Научи меня мечтать (СИ) [Таня Совина] (fb2) читать онлайн

1

POV Таша

Выбегать в толстовке, джинсах и кроссовках — не лучшая идея, когда приближается середина ноября и на улице морозец и сильный ветер. Обхватываю себя руками, чтобы сохранить остатки тепла и как можно быстрее юркаю в машину лучшей подруги Клэр Кроуфорд.

На часах около пяти утра, я не выспалась и очень зла. Меня разбудили настойчивые пьяные звонки моего парня, чтобы я забрала его из бара. Сегодня очень важный день в моей жизни, но вместо того, чтобы хорошо выспаться, я качу по ночному Нью-Йорку.

С детства дедушка говорил: «Мечты — это удел глупышек, которые верят в сказки и витают в облаках. Будь реалисткой. Ставь перед собой цели и трудись ради их достижения».

Он был прагматичным и целеустремленным человеком. И меня учил тому же.

Когда я закончила среднюю школу, именно дедушка настаивал на нашем переезде из Балтимора штат Мэриленд к ним в Нью-Йорк, потому что договорился с частной школой о моем поступлении.

Я знала, что эта школа повысит мои шансы попасть в Колумбийский университет на инженерное дело, поэтому всеми силами я уговаривала маму вернуться в Нью-Йорк. Но она упиралась, говорила, что вся наша жизнь в Балтиморе. Не хотела оставлять квартиру и хорошую работу, потому что в Нью-Йорке мы не смогли бы жить отдельно, с работой было бы напряженно и семичасовой переезд накладное дело.

Но я надеялась на лучше. В моей голове уже созрел план дальнейшей жизни. Я учусь в престижной школе, затем поступаю в Колумбийский, потом стажировка в QDI Development Group — одной из лучших компаний-застройщиков. Дальше высокооплачиваемая работа, чтобы мои близкие больше ни в чем не нуждались.

Мама в конце концов сдалась, но поставила условие. Я переезжаю к бабушке и дедушке, а она приедет, когда сможет накопить денег на длительный срок аренды жилья.

Около года мама работала как проклятая. И казалось все начало складываться. Сумма скоплена, дедушка предложил маме работу у них в полиции, пока она не найдет что-нибудь по душе, я заканчивала первый год в новой школе с высоким средним баллом.

Лето, каникулы, я пятнадцатилетний подросток, ожидающий приезда мамы и осмотра нового места жительства, рядом Клэр, у которой только что зародились отношения с хорошим парнем, жизнь прекрасна.

Но пришла беда. Жарким июльским вечером дедушку застрелили. В тот миг, когда нам сообщили, мой мир рухнул. Дедушка был для меня всем, я равнялась на него, я им восхищалась. Будучи сиротой, он столького добился. Издевательства в школе, тяжелая работа, армия, зоны боевых действий, ранение — ничего его не сломило. Пока не появился ублюдок, решивший отомстить за арест.

На вскрытии обнаружилось, что у дедушки были проблемы с сердцем, которые не успели проявиться в полной мере при жизни. Патологоанатом сказал, что это наследственное, и нам с мамой лучше сдать анализы. На ранних стадиях можно полностью излечиться, но если болезнь запустить, то худший вариант — пересадка.

Сразу после похорон бабуля настояла на обследовании. Я оказалась полностью здорова. А у мамы то же отклонение, но в тяжелой форме. Нужна дорогостоящая операция. Врачи порекомендовали медикаментозное лечение, пока мы не накопим нужную сумму, но просили не затягивать с этим, чтобы не дошло до трансплантации сердца.

Теперь получение стажировки стало жизненной необходимостью. Я обязана спасти маму. Ведь кроме нее и бабушки у меня никого не осталось. Отца за родного человека я не считаю. Единственное за что я ему благодарна — крепкое здоровье.

Сегодняшний звонок выбил меня из привычного графика. Обычно я не ложусь поздно перед важными событиями, чтобы выглядеть свежей и отдохнувшей.

С Билли мы познакомились в середине сентября совершенно случайно. Я подошла к нему в коридоре колледжа, когда немного заблудилась. Он предложил проводить до аудитории, и мы разговорились.

Билли оказался очень приятным собеседником. Студент второго курса биологического факультета, худой, немного выше меня, темноволосый, кареглазый, с доброй улыбкой. Это все, что я успела приметить и узнать за десять минут.

Проводив меня, Билли пригласил выпить кофе. Я отказалась, но парень оказался настойчив. Встретил меня следующим утром со стаканом латте, сказав, если не хочу идти пить кофе, то кофе придет сам.

Спустя неделю таких утренних встреч, я сдалась и согласилась на свидание. Затем второе, третье. И Билли официально предложил стать его девушкой. Согласилась, но предупредила — на первом месте для меня учеба, и я не смогу уделять ему много времени. Парень заверил, что это не проблема, учеба важна и для него.

Клэр называла наши отношения странными, потому что Билли не распускал руки, не отвешивал пошлые шутки, не целовал в колледже, показывая, что я принадлежу ему. Я лишь отмахивалась и говорила, что он деликатный и хорошо воспитанный.

Мне больше нравились утренний кофе и нежный поцелуй в щеку, а не хватание за задницу и демонстративный засос в губы, привлекающий внимание.

Так прошел сентябрь, за ним октябрь. За это время я так привыкла к Билли, что начала задумываться, что лишусь девственности именно с ним. Но пару недель назад мой парень очень изменился. Начал посещать различные вечеринки и не только в выходные, много пить и пропускать занятия, писать и звонить мне среди ночи. Сначала я отвечала, стараясь быть хорошей и внимательной девушкой, но перестала высыпаться и все время чувствовала усталость и раздражение, начала страдать учеба. Пару раз я спрашивала, что с ним происходит, но Билли отшучивался.

Сегодняшняя ночь стала последней каплей. С меня хватит!

* * *

Я паркуюсь у какого-то бара и выхожу на холодный воздух, чтобы покурить. Пишу Билли, что жду его пятнадцать минут и возвращаюсь в квартиру Клэр. Сегодня день, к которому мы с ней готовились всю старшую школу. Тест и собеседование, которые определят, подходим ли мы для работы в QDI, затем месяц стажировки, а дальше официальное устройство на работу.

В эту компанию мечтают попасть все студенты, которые учатся на факультетах, связанных со строительством, поэтому конкурс будет огромным. Мало кто предоставляет первокурсникам шанс попасть на оплачиваемую стажировку, но в QDI считают, что чем раньше они возьмут талантливых студентов под свое крыло, тем лучших специалистов получат после окончания учебы.

Надеюсь, моего стремления хватит. Я столько трудилась ради этой работы, а сейчас жутко боюсь. Что если меня посчитают недостойной, что если из-за недосыпа и волнения я провалю тест или собеседование? Голова кругом.

От переживаний меня отвлекает Билли, который наваливается на меня сбоку и сразу пытается поцеловать. От запаха алкоголя и сигарет меня начинает мутить, поэтому я отворачиваюсь и отталкиваю от себя парня. Он спотыкается, но кое-как удерживается на ногах. Жалкое зрелище. Не перспективный студент одного из лучших колледжей, а какой-то воняющий алкаш. Нужно быстро довезти его до квартиры, которую он снимает с другом и возвращаться к Клэр.

Пока мы едем, Билли рассказывает, сильно размахивая руками, как хорошо отдохнул, расслабился и как рад что я рядом. Сильнее стискиваю руль, но ничего не отвечаю. От вони, которая исходит от парня, меня тошнит. Быстрее бы доехать и сгрузить его тело. Это все, о чем я могу думать, пока не чувствую руку на своем бедре и горячее дыхание в районе шеи.

— Знаешь, — бормочет он, и перегар заполняет мои легкие. — Я мог бы сегодня отблагодарить тебя за все, что ты для меня делаешь.

Его рука скользит выше по бедру, и новая волна злости и отвращения накрывает меня. Я резко сбрасываю его руку и торможу.

— Приехали. Выметайся! — тихо цежу сквозь зубы.

Кажется Билли не замечает моего холодного отношения, продолжая сидеть и глупо улыбаться.

— Мой сосед уехал, — сообщает мне, будто это очень важная информация. — И я потерял свои ключи, кажется. Не могу найти.

Черт! Теперь понятно, почему он так настойчиво звонил, хотя от бара до квартиры десять минут езды. Билли отдал мне комплект запасных пару дней назад.

Выхожу из машины. Я бы предпочла распрощаться здесь, потому что у меня есть опасения на счет мужчин. Этот страх появился в школе. Но Билли так пьян, думаю, у него не хватит сил сделать мне больно.

В лифте, повиснув на мне всем своим весом, парень продолжает бубнить на ухо, видимо, что-то романтичное, а у меня в голове бьется только одна мысль, закончить с этим побыстрее.

Как только мы заходим в его комнату, Билли начинает раздеваться, а я, скрестив руки на груди, наблюдаю за его потугами. Парень еле стоит на ногах, путаясь в штанинах, чуть не падает несколько раз, но все же справляется с одеждой. Оставшись в одних боксерах, Билли разворачивается ко мне лицом и раскрывает объятия.

— Я не буду с тобой спать, — категорично заявляю я.

— Брось, Таша. Мы уже давно встречаемся, а я ни разу не видел тебя голой, — ноет парень, садясь на кровать. — Тебе понравится, я обещаю.

Я тяжело вздыхаю и как можно спокойнее, как маленькому ребенку, говорю:

— Билли, пожалуйста, ложись спать. Мне некогда.

— Тебе всегда некогда, — упрекает парень. — Всегда есть что-то важнее меня.

Я лишь пожимаю плечами. Что он хочет услышать? Что я потеряла из-за не голову и теперь он на первом месте? Это ложь. Самое важное — это здоровье мамы. А чтобы она была в порядке, я должна учиться. Может быть стоило рассказать о ее болезни и сейчас не выслушивать упреки, но мало кто в курсе моих проблем, и я хотела, чтобы так и оставалось. Это только мои проблемы, а жалость мне не нужна.

Не дождавшись от меня ответа, Билли падает спиной поперек кровати и тут же засыпает. Тоже мне герой-любовник. И почему он только сегодня впервые так открыто намекнул на секс? Я медленно осматриваю его. Темные волосы взъерошены, тонкие губы приоткрыты, голова повернута в бок. Опустив глаза к шее, я замечаю засос. Серьезно? Не удовлетворился в баре и вспомнил, что у него есть девушка? Фууу, как противно. Достаю смартфон и делаю снимок засоса на случай, если Билли будет все отрицать и просить к нему вернуться.

Опускаю глаза ниже, на узкой груди нет никаких следов, доказывающих его измену. Приподняв Билли, я не обнаруживаю следов и на спине. Взгляд натыкается на боксеры. Что ж, он сам сказал, что мне понравится, надо хоть знать, от чего отказалась.

Слегка приподняв резинку, сразу вижу разводы похожие на помаду, становится еще противнее. Теперь понятно, почему Билли не проявлял интерес ко мне раньше, он все получал на стороне. Но в таком случае, зачем он встречается со мной?

Спустив трусы еще ниже, еле сдерживаю хохот. Надо было раньше отдать свою невинность ему, с таким маленьким членом точно не было бы больно. Сделав еще пару снимков его достоинства в помаде, пишу записку о том, что мы расстаемся, и вместе с ключами оставляю на тумбе у кровати.

С облегчением покидаю квартиру. Я и так задержалась.

2

В шесть с небольшим я подъезжаю к многоэтажке на Манхэттене, где на верхнем этаже находится квартира Клэр. Трехкомнатные апартаменты располагаются всего в пятнадцати минутах ходьбы от кампуса. Две небольшие спальни, из окон которых виден Гудзон, гостиная, объединенная с кухней. Нам двоим места вполне хватает, да и расположение замечательное.

Этой квартирой дедушка Клэр — Джек Каннингем откупился от своей первой жены Маргарет, которая училась Колумбии. После трехлетнего брака бабушка Клэр, осталась одна с годовалой дочерью на руках, но не сдалась и десять лет воспитывала Элеонору одна. Закончила университет и попала на отличную должность детского психолога, а после и свою практику открыла.

Спустя всего два месяца после развода Мистер Каннингем женился на Лили — молодом юристе. Они оба были одержимы только своими карьерами и своих детей так и не завели. Когда о них начали писать газеты и говорить на телевидении, то появилось множество влиятельных знакомых, которые косо посматривали на чету из-за неполной семьи. Вот тогда Джек и вспомнил о дочери и договорился с Маргарет о совместной опеке.

На глазах у публики Каннингемы были идеальной семьей. Любящий отец, заботливая мачеха и счастливая дочь. А за закрытыми дверями Джек пытался перевоспитать дочь под стать себе. Холодной и расчетливой. Но Элеонор уже впитала в себя всю доброту матери.

В конце концов Джек отступил, но в обиду свою дочь никому не давал так же, как и тепла. Думаю, он все-таки любил Маргарет, и часть любви распространилась на единственную дочь от любимой женщины. Даже предоставил выбор мужа: сыновья, внуки и племянники высокопоставленных коллег и друзей. Ограниченный, но все же выбор.

Никогда не понимала семью своей подруги. Чистая репутация и связи для них важнее, чем счастье близких. Браки заключаются как бизнес-сделки, а любовь уходит даже не на второй план. Только Элеонор выделяется своей добротой и заботой, что передалось и Клэр.

Пять лет назад бабушка Клэр умерла от рака, а эту квартиру завещала внучке.

* * *

Не успеваю я достать из рюкзака ключи, выползая из лифта словно сонная муха, как недовольная блондинка распахивает дверь.

— Таша, где ты была? — возмущенно говорит Клэр.

— Забирала пьяного Билли из бара. А ты почему не спишь?

— Пред таким важным днем? Ты должна была послать его ко всем чертям и отдыхать, — сердится Клэр и спокойнее добавляет. — От волнения проснулась.

Подруга недовольно поджимает губы, но ее светло-карие глаза излучают беспокойство. Я швыряю провонявшую толстовку у порога и обнимаю подругу. Я знаю, что она беспокоится обо мне как о сестре. Отстранившись, с улыбкой говорю:

— Сбегаю быстро в душ, и кое-что тебе расскажу.

Горячие струи воды смывают с тела запах Билли и усталость, принося чувство облегчения. Я даже не задумывалась, как сильно тяготили меня эти отношения. Я все время чувствовала себя обязанной уделять ему достаточно времени, откладывая некоторые дела, даже к маме и бабушке начала реже ездить.

Сушу волосы, рассматривая себя в зеркале. Русые волосы почти до талии, серые глаза в обрамлении коричневых ресниц, вполне симпатичное лицо, рост метр семьдесят, гибкое тренированное тело, все же в школе я была в группе поддержки. Чего ему не хватало, почему предпочитал спать с кем-то на стороне? Да, грудь не очень большая, всего лишь двоечка. Зато попа кругленькая, а из-за тонкой талии узковатые бедра не сильно бросаются в глаза, особенно если правильно подобрать одежду.

Я вздыхаю, не стоит забивать себе голову, так и комплексами можно обзавестись. Запахнув теплый халат плотнее, бреду на кухню, отделенную от гостиной импровизированной барной стойкой. Клэр как раз ставит на нее творог и кофе. Не густо.

— Пока что это все что есть, — виновато пожимает плечами подруга, — надеюсь, с сегодняшнего дня все начнет меняться к лучшему.

— Зато не растолстеем, — подмигиваю я подруге, залезая на высокий барный стул. — Прости, что взяла твою машину.

— Таша, я уже тысячу раз говорила, ты можешь брать ее в любое время. Если она мне понадобится, я предупрежу.

Этот разговор происходит уже не в первый раз. Я одалживаю ее машину и каждый раз извиняюсь, а Клэр закатывает глаза, будто я ребенок, который никак не запомнит, что дважды два равно четыре. Я улыбаюсь. Несмотря на то, что Клэр родилась в очень богатой семье, она открытая, добрая, щедрая девушка, правда, далеко не со всеми.

— Странно, что отец не отобрал у тебя и ее, — говорю я, — вместе с квартирой и кредитками.

Когда Клэр закончила школу и уже получила письма из колледжей, Маркус Кроуфорд купил для нее огромный пентхаус и поставил перед выбором, если она пойдет учиться на юридический, то получает квартиру и полное обеспечение, а если нет — ни отдельного жилья, ни финансирования.

Клэр на шантаж не повелась, сократила свою фамилию до Кроу, чтобы ее не связывали с отцом, и переехала в бабушкину квартиру.

Элеонор в тайне от мужа внесла квартплату за полгода, но теперь Клэр, так же, как и мне, необходима стажировка, чтобы было на что жить.

Подруга ехидно улыбается.

— Он бы отобрал, если бы знал об этом месте. Когда отец понял, что я уже выбрала Колумбию, закатил страшный скандал, и, дойдя до точки кипения, швырнул в меня документы на машину и сказал, что это единственный его подарок, и единственное жилье, на которое я могу рассчитывать, — подруга хихикает. — Только к тому времени мне уже исполнилось восемнадцать, и я вступила в права на эту квартиру.

— Он не знал?

Моему удивлению нет предела. Мистер Кроуфорд контролировал почти каждую минуту жизни Элеонор и Клэр. Сколько же лжи нам пришлось выдумать, пока учились в школе, чтобы избежать проблем.

— Он думал, что квартиру наследует мама, поэтому не ходил с нами, когда завещание зачитывали. Да и командировки какие-то были. Но, — возмущается Клэр, направляя на меня ложку будто опасное оружие, — ты мне зубы не заговаривай. Что сегодня случилось?

Я все рассказываю своей подруге, начиная ночным звонком и заканчивая нашим разрывом с Билли. На моменте, где я упоминаю, что заглянула в трусы парня, Клэр давится кофе и смотрит на меня широко раскрытыми глазами.

— Таша, — хрипит она, когда откашлялась. — Как тебе это в голову пришло?

— Сама не знаю, — пожимаю я плечами. — Он обещал удовольствие, и мне стало любопытно.

Клэр смеется:

— Что ты ожидала увидеть? Золотые яйца?

— Ну, точно не две горошины и засохший стручок.

Клэр снова давится и начитает кашлять еще сильнее, а я как заботливая подруга подбегаю чтобы постучать по спине.

— Все так плохо? Ты должна показать мне фотки.

Я отрицательно мотаю головой.

— Ни за что. Даже не проси. Нам пора собираться.

Клэр надувает губы, сделав вид, что обиделась, и я не выдерживаю, начинаю смеяться над ее мордашкой. Поцеловав ее в щеку, убегаю в свою комнату одеваться.

Спальня небольшая: у левой стены по центру двуспальная кровать, по бокам от нее узкие шкафы для одежды, напротив в углу рабочий стол и большое окно. Все выполнено в светло-бежевых тонах, на стенах золотистые обои, комната очень светлая и уютная.

У Маргарет был хороший вкус, в каждом уголке чувствовалась ее любовь.

3

На улице около пяти градусов и сильный ледяной ветер, а на территории кампуса сегодня очень оживленно. Студенты, небольшими группами рассредоточившиеся перед входом в здание, выглядят взбудораженными. Мы с Клэр видим нашу сокурсницу Мелиссу, которая топчется на крыльце и идем к ней.

— Привет. Что здесь происходит? — спрашиваю я, натягивая капюшон глубже, спасаясь от ветра.

— Привет. Сегодня же приезжают Чарли Хейл и Томас Скотт. Вот женская часть колледжа и перевозбудилась, — улыбаясь, отвечает Мел.

— Ого! — удивляется Клэр, — И давно начался этот ажиотаж?

Чарли и Томас — лучшие друзья с детства и одни из самых желанных холостяков на Манхэттене. Дедушка Чарли основал QDI, как маленькую строительную компанию, а отцы Чарли и Тома вывели ее на мировой уровень. Когда родители Томаса погибли в автокатастрофе, семья Хейл взяла его на воспитание. Теперь QDI возглавляют два молодых и сексуальных жеребца, меняющих спутниц каждые пару месяцев, но на них продолжают охоту, и каждая считает, что только она сможет покорить миллиардера.

— Уже около часа, — Мелисса улыбается еще шире и разводит руками. — Все мечтают о таких мужчинах. Богатых и сексуальных.

— Не все, — возражает Клэр.

— И ты? — спрашиваю одновременно с ней.

Мелисса опускает глаза и теребит пояс пальто, пожимая плечами.

— Им уже, наверное, и невест подобрали, — хмыкаю я. — Молодых, красивых, богатых и с безупречной репутацией.

— Я на место невесты не претендую, — тихо и раздраженно произносит Мелисса, этот разговор ей явно не по душе, — могу и любовницей побыть.

— Не думала, что тебя интересует… — я замялась, не зная, как тактичнее выразиться, не называть же Мел содержанкой в лицо, — Зачем тебе это?

— Сама не знаю, я просто… Не знаю, — Мелисса нервно заправляет волосы за ухо и отводит взгляд в сторону. — Одна девушка с четвертого курса рассказала, что встречалась со Скоттом около трех месяцев. Он хорошо к ней относился, подарки дарил, давал деньги на карманные расходы, квартиру снял. Но ничего не обещал. Бросил ее, как только она забылась и устроила сцену ревности. Если бы я стала… как она… я бы смогла вылезти из долгов, — Мел вскидывает на нас глаза, — Только не осуждайте.

— Твое дело, — я примирительно поднимаю руки.

Мелисса разворачивается, чтобы уйти, кажется, я все-таки ее обидела. Лучше бы работу поискала. Она приносит доход стабильнее, а еще ей не надоешь.

Еще раз обвожу взглядом территорию. Множество девушек, разной степени раздетости, топчутся на месте от холода в надежде, что именно их заметят, выделят из толпы.

Перевожу взгляд на Клэр. Золотистые волнистые волосы забраны в хвост; на пухлых губах бежевый блеск; длинные ресницы, накрашенные тушью; узкое серое платье ниже колен; ботинки на высоком каблуке. Никакой пошлости, только утонченная красота. Если сравнить с другими, выглядит очень скромно.

— Пойдем покурим, — зову я Клэр, смотря в спину удаляющейся Мел.

Спрятавшись от ветра за углом между стеной корпуса и пристройкой крыльца, я затягиваюсь. Ужасная привычка, но курить я начала после смерти дедушки, когда сбежала в Балтимор к подруге Бри, которая старше меня на пять лет. На тот момент мы не виделись года полтора, и я была шокирована, произошедшими в ней изменениями. Милая девушка, присматривавшая за мной в детстве, заплела дреды, набила тату и сделала пирсинг.

Тогда мне казалось, что отъезд хорошая идея. У Клэр зарождались отношениях с Лео, и я была рада за них. Мне так не хотелось разрушать их отношения в самом начале, перетягивая внимание подруги на себя, и я поглубже запрятала чувства, откладывая разговоры на подходящее время. А узнав о болезни мамы, у меня земля ушла из-под ног.

Это стали самые страшные две недели в моей жизни, сначала похороны, потом больницы. Я потеряла главный ориентир — дедушку. Часть души умерла с ним, а часть умирала с мамой. Все происходило словно в тумане: сбор вещей, покупка билет на автобус, дорога. И вот я уже стучу в дверь Бри. Она, ничего не спрашивая, разрешила остаться у нее. Почти весь июль и часть августа алкоголь и травка туманили мозг и отодвигали боль в дальний угол.

Я даже начала подумывать о том, чтобы остаться в Балтиморе, продолжая ходить на вечеринки, в компании Бри, ее парня байкера и его друзей, скрываясь таким образом от проблем.

Только звонок бабушки вправил мне мозги. Она не кричала, не ругалась, просто сказала, что я им нужна и без меня они не справятся. Еще пару дней я провела у Бри, собирая себя по кускам и переосмысливая свои планы на жизнь. От времени, проведенном в Балтиморе, у меня остались тату, любовь к року и вредная привычка.

Клэр начала курить в выпускном классе, говорит это притупляет голод и нет необходимости истязать себя диетами и голодать через силу. Я всегда отвечаю, что глупо травить себя ради фигуры, нужно больше тренироваться.

— Знаешь, Таша, а Мел не так уж и не права, — тихо говорит Клэр.

Я хмурюсь:

— Что ты имеешь в виду?

— Я в последнее время задумалась кое о чем. Помнишь мои первые отношения?

Я киваю, пока не понимая, к чему Клэр ведет.

— Мы начали общаться с Лео в то лето, когда погиб твой дедушка. Он так долго и красиво за мной ухаживал, что я влюбилась в него как кошка. Пока я все лето бегала на свидания, порхая в розовых облаках, ты почти сразу после похорон, сбежала в Балтимор и никогда не рассказывала мне о том, чем там занималась и как решилась на тату.

— Клэр, я…

— Стой, — подруга поднимает руку, чтобы я не перебивала. — Я не требую объяснений, захочешь — расскажешь. Я к тому, что меня так опьянила любовь, что я была плохой подругой. И больше не хочу так.

— Клэр, не говори глупостей. Ты и твои отношения ни при чем.

— Если бы я была рядом…

— То это ничего не изменило бы. И я все еще не понимаю, зачем ты это вспоминаешь и при чем здесь слова Мел.

— После отъезда Лео в колледж, я была раздавлена, он — первая любовь, мой первый мужчина. Ты выслушивала все мои жалобы, а о себе — ни слова.

Клэр сжимает мою руку, и я чувствую укол совести. Мы всегда рассказывали друг другу все, и мне очень хотелось с ней поделиться тогда, но предпочла уехать, чтобы им не мешать. А когда вернулась, побоялась пережить все снова.

Я каждый день чувствую боль утраты и страх за маму, боюсь если начну рассказывать все, то мое душевное равновесие покачнется. И страшно представить к чему это приведет.

— Я больше не хочу терять голову, — после паузы продолжает Клэр. — Хочу полностью сосредоточиться на главных людях в моей жизни и на учебе. Но, — подруга краснеет и отводит глаза, — понимаешь… Лео был очень хорош в постели… Такой нежный и внимательный. В общем мне этого не хватает.

Улыбаюсь подруге, отодвинув свои переживания.

— Ты хочешь найти парня похожего на Лео?

— Я хочу найти любовника похожего на Лео. Никаких свиданий, любви и розовых соплей, только секс пару раз в неделю. И от учебы не отвлекает и для здоровья полезно.

Вот тут я не выдерживаю и начинаю смеяться.

— Клэр, ты с кровати сегодня упала? Как ты собираешься искать себе любовника? Или ты тоже собралась открыть охоту на Хейла или Скотта?

— Хватит смеяться! — возмущается подруга, ударяя меня по плечу. — Конечно нет! Мне эти засранцы высокомерные не нужны.

— Не обижайся, Клэр, но я тебя не понимаю.

— Да, что тебе не понятно, Таша? — раздражается подруга. — Я секса хочу, а прыгать из постели в постель — не мое. Влюбляться не хочу, если у нас не заладится, то будет больно, а страдания повлияют на успеваемость. Этого я себе позволить не могу.

— Ладно, не злись, — я улыбаюсь подруге. — Если ты действительно этого хочешь, я тебя поддержу. Только глупостей не наделай.

— Не наделаю, — упрямо заявляет Клэр, скрещивая руки на груди. — Сходим в субботу на какую-нибудь вечеринку. Пособираю сплетни у пьяных девчонок, кто хорош в постели, и подкачу к нему.

Я уже открываю рот, чтобы сказать, насколько сомнительно все это звучит, как Клэр снова поднимает руку, жестом прося меня помолчать.

— Знаю, сомнительная авантюра. Но ты ведь пойдешь со мной?

Клэр округляет свои большие глаза, превращаясь в кота из Шрека, знает, что этот трюк действует на меня безотказно. Да и не смогу я отпустить подругу одну не понятно куда, не понятно с кем. Так что согласно киваю.

Клэр сразу же хлопает в ладоши, и улыбка озаряет ее лицо.

— Спасибо, дорогая. Ты лучшая! Не волнуйся, я тебя одну ни на минуту не выпущу из поля зрения, так что все будет хорошо. А теперь, — лицо подруги снова становится серьезным, — нам пора в аудиторию. Сдадим этот чертов тест, пройдем собеседование, и наши жизни наладится.

Я улыбаюсь. Моя подруга может зарядить оптимизмом кого угодно.

4

POV Чарли

— Интересно, — тихо говорит Том, выглядывая из-за угла, чтобы посмотреть вслед уходящим подругам.

Я поднимаю глаза к пасмурному небу и шумно выдыхаю сигаретный дым. Приплыли. Том загорелся, что-то привлекло его в этой девушке, и какие бы доводы я сейчас не привел, его уже не отговорить, слишком упертый. В бизнесе это хорошо, но в личной жизни иногда приносит проблемы.

— Только не говори, что заинтересован, — взмолился я.

— Не могу оставить девушку, жаждущую мужского внимания, в беде, — с широкой улыбкой Томас поворачивается ко мне.

Отталкиваюсь от кирпичной стены и подхожу взглянуть, на кого запал друг. В поле моего зрения попадают две стройные фигурки. Блондинка в сером платье и светло-голубом приталенном пальто быстро идет на высоких каблуках, потом трогает за плечо свою подругу и начинает что-то искать в большой сумке, висящей на локте. Я вижу ее профиль, и судя по нему, она очень симпатичная.

Перевожу взгляд на вторую девушку, она нетерпеливо топчется на месте, поглядывая на часы. Из-за капюшона не могу разглядеть даже частичку ее лица, но мое внимание больше привлекает ее попка, обтянутая черными джинсами словно второй кожей. Такая круглая и упругая, так и захотелось сжать ее руками. Темно-серое короткое пальто с поясом подчеркивает тонкую талию. Ботинки со шнуровкой на плоской подошве делают ее ниже блондинки, но девушка все равно выше большинства представительниц прекрасного пола.

Я как человек ростом метр девяносто три сразу подмечаю подобные нюансы, не люблю сильно наклоняться для поцелуя. Да и отношения я предпочитаю с женщинами постарше, которые уже не ищут большой и чистой любви и не стремятся выйти замуж. Но в данную минуту, мне безумно хочется увидеть лицо, скрытое капюшоном.

— У тебя скоро слюна начнет капать, — выводит меня из раздумий ехидный голос Тома.

— Не говори чуши! — толкаю я друга кулаком в плечо.

Скотт кивает головой на подруг, внимательно вглядываясь в мое лицо.

— Которая?

— Перестань! Меня не интересуют первокурсницы. И тебя не должны бы, — пытаюсь вразумить друга. — Сейчас она говорит, что кроме секса ей ничего не надо, но через неделю у нее начнутся претензии. К тому же, — хмыкаю я, — они считают нас высокомерными засранцами.

— Я только что вернулся из двухнедельной командировки, облетев полстраны, Чарли, — недовольно говорит Том. — Мне нужно расслабиться, а заодно докажу, что не такой уж я и засранец.

— Выбери кого-нибудь постарше. И лучше всего не студентку, пытающуюся попасть на стажировку в нашу компанию.

— Я сам разберусь! — упрямо заявляет Томас, и я понимаю, на этом разговор окончен. — Нам пора.

Скотт обходит меня и направляется к дверям черного хода. Я снова вздыхаю и давлю окурок носком ботинка. Мой друг уже не маленький мальчик, надеюсь дров не наломает.

Начинаю жалеть, что уговорил ректора впустить нас здесь. Каждый год повторяется одно и тоже, мы приезжаем в Колумбийский и проходим сквозь толпу студенток, которые строят глазки. Я хотел этого избежать, а вместо этого указал Тому на цель. Если Таша и Клэр претендуют на стажировку у нас, то друг с легкостью найдет ту, которая его заинтересовала. Только в душе почему-то ворочается неприятное чувство, которое не хочет, чтобы Клэр оказалась девушка в капюшоне.

Похоже сказывается отъезд моей любовницы Лорен, надо узнать, когда она вернется, иначе начну бросаться на любую симпатичную женщину.

Как только я и Томас заходим в здание, нас встречает декан. Приходится выслушивать заготовленную речь, как он гордится успехами своих бывших студентов, т. е. нами, намекая на пожертвования.

Уже начинаю думать, что от натянутой улыбки у меня треснет лицо, хорошо, что уже виднеется нужная аудитория, у открытых дверей которой, спиной к нам разговаривает по телефону девушка. Я бы не обратил внимания, если бы не знакомая попка, которую я видел несколько минут назад.

— … заеду сегодня. Люблю тебя! — слышу окончание разговора, прежде чем девушка сбрасывает вызов и направляется к раскрытым дверям.

Я снова огорчаюсь, не увидев ее лица. Но я терпеливый, если девушка претендует на стажировку, мимо собеседования со мной она не пройдет. Но на помощь неожиданно приходит болтливый декан:

— Мисс Донован!

Девушка замирает и оборачивается. Симпатичная, даже очень. Русые волосы, забранные в пучок, пухлые губки, светло-серая свободная рубашка застегнута наглухо, кроме самой верхней пуговки. Взгляд больших серых глаз немного удивленный.

— Здравствуйте, мистер Домини, — приветствует девушка декана.

Сексуальный голос, низкий грудной, чуть хрипловатый, вечно бы слушал. Если это Клэр, то впервые в жизни наше с Томом внимание привлекла одна девушка.

— Знакомьтесь, ребятки. Таша Донован — одна из лучших студенток, — улыбаясь произносит Домини. — Закончила школу с отличием, количество наград не перечесть…

Декан еще что-то рассказывает, но я его уже не слушаю. Рассматриваю Ташу и замечаю нездоровую бледность, которую не может скрыть даже косметика. Она вообще отдыхает или решила довести себя до больницы? Интересно, это учеба отнимает столько времени или парень не дает спать по ночам? Она ведь сказала кому-то, что любит. Почему-то становится неприятно, как только представляю Ташу в объятиях студентика, как он касается ее тела, а она стонет своим чувственным грудным голосом его имя.

Я только немного расслабился, оттого что эта девушка с упругой попкой оказалась не Клэр и снова вернулось внутреннее напряжение.

Стоп! Какое мне вообще дело в чьих объятиях она проводит ночи? Что это за мысли лезут в голову?

Прикрываю глаза и глубоко вздыхаю, сегодня же позвоню Лорен.

Открыв глаза снова смотрю в лицо девушки, и натыкаюсь на ее взгляд. Обсматривает меня с ног до головы и возвращается к лицу. Не могу удержаться и криво ей улыбаюсь своей фирменной улыбочкой, которая уже много лет не позволяет мне уйти домой одному, если захочу с кем-нибудь переспать. Думал она смутится или игриво захлопает ресничками, а получаю полный игнор и равнодушие. Ни один мускул на лице не дрогнул, все также спокойно смотрит в глаза.

Ауч, обидно! На меня смотрят восхищенно, смущенно, влюбленно, с вожделением, страстью, но только не равнодушно. Я бы и дальше мысленно возмущался, если бы не женский голос, ворвавшийся в мои мысли.

— Таша! Куда ты черт во… Оу, — блондинка, выскочившая из дверей, резко тормозит, испуганно смотря на нашу компанию. — Оу… Здравствуйте, мистер Домини, — добавляет покраснев.

Домини чуть не дымится и выдавливает сквозь стиснутые зубы:

— Клэр Кроу еще одна из наших лучших студенток.

Таша опускает глаза в пол и закусывает губу, пытаясь сдержать смех, я продолжаю ухмыляться, а Том, засветившись как начищенный медяк, придвигается к Клэр практически вплотную и говорит:

— Приятно с вами познакомиться, мисс Кроу.

Девушка вскидывает на Тома удивленный взгляд.

— Думаю, пора начинать тест, — тараторит Домини, втискиваясь между ними. — Леди проходите и занимайте места.

Клэр кивает и скрывается в дверях, а Таша немного мешкает, потому что на ее пути стоит декан. Домини делает шаг в сторону и касается ее спины, подталкивая в аудиторию. Таша вздрагивает и напрягается всем телом, ускоряет шаг, стараясь отстраниться от прикосновения.

Улыбка сама собой сходит с моего лица. Кажется, реакцию девушки замечаю только я.

5

Аудитория заполнена до отказа. Как только мы заходим, все разговоры прекращаются и внимание заостряется на нас. Не задерживаясь больше ни на минуту, я начинаю свою речь, рассказываю о плюсах и минусах стажировки, специально заостряя внимание на трудностях. Если студенты сейчас встанут и покинут аудиторию, значит им в нашей компании делать нечего. Так и случается, несколько человек уходят.

— Мы возьмем двадцать человек, — продолжаю я запугивание, — а к концу стажировки останется человек пять. Никто не даст вам поблажек в учебе, и на работе будут строго спрашивать.

Обвожу всех взглядом. Бледные студенты — то, что нужно. Они должны быть готовы к трудностям и тяжелому труду. Мы платим не за просиживание штанов. Выдержат месяц ада, а дальше смогут расслабиться, такой нагрузки уже не будет.

В разношерстной толпе отыскиваю Ташу. По-моему, она побледнела еще сильнее, немного дергается, но смотрит решительно. Восхищаюсь ее выдержкой, видно же, что волнуется, но лицо держит.

— Сейчас вам раздадут тесты. По мере готовности подходите к преподавателям, — я указываю рукой, где за моей спиной на возвышении за сдвинутыми столами сидят восемь человек, — они проверят их, и направят набравших нужное количество баллов ко мне и мистеру Скотту на собеседование. Удачи!

Этот тест, по сути, тоже проверка, он простой, но из-за волнения некоторые провалятся. Те, кто не может сохранить холодную голову и по пустякам впадает в панику, нам тоже не нужны.

* * *

Мы располагаемся в комнате для преподавателей в конце коридора. У нас есть минут двадцать, прежде чем придут первые студенты.

Секретарша, посланная Домини, приносит кофе и не забывает продемонстрировать все свои прелести. Хотя зачем стараться? Юбка-то еле прикрывает задницу, а блузка с таким вырезом, что сейчас грудь вывалится прямо в чашки с горячим кофе. С трудом ее выпрововаживаем, заверив, что больше ни в чем не нуждаемся.

— Я видел, как ты смотрел на Ташу, — заявляет Том, расположившись в одном из кресел.

Мои брови ползут вверх.

— Что ты так удивляешься, Чарли? Ты с нее взгляд не сводил, было сложно не заметить.

— А сам-то? Ты на Клэр чуть не набросился прямо в коридоре, — замечаю я, стараясь перевести тему.

— Я не скрывал, что услышанный разговор привлек мое внимание, а увидев какая Клэр красавица, загорелся еще больше. А вот что нашло на тебя?

Я смотрю в окно на бушующий ветер и бегающих студентов и не могу ответить на вопрос Томаса. Таша симпатичная, высокая, стройная — все, что мне нравится в женщинах. Но слишком юная, а значит наивная. Мне двадцать шесть, я не хочу разбираться с капризами маленькой девочки. Но ее прямой и равнодушный взгляд, задел меня.

Последнюю мысль я высказываю вслух, и Том начинает хохотать, запрокинув голову.

— Так все дело в уязвленном самолюбии? — выдавливает друг.

Я морщусь и чертыхаюсь себе под нос. Эта мелкая девчонка засела в моей голове, как только наши глаза встретились. Постоянно думаю, почему она не отреагировала на меня как все остальные женщины? Я ей совсем не понравился или она виду не показала? А может, я не в ее вкусе, и ей нравятся девушки? Это бы объяснило ее холодность, и почему она вздрогнула от невинного прикосновения Домини? А может мне просто нужна моя любовница, и я перестану зацикливаться на мелкой?

— Думаю, мне нужна Лорен, — говорю другу. — Она улетела почти месяц назад, а перебиваться барными давалками не люблю. Я практически на сухом пайке.

— Вы с Лорен уже около года вместе?

— Мы не вместе, мы просто трахаемся. Мне с ней удобно. Ей тридцать, у нее своя косметическая компания, разведена. Говорит разочарована в браке и любви. Для меня подходит идеально. Ее компания в соседнем здании, так что напряжение можно сбросить и в перерыв.

Том собирается что-то еще сказать, но в дверь очень вовремя стучат, появились первые студенты. Собеседования начинаются.

6

POV Таша

Я нервничаю, глядя на лист бумаги перед собой. То ли тест действительно такой простой, то ли я облажалась по полной. Уже в сотый раз перепроверяя ответы, я начинаю сомневаться в их правильности. Закрываю глаза и делаю несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться. Посижу так минутку, восстановлю душевное равновесие и проверю тест в последний раз.

Как только веки опускаются, перед мысленным взором возникает Чарли Хейл. Такой высокий, я давно не встречала мужчин выше меня на целую голову. Светлые волосы до плеч забраны в низкий хвост, но несколько непослушных прядей падают на глаза. Аккуратная борода короткая на скулах и длиннее на подбородке. Немного похож на молодого Брэда Питта.

Снять бы с него темно-серый сшитый на заказ костюм, надеть обычные джинсы, футболку и кожаную куртку, выглядел бы как байкер. Такой ухоженный, сексуальный, широкоплечий байкер.

По тому как Чарли держится, как смотрит, как ухмыляется понятно, что он привык получать в жизни все. А как он осмотрел меня? Словно голубоглазый рентген, от которого мурашки по спине бегали. Только чудом плечами не повела, сохраняя хотя бы внешнее спокойствие.

Всего на мгновение в глазах мужчины мелькнуло удивление, когда я не повелась на его ухмылочку. На подобные я насмотрелась еще в школе, поэтому у меня иммунитет. Только в школе — мальчишки, а тут мужчина. У него можно поучиться самоуверенности, чтобы так же брать от жизни, что захочется.

Распахиваю глаза. Хватит думать не понятно о чем, точнее о ком. Не хватает только запасть на Хейла. Это недосып, уже мозги набекрень. Я планировала немного отдохнуть после учебы, но звонок бабушки изменил планы. Она попросила приехать сегодня к ним для разговора.

Провожу ладонью по лицу, заправляю выбившиеся из пучка пряди за уши и поднимаюсь. Пойду сдаваться, иначе накручу себя еще сильнее.

Пока проверяют тест, я сижу с прямой спиной, напряженная как пружина, смотря в одну точку повыше плеча преподавателя.

Краем глаза замечаю золотистую гриву, на соседний стул опускается Клэр, отдавая свой тест на проверку. Я ободряюще ей улыбаюсь, и подруга возвращает улыбку.

Тест сдан, осталось самое сложное — собеседование. При разговоре сложно понять, с какой стороны себя лучше показать. Личной или практичной. Рассказать что-то о себе или выдать голую статистику — баллы такие-то, достижения такие-то.

Перед преподавательской уже собралась небольшая очередь, и мы останавливаемся немного в стороне от людей. Каждые несколько минут из кабинета выходят студенты, кто-то счастлив, кто-то расстроен, кто-то зол.

— Тебе не показалось странным поведение Скотта? — шепотом говорит Клэр, толкая меня локтем.

— Ты имеешь в виду, как он подскочил к тебе? — ухмыляюсь я, и она кивает. — Наверное, ты ему очень понравилась.

— А он красавчик, — мечтательно вздыхает подруга.

— А как же «мне эти засранцы высокомерные не нужны», — передразниваю я Клэр.

— Это не отменяет того факта, что он очень привлекательный. У него глаза зеленые и улыбка обаятельная.

— Значит, охота на Скотта?

— Нет, — Клэр отрицательно качает головой, — это плохая идея. Мне нужна эта работа, а он босс. Секс с боссом до добра не доведет.

Подруга выглядит грустной, Том ей понравился, и внутри у нее идет борьба между симпатией и рациональностью.

— Что бы ты не решила — я рядом, — улыбаюсь я Клэр.

Дверь открывается и из преподавательской выходит двое довольных парней. Чьи-то цели достигнуты, пора и мне идти к своим. Делаю решительный шаг к кабинету, но Клэр опережает меня, заскакивая в дверь и направляется к столу Скотта. Бровь сама по себе ползет вверх, а уголки губ приподнимаются. Кажется, Клэр делает все, чтобы рациональная сторона проиграла.

Выбора у меня не остается, иду к Хейлу и протягиваю лист, присаживаясь в кресло напротив, и жду вопросов.

Чарли быстро пробегается взглядом по тесту, отмечает количество набранныхбаллов и откладывает лист. Кажется тест — это просто формальность, чтобы сразу отсеять нерадивых студентов.

— Что ж, мисс Донован. Ваши достижения впечатляют, — мужчина складывает руки на столе и смотрит мне в глаза, — судя по вашему досье, вы много работали, для поступления в Колумбийский. Но меня больше интересуют ваши персональные качества. Почему вы выбрали архитектуру?

Для меня это очень личный вопрос, связанный с моей семьей. А я ненавижу, раскрывать душу, особенно перед посторонними, и решаю сказать только часть правды.

— Это высокооплачиваемая работа.

В глазах Чарли я замечаю разочарование. Он сидит и ждет, что я добавлю что-нибудь еще. А я в свою очередь жду следующего вопроса.

— Что ж, — Чарли захлопывает мой файл, — к сожалению…

В эту самую секунду, как я слышу звук захлопнувшейся папки, я понимаю, что захлопывается дверь в будущее, щелкая меня по носу. Этого нельзя допустить, моя жизнь разрушится! Сердце стучит так сильно, что практически пробивает грудную клетку, в ушах шумит, голова начинает кружиться.

Он говорил, что хочет знать о моих персональных качествах, значит о личном. И я быстро выпаливая хриплым от отчаяния голосом, перебивая Хейла:

— Мой дедушка! Мое увлечение архитектурой началось с подаренной дедушкой книги.

Мужчина снова поднимает взгляд и жестом дает понять, чтобы я продолжала рассказ. Прокашливаюсь, пытаясь выиграть немного времени, чтобы собраться.

— На десятилетие я получила в подарок «Мифы древней Греции», — начинаю тихим голосом. — Вместе с историями там были фотографии реальных мест. И мне безумно захотелось узнать, как древние люди смогли возвести настолько монументальные строения, что они сохранились до сих пор. Я засыпала дедушку вопросами, а он сказал: «Когда вырастешь, ты сможешь выучиться на инженера или архитектора и тогда разгадаешь все секреты». За восемь лет мой интерес только возрос, и дедушка гордился этим фактом, считал, я нашла свое призвание. Три года назад его застрелили, и я пообещала себе, что добьюсь своей цели.

Проговариваю все это на одном дыхании, смаргивая непрошеные слезы, чтобы они не пролились. Перед глазами мелькают воспоминания о проведенном с дедушкой времени. Словно в калейдоскопе картинки сменяют друг друга, где я счастлива. Никто не поймет, какое место в моей жизни занимал дедушка. Никто не поймет, как мне сейчас тяжело приоткрыть дверцу в душу. Особенно перед человеком, которого я вижу впервые.

Отгоняю воспоминания, возвращаясь в реальность и вновь фокусируясь на лице Чарли.

— Мне очень жаль вашего дедушку. Я понимаю, как это тяжело. И я восхищен вашей целеустремленностью, — тихо говорит мужчина, затем продолжает уже деловым тоном. — Почему QDI?

Возвращение в рабочую колею, помогает мне взять себя в руки.

— Только ваша компания предоставляет такие возможности для первокурсников.

— Работать предстоит очень много. Никаких поблажек не будет. Вы готовы к такой нагрузке?

Я выпрямляю спину и гордо вздергиваю подбородок.

— Мистер Хейл, на вашем столе мой файл один из самых объемных. Все эти награды мне дали не за красивые глаза, я их заработала. Я готова много трудиться, — немного нагло произношу я.

— А я бы дал, — шепчет Чарли.

— Что?

Может послышалось.

— Ничего! — быстро говорит мужчина и смотрит на часы. — Что ж…

Интересно, у восемнадцатилетних бывают инфаркты? Потому что это его «что ж», доведет минимум до обморока. Неужели, собирается отказать и жалеет о лишних минутах, потраченных на меня? У меня холодеют ладони, и я крепко сжимаю их в кулаки, ожидая решения.

Чарли поднимает на меня свои голубые глаза и одаривает дежурной улыбкой.

— На этой неделе вам пришлют письмо с расписанием посещения офиса, скорректированным с вашим учебным. Стажировка продлится до двадцатого декабря, если выдержите, после новогодних каникул вас примут на постоянную работу. Желаю вам успехов и добро пожаловать в QDI.

Первые несколько мгновений я не могу осознать, что у меня получилось. Вдох-выдох. Лицо расплывается в счастливой улыбке, я не верю своему счастью, это самая восхитительная новость за последние три года.

Брови Чарли удивленно взлетают вверх. Его можно понять, я сейчас, наверное, похожа на умалишенную с безумным блеском в глазах и глуповатой счастливой улыбкой на все лицо, но ничего не могу с собой поделать. Я готова пуститься в пляс прямо сейчас.

Пожимаю протянутую руку Чарли, не переставая улыбаться, и поднимаюсь, чтобы покинуть кабинет. Краем глаза замечаю, что Клэр все еще беседует с Томасом. У самых дверей поворачиваю голову в их направлении и понимаю, что разговор между ними идет не на деловые темы. Клэр смущенно улыбается, а Том наклонившись к ней почти в плотную что-то тихо говорит на ушко.

Я покашливаю, привлекая внимание подруги, и на меня поднимаются две пары глаз. Клэр краснеет еще сильнее, а Томас расплывается в широкой обаятельной улыбке. Кажется, его не волнует, что их застали в такой щекотливой ситуации.

Закидываю рюкзак на плечо и выхожу в коридор, где несколько знакомых сокурсников начинают заваливать меня вопросами, как все прошло. Я отвечаю отстраненно, теперь все мои мысли заняты поездкой в Бронкс к бабушке. Я немного нервничаю из-за предстоящего разговора, она не стала бы просить меня приехать просто так.

7

Чувствую, как на плечо ложится рука, и обернувшись вижу взволнованную Клэр. Она кивает знакомым и, схватив меня за локоть, тянет в сторону.

— Клэр, ты мне руку оторвешь. Если это на счет вашего флирта со Скоттом, то…

Хочу сказать, что это не мое дело, но подруга меня перебивает:

— Он предложил мне поужинать с ним. Я ответила, что подумаю.

Клэр отпускает мою руку, но продолжает быстро идти к выходу. И как она так шустро двигается на своих каблуках, я еле за ней успеваю.

— А что тут думать? — говорю я. — Он же тебе нравится, соглашайся.

Клэр резко останавливается, и я едва в нее не врезаюсь, так же резко поворачивается ко мне и выпаливает:

— Да, нравится. И это плохо. Я не должна симпатизировать Тому, но сопротивляться не могу. Меня к нему тянет словно магнитом. А еще я боюсь, что история повторится. Как с Лео.

Я задумалась. Клэр было пятнадцать, отец давил на нее, устраивая скандалы по любому поводу. И тут она встретила Лео, милого семнадцатилетнего парня, в котором нашла поддержку. Она влюбилась, зная, что их отношения продлятся около года, пока Лео не уедет в колледж.

Сейчас похожая ситуация. Проблемы с отцом продолжаются, я вся в волнениях за маму. Отношения с Томом, возможно, принесут слишком много проблем. Даже если они будут просто любовниками — это, возможно, не продлится долго, но Клэр легко может влюбиться. Я не исключаю возможности, что и Томас тоже может. Но если нет, то больно будет только Клэр. А если ее решат уволить из-за связи с боссом, то подруга окажется в безвыходном положении, квартиру на Манхэттене не так просто оплатить. Слишком много «возможно» и «если».

Но отговаривать подругу, я не могу, она скорее поступит наоборот. На каждое мое «против», у нее найдется свое «за».

Я беру Клэр за плечи, тем самым заставляя ее смотреть мне в глаза.

— Клэр, я не знаю, что тебе делать. Я вижу, как он тебя привлекает и знаю, что это может плохо закончиться, — тихо говорю и замечаю, как Клэр расстраивается, понимая, что я права. — Но еще я догадываюсь, как тяжело игнорировать притяжение. Так, что решать только тебе, а я, как уже говорила, поддержу любое твое решение. К тому же, это всего лишь ужин, ты не обязана прыгать в его постель, но можешь вкусно покушать, — с улыбкой заканчиваю я.

Клэр расслабляется, но ее лицо остается серьезным.

— Ты права, это всего лишь ужин, мы можем, — Клэр начинает размахивать руками и нервно тараторить, — просто покушать, поговорить и разойтись. Кстати, забыла сказать, в два моя мама пригласила нас на ланч. Либо отпраздновать, либо угостить, если кому-то из нас откажут.

Я смотрю на часы — почти одиннадцать. Я обещала бабушке, что приеду, как только освобожусь. Можно отложить поездку, но скорее всего я просто изведусь от волнения, поэтому отвечаю:

— Не могу, Клэр, бабушка звонила и просила приехать, и я не знаю во сколько освобожусь. Я возьму твою машину?

Клэр машет рукой, будто отмахиваясь от назойливой мухи.

— Бери. Мама за мной заедет. Только напиши мне, когда приедешь в свой рассадник криминала.

Я закатила глаза. Да, в Бронксе повышенный уровень преступности, но все не так плохо.

Сегодня понедельник, дороги в это время не должны быть загружены. Доберусь до бабушки минут за тридцать-сорок. Хорошо, что для кандидатов занятия отменили из-за QDI.

Забежав домой, Клэр уходит отдохнуть перед встречей с мамой, а я хватаю ключи от ее Лексуса и бегу на улицу, только мечтая об отдыхе.

8

В нетерпении паркую машину у дома бабушки и спешу к подъезду. О чем бы не предстоял разговор, чувствую он будет не из легких. Забегаю на второй этаж и вваливаюсь в дверь родной квартиры, бросая рюкзак у порога.

— Таша, что ты так шумишь? — бабушка выходит из кухни и укоризненно на меня смотрит.

— Прости, — я примирительно улыбаюсь ей и целую в щеку. — Где мама?

— Недавно уснула. Из-за новых лекарств Лина часто спит.

Она кивает мне в сторону кухни, и я следую за ней. Прохожу в небольшое помещение и меня сразу атакуют нахлынувшие воспоминания.

Когда мы с мамой приезжали в гости, часто сидели здесь вечерами и слушали рассказы дедушки о службе в армии. Некоторые были веселыми, а некоторые печальными. Он часто вспоминал своих сослуживцев, с кем-то поддерживал связь многие годы. Один из его друзей, которому дедушка спас жизнь, стал директором школы, в которой я училась.

Мою руки и присаживаюсь за стол, а бабушка начинает кружить вокруг плиты. Все еще стройная и статная, бабуля может сойти за мою маму. Ей всего пятьдесят пять, но выглядит гораздо моложе.

Быстро пишу смс Клэр, что добралась целой и невредимой и, не видя смысла оттягивать разговор, спрашиваю:

— О чем ты хотела поговорить?

— Как всегда сразу к делу, — вздыхает бабуля. — Сначала скажи, как прошло собеседование?

— Я принята, — восклицаю я и снова расплываюсь в счастливой улыбке.

Бабушка поворачивается ко мне и тоже улыбается. Но улыбка выходит с налетом грусти, будто что-то омрачает этот момент, а я пока не знаю что.

— Таша, милая! Какая чудесная новость! Я знала, что ты сможешь.

Бабуля гладит меня по голове и на ее глазах появляются слезы.

— Бабуль, ты чего?

Я вскакиваю со стула и обнимаю ее, чувствуя, как она постепенно расслабляется в моих объятиях.

— Так, о чем ты хотела поговорить? — напоминаю я и отстраняюсь, чтобы заглянуть бабушке в глаза.

Она вытирает слезы и принимается накрывать на стол, когда снова отворачивается к плите тихо говорит:

— Сегодня звонил доктор Ниман.

Я опускаюсь на стул, доктор Ниман — лечащий врач мамы с самого обнаружения болезни, если он звонит, то новости не самые хорошие.

Сказал, что болезнь прогрессирует быстрее, чем он рассчитывал, — бабушка тихо всхлипывает. — Предложил поместить Лину в клинику под постоянный присмотр квалифицированного персонала.

