Замуж любым колдовством (СИ) [Эмили Рут] (fb2) читать онлайн

Замуж любым колдовством — Эмили Рут

Глава 1. Пряники

Огонь полыхал во всю. Будто работала бригада драконов. Они выстроились в шеренгу.

Очень длинную.

И одновременно раскрыли пасти.

По команде старшего, в жёлтых солнцезащитных очках, дали залп. Сначала один, два, а затем я считать перестала, потому что у драконов, видимо, что-то сломалось. Вернее, прорвалось. Огонь разгорался всё сильнее и не останавливался.

Бедные…

Я должна была бы подумать.

Они же и вздохнуть не успевали.

Но гораздо сильнее мне было жалко родителей. И себя.

Ведь в огне стояли мы. Горели.

Ну… как горели…

Жгучее пламя обходило нас стороной, боясь родового колдовства, и хоть к огню мы не имели никакого отношения, могли особым заклинанием переправить куда угодно, хоть в тех же драконов.

Но делать этого не хотели.

Мы ведь, по сути, оказались здесь случайно. А если по честности, то по моей оплошности. Говорила мне мама: не буди драконов, а если разбудишь — такое случилось бы впервые, но мама в меня верила, — не соблазняй. Но я же не виновата, что грудь у меня выдающаяся, а топик оказался мал по размеру?

Я не нарочно. Честно. Это Вадик виноват. Если бы он мне не понравился — для него и топик прикупила, только с размером ошиблась — ни за что не полезла к драконам. Но Вадик ими интересовался, и я решила поинтересоваться. Кто же знал, что драконы заинтересуются мной!

И теперь меня поглощал огонь — представим — а Вадик даже на казнь не пришёл. Все собрались. Такое представление! А он дома остался. Наверное побоялся. Ответственности. Потому что кто со мной пошёл к драконам? Правильно. Кто сбежал, когда они проснулись? Правильно.

Я бросила усталый взгляд на огонь, перевела на улюлюкающую толпу и вздохнула.

Не везёт мне с парнями. Девятнадцать лет как не везёт.

***

Десять лет спустя.

Питер мне не совсем родной город, — призналась я кошке, которой было совершенно плевать. — Раньше я жила совсем в другом месте. В волшебном. Там и драконы жили. Правда до знакомства со мной они считались спящими, но не в этом суть. Это я к чему. На родину хочу.

Кошка была обычной и очень неприличной. Пока я ей изливала душу: работа достала, погода достала и просто без колдовства устала, она чистила свою шёрстку, а когда я сделала паузу и вздохнула, то вальяжно направилась прочь от пустой остановки.

Подъехал автобус, я лениво забралась внутрь, уселась в самом конце и поехала домой.

Только перешагнув порог съёмной квартиры, испытала облегчение и улыбнулась. На кухне ждал он. Мой жених.

С Гришей мы вместе уже целых пять лет.

Целых…

Это если не считать наших многократных расставаний на месяц, его командировок на два и «мне нужно отдохнуть» ещё на один. Желание отдохнуть всегда исходило от него. Он у меня чувствительный, эмоциональный и не слишком решительный.

Вопрос со свадьбой, например — важный вопрос, — решался почти год.

То у Гриши на работе завал, то в квартире мамы обвал — и это на полном серьёзе. Моя будущая свекровь умудрилась заняться аэробикой и обрушить книжный шкаф. Не спрашивайте как. Просто поверьте её габаритам.

Если задуматься, то она не раз нам вставляла палки в колёса. Как вспомню, сколько по случайности нам портила Тех Самых моментов, так вздрогну. А мысленно ещё прокляну.

Осторожно.

Даже представить не могу, как бы я выжила, случись вдруг какая беда с нашей съёмной квартиркой. Съёмной, но такой любимой.

Потому что свекрови здесь не нравится.

Ей вообще всё не нравится.

Не нравятся обои, цвет занавесок, узор на шторке в ванной, количество мебели и форма люстры, и то, что я повесила на дверь табличку «Добро пожаловать!» тоже не нравится.

Ей и я не нравлюсь. Волосы у меня не того цвета — блондинка я от природы, вешу я слишком мало — 40 кг при метре шестидесяти, глаза у меня слишком зелёные — колдовские. Это правда. Но свой дар я тщательно скрываю. О том, что я ведьма, никто не знает. Ну как никто: мои мама, папа, две тётки, сестры двоюродные, братья и говорящий попугай одного из них. А так да — никто.

Скинула туфли, вошла на кухню. Гриша не обернулся. Я нахмурилась. Слегка. Что-то не так? Интуиция у нас, ведьм, довольно хорошая, и холодок, идущий от моего почти что мужа ощущался за версту. Ну или до холодильника. У которого я стояла в поисках чего-нибудь жутко каллорийного.

Нашла половинку торта, значит, к нам Ларка заходила. Моя лучшая подруга с времён, как я сюда переехала. Она такие торты печёт, язык проглотишь.

Уселась поудобнее, облокотившись о стол, отломила столовой ложкой кусок и отправила в рот с непередаваемым наслаждением.

— Гри-и-иш? — протянула торт ему. — Хочешь? А потом ты точно кое-что ещё … захочешь.

От глюкозы во мне мгновенно проснулась дерзость, а вместе с ней и сексуальность. Её у меня и так отбавляй, с такой-то грудью, но после торта происходит какое-то волшебство, причём каждый раз, и появляется желание, которое невозможно держать в себе. Расстегнула на блузке пуговицу, следующую, шаловливо полезла к жениху, прикусила ему мочку уха и… чихнула.

Совсем не эротично.

Да и можно ли чихнуть эротично?!

Гриша только теперь оторвал глаза от планшета, посмотрел на меня удивлённо и сказал:

— Я сегодня буду работать и ночью. Ложись без меня.

— Ч-что?!

— Юль… я устал.

Я тоже устала. Поэтому ругаться не стала.

В тишине поели. Уставшие же. И разошлись. Он в гостиную работать — с телевизором ему лучше думалось — а я в спальню отдыхать.

Положила голову на подушку, но не заснула. Хоть я и устала (зачем иначе с кошкой болтала, зная, что та обычная?), а мысли отпустить так и не смогла. В конце концов, решила, свадебный мандраж, и с головой накрылась одеялом.

***

Утро началось с кошмара. Вернее, с пряников. С шоколадных в виде сердечка. Всё дело в том, что я не ем такие — не люблю и всё тут. Всякие там тортики, пирожные, даже шоколад — пожалуйста, а пряники… В общем, не моё это лакомство. Зато Гриша мой их обожает. Каждый раз по выходным я наблюдала такую картину: сидит мой благоверный и прямо на кровати, свесив ноги в тапках с зайцами, уплетает пряники.

В этот раз всё было так же за исключением одного: ел он очень сосредоточенно и всё на телефон поглядывал. А я проснулась, футболку отбросила, легла в откровенной позе — ждала, когда он от этих дурацких пряников отвлечётся и на меня обратит внимание. Зря я что ли эротично вытягиваюсь, рискуя растянуть связки. Глазками хлопаю тоже так эротично?

А он всё пряники жуёт.

Рассердилась, отвернулась к стенке и смачно так захрапела, хотя я не храплю, конечно. А Гриша вдруг стягивает с меня одеяло и протягивает половинку сердечка. Ешь говорит, они сладкие.

Я понимаю, что сладкие, но всё равно не люблю. А он своё гнёт и гнёт, гнёт и гнёт.

Мы поссорились. Из-за пряников этих дурацких. Он стал кричать, что ради него я могла бы и съесть одну штучку, а я кричала, что ради меня он мог бы есть их на кухне и не крошить в спальне.

— А Ларка их любит, — услышала, вскакивая с кровати. Захлопнула дверь ванной комнаты, и до меня долетели слова, — также, как и я.

Не знаю, чего он подругу мою вспомнил, но я включила музыку, вставила наушники, и в ожидании пока наберётся пена, начала пританцовывать у зеркала, пытаясь снять напряжение.

И снова интуиция кричала, но пробиться сквозь мои романтические грёзы о любви и долгожданном замужестве ей было не так-то просто. Уже тогда мне бы смекнуть, что он не просто так вспомнил о Ларке. Мы хоть с ней и давненько знакомы: шоппинги, пилинги, аэробика, танцы. Но чего он её вдруг вспомнил? Я понимаю, они общаются, она и в гости к нам заходит, если нет меня — за кофточкой, например. Я ей обещала красную. И всё же…

Махнула рукой, списала ссору на нервы, он же у меня чувствительный, и выбросила все тревоги из головы.

Легла в ванну, закрыла глаза и стала представлять, как я в шикарнейшем платье цвета шампанского с кружевным верхом, полупрозрачной талией, пышной юбкой как у принцессы, в нежно-кремовых узорах, и фатой до пола иду под руку с Гришей — таким красивым статным, светловолосым, голубоглазым в костюме такого же цвета и с бутоньеркой в тон к моим узорам на платье. Мы улыбаемся, целуемся ещё до того, как нас объявляют мужем с женой и перестаём ссориться раз и навсегда.

Идиллия.

Не знаю сколько я так пролежала, глупо и счастливо улыбаясь, но, наверное, заснула, потому что вода остыла, и я успела подзамёрзнуть, а пена — растаять, оставшись лишь этаким подобием бугорочков, совсем не прикрывающих мою выдающуюся грудь.

— Гриш! Поставь чайник! — попросила, кутаясь в полотенце и направилась прямо на кухню.

А там никого нет, только пряник, разломанный на две половинки. Ни записки, ни СМС, ничего. А ведь сегодня выходной. Куда мой благоверный делся?

И тут бух, бабах! Зашипело, зашумело. В общем, неожиданно прорвало трубу, а я в этих делах не соображаю. Это Гриша у нас мастер на все руки. Чего делать? Куда звонить? Растерялась так, что мама не горюй. Схватила телефон и давай жениху названивать. Попытки с восьмой, пока я вся в мыле и пене собирала воду да всякими тряпками затыкала дыру, мой благоверный наконец ответил. Как узнал, что случилось — примчался. Да только поздно: соседей мы затопили, а те прекрасно ладят с хозяйкой съёмной квартиры.

Что уж тут сказать… Выгнали нас. Разрешили собрать вещички, навести порядок, день-два ещё пожить, пока решаем куда податься, а потом всё. Хозяйка с нами прощается.

Я надеялась, мы сможем подыскать пока хоть комнату, но Гриша вспомнил о прекрасном варианте. И этот вариант был для меня худшим из возможных.

Сбылся самый страшный кошмар.

За пару дней до свадьбы мы, колдун-болтун… вынуждены переехать к его маме…

А жить со свекровью — это сущий Ад — я там бывала, знаю, что говорю. Он выглядит именно так, как жизнь с Гришиной мамой. Дело ведь не только в том, что она меня по какой-то причине невзлюбила, но и в том, что она помешана на чистоте, готовит исключительно на пару — следит за здоровьем, сидя у окошка с сигаретой, — встаёт ни свет ни заря и остальных заставляет, ну и, естественно, любит нравоучения. В её время девушки то, девушки это, а сейчас… Противная тётка до жути. Мне перед свадьбой с ней жить… Везение то ещё. Но ладно, что уж тут поделаешь. Квартиру так быстро не найдёшь. А эта была рядом с моей работой, окна в парк выходили… Эх, не везёт мне в этом Питере. Не везёт. На родину хочу.

Глава 2. Невезение гребу лопатой

Соседей мы затопили, с квартиры нас выселили, к свекрови переехали.

Вдобавок я сломала ноготь.

К несчастью, на большом пальце — самый красивый. К счастью, некритично, спасла положение даже без магии. Обычными ножницами.

Но это, конечно, всего лишь невезение.

Когда ж оно закончится?!

Чтобы ни себя, ни будущую тёщу не травмировать, я сразу, с порога, решила особо из комнаты не показываться: болтала по телефону с Ларкой, подыскивала квартиру, читала книжки, спала и наслаждалась грёзами о будущей счастливой семейной жизни.

Фантазировать я люблю и умею.

И поспать. Умею и люблю.

Разбудить меня не сможет целый духовой оркестр.

Обычно по выходным я набираюсь сил к понедельнику. У меня работа достаточно нервная: я секретарь в компании по изготовлению высокопрочных дверей. Работа нервная и скучная. Нервная, потому что нервов не хватает сидеть у телефона в ожидании звонка. Скучная, потому что телефон звонит очень редко.

Мы не самая успешная компания в городе.

Набираться сил планировала и в этот раз, но…

Потянулись выходные. Ужасно муторно и долго. Приходилось много спать — я даже устала, а сил так и не набралась. И много читать — в жизни столько романов не листала. Половина субботы и целое воскресенье мне казалось, что я нахожусь почти в Аду. Свекровь громко включала музыку — иначе аэробика не шла, и громко подпевала, если эти крики можно обозвать пением. Я усердно читала вслух о том, как в дорогущем ресторане Он раздевал Её глазами, забыв об ароматной буженине, а Она томно вздыхала, мечтая поскорее съесть обед.

Страницы шелестели, я немного погружалась в мир иллюзий, но стоило мне на секундочку почувствовать, что жизнь не так ужасна, как о себе напоминала дорогая свекровь — она и правда дорогая, обвешанная украшениями: одни серёжки Гриша покупает ей не реже раза в месяц, а серёжки непростые, а серёжки золотые. Обычно, с аккуратным камушком.

Именно в эту минуту ей необходимо было громко вспомнить о своих годах — она в общем-то молодая для матери тридцатилетнего; поплакаться о высоких ценах — как же без этого; напомнить мне, невзначай, что раз живу здесь, могла бы проявить больше уважения и хотя бы вымыть пол.

Пол был чистый.

Я отбросила книжку и заснула.

Снился мне дракон, зовущий на свидание в ресторан с бужениной. Я отмахнулась от него его же огненным цветком и проснулась.

Нельзя читать романы о драконах, притворяющихся мужчинами, да ещё и нелюбителями мяса. Хотя женщины им, безусловно милее. А некоторым и вкуснее.

С трудом и невероятным терпением дождалась Гришу. Он даже в выходные мог решать рабочие вопросы и, к сожалению, не дома. Из-за этого нередко ссорились. Я объясняла, что так можно всю жизнь пропустить, он утверждал, что жизнь и без того пройдёт. Так зачем переживать?

Гриша мог быть очень пессимистичным. К счастью, таким он становился редко.

Жаловаться не стала, но намекнула: ещё немного, и я сбегу. Гриша поцеловал меня в лоб — устал для бОльших нежностей — и пообещал, что как только поженимся, мы сразу съедим. Но первый пункт не состоялся, а второй претерпел глобальные изменения.

В понедельник я вышла на работу. Пришла как всегда бодрая, поправила непослушные волосы, глядя в своё крохотное зеркало. Улыбнулась отражению. Коллегам. Правда, сама не знаю для чего. Наверно, для поднятия собственного духа, ведь работаю я здесь не по собственной инициативе, а из-за того, что без опыта работы в двадцать девять лет особо никуда не устроишься. Мне вообще повезло, что сюда взяли.

В родном городе я могла спокойно колдовать — в той сфере и хотела работать. Но потом по юности, по глупости разбудила драконов, и в итоге, после показательного представления с огнём, нам пришлось бежать.

Не из-за драконов, с ними мы разобрались — снова усыпили.

Из-за колдунов, невзлюбивших ту семью, что стала более знаменитой, чем они.

Покидать родные места и переселяться в мир людей мне совсем не хотелось. Но проблем с колдунами хотелось ещё меньше. Они в нашем городе были главными: их слово имело огромный вес.

Поэтому мы и собрали вещи, немного — чемоданов двадцать: три маминых, три папиных и остальные для меня. В юности я любила модничать. Впрочем, сейчас люблю не меньше. Помахали ручкой «доброжелателям», сели в магпоезд и поехали в Питер.

В новой жизни нелегко было сразу.

Заговоры и прочее, то, чему учили ведьм — считались здесь шарлатанством. Мама приняла решение, что надо нам приблизиться к обычным людям, а значит забыть всё, что хоть как-то связано с прошлым и тем более колдовством, и убедила в этом нас. Быстро решила и быстро освоилась. Папа тоже.

А мне непривычным был запах машин, пробки, утренняя хмурость. Питерская серость, перепады температур и насмехательство природы. Снег в мае? Дождь в январе? Ужас какой-то…

С большим трудом и полным нежеланием я устроилась секретарём. Сначала в одну компанию, затем в другую, третью. Но удержаться смогла лишь в этой. Коллектив сплошь из мужичков лет так пятидесяти — женатые, плотно под каблуком сидящие.

Вариант идеальный.

Тем, что я ведьма, ни перед кем не хвасталась. Ларка, подруга моя верная, и то не знала. Не только потому, что ведьм здесь считают шарлатанками, но и потому, что их не любят.

По-настоящему не любят.

На костёр, может, и не сошлют, но на телевидении или в журнале, на радио или по интернету высмеют так, что не захочешь из дома показываться.

Можно, конечно было бы колдовать по-тихому, и я вам так скажу по секрету: иногда я так и делаю, правда всё моё колдовство сводится к мелочам вроде помыть посуду — терпеть не могу это занятие, наколдовать туалетную бумагу или убрать крошки со стола — но на большее поднять магию я не рискую.

Время ползло хуже, чем на скучных лекциях в универе — учиться я не слишком любила. Я сидела за столом, попивала кофе, ждала звонка. Ждала звонка, а дождалась начальства.

Лично.

Толстый и седеющий Пётр Валерьевич пару раз кашлянул, будто чем-то подавился, и произнёс:

— Дорогая моя Юлечка, вы очень ценный сотрудник, но понимаете…

Обычно после такой фразы во многих книгах рушился мир героини. Я перепугалась, что начальник сейчас решит мне урезать зарплату, а мы с Гришей хотели слетать в тёплые страны. Захочет лишить выходного или даже отпуска. На всякий случай помолилась — креститься-то нам ведьмам не положено, а молиться про себя пожалуйста. Затаила дыхание.

— Вы у нас самая молодая, неопытная, а трат наша фирма терпит много и надо кого-то сократить, понимаете?

Я понимала, но дышала надеждой.

— Простите, Юлечка, но мы выбрали вас.

Уронила чашку с кофе на клавиатуру компьютера. Сначала представила как дракон даёт команду своей бригаде, а затем, как ярким пламенем горит лысина Петра Валерьевича.

Медленно поднялась, вдохнула-выдохнула.

Опустила взгляд на клавиатуру.

К счастью, денег с меня не потребовали, просто помогли дойти до двери, по дороге награждая комплиментами какая я умная, замечательная, красивая и, уверяя в том, что я достойна лучшей работы в коллективе сверстников. Пожелали удачи — громко так, дружно, — и захлопнули дверь чуть ли не перед самым носом.

В эту минуту, стоя на улице мне очень хотелось наплевать на запрет и поколдовать: вызвать у начальника несварение, метеоризм, икоту или хотя бы превратить в жирного порося. Лучше страдающего прыщами. И с одной ногой.

Нет.

С двумя. Левыми.

Но… нельзя.

Снова улыбнулась. Теперь отражению в витрине магазина.

Вытащила из сумочки батончик «Милки Вей» — как чувствовала, купила по дороге на работу — и, бодро пританцовывая под музыку в наушниках, пошла навстречу лучшей жизни.

Иду я такая «аля мне всё по барабану»: платье в горошек разлетается, мои светлые волосы разлетаются и мысли мои разлетаются, потому что не знаю, как сообщить жениху, что лишилась работы. И надо же прямо перед свадьбой! Вспомнила о своём платье цвета шампанского, с кружевным верхом, пышной юбкой, как у принцессы, с кремовыми узорами и полупрозрачной талией… и закрыла глаза, представляя, как иду по ЗАГСу…

— Смотри, куда идёшь!

Я врезалась в твёрдое, пахнущее дорогим парфюмом, приоткрыла правый глаз и увидела очень красивого мужчину в костюме, при галстуке, с планшетом в руках.

— Смотри, куда идёшь! — повторил он и… оттолкнул меня.

А я в своих туфлях на шпильках и со своим весом в 40 кг не удержала равновесия и полетела прямо в лужу.

Мужчина стоит, ржёт, я — злюсь.

А дальше красавчик, не предлагая мне помощи, прошёл мимо, уткнулся в планшет и так и шёл, удаляясь-удаляясь, пока я пыталась подняться, обнаружив, что умудрилась сломать каблук.

Никогда больше не куплю обувь на распродаже у татарина, притворяющегося арабом, говорящего на чистом таджикском.

Но ведь это простое невезение. Или?..

А дальше был отвратительно несъедобный суп Гришиной мамы: такой полезный, что хоть белые тапочки покупай; её раздражающая болтовня о нашей скорой свадьбе: мол рано мы в ЗАГС бежим — ага, рано, вместе уже пять лет как… И ожидание Гриши с параллельным придумыванием и продумыванием плана, как рассказать о внезапном увольнении.

Злость я выместила на туфлях.

Гриша пришёл с работы и отреагировал на мою новость спокойно. Почему мои туфли торчат из мусорки не спросил. Я чуть было не обиделась! Но… до свадьбы оставался всего один день. Так что я сбегала в магазин, купила себе большое пирожное, отстояв нереально длинную очередь и, насладившись ударной дозой глюкозы, завалилась спать, уверенная в том, что завтра всё будет намного лучше, чем сегодня.

Завалилась одна.

Гриша помогал маме, массировал ей ступни, спину — устала, пока мыла пол за «твою ужасную Юлечку»; долго выслушивал нудные жалобы о моём неуважении, а потом пересказ какого-то сериала, потому что «Юлечка даже не поинтересовалась, что смотрит её без пяти минут мама», а Гришиной маме необходимо было высказать свои впечатления. Как же без этого…

Ещё какое-то время обсуждали аэробику: свекровь заинтересовалась ещё и пилатесом. Гриша просил вспомнить случай со шкафом, забыть о пилатесе и быть осторожной с аэробикой. Мать затыкала ему рот новой порцией жалоб, виня его в том, что он винил её в большом возрасте.

Галочка у неё на возрасте, что ли?

Слушал Гриша, слушала и я. Хотя совсем не хотела.

Но что поделать. Пока мы живём в квартире монстра, где в спальне для «детей» — а раньше здесь, между прочим, спал Гриша — нет двери.

И, конечно, это просто невезение.

Очень.

Большое.

Невезение.

Глава 3. Проблемы старыми не бывают

Немудрая ведьма улыбнулась, глядя на избранника:

— Н-да, любовь зла, полюбишь и пса.

Мужчина в деловом костюме по привычке гавкнул и хмуро произнёс:

— А если эта влюблённая, как ты, значит жди конца света.

Немудрая ведьма? Я проснулась очень недовольной. Во-первых, таблички, а эта была ОГРОМНАЯ табличка, всегда появлялись лишь в вещих снах нашей семьи и означали намёк Судьбы. Редко понятный.

Во-вторых, если сон действительно вещий, то это дурдом.

Какой ещё пёс? Какой конец света?

Света…

Света!

Мигом вспомнила. Мастера по маникюру зовут Света, и я едва не проспала с ней встречу.

Ужасное начало дня. Я вспомнила, что сначала снился грубиян в костюме, я снова и снова падала в лужу и не только ломала каблук, но и рвала платье в пикантных местах, а когда грубиян покинул сон, возникла табличка.

Выбросила весь этот бред из головы и схватила мобильник.

Пришлось в срочном порядке извиняться и мчаться быстрее ошпаренной кобылы в сторону метро.

Опоздала.

Но маникюр мне всё-таки сделали, правда пришлось помирать в ожидании — клиентов-то уйма. А когда подошла очередь, меня ждало разочарование: оказалось, тот персиковый цвет, который я так долго и трепетно выбирала вдруг… засох. Пришлось сделать французский маникюр: он тоже смотрелся неплохо, хотя и банально.

Попрощавшись с мастером, я вышла на улицу и решила прогуляться до пекарни, в которой заказывала свадебный торт. Не то чтобы я не доверяла кондитеру… Просто интуиция уже во всю орала.

Не зря.

Про торт забыли.

Что сказать… денёк выдался тот ещё: и маникюр не тот, и торт другой, потому что для МОЕГО требовались ингредиенты, которые — внимание — закончились!

Либо я стала очень и очень невезучей, прямо накануне свадьбы, либо…

Это всё же проклятие.

Наш род ведьм прокляли. Давно. Колдуны.

Но я всё равно выйду замуж! У Гриши уже костюм куплен. И бутоньерка в тон к моим узорам.

И пускай, проклятие на мне мощное, вернее, на ведьмах нашего рода — всех, надо сказать, хотя некоторым, например, одной моей тётке муж только помеха с её-то самодостаточностью, характером и умением доводить мужиков до белого каления. Шутка ли! Довести до истерики самого чёрта! Нет, ей замуж точно не надо. В этом плане можно сказать, проклятие спасло десяток счастливчиков, повстречавших мою распрекрасную грудастую тётю.

Грудь — это богатство нашего рода.

Но какой бы силы не было проклятие, я забуду, что когда-то очень-очень давно какой-то колдун, брошенный моей пра-пра-пра-прабабкой прочёл его и заявил: «Раз ты такая сякая не хочешь меня любить, то я тебя проклинаю. Если женщины твоего рода не выйдут замуж до тридцати, то не выйдут никогда». Моей родственнице тогда было как раз двадцать девять…

Да! Проклял от души. Но замуж я выйду!

Мои родители не женаты, бабушки, прабабушки замуж не выходили, сёстры двоюродные и троюродные. Но я не собираюсь повторять их судьбу. Мне двадцать девять, и я уже обручена, между прочим. Ха! Вот тебе колдун-болтун, твоё проклятие!

Думала я накануне свадьбы.

***

Мы стояли в очереди на регистрацию. Рядом со мной Ларка — свидетельница, а с Гришей Петька, коллега, ставший вдруг свидетелем. Потому как друзья Гришины резко закопались в дела, а самый лучший друг вообще оказался в другой стране.

Сзади была толпа.

Не наших гостей.

Следующих брачующихся и их очень ждущих и громко смеющихся друзей.

Мы тоже так хотели. Думали, что будет уйма друзей и родственников, они оценят моё шикарное платье, Гришин костюм, выбранный тоже мной, и будут посекундно улыбаться, разделяя наше счастье.

Но все резко оказались очень заняты.

Невезение.

Нет. Колдун-болтун, проклятие!

Я старалась не огорчаться по этому поводу, надеясь, что мой внешний вид оценят два фотографа и оператор. И точно знала: платье оценила Ларка. Она была в восхищении. И предыдущая невеста. В очень простом и бедном платье.

В какой-то момент, когда до нашей очереди оставалась всего одна пара, Гриша как-то посерьёзнел, хотя куда уж больше, и попросил отойти в стороночку. Мы вышли на улицу, и тут он огорошил, сказал, будто Ларка ему больше подходит, у них много общего. И, конечно, она пряники любит, и вообще они с ней давно уже встречаются.

Ненавижу пряники.

Подруга моя распрекрасная тут как тут: вынырнула из-за угла и виновато улыбнулась, приплетая судьбу. Она мне вроде как услугу оказала, забрав того, кто мне не предначертан.

В судьбу я не верила, Ларке тем более. А в проклятие — очень.

Жутко разозлилась, дала Грише пощёчину, но посчитала, что этого недостаточно. И в конце концов, ведьма я или кто? Взяла, да и вызвала дождь.

Вызвала и сама промокла, потому что у Ларки в сумочке зонт оказался.

В клатче…

Зонтик…

Как раз на двоих.

Тут я, конечно, смекнула, что Ларка — ведьма и тоже шифруется. Гришку она скорее всего приворожила. Вот только приворожить можно того, чьё сердце не занято. Получается, что мой благоверный вовсе никогда моим и не был…

Из ЗАГСа я не сбежала — гордо удалилась, пожелав парочке счастья и мысленно насылая на них несварение желудка, икоту, метеоризм, а на Ларку ещё и прыщей побольше.

Не везёт мне с мужчинами. Двадцать девять лет как не везёт.

Иду себе мокрая — дождь от души вызывала; страшная, тушь-то размазалась, а помаду я сама по щекам размазала — от злости; волочу фату по асфальту. Я хмурюсь, небо хмурится, льёт как из ведра, и тут в кого-то врезаюсь. Я падаю и снова в лужу, поднимаю глаза, а передо мной тот самый грубиян в костюме.

— Опять ты невезучая! — с усмешкой выдыхает он и… обходит меня стороной.

— Ну ты… Ты! Чтоб тебя! — кричу я, а этот смеётся и идёт дальше.

Это было последней каплей — скрывать свою суть я больше не в силах. Правда, поняла это лишь очнувшись, уже сидя сверху на красавчике и молотя того кулаками по его идеально скроенному костюмчику.

— Ох ты, жгучая… — говорит он, облизывая свои пухлые губы, и уже тянется меня поцеловать.

А я ему пощёчину, а он меня на землю: переворот, и я зажата в его объятиях.

— Секса без прелюдии со сбежавшей невестой у меня ещё не было, — шепчет и задирает подол платья.

До меня наконец дошло, что красавчик-то пьян, поэтому я его так легко и повалила. А пьяные они хуже чёртовых сыновей. Как завизжу, как ударю его в пах и наутёк.

Это я только, собирая вещи в квартире свекрови поняла, что грубиян-красавчик-алкаш был в костюме. С бутоньеркой.

Видать не выдержала невеста и сбежала.

Про себя позлорадствовала, хлопнула дверью. А на прощание для свекрови с бывшим женишком и бывшей подружкой тараканов напустила. Затем наколдовала метлу потихонечку и взмыла в небо. Сейчас мне до слёз хотелось маминого пирога с капустой, ну и приходилось признать: пора снова прибегнуть к волшебнику риелтору. Жить-то надо где-то, не у мамы же!

Кстати, вы не думайте: тараканы не какие-нибудь там заморские и ядовитые — наши, домашние, обыкновенные. Они и не кусачие и вообще с ними легко поладить — надо только включать джаз и оставлять перед сном кусочек сахара. Но моему неверному с его мамашей зудяще-нудящей и этой ведьме-тихушнице я об этом не рассказала.

***

Прилетела к родителям и решила ничего не рассказывать. Да и зачем? Они сами всё поняли по свадебному платью мокрому и грязному. В эту секунду я даже порадовалась тому, что они отказались на свадьбу идти. Сначала, конечно, было обидно: я-то думала, Гриша — моя судьба, но ввиду недавних событий рада, что мама с отцом не стали свидетелями позора, не видели улыбки Ларки и не знают про вызванный мною дождь.

Сидя в уютной кухоньке и уплетая любимый пирог, я твёрдо решила, что отныне обойдусь без мужчин. Теперь моей целью было устроиться на работу — с этим помог друг и коллега отца — тот самый волшебник риелтор. У него и квартирка нашлась, и знакомый в поисках сотрудника.

Ну и, конечно, я мечтала проучить всех меня обидевших.

Я живо представила, как еду на собственном «Хамере» мимо обалдевшего Гриши и шокированной Ларки, вся обвешанная золотом и драгоценностями, как сорока, искупавшаяся в сундуке с кладом, и счастливо машу им ручкой с обручальным колечком за полмиллиона. Нет, без колечка. Я же решила — никаких мужчин! Только месть и стремление к независимости. А завтра, между прочим, уже первый рабочий день. Начало моей новой жизни.

Но, чёрт! Нет, лучше его не припоминать… С драконами поладить можно: усыпил и всё, а с чертями так не пройдёт, они мало спят.

Знала бы я заранее какую свинью мне подстроил отец со своим дружком, села бы на метлу и улетела куда подальше. Но я об этом не догадывалась и утром тщательно подбирала гардероб, активно пользовалась косметикой, душилась, пыталась усмирить пушистые волосы, не поддающиеся никакому утюжку или средствам укладки, и репетировала монолог успешной женщины, по воле случая, оказавшейся без работы.

Но разве я могла добраться до места назначения без происшествий?

На метле я лететь не могла, пришлось сесть на автобус. Только я едва на него успела и оказалась зажата между двумя барышнями кило так под сто двадцать. Подружки-толстушки мило беседовали, попивая кофе, а когда я выходила, протискиваясь между бюстом одной из них — а я думала, мой огромный — та чихнула, тем самым спровоцировав падение стаканчика.

Ей повезло, что она облила ведьму, которой нельзя быть ведьмой, хотя в такие моменты хочется до жути.

Очень повезло.

К счастью, кофе был остывшим — ожога я избежала, но вот блузка была испорчена. Вбежав в здание и, обогнув охранника, выбирающего орешки в автомате, я первым делом нашла туалет. Долго отмывала, оттирала пятно, очень стараясь не пользоваться магией.

Проклиная человечество, законы, порядки, суеверия, предрассудки; колдуна, проклявшего мою семью; бывшего жениха и бывшую подругу, оказавшуюся самой настоящей ведьмой по всем пунктам, я нервно кусала губы.

Пятно полностью исчезло, и блузка высохла — немного магии — я сдула прядь с лица, ругаясь и ворча, как старая бабка.

Бабка в лифчике.

И вдруг услышала:

— Так ты извращенка!

И смех.

Обернулась, гневно стреляя глазами, и увидела Его.

— Дверь надо закрывать, если не хочешь оказаться посмешищем, — сказал он, широко улыбаясь.

Он меня назвал извращенкой из-за розовых котят на лифчике? Так они же милые.

Вышел в коридор и добавил:

— И на работу ты опоздала. Вычту из зарплаты.

Проклятие…

Этот красавчик-грубиян-алкаш мой босс?!

Влипла так влипла, а работа-то нужна. Ладно. Спокойно, очень спокойно, только не нервничать. Без блузки он меня уже увидел. Разве может случиться что-то похуже?

Глава 4. «Страсти-мордасти»

Работа меня ожидала в компании по производству собачьей рекламы. Вернее, рекламы собачьего корма.

Услужил добрый волшебник. Я же в собаках не разбираюсь! Даже пород особо не знаю: только далматинца, колли, овчарку и огромного такого мохнатого… Водолаза! И почему я не спросила, куда меня так сразу, без собеседования готовы взять? Глупо. Но что поделать. Недостатки есть у всех. Даже у потомственных ведьм.

А реклама… Я никогда не пробовала ничего никому втюхивать. А моя грудастая тётка отлично занималась этим уже лет так пятьдесят: продавала косметику безаллергенную, высокоустойчивую, для кожи абсолютно безвредную.

То есть мухлевала масштабно.

Я подобное не приветствовала.

Подавила тяжёлый вздох, поднялась на пятнадцатый этаж и уселась на новое рабочее место, любезно указанное любезной старушкой в ситцевом платочке. Она работала за соседним столиком и являлась самой старой и самой доброй, это я позднее выяснила, сотрудницей в фирме с названием «Сласти-мордасти». Если бы я только вчера поинтересовалась у дорогого отца, куда меня устроили — здесь бы ни за что не сидела! А так положила сумочку на стол, включила ноутбук и увидела своё первое задание. Как оказалось, задания присылались на почту каждому сотруднику каждое утро ровно в девять. Я из-за казуса с блузкой опоздала, так что меня ждало сразу два задания: одно, как я поняла — в наказание.

Мне надо было придумать слоган со словом: «вкуснятина». И предложить идею по форме собачьего печенья. Косточки, видите ли, слишком банально, а мы — компания инновационная, смелая. Нет обыденности, нет обычности!

Тут я всё-таки осмотрелась по сторонам и увидела, что в блузке только я. Остальные были одеты в платья — короткие, приталенные. Хорошо, хоть разного фасона и цвета, но инновационности я всё равно в этом не увидела.

Как бы там ни было, вооружившись мышкой и своими крайне слабыми познаниями в области рекламы, я открыла ворд и начала заполнять пустой лист. Ну как заполнять? Идей в голове ноль, так что на листе появлялись уничижительно-восклицательные высказывания про моего благоверного Гришу. И Ларку — ведьму недоделанную. Покончив с перечислениями «доброжелательных» слов, я взялась за подробное описание того, во что превратится их совместная жизнь. Пофантазировала обо всём, вплоть до того, как они сидят за столом в кухне его мамы и на пару давятся пряниками.

Ненавижу!

— Это ты кого так невзлюбила? — спросила возникшая у моего стола брюнетка с ослепительно белыми, явно неродными зубами.

— Да так, — неопределённо ответила я, несильно желая знакомиться. Опустила взгляд обратно к монитору, закрыла ворд и открыла чистый лист, вслух раздумывая. — Итак, реклама…

— Меня Катя зовут, — представилась коллега, заглядывая в компьютер. — А тебя? Ты же новенькая? Не хочешь влиться в коллектив?

По правде говоря, вливаться в сугубо женский коллектив я не горела желанием. Во-первых, опыт имелся: предыдущие места работы — до компании по изготовлению высокопрочных дверей — состоял вплоть из женщин и… там возникали конфликты. Почему? По-моему, всё ясно: когда начальник — свободный мужчина, а в его подчинении молодые красивые женщины, мечтающие не работать, а сесть, свесив ножки на шею мужа, конкуренция возрастает. Каждая мечтает угодить боссу, подлизывается, надевает одежду пооткровеннее, использует помады побольше, духи — посильнее. В итоге работа превращается в огромный террариум с паучихами, каждая из которых оплетает начальника и устраивает козни своим соперницам.

Я, признаться, никогда подобным не страдала. Мне как-то повезло и с внешностью, и с фигурой, и с мозгами, да и ленивой я не была. Нам — ведьмам нельзя лениться. По дару не принято.

Так что дружбу водить на новом месте я точно не собиралась. Улыбнулась этой Кате и сделала вид, что мне надо срочно позвонить. Вытащила мобильник, набрала номер мамы и начала ей рассказывать про какую-то вечеринку. Сама не знаю почему про вечеринку — я на них давно не ходила. Потом про трусы съедобные вспомнила, и всё надеялась, что Катя смутится и отойдёт, а она возьми да встань напротив, как столб. Смотрит, улыбается, слушает.

«И что только прицепилась?» — думала я про себя.

В конце концов, мама, игравшая роль подруги, любительницы вечеринок, сообщила, что у неё там суп выкипает, папа голодный — кормить пора — и отключилась, а я убрала телефон в сумку и подняла взгляд на коллегу.

— А ты знаешь, что наш Андрей Степанович не любит, когда по телефону в рабочее время разговаривают?

Босс, догадалась я. Тот самый в костюмчике. Хам, недавно лицезревший меня в лифчике.

— Ты слышишь? Он может штраф наложить. Болтать по мобильному разрешается лишь в обед, а сейчас… — Катя взглянула на свои золотые часики и хмыкнула, — не время обеда. Так что, ты это… будь поосторожнее, а то глядишь — вылетишь в первый же день. Я это тебе по-дружески сообщаю. Со мной лучше дружить, запомни.

— А я вроде как на работу пришла, а не подруг заводить, но за совет спасибо, — улыбнулась.

Не нравилась мне Катя до жути. Что-то в ней сильно смущало. Раздражало прям. А что, понять не могла? Может, её вызывающий взгляд, совсем не располагающий к общению? Хотя, она и говорила ласково, сладко, но глаза… По-моему, она не так проста, какой хочет казаться.

— Так ты представишься? — продолжала наседать коллега.

Что ж она пристала-то ко мне?

— Юля я.

— А-а-а, а грудь своя?

Я, по правде, слегка растерялась, но всё же кивнула.

— Ну, давай, до встречи, — наконец Катя ушла, потеряв ко мне всякий интерес, и я вздохнула с облегчением.

В родном городе знала таких, что вытягивали силу. Слышала, среди людей подобные тоже встречаются. Катя была как раз такой. Не знаю, мелькали ли в её роду вампиры, хоть обычные, хоть энергетические, но устала я от неё прилично.

— С ней лучше не ссориться, — заметила бабулечка в ситцевом платочке, и я в не в первый раз подумала, что такая старушка отлично подошла бы на роль моей собственной бабушки. Мои-то обе давно на том свете. Но если мне вдруг понадобится старая родственница, я теперь точно знаю, на кого она будет похожа, когда я её наколдую.

Про себя посмеялась, поблагодарила старушку и вновь уткнулась в экран.

Реклама не шла, не ползла и даже не вздыхала.

В голове пусто, на экране пусто, в сердце пусто. Не ко времени вспомнила, как мы с Гришей познакомились в одном из кафе на Невском, какие он мне комплименты говорил, как цветы дарил первые месяцы и так мне себя жалко стало… Захотелось пустить слезу. Но я кремень! Держусь!

А в памяти наши поцелуи под пледом и романтичные прогулки по набережной. К чёрту! Подумала я и тут же осеклась: кого-кого, а чёрта вспоминать нежелательно и, пожалуй, даже больше нежелательно, чем бывшего любимого или подругу-змеюку, потому что, если последние явиться от упоминания не могут, то рогатый очень даже. Наверняка, будет выглядеть, как человек, но ведьминское чутьё не проведёшь. Я этих волосатых за версту чую. Поэтому, на всякий случай, принюхалась, огляделась по сторонам, но нет — вокруг одни бабы-коллеги, смотрящие на меня с каким-то явно недобрым чувством. И чего я им сделала? Ещё даже познакомиться ни с кем не успела, не считая прилипалы Кати, конечно, но эта сама навязалась.

Надеясь, что все черти сейчас ну очень сильно чем-нибудь заняты, не отреагируют на моё упоминание и не примут за призыв к действию, а то знаю этих рогатых — самомнение выше крыши — я решила всё-таки поднапрячь свои мозги, благо они у меня имеются и подумать над заданием шефа.

Итак, какие возникают ассоциации при слове «вкуснятина»? Нудятина, белебердятина? Это вряд ли то, что желает услышать мой начальник, поэтому я решила просмотреть фотки всяких пирожных и тортиков, для вдохновения, так сказать. Не зря же мне эта подруга-змеюка скидывала каждый день по новому снимку с очередной вкусняшкой собственного приготовления? Ларка офигительно печёт, ну, по крайней мере раньше я так думала, глядя на торты, капкейки и корзиночки с фруктовым желе, а теперь понимаю, что эта ведьма подколодная скорее всего всё это время свои шедевры магичила. Ненавижу! Почему я только раньше не догадалась, что она с моим Гришкой мутит? Видела же, как она юбочку покороче надевает, когда в гости приходит, но нет же, верила ей. И кто спрашивается дура? Ясно кто, но ладно дурой была, а теперь поумнела. Никаких мужчин. НИКАКИХ БОЛЬШЕ МУЖЧИН!

А глаза невольно косят в сторону лифта. Интересно, а на каком этаже работает наглый босс, и как его кабинет выглядит? Вряд ли также, как у моего бывшего старичка, в смысле, начальника. Да о чём я только думаю! Тоже мне нашёлся красавчик… Как я сказала Кате, я пришла работать и не важно, что шеф очень похож на молодого Клуни! Неважно!

Так что подбираю неожиданно образовавшиеся слюни относительно красавца-наглеца-начальника, рвущиеся слезы от обиды на бывшего жениха и бывшую подругу, и берусь за дело.

Закрыла фотки Ларки, подумала, удалила их и открыла браузер, с целью найти вдохновение. Как назло, попадались всякие десерты, напоминающие о несостоявшейся свадьбе. Вот «Крокембуш», который я поначалу хотела заказать на торжество, а вот изумительный «Наполеон» с вишнёвой начинкой, «Чёрный лес», «Красный бархат», «Три шоколада», «Эстерхази»…

Теперь слюнки потекли от всего этого великолепия в три раза сильнее, а вдохновение… Нет, как не было, так и нет.

Ладно, попробуем без картинок, а то позавтракала я на бегу, с собой ничего не захватила, а до обеда ещё ждать и ждать.

Вкуснятина… Вкуснятина, вкуснятина, а кто сказал, что собакам это вкусно? Их кто-нибудь спрашивал? Может, они давятся и едят, потому что больше им ничего не дают! Конечно, хозяева спросить их о предпочтениях не могут, и мой босс красавчик тоже. Чёрт! Нет! Не чёрт! И не красавчик, просто босс! Бо-о-осс! Но я-то могу. Я ведьма и понимаю языки всех живых существ, жаль эта моя способность не распространяется на способность к иностранным, вроде того же английского. Всякие «хеллоу», «сэнкью-фэнкъю» и прочее я, конечно, знаю, но, если окажусь среди тех же американцев, изъясняться придётся жестами. Или международным матным. Его везде понимают.

Идея разговора с собаками показалась мне крайне удачной. Но делать это надо после работы. Тем более, что прямо у маминой соседки целых пять собак и уж одна-то из них должна согласиться на переговоры. А то не все собаки любят общаться с ведьмами. Наверное, это идёт ещё с давних времен, когда ведьмы выбрали любимыми питомцами кошек. А последниеобиделись и надо сказать до сих пор обижаются. Не все. Не подумайте, что далматинцы и другие четвероногие такие уж злопамятные, и кошки, кстати, позлопамятнее будут, — но многие. По крайней мере там, где мы жили с моим Гришей — пусть у него волосы из ушей полезут, — встречались только злые. Но ведь на них собачий род не заканчивается, верно?

Итак, немного определившись хотя бы с тем, что делать после рабочего дня перед тем, как заняться переездом, который тоже сегодня должен произойти, спасибо волшебнику риелтору, я с облегчением выдохнула и приступила ко второму заданию.

Форма собачьего печенья. По правде говоря, я думаю, что любой пёс предпочёл бы нормальный кусок мяса, но раз шеф сказал… Тут, конечно, опять бы поговорить с заинтересованными лицами, простите, мордами, но до них ещё целый день, а что-то принести начальнику я обязана. Про слоган скажу, что завтра будет обязательно и не один вариант, а сразу несколько, а по форме… Нет, надо что-то предложить, хотя бы для того, чтобы шеф, пусть и взявший меня по знакомству, не разочаровался и не пожалел о том, что взял меня даже без рекомендаций и без испытательного срока.

И вообще-то мне повезло: работа, жильё — всё на блюдечке. Имею ли я право не воспользоваться таким счастьем? Не имею. А значит начинаю активно думать, шевелить извилинами, представлять, какое печенье вообще бывает из тех, что едят собаки.

Какое… Никакое! Я ни разу не видела подобного лакомства в их пасти! НИ РАЗУ! Инновация? Возможно. Ну а раз инновация, то пусть на смену надоевшим косточкам придут, придут… летающие тарелки! А что? По-моему, креативно.

Поставила пальцы на клавиатуру и начала печатать. Вариант первый: летающие тарелки. Вариант второй: самолётики. Почему бы и нет? Раз уж пошла летательная тема, то обыграю её по полной. Самолётики, вертолётики, дирижабли, космические корабли. А их всех можно разделить по цветам. С морковочкой оранжевые, со шпинатом зелёные. Правда, не уверена, что псы едят шпинат и вообще какую бы то ни было зелень, но предложить предложу, а вечерком уточню у самих собак.

Так, что ещё… Можно сделать разного размера и ароматизированные, а также…

Дальше моя фантазия набрала обороты и от предметов, которые летают, я перешла к предметам, на которых ездят, которые плавают, и до кучи память мне подкинула мультик про «Леди и Бродягу», и я подумала: собакам вполне могло бы понравиться печенье в форме мордашек их врагов.

Неплохо? Думаю, как вариант сойдёт. По крайней мере ясно, что на работе я работала.

Только успела порадоваться за свою сообразительность, как на почту пришло новое письмо. Шеф просил зайти. Ладно, зайду, заодно разомну косточки, а то попа уже прилипла к удобному, но всё же не самому мягкому стулу. С диваном он точно не сравнится.

Поднялась со своего места и под неодобрительно-любопытные взгляды коллег направилась к лифту. В письме было сказано подняться на шестнадцатый этаж. Надо же, оказывается, я не так уж далеко от начальства.

