КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Красная Опера [Роман Харлым] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Красная Опера

Пролог

Из мелочей складывается пазл…

«Пустой город и без того был мрачен, ещё и затянутое серое небо, дождь и слякоть вносили свою лепту в столь неприятный пейзаж. По опустевшей улице среди брошенных авто, жилых и офисных зданий по лужам прошлёпали четверо до зубов вооружённых людей. Из всей группы, которая ранее насчитывала двадцать человек, уцелеть удалось только им. Но просто выжить им было недостаточно. Куда важнее выполнить поставленную задачу. По уставшим суровым лицам стекали капли дождя, а всё их снаряжение и верхняя одежда уже порядком поистрепались. Патроны ещё водились, но похвастать их избытком они уже не могли. Один из бойцов легкоранен: на потемневших от времени бинтах на его плече проступали красные пятна. Неподалеку раздался какой-то вой, на который бывалые вояки не обратили никакого внимания. Сейчас им совсем не до этого…» — крутились обрывки воспоминаний в его голове, а вокруг стояла непроглядная тьма.

«Ничего не вижу… и тело не ощущаю… я мёртв?» — спрашивал он сам себя, а в это время воспоминания продолжали выплывать откуда-то из небытия.

«Сбоку мелькнула тень… и один из бойцов тут же обрушил туда длинную очередь из ПК[1], выбив бетонную крошку из угла здания. С той стороны сразу же саданули на подавление из нескольких стволов. Противник и его возможности бойцам были хорошо знакомы, поэтому, отстрелявшись, пулемётчик мгновенно нырнул за брошенный внедорожник. По кузову авто простучала пара прицельных очередей на фоне шквального огня, но бойца они не задели.

Остальным тоже относительно повезло: никого не зацепило, но было понятно, что их четвёрку зажимают в кольцо. А когда стихла стрельба, город снова наполнился звуками ливня.

— Фил, — в наушниках пулеметчика вполголоса прозвучали слова командира, — ставлю помехи, а ты ныряешь в подъезд, что у тебя за спиной. Тебе два шага до него. Это бывшая общага, там планировка коридорная. Выйдешь с правого торца здания и влепишь им во фланг.

— Принял!

Достав из подсумка непривычного вида гранату, командир выдернул чеку и бросил её в сторону своего пулемётчика. Никакого взрыва или хлопка не было, только близлежащие дома озарила вспышка, наподобие молнии.

Вскочив на ноги, пулемётчик в два прыжка достиг подъезда с покосившимися дверями и скрылся в глубине здания.

— Эх… жаль, что «вспышка» своими помехами всего на пару минут от их электроники укрывает. Умела бы она её выжигать к чертям!

— Размечтался. Радуйся, что у неё радиус действия под сотку. Укрыться с гарантией можно.

С другого конца улицы длинной очередью застучал пулемёт и вслед за этим командир рванул ещё одну Вспышку.

— Пошли, пошли, пошли, — раздался в наушниках голос Фила, перебиваемый гулом вновь начавшейся перестрелки.

Оставшиеся трое бойцов одновременно вскочили и устремились к окну. Но пауза была недолгой: скрывающийся среди тёмных улиц противник тут же открыл огонь. Однако этой небольшой заминки всё же хватило, чтобы тройка нырнула в общагу и выскочила с обратной стороны здания.

— Фил, отходи!

— Приня… — фразу оборвал характерным хлопком гранатомётный выстрел и взрыв, озаривший улицу.

— Фииил! — запросил в рацию боец с большим рюкзаком за спиной. В ответ тишина.

— Бегом, — уже на ходу раздалась команда.

Дворы и узкие тёмные улицы петляли, словно лабиринт. Тройка рвалась прочь из города к точке эвакуации, но противник шёл по пятам. Раздавались короткие очереди, спецы тут же огрызались в ответ.

Очередное здание на пути собирались обойти, но с правого фланга ударил пулемёт, а слева оказался тупик с глухой стеной. Укрываясь от обстрела за обломками строительных конструкций и брошенной техникой, спецы ввалились в незнакомое здание через главный вход.

— Так, — продолжил командир, — проблемы у нас. Маус, ты со мной. Готовь последние дымы. У меня ещё две «вспышки» для подствольника и одна ручная. Времени мало — эти скоро на штурм пойдут.

— Ща всё сделаем, — отозвался перебинтованный солдат, меняя в своём подствольнике осколочный выстрел на дымовой.

— Каскад, — обратился командир к бойцу с рюкзаком. — Доставь образцы! Ты уходишь, мы прикрываем.

Спорить бессмысленно. Только благодаря захваченным образцам можно сравняться по военной мощи с теми, кому сейчас проигрывали по всем статьям.

— Начали.

Зашипели дымы, клубы́ которого озарили «вспышки». Застрекотали автоматы Мауса и командира, нащупывая противника.

Дымы, с*ка, не видно них*ра… стреляют… как же тяжело это на себе тащить!

Дальше открытая местность… как же я это ненавижу… ладно хоть дымы со «вспышками» прикрывают — уже не как голый.

Мощный взрыв за спиной, выбивший остатки стёкол в здании, заставил обернуться: этаж, с которого вели огонь командир с Маусом, полыхал огнём…

Братишки… Но не сейчас! Вперёд, вперёд, вперёд! До боли знакомый хлопок с крыши здания по левую руку и дымный след перечеркнул пространство впереди.

Взрывом выбило землю из-под ног, обжигая всё тело! Как же больно! Где я теперь? Не пойму! Походу всё… отбегался… после такого точно не выживают!«.

— А теперь сконцентрируйся на формировании органов зрения, — раздалось откуда-то.

«Как это? Кто это? Ааааа… как калёным железом в голову ударил свет, сменившийся картинкой. Я под водой… за стеклом… Аквариум? А как я дышу? И что за люди в белом?».

По другую сторону стекла находилось несколько человек в белых костюмах. Кто-то из них сидел за компьютером, кто-то стоял и наблюдал за ним через стекло, делая какие-то записи у себя в бумагах. Все они что-то говорили друг другу, но слышно ему ничего не было. Медики, как он их обозвал, просто шевелили губами.

«Госпиталь что ли?»

В попытках что-то услышать он начал рефлекторно напрягать слух. И от этого на него, как удар кувалды, свалились голоса, громкость которых была такой, будто он находится на рок-концерте. На секунду ему показалось, что он оглох, но уровень звука быстро нормализовался.

— Поаккуратнее, — сказал один из «медиков», обращаясь к нему. — Не спеши.

— Что со мной? — спросил он в ответ, но своего голоса при этом не услышал.

— Мы поставим тебя на ноги, — как-то туманно ответил ему медик. — Повоюешь ещё.

— Как я выжил?

— Эм… — замялся собеседник. — Для тебя это весьма относительное понятие.

— Эт как это? — спросил он и опустил взгляд вниз, но вместо своего тела увидел лишь бесформенную биомассу. Ужаснувшись от увиденного, его помутило.

— Потерпи немного. Сейчас будет немного больно… Наверное… Но это необходимо.

Он собирался что-то сказать в ответ, но яркая вспышка, сопровождаемая нестерпимой болью, пронзила его насквозь. За ней ещё одна. Потом ещё.

Спустя несколько минут такой процедуры, ему хотелось только одного — умереть. Ведь он до сих пор не понимал, что происходит, и расценивал это как предсмертную агонию мозга.

Когда череда болезненных вспышек прекратилась, он снова опустил взгляд вниз, где увидел всё ту же бесформенную плоть. Только теперь она начала принимать очертания…

Сначала отделился какой-то отросток с правой стороны, который, достигнув уровня его глаз, начал принимать форму, похожую на руку… Но только мощную, покрытую узлами мышц, и заканчивающуюся огромной пятерней с когтями жуткого вида.

Затем рука переросла в какое-то непонятное сплетение щупалец, но практически сразу вернулась в свой узнаваемый вид.

— Разбирайся с возможностями потихоньку, — наставительным тоном прозвучало в его голове. — Даже мы знаем их лишь приблизительно.

— Что вы со мной сделали?

— Мы дали тебе второй шанс! — сказал сурового вида вояка в камуфляже, зашедший в помещение.

— Не может этого быть! Я умираю! Это всё бред в моей голове!

— Нет, — отрезал главный медик. — И чем быстрее ты примешь этот факт, тем быстрее ты стабилизируешь своё состояние.

— Моя группа…? Всё?

— Да. Но задачу твоя группа выполнила — образцы тебе удалось сохранить. И теперь ты ощущаешь последствия их применения. Вас пока двое. Но со временем вас станет больше, а с такими возможностями мы поставим врага на колени!

— Проект «Пластилин», — прозвучал механический голос из динамика. — Полиморфный организм, Образец № 2. Кодовое имя Каскад. Осуществляю переход к заключительной стадии формирования…

Глава 1

— Ну, Валерий Петрович, докладывай, — начал совещание полковник Игошин, командир Объекта № 31.

— Товарищ полковник, товарищи офицеры, — приступил к докладу заместитель командира Объекта № 31 подполковник Корнеев, — нанесение противником стратегического Удара пришлось на 20…й год. С момента его нанесения прошло более двух лет, но в течение всего этого времени никакой активности на поверхности не зафиксировано: никаких сигналов, сообщений, приказов командования, боевых действий, восстановительных или же аварийно-спасательных работ. В одночасье замолчали все средства массовой информации. Кроме того, была потеряна связь со всеми разведывательными спутниками, что лишило нас возможности ведения космической разведки. На сегодняшний день ситуация не изменилась. При этом связь с Командным и другими Объектами округа прервалась лишь недавно: четыре дня назад. Никаких распоряжений или экстренных сообщений ни от кого не поступало. План «А» в действие не вводился. Поломок оборудования не выявлено. Всё работает в штатном режиме. Предпринятые попытки связаться с Командным или другими Объектами ничем не увенчались. Спутниковая, радиосвязь — всё бесполезно. Разведгруппа, выдвинувшаяся в Командный объект округа, он же Объект № 3, не выходит на четвертый сеанс связи в соответствии с расписанием. На запросы в эфире группа не отвечает. Товарищ полковник, товарищи офицеры, подполковник Корнеев доклад закончил.

— Каково последнее сообщение группы? — после короткой паузы спросил Игошин.

— Последним сообщением был доклад командира о том, что группа прошла четвертую точку. Гражданских не обнаружено. Незаконных вооружённых формирований, подразделений вооружённых сил РФ или стран зарубежья тоже.

— Что по приборам? Радиационное, химическое заражение?

— Как прозвучало в докладе — отклонений от нормы нет. Чисто.

— И всё? Потом просто тишина?

— Так точно, тащ полковник!

Игошин не спеша окинул зал совещаний тяжелым взглядом и, выдержав небольшую паузу, спросил, обращаясь одновременно ко всем присутствующим:

— Варианты? Предположения?

— Разрешите, тащ полковник, — поднялся командир отряда сил специальных операций Объекта № 31 майор Хоров.

— Давай.

— Вероятнее всего, группа была ликвидирована или захвачена, — командным, но в то же время тихим голосом сказал Хоров. Дмитрий Хоров вообще не любил шум. Он всегда говорил тихо, но очень твердо. Сказал, как отрезал. И делал он всё тихо: любые спецоперации, даже те, которые считались невыполнимыми. Позывной к нему «прилип» соответствующий — Тишина.

— Дмитрий Игоревич, — обратился Игошин к Хорову, — давай сразу к деталям. Слушаем твои соображения.

Несмотря на возраст и звание, Валентин Борисович Игошин ко всем, даже младшим офицерам, обращался по имени отчеству, но при этом всегда на «ты». В то же время к Игошину все обращались исключительно на «вы». Командир Объекта был не карьеристом, а настоящим боевым офицером, с богатым опытом за плечами. Свой путь начинал ещё со срочной службы в армии. Затем военное училище. За годы своей службы он помотался по гарнизонам и горячим точкам. Дважды был ранен. Службу он прошёл с самых низов и полковничьи звёзды на своих погонах Игошин носил заслуженно, а у подчинённых пользовался неподдельным авторитетом и уважением.

— Не секрет для всех здесь присутствующих, что, пройдя четвертую точку, группа Майбаха находилась недалеко от Лодейного поля, в зоне ответственности Объекта № 32. В соответствии с поставленными задачами группа должна была попутно произвести его разведку и установить связь, — Хоров подошёл к проецируемой мультимедиа проектором карте и показал указкой на расположение Объекта. — Никаких сведений об Объекте или возникших проблемах группой не передано. Выход из строя одновременно всех средств связи группы Майбаха, как основных, так и резервных, маловероятен. Соответственно, группа была ликвидирована или захвачена на участке пути между четвертой точкой и 32-м Объектом.

— Да, но почему тогда не было сообщений об огневом контакте? — возразил начальник штаба Объекта, подполковник Щелкунов.

— Скорей всего, огневой контакт группы с вероятным противником был внезапным и скоротечным, — ответил Хоров, — но, повторюсь, это лишь одна из наиболее вероятных версий.

— Так, и что ты предлагаешь? — поднимаясь с кресла, спросил Игошин.

— Необходимо сформировать вторую группу…

— … и послать её на убой! — перебил Корнеев. — Валентин Борисович, я считаю, что в сложившейся обстановке не стоит принимать поспешных решений.

Игошин задумался. В зале повисла тишина, которую он сам же нарушил:

— Значится так, товарищи офицеры. План «А» в действие не введён и силы Объекта на поверхности не развёрнуты. Это первое. Связи нет с другими Объектами. Это второе. Никаких сведений о группе Майбаха, кроме последнего места положения. Это третье. Выводы?

— Всё просто, — отозвался Хоров. — Два года мы сидим тут безвылазно только потому, что не было приказа командования на введение Плана «А». И, по большому счёту, все эти два года после Удара нам ничто не угрожало. В эфире чисто, боевые действия не ведутся. Тишина. Сидим и ждём команды. А четыре дня назад у нас пропадает связь, а потом и целая группа. Нам неизвестно в деталях, что произошло, но если ничего не предпринять сейчас, то, возможно, уже завтра будет поздно. Ведь на данный момент мы не располагаем сведениями даже об общей обстановке на поверхности, не говоря уже о таких вещах, как задачи, численность и состав группировки противника на нашем направлении. Сейчас мы слепы, глухи и небоеспособны. Так что вывод один — надо готовить вторую группу. А если потребуется, то и третью, и четвёртую, и так далее. Нам нужно знать, что происходит там, — Хоров согнул руку в локте, ткнув указательным пальцем в потолок, — тогда мы сможем что-то сделать.

— Кого в этот раз командиром назначишь? — спросил Корнеев

— Сам пойду, — не повышая голос, огрызнулся Хоров.

— А кто здесь за командира отряда останется? — не унимался Корнеев.

— Странный вопрос. Чернов и останется. Он мой заместитель, ему и карты в руки в моё отсутствие. В инструкциях это русским по белому прописано.

— Валерий Петрович, — вмешался в разговор Игошин, обращаясь к Корнееву. — Хоров сейчас озвучил то, что мне не даёт покоя с самого первого дня. Но приказы командования не обсуждаются: не ввели План «А» в действие сразу после удара, значит были на то причины. Вот мы и сидели под землёй два года. Но вновь открывшиеся обстоятельства заставляют по-новому взглянуть на ситуацию. И прогнозы неутешительные. Сначала нам надо просто осмотреться в своей зоне ответственности. Понять, что вообще происходит. И для подстраховки сделать это нужно с нелегальных позиций, дабы не связывать новую разведгруппу с Объектом. В вопросах спецопераций Хоров как рыба в воде. Так что вопрос закрыли. Значит, Хоров!

— Я.

— Чернову довести приказ о его назначении временно исполняющим обязанности командира отряда.

— Далее, — продолжил Игошин, — что по оснащению? — обратился он одновременно к двум своим заместителям по вооружению — майору Борзову, и тылу — майору Ястребову.

— Валентин Борисович, ресурсы Объекта позволяют оснастить группу до десяти человек, как говорится, «под завязку» без затрат, — за двоих ответил Борзов.

— Валерий Петрович, — Игошин повернулся к Корнееву, — значит, сейчас небольшой перерыв. Совещание в 18:00. Доведи до начальников всех структурных подразделений Объекта, кто сейчас отсутствовал. Дмитрий Игоревич, то же и по Чернову. Ему быть на совещании в обязательном порядке. У меня всё. Не смею больше никого задерживать.

— Товарищи офицеры! — скомандовал Корнеев. Все присутствующие встали, приняв строевую стойку. Последним с кресла поднялся Игошин и, как положено старшему офицеру, дал команду «вольно» офицерскому составу, повторив:

— Товарищи офицеры!

Все засобирались и по одному начали покидать зал совещаний. На выходе Ястребов догнал Хорова и спросил:

— Дим, я всё забываю спросить, почему Селезнёва все Майбахом называют?

— Ну, так тут дело нехитрое, — ответил Хоров. — Егор просто очень дорогие машины любит. Настолько дорогие, что у него ничего подобного даже во сне не было. Журналы про них читает, гуглит постоянно. Хобби. Вот Майбахом его и прозвали.

— Мдааа… — протянул Ястребов, разворачиваясь к выходу.

Дальше все разошлись по коридорам в свои отделы и расположения служб. Хоров зашёл к себе в кабинет и вызвал Чернова, который в данный момент находился где-то на нижних ярусах. Объект был немаленьким, так что Чернову требовалось некоторое время, чтоб подняться. Но, несмотря на столь внушительные размеры, Объект № 31 был лишь небольшой частью куда более масштабного проекта.

У России всегда было изобилие геополитических противников в лице как отдельных государств, так и военно-политических блоков. И, как известно, во внешней политике никогда не обходилось без конфликтов интересов, которые не всегда разрешались мирно. Но благодаря действующему ядерному сдерживанию, прямое столкновение между ведущими мировыми державами практически исключалось. А совсем недавно оно дополнилось таким понятием как «неядерное сдерживание». Суть сводится к тому, что нанесение превентивного стратегического удара (ядерного и не ядерного) одной стороной конфликта не гарантирует полное уничтожение стратегических вооружений другой: некоторая их часть всё равно уцелеет, что, в свою очередь, приведёт к ответному удару потерпевшей стороны. А поскольку ни одна из существующих в мире систем противоракетной обороны не может полностью отразить ни превентивный удар, ни «удар возмездия», всем странам-участницам конфликта может быть нанесён неприемлемый ущерб. В общем, всё дело в последствиях, а причину для конфликта всегда можно найти.

Тем не менее, со временем обстановка в мире стала накаляться, росло число локальных конфликтов. В зарубежных СМИ усилилась антироссийская кампания, ускоряя «подготовку» общественного мнения, формируя образ врага. Всё выглядело так, будто существующий баланс сил сместился в пользу геополитического неприятеля. Но кого именно пока нельзя было сказать однозначно: на прямое военное столкновение по-прежнему никто не шёл. Неясным оставалось и то, в чём заключается преимущество перед Россией, позволяющее нанести «безответный удар», и как он возможен в условиях сдерживания. Ведь если б были созданы принципиально новые виды стратегических вооружений, сводящих на «нет» ядерное и неядерное сдерживание, это бы прозвучало в официальных заявлениях. А после этого страна-обладатель такого оружия под угрозой его применения, прикрываясь благородной целью, смогла бы диктовать свою волю кому угодно. Но этого не происходило. Становилось понятно, что вести диалог даже с позиции силы никто не собирается. Назревал внезапный стратегический удар, причём оправданный в глазах мировой общественности. Во избежание его срыва сохранялась завеса тайны, кто и как этот удар нанесёт.

Когда обстановка на внешнеполитической арене окончательно приняла взрывоопасный характер, отобранных специалистов: инженеров, учёных, врачей, силовиков, руководящий состав, а также представителей ряда других не менее важных профессий вместе с их семьями укрыли в сети засекреченных подземных убежищ. Каждое из них носило кодовое обозначение «Объект» со своим порядковым номером. Решающими аргументами для их заблаговременного размещения послужили разведданные и прогнозы военных аналитиков.

Проект носил кодовое название Мрежа[2] с грифом секретности «Особой важности». В связи с этим личные данные каждого участника проекта засекречивались. Так строилась защита личности самого сотрудника, членов его семьи и всего проекта в целом. Настоящие имена и лишь общие сведения о предыдущих местах службы стали известны в пределах только своего убежища и только после того, как защитно-герметические двери были закрыты.

Структурно Мрежа представляла собой Командный объект и пять военных округов в его подчинении. Каждый военный округ состоял из Командного объекта округа и Объектов окружного подчинения. Чаще их называли «окружными объектами». Из пяти военных округов Мрежи четыре были сформированы по территориальному принципу: Центральный, Западный, Южный и Восточный. Ещё один округ формировался по виду выполняемых задач. Его Объекты хоть и были разбросаны по всем четырём округам, но окружными не являлись. Это отдельные Объекты стратегического назначения, объединённые в Стратегический округ.

Все условные обозначения Мрежи были цифровыми. Так, Командный объект Мрежи обозначался как «Объект № 1». Стратегический округ, Центральный, Западный, Восточный и Южный обозначались как «1 округ», «2 округ», «3 округ», «4 округ», «5 округ». Командные Объекты округов носили обозначения «Объект № 1», «Объект № 2» и так далее.

Окружные Объекты и Объекты стратегического назначения носили нумерацию из двух цифр: первая — номер Командного объекта округа (он же номер округа), вторая — порядковый номер самого Объекта в своём округе.

Что же касается системы управления, то если рассмотреть её по вертикали, «сверху вниз», получалось следующее. Командование и генеральный штаб Мрежи дислоцировались в Объекте № 1. Уровнем ниже, по аналогии с вооружёнными силами, шло командование и штаб военного округа Мрежи. Они дислоцировались в Командном объекте своего округа. Ещё ниже были командования и штабы Окружных объектов и Объектов стратегического назначения.

Для организации управления при генштабе Мрежи предусматривались три основные ветви: командование сил специальных операций, оперативное командование и стратегическое командование.

На оперативное командование возлагалось управление территориальными военными округами, которым были подчинены Окружные объекты. А на стратегическое — управление отдельными Объектами стратегического назначения. При этом функции штаба 1 округа брал на себя генштаб Мрежи. Таким образом, Объект № 1 выполнял две функции — Командного объекта всей Мрежи и Командного объекта 1 округа.

Командование каждым Объектом возлагалось на его командира. А штаб Объекта осуществлял координацию работы и организацию взаимодействия между всеми подчинёнными подразделениями и службами. Штаб включал в себя Центр боевого управления — ЦБУ, разведку штаба, группу радиоэлектронной борьбы и группу связи. В ЦБУ круглосуточно несла службу дежурная смена из нескольких офицеров. Сюда стекалась вся информация, разведданные и отсюда же осуществлялось управление силами Объекта, а также связь со штабом округа.

Кроме всего перечисленного в структуре каждого Объекта функционировал ещё целый ряд подразделений, который включал в себя службу вооружения, службу тыла, медицинскую и инженерную службы, а также службу радиационной, химической и биологической защиты Объекта. На каждом Объекте был особый отдел, выполнявший функции контрразведки.

Так планировалось свести к минимуму потери в случае стратегического удара и сохранить обороноспособность. Специально для этого в системе военных округов Мрежи была создана собственная военная инфраструктура, которая ввиду своего расположения, секретности и защищённости была малоуязвима. Это и сами Объекты, в которых предусмотрено постоянное пребывание людей, и законсервированные опорные пункты, наземные стратегические ракетные комплексы подвижного грунтового и шахтного базирования, вооружение, техника и прочее, рассредоточенные по всей стране.

Действия Мрежи регламентировались боевыми документами по управлению силами под кодовым названием План «А». В нём содержались основные задачи и порядок действий каждого Объекта по стратегическому развертыванию имеющихся у него сил и средств. Сюда же были включены сведения о защитных сооружениях гражданской обороны, подразделениях вооружённых сил, Федеральной службы войск национальной гвардии, МВД и прочих силовых ведомств, а также других стратегических ресурсах, способных перенести массированный удар, но не имевших прямого отношения к проекту. Их планировалось задействовать. Отражалась организация взаимодействия между подразделениями Мрежи с учетом их расположения. Это довольно гибкая основа, которая предусматривала изменения в зависимости от обстановки.

В состав Мрежи были включены силы специальных операций, представленные на тот момент двумя центрами специальных назначений — «Сенеж» и «Зазаборье» («Кубинка»).

ССО — одно из самых закрытых подразделений российских вооружённых сил, служба в котором предусматривалась только по контракту. Для «непосвящённых» в открытом доступе имелись лишь поверхностные и обрывочные сведения о подразделении. Например, то, что в структуре предусматривалось несколько основных направлений: штурмовое, горное, морское, воздушно-десантное и охрана высокопоставленных руководителей. Но спецназовцы, а точнее специалисты, не были прикованы к определённому направлению. Каждого готовили к работе в любом из них. Основное отличие заключалось лишь в том, что в зависимости от специфики направления некоторые элементы подготовки осваивались более углублённо. Но поскольку за время службы каждому специалисту приходилось работать в нескольких направлениях, между сослуживцами постоянно происходил обмен опытом, узкоспециальными знаниями и навыками.

Тем не менее, решение задействовать силы специальных операций в проекте «Мрежа» повлекло за собой некоторые сложности. Боевых возможностей молодого спецподразделения в рамках проекта оказалось недостаточно, несмотря на высочайший профессионализм личного состава: «Сенеж» и «Зазаборье» не обладали той численностью, которая была необходима для полноценного функционирования Мрежи. В связи с чем, командованию ССО требовалось в сжатые сроки повысить боевые возможности подразделения, доведя его численность до установленных проектом норм, не снизив при этом качественных показателей.

Привлечь для этого другие спецподразделения на правах оперативного подчинения не совсем годилось. Мрежа подразумевала выполнение определённых боевых задач, которые, по сути, ничем не отличались от задач, выполняемых ССО. Так что для них, в принципе, ничего не менялось. Чего нельзя было сказать про спецподразделения других войск и силовых ведомств: каждое из них имело свою специализацию, критерии отбора и подготовку, которые отличались от ССО. Их применение для выполнения задач Мрежи исключалось. Набор добровольцев «с улицы» не рассматривался: подготовить высококлассных профи с нуля в закрытой структуре с жёстким отбором, да ещё и за столь короткое время было просто нереально. Поэтому выход виделся один. Командование ССО, получив нужные полномочия, начало вербовку отдельных контрактников других спецподразделений. И офицерами не ограничивались, рассматривали, в том числе, и младший начсостав — сержантов, старшин, прапорщиков. Естественно, всех подряд не брали. Отбор по-прежнему был жёстким и его проходили немногие. Так, командованию ССО в кратчайшие сроки удалось собрать необходимое количество проверенных и опытных спецов, настоящих фанатов своего дела, большинство из которых имели боевой опыт.

Следующим шагом была подготовка. Требовалось их привести к общему знаменателю с действующими специалистами подразделения. И это заняло определённое время, потому как в ССО мало того, что требования жёстче, так ещё и множество других особенностей: взять хоть свободное владение иностранными языками, помимо всего остального.

Готовили пополнение в течение нескольких лет, параллельно строительству Объектов и инфраструктуры Мрежи. Совершенствовались прикладные умения и навыки, использовались новые секретные методики и разработки. Особое внимание уделялось боевому слаживанию.

В итоге специфика проекта наложила свой отпечаток на структуру приданных ему ССО. Теперь командование силами дислоцировалось в Командном объекте Мрежи и входило в состав генштаба. А вместо центров специальных назначений были сформированы отряды сил специальных операций из расчёта один отряд на один Объект. Номер отряда соответствовал номеру Объекта, за которым он закреплялся, а непосредственным начальником личного состава отряда являлся командир. Отряды находились в непосредственном подчинении командования ССО, однако до особого распоряжения были переданы в оперативное подчинение командирам Объектов военных округов для реализации Плана «А».

Следующей силовой составляющей Мрежи, наряду с ССО, были вспомогательные силы — ВС. На каждом Объекте они представлены бригадой вспомогательных сил и дивизионом ПВО-ПРО.И бригада, и дивизион нумеровались аналогично отряду ССО: номер подразделения соответствовал номеру Объекта.

В отдельную структуру «Мрежи» выделялись силы стратегического назначения, они же ССН, представленные уже упомянутыми наземными ракетными комплексами шахтного и подвижного базирования. Дислоцировались они только в отдельных Объектах стратегического назначения, объединённых в 1 округ. Основное их отличие от действующих ранее, до удара, стратегических ядерных сил (СЯС) заключалось в оснащении.

Поскольку в России лишь незадолго до нападения было успешно завершено создание гиперзвуковых боевых блоков, которые пошли в серию, поставляться они начали в первую очередь в объекты ССН Мрежи, как наиболее защищённые.

Блоки предусматривались в обычном и ядерном снаряжении. Особенность заключалась в том, что за счёт развиваемой скорости и маневрирования они становились недосягаемы для действующих систем ПРО. Таким образом, в прогнозируемой ситуации, ответный удар могла нанести только Мрежа, о которой не знал никто. Полностью перевооружить СЯС попросту не успевали.

Отчасти из-за этого и бытовало предположение о причинах нанесения превентивного удара по России без предварительного диалога между странами. Поскольку пока что никому не удавалось создать какие-либо действующие аналоги, проведённые успешные испытания новых ракет гарантировали России неоспоримое преимущество в ближайшем будущем. И чтобы этого не допустить противник ударил на опережение, используя внезапность и своё неизвестное преимущество перед СЯС, сводя к нулю, как изначально рассчитывалось, ответный удар. Но просчётом оказалось то, что комплектование новыми ракетами уже началось. Вот только не существующих СЯС, за которыми всё время ведётся наблюдение, а никому неизвестной на тот момент Мрежи.

Гиперзвуковые ракеты — это то, что изначально было «в собственности» проекта. Далее силы стратегического назначения Мрежи пополнялись в соответствии с Планом «А», путём переподчинения оставшихся в строю после удара носителей ядерного оружия, ранее входивших в СЯС: ракетных подводных крейсеров, шахтных пусковых установок, подвижных грунтовых ракетных комплексов и так далее. ССН Мрежи усиливались ими. А название «СЯС» ССН не унаследовали, так как могли решать стратегические задачи не только ядерным, но и неядерным оружием. Кроме ССН, 1 округ содержал в своём составе и другие Объекты стратегического назначения, о которых было известно ещё меньше.

С учётом всех своих особенностей, функционировал проект примерно так. Противник наносит превентивный удар, выводя из строя стратегическое вооружение страны. Вследствие этого утрачивается возможность ответного удара СЯС и подрывается обороноспособность вооружённых сил. Далее прогнозировались два основных варианта: стратегическое вторжение сил противника или переговоры с позиции угрозы полного уничтожения. В противовес этому сразу после нанесения противником удара в действие вводился План «А». В соответствии с ним Объекты ССН Мрежи наносили ответный удар по агрессору, гарантированно причиняя ему неприемлемый ущерб. Так устранялась угроза полного уничтожения. А для предотвращения возможного стратегического вторжения Объекты военных округов разворачивали свои силы и средства. Каждому Объекту изначально была отведена своя зона ответственности, в ключевых точках которой организовывались опорные пункты.

Большинство опорников были оборудованы долговременными фортификационными сооружениями, возведёнными ранее и поставленными на консервацию. Когда вспомогательные силы Объекта занимали опорники, происходила их расконсервация. Далее, вдобавок к уже имеющимся укреплениям, личным составом возводились сооружения полевой фортификации.

Каждый опорный пункт был приспособлен к круговой обороне. А несколько опорных пунктов, объединённых общей задачей и системой огня, представляли собой узел обороны. В зоне ответственности формировалось несколько таких узлов. Так Объекты разворачивались в укрепрайоны с теми же цифровыми обозначениями.

Все Объекты в военном округе взаимосвязаны и образуют единую сеть. Поэтому после развёртывания образовывалась сеть укрепрайонов, которая позволяла быстро реагировать на изменяющуюся обстановку.

Поскольку предполагалось, что в случае стратегического удара обороноспособность вооружённых сил будет существенно подорвана, вести боевые действия на начальном этапе вторжения противника предстояло ССО, но с поправкой на свою специфику — сажать спецуру в окопы на опорники никто не собирался. На них возлагалась диверсионно-разведывательная и подрывная работа, организация и обучение партизанских отрядов из выживших гражданских, ликвидация комсостава вражеских подразделений, налёты и прочее. Проще говоря, требовалось всячески срывать вражеское наступление.

В это время вспомогательные силы Мрежи осуществляли развёртывание Объектов в укрепрайоны и организовывали перегруппировку основных подразделений вооружённых сил и росгвардии, уцелевших после нанесения удара. Тем самым Мрежа усиливалась их «остатками», а также сформированными с помощью ССО партизанскими отрядами. Так, в ходе реализации Плана «А», формировался четвёртый силовой компонент — силы общего назначения.

Небольшие подразделения предназначались для усиления укрепрайонов и поступали в непосредственное подчинение командирам Объектов, к которым они территориально были отнесены в соответствии с Планом «А».

Крупные формирования переходили в непосредственное подчинение командованию того округа, в котором они были дислоцированы. На них возлагались общевойсковые операции с целью восстановления территориальной целостности страны.

Правда, Мрежа не охватывала страну полностью. Проект, конечно, был масштабным, но не безграничным. Имеющиеся ресурсы позволяли полноценно закрепиться только в глубине страны. По этой причине и военные округа́ Мрежи были значительно меньше действующих округов. Так достигалась требуемая концентрация сил в каждом округе Мрежи. В противном случае, если растянуть имеющиеся ресурсы до границ полноценных округов, то укрепрайоны будут разбросаны на значительном удалении друг от друга, что приведёт к возникновению в оборонительных рубежах неприкрытых участков большой протяжённости. А это создает угрозу их прорыва.

Само расположение разворачиваемых укрепрайонов и, как следствие, оборонительных рубежей было ориентировано на защиту стратегических объектов именно Мрежи. Потому у них мало общего с дислокацией подразделений вооружённых сил и других силовых ведомств.

