все поддержки были сделаны вовремя — в целом танец смотрелся очень красиво. Однако несколько парней, которых поднимали их партнёры, выглядели испуганно.

— Так о чем же ты беспокоишься? — Спросила Танит, когда Мерлин снова поднял ее, как ей показалось, в двадцатый раз.

— Должно быть, мне передалось твое танцевальное мастерство, — поддразнил Мерлин, меняя их руки. Он был удивлен, что никто еще не опрокинулся, как домино, учитывая, сколько людей было на танцплощадке. Фред Уизли и Анджелина Джонсон прошли мимо, оба они посмеивались, украдкой поглядывая на Драко Малфоя, который был одет в смехотворно высокий воротник, делавший его похожим на священника.

— Очевидно, — протянула Танит. — Удивительно, что такой тощий мальчик, как ты, может даже поднять меня.

— Это талант, — ответил Мерлин, подмигнув, после чего девушка откинула голову назад и рассмеялась. Танец продолжался, наверное, еще с минуту, прежде чем он медленно подошел к концу, и все остановились и захлопали. Затем несколько вздохов вырвались из толпы, когда некоторые довольно странные Дэвид-Боуи вошли на сцену.

— А мне полагается знать, кто они такие? — Спросил Мерлин.

— Ты что, из лесу приехал? — Поразилась Танит. — Это Ведуньи — наверное, самая популярная сейчас группа. Не могу поверить, что Хогвартсу удалось пригласить их! Должно быть, они забронировали их за несколько месяцев.

Мерлин собирался задать ещё пару вопросов, когда барабанщик несколько раз ударил палочками и тяжёлый ритм тут же наполнил зал, словно снося крышу всем студентам. Большинство учителей тут же поспешили убраться из толпы, но некоторые, как, например, профессор Синистра, остались с весёлыми улыбками на лице.

Седрик и Чжоу пробились сквозь толпу к Мерлину, за ними последовали Артур и Мако, Лидия и Павел, Кора и Майя, и вскоре все друзья Мерлина каким-то образом сумели собраться вокруг него и Танит.

— Обожаю эту песню! — Воскликнула Мако, когда ритм изменился и толпа вскинула в воздух руки, подпрыгивая в такт словам о троллях, эльфах и гиппогрифах. Мако и Лидия, казалось, знали слова всех песен и что есть сил подпевали — едва ли что-либо было слышно поверх магически усиленной музыки. Мерлину пришлось признать, что слова были очень запоминающимися, поэтому уже скоро он плясал вместе со всеми. Из-за ограниченности пространства это был скорее не танец, а просто подпрыгивания и столкновения друг с другом.

Он рассмеялся, когда Артур возник у него за спиной, как всегда, и это чувство ударило его в грудь, словно физический удар. Наконец до него дошло, что после сотен лет, десятилетий и столетий тоски по этому проклятому озеру, после того, как он каждый божий день наблюдал за тем, как меняется и исчезает мир вокруг него, Артур наконец-то был здесь, с ним, даже если он не помнил, кто он и кто они были. Ему было трудно дышать, и он повернулся к Артуру с полубезумной усмешкой на лице.

— Хочешь чего-нибудь выпить? — Спросил он. Артур кивнул, и они вдвоем отделились от толпы, их друзья выкрикивали им заказы на выпивку. Мерлин выдохнул, когда наконец выбрался из толпы на какое-то пустое место у столов, где сидели несколько пар, которые не танцевали, включая, как это ни странно, Гарри и Рона. Мерлин поднял бровь, когда они проходили мимо, и Гарри дал ему выражение, которое он не мог полностью расшифровать, что-то среднее между скучающим, обеспокоенным и раздраженным. Однако Рона было гораздо легче понять — горькое и ревнивое выражение— когда он смотрел на Гермиону, танцующую с Крамом.

В баре в конце комнаты подавали в основном пунш, который близнецы Уизли, вероятно, попытаются взбить, немного тыквенного сока, сливочное пиво и несколько горячих напитков, но для семикурсников и учителей огневиски было разрешено, максимум два на человека.

- Э-э, четыре огневичка, три Бутербира, два гранатовых пунша… тыквенный сок? — Спросил Мерлин, отчаянно пытаясь вспомнить количество напитков, кричавших на него с танцпола. Он посмотрел на Артура, тот пожал плечами.

— Для кого огневиски? — Спросил бармен.

— Морган Эмери, Артур Пендрагон, Кора Даллас и Павел Кайдановский, — сказал Мерлин, и бармен, обнаружив их имена в списке, поставил рядом с ними пометку. Они действительно были организованы здесь, но по крайней мере это было безопасно для всех. Мерлин облокотился на стойку бара, пока они делали заказ, и оглядел толпу, отчаянно стараясь не смотреть на Артура с глупой ухмылкой на лице.

— Кое-кто выглядит довольным, — заметил Артур, и Мерлин рассмеялся.

— Это хорошая ночь, и я с людьми, которых я люблю, почему я не должен быть счастлив? — Мерлин поднял бровь и посмотрел на Артура, все еще не в силах сдержать улыбку.

— Ах, ты должен быть счастлив, Морган, особенно когда ты можешь умереть ужасной смертью позже в этом году, — поддразнил Артур.

— Не напоминай мне, — вздохнул Мерлин, глядя на Кору и Майю, которые, вероятно, танцевали слишком близко, чтобы им было позволено. — Напомни мне, почему я снова уехал из деревни?

— Моя дьявольски красивая внешность, — ответил Артур, и Мерлин рассмеялся — ответ был слишком близок к истине, что только сделало его еще более смешным

— Я оскорблен, — сказал Артур, положив руку себе на грудь.

— Мне очень жаль, — пробормотал Мерлин. — Нет, ты абсолютно прав. Я не мог устоять перед притяжением вечно красивого Артура Пендрагона, — поддразнил он, но не совсем солгал.

— Чертовски верно, — фыркнул Артур с ухмылкой на лице. Мерлин улыбнулся и посмотрел на него на несколько секунд дольше, чем это, вероятно, было принято в обществе, прежде чем их заказ был закончен и схватил один из подносов с напитками. Артур схватил другой, и они понесли их к ближайшему столу, одновременно махая своим друзьям.

Компания с боем прорвалась через толпу за напитками — все были раскрасневшимися и счастливыми. Кора слегка поморщилась, отпивая глоток своего огневиски, а Павел опрокинул весь кубок за раз, на что Лидия закатила глаза и чуть слышно пробормотала: «русские».

— В России есть тетрапаки, как для сока, с 50% водкой, — сказал Павел, ставя свой кубок на стол. — Чистая правда.

— Да ладно тебе, как для сока? С трубочками и всем остальным? — недоверчиво переспросила Майя. Павел только кивнул — никто не мог понять, говорил ли тот правду или же всех дурил. Мерлин знал, что на самом деле Павел не считает, что всё было изобретено в России, однако ему нравилось так говорить, чтобы побесить всех вокруг. Он был ещё тем засранцем.

— Ладно, давай вернемся туда! — Взволнованно воскликнул Роб, поскольку его и Верна спутницы отправились танцевать с другими — гриффиндорцами. Все допили свои напитки и стали проталкиваться обратно в толпу, танцуя и смеясь вместе, музыка заполнила комнату, и Мерлин не мог вспомнить, когда в последний раз он чувствовал себя таким счастливым и свободным, даже с его неуклюжими конечностями, почти отрубающими несколько голов. Ночь становилась все длиннее, все больше выпивки было выпито, между Гермионой и Роном разгорелась ссора, а смущенный Виктор Крам держал бокалы и озирался по сторонам, Кора и Майя невероятно сблизились на танцполе, а Лидия и Павел в какой-то момент ушли, чтобы порезвиться в кустах.

Верн и Роб делали на танцполе какие-то странные вещи, которые выглядели совершенно нелепо, но очень уморительно, и вокруг них образовался круг, в то время как они порхали вокруг, как огромные медузы. Кора и Майя удалились, чтобы поцеловаться в самом темном углу, Мако присоединилась к Ринко, и две азиатские девушки выдали несколько потрясающих хореографических движений, которые были чертовски впечатляющими, Седрик сидел за столом с Чжоу, и вскоре это были только Мерлин, Артур и Танит.

— Мои ноги убивают меня, — простонала Танит, продолжая танцевать от боли. Мерлин был удивлен, что ей потребовалось всего несколько часов, чтобы дойти до этой точки, учитывая тот факт, что каблуки выглядели так, как будто они могли убить человека. — Пожалуй, на сегодня хватит.

— О, просто оставь свои туфли с Седриком и Чжоу, — сказал Мерлин, но Танит покачала головой и усмехнулась.

— Я никому не доверю этих малышей, — произнесла она. — К тому же я слишком низкая без них — меня попросту затопчут. Увидимся завтра на зельях, ладно? — Мерлин притянул её в объятия и поцеловал куда-то в макушку.

— Если я не умру сегодня ночью, то да, — сказал Мерлин. Танит усмехнулась и хлопнула Артура по плечу.

- Знаешь, ты не так уж плох для гриффиндорца, — сказала она. — Я с нетерпением жду вашего дуэльного клуба.

— Ты второй лучший слизеринец, которого я знаю, — ответил Артур. — И только потому, что Майя покупает мне шоколад. — Танит рассмеялась и направилась прочь с танцпола, по пути снимая туфли и после этого становясь примерно на шесть дюймов ниже. По дороге из зала, на прощание, она стукнулась кулаками с Седриком и Чжоу и оставила Мерлина и Артура вдвоём.

— У тебя ещё осталось огневиски? — Спросил Артур.

— Не-а, но, кажется, у Танит оставалось одно. Хочешь напополам? — Предложил Мерлин. Обычно он не был любителем алкоголя, особенно рядом с Артуром. Но сейчас было два часа ночи, большинство семикурсников каким-то образом умудрилось напиться до почти бессознательного состояния… В конце концов, был Святочный Бал, так почему бы и нет? И, если Мерлин правильно понимал Артура, то чуть-чуть расслабиться было не такой уж плохой идеей.

Эти двое, спотыкаясь, выбрались из толпы, держась друг за друга, проходя мимо Седрика, на лице которого застыло понимающее выражение. Они подошли к бару и заказали второй и последний огненный виски Танит, затем вышли наружу, чтобы сесть на одно из перил, свесив ноги через край, чтобы видеть темную землю перед ними.

Снейп и Каркаров шли рядом, что было неудивительно, поскольку они были самыми большими гадами во всей школе, и Мерлин не осознавал, что сказал это вслух, пока Артур не расхохотался. Мерлин взял у него стакан и отхлебнул огненного виски, чувствуя, как оно обжигает горло.

— Как ты думаешь, сколько людей целуются в кустах? — Спросил Артур, слегка запинаясь. Мерлин прищурился и всмотрелся в темноту, заметив, что несколько кустов слегка шевелятся.

— Наверное, около пяти, — ответил Мерлин. Артур хихикнул.

— Пять человек? Неужели трое из них уместились в кустарнике? — Спросил он.

— Без понятия. Зачем вообще залезать в кусты? Это бессмысленно! Для чего тогда нам спальни? — вздохнул Мерлин. — По крайней мере, мы знаем, что Кора и Майя достаточно умны, чтобы это понять. Не думаю, что Лидия и Павел дотерпели бы. Чья гостиная ближе? — спросил он.

— Наверное, в общежитии Гриффиндора, — ответил Артур, делая глоток огненного виски. — Здесь всего несколько лестничных пролетов, но кухня дальше. Вам, ребята, повезло, что вы получили кухню.

— Я знаю, — самодовольно сказал Мерлин, выхватывая стакан из рук Артура. Они допили последние капли огненного виски, и парень поставив стакан с другой стороны от них.

— А как выглядит общая комната Хаффлпаффа? — Спросил Артур, глядя на убывающую в небе луну.

— Большая. Жёлтая, — ответил Мерлин — он был не в состоянии подобрать более ёмкие слова. — Отличные кровати, словно спишь на маленьком облачке.

— А я и не знал, что ты такой легкомысленный, — ухмыльнулся Артур, и Мерлин застонал.

— Вот почему я не пью: надо мной всегда потом смеются. А я даже не так уж и много выпил, — возразил Мерлин. Два с половиной кубка огневиски не слишком сильно на него повлияли бы, однако он почти ничего не ел, кроме закусок, — так что алкоголь ударил ему в голову сильнее обычного, хоть и не так сильно, чтобы скомпрометировать его здравый смысл. По крайней мере, не слишком.

— Не так плохо, как Ринко, — сказал Артур, обернувшись и увидев, что Мако почти тащит свою сестру в общую комнату. — Как она могла исполнить хореографический танец с таким количеством алкоголя в ней, выше моего понимания.

— Прекрати употреблять так много громких слов, — вздохнул Мерлин. — Я слишком пьян для этого. И устал.

— Может быть, тебе лучше вернуться в свою гостинную, — многозначительно сказал Артур. Мерлин только усмехнулся и положил голову на плечо Артура.

— Нет, я здесь в порядке, — сказал он, расслабляясь, глядя на темные сады, озеро дальше, поверхность тревожно спокойная для большого количества существ, которые жили внутри. Мерлин знал, что когда-нибудь в будущем ему придется нырять туда, и это напомнило ему, как сильно он ненавидел озера. Артур положил свою голову поверх головы Мерлина, и оба удобно устроились на подоконнике, фыркая от смех от того, как Снейп посылает заклинание в кустарник, и растрепанные ученики визжали и выбегали.

В конце концов Мерлин поймал себя на том, что зевает, бескостный и расслабленный, не в силах больше держаться против Артура. Префект вздохнул и соскользнул с уступа, поднимая Мерлина на ноги. Мерлин споткнулся и засмеялся над своим ужасным равновесием, едва не споткнувшись о край мантии.

— Ладно, ты не вернешься в свое общежитие один, — сказал Артур, к своему неудовольствию, гораздо менее пьяный, чем Мерлин. Однако он все еще невнятно бормотал, и, вероятно, просто пытался быть взрослым в этой ситуации, что привело Мерлина к небольшому приступу хихиканья.

— А где твое общежитие? — Спросил Артур. Мерлин нахмурился, но никак не мог вспомнить дорогу обратно вобщежитие Хаффлпаффа в такой поздний час воскресенья, зная, что коридоры были другими в однозначные часы

— Понятия не имею, — ответил Мерлин, и Артур вздохнул, крепче сжимая руку Мерлина, лежавшую у него на плече.

— Похоже, ты направляешься в Гриффиндор, — сказал он. Несмотря на то, что он был пьян, Мерлин не мог не думать об иронии ситуации, о том, что теперь Артур был тем, кто тащил слабого Мерлина, за исключением того, что Мерлин не умирал с куском закаленной драконом стали в своем животе.

Мерлин чуть не застрял ногой в ступеньке и едва заметил, как Артур произнес какой-то пароль пьяной толстухе, но тут же вскинул голову, почувствовав тепло общей комнаты. Она была маленькой и уютной, с плюшевыми красными диванами и теплым камином, потрескивающим вдали.

— Мне здесь нравится, — сказал Мерлин. Он заметил, что в одном углу уже лежал отключившийся равенкловец, а на диване сидел мальчик из Гриффиндора, обхвативший другого мальчика из Хаффлпаффа.

— Это мило, — пробормотал Мерлин, когда они проходили мимо, Артур помог ему подняться по лестнице в общежитие.

— Эрик, вероятно, будет спать в общежитии Равенкло, зная его, так что ты можешь занять его кровать. Я буду удивлен, если завтра кто-то еще, кроме меня, проснется в своей собственной кровати, — сказал Артур, сбрасывая Мерлина на кровать. Это было удобно, но совсем не похоже на его собственную зефирную кровать в общежитии Хаффлпаффа, и он сожалел, что не может найти дорогу назад. Он открыл глаза и увидел, как Артур снял свою рубиновую мантию и скользнул на противоположную кровать в простой рубашке и штанах. Мерлин ухитрился отстегнуть мантию с плеч, вспомнив, как дорого она стоила.

Он уже почти заснул, согреваемый алкоголем в желудке, когда Артур заговорил с другой кровати. Мерлин поднял бровь и повернулся, чтобы посмотреть на Артура, лежащего на боку и пристально глядящего на него.

— Это точно, — сказал Мерлин с глупой ухмылкой.

— У меня такое чувство, что я знаю тебя с тех пор, как встретил, понимаешь? — Артур запнулся, понимая, что его слова действительно не имели никакого смысла, когда он сказал их. Мерлин рассмеялся, а потом зевнул.

— Нет, я понимаю, что ты имеешь в виду, — сказал Мерлин.

— Разве это странно? — Спросил Артур. — Я имею в виду, что мы знаем друг друга уже… три месяца, а мне кажется, что я знаю тебя уже три года.

— Вообще-то десять, — пробормотал Мерлин.

— Да, это звучит более точно, — пробормотал Артур. — Мне кажется, что я знаю тебя уже десять лет. Почему?

— Наверное, потому что я потрясающий, — ответил Мерлин, и Артур фыркнул в подушку, расслабленный и измученный.

— Ты просто потрясающий, Морган, — признал Артур. — Я не собираюсь лгать.

— Ты тоже классный, Артур, — сказал Мерлин с глупой улыбкой. — И красивый. Очень красивый. Просто отвратительно, ужасно привлекательный. Тебя нужно запереть в подземелье. Быть таким привлекательным просто незаконно, — выпалил он, на что Артур рассмеялся.

— И у тебя отличная задница, — добавил Мерлин, в упор глядя на вышеупомянутую часть тела. — Она так хороша, что нарисована на моём разрешении, прикреплённом в правом углу ветрового стекла, о парковке в центре Лондона, — произнёс он. Артур чуть не подавился смехом.

— Твоя задница такая сочная, что мне понадобятся ножницы, чтобы высвободить её из плотного захвата штанов. Сестра! Скорее скальпель! Нужно срезать с него футболку! Дефибриллятор! Быстрее! Мы его теряем! Сэр, что с вами случилось в этой автокатастрофе? — безумно кричал Мерлин. Артур уже достиг той стадии, когда просто беззвучно смеялся и слёзы катились у него по щекам. Мерлин же настолько распалился, что почти упал с кровати, при этом активно жестикулируя.

— Твоя задница такая упругая, что внутри неё есть специальные работники, которые разглаживают все складочки, образовавшиеся после долгого сидения за партами, — восторженно продолжил Мерлин, завершая свою тираду громким стуком: он упал на пол.

— Прошу, перестань, — просипел Артур, слегка отдышавшись от смеха. Его лицо было таким красным, что казалось, что он действительно вот-вот задохнётся. Один из его соседей по комнате, который пришёл раньше них, со стоном проснулся и наложил обеззвучивающее заклинание, чтобы хоть немного поспать.

Наконец-таки Артур успокоился, однако снова хихикнул, когда увидел Мерлина, распластавшегося на полу — одной ногой он запутался в одеяле, и теперь она висела в воздухе.

— Что ты делаешь? — Спросил Артур.

— Уж точно не рассматриваю вот эту задницу, — заплетающимся языком проговорил Мерлин. Гриффиндорец с трудом сдержался от очередного смешка.

— Не очень-то это удобно, — заметил Артур.

— Ты бы удивился, — ответил Мерлин, ерзая так, словно мог зарыться в пол. Это было не самое удобное место, но он был пьян и достаточно измотан, чтобы потерять сознание где угодно. Артур протянул руку, и Мерлин воспользовался ею, чтобы подняться, но не раньше, чем Артур потянул и затащил Мерлина к себе в постель. Мерлин рассмеялся, случайно ударив Артура коленом в живот, и блондин застонал от боли.

— Ты взорвал мою пьяную почку, — простонал Артур.

— Это твоя вина, - сказал Мерлин, устраиваясь на другой стороне кровати. — Тебе не следовало тащить меня сюда с моими смертельно острыми коленными чашечками.

— Ты осел, — беззлобно обвинил его Артур.

— Дубина, — в ответ обозвался Мерлин.

— Придурок.

— Идиот

— Болван.

— Дубоголовый.

— Дубо… что это вообще такое, дубоголовый? — Спросил Артур.

— Ты, — ответил Мерлин и чуть не был спихнут с кровати за свое язвительное заявление. Мерлин хихикнул, но в конце концов усталость взяла свое, и он зевнул, перевернувшись так, что оказался лицом к лицу с Артуром.

— Ты же знаешь, что утром это может быть очень неудобно, — пробормотал Мерлин, зевая.

— Только если тебе будет неловко, - сказал Артур, поворачивая голову и глядя на Мерлина. — Меня это вполне устраивает.

— А что, если мы начнём обниматься во сне? — спросил Мерлин с хитрой улыбкой.

— Тогда я надеюсь, что твои смертельно острые суставы не взорвут ни один из моих других органов, — спокойно ответил Артур, и Мерлин широко улыбнулся. Они помолчали еще несколько мгновений.

— Артур, это твой способ признаться, что я тебе нравлюсь? — Поддразнил его Мерлин.

— Конечно, ты мне нравишься, Морган, не будь идиотом, — сказал Артур, закатывая глаза.

— Нет, я тебе нравлюсь, правда? — произнёс Мерлин с очень хитрой ухмылкой.

— Сколько тебе лет, двенадцать? — Саркастически спросил Артур. Мерлин только рассмеялся, плюхнулся поближе к Артуру и положил руку ему на грудь.

— Я тебе нра-а-а-а-а-авлюсь, — пропел Мерлин, а Артур застонал, прикрывая глаза рукой.

— В такие времена я не понимаю, почему, - вздохнул Артур, и Мерлин захихикал нарочито пьяный манер. Артур оттолкнул его легким толчком, и Мерлин удобно устроился на другой подушке, мягко улыбаясь и поддаваясь усталости. Все было спокойно и тихо, пока …

— Твоя задница такая круглая, что при помощи числа Пи можно посчитать её диаметр.

Мерлина за это все таки толкнули на пол.

Комментарий к Глава 12: Танцы

(отбечено)

========== Глава 13: Дыхание ==========

На следующее утро был хаос, так как растерянные, пьяные семиклассники проснулись в общежитиях, которые не были их. Гарри рассмеялся над Мерлином, когда тот, спотыкаясь, спустился вниз в своей помятой парадной мантии, с торчащими во все стороны волосами. Тот рейвенкловец всё ещё спал в углу, так что Мерлину пришлось довольно долго будить его, прежде чем он проснулся.

Коридоры были заполнены сбитыми с толку семиклассниками в парадных мантиях в различных состояниях отчаяния, когда они прикрывали глаза от солнца, в то время как учителя самодовольно смотрели на них. Мерлин прошел мимо довольной Майи, когда вошел в гостиную Хаффлпаффа, довольно взъерошенная Кора стояла в дверном проеме спальни с ухмылкой и помахала рукой.

Верн, Роб и Седрик сумели благополучно вернуться, и почти голые Павел и Лидия лежали под простынями, обессиленные и покрытые маленькими синяками.

— Похоже, кто-то хорошо провел ночь, — дразняще заметил Мерлин, входя в комнату.

— Мы не осмелились вернуться раньше трех, — рассмеялся Седрик. Мерлин стащил с себя парадную мантию, натянул форму и принялся возиться с галстуком.

— Итак, я слышал, что прошлой ночью ты спал в общежитии Гриффиндора, — сказал Верн, многозначительно шевеля бровями. Мерлин покраснел и провел рукой по своим и без того спутанным волосам.

— Ребята, все совсем не так, — возразил Мерлин. — Я был слишком пьян, чтобы помнить, как вернуться в общежитие, а гриффиндорцы были ближе, — возразил он.

— Ммм, — скептически протянул Роб.

— Но ты же хочешь, чтобы все было именно так, верно? — Спросил Седрик.

— Я … я не знаю, — вздохнул Мерлин, тяжело опускаясь на стул. — Возможно.

— Если это поможет, он чувствует то же самое, - пробормотала Лидия, поворачиваясь в объятиях Павла. Её идеальные кудри даже не растрепались. — Просто действуй, — добавила она.

— Все немного сложнее, чем это, — вздохнул Мерлин, проводя рукой по лицу, желая, чтобы его пульсирующая головная боль исчезла и он смог нормально думать. В этот момент, словно подарок от богов, Кора вошла в комнату с кубком, наполненным чем-то слегка дымящимся со смутным мятным запахом.

— Средство от похмелья. Скажите «спасибо» Стебель, — объявила она. Мерлин с благодарностью принял его и сделал большой глоток, прежде чем передать Седрику, чувствуя, как головная боль почти мгновенно отступает, светобоязнь тоже уходит.

— Вижу, ты хорошо провела ночь, — лукаво усмехнулась Лидия.

— Поверь мне, это было даже лучше, чем хорошо, — усмехнулась Кора, подтягивая соскользнувшую с плеча мантию и прикрывая маленькие синячки. Лидия рассмеялась и легла обратно, в кровать, к спящему мёртвым сном Павлу. Она смотрела на него с таким нежным выражением лица, что Мерлин сам почувствовал её счастье. Ему хотелось испытать то же самое, но было слишком много причин, почему он не мог себе этого позволить.

Он был здесь, чтобы спасти Седрика и остановить Волдеморта от возвращения, а не чтобы поцеловать Артура Пендрагона.

Хотя тихий голосок на задворках его разума напомнил ему, что его истинной судьбой был и всегда будет Артур Пендрагон.

Когда Мерлин помахал Артуру рукой на трансфигурации, стало ясно, что гриффиндорец почти ничего не помнит из прошлой ночи, хотя динамика их отношений изменилась. Мерлин заметил, что в течение следующих недель они были намного ближе и гораздо более расслаблены друг с другом: случайные прикосновения были более обычными и приемлемыми. У Мерлина до сих пор сводило живот, когда Артур хлопал его по спине или обнимал за плечи, совсем как в Камелоте.

Мерлин гадал, вспомнит ли он когда-нибудь.

За неделю до второго задания Мерлин и Артур стояли возле каменной горгульи вместе с МакГонагалл, их глаза блестели от возбуждения. Профессор произнесла пароль, и горгулья отодвинулась, открыв дверь в кабинет директора.

— Ах, Мистер Эмери и Мистер Пендрагон, я слышал несколько очень интересных историй, циркулирующих вокруг, — сказал вместо приветствия профессор Дамблдор, широко развел руками и встал из-за стола. Мерлин заметил, что рядом на жердочке сидит прекрасный Феникс, весь в оперении, величественный и удивительный.

— Надеюсь, они все хорошие, — пошутил Артур.

— Я тоже, мистер Пендрагон, — строго сказала МакГонагалл, но Мерлин был уверен, что ее губы приподнялись в нежной улыбке. Дамблдор рассмеялся и жестом пригласил их обоих занять места напротив его стола.

— А как поживаете вы, мистер Эмери? Надеюсь, вы готовы ко второму заданию? — Спросил директор, сверкнув глазами, и Мерлин слегка поморщился.

— По большей части, — ответил Мерлин. — Я разобрался с загадкой, но пока ещё работаю над тем, как претворить в жизнь её решение.

— Вы с этим справитесь, — уверил его Дамблдор. — Для волшебника, чья семья вела отшельнический образ жизни, ваши оценки удивительно высоки — за исключением Трансфигурации, конечно же, — добавил он, слегка улыбнувшись МакГонагалл. — Я также видел, что вы взяли курс Теории Магии в качестве факультатива? Без сомнения, это логичный выбор, учитывая ваши способности Повелителя Драконов. Рита Скитер уже несколько недель выпрашивает у меня интервью с вами.

— Благодарю, сэр, — сказал Мерлин, удивлённый тем, как много Дамблдор о нём знал. С другой стороны, он предполагал, что директор постарается разузнать о нём всё, когда он стал одним из чемпионов Хогвартса. Он только надеялся на то, что его ложь останется сокрытой от глаз директора. — Занятия очень интересные: профессор Синистра очень хорошо всё рассказывает. Видно, что ей нравится её предмет. Надеюсь, вы не разрешили Рите Скитер брать у меня интервью. Не после всех её ужасных статей, которые она писала о моих друзьях, — нахмурился Мерлин, вспоминая статьи о Гарри и Гермионе, Хагриде и других. Он старательно избегал её, едва завидев на горизонте белобрысую макушку, и надеялся не встречаться с ней и впредь.

Дамблдор добродушно усмехнулся его словам, сложив пальцы домиком перед собой на столе. — Конечно, нет, дорогой мальчик, и я не собираюсь делать этого в ближайшее время. Однако я так понимаю, что вы здесь не для того, чтобы обсуждать Турнир Трех Волшебников.

— Нет, сэр, — вставил Артур. — Мы с Морганом надеялись вновь открыть студенческий Дуэльный клуб, подобный тому, что был создан профессором Локхартом. Морган — один из лучших дуэлянтов, которых я когда-либо видел, и, несмотря на нашу… не совсем легальную дуэль в течение нашей первой недели, — он осекся, чтобы застенчиво посмотреть на МакГонагалл, — я думаю, клуб будет отличной возможностью для многих младшекурсников и старшекурсников попрактиковаться в дуэлях. На ЗОТИ у нас не очень много практики, и я подумал, что лишний опыт никому не помешает и даже поможет, как, например, Моргану — подготовиться ко второму и третьему испытаниям.

Дамблдор несколько мгновений пристально смотрел на Артура, размышляя. Мерлин прислонился плечом к плечу друга, поддерживая его.

— Я думаю, Мистер Пендрагон, что это отличная идея,— сказал он через несколько мгновений, и Артур расплылся в улыбке. — Полагаю, заинтересованные уже есть?

— Да, сэр, — ответил Мерлин. — Мы поговорили с некоторыми из семикурсников и четверокурсников, с несколькими первокурсниками и второкурсниками, и они, кажется, достаточно заинтересованы.

— И ваши деканы согласны с этим? — Спросил Дамблдор, глядя на МакГонагалл.

— Помона и я полностью поддерживаем это, пока дуэли являются законными и не там, где студенты могут быть ранены, — сказала МакГонагалл с указательным взглядом на двух семикурсников, которые выглядели немного виноватыми.

— Тогда я считаю, что это прекрасная идея, и я даю вам свое разрешение, — сказал Дамблдор. — Можете открывать клуб после второго испытания. Не думаю, что мистеру Эмери понравилось бы постоянно отвлекаться за неделе перед ним. Можете развесить плакаты в гостиных, а Большой Зал будет предоставлен в ваше распоряжение на несколько часов в день, когда — вы сами определите. Просто известите меня, когда решите вопрос с расписанием, — добавил он. С лица Мерлина не сходила довольная улыбка.

— Спасибо, сэр, — сказал Артур, вставая. — Мы действительно ценим это. Мы обещаем, что будем держать его в безопасности, насколько это возможно, и держать заклинания на соответствующем уровне для студентов. Может быть, мы могли бы проводить две встречи в неделю, одну с первого по четвертый год, а другую с пятого по седьмой год?

— Я думаю, что это уместно, — сказал Дамблдор с кивком. — Очень хорошо, две встречи в неделю проходили в Большом зале. Пришлите мне сообщение, когда вы определитесь с датами и временем, и я прослежу, чтобы плакаты были сделаны и распространены по всем факультетам.

— Благодарю Вас, профессор, — сказал Мерлин с улыбкой и, едва сдерживаясь, вышел из кабинета. Как только горгулья снова уселась на свое место, и они остались одни в коридорах, два мальчика закричали и ударили кулаками по воздуху. Артур схватил Мерлина и потащил его в объятия, и они сделали глупый маленький счастливый танец в коридоре.

— Я не могу в это поверить! — Возбужденно воскликнул Артур. Мерлин усмехнулся и взъерошил волосы Артура.

— Ты сделал это, твоя идея осуществилась, и скоро мы будем иметь контроль над всеми учениками, — сказал Мерлин, понизив голос на последнем слове.

— Именно так, как мы и планировали, — Артур последовал за ним, потирая ладони, словно злодей.

— Теперь я сожалею, что дала вам двоим разрешение, — произнес высокий голос позади них, и оба мальчика подпрыгнули, когда ухмыляющаяся профессор МакГонагалл вышла из кабинета Дамблдора. — Хватит строить коварные планы. Мистер Эмери, кажется, у вас есть незавершённое дело?

— Да, профессор МакГонагалл, — хором ответили они и бросились прочь по коридору. Они встретились с Седриком и Корой в холле и поделились хорошими новостями о дуэльном клубе.

— Отлично! Я так взволнована, — сказала Кора с широкой улыбкой. — Вы вдвоем устроите демонстрацию, верно? Я бы заплатила, чтобы снова увидеть вас на дуэли.

— Определенно, — усмехнулся Артур, как будто это было смешно думать иначе.

— Он просто боится, — добавил Мерлин сквозь смех.

— Что-о-о? — Возмущённо начал Артур, сузив глаза.

— Пофлиртуйте позже, мальчики, — добродушно вздохнул Седрик. — Не хочу никому портить настроение, но второе испытание уже через неделю, а ты всё ещё не знаешь, как задержать дыхание под водой на час.

мУх ты, серьезно? — Спросил Артур, так и не узнав, в чем заключается его задача.

— Да, — вздохнул Мерлин, и все четверо направились в библиотеку, по дороге прихватив с собой Верна и Танит. Они присоединились к столу Роба и Павла, как только они добрались туда, два парня выглядели напряженными с торчащими во все стороны волосами, и начали рыскать по полкам в поисках чего-нибудь полезного.

Книги по заклинаниям начали громоздиться на столе, несколько студентов с любопытством наблюдали, как стопки становились все выше и выше, предложения становились все более дикими и безумными.

— Что насчёт жаброслей? — Предложила Майя, присоединившаяся к компании позже всех. Она достала свою «Тысячу растений и грибов», чтобы показать таблицу свойств жаброслей. — Когда ты съедаешь их, у тебя вырастают жабры и плавники и ты можешь плавать и дышать под водой. Кажется, не совсем точно установлено время действия этих водорослей — это зависит от того, пресная ли вода или солёная, но если рассчитать количество, то тебе должно хватить на час.

— Звучит превосходно! — Взволнованно воскликнул Седрик.

— Не подойдет, — вздохнул Мерлин. — У меня аллергия.

— Я… откуда ты знаешь, что у тебя аллергия на жабросли? — Спросила Танит, приподняв бровь.

— Моя семья жила рядом с озером, — начал Мерлин, говоря частичную правду. — Там на берегу росли жабросли и как-то раз я решил посмотреть, что на дне озера. — «Проверить, был ли там Артур». — Всё кончилось тем, что у меня случился анафилактический шок и я чуть не умер.

— Ничего себе, — ахнул Верн. — Ужас. Кто тебя спас?

— Да, моя семья сумела добраться до меня вовремя, — сказал Мерлин с ободряющей улыбкой. На самом деле он умер тогда на берегу, но вернулся к жизни благодаря рвоте, с которой вышли водоросли.

— Значит, никаких жаброслей, — вздохнул Артур. — Может быть, Гарри стоит попробовать, я не уверен, что он уже нашел решение.

— Хорошая мысль, — сказал Мерлин с улыбкой. — Скажи ему, когда увидишь его сегодня вечером в общежитии. Я уверен, Майя поможет нам достать немного водорослей. — Слизеринка вопросительно посмотрела на Мерлина.

— О, ну ладно, думаю, я как слизеринка с наивысшим баллом по Гербологии смогу раздобыть немного жаброслей, — улыбнулась она.

— Ты удивительна, — задумчиво вздохнула Кора, подперев подбородок руками и глядя на свою подругу. Майя покраснела и слегка толкнула ее, но не смогла сдержать улыбку, которая расползлась по ее лицу.

— Мерзко, — пробормотала Танит, пролистывая книгу по ЗОТИ.

— Сама мерзкая, — бросила в ответ Кора.

— Ты совершенно не умеешь отвечать на колкости, — ответила Танит, закатывая глаза. Мерлин зевнул и посмотрел на часы, отметив, что до закрытия и отбоя еще полчаса.

— Нам нужно что-то найти в ближайшие полчаса, иначе мы вернемся сюда завтра вечером, — сказал Мерлин, и Павел застонал.

— Я не могу работать в таких условиях , — пожаловался Павел, выглядя невероятно напряженным, темные чернила размазались по его лицу и руке от трехфутового эссе, которое он писал. — Так что найдите что-нибудь побыстрее.

Все принялись снова просматривать книги, гора которых вновь начала расти, пока не…

— Я, чёрт подери, нашла его! — радостно воскликнула Кора, швыряя книгу на стол.

— Пожалуйста, расскажи, — попросил Мерлин, не в силах сдержать усталость в голосе.

— Заклинание головного пузыря, — сказала Кора с яркой ухмылкой, придвигая книгу к Мерлину.

— Нет, я уже думал об этом, — сказал Седрик. — Это только защищает от газов, он не будет работать под водой.

— Нет, будет, — настаивала Кора. — Головной пузырь фильтрует что бы то ни было снаружи в пригодный для дыхания воздух внутри, так? Логично, что по такому принципу он будет фильтровать воду в кислород.

Мерлин задумчиво посмотрел на книгу, на диаграмме был изображен волшебник с огромным пузырем, занимающим половину их лица, искажая его, когда газ фильтровался в кислород. Теоретически это могло сработать, и у них определенно было достаточно времени, чтобы проверить это.

— Это может сработать, — медленно согласился Мерлин.

— Даже если и нет, я уверена, что мы можем немного изменить заклинание, чтобы оно выделяло кислород из молекул воды, — добавила Танит. — Часто изменения в заклинаниях не срабатывают, но, думаю, эти должны, учитывая их незначительность. Я могу завтра уточнить у Флитвика.

— Похоже, у нас есть решение, — взволнованно сказал Седрик, обнимая Мерлина за плечи. — Завтра мы снова сможем воспользоваться ванной старост, чтобы проверить его.

— Вы что, пользовались ванной префектов без меня? — Спросил Артур. — Я оскорблен.

— У нас не было времени заходить за тобой в гостиную Гриффиндора, чтобы пойти купаться со всеми нами и золотым яйцом, — начал Мерлин, смеясь.

— Вы все ходили купаться без меня? Теперь я действительно обижен, — воскликнул Артур. — А я думал, что мы друзья!

— Это совершенно не по-гейски, — хихикнула Майя.

— Я вас всех побью, если вы не заткнётесь, — воскликнул Павел. Роб согласно кивнул. — Сдача эссе завтра, а я его ещё не закончил!

— Может быть, вам двоим следовало начать писать раньше, чем сегодня, — заметил Верн.

— Мы начали еще неделю назад! — Роб настаивал.

— Это совсем на тебя не похоже, — сказал Седрик, приподняв бровь. Всем было известно, что Роб оставил все до последней минуты, и то, что он начал писать эссе на неделю раньше, чем следовало, было почти чудом.

— Ха-ха, — саркастически протянул Роб. — Как смешно. Я бы посмотрел, как вы сами пишите эссе по Алхимии.

— Я закончил его два дня назад, — ответил ему Мерлин. — Можете прочитать его, если это вам поможет, — добавил он, доставая свиток из сумки. Роб и Павел тут же склонились над его пергаментом и возблагодарили Мерлина, как самого настоящего Бога.

Десять минут спустя мадам Пинс начала выталкивать всех из библиотеки, недовольно хмурясь при виде шатающихся стопок книг, которые семикурсники оставили на столе. Артур прервал свою речь и направился в гриффиндорскую гостиную, пообещав сообщить Гарри о жаброслях. Танит и Майя отделились после этого, Майя также пообещала раздобыть немного жаброслей. Все остальные продолжили путь в гостиную Хаффлпаффа к своим облачно-мягким кроватям, о которых мечтали весь этот тяжёлый день.

Комментарий к Глава 13: Дыхание

(отбечено)

========== Глава 14: Плавание ==========

Мерлин беспокойно спал в ночь перед вторым заданием, беспрестанно ворочаясь с боку на бок. Он отлично слышал сопение Роба, которое иногда становилось таким громким, что кто-нибудь из соседей насылал обеззвучивающее заклинание, но в основном ночь была тихой. Павел время от времени бормотал что-то по-русски, а Седрик и Верн были мертвы для этого мира. Мерлин хотел встать и пойти прогуляться, посмотреть, сможет ли он поймать Артура на его патрулировании , но здравый смысл подсказывал, что он должен попытаться заснуть.

Однако он не мог справиться с нервами, бабочки в его животе трепетали, заставляя его сердце биться так громко, что он почти слышал его в темноте, его пальцы слегка дрожали. Майе удалось убедить Снейпа дать ей немного жаброслей для «научных целей» и отдать их Гарри накануне испытания. Парень судорожно рылся в библиотеке вместе с Гермионой и Роном и чуть ли не разрыдался от облегчения.

Мерлин логически понимал, что ему не следует нервничать – он (в основном) знал, в чем заключается задача, практиковался в колдовстве пузырчатой головы так много раз, что думал, что сможет наложить его во сне, и профессор Флитвик подтвердил, что оно будет работать под водой вместе с многочисленными тестовыми испытаниями в ванной префектов. К тому же ему было почти тысяча лет, он был воплощением магии и мог справиться со всем, что в него бросали. Он переживал вещи страшнее, чем часовое плавание под полным контролем опытных волшебников.

Возможно, это был просто элемент неизвестности, который не нравился Мерлину. Тот факт, что он понятия не имел, что или кто будет там внизу. Как они вообще будут судить, что будет принято за каждого человека? А что, если Мерлин не спасет его – или их – вовремя? Если бы это был человек, неужели он действительно остался бы умирать, как поется в песне? «Потом пропажи не вернуть».

В конце концов Мерлину удалось забыться прерывистым сном, но через минуту его разбудил чересчур возбужденный Седрик, а Роб и Верн, одетые с головы до ног в цвета Хаффлпаффа, нелепо ухмылялись у него за спиной. Половина лица Седрика была выкрашена в черный цвет, другая-в желтый, в то время как Роб предпочел носить военные нашивки. Верн нарисовал на одной щеке замысловатого маленького барсука, а на лбу у него была ярко-желтая буква “Х”. Павел, конечно, все еще лежал без сознания в своей постели с торчащими во все стороны волосами.

— Доброе Утро, чемпион! — Сказал Седрик радосным голосом, и Мерлин застонал, чувствуя себя так, словно проспал всего две минуты. — Тебе нужно поесть, или ты будешь плавать на пустой желудок, — настаивал однокурсник, поднимая Мерлина на ноги. Последний покачнулся от мгновенного прилива крови к голове и принял сверток с одеждой, который Верн сунул ему в руки.

— Его доставили сегодня утром, иди переоденься, — наставлял он. Мерлин проковылял в ванную и переоделся в разноцветные плавки и рубашку Хаффлпаффа, натянув сверху школьную мантию, чтобы не замерзнуть насмерть. Он успел только почистить зубы, прежде чем Седрик принялся снова подгонять его и вывел из спальни, держа за руку, как малыша.

Мерлин дремал до тех пор, пока они не вошли в Большой зал, где хогвартские студенты всех факультетов разразились громкими возгласами, причем Хаффлпафф был самым громким, и Мерлин не мог не ухмыльнуться в знак поддержки. Различные выкрики, вроде “Удачи тебе сегодня, Эмери!” и “Сбей их насмерть, Морган!” и еще “Не умирай!”, раздались голоса из всех углов Большого зала, и даже Дамблдор поднял свой кубок тыквенного сока к нему от главного стола.

— Даже слизеринцы проявляют удивительную поддержку, — заметила Кора, поставив перед Мерлином тарелку с завтраком, который она сложила в виде улыбающейся рожицы.

— Это только потому, что другой чемпион Хогвартса — гриффиндорец, — ответил Мерлин, хотя он заметил, что Майя, Саймон и Танит надели ещё и цвета Гриффиндора, чем резко выделялись среди других слизеринцев. Не обращая внимания на скручивающийся от нервов живот, Мерлин начал поглощать еду, едва ощущая вкус блинчиков, яиц и бекона. Но, позавтракав, он стал чувствовать себя гораздо лучше, если не считать того, что он был напряжён как струна.

Так было до тех пор, пока он не заметил знакомую группу за гриффиндорским столом, но не увидел Артура Пендрагона с ними.

— А где же Артур? — Спросил он, чувствуя, как желудок наливается свинцом, изо всех сил пытаясь проглотить сухую пищу во рту.

— Я пойду спрошу, — сказала Кора, прыгая к другому столу. Она обменялась с ними несколькими словами, кивнула, а затем вернулась обратно с такой же энергией.

— Очевидно, вчера вечером МакГонагалл хотела поговорить с Артуром о подготовке ко второму заданию, и с тех пор они его не видели, так что он, вероятно, помогает внизу у Черного озера. Ты закончил со своей едой? — Спросила она, и Мерлин, с трудом сглотнув, кивнул, пододвигая свою наполовину полную тарелку к Коре, которая с удовольствием принялась за еду.

— С тобой все в порядке, Морган? — Спросил Седрик, успокаивающе положив руку на плечо Мерлина.

— «Ищи и знай, что мы сумели то забрать, о чём ты будешь очень сильно горевать». — Всё, что смог ему ответить Мерлин. Седрик громко втянул воздух сквозь зубы.

— Ты думаешь, они могли забрать Артура? — Тихо спросил Седрик.

— Это объясняет, почему Гарри сидит с Невиллом Лонгботтомом, а не с Роном и Гермионой, — заметил Мерлин, указывая подбородком в сторону четвертого курса. Он выглядел еще более взволнованным, чем Мерлин, гоняя вилкой еду по своей тарелке, а Невилл, очевидно, пытался утешить его, продолжая свою болтовню. Мерлин заметил комочек водорослей на тарелке Гарри и прищуренные брови профессора Снейпа, посланные мальчику.

— Если они забрали Артура у тебя, а Рона у Гарри, то у кого они забрали Гермиону? — поинтересовался Роб.

— Крам, тут же ответила Кора. — Он пригласил её на Святочный Бал, помнишь? — Осознание наконец дошло до девушки, она ухмыльнулась и одарила Мерлина озорным взглядом, который ему совсем не понравился.

— Значит … тебе будет очень не хватать Артура, а? Все еще непреклонен, что там ничего не происходит, Эмери? — она поддразнила его, и Мерлин застонал, ударившись лбом о стол

— Заткнись, Даллас, — огрызнулся он. Она твердила об этом с тех пор, как он признался ей на следующее утро после рождественского бала. Кора усмехнулась и открыла рот, чтобы сказать что-то еще, но тут Дамблдор встал и объявил, что все должны отправиться к Черному озеру для следующего задания. Гарри сразу же потянулся к Мерлину, который с удовольствием обнял его за плечи. Майя, Саймон и Танит присоединились к их группе вместе с гриффиндорцами и удивительной Ариель, и они все вместе направились к Черному озеру.

— Все в порядке, Гарри? — Тихо спросил Мерлин, глядя на огромные платформы, которые были построены на озере для учеников и учителей, чтобы они могли видеть. На средней платформе были установлены большие часы, и все судьи собрались под ними. Воздух был холодным, Мерлин даже представить себе не мог, насколько холодна будет вода, и чертовски надеялся, что у мадам Помфри найдется лекарство от переохлаждения.

— Ну, я еще не умер, — мрачно ответил Гарри. — Жаль только, что здесь нет Рона и Гермионы. По крайней мере, у меня есть жабросли — спасибо Майе. — Слизеринка услышала своё имя и улыбнулась. Мерлин решил держать при себе свои размышления насчёт Рона, Гермионы и Артура на тот случай, если он был не прав. Он просто не хотел, чтобы мальчик ещё больше разнервничался.

Их компания быстро добралась до платформы. Гарри и Мерлину было сказано раздеться до плавок и маек. Едва сняв одежду, Мерлин поёжился. Было ужасно холодно, а температура воды, скорее всего, была чуть выше нуля, не говоря о том, что ещё было раннее утро и они находились где-то в шотландских высокогорьях.

На Гарри были такие же плавки и майка — только в красно-золотой гамме. Через несколько минут на платформе появились Флёр Делакур и Виктор Крам. Дурмстранговец был без майки, только в красных плавках винного оттенка (того же цвета, что и плащи, которые носили ученики и ученицы Дурмстранга), а Флёр была в блестящем голубоватом купальнике, похожем по цвету на шёлковую форму Шамбартона. Мерлин натянуто улыбнулся Гарри, который тоже дрожал то ли от холода, то ли от страха, сжимая в руке жабросли.

Мадам Хуч прошла по платформе, раздавая кобуры с волшебными палочками всем чемпионам. Подойдя к Мерлину, она похлопала его по плечу и улыбнулась ему так же, как и Гарри.

— Заставь Хогвартс гордиться собой, — яростно прошептала она, и это зажгло огонь в Мерлине, где холод не был таким пронзительным, а страх немного уменьшился, чувство, похожее на Феникса, разворачивающего свои крылья внутри его грудной клетки.

— Я так и сделаю, — поклялся он так же решительно. Мадам Хуч слегка потрясла его за плечо, а затем перешла к двум другим чемпионам, и Мерлин пристегнул кобуру к бедру и сунул в нее палочку. Кора по-волчьи свистнула ему с платформы справа от него, и Мерлин закатил на нее глаза. Артура по-прежнему нигде не было видно, и если бы он действительно помогал в этом деле, то сейчас уже стоял бы на одной из платформ. У Мерлина все сжалось внутри, его предчувствие почти подтвердилось, и то же самое произошло с Роном и Гермионой.

Дамблдор поднялся на судейскую трибуну позади Мерлина и поднял руки в воздух. Как только он это сделал, возбужденная болтовня стихла, и все ученики и учителя повернулись, чтобы посмотреть на него.

— Доброе утро! И добро пожаловать на второе испытание Турнира Трёх Волшебников! Каждому чемпиону была дана загадка, спрятанная в золотом яйце, которое они добыли в первом испытании. И сегодня эту загадку услышат все. Что-то очень важное и очень особенное было отобрано у каждого чемпиона — их задача вернуть пропажу в течение данного им часа. Баллы будут даваться за время, технику, отношение к противникам и ум, — объявил он. — Испытание начнётся с выстрелом пушки.

Мерлин посмотрел вверх, туда, где Филч стоял рядом с пушкой, готовясь зажечь ее. Он глубоко вздохнул и достал свою волшебную палочку, готовый бросить заклинание, как только сработает выстрел. Казалось, будто кто-то умер, а выражение «Слышно, как муха пролетит» приобрело смысл.

Затем сердце Мерлина чуть не выпрыгнуло из груди, когда над ними прогремел пушечный выстрел, и ученики зааплодировали. Он бросил заклинание пузырчатой головы в течение секунды и тут же нырнул в ледяную воду. Он обернулся и увидел, что Флер сделала то же самое, а Крам трансфигурировал свою голову в акулью. Слева от него в воде извивался Гарри, и Мерлин, начав переживать, подплыл к нему, но мальчик успокоился. Мерлин увидел, как у него вырастают жабры и перепонки на пальцах. Он подмигнул младшекурснику и нырнул в тёмную глубину озера.

Под водой стояла полная тишина; он не слышал никаких криков сверху, хотя не мог быть дальше нескольких метров внизу, и даже не слышал, как его собственные конечности отталкивали воду в сторону. Он избегал растительной жизни, зная, что Гриндилоу любят селиться в них, и держал свою палочку наготове, маленький огонек на конце, который позволял ему пробираться через мутную зелено-серую воду.

Под водой было очень странно дышать, подумалось Мерлину. Пузырь бледно-розового цвета закрывал около половины его лица, как маска для подводного плавания, и колыхался перед глазами. Иногда пузырь поднимался на уровень его глаз и — на пару секунд — лишал зрения, но работал исправно, хотя его дыхание и стало более тяжёлым из-за долгого плавания.

Его голова дернулась вправо, когда он услышал приглушенный крик из камышей, увидел, как растения злобно зашевелились, когда Гриндилоу, вероятно, схватили одного из чемпионов, и он молился Богу, чтобы это был не Гарри. Он продолжал плыть и думал о том, что бы сделал Седрик, если бы он все еще был чемпионом, как и должен был быть.