Меня начинает душить страх. Отправить маму в клинику — значит потратить часть накопленных на операцию денег. Я планировала заработать недостающую сумму за год или два. А сколько же времени понадобится с незапланированной тратой? А успею ли я?

Не выдержав, вскакиваю и схватив пальто иду в бабушкину комнату, где есть выход на пожарную лестницу, мне нужна минута, чтобы собраться с мыслями, и доза никотина. Накидываю пальто, вылезая из окна на холодный воздух. Руки трясутся и не сразу удается поджечь сигарету, наконец, легкие обжигает дымом, и это на секунду отвлекает от отчаяния. Узел в груди слабеет, и я снова могу дышать.

Мать-одиночка, пахавшая на двух работах без выходных, жизнь положила, чтобы я ни в чем не нуждалась. Лина Донован не сдалась, когда они разошлись с отцом, и я не сдамся.

Смотрю на небо, затянутое свинцовыми тучами. Отражение того, что творится у меня в душе — сумрак и холод.

Докуриваю и возвращаюсь в тепло кухни. Бабушка уже накрыла на стол и жестом приглашает пообедать с ней. Она спокойна и сдержанна, и я точно знаю, что это только ради меня. Кто-то один всегда сохраняет хладнокровие.

Сажусь за стол, но кажется, что ни один кусочек не полезет в горло, пока взгляд не фокусируется на любимых блюдах. Желудок тут же начинает намекать, что творог и кофе не самая питательная еда, да и утро было давно.

Взяв приборы, поднимаю глаза на бабушку, сидящую справа, и спрашиваю:

— Что будем делать?

— Думаю, стоит соглашаться на клинику. Врачи смогут поддерживать стабильное состояние лучше таблеток, которые мы ей даем.

— А деньги?

— Возьмем из накопленных, и продолжим собирать дальше. Твоя работа, пенсия за дедушку и мои подработки — мы должны успеть. Если наступит критический момент, то квартиру эту продам или снова пойду на поклон своей родне.

— Смотрю, ты уже все продумала, — горько усмехаюсь я. — Постой! — подняла на бабушку округлившиеся глаза. — Родне? Ты же говорила, у тебя никого нет.

Бабушка тяжело вздыхает и устремляет взгляд на стену напротив. С минуту она размышляет, разглядывая синие выцветшие обои, а затем тихо говорит:

— Видимо придется рассказать.

Я поднимаюсь, чтобы налила себе кофе, бабуле травяной чай и пересаживаюсь на потертый диванчик напротив нее. Я готова слушать.

9

Бабушка делает глоток чая и, откашлявшись, начинает свой рассказ:

— Я родилась в очень богатой семье. Мама — потомок английских аристократов, переехавших в Америку, отец — внук железнодорожного магната. Моя семья много поколений одержима только приумножением своего капитала, — бабушка морщит нос, будто ей противно это вспоминать и снова делает глоток из чашки. — Меня отправили учиться в школу-пансион для девочек в другой город, как только мне исполнилось пять. За проведенное там время, я только и слышала от всех вокруг, как важно удачно выйти замуж и нарожать детей. К тому времени как мне исполнилось пятнадцать, меня уже тошнило от этого. Я хотела когда-нибудь влюбиться по-настоящему и уже тогда выйти замуж, — бабушка сжимает кружку в руках, и я понимаю, сейчас начнется неприятная часть рассказа. — Я собиралась ехать на рождественские каникулы домой. Сидела в любимой кофейне и ждала автобус, когда ко мне подсела компания пьяных парней. Они начали приставать ко мне. Тогда были неспокойные времена, повсюду криминал, наркотики и Бог весть что еще. В тот вечер в кофейне, я думала, что не выберусь целой и невредимой. Но появился твой дедушка с ружьем, он там работал, и прогнал шайку. С тех пор Ричард стал моим героем.

Бабушка ненадолго замолкает, сглатывая ком в горле. На ее губах играет улыбка, вызванная приятными воспоминаниями, но в глазах стоят слезы. Она скучает по дедушке. Я беру ее за руку, и бабуля благодарно кивает, делая глоток.

— Мы начали общаться. После уроков я читала в кофейне, дожидаясь конца смены Ричарда, а потом мы гуляли до комендантского часа в пансионе. Мы полюбили друг друга, строили планы на наше будущее. Он уже заканчивал школу и собирался уйти в армию, а мне оставался год учебы. Сразу после службы он хотел просить моей руки у отца, но я не рассказывала ему о том, что моя семья никогда не разрешит нам быть вместе, потому что для них Ричард всего лишь голодранец-сирота. Мне было стыдно за узколобость моих родителей и их друзей. Около полугода мы скрывали наши отношения, пока я снова не поехала домой, и там мне не представили молодого человека, которого выбрали в мои будущие мужья. Я рассказала родителям, что влюбилась, а они надо мной посмеялись. Начали говорить как это все глупо и что любовь ничего не значит. Приказали бросить Ричарда и принять ухаживания их избранника. Я разозлилась, и мы поссорились. Как только я вернулась в пансион, все рассказала Рику, и через какое-то время мы сбежали, чтобы тайно пожениться.

— Как у вас получилось? — удивилась я.

— Девочки из пансиона помогли собрать денег и выбраться за территорию пансиона, считали это все жутко романтичным. В июле Ричард ушел в армию, я уже была дома и не смогла его проводить, но он оставил записку с адресом части, в которую попал. А ближе к сентябрю я узнала, что беременна. Скрыла от родителей и уехала в пансион. Там скрывать не смогла, меня быстро раскусили, и одна из моих одноклассниц все рассказала своим родителям, а те, в свою очередь, — моим.

— Как подло! — вклиниваюсь я в рассказ, потому что нет сил сдержать возмущения.

— В тот же день они отреклись от меня, сказали, я опозорила всю семью, и теперь у них нет дочери, — бабушка шмыгает носом, но гордо вскидывает подбородок и твердым голосом продолжает. — Думали я пропаду, но мир не без добрых людей. Одна учительница мне помогала. Рассказала, что ждать от беременности, как ухаживать за ребенком в первые месяцы, всячески мне помогала. Мне выделили отдельную комнату, где я прожила с Линой до выпуска. Учителя относились лояльно, для них моя беременность не была позором, ведь я была замужем.

— А дедушка?

— Я сразу написала ему письмо, но оно долго до него не могло дойти. Как только Ричард узнал, начал договариваться с командирами о жилье. После окончания школы мы с Линой переехали в крохотную комнату рядом с частью, где он служил. Там и прожили пять лет, пока Ричарда не комиссовали после ранения. Дальше, ты можешь догадаться, мы вернулись в Нью-Йорк, где Рик поступил в Полицейскую Академию, а на выплаты, за горячие точки, купил эту квартиру.

— И ты сорок лет не виделась со своими родными? — удивляюсь, если бы я не смогла общаться с семьей, я бы жила, как в аду.

— Боже, Таша, — смеется бабушка, — все мои родные находятся в этой квартире. — Родители никогда не занимались мной, а когда я переехала в пансион, мы виделись только по праздникам.

— Но ты пошла к ним за помощью. Что они сказали?

— Мама меня даже не узнала, она немного не в себе, отец умер несколько лет назад. А брат посочувствовал и выставил за дверь. Он был слишком мал, чтобы разобраться в той ситуации самому, поэтому все что он знает, вбито родителями. Но если не останется выбора, я к нему вернусь, — кровожадно добавила бабушка.

Я рассмеялась. Уверена, если ее загонят в угол обстоятельства, бабуля выбьет из брата деньги.

— Так значит у меня есть родственники, — говорю задумчиво.

— Да, — кивает бабушка, — у Лукаса две дочери шестнадцати и двенадцати лет.

Я так привыкла, что кроме дедушки, бабушки, мамы и Клэр у меня никого нет, что новость о родственниках немного шокирует. Как бы сложились наши отношения, если бы бабушка рассказала о них раньше. А удастся ли с ними вообще как-то подружиться или они высокомерные снобы, а мы для них лишь досадное пятно на их идеальной репутации?

— Так странно, что мои двоюродные тети младше меня.

— Нуу… Я родила Лину очень рано, а она тебя в девятнадцать. Думаю, после моего ухода Лукаса держали в ежовых рукавицах и искали для него идеальную жену.

Слышу шум в коридоре и понимаю, что проснулась мама. Она входит на кухню словно призрак, тень человека, которым она когда-то была.

Худая и изможденная, мама потеряла много в весе. Она работала физиотерапевтом, делала массажи и иногда ей приходилось помогать передвигаться по помещению взрослым мужчинам, поэтому у нее всегда были сильные руки. А сейчас ей даже чайник тяжело поднять. Длинные русые, как у меня, волосы пришлось коротко подстричь. Из-за лекарств мама больше не излучает оптимизм, которым я всегда подпитывалась, стала сонной и равнодушной к тому, что ее окружает.

У меня сжимается сердце, когда я вижу ее такой. Я обязана сделать все от меня зависящие, чтобы вернуть ее жизнь.

Мама медленно проходит на кухню, и я встаю ей навстречу, чтобы обнять и помочь сесть.

— Таша, милая. Как я рада тебя видеть, — уголки ее губ слегка приподнимаются в подобии улыбки. — Как твои дела?

Я наливаю чай для мамы и начинаю рассказывать все события недели. Рассказ получается коротким: «Учусь хорошо, получила стажировку». Мама снова еле улыбается.

Расскажи я подобное несколько лет назад, мы бы скакали по квартире как сумасшедшие, радуясь полученной работе.

Затем бабушка говорит о звонке доктора Нимана и о клинике. Мама согласно кивает, но я не уверена, что она полностью осознает, о чем идет речь. Согласившись на новое лечение, мама снова уходит в свою комнату, и я следую за ней.

Небольшая спальня с узкой кроватью, шкафом и столом, изумрудные шторы плотно задернуты, поэтому в помещении полумрак. Эта комната когда-то была моей, ее украшали грамоты и трофеи, а сейчас здесь только запах лекарств и стопки рекомендаций от врача. Как только мы узнали о диагнозе я переехала в комнату бабушки, чтобы у мамы был свой уголок, огражденный от волнений и переживаний.

— Мам, ты точно не против?

— Таша, я заторможена, а не слабоумна. Думаю, так будет лучше, — мама ложится и похлопывает по кровати, чтобы я села. Опускаюсь рядом и беру ее ладошку в свою. — Бабушке не придется следить за мной двадцать четыре часа в сутки. Да и среди таких же больных я буду чувствовать себя как дома.

Горло сдавливает отчаяние, а к глазам снова подкатывают слезы. Я подношу мамину ладошку с выступающими венами к лицу и целую тыльную сторону.

— Мам, ты только не сдавайся, — шепчу я, опустив голову ей на грудь, — мы справимся, вот увидишь.

Чувствую, как она касается моих волос слабой рукой и так же тихо шепчет:

— Не сдамся.

Я провожу с мамой еще какое-то время. Лежу рядом с ней, балансируя на самом краю, и рассматриваю заострившиеся черты ее лица и на появившиеся морщинки на лбу и вокруг губ. Некогда красивая молодая женщина, увядает прямо на наших глазах. А я пока ничего не могу сделать. Пока!

Почувствовав, что мама вновь уснула, я тихо встаю с кровати и, поцеловав ее в лоб, выхожу.

Бабушка все еще сидит на кухне и смотрит в окно, допивая остывший чай. Услышав мои шаги, она ободряюще улыбается и говорит:

— У меня для тебя небольшой подарок.

Бабушка достает из-под стола пакет и протягивает мне. Внутри оказывается укороченный серый пиджак прямого кроя и юбка карандаш до колен.

— Я подумала, что тебе может пригодиться что-то офисное и сшила для тебя, — произносит немного смущенно.

— Спасибо, бабуль. Такая красота.

Бабушка талантливая швея. Еще в военном городке она начала шить для всех женщин, живших там, а потом продолжила в Нью-Йорке. Многие в Бронксе не могли купить хорошую новую одежду, поэтому заказывали пошив у бабушки за символическую плату. Некоторые до сих пор просят ее сшить копию брендовой одежды.

Этот костюм в моих руках отличного качества, я уверена, он сядет по фигуре просто идеально. Крепко обнимаю бабушку и снова благодарю ее за такой подарок, направляясь к выходу.

10

Вечером, садясь в машину, я морально опустошена. Каждый приезд домой — еще одна иголка в мое сердце. Голова сама собой опускается на сложенные на руле руки, и я зажмуриваю глаза. Слезы не помогут, а так хочется забиться в угол и жалеть себя.

Я снова близка к отчаянному шагу, но побег точно не выход. Я не могу снова поступить как законченная эгоистка и бросить все на самотек. Опускаю окно, впуская в салон холод, и поджигаю сигарету.

Бабушка так загружена проблемами, что сегодня не обратила внимание на мой внешний вид. Она всегда говорила, как бы на душе не было погано, нельзя чтобы это отражалось на внешности. Нужно выглядеть как королева, а не побитая дворняжка, окружающие захотят допинать. Сегодня я точно была далеко от королевы — укладка давно растрепалась, под глазами синяки, кожа не просто бледная, а серая от усталости и недосыпа.

Сейчас мне не до внешнего вида. Болезнь прогрессирует слишком быстро, и я начинаю сомневаться, что успею заработать недостающую сумму вовремя.

Можно было бы обратиться к биологическому отцу или, как я его называю, донору спермы, ведь он дал денег на мой первый год в колледже, но я не знаю ни его имени, ни где его искать.

Мама редко его упоминала в разговорах, а я никогда не настаивала. Знаю только, что он оказался женат и мама оборвала с ним связь, когда уже была беременна мной. Какое-то время отец пытался помириться, но мама была непреклонна. Я и о чеке на учебу узнала совершенно случайно.

Я заканчивала школу, и бабушка начала просчитывать сколько денег откладывать на операцию, а сколько на колледж. И тут появилась мама, отдала чек и просто ушла. Мы с бабушкой пытались узнать у нее откуда деньги, но мама лишь отмахнулась, сказав, что от отца. Чтобы не волновать ее лишний раз, мы больше ничего не спрашивали.

Я насела на бабушку, но оказалось она тоже мало что знает. Мама закончила школу в семнадцать и летом начала подрабатывать. Познакомилась с молодым человеком, но стеснялась представить его родителям, даже имени не называла, откладывая на потом. Только сказала, что живет он в Вашингтоне, а в Нью-Йорк приехал на лето. Потом мама объявила, что поступила в колледж, поближе к нему. От Балтимора до Вашингтона пара часов езды, и они часто будут видеться.

Дедушка не хотел отпускать ее так далеко. Случился грандиозный скандал, и мама так ничего и не рассказало о своем избраннике. Перед третьим курсом в колледже мама узнала, что беременна, и отец огорошил ее, сказав, что не сможет на ней жениться и дать мне свою фамилию, потому что женат. Они расстались, но несколько лет отец давал деньги на проживание. Маме было стыдно брать деньги у мужчины, которого любила, но с которым быть не могла. Но только так она смогла нанять няню и пойти работать физиотерапевтом.

Маме нравилось помогать людям возвращать свободу движений тела, она помогала пациентам не только физически, но и морально, даря им свою доброту. Множество клиентов пытались попасть именно к ней.

В какой-то момент отец перестал присылать деньги, и у нас настали сложные времена. Поэтому она стала принимать пациентов на массаж у нас дома за деньги.

Не понимаю только одно, если отец перестал давать деньги много лет назад, то почему выписал чек на колледж? Может быть когда-нибудь, когда мама будет здорова, я спрошу у нее, но сейчас это не так уж и важно.

Пишу Клэр смс, что выезжаю и повышаю градус печки. Давно не было так холодно, ветер пробирает до костей.

Пересекаю мост Макомбс Дэм, проезжаю Гарлем и попадаю в мир небоскребов и огромных денег. Один город, но какой контраст между жизнью в Бронксе и на Манхэттене.

Манхэттен словно улей — всегда шумный и суетливый. Днем люди спешат на встречи, деловые обеды, подписать очередной контракт. А ночью — вечеринки, бары, клубы.

Мои одноклассники на обед могли потратить больше, чем я за месяц. Сорили деньгами родителей направо и налево, не обращая внимания ни на кого вокруг. Из-за безлимита на кредитках и защиты семьи чувствовали себя владельцами мира. Такие как я для них всего лишь прислуга, мусор, через который можно перешагнуть и забыть. А лучше, чтобы мусор сам освободил дорогу.

Есть и исключения, но их так мало.

* * *

Захожу в квартиру и слышу смех со стороны кухни, кажется, у нас гости. Прохожу в гостиную и вижу Клэр и Элеонор, которые пьют чай в кухонной зоне, сидя за барной стойкой.

— Привет. Развлекаетесь? — с улыбкой здороваюсь я.

Элеонор тут же соскакивает со стула и заключает меня в объятия.

— Таша, как я соскучилась!

Я по ней тоже безумно соскучилась, поэтому сильнее сжимаю в объятиях.

— Милая, — Элеонор отстраняется, осматривая меня с ног до головы, и укоризненно говорит, — ты похудела. Опять какая-нибудь диета? Или вам не хватает на еду?

Элеонор разворачивается к Клэр и ждет ответа. Подруга опускает глаза к чашке, она не хочет признаваться маме, что пока не справляется с самостоятельной жизнью. Оставленные Элеонорой деньги Клэр спустила слишком быстро. Мои сбережения с летней подработки еле удалось растянуть до сегодняшнего дня, осталось около двухсот долларов. Когда будет первая зарплата в QDI не понятно, и не понятно как до нее протянуть.

Элеонор вздыхает, понимая всю плачевность ситуации.

— Так дорогие мои, — строго говорит женщина, притягивая меня к стойке и усаживая на стул рядом с Клэр, сама садится напротив и говорит. — Вы должны научиться распределять свой доход. Дочь, я же тебе все объясняла перед переездом. Таша, ты более подготовленная и должна контролировать расходы Клэр.

Элеонор права, но для меня эти слова звучат как «Таша, ты знаешь каково быть бедной и экономить». Понимаю, что она не имела ввиду ничего плохого, но все равно становится обидно.

— Таша, как съездила к бабушке? — спрашивает Клэр, меняя тему разговора.

Я рассказываю почти обо всем, умалчивая только о родственниках, о которых не знала до сегодняшнего дня. Думаю, Элеонор могла о них слышать или даже знакома лично. Как бы ей не пришло в голову по доброте душевной, попробовать нас помирить.

Не то чтобы я не хотела познакомиться, просто немного боюсь. Вдруг решат моей семье устроить какие-нибудь проблемы.

Элеонор берет мои руки в свои и говорит:

— Как бы я хотела помочь. Но стоит мне заикнуться о твоей маме, как Маркус начинает злиться. Ни он ни мой отец палец о палец не ударят, пока вокруг проблемы не соберутся репортеры. А то, что страдают близкие друзья нашей девочки, их не волнует.

Я киваю в благодарность на ее слова. Элеонор помогла бы, будь у нее такая возможность, но ее расходы полностью контролируются мужем. Маркус всегда требует отчет о тратах Элеонор, и, если посчитает, что трата была бессмысленной, вернет платеж через банк.

Однажды я пыталась объяснить мистеру Кроуфорду, что верну каждый цент, но он лишь поиздевался надо мной. Сказал, что такой как мне за всю жизнь не заработать столько денег. Он всегда считал, что я дружу с Клэр потому, что она богата, чтобы выбраться из нищеты. Вот только я никогда не позволяла подруге платить за себя и ничего у нее не просила.

— Ладно, девочки, — Элеонор поднимается со стула, — мне уже пора, иначе Маркус опять начнет ворчать. Я забежала всего на минутку, чтобы лично повидаться с тобой, Таша. И проверить, как вы тут живете.

Клэр закатывает глаза.

— Мам, ты что ожидала тут увидеть?

— Минимум бардак, — смеется Элеонор, — или стриптизера в углу.

Я тоже смеюсь и говорю:

— Да, если бы. У нас на стриптизеров ни денег, ни времени нет. С утра занятия, по вечерам чтение конспектов. А потом сон.

Элеонор обнимает нас по очереди, открывает дверь и застывает на пороге, потому что на пути у нее стоит парень с поднятой одной рукой и огромным букетом в другой.

— А вот и стриптизер, — хихикает мама Клэр.

11

Парень недоуменно хлопает глазами, а Элеонор, продолжая хихикать, обращается к нему:

— Молодой человек, вы пришли рановато, мама еще не успела покинуть логово разврата.

Мы с Клэр откровенно начинаем хохотать, а Элеонор гордой походкой заходит в лифт и исчезает, махнув нам на прощанье.

Парень провожает ее взглядом, потом смотрит на нас и все еще молчит, прижимая букет шикарных роз к себе.

— Вы что-то хотели? — спрашиваю я, сжалившись над беднягой.

Наконец он отмирает и заглядывает в планшет.

— Здесь проживает Клэр Кроу?

Теперь настала очередь подруги недоуменно хлопать глазами. Но она все же кивает. Парень со словами «Это вам» быстро сует подруге букет и убегает по лестнице вниз.

Посмеиваясь над его бегством, мы возвращаемся на кухню. Я делаю себе чашку кофе, чтобы взбодриться хоть немного, а Клэр начинает осторожно раздвигает бутоны в поисках открытки.

— Кстати, — подруга на секунду отвлекается от своего занятия и кивает на холодильник, — если ты голодна, там еда из ресторана, мама заказала на пятерых и попросила упаковать с собой. По легенде для отца у нее встреча с молодыми художниками.

Я улыбаюсь уголком губ. В семье Кроуфордов ничего не меняется. Ложь опутывает каждый аспект жизни словно паутина.

— Нашла! — победно кричит Клэр, доставая записку из цветов.

Я тут же оказываюсь рядом с подругой и склоняюсь, чтобы разглядеть текст в карточке.

«Дорогая Клэр!

Я очень рад, что встретил такое прелестное создание как ты. Ты осветишь своей улыбкой нашу серую и скучную компанию.

Добро пожаловать на стажировку. Надеюсь, увидеть тебя, как можно скорее!

Томас Скотт».

— Ого! — пихаю я Клэр в бок и шутливо надуваю губы. — А мне досталось рукопожатие.

— Перестань, — подруга краснеет и отводит взгляд, — это мило. У нас с ним могло бы… мы могли бы…

— Ты ведь сейчас говоришь не про серьезные отношения? — я дотрагиваюсь до плеча Клэр, пытаясь поймать ее взгляд.

И как только наши глаза встречаются, я понимаю, что подруга поплыла. Одно дело если бы он ей нравился безответно. И совсем другое, когда мужчина сам проявляет заинтересованность. И это они встретились сегодня впервые, к если она будет видеть его почти каждый день…

— Меньше двенадцати часов назад ты говорила, что тебе нужен только любовник, — напоминаю я подруге.

— Я помню и не отказываюсь от своих слов. Почему моим любовником не может стать Скотт?

— А еще ты говорила «никаких розовых соплей, только секс». Но, по-моему, все идет именно к соплям.

— Ты думаешь, я обязательно в него влюблюсь? — чувствую раздражение в голосе подруги, я не хочу ссориться, но все равно пробую ее отговорить.

— Ты уже задумываешься об отношениях, а у вас еще ничего не было, — я стараюсь говорить спокойно и убедительно, чтобы Клэр прислушалась к моим словам, а не злилась. — Я понимаю, какая химия между вами возникла, мама рассказывала, что у них с отцом было так же. Их влекло друг к другу очень сильно. Я помню, каким счастливым становилось ее лицо, когда она вспоминала начало их отношений. А еще я помню, каким оно становилось, когда она вспоминала весь обман и то, что мы пережили после их расставания, — я беру подругу за руку и мягко продолжаю. — Я просто за тебя переживаю.

— Я тебя услышала, Таша, — Клэр накрывает наши сцепленные ладони второй рукой. — Я обещаю все хорошо обдумать, прежде чем ответить на его знаки внимания. А сейчас, — уже весело говорит Клэр, подбегая к холодильнику, — давай отложим все эти сложности, выпьем немного вина и отпразднуем еще одну достигнутую цель.

Клэр в своем репертуаре, не хочет обсуждать сложившуюся ситуацию, тем более наши мнения разошлись, и старается отвлечь любыми способами. Но она права, нам есть что отметить. И бокал вина мне не повредит, поможет отвлечь от тяжелых мыслей.

Мы устроились на диване, разложив закуски на журнальном столике. Хочу просто спокойно посидеть и не о чем не думать. Этот день кажется бесконечным, и очень хочется, чтобы он побыстрее закончился крепким сном. Скоро к учебе прибавится стажировка и о спокойствии придется забыть. Не знаю, чем нам придется заниматься, но чувствую, что будет нелегко.

— Таша, помнишь, когда мы только подружились, то часто гуляли после школы? — я киваю на неожиданный вопрос Клэр. — Мы смотрели на людей, спешащих по своим делам, и мечтали о том, что когда-то и мы будем так же успешны. Брать утором кофе в ближайшей кофейне, спешить в шикарный офис, и самой большой нашей проблемой будет сдача проекта вовремя.

Я улыбаюсь нахлынувшим воспоминаниям. Тогда еще был жив дедушка, и я не совсем понимала смысл его слов, что стоит ставить перед собой только цели.

В моих мечтах я обеспечивала родных всем, что бы они не пожелали. А они всегда были рядом и поддерживали мои начинания. Но реальность ткнула носом в правду жизни так, что перелом этого самого носа показался цветочками.

Отгоняя мрачные мысли, я говорю:

— А еще в твоих мечтах мы всегда выходили замуж за лучших друзей или братьев.

Клэр смеется, тоже вспоминая наивную мечту. Хотя впоследствии она превратила ее в цель. И это стало одной из многих причин, почему я связалась с Брэдом, моим школьным бойфрендом.

И снова — прочь мрачные мысли!

Делаю большой глоток вина, может легкое опьянение опустошит мою голову.

— Почему после похорон дедушки ты не рассказала о его болезни? И о том, что вы бегаете по больницам? — тихо спрашивает Клэр.

Видимо, голову я сегодня не отключу. Делаю глубокий вздох и еще один большой глоток из бокала.

— Когда его застрелили, я не понимала, как мне дальше быть. Вокруг образовался какой-то вакуум, я плохо воспринимала реальность, находилась будто во сне. Потом заключение патологоанатома и ультиматум бабушки. Я тогда даже не понимала, что врачи со мной делают. А диагноз мамы оказался последней каплей, — я смотрю в глаза подруге. — Клэр, мне в тот момент захотелось исчезнуть, чтобы не было ни боли, ни страха. И, видимо мой затуманенный мозг направил меня в место, где с мамой все было хорошо, и мы были счастливы. Я никого не хотела видеть. И я очень не хотела, чтобы из-за меня у вас с Лео ничего не вышло.

— Лео понял бы, что моей подруге плохо, и я должна быть рядом! — горячо заверила меня Клэр.

— Да, — киваю я, — но только позднее я узнала какой он заботливый и внимательный парень. А тогда…

— Ты должна было мне довериться, — слышу в голосе подруги обиду и грусть.

— Клэр, я доверяю тебе. Ты знаешь меня как никто другой. Я до сих пор сама до конца не понимаю, почему я поступила именно так. Пришла мысль в голову и, казалось, через мгновения рука уже стучит в дверь Бри. Прости.

— Таша, тебе не за что извиняться. Просто… мне тогда стало так обидно. До тебя я дозвониться не могла, а потом твоя бабушка сказала, что ты уехала, никого не приедупредив. Я тогда столько чуши себе надумала…

— Прости, — еще раз говорю я.

— Я надеюсь, та поездка тебе помогла?

— В какой-то степени.

Наливаю в бокал еще вина. Да, та поездка немного помогла смириться с потерей и дала понять, я никогда не смогу жить с мыслью, что не сделала все от меня зависящее чтобы помочь маме. Что за дочерью я буду, если спрячусь от всех и ничего не сделаю.

Но вечеринки были убойными… Кстати о птичках…

— Клэр, нам обязательно идти на вечеринку в субботу?

— Конечно! — округлила глаза подруга. — Я же говорила, что хочу пособирать сплетни.

У меня удивленно поднимается бровь.

— Зачем? Я думала, ты на Скотта глаз положила.

— Я еще точно не решила. Хочу рассмотреть варианты, — поджимает плечами подруга.

Варианты? Ну может это и пойдет на пользу. Лучше уж какой-то студент, а не Томас. Только на вечеринку ради этого идти не хочу, с некоторых пор я их побаиваюсь.

Разберусь с этим позже, а сейчас пора в постель, бессонная ночь и алкоголь сморили меня окончательно. Поэтому целую Клэр в щеку, пожелав спокойной ночи, и бреду в ванную.

12

POV Чарли

Мы с Томом проводим время в колледже до самого вечера. Я устал и зол, часть претендентов на стажировку оказались озабоченными девицами. Думали прошли тест, вывалили сиськи и работа у них в кармане… то есть… в декольте. Мне нужен талант, а сиськи я могу найти, где угодно.

Еще часть напыщенные зарвавшиеся сопляки. С каким высокомерным выражением они называли свои фамилии. И с каким удовольствием я отказывал, наплевав на их именитых родственников. На угрозы, брошенные мне в лицо, я тоже плевал.

Прощаемся с Томом, он уезжает в офис, а я сажусь в машину и набираю Лорен. Она отвечает спустя пару гудков.

— Привет, Чарли.

— Привет, Лорен. Когда ты возвращаешься?

— С места в карьер. А спросить, как у меня дела не хочешь? — насмешливо говорит женщина.

— Лорен, — вздыхаю я, потирая висок, — я сегодня сильно устал.

Мы с Лорен хорошие знакомые. Я знаю ее с детства, потому что она лучшая подруга моей сестры Меган. И иногда можем поговорить о личном, но сейчас я слишком расстроен из-за собеседования.

— У кого-то плохое настроение, — смеется Лорен. — Ладно, отвечая на твой вопрос, вернусь я нескоро. Но на встречу с постельным исходом можешь не рассчитывать. Я встретила мужчину, он мне очень нравится, и я решила попробовать с ним серьезные отношения.

Такого поворота я не ожидал, поэтому на минуту теряю дар речи. Женщина, которая после развода говорила, что ни за что не окунется в отношения, говорит мне, что влюбилась.

— Чарли, ты все еще тут? — насмешливо говорит Лорен. — Отходи от шока.

— Ты смогла меня удивить, — улыбаюсь я, — не ожидал, что скажешь что-то подобное. Давно вы с ним познакомились?

— Недели три назад. Я счастлива. У тебя что-то случилось? Ты редко звонишь, чтобы просто поболтать о пустяках.

— Я сейчас в Колумбийском.

— Оу, детишки потрепали нервы, — сочувствующе говорит Лорен, она прекрасно знает, как я не люблю эту тягомотину.

Я считаю, что любой специалист из компании мог бы отобрать студентов, но отец всегда настаивает, чтобы мы с Томом лично этим занимались. Потому что только мы можем оценить кандидатов по достоинству и по тем критериям, которые нужны для стабильной работы QDI. Наверное, он прав. Ведь это отец вывел дедушкино начинание на мировой уровень.

— Все так плохо? — спрашивает Лорен.

— Терпимо, — отвечаю ей, — озабоченные девочки, зарвавшиеся мальчики и всего несколько человек, которых я выделил. Среди них есть одна студентка, которая привлекла больше всех мое внимание.

— Студентка, — хитро тянет Лорен. — Старый извращенец, на молоденьких потянуло?

— Не такой уж я и старый, — со смехом возмущаюсь я. — И этой девушке не понравился, так равнодушно на меня давно не смотрели.

— Неужели? А тебе, значит, понравилась…

— Ее целеустремленность, — перебиваю подругу, пока она не придумала лишнего. На собеседовании она не пыталась сунуть мне в лицо грудь, мы спокойно поговорили, и, думаю, она подходит мне…

— Тебе? — перебивает меня Лорен насмешливо.

— Я имел ввиду работу. Ты теперь все видишь через призму влюбленности и в каждом моем слове будешь искать скрытый смысл?

— Возможно. Но это ты мне рассказываешь о девушке, и у меня возникает ощущение, что не просто так.

— Ты спрашиваешь — я отвечаю. И я уже сказал, я ей безразличен.

— Ты легко это исправишь, если захочешь.

Я знаю, что в этот моментЛорен закатывает глаза, и начинаю злиться. Я позвонил ей, чтобы узнать о ее возвращении, а получил отказ и психоанализ. Надо завершать разговор, пока не наговорил лишнего.

— Ладно, Лорен, мне пора. Желаю удачи с новым мужчиной. Пока.

Я уже собираюсь сбросить звонок, но слышу восклицание подруги, и снова подношу телефон к уху.

— Чарли, подожди! Как там Меган? Я уже пару дней не могу до нее дозвониться, — обеспокоенно спрашивает она.

— Моя сестренка сейчас отгородилась от всех, даже от родителей. Этот кусок говна, которого она называла мужем, выпивает все соки, — последнюю фразу я уже рычу, не могу себя сдерживать, когда разговор заходит об этом мудаке. Делаю глубокий успокаивающий вздох, Лорен не виновата и срываться на ней не стоит. — Я вчера с ней разговаривал. Суд об опеке над Анджелой перенесли. Он такой спектакль разыграл.

— Боже, — резко выдыхает Лорен, — что этому говнюку вообще нужно?

— Больше денег.

— Пожалуйста, передай Меги, что я рядом, несмотря ни на что. Если будет хуже, то я брошу все и вернусь в Нью-Йорк. И пусть позвонит мне.

— Я передам, Лорен. Пока.

Закончив разговор, я размышляю, куда ехать. Работы в офисе на сегодня нет, я все разгреб. Дома пусто и одиноко. У родителей спокойно время не проведешь, папа будет капать на мозги из-за бизнеса, а мама из-за невесты. Они у меня замечательные, но отец все еще волнуется о своем детище, а мама — что одинок. Решаю для начала просто покататься по вечернему городу и проветрить голову.

Покатавшись пару часов, я паркуюсь у своего дома, но подниматься наверх все еще не хочется. Замечаю через дорогу светящуюся вывеску ресторана, и живот начинает урчать. Я сегодня без обеда, неплохо было бы поужинать.

На улице дикий ветер, и в это время в ресторане не так много людей, все сидят в теплых квартирах с семьей, не желая покидать уют.

Пока ужинаю, проверяю почту, расписание на завтра и отвечаю на сообщения отца. Хоть он и отдал мне все дела в прошлом году, но продолжает выспрашивать обо всем, что происходит.

Покончив с ужином, заказываю стакан скотча и пока жду обвожу глазами зал и посетителей. Ресторан дорогой и презентабельный, но в то же время уютный. Замечаю девушку, сидящую в противоположном конце зала. Все в ней кричит о том, что она охотится на богатенького дурачка, изображая скучающую фифу. Ключевое слово «изображая».

Сидит, мусолит чашку кофе, потому что денег на большее нет. И весь ее внешний вид дешев и безвкусен. Короткие выбеленные волосы залиты лаком настолько, что похожи на шлем. Платье и сапоги хоть и брендовые, но из старой коллекции, и подходят больше для ночного клуба, а не для такого ресторана. Перевожу взгляд на лицо, и даже с расстояния в десять метров вижу, насколько оно замазано косметикой. Интересно, если ткнуть пальцем — расколется? Типичная охотница за деньгами.

Моя старшая сестра Меган как-то объяснила мне разницу между охотницами, привлекающими к себе внимание и самодостаточными девушками. Правда, мне тогда было пятнадцать, и плевать я хотел на эту разницу, главное, чтобы было кому присунуть.

Встречаюсь с ее оценивающим взглядом. Вижу, как щелкает калькулятор, подсчитывающий мой внешний вид: костюм, ботинки, часы. Да сумма набегает немаленькая.

Решаю проверить прием с ухмылкой, только ли на Ташу он не действует? И мой ответ «да»! Стоит только приподняться уголку губ, как это подобие девушки подрывается и направляется к моему столику.

Останавливается в полуметре от меня и начинает флиртовать.

— Вы так пристально за мной наблюдали, — говорит с придыханием. — Меня зовут Элис.

— Присаживайся, Элис. Может, хочешь что-нибудь?

Вижу меркантильный блеск в глазах. Даже ради приличия не скромничает, просто садится и хватает меню. Официант приносит мою выпивку и принимает ее заказ. Пока она ест, будто вернулась с необитаемого острова, параллельно рассказывает небылицы про богатого папу. Я даже не стараюсь сделать вид, что слушаю, но ей наплевать, болтает себе с набитым ртом.

Как только тарелки пустеют, Лиза или как там ее зовут, пытается заказать что-то еще, но я перебиваю ее, прося счет. Хватит с этой… девушки… того, что она уже съела.

— Поедем к тебе? — спрашивает меня, хлопая накладными ресницами.

— Есть идея получше, — говорю я, хватая Лизу за руку и тащу в туалет.

Думаю, сейчас она пошлет меня куда подальше. Но нет, понимая, что я от нее хочу, сама тащит в кабинку, тянется губами для поцелуя. Ну уж нет, я не собираюсь питаться на косметической фабрике. Поэтому просто разворачиваю ее к стенке кабинки и задираю платье. Чулки — предусмотрительно с ее стороны. Надеваю презерватив и резко вхожу в нее.

Вот сейчас она точно пошлет меня, ведь я никак ее не подготовил и не дал времени возбудиться, девушке скорее всего больно. И снова ошибаюсь. Стонет и просит еще.

Совершая чисто механические действия, никак не могу кончить. Я возбудился только потому, что давно никого не было.

Закрываю глаза, сжимаю волосы Лизы в кулаке, и перед внутренним взором возникают не белые, а русые длинные волосы и приоткрытые пухлые губы. Слышу не визги, а низкие грудные стоны. И через минуту чувствую напряжение в пояснице, переходящее в пах. Облегчаю яйца, и мираж с мелкой в главной роли рассеивается, а внутри все еще сковывает напряжение. Не могу объяснить его причины, надеялся, после перепиха все пройдет.

Даю Лизе пятьдесят баксов «на такси». И убираюсь к черту из ресторана. Сейчас приду домой, выпью еще стаканчик скотча и усну, чтобы утром быть в норме.

И, твою мать, я снова ошибаюсь! Всю ночь мне снятся равнодушные серые глаза.

13

POV Таша

Три дня проходят в обычном режиме — дом-колледж-дом. А в пятницу утром первое, что я вижу, отключая будильник на телефоне, письмо от QDI. Сегодня в 17.00 надо явиться в отдел кадров и получить там договор.

Сон как рукой сняло. Поверить не могу, что это все происходит на самом деле. В приподнятом настроении бегу в ванную. Приведя себя в порядок, в дверях сталкиваюсь с сонной, но такой же довольной Клэр.

Завтрак проходит за веселым разговором о предстоящей стажировке. Даже отвратительная погода не может омрачить этот день, до колледжа добираемся, не замечая ничего вокруг, пока у самых дверей я не слышу знакомый голос, окликающий меня. Оборачиваюсь и вижу Билли.

— Надо поговорить, — произносит он, и развернувшись, уходит в сторону.

Ни «привет», ни «пожалуйста». Даже не оборачивается чтобы посмотреть, иду ли я за ним. Пока мы встречались, я бы безусловно пошла, но сейчас… Я просто дергаю дверь, чтобы зайти в здание. Не успеваю пройти и нескольких шагов, как меня дергают за локоть.

— Я же сказал, нам надо поговорить, — шипит мне в лицо Билли.

— А я вроде бы не давала согласие, — выворачиваю руку из его хватки, — у меня лекция через пятнадцать минут.

— Таша, удели мне всего минуту, — уже спокойнее просит бывший.

Я киваю. Пожалуй, это я могу сделать, в память о нашем прошлом. Ведь кроме измены, Билли ничем меня не обидел. Клэр говорит, что будет ждать меня в аудитории, и я отхожу в сторону от посторонних ушей.

— Что ты хочешь, Билли?

— Хочу объяснений, почему ты оставила ту записку? У нас же все было хорошо.

— Я видела засос и помаду на твоем теле.

— Это не то, что ты подумала. Я все объясню.

Я закатываю глаза, банальнее и быть не может. Три дня, наверное, придумывал. Или, где он там пропадал?

— Не надо ничего объяснять. Ты сам сказал, что у меня постоянно не хватает на тебя времени. И ты прав. Но сейчас его будет еще меньше, потому что я получила стажировку. Извини. Давай, не будем выяснять кто прав — кто виноват, а спокойно расстанемся. Пожалуйста.

Я улыбаюсь Билли и, пока он не начал еще что-то говорить, быстро сбегаю. Надеюсь, на этом поставлена окончательная точка.

* * *

Я с нетерпением весь день ждала момента, когда настанет время ехать в QDI. И вот мы паркуемся перед зданием, и я с восхищением рассматриваю строение из бетона, металла и стекла.

В лифте замечаю пару студентов, которые с таким же нетерпением ждут, когда же мы поднимемся на сороковой этаж.

Наконец, этот момент наступает, мы попадаем в отдел кадров, где женщина лет сорока придирчиво проверяет наши документы и, наконец, выдает всем по два экземпляра договора, который за выходные мы должны изучить и подписать, если согласны с условиями.

Из отдела кадров нас направляют в зал для совещаний на сорок четвертом этаже. Я с большим интересом рассматриваю просторное светлое помещение. Первое, что бросается в глаза это панорамное окно, перед которым расположены пара диванов, несколько кресел и небольшие журнальные столики. Потрясающая зона отдыха. В центре помещения находится овальный стол человек на тридцать, а вдоль стен — столы с компьютерами, за которыми, как я понимаю, мы будем работать.

Помещение быстро заполняется стажерами, кто-то тихо разговаривает, кто-то одиноко стоит в стороне. Я снова начинаю нервничать, так много конкурентов, стоящих на пути к заветной работе. Я должна выложиться на все двести процентов.

Неожиданно двери распахиваются и в зал заходят Хейл, Скотт и еще один мужчина.

— Добрый вечер, — произносит Чарли. — Прошу, присаживайтесь.

Студенты оживляются и быстро занимают места за овальным столом. Трое мужчин встают спиной к окну так, чтобы видеть всех, и Чарли начинает рассказывать, что от нас требуется.

— Каждому из вас будут поручены проекты, которые вы будете вести под руководством наших специалистов. Работать вы будете в этом зале. На выходных внимательно ознакомьтесь с договором, который каждый из вас получил. В понедельник подписавшие его должны явиться в отдел кадров и отдать один экземпляр, второй будет храниться у вас. С остальными мы попрощаемся. Если кому-то нужна консультация юриста, обращайтесь к мистеру Льюису, — Чарли указал рукой на третьего мужчину и тот кивнул.

Я слушала Хейла и восхищалась. Он говорит коротко и по делу, удерживая внимание всех присутствующих. Чарли так уверен в себе и увлечен делом, что требует того же от своих работников. Думаю, те кто приходит сюда работать только ради бонусов, надолго не задерживаются.

Да и чего греха таить, Чарли очень привлекательный мужчина. На него хочется смотреть, как на актера с обложки журнала — привлекательного и недосягаемого. Черные брюки обтягивают длинные сильные ноги, белая футболка из тонкой ткани дает представление о накачанном теле, а черный пиджак подчеркивает широкие плечи.

Поднимаю глаза выше и понимаю, несмотря на то что Чарли продолжает что-то рассказывать, он смотрит прямо на меня, и точно заметил, как нагло я его рассматриваю. Смущаюсь и отвожу глаза в сторону, пытаясь сосредоточиться на речи. Но через пару секунд не выдерживаю и снова смотрю на Чарли, поймав его смеющийся взгляд. От чертят, прыгающих в его голубых омутах, губы непроизвольно поднимаются в нерешительной улыбке.

14

POV Чарли

Улыбнулась. Неуверенно, чуть приподняв уголки губ, но улыбнулась. А я радуюсь, как мальчишка, увидевший Санту, и продолжаю произносить заготовленную ранее речь. У меня давно уже не было такой реакции на чью-то улыбку, разве что на улыбку сестры. Меган в последнее время всегда в подавленном настроении, и каждая ее радость вызывает восторг.

Так может все дело в этом? Таша грустная, и этим напоминает мне о Меган. И вовсе это не уязвленное самолюбие, как думает Том, и точно не симпатия, как предположила Лорен.

В эту секунду рождается идея. Я отдам Таше важный для меня проект, нам придется часто видеться, и я докажу сам себе, что эта мелкая меня совсем не привлекает. Папки с файлами обычно раздает моя помощница Кара Шоу, попрошу ее, чтобы она поручила Таше мой проект. Заодно будет ей отличная проверка способностей, ведь Домини назвал ее одной из лучших. Пусть докажет. А мне, наконец, перестанут сниться ее глаза и сексуальный голос.

Слово берет Льюис и объясняет основные пункты договора. Как только он заканчивает, большинство стажеров прощаются и расходятся по домам. Остается несколько девушек, в том числе Таша и Клэр, и парнишка в очках, который тут же атакует вопросами Льюиса. Том атакует Клэр. Меня атакуют три девушки. И только Таша немного раздраженно поглядывает на очкарика. Еще бы, у него несколько вопросов по каждому пункту.

Но Льюис не был бы таким хорошим юристом, если бы не умел находить компромисс. Он просит парня немного подождать, понимая, что от него быстро не избавиться, и переключает внимание на Ташу. Касается рукой ее плеча, и я снова замечаю, как девушка слегка вздрагивает и немного отстраняется, но продолжает вежливо улыбаться.

Таша задает пару вопросов и, как только получает ответы, поворачивается чтобы уйти. Я провожаю взглядом ее попку до тех пор, пока одна из девушек, атакующая меня вопросами, не загораживает обзор.

— Мистер Хейл, а у вас есть девушка? — щебечет она, накручивая светлый локон на палец.

— Если есть вопросы о работе, то с удовольствием отвечу, все остальное неприемлемо, — твердо произношу я.

Может, немного грубо, но если хотят флиртовать, то только не со мной. Я не завожу интрижек на работе. Девушки, извинившись, быстро исчезают за дверью.

Обвожу взглядом помещение, остались только Льюис с дотошным очкариком и Том с Клэр. Со стороны эта парочка выглядит будто обсуждает работу, но я вижу горящие глаза друга. Там все не так невинно, как кажется на первый взгляд.

Оставляю всех за спиной и направляюсь к лифту, надеясь, что все студенты разошлись, и я спокойно могу вернуться к работе. Что-то я устал в последнее время. Проблемы у сестры, завал на работе, недосып — все свалилось скопом и мне все больше хочется в отпуск.

Внимание привлекает шум справа из бокового коридора, поворачиваю голову и вижу Ташу, которая идет мне навстречу, печатая кому-то сообщение. Не знаю, что на меня нашло, но я делаю шаг назад, скрываясь за углом. Зачем я это делаю, даже сам себе пока объяснить не могу.

Через мгновение Таша сворачивает, все еще печатая смс, и врезается прямо в меня. Руки сами по себе ложатся ей на талию, не давая отстраниться. В нос ударяет морской запах такой легкий и свежий. Сразу захотелось прижать ее сильнее и наслаждаться, уткнувшись носом в сгиб шеи. Я мечтательно улыбаюсь, а в голове мелькают картинки. Вот мы стоим на тропическом берегу, я провожу ругой по ее бедру, наклоняюсь для поцелуя, сжимаю попку…

— Мистер Хейл?

Из сладкой мечты меня выдергивает в реальность, где нет лазурного берега и яркого солнца, а есть серые стены офисного здания и хмурая осень за окном. И Таша не полуобнаженная в купальнике, но все же тесно прижатая к моему телу. И есть мои руки, опасно с ползшие с ее талии немного ниже, и ее руки, лежащие на моей груди.

Отмечаю, что она не отталкивает и не дрожит. Смотрит удивленно и ждет, когда я отвечу.

— Мисс Донован, почему вы еще здесь? У вас остались какие-то вопросы?

Чувствую себя идиотом. Задаю глупые вопросы, ведь понятно, что ждет она свою подругу. Вцепился в нее, будто впервые девушку увидел. И каждую секунду жду, что сейчас испугается и отстранится, как от Льюиса пять минут назад.

— Я жду подругу, — тихо подтверждает Таша.

— Думаю, она не скоро выйдет, — широко улыбаюсь я. — Кажется, мой друг серьезно увлекся.

Таша тоже улыбается.

— Кажется, моя подруга тоже.

Не знаю, что еще сказать и что сделать чтобы еще немного удержать ее в объятьях. Понимаю, что нужно убрать руки и отойти, но очень не хочется.

— Чарли, — слышу веселый голос Тома и поворачиваю голову в его сторону, — ты тут девушку не видел? — удивленно заканчивает друг, видя Ташу в моих руках.

Мелкая краснеет и мягко высвобождается из объятий. Бросает на меня быстрый взгляд и тут же переводит его на подругу.

— Клэр, ты освободилась? Мы можем ехать?

Клэр, хитро улыбаясь, поворачивается к Тому:

— Я подожду тебя внизу.

Хватает Ташу за локоть и тащит к лифту. Мелкая, краснея еще больше бросает через плечо «до свидания», и обе девушки скрываются за дверями. Сейчас кое-кому смущенному устроят допрос, и мне, наверное, тоже.

— Ну и что это было? — весело спрашивает Скотт.

— Ничего.

— Видел я, как твое «ничего» вцепилось в бедную девушку.

— Мы просто столкнулись в коридоре. И сразу вы появились.

— Да, конечно, — слышу сарказм в голосе друга и в раздражении жму на кнопку вызова лифта, я не в настроении выслушивать насмешки друга.

— Чарли, послушай, — Том удерживает меня за локоть, — если ты задумал поиграть с ней из-за моих слов о самолюбии, то прошу тебя — не делай этого, — серьезно просит Скотт.

— Тебе можно играть с Клэр, а мне — нет? — спрашиваю я, стараясь скрыть недовольство.

— Я не играю. Ты сам слышал их разговор у колледжа. Сейчас мы с Клэр поедем ужинать, а потом я повезу ее к себе. Но я не помню, чтобы Таша говорила что-то подобное. Воспользуйся своим же советом — не связывайся с нашей стажеркой.

Сжимаю губы в упрямую линию и, заходя в лифт, повторяю слова Томаса, сказанные у Колумбии:

— Я сам разберусь!

15

Сидя в своем кабинете, я не могу ни на чем сосредоточиться уже целый час. Зря я так с другом. Понимаю, что он прав, поэтому и разозлился. Больше на себя, но сорвался на Томе. Надо будет извиниться.

Собираю документы, с которыми могу поработать дома и ухожу из офиса. Уже выехав со стоянки, решаю поехать не к себе, а к родителям. Давно их не видел.

Нахожу маму в гостиной, перебирающую какие-то документы со своей помощницей. Смотрю на ее миниатюрную фигуру и нахмуренное лицо. Между бровей залегла морщинка, которую хочется разгладить. У меня появляется такая же, когда я размышляю над какой-нибудь проблемой. Нервным движением мама откидывает пепельные волосы назад и тяжело вздыхает. Покашливаю, привлекая ее внимание, пусть немного отвлечется на любимого сына. На меня поднимаются две пары глаз, мама удивленно хлопает ресницами, будто не верит, что я настоящий. Потом широко улыбается и быстро подходит, попадая в мои объятия.

— Сынок, ты почему не сказал, что приедешь? — укоризненно говорит она. — Я бы отменила все свои дела.

— Это было спонтанное решение, мам. Работай спокойно, потом попьем чай, — улыбаюсь ей, и только сейчас понимаю, как сильно скучал по родителям. — А где папа?

— В кабинете. Разговаривает с кем-то по телефону. Мы пытаемся хоть как-то помочь Меган, — снова хмурится мама.

Настроение сразу понижается. Это говнюк ее муж никак не хочет становиться бывшим, не урвав кусок побольше. Он из кожи вон лезет, чтобы их дочь Анджела осталась с ним, потому что знает, мои родители никогда ее не бросят и будут отваливать деньги на ее содержание, а он будет все спускать на казино, наркотики и шлюх.

Матерюсь себе под нос. Надо избавить сестру от этого мудака как можно скорее.

Снова целую маму в макушку и иду к кабинету. Нахожу такого же хмурого отца за столом, так же перебирающего бумаги, но увидев меня его лицо разглаживается и, раскрыв объятия, отец поднимается навстречу.

— Сын, рад видеть. Ты по делу или просто навестить? — похлопывает меня по спине и указывает на диванчик.

— Навестить, — отвечаю, присаживаясь и избавляясь от пиджака.

— Выпьешь что-нибудь?

Отец достает из бара бутылку виски и два бокала, ожидая моего ответа.

— Я за рулем.

Отец взмахивает рукой с зажатыми в ней стаканами и говорит:

— Оставайся у нас, проведи немного времени со стариками. Завтра суббота, в офис ехать необязательно.

— Тоже мне — старики, — смеюсь я. — Ты еще мог бы компанией десяток лет управлять.

— Ну уж нет, — возражает отец, разливая виски и протягивая мне стакан, — я себе пообещал, что как только ты закончишь колледж, я свалю на тебя бизнес, а сам буду, наконец, проводить время с любимой женой. Я уделял ей слишком мало времени, пока мы развивали фирму моего отца. Зато она окружила меня любовью, заботой и поддержкой. Настало время вернуть должок.

— Завидую я вам, — тихо произношу и отпиваю из своего бокала.

— Неужели созрел для женитьбы? — посмеивается отец. — Мать все-таки дожала.

— Просто хочу, чтобы рядом была женщина, которая в первую очередь видела бы во мне человека, а не кошелек.

Отец грустнеет и смотрит на меня с пониманием, он отлично помнит, какую охоту на него устроили, когда компания начала приносить большие деньги, и как тяжело было разобраться — кто друг, а кто алчный подхалим, готовый ударить в спину, если замаячит куш покрупнее.

— А как же Лорен? — удивляется отец. — Вы с ней давно согреваете постель друг другу.

— Но любви между нами нет, — морщусь я, — к тому же у нее появился мужчина. Кажется, там все серьезно.

— Ты тоже встретишь прекрасную девушку, — отец похлопывает меня по колену, тепло улыбаясь. — Мне повезло, что я положил глаз на Элен раньше, чем QDI стала известна по всей стране, — на губах отца расцветает улыбка ностальгии. — О ней мало кто знал, потому что твоя мать отвергала меня больше года, а я влюбленный идиот хотел только ее.

— Хорошо, что ты такой утертый, — раздается смех мамы за нашими спинами, и мы одновременно оборачиваемся.

Она идет по кабинету цокая каблучками и наклоняется к отцу для поцелуя. Немного неловко наблюдать за ними, но то с какой нежностью мои родители относятся друг к другу спустя столько лет — завораживает.

Я был бы полным идиотом, если бы не хотел подобного.

— Я пришла позвать вас в столовую, — говорит мама, поглаживая плечо отца, — но вижу вам не до чая.

Она кивает на стаканы с виски в наших руках. Одним глотком допиваю остатки янтарной жидкости и поднимаюсь, протягивая маме руку.

— Пойдемте. За чаем вы расскажете все новости, связанные с разводом Меган. И мы вместе решим, как можем ей помочь.

16

POV Таша

Дома еще раз внимательно перечитала договор, порадовалась еженедельной оплате и подписала оба экземпляра.

Мне бы распланировать расходы, а я сижу на кухне попивая кофе и вспоминаю столкновение с Чарли.

Клэр мучила меня вопросами «Почему вы стояли так близко?», «Что между вами произошло?». Знала бы — ответила. Старалась перевести разговор шутками о ее согласии поужинать со Скоттом, но она не повелась, продолжая бомбардировку вопросами. Отмахивалась от нее короткими «ничего», но по ее хитрой улыбке поняла, она уже что-то нафантазировала.