Суть проекта заключалась в том, чтобы идти «от простого к сложному»: сначала укрыться от удара, закрепиться в своих военных округах, нанести ответный стратегический удар и, создав необходимые плацдармы, начать продвижение к границам, восстанавливая контроль над территорией.

Мрежа создавалась как принципиально новая система резервирования. В связи с чем постоянный состав Мрежи складывался из двух групп. Первая, порядка семидесяти процентов от общей численности личного состава, комплектовалась из запаса вооружённых сил, служб и силовых ведомств. Вторая группа состояла из «прикомандированных» Объектам действующих военнослужащих: отрядов ССО, высококвалифицированных специалистов и комсостава.

Переменным же составом считались «приходящие» подразделения, отнесенные к силам общего назначения.

Таким образом, при полной реализации Плана «А» в системе Мрежи формировалась оборона, состоящая из четырёх компонентов: сил специальных операций, сил стратегического назначения, вспомогательных сил и сил общего назначения. Такой комплекс мер за считанные дни с нуля восстанавливал оборону страны пусть не до былого величия, но до весьма высокого уровня. Проект был чем-то вроде «резервной копии» Минобороны.

Несмотря на секретность, ввиду масштабности проекта, не исключалась возможность утечки информации. В связи с этим, грифом «Особой важности» была засекречена именно система Мрежи. Взаимосвязь и организация. Что касается самих Объектов и инфраструктуры, то тут всё просто. Что-то очень немногое строилось с нуля, что-то уже существующее просто перепрофилировалось или же реанимировалось в случае своего былого расформирования при распаде СССР. И всё происходило в разное время, отчего глобальной суперсекретной стройки, окутанной шпионскими играми, не наблюдалось. Каждый объект инфраструктуры Мрежи по отдельности стратегического интереса для противника не представлял и засекречивался «индивидуально» с ложными характеристиками и назначением. Некоторые вовсе не охранялись государственной тайной. В итоге если какая утечка информации и могла произойти, она бы коснулась отдельно взятого Объекта. «Да мало ли что там вояки опять понастроили?». И даже если бы всплыли все Объекты, что абсолютно исключено, то увязать их в единую систему просто нереально. Это всё равно, что найти связь между кружкой чая и выхлопной системой автомобиля. Сложить всё воедино позволяла только сама Мрежа, охраняемая грифом «Особой важности», доступ к которой имели единицы в стране.

Что же касается постоянного состава, кто был отобран для проекта, то запасников либо вообще не информировали, либо доводили до них искажённую информацию. А о Мреже им стало известно только после того, как за ними закрылись двери Объектов.

— Ну, командир, чего нового услышал? — с порога поинтересовался Чернов.

— Короче говоря, Серёг, ты за главного, а мне поручено собрать новую группу и двигать по стопам Майбаха.

— А поточнее?

— Постановка задач будет сегодня на совещании в восемнадцать ноль.

— Мда… С каждым днём всё как-то веселее, — Чернов взглянул на часы. — Без двадцати.

— Время ещё есть. Пошли, перекурим.

— Погнали.

Офицеры вышли из кабинета и направились по коридору в сторону курилки.

— И всё-таки, что там наверху на самом деле случилось? Об этом не думал? — нарушил на ходу молчание Чернов, распаковывая новую пачку и доставая сигарету.

— Ты о чём? О Майбахе?

— И о нём в том числе. Ведь мы где-то за месяц до Удара уже находились на Объекте, готовые закрыться по первому сигналу. Это запасников «лечили», что они на сборы съехались.

— Считай, что повезло. Иначе мы бы не собрались на Объекте за несколько минут при получении сигнала. И проект бы не имел тогда смысла.

— Да это и так понятно. Меня больше смущает сам «Удар». Если его можно так назвать.

— А что тебя смущает?

— Ну, смотри: сигнал «Воздушная тревога!», далее мы закрываемся и тишина… Ни ударной волны, ни заражений. Наши приборы до сих пор ничего не фиксируют. Да и Майбах докладывал по ходу своего следования, что разрушений в пределах видимости нет и заражение местности отсутствует. И людей нет. Мы как закрылись, так ничего не слышно, не видно ни у нас, ни «по ту сторону баррикад»: ни радио- и телевещания, ни радиообмена при сканировании частот, интернет моментально загнулся. Словно всё вымерло наверху. Уже два года прошло, а по сей день неясно, кто по нам жахнул. Да и команду на введение в действие Плана «А» до сих пор никто не дал.

— Ты прям как в старом чёрном анекдоте: «тихо на улице, тихо в квартире — спасибо реактору номер четыре».

— Смех смехом, а мозаика у меня в голове не складывается, — проигнорировал шутку Чернов и открыл дверь в курилку, пропустив вперед Хорова.

Хоров сел на скамью, включил вытяжку, достал сигарету и прикурил:

— Во-первых, целью первого удара является уничтожение стратегических вооружений противника. А если брать города и населённые пункты, то подвергаются удару те, в которых сосредоточены органы управления министерств и ведомств, способных скоординировать этот ответный удар или организовать оборону. Таких на маршруте Майбаха не было. А мелким городам, посёлкам и сёлам, попадавшимся ему в поле зрения, удар не грозил в принципе. Вот тебе и отсутствие разрушений, о котором он говорил. Во-вторых, контактов с выжившими ему было приказано избегать, потому что они могли закончиться непредсказуемо: от «будь гостем в моём доме» до стрельбы, что могло сорвать выполнение поставленной задачи. А задача перед ним стояла одна: установить связь с Командным объектом. И как можно быстрее. В связи с чем, и маршрут у него был построен так, чтобы максимально исключить населённые пункты и контакты с выжившими. Поэтому, если Майбах сказал, что выживших не обнаружено, это не означает, что их нет вообще. А насчёт отсутствия радиоактивного заражения, так ты и сам прекрасно знаешь, что стратегический удар вполне мог быть не ядерным.

— Ну, а что по поводу Плана «А»? Никто не командует. По нам долбанули, вроде как война началась, а мы всё по норам сидим.

— Тут я тебе ничего не скажу. Возможно, прогнозировались ещё удары и чтобы нас под них не подставлять держат здесь. Сведениями генштаба, извини, не располагаю. А возможно уже и вправду не с кем воевать: обменялись друг с другом ракетно-ядерными ударами и всё, приплыли тапочки к обрыву.

— Ну, допустим. Но, что касается остального — вот не могло всё наверху как по щелчку затихнуть! Не бывает так. Какие-то обрывки сообщений в радиоэфире должны проскакивать, очаги сопротивления некоторое время должны былифункционировать. Всё постепенно стихает, а получилось так, будто всех разом пришибло. Причём, абсолютно всех… ну, кроме нас… Да и, повторюсь, у этих, за кордоном, тоже тишь да гладь.

— Вот чего не знаю, того не знаю. Выйдем наверх, осмотримся, может какая догадка и осенит.

— Может быть. Складывается такое ощущение, что мы на Земле одни остались. Но что это за оружие такое, после которого не осталось никаких следов применения, а всё население при этом будто вмиг испарилось? Как-то многое не вяжется.

— Ну, в данный момент, мы всё равно этого не выясним. А догадки строить — только время зря терять, — подытожил Хоров и затушил сигарету в пепельнице. — Ладно, ты давай, дуй, а я ещё в кабинет заскочу. Блокнот забыл.

— Есть, товарищ командир! Разрешите выполнять? — спаясничал Чернов.

— Не шути — согнём, — отшутился Хоров.

Прихватив в кабинете забытый блокнот для записей, Хоров пошёл на совещание. В зале совещаний к тому времени уже находились Щелкунов, Ястребов, Чернов, Корнеев, Борзов и командир дивизиона ПВО, он же начальник ПВО Объекта, майор Фоменко. Тут же находился и глава особого отдела майор Кособоков. Вслед за Хоровым в помещение вошли командир бригады вспомогательных сил подполковник Спирин, начальник медслужбы Объекта майор Жигунов и начальник инженерной службы капитан Епифанцев.

Последним, слегка запыхавшись, влетел начальник службы радиационной, химической и биологической защиты Объекта, капитан Колмогоров. Офицеры, заняв свои места, ожидали командира.

— Товарищи офицеры! — скомандовал Корнеев при входе полковника в зал.

Игошин, выдержав кратковременную паузу, будто оценивая выполнение команды, скомандовал подчинённым:

— Товарищи офицеры!

Все заняли свои места и принялись шелестеть документами и страницами блокнотов.

— Ну, обо всем и по порядку. Валерий Петрович, — обратился Игошин к Корнееву, — мы тебя слушаем.

— Итак, товарищи офицеры, по имеющимся у нас сведениям, боевые действия на поверхности не ведутся, деятельности каких-либо вооруженных формирований ранее и сейчас не зафиксировано. В соответствии с поставленными задачами, первая группа должна была в кратчайшие сроки установить связь с Командным объектом. В связи с чем, перед группой не стояли задачи по поиску людей и налаживанию контактов с ними. До четвертой точки группа добралась без происшествий. Если рассматривать ликвидацию группы в ходе боестолкновения как основную версию её «исчезновения», то это свидетельствует о неполноте имеющихся у нас сведений касательно обстановки на поверхности.

— Разрешите, тащ полковник, — обратился Спирин к командиру Объекта и, получив его одобрительный кивок, спросил Корнеева — Наверно, я что-то пропустил из-за своего отсутствия на предыдущем совещании, но что по поводу выхода из строя средств связи группы?

— Это возможно, но, как упоминалось ранее, весьма маловероятно.

— Тогда какие варианты мы оставляем как наиболее жизнеспособные?

— Группа не отвечает. И причин этому может быть несколько — ликвидация группы, режим радиомолчания при визуальном контакте с противником, захват группы противником, ну и технические неисправности. Последнее отметаем сразу. Сразу все средства связи не могли выйти из строя. В случае визуального контакта, группа будет сохранять радиомолчание, потому как противник может засечь переговоры. В этом случае нам остаётся только ждать, пока группа сама выйдет на связь. Что же касается оставшихся вариантов, то тут возможны как захват или ликвидация всей группы, так и частичная ликвидация с захватом в плен уцелевших бойцов. Но при любом раскладе это могло произойти только внезапно и скоротечно, как уже упоминал майор Хоров. В противном случае группа успела бы сообщить, что попала в засаду или же, что вышла из окружения и уходит от преследования. Опять-таки, не забываем, что в группе шли не срочники сопливые, а спецы из 31-го отряда. Сопоставив одно с другим, можно сделать вывод, что засада носила не спонтанный характер, а была спланирована и проведена профессионалами, раз уж специалисты такого уровня даже пикнуть не успели.

— И с кем, по-вашему, мы столкнулись? — Спирин задал следующий вопрос в ожидании дальнейших разъяснений.

— Ещё неделю назад мы были уверены в том, что у нас всё под контролем. Но, как выяснилось, мы абсолютно ничего не знаем о поверхности на сегодняшний день, не смотря на все наши средства наблюдения. Мы столкнулись с неизвестным противником. О нём известно наверняка лишь то, что это не страна-агрессор в привычном понимании.

— Это почему? — усомнился Колмогоров, главный РХБЗшник Объекта.

— Во-первых, потому, что после Удара в тишине и спокойствии прошло два года, что как-то не вяжется с развязыванием войны. Во-вторых, в случае агрессии со стороны другого государства, мы бы действовали по предназначению в соответствии с Планом «А» с первых дней нападения. В-третьих, группой Майбаха не обнаружено никаких признаков присутствия, как подразделений наших вооружённых сил, так и вероятного противника. Тем не менее, можно быть наверняка уверенным в том, что нашим противником является профессиональная, хорошо вооружённая и организованная группировка. Это могут быть как бывшие военные, так и другие выжившие с богатым военным опытом. Но самое главное, что они располагают сведениями об обстановке в регионе и данными, касательно нас. Группу Майбаха можно было бы задавить числом, чисто случайно с ними столкнувшись, но вот сделать это так быстро, что никто из них ничего не успел понять, просто нереально. Кроме того, весьма вероятно, что противник имеет хорошее техническое оснащение: не исключено, что группу глушили.

Выдержав небольшую паузу, в ожидании возможных вопросов, Корнеев продолжил:

— В то же время, наряду с деятельностью неизвестного нам противника, наверху нет никаких признаков функционирования органов государственной власти, силовых ведомств или органов местного самоуправления. Ничего. Если подвести краткий итог, то наверху сейчас с высокой долей вероятности самая настоящая анархия. Какие есть вопросы?

— Что по спасательной операции? — спросил Фоменко.

— Разрешите? — обратился начальник штаба к командиру Объекта.

— Давай, — разрешил Игошин.

— Спасательную операцию в данный момент мы начать не можем, поскольку в нашем распоряжении нет никаких сведений. Операцию не спланировать должным образом и поисково-спасательные действия будут вестись «вслепую», чего нельзя сказать о противнике. А это почти стопроцентная гарантия того, что участь группы Майбаха постигнет и спасательную группу. С воздуха разведку нам не провести: вертушек у нас нет, а ситуацию с беспилотниками и так все прекрасно знаете. Про наблюдение со спутника вообще молчу.

— В общем, надо исходить из худшего, — подытожил заместитель командира Объекта.

— Корнеев прав, — вмешался Игошин. — Действовать надо в соответствии с худшим сценарием. Напомню вкратце, что при потере связи принимаются все меры к её немедленному восстановлению. А поскольку технических неисправностей у нас не выявлено, оставался только один вариант — это установить непосредственную связь с командованием. Для чего и была направлена первая группа. Все наши наблюдения показывают, что на поверхности боевые действия не велись и не ведутся. Да и вообще никакой жизнедеятельности не наблюдается. Что странно, если честно. Но, тем не менее, сначала у нас пропадает связь с другими Объектами, а вскоре и с нашей группой. Причём, группа не возвращается. Пятый день уже пошёл с момента их выхода. Значит, наверху всё не совсем так, как мы себе здесь на бумажках рисуем и есть реальная угроза, о которой нам абсолютно ничего неизвестно. Вполне возможно, что Мрежа подверглась нападению. Это объясняет и потерю связи с Объектами, и ликвидацию группы. А при таком раскладе атака на наш Объект — лишь вопрос времени. Так что начинать шевелиться нужно было ещё вчера. Если у кого-то есть ещё какие-то соображения по этому поводу, я готов их выслушать.

Конечно, версия командира была не единственной возможной и у каждого были какие-то свои догадки на этот счёт. Но все прекрасно понимали, что если проверять каждую, можно потерять драгоценное время. И если Игошин прав, то промедление может дорого обойтись. Так что высказываться никто не стал, мысленно согласившись с командиром. Выдержав паузу, Игошин продолжил:

— Тогда от слов к делу. План «А» в действие не введён и связи с командованием нет, но есть угроза нападения. В подобной ситуации предписывается выполнение подготовительных мероприятий. Поэтому основные наши задачи на данный момент — оборона точки вывода сил и средств, чтоб нас не заблокировали под землёй, и разведка нашей зоны ответственности. Наши действия осложняются тем, что не установлен противник и нет абсолютно никакой информации об обстановке наверху.

Игошин перевёл взгляд на Корнеева:

— Валерий Петрович, силы Объекта привести в полную боевую готовность. Выводим на поверхность часть подразделений 31-й бригады, занимаем ближайшие к Объекту контрольные точки, разворачиваем в них опорные пункты. Закрепляемся, обеспечивая оборону точки вывода оставшихся сил и средств Объекта. Проводим разведку зоны ответственности. Как только будет введён в действие План «А», полностью разворачиваем Объект в укрепрайон с уже занятых позиций, организуя оставшиеся опорные пункты в районе. Теперь, переходя на личности, — обратился Игошин к Щелкунову. — Виктор Евгеньевич, штабу Объекта организовать оборону точки вывода и разведку зоны ответственности. Задействуешь 31-ю бригаду и разведку штаба.

— Есть, — отозвался Щелкунов.

— Денис Владиславович, — Игошин перевёл взгляд на Спирина, — бригаде действовать в соответствии с поставленными штабом задачами.

— Есть, тащ полковник.

— Владислав Викторович, Вячеслав Егорыч, — обратился Игошин одновременно к Епифанцеву и Колмогорову, — с вас, соответственно, инженерное обеспечение и РХБ-защита всех задействованных подразделений.

— Станислав Владимирович, с тебя пока что организация только объектовой ПВО, — Игошин поставил задачу Фоменко.

Структура каждой бригады вспомогательных сил по аналогии с любой мотострелковой бригадой предусматривала различные по выполняемым задачам подразделения. В том числе в состав бригад входили подразделения, выполнявшие аналогичные службам Объекта функции: ПВО, РХБ-защита, инженерное и медицинское обеспечение. Отличие между службами Объекта и подразделениями бригады заключалось в характере выполняемых задач: службы выполняли их в интересах Объекта, а в дальнейшем укрепрайона, подразделения — в интересах бригады. И те, и другие, по сути, делали одно и то же, только задачи, стоящие перед службами Объекта, были шире и сложнее.

Так, 31-й дивизион ПВО Фоменко являлся структурным подразделением Объекта № 31 и выполнял задачи объектовой противовоздушной и противоракетной обороны. То есть осуществлял ПВО-ПРО только Объекта № 31. А после введения в действие Плана «А», когда происходило полное развёртывание Объекта в укрепрайон, дивизионом осуществлялась уже зонально-объектовая ПВО-ПРО. В этом случае вместе с прикрытием Объекта осуществлялась и защита отдельных районов зоны ответственности Объекта, в которых располагались опорные пункты. По такому же принципу выстраивалась ПВО-ПРО каждого укрепрайона, а уже из них складывалась система ПВО-ПРО сначала военного округа, а затем и всей Мрежи. В отличие от 31-го дивизиона, подразделения ПВО в составе 31-й бригады Спирина являлись элементами боевого порядка бригады и предназначались для прикрытия её сил и средств, которые могли менять дислокацию в отличие от Объекта.

То же можно сказать и про РХБ-защиту, медицинское и инженерное обеспечение. К примеру, то, что не могла выполнить медицинская рота 31-й бригады (из-за квалификации личного состава или штатного оснащения), выполняла медицинская служба Объекта.

— Так, теперь по задачам группы Хорова, — продолжил Игошин. — Противник не установлен. Неизвестно ни его расположение, ни численность, ни цели, вообще ничего. То есть исходных данных у нас нет. Значит, перед группой стоят следующие задачи. Первое — разведка обстановки на поверхности, выявление потенциальных угроз. Второе — с учётом полученных сведений установить связь с Командным объектом. Если по собранным данным выполнение второй задачи окажется невозможным — вернуться в расположение Объекта. Второстепенная задача — выяснить обстоятельства ликвидации или захвата первой группы. Основные задачи в ходе их выполнения могут быть уточнены или изменены в зависимости от вновь открывшихся обстоятельств. Сергей Сергеич, с момента выхода группы Хорова, ты исполняешь обязанности командира 31-го отряда. Тебе подготовить и держать в готовности спасательную группу. Как только у нас появятся какие-то сведения о районе поиска и судьбе Майбаха, ты планируешь и проводишь их спасательную операцию, если её проведение окажется возможным и риск будет оправдан. Вадим Фёдорович, Сергей Валентинович, — обратился Игошин к Борзову и Ястребову, — Чернову с Хоровым оказывать полное содействие, ни в чём не отказывать.

— Есть, товарищ полковник! — снова за двоих ответил Борзов.

— Вопросы? — обратился Игошин одновременно ко всем присутствующим.

— Разрешите, — начал Хоров и, не дожидаясь ответа, продолжил, — Как действовать в случае обнаружения вооруженных формирований?

— По ситуации. По возможности избегать огневого контакта. С гражданскими вступать в переговоры с целью получения сведений, представляющих для нас интерес. Напоминать лишний раз про конспирацию в этих случаях, думаю, не надо. По большому счёту, то же касается и вооружённых групп. В случае если они настроены не агрессивно. Что там творится, мы не знаем. Вполне возможно, что помимо неприятеля есть какое-то партизанское движение или силы самообороны, которые потом можно будет задействовать в наших интересах. Так что необходимо налаживать любые возможные контакты. Естественно, что при этом знать о вас можно, максимум, легенду[3]. Во всяком случае, пока что.

— Сколько времени на подготовку группы к выходу?

— Сутки на подготовку и десять часов на отдых. Не больше. Время играет против нас.

«Сейчас без малого половина седьмого, значит завтра к этому же времени необходимо доложить о готовности, плюс десять часов на отдых. Итого, выход группы у нас выпадает на послезавтра, на шесть утра с учётом подъёма и сбора», — мысленно прикинул время Хоров и добавил:

— Есть, понял.

В обычных условиях при планировании и подготовке, к примеру, рейда разведгруппы, сначала оценивается обстановка. В ходе неё изучается вся имеющаяся информация о районе предстоящих действий и самом противнике. Изучается состав его сил и средств, минная обстановка в районе предстоящих действий разведгруппы и множество других немаловажных деталей. После чего командиром принимается решение о составе группы, вооружении и всего остального. Так что планирование занимает определённое время. Чаще на подготовку уходят не одни сутки.

Выполнение же поставленных Хорову задач предполагало применение нестандартных, в том числе, и агентурных методов. Достаточно вспомнить слова командира Объекта о легенде и взаимодействии с населением. Кроме того, не исключались и другие особенности, такие как налёты, диверсии, саботаж или подрывная деятельность. А для исключения утечки информации о своей связи с Объектом и реализации разработанного прикрытия, группе Тишины предстояло действовать автономно при любых обстоятельствах. Начиная с принятия решений и заканчивая боевым столкновением с превосходящими силами противника.

Сокрытие своей принадлежности Объекту в ходе выполнения поставленных задач было необходимым условием для группы в силу двух основных причин. Во-первых, в сложившейся ситуации велика вероятность случайно затронуть чьи-то интересы, потому как действовать приходится наощупь. И если это делать открыто, как подразделение Объекта, участником конфликта станет уже не группа одиночек, а вся Мрежа. А ввязываться в конфликт, не имея ни малейшего представления о текущем положении дел на поверхности, о том, кто есть «свой», а кто «чужой», какими силами располагает противник — весьма рискованно. Во-вторых, в лице законспирированной группы, Мрежа получала инструмент для достижения своих интересов, которые могут возникнуть в ходе выполнения основной задачи без прямого риска для себя быть втянутой в конфликт. Это если вернуться к саботажу, налётам и другим возможностям группы в случае выявления как прямой, так и косвенной угрозы Мреже. В некотором смысле положение парней в группе было чем-то схожим с положением разведчиков-нелегалов[4].

Всё это накладывало определённый отпечаток, поэтому термин «разведка», хоть и отражал основную суть, но был не совсем уместен. Поставленные задачи больше попадали под определение «специальная операция», потому как были недостижимы стандартными военными методами. Обычные подразделения к подобным действиям не приспособлены, поэтому и был задействован именно 31-й отряд ССО, а не разведывательные подразделения 31-й бригады или штаба Объекта.

Но от этого трудностей не становилось меньше. Как и в случае с рейдом, специальной операции предшествует подготовка и планирование. А Хорову оценивать некого и нечего. Как сказал Игошин: «исходных данных у нас нет». Группе Тишины как раз предстояло всё это выяснить и в целом напоминало «поди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что». Поэтому одних суток на подготовку ему было вполне достаточно.

— Иван Андреевич, — обратился Игошин к Жигунову, — что скажешь по медицинскому обеспечению?

— Скажу, что помимо основного оснащения группы, не помешает обеспечить личный состав препаратами боевой стимуляции.

— Что думаешь, Хоров?

— Ну, запас, как говорится, карман не тянет, а в сложившейся ситуации не исключено, что они могут пригодиться, так что поддерживаю.

— Ну, если вопросов нет, то по рабочим местам, — закончил совещание Игошин.

Глава 2

Шаги эхом разносились по пустому коридору. Хоров с Черновым направлялись в блок Объекта, отведённый 31-му отряду. Пройдя контроль на входе, офицеры прошли дальше по коридору и через какое-то время оказались у двери кабинета командира отряда. Хоров открыл её своей ключ-картой и они вошли в помещение.

С порога Чернов направился в дальний угол кабинета, где располагался небольшой столик с чайником и кружками. Дотронувшись тыльной стороной ладони до чайника, который поддерживал заданную температуру, Чернов удовлетворённо кивнул и налил два кофе: себе и командиру. А Хоров, усевшись в кресло, шлепнул на стол блокнот и, скрестив на груди руки, о чём-то задумался.

— Ну, так чё, Игоревич, — обратился Чернов к Хорову, поставив ему на стол кружку, — времени не так много, может, список группы набросаем?

Чернов уселся за Т-образный стол, боком к командиру. Хоров потянул крепкий кофе, молча взял листок с карандашом и протянул их Чернову.

— Так-с… группа до десяти человек… значит, пойдут восемь, вместе со мной, — вслух размышлял Хоров.

— С кого начнем?

— Давай-ка мне прапорщика Серова.

— Дельту?

— Его самого.

Сергей Серов получил своё прозвище и, как следствие, позывной из-за телосложения: широкий и подтянутый, его торс напоминал заглавную греческую букву «дельта», только перевернутую. Таких ещё называют «перевернутый треугольник». Серов своими физическими данными отличался ещё со школы. Занимался борьбой и никому не прощал обиды. Родителей частенько вызывали в школу за его поведение. Но, в то же время, будто ломая все стереотипы, он был круглым отличником и окончил школу с золотой медалью. Правда его вспыльчивость в итоге сыграла-таки с ним злую шутку: из-за драки с однокурсником прямо в коридоре учебного заведения Серов вылетел с первого курса юрфака одного из столичных ВУЗов, попав под весенний призыв. Разбираться кто прав, кто виноват не стали — отчислили обоих в назидание остальным студентам. Во время срочной службы Серов впервые в жизни подстригся налысо и с тех пор «прическу» не менял: теперь голова у него всегда блестела как гладкий бильярдный шар. Новый образ как нельзя лучше сочетался с его комплекцией: вспыльчивый бритоголовый крепыш. После армии думал, куда идти работать. Какое-то время перебивался случайными заработками, пока бывший одноклассник не помог ему устроиться в ОМОН, где сам проходил службу. Но там Серов надолго не задержался, пробившись в скором времени в «Ратник». Он же 28-й ОСН ВВ МВД РФ, преобразованный в ходе реформ в 28-й ОСН Федеральной службы войск национальной гвардии РФ. На новом месте службы Серов не отказал себе в удовольствии пройти квалификационные испытания на право ношения крапового берета. Приложив немало усилий, испытания он прошёл с первого раза, заполучив заветный головной убор.

— Идем далее, — продолжил Хоров, глядя на списки своего личного состава, — пиши: старшина Семёнов.

Старшина Игорь Семёнов или Хлад, как его называли за суровый характер. Он никогда не улыбался и в общении с людьми был довольно холоден. Со стороны могло показаться, что он вообще не испытывает никаких эмоций. Вероятнее всего, сказалось трудное детство: рос в неблагополучной и неполной семье, детская комната милиции ему знакома не понаслышке, постоянные уличные драки. Правда, никаких серьёзных правонарушений он по глупости своей юности не натворил. Видать, просто повезло. Потом срочная служба в армии, в ВДВ. Пока служил, его девушка, не прождав и полгода, письмом известила, что «прошла любовь, завяли помидоры, сандалии жмут и нам не по пути». Семёнов, будучи парнем, мягко говоря, не самым сентиментальным, не шибко убивался по этому поводу, в отличие от своих сослуживцев, попавших в аналогичную ситуацию. Сделав простое умозаключение, что дома его теперь никто не ждет, решил остаться служить по контракту, пройдя отбор в 45-ую отдельную бригаду специального назначения ВДВ.

— Следующий — Хохол, — продиктовал Хоров.

Старший сержант Иван Хохлов. Прозвище, как производное от его фамилии, преследовало его с детства. У Хохлова не было украинских корней, но он в шутку пародировал украинский акцент и частенько травил анекдоты. Человек он не самый серьезный. Мог на словах парировать любые оскорбления в свой адрес до такой степени, что обидчик заводился сам и первый лез в драку, из которой Хохлов выходил победителем, как в физическом смысле, так и в моральном — драку ведь не он начал. Правда, в школьные годы бойцом он не был, но всегда оставался душой компании, поэтому драться приходилось нечасто. В старших классах Хохлов стал интересоваться огнестрельным оружием, а организованный при школе военно-патриотический клуб, в который он вступил, окончательно определил его взгляды на своё будущее. Иван начал активно заниматься кикбоксингом и ближе к выпуску получил второй юношеский разряд. Затем армия, внутренние войска. А после дембеля сразу же устремился на контракт в «Ратник», где и познакомился с Серовым. Последовав его примеру, Хохлов со временем стал краповиком. Но в отличие от Серова, с первого раза пройти квалификационные испытания ему не удалось, и стать счастливым обладателем крапового берета Хохлов смог только со второй попытки.

— Зеленцов Никита.

Старший прапорщик Никита Зеленцов не особо разговорчив, довольно груб и старается держаться особняком, за что и получил позывной Волк. При всем этом он никогда никому не хамил. О себе практически ничего не рассказывал. С его слов, до ССО проходил службу во 2-ой отдельной бригаде СпНГРУ.

— Александр Романов, сержант.

— Есть.

Несмотря на то, что Романов самый младший по возрасту среди всего личного состава отряда, позывной он получил серьёзный — Император. Как и Семёнов, Романов был из 45-ой бригады, где служил по контракту после срочки. Правда, в отличие от Хлада у Романова было счастливое детство. У отца свой бизнес, мать работала в городской администрации. В общем, жили в достатке. По большому счету Александра такая жизнь и разбаловала. Учиться он не хотел, по дому помощи не дождешься. К родителям, да и вообще к окружающим относился потребительски. Цели в жизни никакой, из интересов только гулянки и спорт — рукопашный бой, в котором он достиг определённых успехов. В конечном итоге, отец из принципа вместо престижного учебного заведения, отправил своего отпрыска в армию, прекратив с ним всякое общение. Там его пыл быстро остудили, тем более что отец заступаться за него не собирался, не смотря на свои связи. Осознав, что остался сам по себе, а авторитет отца по наследству не передается, Романов быстро пересмотрел своё отношение к людям и твердо решил всего добиться сам, задавшись целью попасть в 45-ую бригаду. Чего он, собственно, и добился.

— Так, еще двоих… — вслух подумал Хоров и продолжил, — записывай в замы командира группы Воронина.

— Записал.

Воронин Андрей, старший лейтенант и большой любитель холодного оружия. Знает о нем если не всё, то очень многое. Очень хорошо владеет ножом и другими колюще-режущими видами оружия, в связи с чем получил позывной Крис[5]. Он из многодетной семьи. До Объекта проходил службу в 420-м морском разведывательном пункте ГРУ. Страсть к холодняку у него со школы. В старших классах Воронин состоял в клубе исторической реконструкции. А, будучи студентом, занимался в школе ножевого боя. Кроме холодняка увлекался дайвингом, совершил несколько прыжков с парашютом. Со своей девушкой Светой он встречался ещё со школы. На третьем курсе они поженились. После выпуска, когда закончилась отсрочка от армии, он попал под осенний призыв. Воронин военным себя не видел, но, чтобы «откосить» у него не было ни денег, ни связей. Поскольку службы было никак не избежать, он решил проситься в морскую пехоту. Там его увлечения, навыки и подготовка не остались незамеченными и после срочки ему предложили службу по контракту, но уже в МРП ГРУ. От предложения служить в морском спецназе — элите вооружённых сил России, он отказываться не стал.

— Ну и… Жека Белов.

— Без него, как без рук.

— И без глаз, — резонно добавил командир.

Евгений Белов или же Магнум[6], как его прозвали сослуживцы за любовь к стрелковому оружию, очень редко промахивался. Юморист и сорвиголова из семьи потомственных военных с детства испытывал тягу к оружию. Отец всячески поощрял интересы сына, прививая ему при этом культуру обращения с оружием. В старших классах брал его с собой на стрельбище, где он показывал немыслимые для своего возраста результаты. Многие в шутку говорили, что Белов родился с винтовкой в руках. Помимо выполнения нормативов по стрельбе на службе и будучи членом региональных отделений федерации высокоточной стрельбы России и IPSC[7], Белов всё свободное время проводил в тирах и на стрельбищах. До ССО служил в отряде специального назначения ФСБ России «Град». Как туда попал и где служил до этого Белов не рассказывал. А не так давно ему было присвоено очередное звание старшего лейтенанта.

Разные подразделения, разные жизни. Каждый шёл своей дорогой, но так сложилось, что их пути пересеклись в отряде сил специальных операций Объекта № 31, командиром которого был один из «старожилов» подразделения.

— С личным составом, вроде, закончили, — сказал Хоров, отхлебнул остывающий кофе, и продолжил, — минут через пятнадцать собирай группу у нас в расположении. Доведём до парней «радостную» новость. После определимся по транспорту, снаряге и вооружению.

— Ща всё будет, — ответил в свойственной ему манере Чернов и зашагал по коридору.