В конце концов ему показалось, что прошло не меньше получаса (Мерлин действительно должен был взять с собой часы), и он уже начал терять всякую надежду когда-нибудь что-нибудь найти, когда тихий звук привлек его внимание издалека. Мерлин прищурился и сменил направление движения, с облегчением услышав, что чем ближе он подходил, тем яснее становился звук – знакомая мелодия песни о яйце. Вскоре он добрался до чего-то, похожего на поселение русалок: вокруг него в дно были воткнуты пики с нанизанными на них Гриндилоу.

Русалки не были похожи ни на кого из тех, кем их считали магглы — это были злобные, темные существа с острыми зубами, зазубренными ногтями и склонностью душить своих жертв жесткими чешуйчатыми хвостами. Мерлин быстро проплыл мимо них, стараясь не встречаться с ними взглядом, когда увидел вдали четыре расплывчатые фигуры. Он подплыл ближе, пытаясь понять, что это за существа, старательно игнорируя то, что они казались невероятно похожими на людей, пока он не подплыл достаточно близко, чтобы узнать их лица.

Артур висел слева, закрыв глаза и безвольно повиснув в воде, рядом с точно такими же Роном, Гермионой и девочкой, которая могла быть только младшей сестрой Флер. Мерлин быстро поплыл вперед и прижал пальцы к шее Артура, пульс префекта был медленным, но сильным. Тихая струйка пузырьков время от времени просачивалась сквозь его губы, и Мерлин понятия не имел, как ни один из них не умер там, внизу. Артур был одет в школьную форму со значком префекта на груди, и Мерлин знал, что он, вероятно, разозлится, когда узнает об этом.

Ещё несколько секунд Мерлин вглядывался в лицо Артура. Казалось, будто тот просто спит. Вокруг глаз гриффиндорца появились лёгкие морщинки, как от смеха, с улыбкой заметил Мерлин. Решив, что он пробыл в этом странном поселении достаточно долго — настолько долго, что уже физически стал чувствовать на себе глаза вооружённых копьями и когтями русалок, он вытащил палочку и быстро проговорил “Диффиндо” — верёвки, удерживающие Артура, развязались. Он начал всплывать.

Мерлин тут же схватил его за руки и поплыл вверх, увидев две тени, быстро приближающиеся к деревне издали. Он знал, что нельзя плыть слишком быстро вверх или использовать заклинание, подобное Аскендо ,с такой глубины, но оттолкнулся от дна так сильно, как только мог. Вскоре темная, мутная вода начала светлеть по мере того, как он приближался к поверхности, и он отменил заклинание всего за несколько секунд до того, как вырвался на поверхность, чтобы вдохнуть чистый морозный шотландский воздух.

Студенты, особенно хаффлпаффцы, подняли шум, и Мерлин поплыл к платформе, где его ждали несколько полотенец и халат. Артур пошевелился и открыл глаза в нескольких метрах от платформы, растерянный и совершенно промокший.

— Морган? — пробормотал он, и Мерлин солнечно улыбнулся ему.

— Привет, Артур! Ничто так не проясняет твою голову, как хорошее утреннее купание в Черном озере, верно? — сказал он весело, и префект застонал.

— Я не могу поверить, что Макгонагалл вырубила меня, я никогда не услышу конца этого, — пробормотал он, и Мерлин рассмеялся, несмотря на холод, который начал просачиваться в его кости. Когда они достигли платформы, Мерлин толкнул Артура в ожидающие руки, которые завернули гриффиндорца в одеяла и дали ему перцовое зелье. Затем он вскарабкался на платформу с помощью Седрика и Коры, которые подскочили к нему, как только он прорвался на поверхность озера.

— Ты же первый вернулся! — Взволнованно воскликнул Седрик. — У нас был постоянный комментарий все это время, хотя мы ничего не видели. Флер была отстранена, потому что она была захвачена Гриндилоу и не могла вернуть свою пропажу, — сообщил он Мерлину, указывая на перепуганную девушку-вейлу.

— Там была ее младшая сестра, — сказал Мерлин. — Надеюсь, с ней все в порядке. Не знаю, насколько серьёзны они были, говоря, что пропажи не вернуть. — Затем Кора передала Мерлину перцовое зелье, которое он с удовольствием выпил, и дрожь утихла, когда оно согрело его изнутри. Халат был невероятно теплым на его замерзшей коже, и он сел рядом с Артуром, чтобы посмотреть на теперь уже спокойную поверхность озера.

— Как ты себя чувствуешь? — Спросил Мерлин гриффиндорца, который медленно потягивал чай из чашки, приготовленной Лидией в термосе.

— Нормально, — выдохнул он. — Немного холодно, очень мокро и я совершенно сбит с толку.

— Я чувствую то же самое, — произнёс Мерлин, с усталой улыбкой толкая Артура плечом. — Осталось дождаться Гарри и Крама. Как думаешь, кто вернётся первым?

— Большинство ставок на Крама, — ответил Артур, указывая большим пальцем туда, где близнецы Уизли громко обсуждали ставки, брали и отдавали деньги проигравшим и выигравшим. Мерлин перевёл взгляд на доску, на которой, кроме ставок на то, кто из чемпионов придётпервым, были ставки на то, кого у каждого из них забрали. Близнецы всё схватывали налёту.

— Итак … — раздался голос Коры из-за спины мальчиков тоном, который мог означать только неприятности. — Каково это - быть кем-то, по чему Морган будет очень скучать, Артур? — Мерлин застонал и толкнул Кору локтем в бок, а Артур только усмехнулся.

— Я глубоко польщен, — сказал Артур со странным выражением лица.

— Глубоко, да? — Тогда парировала Кора, многозначительно шевеля бровями, и Мерлин с трудом удержался, чтобы не столкнуть ее в воду. Как раз в этот момент Крам вынырнул из воды, его лицо быстро превратилось обратно в его собственное, с брызжущей слюной и мокрой Гермионой рядом. Часы почти достигли часовой отметки, оставалось всего пять минут, и Мерлин смотрел, как Гермиона, завернутая в полотенца, смущенно улыбается.

— У Гарри осталось всего пять минут, — пробормотал Артур, нервно покусывая губу.

— Я видел, как они оба плыли к деревне, когда уходил с тобой, — ответил Мерлин. — С Гарри все будет в порядке, он был недалеко. Я уверен, что он будет здесь с минуты на минуту, как раз после Крама. — Даже когда он говорил, он чувствовал, что ложь густеет на его языке. Глубоко внутри у него было ощущение, что что-то идет не так, и он боролся с каждым инстинктом, который говорил ему нырнуть обратно в воду. Он был уверен, что в этом случае его дисквалифицируют. Комментарий также не помог: чиновник министерства был целенаправленно неопределенным.

— Гарри Поттер прибыл в деревню одновременно с Виктором Крамом, но еще не уплыл. Он, кажется, спорит с русалками, хотя по какому поводу я не могу сказать… — прокомментировал чиновник, и Артур издал небольшой тревожный звук.

— С ним все будет в порядке, — утешил Мерлин, но никто из окружающих гриффиндорцев, казалось, даже не обратил внимания на то, как они, не мигая, смотрели на мутные воды Черного озера. Павел кое-как выбрался из постели и теперь держал Лидию за руку с побелевшими костяшками пальцев. Мако и Ринко стояли позади Невилла Лонгботтома, который выглядел так, словно его сейчас стошнит. Гермиона была тоже взволнована, но уверена в своём друге. Это подарило Мерлину надежду. Если кто и знал, на что способен Гарри, так это она.

Затем раздался удар гонга, означавший конец назначенного часа, и на поверхности не было даже ряби. Приглушенный, встревоженный ропот вырвался наружу, и несколько человек кричали на комментатора, хотя он отошел от своей коробки с комментариями теперь, когда время вышло. Мерлин видел, что профессор МакГонагалл бросает на Дамблдора встревоженные взгляды, но он казался совершенно спокойным.

Прошла еще одна напряженная минута, потом еще одна, потом еще три, и когда все надежды, казалось, были потеряны…

— Ну вот! — Кто-то закричал, указывая на слабые пузырьки, которые пробили поверхность озера. Затем из озера, словно пробки, выскочили два тела - рыжая голова Рона Уизли и серебристые волосы младшей сестры Флер. Двое из них несколько мгновений отплевывались, размахивая руками, когда заклинание на них спало, и Рон обнял младшую Делакур, чтобы помочь ей вернуться на берег. Они проплыли всего несколько метров, Когда Гарри с громким вздохом вынырнул из воды, а толпа зашумела и завопила вслед за ним. Мерлин не смог удержаться, вскочил на ноги и начал кричать вместе с ними, ухмыляясь, когда Гарри догнал Рона и помог младшей девочке вернуться на берег.

Старшие ученики подняли их, Гермиона подбежала с одеялами и перечными зельями, когда Флер рухнула рядом с младшей сестрой. Крам вытащил водяного жука из волос Гермионы, но она едва ли заметила это, когда притянула Гарри и Рона к себе. Мерлин одарил Гарри широкой улыбкой и подмигнул: больше он ничего не мог сделать, учитывая, что его душили друзья. Артур в своем возбуждении обнял Мерлина за плечи и вместе с другими Гриффиндорцами принялся нараспев повторять название своего дома. Мерлин тут же был отброшен на столетия назад в Камелот, и это заставило его почувствовать головокружение от счастья и в то же время невероятно тошноту. Он тоже обнял Артура за плечи, не обращая внимания на многозначительные движения бровями со стороны Коры.

Позади них раздался невероятно странный визгливый шум, и Мерлин с Артуром, обернувшись, увидели, что одна из русалок выскочила из озера и очень напряженно разговаривает с Дамблдором, который, по-видимому, говорил по-русалочьи.

— Этот старик умеет удивлять, — проговорил Артур.

— Это уж точно, — ответил Мерлин. В конце концов русалка соскользнула обратно в воду, и Дамблдор отстранился, чтобы встретиться с судьями и Людо Бэгменом, который выглядел абсолютно довольным чем-то. Бэгмен приложил свою волшебную палочку к шее, чтобы усилить звук, и несколько человек подпрыгнули, когда его магически усиленный голос прогремел над озером.

— Дамы и господа, мы приняли решение! Правительница озера рассказала нам, что произошло на дне, и мы решили назначить максимальный счёт в пятьдесят баллов. Мисс Флёр Делакур продемонстрировала превосходное использование заклинания головного пузыря, но, к сожалению, была атакована Гриндилоу и не смогла вернуть свою пропажу. Она зарабатывает двадцать пять баллов, — послышались вежливые хлопки, а Флёр покачала головой и сказала, что должна была заработать ноль очков.

— Мистер Морган Эмери, который также успешно использовал заклинание головного пузыря, был первым, кто вернулся вместе со своей пропажей за восемь минут до окончания испытания. Он зарабатывает сорок семь баллов, — объявил Бэгмен. Все в маленькой компании восторженно закричали. А Кора негодующе бормотала о том, что у них вообще не было повода снимать у Мерлина баллы. Артур с гордостью приобнял Мерлина, который не мог не улыбнуться.

— Мистер Виктор Крам использовал неполную трансфигурацию и был вторым, кто вернулся со своей пропажей. Он зарабатывает сорок баллов, — объявил Бэгмен. Каркаров с гордым видом громко захлопал. — Мистер Гарри Поттер успешно использовал жабросли. К сожалению, он вернулся последним и после установленного времени. Однако Правительница рассказала нам, что мистер Поттер не был последним, кто добрался до заложников, что он задержался из-за собственного решения вернуть всех людей в безопасное место. — Мерлин заметил, как Рон и Гермиона бросили на Гарри восхищённые взгляды.

— Большинство судей считают, что это свидетельствует о моральной стойкости и заслуживает полной оценки, — сказал Бэгмен, хотя он посмотрел на Каркарова невероятно противным взглядом, — …однако оценка Мистера Поттера составляет сорок пять баллов.

— Гарри! — воскликнул Мерлин. — Мы победили! Хогвартс победил! — Восторженно закричал он, и усталая улыбка расцвела на лице мальчика. Рон засмеялся, а Крам не издал ни звука, в отличие от Гермионы, которая что-то радостно говорила. Артур восторженно обнял Мерлина и принялся кружить его в воздухе. Мерлин рассмеялся, но в то же время почувствовал, что его стошнит, если Артур сделает хотя бы ещё один круг. Затуманенным от радости взглядом он заметил Кору, что-то кричащую Колину Криви с фотоаппаратом.

Но Мерлину было всё равно. Артур был в безопасности, Хогвартс победил и третье испытание будет только через месяц.

Что может пойти не так?

Комментарий к Глава 14: Плавание

(отбечено)

========== Глава 15: Признание ==========

В ту ночь вечеринка в гостиной Хаффлпаффа была полнейшим хаосом, состоявшим из мешанины жёлтого и красного. И это неудивительно, если учесть, скольким гриффиндорцам Стебель разрешила веселиться вместе с хаффлпаффцами, ведь Хогвартс лидировал — у него имелись все шансы заполучить Кубок Турнира. В гостиной иногда мелькали зелёные и синие шарфы, но подавляющее большинство составляли всё же представители двух других факультетов.

Гарри выглядел восторженным и слегка испуганным, но Рон и Гермиона прилипли к нему на всю ночь, как сиамские близнецы, и это определенно успокаивало его. Все ученики, от первого и до пятого курса, развлекались и не таясь распивали бутылочки со сливочным пивом, а шестикурсникам и семикурсникам было неофициально разрешено выпить немного огневиски. Профессор Стебель сначала неустанно за всеми следила, однако очень скоро её разморило, и она, притаившись в уголке, с удовольствием вела непринуждённую беседу со своими любимыми учениками, Майей и Невиллом. Женщина раскраснелась и покачивалась словно маятник, не в силах устоять на месте.

Несколько студентов собрались вместе, чтобы создать импровизированный оркестр, молодая хаффлпаффская девушка использовала свою палочку в качестве микрофона, когда они исполняли многочисленные волшебные песни. Все остальные подпевали им и танцевали, пытаясь воссоздать атмосферу Святочного Бала. Мерлин узнал некоторых из них, но был слишком занят своими друзьями, чтобы обращать на них внимание. Кора залезла на плечи Седрику и с тех пор не слезала, всё время смеясь. Огневиски из её бокала так и норовило выплеснуться из-за беспорядочных движений девушки. Изредка Кора бросала взгляды на Майю, разговаривающую неподалёку с Невиллом и Стебель и недовольно бормотала, что растения Майю интересуют больше, чем она, её девушка. Саймон и Танит сбежали из слизеринской гостиной и присоединились к вечеринке совместно с другими «змейками», неловко жмущимися друг к другу. Похоже, подобные мероприятия у слизеринцев проводились не так часто и по исключительным датам.

Павел и Лидия безмерно наслаждались вечеринкой, держа бокалы в одной руке, а другой обнимая друг друга, смешиваясь с толпой теперь, когда они были парой номер один в Хогвартсе. Павел посмотрел на Лидию, на ее рыжеватые волосы, как будто она висела на Луне, нежно положив руку ей на талию, и когда он рассмеялся, ее идеальная улыбка стала еще шире. Было очевидно, как сильно они обожают друг друга, и в настоящее время циркулировали ставки, поженятся ли они до или после Майи и Коры. В самом шумном конце гостиной Роб и Верн присоединились к игре в пивной квиддич за большим столом. Мерлин ещё ни разу не играл в эту игру: он был не настолько ловок, чтобы попасть шариком в петлю, а затем — в стаканчик, однако эти двое явно вели счёт, выигрывая всё больше серебряных сиклей, «Берти Боттс» и готовых домашних работ.

В то же время Мерлин наслаждался ощущением гордо лежащей руки Артура на своём плече, игнорируя взгляды Коры и Седрика, которые те бросали на него, когда он позволял себе расслабиться и не скрывал радости от общения с Артуром. Но, честно говоря, он уже пропустил пару стаканчиков огневиски и не обращал на них внимания. Артур порхал от одной компании к другой, успевая посмеяться и тут и там, иногда притягивая Мерлина поболтать с наводящими ужас близнецами Мако и Ринко или ещё более страшными близнецами Фредом и Джорджем или знакомя его с префектами Гриффиндора, а потом тут же переключался на веселящуюся толпу, услышав любимую песню. Мерлин был счастлив просто согласиться с этим, упиваясь чувством принадлежности Артуру снова. Он все еще не мог поверить, что после стольких лет одиночества и созерцания озера, судьба привела его сюда, где у него были друзья и цель.

Слизеринцы сбежали в предрассветные часы, опасаясь гнева профессора Снейпа, если он поймает кого-нибудь из них, и Равенкло неохотно ушли через полчаса после них. В конце концов профессор МакГонагалл зашла в общую комнату, закатила глаза и попросила Артура доставить их всех в их собственную общую комнату в целости и сохранности в разумное время. По одному Артур начал отправлять спать сначала младшекурсников, а потом и старшекурсников, показательно игнорируя Павла, который трансфигурировал свой галстук, заставив его окраситься в красно-золотую гамму. Седрик присоединился к ним, окружив всех хаффлпаффцев, как профессиональный префект. Эффект несколько уменьшился от того, что Кора на его плечах корчила рожи, когда он это делал. В конце концов, около 4 утра, остались только соседи Мерлина по общежитию плюс Кора, Артур, Гарри, Рон и Гермиона.

— Мне кажется, я могла бы проспать целую неделю, — зевнула Кора с плеча Седрика.

— Я чувствую, что у меня сейчас сломается спина, — возразил Седрик и поморщился, когда Кора дернула его за волосы.

— Ты называешь меня толстой, Диггори? — Возмутилась Кора и взвизгнула, когда Седрик наклонился назад и она съехала с его плеч на диван. Почти в ту же секунду все обиды были забыты, и девушка свернулась калачиком, всё ещё сжимая в руке бокал.

— Так мило, — усмехнулся Верн.

— Сам ты … милый, - возразила Кора, нахмурилась и заснула. Верн усмехнулся, подхватил ее на руки и понес вверх по лестнице в спальню. Роб с ленивым поклоном последовал за ним, поднимаясь по лестнице, а Гарри выглядел так, словно вот-вот уснет на плече Рона.

— Артур, тебе стоит отвести их в свою гостиную. Они уже почти заснули, — кивнул Седрик в сторону четверокурсников. — Иначе они до утра будут веселиться.

— Будем! — Ответил Рон, хотя его зевок, оборвавший половину фразы, отчасти подтвердил правоту Седрика.

— Пойдем, я провожу тебя с Артуром, — с улыбкой сказал Мерлин, обнимая Гарри за плечи. Он действительно привязался к молодому гриффиндорцу. Тот стал ему почти младшим братом, которого у него никогда не было. Конечно, он привязался и к Рону с Гермионой, но с Гарри они понимали друг друга: оба чувствовали возложенные на них ожидания по изменению мира. Гарри не знал о сходстве их миссий, однако Мерлину казалось, будто подросток каким-то образом всё равно это ощущает.

— Отлично! Хорошая мысль, а я схожу проверю, не бродят ли по школе заблудившиеся студенты, — ответил Седрик, и они отправились к выходу из гостиной. Седрик почти сразу отделился от них, направляясь в сторону гостиных рейвенкловцев и слизеринцев, а Артур и Мерлин отправились с четверокурсниками по тёмным коридорам, изредка освещённым факелами.

Мерлин был рад, что шёл вместе с Артуром, потому что, судя по всему, по ночам переходы в Хогвартсе становились ещё более запутанными. И если бы не Артур, то он бы уже несколько раз повернул куда-нибудь в сторону подземелий или — что ещё хуже — комнат учителей (что было странной мыслью). Наконец они подошли к толстой даме, которая зевнула и пропустила четверокурсников. Она удивлённо приподняла бровь, когда Артур не последовал за ними, а потянул Мерлина в сторону ближайшего коридора.

— Что? — Спросил Мерлин, и сердце его забилось странно быстро.

— Я… я просто хотел спросить тебя кое о чем, что меня немного беспокоит, — сказал Артур, высунув язык, чтобы облизать губы. — Наверное, ничего особенного, но …

— В чем дело? — Спросил Мерлин, делая шаг вперед. В коридоре царила почти полная темнота и полная тишина, если не считать тихих приглушенных голосов. Очевидно, в Хогвартсе по ночам было спокойнее.

— Я… для второго задания, — начал Артур, — Гарри должен был спасти Рона, своего лучшего друга, Крам должен был спасти Гермиону, свою подругу, а Флер должна была спасти свою младшую сестру. — Мерлин нахмурился.

— И что же? — Спросил он, подозревая, к чему клонится разговор.

— Мне просто интересно, я имею в виду, что человек, которого они все спасли, был, вероятно, самым важным человеком для них в этом здании. Например, лучшие друзья, влюбленность, семья и тому подобное. Они все довольно жизнерадостные люди, и яйцо сказало, что им этого будет очень не хватать , верно? — Спросил Артур, и Мерлин сглотнул.

— Да, — ответил он.

— И Кора, как обычно, ещё несла бред… И… Я знаю, что ты стал очень близок с Седриком и другими хаффлпаффцами, — пробормотал Артур, словно пытаясь подобрать для чего-то слова.

— К чему ты клонишь, Артур? — Спросил Мерлин, пытаясь ему помочь.

— Что меня интересует, так это … почему я был тем человеком для тебя? Почему не Кора, Седрик или Танит? Я просто … я не понимаю. Я имею в виду, что ты знаешь их дольше, чем меня, и ты, Седрик и Кора почти неразлучны, — наконец спросил Артур, глядя на Мерлина так, словно его ответ содержал ключ к тайнам Вселенной. Мерлин пожал плечами.

— Потому что ты важен для меня, — только и ответил Мерлин. Артур нахмурился, словно это было не тем, что он ожидал. Мерлин почувствовал, как у него начали трястись руки. Он знал, что между ними всё ещё была какая-то связь, которую подтвердили их пьяные разговоры после Святочного Бала. Он понимал, несмотря на то, что они встретились и сразу стали врагами, они всё равно очень быстро смогли подружиться. Мерлин знал, что Артур очень заботится о нем, и они ладили так же хорошо, как и почти тысячу лет назад. Но они так и не стали больше, чем лучшими друзьями, и Мерлин до сих пор не был уверен, как Артур относился к нему в Камелоте. Артур был женат на Гвен, и они оба очень любили друг друга, и Мерлин никогда не хотел лишать их этого. Оглядываясь назад, Мерлин думал, что, возможно, Артур испытывал нечто подобное к нему… но теперь, в двадцатом веке, без жены или даже подруги, теперь, когда Мерлин точно знал свои собственные чувства…

… может быть, они могли бы быть чем-то большим.

— Морган, мне нужно нечто большее, — взмолился Артур. — Мне нужно знать, почему я был для тебя таким важным человеком. Почему я — тот, о ком ты будешь очень сильно горевать? Почему не Седрик или Кора? Что ты мне не договариваешь? — Он почти умолял, и Мерлин почувствовал, как мир вокруг него застыл.

Он должен сказать Артуру. Он должен был сказать ему, что любит его, любит так сильно, что хочет быть с ним, надеется, что Артур вспомнит, кто он такой и что они - судьба друг друга, две стороны одной медали.

Он должен сказать Артуру. Несмотря на то, что целью Мерлина в Хогвартсе было бдительно следить за тем, чтобы он вовремя добрался до последней задачи, чтобы остановить возвращение Волдеморта, занять место Седрика и остановить смерть своего друга, чтобы убедиться, что Гарри не был навсегда травмирован возвращением человека, который хладнокровно убил его родителей.

Он должен рассказать Артуру. Позволить этим простым словам слететь с губ. Не лгать. Хоть раз сказать всю правду, чего он не делал уже много столетий, и надеяться, что Артур чувствует то же самое. Надеяться, что Артур будет чувствовать то же самое даже после того, как (если!) он вспомнит, кем он был.

Но…

Мерлин понимал, что это рискованно. Пока он не остановил Волдеморта, все, кого он знает, в опасности. Он ещё не выяснил, кто был его шпионом. Кто-то в Хогвартсе, кто дёргал за ниточки, спрятанный ото всех глаз. Каркаров или Снейп, или кто-то ещё. Мерлин осознавал: если им станет известно, что он на самом деле Мерлин, а Артур — возрождённый король Камелота… то их жизни будут висеть на волоске. Над Артуром нависнет угроза. Всех, к кому привязался Мерлин, может постичь несчастье. Он не мог этого допустить. Не тогда, когда Тёмный Лорд всё ещё планировал вернуться.

Он должен рассказать Артуру, но …

— Ты же слышал о том, что Хогвартс узнаёт вещи, о которых не может знать? Ты… напоминаешь мне человека, с которым я когда-то был знаком. Которого я любил, — выпалил Мерлин практически на одном дыхании. Лицо Артура исказили разочарование и злость. Мерлин вновь струсил. Снова не смог рассказать лучшему другу свой страшный секрет.

— Значит, я для тебя всего лишь призрак? — Артур наконец ответил, выплевывая слова, в то время как его лицо исказилось от ярости и явного разочарования. Это было почти так же душераздирающе, как слова, которые он произнес, когда Мерлин покинул его перед Камланном. Было больно.

— Нет, Артур, я … — взмолился Мерлин, однако Артур вытянул перед собой руку, пытаясь остановить его сбивчивую речь.

— Как скажешь, Морган. Я не хочу слушать твои оправдания. Я надеялся, что между нами происходит что-то настоящее, но… по-видимому, нет, — ответил Артур, прежде чем проскользнуть мимо него за угол и подняться в общую комнату. Мерлину хотелось кричать, плакать, уничтожать что-то, но почему он каждый раз трусил?

Его глаза вспыхнули, и земля под ним яростно затрещала, скользя по стенам и сотрясая потолок, пыль осыпалась на голову Мерлина. Он соскользнул на землю, подтянул колени к груди и закрыл лицо руками.

Почему это всегда происходит?

— Знаешь, Рон думал, что я бросил свое имя в Кубок, — раздался голос, и Мерлин поднял глаза, чтобы увидеть Гарри, неловко стоящего в конце коридора, где только что ушел Артур. — Он не поверил мне, когда я сказал, что нет, и несколько недель отказывался говорить со мной. — Подросток прошел по коридору и сел напротив Мерлина, скрестив ноги, с сочувственной улыбкой на лице.

— Было просто ужасно. Мой лучший во всём мире друг бросил меня. И хотя Гермиона постоянно была рядом, это было не то. Вся школа была против меня, и Рон вместе со всеми. Я чувствовал себя так же, как и перед тем, как приехал в Хогвартс. Когда у меня не было друзей и все меня ненавидели, — тихо признался Гарри. Мерлину захотелось успокаивающе положить ему на плечо руку.

— Рон стоял рядом со мной на протяжении всей истории с Квирреллом, даже не моргнул, когда я сказал ему, что слышал голоса вокруг школы, угрожающие убить учеников, никогда не сомневался во мне, когда я сказал ему, что на меня напал дементор. Он всегда был рядом со мной, ни разу не усомнившись в моих безумных словах, за исключением одного раза. И он знал, что облажался, и мы говорили об этом, и теперь я знаю, что он никогда больше не будет сомневаться во мне, что бы я ни сказал, — продолжил Гарри с легкой улыбкой.

— Очень мило, — ответил Мерлин, и Гарри закатил глаза.

— Я хочу сказать, что если ты поговоришь с Артуром, он наверняка все поймет. Объясни ему это, и он охотно выслушает, потому что не имеет значения, если кто-то из вас ошибается, если вы достаточно близки, как мы с Роном — а это так — вы можете пройти через это, — сказал Гарри, небрежно пожимая плечами. Мерлин уставился на него.

— Когда ты стал психотерапевтом? — Спросил Мерлин, и Гарри рассмеялся.

— Я говорю из личного опыта. Я знаю, что ты очень нравишься Артуру, и вы двое действительно хорошие друзья, очень хорошие, даже странно, как близко вы сблизились всего за несколько месяцев. Поговори с ним, — настаивал Гарри, и Мерлин грустно улыбнулся ему.

— Все не так просто, Гарри. Я бы хотел, чтобы это было так, но все гораздо сложнее, чем ты думаешь, — ответил Мерлин. Гарри нахмурился и поднялся на ноги. Его глаза блуждали по трещинам в коридоре, которые медленно исчезали, и он поджал губы.

— У меня недостаточно опыта для того, чтобы помочь тебе, — произнёс Гарри. — Подожди, — вдруг добавил мальчик и скрылся за поворотом. В другой ситуации Мерлин бы последовал за ним: четверокурсник, разгуливающий по Хогвартсу в четыре утра, нарушает практически все существующие правила, но сейчас он физически не мог поступить так. У него просто-напросто не было сил, чтобы собраться, чтобы сделать хоть что-то, кроме того, чтобы страдать над собственными глупостью и робостью. Мерлин думал, что усвоил урок, когда слишком долго утаивал от Артура, что он волшебник, ведь это привело к его смерти, но, видно, нет. Даже спустя почти тысячу лет он всё ещё был чёртовым трусом, когда дело касалось Артура Пендрагона.

Прошло несколько минут, и Мерлин начал гадать, куда же подевался Гарри. Он закрыл глаза и погрузился в магию Хогвартса, чувствуя, как замок запечатывает нанесенный им ущерб. Старая магия создала Хогвартс. Он был почти ее источником, так же как и природа, каждый кирпич здания был пропитан ею. Это было почти сродни гроту друидов, магия, которая составляла само существо Мерлина, окружала его, почти успокаивала. Трещины на потолке смыкались, стены медленно срастались, и Мерлину хотелось так же вернуть время вспять, чтобы никакого разговора не было, чтобы не произошло всё то, что уже случилось.

Послышались приближающиеся шаги, и Мерлин даже не поднял глаз, пока рядом с ним не появилась фигура, успокаивающе прижавшаяся к его плечу.

— Гарри сказал мне, что ты поссорился с Артуром, — сказал Седрик, и Мерлин вздохнул, склонив голову на плечо Седрика. — Похоже, очень сильно. Я тебя никогда таким не видел.

— Это точно, — сказал Мерлин, чувствуя тяжесть в груди. — Всё плохо. Кажется, я всё испортил.

— Уверен, что нет, — заверил Седрик. — Такая дружба, как у вас с Артуром, не исчезает после одной маленькой ссоры. О чем же он говорил?

— Я… он спросил, почему в озере оказался он, а не ты или Кора. Я струсил, — признался Мерлин. — Знаешь, когда я впервые увидел Артура, я сказал, что он напоминает мне кого-то, кого я когда-то знал. Я сказал ему об этом вместо того, чтобы признаться, что очень люблю его, — вздохнул Мерлин. Он почувствовал, как Седрик глубоко вздохнул.

— Почему бы тебе не сказать ему об этом? — Ответил Седрик. — Как по мне, так это легко исправить. Я понимаю, что признаваться в любви сложно. Приглашать Чжоу на бал казалось самым трудным делом в жизни. Так просто, как у Майи и Коры, почти никогда не бывает, но если ты и правда любишь его, то ты просто обязан рассказать. — Мерлин невесело улыбнулся, не отрывая взора от неторопливо исчезающих трещин на полу.

— Все не так просто, Седрик, — пробормотал он. Седрик вздохнул и обнял Мерлина за плечи, чтобы удобнее было на него опереться.

— Объясни доктору Седрику, почему все не так просто, Морган, — пошутил он, пытаясь разрядить обстановку.

— Я… — начал Мерлин, прежде чем остановиться. Его тошнило от этой проклятой лжи, казалось, что он всю свою жизнь только и делал, что лгал всем, кого любил, и даже если бы он просто опустил несколько истин, это было бы намного лучше, чем держать все в тайне, пока ему больше никто не доверяет.

— Когда я сказал, что Артур напоминает мне кого-то из моих знакомых… это была ложь, — признался Мерлин. — Он не напоминал мне кого-то из моих знакомых, я действительно знаю его. Я знал его задолго до того, как попал в Хогвартс. Седрик нахмурился.

— Объясни, — сказал он.

— Он… Артур и я знаем друг друга уже десять лет, — сказал Мерлин, и он почти почувствовал недоверчивое выражение лица Седрика. — Но Артур ничего не помнит. Это звучит невероятно, я знаю. Он ничего не помнит, не помнит меня, не помнит ничего из того, что мы делали вместе. Десять лет, Седрик, все это просто ушло, и я не могу сказать Артуру об этом, потому что, черт возьми, почему он должен мне поверить? У меня нет доказательств. Иногда мне кажется, что он вспоминает, просто смотрит в глаза или что-то говорит, но это всегда исчезает, как только я думаю, что видел это. Я был влюблен в него почти всю свою жизнь, а он, черт возьми, даже не помнит, — всхлипнул Мерлин, напряжение в груди наконец отпустило, слезы свободно потекли по его щекам.

Седрик только сильнее прижал Мерлина к своей груди, позволяя ему выплакаться, и подбадривающе поглаживал спину. Мерлин вместе со слезами отпускал десятилетия страданий.

— Все гораздо сложнее, чем я думал, — тихо сказал Седрик, и Мерлин едва почувствовал, как потрескавшийся пол снова стал гладким.

Комментарий к Глава 15: Признание

(отбечено)

========== Глава 16: Молчание ==========

К концу следующей недели ссора между Мерлином и Артуром затронула даже отношения двух факультетов: никто из гриффиндорцев не говорил с хаффлпаффцами, опасаясь гнева Артура, — однако это не распространялось на Лидию и Павла, ведь ничто не могло разлучить их. Седрик объяснил ситуацию их компании друзей: не всю правду, а только то, что у Мерлина с Артуром случилась «любовная ссора» и что Артур решил, что его обманули.

После этого разговора Кора постоянно бросала презрительные взгляды на гриффиндорского префекта, что только ухудшило ситуацию. Мерлин почти не разговаривал ни на уроках, ни вне их, и единственной передышкой для него были занятия по теории магии, где присутствовал только один гриффиндорец, который не был близок к кругу общения Артура.

- Мистер Эмери! - окликнула его профессор Синистра, и Мерлин резко оторвался от окна и покраснел.

- Извините, профессор, я задумался, - вздохнул он, и женщина посмотрела на него сочувственно, но строго.

- Вся школа знает о вражде между вами и Мистером Пендрагоном, но я ожидала, что она не просочится в мои классы, - сказала она, приподняв бровь. - Что ты можешь рассказать мне о закате старой магии и подъеме современной? - Весь класс обратил заинтересованные взгляды на Мерлина, потому что иногда он рассказывал такое, ссылаясь на знания своей «отшельнической» семьи, о чём было неизвестно даже профессору.

- Древняя магия была известна еще со времен короля Артура и королевы Гвиневры, вплоть до постройки Хогвартса и его основателей, - начал Мерлин. - Использование любой магии было запрещено королем Утером Пендрагоном, но законно восстановлено Королевой Гвиневерой после смерти ее мужа … - Мерлин на мгновение замолчал, сглатывая.

- Однако старая магия никогда по-настоящему не расцветала после инстинктивного страха, который был вбит в людей во время правления Утера Пендрагона. Магия медленно умирала сама по себе, переносимая только друидами, которые интегрировались в общество и забыли свои древние корни. Магические Темные века приходились примерно на 1400-1600 годы, когда за пределами волшебных школ, таких как Хогвартс, магия вообще не практиковалась.

- Совет Магов, который набрал силу в те времена, затем сформировал Министерство Магии. К тому моменту, по прошествии двух веков Тёмного Времени, волшебство совершенно изменилось и обрело кардинально новую форму. Повсеместно распространилось изготовление и использование волшебных палочек — единственного атрибута Старой Магии, дошедшего до наших дней. Беспалочковое, или невербальное, волшебство, довольно частое во времена Старой Магии, теперь было доступно только самым способным и одарённым волшебникам. Например, профессору Дамблдору. Заклинания стали самым распространённым способом концентрации и направления магии наряду с использованием волшебных палочек. В результате все доступные нам сегодня заклятия были созданы путём объединённой работы заклинания и палочки, — закончил свой монолог Мерлин. Даже профессор Синистра выглядела впечатлённой, а Роб не переставал повторять шёпотом, как он рад, что Мерлин его напарник по эссе.

- Я и сама не смогла бы сказать лучше, Морган, - криво усмехнулась профессор Синистра.

- Откуда он это знает?- Прошептала Петра Алакус своему напарнику, который смущенно пожал плечами.

- В общем, никто достоверно не знает, что случилось с волшебством в период Тёмных Времён. Известно только об изменении самого источника магии, что привело к практически полному её упадку. Некоторые теории говорят о том, что магия сама изменила себя, дабы избежать своего окончательного исчезновения, становясь менее привязанной к земле и природе и больше черпая силу из «душ» наших палочек и нас самих. Случайные всплески волшебства были крайне редкими во времена Старой Магии, так как она тщательно изучалась и контролировалась. Это подводит нас к теории о том, что волшебство разумно и не является просто ещё одним природным ресурсом, — добавила профессор Синистра. Мерлин удивлённо моргнул. Он был настолько сильно отдалён от волшебного сообщества в последние годы, что это был первый раз, когда он слышал эту теорию, и она его поразила.

До этого он не осознавал, что другие не могут чувствовать волшебство, как он сам, — как шестое чувство — такое же простое в использовании, будь то зрение или слух.

- Профессор, - вставил Мерлин. - Это все еще не объясняет, почему я нахожу трансфигурацию такой трудной.- Он вспомнил, как когда-то в пещере он просто прижал ладони друг к другу и создал бабочку, превратив окружавшую его энергию в жизнь.

- Я много размышляла об этом, - сказала профессор Синистра. - Я думаю, что, возможно, твои способности Повелителя Дракона привязали тебя к твоим друидским корням, а следовательно, и к самой древней магии. Хотя ты и можешь использовать современное волшебство, ты всё равно берёшь энергию из окружающего мира, а не из самого себя, поэтому это нарушение баланса влияет на тебя. Превращение неодушевлённого объекта в одушевлённый сильно смещает баланс, и потому для тебя это невозможно. Однако мне кажется, что если ты сконцентрируешься на энергии волшебства и наполнишь ею неодушевлённый предмет, то тебе удастся создать жизнь, — закончила она.

Мерлин подумал, что она, возможно, совершенно права. В неодушевлённом предмете нет энергии, но, если напитать его ей в достаточной мере, создание чего-то одушевлённого будет совсем несложным.

- Спасибо, профессор, - улыбнулся он, чувствуя себя лучше, чем все предыдущие дни.

Его улыбка исчезла, когда он вошел в гостиную и увидел вывеску, рекламирующую поход в Хогсмид во время пасхальных каникул. У них была традиция объединяться с Гриффиндорцами и Слизеринцами и все вместе спускаться к Трем метлам. Обычно они выпивали по сливочному пиву, а кто-нибудь приносил шоколад из Сладкого Королевства. Бывало, Павел пробирался в Кабанью Голову и каким-то образом уговаривал хозяина продать ему огневиски, которое они потом тщательно прятали от учителей.

Но больше всего Мерлин любил сидеть в теплой, дружелюбной таверне, окруженный друзьями, крепко прижавшись к Артуру.

- Ну, это будет неловко, - пробормотала Кора, указывая подбородком в сторону объявления о Хогсмиде. - Надеюсь, этот кретин не собирается портить нам там настроение.

- Кора, - вздохнул Мерлин. - Это не его вина. Я все испортил.

- Ага, только это не делает его меньшим кретином за то, что он не дал тебе возможность объясниться. Седрик сказал мне, что ты рыдал из-за этого, а я никогда не видела, чтобы хоть слезинка упала у тебя из глаз, не считая тех моментов, когда ты так сильно смеёшься, что начинаешь плакать, словно маленький истеричный мальчик, — протянула Кора, задорно пихнув его в бок. Её пушистая копна кудряшек была собрана в два хвостика, шарф Майи свисал у неё с плеч, а в кармане мантии что-то подозрительно шуршало.

Мерлин вздохнул, чувствуя, что его настроение снова падает. Он плюхнулся на один из диванов перед камином, закинув ноги на низкий кофейный столик, покрытый пергаментом, взрывающимися карточками и несколькими бисквитами.

Внезапно у него на коленях появился котёнок.

- Думала, это развеселит тебя, — произнесла Кора откуда-то сзади, с улыбкой глядя на крохотный, сбитый с толку комочек. — Я сделала его сегодня на Трансфигурации и подумала, что ты можешь оставить его себе. Его зовут Суши.

Суши поднял на него широко раскрытые голубые глаза, легонько потрогал колени и издал самый тихий мяукающий звук, который Мерлин когда-либо слышал. И, как по волшебству, Верн тут же оказался рядом с ним, воркуя и лаская крохотное существо.

- А кто самый милый котеночек? Это ты, Суши, это ты!- Ворковал Верн, этот огромный, мускулистый, рослый парень — тоненьким голосочком. Мерлин не смог сдержаться и рассмеялся.

- Вот так-то лучше, - усмехнулся Седрик, входя в гостиную и занимая свое место рядом с Мерлином на диване. Роб сел на диван перпендикулярно Мерлину, а Павел сел рядом с ним, уткнувшись носом в книгу и слегка шмыгая носом.

- У него аллергия на кошек, - объяснил Роб, когда Павел громко чихнул.

- Это просто потому, что даже его биология очень вредна для крохотных кошечек,-проворковал Верн, нежно почесывая большим пальцем подбородок Суши, который закрыл глаза и счастливо мурлыкал.

Мерлин провел рукой по кошачьей спине, мех которой был невероятно мягким, а также со слабым отпечатком, напоминавшим фарфоровый чайник. Малыш всё мурлыкал и мурлыкал; звёзды ярко засияли на тёмном небе — и все его друзья весело болтали, нарушая ночную тишину. Мерлин и припомнить не мог, когда у него были такие друзья.

Той ночью Мерлину приснилось первое его с Артуром занятие в Дуэльном Клубе. Все ученики старше четвёртого курса собрались вокруг них — в их глазах горела жажда знаний. Мерлин и Артур поклонились друг другу, готовясь к демонстрации.

Артур принял боевую позицию с ухмылкой на лице. Эта ухмылка не была шутливой, как когда они кланялись или отводили палочки в сторону при приветствии. Это была ухмылка, с которой смотрят на что-то, что ненавидят, как будто Мерлин был куском грязи, прилипшим на ботинок.

И сразу же Мерлин почувствовал себя неуютно, сражаясь с ним.

- Я не буду драться с тобой, Артур!- Объявил Мерлин, роняя палочку на пол. Ухмылка Артура стала еще шире.

- Конечно, ты не будешь. Ты трус, - ответил он, и всё внутри Мерлина сжалось. - Ты всегда был таким и всегда будешь. Тебе нравится думать, что ты храбрый и сильный, но это не так.

- Прости, - ответил Мерлин, слова застряли у него в горле, как рыдание.

Артур бросил в него заклинание — что-то жужжащее, отвратительного кроваво-красного оттенка, — которое он отразил рефлекторно, а не потому, что хотел. Мерлин не знал, что это было за заклинание, однако чувствовал, что это нечто жуткое.

Артур начал наступать, вытянув вперёд палочку, а Мерлин попятился назад.

- Десять лет, Мерлин, а ты так и не рассказал мне свою тайну, потому что ты жалкий трус. Ты рассказал мне только тогда, когда знал, что я не смогу тебе ничем ответить, потому что я умирал. А ты знал, что это случится, так ведь? Ты бросил меня, когда я больше всего в тебе нуждался, и сейчас ты делаешь то же самое, — выплюнул Артур, оправив ещё одно заклятие в Мерлина.

Он снова подсознательно отклонил его и посмотрел на окружающих их студентов, ища помощи, но они просто смотрели на них обоих мертвыми глазами и ничего не выражающими лицами. Даже Седрик и Кора в толпе не сделали ни единого движения, чтобы помочь.

- На этот раз у тебя нет причин не признать, что ты трус, Мерлин, - продолжал Артур. Его заклинания выстреливали все быстрее и быстрее, и даже несмотря на то, что его барьер был поднят, Мерлин все еще отступал на шаг с каждым из них.

— Ты мне не поверишь, — начал умолять Мерлин, — я потеряю тебя.

Артур сделал шаг вперед, сверкая глазами, и Мерлин почувствовал, как его спина ударилась о кирпичную стену позади них. Ему некуда было идти, и Артур двинулся вперед, пока не оказался в нескольких дюймах от него, и Мерлин увидел яркий гнев, горящий в его глазах.

- Ты уже потерял меня, - прошипел Артур, и на этот раз он был слишком близко, чтобы заклинание могло быть отклонено, и мир погрузился во тьму.

Мерлин проснулся с тяжелым вздохом, его глаза вспыхнули, когда ударная волна прокатилась по комнате. Все в замешательстве вскочили с постелей, прежде чем посмотреть на Мерлина. Он мог только вообразить, что они увидели - липкая, потная, бледная кожа, волосы прилипли ко лбу, грудь вздымалась, как будто ему не хватало воздуха.

- Извините, — выдохнул он, с трудом выдавливая слова. Суши, спавший свернувшись клубочком у него в ногах, тихо мяукнул и залез Мерлину на грудь; он ощущался совершенно невесомым.

- Все в порядке, Морган, - сказал Седрик невнятно, потому что еще не совсем проснулся. - Нам все равно сегодня рано вставать. - Часы на стене показывали, что еще только семь утра, но большинство студентов, включая большинство соседей Мерлина по общежитию, собирались домой на пасхальные каникулы.

Мерлину потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя, но парни не торопили его, а Павел в кои-то веки встал вовремя. Они оделись в магловскую одежду или в простые мантии и отправились в Большой Зал на завтрак. За всё это время Мерлин не проронил ни слова.

Пустой зал начал быстро наполняться весёлыми студентами, обсуждавшими то, как они поедут домой. Ученики Дурмстранга и Шамбартона оставались в Хогвартсе. Мерлин продолжал молчать, пока его друзья болтали и шутили. Он надеялся, что их веселье заразит и его, однако он не мог выкинуть из головы образ из сна: Артура, смотревшего на него, как на грязь.

«Ты уже потерял меня».

Мерлин посмотрел из-под ресниц на гриффиндорский стол, и Артур казался таким же веселым и невыносимо самодовольным, как и каждый день. Если бы Мерлин не знал его в течение десяти лет, он бы не заметил, как его улыбка слегка опускается, когда друзья отводят взгляд, только в уголках рта.

Мерлин не мог видеть его прямо сейчас, не тогда, когда ужасное видение Артура было еще свежо в его памяти, и он практически побежал обратно в общую комнату Хаффлпаффа, чтобы укрыться в общежитии. Он подумывал о том, чтобы упаковать вещи и уехать в свой дом на берегу озера в Авалоне, но понимал, что у него там больше нет никакой цели, он смотрел на пустое озеро, из которого Артур Пендрагон никогда не выйдет. Теперь он мог грустить о своём вновь потерянном лучшем друге и здесь.

Он долго сидел на кровати и гладил Суши, глядя в маленькое окошко комнаты, расположенной между кроватями Седрика и Роба, сквозь густые облака тускло светило солнце. День обещал быть пасмурным, тем не менее облака не были достаточно тёмными и тяжёлыми, чтобы пошёл дождь.

Вскоре Седрик, Павел, Роб и Верн поднялись в спальню, чтобы собрать вещи, попутно болтая о том, чем они собираются заниматься в последние три дня перед тем, как начнётся подготовка к ЖАБА. Седрик несколько раз пытался вовлечь Мерлина в разговор, но тот отвечал односложно, и вскоре они просто оставили его в покое.

Он знал, что портит всем настроение, и был уверен, что скоро придет в себя, но его горло все еще сжималось от слов, которые Артур выплюнул и которые Мерлин всегда боялся произнести на самом деле. Он пытался убедить себя, что это всего лишь сон, но ничего неполучалось. По крайней мере, крошечный пушок на его коленях, казалось, мирно спал.

Мерлин действительно улыбнулся своим друзьям, когда они все направились к воротам, чтобы забрать экипажи обратно в Хогвартс-Экспресс, и Седрик обнял его так крепко, что он чуть не задохнулся. Лидия и Павел держались за руки и собирались провести следующие две недели у Лидии.

Мерлин очень удивился, когда Кора, громко чмокнув Майю, сказала ей, что будет оправлять ей сов каждый день, но не сможет поехать к ней в гости (а она определённо жила в каком-нибудь огромном, древнем слизеринском поместье).

- Ты не поедешь?- Спросил Мерлин, когда Кора подбежала к нему.

- Не-а, тут есть чем заняться, - неопределенно ответила Кора. - Например, быть свахой для двух полных тупиц.

Мерлин не нашёлся, что сказать, поэтому просто притянул её в объятия, зарывшись лицом в кудряшки. Она так же крепко обняла его в ответ.

========== Глава 17: Подозрение ==========

Первый день Пасхальных каникул начался очень тихо. Большинство учеников разъехались по домам, ведь им незачем было оставаться на грандиозные мероприятия вроде Святочного Бала, да и к тому же многие младшекурсники начали скучать по дому. Было странно просыпаться в пустом общежитии, когда все его друзья вернулись домой, хотя Седрик сказал, что вернется в середине каникул, так как его отец должен был уехать в зарубежную поездку для Министерства.

Мерлин зевнул и двинулся по зловеще пустым коридорам, большинство студентов спали или бездельничали в своих общих комнатах, ничего другого не оставалось делать в течение следующих двух недель (если только вы не были семикурсником, в этом случае подготовка к экзамену уже должна была начаться, если вы хотите сдать экзамен).

Совятня располагалась на одной из самых высоких башен Хогвартса. Обычно подъём на неё был не сложным, но сейчас снег и лёд подтаивали, нагреваясь в течение дня, а затем замерзали обратно — с наступлением ночи. Гай счастливо свернулся калачиком рядом с Хедвигой, и совы сонно ухнули Мерлину, когда он приблизился к ним.

Мерлин улыбнулся и нежно погладил мягкие перья на голове Гая, сова закрыла глаза, и ему показалось, что она почти улыбается под нежным присмотром Мерлина. Мерлин рассмеялся про себя и вытащил пригоршню совиных лакомств, которые были съедены прямо с его ладони, хотя Гай любезно оставил последние три для Хедвиги. Совам было ещё рано улетать за свежими номерами «Ежедневного Пророка». Судя по последним выпускам газеты, Рита Скитер пыталась выудить хоть сколько-нибудь интересный сюжет, словно провоцировала Мерлина, надеясь написать о том, как этот «отшельник» не приспособлен к обществу. Но Мерлину было плевать на её провокации, хотя его и возмутила статья о происшествии с Гермионой в Трёх Мётлах на прошлой неделе.

Минут через десять у Мерлина заурчало в животе, и он, оставив сонных сов, спустился в Большой зал завтракать. Школьную форму не нужно было носить во время каникул, так как занятия не проводились, и из-за отсутствия учеников больше не было никаких правил о том, чтобы сидеть за собственным столом факультета (хотя Мерлин и несколько других студентов пренебрегали этим правилом ежедневно). Несмотря на выглянувшее солнце, ветер всё ещё был сильным и пронизывающим, поэтому Мерлин намотал на шею свой красный шейный платок, который купил, когда был ещё в студенческом городке.

Кора уже сидела за столом, единственная ранняя пташка, которую знал Мерлин, и он сидел рядом с ней с усталой улыбкой.

- Странно, что здесь почти никого нет, да? - спросила она с полным ртом вафель, намазанных взбитыми сливками и кленовым сиропом до такой степени, что даже один взгляд на них мог вызвать гипогликемию.

- Почти как замок-призрак, - ответил Мерлин, тщательно выбирая полоски бекона, которые выглядели наименее обугленными.

- На Пасху всегда мало народа. На Рождество школу хотя бы украшают и устраивают пир. Кстати, многие делают ставки на то, кто из профессоров сильнее всех напьётся, — добавила Кора, а затем наклонилась и заговорщицки прошептала Мерлину на ухо: — Я побеждала последние три года, ставя на Хуч.

- Хуч, серьёзно? — переспросил Мерлин, оглядываясь на «орлиноглазую» тренера по квиддичу.

- О да, большинство ставок делается на Макгонагалл или Спраут, потому что Хуч умудряется сохранять полное спокойствие, пока не теряет сознание в коридоре, - поделилась Кора. Мерлин прищурился, не совсем уверенный в правдивости рассказа Коры.