Глава 5. Был босс, стал пёс

В кабинете — все мои прошлые начальники позавидовали бы такому — ждал ОН. Грешным делом, я даже подумала, что вполне могла бы выйти за него замуж. Назло бывшему. А если бы он не захотел, заколдовала. Ведьма я или кто? Меня же предали!

Подумала, а затем представила. Но нет. Он грубиян.

Отпустила дурацкие мысли и оценила его внешний вид. С точки зрения работника, естественно.

Должна признать, выглядел босс отменно. Может, вчера и был пьяным, однако сейчас казался огурчиком: подтянутым и сексуальным. Тёмно-синий костюм, галстук на тон светлее.

И никакого свисающего живота.

Очаровательные карие глаза с жёлтыми крапинками, губы, так и зовущие к ним прижаться.

Иными словами, почти идеал, если бы не характер и мой серьёзный настрой не связываться с мужчинами.

Тем временем, молодой Клуни тоже смотрел на меня, не сводя глаз, а я понимала, что робею.

Ведьма.

Уже двадцать девять лет как.

И робею перед человеком боссом.

Дурдом!

— Как проходит первый рабочий день? — спросил он, издевательски сексуально выгибая бровь и осматривая мою выдающуюся грудь.

Я вспомнила о казусе в туалете и своём лифчике с котятами и невольно смутилась.

— Всё в порядке, спасибо, — уронила слова, а вместе с ними и челюсть от того, что начальник вдруг подошёл к двери и вставил ключ в замочную скважину.

Что происходит?!

Босс нахально улыбнулся, неожиданно отрезав мне путь к отступлению. Приблизился.

Никак тоже о лифчике вспомнил? И сразу решил сыграть во всем известную офисную игру «Всё для босса»? Уже и руки тянет.

Ну уж нет! Я не такая!

Хотя, по правде говоря, такой мне как раз сейчас очень хотелось оказаться, так как его взгляд, прикосновения и обжигающее дыхание способны были свести с ума. Но нет! Никаких мужчин! И тем более не так! А как же романтика, ухаживания? Да нормальное знакомство, в конце концов!

Ударила в пах и быстро схватила вазу на столе.

— Опять сюда… — скорчился красавчик, сгибаясь пополам.

— Думал бы головой, не получил бы! — огрызнулась я, уже сочувствуя лежащему шефу.

А Клуни глаза закатил и давай скулить прямо как пёс. И тут я не на шутку испугалась. А вдруг, я его сильно ударила? Может, вену какую задела или ещё что… Побелел как и трясётся чего-то… Наклонилась и спрашиваю:

— Ты в порядке? Скорую вызвать?

А через секунду поняла, какой наивной была, потому что босс меня, раз, и прижал к своему телу. Что-то там в меня упёрлось, и я подозреваю, что это не документ и не мобильник.

— Да ладно, что ты рыпаешься? Давай по-быстрому. Тебе понравится, — шепчет мне этот недоделанный Клуни в ухо.

— Что?! Так ты притворялся?

Моему возмущению не было предела, также как и чувству оскорблённости от собственной беспросветной глу… тупости. Я-то думала, он умирает, а он!

Начала вырываться, укусила за ухо, а он только ухмыляется.

— Дерзкая, да? Любишь пожёстче?

— Да пошёл ты, кобель невыгулянный! — закричала, ничуть не смущаясь того, что нас кто-нибудь услышит.

Пусть слышат! Пусть знают! А если не знают, узнают!

— Отпусти… — велела я, надеясь, что мой тон прозвучал достаточно холодно. Только мысленно освобождаться от его объятий я совершенно не хотела.

Босс не отпускал, обнимал, целовал в шею и надо сказать, приятно так целовал, вот только попахивало это всё…

Плохо попахивало.

Ну, а я же ведьма и подобного отношения не потерплю. Хватит мне бывшего жениха, бросившего в ЗАГСе. Ещё и приставания начальника терпеть?! Ни за что! И пока босс сопел явно от возбуждения, а не возмущаясь тем, что мобильник на столе разрывался мелодией Рамштайн, я начала спешно вспоминать заклинание. Что-нибудь тормозящее, замораживающее. Да в конце концов превращающее в какого-нибудь послушного зверька, вроде хомячка!

— Хочешь по-собачьи? — вдруг спросил шеф, и я, сосредоточенно читая магические строки, — дело-то серьёзное — вместо хомяка, произнесла «пёс».

Вуаля, и к полу я уже прижимаю пушистого пса неизвестной мне, хотя и очень симпатичной породы…

Проклятие…

— Гав? — то ли спросил, то ли рассердился он, а я резко поднялась, не в силах сдержать смеха. Уж больно милый получился пёсик. Костюмчик уменьшился до нужного размера, галстучек как кукольный.

— Кобель в своём естественном облике, — произнесла сквозь смех и резко поняла, что это настоящее попадалово, ведь как обратить собаку в человека я не знаю. Раньше такого не делала.

Сначала босс-пёс смотрел, не моргая, а затем… начал суматошно бегать по кабинету и рычать. Попытался допрыгнуть до мобильника на столе, сшиб его лапой и стал нажимать на экран. Мне его даже жалко стало. Ну не работает телефон от собачьего прикосновения — это и ежу понятно. Сенсор просто-напросто лапу зверя не воспринимает. Но босс похоже не доходил до столь простой истины и продолжал бить по экрану теперь уже носом, а потом и вовсе всей мордой.

Я никогда особо не любила собак, точнее, никогда не мечтала завести, но этот пёс вызывал у меня такое умиление напополам со злорадством, что его, пожалуй, я бы завела. В смысле, домой взяла. Всё-таки есть такие мужчины, которые в любом виде красавцы. Кобели натуральные, но красавцы нереальные.

— Перестань. Не получится.

Босс послушался.

Я подавила вздох и наклонилась к нему:

— Что же теперь делать, Андрей э-э-э… — отчество я, естественно, забыла. На эту часть биографических данных у меня всегда была плохая память. Но собаке, похоже, было всё равно на обращение. Пёс поднял голову и… зарычал.

Я попятилась, а он кинулся на меня, вцепился зубами в юбку и спустил её в низ. Ну уж нет. Мне вполне хватило того, чтобы предстать перед боссом в лифчике. Демонстрировать трусы с теми же котятами — покупала комплектом — вообще не охота. И пусть у него хватка сильная и настрой боевой, я всё-таки ведьма, и раз уж начала колдовать, то останавливаться не буду. Поэтому спокойно прочитала ещё одно заклинание, и босс-пёс взмыл к потолку.

Забавно.

Но это всё, конечно, не шутки. С Андреем, как его там… надо что-то делать.

Вернула юбку на место и спросила:

— Неужели увиденного в туалете недостаточно?

Пёс молчал.

— Ладно. И как нам быть?

Босс не знал.

— Ты обещаешь, что будешь вести себя паинькой?

Босс жалобно взвизгнул, ошарашенно глядя на меня сверху.

— Я собачий язык понимаю, так что с нетерпением жду ответа.

— Для начала верни мне моё тело!

Значит, это был не жалобный визг…

— Верни, я сказал!

— Не кричи. Я бы рада, да только подобное не практиковала.

— Сейчас же! У меня свидание сегодня! Как я явлюсь к Екатерине? Вот так? И что скажу? Дай мне косточку?

— Лучше мяса кусок. Посытнее будет. А к какой Екатерине ты там собрался?

Босс указал на телефон. На экране по-прежнему высвечивалась фотография известной мне коллеги с неестественно белыми зубами.

Я нажала сброс.

— Кобель… — выдохнув, сложила руки на груди.

Честно говоря, мне стало обидно. Я-то думала, а вдруг как в книжке он только меня пытался затащить в постель, а потом поймёт, что я не такая и начнёт ухаживать как Ричард Гир за своей красоткой, или как Клуни за кем он там ухаживал, а тут на тебе. Оказывается, передо мной типичный вид мужчин: кобелиус, бабникус обыкновенный.

Невезение…

Одни заморочки мне теперь вместо романтики. Но я кремень, расстраиваться не буду и без того проблем уйма. К тому же надо всё-таки решить, как быть с боссопсом.

— Слышь, Барбосик, ты, между прочим, сам виноват. Не развращал бы сотрудниц и сидел сейчас в кресле вместо того, чтобы витать под потолком. Это тебе урок.

Барбосик промолчал, а я подумала о том, что теперь Андрей на собственной шкуре познает, какие лакомства предпочитают собаки. Ну а мне видать придётся сочинить умопомрачительную историю, чтобы хоть как-то объяснить исчезновение босса и появление кареглазого пса. Только что я скажу? И почему он в костюме, при галстуке? Не из цирка же сбежал?

— Кстати, Барбосик, придумай историю своего попадания в офис начальства.

— Я не Барбосик. Меня Андрей зовут, — прорычал шеф.

— А вот это может показаться странным. Никто, конечно, не догадается, что ты — это ты. В смысле, лохматый чудик и альфа-самец одно лицо, — я прыснула от смеха, — прости, морда. Или всё же лицо?

— Дура! — прогавкали мне в ответ.

— А будешь обижать меня, купирую, понял?

Пёс кивнул, но посмотрел при этом с такой злобой, что мне даже не по себе стало. Кто знает, а вдруг этот пёсобосс и правда ненормальный? Ну, в смысле бешеный? Иначе, почему в его телефонной книжке одни женские имена? Я успела пролистнуть, пока босс отчаянно пытался приземлиться без посторонней помощи.

Никак страдает бешенством своего нижнего агрегата?

— Андрей э-э-э… Вернёмся к нашим баранам. Или собакам? Вам кто ближе? Или тебе?

— Дура! — повторил Андрей.

— Кобель, — парировала я.

— Был неправ, — неожиданно сдался он.

— Переборщила, — призналась я.

Оба вздохнули.

Я опустила босса на пол и села рядом:

— Странно к собаке обращаться на «вы». Так что… Давай… рассказывай о себе, чтобы я поняла, как не вызывая подозрений, объяснить твоё отсутствие.

— Да никак. Я — главный. Захотел и ушёл с работы. Дела у меня.

— Дела… А собаку ты зачем оставил? И зачем вообще её притащил? У тебя хоть собака есть?

Шеф покачал головой. Взгрустнул.

— Ладно, что-нибудь придумаем. Ты, кстати, хорошо держишься, учитывая твой нынешний внешний вид: на стены не бросаешься, в мебель не вгрызаешься, как будто не в первый раз оказался в шкуре собаки.

— Спасибо. Ты тоже неплохо держишься для той, кому завтра вести переговоры с иностранными клиентами. Или завтра всё будет в норме?

— Нет, — я покачала головой, — так быстро точно не получится. Я ни разу никого в собак не превращала. Придётся в книгах покопаться, а может и обратиться за помощью.

— Ну тогда, Юлия, готовьтесь к переговорам.

— С иностранцами? — скривилась я. — Честно говоря у меня проблемы с языками.

— С иностранцами, — подтвердил он, — а если точнее, то с китайцами.

— А я китайского не знаю.

— А я собака.

— Ты прав, — грустно улыбнулась. — Тебе повезло куда как меньше.

Потом мы долго думали, как же решить внезапно возникшую проблему и пришли к обоюдному согласию спихнуть всё на меня.

Собака появилась после моего прихода, начальник исчез после моего вторжения в размеренную жизнь компании «Сласти-мордасти», поэтому решили сказать, что пса я притащила с собой, а босс, то есть Андрей — мы решили обходиться без отчеств — прознал об этом и завёл собаку в свой кабинет, чтобы та не пугала коллектив, хотя я искренне недоумевала, как можно хоть кого-то напугать такой лапочкой. Затем он вызвал меня, заставил разбираться с животным, а сам уехал по делам, так как пока я сидела у него в кабинете, к начальнику за помощью обратился товарищ бизнесмен, и тот, ясное дело, отказать не смог и рванул на выручку. И ещё. Немаловажно: о встрече с китайцами мы тоже подумали. Так подумали, что вуаля! И я заместитель босса.

Нехилый такой карьерный рост.

Но теперь самое главное, чтобы всё пошло по плану.

Глава 6. Объявление

Переодев пса, точнее, раздев, — я посчитала, что собака без одежды вызовет гораздо больше доверия, чем собака в костюме, — вышла из кабинета, заранее подготовившись к расспросам новоприобретённых коллег. Но не успела сделать и шага, как на меня налетела выскочившая из лифта Катя. Выглядела она жутко злой. Настоящая ведьма. Вернее, типичная ведьма для тех, кто никогда не встречался с настоящими. О Кате-то мы с Андреем позабыли… Но эта дамочка быстро всё исправила.

— Я к тебе по-дружески, — злобно прошипела она, тыкая своим модно наманикюренным ногтем матового кирпичного цвета прямо мне в грудь, — а ты, значит, решила моего мужика увести?! Моего!

Я решила не рассказывать ей о том, какой кобель этот самый мужик, о том, что увести можно только того, кто занят, а Клунипёс, похоже, очень ветреная и полностью свободная личность. Опять же припоминая его записную книжку: все эти Риточки, Настеньки, Олечки, Екатерины, Алефтины, Ксюлечки, Машулечки…

Интересно, прекрасные девы сами свои имена забивали, или это он их так выделял? Риточка ранимая, Алефтина серьёзная, Ксюлечка — лапулечка. А может, имена так различались, потому что он их вписывал под разное настроение? Или разную музыку. Риточка — ля-ля-ля, Екатерина — тыц-тыц-тыц, Олечка — бам-бам-бам. Нет, вряд ли.

Тем временем Катя норовила проткнуть мою и без того за сегодня пострадавшую блузку.

— Только пришла и уже ноги раздвинула? — сверкала она глазами. — Ишь ты, тихоня, грудь свою выпятила и вперед? — не унималась коллега, грозно надвигаясь.

Я понимала, что объяснять ей о природе моей груди нет никакого смысла. Да, она выдающаяся, такой многие позавидуют, но я никогда не пользовалась своими внешними достоинствами в подобных целях.

— Чего молчишь? Что ты там так долго делала, а? Не в догонялки же вы играли?

А что я могла сказать? Конечно, не в догонялки, хотя… Когда я пыталась с босса стащить штаны, он как-то засопротивлялся и побежал в другой конец кабинета, а потом спрятался под стол: происходящее очень напоминало игры. «Не догнала. А теперь не трогай. Я в домике». Позднее босс объяснил, что чувствовал себя некомфортно. Одно дело, когда раздевают его — мужчину, другое, когда его — собаку. Ощущал он себя странно, непривычно и начинал терять и всю свою брутальность, и уверенность. Но Кате же об этом не расскажешь? Поэтому я невинно опустила глаза и попросила не кричать.

Наконец, коллега отступила, но её нападки не закончились.

— Я хотела с тобой по-доброму, но ты предпочла войну. Бойся же. Сама напросилась. Этот мужик мой. Поняла? — гордо отвернулась и подняла руку к лифтовой кнопке.

— Да забирай ты своего кобеля! — усмехнулась я, ничуть не испугавшись её угроз. Ведьму так легко не запугаешь.

— Кобеля?!

Я кивнула, имея ввиду не только его озабоченность, но и состояние, в котором шеф находился по моей милости.

— Кобель, значит? — повторила она, не оборачиваясь. — Так ты обижена? Он тебе дал отворот-поворот, да? Отлично!

Я прямо представила её ухмылочку-улыбочку с неестественно белыми зубами. Что ж, мне и правда не нужен этот недоКлуни, пусть забирает, только вряд ли она будет так уж рада его мохнатости.

Катя скрылась в лифте, поливая меня грязью тихо, но грозно, а я вдохнула полной грудью и стала ждать пустую кабину. Мне предстояло выпутать нас с Андреем из магической штуковины, которую я про себя уже прозвала «Перевоспитание кобеля». А что? В образе пса я, наверняка, смогла бы до него донести те истины, которые, возможно, ему были недоступны в образе человека. Например, о том, что не каждая женщина мечтает, чтобы ЕГО руки залезли ей под юбку. Хотя руки у него мягкие и тёплые. Ну да это, конечно, моего мнения о наглеце с хвостом не меняет. НЕ МЕНЯЕТ! У нас с ним сугубо партнёрские отношения.

Верну его в родное тело и всё: пожалуй, уволюсь, а то после такого казуса буду вечно смотреть на босса как на… в общем, уволюсь. Да он, наверное, и сам меня потом выгонит: не простит подобное. А пока у меня есть время заняться его перевоспитанием, чтобы следующие кандидатки на мою должность не оказались в столь же щекотливом положении.

***

За столами перешёптывались, а стоило мне появиться, как все коллеги повально окосели в мою сторону. Я расправила плечи и встав, как мне показалось на более удобное место, чтобы все меня хорошо видели, начала подготовленную и придуманную вместе с Андреем речь.

— Дорогие коллеги, — начала я и сразу поняла, что дорогими они мне стать не успели, впрочем, как и уважаемыми и какими бы то ни было ещё — кашлянула и продолжила: — Коллеги! Вы меня ещё совсем не знаете, но… — тут я поняла, что наша совместная речь ни разу непродуманная, а если точнее — ужасная и совершенно неправдоподобная.

А все пялились, перемигивались, Катя стояла, высоко задрав голову, выпятив грудь, не очень-то выдающуюся, и попу. Ту буквально облепило ядовито-красное платье. Попу Катя оттопыривала прилично так. Видимо, с гибкостью у неё все в порядке. Выглядело это, честно говоря, асексуально, но ей об этом я говорить, понятное дело, не собиралась.

Я не знала, что дальше говорить — заготовленные слова казались полным бредом, а сотрудницы повысили громкость своих перешёптываний, и до меня начали долетать слова о моей… легкодоступности.

Ну естественно они подумали об ЭТОМ! Никто и не предположил, что босс мог ко мне пристать, а я ему отказать и в сердцах, случайно, превратить в собаку. Я была до глубины души оскорблена их невысоким обо мне мнением, хотя понимала, что подумать о том, что произошло на самом деле они просто-напросто не могли.

— Многоуважаемая, ты нас отвлекаешь от работы! — громко фыркнула Катя, возвращая меня к насущной проблеме.

От работы… От подготовки к свиданию! Она уже и румяна успела наложить. Ей, кстати, не шло. Да и зря она старалась, боссопсу сейчас было не до интрижек. Как же мне хотелось сказать ей об этом и убрать издевательскую улыбку с лица! Но минимум что произойдёт, обмолвись я о правде, так это высмеивание на протяжении всего дня и последующее высмеивание в сети интернета. Это при хорошем исходе. И присутствии чувства юмора у коллег.

В противном случае, меня ожидала встреча с мужчиной в белом халате и его шприцом для буйнопомешанных. Хотя, конечно, я преувеличиваю, но правду действительно говорить не стоило.

— Коллеги! — Вторая попытка, — наш начальник отлучился по делам. По всем вопросам обращаться ко мне. С этого дня я его заместитель.

Повисла оглушительная тишина, а потом:

— Ни фига себе! — выдохнул сразу ряд голосов.

Катя взвизгнула:

— Размечталась! Не верю! Врёшь!

Я бы тоже не поверила, но правда часто оказывалась любопытнее вымысла.

Что ж… главное сообщила. По идее обращаться они ко мне не должны были. Андрей все задания разослал по почте, так что я была свободна.

— Ах да! — вспомнила я ещё кое-что важное, — сегодня, завтра и… не знаю сколько именно дней точно со мной в офисе будет сидеть собака.

— Собака?

— Да. Если вопросов нет, — продолжила я, надеясь, что их нет, — на этом всё. А мне пора по делам.

По нашему плану коллеги должны были разойтись, повозмущаться и вернуться на рабочие места, а я — вернуться к боссу и вывести мохнатого зверя за пределы офиса. Когда я покидала кабинет, Андрей изъявил желание справить нужду. Смущался при этом и сердился сильно, так что после речи я должна была мчаться обратно и выручать красавчика. Но… спасибо Кате, от коллег, подначенных ею же, посыпались вопросы. Почему они должны мне верить? Почему должны слушать? Откуда я такая взялась? И мно-о-ого всяких разных предположений о моём появлении в компании и моей личности-двуличности вообще.

На это мы как-то не рассчитывали. Андрей предполагал, что его авторитета хватит на то, чтобы прекратить лишние вопросы. Но не хватило. По-моему, его вообще рассматривали исключительно как объект вожделения, но не как начальника уж точно.

И вдруг старушка в ситцевом платочке, с которой я так и не познакомилась, заявила:

— Да женился Андрюшенька, поэтому и сделал её заместителем. Так что, девочки возвращайтесь к работе и порадуйтесь за молодых.

Челюсть отвисла не только у меня. До такого дофантазироваться не смогли даже мы с боссопсом. Но, похоже, такое корявое объяснение успокоило-расстроило присутствовавших, и все разом расселись по местам. Только Катя осталась стоять и сверлить меня тем же взглядом. Правда, поза её стала менее уверенной, а улыбка стёрлась с лица. Зато какая ненависть горела в глазах!

Я не знала, благодарить старушку или бранить за такое решение моей судьбы, но на душе стало легче. Свадьба объясняла многое, и теперь я с чистой совестью имела право говорить всё, что угодно об отсутствии Андрея, о собаке рядом со мной — может, это свадебный подарок, — и вообще полностью развязывала мне руки. А это в данной ситуации мне было на руку. Вот такой каламбур.

— А кольцо где? — Катя решила меня не отпускать, а заодно и вернуть внимание всех коллег. — Колечко где? Врёшь ты про замужество!

Все опять уставились на меня. А я подумала, что Кате с её внимательностью надо работать, к примеру, дознавателем, но тут на выручку снова пришла та самая бабулька:

— Они заявление подали, а свадьба на днях.

— Опять? — не унималась брюнетка. — Он вроде только вчера от невесты сбежал!

Точно! Об этом я забыла. Действительно, я же сама его видела накануне в свадебном костюме! Пьяного, наглого! Неувязочка… Слишком быстро босс бежит под венец. В такое поверить даже сложнее, чем в его обращение псом.

Сказать правду? А вдруг, посмеются и отстанут от ненормальной новенькой?

— Да Андрюшенька поэтому и расторг вчера свадьбу. Из-за Юлечки.

Бабушка оказалась сообразительнее меня, но откуда она узнала моё имя? Я вроде не представлялась… Ах да! Я говорила Кате, и старушка, видимо, услышала.

Катя скрипнула зубами так, что я отчётливо услышала этот звук даже с приличного расстояния, плюхнулась на стул и скривила лицо. Жуткое лицо. Злобное. А я поспешила к боссу, очень надеясь, что тот ещё не справил нужду прямо в офисе.

Боссопёс встретил меня поскуливанием, повизгиванием и цепкой хваткой за рукав несчастной блузки во время неслабого такого прыжка. Было ясно, что разговоры подождут — пёсика пора выводить на улицу.

Глава 7. Кобель Кобелевич

Солнце светило, пёсик с наслаждением делал свои дела, прячась от меня в кустах. Этот скромник засмущался, испугавшись что кто-то из знакомых может его увидеть, и рванул в ближайший парк. Объяснять, что ни одна душа его сейчас не признает, оказалось бессмысленной тратой времени. Он не слушал, бешено вертел головой по сторонам и гавкал.

Пока он прятался в кустах, я любовалась зеленью, лучами света, преломляющимися через маленький прудик, наблюдала за утиным семейством, плывущим вдоль берега, и удивлялась собственной «везучести». Как я всего за каких-то два часа успела опозориться, обзавестись собакой, стать заместителем начальника, нажить врага в лице Кати — я не сомневалась, эта мадам меня возненавидела — и стать невестой Андрея-пса?! Вряд ли такое удавалось не только обычным женщинам, но и ведьмам.

Усмехнулась, потом вздохнула. Мне было страшно представить реакцию родителей, когда я явлюсь с хвостатым боссом. И ладно бы я превратила его в хомяка как планировала! На такой случай я знала заклинание. Но я же превратила его в кобеля! Это случай сложный, трансформация своеобразная, магия сильная. Кобель — это вам не шуточки. С собаками одни сложности. Кстати, где пёсик?

Поблизости кто громко матерился. Знакомым мне голосом. Я сразу бросилась туда, а там… Андрей и какая-то овчарка. Первый матерился, второй скалился и кивал на ясень. Не успела я сообразить, в чём дело, как до меня донеслось:

— Нафига ты пометил моё дерево, а? Это моя территория, понял?

Я зажала рот ладонью, сдерживая смех, а диалог… ДИАЛОГ! Продолжался.

— Я сказал, чтобы ты валил отсюда? Какого ты тут ошиваешься? Слышь, чё ты там бормочешь? В глаза смотри! Я с тобой разговариваю!

— Я говорю, что не знал о твоём дереве. Мне всего лишь необходимо было справить нужду.

— Нужду? — овчарка заржала похлеще свиньи, — ты не местный, да? Где таких слов понабрался? Нужду! Умора! Тебе прям галстука не хватает и костюмчика человеческого!

Знал бы он насколько сильно приблизился к истине…

Но наблюдать за этой сценой было интересно, поэтому я решила не мешать.

— Я ещё раз прошу прощения. Не знал, что это дерево кому-то принадлежит. Я всегда думал, деревья — собственность природы.

— Ну ты загнул! Говоришь, как человек. Кстати, где твой хозяин? И где ошейник?

— У меня нет хозяина, — гордо заявил босс.

— Так ты бездомный? А вроде ухоженный. Тогда тем более, чтобы лапы твоей здесь не было! Мало ли какую заразу принесёшь! Вали отсюда!

И тут я решила, что пора мне выходить на сцену, тем более что овчарка начала скалиться.

— Лохма-а-атик! Вот ты где! Нам пора! — проворковала я, ничуть не покривив душой. Нам действительно было пора. Вопрос о возвращении шефа в мужское тело никто не отменял. К тому же мне ещё предстояло узнать поподробнее о переговорах с китайцами и рассказать пёсику о нашей… свадьбе. Уж не знаю, как он отреагирует, но подозреваю, что скакать от счастья не станет.

— Какая шикарная баба, — присвистнула овчарка, обнюхивая мои ноги. — Повезло с хозяйкой. Я бы тоже от такой не отказался. Какая задница, сиськи.

— Сиськи?! — не удержалась я, — я тебе сейчас такие сиськи покажу, что будешь всю жизнь лягушкой прыгать!

— Так ты из этих… — разочарованно протянула овчарка, — а я уж думал тебя со своим хозяином познакомить. Ты бы мне ушки чесала, гладила. Но раз ты из этих… Ладно, до свидания.

— Из каких из этих? — подал голос шеф.

— Из ведьм, — нехотя пояснил тот, поворачиваясь к нам задом и добавил с претензией: — Из предателей.

И этот туда же… Не может простить историю с кошками. Что ж они все такие злопамятные?

Посмотрела на Андрея, а он… Эмоции на морде босса не передавались словами. Молча обалдевая и пялясь на меня глазами, полными ужаса, шеф опустился на землю.

— Ты ведьма? — удивился он.

— А ты думал, каким образом я тебя собакой сделала? Колдовством.

— Я думал, ты волшебница.

— Ага. Крёстная фея. Извини, но нет. Я ведьма.

Овчарка давным-давно исчезла из поля зрения, а босс не спешил ко мне приближаться. Что касалось меня, то я погрузилась в размышления относительно слов овчарки. Своим вопросом Андрей отвлёк меня от раздумий. А почему всё-таки ведьмы выбрали кошек, а не кого-то покрупнее? Должна признать история у меня всегда хромала, так что первопричину вспомнить не удавалось. Я вынужденно вернулась к поражённому боссу и слабо улыбнулась:

— Идём, Лохматик.

— Не называй меня Лохматиком.

— Хорошо, не буду, но тебе нужна кличка.

— Почему нельзя Андрей?

— Можно, но на работе могут возникнуть лишние вопросы. Сам понимаешь, ты мой жених, тебя зовут Андрей, и собаку ты мне подарил с именем Андрей… Глупо как-то.

— Кто я?!

Я боялась, что босса хватит удар.

— Э-э-э, собака на данный момент.

Босс зарычал:

— Нет, что ты сказала до этого?

По-другому я собиралась сообщить ему о нашей свадьбе, но слово не вернёшь. Я максимально широко улыбнулась и поведала ему о произошедшем после моего заявления.

Сначала была тишина, потом Андрей активно матерился, ходил туда-сюда и наконец, выпалил:

— Охренеть! Ты ведьма! Я кобель! Ты моя невеста! И бабка! Ну бабка…

— Кто?

— Бабка моя. Потом расскажу. Пойдём поскорее, избавим меня от этой шерсти. Мне уже кажется, я подхватил блох, — и почесал сначала одно ухо, затем второе.

Я нахмурилась. Блохи — не самое страшное, что может случиться с боссом. Есть кое-что гораздо страшнее, и раз Андрей начинает себя понемногу идентифицировать с собакой, то ко мне в голову закралась жуткая догадка, отчего я ещё сильнее нахмурилась. Похоже, организм начальника начал сдавать под натиском магии. Последствия этой слабости ни его, ни меня не порадуют.

— Ты чего замерла? Идём искать твои книги или что там необходимо… Я хочу как можно скорее вернуть свою жизнь!

— Ага, иду.

— Юля! Ты не идёшь, ты стоишь!

— А?

— Юля!

Я опустила глаза. Сказать не сказать? Или довольно с него новостей?..

— Юля, я чего-то ещё не знаю? — остановился.

Кивнула. Всё-таки Андрей имел право знать. Подготовившись к буре негодования, мату-перемату и проклятиям я выпалила:

— Твой организм оказался неподготовленным к магии, и очень скоро ты лишишься речи!

Тишина давила, шеф скалился. Я хотела провалиться сквозь землю. Хотя нет, к чертям не хотелось, а вот оказаться на другой планете даже очень.

— Это всё? — после долгого молчания сквозь зубы поинтересовался босс.

— И… — я на всякий случай отошла подальше, — и памяти.

— Твою… — босс зарычал, заскулил и зачем-то впился зубами в валявшуюся палку.

— Я всё исправлю, — тихо пробормотала я и коснулась рукой его загривка.

— Конечно, исправишь! Куда ты денешься?

— Но сейчас придётся действовать сообща, — я старалась не обижаться, хотя и было обидно. Будто виновата одна я! Сам-то! Если бы он не вёл бы себя как кобель, не превратился бы в собаку!

— Пошли… — буркнул он. — Хватит трещать, надо действовать.

Я покорно поплелась следом.

— Но Лохматиком я быть не хочу… — пробубнил через минуту-две.

— Хорошо, придумай другое имя.

— Придумаю, не беспокойся.

***

В офисе мы пробыли совсем недолго: забрали какие-то важные бумаги, документы, касающиеся завтрашних переговоров, наши мобильники, его планшет. Удостоверились в том, что на данный момент всё в полном порядке, если, конечно, можно было назвать порядком происходящее вокруг, и направились к метро.

С собакой меня пускать очень не хотели, и желая уйти от лишних препирательств — по правде говоря, я подустала, события, свалившиеся сегодня на голову, вымотали и меня, — я обратилась к магии. В итоге мы без приключений доехали до нужной станции, сели в автобус и, к моему счастью, оказались у подъезда родительского дома. Всё это время мы молчали. Он явно злился, а я просто не болтушка. К тому же иногда хорошо побыть в тишине.

Голова пухла от проблем.

Мама встретила с недоумением, отец, ухмыляясь. Босс, не зная, как себя вести, сидел с поникшей головой.

— Ладно, без паники. Это Андрей, — сказала я и сняла туфли. — Тот самый. Мой начальник из компании «Сласти-мордасти». Знаю, такого произойти не должно было, но так получилось, поэтому сейчас нам всем надо собраться, взять себя в руки и понять, как всё исправить.

Первой опомнилась мама. По её взгляду, брошенному в меня гранатой, ясно читалось: «Ну сколько можно, Юля! Когда ты уже возьмёшься за ум?!» К боссу же она обратилась с улыбкой:

— Андрей, здравствуйте. Чай будете?

Я скрестила руки:

— Не думаю, что собаки пьют чай.

— Конечно, Юля, собаки не пьют, а люди очень даже. Андрей ведь ещё не озверел?

— Нет. Но его организм оказался чрезвычайно слабым.

— Нехорошо, — подключился отец, — значит времени мало.

— Но речи он уже лишился, — убеждённо произнесла мама.

— Нет.

— А чего молчит?

— Привык охреневать молча, — прорычал-пробурчал начальник.

— Реагирует по-человечески, — улыбнулась мать, ни капли не обидевшись на грубое слово, — а это уже неплохо.

***

Рассказывать о чаепитии не буду — скажу только одно: родители понятия не имели, где взять книгу с нужным заклинанием. Правда, позднее мать вспомнила о своей троюродной сестре — известной барахольщице. У неё как раз могла найтись та самая информация.

— Всё не так ужасно, — попыталась я приободрить босса, когда мы остались наедине.

Тот сохранял угрюмое молчание.

— Находи в этом плюсы.

Тишина.

— Будь мужиком и не вешай нос!

— Я как мужик тебя сейчас..!

— Покусаешь?

И вдруг он рассмеялся. Может, от нервов, может, от усталости, а может, я и вправду сострила, но факт оставался фактом: мой босс стал прежним. Наглым, задиристым и ужасно привлекательным.

Андрей мне поведал о бабулечке в ситцевом платочке. Ею оказалась его бабка. Сидеть без дела она, несмотря на свои годы, категорически не желала и сильно доставала своим обществом дочь и зятя, поэтому внучок Андрей устроил её к себе, но никакой серьёзной работы, естественно, не давал. Но зато бабулечка чувствовала себя нужной и не такой старой, а поэтому была счастлива и стремилась помогать новеньким.

— Ты ей приглянулась, — огорошил меня внезапным заявлением босс. — Понятия не имею, что она в тебе углядела, но баба Клава сказала, что ты ценный кадр.

— Я тот ещё кадр, — улыбнулась, немного смутившись.

— Да, с тобой не соскучишься. Знал бы, что ты ведьма…

— Не взял бы?

— Вряд ли.

— Но я смотрю ты несильно удивлён моим способностям, будто всю жизнь вращался в кругу волшебников.

— Не вращался, но всегда верил в колдовство. Бабка мне в детстве на кофейной гуще гадала.

— О-о-о. Сбылось?

— Не знаю, — он как-то странно на меня посмотрел, а потом, ухмыляясь добавил: — Баба Клава обещала, что я женюсь на рыжей. Посмотрим.

— А-а-а, — я сама на себя злясь, ощутила укол ревности. Я-то натуральная блондинка.

— Похоже, не судьба нам в ЗАГС, — словно прочитал мои мысли Андрей.

— Подумаешь! Мы не подходим друг другу! — выкрикнула я, стараясь не показать, как меня задели произнесённые слова.

— Абсолютно. Мы разные.

— Да! И я не рыжая.

— Я заметил.

— А твоя бывшая невеста?

Он покачал головой.

— Значит, твоя судьба ещё в пути.

— Бродит по подворотне и выискивает косточку повкуснее.

Мы на пару грустно улыбнулись, а потом я спросила:

— Как мы тебя называть будем, придумал?

— У меня собак не было, но Шариком или Бобиком быть не согласен. Хочу что-то подходящее.

— Бабник? — не удержалась я. — Кобель Кобелевич?

— Издеваешься?

— Перечисляю подходящие имена.

— А ты та ещё язва.

— А ты нахал.

Про себя я подумала, что он очень милый нахал, но ему об этом не сказала. И тут раздался звонок на его мобильный. Я включила громкую связь и услышала Катин голос:

— Мусик, ну ты куда пропал? И как вообще понимать эту тему со свадьбой? Я не верю… Мусик, я тут лежу голенькая и очень скучаю. Приезжай, Мусик. Я всё прощу. У меня и винишко есть.

— В другой раз, солнышко, — ответил Андрей и дал мне знак повесить трубку.

— Вот и имя, — бросила я сначала фразу, а затем и телефон.

— Мусик?! Шутишь?

— Мусик, солнышко, Мусик, — проворчала я и вышла из комнаты.

Глава 8. Вперёд за избавлением

— Ты меня ревнуешь? — Андрей сидел рядом на кухне и смотрел, как я чрезмерно тщательно перемешиваю воду в кастрюле.

— Ещё чего! Мы всего лишь начальник и подчинённая. Нас ничего не связывает.

— А воду зачем поставила? Готовить что-то собралась?

— Да, Мусик. Тебя.

— Не верю.

— А зря. Сейчас винишко добавлю. Какое вы там с солнышком предпочитаете?

— Ведёшь себя так, будто ревнуешь.

— А ты думаешь все женщины только о тебе и мечтают? — я резко развернулась и угрожающе подняла ложку над головой.

— Злишься.

— Нет.

— Злишься.

— Достал!

— Значит злишься.

Захотелось босса стукнуть. Прицепился. Сдался он мне вообще! Я же поставила крест на мужчинах! Всё! Финит аля комедия! Не нужен мне никто!

А руки задрожали.

Только бы этот недопёс не заметил…

— Юль, на самом деле я хотел сказать…

В кухню ворвалась мама.

— Ребята, у меня плохие новости. Книги нет.

Шеф не удержался от мата, а я бросила ложку прямо в кастрюлю.

Громко.

С чувством.

Мама, обратив внимание на плиту, уточнила:

— Юля, ты забыла, как включать газ?

Я сняла кастрюлю, одарив мать уничижительным взглядом, вытащила ложку, бросила в мойку, и пропустив вопрос мимо ушей, поинтересовалась:

— А у кого-нибудь из её родных, знакомых может быть книга?

— Нет. Но! — мама подняла указательный палец вверх. — Я не сказала, что других вариантов нет. Книга старая, обычно содержится в древних коллекциях, поэтому предлагаю пройтись по букинистическим магазинчикам и антикварным лавкам. Начинать лучше прямо сейчас.

— Отлично! — я мигом выскочила в коридор.

— Подожди, я с тобой! — бросился вдогонку босс.

— Ну и чего ты увязался? — спросила я, когда мы уже оказались на улице.

— Напомню, что я заинтересованное лицо. По-моему, это логично.

— Логично, логично… Остался бы дома, а я бы сама быстренько туда-обратно и решила проблему.

— Остался бы дома? Твой дом уже мой? — прозвучало игриво.

Я от раздражения фыркнула и ускорила шаг. Посмотрите на этого недоКлуни-недобосса-недопса! К словам придирается, меня раздражает, бабу постороннюю солнышком называет! Ну и зачем мне такой? Нет. Никаких мужчин!

Всю дорогу до остановки мы шли молча. Затем я опустилась на скамейку и стала ждать транспорт, а пёс направился за угол здания.

— Эй, Мусик? Ты справить нужду?

— Да не Мусик я! — крикнул шеф, но люди, находящиеся рядом услышали, конечно, только его лай.

По правде говоря, я действительно вполне могла бы справиться без шефа. Села бы на метлу где-нибудь в закоулочке и полетела в магазин. Так и быстрее, и проще, чем тащиться в транспорте с пересадками.

В принципе, я и сейчас могла бы сесть на метлу, посадить босса и умчаться ввысь, но мохнатый Андрей был тяжеловат для моего хрупкого тельца. А заработать грыжу, поднимая тяжести, в планы не входило.

Я сидела на скамейке между тёткой, передушенной духами, и старушкой с огромной котомкой, занимающей всю оставшуюся часть скамейки, и думала: книга в антикварной лавке — это, несомненно, хорошо. Какие-то из них посетим, другие обзвоним, всё узнаем, найдём, но! Существовал один нюанс, который я не учла.

Магический артефакт выглядел как обычный затрёпанный том. Никаких отличительных черт, непонятных символов, рун — НИЧЕГО. И понять, что это именно он, нужный артефакт, можно было, только зная хитрость, которой меня учили ещё в далекие времена, когда жизнь была наполнена колдовством.

Только я учиться не любила.

И хитрости не помнила.

Вроде надо было указательным провести вдоль книги, большим пальцем в сторону, затем в воздухе начертить круг…

Или сначала круг, а потом провести вдоль. А может, поперёк?

Черт! Чтоб его! И артефакт, и босса!

На себя я тоже жутко разозлилась. Уткнулась в колени и угрюмо смотрела на проезжающие мимо машины.

— Ой, какая соба-а-ачка! — внезапно услышала детский голос и заметила маленькую девочку на руках уставшей мамы.

— Мама, я тоже такую хочу-у-у! — заканючил ребёнок, тыкая пальцем в сторону. — Смотри какая ми-и-иленькая-я-я!

На зов малышки обернулись все остальные. Я следом. А там! Мой босс с цветком в зубах! Принёс ромашку и положил мне на колени.

— Ай какая у вас собака!

— Какой пёс очаровательный!

— Хочу-у-у такую собачку-у-у!

И улыбки: много улыбок, обращённых на нашу пару. Ну как я могла сдержаться? Конечно, я тоже улыбнулась. Пусть Андрей и типичный бабник, но милый. Особенно в образе золотошёрстного пса. Может, оставить его таким?

Шутка.

Естественно, я верну его в тело недомачо, крутобосса. Не знаю пока как, но верну.

***

До первой точки назначения — начали с крупнейшей лавки в городе, она же букинистический магазин, — доехали без происшествий, если не считать карапуза на протяжении всей дороги пялящегося на шефа и повторяющего «Бака-кака». Не знаю, что именно имелось ввиду, но исходя из влюблённого взгляда больших голубых глаз — что-то хорошее, ну или точно приносящее удовольствие малышу — улыбка не сползала с его пухлого личика. И вообще, судя по реакции окружающих: никто особо не боялся моей собаки, то есть, моего босса. Пускай тот и был выше моей коленки, а по массе равнялся трём меня, вызывал он исключительно симпатию и умиление. И я не сомневалась, окажись поблизости какая-нибудь шафка,стопроцентно бы попыталась с ним снюхаться.

Шеф и правда был симпатягой, но, к сожалению, мне с ним не по пути. Вздох вырвался сам собой. Босс женится на рыжей, так нагадала его бабка. И я как ведьма прекрасно знаю силу подобных предсказаний.

В лавку я вошла, переполненная решимостью вернуть жизнь Андрея и свою собственную в привычное русло, а то с этим превращением совсем забыла о своей главной обиде — предателе Грише, предавшим меня с бывшей подругой. Кстати, я до сих пор не понимала, как раньше не признала в ней ведьму, хотя стоило заметить: в двадцать первом веке ведьмы так виртуозно научились прятаться, что в принципе ничего удивительного в произошедшем не было, однако я всё равно испытывала лёгкую обиду из-за собственной несообразительности.

Почему интуицию не слушала? Она же кричала!

— Добрый день, — улыбнулся продавец. — Какие вещи вас интересуют? — спросил, протирая платком очки.

— Книги, — просто ответила я.

— Век?

— Средневековье.

— Мимо стеллажа под номером 3, вдоль первого шкафа с коллекцией монет — да-да, монеты у нас тоже есть, направо и за угол. Пожалуйста.

— Спасибо.

— Только, прошу вас! Держите вашего пса. Книги — это сокровище. Древнее.

Пёс, опережая меня, бросился по указанному маршруту.

— Ну я же вас просил…

— Не беспокойтесь. Этот пёс любит только юбки.

***

Как-то я раньше не задумывалась о том, как много литературы было в тот период, и рассматривая многообразие потёртых корешков, не на шутку озадачилась. Они все выглядели одинаково потрёпанными. Названия не читались — угадывались с трудом. А босс смотрел с нескрываемой надеждой и дружелюбно вилял хвостом.

— Приступим… — произнесла я шёпотом. Не желая рисковать, разговаривали мы едва слышно. Сдула пыль с первой книги на нижней полке и обратилась к шефу: — Раз ты здесь, то можешь помочь. Я буду тебе давать книги, а ты — складывать в две разные стопки на полу.

Пёс удивленно ответил:

— Я? Складывать?

— А что, какие-то проблемы?

Андрей хмыкнул, почесал лапой за ухом и ответил:

— Обычно подобными вещами занимается Светочка.

— Кто?

— Помощница. Она приходит вечером и наводит порядок на моём столе.

Сказать, что я удивилась, значит не сказать ничего. Да это не мохнатый босс, а какой-то несамостоятельный лоботряс!

— Что ж… Здесь, Ваше Величество Начальство, нет Светочки. И если вы не соизволите измарать ручки и оказать мне помощь, провозимся мы здесь до самого вечера, а у меня нет никакой уверенности в том, что нужная книга находится именно здесь.

— Ладно, — пробурчал не слишком довольный пёс.

Я отвесила шутливый поклон и вернулась к средневековой литературе.

Минут через пять к нам подошёл продавец:

— Может, вам нужна помощь? Я могу найти то, что вы ищете. Скажите, какая конкретно книга вас интересует?

— Если бы я знала… — я в задумчивости разглядывала книги. Затем обернулась, на ходу сочиняя. — Моя прабабушка загорелась желанием найти книгу, которую читала когда-то очень, очень давно. Но, к сожалению, совершенно не помнит, ничего кроме обрывков текста. Бабушка меня воспитала, так что я не могу отказать ей в просьбе. Но вы не переживайте. Занимайтесь своими делами, а мы тут сами поищем.

— Бабушка или прабабушка? — уточнил продавец, снимая очки, протирая их платочком из кармашка, и водружая обратно.

— Простите?

— Вы сначала сказали прабабушка, а потом…

— Ах это! — поспешно перебила я. — Просто она у меня такая старенькая, что иногда я путаю, кем именно она мне приходится, — и засмеялась заливисто так. Хотелось бы верить, звучало это не так по-идиотски, как читалось в глазах шефа.

Продавец посмотрел на меня, как на чокнутую и удалился, напомнив, что над каждым стеллажом стоят камеры.

— Спасибо, — ещё раз поблагодарила я и выдохнула с облегчением, как только тот скрылся из виду.

Андрей проследил за его возвращением к стойке, и, вернувшись, издевательски заметил:

— Ты, конечно, невероятно талантливая актриса. Так играть! Зал рукоплещет. Стоя.

— Будешь издеваться — оставлю без обеда.

При упоминании о еде в наших животах синхронно заурчало.

— Пора бы и правда поесть, — заметил босс и мечтательно добавил: — В ящике стола у меня всегда лежит батончик мюсли с изюмом.

— Что?! — прыснула я со смеху, — батончик с чем? С мюсли? А конфеты под подушкой, случайно, не прячешь?

— Издеваешься?

— Интересуюсь.

— А что в этом смешного? — он насупился, — только женщинам можно иметь слабости? Вам значит разнообразные сладости в неограниченном количестве и вне зависимости от ситуации разрешается есть, а если нам, то сразу ха-ха?

— Какие мы обидчивые! Тише-тише.

— Ты бы сама тише-тише. Я-то для других всего лишь гавкаю, а ты выглядишь как ненормальная, которая шепчется сама с собой и смеётся при этом без видимой причины.

Настала моя очередь насупиться. Не сдержавшись, показала боссу язык и вернулась к поискам.

— Юль, а тебе точно двадцать девять? Ведёшь себя, как двадцатилетняя.

Даже не оборачиваясь, я ощутила его ухмылку на губах. Причём, как в образе человека, так и в образе собаки, бесила та в равной степени.

Скрестила руки на груди и серьёзно поинтересовалась:

— А ты точно хочешь обратно, в тело человека?

Босс что-то проворчал себе под нос и угрюмо замолчал.

Я улыбнулась.