Хоров слегка улыбнулся вслед Чернову: его хулиганская натура неискоренима. Правда, за это ему не так уж и часто прилетало от руководства, как могло показаться. А всё благодаря его находчивости. Как-то раз, ещё будучи курсантом, Чернов возвращался из самоволки. И благополучно перемахнув через забор, минуя КПП, зашагал в сторону казармы, вход в которую располагался во дворе здания. Но чтобы попасть во двор, нужно было пройти мимо главного входа в университет, в котором располагалась дежурная часть. Время уже далеко за полночь, а пространство перед главным входом не освещалось вообще: велись работы по капремонту здания и фонарь над крыльцом был демонтирован для замены. Единственным источником света оставалось уличное освещение. Соответственно, что-либо различить в этом полумраке было довольно сложно. В те сутки дежурным по университету заступил майор Кравчук. Пользуясь отсутствием начальства в ночное время, он любил выкурить сигаретку-другую, прогуливаясь рядом с крыльцом на свежем воздухе и потягивая крепкий чай. Чернов, дойдя до угла здания, за которым, собственно, и находился главный вход, остановился. Аккуратно выглянув из-за угла и убедившись, что никого нет, рванул в сторону казармы. Но как раз в этот момент Кравчук, уже прикурив сигарету, выходил из здания с кружкой чая. Заметив бегущий силуэт, схватил его свободной рукой за рукав, чуть не расплескав напиток. И только он собирался спросить: «кто такой?» и так далее, не разглядев в полумраке лица, как нарушитель резким движением стянул за козырек фуражку ему на глаза. Кравчук, опешив от наглости, рефлекторно отпустил рукав, за который он держал курсанта, чтобы поправить головной убор. А в этот момент Чернова уже и след простыл. Все последующие «розыскные» мероприятия результатов не дали: опрошенный внутренний наряд, естественно, никого не видел, а поднятый курс посреди ночи оказался в полном составе.

В обозначенное время Хоров вошёл в комнату инструктажа, где уже его ожидал личный состав группы. Обменявшись приветствиями, бойцы заняли свои места, а Хоров присел на край стола лицом к присутствующим:

— Как я понимаю, все здесь присутствующие уже догадываются о причине нашего маленького собрания?

— Дельта опять кому-то нос сломал? — как всегда не мог промолчать Белов.

По помещению прокатилось приглушенное «гы-гы», которое неизменно сопровождает все шутки в мужских коллективах. Серов, конечно же, отмалчиваться не стал:

— Ну, во-первых, для тебя я Сергей Николаевич, а, во-вторых…

— Прекратили балаган, — оборвал Хоров. И тут же продолжил. — Про нашего дорогого Майбаха вы все в курсе, так что подробно останавливаться не буду. На совещании его группу, с шансами пятьдесят на пятьдесят, сочли или ликвидированной, или захваченной. Спасательная операция возложена на Чернова, но она приостановлена до того, как появятся разведданные, позволяющие её спланировать. Углубляться в детали совещания смысла не вижу. Если вкратце, то Объект приведён в полную боевую готовность. Послезавтра подразделения бригады займут ближайшие к Объекту опорники. Дивизион разворачивается в объектовую ПВО-ПРО. А отряду поручено сформировать вторую группу. С чем я вас и поздравляю: все здесь присутствующие во главе со мной идут наверх. Теперь по поставленным нам задачам. Главная сложность в том, что у нас нет никакой конкретики и отталкиваться при планировании нам не от чего. Говоря простым языком, от нас требуется осмотреться на поверхности с нелегальных позиций. То есть, поднявшись наверх, мы останемся сами по себе. Светить свою связь с Объектом нам нельзя.

— Разрешите, — поднял руку Белов, а сидевший рядом с ним Романов поднял на Хорова вопросительный взгляд

— Слушаю.

— Зачем так всё усложнять? Если требуется разведать позиции противника в нашей зоне ответственности, то для этого подойдёт и разведбат бригады.

— А уровнем выше — разведка штаба Объекта, — поддержал Романов, ударив с Беловым по рукам громким хлопком.

— Затем, что не всё так однозначно. Если бы у нас сейчас были прямые столкновения с известным нам противником, то именно так бы и поступили. Но на данный момент неизвестно, есть ли вообще прямая угроза для нас.

— В смысле? А Майбах тогда куда сгинул?

— Исчо раз для тех, кто в танке. Хотя нет — для тех, кто тупит. Не всё так однозначно. С его исчезновением возможна куча сценариев. Например, его группа могла по незнанию влететь под замес третьих сторон, которым о нас вообще ничего не известно и которые не ставили перед собой задачи нам насолить. То есть группа Майбаха могла чисто случайно под раздачу попасть, оказавшись не в то время не в том месте. Завязывай кирпичи об голову ломать. Думай.

— Аааа… — протянул Белов, соглашаясь.

— На данный момент, — продолжил командир, — нам неизвестно, какие формирования на поверхности хозяйничают. И какие у них взаимоотношения. Значит, нет никакой ясности, кто для нас враг, а кто нет. К тому же нам неизвестно, что с другими нашими Объектами. Есть все шансы, что в строю остались только мы. Именно это нам необходимо установить.

— И всё?

— Нет. Нужно установить связь с Командным объектом округа, исходя из сложившейся обстановки и возможностей нашей группы.

— А если всё совсем тухло окажется? Ну, в смысле, если Командный объект на осадном положении, например. Нам в восемь рыл кольцо блокады прорывать?

— Нет. Рапортуем в ЦБУ и ждём команды. Кроме того, нужно выяснить, что произошло с группой Майбаха. Но это второстепенно. По возможности. В район, где пропала с ними связь, напрямки соваться самоубийственно, так что инфу придётся добывать окольными путями и под прикрытием легенды. Если что-то сможем узнать по Майбаху, то передаём в ЦБУ для принятия решения. В ходе выполнения спецоперации задачи могут быть уточнены в зависимости от того, что за инфу мы накопаем.

— Продолжительность, район, обеспечение?

— Продолжительность действий из-за полного отсутствия сведений командованием не определена. Да и район тоже. По обеспечению… Прямой поддержки у нас не будет. Всё, что с собой при выходе унесём, тем и богаты. Дальше полное самообеспечение. Про причины я уже говорил.

— Как работаем, если встречаем вооружённый контингент?

— Ага. Ну и що з ным зробыты, якщо знайдэмо[8]? — спросил Хохлов.

— Не «що», а «что», — поправил Воронин.

— То есть, остальные слова тебя не смутили? — отшутился от Воронина Хохлов.

— Насчёт того, что с ним сделать, Игошин выразился предельно ясно: по обстановке, но самим в драку не лезть, — ответил Хоров.

— А чё эт вдруг? — возмутился Серов.

— А то, что, ввязавшись в конфликт, не зная реального положения дел наверху, мы не можем знать наверняка, каким боком нам это всё выйдет, — разъяснил командир. — Кроме того, необходимо установить потенциально дружественный нам контингент, чтобы усилить позиции Объекта в районе: какие-нить партизаны-мартизаны, самооборона и все иже с ними. Если такие попадутся. А начнём резать всех без разбора, тогда Объект может не только огрести, но и без поддержки остаться. Думаем наперёд.

— Ясно. Сколько нам на подготовку? — спросил Воронин.

— Сутки. Десять часов на отдых, — ответил Хоров. — Ты, кстати, идёшь как заместитель командира группы.

— Во! Это уже разговор, — заулыбался Воронин и, повернувшись к остальным бойцам, в шутку показал кулак. — Слыхали, бандерлоги[9], вот тут вы все у меня будете.

— О да, Мудрый Каа[10]… — прозвучало откуда-то с задних рядов.

— В общем, если вопросов нет, то все свободны. Воронин, Чернов, на месте, — закончил полуофициальное совещание Хоров.

Когда все разошлись, Хоров, Воронин и Чернов приступили к планированию.

— Так, сначала район… — начал Хоров, открывая хранящиеся в служебном компьютере топографические карты местности. — Хотя… если исходить из того, что нам в конечном итоге нужно восстановить связь с командованием округа, то всё же лучше остановиться на маршруте, а не на районе.

— Во-во, — поддержал Чернов, — тогда вы сможете одним ударом двух… или даже трёх зайцев зацепить. Район действий группы нам всё равно не определить, а в таком духе можно от Калининграда до Владивостока кататься. А если маршрут, то тут уже и с продолжительностью выхода можно более-менее кой-чего прикинуть, да и по ходу движения в населённых пунктах «врагов народа» поискать.

— Вот и я о том же, — продолжил Хоров. — Так… Мы недалеко от Свири, значит, по автодороге А-114 двигаем в сторону Колчаново. Далее в Сясьстрой. Ну, а оттуда по Р-21 через Лодейное поле до 32-го Объекта. По пути делаем незначительные отклонения от маршрута с целью разведки прилегающих населённых пунктов. Делаем крюк. Напрямую — это гиблое дело.

— До 32-го Объекта… А дальше? — спросил Воронин

— Дальше по ситуации. Если всё норм, то выясняем обстановку у их командования и рапортуем на базу. Затем через Подпорожье в Вытегру. А оттуда по А-119, не доезжая озера Белое, сворачиваем к Командному объекту.

— А если не всё нормально? — поинтересовался Чернов.

— Если не всё нормально, то выясняем, что именно. Докладываем на базу и продолжаем следовать в сторону 3-го объекта. Если же по обстановке получится, что выполнить задачу мы не можем… там, из-за блокады Объекта, большой численности противника или ещё по каким причинам, то возвращаемся назад.

— А как тогда быть с дозаправкой? Я имею в виду, если мы не сможем это сделать на 32-м Объекте? На городские и пригородные заправки я бы не рассчитывал, — задал вполне логичный вопрос Воронин.

— Правильно мыслишь. Более того, я и на нефтебазу, которая неподалеку от Лодейного поля есть, не шибко бы рассчитывал. Но есть НЗ[11] в хранилищах рядом с Подпорожьем. Этот НЗ один из предусмотренных для маневровых групп на случай введение в действие Плана «А».

— НЗ? А не чревато ли последствиями его использование вне регламента?

— Если всё нормально, тогда мы зальёмся «под пробку» на 32-м Объекте и НЗ нам не потребуется. Но если наверху всё окажется совсем плохо, то некому будет с нас за это спросить.

— В принципе, верно, — поддержал Чернов. — Кстати, чтобы уж не шибко выделяться, в случае чего, и раз уж маршрут без дикого бездорожья, то по транспорту можно парой Тигров[12] обойтись, — вмешался Чернов. — Если там, наверху, анархия, то народ наверняка уже военные склады и имущество в/ч распатронил, так что Тигром никого не удивишь.

— Как вариант. По вооружению: на каждую машину по одному АГС-30[13], вдобавок к ним на одну машину Печенег[14], на другую — Корд[15].

— Что по боекомплекту?

— Полную укладку.

А полная укладка каждой машины включала в себя восемь коробок по двести патронов к Печенегу, десять коробок по пятьдесят для Корда и десять коробок по тридцать выстрелов для каждого АГСа. Правда, в реале в коробку АГСа заряжают двадцать девять выстрелов — первое звено в ленте оставляют пустым, поскольку при заряжании гранатомёта оно проскакивает и по факту первым выстрелом, досылаемым в патронник, оказывается второй по счёту в ленте. А иногда оставляют пустыми и первые два звена.

Несмотря на то, что на машины планировалось ставить разные пулемёты, в каждой из них предусмотрены штатные места для укладки боекомплекта Печенега и Корда. При полной укладке обеих машин для каждого пулемёта получался двойной боекомплект.

— Угу… — протянул Чернов, записывая перечисленное вооружение.

— Поехали по снаряге.

— Гражданские шмотки, оружие для скрытого ношения… — начал накидывать Чернов и, перехватив удивлённые взгляды Воронина и Хорова, осёкся, — ну, шоб это… не выделяться.

— А от кого нам стволы прятать? — поинтересовался Воронин и с улыбкой уточнил. — От ментов что ли? И на чьём фоне нам не стоит выделяться?

— Так, пиз**ть команды не было, — парировал Чернов.

— А Андрюха-то прав, — командир поддержал Воронина. — Я вот дико сомневаюсь, что в тех условиях, что сложились наверху, выжившие рассекают в джинсах и футболках. Ещё и без оружия. Я, конечно, х** знает, как оно на самом деле всё сейчас выглядит, но то, что наверху стреляют, уверен на все сто. Поэтому мы вызовем куда больше вопросов, если нарядимся как в мирное время. К тому же повоевать наверняка придётся: думаю, вооружённых банд в условиях полного безвластия развелось немало.

— То есть ты собираешься в полной боевой под триколором выходить? Дескать: «всем сложить оружие, мы представители легитимной власти!»

— За языком следи, — оборвал командир.

— Виноват, — спохватился Чернов, поняв, что ляпнул лишнего.

— Но в одном ты прав, — продолжил Хоров. — Выходим в полной боевой. Только задачи у нас другие и работать мы по ним будем с нелегальных позиций. Так что никаких комплектов снаряги, официально состоящих на вооружении РФ. Соответственно, никаких опознавательных знаков, триколоров и тэдэ.

— А когда эт мы в уставную форму с шевронами на боевых наряжались?

— Это я к тому, что ты х*йню сморозил про «представителей легитимной власти». Не светили мы никогда свою принадлежность и сейчас не будем. Всё как обычно.

— По снаряге тоже как обычно?

— Не совсем. Нам бы поразношёрстнее одеться, чтоб меньше на военных смахивать. Но и некоторое однообразие в определённых деталях должно быть. Для опознания «свой-чужой».

Долго мудрить не пришлось. Кроме вещевого довольствия, бойцы спецподразделений частенько по собственной инициативе докупают себе одежду, обувь и снарягу в зависимости от личных предпочтений. Поэтому ботинки, боевые брюки и рубашки, футболки и куртки, кепки, перчатки, шапки, балаклавы и прочее у группы получились разного кроя, разного цвета, ещё и от разных производителей. У кого, что нашлось, то и взяли. А как единую группу эту «солянку» определял только паттерн боевых брюк: все брюки были в расцветке мультика́м. По их личным вещам было видно, что они хоть и в хорошем состоянии, но уже явно неновые. Повоевать в них успели. Но как раз на это и был расчёт. По легенде они всё-таки выжившие (бандиты, мирные, наёмники, мародёры — не суть) и нарядись они в новьё с вещевых складов Объекта, выглядеть будут как на строевом смотре. Как из военторга вышли. Незачем им «гореть» на мелочах.

С учётом специфики поставленных задач, вероятность того, что группе придётся вести общевойсковой бой, торчать под обстрелом на позициях или штурмовать укреплённые позиции под плотным огнём противника, была практически нулевой. Поэтому от тяжёлых броников с «фартуками», наплечниками и баллистическими воротниками отказались сразу. Расчёт больше был сделан на мобильность, посему остановились наплитоносцах, именуемых в простонародье «плитниками». Конкретный выбор пал на LBT6094 от Ars Arma. Бронеплиты выбрали «Гранит» с классом защиты Бр5. Не забыли про кевлар и КАПы[16].

Недолго определялись и со шлемами. Из всех имеющихся вариантов выбор был сделан в пользу Фаст Баллистик. Шлемы и плитники брали в мультика́ме под боевые брюки.

Мультика́м был разработан в Штатах, но использовался по всему миру в той или иной степени. В основном подразделениями спецназначения ряда стран, в том числе и России. Кроме того, мультика́м был в свободной продаже, поэтому наряду со спецами его можно было увидеть и на бойцах частных военных компаний — наёмниках, и на гражданах — охотниках, рыбаках, да и простые любители милитари им не брезговали. В общем, у нас он примелькался настолько, что уже не казался чем-то экзотическим: внимания он привлекал не больше, чем отечественная «цифра»[17]. Его даже стали в шутку называть «мультисрам». Так что в мультика́ме, да ещё и без опознавательных знаков спецы могли оказаться кем угодно. Сиди и гадай, кто такие. Да просто выживальщики. По выбранной ими снаряге и паттерну группу никак не идентифицировать.

В лесу на брюхе в таком наборе особо не поползаешь. Да и выбранный паттерн снаряги не шибко маскировал, а лишь снижал заметность. Но задачи незаметно ползать по лесам перед группой не стояло. Прежде всего группа была ориентирована на агентурные методы: контакты с людьми в населённых пунктах или на дороге. Поэтому следовать им предстояло на технике, а возможные бои больше прогнозировались в населённых пунктах и их окрестностях. При этом другая местность, в том числе зелёнка, тоже не исключались. В этом и заключалась сложность.

При планировании операции любая группа «затачивается» под конкретную задачу, но в случае с группой Хорова это было недостижимо, так как в поставленных задачах, по известным причинам, не содержалось ничего определённого. В связи с этим Хорову пришлось нащупывать «золотую середину» с оглядкой не только на местность и условия, но и на легенду, поскольку у группы не было возможности тащить с собой кучу комплектов снаряги на все случаи жизни.

— Дальше, — продолжил Хоров, — из новых игрушек берём комплекс Стая-М2. Теперь связь. Для дальней связи с ЦБУ используем наш спутник-ретранслятор, между собой — носимые радиостанции, «уши» — Пэлторы КомТак[18].

— Теперь по оружию.

С оружием вышло следующее.

Романов, Воронин и Хохлов при своих АК-74 м. Правда, в их автоматах от АК осталось только название, ствольная коробка, ствол и затвор. Всё остальное спецы заменили, используя продукцию различных производителей в зависимости от своих предпочтений. Каждый «пилил» своё оружие под себя. Меняли штатные УСМы, переводчики огня, Хохол себе даже затворную раму заменил, поставив титановую. Штатные ДТК сменились дожигателями[19]. Поставили цевья с кучей планок, эргономичные пистолетные рукоятки, телескопические приклады с гашением отдачи. Из допоборудования у Воронина с Романовым ГП-34[20] и фонари на планках, у Хохлова блок 4 в 1: инфракрасный ЛЦУ с фонарём и обычный ЛЦУ с фонарём. Впереди на цевье у него короткая тактическая рукоятка больше похожая на упор. Коллиматоры: у Хохлова и Воронина Холосан 503CU, а Романов как-то раскошелился на ЭОTек XPS3-0. У Воронина с Романовым прицелы установлены на кронштейнах, закреплённых сбоку на «ласточкин хвост», а у Хохлова коллиматор стоял на крышке ствольной коробки, соединённой шарнирами с цевьём. Все трое «задули» АК хаотичным нанесением оружейной краски в несколько оттенков. Заморачиваться с трафаретами, рисуя камуфляж, им не особо хотелось. От более современных версий АК таких, как 200-я серия или всем уже известные АК-12, АК-15, отказались. Принципиально нового или революционного в них ничего не было, а 74-й уже проверен временем. А после его глубокого тюнинга спецы получили индивидуальное оружие, отвечающее современным требованиям.

Их носимый боекомплект составил по восемь магазинов к АК и по десять ВОГов к ГП, из которых пять осколочных, два зажигательных, два дымовых и один термобарический.

На Серове и Зеленцове огневая поддержка. Они предпочли Печенеги в компоновке булл-пап[21]. Со своими штатными полноразмерными ПКМами в зданиях не развернуться, да и из машины с ними быстро не выскочить. В этом рейде больше подходил штурмовой вариант, коим являлся Печенег булл-пап. К тому же на Тигре есть один полноразмерный, снять который недолго. На Печенеги решили переставить с ПКМов коллиматоры ЭОтек EXPS3-4. Прицелы на пулемёты можно установить на планки, которые прикручены к ручкам для переноски. Носимый боекомплект по четыре «сотых» коробки.

Хоров и Семёнов взяли на себя бесшумку, выбрав Валы[22] с боекомплектом по десять магазинов на двадцать. По патронам остановились на СП-6[23]. У Хорова на оружии коллиматор АимПоинт Т1, у Семёнова — Холосан 515СМ.

— Может, лучше по Вихрю[24] возьмёте? — уточнил Воронин. — Тот же патрон, та же бесшумка, только посвежее. А по габаритам, если обвес поснимать, меньше Вала будет.

— Так-то да, но если до ста метров, то у Вала глушак всё-таки потише будет. Пусть и ненамного. Да и по прицельной дальности Вал опять в плюсе.

— Ладно, ладно, — согласился Воронин, — погнали дальше.

— На основное оружие — оптические модули для стрельбы из-за укрытия.

— Записал.

Далее определились с вторичкой. Остановились на Глок-17[25]. Правда, штатные стволы у них было решено сменить на стволы с резьбой под глушители. Так что в штатном исполнении Глоки остались только у Хорова и Семёнова — у них были бесшумные Валы. Б/к к пистолетам определили по два магазина с дозвуковыми. Остальное — 9х19 с оболочечной пулей.

Ещё оставался Белов, который шёл в группе как марксман[26]. Он запросил НК-417[27] со «снайперским» стволом 406 миллиметров[28]. К нему восемь магазинов по двадцать. Отдельно он остановился на оптике к Хеклеру. Белов, как отбитый на всю голову оружейный фанат, имел свои загашники. Любил он линейку надёжных, но дорогущих прицелов Trijicon, поэтому сразу решил, что на Хеклер поставит ACOG 6x48, а поверх прицела на планку нахлобучит крохотный коллиматор RMR, дабы накоротке очередями можно было работать.

— Так… ну, это то, что «на себе». С собой в машины дополнительный боезапас на всё носимое оружие. Позже его подсчитаем. И раз уж мы не пешком, давай ещё на всякий случай один Баркас[29] и пять сто пятых к нему.

— Жёстко, — подметил Чернов.

— И Белову давай-ка с собой дополнительно чё-нить подальнобойней 417-го. Кинем в машину, пусть вместе с Баркасом про запас катается.

Белов долго думать не стал и сразу же поставил на вид, что неплохо бы Бэд Ньюс[30] под.338 взять. «Зелёный свет» ему дали. И опять Белов не смог расстаться со своей оптикой, решив ставить один из собственных прицелов. На этот раз это был Nightforce NXS8-32x56.

— Мины? — спросил Воронин.

— Есессно. Берём четыре МОН-50[31], пару ОЗМ-72[32] и пару ПОМ-2Р[33]. Гранаты. Да, ещё дымов запиши. Вроде всё. Остальное на личное усмотрение.

Из всего перечисленного: бронежилеты, шлемы, активные наушники с гарнитурой, ещё до нападения были известны и широко использовались военными, силовиками и любителями (в том же страйкболе[34]).

А вот насчет «новых игрушек» ситуация несколько иная. Комплекс Стая-М2 состоял из очков универсального ви́дения, наручного ПК и защиты органов дыхания — ЗОД.

Очки универсального ви́дения были спроектированы на основе комбинированного прибора PSQ-20 (он же ENVG), появившегося относительно недавно. До этого использовались тепловизоры и приборы ночного ви́дения — ПНВ. Основное отличие между ними заключалось в принципе работы. Тепловизоры видят тепло, излучаемое объектом, поэтому им для работы источник света необязателен. Они позволяли видеть теплоконтрастные цели в полной темноте и нулевой видимости, создаваемой дымом, пылью или погодными условиями. Правда, были и некоторые неудобства. Глядя в «тепляк», трудно ориентироваться при передвижении, поэтому тепловизоры чаще использовали в качестве приборов наблюдения или же прицелов. Ещё были нашлемные монокуляры, но в этом случае один глаз всегда оставался «свободным», позволяя ориентироваться. Кроме того, тепловизоры плохо различали такие вещи, как черты лица, какие-то детали снаряжения, ну и прочие мелочи.

ПНВ работал по принципу усиления источника существующего света до величин, воспринимаемых невооружённым глазом. Различают пассивные и активные ПНВ. Первые в закрытом наглухо помещении, в условиях абсолютной темноты, бесполезны. А активные ПНВ используют собственный источник света, невидимый невооружённому глазу: инфракрасную подсветку. Поэтому в полной темноте активный ПНВ работает должным образом. В отличие от тепляков, ПНВ последних поколений позволяли хорошо разглядеть интересующие детали. Но их минусом было то, что они не могли «пробиться» сквозь туман, метель, дым и тому подобное.

Суть PSQ-20 заключалась в совмещении в одном цифровом устройстве преимуществ ночного ви́дения и тепловизора. Получалась совмещённая «тепло-ночная» картинка. Прибор накладывал два получаемых изображения друг на друга: ночного, в зеленоватом свечении, и теплового. Тем самым современное ночное ви́дение позволяло видеть мельчайшие детали, а тепловизор при любой видимости «выделял» на получаемом изображении «живые» объекты, излучающие тепло. Прибор весил почти килограмм и был довольно-таки громоздким, хоть и предусматривалась возможность его установки на шлем.

Характеристики PSQ-20 были улучшены в очках универсального ви́дения. Благодаря последним разработкам, их габариты получилось уменьшить в разы. Теперь очки представляли собой два быстросъёмных малогабаритных монокуляра. К шлему они крепились в лобной части с помощью двух кронштейнов, которые позволяли использовать как оба монокуляра, получая бинокулярную «картинку», так и поодиночке. Было усовершенствовано качество получаемого изображения и добавлена возможность изменения кратности. Бинокль теперь был не нужен при наличии очков. Предусматривалось два основных режима работы: «день» и «ночь». В режиме «ночь» в работу включались оба канала — ночной и тепловизионный, обеспечивая «тепло-ночное» ви́дение. При работе очков в режиме «день» задействовался только тепловизионный канал в сочетании с естественным освещением. В этом случае получаемое изображение было обычным, как при взгляде невооружённым глазом, и лишь «живые» объекты, попадающие в поле зрения, подсвечивались красным. Оба режима позволяли видеть в любую погоду, при любых ухудшениях видимости: метель, пыль, дым, туман — что угодно. В случае возникновения подобных ситуаций, системой производилась автоподстройка очков, после чего уже подсвечивался не только противник, живая сила, но и отображался рельеф и остальные «холодные» объекты. А помехи — дым, туман и так далее, прибором просто не отображались на изображении.

Другим новшеством стала возможность работы очков в комплексе с наручным ПК и оптическим модулем на оружии для стрельбы из-за укрытия, который, по сути, был третьим монокуляром. Его так и называли — «Третий глаз». При использовании модуля изображение с него выводилось в один из монокуляров оператора. При высокой плотности вражеского огня это позволяло, выставив оружие из-за укрытия, прицельно стрелять на небольшие дистанции с минимальным риском для себя. Для передачи сигнала использовался беспроводной канал связи, так что путаницы в проводах никакой не было. Кроме того, «Третий глаз» крепился к оружию на быстросъёмном кронштейне, что позволяло использовать его как дополнительный прибор наблюдения. Поставил модуль в одном месте, а сам находишься в другом.

При использовании ПК очки позволяли транслировать изображение оператору другого комплекса группы. Кроме этого, была предусмотрена фото- и видеофиксация на электронный носитель.

Наручный ПК — это боевой планшетный компьютер. Тактический терминал с рядом особенностей. Он поддерживал функцию радиационной, химической разведки и был полностью автономен. Достаточно активировать режим разведки, после чего на дисплей будут выведены показания допустимых и фактических уровней радиационного и химического заражения. Экран ПК закрывался накладкой для светомаскировки в темное время. При отклонениях от нормы прибор начинал вибрировать, сигнализируя об уровне заражения. Имелась возможность вывода данных ПК в очки при их использовании. Получалось что-то вроде боевого интерфейса. Кроме того, наручный ПК обладал возможностью подключения к другим цифровым устройствам для входа в их систему.

ПК крепился на внутренней стороне предплечья, в районе запястья, фиксируя наличие пульса. Когда пульс перестает считываться устройством, остальным членам группы приходит сообщение о не боеспособности конкретного оператора с указанием его позывного, а основные системы комплекса (наручного ПК и очков) подвергаются самоликвидации. В случае пленения оператора и снятия устройства с его руки противником срабатывает тот же принцип: прибор перестал считывать пульс — системы самоликвидировались. Если же комплекс выходит из строя по каким-то техническим причинам, то у оставшихся операторов появляется информация о его неисправности и в работу сети вносятся соответствующие поправки. Снять ПК и очки после активации комплекса и ввода персональных данных мог только сам оператор путём набора личного кода. Если код введён неверно, то системы комплекса самоликвидируются. Такие меры были чем-то вроде страховки. Так обеспечивалась сохранность реализованных в нём передовых технологий, а также добытой информации (разведанные, полученные в ходе рейда, и т. д.).

В ПК была реализована возможность боевой навигации. В режиме реального времени на экран ПК выводилась карта местности с расположением на ней всех специалистов в составе группы, кто оснащён данным комплексом. В том числе отображалось их перемещение. Каждый оператор комплекса Стая-М2, обнаружив огневые точки противника или интересующие группу объекты, наносил их на карту. Отметки на карте сразу отображались на экранах ПК остальных операторов. В итоге на каждом ПК была точная карта с обозначением всего, что обнаружено в районе действий группы. Данная функция существенно упрощала целеуказание. Теперь вместо назначения ориентиров и их использования, в радиообмене достаточно было просто ткнуть в экран ПК. Увидел пулемётчика за деревом, обозначил его на карте — теперь все в группе знают, где он. Даже те, для кого он не представляет интереса на данный момент. Ещё одной важной функцией ПК была кодировка выбранной частоты для связи. Рация подключалась к ПК, после чего в пределах группы можно разговаривать открытым текстом, не опасаясь радиоперехвата переговоров.

Однако, боевая навигация сейчас оказалась недоступна. Она, по сути, тот же GPS и для её работы необходима орбитальная группировка спутников. Но наручные ПК, как и остальное оборудование Мрежи, по непонятным причинам их «не видели». А собственной орбитальной группировки спутников у Мрежи не имелось. Были только геостационарные спутники связи, которые использовались внутри проекта как ретрансляторы. Они по-прежнему работали и в чём причина недавней потери связи с другими Объектами пока никто не понимал.

Кроме того, не удавалось подключиться ни к одному разведывательному спутнику. А идея использовать беспилотники тоже не принесла результатов: как только они поднимались в воздух, контроль над ними пропадал, после чего неуправляемый дрон сразу падал. Поэтому по истечении нескольких неудачных попыток от этой затеи отказались, решив сберечь оставшуюся технику. Установить в чём причина подобных явлений так никому и не удалось и о видовой разведке[35] пришлось забыть. «Глянуть сверху», что же происходит на поверхности, оставаясь при этом под землёй, никак не получалось.

Ещё один элемент комплекса — защита органов дыхания, которая представляет собой дыхательную маску изолирующего типа. Работает по замкнутому циклу, наподобие КИП-8[36], только в миниатюре. Время её защитного действия без смены кислородного и регенеративного патронов не более десяти минут. Возможно использование очков и ЗОД как в комплексе, так и поодиночке.

— Что теперь? — спросил Воронин.

— Теперь осталось всё это получить, — усмехнулся Чернов.

— А в чём проблема?

— Как в чём? Забыл, кто начальник службы вооружения? А я напомню: всеми любимый майор Борзов. Это он перед начальством «обеспечим», «снабдим», а в итоге у него снега зимой не допросишься.

— Борзов хоть и жмот, каких мало, но есть указание командира Объекта: «ни в чём не отказывать». Так что никуда твой Борзов не денется, — успокоил Хоров. — Теперь надо всё это оформить, потом я к Игошину на утверждение. Через час вся группа у Борзова.

— Лады, — отозвался Чернов, и они вместе с Ворониным зашагали из кабинета, а Хоров засел за документы. Работать с бумагами он не любил, но должность командира отряда иногда обязывала его заниматься и административной работой, поскольку секретари в отряде, ввиду его специфики, не предусматривались. 31-й отряд, равно как и любой отряд ССО, хоть и был передан до особого распоряжения в оперативное подчинение командиру Объекта, по-прежнему оставался закрытой структурой. Его личный состав с семьями располагался в отдельном блоке Объекта. Как «государство в государстве». К ним в расположение оставался доступ разве что у командования Объекта. Соответственно, назначить кого-то «из народа» на должность секретаря было нельзя, а изначально «раздувать» штат отрядов секретарями попросту не стали. Тем более, что весь документооборот Мрежи максимально упростили.

Сам же Дмитрий Хоров по своей натуре был человеком действия и бумажной работе предпочитал боевые операции. В юности он серьёзно занимался рукопашкой, выкладываясь на тренировках так, что из зала выбирался чуть ли не ползком. Его целеустремлённость и усилия давали результаты: регулярные призовые места на соревнованиях, а в итоге кандидат в мастера спорта. Учиться в школе Хоров не любил, но рос он не в самой богатой семье, потому решил, что хороший аттестат и базовые знания ему не повредят. Во всяком случае, хуже от них ему не станет. Поэтому школу он закончил без «троек». Хоров всегда был очень дисциплинирован и требователен к себе, а впоследствии и к своим подчиненным. С людьми легко находил общий язык, но, несмотря на общительность, завоевать его доверие было очень трудно. Возможно, поэтому он крайне редко ошибался в людях.

Покончив с бумагами, Хоров направился на нижний ярус, где располагался кабинет командира Объекта. Подойдя к двери, постучал, одновременно приоткрывая её:

— Разрешите, тащ полковник?

Игошин, делая у себя какие-то записи, оторвал взгляд от письменного стола и взглянул исподлобья в сторону Хорова:

— Да. Проходи, садись.

Хоров прошел вглубь кабинета. Подойдя к небольшому столу, занял ближайшее место к Игошину.

— Валентин Борисыч, — начал Хоров, протягивая командиру Объекта подготовленные документы: список личного состава и заявку на вооружение, технику и снаряжение, — группа из восьми человек, включая меня.

— Давай посмотрим. — Игошин, положив список на стол перед собой, взял карандаш в качестве указки и начал читать, отмечая позиции галочками. — Ясно… ясно… Хм, Зеленцов… Товарищ довольно скрытный.

— Скрытный. Но по Майбаху у нас до сих пор ничего, так что с собой я беру лучших, а он один из них. Да и кого попало сюда не набирали. Все проходили серьёзные проверки. В том числе и члены их семей. А сомневаться в человеке из-за его необщительности бессмысленно.

— Ты их командир, тебе решать. Ну, по остальному всё ясно, — Игошин поставил свою резолюцию на документах и вернул Хорову. — Бумаги Ястребову и Борзову передашь. Они уже дальше оформят, что и как надо.

— Разрешите идти?

— Давай, занимайся.

Отведённый Хоровым час все использовали, чтоб переговорить с близкими, рассказать о том, что им предстоит уйти с Объекта для выполнения поставленной задачи. Из всей группы только Хоров, Семёнов и Зеленцов оставались одиночками. Остальные уже обросли семьями в том или ином виде. У Серова супруга Елена и двое детей. Белов был женат на дочери Жигунова Ирине, которая работала терапевтом в медслужбе. Детей у них пока не было. У Хохлова жена сейчас в положении. Они уже знали, что будет мальчик, но с именем не определилась. Романов недавно женился на Рите — медсестре из медслужбы. Детей они пока не планировали. Самыми многодетными был Воронин со своей Светкой: два сына и дочь.