В этот момент его внимание привлек Артур, вошедший в Большой зал вместе с Сарой и Перси, с которыми Мерлин все еще не был особенно близок. Ужасные близнецы — обе пары — уехали домой на каникулы вместе с самой завидной парочкой школы, а Гарри, Рон и Гермиона остались.

- Знаешь, мне кажется, ты единственная, кто обожает Пасху, - сказал Мерлин, увидев, что Кора теперь покрывает свою вторую порцию вафель густым шоколадным соусом.

- Да-а, обожаю. Все отдают мне свои порции шоколада, если им много, а мне только в радость, — ответила Кора с хитрой улыбкой. — Вот почему в этом году я дарю всем огромные сладкие подарки.

Мерлин отпил глоток чая, и совы хлынули в комнату, Гай устремился прямо к нему. Вместе с “Ежедневным пророком” к нему было адресовано письмо, написанное знакомым почерком, слегка размазанным синими чернилами, поскольку автор был левшой.

- Я получил письмо от Танит, - сказал Мерлин, и Кора наклонилась, когда он открыл письмо и прочел его.

Дорогой Морган,

Прости, что оставила тебя в такое сложное для тебя время. Я собиралась остаться и придумывать хитрые планы вместе с Корой все каникулы, но скоро у меня будет важное выступление.

Как ты знаешь, я занимаюсь балетом, однако во время учебного года мне не хватает времени на тренировки, поэтому когда я дома, то занимаюсь по восемь часов в день.

На этой неделе у меня выпускные экзамены, а на следующей — три спектакля в театре.

Мне удалось найти рабочую видеокамеру и подходящие заклинания, чтобы запись выступления можно было посмотреть в Хогвартсе!

Пожелай мне удачи и, ради Бога, разберись с Артуром. Я из-за этого не могу спать по ночам.

С любовью,

Танит ХХХ

- Черт побери, жаль, что я не могу присутствовать при ее представлении, - пробормотал Мерлин. Он вспомнил свое первое удивление, когда Танит сказала ему, что она была балериной, где с ее короткими вьющимися волосами и мускулистым ростом он думал, что она будет делать что-то более современное. Это было до того, как стало ясно, что ее тонкие, но четко очерченные мускулы позволяют ей выполнять самые сложные балетные движения с легкостью, от которой Мерлин пошатнулся. Она также сказала, что занимается танцами на шесте, что требует силы, которой у Мерлина никогда, никогда не будет за тысячу лет.

- Точно! Вот только я так надеялась на её помощь в придумывании хитрых планов, — добавила Кора, а Мерлин бросил на неё хмурый взгляд.

— Вы двое — абсолютное зло, — произнёс он без капли недовольства. Он был очень тронут тем, как Кора решила пожертвовать своими романтическими каникулами с Майей ради того, чтобы помочь ему с Артуром. Однако он не был уверен, что образовавшуюся между ними пропасть можно было преодолеть. По крайней мере, не тогда, когда Мерлин не устранил угрозу и не мог быть уверен в том, что Артур будет в безопасности.

Грюм ввалился в Большой зал позже обычного, магический глаз метался по залу, фляжка висела у него на бедре. Как всегда, Мерлин испытал странное чувство от Аврора, что-то, что он до сих пор не мог понять. Всякий раз, когда он поднимал эту тему, все остальные настаивали на том, что они чувствуют то же самое, и это было потому, что это просто аура, которую этот человек принес с собой. Тем не менее, у Мерлина сложилось впечатление, что профессор просто не полностью купился на его историю отчужденной-лесной-семьи.

- Эй, Морган?- Тихо спросила Кора. - Если вы с Артуром не помиритесь, значит ли это, что Дуэльный клуб будет отменен? Потому что я знаю, что многие в школе действительно с нетерпением ждали этого, - сказала она.

Мерлин понимал, к чему она клонит, но всё равно не мог не чувствовать вину за то, что подводит столько людей — не только Артура, но и всех своих друзей и ребят, которые хотели вступить в Клуб.

— Ты даже не пытаешься быть тактичной, — пробормотал он в ответ, а Кора широко улыбнулась.

- Ты чертовски прав, - согласилась она, доедая свои вафли. — Я собираюсь всё исправить, даже если погибну в процессе.

Весь остаток дня Мерлин был на взводе. Он знал, что когда Кора о чем-то задумывается, это чертовски хорошо получается, если только речь не идет о создании успешного зелья, и в этом случае чем больше она старается, тем хуже становится. Он попытался провести день, расслабляясь-читая книги для отдыха, купленные в “Флориш энд Блоттс”, исследуя замок и листал “Ежедневный Пророк”, но предчувствие чего-то не оставляло его. Ему казалось, что девушка вот-вот выпрыгнет из-за угла.

Однако ничего не происходило. За ужином она даже выглядела, на удивление, милой, доброй и заботливой, хотя он и отнёсся с подозрением к её предложению остаться на ночь вместе с ним, потому что он был один в спальне. Хоть это и показалось ему хорошей мыслью — он отказался. Он не мог позволить Коре с её хитрыми ухмылками оказаться с ним наедине, когда он спит. Весь следующий день и ночь прошли спокойно, и Мерлин даже позволил себе немного отвлечься от переживаний, когда случилось непредвиденное.

Он направлялся в библиотеку, чтобы достать несколько учебников, намереваясь начать экзамен по алхимии и древним рунам, когда внезапно обнаружил, что его с силой запихнули в то, что казалось кладовкой для метел, полностью затемненной и заполненной странными вещами. Когда он зажег свою волшебную палочку, в пространстве, казалось, было все, что только можно вообразить – кроме метел.

Он дёрнул дверную ручку, попробовал повернуть её, однако оказалось, что она закрыта намертво — дверь даже не дрогнула. Простая Алохомора тоже не возымела эффекта. Он даже попытался выбить дверь, но ничего не вышло. Он пробовал заклинание за заклинанием, и даже толчки с разбега вместе со Старой Магией не дали результата.

Мерлин вздохнул и соскользнул вниз по стене, чтобы сесть, ожидая, что Кора придет и заберет его (потому что это, несомненно, была ее работа). Он подумывал повторить свои попытки, когда дверь с размаху открылась — и вместе с потоком света внутрь влетел ещё один человек. Он споткнулся о вытянутые ноги Мерлина и въехал головой в старые банки с краской.

В тусклом свете волшебной палочки Мерлин разглядел знакомые золотые волосы Артура Пендрагона.

- Как банально, - пробормотал он, когда Артур выругался и потер красную отметину на лбу.

— Это уж точно. Чёрт, а Даллас быстрая, — вздохнул Артур, садясь напротив Мерлина и так же вытягивая ноги. — Я ожидал чего-то подобного. Я очень рад, что Лидия не замешана в этом. Она бывает жестока до совершенства.

Затем Артур действительно встретился взглядом с Мерлином и, казалось, вспомнил, как тот был зол на него, потому что он отвернулся и закрыл рот. Мерлин вздохнул и тоже промолчал. Мерлин думал, что молчание не продлится слишком долго, но когда прошло двадцать минут без единого слова, он снова вздохнул. Ему никогда не нравилось, что они каждый раз старались переупрямить друг друга.

Прошло четыре часа, прежде чем Кора открыла чулан, и Артур выскочил из него, не сказав ей ни слова. К этому моменту Мерлин уже до боли стиснул зубы, а горло горело от усилий сдержать слезы. Авалон, он действительно облажался. Надежда на лице Коры исчезла, и она оставила дверь открытой, когда подошла и присела рядом с ним. Она переплела свои пальцы с его, и он рассеянно отметил контраст между своими бледными, паучьими пальцами и ее темной кожей с короткими, обкусанными ногтями (он помнил, что они были длинными и накрашенными в начале года).

- Мне так жаль, Морган - тихо прошептала она и поцеловала его в волосы. Мерлин просто испустил дрожащий выдох, а затем запер все в себе, как ему приходилось делать большую часть своей жизни. Ему нужно было готовиться к экзаменам, и он должен был подготовиться к третьему заданию. Он мог подумать о том, чтобы помириться с Артуром после того, как Волдеморт перестанет быть угрозой.

Поэтому он принялся за подготовку к экзаменам, ну, или хотя бы попытался это сделать. Создавалось впечатление, что всё, что он читал, влетало в одно ухо и вылетало из другого. Он мог прочитать страницу и не понять, о чём вообще она была. Мерлин на добрых три дня поселился в библиотеке, обложившись стопками книг. Как бы ему ни хотелось, но они были по Древним Рунам, а не по Зельеварению. С Корой он почти не говорил. Она изредка приходила проведать его в библиотеку или встречалась с ним в Большом Зале за едой.

- Морган!- послышался голос, и Мерлин, оторвавшись от своих книг, увидел Гарри, слегка запыхавшегося и слегка покрасневшего. - Они хотят, чтобы все чемпионы собрались на поле для квиддича.

- Зачем? - Спросил Мерлин, убирая учебники и поднимаясь на ноги.

- Понятия не имею, - пожал плечами Гарри. - Думаю, мы это выясним.

Вдвоём они направились к полю для квиддича. По дороге Гарри задал несколько вопросов по поводу ЖАБА, а Мерлин узнал, как Гарри проводит Пасхальные каникулы. Никто из них не упомянул события злополучной ночи и её последствия.

Гарри удивлённо замер на месте, когда они спустились к полю для квиддича. Огромная площадка, раньше ровно покрытая травой, теперь имела небольшие возвышения — тут и там виднелись кусты. Было совершенно непонятно, что там творится.

- Чемпионы!- Объявил Людо Бэгмен, появившись из ниоткуда и напугав всех до смерти. Флер и Крам уже собрались, а Каркарова и Максин нигде не было видно. - Это место выполнения вашего третьего задания! Кто-нибудь из вас уже догадался об этом?- спросил он.

- Лабиринт - тут же ответил Крам, и лицо Бэгмена просияло.

- Правильно, Мистер Крам. Сейчас это выглядит немного печально, но через мгновение станет еще более угрожающим! Живые изгороди прекрасно растут, и вы все должны знать, что задача не так проста, как пробираться по лабиринту – по пути вы столкнетесь с врагами. Так что готовьтесь в любом случае вы можете! Бэгмен рассмеялся, и Мерлин поднял бровь.

Трое из четырёх чемпионов были семикурсниками, а Гарри было только четырнадцать, даже ещё не пятнадцать. Было очевидным, что они не подбирали врагов для уровня Гарри, и, несмотря на все истории, которые Мерлин слышал о мальчике, он сильно беспокоился за него.

Гарри, должно быть, уловил выражение его лица, потому что он ободряюще улыбнулся Мерлину. - Не волнуйся, у меня самые высокие оценки по защите, со мной все будет в порядке. - Мерлин тревожно вздохнул и обнял Гарри за плечи.

- Я знаю, но не могу не переживать, — пробормотал он.

— Я тоже, — проговорил Гарри и отодвинулся с непривычно внимательным и строгим выражением лица, которое Мерлин иногда замечал у МакГонагалл. — Именно поэтому я говорю тебе, что в последнее время с Артуром совершенно невозможно находиться рядом, и, что бы между вами ни происходило, я бы хотел, чтобы оно разрешилось.

- Гарри … - устало начал Мерлин, но младший мальчик оборвал его.

- Нет, знаешь что? Мне всё равно. Вы оба страдаете. Почему-то ты не говоришь ему то, что должен сказать. Но тебе стоит это пересмотреть, потому что просто так ничего не решится. Артур уже большой мальчик, он справится, — выпалил Гарри, сопровождая каждое слово строгим взглядом поверх своих очков. Он явно научился этому у МакГонагалл — и смешно, и настораживающе.

- Я … - начал Мерлин и замолчал, когда взгляд Гарри стал еще жестче. - Хорошо, - вздохнул он. Лицо Гарри тут же расплылось в улыбке, и он от души хлопнул Мерлина по плечу.

- Отлично, мне надо догнать Крама, пока он не ушел. Увидимся!- Крикнул Гарри и поспешил прочь по полю. Мерлин прищурился, уходя, этот парень был почти так же плох, как Кора.

Мерлин даже не попытался вернуться в библиотеку. Он понимал, что всё равно ничего не сможет запомнить, когда находится в таком состоянии. Однако Гарри был прав: Артур бы справился. Он был лучшим по ЗОТИ в истории всей школы, да Мерлин и сам почувствовал, как он силён, на их дуэли. Несмотря на то, что ему всё ещё было странно думать об Артуре и магии как о чём-то едином, он совершенно не удивился, когда понял, что Артур был сильнейшим из тех, с кем ему приходилось сражаться. Он всегда был лучшим во всём. А факт того, что волшебство возродило Артура, что-то да значил (и объяснял его невероятные способности в области сотворения магии).

Мерлин сидел в почти пустой общей комнате, Суши возбужденно гонялся за ниткой, которую несколько третьекурсников привязали к палке и размахивали ею. Взгляд Мерлина был искажен с тех пор, как он прибыл в Хогвартс – весь его образ мыслей был искажен. Его судьбой был и всегда будет Артур, с тех пор как он впервые ступил в Камелот. Хотя его задачей здесь было восстановить равновесие и убедиться, что Волдеморт никогда не покинет кладбище, это было не самое важное, что он должен был сделать.

Возвращение Волдеморта отправит волшебное сообщество в свободное падение, но Артур будет здесь, чтобы спасти своё королевство, как и было предначертано. Мерлин забыл об этом. Артур был сильным и могущественным. Он был возрождённым Королём Былого и Грядущего — чёрт подери! — неважно, помнил он об этом или нет.

«Но он не помнит», — прошептал голосок у Мерлина в голове. Без сомнения, у Волдеморта был шпион в Хогвартсе, который бросил имя Гарри в Кубок Огня и делал всё возможное, чтобы Гарри попал на то кладбище. И Мерлин, и Гарри сейчас соревновались за первое место, и у них обоих есть все шансы выиграть турнир. Вот только Мерлин не был частью плана Волдеморта. Его человеку — кем бы он ни был — придётся убрать Мерлина любым способом. А теперь, когда вся школа знала, как важен для него Артур…

Мерлин просто не хотел рисковать Артуром. Неважно, насколько он силен в поединке, если он был застигнут врасплох человеком, которому доверял, совершенно не подозревая об этом…

Ну, в прошлый раз, когда Артур доверился врагу, он проткнул ему грудь.

- Черт возьми! - Мерлин выругался так громко, что третьекурсники, игравшие с Суши, были поражены и шокированы этим. Он виновато поморщился и вышел из общей комнаты, прошел по коридорам и вышел на площадку. Он глубоко вдохнул пахнущий хвоей и влажной землёй воздух и растворился в своих ощущениях.

Единственное, что друиды умели делать, - это общаться с природой, и они научили этому Мерлина. Ему не нужно было находиться в гроте или источнике силы, чтобы обрести покой, достаточно было просто погрузиться в магию, которая пронизывала все в природе и падала в поток. Он смутно ощущал какое-то движение на корабле Дурмстрангов, но не обращал на это внимания, опустившись на колени и тихо медитируя под одним из своих любимых деревьев.

На следующий день он узнал, что за волнение было на корабле, когда бледный Гарри позвал его в кабинет Дамблдора. Пароль изменился на «Тараканью кучку». Зайдя в кабинет, Мерлин огляделся в поисках директора, но не увидел его. Фоукс — феникс — недавно переродился и теперь был похож на лысого цыплёнка, а не на гордую птицу, зачастую сидевшую на столе директора. Мерлин улыбнулся волшебной птице и аккуратно погладил её. Фоукс издал тонкую, красивую трель.

- Мы похожи больше, чем я думал, да?- Спросил Мерлин. Похоже, они оба знали, каково это - умирать снова и снова.

На периферии зрения что-то пошевелилось, и Мерлин повернулся к Распределяющей Шляпе, которая слегка подёргивалась на верхушке книжного шкафа. Мерлин улыбнулся и подошёл к ней. Фоукс обиженно свистнул. Когда Мерлин подошёл к Шляпе, та замерла. Он встал, скрестив руки на груди и с трудом сдерживая улыбку. Казалось, Шляпа отчаянно старалась не двигаться.

- Чего ты хочешь, Эмрис?- в конце концов пробормотала шляпа.

- Ты, кажется, нервничаешь, - ответил Мерлин, и складки ткани, образующие лицо шляпы, нахмурились.

- С чего бы мне нервничать?- негодующе воскликнула шляпа, и Мерлин ухмыльнулся.

- Не знаю, ты очень нервничала, когда разбиралась со мной. Я не знал, что голос шляпы может быть таким высоким и заикаться так сильно, - парировал Мерлин, и рот шляпы искривился.

- Ты застали меня врасплох. У меня был почти год, чтобы привыкнуть к твоему присутствию здесь, и я могу сказать, что больше не совершу этой ошибки. Ты просто еще один ученик - сказала она, принюхиваясь, и Мерлин рассмеялся.

- Рад узнать, что я не разрушил твою репутацию, — бросил он в ответ и отошёл, прежде чем шляпа могла что-либо ответить. Однако ему показалось, что она обиженно надула губки. Мерлин аккуратно пересадил Фоукса на его жёрдочку и продолжил гладить его. Через несколько минут каменная горгулья с шумом отъехала в сторону, открывая вход и впуская профессора Дамблдора.

- Прошу прощения, что заставил вас ждать, Мистер Эмери, - сказал Дамблдор. Он остановился на мгновение, чтобы посмотреть, как Фокс прихорашивается под присмотром Мерлина, а затем его глаза загорелись знакомым блеском. - Фоуксу редко нравятся ученики.

— Животные меня любят, — пожал плечами Мерлин.

Дамблдор жестом указал на стул перед собой и сел за стол. - Пожалуйста, присаживайтесь, это не займет много времени. - Мерлин так и сделал, а Дамблдор сложил пальцы домиком и пристально посмотрел на Мерлина.

- Вчера, после того как вас и трех других чемпионов вызвали на квиддичное поле, произошел инцидент с участием Гарри, Мистера Крама и Мистера Крауча, - начал Дамблдор.

- Барти Крауч? Судья? Разве он не болел?- Спросил Мерлин,вспоминая появление Перси Уизли на Рождественском балу. - Что случилось?

- Оказывается, мистер Крауч пропал, но из того, что рассказал мне Гарри, похоже, что он противостоял заклятию Империуса. Он хотел встретиться со мной и упоминал Берту Джонкс. Когда Гарри нашёл меня, мистер Крам уже был без сознания, а Барти исчез, — рассказал Дамблдор. Брови Мерлина удивлённо взлетели. Мерлин не знал, как со всем этим связан Крауч, но исчезновение одного из судей прямо перед финальным испытанием нельзя было назвать случайностью. Казалось, что что-то вот-вот начнётся.

- Я позвал вас, чтобы спросить, не видели ли вы Мистера Крауча в последнее время или не заметили ли в нем чего-нибудь, что могло бы дать какое-то представление о том, что произошло, - спросил Дамблдор, и Мерлин поднял бровь.

- Честно говоря, сэр, ничего. Я видел его на чемпионате мира по квиддичу еще до того, как все это началось, и он был точно таким же, каким я видел его здесь – сильным человеком, которого не так-то просто впечатлить. Но я помню, что его домового эльфа нашли с палочкой Гарри, которую украли и сотворили ей Тёмную метку, — произнёс Мерлин. Дамблдор в ответ нахмурился.

- Интересно. Его домашним эльфом была Винки, которая теперь работает на кухне, не так ли?- Спросил Дамблдор.

- Да, сэр, - ответил Мерлин. Несколько раз он видел Винки на кухне – она плакала, чуть не захлебываясь алкоголем. Дамблдор задумчиво хмыкнул. Несколько минут они сидели молча — только Фоукс что-то тихонько щебетал.

- Что ж, вероятно, это всё останется для нас тайной. Прошу, заходи, если узнаешь что-то ещё. Если у тебя нет ко мне вопросов, то ты свободен. Уверен, у тебя много работы по подготовке к экзаменам, — заметил Дамблдор с лёгкой улыбкой. Мерлин кивнул и вышел из кабинета. Он слепо брёл вперёд: его мысли всё ещё занимал рассказ директора о Барти Крауче — когда он неожиданно натолкнулся на Риту Скитер.

- Мистер Эмери! Какой сюрприз!- воскликнула она, и ее кислотно-зеленое перо, казалось, появилось из ниоткуда.

- Черт, - выругался Мерлин себе под нос. Он сжал кулаки, чтобы они перестали трястись, и мысленно вернулся к статье, которую она недавно написала в “Ежедневном Пророке”, обвиняя Гермиону в том, что она встречается и с Гарри, и с Крамом. Но она не встречалась ни с кем, хотя Мерлин видел, как дурмстранговец смотрит на неё. Он мог смириться с тем, что Рита Скитер писала о нём, даже о Гарри, но клеветать на Хагрида и Гермиону было верхом подлости.

Ее голос был высоким и скрипучим, когда она начала болтать о том, как сильно она хотела взять интервью у Мерлина с самого первого задания, и было “удивительно трудно” найти его. При этом она не забывала вставлять унизительные комментарии обо всех, кого вспоминала.

- Разве Вам не запретили посещать территорию Хогвартса?- Вмешался Мерлин, вспомнив кое-что, что он слышал от Гермионы несколько дней назад.

- О, подробности, подробности, - захихикала Скитер, размахивая рукой с ядовито-красными ногтями, как будто она была злой ведьмой из “Спящей красавицы”. Ее кислотно-зеленое перо уже царапало плавающий кусок пергамента, и Мерлин понятия не имел, что это могло быть написано, учитывая, что он почти ничего не говорил.

- Та-ак, — начала Скитер. — Недавно я разузнала столько сочных историй: одна о девчонке Грейнджер и другая о об этом олухе, учителе Ухода за магическими существами… А совсем недавно птичка напела мне об очень интересных слухах, касающихся некого Артура Пендрагона… — На этом моменте Мерлин оборвал её, подняв палочку и уперев её в основание шеи репортёрши. Он с трудом контролировал свои руки, следя за тем, чтобы по ним не пробегала дрожь.

- Если ты хотя бы упомянешь Артура во всем, что пишешь, я покажу тебе, как много других тайных талантов у меня есть, и поверь мне, когда я скажу, что они намного опаснее, чем мои способности Повелителя Дракона, - пригрозил Мерлин, его свободная рука сжалась в кулак, сильно дрожа. Глаза Скитер за стеклами очков были широко раскрыты и потрясены, и Мерлин изо всех сил старался не смотреть на кружащееся золото.

- И если вы напишете что-нибудь обо мне, это правило будет действовать. Я ясно выразился?- прошипел Мерлин, ещё сильнее упирая палочку ей в горло.

- Да! - Скитер пискнула, и Мерлин развернулся и зашагал прочь, схватив зеленое перо и переломив его пополам. «Наверное, это был не лучший выход из ситуации, — подумалось Мерлину, когда он шёл по коридорам замка. — Должно быть, манипулирование сработало бы лучше угроз».

Кора с тревогой ждала его в общей комнате, держа на коленях мурлыкающего Суши. Ее нога постукивала по половицам, и она жевала кончик пера, когда писала письмо Майе. Рядом с листом пергамента, на котором она писала, лежали полуоткрытые конверты с предыдущими письмами Майи, и хотя Мерлин не читал их, чтобы не нарушать их уединения, он заметил, что у Майи безупречный почерк. Вероятно, изящное написание слов являлось визитной карточкой чистокровных слизеринцев.

- Привет, - сказал Мерлин, плюхаясь в кресло рядом с Корой. Суши тут же перебрался с колен Коры к Мерлину и принялся радостно урчать.

Кора не отрывала глаз от пергамента. - Эй, где ты был?- спросила она.

- В кабинете Дамблдора, а потом немного повздорил с Ритой Скитер, - ответил Мерлин. Перо выпало у Коры изо рта, когда она шокировано подняла на него глаза. Сегодня она не собрала в хвост копну чёрных кудрей, и теперь они обрамляли её лицо тёмным облаком.

- Ты ведь собирался рассказать мне все до мельчайших подробностей, верно?- Спросила Кора, и Мерлин закатил глаза.

- Конечно, - ответил он, закидывая ноги на край ее стула. Суши решил, что вытянутая нога Мерлина может служить отличным мостиком между его коленями и коленями девушки, и перебрался обратно к ней. Так как его трансфигурировали, он больше не мог вырасти, а его окрас напоминал фрагмент росписи китайского заварника, если посмотреть на него под определённым освещением. Котёнок был любопытным и игривым, к тому же его обожал весь факультет. Похоже, все решили признать его талисманом факультета. А Мерлину было интересно, осознавал ли котёнок, что когда-то был заварником?

- Так что, очевидно, Барти Крауч не просто болен, он пропал несколько недель назад и появился вчера ни с того ни с сего, болтая всякую чепуху, как будто он активно боролся с проклятием Империуса, о чем даже думать неинтересно. Гарри увидел его и побежал за Дамблдором, но к тому времени, как он это сделал, Крауч исчез, а Виктор был вырублен. А потом я столкнулся со Скитер, которой якобы запрещено появляться на территории, и, может быть, немного пригрозил ей? - Пересказал Мерлин, и конец его фразы прозвучал скорее как неуверенный вопрос, и глаза Коры расширились от шока.

- Ты угрожал Рите Скитер?- повторила она, и Мерлин кивнул, чувствуя, что его лицо слегка покраснело. Он начал понимать, какое глупое решение принял – она была упряма, как мул, и если бы его угрозы не сработали, она, вероятно, написала бы статью о том, что он опасный темный волшебник или что-то в этом роде. О, какая ирония судьбы.

- Это было невероятно глупо и потрясающе!- Прокричала Кора. - Жаль, что меня там не было. Но мне не нравится то, что может последовать за этим.

- Она угрожала написать об Артуре, - тихо признался Мерлин, и Кора резко закрыла рот, глядя на него. Мерлин не смотрел ей в глаза, просто смотрел, как Суши радостно бегает вокруг них двоих, почти не чувствуя давления на свои ноги, когда котенок шагал по нему.

- Морган, ты такой идиот, - вздохнула Кора.

- Знаю, знаю, - ответил Мерлин. Через несколько мгновений Кора успокаивающе положила руку ему на лодыжку, и он поднял глаза, чтобы увидеть ее сочувственную улыбку.

- Знаешь, несмотря на все мои интриги, я действительно пытаюсь свести вас вместе. Нам всем больно видеть, как вы оба страдаете, когда мы знаем, что вы оба просто хотите снова быть рядом, - прошептала Кора, стараясь, чтобы разговор не был слышен остальным в общей комнате. - Мне все равно, по какой причине ты не сказал ему, что до смешного влюблен, - потому что лично я знаю все симптомы любви, — но ты должен ему рассказать. Или хотя бы признайся, что он тебе нравится, Мерлин тебя дери.

Мерлин слегка вздрогнул при упоминании своего настоящего имени, все еще не совсем привыкнув к нему, и смущенно посмотрел на Кору из-под опущенных ресниц.

- Мне бы очень хотелось, чтобы все было так просто, Кора, - сказал Мерлин. Кора издала раздраженный звук и всплеснула руками.

- Тогда прошу, объясни мне, почему всё не так просто, ведь я пытаюсь помочь своему лучшему другу обрести счастье, а этот лучший друг отказывается говорить мне, из-за чего он несчастлив! Поэтому мне очень трудно! — воскликнула Кора, с силой откидываясь на спинку стула.

Мерлин вздохнул. Ему было ненавистно поступать так с Корой. Она и Седрик были его лучшими друзьями, и только Седрик знал, что произошло, но он должен вернуться только завтра.

- Я… - начал Мерлин и вздохнул. Он не мог заставить себя позволить лжи вырваться из его горла и сорваться с губ, не тогда, когда Кора выглядела такой несчастной. - Помнишь то первое утро, когда мы проснулись рано и я сказал тебе, что нарушил обещание, данное далекому другу? - спросил он, и Кора оживилась от любопытства. Она выглядела немного шокированной тем, что Мерлин, казалось, говорил ей что-то.

- Да?- спросила она. - А потом ты сказал, что Артур напоминает тебе того далекого друга.

- Это своего рода ложь, - признал Мерлин. - И я не хочу вдаваться в подробности, потому что и так все запутано, но… Артур не напоминает мне того далекого друга.

Кора в замешательстве нахмурила брови. - Что ты имеешь в виду?

- Я имею в виду, - сказал Мерлин, понизив голос так тихо, что никто за их столиком не смог бы его услышать, - что Артур и есть тот далекий друг. Я пообещал ему, что всегда буду рядом, а потом приехал сюда. Он оказался здесь и, чёрт возьми, совершенно меня забыл.

Казалось, брови Коры взлетели чуть ли не на середину лба. Девушка так широко распахнула от удивления глаза, что они чуть не выкатились из орбит.

- Ты хочешь сказать, что были друзьями детства? - спросила она, и Мерлин прикусил губу.

- Не совсем. Как я уже сказал, это сложно, - ответил он.

- Тогда не усложняй, - настаивала Кора, нетерпеливо наклоняясь вперед, как изголодавшееся животное, нашедшее оазис в пустыне. Мерлин чувствовал себя немного неловко, скрывая от нее информацию, которую она так отчаянно хотела получить.

- Мы … мы знали друг друга десять лет, - признался Мерлин, и у Коры слегка отвисла челюсть. - И он не помнит ни единой чёртовой минуты и меня вообще. Мне так больно находиться рядом с ним. Что, ты думаешь, он бы сказал, если бы я рассказал ему всё это? Он бы решил, что я сумасшедший, раз люблю его почти всю свою жизнь.

Кора помолчала с минуту, позволяя шоку от его слов утонуть, а потом соскользнула со стула и заключила Мерлина в объятия.

- О, Морган, мне так жаль, - прошептала она ему в волосы, и Мерлин обнял ее в ответ, зарываясь пальцами в ее одежду сзади, сжимая ее в кулаки, когда он зарылся лицом в ее шею. Суши застрял между ними, теребя лапой грудь Мерлина и озабоченно мяукая. Кора тихонько всхлипнула, проводя рукой по его волосам, и Мерлин почувствовал, как горло у него горит, а на глаза навернулись слезы.

Господи, чем он заслужил такую женщину, как Кора? И чем он заслужил, чтобы Артур забыл, кто он такой?

Он крепко сжал губы и почувствовал, как его плечи затряслись, а по лицу покатились слезы. Рука Коры легла ему на затылок и начала нежно поглаживать, пока Мерлин пытался подавить рыдания, зная, что они находятся посреди общей комнаты. Кора, казалось, могла читать его мысли, и мягко подняла его, Суши соскользнула на пол, и повела его в спальню, маленький котенок последовал за ней.

Как только дверь в спальню закрылась, Мерлин издал полный боли стон. Кора забралась вместе с Мерлином на его кровать и крепко прижала к себе, позволяя тому выплакаться.

Чёрт! Дыра у него в груди болела каждый раз, когда он думал об Артуре. Он бродил по земле уже тысячу лет, но боль так и не уменьшилась, а только стала сильнее. И сейчас, когда Артур так близко, но так далеко… И он совершенно не помнит его…

Мерлин плакал до тех пор, пока у него не заболело горло, и все это время Кора лежала рядом с ним, гладя его по спине и волосам, пока он не устал настолько, что заснул. Она разбудила его только один раз, достаточно, чтобы получить немного еды, которую она принесла из зала на ужин, прежде чем он снова заснул, не в состоянии найти в себе достаточно энергии, чтобы бодрствовать.

На следующее утро он всё ещё не очень хорошо себя чувствовал, когда Кора разбудила его громким восторженным криком. Мерлин потёр глаза и сел. Кора весело суетилась, удерживая в руках гору шоколадных пасхальных яиц, а на постели у Мерлина, складывалось впечатление, была половина всех запасов Сладкого Королевства.

— Вставай, соня-засоня! Нам нужно съесть эту гору шоколада и поцеловать страдающего амнезией! — воскликнула она, а Мерлин в удивлении приподнял бровь.

— Поцеловать страдающего амнезией? — переспросил он. Кора прищурила глаза.

- Ну да. Сегодня ты зацелуешь Артура Пендрагона до смерти, — произнесла она как нечто само собой разумеющееся. Сердце Мерлина пропустило пару ударов, пока он переваривал эту информацию.

- Э-э… я? - спросил он.

- Да, но это не важно, главное-весь этот шоколад! - Сказала Кора, разрывая шоколадную лягушку.

- Ты еще не завтракала?- Спросил Мерлин.

- Это завтрак!- С усмешкой ответила Кора. Мерлин посмотрел на шоколад, покрывавший край его кровати, и почувствовал легкое отвращение от его количества.

- Хорошо, но сначала мне надо поесть нормальной еды, прежде чем объедаться шоколадом, — проговорил Мерлин, встав с кровати. Он направился в ванную: умылся, почистил зубы и переоделся, оставив, однако, красный шейный платок. Кора потащила его в Большой Зал, где все с воодушевлением поливали практически любую еду шоколадным соусом, запивали её горячим шоколадом и радостно визжали, когда совы приносили им посылки со сладостями.

— Я и не подозревал, что столько людей так обожают шоколад, — шокировано проговорил Мерлин. — Я думал, что ты одна такая помешанная, — шутливо протянул он. Кора толкнула его в бок, прежде чем принялась поливать свои блинчики тошнотворным количеством шоколадного соуса.

За гриффиндорским столом Гарри и Рон радостно открывали посылки, доставленные Хедвиг и Эрролом, а Гермиона расстроенно вертела в пальцах крохотное яйцо.

— О Боже, — вздохнула Кора, бросив на трио взгляд. — Похоже, миссис Уизли читает «Ежедневный Пророк».

— А? — не понял Мерлин.

- Ну знаешь, эта история про то, что Гермиона приударила сразу и за Гарри и за Крамом? — спросила Кора. Мерлин снова взглянул на Гермиону, сжимавшую в руках письмо вместе с крохотным пасхальным яйцом. Рон и Гарри виновато переглядывались.

Почувствовав жалость, Мерлин взял несколько своих шоколадок и собрался дать их Гермионе, когда Кора вцепилась в его руку мёртвой хваткой.

— Не смей давать ей их все, — сказала она, отбирая шоколадное пралине в форме ракушки у Мерлина из рук. — Это лучший шоколад в мире, и я хочу узнать твоё мнение о нём.

Мерлин закатил глаза и направился к гриффидорскому столу, сваливая гору шоколада перед Гермионой, которая подпрыгнула от неожиданности.

— Ребята, не хотите шоколада? У меня его слишком много, а у Коры, наверное, в пять раз больше, чем у меня, — произнёс он, указывая на Кору, которая всё ещё вертела в руках шоколадку в форме ракушки.

- Конечно!- Счастливо сказал Рон, и Гермиона посмотрела на него с легкой улыбкой и подозрительным взглядом, как будто точно знала, что делает Мерлин. Мерлин подмигнул им и направился обратно к столу Хаффлпаффа, но на полпути перешел дорогу Коре. Он нахмурился и посмотрел, как она направилась к гриффиндорскому столу, к Артуру в дальнем конце, и протянула ему одну из маленьких шоколадок с ракушками. Она что-то тихо пробормотала ему и положила руку на плечо.

Мерлин с трудом мог разглядеть лицо Артура с такого расстояния, но по его опущенным плечам и кривящемуся рту Мерлин был уверен, что Кора что-то говорила о нем. Он вернулся к столу Хаффлпаффа и сел, положив в рот ложку яичницы и глядя на маленькую шоколадную ракушку. Он никогда не видел его раньше, но Кора, будучи знатоком шоколада, вероятно, была права, когда сказала, что это будет лучший шоколад, который он когда-либо ел.

Кора пружинистой походкой направилась обратно к столу со странной ухмылкой на лице, и подозрения Мерлина снова нахлынули на него. Кора, однако, ничего не сказала, с аппетитом поглощая оладьи, а Мерлин погладил Гая по голове, когда тот принес шоколад от Седрика.

Кора не издала ни звука, пока Мерлин не покончил с завтраком, и тогда она взволнованно посмотрела на него.

- Попробуй! - настаивала она, указывая на маленькую шоколадную ракушку. Мерлин, прищурившись, взял его большим и указательным пальцами.

- Он действительно так хорош, как ты говоришь?- спросил он.

- Самый лучший! Пожалуйста, Морган, ради меня? - Взмолилась Кора, ее ресницы затрепетали. Мерлин театрально вздохнул, но все равно откусил кусочек шоколада. Сразу же во рту появился вкус лесного ореха, и Мерлин был вынужден закрыть глаза, наслаждаясь вкусом, мягкий шоколад почти таял во рту. Он услышал, как Кора хихикнула.

- Я же говорила тебе, верно? - поддразнила она.

- На сто процентов верно, Кора, - ответил он, как только проглотил кусок. Он быстро проглотил остатки крошечного шоколада, а Кора наблюдала за ним с невыносимо самодовольной ухмылкой на лице.

Кора наклонилась к Мерлину, как будто у нее была какая-то тайна. - У меня в спальне есть еще, - прошептала она.

- И ты поделишься со мной?- Спросил Мерлин.

- Я всегда могу купить ещё, — отмахнулась она. Вдвоём они покинули Большой Зал и были уже на полпути к гостиной, когда Мерлин вдруг остановился, резко почувствовав слабость.

— Морган? — позвала его Кора, но Мерлину пришлось прикрыть глаза и опереться о стену. Ноги предательски подкашивались, перед глазами всё плыло, а голова кружилась.

— Я… — попытался начать Мерлин, когда его ноги совсем подкосились и он упал на каменный пол, держась за голову руками. Он с трудом заставил себя открыть глаза — он ничего не видел, всё было в ярких белых пятнах, — он чувствовал, что сейчас потеряет сознание. Он больше не мог сидеть и растянулся на полу, умоляюще глядя на Кору.

Она усмехнулась.

- Спокойной ночи, Морган - радостно сказала она.

Мерлин так и не успел ничего ей ответить перед тем, как отключился.

***

Когда он очнулся, он не знал, сколько было время и где он находился. Всё, что он чувствовал, — это холодный каменный пол. Он пошевелился в темноте — конечности с трудом двигались, а мысли путались и вязко текли в голове. Он приподнялся на локтях, оглядываясь. Помещение было тёмным; каменные стены и пол были освещены редкими факелами, отбрасывавшими повсюду танцующие тени. Всё это напоминало ему подземелья и почему-то Камелот.

На другом конце комнаты всё ещё без сознания лежал Артур Пендрагон.

Кора и ему дала шоколадку в форме ракушки.

Совершенно сбитый столку и немного напуганный, Мерлин успокоил заходящееся стуком сердце, прежде чем попытался встать на ноги. В комнате не было дверей. В углу лежала куча ярких подушек. Он удивлённо вскинул бровь и направился к ним,когда заметил свиток пергамента, лежавший на них.

Дрожащими руками Мерлин развернул пергамент и увидел неровный почерк Коры:

Морган!

Должно быть, ты гадаешь, почему ты здесь и почему я с тобой это сделала. Ты, вероятно, также гадаешь, как мне удалось добавить отключающее зелье в шоколад, учитывая, как плоха я в Зельеварении.

У меня был сообщник. До тебя Седрик был лучшим в классе, и он с радостью сделал мне отключающее зелье, пока был дома, и отправил его мне накануне Пасхи, когда ты разговаривал с Дамблдором.

Тебя так легко обмануть, Эмери.

Здесь нет дверей или других выходов. Вы в Выручай-комнате, и я сделала так, что есть только один способ покинуть её.

Ты должен поцеловать Артура Пендрагона. Именно ты должен поцеловать его.

До начала семестра ещё пять дней, так что никто из учителей вас не хватится.

Повеселитесь!

С любовью и благими намерениями, но уже довольно задолбавшаяся лучшая подруга,

Кора.

P. S. И Седрик

Сердце Мерлина перестало биться в два раза чаще, и вскоре он уже не мог сдержать смех. Черт, в течение нескольких мгновений он честно думал, что Кора каким-то образом была инсайдером Волдеморта. Теперь, когда они оба знали причину ссоры Мерлина и Артура, он не удивился, что Седрик объединился с ней.

Артур…

Мерлин оглядел комнату и увидел, что факелы немного вспыхнули, и в комнате стало светлее, когда Артур издал тихий звук, пытаясь прийти в себя. Мерлин засунул пергамент в карман джинсов и пододвинул несколько удобных подушек, одну для себя, а другую для Артура, когда тот проснется.

Мерлин прислонился к стене, положив руки на колени, и стал ждать, когда Артур придет в себя.

Это будет интересно.

========== Глава 18: Воспоминание ==========

Подушки были довольно мягкими, а тепла от факелов было достаточно, чтобы холод от каменного пола и стен не вгрызался Мерлину в кости. Однако ничего из этого не делало пребывание в комнате приятным.

Честно говоря, он знал, что у Коры (и Седрика, по-видимому) были хорошие, благие намерения; что она накормила их конфетами с отключающим зельем. Он знал, что все, включая его самого, мучились из-за растущей бездны, появившейся между ним и Артуром, но всё же лучше бы она не вмешивалась во всё это.

С одной стороны, он осознавал, что в Хогвартсе сейчас небезопасно: кто-то неизвестный, но очень умный и смертельно опасный находился в его стенах. Этим кем-то мог быть кто угодно, незаметно блуждающий по коридорам. Этот кто-то, очевидно, был ответственен за попадание Гарри на Турнир Трёх Волшебников — соревнование, что за свою историю отняло жизни многих волшебников и ведьм, которые были гораздо старше и опытнее Гарри. Кто-то желал его смерти. Если продолжать мыслить логически, подставное лицо Волдеморта захотело бы избавиться ото всех остальных участников, а теперь все знали, что лучший способ добраться до Мерлина — через Артура. А если каким-то образом кто-нибудь выяснит, что Артур — возрождённый король…

Мерлин не мог допустить, чтобы из-за него Артуру угрожала опасность, и это могло заинтересовать его больше, чем убийство Гарри Поттера.

С другой стороны, вторая часть его сознания кричала, что всё это абсолютно глупо и попросту смешно. В любом случае предатель захочет использовать Артура против него, ну а то, что он поверит, в то, что Артур на самом деле Король Артур, было почти невозможным. К тому же Артур был в большей опасности, когда жил в Камелоте, чем сейчас. Более того, Артур — лучший дуэлянт Хогвартса за последние почти пятьдесят лет (даже лучше, чем Альбус Дамблдор в свои годы). Он сможет в случае чего дать отпор.

“Я знаю , что он может постоять за себя, - мысленно возразил Мерлин. - Но если я отдалюсь от него – вся школа видела, как между нами образовалась пропасть, – тогда есть шанс, что он не будет использован против меня, и я смогу все уладить потом.”

Затем в его голове раздался еще один голос, странно похожий на Голос Гаюса. “Вы всегда были двумя сторонами одной медали, и ничего хорошего не вышло из того, что ты хранил секреты, Мерлин. Ты всегда лучше всех работал в команде.”

Мерлин обдумал это, но как бы он ни пытался возразить, он знал, что в конце концов Гаюс в его голове был прав. Мерлин вспомнил, как много веков назад он сидел на веранде своего маленького домика на берегу озера Авалон, глядя на воду, с чашкой чая в руках, сожалея о том, что Артур обнаружил в нем магию. Он умирал по вине Мерлина, и вот уже почти два полных дня он ненавидел Мерлина до самых костей.

К тому времени, когда Артур понял, кто такой Мерлин – весь он, – он умирал у него на руках, с холодной и посеревшей кожей, умоляя Мерлина обнять его.

И с тех пор Мерлина не покидало чувство сожаления о том, что он знал Артура десять лет, а он знал его всего два дня, и смирился с этим лишь на час, не больше.

Теперь, глядя на простор Камелотской комнаты, золотые пряди волос Артура сияли в мерцающем свете факелов, и Мерлин знал, что этот момент, прямо здесь, был его шансом избавиться от сожаления, которое он держал в себе почти тысячелетие. Не многие люди получили возможность снова встретиться со своими близкими после того, как они умерли.

Вполне возможно, что Артур будет думать, что Мерлин абсолютно безумен, что он никогда не восстановит свои воспоминания, что Мерлину придется строить новые, а десять лет Камелота – лучшие годы его жизни – спрятать в грудной клетке, сохранить, как комаров в янтаре, на всю оставшуюся жизнь.

“Но, по крайней мере,- подумал Мерлин,- они могли бы быть вместе.”

У противоположной стены комнаты растянувшийся на груди Артур издал тихий стон. Из многолетнего опыта пробуждения своего раздражительного короля Мерлин знал, что он только начинает просыпаться, и если Мерлин не начнёт его будить, то сам он придёт в сознание только минут через десять.

Мерлин, естественно, не вмешивался: ему нужно было ещё немного времени, чтобы подумать.

В конце концов Артур пошевелился и тихо застонал, скользя кончиками пальцев по шершавой поверхности камня и инстинктивно хватаясь за землю под собой. Мерлин узнал это движение еще в Камелоте, когда Артур хватался за простыни, пытаясь забраться в постель и уснуть.

Голова Артура упала с его рук на каменный пол, и Мерлин вздрогнул от слабого болезненного звука, который издал Артур, и подавил желание встать и положить ближайшую подушку под голову Артура. Для этого разговора он определенно хотел держаться на расстоянии. Прошло еще несколько минут, прежде чем действие снотворного зелья прошло, и Артур поднял голову, прищурившись, чтобы оглядеться вокруг.

- Какого черта?- пробормотал он, прежде чем со стонами и жалобами принять сидячее положение. Он протер глаза, схватил подушку, которую Мерлин положил рядом с ним, и наконец, казалось, заметил, что он не один в комнате.

- Э-э… - довольно красноречиво произнес бывший и будущий король, и губы Мерлина дернулись в ухмылке.

- Добро пожаловать в камеру пыток Коры Эванджелины Даллас, - объявил Мерлин. Артур приподнял бровь и попятился назад, пока не наткнулся на камень, и устроился напротив Мерлина, положив руки на колени, все еще моргая от сна.

- Ее второе имя - Эванджелина? - Спросил Артур.

Мерлин пожал плечами. - Думаю, да, я видел это на одном из ее пергаментов с эссе, но я могу ошибаться. - Артур что-то невнятно промычал, и в комнате воцарилась неловкая тишина. Какая бы нормальность ни царила в комнате, пока Артур просыпался, она испарилась, и Мерлин тяжело вздохнул. Артур ничего не сказал, но Мерлин видел, как его глаза блуждают по стенам в поисках двери или выхода.

- Боюсь, что выхода нет, - произнёс Мерлин. — Ну, есть один, но я полагаю, что инцидент с кладовкой для мётел объясняет его суть. Тут хотя бы побольше места и немного уютнее, чем в кладовке.

Артур бросил на Мерлина равнодушный взгляд и ничего не сказал.

Мерлин пожевал губу, глядя на Артура, который упрямо смотрел в одну точку справа от Мерлина, даже не посмотрев в его сторону.

- До начала семестра осталось пять дней, - сказал Артур после нескольких минут молчания. - Я так понимаю, что комната просто не выпустит нас, если мы начнем голодать.

- Наверное, нет, - предположил Мерлин. В записке Коры не совсем ясно было, что они будут делать с едой, если не считать небольшой коллекции раздавленного и слегка подтаявшего шоколада в одном из карманов куртки Мерлина. После этого комната вновь погрузилась в тишину, которую, как Мерлин прекрасно знал, Артур в состоянии поддерживать — не только потому, что тот упрямо не произнёс ни слова за те четыре часа в богом забытой кладовке для мётел, но потому, что он знал Артура. Знал, что если уж он вбил себе что-то в голову, то уже никогда от этого не отступится.

И в этом вся проблема, не так ли? Мерлин знал Артура, но не знал его самого. Возможно ли вообще, чтобы Артур помнил? Магия непредсказуема, и даже по прошествии сотен лет Мерлин все еще не мог сказать, что знает, на что она способна и насколько разумна.

Но он знал, что магия никогда не подводила его, как и он сам никогда не подводил ее, потому что они были одним и тем же.

- Артур… - тихо произнес Мерлин, и это слово было слышно только из-за слабого эха, разнесшегося по комнате. Прошло несколько секунд колебания, прежде чем Артур оторвал взгляд от стены и посмотрел на Мерлина. Выражение его лица заставило пульс Мерлина на несколько секунд участиться – это было зеркальное отражение того, как Артур смотрел на него во сне: разочаровано и зло.

— Я солгал тебе в ту ночь пред вторым испытанием. Я не должен был, но солгал, потому что боялся того, как ты отреагируешь, если бы я рассказал тебе правду. Раньше это всегда всё портило, — аккуратно начал Мерлин.

— Да? А враньё, значит, тебе помогало? — отрезал Артур, сам того не зная, раня Мерлина в самое сердце. Мерлин даже едва заметно скривился от его слов.

— Исходя из моего опыта, оно делало всё гораздо хуже, — ответил он. В комнате вновь повисла тишина: Артур ждал, а Мерлин старался придумать, что сказать. Сейчас у него была возможность исправить величайшую ошибку его жизни, которая грызла его веками и которую он поклялся исправить, как только ему представится случай. И вот она — возможность.

То, ради чего он приехал, было ничуть не важно. Судьба мирового баланса, висящего сейчас на волоске от роковой точки не-возврата; баланс, который сбил Мерлина с пути, указанного ему судьбой. Он сам находился далеко от состояния равновесия с момента появления в Хогвартсе: его восприятие мира изменилось вместе с самим миром — и он забыл, кто был его судьбой. Его судьба — Артур Пендрагон, и миру, чёрт подери, придётся подождать, пока он не разберётся с ним.

Мерлин глубоко вдохнул и постарался успокоиться.

— Я солгал по нескольким причинам. Прошло много времени прежде, чем я осознал, что эти причины на самом деле были лишь оправданиями, чтобы не говорить тебе правды. В основном потому, что я боялся того, что ты подумаешь и как ты отреагируешь. А ещё, потому, что ты очень многого не знаешь обо мне, а я не могу находиться рядом с тобой, если ты не знаешь этого.

— Так расскажи мне, — тут же ответил Артур.

- Все не так просто, - самоуничижительно фыркнул Мерлин. -Ты подумаешь, что я сошел с ума, если скажу.

- Ты не узнаешь этого, пока не расскажешь мне, - сказал Артур, приподняв бровь. Мерлин сделал еще один глубокий вдох, сосредоточившись на том, как его легкие вдыхали и выдыхали.

- Ну, первое, что тебе нужно знать обо мне, я думаю, это то, что ты действительно знаешь меня, - сказал Мерлин. Артур удивленно поднял брови, что очень напомнило Мерлину о Гаюсе, и тут же понял, что именно он сказал. - Нет, я имею в виду… ты знал меня еще до того, как я поступил в Хогвартс.

Услышав это, Артур нахмурился. - Ты хочешь сказать, что мы уже встречались раньше? Это было на Чемпионате Мира?

- Нет, - простонал Мерлин. - Я … это трудно объяснить. Ты знаешь меня очень давно, и ты не можешь вспомнить этого, и мне больно быть рядом с тобой, потому что, хотя ты тот же самый человек, каким был всегда, ты не совсем тот человек, которого я люблю.

Это потрясло Артура до такой степени, что он замолчал, и его рот несколько раз открылся и закрылся на обрывках фраз, отчего он стал немного похож на рыбу.

- Ты любишь меня? — наконец смог проговорить Артур. — Я понимаю, что это, вероятно, не было твоей основной мыслью, но это единственное, на чём я могу сконцентрироваться. Мерлин издал тихий смешок.

- Вот поэтому я так боялся рассказывать тебе правду. Ты был тем, кого у меня забрали, не Седрик и не Кора, потому что я не влюблён в них. И я не хотел рассказывать тебе, потому что ты не влюблён в меня, потому что ты не помнишь меня, и это настолько больно, что не описать словами, — выпалил Мерлин.

- Морган… - прошептал Артур, и кинжал в сердце Мерлина вошел еще глубже.” Он даже не помнит моего имени.”