Глава 9. Найти Абеляра

Спустя полчаса непрерывной работы и две высокие стопки пыльных книг, явно не пользовавшихся популярностью среди посетителей, стало тоскливо. Фолианты не сокращались, мысли разбегались, настроение стремительно падало, уверенность терялась между «всё бессмысленно» и «конечно, я найду, я же ведьма, хотя не слишком везучая». В желудке настойчиво урчало. В какой-то миг мне послышалась целая мелодия, рождённая нашими голодными животами.

В конце концов, решено было приостановить поиски и поесть. Я с детства не сомневалась, что определённое количество эндорфинов способно помочь решить проблему любого масштаба. Даже такого вселенского, как у нас с Андреем. Казалось бы что такого в превращении босса, кроме его неудобства и моей головной боли, но…

Не зря снимают фильмы, где из-за вмешательства посторонних сил в судьбу героя, происходят разные причудливые изменения, касающиеся его окружения: родных, любимых, друзей, а иногда и просто знакомых, с которыми он когда-то где-то столкнулся. «Эффект бабочки» яркий тому пример.

А я, по сути, вмешалась в судьбу Андрея. Обратив его собакой, нарушила ход жизни, разом повлияв на события, связанные с его семьей: той же бабушкой, коллегами, любовницами. Кстати, о любовницах. Любопытно, брюнетка до сих пор лежит голенькая и ждёт своего Мусика?

И не стоит быть гением с тремя высшими образованиями и Нобелевской премией на полке, чтобы понять: жизнь Андрея — человека и Андрея — собаки две абсолютно разные жизни. И приведу всего один пример того, как эта разница может сказаться на Вселенной.

«Сласти-мордасти». Временное отсутствие босса никому не нанесёт ощутимого вреда. «Дела» начальства грозят максимум увеличением нерадивости его прекрасных сотрудниц и их ленью пополам с озлобленностью в связи с внезапной помолвкой горячо обожаемого красавца, которую мы с шефом, между прочим, до сих пор не обсудили. Однако, если он не вернётся никогда, то это приведёт к поиску нового босса. Что, само собой послужит толчком к изменениям в жизни как минимум одного сотрудника, и здесь я имею ввиду его бабушку. Возможно, это так же разобьёт сердце Кати — не имею ничего против. А дальше…

Что станет с его родителями? Друзьями, товарищами? Врагами, в конце концов? Как сложится их жизнь без Андрея? И не стоит забывать про самого шефа. Допустим, он должен был бы встретить рыжую женщину, как предсказала бабка, жениться на ней и обзавестись детьми, но став псиной, лишился такой возможности.

А рыжая? Встретит другого, судьба сложится иначе. Или вообще рыжая останется старой девой, потому что Андрею суждено было стать её единственной любовью. А тот, за кого она выйдет, если выйдет, возможно, упустит своё настоящее счастье и…

Фантазировать я любила.

Взглянула на несчастную морду босса и решительно произнесла:

— Идём обедать.

— А заклинание?

— Найдём. Но только после того, как сможем думать о чём-то другом, кроме еды.

Пёс поддержал моё решение радостным… повиливанием хвоста.

Мне это не нравилось.

Андрей, кажется, ничего не замечал, но я понимала, чем больше в нём будет проявляться животных повадок, тем меньше — оставаться человеческого. Надо спешить. Пока не случилось чего похуже. Быть в ответе за недопса и причастных к его судьбе мне совсем не хотелось.

Но даже спасать мир продуктивнее на сытый желудок. Поэтому я держала строгий курс на кафе, расположенное рядом с лавкой.

***

Возвращение оптимизма происходило с тарелкой, до краёв наполненной ароматным рыбным супом. Обожаю всё, что готовится с рыбой. А если в бульоне плавают хрустящие кубики хлеба… ммм. Пальчики оближешь.

Пока я облизывала пальчики и в буквальном, и в переносном смысле этого слова, забыв о манерах — в такие моменты я вообще мало о чём беспокоилась, — Андрей сидел под столом и буквально впихивал в себя курицу от второго блюда. Оказалось, босс — гурман.

Гурман с большой буквы.

Из мяса он употреблял исключительно свинину, рыбу ел в салате и никак по-другому. Всякие Оливье не считал едой, колбасу ненавидел. С полуфабрикатами попрощался во времена студенчества. Капусту не любил, баклажаны тоже, а вместе с ними кабачки и свёклу.

Из длинного перечня я уяснила одно: прокормить пса будет непросто…

— Хочешь пюре? — я наклонилась к боссу с протянутой ложкой. В ней аппетитно покоилась розочка из картофеля.

— Обойдусь, — пробурчал тот, жадно поглядывая на соседний столик, за которым двое друзей наслаждались ароматной свининой сразу в двух вариациях: с луком и сыром, в кетчупе и с картофелем. А запивали бокалами холодного пива. Шеф облизнулся, и мне его даже стало жаль.

— Ты можешь выпросить для себя кусочек.

— Выпросить?! — глаза пса округлились до невероятных размеров. — А заказать тоже самое нельзя?

— Я, знаешь ли, только сегодня устроилась на работу, так что в финансах чуть-чуть ограничена.

— Да ты жадина!

— А ты привереда! Кто же знал, что ты ничего не ешь! Почему с самого начала не сказал, когда я делала заказ? Что мне прикажешь? Заказывать ещё? После того, как я съела столько? — я обвела руками тарелку внушительных размеров.

На нервах я ела за двоих, а то и троих.

— Во-первых, почему ничего? Просто я ем не всё. Во-вторых, ты могла бы и поменьше есть. Куда в тебя только лезет?

— Что-о-о?!

— Так я что, останусь голодным?

Я скрестила руки на груди и изо всех сил держала эмоции под контролем. На меня и так уже косо поглядывали. Я специально выбрала столик на террасе, подальше от всех — повезло ещё что народа было немного. Но, похоже, моя предосторожность не дала нужного результата.

Поймав на себе красноречивый взгляд одного из посетителей, вытащила телефон из кармана сумки и, делая вид, будто разговариваю не с собакой, продолжила:

— Скажи, пожалуйста, как там твоя диета?

Босс игру не понял.

— И когда ты стал таким привередливым? Мусик?

Кажется, дошло.

— Ты это мне?

— Да. Тогда, когда говоришь изменился твой рацион?

— С недавних пор.

— С недавних пор? Как мне повезло!

— Я просто питаюсь не так, как все.

— Это точно! Ты жуткий переборщик!

— Кто? — пёс с недоумением наклонил голову и приподнял ухо вверх.

Снова повадки животного. Плохо, плохо, плохо! Отняла телефон от уха, посмотрела на экран: если обращение идёт так быстро, то у нас вряд ли есть больше двух дней.

— Так кто я? — переспросил шеф.

— Переборщик, — вздохнула я, впрочем, не испытывая прежнего раздражения. У Андрея шла стадия озверения.

Шла быстрыми темпами.

— Это кто? — искренне недоумевал босс.

— Это тот, кто не ест рыбу, свёклу, колбасу и всё, что любят нормальные люди, — вздохнула я в трубку и поднялась из-за стола.

— Мы уходим? — вскочил босс. — Подожди! А как же…

— Ты согласен просить?

— Нет, — босс поднял голову и пошёл, опережая меня на два человеческих, ну или сколько там, собачьих шага.

— Гордый, — устало подвела я итог, в целом радуясь отказу Андрея. Собакам несложно выпрашивать еду, а ему пока ещё да. Но в том-то и дело, что… пока.

В лавку мы вернулись тихие и недовольные. Продавец в очках, скучающий без клиентов, только поинтересовался как долго мы намерены искать книгу, и не вспомнила ли бабушка хотя бы название. Но, увидев моё активное мотание головой, и услышав ответ, что я и сама не знаю, как долго это будет продолжаться, вздохнул, затем что-то пробормотал про странную блондинку — видимо, имея ввиду меня — и всё-таки отстал.

И вновь приветствую тебя, Средневековье!

Должна сказать копание на протяжении долгого времени в книгах не только вызывает всеобъемлющую скуку, но и пробуждает нейроны, отвечающие за процесс памяти. Опустошая третий ряд пятой полки, я начала вспоминать кое-что из лекций первого курса, а именно, как один заучка по секрету говорил другому, что древнейшая книга заклинаний спрятана под текстом той, где рассказывается о неком французском философе, гонимым католической церковью.

Повернулась к боссу и без всякой надежды, так на всякий случай, шёпотом спросила:

— Ты, случайно не знаешь, много ли философов имели проблемы с католической церковью?

— Тебя интересует кто-то конкретный? — в отличие от меня, в голосе босса звучала надежда.

— Да.

— А это поможет поискам?

— Немного ускорит. Меня интересуют французы.

И тут, к моему шоку, Андрей выдал краткую, но очень неожиданную историческую справку о ряде выдающихся личностей, о которых я в последний раз слышала на тех же самых скучных лекциях.

— Подожди! — прервала я словесный поток. — Повтори ещё раз последнюю фамилию.

— Абеляр. Пётр Абеляр, умер в 1142 году.

— Отлично! — забыла про шёпот, но сразу опомнилась.

— Что умер?

— Что ты его знаешь! — не сдерживая радости, я обняла пса. Затем резко отстранилась и более спокойным тоном добавила: — Он нам и нужен. Вернее, его книга. О чём он писал, помнишь?

Шеф снова огорошил познаниями, и через минуту я уже колдовала над тонкой книгой под названием «История моих бедствий».

— Неужели здесь и есть нужное нам заклинание? — шёпотом поинтересовался Андрей, с сомнением наблюдая за тем, как я верчу книгу в руках.

— Да. Надеюсь.

Пальцы дрожали, колени тряслись, сердце выпрыгивало из груди. Только бы всё правильно сделать, только бы не ошибиться…

Указательным пальцем провести вдоль книги, большим в сторону, затем в воздухе начертить круг…

Нет!

Я резко остановилась и начала всё сначала.

— Давай! — поторапливал босс.

— Тихо! — шикнула на Андрея, и тот неожиданно присмирел.

Я принялась активно перебирать в памяти собственные знания. К счастью, хотя в другой ситуации это было бы несчастьем, знаний там хранилось не так много, а значит я в них не могла потеряться.

Вспомнила!

Указательным пальцем провести поперёк, ровно по середине, большим в сторону, нарисовать в воздухе звезду.

Казалось, прошла вечность. Наконец, сначала корешок, а затем и вся книга засветилась таким светом, какой дают слабые карманные фонарики. Затаив дыхание, я открыла форзац, и на глаза мне сразу попались давно позабытые символы.

— Хватай и пошли, — не веря глазам, произнёс босс, — скорее! Домой и обратно в нормальную жизнь! — он пихнул меня носом в бок.

Я захлопнула книгу, и понимая его нетерпение, двинулась к стеллажу с монетами.

— Мы везучие, — я улыбнулась и слегка потрепала босса за ухом.

Тот замолчал.

И застыл.

Глядя вперёд.

Мы уже выходили к стойке, когда в магазине появилась недоделанная ведьма и по совместительству моя бывшая подруга. Я не могла поверить увиденному и глупо таращилась на вошедшую.

— Лара?! — первым выдохнул Андрей.

Я повернулась к боссу:

— Вы что, знакомы?

Глава 10. Не хотели, а взлетели

Мы переглянулись и нырнули за угол. Ларка прошла в магазин, и прислонившись к прилавку, обратилась к продавцу:

— Скажите, у вас есть книги о средневековье?

— Конечно. Что конкретно вас интересует?

— Знаете… честно говоря… я не помню название, да и нужна она не мне, а моей… родственнице.

Босс чуть не гавкнул, вопрошая: «Какого чёрта?» Я вовремя зажала ему рот и навострила собственные уши. Врала подруга так же плохо, как и я. Но зачем ей книга? И не та ли это самая, что сейчас у меня подмышкой?

— Для бабушки? — тем временем уточнил продавец, позволив себе ухмылку.

— Почему? — удивилась Лара. — Для тёти.

— Для тёти, значит. А возраст тётин помните?

— Простите?

Он вздохнул:

— Это вы простите. День сегодня… странный, — назвал тот же маршрут, что и нам, проводил клиентку взглядом и снова вздохнул.

Мы с Андреем переглянулись, испытав невероятное облегчение. Продавец нас не выдал.

Ларка двинулась в нашем направлении, а мы, не сговариваясь, тут же метнулись обратно и спрятались с обратной стороны книжного шкафа. Подруга взглянула на средневековую громаду, присвистнула, а я в этот момент осторожно выглянула из-за угла. Ларка переводила взгляд с телефона на книги, туда-обратно. Затем крикнула:

— Я вспомнила! Мне нужен Абеляр! История моих бед!

— Бедствий, — поправил её возникший рядом продавец, осмотрелся вокруг и озадаченно добавил: — А где?.. Опять, что ли ушли поесть? И почему книги на полу? Ладно. Вам найти Абеляра?

— Да, — улыбнулась Лара, в этот момент отчего-то напоминая змею. Хотя почему отчего-то?

Она и есть змея подколодная! Увела моего жениха!

— Подождите, я посмотрю наличие в базе компьютера, — сказал продавец.

Ого! Тут не только раритеты, но и компьютер?

— Есть! — донеслось через пару мгновений.

Мы с шефом ошеломлённо смотрели друг на друга. Абсолютно никакой ясности подтверждение, что Ларке нужна наша книга, не внесло, но зато заставило ещё сильнее занервничать. Причём меня волновало сразу два вопроса. Первый: зачем ей понадобился Абеляр? И второй: откуда Андрей знает ведьму-змеюку?

Судя по реакции босса его тоже интересовало многое. На морде так и значилось: «Какого?..»

Ларка поблагодарила продавца, указавшего ей на нужную полку, достаточно резко отвергла помощь профессионала, буквально потребовав оставить её одну и, едва тот направился к стойке, — потянулась к шкафу, туда, где ещё пару минут назад стояла «История моих бедствий».

— Её здесь нет!

Шкаф покачнулся, а раздражённый Ларкин голос отразился от всех древностей лавки-магазина, больно стукнув по голове.

Опустив взгляд на пол и потирая ушибленное место, я поняла, что шандарахнул меня не голос, а вполне реальный предмет — книга, упавшая сверху прямёхонько на макушку.

Выглянула, гневно стреляя глазами.

— Девушка! Что вы себе позволяете? — услышали мы разъярённый голос.

Продавец негодовал. Очки скакали на его переносице, ноги маршировали с опасной частотой по направлению к шкафу. Лицо не выражало ничего хорошего.

— Как можно так безалаберно обращаться с книгами? — вопрошал он, брызгая слюной. — Это же древность! Реликвия, считайте! Ре-лик-вия! А вы! — покачал головой, снова огляделся, явно кого-то выискивая, и я даже знала кого, поэтому, всё ещё потирая голову, вновь быстро спряталась за угол.

— Что упало? Показывайте! — не унимался продавец. — И где та блондинка?

— Блондинка? — Ларка насторожилась.

— Только что тут была с собакой.

Я взглянула на босса: похоже, нас всё же сдали. Прятаться не было смысла. Всё равно пора отсюда выбираться. Время не ждёт, заклинание тоже. Я кивнула шефу и, представляя, как выцарапываю глаза мерзкой разлучнице, вышла из укрытия и улыбнулась:

— Ларка! Какая встреча!

Подруга взглянула на меня, увидела книгу и неожиданно замерла. В глазах вспыхнул огонь. Губы зашевелились. А я снова поразилась своей непроницательности. Вот же она — настоящая ведьма! Стоит передо мной. От ауры так и хлещет магией. И как я этого раньше не замечала? Удивительно… Нет! Просто невероятно!

— Что за беспорядок вы навели? — продавец переводил взгляд с неё на меня, туда-обратно, но никто не обращал на него никакого внимания. Я была поглощена прожиганием дырки в груди этой змеи, где у всех нормальных людей и ведьм, конечно, расположено сердце, а Ларка продолжала стоять столбом. Шевелились только губы.

Нет, может подруга и поступила как последняя негодяйка, но с ней явно что-то творилось. Взгляд мне очень не понравился, но я слишком поздно поняла, что именно в нём было не так, опять же спасибо моей нелюбви к учёбе.

Секунда, и Ларка, забыв обо всех запретах и правилах, принялась читать какое-то заклинание: её колдовство целилось в меня.

Зря я училась, спустя рукава.

Зря.

Ларка подняла руки вверх, и меня, закружив, подбросило к потолку. Книга выпала, громко шмякнувшись об пол. Босс выскочил из укрытия и с рыком бросился на Ларку.

— Сто-о-ой! — завопила я, колошматя по невидимой клетке, преграждающей путь вниз, но босс уже летел на «застывшую» ведьму.

Теперь в воздухе висели мы оба.

Беспомощно барахтаясь под потолком, я наблюдала, как моя бывшая подруга поднимает книгу с пола, ухмыляется, глядя на тело рухнувшего в обморок продавца, и выходит из магазина, махая мне рукой на прощание. Дверь громко хлопнула. Я громко выругалась.

— Что за?.. Как нах?..

Босс растерял всё своё красноречие, но винить его за это я не могла. Я и сама припомнила все нецензурные выражения, которые знала не только от людей, но и от ведьм.

Паря на одном со мной уровне Андрей только и делал, что бил лапами воздух и прутья невидимой клетки и скалился как злобная собака. А когда осознал бесполезность своих попыток, взял и по-настоящему завыл.

В этой ситуации радовало лишь одно: продавец лежал без сознания и поэтому не видел, как над его головой по очереди ругаясь, раскачивались в воздухе, как на волшебных качелях, скулящий пёс и ноющая ведьма. На данный момент это можно было считать лучшим из всего того, что с нами приключилось, ведь я понятия не имела, как объяснить поведение Ларки и то, что она сотворила. Но самое печальное заключалось в том, что мы потеряли книгу, без которой — велика вероятность — весь мир полетит в тартарары.

Что ж, выпутываться из передряги в любом случае надо.

Грустно взглянув на босса, оставившего всяческие попытки освободиться, я схватилась за невидимые, но весьма ощутимые металлические прутья и начала прыгать, потому что спуститься магией не могла, хотя заклинание подобного рода знала.

После изнурительных десяти, если не больше, минут, моё тело устремилось вниз. Хорошо, что магазин-лавка не обладал высокими потолками, как например, в Доме Книги на Невском, а то я бы точно расквасила нос, потому как приземлилась, несмотря на собственные старания, лицом в пол.

— Юля?

Отлично. Босс пришёл в себя.

— Как мне выбраться? Ты в порядке? Что происходит? Почему я?.. Юля!

— Если бы я знала…

— Спусти меня! Я высоты боюсь!

— Ого! новость так новость. Не могу поверить своим ушам: прямо не начальство, а сплошное недоразумение!

— Хватит издеваться. Юля, будь человеком!

Я вздохнула.

— Что тут скажешь. Человек или ведьма, а спустить тебя с помощью магии я не могу. Не слушаются эти клетки чужих заклинаний и всё тут, так что придется повторить мой трюк. Ты же видел, как я только что прыгала?

— Прыгала?

Я нахмурилась.

— Ты хоть что-то видел?

Босс замолк.

— Ладно. Андрей, что ты помнишь?

— Мы пришли сюда в поисках книги. Я помогал тебе складывать их в две стопки. В одну шли те, на которые магия не реагировала, в другую — те, которые ты собиралась перепроверить.

— Всё?

— Д-да, — неуверенно ответил шеф.

— Дела-а-а, — протянула я, не скрывая расстройства.

— Но как я оказался в воздухе? Чёрт! Юля, верни меня на землю!

— Не зови чёрта. Он тут точно не поможет.

— Что?

— Говорю, рада бы, но не могу!

— Юля!

— Спокойно. Всё, что от тебя требуется — это попрыгать.

Андрей переспросил, я повторила. Шеф подарил мне взгляд, говорящий: «Чокнутая!»

Я лишь пожала плечами.

Но, к моей радости, он всё же осознал всю серьёзность просьбы, нащупал прутья и стал прыгать на задних лапах.

— Ты можешь это делать как пёс, на четырёх. Так быстрее, — зачем-то посоветовала я и тут же получила ещё один взгляд. Полный кипящей ненависти. Подозреваю, что наши приключения начинают босса нервировать.

Сильно.

Но я же не виновата!

Не желая меня слушать, Андрей продолжал сотрясать клетку двумя лапами. В ожидании, я села на пол, скрестив ноги по-турецки, и набрала номер мамы. По правде говоря, я отчаянно нуждалась в поддержке.

— Юля, что-то стряслось? Я чувствую какое-то волнение. У вас с Андрюшей всё в порядке?

С Андрюшей? Быстро же мама приняла его в семью. Спасибо не называет сыночком! Неужели и она пала от его чар?

Подняла глаза к потолку и хмыкнула: красавчик с хвостом до сих пор упрямился, тем самым оттягивая время своего освобождения.

— Юля, что у вас там? Книгу нашли?

— Нашли.

— Хорошо.

— И потеряли.

А потом под скрип невидимой клетки я поведала историю с участием подруги-змеюки.

Мама не перебивала. Под конец рассказа от неё прозвучало всего одно слово:

— Невероятно…

— И не говори, — согласилась я. — Веселье то ещё. Сейчас шеф выберется, и поедем к Ларке. Надо вернуть Абеляра.

— Юля…

— Что?

— Не надо ехать к Ларе.

— Ты о чём? Мам! У неё наше спасение!

— Юля, это не могла быть Лара. Не знаю кто это был, но не она.

— Мама! Ты что меня не слышишь?

— Юля, твоя подруга сидит передо мной.

— К-как…

— Жду дома.

У меня отвисла челюсть.

Шеф, наконец, оказавшийся внизу, не зная, что клетка исчезнет, коснувшись реальной поверхности, со всей силы ударил в стенку и… вылетел прямо на меня, свалив с ног своей большой тушей.

— Это что была клетка?!

— Слезь с меня!

Босс спустил лапы с моей груди, и мы оба зарделись.

— Колдун-болтун! Ты даже спастись нормально не можешь! — я находилась в подвинченном состоянии и не собиралась этого скрывать. Шутка ли! Ларка ворует книгу, а затем преспокойно приходит ко мне в гости! Ненормальная! И на что она рассчитывала? Что родители её станут чаем угощать? Я поняла, что так оно и есть. Моя мама, как и большинство всех мам на планете, не могла обойтись без приглашения к столу.

Поднялась с пола, одарив босса недовольным взглядом.

— Юль, что происходит? — тот отряхнулся, как это делали собаки после выхода из моря на сушу.

Я присвистнула:

— Звереешь…

— А?

— Плохо, — покачала головой. — Очень-очень плохо.

— Я ни черта не понимаю…

— Как-будто я что-то понимаю… И осторожнее с чёртом.

— Почему?

— Может явиться.

Андрей не стал ждать подробностей.

— А с ним что? — кивнул на продавца.

— Обморок, — ответила я и на всякий случай проверила пульс.

— Надо вызвать скорую, — всполошился шеф.

— Да. Только здесь камеры. Хочешь загреметь в какой-нибудь исследовательский институт?

— Почему?

— Потому, что ты говорящая собака!

Нервы были на пределе. Всё, абсолютно всё шло не так. Я устало вздохнула, и тут морда босса ткнулась мне в ногу.

— Юль, я, конечно, уже не охреневаю от происходящего, но попадать в ещё больший переплёт не намерен. Надо уносить ноги.

— А камеры? А продавец?

Тот задумался:

— Ты же ведьма, всё-таки! Примени магию, сотри записи, сотри память этому человеку! — снова кивнул на приходящего в себя продавца.

Андрей прав. Другого выхода нет.

Ларке колдовать можно, а мне — необходимо. Я прочитала заклинание, выбрав одно, но мощное, желая разом привести всё в порядок. Книги заняли свои места, продавец оказался за стойкой, а мы переместились туда, где должны были стоять, если бы только вошли в лавку-магазин.

— Добрый день! Какие вещи вас интересуют?

Я натянула глупую улыбку и ответила:

— Простите, я забыла деньги.

— Кукареку, — невозмутимо произнёс мужчина.

— Ой… — я выскочила за дверь.

Глава 11. За чаем

— Что это было? — пёс бежал следом, а я всё набирала скорость, надеясь, что ветер в ушах прочистит мои мозги. Голова шла кругом. Ну почему я так плохо училась?!

— Юль!

— Ну что?

— Юль!

— Ла-а-адно, — я всё же остановилась, и закатив глаза, пояснила. — Память стёрла, но, кажется, чуть-чуть неправильно закончила заклинание.

Шеф смотрел молча. Выжидающе.

— Одно слово перепутала, ну и… какое-то время он будет… кукарекать.

Минуту сохранялась глубокая тишина, а потом Андрей разразился хохотом.

Ржал, как сивый мерин.

Обидно.

— Лишь какое-то время, — попыталась оправдаться. — И между прочим, я вообще-то порядок навела, все книги расставила. Даже пыль с них стряхнула!

— Ты, ты… — шеф продолжал угорать, — не ведьма. Ты — недоразумение какое-то!

— А сам-то? — я нахмурилась. — Сам-то даже из клетки по-человечески, тьфу ты! По-собачьи вылезти не смог!

— Куда мне до великой ведьмы! — не унимался тот.

Я быстро зашагала вперёд, пёс потрусил за мной.

— Ладно, Юль, не обижайся. Но весь этот день напоминает какой-то…

— Абсурд?

— Именно! Проснувшись в кровати со Светочкой, я и не подозревал во что выльется просьба взять новую сотрудницу. Если бы я знал, то…

— Ни за что бы не согласился, — пробурчала я. — И продолжал бы шляться по бабам.

— Ревнуешь?

— Отстань.

— А Светочка отлично делает массаж.

— Да пошёл ты! — ускорила шаг, плавно переходящий в бег.

— Ревнуешь, ревнуешь! — кричал вдогонку босс.

— Да сдался ты мне!

Ругаясь, мы продолжали путь до самого метро. У лестницы остановились на передышку.

— Всё… — запыхаясь, сказала я, — достал… Зато теперь никаких баб.

— Кроме… тебя, — в том же ритме ответил шеф.

— Я не баба, — гордо скрылась в здании метрополитена.

Физически и морально уставшие, мы ехали молча. Я пыталась понять, что могло понадобиться Ларке, а босс, положив морду на лапы, посматривал на вывеску собачьего корма и облизывался. Чёрт! Ох, как бы он не объявился… Но уже всё равно. Чёрт!

Андрей глазел на «вкусности» собственной компании.

Я вспомнила свою идею переговорить с заинтересованными мордами и… О, чёрт! Китайцы!

Если моё владение английским можно было хоть как-то худо-бедно назвать знанием основ, то в китайском я не смыслила ничего. Даже букв не знала.

Чёрт!

***

В коридоре нас встречали родители и Ларка. Я сразу же набросилась на неё с кулаками, но отец остановил.

— Папа! Ты знаешь, что она сделала?

— Знаю. Она рассказала.

— Она рассказала?! — моему удивлению не было предела. Я абсолютно ничего не понимала.

Мама положила руку на моё плечо:

— Не кипятись. Сядь и выслушай. Нам с отцом тоже кое-что надо тебе рассказать.

— Всё интереснее и интереснее, — пробурчала я и поплелась на кухню.

Как обычно любая беседа, даже столь странная, проходила под звук свистящего чайника и хруст печенья. Лара жевала медленно, то и дело бросая на меня виноватый взгляд. Я начала ловить себя на мысли, что она прекрасная актриса. Глядя в эту минуту на несчастное лицо подруги, никогда бы не подумала о том, как она может вести себя, если ей вдруг понадобится что-то вроде Абеляра. Кстати, где он?

Если Ларка принесла его с собой, то её даже можно простить, ведь шеф вернётся в родное тело, а я, как страшный сон забуду свой первый рабочий день в компании «Сласти-мордасти». Но… Зачем она отняла книгу, если в итоге… Нет. Я решительно ничего не понимала.

— Лар, зачем ты всё это сделала? — первым нарушить всеобщее чавканье решился Андрей. — Я тебя простил. Мы поспешили. Но всё нормально, Лар. Это даже хорошо, что мы не поженились.

Подруга поперхнулась. Мать постучала её по спине. Я вытаращила глаза на босса.

— Так это она твоя бывшая невеста?!

— Именно.

— Простите? Я… вас не знаю.

— Лар, не начинай.

— Но я и правда вас не знаю!

— Та-а-ак! — я прицокнула языком. — Ларка, имей совесть. Одного мужика бросила, другого под венец затащила. Будь честной и признайся, что ты последняя…

Мать тактично кашлянула, прерывая ругательство, так и норовящее вырваться с губ.

— Последняя змея! — закончила я предложение, не испытав должного удовлетворения.

Подруга отложила печенье и опустила глаза.

— Юля, не наседай на девочку.

Я во все глаза уставилась на мать:

— Ты её защищаешь?! Она забрала Гришу в день нашей свадьбы!

— Так ты ещё кого-то кинула? — ухмыльнулся шеф.

— А ты думал, что ты у неё единственный?

— Юлия!

Отец стукнул по столу. Так он делал лишь когда требовал внимания. Случалось подобное нечасто. Обычно мы и так его слушали.

— Вы — женщины всё делаете сгоряча. Нет, чтобы чуть-чуть поразмыслить мозгами…

— Папа!

— Не стоит. Я… виновата.

— Молчи, Лара. Молчи, Юля. Выслушайте, что скажут взрослые.

— Я не ребёнок!

— Юля, ведешь себя именно так.

— Папа!

— Юля!

— Мама!

Родители переглянулись, но на мою защиту так никто и не встал.

Я запихнула целое печенье в рот и принялась усиленно пережёвывать.

— Надо было раньше сказать… — теперь Андрей и отец как-то странно переглянулись, после чего шеф выпалил:

— Я всего лишь хотел познакомиться! Тебя уволили, а у меня как раз освободилось место.

— Чего?

Шеф повторил.

Мои брови поползли вверх:

— Познакомиться… взяв на работу? Что за бред? А попроще никак нельзя было?

— По-другому я не умею.

Пожалуй, скоро я останусь без челюсти, так как упав ещё раз, та больше не поднимется. Но тут вспомнились всякие Светочки, Машеньки, Настеньки, и я недовольно захрустела очередным печеньем.

— А мы были не против.

— Но мама! Я только вчера была невестой!

— Да, Юль, и Андрей тоже. Да и Гриша тебе не подходил.

— В смысле?

— Мы с мамой тысячу раз тебе об этом говорили, но ты нас не слушала.

— Это не вам решать кто мне подходит, кто — нет! Что за ерунда такая? И… и… почему вы вообще лезете в мои отношения?

Возмущению не было предела. Безобразие какое-то! Я так злилась на самых родных мне людей, что уже не могла сердиться на Андрея! У меня просто не хватало эмоций! Хотя он тоже хорош. Обманщик.

— Вы забыли сколько мне лет? Напомню: не пятнадцать! Кошмар какой-то! — и угрюмо уставилась в чашку с чаем.

— Не пятнадцать? А ведёшь себя…

— Мама!

— Что мама? Вспомни, как ты разбудила драконов!

— Ты ещё и драконов разбудила?

— Молчи, Мохнатый!

— Тишина! — рявкнул отец и стукнул по столу так, что зазвенели чашки. — Ты, Юлия, всё сказала? А теперь послушай нас с мамой.

Я закатила глаза.

— Твоя мама — выдающаяся ведьма, и её интуиция не ошибается.

— Бла-бла-бла. У меня нет чутья, однако сей факт не помешал мне встречать на пути нормальных мужчин, а не каких-то там маньяков.

— Да уж, повезло, — устало улыбнулась мать.

Отец коснулся её руки, лежащей поверх скатерти, и у меня защемило сердце. Взгляд невольно мазнул по золотошёрстному псу. В голове возникли неуместные романтические мысли.

Мама продолжила:

— Какие-то зачатки в тебе есть, хотя ты сама их отвергаешь. Но давай будем честными. Глядя на того же Гришу, ты когда-нибудь задумывалась о совместной старости?

Я молчала. Честно признаться, так далеко я не заглядывала, но замуж за него собиралась.

— Юль, будь честна с собой и с нами. Ты ведь согласилась на свадьбу из-за боязни проклятия.

— Нет! Не только!

— Ю-ю-юля.

— Хорошо. Может, я чуть-чуть и боялась. Но всё равно хотела замуж!

— Хотела, — не стала спорить мама, — но за Гришу или кого другого тебя не волновало. Вспомни, сколько женихов ты приводила, обучаясь в институте?

Щёки стыдливо раскраснелись.

— С Гришей ты была дольше всех, — подхватил папа. — Но вы постоянно ссорились, были чем-то недовольны и…

— У вас не было ничего общего, — тихо вставила до этого молчавшая Ларка.

— А ты вообще молчи, разлучница!

— Юля, не затыкай подругу.

— Подругу?! Подруги не уводят женихов!

— А я не уводила.

— Да ты что! Мне померещилось. Прямо у ЗАГСа. — Ехидно напомнила я. — У тебя, Лар, память отшибло? Ещё скажи, что не сажала меня в клетку!

— И меня!

— И его!

— Не сажала.

— Да ладно… И вы ей верите? — посмотрела поочерёдно на родителей.

— Да, — в унисон ответили эти предатели.

— И ты бы поверила, — добавила мать, — если бы чуть-чуть подумала.

— Что-о-о?

— Ну как Лара могла оказаться сразу в двух местах?

— Магия! Она же ведьма!

— Ещё одна? — удивился шеф, — да я настоящий везунчик, блин.

— А ты имеешь что-то против ведьм? — напустилась я на Андрея.

— Что ты! Подумаешь, превратила жизнь в кошмар.

— А родители не предупредили, кто я такая?

— Нет, Юля, мы решили, ты сама всё расскажешь, когда посчитаешь нужным. Нашей целью было вас познакомить.

— Папа!

— У вас с Андреем много общего. Из этого может выйти что-то стоящее.

— Мама!

— А ты приглядись, Юля.

— О чём ты говоришь? Он даже рыбу не ест! Ры-бу! А я её обожаю!

— Зато у вас схожие взгляды на жизнь, — парировал отец.

— Это важнее рыбы, — добавила мать.

— А Гришу ты всё равно не любила, — снова вставила Ларка.

— Да он кобель!

— По твоей милости.

— Да я не об этом, мама!

Театр абсурда какой-то… Я подошла к холодильнику, вытащила блюдце с кусочками форели и запихнула в рот сразу два. Четыре пары глаз следили за моим перекусом. А потом…

— Есть! — рявкнул босс, перетянув всё внимание с моей скромной персоны на себя.

— Звереет, — вздохнула мать и бросила на меня укоризненный взгляд. — Между прочим, пока мы тут выясняем кто виноват, Андрей теряет свой облик.

— Есть! — повторил шеф и спрыгнул со стула на пол.

Я открыла вновь дверцу и вытащила котлету. Куриную. Но, к моему глубокому сожалению — лучше бы привередничал — начальник жадно схватил угощение, едва не оттяпав мне руку.

— Итак, на повестке дня у нас следующий вопрос, — серьёзно заявил отец, глядя на пса, замершего у холодильника. — Как вернуть Андрея в тело человека? Замечу, сделать это следует как можно скорее. Всё прочее: почему Гриша ушёл к Ларе, как мы с мамой решили познакомить Юлю с Андреем, как мы сами познакомились с Андреем и все другие подробности — позднее и по необходимости. Сейчас главное не допустить полного озверения, найти книгу и…

— И не сойти с ума, — я не удержалась и вставила свои пять копеек.

— И это тоже, — не стал отрицать отец. — Кажется, завтра в «Сластях» важные переговоры.

— С китайцами, — подтвердила я.

— Необходимо подготовиться.

— Только я не владею языком.

— А в этом тебе поможет Лара, — улыбнулась мама. — Заодно и поговорите.

— Ты знаешь китайский?

— Да, — тихо ответила подруга.

— Но почему мне не говорила?

— Ты не спрашивала.

— Об этом тоже побеседуете наедине, — мать подтолкнула меня к выходу. — А мы с отцом попробуем разузнать, кто взял книгу.

— Подожди! — я замерла в проходе. — Но если это правда была не Ларка, и её магия здесь ни причем, тогда кого я видела в лавке?

— Вот это, Юля, мы с отцом и попробуем выяснить.

Глава 12. Новая правда

Всё-таки хорошо быть ведьмой — схватываешь на лету. Да и Ларка оказалась талантливым педагогом. За какие-то два часа она сумела внедрить в мою голову начало алфавита и почти правильное произношение целых трёх слов, необходимых для любого уважающего себя бизнесмена, каким мне придётся завтра притворяться.

Теперь я знала, как поздороваться, выразить радость от встречи и поблагодарить за внимание.

Ларка пыталась научить ещё переводу разных терминов, вроде «продукция» и «бренд», но китайский — это всё же сложновато, особенно, учитывая мою психологическую истощённость, вызванную всеми событиями. Поэтому мы договорились: она помогает с переговорами, я прощаю её за побитую самооценку.

Ларка объяснила, что свою ведьмовскую суть скрывала по просьбе родителей.

Как знакомо.

О моей догадалась сразу.

Чёрт…

Оказалось, что их семью тоже когда-то невзлюбили наши прекрасные колдуны.

А что касается Гриши, то они друг другу симпатизировали с самого начала. Со дня знакомства.

Ларка тогда вернулась из очередного путешествия — работала фотографом живой природы и ездила по разным странам. Она рассказывала мне про Китай, панд и огромные толпы в магазинах, но я особо не слушала, поглощённая очередной ссорой с Гришей. Мы сидели в комнате, когда он с порога бросил, что есть не будет, потому что перекусил по пути домой. Ларка изъявила желание познакомиться с моим обидчиком, и на этом история закончилась.

Но это я так думала.

А на самом деле Ларка с Гришей частенько пересекались. Ларка клялась, что они общались исключительно на общие темы, в число которых не входило обсуждение наших с ним отношений.

Хотелось бы верить.

Мечты у Лары с Гришей были похожими. Например, оба рвались в поход.

Когда подобную идею Гриша предлагал мне, я находила две сотни причин для отказа, хотя на самом деле просто предпочитала отдых с удобствами и без насекомых.

Они оба выросли в неполноценной семье и познали горе утраты. В детстве ненавидели ездить к бабушкам на дачу, потому что сильно скучали по матери, вынужденной работать за двоих, чтобы прокормить семью.

В школе были отличниками, с удовольствием слушали уроки по истории, любили физкультуру и ненавидели химию. В старших классах уже знали кем будут, поэтому институт выбирали осознанно и в отличие от меня относились к обучению добросовестно.

А ещё они с Гришей любили цитрусовые и киви,мороженое со сгущёнкой, считали, что обед — не обед без супа и всегда носили на всякий случай зонтик. И, конечно, считали лучшим лакомством пряники. Те самые. В форме сердечка.

— Но самое главное, — восклицала Ларка, — нам плохо друг без друга. Мы всё время хотим быть вместе. — И смущённо добавила: — И мы… мы отложили нашу свадьбу, чтобы… тебе было не так обидно.

Я заметила кольцо на её пальце, намного красивее моего собственного, кстати, по-прежнему сидящего на руке, вздохнула и тут же исправила эту ошибку: кольцо легло в шкатулку к парочке других украшений.

Ларка вздохнула:

— Я не знаю, что такое любовь, но с Гришей чувствую себя действительно счастливой.

Самой мне подобного испытать не довелось, да и что за зверь такой эта любовь я в свои почти тридцать лет так и не поняла. Хотелось бы думать, что ещё узнаю, хотя если верить проклятию — снова оказаться в ЗАГСе мне уже вряд ли доведётся.

Потом Ларка — моя новоприобретенная подруга доказала с помощью селфи, что во время нашей свадьбы с Гришей никак не могла быть там, потому что опаздывала и только-только подъезжала к ЗАГСу: она даже ресницы докрашивала в машине. И раскрыла секрет своих тортов. Она в них добавляла щепотку особого порошка, надеясь таким образом помочь нам с Гришей вернуть былые чувства. Собственные пыталась искоренить, понимая, как дурно со мной поступает.

Но, как и ожидалось, вместо чувств просыпалось лишь желание. И то лишь с моей стороны, потому что в моём сердце ещё жил Гриша, а его — уже заняла подруга.

С Гришиной мамой Лара ещё не знакомилась. Я должна была бы позлорадствовать, предвкушая это чудесное событие. Но я ей искренне сочувствовала и дала совет быть терпеливее, мягче и внимательнее. Побольше общаться с его мамой.

Спустя час Лара ушла домой, а я вытянула из кармашка блузки несчастную ромашку.

Как там Андрей? После приступа озверения он отрубился. Заснул как младенец прямо у холодильника. Несколько раз я подходила, проверяла его сон. Укрыла пледом — всё-таки во сне люди часто мёрзнут, а он ещё человек. И какое-то время сидела рядом, глядя на посапывающего пса.

Мама перед тем, как они с отцом отбыли на поиски, посоветовала мне приглядеться. Сказала, что он не такой, каким хочет казаться.

Я не знала, бабник он или нет, почему так нагло вёл себя со мной в офисе и действительно ли утром проснулся со Светочкой, но в любом случае как бы там ни сложилось, не сомневалась: ромашка останется самым приятных из всех подарков, что я когда-либо принимала.

Мне ни разу не дарили ромашки.

***

На город легла вечерняя тень. Фонари начали подготовку к уличным танцам, освещению украдкой крадущихся со свидания влюблённых и алкашей, ищущих компании.

Родители ещё не вернулись, а мне было тоскливо и чуточку одиноко. Пару раз я намеревалась разбудить Андрея, но потом возвращалась в свою комнату, бралась за зубрёжку элементарных китайских слов и снова выходила на кухню.

В какой-то миг пёс дёрнулся всем телом, заколотил по воздуху лапами. Я прижалась к тёплой собачьей шкуре и начала его успокаивать. Шеф успокоился и замер, а я закрыла глаза, больше всего на свете мечтая вернуть босса в родное тело. Каким бы он ни был, но всё-таки случившегося не заслуживал.

Мысли блуждали в лабиринте магических заклинаний, где петух в очках расставлял книги на полках, Андрей в человеческом образе просвещал меня относительно средневековья, а Ларка, представшая сразу в двух копиях, мешала переговорам, бросая в китайцев заклинаниями, тем самым превращая их то в рыб, то в змей, то в убегающие полуфабрикаты куриных ножек.

Тёплое дыхание коснулось лица. Я подумала, что худших переговоров история ещё не знала, разочарованно пропустив бегущую мимо голую Катю и бегущего за ней золотошёрстного пса с латексным кругляшком, зажатым в зубах, плюхнулась прямо на пол и снова почувствовала какое-то дуновение.

— Юлечка…

Я открыла глаза и уставилась на вытянутый собачий язык.

— Ты что?! — подскочила, отбежала, врезавшись в стол. Пиала с печеньем упала, размножившись на сотню осколков.

— Чёрт…

— Я помогу.

Я посмотрела на босса как на идиота.

— Ты — собака. Как ты можешь мне помочь? Подержишь совок в пасти?

— Почему бы и нет?

По правде говоря, идея была неплохой. Я согласилась.

На пару мы убрали большие осколки, потом я пылесосом уничтожила стеклянную и сдобную крошку, повернулась к молчавшему шефу и поинтересовалась:

— Почему ты вдруг решил помочь? Ты ведь даже в собственном офисе не наводишь порядок. С чего такая любезность?

Андрей заметно погрустнел: опустил голову, прижал уши, вздохнул.

По-человечески вздохнул.

Как же мне стало его жалко!

Я наклонилась и провела рукой по его голове. Пёс посмотрел с благодарностью и заговорил:

— Я очнулся на полу, не помня ничего, кроме того, как вошёл в твою квартиру. Дальше темнота. Не надо обладать особыми способностями, чтобы смекнуть: провалы связаны с обращением. Я какое-то время был собакой. По-настоящему был.

Я молчала, не зная, что сказать.

Шеф продолжал:

— Не знаю, как долго мой организм сможет бороться с колдовством. Возможно, ещё день, а возможно этой ночью я последний раз осознаю, что такое быть человеком…

— Ты пессимист, — заметила я, просто потому что что-то надо было сказать.

Андрей вздохнул:

— Я реалист и давно утратил иллюзии об идеальности мира, вечной любви и жизни после смерти.

Я опустилась рядом:

— Всё плохо, да, согласна, но посмотри с другой стороны: магия существует, чудеса возможны. Взять хотя бы тебя в нынешнем облике. Разве ещё утром, лёжа со Светочкой, ты мог предположить, каким вернёшься с работы? Нет. Если бы тебе рассказали о подобном исходе, ты сдал бы того в психушку или попросту рассмеялся в лицо, однако сейчас мы сидим вместе на моей кухне, и я чувствую, как бьётся твоё сердце под золотистой и должна заметить, красивой шерстью.

— Как ты можешь это чувствовать, не прикасаясь ко мне?

— Ну это я так… для красоты слога.

Он ухмыльнулся, я сделала тоже.

— А ведь я всего лишь хотел познакомиться с красивой женщиной.

— Напомни-ка. Желание возникло после того, как ты переспал с половиной офиса? Или до? — не удержалась от сарказма.

— Ты невозможна, — босс помотал головой. Закрыл глаза. — Не был я сегодня ни с какой Светочкой.

— А с кем? С Катенькой? Она называла тебя Мусиком, а ты её солнышком?

— Нет, Юль, я вообще ночевал не дома.

— Всё-таки у помощницы… Или у кого-то другого? У Настеньки? Машеньки?

— Юля, я был у матери.

Я решила прекратить шутовство и замолчала.

— Маме не нравилась Лара. Она отговаривала меня от свадьбы и боялась, что я её брошу, как только женюсь. Думала, мы с Ларой уедем. Я жил у матери два дня. Когда Лара передумала выходить замуж, мама обрадовалась, но увидев меня пьяным… В общем, у неё поднялось давление. Я остался на всю ночь и следил за её состоянием. Что касается Кати, то она сама назначила мне встречу. Мы как-то общались вне работы, и после этого ей взбрело в голову, что у нас может что-то получиться.

— А это не так?

Отрицательно помотал головой.

— Ещё скажи, что ты не бабник, — фыркнула скорее, чтобы разрядить обстановку, чем из недоверия.

— Бабник, — неожиданно согласился Андрей.

Я отвернулась. Чёрт! Только начала думать, что он всё же нормальный мужик, как сам сознался.

— Мне многие нравятся, — пояснил шеф, — но симпатия и любовь — разные вещи.

— Ой, только не надо говорить, будто ты влюбился в меня и поэтому хотел познакомиться, но не придумал ничего лучше, чем подговорить моих родителей и взять к себе на работу.

— Такого я говорить не собирался.

Мой рот открылся и закрылся.

— Я видел тебя только на фото. Я мог влюбиться в образ, но образ — это не ты.

— Философ нашёлся… — пробубнила я. — Мыслитель двадцать первого века…

— Но ты меня заинтересовала, поэтому я решил познакомиться.

— Премного благодарю.

— Юль, я хотел узнать тебя, но…

— Но залезть под юбку оказалось заманчивее.

Андрей снова вздохнул.

— Всё не так. У меня было предостаточно несерьёзных отношений, и каждый раз всё начиналось с моего кабинета. Я хотел проверить, насколько ты…

— Доступна?

— Да.

— И как? Проверил?

Кивнул.

— Ты не пёс. Ты козёл.

— Вероятно.

От обиды защипало глаза. Я сильно сжала кулаки. Ногти впились в кожу.

— Когда мы столкнулись на улице, я тебя сразу узнал, — продолжал изливать душу Андрей.

— Прямо так сразу? — не удержалась я. — Увидев один раз на фото?

— У тебя примечательная внешность.

— Вечно растрёпанной блондинки.