После нашей встречи в стенах колледжа я думала Чарли обычный напыщенный индюк. Но сегодня взглянула на него другими глазами. Может стукнулась головой? Ведь тело у него словно каменное, а я быстро неслась по коридору, ничего не видя вокруг.

Не смотря на небольшую платформу и пятнадцатисантиметровый каблук, я почти на полголовы оказалась ниже мужчины, а прямо перед глазами его четко очерченные губы.

Думала, Чарли снова нагло ухмыльнется, а увидела дружелюбную мальчишескую улыбку. И пропала. Залипла на его губах, выпав из реальности на несколько секунд. Стоило сразу отойти, а я, наоборот, вцепилась в него, как утопающий в спасательный круг. Чувство надежности и тепла окутали словно коконом, отгораживая от всего вокруг.

Что он теперь обо мне подумает? Что я пустоголовая дура, готовая предложить себя за должность?

От самобичевания меня отвлек хлопок двери — пришла Клэр. Кидаю взгляд на часы — почти одиннадцать, значит ужин получил продолжение. Раскрасневшаяся и довольная она впархивает в комнату и плюхается на диван.

— Таша, это было потрясающе.

Вижу. По радостному блеску глаз, по растрепанным светлым волосам, по криво застегнутой кремовой блузке.

Я искренне рада, что подруга счастлива, но сомнения в правильности этих отношений не покидают.

Тем не менее я улыбаюсь во все тридцать два зуба и спрашиваю:

— Если поиски любовника закончены, то на вечеринку завтра не идем?

— Мы можем сходить просто так. Потанцевать, немного выпить, тебя с кем-нибудь познакомить.

Я морщусь. Только-только рассталась с Билли, а Клэр уже нового бойфренда планирует мне искать. Не хочу опять привыкать к объятиям малознакомого парня и выделять время на свидания.

— Не надо меня ни с кем знакомить, — твердо произношу я. — Учеба и мама занимают все мое время, сейчас еще работа прибавится, и я не хочу это менять, — сажусь на диван рядом с Клэр и уже мягче говорю. — Я подумала, если сегодня у тебя и Тома все закончится хорошо, вечеринка отменится, и завтра я смогу уехать в Бронкс на все выходные. Помогу собрать вещи для мамы, разберу хлам, который остался после меня. А в понедельник приеду сразу на учебу.

— А знаешь что? — весело произносит Клэр. — Ты права, к черту вечеринку, я поеду с тобой. Помогу все собрать, да и по бабуле твоей я соскучилась. Только вернемся в воскресенье вечером. Не хочу вставать очень рано, чтобы успеть в колледж.

Я радостно киваю. Присутствие Клэр не позволит мне погрузиться в отчаяние.

* * *

В субботу ближе к обеду входим к бабуле. Я не говорила ей, что приеду не одна, хотела сделать сюрприз. А зная как тепло бабушка относится к Клэр, сюрприз удается на славу. На наши шумные объятия приходит мама.

— Девочки, как я по вам соскучилась, — она тепло улыбается и по очереди нас обнимает.

Мама старается выглядеть бодрой и веселой, но я вижу, что ей тяжело даже стоять, поэтому прошу бабушку напоить нас чаем.

Проговорив целый час и выпив по две кружки чая, я и Клэр, наконец, приступаем к разбору вещей. Решаем начать с маминой комнаты. Здесь, как всегда, полумрак и запах лекарств. Первым делом раздвигаю шторы.

— Клэр, разбери, пожалуйста, мой старый стол, — прошу я. — Лекарства в одну сторону, канцелярщину в другую.

Подруга кивает и приступает к работе, с большим трудом выдвигая старые ящики.

Я тем временем подхожу к шкафу. Складываю в чемодан одежду, которая могут пригодиться в клинике. Все остальное, что мама давно не носила, аккуратно складываю в чехлы и возвращаю в шкаф. Иду в ванную, собираю предметы личной гигиены. Это тоже в чемодан. Туда же собираю все лекарства.

Старые учебники отдам в комиссионный, может кому-нибудь пригодятся. Чистые тетради оставлю бабушке, пусть выкройки в них рисует.

Заканчиваем уборку в спальне и перебираемся в крохотную кладовку. Тут хранятся в коробках мои старые игрушки, награды и кубки. А еще все, что может пригодиться бабушке для шиться. Стараясь не нарушить порядок, понятный только ей, собираем мусор: обрывки ниток, кусочки тканей, сломанные ножницы. Игрушки тоже в комиссионку.

В бабушкиной спальне, которую она частично превратила в свою мастерскую, осталось множество моих вещей. Когда дедушка погиб, она заменила большую двухспальную кровать на односпальную, купила для меня маленький раскладывающийся диванчик, в углу поставила большой стол для шитья.

Делая для себя пометку в голове, как только операция будет сделана, постепенно заняться ремонтом квартиры. Мебель везде старая, она скрипит или с трудом открывается, стены местами выцвели, местами поцарапаны.

Встряхиваю головой, возвращаясь к реальности.

Всю одежду, которую я ношу, находится в квартире Клэр. Так что, не давая себе времени на сожаления собираю все остальное в коробки.

Делаем уборку в гостиной, тут перебирать нечего: диван, пара кресел, старенький телевизор и журнальный столик.

Ближе к вечеру в прихожей образуется целая гора всего, что нужно отвезти в комиссионный. Бабушка, выглянувшая на шум, удивленно говорит:

— Таша, ты решила полквартиры выкинуть? Оставь для себя хоть что-то.

— Все, что может пригодиться, я оставила: пару спортивных штанов, свитеров и несколько футболок. А из всего этого я уже выросла. Сейчас отвезем коробки и вернемся к ужину.

Мы с Клэр по очереди целуем бабушку и маму и начинаем постепенно переносить все в машину. Когда со скрипом заталкиваем последнюю коробку, облегченно закуриваем.

— Таша, тебе точно ничего из вещей не жалко? Это же воспоминания.

— Да, воспоминания, но не всегда радостные. Помнишь розового слона, которого ты крутила в руках? — Клэр кивает. — Его мне дала медсестра, когда объявили диагноз мамы, а я ревела в коридоре больницы. А все остальные игрушки мне подарил Брэд.

Клэр понимающе смотрит на меня, она как никто другой знает, что я не хочу оставлять никакие напоминания об этом чудовище.

* * *

Пока продавец в комиссионном перебирает вещи, подсчитывая сумму, телефон Клэр начинает звонить, я вижу на дисплее «Том» и понимающе улыбаюсь.

Как только мы заканчиваем перед магазином тормозит черный внедорожник, подруга отдает мне ключи от своего Лексуса, целует в щеку и исчезает, хлопнув дверцей.

На ужин я возвращаюсь одна.

17

Утро понедельника встречает меня запахом блинчиков. Я и не представляла, как соскучилась по бабушкиным завтракам.

Бегу в ванную, привожу себя в порядок и прямо в пижаме с радостной улыбкой вхожу на кухню. За окном еще темно и моросит мелкий дождь, а на кухне тепло и уютно. Даже появилось желание прогулять первую пару и насладиться компанией бабули подольше.

Отгоняю эту мысль, сама себя потом сгрызу за прогул.

Бабушка очень удивилась, что в субботу я вернулась одна, пришлось объяснять, что у Клэр появились дела под названием «Томас Скотт». Бабуля поохала, но махнула рукой, пробурчав что-то вроде «Молодая, влюбленная». И начала усиленно намекать, что мне тоже пора кого-нибудь найти.

Я не стала говорить, что у Клэр и Тома не любовь, а физиология. Покивала, повздыхала на ее сетования, что я одинока. Не решилась сказать, что не хочу как она или мама рано родить, а потом разрываться между карьерой и семьей. Сначала вылечу маму, обеспечу себе стабильность, а потом и о мужчинах подумаю.

Когда проезжаю половину пути от дома бабушки до колледжа, мне звонит моя сокурсница и сообщает, что первой пары не будет, потому что преподаватель утром подвернул ногу, а замены ему так быстро не нашли.

Мое желание о прогуле сбылось, но немного поздно. Клэр скоро уйдет на свою первую пару, может быть мне удастся ее застать и вернуть машину. На улице дождь и мне очень неловко, что ей придется добираться до колледжа пешком или на метро.

К моменту как я добираюсь до квартиры уже рассвело, но из-за туч окружающий мир серый и неприветливый.

В квартире тихо. Либо Клэр уже ушла, либо она ночевала у Тома, и я зря себя накручивала, либо она решила прогулять и еще спит, поэтому стараюсь не шуметь.

Сворачиваю к гостиной и застываю в проходе с открытым ртом. Свет нигде не горит, кроме подсветки над рабочей зоной кухни. На борной стойке сидит Клэр в мужской футболке и с раздвинутыми ногами. Ее руки перебирают темные короткие волосы Тома, который страстно ее целует, прижимаясь, словно хочет слиться в единое целое. Прижимаясь всем своим упругим, мощным, голым телом. ГОЛЫМ, МАТЬ ВАШУ, ТЕЛОМ!!!

Я вскрикиваю и закрываю пылающее лицо ладонями.

— Таша! — испуганно пищит Клэр. — Ты что тут делаешь?

— У меня пара отменилась. Я думала ты на учебе, — бормочу я сквозь ладони.

Как же стыдно!

— Я пойду оденусь, — слышу веселый голос Тома, а затем хлопок двери.

Слегка раздвигаю пальцы, чтобы оценить обстановку. Клэр все еще сидит на стойке и тихо смеется, прикрыв ладонью рот. Не выдержав, я тоже начинаю хихикать. В такую неловкую ситуацию я еще не попадала.

— Ты почему не сказала, что вы решили поехать к тебе? — шепотом спрашиваю я.

— Том был так нетерпелив, а до меня оказалось ближе, — так же шепотом, посмеиваясь, отвечает подруга.

— Он провел здесь две ночи и все воскресенье?

Быстро они привыкли друг к другу, раз проводят выходные вместе.

— В субботу Том уехал, — закатывает Клэр глаз и спрыгивает со стойки, — вернулся в воскресенье ночью. Мы всего пару часов поспали, и скоро ему пора уезжать. Я думала, ты сразу поедешь в колледж, и решила прогулять первую пару.

Шум воды исчезает и в дверях появляется Скотт в одних джинсах и с дружелюбной улыбкой. Футболка-то до сих пор на Клэр.

У меня округляются глаза. Его вообще ничего не смущает? Да, у него потрясающая фигура, видно, что он не ленится заниматься в спортзале. Но необязательно мне все это демонстрировать при мне.

— Доброе утро, мистер Скотт? — полуспрашиваю я.

Совершенно не знаю, что говорить и как себя вести.

— Думаю, с этого момента, ты можешь звать меня Том, — рассмеялся мужчина. — Прости, что так получилось.

Пытаюсь улыбнуться ему своей самой непринужденной улыбкой, не зная, куда деть глаза. Не каждый день по квартире расхаживают горячие парни.

— Простите, что помешала. Может быть, выпьем кофе? — предлагаю я. — Мне скоро в колледж бежать.

Клэр, направляясь в свою комнату, на ходу говорит:

— Таша, приготовь, пожалуйста, а я переоденусь.

Мне все еще неловко, поэтому пользуюсь моментом и отворачиваюсь к кофемашине.

— Что происходит между тобой и Чарли? — спрашивает Том, садясь за стойку и внимательно за мней наблюдая.

Я чуть не уронила кружки, которые доставала из шкафчика.

— Ничего, — тут же отвечаю я, поворачиваясь к Тому.

— Ага, а обнимались вы в коридоре просто так, — слышу сарказм в словах мужчины.

— Мы не обнимались, я врезалась в мистера Хейла, когда спешила к Клэр.

— Как скажешь.

Томас улыбается, и мне почему-то кажется, что он мне совершенно не верит и, как Клэр, видит то, чего нет.

* * *

Том целует Клэр на прощание, машет мне рукой и уезжает в офис. А мы направляемся на учебу.

Во время лекций подруга мечтательно улыбается, и я, если признаться самой себе честно, немного ей завидую. Она счастлива, не оглядываясь ни на какие проблемы. Моя же радость всегда неполная, будто глоток воздуха перед погружением в пучину страха.

После колледжа сразу едем в QDI, отдаем подписанный договор и получаем временные пропуски, подтверждающие, что мы здесь работаем. Постоянные будут готовы завтра, нужно только зайти и сделать фотографию.

В том же зале для совещаний нас встречает стройная черноволосая азиатка.

— Меня зовут, миссис Шоу, — вежливо, по-деловому представляется она, как только студенты рассаживаются за овальный стол. — Сейчас я раздам вам папки, в которых вы найдете задания для проекта, над которым будете работать. На титульном листе есть фамилия вашего куратора, считайте, что он ваш заказчик, и отчитываться вы будете перед ним по каждой мелочи. На втором листе список работников в различных отделах, к которым вы будете обращаться за помощью.

Миссис Шоу не спрашивает наших имен, значит проекты достаются рандомно. Открываю свою папку и цепенею.

— Миссис Шоу, — зову я, — здесь, наверное, какая-то ошиб…

— По всем вопросам, — холодно прерывает меня женщина, — обращаться к кураторам.

Она уходит, хлопнув дверью, и студенты начинают живо обсуждать свои задания. Довольная Клэр что-то радостно щебечет над ухом. А я, как в воду опущенная, продолжаю пялиться на имя своего куратора.

18

Изучаю документы, оттягивая встречу с куратором.

Строительство многоэтажного дома с бюджетными квартирами. Довольно сложная задача, учитывая ограниченную итоговою сумму в смете, но интересная.

В некоторых районах есть двух- и трехэтажные дома, которые находятся в плохом состоянии, если заменить их на такой многоэтажный дом можно не только расселить несколько аварийных, но и обеспечить дешевым жильем множество людей.

Если бы не учеба, я бы полностью посвятила себя проекту. Придется очень постараться все успеть.

Поднимаюсь на самый верхний этаж небоскреба и подхожу к красивой миловидной брюнетке. Она отвлекается от монитора компьютера, осматривает меня с ног до головы и широко улыбается.

— Здравствуй. Ты Таша Донован, правильно?

Я удивлена ее дружелюбием. Пока ехала в лифте, ожидала, что меня встретит расфуфыренный Цербер, который взглядом будет мешать меня с дерьмом. А в реальности мне улыбается красивая маленькая девушка с большими карими глазами и открытой улыбкой.

— Здравствуй, — искренне ей улыбаюсь. — Да, я Таша.

— Тебя уже ждут. Меня зовут Рейчел. Проходи туда.

Девушка указывает на один из коридоров. Я благодарю ее и ухожу в указанном направлении. От волнения ноги будто деревянные, а сердце стучит в районе горла.

Перед стеклянной матовой дверью останавливаюсь, делаю глубокий вдох, расправляю плечи и стучу. Слышу «Войдите» и толкаю дверь.

Просторный кабинет выполнен в серых тонах, но солнечный свет, проникающий сквозь панорамное окно, делает его уютнее. Массивная современная мебель. В левом углу зона отдыха с парой диванов и столиком между ними. Справа стеллажи и шкафы. Строго и красиво.

Чарли сидит за столом и просматривает какие-то документы. Как только я приближаюсь, он указывает на одно из кресел напротив и жестом дает понять, что уделит мне время через минуту.

Пока мужчина занят делом, я снова его рассматриваю. Ловлю себя на мысли, что делаю это при каждой встрече, и с каждым разом мне нравится все больше.

Нравится сочетание строгого костюма и светлых волос, забранных в небрежный хвост. Нравится его мальчишеская улыбка, которая врезалась мне в память. Нравятся ощущения, которые я испытала, когда оказалась в крепких и надежных объятьях. И мне безумно нравится его борода.

Чарли встает, обходит стол и облокачивается на него напротив кресла, в котором я сижу. Так близко, что мне приходится смотреть на него снизу вверх. Протяни я руку, коснусь шикарного тела.

Начинаю нервничать еще сильнее и уже не только из-за проекта.

— Извините за ожидание, — улыбается мужчина, — Изучили задание? — я киваю. — Этот проект очень важен для меня. На данный момент, мы можем построить только один дом, но в будущем, надеюсь, программа развернется, — Чарли коротко рассказывает, что от меня требуется и каким он видит здание в конце. — Не бойтесь обращаться за помощью к нашим специалистам, они проконсультируют и подскажут, где найти нужную информацию. Как только появятся первые наброски проекта — сразу ко мне, я выскажу свое мнение, вы внесете изменения. Все понятно, мисс Донован? — с улыбкой спрашивает Чарли.

Натягиваю улыбку и говорю:

— Я все поняла. Спасибо.

Просчитываю в голове варианты, как успеть выполнить проект за месяц и продолжать хорошо учиться. Я должна справиться. И не только с заданием, но и со своей растущей симпатией к Чарли. А учитывая мое изменившееся мнение за последние три наши встречи, это будет сделать неимоверно сложно. Почему мне достался именно этот проект? Будто судьба или злой рок.

На трясущихся ногах поднимаюсь и попрощавшись иду к двери.

— Мы будем видеться очень часто, мисс Донован.

От слов, прозвучавших за спиной, по телу пробегают мурашки, словно хищник пообещал кролику съесть его со всеми потрохами и насладиться каждым кусочком.

Застываю в дверях и оборачиваюсь, Чарли стоит у стола со скрещенными на груди руками и в его взгляде я вижу незнакомый мне блеск.

По телу пробегает жар. Щеки горят от смущения и предвкушения.

19

POV Чарли

В выходные я пытался работать, но в мои мысли постоянно врывалась Таша. С одной стороны, красивая загадочная девушка, о которой мне хочется знать все. С другой — мои личные ограничения. Я не сплю со своими коллегами.

Но сегодня, увидев ее сидящую на кресле и смотрящую на меня снизу вверх своими серыми глазищами, фантазия разыгралась не на шутку. Представил, как она спускается с кресла, на коленях подползает ближе и расстегивает молнию на брюках. Затем обхватывает эрегированный член ладошкой, проводит по всей длине и погружает в свой очаровательный ротик.

Если бы не папка с проектом, которую Таша крутила в руках, и на которую я отвлекался, девушку ждал бы очень большой сюрприз, возникший перед ее глазами.

Интересно, что бы она тогда сделала? Точно не то, о чем я фантазировал. Сам не заметил, как включился режим охотника и в голосе прозвучало обещание.

Но мы и правда будем видеться очень часто, и нужно решить, что же я хочу от мелкой. Чтобы она была моей сотрудницей или моей женщиной. Второй вариант определенно привлекательнее. Буду двигаться в этом направлении и, если карта ляжет удачно, Таша станет моей любовницей или даже девушкой.

Я уже давно ни с кем не встречался, не было подходящей кандидатуры. А только секс, как с Лорен, стал однообразным. С технической точки зрения — все замечательно, а эмоциональной — пустота.

Только Таша задела что-то в душе. И мне надоело только фантазировать о ней, хочу трахать ее в реальности.

Приняв окончательное решение, что хочу девочку себе, спокойно приступаю к работе. Мы ищем новую фирму, которая занялась бы нашей рекламой. Кара еще в пятницу принесла мне на рассмотрение нескольких кандидатов, но я был занят поисками компромата на мужа Меган, так что руки дошли только сейчас.

Изучив все, что Кара выяснила о рекламщиках, отмечаю для себя три компании. Прошу ее назначить встречи, посмотрю, что они предложат и подпишу с кем-нибудь контракт.

Задерживаюсь в офисе до позднего вечера, из-за накопившихся бумаг. Том сбежал еще час назад, наверное, к Клэр. Они видятся почти каждый день, либо Скотт никак не удовлетворит свои сексуальные аппетиты, либо девушка ему очень нравится. Главное, друг счастлив.

* * *

Выхожу на улицу и вижу Ташу, которая стоит у белого Лексуса, докуривая сигарету. Это ее машина? Не думал, что у нее имеются такие деньги. Тем более она так стремилась к нам на стажировку, и я предположил, чтобы подправить финансовое положение. Со слов Тома, я знаю, что Таша и Клэр живут в одной квартире. Снимают вдвоем, чтобы разделить аренду? А вдруг любовник? Тем более не понятно зачем ей работать. Училась бы, да ноги раздвигала.

Но я уже принял решение, она — моя. Надо побыстрее все выяснить — чем живет, чем дышит. И лучше всего от нее самой. Поэтому, пока мелкая не уехала, быстро пересекаю парковку, приближаясь к Лексусу. Услышав мои шаги, Таша оборачивается.

— Мисс Донован, почему вы еще здесь?

— Я собирала информацию для проекта у всех по списку.

— И это заняло несколько часов? — насмешливо спрашиваю.

— Мистер Хейл, — смеется Таша, — вы даже не представляете, как ваши работники любят поболтать. Я получила столько рекомендаций, что до ночибуду разбираться, изучать и, возможно набросаю начальный план.

— Неужели нет никаких планов поинтереснее? — осторожно спрашиваю, надеясь, получить крупицу информации.

Таша пожимает плечами и отводит взгляд в сторону. Видимо, у нее свидание, поэтому не хочет мне говорить. Ведь это личное, а я ей совершенно чужой человек. Пока что.

— Нет, — все-таки произносит девушка, — Клэр уехала, и я могу спокойно заняться либо проектом, либо почитать конспекты. Проект интереснее, — улыбается Таша.

Не могу понять, мелкая действительно прилежная студентка или только хочет казаться серой мышкой.

— Может сходим поужинать? — предложение вырывается само собой. Даже я удивлен, что уж говорить о девушке, у которой брови поползли вверх. Надо аккуратно исправить ситуацию, а то напугаю, и она шарахаться от меня начнет. — Ты задержалась допоздна, и я косвенно к этому причастен, — улыбаюсь, как можно невиннее, и выдвигаю предложение, от которого Таша вряд ли откажется. — Соглашайся, и сможешь завалить меня вопросами по проекту.

Размышляет. Так и вижу, как у нее в голове качаются весы, взвешивая «за» и «против». Наконец, она отвечает согласием. И я торжествую. Осторожно кладу руку ей на спину и подталкиваю к своей машине, но Таша упирается:

— Я поеду на своей.

— Ничего с твоей машиной не случится, если она немного постоит на парковке, — настаиваю я.

— Это машина Клэр, — произносит взволнованно, — я не могу бросить ее просто так.

Машина Клэр. Значит, богатого любовника нет, а со студентиком я справлюсь.

— Здесь везде камеры и охрана в здании, — убеждаю Ташу. — А я тебя верну к машине после ужина.

Девушка кивает, понимая, что спорить бесполезно, и мы вместе отходим от Лексуса. Продолжаю держать руку на ее спине, проверяя, отстранится или нет. Кажется, чувствует себя вполне комфортно.

Очень хотелось бы верить, что только мои прикосновения ей приятны, а от других она дистанцируется, как от Домини или Льюиса. Это означало бы, что у меня есть немалые шансы, завоевать эту девушку.

20

POV Таша

Чарли привозит меня в небольшой уютный ресторанчик недалеко от работы. Я боялась, что мы будем ужинать в помпезном месте, где один только стакан стоит дороже моей одежды, но мужчине снова удается меня приятно удивить.

Как только мы сдаем пальто, подходит администратор. Симпатичная рыжая девушка окидывает нас взглядом светло-карих глаз и сосредотачивает все свое внимание на Чарли, улыбаясь во все тридцать два зуба.

Я уже не обращаю на подобное внимание, привыкла со времен учебы в школе. Пока я не подружилась с Клэр и не стала чирлидером, многие смотрели на меня, как на предмет интерьера. А некоторые пытались унизить тем, что я стипендиатка. Вот только я нисколько не стыдилась своего положения. Бедность — не порок. Я знала, что поднимусь на вершину.

Идем к нашему столику, пока администратор чирикает о прекрасной кухне ресторана, обращаясь при это только к Чарли. Конечно, он горячий мужчина в великолепно сидящем костюме, а я так, замарашка, бредущая рядом. Да, мои черные брюки и бордовая водолазка не брэндовые, но это не повод относиться ко мне с таким пренебрежением.

И с каких пор подобное стало меня так задевать?! Да, я попала на стажировку в QDI — это повод гордиться, а не зазнаваться. Ведь я и дня не проработала, стою на первой ступени карьерной лестницы, так что, можно сказать, ничего не добилась.

Или я ревную? Скосила глаза на Чарли. Расслаблен, терпеливо слушает администратора. Я не могу, точнее не должна, испытывать подобные чувства! Да, возможно, он мне симпатичен, но чтобы ревновать…

Отвожу взгляд от красивого лица и слегка встряхиваю головой. Сосредоточусь на учебе и проекте, и не останется времени на всякие глупости, быстро вся симпатия выветрится, когда загружу себя работой. И начну воспринимать Чарли только, как босса.

В пору смеяться над абсурдностью своих чувств. С детства мне сложно сходиться с людьми, потому что дети в школе меня дразнили из-за отсутствия отца, из-за хороших оценок называли ботаничкой и заучкой, а из-за одного случая в старшей школе, мне не нравится, когда мужчины подходят слишком близко.

И вот появляется Чарли, рушит мои стены, не замечая страхов и комплексов.

Наконец, мы садимся за столик, и я беру протянутое меню. Углубляюсь в его изучение, стараясь абстрагироваться от голоса администратора. Почему она не уходит? Чем дольше она рядом, тем сильнее мое раздражение.

Замечаю растерянного официанта, парня моего возраста, смущенно смотрящего в спину администратора. Видимо он, как и я, не понимает, почему она так долго трется около столиков и не уходит встречать других посетителей.

— Извините, — обращаюсь я к девушке спокойно, даже дружелюбно.

Браво, моему умению скрывать эмоции. Рыжая неохотно отвлекается от Хейла и поворачивается в мою сторону, ее лицо искажается в гримасе, словно килограмм лимонов съела, хотя она и пытается сохранить дружелюбную улыбку. От ее вида хочется смеяться, но я ограничиваюсь широкой улыбкой.

— Что-то случилось? — спрашивает администратор.

— Да, я бы хотела сделать заказ.

Многозначительно киваю на официанта за ее спиной. Пару секунд девушка переводит недоуменный взгляд то на меня, то на парня. Будто забыла, что она на работе и в ее обязанности не входит болтовня с посетителями. Смущенно извиняется и исчезает.

Наконец, я могу сделать заказ. Цены здесь кусаются, и это лишняя трата денег, но сидеть за пустым столом будет неловко и глупо. Решаю заказать овощной салат — недорого и полезно.

Чарли, смотрит на меня, ожидая, что я добавлю еще блюда, но я молчу и демонстративно отодвигаю мену к краю стола.

— Ты на диете? — спрашивает мужчина.

— Нет.

Я не сознаюсь, что, заказав что-нибудь еще, потрачу почти все свои деньги.

— Вегетарианка?

— Нет.

— Тогда почему только салат?

Не ожидала, что Чарли обратит внимание на мой заказ, поэтому замираю, не зная, что ответить.

— Я не голодна, — единственное, что мне удается придумать. Надеюсь, прозвучало убедительно.

— Ну, раз ты так говоришь…

Фух, поверил.

— … то я сам сделаю заказ на двоих, — открываю рот, чтобы возразить, но Чарли строго перебивает. — Не спорь!

Официант, до этого покорно ожидавший заказа, старается скрыть улыбку, слушая наш разговор. Он, наверное, думает, что у нас свидание, и мужчина так заботится. Только у нас не свидание, и я не понимаю, почему Чарли так внимателен со мной.

— Мисс Донован, ответьте на один вопрос. Вы молодая красивая девушка, почему кроме работы и учебы у вас нет планов?

— Сегодня понедельник, — отвечаю я.

— Помнится, когда я был в вашем возрасте, меня это не останавливало. По будням я не развлекался допоздна, но иногда гулял с друзьями, ходил в кино и подобное, — с улыбкой вспоминает Чарли.

— Кроме Клэр я ни с кем близко не общаюсь.

Пожимаю плечами. Как по мне, лучше иметь одну такую удивительную подругу, чем множество знакомых.

— А друзья из школы. Ты же была чирлидершей, значит была популярной.

— Популярность не гарантирует искреннюю дружбу. Были знакомые, подлизы, завистники, но настоящих друзей так и не появилось. Меня считали чужой в их мире. Я ведь была стипендиаткой.

— Понимаю, о чем ты. К сожалению, в частных школах это распространенная ситуация. Хотя у меня есть пара друзей, с которыми я общаюсь до сих пор. Они тоже учились на бюджете.

Я улыбаюсь уголками губ. Чарли такое же исключение, как и Клэр. Не смотря на богатство, он не высокомерный павлин. Хотя при первой нашей встрече именно так я и подумала.

Приносят еду, и от запахов пробуждается зверский аппетит. Пока бегала по этажам компании из кабинета в кабинет, не вспоминала об ужине, а сейчас готова наброситься на стейк как дикарка.

Стараюсь вести себя воспитанно, ем аккуратно, отрезая маленькие кусочки. Покончив с основными блюдами, Чарли предлагает десерт.

— Спасибо, мистер Хейл, но боюсь на сладкое не осталось места, — смеюсь я.

Мужчина кивает и произносит, улыбаясь:

— Хорошо. Только прошу, когда мы наедине, зови меня Чарли, пожалуйста. А то чувствую себя стариком.

— Да, какой вы старик, мистер… — замолкаю на полуслове, натыкаясь на строгость в голубых глазах, — то есть, да какой ты старик Чарли, — возражаю я.

Мы смеемся, и атмосфера за столом становится более расслабленной, когда начинаем обращаться друг к другу только по имени.

Чарли снова втягивает меня в непринужденную беседу, постепенно узнавая об учебе и семье. Я даже не замечаю, как легко рассказываю ему, что не знаю, кто мой отец и как его зовут. Только однажды видела его фото с мамой, когда она была на ранних сроках беременности.

Он в свою очередь рассказывает о своей семье, о забавных ситуациях, в которые он попадал с друзьями.

Со стороны мы выглядим, как обычная пара на свидании или близкие друзья. И я позволяю этой легкой атмосфере окружить себя и не думать о плохом.

Скоро мне придется вернуться в реальность, где нет Чарли и Таши, есть только мистер Хейл — босс и мисс Донован — его подчиненная.

* * *

Когда мы собираемся покинуть ресторан — на улице уже темно. Чарли не позволяет мне заплатить за свой ужин строго проговорив:

— Я пригласил — я плачу.

Уже у самых дверей мужчина протягивает большую коробку со словами:

— Ты должна попробовать их десерты, они восхитительны.

Все мои возражения разбиваются, стоит только заглянуть в голубые глаза. Не понимаю, как у него это выходит. Стоит ему напустить на себя строгость, мне не хочется возражать и спорить.

Быстро доезжаем до одинокого Лексуса на парковке, Чарли помогает мне выбраться из машины и устроить сладости на пассажирском сиденье в машине Клэр.

Настал момент попрощаться. Мне грустно, что этот вечер заканчивается, хочется побыть с Чарли еще немного. В пальцах покалывает от желания вцепиться в пальто и прижаться к сильному телу, чтобы он укрыл в своих объятьях от всех бед.

Делаю шаг назад, чтобы не поддаться дикому желанию и упираюсь спиной в холодный бок Лексуса. В свою очередь Чарли шагает в мою сторону. Он так близко, что я чувствую горячее дыхание на своих губах. Облизываю их, и это жест привлекает внимание мужчины. Он наклоняется ближе, наши лица разделяют жалкие сантиметры. Мне кажется, что Чарли готов прижать меня своим телом к машине и поцеловать, и я готова ему это позволить. Более того, я этого безумно желаю.

— Я прекрасно провел вечер с тобой, — слышу хриплый голос, — надеюсь, не последний.

На этих словах, он быстро отходит, садится в машину и, с визгом шин, уезжает с парковки.

21

Стоило отказаться от ужина. Думала, мы будем разговаривать о работе, но никто из нас так и не упомянул проект. Не стоило рассказывать так много личного о себе. Пусть я не говорила ничего особенного, но я рассказывала о своем детстве, о дедушке, бабушке, маме, друзьях из Балтимора.

С чего я вообще решила, что Чарли хотел меня поцеловать? Идиотка! Он, наверное, меняет подружек-моделек каждую неделю. А я просто студентка. Серость, по сравнению с ними. Вот почему он так сорвался с места. А я видела только то, чего хотела сама.

Ругая себя и приказывая не поддаваться в будущем соблазну, доезжаю до дома. Перевожу глаза на пассажирское сиденье, на коробку. Клэр, наверное, еще нет дома. Может, мне удастся придумать, как объяснить появление вкусняшек к ее возвращению. Если скажу, что это от Чарли, страшно представить, что начнется.

Кое-как открываю дверь.

— Клэр? — на всякий случай кричу, не хочу повторения утреннего позора.

— Я в гостиной, — слышу в ответ.

Черт! Я так и не придумала, что сказать про десерты. Придется сказать правду и отбиваться от подколов.

Клэр сидит на диване, обложившись учебниками, конспектами, еще какими-то бумажками, и печатает на ноутбуке, расположив его на журнальном столике. Аккуратно ставлю коробку на барную стойку. Подхожу к подруге и сажусь в кресло сбоку от дивана.

— Чем занимаешься? — спрашиваю ее.

— Проектом.

— Ты сегодня рано, — замечаю я.

— У Тома вечером ужин с партнерами. Был свободный час, он меня забрал, мы потрахались, я вернулась пару часов назад, — Клэр, наконец, отрывает взгляд от монитора и испытующе на меня смотрит. — А вот где ты пропадала? И что в коробке?

Думала, она не заметила, что я пришла не с пустыми руками. Откидываюсь на спинку кресла и тяжело вздыхаю. Пора сознаваться.

— В коробке десерты, — отвечаю сначала на второй вопрос и отвожу глаза, сосредоточившись на краю столика. — Я ужинала с Хейлом, это от него.

— Что? — ошарашенно вскрикивает Клэр. — А еще говорила, что между вами ничего не происходит, — укоризненно добавляет.

— А ничего и не происходит. Просто ужин.

— Неплохое начало.

— Начало для чего?

— Для отношений.

— Не говори глупости, — морщусь я.

— Он тебе нравится? Как мужчина? — хитро улыбается Клэр.

— Нет! — с жаром отрицаю я.

Подруга прищуривает глаза, и очень серьезно произносит:

— Ты можешь пытаться себя обмануть, только это вряд ли получится. И меня тоже не пытайся, я слишком хорошо тебя знаю.

Закрываю лицо ладонями, и меня прорывает. Выплескиваются все мои страхи и неуверенность:

— Да, Клэр. Да, он мне нравится. Я в жизни ничего подобного не испытывала. Непреодолимое притяжение, с тех самых пор, как мы столкнулись в коридоре фирмы. Я не брезгую его прикосновениями, наоборот, я их хочу. Но что я о нем знаю?

Вскакиваю с кресла и начинаю нервно расхаживать из угла в угол, размахивая руками.

— Сегодня он рассказал мне, какая у него замечательная семья. У них не принято спихивать детей с глаз подальше в закрытые школы под предлогом хорошего образования. В их семье любят и уважают. Но я не уверена, передались ли эти качества и Чарли. Вдруг, от вседозволенности и богатства, которыми его окружили родители, он стал черствым, жестоким, самовлюбленным мудаком? Вдруг, это все игра? Соблазни-трахни-выкинь. И ладно если из своей жизни, а если с работы? Что я буду делать с разбитым сердцем и без цента в кармане?

На последних словах я почти кричу. Злюсь на Чарли за то, что он как магнит притягивает меня к себе. На себя за то, что как бесхребетная амеба, не могу этому сопротивляться.

Выдыхаю. Эмоции выплеснуты, я опустошена. Плюхаюсь в кресло.

— У меня нет опыта, я не знаю, как это остановить, — тихо произношу, глядя в глаза Клэр с надеждой, что она подскажет что делать.

Подруга пододвигается к краю дивана ближе ко мне и сжимает мое колено.

— А ты не спрашивала себя, — мягко произносит Клэр, — вдруг у вас все будет хорошо? Вдруг, это тот мужчина, который тебе нужен, раз тебе приятны его прикосновения? Вдруг, ты выкинешь из головы происшествие в школе и просто будешь счастлива?

— В первую очередь я должна думать о маме, а уже после о своем счастье, — напоминаю Клэр.

— Просто, пусть все идет своим чередом. Присмотрись к Чарли, думаю, он хороший парень.

Возможно, так и сделаю. Не обязательно бросаться в омут с головой. Можно стоять на краю и всматриваться в бездну под ногами. Главное, чтобы голова не пошла кругом, и один неверный шаг не привел к катастрофе.

Улыбаюсь Клэр, благодаря за совет, и решаю тоже заняться проектом. Она освобождает мне часть столика, где я располагаю свой старенький ноутбук, рядом на полу ставлю стопку тетрадей с конспектами и иду в кухонную зону за кофе и пирожными.

Я подготавливаю примерный список материалов, которые могут использоваться при строительстве. Клэр занимается редизайном сети кофеин по всему миру, подбирая уникальный интерьер для каждой страны, по просьбе заказчика.

Спустя пару часов, когда затекает спина и в глазах начинает рябить от чтения бесконечных записей, предлагаю Клэр сделать перерыв.

Садимся за барную стойку с очередным десертом и чашкой кофе, и я решаюсь задать вопрос, который давно меня мучает:

— Клэр, а тебя устраивает то, что у вас с Томом?

Она поднимает на меня удивленный взгляд.

— Да. А что?

— Просто, я думала, что ты хочешь серьезных отношений, а не перепихи, когда есть свободное время.

— Хочу, но не в данный момент. Я только-только окончательно выкинула Лео из головы и не готова выворачивать душу перед кем-то еще, — подруга ковыряет пирожное ложечкой и грустно вздыхает. — Понимаешь, мы с Томом не говорим о личном, он не претендует на мое сердце, только на тело. И поверь мне, он знает, как с ним обращаться, до искр из глаз. Но, как только все заканчивается, каждый возвращается в свой мир. Пока что, мне достаточно.

— И ты ничего к нему не чувствуешь?

— Я не влюблена, если ты об этом, — раздраженно отзывается Клэр, — пора за проект.

Намек понят. Не хочет говорить о чувствах — ее дело. В своих бы разобраться. Когда Клэр будет готова, я выслушаю и поддержу.

Засиживаемся до середины ночи. Я уставшая, но довольная бреду в свою спальню. Зарываюсь в подушку, думая об омуте голубых глаз, который затягивает в свою глубь. Главное — не оступиться, твержу я себе и засыпаю.

22

На входе в офисное здание нас останавливает охранник, проверяет временные пропуска и просит зайти в комнату охраны, где нам выдадут постоянные. Там молодой хмурый парень делает снимки, загружает их в базу и через пару минут выдает запрограммированную карту. Благодарим и побыстрее уходим.

Чувствую радостное возбуждение, ожидая лифта, который поднимет нас в офис и я, наконец, смогу приступить к чертежам. Мой старенький ноутбук не тянет архитектурные программы, в демоверсиях для студентов нет такого набора функций, и я жду не дождусь, когда сяду за навороченный компьютер.

Слышу за спиной, как меня зовет по имени какая-то девушка. С недоумением оборачиваюсь, не понимая кто это может быть, я здесь ни с кем не знакома. Удивление проходит, как только я замечаю маленькую фигурку Рейчел в толпе, которая машет мне, быстро приближаясь.

— Таша, привет. Помнишь меня?

— Привет, Рейчел. Конечно помню.

— Фух… А то многие сморят на меня, как на трубку телефона, — тараторит девушка, — а студенты Колумбии так высокомерно, мол «посмотри я учусь в колледже Лиги Плюща, а ты всего лишь секретарша». Но ты мне сразу понравилась.

— Рейчел, дыши, — улыбаюсь я, — и познакомься. Моя подруга Клэр. Клэр, а это Рейчел.

Брюнетка спохватывается и протягивает руку:

— Очень приятно познакомиться.

Девушки обмениваются рукопожатиями, и в этот момент распахиваются створки лифта, выпуская спешащих работников.

— Взаимно. Ты здесь работаешь, Рейчел? — спрашивает Клэр, как только мы заходим в кабину.

— Да, сижу на самом верху, охраняю спокойствие больших боссов. Кстати, Рейчел становится серьезной и поворачивается ко мне, — мистер Хейл просил тебя зайти к нему часиков в шесть. Я уточню время и напишу тебе на почту.

Я киваю, что поняла ее. Только что мне показать Чарли, кроме небольшого списка, который я вчера набросала. Есть всего пара часов чтобы начертить приблизительный план здания и не опозориться, придя с пустыми руками.

К Рейчел возвращается легкость и веселье, и она с энтузиазмом спрашивает:

— Вы видели ресторан на первом этаже?

Мы с Клэр переглядываемся и синхронно отрицательно мотаем головами.

— Для сотрудников QDI там предусмотрено четырехразовое бесплотное питание. Просто покажите пропуск официанту. Это идея мистера Хейла старшего, чтобы сотрудникам комфортно работалось. Можно сделать заказ прямо в офис, но придется оплатить работу курьера, проще спуститься. Может, будем иногда ужинать втроем?

Рейчел выжидающе переводит глаза с меня на Клэр. Эта маленькая брюнетка такая задорная, и так забавно тараторит, когда дело не касается работы, что я невольно ей симпатизирую.

— С удовольствием.

— Я «за».

Произносим с Клэр в унисон.

* * *

Около трех часов я почти не отхожу от компьютера, набрасывая план первого этажа, пока на приходит письмо на почту. Нужно явиться к Чарли. Сохраняю файл, складываю записи в папку и ухожу освежиться в туалет. Проверяю свой внешний вид. Хвост на затылке не растрепался, косметика не размазалась, выгляжу опрятно. Сегодня я отдала предпочтение тонкому кашемировому платью светло-серого цвета, оно обтягивающее подчеркивает фигуру, а открытые плечи добавляют нежности образу. Освежаю бежевую помаду на губах, и я готова.

Чем выше я поднимаюсь, тем сильнее волнуюсь. Как только двери лифта разъезжаются вижу приветливую Рейчел, она подмигивает и кивком головы указывает направление. Уже знакомым коридором крадусь к матовым дверям. Повторяю свой ритуал — вдох-выдох. Я спокойна, я собрана, я не поддамся обаянию Чарли.

Не успеваю постучать, как дверь распахивается, и в меня влетает предмет моих волнений. Ойкаю от неожиданности, ударившись носом о крепкую грудь, и руки непроизвольно хватаются за темно-синюю рубашку.

— Ты в порядке? — спрашивает Чарли хриплым голосом, прижимая к себе сильнее.

— Если мы продолжим встречаться, то мне понадобится пластика.

Мужчина хмыкает, и я понимаю, как двусмысленно прозвучала моя фраза. Вот дура. Стукнула бы себя по лбу, только руки отказываются выпускать рубашку. Краснею как помидорка и начинаю мямлить:

— Я имела в виду, сталкиваться при встрече, а не… отношения…

Решаюсь поднять глаза. Чарли еле сдерживает смех, а в глазах чертята отплясывают джигу.

— Не волнуйся, — мужчина наклоняется ближе, — если мы будем встречаться, — выдыхает прямо мне в губы, — то я позабочусь о твоем носике.

Взгляд мужчины сосредоточен на моих губах, кажется, я немного подаюсь вперед или это он наклоняется. Еще чуть-чуть и я смогу ощутить вкус его губ.

Слышу какой-то шум за спиной, и за секунду отскакиваю от Чарли. Волшебство момента разрушено. В душе поднимается паника, а если бы нас увидели?

— Пойдем, — Чарли хватает меня за руку и затягивает в кабинет. — Я заказал нам ужин.

Он хитро улыбается, присаживаясь на диван и утягивая меня за собой. Такой спокойный и невозмутимый, а я как оголенный клубок нервов.

«Молодец, Таша! Спокойна, собрана, и совсем не поддаешься обаянию Чарли», — ехидничает мой внутренний голос.

— Ты мне что-нибудь покажешь?

Не сразу понимаю, что мужчина имеет в виду. Смотрю на него, удивленно хлопая ресницами, пока он взглядом не указывает на папку в моих руках, и я снова готова себя ударить. Проект, я пришла сюда чтобы отчитаться о проделанной работе, а у самой вата вместо мозгов. Как же я дальше работать буду?

Краснею и протягиваю папку. Чарли забирает ее, а взамен сует в руку палочки и пододвигает коробочку с роллами.

— Ешь, а я пока проверю, — говорит строго.

Не пытаюсь возражать, все равно бесполезно, да и проголодалась я сильно.

— Удивлен, что ты вообще вчера что-то делала по работе.

— Я же говорила, что займусь проектом.

— До ужина. А закончили мы поздно.

— Мы с Клэр половину ночи сидели над проектами.

Чарли перестает делать пометки в моих записях и поднимет взгляд к моему лицу.

— А колледж?

— А что с ним? — откладываю палочки на стол. — Встали утром и поехали.

— Ты постоянно так мало отдыхаешь?

Во мне поднимается возмущение. Что это за допрос?

— Мистер Хейл…

— Чарли, — поправляет он придвигаясь ближе.

— Чарли, ты не думаешь, что…

— Не думаю.

Уголки его губ приподнимаются, мужчина наклоняется ближе к моему лицу. Я хмурюсь и стараюсь отодвинуться, но дальше некуда, спина упирается в подлокотник дивана.

— А стоило бы, — шепчу.

— Ооо, я думаю. Очень много и часто, но тебе лучше не знать, о чем, — так же шепотом произносит мужчина.

От его слов бросает в жар, я хочу знать, что за мысли посещают его голову, и есть ли в них я. Смотрю в его глаза, как загипнотизированная, пытаясь это понять.

— Таша, — мое имя звучит, как сладкий мед, — спать очень полезно, — Чарли, еле касаясь, ведет пальцами по моему бедру, талии, я выгибаюсь навстречу его руке, — много, часто, — проводит по вороту платья, спущенного с плеч, и по моему телу пробегает дрожь, — в разных позах.

Каждое прикосновение рождает жар, который сосредотачивается внизу живота. Он точно про отдых говорит, уж слишком много двусмысленности в словах Чарли, произнесенных хриплым шепотом.

— Это полезно и приятно, — шепчет мне в губы, пробегая кончиками пальцев по ключице.

Тихий стон срывается с моих приоткрытых губ. Глаза Чарли темнеют, я вижу в них дикое желание. Он резко притягивает меня за шею, сокращая и так мизерное расстояние между нами и впивается в губы. Сладко, горячо. Одной рукой хватаю Чарли за рубашку, а вторую запускаю в его волосы и слегка сжимаю, отвечая с такой же страстью.

От этого мужчина сходит с ума, рычит, не прерывая поцелуя, подминает полностью под себя, проводит по бедру задирая платье, когда его пальцы касаются резинки чулок, Чарли отстраняется, чтобы шепнуть: «Мелкая, ты меня с ума сведешь», и тут же впиться в шею. Выгибаюсь и стон с тихим «Да» срывается с губ.

Эрекция упирается мне в бедро. Провожу рукой по телу Чарли, чтобы коснуться члена и… чувствую вибрацию.

Бл*! Кому понадобилось звонить в такой момент. Мужчина отклоняет вызов, но телефон звонит снова и снова.

Когда Чарли фокусирует взгляд на имени абонента, от былой страсти не остается и следа. Что-то случилось. Это окончательно приводит меня в чувство, начинает работать голова, а не вагина. Поднимается паника, что же я творю.

Кажется Чарли замечает мое состояние, он придавливает меня рукой к дивану и просит подождать.

— Сестренка, ты немного не вовремя, — все еще хриплым голосом отвечает на звонок.

А я не знаю куда себя деть, отвожу глаза, краснею, хочу убежать и спрятаться.

— Я тебя понял. Скоро буду.

Чарли наклоняется, поворачивает мое лицо, заставляя смотреть в его глаза и произносит:

— Кое-что случилось. Мне нужно уехать. Оставайся в кабинете, сколько посчитаешь нужным, а потом уезжай домой. Поняла?

Дождавшись моего кивка, Чарли нежно касается моих губ в нежном поцелуе и встает. Быстро приводит себя в порядок и исчезает в дверях.

Осуществляю желание сегодняшнего вечера — бью себя ладонью по лбу. Какая же я идиотка.

23

Прошло уже десять минут, как Чарли покинул кабинет, а я все не могу собраться с силами и привести себя в приличный вид. Я все еще возбуждена и шокирована, как легко поддалась искушению. Восемнадцать лет жила без секса, неужели не могла потерпеть еще? И судя по мокрым трусикам и ноющей боли от неудовлетворенности внизу живота — не могла.

Мне кажется, как только я выйду, Рейчел, а затем и все оставшиеся в конференц-зале студенты сразу поймут, что здесь произошло.

Я была готова переспать с Чарли прямо на этом диване. Что он теперь обо мне подумает? А что думаю о себе я? Говорю себе одно, а затем делаю противоположное. Когда согласилась с советом Клэр присмотреться к Чарли, это не означало лечь под него на следующий день.

Злясь на себя, резко поднимаюсь с дивана, нервно поправляю платье, переделываю прическу и поправляю макияж. Хватаю папку с файлами и выбегаю из кабинета.

— Таша, ты в порядке? — недоуменно спрашивает Рейчел, видя, что я на взводе.

Стараюсь держать лицо и улыбаться.

— Все нормально, просто мистер Хейл немного разнес мои наброски.

— Не бери в голову. Насколько я слышала, этот проект очень важен для него, — Рейчел понижает голос. — Говорят, мистер Хейл очень долго боролся, чтобы на освободившемся участке разрешили строительство жилого дома. Остальные в совете директоров хотели новый торговый центр или еще что-то, — брюнетка ободряюще мне улыбается. — Думаю, поэтому он так внимательно следит за тобой.

— Да, наверное. Рейчел, ты извини, мне пора домой. Еще эссе дописывать, — не могу больше притворяться и сбегаю, — Увидимся.

Первое испытание пройдено, теперь конференц-зал, а дальше поеду домой, запрусь в своей комнате и буду себя материть за слабость и легкомыслие. А при следующей встрече объясню Чарли, что это была ошибка, и лучше сохранить только рабочие отношения. Уверена, он поймет. Зачем я ему?

Озираясь, прохожу в помещение и выдыхаю. До меня нет никому дела, стажеры работают, не отрываясь от мониторов. Один очкарик сидит за столом и что-то усердно строчит в тетради. И Клэр исчезла, не трудно догадаться куда.

Подхожу к столу, хватаю сумку и достаю оттуда телефон. Пара пропущенных и смс от подруги. Решаю не перезванивать и читаю сообщение.

«Уехала с Томом. Ключи от Лексуса сунула в карман твоей сумки. Напиши, когда доберешься домой, увидимся там».

Тем лучше. Сейчас я не готова к расспросам. Собираю вещи и ухожу.

Приехав домой, первым делом иду в душ, встаю под горячие струи, распределяю гель по телу, задеваю чувствительные соски. Столько времени прошло, а я все еще немного возбуждена. Провожу руками по груди и стон срывается с губ, одну руку опускаю на живот, скольжу ей ниже и начинаю массировать клитор.

Память подкидывает картинки из кабинета, накатывают пережитые эмоции. Вот Чарли ведет рукой по бедру, целует шею, ключицу, прихватывает зубами нежную кожу.

Возбуждение растет, закручивается спиралью. Закрываю глаза, представляю, что это Чарли сейчас вводит в меня палец. Стоны становятся громче, движения внутри быстрее. Вспоминаю его глаза, подернутые страстью, он хотел меня так же сильно, как я его. Именно меня. Прикусываю губу, чтобы не закричать от нахлынувшего оргазма, перед глазами все плывет. Упираюсь рукой в стену напротив, пытаясь отдышаться и устоять на трясущихся ногах. Ничего себе. Никогда не испытывала подобного, когда мастурбировала раньше.

Выхожу из душа. В голове полный бардак и неразбериха, и чтобы хоть как-то успокоиться я располагаюсь поудобнее в кровати и открываю ноутбук, чтобы заняться проектом. Но вместо этого начинаю икать в интернете не информацию о материалах, а Чарли Хейла. Читаю несколько его интервью, но в них он рассказывает только о работе, мне это не интересно. Иногда его спрашивают о личной жизни, но Чарли всегда отшучивается и не говорит ничего конкретного.

Так переходя с сайта на сайт, я случайно натыкаюсь на блог со сплетнями. Знаю, что правды там мало, но все равно начинаю читать. Сначала нет ничего интересного, «приступил к обязанностям в компании…» бла-бла, «купил филиал…» бла-бла, «ездил отдыхать с семьей…» бла-бла.

Уже собираюсь закрыть сайт, когда на глаза попадается строка «уже не впервые замечен в компании красотки и владелицы косметической компании Лорен Шмидт…». Глаза сами начинают скользить по строкам. Написано, что Чарли почти на все светские вечеринки приходит с этой Лорен, они мило улыбаются и обнимаются, позируя для фотографов, и очень похожи на пару.

Рассматриваю фотографии. Лорен очень красивая женщина. Высокая, точно выше меня, стройная, с сексуальными округлостями, идеальное лицо, обрамленное стильным каре. Такая аристократическая красотка. Я ей в подметки не гожусь.

Если Чарли встречается с ней, то зачем поцеловал меня? Нахожу ответ, переходя на очередной сайт. Лорен давно нет в городе, она уехала на открытие своего нового магазина или что-то в этом роде.

Все становится на свои места. Вот откуда этот внезапный интерес. Я нужна Чарли только на одну ночь или на несколько, пока его женщина не вернется. А потом он скорее всего уволит меня, чтобы случайно не попалась на глаза Лорен.

Еще одна причина соблюдать только рабочие отношения. Я ни в коем случае не могу потерять работу.

Смотрю на часы, которые показывают час ночи. Ого, сколько я просидела и потратила времени в пустую. Клэр пока не вернулась, предчувствую, что и не вернется. Поэтому захлопнув крышку и отложив ноутбук в сторону, устраиваюсь под одеялом и пытаюсь уснуть, отгоняя обиду и разочарование.

Хорошо, что я узнала все, пока окончательно не потеряла голову. Сейчас я еще смогу удержать чувства под контролем. Наверное… может быть… я надеюсь…

24

Среда начинается с головной боли. Я вчера еле уснула, ворочалась, накручивала себя, продумывала как лучше поговорить с Чарли. Вот почему нельзя стереть из головы воспоминания как с жесткого диска, чтобы ничего не беспокоило и не отвлекало от главного?

Слышу шум из гостиной. Интересно во сколько Клэр вернулась, ночью я не слышала никаких звуков. Чувствую слабость во всем теле из-за недосыпа, бреду за утренним кофе.

— О, ты проснулась, — радостно вскрикивает подруга.

— Ты слишком веселая, — отвечаю ей хмуро.

— А ты чего такая бука? — удивляется Клэр с широкой улыбкой.

— Станешь тут букой, — говорю тихо, с раздражением тыкая кнопку кофемашины.

— Что случилось, пока меня не было?

— Кстати, а где ты была?

— У Тома, — слышу в голосе Клэр смущение.

— Совместная ночевка, — поворачиваюсь к подруге с двумя чашками и протягиваю одну ей. — Переходите на новый уровень?

— Вовсе нет. Вчера Тому кто-то позвонил, и он сорвался как ошпаренный. Просил его дождаться, а сам почти всю ночь пропадал. Вот я и уснула у него, — грустно объясняет Клэр. — Но ты тему-то не переводи. Что с тобой?

— Не выспалась.

— Когда ты не высыпаешь, то становишься язвительной, а сейчас ты на взводе.

Иногда жутко бесит, что подруга так хорошо меня знает. Рассказываю ей, что произошло у нас с Чарли, умалчивая только о душе. Это ей знать не обязательно, и мне неловко говорить о таком.

Внимательно всматриваюсь в глаза подруги, ожидая совета. Но она молчит и только хлопает ресницами.