Пока все были с семьями, Зеленцов пил кофе в столовке. Через некоторое время туда зашел Семёнов, взял кофе и сел напротив него.

— Как всегда один?

Зеленцов по своей привычке отмолчался. Семёнов продолжил:

— Ты в курсе, что невежливо молчать, когда к тебе обращаются?

— Если я молчу, значит, не хочу разговаривать.

— Причём тут твоё «хочу — не хочу»? Есть элементарные нормы приличия. Не хочешь общаться, тогда вежливо об этом скажи, а не делай морду кирпичом.

Зеленцов начал заводиться и со злости стукнул чашкой по столу.

— Те чё надо?! Столов мало свободных?! — махнул он рукой в сторону полупустого зала.

— О как! Всё-таки имеешь какой-то словарный запас, — невозмутимо ответил Семёнов и отхлебнул кофе. — Что мне надо, спрашиваешь? Может, сам скажешь? Например, что ты делал позавчера ночью в подстанции нашего блока?

— Тебе показалось. К врачу бы тебе сходить.

— Я всё равно глаз с тебя не спущу, — упёрся Семёнов и встал из-за стола. — Будь уверен.

Семёнов и сам не до конца понимал, почему персона Зеленцова не даёт ему покоя. Но своей интуиции он привык доверять — она его редко подводила. Семёнов всё время пытался его на чём-то подловить, но пока сам не знал, на чём. И как бы он ни старался, а поймать Зеленцова за руку всё никак не получалось. Случай с подстанцией очередное тому подтверждение.

На Объекте есть Главная генераторная установка. Она питает все системы Объекта. От установки, как и от главного сервера, главной насосной станции и главного пункта управления системами жизнеобеспечения зависят обороноспособность и жизнеобеспечение всего Объекта, поэтому они отнесены к категории критически важных и располагаются в самой защищённой его части — ЦБУ. Попасть туда, не имея специального допуска, нереально от слова «совсем»: пропускной режим обеспечивают электронные системы безопасности в несколько эшелонов и посты вооружённой охраны, а для обороны ЦБУ предусмотрены внутренние оборонительные рубежи, системы дистанционного управления огнём, системы препятствий и заграждений.

Объект разделен на блоки. В каждом из них есть аналогичные технические помещения, которые работают локально в пределах своего блока. Так, трансформаторная подстанция блока принимает, преобразовывает и распределяет в своём блоке электрическую энергию от Главной генераторной установки. В ней располагается резервный дизель-генератор на случай перебоев с питанием. Главная насосная станция Объекта забирает воду из скважин и по магистральным трубопроводам гонит её в насосные станции блоков. Там расположены повысительные насосы, которые разгоняют полученную воду по водопроводам своего блока: хозяйственно-питьевому и противопожарному. Пост охраны-обороны в пределах своего блока сочетает функции обороны, обеспечения безопасности (пропускной режим, общественный порядок, пожарная безопасность и т. д.) и управления системами жизнеобеспечения.

Немного иначе устроена система вентиляции. Объект огромен, поэтому воздухозабор и очистка воздуха производится несколькими десятками фильтровентиляционных. Воздух после очистки поступает в систему вентиляции и расходится по Объекту. Дополнительно в ЦБУ и в каждом блоке есть своя венткамера. В ней находится воздухообменное оборудование, насосы дымогазоудаления, регенеративная установка и фильтровентиляционная. При исправной работе основных фильтровентиляционных Объекта блоки и ЦБУ получают воздух из общей системы вентиляции: воздухообменное оборудование забирает из неё воздух и нагнетает во внутренние помещения. При возникновении аварии или пожара внутри блока или ЦБУ включаются насосы дымогазоудаления, которые откачивают дым (газ) из помещений, затем выводят его за пределы Объекта. Если основные фильтровентиляционные Объекта полностью или частично выходят из строя, то включаются в работу фильтровентиляционные блоков и ЦБУ. Они забирают из общей системы вентиляции неочищенный воздух, производят его очистку и подают в свои внутренние помещения. Регенеративная установка позволяет работать в режиме изоляции. В этом случае воздух из общей системы Объекта в блок не поступает. Регенеративная установка забирает из помещений блока оставшийся воздух, прогоняет его через регенеративные патроны, в которых происходит его очистка от окиси углерода, и обогащает кислородом из аварийных запасов. При регенерации воздуха в установке его температура повышается, поэтому до подачи в помещения блока или ЦБУ воздух сначала прогоняют через возухоохладитель.

Таким образом, жизнеобеспечение и обороноспособность всего Объекта от блоков не зависели. Поэтому технические помещения в них не были отнесены к категории критически важных и доступ в них ограничивался обычным электронным замком с ключ-картой, которая была только у технического персонала. Это и насторожило Семёнова.

В ту ночь он возвращался к себе после пары бокалов пива. Дабы совсем не сойти с ума под землёй столовые в блоках после ужина превращались в подобие баров: приглушённый свет, столики, музыка. Только работали такие «бары» не до самого утра, а до трёх часов ночи. Да и с алкоголем строго. Можно выпить пива или чего покрепче, но переусердствовать, как некоторые любят, выходило себе дороже. В барах всё время дежурил патруль, который упившихся забирал в вытрезвитель со всеми вытекающими неприятностями. А к особо буйным открыто применял физическую силу, после чего военнослужащий попадал на губу, а гражданский — в карцер.

В пределах своего блока свободные перемещения не возбранялись, поэтому навстречу Семёнову попалась пара знакомых, с кем он поздоровался, не сбавляя ход. Пройдя некоторое расстояние, Семёнов вдруг увидел, как до боли знакомый силуэт из основного коридора нырнул в боковое ответвление, которое вело к трансформаторной подстанции. Перебоев со светом не видно, значит, никакой аварии нет, а регламентные работы по обслуживанию никто ночью не проводит. Семёнов, почуяв неладное, направился следом.

Пробежав по техническим коридорам, он вышел к двери, ведущей в подстанцию, и как раз в этот момент, чиркнув ключ-картой, Зеленцов скрылся внутри. Пройти дальше Семёнов не мог: у него не было доступа. Откуда тогда у Зеленцова ключ-карта? И что ему там надо?

Пускать это на самотёк Семёнов не собирался. Не хватало ещё крысы в отряде, которая подстанцию вырубит. Оглянувшись, Семёнов увидел камеру видеонаблюдения, направленную на дверь. Странно. Почему пост охраны-обороны не реагирует? Опасаясь худшего, он рванул туда. Но там всё оказалось штатно: смена на месте в полном составе, оборудование на посту не повреждено. В ответ на его рассказ о подстанции парни в недоумении переглянулись и на него посмотрели, как на ненормального. Семёнов ничего не понимал. Тогда ему включили запись с камер видеонаблюдения, отмотав на нужное время. Но видео оказалось пустое: просто дверь в подстанцию и никаких посторонних, проникающих внутрь. Более того, на ней не было и самого Семёнова, а он точно помнил, что стоял напротив камеры. Какой-то бред! Само собой, тревогу поднимать на посту не стали, а посоветовали ему идти и лечь спать.

Семёнов не унимался. Не могло его так переклинить из-за двух бокалов пива. Поэтому он поднял дежурного электрика. Тот поворчал, но противиться не стал. Щёлкнув ключ-картой, электрик открыл ему доступ в подстанцию. Внутри оказалось пусто и тихо. Только небольшой гул оборудования. Всё целое, всё на месте. И нет никакого Зеленцова. Электрик, проверив всё оборудование, заверил, что всё штатно работает и никаких изменений нет. После него Семёнов ещё и сам чуть ли не носом рыл бетон, пытаясь найти какое-нибудь взрывное устройство. Но не смог. И что же Зеленцову тут было нужно? Будто зашёл, просто постоял и вышел. А может и не было его? Нет! Был! Точно был! И Семёнов отказываться от этой мысли не собирался.

А теперь его напрягало, что Зеленцов в группе с ними пойдёт. Но официально вынести этот вопрос на рассмотрение Семёнов не мог — на Зеленцова у него ничего не было. Радует, что хоть к Главной установке он не попадёт: там не только камеры, а ещё и люди на входе. С этими мыслями Семёнов сразу направился к Борзову: прощаться ему не с кем, так что всех семейных он решил дождаться на месте.

У семейных ребят не обошлось без скандалов. Зная о случившемся с группой Майбаха, жены не шибко горели желанием отпускать своих мужей. Но тут они были бессильны — приказ есть приказ. Немного поскандалив, пришлось успокоиться, дабы не наговорить лишнего. Все осознавали, что парни могут и не вернуться, поэтому оставаться в ссоре никто не хотел.

В обозначенное время Хоров зашёл к Борзову. Там его уже ожидал Чернов вместе с их спецами. Борзов, скрепя зубами, посмотрел на заявку, но резолюция командира Объекта делала своё дело. Он вызвал двух своих подчинённых — начальника автомобильной службы капитана Бурова и начальника службы РАВ[37] майора Дёмина. Начальника бронетанковой службы Борзов беспокоить не стал за ненадобностью — не было в заявке ничего по его части[38]. В итоге решили сначала идти на склады РАВ к Дёмину, потом к Ястребову за брониками и всем остальным, что проходило по линии тыла, а в конце к Бурову по поводу техники.

Склады РАВ располагались в складском блоке Объекта. У входа в каждый из складов был оборудован контрольно-пропускной пост, на котором несли службу двое часовых. В конце складского блока, за складами РАВ, располагалось караульное помещение с резервной группой караула. Караул, впрочем, как и все остальные наряды по охране Объекта и поддержанию правопорядка, назначался от комендантского батальона 31-й бригады.

Спустившись в блок, Дёмин повёл группу Хорова к одному из складов, на контрольно-пропускном посту которого висело обозначение КПП № 1. На полпути Дёмина перехватил начальник караула. Высокий, усатый и немолодой лейтенант представился по установленной форме, после чего уже все вместе направились к КПП № 1.

— До Вас доводили приказ о сегодняшней выдаче оружия, боеприпасов и снаряжения? — по пути спросил Дёмин начальника караула.

— Так точно, — ответил тот, остановившись вместе со всеми возле КПП. — Приготовьте документы, — обратился начальник караула ко всем.

— А Вас попрошу вызвать заведующих первым и вторым складом, — ответил лейтенанту Дёмин, предъявляя необходимые бумаги. Начальник караула коротко кивнул и перевёл взгляд на одного из часовых, который сразу схватился за телефон.

— Кстати, вы планируете захват маленькой страны? — повернулся Дёмин к Хорову.

— Давай к делу, — проигнорировал плоскую шутку Хоров.

— Ну, к делу, так к делу, — ответил Дёмин и снова обратился к начальнику караула. — До штаба приказ уже доведён, так что докладывайте и открывайте склад. Лишних вопросов у них возникнуть не должно.

Лейтенант снова кивнул и уже сам взялся за телефон для доклада в штаб. Доложив по установленной форме, он принялся отпирать дверь. Зазвенела сигнализация склада, но сразу же стихла — отключили из штаба, куда выводился сигнал.

Подбежал вызванный завскладом, представившийся как Гусько, с кипой документов, поздоровался со всеми и, предъявив пропуск часовому, нырнул внутрь открытого склада. После проверки документов вслед за Гусько последовали и все остальные. Уже внутри заведующий складом разложил принесённые документы на столе, чтобы оформить выдачу, и приготовился расставаться с имуществом.

За исключением складов РАВ ещё были комнаты хранения оружия в расположении каждого подразделения — КХО. Но оружие в них размещалось только то, которое закреплено за личным составом. Так, в КХО 31-го отряда находилось закреплённое оружие за спецами: АК Романова, Хохлова и Воронина, за Серовым и Зеленцовым закреплены не Печенеги, а ПКМы, за Хоровым и Семёновым тоже закреплены АК, за Беловым — СВД. Всё то, что запрашивали взамен штатного оружия, хранилось на складах РАВ.

— Так… Калашоиды…, — начал Дёмин, — ну, это ваши, они и так у вас. Дальше… Валы две единицы. Печенег булл-пап — два. НК-417 и Бэд Ньюс — по одной. Получаем, осматриваем.

Завскладом чуть ли не за руку каждого водил. Всё записывал, оформлял необходимые документы. К слову, на складе был идеальный порядок. Всё разложено, стеллажные ярлыки на месте, всё везде чисто и аккуратно. Про таких, как Гусько, обычно говорят, что человек на своём месте. Вскоре часовой с КПП сообщил Дёмину, что прибыл Жильцов — заведующий вторым складом.

— Ну, пусть на втором складе и ждёт. А мы здесь сначала закончим. Так, далее броники, каски… — это к Ястребову, — продолжил Дёмин. — Стая-М2, восемь штук. Получаем. Кстати, как от сердца отрываю, — прокомментировал Дёмин, кивнув на стеллаж с металлическими кейсами, в каждом из которых по одному комплексу.

— У вас с Борзовым жадность половым путём что ли передаётся? — спросил Белов и бойцы дружно загоготали.

— Гениальная шутка, — невозмутимо отозвался Дёмин.

— Они же по замкнутому циклу работают? — поинтересовался Романов, рассматривая маску ЗОД, которую он достал из кейса с комплексом.

— Да, — ответил Дёмин. — Если кратко, то по бокам маски расположены две маленькие быстросъёмные шайбообразные ёмкости. Одна шайба с кислородом, другая — регенеративный патрон. Процесс представляет собой замкнутый круг: при выдохе газовая смесь проходит через регенеративный патрон, в котором находится химический порошок-поглотитель, вступающий в химическую реакцию с выдыхаемой газовой смесью, очищая её от углекислого газа. Далее она обогащается кислородом из кислородного баллончика и идёт на вдох. По такому же принципу работают КИПы у пожарных. Только у них время защитного действия до двух часов. Ещё есть Урал-10. Те и вовсе до четырёх часов. А у масок ЗОД из комплекта всего десять минут по ТТХ.

— А толку тогда от них? Я бой десять минут буду вести? — спросил Воронин.

— Ну, во-первых, к ЗОДу в комплекте, помимо уже установленных на маске, идут ещё пять кислородных «шайб» и две регенеративные. Когда маска начинает хрипеть, задерживаешь дыхание и меняешь кислородную шайбу. Замена регенеративной шайбы идёт из расчёта один к двум, то есть меняешь регенеративную вместе с каждой второй кислородной. Каждая замена кислородной шайбы — это ещё десять минут защитного действия. Вот и считай сам. Но самое главное то, что изолирующий противогаз защитит от угарного газа, а фильтрующий — нет. Так что в ЗОДе можешь хоть в дыму при пожаре бой вести.

— Фильтрующий не защитит? А как же КДП[39]? Это ж табельное средство защиты, в том числе и от угарного газа, — возмутился Хохлов.

— Умник, в КДП вдыхаемый воздух не обогащается кислородом, поэтому его можно применять только в атмосфере. И чтобы в ней при этом содержалось не менее восемнадцати процентов кислорода. Ладно, если на открытой местности. А помещение? Почему, по-твоему, у подводников изолирующие противогазы?

— Ну, всё-всё, убедил, — сдался Хохлов.

— То-то же. Так, далее связь. С радиостанциями всё понятно. Наушники… Пэлтор. Вам надо ещё губозакаточную машинку в комплекте, — жадничал Дёмин.

— Ты давай, не жмоться. Начальств разрешило, ты выдало, — возмутился Воронин.

— Да уж куда я денусь. Восемь штук, извольте.

— Отличная штука, хоть и дорогущая, — восхитился Серов, рассматривая наушники.

— Вот именно, что дорогущая, при других раскладах я, а тем более Борзов, не дали бы, — ответил Дёмин.

— Для дела же берём, а не в войнушку играть, — урезонил Семёнов.

— Ладно, проехали. Так, дальше… Баркас, — чуть не застонал Дёмин.

— Баркас, — монотонно повторил Воронин.

— Что ещё?

— Магазины, патроны, ВОГи, гранаты, мины, дымы, — озвучил Хоров.

— Магазины получаем, остальное — на втором складе у Жильцова получите. — Всё?

— А компооот? — протянул Дельта, цитируя известного персонажа Алексея Смирнова.

— Вторичка, — пояснил Хоров.

— А, ну да… Глоки. Стволы под замену и глушители к ним. Получаем, расписываемся. Теперь всё?

— Вроде всё, — отозвался Хоров, оглядывая полученное и сверяя его с заявкой. — По обвесу и боекомплекту на машины с Буровым сами состыкуетесь?

— Сделаем, не волновайся.

— Всё, везде расписались?

— Везде-везде. Давайте, кровопийцы, дуйте пока на второй склад, а мы тут с бумагами закончим. Я к вам туда подтянусь, — ответил Дёмин.

Получив всё остальное на втором складе, группа направилась к Ястребову. У тыловиков было чуть проще с допусками и процессом выдачи. Всё-таки не оружие с патронами хранилось, поэтому получение запрошенных бронежилетов, шлемов, подсумков, пайков и всего остального прошло несколько быстрее. Пока бойцы сносили всё полученное имущество к двум Тиграм, на которых несколько технарей Бурова в робах уже устанавливали АГСы и пулемёты, Хоров направился к Жигунову за медициной. Вместе с ним пошёл Романов, поскольку в группе был санинструктором. Войдя к Жигунову в кабинет, они увидели на столе уже готовый набор медикаментов и медицинских инструментов.

— Ещё раз здравствуйте, господа, — поприветствовал их Жигунов.

— И Вам не хворать, пан лекарь, — отозвался Хоров.

— В общем, всё согласно купленным билетам, — кивнул на стол Жигунов. — Правда, за некоторые препараты надо будет расписаться у меня в получении.

— А за остальное?

— Остальное расходники, так что всё спишется. Не люблю бумажной волокиты.

— Прекрасно понимаю, — согласился Хоров.

— Так, ну, это основное. Теперь о «сладком». Первое — препарат Берсерк. Одна доза в шприц-тюбике. Насколько я знаю, из вас с ним ещё никто не работал. Так что в двух словах расскажу в чём суть. Под его действием даже при получении смертельных ранений, если это конечно не сердце и не головной мозг, боец способен в течение от двух до четырёх часов сохранять повышенную боеспособность. Время варьируется в этом интервале в зависимости от индивидуальных особенностей организма.

— А как такое возможно? — удивился Романов.

— Всё вот здесь, — Жигунов указал пальцам себе на лоб. — Препарат в первую очередь воздействует на мозг, кратковременно затрагивая его скрытые ресурсы.

— А если здоровому человеку его вогнать?

— Можно, но крайне нежелательно.

— Почему?

— Тут дело в том, что данный препарат, воздействуя на мозг, мобилизует все ресурсы организма настолько, что даже полумёртвый на эти два-четыре часа возвращается к жизни. У человека в несколько раз возрастает скорость, выносливость, реакция, сила, внимание. Уходит усталость. В общем, суперменом на два часа станешь. Но отходняк после этого жуткий. Если не застрелишься сам, второй раз вряд ли захочешь использовать. А в случае смертельного ранения, извините за цинизм, терять уже нечего — последствия покойнику по барабану. Поэтому парней проинструктируй, что это на крайний случай. Даю по две на брата. Вам с запасом будет.

— Ясно. Я так понимаю это ещё не всё?

— Не всё. Следующее чудо науки не такое тяжелое. Препарат ИИ-Знахарь.

— ИИ — это сокращение?

— Именно. ИИ — искусственный иммунитет. Действие заключается в защите организма от инородных химических соединений в течение суток с момента его введения. Разрабатывался он, в основном, против так называемой «сыворотки правды». Также действует при поражении отравляющими веществами. Опережая самый частый вопрос, скажу — гонорею, триппер и все остальные «прелести жизни» не лечит.

— А так хотелось, — отшутился Хоров. — А если не ввести его заранее и заражение уже началось?

— Если сделать всё быстро, то поможет. Правда защитного суточного действия у него уже не будет — препарат «не созреет» в организме до нужного уровня защиты и потратит все начальные ресурсы на блокировку заражения. Как и Берсерк одна доза — один шприц-тюбик. Этого дам чуть побольше — по пять на бойца.

— Это всё?

— Нет. Есть ещё один момент. Когда группа выходит?

— Послезавтра. Утром, в шесть.

Жигунов что-то прикинул в уме, пошелестел своими бумажками, сделал в них какие-то отметки и сказал:

— Значит, завтра утром, в восемь ноль, вся группа ко мне. Не позже. Необходимо сделать кое-какую инъекцию.

— В смысле, прививку? — спросил Хоров. — Недавно же диспансеризация была.

— Не прививку и дело тут не в диспансеризации. Нужно ввести специальный препарат, который повысит усвояемость организмом Знахаря и Берсерка. Он как бы создаёт платформу для их работы. Препарат, кстати, так и называется — «Платформа».

— В смысле? Без него они хуже действуют?

— Не хуже. Просто не сразу после употребления. Проходит от одной до пяти минут после введения, прежде чем препараты начинают работать в полную силу. А в условиях боя или отравления даже минута промедления может дорого обойтись. Платформа даёт возможность препаратам оказывать своё действие на организм сразу же после введения дозы.

— И как долго ваше чудо-лекарство сохранит свои свойства?

— В течение месяца.

— Хм… А если она, как вы говорите, усиливает усвояемость, разве не будет хуже при возможных отравлениях? — спросил Романов.

— Не будет. Эти препараты разработаны в комплексе. Платформа по своему механизму взаимодействует только со Знахарем и Берсерком. Всё остальное идёт мимо.

— Ну, так уже спокойнее. А применение сразу двух стимуляторов возможно?

— Да. Знахарь не будет блокировать Берсерка. Если ты об этом.

— А передозировка? — уточнил Романов.

— Как раз собирался рассказать. Обязательно парням скажи, что повторноиспользовать Знахарь и Берсерк можно не ранее, чем через двадцать четыре часа с момента первой инъекции.

— Каковы последствия?

— Ничего хорошего. Передозировка Берсерком может привести к инфаркту, расслоению аорты вплоть до полного прорыва её стенки или же инсульту. Всё индивидуально, но в любом случае исход будет печален. Что касается Знахаря, то тут не так всё жёстко: возможны сильная головная боль, тошнота, потеря сознания, судороги. В общем, эти препараты легкомысленного отношения к себе не потерпят, можете не сомневаться.

— Ясно. Думаю, на спор, кто больше, пробовать точно никто не станет, — сказал Хоров и уточнил, — по распорядку на завтра именно в восемь?

— Да, не позже восьми быть уже у меня. У Платформы есть так называемый период адаптации к особенностям организма, в который она вводится. Другими словами, чтоб препарат действовал должным образом, ему надо подстроиться под организм, а для этого необходимо время. Около двадцати часов. Поэтому завтра не позже восьми, чтоб ко времени выхода группы вы были полностью готовы. Ладно, мне ещё поработать надо, если у вас больше нет вопросов, то до завтра, — начал вежливо выпроваживать бойцов Жигунов.

Хоров с Романовым собрали всё полученное у начмеда и направились к остальным.

Парни в этот момент занимались подгонкой снаряжения, размещением подсумков на брониках и распределением продовольствия. Хоров, подойдя к Тиграм, возле которых суетился его личный состав, жестом подозвал к себе бойцов:

— Значит так, войско, разбираем индивидуальные аптечки, — сказал командир, открыв принесенную сумку. — Помимо этого добра, наш добрый доктор Айболит, он же Жигунов, дал нам кое-что для личного пользования.

— Гематоген? — спросил Белов.

— Нет. Нечто поинтереснее. Первое, препарат Берсерк, — начал Хоров, демонстрируя в руке шприц-тюбик. Под этим препаратом, даже при смертельных ранениях, будешь сохранять повышенную боеспособность. Против огнестрела в голову или сердце препарат не работает.

— В отношении Хлада сердце не считается, — подшутил Хохлов.

— Я всё слышу, — где-то сзади пробурчал Семёнов.

— А что будет, если просто так его вколоть, не имея ранений? — спросил Серов.

— То же самое. В разы увеличатся скорость реакции, физическая сила и всё в этом духе. В общем, как в лучших боевиках про сверхчеловека.

— И долго продлится? — спросил Воронин.

— Индивидуально. Но в интервале от двух до четырёх часов.

— Классная вещь, — восхитился Серов.

— Не торопись с выводами, — спешил разочаровать его Хоров.

— А что такое?

— А ты помнишь, что с тобой было на утро после того, как ты рождение сына отмечал?

— Такое не забывают, — заулыбался Серов.

— Так вот, отходняк после этой штуки такой, что своё состояние в тот день помножь на тысячу, а то и на миллион. Поэтому этот препарат только на крайний случай. Получаем по два на человека, — раздал Хоров запакованные шприц-тюбики и продолжил. — Второе, ИИ-Знахарь.

— А что такое ИИ…? — спросил Белов.

— «Используй Игоря», — ляпнул Хохлов, кивнув на Семёнова.

— Ты смотри, я и обидеться могу, — отозвался Семёнов.

— Расшифровывается препарат как «искусственный иммунитет». С момента введения защищает организм в течение суток от инородных химических соединений. К примеру, если попадешь в плен, будучи под его воздействием, то можешь не бояться допросов под химией, да и прочей дряни тоже. Они не подействуют. Также препарат поможет при поражении организма отравляющими веществами.

— А гонорею…

— Не лечит, — оборвал Хохлова Хоров. — Этого добра по пять на бойца. Разбираем. Так, ещё один организационный момент. Завтра в восемь ноль все к Жигунову в медблок. На уколы.

— Ага, чтобы Криса потом от приступа айхмофобии[40] откачивать? — подшутил Белов над Ворониным, подразумевая прямо противоположное, зная его тягу к холодному оружию.

— И это мне хоплофоб[41] говорит? — в том же контексте ответил Воронин.

— Детский сад, — пробурчал Хоров и перешёл к описанию последствий передозировки.

Остаток дня группа занималась пристрелкой полученного оружия и уходом за ним. На следующий день, в обозначенное время бойцы уже толпились в медицинском блоке. Жигунов поприветствовал вошедших парней и приглашающим жестом позвал в процедурную.

В помещении из медперсонала никого не было, кроме самого Жигунова. Он, включив свет, начал надевать медицинские перчатки и готовить всё необходимое для инъекций. Многих удивило, что этим будет заниматься, не медсестра, а сам начмед, но Жигунов пояснил это тем, что весь дежурный медперсонал сейчас готовится к сдаче дежурства, а не дежурный прибудет только к девяти часам, так что свободных рук в данный момент попросту нет. А дело, в виду скорого выхода группы, было неотложным. Закончив все приготовления, Жигунов сказал, чтоб в помещении остался кто-нибудь один, а остальные дожидались своей очереди за дверью.

— Хлад как всегда первый, — шутил Белов над товарищем, — бесстрашный отморозок.

— А ты уколов очкуешь? — отозвался Семёнов, проходя мимо Белова в процедурную. — Держись со мной — целее будешь! — и закрыл за собой дверь.

Через некоторое время Семёнов вышел из процедурной с накинутой на плечи курткой и согнутой в локте рукой. Следующим пошёл Белов, который тоже довольно быстро вышел обратно. Парни шли один за другим, так что много времени эта медицинская процедура не занимала. Последним, восьмым, пошёл Хоров. Войдя в кабинет, он закрыл за собой дверь и расстегнул куртку, чтоб освободить правую руку для инъекции. В руках у Жигунова уже был шприц с препаратом, видно, приготовленный заранее. На столе у начмеда лежала уже початая упаковка с ампулами, ватные шарики, флакон со спиртом и специальный одноразовый герметичный контейнер, предназначенный для медицинских отходов, в котором уже скопилось семь пустых промаркированных ампул из-под вводимого препарата. Использованные шприцы лежали чуть в стороне в другом контейнере. Пока Хоров по привычке рассматривал все эти мелочи, ожидая укола, Жигунов перетянул ему лентой руку выше локтя и выпустил из шприца немного содержимого, избавляясь тем самым от воздуха:

— Поработай кулаком: сожми, разожми несколько раз.

Хоров выполнил указание начмеда, после чего Жигунов, обработав место предстоящей инъекции, ввёл иглу в вену. Убедившись, что игла попала куда надо, он ослабил ленту и сказал Хорову разжать кулак. Закончив введение препарата, он приложил ватный шарик, смоченный медицинским спиртом, извлёк иглу и согнул Хорову руку в локте:

— Минут пять так походи, потом можешь разогнуть. Возможен небольшой зуд в месте укола, незначительное повышение температуры, головокружение или другое несущественное недомогание, но всё в пределах нормы, так что не обращай внимания, если что.

— Ясно. Это всё?

— Почти, — ответил начмед, снимая медицинские перчатки. — Есть ещё немаловажный момент. Препараты, как ты сам прекрасно понимаешь, не из аптеки, так что на поверхности не светите ими.

— Это и так понятно. Мы, вроде, не первый год служим.

— Первый, не первый, а проинструктировать я обязан. В общем, мы друг друга поняли.

Закончив с инъекциями, бойцы покинули медблок. А Жигунов, оставшись один, собрал использованные шприцы. Отделив иглы от шприцов, продезинфицировал и сложил всё в герметичный одноразовый контейнер на столе. После чего, запечатав содержимое, убрал его в корпусный контейнер, расположенный рядом с выходом из процедурной и, погасив свет, отправился в свой кабинет, который находился в конце коридора. Войдя в помещение, Жигунов закрыл за собой дверь, достал из своего портфеля стопку бумаг с записями и, разложив их на письменном столе, начал делать какие-то пометки. Через некоторое время в дверь постучали.

— Да, — отозвался Жигунов, убирая документы со стола обратно к себе в портфель. В помещение вошёл среднего роста мужчина, держа на сгибе руки медицинский халат. — О! Какие люди! — заулыбался Жигунов, приветствуя заведующего хирургическим отделением Николаева Аркадия Ивановича.

— Привет, — коротко поздоровался хирург.

— Чем обязан?

— Да так, поинтересоваться хотел, пока рабочий день не начался.

— Ну, так спрашивай.

— А что за во́ины с утра пораньше в медблоке? Я тут с ними по пути пересёкся.

— Из 31-го отряда. Платформу им колол, — ответил начмед.

— Сам? Почему медсестру не вызвал?

— Дежурные, во-первых, после ночной, а во-вторых, они как раз в это время смену сдавали. Остальной персонал только с девяти выходит.

— А на другое время не назначить?

— Зачем? Только время зря терять. У Хорова и так дел полно. Да и мне полезно — навык повторения требует.

— Ну, как знаешь, — пожал плечами хирург и вышел из кабинета, закрыв за собой дверь.

Оставшееся время группа потратила по назначению и к указанному времени машины были укомплектованы, оружие пристреляно, снаряжение подогнано. Осмотрев всё лично и убедившись в готовности группы, Хоров пошёл на доклад к командиру Объекта. Выйдя из блока, он ощутил лёгкое недомогание: немного закружилась голова и начало подташнивать. Но уже через пару минут от неприятных ощущений осталось лишь воспоминание. Вспомнив о побочном эффекте Платформы, про который рассказывал Жигунов, Хоров почесал через куртку правую руку в месте укола и направился к Игошину.

— Товарищ полковник, группа к выходу готова, — отрапортовал Хоров.

— Всё получили, что запрашивали? — спросил Игошин.

— Так точно. Полный комплект.

— Тогда сейчас всем отдыхать. Выход завтра в шесть-ноль.

— Есть, — ответил Хоров и вышел из кабинета.

После Игошина Хоров отправился к Чернову: ещё оставалось обсудить взаимодействие между их группами наверху с учётом поставленных задач.

В первую очередь необходимо было взять под контроль здание, которое располагалось над Объектом. Большое и недостроенное двухэтажное здание, когда и для чего оно строилось, неизвестно. Но теперь его функция заключалась в маскировке входов в Объект. Внутри здания, среди бетонных стен и строительного мусора, были скрыты хорошо замаскированные защитно-герметические двери в пассажирские лифты, чьи шахты уходили под землю на сто пятьдесят метров в двухкамерный тамбур, за дверями которого расположен холл.

Первая камера — это сама спусковая шахта, вторая — камера перед непосредственным входом в холл, которую по аналогии с тамбуром в многоквартирных домах обитатели объекта окрестили как «предбанник». Таких лифтов, а точнее подъёмных платформ вместимостью до ста человек каждая было четыре. Ещё шесть — это грузовые, которые поднимали технику.

Помимо основных выходов имелись два запасных, находящиеся в пяти километрах от Объекта. Запасные выходы у каждого Объекта Мрежи располагались по-разному. Это зависело от местности, где располагался тот или иной Объект. Доставка к выходам осуществлялась по туннелям железнодорожным составом.

Наряду с железнодорожными туннелями у каждого Объекта было ещё одно подземное сооружение большой протяжённости — стрелковый комплекс. Реализованные в нём объёмно-планировочные решения предусматривали стрельбу на различные, в том числе, и на дальние дистанции.

Рядом с тамбурами запасных и основных выходов несли службу усиленные наряды комендантского батальона 31-й бригады. Здание на поверхности было напичкано датчиками стационарных приборов радиационной, химической и биологической разведки и контроля, а также скрытыми камерами видеонаблюдения, рассредоточенными по всем этажам здания.

Несмотря на все технические средства обороны и безопасности, здание на поверхности теперь требовалось контролировать живой силой в связи с развёртыванием Объекта. Затем уже с занятых позиций развивать дальнейшее развёртывание в зоне ответственности.

Чернов в расположении отряда доводил задачи до других спецов, с которыми завтра ему предстояло подняться на поверхность вместе с группой Хорова. Хоров не стал заходить и дождался, когда Чернов закончит. После того, как тот отпустил личный состав, Хоров вошёл в помещение.

— По своей группе я Игошину доложил. Что у тебя?

— Готовы.