— Нет, Юль, правда. Твои глаза как…

— Стоп! Стоп! Стоп! — подняла руку, останавливая его восхищение мной. — Только не используй дешёвых трюков.

— Ты о чём?

Я нараспев произнесла:

— Твои глаза как озёра… Я в них могу утонуть.

Босс кашлянул.

— Юль, озёра голубые, а у тебя глаза зелёные. Но если надо утонуть, могу и в твоих болотцах.

— Что?! Мои глаза, как болота?

— Это я и собирался сказать.

— Ты невозможен!

Босс смотрел в упор. Его пасть постепенно обретала некое подобие улыбки. Пару мгновений мы играли в гляделки, а потом разразились хохотом. В таком состоянии нас и застали родители.

— Поладили, — в кухню вошла мама.

— Мы и не сомневались, — добавил отец.

Глава 13. Такие разные ведьмы

Андрей давно успокоился, а я всё заливалась. Продолжалось это до тех пор, пока не началась икота. Отец протянул кружку с водой. Опустошила её залпом и благодарно… икнула.

Ещё раз и ещё — целая автоматная очередь.

— Опять, — выдохнула мама, пошептала и…

Всё прекратилось.

— Когда она сильно нервничает, то такое случается, — пояснила мама, повернувшись к Андрею.

— Колдуешь?! Но мама! Ты же сама говорила: никакой магии!

— Говорила, — мать опустилась за стол. Отец сел рядом, сжал её руку. На лицах промелькнула тревога.

— Мама?

— Книгу не нашли… — решил босс и тут же сам себе ответил, — ничего… Я уже умею держать в зубах совок. Приспособлюсь.

— Книгу нашли и ту, что притворялась Ларой тоже.

— Тогда в чём дело? — теперь неспокойно стало мне. — Говорите, что не так! Не тяните!

Родители переглянулись. В зловещей тишине повисло одно единственное слово: мошенница.

Услышав его, я вновь вспомнила чёрта.

***

На самом деле нас, ведьм, существует огромное множество. И всех можно, условно, конечно, разделить на определённые категории.

Ведьмы — искательницы. Их основной род деятельности направлен на поиски особо одарённых. К таковым, например, относилась моя прабабушка. Её нашли и доставили в лучшую школу магии, а затем помогли и с университетом. Именно искательницы и раскрыли в ней способности, дремавшие до восьми лет.

Существуют хранительницы: они вроде профессиональных библиотекарей. Такие ведьмы оберегают древние артефакты, вроде говорящих шляп — тех ещё проказниц, несмотря на преклонный возраст. А ещё следят за сохранностью книг с заклинаниями на вытягивание жизненной силы. К несчастью, существуют и такие, заклинания-убийства.

Доподлинно известно, что большая часть хранительниц давным-давно перебралась в мир людей. Как оказалось, именно здесь чаще всего умирают не по своей воле, и чаще всего в этом замешаны какие-нибудь беженцы, вроде нашей семьи, только тёмные.

Смертницы. Не террористки. Их название означает принадлежность к профессии, тесно связанной с загробной жизнью. Помощь заблудшим душам, общение с чернокнижниками и некромантами.

Есть путешественницы: они ходят по мирам и делают открытия, привнося значительный вклад в жизнь магического мира, как это делала моя мама. А также часовые — отвечают за всякие разные временные изменения, вроде той же остановки времени.

Ведьмы-обереги: травницы, лекари. Другими словами, бабульки, что снимают опухоль, приложив к больному месту заговорённую траву.

И обычные, как я. Не определившиеся, чем в принципе хотели бы заниматься.

И все эти ведьмы, по сути, безобидны, если, конечно, их не злить и не угрожать семье.

Но есть и другой вид.

Мошенницы.

Для человека совсем нестрашное слово, но лишь потому, что мошенницы среди людей и в мире волшебства — это совсем разные представители. Эти дамочки не проводят нелегальные сделки с недвижимостью и не обманывают несчастных пенсионеров: они внедряются в нужную им семью с целью разрушить чью-то жизнь. Иногда их называют разрушительницами, потому что после себя они оставляют разбитые сердца, горы неоплаченных долгов, реки слёз и порушенные жизни. Ими руководит низменное чувство выгоды или пагубное — мести.

А поводом для появления мошенницы может послужить что угодно.

Обида, злость, ревность, зависть. Они могут пожелать зла бывшим друзьям или наглым родственникам, бывшим возлюбленным и недооценившему их начальству.

Одолеваемые негативными эмоциями, начинают разрабатывать план, как с помощью изменения внешности осуществить задуманное: стать копией подруги, притвориться женой бывшего любовника и тому подобное. Чаще всего жертвы замечают подмену слишком поздно, когда отношения уже трещат по швам, произнесены оскорбительные слова, деньги улетели в неизвестном направлении, а жизни не вернёшь.

Наша мошенница решила погубить кого-то под видом Ларки.

Но кого? Саму Лару? Гришу? Андрея? Или меня? Почему она выбрала внешность Ларки? И не поменяет ли облик ещё на кого-нибудь? И да! Зачем ей Абеляр?

— Мы думаем, ведьме нужно заклинание на овладение стихией, — сказал отец. — Ты замечала сегодня, как менялась погода?

— Как-то не до того было.

— Я замечал! — подал голос шеф. Его ответ прозвучал почти как «гав-гав».

Не одна я нахмурилась. Опять озверение…

— А мне почему не сказал?

— Не думал, что это важно.

— Пока мы искали ведьму, погода сменилась трижды, — продолжил отец. — Грибной дождь, почти пурга, продолжавшаяся минуты две, и солнце. Посмотрел на шефа: — И ещё. Мошенница работает в твоей компании.

— Невозможно…

— Притворяется обычной сотрудницей. Как выглядит в действительности никто точно сказать не может. Так что похоже, она нацелена на тебя или на уничтожение твоего бизнеса.

— Мошенницы, призывающие стихию, часто устраивают землетрясения и пожары в зданиях, — дополнила мать.

— Не знала.

— Конечно, Юля, ты не знала! Надо было слушать преподавателей, а не искать женихов.

— Мама, не начинай!

— Стыдно стало?

— Мама!

— Юля!

— Так же они ломают канализацию во время важных переговоров! — повысив тон, прервал зарождающийся спор, отец. — К слову, это одна из любимых форм мести.

— А завтра как раз встреча с китайцами! — подскочил шеф.

— Колдун-болтун! — выругалась я.

— Андрей, у тебя много недоброжелателей? — поинтересовалась мама.

Тот задумался, а я с готовностью ответила:

— Каждая непропущенная, но брошенная им юбка.

— Юля!

— Что мама? Это же правда! Он сам признался, что любвеобилен!

— Мы с мамой знаем, что у него богатый опыт, но у меня, Юля, тоже до твоей мамы были женщины, однако это не характеризует меня как бабника.

Честно говоря, я удивилась. Раньше как-то не задумывалась о том, что у отца был кто-то до создания нашей семьи. Мне всегда казалось, они с мамой были вместе вечно.

— Поиски сосредотачиваем на любовницах, — подытожил сам шеф. На морде проскочила ухмылка. — А ведь их и правда много.

— Говорю же, сердцеед, — продолжала я гнуть свою линию только потому, что не привыкла отступать и тем более признавать ошибки.

— Юля, хватит! — мама оторвала лист из блокнота, пришпиленного к холодильнику, там же взяла ручку и сделала первую запись: любовницы.

— Мне их перечислить?

Она кивнула.

Босс заметно стушевался. Даже я испытала неловкость.

— Дело серьёзное, — напомнила мама. — Раз мошенница завладела книгой — завтра ждите беды. И снимается запрет на колдовство. От мошенниц можно ожидать чего угодно, так что сейчас все средства будут хороши.

Андрей сохранял молчание, мама выжидающе замерла с ручкой наготове, я смотрела на решительного отца и стушевавшегося шефа, и затем обратилась к последнему:

— Твои бабы есть в телефоне?

— Юля! — нахмурился отец.

— Да, — ответил босс, опустив морду. — Введи название группы: «Нс»

— Это что такое?

— Не судьба, — ответил шеф.

— Романтик, — пробурчала я, брезгливо касаясь мобильника.

Вскоре выяснилось: обиженных боссом шестеро, и все они до сих пор работают в «Сластях».

— Добавь Катю. Она очень разозлилась, узнав о нашей помолвке.

— Помолвке?! — встрепенулась мама.

Родители переглянулись.

— Нет! Вы не то подумали!

Я поспешно начала разъяснять ситуацию, при этом поглядывая на шефа. Андрей почёсывал задней лапой ухо.

Озверение шло семимильными шагами.

— Тогда эта ведьма может желать зла вашей паре, — мама заметно погрустнела.

— Да, но в день наших свадеб мы ещё не были знакомы, — напомнила я.

— Зато с Андреем были знакомы мы с папой. Что, если мошенница узнала о наших планах?

— И сразу возненавидела и меня, и Андрея? Вам не кажется это глупым? Мы с Андреем даже пообщаться толком не успели! Не то что завести какие-то отношения! Да мы вообще только ругались и всё!

Родители снова переглянулись.

— У нас всё именно так и начиналось, — улыбнулась мама.

Я фыркнула.

Мама продолжила:

— Предположим эта ведьма, изначально обиженная на Андрея, увидела в тебе угрозу и придумала план с превращением в Лару.

— Зачем? Я бы вышла за Гришу, и мы с Андреем бы никогда не познакомились. Проблемы нет.

— Логично, — сказал отец, — значит, дело всё же в Андрее.

И мы все задумались о том, что предпринять завтра.

Поскольку любую проблему легче решать на сытый желудок, я предложила поужинать. Мы расселись за столом и принялись уплетать макароны с фрикадельками. Для Андрея мама специально запекла ждущий в холодильнике свиной окорок, подготовленный вообще-то для завтрашнего плова.

Босс благодарно лизнул мать в руку. От этого мы все немного растерялись, но быстро пришли в себя. К тому же горячая еда манила в мир блаженства. Запивали ужин облепиховым чаем. В свою кружку я добавила мёд вместо сахара. Как оказалось, Андрей тоже любил облепиху и тоже с мёдом.

К окончанию трапезы в голове отца зародился план и состоял он в следующем: мама, как способная ведьма, должна была наложить заклинание, чтобы ни один человек не смог выйти из здания, а также войти во время переговоров. Затем, когда я, как ведьма-недоучка, начну говорить с китайцами, она проведёт магический поиск, стараясь найти того, чья внешность рябит, являясь фальшивой. Отец же в это время проверит пожарную безопасность, канализацию и другие системы на вмешательство колдовских сил. Пусть мошенница и призовёт природную стихию, но, чтобы не вызвать подозрений — сначала подпортит что-то, созданное руками человека.

Далее. Андрей, стоя рядом со мной, должен вести себя как настоящая собака, и папа надеялся, что озверения на тот момент не произойдёт. Задача босса заключалась в том, чтобы слушать свои чувства, а именно нюх. В общем, как истинному псу, шефу предстояло учуять неправильный запах. Мама объяснила: от ведьмы, как бы она ни старалась спрятаться среди людей, всегда по-особому пахнет — лимоном. Но об этом, естественно, знали лишь избранные.

— А я думал, это такие духи, — босс покосился на меня и добавил: — Приятный аромат.

Не думала, что как-то пахну… Тем более я же пользуюсь духами.

Но мама пояснила, что ни один парфюм не способен перебить лимонный аромат нашей сути. И я бы это знала, если бы тогда в девятнадцать лет не драконов пробуждала, а училась основам ведьмовской жизни.

— Особенно сильно пахнут руки, — заметил отец.

— Выходит, каждый может отличить ведьму от человека? — шеф снова чесал за ухом.

— Если знает о запахе — да.

Я задумалась. Пахла ли Катя чем-то подобным? Или может, девушка, сидящая неподалеку… Чёрт, знала бы — обнюхала каждую! Усмехнулась, представив такую картину.

— А теперь, — подвела итог мама, — пора отдохнуть. Завтра непростой день. Юля, как твой китайский?

— Справлюсь.

— Хорошо.

Тут за окном прогрохотал гром, а затем повалил снег.

Мы с Андреем переглянулись.

Мошенница готовилась к мести.

Глава 14. Игры с погодой

Спи, спи, спи. В сотый раз повторяла я, переворачиваясь со спины на бок. Надо выспаться, надо выспаться… — с бока на живот. Прекрати думать и спи уже! Обратно на спину.

Не помогло.

Завернулась в одеяло, сверху накрылась подушкой, зажмурилась и стала считать до десяти. Я воображала овец: почему-то они все были похожи на разноцветные облака.

Один. Синяя отсалютовала мне привет. Два. Красная показала язык. Три. Жёлтая пустилась следом за красной. Четыре, пять, шесть, семь. Радуга закончилась.

Я взглянула на экран телефона: час ночи. Про себя велела: «Овечки возвращаются на свои позиции! Усложняем! Пятьсот пятьдесят пять — лиловая желает мне спокойной ночи. Пятьсот пятьдесят шесть — малиновая бежит с ней рядом. Бежит, я сказала! Почему она танцует? Пятьсот пятьдесят семь — фисташковая прячется за берёзой. Да что это такое?! За берёзой, а не за дубом!

И тут я вспомнила о нашей с Ларкой хитрости. Мы договорились, что на переговорах, столкнувшись с проблемой в переводе, я буду произносить кодовое слово «дуб». Выбрала я его неслучайно. Именно этому слову и однокласснице Ирике я должна быть обязана пятёрками по школьной истории.

Услышав «дуб», Ларка через гарнитуру должна будет вступить на защиту интересов компании, а меня как её представителя, обогатить знаниями, не сумевшими улечься в память во время обучения.

Ларка.

А у неё, между прочим, завтра не последняя роль. Ещё бы! Не дать провалиться переговорам с иностранцами. Кстати, почему у Андрея нет переводчика? Надо будет с утречка поинтересоваться. Вроде на подобных встречах всегда присутствуют переводчики с обеих сторон, и частенько эти же переводчики переводят так, что их шефы попадают в весьма затруднительные и забавные ситуации. Ларка называла подобные моменты «Казусом лингвиста».

На место овечек прискакали пони.

Иногда, пока Гриша пропадал в выходной на работе, я смотрела мультфильм про дружных волшебных пони.

Первая. Вместе с её гривой развевались серебристые ленточки. Со второй в небо взмыли воздушные шарики оттенков зари. Третья несла огромный торт лилового цвета. Четвёртая…

Сна как не бывало.

Двенадцать миллионов двенадцать тысяч двести двадцать вторая — из-за угла моего сознания выскочила пони ярко-розового цвета. Двенадцать миллионов двенадцать тысяч двести двадцать третья — бирюзовая зевнула. Двенадцать миллионов двенадцать тысяч двести двадцать четвё… — рыжая только успела показать свою пышную гриву, как её спугнул протяжный вой.

Я подскочила. Вой прекратился. Но стоило мне принять горизонтальное положение, как вой усилился. Мне даже показалось, что он стал куда более несчастным, чем пару секунд до этого. Опустила ноги в любимые тапки-слоники — покупала вместе с Гришиными зайцами, натянула халат, сунула по привычке мобильник в карман и повернула дверную ручку.

На глаза моментально попался силуэт пса в лунном свете. Картина красивая, но грустная.

Шеф завывал, устремив взгляд на яркую дольку, которая будто застряла между двумя тучами. Из одной шёл снег, из другой дождь.

Снег выглядел так, словно огромный снеговик медленно, но верно разваливается на части. Я сомневалась в том, что природное явление останется без внимания, и уже сочувствовала родителям. После всего им придётся ещё и поработать с воспоминаниями всего города. А я ничем помочь не могла.

Зря прогуливала учёбу. И драконов разбудила зря.

А всё из-за того мальчишки! Вадика!

Не везёт мне с мужчинами.

Я осторожно шагнула в тьму комнаты, и тут же ударила молния. Мошенница, кем бы она ни была, серьёзно взялась за дело. Однако, судя по погодным изменениям, дела у неё складывались так себе. Но ведьма упорствовала, поэтому за молнией последовала череда новых зигзагов.

Любопытно, а как магия стихий связана с той же канализацией? Не понимаю зачем вызывать дождь, если всё равно используешь прорыв трубы? Ведьма поколдует, вода потечёт в нужном направлении, а причём тут погода? Конечно, в школе нам объясняли, и мама объясняла, но я слушала невнимательно.

Босс продолжал выть. В какой-то момент я поняла, что его вой напоминает мне мелодию из «Пусть всегда будет солнце». Прислушалась. Правда.

Аккуратно приблизилась к Андрею и начала подпевать. Петь я никогда не умела, но здесь главное душа.

— Разбудил? Прости, — шеф сразу замолк, опустив голову на лапы.

— Нет, всё нормально, — я села рядом.

Какое-то время сидели в тишине, потом Андрей сказал:

— Скоро лягу, можешь идти. Выть больше не буду. Обещаю.

— Да нет, всё в порядке, — я подавила зевок. — Всё равно не спится.

— Уверена?

— Да. И… если хочешь — могу посидеть с тобой.

Сама не знаю зачем предложила, ведь чувствовала — клонит в сон: долгожданный и заработанный трудом овец и пони.

— Спасибо… — неожиданно прозвучало из уст босса.

Я улыбнулась. Всё-таки правильно сделала, оставшись. Наверно, ему страшно проводить первую ночь вот так… в звериной шкуре, но спросить его о чувствах я не решилась. Оба уставились в окно. Спустя долгих пять минут, отбитых часами моего телефона, шеф спросил:

— Как думаешь, кто эта ведьма?

— Не знаю… Это же твои женщины. Тебе виднее.

Андрей вздохнул:

— Мои не мои, но я никому не причинял вреда.

Я хмыкнула:

— Ты бросил женщину. По-твоему, это не причинение вреда?

— Это расхождение путей неподходящих друг другу людей.

— Философия тебе не идёт.

— А ты так не считаешь? — поинтересовался босс, пропустив мои слова мимо ушей.

— Я — женщина.

— И?

— Я бы тоже обиделась, если бы меня бросили.

— Но бывшего ты простила… — заметил Андрей.

Я не ответила, да и что тут ответить. Ларку простила, а Гришу… В конце концов, наше расставание к лучшему: мы действительно совершенно не подходили друг другу, а расписавшись, сделали бы, наверно, себя лишь глубоко несчастными. Хотя лишиться жениха перед самой церемонией чертовски оскорбительно! Ну вот, опять вспомнила чёрта… Может, пригласить одного из рогатых на чай?

— Вы с подругой всё выяснили? — долетел до меня голос шефа.

Я вынырнула из размышлений:

— Да. Она всё рассказала.

— А меня вспомнила?

— Нет. Клялась, что впервые тебя видит.

— Ты ей веришь?

— Верю.

Андрей вздохнул:

— Выходит, невестой была неизвестная мне ведьма…

— Известная. Ты её бросил.

Босс пропустил моё замечание и вновь устремил взгляд на луну, а та, будто посмеиваясь над нашей громадной проблемой, скрылась за тучами.

Туч стало много.

Небо буквально покрылось мелкими тучками, наползавшими друг на друга. Наверняка, наблюдающие за этим люди, ломали головы, не понимая, что происходит и срочно фотографировали и тучи, и себя на фоне странных пухляшей, готовых вот-вот разразиться осадками. Но тучи быстро рассеивались, забирая с собой ночное светило. Не веря глазам, я смотрела как чёрный бархат неба будто прорезает огромная молния и мысленно делала ставки. Что на эту минуту выберет мошенница? Варианты: снег, дождь, град, солнце? Быть может, она соригинальничает, вернув луну?

Шеф присвистнул, и я вместе с ним. Там, где мгновение назад сияла жёлтая долька, образовалась чёрная дыра и… из неё вылетела шаровая молния.

— Это ж как надо допечь бывшую, чтобы она так игралась с природой?

— Я уже сказал, что ничего не сделал.

— Я вижу. Все видят!

— Юль, я действительно понятия не имею кого мог так сильно задеть! Со всеми я расставался полюбовно.

— Это как? Оставлял квартиру, дачу и машину?

— Язвишь. Но, между прочим, я всегда помогал, если кто-то из них нуждался в помощи.

— Какой хороший…

Молния пролетела прямо у окна. Мы невольно отползли назад.

— Твоя любовница сильно злится, — заметила я, проследив как шар выписывает круг.

Босс не отреагировал, полностью погрузившись в созерцание неба.

— Может, всё-таки подумаешь, кто бы это мог быть? Нам бы это завтра очень помогло. Ты, возможно, не понимаешь, но моих родителей ожидает колоссальная работа.

Тишина.

— Всего семь женщин. В принципе, не так много.

Молчание.

— Кого ты бросил первой?

Ноль реакции.

— А последней?

Игнор.

— Кто был более чувствительной?

Тишина продолжалась.

— Кто-нибудь грозился отомстить?

Шеф сохранял молчание. На меня накатывали волны раздражения.

— Чёрт! Так сложно помочь?! Я думаю, что это Катя. Ты бы видел её глаза в момент сообщения о нашей свадьбе. А ты на кого думаешь? Это может быть твоя помощница Светочка? Чего ты как в рот воды набрал? Эй! Я со стенкой разговариваю?

Босс медленно повернул голову, шаровая молния, резанув по небу, осветила его морду, и я увидела отчаяние.

— Андрей? Ты… в порядке?

Коснулась его шерсти, а он прижался к моей груди, и я почувствовала, как бьётся его сердце.

— Мы справимся. Не раскисай, — легонько щёлкнула его по носу, в попытке разрядить обстановку. Эта интимность, уединение меня сильно смущали. Хорошо, что во тьме не видно краснеющих щёк.

— Юля…

— Да?

— Даже, если мы мошенницу поймаем, где вероятность того, что она отдаст книгу? Где уверенность в том, что, получив нужное заклинание, она её не выбросит, не сожжёт, не уничтожит?

— Ты сильно нагнетаешь.

Но над его словами я задумалась.

С возвращением книги вполне могли возникнуть трудности. От использования магии, в том жутком количестве, какое отображалось на погоде, книга, и без того дряхленькая, могла окончательно испортится. А если я не путаю, то мошенницы — идеалистки, и поэтому, прежде чем вернуть книгу, ведьма поставит на неё защитное заклинание от ветра, воды, пыли и…

Любых прикосновений.

Тогда придётся ещё и книгу высвобождать, тратить время на снятие защиты, а мама к тому времени будет на пределе своих возможностей — ей всё-таки уже не двадцать и даже не тридцать… Папа тоже. Я помочь не смогу.

— К тому же я могу в любой момент озвереть окончательно, — будто добавляя пессимизма моим и без того нерадостным мыслям, произнёс Андрей.

Об этом я забыла. Серьёзная проблема. Мы просто-напросто можем не успеть.

— И останусь я собакой. Кобель обретёт себя.

— Золотошёрстной собакой, красивой, — улыбнулась я, стараясь вернуть себе и внушить ему чуточку оптимизма. — В конце концов, тотальное невезение должно когда-нибудь закончится. Почему бы этому не случиться завтра?

— Хотелось бы верить.

— Так верь! Не рассматривай только плохие варианты! Ведьма вполне может захватить книгу с собой, и тогда вообще все проблемы решатся быстро. Подумай! Уже завтра ты можешь снова стать человеком!

— Отличный вариант, — грустно улыбнулся шеф.

— И заметь: очень даже реальный.

— А ты оптимистка.

— А то! Должен же хоть кто-то из нашей пары верить в лучшее?

— Пары? — его голова склонилась набок, а ухо забавно оттопырилось. — Так мы теперь пара?

Глава 15. Месть с музыкальным акцентом

Спасибо темноте Андрей не видел моего лица. А оно сейчас наверное… вполне сошло бы цветом за томат.

— Я имела ввиду, что мы сейчас сидим вдвоём, то есть парой… выражение такое, иногда так говорят, знаешь ли… пара… не имея ввиду пару, как таковую, а говоря о… — я отчаянно покраснела, осознав, что оправдываюсь. Замолчала, тяжело дыша. Сердце забилось неровно.

Смешно.

Сижу рядом с псом, а вижу… Да, вижу красавчика в костюме. Интересно, это галлюцинации или…

— Андрей? — резко подскочила, включила свет и уставилась на босса. Передо мной сидел человек: выглядел он так, как при нашей первой встрече. Галстук и тот оказался на месте. Я с минуту хлопала ресницами, мотала головой, жмурилась, водила перед собственным лицом руками, прогоняя мираж. Однако, ничего не исчезало. Шеф сидел на полу, освещённый туда-сюда скачущим шариком молнии, и с неподдельной тревогой пополам с надеждой следил за моими манипуляциями.

— Я вернулся?

Вместо ответа я вытащила телефон, сделала снимок и повернула экран к боссу.

— Ты видишь? Видишь?

— Вижу.

— Человека?

— Издеваешься? — отпихнул лапой телефон и пробурчал. — Шерсть, морда — всё при мне.

— К-как?!

Необъяснимо, но факт. Я видела Андрея — мужчину, а сам Андрей — себя в шкуре пса.

— Ничего не понимаю… Но я же тебя вижу!

— Если ты таким способом решила поднять мой боевой дух, то идея неудачная.

— Да причём тут твой дух? Я тебя вижу! Ви-жу!

— Юля, и без этого цирка тошно.

Снова поморгала, включила свет, выключила, включила, выключила. Растерянно съехала по стенке, присоседилась к боссу и вздохнула:

— Ерунда какая-то…

— Игра воображения или сонного мозга, посылающего неверные импульсы твоему израненному сердцу.

— Я уже говорила, философия тебе не идёт. Не начинай. И какое такое сердце?! Чем это оно изранено? Любовью к тебе, что ли?

— Не я это сказал, — хмыкнул Андрей, — но вообще-то я имел ввиду твою совесть и чувство вины. Это же из-за тебя я стал таким.

— Из-за своей кобелиности ты стал таким, — нахмурилась.

Босс начинал бесить. Опять он видит в моём глазу соринку, а в собственном не замечает не то что бревна — целого дерева!

Шеф поднял морду и устремил взгляд в окно, а там уже вовсю лил дождь. С каждым ударом грома он усиливался, обрушиваясь на город. Его бит по стеклу напомнил мне игру на барабанах. Я различила ритм, и вдруг меня осенило.

— Андрей! Кто-нибудь из твоих женщин занимался музыкой?

По глазам шефа я поняла, что попала в точку.

— Как ты догадалась?

— Так я права?

— Да. Было две. Они подруги. Обе в студенчестве играли на барабанах.

— Две… — разочарованно протянула я, — ну ладно… Две — не семь. Как их звали?

Тот задумался. Мыслительный процесс длился вечность.

— Ну! Не можешь вспомнить имена любовниц?

— Юля, я с ними встречался ещё в начале своей карьеры! Дай подумать!

Я фыркнула, вздохнула, поднялась, села обратно, сложила руки на груди, ноги — по-турецки. Терпение — не мой конёк. Зевнула, тут же прикрыла рот ладонью и снова начала прислушиваться к дождю.

«Ду хаст». Ого! Ведьма знает Рамштайн!

— Андрей! — толкнула шефа локтем. — Между прочим, вот тебе ещё одна подсказка.

— Где?

— Дождь играет «Ду хаст»!

— Рамштайн?

Кивнула.

— Теперь-то идеи появились, кто из двух музыкантш тебе мстит?

— Инна.

— Отлично. То есть завтра ищем Инну?

— Похоже на то.

— Замечательно. Хоть какая-то определённость.

Мы снова погрузились в тишину, но на этот раз она была заполнена надеждой. В воздухе чувствовалось возрождение уверенности. Пусть, оно было ещё совсем слабеньким, но главное, что оно было. Вот только я не сумела сдержать любопытства и нарушила атмосферу, спросив:

— Что же ты такого этой Инне сделал? Нагрубил? Не явился на свидание?

— Исчез, — просто ответил шеф.

— Типи-и-ично, — протянула я, — мужчины любят испаряться из жизни, как только запахнет жареным.

— Она хотела замуж.

— Ну, все женщины, знаешь ли, рано или поздно изъявляют подобное желание.

— Мы виделись дважды.

— О-о-о.

— Первый раз, когда решились встретиться после знакомства в интернете, — разоткровенничался босс. — Сходили в кафе, выпили кофе, закусили пирожными. Инна съела два: моё и своё.

— Фу, как некрасиво! А калории ты тоже считал?

— Нет. Она вела себя нагло и заявила, что я обязан исполнять её желания.

Удивлённо переспросила:

— Первое свидание, говоришь?

Кивок.

— Серьёзная женщина, — не удержалась от ухмылки, — и что было дальше? Попросила луну с неба?

— Слопала пирожные, пожаловалась на неправильность приготовления то ли крема, то ли ещё чего, дождалась, пока я оплачу, а на улице огорошила разговором о совместном будущем.

— Так сразу? Н-да. Лучше бы луну попросила.

— Я пообещал позвонить, сказал, что у меня дела и ушёл.

— И не позвонил.

— Не позвонил.

— А дальше? — подперла щёки кулаками, не скрывая любопытства, — дальше что было? Или на этом всё?

Андрей вздохнул.

— Если бы… Потом я увидел её возле собственного дома. Она спрашивала, почему я не позвонил.

— Ага, дай догадаюсь. Опять сослался на занятость и спровадил поклонницу?

— А ты бы что сделала на моём месте?

— Сказала бы правду.

Босс посмотрел на меня с недоверием.

— Ну ладно-ладно, — пошла я на попятную, — мне тоже не нравятся все эти «прости, мы не пара», «останемся друзьями…» — помолчала, потом добавила: — И если быть совсем честной, то я сама не раз исчезала.

Между нами воцарилось понимание, выраженное в улыбках.

Когда дождь перешёл на незнакомое мне немецкое произведение, Андрей продолжил:

— Шок меня ждал, когда, явившись как-то на работу, я встретил Инну в коридоре. Она пришла устраиваться бухгалтером. Предыдущая на тот момент как раз уходила в декрет.

Теперь шок отразился на моём лице.

— Только не говори…

— Нет! — замахал лапой босс, — она была замужем! Не подумай!

— А тебя бы это остановило?

— Ей было сорок.

— И?

— А мне двадцать пять.

— Женщина в соку, — решила поиздеваться я, — опытная.

— Нет, Юля. Нет.

— Ладно. Продолжай.

— Инна говорила, что всё поняла, но нуждается в работе… В общем…

— Ты её взял.

Шеф кивнул.

— И не подумал, что это может быть частью плана…

— Никогда не считал себя пупом Земли.

— Да? А в офисе мне так не показалось.

— Юль, я ведь себя вёл так лишь потому, что…

— Не спите? — в комнату беззвучно вплыла мама. — Волнуетесь? — нажала выключатель, озарив нас ярким светом.

Я надеялась, что ни моё лицо, ни морда босса не выражают ничего такого, что, несомненно, проскользнуло за совместно проведённое время у окна.

— Поспите. Завтра настанет новый день, — взглянула на часы, отбившие на стене два часа ночи, — всё разрешится. Вот увидите! — постояла какое-то время, странно рассматривая нашу пару, улыбнулась каким-то, видимо, своим мыслям и так же бесшумно удалилась.

Дождь замолк и застучал с новой интенсивностью.

— Оу, похоже, твоя Инна собирается затопить компанию, — заметила я, указывая на капли, сложившиеся в слова «Сласти-мордасти».

Андрей зачарованно смотрел на буквы, растворяющиеся в потоках воды и плавно обретающие форму печенья-косточки.

— Это была её идея, — пояснил шеф. — «Косточки» полюбились клиентам, я увеличил Инне зарплату.

— А по душам разговаривали?

— Нет.

— Ясно. Что ж. Видимо, пора это сделать.

— Видимо…

Посидели ещё какое-то время в комнате с включенным светом, я в очередной раз зевнула, Андрей это заметил.

— Иди спать, я тоже сейчас лягу.

— Точно?

Он кивнул.

Я поднялась.

— Тогда… до завтра?

— Спокойной ночи.

— Приятных снов.

Я уже выходила из комнаты, когда босс меня окликнул:

— Юля!

— Да?

— Если вдруг что-то пойдёт не так, то… — замялся, опустил голову, затем решительно подошёл ко мне, — если что-то пойдёт не так, и я останусь собакой, то хочу, чтобы… В общем… не хочу быть бездомным, а здесь уютно.

— Я поняла.

— И ещё. Называй меня Лохматиком.

— Хорошо, — несколько удивилась я. — Если ты так хочешь…

В комнату я вернулась в растрёпанных чувствах. Легла в кровать, но сон по-прежнему не шёл. Долго размышляла о случившемся, о нашем разговоре, о ромашке на столе… Я поставила её в стакан с водой, хотя и понимала, что увядший цветок это не воскресит. Вспомнила тот образ, который видела, глядя на пса. Почему мама не увидела в нём человека? Что это за глюки? Мне показалось? Уверенность в обратном схватила сердце, заставив задышать глубже. Не в силах лежать и не пытаясь больше считать вымышленных существ, я подошла к шкафу, достала с полки единственный учебник, худо-бедно читаемый мной во времена учёбы. Да-да, мне так понравилась обложка, что я оставила его у себя, соврав библиотекарю, будто потеряла. Погладила золотистые руны, увитые созвездиями сирени, и открыла содержание. Найдя нужный раздел, долго читала, пытаясь осмыслить написанное. Но то, что там прочла, казалось невероятным.

— Человек, обращённый в какое-либо животное может видеться Вам в своём первоначальном облике в том случае, если Вы находитесь в алкоголическом или наркотическом опьянении.

Я выдохнула. Это не про меня.

— Или, этот случай встречается реже, но несмотря на сей факт, Высшими магическими сферами давно научно доказано, что образ обращённого заменяется на естественный в случае начала этапа влюблённости.

— Что?! — Я едва не подпрыгнула, осмотрелась по сторонам, сбавила громкость, перейдя на шёпот. — Влюблённости? Да ладно… Бред! Чушь! Нет у меня никакой влюбленности!

За окном раздался марш Мендельсона.

— Ага, щас!

Захлопнула учебник, плюхнулась на кровать и уставилась в потолок.

— Я и Андрей? А ничего, что ему предсказана рыжая? Тоже мне… влюблённость. Ничего подобного! НИ-ЧЕ-ГО!

Закрыла глаза и тут же провалилась в сон: Андрей держал меня за руку и кормил собачьим печеньем. Вокруг было много гостей. Над их головами висели шарики с надписями: «Молодожёны».

Глава 16. Неожиданность за неожиданностью

— Объявляю вас собакой и собакой, — произнёс голос чёрта и…

Я проснулась.

Простынь смята, одеяло на полу, подушка в углу. Похоже, во сне я немного побуянила. Медленно поднялась, потянулась, бросила взгляд на экран мобильного. Чёрт! Утро! Чёрт! Переговоры!

А потом я вспомнила мошенницу, ночной разговор с Андреем, прочитанное в учебнике и мне стало совсем плохо.

Завтрак не шёл: даже мои любимые сырники остались нетронутыми, хотя мама их щедро полиласметанным кремом. Аппетит отсутствовал напрочь, а вот нервы, напротив, присутствовали в большом количестве. Едва проснувшись, я задумалась о том, что же может пойти не так. А пойти не так могло всё!

Например, ведьма могла использовать сразу две стихии и одной из них, к примеру, отвлечь нас от своих козней. Ведь, если мошенница забрала книгу прямо из моих рук, то наверняка смекнула, что я попытаюсь её вернуть. И раз уж на то пошло: ведьма, хоть мошенница, хоть какая другая должна была понять, кто под звериной шкурой, а это значит у неё вполне мог созреть план «Б». А вот у нас запасной план есть? Об этом я поинтересовалась у родителей, но они ответили, что не стоит волноваться.

— Если что, — сказала мама, — я посажу Инну в клетку, как это сделала с тобой она. — Потом расслабленно улыбнулась и добавила: — Не переживай, Юль, всё будет в порядке.

И эту фразу на протяжении утра я успела услышать раз пять! Помогло ли мне это успокоиться? Нет, нет и нет! Я пребывала на взводе, искренне недоумевая, отчего папа с мамой ведут себя так спокойно? Словно сегодня не решается судьба Андрея? Кстати, о нём. Шеф (я всё ещё видела мужчину вместо пса) задумчиво смотрел в окно, бродил по кухне и скуля, застыл у холодильника. Появившаяся сосиска в руках матери, и голодный взгляд босса всё расставили по своим местам. Как это не прискорбно сообщить, но, похоже, шеф снова озверел. Озверел! А мы ещё даже не доехали до офиса! Это входило в наш план? Нет! Остаётся лишь надеяться, что шеф станет прежним, в смысле, человеком в образе собаки, когда начнутся переговоры. Чёрт! Я запуталась! Или пусть будет собакой, а мама сама справится, а я зря паникую? Ладно. Вдохну поглубже, представлю солнышко, море… Или что там обычно советуют психологи для снятия напряжения? О! Представлю всех вокруг раздетыми! Точно! На экзамене по магической истории такой трюк помог. Пусть я и не ответила на два вопроса из трёх, но хотя бы открыла рот.

Обернулась и едва сдержала смешок: отец в семейниках с забавными смайликами, на глазах солнцезащитные очки, но как в Матрице. У мамы почему-то бигуди в волосах, а на теле то ли купальник, то ли парашют. На шефе… Ой. Нет, плохая была идея. Почувствовала, как заливаюсь краской и спешно отвела взгляд.

Переживала я и из-за ведьминской хитрости. Вдруг мошенница сумеет обмануть мамин глаз? Что, если месть на переговорах не закончится? Как далеко готова пойти оскорблённая женщина? Фантазия мигом продемонстрировала худший вариант будущего. Андрей на поводке и рядом эта ведьма гогочет словно лошадь, а в уме держит заклинание на возвращение любимого в родное тело. Но, конечно, она не собирается его использовать до тех пор, пока Андрей в полной мере не раскается, не извинится, не полюбит, не предложит пожениться. Дальше фантазия расправила крылья и улетела в далёкое далёко, а я спрятала в сумочку газовый баллончик. Так, на всякий случай. По правде говоря, идея, как и само средство самообороны принадлежали Ларке, которая, на минуточку, ведьма и, по сути, способна справиться с любым преступником одним только взмахом руки, но месяц назад я об этом ещё не знала и с удовольствием взяла баллончик для какой-нибудь экстренной ситуации.

Накинув плащ, и, надеясь, что в последний раз смотрю, как Андрей лежит на полу, раскинув все четыре лапы, я подошла к двери. Мы всей семьёй пожелали друг другу удачи, и захватив зонты, двинулись в бой. Кстати, за то время, пока мама мыла посуду, отец выбирал запонки, а я сходила с ума, босс успел снова стать смыслящим псом, так что мы его взяли с собой. Но перед этим мать, надевая резиновые сапоги, заметила:

— Слишком быстрый переход.

Я вздохнула. Тут и двоечница понимала: озверение близится. Отсчёт пошёл на часы. Теперь Андрей будет прыгать из одного состояния в другое.

— Жаль, что нет никакого заклинания для торможения процесса, — сказала я.

Родители согласились. Ничего непомнящий шеф молчал.

Мы вышли на улицу, сели в автобус, остановились у дверей метро. Проходя внутрь, я задала боссу вопрос, не дававший мне покоя с самой ночи:

— А разве в компании не должны быть переводчики?

— Должны. Моя переводчица уволилась неделю назад. Новую я ещё не подыскал.

— А у китайцев есть переводчик?

— Да. Но ты должна произвести эффект, а поэтому тебе стоит говорить на китайском.

— А ты его знаешь?

— Учил.

— Ясно.

— Юль…

— Что?

— Утром я ничего… такого не делал?

— Нет.

— Что-нибудь пропустил?

Помотала головой.

Выглядел шеф удручённо. Хотела его как-то приободрить, даже вспомнила анекдот, но меня отвлёк звонок. Ларка начала рассказывать о слежке.

— Спасибо, — поблагодарила я, искренне радуясь, что пока вместо завтрака рисовала в своём воображении безумные картины наступившего дня, додумалась обратиться к подруге. Как говорится, одна голова хорошо, а две — лучше! А если головы принадлежат ведьмам, сами понимаете: «хорошо» превращается в «превосходно».

— Провожу сканирование, — сообщила мне Ларка, — проверяю всех женщин, как мы и договаривались.

— Результаты есть?

— Пока чисто.

— Продолжай. Рабочий день только начинается.

Родители снова попросили не нервничать, а я вся извелась. Мрачные варианты лезли в голову, как назойливые комары на молодую кровь.

Первый. Мошенница не придёт — прилетит на метле, опустится на крышу и оттуда начнёт колдовать.

Второй. Специально опоздает в офис и «работать» будет с улицы.

Третий. «Наденет» образ мужчины и беспрепятственно войдёт в здание. Или уже вошла… Стоп. Она не может поменять пол!

Да-да, вы удивитесь, но кое-что со школы я помнила. Например, о неспособности каких-либо ведьм становиться противоположным полом. Отлично. Один вариант отпадает.

— Юль…

Голос Андрея вернул в реальность.

— Да?

— Мне нужно отлучиться.

Секунду я стояла молча, хлопая ресницами, а потом догадалась. Напряжение мигом отпустило. Улыбнулась и пошла следом.

Несмотря на пребывание в собачьей шкуре, босс категорически отказывался справлять нужду в неположенных местах, а неположенными, должна сказать, считались все, кроме парков. Но поскольку рядом с метро зелёной территории не наблюдалось, пришлось нам бежать в одну из подворотен.

— Если решишь остаться псом, заставлю привыкать делать это, как все нормальные животные, — зло пошутила я, опуская жетон в ямку.

— Это? Только если по-собачьи, — не остался в долгу шеф.

— Я не об этом, извращенец!

— Не знаю, о чём подумала ты, но я о справлении нужды.

— Да ну тебя!

Вот так, поднимая себе настроение подколами и дурацкими шутками, мы залезли в электричку и отправились навстречу своей судьбе. Ну или судьбе Андрея. Кому как больше нравится.

Честно говоря, препирательства и наш своеобразный юмор всё же оказали неоценимую помощь. Подходили к офисам, если не с боевым духом, то хотя бы без пессимизма. Ларка встретила нас, вынырнув из кустов и, к своему удивлению, я увидела с ней ещё одного персонажа. Обоих от дождя прятал невидимый для человеческого глаза купол.

— Привет… Юль.

— Гриша?

Сказать, что я поразилась — это значит ничего не сказать. Появилась бы морская свинка — удивилась бы и то меньше. Но бывший?! Прямо сюжет для какой-нибудь юмористической, ну или криминально-магической программы со следующей заставкой.

«Они были готовы начать сражение не за жизнь, а за право быть человеком. Но думали, что их всего четверо, однако на выручку внезапно пришли люди из прошлого. Бывшая любовь и бывшая подруга захотели исправить свои ошибки, принеся в жертву самое дорогое, что у них было — своё драгоценное время».

Чёрт… Как же всё нелепо…

— Юль… — схватил за руку, — я должен извиниться. Вёл себя как последний…

— Баран, — быстро перебила я, — да-да, потом поговорим.

— Хочу, чтобы ты знала, — продолжил бывший, не замечая махания Ларки, знаков моих родителей и рычания босса, — я тебе не изменял и у ЗАГСа тогда был неправ. Был слишком груб. Прости, Юль.

— Да ла-а-адно… Тебе прямо сейчас приспичило покаяться?!

— Совесть мучает.

— А подождать твоя совесть не может? Вчера она что делала?

— Так ты простишь?

— Прощу, прощу, только отпусти руку. Что ты вцепился как клещ?

— Точно не злишься? Останемся друзьями?

— Не злюсь.

— Честно?

— Да что ты пристал?!

— Боится, — подала голос Ларка и потянула Гришу за рукав.

— Чего? — недоумевала я.

— Проклятия.

Слова пропали. Остались одни звуки. Нечленораздельные.

Подруга, между тем, с готовностью начала объяснение:

— Гриша, узнав, что ты такая же, как я, сразу подумал о проклятии. Он уверен, что ты, как обиженная ведьма его накажешь. Я говорила, что это глупости, но его со вчерашнего дня будто заклинило.

— Так не проклянёшь? — завёл старую песню Гриша.

— Нет, а вот она может, если будешь так цепляться в своих бывших, — попыталась выпутать пальцы из его ладони.

— Ларка?! — ошарашенно произнёс Гриша и повернулся к любимой, — ты же не сделаешь этого?

Та рассмеялась, обняла его и пообещала не применять магию для решения любовных проблем. А потом я ещё раз двадцать повторила, что не держу зла, и, наконец, мы разошлись.

В этой абсурдной ситуации радовали только три момента. Во-первых, родители не пожелали принимать участие в этом цирке и вскоре исчезли внутри здания. Во-вторых, Ларка продолжала сканировать сотрудников, а в-третьих, Андрей всё это время стоял рядом и скалился, готовый в любую минуту броситься на мою защиту. Приятно? Очень.

К тому времени, когда мы оказались на месте, родители уже успели поработать с охраной и прочими сотрудниками. Нас впустили без каких-либо вопросов, документов или электронного пропуска, а наличие последнего, вообще-то, являлось обязательным для каждого желающего пройти через турникет. Об этом говорилось на стенде прямо перед входом. Спрашивается, зачем?

Беспрепятственно пройдя к лифту, я нажала шестнадцатый этаж. Переговоры проходили в соседнем от кабинета босса, помещении. Оказавшись в пункте назначения, шеф принял оговорённую позицию у двери, а я села за длинный стол, в ожидании китайских компаньонов. По крайней мере, мне очень хотелось надеяться, что они таковыми станут. Через минуту мама сообщила по телефону, что заканчивает с магией на пятом этаже, а папа проверяет канализацию. Я бросила взгляд в окно.

Дождь превратился в сильнейший ливень с порывами ураганного ветра. К стеклу прибило дубовый лист. С трудом, но я разобрала написанные на нём слова.

«Ненавижу!» — гласили они, яростно сверкая малюсенькими молниями на первой и последней букве.

— Твоя Инна любит эффекты, — заметила я и отвернулась от окна.

— Не замечал, но вкус у неё отсутствовал.

— Андрей!

— Тише! Идут!

Я прислушалась: путанный диалект достаточно быстро приближался к нам. Китайцы приехали. Что ж, Ларка… не подведи. Я выпрямила спину, сделала серьёзное лицо, подумала, натянула улыбку, заметила ухмылку Андрея и спряталась в бумагах. Никогда не думала, что буду так рада беспорядку, но заваленный документами стол в данную минуту меня очень радовал.

Взяла первую попавшуюся папку и углубилась в чтение. Не уверена в том, что иностранцев следует встречать таким образом, но зато босс перестал ухмыляться. Конечно, перестал! Потому что начал звереть!

Шеф почесал за ухом и улёгся на пол.

— Андрей?

Шеф не шелохнулся.

Чёрт, чёрт, чёрт!

— Вызывала?

Чёрт…

Когда-то это должно было случиться. В дверях возник высокий и чертовски привлекательный чёрт.

Глава 17. Рога и ноги

— Я уже здесь и готов пошалить, — сказал он, подмигивая, и наградил меня взглядом, от которого любая женщина, не то, что ведьма, сразу бы рухнула в его объятья.

Любая. Не встречавшаяся с чёртом.

— Только этого мне не хватало… — протянула я, с ужасом вспоминая давнее свидание. Не успела похолодеть от собственных воспоминаний, как нахлынула волна свежих образов. И нахлынула чуть ли не буквально! По коридору стремительно приближалась вереница китаянок в одинаковых костюмах.

Чёрт! Одни женщины!

Я так и опустилась обратно на стул. Ну почему Андрей меня не предупредил? Почему я сама не спросила? Чёрт! Чёрт! ЧЁРТ!