Мерлин поднялся на ноги, боль и решимость в равной степени пульсировали в его крови, когда он начал шагать, жуя внутреннюю часть рта, думая о том, как будет проходить остальная часть этого разговора.

- Ладно… что ты имеешь в виду, когда говоришь, что я тебя не помню?- Спросил Артур, тоже поднимаясь на ноги и слегка опираясь на стену, покачиваясь от зелья, все еще находящегося в его организме.

Мерлин остановился и посмотрел на Артура. - Ты помнишь ту ночь на Святочном Балу, когда мы оба выпили слишком много огненного виски и я поэтично рассуждал о твоей заднице?

Артур рассмеялся. - Как я мог забыть?

-Помнишь, как ты сказал мне, что знаешь меня больше нескольких месяцев? Что у тебя такое чувство, будто ты знаешь меня много лет и не можешь объяснить, почему ты так себя чувствуешь?- Спросил Мерлин, и Артур нахмурился.

- Да, - ответил он.

- Ты все еще так себя чувствуешь?- Спросил Мерлин, останавливаясь, чтобы взглянуть на Артура.

- Я… вроде того, - ответил Артур, наморщив лоб от смущения и разочарования.

- Ты знаешь меня уже десять лет, Артур. Десять лет, которые ты забыл, и я был влюблен в тебя большую часть своей жизни, и я едва могу вспомнить время, когда я не любил тебя, а ты даже не помнишь меня. Ты понимаешь, как это тяжело? Быть рядом с человеком, за которого ты отдал бы свою жизнь только для того, чтобы он тупо смотрел на тебя, знать, что если ты попытаешься объяснить ему это, он подумает, что ты сошел с ума? - Проговорил Мерлин, даже не заметив, как его голос эхом разнесся по комнате.

Артур стоял как вкопанный, открывая и закрывая рот, пытаясь осмыслить слова, которые говорил Мерлин, но, похоже, ему это не совсем удавалось. Мерлин вздохнул и с трудом удержался, чтобы не стукнуться головой о кирпичную стену.

- Не так я представлял себе этот разговор, — пробормотал Мерлин. — Наверное, мне не стоило всё вот так вываливать на тебя, а рассказать всё по порядку. Но теперь ты, вероятно, думаешь, что я действительно спятил и что ты заточён тут на неопределённое время с сумасшедшим. Потому что одна из моих предположительно лучших подруг затащила нас сюда и заперла. Хоть я и понимаю, что она хотела как лучше, а всё же получилось как всегда. Полагаю, фраза «благими намерениями выстлана дорога в ад» всё ещё актуальна в двадцатом веке! — возмущённо выпалил Мерлин. Затем он замолчал, собрался с мыслями и сокрушённо потёр лицо ладонью.

Он посмотрел на Артура, который все еще застыл на месте с хмурым выражением лица, которое с каждой секундой становилось все глубже, а его рот отвисал, и Мерлин отступил на свое место, соскользнув на пол.

- Я позволю тебе все обдумать и прийти к какому-то выводу самостоятельно, прежде чем продолжу, - спокойно сказал Мерлин. Артур неопределенно кивнул, но не двинулся с места.

Мерлин хрустнул шеей, морщась от скованности мышц и тумана, который еще не совсем стряхнулся с его мозга. Его давненько не опаивали — а этим вообще могут похвастаться не многие, — и потому побочные эффекты держались дольше. Зато сколько раз подобное случалось с ним в Камелоте? Алкоголь, неисчислимое количество раз, когда ему приходилось иметь дело с неизвестными зельями…

Пребывание в Хогвартсе, казалось, вытягивало из него множество воспоминаний, о которых Мерлин совсем забыл. Ну, не забытый сам по себе, он не думал, что когда-нибудь сможет забыть что-нибудь из своего времени в Камелоте; обстоятельства просто стряхивали паутину с его сознания и вытаскивали некоторые вещи обратно на свет.

Он сделал себе пометку, чтобы отомстить Коре за то, что она буквально опоила их. У неё были добрые намерения, и без её помощи они бы, наверное, никогда не поговорили с Артуром. Но всё же это не лучшее её решение. Он не планировал быть слишком жестоким с ней: в конце концов это не её вина, что у него не лучшие ассоциации, связанные с отключающими зельями, учитывая, что не каждый может похвастаться тем, что его вообще когда-либо опаивали.

Артур переступил с ноги на ногу, привлекая внимание Мерлина, а после вернулся обратно, расположившись напротив него на подушке и закусив губу. Это было его привычкой, и Мерлин знал, что он что-то тщательно обдумывает (и данный факт, скорее всего, означал, что всё не так уж и плохо, как могло показаться на первый взгляд).

- Итак… - начал Артур после еще нескольких минут молчания. -Мы, по-видимому, знаем друг друга уже десять лет, я ушел и как-то забыл тебя, и это полностью объясняет твои дерьмовые действия в последнее время?

Мерлин горько рассмеялся. - Не совсем так, Артур. Другая половина этого уравнения состоит в том, что мы – то есть я и большинство присутствующих здесь профессоров – считаем, что имя Гарри было положено в Кубок Огня кем-то, кто хочет убить его, вероятно, работая на Волдеморта, учитывая, что он был удивительно активен для мертвого парня, и имеет смысл, что они захотят избавиться от других чемпионов любыми возможными способами, чтобы добраться до Гарри. Из второго задания было совершенно ясно, что лучший способ добраться до меня – это через тебя, так что дистанцироваться от тебя было хорошим, логичным шагом с моей стороны. По крайней мере, в этом я пытался убедить себя последние несколько недель, чтобы спокойно спать по ночам.

При этих словах глаза Артура расширились. - Кто-то пытается убить Гарри?

- Разве это не обычное явление?- Ответил Мерлин. -Насколько я слышал, в прошлом году это был Сириус Блэк, а два года назад-сам Волдеморт. Грюм предположил, что все это фиаско было уловкой, чтобы убить Гарри, учитывая, сколько людей погибло на этом турнире, и хотя некоторые люди отмахнулись от него как от параноика, Дамблдор и Макгонагалл, похоже, воспринимают его всерьез.

- И ты боишься, что кто-то попытается избавиться от других чемпионов? За что?- Спросил Артур. Мерлин пожал плечами.

- Они попытаются обставить всё как несчастный случай, а не как очевидное убийство, иначе это вызовет ненужное внимание. Последнее испытание — лабиринт. Гарри и я идём вместе по баллам, но так как все четверо будут участвовать, то у всех будет возможность добраться до кубка первым. Если что-то или кто-то собирается убить Гарри в лабиринте, то им придётся избавиться от нас троих, дабы быть уверенными, что именно Гарри дойдёт до конца, — объяснил Мерлин. Он провёл много времени, размышляя об этом по ночам, проверяя разные «ветки» событий и их исходов. Это не давало ему покоя с тех пор, как Грюм впервые сказал, что это попытка убийства. С началом третьего испытания всё начало обретать смысл, а критическое мышление, резвившееся у Мерлина за прошедшие пару веков, подтверждало это.

- Ты же знаешь, что я могу постоять за себя, верно?- Тогда Артур подал голос. - Я не хочу хвастаться, но я лучший дуэлянт, которого Хогвартс когда-либо видел.

- Я знаю, - ответил Мерлин с улыбкой. - Это то, что говорит мне другая половина моего мозга.

Несколько мгновений Артур молчал, покусывая нижнюю губу. - Если ты так уверен, что кто-то попытается убить Гарри в последнем задании, почему ты не пошел с этим к профессору Дамблдору?

Потому что я всё ещё не знаю, как они собираются провернуть всё это, — огорчённо вздохнул Мерлин. — В смысле, первое испытание уже было очень опасным — живой дракон! — но довольно сложно подстроить всё так, чтобы убийство драконом выглядело случайностью. Гораздо проще было бы провернуть это на втором испытании, где всё происходило под водой и никто ничего не видел, тем не менее благодаря этому испытанию Гарри попал наверх списка. Поэтому это должно быть третье испытание. Однако поле для квиддича вмещает всех учеников и профессоров, и испытание будет полностью контролироваться со всех сторон. Я не понимаю, у кого есть возможность сделать это.

— Знаешь, это ведь может быть лишь паранойей Грюма, — предположил Артур, подняв бровь.

— Но это не объясняет, почему имя Гарри оказалось в Кубке, и неизвестно, кто его туда положил. Или почему Барти Крауча внезапно обнаружили несущим чушь, словно он под Империусом. Или почему Тёмная Метка вдруг появилась в небе впервые за тринадцать лет, — произнёс Мерлин с горечью. — Что-то явно происходит, но даже я не могу понять, что именно.

— Даже ты? Точно. Я же должен знать, кем ты был до того, как я встретил тебя в Хогвартсе, — произнёс Артур, так резко возвращаясь к главной теме, что Мерлину показалось, что его облили холодной водой.

— Я не обижусь, если ты начнёшь считать меня сумасшедшим, — заметил Мерлин, пожав плечами.

“Это всего лишь разобьёт мне сердце”.

— Я не говорю, что то, что я подвергся заклинанию забвения, невозможно, — сказал Артур. — Это вполне вероятно, если кто-то настолько хорош в этом, что способен удалить лишь конкретные воспоминания из чьей-то памяти, никак не затрагивая остальные. Хотя даже такое вмешательство оставляет за собой дыры вроде односторонних бесед, пустых стульев или чего-то подобного… Но я не могу найти в свой памяти ничего такого. Абсолютно нормальное детство до Хогвартса, если только быть рождённым с именем короля и усыновлённым обычной семьёй считается нормальным. В моей памяти нет дыр, а если я знал тебя десять лет, то это была бы вся моя жизнь до Хогвартса, — задумчиво протянул Артур. Всё его лицо говорило о том, что он хочет верить в то, что Мерлин говорит правду, и что-то внутри него знало, что так оно и есть, но разум не мог сопоставить факты.

— Вот тут начинается самое интересное, — вздохнул Мерлин.

— Интереснее того, что тебя стёрли из моей памяти? — недоверчиво переспросил Артур. — Морган, ты мне правда нравишься. Тебе удалось стать одним из моих лучших друзей всего за пару месяцев, и ты великолепный дуэлянт. Я бы уж точно не смог просто так забыть тебя, но ты прав: ты звучишь немного неправдоподобно.

— Я знаю, — скрепя сердце выдохнул Мерлин. — Знаю.

— И, мерлинова борода, — выругался Артур, — я-то думал, что ты просто боялся признаться в том, что я тебе нравлюсь!

Мерлин не знал, над чем ему стоит задуматься в данный момент: над тем, что Артур вёл себя как ребёнок и не хотел говорить, что Мерлин влюблён в него, или над тем, что его несуществующая борода стала таким популярным ругательством, что он слышал его уже миллион раз. А также упоминания его кальсон и, как ни удивительно, панталон.

— Чёрт подери, Артур, я знаю! — выпалил Мерлин в ответ. — Ты достаточно хорошо знаком со мной, чтобы понимать, что я бы не начал нести весь этот бред, если бы у меня не было на то причин! Я прекрасно понимаю, что всё это звучит как бред сумасшедшего даже в мире, где магией пользуются дети.

— Именно поэтому мне так сложно это переварить, - ответил Артур, понижая голос. - Потому что, мысля логически, я понимаю, что то, о чём ты говоришь, не могло произойти, однако я всё же хочу тебе верить, и в какой-то степени я верю.

— Ты веришь мне? - удивлённо переспросил Мерлин, и Артур улыбнулся уголком губ.

— Да, — ответил он. — Я не думаю, что ты сошёл с ума, и, учитывая, как тяжело дались тебе последние несколько недель, я предполагал, что за всем этим стоит нечто большее, чем тот факт, что ты просто боялся признаться, что я тебе нравлюсь. Если вспомнить, что ты, цитирую: «Слагал баллады о моей заднице». Так что всё понемногу встаёт на свои места, если только это вообще возможно.

Мерлин на мгновение замер. В какой-то степени Артур верил ему, несмотря на то, что любой другой уже бы выл и лез на стены, умоляя выпустить его отсюда. Он помнил ту вспышку узнавания, которую увидел в глазах Артура в первый день их знакомства. Мерлину, во всяком случае, было с чем работать.

Всю свою жизнь Мерлин верил в магию. Даже когда он не верил в самого себя, пару раз, когда он не верил в Артура, даже когда он не верил ни во что, когда казалось, что выхода нет и он летит в бездонную пропасть отчаяния, —он всегда верил в волшебство вокруг него и в нём самом.

Он забыл одну очень важную вещь, которую всегда воспринимал как должное.

Он сам был магией.

Мерлин был Воплощением Волшебства, последней надеждой мира, баланс в котором был нарушен так сильно, что единственным, что он мог сделать, было собрать всю магическую энергию и сосредоточить её в горящем, живом сердце одного человека.

Мерлин был Воплощением Колдовства. Он был Эмрисом, и если он хотел, чтобы магия что-то сделала, то ему нужно было только пожелать.

Мерлин вскочил на ноги, чувствуя, как магия начинает течь по его жилам, как тонкие нити энергии начинают покалывать кожу, как буря поднимается у него в груди, проникая в каждую молекулу воздуха, находящуюся между ним и Артуром. Он почувствовал, как его глаза начинают гореть золотом. Артур тут же вскочил с пола, выглядя одновременно слегка испуганно и восторженно.

— Морган?.. — прошептал Артур.

— Ты веришь мне? - спросил Мерлин, делая шаг навстречу Артуру.

— Я… - сумел выдавить Артур и замолчал.

— Доверься мне всего на пару секунд, Артур. Этого времени мне хватит, чтобы объясниться, - попросил Мерлин, продолжая подходить к Артуру, пока между ними не осталось около фута. Он был так близко, что волшебство, окутывающее его, словно кокон, заставило подняться волоски у Артура на руках и голове. Магия будто осторожно, невесомо касалась его, и во взгляде Артура что-то появилось. Не узнавание, но что-то очень на то похожее.

— …Да, - наконец выговорил Артур. Мерлин мягко улыбнулся и сделал последний шаг, отделяющий их друг от друга.

— Сейчас я поцелую тебя, хорошо? - спросил Мерлин. Взгляд Артура опустился к губам Мерлина и затем вернулся к его сияющим глазам. Артур глубоко вдохнул и кивнул.

Мерлин осторожно обхватил лицо Артура руками, наблюдая за тем, как закрываются его голубые глаза. Он втянул всю энергию, которая нитями вилась вокруг него, и вложил её в поцелуй. Когда их губы соприкоснулись, Мерлина охватило такое чувство, как будто всё во Вселенной встало на свои места, словно он наконец смог почувствовать реальность: тёплый воздух, холод камня, тихий треск факелов. Он почувствовал невероятное спокойствие, будто в конце концов оказался дома. Никакие любовные романы не сравнятся с тем чувством, которое росло многие столетия и теперь, как лавина, нахлынуло на Мерлина, когда Артур схватил его за плечи и ответил на поцелуй.

Мерлин не знал, на чём ему нужно концентрироваться: на поцелуе, о котором он грезил сотни лет, или на Старой Магии, которую он направлял в Артура через губы, кожу, прямо к его сердцу с единственным желанием — желанием вспомнить.

Желанием вернуть воспоминания, которые, как был уверен Мерлин, были спрятаны где-то глубоко внутри. Желанием того, чтобы объединить Короля Былого и Грядущего с идиотом гриффиндорцем, которого он полюбил так же сильно, как и старого друга. Он наполнял волшебством каждую клеточку тела Артура, доверяя своим инстинктам и магии, которая была такой же неотъемлемой частью его самого, как и всего мира.

Мерлин хотел собрать всю магию звёзд, космоса и направить её в одного человека, которого он с такой нежностью держал в руках, только чтобы он вспомнил, чтобы он вновь стал королём, которым должен был быть.

Он уже был королём былого, сейчас пришло время стать королём грядущего.

Волшебство рассеялось золотистой пылью, и вскоре всё, что Мерлин чувствовал, был Артур: золотые пряди волос у Мерлина в руках и лёгкое касание губ. Мерлин отступил на шаг, но Артур сильнее схватил его за плечи. Мерлин наблюдал за его лицом — глаза были закрыты, и он тяжело дышал — внешне ничего не изменилось, однако Мерлин чувствовал, как Старая Магия разливается по его телу, как молоко растворяется в чае.

Несколько секунд прошли в тишине, и Мерлин понемногу начал сомневаться в себе.

— Мерлин… - выругался Артур, а Мерлин натянуто усмехнулся.

— Неужели так плохо? - проговорил он с болью в сердце. Чёрт, что он сделал не так? Неужели Артур оказался невосприимчив к Старой Магии? Неужели ему придётся заставить его всё вспомнить каким-то другим способом? Отвезти его к Авалону? В его голове начали появляться сотни мыслей, «дерево» начало разрастаться, когда…

— Нет, это твоё имя, - едва слышно произнёс Артур, и Мерлин поднял на него взгляд.

— Что? - переспросил Мерлин, чувствуя, будто он задыхается.

— Я… - пробормотал Артур и открыл глаза. Вместо ярко голубого они теперь сияли золотом. — Я не понимаю, откуда, но я знаю, что тебя зовут Мерлин, не Морган.

Золотое сияние начало исчезать, возвращая небесно-голубой цвет глаз. Артур задумчиво нахмурился. Он открыл рот, чтобы сказать что-то, однако золотое сияние вернулось, и Артур широко распахнул глаза, цепляясь за Мерлина с такой силой, что ему показалось, что завтра на этих местах будут синяки.

— Ты… ты держал меня на руках, - пробормотал Артур. Его глаза двигались, словно он что-то рассматривал. - В моей груди всё было обжигающе ледяным, а ты держал меня на руках, когда я умирал.

От этих слов во рту у Мерлина пересохло.

— Ты помнишь, что случилось? - спросил он.

— …Была битва, - произнёс Артур. Его взгляд начал фокусироваться на Мерлине, а не на том, что он вспоминал. - Великая битва, однако тебя там не было, а потом ты появился, но… он ранил меня.

— Кто ранил? - спросил Мерлин, подталкивая Артура вспомнить.

— М… Мордред, - ответил Артур, хмурясь. - Он предал меня. Он перешёл на сторону Морганы… но я убил его, а ты… ты убил Моргану. Я помню, как ты отнёс меня к озеру, как показал свою магию. Тогда я понял, что все эти годы ты пользовался ею, чтобы спасать меня, спасать Камелот. Ты убивал ей людей… использовал её, чтобы скрывать наши следы, чтобы призывать дракона…

У Артура подкосились ноги, и Мерлину пришлось подхватить его и аккуратно опустился вместе с ним на пол, положив его голову себе на колени почти так же, как когда он умирал у него на руках. От этой мысли у Мерлина слёзы встали комом в горле.

Но Артур не умирал. Он вспоминал.

— Сколько раз ты спасал мою жизнь, Мерлин? - поинтересовался Артур. Мерлин выдавил смешок.

— Я сбился со счёта ещё в первые годы нашего знакомства, - ответил Мерлин. - Ну, я не прямо всё время тебя спасал, но довольно часто. Тебе бы стоило меня поблагодарить.

Артур рассмеялся. Его глаза всё ещё отливали золотом.

— Поцелуй меня ещё раз, - попросил он, и брови Мерлина взлетели вверх. - Ты слышал меня, не заставляй просить ещё раз.

С улыбкой на лице Мерлин наклонился и коснулся губами губ Артура. Он прижал Артура к себе, теряясь в ощущениях и не желая отпускать его никогда, навсегда замереть в этом мгновении. Артур поднялся на колени, не разрывая поцелуя, и обхватил ладонями лицо Мерлина, который, в свою очередь, ещё ближе притянул его за талию.

Наконец Артур отстранился, мягко потянув зубами нижнюю губу Мерлина. Они оба учащённо дышали, пытаясь перевести дух.

— Я даже знаю, что бы сказала на это Гвиневра, - пробормотал Артур почти в губы Мерлину. Тот вскинул бровь.

— Что же? - спросил он.

— Ну наконец-то, - ответил Артур, а Мерлин рассмеялся. - Я почти абсолютно уверен, что она знала, что мы влюблены друг в друга раньше, чем мы сами это поняли.

— А разве мы поняли? - удивлённо произнёс Мерлин, стараясь унять заходящееся стуком сердце от признания Артура. - Я осознал это только спустя несколько лет после того, как ты…

— Умер? - подсказал Артур. - Кажется, смерть тоже мне в этом помогла. Я осознал, что люблю тебя, когда лежал на том берегу. Я знал, что хочу быть именно с тобой в тот момент.

— Интересно, что бы на это сказала Гвен, - пробормотал Мерлин.

— Мерлин, можно любить нескольких человек одновременно, - укоризненно сказал Артур, закатив глаза. У Мерлина мурашки забегали по спине и сердце начало выпрыгивать из груди от того, что Артур назвал его по имени, как делал сотни лет назад.

— Так что? Ты провёл свою прошлую жизнь с ней, а эту проведёшь со мной? - как бы невзначай спросил Мерлин, притягивая Артура почти к себе на колени. Гриффиндорец улыбнулся и коснулся своим лбом лба Мерлина.

— Вроде того, - прошептал Артур Мерлину в губы. На несколько мгновений Мерлин забыл, что сидит на неудобном голом полу и что его затащили сюда против его воли, предварительно накачав отключающим зельем. Всё его существо заполнило тёплое, домашнее ощущение Артура рядом с ним.

Вдруг Артур резко отпрянул. На его лице был написан ужас. Глаза снова приобрели свою небесную синеву.

— Я… Мерлин, пожалуйста, скажи мне, что ты тоже переродился, - произнёс он. Мерлин поджал губы и грустно уставился в пол.

— Мерлин, - настойчиво повторил Артур.

— Эм, я довольно быстро понял, что быть Воплощением Волшебства означает, что я… как бы… не могу умереть, - пробормотал Мерлин. - Во всяком случае, не сейчас.

— Так ты прожил почти тысячелетие? - недоверчиво уточнил Артур.

— Вроде того, - ответил Мерлин, не до конца понимая, почему ему стыдно. Он не поднимал с пола глаз, чтобы не встречаться с неодобрительным взглядом Артура.

— Мерлин, если ты скажешь мне, что ты всё это время сидел, как пёс на привязи, у озера, а не жил, наслаждаясь жизнью в этом удивительном мире… - начал Артур. Мерлин покраснел. - Какой же ты дурак.

— Сам ты дурак, - обозвался в ответ Мерлин.

— Нет, ты дубоголовый, хоть я до сих пор и не знаю, что это значит, - бросил в ответ Артур. Мерлин наконец поднял на него взгляд и широко улыбнулся.

- Твой дубоголовый, - ответил он. И если бы Артур закатил глаза сильнее, то они бы выкатились у него из глазниц и полетели в дальний угол.

- Напомни-ка мне почему? - спросил Артур, смотря в потолок. Мерлин рассмеялся. Он придвинулся к гриффиндорцу и крепко его обнял, зарываясь лицом в его шею. Сколько же веков прошло с тех пор, когда он мог так его обнять? Честно говоря, даже в Камелоте это случалось всего пару раз, но каждый раз ему казалось, что его сердце вот-вот выпрыгнет из груди и разорвётся на сотни маленьких кусочков. Артур так же крепко обнял его в ответ, а Мерлин с трудом пытался унять дрожь в руках.

- Боже, Мерлин, сколько же ты ждал? - прошептал Артур. Мерлин зажмурился, не позволяя слезам катиться по щекам.

- Слишком долго, - ответил Мерлин. - Но оно стоило того. Боже, действительно стоило.

========== Глава 19: Доверие ==========

- Странно, - сказал Артур десять минут спустя, смахивая слезы со щек Мерлина, когда они потекли по его лицу солеными дорожками.

- Что такое? - Спросил Мерлин, обнимая Артура и все еще не желая отпускать его. Гриффиндорец чувствовал то же самое, по крайней мере так говорила его мертвая хватка, на куртке Мерлина.

- Вспоминаю, - сказал Артур, рассеянно глядя на пустую стену напротив. Ну, не совсем пустую - дверь появилась некоторое время назад, но эти двое не хотели покидать комнату, не тогда, когда им так много нужно было обсудить. - Это как… как будто ты вдруг вспоминаешь сон в середине дня после того, как совсем забыл его. Что-то будоражит твою память, и ты вспоминаешь часть своего сна, и чем больше ты думаешь об этом, тем больше ты вспоминаешь свой сон. Мои воспоминания похожи на это, просто медленно собираются вместе.

Мерлин замычал и крепче обнял Артура.

- Как много ты помнишь? - Спросил Мерлин.

- Я помню, что ты был идиотом - парировал Артур, и Мерлин закатил глаза. - Оглядываясь назад, я действительно вспоминаю, что был идиотом. Как я мог не заметить, что ты все это время спасал мне жизнь? Ты не очень-то хитрил, когда взрывал двери и все такое.

- Как ты и сказал, ты помнишь, что я был идиотом, - ответил Мерлин. - Это очень хороший защитный механизм. Ты дискредитируешь себя. И говоря о том, чтобы дискредитировать себя, тебе все равно придется называть меня Морган перед всеми.

Услышав это, Артур скорчил гримасу.

- Я знаю, что совсем недавно я называл тебя так, и это не должно быть трудно, но ты превратился из Моргана в Мерлина в моей голове, и это будет нелегко вернуть, - сказал Артур.

- Представь, что ты Аврор под прикрытием, и это мое кодовое имя, - поддразнил Мерлин.

- Ха-ха, - невозмутимо произнес Артур.

Мерлин на долю секунды уткнулся лицом в грудь Артура и почувствовал, как его пальцы пробежались по волосам. - Тебе это кажется странным?

- Что странно?

- Быть … главным префектом и лучшим дуэлянтом в истории школы, и одновременно помнить о своей ненависти к магии? - Спросил Мерлин, и Артур несколько мгновений молчал, прежде чем расхохотаться.

- Как ни странно, да, но и не совсем, - ответил Артур. - Теперь я понимаю, что ты имеешь в виду, говоря, что магия подобна дыханию. Это так … врожденно и легко, я не знаю, как ты продержался десять лет без того, чтобы твоя голова не взорвалась.

- Ну, как ты и сказал, вместо этого я просто взорвал двери, - ответил Мерлин, и Артур ударил его по голове.

На несколько минут они погрузились в уютное молчание. - Это, вероятно, будет намного больше, чем ожидала Кора, - сказал Артур, слегка смеясь.

- Чего она может ожидать, так это расплаты, - мрачно пообещал Мерлин. - Честно говоря, “путь в рай вымощен дурными намерениями” должен быть ее проклятым девизом.

- По крайней мере, это не змея в коробке, - съязвил Артур, и Мерлин ударился головой о стену от ненасытного смеха.

-Почему решение Морганы всегда было змеей в коробке?- Прохрипел Мерлин. - Нужно контролировать сознание Мерлина? Змея в коробке. Нужно кого-то отравить? Позвольте мне просто вытащить эту змею из коробки. Нужно отвлечься? Смотрите не дальше, чем змея В - вы уже догадались - этой коробке.

- Она определенно была бы Слизеринкой, - ответил Артур. - Я не знаю никого, кто был бы так одержим змеями, как она. Как ты думаешь, она прятала их под платьем?

Мерлину потребовалось некоторое время, чтобы выровнять дыхание, и в конце концов он просто навалился всем своим весом на Артура, который обнял его одной рукой, и они вдвоем прислонились к холодной кирпичной стене. Мерлин прислонился головой к плечу Артура, который, в свою очередь, положил свою голову поверх головы Мерлина, и внимание Мерлина привлекла груда подушек в углу.

Что-то, сказанное Гарри в начале года о практике заклинаний вызова на подушках, навело Мерлина на мысль, и он сел так быстро, что чуть не ударил Артура головой.

- Что? - Спросил Артур, сбитый с толку, когда Мерлин положил руку ему на грудь, чуть ниже грудины, сосредоточенно нахмурив брови.

- Мерлин, какого черта ты делаешь? - Спросил Артур со вздохом, и Мерлин шикнул на него, положив ладонь на грудь Артура и закрыв глаза. Он чувствовал что-то, что не было одним из его пяти чувств, и глубоко в груди Артура, так, как только Мерлин когда-либо чувствовал в своей собственной, было медленное золотое биение, как второе сердце.

Глаза Мерлина распахнулись, и он посмотрел на Артура, который, подняв брови, без всякого удивления выдавал свой патент. Он часто пользовался им в Камелоте.

- Я не совсем против того, чтобы ты ощупывал меня, Мерлин, но это немного странно, даже для тебя, - поддразнил он, и Мерлин подавил желание ударить его по затылку.

- Я хочу, чтобы ты притянул одну из подушек вон из той кучи, - сказал Мерлин, и Артур поднял бровь. Он потянулся за волшебной палочкой, но Мерлин схватил его за запястье и покачал головой. Артур вздохнул и закатил глаза.

- Мерлин, ты хочешь, чтобы я взял эту подушку или нет? Я не совсем понимаю, почему ты спрашиваешь меня об этом, учитывая, что ты Эмрис, и я почти уверен, что ты можешь вызвать все эти подушки, даже не моргнув, - возразил Артур, слегка надув губы, как будто он ревновал. Мерлин ухмыльнулся – Артур завидует ему за то, что он обладает могущественной магией? Он никогда не думал, что доживет до этого дня.

- Я хочу, чтобы ты вызвал подушку без волшебной палочки, - спокойно ответил Мерлин.

- Магия без палочки? Это действительно время для урока заклинаний? - Спросил Артур. Мерлин сильнее прижал ладонь к груди Артура, чувствуя под кожей глубокий золотистый пульс, скрытый в грудной клетке, и забарабанил пальцами по ключице Артура.

- Это не урок магии, - ответил Мерлин. - Скорее урок теории магии.

Артур тупо уставился на него. - Что?

Мерлин вздохнул и отбросил упавшие на глаза прядиволос.

- Я использовал старую магию, чтобы спасать тебя, и очень много раз. Мне сказали, что старая магия вернется в мир снова и будет процветать, как только ты вернешься. Я всегда думал, что эти две вещи будут связаны вместе, но я не думал, что они будут одним и тем же, - сказал Мерлин. - Я думаю, что дал тебе возможность использовать старую магию.

Он почувствовал, как сердце Артура дрогнуло под его рукой.

- Магия друидов?- Спросил Артур. -Твоя магия?

Мерлин мягко улыбнулся, чувствуя, как его сердце тает от слов Артура. - Да, моя магия.

Артур, казалось, задумался на несколько мгновений, прокручивая в голове мысль о том, что он сможет использовать магию, которой так долго боялся. Артур уже много лет пользовался современной магией – считался лучшим дуэлянтом в истории Хогвартса, он не был новичком – но это было другое. Это было что-то, что принадлежало им, что-то, что простиралось на сотни лет назад.

Это было то, что убило Артура, и то, от чего родился Мерлин.

- Как я могу ..? - Спросил Артур, и голос его оборвался. Мерлин улыбнулся и забарабанил пальцами по груди Артура.

- Ты чувствуешь это внутри себя. Ты втягиваешь ее из окружающего мира и направляешь через себя; вытягиваешь ее из вселенной, берешь ее из атомов и энергии, которая струится через землю. Стань единым с миром и позволь ей течь сквозь тебя, как кислород, - прошептал Мерлин, и глаза Артура закрылись от его слов, как будто он засыпал.

- Заклинание? - Тихо спросил Артур, открывая глаза.

-Fleoge - ответил Мерлин, совершенно забыв на мгновение, что старая магия требует заклинаний; теперь это стало для него так естественно, что ему не нужно было использовать слова. Мерлин гадал, сможет ли со временем Артур использовать ее таким же образом.

Мерлин отодвинулся и снова сел рядом с Артуром, чтобы тот мог видеть груду подушек напротив них. Артур пристально смотрел на груду, и Мерлин видел, как у него кружится голова.

- Вероятно, с первой попытки это не сработает, так что не сердись на себя, если ничего не случится, - сказал Мерлин. Артур скорчил ему рожу. Мерлин задавался вопросом, будет ли Артуру легче или труднее использовать старую магию, потому что он привык к современной. Будут ли обе формы магии даваться ему легче, или он настолько привык направлять магию через свою палочку, что не сможет легко использовать старую религию?

В комнате, казалось, воцарилась тишина – Мерлин и раньше думал, что там тихо, но казалось, что все частицы перестали вибрировать. Мерлин почувствовал, как его сердце колотится в груди, а дыхание отдается эхом, и снова положил руку на грудь Артура.

Артур прошептал заклинание, и ничего не произошло. Он попробовал еще раз и нахмурился, когда подушки снова остались неподвижными. Маленькая морщинка между его бровями была точно такой же, как тогда, в Камелоте, когда он найдет Мерлина рядом с мертвым магическим существом, перебирающим все возможные варианты, кроме того, что это мог быть Мерлин.

Мерлин почувствовал, как что-то зашевелилось под его пальцами, и, взглянув на лицо Артура, увидел, что тот закрыл глаза. Затем глаза Артура распахнулись, заклинание сорвалось с его губ, и его глаза вспыхнули расплавленным золотом, того же цвета, что и его волосы.

Целая куча подушек отлетела в противоположную сторону комнаты и разбилась о кирпичную стену.

У Артура было полсекунды, чтобы осознать тот факт, что он использовал старую магию, прежде чем его прервали губы Мерлина. Мерлин схватил Артура сзади за шею и не смог сдержать биение его сердца – он чувствовал, как магия, которая была им, течет сквозь землю в Артура и обратно в мир под его пальцами, и он не совсем был готов к своей реакции на это ощущение.

Артур ухмыльнулся, как будто точно знал, что происходит в голове Мерлина, и так же крепко прижал его к себе. Мерлин впился пальцами в бок Артура и отстранился, зажав его нижнюю губу зубами, как только потребность в кислороде стала слишком велика.

Волосы Гриффиндорца слегка растрепались, дыхание участилось, губы распухли и слегка блестели, а сердце Мерлина, казалось, остановилось на секунду.

- Ты будешь делать это каждый раз, когда я использую старую магию? - Спросил Артур с самодовольной ухмылкой и приподнятой бровью, и Мерлин усмехнулся и отстранился от него.

- Ты застал меня врасплох, вот и все, Артур, - парировал Мерлин, демонстративно не глядя на Гриффиндорца. Артур рассмеялся, схватил Мерлина за талию и потянул назад, так что Мерлин сел перед ним, а Артур встал на колени по обе стороны от него.

- Не смущайся, Мерлин, - поддразнил его Артур. Он наклонился вперед и прижался лбом ко лбу Мерлина. - Я тоже это почувствовал. Я понимаю, почему тебе это нравится. Мерлин только что-то промурлыкал и снова лениво поцеловал его, теперь у них было все на свете. Пальцы Мерлина взъерошили волосы Артура, и руки Артура ухитрились скользнуть под рубашку Мерлина, чтобы прижаться к его спине, и они не торопились идти дальше.

Наконец Мерлин со вздохом отстранился, и Артур улыбнулся ему.

- Нам есть о чем поговорить, но, честно говоря, я бы предпочел сделать это где-нибудь в другом месте, а не в холодной кирпичной комнате, - сказал Мерлин, и Артур согласился. Эти двое поднялись с пола, довольно громко постанывая и кряхтя, учитывая, что все их суставы, казалось, слились воедино после столь долгого сидения на полу. Еще раз быстро поцеловав Артура в губы, Мерлин переплел их пальцы и вывел Гриффиндорца из выручай-комнаты.

Поскольку это были каникулы, правила были немного более смягчены из-за отсутствия студентов (даже если студенты Дурмстранга и Шарбатона все еще были вокруг), и многие из ограничений факультета общей комнаты были сняты, чтобы приспособиться для занятий между ними.

Поэтому не было никаких проблем с тем, чтобы Мерлин затащил Артура в общую комнату Хаффлпаффа, где Седрик был поглощен учебником по зельеварению, а Кора тупо смотрела в мерцающий огонь, нервно покусывая нижнюю губу и покачивая ногой вверх-вниз.

- Как ты думаешь, с ними все в порядке?- тихо спросила она Седрика, и префект даже не поднял глаз от книги.

- Ты спрашиваешь меня об этом уже тридцать восьмой раз. Если не считать сонного зелья, с ними все будет в порядке, - монотонно ответил Седрик. Кора заскулила.

- Усыпляющее зелье было твоей идеей! - начала она спорить. Седрик удивленно поднял брови.

- Не смей меня за это винить, Даллас! Я предложил это, а потом сказал: “Кора, не добавляй снотворное в их шоколад”, а ты сказала: “Седрик, не указывай мне, что делать!” и сделала по своему! - Седрик возразил, и Кора наморщила нос.

- Это ты приготовил снотворное зелье! - она ответила.

- Ты сказал, что хочешь изучить его для экзамена по зельеварению! - Что это? - раздраженно воскликнул Седрик, наконец оторвавшись от книги.

- И тебе лучше знать, чем думать, что я когда-нибудь буду учиться на Зельеварение! - Возразила Кора, но в этот момент Седрик перевел взгляд с нее на Мерлина и Артура, потом на Кору, а потом снова на них, словно не веря своим глазам. Мерлин усмехнулся, когда его взгляд упал на их переплетенные пальцы.

- Если это поможет, - сказал Мерлин, и Кора взвизгнула от его голоса и резко обернулась, - я полностью виню Кору во всем этом. - Кора сверкнула глазами и подняла указательный палец, чтобы возразить, но тут же остановилась, увидев их руки, и по-волчьи оскалилась.

- Ну, это чертовски хорошо сработало, так что я бы сказала, что ты должен поблагодарить меня, - сказала она самодовольно, но с искренним счастьем в ее темных глазах.

Артур рассмеялся. - О нет, кажется, Мер..Морган говорил что-то о грядущей расплате? - сказал он зловеще, и глаза Коры вылезли из орбит.

- Морган … ты бы не стал, - пробормотала она, и Мерлин ухмыльнулся.

- Я прощаю тебя за то, что ты сделала, но я определенно отомщу тебе за это, - сказал он. Несколько секунд Кора пребывала в замешательстве, пытаясь решить, хорошо это или плохо, а потом вдруг улыбнулась и вскочила на ноги, ее кудри подпрыгнули.

- Плевать, оно того стоит! - она закричала, а затем бросилась на Мерлина и Артура. Им пришлось отпустить руки друг друга, чтобы схватить ее, но Мерлин не мог удержаться, чтобы не сжать ее в объятиях и не зарыться лицом в ее волосы, безумно улыбаясь, когда они втроем обнялись.

- Спасибо, - прошептал он ей в волосы, и она крепче обняла его. Несмотря на то, как он злился на Кору, именно ее вмешательство сделало все это возможным – он вернул Артура, то, чего ждал веками, и это стоило того, чтобы в конце концов почувствовать, как рука Артура пробежала вверх и вниз по его спине. Мерлин протянул руку Седрику, который засмеялся, отложил книгу и обхватил их руками, насколько это было возможно.

- Я могу присоединиться к объятиям? - спросил чей-то голос, и Мерлин, обернувшись, увидел Роба, стоящего в дверях и улыбающегося с чемоданом в руке. - Значит ли это, что план Коры сработал?

- Да ладно тебе ! Неужели все знают? - Артур застонал, а Роб рассмеялся, подошел к Коре и поцеловал ее в лоб, прежде чем тоже обнять. В этот момент Кора оказалась прямо посреди четырех подростков, которые были значительно выше ее ростом, и издала несколько пронзительных звуков.

- Я не могу дышать! - Она ахнула, и все четверо отстранились, чтобы увидеть, как вспыхнули ее щеки. - Честно говоря, вы трое, вы пытались убить меня?

Мерлин и Артур обменялись взглядами, и она нахмурилась. - Не отвечай на этот вопрос.

- Эй, Морган? - Спросил Роб, и Мерлин повернулся к старшему мальчику. - Ты не поможешь мне дотащить мой чемодан до общежития?

- Конечно! - Сказал Мерлин и схватил другой конец чемодана Роба. Проходя мимо Артура, он быстро поцеловал его в губы, и Кора радостно завизжала. Мерлин помог Робу оттащить громоздкий чемодан обратно в спальню и с ворчанием поставил его на пол.

- Разве домашние эльфы обычно не перемещают их? - Спросил Мерлин.

- Обычно, - ответил Роб. - Но это только когда студенты возвращаются на поезде. Если ты вернешься так же рано, как я и Седрик, тебе придется принести свои вещи наверх. Я аппарировал в Хогсмид и тащил его всю дорогу.

- Ты… разве не использовал чары уменьшения? - Спросил Мерлин, и Роб на секунду замер.

- Черт! - он выругался, и Мерлин рассмеялся. Роб открыл свой сундук и выругался еще громче, когда понял, что его чернильница разлилась по всем предметам, разбросанным вокруг сундука. - Гребаные крышки!

Мерлин помог Робу стереть чернила со всех вещей, и Роб взмахом волшебной палочки сложил все свои чистые пожитки обратно в сундук. Мерлин никогда не умел делать упаковочные чары так хорошо, как Роб, который обычно упаковывал для них чемоданы.

Мерлин повернулся, чтобы спуститься вниз, когда Роб положил руку ему на плечо, и Мерлин обернулся, подняв бровь. Роб выглядел очень серьезным.

- В чем дело? - Спросил Мерлин, и Роб слегка улыбнулся ему.

- Ты был действительно хорошим другом, Морган. Наш старый сосед по общежитию, Джеймс, уехал в конце шестого года, чтобы поехать в Америку со своими партнерами Стивом и Маргарет, и мы подумали, что было бы очень странно иметь пустую кровать. Как ни странно, с тех пор как ты приехал, мы почти не думали о том, как сильно скучаем по нему, потому что ты так хорошо вписался, - сказал Роб, и Мерлин почувствовал, как что-то теплое разливается в его груди от слов Роба.

- Спасибо, Роб, - улыбнулся Мерлин.

- Я просто… ты был очень хорошим другом, и мне нужно тебе кое-что сказать, - сказал Роб, и в его голосе послышалась легкая нервозность. - Я не придаю этому большого значения, но мне кажется, что я почувствую себя комфортней, доверясь тебе. - Мерлин ободряюще улыбнулся, но больше ничего не сказал.

- По сути, я был рожден женщиной, - начал Роб. - Мне не нравится выражение “родилась девочкой”, но, по сути, так оно и было. Я Магглорожденный, и я очень рано понял, что чувствую себя неуютно с длинными волосах и в платьях, и старался изо всех сил одеваться как мальчик. Подстриг волосы, ходил по магазинам в секцию для мальчиков и все такое, а мои родители ничего толком не понимали, но поддерживали изо всех сил, понимаешь?

Мерлин был немного шокирован тем, что Роб рассказал ему все это, что он достаточно доверял Мерлину в том, что было так близко его сердцу, и позволил Робу продолжать без перерыва.

- Когда я получил письмо в Хогвартс, я начал плакать, - смущенно признался Роб. - Главным образом потому , что письмо было адресовано Робу Картеру, имени, которое я выбрал, а не имени, с которым родился. Учитель, который пришел мне все объяснить, даже не моргнул на все мои вопросы и сказал, что не будет никаких проблем, если я смогу носить форму мальчика. - Мерлин улыбнулся, когда глаза Роба начали слезиться.

- Когда я учился в Хогвартсе и меня так приняли, я почти забыл о том, что внешне я не был тем мальчиком, каким хотел бы быть, но потом наступило половое созревание, и, знаешь, дерьмо попало в вентилятор. Я впал в настоящую депрессию, потому что, несмотря на то, что Сед, Кора, Павел и все остальные приняли меня, и надо мной никогда не издевались, я просто… никогда не выглядел так, как хотел, понимаешь? Тем более, что я не совсем шестого размера, так что связывание моей груди никогда не работало для меня, - сказал Роб, сглотнув.

- Что изменилось? - Спросил Мерлин, потому что, очевидно, что-то случилось, учитывая, что Роб, без сомнения, был одним из самых счастливых, самых жизнерадостных парней, которых Мерлин когда-либо знал. Мерлин вспомнил, как они впятером купались в ванной префекта, чтобы найти ключ к разгадке тайны яйца, и хотя в тот момент он не обратил на это особого внимания, на Робе не было никакого связующего, и он выглядел совершенно комфортно, раздеваясь перед остальными.

- Магия, - сказал Роб с благоговейной усмешкой. - Помфри ухаживала за мной в лазарете после того, как мне стало совсем плохо, и она сказала мне, что существует своего рода… магия преображения. Это будет навсегда, как только произойдет, и было немного процесса, чтобы сделать это, но если бы я захотел, они могли бы помочь мне физически перейти в мужское тело. Она сказала, что многие транс-дети прошли через это, и что было бы хорошо, если бы я этого не сделал, но я знал, что сделаю. Честно говоря, это было немного страшно, потому что была просто куча целителей и Легилименов специально для того, чтобы определить, был ли кто-то подлинным в своей гендерной идентичности и был ли он достаточно зрелым, чтобы пройти через такое изменение. Чтобы убедиться, что это не был просто случай, когда кто-то был особенно сорванцом или пытался взбунтоваться, чтобы разозлить своих родителей. Некоторые случаи могут занять некоторое время - младшие дети получают какой-то блокиратор полового созревания, поэтому они физически не развиваются таким образом, который серьезно подорвал бы их физическое здоровье, но поскольку я был старше, они точно не могли этого сделать. Однако, потому что я был старше, мой процесс был в некотором роде… ускоренный. Целители разговаривали со мной, и у них есть Легилимены просто в качестве защиты, если они действительно не уверены, но со мной было довольно ясно, что я в отчаянии. Так что через несколько месяцев, во время следующих каникул, Кора, Седрик, Павел и Верн все приехали со мной в Сент-Мунго, чтобы поддержать меня, и я прошел через переход.

- Иногда я с трудом могу поверить, что выгляжу так, как мне всегда хотелось. Я уверен, что большинство людей хотели бы иметь точеный пресс и мускулы вместе с их переходом, но впервые в моей жизни, за последние два года, я был полностью доволен собой, и я просто хотел, чтобы ты знал об этой части меня.

Мерлин почувствовал, как его грудь сжалась, а горло пересохло. Его зрение затуманилось, и он обнял Роба, который так же крепко обнял Мерлина в ответ.

- Спасибо, что доверился мне, и я так рад, что ты счастлив, - прошептала Мерлин. - Роб шмыгнул носом и отстранился с ослепительной улыбкой, в глазах его тоже стояли слезы.

- Фу, гадость, - пожаловался он, вытирая глаза, и Мерлин засмеялся влажным смехом. - Ладно, теперь мы можем спуститься, и если кто-нибудь спросит, я плачу, потому что ты уронил чемодан мне на ногу.

- Эй! - Крикнул Мерлин. - Почему это я уронил сундук?

Они спустились вниз, где Артур перебрался на диван к Седрику и Коре, а Суши умудрился запрыгнуть к нему на колени и тихонько мурлыкал, пока Артур чесал его между ушей. Мерлин умудрился втиснуться рядом с Артуром, в то время как Роб сидел на диване перпендикулярно ему, грея руки перед огнем. Солнце уже село, когда Мерлин и Роб были наверху в своей комнате в общежитии, и все спокойно отдыхали, пытаясь насладиться последними днями покоя, пока не началась лихорадочная экзаменационная суета.

- Майя возвращается завтра, - прошептала Кора. - Она сказала, что не может дождаться конца каникул и только что получила лицензию на аппарацию.

Седрик нахмурился. - Саймон сказал мне, что она потерпела неудачу пять раз.

- Ну… ты же знаешь Майю, - ответила Кора с улыбкой, и Мерлин съежился при мысли о неуклюжей, благонамеренной, но совершенно несогласованной Майе, пытающейся аппарировать. По крайней мере, ей это удалось.

- Я думаю, что Павел и Лидия тоже вернутся до конца каникул, - сказал Роб. - Лидия прислала мне сову перед самым моим отъездом.

- Есть идеи, когда вернется Танит? - Спросил Мерлин.

- У нее большое балетное шоу, так что, наверное, она приедет в поезде вместе с остальными, - предположила Кора. - Я очень надеюсь, что она сможет заставить видеокамеру работать. Я никогда не видела, чтобы она танцевала как следует, но держу пари, что она была потрясающей.

- Разве она не хочет стать балериной после окончания школы? - С любопытством спросил Артур.

- Да, - сказал Седрик. - Павел говорил какую-то чушь о связях с Большим театром, и слава богу, она, кажется, это знала, но в ночь Рождественского бала она сказала мне, что всегда мечтала сделать его большим.

- Значит, вся команда должна вернуться примерно через четыре дня, - сказала Кора с довольной улыбкой.

- Как раз к экзаменационной спешке! - Сказал Седрик с притворным энтузиазмом, и все за столом застонали.

- Не напоминай нам, - вздохнул Мерлин. Ему предстояли не только первые экзамены (вместе с его ужасной Трансфигурацией), но и последнее задание Турнира Трех Волшебников, и противостояние с Волдемортом становилось все ближе…

Артур рассмеялся, и Мерлин с улыбкой посмотрел на него. По крайней мере, сейчас рядом с ним был Артур.

========== Глава 20: Обещания ==========

Они начали мстить Коре за день до того, как все должны были вернуться. Она была на кухне, закупая “учебные принадлежности”, и Мерлин с Артуром собрали всех вокруг, чтобы посвятить их в план.

- Так какой у нас план?- Спросил Роб, практически подпрыгивая на месте. - Flobberworms? Заклинание разделения между ней и Майей? Заклинание прыщей?

При этих словах глаза Мерлина вылезли из орбит. - Боже, нет, Роб, ничего такого детского.

- Ты называешь это малолетством?- Спросил Седрик с некоторым беспокойством.

- По сравнению с тем, что мы собираемся сделаем с ней, да, - сказал Артур с едва сдерживаемым ликованием.

- Вот план, - сказал Мерлин, и все собрались. - И мы собираемся привлечь к этому остальных, когда они вернутся, не волнуйся. То, что мы собираемся сделать, это саботировать зелья Коры в классе.

Седрик нахмурился. - Я не думаю, что мы могли бы сделать их еще хуже, даже если бы попытались.

- Нет, не можем, - согласился Артур.

- Вот почему мы собираемся сделать их лучше, - закончил Мерлин. - Подумайте об этом. Зелья уровня Тритона, и кстати, я понятия не имею, как она попала в класс, особенно с преподаванием Снейпа, но это не имеет значения. Дело в том, что зелья чертовски сложны, и Кора умудряется испортить их все до единого. У экзаменаторов не будет никаких ожиданий, что она хорошо справится.

- Ты к чему клонишь?- Спросил Роб.

- Мы заставляем ее хорошо учиться весь семестр. Идеальные зелья - мы поменяем ее флакон на наш и передадим его. Снейп будет чертовски зол, но ему придется начать повышать ее оценки, готовясь к выпускному экзамену, - объяснил Мерлин. - Это значит, что экзаменаторы будут ожидать от нее невероятных успехов, чего Кора не может сделать. Она в любом случае обречена на неудачу, но таким образом это добавляет ей много давления, потому что теперь у нее есть ожидания.

- И она невероятно гордится тем, как плохо справляется, - сказал Седрик, и глаза его загорелись. - Честно говоря, ты говорил об этом с Саймоном? Это должно быть Слизеринский план.

- Морган очень хорошо придумывает планы самостоятельно, - сказал Артур довольно многозначительно.

- Значит, ты собираешься отнять у Коры то, чем она больше всего гордится, вознести ее на пьедестал только для того, чтобы в самом конце она потерпела неудачу?- Спросил Роб. - Она неизбежно потерпит неудачу, но это просто делает ее более напряженной, не нанося никакого долгосрочного ущерба ее оценкам.

- Это определенно Слизеринский план, - усмехнулся Седрик. - Мне это нравится. Мы сделаем это.

- О боже - вдруг сказал Роб. - Представь, как весело будет Павлу с этим.