— Тогда по распорядку: в пять подъём, быстрый завтрак, сбор и в шесть ноль-ноль на выход. Берём под контроль здание, поднимаем технику. Дальше по своим задачам. Всё. Сейчас отбой.

Глава 3

— Построились, насекомые! — скомандовал Воронин при появлении Хорова. Бойцы в полной выкладке вытянулись в одну шеренгу. Перед строем встал командир:

— Все готовы? Самочувствие, моральный настрой? Больных, хромых нет?

— У Дельты перхоть, — ляпнул из строя Хохлов. Бойцы загоготали, вспомнив гладко выбритый череп крепыша.

— Ты ещё про расчёску в хозпакете пошути, — отозвался Серов.

— Ну, судя по юмору, все готовы, — сказал Хоров. — Так, попрыгали.

Бойцы выполнили указание командира, сделав пару лёгких прыжков. Убедившись, что снаряжение ни у кого не звенит и не бряцает, Хоров начал инструктаж:

— Напоминаю, все имена оставляем здесь. За пределами Объекта любое общение через позывные. Никакого Объекта и тем более Мрежи не существует. Мы сами по себе. Действуем в соответствии с легендой, — напомнил командир о разработанном прикрытии.

В прогнозируемой обстановке вооружённые группы должны быть в порядке вещей. На случай, если активность обитателей поверхности окажется достаточно велика, группе Хорова нужно жизнеспособное прикрытие, которое объяснит ряд наиболее ожидаемых вопросов. Кто они такие? Откуда взялись? Куда едут? Что им нужно? Откуда приличная снаряга и хорошие стволы? И так далее. Но с учётом полного отсутствия представления о происходящем наверху, разработать именно глубокое прикрытие было нереально.

В сложившихся условиях, самым оптимальным вариантом была бы группа, прибывшая издалека. На эту роль группа выживальщиков вполне подходила. Группа сама по себе. Оружие у таких имеется. На одном месте долго не засиживаются. В регион прибыли в поисках лучшей жизни. Сами родом из-за Урала, из Омской области. А стволы и снаряга — дело наживное: здесь склад вояк разлохматили, тут трофей, там трофей. В такое время с этим проще. В конце концов, передовые примочки, тот же комплекс Стая-М2, недолго снять, чтобы не вызывать вопросов.

Омскую область выбрали из-за удалённости. Продумали и более подробные вопросы: где, кто жил, какую школу оканчивал. Обговорили своё военное прошлое. Иначе вряд ли кто-то поверит, что они без необходимых навыков не просто выжили, а ещё и неплохо «поднялись» за это время. К тому же не стоит забывать поговорку: «рыбак рыбака видит издалека». Это к тому, что им могут попасться на пути не только выжившие гражданские, но и бывшие силовики. А у таких людей глаз намётан. Им достаточно увидеть, как человек держит оружие, чтобы сделать соответствующие выводы. Затем наверняка последует вопрос «где служил?», на который нужно правдоподобно ответить, не раскрыв себя. Конечно, если глубоко копнуть и проверить липовую биографию основательно, то всё полетит к чертям, но на сегодняшний день провести подобную проверку довольно затруднительно. Да и вряд ли первый встречный, кто решит пообщаться, а не стрелять, кинется справки наводить. Смысл? Таких выживальщиков, как группа Хорова, которые занимаются мародёрством, не забывая при этом стрелять в своих конкурентов, сейчас полно. Поэтому группа ничем не выделялась. Даже состоянием своей снаряги: форма и прочие элементы снаряжения были уже не новыми, так что «с иголочки» спецы не выглядели.

— Меня вот только смущает мародёрство… Ну, так… совсем чуть-чуть. А если всё же есть законная власть? Нас же тогда в соответствии с нашим законодательством воспримут как бандформирование, — поинтересовался Серов.

— Вот же ментяра! — подшутил над когда-то бывшим ОМОНовцем Хохлов. — Наверху уже два года как тишина. Если бы там и была, как ты говоришь, законная власть, то мы бы об этом знали. Всё-таки не в библиотеке работаем.

— Ну-ну! Про беспредел наверху почему-то только недавно известно стало. Хотя «не в библиотеке работаем».

Хохлов собирался что-то ответить, но Хоров остановил его жестом и продолжил сам:

— Первое. Наверху тихо уже не первый год. Возможно, там вообще ВСЁ отрубилось, от электричества до интернета. Возможно, даже радиосвязь наверху умерла, поэтому всё это время в эфире мы никого не слышим. И неважно, в чём причина. Хоть буря на Солнце. За два года, будь наверху законная власть, с этой проблемой бы справились. Другое дело, когда её нет. Кто организуется что-то восстановить? У немногих, кто выжил после Удара, вся самоорганизация сведётся к тому, чтобы сбиться в банды и идти мародёрить, чтоб кусок хлеба себе достать. И все заботы будут сведены к тому, чтобы не сдохнуть от пули или от голода. Второе. Если же государственные органы всё-таки функционируют, значит, по каким-то техническим причинам решить существующую проблему пока не получается. В этом случае Майбах, оказавшись на поверхности, выполнилбы поставленную задачу при двух возможных раскладах: им бы так никто и не попался на пути или же сообщил бы в ЦБУ, что наблюдает спокойную размеренную жизнь тех немногих, кто уцелел. А вместо этого он видит лишь брошенные автомобили, пустые деревни и вдруг внезапно и бесследно исчезает. Так что вывод напрашивается сам собой.

— Командир прям с языка снял, — не умолкал Хохлов.

— Да, всё, всё. Садись, «пять», — ответил Хохлову Серов.

— Обращаю внимание ещё на один момент, — продолжил Хоров. — Если всё-таки каким-то макаром окажется, что произошло вражеское вторжение, то на первом же блокпосту или в патруле — пофиг, хватаем «языка». После его допроса действуем по обстановке. Хотя, такой вариант крайне маловероятен.

Пока бойцы общались, к строю подбежал худощавый сержант с автоматом наперевес и слегка замялся, не зная к кому обратиться. В лицо личный состав отряда практически никто не знал: сказывалась специфика подразделения. А знаков различия, по понятным причинам, ни на ком в группе не было. Вместо них на снаряжении у спецов красовались патчи на липучках с изображениями колод карт, черепов, звериных оскалов и тому подобного. Ещё один штришок в образе добавляли личные предпочтения в снаряжении. Всё это позволяло подчеркнуть свою индивидуальность и как-то дистанцироваться от какой-либо структуры. Однообразие осталось только в том, что определил Хоров: паттерн брюк, плитники, шлемы и «уши».

Сержантик после секундной заминки всё-таки нашёлся и обратился к Хорову:

— Товарищ командир, пятиминутная готовность.

То, что Хоров командир группы догадаться было не сложно — он стоял лицом к своему личному составу, выстроенному в шеренгу. Хоров кивнул в ответ и обратился к группе:

— Готовность пять минут.

Бойцы включили радиостанции и наушники, в которых через пару секунд раздалось:

— Рарог[42], я Тишина. Проверка связи. Как слышите меня? Приём, — обратился Хоров одновременно ко всем спецам, используя позывной группы. Такой позывной ещё называют «циркулярным». Его использование значит, что передаваемые сведения, запросы или команды касаются всех членов группы.

— Тишина, я Крис. Слышу хорошо, разборчиво. Приём, — ответил Воронин.

— Тишина, я Дельта. Слышу хорошо, разборчиво. Приём, — повторил Серов.

— Тишина, я Волк. Слышу хорошо, разборчиво. Приём, — отрапортовал Зеленцов.

— Тишина, я Хохол. Слышу хорошо, разборчиво. Приём, — обозначил себя Хохлов.

— Тишина, я Император. Слышу хорошо, разборчиво. Приём, — доложил Романов.

— Тишина, я Магнум. Слышу хорошо, разборчиво. Приём, — дождался очереди Белов.

— Тишина, я Хлад. Слышу хорошо, разборчиво. Приём, — отозвался Семёнов.

— Рарог, я Тишина. Хорошо вас слышу. Конец проверки связи, — ответил Хоров.

Радиодисциплина даже при проверке связи со всеми корреспондентами радиосети одновременно предписывает отвечать кому-то одному, кто слышал сообщение. Или же заранее назначенному лицу командного состава группы. Но, так как группа Хорова немногочисленна, а время и обстановка позволяла проверить связь с каждым, Хоров, немного отступив от правил, использовал эту возможность, обозначив очередность отзывов в том порядке, в котором спецы стояли в строю.

— Работаем двумя группами, — продолжил Тишина. — Первая: Крис, Хлад, Император, Дельта. Остальные со мной. Экипажи машин в том же составе. Первая группа — борт № 1. На вас головной дозор. Машина с Печенегом. Вторая — борт № 2. Мы, соответственно, с Кордом. У нас КШМ[43] и огневая поддержка.

Назвать второй борт КШМ можно было с большой натяжкой. Оба Тигра были одной и той же модификации. Отличие заключалось в том, что во второй машине с командиром поедет Хохол, который в группе числился связистом-шифровальщиком. У него на спине в небольшом специальном транспортировочном ранце была засекречивающая аппаратура связи, состоящая из нескольких основных блоков, которая подключалась к любым средствам связи, в том числе и к возимой радиостанции автомобиля. Так что до КШМ второй борт всё-таки не дотягивал. Тигр в модификации КШМ оснащён целым комплексом средств связи и не оборудован поворотной платформой для установки вооружения. Она предназначена только для организации связи и взаимодействия между подразделениями. Её возможности организации связи значительно шире установленной на второй машине аппаратуры. Правда, подобная модификация не выдерживала легенду. Такая машина слишком приметна и группе выживальщиков, по сути, не нужна.

В это время Игошин, Корнеев и группа офицеров дежурной смены находились в ЦБУ. Он представлял собой довольно просторное помещение, в котором в три ряда, друг за другом, как в лекционном зале располагались специальные столы, оборудованные компьютерами и прочей электроникой. На стенах размещены широкоформатные мониторы, куда выводились различные данные, показатели и прочие необходимые сведения. По своему оснащению ЦБУ Объекта напоминал Национальный центр управления обороной РФ. Это «сердце» Объекта.

Игошин, надев наушники с микрофоном, занял своё место и обратился к начальнику дежурной смены майору Кузнецову:

— Докладывай.

— Товарищ полковник, группы доложили о готовности. В атмосфере отклонений от нормы нет. Внешний периметр под контролем и не нарушался.

— Принял, — ответил Игошин и обратился по радиосвязи ко всем группам, используя свой индивидуальный позывной, — Рарог, Грифон[44]-1, Грифон-2, Грифон-3, я Сварог[45], врата Ирия[46] открыты.

По оговоренным ранее деталям, данная команда означала начало операции. Помимо Рарога — группы Хорова, на поверхность выходили ещё три группы 31-го отряда ССО под командованием Чернова с позывными Грифон. Запрашиваемая в радиоэфире группа уточнялась своим порядковым номером: «Грифон-1», «…2» и «…3», соответственно.

Грифон-1, разбившись на три отделения по четыре бойца, приготовился к подъёму на трёх разных платформах, рассредоточенных в холле Объекта. Четвёртую взяла на себя группа Хорова. Распределив позиции перед входом в тамбур-шлюз совместно с нарядом по охране периметра Объекта, бойцы ожидали, когда из ЦБУ откроют защитно-герметическую дверь в предбанник. Через пару мгновений заработал желтый световой маячок, раздалась крякающая звуковая сигнализация, и дверь плавно поползла вверх. Замерев в крайнем верхнем положении, дверь с лязгом зафиксировалась, и в предбаннике включилось тусклое дежурное освещение.

Помещение предбанника просматривалось как на ладони, так что, быстро убедившись в отсутствии опасности, но с оружием наизготовку бойцы двинулись внутрь.

— Ирий, Рарог на позиции, — доложил Тишина в ЦБУ, используя позывной объекта. Через некоторое время посыпались доклады от командиров отделений первой группы Чернова:

— Ирий, Грифон-12 на позиции.

— Ирий, Грифон-13 на позиции.

— Ирий, Грифон-11 на позиции.

Отделения одной группы точно так же обозначались в радиоэфире по порядковому номеру, но с некоторым уточнением: первая цифра обозначала порядковый номер группы, вторая — отделения в ней.

— Рарог, Грифон-1, я Ирий, — отозвался ЦБУ. — Подъём!

После этих слов начала опускаться дверь в холл Объекта, отделяя бойцов своей толщей от их укрытия, к которому они уже успели привыкнуть за это время. Как только дверь уперлась в пол и громыхнули её запирающие устройства, вверх поползла следующая дверь, ведущая к подъемной платформе.

— Как-то не по себе, если честно, — сказал Император, не сводя автомат с дверного проёма.

— Очкуешь? — отозвался Магнум.

— Да не то чтобы очкую, просто это как прыжок с разбега в незнакомый водоём: не знаешь, глубоко там или нет.

Когда дверь открылась полностью группа высыпала на подъёмную платформу. Хоров сделал пару небольших прыжков на месте и, будто убедившись в исправности подъемного механизма, отрапортовал в ЦБУ:

— Ирий, я Рарог. К подъёму готов.

Сразу же после доклада отделений Грифона-1 дверь стала опускаться. И как только она закрылась, платформа начала двигаться вверх. Сама шахта была поделена на небольшие технические ярусы, огороженные площадки которых выступали из стены справа от платформы через каждые десять метров. На каждой такой площадке в стене шахты была небольшая герметичная дверь, за которой проходили коммуникации Объекта и маршевая лестница для подъема наверх, в одну из вентиляционных камер.

— Слушай, а глубоко или нет — это в смысле плохо или хорошо? — поинтересовался Хохол под рокот подъемной платформы.

— Ни то, ни другое, — ответил Император.

— А что?

— Неизвестность. А она ещё хуже, чем «плохо» или «хорошо», поскольку не знаешь, что тебя ожидает и к чему готовиться.

— Шёл бы ты… на филфак поступать, — пробурчал Магнум.

Вверху уже начала показываться внешняя защитно-герметическая дверь и платформа, замедлив свой подъём, остановилась, поравнявшись с одной из площадок, не дотягиваясь до конечной остановки пару десятков метров.

— Очки, — скомандовал Хоров и бойцы опустили на глаза по два монокуляра. Убедившись в готовности своих спецов, Хоров продолжил:

— Дельта, Хлад, Император — дверь, — указал командир направление. Тройка бойцов заняла указанные позиции. Дверь открывалась на себя, поэтому Дельта встал слева, готовясь её открыть, Хлад и Император выстроились колонной, друг за другом, справа от неё, чтобы в момент, когда она откроется проникнуть в помещение. Открыв запирающее устройство, Дельта потянул на себя массивную одностворчатую дверь и в образовавшийся проём сразу нырнули друг за другом Хлад и Император.

— Чисто, — донеслось из темноты открывшегося помещения. И туда сразу же вошла оставшаяся часть группы. Свет умышленно не включали, пользуясь очками, чтоб в случае чего иметь преимущество.

Помещение представляло собой лестничную клетку с маршевыми лестницами, уходящими вверх и вниз от занятого группой яруса. В стене за металлической сеткой сверху вниз проходили коммуникации Объекта. Оба марша под прицелом держали Хлад и Император.

— Дальше пешком, — сказал Тишина. Причину объяснять опытным бойцам было не нужно. Все прекрасно понимали, что использовать лифт при захвате здания себе дороже. Пусть даже оно под наблюдением ЦБУ. От этого оно лишь условно безопасно. Поэтому расслабляться никто из спецов не спешил: группа продолжала движение, сохраняя боевой порядок.

Поднявшись на самый верх, спецы очутились в вентиляционной камере, из которой как такового выхода на поверхность не предусматривалось. Для того, чтобы выбраться, необходимо было пролезть по воздуховоду. К счастью, он был коротким — не более пяти-шести метров. Да и в поперечном сечении не совсем крохотным. Сняв с него решётку, Тишина доложил в ЦБУ:

— Ирий, я Рарог. К выходу готов.

Вслед за Тишиной доложили командиры отделений Грифона-1 о готовности. Подобное пошаговое согласование с ЦБУ своих действий было необходимо на этапе подъёма передовых сил для синхронизации их действий. Проще говоря, в недострой на поверхности необходимо было войти с четырёх точек одновременно, чтобы максимально охватить первый этаж здания за один выход. После чего, взяв под контроль двери подъёмных платформ, уже без риска поднять за один раз оставшиеся две группы Чернова. И только потом, контролируя здание имеющимися силами, поднимать технику и остальной личный состав, предназначенный для размещения и организации пункта постоянного базирования в здании.

Через пару секунд после доклада Тишины из воздуховода донесся едва различимый щелчок, чей звук усилили активные наушники. Это из ЦБУ отключили защиту воздуховода и открыли преграждающую решётку.

— Первая группа, — скомандовал Тишина. Бойцы, поняв командира с полуслова, двинулись по воздуховоду. Пробравшись через него, подгруппа Криса оказалась в небольшой комнатушке в здании на поверхности. Распределив позиции, Крис доложил командиру:

— Чисто.

Затем из проёма в стене выбрался Тишина с остальными бойцами. Поскольку на улице было летнее утро, пусть и раннее, в здании было довольно светло. Поэтому парни, отключив очки, вернули их в исходное положение на своих шлемах.

— Ирий, Рарог в Мидгарде, — доложил Тишина о проникновении группы в здание.

— Рарог, я Ирий. Принял.

Проём в стене, из которого появилась группа, стал медленно закрываться. Включилась защита воздуховода вентиляционной камеры.

Планировку здания парни знали чуть ли не наизусть, поэтому долго ориентироваться не пришлось. Оно было Н-образной формы и состояло из трёх совмещенных между собой корпусов. Планировка, в основном, была коридорного типа. В здании были как однокомнатные помещения, так и помещения, состоящие из двух и более комнат, что несколько осложняло их зачистку. Самым большим был средний корпус. Условно его обозначили как «корпус «А». В нём располагалось две подъёмные платформы и тут работало два отделения Грифона-1. В двух перпендикулярно примыкающих корпусах поменьше было по одной платформе, где работали третье отделение Грифона-1 и группа Тишины. Эти корпуса носили обозначения корпус «В» и корпус «С». Маршевых лестниц на второй этаж было три. Две ма́лые — в местах пересечения корпусов «В» и «С» с корпусом «А». Самая большая располагалась в атриуме здания, в центре корпуса «А».

Нужная Рарогу платформа находилась в корпусе «С», за стеной помещения, где сейчас находилась группа. Казалось бы, рукой подать, но тут была одна сложность. Планировка здания позволяла попасть в нужное им помещение только через центр корпуса «С», где располагалась лестница на второй этаж. Дальше нужно развернуться и двигаться в обратном направлении, но уже по другому коридору, который шёл параллельно. В общем, приходилось делать «крюк».

Естественно, что только на две группы — Рарога и Грифона-1, зачистка всех помещений здания возложена не была. От них требовалось лишь обеспечить безопасность подъёмных платформ для безопасного прибытия Грифона-2 и 3, после чего общими силами произвести полную зачистку здания.

— Двигаемся к платформе. Первая группа, — обратился Тишина к Крису, — контроль платформы. Вторая, — повернулся он к остальным, — огневая поддержка и контроль лестницы в нашем корпусе. У лестничного марша повнимательней: там со стороны корпуса «А» работает Грифон-12. Не ударьте по своим.

Группа начала движение. Осматривая каждое помещение по пути следования, четвёрка Криса остановилась у указанного лестничного марша, взяв тем самым важную узловую точку здания: тут одновременно и проход в соседний корпус, и подъём на второй этаж. Аналогичные задачи были и у отделений Грифона-1. Дождавшись подхода четвёрки Тишины, Крис передал занятую позицию и продолжил движение к платформе. Тишина, Магнум, Волк и Хохол, заняв позиции, держали под контролём коридоры, проходящие через весь корпус, лестницу на второй этаж и переход в корпус «А». В случае огневого контакта группы Криса, предусматривалось, что Магнум и Волк выдвигаются двойкой для оказания огневой поддержки. В свою очередь, Тишина и Хохол так же двойкой остаются держать занятую точку.

— Надо, как в дешёвых ужастиках, — прошептал Магнум, находящемуся вблизи от него Хохлу, — классика жанра: «разделимся — Хохол, ты покарауль лестницу, а мы дальше пойдём, посмотрим и обратно…». И всем пиз*ец.

— А чё эт всем? Может, я один останусь?

— Рты закрыли, — тихо приструнил командир.

Находящиеся в ЦБУ офицеры, наблюдали за их продвижением через камеры Объекта, контролировали обстановку через датчики движения и следили за прочими показаниями.

Расслабившись перед мониторами, ввиду спокойного продвижения групп, Кузнецов обратил внимание на движение в корпусе «А». Самостоятельная единица, будто возникшая из воздуха, двигалась по первому этажу в сторону группы Тишины. Определить, что это не свои было просто: бойцы в здании были обозначены на мониторе по принципу «свой-чужой». То, что двигалось, метку не носило.

— Товарищ полковник, движение на первом этаже.

— Есть «картинка»?

— Никак нет: видеонаблюдение ничего не фиксирует.

— Рарог, Грифон-1, я Сварог. Внимание! — Игошин запросил группы, — Движение на первом этаже в корпусе «А». Объект движется в сторону корпуса «С».

— Я Рарог. Принял.

— Я Грифон-1. Принял.

Тишина окинул взглядом своих бойцов и пальцем указал на очки на шлеме. Бойцы опустили на глаза монокуляры.

— Грифон-12 Тишине, — запросил Хоров второе отделение Грифона-1[47].

— На связи Грифон-12. Сообщение Сварога слышал.

— Где находишься?

— Движемся в вашу сторону, к своей платформе.

— «Домового» наблюдаешь?

— Никак нет. У нас чисто.

Будто почувствовав, что его обнаружили, нечто затаилось. Датчик в здании перестал считывать движение, точка на мониторе пропала. По последнему местоположению у Кузнецова на экране было видно, что оно находится метрах в семи от Грифона-12, в соседнем помещении, между ними и Рарогом.

— Грифон-12 Ирию. Домовой в соседнем помещении.

— Принял, работаем. Тишина Грифону-12, сообщение слышал?

— Слышал, — отозвался Хоров. — Держим лестницу «С» и переход «А-С».

Четвёрка Грифона-12 направилась в указанное ЦБУ помещение. В отличие от Рарога, бойцы групп Грифон-1, 2 и 3 сейчас работали без очков универсального ви́дения. Они им были не нужны, поскольку после зачистки здания они оставались на Объекте.

«Домовой», явно не желая попасться, вновь начал движение, что сразу отобразилось на мониторах Объекта. Об этом ЦБУ немедленно проинформировал все группы зачистки. Один из спецов Грифона-12, держа оружие наизготовку, контролировал свой сектор. Вдруг он ощутил, что слева от него что-то проскочило. Тень. Силуэт. Разобрать он не успел. Мгновенно переведя оружие в то направление, где, по его мнению, был предполагаемый противник, он увидел лишь дверной проём небольшого помещения. Отсутствие в нём естественного освещения, говорило о том, что помещение, скорее всего, планировалось как подсобное или складское.

«Движение. Помещение слева», — жестами обозначил он своей четвёрке.

Включив фонари на автоматах, двое бойцов вошли в относительно небольшое и пустое помещение. Осмотрев каждый угол и убедившись, что в помещении никого нет, спецы вышли обратно в коридор.

Монитор у Кузнецова продолжал молчать, отображая только свои группы. Но стоило четвёрке удалиться по коридору от проверенного помещения на некоторое расстояние, как «Домовой» появился на мониторе штаба и пулей понесся к четвёрке Тишины.

— Грифон-12 Ирию. «Домовой» появился. Движется от вас в направлении Рарога.

— Принял. За мной! — скомандовал боец четвёрке, продолжив преследование незримого гостя.

— Тишина Грифону-12. «Домовой» движется к вам.

— Видишь его? — спросил Тишина.

— Нет!

Хохол, держа под прицелом переход «А-С», увидел в очки в конце коридора «теплый» силуэт, который тут же скрылся обратно за угол. Разобрать, что это, он не успел.

— Рарог, я Ирий. Домовой снова пропал с экрана.

В следующий момент из-за угла раздался крик:

— Пятнадцать!

— Пять[48]! — проорал в ответ Хохол. И из-за угла появилась четвёрка Грифона-12.

— Чисто, — сообщил своим командир четвёрки.

— Ирий, я Рарог. У нас чисто. Что наблюдаете?

— Рарог, я Ирий. У нас чис…. Отставить! Движение! Домовой появился… там же, где и «пропал»! Уходит в обратном направлении.

Никто не понимал, что происходит. Местом его появления было пересечение коридора «А-С» с корпусом «А». Откуда вышел Грифон-12. Это был просторный, хорошо освещённый коридор. Как можно было кого-то в нём пропустить? Четвёрка Грифона-12 развернулась и направилась обратно к своей предыдущей позиции, где появился «Домовой». На мониторах у Кузнецова дальше оно подошло к окну в одном из помещений и покинуло здание. Ворвавшаяся туда по наводке ЦБУ четвёрка ничего не обнаружила. За окном на улице тоже не было никаких движений. «Домовой» словно испарился.

— Тишина Крису. Вышли на позицию. Готовы встречать гостей, — доложил заместитель командира о контроле подъемной платформы.

— Принял, — ответил Тишина. Доложились все группы зачистки о выполненных задачах.

Далее поднялись все четыре платформы с Грифоном-2 и 3. Перегруппировавшись, передовые силы зачистили оставшиеся помещения уже без сюрпризов и «Домовых». После взятия здания под контроль на поверхность подняли основные подразделения и технику для организации обороны и пункта постоянного базирования. На одной из платформ поднялся сам Игошин и сразу подозвал к себе Чернова, Хорова и командира отделения Грифона-12, сержанта Прохорова.

— Эт что было? — спросил командир.

— Неизвестно, — ответил Прохоров и продолжил, — если бы не ЦБУ мы бы про этого «Домового» и не узнали бы. Будто призрака гоняли.

— Ты мне эту загробную чушь брось! Как помещение досматривали, если «это», чем бы оно ни было, оттуда потом выскочило? А потом ещё и мимо него, как на прогулке, прошли!

— Да пусто там было, тащ полковник!

— Знаю, что пусто. Я уже сходил, посмотрел. Теперь вдвойне не пойму, как в пустом помещении, где негде спрятаться, опытные бойцы потенциального противника прощёлкали?

— Мне больше нечего добавить. Не было там никого! — стоял на своём Прохоров.

— Вы что мне скажете? — обратился Игошин к Хорову и Чернову.

— Да то же самое, — ответил за двоих Хоров. — Хохол говорил, что в очках что-то видел, правда, потом оттуда Прохоров со своими нарисовался.

— Ясно, что ничего не ясно. Чернов, давай сюда экспертов, пусть посмотрят, может этот «Домовой» следы какие оставил.

— Уже.

— Что «уже»?

— Уже вызвал. Как только здание взяли. Должны уже работать. Кстати, Прохор, пи**уй к ним. Расскажешь, что видел, слышал и прочее.

— Есть. Разрешите идти, тащ полковник? — обратился сержант к старшему по званию.

— Да иди уже с глаз. Хоров, ты тоже не тормози! Поднимайте своих Тигров. Готовы к выезду будете, доложишь, — сказал Игошин и, не дожидаясь ответа, пошёл на второй этаж.

Здание зашевелилось как муравейник. Суетились солдаты 31-й бригады, устанавливали станковое стрелковое вооружение. На местности уже работали разведгруппы. Рабочие носили туда-сюда какие-то ящики, устанавливали необходимое оборудование.

— Ты сам-то как думаешь, что это за хрень? — спросил Чернов своего командира.

— Так если бы я знал, — ответил Хоров, — но, кстати, Прохору я верю. Не мог он «это» проворонить.

— Тогда как объяснить, что он «э-то» не видел? — акцентировав «это», спросил Чернов.

— Не знаю…

После непродолжительной беседы офицеры разошлись по своим делам. Чернов пошёл к экспертам, которые уже вовсю обрабатывали Прохорова, а Хоров собрал группу у поднятых на поверхность Тигров.

— Ну, все уже в курсе про инцидент? — обратился Хоров к бойцам.

— А то! Надо этих… экстрасексов вызывать, — сказал Хохол.

— Крис, видели что-нибудь, пока двигались к платформе?

— Нет. Да и насколько я понял, по приборам ЦБУ в нашей части корпуса ничего не происходило.

— Ладно, пора двигать. Сварог Тишине, — запросил Хоров командира по рации.

— На связи.

— Готовы следовать. Что по разведке?

— Сейчас три наших группы работают в радиусе двух километров. Но у них пока ничего интересного. По докладам всё спокойно.

— Принял. Следуем.

— Удачи, Рарог.

— По машинам, — скомандовал Тишина группе, и спецы заняли свои места в Тиграх.

Вокруг недостроя, который заняли подразделения Объекта, в радиусе около километра, не было не только деревьев, но и вообще какой-то более-менее густой растительности. Здание, как по заказу, располагалось посреди поля, что в значительной степени облегчало задачу по его обороне и контролю подступов. Установи мощные прожекторы, поставь скрытые сигнальные устройства натяжного действия, пусти колючку по периметру, оборудуй по всем правилам огневые позиции и КПП на въезде, наладь патрулирование, и скрытно без боя пробраться будет трудно. В противном случае пришлось бы вырубать растущие рядом деревья и удалять прочую растительность. А на это нужно время.

На улице было пасмурно и сыро, моросил дождь. Несмотря на то, что на дворе стоял июль месяц, было довольно прохладно. Складывалось впечатление, что окружающий мир не испытывает сильной симпатии к появившимся в своих чертогах вооруженным гостям. Группа из двух машин на некотором удалении друг от друга, не спеша, ползла по грунтовой дороге в направлении шоссе, взбивая грязь под колесами, словно миксер.

— Интересно, «Домовой», если это конечно не глюк электроники, далеко убежал? Или где-то в окрестностях рыщет? — нарушил молчание Хохол.

— Если и бегает, то, судя по его повадкам в недострое, обратно не вернется. Во всяком случае, один. Или одно, — ответил Тишина и продолжил. — Да и в окру́ге разведгруппы сейчас работают, может, поймут, что к чему.

Примерно через пару километров пути по грунтовке впереди показалась набольшая деревушка, и Тишина скомандовал:

— Группа, стой.

Машины остановились. Тишина по рации запросил разведгруппу, которая сейчас была в деревне. Необходимо обозначить себя перед входом в населенный пункт:

— Скаут-2, я Рарог. Где находишься?

— Рарог, я Скаут-2. В точке два. Вижу тебя, — ответил командир разведчиков, используя условные обозначения на местности, подразумевая деревню.

— Встречай. Сейчас буду.

— Принял. Как подъедешь, подойди.Нашли тут кое-что интересное.

Проехав ещё метров пятьсот, группа въехала в небольшую, скорее даже крохотную деревушку, состоящую домов из семи-восьми, не больше, расположенных по обе стороны от грунтовки. Бойцов Скаута-2 видно не было. Только их командир показался в дверях одного из домов, чтоб встретить группу. Да оно и понятно: нельзя было полностью исключать, особенно в свете последних событий, что за деревушкой могло вестись наблюдение, так что светить свои позиции, выйдя здороваться с Тишиной и его группой, разведчики не спешили. Остановившись, Тишина с бойцами, кроме водителей — Хлада и Хохла, вышли из Тигров. Хлад с Хохлом машины глушить не стали. Следуя к дому, в дверях которого их ждал командир Скаута-2, Тишина не видел ни одного из его бойцов, но всем своим нутром чувствовал, что каждый угол и все ближайшие подступы к деревне под прицелом разведчиков.

Дом, куда их позвали осмотреть находку, был хоть и не новым, но и ветхим его тоже не назовёшь. Кирпичный с двускатной шиферной крышей и пристройкой, выполнявшей функцию прихожей. Дом был одноэтажным, но в довольно просторном чердаке умещалась ещё одна полноценная комната. На окнах «на скорую руку» из прутьев арматуры были сварены крепкие решётки и надёжно закреплены в стенах.

— Здоров, — поприветствовал Тишину с порога командир Скаута-2, Сергей Егоров.

— Здоров. Мы, как говорится, ненадолго, так что давай, показывай, чего нашли.

— Тогда начинай прямо с порога, — ответил Егоров, указывая на выломанную входную металлическую дверь.

— Кто-то ключи от дома забыл? — съязвил Магнум.

— Сразу скажу, не наша работа, — не оценил юмор Егоров.

Хоров присел на корточки, разглядывая лежащую поперек прохода дверь. Судя по расположению дверных петель, открывалась она наружу. На тёмном полотне металлической двери в хаотичном порядке зияли глубокие рваные борозды. Края двери и петли выгнуты наружу в разных местах. Примерно в середине с разбросом в пятнадцать-двадцать сантиметров друга от друга было три отверстия.

— Мда. Люто, — дал своё краткое заключение Тишина.

— Что думаешь? — поинтересовался Егоров.

— Металлическая дверь… и открывается наружу, не особо крепкая, но вручную её не выломать. Похоже, что кто-то либо не шибко умный, либо «под чем-то» сначала просто в неё ломился, испортив инструментом полотно, — показал Тишина на борозды. — Потом подумал, отогнул края и в полученные зазоры завёл крюки с тросами или ещё что-то в этом роде. Затем прицепил их к машине и дал по газам, выдрав дверь к чертям. А хозяева были дома: стреляли изнутри, через дверь, — кивнул Тишина на отверстия, напоминавшие пулевые. — Только всё это хрень какая-то.

— Вот и я о том же. Зачем ломиться в металлическую дверь, привлекая таким грохотом столько внимания? Да ещё и хозяин дома. Причём с оружием. Даже если в доме что-то ценное было, можно же ведь выбрать время, когда дома никого нет. Взял лестницу, поставил, окно на чердаке разбил, раз уж на первом они решётками наглушняк заварены, и привет.