— Здесь, — напомнил хвостатый секс-символ, будто о его присутствии можно было забыть.

Я отчаянно замахала руками, а в голову уже пришла дикая и страшная мысль: а что, если мошенница среди иностранок? Что делать тогда?

В это мгновение Ларка, как назло, прислала сообщение: «Проверила всех женщин. Её нет. Странно».

Странно? Конечно, странно! Наверняка, ОНА сейчас идёт сюда, а босс… Андрей вдруг оскалился на чёрта.

— Я присяду? — поинтересовался тот, и, не дожидаясь ответа, не разместился — развалился в ближайшем кресле.

— Делай, что хочешь, — вздохнула я. — Только не мешай переговорам.

— Переговорам? — глаза рогатого полыхнули огнём. — О! Я мастер переговоров! Тебе нужно заключить выгодную сделку? Я помогу! Мой опыт измеряется…

— Миллиардами погубленных душ, — оборвала его я. — В другой раз.

Чёрт замолк и закинул ноги на стол. Я оценила его красные лакированные туфли громадного размера и вернулась взглядом к двери. В проходе уже стояли женщины. Много китайских женщин. Оценят ли они ноги чёрта? Вряд ли. Захотят ли при таком наглеце вести переговоры? Не факт. А Андрея подводить не хочется. Я попросила рогатого сесть поприличнее. Тот нехотя, но всё же согласился. Я глубоко вдохнула, мысленно наслала всевозможные беды и на мошенницу, и на гостя из преисподней, вставила наушники, набрала номер Ларки и почти естественно улыбнулась иностранкам.

***

Язык мне давался с трудом: тут сказывалось и волнение за Андрея, скакавшего из одного состояние в другое быстрее, чем зайцы после ускоряющего заклинания, и смущение из-за присутствия рогатого, ставшего на этот день «обязательным наблюдателем по доброй традиции компании». Особой скромностью я не страдала и как вести себя с чертями знала, но явившийся экземпляр отличался от тех, с кем мне доводилось общаться не только наглостью, но и полным отсутствием манер. На такой важной для нас с Андреем встрече он вёл себя так, будто мы находились как минимум в его родном Аду, причём под «мы» я подразумеваю ЕГО зарвавшееся эго и всех присутствующих женщин. Страстно-притягательно-хитрые взгляды пулемётной очередью стреляли в каждую.

В меня чаще всех. Вернее, в мою грудь.

Чёртовы гены…

Так что как часто я произносила кодовое слово «дуб» по гарнитуре догадаться несложно. Но китаянки похоже не придавали значения странностям «заместителя босса». Кстати, звучало это словосочетание недурно. Мне нравилось. Не представляла себя раньше шишкой в офисе, но я и чёрта, пожирающего меня глазами на встрече с китайскими женщинами, не представляла.

Андрей между тем то зверел — на пару минут, совершенно тупея, то вновь возвращался в себя — на пару мгновений, но во время приступов хотя бы ничего не вытворял. Только один раз положил морду на колени одной из ближайших к нему китаянок — вроде бы главной — но та, по-видимому, любила собак, поэтому лишь улыбнулась, вновь показав: она и все остальные не имеют ничего против присутствия большого золотошёрстного пса.

Чёрт — а ведь он ещё был в образе человека — гостей из Китая сильно раздражал, я это видела, но женщины держались, чем сильно помогали моей нервной системе избежать взрыва.

Успокаивала и мама за дверью: несколько раз она присылала СМС о проверке персонала — чисто. Мошенница не обнаружилась. И отец: он уже завершал свою работу. Я отправила слова благодарности и признательности, подумала, извинилась за свою непутёвость. Поздновато. Но лучше поздно, чем никогда. И продолжила внимательно следить за движениями, мимикой, позами китайских представителей, пытаясь уловить неправильность.

Ни-че-го.

Ларка, между тем, отлично справлялась — она точно моя спасительница — а мне самой спустя какое-то время удалось расположить к себе одну из женщин, сообщив о возможном создании печенья в форме летающих тарелок. Та сказала: «Интересно». Ну или что-то вроде того.

Время шло, а никакой угрозы, каких-либо негативных эмоций не поступало. Мелькающий перед глазами чёрт ни в счёт. Китаянки улыбались, я улыбалась, чёрт тоже улыбался и, похоже, не собирался уходить. Андрей пришёл в себя, наконец-то он держался дольше прежнего, и, верно, истолковав мой кивок, начал принюхиваться. Женщины реагировали спокойно, умиляясь «красивым» псом. Рогатый смотрел на происходящее с интересом, но без комментариев.

Спасибо.

И продолжал раздевать меня взглядом.

Озабоченный.

Как бы там ни было, а работа шла. Правда безрезультатно.

— Не чувствую никакого лимона, — Андрей попытался лизнуть руку третьей по счёту китаянки. Попытался настойчиво. Скалясь. Та перепугалась, отдёрнула ладонь, но я мигом объяснила, что это добрая русская традиция, пёс совершенно безопасен, а оскал — это реакция на чёрный цвет. Не любила этот цвет тонкая натура моего пса. Взгляд Андрея после произнесённой глупости стал горячее взгляда чёрта. Только эта горячность совсем не имела эротичного подтекста. Я прикусила губу, поглаживанием извинилась перед боссом — надеюсь, он понял — и попросила прощения у китаянок за свой белый костюм.

К счастью, гостьи оказались необидчивыми. Встреча продолжалась. «Дубы» росли то тут, то там. Чёрт меня уже трижды съел и ещё раз десять представил, как его ем я.

Самомнение у него точно было огромным. Как и у всех рогатых.

Китаянок мне вообще было жаль. Если чёрт смущал меня. Ведьму. То какого тогда было им?

Наконец, через мучительно долгое время Андрей разместился рядом с моим креслом и сообщил:

— Инны не нашёл. Продолжу.

Подозрительно… подумала я и спешно принялась объяснять китаянкам, что гавкнул пёс, сильно радуясь встрече. А так он хороший и тихий.

Главная гостья кивнула с пониманием.

Чёрт посмотрел на пса.

Пёс рыкнул на чёрта.

***

Мы обсудили возможные варианты упаковок, начинок у печенья и постройку филиалов в Китае. Переговоры подходили к концу. Я не могла нарадоваться сдержанности иностранок, ведь всё это время они терпели пожирающего их взглядом чёрта и беспрерывный стук его лакированных красных туфель от одного кресла к другому.

На телефон пришло очередное сообщение от Ларки:

«Никто не подходил к зданию. Гриша проверял запасной выход — там тоже тишина».

«Никаких изменений?» — написала я ответ.

«Дождь стеной».

Я подняла глаза от экрана и ещё раз внимательно, задумчиво, осмотрела присутствующих. О том, что одна из них — в конце стола — шевелит губами, заметила с подачи босса. Он как раз сел рядом и вытянул морду, когда эта женщина резко поднялась и выкрикнула:

— Убью!

Выкрикнула на русском.

Я похолодела. Но быстро взяла себя в руки. Прочитала единственное заклинание по защите, оставшееся в моей девственной памяти, и помещение накрыл густой туман. По идее все, оказавшиеся в нём должны были, как минимум, замереть. Но, похоже, я опять что-то перепутала и вместо того, чтобы замереть, китаянки взлетели к потолку. А вместе с ними и перепуганный Андрей.

— Чёрт!

— Здесь.

Рогатый мачо не пострадал и с ухмылкой рассматривал конечности китайских представителей.

— У этой ноги большие, — заметил он, указывая на женщину, с которой я обсуждала начинки для печенья. — Но в постели это неважно.

— Извращенец, помоги, а?

— Легко, — чёрт открыл дверь, ни капли не обидевшись, и часть женщин вылетела в коридор.

Вообще я имела ввиду не это, но в принципе для начала неплохо.

— Стоп, — сказала, когда на выход полетела та, из-за которой всё началось.

Чёрт послушно захлопнул дверь. Ошарашенная китаянка воспарила над моей головой, бешенными глазами озираясь по сторонам.

— А теперь, — сказала я, читая новое заклинание, — рассказывай, что ты задумала, как это остановить и куда спрятала книгу.

Колдовство на остановку полёта работало легко и звучало понятно даже для пятиклассницы, поэтому женщина медленно опустилась на пол, не повредив ни единого члена. Я подошла поближе и угрожающе нависла над китаянкой:

— Я жду.

— Юль! Я высоты боюсь! — прозвучало сверху.

Я подняла глаза и увидела Андрея, загребающего лапами воздух.

— Сейчас! — прочитала волшебные слова и приземлила шефа.

Андрей, оказавшись на полу, матернулся. С чувством.

Обернулась на китаянку. Та тоже отошла от предыдущего заклинания, уже успела подняться и вооружиться баллончиком.

Моим баллончиком. И моей сумкой. Кожаный аля Луи Ветон, купленный у того же татарина, притворяющегося арабом, говорящего на чистом таджикском, взметнулся в воздух и зашипел змеёй. Босс заскулил и отполз подальше.

— Сюда! — внезапно раздался старческий голос.

В дверях возникла бабушка Андрея. Моей мамы с ней рядом не было.

Глава 18. Ситцевый скромный платочек

Заметив знакомый ситцевый платок, я рванула прочь из кабинета, шеф пустился за мной, а баба Клава запечатала дверь. Усиленно моргая, я смотрела на её венозные руки, уверенно рисующие в воздухе нужные знаки и, по правде говоря, обалдевала. Она запечатала дверь? Этот божий одуванчик? Что происходит? Ещё одна ведьма? Невероятно! Чёрт! Как так? Что ж за компания эта «Сласти-мордасти»? Куда ни плюнь — ведьма! А я-то раньше наивно полагала, что в городе нас не так много… А теперь выясняется: Ларка, некая Инна, а теперь ещё и старушка?!

Моя голова шла кругом. Я видела, как за дверью колотит кулачками китаянка и молчала, будто громом поражённая. События приобретали чересчур неожиданный оборот. Мимо проплыла одна из женщин, задев меня ногой по плечу.

— Эй, осторожно! — крикнула я, отмахиваясь от её конечностей.

Та, видимо, пребывая в неменьшем шоке, чем я, не произнесла ни звука. Она таращилась на своих коллег, пролетающих поблизости, а также глазела на копну моих волос и зачем-то пыталась ухватить их. А ведь это следовало прекратить! Я имею ввиду её поползновения в сторону моей шевелюры и случайную невесомость. Ни к чему людям парить как птицам! Я прочитала колдовские строки, и все дружно оказались внизу. Тут-то и началась настоящая паника.

Иностранки вопили, хватались за мобильники, вызывали врача, кричали про сумасшедшую блондинку. Не трудно было догадаться, кого они имели ввиду, но я не обижалась. Гораздо больше меня сейчас занимала не бригада белых халатов, которая в любом случае не смогла бы пробраться в здание, благодаря наложенному на вход заклинанию, если, конечно, среди них тоже не нашлась бы ведьма, что было бы ну просто нереально и уж совсем неправдоподобно. Меня волновал вопрос о том, где родители. Куда делась мама? Почему нет папы? И самое главное: что делать с мошенницей?

— Андрей? — наклонилась к боссу и… остолбенела.

Шеф исчез!

— Андрей! — огляделась по сторонам. — Где ваш внук? — вопросила я и холодея, поняла, что спрашивать не у кого. Бабка тоже пропала.

А за дверью продолжали молотить, кричать.

Расталкивая китаянок, бросилась к лифту. Ситцевый платок скрылся за секунду до того, как я успела нажать кнопку. В последний миг увидела Андрея, выглядывающего из-за спины старушки. Он озверел и ничего не понимал. Наверно, к счастью.

Что же происходит? Чёрт!

— Звала? Я уже здесь, — рогатый был тут как тут.

Ему-то никакие запечатывания дверей не могли помешать разгуливать по зданию. Потому что остановить чёрта могло бы лишь проклятие. Проклинать его у меня не было ни желания, ни времени, ни сил. От нервов я чувствовала себя также, как и все ведьмы, то есть выжатым лимоном. Это, кстати, было одним из многих сходств между нами и людьми, но в человеческом обществе нас всё равно притесняли. Однако, не время обижаться. А проклясть рогатого ещё успею, и тогда он вернётся в свой Ад. Но пока чёрт мог понадобится. Я бесстрашно схватила его за атласную рубашку под цвет туфель и жалобно взмолилась:

— Чёртик, миленький, нужна помощь.

— Сейчас, — с готовностью и широкой улыбкой произнёс гость из преисподней.

— Подожди! Я же ещё ничего не объяснила!

Хвостатый мачо прислонился к стене, засунув руки в карманы модных джинс, эротично облегающих большое достоинство. Его взгляд так и намекал на ЭТО. И я говорю не о справлении нужды… Ко мне пришло осознание, что за помощь рогатого придётся заплатить свиданием в Аду. Вздохнула. Надо будет захватить целую аптечку и ни в коем случае не соглашаться лететь на червяке-самолёте.

— Так… чем помочь, красотка? Кажется, переговоры пошли немного не по плану?

Немного?! Знал бы он как сильно они пошли не по плану!

— Чёртик…

— Да, лапушка.

Лапушка?! Свидание будет тяжёлым… Я вздохнула и медленно выдохнула:

— Ситуация вышла из-под контроля, а раз уж ты здесь, то… помоги разобраться с ведьмой. А я пока догоню старушку с Андреем и найду родителей.

— Зачем? — подмигнул он. — Я лучше твоего Андрея.

— Не время об этом, чёртик. Он в опасности, и я не знаю, где родители. Помоги, пожалуйста!

— А что мне за это будет?

Я вздохнула:

— Свидание.

Рогатый пожирал меня взглядом:

— Когда я захочу?

— Не наглей, рогатый!

Я вспомнила, как однажды пришлось тащиться в кафе Ада прямо из душа. А всё потому, что черти обожали неловкие ситуации.

— Я подумаю, лапушка.

Меня начала бить паника:

— Хорошо-хорошо! Когда захочешь! Только давай всех спасём!

— Боишься апокалипсиса? — спросил со знанием дела, но по-прежнему улыбаясь.

Мысленно я сотню раз прибила наглеца. На деле принялась нести полную чушь: о ромашках и учебниках, о лужах и пряниках, о силе мироздания и вселенской опасности, несчастной судьбе Андрея и моей собственной, и еще чёрт знает, о чём.

Всё это время рогатый ухмылялся. Я замолчала и прикрыла рот ладонью.

— Это всё очень любопытно, лапушка. Особенно о пряниках, с которых всё началось. Но где ведьма?

Я кивнула в сторону переговорной.

— Там? — удивлённо переспросил хвостатый, в упор глядя на нужную дверь и слыша крики Инны, но всё же задающий, как мне казалось, глупейший вопрос.

Я снова указала в нужном направлении. Чёрт покачал головой, а затем рассмеялся.

— Серьёзно? Красотка, ты совсем плохая ведьма, да?

— В смысле?

— В сородичах не разбираешься.

Я недоумевала. Чёрт опять хмыкнул, и глядя на моё ничего не понимающее лицо, быстренько объяснил, как на самом деле обстояло дело.

— Ты хочешь сказать… — я не верила своим ушам. Нет. Это слишком…

— Освобождай несчастную и колдуй над её воспоминаниями, — добавил хвостатый, — и над воспоминаниями остальных поработай. А я, так и быть, остановлю настоящую ведьму.

— Я… я не умею…

Хвостатый растворился. А его хохот, прозвучавший где-то рядом, стал удаляться постепенно, пока наконец не затих. Эта чёртова привычка меня всегда раздражала: смех как неотъемлемая часть образа сопровождала рогатых в самые неподходящие моменты. Разве сейчас происходило ну хоть что-нибудь смешное? Катастрофа! А он ржёт!

Я фыркнула, решив, что с воспоминаниями позднее что-нибудь придумаю. В спешке прочитала заклинание и перепутала пару слов. Исключительно от волнения. Как итог, открыв дверь, на меня вывалилась китаянка с… обезьяньими ушами.

— Хорошо хоть без хобота… — устало подумала я, вспомнив учительницу пения, попавшую под мою «удачную» магию. У неё тогда не только хобот отрос, но и оленьи рога. Так что китаянке ещё повезло.

Я поднялась с пола, помогла иностранке и рискнула прочесть ещё одно заклинание. Женщины в коридоре застыли, лишились возможности говорить и выражать эмоции. С третьей попытки мне это всё же удалось. Возможно, я не такая уж и безнадёжная ведьма… «Жертва» же замерла частично. Её голова была единственной частью тела, не потерявшей способность к движению.

Я встала почти вплотную:

— Кто ты? Что шептала? Что тебе нужно? Ты помогаешь ведьме? Ты тоже ведьма? — завалила я её градом вопросов.

Женщина молчала. В глазах читалась истерика, губы дрожали.

— Нет. Так дело не пойдёт. Слушай меня внимательно. Это сон, — принялась убеждать я несчастную, — сон. Тебе всё снится. А может… ты попала в фэнтези.

Я вспомнила прочитанный на днях роман о попаданке и драконе. Книжка так себе — сюжет там хромал — но это было лучше, чем слушать причитания Гришиной мамы. К тому же мне казалось, что столь реалистичный сон — это явный перебор, а попадание — довольно неплохое решение. По крайней мере возвращение мозг пострадавшей женщины объяснит довольно легко. И примет. Что куда важнее.

Про себя подумала, что меня на её месте этот вариант устроил бы даже больше: в фэнтези был хотя бы шанс покататься на настоящем единороге или радужном пони, а я их обожаю. Да и кто не мечтает оказаться в сказке? Пускай и странной?

Я продолжила:

— И сейчас только в твоих силах оказать помощь по спасению очень хорошего мужчины. У него карие глаза и наглая улыбка, но, когда он смотрит… Чёрт! Что за ерунду я говорю?! Забудь про мужчину! Просто пойми: ты должна рассказать мне правду. Не веришь, что это фэнтези? Смотри! — желая убедить китаянку, я продемонстрировала самое быстрое и лёгкое из всех волшебных упражнений, сохранившихся в памяти. Вуаля! Блузка на китаянке сменила чёрный цвет на синий. Подумала и «перекрасила» под цвет её помады — в светло-розовый.

Тишина.

— Ты фэнтези хоть читала?

Молчание.

— Неважно! Просто поверь! Время идёт! Чудеса подождут. Я потом ещё много всего покажу, — соврала я. — Ты только ответь на вопрос: что ты шептала?

— Я… сошла… с ума… — вместо ответа произнесла китаянка, растянув губы в глупой улыбке.

— Так ты русская?!

Та кивнула.

Через минуту я узнала от переводчицы много нового, в том числе и то, что Андрей задолго до переговоров сам просил её не выдавать себя, пока он, то есть так получилось, что я, буду стараться обходиться без профессионала.

— Андрей Степанович — странный человек, — сказала женщина, представившаяся Соней, — не любит помощи в вопросах бизнеса и всегда пытается произвести эффект.

— Ага… — согласилась я, про себя подумав, что китайского недоразумения можно было бы избежать, не забудь босс сообщить мне о маленьком нюансе иностранных переговоров.

— Мне коллеги рассказывали про Андрея Степановича, — продолжила Соня, — он и в прошлый раз пытался обойтись без переводчика, но, когда вместо пробы печенья договорились о пробе подгузников, сдался.

Значит, не только я попадаю в нелепые ситуации… На моих губах проскочила улыбка. Ничего… Как только всё закончится, я обязательно сообщу ему об этом. Посмеёмся вместе.

— Так я действительно… попала? — услышала взволнованный голос.

— Коне-е-ечно! Разве в реальности подобный бред возможен?

Безусловно, я понимала: Соня реагирует на происходящее ТАК, то есть вполне адекватно для обычного человека, попавшего в столь безумную ситуацию, по большей части благодаря маминой магии, а не моим глупым и малоправдоподобным объяснениям.

— Не хочу, пусть всё прекратится! — закапризничала китаянка.

— Обязательно, но после того, как спасём Андрея.

— Степановича?

— Его самого. Так что ты там шептала?

— Не помню…

— Совсем ничего?

Она задумалась:

— Мне сказали, что я должна повторять всё за говорящим.

— Кто сказал? — от нетерпения я начала трясти её за плечи. — Вспоминай, кто это был?

Глава 19. Навстречу тьме

Страсти накалялись, мозг вскипал, терпение лопалось. Соня боялась. Я судорожно перебирала все возможные варианты, не желая верить в честность чёрта, хитрость Инны и собственную недогадливость.

— Соня, не молчи! Ну же! Время уходит!

— Ку-куда уходит? — окончательно растерялась та.

— На сторону зла! — зло гаркнула я. — Кто тебе велел повторять за говорящим?

Же-женщина.

— Ясно, что не мужчина! Соня! Это очень важно! Вспоминай! Она была старой? Как она выглядела? Соня! Как она выглядела?

После нескольких трясучек мне всё же удалось выяснить всё интересующее.

Расколдовав Соню, я бросилась мимо китайских «статуй» к лифту. Пальцы судорожно набирали по очереди то родителей, то Ларку. Позвонила даже Грише. Тишина.

Чёрт! Может, хоть рогатому повезло? Ну же! Почему так долго?! Кнопка вызова не загоралась. Сломан… Ну конечно, Инна всё продумала. Я кинулась к лестнице, едва не свалившись, перепрыгнула через две ступеньки. Сейчас бы способность к левитации! Но, увы, парить в воздухе умели только особо одарённые. Чёрт! Почему я не одарённая?

Итак, Инна продумала свой план до мелочей. Образ Ларки, бросание Андрея перед свадьбой, бросание меня перед свадьбой, отвлекающий манёвр с книгой, игры с природой, наложение колдовских чар на Соню, фишка со змеёй-сумкой и моим баллончиком. Её с самого начала не волновали переговоры! Она всего лишь хотела нас запутать! Проделать всё это эффектно! И как же у неё это легко получилось! Наверняка наблюдала за нами то из одного тела, то из другого и смеялась. Но самый неожиданный поворот ведьма оставила, естественно, напоследок…

Сканируй всех женщин, сказала я Ларке, уверенная в том, что Инна «станет» молодой женщиной. Но я ошиблась! Инна оказалась продуманнее! Кто заподозрит старушку в ситцевом платочке? Да никто! На бабулечек вообще внимания не обращают, а если это бабка шефа — ей дорога куда угодно!

Ядрёная месть, не поспоришь.

Я перескочила ступеньку: одну, вторую, третью. Ладони вспотели, сердце бешено колотилось.

Куда она увела Андрея? Где родители? Где Ларка, Гриша? И, в конце концов, где сама баба Клава?

Преодолев очередной пролёт, я судорожно соображала для чего Инна увела Андрея. Что она задумала? В том, что эта женщина ненормальная — сомнений не оставалось. Даже хуже! Инна напоминала мне психопаток из Голливуда! Фильмы «Роковое влечение», «Одержимость», «Фанатка» стояли на первых позициях в моём личном списке с героинями, с которыми я ни за что не захотела бы встретиться. И что вы думаете: мой кошмар сбывался! Я бежала навстречу женщине, свихнувшейся на Андрее! Ладно бы это была всего лишь психопатка, но психопатка-ведьма! Попадалово, иначе не скажешь…

Телефон отчаянно затрещал, и на экране высветилась физиономия Гриши.

— Юль! — крикнул он в трубку, — какая-то старуха пытается взломать двери!

— Это не старуха, Гриша! Это ведьма! Та самая мошенница! Её зовут Инна, и она схватила Андрея!

— Вижу пса! Он…

— Гриша?

— Юль, ты только не переживай, он без сознания. Висит в воздухе.

— А Лара?

— На крыше у громоотвода. Пытается перенести здание.

— Что-о-о?!

Челюсть отвисла. Вот это сила! Вот это смекалка! Использовать громоотвод для увеличения магии! Гениально… Я бы до такого не додумалась. Да она почти как моя мама! Нет. Как бабушка! Хм… Неужели подруга из одарённых?

— Ю-юль? — прозвучал обеспокоенный голос. — Что мне делать? Как остановить ведьму?

— Если бы я знала, Гриша, если бы я знала…

Продолжая бег, чувствуя, как сбилось дыхание, я быстро перебирала в памяти возможные способы борьбы человека с ведьмой класса «мошенница». Притвориться мёртвым не подойдёт. Соблазнить не вариант. Выстрелить… нечем.

— Ю-ю-юль… — раздалось в трубке.

— Что? Что случилось? — ко мне потихоньку подкрадывалось отчаяние.

— Там это… чёрт, кажется.

— Чёрт? Чёрт! Я про него забыла! Отлично.

— Ты уверена?

— Согласился помогать, пусть помогает. — И тут опомнилась. — Гриша! Ты в кустах? Сумка Ларки там?

— Да.

— Срочно доставай беруши! Она всегда их с собой таскает. Если не найдёшь, тогда наушники и музыку на полную мощность!

— Зачем?

— Чтобы хоть чуть-чуть приглушить звук!

— Звук? Какой звук? Тут полная тишина.

А буквально через пару секунд каменная громадина сотряслась от жуткого рыка. Не удержавшись за перила, я упала, больно стукнувшись пятой точкой. Телефон отлетел в сторону. К счастью, рогатый орал не на полную мощь. Но, знаете, что я вам хочу сказать? Всё же избегайте разъярённого мужика из преисподней, а если вдруг станете свидетелем, как тот пытается закричать, или неожиданно заметите вспыхнувшую в нём злобу — бегите. Прячьтесь в бункере, в комнате со звуконепроницаемыми стенами, зажимайте уши, накрывайтесь подушкой, вставляйте беруши в уши. Делайте всё возможное лишь бы избежать влияния звуковых волн на ваш мозг. Почему? Да потому, что от амплитуды крика любого рогатого можно рехнуться. Это говорю вам я — ведьма, на собственном опыте познавшая все прелести подобной встречи. Верите или нет, но я едва не оглохла, озвучив свой отказ пойти на свидание с одним из чертей. Да-да, я не знаю, что для вас будет бОльшим наказанием: согласиться на порченых устриц и после мучиться с животом, налегая на разные лекарства, избавляясь от интоксикации, а также исправляя микрофлору. Или оглохнуть. Правда, помимо устриц вам могут предложить осьминогов или креветки. Но, поверьте моему горькому опыту, а он у меня велик — я испробовала всё, приготовленное в преисподней ещё в далекие школьные годы, когда вместе с одноклассницей решила пуститься за приключениями. Местные блюда не доставят вам ни эстетического, ни какого-либо другого удовольствия. Хотя, конечно, это экзотика, и она отличается от морепродуктов человеческого мира. Но берегите желудок! Помните про здоровье — его не купишь. А если какой-то рогатый мачо скажет обратное — не верьте!

И насчет слуха… я чуть не забыла упомянуть: лишиться его можно не только на пару денёчков, но и в некоторых, особо неприятных случаях — на пару недель.

И со мной, между прочим, похожее произошло как раз незадолго до пробуждения драконов и доставило премного неудобств. Учительница по магическим сущностям во время занятий использовала исключительно устную речь, так что нетрудно представить, как непросто мне приходилось на её уроках. Вероятно, вам любопытна причина, по которой препод не писала на доске? Ответ вас удивит. Римма Павловна была вороной. Нет, не белой вороной. Я не имею ввиду устойчивое выражение, характеризующее как людей, так и ведьм, отличающихся чем-то от других. Речь о настоящей вороне — в перьях и с клювом.

Её жизнь сложилась таким образом, что овладеть письмом она так и не сумела: крылья оказались неприспособленными, а клюв чересчур слабым. Зато Римма Павловна овладела в совершенстве скорочтением и скороболтанием. Слышали бы вы как она быстро трещала! Да училка вполне могла составить конкуренцию любому домовому, хотя они те ещё болтуны…

В общем, вы поняли: с чёртом осторожно, а лучше, если не уверены в его адекватности — бегите. Как можно скорее и как можно дальше.

Я поднялась, проверила мобильник: работал. К счастью, хоть он вёл себя предсказуемо — не зря мне твердил консультант про неубиваемость модели. А я-то думала он вешает лапшу на уши.

— Гриш, ты тут?

— Тут.

— Держи меня в курсе! Я бегу! Ведьма всё ещё у выхода?

— Пытается выйти наружу, но, похоже, магия твоих родителей ей не по зубам.

— Надеюсь…

Я бросилась дальше.

Ох, зря я прогуливала физкультуру, зря. Мышцы горели-ныли-возмущались, горло болело и тоже полыхало огнём, сердце вообще рыдало, проклиная свою хозяйку — к таким нагрузкам оно не привыкло. Если бы его спросили, то оно с удовольствием бы пояснило: бегать в двадцать без какой-либо подготовки и тоже самое делать почти в тридцать — колоссальная разница. Ноги дрожали, руки от них не отставали, в ушах стучало, пот ручьями стекал по лицу и телу. Последнее, правда, не из-за долгого и прыткого спускания по лестнице, а в связи с особенностью организма — я с рождения страдаю от потливости, поэтому крайне тщательно выбираю дезодорант.

Присела на перила, собираясь с мыслями и давая возможность измученным мышцам немного отдохнуть перед последним рывком: оставалось каких-то семь этажей.

— Гриш… а ты… родителей… видел? — спросила я, запыхавшись.

— Да, Юль. Твоя мама в воздухе, отец с ней рядом.

Я громко выдохнула. С ними всё в порядке, а то я уже невесть что нафантазировала.

— На… каком… они… этаже?

— Подожди, сосчитаю. На пятом.

Ну конечно! Как я сама не догадалась? Пять — магическое число нашей семьи. Пятого числа проходили все инициации ведьм нашего рода, отсюда и увеличение силы. Бороться с мошенницей-ведьмой-психопаткой, несомненно, будет продуктивнее, заручившись помощью такого своеобразного числового амулета.

А ещё пятого числа мой день рождения. Пятого июля, если быть точнее. От этой мысли стало невыносимо грустно. Всего какая-то неделя и мне стукнет тридцатник. Проклятие злобного колдуна действует: замуж я не вышла…

Что ж, не время страдать. Подумаешь, не надену белое платье! Ха! Вот возьму и всё равно надену! Если не на собственную свадьбу, то просто так! Возьму самое роскошное напрокат и буду в нём ходить до посинения! А там глядишь и сама поверю, что ещё смогу стать невестой.

Что-то меня накрыло «оптимизмом». Вздохнув, вернулась к насущной проблеме.

— На пятом — это отлично, Гриша! Я близко!

— Они машут руками и что-то рисуют, — сообщил бывший.

— Не рисуют, а колдуют, — машинально поправила я и продолжила свой марафон.

Вряд ли я хоть когда-нибудь в жизни так мчалась по лестнице. Устала жуть. Шутка ли: пятнадцать этажей! Хорошо ещё вниз, а не наверх, а то бы, наверно, вообще загнулась. В такие моменты начинаешь благодарить создателя лифта и проклинать его же за отсутствие защиты от всяких психованных ведьм, вроде Инны.

— Юля! — воскликнула мать, стоило моему уставшему телу соскользнуть с последней ступеньки и плюхнуться на четвереньки. Чёрт, больно.

— Ты в порядке… — выдохнула она, не опуская рук, чтобы не прерывать заклинание. Хотя по глазам я видела, как сильно мама хочет меня обнять.

— Мы волновались, — признался отец. Его магия волшебника усиливала ведьмовские чары.

Я внимательно следила за их дружными манипуляциями.

Любовалась.

— Твоя мама молодец, — улыбнулся папа, вырисовывая что-то наподобие английской дабл ю, — вовремя раскусила мошенницу и успела спрятаться до того, как та захватила сотрудниц в плен.

— В плен?

— Она закрыла несколько человек в туалетах со сломанной канализацией, — пояснила мама.

Я невольнопоморщилась. Фу, это хуже моих летающих китаянок. И абсолютно ненормально…

— Но ты не волнуйся. Твой папа опередил старуху: наводнения не будет — вода выше колен не поднимется.

— А-а-а… Ладно… Будем надеяться, что не поднимется и всё остальное.

— Мы до сих пор не знаем, как выглядит мошенница, — заметил отец, продолжая чертить символы.

— Она была в образе старушки, и Лары, и какой-то брюнетки с очень белыми зубами, — продолжила мама.

— Кати… — догадалась я. — Соня сказала про брюнетку, но брюнеток в компании полно. Теперь ясно.

— Так как же Инна выглядит на самом деле?

— Не знаю, мама, но скоро выясним.

Две пары рук прочертили в воздухе последнюю линию.

— Готово… — произнесли одновременно родители.

Я как маленькая девочка прижалась к материнской груди. Пускай это невовремя, но мне было так страшно…

В памяти возникли строки из учебника: «… образ обращённого заменяется на естественный в случае начала этапа влюблённости».

Ну и пусть! Сейчас меня ни капельки не волновала ни кобелиная сущность Андрея, ни предсказание о его жене с рыжими волосами. Главное, чтобы психопатка не навредила любимому. Любимому? Я это произнесла?!

Не успела я начать разборки со своим собственным «я», как вокруг всё задрожало, лампочки замигали. Я понимала, что это значит, но думала лишь об Андрее.

Мама крепко обняла, погладила по волосам, и, опережая мой так и норовящий соскользнуть с губ вопрос, произнесла:

— Ты его не потеряешь. Мы не позволим.

В тот же миг нас качнуло от очередного крика, стены здания начали искажаться, принимая причудливую форму. И чернеть, чернеть, чернеть, пока мы не погрузились в кромешную тьму.

Глава 20. Фантазия

Тьма рассеялась, пропустив сквозь единственное на этаже окно, лучи солнца, гротескно ярко осветившие родительское заклинание. У нас получилось…

А в то, что всё удалось Ларке, я поняла, когда увидела за тем же окном не город, а лес. Понятия не имею как часто подруга проделывала подобные штуки, но перенесла она нас идеально. Голова не кружилась, перед глазами не мелькали чёрные точки, давление было в норме.

Мне почти тридцать, и я уже знаю, что такое давление.

Рассматривая всё кругом, я понимала, почему подруга выбрала лес: природа меня тоже успокаивала. Пение птиц, зелень, запах сосны и ели, пушистые белки. Рай для уставших от каменных строений горожан. И почему в школе предупреждали не использовать этот образ?

Я вырвалась из маминых объятий.

На ветку за окном приземлилась птица, отдалённо похожая на дятла — отдалённо, потому что размерами не уступала сказочному ворону, а клюв был раскрашен в цвета радуги. В клюве у неё был зажат огромный пряник в форме сердечка. Глазурью ядовито-красного цвета на нём красовалось «Ларочка». Сомневаюсь, что Ларка себя называла уменьшительно-ласкательно и предположу, что здесь не обошлось без участия Гриши. Наверняка подруга поделилась с ним своей фантазией: я прямо вижу, как мой бывший обалдевает при виде птицы, несущей его обожаемый пряник. А потом он скорее всего решил порадовать любимую, написав её имя. Романтика…

Интересно, а Гриша действительно говорил ей слова любви? Мне не говорил, кстати. Ни разу. Наши отношения, должна вам сказать, неплохо обходились без всяких нежных прозвищ и высокопарных слов. Его «Юль» меня вполне устраивало.

Наблюдая за недятлом, я заметила мелькнувшую в листве фигуру в знакомом тёмно-синем костюме, а затем — себя в подвенечном платье. Нет. Так я сейчас и до детей дофантазируюсь! А что? Двадцать девять лет вполне осознанный возраст для всяких там пелёнок. Воображение тут же заботливо подкинуло мне очаровательных карапузов: мальчишку — точную копию Андрея и девчушку с моей непослушной гривой. Оба заливисто смеялись, бегая за белками, а мы с Андреем сидели в одинаковых креслах-качалках и пили облепиховый чай с мёдом.

Затем эта картинка сменилась другой, где мы вчетвером съезжали с горки, катались на качелях, искали клад в песочнице. И тут-то в мой мозг начала проникать догадка, почему педагоги предупреждали не перемещаться в столь привлекательные фантазии… Я вперилась взглядом в лестничный пролёт и попыталась собрать мысли воедино.

Итак, мы вместе с шестнадцатиэтажным зданием компании «Сласти-мордасти» переместились в одну из фантазий моей невероятно сильной подруги. Теперь дело оставалось за малым: освободить Андрея, найти книгу, вернуть его в образ человека, разобраться с Инной, исправить воспоминания целого Питера, сходить на свидание в Ад. Всего-то.

Так что, ну их эти иллюзии и вперёд спасать Вселенную!

Я уже собралась бежать вниз по лестнице, но… замерла. Отец осматривал стены на предмет разрушений, мама присоединилась к нему. Странное поведение? Нисколько. Ведь повреждение целостности при перемещении в пространстве могло привести к внезапному разрушению всего здания. Сейчас оно стоит целое и невредимое, а через секунду на тебя летят обломки. Как ни странно, но что-то из курса обучения школьного и маминого я всё же помнила. Наверно потому, что лекции об архитектуре меня увлекали гораздо больше всего остального.

Исходя из этих знаний, я решила передвигаться осторожнее, внимательно рассматривая пол, а заодно и потолок. Никому не хотелось бы оказаться заживо погребённым под реальными руинами в выдуманном месте. Вскоре мы поняли, что всё в порядке, и я выдохнула с облегчением. Хоть что-то хорошо.

Удостоверившись в отсутствии угрозы, я легко провела подушечками пальцев по тонким, каллиграфическим буквам и коснулась магических символов из родительского заклинания. Несмотря на ювелирность работы, оно было прочным. Оставалось надеяться, что колдовство сработало на всех этажах, таким образом, как бы закупорив пространство, в котором находилась Инна. Мошенницу необходимо было изолировать от Андрея и всех остальных, а также лишить возможности выйти из здания и оказаться на улице, где ведьму, скорее всего, ждала её метла. При правильном обращении с колдовством метлу можно было, скажем так, приручить. Например, попросить её стоять в определённом месте или прилететь к тебе в нужный момент. Однако метла не обладала разумом и как бы ни старалась её обладательница, а пробраться в фантазию и спасти хозяйку ей было не по зубам, точнее не по прутикам. Если, конечно, Инна находилась под магией. Если нет, тогда у нас возникали дополнительные проблемы. Не исключено, что метла уже летела сквозь фантазию, на зов хозяйки.

Я постаралась выбросить пессимизм из головы.

Мошенница попала на нашу территорию, то есть на территорию Ларки — всё-таки это её фантазия — и была в нашей власти. И я очень надеялась, что магия и правда дошла до первого этажа. Это и решила проверить, помчавшись по ступеням и едва не выкрикивая имя Андрея.

— Ты слабо колдуешь! — напомнила мама, глядя, как я начинаю новый, хоть и короткий марафон.

— Это может быть опасно! — добавил отец.

Но я их уже не слушала. Власть фантазий потерпела крах перед моей настойчивостью, и теперь мысли занимал живой Андрей, а не выдуманный, с которым моя копия прямо сейчас пила чай и о чём-то мило болтала, пока дети резвились на пушистом ковре в огромной квартире.

Не у родителей.

Хорошая фантазия.

Хорошая, но фальшивая. Сейчас меня волновал только один Андрей — реальный, попавший в беду и до сих пор находящийся рядом с ведьмой-психопаткой.

Сбежав с последней ступени, я наткнулась на чёрта.

— Ты как? — опустилась на корточки, рассматривая побитого мачо.

— Жив, — улыбнулся тот. — Будь осторожна с ведьмой, лапочка, и прости, мой крик не смог причинить ей вреда.

— Ты хотя бы попытался. И на том спасибо.

Рогатый улыбнулся:

— Не забудь, лапочка, у нас впереди свидание.

— Как же я забуду…

— Будем есть морепродукты, — продолжал улыбаться рогатый.

— Хорошо. Но ты тоже будешь есть всякие креветки, а не пожирать глазами меня. Договорились?

Это была слабая попытка облегчить собственную участь. Чёрт не кивнул, не ответил.

Я похлопала его по плечу, вздохнула и пошла дальше.

— На свидании разберёмся! — донеслось мне вслед.

Конечно. Что он ещё мог ответить? Одно слово… рогатый. Перед глазами засиял Ад во всём своём мрачном великолепии с его вулканами и кипящими котлами, в которых варились не грешники, а те самые морепродукты. Грешников держали в другом месте, и я в нём ни разу не была. Экскурсии туда запрещались.

Внезапно передо мной выросла новая полянка, а на ней разместились мы с Андреем и дети, счастливые. Жующие шоколад. Они пачкались, пачкали нас, мы ругались, а потом Андрей повалил мальчишку на траву, девочка бросилась на папу, и моя копия заливисто рассмеялась, в попытке их разнять.

Сердце кольнуло иглой страха настоящего, а руки потянулись к прекрасным иллюзиям.

Но я вспомнила о ромашке, зажатой зубами Андрея, о его превращении в пса, наших поисках Абеляра, как он выл, а я подвывала «Пусть всегда будет солнце» на луну и твёрдо шагнула на поляну.

Нет. Нельзя жить фантазиями. Надо жить настоящим.

Я безжалостно прошла сквозь свою копию, не одарив её и взглядом сочувствия. Та вздохнула и начала медленно растворяться. Постепенно исчезать стали и все остальные образы.

Я смотрела, как исчезают столь тёплые иллюзии и не могла справиться с досадой.

Всё правильно. Так… правильно.

Я бегу к тебе, Андрей!

Глава 21. Красота — страшная сила

Первый этаж меня встретил подозрительной тишиной. Баба Клава, вернее мошенница в образе старушки, сидела, прислонившись к стене и потирала ушибленную ногу. Недалеко от неё парил Андрей. Он по-прежнему был без сознания, но в целости и сохранности. От счастья мне хотелось закричать. Но это преждевременно. Сначала разберусь с сумасшедшей ведьмой.

— Бабушка, не желаете принять свой облик? — поинтересовалась я, пнув мошенницу.

— Очумела? Больно же! Я ногу сломала! Скорую вызывай!

Может я сама ведьма и никудышная, но понимала, что Инна пытается найти лазейку. Сейчас я отправлю её в больницу, а она только этого и ждёт — сбежит ведь. Да ещё неизвестно не придумает ли как забрать с собой Андрея. Ну уж нет.

— Потерпишь, — от повторного пинка мне сильно полегчало.

Любопытный факт: пинала я по правой ноге, а потирала ведьма левую. Актриса…

— Заканчивай спектакль, Инна! Куда бабу Клаву дела?

— Да пошла ты…

— Не груби моей дочери, — рядом появилась мама.

— Отвечай, если не хочешь навечно остаться в несуществующем месте! — угрожающе произнёс отец.

Конечно, я хотела разобраться с Инной самолично, однако поддержка родителей лишней не была. Всё-таки бороться со злом лучше вместе, а если это зло ненормальное, тогда и вовсе чем больше борцов, тем лучше.

Мошенница ничуть не испугалась отцовской угрозы и скрестила руки на груди. Вела она себя, как обиженная женщина, но, кажется, совсем не боялась нашего семейного гнева и с ухмылкой поглядывала на свою жертву. Это настораживало. На всякий случай, я шепнула маме, чтобы она отодвинула Андрея подальше. Мало ли на что ещё способна эта хитрая психопатка!

Мама слегка ослабила колдовство — совсем чуть-чуть, чтобы на пару сантиметров приблизить Андрея к нам и отдалить от мошенницы, но этого оказалось достаточно. Неожиданно из кармана платья ведьма достала уменьшенного Абеляра. То, что спасение она захватила с собой, конечно, радовало — одной проблемой меньше: не придётся искать книгу. Но то, какое выражение приобрело лицо Инны, когда её пальцы ловко и почти молниеносно раскрыли книжицу, заставило моё сердце пропустить парочку ударов.

Секунда, другая — и родители застыли, словно высеченные из камня, а я полетела в сторону, отброшенная злорадствующей ведьмой.

— Я его заберу, и мы уйдём! Так должно быть. Не мешай нам! — орала Инна, не глядя на меня и протягивая руку в попытке дотронуться до Андрея.

Ха! Теперь мысленно злорадствовала я. Наше заклинание не позволяло ей коснуться Андрея, посылая разряды тока.

Ведьма морщилась, кривила лицо, но руку не опускала. Я пыталась подняться и чувствовала, как тело быстро, но верно становится ватным. Ноги уже будто мне не принадлежали.

— Я должна быть с ним. Так предначертано! — продолжала сумасшедшая. — Андрей мой! Не противься и вместе с родителями будете свободны! Вы мне не нужны. Только мой будущий муж!

Муж? Размечталась. Я шептала заклинание и делала движение пока ещё чувствительной рукой, стараясь ударить магией ведьму, но пальцы мякли, мякли и по ощущениям расплывались.

Чёрт! Подумала я, но не как ругательство, а вызывая рогатого. Книгу надо срочно забрать, пока Инна не нашла применения другим заклинаниям. А там ещё много интересного. Например, о том, как наложить колдовство на уже имеющуюся магию, нейтрализовав при этом первую. Хм… Похоже, благодаря критической и прямо скажем, ужасающей ситуации, моя голова начала работать как никогда прежде. Жаль только, что мои проснувшиеся знания никак не могли помочь вернуть чувствительность телу.

Ведьма коснулась Абеляра и раскрыла содержание. Неужели догадается? Чёрт! Придёт ли он на помощь? Мне очень хотелось верить, что придёт. Но зная некоторых обитателей преисподней, я вынуждена была самой себе признаться: получив желаемое, а именно согласие на моё свидание, хвостатый, скорее всего, уже свалил в родное подземье. Тут и чужого проклятия не надо, к сожалению. Достаточно его собственного желания.

А Ларка? Подруга бы сейчас, ох, как не помешала… И где она вообще? Стоит на крыше? Или, забыв о моих проблемах, разгуливает по своему идеальному лесу и жуёт пряники? Да и Гриша бы сейчас мог оказаться кстати… Пусть он и человек, но отвлечь ведьму как-нибудь бы сумел даже он. Достаточно громкого звука, неожиданного движения, ну хоть чего-то, лишь бы не дать ей сконцентрироваться на заклинаниях. Но, похоже, никто не спешил мне на помощь. Придётся выкручиваться самой.

— Инна! — позвала я, ощущая, как чувствительность покидает тело. Зато язык ворочался, и я поняла: он — моё спасение. — Эй!

Мошенница не реагировала.

— Старушка!

Ноль реакции.

— Инна!

Тишина.

— А где баба Клава?

Ведьма до сих пор внимательно читала Абеляра. Но от меня так просто не отделаешься. А тут Андрей начал приходить в себя. Дёрнул ухом, что выглядело довольно забавно, учитывая моё видение в нём человека, а не пса.

— Бабушка где? — продолжала я, мысленно моля шефа молчать, а то ещё разозлит психопатку, а нам этого не надо.

Андрей или понял, или хотел понаблюдать за разворачивающейся картиной — молчал, не реагируя, но смотрел осознанно. Значит не озверел — уже хорошо.

— Она не обидится за то, что ты так бессовестно пользуешься её бренным телом? — я планировала нести любую чушь, только бы психопатка не обратила внимание на Андрея и не смогла сосредоточиться на волшебных строках. — Кстати, мне всегда было любопытно: когда превращаешься в старушку, то вместе с морщинами болячки тоже переходят? Ну, в смысле артриты там всякие, боли в конечностях?

— Замолчи… — прошипела ведьма.

— Нет, ну правда, интересно же! А зубы тоже переходят? Они у тебя вставные? А если они вставные, то, как баба Клава без них? Чем она жуёт? И где сама старушка? Ты её оставила где-то в «Сластях» или отправила в магический мир и посадила на скамеечку возле пенсионного фонда? Ой! Так ты теперь можешь за неё пенсию получать? Раз зубы вставные, болячки чужие, то и деньги можешь позаимствовать. Круто!