— Ты что-нибудь скажешь? — не выдерживаю я.

— Постой, — Клэр поднимает ладонь, — дай мне минутку все осознать.

— Не надо ничего анализировать, лучше скажи, как это прекратить, — хнычу я, хватаясь за голову и зарываясь пальцами в волосы.

— Вот еще! Не надо ничего прекращать, надо продолжать, — горячо заверяет Клэр.

— Ты с ума сошла? Я же только что сказала, что у него есть девушка, — я поднимаю голову. — Ты бы ее видела. Она красивая, элегантная, утонченная…

— Это ты с ума сошла! — перебивает подруга. — Сдаешься без борьбы.

— А за что бороться, Клэр? — начинаю заводиться. — За одну ночь?

— Вчера ты сказала, что тебе нравятся его прикосновения. Насколько помню, это впервые после случая в школе. Если уж тебя так сильно к нему тянет, то почему бы не воспользоваться ситуацией и не преодолеть свой страх. Возможно, раз и навсегда.

— Не могу я рисковать работой, ради проснувшегося либидо, — я встаю и бреду в комнату, чтобы одеться, и Клэр подрывается за мной.

— Таша, почему ты решила, что тебя уволят?

— Когда Лорен вернется, Чарли не захочет, чтобы его любовница маячила перед глазами.

Я стою спиной к подруге, перебирая вещи в шкафу, и не вижу ее лица, но уверена, что она стоит, скрестив руки на груди, и раздраженно на меня смотрит.

— С тобой бесполезно спорить, — стонет Клэр, — ты уже решила, как поступит Чарли, даже не поговорив с ним.

Поворачиваюсь, держа в руках темно-серые брюки и кремовый свитер, и смотрю на подругу. Тоже мне воинственная амазонка.

— Клэр, ну что ты так завелась? — улыбаюсь миролюбиво.

Она опускается за мой рабочий стол и произносит:

— Просто, в последний раз, когда ты решила все за других, то уехала в Балтимор, не позволив мне поддержать тебя.

— Тогда я совершила ошибку, признаю.

— Вот и не совершай ту же ошибку. Поговори с ним на чистоту.

— Я подумаю.

Нагло вру подруге, я уже все решила. Даже если Чарли скажет, что я ему нравлюсь и он хочет отношений, во что я не верю, мне с трудом представляется как найти достаточно времени на колледж, QDI, маму и Чарли. Как все запуталось, голова кругом.

— Клэр, иди переодевайся, иначе мы опоздаем, — улыбаюсь подруге.

Она поджимает губы и встает. Поняла, что я ее обманываю, но больше ничего не говорит.

* * *

Весь день Клэр почти со мне не разговаривает, какую бы тему я не пыталась с ней обсудить. Не понимаю, почему она так сильно обиделась, я же не указываю, что ей делать с Томом. Молча под тихую музыку доезжаем до QDI, поднимаемся в лифте и рассаживаемся за свои компьютеры.

Погруженная в проект, я не замечаю, как проходит несколько часов, пока желудок не начинает урчать. Уже почти семь и сегодня Чарли не вызывал меня к себе. Наверное, понял, что вчера совершил ошибку, поцеловав меня, и решает, как со мной поступить.

Поворачиваюсь к Клэр:

— Сходим поужинать?

— Через пару минут, мне надо закончить, — кивает она, не отрываясь от работы.

— Ты не против, если я схожу и приглашу Рейчел?

— Нет, она забавная.

Блокирую компьютер и, схватив сумку, быстро иду к лифтам. Рейчел встречает меня неизменной улыбкой и с радостью соглашается пойти с нами.

Заходя в ресторан, я удивляюсь количеству людей. Думала в это время здесь пусто.

— Аврал перед Рождеством, — объясняет Рейчел, — все стараются завершить дела перед праздниками, поэтому задерживаются. Чем ближе Рождество, тем беспокойней будет.

Как только садимся за освободившийся столик, подбегает официантка. Делаем заказ, и я осторожно спрашиваю Рейчел:

— Ты не знаешь, почему мистер Хейл не вызвал меня сегодня для отчета?

— Он сегодня не приезжал, позвонил Каре, отменил все дела на сегодня. Ох, и злая она ходила, жаловалась мне, что не знает, как переделать расписание, чтобы всех вписать. А мистер Скотт появился на час и тоже исчез.

Кошусь на Клэр, сидящую справа от меня, она ничего такого не говорила утром.

— Клэр, привет.

Перевожу глаза выше, рядом с нашим столиком стоит высокая кареглазая брюнетка.

— Здравствуй, Шеннон.

Девушка обводит взглядом наш столик, кивает Рейчел и произносит:

— Можно я присоединюсь, все столики заняты.

Мы все дружно киваем, и девушка садится напротив Клэр, рядом с Рейчел:

— Я Шеннон МакБрайер — одна из консультантов Клэр, — обращается она ко мне.

— Таша Донован, — представляюсь с вежливой улыбкой.

Взгляд Шеннон становится таким пристальным, что я ощущаю себя букашкой под микроскопом. Некомфортно, но взгляд не отвожу.

— Приятно познакомиться, — произносит она с заминкой.

— Взаимно.

В этот момент приносят наши заказы, и напряжение немного отпускает. Не понимаю такого внимания к себе, мы же увиделись впервые.

— Есть планы на Рождество? — вдруг спрашивает Шеннон. — Я, например, планирую навестить родителей в Вашингтоне. А ты Таша? Едешь куда-нибудь?

Поднимаю на девушку удивленный взгляд.

— Вся моя семья в Нью-Йорке, — отвечаю.

— Моя тоже, — говорит Рейчел, и я мысленно ее благодарю за то, что переводит разговор на себя, — Планировали с семьей отправиться в Рокфеллер центр. Сын хочет посмотреть на елку.

— У тебя есть ребенок? — спрашивает Клэр. — Сколько ему?

— Недавно исполнилось пять. Я забеременела на втором курсе и взяла перерыв в учебе. Сейчас доучиваюсь на последнем курсе менеджмента. Мистер Хейл обещал подыскать мне другую вакансию, когда закончу, где поменьше нервотрепки и побольше свободного времени.

— Ты замужем? — интересуюсь я.

— Нет, мой бойфренд сбежал, как только Коди родился. Сказала, это тяжелее, чем он рассчитывал.

— Мудак! — выносит вердикт Шеннон. — Ты достойна лучшего.

— Есть один вариант. Вроде бы хороший парень, и наличие сына его не пугает. Но, — смеется Рейчел, — я ничего не расскажу пока не буду уверена, что у нас все серьезно.

Все начинаем улыбаться.

— Таша, а у тебя большая семья? Кто-то приедет в гости? — обращается Шеннон ко мне.

Она смотрит, будто ждет какую-то конкретную информация, а я понятия не имею, что она хочет знать. Я не люблю рассказывать о семье, это никого не касается. Но все же коротко отвечаю:

— Только бабушка и мама, больше никого.

— А отец?

— Его нет.

— Ты же как-то появилась на свет. Значит он есть, — продолжает Шеннон допытываться.

— Я не знаю кто он, где он и что с ним. Ясно? А теперь извините мне пора вернуться к проекту.

Резко поднимаюсь и, не дожидаясь никого, ухожу. Я так зла. Вот чего Шеннон хотела добиться своими расспросами?

25

POV Чарли

— Держи, — Том протягивает мне стакан виски и опускается на диван рядом со мной. — Ты как?

— Успокоился.

Вчерашний звонок Меган выбил меня из колеи. Ее муженек забрал Анджелу из школы и не собирался ее отдавать, требовал денег. Меган билась в истерике, боялась, что мудак навредит дочери. Я сам был на взводе, никто не мог предсказать, что этот наркоман выкинет.

Звонок в полицию ничего не дал. К нему домой приехал патруль, мудак вел себя адекватно, сказал, что Анджела спит и не пустил их домой. У полиции не было оснований врываться. Подумали, что супруги в бракоразводном процессе не могут мирно решить, вопрос и уехали.

— Извини, что выдернул тебя вчера, — говорю, поворачиваюсь к Тому.

— Перестань, — отмахивается друг, — после смерти моих родителей, вы моя семья. Меган мне как родная, я готов помочь в любую минуту.

Сразу после безрезультатного приезда патруля, я решил с адвокатом ехать к мудаку сам. Но к тому моменту, как мы приехали, нарик вместе с Анджелой сбежал. Я тут же позвонил Тому и попросил о помощи. Всю ночь мы вместе со службой безопасности искали племянницу, пока родители и Меган сидели на телефонах, отыскивая информацию по знакомым. Только сегодня вечером мы вернулись в дом родителей с Анджелой. Эти бессонные двадцать четыре часа стали для нас сущим кошмаром.

Сейчас, сидя в кабинете отца, пока родители утешают Меган, я и Том пытаемся прийти в себя.

— Я знаю, — сжимаю плечо Тома. — Только, кажется, я стащил тебя с Клэр, — смеюсь я.

— Не стащил, — он широко улыбается, — мы только поужинали, еще не успели перебраться в спальню.

— Сказал ей, куда едешь?

— Нет. Попросил остаться, думал мы справимся раньше, и я вернусь в нагретую постель. Утром отвез ее домой, заехал в офис и дальше на поиски, — улыбка сползает с лица Тома. — Она на сообщения не отвечает, — жалуется он.

— Думаешь, обиделась, что ты ее бросил?

— Она воспринимает меня как член на ножках. Не должна была расстроиться, что я уехал, — слышу в голосе друга обиду и раздражение.

— Она тебе нравится, — догадываюсь я.

— Да, — Том допивает виски и встает за новой порцией. — А я ей — нет. Представляешь, — заводится Томас, — я ей цветы, а она мне «зачем это, мы же не встречаемся», я с ней поговорить хочу, а мне в лицо «хватит болтать, иди сюда». Я не против секса, и раньше бы меня все устроило, но с Клэр я хочу большего. Что ты ржешь? — возмущенно восклицает Том.

— Похоже, мы стареем, — сквозь хохот произношу.

— Мы? — глаза друга округляются. — Стареем?

— Сам подумай. Раньше для нас было важно, чтобы нам не навязывали отношения. Вспомни колледж, как только девушки начинали, говорить о совместном будущем, как мы исчезали, не успев застегнуть ширинку, — Томас кивает, соглашаясь с моими словами. — А сейчас подавай не только тело, но и душу.

Друг задумчиво смотрит на жидкость в своем бокале, затем хватает бутылку и снова садится рядом.

— Дело не в возрасте, а в конкретной девушке, — тихо говорит он. — Со мной все понятно, буду завоевывать Клэр, рано или поздно она откроется мне. И о ком говоришь ты, я догадываюсь.

Настала моя очередь грустно вздыхать. Ташу точно не обрадовал мой побег, учитывая к чему все шло. Я уверен, она хотела меня так же сильно, как я ее. Не хотел так спешить, думал немного поиграть, чтобы она привыкала ко мне, но услышав ее стон, крышу сорвало окончательно, самоконтроль развеялся словно дым, и я поцеловал.

Сладкая, отзывчивая, сексуальная. Все больше убеждаюсь, что она нужна мне.

— Судя по твоей хитрой мечтательной улыбке, — говорит Том, — кое-кто перешел к активным действиям.

— Скажу так. Я бы провел бессонную ночь, не бегая по всему Нью-Йорку.

Начинаем смеяться, и с этим смехом уходит напряжение и страх последних суток.

— Что обсуждаете? — раздается голос мамы.

Они с отцом проходят в кабинет так тихо, что мы не сразу их замечаем. Родители садятся рядом уставшие, подавленные, будто постаревшие.

— Как Меган и Анджела? — тут же спрашиваю я.

— Уснули вместе, — сообщает отец. — Я решил приставить к ним охрану. Пусть везде их сопровождает.

Все киваем, соглашаясь с его идеей.

— Так над чем вы смеялись? — снова спрашивает мама. — Нам тоже не повредит немного веселья.

Мы с другом переглядываемся, решая говорить или нет.

— Томас влюбился, — как в детстве в шутку ябедничаю я.

Он пихает меня кулаком в плечо и, закатывая глаза, обращается к маме:

— Элен, не слушай этого засранца.

— Я бы предпочла, чтобы Чарли был прав, — с грустной улыбкой говорит она.

Мама мечтает, чтобы я и Том, наконец, остепенились.

— Мне очень нравится одна девушка, но не могу, пока что, сказать, что я влюблен, — сдается друг, чтобы хоть немного порадовать маму.

Она тут же оживает, глаза загораются любопытством:

— Кто она? Как ее зовут? Где…

— Ее зовут Клэр, — перебивает ее Том, — и это все, что я пока скажу. Лучше спросите Чарли, чем он занимался пока не позвонила Мег.

Закатываю глаза. Мы с самого детства так переводили стрелки друг на друга. Родители тут же обращают на меня все свое внимание и выжидающе смотрят.

— Ничем я не занимался, — пытаюсь отвертеться.

— Да, конечно, — с сарказмом говорит отец, — а это твое занятие никак не связано с нашим последним разговором?

Мама и Том переводят недоуменный взгляд то на меня, то на отца. И я в двух словах объясняю, что устал от временных женщин.

— Скажем так. После первой встречи с Ташей, я об этом задумался, — отвечаю на вопрос отца.

Мама умиленно смотрит на меня и Томаса, будто ее дети впервые поели кашу самостоятельно и не обляпали все вокруг.

— Надеюсь, у вас все сложится, — говорит она и треплет нас по голове.

— Мам, мы же уже не дети, — пытаюсь увернуться от ее ласки, при этом продолжая улыбаться от уха до уха.

— Так, мелочь, не спорить! — пытается мама говорить строго. — А теперь все спать. Тяжелый был день.

— Мелочь, — фыркает папа, — Почти тридцатилетние двухметровые бугаи, а она их — мелочь.

На этой веселой ноте расходимся по комнатам. С нетерпением жду завтрашний день. Объясню все Таше про свой побег, отвезу ее к себе, и мы закончим то, что начали в моем кабинете вчера.

26

Сегодня Кара решила отыграться на мне за вчерашний прогул по полной. Мое расписание ломится от встреч, в том числе и выездных, даже чашку кофе выпить некогда. Отчасти я этому рад, иначе сорвался бы за Ташей, забрал из колледжа и устроил себе очередной выходной. Хочу быстрее разобраться с моим побегом, чтобы мелкая не забила себе голову какой-нибудь чушью.

Наконец-то, удалось встретиться с рекламными агентствами. Потратил кучу времени, выслушивая их оды в свою честь, в результате остались два кандидата. Заказал у них пакет услуг для проверки их работы, ближе к концу следующей недели посмотрим с Томом на результат и подпишем контракт.

За окном уже темно и идет снег с дождем. Мерзкая погода, а на душе у меня тепло. Уже предвкушаю, как сожму в руках мелкую, как поцелую ее, как она будет отвечать на мои ласки. Чуть в голос не застонал. Интересно, а эрекцией можно сломать стол, член каменеет только от воспоминаний, а что будет, когда я прикоснусь к желанной девушке? Сразу в штаны кончу? Надо взять себя в руки, все-таки уже не мальчик, могу держать все под контролем.

Смотрю на часы, время уже позднее. В надежде, что Таша еще не ушла, связываюсь с Рейчел и прошу ее вызвать ко мне мелкую якобы для отчета.

Минут через десять, которые кажутся мне часами, слышу робкий стук в дверь. Таша заходит. Лицо сосредоточенное, взгляд отстраненный, на меня не смотрит. Не нравится мне все это. Слежу за каждым ее движением, за каждой эмоцией. Как только она приближается, я маню ее пальцем и говорю, улыбаясь уголком губ:

— Мелкая, иди сюда.

Таша переводит на меня свои очаровательные глаза и, быстро облизнув губы, тихо произносит:

— Не думаю, что это хорошая идея.

Нервничает, слышу дрожь в ее голосе.

— А я думаю, замечательная, Иди же, — голосом змея искусителя уговариваю малышку, похлопывая по колену.

— Я не могу… — говорит, запинаясь, — это неправильно.

Хмурюсь. Что-что только что мелкая ляпнула? Я сутки бегаю по городу как гончая, разыскивая маленькую племяшку, весь день разгребаю дела, чтобы освободить вечер и увидеть ее, а она мне — неправильно. Начинаю злиться.

Встаю с кресла и медленно иду к Таше, а она как крольчонок, увидевший волка, в панике начинает отступать.

— Ты что себе напридумывала? — спрашиваю обманчиво мягко. — Что там у тебя неправильно?

— Ну-у… — мямлит, как провинившаяся школьница, — ты… я… мы не можем…

— Что не можем, Таша? Не можем хотеть друг друга? — грозно спрашиваю.

Девушка делает резкий шаг назад, но отступать больше некуда, позади стена, в которую я упираюсь руками, заключая Ташу в ловушку.

— Я не хочу тебя, — тихо шепчет, не поднимая на меня глаз.

Не до конца прошедший страх за Анджелу, усталость, недотрах и откровенная ложь Таши зарождают во мне гнев. Он поднимется как черная всепоглощающая волна, затмевая разум.

— Ты поиграешь со мной и вычеркнешь из своей жизни, — продолжает девушка.

Заебись! Меня уже и в мудаки успела записать.

— Чего же ты тогда хочешь? — зло выдыхаю ей в губы, приподнимая за подбородок испуганное личико.

— Зарабатывать деньги.

— Ах, тебе деньги нужны? — она кивает. — Тогда стоило в последнюю нашу встречу шустрее раздвигать ноги.

Не успеваю договорить, как получаю сильную болезненную пощечину. В этот миг в глазах Таши вижу гнев, разочарование и боль. Она с силой отталкивает меня и вылетает из кабинета. А я продолжаю стоять, как истукан. Поверить не могу, что сказал такое. Мне нет оправданий.

Притрагиваюсь к горящей щеке и опускаю голову. На глаза попадается папка на полу, наверное, Таша уронила ее и не заметила. Поднимаю ее и вылетаю вслед за девушкой. Я должен немедленно извиниться и все исправить.

Когда я выбегаю в холл, где по телефону разговаривает Рейчел, то вижу озадаченного и хмурого Томаса, который смотрит в сторону лифтов. Поворачиваюсь туда же. За мгновение до того, как створки закрываются, я вижу Ташу, которая нервно нажимает на кнопку. Наши глаза встречаются. Мои голубые наполнены сожалением, ее серые — слезами.

— Что ты натворил? — тихо рычит на меня Том.

— Поступил как последняя мразь, — тихо отвечаю.

POV Таша

Не успеваю осознать все последствия своих действий, как моя рука взлетает, и я отвешиваю Чарли сильную пощечину. Отталкиваю его и убегаю, желая оказаться как можно дальше от мужчины, который не выходит из моей головы.

За что он так со мной? Разве я дала повод, думать, что я шлюха? В школе, я слышала что-то подобное. Было обидно, я сильно злилась, но старалась не принимать близко к сердцу. А сейчас не просто неприятно, мне болью сдавило грудь так, что я не могу сделать вдох. Чувствую себя грязной, словно меня опустили в помои и теперь показывают пальцем и смеются.

Изо всех сил сдерживаю слезы и жму на кнопку вызова лифта. Радуюсь, что Рейчел занята и не обращает на меня внимание, иначе я бы разревелась. Радуюсь, что Чарли не пошел за мной, чтобы выяснить отношения. Радуюсь, что в приемной больше никого нет.

Где же этот чертов лифт?

Услышав за спиной шаги, я в панике оборачиваюсь. Неужели Чарли все-таки решил меня догнать?

Раздается звук прибытия лифта, и пока мужчина не появился, я заскакиваю внутрь, нажимая трясущейся рукой все кнопки подряд. Из-за угла выходит Томас, беззаботно улыбаясь, пока не встречается со мной глазами.

Я стараюсь улыбнуться, чтобы он ничего не заподозрил, но улыбка выходит неестественной, и предательская слеза скатывается по щеке. Как только я вытираю ее ладонью в приемной появляется Чарли, держа папку с моим проектом в руках. Я даже не заметила, когда ее выронила, но сейчас точно не готова ее забрать.

Смотрю Чарли в глаза и вижу в них сожаление. Только это уже не важно. Если он сказал такое, значит в глубине души считает, что я продажна. Иначе ему и в голову не пришли подобные слова, как бы зол или обижен он не был.

Спускаюсь на первый этаж, и не чувствуя холода выхожу на крыльцо. Прошу какого-то мужчину у входа угостить меня сигаретой и, выдыхая сизый дым, раздумываю, что делать дальше.

Если я сейчас испытываю такую боль от обидных слов, то что со мной будет, если я влюблюсь? А я, кажется, была к этому очень близка.

Не смотря на все мои сомнения и метания, где-то в глубине души я надеялась, что Чарли действительно хороший парень, что он станет той опорой, сильным плечом, на которое я могу опереться. Я не такая сильная, какой стараюсь выглядеть для окружающих, мне тоже нужна поддержка.

Раньше таким человеком был дедушка. Я всегда была спокойна и уверена, что я могу поговорить с ним о любой проблеме, он выслушает, даст совет. Я чувствовала себя защищенной от любых невзгод, но с тех пор, как дедушки нет, я чувствую скованность в душе.

Единственный ориентир, на котором я сосредоточена, это здоровье мамы. Я двигаюсь к этой цели медленно, но верно. И продолжу идти, откинув все вокруг. К черту Чарли, к черту чувства. И наплевать, что за последние три года он единственны с кем я чувствую себя комфортно. Когда-нибудь я встречу милого парня и все у меня будет хорошо.

Только это будет не он. Не мужчина с мальчишеской улыбкой. Не мужчина, от прикосновений которого я таю. Не мужчина, в глазах которого прыгают чертята, вызывая у меня улыбку.

Еще одна слезинка катится по щеке, вытираю ее и возвращаюсь в здание. Хватит себя жалеть, хватит мечтать о том, что никогда не произойдет. Я доведу этот проект до конца, получу работу и вылечу маму.

27

Заходя в конференц-зал, стараюсь ничем не выдать бурю эмоций, бурлящую в душе. Некоторые не обращают внимания, некоторые поглядывают с неким любопытством, наверное, ждут, что я сломаюсь и одним конкурентом на пути к работе мечты станет меньше. Ха, зря надеются.

Клэр смотрит обеспокоенно, сведя брови к переносице. От нее не скроются ни мои покрасневшие глаза, ни дерганные движения. Как только я приближаюсь к своему столу, она подходит ко мне вплотную и очень тихо спрашивает:

— Что произошло?

— Клэр, я дома тебе все расскажу, — шепчу я, — но сейчас мне нужно уйти, поработаю из дома.

Черт, а как я поработаю, если папка со всеми моими наработками осталась у Чарли? В душе поднимается паника, я не готова его видеть. Горло до сих пор сводит от непролитых слез и боюсь, если увижу его сейчас, то разрыдаюсь. Не хочу выглядеть тряпкой.

— Вот, — Клэр отвлекает меня, протягиваю ту самую папку, я вскидываю на нее ошарашенный взгляд, — Том заходил, просил передать. И ключ от Лексуса.

— Не стоит, я доберусь на метро, — отказываюсь я. — Тебе еще тут торчать, а скоро совсем стемнеет и снег на улице.

— Меня Томас довезет, — отметает Клэр мои возражения.

Я сжимаю ее руку и киваю в знак благодарности.

* * *

Приехав домой, иду в душ, чтобы согреться и смыть ощущение грязи на коже. Я тру себя мочалкой чуть ли не до царапин, но все еще чувствую себя оплеванной. Видимо вся грязь осела внутри, и горячая вода мне не поможет.

Чарли никогда не поймет, как сильно я ему доверилась. Обычно, мне требуется много времени, чтобы привыкнуть к мужчине и еще больше времени, чтобы позволить себя поцеловать. Поэтому до Билли я ни с кем не встречалась. Парни не приглашали меня на второе свидание, потому что на первом я не позволила себя полапать.

Со злостью швыряю мочалку в стену. Что я так зациклилась на Чарли и на его словах, будто он единственный мужчина на земле? Почему, с тех пор как я его встретила, мое эмоциональное состояние пошатнулось?

«Потому что он тебе небезразличен и тебе важно, что он о тебе думает», — ехидно пищит внутренний голос.

«Вовсе нет!»

«Конечно, конечно».

Боже, я уже спорю сама с собой. Такими темпами окажусь в дурдоме. Выхожу из ванной и решаю сбежать от эмоций привычным способом, загрузить себя работой. Скоро конец семестра, приближаются экзамены, пора повторить материал.

Первым делом готовлю ужин, затем сажусь за конспекты. Сначала сосредоточиться не получается и мысли постоянно перескакивают на ссору, но я с ослиным упорством перечитываю абзац за абзацем. В конце концов мне удается сконцентрироваться на записях, но к этому моменту возвращается Клэр и, естественно, заваливает вопросами.

Я нехотя отрываюсь от учебы и пересказываю все, что произошло в кабинете.

— Да, как он посмел такое сказать?!! — кричит Клэр.

— Тише, — хватаю подругу за руку, — успокойся, пожалуйста.

— Успокоиться?! — гневно спрашивает она. — Мою подругу называют шлюхой, а она мне успокойся?

— Клэр, пожалуйста не копайся в этом. Ситуация — дерьмо, и я хочу как можно быстрее ее забыть. Не хочу я знать, почему Чарли так сказал. С этого дня он для меня только босс мистер Хейл и никто иной.

Клэр укоризненно на меня смотрит, она не желает понимать, почему я не хочу разбираться и проглатываю обиду. А я просто боюсь. Если Хейл подтвердит, что всегда так обо мне думал, и не жалеет о своих словах, это сломает меня. Я не смогу работать в QDI, а значит пострадает мама.

— Оставь все как есть, — умоляю я Клэр, — я справлюсь, обещаю. Давай сейчас спокойно поужинаем, а потом поработаем.

— Если это тебе поможет, сделаем, как ты просишь, — сдается Клэр, шумно выдыхая. — Но, если произойдет что-то подобное, я не спущу это на тормозах.

* * *

Утром у меня все валится из рук, в колледже я записываю лекции, не понимая смысл. А по дороге в колледж я дергаюсь, потому что не знаю, что меня ждет, как поведет себя Хейл и как мне реагировать.

Успокаиваюсь, когда погружаюсь в проект с головой, пока на телефон не приходит письмо, что меня ждут для отчета. Ладони холодеют, сердце заходится в бешенном ритме, ощущаю приближающуюся панику. Сжимаю руки в кулаки, прокручиваю в памяти унизительные слова, чтобы вызвать в себе злость, заковаться в нее словно в броню.

Пусть видит, что меня не тронули его слова. Накрутив себя, гордой походкой иду на каторгу. Резко и зло стучу в двери кабинета, но ответа не получаю. Это немного настораживает, и я начинаю терять запал. Рейчел только что сказала, что меня ждут. Так почему Хейл не отвечает?

Медленно поворачиваю ручку двери и заглядываю внутрь. За столом никого нет. Осматриваю весь кабинет и снова никого. Что за игры? Тихо прохожу в кабинет. В конце концов меня вызвали, подожду здесь.

Подхожу к проклятому дивану и изумленно застываю. На диване сидит маленькая девочка лет семи и увлечено рисует. Затем поднимает на меня голубые глаза и улыбается.

Господи, она так похожа на Чарли. Это его дочь? Его и Лорен?

К горлу подкатывает тошнота. Он хотел трахнуть меня на этом самом диване, пока дома его ждет семья.

Я думала, что мне было больно после слов Хейла. Но сейчас в миллион раз хуже.

28

— Привет, — говорит малышка, продолжая улыбаться.

А я в ступоре смотрю на ее светлые волосы, голубые глаза и отчетливо вижу сходство с Чарли.

Даю себе мысленную оплеуху. Улыбнись и поздоровайся, ребенок не виноват, что папа козел, а ты дрянь, которая положила на него глаз.

Стараясь улыбнуться как можно дружелюбнее, я присаживаюсь рядом с девочкой.

— Привет. Меня Таша зовут. А тебя?

— Я Анджела, — малышка по-деловому протягивает мне ладошку для рукопожатия, — приятно познакомиться.

— Взаимно, — уже искренне расплываюсь в улыбке, Анджела такая милая и забавная. — Ты не знаешь, где мистер Хейл?

— Я пролила на него сок, и он ушел переодеваться.

Так ему и надо. А у меня есть несколько минут покоя.

— Что ты рисуешь? — спрашиваю Анджелу.

— Недавно бабушка и дедушка возили меня кататься на лошадках, хочу нарисовать тот день. Но у меня не получается, — малышка смешно надувает губки и укоризненно смотрит на рисунок, будто бумага виновата, что он не получился.

— Что у тебя не получается? Может быть, я смогу помочь.

— Ты умеешь рисовать?

— Немного. Когда-то давно мама отправила меня на дополнительные занятия.

— Меня бабушка отвела в художественную школу. Только во вторник я пропустила занятие, где учили рисовать животных.

Вторник. Тот день, когда Чарли меня поцеловал. Наверное, малышка приболела, и как заботливый папа мужчина сорвался с места. Повезло ей, что ее так сильно любят.

— Это я и дедушка, — Анджела протягивает свой рисунок, на котором изображено поле и пара скакунов с наездниками.

Беру карандаш и, отогнав лишние мысли, начинаю аккуратно исправлять картинку, объясняя каждое свое действие. Анджела сидит, прижавшись к моему боку, и внимательно слушает.

Столик очень низкий и мне приходится практически на него лечь, чтобы удобно расположить руку, которой рисую.

Я так увлекаюсь объяснениями для Анджелы, что ничего не замечаю вокруг. Пока случайно в поле моего зрения не попадают ботинки. Я застываю и начинаю медленно поднимать голову. Скольжу взглядом по сильным ногам в черных брюках, зависаю на расстегнутом ремне, который свободно свисает в петлях. Это кажется так сексуально, так интимно. Облизываю пересохшие губы.

Поднимаю глаза выше. Рубашка расстегнута, и я вижу стройное накаченное тело, четко очерченные мышцы пресса и груди. Так хочется прикоснуться, что пальцы начинает покалывать.

Что я творю?! Этот мужчина меня оскорбил, а я откровенно пялюсь и не скрываю этого. Краснея от смущения, испуганно смотрю в лицо Чарли и понимаю, что он не заметил, как я его разглядываю, потому что не смотрим мне в глаза. Этот инд… индивид пялится в вырез моей блузки!

Красная уже от гнева быстро прикрываю грудь рукой и выпрямляюсь. Кидаю быстрый взгляд на Анджелу. Она ничего не замечая уже рисует новую картинку, следуя моим рекомендациям. Выдыхаю. Не хватало еще, чтобы ребенок что-то заметил и доложил маме.

— Анджела, — хрипло произносит Чарли, — сходи навести дядю Тома, а потом попроси Рейчел налить тебе еще сока.

Нет! Зачем он хочет отослать ребенка? Что еще ему от меня нужно? С тех пор, как я попала на стажировку паника стала моим вторым именем. Я постоянно о чем-то волнуюсь или переживаю.

Анджела откладывает лист и карандаши и поворачивается ко мне:

— Таша, спасибо за помощь. Ты все очень понятно объяснила, и теперь я не буду чувствовать себя отстающей, когда пойду на рисование.

— Нет проблем, дорогая.

Не удержавшись, я глажу ее по голове. Анджела — чудесный ребенок. Вежливая, воспитанная, умная малышка, которой достался любящий, но гулящий папа. Надеюсь, у него нет детей на стороне, которые захотят кусок наследства в будущем.

Это мне наплевать, чем занимается и как живет мой отец, а есть и такие, которые готовы на все что угодно, лишь бы урвать по-быстрому большую сумму денег.

Анджела широко мне улыбается и уходит. Провожаю ее взглядом, борясь с желанием окликнуть девочку и попросить остаться, потому что боюсь оказаться с Чарли наедине. Совершенно не представляю, что он сделает или скажет. И выдержу ли я, если он снова оскорбит меня? А если он сейчас меня уволит за пощечину?

Вдруг малышка застывает в дверях и звонко произносит:

— Дядя Чарли, а кто отвезет меня домой?

— Мама заедет, когда суд закончится, — ласково отвечает мужчина.

Оказывается, он умеет быть нежным. Хотя с Анджелой по-другому не получится.

Стоп! Малышка назвала его дядей? Получается, что она дочь его сестры, которая прервала нас во вторник. Спасибо ей огромное за это!

Не успеваю облегченно выдохнуть, как дверь за спиной хлопает, и Чарли строго произносит:

— Надо поговорить.

Я вся холодею. Он точно решил меня уволить.

29

Сейчас скажет что-то вроде «Спать со мной не захотела, ударила. Пошла вон!». И моя жизнь закончится. Мне не найти работу с такой высокой оплатой без опыта. Еще и учеба.

— О чем вы хотите поговорить, мистер Хейл? — голос тихий, но спокойный.

Спасибо моей выдержке, которая помогает скрыть водоворот эмоций, творящийся внутри.

— Мистер Хейл, — горько усмехается мужчина.

А чего он ожидал? Что я как ни в чем не бывало продолжу называть его Чарли и мило улыбаться? Лучше бы рубашку застегнул, а то стоит весь такой идеальный. И если бы не моя злость, то не смогла бы спокойно смотреть на мужчину.

— Во-первых, я хотел извиниться за свои слова, — произносит Чарли, и начинает медленно застегивать ремень, а я жадно слежу за каждым движением, теряя самообладание, — и пощечину — заслужил. Во-вторых, я никогда не думал так о тебе, — он медленно, как хищник двигается в мою сторону, наклоняется, упираясь руками в спинку дивана по бокам от моей головы. Поднимаю лицо и наши взгляды пересекаются, я физически чувствую желание, горящее в глазах Чарли, оно покалывает кожу, как разряды тока. — И, в-третьих, — шепчет в мои губы, — ты мне нравишься, я не отступлю, сделаю все, чтобы ты меня простила. Ты моя.

— Единственное, как вы можете использовать сочетание «ты моя» — это «ты моя работница или подчиненная», — зло шиплю я.

Хотела оттолкнуть Чарли, но вовремя отдернула руки. Рубашка все еще расстегнута, и неизвестно как отреагирует мое тело на прикосновение к обнаженно коже. Поэтому строго говорю:

— Отодвиньтесь! Вы вторгаетесь в мое личное пространство.

— Так оттолкни меня, — усмехается этот искуситель.

Заметил, как я его рассматривала, чуть ли слюни не пуская. Знает, что тело меня предает, стоит нам соприкоснуться. И сейчас специально нависает надо мной, испытывая на прочность мои нервы. Резко втягиваю воздух и отвожу глаза. Ни за что не признаюсь, что боюсь его касаться. Нервно дергаю рукой и натыкаюсь на папку, которая все это время лежала на диване рядом с моим бедром. Хватаю ее и сильно тычу в живот Чарли, с победной улыбкой.

Он смеется, но отпускает меня из импровизированной ловушки, забирая папку из моих рук. Пока проверяет мои расчеты, застегивает, наконец, рубашку. Теперь могу выдохнуть с облегчением, так я не буду отвлекаться на потрясающее тело.

Чарли просматривает весь отчет, который я успела сделать, вносит поправки и дает мне список литературы, который мне стоит прочитать, чтобы лучше разобраться в материале.

Вот это список! Когда мне все это читать, скоро у меня экзамены. Опять начнется период без сна и с перекусами на скорую руку. Выдержу, не в первый раз. Отдохну на рождественских выходных.

* * *

Суббота прошла довольно-таки спокойно. Получив первую зарплату и удивившись сумме, мы с Клэр с самого утра поехали в продуктовый. Забили шкафы и холодильник едой, отложили на квартплату и бензин. Большую часть суммы я отправила бабушке, оставив себе только на самые необходимые расходы. Вечером мы с подругой усердно до поздней ночи читали конспекты, а я еще иногда переключалась на материалы от Чарли.

В воскресенье проснулась пораньше, позвонила маме и бабушке, обе заверили меня, что у них все хорошо. Сделав двойную порцию кофе, снова села за учебники.

Вечером Клэр уехала к Тому, я думала, она останется на ночь. Но спустя несколько часов она вернулась злая как черт. На мои попытки что-либо выяснить, только ответила, что Том стал слишком заботлив, внимателен и хочет узнать о ее жизни побольше. Я толком не поняла, почему подруга из-за этого расстроилась. Если она нравится мужчине, то это естественно, что он хочет знать о ней все. На что получила рык, что так сложнее сопротивляться чувствам. Вот тут я прекрасно могла понять Клэр.

С понедельника начался какой-то кошмар. В колледже преподаватели начали нагружать информацией, будто только вспомнили, что приближаются экзамены. На работе начался какой-то аврал, все бегали и доделывали свою работу, чтобы на рождественские выходные уйти с чистой совестью. Консультантов, выделенных нам в помощь, не поймать. А Чарли решил меня добить.

Он не отпускал меня по вечерам до самой ночи, нагружая информацией и требуя немедленного исправления недочетов. Однажды усадил меня за свой компьютер, чтобы я при нем подправила чертеж.

Сегодня четверг. С прошлой пятницы я почти не сплю, не ем и совершенно не отдыхаю. Мой организм истощен и постоянно намекает, что еще немного в таком режиме и я упаду в обморок.

Топаю по лужам к дверям QDI, не обращая внимание ни на холод, ни на снег, ни на людей вокруг. Я устала, измождена. Эта неделя выдалась тяжелее, чем я рассчитывала.

Подобные трудности, я всегда воспринимала как некий вызов себе, который укрепит меня. Но, похоже, я достигла своего предела.

В дверях я сталкиваюсь с каким-то мужчиной. Не поднимая головы, я извиняюсь и пытаюсь проскользнуть в тепло здания, когда слышу удивленное и радостное:

— Таша? Таша Донован?

Вот только я совсем не рада. Я узнала голос, ведь он так долго снился мне в кошмарах. Молюсь, чтобы я ошиблась и поднимаю глаза. К сожалению, ошибки нет, передо мной лицо, которое я предпочла бы забыть и никогда не видеть. Человек, который почти сломал меня, человек, из-за которого я вздрагивала от каждого шороха и иногда вздрагиваю до сих пор.

Брэд Картер.

30

Я не могу дышать, сердце колотиться, готовое пробить грудную клетку, уставший мозг посылает телу один единственный сигнал «ОПАСНОСТЬ! БЕГИ, ПРЯЧЬСЯ!». Только тело будто парализовало, я не могу сделать шаг.

Почему именно сегодня у Клэр дополнительная лекция? Если бы она была со мной, я бы не чувствовала такой ужас.

— Как я рад тебя видеть, — улыбается этот монстр и наклонившись целует меня в щеку. — Ты все так же обалденно пахнешь.

Я сжимаю челюсти, мне противно, что он касается меня. Я хочу отстраниться и уйти, но оцепенение не отпускает. Я словно в ловушке, словно приросла к месту.

Брэд делает шаг назад и осматривает меня с ног до головы.

— Ты стала еще красивее, — с плотоядной улыбкой говорит он.

Его улыбка, взгляд не предвещают ничего хорошего. Я знаю, что под красивой оболочкой скрывается беспринципное, не знающее ограничений чудовище. Ему наплевать на чувства окружающих, он слушает и уважает только своего отца, и иногда прислушивался к Лео.

— Таша, давай сходим на ужин как-нибудь. Вспомним прошлое, — улыбка на лице Брэда становится просто омерзительной, и он подмигивает мне.

От его слов я дергаюсь, как от удара. Голова начинает кружиться, и я понимаю, что еще немного и мой ослабленный, напряженный организм отключится, и я упаду в обморок к ногам Брэда.

Я уже готова кричать о помощи, может, охранник подойдет. Как в замедленной съемке перевожу глаза на мужчину в форме, но он равнодушно скользит взглядом по помещению, не обращая внимания на нас. Мы не нарушаем порядок и тишину, поэтому и не интересны для него.

Я мысленно приказываю себе двигаться, сказать «нет» и бежать без оглядки.

Когда моя паника достигает пика и в глазах уже начинает темнеть и все расплываться, я чувствую тепло на пояснице. Оно распространяется по телу, наполняя его жизнью. Медленно поднимаю голову и встречаюсь с голубыми обеспокоенными глазами Чарли.

Видя все эмоции на моем лице, он теснее прижимает меня к себе и, наклонившись, оставляет легкий поцелуй на губах:

— Привет, малышка. Все в порядке?

Я киваю и обнимаю Чарли, вцепившись в его пальто. Прячу лицо у него на груди и, наконец, вздыхаю полной грудью. Теперь, когда я не вижу лицо чудовища, я начинаю приходить в себя.

— Здравствуйте, мистер Хейл, — слышу за спиной заискивающий голос Брэда. — А мне сказали, что вы на встрече.

— Как раз вернулся, — холодно отвечает Чарли. — Что вы хотели мистер Картер?

Даю себе еще несколько секунд, чтобы спрятать эмоции и поворачиваюсь к Брэду. Он больше не улыбается как хищник, скорее, как подлизывающийся хорек. Глаза бегают от меня к Чарли, Брэд не понимает, что нас связывает. Пусть думает, что хочет, главное, что сейчас я чувствую себя в безопасности.

— Я принес наработки по рекламе, которую вы у нас заказывали.

— Быстро.

— Да, мистер Хейл, мы работаем быстро, но качественно. Мы можем обсудить наработки наедине?

— Сейчас я занят, — отрезает Чарли. — Можете передать папку Каре Шоу, моей помощнице. До свидания мистер Картер.

И Чарли, больше не слушая то, что пытается сказать Брэд, уводит меня к лифтам, все еще крепко держа в своих объятиях.

POV Чарли

Вчера недовольный Томас уговорил меня поехать снова к родителям, мотивировав это тем, что Клэр к нему не поехала, и он не хотел оставаться один в пустой квартире.

Не знаю, что у них произошло, Томас не сказал.

Родители сильно обрадовались нашему приезду, но немного удивились, что мы стали приезжать к ним чаще.

Ужин прошел в расслабленной обстановке. Мы поговорили о делах, поздравили Меган с тем, что она избавилась от мудака, а Анджела хвалилась своими успехами в художественной школе.

— Дядя Чарли, — произнесла племяшка, подтягивая к себе десерт поближе, — можно мне приехать к тебе на работу и еще поговорить с Ташей?

— Извини, Анджела, — ехидно произнес Том, — но Таша так занята, что скоро заработает истощение организма, потому что кое-кто ведет себя как ребенок, нагружая девушку работой, — он перевел на меня укоризненный взгляд.

Я пожал плечами.

— Все студенты нагружены. Разве не в этом смысл стажировки? Испытать их предел и отсеять слабаков?

— Треть уже сбежала или была уволена. Но никто из них, не работал столько, сколько она, — раздраженно говорил Том. — Чего ты хочешь добиться?

Я резко поставил пустую чашку из-под кофе на блюдце:

— Не знаю, Том. Просто хочу, чтобы она была рядом. Чтобы не было времени с кем-то познакомиться. Чтобы простила меня.

— Ты думаешь, она простит тебя, когда загремит в больницу?

— Не лезь ко мне, — вспылил я, — следи за Клэр!

— Я и слежу, — зашипел на меня друг, — только в последнее время я постоянно слышу — Таша то, Таша это. Как думаешь, почему Клэр перестала ко мне ездить? Да потому, что если бы не она, та, что подсовывает еду Таше под нос, то девчонка заморила бы себя голодом!

Неужели мое желание держать ее подле себя довело мелкую до такого состояния? Почему, как только дело касается этой девочки, у меня все идет наперекосяк? Признаюсь, я уже забыл, как ухаживать за женщинами. Мне было достаточно проявить немного интереса, и они оказывались в моей постели.

С Лорен мы однажды на какой-то вечеринке разговорились о частой смене сексуальных партнеров. Началось все с шутки, а закончилось тем, что мы решили быть любовниками. Ухаживаний и близко не было.

— Я и подумать не мог… — начинаю говорить, чувствуя вину.

Но том перебивает:

— Конечно, не мог, муд…

— Хватит! — вскрикивает мама, ударяя по столу ладонью, и указывает взглядом на Анджелу.

Из-за невинного вопроса ребенка, за столом почти разгорелся скандал, и Томас чуть не выругался, что строго запрещено в этом доме. Я уверен, что Анджела чувствует себя виноватой, она сидит очень тихо, опустив голову.

— Вы ид… — мама хочет назвать нас идиотами, но вовремя вспоминает, что нарушать свои же правила — плохой пример, поэтому она выдыхает, прикрыв глаза, и строго продолжает, — индюки, со свернутыми задом на перед шеями, оба ведете себя как дети, хотите все и сразу, не прилагая сил. Но неужели, мы с отцом не научили вас, что что-то важное всегда требует усилий? Если эти девушки так важны, то проявите терпение, — мама встает из-за стола, берет Анджелу за руку и, направляясь с ней к выходу, произносит. — Если вам суждено быть вместе, то рано или поздно так и случится, как у нас с Робом. Но своим поведением, вы можете все разрушить.

Как только за мамой закрылись двери столовой, Меган и отец встали и ушли следом. А мы с Томом остались в тишине, каждый думая о своих действиях. Не знаю, что решил друг. А я пришел к выводу, что мне поможет откровенный разговор. Выскажу все, что чувствую, и посмотрю, к чему это приведет.

Засыпал плохо, постоянно размышляя с чего начать и какие слова подобрать, чтобы не напугать и не оттолкнуть Ташу.

* * *

Сегодня с утра много встреч и возвращаясь после очередной, я вижу очень странную картину.

Таша, застывшая словно статуя, стоит рядом с каким-то петухом, который распустил хвост и выпятил грудь. Он улыбается, целует ее в щеку, а она совершенно не двигается. И что все это значит? Это бывший или настоящий? Из-за разъедающего чувства ревности я не сразу узнаю Картера — сына гендиректора одной из рекламных фирм.

Решаю выяснить все позже, чтобы сейчас, когда я на взводе, не сделать или не сказать что-нибудь непоправимое. Прохожу мимо и бросаю на Ташу последний взгляд, чтобы понять по лицу ее чувства к Картеру.

Вместо флирта, симпатии или вежливой улыбки — вижу животный ужас. Да, что происходит? Направляюсь к ним и обнимаю свою девочку. Чувствую ее напряжение и легкую дрожь. Таша поднимает голову, на секунду ее взгляд расфокусирован, она не понимает кто перед ней. Оставляю легкий поцелуй на ее губах, чтобы привести в чувство и показать петуху, что она моя.

Малышка прижимается ко мне и хватается как утопающий за соломинку. Прижимаю ее сильнее.

Картер сдувается при моем появлении, что-то лепечет о рекламе. Пусть засунет свои наработки так глубоко, чтобы ни один проктолог не достал. Он что-то сделал Таше, чем-то обидел, если она его так боится. И я выясню что именно, а затем размажу этого слизня.

В лифте поднимаю лицо мелкой, чтобы видеть глаза и спрашиваю:

— Ты в порядке?

— Да, — выдыхает тихо, но руки не разжимает.

— Что между вами происходит?

Таша пытается отвести взгляд, но я крепко удерживаю ее за подбородок. Мне нужно видеть правду в ее глазах.

— Кто он для тебя?

— Учились в одной школе.

— Ты всех боишься с кем училась?

Вижу вспыхнувшее раздражение на то, что чужой по сути человек вмешивается в личные дела. Но пусть лучше злится, чем дрожит от страха.

Двери раскрываются, и я, схватив Ташу за руку, веду ее в свой кабинет, но останавливаюсь, чтобы отдать распоряжение:

— Рейчел, ко мне никого не пускать. Для всех меня не было и не будет в офисе.

Она кивает и бросает быстрый взгляд на Ташу:

— Милая, ты в порядке? Выглядишь нездоровой.

— Да, чувствую себя плохо, — слабо отвечает девушка.

— Мистер Хейл, может вызвать доктора О’Лири?

— Не стоит, — отказываюсь, — сейчас Таша немного отдохнет и я отвезу ее домой. И ты не задерживайся.

— Но у меня столько дел, — Рейчел обводит рукой стол, заваленный документами.

— Сделай срочные, остальные отложи. Проведи время с сыном. Считай, что это приказ, — стараюсь мягко ей улыбнуться.

Рейчел расплывается в довольной благодарной улыбке, и я увожу Ташу. Снимаю пальто, помогаю ей и усаживаю на диван.

— Рассказывай, мелкая, почему ты так боишься Картера?

Она упорно молчит и смотрит на сложенные на коленях руки. Плечи опущены, лицо бледное и безжизненное. Мне больно видеть ее такой. Я привык, что она смелая и встречает трудности с высоко поднятой головой.

Мягко касаюсь ее плеча:

— Таша, это не праздное любопытство. Мы рассматриваем их компанию, для взаимного сотрудничества. И если подпишем контракт, то Картер будет часто здесь появляться. На меня работают сотни людей и половина женщины. Если он опасен я должен знать.

— На твоем месте, я бы держала его подальше от QDI, — бесцветно шепчет она, — а лучше изолировать его от общества.

Я осторожно касаюсь ее щеки и поворачиваю голову к себе.

— Как он тебя обидел? — ловлю каждую эмоцию, задавая следующий вопрос. — Он тебя изнасиловал?

Я боюсь получить положительный ответ, потому что боюсь сорваться, догнать и забить его до смерти.

Таша мгновение смотрит мне в глаза и вдруг начинает плакать, надрывно, выпуская накопившиеся боль и страх. Слезы нескончаемым потоком льются из прекрасных любимых глаз.

Я перетаскиваю ее к себе на колени и начинаю баюкать как ребенка.

— Он труп! — рычу я. — Ты больше его не увидишь, маленькая, я тебе обещаю. Тебя никто больше не обидит.

31

POV Таша

Из-за случившейся истерики, не сразу понимаю, что Чарли говорит. Но как только смысл слов доходит до моего уставшего мозга, новая волна страха накрывает меня.

— Нет! — возражаю я, поднимая голову. — Не надо из-за меня связываться с Картерами. Пожалуйста! — прошу я, вкладывая во взгляд мольбу. — Они ужасные люди, я не хочу, чтобы ты или компания пострадали.

— Никто не пострадает, — возражает Чарли, нежно вытирая слезы и остатки туши с моих щек, — но я не могу оставить все просто так.

— Он не насиловал меня, — сознаюсь я, отведя взгляд, — точнее не успел.

— Расскажи мне, и я решу, как сильно он пострадает.

Снова смотрю мужчине в глаза и читаю в них непоколебимость. Промолчу я или расскажу всю правду, он уже решил, что накажет их.

Внутри меня идет борьба. С одной стороны, он мне чужой человек, я почти его не знаю, и в голове до сих пор крутятся обидные слова. А с другой, по какой-то неведомой мне причине, чувствую себя в безопасности рядом с ним. Часть меня рвется ему навстречу, хочет свернуться рядом, хочет доверять безоговорочно, хочет делиться переживаниями и получать совет и поддержку, даря в ответ тоже самое.

— Расскажу, если об этом никто не узнает, — тихо произношу я, пока не передумала.

— Возможно, мне придется упомянуть твою историю, — с сомнением произносит Чарли, — когда попрошу безопасников нарыть грязь на Картеров.

— Только не называй моего имени. Не хочу быть связанной с их семьей никаким образом.

— Я обещаю, что тебя это никак не коснется.

Пытаюсь слезть с коленей Чарли, чтобы устроиться на диване и не смотреть ему в глаза. Я слишком боюсь увидеть в них разочарование или брезгливость. Боюсь, чтобы после услышанного, он оттолкнет меня, как мерзкого таракана.

Но он не отпускает, прижимая сильнее.

— Это долгий рассказ, — предупреждаю я.

— Я не спешу, малышка.

Он так нежно проводит пальцами по моей щеке, что я прикрываю глаза от удовольствия. Делаю глубокий вздох, и снова их открываю, сосредотачиваясь на пуговицах на рубашке Чарли.

— После смерти дедушки, я сбежала в Балтимор. Остаток июля и часть августа я жила там у подруги, осмысливая произошедшее, — опускаю подробности, потому что неловко вспоминать наши вечеринки. — Вернулась перед учебой, с намерением загрузить себя занятиями. Но Клэр предложила попробовать пройти прослушивание в группу поддержки. И я подумала, что физические нагрузки мне тоже не повредят. Пять или шесть месяцев нас тренировали, будто в олимпийскую сборную, а в марте сразу после моего шестнадцатилетия зачислили в основной состав, — я вздыхаю и замолкаю, нужно собраться чтобы продолжить.

Чувствую легкое прикосновение к спине. Чарли проводит пальцами вдоль позвоночника, лаская и даря успокоение и свою поддержку.

— Начался какой-то цирк. Постоянно кто-то подходил, здоровался, что-то спрашивал, приглашал на вечеринки или свидания. Девчонки смотрели какой макияж я сделала, какие туфли надела, как хорошо на мне сидит форма. А парни — насколько короткая у меня юбка или насколько глубокий вырез, — морщу нос от воспоминаний. — Такое повышенное внимание сводило меня с ума, я уже собиралась уйти из группы и забыть все как страшный сон, — поднимаю глаза на Чарли, хочу уловить каждую эмоцию, когда продолжу рассказывать. — В этот момент и появился Картер и сделал сомнительное, но очень заманчивое предложение.

Голос срывается, снова начинают душить слезы. Чарли заключает мое лицо в свои ладони, не позволяя отвести взгляд. Он спокоен и непоколебим:

— Таша, малышка, если тебе тяжело рассказывать, то не надо себя мучить.

— Нет, если начала, то я должна завершить рассказ, — решительно говорю.

Я для себя решила, если Чарли не оттолкнет меня сегодня, я дам нам шанс. Попытаюсь простить его, забыв обиду, и перестану сдерживать свое притяжение к нему.

— Что он тебе предложил?

— Стать его фиктивной девушкой, — видя непонимающий взгляд мужчины, стала пояснять. — Сказал, что его бросила подружка и он хочет заставить ее ревновать. А взамен предложил защиту от лишнего внимания. Недели три-четыре все шло по договоренности. Он не приставал, не распускал сплетни, нас видели вместе. Вокруг меня будто вакуум образовался, и я могла спокойно учиться. Только Клэр я рассказала, что наша отношенияфальшивые. А потом, — снова замолкаю, сглатывая ком в горле, — потом Картер начал заикаться о сексе, мол для всех мы встречаемся, и неплохо бы нам провести время приятно. Сначала я воспринимала все как шутку, а потом мне все надоело, и я предложила закончить этот фарс. Брэд ненадолго успокоился и уговорил пока продолжить наше притворство. Приблизительно в конце апреля была выездная игра в часе езды от Нью-Йорка, и естественно после нее мы закатили вечеринку в отеле. Я не пила много и держалась поближе к Клэр и Лео.

— Кто такой Лео? — перебивает меня Чарли.

— С ним тогда встречалась Клэр. Он был лучшим другом Брэда и его полной противоположностью, — поясняю я. — В какой-то момент они отошли танцевать, а ко мне подошел Брэд с новой бутылкой пива. Я не придала значения, что она была уже открыта и сделала глоток. Для всех мы, наверное, выглядели как обычная парочка, которая зажимается в углу. Я выпила еще немного и вдруг момент почувствовала себя плохо, — воспоминания проплывают, будто я смотрю фильм, уверена, мой взгляд стеклянный, потому что я полностью ухожу в себя. — Я хотела найти Клэр и сказать, что ухожу, но не смогла сдвинуться с места. Ноги не слушались, перед глазами все плыло, я с трудом держала равновесие. Картер повел меня в свой номер и уложил на кровать. Мне хотелось только уснуть, но я почувствовала, как Брэд меня раздевал. Хотела оттолкнуть, накричать на него, но руки еле поднимались, будто на них висели гири, а голос был такой тихий, что я могла только шепотом умолять его меня не трогать. На несколько минут я все-таки провалилась в забытье. Очнулась, когда Картер кончал мне на шею, зажав член между моих грудей.