На следующий день все они направились к главному входу, чтобы дождаться, когда все вернутся на поезде. Никто из младших учеников не ждал снаружи, но теперь, когда погода слегка потеплела – а это означало, что больше не было снега высотой по икры, чтобы пробираться вброд старшие ученики решили бросить вызов погоде ради своих возвращающихся друзей. Мерлин был уверен, что все они просто откладывают дальнейшее обучение, которое, хотя в настоящее время было самостоятельным и не назначалось учителями, многие из студентов (особенно Равенкло) начинали выглядеть как ходячие зомби. Кора подслушала, как один из домашних эльфов на кухне сказал, что они заказали несколько сотен килограммов кофейных зерен для подготовки к предстоящему экзаменационному сезону.

- Вот они!- крикнул слизеринец, и Мерлин, обернувшись, увидел запряженные фестралами экипажи, выезжающие на дорогу. Даже с такого расстояния он мог разглядеть серебристые волосы Майи Рид, которая высунула голову из окна кареты и радостно помахала своей подруге. Кора едва сдерживала свое возбуждение, подпрыгивая на месте и так же глупо отмахиваясь, волосы подпрыгивали вместе с ней.

Майя выскочила из экипажа и побежала прямо к Коре, прежде чем они успели остановиться, и они столкнулись в клубке объятий. Мерлин почувствовал, как Артур взял его руку в свою. Им пришлось отвернуться, когда их восторженные объятия превратились в восторженные поцелуи, и, обернувшись, они увидели, как Саймон качает головой, вылезая из экипажа рядом с Верном. Танит выбралась следом за ними, выглядя измученной.

Подъехала еще одна карета, и из нее выскочил Павел с копной седых волос, похожий на удивленного котенка. Он повернулся к дверце кареты и протянул руку, слегка наклонив голову. Тонкая, изящная рука присоединилась к его руке, и он помог Лидии выйти из экипажа.

Мерлин не совсем понимал, что в ней изменилось, но выглядела она иначе. Она всегда была красивой и невероятно уверенной в себе, но сейчас, казалось, просто… светилась. Ее бледная кожа сияла в бледном солнечном свете; ее клубнично-рыжие волосы падали идеальными, яркими волнами, и Павел притянул ее к себе, чтобы обнять за талию и прижать их лбы друг к другу в образе тошнотворно влюбленной пары.

- О боже, - пробормотал Седрик. - Она ведь не беременна, правда?

Роб на удивление громко рассмеялся над этим замечанием, так что у него на глазах выступили слезы. - Нет, я так не думаю.

Они вместе с Майей и Корой, которые наконец перестали целоваться, направились к своей маленькой компании, и лицо Павла засияло, когда он с гордостью посмотрел на свою подругу. Лидия с трудом сдержала улыбку и посмотрела прямо на Роба, который понимающе улыбался в ответ.

- Я уверена, что это глупый вопрос, но ты…- спросил он, и Лидия горячо закивала. Роб подбежал к Лидии, вырвал ее из объятий Павла, взял на руки и закружил, пока она смеялась. Мерлин даже не подозревал, что Лидия и Роб так хорошо знают друг друга. Артур ахнул со стороны Мерлина и подбежал к ним, а оставшиеся Хаффлпаффцы были совершенно сбиты с толку. Когда Роб наконец-то поставил обрадованную Лидию, Артур откинул ее волосы с лица и поцеловал в лоб.

- Я так рад за тебя, - пробормотал Артур достаточно громко, чтобы услышал Мерлин.

- Э-э… - пробормотал Саймон, выглядя совершенно сбитым с толку, когда Танит начала засыпать у него на плече. Павел взял Лидию за руку и снова притянул к себе. Он нежно целовал ее щеки, лоб, нос, веки, а однажды даже губы, и теперь Мерлин перешел от теории беременности к теории брака. Однако на руке Лидии не было никаких колец, кроме розово-золотого, которое она носила на правом мизинце.

- Я объясню внутри, здесь холодно!- Сказала Лидия, слегка покраснев от свежего весеннего воздуха. - У нас есть место, где мы могли бы поговорить наедине?

- Под этим вы подразумеваете разговор наедине со всеми одиннадцатью из нас?- Протянул Артур, и Лидия ударила его по руке.

- Комната требований, - ответил Седрик, снимая сумку Танит с ее плеча на свое, прежде чем она упала на землю вместе с ней. Мерлин не думал, что кто-то действительно может спать стоя, но, возможно, супер-сильные мышцы Танит удерживали ее на ногах. Саймон и Майя обняли ее, и Троица медленно последовала за ними в замок и поднялась на седьмой этаж. Кора зашла на кухню, чтобы взять немного еды, и пока она это делала, Мерлин и Седрик рассказали остальным о своем плане мести.

У Павла, как и следовало ожидать, на лице появилось выражение нечестивого ликования при мысли о том, что он может испортить зелья своего лучшего друга. Они подумывали о том, чтобы высадить Танит в общей комнате Слизерина, но она просто отмахнулась от них, когда они попытались, и ей удалось подняться по лестнице, несмотря на то, что она почти спала.

- Ты знаешь, что не хватает Хогвартсу?- она говорила невнятно. - Подъемники. Эскалаторы. Все, что поднимается вверх без необходимости тратить энергию. Они знают, как устают балерины?

- Ну, когда ты поступишь в Большой театр … - начал Павел, но осекся, когда Седрик ударил его по голове. Их странная процессия, наконец, добралась до седьмого этажа, где Лидия, следуя указаниям Седрика, расхаживала взад-вперед, и дверь открылась. Внутри была уютная и просторная гостиная, заполненная плюшевыми диванами и мягкими подушками, расположенными по кругу, с вязаными коврами, покрывающими пол, и теплым огнем, потрескивающим в середине, как в крытом кемпинге.

Танит тут же рухнула на диван и захрапела, едва ее голова коснулась подушки. Седрик поставил ее сумку рядом с ней, и все удобно расположились вокруг огня; Мерлин сел рядом с Артуром на один из диванов и вытянул ноги, опираясь на плечо Артура. Бывший король обнял Мерлина за спину и прижал к себе, а Майя удивленно посмотрела на них.

- Вижу, план Коры сработал, - усмехнулась Майя.

- Ценой ее будущего здравомыслия, - проворчал Артур. - Она накачала нас снотворным.

- Она очень опасна, - пропищал Павел. - Забавные методы, когда они применяются к другим людям, но не столько к тебе самому.

- Видишь ли, если бы она накачала Драко Малфоя и его дружков снотворным и вырубила их посреди большого зала, это было бы смешно, - сказал Саймон. - Но вы двое? Менее круто.

- По крайней мере, они вытащили свои головы из задниц, - вздохнула Лидия, закатывая глаза. - Честно говоря, я почти отчаялась, что собиралась сделать что-то подобное сама. За все семь лет, что я его знаю, Артур никогда не дулся так сильно. - Мерлин рассмеялся над предательским выражением лица Артура и поцеловал его.

- Отлично, - вздохнул Верн. - Сколько нам нужно пар вульгарных?

- Слишком много теперь, когда я вернулась - крикнула Кора, протискиваясь в комнату с охапками еды в руках. - Поможете? Кажется, я не чувствую рук. - Роб и Верн подскочили, чтобы освободить ее от сумок, и ее пальцы действительно выглядели совершенно фиолетовыми. Она рухнула рядом с Майей и сразу же положила голову на колени подруги; Майя начала гладить пальцами тугие кудри Коры, старательно ничего не говоря о плане мести. Верн и Роб передавали друг другу еду, и следующие несколько минут были заполнены праздной болтовней и тренировкой ловли ускользающих шоколадных лягушек.

Наконец Лидия откашлялась, и все посмотрели на ее ухмыляющееся лицо. Павел обнял ее за талию, и она почти сидела у него на коленях, хотя это не заставляло всех отворачиваться, как обычно. Вероятно, помогло и то, что они не целовались.

- Итак… - начала Лидия, сделав глубокий вдох. - Последние две недели я провела с Павлом и его родителями в их загородном доме в Озерном крае.- Тут послышался тихий свист.

- Озерный Край? Это не может быть дешево. И это дом отдыха?- Спросил Верн.

- Черт, он, наверное, знает Большой театр, - пробормотал Роб. При слове “Большой театр” Танит проснулась и невнятно пробормотала “brisé devant start croisé в пятой позиции”, прежде чем снова захрапеть. Лидия поправила идеально уложенную прядь волос и продолжила:

- В общем, Мистер и миссис Кайдановские были настолько милы, что позволили мне остаться у них на праздники, - снова заговорила Лидия.

- Ты же знаешь, что они хотят, чтобы их называли по именам, - мягко перебил Павел.

Лидия вздохнула. - Саша и Алексис Кайдановские разрешили мне пожить у них, потому что мои родители уехали в отпуск в Новую Зеландию, и они хотели со мной встретиться, так как Павел, видимо, не мог обо мне молчать. - При этих словах Павел густо покраснел.

- С тех пор как я достигла совершеннолетия и сделала первый шаг в своем переходе, я долго и упорно думала о том, хочу ли я продолжать его, - продолжала Лидия, и брови Мерлина удивленно взлетели вверх. - Мне повезло, что у меня есть потрясающий парень, которому никогда не было дела до того, что у меня в штанах, и мне повезло, что я не испытываю дисфории в той степени, в какой это делают некоторые транс-люди.

- Я чувствую, что здесь есть какое-то” но”, - сказал Седрик.

- Я решила, при поддержке Павла, Саши и Алексиса, сделать последний шаг в моем переходе, и чары были исполнены чуть меньше недели назад, - объявила Лидия с улыбкой, и Павел нежно поцеловал ее в шею сбоку.

- И я так горжусь ею, - пробормотал он ей в волосы, и Лидия покраснела. Роб поднял свой стакан с водой, и остальные последовали его примеру, заставив Лидию покраснеть еще сильнее.

- За Лидию Лейхи, за то, что она храбрая и делает то, что делает ее счастливой, - провозгласил Роб, и все в комнате повторили его слова, за исключением Танит, которая все еще спала.

- За Лидию Лейхи, - сказал тогда Павел, - за то, что она самая замечательная девушка с того момента, как я ее встретил, за то, что она самый прекрасный человек на планете, и за то, что я обожаю ее больше, чем родину.

- Срань господня, - выдохнул Седрик. - Это предложение прямо здесь.

- Лучше бы этого не было, - угрюмо пробурчал Верн. -Я ставил деньги на Кору и Майю.

Мерлин закатил глаза, отпил из своей чашки и еще глубже погрузился в бок Артура. Лидия встретилась с ним взглядом и многозначительно подмигнула, и Мерлину не нужно было смотреть на лицо Артура, чтобы понять, что он только что показал Лидии язык. Мерлин размышлял о том, как странно, что два его мира так идеально сочетаются – окруженные его новыми друзьями в Хогвартсе, но с Артуром, прижатым к нему там, где он должен быть, и он никогда бы не подумал, что сможет быть таким счастливым. Если бы он сейчас вызвал Патронуса, то он был бы самым ярким, из всех ранее.

- Чему ты улыбаешься?- Пробормотал Артур, и теплое дыхание скользнуло мимо уха Мерлина, вызвав приятную дрожь, пробежавшую по его спине.

- Как же я счастлив сейчас, - прошептал Мерлин себе под нос. - Здесь, в окружении всех, кого я люблю. Я не думал, что это когда-нибудь случится снова, особенно после падения Камелота. - Руки Артура крепче сжались вокруг него, и Мерлин закрыл глаза, впитывая тепло от тела Артура и волшебно потрескивающего огня перед ними.

Затем Артур прошептал слово, которое Мерлин не расслышал, но почувствовал, как по телу пробежала дрожь, которая появлялась только тогда, когда он находился в непосредственной близости от старой магии Артура, которую он практиковал. Он в шоке открыл глаза, чувствуя, как колотится его сердце, поскольку он все еще не мог полностью контролировать свою реакцию на это, и посмотрел вниз на протянутую ладонь Артура.

В руке Артура довольно скромно покоилось серебряное кольцо-обещание.

- Я думаю, они должны сделать ставку на нас, - тихо пробормотал Артур. Совершенно забыв обо всех остальных в комнате, Мерлин отстранился, чтобы посмотреть прямо в глаза Артуру, которые, казалось, светились в свете камина.

- Я знаю, что для нас такая официальность-это что-то новенькое, - сказал Артур, беря Мерлина за руку. - Но неофициально я думаю, что мы уже давно любим друг друга, и поэтому я обещаю тебе прямо здесь, прямо сейчас, что если мы доживем до конца года живыми и не убьем друг друга по пути, я превращу это кольцо в золотое.

У Мерлина остановилось сердце и перехватило дыхание.

- Ты никогда ничего не делаешь наполовину, не так ли?- спросил он, и Артур рассмеялся.

- Я думаю, что тот факт, что это не находится на твоем безымянном пальце, означает, что я делаю это наполовину, - ответил он. Мерлин кивнул, и Артур надел кольцо на средний палец левой руки Мерлина, где оно идеально сидело. Мерлин наклонился вперед и нежно поцеловал Артура в губы, чувствуя, что его сердце вот-вот выскочит из груди. Он чувствовал себя достаточно легким, чтобы просто проплыть прямо сквозь потолок и продолжить путь в небо, когда…

- Черт возьми, я ставлю свои деньги на этих двоих, - сказал Верн, указывая туда, где два древних мальчика были завернуты друг в друга.

- Думаю, мой план сработал слишком хорошо, - хихикнула Кора с колен Майи. Мерлин покраснел и прикусил нижнюю губу, но когда он посмотрел на Седрика, тот ослепительно улыбался, и Мерлин внезапно обрадовался, что по крайней мере он и Кора знали большую часть правды.

- Кто-то должен уложить бедняжку в нормальную постель, - вздохнула Лидия, глядя на Танит.

- Э, - сказал Саймон. - Семестр начнется только завтра. Я предлагаю провести ночь прямо здесь.

- Мы можем это сделать?- Спросила Майя.

- Я главный префект, - сказал Артур. - Вот я и говорю, черт возьми, да!

У них была ночевка.

А утром Макгонагалл потеряла над ними контроль.

========== Глава 21: Дуэли ==========

Мерлин был почти уверен, что умирает. У него был некоторый опыт в подобных делах, и он определенно знал, что умирает. С того момента, как он проснулся, и до предрассветных часов, когда он отчаянно пытался заснуть, все, что происходило в его голове, были имена каждого участника восстания гоблинов, перемежаемые сотнями древних рун, которые он должен был запомнить, и алхимическими уравнениями, от которых кружилась голова. Мерлин любил учиться, но иногда ему казалось, что стандартизированные тесты и экзамены должны быть стерты с лица земли.

Домашние эльфы были достаточно умны, чтобы заказать сотни килограммов кофе, и, как Мерлин догадывается, старшекурсники в Хаффлпаффе, уже съели половину. Хуже всего было с Павлом - раньше он питался одним кофе, но теперь, похоже, это единственное, что его поддерживало. Единственной, кто, казалось, воспринимал все это спокойно, была Лидия, которая всегда совершенно спокойной делала свои идеальные заметки с помощью цветных ручек, которые она купила во время отпуска. Несколько чистокровных студентов были немного поражены всеми этими ручками, которые начали появляться, когда Магглорожденные и полукровки решили, что перья слишком нелепы и громоздки, чтобы делать так много записей.

Седрик уже начинал походить на нежить, Кора тянула время до такой степени, что это заставляло ее еще больше нервничать, а голова Мерлина кружилась от слишком большого количества и недостаточного количества информации. И хуже всего было то, что они не пробыли и недели в семестре.

- Я думаю, мы действительно умираем, - сказал однажды Роб, сидя за столом в библиотеке. - Я не думаю, что можно быть таким напряженным, не порвав что-нибудь.

- В чем твой секрет, Лидия?- Заговорщицки прошептал Верн через стол. - Йога? Ванны с пеной? Огромный мешок с травой?

Лидия улыбнулась ему. - Хороший сон, - ответила она.

- Черт, - сказал Седрик. - Почему я об этом не подумал?

- Ну, я знаю, как мы проведем сегодняшний вечер - пробормотала Кора Майе, приплясывая бровями.

- Если бы ответом был сон, у меня не было бы таких рук, - сказал Павел, стоя рядом со своей девушкой, протягивая свои бледные руки так, чтобы они могли видеть, как они дрожат от кофеина.

- Это твоя проблема, милый, - сказала Лидия, обращаясь к его рукам.

- Мы можем поговорить о чем нибудь другом?- Спросила Танит, слегка позеленев.

- Бедняжка, - проворковала Майя.

- Итак, отвлекаясь от этой крайне тревожной темы - неумолимо продолжала Танит, - моя камера должна вернуться с третьего курса Равенкло, надеюсь, завтра вечером, а это значит, что вы, ребята, можете увидеть мое выступление! Я не знала, что у них есть такой большой груз маггловских технологий, которые нужно преобразовать в магическую энергию, иначе я бы раньше подсунула им свою камеру.

- Я думаю, нам всем нужно отдохнуть от этого, - вздохнул Артур, с отвращением отодвигая от себя учебники и тетради. Вчера вечером он пожаловался Мерлину, что он король и не должен заниматься такими вещами, как учеба. Затем Мерлин услужливо сказал ему, что он больше не король, и в 20-м веке нужно образование, чтобы делать что-либо, в том числе править. Чего Артур не делал, потому что формально ему было семнадцать.

- Я не могу понять, почему я делаю правильно, - пробормотала Кора над учебником зельеварения. Мерлин улыбнулся Седрику и Павлу, которые довольно хорошо скрывали свои ухмылки. Операция “саботаж” шла полным ходом, и к тому времени она передала три идеальных зелья профессору Снейпу, который казался таким же смущенным и обеспокоенным, как и она. - Теперь люди ждут от меня многого. Я ненавижу это.

- Может быть, твои скрытые способности мастера зелий проявятся, и ты сможешь провести следующие три года под опекой Снейпа, - поддразнил Артур, и Кора позеленела от этой мысли. Мерлин до сих пор не понимал, почему эти экзамены так важны для его друзей – работа и стажировка.

Именно в этот момент Гермиона Грейнджер подошла к их столу и бросила кусок пергамента на стол между Мерлином и Артуром. Мерлин перевел взгляд с ее лица на газету-это была их с Артуром старая реклама дуэльного клуба.

- Я признаю, что ты готовишься к экзаменам уровня Тритона, и я уважаю это больше, чем любой четверокурстник, и, я никогда бы не заговорила с тобой об этом, если бы Гарри не собирался выполнить третье смертельное задание через несколько месяцев. Вы двое начинаете Дуэльный клуб теперь, когда перестали сориться?- сурово спросила она, и Мерлин вдруг вспомнил о слухах, которые он слышал о Гермионе Грейнджер.

Она победила невозможное испытание логики Снейпа. Она также подожгла Снейпа в возрасте одиннадцати лет. Она окаменела, но не раньше, чем поняла, что василиск-это существо из Тайной Комнаты. Она была лучшей в своем классе, за ней следовал только Драко Малфой, и она была предметом разговоров в школе.

- Я совсем забыл об этом, - сказал Роб, глядя на пергамент. - Вы, ребята, должны заняться этим, учитывая, что это последний семестр.

- Ты знаешь, - сказал Мерлин. - Я совсем забыл, что есть еще и третье задание. Я понимаю, почему чемпионы обычно освобождаются от экзаменов. Гермиона закатила глаза.

- Ты безнадежен, - вздохнула она. - Послушайте, я не знаю, что будет в этом лабиринте, но я могу гарантировать, что четырнадцатилетний ребенок будет бороться с ним, даже если этот четырнадцатилетний мальчик окажется тем, кто выжил. Я хочу, чтобы Гарри был готов к этому, насколько это возможно, и ваш Дуэльный клуб будет единственным способом гарантировать, что он будет готов.

Мерлин посмотрел на Артура, и тот ухмыльнулся.

- Мы поговорим об этом с Дамблдором.

На следующий день было объявлено, что в первый и единственный раз за весь год, первая сессия дуэльного клуба будет открыта для всех, прежде чем они начнут разделять сессии по возрастным группам. Первоначально они планировали использовать один из больших классов, но Дамблдор дал им специальное разрешение на использование расчищенного Большого зала, и это было мудрым решением, учитывая, что, вероятно, половина школы пришла. Некоторые из семикурсников тоже, хотя большинство из них учились на тритонов и не имели времени для клуба, но начиная с пятого курса пришли почти все.

Один из столов дома был оставлен в центре Большого зала, как сцена, и Мерлин с Артуром стояли на нем, наблюдая, как студенты выстраиваются в шеренгу. Гарри, Рон и Гермиона прибыли одними из первых, и по мере того, как зал начал заполняться, Мерлин узнавал все меньше и меньше лиц. Остальные члены их группы были там в основном в качестве инструкторов, хотя Кора и Павел встали на дыбы, чтобы пойти друг на друга. ДажеДрако Малфой и его друзья в Слизерине появились с таким выражением на лицах, как будто они не хотели быть там. Если бы Артур был на любом другом факультете, Мерлин был уверен, что они бы ухмылялись.

В конце концов толпа студентов, вошедших в зал, казалось, уменьшилась, и море студентов, окружавших стол, выжидающе смотрело на них.

- Итак, добро пожаловать в новый и улучшенный Дуэльный клуб без Локхарта!- Объявил Артур, и по залу прокатились радостные возгласы. Мерлин внезапно вспомнил, что Артур был человеком, который командовал армиями и вел их в бой, и вот он здесь, собирает студентов для войны, которая может начаться, если Мерлин не сможет остановить возвращение Волдеморта.

- Рядом со мной замечательный Морган Эмери, которого большинство из вас знает как одного из двух чемпионов Хогвартса, драконлорда, парня с самой высокой оценкой по зельям, которая когда-либо была в школе… О да, и моего парня, - Артур ухмыльнулся, и ученики засмеялись.

- И на моей стороне,- Мерлин начал в отместку, и Артур посмотрел немного в шоке, как будто он не совсем ожидал этого. - это Артур Пендрагон, у которого не только имя короля, но и такое же отношение - общий хохот - и парень, который имеет самою высокою оценку по ЗОТИ в истории школы, так что вам чертовски повезло, что он будет вас учить.”

- А твой дружок! Благодаря мне!- Крикнула Кора, и Мерлин закатил глаза.

- Да, спасибо тебе за это, Кора, - протянул он. - Итак, сегодня вечер открытия дуэльного клуба. Если все пойдет хорошо, со следующей недели мы разделим вас на две группы. Я буду брать четвертый курс и проводить занятия по вторникам, а Артур будет брать пятый курс и заниматься по четвергам.

- Изначально мы собирались преподавать обе сессии вместе, но, учитывая, насколько мы поглощены изучением Тритона, это будет единственная сессия, которую мы будем вести вместе, - сказал Артур, и кто-то в толпе освистал его.

- Дело не в том, чтобы научить вас колдовать над людьми в коридорах, - сказал Мерлин. - Это чтобы дать вам реальный опыт в дуэлях и как использовать заклинания, которые вы изучаете в реальной ситуации. Это все очень хорошо и хорошо практиковать их в классе, но дуэль-это совсем другое. У вас будет только секунда, чтобы среагировать, понять, какое заклинание использует ваш противник, и бросить что-то, чтобы противодействовать ему, и вы должны будете узнать, лучше ли вы сражаетесь в нападении или в обороне.

- Ваши палочки имеют к этому отношение, - сказал Артур. - Жезлы из рябины славятся тем, что обладают практически неуязвимой защитой. Ольха, как известно, направляет невербальные заклинания лучше, чем вербальные, в то время как палочки кизила почти всегда отказываются делать что-либо невербальное. Мы здесь, чтобы вы могли узнать, как ваша палочка сражается, и дать вам некоторый опыт, так что если вы когда-нибудь будете в реальной дуэли, возможно, вы не умрете в течение примерно трех секунд. Большинство учеников засмеялись, и Мерлин с удивлением обнаружил, что Артур так много знает о волшебных палочках. Если подумать, все занятия, которые он посещал, были обязательными для практики изготовления волшебных палочек.

- Ботаник!- Крикнула Кора.

- И именно поэтому, Кора, ты можешь быть первой, кто продемонстрирует, как надо драться на дуэли!- Артур с усмешкой отшатнулся, и ее лицо вытянулось от ужаса, когда толпа захохотала.

- А как насчет вас двоих?- крикнул сзади студент Равенкло.

- Ага! Ваша дуэль в первую неделю была потрясающей!- называется “Хаффлпафф-первокурсник”.

- Совершенно невербально! - появился Шеймус Финнеган, и вскоре весь зал наполнился радостными возгласами и призывами к дуэли, а Мерлин повернулся к Артуру, приподняв бровь. Артур выглядел одновременно взволнованным и немного испуганным, особенно учитывая, что теперь он знал, кто такой Мерлин и что он может сделать.

- Ну же, Артур, - тихо сказал Мерлин, подзадоривая его, - ты лучший ученик защиты, которого когда-либо видела школа. Я обещаю не использовать никакой старой магии. Артур сузил глаза и сделал шаг вперед, так что они оказались нос к носу, и крики толпы усилились в десять раз.

- Хорошо, Эмрис, ты в деле - так же тихо пробормотал Артур в ответ, и Мерлин почувствовал, как дрожь пробежала по его спине при словах Артура и использовании его друидского титула. Артур наклонился вперед, чтобы быстро поцеловать Мерлина в губы, прежде чем его ухмылка стала дьявольской, и он повернулся и направился к дальнему концу стола. Мерлин театрально вздохнул и сделал то же самое, повернувшись лицом к Артуру, как только тот дошел до конца. Они оба вытащили свои палочки, и радостные возгласы усилились, прежде чем полностью затихнуть, воздух наполнился напряжением и трепетом. Это будет их первая дуэль с тех пор, как Артур вспомнил, кто он такой, первый раз, когда Мерлин использовал магию с Артуром, его Артуром, тем, кто был королем былого и грядущего. Он понял, что Артур думает о чем-то подобном, и блондин подмигнул ему.

Мерлин поднял палочку и сфокусировал зрение, ожидая первого подергивания мышц Артура, которое сообщит о его намерении. Все заклинания имели определенное движение, которое можно было идентифицировать, даже если их противник произносил его невербально. Наступательные атакующие заклинания обычно проносились низко сбоку с поворотом запястья, защитные заклинания представляли собой резкий разрез в воздухе, сглазы начинались низко и вертикально, в то время как заклинания были противоположны. Темные искусства, хотя Мерлин и не ожидал этого, были почти как удар вперед, резкий удар магии. Судя по этим крупным движениям, каждое заклинание сопровождалось особым движением палочки, которое можно было использовать для дальнейшей идентификации – рука Артура внезапно взметнулась вверх, и он быстро взмахнул запястьем, посылая знакомый красный свет ошеломляющего заклинания в сторону Мерлина.

Довольно агрессивное движение для начала, подумал Мерлин с усмешкой, когда он прорезал свою палочку в защитном заклинании, а затем послал обратно сглаз с быстрым взмахом вверх и поворотом вправо. С первыми же ходами дуэль наконец началась.

Артур быстро блокировал и атаковал еще быстрее, но у Мерлина был многолетний опыт, который давал ему преимущество в предсказании того, что Артур сделает дальше. Артур, однако, лучше владел современной магией, чем Мерлин, и его переход от защиты к нападению на сглаз был невероятным, часто посылая три разных заклинания в Мерлина в быстрой последовательности, немедленно заставляя его защищаться. Мерлин стоял на месте, твердо стоя на ногах, пока Артур шел вперед и обходил любые заклинания, которые не мог блокировать, и Мерлин знал, что он тоже должен идти вперед и встретить его.

Заклинания летели яркими цветными вспышками, кружась в воздухе и над головами учеников, когда дыхание и сердцебиение Мерлина участились, чувствуя, как воздух становится густым и тяжелым от магии, как электрический ток на его коже, отчего тонкие волоски на руках встают дыбом. Глаза Артура потемнели от сосредоточенности, и он ухмыльнулся своей фирменной ухмылкой, Мерлин сделал вид, что колдует, а затем немедленно выпустил alarte ascendare, отправив Артура высоко в воздух.

Артур не зря был лучшим учеником ЗОТИ, и, взлетая вверх, он послал два заклинания в Мерлина, прежде чем тот опустил палочку. Он сумел блокировать первое, но второе заклинание оказалось слабым и сбило его с ног. Артур ухитрился перевернуться прямо вверх, когда падал, и приземлился на ноги грациозным движением, которого у него определенно не было до возвращения воспоминаний. Так что он использовал свои восстановленные боевые навыки в этой дуэли. Интересно.

Мерлин откатился в сторону от следующего заклинания Артура и использовал его, чтобы скрыть движение своей руки, посылая чихающее проклятие прямо в лицо Артуру. Он сделал паузу, чтобы чихнуть, и Мерлин воспользовался этим преимуществом, чтобы послать в его сторону серьезное отбивающее заклинание, и Артур полетел по воздуху. Артур все еще был в здравом уме и сумел смягчить свое приземление, но приземлился прямо на край стола, потеряв равновесие. Мерлин ухмыльнулся, встретился взглядом с Артуром и послал ему ошеломляющее заклинание.

Быстрее, чем мог предположить Мерлин, Артур сумел переместить центр тяжести вперед и отразил проклятье. В комнате воцарилась мертвая тишина, и оба замерли, не веря, что Артуру удалось удержаться на столе.

- Плохой ход, Эмери, - предупредил Артур. Двое из них бросились вперед, посылая заклинание, летящее друг в друга синхронно. Два заклинания встретились в воздухе и взорвались, искры рикошетом разлетелись во все стороны, у Мерлина зазвенело в ушах от шума. Ударная волна подбросила его и заставила нескольких студентов отшатнуться назад, взъерошив волосы всех в комнате.

В наступившей тишине Мерлин снова с ошеломляющим пониманием воспринял фразу “можно услышать, как упадет булавка”. Они с Артуром смотрели друг на друга в шоке и благоговении, и адреналин бурлил в крови Мерлина, когда он делал глубокие вдохи, едва веря в то, что только что произошло, и, похоже, Артур думал о том же. Затем Артур бросился вперед, и Мерлин не был уверен, собирается ли он сглазить его или поцеловать, и как только он сжал пальцы на палочке, чтобы подготовиться к тому и другому, Артур потянул его за галстук.

Их губы встретились на долю секунды, прежде чем Артур обхватил ногой лодыжку Мерлина и дернул, заставив того растянуться на земле.

У Мерлина закружилась голова, и Кора засмеялась первой, и вскоре весь зал наполнился радостными возгласами и гиканьем. Он покраснел, когда Артур потянул его вверх, но прищурился на своего парня, обещая возмездие за этот грязный шаг.

- Дело в том, студенты, - сказал Артур, - что никогда не верьте, что во время дуэли кто-то не нападет на вас физически. Но это не класс самообороны, это Дуэльный клуб, поэтому вступайте в пары с кем-то, кто, как вы знаете, находится на том же уровне, что и вы. - Было очень много шарканья, когда все пытались разбиться на пары со своими друзьями, и уровень шума в зале снова начал подниматься. Кора и Павел тут же взялись за руки так крепко, что Мерлин мог бы поклясться, что слышал, как скрипят костяшки их пальцев с того места, где он все еще стоял. Они с Артуром воспользовались своим высоким наблюдательным пунктом, чтобы разбить на пары студентов, у которых не было партнеров, и он заметил, что Гарри немедленно отвернулся от Гермионы, чтобы встать в пару с Роном. Гермиона подняла бровь, фыркнула, а затем присоединилась к Пятикурснику Равенкло. Мерлин не сомневался, что она убила бы Гарри на дуэли. Как только все ученики разбились на пары, шум начал стихать, и все повернулись к Артуру и Мерлину, сидевшим за высоким столом.

- Хорошо, - сказал Мерлин. - Мы пока не собираемся сразу вступать в дуэль, потому что это занятие в первую очередь касается безопасности. Мы не хотим никого с желеобразными мозгами или надутыми головами, поэтому я хочу, чтобы вы поговорили со своим партнером обо всех наступательных и защитных заклинаниях, которые вы знаете и можете использовать. Я хочу, чтобы вы составили список тех, которые вы будете использовать в своей дуэли, чтобы вы не рисковали серьезно ранить своего партнера.

Затем заговорил Артур: - Первокурсники вы, вероятно, не будете много знать на этом этапе, и я сомневаюсь, что многие из вас научатся каким-либо защитным чарам. Ваши дуэли будут намного менее яркими, чем наши, но для вас важно изучить основы, поэтому не пытайтесь переусердствовать. Мы не хотим повторения инцидента в дуэльном клубе Локхарта, - сказал он, глядя прищуренными глазами на Драко Малфоя, который был в паре с Блезом Забини. Они оба были невероятно талантливыми дуэлянтами, поскольку занимали вторые и третьи места в своем годовом уровне, но также и потому, что они были Слизеринцами и не колеблясь использовали некоторые слегка коварные движения, чтобы выиграть свой поединок – не так, как Артур.

- Мы более подробно обсудим это на отдельных заседаниях дуэльного клуба, но пока думайте об этом как о пробнике, - сказал Мерлин. - Как только вы разберетесь с заклинаниями, которые вы будете и не будете использовать с вашим партнером, я хочу, чтобы вы все собрались в левой части комнаты. У нас слишком много людей, чтобы драться на дуэли сразу, так что мы немного разойдемся по соображениям безопасности. Прошло еще несколько минут, прежде чем все ученики собрались вдоль стены, и Артур жестом пригласил Кору и Павла выйти из толпы и занять свободное место в зале.

- Кто еще хочет идти первым? У нас есть место для десяти пар, и не беспокойся о том, чтобы выглядеть идиотом, - сказал Артур. - Никто не мог выглядеть глупее, чем Морган. Когда напряжение спало, раздался смех, и несколько старших пар студентов вышли на свободное место, последней парой была Гермиона и пятикурсник Равенкло, который выглядел явно обеспокоенным, глядя на решительный набор бровей Гермионы.

- Хорошо, помните, что Протего и Фините-ваши лучшие друзья, и когда вы будете готовы, действуйте!- Сказал Артур. Он, Мерлин и некоторые другие семикурсники были на дежурстве по охране, а это означало, что они держали свои палочки наготове, чтобы защитить толпу, если какое-нибудь заклинание сбивалось с пути, и Артур едва успел закончить фразу, как Кора набросилась на Павла, послав сильный, который отбросил его назад на несколько футов. У Павла, однако, была палочка для защиты, и она действовала на него не так сильно, как следовало бы. С этими словами начались другие поединки всерьез, и Гермиона отталкивала ученицу Равенкло с каждым заклинанием, которое она бросала в них, совсем не смягчаясь, чтобы дать своему противнику время на отпор. Мерлин не счел бы ее такой агрессивной дуэлянткой, полагая, что она будет более осторожной и логичной, и он видел, что Гарри и Рон побледнели, наблюдая за ее дуэлью. Два студента третьего курса старались изо всех сил, но с ограниченным количеством заклинаний они могли продолжать только до тех пор, пока один из них не возьмет верх или это не закончится тупиком.

Дуэль Коры и Павла закончилась тем, что они оба упали на пол, ударившись задницами ударной силой заклинаний, которые они послали друг в друга одновременно, и Гермиона сумела связать Рэйвенкло в полный рост. Третьекурсники сдались, каждый из них был слишком похож по уровню, чтобы выиграть дуэль, и остальные закончились гораздо менее драматично, чем дуэли Гермионы или Коры, но один гриффиндорец был поражен риктусемпрой и таранталлегрой одновременно и с трудом вырвался из обоих заклинаний, поскольку их партнер лежал на Земле со смехом.

Артур бросил конечное заклинание, студент Гриффиндора выглядел благодарным, когда он сделал это, и зал зааплодировал, когда все противники поклонились и направились обратно в толпу. Атмосфера была гораздо менее напряженной, чем раньше, и следующий набор пар вышел гораздо быстрее, чем в первом раунде. На этот раз вышли Гарри и Рон, а также Драко и Блейз.

- Не спускайте глаз с этих четверых, - сказал Артур студентам, стоявшим на страже, и Мерлин с интересом наблюдал, как Танит и Саймон готовятся к схватке. У него не было ЗОТИ со студентами Слизерина, и он никогда не видел их в действии, и задавался вопросом, как они справятся.

Дуэли начинались хорошо-Танит не была агрессивным бойцом, но она сочетала защитные заклинания с ее физической способностью буквально танцевать в стороне, что заставляло Саймона сердиться и немного небрежно, когда его заклинания не попадали в их цель; Гарри и Рон были очень хорошо подобраны, и блокирующее заклинание Рона было так же сильно, как и обезоруживающее заклинание Гарри; Драко и Блейз были намного выше уровня, которым они должны были быть, и усмехались, когда они боролись агрессивно и таким образом, который показал, что у них было много практики. Затем заклинание Драко “случайно” исчезло, и большой питон материализовался в середине дуэли Рона и Гарри. Несколько учеников закричали, но Гарри и Рон просто смотрели вниз на змею, которая начала шипеть и плеваться.

- Весело, Малфой? - протянул Гарри, а затем произнес несколько собственных шипящих слов. Затем змея повернулась и направилась к Малфою, который побледнел и выстрелил в нее конечным заклинанием. Блез засмеялся, и Драко воспользовался случаем, чтобы послать на него проклятие желе-ноги, эффективно завершив их дуэль. Гарри, наконец, ударил Рона обезоруживающим заклинанием и выхватил его палочку из воздуха с его навыками ловца, а Танит взяла книгу Артура и пританцовывала достаточно близко, чтобы ударить Саймона по заднице и взгромоздиться ему на спину со скрещенными ногами и ухмылкой.

Майя рассмеялась и подбежала, чтобы поднять Саймона с пола, длинные серебристые волосы сверкнули так, что Кора вздохнула и тяжело оперлась на Павла. Партнершей Майи была Лидия, и Мерлин был немного обеспокоен выражением лиц их важных спутников. Он действительно не хотел знать, как выглядят лица Коры и Павла в спальне. Он увидел, как студент Равенкло подошел к Танит в толпе и с улыбкой передал ей громоздкую видеокамеру, а Танит засветилась и повернула ее в сторону Мерлина.

Дуэли продолжались до полудня и после наступления темноты, пока все пары не встали и не начали дуэли, хотя большинство первокурсников знали только самые основные заклинания, и вскоре наступила ночь, комендантский час быстро приближался.

- Отличная работа, ребята!- Сказал Мерлин. - Вы все очень хорошо справились, и я надеюсь, что вы все получили удовольствие, узнав что-нибудь сегодня вечером. Помните, что четвертые и младшие классы будут со мной во вторник вечером, а пятые и старшие - с Артуром в четверг вечером, места будут вывешены на досках объявлений в общей комнате.

- Увидимся на следующей неделе!- Сказал Артур, и все зааплодировали им обоим. Мерлин ухмыльнулся, просунул руку в ладонь Артура и почувствовал, как большой палец Гриффиндорца потерся о серебряное кольцо на его пальце. Студенты начали расходиться, возбужденно болтая, и Мерлин был искренне шокирован тем, что у них не было никаких серьезных травм, кроме ушибов копчиков. Остальные их друзья ждали позади, Танит возбужденно болтала, размахивая видеокамерой, и вскоре зал опустел от всех студентов, кроме их ближайших друзей.

- Как это было?- Артур спросил их всех.

- Я думаю, вы двое могли бы захватить весь мир, если бы захотели, - сказала Кора. - Твоя харизма зашкаливает.

- Спасибо, - сказал Мерлин, чувствуя, как краснеют его щеки. Он никогда не был харизматичным оратором – таким всегда был Артур. Однако рядом с ним, стоя как равный, Мерлин чувствовал, что мог бы сделать все, что угодно. Артур, должно быть, почувствовал это, когда сжал руку Мерлина и притянул его ближе, чтобы поцеловать в щеку. Иногда Мерлин не мог поверить, что это его дом. Артур, и его Артур хотел, чтобы все это было с ним, до такой степени, что у него было волшебно созданное кольцо обещания, удобно сидящее на его пальце. Хотя, подумал он, после столетних ожиданий его возвращения, он чертовски хорошо заслужил все это.

- Ну, мы знаем, что мы потрясающие, но нам нужно увидеть, насколько удивительным было выступление Танит, - затем проговорил Артур, и лицо Танит расплылось в самой большой улыбке, которую Мерлин когда-либо видел. Она открыла экран видеокамеры, и все столпились вокруг, пока она перематывала пленку к началу. Из встроенных динамиков заиграла жестяная музыка, а черный экран осветился единственным прожектором. Прошло уже много лет с тех пор, как Мерлин в последний раз видел балетное представление, и он забыл, как они были грациозны – хотя он знал, что это было ложью, поскольку икроножные мышцы Танит показывали, как много усилий балерины прикладывают к этому фасаду.

Танит не смогла получить ни одной из главных ролей, так как отсутствовала весь семестр, но ей удалось поймать небольшое соло сразу после антракта. Все, затаив дыхание, наблюдали за тем, как дюжина балерин вышла на сцену, и наконец одна из них прервалась – одна с белокурой стрижкой пикси.

- Черт возьми, - выдохнул Седрик, когда началось Соло Танит. Они никогда не видели, чтобы она действительно занималась балетом, и она больше походила на человека, который должен быть боксером, а не балериной. На сцене, в балетной пачке, с широко раскинутыми руками и изящно изогнутой спиной, она выглядела так, словно шла по воздуху. Мерлину было трудно примирить краснеющего слизеринца перед ним с танцовщицей на сцене, и он сразу понял, что будет покупать билеты на каждое представление, в котором она когда-либо будет участвовать. По тому, как она танцевала, было ясно, что она страстно увлечена этим искусством, а часы и время, которые она посвящала ему, просто показывали, как сильно она этого хотела. Мерлин знал, что когда детям исполняется тринадцать лет, они достигают предельного срока, чтобы стать профессиональными балеринами, и что это одно из самых требовательных искусств на планете.

- Господи, - выдохнул Верн. Соло Танит закончилось, и она с легкостью влилась обратно в стаю других балерин, выключила видео и закрыла экран обратно в камеру.

- Пожалуйста, потанцуй на моей свадьбе, - выпалила Майя, и щеки Танит вспыхнули ярким румянцем.

- Как ты все это делаешь на одной ноге?- Спросила Кора, поднимая ногу в воздух. Даже на ровной земле, в туфлях на плоской подошве, нога Коры не поднялась выше девяноста градусов, прежде чем она начала раскачиваться, и Роб поймал ее как раз в тот момент, когда она собиралась сделать фантастическое лицо. - Ты можешь меня научить?

- Это довольно трудно, если у тебя нет гибкости, - сказала Танит, и тут ее нога внезапно выпрямилась и коснулась уха.

- Ладно, - сказал Седрик. - Я знаю, что мы ходим в школу магии, и вещи, которые должны быть невозможны, на самом деле не невозможны, но я почти уверен, что это невозможно.

- Как вообще твой таз может так сгибаться?- Спросила Лидия, пытаясь сделать то же самое. Ее нога поднялась довольно высоко, прежде чем она потеряла равновесие, и Павлу пришлось ее подхватить.

- Вся эта гибкость впустую тратится на тебя, печаль, - поддразнил Павел, многозначительно шевеля бровями, а Танит изобразила рвоту, все еще держа ногу в гребаном воздухе. Мерлин даже пытаться не хотел, хотя Верн и Роб стояли, прислонившись друг к другу и болтая ногами.

Танит рассмеялась и, наконец, поставила ногу на землю. - Хорошо, ребята, вы можете прекратить серьезно травмировать себя в любое время, когда захотите. Я думаю, Макгонагалл сказала что-то об отмене этого, если будет слишком много травм.

- Мы должны это отпраздновать!- Сказала Кора, опуская ногу. - После ужина мы можем пропустить занятия и вместо этого перекусить. Мы отпразднуем успех дуэльного клуба, а также невозможное выступление Танит.

Танит вспыхнула, и все разошлись по своим общим комнатам, чтобы подготовиться к ужину. К тому времени, когда они вернулись в Большой зал, не прошло и получаса, все столы были убраны, и студенты начали заполнять свои тарелки едой, особенно студенты, которые пришли в Дуэльный клуб. Сидя за высоким столом, Мерлин посмотрел на Дамблдора, который поймал его взгляд и поднял вверх большой палец, заставив некоторых младших учеников рассмеяться.

Когда десерт был в самом разгаре и некоторые студенты уже ушли спать – или заниматься, в случае старших студентов, – профессор Спраут встала из-за высокого стола и с улыбкой направилась к Мерлину.

- Итак, я слышала только хорошее о вашем дуэльном клубе, Мистер Эмери, - сказала она с гордым выражением на лице. - Очевидно, вы с Пендрагоном очень хорошая команда, и я сомневаюсь, что студенты будут говорить о чем-то, кроме вашей дуэли в ближайшие несколько дней.

- Я … благодарю вас, профессор, - ответил Мерлин, немного смущенный ее словами. Профессор Спраут редко говорила что-либо отрицательное и всегда была добра к своим ученикам и щедро хвалила их, но грубая гордость в ее голосе заставила его горло сжаться, а глаза загорелись. То, как она это сказала, напомнило Мерлину о его матери и о том, что ее не было сотни лет.

- Всегда пожалуйста, дорогой, - сказала она, похлопав его по плечу, и ушла, чтобы поговорить с другими студентами. Седрик подмигнул Мерлину, сидевшему напротив него с полным ртом ягодного пирога, а Кора толкнула его локтем в бок и что-то сказала о его манерах. Нога Павла подпрыгивала под столом, все еще не проснувшись от кофеина, который пробегал через его организм, и с Гриффиндорского стола Мерлин мог видеть, как Лидия наблюдает за своим парнем с равной долей беспокойства, нежности и раздражения. Артур, сидевший рядом с ней, пошевелил бровями, глядя на Мерлина, и в ответ высунул язык. Странное выражение появилось на лице Артура, что-то вроде понимания и замешательства в одном лице, и это было выражение, которого Мерлин никогда раньше не видел. Он наклонил голову в безмолвном вопросе к Артуру, но его бойфренд только покачал головой, как бы говоря: “позже”.

Немного обеспокоенный, Мерлин отложил это в сторону и попытался сосредоточиться на рассказе Павла о первом общении между его родителями и его девушкой. Ужин прошел быстро, и вскоре они оказались в числе последних учеников в зале. Верн хлопнул Павла по руке, когда тот попытался достать еще один бокал с кофеином, и Кора решила отвлечь его, потащив на кухню перекусить и выпить ромашкового чая, твердо заявив, что в этот вечер никаких занятий не будет, только отдых в их комнате в общежитии.

- Морган догонит вас позже - вмешался Артур, ухватив Мерлина за руку и подмигнув остальным, и потащил его по коридору.

- А я и не думал, что ты будешь тайком целоваться,-поддразнил его Мерлин, когда Артур тащил его по освещенным факелами коридорам. Ему не нужно было видеть лицо Артура, чтобы понять, что он закатывает глаза так сильно, что они грозят выскочить из его головы. Мерлин не был до конца уверен, куда они направляются, и когда Артур отвел их в ванную префекта, все, о чем он мог думать, было то, что по какой-то причине Артур действительно хотел пойти купаться нагишом с ним.

- Прежде чем ты спросишь, - сказал Артур, входя в ванную с Мерлином на буксире, - мы не собираемся купаться нагишом.

- Я и не собирался спрашивать, - ответил Мерлин.

- Ты думал об этом, Мерлин, - возразил Артур, растягивая первый слог его имени, как он всегда делал, и это было так знакомо, что сердце Мерлина подпрыгнуло в груди. - Мы, однако, раздеваемся догола.

- … Мы раздеваемся в ванне размером с бассейн, и это не считается купанием нагишом?- Спросил Мерлин, невероятно скептически оценивая ситуацию в целом.

- Намерение-это то, что делает погружение нагишом, Мерлин, - вздохнул Артур, снимая галстук. Мерлин стоял неподвижно, чувствуя, как его мозг замедляется, а сердце слегка замирает, когда Артур начал раздеваться перед ним. Только когда халат, галстук и джемпер Артура оказались на земле, он повернулся к Мерлину, расстегнув половину пуговиц рубашки.

- Ну и что?- С надеждой спросил Артур.

- Все еще не понимаю, как это не купание нагишом, но ладно, - ответил Мерлин, снимая галстук. Артур пустил воду, и, по-видимому, ароматы менялись регулярно, так как вода теперь пахла свежей сосновой хвоей и запахом, который Мерлин напрямую связывал с медитацией в лагерях друидов. Он снял остальную часть своей униформы и определенно проверил задницу Артура, когда тот наклонился, чтобы снять носки, прежде чем скользнуть в воду. Взгляд, брошенный Артуром через плечо, был невероятно понимающим, и Мерлин слегка покраснел, когда вошел в воду рядом с ним.

- Так ты хочешь объяснить, почему мы не купаемся нагишом?- Спросил Мерлин, расслабляясь в воде. Плечо Артура было теплым рядом с его плечом, и мыльные пузыри отрывались от воды, поднимаясь в воздух.

- Ну, во время обеда мне кое-что пришло в голову, - сказал Артур.

- Я заметил, - ответил Мерлин. - Твое лицо сделало что-то очень интересное.

- Заткнись, Мерлин, - вздохнул Артур. - Я смотрел через холл, думая о том, как странно было видеть тебя в Хогвартсе, снова скрывающего, кто ты на самом деле и твоя магия, прежде чем я понял, что не знаю, почему ты здесь.

- Что ты имеешь в виду?- Спросил Мерлин.

- Ну… ты упоминаешься во многих наших учебниках. Ты-легендарная фигура для большинства волшебников, твое имя часто упоминается, и твой титул друида считается священным. Ты самая известная фигура в истории магии, и все же ты здесь, в школе магии под вымышленным именем, по какой причине?- Спросил Артур, и Мерлин моргнул.

- О, - ответил Мерлин. - Честно говоря, я даже не думал об этом.

- Ты не подумал рассказать мне, почему прячешь свою личность в том единственном месте, где тебя сейчас примут? Ты же знаешь, что сейчас незаконно быть обезглавленным или сожженным на костре, верно?- Спросил Артур с испепеляющим взглядом, и Мерлин скорчил ему рожу.

- Смешно, - ответил Мерлин. - Это довольно сложно.

- Тогда не усложняй, - сказал Артур. Мерлин вздохнул и откинул голову назад, так что его глаза были устремлены в потолок, который был зачарован, чтобы выглядеть как мерцающие звезды.

- Так ты помнишь Кристалл Неахтида?- Спросил Мерлин.

- Ну, да.

- Так он все еще у меня, - небрежно сказал Мерлин. - И время от времени я заглядываю и смотрю, не случится ли чего-нибудь. Большую часть времени я вижу что-то ужасное, но мне не позволено вмешиваться.

- А почему нет?

- Баланс. Это … как работает вся Вселенная, различные балансы между естественными и неестественными силами. Жизнь и смерть, как правило, большие, но их много… трудно объяснить тому, кто не чувствует это так остро, как я, - сказал Мерлин, пытаясь найти правильные слова. - Друиды понимали равновесие, и когда случалось что-то серьезное, они обычно чувствовали, но не в такой степени, как я, то есть я чувствую его постоянно. Я не могу не знать.

- Дай угадаю, что-то большое должно произойти, - сказал Артур.

- Ага, - ответил Мерлин. - В прошлом мир обычно сам себя исправлял, и поэтому, если бы я вмешался, я бы еще больше нарушил равновесие. Мир очень хорош в этом – например, я.

- Ты?

- Да. Когда твой отец начал свою резню всех пользователей магии, уровень магии в мире был серьезно истощен, когда они все умерли, и мир сумел восстановить равновесие, наполнив всю эту потерянную магию одним человеком – мной. Вот почему я так сильно привязан к магии; мир создал меня, чтобы заменить то, что он потерял, и убедился, что он никогда не потеряет меня снова, поэтому я все еще… рядом, - сказал Мерлин, закончив фразу довольно неуклюже.

- Ты не можешь умереть, - сказал Артур.

-О, я могу, - самоуничижительно рассмеялся Мерлин. - Только ненадолго.

- Мерлин… - тихо произнес Артур, и Мерлин взмахнул рукой в воздухе.