— Заткнись!

Наконец-то пошла реакция.

— Не нужна мне никакая пенсия… И зубы у меня свои, да и моя внешность будет поэффектнее твоей!

— Про эффекты я уже поняла: это дело ты любишь. Получается неплохо. Но прости, Инна, по поводу внешности поспорю. Я буду всяко симпатичнее старушки.

— Да моя собственная внешность! — заорала ведьма. Захлопнула книгу. — Я красавица!

— Не вижу, — честно призналась я. — Передо мной дряхлая старуха в ситцевом платочке. Андрею такие точно не нравятся. Или ты думаешь, что он позарится на твою пенсию? Да, после сорванных переговоров у него, возможно, возникнут некоторые финансовые трудности, но твоя пенсия вряд ли чем-то сможет помочь. А сколько ты, кстати, получаешь? Государство не обижает? А то вон какой тусклый платок, да и платье поношенное…

— Да не моё это! — вскипела Инна, сорвала головной убор, прочла заклинание и предстала в истинном облике, от которого я немного обалдела.

Несправедливо это — дарить такую внешность психопатке. Глазища голубые огромные, волосы блестящие медовые. А какие густые… Заплети косу и подметай улицу. Никакой метлы не надо. Роскошь, да и только! А фигура… Никогда не переживала по поводу собственной, но глядя на вазообразную фигуру Инны, невольно чуть-чуть позавидовала.

— Видала? — гордо объявила та, — я же говорила: я красавица!

— Ну, не знаю… — я судорожно соображала, как своей нервной болтливостью выручить всех нас из беды. — Лицо красивое, тело тоже, только одежда…

— Это же не моя!

— Грудь не видно, — продолжала я, — ноги выглядят странно, да и в целом это коричневое платье тебя портит.

— Андрей меня и такой полюбит. Я всё для этого сделаю, — уверенно заявила мошенница и начала поворачиваться к объекту своей любви, а тот как раз почёсывал ухо.

— Не полюбит! — вскричала я, возвращая к себе внимание ведьмы. — Я Андрея знаю. Я вообще разбираюсь в мужчинах. Все они любят ярких женщин, таких, чтобы на них оборачивались прохожие, а на твой внешний вид не посмотрят даже голуби.

— Да на мне любое платье смотрится прекрасно! — вспыхнула Инна. — А без одежды я вообще неотразима.

— Только не надо демонстрировать, — попросила я. — Верю на слово, но лицезреть твои прелести не хочу.

— Не хочешь?

— Андрей… Андрей падок на голых женщин. Если он тебя увидит, то… — взглянула на обалдевшего босса и самозабвенно продолжила: — То точно сам пойдёт с тобой и никакой магии не понадобится. Ты же когда пыталась ему понравиться, не раздевалась?

— Н-нет, — несколько опешила от такого поворота ведьма.

— А зря… По собственному опыту знаю, как сильно Андрей любит голых женщин. И, кстати, его очень заводит, когда они сначала красиво одеваются, а потом красиво раздеваются.

— Да? — Инна задумалась. — Думаешь, если я надену платье, а потом…

— Да! — перебила я её и чуть не выдала своей неописуемой радости, заметив за стеклянной дверью парящую Ларку.

Невероятно. Подруга действительно из одарённых. И появилась как нельзя кстати.

— Если бы ты сняла это дурацкое старушечье платье, — продолжала я, — и облачилась во что-то сексуальное… А можно даже не сексуальное, но что-то яркое, то Андрей бы сам пал к твоим ногам. И не только он.

— Но мне нужен только он! И он будет моим мужем любой ценой! Он — моя судьба. Так предначертано.

— Тише-тише. Это я уже слышала. Он, так он, — я послушно согласилась и добавила, стараясь выглядеть дружелюбной, но обречённой: — Мне всё равно ничего не светит. Сейчас ты найдёшь заклинание, снимешь наше колдовство и всё. Вы с Андреем вместе шагнёте в счастливую жизнь… Но можно просто уйти, а можно сделать это красиво. Эффектно, как ты любишь. В шикарном платье, с причёской. Хотя твои волосы и без того лежат, как после салона… — сказала я, ничуть не покривив душой и подумала о собственном непослушном урагане. Эх… мне о подобном только мечтать.

Инна размышляла, покусывая ногти, которые тоже, между прочим, выглядели идеально. Вообще мне даже стало обидно за мошенницу. Обладать такими данными и страдать от душевного расстройства.

Не жизнь, а подлянка.

— А ведь ты права, — улыбнулась ведьма, — всё кончено. Выигрывать так эффектно! Я хочу посмотреть на твоё лицо, когда ты увидишь, как любимый мужчина уходит со мной.

Очередное колдовство и психопатка оказалась в изумрудном платье, а я уронила челюсть, потому что она вообразила именно ту модель, о которой мечтала Ларка. Ну да, точно! Это же её фантазия! А значит, любые преображения происходят с поправкой на Ларкины вкусы. Однако, одного преображения было мало для того, чтобы ослабить силы Инны, поэтому я скривила лицо, по крайней мере, попыталась это сделать и неуверенно произнесла:

— Ну-у-у, не зна-а-аю. Как-то просто, что ли. Тебе бы подошло голубое. Оно бы подчеркнуло глубину твоих глаз.

Оп.

— Неплохо, но цвет чуть-чуть не тот. Ярче.

Оп.

— Я поняла! Всё дело в тоне! Чуть больше синего!

Оп.

— Вырез поглубже! Низ покороче! Бюст повнушительнее!

Подруга за окном всё это время ухмылялась, готовая сокрушить двери зарождающейся в пальцах магией. Инна её так и не заметила. Она ни разу не обернулась, а зря… Через секунду, пока я советовала ведьме сделать акцент на талии, Ларка буквально вышибла дверь. Не ожидавшая подобного Инна, растратившая часть магии на глупые переодевания, не сумела даже ранить Ларку, а та, напитавшись чарами собственной фантазии, сначала выбила книгу из рук Инны и подтолкнула ко мне, а затем посадила мошенницу в клетку. В такую же, в которой совсем недавно сидели мы с Андреем. И чтобы уж точно обезопасить всех нас от психопатки — заклеила рот и крепко связала.

— М-м-м! — промычала Инна.

Я выдохнула с облегчением. Подруга подбежала ко мне:

— Прости, Юль, целое здание я переносила первый раз и не рассчитала сил. Но как только пришла в себя — сразу же пошла искать тебя!

— Ларка, ты наша спасительница, — улыбнулась я. — А теперь верни мне тело, пожалуйста.

Подруга что-то там поколдовала, руками поводила, и я вновь почувствовала свои стройные ножки и остальные части тела. Затем мы вместе помогли «ожить» родителям, но я снова что-то перепутала — лучше бы в сторонке постояла… — и отец обзавёлся пятачком. Мама поохала, поахала, погрозила мне пальцем и приступила к снятию магии, наложенной сначала на отца, а затем на Андрея. С замирающим сердцем я следила за тем, как шеф опускается на пол и потягивается: ещё не человек, но и не совсем собака.

— Надо спешить, — заметила мама, напоминая об озверении, которое могло произойти в любой момент. Но в подобную подлость я уже не верила. Не может Андрей потерять себя после всех трудностей, что пришлось преодолеть. Не может! И всё-таки мы поспешили к Абеляру.

— М-м-м! — донеслось сверху.

Я подняла глаза. Инна задыхалась от гнева, злости и обиды. Ещё бы! Позволить своему гениальному плану пойти насмарку из-за примерки платьев. Как же это глупо!

— Юля, не время злорадствовать, надо спешить, — прочла мои эмоции мама и протянула поднятого Абеляра. — Конец света ждать не будет.

— Так всё же хорошо. Всё закончилось. Хеппи энд!

В материнских глазах я увидела укор. Пояснил отец:

— Посмотри на Андрея.

Я послушно взглянула на босса.

— Он озверел. Видишь? И если срочно не вернуть его в нормальное состояние, эффект уже будет не обратим. А что случится с миром, если изменится судьба одного человека, ты знаешь.

— Всё пойдёт наперекосяк.

— М-м-м! — прозвучало довольное сверху, и мне захотелось пнуть Инну. Сдержала порыв Ларка, заявив:

— Не знаю, изучала ли ты в школе действие фантазий на заколдованных людей, но чем дольше Андрей находится здесь, тем меньше шансов сделать его прежним.

Плохо я училась.

— К тому же Абеляр тоже слабеет. В фантазии он не может подпитаться магией, а без подпитки все заклинания становятся почти что бессильными.

Очень плохо училась.

— И самое страшное, — видимо, решила добить меня Ларка, — перенести Андрея сюда я смогла, но обратно… Превращённый либо останется здесь до разрушения фантазии, либо он должен принять естественный облик.

— А когда твоя фантазия разрушится? — уточнила я на всякий случай.

— Когда я создам новую, — тихо ответила подруга и едва слышно добавила: — Ты же понимаешь, что это работа не на один день. Да?

— Не понимает, — сердито ответила за меня мама. — Юля на уроках сидела просто так.

Это правда. Мне стало очень стыдно. Я отдала Абеляра в руки Ларки:

— Ты действительно хорошая ведьма. Не то, что я. Поэтому ты и действуй.

— Спасибо, конечно, только я не могу.

Мама вздохнула:

— Она действительно не может. К сожалению, снимать заклинание должна не хорошая ведьма, а та, что его наложила.

Мамины слова меня не обидели, ведь она сказала чистую правду. Я взяла Абеляра, раскрыла на нужной странице, но задержалась, глядя на мужчину, с которым теперь совершенно не хотела расставаться.

Глава 22. После превращения

Вспомнилось всё, что мы с ним пережили за эти два дня и я осознала, что не хочу расставаться. А расстаться придётся. Он сам говорил, что не связался бы со мной, знай, кто я такая на самом деле, да и я обещала уйти с работы. Обещания надо выполнять. К тому же ему предназначена рыжая…

Нет, я хотела, чтобы он стал человеком, но… В образе собаки Андрей хотя бы мог находиться рядом, а когда магия спадёт — моя жизнь продолжится без него. Этап влюблённости… Кажется, это правда.

— Юль, — позвала мама, — пора. И помни, мы рядом. — Она взяла за руку отца, и я лишний раз удивилась тому, как органично они смотрятся вместе. Как любят друг друга, несмотря на родовое проклятие. По сути — по нашим ведьмовским законам — они живут в грехе, но разве от этого они стали менее счастливыми?

Я вздохнула. Как же хотелось встретить своего мужчину, построить семью и вместе читать заклинания. Может, это когда-нибудь произойдёт и со мной? Взгляд невольно скользнул по Андрею. Губы беззвучно прошептали:

— Что ж… Прощай, красавчик. Жаль, что так вышло.

С гулко бьющимся сердцем я прочитала волшебные строки и захлопнула книгу. Всего каких-то пара мгновений и прозвучало:

— Не верится… Это что, и правда я? — Андрей осматривал себя, не веря глазам.

— Ой, — произнесли в унисон все, кроме меня. Мама и Ларка так вообще дружно отвернулись.

— В чём дело? — спросила я, переводя взгляд с одного смущённого родителя на другого.

— Чёрт! — выругался бывший пёс.

Я в упор смотрела на Андрея и искренне недоумевала.

— Извращенка, — ухмыльнулся тот и схватил протянутую мамой книгу.

— Да что такое?

Андрей покачал головой и прикрыл томиком причинное место.

— О-о-о, — наконец догадалась я и не удержалась от шутки. — А кобель-то голый!

Озвучивание этого факта ещё больше смутило присутствующих. А мне было нипочем, ведь я его видела в том образе, в котором он предстал во время нашей первой встречи. Чудеса? Нет. Ошибочная магия. За время пребывания среди людей я разучилась чтению некоторых символов и неправильно произнесла парочку слов. Поэтому Андрей перешёл в своё изначальное состояние не до конца. Он должен был предстать перед нами ровно в том образе, из какого превратился в пса. Но… вышла неувязочка.

— Юля, Юля… — покачала головой мать.

— Одень уже своего мужчину, — не удержался отец.

— Ну, ладно… — я применила нужную магию, и Андрей облачился в серый костюм. Правда… Я снова что-то перепутала, и вместо ботинок на ногах шефа появились… лыжи.

— Твою ж… Ты издеваешься?!

— Прости.

— Может, лыжные палки подаришь в придачу?

— А надо?

— А ты дура?

— Сам дурак! — обиделась я. — Можешь идти голым, — сказала. Сделала.

Андрей опять в костюме Адама, а я, как нахохлившийся воробей.

— Да ты сплошное недоразумение! — заорал шеф.

— Ну, знаешь ли… никакой благодарности… — взяла и снова его переодела. Только на этот раз в костюм огромного хот-дога.

Пусть злится, бесится и мечтает меня придушить. Я прямо читаю это желание в его глазах. Но зато за такую выходку он… будет меня помнить.

Родители повздыхали и сказали, что займутся Инной, а также узнают, где баба Клава. А я попросила Ларку перенести меня обратно в город. Ни к чему этому хаму видеть слёзы, а они уже скопились в уголках глаз. Но перед тем, как исчезнуть, я всё же кинула через плечо:

— Между прочим, завтра у меня свидание с настоящим мачо!

— Это с кем же? — с ухмылкой поинтересовался Андрей.

— С чёртом! — гаркнула я и с придыханием добавила: — А они о-о-очень горячие, — и гордо растворилась в воздухе.

Ларка переместила нас… в кусты к заждавшемуся Грише.

— Дальше сама, Юль, ладно? — сказала подруга, бросившись в объятия любимого. — Я подустала.

— Ладно, — вздохнула я, глядя на счастливую парочку.

— Я волновался… — Гриша зарылся лицом в её волосы и кажется всхлипнул.

Вот где чудеса. В совместной жизни я Гришины слёзы видела лишь однажды.

Когда он уронил молоток себе на ногу.

Похоже, он и правда её любит.

Ларка начала рассказывать о произошедшем в фантазии, а я всё стояла, не двигаясь с места, расстроенная и не знающая, как жить дальше. Пессимизм вцепился крепкой хваткой, вызывая лёгкую зависть и разочарование. Во-первых, меня огорчало хамское поведение Андрея. Во-вторых, расстраивало то, что я нацепила на него костюм хот-дога, а не чего-нибудь поужаснее. И в-третьих, мне казался вопиющей несправедливостью сам факт того, что, вернувшись в мужское тело, шеф не бросился меня целовать, как это непременно бы произошло в сказке.

Ну и где хеппи энд? Почему откуда-нибудь из фантазии не выскочила напророченная рыжая девица и не сообщила о своём решении выйти замуж за кого-нибудь другого, подтолкнув Андрея в мои объятия? Где магия любви?!

— Юль, — Ларка дотронулась до моего плеча.

Я посмотрела на неё с недоумением, всё ещё сетуя на несправедливость жизни, и вдруг как гаркну — сама от себя не ожидала:

— ЧЕГО?

Подруга опешила:

— Я… хотела поблагодарить.

— Чего?

Ларка указала на провода, торчащие в кармане Гришиных джинс.

— Если бы ты не подсказала про наушники, а Гриша сразу не воспользовался советом, — пояснила она, — то мог бы лишиться слуха. Я же знаю, как орут черти, так что… ты тоже спасительница.

— Ага, — пробубнила я, — пожалуйста. Обращайтесь.

Подруга улыбнулась:

— Ю-ю-юль…

— Ну!

— Да образумится Андрей, не волнуйся.

На душе стало совсем мерзко. Нужен мне этот недопёс…

— Стопудово, — поддержал её Гриша, — он без тебя не сможет.

— Да сдался мне ваш Андрей! Тоже мне кобель мечты, то есть мечта кобеля, тьфу ты!

Эти заржали, а я насупилась.

— Всё, я домой! — и повторно за короткий промежуток времени удалилась с гордо поднятой головой.

— Подожди! — окликнула меня Ларка.

— Ну что?

— Я всё хотела сказать, да не было подходящего момента. Летай на метле поосторожнее.

— А?

— На днях какую-то ведьму видели в небе с чемоданом, — улыбнулась подруга.

— Ошиблись, — буркнула я.

— Блондинку, — добавила та.

— Блондинок много.

— С пышными волосами.

Я — сама невозмутимость.

— С выдающимся бюстом, — добила подруга, хитро сверкнув глазами.

— А, ну тогда да. Это была я.

Ларка снова коснулась моего плеча:

— Юль, будь аккуратнее, договорились?

Я кивнула и пошла прочь, выпятив ту самую выдающуюся грудь.

***

Пока добиралась до дома, моё настроение балансировало между «несчастная я, несчастная» и «пофиг, на всё пофиг». Оказавшись одна в квартире — родители ещё не вернулись — я амёбой распласталась на кровати и принялась усиленно страдать. Ну почему всё произошло именно так? Где, скажите мне, справедливость? Я его спасаю, а он меня оскорбляет… Да, я ленива, малообразованна и магией владею наперекосяк, но я же ради него могла бы горы свернуть! И это я не для красного словца говорю — по-настоящему! Ну… вернее, подучилась бы чуток и точно свернула.

Давно увядшая ромашка, попавшая на глаза, добила моё и без того побитое самолюбие, напоминая о счастливых минутах, проведённых вместе с Андреем. Выбросить её что ли? Всё равно к жизни не вернуть — я такого колдовства не знаю, а если бы и знала, то опять бы что-нибудь перепутала. Я же сплошное недоразумение… Чёрт, как обидно!

Отвернулась, бросила снова взгляд на несчастный цветок и решила: выброшу. Но рука не поднялась. Ладно, подождёт до завтра.

И что мне теперь делать?.. С работы я, конечно, уволюсь, но для этого придётся тащиться в офис к Андрею, видеть его наглую ухмылку…

Вздохнула так, что аж самой стало тошно от собственной жалости, перевернулась на бок и закрыла глаза. Не так я себе представляла снятие заклинания. Совсем не так.

Говорят, любовь нечаянно нагрянет, когда её совсем не ждёшь. Уж не знаю, что там и как происходит у людей, но ко мне любовь не нагрянула — она меня шандарахнула по голове, причём конкретно. А ведь ничто не предвещало! Красавчик и красавчик — мало таких что ли? Наглый, хамоватый, так это не привлекает, а скорее отталкивает, правда плохиши мне нравились в институте, но я же выросла!

По сути-то, ничего в этом Андрее не было: нос прямой как у многих, глаза карие, губы как губы, никаких отличительных веснушек там, родинок на лице или тех же шрамов. У плохишей ведь всегда такие найдутся, а у Андрея лицо чистое и свежее, как попка младенца. Нет, определённо в нём ничего заслуживающего моего внимания. Между прочим, Гриша и тот поинтереснее будет: у него и родинка на подбородке, и шрамы имеются на спине, и плечами он будет повнушительнее, и ростом… Чёрт, нет не выше, а я всегда любила высоких…

Кстати, о чёрте. Вот, кто точно заслуживает внимания! Мачо из преисподней! Одни его джинсы в обтяжку чего стоят. А взгляд, а наглость, а размер обуви! Не знаю правда, как его красные туфли добавляют эротизма, но ведь добавляют! Хорош рогатый, не поспоришь. А боссопёс пусть женится на своей рыжей и продолжает кукситься от рыбы и любого вида мяса, кроме свинины! Ох, наплачется его суженая… С ума сойдёт, пока меню освоит. Это ж надо так привередничать! Зачем мне такой? Правильно. Не нужен!

Перевернулась на живот и уткнулась в подушку. Всё. Решено! Бегом на свидание с чёртом, а кобеля этого забуду. Подумаешь, этап влюблённости! Как начался, так и закончится! Вот сейчас как возьму да как разденусь, а потом как вызову хвостатого прямо в комнату. Соблазню, в объятиях пламенных растаю и всё: прощай Андрей — моя любовь, да здравствует любовь иная!

Жаль, что из-за этой иной любви придётся пить таблетки, восстанавливающие микрофлору, травиться всякой дрянью и помирать от жары, сидя в адовых ресторанах. Ну что ж, значит моя судьба такая. И я её не виню, потому что в отношениях с чёртом плюсов будет побольше, чем в тех же отношениях с Андреем.

Во-первых, я ведьма, а чёрт — чёрт.

Прозвучало как-то неубедительно.

Надо будет поинтересоваться имечком. Надеюсь, рогатого назвали не Азазелем, Ариманом, Шайтаном или, моим нелюбимым, Бесом. Выбор имени — это, безусловно, личный выбор каждого родителя, но уж слишком велика вероятность, прогуливаясь между кипящими котлами, встретить какого-нибудь Аримана. Возникало ощущение, будто у всех рогатых-хвостатых напрочь отсутствовала фантазия. Возможно, так сказывалось влияние вечных высоких температур, а может, в преисподней существовало негласное правило называть каждого второго мальчика так же, как и его отца или прадеда, но факт оставался фактом: Ад был переполнен чёртовыми тезками.

Но это неважно! Всё равно рогатый мне как ведьме, несомненно, подходит больше, ведь даже если у него окажется банальное имя, у нас полно общего: мы оба знаем о волшебстве не понаслышке, любим Хеллоуин и… Тут моя фантазия заглохла. Я перевернулась на спину и уставилась в потолок.

В общем, мы похожи хотя бы тем, что оба из другого мира, а это уже не так плохо! К тому же, ещё есть во-вторых: он сексуален, я очень сексуальна. И в-третьих, в преисподней обходятся без свадеб, так что с чёртом проклятие моей семьи и проклятием-то не будет. Здорово? Супер!

Решено. Иду на свидание во всеоружии и покоряю огненного мачо. Как говорится, хотели любви — получите, распишитесь. Будет вам любовь! И причём самая что ни на есть неземная, в смысле подземная. Уж я-то постараюсь обаять чёрта. Ведьма, я в конце концов или кто? Подучусь немного и вперёд!

Дверь хлопнула, отвлекая меня от глобальных рассуждений, и в комнату вошла мама.

— Юль, ты как?

— Я? А что со мной может произойти? — искренне удивилась, не забыв похлопать ресницами, доказывая полное непонимание подобного вопроса. — Поесть ещё не успела, ну да от голода не мучаюсь, а так всё в порядке. Сейчас отдохну пару минут и займусь делами.

Мать вздохнула не так, конечно, жалостливо как умела вздыхать я — так с чувством, наверно, только я и умею, но всё же достаточно грустно, чтобы мне вновь стало тошно.

— Андрей отреагировал так, потому что был шокирован происходящим. Не сердись на него. — Сказала она и присела на мою кровать.

Вот только задушевных разговоров о мальчиках и девочках мне не хватало в мои-то почти тридцать…

— Всё нормально. Я тоже в шоке от того, кем оказалась эта Инна, — быстренько перевела я тему. — Кстати, мам, что с ней? Она, правда, ненормальная? Её будут лечить? А что с её магией? Ей запретят колдовать? Она опасна для общества? А свой поступок осознала?

— Прорвало, — улыбнулась мать, — значит, волнуешься. Но я действительно считаю, что он не думает о тебе такого, что ты сама уже успела напридумывать.

— Ты о чём? Я? Ничего я не придумывала. Лежу себе спокойно отдыхаю, подготавливаюсь к завтрашнему трудовому дню, — доказывая свои слова, я вытащила телефон и начала делать вслух заметку:

— Так… Печенье. Какую же форму придумать?

— Так ты пойдёшь на работу? — В маминых глазах стояло недоверие.

— Конечно! — горячо заверила я. — Обязательно! Утром встану и побегу, то есть полечу, то есть поеду, в общем…

— Встретишься с Андреем, — подытожила она.

— Ага, — легко согласилась я, впрочем, не испытывая никакой уверенности.

На самом деле я собиралась свалить из дома и прогуляться до Ада. Прежде, чем увидеть Андрея мне надо было избавиться от отчаянного желания быть с ним вместе, наплевав на всяких там неизвестных мне рыжих. Я ведь могла бы найти ту самую предначертанную, подстроить её встречу с каким-нибудь красавчиком, а сама осталась бы с Андреем. Нет! О чём я думаю? Нельзя так поступать. Нельзя! Да и Андрей-то меня не хочет. И вообще, я же решила — буду с чёртом! Как он на меня смотрел… Как дышал, рассматривая грудь… Однозначно стоит с ним увидеться. Вполне возможно за те десять лет, что я не бывала в преисподней, у них там что-то изменилось. Например, морепродукты стали разнообразнее, или ещё какие «вкусности» появились.

— Юль, ты думаешь об Андрее? — заботливо поинтересовалась мама, вырывая меня из представлений о райских, вернее, адских уголках необъятного подземного мира.

— Нет, — честно ответила я, — о чёрте.

Мама нашла мою руку и крепко сжала в своих:

— Андрей завтра извинится, вот увидишь. Дай ему время прийти в себя. Он и так слишком хорошо справлялся со своей собачьей жизнью. Нервы должны были сдать. Всё-таки он человек. Для него всё, что произошло за гранью понимания.

— Мама! Да всё хорошо! Честно! И поговорим, и обсудим, не переживай. Лучше скажи, как там ведьма?

— Точно? — мать заглянула мне в глаза и так заботливо подоткнула одеяло, которым за время нашего разговора я сама не знаю, когда, но успела укрыться, что я едва не выдала своих настоящих чувств, пустив слезу. Всё-таки была в желании себя пожалеть какая-то извращённая удовлетворённость.

Но я кремень!

— Точно, мама. Всё хорошо. Ты же не думала, что у нас с ним всё серьёзно?

— Вообще-то… — начала она.

— Нет! — тут же перебила я, — просто совместные трудности сближают, да и сколько мы вместе провели времени! Почти целых два дня! — произнесла и не сдержалась от ухмылки. Кто бы мог подумать, что влюбиться можно за такой короткий срок. Глупость какая-то. Несусветная чушь. Нужны годы, ну или хотя бы месяцы, или хотя бы недели, как было у нас с Гришей.

— Хорошо, — наконец сдалась мама, — пойдём за стол. Мы с отцом купили по дороге рыбный пирог. Будешь?

— Спрашиваешь! — я подскочила и первой бросилась на кухню.

Глава 23. Вот это поворот!

За семейной трапезой, к моему облегчению, тема Андрея больше не поднималась. Родители только рассказали, что перенесли его домой и сообщили, где оказалась баба Клава. Оказывается, она заболела, и именно этим воспользовалась мошенница. Старушка спала, съедаемая высокой температурой и ни о чём не подозревала. Она пребывала в уверенности, что внук на работе и надеялась, что тот не рассердится из-за её отсутствия. Бабе Клаве было так плохо, что она даже не могла взять телефон и позвонить.

— Я вызвала врача, — сказала мама.

— С ней всё будет в порядке?

— В её возрасте подобное состояние опасно. Старушку забрали в больницу. Андрей у неё.

— Так сильно заболела?

— Да, мы с папой уверены, что её простуда осложнилась чарами Ли… — родители переглянулись, и мама быстро исправилась. — Инны.

Любопытная поправочка.

Мама подцепила вилкой курицу и отправила большой кусок в рот, отец задумчиво жевал хлеб, я — пирог. Очевидно, родители говорить о мошеннице не хотели. А значит всё прошло не так гладко. Но как же интересно, что происходило после моего ухода! И что это за оговорка? Я не удержалась и в лоб спросила:

— Ненормальная в психушке?

— Юля! — возмутилась мать. — Нельзя же так прямо!

— А что? Она же ненормальная!

— Нет, Юль, ты ошибаешься, — ответил отец, — и она в другом месте.

— А поподробнее?

Я понимала, что всё закончилось хорошо, психопатку обезвредили, все счастливы и находились в безопасности, но… Не могла отделаться от мысли, что вся эта история с мошенницей совсем не так проста. Почему родители не желали говорить об Инне? И что это за место, куда её отправили?

— Думаю… надо сказать, — решилась мама.

Родители переглянулись.

Снова.

Странно…

— Ма-а-ам, па-а-ап? Что такое? Ну-ка признавайтесь!

Мать вздохнула, отложила вилку, опустила глаза и начала историю, способную посоперничать со многими голливудскими.

***

Где-то в Питере, в районе Чёрной речки проживала семейная пара, мечтающая о детях. Оба обладали способностями и колдовали вне зависимости от действительной необходимости. Другими словами, злоупотребляли колдовством.

Однажды, муж, отдыхающий с бутылкой водки, домагичился до такой степени, что вызвал каким-то образом Дьявола. Они побеседовали, выпили вместеи пришли к обоюдному выводу о несправедливости жизни.

— Жена никак не может забеременеть, — жаловался пьяный.

— Такая же проблема, — отвечал не менее пьяный Дьявол.

Потом выяснилось, что жёны-то у них очень похожи, а ещё позднее — что тех разлучили в детстве шкодливые демоны: так, шутки ради. Дьявол, естественно, в наказание демонов просто-напросто уничтожил, но у тех нашлись последователи. И спустя какое-то время новые демоны тоже, забавы ради, решили поменять девочек, родившихся вскоре после знаменательного пьяного разговора. Отправили они будущую ведьму в Ад, а дочь тьмы в человеческий, давно облюбованный магическими существами, мир. О подмене никто не догадался, кроме шутников, конечно. А те подумали, что будет забавно понаблюдать за исходом авантюры. Шутка задумывалась кратковременной — все помнили участь предыдущих демонов. И всё шло по плану, пока очередной приближённый Дьявола не захотел того свергнуть. Ясное дело, там было уже не до какого-то признания о подмене младенцев. А потом всё закрутилось-завертелось и забылось.

Шли годы, дети росли, родители старели. Точнее, в случае с Дьяволом, старела лишь его жена — смертная. Дьявол же был один на столетия и века — навсегда. Из-за этого-то в аду и происходили всякие революции и марши недовольных. Шутка ли! Один правитель и ни единого шанса занять его место! Хотя пытались многие: раз так шесть миллионов шесть тысяч шестьсот шестьдесят шесть. Но не об этом речь.

Дети росли и начинали проявлять нехарактерные для своей семьи интересы. Дочь колдуна то пыталась исцелить какого-нибудь чёрта, то воровала у грешниц-ведьм их мётлы и наворачивала круги по Аду, в то время как дочь тьмы издевалась над животными, ставила опыты над дряхлыми старичками и испытывала тягу к пожарам и в целом к огню.

Родители с обеих сторон запаниковали и обратились за помощью. Психологи, что в подземье, что на Земле монотонно убеждали в необходимости исправления психики. Так, обе девочки оказались на лечении и находились в медицинских учреждениях до самого совершеннолетия. Другими словами, до периода, однозначно утверждённого всеми светилами психологических наук, — как самого благоприятного для возвращения в общество. Психологи не сомневались: в восемнадцать лет мозги встают на место. Несчастным родителям ничего не оставалось, как в это поверить.

О том, что лечение не помогло, узнали сразу. Дочь тьмы взялась за активное выжигание по дереву, прожигание будней в клубах, поджигание домов и разжигание межнациональных войн. А дочь колдуна и ведьмы залечила всех рогатых, начала устраивать масштабные шабаши и воспевала колдовскую силу, как единственно правильную во всём мире.

Естественно, Дьявол терпеть такого не мог и сам взялся за перевоспитание «кровиночки» — отправил варить грешников на неопределённое время. Как оказалось, это самая что ни на есть жуткая и непрестижная работа в Аду. «Родители» дочери тьмы тоже взялись за перевоспитание, но решили, что помочь в этом деле сможет только любовь. Таким образом, Инна, она же на самом деле Лилит, зарегистрировалась в сети и наткнулась на профиль Андрея ВКонтакте.

Ну, а дальше свою роль сыграли то ли гены безумцев, то ли повреждённая лечением психика — это неясно. Но девушка окончательно сошла с ума. Она съехала от родителей и начала следить за Андреем. Что было потом все знают: Инна-Лилит получила отворот-поворот, разозлилась и стала планировать месть. Но отомстить ей хотелось эффектно: так, чтобы весь город, а не только Андрей её запомнил. Тут, по-видимому, дали о себе знать неискоренимые амбиции Дьявола, мечтающего о покорении всего живого.

Она придумала «невесту» Андрея, бросила того перед началом церемонии — немного позлорадствовала, глядя на его расстройство, — и сразу нарисовала картину, как утешает в своих объятиях. Затем дочь тьмы превратилась в Ларку, чтобы насолить ведьме, на которую запал её возлюбленный. А потом ничего не подозревающая блондинка, то есть я, мало того, что обратила Андрея псом, так ещё и первая обнаружила книгу заклинаний.

Планы поменялись, но Инна-Лилит не отчаивалась. Благодаря новым обстоятельствам, происходящее стало ещё увлекательнее. Началась большая игра, а как известно, Дьявол тот ещё интриган и передвигать людей как пешки его любимая забава, так что дочь тьмы начала заниматься тем, что заложено в её крови.

— О-бал-деть… — только и смогла вымолвить я после маминого рассказа.

— Неприятная история, — заметил отец.

— И где эта Лилит сейчас? Вы её вернули в Ад? — я всё ещё хлопала ресницами, с трудом переваривая услышанное.

— Да, — ответила мать. — А настоящую Инну доставили в дом на Чёрной речке.

— О-бал-деть… — снова повторила я.

Родители вернулись к обеду, а мне пирог в горло не лез. Кто бы мог подумать, что история с заколдованным боссом обернётся таким невероятным сюжетом!

— Подождите! Мам, пап? А как вы всё это узнали?

— Мы с отцом не могли взять в толк почему мошенница «надела» образ старушки. Поэтому, когда её обезвредили, решили проконсультироваться у одного профессора.

— Так она же хотела быть незаметной, вот и притворилась той, на кого бы не подумали. Чего непонятного?

— Да, — согласился отец, — но твою маму, не зря же она очень талантливая — всё равно что-то смущало.

— С ранних лет, Юля, меня обучали основам распознавания существ из преисподней. Так вот, представители женского рода, являясь в мир людей, чаще всего принимали образ старушки в чёрном капюшоне.

— Смерти, — дошло до меня.

Мама кивнула.

— Профессор нам всё рассказала: она десятилетиями изучала жизнь Дьявольского семейства и странности поведения Дьявольской дочки, в частности. В общем, она поняла, где правда.

Я присвистнула. Просто сногсшибательная мелодрама. Бедные Инна и Лилит! А я-то себя считала несчастной. Подумаешь, мужчина не проявил ожидаемой страсти! Тут вон какой накал страстей. Кстати, о мужчине? А ведь дочь тьмы превратилась в Ларку, потому что…

Сердце радостно затрепетало, в груди разлилось тепло, и на душе буквально запели райские птицы. Неужели Андрей в меня, по правде, влюбился? Как там сказала Лилит? Запал на ведьму?

— С городом я поколдовала, ночью закончу обрабатывать жителей. В компании порядок навела, — перевела тему мама.

Я слушала и глупо улыбалась.

— Китайских представителей вернула на родину, тщательно поработав с их воспоминаниями. Вероятно, — подмигнула она, — они всё-таки заключат с вашей компанией договор.

— А я видел чёрта, — вставил отец. — Он явился, когда вы с Ларой исчезли. Сказал, что забыл назначить точное время вашего свидания.

За кухонным столом возникла тишина. Я продолжала улыбаться, но теперь менее уверенно.

— Ты что, собралась в Ад? — хмуро поинтересовалась мать.

Я кивнула.

— И зачем? У тебя же есть Андрей!

— Ну-у-у, вообще-то у меня его пока нет, — напомнила я, судорожно соображая, как потактичнее отказать чёрту и поскорее увидеться с боссом, который, оказывается, на меня запал.

— Юля, Юля… — покачала головой мама.

А тут ещё папа добавил:

— Так вот он просил передать, что явится за тобой после обеда.

— Завтра? — с надеждой уточнила я.

И тут прозвучало раздражающее:

— Сегодня, лапочка.

Я с глупой ухмылкой обернулась. От стенки отделился рогатый. Выглядел он как бог, тьфу ты, как сам Дьявол. В общем, был ослепительно хорош. Ну а я опять влипла. По огоньку в его глазах было очевидно: лучше отправиться в Ад, чем объяснять отказ. Такие как он оскорбления не потерпят.

Повернулась к родителям, а они испарились. Чёрт! В воздухе перед носом образовались слова: «Сама разбирайся, а мы с отцом устали разгребать последствия твоей сообразительности».

А ниже приписка от папы: "Но если что, то мы в кино. Пятый зал. Четвёртый ряд, девятое-десятое место".

Честно говоря, я не особо удивилась: мама всегда снимала стресс в кинотеатре. Поднялась из-за стола и протянула чёрту руку. Ну что ж, сама как-нибудь выкручусь. В конце концов, мне почти тридцатник. Хотя, возможно, родители, да и все окружающие правы, и это злая шутка, а на самом деле я подросток. Иначе как объяснить все те нелепые ситуации, в которых я вечно оказываюсь?!

— Идём, лапочка, — хвостатый даже не взглянул на руку, сразу по-свойски прижав к себе за талию.

Я попыталась отодвинуться, но не тут-то было. Обречённо произнесла:

— Меня, кстати, Юля зовут.

— Необычно, — хмыкнул рогатый, — пойдём. Столик уже заказан.

— А как, кстати, твоё имя?

Глава 24. Пир на весь адский мир

Чёрта звали Пафнутий. Удивил так удивил, ничего не скажешь. Улыбку я, конечно, спрятала, не желая обижать хвостатого, но после услышанного его мачость как-то потускнела.

Пока мы опускались в Ад, к счастью, не на червяке, а в приличном ретро автомобиле, явно взятом напрокат, хвостатый успел изложить всю свою родословную. В подробности вдаваться не буду, скажу одно: у него та ещё семейка и Пафнутий — не самое, скажем так, странное имя. Ведь были ещё Ерошка, Феодосий, Еремей, Акакий.

Скрывать эмоции было непросто, но я о-о-очень старалась. Правда, после имени Гусь пришлось сделать глубокий вдох и срочно отвернуться. На мою удачу, мимо как раз проходил официант с подносом, заполненным отвратительными гусеницами, поэтому смех сменился отвращением, и мой спутник ни о чём не догадался.

— Тоже их не любишь? — поинтересовался рогатый, провожая взглядом горку многоножек.

Я кивнула.

— А мой двоюродный брат отлично готовит из них желе. Я только его и могу есть. Тебе следует попробовать.

— Обязательно.

— Зюзя у нас кулинарный талант.

Зюзя?!

Хвостатому и правда повезло.

Родиться в этой оригинальной семейке.

Хотя, с другой стороны, их хотя бы можно было звать по именам, не опасаясь неудобного положения, вроде такого: «Ариман, иди сюда! Да нет, не ты. Тот Ариман. Не тот! А этот! Не этот! Ай… лучше я сам подойду».

Подземье нас встретило не только жутко пахнущими кроваво-красными фонтанами — к счастью, не крови, а всего лишь крашенной газировки, я пробовала подобное. Гадость — но и целым пиршеством. Ад не мог нарадоваться возвращению Лилит. Сама дьяволица восседала на высоченном горящем троне с весьма симпатичными розочками на подлокотниках. Цветы извергали пламя. Масштабно. И довольно красиво. Очерчивая в пространстве разнообразные силуэты. Я узнала заставку Диснея, портрет короля эстрады и стрелку Васильевского острова. Возникало много и других образов, но эти повторялись. Видимо, это были самые яркие воспоминания дочери Дьявола о жизни, проведённой в мире людей.

Лилит принимала подарки от прОклятых.

Как Пафнутий мне успел сообщить, пока мы огибали очередь из дарителей, Дьявол страдал от тяги к излишествам. Этим объяснялось происходящее. Дьявол со своей новой женой, прежняя давно растворилась — не умирали люди в Аду — настолько обрадовались тому, что их дочь не сумасшедшая, хотя опять же как посмотреть, по мне так она была полной «ку-ку», что устроили настоящий праздник с размахом на всю преисподнюю. И как мне опять же рассказал Пафнутий это было ещё не самое крупное мероприятие, но, однозначно, самое богатое. Шутка ли! Накрыть стол на весь Ад!

Демоны всех рас и исповеданий наготовили блюд на… в точном количестве рогатый был не уверен, но цифра и без его уверенности прозвучала внушительно. Другими словами, после такого гуляния мыть-не перемыть посуду всем жителям, вместе взятым аж целую вечность!

— Кажется, — подмигнул чёрт, — грязные тарелки станут наказанием для новоприбывших грешников.

По мне так это было всяко лучше, чем пельменями вариться в котле, но, судя по сочувствующему выражению лица рогатого, я чего-то не знала. Видимо, имелся какой-то секрет в работе посудомойкой, иначе чего его так перекосило, когда он вспомнил о знакомой самоубийце, которая с минуты на минуту должна была поступить в преисподнюю?

Кстати, что эта за дамочка? Вдруг, она его судьба, а он тут меня в Ад притащил?

Я собралась поинтересоваться подробностями, но чёрт неожиданно остановился и заявил:

— Выбирай. Только поскорее, пока места есть.

Я удивлённо подняла брови, осматривая стол для пиршеств длиной в бесконечность. Так мы не в ресторан, а на чествование Лилит? Я всё ещё надеялась, что мы пройдём сквозь этот чудный праздник и расположимся в тихом месте, где будет пускай и противно-романтичная обстановка, но зато не такая пугающая, как здесь. Черти же обожают рестораны! Что происходит?

— Выбирай, лапочка, — повторил Пафнутий.

Я настолько испугалась, что даже не поправила рогатого. Эта его «лапочка» меня раздражала.

— Лапочка, ты боишься? — он с чувством сжал обе мои ладони. — Не бойся. Тебя никто не тронет. Рядом я, а значит сегодня ты неприкосновенна.

Я понятия не имела, с чего он взял, будто знакомство с ним как-то остановит дочь тьмы, если той взбредёт в голову мне отомстить, но ладно. Допустим, семья Пафнутия действительно какая-то привилегированная, и его женщин чтят больше остальных. Но разве балом правит не Дьявол со своей семейкой? Хозяин подземья такую грандиозную встречу устроил, стольких существ на ноги поднял. Неужели откажет в радости любимой дочке, возжелай та мою голову на тарелке?

Что-то мне стало нехорошо.

Я невольно опустилась на свободное место и сразу же почувствовала: сидение с подогревом. Похоже тепло здесь обязательное условие. Что ж, кресло не горит и на том спасибо.

— Лапочка, ты не больна? — искренне забеспокоился чёрт.

И тут я снова поняла, что это настоящее попадалово. Рогатый по ходу в меня влюбился, что, в принципе не было таким уж странным событием, поскольку я — ведьма видная, да и внешность у меня нестандартная. В основном, ведьмы рыжие, а я блондинка, причём натуральная. К тому же все рогатые крайне любвеобильные и падкие на женщин с заметными формами, каким я по всем параметрам соответствовала. Но если его настрой серьёзен, а рогатые всегда серьёзны до момента, пока не встретят кого поинтереснее, то отделаться мне будет не так-то просто.

— Так… когда там должна прибыть твоя самоубийца?

Я всё ещё на что-то надеялась.

— Отменяется. Врачи спасли.

За несчастную я, пожалуй, была всё же рада, а вот за себя… Похоже, суждено мне уйти отсюда глухой на оба уха.

Грустно.

И придётся отложить разговор с Андреем до лучших времён. Вот только когда вернётся слух неизвестно. Вдруг опять промучаюсь пару недель?

Ужасно.

А Андрей за это время может встретить ту самую рыжую и тогда всё. Конец нашим даже не успевшим начаться отношениям!

Караул!

Стало грустно так, что захотелось зареветь или что-нибудь сокрушить. Но первое было невозможно потому, что я кремень, а второе нарушало все каноны гостеприимства. В преисподней тоже имелся некий свод правил, и одно из них гласило: не портить имущество во время праздника. Честно говоря, на имущество Дьявола или его дочки мне было наплевать, но рисковать, вызывая гнев властелина подземья, как-то не хотелось. Мало ли что он может надумать? Мало ли что ему может подсказать родственница-психопатка!

Я очень пыталась утихомирить свои эмоции и спокойно обдумать план, как полюбовно расстаться с Пафнутием.

— Лапочка, ты что молчишь? Хочешь пойдём ко мне, приляжешь?

— Нет!

Прозвучало слишком громко и резко.

Опасно.

Но перспектива остаться с чёртом наедине, да ещё и в его доме пугала меня до мурашек.

— Всё в порядке. Просто… — я судорожно пыталась найти объяснение, — просто хочу воды.

Рогатый расслабился и мигом поднёс к моим губам бокал, наполненный до краёв зелёным напитком.

— Это… что? — морщась, поинтересовалась я, глядя в булькающую жидкость. Пузыри надувались и лопались, надувались и лопались.

Завораживали.

— Лапочка, ты не смотри, а пей. Это спрайт.

Я знала, что такое спрайт — пробовала и даже использовала в качестве средства для прочистки труб, когда мы с Гришей как-то поссорились, а я в сердцах взяла не ту бутылку.

Это точно был не он.

— Пей, пей, — хвостатый улыбнулся. — Это вкусно.

— Не буду, — я отодвинула бокал.

— Лапочка, ты проявляешь ко мне неуважение.

В его глазах вспыхнул огонь, не предвещавший ничего хорошего, но травиться я не собиралась, тем более что аптечка осталась дома. Собрала волю в кулак и сказала:

— У меня аллергия.

Чёрт удивился, но с напитком отстал. Правда, воды я так и не получила — её здесь не подавали, но зато мне предложили весьма неплохой компот из вишен. Поразительно… В аду есть нормальная еда! Начинаю подозревать, что съедобное появляется здесь только по особо торжественным случаям. Ну, а если так, то мне невероятно повезло.

— Сегодня! — прозвучал такой громкий голос, что у меня едва не заложило уши, — особый день. Самый важный за последние десятилетия!

Тишину нарушало лишь бульканье в котлах. Грешники и те варились молча.

— Моя дочь вернулась! — произнёс всё тот же голос.

Обладателя я не видела. Присутствующие разразились аплодисментами, а у меня повторно чуть не заложило уши.

— Приветствуйте, народ преисподней! Лилит — моя маленькая девочка!

Прозвучала буря хлопающих ладоней.

Мои уши всё-таки не выдержали звуковой атаки.

Маленькая девочка одного со мной возраста, как любезно сообщил Пафнутий, считая это комплиментом в мой адрес, и на две головы выше, а я вообще-то не метр с кепкой, поднялась и величественным взглядом обвела гостей. Мне захотелось стать невидимой. Жаль заклинания я не знала. Попыталась залезть под стол. Но не успела моя белокурая голова скрыться за скатертью, как не менее громко Лилит произнесла:

— Ведьма Юля здесь!

Я затаила дыхание, буквально затылком ощущая всеобщее внимание. Похоже, незаметной мне не быть. Ну а раз Лилит сообщила всем о моём присутствии — на свет я тоже не вернусь. Чёрт… Нет. Никаких больше чертей! Я же так хотела поговорить с Андреем… Неужели это всё? Моя недолгая жизнь закончится вот так? На празднике с фонтанами из лимонада? Кажется, отец называл места в кинотеатре… Номера… Вспомнить не успела. Кто-то постучал по спине.

Мысленно я простилась со всеми, кого знала и села прямо. Умирать, так хоть гордо.

— Привет, спасительница.

Я встретила знакомую улыбку и от неожиданности икнула.

— Ларка?!

— Здесь и ведьма Лара! Эти ведьмы вернули меня домой! — раскатом грома прозвучало из уст Лилит.

Я растерялась. Подруга взяла меня за руку.

Дурдом какой-то… Может, я того? Заразилась безумием от дочери тьмы?