К горлу подкатывает тошнота. Слишком противно вспоминать его мерзкие руки на моей груди, как он сжимал ее до боли. Как прикасался губами к моему телу, оставляя засосы. Меня трясет от омерзения, после я долгое время не могла смотреть на себя в зеркало, казалось, я увижу багровые кровоподтеки.

— Потом он ушел в ванную, — сдавленным голосом продолжаю я, — а вернувшись сказал, что мы запишем интересное видео. Когда Картер начал натягивать презерватив, а я отчаялась и не знала кому молиться, появился Лео. Клэр знала, что я никогда не уйду, не предупредив ее и что телефон у меня всегда с собой. Она не смогла дозвониться и запаниковала. Лео завернул меня в одеяло и отнес в наш с Клэр номер, позвонил ей и ушел. Как я потом узнал, чтобы избить Брэда. Подруга помогла дойти до ванной, там меня тошнило, наверное, целый час. После Лео отвез нас в город к маме Клэр — Элеонор. Я все им рассказала, и она вызвала врача и свою подругу психолога, — я замолкаю и возвращаюсь к реальности.

Понимаю, что крепко прижата к Чарли, уткнувшись лицом в сгиб его шеи, и заливаю слезами пиджак. Я не могу остановить поток слез и не могу разжать объятия, чтобы взглянуть в лицо мужчине и понять, что он думает обо мне теперь.

Я знаю, что сама виновата в этой ситуации. Не потому, что как-то спровоцировала Брэда, а потому, что поддалась слабости, не выдержав трудностей, и попыталась найти защиту у чудовища. Только жизнь — это не сказка, и Картер не превратился в прекрасного принца.

Чарли не отталкивает, наоборот, крепко держит в своих руках, словно хочет спрятать от страшных воспоминаний. Это дарит надежду, что я ему не противна, а действительно нравлюсь.

— Таша, что случилось потом? Почему ты не заявила в полицию?

— На следующий день, — всхлипываю я, — в доме Клэр меня нашел Картер старший, и мы заключили договор. Брэд исчезает из школы, а я никому ничего не рассказываю. Меня это устроило. Я несколько дней прожила у подруги, чтобы не пугать семью своим состоянием, а когда вернулась в школу, его уже не было.

— Почему он так с тобой поступил, неужели не смог найти девушку, согласную с ним переспать?

— Картер и еще несколько его друзей придумали себе развлечение. На спор разводили на секс правильных девочек. По их мнению, уродин, заучек, скромниц. Спорили, как быстро она окажется в их постели и на что поведется — деньги, симпатичное лицо, статус или уговоры. Доказательством было видео совместной ночи. Когда Брэд понял, что меня он совсем не интересует, а сроки поджимают, то решил прибегнуть к насилию. Никто бы не понял по видео, что я было под наркотой.

Некоторое время мы сидим в тишине. Я все еще боюсь поднять глаза, а Чарли, наверное, обдумывает мой рассказ.

— Я тебе пиджак залила, — шепчу ему в шею и решаюсь поднять лицо.

Выгляжу, наверное, как настоящая «красавица». Зареванная, растрепанная с красными носом и глазами.

— Всего лишь тряпка, — отмахивается Чарли. — Лучше ответь мне на один очень важный вопрос.

Я напрягаюсь. Может он сейчас спросит «как быстро ты сможешь собраться и исчезнуть из моей компании». И тогда я окончательно потеряю веру в людей и их человечность. Осторожно киваю, чтобы Чарли задал свой вопрос.

— Только подумай хорошенько над ответом, — просит он, внимательно глядя мне в глаза, — это очень важно. Ты когда-нибудь сможешь простить мне слова, сказанные неделю назад?

— Почему это так важно для тебя?

— Потому что ты мне нравишься. Я не знаю, как будут развиваться наши отношения, и какое будущее нас ждет. Но я уверен, что не хочу тебя отпускать. Я поэтому вел себя как ребенок, нагружая тебя работой, боялся, что ты встретишь парня получше. А я хочу, чтобы ты была со мной, и чтобы будущее у нас было совместным. Но если ты не сможешь меня простить…

Я задумываюсь. Чарли открыто признался, что я ему симпатична. Он защитил меня от Картера. По большей части, был добр и внимателен. Он пробуждает во мне дикое необузданное желание, которого я никогда не испытывала ни к одному парню. Но тогда зачем он назвал меня шлюхой? Этот вопрос, который мучал меня всю неделю, я и задаю.

— Не вижу смысла оправдываться, потому что оправдания нет. Я поступил как последний мудак и готов на коленях ползать, чтобы ты меня простила.

— Просто скажи мне, что ты чувствовал в тот момент, чтобы я поняла твои мотивы.

Настала очередь Чарли стыдливо отводить глаза. Нервным резким движением он проводит по волосам, откидывая их назад.

— Я был в бешенстве, — произносит он, смотря на свою руку, лежащую на моем бедре. — В прошлый вторник, когда нас прервал звонок моей сестры, Анджелу похитил ее родной отец.

Я охаю от его слов. В голове такое не укладывается. Бедная малышка.

— Он не причинил ей вред? — обеспокоенно спрашиваю. — И зачем он вообще это сделал?

— Он игрок, наркоман и неудачник, но очень тщательно это скрывает от всех. Мы тоже поздно заметили его пагубные привычки. Анджеле он ничего не сделал, только удерживал ее и требовал денег. Мы с Томом больше суток искали ее и решали проблему с ее возвращением, а потом я работал, чтобы освободить время для тебя, а ты меня отшила, — укоризненно говорит Чарли.

— И это тебя обидело? Неужели тебе никогда не говорили «нет»? — округляю глаза от удивления.

— Говорили, — грустно улыбается Чарли, — только не те, кто безумно меня привлекал. И я не обиделся. Усталость, волнение за племянницу и твое откровенное вранье разожгли во мне такой гнев, что я сам не понимал, какой бред несу.

— Я тебе никогда не врала, — возражаю я.

— А когда сказала, что не хочешь меня?

— Это не совсем ложь, — стыдливо краснею и опускаю глаза, — я прочитала про Лорен, и не желаю быть любовницей, пока ты ждешь ее возвращения.

— Таша, — стонет Чарли, — мы с Лорен не встречаемся. Да, мы были любовниками и вместе ходили на различные мероприятия, потому что это удобно. Но недавно у нее начались серьезные отношения. Не со мной, — подчеркивает мужчина.

Затем его взгляд становится хитрым, он нежно берет меня за шею сзади и притягивает вплотную к своему лицу так, что я практически ложусь на него, упираясь руками в мощную грудь.

— Ты искала информацию обо мне? — выдыхает мне в губы.

Я киваю, краснея еще сильнее, если это вообще возможно.

— Что ты ответишь на главный мой вопрос?

Вижу по глазам Чарли, что мой ответ действительно для него важен.

В пылу гнева мы часто говорим ужасные слова, не веря в их правдивость, а только чтобы ударить побольнее. Однажды я чуть не сказала маме, что ненавижу ее. От ужасного поступка меня спасла случайность, зазвонил телефон. И спустя секунду, я поняла, что чуть не разрушила наши отношения непоправимо.

— Я смогу простить тебя, — уверенно произношу.

В следующую секунду я оказываюсь прижатой спиной к дивану, и Чарли, шепнув «я мечтаю об этом последний час», обрушивается в страстном поцелуе на мои губы. Отвечаю тем же, запуская руку ему в волосы и притягивая ближе. Второй рукой начинаю судорожно расстегивать его рубашку, хочу коснуться горячей кожи и провести пальчиками по каменному прессу.

Чарли отрывается от меня, чтобы снять с себя пиджак и рубашку, и за эти несколько мгновений я успеваю соскучиться по тяжести его тела на себе. Как только он начинает наклоняться, я хватаю его за шею и притягиваю для нового поцелуя. Ничего не могу с собой поделать, кажется, если не поцелую, не коснусь его, то сойду с ума. Провожу рукой по обнаженной спине, слегка царапая, чувствую, как мышцы напрягаются от моих прикосновений.

Чарли прокладывает дорожку поцелуев от губ по подбородку, спускается к шее, медленно расстегивая крохотные пуговки на моей блузке. Распахивает ее, слегка касаясь проводит пальцами по груди, животу, следя за движением руки потемневшим взглядом. Я вся покрываюсь мурашками и выгибаюсь навстречу прикосновениям.

Чарли замирает, когда видит на ребрах татуировку ворона с раскрытыми крыльями, держащего сердце в когтях. Чтобы полностью ее рассмотреть, нужно расстегнуть брюки и спустить с бедра. Чарли взглядом просит разрешения, и я киваю. Он наклоняется, целует обнаженное плечо, прихватывает губами сосок сквозь тонкое кружево лифчика, проводит языком по ребрам, животу.

Я как оголенный провод. Каждый поцелуй, каждое прикосновение, каждый взгляд Чарли посылают разряды по всему телу и скапливаются внизу живота. Он расстегивает мои брюки, спускает немного вниз, целует татуировку, проводит языком по линии трусиков. И все это слишком медленно. Я хочу большего, иначе напряжение разорвет меня изнутри.

Чарли снова захватывает мои губы в плен, просовывая руку мне в трусики, и начинает массировать клитор. Не могу сдержать стон, впиваюсь ногтями в его плечи. Ноги сами раздвигаются шире, спина выгибается.

Он просовывает палец внутрь меня, и я теряю контроль. Рука сама тянется к его брюкам, я тоже хочу его коснуться.

— Это не обязательно, — шепчет Чарли, прерывая поцелуй.

— Но я хочу, — стону в его губы, с трудом справляясь с молнией трясущейся рукой.

Обхватываю член. Боже, он огромный! Сжимаю сильнее, провожу по всей длине, чувствую, как он дергается.

Чарли рычит и снова впивается в мои губы. Мужчина больше не сдерживается. Движения внутри меня становятся быстрее, он сам толкается мне членом в руку. Тишину кабинета разрушают его рычание и мои стоны.

Напряжение все нарастает, глаза закатываются от удовольствия. Я на грани.

— Кончай, — хрипло шепчет Чарли, обхватывая губами сосок.

И я не выдерживаю, рассыпаюсь миллионами искр. Голова кружится, в глазах темнеет, с губ срывается протяжный стон, но телу проносится дрожь. Я ничего не соображаю, утопая в удовольствии.

Чарли толкается бедрами еще несколько раз, и мою руку опаляет сперма.

Мы тяжело дышим, приходя в норму. Я не до конца осознаю произошедшее, тело потряхивает от оргазма.

Чарли нежно целует меня в висок, я улыбаюсь, прижимаясь сильнее и… слышу настойчивый стук в дверь.

32

Я испуганно смотрю на Чарли. Кто бы это ни был, если увидит нас сейчас, то пойдут слухи, что свое место я получила известным способом. Пытаюсь быстро встать с дивана, но ватное расслабленное тело не желает мне подчиняться.

Мужчина, пытаясь скрыть улыбку, вздыхает, спокойно поднимается, помогает подняться мне и со словами: «Где я провинился?» указывает мне на неприметную дверь.

— Там небольшая комната, — поясняет он тихо. — Приведи себя в порядок, а я узнаю кого там принесло.

Мой мозг до сих пор во власти удовольствия, и я никак не могу сообразить, что мне стоит делать в первую очередь. Я то хватаюсь за блузку, то за брюки, то начинаю поправлять волосы. Одной рукой ничего не выходит сделать нормально.

— Мистер Хейл? — раздается голос Рейчел за дверью.

— Минуту, — громко просит мужчина.

В отличие от меня Чарли уже привел себя в приличный вид и с улыбкой наблюдает за моими метаниями. Он снова вздыхает, поднимает мою сумку с пола, вручает мне и, звонко шлепнув по попе, задает направление в сторону комнаты, а сам идет узнать у Рейчел что случилось.

Я краснею от наглости Чарли, потирая попу, и быстро, стараясь не шуметь бегу к двери. Как только я забегаю в комнату, за спиной раздаются голоса Чарли и Рейчел, но слов разобрать не могу.

Осматриваю небольшое помещение похожее на комнату отдыха. Слева у стены стоит диван, напротив него телевизор, есть небольшой холодильник и стол. Замечаю еще одну дверь, с любопытством заглядываю и вижу ванную. Она крохотная, но тут есть даже душевая кабина.

Первым делом мою руки, ополаскиваю лицо прохладной водой, и только после этого осмеливаюсь взглянуть на себя в зеркало. На меня смотрит растрепанная, с припухшими от поцелуев губами, порозовевшими щеками и лихорадочным счастливым блеском в глазах девушка.

Не могла представить, что когда-нибудь смогу выглядеть такой расслабленной и довольной. Чарли своим присутствием в моей жизни, будто снял часть груза с души.

Делаю новую укладку, закручивая волосы в пучок, нахожу маленькую косметичку и наношу легкий макияж.

Замечаю на ключице засос, провожу по нему пальцами и улыбаюсь. Застегиваю блузку до самого горла, чтобы скрыть следы страсти. И по мере того, как эйфория проходит, голову начинают одолевать вопросы.

Не поспешила ли я, позволив Чарли так откровенно себя касаться? Не утвердится ли он в своих словах, брошенных в гневе?

Да, я сказала, что смогу его простить. Я верю в это. Но не рано ли я оказалась под ним?

Ощутив страсть, с которой Чарли начал меня целовать, голова отключилась, остались только чувства и желания. Становится страшно, как быстро близость мужчины затмевает мой разум.

— Уже успела себя накрутить? — раздается голос Чарли справа, и я вздрагиваю от испуга.

Я так ушла в свои мысли, что не слышала, как он пришел. Смотрю на мужчину, прислонившегося плечом к косяку. Он немного напряжен, руки в карманах брюк, смотрит хмуро, приподняв в ожидании ответа бровь.

Не знаю, что сказать. Дергаю плечом и виновато отвожу взгляд.

Чарли подходит, притягивает к себе за талию и поднимает мое лицо.

— То, что произошло — это совершенно нормально. Не придумывай лишнего, — твердо и уверенно произносит он. — Что поделать, если нас так тянет друг к другу. Не могу не касаться тебя.

В подтверждении своих слов Чарли опускает руку ниже и сжимает мою попку, нежно целуя. Тянусь к нему всем телом, зарываясь одной рукой в волосы, вторую кладу на шею.

Не знаю точно сколько проходит времени, но пока крохотная часть мозга работает, я вспоминаю, что приходила Рейчел. С трудом отрываюсь от мужчины и перевожу дыхание.

— Зачем приходила Рейчел?

Чарли моргает, словно не понимает, о чем я спрашиваю. Проводит рукой по лицу и отвечает:

— Охрана передала, что внизу тебя ждет женщина, похожая на твою маму.

Мама? Здесь? Это невозможно, она в больнице. Начинаю перебирать варианты, кто бы это мог быть. Бабушка говорила, что терпеть не может Манхэттен, значит не она. Возможно, имеется ввиду не внешнее сходство, а возраст. Тогда это может быть Элеонор. Но почему она спрашивает меня, а не Клэр? Какие-то плохие новости? С подругой что-то случилось? А может, это все-таки бабушка, и случилось что-то с мамой?

Начинаю нервничать.

— Почему она не поднялась? — обеспокоенно спрашиваю.

— Не захотела, очень просила, чтобы ты спустилась вниз.

Теперь я откровенно паникую.

— Думаю, не стоит заставлять ждать, — стараюсь улыбнуться, но в голосе слышатся панические нотки.

Чарли замечает мое состояние.

— Что-то случилось? — спрашивает он, не спеша меня отпускать.

— Узнаю, когда спущусь.

— Запиши мой номер и позвони сразу, как поговоришь, — требовательно просит мужчина, — я отвезу тебя домой.

— Мне еще работать, — напоминаю я.

— Забудь. Завтра у тебя тоже выходной. И не спорь, — строго останавливает мои возражения Чарли, прижимая большой палец к моим губам. — Тебе нужно отдохнуть.

Спорить не хочется и я киваю, соглашаясь с мужчиной. Сохраняю его номер, тянусь к губам, оставляя легкий поцелуй и, взяв сумку, спешу покинуть кабинет, пока не потеряла голову и не забыла, что меня ждут.

Чарли провожает меня до двери и, как только я берусь за ручку двери, шлепает меня по попе. Резко разворачиваюсь к нему и возмущенно смотрю.

— Не могу ничего поделать, — улыбается он, разводя руки, — твоя аппетитная попка не дает мне покоя с нашей первой встречи. А теперь беги и не забудь позвонить.

Перед моим носом, захлопывается дверь. Нужно поговорить с Чарли и попросить, чтобы он так не делал на людях, иначе я сгорю от смущения.

Перебрасываемся с Рейчел парой слов. Сообщаю ей, что чувствую себя лучше, но на работу сегодня уже не вернусь.

По мере того, как лифт приближается к первому этажу, я волнуюсь все сильнее. Когда створки раздвигаются, быстро выхожу и обвожу взглядом холл. Замираю, когда вижу, что навстречу мне поднимается бабушка. Внутри все обрывается. Неужели что-то случилось с мамой?

Спешу навстречу бабуле.

— Ничего не случилось, — обрывает она меня, как только я открываю рот. — У тебя есть немного времени? Хочу тебя украсть ненадолго.

— Да, конечно, — заверяю ее. — Поверить не могу, что ты приехала на Манхэттен. Что могло изменить твое мнение об острове?

— Пойдем, и ты все узнаешь?

Бабушка улыбается и берет меня под руку, утягивая в сторону ресторана. Подходим к столику, из-за которого поднимается мужчина лет сорока-сорока пяти. Высокий, стройный, короткие светлые волосы с сединой зачесаны на бок. Симпатичное, но, на мой взгляд, немного уставшее лицо. Зато глаза смотрят остро и проницательно, подмечая любые мелочи.

Мы рассматриваем друг друга несколько секунд, затем я перевожу вопросительный взгляд на бабушку.

— Это мой брат Лукас Монтгомери, — представляет она мужчину. — А это моя внучка Таша.

Он берет меня за руку и произносит:

— Как же я рад с тобой познакомиться, — теплая улыбка озаряет лицо мистера Монтгомери. — Я так боялся, что Сара никогда не захочет меня видеть из-за родителей, пока она не появилась на нашем пороге. Я очень скучал, — говорит, обращаясь к бабуле. — Присаживайтесь.

* * *

Сразу после разговора пишу Чарли сообщение, что я освободилась и буду ждать его на улице. Закуриваю, вспоминая нашу беседу.

Все-таки я никогда не смогу понять богатеев. Лукас рассказал, что их родители с возрастом стали настоящими параноиками. Они постоянно говорили о том, что у них пытаются выманить деньги любым способом. А незадолго до смерти отец заявил Лукасу, что тот хочет его отравить ради наследства.

Всю свою жизнь бабушкин брат работает в фирме отца и живет на пособие, которое ему начисляет банк каждый месяц с общего счета семьи. Он сказал, что поэтому не может нам помочь деньгами. Даже если Лукас потратит от зарплаты один цент, то в следующем месяце ему поступит ровно столько же. Его собственной семье приходится жить в доме с матерью и выслушивать обвинения и издевки от нее, потому что не могут позволить себе отдельное жилье.

У меня подобное не укладывается в голове. Как можно настолько чахнуть над богатствами и гнобить собственного сына. Может быть так становятся богатыми. Отказывая себе, друзьям и близким в какой-либо помощи.

Тогда какой смысл вообще заводить семью. Оставались бы вдвоем, отказывая себе в различных благах, собирая каждый цент и пряча в сундуках.

Слышу звонок своего телефона:

— Привет, Клэр.

— Таша, как хорошо, что ты ответила, — взволнованно тараторит подруга. — Где ты? Как ты себя чувствуешь? Рейчел сказала, что тебе плохо. Что случилось?

— Успокойся, дорогая, — прошу я, — сейчас со мной все хорошо.

— Сейчас? То есть, раньше было плохо?

— Клэр, — я оглядываюсь вокруг чтобы убедиться, что меня никто не слышит, — я встретила Брэда Картера сегодня в QDI.

— Что?! — кричит она так громко, что мне приходится отодвинуть телефон от уха. — Подожди минутку, — говорит она, прикрыв трубку ладонью. Становится понятно, что рядом кто-то есть, наверное, Том. — А теперь повтори еще раз, — требует Клэр.

— Я встретила Картера в QDI.

Кратко пересказываю подруге, все события сегодняшнего дня. Говорю про Брэда — Клэр злится, про произошедшее в кабинете Чарли — Клэр пищит от восторга, про приезд бабушки и знакомство с Лукасом — удивляется. Я забыла рассказать ей историю бабули раньше.

Замечаю через стеклянные двери приближение Чарли.

— Клэр, — произношу торопливо, — мне пора. Скоро Чарли привезет меня домой, расскажу все подробнее.

— Расскажешь потом, — сообщает она, — у нас гости.

Собираюсь спросить кто, но подруга уже сбросила вызов.

В этот момент сильные руки обвивают мою талию. Чарли разворачивает меня к себе и наклоняется, чтобы поцеловать.

— Постой, — боязливо шепчу и оглядываюсь вокруг, — нас же могут увидеть.

— Не понял, — недовольно говорит мужчина, — а ну-ка садись в машину, поговорить надо.

Чарли крепко хватает меня за локоть и усаживает в свою машину. Понимаю, что обидела его своим отказом, но я не могу открыто проявить чувства, пока не удостоверюсь, что у нас все серьезно. Я не простила его окончательно, на это нужно время. Судорожно подбираю слова, чтобы донести до него свои страхи.

Чарли садится за руль и резко стартует с места. Он зол. Я вижу это по тому, как он сжимает руль, как ходят желваки, как он напряжен.

Разговор будет тяжелым. Главное не разрушить все, после того как мы сделали шаг друг к другу.

33

Чарли спросил мой адрес, выезжая с парковки, и уже приблизительно двадцать минут мы едем в полной тишине. Украдкой бросаю на него быстрые взгляды, пытаясь понять, как сильно он злится.

Нам нужно поговорить, иначе все будет как в прошлый раз. Мы поссоримся и опять отдалимся. А мне чертовски надоели эмоциональные качели.

— Чарли, — несмело зову я.

— Знаешь, Таша, — голос мужчины холодный и отстраненный, — ты не выходишь у меня из головы с нашей первой встречи. Сначала я думал, все дело в моем вынужденном целибате, но нет. Оказалось, что я повернулся именно на тебе. Когда ты рядом мне сложно сдержаться и не прикоснуться к тебе. Мы сближаемся, но стоит оставить тебя одну, как в твоей голове рождается какая-то чушь, и ты закрываешься, отдаляешься.

Вынужденный целибат? Я так понимаю, он имеет ввиду отъезд Лорен. Еще я понимаю, что после нашего знакомства он с кем-то занимался сексом. Неожиданным образом, эта мысль жалит, причиняя боль, и приводит меня в бешенство. Похоже я ревную и намного сильнее, чем к той девушке-администратору в ресторане. Умом я понимаю, что не должна испытывать такие эмоции, ведь это было до меня, но сердце не желает соглашаться с мозгом.

Что у этих мужиков в голове? Понравилась девушка, переспи с другой, вдруг показалось. Так что ли? И это у меня в голове чушь.

Я ведь тоже не могу выкинуть его из мыслей. Я воспринимала его как босса, как привлекательного, но недосягаемого мужчину, даже как потенциального бойфренда. Я была равнодушной, симпатизировала, фантазировала в дýше, злилась, обижалась. Но ни дня не прошло, чтобы я о нем не думала.

— Чарли, я чувствую то же, что и ты, — начинаю говорить, сдерживая злость и подбирая каждое слово, — но мне кажется, все происходит слишком быстро. Я пока не понимаю, насколько все серьезно и как далеко зайдет.

— Я тоже не понимаю, — заводится Хейл. — Но так оно обычно и бывает. Мужчина и женщина знакомятся, если возникает симпатия, идут на свидание. Затем на второе, третье. Узнают друг друга. И ты не поверишь, — с сарказмом добавляет он, — иногда трахаются уже на первом, а ты испугалась поцелуя на улице.

От его слов завожусь сильнее. Наплевать мне кто и что делает. Мог бы и сам понять, что мне сложно перейти к интимной близости. Недавно же рассказала, что меня пытались изнасиловать. Неужели он думает, что я смогла перешагнуть через случившееся без последствий.

— Ну извини, — тихим гневным голосом говорю я, — мои первые отношения были фикцией, а вторые закончились на стадии поцелуев и держания за руку. Так что, мне неловко проявлять чувства на людях, я к такому не привыкла. Но больше всего я не хочу, чтобы в компании меня прозвали подстилкой босса.

В салоне снова повисает тишина. Надеюсь, Чарли меня поймет. Иначе какой смысл начинать отношения. Я не секс-игрушка, которую можно только пользовать, у меня есть чувства, страхи, надежды.

Паркуемся около дома, и первое, что мне хочется, это выскочить из машины.

Приступ ревности постепенно проходит. Прошлое не вычеркнуть из жизни. Чарли взрослый мужчина, у него были женщины. И скорее всего много. Глупо и по-детски к ним ревновать. Сейчас нам нужно разобраться и поговорить, чтобы у нас был шанс на будущее. Поэтому спокойно сижу в теплом салоне, рассматривая унылый пейзаж за окном.

— Мелкая, — зовет меня Чарли.

Дурацкое прозвище. Дурацкое, но такое милое.

— Мелкаяяяя.

Поворачиваюсь к Чарли, стараясь сохранить строгое лицо. Но видя его мальчишескую веселую улыбку, смягчаюсь.

— Что?

— Ты девственница? — ошарашивает меня вопросом этот… этот… клоун.

Так и застываю с приоткрытым ртом и круглыми глазами.

— Какое это имеет значение? — возмущенно спрашиваю, краснея как вареный рак.

— Это многое объясняет, — улыбается еще шире Чарли, — в том числе твою стеснительность.

— У тебя всегда такие перепады настроения? — бурчу я. — То готов взглядом испепелить, то улыбаешься как безумный.

Мужчина начинает смеяться. Громко, весело, заразительно. Невольно начинаю улыбаться.

— Нет, — наконец, отвечает Чарли, продолжая посмеиваться, — я всегда считал себя терпеливым и уравновешенным человеком, умеющим сдерживать эмоции. Но встретил тебя и немного свихнулся.

— Не сваливай все на меня, — делаю вид, что злюсь.

— Ты ответишь на мой вопрос? — напоминает Чарли, снова вгоняя меня в краску. — Хотя можешь не отвечать. Вижу по твоей реакции, что да.

Чарли прав, это многое объясняет. Это одна из причин, почему мне нравились отношения с Билли. Он всегда останавливался, стоило мне намекнуть, что его руки слишком далеко забрались под кофту.

С Чарли у нас не было свиданий, но один-единственный поцелуй пошатнул мой мир так, что я не знаю, как собрать все воедино. Как объединить свою рациональную сторону и эмоциональную.

Чувства, которые я раньше не испытывала, бьют через край. И я хочу, чтобы так и оставалось. Менялось, развивалось, трансформировалось. Впервые не хочу скрывать их или контролировать.

— Мелкая, — Чарли поднимает мое лицо за подбородок и не дает отвести глаза, — я снова должен вымаливать у тебя прощение.

— Все нормально, — заверяю я.

— Нет, не нормально. Я был резок и груб. Такого больше не повторится, — обещает мужчина. — И я дам тебе время, привыкнуть ко мне. Только не уверен, что смогу долго сдерживаться. Меня тянет к тебе с непреодолимой силой.

— Прояви свои хваленые терпение и уравновешенность, — подшучиваю я над Чарли, хитро улыбаясь.

— Смешно тебе, а ведь это изначально был мой план, — я недоуменно моргаю и Чарли начинает объяснять, наклоняясь ближе. — Хотел быть рядом, показать все свои лучшие качества. Думал, поймешь, что я не мудак, и обратишь на меня свое внимание. А что получилось? Стоило к тебе прикоснуться и крышу сорвало напрочь. Я сам все испортил, поспешив, — последние слова Чарли выдыхает в мои приоткрытые губы.

— Не спешка все испортила, — шепчу я, ведя пальчиком по его щеке к.

— Я знаю, малышка, — слышу горечь в шепоте мужчины и понимаю, что он сильно сожалеет о том, что оскорбил меня. — Беги, пока я снова не сорвался.

Чарли обводит контур моих губ большим пальцем, и я ловлю его, сжимая зубами. Хочу, чтобы сорвался.

Жать не приходится. С диким рыком Чарли сокращает оставшееся расстояние и впивается в мои губы. Покусывает, ласкает.

Зарываюсь в его волосы, не давая отстраниться. Не знаю точно, сколько мы целуемся. Губы болят, телу некомфортно в неудобной позе, но совершенно не хочется прерваться хоть на миг.

Нас прерывает звонок телефона Чарли. Он с разочарованным стоном смотрит на экран и отвечает, прося меня подождать минутку.

Даже со своего места слышу громкий строгий женский голос. Помощница Кара Шоу отчитывает Чарли, что нельзя так поздно переносить и отменять встречи с важными людьми.

Из-за меня мужчина не работал вторую половину дня. Одновременно мне становится стыдно и приятно.

Стыдно, потому что из-за моей истерики Чарли мог упустить что-то важное. А приятно, потому что позаботился обо мне. Никто кроме семьи меня так не оберегает. Это рождает тепло в душе.

Мужчина заканчивает пререкаться со своей помощницей и обращается ко мне:

— К сожалению, мне придется вернуться в офис. Есть дела, которые надо завершить.

Я киваю, хоть и не хочется расставаться так скоро.

— Но раз у тебя завтра выходной, — хитро произносит Чарли, — то может поужинаем вечером?

— Я согласна, раз уж мой босс оказался таким добряком.

Игриво ловлю его губу, прикусывая зубами. Зализываю языком место укуса и, пока Чарли не успел заключить меня в свои объятья, выпрыгиваю из теплого салона.

— Ты за это ответишь, — шутливо угрожает, — напишу тебе завтра.

Захлопываю дверцу и машу рукой, спеша скрыться от ледяного ветра в здании. Захожу в лифт, ощущая трепет и предвкушение. Быстрее бы наступило завтра, хочется узнать какое наказание меня ждет.

Вплываю в квартиру все еще витая в облаках и не обращая внимание ни на что, пока не вижу с кем в гостиной весело смеется Клэр. Шеннон МакБрайер. Счастливая улыбка тут же тает, превращаясь еле натянутую вежливую.

Как она здесь оказалась и почему?

34

POV Чарли

Как только стройная фигурка Таши скрывается за дверью, я срываюсь с места. Совершенно забыл, что сегодня неофициальный совет директоров, и нам с Томом обязательно нужно присутствовать.

Я мог бы пропустить — совещание все же неофициальное. Но многие спят и видят, как бы закрыть мой проект по строительству бюджетных домов. Самое дерьмовое, что им это по силам. Я с большим трудом выгрызал разрешение, повсюду совали палки в колеса, и акционеры, и в городском совете. Не могу сдаться сейчас.

Акционеры считают, что я и Том слишком молоды, чтобы руководить фирмой. Пытаются подсидеть, саботируют некоторые наши решения. Только они еще не знают, что это не будет длиться вечно. Я хочу, чтобы во главе стояли люди, которые думают, как я и которым я могу доверять. И мы работаем на этим. Даже отец поддержал эту затею.

Но в список моих дел добавился еще один очень важный пункт, поэтому набираю номер одного из ребят-безопасников, который специализируется на поиски информации.

— Слушаю тебя Хейл, — весело отвечает Ник, спустя пару гудков. — Если ты звонишь мне лично, то снова нужна информация на какую-нибудь цыпочку?

— Привет, клоун, — смеюсь я и серьезно добавляю, — не угадал. Нужна инфа на говнюка, обидевшего мою девочку.

— Твою девочку? — удивляется друг. — Не знал, что у тебя кто-то появился.

— У нас все запутанно, но я над этим работаю. Сейчас важнее наказать ублюдка.

— Рассказывай, — просит Ник.

Режим морского котика включен. Всегда считал, бывших вояк не бывает.

Рассказываю вкратце Ташину историю, называю имена и прошу:

— Найди как можно больше грязи. Хочу, чтобы они исчезли из города навсегда.

— Я все сделаю, Чарли, — обещает друг, и прежде, чем я успеваю сбросить звонок, добавляет. — Если нужно подвесить его за яйца, я с удовольствием помогу. Таких как этот Картер нужно кастрировать или держать подальше от людей.

— Спасибо, — искренне благодарю.

Подъезжаю к QDI и сразу вижу хмурого Тома, который курит у входа, нервно расхаживая туда-сюда. Не нравится мне это.

— Что случилось? — спрашиваю первым делом.

— Клэр, — выдыхает имя вместе с облаком дыма.

— Что Клэр?

Внутри поднимается паника. С ней что-то случилось? Я только что подвез Ташу к их дому. Неужели оставил одну в такой для нее говенный день?

Пока не понимаю, бросать ли мне все дела и мчаться к мелкой или стукнуть друга за то, что выдает новости по крупицам.

— Она выводит меня из себя! — зло говорит Том, отшвыривая окурок. — Я скоро с ней рехнусь. Чувствую себя собакой, бегающей за хвостом.

С одной стороны я рад, что с Клэр все в порядке, а с другой — мне больно смотреть на друга. Мы оба пережили встречу с той, что когда-то разбила сердце и убила веру в людей. То, что Томасу так понравилась Клэр радует, он смог поверить и открыться, но что движет девушкой, я не понимаю.

— Вам так и не удалось поговорить, — спрашиваю друга, открывая перед ним дверь в здание.

Скотт плетется расстроенный и злой, опустив голову.

— Нет, она все еще избегает откровенных разговоров, — устало отвечает. — Я очень близок к тому, чтобы влюбиться, но постоянно натыкаюсь на стену отстраненности, — Том поворачивает голову в мою сторону, и я вижу пустоту в его глазах. — Сначала я думал, что кроме секса меня ничего не интересует, но спустя какое-то время понял, что в своей постели хочу видеть только Клэр. Поэтому и пытался выстроить между нами эмоциональную связь. Не вышло.

Опять другу не повезло. Лет пять-семь назад, он влюбился в одну из наших работниц. Был бурный роман, затем знакомство с семьями. Мы искренне надеялись, что она та самая — единственная. Но все изменилось, когда друг застал ее трахающуюся с каким-то старпером.

Девчонка оказалась не промах, спала сразу с двумя и ждала, кто из них первым наденет кольцо на палец. Старикан богаче, Том моложе. Ей было наплевать на обоих, она хотела только статус.

Когда ее поймали, милая девушка превратилась в настоящую змею. Поливала грязью всю нашу семью в соцсетях и у различных блогеров. А затем заявила, что беременна и отец ребенка Томас. Тест ДНК быстро показал, что это ложь. Она побежала к старикану, но тот ее даже на порог не пустил. Вазэктомия не лечится, значит был кто-то третий, от кого она залетела.

Томас закрылся в себе, страдал по ней, любил и ненавидел. Я думал, что он еще долго не сможет открыть сердце, но появилась Клэр.

Она не понимает, каких трудов стоило другу сделать шаг. А я не понимаю, что делать мне. Попробовать что-то узнать через Ташу или просто быть рядом с Томом, поддерживая его.

— Ты перестаешь бороться? — спрашиваю Скотта, когда мы останавливаемся у лифта.

— Я этого не хочу, но…

— Но?

— Если продолжу биться о стену, любовь окончательно укоренится в сердце. Было бы лучше все прекратить и не видеться с ней.

— Клэр у нас работает, — напоминаю я.

— Пусть работает, — пожимает друг плечами, — наши встречи сведутся к минимуму, трахаться мы перестанем, и рано или поздно я забуду о ней.

— Может, все еще наладится.

— Возможно, — глухо произносит Том, шагая в кабину лифта.

Мы отходим в дальний угол подальше от любопытных ушей.

— Ты вроде бы собирался бороться до конца, — припоминаю один из наших разговоров.

— Собирался.

— Что изменилось?

— Сегодня я понял, что у Клэр на первом месте всегда будет стоять кто угодно, но только не я.

От удивления приподнимаю брови и взглядом прошу Тома объяснить, почему он сделал такие выводы.

— Сегодня Клэр зашла ко мне, как только приехала. Я снова попробовал поговорить. Начал издалека, спросил о проекте, она с удовольствием поделилась успехами. Потом осторожно поинтересовался как дела, рассказала про колледж. А потом пришла Рейчел и обмолвилась, что Таше нездоровится, — взгляд Тома стал укоризненным. — Все еще мучаешь ее?

— Нет, — заверяю я, — сегодня мы встали на путь примирения и, надеюсь, будущих отношений.

Друг кивает, одобряя, и произносит:

— В общем, Клэр обругала тебя и мне досталось. Отказалась от помощи, сказав, что я ей никто, и ушла. И тут я понял, что бы я к ней не испытывал, это невзаимно. Клэр добрая и заботливая подруга, замечательная девушка, но я ей не нужен, — слышу в голосе друга затаенную тоску.

— Том, мне жаль. Если я могу чем-то помочь, только скажи, — искренне предлагаю я.

— Сейчас, ты должен мне помочь отстоять проект и избавиться от крысы среди акционеров, а там посмотрим…

Том весь подбирается, расправляет плечи, и вот передо мной уже не мужчина, расстроенный безответными чувствами, а хищник, готовый рвать любого, кто встанет на пути. Мне нравится видеть друга таким.

Встаю рядом с Томом, настраиваясь на войну, сейчас будет выпущена первая пуля, которая положит начало изменениям в руководстве.

35

POV Таша

— Привет, — наконец, мне удается отойти от шока и вымолвить хоть слово.

Клэр тут же подскакивает и хватает меня за плечи, пристально осматривая мое лицо.

— Ты в порядке? — спрашивает она.

— Да, все хорошо, — улыбаюсь ей, — устала только. Что празднуете?

Кивком головы указываю на два полных бокала на журнальном столике.

— Шеннон сделали предложение, — смущенно объясняет подруга, — и мы решили открыть вино.

— Надеюсь, ты присоединишься? — просит Шеннон.

Приглашение выглядит искренним. И с моей стороны отказ будет выглядеть странно и невежливо. То, что я чувствую в поведении Шеннон какой-то подвох, может быть всего лишь игрой моего воображения. И, кажется, работа сблизила их с Клэр, а значит стоит попробовать наладить контакт. Сослаться на усталость и плохое самочувствие всегда успею.

— С удовольствием, — натягиваю радостную улыбку и присаживаюсь в кресло. — Поздравляю, Шеннон.

— Спасибо.

Клэр приносит еще один бокал для меня и наполняет рубиновой жидкостью. Отпиваю глоток и чувствую, как вино ударяет в голову, потому что слишком устала и проголодалась.

Украдкой бросаю быстрый взгляд на Шеннон. Возможно, мне только кажется, но она была более расслаблена, пока я не пришла. А сейчас дергается, крутит кольцо на пальце, будто ждет подвоха.

— Долго вы встречались? — спрашиваю я, кивая на ее левую руку.

— Почти два года, — отвечает девушка, с теплотой глядя на кольцо. — Для нас это время было настоящим испытанием.

— Почему? — удивляется Клэр.

— Из-за моей семьи, — взгляд девушки наполняется грустью, — не хочу вас нагружать.

— Ты нас нисколько не нагрузишь, — заверяет подруга. — Если хочешь поделиться, мы выслушаем.

Шеннон с благодарностью улыбается Клэр и переводит неуверенный взгляд на меня. Не хочет рассказывать при мне или сомневается, что я могу выслушать о чужих проблемах?

Уходить я не собираюсь, я здесь живу. И поддержать я готова, даже если Шеннон относится ко мне с настороженностью. Только понять бы почему. Она знает меня столько же сколько и Клэр, но относится совершенно по-разному.

Будто Шеннон что-то обо мне знает, что ей не по душе. Но я никак не могу быть связана с ней.

— Конечно, мы выслушаем, — говорю брюнетке, отпивая из бокала.

Может, если узнаю девушку получше, пойму, почему не нравлюсь ей.

— Хорошо, — соглашается Шеннон. — Мой дедушка по отцу — сенатор в Вашингтоне. Восхождение по политической лестнице сделало его бесчувственным, расчетливым и жестоким человеком. С самого детства каждая минута моей жизни была под присмотром. А когда нам приходилось всей семьей бывать на мероприятиях, я, отец и мать говорили только заученными фразами.

— Ничего себе, вот это жесть! — восклицает Клэр. — У тебя все гораздо хуже, чем у меня.

Шеннон округляет глаза и вопросительно поднимает брови, глядя на подругу. Ей ни о чем не говорит фамилия Кроу, поэтому она не понимает, насколько их ситуации похожи.

— Ах, точно, — усмехается Клэр, глядя на недоумение на лице брюнетки, — Шеннон, моя настоящая фамилия — Кроуфорд. Только никому не говори, пожалуйста.

— Ты тоже не хочешь, чтобы тебя сравнивали и судили только по семейной фамилии, — сразу догадывается МакБрайер. — Я никому не скажу, обещаю.

— Почему семья мешала твоему счастью? — спрашиваю я.

— Не семья, — поправляет меня Шеннон, — дедушка. Он пробивал по базам всех моих знакомых и разрешал дружить только с полезными. Я надеялась, уехав смогу избавиться от тотального контроля. Но ошиблась. Оказалось, за мной не переставали следить. И пока я не делала ничего, что могло опозорить дедушку, меня не трогали.

— И чем твой жених не угодил дедушке?

— Раскопали, что Крис когда-то в колледже курил траву, — Шеннон закатывает глаза, — теперь дед считает, что я собираюсь замуж за наркомана. Наши отношения еле выдержали этот кошмар.

— Ты все время говоришь о дедушке, — замечает Клэр. — А как же родители?

Этот вопрос мучал и меня, но после моего грубого и резкого ответа в ресторане компании, я не решилась задать его.

— Родители стали разменной монетой в играх моих дедушек. Один получил финансирование предвыборной компании, второй — прикрытие своих сделок. За двадцать пять лет брака родители так и не смогли свыкнуться друг с другом. Могли общаться спокойно только на отвлеченные темы. Но стоило им начать обсуждать что-то серьезное, случался скандал.

Мне становится по-настоящему жаль Шеннон. Жить в обстановке либо негатива, либо безразличия тяжело для ребенка.

Я помню, иногда Клэр приезжала ко мне с ночевкой, сбегая от скандалов. Она боялась Бронкса, и все равно ехала на метро, чтобы побыть в дружеской компании.

— Мне повезло, — с легкой улыбкой произносит Клэр, — я познакомилась с Ташей, и всегда могла скрыться от проблем у нее. Ее бабушка и дедушка всегда тепло меня встречали и разрешали жить у них сколько угодно.

Я посмеиваюсь, вспоминая наши веселые ночевки. Поднимаю бокал иловлю на себе внимательный взгляд Шеннон, она рассматривает каждую черточку моего лица, решая для себя что-то важное. Что-то очень важное.

Встречаемся глазами, и я вижу в ее взгляде тоску, смешанную с теплом. Возможно, ей жаль, что у нее не было такой подруги, которая искренне ей сопереживала. Возможно, мы с Клэр могли бы стать такими для Шеннон. А, возможно, вино ударило в голову сильнее, чем я думала.

Но впервые я улыбаюсь Шеннон искренне, давая понять, что я могу стать ей близким человеком. И впервые я получаю от девушки тоже самое.

36

Давно я не просыпалась так легко и с чувством предвкушения чего-то особенного. Словно вернулась в детство в рождественское утро. Только мой Санта не пузатый старенький добряк, а брутальный сексуальный босс.

Мой? А мой ли он?

Нет, точно нет. Слишком быстро я так решила. Сажусь на кровати и встряхиваю головой. Не хочу портить себе настроение сомнениями. Лучше выпью кофе, схожу в колледж и, если Чарли не передумал, вечером пойду на свидание.

Когда выхожу из душа Клэр уже возится с завтраком, напевая что-то веселое под нос.

— Омлет скоро будет готов, — говорит она, когда я целую ее в щеку, подкравшись с сади.

— Спасибо, дорогая.

— Я заметила, что вчера вы с Шеннон растопили лед, — произносит Клэр, поворачиваясь ко мне. — Не знаю почему вы с первой встречи невзлюбили друг друга, но рада, что вчера все изменилось. Просто, она мне нравится, и я не хочу делить друзей.

— Лучше расскажи о симпатиях к Тому, — прошу ее. — И не увиливай, расскажи все как есть.

Вижу, что Клэр начинает злиться, но в этот раз не собираюсь все спускать. Мне хочется разобраться, почему подруга то порхает как фея, то ходит чернее тучи.

Клэр молчит, сверля меня гневным взглядом, но я твердо выдерживаю, требуя ответа. Наконец, ее плечи опадают, она громко выдыхает и произносит:

— Я влюбилась.

— А почему столько обреченности в голосе. Разве это плохо?

— Слишком быстро. И я боюсь бросить тебя одну, когда ты будешь нуждаться в поддержке.

— Крэээр, — тяну я, опуская голову на сложенные руки, — ты с ума сошла? Что ты такое говоришь?

— Когда умер твой дедушка, и вы узнали о болезни мамы, я бегала на свидания.

— Милая, — хватаю подругу за руку, заставляя смотреть мне в глаза, — дорогая моя, я же не ребенок. Ты не должна жертвовать отказываться от чего-то ради меня, — останавливаю возражения жестом руки. — Том замечательный парень, я уверена, вы сможете быть счастливы. Но сейчас ты можешь все перечеркнуть своим упрямством. Я не виню тебя и никогда не винила, что у тебя были отношения, когда у меня случилось горе. Пожалуйста, выбрось эту глупость из головы, поговори с Томом, будь любимой и желанной женщиной.

— А ты?

— А что я? — удивляюсь ее вопросу.

— Что у тебя с Чарли? Он все еще ведет себя как босс-говнюк? Ты счастлива?

— Я же тебе вчера рассказала, чем мы занимались, — напоминаю краснея.

— И что это значит для вас? Вы помирились? Теперь вы встречаетесь?

Вопросы сыплются как из рога изобилия. А я пока не могу ответить на некоторые из них.

— Мы помирились, — отвечаю я, — после встречи с Картером. Чарли сказал, что хочет, чтобы я была с ним, но я пока попросила держать все в тайне и…

— Ты идиотка! — вскрикивает Клэр. — Чарли лакомый кусочек, если ты не покажешь, что этот мужчина твой, его будут атаковать охотницы со всех сторон.

— Будто во мне они увидят преграду.

— Кто-то увидит, — уверенно заявляет подруга. — А будешь держаться в стороне, ему рано или поздно надоест за тобой бегать.

— Клэр, давай я сама послежу за своим кусочком, — спокойно обрываю словесный поток. — А ты поговори с Томом, иначе ему тоже может надоесть бегать за тобой.

Надеюсь, Клэр задумается, что каждый совет, который дает мне можно переадресовать и ей.

— А как Шеннон оказалась вчера здесь? — меняю тему разговора.

— В ключах от машины сели батарейки, и я не смогла в нее попасть, — рассказывает Клэр, радуясь, что я больше не выспрашиваю о ней и Томе. — Я так переволновалась за тебя, что забыла о запасных в сумке. Шеннон застала меня, бегающую в панике и предложила подвезти. Так что мы сегодня на метро.

Подруга виновато пожимает плечами и хлопает ресницами.

* * *

Как только заканчиваются лекции, я получаю смс от Чарли:

«Заеду за тобой в 20.00. Появишься на работе — пожалеешь!».

И как он догадался, что я действительно думала туда заехать. Быстро печатаю ответ:

«И что же меня ждет?)»

«Не сможешь сидеть на своей сладкой попке)»

Я открываю и закрываю рот от возмущения, придумывая ответ, когда приходит еще одна смска:

«Пока я окончательно не ушел в свои фантазии, представляя, как перегибаю тебя через колено и шлепаю, а затем… В общем тебе стоит прекратить писать. Иначе я опозорюсь перед собственными подчиненными))»

Я и не подозревала, что могу возбудиться от пошлого сообщения. Не догадывалась, что могу захотеть, чтобы написанное сбылось. И вот стою недалеко от выхода из колледжа в ожидании Клэр красная от смущения и влажная от картинок, подкидываемых воображением, и строчу ответ:

«Я хочу знать, что затем…!»

— Привет, помидорка, — раздается над самым ухом знакомый веселый голос.

Подскакиваю и быстро оборачиваюсь, пряча телефон в карман пальто. Билли отступает на шаг от меня, поднимая руки, будто сдается.

— Извини, что напугал, — говорит он.

Выдыхаю с облегчением. Всего лишь мой бывший, который, возможно, видел, мою переписку. Интимную переписку, надо заметить.

— Ты что-то хотел? — спрашиваю нахмурившись.

— Мне нужно объясниться перед тобой. Мы можем выпить кофе и поговорить?

Вижу, как Билли волнуется, переминаясь с ноги на ногу. Ему важно что-то мне рассказать. И я не вижу причин не выслушать его.

Достаю телефон и печатаю смс Клэр, сообщая ей, где меня искать. Пробегаюсь глазами по сообщению от Чарли:

«Мелкая, ты напросилась! Когда-нибудь (и лучше, чтобы это «когда-нибудь» наступило побыстрее) я погружу свой член в тебя по самые яйца»

Снова краснею. Отношения с этим мужчиной что-то новое для меня. Неизведанное, манящее, будоражащее воображение.

Вспоминаю, что меня ждут, и киваю Билли на выход.

Мы приходим в ближайшее кафе, находящееся на территории кампуса. Здесь довольно людно, что неудивительно, начало декабря и холод загоняет людей в теплые помещения.

Чудом заняв столик и заказав по чашке горячего кофе, я начинаю внимательно рассматривать парня, сидящего напротив.

Видно, что он давно не пьет, выглядит опрятным и… свободным что ли. Словно скинул груз с плеч.

— Таша, мне нужно извиниться. Я перед тобой очень виноват.

— Не понимаю, о чем ты?

Я правда не понимаю. Билли никогда меня не обижал ни словом, ни действием.

— Я морочил тебе голову около месяца из-за того, что не мог принять правду о себе.

Билли ненадолго замолкает, несколько раз сжимает и разжимает кулаки, собираясь с силами и, подняв на меня глаза, твердо произносит:

— Я бисексуал.

Хорошо, что я так и не успела поднять чашку, иначе горячий кофе оказался бы на моей одежде. Сижу с открытым ртом, не до конца осознавая, что только что услышала. Шутку?

— Прости меня, милая, и выслушай, — Билли заглядывает мне в глаза, как преданный щенок, и я киваю. С меня не убудет, если я дам возможность выговориться парню, с которым я совсем недавно встречалась. — Моя семья очень религиозна, мне с детства внушали, что это все неправильно, что все представители ЛГБТ попадут в ад и все такое, — Билли закатывает глаза и раздраженно добавляет. — Мне кажется, вся моя семья считает, будто люди, занимающиеся сексом не только в миссионерской позе, обречены на вечные муки.

Странно такое слышать в двадцать первом веке. Бред какой-то.

— В общем, — выдыхает парень, — меня всегда тянуло и к девушкам, и к парням. Больше к парням. Но ты, — Билли накрывает мою ладонь своей, — ты правда мне очень нравилась. И я искренне верил, что со временем полюблю тебя и представлю родителям как свою невесту. Но я встретил одного парня, и мне сорвало крышу, — слова полились, словно прорвало плотину. — Я пытался подавить чувства к нему, начал пить. Но ничего не помогало, я постоянно о нем думал. А когда ты меня бросила, я понял, что так больше не могло продолжаться. Я должен принять себя таким, какой я есть и не мучать тебя.

— А та помада? — тихо спрашиваю.

— Помада?

— В то утро, когда я написала тебе записку, я видела следы там… — указываю глазами туда, где предположительно находится ширинка парня. — Ну… под трусами.

Сегодня красный — мой цвет, а смущение — второе имя. Билли упирается взглядом в полированную поверхность столика и прячет под него руки. Ему тоже неловко.

— Я был сильно пьян, и одна девушка затащила меня в туалет, начала делать минет и мне стало так противно. Я вспомнил Лари и тебя… Даже в таком состоянии я понял, что все делаю неправильно. Оттолкнул ее, выпил еще и позвонил тебе. Если бы ты меня не бросила, я бы еще долго морочил голову и ему, и тебе. Спасибо за твою решительность, — Билли поднимает глаза и грустно улыбается.

Шок от услышанного постепенно проходит. Я немного злюсь из-за потраченного времени на бессмысленные отношения, но это пройдет. Билли не виноват, он просто запутался. И идти против семьи и убеждений, вбиваемых с детства — тяжело.

— Возможно, мы сможем остаться друзьями, — произношу я самую клишированную фразу, распиаренную фильмами и книгами.

Сначала на лице Билли появляется удивление, затем нерешительная улыбка, а потом мы оба начинаем смеяться.

Поворачиваю голову к окну, чтобы отвлечься и подавить приступ веселья, и давлюсь смехом. На улице, под порывами ледяного ветра, облокотившись на машину, стоит Чарли, скрестив руки на груди, и хмуро смотрит на нас с Билли.

Рядом с Хейлом вижу Клэр, которая что-то объясняет. Но что она может объяснить, если не в курсе, о чем Билли мне только что рассказал.

Спокойно поднимаю руку и машу им, чтобы зашли и присоединились к нам.

Я ни в чем не виновата. У Чарли нет причин мне не доверять. И если он сядет в машину и уедет, не дав мне возможности объясниться, то что за отношения у нас будут? Если вообще будут.

37

POV Чарли

Сижу на совещании, а сам витаю где-то очень далеко. Вспоминаю, как Таша отзывалась на мои прикосновения, на поцелуи. Когда она запустила свою шаловливую ручку мне в штаны, я чуть сразу же не кончил. Очень давно со мной такого не было.

Девять лет назад я был молод и глуп. Я и сейчас, конечно, молод, но тогда… Я как одержимый пытался соответствовать своей девушке, хотел проводить с ней каждую минуту. Мне казалось она самая добрая, щедрая, отзывчивая. Как же я ошибался.

Пока зачитывают нудную статистику, я вытаскиваю телефон и напоминаю мелкой, что у нас свидание, и чтобы не смела появляться в компании. Таше нужен этот выходной, я был слишком жесток с ней.

Ответа я не жду, но девочка решает меня подразнить. Сам не понимаю, что на меня находит, но выдаю Таше свое давнее желание отшлепать ее. Попка мелкой манит меня с первой встречи. Следом отправляю сообщение еще откровеннее. Ерзаю в кресле, чувствуя дискомфорт от ноющих яиц. Еще немного и подчиненные подумают, что у меня стоит на отчеты.

Надеюсь, я не напугал Ташу своим напором. Скорее всего она не привыкла к интимной переписке. Или мне хочется так думать, что со мной у нее все впервые.

Телефон вибрирует. Ох, дорогая, лучше я тебе когда-нибудь покажу, о чем я фантазирую.

Член дергается, призывая бросить все и бежать к мелкой. Сначала наказать за то, что не послушалась и продолжила дразнить меня, а затем подарить наслаждение. Пусть Таша девственница, но кое-что мы можем попробовать. Я еще не пробовал ее на вкус.

Хорошо, что столы в этом зале для совещаний дубовые, а не стеклянные и никто не видит моего стояка.

Отсылаю очередное сообщение и убираю телефон подальше, иначе молния на брюках не выдержит.

— Убери вожделение со своего лица, — с насмешкой шепчет Томас, — иначе миссис Флэтчер подумает, что ты ее хочешь.

От эрекции не остается и следа. Миссис Флэтчер полная сорокавосьмилетняя женщина, работающая в бухгалтерии со времен основания фирмы. Или примерно столько, я точно не знаю. Она опытный работник, но как предмет вожделения для меня не подходит.