- Это не имеет значения, - сказал он. - Дело в том, что мир очень хорошо умеет исправляться, и поэтому большую часть времени мне не нужно вмешиваться, особенно после того, как ты стал моей судьбой и я подвел тебя. Я не мог ни во что вмешиваться, пока ты не вернешься… во всяком случае, до сих пор.

- Что происходит? Что ты увидел в кристалле?- Спросил Артур, просовывая пальцы между пальцами Мерлина. На самом деле не было никакого способа сказать это.

- Волдеморт возвращается, - сказал он. Артур замер рядом с ним.

- …Волдеморт, Волдеморт?

- Ты знаешь кого-нибудь еще по имени Волдеморт?- Раздраженно спросил Мерлин, глядя на Артура испепеляющим взглядом.

- Просто проверяю, на одной ли мы странице, - ответил Артур. - Итак, ты увидел в кристалле, что Волдеморт возвращается, и это достаточно большое событие, чтобы баланс не смог восстановиться естественным образом и нуждался в твоем вмешательстве.

- Ты гораздо умнее, чем я думал, - поддразнил его Мерлин.

- Это я должен был тебе сказать, - усмехнулся Артур. - Значит, Волдеморт не умер?

- Не думаю, - ответил Мерлин. - Я помню, как в ту ночь, когда он предположительно умер, равновесие пошатнулось, но полностью оно так и не восстановилось. Я думал, что это просто из-за затяжных последствий его правления, но теперь я знаю, что он никогда не умирал, и он будет воскрешен в конце этого года.

-А ты знаешь, как это произойдет?

- Понятия не имею, - пожал плечами Мерлин. - В своем видении я видел Гарри на кладбище с чашей Трех Волшебников, брошенной в сторону рядом с телом.

- Тело?- Спросил Артур.

- Седрик. Это был Седрик, - тихо выдохнул Мерлин, думая о юном Хаффлпаффце, который стал его лучшим другом. Он помнил, как думал, что не позволит невинному умереть, когда впервые увидел видение, но теперь, когда Седрик был самым близким ему человеком за сотни лет… он отдаст свою собственную жизнь, навсегда, чтобы убедиться, что он жив.

- Так вот почему ты принял участие в турнире, - сказал Артур. - Седрик должен был стать чемпионом вместо тебя?

- Очевидно, - вздохнул Мерлин. Артур наклонился и нежно поцеловал Мерлина в щеку, а потом обхватил его подбородок рукой, которая не была вплетенный в его собственную.

- У Волдеморта нет ни единого шанса против тебя, - прошептал он, задыхаясь над ухом Мерлина, и рассмеялся.

- Твое новообретенное доверие ко мне ошеломляет, - рассмеялся Мерлин. - Кажется, только вчера я едва мог завязать шнурки на собственных ботинках, не говоря уже о том, чтобы последовать за тобой в бой, а теперь ты говоришь, что я легко могу победить одного из величайших темных магов, которых когда-либо видел мир.

- Мое мнение о тебе несколько резко изменилось в последние дни моей прежней жизни, - сказал Артур. - Это, и ты можешь почти победить меня на дуэли, и я могу сразиться с Волдемортом в любой день, так что…

- Хотел бы я на это посмотреть, - засмеялся Мерлин.

- Мне даже палочка не понадобится, - сказал Артур. - Держу пари, что Волдеморт знает все о рукопашном бое. Отдай мне мой меч, и я проткну его насквозь. Держу пари, у него нет для этого никакой защиты. Где мой меч?

- Наверное, все еще на дне Авалонского озера, - ответил Мерлин между приступами смеха. - Мы могли бы пойти и забрать его, если бы ты захотел, но в прошлый раз, когда я пытался туда заплыть, я утонул.

- … Это был инцидент с жабводорослями?- спросил гриффиндорец.

- Ага, - сказал Мерлин. - Не очень-то люблю об этом говорить. Но мы могли бы достать твой меч, если бы ты захотел.

- А где я буду его хранить?- Спросил Артур. - Я не могу прятать под кроватью самый знаменитый меч в истории.

- У меня есть дом.

- У тебя есть дом?

- …Да? Почему это так шокирует?

- Я просто подумал, что мы сможем избежать хлопот с покупкой одного для себя, когда закончим школу, - сказал Артур.

- Ты хочешь жить вместе?

- Я… да, а ты?

- Да, я просто не думал, что ты это сделаешь. Король Артур и все такое, не думал, что ты захочешь жить в маленьком домике на берегу озера, где ты умер, - сказал Мерлин, проводя рукой по золотистым волосам Артура, отчего они намокли и покрылись маленькими мыльными пузырями.

- Это как-то нездорово, Мерлин.

- Это ты виноват, что умер из-за меня, - обвинил Мерлин.

- Я не просил тебя умирать!- Огрызнулся Артур, умудряясь выглядеть оскорбленным. Мерлин только покачал головой, а затем толкнул Артура под воду, смеясь, когда тот вынырнул, кашляя, брызгая слюной и полностью покрытый пузырями.

- Так вот как это бывает, а?- спросил он, стряхивая воду с головы.

- Так оно и есть, - ответил Мерлин, а затем пронзительно взвизгнул, когда Артур бросился на него. Двадцать минут спустя они оба вышли из ванной префекта, промокшие с головы до ног, и когда Мерлин вошел в свою комнату в общежитии, чтобы увидеть Кору, сидящую на краю кровати Павла, она пошевелила бровями.

- По-быстрому в душе с главным префектом, Эмери?- спросила она, и Седрик чуть не выплюнул тыквенный сок через нос.

- Да, определенно, - саркастически протянул Роб, жуя лакричную палочку. - Разве ты не видишь, какой он сексуальный? Кора скорчила Робу гримасу, когда Мерлин направился в ванную, чтобы быстро переодеться в пижаму, поскольку в их общежитии явно была пижамная вечеринка. Верн бросил ему котелок пирога, когда он сел на кровать, и они вшестером болтали всю ночь напролет.

========== Глава 22: Экзамены ==========

Лабиринт на поле для квиддича рос гораздо быстрее, чем обычно рос кустарник без помощи магии, и к тому времени, когда экзамены наконец закончились, живые изгороди возвышались над головой Мерлина, и они только должны были стать выше. Мерлин сразу же вспомнил о том фильме “Лабиринт” с Дэвидом Боуи и подумал, что ему следует взять телевизор и видеомагнитофон в Равенкло и посмотреть, смогут ли они заставить его работать в Хогвартсе, чтобы у них был вечер кино для подготовке. Это также напомнило Мерлину, что он уже не в первый раз находится в лабиринте, и что он должен на самом деле подумать, чтобы попытаться выяснить, как, черт возьми, он собирается пройти через лабиринт.

Все, с чем он столкнется по пути, он мог бы решить без проблем, это был просто факт, что он должен был добраться до Кубка первым, прежде чем Гарри и другие чемпионы. Что бы ни случилось с воскрешением Волдеморта, чаша Трех Волшебников была замешана, так как он видел ее в своем видении рядом с распростертым телом Седрика.

Мерлин вздрогнул и отвернулся от окна, из которого он смотрел на поле для квиддича, туда, где Седрик определенно был жив, с раскрасневшимся лицом и торчащими во все стороны волосами, он что-то горячо бормотал себе под нос и делал пометки на полях учебника. Однако безумное выражение лица и нелепые волосы не портили его привлекательной внешности, отметил Мерлин. Он не сводил глаз с часов; оставалось всего десять минут до того, как он должен был спуститься в один из заброшенных классов в Западном крыле, который Дамблдор выделил для дуэльного клуба. Она была большой и заполнена минимальной мебелью, только несколько удобных подушек и широкое открытое пространство.

Несколько занятий в дуэльном клубе, которые Мерлин вел до сих пор, проходили хорошо, и они с Артуром потом обменивались впечатлениями, обсуждая, что прошло хорошо, а что нет. Мерлину было гораздо легче обучать младших, так как он все еще не очень хорошо разбирался в современной магии, и ему было бы трудно ответить на технические вопросы для некоторых более сложных заклинаний.

На четвертом курсе и младше не было ничего более сложного, чем изучение основных ошеломляющих заклинаний, хотя несколько раз Гарри, Гермиона и старшие ученики умудрялись вырубить им одного из своих товарищей на несколько секунд. Артур гораздо больше веселился с более старшими, обучая более продвинутым методам дуэли и выводя манекены для более разрушительных заклинаний, таких как конфринго и редукто.

Мерлин наконец поднялся со своего места и закрыл все свои книги, вздыхая от количества пергамента, который громоздился рядом с ними, исцарапанный чернилами пера, а затем чернилами ручки, как только он решил, что перья, хотя и ностальгически использовать, были смехотворно неэффективны для заметок. По пути он взъерошил волосы Коры, которые она терпеть не могла, и направился через замок в Западное крыло, по пути подхватив нескольких учеников из своего класса.

- Хорошо, это все? - Спросил Мерлин, оглядываясь на сорок или около того учеников, вошедших в пустой класс. Он заметил, что Слизеринские студенты плотно сбились в углу, направляя свирепые взгляды на всех студентов Гриффиндора, которых они видели, в то время как Хаффлпаффцы и Равенкло смешались вместе с разочарованными выражениями.

- Сегодня мы все изменим, - сказал Мерлин, и все, даже Драко Малфой, перестали перешептываться и посмотрели на него. - Если ты гриффиндорец, то должен быть в паре со слизеринцем, и наоборот. Хаффлпафф и Равенкло, вы можете разбиться на пары, как сочтете нужным. Немедленно в классе поднялся шум, и Гермиона была единственной ученицей Гриффиндора, которая не сходила с ума и не размахивала руками в гневе.

- Молчать! - заорал Мерлин. - А я-то думал, что вы все рветесь на дуэль. - При этих словах класс снова погрузился в задумчивое молчание, и Гарри с Драко принялись сверлить друг друга взглядами. Гермиона подняла руку.

- Да, Гермиона?

- Разве это не… плохая идея, Морган? Поощряя соперничество между факультетами? - смело спросила она.

- Все наоборот, - ответил Мерлин, не вдаваясь в подробности. - Теперь, если я увижу какую-нибудь нечестную драку, к которой, как я знаю, вы склонны, я вышвырну вас из класса или, возможно, лишу вас защиты, в зависимости от того, насколько вы меня раздражаете. А теперь разбейтесь на пары. - гриффиндорцы и слизеринцы ворчали, но неохотно разбились на пары, Гарри и Драко немедленно подошли друг к другу с убийственными взглядами.

- Отлично! - Сказал Мерлин, и на его лице появилась обескураживающая улыбка. - Теперь у вас будут парные дуэли. Никаких отступлений, ваш соперник теперь ваш партнер. Работайте вместе!

Он поклялся, что навсегда запомнит выражение лиц Гарри и Драко. Он должен был поделиться этой мыслью с Артуром. Рон, который неохотно присоединился к Теодору Нотту, немедленно подбежал к Гарри, и теперь все четверо стояли наготове.

- Хорошо, теперь у вас будет пять минут, чтобы просмотреть все заклинания, которые вы знаете, и прийти к соглашению о том, какие заклинания вы используете как обычно. На четвертом курсе я знаю, что вы больше учитесь чарам и ЗОТИ, готовясь к экзаменам, поэтому я хочу, чтобы вы действительно раздвинули границы того, что знаете. Помните, никаких серьезных разрушительных заклинаний, но наэтот раз я позволю заклинание конфундуса, если хотя бы один член каждой пары знает, как противостоять ему, - сказал Мерлин, и глаза Малфоя загорелись нечестивым ликованием, когда он ухмыльнулся Рону, который обнажил зубы. По крайней мере, так было до тех пор, пока Гарри резко не ткнул его локтем в бок.

Мерлин подождал пять минут, а затем послал красные искры по комнате, привлекая всеобщее внимание.

- Ладно, теперь, поскольку это парная дуэль, а у вас ее раньше не было, я хочу, чтобы вы меня выслушали. Вам нужно выяснить, кто в вашей паре лучше атакует или обороняется, и вы должны планировать соответственно, - инструктировал он. - Например, кто-то с очень сильным Протего может принять первую защиту.

-А что такое первая защита? - спросил второкурсник.

- Кто-нибудь когда-нибудь играл в теннис? - Спросил Мерлин. - Особенно в двойном размере.- Несколько рук поднялись вверх по комнате, в то время как некоторые из чистокровок просто выглядели смущенными.

- В теннисе есть только один мяч. Один игрок будет стоять ближе к сетке, чем другой, один слева, а другой справа, и поэтому обычно легко сказать, кто будет бить по мячу, когда он дойдет до них. Однако иногда мяч может быть отбит прямо посередине, или не особенно близко или далеко, и оба игрока имеют относительно равные шансы попасть по мячу. Чтобы игроки не столкнулись друг с другом или не сбились с выстрела, пытаясь ударить одновременно, если игрок почти на сто процентов уверен, что они знают, кто может ударить его, они объявят об этом, обычно крича” мой! ” или “твой!”, - объяснил Мерлин. - Если вы будете хорошо работать в команде вместе, вы сразу сможете сказать, кто будет лучше противостоять заклинанию, брошенному на ваш путь, и вы не будете в замешательстве. Первая защита - это тот, кто в вашей паре лучше подходит для немедленной защиты в двусмысленной ситуации, а первое нападение-наоборот. Ясно?

Все в классе, казалось, поняли эту концепцию и повернулись к своим партнерам, чтобы начать планировать свою стратегию нападения/защиты. Рон и Нотт выглядели немного неловко, а Гарри и Драко горячо спорили друг с другом вполголоса. Мерлин украдкой повернул свой слух немного в их сторону, чтобы подслушать.

- Я лучше тебя защищаюсь и нападаю, Поттер,- возразил Малфой.

- Не будь идиотом,- вздохнул Гарри. - Ты лучше защищаешься, а я лучше нападаю.

- Я так не думаю, - возразил Малфой, и Гарри разочарованно фыркнул себе под нос.

- Послушай, твоя палочка сделана из боярышника, верно? Мы узнали, что боярышник очень хорошо подходит для исцеления магии и другие защитные заклинания, также известный как защита, в то время как Холли обычно используется для людей, которым суждено было столкнуться с опасностью и являются более мощными в наступательных заклинаний, особенно когда в паре с пером Феникса, как у меня,- Гарри объяснил, и даже на расстоянии Мерлину было видно, что Малфой был весьма озадачен Гарриными словами.

- Мерлин, ты ведь действительно слушаешь в классе, не так ли? - Сказал Малфой, и Гарри закатил глаза.

- Ни хрена себе,- ответил он. - Так ты будешь первым защитником или как?

Малфой долго молчал, а потом сказал: - Хорошо. Но тебе лучше не подводить нас, Поттер.- Мерлин усмехнулся – он заметил, что большая часть соперничества слизеринцев-гриффиндорцев была сосредоточена вокруг этих двух, и если бы он мог заставить их не быть постоянно в горле друг у друга все время, отношения факультетов могли бы действительно улучшиться. Рон и Нотт тоже горячо спорили, Нотт настаивал на том, что он не собирается доверять палочке Рона, а Рон отвечал, что это его новая палочка, та, которую не сломала грохочущая Ива, и что его работа с палочкой значительно улучшилась.

- Ну что, все в порядке? - Спросил Мерлин. В основном все согласились, в то время как еще несколько пар заканчивали свои споры. - Хорошо, когда вы обсудите, кто будет первым нападать и защищаться, можете начинать.

Гермиона объединилась с Миллисент Булстроуд против Пэнси Паркинсон и Лаванды Браун, и, к несчастью их противников, они оба были немедленно переведены в наступление тандемом Гермионы и Миллисент агрессивным первым ударом. В то время как у Миллисент просто были невероятно сильные заклинания, Гермиона была менее таковой, но гораздо более сосредоточенной, не давая Лаванде или Панси никакого времени, чтобы придумать наступательную стратегию самостоятельно. Агрессивный старт заставил Пэнси и Лаванду, двух очень известных врагов, немедленно отложить свою ненависть и начать пытаться выяснить дыру в стратегии Гермионы и Миллисент.

Кроме Гарри и Малфоя, Рон очень хорошо справлялся с первой защитой, и инстинктивное быстрое мышление Гарри в бою было очень выгодно Малфою, который, казалось, занял больше заднего сиденья, пока он рассчитывал движения каждого, чтобы выяснить их стиль дуэли. Сразу же стало ясно, что в стрессовой ситуации, когда гриффиндорцы и слизеринцы были вынуждены спариться вместе, гриффиндорцы и слизеринцы составляли очень хорошие команды.

Теперь только если они увидят это за пределами парных поединков.

Однако его внимание отвлекла от этих двух дуэлей молодая третьекурсница с копной белокурых волос, которая противостояла Джинни Уизли и Слизеринцу. У нее был, вероятно, самый необычный дуэльный стиль, который Мерлин когда-либо видел. Она беззаботно переходила от нападения к защите и, казалось, была очарована каждым заклинанием в их поединке. Мерлин также заметил, что в течение нескольких заклинаний ей удавалось делать их невербально, хотя она была только на третьем курсе. За ней надо будет присматривать.

В течение десяти минут все поединки были выиграны или сведены к ничьей, и Гарри с Малфоем стали победителями в их конкретном поединке, причем Гермиона и Миллисент выглядели особенно самодовольными, в то время как Пэнси и Лаванда были полностью побеждены очень рано. Миллисент, казалось, смотрела на Гермиону в новом свете, как будто она не представляла себе, что такая книжная девушка может быть такой же агрессивной, как она на дуэли.

- Все молодцы! К сожалению, мы должны сократить все сегодня вечером, так как на этой неделе начинаются экзамены на Тритона, и мне нужно утопить себя в учебе, но я надеюсь, что вы все узнали что-то о себе и друге сегодня вечером, - объявил Мерлин. Несколько студентов одобрительно зааплодировали ему, и все начали расходиться. Гарри немного отошел в сторону, а Гермиона и Рон ждали вместе с ним. Мерлин подождал, пока все остальные ученики выйдут, прежде чем подойти к ним.

- Вы трое отлично поработали сегодня,- похвалил он. - Гарри и Гермиона, вы двое будете силой, с которой придется считаться, и Рон, ты становишься намного быстрее со временем в реакции.

- Спасибо, Морган,- улыбнулся Рон.

- Гарри хотел задать тебе вопрос, - пропищала Гермиона, и темноволосый мальчик искоса взглянул на нее, и она фыркнула. - Ну, у меня есть к тебе вопрос, потому что Гарри слишком большой идиот, чтобы его задавать. Мне было интересно, есть ли какие-то особые заклинания, которые могли бы помочь Гарри в третьем задании, над которым он должен попрактиковаться. Я уже составила список, который, на мой взгляд, был бы очень полезен, но я просто хотела узнать, не считаешь ли ты, что я должна что-то добавить. - Затем она достала из-под мантии свиток пергамента с очень обширным и подробным списком заклинаний, как наступательных, так и оборонительных и практических, и многие из них были заклинаниями пятого курса и выше.

Мерлин присвистнул. - Это довольно длинный список. Я не думаю, что тебе понадобятся все из них, хотя, если ты сможешь освоить большинство из них, ты будешь хорошо идти.- Он не сказал им, что пункт 24 был бы полезным заклинанием в списке. Как бы сильно он ни хотел помочь Гарри, ему нужно было победить его в третьем задании, чтобы иметь хоть какой-то шанс остановить Волдеморта. Все, что он знал, это то, что чаша имела какое-то отношение к его видению на кладбище, и он не мог подвергать Гарри никакой опасности.

- Спасибо! - Выдохнул Гарри, явно нервничая.

- Если хочешь, я могу попросить Артура взять тебя в четверг на пятый курс и дать тебе немного практики с некоторыми из них. - Предложил Мерлин.

- Это было бы здорово, - сказал Гарри. - Если он, конечно, не возражает.

- Я его уговорю, - ухмыльнулся Мерлин. - А теперь идите спать, ребята.

- Спокойной ночи, Морган, - хором ответили они и направились по освещенным факелами коридорам замка. Мерлин ухмыльнулся и последовал за ними, вырвавшись в вестибюль, когда он направился в общую комнату Хаффлпаффа. Учеба все еще продолжалась, так как первый экзамен был в пятницу, а некоторые даже в выходные, и Мерлин плюхнулся обратно в кресло, в котором сидел чуть больше часа назад, и сразу же вернулся к учебе.

Было уже почти одиннадцать вечера, когда внезапный резкий стук заставил Мерлина так сильно вздрогнуть от оцепенения, в котором он пребывал, что он разлил повсюду Алые чернила. Он выругался, вытер ее и посмотрел на большие эркеры, занимавшие дальнюю стену гостиной Хаффлпаффа. Маленькая серая сова нетерпеливо постукивала, пытаясь залезть в закрытые окна.

Нахмурившись, Мерлин приоткрыл одно из маленьких окон, сова влетела внутрь, бросила Мерлину на колени письмо и исчезла так же быстро, как и появилась. Несколько раз моргнув, не вполне уверенный, галлюцинация это или нет, Мерлин закрыл окно и взял письмо. Это было не столько письмо, сколько клочок пергамента, сложенный пополам для уединения, и когда он развернул его, то сразу узнал почерк.

Комната требований, одиннадцать пятнадцать.

- Поразительно расплывчато, - подумал Мерлин. Он снова посмотрел на свой рабочий стол и увидел, что Седрик заснул, перевернутые буквы испачкали его лицо зелеными чернилами от того места, где он упал на свои записи. Рядом с ним Кора тоже упала лицом вниз на стол, и ничего не было видно, кроме огромного кудрявого облака, которое было ее волосами. Там, на кроватях, Верн и Павел лежали, прислонившись друг к другу, Верн уже спал, а голова Павла то клонилась к его груди, то внезапно вскидывалась, когда он пытался побороть то же самое желание. Роба нигде не было видно.

Мерлин пожал плечами и поспешно засунул все свои записи в учебники, убедившись, что чернила высохли с помощью заклинания, и покинул гостиную, захватив по пути свой плащ. В замке было зловеще тихо, и свежий весенний воздух проникал в открытые арочные окна в каменных стенах, обвиваясь вокруг лодыжек Мерлина. Он вздрогнул и позволил своим глазам на мгновение вспыхнуть золотом, когда он бросил согревающее заклинание, которое удобно устроилось в его грудной клетке.

Он был всего лишь двумя этажами ниже комнаты требований, но она находилась почти на противоположной стороне замка, и он не хотел, чтобы Филч застал его. В большинстве случаев, если с ним был Седрик, Филч неохотно отпускал их, учитывая, что Седрик был префектом, но Мерлин не хотел сталкиваться с ним в одиночку. Тем не менее, у него была практика обходить гулкие каменные замки невидимым, почти всю свою жизнь, и он был всего в нескольких коридорах от комнаты, прежде чем услышал кого-то.

Он тут же замер за статуей, слыша, как обостряется его внимание. Он различал хриплое дыхание и неровные шаги – один сапог, другой деревянный. Профессор Моуди быстро приближается.

Мерлин глубоко вздохнул и закрыл глаза, чувствуя, как его сила вспыхивает под кожей. В какой-то момент у его ног возникла легкая рябь, которая быстро пробежала вверх по телу Мерлина, пока полностью не накрыла его, а затем остановилась. Мерлин открыл глаза и посмотрел на свою руку, которую держал перед собой, но ничего не увидел. Он был совершенно невидим, как на видимом, так и на некоторых невидимых спектрах, не доверяя тому, что мог или не мог видеть глаз Муди.

Он затаил дыхание и успокоил свое учащенное сердцебиение, когда неровные шаги внезапно завернули за угол и приблизились к его месту. Ему больше не нужно было напрягать слух, чтобы услышать дыхание Муди, и в конце концов Аврор остановился прямо перед статуей, за которой стоял Мерлин.

Человек держал сложенный кусок пергамента, который был невероятно детализирован, и Мерлин напряг зрение, чтобы увидеть, что на нем было. Он почти не смог сдержать вздоха, когда увидел, что это было – карта Хогвартса в реальном времени, показывающая, что он стоял не дальше чем в трех футах от Муди.

Его имя тоже странно мерцало на карте, так как большую часть времени на ней было написано Морган Эмери, но иногда мелькало не в фокусе. Только потому, что Мерлин знал, что он ищет, он увидел Мерлина Эмриса, появившегося на долю секунды. К счастью для него, поскольку он находился за статуей, его положение на карте делало сомнительным, по какую сторону стены он находился – либо в том же коридоре, что и Муди, либо в соседнем.

С легким толчком магии его имя на карте (сопровождаемое негромкими шагами) поспешило вниз по коридору параллельно им, прямо в общую комнату Хаффлпаффа. Муди что-то проворчал в шутливом тоне и пошел дальше по коридору. Только когда его шаги затихли, Мерлин облегченно вздохнул и снова стал видимым.

В конце концов он прибыл в комнату требований всего через несколько минут после назначенного времени встречи. Дверь быстро открылась, и он вошел, прежде чем кто-либо успел заметить его шагающим по коридору… и сразу же потерял весь воздух в легких, как только вошел. Его толкнули спиной к двери, и только губы на его губах остановили его коленный рефлекс, заставивший нападавшего метнуться через всю комнату.

С ноткой удивления, но также и с большей ноткой удовольствия, он улыбнулся в ответ на поцелуй и обнял Артура за талию, притягивая его так, что они оказались прижаты вплотную к двери. Пальцы Артура запутались в волосах Мерлина, и он крепче сжал бедра Артура, чувствуя, как в груди расцветает приятное теплое чувство. Хотя, возможно, это и было заклинание обогрева.

Артур отстранился, чтобы начать целовать шею Мерлина, ловкими пальцами сбросив с него мантию Хаффлпаффа, и тихо рассмеялся.

- С чего бы это вдруг? - спросил он, стараясь, чтобы его голос звучал ровно.

- Ничего особенного,- ответил Артур. - Только ты.

- Это не имеет никакого отношения к тому факту, что на этой неделе экзамены, и тебе нужна какая-то форма снятия стресса? - Спросил Мерлин с дразнящей ноткой в голосе. Артур вздохнул и оторвался от шеи Мерлина, чтобы пристально посмотреть на него, его губы покраснели от их поцелуя, и это очень, очень отвлекало.

- Возможно, - согласился Артур. - Но как бы мне ни было неприятно это признавать, Мерлин, ты привлекательное человеческое существо, и это может оказать на меня хоть малейшее влияние.

- Ого, ты действительно умеешь делать комплименты мужчине, Артур, - ответил Мерлин.

Артур закатил глаза. - Ох, заткнись - предостерег он, и заткнулся Мерлин, главным образом потому, что губы Артура снова прижались к его губам, а пальцы быстро расстегнули пуговицы на рубашке Мерлина.

Спустя сомнительное время Мерлин лежал на животе на мягкой траве лагеря друидов, который придумала для них комната требований. Он был наполовину накинут на Артура, положив голову на ключицу Гриффиндорца, плащ покрывал их обоих, и он наслаждался ощущением пальцев Артура, скользящих вверх и вниз по его позвоночнику.

- Как ты думаешь, что случилось бы, если бы мы сделали это в Камелоте? - Тихо спросил Артур.

- Что сделали? - Возразил Мерлин. -Спали вместе, встречались, дрались на дуэлях или были вроде как помолвлены?

- Все вышеперечисленное, - сухо протянул Артур.

- Ну, нас бы обоих арестовали за дуэль, я думаю, что меня сожгли бы на костре, а тебе, возможно, это сошло бы с рук, будучи королем и все такое, - начал Мерлин. - Если бы мы переспали вместе, у тебя был бы очень большой бисексуальный урод, и я думаю, что если бы мы встречались и были вроде как помолвлены, то Гвен была бы убита горем. - У Артура перехватило дыхание при последнем замечании Мерлина.

- Знаешь, мне кажется, что я был в Камелоте только вчера, восемнадцать лет назад, и целую жизнь, - признался Артур. - Иногда по утрам я просыпаюсь, почти ожидая, что ты войдешь в комнату с этой нелепой штукой на шее и спихнешь меня с кровати с этой дурацкой ухмылкой на лице. Иногда я ожидаю, что проснусь дома с моими приемными родителями, иногда я теряюсь на мгновение, когда Гвен не обнимает меня, а иногда я просыпаюсь с чувством, что я именно там, где я должен быть.

Мерлин приподнялся на локте и поцеловал Артура в щеку. - Для меня это было почти тысячу лет назад, и я все еще думаю так же.

- Что, ты хочешь проснуться в объятиях Гвен? Ты должен мне что-то сказать, Мерлин? - Возразил Артур, и Мерлин закатил глаза.

- Почему я тебя терплю?- Мерлин вздохнул.

- Мой острый ум.

- Да. Определенно так.

Когда позже они расстались, чтобы вернуться в свои спальни, чтобы получить столь необходимый сон перед экзаменом, Артур продемонстрировал свое значительное мастерство в чарах разочарования, прижав невидимый поцелуй к щеке Мерлина, прежде чем уйти. Ухмыльнувшись, Мерлин направился обратно в общежитие Хаффлпаффа, не встретив больше ни одного человека, и тут же провалился в сон.

Первый экзамен Мерлина был в пятницу, зелья, где все они должны были сварить уменьшающийся раствор наизусть под острыми глазами экзаменаторов Министерства Магии. Они сосредоточили свое внимание на всех учениках, чтобы предотвратить мошенничество, но больше сосредоточились на учениках, которые были лучшими в классе, а именно на Мерлине и Седрике, но они также сосредоточились на Коре немного больше, чем обычно, учитывая ее недавние стремительные оценки. Ее волосы были стянуты в тугой пучок, и Мерлин видел, как пот стекает по ее лицу, когда она склонилась над дымящимся котлом с выражением легкого ужаса и замешательства на лице.

Мерлин хотел чувствовать себя немного виноватым из-за того, что в последнее время так сильно давил на Кору, но она действительно заслужила это после того, как накачала его и Артура снотворным (хотя она не могла знать довольно травматичную историю Мерлина со снотворными и зельями), и она на самом деле не казалась слишком плохой, когда попыталась сосредоточиться и действительно сосредоточилась на этом. Она действительно попала в зелья уровня Тритона под невероятно высокими стандартами Снейпа в первую очередь.

Мерлин, казалось, был единственным студентом, который был абсолютно спокоен во всей комнате, и один из экзаменаторов перестал бродить, чтобы нетерпеливо посмотреть через его плечо на кипящий котел. Время от времени он прерывал помешивание, чтобы добавить немного измельченных корней маргаритки или сока пиявки, и он мог сказать, что определенно вызвал интерес экзаменатора, когда он немного отклонился от книги и решил встряхнуть свою очищенную сморщенную фигу, прежде чем добавить ее или добавить дополнительный сантиметр нарезанной гусеницы.

Он выключил свое пламя за минуту до того, как их время истекло, и экзаменатор позади него быстро разлил и закупорил свое зелье, наклеив на него свое имя четким шрифтом. Мерлин посмотрел на Седрика и увидел, что тот тоже закончил. Они ухмыльнулись друг другу, а затем прозвучал громкий гонг, чтобы все знали, что они закончили. Тут же все отошли от своего зелья, и экзаменаторы подошли, чтобы разлить образец по бутылкам. Зелье Коры, как ни странно, всего на несколько оттенков отличалось от того изумрудно-зеленого, каким оно и должно было быть.

- Впечатляющая работа, мистер Эмери, - сказал экзаменатор, наблюдавший за Мерлином. - А вы не подумывали о том, чтобы стать учеником зельеварения в Хогвартсе или, возможно, изучать этот предмет за границей? У вас есть природный талант, которого я не видел со времен Северуса Снейпа.

Мерлин несколько секунд моргал, а потом ухмыльнулся. - Спасибо, я буду иметь это в виду.

Он вышел из смотровой вместе с Корой и Седриком, остальные последовали за ним, и пронзительный вой Коры эхом разнесся по коридорам, словно сирена. Павел рассмеялся, и Седрик успокаивающе обнял Кору за плечи, посылая дерзкую ухмылку Мерлину.

На следующий день у них был теоретический экзамен по зельям, где они должны были написать эссе о третьем законе Голпалотта для создания противоядия, и Мерлин подумал, что он, вероятно, получит дополнительные оценки, учитывая, что ему удалось связать кое-что из того, что они узнали в алхимии. Он не был настолько безнадежен в своей практической трансфигурации, как мог бы, но его конечный результат, вероятно, все еще заставил бы профессора Макгонагалл вздохнуть. Его теоретическая работа шла гораздо лучше, как и его гербологическая, которую Майя прибила за половину отведенного времени.

Их два экзамена по защите от темных искусств были легким ветерком, особенно для него и Артура, и многие студенты со всех уровней фактически подошли к ним двоим в течение следующих нескольких дней, поблагодарив их за дополнительную практику, которую они имели в дуэльном клубе, так как это помогло им намного лучше справляться со своими практическими занятиями. Однако у Гарри не было никаких экзаменов, так как он и другие чемпионы были освобождены, хотя Мерлин скорее думал, что их третье задание довольно хорошо подходит для Гарри: опасность и дуэль на лету.

Самым легким экзаменом для него была История магии, учитывая, что Мерлин фактически пережил большую часть того, что они обсуждали, и вскоре его заключительный экзамен прокатился – теория магии, всего за день до окончательного задания. Задача их эссе состояла в том, чтобы перечислить основные различия между древней и современной магией, а затем поговорить о том, как эти вещи были похожи и связаны с опубликованными теориями о мутации магии в темные века. Мерлин мог легко определить различия, но изо всех сил старался вспомнить причины, по которым эти два типа магии были одинаковыми.

Конечно, старая и современная магия происходили из одного и того же потока магии, который был миром вокруг них, который направлялся через себя как канал, но Мерлин все еще не мог понять, почему он так сильно боролся с современной магией. Он изо всех сил старался запомнить тезисы, которые они читали, чтобы поддержать его ответ, и в конце концов пришел к ответу, который удовлетворил бы экзаменаторов, но не его самого.

Возможно, Артур, который инстинктивно мог использовать современную магию и теперь имел старую магию, бегущую по его венам, был бы в состоянии понять этот вид магии лучше, чем Мерлин.

В тот вечер вся их группа – все Хаффлпаффцы, Артур, Лидия и гриффиндорцы, а также горстка Слизеринских друзей – снова воспользовались комнатой требований, чтобы устроить вечеринку с ночевкой, наполненную сливочным пивом, празднуя окончание экзаменов. Только четвертому и пятому классам предстояли экзамены на следующий день, так что Лидии удалось притащить огромный проигрыватель, а Верн и Роб несли коллекцию маггловских и виксенских винилов.

Мерлин танцевал, обняв Артура за плечи, а Артур положил руки ему на бедра, и когда он прислонился лбом к его лбу, ему удалось полностью забыть о том факте, что видение, которое он видел в Кристалле Ниатиды, и в первую очередь привело его в Хогвартс, скорее всего, произойдет следующей ночью.

========== Глава 23: Третье задание ==========

Комментарий к Глава 23: Третье задание

Иллюстрация от mushroomtale: http://archiveofourown.org/works/3868990

Той ночью Мерлину приснилось, что он стоит на улице вместе с Артуром, а позади них маячит Хогвартс. Они были одеты в свои школьные мантии, но Артур сжимал Экскалибур в правой руке; Мерлин поднял палочку, держа большой том в красном кожаном переплете в левой. Воздух вокруг них был густым от тумана и случайных искр заклинаний, и Сова Мерлина Гаюс завизжала, пролетая мимо них. Все знакомые лица его друзей, одноклассников и учителей смотрели на них с благоговейным трепетом, и Мерлин знал, что они видят не только Моргана и Артура, но и Мерлина Эмриса, а также короля былого и грядущего.

У их ног лежал труп Волдеморта, распростертый нескладно и недостойно. В самом начале толпы, окружавшей их, Мерлин поднял глаза и увидел Гарри, задыхающегося и ухмыляющегося, его шрам исчез со лба – бремя быть избранным исчезло.

Когда Мерлин проснулся, он свернулся калачиком на груди Артура, их руки и ноги были переплетены вместе. Он мог сказать, что Артур проснулся, по ритму его дыхания и мягким кончикам пальцев, которые он водил вверх и вниз по спине Мерлина. Он улыбнулся и еще глубже зарылся в грудь Артура, уютно и тепло свернувшись на футоне с любовью своей очень долгой жизни, чувствуя тяжесть обещания, обернутого вокруг одного из его пальцев.

Похоже, бодрствовали только они; их друзья, рассредоточенные вокруг них, дышали глубоко и неподвижно, что было редкостью для Майи, которая говорила самые странные вещи во сне. Все друзья разбились на пары – он и Артур, Кора и Майя, Лидия и Павел, а остальные были разбросаны между ними с переплетающимися конечностями и спящие друг на друге вместо подушек. Мерлин понятия не имел, который сейчас час, но задание было выполнено только к ночи, и ни у кого из них больше не было экзаменов.

- О, - произнес он вслух, поразившись собственным мыслям.

- Что? - Спросил Артур, приглушая вопрос в волосах Мерлина.

- Третье задание сегодня вечером, - прошептал Мерлин в ключицу Артура, понизив голос, чтобы не разбудить остальных. - До сих пор мне удавалось это полностью забыть. Интересно, что будет дальше?

- Что бы ни случилось, ты справишься, - так же спокойно ответил Артур. - А если ты не можешь, я всегда могу ворваться и спасти тебя.

Мерлин рассмеялся. - Я всегда был тем, кто спасал тебя, если ты правильно помнишь. - Артур ничего не ответил, только резко ущипнул Мерлина за талию, давая ему понять, что он действительно выиграл спор. Он ухмыльнулся и поцеловал Артура в открытую ключицу, затем продолжил движение вверх по шее, заставив Гриффиндорца вздрогнуть. Он приблизился к губам Артура и, потеряв всякую связь с реальностью, растаял в его объятиях.

Это могло быть минутой или тридцатью позже, когда они оторвались друг от друга под бессознательное бормотание Майи. Большинство слов были неразборчивы или искажены, но они отчетливо слышали “бургер”, “я делаю то, что хочу” и “я не хочу вареных яиц”. Лидия хихикнула с того места, где она проснулась, а затем это был эффект домино, когда все открыли глаза и перешли в различные степени сознания.

Павел, конечно, был все еще мертв для мира, когда все остальные проснулись и встали. Лидия гладила его волосы и нежно целовала в лоб и щеки, пока он не проснулся с явной неохотой.

- Вопрос, - протянула кора со своего места на полу. - Кто-нибудь достаточно проснулся, чтобы пойти и принести кофе?

- Я думаю, мы могли бы, - протянул Артур. - Мы с Морганом были первыми. Кто хочет немного? - Все девять рук взметнулись в воздух, и Мерлин вздохнул. - Ленивые ублюдки.

Они вдвоем натянули свои мантии, которые были небрежно брошены на пол перед тем, как уснуть, и направились из комнаты требований к Большому залу и блестящему на весь день буфету. Замок представлял собой странную смесь стресса и облегчения, учитывая, что большинство первокурсников закончили свои экзамены и наслаждались своим первым днем без стресса, в то время как четвертый и пятый классы все еще находились в безумном режиме, в котором они все были в течение последних нескольких недель.

В Большом зале было немного оживленнее, чем раньше: студенты поздно просыпались после заслуженной ночевки и направлялись вниз к завтраку. Однако большинство учителей уже поели, и за главным столом сидела лишь горстка учителей. Профессор Спраут расправлялась с чашкой чая и одарила Мерлина ослепительной улыбкой, когда он вошел в Большой зал. Он оторвался от Артура, который пошел за кофе, и подошел к главному столу, чтобы поговорить с ней.

- Доброе утро, профессор, - улыбнулся он.

- Привет, Морган, - ответила она. - Как ты держишься?

- Вы имеете в виду нашу вчерашнюю вечеринку или тот факт, что третье задание сегодня? - Спросил Мерлин, и она рассмеялась.

- И то и другое, я полагаю.

- Немного устал, но не так сильно, как остальные, поэтому нам с Артуром поручили приготовить кофе, чтобы все наконец смогли спуститься сюда к завтраку. Что касается сегодняшнего вечера… ну, у меня ведь есть целый день, чтобы подготовиться, не так ли? - сказал он.

Профессор Спраут улыбнулась и протянула руку, чтобы взять его за руку. - В отличие от остальных моих учеников, ты пробыл на моем факультете всего несколько месяцев, и все же я горжусь тобой так же, как и другими. Я абсолютно не сомневаюсь, что сегодня вечером Хаффлпаффский факультет и Хогвартс будут гордиться тобой, независимо от того, выиграешь ты или нет.

- Благодарю вас, профессор.

- Хотя я искренне надеюсь, что ты победишь, - строго сказала Спраут. - У Хаффлпаффа давно не было такой большой победы. Гриффиндор продолжает выигрывать Кубок факультета, а Кубок по квиддичу-это обычно они или Слизерин.

- Я сделаю все, что в моих силах, профессор, - поклялся Мерлин. Она слегка сжала его руку, а затем отпустила, жестом приглашая вернуться туда, где Артур собрал одиннадцать кубков, большой кувшин с горячим кофе, сахар и молоко. Вдвоем им удалось левитировать всю партию обратно в комнату требований, и многие из первокурсников и второкурсников думали, что это было очень весело, чтобы сделать довольно ненадежное Лимбо под парящим кофе.

Когда они вернулись, Кора набросилась на них, и вскоре все уже достаточно проснулись, чтобы спуститься в Большой зал и поесть как следует. Гарри не спал и был одним из немногих студентов в своем классе за Гриффиндорским столом, учитывая, что у него не было экзаменов, и поэтому Мерлин махнул ему, чтобы он присоединился ко всем.

- Готов к сегодняшнему вечеру? - спросил он.

- Насколько это вообще возможно, - ответил Гарри. - Я вроде как рад, что у Гермионы сегодня экзамены, потому что она измотала меня до мозга костей тем списком заклинаний и проклятий, которые, по ее мнению, мне нужно знать.

- Но чувствуешь ли ты себя более подготовленным? - Спросил Седрик.

- Вообще-то да, - ответил Гарри.

- Значит, оно того стоило! - Спросил Седрик. - Думать на своих ногах-это то, что ты получаешь только с опытом и практикой, и как четырнадцатилетний ребенок в соревновании со студентами, которым больше семнадцати, ты остаешься в тяжелом положении. Так что практика с Гермионой и поход в Дуэльный клуб, надеюсь, поднимут тебя на несколько зарубок.

- Гарри-самый лучший Дуэлянт, которого я когда-либо видел, - вмешался Артур. - С ним все будет в порядке. - Гарри прихорашивался от похвалы, а Мерлин обнял младшего мальчика за плечи. Он был слишком молод, чтобы взвалить на свои плечи такое бремя, и если все пойдет по плану, ему не придется долго нести бремя Избранного.

Теперь, когда экзамены закончились для большинства курсов, атмосфера замка переключилась на гудящее напряжение волнения и ожидания третьего задания, о котором все почти забыли после экзаменов. Почти все студенты, проходившие мимо стола Хаффлпаффа, останавливались, чтобы пожелать Мерлину и Гарри удачи, включая некоторых слизеринцев, которые дружили с Танит, Саймоном и Майей, хотя это было больше похоже на: “Удачи, Морган, тебе это понадобится.”

Гарри рано оторвался от них, сказав, что он будет ждать снаружи, где Рон и Гермиона проводили свой теоретический экзамен по уходу за магическими существами. После этого их группа разошлась, и все отправились наслаждаться своим свободным временем, и вскоре за их столом остались только Артур и Мерлин.

- Сегодня довольно хорошая погода, - сказал Мерлин, глядя на залитую солнцем площадку, где бездельничали студенты, освобожденные от экзаменов.

- Мы можем пойти и поздороваться с гигантским кальмаром, – ответил Артур, поднимаясь на ноги и вставая прямо в луче солнечного света, который заставил его золотые волосы сиять как ореол-корона. Мерлин перерос суеверия и предзнаменования, как только покинул свою деревню и переехал в Камелот, но даже он не мог отрицать такого предзнаменования. Грядут хорошие события.

Они вдвоем направились в сад через солнечные часы. Солнце светило сквозь облака, теплый ветерок шевелил листья у их ног, и это был самый приятный день, который Мерлин пережил за последнее время, учитывая обычно ужасную погоду в Великобритании. Студенты всех курсов лежали на траве, на скамейках, сидели на каменных подоконниках замка и погружали ноги в Черное озеро, наслаждаясь своими первыми по-настоящему свободными от стресса моментами семестра.

Мерлин подвел Артура к своему любимому дереву, огромному буку с достаточно широкими ветвями, на которых можно было сидеть, и достаточно листвы, выросшей за эти месяцы, чтобы здесь было хоть какое-то уединение. Они вскарабкались немного выше и уселись так удобно, как только могли на ветке, глядя на первых летчиков, смеющихся и забавляющихся с размахивающими щупальцами гигантского кальмара.

- Итак… - начал Артур. - Третье задание. Ты действительно думаешь, что Волдеморт вернется? - Даже без воспоминаний о распростертом теле Седрика на кладбище рядом с сияющей чашей Трех Волшебников, чувство равновесия Мерлина достигло критической точки напряжения, когда казалось, что последняя нить на изношенной веревке оборвется и весь мир выпадет из-под них.

- Да,- ответил он. - Хотел бы я знать точно, когда это произойдет, но единственные улики, которые у меня есть, это то, что там были и Седрик, и Гарри, и Кубок Трех Волшебников. Моя теория заключается в том, что как только Гарри победит, в суматохе и волнении крот заберет Гарри с территории Хогвартса и аппарирует его на кладбище. Я просто не понимаю, зачем им понадобилось брать с собой еще и Седрика.

- Может быть, они не могли взять Гарри так, чтобы Седрик не заметил, и должны были взять его тоже, а потом убили, чтобы замести следы? - Артур задумался.

- Может быть, - вздохнул Мерлин. - Черт, жаль, что Кристалл не рассказал мне больше.

- По крайней мере, у тебя есть это, - ответил Артур, целуя Мерлина в подбородок. - И если кто-то и может справиться с этим, так это ты. И мне не нужно беспокоиться о том, что ты уйдешь и тебя убьют, по крайней мере сейчас.

- Я удивлен, что ты не грызешь удила, чтобы пойти со мной, - ухмыльнулся Мерлин. – Все это очень по-домашнему: я уезжаю спасать мир, а ты ждешь дома, когда я вернусь с поцелуем.

- Поверь мне, я бы пошел с тобой, если бы мог, - сказал Артур. - Но я сомневаюсь, что Дамблдор позволит мне, и я не уверен, что кто-нибудь из них поверит всему этому перевоплощению. Разве волшебники вообще признают членов королевской семьи?

- Не маггловскую королевскую семью, - ответил Мерлин. - Хотя, может быть, они тебя узнают. Если нет, ты всегда можешь баллотироваться на пост министра. - Артур содрогнулся при этой мысли, а Мерлин рассмеялся. Он наклонился и поцеловал Артура в губы, крепко держась за его талию, чтобы убедиться, что они не потеряют равновесие и не упадут с дерева. Артур улыбнулся в ответ на поцелуй и обнял Мерлина.

В конце концов они оторвались друг от друга. - Так чем же ты хочешь заняться до конца дня? - Спросил Артур.

- Честно? У меня такое чувство, что после сегодняшнего дня все будет по-другому, - ответил Мерлин, наслаждаясь теплым ветерком, который шевелил листья и окружал их обоих. - Я просто хочу наслаждаться тем, что у нас есть. А ты?

Артур еще раз поцеловал его в губы. - Звучит превосходно.

Остаток дня прошел так же, как обычно, когда ждешь, что что – то произойдет-мучительно медленно и все же внезапно. Мерлин и Артур оставались на своем дереве до тех пор, пока не почувствовали онемение в заднице и не вернулись в Большой зал на обед, который был возвращен к своему обычному состоянию теперь, когда последние экзамены закончились этим утром.

Воздух, казалось, гудел от предвкушения, когда солнце наконец начало опускаться к горизонту, и возбужденные визги и вопли были слышны по всему замку. Мерлин и его группа собрались вместе в начале дня и удалились на территорию у Черного озера, где поле для квиддича было полностью видно. С его тенью, нависшей над ним весь день, Мерлин был довольно бесчувственным, когда, наконец, встал и направился к возбужденной толпе.

- Удачи тебе, Морган! О Боже! - воскликнула Кора, обнимая Мерлина так крепко, что ему показалось, будто у него вот-вот лопнут ребра. Тем не менее он обнял ее в ответ, повторяя про себя, что сегодня все будет хорошо и он обязательно увидит всех своих друзей снова. Остальные тоже обнимали его, и, может быть, он немного расплакался, когда Седрик обнял его и провел рукой вверх и вниз по спине Мерлина.

Вот почему он это делает. Не только ради равновесия – а именно для этого он изначально и был здесь, – но и ради этого. Чтобы Седрик, его лучший друг после Артура, мальчик, который освободил место для Мерлина в их первый день и принял его в своей комнате в общежитии, мальчик, который поверил Мерлину, когда он сказал невозможное, мальчик, который оставался рядом с ним во всем, что произошло в один из самых бурных лет его жизни; чтобы Седрик был в его руках, живой и здоровый, а не с мертвыми глазами на каком-то неизвестном кладбище, выброшенном, как мусор.

Он крепко сжимал Седрика в ответ, пока префект не пожаловался, и Седрик позволил ему с достоинством притвориться, что не видит, как Мерлин вытирает слезы. Все они оставили Мерлина и Артура одних и направились к трибунам для квиддича, пообещав занять лучшие места.

Артур крепко сжал руки Мерлина, его голос был тихим, интимным и личным. - Ты справишься.

- Я знаю, - ответил он.

- Ты Мерлин Эмрис, величайший колдун, которого когда-либо видел и когда-либо увидит мир. Твое имя священно, и ты-воплощенная магия, и Волдеморт не держит свечу рядом с тобой, - сказал Артур, глядя глубоко в глаза Мерлина. - И если вдруг все пойдет не так, просто знай, что я здесь, с тобой, и я никогда, никогда не покину тебя снова. Ни сейчас, ни когда-либо.

Мерлин очень упорно игнорировал то, что его глаза снова начали слезиться.

- Я люблю тебя, - выдохнул Артур прямо в губы Мерлина. Мерлин даже не заботился о студентах и учителях, которые могли их видеть, когда он зарылся руками глубоко в золотые волосы Артура и поцеловал его изо всех сил, теплое скольжение, которое заставило дрожь пробежать по спине Мерлина. Он слышал аплодисменты совсем рядом, но не мог точно сказать, было ли это возбуждение от выполнения задания или насмешки над их довольно хмурым поцелуем, но ему было все равно, и он был почти уверен, что сегодня из всех ночей он заслужил это.

Кто-то прочистил горло за спиной Мерлина, и это вполне мог быть Утер Пендрагон. Он просто сцепил пальцы на затылке Артура и прижался к нему, теплые руки Артура обхватили его за талию.

- Мистер Эмери, - произнес человек, и на этот раз Мерлин отстранился, хотя бы потому, что узнал в этом голосе профессора Макгонагалл.

- Да, Профессор? - спросил он, все еще непреклонно отказываясь отпустить своего бывшего и будущего короля.

- Ты нужен на поле, - сказала она, и в ее голосе послышались веселые нотки.

Мерлин вздохнул. - Хорошо, я скоро буду, профессор. - Когда Макгонагалл проходила мимо, она положила руку на плечо Мерлина и тихо пожелала ему удачи. Артур еще раз быстро и нежно поцеловал Мерлина в губы.

- Ну, - фыркнул Артур. - Я верю в тебя, даже если ты-гигантский бельевой шест. Удачи.

- Ты до сих пор даже не знаешь, что это значит! - Мерлин рассмеялся, когда Артур высвободился из его объятий и направился к лестнице. - А ты-клотпол!

Артур просто ответил веселым взмахом, который затем превратился в прямой средний палец, и смех Мерлина эхом разнесся по всем нижним трибунам. Он засунул руки в карманы, одетый в облегающие джинсы и рубашку, а не в мантию, которая только мешала бы, и небрежно прошел через раздевалки на поле для квиддича.