— Сегодня вы почётные гости! — возвестил невидимый Дьявол.

Подозреваю, что он повсюду.

Стояла тишина.

Гробовая.

И я была готова поклясться: никто не рассмеялся, не послал в нашу сторону проклятий. Было тихо, лишь Пафнутий хмыкнул, устремив на меня взгляд, полный нежности и одновременно восхищения.

Всё-таки влюбился… Я пропала. Сейчас нас, как почётных гостей либо сожрут, либо сделают жёнами привилегированных чертей, что практически тоже самое. Для меня жених уже нашёлся, а Ларке быстренько подыщут. Выбор-то велик: Бесы, Ариманы, Азазели. Выбирай, кого хочешь!

Я посмотрела на Ларку и поняла, что она не собирается прощаться с жизнью. Я чего-то не знала?

И вдруг:

— Благодарим вас, ведьмы! — раздалось слева.

Я ослышалась?

— Благодарим! — повторилось справа.

Галлюцинации начались…

— Благодарим! — раздался целый хор голосов.

А затем на нас обрушился шквал аплодисментов. Мне оставалось только молча поражаться происходящему.

И бояться.

Глава 25. Сплошное недоразумение

К счастью, мои страхи не оправдались: нас не только оставили в живых, но и знатно накормили. Многие блюда я пробовала впервые и об их существовании даже не подозревала. Например, о супе из летучих мышей: внешне отвратительном, поэтому ела я его с закрытыми глазами, но довольно вкусном, если забыть о главном ингредиенте. Ларка оказалась посмелее и даже рассматривала живность.

Я не рисковала.

Не престало ведьме-спасительнице грохаться в обморок от вида копошащихся тварей.

А я могла!

Я много чего могла.

Ларка сказала мне потом по секрету, что едва не разрыдалась от жалости к мышке. Кстати, по вкусу эта особая мышь из семейства фруктовых напоминала обыкновенную курицу, но всё-таки я не рекомендовала бы пробовать такой деликатес. Организм может взбрыкнуть. И у меня он, естественно, взбрыкнул. Пришлось Пафнутию обращаться к своей тётке, сидящей, как я узнала позднее, через пару существ от нас, а той — поить меня чудодейственным снадобьем, изготовленным как раз для гостей из земного мира.

Надеюсь, после такого лечения я не загнусь…

Также довелось попробовать кровяной бульон от повара из Лаоса — надеюсь только ОТ повара, а не ИЗ. Скорпиона во фритюре от азиата, сэндвич с мозгами от американца и лютефиск от норвежца. Последнее оказалось менее странным, чем само название. Это всего лишь треска, вымоченная в щёлочи до почти прозрачного желейного состояния. Вкусно? Сложно сказать. Но необычно.

Запивались деликатесы настойкой из кобры, от которой на душе моей стало хорошо, как никогда раньше. Ларка-то молодец, соврала, будто не переносит алкоголь и свалила домой к Грише, взяв с Пафнутия обещание вернуть меня в целости и сохранности, а мне было сказано, что пока не попробую — меня в покое не оставят, и вообще своим отказом я оскорбляю чёрта, а также Лилит, ну и, само собой разумеющееся, самого Дьявола.

— Вас с такими почестями встретили, а вы… — заявил мне рогатый, протягивая бокал. — Ладно, подруга! Но ты-то, лапочка, неужели обидишь властелина подземья?

И я выпила.

А поскольку алкоголь употребляла редко, то ударило меня будь здоров. Я сидела, дрыгала ножкой, будто дома на диване и осматривалась вокруг — передо мной разворачивались почти короткометражки. Жуткие и вместе с тем забавные.

Пьяные черти и демоны — те ещё клоуны.

Я глупо улыбалась и довольно быстро приходила к осознанию, что мне всё здесь нравится: котлы с грешниками, вулканы, красный цвет, чёрный… Они казались такими неземными, загадочными. Дочка тьмы казалась загадочной, Пафнутий… И сидела я как-то загадочно. Вроде сидела, а вроде летела. Мимо котлы проносились, горы костей, фонтаны из газировки.

— Лапочка, ты меня слышишь?

Пафнутий почему-то двоился.

— Слышу и вижу. У тебя есть брат близнец? Я не против. Втроём веселее! — я почувствовала, как куда-то плыву, плыву и мне так легко, легко… Только жарко.

— Я сейчас тётку позову. Подожди, — рогатый поднялся из-за стола.

— Не надо тётку. Я не хочу опять пить настойку! Она по запаху мочу напоминает! Лучше расскажи, почему Лилит нас с Ларкой героинями считает? Что-то я так и не поняла, с чего она вдруг доброй стала? Навредить же хотела. Что изменилось?

— Потом поговорим. У тётки есть средство. Оно…

— Не хочу! — капризно перебила я. — Не надо никаких средств. Ответь на вопрос. Мне жуть как интересно.

Гости за столом неожиданно начали расходиться, а та часть, где сидели мы, вообще уже оказалась пустой. Время, однозначно, шло совсем по-другому, и я, однозначно, плохо соображала. Но любопытство не отпускало, хотя что-либо понять я особо и не мечтала.

Чёрт наклонился к моему уху и начал объяснять:

— Твои родители могли уничтожить Лилит, но вместо этого отправили домой. Раньше ведьмы так не поступали, поэтому в некотором роде это новый виток взаимоотношений между представителями двух миров.

— Ух ты! — я принялась раскачиваться туда-обратно, туда-обратно. Почти качели!

— Я всё-таки тётку позову.

— Подожди. Дальше рассказывай.

Пафнутий сжал мою ладонь и зашептал:

— Ты — дочь своих родителей и могла найти способ отомстить Лилит, но этого не сделала, а подруга держала её в своей фантазии, но оставила невредимой. За это Дьявол вам очень благодарен.

— Какие же мы все молодцы! — всплеснула я руками. — А Лилит тоже так считает? И она что, совсем не злится из-за Андрея?

— Нет, — ответил чёрт. — Отец стёр ей память. Все, что касается жизни вне ада она забыла.

— Но нас помнит, — заметила я, покачивая ногой туда-сюда, туда-сюда. Мне почему-то показалось, что туфли похожи на копыта. Или копыта на туфли.

Откуда у меня копыта?!

Поморгала. Прошло.

Но теперь заболела голова.

— Она помнит лишь то, что вы её вернули из человеческого мира домой, — улыбнулся Пафнутий. — Андрея она не помнит и всего остального тоже.

— Ничего себе… Круто!

Я тоже была бы не против забыть некоторые фрагменты своей жизни. Например, пьянку на выпускном, когда я на спор поцеловала учителя по алгебре. Симпатичного и молодого. Я тогда ещё замуж за него планировала. Весь выпускной планировала, а после поцелуя поняла, что он козёл. Обратила я его. Случайно.

К счастью, люди-одноклассники были пьяны не меньше и в панику не ударились. Я срочно вызвала маму, и козла, то есть учителя, удалось спасти.

Хорошо было бы забыть и свой неудавшийся магический эксперимент, после которого у моей одноклассницы выросли волосы на лице. И сдачу одного из сложнейших экзаменов у нелюбимого профессора, когда билеты вспорхнули стайкой птиц и набросились на дверь туалетной кабинки, где я лепила шпоры.

Свидетелей не было, но вопросов…

Несчастная уборщица потом весь день рассказывала всем подряд, как монстры бились в туалете, и весь день на неё смотрели, как на чокнутую.

— Лапочка… — прозвучало очень ласково.

И я вернулась в реальность. Захлопала в ладоши, обрадовалась и одновременно начала мучиться от странного ощущения, будто на моей голове, которая завтра будет долго и мучительно отходить от пьянки, что-то растёт. Голова по-прежнему шла кругом, а я то ли сидела, то ли плыла, Пафнутий продолжал двоиться. Я видела, как четыре руки тянутся к моей груди, а два одинаковых голоса — теперь ещё и звуки двоились — произносят:

— И тебе надо забыть Андрея. Ни к чему ведьме человек. А мы друг другу подходим. Я это сразу понял, как только на зов явился. Ты сексуальна, я чертовски сексуален. Мы — идеальная пара, согласна?

— Ага, идеальная… — повторила я, борясь с очень сильным, почти дьявольским желанием спать. В голове не прояснялось и однозначно что-то росло. Я прямо чувствовала, как две шишки пытаются вылезти на поверхность. Рога? Глупая мысль… Я же ведьма, а не чертовка, хотя существуют в аду определённые напитки, после которых… Сон мешал думать. Глаза слипались, руки не слушались.

— Ты меня не выпустишь, да? — спросила я, отчаянно зевая.

Чёрт отрицательно помотал головой.

А затем, устраиваясь поудобнее в кресле, я увидела какого-то мужчину в тёмно-синем костюме. Неужели Андрея? Я была не уверена: перед глазами всё жутко расплывалось. Я наблюдала, как он набросился сзади на Пафнутия. Потом завязалась нешуточная драка, вмешался сам Дьявол. Позднее он же ругал Лилит. Мужчина, тем временем, перекинул меня через плечо и начал угрожать одному и второй. Он кричал:

— Я создам религию, в которой вас будут считать шутами на службе у Бога! Клянусь, я это сделаю, если вы не оставите нас в покое!

«Какая интересная религия… — думала я, опускаясь на что-то мягкое кожаное. — По-моему, такой ещё не было. Слышала, что Дьявола считали изгнанным сыном Бога, но вот шутом… Это что-то новенькое».

Меня куда-то везли, и, кажется, я снова была в ретро машине. Затем я вдохнула запах городского воздуха с его выхлопными газами, сравнимого после духоты и странных ароматов ада с букетом почти что свежих цветов и… наконец, опустилась на кровать. Ощущение, должна признаться, незабываемое: как будто я из ада вернулась в рай. Ну… почти.

От подушки веяло «морозной свежестью». Где-то доносились звуки воды и звон тарелок. Я зевнула с особым наслаждением и закрыла глаза. Сопротивляться больше не было сил.

— Ты зачем так напилась… дура?

Я и сама об этом думала. Зачем так наклюкалась? Нет, алкоголь, однозначно, не моё и ведь знала же, что пить нельзя, а всё равно пригубила. Да что я вру! Пригубила… Бокала три в себя влила, ещё и добавки просила.

— Ты не женщина, ты…

Из последних сил я сама продолжила:

— Сплошное недоразумение…

— И угораздило меня в такое…

Окончания фразы я уже не услышала, улыбнулась и тут же провалилась в темноту.

Глава 26. Самый худший кошмар

Снились Ларка и Гриша. Оба сидели у кровати и сочувственно щупали мою голову.

Было больно.

Или не снились.

Будто в волосах образовались шишки.

Или рога.

Чувствительные.

Очень чувствительные.

Прикосновения, даже лёгкие, производили жуткий дискомфорт.

— Прости, — сказала подруга, — я поверила чёрту и понятия не имела, что он с Лилит заодно. Мне очень-очень стыдно.

Я попыталась что-то ответить, но вышло невнятное бормотание.

— Она до сих пор пьяна? — уточнила Ларка у кого-то вошедшего в комнату.

— Да.

Андрей? Это голос Андрея! Какой хороший сон… Любимый здесь, со мной, рядом. Кажется, наклонился. Я ощутила аромат дорогого парфюма. Хочет поцеловать? Сердце заколотилось, я затаила дыхание. Нет. Не хочет. Тоже щупает мою голову. Матерится.

— И я виноват, — произнёс Гриша. — Надо было с Ларой в Ад идти. Тогда бы никто не посмел Юльку обидеть…

— Юль, ты нас слышишь? — Ларка едва не плакала.

— Слы…

— Что?

— Шу…

— Юлечка… — подруга то ли от жалости, то ли от радости меня едва не задушила.

Я выпуталась из объятий и осторожно приподнялась, осматриваясь вокруг, а вокруг — родные стены в мелкий синий цветочек и развешенные кое-где семейные фотографии.

— До… ма…

— А ты ожидала проснуться в Аду, в кровати чёрта? — хмыкнул Андрей.

— Ну что ты на неё взъелся? Она же не думала, что…

— Конечно, Лара, не думала! Она попросту не умеет этого делать!

— Эй! — я надеялась, что прозвучало достаточно оскорблённо. На слова длиннее сил пока не хватало.

— Андрей, её надо пожалеть. Вон какие…

— Правильно, Лар. — Поддержал Гриша. — Ей ещё предстоит как-то от них избавляться. Кстати, ты знаешь как?

— Непросто. Я уже узнавала.

— Сама виновата, — прозвучало знакомое бурчание.

— Виновата не виновата, а эти штуки Юлька не заслужила.

— А ей не больно?

— Не знаю, Гриш, но, скорее всего, ощущения неприятные.

Меня пожирало любопытство. Неужели это был не сон и на моей голове… — подняла руки, провела по волосам и почувствовала, как сбываются худшие кошмары.

— Ро… га-а-а! — завопила я с такой силой, что в комнату вбежала мама.

— Что? Что ещё случилось? — испуганно вопросила она, переводя взгляд с Гриши на Лару, с Лары на Андрея, с него на меня. Заметила поднятые руки, моё ошалелое лицо и успокоилась. — Ах, это… — и, как ни в чем не бывало, скрылась за дверью.

Не поняла. Для мамы это что, обычное явление? Подумаешь, рога выросли — эка невидаль? Ну, смогла бы я сейчас нормально говорить… Ух, я бы наговорила…

— Юль, мы вообще попрощаться пришли, — отвлекла меня от обиды подруга.

Гриша добавил:

— Уезжаем. Сначала отпуск, а потом…

— Свадьба, — смутилась Ларка.

— Ночью?

Гриша с Ларкой переглянулись и одновременно спросили:

— Почему ночью?

— По… — замахала руками, жестами попросила дать бумагу, телефон — что-нибудь! Разговаривать таким образом было ох, как нелегко.

Ларка протянула мобильный, и я принялась быстро строчить:

«Так сейчас же ночь! Я в Аду была после обеда, а потом спала и получается…»

— Что ты проспала два дня, — добавил Андрей, заглянувший в телефон.

Мои эмоции и описывать не надо было — всё на лице.

— Ка… ко… го?! — вскрикнула я, отбросив мобильник. — Я… как..?

— Благодари дружка из Ада… — снова проворчал босс.

— Да хорош, Андрей!

Надо же, Гриша встал на мою защиту. Приятно.

— Она не могла отказать чёрту. Это было чревато серьёзными последствиями, — нравоучительно напомнила Ларка.

— А это не серьёзные последствия?! — гаркнул шеф.

Все замолчали, а я снова принялась ощупывать неожиданное приобретение. Ведьма с рогами… Даже не знаю, чего в этом больше: плюсов или минусов. Что мне теперь лучше делать? Пугать таких, как мои бывшие и очень вредные одноклассницы, или смешить публику, выступая в цирке? А что, вполне такой медийный образ. Можно даже на телевидение податься. Вдруг, фильм снимут? История про Юлю. Она ушла на свидание ведьмой, а вернулась чертовкой.

Ну что за невезение!

— Ситуация, конечно, неприятная, — заметила, тем временем, подруга, — но выход есть. Юле он не понравится, но… Главное, что он есть, верно?

— Убрать рога, прочитав заклинание точно нельзя? — уточнил Андрей.

Ларка покачала головой, а я нахмурилась. Не нравилось мне всё это. Что они задумали?

— Чур, я при этом присутствовать не буду, — сказал Гриша. — Как-то раз она прожгла дырку на любимом платье и едва не разнесла из-за этого нашу квартиру, а тут… Нет, это без меня.

«Неужели всё так плохо?» — спешно набрала я в телефоне.

— Хуже не бывает, — честно признался Андрей, произнеся эту фразу таким тоном, что мне окончательно поплохело.

А Ларка ободряюще произнесла:

— Юль, помни, это ещё не конец света. Внешность — не главное.

И тут у меня аж сердце заболело, а из глаз едва не брызнули слёзы. Чёрт! Чёртов чёрт! Будь он не ладен… Неужели это то, о чём я подумала?!

— Я буду лысой?

Тишина была громче любых слов.

— Бедная моя шевелюра! Бедная я, несчастная! А без этого никак? — от расстройства ко мне даже способность нормально говорить вернулась. — Я готова любую дрянь пить, принимать ванны из мухоморов-вонючек! Всё, что угодно, только не трогайте мои волосы-ы-ы!

— Как маленькая, — фыркнул Андрей.

Конечно, его-то густые волосы никто отрезать не собирается! Легко ему возмущаться! А сам то на лысую взглянет хоть одним глазком?! Что-то я сомневаюсь…

— Не паникуй, — велела подруга. — Волосы отрастут, а если нет, купишь парик. Или твоя мама наложит иллюзию.

— Что значит если нет?!

— Тридцать лет, — пожала плечами Ларка, — сама знаешь… Для ведьм это критический возраст.

— Мне ещё не тридцать! — возмутилась я, — и ни о каком кризисе я не слышала!

— Будет в этом месяце, — любезно напомнил Гриша.

— Приятно, что ты помнишь, — бросила на него уничтожающий взгляд. Жаль испепеляющим заклинанием не кинуть. Пришлось обойтись грозным взглядом и не менее грозным лицом.

Бывший скуксился.

— Юль, ты правда не в курсе? — удивилась подруга.

Я молчала. Андрей посмеивался. Вот злыдень, смешно ему… Но ничего, я и его волос лишу! Причём везде! Чего там мужчины боятся? Депиляции? Её и устрою!

— В школе же объясняли, — недоумевала Ларка. — Ты все уроки прогуляла, что ли?

Я закатила глаза. Ну да, не интересно мне было. И что?

— Ладно, — вздохнула подруга, — мучить теорией не буду. Объясню по-быстрому. В общем, наш организм начинает понемногу стареть, и в первую очередь от этого страдают волосы: тускнеют, выпадают, замедляют рост. Поэтому большинство ведьм ходит под иллюзией.

— Я, например, — в дверях внезапно появилась мама. Резво что-то прошептала и, к всеобщему изумлению, её густые светлые волосы — я в неё пошла шевелюрой, — превратились в мальчишескую стрижку.

Андрей машинально, а может и специально провёл рукой по идентичной стрижке и ухмыльнулся:

— А что вам, собственно, не нравится?

— Да ты же мужчина! — закричала я. — У вас это привычный образ! А нам…

— А вам не идёт, — вставил Гриша.

— Ну, спасибо…

— Но это правда!

Ларка его пнула. Мама сказала:

— Пока вы тут не рассорились, предлагаю к столу. А без волос, Юль, прожить можно. Я ведь как-то живу, — улыбнулась. — Гораздо хуже с рогами. Особенно ведьме. Общество не примет.

Я вздохнула. Это правда. Фантазии фантазиями, а реальная жизнь ждёт весёлая.

***

Обедать я отказалась — хватило праздничного застолья, воспоминания о котором ещё долго будут нервировать мои и без того пошатнувшиеся нервы. Ларка с Гришей схватили по капустному пирожку и, пожелав мне удачи, поехали прямо на вокзал. Гриша волочил синий чемодан. Отправлялись они в фантазию. Ту самую с лесом и недятлом. Оказалось, это их любимое место.

— Если что, просто позвони, — на прощание бросила подруга, — мобильный я заколдовала на связь с внешним миром.

— Счастливого пути, — вздохнула я.

Мы обнялись, и я даже чуть-чуть позавидовала. Кому отдых с исполнением почти всех возможных желаний, за исключением разве что изменения времени суток, а кому… Эх, даже думать не хотелось о том, что мне предстоит.

Андрей тоже хорош… В очередной раз поиздевался над моей зацикленностью на внешности, сказал, что должен навестить бабу Клаву, пусть её и выписали, но он переживал и навещал каждый день, — и уехал. Нет, естественно, он пообещал составить мне компанию во время ритуала лишения рожек, поддержать, так сказать… Но это же потом! А сейчас-то оставил меня одну переживать в одиночестве и сходить с ума от неизвестности.

— Юль, не волнуйся, — сказала мама после того, как я целых пять минут пялилась в выключенный телевизор. — Иллюзия настолько реальна, что никто никогда ни о чём не догадается.

— Ага…

— Ты можешь выбрать любой цвет, длину, даже структуру. Хочешь, сделаем тебе голливудские локоны?

— Нет, не хочу.

— Тогда гладкие?

Тишина.

— Длинные как у Рапунцель.

— Одна морока с уходом. Нет, спасибо, — откинулась на спинку дивана и закрыла глаза.

Мама опустилась рядом. С другой стороны сел отец.

— За необдуманные поступки приходится отвечать, — назидательно заметил он.

— Да, я не решилась сразу отказать чёрту! — начала оправдываться я. — Но разве виновата в том, что Пафнутий на самом деле…

— Лучший друг Лилит, — закончила мать, — и был частью игры с самого начала.

— Даже так?

И мама рассказала о плане Лилит.

Глава 27. Все проблемы от головы

Дьяволица, как только узнала, что я не слишком умелая ведьма и чуть что, вспоминаю чёрта — дурная привычка, согласна, — сразу вспомнила про друга. Черти умели свободно гулять по мирам, и поэтому она подговорила его явиться ко мне. А когда всё закончилось, и мои родители по доброте душевной вернули её в Ад, где Дьявол готов был отблагодарить семью ведьмы, а не сжечь, о чём мечтала Лилит, она придумала как завершить свою месть. Чёрт должен был меня опоить и оставить в подземье. А чтобы я ни о чём не догадалась, Лилит от лица своего отца прислала приглашение и Ларке. Но поскольку кровожадная психопатка оказалась ненасытной, то в придачу ко всему мне предстояло стать чертовкой.

А роль у новообращённых незавидная: первые десять лет они прислуживают дочери Дьявола или самому Дьяволу, а затем, когда уже в земной мир не вернуться, становятся теми, кем были изначально. Вот только путь у них теперь один — изгнание в дальние адские земли. А там сплошная скорбь, сожаление и никакого интернета.

— Ненормальная… — выдохнула я в конце рассказа. — А Пафнутий говорил, что отец стёр Лилит память. Врун.

— И не Пафнутий, — сказала мама. — Его настоящее имя Бес.

Не зря я больше всего ненавидела именно это имя…

— Семнадцатый, — добавил папа.

Я закатила глаза:

— То-то я поражалась его странной семейке! А он мне про брата Зюзю, всяких Акакиев…

— Кого? — поперхнулся отец.

— Акакиев, — повторила я.

Отец засмеялся, покачал головой:

— Юль, ты вроде взрослая женщина, а такая наивная.

— Почти тридцать, — подхватила мама, — пора умнее быть.

— Да что вы все заладили про мой возраст!

— А если бы Андрей за тобой не помчался? — спросила мама. — Чтобы ты тогда делала?

— Но я же не виновата, что этот чёртов чёрт меня обманул!

— А мы с мамой и не об этом. А о том, зачем ты настойку пила.

— Ну-у-у.

— Что ну, Юля? Ты же пьянеешь даже от шампанского!

— Мама!

— Не мамкай! Запомни. Никогда не пей в Аду алкоголь.

— В него проще всего подмешать разные зелья, — добавил папа. — А чем выше градус, тем быстрее действие. Ты что, забыла?

— Нельзя забыть то, чего не знаешь, — проворчала мама.

— Но это первое правило безопасности в подземье! Мы с мамой его объясняли тебе многократно! — перешёл на крик отец и чуть погодя немного спокойнее добавил: — Ты хотя бы понимаешь, как сильно рисковала? А как сильно рисковал Андрей?

— Человек, спустившийся в Ад мог больше никогда не вернуться, — добила меня мама, хотя и без её слов было тошно и стыдно.

— Ты его хотя бы поблагодарила? — спросил со вздохом отец.

Я молчала.

— Ну что ты за ведьма! — возмутилась мать. — Он за тобой в Ад спустился, Дьявола не побоялся, а ты…

— А что я? — тихонько пропищала, опустив глаза. — Некогда было. Не успела.

— Он ради тебя, — продолжала надрываться мама, — жизнью рисковал! Как ты не понимаешь?

— А кто его просил за мной спускаться? Я не просила! — разозлилась я. — Что я сама бы не разобралась? И хватит жалеть Андрея!

— Разобралась бы ты… — вздохнула мать.

— Ещё бы больше наворотила, — поддержал её папа.

— Нет, Юля, ну что ты за ведьма! — произнесли в один голос.

— Да поняла я, поняла!

Родители были мной крайне недовольны и больше ничего не говорили. Только смотрели так, что хотелось провалиться сквозь землю. Хотя нет, сквозь землю я больше не хотела. Лучше просто исчезнуть.

Я поднялась с дивана и поплелась к себе в комнату. Хватит с меня обвинений — сама понимаю свою глупость. И такая внутри меня волна злости поднялась, что я решила сразу же доказать, что не такая я безнадёжная. Вот прямо сразу. Хлопнула дверью, набрала номер Ларки, к тому моменту попивающей сок в гамаке с видом на речку, и узнала у неё адрес сайта с ведьмовской библиотекой. Что ж, учиться никогда не поздно. И начать я решила с изучения темы о чёртовых рогах. Сейчас как всё выясню, как выучу и сама решу все проблемы! Правильно мне твердят все вокруг: что я, в конце концов, как маленькая… Почти тридцать лет — самое время для перемен!

С таким серьёзным настроем я открыла первую книгу из десятитомника «О чертях и прочих прихвостнях Дьявола» и… закрыла. Я-то может и хотела учиться, но лень этого явно не желала,стопоря моё стремление к освоению знаний точно так же рьяно, как и в студенческие — родители на дому преподавали, — а до этого школьные годы. Десять книг! Каждая страниц по двести. Итого… Много. Если бы можно было бы как-то обойти теорию, но ведь нельзя! В ней скрывались все нюансы. Без них и получалось, что у кого-то не вовремя вырастал хобот или обезьяньи уши.

Я снова набрала подругу, с её подачи нашла в даркнете ускоренный курс по предмету, щёлкнула на заголовок: «Что делать, если становишься чертовкой» и принялась читать, стараясь не зевать при этом действии и не отвлекаться на звук телевизора и маминого бормотания.

Через час с небольшим, показавшимся мне злобной шуткой часов на экране, потому что не могло пройти так мало времени — у меня всё тело задеревенело, — я вынуждена была признать поражение. Нет, я буду и дальше навёрстывать упущенные знания, возможно, запишусь на онлайн курсы и впредь буду внимательнее относиться к магическим наукам и произносимым мною заклинаниям, но кошмара мне, увы, не избежать.

Сдерживая слёзы и поминутно вздыхая, я прочитала обо всех возможных способах, как избежать превращения в чертовку, но все они действовали в первый день. А как я могла в первый день что-то сделать, когда проспала двое суток?! Что за несправедливость! Знала бы о том, что достаточно принять ванну из пятицветья ведьмовского, и рожки отпадут, разве я бы этим не воспользовалась? Да, приятного в этой процедуре мало. Во-первых, это пятицветье воняет как сотня скунсов. Во-вторых, вода должна быть горячей, а я ведьма чувствительная и купаюсь только в тёплой. В-третьих, из-за этого растения жутко всё чешется, но всегда можно помазаться какой-нибудь мазью, так что это в принципе не проблема! Я потерпела бы все неудобства, лишь бы убрать рога с головы, но все эти способы, даже принятие внутрь противоядия за, секундочку, тысячу рублей, уже никак не помогут — время истекло! Остаётся одно: обмотать голову тряпкой, пропитанной специальным составом и оставить на сутки. Но перед этим обязательно очистить её! Другими словами — максимально подстричь волосы! Из-за своих дурацких, нелепых, идиотских свойств состав с нелепым названием «Радость» действовал на волосы, превращая их в червей в том случае, когда процесс был давно запущен! Два дня — это давно? Давно! Да за что мне всё это!!!

Выть, реветь, кричать и кого-нибудь прибить — вот, о чём я сейчас мечтала. Попадись мне сейчас хоть кто-то, целым бы не ушёл. Я рисовала в воображении, как обращаю Пафнутия-Беса сначала в лягушку и наблюдаю, как за ним бегает цапля. Затем в зайца и с удовольствием лицезрею погоню волка. В таракана, за которым несётся целая толпа людей, ведьм, да хоть тех же чертей, и все они в громадных тапках!

Шлёп! Беги быстрее! Это тебе за ложь! Шлёп! Ты что, боишься? За побитую самооценку! Куда же ты? Стой! За изуродованную внешность!

И так я распалилась, что на самом деле представила чёрта и начала с остервенением бить тапкой по полу, а потом решительно прихлопнула воображаемого врага учебником с золотистыми рунами.

— Ого! Да у тебя тут война, — услышала вдруг насмешливый голос и на автомате бросила всё тот же учебник в говорившего.

Не промахнулась.

Андрей стоял у двери, потирая плечо.

Теперь ещё и извиняться.

Подскочила и стыдливо заглянула ему в глаза, коснулась рукой больного места:

— Я не хотела.

Андрей молча сверлил меня взглядом.

— Сейчас всё исправлю, — я быстро расстегнула его рубашку и наскоро прочитала заклинание.

Мгновение и по лицу я увидела, что боль отступила. Вздохнула с облегчением и тут…

— Да чтоб тебя! — Андрей, отскочивший, как ошпаренный, с ужасом смотрел на свою руку, а вместе с ним глазами, огромными от шока, смотрела и я.

Знаете, как выглядят оборотни? Нет? Тогда представьте кавказца с волосатой не только грудью, но и всем остальным и даже лицом. Уже проще? А теперь — что растительность переместилась на руку, причём только на плечо. Этакий кустик на девственно чистой коже.

— Юля-я-я! — истошно заорал Андрей, надвигаясь на меня.

Я боязливо улыбнулась, в надежде, что это как-то смягчит ситуацию. Он остановился. Неужели, помогло? Но нет, остановка была для того, чтобы застегнуть рубашку, а когда с этим было покончено, Андрей схватил меня за локти, бросил на кровать и прошипел:

— Отработаешь…

— Что-о-о?! Да я тебя сейчас в рыбу превращу! Ты какого обо мне мнения? Ну перепутала чуток с колдовством! Думаешь, это позволяет тебе думать обо мне подобные вещи?! — и для убедительности уже спокойнее добавила: — Никогда я с тобой не лягу в постель, понял?

Я не боялась разгневанного мужчину, но на всякий случай схватила со стола стаканчик с несчастной ромашкой.

Андрей молча прикрыл покрасневшее лицо ладонью, а затем… рассмеялся.

— Дура ты, Юля! В компании отработаешь! Я с тобой столько нервов потратил, что теперь хочу в отпуск. Будешь за меня бумаги разгребать и исправлять все косяки, произошедшие по твоей же милости.

Краска залила мои щёки, а заодно уши и шею. Я медленно прижала стаканчик к груди. Как себя вести я не знала, в миллионный раз жалея, что не могу просто исчезнуть. К счастью, Андрей от смущения избавился быстрее и сухо сказал:

— Поехали. Или ты уже привыкла к рогам?

— Иди ты…

— Тогда вперёд.

Я поставила несчастную ромашку на место и двинулась на выход. Андрей по-шутовски поклонился, пропуская меня вперёд. Уже на лестничной клетке, когда я более или менее оправилась от культурного шока, заметил:

— Знаешь, а то, как быстро ты меня раздела, было весьма неплохо. Мне понравилось.

Я фыркнула и зашла в лифт:

— Такого не повторится. Так что довольствуйся этим прекрасным воспоминанием.

Андрей нажал кнопку и нагло улыбнулся:

— Если чертовки все такие озабоченные, то я, пожалуй, потерплю твои рожки.

— Да ты… ты… — от возмущения спёрло дыхание. Я топнула ногой и завопила. — Да ты сам озабоченный! Кто меня пытался соблазнить в офисе? Кто баб меняет как перчатки?

— Но ты так резво расстегивала рубашку. Только не говори, что тебе это не доставляло удовольствия.

— Да я хотела тебе помочь!

— Но эротические фантазии на мой счёт у тебя всё же есть? — подмигнул он и приблизился вплотную.

А вот тут моя храбрость улетучилась, сердце заколотилось как сумасшедшее. Я подумала, что со своей безрукостью и везучестью вряд ли отобьюсь. Как ни крути, Андрей сильнее. Но, с другой стороны, я солгу, если скажу, что не рассматриваю этого красавца, хама как сексуальный объект. Собралась поцеловать, удовлетворяя градус своего возбуждения, внезапно вспыхнувшего в теле, но двери лифта распахнулись, и я услышала:

— Идём, недоразумение. Поцелуи подождут. Ты же об этом думала? Или скромно размышляла о моей неотразимости?

— Что?! Я… я…

— Сгораешь от желания, мечтая оказаться со мной в одной постели?

— НИ-ЗА-ЧТО!

Он ухмыльнулся и двинул вперёд, а я за ним. Андрей так быстро шёл, что пришлось бежать. Ох, как я злилась… Он ускорялся, а я со злорадством думала: «Ничего-ничего, ты следующий претендент на роль таракана».

Глава 28. Платочек и… счастье?

Место, где работала специалист по избавлению от рожек, располагался в одном из закутков торгового центра на Невском. С виду это был очередной магазин обуви, но сняв морок, можно было увидеть белый кабинет с женщиной в белом халате с белыми, заплетёнными в косу волосами, по имени Белла. Белла Юрьевна, старая мамина знакомая, страдала от любви к белому цвету и любви к мультику «Красавица и Чудовище». Но, поскольку, в её семье уже была сестра, названная в честь главной героини, то Белле пришлось довольствовать изменённым вариантом имени.

— Юлечка! — пропела она, раскрывая свои объятия, — иди сюда, девочка. Как же тебя угораздило?

Я пожала плечами, потому как не горела желанием пересказывать события последних дней.

— А это кто? — переключилась Белла Юрьевна на Андрея. — Человек? Хороший. Жених? — обернулась, застыв с улыбкой и нескрываемым любопытством.

Я не успела и слова сказать, как посыпался новый град вопросов:

— Где познакомились? Как давно вместе? На свадьбу пригласите? А почему твоя мама о нём не упомянула? А ты их познакомила?

Я сухо ответила:

— Мама не успела, — остальное решила оставить без комментариев.

— Мы по делу, — прервал Андрей изучение собственного лица пристальным взглядом ведьмы, известной не только медицинскими умениями, но и тягой к сводничеству.

— Вы… подходите, — подвела итог каким-то своим мыслям Белла Юрьевна и наконец обратила внимание на мою проблему. — Чертовкой становишься. Так и знала, что твои свидания до добра не доведут.

Андрей хмыкнул, я показала ему язык. Ведьма, заметив, рассмеялась:

— Какие вы милые. Твои родители, Юлечка, тоже в молодости всё время ругались.

— Мы не ругаемся, — пробурчала я и села в указанное кресло.

— Конечно-конечно. Потом приживётесь, и станет легче, — она махнула рукой и включила огромную лампу.

Минут десять Белла Юрьевна изучала «подарок» Беса под специальной лампой то с синим, то с зелёным светом, под микроскопом и без, щупала, тёрла и в итоге безапелляционно, голосом, не допускающим и толики сомнения, заявила:

— Процесс запущен. Придётся стричься.

— А по-другому никак? — меня не покидала надежда.

— Нет.

Собрав волю в кулак, я кивнула.

— Сейчас я опущу спинку кресла в горизонтальное положение, — сказала Белла Юрьевна, — и начнём.

Я тяжело вздохнула:

— Только не слишком коротко, пожалуйста…

Ведьма замерла с пальцем возле кнопки, вздохнула и ответила:

— Боюсь, Юлечка, я не совсем корректно выразилась.

Я насторожилась.

— Тут надо не стричься, а бриться.

Я онемела. Внутри образовался не холод — обжигающий лёд.

— Налысо, — добавила Белла Юрьевна, видимо, решив лишить меня даже самой крохотной надежды.

Время, растянувшееся вдруг в ужасающую вечность, полнилось сожалениями о свидании с чёртом и грустными воспоминаниями о том, как мужчины восхищались моей внешностью, и как я сама любовалась отражением, гордо проводя расчёской по непослушной, но обладающей удивительным светло-пшеничным цветом, шевелюре. Я воскрешала в памяти моменты, когда подобно красоткам из рекламы, снимала резинку, и волосы цветком распускались на глазах у кавалеров. Мысленно прощалась со своим богатством и с грустью представляла иллюзии. Пусть даже они будут бесподобными и неотличимыми от настоящих, но я-то буду знать, что они искусственные и этого факта для глубочайшей грусти мне было более, чем предостаточно.

— Юлечка, продолжаем?

Я бросила взгляд на Андрея, ожидая увидеть насмешку, но он был серьёзен и неожиданно поднял большой палец вверх.

— Продолжаем, — вздохнула я и крепко зажмурилась.

Когда всё закончилось, смотреть в зеркало не хотелось, поэтому я безропотно дождалась, пока Белла Юрьевна нанесёт на голову средство от рожек, а затем так же безропотно нацепила протянутый ею цветной платок и вышла из кабинета.

— Тебе и так неплохо, — улыбнулся Андрей.

Я никак не отреагировала.

— Голубой идёт глазам, — продолжил он.

— Они зелёные и похожи на болотца. Забыл?

— Всё равно идёт. А жёлтый — бровям.

— Они не жёлтые.

— Серый… Серый подходит цвету кожи.

— Что?! — от неожиданности я даже остановилась, хотя до этого бодро наворачивала круги по всё тому же злополучному торговому центру.

— Перестань уже переживать! — сказал мой спутник. — Лицо кислое, настроение никакое…

— Ну, прости, что я переживаю из-за трагедии и мешаю твоему прекрасному настроению своим плохим настроением!

— Какая трагедия, Юль?

Я развернулась и потопала в обратную сторону.

— Юль, будь проще.

— Тебя забыла спросить!

— Но ты действительно ведёшь себя так, как будто наступил конец света!

— А он и наступил! А ты не понимаешь… — сказала я и почувствовала горечь в горле. Только слёз мне не хватало при этом… этом… Даже не знаю, как его назвать! И поскольку мои мысли так и не оформились в слова, я просто ускорила шаг. Теперь Андрей догонял меня.

— Стой! — он схватил меня за руку и буквально втолкнул в закуток с мороженым. — Я тебя чуть не потерял — вот это трагедия! Ты хоть представляешь, насколько сильно я переживал?

— Ты… хочешь поговорить об этом сейчас?

Он огляделся по сторонам, приветливо кивнул продавцу и ответил:

— Я к тому, Юль, что ты делаешь из мухи слона, путая реальное горе со всякой ерундой.

— Ерундой?! Ну, знаешь ли… — я обернулась к продавцу и с той же приветливой улыбкой поинтересовалась:

— Скажите, пожалуйста, вам нравится мой платок?

Женщина неуверенно кивнула.

— А что для вас страшнее: остаться без работы или стать лысой, без возможности отрастить волосы заново и вечно носить этот шикарный убор?

Продавец явно подобного вопроса не ожидала. Глаза округлила, рот раскрыла, сглотнула и попятилась.

— Нет, вы ответьте, — не отставала я, — вы хотите стать лысой?

— Девушка, я… я сейчас охрану вызову.

— Так сложно ответить? Скажите правду!

— Какую?

— Что боитесь стать лысой!

— Юль, — потянул меня за собой Андрей, — идём. Это лишнее.

Молча мы покинули торговый центр. В тишине добрели до метро, а затем до дома. У подъезда он взял меня за руку:

— Юль, просто помни: тот, кто любит, примет тебя любой, какой бы ты ни была, — подождал реакции, получил моё совершенно тупое выражение лица и пошёл прочь.

Ну и? Это сейчас было признание в любви? Или слова ободрения для отчаявшейся дуры? Он ведь меня такой считает: дурой, недоразумением, извращенкой. Ничего не понимаю… В Ад за мной пошёл, у врача поддержал, а хоть один комплимент или ласковое слово… Нет, мужчины для меня оставались полной загадкой. С нами всё ясно. Или люблю или ненавижу. А тут?

Как всё началось с Вадика, так и не закончилось. Не везёт мне с мужчинами. Совсем не везёт.

Я вытащила телефон, бросила усталый взгляд на отражение и подумала:

«Врёт Андрей. Ни капли мне не идёт этот платок. И как дальше жить?..»

Острое желание потянуло к телефону — поплакаться Ларке. Но разве я могла помешать её романтическому времяпровождению? Могла, конечно. Но не стала.

Я — ведьма.

Но не стерва.

Глава 29. Эти взбалмошные гены

— Замечательный платок! — воскликнула мама.

Я оставила её реплику без внимания и с лицом великомученицы проследовала мимо сидящего у телевизора папы на кухню.

— Хочешь чего-нибудь? — и не дожидаясь ответа, мама выставила на стол запасы сладкого в количестве трёх плиток шоколада и кулька с печеньем. Улыбнулась.

— А рыбный пирог остался? — я не скрывала всепоглощающей грусти и лениво перекладывала сладости туда-сюда. Шоколадки поставила шалашиком, но они повалились.

— В духовке.

Я вздохнула, опустила голову прямо на стол. Мать села напротив и встревоженно наблюдала за тем, как я безразлично смотрю на стену, покусывая губы.

— Юль… — произнесла она мягко, когда от изучения обоев даже мне стало плохо. — Перестань себя мучить. Ты знаешь сколько женщин специально коротко стригутся для создания… — подумала и добавила: — Определённого имиджа? Вспомни, что мы делаем, когда хотим изменить жизнь? — и сама ответила: — Идём в парикмахерскую. «Новый образ — новые возможности» — разве не так говорила твоя бабушка?

— И после каждой стрижки меняла мужчин.

— Даже если и так. Кто знает, что последует за твоим преображением?

— Издеваешься?! — я подняла голову и медленно разорвала упаковку с шоколадом. Это, конечно, не рыба, но тоже поднимает настроение.

— Юль, посмотри на нас с папой и успокойся.

— Смотрю, — я надкусила плитку, — и вижу на тебе иллюзию. Между прочим, даже сейчас. Хочешь сказать, что носишь её по привычке, а не потому, что тебе так комфортнее?

Мать вздохнула:

— Подловила. Мне действительно комфортнее… с волосами. Но, Юль, я ношу иллюзию с пятнадцати лет.

— Почему? — искренне удивилась я. — Не устраивал цвет волос, структура?

— Почти, — ухмыльнувшись, ответила мама. — Из-за спора с подругой.

— Из-за спора? — мои брови взлетели вверх.

— Сейчас объясню. Только достану пирог. Тебе краюшку или серединку?

— Серединку.

— Хорошо, — она улыбнулась, надела рукавицу-прихватку и открыла духовку.

Запах ароматного рыбника и вид румяной корочки сумели снизить градус пессимизма, приблизив настроение к метке «нормально». Всё же волшебство существует. И даже если вам не доводилось встречать ведьму, колдуна или самого частого гостя — домового, взгляните на любимое блюдо: торт, пирожное, крендельки с маслом. А быть может, вы любите, как и я пирог с красной рыбой? И прочувствуйте, как эндорфины заполняют клеточки тела, вызывая лёгкую эйфорию. А теперь скажите, разве это не магия? По-моему, самая настоящая.

Я взглянула на пирог и замерла. Всегда искренне поражалась женщинам, способным не только приготовить изысканное блюдо, но и из ничего сделать почти что кулинарный шедевр. Вот и сейчас, глядя на чешую, прорисованные плавники и внимательный глаз «рыбы» — один, потому что рыба лежала, а не плыла силой колдовства — я восхищалась. Мама — мастерица. Но, увы, мне от неё досталась только шевелюра. Однако я и её лишилась.

Сейчас опять волна печали накатит…

Утирая слюни от аппетита и слёзы от своей несчастной доли, я взяла самый большой кусок и приготовилась слушать мамин рассказ. Хорошая история вкупе с вкусненьким способны творить чудеса.

А история, между прочим, и правда оказалась занимательной.

Оказывается, мама в школьные годы была самой что ни на есть настоящей взбалмошной ведьмой. Слушала рок, носила неформатную одежду, проделывала всякие странные штуки, вроде обращения классного журнала в черепаху на спор и при этом успевала отлично учиться!

Н-да, кому-то всё, а кто-то — я. Но ладно, возможно хотя бы мои дети унаследуют чуточку её оптимизма и способностей.

Мама не упускала случая доказать, насколько она безбашенная, а поэтому принимала участие в любой предложенной авантюре.

Однажды подруга, теперь уже бывшая, предложила покрасить волосы экспериментальной краской, которую она сама и изготовила. Мама вращалась в кругах крутых химиков, физиков, и вообще её школа сильно отличалась от моей. Сумасшествие сумасшествием, но здоровьем она рисковать не желала, прекрасно зная о возможных побочных эффектах, в числе которых значилась аллергия, сыпь и головные боли, поэтому отказалась. Сначала.

Но это же был спор. Мама никогда не проигрывала и не отступала. Если она сказала, что превратит одноклассника в камень на глазах у директора, и тот не заметит — будьте уверены, так и произойдёт. Здесь было тоже самое. Подруга взяла её на слабо, а поскольку происходило всё на глазах не только у ровесников, но и у старшеклассников, мама гордо схватила протянутый тюбик, от которого даже пахло неприятностями и пошла выполнять миссию по поддержанию имиджа крутой девчонки. К н и г о е д . н е т

Свою честь она не уронила — хотя спустя столько лет мать уже поняла, что под честью на самом деле прятались глупость и необузданный характер, — но волос лишилась. В составе краски содержались какие-то частицы, разъедающие луковицы. А кроме того, на них было наложено колдовство типа ОО — особо опасное. И значило оно предумышленное причинение вреда. Так подруга лишила маму длинных прядей и высокой самооценки, а сама мама поняла, как нехорошо уводить парней у подруг.

— Так она отомстила… — выдохнула я, поражённая таким откровением. Мы всегда были с мамой близки, но об этом я слышала впервые.

— Да, у нас был общий знакомый. Потом так вышло, что он меня поцеловал, и мы начали встречаться.

— А подруга?

— Подруга была в него влюблена с младших классов.

— Но ты не виновата!

Мать опустила глаза:

— Я строила ему глазки.

— Ма-а-ама, — протянула я.

— Была юной и глупой, — начала оправдываться та, — а потом добавила: — И лысой.

— А врачи? Волшебники? Ведьмы? Кто-то пытался тебе помочь?

— Конечно, Юль. Родители таскали меня к тысяче разных специалистов, консультировались с профессорами из разных миров. Но всё оказалось бесполезно. Волосы отрастали на пару миллиметров и тут же выпадали.

— Невероятно… Как, как такое возможно? Разве школьница могла навести не снимаемое колдовство?

— Колдовство, порча, сглаз… Называй эту краску, как угодно. Ведьмы до сих пор её используют, желая нанести серьёзный урон внешности. Возьми те же конкурсы красоты, ссоры знаменитостей… Желающие насолить прибегают к помощи ведьм. Так называемых, чёрных ведьм.

— До сих пор используют? То есть бывшая подруга на твоём случае не остановилась?

Мама покачала головой:

— Она запатентовала краску и на данный момент открыла уже шестой магазин в нашем родном городе.

У меня не было слов. Я хлопала ресницами, возмущённо жестикулируя — выражаться при маме не хотелось, а эмоции переполняли.

— Вредить — это основа хорошего бизнеса среди чёрных ведьм, колдунов и некоторых некромантов, поэтому не стоит удивляться. Главное, что ты должна запомнить из моего рассказа — это то, что…

— Прежде, чем целоваться, надо узнать, не влюблена ли подруга в того, кого ты собираешься поцеловать?

— И это тоже, — улыбнулась мама, — но важнее…

— Не использовать опасную краску ради крутости? — снова перебила я.

— Юля! — возмущённо воскликнула мама. — Будь серьёзнее. Ты ведь понимаешь, к чему я веду?