— Даже если это разборки и нужен был сам хозяин, всё равно глупо так ломиться. Но судя по зарешёченным окнам на первом этаже, жильцы к такому повороту готовились. Да и дверь, как по мне, раньше проще была. Эту вместе с решётками ставили. Забаррикадироваться пытались. А ломились бандиты скорей всего. Вояки и силовики так топорно не работают. Я так понимаю, это не всё?

— Именно. Пошли, — махнул Егоров вглубь дома.

Войдя в дом, они оказались в гостиной. На полу валялись стреляные гильзы. На стене слева были брызги старой запёкшейся крови. В трёх метрах от выломанной двери на полу давно засохшее размазанное кровавое пятно. От него в соседнее помещение тянулся кровавый след. В доме беспорядок: разбросанные вещи, переломанная мебель, грязь и песок. Присев на корточки, Тишина, поднял с пола одну из стреляных гильз:

— Гладкоствол, двенадцать-семьдесят. Судя по следам на двери — пулевые. Стреляли наугад или из неустойчивого положения, иначе с трёх-четырёх метров такого бы разброса не случилось, — махнул Тишина себе за спину, в сторону раскуроченной двери. — Оружие, я так понимаю, забрали?

— Как ни странно, нет. На лестнице валяется.

— Ещё интереснее. А тела?

— Вот тел нет.

Тишина ещё раз окинул взглядом слой песка и грязи на полу. Следов от обуви было немного. И все свежие — от ботинок группы Егорова.

— Когда первый раз сюда вошли, следы на полу были?

— От обуви не было. Только если собачьи. Или другой мелкой живности. Да и то только у входа. Дальше не ведут. Будто потопчутся на входе и уходят.

— В общем, инцидент произошёл давно. Может с год назад. Или чуть меньше. Дверь открыта, а точнее её нет. Так что за это время грязи столько и намело: зимой снег задует, летом ветер песка и пыли нанесёт. Странно, что сюда не заходил никто. Во всяком случае, последнее время. Мужики ружьишко бы прихватили точно. А ты говоришь, на лестнице валяется. Да и не похоже, чтоб налётом этим кто-то занимался: здание не опечатано, «пальчики» с двери никто не снимал. Будто всё случилось и с тех пор дом нетронутый стоит.

— Мне кажется, ты недалёк от истины.

— В смысле?

— Пойдём.

Тишина встал и пошёл за Егоровым в помещение, куда вёл кровавый след на полу. Там была лестница на чердак, а под ней располагался спуск в погреб. Егоров открыл люк и посветил фонарём. Тишина слегка присвистнул: в погребе луч фонаря выхватывал из темноты на полках в большом количестве банки с тушёнкой, макароны в пачках, крупы и прочие продукты, не требовавшие деликатного хранения. Здесь же стоял небольшой дизель-генератор.

— Будто на чёрный день запасались.

— Пойдём наверх, — позвал за собой Егоров.

На лестнице валялось «ружьё», про которое ранее говорил командир Скаута-2.

— Вепрь-12[49]. Хорошая машинка, — сказал Тишина, поднимая карабин со ступеней.

— Причём, ценник на него хоть и не заоблачный, но весьма ощутимый.

— Ага, — ответил Тишина, осматривая его. Карабин с пристёгнутым магазином стоял на затворной задержке. — Выстрелял всё, а перезарядить не успел, — дал своё заключение Тишина, щёлкнув карабином, снимая его с задержки.

Поднявшись наверх, Тишина слегка опешил от увиденного: тут была самая настоящая кровавая баня. Погром не меньший, чем внизу, но вдобавок к нему, стены, мебель, полы — всё забрызгано уже давно засохшей кровью. Стало понятно, что стрелок в момент нападения был не один.

— Как на скотобойне. Даже на карательную операцию не похоже, — не сдержал эмоций Тишина.

— Присмотрись. Все более-менее ценные вещи на месте: Вепря не забрали, продукты на месте, вон, в разбитой шкатулке вроде как даже золотишко поблёскивает.

— Тот, кто это сделал, явно не наживы искал. Ему нужны были сами хозяева. Причём не для разговоров. Я много отморозков и садистов повидал, но чтоб такое… А в других домах?

— Нормально. Пустые, неубранные, но нормально. Люди будто просто взяли, собрались и ушли. Некоторые дома так и вовсе давно брошенными стоят. Ещё до Удара.

Не имея ни малейшего желания задерживаться в таком месте, офицеры направились к выходу. Проходя мимо кровавого пятна на первом этаже, Тишина остановился.

— Чего? — спросил Егоров.

— Странно, — ответил Тишина, переводя взгляд с пола на окровавленную стену, — тот, кто ворвался, наверняка стрелял в хозяина с близкого расстояния: от удара тупым или острым предметом, так стену не забрызгаешь.

— Ну и…?

— Забрызгана стена не за погибшим, а сбоку. Представь, ты вырвал дверь и врываешься в дом. В тебя хозяин целит из Вепря, а ты вместо того, чтобы стрелять с порога, опережая его, подбегаешь к нему, заходя с правой стороны, и только потом в упор стреляешь. А он всё это время стоит и не шелохнется.

— Хм, ну да… действительно. И не заходил сюда после этого больше никто. Собаки, — кивнул Егоров на следы у входа, — и те заходить не стали.

— В ЦБУ докладывали о «находке»?

— Да. Но без подробностей. Мы ещё какое-то время тут будем, пока с Объекта основные силы не подтянутся. Здесь один из опорников будет, так что деревушку нам нужно передать с рук на руки.

— И кого сюда назначили?

— Ещё не довели. Ждём пока. Заодно осмотримся. Может ещё чего интересного найдём.

— А у остальных групп что?

— Вообще ничего. Пусто везде.

— Ясно… ладно, вы только давайте, поаккуратней тут. Не нравится мне это место.

— Всё будет норм. Удачи, командир, — попрощался Егоров с Тишиной.

Как только парни заняли свои места в машинах, группа двинулась с места и всё так же, не спеша, поползла дальше по грунтовке. Слева и справа от крадущихся Тигров проплывали поля и небольшие кустарники. Всё было видно, как на ладони. Какое-то время спецы ехали молча, пока Хохол, который всё это время просидел в машине, не начал интересоваться:

— Так, и что там такое было? Лица, как после первой перестрелки.

— Хе*ню не неси! Как представлю, что какие-то отморозки там людей кромсали, а мы в это время в норе сидели… да не дай Бог, ещё и дети там были! — не сдержал эмоций Магнум.

— А чё ты сразу завёлся? — поспешил оправдаться Хохол. — Меня ж там не было, откуда я знаю, что там? Я подумал, может труп бойца какой-нить не нашей армии нашли. Или ещё что в этом духе. На кого похоже? Бандиты, мародёры?

— Вроде как. Только есть нестыковки.

— В смысле?

— В доме много ценного осталось: золотишко, запас продуктов нетронутый, оружие у хозяина было — там же валяется. Причём, лежит это всё около года и до сих пор никто ничего из дома не взял.

— А может это наш «Домовой» дел там на*уевертил?

— И ты туда же? Ты его видел? Лично я — нет. Электронику каратнуло, вот мы и бегали, не пойми за кем. Больше для перестраховки.

— Разговоры закончили, сейчас ещё одна деревня будет — оборвал беседу командир и запросил по радиостанции головной автомобиль, — Крис, я Тишина.

— На приёме, — послышалось из динамика.

— Деревню видишь впереди, у перекрёстка?

— Так точно.

— Объехать не получится. Так что через неё. На выезде будет АЗК. Сразу за ним шоссе.

— Принял.

Деревушка была вытянута вдоль дороги, проходящей поперёк направлению движения группы, образуя с ним Т-образный перекрёсток. Дома располагались, так же как в предыдущей деревне, где сейчас находился Скаут-2. В конце дороги у АЗК виднелось двухэтажное здание.

Пройдя поселение без приключений и новых открытий, группа упёрлась в АЗК. Точнее в то, что от него осталось: пожар и взрыв оставили после себя немного. Привлекло внимание обилие уже изрядно поржавевших остовов сгоревших автомобилей. В момент пожара на АЗК была немаленькая пробка, если не сказать давка, что выглядело довольно странно, учитывая её удалённость от города. И опять никого: ни живых, ни мёртвых. Решив осмотреть место пожара, Тишина остановил колонну. Спецы высыпали из машин, сразу же разобрав сектора. Заправка находилась на открытой местности в каких-то десяти-пятнадцати метрах от шоссе, поэтому приходилось держать под наблюдением как само шоссе в обе стороны, так и поле вокруг АЗК.

— В тот день сюда халявный бензин завезли? — сказал Крис, окидывая взглядом очередь из ржавых автомобильных останков, которая тянулась от шоссе к заправке.

— Километрах в тридцати на восток Тихвин. Но, судя по расположению машин, поток почему-то двигался от города сюда. Расстояние прошли небольшое, но решили дозаправиться, не поленившись стоять в такой очереди. Что-то помешало им залиться в городе.

— Да и не только залиться, но и запастись. Ты глянь, — Крис кивнул на разбросанные металлические обгоревшие канистры, часть из которых были вздутыми. — И это только то, что в огне уцелело. Я больше, чем уверен, что тут было немало и пластиковой тары.

Тишина промолчал, продолжая осматриваться: машины здесь горели друг за другом, по цепочке. А пожарными даже и не пахло. Из сгоревшего ряда на машине было не развернуться: дорога слишком узкая. А когда на заправке начался пожар, эта очередь превратилась в одно большее ДТП. Было видно, что кто-то, пытаясь сдать назад, выруливая к шоссе, задевал сзади стоящего и окончательно блокировал дорогу. Кто-то, наоборот, пробовал протиснуться вперёд по обочине, притираясь боком. В итоге, сами зажали себя в тиски. И погорельцам ничего не оставалось, как спасая себя и близких, покинуть свои машины, оставляя их догорать. Вот она, паника. Во всей красе. Она как чума — начинается с одного-двух человек и заражает собой всех остальных. А результат известен — он перед глазами.

— Раз трупов нет, значит, успели-таки разбежаться, — констатировал Крис.

— А ты не спеши с выводами. В домишке том тоже тел не нашли, а крови было как на станции переливания.

Тишина подошёл к разрушенному зданию АЗК, из-под обломков которого виднелось обгоревшее оборудование бывшего торгового павильона. Рядом с дверным проёмом он увидел на асфальте маленькие ржавые цилиндрики. Гильзы? Он поднял один. Точно! Пистолетные, но не боевые. Травматика. Видно было по завальцованным краям гильзы. Тишина бросил одну из них Крису.

— Резиноплюй, — пренебрежительно отозвался Крис, разглядывая находку.

— Мда. Похоже, в стране реальный беспредел начался, раз уж стреляют на каждом шагу и этим никто не занимается, — сказал командир, вспомнив про дом в деревушке.

— Возможно, в Тихвине вообще полный абзац, потому из города все начали сваливать, кто куда, запасаясь по пути, кто бензином, а кто солярой.

— Как вариант. А причина?

— Ну, если не война, то массовые беспорядки. Один какой-нибудь придурочный заорал «за переселение России на Марс!» и понеслась.

Тишина никак не прокомментировал сарказм Криса. Оба понимали, что недовольные режимом всегда были, есть и будут. Каким бы этот режим ни был. Даже если просто так начать раздавать деньги на улицах, всегда найдётся тот, кто завопит: «Мало! Долой деспотию! Я вам не раб!»

Внезапно пара одиночных выстрелов неподалёку взорвала повисшее молчание. В ответ отстрочила короткая очередь, сменившаяся свистом автомобильной резины. Затем глухой удар и снова всё стихло.

— Магнум, обстановка? Что видишь? — запросил по рации Тишина.

— Стреляют с запада, метров двести. По обочинам зелёнка с двух сторон и метров через сто дорога немного вправо забирает: мне не разглядеть.

— Надо проверить, нам ещё ехать в ту сторону, — сказал Тишина Крису.

— Да уж понятно, — отозвался замкомандира.

— Маски, — распорядился командир и натянул с шеи на лицо балаклаву, закрывшись ей до глаз. То же сделали и остальные. На данный момент скрываться им не от кого, но в случае, если их действия приведут к каким-то нежелательным последствиям, свою причастность к ним лучше не светить. Достичь этого проще, когда затруднено опознание.

— Хлад, Император, парой в головняке[50] по зелёнке к месту огневого контакта. Волк, Магнум, — тыл. Хохол, со мной в ядре[51]. Дистанция десять метров. Дельта, Крис, — на месте, держите машины под парами. По команде поддержка Кордом с дороги.

По большому счёту, такой боевой порядок группе Тишины не совсем подходил и был весьма условным. Это скорее была очередность передвижения. Для движения в зелёнке в таком боевом порядке в головной дозор обычно назначается расчёт-тройка или же две пары, ещё один расчёт-тройка двигается в тыловом дозоре, а в ядре идёт оставшаяся часть группы. Численность Рарога не позволяла в полном объёме выдержать этот расчёт.

Опустив на глаза очки, существенно упрощавшие обнаружение противника в лесной местности, группа выдвинулась в заданном направлении. Двести метров, казалось бы, можно преодолеть довольно быстро даже прогулочным шагом. Но это если по проспекту в городе и не в боевом порядке. «Свои», «чужие», «плохие», «хорошие», — кто стрелял неизвестно, поэтому и действовала группа с расчётом на огневой контакт.

Император и Хлад двигались в паре, прикрывая и страхуя друг друга, постепенно приближаясь к точке назначения. Впереди послышались мужские голоса и через какое-то время очки начали подсвечивать силуэты говоривших, выхватывая их из зелёнки. Хлад жестами скомандовал группе «стой!», «вижу противника!». Головняк был уже недалеко от дороги. Ещё через несколько метров очки стали не нужны.

Оставаясь незамеченными, Император и Хлад наблюдали такую картину: метрах в семи от зелёнки, уткнувшись в обочину, с пробитыми колесами и прострелянными стеклами стоял зелёный УАЗ Патриот. А на дороге — нечто похожее на пикап Тойота Хайлюкс и внедорожник Лэнд Крузер Прадо. Машины узнавались с трудом, так как были дико переделаны: с крепким силовым обвесом, что можно хоть заторы на дорогах расталкивать, с наваренными решетками на окнах, ещё и «отлифтованные». Диски и зубастая резина явно неродные. В кузове пикапа сооружена клетка, будто там какое-то зверьё перевозят с завидной регулярностью. Машины изрядно помяты, казалось, что о сохранности их экстерьера никто принципиально не заботится.

Около УАЗа в луже собственной крови хрипел седовласый мужчина с перерезанным горлом. Немолодая женщина со связанными проволокой руками, которая до крови врезалась в её запястья, стоя на коленях, о чём-то умоляла крепко сбитого мужика в спортивных штанах и кожаной куртке. Под расстегнутой курткой виднелась разгрузка оливкового цвета. Дикий вопль молодой девушки «Не надо!» дал понять Хладу, о чём умоляла женщина: двое отморозков рвали на девушке одежду, повалив на землю. Молодого парня нещадно мутузили трое, пиная его словно мешок. Ещё трое копались в вещах потерпевших. Хлад жестами показал командиру: «противник», «мужчины, девять». Оружие: «автоматы, дробовики». «Заложники, три».

Ответ последовал сразу: головняк и ядро работает по противнику, тыл — прикрытие и наблюдение.

Хохол с Императором примкнули к пистолетам быстросъемные глушители. Хладу и Тишине это не требовалось. Распределили цели. Благо отморозки чувствовали себя хозяевами сложившегося положения и контролировать местность не считали нужным. Хлад взял на себя насильников, Хохол с Тишиной любителей подраться и двух мародёров. Ещё один ковырялся в машине рядом с мужиком в разгрузе, которого обозначили как главаря. Эти предназначались Императору. Приглушенные плевки выстрелов прокатились короткой дробью на фоне общего шума. Никто ничего не успел сообразить. Лишь главный урод, получив пулю чуть выше колена, и упав на землю, пытался стянуть с плеча огрызок[52], но сразу получил ещё одну пулю, но уже в руку. После чего он лежал, боясь пошевелиться.

Выйдя из зелёнки, группа рассредоточилась на местности:

— Контроль, — скомандовал Тишина. Спецы сделали ещё по выстрелу в голову лежащим на земле бандитам.

Убедившись в отсутствии угроз, Тишина подошёл к связанной женщине и помог ей подняться, затем развязал руки. В это время Хлад помогал встать девушке, а Хохол поднимал избитого парня. Осмотревшись, Тишина обратил внимание, что убитый седовласый мужчина, был с огнестрельными ранениями. А перерезанное горло, говорило о том, что его уже попросту добивали. Недалеко от трупа валялась «Мурка» с пистолетной рукояткой без приклада, она же МР-133, ружьё помпового типа двенадцатого калибра. Похоже, что перед смертью покойный пытался отбиться с его помощью.

— Уходим.

Группа под прикрытием Магнума и Волка, помогая пострадавшим и, волоча на себе раненого бандита, который вырубился от «прикосновения» Императора, скрылась в зелёнке, из которой вышла. Отошли на безопасное расстояние, организовали оборону. Император занялся пострадавшими, оказывая им первую помощь. Захваченный отморозок всё ещё был в отключке, но Хлад без присмотра его не оставлял ни на секунду.

— Кто вы? — немного придя в себя, спросила женщина, разглядывая людей с закрытыми лицами. Балаклавы никто из группы не снимал.

— В сложившейся ситуации, я думаю, это не суть важно. Что произошло? Кто вы и кто они? — махнул Тишина в сторону пленного.

— Меня зовут Елизавета Константиновна, — на автомате ответила женщина. С учётом испытанного потрясения было не до приличий, потому про себя Тишина отметил, что женщина представляется новым для неё людям по имени отчеству довольно продолжительный период своей жизни, раз делает это на уровне рефлекса. Это могло говорить о ней, как о человеке, чьё положение обязывает представляться подобным образом.

После секундной паузы, переведя дыхание, женщина продолжила:

— Убитый мужчина — мой муж, девушка — дочь, Лена. Избитый парень — её молодой человек, Даниил, — еле выцедила она из себя, подавляя желание разрыдаться. — Мы из Бесовки, недалеко отсюда. У нас «чистое» поселение. Человек семьдесят. Жить мы старались особняком, но, сами понимаете, кушать что-то надо, поэтому с другими поселениями всё-таки приходилось контактировать. Старались делать как можно реже и не напрямую, но то, что про нас рано или поздно узнают, было лишь вопросом времени. А пару дней назад появились эти, — кивнула она на пленного. — Сначала предлагали просто пойти с ними, обещали защиту и безопасность, дали время на размышление. Но сегодня утром, не дожидаясь ответа, они вернулись вооруженные до зубов и начали стаскивать всех в фургоны. Кто оказывал сопротивление, убивали на месте. Нам удалось вырваться, воспользовавшись суматохой. Уйти незамеченными мы не смогли — за нами погнались. Даня был за рулем, муж пытался отбиться на ходу из ружья, но не смог. Когда они начали стрелять в ответ, то ранили его и пробили нам колеса. Машина стала неуправляемой, и нас снесло с дороги. Когда они подъехали, то буквально вырвали нас из машины. После того, как мужу у меня на глазах перерезали горло, всё пошло, как в тумане.

— Чем же ваша семья так заинтересовала банду, раз за вами сразу на двух машинах чуть ли ни с десяток вооружённых до зубов головорезов погнались? — спросил командир, чувствуя, что собеседница что-то не договаривает. Женщина чуть помялась. Похоже, что вопрос ей был неудобен, но, под пристальным взглядом Тишины, заговорила:

— Я и мой муж вирусологи. В нашем поселении мы занимались синтезом вакцев, на которые и существовала деревня. Поселение у нас чистое, так что с материалом проблем не было. Когда нагрянули бандиты, помимо населения им потребовались и мы для работы уже непосредственно на них. Пытались бежать. Дальше вы знаете.

— Если вы им так были нужны, зачем им было убивать вашего мужа? — вмешался Волк.

— Он по своей натуре был человеком жёстким. И даже с пулей в боку он харкал им в лицо собственной кровью. Возможно, они решили, что от него ничего не добиться, и решили сломать меня — я всё-таки женщина. Со мной это проще. К тому же я вирусолог, как он и без труда могу синтезировать вакцы. Когда они его убили и набросились на дочь, я уже была готова на всё.

Тишина задумался. Машинально достал флягу и протянул женщине. Она приняла её дрожащими руками и сделала несколько небольших глотков. Вакцы, чистые… Тишина не понимал, что всё это значит, ровным счётом, как и вся группа. Напрямую спрашивать женщину об очевидных для всех жителей поверхности вещах рискованно. Своей неосведомлённостью можно навести на себя подозрения. Тишина посмотрел на избитого парня с девушкой. Лена нервно стреляла глазами по сторонам: смотрела то на Тишину, то на мать, то на остальных бойцов группы. Елизавета Константиновна подошла к дочери, села рядом и обняла её. Лена слегка вздрогнула, но тут же успокоилась, когда мать прошептала ей что-то на ухо.

Девушка всё ещё пребывала в сильном шоке. В этот момент к Тишине подошёл Волк и потихоньку оттянул командира в сторону:

— Что думаешь?

— Давай, говори уже.

— «Харкал им в лицо собственной кровью…», — процитировал Волк пострадавшую и продолжил, — я понимаю, мужик у неё был с яйцами…там, все дела… Но! Бандюки эти хотели заставить его делать ту же работу, что он делал в деревне. Правда, я ума не приложу, что такое эти вакцы. А он так упёрся, что, как я понял из её рассказа, ему было наплевать не только на свою жизнь, но и на то, что будет с его семьёй. Хотя, по сути, в случае своего согласия, у него менялся только «работодатель»: была деревня, стали бандиты. То есть он много не терял. Но при этом рискнул потерять всё: и жену, и дочь, да и свою жизнь. Я, конечно, верю, что есть принципиально честные люди. Но навряд ли есть настолько честные, что «убейте меня, убейте жену, изнасилуйте дочь, но с бандитами я работать не буду». Возможно, его не устраивали условия, в которых ему с семьёй предстояло жить и работать. Но, опять-таки, это не настолько весомый повод, чтобы подвергать свою семью риску закончить вот так, — он черканул большим пальцем себе по горлу, подразумевая убитого вирусолога.

— Да понятно это. Только факт остаётся фактом — мужик убит. И ещё неизвестно, что было бы с ними, — сказал Тишина про спасенное семейство. — Возможно, муж у неё реально отмороженный пофигист был, а возможно, они просто церемониться не стали: он же всё-таки стрелял в них. А так — мужика наказали, жену сломали. Правда, вместо двух вирусологов у них один получился. Но это ж быки — им-то по барабану. А своим можно потом объяснить, мол, стрелял в нас, пришлось валить. Вирусолога ж мы привели, пусть одного вместо двух. Грубо говоря, нам-то, что в итоге эта информация даёт? Ну, кроме того, каким был покойный и в кого из этих гоблинов он стрелял. Мы, можно сказать, вообще случайно пересеклись.

Волк на секунду задумался, но Тишина вырвал его из размышлений:

— Мы ещё послушаем, что «язык» скажет. В живых его оставлять всё равно нет резона, так что можно напрямую спрашивать о том, что такое вакцы, чистые, да и вообще, что тут творится последние два года.

Глава 4

Первую помощь оказали только гражданским, хотя чисто физически они практически не пострадали. Так… ссадины, ушибы, небольшие порезы. Ничего серьёзного. Другое дело, что трясло их нехило — сказывалось эмоциональное потрясение.

Парню, правда, досталось чуть больше — пара выбитых зубов, разбитый нос. Ещё он жаловался на боль в рёбрах, но на перелом не похоже: глубокий вдох парень делал свободно, отёков и каких-либо деформаций Император не увидел. Тем не менее, утверждать наверняка можно только после снимка.

А вот о раненом бандите, захваченном в плен, такого не скажешь. Обрабатывать раны и колоть ему обезболивающие никто не собирался. Только перебинтовали порванными тряпками, чтоб раньше времени кровью не истёк. Не хотелось переводить медикаменты.

Главный урод был ещё в отключке. Тишина подозвал к себе Императора и сказал ему подальше увести гражданских от места, где сейчас начнётся «общение с пристрастием».

— Хлад, давай, приводи его в чувства, — приказал командир.

Бандит замычал, открыл глаза и завыл от боли. Но разлететься воплю по окрестностям помешал заранее вставленный кляп.

— Делаем так, — начал командир, — я задаю вопросы, ты на них отвечаешь. Звать на помощь смысла нет, тебя тут не услышат. А я люблю, когда тихо. Кивни, если понял.

Бандит кивнул и Тишина продолжил:

— Кто такой?

— Я Витёк… Рак, — морщась от боли, заговорил пленный, как только вытащили кляп.

— Рак? Тупее погонялы не слышал.

— Это фамилия.

— Допустим. Что за группировка? Сколько вас, где располагаетесь, что тут делаете?

Рак с недоумением посмотрел на Тишину, но ответил на вопрос:

— Не группировка, а государство! Из Новой Ладоги мы! — с гордостью, на секунду даже позабыв про боль, ответил пленный.

— Ты чё несёшь? Какое ещё нах*й «государство»?

— Пацаны, вы откуда вообще?

— Вопросы я задаю. Что тут делаете?

Рак замолчал. Тишина посмотрел на Хлада. Тот, молча, вставил кляп в рот пленному и пнул его по огнестрелу в ноге. Рак взвыл. Дождавшись, когда приглушенный кляпом вопль начал утихать, Хлад вытащил его.

Тишине показалось странным то, как пленный переносит болевые ощущения. Сами по себе полученные им ранения без промедола или чего-то вроде него могли вызвать болевой шок, а этого ещё и пинать приходится. Орёт он вполне естественно, но от такого вполне отрубиться можно. А этот поорал, слюни-сопли размазал, а взгляд ещё адекватный. Непонятно. Может, он «под чем-то»? Налицо обычный гопник — вряд ли у него есть какая-то спецподготовка в области противодействия допросу. «Ну это мы ещё посмотрим. Пока просто маринуем» — подумал про себя Тишина.

— Я, бл*ть, повторяю свой вопрос, чё вы тут забыли?!

Захлёбываясь собственными слюнями и откашливаясь, Рак заговорил:

— Деревня тут есть. Недалеко. Полностью чистая. Считай, золотая жила — можно вакцы клепать, пока от старости все не передохнут. Князь как узнал про неё от челноков на рынке, так нас сюда и отправил.

— Кто такой Князь?

— Пахан наш. Конвой собрал. Пятьдесят пацанов. Пальцем в карту ткнул и отправил.

— Кто старший в конвое?

— Ворон.

— Нах*ра вам гражданские? Зачем мужика вальнули?

— Ворон сказал. Мож наказать решил — я х*й знает. Он сразу спалил, как эти подвязали из села. Следом нас отправил. Тока зачем-то как лохам всё распидаливал: «мужика валите, а бабу его вяжите. Девку с пацаном помудохайте и в расход. А бабу не трогать! Как закончите, обратно ко мне её. И, сцук, шоб целой и невредимой». Сказал, что за неё лично шкуру спустит.

— Ну и как вы их прощёлкали? — поинтересовался Волк. — Вы же не лохи? Как они из захваченной деревни съе*ать смогли?

— А я знаю? Я что ль их дубачил?

По беспределу, устроенному бандитами на дороге, и пребыванию здесь некоего конвоя картина стала более понятной. Без ответа оставались вопросы более глобального характера и Тишина продолжил первичный допрос:

— Кто такие чистые?

Рак снова, недоумевая, посмотрел на Тишину. В руках у Хлада появились щипцы. При их виде Рак стал более сговорчивым. Не дожидаясь, пока инструмент пойдёт в дело, он снова заговорил:

— Люди с этим, как его… имутетом!

— Может, иммунитетом? — вмешался Волк.

— Дык это… я ж так и сказал. Из их крови вакцы штампуют.

— Вакцы — это что? — продолжил Тишина.

— Колёса. Выглядят как маленькие шарики. Лекарство от заразы. Без них и двух недель не протянешь. Они — новое лавэ сейчас. На них всё можно купить. Разные они. Красные, синие, зелёные. Если не за вакцы, то за ходовые товары: патроны там или хавчик. Золото, серебро тож канает. А вот бумажное бабло уже нах никому не нужно. Только на раскурку разве что.

— Какая ещё зараза? Была бактериологическая атака?

— Да какая атака! Всё ро́вно было, а она словно из ниоткуда появилась. Никто ничего сделать не успел — люди как с цепи сорвались. Начали валить друг друга без повода прямо на улицах. Беспредел полный.

— Почему тогда телевизор молчал, инет как по щелчку отрубился? Если беспорядки начались, должно было оповещение населения идти, инструкции, объявление комендантского часа и прочее, — поинтересовался Тишина.

— Дык… Как это? Было же всё. Это со временем всё стухло. Нет теперь больше страны необъятной. Да и за бугром ж*па полная. Теперь только новые государства есть. Как наше. Вы в пещере что ль сидели?

Хлад потянулся за кляпом, чтоб напомнить пленному, кто здесь задаёт вопросы, но Рак тут же взвыл:

— Не надо, не надо. Молчу.

— А за бугром, что ты говоришь? Давай-ка поподробнее, — продолжил командир.

— Да то же самое, — кое-как ответил Рак, морщась от боли. — Только ещё хуже, хоть и позже там началось. А у нас как стало ясно, что страны как таковой больше нет и анархия на улицах, так соседи наши европейские миротворцев своих ввели. Порядок навести. Эти тоже не удержали. Помощники х**вы! Не помогли ни границы, ни карантины, ни солдаты. Всё по миру расползлось.

— Что-то уж шибко быстро. Всего два года, а в мире средневековье. Давай-ка с самого начала и по порядку. Откуда взялась эта дрянь и что она такое?

— Да не знаю я. Но как-то резко всё началось. Будто одновременно у всех. Народ почти весь сначала просто борзеть начал. Драки, хамство, ругань. С одного косого взгляда. И борзели все. Без разницы кто: менты, братва, ботаники очкастые, даже попы смиренные и те туда же, в драку. Дальше хуже — поножовщины, перестрелки, беспорядки. Даже из-за места для тачки во дворе мочили. Те, кто почему-то не взбесился, в непонятках были, чё творится. Ток не срослось у них порядок навести. Меньше их было, да и рулить никто у них не взялся. Потом миротворцы нарисовались. Причём, все незаразные. Вроде что-то устаканиваться начало. Людей в лагерях размещали, беспредел жёстко пресекали. Борзых запирали, кто попадался, но люди в городах так и рыскали. Кароч, чёт как-то разрулили. Потом первые вакцы появились. Тоже незнамо откуда — у миротворцев их не было. Базарили, что кто-то из наших их слепил, только не видел этого умника никто. Борзых, кого отловили, вакцами накормили и успокоили. Как оказалось, на время, до следующей дозы. А кто в лагеря не попал и в городах без вакцев остался, уже начали в бешеных превращаться. Те мордой стали меняться: челюсти как у акулы, когти как у медведя, моргала без зрачков, слюни до земли, а в башке маргарин полный. На людей кидаются. Только не как по началу, а как зверьё: в шею зубами вгрызаются, как безбаши. И на валыну не зассут побежать, чтоб сожрать, кого увидели. Кароч, ваще без тормозов. Вот тут проблемы и начались: не сдюжили бойцы забугорные с ними в городах. Пришлось им патрули отзывать и блокпосты снимать. Потом те, кто сразу не заразился, начали от бешеных дрянь эту цеплять через укусы. А как цапнули, так сначала, вроде, и ничего. Нормально. Потом постепенно планка падает, глаза мутнеют и понеслась: сначала бычить по всякой х*рне начинают, потом за стволы хватаются, потом кусаться лезут, хотя хлебало-то ещё людское. А дальше, если без вакцев, уже в бешеных превращаются. Поэтому долго въехать не могли, что это не нервяки или этот, как там его… стресс, а болезнь людей так перекашивает.

— Глаза мутнеют?

— А ты глянь на меня повнимательней.

Тишина посмотрел и понял, что ему не давало покоя во внешности Рака. Его зрачки были слегка расширены и мутноваты. Если не присматриваться, то можно и не заметить.

— Так у всех заражённых?

— Да. Но не ссыте, подцепить можно, если поранят. Или через кровь. Ну, как у торчков, если баян один на двоих или лепила на процедуре накосячит. Со временем так начали первые чистые светиться, кого зараза не брала. Походу, додумался этот умник неизвестный их в оборот взять. Так вакцина и появилась, которая быстро новой валютой стала.

— Я так понимаю, если заразился и не принимать вакцы, итог только один?

— Ну… так-то два. Но вот тут уж как свезёт. Или бешеным станешь, или просто копыта откинешь.

— И как понять, кому… «повезёт»?

— Да никак! Никто ещё не догнал, почему так бывает. Так что тут как в рулетке. Только рисковать никто не хочет, поэтому за вакцы готовы последнее отдать.

— А бешеных никто не пробовал вакцами к нормальной жизни вернуть?

— Базарили, что пробовал кто-то. Ток не срослось. Если ты без вакцев не ласты склеил, а бешеным стал, то всё! Труба! Не помогут вакцы. Никакие. Так и будешь на людей кидаться, пока пулю в лобешник не вкатают.

— Заражённых, таких, как ты, намного больше, чем незаражённых и чистых?

— Считай все. Незаражённых всё меньше — цепляют они заразу, как ни крути. А чистых, тех, кто сам по себе, теперь трудно найти. Они сейчас как золотой фонд. Большинство из них в больших государствах при себе держат. Кто силой, кто ништяками. Кровь собирают и вакцы штампуют. Как на монетном дворе. Ток теперь это кровоферма называется. И тех, и других по глазам видно — не мутные они. Но ток по анализам спалить можно, кто чистый, а кто просто заразу не подцепил. Так что хватают и тех и других, а там уже разбираются. Чистых сходу в оборот потом, а с этими по-разному поступают. У незаражённых раз на раз не приходится.