Он преобразился с тех пор, как он видел его в последний раз, когда лабиринт только начал расти. Теперь массивные живые изгороди возвышались примерно на три четверти высоты трибун-достаточно высоко, чтобы никто не попытался перелезть через них, но достаточно низко, чтобы все на трибунах могли хорошо видеть, что происходит внутри. Вокруг уже раздавался возбужденный ропот, и зрители указывали на лабиринт, хотя Мерлин был уверен, что над лабиринтом будет наложено какое-то маскирующее заклинание, чтобы зрители не увидели, что происходит, пока не появятся чемпионы.

Гарри слегка дрожал, он стоял с Молли и Биллом Уизли. Мерлин забыл до этого момента, что все семьи чемпиона были допущены к финальному заданию, но, учитывая, что вся семья Мерлина была мертва (как настоящая, так и ложная), они даже не подняли эту тему с ним, что, как он полагал, было бы трогательным жестом, если бы он действительно был девятнадцатилетним подростком, потрясенным внезапной смертью всех членов его семьи, которые не хотели напоминать, что у него их нет.

- Все в порядке, Гарри? - спросил он.

- Конечно, прекрасно, просто великолепно, - ответил Гарри таким тоном, который говорил, что он определенно не уверен, прекрасно или абсолютно великолепно. - Ты знаком с Биллом и миссис Уизли?

- Нет, - ответил Мерлин, протягивая руку. - Вы, должно быть, единственные Уизли, с которыми я еще не встречался. Морган Эмери, приятно познакомиться. - Миссис Уизли-зовите меня Молли, дорогой - иБилл Оба пожали ему руку с широкими улыбками. Чуть дальше Виктор и Флер сидели со своими семьями и выглядели такими же нервными, как и Гарри.

- Почему ты так спокоен? - Спросил Гарри.

- Потому что я отчаянно пытаюсь не думать о том, что там произойдет, - весело ответил Мерлин. Отчаянно думая о том, что у него был целый год, чтобы придумать план, но он был отвлечен экзаменами, драмой и вечеринками и теперь, самое большее, всего в нескольких часах от воскресшего Лорда Волдеморта, и он абсолютно не знал, что он собирается делать. У него не было никакого плана, даже намека он не мог даже попытаться подумать о том, что сделал бы шпион Волдеморта, потому что с тех пор, как Артур вспомнил, кто он такой, это внезапно отошло на задний план. Мерлин по-прежнему не имел ни малейшего представления о том, кто был шпионом, ни малейшего представления о том, как предотвратить то, что он не знал, и абсолютно никакого представления о том, как он собирается предотвратить воскрешение Волдеморта за пределами этого кладбища и надеяться на лучшее.

- Черт, - выругался он про себя. Гарри ухмыльнулся.

- Ты думал об этом? - спросил он.

- Да, - простонал Мерлин. - Мне так хреново. Вот дерьмо. Это просто катастрофа. Жаль, что у меня нет тайм-токаря.

В этот самый момент в толпе раздался чей-то голос, и Мерлин, обернувшись, увидел огромное знамя, натянутое вдоль одной из трибун, наполовину ярко-желтое, а наполовину ярко-алое. Там, где два цвета пересекались пополам, был логотип Хогвартса, а надпись на знамени гласила: “Морган и Гарри за совместную победу в Хогвартсе!” Его держали Артур, Седрик, Кора и остальные члены их группы, вместе с Гермионой, Роном, Невиллом и другими четверокурсниками Гриффиндора.

Мерлин одарил их ослепительной улыбкой и поднял вверх большой палец, и толпа, смотревшая в его сторону, пришла в ярость. Он был почти уверен, что сработало несколько камер.

- Ух ты, Морган, ты мог бы побить Локхарта за самую очаровательную улыбку, - протянул Гарри, голос которого был полон сарказма, и Мерлин неприятно фыркнул. - Если подумать, может, и нет.

Именно в этот момент Людо Бэгмен вышел из судейской коллегии и направился на поле, чтобы встать рядом с чемпионами. Толпа зашумела и завопила так громко, что это было почти оглушительно, и Бэгмен просто ухмыльнулся и помахал им всем, прежде чем направить свою палочку на себя и громко сказать.

- Добро пожаловать всем и каждому на финальное задание Турнира Трех Волшебников! - прогремел его голос, и толпа пришла в неистовство. - Это тот самый день, которого вы все ждали, и я уверен, что наши чемпионы будут в восторге, узнав, что именно ждет их внутри!

- Не то слово, - проворчал Мерлин.

- Цель такова, - продолжал Бэгмен. - Кубок Трех Волшебников находится где-то в лабиринте, и наши чемпионы должны добраться до него первыми. Однако в лабиринте были расставлены всевозможные темные и ужасающие препятствия, и наши чемпионы должны победить, решить или избежать этих препятствий, чтобы добраться туда, куда им нужно! Эта задача, пожалуй, самая трудная из всех, поскольку требует постоянной бдительности, - хогвартские студенты рассмеялись над его словами,- быстрого мышления и обширных знаний заклинаний, чтобы успешно перемещаться по лабиринту!

- Входы чемпионов в лабиринт будут расположены в шахматном порядке, чтобы добавить дополнительный уровень сложности, - сказал Бэгмен. - Из-за итогового балла, набранного нашими чемпионами в предыдущих заданиях, два чемпиона Хогвартса, Мистер Эмери и мистер Поттер войдут первыми. Через пять минут за ними будет Мистер Крам, и еще через пять минут-Мисс Делакур. Удачи вам, чемпионы!

Мерлин встряхнул руками и повел плечами, подпрыгивая на носках, когда адреналин начал накачивать его организм. Гарри просто справлялся со своей тревогой, казалось, ломая каждый сустав в своем теле. Бэгмен жестом пригласил всех чемпионов выйти вперед, и Молли Уизли запечатлела прощальный поцелуй на голове Гарри, прежде чем исчезнуть на трибунах вместе с Биллом, на которого Флер смотрела издали.

- Хорошо, - сказал Бэгмен, когда они подошли достаточно близко. - Я надеюсь, что никто из вас не будет там в серьезной опасности, вы все доказали свои способности, но в лабиринте есть некоторые вещи, которые потенциально могут серьезно навредить вам. Если вы ранены и не можете продолжать, просто пошлите вверх красные искры, и один из судей придет и вытащит вас. - Хорошо?

- О’Кей, - сказали все.

- Блестяще. Теперь в этом лабиринте есть несколько путей, но в конце концов только один приведет вас к Кубку. Это означает, что вы потенциально можете встретиться друг с другом в лабиринте. У вас есть выбор: либо уйти, либо работать вместе, либо, если вы действительно в отчаянии, вы можете драться на дуэли. Очевидно, что ничего противозаконного или опасного для жизни не допускается, но вы можете делать то, что должны, чтобы продвинуться вперед, либо задерживая своего противника, либо заставляя его уступить от конкуренции, - сказал Бэгмен со странным количеством ликования на лице. У Мерлина свело живот, когда все четверо посмотрели друг на друга. До сих пор они никогда не считали друг друга конкурентами… а теперь им придется сражаться друг с другом. Мерлин не был уверен, кого он больше всего ненавидит для дуэли.

Но если речь идет о жизни или смерти, о том, чтобы восстановить равновесие, прежде чем оно будет разрушено навсегда…

…он даже был бы готов вызвать Гарри на дуэль .

Бэгмен махнул им, чтобы они заняли свои исходные позиции, а Мерлин и Гарри стояли бок о бок у входа, Крам и Флер следовали за ними. Мерлин вытащил свою палочку, крепко сжал ее и вознес молитву ко Вселенной, чтобы она не подвела их всех. Мерлин задумался о том, каково было ему в последний раз побывать в подобном лабиринте.

Прозвучала пушка, и они с Гарри вошли в лабиринт.

========== Глава 24: Поиск ==========

Как только они ступили в темные, затененные изгороди лабиринта, все звуки прекратились. Мерлин оглянулся, и, конечно же, они все еще могли видеть Крама и Флер, других судей и трибуну прямо за ними, но на лабиринт было наложено заглушающее заклинание, которое заставило все погрузиться в пугающую, преследующую тишину. Тихо, как в могиле.

Мерлин посмотрел вверх, и там, где он должен был видеть верхушки квиддичного поля, стоящего за изгородью, он ничего не увидел, хотя и знал, что зрители смогут его увидеть. Иллюзия, что они одни в этом лабиринте, была всепроникающей, и это уже действовало ему на нервы.

Содрогнувшись, он крепче сжал палочку и увидел, что впереди у них только одна тропа, которая разделяется на две. Он кивнул Гарри, чувствуя, что слова будут звучать слишком громко в этой мертвой тишине, и они оба двинулись вперед, сверхосторожно осознавая каждый свой шаг и каждый шорох.

Мерлин, который давно уже наконец-то научился не быть неуклюжим идиотом, умудрялся совершенно бесшумно ходить по траве, в то время как джинсы Гарри шуршали с каждым шагом. Он бросил обвиняющий взгляд на Мерлина, который сделал невинное лицо, и вскоре они подошли к развилке дороги.

- Увидимся в конце? - прошептал Гарри, его голос несся неоправданно далеко.

- Увидимся там, - ответил Мерлин с улыбкой. - Удачи.

Затем они вдвоем в последний раз взглянули на вход, который они все еще могли видеть, единственный признак того, что вокруг них все еще был мир, и разделились. По воздуху пробежал холодок, пробираясь вверх по подолу джинсов Мерлина, и он вздрогнул, подняв палочку, когда опустился легкий туман. Это было похоже на то, как будто они прочитали книгу под названием “Как создать жуткую атмосферу” и следовали за ней шаг за шагом, и, что странно, это работало, независимо от того, насколько логично он думал обо всем этом, на сколько он осознавал, что за каждым его шагом наблюдает толпа людей и надзирателей.

Возьми себя в руки, Мерлин, - сказал он себе, снова встряхнул руками и решительно двинулся вперед. Он знал, что если ты хочешь добраться до конца лабиринта, ты должен положить руку на левую стену и следовать за ней, пока не выйдешь. Однако он не пытался найти конец лабиринта, он пытался найти что-то в нем, так что испытанная и истинная техника не сработала.

Он положил палочку на ладонь и прошептал: Ab aqua silente cave. Север был справа от него, и он решил, что чаша должна была находиться где-то ближе к центру лабиринта, так что он должен был идти именно туда. Поэтому, когда появилась следующая развилка, он повернул направо.

Прямо на путь фестрала.

Мерлин нахмурился, глядя на существо, которое ничего не делало, только лениво переставляло копыта и время от времени фыркало. Фестралы, как правило, были очень доброжелательными существами, и не было никаких шансов, что он собирается напасть на него, так какого черта он здесь делает? Мерлин осторожно приблизился, держа палочку наготове и протягивая ладонь к существу, готовый ко всему.

Но ничего не произошло, и вскоре он положил ладонь на голову твари. Он улыбнулся и провел рукой по костлявой шее, гадая, что, черт возьми, такого сложного в этом фестрале, кроме его несколько неожиданного и пугающего вида для тех, кто не знал их темперамента. Если бы они вообще были жестокими, им не позволили бы вести повозки на территорию школы.

- О, - произнес Мерлин вслух, когда до него дошло. Фестралы были невидимы для тех, кто видел смерть, и вполне вероятно, что никто из студентов, включая чемпионов, не видел ничего столь ужасного. Для любого другого фестрал был бы невидим и неизвестен, и они просто услышали бы, как его копыта копают борозды в траве и время от времени фыркают горячим воздухом, но не смогли бы увидеть существо, от которого шел звук. Это было бы слегка пугающе.

- Интересно, сможет ли Гарри увидеть тебя, - сказал он, проводя рукой по боку существа. Гарри видел, как Волдеморт убил его родителей, но помнил ли он об этом? Его разум в то время воспринимал это как видение смерти, или он был слишком молод?

Он слишком долго задержался с фестралом. Пора было двигаться дальше, если у него была хоть какая-то надежда опередить Гарри. Мерлин задумался, что будет, если Гарри не доберется до кубка первым – как шпион доставит его на кладбище? Будут ли они просто ждать другой возможности украсть Гарри или в своем отчаянии сделают что-то гораздо худшее?

Дерьмо.

Мерлин в последний раз легонько погладил фестрала по боку и продолжил движение вперед, отметив, что обе пушки выстрелили, и теперь все четверо чемпионов были в лабиринте. В какой-то момент он наткнулся на очень гладкий, бросающийся в глаза камень, лежащий прямо посередине пути, но он прошел мимо него без каких-либо проблем и задался вопросом, не бросают ли они ложные препятствия, чтобы держать всех в лабиринте на краю.

Он находил все это слишком пустым и легким, пока не наткнулся на свой первый тупик. А потом еще один. А потом еще один. И еще один. В конце концов он зашел так далеко и потерял много времени, что начал думать, что никогда не доберется до центра лабиринта. Другие переменные, которые он мог контролировать – драконы, с которыми он мог говорить, Артур, которого он мог спасти из озера (снова), но лабиринт? Он не мог контролировать это ни на йоту. Ему оставалось только чертовски надеяться, что ему удастся добраться до кубка раньше Гарри, и это, возможно, был его худший, самый непродуманный, самый глупый план, который он когда-либо придумывал.

Не было никакой гарантии, что сегодня ночью он сможет добраться до кладбища и остановить возвращение Волдеморта. Он застрянет в этом проклятом лабиринте и во всех его тупиках на всю оставшуюся ночь, и он почувствует, как Баланс смещается и падает в состояние, которое невозможно восстановить, и он не выполнит свой единственный долг как Воплощение Магии. Он никак не сможет одолеть этот лабиринт.

Стоп.

Этот маленький гребаный камешек определенно был раньше посередине тропинки, а теперь его сдвинули вправо. И раньше он тоже не стоял на перекрестке, а шел по прямой.

- Господи, Мерлин, ты идиот, - выругался Мерлин. - Pogrebin. - Он направил свою палочку на камень и выстрелил самым сильным ошеломляющим заклинанием, которое смог собрать. Красный свет ударил в камень, который взвизгнул, и отбросил его на несколько метров. Сразу же почувствовав себя лучше, Мерлин дал камню хороший удар ногой, просто для профилактики, и отправил его вниз в лабиринт, достаточно далеко, чтобы его дементорские эффекты перестали действовать на него. Он потряс головой, чтобы прояснить мысли, и использовал заклинание, которое показало, что прямо по одной из дорожек на перекрестке можно попасть в центр лабиринта.

Улыбаясь, Мерлин продолжал идти по тропинке, добавляя в свою походку достаточно уверенной развязности, чтобы сказать Pogrebinу “пошел ты”. Так продолжалось до тех пор, пока он не свернул за угол и не упал на землю, чтобы не быть немедленно обезглавленным – или сожженным до хрустящей корочки – Взрывным Скрютом.

- Черт возьми, Хагрид! - Мерлин выругался, подтягиваясь и перекатываясь. Он не заботился о Магических Существах, но много слышал о Скрютах от тех, кто их создавал, но на самом деле никогда не видел их раньше. Он был не меньше десяти футов в длину и уродлив, как черт, покрытый толстой непробиваемой броней. Так что это выбило ошеломляющие заклинания из его арсенала, вместе с, вероятно, всем остальным, учитывая, что его шкура, отправит любые заклинания рикошетом.

Скрют издал странный булькающий звук, а затем Мерлин закричал, когда огонь, который исходил от него, поджег его рубашку и обжег кожу на руке. Черт, эти твари оказались быстрее, чем он думал. Собравшись с силами против боли – это было ничто по сравнению с тем, что он пережил, – он поднял обожженную руку, которая, к сожалению, была с его палочкой, и послал смягчающее заклинание в спину Скрюта.

Его блестящая броня приняла унылый вид, и Мерлин быстро выстрелил несколько ошеломляющих заклинаний в Скрюта. Из-за размягченной шкуры заклинания произвели желаемый эффект, но не раньше, чем жало Скрюта в панике взбесилось и полоснуло Мерлина по плечу.

- Черт возьми, - выругался он. Он сорвал несколько виноградных лоз со стены живой изгороди и превратил их в крепкие цепи, которые он обернул вокруг Скрюта, чтобы убедиться, что он больше никому не причинит вреда, когда проснется. Шипя от боли в обожженной руке и кровоточащем плече, Мерлин бросил агуаменти, чтобы успокоить руку. Единственное исцеляющее заклинание, которое он знал, было из Древней Магии, и если он использует его, он покажет всем наблюдающим, что знает гораздо больше, чем показывает, поэтому он стиснул зубы и продолжал идти.

Прямо на Крама.

Мерлин сразу же насторожился, не зная, относится ли Виктор к типу дуэлянтов. И хотя он был настороже, из того, что он видел раньше, он предполагал что он не дуэлянт.

Так было до тех пор, пока он не повернулся и не посмотрел на Мерлина с ужасающе пустым выражением лица, которое Мерлин узнал по урокам в начале этого года с Грозным Глазом. Кто-то заколдовал его, и у Мерлина возникло ощущение, что это не Флер и не Гарри. Значит, шпион впал в отчаяние.

- Виктор, я хочу, чтобы ты выслушал меня, - сказал Мерлин, протягивая руки и говоря мягким голосом, как будто он разговаривал с испуганным животным, хотя и не выпускал свою палочку. - Ты подвергся Империусу. Я знаю, мне кажется, что тебе сейчас все равно, но ты должен меня выслушать. Ты должен бороться с этим. Ты Виктор Крам, ты Чемпион Дурмстранга, ты намного сильнее этого проклятия.

Крам ничего не сделал, но продолжал тупо смотреть в сторону Мерлина, его лицо было ужасно расслабленным.

- Думай о том, что любишь, - сказал Мерлин. - Подумайте о том, как сильно ты любишь летать, о том чувстве, которое ты испытываешь, когда вылетаешь на поле и слышишь, как люди приветствуют твое имя. Подумай о свободе, которую ты чувствуешь, когда ты невесом и ветер струится мимо тебя. Подумай о счастливых воспоминаниях – подумай о Святочном бале, подумай о танцах с Гермионой Грейнджер, подумай о Кубке Огня, который выбрал тебя из всех, чтобы представлять свою школу. Подумай о своих родителях, которые в толпе наблюдают за тобой прямо сейчас, надеясь всем своим существом, что ты сможешь победить. Ты лучше этого, Виктор, - умолял он.

Лицо Крама слегка изменилось – не сильно, только небольшая морщинка появилась на его лбу, – но этого было достаточно, чтобы Мерлин понял, что его слова сделали свое дело. Крам думал, и если бы он мог думать, то смог бы освободиться от проклятия.

- Вот и все, Виктор, давай, ты можешь бороться с этим, ты намного сильнее этого, - продолжал он, поправляя свою палочку. Губы Крама приоткрылись, как будто он хотел что-то сказать, но затем треск ветки заставил их обоих обернуться туда, где Гарри появился из-за живой изгороди, выглядя особенно ошеломленным и смущенным.

Лицо Крама снова разгладилось, и Мерлин не смог защититься от Проклятия Круциатуса, которое было послано ему.

Он упал на землю, и его обожженная рука, которая терлась о жесткую траву поля, когда он корчился, даже не могла сравниться с болью, которая взорвалась внутри него. Он пытался убедить себя, что бывало и хуже, но не мог сдержать крика, который вырвался из его горла непрошеным, когда огонь горел в его костях, шипы росли из его мышц, а кожа пузырилась и кипела, как будто его глаза были вырваны острыми кочергами, его голова была разбита средневековой булавой, его разрывали на части, и нет, он не проходил через худшее, чем это.

Внезапно боль прекратилась, и боевые инстинкты заставили Мерлина подняться на ноги с поднятой палочкой вместо того, чтобы оставаться свернувшимся на земле, как он хотел. Гарри послал ошеломляющее заклинание в Крама, но попал ему в плечо, и это не свалило его полностью. Мерлин поднял дрожащую руку и направил ее прямо в грудь Крама, и тот тяжело рухнул на землю.

Мерлин упал на колени и тяжело вздохнул. Он почувствовал чьи-то руки на своем плече и откинулся назад под тяжестью Гарри, глядя на скрюченное тело Виктора.

- Ты в порядке, Морган? - задыхаясь, спросил Гарри.

- Буду, - ответил он грубым и хриплым от криков голосом. - Он был под Империусом. Это была не его вина. Это … это не его вина. - Гарри понимающе кивнул, все еще пребывая в шоке, и Мерлин вытер слезы, скатившиеся по его щекам во время пытки. Затем он с трудом поднялся на ноги, Гарри помог ему немного подняться, а Мерлин, спотыкаясь, подошел к Виктору, чтобы убедиться, что с ним все в порядке.

Он был в порядке, хотя у него была убийственная головная боль и адский синяк на голове там, где он ударился падая, и Мерлин послал красные искры. Гарри задержал его на несколько шагов, пытаясь вспомнить, как ходить на ногах, которые ощущались как желе, и вскоре они подошли к пересечению двух проходов, которые продолжались в том же направлении, но были параллельны друг другу. Гаррин компас указал, что они оба были в направлением, в котором им нужно было идти.

- Ты уверен, что с тобой все в порядке? - спросил Гарри.

- Отлично, - сказал Мерлин, слабо улыбаясь. - Потребуется гораздо больше, чтобы сбить меня с ног.

- Ты сказал, что он был под Империусом? - спросил Гарри, нахмурив брови. - Я почти уверен, что это все еще незаконно, даже если это Турнир Трех Волшебников. Он был чемпионом, а не препятствием.

- Вот именно, - сказал Мерлин. - Держи ухо востро, Гарри, я думаю, здесь происходит больше, чем мы оба понимаем.

- Что, например? - тихо спросил Гарри.

- Ну, а кто еще приставал к тебе в конце каждого учебного года? - многозначительно спросил Мерлин, и глаза Гарри расширились до такой степени, что Мерлин мог видеть белизну вокруг его радужки.

- Ты имеешь в виду… - он замолчал, не желая озвучивать свое понимание.

- Ага, - ответил Мерлин. - Я не думаю, что ошибаюсь, как бы неправдоподобно это ни звучало. Так что просто… берегись себя, Гарри.

- Я так и сделаю, Морган. Ты тоже о себе позаботься, - сказал Гарри с яркой улыбкой. Мерлин быстро взъерошил волосы, и они вдвоем двинулись по параллельным коридорам, держа палочки наготове. С каждым шагом Мерлин набирался сил и старался отодвинуть случившееся на задний план, чтобы разобраться с ним позже. Ему предстояло пройти лабиринт, найти чашу, убить Темного Лорда и разоблачить шпиона.

Оборвавшиеся взрывом Скрют и Крум были двумя очень неприятными сюрпризами, поэтому Мерлин, не желая снова удивляться, проверил каждый угол, прежде чем спуститься вниз. Ничего особенного не произошло, пока он не свернул за угол на тропинку, которая была именно там, куда он хотел пойти, но она была намного шире, чем любой другой проход, чтобы освободить место для большой лужи, которая больше походила на мелкий пруд.

Прямо посреди пруда стояло одно из самых странных существ волшебного мира. Он был похож на обезьяну, но темного цвета и с чешуей вместо меха. На этом сходство млекопитающих заканчивалось. Вместо круглого черепа, как у большинства млекопитающих, над мордой он напоминал чашу - вогнутую впадину, в которой сидела и слегка журчала вода.

- Каппа, - сказал себе Мерлин, возвращаясь мыслями к своему экземпляру Фантастические твари и где они обитают. Он вспомнил, что это было что-то действительно странное, что могло остановить Каппу от попытки высосать из тебя всю твою кровь, а также попытаться обмануть его, чтобы он поклонился так, чтобы вода вытекла из его головы, заставив его временно потерять всю свою силу.

Что - то насчет овоща?

Дерьмо. Мерлин знал это, его память была почти идеальной, но после стольких лет ему просто потребовалось немного больше времени, чтобы восстановить то, что ему было нужно, чем большинству людей. Однако Каппа, похоже, никуда не собиралась уходить, поскольку Мерлин был совершенно уверен, что они не могут покинуть водоем. Он уставился на него маленькими красными глазками, и Мерлин решил просто перевернуть Каппу вверх ногами.

Потом к нему пришло воспоминание, и он громко рассмеялся, вспомнив хихиканье Коры, когда она рассказывала им все это, когда они учились в библиотеке, немного сойдя с ума от всей этой работы.

Мерлин схватил виноградную лозу, преобразил ее в огурец и вырезал свое имя на растении с помощью волшебной палочки. Затем он бросил его Каппе, который осторожно наклонился, чтобы поднять его из лужи. Мерлин подошел к существу, остановившись на краю пруда, и вместо того, чтобы сердито посмотреть на него, Каппа вместо этого, казалось, выглядел благодарным и одобрительным, и прижал огурец к своей груди. Кивнув, Мерлин прошел мимо и подумал, что если Флер спустится сюда, то это может замедлить ее достаточно, чтобы он смог опередить ее.

Он не был слишком уверен, сколько времени прошло с тех пор, как они все вошли в лабиринт, Мерлин рискнул бы часом, но его чувство времени было немного не в порядке после его веселой пытки с Крамом. Его голова все еще настойчиво кружилась, но он не позволил этому остановить себя. Равновесие кричало на него, отчаянно умоляя помочь ему, прежде чем оно будет разрушено навсегда, но он продолжал идти.

Следующим препятствием была тропинка, усеянная маленькими норами, похожими на кроличьи норы, а земля была темнее и немного влажнее, чем остальная часть поля. Мерлин нахмурился, опустил зажженную палочку на землю и дотронулся до нее, его рука стала красной от крови.

Он чуть не отшатнулся в шоке, но был отвлечен ужасными, злыми глазами маленьких гномов, которые выскочили из своих нор, чтобы посмотреть на него. Красные Колпачки. Мерлину оставалось только гадать, чья же кровь окрашивает здесь землю, потому что Красные Колпачки появлялись только там, где была пролита человеческая кровь. Может быть, это была кровь Трех Волшебников или что-то в этом роде.

По меньшей мере десять маленьких ублюдков выскочили из своих нор, обнажая острые как иглы зубы и сверкающие когти, и у Мерлина действительно не было на это времени. Он должен был добраться до чашки, и поэтому с острой, как бритва, точностью, отточенной за сотни лет, он одурманил каждого Красного Колпачки прямо в лоб. Один за другим они падали на землю и больше не поднимались. С разочарованным стоном Мерлин поплелся вперед и, отвлекшись, чуть не врезался прямо в огромного гребаного акромантула.

- Авалон! - выругался он, отступая на несколько шагов, прямо во что-то теплое. Он развернулся, выхватил палочку, но увидел, что это был всего лишь Гарри, который появился из другого прохода и ударил Мерлина прямо в спину.

- Это акромантул, - вежливо заявил Гарри, слегка побледнев. Мерлин повернулся и встал бок о бок с Гарри, направив палочки на возвышающееся существо. Он был блестящий и черный, с сотнями маленьких глазок-бусинок, и легко достигал половины высоты живой изгороди. Его массивные лапы были мохнатыми и темными, и Мерлин проглотил отвращение – или это была желчь? – вырвалось у него из горла.

- Ты ведь уже имел с ними дело, верно? - сказал Мерлин Гарри.

- Вроде того? - ответил он. - В конце концов, нас спасла дикая машина. - Прежде чем Мерлин успел спросить, что, черт возьми, это значит, акромантул рванулся вперед, и они оба отпрянули назад, стреляя в него ошеломляющими заклинаниями, которые не имели абсолютно никакого эффекта.

- Я почти уверен, что есть заклинание, специально предназначенное для убийства пауков, - заикаясь, пробормотал Мерлин, когда они увернулись от акромантула и отступили в изгородь. Он схватил Гарри сзади за рубашку и потащил за собой как раз перед тем, как акромантул вонзил ему в грудь свои клешни. Если бы Мерлин не оттащил его в тот момент, была большая вероятность, что он был бы пронзен. Гарри споткнулся, и Мерлин оттащил его назад как раз перед тем, как он оказался на мокром пятне на земле.

- В чем дело? - задыхаясь, спросил Гарри, ныряя в сторону.

- Яд акромантула, - ответил Мерлин. - Они выделяют его, когда возбуждены.

- Мерзость, - проворчал Гарри. Затем он взвизгнул, увернувшись от огромной ноги, подвернулся и покатился. - Ты сказал, что для этого есть заклинание?

- Я слишком занят, чтобы помнить! - крикнул Мерлин в ответ, когда акромантул начал раздражаться и набрасываться все сильнее и быстрее.

- Тогда давайте дадим себе еще немного времени! - ответил Гарри, хватая Мерлина за запястье и таща его вниз по тропинке. Мерлин включил программу и развернулся, и они вдвоем побежали на полной скорости вперед, так быстро, как только могли, прочь от акромантула, который быстро догонял их. Они оба скользнули за следующий угол, пригибаясь, когда клешни щелкнули прямо там, где были их головы, и каждый из них периодически стрелял ошеломляющими заклинаниями в акромантула. Они были не слишком эффективны, но каждый раз немного замедляли его. Затем…

- Arania exumai! - закричал Мерлин, и заклинание ударило акромантулу прямо в глаз. Глазное яблоко взорвалось с влажным хлюпаньем, и существо споткнулось, чуть не упав, но из-за его размера заклинание не оказало необходимого эффекта. Мерлин попробовал еще раз, и на этот раз Гарри синхронно произнес то же заклинание, и акромантул рухнул на землю, его конечности задергались в предсмертной агонии.

- Прости, Хагрид, - выдохнул Гарри.

По инерции Мерлин врезался прямо в живую изгородь, когда влетел в Т-образный перекресток, и Гарри сумел удержаться от того, чтобы не сделать то же самое, когда его занесло по влажной траве, дико размахивая руками. Грудь Мерлина вздымалась, он задыхался, по коже пробегали мурашки, и он положил руки на бедра, чтобы сделать несколько глубоких, столь необходимых вдохов. Все эти действия после пыток, не говоря уже о его обожженной руке и рассеченном плече, действительно не заставляли его чувствовать себя особенно хорошо.

- Это было весело, - фыркнул Гарри. - Хорошо, что Рона здесь не было. Арахнофобия.

- Но он наблюдает, - ответил Мерлин, тяжело дыша. - Надеюсь, с ним все в порядке.

Гарри открыл рот, чтобы ответить, но остановился на полпути, когда его глаза за стеклами очков расширились. Он смотрел на что-то вдалеке через плечо Мерлина, и он развернулся с поднятой палочкой, чтобы встретить любую новую угрозу, которая решила обрушиться на них.

Не было никакой угрозы, только биолюминесцентное свечение Кубка Трех Волшебников в туманном мраке лабиринта.

- Это что? ..

- Думаю, да, - выдохнул Мерлин. - Срань господня.

Они вдвоем направились к чаше, волоча ноги из-за усталости, и Мерлин почувствовал, что его словно магнитом тянет к ней. Он не смог бы остановиться, даже если бы захотел, и вскоре они с Гарри стояли у входа на небольшую поляну, на которой покоилась чаша. Единственным выходом была тропинка позади них, и лабиринт снова погрузился в мертвую тишину.

- Ты должен взять его, - сказал Гарри, и Мерлин удивленно вскинул брови. - Ты спас мне жизнь с акромантулом, и я, наверное, был бы уже мертв, если бы ты не убрал меня с дороги.

- Ты спас меня от Империуса Крама, - парировал Мерлин. - Мы квиты.

- Мы пришли сюда одновременно, - сказал Гарри. - Значит, мы должны принять его одновременно. Совместная победа в Хогвартсе, помнишь?

Инстинкт подсказывал Мерлину, что он должен как-то настоять на том, чтобы чашку взял именно он, но не так, чтобы это прозвучало по-идиотски. Что бы ни случилось на кладбище, чаша была там, и по логике вещей, если он останется с ней, то должен оказаться там. Однако, возможно, это был кубок, который пришел с Гарри, и в этом случае Мерлин рисковал потерять Гарри, если они не возьмут кубок вместе, и он потерял младшего гриффиндорца в толпе, когда они вернутся.

В конце концов, он знал, что Волдеморт не согласится, чтобы кто-то наблюдал за его воскрешением, кроме Гарри Поттера, поэтому Мерлин кивнул и потянулся за чашкой одновременно с Гарри.

Когда он коснулся одной из ручек, что-то в его животе скрутилось, и Мерлин едва успел понять, что чашка была портключом, и они оба исчезли.

========== Глава 25: Конец ==========

Приземлившись, Мерлин споткнулся и тут же выпустил чашку, чтобы схватить Гарри под мышки, когда тот едва не упал лицом в траву. Он выпрямил Гарри и зажег свою палочку, подняв ее над их головами.

Все надежды Мерлина на то, что это будет еще одно испытание, исчезли, когда он увидел надгробия, отраженные в свете его палочки и растущей горбатой луны. Дрожь пробежала по его спине, когда он посмотрел вниз на слабо светящуюся чашу Трех Волшебников, так небрежно лежащую на влажной траве, где должно было быть тело Седрика.

- Идиот, - пробормотал Мерлин себе под нос. - Конечно, это был портключ. - Стоявший рядом Гарри вытащил палочку из кармана и, нахмурившись, огляделся по сторонам.

- А ты не думаешь…

- Нет, - отрезал Мерлин. - Это определенно не входит в задачу.

- Откуда ты знаешь? - спросил Гарри, вглядываясь в темноту кладбища. Они почти ничего не видели вдалеке, пока из-за просвета в облаках на них не упал лунный свет. Перед ними стоял массивный котел, в котором легко могли поместиться один-два человека, а рядом с ним громоздилось надгробие с высеченным на нем именем Тома Реддла.

- О, - выдохнул Гарри. Он крепче сжал палочку и стиснул челюсти, оглядываясь по сторонам в поисках малейшего признака движения. Мерлин был опечален тем, как быстро и как легко Гарри приспособился к ситуации. Любой другой, кто неизбежно собирался выступить против Волдеморта, был бы в ужасе, но Гарри просто проглотил свой страх и приготовился. Ему было четырнадцать, и он вел себя как солдат.

В этот момент внимание Мерлина привлек какой-то звук. Шаги по траве, шелест мантии, и он немедленно встал перед Гарри с палочкой наготове. Из темноты появилась невысокая бесформенная фигура и медленно направилась к ним, словно отягощенная огромным грузом.

Мерлин прищурился, пытаясь понять, кто это. Фигура остановилась у котла и посмотрела прямо на них – лунный свет пробивался сквозь капюшон одежд, открывая бледное лицо человека, особенно похожего на крысу. Мерлин понятия не имел, кто он такой, но у него за спиной Гарри ахнул.

- Червехвост, - выплюнул он, и в его голосе прозвучало больше гнева, чем Мерлин мог предположить. Червехвост слегка пошевелился – и тут Мерлин понял, что это был не он. Что-то, похожее на обескураживающе большого младенца, которого нес Червехвост. Лицо Червехвоста быстро сменилось выражением едва сдерживаемого отвращения, а затем голос прямо из кошмаров Мерлина прошипел три слова.

- Убей лишнего, - прошипел он. Прежде чем Мерлин успел сообразить, что это за лишний, перед ним вспыхнул зеленый огонек, и он даже не почувствовал, как ударился о землю.

Эмрис.

Просыпайся.

Эмрис… тебе нужно встать.

Эмрис, ты нужен ребенку.

На этот раз ты не можешь тянуть весь день, тебе нужно проснуться. Тебе нужно проснуться прямо сейчас.

Эмрис!

ЭМРИС, ПОЖАЛУЙСТА.

Глаза Мерлина открылись, и он почувствовал, как последняя нить Равновесия треснула надвое, и мир рухнул под ним, как маятник, как топор, опускающийся к ожидающей его шее. Мир кричал на него от боли, ощущение-звук-ощущение эхом отдавалось в его костях достаточно сильно, чтобы чувствовать, как они грохочут внутри его кожи, пустота, открывающаяся внутри грудной клетки, которая кричала, как баньши.

Он потерпел неудачу.

Мерлин открыл глаза с того места, где лежал распростертый на траве вместо Седрика, и увидел, что из котла поднимается фигура лорда Волан-де-Морта, скелетоподобная и белая, как кость.

- Одень меня, Червехвост, - сказал он тихим, высоким и хриплым голосом. Дрожащая фигура Червехвоста, странно сгорбившегося, протянула руку и помогла натянуть на обнаженную фигуру Волдеморта комплект темных одежд.

Мерлин снова моргнул, и внезапно он увидел все то, к чему обычно был слеп. Его соприкосновение со смертью и последующее собственное воскрешение приблизили его метафизически к действию мира и магии гораздо ближе, чем обычно. Между Волдемортом и фигурой, которая была болезненно привязана к ближайшему надгробию, существовала глубокая, сердитая темно-красная связь.

Гарри.

Волдеморт использовал кровь Гарри, чтобы вернуть себя к жизни, и эта связь ужасно пульсировала между ними. Он обернулся вокруг и почти полностью скрыл вторую связь между ними двумя; тонкая белая нить, которая тянулась от Волдеморта, достигая прямо в грудь Гарри, где нить собиралась в небольшой фрагмент.

Это была не единственная белая нить, исходящая от Волдеморта. Еще пять протянулись от его тела вдаль, дальше, чем мог видеть Мерлин, в то время как одна нить обтрепалась, почернела и сгорела. Все семь этих нитей были связаны с душой Волдеморта.

Чертовщина, понял Мерлин. Он создал семь Крестражей, и Гарри-один из них.

Первым побуждением Мерлина было вскочить с земли, оглушить Червехвоста, освободить Гарри и убить Волдеморта на месте. Однако была одна непосредственная причина, по которой он не должен был этого делать, которая приковала Мерлина к месту, заставляя притворяться мертвым. Если он убьет Волдеморта здесь и сейчас, его Крестражи сохранят ему жизнь. Душа Волдеморта ускользнет, как в ту ночь, когда он убил Поттеров и не смог убить Гарри, и Мерлину придется выследить не только это, но и остальные Крестражи.

Нет, как бы ни кричало ему равновесие, что всякая надежда теперь потеряна, остановить воскрешение Волдеморта ничего не дало бы, и фактически помешало бы Мерлину узнать о Крестражах.

Однако это не означало, что теперь он не сможет восстановить Равновесие.

Мерлин лежал на влажной траве, не шевеля ни единым мускулом, разум двигался со скоростью сто миль в минуту, когда Волдеморт потянулся к Червехвосту и нажал пальцем на Темную Отметину, которая была выжжена на его левом предплечье. Гарри закричал, когда его связь с Волдемортом пульсировала и извивалась, но он был в порядке, и поэтому Мерлин ничего не сделал.

Волдеморт тихо произносил монолог, но Мерлин едва мог заставить себя слушать, когда он, возможно, впервые в своей жизни, планировал.

Проблема заключалась в том, что продолжающееся существование Волдеморта настолько сильно нарушало Равновесие, что без вмешательства оно не могло восстановиться.

Проблема: Убийство Волдеморта сейчас ухудшило бы ситуацию. Кроме того, у Волдеморта было неизвестное количество Пожирателей Смерти, которые помогут ему, если что-то пойдет не так и он сбежит от Мерлина.

Решение: Мерлин должен был убить Волдеморта, но сначала он должен был уничтожить Крестражи. Чтобы быть уверенным, что ему никак не помешают в их поисках, он должен был выяснить, сколько Пожирателей Смерти было у Волдеморта, и вывести их из строя.

К счастью, в этот самый момент Пожиратели Смерти начали собираться на кладбище, немедленно аппарируя к Волдеморту. Они кружили вокруг Волдеморта, Червехвоста и Гарри; все стояли на своих назначенных местах, с несколькими промежутками, по-видимому, для тех, кто был мертв или заключен в тюрьму. Включая Червехвоста, было похоже, что здесь присутствовали тринадцать Пожирателей Смерти.

Волдеморт так услужливо перечислил, кто должен был находиться в промежутках, которые Пожиратели Смерти создавали в своем кругу. Шестеро были заключены в Азкабан, двое были предателями, а один был шпионом, которого Волдеморт поместил в Хогвартс.

Таким образом, всего было двадцать два Пожирателя Смерти. Это оказалось достаточно просто. Это также было все, что нужно Мерлину, прежде чем он сможет начать свой план.

Волдеморт развернулся с палочкой, протянутой к Гарри, с Проклятием Круциатуса на губах, и Мерлин прыгнул в действие. Он вскочил на ноги и даже не стал возиться со своей палочкой, просто позволил магии, которой он был, пузыриться на поверхности, его радужки окрасились в глубокое золото, когда он выбросил руки перед собой. С бессловесным криком ударная волна вырвалась из него, полностью обойдя Волдеморта и Гарри, и ударила каждого Пожирателя Смерти.

Все тринадцать человек упали на землю без сознания.

Гарри смотрел на Мерлина широко раскрытыми, недоверчивыми глазами. Одним движением руки веревки, привязывавшие Гарри к могильному камню, отпали, и мальчик упал на колени, схватив свою палочку, лежавшую на траве.

- Ты в порядке, Гарри? - спросил Мерлин.

- Я… Я в порядке, - выдохнул Гарри, спотыкаясь о Мерлина. - Как ты это сделал? Я видел, как ты умер! Тебя поразило смертельное проклятие!

Мерлин ухмыльнулся ему. - Ты не единственный, кто может это пережить.

Затем Мерлин глубоко вздохнул, его глаза вспыхнули, и он повел руками перед собой, как будто дирижировал оркестром. Он создал стальные цепи из всего, что смог найти. Он обернул цепи вокруг каждого Пожирателя Смерти, связав их с головы до ног, а затем собрал все их палочки в небольшую кучку у своих ног, чтобы они не могли убежать на случай, если проснутся рано.

Теперь он полностью завладел вниманием лорда Волдеморта, который, как признал бы даже Мерлин, выглядел устрашающе. Его кожа была бледной и почти прозрачной, отражая лунный свет. Пальцы у него были длинные, как у скелета, с острыми ногтями, и он был совершенно лысый, с кроваво-красными глазами и ноздрями как у рептилии. Он наклонил голову, как безумная любопытная птица, и дрожь пробежала по спине Мерлина.

До сих пор Мерлин никогда по - настоящему не верил в чистое зло.

- Мой слуга сказал мне, что ты всего лишь мальчик, - сказал Волдеморт высоким, холодным и ужасающим голосом.

- Твой слуга ошибся, - ответил Мерлин. - Кстати, кто он? Я провел весь год, пытаясь выяснить, кто был шпионом. Не будете ли вы так любезны сказать мне?

Выражение, с которым Волдеморт ответил, было самым далеким от веселой улыбки, но это был единственный способ, которым Мерлин мог описать ужасную кривость его рта.

- Я имею в виду, учитывая, что вы не позволите никому из нас уйти отсюда живым, нет ничего плохого в том, чтобы сказать нам, не так ли? - Мерлин продолжал:

- Что-то подсказывает мне, что было бы благоразумно не недооценивать тебя, - сказал Волдеморт, демонстрируя хитрость, которой Мерлин не ожидал. Заметьте, он также ожидал, что Волдеморт нападет на него сразу же после того, как он уничтожит Пожирателей Смерти, и все же он спокойно стоял перед ним, оценивая ситуацию с холодным расчетом, который Мерлин мог видеть в его глазах. Возможно, именно Мерлин недооценил Волдеморта?

- Это, наверное, хорошее решение с вашей стороны, - сказал Мерлин. Волдеморт снова изобразил свою неулыбчивость, а затем слегка взмахнул палочкой в их сторону. Мерлин бросился к Гарри, одновременно вскинув руку с инстинктивным защитным заклинанием. Его глаза вспыхнули, и заклинание Волдеморта с шипением исчезло, встретившись с барьером Мерлина.

- Я думал, что был единственным, кто открыл искусство Древней Магии… Но, похоже, я ошибся, - сказал Волдеморт, глаза которого сияли чем-то похожим на любопытство.

- Ты выбрал не ту часть Древней Магии, - ответил Мерлин. - Ритуалы Темных друидов и разрывание душ? Из всего этого ты выбрал именно их. Ты не заслуживаешь использовать эту магию.

У Волдеморта не было бровей, но он все же сумел передать единственное выражение поднятой брови. - Ты знаешь, какие шаги я предпринял, чтобы достичь бессмертия?

- Ага, - сказал Мерлин. - Честно говоря, бессмертие-это еще не все, на что она способна.

- И ты это знаешь? - спросил Волдеморт.

- Можетбыть, - уклонился Мерлин. Гарри пошевелился позади него, и Мерлин знал, что ему нужно доставить Гарри к кубку, а для этого ему нужно сразиться с Волдемортом; но ему также нужно было убедиться, что Волдеморт не нападет на Гарри на обратном пути к кубку.

Это решение было принято за него, когда Волдеморт набросился с очередным заклинанием. Мерлин поднял руку, но заклинание прошло сквозь барьер и пронзило его бок, разрывая кожу, когда оно врезалось в надгробный камень позади него. Мерлин выругался и споткнулся, и Волдеморт выглядел вполне довольным собой, когда использовал свой расчетливый ум, чтобы вычислить слабости Мерлина.

Он предполагал, что нечто подобное произойдет. Когда бы он ни дрался в течение года, он всегда использовал современную магию. Он знал, что Старая Магия может противостоять Старой Магии, и современная магия тоже может противостоять самой себе, но хотя технически эти две ветви магии были одинаковыми, они также мутировали, чтобы быть разными. Было ясно, что некоторые современные заклинания не будут работать против Старой Магии – как Волдеморт продемонстрировал своей первой атакой – но также и то, что некоторые из них будут работать, поскольку Старая Магия не имела эквивалента, чтобы противостоять ей.

А это значит, подумал Мерлин, поднося палочку к руке, что ему придется драться с Волдемортом на дуэли.

- Гарри, подойди к чашке, - выдохнул Мерлин, положив руку на бок, чтобы послать волну исцеляющей магии через рану. Кожа зажила так хорошо, как только могла, но исцеление никогда не было его лучшей стороной, и ему нужно было медитировать, чтобы полностью исцелиться. Он послал немного исцеляющей магии в руку и плечо, достаточно, чтобы заглушить пульсирующую боль от ожогов.

- Зачем? - спросил Гарри.

- Он настроен на портключ обратно в Хогвартс, я это чувствую. Тебе нужно убраться отсюда и предупредить всех остальных, - ответил он.

- Ни за что! - парировал Гарри. - Я никуда не пойду без тебя.

- Мне нужно убедиться, что ты в безопасности, - ответил Мерлин, в то время как Волдеморт с любопытством наблюдал за их взаимодействием. - Ты слишком мало знаешь, чтобы принять участие в дуэли, и я не позволю тебя убить.

Гарри свирепо посмотрел на него и упрямо уперся ногами. - Я не оставлю тебя. Это и мой бой тоже.

- Я знаю, Гарри. Но для этого мне нужно полностью сосредоточиться, и я не могу рисковать, отвлекаясь на то, чтобы держать тебя в безопасности, - сказал Мерлин, не сводя глаз с палочки Волдеморта, ожидая первого движения, которое положит начало дуэли.

- Я понял, - ответил Гарри. - Но я все равно не уйду. - Затем Гриффиндорец нырнул в сторону, прячась за надгробием Реддла, и Волдеморт послал проклятие прямо на него. Мерлин взмахнул палочкой в защитном заклинании, и дуэль началась.

Артур был лучшим дуэлянтом в истории Хогвартса, но он был ничто по сравнению с чистой скоростью и силой лорда Волдеморта. Волдеморт также был готов использовать темные заклинания, которые могли убить или серьезно ранить Мерлина, в то время как худшее, что Артур был готов использовать, было ошеломляющим заклинанием. Мерлин не обладал сильнейшими познаниями в современной магии, но он мог выстоять против Артура.

Это была совсем другая игра.

Волдеморт был безжалостен, умен и хитер, используя нежелание Мерлина отойти слишком далеко от укрытия Гарри против него. Волдеморт набирал высоту, в то время как Мерлин терял ее, и он был только в состоянии идти в ногу с заклинаниями, посылаемыми ему, полностью защищаясь.

Если бы Мерлин мог использовать свою собственную магию, у Волдеморта не было бы ни единого шанса. Но он не мог рисковать сломать свою защиту, чтобы использовать любую атакующую магию, когда он не знал, какие заклинания он сможет блокировать, а какие нет, и Волдеморт использовал это в полной мере.

Мерлин попытался выстрелить резким диффиндо после своего следующего заклинания щита, но Волдеморт отклонил его, как будто это была не более чем муха, жужжащая над его головой. В этот момент Гарри выстрелил ошеломляющим заклинанием по краю надгробия, которое Волдеморт отклонил, давая Мерлину шанс.

- Конфринго! - крикнул он хриплым голосом, его усталость означала, что он не в состоянии держать все свои современные заклинания невербальными. Волдеморт изящно взмахнул своей палочкой, посылая большую часть заклинания в широкий круг. Мерлин рванулся вперед в тот самый момент, когда Гарри вышел из-за надгробия, и теперь они держали Волдеморта в обороне.

Знания Гарри о заклинаниях были ограничены, но они были сильны, и он был так же быстр и инстинктивен в дуэлях, как Артур и Волдеморт. Мерлин держал Волдеморта достаточно злым на него, чтобы он не перешел к нападению на Гарри, и, наконец, подумал он, они могли бы взять его.

Затем Волан-де-Морт выбросил такое мощное заклинание, что ударные волны прокатились по кладбищу, вздыбив траву и расколов надгробия, и он ударил Мерлина в грудь. Быстрее, чем он успел среагировать, его палочка была выбита из руки, когда он был подброшен в воздух, пролетая над могилами, прежде чем его полет был прерван довольно болезненно высоким, мстительным ангелом, который наблюдал за участком надгробий.

Ребра Мерлина хрустнули, когда он врезался в статую, а затем снова, когда он не смог сдержать свое падение ни магией, ни руками, он упал прямо на землю. Он закашлялся, брызгая кровью на траву, которая в тусклом лунном свете казалась скорее черной, чем красной. Он лениво подумал, проявятся ли Красные Колпаки.

Инстинкт подталкивал его встать, встать, встать! но как только он попытался оттолкнуться от травы, он закричал, когда агония хлестнула его по груди. Определенно проколотые легкие, которые, если их не залечить, приведут к смерти через 3-15 минут. Не то чтобы смерть обязательно была проблемой, но он не мог оставить Гарри одного против Волдеморта.

Стиснув зубы, Мерлин потянулся к миру и потянул магию через свое тело, обернув ее вокруг себя, пытаясь исцелить худшие из своих внутренних повреждений. Медленно, медленно, медленно, все время жалея, что не потратил так много времени, сосредоточившись на техниках исцеления друидов, он остановил внутреннее кровотечение и подавил крик, когда его ребра снова встали на место.

Когда он, наконец, сумел подняться на ноги и посмотреть через кладбище на Гарри и Волдеморта, ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что происходит. Гарри и Волдеморт сражались на дуэли, но их палочки были соединены ярким, почти ослепительным золотым заклинанием, которое бешено вибрировало. Зубы Гарри были стиснуты, а кровь капала с его руки с палочкой из глубокой раны, Мерлин мог только предположить, что сделал Червехвост, и он выглядел так, словно был на грани обморока.

Волдеморт, с другой стороны, торжествующе ухмылялся. Мерлин, спотыкаясь, подошел ближе и увидел, что на золотой нити появились маленькие светящиеся бусинки, и что Волдеморт медленно подталкивает их к Гарри.

Мерлин, увидев, что его палочка теперь находится по другую сторону Волдеморта, нырнул за надгробие. Не обращая внимания на колющую боль в груди, пульсирующую боль в обожженной руке, полузажившую рваную рану на боку и глубокую рану на плече, которая вновь открылась благодаря его воздушным приключениям, он ждал.

В конце концов, бусины замедлились и остановились всего в нескольких дюймах от кончика палочки Гарри. Затем они начали пробираться обратно к Волдеморту. Мерлин понятия не имел, что это была за магия, но инстинктивно чувствовал, что она возникла из-за связи между двумя палочками.