— Да, — вздохнула, — естественно понимаю. Но упустить шанс нравоучений к той, что вечно пытается меня учить уму-разуму…

— Ты в этом нуждаешься.

— Сказала та, что ходила на спор в рваной майке перед учителем, — парировала я.

— Ты права… — мать снова дотронулась до моей руки. — Не мне учить тебя жизни. Просто знай: красота — это не то, как выглядят твои волосы, лицо, фигура. Свою красоту ты создаёшь сама. Ты — такая, какой сама себя хочешь видеть.

— Ого! — я не удержалась от комментария. — Похоже на цитату из ВКонтакте.

— Так и есть, — ответила она. — Я лишь чуть-чуть перефразировала.

— Но если ты сама веришь в это, то почему до сих пор носишь иллюзию?

— Привычка, Юль, как вторая натура.

Я в задумчивости вернулась к забытому пирогу, а мама продолжила:

— Ни со мной, ни с тобой не произошло трагедии. Есть вещи похуже. Гораздо хуже лишения волос.

— От кого-то я это уже слышала…

— От Андрея, — уверенно сказала мать. — А мне ровно тоже самое говорила моя мама. Она тоже в юности была оторвой.

Я не сдержала ухмылки:

— Значит гены?

Она пожала плечами.

— А что там с Андреем? Он говорил почти тоже самое. Убеждал, что это не конец света. Если бы он хоть что-то понимал…

Мама вздохнула:

— Он подозревал, что ты будешь переживать из-за рожек, и я слышала, как он репетировал свою речь, стоя перед дверью в твою комнату.

Я недоверчиво покосилась в ту сторону.

— Да, Юль, Андрей собирался поднять твой боевой дух. Странно, что это не помогло.

— Ничего странного. Он и слова мне доброго не сказал, так что прости, но поверить тому, что ты сейчас говоришь довольно трудно.

— Переволновался, — встала она на его защиту, вызвав во мне лёгкую ревность. — Андрей хороший, но совершенно не умеет контролировать эмоции, когда ты рядом. Мне это знакомо. Не волнуйся, Юль, всё проходит. Постепенно вы притрётесь друг к другу и станет легче.

— Мама! Белла Юрьевна сказала ровным счетом тоже самое! Вы что все, сговорились? Женили нас без нашего ведома… — я фыркнула. — И, для справки, твой хороший Андрей всё время меня оскорбляет.

— И как же? — заинтересовалась мать.

— Дурой, недоразумением… — пробурчала я.

Неожиданно она рассмеялась:

— Это ещё ничего. Твой папа называл меня катастрофой и своим несчастьем.

— Правда?

Она кивнула.

А я задумалась: может, у нас с ним действительно не всё так плохо?

И вспомнились странные слова у подъезда.

— Мам, а когда ты встретила папу, то сразу поняла, что влюбилась или сомневалась в своих чувствах?

— Конечно сомневалась. Жизнь — это вообще частые сомнения, а также выбор.

— Опять цитата?

— Контакт полнится мудрецами, — изрекла она с серьёзным видом, и мы дружно рассмеялись.

Потом ещё какое-то время говорили о знакомстве родителей и их постоянных ссорах, о схожести характеров и юношеском максимализме. В конце концов в моей голове наступило некое прояснение, и вторую порцию пирога я доедала уже с совершенно иным настроем. В общем, мамина магия сработала — уходила я с кухни бодрячком.

Я поняла, что не имеет значения говорит Андрей комплименты или нет, хотя я к подобному и привыкла. Шутка ли! Двадцать девять лет слышать, какая я прекрасная-распрекрасная при каждом удобном случае. Гриша и тот выражал восхищение по поводу моего обжорства и умения при этом оставаться стройной. А теперь привыкать к недовольству и детской манере проявления чувств? Мама пояснила, что есть тип мужчин, остающихся задирами и мальчишками «дёрну за косичку» до самой старости и, похоже, именно мне достался тот самый случай.

Весело же нам с Андреем будет в совместной жизни… Как говорится, он не подарок, я тоже та ещё коробка с сюрпризом. Кстати, это выражение я тоже подглядела у кого-то из жильцов Контакта. Но, с другой стороны, разве с ведьмами бывает скучно? Нет. Каждая из нас как замедленная бомба. Обязательно рванёт и чаще всего не в подходящий момент. Сущность у нас такая — наводить шорох и сводить с ума окружающих. Да, конечно, с возрастом мы успокаиваемся, но… Как вы помните, мне почти тридцать, а тараканы в голове как наводили свои порядки, так и наводят.

Тридцать… Как же я боялась рокового числа! Но день рождения неминуемо приближался. Что мне оставалось? Быть оптимистом. Я же сама убеждала Андрея не вешать нос, когда тот был псом. Кстати, в звериной шкуре он был забавен. Впрочем, в человеческом образе ничуть не хуже. Его карие глаза с жёлтыми крапинками, наглая улыбка, взгляд до мурашек… Андрей — это что-то. Что-то с чем-то, учитывая его способность выводить меня из себя, но с этим я как-нибудь смирюсь. Он же пытается принимать меня такой, какая я есть? Даже к врачу пошёл, несмотря на уверенность в моих ерундовых переживаниях, так что… Пора мне научиться не только колдовать, как разумной ведьме, но и быть более гибкой.

Со столь положительным настроем я решилась подойти к зеркалу и всё-таки посмотреть в глаза своему страху. Андрей уверял: платок мне к лицу. Да, уверял по-идиотски, но хотя бы пытался поддержать. Может, ситуация действительно не столь ужасна? Я сделала глубокий вдох и уставилась на своего двойника.

Помните Алишу Кис? Певицу, исполняющую хип-хоп, соул, а также сочиняющую обалденную, по моему мнению, музыку и являющуюся иконой стиля? Она ещё выступает за естественную красоту и периодически появляется с платком на голове. Если долго присматриваться, ну или хорошенько пофантазировать, то я выгляжу почти, как она. Или, по крайней мере не столь плохо, как того боялась. В принципе прикупить платок посимпатичнее, и, пожалуй, не такой аляпистой расцветки, как это чудо и жить можно.

Первое время.

Я вздохнула и едва снова не начала себя жалеть. Нет, так не пойдёт. Долой пессимизм, хватит! Подумаешь, лысая, колдун-болтун! Совсем нюни распустила… Должны же быть хоть какие-то плюсы в моём положении? Точно! Раз имидж сменила, то и гардероб обновлю. А что? Давно хотела новую блузку, да и юбку. Тушь прикупить там, помаду матовую. Возможно, маникюрчик свеженький. Найду мастера, создающего на ногтях настоящие картины… Хотя нет, картины мне, конечно, ни к чему, но вот что-нибудь вроде сочных фруктов — вполне. К тому же лето. Хочется ярких красок, позитива. Всё, решено. Сделаю апгрейд по полной!

Глава 30. Маленький скандал и сюрприз для двоих

Я поразмышляла и решила не откладывать в долгий ящик своё преображение, поэтому перепроверив заклинание несколько раз, — с этой секунды я внимательная ведьма — произнесла магические слова и, для начала, преобразовала ту самую многострадальную блузку в очень даже симпатичную с гипюром. Затем перешла к следующей и следующей и быстрыми темпами — без проверки, по памяти — обновила половину гардероба.

Это было единственным для меня беспроблемным заклинанием.

На обуви почувствовала усталость. Последние лодочки сменились на слабую версию от Лабутена, правда, я, должно быть странная женщина и не менее странная ведьма, так как ходить на этих ходулях не умею. Но! Желание иметь такие туфли, неотличимые на взгляд человека — не ведьмы, от оригинала, оказалось сильнее доводов рассудка. Так что теперь я обладала совершенно бесполезной, но красивой обувью ядрёно-красного цвета. В голове тут же зародилась ассоциация с высокими горами подземья: они красные, причём настолько, что в природе явно не найдётся хоть чего-то подобного.

От воспоминания Ада уже привычно заныла голова.

Ничего. Скоро всё пройдёт. А «Пафнутий» своё получит.

Я намеревалась отомстить этому «влюблённому» чёрту. Ещё не знала как, но обдумывала месть с размахом: были у меня кое-какие варианты.

Села на кровать перед распахнутым шкафом и придирчиво осмотрела свой труд. В общем, я была довольна. Стиль точно поменялся, и по мне так вышло всё более, чем симпатично. Возможно, что я не такая бестолковая ведьма и что-то сделать без последствий всё же могу, хотя…

Я присмотрелась. Цветочный принт на одной из моих туфель ожил и пустил побеги. Чёрт! Чёрт! Чёрт!

Подождала для уверенности. Вышеназванный не появился.

Боится?

Правильно. Пусть боится. Мы ещё встретимся.

Тяжело вздохнула, наблюдая, как растения с туфель живут своей жизнью. Андрей прав. Я сплошное недоразумение.

Немного погодя пошептала, поколдовала и всё-таки исправила ситуацию. Вот бы так же легко убрать волосатость с плеча Андрея… Кстати, как он там? Надо было с Беллой Юрьевной проконсультироваться, а я всё о себе, да о себе. Эгоистка.

И до того мне стало от себя противно и от своих поступков стыдно, что через минуту в руках уже был телефон. Врач ответила с третьего звонка и с радостью объяснила, как максимально безопасно вернуть человеку привычный образ. Я записала заклинание и на радостях набрала Андрея, но тот не взял трубку. Окрылённая желанием во что бы то ни стало помочь, а также знанием, как исправить ситуацию с неудачным применением волшебства, я выскочила из комнаты, бросилась на шею матери и принялась умолять её использовать магию поиска.

— Зачем? — поинтересовался отец, крайне отрицательно реагирующий на магию, принятую у полицейских и детективов.

Печальный опыт.

Как-то он обращался в детективное агентство по поводу пропавшего друга, а сыщик что-то напутал в процедуре поиска и отправил того не к другу, а на необитаемый остров. Папа неделю там мучился, изнывая от жары, умирая от голода и волнения за товарища, а тот, как выяснилось, просто-напросто заснул после пьянки в каком-то баре, ну и так вышло, что случайно оказался именно в той части помещения, где не ловила связь и не действовала магия поиска.

Да, такое это странное волшебство.

В общем, смотрел отец на меня с явным неодобрением и даже лёгким страхом. И я его не осуждала. Если такой казус произошёл с квалифицированным специалистом, то чего ожидать от такой суперведьмы, как я? Но, тем не менее, отвела маму в сторонку и спокойно объяснила ситуацию.

— Я против, Юль, — сказала она. — Но когда ты меня слушала?

Я молчала.

— Ладно. Папе ни слова. Я потом сама с ним разберусь. Возвращайся к себе, а я возьму амулет и приду.

— Тайны? — нахмурился отец.

— Женские дела, — улыбаясь, соврала мама и сделала это с таким лицом, что лично я бы ей точно поверила.

Папа кивнул. Морщины разгладились. Похоже, поверил.

— Возьму ещё и косметичку, — обратилась мама уже ко мне, — наведём красоту.

— Для Андрея, — по-своему понял нашу шифровку отец.

Мы на пару загадочно улыбнулись и скрылись каждая за своей дверью.

Вскоре на мой радужный палас легла карта города, а в ладонях матери заискрился пятиугольный кристалл на цепочке. Затаив дыхание, я наблюдала, как она, сверяясь с магическим справочником, читает заклинание, наделяя камень, купленный в переходе обыкновенного метро, временной силой. Постоянно под магическим действием человеческие предметы находиться не могут. От этого они, скажем так, дурнеют и начинают нецензурно выражаться. Когда узнала о побочном эффекте, я пребывала в шоке. Но что поделаешь, колдовство — штука странная. И это, кстати, ещё одна причина, почему так важно знать теорию.

— Готово, — выдохнула мама. — Возьми кристалл и держи над серединой. Но, Юль, не спеши. Камень лежал без дела лет двадцать. Сама понимаешь, ему надо привыкнуть к магии, а той — к нему.

— Ладно.

— Подожди. Измерь расстояние линейкой. Должна быть середина. Волшебство любит точность. И помни, телепортируют тебя магия кристалла и мои силы, поэтому не думай, что сумеешь повторить подобное одна! — строго взглянула и добавила: — Лучше даже не экспериментируй.

— Я кивнула, затем послушно высчитала сантиметры и подняла цепочку.

Первое время ничего не происходило, и я уже было решила: кристалл не сдружился с магией, или магия подумала, что он слишком стар и ни к чему тратить на него свои свойства… В общем, в голову лезли всякие глупости. Но тут его края порозовели, словно от смущения и пустили тонкие лучики света, образовав звезду вокруг незнакомого мне адреса.

— Может, там живёт Андрей? — предположила мама.

— Сейчас узнаю, — ответила я, и прихватив со стола продиктованное Беллой Юрьевной заклинание, исчезла в направлении загадочного места.

Секунд тридцать во мне жила уверенность в ошибке. Мать, безусловно, ас магического дела, но даже асы ошибаются. Может, это как раз тот случай? Иначе как объяснить ряды женской обуви в коридоре, помаду у зеркала в ванной и алый комплект нижнего белья на полу у закрытой двери? Сомневаюсь в экстравагантности бабы Клавы, хотя, конечно, «общение» с дочкой Дьявола могло нанести урон её психике. Но не до такой же степени?!

Воображение нарисовало старческое тело, обтянутое стрингами, и я, морщась, потрясла головой. Ну их эти догадки! Зайду и узнаю!

Сказано — сделано. Я нажала ручку, зашла внутрь и увидела Катю, виснущую на Андрее.

— Мусик, зачем тебе свадьба с этой Юлей? Расторгни помолвку и вернись ко мне. Что ты упрямишься?

— Катенька…

Катенька?! Я хотела тут же броситься прочь, но передумала. Сначала надо превратить обоих в тараканов! Как же я злилась… Я ему почти поверила! Думала, что-то может получиться, собралась рассказать о своих чувствах, а он!..

— Я люблю её, — молнией ворвались слова в поток моего безудержного страдания-возмущения-негодования.

Послышалось?

— Му-у-усик… — Катя поцеловала его сначала в щёку, затем в нос, лоб, губы, шею.

Я скривилась.

— Ты не можешь её любить — продолжала она. — Вы знакомы несколько дней, а меня ты знаешь целый год.

— Катенька… — аккуратно отнимая её цепкие руки от своей шеи, произнёс Андрей, — это не обсуждается. Прости.

— Но ты же пришёл! — захныкала та. — Осознал, как я тебе дорога и пришёл!

— Катенька, я пришёл, потому что ты написала, что у тебя температура, а лекарство принести некому.

— Но, но… Ты не будешь с ней счастлив! Я лучше!

— И найдёшь себе лучшего, — улыбнулся Андрей.

— Но я хочу тебя! Я, я… Если ты меня бросишь, я испорчу твой бизнес, начну распускать сплетни, портить переговоры, совру, будто беременна и сделаю тебя чудовищем!

— Не стоит, Катенька. Всегда можно сделать ДНК. Не опускайся до этого позора.

— Андрей! Ты не можешь! Я пойду к ведьме и наведу на тебя порчу! Не смей меня бросать! — перешла Катя на визг, и тут я уже не могла больше скрывать своего присутствия. Кашлянула, обратив внимание на свою скромную персону, и улыбнувшись, произнесла: — А всяких ведьм, Катя, я советую тебе обходить стороной. Мало ли какие связи с этими ведьмами могут быть у невесты Андрея.

— Ты-ы-ы? Как ты сюда попала? Ты вскрыла замок? — недоумевала Катя.

Я оставила вопрос без ответа. Пусть думает, что угодно. Правду ей знать точно не стоит, а фантазировать не запрещается. Перевела взгляд на обалдевшего Андрея. Мгновение спустя он ухмыльнулся. В глазах проскочила та чертовщинка, которая и придавала ему столь ненавистную и одновременно с тем обожаемую мной наглость.

— Андрей! — закричала Катя. — Выгони её! Немедленно!

— Свою невесту? — он стряхнул её, как назойливое насекомое и подошёл ко мне. Обнял.

— Да какая она тебе невеста?! — вновь сорвалась на крик хозяйка квартиры. — У неё даже кольца нет! Или что, теперь помолвка без колец?

И тут, к удивлению не только Кати, но и Андрея, и что уж греха таить, моего, в воздухе сверкнуло колечко и… постучало Андрея по плечу. Он неуверенно раскрыл руку, и украшение плавно легло на ладонь.

— Это… Как? Это… Фокус? — не двигаясь с места и явно слегка напуганная Катя попятилась, врезалась в бортик кровати и плюхнулась на подготовленную постель.

— Фокус, — улыбнулся Андрей и нежно взял мою руку.

В кои-то веки я решила промолчать и позволила сделать то, что казалось невероятным. Кольцо идеально подошло по размеру.

Неужели, с проклятием покончено?

— А-а-а! — Катя закрыла лицо руками. — Позёры! Ненавижу! Уничтожу!

— Не советую, — перестав глупо улыбаться, ответила я и добавила с интонацией, редко используемой добрыми ведьмами: — А если захочешь кому-то навредить, помни. Фокусы бывают разные. Некоторые за мошенничество приводят за решётку.

— Я не мошенница!

— Это легко исправить.

Под взгляд, полный ненависти и страха, мы вышли из комнаты. Я не собиралась подставлять Катю, но напугать её стоило. Кто знает, может в следующий раз она не станет так настойчиво липнуть к боссу и терять своё лицо в погоне за его… вряд ли любовью, скорее деньгами. А в том, что она покинет компанию и возьмётся за поиски нового богатого мужчины, я не сомневалась.

В блаженной тишине покинули квартиру. Маму вызывать не хотелось. Атмосфера была слишком личная. Поэтому перед тем, как гул метро лишил нас возможности слышать друг друга, я всё-таки собралась узнать, что значили его слова тогда, у подъезда. Собралась задать волнующий вопрос, но не успела. Его губы прижались к моим. Без всяких там объяснений, признаний, споров и намёков. И это был самый сладкий в мире поцелуй. Вкусный, как имбирный чай с мёдом.

Дома нас встретили родители и баба Клава. Выглядела она неважно: осунулась и будто бы постарела. Я заметила новые морщинки на её лице и пигментные пятна на руках. До этого дня пятен не было — только вены.

— Как молодые? — подмигнула она нам, разом скинув десяток лет, чем сильно удивила всех.

Хм… Ещё один вид магии?

— Подарок вам понравился?

— Так вы… ведьма? — догадалась я и спустя мгновение уже обнимала старушку. — Спасибо…

— Предсказываю будущее, — она подмигнула родителям.

— Так вот как вы с Андреем познакомились! — наконец мне всё стало ясно.

Мама с улыбкой кивнула:

— Мы её случайно в парке встретили.

— Конечно, случайно! — улыбнулась и бабка Андрея. — Раздаю колечки, направляю на путь истинный. Обращайтесь. Оплата благодарностью и проведением совместного досуга, а то скучно бабушке.

— Сходим вместе в кино, — пообещал Андрей.

— Этого мало. У меня руки не могут без дела. А после встречи с дочкой Дьявола обострились все болячки.

— И что ты предлагаешь, баб Клав?

— Хочу помочь вам со свадьбой. Беру на себя банкет и всё остальное.

— Свадьбой? — переглянулись мы с Андреем.

— Конечно. Я же непросто так речь перед сотрудницами произносила!

Мы молчали. Да и что тут скажешь? Разве можно отказать старушке?

Глава 31. Шутка Судьбы

Время шло, и жизнь не стояла на месте. От волосатости я Андрея избавила, не без помощи мамы, но всё же. Что касается свадьбы, то её мы решили сыграть через месяц. Пока то, пока сё, да и Ларку с Гришей не хотелось отрывать от отдыха, а какая свадьба без них? Они, кстати, свою решили сыграть после нашей.

Мне всё это время крайне сложно удавалось свыкнуться с образом «Алиши Кис», всё-таки платок — не моё, и поэтому в день рождения по моей настоятельной просьбе мы с Андреем провели большую часть дня в салоне красоты, отрекомендованным целой гурьбой ведьм. Пока я подробно изучала каталог, Андрей подробно изучал отчёт с работы. За тот короткий срок, что он жил в образе пса, буквально всё пошло наперекосяк. И теперь ему приходилось довольно много времени проводить в офисе и разгребать бумаги, радовать конкурентов своим отличным самочувствием и смеяться над сплетнями, будто он влюбился в ведьму.

Слухи! Слухи! Никакая белокурая ведьма ему мозг не выносила!

Подозреваю, что «помощь» в сплетнях оказал какой-то колдун. Слава-то о наших приключениях с боссом разлетелась далеко за пределы мира людей и проникла в мой родной город, откуда, как сообщила Ларкина мама, всё это время сюда, к людям, шастали шпионы.

Ничего не поделаешь. Колдуны намного мстительнее любого общества ведьм. А нашему роду так вообще не повезло. Мало того, что нажили врагов среди колдунов, так ещё и заполучили врага в лице дочери самого Дьявола, любительницы чёрного колдовства.

Лилит, конечно, досталось от папочки за выходку на празднике и сговор с Пафнутием-Бесом, но всё же Дьявол нашёл больше плюсов, чем минусов в сложившейся ситуации. Его драгоценная доченька такую схему разыграла, так всё продумала, что это не могло его не порадовать. Так что Лилит прекрасно жила в своём Аду. Но к нашему великому счастью, ни меня, ни Андрея, ни Ларку больше не трогала. Всё-таки испугались они с папой угроз Андрея. Ещё бы! Создать религию, высмеивающую Дьявола! А он это мог. Я точно знала. Его бабушка мне много чего рассказала. Оказывается, внутри наглого босса жил дерзкий мальчишка, не раз доставлявший неприятности родным и соседям.

Изучив каталог, я осталась довольна. Желание вернуться к родному цвету лишь окрепло. Не хотелось мне больше перемен — тянуло к своему родному.

Наконец, насталтот самый час. В предвкушении я уселась в кресло, Андрей отложил документы, взял со стола принесённый чай и отхлебнув, показал мне большой палец.

Когда мастер мне улыбнулась, я от чего-то заволновалась. Раз двести повторила свои требования, указала на подходящую прядь в каталоге, упомянула о желании пушистости.

Я мучилась с непокорностью и вечным хаосом на голове, но как говорила мама, привычка — вторая натура, так что я хотела сделать иллюзию максимально приближенной к тому, чем меня наградила природа, ну и наследственность, конечно. Поймала ободряющий взгляд Андрея, зажмурилась и… понеслось.

Не знаю сколько времени длилось колдовство, но вроде я заснула, потому что, открыв глаза увидела, что за окном стемнело. Однако длительная эта процедура… Мне всегда казалось это просто. Ну вроде что там такого? Тонирование в обычном салоне проходило часов за пять, но это целое тонирование, а здесь магия.

Обернулась к мастеру и попросила снять ткань с зеркала.

— Я готова посмотреть на себя новую, — выдохнула, чувствуя, как сердце колотится не только в груди, но и по всему телу, отбивая нервный ритм. Сказала и застыла в растерянности. Мастер казалась сконфуженной.

— Что случилось? — спросила я и начала ощупывать голову. — Не получилось? Я теперь зелёная? Плешивая? Даже не знаю, что хуже… — закрыла лицо ладонями.

— Не совсем тот результат, — тихо пролепетала мастер. — Понимаете, я только учусь и… чуть-чуть перепутала. Нет опыта.

— Подождите, — я резко отняла руки от лица и во все глаза уставилась на ведьму. — Вы не Алиса?

— Алина. Извините.

— Срочно дайте зеркало! — заорала я, готовая рвать и метать из-за своей торопливости, невезучести и того, что не уточнила, как выглядит мастер Алиса, отвечающая за кабинку номер два!

— Всё не так плохо, — несчастная развернула кресло обратно.

— Мне нравится, Юлька. Соответствует твоему характеру.

— А? Ты смеёшься? Почему ты смеёшься?

Сердце выскакивало из груди.

И тут ткань вспорхнула птицей…

У меня отвисла челюсть.

— Похоже, мне всё-таки придётся взять тебя в жёны, — продолжал смеяться Андрей.

Ярко-рыжая ведьма в отражении погрозила ему кулачком:

— Ну, только попробуй теперь на мне не жениться…

— И что ты сделаешь?

— Превращу в пса!

— Это мы уже проходили.

— В хомяка!

Андрей подошёл и крепко меня обнял. Я всё ещё злилась, но уже меньше.

— Тебе правда идёт, моё недоразумение.

Я выскользнула из его объятий, применив специальное заклинание — с недавних пор я делала успехи — никого ни во что не превратила, ничего опасного не сотворила. А то в первый раз с таким, казалось бы, простым заклинанием — подумаешь, скольжение — умудрилась превратить Андрея в слизняка. Всего на мгновение. Но это мгновение он мне припоминает до сих пор.

Колдун-болтун, я ведь на самом деле недоразумение. Но, главное, его недоразумение.

Повертелась перед зеркалом и пришла к выводу, что рыжий мне идёт. Внешность стала ярче. Да и темпераменту подходит. Мой новый облик лишь подтверждает человеческие стереотипы, но, в конце концов, все мы — заложники созданного образа. И, кстати, насчёт образа…

Нам с Андреем завтра предстоит побеседовать с собаками и узнать, какое печенье они желают видеть в своей миске. Лично мне нравятся варианты с летающими тарелками, а Андрею — с танками и машинками. Ну, конечно, он же мальчик. Техника — это мужское, а тарелки с инопланетянами — так, ерунда. И из-за этих вот вкусовых различий мы только сегодня дважды поругались!

Ну, а если быть совсем честной, то ругаемся мы из-за всего. То я не так и не то наколдую, то не туда его документы положу, то ещё что. Ах да! У меня категорически не получается готовить свинину так, как он любит, а поскольку мы переехали в отдельную квартиру — помог тот самый волшебник риелтор, то к мамочке уже не побежишь за новой порцией вкусного. Приходится мне осваивать кулинарию, ну и подговаривать Ларку помогать с кухонным волшебством. А это оказалось, тоже целая наука.

И я забыла упомянуть, что первая в очереди на опрос та самая овчарка, с которой Андрей делил ясень. А этот кобель ещё и ведьм не любит…

Горячее трио: мой характер, нрав Андрея и сильно обиженный пёс…

Разговор, чувствую, предстоит тот ещё.

— Недоразумение моё, ты идёшь? — поинтересовался Андрей. — Или собралась тут ночевать?

— Сейчас, только цвет платья поменяю. Этот не подходит.

— Опять?! Ты уже меняла, — напомнил он о том, как я тщательно готовилась к походу в салон. Я уже тогда точно знала: платье, которое сочетается с ужасным платком никак не подойдёт мне со старо-новой шевелюрой.

Мастер спешно ретировалась, оставив нас одних.

— Да, меняла, но тогда я не знала, что буду рыжей, — скрестила руки на груди, ощущая полную правоту.

— Какая разница? Идём! Я все брюки отсидел. Ты хоть знаешь, сколько времени мы здесь провели?

— И что ты строишь из себя страдальца? Между прочим, это меня чуть не сделали чертовкой, лишили волос и…

— Всё-всё-всё. Молчу. Давай только скорее. От этих запахов мне уже плохо.

Парикмахерская магия не пахла — воняла. Мне и самой она казалась не самой приятной.

— Я скоро. Потерпи, — и начала колдовать.

Снова.

И снова.

— Ты ещё долго?

— Не могу выбрать платье!

— Давай я выберу!

— Ты в платьях не разбираешься!

— Я в женщинах разбираюсь.

— Напоминаешь о своей кобелиности?

— Юля, это в прошлом.

— Если в прошлом, тогда жди. Ой.

— Что опять? — Андрей отбросил документы и во все глаза уставился на меня.

— Ничего. Цвет грязный.

— Да хватит уже зацикливаться на внешности! Надень что-нибудь и идём!

— Я сама решу на чём мне зацикливаться!

— Не сомневаюсь, только будь осторожна. Уточни сначала заклинание у мамы.

Обычно это срабатывало. Я замолкала, вспоминая свои ошибки.

Но не сейчас.

— Без твоих советов обойдусь! Что я, маленькая?

— Конечно нет, Юлечка. Тридцать лет как никак.

— Да что ты о моём возрасте? — взвилась я.

— Ты сама заговорила.

— Ты бы мог промолчать!

— Но тебе ведь тридцать, — спокойно произнёс жених.

— И что?

— Не надо этого стесняться, вот и всё.

— Сказал мужчина, переживающий за свои морщинки… — хмыкнула я, решив, что поставила его на место, и разговор закончен.

— Но зато я не верчусь три часа у зеркала, — прозвучало в ответ.

— Я женщина! Нам это свойственно!

— Быть медлительными и несобранными?

— Что-о-о?!

— Сколько ты одевалась перед поездкой сюда? Напомни-ка?

— Но новый образ — это серьёзно!

— Не спорю. Так ты идёшь?

— Подожди.

— Мне только это и остаётся…

— Я быстро.

— Ты так умеешь?

— Сейчас в хомяка превращу!

— Милого?

— Безобразного! И заставлю в платочке ходить!

— Свой отдашь?

— Андрей!

— Да моё недоразумение…

Когда он так смотрел и сексуально изгибал бровь, — злиться становилось тяжело. Я вздохнула и отвернулась.

— Ну, ты скоро?

— Можешь подождать на улице.

— Я уже есть хочу, — протянул мой несчастный жених.

— А я новое платье хочу! — не повелась я на провокацию. Если он думал, что я брошу всё и побегу домой, чтобы его накормить, то он ошибался. Подождёт! Я, может, тоже голодная.

— Дома свежий рыбный пирог остался… — задумчиво напомнил Андрей. — Так что, идём?

— Секундочку. Я только цвет изменю. Даже фасон оставлю прежним.

— Ты ещё и фасон хотела менять?!

— А что? Могу и тебе что-нибудь «покрасить», — подмигнула. — Будем настоящей парой.

— Да, а без этого мы совсем ненастоящие. Подделка, иллюзия.

— Не начинай.

— Молчу. Но есть охота.

— В общем, не нуди и жди.

Откуда-то выпорхнула мастер, что-то поколдовала, и запахи магии исчезли.

Мы оба выдохнули с облегчением.

Андрей попросил ещё одну чашку чая и взял из корзинки печенье. Захрустел, хмуро поглядывая в мою сторону. А я отвернулась, по-быстрому произнесла заклинание и направилась к выходу мимо ошарашенного жениха.

— Юль, — чуть не подавился тот. — Где изменения? Ты же сказала другой цвет!

— Ну, — я остановилась, — хотела цвет, а поменяла оттенок. Что-то не устраивает? Между прочим, ты в магазине мясо ещё дольше выбираешь.

— Так это мясо!

— А это платье!

Перестрелка глазами, минутная тишина и мы, наконец, направились к выходу.

— Есть и правда хочется, — заканючил Андрей.

Намёк я поняла. Остановилась у дверей:

— А с нами двумя, и правда, не соскучишься. Не сомневаюсь, впереди нас ждёт мно-о-ого увлекательных и незабываемых дней. Кажется, это называют… притиркой?..

Андрей поднёс мою руку к губам и ответил:

— Только давай договоримся, пока будем притираться, никаких скандалов с ревностью, хорошо?

— Тогда не рассматривай других женщин.

— Да она пришла на собеседование. Как я мог на неё не смотреть?

— У неё грудь больше моей.

— А знаний нет. Поэтому я её не взял.

Я невольно расплылась в улыбке и переспросила:

— Есть очень хочешь?

— Ещё бы.

— Тогда я могу…

Он кивнул.

— И больше не боишься?

— Снова на помойку ты нас вряд ли перенесёшь. Давай.

Я создала портал, и мы вывалились в ресторане.

Удивлённой казалась только я.

— Но как? Почему? Я же хотела домой!

Андрей поцеловал меня, а затем на ушко прошептал:

— Это прекрасная ошибка. Ты у меня самая лучшая.

Мы вынырнули из-за огромной кадки с цветами и прошли к незанятому столику. Пока я делала заказ, он всё время с кем-то переписывался.

— Я сейчас начну ревновать.

— Не к кому, — улыбнулся Андрей.

— Да? И с кем же ты переписываешься?

— А это секрет, — он подозвал кого-то у меня за спиной, и через минуту на столе возникла корзина с маленькими белыми розочками.

— С днём рождения.

— Спасибо! — я вдохнула цветочный аромат, чувствуя себя неприлично счастливой. — Но всё-таки что там за сюрприз? Он будет сегодня?

— Потерпи.

— Долго? Я же сгорю от нетерпения!

Андрей с улыбкой покачал головой и ответил:

— До свадьбы.

Глава 32. Настоящая магия

А до свадьбы произошло немало событий.

Во-первых, состоялись переговоры с овчаркой. И не только с ней. Злопамятный пёс приволок на встречу целую свору собак разных мастей. Я, понятное дело, узнала только далматинца и водолаза.

Беседа, изначально планировалась всего лишь мирная беседа, перетекла сначала во вполне официальные переговоры, а затем в мелкую потасовку: Андрей изредка, но чувствовал себя псом и вспоминал о ясене.

Ясень оказался болезненной темой овчарки Сэма.

В разных словах и с разными эмоциями поговорили о вражде собак и кошек, ведьм и собак. Затронули даже тему драконов. О том, как я их разбудила, оказывается, не знал только глухой.

Но главное — о форме печенья — всё же договорились. Пришли к общему решению: самое важное — это вкус.

Андрей и Сэм заключили мир. Неглупый пёс осознал, что делить с золотистым красавчиком ему больше ничего не придётся, но всё же слегка порыкивал на человека, потому что видел в его ауре остатки хорошо знакомого образа.

Андрей тоже оказался неплохим дипломатом и сумел найти с овчаркой общий язык. Не последнюю роль сыграла и любовь обоих к свинине.

Я тоже поладила с собаками. Не со всеми, но это было довольно неплохое начало. По крайней мере мы с ними договорились: они перестанут облаивать всех встречных ведьм, а я поговорю об их проблеме с Беллой Юрьевной, та имела хорошие связи среди верхушек нашего мира, жаль, на колдунов её влияние не распространялось. Поговорить я должна была с ней о том, чтобы ведьмы слушали не только любимых кошек, но и учитывали мнения собак.

И своё обещание я сдержала.

Через пару дней сама стала свидетельницей сцены, когда хозяйка, действительно пахнущая лимоном — и как я раньше не замечала? — отчитала своего перса за попытку подставить соседского мопса.

В «Сластях-мордастях» установился долгожданный порядок: бабушка Андрея посодействовала. Она оказалась не только талантливой сводницей, но и чудесной женщиной, легко решающей любые проблемы без магии.

Катя всё же уволилась и перед своим уходом, как ни странно, даже ничего не выкинула. Испугалась, видимо.

В фирме активно летали слухи о моей ведьмовской сути. Летали больше для смеха. И от лени сотрудниц, находивших любой повод, чтобы не заниматься прямыми обязанностями. Но Катя впервые за время нашего недолгого знакомства продемонстрировала сообразительность и, во-первых, не стала участвовать в жизни террариума, во-вторых, даже попыталась подавить слухи.

Сама ушла тихо.

Правда, буквально на следующий день мы с Андреем узнали о её вспыхнувшей любви к бизнесмену Метёлкину, но нас это уже не касалось и вытаскивать из паутины меркантильности владельца фирмы по изготовлению окон, мы не собирались.

А ещё мы с моим будущим мужем подумали, и «Сласти-мордасти» превратились, на мой взгляд, в простое, но привлекательное название: «Собачий пир».

Китаянки о произошедшем забыли, да и весь город продолжал жить так, будто не было странного природного явления, а в головах не роились тысячи вопросов. Мамина магия была сильной.

Восхищаясь умелыми ведьмами вокруг, я решилась записаться на курсы, и теперь в свои тридцать лет буду посещать онлайн лекции. Начало первого курса через неделю после свадьбы — занятный у нас с Андреем выйдет медовый месяц — но мне так хочется поскорее оправдать надежды почти что мужа, что я уже сейчас беру уроки у мамы. И без лишней скромности признаюсь, на этот раз я действительно учусь.

Месть Бесу по-прежнему сидит в моих мыслях, но волнует уже гораздо меньше. В конце концов, по моей просьбе, а точнее мольбе Андрея, уставшего от кровожадных фантазий — я бываю очень кровожадная, особенно по утрам, когда забываю, что стало с моей любимой шевелюрой и вижу рыжую сестру-близнеца, мама прочла нужное заклинание и перенеслась в Ад. Так сказать, с напоминанием.

В отличие от меня она не только знала пару приёмчиков против чёртов-прилипал, но и отлично ими владела. Поэтому никто к ней не пристал, чертовкой не сделал и даже слова грубого не сказал. Мама, как истинная ведьма, умела не только спасать мир, но и при надобности пугать не хуже Лилит.

Это уже потом выяснилось, когда у них состоялась личная беседа.

А если в двух словах, то мама убедилась в наказании моего обидчика. Как оказалось, Дьявол не прощал ошибок и в качестве урока наказывал и за меньшие провинности. Беса посадили внутрь самой красной скалы, лишив тем самым общества любимых им ведьм, живых и мёртвых, чем я была очень довольна.

А вот в раскаяние Лилит мама не поверила — мстительность силой отцовского желания, пускай, и такого могущественного, как Дьявол, не снималась. Но властелин подземья дал обещание, что всё будет хорошо.

И она поверила. Но… не забыла напомнить о религии, которую с лёгкостью мог придумать её зять.

Андрей посчитал маму выдающейся ведьмой, раз её спуск закончился так легко и беспроблемно, и мы его переубеждать не стали. Хотя, по правде говоря, в благополучии мамы была не только её заслуга, но и Дьявола. Дело в том, что он имел немало противников и ярых ненавистников среди людей, и их, было в разы больше, чем у нас, ведьм, а поэтому, если бы мы действительно постарались, могли не только создать мощную религию, но и разубедить в существовании Ада с его правителем. А этого все жители подземья боялись даже больше, чем насмешек. Так что нейтралитет с обеих сторон был самым выгодным решением.

Что касается нас с Андреем, то тут всё хорошо.

Раз сто на день спорим, ругаемся и столько же миримся. Наше примирение такое бурное и сладкое, что я часто провоцирую ссору.

Глупо, наверное.

Но, кажется, Андрею наши драмы-мелодрамы доставляют не меньше удовольствие.

К долгожданной свадьбе я готовилась масштабно.

Во-первых, заказала платье у одной из лучших ведьм, работающих в сфере преображения. Сама создавать его не решилась. Я, безусловно, делала успехи в освоении колдовством, но убегающее платье — это риск.

К тому же на церемонии будут присутствовать и люди: со стороны Андрея их полно: двоюродные братья, сёстры, друзья, коллеги. А главное, его мама, обделённая волшебными генами.

Нет, рисковать точно не стоит: у меня в планах подружиться со свекровью.

Во-вторых, купила туфли. И не у какого-нибудь араба, притворяющегося кем-то другим, а у проверенного мамой и ещё десятком ведьм, продавца. К слову, не обладающего магией, а обычного продавца, а заодно и дизайнера. Начинающего, но невероятно талантливого.

На всякий случай, я же теперь умнеющая ведьма, проверила туфли трижды: на то, как они сидят, как в них ходить и не развалятся ли, если вдруг произойдёт какое-то магическое влияние. Я не забыла активность Андрея до встречи со мной, так что, кто знает, сколько ещё ведьм или помощниц Дьявола мечтали о нём, как о муже?

Нет. На этот раз никакого риска. Всё проверить, перепроверить.

С этой целью я оборвала телефон мастеру по маникюру. К счастью, она оказалась женщиной понятливой и крайне терпеливой. Поэтому в назначенный день мои ноготки блистали не хуже платья. Одно слово — шедевр. Каждый ноготь — нежная сакура в цветении. Тонкая, изящная работа.

В зал, украшенный цветами, я вошла, широко улыбаясь. Я была так счастлива, что с трудом держалась на ногах. Поэтому правильнее будет сказать, что я не вошла, а вползла на собственную свадьбу, надеясь, что это единственный казус.

Андрей ждал у алтаря. По обоюдному согласию мы остановили выбор на традиции моего родного мира, поэтому сначала был классический загс, где все невесты свернули шею, провожая нашу пару взглядами, а потом уже пышная церемония в стенах настоящего храма. Я медленно подошла к любимому и увидела, что он… плачет.

— Юль, это уже перебор. Все ждут. Моя мама нервничает.

— Эй! Отдай камеру! Я ещё не сняла наш поцелуй крупным планом!

— Недоразумение моё, обещаю, потом повторим. Но время идёт, ресторан заказан, а нам туда ещё ехать и ехать. Или ты хочешь продемонстрировать моей родне свою метлу?

— Нет. Она осталась у родителей. Стоит теперь без дела. Ты же знаешь, как мы съехались, я ей не пользуюсь.

— Привыкаешь жить без фокусов, молодец.

— Между прочим, я неплохо овладела этими самыми фокусами и как видишь, никто не слышит нашего разговора.

Андрей ухмыльнулся:

— Никто вообще ничего не слышит. Ты погрузила всех в сон.

— Да. Погрузила. А что? Лучше, чтобы они увидели, как я дважды споткнулась о подол собственного платья и едва не разбила камеру мамы? Твоей, кстати?

— В этом нет ничего такого.

— Это лучший день моей жизни! И он должен пройти идеально!

Андрей вздохнул:

— Прошу, не произноси слово «идеально». На репетиции после него всё пошло наперекосяк.

— Я немного переволновалась и переколдовала. Но теперь я кремень.

— Тогда, кремень, продолжим?

— Сейчас. Подожди. Выдохну.

— И без камеры.

— Ла-а-адно.

— Сегодня мы собрались…

— Может, болтовню пропустим и сразу перейдём к клятвам?

— Юля, — покраснел Андрей, — хоть ты и шепчешь, всё слышно.

Я улыбнулась священнику:

— Простите. Волнуюсь.

Андрей сжал мою руку, я ему благодарно улыбнулась и подумала:

«Идеально».

Зря подумала.

В тот же миг начала икать.

Где мамино снадобье? Что она там шептала? Как спасала от этой напасти?

— Прошу прощения, — рядом возникла мама. — Юля, я предчувствовала возможную проблему. Пей. — В воздухе возникла чашка с хорошо знакомым мне зельем. Давай-давай. Все спят.

И тут Андрей рассмеялся.

— Ну что? — спросили мы в один голос.

— Ничего. Интересно, как много моя мама запомнит с церемонии?

— Главное! — рявкнула я. — Что мы счастливы!

— Счастье надолго, — теперь рядом стоял и папа, — а заклинание — нет. Вам следует поторопиться.

Мы синхронно кивнули и продолжили церемонию.

После произнесённой речи священника и наших «да», мы обменялись клятвами. И тут я расплакалась. Андрей отлично запомнил традицию ведьм и пообещал любить не только меня, но и магию во мне. Она ведь часть сущности. Мы едины.

А ещё этот наглый красавчик поклялся, что будет всегда любить и мою невозможную инфантильность и все созданные мной недоразумения.

Ну как тут сдержаться?

Я хотела как-нибудь его обозвать, чтобы только не плакать, но он ласково коснулся рукой моего лица, а затем губами стёр с него влагу.

Наш поцелуй сопровождался аплодисментами, всхлипами, надеюсь, счастья, и вздохами умиления.

После был банкет, я в жизни так вкусно не ела, и самый лучший в мире торт. Пекла его Ларка: я не смогла довериться никому другому. Никакую магию она не добавляла.

Весёлые пляски, романтичные танцы, сплошные «Горько!» и много-много подарков: нам, пожалуй, за неделю всё не разгрести. Я посмотрела на огромную коробку, где по слухам Ларки, применившей заклинание, прятался новый сервиз, я как раз хотела обновить посуду, и повернулась к Андрею, уминающему свинину:

— Он там?

— Кто?

— Не кто, а что!

— Что? — он прожевал кусок и сделал вид, будто не понимает.

— Андре-е-ей!

— Ты про пода-а-арок!

— Я тебя сейчас в хомяка превращу!

— Лучше в медведя. Я так наелся, что готов на пару месяцев уйти в спячку. Ладно-ладно. Не дуйся. Пойдём.

Мы поднялись из-за стола и подошли к горе подарков. Андрей достал самый неприметный и маленький из всех и протянул это что-то плоское мне:

— Можешь открывать.

Я нахмурилась, потому что в сознании уже возвышалась статуя в честь меня, рос цветок с моим именем, звучала песня в мою честь и ещё много чего радовало внутреннюю принцессу. Медленно и неуверенно разорвала упаковку, сняла крышку и долгое время глупо улыбалась.

— Я подумал, что наша история должна быть напечатана. Некоторые иллюстрации взяты с актёров, пёс тот же, но иначе никак, потому что свидетелей ни моего превращения, ни наших с тобой приключений не было.

Я открыла книгу и увидела себя, только в мультяшном образе. Как и в жизни, я сидела на остановке и говорила с кошкой. Андрей запомнил мой рассказ. Надо же.

— Юль, там есть не очень удачная иллюстрация, где ты сбегаешь со свадьбы, но ты не подумай! Написано и нарисовано всё с моих слов, но я тебя такой не представлял!

Страницы активно зашелестели, я быстро нашла нужную, уставилась на изображение и… рассмеялась. Мой образ как нельзя лучше подходил под слова «самая страшная и непутёвая ведьма на свете».

— Ты не обижаешься?

— Мне нравится, — и это был честный ответ.

Андрей выдохнул с облегчением, а я вернулась назад и прочитала отрывок, где он рассказывал о нашем столкновении на улице:

«Дела шли плохо, я был зол на конкурента, но несмотря на то, что в меня вдобавок ко всему ещё и врезалась незнакомка, настроение вдруг изменилось. Я по глупости не помог блондинке встать, но весь остаток дня думал только о ней. Почти уверен, что это была та самая Юля.

Я обязан с ней познакомиться».

— Юль? Ты в порядке?

Я сама стёрла слёзы и кивнув, ответила:

— Это лучшее, что дарили мне в жизни. Это и есть магия, понимаешь, Андрей? Настоящая магия!

— Иди сюда, любимая, — последовал долгий, страстный поцелуй. И этот поцелуй был самым сладким и самым лучшим, потому что он был одним из прекраснейших мгновений не только этого дня. Но и нашей истории.

Истории того, как непутёвая ведьма повстречала мужчину своей мечты.

Оглавление

Глава 1. Пряники

Глава 2. Невезение гребу лопатой

Глава 3. Проблемы старыми не бывают

Глава 4. «Страсти-мордасти»

Глава 5. Был босс, стал пёс

Глава 6. Объявление

Глава 7. Кобель Кобелевич

Глава 8. Вперёд за избавлением

Глава 9. Найти Абеляра

Глава 10. Не хотели, а взлетели

Глава 11. За чаем

Глава 12. Новая правда

Глава 13. Такие разные ведьмы

Глава 14. Игры с погодой

Глава 15. Месть с музыкальным акцентом

Глава 16. Неожиданность за неожиданностью

Глава 17. Рога и ноги

Глава 18. Ситцевый скромный платочек

Глава 19. Навстречу тьме

Глава 20. Фантазия

Глава 21. Красота — страшная сила

Глава 22. После превращения

Глава 23. Вот это поворот!

Глава 24. Пир на весь адский мир

Глава 25. Сплошное недоразумение

Глава 26. Самый худший кошмар

Глава 27. Все проблемы от головы

Глава 28. Платочек и… счастье?

Глава 29. Эти взбалмошные гены

Глава 30. Маленький скандал и сюрприз для двоих

Глава 31. Шутка Судьбы

Глава 32. Настоящая магия