— Кретин, — рычу на Тома.

Опорочил мои мечты о горячем податливом теле и сидит довольный, провожая взглядом работников, покидающих зал. Как только за последним закрывается дверь, я поднимаюсь и бросаю через плечо:

— Я отъеду ненадолго.

— Бежишь под юбку?

Рад, что Скотт насмехается надо мной, а не загоняется о своих отношениях.

— Я бы рад, — смеюсь я, — но пока не пускают.

— Так вы еще не…

— Пока, Том, — перебиваю его и скрываюсь за дверью.

Расскажу ему все позже. Мы братья, пусть и не по крови, но между нами никогда не было секретов.

* * *

Подъехав к колледжу, в очередной раз проверяю телефон, но сообщений от Таши нет, и это начинает напрягать. Занятия закончились, но насколько я успел изучить мелкую, она часто задерживается, чтобы проконсультироваться с профессорами. Подожду минут пятнадцать и напишу ей.

В толпе студентов вижу знакомую блондинку. Клэр спешит, ничего не замечая и просматривая что-то в телефоне. Зову ее, выбираясь на холод, как только она приближается к машине.

— Здравствуйте, мистер Хейл, — улыбается она.

На секунду в глазах девушки замечаю нервозность.

— Зови меня Чарли, пожалуйста. Если учесть все обстоятельства, мистер Хейл звучит странно.

Клэр смущенно улыбается и кивает.

— Что ты здесь делаешь, Чарли?

— Вырвался ненадолго, чтобы увидеться с Ташей. Ты знаешь где она?

— Она… — Клэр запинается и отводит взгляд.

— Клэр, — строго говорю я. — Где она?

— В кафе. Я как раз шла туда.

— Садись, — приказываю и подталкиваю девушку к пассажирской двери, — я подвезу.

Неужели все повторяется. Второй раз я этого не выдержу, если еще одна женщина, поселившаяся в моей голове, предаст меня, то уже ничто не сможет излечить мое сердце.

Весь путь занимает пару минут, отъехав от главного корпуса и припарковавшись у соседнего, я сразу выхожу из автомобиля. Мне не нравится то, что я вижу. И чем дольше смотрю, тем сильнее злюсь. Облокачиваюсь на машину и ее ледяной бок, немного отрезвляет. Клэр что-то лепечет, что «это не то, что я подумал», что «это просто знакомый», что «Таша очень честная и никогда не сделала бы ничего плохого».

Я слышу ее, но, окруженный гневом, словно панцирем, не воспринимаю слова. Мне хочется ворваться в кафе и свернуть шею этому задохлику, а потом узнать у Таши — за что она так со мной поступила.

Подставляю лицо пронизывающему ветру. Почему я сразу решил, что происходит что-то предосудительное? Может, это правда всего лишь знакомый. Клэр права, Таша честная, а история с Картером ее сильно подкосила.

Вижу, как парочка за столиком начинает смеяться. Со мной она так себя не ведет, но это только моя вина.

Дышу глубоко, избавляясь от ревности, когда вижу, что Таша машет нам рукой, призывая зайти в кафе.

Хмурюсь в непонимании. Она просила держать наши отношения в секрете. Что изменилось? Клэр дергает меня за рукав, кивая головой на кафе.

— Секунду, — прошу я.

Отворачиваюсь на мгновение, чтобы окончательно взять эмоции под контроль. Я не позволю злости взять верх снова.

— Чарли, — зовет Клэр, — ты меня слышишь? Ты не можешь уехать.

— Я не собираюсь уезжать, — спокойно отвечаю.

— Ты слышал хоть одно мое слово?

— Честно говоря, нет, — улыбаюсь ей.

— Ну ты и засранец.

Блондинка кипит праведным гневом, скрестив руки на груди, и сверлит меня возмущенным взглядом. Она, наверное, думает, что выглядит устрашающе.

— Я рад, что ты заботишься о своей подруге, но у меня нет цели ее обидеть, — говорю серьезно. — И я хочу тебя кое о чем попросить.

Клэр хмурится. Догадывается, о чем пойдет речь.

— Скажу прямо. Ты нравишься Тому, но если ты не испытываешь того же, то перестань его мучать. Мне больно смотреть на его страдания — так же как тебе на Ташины.

— Я услышала тебя, Чарли. А теперь двигайся уже, иначе у Таши случится инфаркт.

Зайдя в кафе, меня начинают мучать сомнения, как себя вести. Подойти и поцеловать или просто сесть рядом.

Мое желание обладать этой девочкой принесло мне головную боль и постоянную нервотрепку. Но я готов потерпеть. Таше нужно время, и она его получит. Только терпение у меня не безграничное.

Мои размышления прерывает теплое прикосновение к ладони.

— Чарли, садись.

Таша смотрит снизу вверх, прося остаться. Ловлю каждую ее эмоцию. Вижу искреннюю радость, вызванную моим приездом, но вины нет. Значит не чувствует себя, застигнутой на горячем.

Стоит только устроиться на мягком диване, как появляется официантка, сует мне в лицо меню и свою грудь. Отодвигаю папку и прошу только кофе, сосредотачивая внимание на парне напротив.

— Я Билли, — протягивает он руку.

— Чарли, — пожалуй, рукопожатие вышло слишком сильным.

— Сильный у тебя парень, Таша, — потирая ладонь и при этом улыбаясь произносит парень.

— И вроде бы терпеливый.

— Если вы сможете задержаться, познакомлю вас со своим парнем.

Билли обводит всех вопросительным взглядом, а я начинаю улыбаться как идиот. Он гей. А я ревновал. Точно идиот.

Клэр округляет глаза и смотрит на Ташу открыв рот, а та хихикает, пожимая плечами.

— Таша все расскажет, — взмахивает ладонью Билли. — Вы задержитесь?

Блондиночка не может отойти от шока, продолжая хлопать ресницами. Так что отвечаю я:

— Мне нужно вернуться на работу.

— Ты не останешься? — разочарованно спрашивает Таша.

— Не могу, прости. Но вечер в силе, я заеду за тобой.

— Таша, вы чудесно смотритесь весте, — подмигивает парень.

— Извини, Билли, если девушки не против, я отвезу их домой.

— Добросишь меня до офиса? — отмирает Клэр переводя взгляд то на меня, то на Ташу. — Я вчера оставила там машину.

Киваю и встаю, так и не дождавшись кофе.

* * *

По пути к дому Таша рассказывает, что их связывает с Билли. Не понимаю зачем он морочил девочке голову целый месяц, но рад что парень оказался бракованным. Таша на него не злится, значит и я могу не заморачиваться.

Как только машина останавливается, Клэр убегает наверх, чтобы забрать что-то, бросив напоследок, что у нас есть десять минут, и чтобы я не распускал руки. Она забавная, такая и нужна Тому.

Не теряя ни минуты притягиваю мелкую к себе и впиваюсь в ее сладкие губы. Как же я по ним соскучился. Целую, кусаю. Веду рукой по бедру вверх, сжимаю попку.

Таша отвечает с неменьшей страстью. Зарывается пальцами в мои волосы, проводит ноготками. Кайфую от ее действий, так же как она.

Забываю о времени и о том, где мы, пока в окно не стучит Клэр, возвращая нас к реальности.

— Увидимся в восемь, малышка, — шепчу, проводя пальцем по припухшим губам Таши.

— Я буду скучать, — шепчет в ответ.

38

POV Таша

Готовлю себе чашку ароматного кофе и, схватив учебник, устраиваюсь на диване. До свидания достаточно времени, а вот экзамены приближаются со скоростью света.

Сосредоточиться очень сложно, все мысли заняты мужчиной, встречи с которым я жду с нетерпением. Но изо всех сил стараюсь пробраться сквозь термины и формулы, надеясь, что хоть часть информации останется в голове.

Интересно, что Чарли придумает. Что-нибудь простое, как когда мы ужинали после работы? Или поведет в шикарный ресторан? А может мы поедем ужинать к нему?

Нервно пощипываю губу. Оказаться наедине с Чарли, тем более, когда я не контролирую себя рядом с ним, не хотелось бы. Слишком интимно.

Но я сама попросила скрывать наши отношения. С другой стороны, сегодня сама же рассказала Билли, что Чарли мой парень, пока наблюдала сквозь окно, как он злится.

А если все-таки дорогой ресторан? Что мне надеть, чтобы не выглядеть достойно?

Чем дольше я думаю о свидании, тем чаще в голову приходит мысль, устроить набег на шкаф Клэр. Она забрала из дома много брендовой одежды, и размер у нас один.

Распахиваю дверь и застываю в дверях спальни подруги.

Что я делаю? А главное, зачем?

Ответ находится быстро. Потому что не могу забыть слова Чарли. Я боюсь выглядеть дешево рядом с ним, словно меня вытащили из грязи, отмыли и вывели в свет.

Я не шлюха, которую оплатили и показывают жизнь сливок общества.

Мне от Чарли ничего не нужно, кроме чувств. Я хочу нравиться ему.

Мне не нужно платье именитого бренда, особенно с чужого плеча.

Иду в свою комнату и падаю на кровать лицом в подушку. Мнительная дура. У меня достаточно качественной недорогой одежды, которая прекрасно сидит по фигуре, а я, накрутив себя, побежала грабить подругу.

Схожу в душ, всегда помогает очистить голову.

Приведя тело и мысли в порядок, начинаю перебирать немногочисленные платья и, наконец, нахожу подходящее. Темно-синее, обтягивающий верх с небольшим круглым вырезом и широкой юбкой ниже колена. То, что нужно.

Довольная своим выбором снова беру в руки учебник.

* * *

Несмотря на то, что Клэр настаивала на том, что девушка должна опаздывать на свидание минут на десять, ровно в восемь выхожу на улицу. Не люблю опоздания.

Осматриваюсь в поисках знакомой машины и не вижу. Отгоняю отчаянные мысли. В конце концов Чарли мог задержаться на работе.

Достаю сигареты и поднимаю голову к черному, затянутому тучами, небу. Интересно, как там мама. Сегодня мы с ней немного переписывались, и она заверяла меня, что чувствует себя хороши и у нее даже появились друзья.

Но я почему-то не верю. Сердце чувствует, мама просто бодрится и не хочет меня расстраивать. Завтра суббота, планирую навестить ее без предупреждения, чтобы воочию увидеть, как на самом деле обстоят дела.

Я так и не рассказала Чарли о болезни мамы. Уверена, он думает, что я обычная беззаботная студентка, хоть и целеустремленная. Да и зачем нагружать его своими проблемами, еще решит, что я таким образом хочу вытрясти с него деньги.

Даже мерзко становится от такой перспективы.

Выбрасываю окурок и ежусь от ветра. Возникает мысль зайти снова в здание, чтобы согреться, когда замечаю сбоку знакомую машину.

Недолго думая, запрыгиваю в теплый салон, как только распахивается пассажирская дверца.

— Мелкая, ты совсем замерзла, — Чарли сжимает мои ладони в своих и согревает теплым дыханием. — Давно ждешь?

— Около пяти минут.

Улыбаюсь, заглядывая в глаза, полные сожаления.

— Ты согреешь меня?

Я тянусь к желанным губам, чтобы почувствовать их жар и ощутить страсть, которую они могут пробудить во мне.

— С удовольствием, малышка.

Чарли обхватывает мою нижнюю губу, медленно посасывает. Аккуратно проталкивает свой язык, сквозь мои приоткрытые губы. Изучает. Нежно касается талии, проводит вниз по бедру и обратно.

Таким нежным Чарли я еще не видела. Я словно хрупкая дорогая статуэтка в его руках, которую он ценит так сильно, что боится повредить неосторожным движением.

От интимности момента начинает кружиться голова. Внутри разгорается пламя, готовое поглотить всю меня целиком. Дыхание сбивается.

Мне нравится мистер-нежность-и-забота, но еще я хочу ощутить ту страсть, с которой Чарли целовал меня вчера или сегодня днем.

Он разрывает поцелуй, и я готова застонать от разочарования, пока не пересекаются наши взгляды.

Голубые радужки потемнели, практически скрытые расширенными зрачками, и подернуты поволокой. Дыхание такое же тяжелое, как и у меня.

От понимания, что страсть не исчезла, а просто затаилась, улыбаюсь как сумасшедшая. Чарли сдерживает себя, контролируя ситуацию за нас двоих. И, признаться, я этому очень рада, потому что мои гормоны рядом с этим мужчиной ведут себя, как бойцовские собаки на команду «фас».

С нашего первого поцелуя тело требует ласки, после вчерашнего оргазма — продолжения, но разум упорно прокручивает: «Тебе деньги нужны? Тогда стоило шустрее раздвигать ноги».

Смотрю на часы, пока Чарли не заметил боль, отражающуюся в моих глазах, и не догадался, о чем я думаю. Делаю вдох и вернув веселый настрой спрашиваю:

— Куда мы едем?

— Я заказал столик в одном уютном местечке.

— Чарли, — говорю с волнением, — я не передумала на счет…

— Тайных отношений? — перебивает меня мужчина. — Не волнуйся, кроме официанта нас никто не увидит.

Чарли недовольно поджимает губы и хмурится. Никакие мои слова сейчас не разгладят морщинку между его бровей, потому что я не готова открыть всем, что мы встречаемся. Не готова бороться со сплетнями и злыми завистливыми взглядами.

— Потерпи немного моих тараканов, — прошу Чарли, проводя ладонью по его волосам.

Люблю, когда они распущены и немного растрепаны, рука сама тянется, чтобы дотронуться.

— Ладно, — отвечает Чарли, отъезжая от дома.

* * *

Место, куда привез меня Чарли, оказывается небольшим рестораном верхнем этаже небоскреба. Столиков здесь мало и каждый отгорожен от других живыми растениями в кадках. Панорамное окно открывает завораживающий вид на ночной Нью-Йорк. Создается ощущение, что мы только вдвоем и парим над городом.

— Восхитительно, — выдыхаю я, глядя на мерцающие огни соседних зданий.

— Согласен, — слышу зачарованный голос за спиной.

Оборачиваюсь и понимаю, что Чарли смотрит не в окно, а на меня. Мужчина взглядом ласкает мой силуэт, рассматривая каждую деталь. Начиная от ботинок на высокой шпильке и заканчивая распущенными русыми волосами.

Я не остаюсь в долгу, с жадностью поглощая образ Чарли. Черный костюм и белая рубашка сидят идеально. А отсутствие галстука делает его образ немного мальчишеским.

Увидев его на улице, подумала бы, что Чарли обычный парень с хорошим вкусом, но никак не руководитель огромной многомилионной компании.

Не удивительно, что на него постоянно вешаются девушки. Придется как-то бороться со своей ревностью и научиться доверять.

Наши взгляды пересекаются, и я делаю шаг к нему. Чарли шагает навстречу, хватает и притягивает за талию, чтобы между телами не осталось пространства. Тянусь к его губам, погружаясь в водоворот нежности, тепла и заботы.

39

POV Чарли

Больше двух недель прошло с нашего свидания с Ташей. За прошедшее время нам ни разу не удалось сходить на второе. У Таши экзамены, она либо учится, либо работает. Иногда делает это в моем кабинете. Я копаюсь в документах, а мелкая тихо сидит на диване и что-нибудь читает, сводя меня с ума своим присутствием.

Несколько раз я не выдерживал, отбирал записи и укладывал ее на диван, подминая под себя. Тогда кабинет наполняли звук поцелуев и Ташины стоны.

Официально заявляю я схожу с ума. Не помню, когда в последний раз я столько обходился без секса. Каждый раз касаясь Таши я боюсь, что не смогу остановиться и сделаю ей больно.

Лучше бы она разрешила рассказать всем о наших отношениях, тогда мы могли бы находиться на людях и мог бы контролировать свои инстинкты. Но когда мы наедине, каждое движение ее рук, каждый наклон, прикосновение, поцелуй сносят крышу.

Мне кажется, прояви я немного настойчивости, и Таша оказалась бы в моей постели уже давно. Но я не хочу давить и принуждать никоим образом, хочу, чтобы она была полностью готова, чтобы хотела не только ее тело, но и сердце.

В эту пятницу состоится ежегодный рождественский вечер в загородном доме моих родителей. Туда приглашены бизнес-партнеры, близкие друзья и стажеры, прошедшие отбор.

Хочу, чтобы Таша поехала со мной как моя пара. Но каждый раз, когда я начинаю этот разговор, Таша ссылается на свою занятость. Говорит, что ей не хватит сил отбиваться от сплетников и завистников.

В какой-то мере я ее понимаю, но кто поймет меня. Я просто хочу нормальных отношений. Забирать свою девушку домой, не проверяя коридор на наличие людей. Целовать ее когда хочу и где хочу, не оглядываясь вокруг.

Сегодня от Тома я узнал, что их отношения с Клэр так и не наладились. Он признался, что избегал ее все это время, пока вчера она не приперла его к стенке. Но разговора так и не получилось, потому что нарисовалась его бывшая любовница, с которой он проводил время пару месяцев назад. Клэр не захотела выслушивать никаких объяснений и просто сбежала.

Теперь я не хочу бросать друга и поеду на вечер с ним. Уверен, Таша поступит также. Клэр скорее всего рассказала ей свою версию произошедшего со своими домыслами и предположениями.

Столько девок предлагают себя и требуют взамен только деньги, а нам достались маленькие девочки с толпой тараканов в голове.

Ухмыляюсь. Так даже интереснее. Думаю, награда стоит того, чтобы подождать.

* * *

К пятнице выпал снег. Какой-то рекордный уровень осадков.

Дорога, по которой мы едем с Томом безопаснее и расчищена хорошо, но она длиннее, чем та которой воспользуется большинство гостей. Друг ненавидит короткий путь к коттеджу, потому что на ней погибли его родители.

Однажды я его спросил, не вызывает ли дом плохих воспоминаний. Но Том заверил, что только дорога вызывает дискомфорт. Теперь каждый раз мы делаем крюк.

— Мне что-то неспокойно, — говорит друг, когда мы почти подъезжаем.

— Что ты имеешь ввиду? — спрашиваю обеспокоенно.

— Не знаю. Странное чувство беспокоит. Не могу объяснить.

Множество гостей, все подходят, здороваются, хотят поговорить о пустяках. Я улыбаюсь, стараясь поддержать разговор, а Том стоит как в воду опущенный. Будто его разум не здесь.

Распахиваются двери, впуская очередных гостей. И я застываю с открытым ртом, теряя нить разговора.

Боже мой! Таша. Она бесподобна, восхитительна, сексуальна, красива, очаровательна и еще миллион комплиментов крутятся в голове.

Светлые прямые волосы собраны на один бок. Черное платье обтягивает верх и спускается широкой струящейся юбкой до пола. Глубокий вырез, стянутый полупрозрачной сетчатой тканью. Сквозь нее я вижу очертания упругих полушарий, когда Таша поворачивается боком.

Член дергается, приветствуя мою прекрасную нимфу. Уже собираюсь пойти к ней, но меня останавливает Том.

— Вы же, вроде, не афишируете свои отношения, — напоминает он.

— Не мы, — поправляю друга, — она.

Замечаю, что Том так же смотрит в ту сторону, только на Клэр. Она тоже выглядит хорошо. Пшеничные волосы собраны в высокую прическу, обтягивающее золотое платье с вырезом до середины бедра.

— Надеюсь, мы сегодня обойдемся без сердечных приступов, — обреченно говорю, проведя руками по лицу.

— И без взорванных яиц, — Том отворачивается, кивая мне головой. — Надо выпить.

POV Таша

Чувствую себя не в своей тарелке среди всей этой роскоши. В животе образовался комок. И когда официант предлагает шампанское, я отказываюсь. Боюсь, что меня стошнит.

Но Клэр, схватив два бокала, сует один мне.

— Тебе надо выпить, — заявляет она. — Ты же бывала со мной на таких вечерах. Чего дергаешься?

— Сама не знаю откуда такая нервозность.

Все-таки делаю глоток шампанского, стараясь не рассматривать людей, снующих вокруг. Боюсь увидеть осуждающий взгляд Чарли. Он столько раз намекал, что хочет чтобы мы пришли сюда вместе, а я находила все больше отмазок. А потом ссора Тома и Клэр…

Не выдерживаю и пяти минут и начинаю искать его взглядом. Замечаю среди людей директора школы, декана колледжа, несколько одноклассников. И, наконец, нахожу его. Черный фрак, белоснежная рубашка и галстук-бабочка сидят идеально. Чарли как сладкая конфетка, завернутая в шикарную обертку.

Хочу распаковать и попробовать на вкус. Я даже начинаю ощущать на языке вкус его кожи и тяжесть его тела на себе.

Выпиваю половину бокала, чтобы избавиться от сухости во рту.

В последние недели наши отношения немного охладели. На меня навалилась подготовка к экзаменам, потом сами экзамены. Но каждую свободную минуту мы старались проводить вместе. Иногда мы начинали целоваться и заходили все дальше и дальше. Но Чарли использовал только руки и язык, каждый раз останавливаясь, когда я коряво пыталась намекнуть, что готова к большему. Готова стать целиком и полностью его.

В сердце поселился страх, что страсть уходит, и Чарли теряет ко мне интерес. Что, не получив меня сразу, он больше не хочет возиться с девственницей.

Вдруг, на глаза попадается еще одна знакомая пара, и я испуганно смотрю на Клэр.

— Черт, — тихо выдыхает она, — почему я не подумала, что они тоже могут здесь появиться. Как думаешь, меня уже заметили?

— Скорее всего нет. Иначе сразу бы подошли, — осматриваюсь вокруг и командую. — За колонну.

Клэр успевает скрыться как раз в тот момент, когда Маркус Кроуфорд обращает на меня свой взгляд, который тут же становится презрительным.

Непроизвольно выпрямляю спину и гордо вздергиваю подбородок. Что, высокомерный сноб, не ожидал меня тут увидеть?

Несколько долгих секунд мы сверлим друг друга злобными взглядами, а затем Маркус касается локтя Элеонор, и они оба направляются ко мне.

— Здравствуй, маленькая выскочка, — произносит мужчина.

Элеонор дергает его за руку, но Маркус ее будто и не замечает.

— Здравствуйте, мистер Кроуфорд.

— Где она?

— Кто? — округляю глаза в притворном удивлении.

— Хватит разыгрывать невинность, мерзавка! — злобно рычит мужчина.

— Не смейте так с ней разговаривать, — раздается тихий властный голос.

Поворачиваю голову и вижу Чарли и Томаса. Оба стоят, засунув руки в карманы брюк, и сверлят хмурыми взглядами мистера Кроуфорда.

— Подсуетилась, девочка? — зло ухмыляясь, очень тихо, так чтобы слышала только я, шипит отец Клэр. — Нашла сразу двоих защитников?

Затем делает шаг, оттесняя меня и, улыбаясь как на ток-шоу, громко произносит:

— Здравствуйте, мистер Скотт, мистер Хейл, — мужчины пожимают руки. — Спасибо за приглашение. С каждым годом дом выглядит все шикарнее. Сделали ремонт?

Чарли и Томас стоят с каменными лицами, а Маркус стелется как слизняк. Возвращается тошнота. Двуличный мерзавец.

Элеонор касается моего плеча и ласково улыбается:

— Ты шикарно выглядишь, Таша.

— Спасибо, Элеонор.

Маркус, слыша нашу короткую беседу, поворачивается и дергает жену за руку.

— Осторожнее, — недовольно говорю, видя, что Элеонор больно от хвата мужчины.

— Не лезь! — сквозь зубы рычит он.

Мистер Кроуфорд как пес. Скалит зубы на окружающих, но завидев самца крупнее и сильнее, поджимает хвост.

Чарли делает пару резких шагов, становясь вплотную к Маркусу.

— Я, кажется, просил, не говорить с мисс Донован в таком тоне.

Даже я ежусь от холодности его тона, хотя слова обращены не ко мне. А еще меня пугает, что все поймут, что я и Чарли встречаемся. Не так бы я хотела всем открыться.

— Что же такого есть у этой девчонки, что все ее защищают? — уже не скрывая презрения ко мне говорит Маркус. — Моя жена, моя дочь. Теперь вы.

— Я знаю, что у мисс Донован есть огромное трудолюбие и ответственность. А еще любовь к друзьям и доброе сердце, которого вам не хватает, — Чарли выглядит спокойным, но я вижу, как напряжено его тело. — Вы в нашем доме. Будьте добры уважительнее относитесь к нашим гостям.

— Я бы тоже хотел, чтобы вы уважительнее относились к моей внучатой племяннице, — раздается за спиной грубый голос.

Резко оборачиваюсь. Лукас Монтгомери с семьей стоят за моей спиной. Я немного в шоке хлопаю глазами. А затем вижу улыбки на лицах родственников и расслабляюсь, улыбаясь в ответ.

— Племянница?! — восклицает мистер Кроуфорд.

На его лице недоумение и тень страха. Кажется, они знакомы или, как минимум, слышали друг о друге. Но почему Маркус испугался Лукаса? Или он испугался, что зря обращался со мной как с дерьмом? Элеонор делает глоток из своего бокала, стараясь скрыть усмешку. Чарли и Том удивлены, но в разговор не вмешиваются.

Мистер Кроуфорд берет себя в руки и уже спокойно говорит:

— Я бы хотел увидеть свою дочь. Ты видела ее?

Собираюсь соврать, что она отошла и я не знаю куда, как Клэр появляется из-за колонны.

— Я здесь. Что ты хотел?

— Отойдем, — приказывает Маркус.

Я отрицательно дергаю головой. Не стоит Клэр оставаться с ним наедине, это приведет только к тому, что подруга расстроится. Она нервно обводит всех присутствующих взглядом и останавливается на Томасе. Одними губами шепчет «Прости» и уходит с отцом.

Мне хочется сорваться за ней, но Элеонор придерживает меня за руку. В ее глазах я вижу то же беспокойство за Клэр, но мы обе понимаем, что им нужно выяснить отношения. Возможно, раз и навсегда.

40

Клэр нет уже минут двадцать, и все это время я стараюсь не потерять нить разговора.

Лукас знакомит меня со своей семьей. Его жена Кайла улыбчивая дружелюбная женщина. Айрин — старшая дочь смотрит на меня немного высокомерно, а Оливия — с любопытством.

Кайла спрашивает, какую школу я закончила, и Элеонор с гордостью сообщает мой средний балл. Моя вторая мама. Гордится моими успехами почти также сильно как успехами Клэр.

— Ты молодец, Таша, — одобрительно кивает миссис Монтгомери, — я как учитель не могу не восхищаться таким усердием и трудолюбием студента.

Замечаю в глазах Айрин тень уважения и толику зависти.

— Как так получилось, что, живя в одном городе, пусть огромном и густонаселенном, вы не были знакомы? — спрашивает Элеонор у Лукаса.

Мне тоже интересно. Бабушка, скорее всего, ожидала первого шага от родителей или брата. Но нужда заставила, появиться на их пороге. А если бы не болезнь мамы, я бы никогда не узнала о родственниках?

— Что бы я сейчас не сказал, — с горечью отвечает Лукас, — это прозвучит как жалкое оправдание. Но я попробую. Я не встал на сторону Сары, когда родители выгоняли ее беременную. Страшно представить, что сестра пережила, а меня не было рядом. С каждым годом накапливался стыд и страх, что я опоздал чтобы просить прощение.

— Тебе было пять, вряд ли ты мог что-то изменить, — возражаю я.

— Не жизнь, а мексиканский сериал, — тихо говорит Томас, но слышат его все.

Смех разряжает обстановку и избавляет меня на от неловкого разговора. В конце концов Лукас и бабушка должны поговорить и решить свои разногласия сами.

Лукаса кто-то окликает и, все Монтгомери, извинившись, уходят. Уже хочу пойти на поиски Клэр, когда вижу, что к Чарли подходит невысокая стройная женщина и касается его руки. По их сходству, понимаю, что это его мама.

Пока они тихо переговариваются, я рассматриваю миссис Хейл. Она очень красивая и утонченная. Встретив ее на улице, представить бы не смогла, что у нее двое взрослых детей и внучка.

Не успеваю скрыть свой любопытный взгляд, когда миссис Хейл поворачивается. Осматривает меня, в ее взгляде мелькает узнавание, и она подмигивает.

Я холодею. Как понимать этот жест? Она знает о нас? Чарли рассказал или она догодалась?

Пока мысли хаотично мечутся в моей голове, миссис Хейл с улыбкой что-то говорит Чарли, и он переводит взгляд на меня. Улыбается и одними губами произносит:

— Все хорошо.

Не знаю как реагировать на это, поэтому просто вежливо улыбаюсь. Сообщаю Элеонор, что пойду искать Клэр и сбегаю от пристального внимания.

Не представляю, как найти подругу в таком огромном доме. Я даже не видела в какую сторону они ушли, потому что разговаривала с Лукасом.

Сворачиваю к какой-то коридор, натыкаясь на парочку, которая откровенно флиртует, стоя в неглубокой нише.

Как на студенческой вечеринке. Прохожу мимо, с сворачивая в очередной коридор. Не заблудиться бы.

Слышу впереди женский голос.

— … потому что однажды решила для себя, что не буду иметь никакого отношения к известной фамилии, — говорит раздраженно Клэр. — Меня бесило, что передо мной бегали на лапках в школе. Я даже начала сомневаться, действительно ли высокий балл, заработан мной. Или это потому, что я — Кроуфорд. Поэтому хотела, чтобы в колледже все было по-другому. Чтобы после выпуска я была уверена — я заслужила.

Неужели отец опять распекает ее на счет выбранного факультета? Сколько можно.

Но вдруг слышу голос, от которого замираю, так и не выйдя из-за угла. Как он успел найти Клэр так быстро?

— Из чего я делаю вывод, — горько с примесью злости говорит Томас, — что я тебе совершенно безразличен, и ты мне никогда не доверяла.

— Ты мне не безразличен, — заверяет подруга, — я собиралась все рассказать, когда увидела твое милое развлечение на стороне.

Нет, Клэр. Ты же обещала мне, что будешь спокойна и не станешь бросаться обвинениями.

— Ты не защитил меня перед отцом. Хотя я уверена, что ты слышал нашу ссору, — с обидой говорит подруга, — Чарли встал на сторону Таши, хотя она просила не раскрывать их отношения.

— Вот именно! Отношения! — Томас перебивает Клэр, чеканя каждое слово. — А ты весь месяц повторяла, что мы с тобой друг другу никто! Не много ли ты хочешь от чужого тебе человека?!

Ухожу. Не могу слушать, как два человека, которые друг другу нравятся, рушат свои отношения.

Иду быстро, насколько позволяют высокие каблуки, не замечая ничего вокруг, пока меня не хватают за руку. Резко поворачиваю голову и вижу Шеннон. Не удивительно, что она здесь.

— Таша, куда ты так несешься? — весело спрашивает она. — Никого не замечаешь.

— Прости. Я просто, — заминаюсь на пару секунд, — искала Клэр.

— Она не с тобой? Жаль, — девушка хмурится, но через секунду снова улыбается. — Пойдем, я познакомлю тебя со своим женихом.

Хочу возразить, но Шеннон, тянет меня как бульдозер в общий зал. Мы подходим к группе мужчин, и девушка прикасается к плечу самого молодого из них. Когда он поворачивается, Шеннон говорит:

— Познакомьтесь. Это Крис — мой жених, а это — Таша, она работает в QDI.

— Очень приятно, — протягиваю руку для рукопожатия.

Крис слегка сжимает мою ладонь, вежливо улыбаясь. Симпатичный высокий брюнет, только кажется немного холодным. Интересно, что Шеннон в нем привлекло? Возможно, он только на людях такой отстраненный, ав кругу друзей свой парень.

Голос Шеннон привлекает внимание еще одного мужчины. Когда он поворачивается, земля уходит из-под моих ног. Мне нечем дышать. Сердце вырывается из груди.

Он среднего роста, русые редеющие волосы зачесаны назад. Прямая осанка, вздернутый подбородок, серые глаза. Для своих лет выглядит довольно хорошо. Подтянутый, спортивный.

Такое просто невозможно! Такие совпадения бывают только в кино.

Меня сейчас стошнит! Хочу сбежать, но тело приросло к месту и не двигается. Я видела его только на фото, но не могу не узнать.

Отец Шеннон. Мой отец. Шеннон, мать ее, МакБрайер — моя сестра!

41

Где и когда я так согрешила, что на меня свалилось столько всего?

— Таша, — зовет меня Шеннон, щелкая пальцами перед моим лицом.

Надо собраться. Нельзя стоять с открытым ртом, привлекая внимание.

— Ты побледнела, — обеспокоенно сообщает девушка, — все хорошо?

— Голова закружилась, — стараюсь улыбнуться. — Наверное, шампанское. Я не ела.

— Может, найдем Клэр и совершим набег на фуршетный стол?

Киваю, но уверена, мне сейчас кусочек в горло не полезет.

— О, кстати, это мой отец Эрик МакБрайер. Представляешь, — восторженно щебечет брюнетка, — прилетел специально меня навестить. Через два дня мы все вместе вернемся в Вашингтон, чтобы отметить Рождество в кругу семьи.

Звучит как издевка. Шеннон словно вгоняет мне иголки под ногти. Словно специально каждым словом хочет сделать больнее.

Бросаю быстрый взгляд на мужчину. На его лице нечитаемое выражение. Не понимаю, он догадался кто я или нет. Говорят, что я удивительно похожа на маму. И мне почти столько же, сколько было ей, когда они впервые встретились.

Вот это контроль эмоций. Ни один мускул на лице не дрогнул, даже взгляд не поменялся. Такой холодный и пустой.

А Шеннон? Она с самого начала знала кто я? Поэтому забрасывала вопросами о родителях, в особенности об отце? Что она задумала? Просто хотела узнать меня? Или навредить? Она за этим подружилась с Клэр, чтобы узнать что-то о моей жизни?

Вот только Клэр никогда ничего не расскажет, пока не получит моего разрешения.

Шеннон все говорит и говорит. Ничего не слышу. От бешеного сердцебиения, кровь шумит в ушах. Надо найти Клэр и уезжать отсюда. Срочно!

Оглядываюсь вокруг, в надежде, но подруги нет. Зато вижу Томаса.

— Извините, я должна кое-что спросить у мистера Скотта, — обращаюсь ко всем. — Это срочно.

Убегаю, ощущая на спине взгляды. Будто мишень висит.

— Томас, — тихо зову мужчину, но ощущение, что он не слышит, погрузившись в раздумья. Трогаю его за локоть и говорю громче, — Том.

Наконец, Скотт замечает мое присутствие.

— О, Таша, привет, — отвечает отстраненно.

— Ты не видел Клэр? — спрашиваю, чтобы не выдать того, что знаю о их ссоре.

— Она в туалете. Иди по этому коридору, вторая дверь справа.

— Спасибо, — уже отворачиваюсь, но неожиданно выпаливаю. — Ты ей нравишься. Сильнее, чем она готова признать, — понимаю, что лезу не в свое дело, но уже не могу остановиться. — Не знаю, что конкретно у вас случилось, но уверена, что, дав друг другу шанс, вы будете счастливы.

— О-о-о, волнуешься за подругу? — с издевкой спрашивает Том, обдавая запахом алкоголя. — А я, представь себе, за друга. Который мучается, потому что ты вбила себе в голову какую-то хрень.

— Может быть, мы поговорим об этом, когда ты протрезвеешь? — говорю тихо.

— Я достаточно трезв, чтобы сказать тебе. Вместо того, чтобы трахать ему мозги, позволь ему трахнуть тебя. Твоя подружка, наверное, объяснила тебе, что мы мальчики не отличаемся постоянством. Лучше побыстрее накормить его свежим мясом, а не держать на диете. А то наестся салата и превратится в козла.

— У вас это семейное? — начинаю злиться. — Говорить гадости, как только вас кто-то обидит.

Уверена, Томас понял, что я имею в виду. Мне почему-то казалось, что он на моей стороне. Возможно, так и было, пока у них с Клэр все было нормально.

На глаза наворачиваются слезы. Слишком много всего навалилось сегодня. Смотрю в глаза Томаса, ожидая увидеть хоть тень сожаления. Но кроме гнева там ничего нет. Я понимаю, что он злится не на меня, но все равно обидно. Разворачиваюсь и ухожу.

Не успеваю дойти до туалета, как дверь распахивается, и появляется Клэр.

— Давай уедем, — говорим одновременно.

Не раздумывая больше, забираем свои пальто и покидаем коттедж.

Сообщаю Чарли, что мы уехали и обещаю позвонить ему, когда доберусь до дома.

— Что у тебя случилось? — спрашивает Клэр, как только мы выезжаем на автостраду.

— Я должна извиниться перед тобой, — виновато сознаюсь, — я случайно подслушала вашу ссору с Томом.

— Случайно?

— Я думала ты с отцом, а когда поняла с кем, то… — начинаю тараторить, не успевая делать вдохи между словами. — Я ушла, но потом попыталась поговорить с ним, а Том выпил лишнего и такого наговорил… Я его не виню, но…

— Забей, — перебивает подруга, — я не злюсь и не обижаюсь. В любом случае, я бы все тебе рассказала. Что он сказал?

— Это не важно, правда, — уверяю и прошу. — Сбавь скорость, пожалуйста.

На улице жуткий снегопад, дальше двадцати метров ни черта не видно. Боюсь, после моих следующих новостей Клэр потеряет управление, и мы улетим в кювет. Или в реку Хакенсак, если мы добрались до отрезка дороги, который тянется по ее берегу.

Фантазия быстро рисует, как машина срывается и падает в реку. Склон невысокий, но крутой. Если упасть, без чужой помощи из ледяной воды не выбраться. Дрожь пробегает по телу, и я растираю плечи руками.

Когда подруга, все-таки отпускает педаль газа, я набираю полную грудь воздуха и выпаливаю:

— Я встретила отца.

— Как? Что? В смысле…?

Клэр переводит шокированный взгляд с дороги на меня и обратно. Рассказываю подруге все.

— Я не знаю, что сказать, — сочувственно произносит она, когда я замолкаю.

— Думаю, Шеннон была в курсе с самого начала, — делюсь догадками.

— Если учесть, как она вела себя при знакомстве, то скорее всего да. Но у нас дома…

— Возможно, — начинаю рассуждать, — когда мы познакомились, она разозлилась, узнав меня, и начала нападать, а потом… Не знаю. Столько вариантов в голове. Может, поняв, что я не интересуюсь отцом, Шеннон захотела подружиться. Или она, как долбанный шпион, затаилась, усыпляя бдительность, чтобы разрушить мою жизнь. Или… ОСТОРОЖНО!

Мой крик разносится по салону, когда замечаю крупное животное, выскочившее на дорогу. Клэр тоже замечает и резко дергает руль. Машину начинает крутить по мокрому асфальту.

Мы врезаемся с моей стороны в ограждение, и я ощутимо бьюсь головой о стекло. Лексус продолжает скользить и, наконец, полностью останавливается, съехав мордой в кювет.

Клэр что-то говорит, но я не разбираю слов, в ушах звенит. Дотрагиваюсь рукой до лба и морщусь. Смотрю на ладонь: крови нет, но шишка будет. Пытаюсь понять находимся ли мы в опасности, не соскользнет ли машина с обрыва или в реку.

Вокруг все черное и только хаотично кружат снежинки.

— Таша, пожалуйста ответь мне, — всхлипывает подруга, напуганная моим молчанием.

— Прости, Клэр. Я в порядке. А ты? — осматриваю ее, насколько позволяет тусклый свет приборки.

— Да. Что нам делать?

Не знаю. Я до сих пор не ударилась в панику только потому, что в крови бурлит адреналин.

— Попробуй включить фары, — предлагаю я. — Надо понять, как глубоко мы засели и не стоит ли выбраться из машины.

— Выбраться? — недоуменно спрашивает Клэр. — Ты с ума сошла? Мы же за пять минут замерзнем в нашей одежде, — с каждым словом голос подруги становится все громче. — За все время в пути ты хоть одну машину видела? Я тебе подскажу! Нет! Ни хрена ты не…

— Хватит кричать! — громко перебиваю. — Истерика не поможет. В первую очередь мы должны узнать, не висим ли над пропастью. Так что, пожалуйста попробуй включить фары.

— Извини, — тихо говорит Клэр, освещая заснеженное пространство.

Хорошая новость, мы зарылись в снег, но точно никуда не свалимся. Плохая новость, машина не заводится. Клэр в отчаянии предпринимает попытку за попыткой, но результата нет.

Нужно что-то придумать, пока в салоне не начала падать температура. Разворачиваюсь к заднему сидению и шарю руками.

— Что ты делаешь? — замечает мои потуги подруга.

— Хочу найти свой клатч и позвонить Чарли.

— Думаешь, это хорошая мысль?

— Единственная, пришедшая в голову, — поворачиваюсь к Клэр, ловя ее взгляд. — А что?

— Явиться снова на прием, когда мы так сбежали… и ссора. Может вызовем эвакуатор?

— Проще попросить Чарли нас забрать, мы даже не знаем, где находимся.

Перелезаю назад и залезаю руками под водительское сиденье.

— Определим по картам, когда найдем хоть один телефон.

Клэр присоединяется к поискам.

— А дальше? — начинаю раздражаться. — На носу Сочельник. Пока найдем, работающую компанию, пока дозвонимся, пока эвакуатор приедет, машина успеет остыть. Неужели страх встретиться с Томом сильнее, чем страх замерзнуть?

Наконец, пальцы нащупывают ремешок. Разгибаюсь с победным видом, демонстрируя клатч. Достаю телефон.

— Связи почти нет, — сообщаю я, — ни один сайт не загрузится. Не уверена, получится ли дозвониться.

Мне становится страшно. Я, надеялась, что позвоню, и все будет хорошо. У меня нет другого плана.

— Попробуй, — просит Клэр.

Набираю номер. Чарли сбрасывает, звоню снова.

— Таша, я не могу сейчас разговаривать. Перезвоню тебе позже.

— Нет! — кричу в отчаянии. — Чарли, пожалуйста, не бросай трубку.

— Таша, тебя очень плохо слышно. Я перезвоню.

— Нет, нет! Мы попали в аварию.

— Что? — слышу шум на заднем плане, а затем полная тишина, наверное, Чарли отошел туда, где никого нет. — Я правильно расслышал? Произошла авария?

— Да, мы не…

— Я еду, — перебивает Чарли, — я найду тебя.

Последнее, что я слышу громкий полный страха крик: «Томас, ты нужен мне!», а затем связь обрывается.

— Он тебя понял? Они приедут? — спрашивает Клэр.

— Да. Перелезай ко мне. Неизвестно, как долго нам ждать, а вдвоем теплее.

— В багажнике есть плед.

Прижимаемся друг к другу. Нам остается только ждать.

42

POV Чарли

Мой отчаянный крик разносится по залу, а глаза лихорадочно ищут друга. Куда он запропастился, когда так нужен. Гости перешептываются, смотря на меня кто укоризненно, кто с удивлением. Наплевать, пусть шепчутся.

— Таша, — зову я, но в трубке короткие гудки.

Набираю номер снова, но механический голос сообщает, что абонент не в сети. Где же Том, пусть позвонит Клэр.

Ко мне подходит мама.

— Чарли, почему ты кричишь, как потерпевший? Это неприлично.

— Не до приличий, мам. Ты видела Тома?

— Что случ…

— Таша и Клэр попали в аварию, — перебиваю ее, чтобы мама не задавала лишних вопросов, а просто ответила на мой вопрос.

— Таша и Клэр… Что? — восклицает друг за спиной.

Резко разворачиваюсь. Том, застыв в дверях ванной, переводит испуганные глаза с меня на маму и обратно.

— Мам, извини, но нам надо…

— Конечно, езжайте немедленно. Привезите девочек сюда.

Стараясь не привлекать лишнего внимания, как можно быстрее двигаемся к дверям. Дорогу преграждает Ник.

— Что случилось?

Сначала хочу послать друга, чтобы не отвлекал, но вовремя останавливаюсь:

— Пойдем, — тяну Ника к дверям, — отправь пару надежных ребят по объездной трассе. Таша Донован и Клэр Кроу…

— Кроуфорд, — поправляет Томас.

— Не важно, — отмахиваюсь. — Они попали в аварию. Нужно их найти и привезти сюда. Мы с Томом поедем по короткой.

— Понял, — отзывается Ник и сворачивает к гаражу, подзывая одного из парней.

— Ник, — окликает Том, — как только найдешь, позвони сразу же.

— Конечно.

* * *

Машину заносит на очередном повороте.

— Помедленнее, Чарли, — просит Том и подносит телефон к уху, не переставая звонить девушкам.

— Не могу.

— Если мы разобьемся, то ничем не сможем помочь Таше и Клэр.

Друг прав, но страх, сковавший сердце, не дает отпустить газ. Мы уже минут десять гоним по ночной трассе, но еще не нашли их.

— Чарли, я серьезно, — начинает злиться друг, — притормози.

— Том, я понимаю, эта дорога вызывает плохие воспоминания…

На ней погибла чета Скоттов, так же выехав из коттеджа в непогоду. Машина перевернулась несколько раз и упала в реку. Оба погибли сразу.

— Воспоминания не причем! — кричит Том. — Оглянись, какой валит снег. Ни черта не видно. Машина Клэр белая. Мы могли проехать мимо.

Торможу, сворачивая на обочину и достаю телефон.

— Таша прислала смс, когда уехала, — начинаю объяснять, а то у Тома такое лицо будто он хочет мне врезать, — а потом звонила. Мы можем прикинуть расстояние.

С помощью нехитрых расчетов, выясняем, что мы близко. Еду медленно, чтобы не пропустить Лексус в этой долбанной метели.

Через некоторое время Том бьет меня по плечу, указывая куда-то рукой. Присматриваюсь и холодею. Кажется, это фара или часть бампера.

Разум рисует картины одну страшнее другой. И в каждой из них кровь и сломанные кости.

Смотрю на друга, он бледный как бумага. Уверен я не лучше. Оглядываюсь вокруг, но машины Клэр нет. Справа от нас лес, а слева… А слева обрыв, похожий на тот, на краю которого мы стояли пока из воды доставали машину Скоттов.

Мои родители взяли нас обоих, потому что думали, что Тома придется везти в больницу к родителям, а я наотрез отказался оставлять друга. Но больницы не было, был только страх, отчаяние и морг. У меня руки трясутся, так сильно я боюсь повторения.

Том открывает дверцу и бежит к обрыву. Я выскакиваю за ним.

Снег ровной нетронутой пеленой лежит на склоне. Лексуса нет. Никогда не был верующим, но сейчас благодарю всех святых, которых могу вспомнить.

Снова в машину и снова вперед. Я, как блуждающий в пустыне, уже вижу в вихре снежинок то, чего нет. То корягу принимаю за искалеченное тело, то сугроб — за машину.

За очередным поворотом появляется свет задних габаритов. Не успевает машина полностью остановиться, как Том открывает дверцу, и я — за ним, выкрикивая имена девушек.

Задняя дверца открывается и показывается лицо Клэр, бежим к ней. Снег доходит до середины голени, пробираться очень тяжело, но это нисколько нас не тормозит. С ужасом смотрю на искореженный правый бок. Таша сидела на пассажирском сидении.

Томас хватает Клэр в охапку и крепко к себе прижав, несет в нашу машину. Наклоняюсь, заглядывая в салон. Таша, запутавшись в пледе неуклюже пытается подвинуться к двери.

Облегченно улыбаюсь. Жива и видимых повреждений нет. Притягиваю ее к себе, пресекая попытки отбросить плед, и несу свою гусеничку в теплый салон.

Выкручиваю печку на полную. Смотрю в зеркало заднего вида. Голубки о чем-то шепчутся, прилипнув друг к другу. Звоню Нику и сообщаю, где забрать разбитый Лексус. Затем связываюсь с мамой, прошу найти среди гостей доктора Хармана. Он был одним из лучших хирургов в стране, пока не вышел на пенсию.

— Доктор не нужен, — отнекивается Таша, стуча зубами.

— Не обсуждается, — отрезаю я.

Мелкая закатывает глаза, но больше не возражает, пряча улыбку в пледе.

* * *

Заходим в дом через гараж и сразу следуем на кухню отпаивать горчим чаем двух снеговиков. Мама и Меган появляются в дверях едва я ставлю дымящиеся кружки на стол.

Таша обменивается напуганным взглядом с Клэр.

Не так я представлял знакомство с родителями, но вышло даже лучше. Неизвестно сколько бы я уговаривал свою трусиху на это, а тут как шокотерапия.

— Ох, милые, — бросается мама к ним, — как вы?

Она целует в лоб Клэр, затем Ташу. Мелкая дергается и морщится от боли. Мама осторожно отводит русую прядь, открывая небольшую шишку у кромки волос.

— Доктор Харман сейчас подойдет, — говорит обеспокоенно.

— Не слоит. Я в порядке, — лепечет Таша. — Правда.

— Не спорь, — обрывает мать.

Мелкая переводит на меня хмурый взгляд. Лучезарно ей улыбаюсь и подмигиваю. Поняла от кого я унаследовал командирские замашки.

Доктор Харман задает девушкам кучу вопросов, осматривает обеих и заключает, что физически девушки в порядке. Рекомендует горячие напитки и хорошенько отдохнуть. Для Таши прибавляется обезболивающее перед сном, если начнет болеть голова.

Все дружно выдыхаем.

— Мне нужно вернуться к гостям, — объявляет мама, — пока наш папа не рехнулся там один. Девушек вы разместите, — обращается к нам с Томом, затем спрашивает у Мег, — найдешь им что-нибудь из одежды?

— Думаешь, она им понадобится? — ехидничает сестра, бросая на нас хитрый взгляд.

Закатываю глаза. А у самого в голове картинки одна жарче другой. Повторяю себе, что мелкая не в том состоянии, чтобы воплощать мои фантазии. Иначе треск молнии выдаст меня с головой.

— Мы можем вызвать такси, — робко предлагает Клэр.

А Таша активно начинает кивать.

— Нет, — отрезает мама таким тоном, что никто больше не осмеливается спорить.

Спасибо тебе родительница большое доброе сердце. Сегодня Мелкая останется со мной на всю ночь. Пусть секса не будет, я воплощу самую невинную свою мечту. Прижму ее горячее тело и буду сладко спать,

43

POV Таша

С тех пор как нас привезли обратно, мы с Чарли не перекинулись и словом. После ухода миссис Хейл пришел мистер Хейл, настаивая, что Чарли, Тому и Меган нужно вернуться к гостям. На нас с Клэр он почти не смотрел, спросил о самочувствии и ушел, уводя Мег с собой.

Испуганная Элеонор забежала ненадолго. Миссис Хейл все ей рассказала и отвлекла Маркуса.

Просто паломничество какое-то. И все это время Том сидел напротив Клэр и держал за руку, а Чарли с отстраненным видом стоял поодаль, облокотившись о стол для нарезки. Мне немного неловко сидеть рядом с парочкой и наблюдать их идилию.

Когда очередной посетитель исчезает за дверью, я встаю и подхожу к моему мрачному истукану.

— Я что-то не так сделала? — шепчу я, заглядывая в любимые глаза.

Понимаю, что вопрос глупый, но не знаю, что еще сказать.

— Нет. Просто, — Чарли проводит ладонью по лицу и устало вздыхает, — столько людей приходило, а я не хотел отскакивать от тебя каждый раз, как за дверью раздавались шаги.

Какая же я идиотка.

— Чарли, — прижимаюсь к нему всем телом, пряча лицо на груди, — прости меня за это. Там в машине, пока ее болтало по дороге, я могла думать лишь о том, что мучила тебя из-за глупых комплексов, засевших в голове, — поднимаю голову, встречаясь с непонимающим взглядом. — Мне наплевать что скажут и что подумают другие. Я хочу быть с тобой. Открыто. Если ты все еще…

Не успеваю договорить, Чарли хватает меня за талию, сжимая до боли, и набрасывается на губы в жадным поцелуе. Впиваюсь пальцами в его шею, царапая кожу. Мы целуемся словно хотим стать единым целым, раствориться друг в друге.

Поцелуй длится минуту или час, и продолжался бы дольше, но за спиной кто-то покашливает. Еще один посетитель. На этот раз Лукас.

— Я узнал про аварию, — смущенно начинает он, — хотел узнать как вы. Но вижу… Все в порядке?

Киваю, краснея как помидор. Лукас извиняется за вторжение и уходит. А я наконец замечаю, что мы одни. Клэр и Том оставили нас наедине.

— Пока ты не передумала и снова не закрылась от меня, может, мы вернемся к гостям вдвоем? — с надежной спрашивает Чарли.

— Я, наверное, ужасно выгляжу.

— Глупости. Немного растрепана и это все. Даже мейкап не размазался. Опять ищешь отмазки, — упрекает с улыбкой.

— Ладно-ладно, — смеюсь я, — забегу в ванную на пару минут.

Рассматриваю свое отражение. Чарли прав, пострадала только укладка. Расчесываюсь и стараюсь скрыть шишку на лбу.

Дверь за спиной открывается и входит она. Я сразу ее узнаю — Лорен Шмидт. Она ловит мой взгляд в отражении и не отпускает пока не подходит вплотную.

— Так вот ты какая студенточка, — произносит она насмешливо.

Что все это значит?

— Не хлопай удивленно ресничками. Я знаю о вас с Чарли. Видела, как ты присосалась к нему на кухне.

— И что ты хочешь? — скрещиваю руки на груди, поворачиваясь к Лорен лицом.

— Оставь его в покое. Ты просто пиявка, жаждущая богатого мужика.

— Ты ничего обо мне не знаешь, — перебиваю ее.

— Я знаю таких как ты. Вы выползаете из грязи, пробираетесь в наш мир, вползаете в чужие семьи, где вам нет места. Вам чужды любовь и понимание. Ты такая же как она.

— Кто она?

— О, милая, — Лорен подходит еще ближе и заправляет прядку мне за ухо, — ты совсем ничего о нем не знаешь.

Я отстраняюсь.

— Да, я многого не знаю о Чарли, — спокойно произношу, — но он расскажет, когда будет готов. С кем бы ты меня не сравнивала, я не такая.

Разворачиваюсь и выхожу из ванной. Не поведусь на провокации бывшей подружки. У меня тоже есть секрет. Это не значит, что я не доверяю Чарли, просто пока не хочу говорить о маме. Тогда придется и отца упомянуть.

Чарли говорил, что с Лорен они были только любовниками, что она лучшая подруга Меган и что она влюбилась. Так какого черта она на меня накинулась?

Ревнует? Или заботится о старом друге?

Подумаю об этом потом. Меня заждались: шикарный мужчина и тяжелое испытание повышенным вниманием.

* * *

— Мы стали сплетней номер один, — жалуюсь Чарли, устало опускаясь на кровать.

— Скоро все уляжется, — успокаивающе произносит он, поглаживая мою щеку.

Встаю и обнимаю мужчину, не могу перестать касаться его. Сегодня я могла все потерять.

— Чудо, что вы отделались только испугом и парой синяков, — шепчет он, прижимая меня сильнее. — Представить не могу, что бы со мной было.

Тянусь за поцелуем. Я тоже не хочу представлять. Сейчас мы здесь, авария осталась позади и не стоит зацикливаться.

Поцелуй из нежного постепенно превращается в страстный, пробуждая жар в теле. Расстегиваю пиджак Чарли, затем принимаюсь за рубашку.

— Стой, — Чарли убирает мои руки, — не играй с огнем, милая. Мое терпение закончилось еще на прошлой неделе. Если продолжишь, я не обещаю, что все закончится только ласками.

— Этого и добиваюсь.

