Плыть на этом проклятом резиновом плоту было непросто. Это было похоже на катание на американских горках Кони-Айленда посреди ночи. Только американские горки были мокрыми, и это был не Кони-Айленд, а побережье Марокко и кромешная тьма безлунной ночи перед рассветом и примерно в семи милях к северу от Касабланки.
Мне сказали, что не так давно, до того, как был построен пирс Делуре, пароходы, заходящие в Касабланку, всегда стояли на якоре далеко от берега. Пассажиров в плетеных корзинах опускали в тяжеловесные перегруженные причалы, направлявшиеся к берегу. Опрокидывание было обычным явлением, пораженные нервы были очевидны, и я начинал понимать, через что они прошли. Длинные затопленные песчаные отмели и бурное море превратили большую часть атлантического побережья Марокко в непрерывную череду возвышающихся волн и катящихся волн.