Кроваво-красные глаза Волдеморта расширились, когда его рука сильно затряслась, когда бусинки двинулись вверх по золотой нити к нему, и Мерлин услышал призрачное эхо песни феникса. Как только палочка Волдеморта завибрировала так сильно, что казалось, в любую секунду она разлетится на тысячу осколков, Мерлин выскочил из-за надгробия и поднял руку над головой.

Давление воздуха резко возросло, когда у Мерлина заложило уши, небо загрохотало, и с небес ударила молния, ударив Волдеморта прямо в грудь.

Связь между ним и волшебными палочками Гарри оборвалась, и его тело рухнуло на влажную траву, не двигаясь.

Как можно быстрее Мерлин подбежал к телу Волдеморта и потянулся к нему всеми своими чувствами. Он мог видеть, что нить души, которая появилась из груди Гарри, была связана с частицей души в трупе Волдеморта, и эта частица изо всех сил пыталась убежать.

Не думая об этом, Мерлин схватил маленький, сопротивляющийся кусочек искалеченной души и заключил его в себя. Почти сразу же скрежещущий, ужасающий крик, лишенный слов, вырвался из его черепа, душа Волдеморта угрожала захлестнуть чувства Мерлина и захватить его тело.

Глаза Мерлина вспыхнули золотом.

- Я Мерлин Эмрис, - сказал он частице души громовым голосом. Я - Магия, Я-Равновесие, Я - Величайший колдун, который когда-либо жил. Ты, жалкое извивающееся существо, всего лишь жалкий червяк, притворяющийся человеком. Ты расколол свою душу пополам семь раз и осмеливаешься взять верх надо мной - надо мной, прожившим восемьсот лет. Ты для меня ничто.

Визг прекратился, и душа Волдеморта погрузилась в тишину внутри Мерлина. Он даже не осознавал, что упал на колени, пока руки Гарри не опустились на его плечи, четырнадцатилетний мальчик присел перед Мерлином с широко раскрытыми, недоверчивыми глазами.

- Ты только что… Он…? - заикнулся Гарри.

- Не совсем, - ответил Мерлин тонким и ломким голосом, когда адреналин начал утихать и боль от ран появилась в полную силу. - Все очень сложно.

- Не усложняй, - сказал Гарри. - Я заслуживаю знать.

Мерлин посмотрел в глаза этому молодому, худощавому, решительному четырнадцатилетнему парню, который еще минуту назад нес на своих плечах тяжесть всего мира, который, без сомнения, был самым сильным человеком, которого Мерлин когда-либо знал. Этот подросток, у которого никогда не было шанса стать ребенком, почувствовать объятия своих родителей, вырасти любимым в доме, который заслуживал его, который прошел через каждый день, зная, что однажды ему придется уничтожить величайшую угрозу, которую видел мир.

- Конечно, заслуживаешь, - сказал Мерлин. Он ни на секунду в этом не сомневался. - Волдеморт, по сути, расколол свою душу на семь частей.

- Он что? - пролепетал Гарри, сбитый с толку. В этот момент только руки Гарри на его плечах удерживали Мерлина от падения вперед лицом в могильную грязь.

- Он открыл древний Темный ритуал друидов времен Древней Магии, который теоретически позволил бы ему стать бессмертным. Расщепляя душу, она гарантирует, что душа индивидуума останется привязанной к миру, если его тело будет убито, и они будут жить дальше, - объяснил Мерлин. - Вот почему он не умер в ту ночь, когда пытался убить тебя. У него уже было шесть Крестражей.

- Ты сказал, что их было семеро, - возразил Гарри, усаживаясь на икры.

- Да, - ответил Мерлин, впечатленный тем, как остро Гарри схватывал все на лету для мальчика, который ненавидел учебу и только наскребал по большинству предметов. - Чтобы сделать Крестраж, нужно хладнокровно убить другого. Это действие настолько отвратительно, что разрывает душу на части, и тогда оно может быть сохранено в объекте. В ту ночь, когда Волдеморт убил твоих родителей и пытался убить тебя, его душа была уже настолько ослаблена другими Крестражами, что снова раскололась.

- Что-то в доме моих родителей - Крестраж? - задыхаясь, спросил Гарри.

Мерлин грустно улыбнулся Гарри. - Нет.

- Я не понимаю, Морган.

- В большинстве случаев создание крестража намеренно. Частица души точно знает, в какой объект нужно войти. Когда его оставляют не привязанным и неподготовленным… он тянется к ближайшему живому существу, надеясь, что оно снова даст ему жизнь, - сказал Мерлин.

На лице Гарри отразилось понимание.

- Ты седьмой Крестраж Волдеморта.

- Ты имеешь в виду… - выдохнул Гарри. - Он у меня внутри?

- Вот почему у тебя есть связь с ним, - сказал Мерлин. – Вот почему у ваших палочек такая же сердцевина - я предполагаю это по тому световому шоу раньше, во всяком случае. Он разделил свою душу семь раз – одну половину, одну четверть, одну восьмую, одну шестнадцатую, одну тридцать вторую, одну шестьдесят четвертую и одну сто двадцать восьмую. Частичка души внутри тебя мизерна, и все же это такое же количество, которое было у самого Волдеморта… кусок, который у меня теперь.

Руки Гарри дернулись на плечах Мерлина, как будто он хотел отпрянуть в ужасе, но отказался делать это из принципа. - У тебя внутри душа Волдеморта?

- Он пытался сбежать, - сказал Мерлин. Из-за сломанных ребер дышать становилось все труднее. - Я остановил его. Я могу держать его здесь, надежно спрятанным, пока не уничтожу остальные Крестражи. Тогда я смогу уничтожить эту последнюю часть, которая когда-то была Волдемортом, и он исчезнет навсегда. И тебе не придется даже пальцем пошевелить.

Это, казалось, наконец-то дошло до Гарри, который больше не мог стоять прямо, не говоря уже о том, чтобы держать Мерлина, и его тело обмякло одновременно от облегчения и шока. Мерлин протянул руку, чтобы надавить на грудину Гарри, чувствуя, как его сердце быстро бьется сквозь тонкую кожу, прямо рядом с Крестражем внутри него.

Крестраж, который отчаянно пытался вырваться и снова соединиться с осколком в груди Мерлина.

- Гарри… - прошептал Мерлин. - Ты хочешь, чтобы я извлек из тебя Крестраж?

- Ты можешь это сделать? - так же тихо спросил Гарри.

- Он хочет выбраться, - сказал Мерлин. - Крестражи неестественны, и он хочет соединиться с частью внутри меня. Я могу вытащить его, а потом уничтожить. Это Старая Магия. Это то, для чего я был рожден.

Гарри несколько мгновений смотрел на Мерлина яркими изумрудно-зелеными глазами, окруженными темными кольцами, белки его глаз были немного красными и налитыми кровью из-за стресса. Его волосы были в еще большем беспорядке, чем обычно, а очки криво сидели на лице, одно из стекол треснуло. Его оливково-бронзовая кожа была испачкана грязью и кровью.

- Кто ты? - выпалил Гарри, и Мерлин рассмеялся.

- Если я скажу тебе, ты позволишь мне взять этот Крестраж? - спросил он.

- Я бы все равно позволил тебе его вытащить, но сейчас мне любопытно, - ответил Гарри с легким смешком.

- Полагаю, ты знаешь, кто такой Мерлин, - сказал он. Гарри кивнул, явно ожидая продолжения объяснений Мерлина. Вместо этого Мерлин просто продолжал многозначительно смотреть на Гарри, а затем довольно смущенно пожал плечами. - Привет.

Гарри нахмурился, а затем широко раскрытые глаза, в которых отразилось понимание, стали настолько комичными, что единственной причиной, по которой Мерлин не расхохотался, была острая боль в боку и затрудненное дыхание, вызванное этим.

- Ты… Нет, нет, ни за что . Нет абсолютно никакого способа, чтобы ты был Мерлином. Он умер около тысячи лет назад! - ахнул Гарри. - Я не Гермиона, но я почти уверен, что знаю, что он мертв.

- Он не умер, - ответил Мерлин, не в силах сдержать детскую гримасу. - И в настоящее время он борется со сломанными ребрами и легкими, которые отказываются полностью расширяться, поэтому я действительно хотел бы вытащить из тебя этот Крестраж, чтобы мы могли вернуть этих Пожирателей Смерти в Хогвартс и передать их под опеку авроров.

- Профессор Грюм был когда-то аврором, верно? Он, наверное, мог бы помочь со всем этим, - сказал Гарри. Мокрая трава пропитала Мерлину колени, и он не был до конца уверен, была ли это просто роса. - Но я все равно не верю, что ты Мерлин.

Мерлин рассмеялся, а затем поморщился от боли, пронзившей его бок при этом движении. - Просто подожди, пока не узнаешь про Артура.

- Если ты скажешь мне, что он король Артур, я могу ударить тебя прямо по сломанным ребрам, - невозмутимо произнес Гарри.

- Значит, мои уста на замке, - поддразнил его Мерлин.

Гарри несколько мгновений жевал губами, нахмурив брови. - Если ты вытащишь из меня Крестраж, что помешает ему войти в тебя? Разве это не означает, что он соединится с частью уже внутри тебя и станет сильнее?

- Нет, - ответил Мерлин. Его голос был хриплее, чем он ожидал, и он мог сказать, что Гарри тоже был удивлен. Он действительно нуждался в медицинской помощи. Или целительном трансе.

- Он захочет присоединиться, но я смогу его уничтожить, - объяснил он. - Обычно души не были бы так разрушаемы, и было бы почти невозможно уничтожить душу, но так как она была разорвана на куски, это похоже на… поджигание разорванного клочка бумаги. У него нет никакой реальной субстанции и никакой защиты вне его физической формы, которая сделана неразрушимой почти для всего. Это оборотная сторона такого типа бессмертия.

- Хорошо, - согласился Гарри. - Но только потому, что это звучит так, как будто ты вот-вот упадешь в обморок, а я не хочу оставаться на этом кладбище один на один с трупом Волдеморта и кучкой Пожирателей Смерти, которые могут проснуться в любой момент.

Мерлин кивнул, и Гарри положил руки на бицепсы Мерлина, чтобы поддержать его.

Мерлин закрыл глаза и позволил себе немедленно погрузиться в окружающий мир. Когда он впервые начал медитировать, через несколько недель после смерти Артура, когда он отступил в сельскую местность с лагерями друидов, несмотря на легализацию магии, которую осуществила Гвен, ему потребовалось несколько часов, чтобы полностью погрузиться в тишину своего разума и окружающего мира. У него было слишком много событий, слишком много эмоций, отвлекающих его от связи с магией вокруг и внутри него. Однако теперь у него были годы практики, и он мог сделать это за считанные секунды. В конце концов, как он мог вообще не быть связанным с тем, чем он был и что его создало?

Мерлин не открывал глаз, но за закрытыми веками он видел яркие разноцветные искры, веревки и нити, волны магии, пульсирующие в мире и удерживающие все переплетенным. Под рукой, которую он положил на грудь Гарри, он чувствовал биение сердца мальчика рядом с непристойным биением того, что казалось вторым сердцем, частицей души Волдеморта, которая осмелилась поселиться внутри Гарри.

Он сделал глубокий вдох, почувствовал, как Гарри сделал то же самое, а затем отпустил немного контроля над частью души внутри себя. Через связь между ним и Гарри кусочки души почувствовали друг друга и сразу же потянулись друг к другу, словно намагниченные.

Крестраж внутри Гарри покинул его тело, оставив свою физическую форму, и Гарри вздрогнул, так как не мог видеть, а скорее чувствовал, как тьма покидает его. Мерлин воспользовался возможностью влить свою магию в обнаженный Крестраж. Подобно огню, он зацепился за его изодранные края, и ослабленный осколок души не мог принять столько сырой, нефильтрованной магии. Жуткое эхо наполнило темноту кладбища, когда оно рухнуло, слишком слабое, чтобы поддерживать свою собственную жизнь без физической формы.

Главная часть души Волдеморта, внутри груди Мерлина, дрожала от страха.

Мерлин тяжело выдохнул и чуть не рухнул на землю, когда убрал руку с груди Гарри, разрывая связь между ними. Гарри успел подхватить его вовремя, хотя Мерлин еще не был готов подняться на ноги.

- Как ты себя чувствуешь? - спросил Гарри.

- Отлично, - сумел ответить Мерлин сквозь стиснутые зубы. Его руки дрожали и от боли, и от потери крови, и от огромного количества магической энергии, которую он потратил за такое короткое время. С тех пор, как он покинул Камелот, ему не приходилось так много сражаться, и он не привык к этому. - Ты?

- Я чувствую… Я не знаю, что я чувствую. Свободу, или легкость, или… что-то. Как будто я могу дышать легко впервые за всю свою жизнь, - сказал Гриффиндорец, и Мерлин улыбнулся.

- Значит, оно того стоило, - выдохнул он. - Вернись к кубку, вернись в Хогвартс и позови мадам Помфри как можно громче.

- Что? Зачем? - спросил Гарри, крепче сжимая бицепсы Мерлина.

- Потому что я уже измотан и собираюсь прорваться через Хогвартс с тринадцатью Пожирателями Смерти и трупом Волдеморта, и я, вероятно, упаду, как только доберусь туда, - сказал Мерлин, голова кружилась. Он приподнялся, упершись ладонями в землю, чувствуя под собой мокрые травинки и шершавую грязь.

- А ты не можешь просто пройти с портключом? - спросил Гарри.

- Всем нужно прикоснуться к портключу, чтобы пройти, - ответил Мерлин. - Скажи мне, как, по-твоему, мы заставим сделать это тринадцать человек без сознания и труп?

- Верно подмечено, - согласился Гарри. - Но если ты не приедешь через пять минут, я вернусь за тобой.

- Портключ пригоден только для еще одного путешествия.

- А вон на той табличке написано, что мы находимся на кладбище Литтл-Хэнглтон. Я уверен, что смогу найти кого-нибудь, кто аппарирует меня сюда, - возразил Гарри. Мерлин посмотрел сквозь ресницы на Гарри, который выглядел решительным и немного самодовольным, и вздохнул.

- Ладно, пять минут. Я обещаю, что буду там, - сказал Мерлин. – Не уходи… никуда ни с кем не ходи - мы не знаем, кто шпион.

- Ладно, Морг… нет, подожди, - Гарри оборвал себя, смеясь и качая головой. - Мерлин. Не падай в обморок, ладно?

Мерлин отдал бы ему честь, если бы у него были силы, но вместо этого просто закатил глаза. Очевидно, это было все, что ему требовалось, потому что Гарри со стоном поднялся на ноги и направился к кубку Трех Волшебников, который все еще слабо светился на земле. Он хромал, кровь лилась из пореза на предплечье и из раны на затылке – вероятно, из – за того, что его ударили и привязали к могильному камню, - но он стоял прямо и держал палочку в не трясущейся руке. Если бы этот опыт не заставил его сражаться до конца жизни, из мальчика получился бы замечательный аврор.

Гарри только еще раз оглянулся на Мерлина, прежде чем схватил кубок Трех Волшебников и исчез.

Больше не нуждаясь в том, чтобы оставаться сильным, Мерлин позволил себе рухнуть на траву, сдерживая крик, когда движение сотрясло каждую рану. Ему больше не угрожала непосредственная опасность коллапса легких или смертельного скопления CO2 в груди, но он все еще нуждался в медицинской помощи.

Однако он не смог попасть в Хогвартс, чувствуя себя так, как сейчас, и позволил своему лицу лежать на пропитанной кровью траве, когда он впал в исцеляющий транс. Он вонзил пальцы в землю и открыл свои чувства – почувствовал, как свежий ночной воздух коснулся его лица, кровь растекалась под липкой одеждой, пульсировала в боку и плече. Полная тишина кладбища вокруг него – никаких животных не осталось после того, что здесь произошло, и они были достаточно далеко в сельской местности, чтобы никто не жил в пределах слышимости, ни одна машина не проезжала так поздно.

Он чувствовал запах грязи, озона и крови и все еще видел магические остатки под закрытыми веками. Было заманчиво просто лечь на землю, вдохнуть и провалиться в беспамятство, но Мерлин не хотел заставлять Гарри ждать.

Он открыл глаза и с трудом поднялся на ноги, исцелившись ровно настолько, чтобы сделать то, что ему было нужно. Он призвал свою палочку к себе, и по его команде она полностью удлинилась в посох Сидхе, который был ее первоначальной формой. Мерлин опирался на нее, спотыкаясь, пробираясь вперед, становясь сильнее с каждым шагом, позволяя магии наполнять его и давать ему силу. Он чувствовал, что постоянно наклоняется в сторону, поскольку Баланс все еще был нарушен почти безвозвратно, но даже с уничтожением самого маленького из крестражей Волдеморта, он начал исправляться.

Вскоре Мерлин расположился рядом с массивным каменным котлом, воскрешавшим Волдеморта, и протянул руку с растопыренными пальцами. Он нашел каждого из тринадцати Пожирателей Смерти и труп Волдеморта и прижал их к себе своей магией.

Затем он глубоко вздохнул, повернулся и исчез.

Он кувыркался в темноте и пространстве, и обнаружил, что его остановили охранники Хогвартса, когда он попытался аппарировать на территорию. Большинство людей оказались бы отталкивающими от этой силы, но были и те, кто смог ее обойти – фениксы и домашние эльфы, существа, которые использовали Старую Магию, могли пройти просто отлично.

И поэтому Мерлину оставалось только просить и звать его по имени, чтобы убедить стражей расступиться за ним и его грузом, а затем закрыться за ними. Мерлин рухнул на сухую траву квиддичного поля, как раз перед входом в лабиринт, и застонал, споткнувшись и чуть не упав.

Какофония кричащих голосов вокруг него сразу же затихла так, что можно было услышать, как упала булавка. А потом его прервал один-единственный крик.

- Мерлин! - закричал Артур. Мерлин обернулся и увидел Артура на вершине одной из квиддичных трибун, возвышавшихся над изгородью лабиринта. Артур перепрыгнул через край трибуны, к шоку и ужасу толпы, но Мерлин увидел, как его глаза вспыхнули золотом инстинктивно, как и его собственные, и движение гриффиндорца замедлилось, прежде чем он благополучно приземлился на ноги. Он едва успел коснуться земли, как его ноги застучали по траве, и вскоре его тело столкнулось с телом Мерлина, обвивая его теплыми, знакомыми руками.

Вздохнув, Мерлин рухнул в объятия Артура.

- Я думал, ты умер, - прошептал Артур в волосы Мерлина.

- Был, - выдохнул Мерлин в ответ. У него даже не было сил обнять Артура, который теперь поддерживал почти весь вес Мерлина. Тишина на поле нарушилась, и вскоре всем в округе пришлось кричать, чтобы быть услышанными, а Мерлину захотелось укрыться где-нибудь в тихом и пустынном месте.

- Извините, мистер Пендрагон, - произнес чопорный голос, и Мерлин, повернув голову, увидел мадам Помфри, ожидавшую рядом с потрепанным Гарри, на лице которого играла глупая улыбка облегчения. - Мне нужно позаботиться о мистере Эмери.

- Мадам Помфри, я знаю, что просил вас, но я буквально не думаю, что смогу жить без Артура, - ответил Мерлин приглушенным голосом в груди Артура. -У меня сломаны ребра, почти зажившее проколотое легкое, рваная рана в боку, а также раны на руке и плече, полученные в лабиринте. Кроме того, сильное магическое истощение, но вы можете поблагодарить за это Волдеморта. Мудак.

Помфри поджала губы при упоминании о Волдеморте, но, похоже, он ее больше раздражал и доставлял неудобства, чем пугал. От этого Мерлин чуть не расхохотался. Вместо этого он просто расслабился в объятиях Артура, когда она начала произносить исцеляющие заклинания, которые стекали по его телу, как теплая вода, и передавала ему множество зелий, которые он глотал. Тем временем Гарри утащил Дамблдор, который вполголоса задавал ему вопросы. Но что помогало больше, чем исцеление и зелья, так это теплая, ровная струйка любви и магии, которую Артур вливал в него. От этого у Мерлина колени превратились в желе.

- Ты нарочно это делаешь? - спросил Мерлин, бормоча что-то в шею Артуру.

- Что делаешь? - переспросил он слишком невинно. Мерлин слышал, как несколько повышенных голосов становились все громче, и узнал самую громкую, самую настойчивую Гермиону, за которой следовали сердитые Кора и Седрик.

Мерлин чувствовал себя разбитым, немного сломленным, словно его бросили, как манекен на краш-тесте, но сейчас он чувствовал себя нормально. Он отстранился от Артура, чтобы встать на ноги, но не вырвался.

- Я в порядке, мадам Помфри, спасибо, - с улыбкой ответил Мерлин. - Вам, наверное, следует привести в порядок руку Гарри.

- Мальчик не позволил мне ухаживать за ним, пока не убедился, что с тобой все в порядке, - вздохнула она и направилась к Гарри и Дамблдору. Мерлин повернулся, чтобы махнуть своим друзьям вперед, которых сдерживали три волшебника безопасности, когда громкий, властный голос прогремел через поле.

- ЧТО ЭТО? - завопил он, и Мерлин, обернувшись, увидел Корнелиуса Фаджа, бледного и дрожащего, указывающего пальцем на труп Волдеморта и бессознательных, связанных по рукам и ногам Пожирателей Смерти.

Мерлин спокойно высвободился из объятий Артура и заговорил с министром через вновь затихшее поле. - Это труп лорда Волдеморта, министр.

При этих словах из толпы послышалось несколько тихих вскриков и вздохов, и министр повернулся, указывая дрожащим пальцем на Мерлина, его лицо покраснело от ярости и замешательства.

- Ты лжешь! - выплюнул он.

- Не называйте меня лжецом, министр, я не ценю этого, - выругался Мерлин, словно отчитывая маленького ребенка. - Это лорд Волан-де-Морт, ныне мертвый, и вокруг него тринадцать его Пожирателей Смерти. Как я подслушал, у него еще шесть человек в Азкабане, двое из них стали предателями, а один целый год работал на него шпионом. Это благодаря нам с Гарри его сейчас нет в живых.

- Это… это… это же абсурд! - Фадж запнулся. -Тот-Кого-Нельзя-Называть-по-Имени мертв! Он был таким уже много лет!

- Это неверно, - ответил Мерлин. - В основном он был мертв. Он был воскрешен ранее сегодня вечером, и был быстро убит снова. На этот раз навсегда. Я позаботился об этом.

- Ты то? - Фадж рассмеялся, немного маниакально. - Ты, девятнадцатилетний парень, убил Сам-Знаешь-Кого? Он был жив все это время, и как будто тебе уже не хватало внимания с тем, чтобы быть чемпионом Хогвартса и повелителем драконов, ты теперь убил самую большую угрозу нашего времени? Кого, по-твоему, ты обманываешь? Кем ты себя возомнил?

При словах Фаджа на поле воцарилась мертвая тишина, и пальцы Артура крепче сжали запястье Мерлина. Однако заговорил Гарри:

- Он Мерлин, - сказал он, выходя из-за Дамблдора со сжатыми кулаками и решительным огнем в глазах. - Я был свидетелем всего. Червехвост ударил его смертоносным проклятием, и менее чем через десять минут он снова был на ногах, одним заклинанием сбил всех Пожирателей Смерти и ударил Волдеморта молнией. Это невероятно, но это правда.

Фадж расхохотался. - Ты думаешь, я поверю, что этот мальчик-Мерлин? Кто, как мы все знаем, умер со времен короля Артура?

Мерлин шагнул вперед, переплел его пальцы с пальцами Артура и потянул гриффиндорца за собой. Их глаза сверкнули золотом, и Фадж сделал шаг назад.

- Я Мерлин Эмрис, - сказал он, и его голос был усилен, чтобы разнесся по полю. - Рядом со мной Артур Пендрагон, возрожденный король былого и грядущего. Сегодня ночью я убил Волдеморта, чтобы восстановить равновесие в мире и остановить войну, которая убила бы многих из вас еще до того, как она началась. Единственная причина, по которой я все еще здесь и не так далеко, заключается в том, что моим друзьям и всем, кого я знаю, угрожает шпион Волдеморта.

- Шпион был здесь весь год, - заговорил Артур. – Организация событий с самого начала-включение Гарри в Турнир Трех волшебников, обеспечение того, чтобы он занял первое место и мог войти в лабиринт первым, и, насколько я понимаю, превратил кубок в портключ и империализировал Виктора Крама. Ты должен слушать Мерлина.

Фадж фыркнул и открыл рот, чтобы возразить.

Вместо того чтобы пытаться убедить Фаджа еще больше – несмотря на то, что невозможно было аппарировать в Хогвартс, тем более с четырнадцатью телами, и аппарировать их без физического контакта, что само по себе должно было доказать, что Мерлин был намного больше, чем думал Фадж – Мерлин закрыл глаза и сосредоточился.

Окклюменция и легилименция были редкими магическими техниками, восходящими к эпохе друидов. Мордред был одним из самых сильных легилименов, которых он видел, даже спустя восемьсот лет, и Мерлину потребовалось много времени, чтобы овладеть искусством на таком уровне. Лишь немногие из современного магического сообщества могли научиться этому искусству, не говоря уже о том, чтобы овладеть им, и прошло уже много лет с тех пор, как Мерлин пробовал свои силы в этом искусстве.

Погрузившись в медитативное состояние, Мерлин протянул руку, которая не была привязана к Артуру, и расширил свой разум. Легилименция была улицей с двусторонним движением, вопреки распространенному мнению. Это не было искусством одного погружения в разум другого – это было одно открытие ума для получения мыслей и воспоминаний другого. Если бы это было сделано правильно кем-то с сильными способностями, можно было бы открыть свой разум многим, а не только одному. Однако, поскольку это была улица с двусторонним движением, нужно было быть еще более сведущим в окклюменции, чтобы защитить свой разум от проникновения других, как только он был открыт.

Один за другим Мерлин открывал себя мыслям окружающих. Он чувствовал, что Артур рядом, Гарри и Дамблдор чуть дальше, рядом с Помфри, мысли его ошеломленных друзей, кипящий океан сознания Фаджа – дальше, мимо профессоров, студентов, родителей, семей и безопасности, пока Мерлин не почувствовал сознание каждого живого человека на стадионе для квиддича.

Он схватил их всех и заставил говорить правду. Они не могли лгать, пока он был в их сознании – вы не можете скрыть правду от себя или своих мыслей.

- Один из вас-шпион Волдеморта, - сказал он. Его голос эхом отдавался в умах всех, с кем он был связан. - Один из вас поместил имя Гарри Поттера в Кубок Огня. Один из вас превратил Чашу Трех Волшебников в портключ. Один из вас работал весь год, чтобы убедиться, что Гарри Поттер присутствовал на Маленьком кладбище Хэнглтона, где был воскрешен лорд Волдеморт. Кто бы ни был шпион – вы немедленно выступите вперед.

Мерлин открыл глаза и подождал, пока замерзшая толпа начнет двигаться.

Затем какая-то фигура начала двигаться вперед беспомощно, неохотно, борясь с каждым шагом, когда она пересекли поле и вышли на свет.

Это был профессор Грюм, и Мерлин отпустил все мысли.

- Профессор Грюм? - выдохнул Гарри, нарушая тишину. - Ты его шпион? Ты аврор! Ты должен ловить темных магов, а не воскрешать их!

Дамблдор сделал шаг вперед, нахмурив брови, положил руку на грудь Гарри, защищая мальчика своим телом. - Аластор? - он спросил.

- Это не Аластор Грюм, - неожиданно сказал Артур. Мерлин оглянулся, увидел, что его глаза светятся теплым золотом Древней Магии, и поднял руку. Он произнес первое слово, которому научил его Мерлин, – fleoge. Но, как и вся Старая Магия, слова были открыты для интерпретации. Артур имел в виду не движение вперед, как в том случае, когда его толкают вперед, а отношение ко времени.

Всего на несколько минут вперед по времени шпиона хватило, чтобы зелье выветрилось. Грюм начал биться в конвульсиях, и сначала отскочил фальшивый глаз, а за ним и когтистая протезная нога, и он упал на пол в своем первоначальном виде – молодой человек с растрепанными темными волосами и диким взглядом.

Взмахом руки Мерлин связал его, и несколько пожилых людей в толпе ахнули, когда поняли, кто этот человек.

- Барти Крауч-младший, - выдохнула мадам Помфри, хватаясь за мантию. - Он должен быть мертв.

- Очевидно, нет, - сказал Дамблдор. Лицо Фаджа побелело, когда он посмотрел вниз на обезумевшего, ухмыляющегося человека, который лежал связанный на поле вместе с другими Пожирателями Смерти, которые, казалось, были в нескольких секундах от того, чтобы разразиться маниакальным смехом.

- На твоем месте я бы не был так счастлив, - сказал Мерлин, делая шаг вперед и становясь рядом с Артуром. - Ты потерпел неудачу. Волдеморт мертв.

- Он не может умереть! - Крауч рассмеялся. - Он бессмертен!

- А, ты имеешь в виду… - Мерлин помолчал, потом наклонился и прошептал на ухо Краучу: - Крестражи? - Он снова выпрямился. - Да, с этим я уже разобрался. На этот раз твой Темный Лорд ушел навсегда. Извини, что лопнул твой пузырь.

Крауч больше не смеялся и в ужасе смотрел на Мерлина. Мерлин просто повернулся и вызвал свой посох сидхе с того места, где он упал на поле, когда он трансгрессировал. Рядом с ним ухмылялся Артур, и Мерлин повернулся к Дамблдору.

– Директор, я рекомендую вам вызвать авроров, чтобы разобраться с Пожирателями Смерти. Они, и Крауч здесь, могут свидетельствовать в суде под Веритасерумом как военные преступники. Вон тот человек, которого Гарри назвал Червехвостом, и он, похоже, отвечает за заботу о Волдеморте, так что его показания, вероятно, будут самыми ценными для вас. Однако я хотел бы попросить, чтобы я сам позаботился о трупе Волдеморта, - сказал он, выпрямившись во весь рост и полностью отказавшись от своей личности Моргана Эмери. Его голос был вежливым и почтительным, но твердым, без сомнения, он не столько просил, сколько приказывал.

Глаза Дамблдора блеснули, и он склонил голову. - Конечно, Эмрис.

Друидический титул Мерлина, исходящий из уст Дамблдора, казалось, убедил всех, что он тот, за кого себя выдает, и Гарри усмехнулся, когда уровень звука на поле стремительно взлетел вверх. Волшебники безопасности, которые тоже были в шоке, были слишком заняты, чтобы остановить стайку четверокурсников и семикурсников, выбежавших на поле. Гермиона и Рон бросились на Гарри, Гермиона суетилась над кровью на его лице и заживающим шрамом на руке, в то время как Мерлин и друзья Артура остановились в нескольких футах.

- Так ты Мерлин, да? - спросила Кора, скрестив руки на груди.

- Э-э… да, - ответил Мерлин, покраснев. - Прости, что не сказал тебе.

- Он говорит, что не сказал нам! - взволнованно воскликнул Седрик. - Теперь все имеет гораздо больше смысла. Буквально каждый вопрос, который у меня был в течение всего этого года, был прояснен этим. Я имею в виду, мы не удивлены, что ты нам не сказал, и мы не злимся из-за этого.

- Просто разочарованы, - поддразнил Роб.

- Мы жили в одной комнате с Мерлиноми не знали об этом, - тихо пробормотал Верн.

- Да, это довольно круто и все такое, - сказала Лидия более святым тоном, - но мы делились с королем Артуром.

- Лидия, я люблю тебя, но вынужден не согласиться, - вмешался Павел. - Жить в одной комнате с Мерлином явно круче, чем с королем Артуром.

Несколько мгновений Мерлин молчал, отчаянно пытаясь не растянуть губы в веселой усмешке. - Вы буквально спорите, кто из нас круче? Потому что если это так, то ответ прост. Это явно я.

- Да неужели? - протянул Артур. - Давайте посмотрим, у тебя есть дурацкая челка, носовой платок, который, как ты всегда настаиваешь, должен быть на шее, слоновьи уши и самая странная структура лица, которую я когда-либо видел у человека. Между тем я красив, и король, и у меня есть меч.

- Это потому, что это шейный платок, - возразил Мерлин, - а в Эальдоре все его носили. Это, и у тебя нет Экскалибура, так что этот вопрос спорный. Если ты хочешь пойти и забрать его из озера, в котором ты умер, будь моим гостем, Артур.

- Ты осел, - был остроумный ответ от Короля Былого и Грядущего.

- А ты - королевский придурок, - ответил Мерлин с дерьмовой ухмылкой. - Но я все равно люблю тебя.

- О боже, - вдруг взорвалась Майя. - Вы знаете, что это означает, что все дискурсы и исторические эссе верны? Мерлин и Артур абсолютно геи друг для друга. Это доказывает, что гомофобы ошибаются!

- Бисексуальны друг для друга, на самом деле, и мы не были вместе в Камелоте, потому что Гвен была буквально королевой среди женщин, - поправил Артур, - но я думаю, ваши исторические эссе верны?

- Не могу поверить, что люди пишут эссе о том, целовались мы в темных переулках или нет, - вздохнул Мерлин.

- Чего я не понимаю, - перебил его Саймон, - так это почему мы все так зациклились на этом, когда Сам-Знаешь-Кто мертв буквально в нескольких футах от нас. И он похож на бледного человека-рептилию.

- Кого волнуют бледные рептильные мужчины? Он - старая новость, - сказала Кора, небрежно махнув рукой.

- Эти двое в буквальном смысле слова старше Сами-Знаете-Кого, - заметил Седрик. Именно в этот момент Гермиона, наконец, оторвалась от того места, где она яростно опекала Гарри, бросилась к их группе и ткнула пальцем в лицо Мерлина так близко, что ему пришлось отклониться назад, чтобы избежать удара ножом в глазное яблоко.

- Я так и знала! - взорвалась Гермиона. - С тех пор как ты дал мне тот смехотворно неопределенный ответ в день первого задания о своих способностях повелителя драконов, я знал это. Я не могла этого доказать, но я знала, что была права, особенно учитывая, что никогда не было подтвержденных доказательств того, что Мерлин умер. Это было просто предположение. - Она тяжело дышала, сжав кулак, и выглядела невероятно защищенной. За ее спиной Рон закатил глаза, а Гарри пожал плечами, глядя на Мерлина.

Внезапно толпа расступилась, и на поле вышла команда авроров во главе с Кингсли Шеклболтом и профессором МакГонагалл, которая вышла, чтобы пропустить их. Когда они начали окружать связанных Пожирателей Смерти, включая теперь уже молчаливого Барти Крауча-младшего, МакГонагалл буквально ахнула от шока и сделала шаг назад, увидев Червехвоста.

- Питер Петтигрю? - выдохнула она. - Он должен быть мертв!

- Нет, - сказал Гарри, голос стал твердым и ломким, как тогда, когда они впервые увидели Червехвоста на кладбище. - Вместо Сириуса, мои родители думали, что он будет слишком очевидным выбором, и никто не заподозрит, что Червехвост будет их тайным хранителем. Вместо этого он предал их Волдеморту, и Сириус был заперт на двенадцать лет, невиновный и без суда. - В конце своего заявления он взглянул на Фаджа, у которого выступили бисеринки пота над губой. - Похоже, сегодня вы немного ошиблись, министр.

При словах Гарри, Фред и Джордж Уизлиухмыльнулись с того места, где они стояли рядом с другими Уизли в качестве поддержки Гарри. Макгонагалл несколько секунд смотрела на Гарри, а затем повернулась к министру.

- Корнелиус, я предлагаю тебе связаться с Отделом расследований Авроров и получить показания и досье тех, кто работал в ночь ареста Сириуса Блэка. Тогда я предлагаю тебе связаться с Патрулем правоохранительных органов и заставить их отменить ордер на арест Сириуса и начать подсчет компенсационных расходов. А потом ты должен пойти в” Ежедневный пророк ” и дать им свое заявление – что Сириус Блэк невиновен и никогда не был Пожирателем Смерти, - приказала она. - И это была не просьба.

Мерлин совсем забыл, что Минерва Макгонгалл работала на кафедре магического правопорядка до того, как преподавать в Хогвартсе.

Министр Фадж, выглядевший совсем маленьким и недовольным, просто кивнул и подошел к Кингсли, чтобы все это организовать. Макгонагалл выглядела вполне довольной собой, а Гермиона смотрела на нее почти влюбленно.

- Кто-то должен связаться с Ремусом Люпином и сказать ему, что Сириус невиновен, - задумчиво произнесла Макгонагалл.

- Он уже знает, профессор, - ответил Гарри. Губы Макгонагалл растянулись в легкой довольной улыбке.

- Хорошо, - кивнула Макгонагалл. - Я могу только представить, что он пережил, когда думал, что любовь всей его жизни убила его лучших друзей. Честно говоря, сколько раз я ловил этих двоих в темных коридорах…

Артур фыркнул в смехотворно широко раскрытые глаза Гарри, когда авроры увозили Пожирателей Смерти. Многие зрители на трибунах прищурили глаза и плюнули на лежащих без сознания пленников, когда авроры подняли их в воздух. Мерлин поймал одного из них, когда они проходили мимо, и сказал, что палочки Пожирателей Смерти все еще находятся на Маленьком кладбище Хэнглтона, и что они, вероятно, должны послать кого-нибудь, чтобы забрать их. Прежде чем авроры смогли что-то сделать с телом Волдеморта, Мерлин поместил его в стазис и отправил куда-то далеко, чтобы разобраться с ним позже.

- У меня есть вопрос, - сказала Лидия. - Кто выиграл турнир? Гарри или Мор … Нет, прости, Мерлин?

- Гарри, - тут же ответил Мерлин. - Он был первым, кто увидел чашу.

- Это ты убил Волдеморта! - возразил Гарри.

- Убийство Волдеморта не было одной из задач, - парировал Мерлин. - Мистер Бэгмен! - позвал он. По его знаку Людо Бэгмен поспешил через поле, выглядя особенно довольным.

- Да, мистер Эмери? - он спросил. Мерлин не удивился, что мужчина не обратил на него внимания.

- Вы уже определились, кто выиграл турнир? - спросил Мерлин. Бэгмен застыл с открытым ртом, выглядя невероятно неловко. - Если нет, отдай выигрыш Гарри. Он мне не нужен.

- Это очень великодушно с вашей стороны! - воскликнул мистер Бэгмен. - Я дам знать репортерам.

Чья-то рука обхватила Мерлина за талию и схватила за бедро, притягивая его еще ближе к Артуру. Вздохнув, Мерлин обнял Артура за спину и положил голову на плечо Гриффиндорца, закрыв глаза и расслабившись в крепком захвате.

- Да ладно тебе, Мерлин, ты уже на ногах, - пробормотал Артур. - Мы все уладим утром. Ты выглядишь так, будто побывал в аду и вернулся.

Мерлин хотел поспорить, хотел посмотреть, что здесь происходит, чтобы убедиться, что все в порядке, но он был действительно измотан. Его тело было на грани обморока, даже с силой Артура, бегущей через него, и своевременными исцеляющими заклинаниями Помфри и множеством зелий. Его голова раскалывалась от чрезмерного напряжения его Легилименции после того, как он не использовал ее так долго, его магическое ядро чувствовало боль и изношенность от всей магии, которую он использовал. Его душа боролась с маленьким осколком Волдеморта внутри него, и Баланс все еще кричал на Мерлина, как стучащие боевые барабаны, требуя его внимания.

- Мы все проводим вас наверх, - сказал Седрик. - Не позволим массам преследовать вас. Хотя об этом мы поговорим утром.

- Конечно, - рассеянно ответил Мерлин. Не успели они сделать и пяти шагов, как чей-то палец легонько коснулся плеча Мерлина, и Артур развернул их так, чтобы Мерлин увидел Виктора Крама, неловко стоявшего у него за спиной, с побелевшими костяшками пальцев и темным синяком на виске, где он упал лицом на поле после того, как был оглушен.

- Черт! - выругался Мерлин. - Ты в порядке, Виктор?

- Я в порядке, - ответил он, смущенно нахмурившись. - Я хотел… извиниться за то, что сделал. И спасибо. Я знаю, что ближе к концу я начал бороться с проклятием. Если бы ты не отговорил меня так рано, я не знаю, что бы я сделал. Спасибо.

Мерлин улыбнулся и взял Виктора за руку.

- Нет необходимости извиняться, Виктор. Не многие люди могут бороться с Проклятием Империус вообще, а ты был Империализирован Пожирателем Смерти. Я бы сказал, что это чертовски впечатляет, - сказал Мерлин. - Я приду к тебе завтра, как только отключусь на целых пятнадцать часов.

Виктор улыбнулся этому и похлопал Мерлина по плечу, прежде чем их разношерстная группа направилась обратно в замок, три гриффиндорских четверокурсника последовали за ними по настоянию Дамблдора. Кора и Лидия бросали смертельные взгляды на репортеров, которые хотя бы пытались приблизиться к ним, и добрались до Комнаты Требований невредимыми. Все они – хаффлпаффцы, слизеринцы и гриффиндорцы – рухнули на кровати, которые были такими же удобными, как и кровати в общежитии Хаффлпаффа.

Когда Мерлин заснул, Артур обнял его за талию и притянул к себе, а затем нежно поцеловал в затылок.

- Я рад, что с тобой все в порядке, - прошептал Артур.

- Не совсем, - ответил Мерлин. - Но скоро буду. И я расскажу тебе все, что произошло.

Баланс мог быть почти полностью нарушен, толкая неудачу в голову Мерлина, но логически он знал, что уже был на правильном пути к его исправлению. Рядом с ним был Артур, Волдеморт больше не представлял угрозы и скоро о нем позаботятся, а Гарри был свободен жить жизнью, которой у него никогда не было.

Впервые за почти восемьсот лет все было хорошо.

Комментарий к Глава 25: Конец

Многовато получилось, верно? Что ж, мы на финишной прямой…

========== Глава 26: Эпилог ==========

- Седрик, Майя и Кора придут сегодня на ужин, - крикнул Мерлин через окно. - Павел и Лидия все еще в отпуске в Москве и не могут приехать, но они говорят, что очень сожалеют, что пропустили это событие. - Он сложил письмо обратно и погладил Гаюса по спине, сова прихорашивалась под его вниманием.

В ответ он услышал рассеянное ворчание Артура, который находился в своей мастерской. После их большого разоблачения “Ежедневный пророк” публиковал статью за статьей, теоретизируя о том, что они оба собираются делать сейчас, возьмет ли Артур власть над миром маглов и будет ли баллотироваться на пост министра, займет ли Мерлин пост директора Хогвартса (несмотря на то, что Дамблдор был довольно хорош).

Мерлин был немного удивлен, когда Артур подал заявку на ученичество непосредственно под руководством Олливандера в качестве мастера палочек, говоря, что, по его мнению, у него не было особых причин быть министром – их самая большая угроза была мертва (или, скоро будет, остался только один Крестраж), и королевства уже были объединены.

- Я всегда думал, что пророчество гласит, что ты вернешься, когда мир будет нуждаться в тебе больше всего, - прошептал Мерлин в затылок Артуру однажды ночью, всего через несколько недель после того, как они вернулись в хижину. Артур обернулся и поцеловал Мерлина в лоб.

- Ты когда-нибудь задумывался о том, что формально ты-весь мир? - он ответил. - Думаю, я вернулся, когда ты больше всего во мне нуждался.

Мерлин даже не отругал его за то, как глупо это прозвучало, потому что он был слишком занят тем, чтобы уложить Артура обратно на простыни для второго или третьего раунда? Та ночь превратилась в сплошное пятно.

Вздохнув, Мерлин отвернулся от окна и направился на задний двор, срывая все травы, которые понадобятся им на ужин. Все окончили Хогвартс и переехали – Седрик готовился стать Разрушителем Проклятий, Кора и Майя то и дело путешествовали по миру, Лидия присоединилась к Министерскому исследовательскому комитету, а родители Павла помогли ему получить место в российском министерстве. Верн уехал в США, чтобы пожить некоторое время у брата и его приятеля (в городе, который даже Мерлин находил странным), в то время как Роб стал целителем в Сент-Мунго. Саймон на удивление углубился в область арифмантики, и Танит прошла все строгие тренировки, необходимые для ее балета. Павел не лгал, когда говорил, что может помочь ей попасть на прослушивание в Большой театр.

С руками, полными пучков трав, Мерлин вошел в кухню, и его глаза остановились на золотом мече, который был прикреплен над их диваном. Артур не так давно забрал Экскалибур и вышел оттуда с нелепым и мокрым, но победоносным видом. Он сказал, что держит его в легкодоступном месте на случай, если возникнет новая угроза, которая потребует короля Артура и Мерлина.

Пресса также опубликовала множество историй о Мерлине, в основном восторженные излияния, исторические рассуждения или откровенное отрицание. “Ежедневному пророку” потребовалось несколько дней, чтобы наконец признать, что Мерлин - тот, за кого себя выдает, но “Придира” оказался на удивление проворным. Мерлин был более чем счастлив дать им интервью и считал Ксенофилиуса Лавгуда своим теперешним другом. Даже если этот человек настаивал на том, что волосы Мерлина были от природы светлыми, и он покрасил с помощью магии.

Мерлин пока был счастлив, живя дома, отдыхая от напряженного года в Хогвартсе, готовя ужин и любуясь звездами с Артуром по ночам. Его результаты по ТРИТОНАМ были наклеены на пробковую доску в кабинете – он сдал все экзамены, всего девять тритонов: три “О”, четыре ” Е “и два “А”. Будучи Мерлином, с теми оценками, которые у него были, он мог пойти практически в любую область работы, в которую хотел.

Но сейчас он был счастлив дома. Тем не менее, он скучал по преподаванию, и время от времени он колебался между возвращением в маггловский университет или тем, хочет ли он пройти стажировку, чтобы стать профессором в Хогвартсе, или, возможно, другой международной магловской школой.

Он должен был физически вытащить Артура из его мастерской в шесть часов, всего за полчаса до того, как Седрик, Майя и Кора должны были прибыть, и толкнул его в душ с ласковым приказом собраться и смыть остатки стружки с его лица и рук. Как обычно, Мерлин приготовил слишком много еды, чем требовалось. Восемьсот лет, а он так и не освоил пропорции.

Первыми прибыли Кора и Майя, с широкими улыбками вываливаясь из камина, нагруженные подарками и сувенирами со всего мира.

- Обычно мы не увлекались сувенирами, - объяснила Кора, - но мы пробыли в Японии два месяца, и это действительно сказалось на нас. Нам повезло, что у Майи есть все эти деньги.

- Скоро это будут и твои деньги, помнишь? - спросила Майя, взяв Кору за руку, чтобы она могла помахать бриллиантовым кольцом на всеобщее обозрение.

- Так вот как ты объявляешь о своей помолвке? - протянул Артур, выходя из спальни в сухой одежде, хотя его волосы все еще были влажными и немного растрепанными. Действительно, король Артур. - Какая жалость.

- Только потому что мы не объявили о нашей помолвке на всю обложку ” Придиры”, как кто-то другой, не означает, что ты можешь судить нас, - ответила Кора, ткнув Артура в грудь. - Кстати, когда свадьба?

Мерлин и Артур пожали плечами, а Кора вскинула руки. - Вы безнадежны.

Раздался стук в дверь, и Кора оживилась, когда Мерлин быстро вымыл руки в кухонной раковине, прежде чем отправиться открывать. Седрик стоял на крыльце, держа в руках самый вкусный торт, который Мерлин когда-либо видел.

Седрик тоже, видимо, привел с собой всех знакомых – Лидию и Павла, закутанных в меха, с кубанскими шапками на головах, явно пришедших прямо из русской зимы. Танит была одета точно так же, с театральным гримом на лице; Верн и Роб держали под руки по тарелке с едой; а за ними стояли трое пятнадцатилетних гриффиндорцев, все еще одетых в хогвартские мантии.

- Пожалуйста, скажите мне, что вы не похитили этих троих с территории Хогвартса, - вздохнул Мерлин, когда шок прошел.

- Мы бы никогда! - настаивал Седрик тоном, очень похожим на тот, который близнецы Уизли использовали всякий раз, когда отрицали свою причастность к розыгрышу. - Макгонагалл дала нам разрешение забрать их с территории на выходные, не связанные с Хогсмидом. Мы просто… не удосужились сказать, как далеко мы собираемся их уводить.

- Она оценит эту формальность, - настаивала Лидия. - Мы можем войти?

- Да, здесь очень холодно! - сказал Верн, держась за Роба, который дрожал с головы до ног в шортах и футболке. - Все станции между нами и Аризоной были закрыты, я почти забыл, что сейчас зима.

- О, пожалуй, это не холодно, - усмехнулся Павел. - Мы провели последние несколько месяцев в России, температура в Москве однажды зимой 1194 года превысила минус сорок градусов Цельсия…

- Павел, если ты не заткнешься, я отправлю тебя обратно в Россию! - перебила его Кора, оттесняя Мерлина от двери и впиваясь взглядом в блондина.

- Я тоже скучал по тебе, Кора, - он просто улыбнулся, и Кора закатила глаза, вгоняя всех внутрь. Мерлин не мог сдержать смеха, который вырвался из него при мысли о том, что Павел все еще заводит всех. Мерлин отошел в сторону, чтобы впустить их всех, взял пальто и левитировал их на вешалку, поймав недоуменный взгляд Артура, чтобы ответить смущенным пожатием плеч в ответ.

Как только все разделись, или, в случае Верна, он взял пальто Роба, а затем стащил одеяло с дивана Мерлина и Артура, – все они поставили принесенную еду на стол. Наряду с избытком еды, которую Мерлин приготовил и готовил в настоящее время, этого определенно будет достаточно для всех.

- Учитывая, что весь Хогвартс только что прибыл, - протянул Артур, - я немного не понимаю, где Саймон.

- О, не беспокойся о нем, - отмахнулась Танит. - Он забирает огневиски. - При упоминании об этом Рон вдруг оживился, но тут же получил по затылку от нахмурившейся Гермионы. Гарри, стоявший между ними, ухмылялся.

Мерлин несколько мгновений смотрел на мальчика. Несмотря на то, что он постарел на год с тех пор, как Мерлин видел его в последний раз, он казался моложе, чем когда-либо. Его глаза постоянно горели, как будто он находил радость во всем, что его окружало, и его поза изменилась, чтобы быть более расслабленным и менее сверхбдительным. Его волосы начали отрастать, темные непослушные кудри слегка скрывали шрам в виде удара молнии, и он больше походил на мальчика, чем когда-либо видел Мерлин.

- Все в порядке, Гарри? - он спросил. Гриффиндорец подмигнул ему.

- Лучше не бывает, - ответил он.

Майя хлопнула в ладоши, привлекая всеобщее внимание. - Верно, так кто же может наколдовать еще стульев? И может быть, я смогу преобразить этот стол, чтобы он был немного больше, Мерлин знает, я ужасно преображаю.

- Вообще-то нет, но спасибо, что дала мне знать, - фыркнул Мерлин.

- О, черт, точно, - Майя побледнела. - Неловко вышло.

Артур рассмеялся и обнял Мерлина за плечи. - Просто будь благодарна, что он не появляется из ниоткуда каждый раз, когда ты взываешь к нему. Кто здесь знает о второй помолвленной паре? Никто? Как вам не стыдно!

- Подожди, а кто помолвлен?

- Артур и Мерлин!

- Нет, Рональд, мы это уже знаем. Честно…

- Это кольцо у тебя на пальце, Кора? Вы двое?

- А кто еще это мог быть?

- Вообще-то, нам с Лидией тоже нужно сделать объявление.…

- ЧТО?

- О, это, должно быть, Саймон у двери…

- Мерлин, ты слышал, что я теперь живу с Сириусом и Люпином? С тех пор как МакГонагалл добилась его оправдания…

- Эй, Роб, передай мне пирог…

- Почему у вас на стене меч?