— Надеюсь, я тебя правильно понял? Потому что шанса передумать у тебя не будет через, — Чарли всматривается в мои глаза, пытаясь найти в них сомнение, — десять, девять…

Пока он медленно отсчитывает, я завожу руки за спину и тяну молнию вниз. Спускаю платье с плеч, пока оно не падает вокруг ног. На мне остаются только крохотные трусики, чулки и туфли.

Чарли больше не считает, он, застыв, взглядом ласкает каждый сантиметр моего тела. Я смущаюсь и поднимаю руки, чтобы прикрыть затвердевшие соски.

— Не смей, — хрипло выдыхает Чарли.

Он поднимает руку, нежно проводит по ключице, обхватывает одну грудь, слегка сжимает. Прикрываю глаза, наслаждаясь лаской, и стон срывается с губ. Чарли с диким рыком впивается в них. Он целует, кусает, трахает мой рот своим языком.

Проводит руками по спине, сжимает ягодицы, подхватывает меня на руки, заставляя обвить его пояс ногами. Через секунду оказываемся на кровати. Чарли отстраняется, стоя на коленях между моих раздвинутых ног. Медленно освобождает от туфель, затем от чулок.

Снимает свой пиджак, рубашку. И все это, не отводя от меня взгляд, что выглядит так горячо, что голова начинает кружиться.

Облизываю пересохшие губы, касаясь ими гладкой мужской груди, слыша одобрительный рык. Смелея, провожу ноготками от плеч к поясу брюк. Проделываю тот же путь языком, чувствую, как мышцы пресса напрягаются. Медленно трясущимися руками расстегиваю ремень.

Поднимаю глаза вверх, и у меня перехватывает дыхание. Сколько желания плещется в потемневшей радужке.

Чарли опрокидывает меня на спину, прикусывает кожу на шее, опускается ниже. Играет языком с затвердевшим соском.

Выгибаюсь ему навстречу, изнывая от желания. Трусь об эрекцию, желая избавиться от остатков одежды и, наконец ощутить внутри его внутри.

Просовываю руку под резинку боксеров, обхватываю член, проведя по всей длине.

— Не спеши, малышка, — шепчет Чарли.

— Не могу, — выдыхаю я, — я так тебя хочу.

Раньше мы старались достигнуть развязки быстрее, так как в любой момент нас могли прервать. Но сегодня вся ночь наша и Чарли сдерживает себя. Его потряхивает от нетерпения, но он действует медленно, распаляя меня до безумия.

Избавляет меня от трусиков, проводит по складочкам, проскальзывает пальцем внутрь. Раздвигаю ноги шире, прогибаюсь в пояснице, млея от размеренного темпа.

К первому пальцу присоединяется второй. Чарли растягивает, подготавливая к его размеру, ускоряет движения. Я уже задыхаюсь, чувствуя приближение оргазма. Мну простыни, зажмуриваюсь и взрываюсь.

Перед глазами плывет, тело сотрясается. Как сквозь вату слышу шорох одежды, звук разрываемой упаковки презерватива. Не успеваю осознать происходящее, все еще пребывая во власти удовольствия, как Чарли резко входит в меня и замирает.

Слеза скатывается по виску. Это больнее, чем я представляла. Судорожно дышу, стараясь расслабиться.

— На сегодня хватит, — с отчаянием произносит Чарли, — я слишком большой, а тебе слишком больно.

— Нет, — возражаю я, скрещивая лодыжки на его пояснице. — Не останавливайся.

Чарли начинает медленно двигаться, не сводя с меня взгляд. Постепенно боль сменяется удовольствием. Я полностью расслабляюсь, сама начинаю двигать бедрами ему навстречу.

Темп увеличивается, и мои стоны становятся громче. Чувствую приближение второго оргазма.

— Я больше не выдержу, — рычит Чарли, просовывая руку между нашими телами, и начинает ласкать клитор.

Несколько быстрых движений и новая волна наслаждения накрывает с головой.

Горло саднит от криков, тело ноет, голова кружится. Я счастлива и, кажется, я влюблена.

44

POV Чарли

Просыпаюсь от громкого стука в дверь. Меган для приличия барабанит несколько раз, а затем врывается в мою комнату.

— Извините, что разбудила, — без тени сожаления произносит она, — я решила занести Таше повседневную одежду и позвать вас к завтраку.

Мелкая кутается в одеяло так что видны только глаза и смущенно произносит:

— Спасибо.

— Как ты себя чувствуешь? — Мег присаживается на край кровати.

Она никогда не смущалась, заходя ко мне в спальню, даже если я был не один. Иногда даже без стука.

— Мег, — произношу настойчиво, — дай нам принять душ и одеться, и за завтраком ты сможешь спросить у Таши все что угодно.

Иначе моя девочка подожжет одеяло раскрасневшимися щеками и забьется под кровать.

— Ой, будто в первый раз.

Мег имеет ввиду что и раньше врывалась ко мне, но мелкая принимает это на свой счет и, краснея еще сильнее, прячется под одеялом с головой.

Я округляю глаза, посылая сигналы сестре, чтобы она наконец свалила. Меган с секунду недоуменно хлопает ресницами и тихо выдохнув «О-о-у», убегает.

Дергаю за край одеяла, но Таша сопротивляется, вцепившись мертвой хваткой.

— Вылезай, она ушла, — смеюсь я.

— Нет. Я останусь здесь до конца своих дней, — доносится приглушенное бормотание.

Тяну одеяло сильнее. Все равно я его уберу. После минутной борьбы сбрасываю его на пол, открывая своему взору шикарное обнаженное тело любимой.

Я столько раз ее ласкал, но ни разу не видел полностью обнаженной. Жадно поглощаю каждый миллиметр, запоминая каждую мелочь.

Длинные ноги, маленькая родинка на левом бедре, гладкая киска, плоский животик с офигенной татуировкой на боку, упругая грудь, смущенный румянец на щеках, растрепанные волосы, разметавшиеся по подушке.

Этот образ никогда не сотрется из памяти. Такое ощущение, что это не у Таши, а у меня был первый раз. Столько женщин перетрахал, но этот образ останется со мной навсегда.

Мелкая разворачивается на живот и тянется за одеялом, чтобы прикрыться, но я наваливаюсь на нее сверху.

— Не смей от меня закрываться, — шепчу ей в ухо.

Таша пытается выбраться из-под меня, но своей возней добивается только того, что у меня встает.

— Чарли, — выдыхает моя девочка, — у тебя там… это…

— Что это? — дразню ее.

— Ты знаешь.

Жаль я сейчас не вижу Ташиного лица.

— Не стесняйся, скажи.

Я толкаюсь членом, зажатым между ягодиц мелкой, и слышу ее слабый стон.

— Произнеси, — шепчу я, продолжая поступательные движения, сжимая грудь и играя с соском.

От симфонии стонов член становится тверже. Еще немного и я кончу Таше на спину.

— Эрекция, — тихо пищит мелкая.

— Умничка. А знаешь, что делают большие мальчики с маленькими девочками, когда у них эрекция? — дразню ее, чтобы боролась со своей стеснительностью.

— Надеюсь трахают, — стонет в ответ.

Не зря преподы распинались, что Таша очень быстро учится. Кто кого сейчас дразнит.

Ну я джентльмен. Если дама просит, кто я такой чтобы ей отказывать. Провожу рукой по ягодице и опускаюсь ниже, чтобы проверить Ташину готовность меня принять. Пальцы с хрупающим звуком погружаются внутрь. Не просто готова, изнывает от желания.

Хватаю Ташу за бедра, приподнимая попку. Коленями развожу ее ноги шире и начинаю медленно проталкивать член, стараясь не забыть, что у мелкой это только второй раз и она слишком узкая. Погружаюсь по самые яйца и замираю на мгновение, пусть привыкнет. Но у Таши другие планы. Моя нетерпеливая девочка сама начинает двигаться. Сначала медленно, подстраиваясь, слегка меняя угол проникновения. Но как только привыкает, движения становятся быстрее, и стоны заполняют комнату.

Сжимаю ее бедра сильнее и сам начинаю задавать темп. С оттяжкой, резко погружаясь по самые яйца. Пот тонкой струйкой стекает по позвоночнику. Ташины крики заводят, приближая к финалу. Просовываю руку и начинаю массировать клитор.

Мелкая долго не выдерживает. Прогибается в пояснице и начинает сокращаться вокруг члена. Еле успеваю вытащить его, чтобы с рычанием кончить на спину Таши. Впервые забыл про презерватив. Заваливаемся на бок, прижавшись друг к другу и тяжело дыша.

Я мог бы провести так остаток жизни: в объятьях моей девочки после крышесносного секса, поглаживая ее влажную кожу и вдыхая аромат волос.

45

POV Таша

Когда мы с Чарли спускаемся к завтраку, все уже сидят за столом. Замечаю понурый вид подруги, но узнать в чем причина не получается: на меня обрушивается шквал вопросов от миссис Хейл. О самочувствии, семье, учебе, работе.

— Мам, хватит мучать Ташу, — просит Меган, — дай ей покушать. Девочке надо восстановить силы.

Мег хитро мне подмигивает, и я чуть не давлюсь соком. Отставляю стакан подальше, чтобы не рисковать.

Вижу во взгляде Клэр недоумение, сменяющееся хитрым блеском. Краснею и сосредотачиваюсь на тарелке с едой, кожей ощущая ее жажду устроить мне допрос.

После завтрака узнаем, что Лексус требует капитального ремонта и в ближайшее время ездить на нем не получится.

— Может, я куплю тебе новую, — предлагает Том.

— Не стоит. Я что-нибудь придумаю, — отказывается Клэр.

Предполагаю, что стоимость ремонта будет огромной. Мы обе понимаем, что к Маркусу обращаться бесполезно. Он скажет: сама разбила, сама чини.

Пока Клэр копается в машине в поисках своего телефона, я разглядываю правый бок. Дверь с пассажирской стороны искорежена, даже не верится, что отделалась небольшой шишкой.

Все семейство выходит нас проводить, и Анджела просит приезжать почаще. Не могу ей обещать, но говорю, что постараюсь.

В Нью-Йорк возвращаемся весело болтая. От вчерашней метели не осталось и следа. Только сугробы на обочине и деревьях.

— Сразу после Рождества мы улетаем в тропики, — неожиданно сообщает Том. — Не хотите с нами?

— Я согласна на что угодно, лишь бы не отдыхать с отцом. — смеется Клэр и грустно добавляет, — Жаль маму от него не оторвать.

— Почему он так приклеен к ней? — спрашивает Томас.

— Думаю, боится, что, ослабив контроль, мама уйдет, и тогда он все потеряет. Он ведь поднялся только благодаря маминому отцу.

— Таша, а ты? — спрашивает Чарли.

— Я не могу…

— Не отказывайся. Мы каждый год там бываем, тебе понравится, — уговаривает он, — разбросанные по всему острову бунгало в отдалении друг от друга. И никого постороннего, кроме пары поваров, охраны и горничных, которые приплывают на катере раз в несколько дней. Там будут только близкие друзья семьи и некоторые партнеры, с которыми в неформальной обстановке будут обговариваться дела. Но нам никто не помешает, если мы этого захотим.

Представляю эту райскую картинку так четко, что ощущаю на коже тепло жаркого тропического солнца. Позволяю себе секунду помечтать, как я в купальнике бреду по раскаленному песку, купаюсь в океане, загораю и… обрываю фантазию.

Глупые мечты. Не думала, что все еще на них способна. Цель не отдых, а работа. Второй семестр будет сложнее, нужно распланировать занятия, какие учебники мне могут пригодиться, что нужно купить маме из лекарств, а я уши распустила, слушая о пляже.

— Не могу. Я обещала провести каникулы с семьей.

— Возьми их с собой, — предлагает Том.

Неожиданный поворот.

— Мама болеет, — осторожно говорю я.

— Что-то серьезное? — Чарли бросает на меня быстрый обеспокоенный взгляд.

— Ничего такого с чем бы мы не справились, — отвечаю с улыбкой.

Клэр недовольно фыркает, и я посылаю ей умоляющий взгляд, чтобы она молчала. Это моя проблема и я справлюсь с ней сама.

— Я мог бы остаться, — предлагает Чарли.

— Не стоит из-за меня нарушать семейную традицию. Когда ты вернешься, мы побудем вдвоем.

— А кто еще полетит? — встревает Клэр.

— Лорен и, возможно, ее бойфренд, — начинает перечислять Томас, — пара компаньонов с женами и МакБрайеры полным составом.

Страх ледяной иглой врезается в сердце. Что если Лорен или Шеннон решат подпортить наши с Чарли отношения.

То того, как я узнала, что Шеннон моя сестра, я думала, что она просто избалованная богачка, а сейчас я не знаю, что от нее ожидать. А Лорен оказалась не просто лучшей подругой Меган и бывшей любовницей Чарли, но и ревнивой стервой. Ели обе эти дряни споются и начнут строить козни, вряд ли я с ними справлюсь.

— Долго вы там пробудете, — уточняю я.

— Три-пять дней, — отвечает Чарли.

Как только приедем домой, попрошу Клэр присмотреться к Шеннон и Лорен.

* * *

Впервые мы с бабушкой встречали Рождество вдвоем. Маму не отпустили из больницы, но мы все равно заехали к ней днем и поздравили. Мне показалось, что ей становится лучше. По крайней мере выглядела она бодрее чем обычно.

Чарли улетает сегодня, и мне тоскливо, что мы ни разу не встретились с того дня как он привез нас с Клэр домой. Зато мы постоянно переписываемся. И чем больше, тем горячее становились сообщения.

Сегодня я проснулась от в шесть утра и больше не смогла уснуть. Потому что фотография сексуального босса в одном полотенце воскресила воспоминания нашей ночи.

Еле смогла позавтракать, все время краснея от картинок в голове. Не думала, что у меня такая развратная фантазия. Провожу несколько часов одна, чтобы бабушка не начала задавать лишних вопросов. Она и так посматривала на меня, будто догадывается о том, что со мной творится.

Плетусь на кухню, где бабуля колдует над обедом. Не успеваем толком поесть, как ее телефон начинает разрываться.

В душе зреет тревога, и накатывает паника. Кто может звонить в праздники. Бабушка берет трубку, и я прижимаюсь к ней, чтобы все слышать.

— Миссис Донован, — раздается отстраненный голос доктора Нимана, таким голосом не сообщают хорошие новости, — сегодня ночью у вашей дочери случился приступ. Все обошлось, но сейчас она в коме. Боюсь, что если мы не сделаем операцию в течении нескольких дней, то…

То она умрет, заканчиваю я. Оседаю на пол, слушать дальше бессмысленно. В голове кавардак из мыслей. Они мечутся как тараканы от света фонарика, но я не могу ухватиться ни за одну из них.

В глазах темнеет, дышать тяжело. Не могу я потерять еще одного дорогого человека. Бабушка все еще обсуждает что-то с врачом. Я не разбираю слов, но по пустому взгляду и бледному лицу понимаю, что все плохо.

Кое-как поднимаюсь и пошатываясь иду в спальню, хватаю телефон и набираю единственного человека, кто может помочь.

Чарли недоступен, наверное, еще в самолете. Нервно вышагиваю из угла в угол, снов и снова набирая номер, хотя и знаю, что бесполезно.

— Таша, — бабушка трясет меня за плечи, не первый раз зовя по имени, я даже не заметила, как она подошла, — собирайся. Поедем в больницу и поговорим с доктором с глазу на глаз.

— Нет, бабуль. Останься, обзванивай всех и проси денег, — наконец, хоть какая-то более-менее здравая мысль возникает в одурманенном паникой мозгу, — я поеду и все разузнаю. Может удастся уговорить врача на операцию с половиной суммы, а остальное отдать потом.

Сборы занимают пару минут. На метро нет времени, так что вызываю такси и мчусь вниз по лестнице. Пока жду машину курю одну за одной, пытаясь придумать решение. Еще несколько раз набираю Чарли — безрезультатно.

* * *

Из кабинета врача мне помогает выйти медсестра, потому что сама я не в силах стоять на ногах. Опускаюсь в мягкое кресло и даю волю слезам. Я плачу, тихо скуля и подвывая. До этого момента еще теплилась надежда, что все обойдется, что я, как всегда, найду способ выкрутиться.

Бабушка написала, что пока не нашла никого, кто смог бы помочь настолько крупной суммой в такое короткое время. А доктор Ниман наотрез отказался браться за операцию. Бездушная скотина.

Хотя зря я его так. Он не может переступить через руководство больницы. Да и такие как я к нему приходят постоянно. Просят, умоляют, требуют, возможно, угрожают.

Кое-как успокоившись, плетусь на улицу. Уговариваю себя, что скоро позвонит Чарли и все решится. Я знаю, он поможет.

Не обращая внимания на холод, иду, не разбирая дороги, пока не наталкиваюсь на крупного мужчину. Извиняюсь и хочу его обойти, но он удерживает меня за локоть. Поднимаю голову, встречаясь с пустыми темными глазами. Он похож на робота: огромный и безэмоциональный.

— Мисс Донован, — произносит бесцветно, — с вами хотят поговорить.

Амбал кивает головой на стоящий рядом наглухо тонированный автомобиль. Не понимаю, кто мог на таком приехать, и кому я так срочно понадобилась. Единственная идея — Брэд Картер.

Вырываю локоть и хочу уйти, но робот оказывается на удивление проворным. Снова хватает меня и заталкивает в салон, не я даже пикнуть.

Когда я встречаюсь с глазами со своим навязанным собеседником, весь воздух покидает легкие. Лучше бы это был Картер.

46

Мне некомфортно под взглядом Эрика МакБрайера. Он равнодушно, но придирчиво сканирует мой внешний вид и слегка морщит нос.

Да, я не выгляжу как принцесса. Честно говоря, я даже на девушку сейчас мало похожа. Я выскочила от бабушки в первых попавшихся вещах, которые увидела в шкафу. Старые джинсы, ставшие мне коротки; выцветшая застиранная толстовка, которая когда-то была ярко-желтая, пальто нараспашку, растрепанный хвост на макушке. И как вишенка на торте распухшее лицо и красные глаза от слез.

Но тем не менее стараюсь держаться достойно: спина прямая, взгляд не отвожу. Мистер МакБрайер хмыкает на мою попытку выглядеть гордо и холодно произносит:

— Полагаю, ты знаешь кто я? — дождавшись моего кивка, он задает следующий вопрос. — Что твоя мать обо мне рассказывала?

— Ничего. До недавнего времени я и имени вашего не знала.

— Не думал, что ты лгунья. Ты ведь сразу меня узнала.

— Потому что в детстве нашла совместную фотографию. Мама подтвердила, что на снимке отец и больше никогда не упоминала. А я перестала спрашивать.

— Маленькая врунья, — зло выплевывает.

Я тоже начинаю злиться.

— Зачем вы задаете мне вопросы, если уже выбрали для себя правду?

— Зачем ты пыталась подружиться с Шеннон? — отвечает вопросом на вопрос.

— Никогда не хотела и не хочу с ней дружить.

У Эрика от гнева багровеет лицо, он открывает рот, чтобы высказать очередную гадость, но я бесцеремонно его перебиваю:

— Мистер МакБрайер, если вы вернулись из Вашингтона и приехали в Бронкс только для того, чтобы хамить и обвинять меня в том, что я не делала, то вы выбрали не то время. Я ухожу.

Дергаю ручку, но двери заблокированы. Смотрю в холодные глаза, приподнимая бровь. Как же она меня бесит. У меня есть дела поважнее, чем выслушивать чушь от донора спермы.

— Сиди и слушай! — рявкает МакБрайер. — Сейчас ты едешь к себе, собираешь необходимые вещи и навсегда исчезаешь из города.

Из меня вырывается нервный смешок, перерастающий в истерический хохот.

— Какого черта я должна это делать?

— Потому что я вылечу твою мать, только на таких условиях.

Истерика резко прекращается, и шестеренки в голове начинают крутиться с бешенной скоростью. Согласие уже готово сорваться с губ, но вместо этого я спрашиваю:

— Что значит «исчезаешь из города»?

— Ты переедешь, сменишь имя и не сможешь общаться ни с кем из знакомых в Нью-Йорке.

— Как вы себе это представляете? Бабушка с ума сойдет, если я просто уеду в неизвестном направлении, ничего не сообщив.

— Ты уже делала так раньше.

Какая осведомленность.

— Не удивляйся, я все о тебе знаю, — насмешливо говорит МакБрайер.

Бред какой-то. Я же не коробка со старыми вещами, которую можно затолкать в дальний угол кладовой и забыть. Все будут волноваться: бабушка, мама, Клэр, Чарли.

Он пока не звонил, но уверена скоро даст о себе знать. Тогда я попрошу его мне помочь. Нужно только потерпеть немного. В крайнем случае, придумаю что-нибудь еще. Я не покину город и людей, которых люблю.

— Если надеешься на Лукаса Монтгомери, — врывается в мои мысли ехидный голос Эрика, — то зря. Его пособия еле хватает, чтобы содержать семью, а вывести деньги из компании без разрешения твоей прабабки он не сможет. Старуха совсем выжила из ума и никогда не позволит ему это сделать, даже если на кону будет стоять жизнь ее собственных детей.

С каким удовольствием он произносит эти слова. Впервые нахолодном лице проступают эмоции. Эрик ловит неимоверный кайф, причиняя мне боль и вгоняя в отчаяние.

— А если рассчитываешь на своего сосунка-любовника, то, как ты уже, возможно, догадалась, тоже зря, — МакБрайер улыбается, как змея, заглотившая мышку, того и гляди яд начнет капать. — Ему есть чем заняться на острове. Такие как он, быстро забывают таких как ты. Возможно, полети ты с ними, Хейл поигрался бы еще недельку, а так… увы, — натягивает маску мнимого сожаления, разводя руки в стороны. — Нужно было раньше клянчить деньги. Неужели мать не научила тебя распоряжаться вагиной правильно?

Сукин сын! Я сжимаю кулаки, чтобы не накинуться на МакБрайера с кулаками. Слишком яркая картина стоит перед глазами, как я расцарапываю его мерзкую рожу до костей.

— Не смейте поноси́ть мою маму! Вы о ней ничего не знаете, — глухо рычу.

— Я знаю достаточно, — рычит в ответ, — Я никогда не выпускал ее из виду. И знаю каким местом она зарабатывала. Не раз видел, как к ней бегали мужики, а через пару часов уходили с довольными улыбками. Что ты на это скажешь? — срывается на крик.

— То же что и раньше. Вы ничего не знаете о маме.

— Ты была слишком мала, чтобы что-то понять, — МакБрайер уже берет себя в руки и снова говорит холодно.

— Не пойму никак, — зарывшись руками в растрепанные волосы, горько произношу, — вы всегда в людях только грязь ожидаете увидеть? Так вот, знайте. Мама делала на дому массаж. Помогала людям после операций, травм и подобное. Принимала всех, кто мог заплатить хоть пару баксов. Но вы естественно решили, что она проститутка и даже не попытались с ней поговорить. Если бы вы хоть чуть-чуть ее любили…

— Я ЛЮБИЛ ЕЕ! — МакБрайер так громко и резко орет, что я вздрагиваю. — А она меня выгнала!

— И вы обиделись, как маленькая девочка, которой не дали мороженое.

Знаю, что играю с огнем, дразня Эрика, но не могу остановиться.

— Мама никогда бы не смогла, быть тайной любовницей. Она хотела, чтобы любимый мужчина принадлежал ей полностью, — повышаю я голос. — Вы поэтому засунули ее в Балтимор, чтобы она случайно не встретилась с вашей женой в Вашингтоне?

— Я защищал ее! Только не от жены, а от своего отца. Он страшный человек. Не остановится ни перед чем, чтобы стереть пятно с репутации. И сейчас это пятно — ты.

МакБрайер тычет в меня пальцем, словно я виновата, что родилась на свет. Такого унижения я еще не испытывала. Родной отец назвал меня маленьким грязным секретом.

— Просто оставьте меня в покое. Вы мне никто, и я не хочу иметь к вашей семье никакого отношения. Забудьте о нашем существовании, — прошу я.

— Не могу, — рушит мою надежду донор спермы, — ты уже попала в прицел Майкла МакБрайера. Как только он вернется с отдыха, он разрушит всю твою жизнь и жизни твоих близких. Прими мое предложение, — просьба звучит как приказ, не терпящий обсуждений, — и твоя мать будет жить. Бабка выходит ее. Кроуфорд останется жить в своей квартире. А бизнес Хейлов не пострадает.

Неужели у одного человека есть такие ресурсы и возможности?

И тут я вспоминаю школу. Как один лживый слух мог разрушить репутацию. Как все так называемые друзья отворачивались, вонзая нож в спину.

Масштаб не тот, но МакБрайер-старший мог шепнуть что-то здесь, подгадить там и все былые заслуги тут же забудутся, ломая то, что строилось десятилетиями.

— Мой отец разрушит все, и ты в любом случае останешься одна, — продолжает добивать меня холодный голос. — Так не лучше ли выбрать одиночество с гарантией, что твои близкие целы и невредимы?

— Почему я должна вам верить? Откуда мне знать, что ваш отец действительно хочет избавиться от меня?

Эрик достает телефон и кому-то звонит, включив громкую связь. Через секунды, которые кажутся мне вечностью, в трубке раздается грубый голос:

— Какого хера ты мне звонишь? И какого черта не прилетел с женой и дочерью?

МакБрайер сжимает зубы, но отвечает хладнокровно:

— Я прилечу сегодня. Скажи лучше, что ты хочешь предпринять для решения нашей маленькой проблемы?

— Не нашей, — зло выплевывает МакБрайер-старший, — а твоей! Неужели не мог воспользоваться презервативом, как все нормальные изменщики, чтобы не наследить?

Я позорно готова расплакаться от унижения перед еще одним монстром, ворвавшемся в мою жизнь. Только они никого не тронут. В бумажном стаканчике из-под кофе больше души, чем в телах этих двоих.

— На сколько помню, мамаша при смерти, — рассуждает Майкл. — Отлично, делать ничего не придется, сама исчезнет с лица земли. Жаль только, что девчонка не разбилась в той аварии или не замерзла. Несчастный случай — не придерешься. А так…

С ужасом слушаю, что говорит этот человек. Он не может быть моим дедушкой, я и человеком с трудом могу его назвать. В животе скручивается комок и желчь подкатывает к горлу.

Возможно, я ослышалась? И мой родственник не желает мне смерти? Не планирует мое убийство?

— Старуху припугнем, — тем временем продолжает Майкл, — она не вякнет. А может с инфарктом свалится.

Механический смех раздается в салоне автомобиля, и меня начинает трясти от страха. Хочется исчезнуть. Сбежать и спрятаться.

— Эрик, это пока подождет. Прилетай скорее. Даже с неожиданным союзником я не могу подсунуть Шеннон под Чарли. Вчетвером мы справимся быстрее. Мне нужен этот союз. А представление под названием «Принцесса и голодранец-наркоман» пора прекращать.

Звонок прерывается. В душе зарождается пустота, затягивающая все планы и надежды на жизнь. Я больше не принадлежу себе, всего лишь марионетка в руках демонов.

Ощущение, что в прошлой жизни я устраивала геноцид или что-то подобное, потому что ни один человек не заслужил того, что со мной происходит.

Еще страшнее становится, что Эрик молча выслушал тираду отца и ни разу не возразил. Я же часть его, он утверждал, что любил маму. Неужели в его черствой душе нет хотя бы крошечной крупицы, которая меня любит.

Фокусирую взгляд на коленях и обхватываю себя руками, стараясь оградиться от окружения, от боли, от страха, но реальность не желает отпускать.

— Убедилась? — насмешливо спрашивает Эрик.

Киваю и охрипшим, не своим голосом спрашиваю:

— А гарантии на счет операции и дальнейшего лечения?

— Наконец-то намечается конструктивный разговор. Лайнус езжай, — Эрик называет адрес квартиры Клэр.

Он и правда знает обо мне все.

47

— Вот здесь гарантии и твоя новая биография, — Эрик протягивает мне папку, — выучи ее. Таши Донован больше не будет существовать. Выдашь себя, — угрожает он, — и сделке конец!

Словно не о жизнях говорит, а о завтраке: «Я сломал раковину моллюска и проглотил содержимое с большим аппетитом и плотоядной улыбочкой».

Только я не моллюск, а живой человек. И меня сейчас стошнит на дорогущие ботинки Эрика. Может хоть это испортит ему настроение. Обнимаю себя руками сильнее, наклоняясь вперед. Не могу на него смотреть. Противно.

Открываю папку, чтобы отвлечься. Фотографии, заверенный нотариально ДНК-тест, данные на обналиченные чеки, которые получала моя мама. В том числе и на первый семестр в Колумбии.

— Если ты отдашь это в прессу, то уничтожишь нашу семью, — говорит Эрик.

На секунду мне кажется, что он хочет, чтобы я это сделала, но потом натыкаюсь на договор о неразглашении. В случае выполнения обязательств МакБрайером, я должна затаиться и не давать знать о себе ни друзьям, ни родственникам. Ни сейчас, ни в будущем.

— А это обезопасит меня. Просто смирись и подпиши, — приказывает Эрик, — у тебя все равно нет выбора. Хейл не поможет тебе. Мне даже вмешиваться не придется.

Смотрю на мужчину с непониманием. Почему он так решил?

— По себе судите? — спрашиваю я.

— Забыл, — насмешливо продолжает Эрик, — ты же о нем ни черта не знаешь. Я расскажу.

— Не стоит, — прошу я.

Хватит с меня на сегодня историй из уст человека, который выворачивает все наизнанку, признавая только свою правду.

— Разве ты не хочешь знать человека, с которым трахаешься? — изображает шок Эрик. — Я все-таки расскажу, — говорит будто одолжение делает. — Когда сосунку было лет шестнадцать-восемнадцать встретил он в компании отца милую стажерку и влюбился с первого взгляда. Девчонка — красавица на три-четыре года старше. В его возрасте никто бы не устоял, — шепчет, словно раскрывает большой секрет, — бегал за ней как щеночек. Цветочки, подарки, свидания. Никого не слушал и ничего не замечал. Но девочка оказалась не простая. Быстро смекнула, что такой ухажер — ее билет в красивую жизнь. Долго она держала Хейла на привязи, но прокололась немного. Денег попросила. Много денег, сославшись на смертельную болезнь младшего братишки. И наш Ромео уже готов был выписать чек, но вмешался папуля. Ох, что тогда наружу выплыло, ты не поверишь, — МакБрайер зло смеется, смакуя каждое слово, как дорогой виски. — Оказалось девчонка уже давно состояла в отношениях с наркоманом. Любила его до одурения. Все подарки Хейла сдавала, получала наличку и бежала за новой дозой или укатывала с бойфрендом на отдых. Сама быстро подсела и на кайф, и на красивую жизнь. А крупная сумма им понадобилась, чтобы выплатить долг дилеру. Разбилось сердечко Ромео, еле в чувства его привели. Поимели твоего сосунка, — выплевывает Эрик. — Это сейчас он более-менее мужика напоминает, а тогда на глисту пришибленную был похож.

Зачем я все это выслушиваю?

Я бы предпочла узнать историю из первых уст, а не грязную версию МакБрайера. Зато теперь понимаю, о ком говорила Лорен.

— Не находишь схожесть ваших историй? — весело спрашивает донор.

— Мою можно легко проверить, — отвечаю хрипло.

— Ты думаешь, что Хейл после твоего звонка тут же ринется что-то там проверять? — хохочет Эрик, хлопая себя по колену в приступе веселья. — Да, пока он от бешенства отойдет и соизволит узнать правду, ты как раз успеешь закончить с похоронами.

Не думала, что кого-то может так веселить чужая смерть.

— Бездушное чудовище, — шепчу себе под нос.

Кажется, Эрик меня все-таки расслышал, потому что хохот резко обрывается, и он в гневе орет:

— Это я-то чудовище?! Тебе бы с моим отцом познакомиться! Я столько лет его ненавижу и желаю гореть в аду! Ты себе и представить не можешь сколько сил на это уходит, дрянь! Как тяжело видеть его рожу и не схватиться за дробовик!

Он хочет, чтобы я его пожалела?!

В этот момент машина тормозит, и я дергаю ручку. Хочу убраться поскорее и перевести дыхание. Но в последний момент, когда я уже готова хлопнуть дверцей, наклоняюсь и, глядя в глаза монстру, с улыбкой произношу:

— Не волнуйтесь. Скоро узнаю.

* * *

В квартиру меня провожает девушка лет двадцати пяти. Высокая, мускулистая блондинка будет мои надзирателем в той дыре, куда меня отправит донор.

— Меня зовут Джекки, — представляется она, когда мы заходим в лифт, — я мастер спорта по кикбоксингу. Так что не выкидывай фокусов, и мы поладим.

Девушка говорит холодно, но не враждебно. Папашка подобрал отличного Цербера.

— Я зайду одна, — сообщаю, вставляя ключ, — не хочу, чтобы посторонние люди шастали по чужой квартире.

— У тебя двадцать минут, — кивает Джекки. — Не выйдешь — вынесу дверь.

Первым делом несусь в ванную и склоняюсь над унитазом. Выпитая в кабинете доктора Нимана вода выходит вместе с желчью и горечью от сегодняшнего дня.

Когда в желудке ничего не остается, я сворачиваюсь на полу в позу эмбриона и скулю, глотая слезы. Понимая, что это не поможет, бреду в комнату, которую привыкла называть своей.

Оглядываю ее, возможно, в последний раз. Провожу рукой по столу, спинке кровати и подхожу к шкафу. Сколько вещей скопилось, а переехала сюда с двумя сумками.

Скидываю в чемодан первое, что попадается под руку. Клэр бы ужаснулась, какой кавардак я навела.

Клэр. Я не звонила ей, зациклившись на Чарли, совершенно позабыв о лучшей подруге. Лезу в карман, достаю телефон. Слава Богу его не отобрали.

Трясущимися от волнения и воскресшей надежды руками набираю номер. Идут гудки, но никто не отвечает.

У меня осталось восемь минут. Ну же, милая, возьми чертову трубку.

Я звоню, не переставая. И когда с трудом застегиваю чемодан, и когда переодеваюсь, и когда собираю косметику из ванной, и когда привожу себя в человеческий вид.

Две минуты. Захожу в соцсети на страницу подруги. Куча новых фотографий. Селфи из аэропорта, в бунгало, на пляже. Совместное селфи Клэр, Тома, Чарли, Лорен и Шеннон.

Добивает окончательно последнее фото, где Том целует подругу в щеку, она счастливо смеется, а на заднем фоне Лорен виснет на Чарли, тесно прижимаясь. Девушка так не льнет к мужчине, когда влюблена.

Или хочет усидеть на двух стульях? И жениха придержать и не упустить перспективного кандидата. Но почему мой мужчина позволяет ей это, еще и обнимая в ответ?

Снимок выложен десять минут назад, почему же Клэр не берет трубку? Звоню еще раз.

Затихшее отчаяние поднимается снова, накрывая с головой. Они счастлива, им нет до меня никакого дела.

Возможно, Маркус был прав, и Клэр дружила со мной из благотворительности. Чтобы на моем фоне выглядеть красивее и успешнее.

Циничные ублюдки Кроуфорд и МакБрайер поселили в голове сомнения в моих друзьях. А поступок Эрика, убивает веру в порядочных и добрых людей.

В дверь начинают барабанить. Кричу, что иду и хватаю сумки.

Какая теперь разница, найдут меня или нет. Главное мама будет здорова, а с остальным я смогу справиться. Ради нее я пойду на все. А ссылка еще не самое страшное, что может со мной произойти.

Сажусь в машину и, схватив бумаги, подписываю договор с Дьяволом.

48

POV Чарли

Отдых омрачает несколько вещей. Утром я отправил откровенную фотографию Таше, и до сих пор не получил ответа. Она со мной не полетела. Клэр занята селфи. Томас занят Клэр. Лорен ведет себя очень странно. Майкл МакБрайер, кажется, что-то задумал. Шеннон бросает злобные взгляды, словно я ударил ее щенка.

Я ничего не забыл? Ах, да. Отец смотрит на меня виновато.

Только мама и Меган, кажется, не обращают внимания ни на что вокруг, мысленно находясь на пляже с коктейлями.

Чувствую себя дурачком в центре смерча. Все знают о его существовании, а я как Элли из Канзаса жду, куда он меня занесет.

Плохое предчувствие не покидает меня с тех пор, как все встретились в аэропорту и взошли на борт частного самолета.

Рядом со мной сел Майкл и все время полета делал двусмысленные намеки. Скучно ли мне лететь одному, когда друг занят своей девушкой? Твоя девушка точно не смогла полететь из-за семьи, возможно есть другая причина? У Шеннон недостойный жених, предпочел бы тебя?

Я старался отвечать предельно вежливо, сводя все к шутке, но терпение на исходе. Отец должен мне все объяснить, или я сажусь на ближайший рейс обратно в Нью-Йорк.

Как только кортеж из нескольких машин прибывает, прошу маму поехать с Меган, а сам залезаю к отцу.

— Пап, надо поговорить, — требовательно прошу.

Нет времени, заводить беседу осторожно и из далека, мы быстро доберемся до порта, а там все вместе на яхте отправимся на остров.

— МакБрайер и до тебя добрался, — отец переводит на меня усталый взгляд. — Что он тебе сказал?

— Ничего конкретного — одни намеки. Хотел, чтобы я засомневался в Таше и обратил внимание на Шеннон.

— А ты в ней не сомневаешься?

— Нет, — отвечаю, не задумываясь. — Что происходит? — прошу отца не отходить от темы.

— Когда-то давно, ты был еще маленький, Майкл хотел, чтобы наши семьи породнились. Мы бы поддерживали его предвыборные компании деньгами, а он помогал фирме выбивать лучшие проекты.

Такое в нашем мире не редкость. Сердца черствеют, любовь сменяется холодным расчетом.

— Я надеялся, — продолжает отец, — что спустя столько лет, Майкл оставил эту идею. Но сегодня он заявил, что пора бы уже избавиться от помех и начать готовить свадьбу.

— Помехи, как я понимаю, Таша и жених Шеннон? — спрашиваю в надежде, что отец опровергнет мое предположение.

Не хочу верить, что наша семья тоже скатилась в яму снобизма. Отец молчит, и я понимаю, что ответ «да».

— Сын, послушай. Я никогда не собирался реализовывать свои амбиции через детей. Если я не могу построить и удержать бизнес — значит идиот я. А превращать вас с Мег в разменные монеты — ломать жизни. Так я всегда рассуждал. Но…

— Что у МакБрайера есть на тебя?

— Не на меня, на компанию. Я передал тебе запачканное наследство.

Отец устало проводит руками по лицу и прикрывает глаза, откидываясь на спинку.

— То есть ты все-таки хочешь, чтобы я принял ультиматум МакБрайера? — хмуро спрашиваю я.

— Возможно, так было бы проще, — рассуждает отец. — Мы бы избежали проблем. А тебе бы в жены досталась умная, красивая женщина.

— Я уже встретил умную и красивую, — повышаю голос, — и в отличие от Шеннон Таша мне очень нравится.

— Судя по тому, как тебе, Тому и Меган везет в выборе вторых половинок, может быть, без чувств было бы лучше?

— Да, что ты несешь? — в шоке восклицаю я. — А если бы тебе много лет назад предложили бросить маму и без проблем и усилий построить бизнес? Ты бы пошел на это?

— Когда я встретил Элен, то сразу понял — она та самая. У тебя с Ташей также? Или как с Шейлой?

Не хрен он вспомнил эту лживую шлюху! Долбанная наркоманка тянула из меня деньги, прикрываясь образом невинной овечки. Но моя мелкая не такая.

Шейлой я был одержим. Не хотел замечать ее гнилое нутро. В Таше этого нет. Она никогда ничего у меня не просила, даже намека не было. Я видел только ее тягу к учебе и полную отдачу на работе. Знаю, она хочет жить в достатке и ни в чем не нуждаться, но не за счет моего кармана, а построить свою карьеру.

Мои чувства к мелкой не были моментальной стрелой в сердце. Сначала я приметил красивую обложку и хотел немного развлечься, но каждый день приводил меня к тому, что хочу обладать Ташей по-настоящему. Всей без остатка.

Авария чуть не забрала мою девочку. Тогда я понял, что не могу без нее. Люблю и никогда не отпущу.

— Не как с Шейлой, — отвечаю отцу. — Все совсем по-другому.

— И ты готов ради девчонки ввязаться в войну с очень опасным человеком?

— Если не бороться за отношения, то какой в них смысл. Да, и как это покажет меня как руководителя, как человека? — развожу руками и отвечаю на собственный вопрос. — Как труса, прячущего голову в песок при слове «проблема». Если согласиться на союз с Шеннон, то МакБрайер подомнет фирму под себя на правах тестя. Без его ведома, мы не сможем вздохнуть, а я стану его марионеткой. Этому не бывать!

— Значит будем бороться с МакБрайером и его идиотской затеей, — улыбается он.

— Это что, был какой-то тест? — сквозь зубы бурчу я.

— Ага, — беззаботно подтверждает отец, — хотел удостовериться, что влюбленность не превратила твои мозги в кашу, и ты осознаешь последствия допуска Майкла к руководству. А вот осознаешь ли ты последствия войны с ним?

— Ты мне скажи. Это у вас были дела, о которых я не знаю.

* * *

Как только приплываем на остров, договариваемся всей толпой встретиться на пляже через полчаса. Бросаю сумку и тянусь за телефоном, чтобы позвонить мелкой. Соскучился по ее нежному голосу. Но найти девайс нигде не получается. Переворачиваю все свои вещи, но телефон как сквозь землю провалился.

Мама заглядывает сообщить, что все ждут только меня. Ничего не остается, спешу на выход.

Клэр заставляет нас попозировать ей для группового селфи. Я улыбаюсь, стараясь выглядеть для всех обычным отдыхающим, но голова забита проблемами, свалившимися так не кстати. И потеря телефона не самая главная.

Если дело дойдет до суда, то смена членов совета директоров будет выглядеть как попытка избавиться от свидетелей.

— Милый, — виснет на мне Лорен, отвлекая от размышлений, — мы так давно не виделись. Я соскучилась.

Она тянется к моим губам, и я отклоняюсь.

— Что ты делаешь? — спрашиваю с улыбкой, пытаясь понять, что на нее нашло.

Лорен лишь смеется и пытается прижаться сильнее.

— Говорю же, соскучилась, — выдыхает Лорен, и я чувствую запах алкоголя.

Когда она успела так накидаться, а главное — зачем?

— Ты не в себе, — говорю я, — пойдем, отведу тебя в бунгало, и ты поспишь.

По дороге Лорен жалуется, что они с бойфрендом поссорились, потому что он занят только работой и не смог полететь с ней. Не напоминаю, что раньше она так делала постоянно, иначе стану врагом номер два, и Лорен не успокоится.

Убедившись, что подруга крепко спит, покидаю домик и спешу к охране. Прошу их связаться с прокатной службой, предоставлявшей нам машины и яхту, вдруг, выпал. Через двадцать минут мне сообщают, что тщательный осмотр не дал результатов. Врать им не имеет смысла, репутация дороже девайса.

Киваю и ухожу, натыкаясь на злую Шеннон.

— Ты знаешь? — с ходу наезжает она. — Надеюсь, ты не в восторге так же, как и я.

— Не волнуйся, — отвечаю спокойно, — свадьбы не будет.

— Ты не знаешь моего деда, — Шеннон скрещивает руки на груди, преграждая мне дорогу, — когда он вбивает себе что-то в голову, то прет как танк.

— Наплевать.

— Я не хочу новой войны. Мы с Крисом прошлую еле выдержали.

Ее плечи опускаются, будто груз воспоминаний давит, неподъемным весом. Девушка грустнеет, а в глазах отражается тоска. Не хочу срываться на девушке, ведь она тоже жертва игр МакБрайера как и я, поэтому говорю мягко:

— Шеннон, я не могу помочь тебе решить проблемы с женихом, но обещаю сделать все возможное, чтобы свадьбы не было. Мне она нахрен не нужна, я Ташу люблю.

Впервые говорю вслух о своих чувствах, но не главной виновнице, укравшей мое сердце. И даже не родственникам или друзьям. Замечательно.

— Рада, что Таша встретила такого замечательного человека, — Шеннон сжимает пою руку. — Надеюсь, все обойдется, и вы будете счастливы.

— Беспокоишься о Таше? — удивляюсь я. — Не знал, что вы друзья.

— Я больше общаюсь с Клэр. Но Таша — хорошая девушка. Возможно, в будущем мы подружимся. Слушай, — Шеннон понижает голос и подходит ближе, — если я как-то могу помочь в решении нашей проблемы, только скажи.

— Да, ты можешь кое-что сделать, — оглядываюсь вокруг, проверяя наличие лишних ушей, — я потерял телефон. Можешь узнать не в самолете ли он? А если нет, то поискать у своего деда? Но только чтобы он ничего не заподозрил.

— Я попробую, но не могу обещать, что это будет сегодня.

Я киваю.

— Хорошо. Если обнаружишь его у деда, не бери, а сообщи мне. Дальше будем действовать по обстоятельствам.

Возвращаюсь на пляж, наблюдая со стороны за друзьями. Давно не видел Тома таким счастливым. Они с Клэр замечательная пара. Жаль, что придется загрузить друга проблемами. Без него я не справлюсь.

Ухожу в бунгало, чтобы немного отдохнуть и понять, как действовать дальше. Я так и не позвонил Таше и меня немного пугает, как все складывается, когда я исчезаю с горизонта.

49

Сегодня МакБрайер солгал мне прямо в лицо. Вчера Шеннон сообщила, что нашла мой телефон у деда, а сегодня утром я попросил его помочь с поиском. И спустя пару часов Майкл сказал, что на борту телефона нет и он, к сожалению, не знает, чем еще может помочь.

Не понимаю, зачем ему это. Чтобы я не мог решать рабочие вопросы? Чтобы я не звонил Таше? Чтобы достать любую информацию?

Но это огромная тупость. Телефон я заблокировал с ноута. Том решает все по работе, а Клэр дозвонится до мелкой.

Что-то случилось, я чувствую. Два дня назад Таша позвонила Клэр десятки раз, а сейчас ее телефон отключен. Либо малышка психанула и решила пропасть с радаров, либо произошла какая-то беда и ей некогда.

С первым я справлюсь, объясню все, и уверен Таша поймет. Но если нужна была помощь, а мы исчезли, то я сам не смогу себя простить.

Угораздило Клэр отключить звук на телефоне, за пару минут до звонков Таши, потому что ее достал Маркус.

— Я попробую позвонить ее бабушке. Может быть, Сара все объяснит, — обеспокоенно говорит Клэр.

— У меня плохое предчувствие, — говорю я. — Таша и мне, наверное, звонила, но МакБрайер затеял какую-то игру.

Расхаживаю по домику как загнанный зверь.

— Сядь, — просит Том, — от твоих метаний мне плохо думается, а все-таки пытаюсь понять, как прикрыть зад компании.

— Сара, наконец-то, — произносит Клэр, — что происходить? Вы знаете, где Таша? — слушает ответ и выдыхает. — О, Боже! Как такое могло произойти?.. Но ведь все наладится?.. Подготовка?

По тону разговора понятно, что-то случилось, и это заставляет меня нервничать все сильнее.

— Но где она?.. Да, я понимаю, вы заняты. Позвоните, как только что-нибудь выясните.

Встаю напротив девушки и смотрю, ожидая пояснений. Клэр молчит, раздумывая, а затем произносит:

— Что Таша рассказывала тебе о маме?

— Почти ничего.

— Это не мой секрет. Не уверена, что я имею право…

— Клэр, сейчас не время что-то скрывать, — закипаю я.

— Эй, не срывайся на ней, — строго говорит Том.

— Все нормально, — примирительно обрывает его Клэр, — я расскажу, только пообещайте не выдавать меня, если с Ташей все в порядке.

— Но ты думаешь, что с ней что-то случилось, — предполагает Том.

Клэр кивает и вместо меня начинает кружить по комнате.

— Она исчезла. Отправила Саре странную смс два дня назад и больше на связь не выходила.

— Рассказывай все с самого начала, — требую я.

* * *

POV Таша

Я все время задаю себе два вопроса. Как я вляпалась в это дерьмо? И смогу ли когда-нибудь из него выбраться?

Отправив бабушке какой-то бред про супер-работу, Джекки выкинула мой телефон и дала взамен другой. Заблокированный кирпич, с которого я могу позвонить только Джекки и принимать входящие.

За прошедшие два дня я так и не смирилась, что город Чико, штат Калифорния — мой дом минимум на пять лет. После Нью-Йорка здесь кажется слишком тепло, слишком пустынно и слишком тихо.

Два дня я встаю с постели только выпить кофе или сходить в туалет. Все остальное время просто лежу, пытаясь собрать свою жизнь по кусочкам.

Цель достигнута. Не тем путем, на который я рассчитывала, но в результате мама будет здорова. Иногда я размышляю, могло ли сложиться все по-другому. Могла ли я остаться с семьей, друзьями и любимым человеком?

В одну секунду, думаю, что могла бы послать МакБрайера куда подальше и дождаться Чарли. Он бы выслушал, оплатил операцию. Пусть в долг, пусть выставил бы меня из своей жизни, но помог. А дождалась ли моя мама? Вот что мучает меня и разрывает сердце. Как вспомню ее белое лицо и исхудавшее тело, опутанное проводами, на глаза наворачиваются слезы и тело трясет от страха.

Не знаю, как жить дальше. Свою будущее я вижу только в черных тонах. Местный колледж не даст мне тот билет в жизнь, к которой я стремилась. Не ходить мне на ланчи с лучшей подругой, не делиться с ней сплетнями, не нежиться в постели с любимым мужчиной, не обнимать маму и бабушку на семейных ужинах. Теперь все это — пустая мечта. Меня не существует, мое имя стерли, как и мою личность.

Теперь я Шейла Смит из какой-то деревни предел мечтаний которой город Чико с населением около ста тысяч человек, замужество и трое детей. И сестра Джекки Смит, мечтающая развивать сельское хозяйство на собственной ферме.

* * *

Апатия затягивает меня все глубже и глубже. Не могу точно сказать сколько еще дней я валяюсь в кровати, когда ко мне без стука заходит Джекки.

— Поднимайся, — командует она.

— Отвали, — отвечаю равнодушно и поворачиваюсь к ней спиной.

— Хватит, — Джекки стягивает с меня тонкое покрывало, — жизнь не кончена, а от тебя пасет, словно ты протухла.

— Отвали.

— Таша, ты должна встать, сходить в душ и поехать со мной за покупками для колледжа.

— Зачем тебе все это? Я имею в виду, ты приносишь мне еду…

— Которую ты не ешь, — перебивает укоризненно, — я хорошо готовлю и у меня нет цели тебя отравить.

— … тащишь меня по магазинам, — продолжаю я, проигнорировав обвинение.

— Потому что нет смысла лежать тут и жалеть себя. Ты думаешь, я не слышу, как ты плачешь в подушку?

Я действительно так думала до этого момента.

— Возможно, учеба отвлечет тебя, — говорит Джекки. — Я не могу оставить тебя одну, но и учебу просрать не хочу. Это мой шанс получить образование.

— Я думала ты уже закончила колледж.

— Давай договоримся. Я отвечу на любые твои вопросы о себе, если ты начнешь шевелиться. А иначе, — строго добавляет, — я силой запихну тебя в машину и поведу по всем магазинам прямо в таком виде.

Джекки уходит, громко хлопнув дверью, и я морщусь от громкого звука, слишком привыкла к тишине.

Честно говоря, я совсем забыла, что скоро начинается учеба. Поднимаюсь с постели и ползу в душ. Джекки права, возможно она отвлечет меня. Или хотя бы несколько часов в день, я не буду думать о жалкой жизни, которая меня ждет.

Через час, затолкав себя очередную порцию кофе и сэндвич, вкуса которого я не почувствовала, мы отъезжаем от дома. Оглядываю окрестности впервые с момента заселения. Момент приезда я помню плохо, и с тех пор не выходила на улицу.

Здесь красиво. Повсюду цветы и много зелени, но я бы предпочла холод и серость Нью-Йорка.

— Джекки, я хочу поговорить с бабушкой.

— Тебе обязательно было все портить? — морщится она, отъезжая от дома. — Не хочу быть злобной сукой, но мой ответ — нет.

— Я обещаю, что не выдам никакую информацию и не скажи ничего лишнего. Просто хочу знать, что с ней все хорошо и что маму начали лечить.

— Мне нужно узнать у мистера МакБрайера.

— Он не позволит, — обреченно выдыхаю.

Всколыхнувшаяся надежда снова умирает. Зря я подумала, что Джекки мой союзник, она всего лишь Цербер приставленный следить, чтобы я ходила по струнке и не высовывалась.

Больше я не о чем не прошу. Ходим из магазина в магазин, покупая все необходимое. На вопросы девушки отвечаю односложно или пожимаю плечами. Мне наплевать какого цвета будет тетрадь, наплевать какого размера покупать джинсы и наплевать, что есть на ужин. Все равно вся еда как картон.

* * *

Сижу на подоконнике в кухне и курю в открытое окно. Уже смеркается и люди расползаются по домам. Для меня это немного дико. Даже в Балтиморе вечером постоянно гуляли различные компании, особенно в праздники. А тут будто ждут, что с приходом темноты на город нападет стая бешенных волков, если не успеешь спрятаться в доме.

Джекки ставит на стол две тарелки со спагетти и жестом приглашает сесть. Устраиваюсь напротив нее, вяло ковыряя еду.

— Ты должна поесть, — настаивает она.

— Отвали.

— Мы опять вернулись к тому, с чего начали. Я думала, утром все начало налаживаться.

— Я тоже. А потом вспомнила, почему мы здесь.

— Таша, эта ссылка — возможность для обеих помочь любимым людям.

Вскидываю на нее удивленный взгляд. Я ни разу не задумалась, почему Джекки согласилась уехать из большого города в провинциальный.

— Что ты так удивляешься? Думаешь только ты можешь жертвовать всем? — произносит недовольно.

— Расскажешь? — спрашиваю ее, закидывая спагетти в рот.

— Однажды я вернулась с тренировки по кикбоксингу и увидела моего младшего брата без сознания, — Джекки начинает злиться, сжимая вилку в руке. — Пьяный отец столкнул его с лестницы и, не обратив внимания, завалился спать. Перелом позвоночника и инвалидное кресло.

Прибор со звоном летит на столешницу, и Джекки отходит к окну, чтобы спрятать застывшие в глазах слезы.

— Сколько вам было?

— Мне двадцать два, Заку четырнадцать, — глухо отвечает. — Я в то время была занята только тренировками и соревнованиями. Став мастером спорта, на меня посыпались предложения о боях. И я соглашалась на все, чтобы удержать титул и вытащить семью из нищеты. Я не заметила, как отец окончательно скатился в алкоголизм.

Джекки замолкает, переживая трагедию семьи снова. Уверена, она винит себя. Я понимаю сколько «если» мучает в таких ситуациях. Если бы я больше времени проводила с семьей, если бы больше трудилась, чтобы раньше заработать.

— Зака отвезли в больницу, — врывается грустный голос Джекки в мои раздумья, продолжая историю, — а я уехала на очередные соревнования. Обещали огромный гонорар, он бы поставил брата на ноги. Но бой поставил точку в моей карьере. Я была рассеяна и заработала травму. За полтора года все сбережения ушли на наше лечение, — горько усмехается она. — А месяца три назад знакомый помог устроиться к МакБрайерам. Дальше, можешь догадаться, — поворачивается Джекки ко мне, — Зак в лучшей больнице, я здесь.

— А мама?

— Умерла при родах.

— Мне жаль. Прости, что спросила и заставила заново все пережить.