— Чистых вообще зараза не берёт?

— Точняк.

— А если уже заражённого, кто на вакцах сидит, бешеный подерёт?

— То дело дрянь. Считай, и так с заразой, а её тут ещё подкинули. Как передоз. Так что нервяков и разборок, которые ещё, вроде как, по-людски не будет. Колпак сразу унесёт, грызть тебя полезет. Это при первом заражении всё постепенно: сначала просто нервяки, дальше хуже, ну и когда грызть полез — это уже край. А тут, когда ужезаражённого бешеный подрал — сразу край. Сразу же после ранения от бешеного кинется жрать всех, кого видит.

— Чёт не пойму. А что же синие вакцы? Красные? Зелёные? Помогают или нет?

— Кароч, тут два варика. Первый, если принимаешь вакцы и дозняк не пропускаешь, всё норм: с катушек ты не съедешь. А когда вакцев нет, крышняк начинает съезжать и со временем на людей начинаешь бросаться. Дальше ты или сдохнешь в ближайшие сутки, или в бешеного начнешь превращаться. До этого, пока харя ещё людская, можно вакцами помочь, но только зелёными. Ещё успеть надо — там счёт уже не на дни, а на часы идёт. Не успели зелёных вакцев дать в первые два-три часа после того, как борзеть начал и в драку лезть, — стал бешеным. Ну или ласты склеил. Второй варик. Принимаешь вакцы и не пропускаешь дозняк, но тебя цепляет бешеный. Тогда хана! Даже зелёные вакцы не спасут, хоть и самые сильные. Сразу же после ранения уже не помочь, а итог тот же — сдох или бешеным стал.

Тишина задумался на пару секунд, будто пытаясь самого себя убедить в реальности происходящего, и продолжил:

— Ну, допустим. И что, хорошо вооружённые и подготовленные бойцы с зубами и когтями не справились?

— Бешеные, в основном, толпой налетают. Быстрые, да и живучие они: на ранения им ваще пофигу, как обдолбанные. И не сказать, что уж шибко тупые. Вроде чёт в башке у них ещё от человека осталось. Валить в башню надо, шоб на месте. Даже если сердце или ещё там чё для жизни важное прострелить, он ещё с пару минут кидаться будет. Правда, в итоге сдохнет, но подрать может успеть. Пока смекнули что, да как, народу нормально потеряли и заразы успели нахвататься. А как все заразились и на вакцы подсели, быстро начали ряды бешеных пополнять: один укус после первого заражения и ты сразу с ними! А кроме бешеных ещё всякой шушеры полно, но самая жуть — это бесы.

— Что за бесы?

— Мож мутанты. Не знаю — не ботаник я! — Рак поморщился от боли. — Разные они есть и на людей ваще не похожи. Правда, базарят, что это бешеные такими становятся. Но тут много кто не вдупляет, почему одни бешеные остаются бешеными, а другие становятся бесами. Но бешеных больше всего. В больших городах, которые не отстояли, улицы ими кишат. Так что лучше туда не лезть. Есть пацанва, которая этим занимается за вакцы. Ну, ништяки под заказ из городов таскают, ток такие обычно сами по себе.

«Интересное дело. Быстро расползлось. Быстро лекарство придумали. Не надо быть доктором наук, чтоб понимать, что нужны исследования, а это всё-таки время. Новый вирус как-никак», — подумал Тишина.

— Ты говорил, что незаражённые от бешеных заразу эту цепляют, — вмешался Волк, — а если не бешеный, а бес этот твой цапнет?

Рак скривился от боли при попытке улыбнуться, как ему показалось, глупому вопросу:

— Не… не слыхал я такого. Беса, хоть и тяжко, но вальнуть можно. Проверено. Но чтоб от него кому-то уйти свезло, когда он вцепился… Не, может, кому и свезло, но я про таких не слыхал. Тут ток два варика: или он тебя, или ты его. А раненых после него не бывает.

— А вакцы подделывают вообще? — продолжил спрашивать Волк. — С виду ж не понять, что фальшивка.

— А как? Вон… залезь в подсумок на разгрузе.

Волк поднял с земли из изъятых вещей Рака его разгрузку и вытащил из её подсумка несколько небольших, но привычных с виду упаковок с вакцами — блистеров. Каждый блистер был разделён пунктирной линией отрыва так, чтобы при необходимости можно было оторвать одну ячейку с вакцем, не нарушая при этом герметичность упаковки. Как пояснил их пленный, изначально блистеры выпускаются на двадцать и сорок вакцев. Линии отрыва предусмотрены для расчётов при купле-продаже. Естественно, что в ходе подобной «отрывной» эксплуатации в ходу появлялись блистеры различного номинала, вплоть до одного вакца, которые по старинке прозвали «мелочь». Однако, в ходу одни и те же вакцы не задерживаются: рано или поздно они идут на употребление заражёнными, сменяясь вновь выпущенными.

Сначала, при появлении вакцины, блистеры были не отрывными. Поскольку не было в этом какой-то острой необходимости. Из блистеров вакцы выдавливались только для приёма препарата. Но с того момента, как вакц стал новой валютой и «пошёл по рукам», встал вопрос о сохранности препарата при товарно-денежных отношениях. Те же кишечные инфекции никуда не делись: несколько дней вакц без упаковки проходит через десятки не самых чистых рук и в конечном итоге идёт на употребление в качестве дозы. Так недолго и от дизентерии загнуться, поэтому блистеры начали выпускать с линиями отрыва. Сами же вакцы в них были янтарного цвета, диаметром примерно чуть меньше сантиметра.

— Ну и? — не понимал Волк.

— Зажми пару пластин в клешнях, — кивнул Рак на блистеры, — и подуй на них, как на морозе, когда клешни мёрзнут.

Волк сделал, что сказал ему Рак. И через несколько секунд вакцы изменили цвет и расплылись в своих ячейках. Теперь в одном блистере были красные вакцы, а в другом — синие.

— Во! Мне лепилы наши рассказывали, что это из-за температуры они цвет и форму меняют. Подделать некоторые пытались, только не срослось ни у кого.

— Ну и чё теперь с этой слизью делать?

— Помахай пластинами. Ща остынут.

Волк помахал блистерами в воздухе и вакцы в них приняли первоначальный цвет и форму. А рассмотрев оборотную сторону блистеров внимательней, Волк увидел, что все ячейки были одинаково промаркированы. На каждой ячейке одного блистера среди всей приведённой информации было написано «красный». А на ячейках другого — «синий».

— Почему цвета разного?

— Качество разное. Там, то ли с какими-то добавками связано, то ли с особенностями крови у чистых. Не секу я в этом. Красные около двух недель дают, синие где-то с месяцок. А зелёные — два месяца. Они самые убойные и дорогие. Но всё это лишь отсрочка. Нет лекарства.

— Название у этой заразы есть какое-то?

— А я **у? Но в народе её просто борзянкой называют.

— Теперь о «политике». Что собой представляет Новая Ладога? Очень подробно. Какие ещё существуют поселения? — продолжил Тишина.

Рак, видно, понимал, что рассказать про современное мировое устройство этим ребятам стоило. Секретного тут ничего не было, а провоцировать лишний раз рукоприкладство ему не хотелось. По его рассказу получалось, что в Новой Ладоге есть рынок. Причём рынок этот, говоря современным языком, был чем-то вроде градообразующего предприятия. Они за счёт него и существуют. Как в девяностых вРоссии. Только теперь всё легально, ведь они сами себе закон. Оружие, наркотики, «живой товар», что угодно можно там найти. Купить, обменять, продать — пожалуйста. Кто просто колонной через Новую Ладогу идёт и на обмен задержится, кто специально туда едет. Помимо торговли там много вопросов решается. Часто переговоры между «государствами» проходят, поскольку территория нейтральная и надёжная. Они, по сути своей, хоть и бандиты, но в деловом плане у них очень хорошая репутация, поэтому все к ним и едут. А процент от всех сделок поступает в «казну» поселения.

Ещё под контролем бандитов были две «дорожные точки» в деревнях Юшково и Иссад, что рядом с Новой Ладогой. В Юшково ими блокирована транспортная развязка в микрорайоне Мостопоезд, а в трёх километрах от него, в микрорайоне Южный деревни Иссад, — перекрёсток автодороги А-114 с трассой, ведущей в Волхов. Этими двумя точками они перекрывали участок автодороги Р-21, которая по нынешним временам переквалифицировалась в один из основных торговых путей на суше. Так что все, кто проезжал блокпосты Новой Ладоги, оплачивали дорожный сбор. Кто платить не хотел или не мог, тех просто разворачивали. Тут не грабили.

Были и объездные пути. Пользоваться ими никто не запрещал. Сложности заключались в том, что объехать блокпосты по кратчайшему расстоянию можно было только просёлочными дорогами. Это создавало риск застрять в какой-нибудь глуши, где могли и бешеные налететь, да и те же бандиты. А зимой об этих дорогах можно вообще забыть: от снега никто их чистить не станет. Другой вариант — изначально построить свой маршрут в объезд постов Новой Ладоги по нормальным дорогам. Но это не всегда получалось. Потому как, кроме расположения самих дорог, теперь нужно было учитывать и гиблые места, куда лучше вообще не соваться. И чаще всего объезд существенно растягивал маршрут и лишь немного снижал риски. Так что в ряде случаев дешевле обходилось заплатить бандитам. Тем более, сумма, как рассказывал Рак, была вполне адекватной. Естественно, на постах Новой Ладоги свет клином не сошёлся. Двумя точками все дороги в России они не перекрывали. Тем не менее, дорожные сборы приносили в бандитский общак ощутимую прибыль.

Бороться с бандитами пытались только по началу, но все это очень быстро сошло на «нет». Одиночки и мелкие группы против Новой Ладоги не потянули, а другим «государствам» бандиты не мешали. На «государственном» уровне всё решалось по договорённостям.

В общем, живут в Новой Ладоге далеко не бедно. Свои вакцы они до этого не делали, так как не было особой необходимости. Но, прознав про «чистую деревню», решили заняться и этим. Ведь денег много не бывает.

Помимо Новой Ладоги, существовал ещё целый ряд игроков в новом мире. Кто как себя именовал. Государства, поселения, даже княжества были. Среди них выделялись наиболее крупные и сильные, такие как Ценор. Рак пояснил, что это «какое-то слово на англицком». Как оно пишется в оригинале он, естественно, не знал, но был уверен в том, что произносится слово именно как «Ценор» и обозначает «Содружество анклавов нового порядка». Состоял же Ценор из осколков миротворческого контингента НАТО, которых при выполнении своей миссии на территории России застал пик эпидемии. Каждый из них представлял собой небольшую базу, наподобие райцентра, под началом которой организовывалось патрулирование улиц городов, выставлялись блокпосты, разворачивались пункты приёма и временного размещения населения, пресекалось мародёрство и другие правонарушения. Правда, многие выжившие считали это чуть ли не оккупацией, несмотря на благие намерения.

К началу миротворческой миссии в России уже не осталось хоть какой-то власти, способной навести порядок. Каждый был сам за себя и выживал, как мог. Планировалось, что миротворцы возьмут под контроль ключевые города и объекты инфраструктуры страны с целью восстановления порядка и органов управления с последующим охватом остальных регионов. Какое-то время всё шло по плану. Вакцы появились не сразу, поэтому препаратом удалось охватить лишь небольшой круг заражённых. Соответственно, остальные, кто скрывался в городах и остался без препарата, со временем стали бешеными. А позже появились и бесы. И если бешеные со своей живучестью создавали угрозу только в большом количестве и солдаты с этим какое-то время, худо-бедно, справлялись, то бесы окончательно перевесили чашу весов в сторону заражённых. У них с человеком не осталось ничего общего. Эти существа были словно из другого мира: неестественная физическая сила, скорость, реакция и другие способности на гране фантастики. Новый царь природы. После того, как эпидемия в России начала выходить из-под контроля, подразделения миротворцев не только не могли выполнять возложенные на них задачи, но и сами оказались под угрозой. В конечном итоге им самим пришлось бороться за выживание, окончательно забросив выполнение возложенной на них миссии.

А командование из-за границы не спешило, ни с пополнением их личным составом, ни с выводом из страны. Заниматься этим было уже некому. В Европе вспыхнули беспорядки по схожему с Россией сценарию. Никто не понимал, как. Границы были на замке, введён карантин, прекращены все сообщения со страной. Доходило до того, что открывали огонь на поражение по беженцам, пытающимся нелегально перейти границу. Но заражение пошло, откуда его не ждали — изнутри. Как и в случае с Россией, власти оказались к такому не готовы: одно дело сдерживать заражение, другое дело, когда заражены те, кто должен этим заниматься. В итоге миротворческие подразделения в России остались сами по себе, объединившись в Ценор.

Хоть миротворцы и не были заражены на момент начала операции, но и чистыми они не оказались. От контактов с инфицированными они заражались не меньше остальных. Тем не менее, командование Ценора решило, что они отличаются от остальных и именно на их плечи теперь легла ответственность за всё оставшееся человечество, что именно они устанавливают новый мировой порядок. Постепенно в состав Ценора начали вступать другие поселения.

Но не всех устраивали подобные амбиции. Отдаленные воинские части, выжившие силовики, да и просто люди из тех же миротворческих лагерей временного размещения, сбившись в группы, начали потихоньку «щипать» бойцов и небольшие объекты Ценора, которого считали не миротворцем, а скорей оккупантом. Командование Ценора поначалу не придавало налётам большого значения. Времена настали смутные: нападали и бандиты, и бесы, и бешеные, да и те, кто просто хотел выжить. Но движение набирало обороты. Устанавливались контакты между налётчиками. Поселения объединялись, заключались соглашения о военной помощи и сотрудничестве. Сопротивление союзных поселений с далеко идущими планами набирало ход как бронепоезд на рельсах общей идеи противостояния интервентам и создания нового государства. Государства с чистого листа, за основу которого была взята советская идеология. В итоге под боком у Ценора вырос серьёзный конкурент, с которым приходилось считаться. Родился Новый Союз.

Тем не менее, не смотря на, казалось бы, общую идею, с красным бронепоездом Нового Союза не всем поселениям оказалось по пути. Часть из них видела своё будущее в возвращении к монархии, объединившись в Северную Империю. На закономерный вопрос «и кто же у них Император?» Рак чётко ответить не смог. Государственное устройство он представлял смутно, но с его слов выходило, что «пахана у них пока нет, а всем рулит какой-то сходняк, которым временно заправляет один тип». Тишине это чем-то напомнило Совет министров Российской империи во главе с его председателем. Похоже, что в новом государстве, история которого пишется с нуля, избрать монарха не успели. А «унаследовать» вновь образованный «престол» не от кого.

Так, из общего движения возникло два параллельных пути. Но идейные разногласия, вопреки ожиданиям Ценора, не привели к столкновению Нового Союза и Северной Империи: руководство обеих фракций понимало, что ввязываться в военный междоусобный конфликт, имея общего сильного врага под боком, сейчас не лучший вариант. В связи с чем, свои планы касательно друг друга, были отложены до лучших времен. В итоге для Ценора принципиально ничего не изменилось: в лице двух фракций против него выступал Русский Альянс. Но Альянс был лишь отсрочкой для Нового Союза и Северной Империи. И те, и другие понимали, что, покончив с Ценором, придётся вместе как-то сосуществовать. Учитывая исторические события начала двадцатого века, не исключено, что сосуществование может вновь обернуться резнёй.

Открытые столкновения Ценора и Русского Альянса разгорелись осенью 20…-го года и продолжались в течение полугода. Стратегию боевых действий пришлось выстраивать с нуля, в соответствии с новыми геополитическими реалиями. В новом мире больше не было государств, непосредственно граничащих друг с другом. Поселения были разбросаны хаотично, поскольку возникали там, где безопасней и только потом, когда всё более-менее стабилизировалось, народ высказывал свои волеизъявления. Соответственно, чётких границ у Ценора, Северной Империи, Нового Союза и других фракций не имелось. Существовали границы поселений, относящихся к той или иной фракции. Таким образом, все существующие фракции оказались переплетены между собой и ведение боевых действий несколько осложнялось.

Все опасались, что в новых войнах за выживание, рано или поздно, дело дойдёт и до стратегических вооружений. Правда, пока этого так и не произошло. И причина была вовсе не в каком-то глубоком чувстве ответственности или страхе за будущее. Отморозков, которые ради достижения своих целей не побрезгуют и красную кнопку нажать, предостаточно. А причины оказались сугубо техническими. Всё ядерное и другое оружие массового поражения, которое попадало в руки враждующих сторон, оказывалось непригодным к использованию. Боевые части приведены в негодность, средства доставки выведены из строя. Будто кто-то умышленно занимался их порчей. Разумеется, в этих случаях сама начинка бомб и боеголовок никуда не подевалась, но о полноценном применении оружия можно было забыть.

И подобная ситуация была повсюду. Слухи ходили, что тот же Ценор, раскошелившись на экспедицию к берегам Штатов с целью захвата шахтных пусковых установок, остался ни с чем. Ракеты и там оказались непригодны.

В ходе боевых действий, поселения и анклавы переходили из рук в руки, возникали военные базы и укрепрайоны в стратегических точках. Постепенно, худо-бедно, сложились подобия государственных границ, в чьих пределах не было других поселений, кроме поселений определённой фракции. Но и границы эти весьма условны — ни у кого не было столько сил и средств, чтоб полностью охватить кольцом обороны свои поселения. Признавался контроль над регионом, пределы которого ограничивались возможностями фракции. И к весне 20…-го года с учётом образовавшихся регионов между конфликтующими сторонами установился хрупкий мир. Но все прекрасно понимали, хоть и не говорили вслух, что и Альянсу, и Ценору просто нужна передышка, чтобы закрепиться в своих регионах и перегруппироваться. Этим «миром» дело не закончится.

Между регионами фракций и независимыми поселениями располагалось огромное количество нейтральных территорий. Оставшиеся в живых попросту не могли освоить такие обширные пространства. Встречались и «Мёртвые земли» — города и населенные пункты, которые не удалось отстоять во время эпидемии. Там хозяйничали бешеные, бесы и прочие представители новой фауны.

За исключением трёх основных наиболее многочисленных и сильных по нынешним меркам фракций, существовали и рангом поменьше: Русский Рейх, Славянские Княжества, Объединенный Кавказ и ещё целая куча других самостоятельных поселений, таких как Новая Ладога. Развивалась торговля, дипломатические и военные связи. Вооружённые столкновения за отстаивание своих интересов стали нормой. Делёж наследия прошлого шёл полным ходом: борьба за продовольственные и военные склады, заводы, боевую и прочую технику. Началась самая настоящая охота на человека — чистые нужны были всем. В итоге кто-то приобретал большее влияние, кто-то меньшее, кто-то стал богаче, кто-то беднее, но все понимали, что именно три гиганта задают ход современным взаимоотношениям: Ценор, Северная Империя и Новый Союз.

За границей всё обстояло гораздо хуже — ни одного сильного поселения. По сравнению с Россией выжить там удалось совсем немногим, да и те пребывали в постоянном страхе. Зверьё хозяйничало везде. Одно из таких мелких поселений в Штатах, случайно попавшееся на пути, экспедиция Ценора вывезла в Россию. После рассказа уцелевших американцев понять причину столь бедственного положения было несложно. Заражение и разгул преступности там ничто не сдерживало. Вирус парализовал работу всех государственных структур. Полиция, экстренные службы, войска — все попали под удар инфекции наравне с населением. А помощи со стороны ждать не от кого — не затронутых вирусом стран к тому времени больше не осталось.

Подобная ситуация складывалась и в России. Но на тот момент это была единственная страна в мире, которую захлестнула волна эпидемии, поэтому помощь не заставила себя долго ждать. На той стадии заражения вирус себя ещё никак не проявлял внешне и со стороны всё происходящее выглядело как народные волнения, переросшие в массовые беспорядки. А когда связь с высшим руководством страны оборвалась окончательно, был сделан однозначный, но ошибочный вывод — произошёл вооружённый переворот. Правда, очень быстро выяснилось, что «переворот» к власти никого не привёл и в стране царит полное безвластие. Диалог вести было не с кем и в скором времени Североатлантический альянс, по поручению ООН, ввёл свои миротворческие силы. Начиная миссию, никто не рассчитывал на столкновение с неизвестной инфекцией. Но, тем не менее, миротворческим подразделениям удалось немного «придушить» заражение и наладить некое подобие правопорядка.

Когда по неизвестным причинам вирус вспыхнул за пределами России, поражая всех «словно из ниоткуда», как рассказывал Рак, руководство Ценора, сопоставив факты, уверовало в свою исключительность. Не заразившиеся граждане, конечно, попадались, пусть их и оказалось не так много, но в случае с Ценором — это было поголовное явление. Природа вируса ещё совсем не изучена и научного объяснения этому пока не было, но то, что бойцы Ценора не подцепили заразу «из ниоткуда», в отличие от всех остальных, что у себя дома, что в России, оставалось неоспоримым фактом. Но на этом их особенности заканчивались: инфицированных им стоило опасаться так же, как и всем остальным. Никакого поголовного иммунитета у бойцов Ценора не оказалось.

Ещё одной странностью было то, что спасённые американцы тоже употребляли вакцы, хотя до экспедиции Ценора с Россией не было никаких контактов. Откуда они у них появились, пояснить никто не смог. Будто возникли сами по себе, когда начались обмены товарами между поселениями. Поселения сильными не назовёшь, но и отсталыми они тоже не были. Вирусологи у них свои водились, пусть и не везде, так что со временем и синтез наладился. А у кого своих лабораторий не оказалось, выменивали на вакцы товары, которыми были богаты.

Эпидемия уничтожила большую часть населения планеты, превратив её в кровожадных монстров. А те, кому повезло больше, чтоб не пополнить их ряды или попросту не умереть, стали зависимы от препарата, название которого мало кто знал, потому все попросту именовали его «вакц» — сокращённо от «вакцина».

— И на чьей земле мы сейчас? — выслушав Рака, спросил Тишина.

— На ничейной, хоть и недалеко от нас.

— А Лодейное поле сейчас под кем? — поинтересовался командир о районе, где пропала связь с первой группой.

— Не под кем. Глухо там. Да и бешеные, бывает, попадаются.

— Теперь о главном. Как выглядит Ворон? Приметы. Сколько ваших сейчас в Бесовке? Какое вооружение, техника?

— Точно не скажу…

— Ну, ничего страшного. Не переживай, — перебил Хлад и вставил пленному кляп. Рак начал извиваться, пытаясь защититься. Но это Хладу ничуть не мешало, и на этот раз он с размаху вогнал карандаш в пулевое ранение ноги Рака. Показалось, что земля содрогнулась от дикого вопля пленного, не смотря на заткнутый рот. При этом его глаза чуть не вылезли из орбит. Рак вырубился, но Хлад сразу же начал приводить его в чувства. Подождав с некоторое время, пока пленный приходил в себя, Тишина продолжил:

— Ну что? Ещё раз напомнить?

— Наших в Бесовке сейчас не больше сорока. Из стволов: калаши, дробаши, пистолеты. Тачки ток легковые. Несколько фургонов.

— Броня? Тяжёлое вооружение?

— Нету. Налегке сюда ехали, чисто терпил по фургонам распихать.

— Связь с базой как осуществляется?

— В «Буханке» радейка есть. Не секу я в них, но Ворон с нашими ток по ней трёт. Те, что пацанам раздали, которые в карман влезают, походу, тупо не достают.

— Какая именно «Буханка»? Цвет? Отличия?

— Одна она в конвое. Зелёная. Как у вояк.

— Что по Ворону?

— Невысокий он. Во всё чёрное одет. И баки как у Пушкина.

— Отдыхай пока. Хлад, мы отойдём.

Волк и Тишина отошли в сторону.

— Мда… не ожидал я такой движухи, — удивился Волк.

— Эмоции на потом оставь. Меня больше интересует, как это всё мимо нас прошло. Тут уже и травануться какой-то дрянью успели, и лекарство, пусть и временное, состряпать, и весь мир каким-то бешеным и бесам просрать, и повоевать друг с другом. И всё за два года. Жизнь бьёт ключом, а в радиоэфире тихо. Кого бы мы сами ни пытались запросить из ЦБУ — тихо. Не поверил бы, если б лично сам не пробовал, когда дежурная смена этим занималась. У других Объектов те же «успехи». Да и не было никакого Удара, а нас почему-то проинформировали, что был. Хотя, в принципе, нам это на руку оказалось — под заразу не попали.

— Интересно, как при такой оживлённости Майбах ни с кем не пересёкся? Ну, во всяком случае, до своего «исчезновения».

— Вопросов теперь гораздо больше, чем ответов.

— В ЦБУ будем докладывать?

— Есессно. Только сначала нам надо в Бесовку наведаться.

— Мирняк вызволять?

— Это второстепенная задача.

— Второстепенная? — удивился Волк.

— Спасти мирняк дело, конечно, благородное и в прошлом было бы первоочередным, но в нынешней обстановке нам лучше вообще не влезать в какие-либо разборки. Во всяком случае, пока что. Извини за пафос, но мир уже не тот. Тут совершенно другой порядок и баланс сил, не до конца нам известный. Ты сам слышал, что Новая Ладога не единственная «контора» в новом мире. И в случае чего, Рака с его быками ещё можно будет списать на случайный замес, а вот целый конвой во главе с «государственным лицом» уже навряд ли. Поэтому рисковать вот так, сходу, только из-за заложников не очень разумно.

— Тогда, что нам нужно в Бесовке?

— Тут уже как два года какой-то неизлечимый вирус лютует, а Объект разворачивает свои силы на поверхности. Как бэ не исключено, что вирус может отразиться и на нас. Так что в деревне нам нужны материалы по синтезу вакцины. Ещё это новая валюта и, судя по всему, нам рано или поздно придётся вступать во взаимоотношения с другими фракциями.

— Тогда придётся попотеть: у них в остатке ещё сорок бойцов и заложники. Считай, живой щит, — дал своё заключение Волк, прекрасно понимая, что запросить помощь с Объекта они не могут. Выкручиваться самим придётся.

Причина в том, что Объект разворачивается на поверхности, а значит про него, рано или поздно, станет известно. И если его задействовать в ликвидации конвоя в деревне, можно спровоцировать конфликт с Новой Ладогой. Реальной военной угрозы она не представляет, но, как дал понять Рак, завязана на многих. Поэтому на открытое столкновение с Новой Ладогой Объекту лучше не идти. Во всяком случае, пока. Вдобавок к этому, запросив помощь, можно поставить крест на легенде группы. Они ж, вроде как, одни. Сами по себе. А в случае появления подразделений поддержки с Объекта, связать с ними группу особого труда не составит. Пусть и не напрямую. Бандитов-то в расход, так что не проболтаются. А с заложниками сложнее. Их к стенке не поставишь, а подписку нынче не возьмёшь. Потом слухи поползут: «Объект какой-то появился, они бандитов в деревне положили». Да и на группу, пусть их и не знают в лицо, могут потом пальцем показать, если где-то увидят: «а эти, вроде, похожи на тех, с Объекта, только в тот раз у них рожи были закрыты». Всё это бездоказательно, но для того, чтобы привлечь лишнее внимание, вполне сгодится.

Правда, действуя самостоятельно, группа не меньше рискует. Как и в первом случае, закрытые лица осложняли возможное опознание, но остальные узнаваемые приметы — техника, оружие, снаряга и прочее, могли стать причиной излишнего интереса. Отличие состояло лишь в том, что при таком раскладе сложности могут возникнуть только у группы. Затронуть Объект они не должны, поскольку группа с ним не связана, в отличие от предыдущего сценария.

Разумеется, если подробно спланировать детали операции, подготовить необходимую информационную почву, можно и с помощью Объекта всё провернуть, оставшись вне всяких подозрений. Только подобные шаги требовали времени, которого у Тишины не было. Рака и компанию уже скоро хватятся. Если и не кинутся им на выручку, то ждать у моря погоды Ворон в деревне точно не станет. Погрузятся и свалят.

— Живой щит, говоришь, у них… А у нас есть Витя Рак, — с улыбкой ответил Тишина.

— В смысле?

— Император, Хлад, — проигнорировал командир вопрос Волка, — берите гражданских и дуйте к Крису. Отдаёте их ему. Император, меняешься с Дельтой — тут сейчас второй пулемёт будет нужен. Магнум, Хохол, вам упокоенных с дороги убрать и машины переставить, метров на сто в ту сторону, — Тишина махнул в направлении, откуда приехали бандиты. Оно и понятно, трупы-то и стреляные гильзы убрать не проблема, а вот смыть кровь, которой изрядно натекло на асфальт, не получится. Цистерны с водой поблизости нет. Так что проще перегнать машины на чистое место, чтоб прибывшие братки Рака не насторожились при виде крови.

— Ну, так всё-таки? — настаивал Волк. — Причём тут этот гоблин? И где гарантии, что у нас получится малой группой сорок бойцов по-тихому положить? Точно будет жара. С учётом всех наших преимуществ мы без потерь, может, и отработаем, но среди мирняка и «двухсотые» могут нарисоваться. Причём, наверняка. Так как?

— Жарко будет не там, а тут и без заложников. А Рак нам в этом поможет. Витя, жить хочешь? — обратился Тишина к пленному, направляясь к нему.

Рак повернулся в сторону Тишины, корчась от боли:

— А есть варик?

— Есть. Но всё от тебя зависит.

— А чё надо-то?

— Поработаешь в рацию, — сказал Тишина, доставая её из лежащей на земле разгрузки Рака, снятой при обыске.

— Как?

— Телефонируешь своему братухе-кентухе Ворону и говоришь спокойным голосом, что повстречались вы с какой-то братвой незнакомой, которая тётеньку так сильно ему нужную перехватила раньше вас. Чисто случайно. И хотят они теперь с ним переговорить по делу: отдавать её вам, аль нет, и что за неё попросить. Причём лично с ним, поскольку у вас с ними договориться не сложилось. И вы своими стараниями только цену ей набили. Но приукрасишь их количество слегонца, чтоб он побольше ваших гоблинов на стрелку зацепил. А пару-тройку человек на охране гражданских пусть оставит, чтоб всем табором не мотаться. Деревенские ж наверняка уже по фургонам упакованные сидят. Когда наступит время «Ч», я тебе в деталях обрисую, что именно говорить. Ну, а в знак добрых намерений, наш добрый доктор Айболит «неболейку» тебе вколет, чтоб ты не так сильно в рацию мычал.

— А если он не поведётся?

— Куда он денется, если, как ты говоришь, «бабу ему эту целой и невредимой надо» и «шкуру он за неё спустит»? Поведётся. Да и, забегая вперёд, скажу, что если ты ему в рацию что-то не то пи**анёшь или же ты мне не всё рассказал и тут колонна с бронёй нарисуется, ты хватаешь пулю в глаз. А за нас не волнуйся. Мы ещё до стрельбы поймём, если что не так, и уйти, не засветившись, на раз сможем.

Пока Тишина инструктировал Рака, вернулись Дельта и Хлад.

— В общем, ждём гостей, — продолжил Тишина, — пойдут колонной. Брони у них нет, только легковой транспорт. Работаем двойками. Я с Хохлом со стороны зелёнки, куда машины Рака переставили. Примерно здесь будет середина колонны, когда она остановится. Им Рак это в рацию скажет. Волк, Хлад, занимаете позицию в пятидесяти метрах правее и с той стороны, через дорогу. Дельта, Магнум, — в пятидесяти метрах левее нас на этой стороне. Магнум, когда бычьё вылезет из тачек, сразу же снимаешь водилу головной машины и следом за ним водилу замыкающей. Дальше кладёшь всех, кто в остальных машинах за рулём остался или попытается туда залезть. Ни одна машина не должна с места дёрнуться после их остановки. Дельта и Волк, вы со своих флангов косите колонну с противоположных сторон в два пулемёта. Мы с Хохлом ближе всех и пока вы их прижимаете, бросаем две-три гранаты — в начало и конец колонны. На нас и первоочередная цель — «Буханка» с рацией. Хотя, маловероятно, что они её с собой на стрелку возьмут. Скорей всего в деревне оставят. Сигнал к атаке — первый выстрел Магнума. А как всё уляжется, двумя двойками зачищаем колонну и проводим досмотр. Дельта и Магнум, остаётесь на прикрытии. Они на знакомой им территории и уверены, что их тут свои ждут, так что головного дозора или какого-то его подобия у них не будет. Выходить из машин они тоже будут спокойно и без паники. Нападения они не ждут. Так что это нам на руку. Вопросы?

— Возможные пути отхода им минируем? — спросил Дельта

— Не. Смысла не вижу. Не успеют они от колонны отойти.

***

Фургоны, выстроенные друг за другом полукольцом, были забиты людьми. В них была вся небольшая захваченная деревня: старики, женщины, дети, мужчины. Кто целыми семьями, кто поодиночке. Вооруженная охрана явно скучала в ожидании приказа старшего выдвигаться в сторону дома. Кое-где грязь под ногами в деревушке была вперемешку с кровью несогласных ехать в новое пристанище. Сидя на корточках, и докуривая сигарету, один из вооруженных бойцов был погружён в свои мысли, пока не затрещала рация на поясе:

— Ворон, Ворон. Ответь. Это Рак, — ожила вдруг рация знакомым голосом.

— Где вас, нах, носит?

— У нас тут… проблемка нарисовалась.

— Какая ещё, нах, проблемка?! Вас девять рыл, и у вас с четырьмя терпилами проблемка нарисовалась?! — начал заводиться старший конвоя.

— Ты того… не температурь! Тут как бэ это… какие-то пацаны серьёзные бабу эту до нас успели перехватить. Я отошёл с тобой перетереть. Мы пообщаться с ними пробовали, как спалили, что они Патриота ихнего под откос пустили, но…

— А с остальными чё? — перебил Ворон Рака.

— Да у них все. Мужика правда вальнули.