— Ничего. Нам придется как-то наладить контакт, для всех мы должны казаться близкими сестрами. Расскажешь свою историю? Возможно, это поможет нам понять друг друга лучше.

Ничего не скрывая, выкладываю все Джекки. Начиная с того, как мама гробила здоровье, чтобы я не в чем не нуждалась, про Клэр, смерь дедушки, про Чарли, и заканчиваю шантажом донора спермы.

— Донор спермы, — смеется Джекки, — никогда не слышала, чтобы родного отца так называли.

— То, что он участвовал в моем зачатии не делает его отцом, — возражаю я. — И какой отец поступает так?

— Ты права, — смех Джекки обрывается, — мой пьянчужка-отец обращался с нами теплее. До того, как допился до невменяемого состояния и чуть не угробил Зака.

Девушка задумчиво опускает глаза на мою полупустую тарелку и одобрительно кивает, словно недоеденные макароны открыли ей тайну смысла жизни.

— Звони бабушке, — говорит она, и я не верю своему счастью, — только не одного лишнего слова ради наших родных.

Слезы счастья сжимают горло, и я могу только схватить Джекки за руки и сжать в знак благодарности.

Кладу телефон на стол и набираю номер, включив громкую связь.

— Алло, — по кухне разносится родной настороженный голос.

— Бабуль, привет. Это Таша.

— Господи, милая. Девочка моя. Где?.. Что?

— Бабуль, у меня мало времени, — прерываю слезный поток вопросов, — я просто звоню сказать, что со мной все хорошо, — стараюсь говорить бодро. — Как мама?

— Ох, солнышко, — всхлипывает бабушка, — деньги поступили. Недавно Лину вывели из комы. Предстоит куча анализов, чтобы удостовериться что она выдержит такую сложную операцию, — ее голос дрожит от страха, и у меня сжимается сердце и новый поток слез давит на грудь. — Ты можешь объяснить, как тебе это удалось?

Кошусь на Джекки. Ее настороженный взгляд говорит, чтобы я помалкивала.

— Бабуль, извини, но не могу. Я пописала документ о неразглашении. Скажу только, что это не связано с криминалом, меня ни к чему не принуждают, — слетает ложь с губ. — За меня не волнуйся и позаботься о маме. Мне пора бежать.

Бабушка хочет еще что-то сказать, но я сбрасываю вызов. Больше не выдержу ее расспросов. Опускаю голову на прохладную поверхность стола и вспоминаю как дышать. Сколько же боли в ее голосе. А я бросила ее в такой ситуации.

Слезы катятся из глаз, капая на столешницу. Ненавижу чертову болезнь! Ненавижу чертова донора спермы! Ненавижу расстояние, разделяющее меня и бабушку с мамой! Но больше всего в данную секунду я ненавижу себя!

Потому что опять их бросила. Потому что недостаточно боролась!

50

Первый учебный день в новом колледже. Помню свое волнение и предвкушение, когда ступала на территорию Колумбии. А сегодня ничего. Пустота.

Если бы не Джекки, я бы плюнула на все. И на учебу, и на жизнь в целом. Она двигается вперед, не оглядываясь на проблемы, и тащит меня за собой. Говорит, что не стоит зацикливаться на том, что произошло. Лучше попытаться найти что-нибудь хорошее здесь и сейчас. Но в мыслях я все еще пребываю в своей старой жизни и не хочу искать плюсы в ссылке.

Ей легче так рассуждать. Ее шантажом не выгоняли из города. Предложили работу — Джекки согласилась. Возможно, через неделю, месяц или год она уедет, когда Зака прооперируют. Будет помогать ему пройти реабилитацию, освоиться в социуме. У меня возможности уехать и позаботится о маме нет и не будет.

На ее место могут прислать какого-нибудь отморозка, с которым нельзя договориться о поблажке.

Медленно тащусь рядом с Джекки, не обращая внимания на студентов, с интересом рассматривающих нас. Мы как пришельцы — главное событие сегодняшнего дня.

— Мы могли бы с кем-нибудь подружиться, — я поднимаю на Джекки удивленный взгляд, — устроить вечеринку, встряхнуть местных. Друзья здесь не помешают.

— Дружба предполагает доверие. А вся моя биография — выдумка, — возражаю я. — Что будет, когда меня спросят о том, чего нет в файле?

— Расскажи что-нибудь из своей реальной биографии, — пожимает плечами Джекки.

— А если в моей биографии не будет ничего подходящего?

— Выдумай.

— Как у тебя все просто, — говорю недовольно.

— Нет, это ты все усложняешь. Неужели, так хочется быть одинокой?

— У меня пока что есть ты. Тебе врать не нужно.

Наш спор прерывает девушка, появившаяся перед нами как из-под земли.

— Привет, — сияет она улыбкой, — я Эли. Вы новенькие?

Зачем спрашивает, если это очевидно. Равнодушно ее осматриваю. Невысокая симпатичная блондинка, одетая в странную цветастую юбку и бесформенную рубашку.

— В Чико нечасто встретишь новые лица, — тараторка и слова не дает вставить. — Мы все очень рады вашему появлению.

От ее голоса начинает болеть голова. Рейчел — болтушка. Но эта ее особенность казалась милой, и я видела, как легко Рейчел переключается на серьезный лад, превращаясь в рассудительную внимательную работницу.

А от Эли исходит такой поток слов, что в нем теряешься. Может ее держали с кляпом всю жизнь, а недавно отпустили.

Джекки бросает на меня испуганный взгляд.

— Заводи дружбу, — ехидно ухмыляюсь ей и ухожу в сторону кампуса, обогнув Эли.

Девушка заикается, теряясь от моей грубости, но через секунду тряхнув головой продолжает трепаться как ни в чем не бывало, сосредоточив все внимание только на Джекки.

В здании стоит ужасная духота. На улице хотя бы дует прохладный ветерок, а внутри нещадно припекает солнце. От резкой сметы температур начинает кружиться голова и подкатывает тошнота. Или это от того, что практически ничего не ем.

Опираюсь на стену, стараясь устоять на ногах. Кто-то хватает меня за локоть.

— Ты в порядке?

Перед глазами мелькает размытое пятно. Зажмуриваюсь и несколько раз глубоко вдыхаю спертый воздух. Помогает плохо.

— Эй, — кто-то настойчиво пытается до меня докричаться.

Открываю глаза, с трудом сфокусировав взгляд. Обеспокоенная Джекки машет рукой перед моим лицом.

— Все хорошо, — заверяю ее, — просто здесь очень душно.

Студенты, ставшие свидетелями этой сцены, смотрят на меня как на чудачку.

— Чего уставились? — громко произношу я. — Шоу закончено.

Студенты начинают шептаться и постепенно расходиться. Джекки неодобрительно поджимает губы. По легенде я должна быть тихой скромницей, которая занята только учебой и не высовывается.

Но за две недели, проведенные здесь спектр эмоций поблек. Иногда я задыхаюсь от боли, когда вспоминаю счастливые моменты с родными. Иногда взрываюсь от гнева. В эти моменты я срываюсь на Джекки, но она игнорирует мои вспышки агрессии. И тогда я быстро сдуваюсь и приходит апатия. Не чувствую ни боли, ни сожаления.

— Слушай, — Джекки понижает голос, чтобы слышала только я, — а ты случайно не беременна?

— Не болтай ерунду, — огрызаюсь я.

— Ты же говорила, что в Нью-Йорке у тебя был парень. Не поверю, что вы не занимались сексом.

— Всего два раза было.

И один из них без презерватива. Головокружение наваливается с новой силой. Я точно помню, как Чарли кончил мне на спину. Но достаточно крохотной капли спермы…

А если вспомнить, как рано родила бабушка, а затем и мама, складывается ощущение, что у женщин семьи Донован на роду написано быть молодыми мамами. И не всегда с отцами.

— Судя по твоей бледности, ты допускаешь такую возможность, — шепчет Джекки. — Поехали к доктору.

— Пропустим первый день в колледже? — напоминаю я.

— Плевать. МакБрайеру, естественно, сообщат, но я скажу, что траванулась, а тебя одну не отпустила.

— Давай не будем привлекать внимание Дьявола. Съездим после занятий.

Джекки неохотно соглашается и ведет меня в туалет. Умываюсь холодной водой, пока лицо не начинает сводить. Перед зеркалом не задерживаюсь, я знаю, что увижу: бледную кожу, впалые щеки, безжизненные как у трупа глаза. Косметикой не пользуюсь, не вижу смысла. Перед кем мне красоваться.

* * *

После занятий Джекки, не слушая возражений, запихивает меня в машину. Пока едем в клинику, ловлю себя на мысли, что Чико очень красивый город. Много зелени, дома максимум четыре этажа, чисто, спокойно. Жить здесь точно не хочется, а вот приехать отдохнуть от суеты мегаполиса то, что нужно.

Интересно, Чарли уже забыл о моем существовании? Он никогда не говорил, что любит. Хочет, нравлюсь — да, но о большем речь не шла. Я тоже не призналась в своих чувствах и жалею об этом. Хотелось бы, чтобы он знал. А если я все-таки беременна? Справлюсь ли одна?

Меня подбрасывает на кресле, перевожу на Джекки взгляд полный слез и паники:

— Если… — заикаюсь, — если я беременна. Как думаешь, что сделает МакБрайер?

Слезы начинаю градом течь по лицу.

— Не паникуй раньше времени, — строго говорит Джекки, — мы приехали. Сейчас все узнаем и уже тогда будем думать.

POV Чарли

— КАК ТАКОЕ МОЖЕТ БЫТЬ?! — ору на весь кабинет на Ника. — КАК ДЕВЧОНКА БЕЗ ДЕНЕГ И СВЯЗЕЙ МОГЛА ПРОСТО ИСЧЕЗНУТЬ?! ЧЕМ ВЫ ВООБЩЕ ЗАНИМАЕТЕСЬ, ПОЛУЧАЯ ОГРОМНУЮ ЗАРПЛАТУ?!

Ник сжимает кулаки, но молчит. Знает, что сейчас со мной бесполезно спорить.

Первую неделю я злился и переживал. Сначала неполадки с самолетом отодвинули вылет на пару дней. Хотя я почти не сомневаюсь, что это дело рук МакБрайера. А затем погода испортилась и нас не могли забрать с острова еще пару дней.

Как только мы, наконец, вырвались с проклятого отдыха, то разбежались по городу как ищейки. Клэр и Том сразу ринулись в Бронкс, а я собирать все возможные силы и выслушатьдоклад Ника о проделанной работе.

Когда Клэр рассказала о Ташиной маме, я сразу же попросил Тома позвонить Нику.

Сколько же моя девочка вынесла на своих хрупких плечиках. Узнать, что твоя мама может умереть сразу после похорон деда, все равно что очутиться в кошмарном сне без возможности выбраться.

А потом еще и Картер. Если этот ублюдок что-то с ней сделала пока меня не было, я его убью.

Отчет Ника не пролил свет на то, куда исчезла Таша. Кто-то сделал анонимное пожертвование и началась подготовка. Я связался с лечащим врачом. Доктор Ниман про источник денег тоже ничего не знал. Ему сообщили о поступлении и дали отмашку.

Договорился с руководством больницы, что все расходы я беру на себя, а уже поступившие деньги пусть пока хранятся. Если владелец объявится мне немедленно сообщат, а если нет, то они станут пожертвованием в фонд врачей.

Наведался к Картеру. Гаденыш что-то вякнул, что Таша обычная шлюха и нашла себе спонсора побогаче. Надеюсь, врачи смогут собрать его физиономию. Картеры на грани разорения, контракт с нами должен был спасти их компанию. Что ж, за длинный язык я подтолкнул их к краху ближе. Если Картер-старший не идиот, он соберет остатки и свалит в филиал в Лос-Анджелесе.

Ник добыл записи с камер наблюдения по маршруту Таши. Это ничего не дало. На камеры больницы попала только моя девочка. Сердце сжимается, когда я вспоминаю ее ссутулившуюся крохотную фигурку. Потом она выходит из зоны видимости и появляется только у квартиры Клэр с какой-то блондинкой.

Вторая неделя прошла, а результатов — ноль. Я уже не злюсь, я в бешенстве. Вся компания забывает, как дышать, когда я появляюсь в зоне видимости. Даже Том уже не встревает. Он переживает и за Ташу, и за меня. Но больше всего за Клэр.

Сегодня Ник сообщил, что Таши Донован не было ни в аэропорту, ни на вокзалах, и я просто рассвирепел. Человек не может раствориться в воздухе, она же не Джейсон Борн.

В кабинете повисла гнетущая тишина. Клэр сидит на диване и тихо всхлипывает. Каждый раз, когда надежда на зацепку рушится, это ломает ее сильнее и сильнее.

Мертвую тишину разрушает стук в дверь. Заглядывает Шеннон. Ее глаза быстро пробегаются по присутствующим, сглатывает и запинаясь произносит:

— Чарли, тут проект… Ты сказал, что лично утвердишь…

В надежде, что работа отвлечет от очередного краха, киваю Шеннон. Она отдает папку и отходит к Клэр.

— Клэр, что случилось? Почему ты плачешь? — доносится тихий взволнованный голос Шеннон.

Сначала Клэр молчит, а потом еле слышно шепчет:

— Таша исчезла. Я волнуюсь за нее.

— Как исчезла? Когда? — вскрикивает девушка и переводит на меня взгляд.

Кратко все ей рассказываю. Шеннон зарывается руками в волосы и с силой их сжимает.

— Почему вы мне ничего не сказали? — стонет она.

— Ты с самого начала невзлюбила Ташу. — огрызается Клэр. — Так почему мы должны были что-то тебе сообщать?

— Потому что, — Шеннон обводит нас отчаянным взглядом, — она моя сестра.

51

Сказать, что я в шоке ничего не сказать. Я просто охреневаю от такой новости. Только Клэр не кажется удивленной, она равнодушно пожимает плечами:

— Это не делает вас семьей.

— Ты права, — Шеннон говорит спокойно, игнорируя нападки блондинки, — но я хотела и хочу узнать Ташу лучше.

— Зачем?! — кричит Клэр. — Что ты от нее хочешь?! Запомни, я не позволю ее обижать, если… — девушка поджимает губы и исправляется, — … когда мы найдем ее!

Встреваю в спор девушек:

— Шеннон, расскажи все по порядку. Может это как-то поможет ее найти.

Говорю Рейчел, что на сегодня меня ни для кого нет и, достав припрятанную бутылку виски, закрываю кабинет.

Шеннон закрывает ненадолго глаза, погружаясь в воспоминания.

— Однажды мы с отцом очень сильно поругались, и он наказал меня, заблокировав кредитки, — вздыхает она. — Тем же вечером я решилась стащить немного налички из его сейфа. За восемнадцать лет впервые туда заглянула. На глаза попались фотографии с женщиной и девочкой лет четырнадцати. Там же лежала папка с документами — информация на Лину и Ташу Донован, — Шеннон отпивает из стакана и морщится. — Я была так зла. Возненавидела их, думала поэтому родители не могут ужиться.

— Но Таша ни в чем не виновата! — кричит Клэр.

— Да, знаю я! — терпение Шеннон лопается, и она начинает кричать в ответ. — Сейчас знаю! Но в тот момент, мне хотелось придушить гадину, соблазнившую отца и посмевшую родить! — Шеннон допивает остатки виски, и я подливаю еще.

Семьи часто неидеальны, но узнать об измене, а особенно увидеть воочию — очень тяжело.

— Мне потом мама рассказала, что отец любил Лину и долго не мог забыть, — уже спокойно продолжает Шеннон. — А наша семья лишь карточный домик, построенный дедом. Я очень долго не могла вернуться в Вашингтон, погрузилась в учебу, и постепенно она вытеснила боль и обиду.

— Ты когда-нибудь разговаривала с отцом об этом? — задаю мучающий меня вопрос.

— Хотела однажды. Прилетела на праздники ночным рейсом. Мамы не было, только пьяный отец. Он меня даже не узнал, — горько усмехается девушка, — начал рассказывать, как любил Лину и как сильно дочь на нее похожа. Из его пьяного бреда я поняла, что дед сделал все, чтобы они никогда больше не виделись, а еще что у Лины погиб отец и она сама может умереть.

— Значит Майкл знал об интрижке Эрика, — делаю вывод. — А выбор колледжа никак не связан…?

— Отчасти, — перебивает Шеннон, — в глубине души я надеялась, что Таша сюда вернется. Еще я хотела причинить боль отцу. Он всегда избегал любых разговоров о Нью-Йорке, а я только о нем и говорила, когда пришло письмо с приглашением.

— Ты думаешь дед как-то причастен к Ташиному исчезновению? — после короткой паузы спрашивает Шеннон. — Но он все время был с нами.

— Майк никогда бы не стал заниматься этим лично, — отвечаю я, — а Эрик прилетел вечером. Почему он задержался? Он оставался в Вашингтоне?

— Я… я не знаю, — заикаясь выдыхает Шеннон, — он сказал, что ему нужно решить какую-то проблему. Когда мы с мамой уезжали, он был дома, — девушка задумчиво закусывает губу, — Но мы выехали так рано. Было еще темно, я на ходу засыпала. Не помню, как папа себя вел.

Шеннон поднимает на меня виноватый взгляд. Улыбаюсь, слегка приподняв уголки губ. Она достаточно помогла. Поворачиваюсь к Нику:

— Что скажешь?

— Предполагаю, что Эрик смог бы вернуться в Нью-Йорк, встретиться с Ташей, а вечером улететь на остров. Если Таша так похожа на мать, то вероятно на приеме он сразу ее узнал. Шеннон, а Эрик в курсе, что ты знаешь о родстве с Ташей?

— Я так и не призналась, что залезла в его сейф. Возможно, — спрашивает она, — что моя семья не имеет к этому никакого отношения?

— Маловероятно, — отвечает Ник, разрешая ее надежду. — Как не посмотри, но МакБрайерам выгодно, чтобы Таша уехала. И возможности быстро спрятать человека у них есть. И рычаг давления — больная мать.

Мне становится жаль Шеннон. Родиться в семье, которая не считается с людскими жизнями, играя с ними как шахматными фигурками. Майкл и Шеннон вертел как хотел, лишь бы поставить на поле в выгодное положение.

— Ты не знаешь эту девушку? — Ник протягивает Шеннон снимок блондинки, снятый возле дома Клэр.

Она долго всматривается в некачественную фотографию, а мы замираем в ожидании. Я кажется даже дышать перестаю.

— Она, — нерешительно произносит Шеннон, — похожа на Джекки Эдисон, работает в службе безопасности отца.

Вот и еще одна ниточка, ведущая к Эрику. Сжимаю кулаки так, что суставы хрустят. Готов сорваться и поехать к нему. Выбить из него правду кулаками.

— Я должна что-то сделать, как-то помочь, — категорично заявляет Шеннон, вытирая слезу, катящуюся по щеке. — Не хочу, чтобы Таша страдала из-за игр деда. Из-за моей глупости. Не нужно было знакомить ее с отцом.

— Кстати, меня очень интересует зачем ты это сделала? — зло спрашивает Клэр.

— Хотела показать, что знаю его секрет.

— Идиотка! — кричит блондинка и вскакивает с дивана. — Вместо того, чтобы лично разобраться с отцом и решить свои проблемы с ним, ты повесила на спину Таши мишень! — Клэр всхлипывает и тихо горько говорит. — Она никогда не искала с вами встречи, ничего не просила. Даже когда Лина заболела. Ты выплеснула свою детскую обиду на человека, который даже не подозревал о вашем родстве.

— Я знаю, — отчаянно заверяет ее Шеннон, — я должна ее найти, все рассказать и вымаливать прощение за все, что сделала.

— Мы найдем ее, — заверяет Ник, — теперь есть зацепка, мы знаем куда копать.

— Я позвоню отцу, — говорит Шеннон, доставая телефон.

— Не надо, — останавливаю ее, — Эрик может ее перевезти или что похуже.

— Папа не причинит ей вреда. Он либо подтвердит, что причастен и мы будем искать. Либо все опровергнет, и мы не потеряем время зря.

— Он может соврать, — говорит Ник.

— Я об этом узнаю, — заверяет Шеннон.

— Эрик сейчас в Вашингтоне? — спрашиваю я, дождавшись кивка, поворачиваюсь к Нику. — Есть надежный человек, который сможет проследить за ним?

Он кивает и достает телефон, после короткого разговора сообщает:

— Через полчаса мой знакомый будет на месте. Он сможет проследить только за домом и если мистер МакБрайер куда-то поедет.

Этого пока достаточно. Киваю Шеннон, чтобы звонила.

— Я начну издалека, — тихо говорит Шеннон и кладет телефон на столик, включив громкую связь.

— Привет, дочь.

— Привет, пап. Надо поговорить.

— И почему ты не звонишь просто так, — устало произносит Эрик. — Что опять случилось?

— Все тоже самое. Когда дед перестанет чудить и оставит нас с Крисом в покое? Мне нужно сосредоточиться на подготовке к свадьбе, а не к разборкам.

— Он отстанет, когда получит свое.

— Мне все это осточертело, я так больше не могу, — всхлипывает Шеннон.

— Милая не стоит плакать, — утешает ее отец, — все будет хорошо.

— Когда будет? Когда дед разрушит мою жизнь окончательно, как твою. Он всегда влезал во все мои отношения и с друзьями, и с парнями. Последний год в старших классах никто не хотел со мной общаться вне школы. Я была как прокаженная.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

— Если ему так нужны деньги Хейлов, пусть удовлетворится отношениями Чарли и второй внучки! — истерично кричит Шеннон.

Начала издалека, а заканчивает, вывалив все на голову отца. Не ожидал такого резкого перехода. У девчонки конкретно сдают нервы. Но, возможно, от шока Эрик выдаст информацию, которая поможет.

Ник наклоняется ближе к телефону, чтобы не пропустить ни единого слова, даже брошенного вскользь.

Воцаряется гробовая тишина, каждая секунда которой кажется вечностью.

— Давно ты знаешь?

— Давно.

— Что ж, — мужчина откашливается, окончательно придя в себя, — это невозможно.

— Почему?

— С тех пор как отец узнал, что вы видитесь, она ему поперек горла, — рычит Эрик.

— Пап, мы виделись трижды и, если честно, я хочу ей все рассказать и наладить общение. Вы с дедом весь отдых крутились около Чарли, он не говорил, что хочет уехать с ней вдвоем? Я не встречала Ташу на работе с тех пор, как вернулась.

Я сейчас взорвусь от напряжения. Вот он момент истины. Либо Эрик проболтается, либо солжет.

— Не ищи ее. Не подставляй под удар деда. Ты сделаешь ей еще больнее.

— Еще больнее? Что ты натворил? — выкрикивает Шеннон.

Эрик тихо чертыхается, поняв, что сболтнул лишнего.

— Мне пора, дочь, — говорит быстро и сбрасывает звонок.

— Черт! — Шеннон бьет кулаком по столу. — Я ничего не узнала.

— Не скажи, — улыбается Ник.

— Поясни, — прошу в нетерпении.

— Предполагаю, что мистер МакБрайер выслал Ташу из города под другим именем, а эту блонди, — Ник указывает на фото, — приставил для присмотра. Я просмотрю списки пассажиров еще раз. Будем искать Джекки Эдисон. Или любую Джекки, путешествующую со спутницей.

Глаза Клэр загораются надеждой:

— Списки здесь? — порывисто спрашивает она. — Мы можем просмотреть их все вместе. Это будет быстрее.

Ник уходит, ухмыляясь на нетерпеливость девушки. Да, я и сам готов подпрыгивать в кресле от желания скорее приступить к поискам.

52

POV Таша

Вчера в больнице беременность не подтвердилась. Зато врачи ужаснулись состоянию моего организма. Истощение и подозрение на расстройство питания. Настоятельно рекомендовали остаться у них для проведения дополнительных анализов.

Отказалась наотрез. Не объяснять же врачам, что у меня нет аппетита не потому, что хочу похудеть, а потому что дура, страдающая по любимому, с которым меня насильно разлучили. Плюс к этому переживания за маму.

Джекки больше не разрешила позвонить бабушке. Возможно, позже я смогу ее уговорить.

Меня даже перестала волновать фотография Чарли и Лорен в обнимку. В конце концов это могла быть случайность. Страх затмил здравый смысл. Поднял со дна души комплексы, страхи, недоверие, и я, возможно, приняла худшее решение в своей жизни. А возможно единственный шанс на выздоровление мамы.

Второй день занятий, а я не узнала ничего нового. Есть надежда, что таким способом профессора напоминают пройденный материал, но верится слабо. На это я променяла один из лучших колледжей страны, чтобы МакБрайерам жилось спокойней.

Вчера я досконально изучила документы, которые дал донор. И поняла, воспользовавшись ими, я не смогу причинить серьезный вред их семье. Со всеми деньгами и связями Майкл легко отмоется от моих обвинений.

Он будет выглядеть как отец, сын которого оступился. А я как маленькая злобная дрянь, пытающаяся разрушить крепкую любящую семью, и откусить от денежного пирога кусок побольше.

Сколько раз по телевизору я видела, как журналисты нападают на любовниц политиков. Если не было прямых доказательств, фото или видео, женщин называли лгуньями, мошенницами, шлюхами. Некоторые из них пытались бороться, доказывая, что связь была по обоюдному согласию, его насильно никто в постель не тащил. Но любовницы неизменно проигрывали. На тропу войны выходили политические жены, убежденно говорившие, что в их семье нет места изменам.

Очевидно, что и жена Эрика будет его защищать. Их многолетняя игра в идеальный брак не рухнет с моим появлением.

От донора я получила не гарантии, а мыльный пузырь. Стоило углубиться в чтение, и он лопнул.

— Привет, — в мои размышления врывается голос парня, — не против, если я сяду рядом.

Не дождавшись разрешения, брюнет опускается на соседний стул. Я специально отсела от всех подальше, забравшись на самый задний ряд, но меня не хотят оставить в покое.

— Меня зовут Кевин, — парень наклоняется и шепчет, опаляя дыханием мою щеку.

Дешевый подкат, который не действовал на меня даже в школе.

— Ты вторгаешься в мое личное пространство, Кевин, — шиплю как змея, — отодвинься. А лучше пересядь.

— Мне здесь нравится.

Кевин словно пересмотрел мыльных опер. Продолжает шептать, считая это соблазнительным, и тянется чтобы заправить прядь волос мне за ухо. Нечего распускать наглые конечности. Размахиваюсь и со всей силы бью его по руке.

— Ты что больная?! — взвизгивает местный Ловелас как девчонка.

Берет свои вещи и, не говоря больше ни слова, спускается на несколько рядов ниже. Так-то лучше. Жаль у Джекки сейчас лекция в другой аудитории. Когда она рядом ко мне обычно не подходят. Подозреваю, что некоторые не верят в байку про сестер, и считают нас лесбиянками. Наплевать, пусть думают что хотят.

Стоило облегченно вздохнуть, как появляется Эли.

— Ты молодец, — говорит она, садясь рядом, — Кевин не пропускает ни одной девушки.

Что я могу ей сказать. Мое сердце принадлежит другому.

Меня будто отбросило в те времена после нападения Картера. Не хочу, чтобы ко мне кто-то прикасался. Чарли удалось разрушить мои барьеры. Появится ли когда-нибудь мужчина, который вновь сможет это сделать? Обрету ли я счастье снова?

— Не похоже что ты из деревни, — заявляет вдруг Эли. — Ты как Джеймс Бонд под прикрытием.

Не ожидала от нее такой проницательности. Неужели ее болтливость всего лишь ширма, за которой она скрывает острый ум. Становится стыдно, что я окрестила ее провинциальной дурочкой.

— И откуда, по-твоему, я приехала? — спрашиваю осторожно.

— Не знаю. Возможно, однажды, ты сама расскажешь, — Эли широко улыбается, — не против, если я останусь сидеть здесь. Или ты и мне отвесишь оплеуху?

Мои губы трогает легкая улыбка.

— Не отвешу, если не будешь тараторить как пулемет.

Джекки будет счастлива: я поговорила с кем-то кроме нее.

* * *

Наблюдаю со стороны, как Джекки, разговаривая по телефону, нервно меряет шагами узкое пространство коридора. Через десять минут у нас начинается последняя лекция, и мы можем опоздать. Если честно, меня это мало волнует. Достаю очередную сигарету и выхожу на воздух.

В колледже неимоверная духота. Не представляю, как у студентов еще на расплавились мозги.

Джекки перестает мельтешить и поднимает на меня хмурый взгляд, продолжая разговор по телефону. Хлопаю по кисти, показывая, что мы опаздываем. Она отмахивается будто от пустяка.

Равнодушно пожимаю плечами и отворачиваюсь. Не мне отчитываться перед МакБрайером за прогул.

Через минуту Джекки выбегает из корпуса.

— Таша, мне нужно отъехать. Заберу тебя после лекции. Не смей никуда уходить! — заканчивает строго.

Что-то случилось. Надеюсь, не с ее братишкой. И не МакБрайер отчитал ее за мое здоровье, что было бы абсолютно нечестно, ведь, по большей части, это его вина.

Смотрю, как Джекки с визгом шин отъезжает от колледжа, и бреду в сторону скамеек. Наплевать на лекцию.

Опускаюсь в тени и, прикрыв глаза, погружаюсь в глупые, наивные, несбыточные мечты. Да, теперь по ночам, когда я не могу уснуть, я не повторяю про себя список дел на завтра, не просчитываю варианты достижения цели, а растворяюсь в грезах.

В мечтах я переиграла всю свою жизнь, выдумав красивую сказку. И чем больше я фантазирую, тем сложнее вернуться в реальность и осознать — ей не суждено сбыться. И с каждым разом апатия удерживает меня все сильнее и дольше в своих лапах.

Лекция заканчивается, толпа студентов спешит по своим делам, и я выныриваю в действительность. Обвожу растерянным взглядом территорию кампуса и не вижу знакомой машины.

Жду больше получаса, Джекки все нет. Пытаюсь до нее дозвониться, но меня переводят на голосовую почту. Нет ни злости, ни волнения. Я просто поднимаюсь и иду пешком.

Минут через сорок неспешной прогулки добираюсь до дома. Машина на месте. Значит Джекки прохлаждается, пока я тащусь по жаре в неудобных босоножках.

Захожу в дом, громко хлопнув дверью.

— Таша, — зовет Джекки с кухни.

Если она сейчас предложит с ней поужинать, я разобью ей тарелку об голову. Поворачиваю голову, девушка стоит, облокотившись на плиту. Бледная, руки скрещены перед собой.

Что бы не произошло, сейчас я не готова с ней разговаривать. Молча развернувшись, ухожу в свою комнату и начинаю расставлять учебники из рюкзака на полку. Рутинное занятие и пара минут тишины помогут быстрее остыть и спокойно поговорить.

За спиной хлопает дверь. Не оборачиваясь, грубо выкрикиваю:

— Джекки, свали нахрен и дай мне успокоиться!

Замок на двери щелкает. Что она творит? Нервный смешок слетает с губ. Может, МакБрайер приказал убрать меня и закопать в саду.

Поворачиваюсь и застываю с распахнутыми глазами. Стоило послушаться докторов и остаться в больнице. У меня начались галлюцинации. Зажмуриваюсь и снова открываю глаза, галлюцинация не исчезает.

— Ты настоящий? — хрипло шепчу пересохшими губами.

— Сейчас узнаешь, мелкая.

53

Застываю на месте, не веря глазам. На меня медленно, но неотвратимо как цунами, надвигается Чарли. Осматривает голодным взглядом каждый миллиметр моего тела, воспламеняя желание, которое я не надеялась испытать.

Невольно облизываю губы. Я стала забывать, как прекрасно он выглядит. Словно идеально создан для меня. Красивый, высокий, невероятно притягательный. Пальцы подрагивают, как я хочу обнять его и больше никогда не выпускать из объятий. Но мне страшно, вдруг это все сон. Стоит мне протянуть руку, и мираж развеется.

Чарли преодолевает оставшееся между нами расстояние, стягивая на ходу футболку. Поднимаю на него глаза полные слез, встречаясь с взглядом наполненным болью и отчаяньем, смешанным с облегчением и диким желанием.

— Не делай так больше, — надломленным голосом шепчет Чарли.

Хочу сказать как мне жаль, хочу умолять простить меня, но рот мне затыкают жадные губы. Чарли целует отчаянно, страстно. Отвечаю ему с не меньшим напором. Сплетаемся языками, кусаем губы друг друга. Зарываюсь пальцами в его волосы, притягивая ближе.

Чарли впивается пальцами в мою талию, подталкивая назад. Отступаю и упираюсь попой в стол. Сажусь, обвивая мужские бедра своими ногами. Провожу ногтями по его спине, чувствуя, как напрягаются мышцы.

Чарли отрывается от губ, целует шею. С рыком разрывает футболку, откидывая за спину. Туда же летит бюстгальтер. Обхватывает губами сосок, обводит его языком, и я выгибаюсь ему навстречу, закусывая губу, чтобы сдержать громкий стон.

— Прости, малышка, — рычит Чарли, стягивая с меня джинсы, — не думаю, что у меня получится быть нежным и неторопливым.

— Не сдерживайся, — прошу я.

Чарли проводит рукой по моему животу, спускается ниже, проводит по влажным складочкам.

— Мокрая и готовая для меня.

— Чарли, пожалуйста, — умоляю со стоном.

Сдвигаюсь ближе к краю, раздвигая ноги шире, и упираюсь локтями в столешницу. Чарли с улыбкой разрывает упаковку презерватива, закидывает мою ногу свое на плечо и резко проникает внутрь. Вскрикиваю от удовольствия, смешанного с легкой болью. Чарли замирает, прикрыв глаза.

— Такая узкая. Как же я скучал по тебе, — рычит он, начиная двигаться во мне, ускоряясь с каждой секундой.

От бешенного темпа стол бьется о стену, тетради и ручки падают на пол. Смотрю в затуманенные глаза напротив, и голова идет кругом. Руки Чарли сжимают бедра, оставляя красные отметины. Нежно касаются груди, играя с сосками. Удовольствие наполняет каждую частичку моего тела, и спираль внизу живота скручивается с каждым толчком. Царапаю лакированную поверхность ногтями, стараясь сдержать громкие крики, рвущиеся изнутри. Крохотным уголком сознания я помню, что где-то за стеной находится Джеки.

Чарли облизывает пальцы и опускает их, начиная ласкать клитор. И я взрываюсь, задыхаясь от стонов. Содрогаясь всем телом от мощных волн оргазма. Я словно покинула свое тело и взлетела к звездам. Чарли проводит по моей левой руке от плеча до кончиков пальцев, продолжая дико вбиваться. Что-то холодит кожу, но я не могу ни на чем сосредоточиться, поэтому просто отмахиваюсь. Важно лишь что мужские пальцы вдавливаются в бедра, жадные поцелуи, терзающие губы, и член, пульсирующий внутри.

Какое-то время не могу привести дыхание в норму. Чарли отходит, чтобы избываться от презерватива, и эти несколько секунда я чувствую пустоту и одиночество. Сажусь прямо, боясь опуститься на пол, потому что уверена, ноги меня не удержат.

Чарли возвращается с салфетками и приводит нас в порядок. Облегчение, что он не сдался и нашел меня, разливается в душе, и я порывисто обвиваю его ногами и руками, прижимая насколько хватает сил, и начинаю плакать.

Он берет мое лицо в свои ладони, заставляя смотреть ему в глаза. Читаю в них растерянность, сменяющуюся страданием. Будто мои слезы причиняют ему боль.

— Маленькая моя, — целует щеки, глаза, губы, — больно сделал. Идиот. Мудак. Прости. Прости моя хорошая.

— Глупый. Это от счастья, — понимая, что больше не могу хранить свои чувства в тайне, я произношу. — Я люблю тебя.

— Это хорошо. Иначе у нас были бы огромные проблемы.

— Ты о чем? — непонимающе хмурю брови.

— Ну-у-у… — Чарли возводит хитрые глаза к потолку. — Я тоже тебя люблю и не намерен отпускать. И если бы чувства были не взаимны, — Чарли целует меня в нос, — пришлось бы привязать тебя к кровати и долго, очень долго убеждать тебя в обратном.

Когда я со смехом тянусь, чтобы коснуться его щеки, глаза режет яркий отсвет. На моем безымянном пальце в лучах солнца сверкает… язык не поворачивается назвать это камнем… настоящий булыжник. Глубокого серого цвета с крохотными прожилками в оправе из белого золота.

— Это что? — перевожу огромные глаза то на Чарли, то на кольцо неимоверной красоты.

— Поводок, — целует мою шею, проводит кончиками пальцев по бедру. — Ты выйдешь за меня?

— Ты делаешь мне… п-п-предложение? — начинаю заикаться.

— Да. Больше не сбежишь.

Сердце разрывается от того, какую боль я причинила своим близким. Улыбка сползает с моего лица. Простят ли они меня когда-нибудь.

— Я не собиралась сбегать, — серьезно говорю я, — меня заставили.

— Я все знаю, маленькая, — Чарли прижимается своим лбом к моему. — Тебе больше не нужно ни о чем не беспокойся. Мы возвращаемся домой.

Новый поток слез готов хлынуть из глаз, когда раздается резкий стук в дверь. Совсем забыла, где мы и что не одни.

— Чарли, — за дверью раздается голос Тома, — я понимаю, ты соскучился. Но я больше не могу сдерживать фурию. Если Таша не выйдет, Клэр вынесет дверь. И ей глубоко наплевать чем вы заняты и в каком виде.

— Черт! — закрываю пунцовое лицо руками. — Том и Клэр находились за стеной? Пока я тут… пока мы… Какой стыд.

Чарли, громко смеясь, отводит мои ладони в стороны.

— Одевайся и приходи на кухню.

На трясущихся ногах подхожу к шкафу и начинаю доставать оттуда одежду. Все это время Чарли задумчиво следит за каждым моим движением.

— О чем думаешь? — спрашиваю его, надевая белье.

— Действительно ли Клэр влетит сюда, если я начну трахать тебя у этого шкафа.

— Чарли, — бросаю в него футболкой, — ненасытный извращенец.

Он в два шага преодолевает расстояние между нами и подхватывает словно пушинку, заставляя обвить талию ногами. Со стоном впиваюсь в его губы слегка прикусывая. Знаю, что от этого у Чарли сносит крышу.

— Нарываешься, маленькая, — рычит он, отодвигая трусики в сторону, и проводит по влажным складочками. — Нравится испытывать мое терпение?

Бормочу что-то нечленораздельное, пока рука Чарли вытворяет с моим телом невероятное.

— Я тебя предупреждал: с огнем играешь. Теперь принимай последствия.

К таким последствиям я готова. Более того, я уже изнываю, как жажду этих последствий. Чарли не заставляет больше ждать, резко насаживая на член. Комнату наполняют мои стоны и шлепки, сталкивающихся тел.

Шкаф за моей спиной трясется, хлопая открытой дверцей. Видимо, Чарли действительно соскучился, если решил разгромить всю мебель. И наплевать. Даже если стены этого дома рухнут, мы не сможем остановиться.

Горячее дыхание опаляет мою кожу, когда Чарли шепчет:

— Ты так и не ответила мне.

— Думала, ответ очевиден, — задыхаясь выдавливаю.

— Скажи это. Скажи, что ты моя.

— Я только твоя. И выйду за тебя замуж.

Чарли рычит и начинает как обезумевший насаживать меня на свой член. Несколько мощных толчков и оргазм разрывает мое тело. Впиваюсь зубами в плечо Чарли, и он со свистящим шепотом «мелкая зараза» кончает вместе со мной. Немного отдышавшись, аккуратно ставит меня на пол.

— Пока ты снова меня не спровоцировала, я лучше подожду тебя на кухне.

С улыбкой наблюдаю, Чарли вылетает за дверь, на ходу надевая футболку. Поворачиваюсь к многострадальному шкафу за одеждой. И как только натягиваю джинсы, в комнату забегает Клэр. Набрасывается на меня как тайфун и обнимает до хруста костей. Утыкаюсь носом ей в плечо, вдыхая знаком парфюм.

— Ну и напугала же ты нас, — с укоризной смотрит на меня подруга.

Открываю рот, чтобы начать извиняться, но Клэр останавливает меня жестом.

— Если бы ты сбежала, как тогда в Балтимор, я бы очень долго злилась и не могла простить. Но то, что сделал твой…

— Не произноси этого слова. Он только донор спермы.

— Могу я звать его говнюком?

— Конечно, — смеюсь я, — позволишь мне одеться?

— И-у, — Клэр отступает назад и корчит рожицу, — забыла, что вы только что придавались разврату. А я обтираюсь об тебя.

— Это почти так же неловко, как когда я застукала вас с Томом в твоей квартире.

— В нашей, — строго поправляет Клэр, — или ты уже решила бросить меня?

Надеваю футболку и молча протягиваю ей руку с кольцом. Радостный крик подруги, наверное, слышит весь Чико. Кто-то наверняка вызовет полицию.

— Боже мой! Боже мой! Боже мой! — повторяет Клэр как заведенная, понося мою ладонь к глазам. — Как же я счастлива за вас!

Заходя на кухню, я ожидаю увидеть кого угодно, но только не Шеннон. Чувство эйфории тут же улетучивается, сменяясь напряжением.

Как только кто-то из МакБрайеров появляется на горизонте в моей жизни начинается кавардак. Я больше не хочу терпеть их нападки.

— Шеннон, если ты приехала, чтобы кидаться обвинениями, то тебе лучше уйти.

— Таша, я не собираюсь враждовать. Пожалуйста, дай мне минуту наедине.

Она умоляюще смотрит, ожидая решения.

— Шеннон очень помогла с твоими поисками, — произносит Клэр за моей спиной.

Я удивленно приподнимаю бровь и киваю ей на дверь. Все равно жутко хочу курить.

— Хочу, чтобы ты знала, — сразу заявляет Шеннон, садясь рядом со мной на ступени, — я понятия не имела, что затеяли мои дед с отцом.

Она рассказывает мне все, что случилось с момента их вылета на отдых и заканчивает, как они меня нашли.

— Мы несколько часов искали Джеки в списках вылетевших из Нью-Йорка. Нашли единственную девушку с фамилией Эдисон в сопровождении подруги. И первым же рейсом мы вылетели сюда. Я очень боялась, что мы ошиблись. И что Жаклин — не та Джеки, которую мы ищем.

— Жаклин, — усмехаюсь я и серьезно спрашиваю. — Если наш договор с МакБрайером разорван, что будет с лечением ее братика? Ты ведь знаешь, почему она согласилась за мной следить?

— Джеки все рассказала. Обещаю, отец не нарушит слова данное ей. Я не позволю.

Какое-то время сидим молча. Мне очень сложно представить, что Майкл планировал проделать с Шеннон то же, что и с Эриком. Получить поддержку, заключив выгодный брак с моим Чарли.

— Мы можем попробовать стать друзьями? — с надеждой спрашивает Шеннон. — Скоро я сменю фамилию и тебе не будет так противно, — шутит девушка.

— Против тебя я ничего не имею. Мы попробуем, — закидываю руку ей на шею.

— Какая милая семейная идиллия, — раздается насмешливый голос Джеки. — Так вот как ты выглядишь, когда не похожа на бездушный труп.

— Жаклин, — так же насмешливо тяну я.

Она садится рядом и улыбается.

— Назовешь меня так еще раз, и я исполню свою мечту — двину тебе по лицу.

— Что ты планируешь делать?

— Вернусь к Заку в Вашингтон. Поставлю его на ноги.

Замечаю, что на крыльце стоит огромный чемодан.

— Обещай, что будешь писать и звонить. А когда Зак вылечится, вы приедете в гости.

Она крепко меня обнимает и тихо говорит:

— Я тоже к тебе привязалась. Обещаю, что не пропаду.

Мы с Шеннон наблюдаем, как Джеки погружает вещи в багажник и, махнув нам уезжает. Тишину нарушает трель ее телефона. Шеннон хмуро смотрит на экран и отвечает:

— Слушаю. Привет пап.

Я дергаюсь, как от удара. Он знает. Сейчас выкинет что-нибудь и меня сошлют в дыру похуже Чико.

Какое-то время она слушает, а затем начинает кричать:

— Мне наплевать, что говорит дед. Таша вернется домой к семье. Я буду общаться с ней. А ты если хочешь, чтобы я не обрывала связь с вами, то вспомни, что ты мужчина и у тебя есть яйца. Дай наконец отпор. Или, клянусь, вы меня больше не увидите. Мне осточертели ваши игры.

Удивленно хлопаю глазами, наблюдая как Шеннон сбрасывает вызов и раздраженно выдыхает.

— Жестко ты с ним.

— Давно пора было это сделать. Но я всю жизнь старалась, чтобы меня услышали и с моим мнением считались.

— Если нужна будет поддержка, ты знаешь, где меня найти.

— Спасибо, — тепло улыбается Шеннон. — Собирай вещи. Мы возвращаемся домой.

Эпилог

Удобно устроившись в салоне первого класса и взглянув на Клэр, я понимаю, что время от радостной встречи закончилось и наступает момент экзекуции.

— Почему?

Одно слово, но подруга вложила в него столько разных чувств.

Почему я не оставила какой-то знак? Почему ничего не сказала, когда звонила бабушке? Почему не боролась?

Четыре пары глаз смотрят выжидающе, а я не знаю, что им ответить.

— Страх, — наконец, произношу я. — Животный, удушающий страх. Пропитывающий каждую клеточку тела и сковывающий разум. Эрик поймал меня, когда я выходила от мамы. И все время повторял, что у нее очень мало времени.

— Один телефонный звонок, записка, смска, — громко упрекает подруга, — и не было бы двух недель ада.

Перевожу гневный взгляд на Клэр.

— Записка? Смска? — говорю тихо, еле сдерживаясь, чтобы не перейти на крик. — Я позвонила раз сто. А когда решила написать, увидела снимок, выложенный за пару минут до моих звонков. А потом стук в дверь, как последний гвоздь в крышку гроба.

— Почему…

— Клэр, хватит, — обрывает ее Том.

— Нет, не хватит! — кричит она. — Таша, никогда не рассказывала про Балтимор. Но об этом побеге я хочу знать все.

— Это не был побег, — напоминаю ей, — меня турнули из города под зад, как безродную шавку.

Чарли в поддержке сжимает мою ладонь, но в разговор не вмешивается. Нам с Клэр нужно разрешить эту проблему. Я всегда знала, что подругу напрягает незнание всех подробностей о Балтиморе. Но сейчас ее давление выводит меня из себя.

— Не поверю, что не было способа дать о себе знать, — Клэр упрямо скрещивает руки на груди.

— Я думала об это каждый день. Каждый раз, когда я собиралась подать знак, я вспоминала маму, лежащую в коме на больничной кровати. Только аппаратура поддерживала в ней жизнь. Вторых похорон я не выдержу. И бабушка тоже.

Клэр опускает плечи и отводит взгляд. Вся воинственность и решительность покидают ее и сменяются горечью. Думаю, она снова чувствует себя виноватой и злится в основном на себя. Я обязана переубедить ее, потому что виноват кто угодно, но только не она.

— Клэр, страх толкает нас на необдуманные поступки, — я примирительно сжимаю ее руки, встречаясь взглядами, — можно сколько угодно гадать, что было бы… Я прокручивала варианты развития событий раз за разом. Но каждый раз с ужасом вспоминала слова Эрика про ваше возвращение к похоронам мамы. Доктор Ниман четко дал понять у меня не больше недели, чтобы собрать деньги, — на глаза наворачиваются слезы.

Шеннон упоминала, что МакБрайеры задерживали вылет. Если бы я отказала Эрику, а друзья не прилетели вовремя… Духу не хватает закончить мысль, комок слез сковывает горло. Стараюсь вздохнуть глубоко и не расплакаться. Не хочу больше плакать.

— Кстати о Нимане, — произносит Чарли задумчиво, и я перевожу на него недоуменный взгляд. — Я навел справки. Он отличный специалист, но наживался на больных.

Хмуро свожу брови к переносице.

— Он вредил моей маме? — испуганно произношу в миг пересохшими губами.

— Нет. Но выписывая рецепт на дорогие препараты, потом он заменял их на дешевые аналоги и забирал разницу в карман, — видя панику в глазах, Чарли сжимает мои плечи и твердо произносит. — Я нанял лучшего врача, твою маму перевели в лучшую клинику. Лекарства не вредили ей, но и не поддерживали на должном уровне. Малышка, операция назначена. Ей больше ничего не угрожает.

* * *

Прошло около месяца со дня моего возвращения. И я хотела бы сказать, что жизнь вернулась на круги своя, и все забыли о моей пропаже как о страшном сне, но не могу. В моей жизни произошли изменения как хорошие, так и плохие.

По прилету нас встретила бабушка. Сердце до сих пор сжимается от стыда, когда я вспоминаю ее осунувшееся серое лицо и на мгновение мелькнувшее осуждение во взгляде. Она уговорила нас всех поехать к ней в Бронкс. Там мы долго разговаривали, вспоминали мое детство и смеялись. В основном весело было всем, кроме меня. Это было своеобразное наказание.

Когда я рассказала, что Чарли сделал для мамы, бабушка растрогалась и пообещала вернуть деньги. На что мужчина поднял мою руку и заверил, что не может взять ни цента у семьи будущей жены. Но взял обещание, что бабушка будет угощать его каждую неделю своими восхитительными кексами.

Маму прооперировали, и я с облегчением замечаю, что возвращается та самая любящая, веселая, жизнерадостная женщина, которую я помню с детства. Я езжу к ней каждый день, и мы разговариваем с ней обо всем. Я больше не подбираю каждое слово, чтобы ненароком не взволновать ее.

Я чувствую себя легкой бабочкой, сбросившей оковы. Я наконец вспомнила, что такое искренняя легкая радость, неомраченная никакими тяготами. Иногда я реагирую на вещи словно маленький ребенок: прыгаю и хлопаю в ладоши.

Моя отличная успеваемость и связи Чарли помогли восстановиться в Колумбийском без каких-либо проблем. Домини немного повздыхал, но сказал, что рад возвращению одной из лучших студенток. Думаю, в будущем он рассчитывает хвалиться еще одним именем.

Из плохого. Как я и предполагала нас с Чарли окружили сплетни. В колледже смотрят косо, в офисе пренебрежительно или враждебно. Нам с Клэр это напомнило школу. Единственное отличие в том, что сейчас рядом со мной не только лучшая подруга, любимый мужчина, Том и даже Шеннон.

Сейчас я ощущаю мир и гармонию в душе. Забота и любовь окутывают меня как броня, и все косые взгляды, колкости, кинутые в спину, отскакивают как теннисные мячики, не причиняя боли. Клэр иногда пытается шипеть в ответ, но я все время ее одергиваю.

— Как ты можешь это терпеть? — возмущается подруга, когда замечает двух девчонок.

Они смотрят на нас, как на мусор и шепчутся. Я просто пожимаю плечами, улыбаясь Клэр, а затем с той же дружелюбной улыбкой показываю сплетницам средний палец левой руки. Некультурный жест затмевает блеск кольца. Пусть подавятся своей завистью.

Однажды я спросила Чарли, почему бриллиант черный, и не связано ли это с цветом моей души. Он смеялся долго и со вкусом, а потом серьезно сказал, что долго искал кольцо достойное меня. И, наконец, один из ювелирных домов предложил ему бриллиант редкой расцветки. Увидев кольцо, Чарли сразу понял — это то, что нужно.

Невозможный мужчина. Я была бы рада медной проволоке. Главное, что это именно Чарли сделал предложение.

Подготовку к свадьбе полностью взяли на себя Элен и Меган. И теперь у нас ведутся ожесточенные войны. Я и Чарли хотим собрать только близких друзей и родственников. С моей стороны это человек десять, а Элен накатала список «ближайших» уже на двести персон.

Нам не нужны ни репортеры, ни троюродные дяди-миллиардеры. Мы хотим смотреть на гостей как на семью, а не на банковский счет. Эта битва выиграна. Следующая — мое платье. Что дальше, я не помню.

* * *

— Может тебе шампанского выпить? — обеспокоенно спрашивает Клэр. — Ты под цвет платья.

Хватаю подругу за локоть и тащу ее в укромный уголок в комнате невесты. Через двадцать минут мне нужно пройти между рядами, собравшихся в церкви гостей, а я не могу дышать.

— Таша, да что с тобой?

— Клэр, — хрипло шепчу, — я… я…

— Таша, я сейчас тебя тресну, — подруга смотрит на меня как на сумасшедшую. — До инфаркта меня довести хочешь? Ты что, передумала?

— Нет! — кричу я и посылаю извиняющуюся улыбку собравшимся подругам и родственницам. — В общем, я беременна.

Клэр с визгом набрасывается на меня, выкрикивая поздравления.

— Так, стоп, — она хмурит брови, заглядывая мне в глаза. — А почему у тебя такой вид, будто тебя не под венец ведут, а на эшафот?

— Слишком неожиданно, — хнычу я. — А, вдруг, Чарли не хочет детей.

— О-о-й, дура, — тянет подруга, щелкая меня по носу и аккуратно вытирая слезы. — Он тебя любит.

— Я должна сказать ему до церемонии, — заявляю категорично.

— Нельзя показываться жениху в свадебном платье. Позвони ему.

Клэр протягивает мне свой телефон. Беру трясущимися руками и набираю номер, который знаю наизусть.

— Клэр, — слышу в трубке любимый голос, — если ты звонишь с очередной глупостью, то я передаю трубку Тому.

— Любовь моя, — выдыхаю тихо.

— Мелкая, как я рад тебя слышать, — нежно говорит Чарли. — Но очень хотелось бы увидеть.

— Ты меня любишь? — нервно перебиваю его.

— К чему этот вопрос? Если ты решила сбежать, то не надейся. Повсюду мои люди. Мы в любом случае сегодня обвенчаемся.

Хихикаю над его самоуверенностью. А затем вспоминаю зачем звоню, и веселье пропадает, сменяясь волнением.

— Ты примешь меня любой и с любыми заскоками? Просто ответь.

— Конечно, любимая.

Набираю полную грудь воздуха и выпаливаю:

— Я беременна.

На том конце провода повисает тишина. С колотящемся сердцем жду ответа. И когда кажется, что я близка к обмороку, слышу:

— Я думал, этот день ничто не сможет сделать счастливее, но ты меня удивила, мелкая. Давно ты знаешь?

— Я вчера ходила к врачу на счет противозачаточных, а она сказала, что мне это больше не нужно.

— Таша, — мне кажется, я слышу слезы в голосе Чарли, — меня уже зовут к алтарю. Если ты не появишься в проходе через минуту, я приду за тобой и оттащу туда сам.

В этот момент в комнату заходит мистер Хейл и показывает на кисть руки. Время пришло.

— Я люблю тебя милый, — шепчу я срывающимся голосом.

— И я люблю тебя.

Возвращаю телефон Клэр, и широко счастливо улыбаюсь. Кажется сейчас разорвет от счастья.

— Ты готова, дочка? — спрашивает подошедший Роберт.

Беру его под локоть и киваю. Сегодня мистер Хейл ведет меня к алтарю. Эрик МакБрайер так и не соизволил появиться с тех пор, как я вернулась в Нью-Йорк. Я ждала, что он хотя бы извинится, но донор спермы просто исчез с горизонта, как и почти двадцать лет назад.

Осматриваю близких людей, поддерживающих меня в столь счастливой момент. Бабушка, мама, Клэр, Элен, Элеонор и Шеннон вытирают слезы счастья, поздравляют, улыбаются, пока отец Чарли ведет меняк выходу из комнаты невесты.

Раньше я думала, что мечты не сбываются. Но, дедуль, иногда происходит и такое.

Оглавление

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

34

35

36

37

38

39

40

41

42

43

44

45

46

47

48

49

50

51

52

53

Эпилог