— Чё за тётку просят?

— Они про всю нашу движуху тут откуда-то в курсе. Походу, старая эта накапала, что остальные в селе остались, кипишь наводить. Так что с нами говорить они не хотят. Сказали, только со старшим говорить будут.

Ворон на секунду задумался. Про захват деревни знали только пацаны из конвоя и сам Князь. Ну ещё и челноки, что на рынке в Новой Ладоге ошивались, от которых информация про деревню пришла. А то, что ещё какие-то «серьёзные пацаны» в курсе их дел, в его планы явно не вписывалось.

— Она им что-нибудь ещё сказала?

— Откуда я знаю?

— А сколько их вообще? На кого смахивают? Служивые?

— Человек двадцать. Да х*р их знает, кто они. Но сто очков, что не вояки.

— Про нас сказал сколько?

— Сказал, что нас девять и вас в селе человек с десяток осталось. Так что они думают, что они тут в большинстве.

— Кароч, где вы ща?

— В сторону Тихвина, километров десять. Недалеко от заправки сгоревшей. У обочины там тачки оставили. А через лесок от шоссе тропинка есть. По ней метров сто до грунтовки, где пацанва эта сейчас. Сказали, что час ждут и сваливают.

— Вы одни ща стоите?

— Да. На дороге у машин. Эти там остались.

— Кароч. Мы ща подтянемся. Ждите у тачек. Оттуда мы с тобой двинем по тропке к ним, а остальные наши леском подойдут. Валить их надо.

— Понял тебя. Ждём.

Ворон поправил ремень АКМС на плече и громко свистнул, махнув рукой. Через пару минут вокруг него столпились все оставшиеся бойцы из конвоя. Рассказав о происшедшем и задуманном, Ворон назначил десять человек остаться охранять фургоны, а остальным велел грузиться по машинам.

Выехав из деревушки, колонна двинулась в указанном направлении. Проехав некоторое расстояние, Ворон, ехавший в первой машине, увидел вдалеке припаркованные машины Рака и запросил его по рации:

— Вы чё с дороги рассосались?

— Да пошли глянуть, не свалили ли они. С ними ща стоим. Как подъедите, идите так, как мы говорили, — акцентировал Рак последние слова, давая понять Ворону, что всё идёт как задумывалось.

— Понял тебя. Так, — обратился Ворон ко всем своим бойцам, — тормозим около тачек на обочине. Выходим и слухаем меня.

Доехав до обозначенного места, колонна из шести машин остановилась, и все начали не спеша выходить. Хлопнул одиночный выстрел, выбив фонтанчик из лобового стекла головной машины. После чего её водитель, схватившись обеими руками за горло, из которого начала хлестать кровь, хрипя, завалился на бок. Сразу за первым выстрелом загрохотали пулемёты, обрушив свинцовый дождь на колонну. Не понимая, что происходит, Ворон упал, пытаясь вжаться в асфальт. От испуга было ощущение, что взрывается земля под ногами. Он не мог понять, кто и откуда стреляет, стащив автомат с плеча, он наугад полосонул длинной очередью по кустам, полностью опустошив магазин. Бойцы конвоя пытались отстреливаться. Стреляли кто куда. Грохотали автоматные очереди и ружейные одиночные выстрелы. Спустя пару мгновений прогремело два взрыва: один где-то в начале, другой в конце колонны. «То ли от гранат, то ли ещё от чего один из джипов рванул» — мелькнуло в голове у Ворона. За ним загорелся ещё один. Пули напавших секли обшивку машин и рвали бойцов конвоя. Понимая, что всё закончится за каких-то пару минут, Ворон начал ползти на животе в сторону зелёнки, прикрываясь одним из убитых, пока что-то сильно не ужалило его в ладонь. Старший конвоя взвыл, прижав руку с оторванным безымянным пальцем, размазывая кровь по одежде. Получив сразу ещё одно ранение в колено, он уже не пытался отстреливаться и смотреть по сторонам: его как ошпаренного перевернуло на спину. Пару секунд, он валялся в крови, корчась и крича от боли, пока сильный толчок в висок не прекратил начавшиеся муки.

***

— Чисто! — доложил Волк, досмотрев указанный участок колонны.

— Полдела сделано, — подытожил Тишина, осмотрев расстрелянную колонну. — Ворона кто-нибудь видел?

— В голове колонны какой-то х*р в чёрном с раскуроченной башкой валяется. Может, он? — предположил Хохол.

Тишина подошёл к упокоенному бандиту и носком ботинка повернул голову. Завидев на левой стороне «баки как у Пушкина», командир про себя отметил, что на асфальте лежит именно Ворон. После чего принялся обыскивать его карманы. Бумажник с вакцами, магазины в разгрузе, колода карт с голыми девками… «А это уже интересней» — подумал Тишина, достав небольшой блокнот в клетку с записями. Не найдя больше ничего полезного или интересного, Тишина решил уводить группу с дороги. Техника уже подошла к месту и была готова забрать группу. Рассевшись по местам, командир обозначил маршрут движения по грунтовке, которая шла за зеленкой, параллельно шоссе: после расстрела колонны Тишине не хотелось отсвечивать на главной дороге.

Заняв место рядом с водителем, Тишина начал листать найденный блокнот. Последние записи гласили: «муж. — 16, жен. — 22, дет. — 15, стар. — 8». Нетрудно было догадаться, что это за цифры. Строкой ниже, кривым почерком записано: «в минусе: 12 жмуров. Рак и Ко —?».

«Что это может значить? Ворон заранее списал Рака с его хлопцами?» — размышлял Тишина, — «Зачем? Хотя знак вопроса может говорить и том, что Ворону не было известно наверняка, что с ними станет. Хм… похоже, что Раку с его уродами что-то грозило. Причём, об этом знал Ворон, но не Рак. Иначе Витюша, подрезав Патриота, не расслаблялся бы, из-за чего их всех в упор и положили. Нет смысла его об этих записях спрашивать. Ничего Рак о них не знает. Интересно, на кого грешил Ворон? Уж точно не на нас. Мы-то до сегодняшнего дня в новом мире, можно сказать, не существовали. Жаль, Ворона живым взять не получилось».

Тигры катили неторопливо, слегка пружиня на неровностях грунтовки, пока Тишина не скомандовал остановку.

— Хохол, Волк, охранение, — распорядился Тишина.

Назначенные бойцы занялись выполнением поставленной им задачи, а все остальные подошли к командиру.

— Так, от шоссе идёт отворотка на Бесовку. Дельта, Волк, вы на месте с вирусологом и её семейством. Остальные со мной работаем по противнику. По обстановке: четыре фургона, внутри закрыты гражданские. Охранение десять человек с лёгким стрелковым. Делаем всё тихо и аккуратно, чтоб не задеть мирняк. Хлад, что с Раком?

— Уже, — ответил подошедший Хлад, вытирая какой-то тряпкой кровь со своего ножа, которую он сразу же выбросил.

— Хорошо. Если вопросов нет, то работаем.

От шоссе в Бесовку вела единственная узкая однополосная дорога. Справа и слева от потрескавшегося асфальта стеной возвышалась густая растительность. Этот «коридор» тянулся порядка километра до самых деревенских окраин. Разъехаться встречным автомобилям тут было весьма затруднительно, не говоря уже о более крупном транспорте, и лишь при въезде в деревню растительности становилось чуть меньше. Вдоль этой же дороги по направлению с юга на север вытянулась Бесовка. Дома в большинстве своём располагались рядом с дорогой справа и слева от неё, за исключением нескольких, стоящих чуть поодаль. В северной части деревни был небольшой «пятачок», в центре которого находилась железобетонная «двунога» — опора ЛЭП. За пятачком, чуть северней, шла развилка: прямо дорога упиралась в небольшую поляну, плавно переходящую в лес, а направо — уводила к башне сотовой связи.

Преодолев пешим порядком расстояние, отделявшее группу от деревни Бесовка, бойцы разбились на двойки и с трёх направлений вышли к её окраинам. Тишина и Хохол с западной стороны, Крис и Хлад — с восточной. А Магнум с Императором, как снайперская пара, заняли позицию в зелёнке, что на севере Бесовки, на самом краю леса за мелким кустарником, оставив башню сотовой связи слева от себя.

Дальше группой было организовано наблюдение за противником с целью выявления его огневых точек, снайперских позиций, гранатомётных или пулемётных расчётов. Последних, по имеющимся сведениям, в составе конвоя не было, но перед налётом нужно знать наверняка.

В результате наблюдения картина сложилась следующая: четыре «фургона», которые на поверку оказались грузовиками Урал с КУНГами, стояли на пятачке полукольцом друг за другом. Здесь же была «Буханка» с радиостанцией. Остальная техника «воинов Новой Ладоги», охранявших чистых, расставлена недалеко в разнобой. Четверо вооруженных бандитов стояли у Уралов. Кто курил, кто просто разговаривал. Ещё двое беседовали у одного из джипов метрах в пятнадцати северней колонны Уралов, обеспечивая наблюдение за тылом. Это то, что попало в поле зрения Магнума.

Чуть южнее пятака с грузовиками двойками Криса и Тишины по обе стороны дороги были замечены ещё два бандитских «поста». Первый, самый южный, состоял из двух человек и располагался у одного из домов рядом с дорогой. Перегородив джипом узкую дорогу, бандиты были чем-то вроде временного КПП. За ними метрах в тридцати по направлению к Уралам у дома с противоположной стороны дороги на лавке под навесом «дежурило» ещё двое. Рядом с ними тарахтел дизель-генератор. И если функции первых на КПП понятны, то, чем была занята вторая парочка, оставалось неясным. Причём, пара на КПП находилась в поле зрения тех, что уселись под навесом. Далее шёл небольшой изгиб дороги, из-за которого первые два «поста» терялись из виду у той части конвоя, которую наблюдал Магнум на пятаке.

Бандиты вели себя абсолютно спокойно. Словно ничего не произошло. Похоже, что всё шло именно так, как и рассчитывал Тишина: связав скоротечным боем колонну их основных сил, он лишил возможности Ворона или ещё кого из его окружения что-то вякнуть в рацию оставшимся в деревне. Да и боем это не назовёшь: отработали, как в тире, за пару минут. Это больше тянуло на расстрел. А ныне покойный Витя Рак, после того, как колонна была разбита, благополучно проинформировал в рацию оставшихся в деревне, что дело сделано и скоро все будут на месте. После чего он стал уже не нужен и им занялся Хлад.

Боевая навигация была по-прежнему недоступна, поэтому действовать пришлось «по старинке». Перед выходом боевых двоек в Бесовку в специальной программе наручных ПК по сборным таблицам подобрали нужный лист топографической карты. Кодировать полученную карту[53] и использовать переговорную таблицу[54] для скрытого целеуказания особого резона не было. Наручный ПК кодировал канал связи, на котором работала группа, так что переговоры можно вести открытым текстом.

Затем, уже в ходе рекогносцировки[55], положение обнаруженных позиций отметили на картах в своих ПК. Их координатами обмелись по рации. Двойки находились на удалении друг от друга, поэтому для облегчения целеуказания Тишина присвоил позициям бандитов условные обозначения: «КПП» банды — точка раз, дом с дизель-генератором — точка два, стоянка на пятаке с Уралами и охранной — точка три. Джип с двумя бандитами — точка четыре.

Назначить какие-то другие ориентиры, кроме позиций бандитов и их техники, было проблематично. В заросшей деревне, где местные предметы теряются в густой растительности, а все дома похожи друг на друга и расположены чуть ли не вплотную, при целеуказании от ориентира могла возникнуть неразбериха. Выделялась лишь башня сотовой связи, вот только располагалась она совершенно в другом месте. Поэтому в качестве ориентиров выбрали сами позиции, поскольку они были хорошо различимы. Оборудованных позиций у них нет, техника не укрыта. Не ждут здесь нападения, вот и расположились, как на отдыхе.

Будучи на Объекте, предугадать, что группе предстоит налёт на Бесовку, Тишина не мог при всём желании. Поэтому всё происходило вот так, сходу. Спасало то, что в наручных ПК содержались все топокарты в соответствии с принятой разграфкой и номенклатурой. А по сборным таблицам можно быстро и без труда найти нужный лист — топокарту интересующего района в нужном масштабе. Однако, зубрить полученную карту и тщательно готовиться было некогда. Длительное отсутствие основной части конвоя и связи с ними могло насторожить оставшихся в деревне бандитов, тогда о внезапном бесшумном нападении можно будет забыть.

Закончив рекогносцировку, Тишина перешёл к постановке задач двойкам:

— Крис Тишине.

— На связи.

— Двойкой к точке раз. По команде скрытно уничтожить противника и по своей стороне дороги уйти к точке три.

— Принял, следую, — отозвался старший пары у КПП.

— Магнум Тишине.

— На приёме, — отозвался Магнум.

— Остаётесь на занятой позиции. На вас наблюдение и при необходимости снайперская поддержка. По команде уничтожить противника в точке четыре, — продолжил Тишина с тем расчётом, что когда очередь дойдёт до Магнума, скрытное уничтожение уже не потребуется.

— Принял. Цель вижу, — доложил снайпер. Ему, в отличие от двоек Тишины и Криса, оставалось только ждать команды.

От позиции Тишины до нужных им бандитов метров тридцать. Те были как на ладони, о чём-то говорили и посмеивались. Весело им. Спустя какое-то время, в наушниках Тишины в полголоса прозвучал доклад Криса:

— Тишина Крису. Вышел на позицию, цель вижу.

В момент доклада Криса Хлад уже держал на прицеле свои цели. Вот только стрелять раньше команды нельзя: нужные им пацанчики крутились на дороге, в поле зрения парочки в точке два, за которой наблюдали Тишина с Хохлом. Поэтому бандитов на обеих точках нужно ликвидировать одновременно. Тишина прицелился:

— Принял. Хлад, огонь.

Получив команду, Хлад сработал с Тишиной практически в унисон. А тихие щелчки их Валов окончательно потерялись на фоне тарахтящего дизель-генератора. Подкрадываться и резать горло или ломать шеи бандитам никто не собирался. Всё это подразумевает физический контакт с противником, в ходе которого тот может издать или крик, или ещё какой-нибудь ненужный звук. Так что эти способы не всегда надёжны, не смотря на то, что спецы владеют ими в совершенстве и постоянно их оттачивают. Всегда необходимо действовать наверняка, особенно когда есть такая возможность. Поэтому гарантированно надёжным способом в этом случае было применение специального бесшумного оружия. Тем более, что с такого расстояния от бронебойной девятимиллиметровой пули патрона СП-6 спасут бронежилеты только высоких классов защиты, коих на бандитах не наблюдалось. А бронежилеты классом защиты пониже, скрытого ношения, которые могли на них оказаться, в этом случае можно не учитывать.

Покончив с первыми бандитами, двойками сместились к стоянке. Как и было ранее обозначено, к третьей точке двойки продвигались по разные стороны дороги. Деревенские дома и растительность между ними позволяли незаметно подойти к пятаку практически вплотную. С двух сторон выйдя к стоянке с Уралами, перед которыми собралось четверо конвоиров, двойки заняли позиции среди прилегающих к «центральной площади» домов. Распределили цели.

Вообще, выбивать радиостанцию нужно в первую очередь. Но здесь сделать это тихо не получится: «Буханка» стояла рядом с бандитской четвёркой. Так что дальше от бесшумного нападения требовалось перейти к огневому подавлению оставшихся сил. А для того, чтоб никто не ударил двойкам Тишины в тыл, они сначала ликвидировали первые два поста конвоя.

Скрытая огневая позиция, занятая Магнумом в зелёнке, обеспечивала хороший обзор и сектор обстрела. А её расположение с торца деревни позволяло просматривать единственную дорогу в Бесовке, уходящую на юг по прямой от снайпера. Кроме того, в поперечнике деревня узкая — всего два-четыре дома, а справа и слева от них в этой части Бесовки нет никакой густой растительности или складок местности. Таким образом, перемещения бандитов для Магнума сводились к движению вдоль его линии прицеливания, вперёд-назад.

Когда Тишина в рацию обозначил, что двойки вышли на позицию,Магнум подтвердил сказанное ранее:

— Тишина Магнуму. Цель вижу.

— Магнум, огонь, — послышалась короткая команда в наушниках снайпера.

Сухой выстрел хлестанул на фоне тарахтящего генератора. Сразу же за ним грохнул следующий. До целей снайпера около двухсот метров, а для такого стрелкового комплекса как «Белов — НК-417 — патрон 7,62х51 — прицел ACOG 6x48» это не расстояние. Голову, стоявшего спиной к Магнуму, раскроило первым выстрелом. Дёрнувшись от выстрела и выбросив из головы часть содержимого, бандит свалился как подкошенный.

Его собеседник даже не успел понять, что произошло — вторым выстрелом Магнум прострелил ему шею. За ним вспыхнуло красное кровавое облако, сменившееся пульсирующим алым фонтаном, и бандит рухнул на землю.

Необходимости в бесшумном устранении конвоя больше нет. Услышав два быстрых выстрела, слившихся в один, четвёрка охранения рефлекторно дёрнулась на звук и сразу же кинулась врассыпную в поисках укрытия. Сделать этого они не успели, да и не могли успеть чисто физически: сразу после Магнума по ним отработали двумя двойками почти в упор. Тут же прилетело и «Буханке». Правда, внутри никого не оказалось. Видать, радистом был кто-то из этой четверки. К своим на перекур вылез. Теперь конвой окончательно разбит.

Глава 5

Бесовка была под контролем, а всё, что находилось за её пределами, всё ещё оставалось неизвестным. Магнум и Император, сменив позицию, вели наблюдение за окрестностями. Крис с Хладом держали под контролем главную дорогу Бесовки, что вела к шоссе. Через некоторое время на ней появились Тигры группы, запрошенные ранее Тишиной. Вместе с ними не спеша катил один из уцелевших джипов конвоя, в который погрузилось спасённое ранее семейство вирусолога. Как и положено, небольшая автоколонна сначала обозначила себя в эфире, чтоб не схлестнуться со своими, и только потом машины въехали в деревню. Чисто для перестраховки, взяв двумя пулемётами на прицел Уралы, начали выпускать людей.

Жители деревни поочерёдно покидали тесноту КУНГов. Оказавшись на улице под пристальным взглядом вооружённых людей с закрытыми лицами, никто не спешил разбегаться по деревне. Под ногами была грязь вперемешку с кровью и стреляными гильзами, попадались тела убитых бандитов. Вирусолог со своей семьёй стояла рядом с одним из Тигров.

— Есть староста в деревне? — Тишина задал вопрос одновременно всем жителям.

— Я, — ответил мужичок лет шестидесяти и чуть подался вперёд.

— Подойдите сюда, мы сейчас с вами побеседуем. Что касается вех остальных, — чуть повысил голос Тишина, чтобы его было лучше слышно, — ваших захватчиков больше нет. Вам бояться нечего. Просьба пока оставаться на своих местах. Долго мы вас не задержим.

— Как вас зовут? — обратился Тишина к старосте, отведя его в сторону. На чистого он похож не был. Рассмотрев его вблизи, Тишина обратил внимание, что глаза его были слегка мутноваты, как у ныне покойного Вити Рака.

— Сергей Борисович Илларионов, — ответил мужчина.

— У вас же, насколько я теперь знаю, чистая деревня… — сказал Тишина, подразумевая глаза Илларионова.

— Ах, это… — спохватился староста и вытащил из глаз контактные линзы. — Времена неспокойные, так что лучше не привлекать к себе внимания. Помогало… до недавних пор. Но всё же о нас как-то прознали.

— Интересно как?

— Бог знает. Но вели они себя так, будто нет и тени сомнения в том, что мы не те, за кого себя выдаём. С вечера, вроде, по-хорошему нас хотели забрать. Я сказал, что тут какая-то ошибка и никакие мы не чистые. Но как мимо ушей у главаря ихнего пролетело. До утра время дал подумать. А когда они снова заявились, то уже слушать ничего не стали. Согнали всех к грузовикам, парня одного из толпы выдернули, да и вырезали ему глаза на виду у всех. Линзы сняли и к ногам всё это бросили. Смотрите мол, знаем мы всё. Изверги! Могли ведь просто по морде дать и линзы вытащить! Зачем же резать сразу?! А как парень тот орал! Так до сих пор мороз по коже! После этого зверства и ещё нескольких убийств никто уже не спорил.

То, что сразу резать начали, было объяснимо. Акция устрашения. Запугали сходу, люди уже сговорчивее. Не придётся лишний раз распыляться на убеждения. Но без ответа оставалось то, откуда новоладожцы узнали про Бесовку. Жили люди особняком. Контакты с приезжими торгашами сводились к минимуму. Да и то, как понял Тишина, без «мутных» линз общение не обходилось. Будто кто-то из своих сдал, что тоже не вяжется. Это всё равно, что самому на себя бандитов навести.

— Значит так, Сергей Борисович, — продолжил Тишина, — картина у нас с вами выходит следующая. С вашим принудительным переездом мы вопрос решили. Теперь от вас мне нужно всё, что у вас есть по синтезу вакцев.

— А что будет с нами?

— Здесь вам в любом случае оставаться нельзя. Через некоторое время в Новой Ладоге хватятся пропавшего конвоя и наверняка нагрянут сюда.

— Это я и так понимаю. Только куда нам теперь? И на что мы будем существовать?

— Ищите покровительство. Вы люди нужные, да и немало вас, так что без крыши над головой точно не останетесь. Или же новое место, чтоб жить самостоятельно. Но это опять до поры, до времени. А что же касается средств, то запас вакцев у вас есть. Мы возьмём лишь часть, всё забирать мы не собираемся.

— Новое место? Смысл? Лабораторию вы у нас заберёте, единственный наш вирусолог сбежал или чего хуже — убит. Не знаю, оторвался ли он от погони.

— Не оторвался.

— Жаль, — после короткой паузы ответил староста, — Юрка… хороший мужик был.

— А почему единственный вирусолог? А жена его?

— Какая жена? Она же у него погибла ещё в первый месяц заражения. Когда беспорядки только начинались её один из инфицированных в припадке камнем до смерти забил.

— Это уже интересней. Вы людей видели, которые приехали с нами? Знаете их?

— Ну, да. Девушка — дочь Юркина. Парниша — жених еённый. А Лиза эта появилась у нас совсем недавно. Ехала куда-то в сторону Тихвина. Одна. Собиралась где-то подальше от людей осесть. Как и мы в своё время. Думала остановиться на ночь, да побоялась у шоссе остаться. Увидела отворотку, решила свернуть, чтоб машина на дороге не отсвечивала. Так она в деревню и попала. Захотела остаться. Мы посовещались и не стали возражать. Она же тоже чистая, так что обузой не будет. С Юркой они как-то сразу спелись. Жить вместе стали. Может, потому и сказанула, что жена его.

— А то, что она вирусолог? Кто-нибудь знал?

— Она? Вирусолог? Впервые слышу. У Юрки она была на подхвате, принеси-подай. Я как-то заходил к Юре в лабораторию, когда он вакцы делал. Он ей доверял разве что пробирки помыть.

— Ясно. Показывайте лабораторию, — сменил тему Тишина.

— Пойдёмте, — сказал староста и направился к дому, который у группы числился под ориентиром «точка два».

У дома под навесом продолжал тарахтеть дизель-генератор. Теперь было понятно, чем занимались конвоиры на второй точке — лабораторию стерегли. Поэтому оставшийся в деревне конвой так растянулся. Грузовики рядом с лабораторией не поставишь — места не хватит, ну и лабораторию без охраны не оставишь. По этой же причине и КПП у них рядом с этим домом, а не ближе к стоянке с Уралами на виду у остальных.

Домик совсем небольшой, но двухэтажный. Открыв с лёгким скрипом входную дверь, староста зашёл в гостиную и сразу повернул в соседнюю с ней комнату. Тишина проследовал за ним, при этом Хохол оставался с командиром на подстраховке. В доме царил беспорядок, как после обыска. Ковёр на полу откинут в сторону. Повсюду валяются личные вещи вперемешку с одеждой. Единственный в небольшом помещении шкаф опрокинут на пол. Рядом с ним, в полу, зиял открытый люк вниз. Судя по всему, до наведённого беспорядка, люк закрывался вровень с полом, а откинутый в сторону ковёр прикрывал его очертания. Внизу горел свет. Электричества в деревне нет уже давно, так что обходились дизель-генераторами, один из которых продолжал тарахтеть рядом с домом.

Илларионов подошёл к входу в погреб:

— Сначала я?

Тишина молча кивнул и пошёл следом. В помещении был небольшой письменный стол с компьютером и шкаф с папками. Слева от входа, вдоль стены на всю её длинную, стоял лабораторный стол, на котором смонтировано непонятное лабораторное оборудование из колб, закрепленных в штативах, нагревательных плит, трубок и прочего. Всё это объединено между собой в единую систему и наводило на мысль о том, что синтез вакцев представляет собой некий непрерывный процесс. Дальний правый угол в лаборатории был отделен от помещения антибактериальной медицинской шторой.

Осмотревшись, Тишина подошёл к выделенному шторой пространству. Заглянув за неё, командир увидел кресло, наподобие стоматологического, и медицинское оборудование.

— Здесь мы кровь для вакцев сдаём, — пояснил Илларионов, не дожидаясь вопроса.

— И как часто? За раз много забираете?

— Так же, как при донорской сдаче. На жизнь хватает, причём с запасом, и людям вреда никакого. А вот в некоторых, как сейчас говорят, государствах берут больше и чаще. Потому чистые там и загибаются. Ещё я слыхал, людей какими-то препаратами накачивают, чтобы без сознания всё время были. Их к приборам подключают, которые жизнь поддерживают, кормят внутривенно и всякие растворы вводят для восполнения кровопотери, чтобы ещё больше с них крови забирать. Так и держат. Словно овощи. Периодически «урожай» собирают. Но это у тех, кто побогаче, где медицина и ресурсы позволяют их в таком состоянии содержать. Что только с людьми жадность творит!

— Понятно теперь, почему вы в Новую Ладогу не шибко торопились.

Выйдя из лаборатории, Тишина с Хохлом отвели старосту деревни обратно к своим, затем направились к Крису.

— Эта Константиновна что-то темнит, — начал Тишина.

— В смысле? — не понял Крис, продолжая набивать патронами один из опустевших магазинов от своего АК.

— В прямом. Как пояснил этот добрый дяденька, — продолжил Тишина, подразумевая старосту деревни, — мадам эта ни разу ни жена покойному вирусологу. Да и не вирусолог она, как рассказывала. Староста сказал, что серьёзней, чем пустую пробирку, ей не доверяли. Давай, ты пока тут, а мы пойдём, потолкуем с ней ещё разок.

Оставив Криса одного, Тишина с Волком и Хохлом подошли к псевдовирусологу и отвели её в один из опустевших домов.

— Что-то случилось? — искренне удивилась женщина.

— Может, вы нам расскажите? — ответил Тишина.

— Не понимаю, о чём вы.

— Елизавета Константиновна, вас в детстве учили, что всегда нужно говорить правду?

— К чему вы клоните?

— К тому, что мы знаем, что вы не супруга убитого и не больше меня разбираетесь в вирусологии. Почему соврали?

— А что мне надо было сделать? Сказать правду, что я никто? Одна из этих семидесяти чистых? — начинала нервничать женщина.

— Давайте без эмоций. Меня они совершенно не трогают. Отвечайте на вопрос.

— Простите, — сказала она и, глубоко вздохнув, продолжила, — когда пришли бандиты в деревню, главный у них сразу задался вопросом, кто у нас занимается синтезом. В это время его друзья сгоняли всех жителей, словно скот, к этим машинам. Несколько человек они при этом убили, парню одному вообще глаза живьём выдрали. Наверно, кто-то из наших с испугу и сказанул про Юру, после чего нас сразу же отвели в дом. Там их главный… как там его…

— Ворон, — напомнил Хохол.

— В общем, он начал Юре рассказывать, что нас ждёт в Новой Ладоге. Что ему нужно будет делать. Говорили о каком-то оборудовании, к которому будут людей подключать, чтобы кровь собирать. Я в этом ничего не понимаю, а Юра наотрез отказался. Тогда они приставили нож к моему горлу, поставив меня на колени. Они же не знали, что мы не так давно знакомы и думали, что я его жена и таким образом убедят его. Я понимала, что в данный момент Юра, не смотря на нашу взаимную симпатию, за меня может и не вступиться. Ведь, по большому счёту, я ему никто. Я и крикнула, что тоже вирусолог и что согласна работать на них. Нож от меня сразу же убрали. Никогда не забуду тот холод от лезвия на шее. Но своих планов на Юру этот Ворон менять не собирался. Добавил, что потом с ним закончит и вышел. Когда мы бежали и Юру ранили, то с ним церемониться уже не стали. Меня при этом не трогали, поскольку я приобрела некоторую ценность для них. А за молодых я просила, умоляла. Дальше появились вы. До зубов вооружённые. Кто такие и чего хотите, неизвестно. Вот я и продолжала играть роль ценного персонажа.

— Мне интересно, а что было бы с вами дальше, не окажись мы рядом? И я сейчас не о благодарности за спасение, — вмешался Волк. — Вас бы увезли в Новую Ладогу синтезировать вакцы, чего на самом деле вы делать не умеете. Как бы вы тогда с ними объяснялись?

— Никак! Спланировать я как-то особо не успела, — съязвила женщина. — В тот момент всё, о чём я думала — как остаться в живых. Или хотя бы выиграть время, чтоб придумать хоть что-то. Решились бежать.

— И как вам это удалось? Вас что, не охраняли? — задал закономерный вопрос Тишина.

— Охраняли. Двое. С оружием.

— И…? Ваш «муж» перебил охрану? — съязвил Волк, вспомнив её фразу «с пулей в боку он харкал им в лицо собственной кровью».

— Нет, — невозмутимо ответила женщина. — Сначала они о чём-то бубнили. Смеялись, анекдоты рассказывали. Курили раз десять. Я чуть задыхаться не начала. В общем, страдали от безделья. Мы-то со связанными руками на полу сидим — угрозы для них ноль. Потом, видать, им эти посиделки совсем опостылели. Они начали переворачивать дом вверх дном в поисках чего-то ценного. Ящики выворачивали, шкафы, вещи раскидывали. На шум явилось ещё двое, спросили, что происходит. Те ответили, что всё в порядке, Ворон им разрешил и, быстренько спровадив пришедших, продолжили погром. Один из бандитов, выпотрошив очередной ящик из письменного стола и не найдя в нём ничего интересного, бросил его себе под ноги. Ящик упал на пол с глухим стуком. Тут до него начало доходить, что под полом что-то есть. Странно, что они сразу этого не поняли, пока ходили взад-вперёд. Он пинком откинул ковёр и увидел люк в полу. Спустившись в погреб, заорал оттуда своему подельнику, который трудился в соседней комнате, что теперь они богачи. Оно и понятно — в лаборатории у Юры запас вакцев на всю деревню лежал. Второй, услыхав о находке, быстренько нырнул к нему вниз. А через пару минут у него затрещала рация. Куда-то его там вызывали. Похоже, что он был за старшего, поскольку у второго рации мы не увидели. Вот они и порешили, что старший сейчас смотается и потянет время, а этот припрячет найденные вакцы, чтобы делиться не пришлось, когда станет известно про лабораторию. И пока тот рылся в погребе, Даня с Юрой переглянулись. Руки хоть и связаны за спиной, но ноги привязать, слава Богу, никто не додумался. Даня ногой пнул люк, закрывая бандита в погребе. А в этот момент, навалившись плечом, Юра уже опрокидывал тяжеленный шкаф на закрытый люк.

— Какое удачное стечение обстоятельств, — зло прокомментировал Волк.

— Я бы не сказала, что тут дело в везении. Больше тянет на закономерность. Не начни они от делать нечего обыскивать дом, не нашли бы лабораторию, ну и так далее. И что в итоге? Полегли все, как один.

— Ладно, демагогию разводить не будем. Откуда вы ехали, когда решили остановиться в этой деревне? — спросил Тишина женщину.

— В Новой Ладоге последнее время я и жила… пока они не надумали в оборот всех чистых взять. Знакомых у меня там много, так что по-тихому уйти труда не составило. Если будете там, вот возьмите, — женщина достала из кармана и протянула Тишине пулю на цепочке с какими-то нацарапанными на ней цифрами. — Найдёте на рынке Сёму Шомпола. Его все знают, он всех знает. Так что не ошибётесь. Скажете, что помогли мне, покажете пульку. Он оружием торгует, так что скидку вам сделает существенную, да и вообще поможет в рамках разумного, если будет надо чего. Связей-то у него хоть отбавляй. Пожалуй, это единственное, чем я вас отблагодарить могу. И приношу свои извинения — не хотела вас обманывать.

Тишина молча кивнул, принимая от неё пулю. Озвученные женщиной «существенные скидки» командира особо не волновали. Его больше заинтересовал сам Шомпол, как источник информации. Такой человек, который в курсе всего, группе нужен, как воздух.

— А вы что будете делать?

— Останусь тут, а дальше мы уже все вместе решим, как нам быть.

Закончив беседу, Тишина с Волком вышли из дома. Когда они вернулись к Тиграм, Тишина дал «отбой» группе, после чего освобождённые люди стали разбредаться кто куда. На местах остались лишь снайперская пара и Хлад с Дельтой, который со своим Печенегом сменил Криса по прибытию.

— Дай Ирий, — сказал Тишина Хохлу, подойдя к КШМ. Хохол закрылся в машине и начала колдовать над засекречивающей аппаратурой связи. Какие данные он там вводит, откуда их берёт и куда нажимает, не положено знать не только посторонним, но и своим. Спустя пару минут Хохол открыл дверь и передал трубку командиру. Перехватив взгляд Тишины, добавил:

— Надёжно, как в сейфе, хоть про свой выпускной рассказывай.

Выйдя на связь с ЦБУ, Тишина рассказал всё «от» и «до». Про неизлечимый вирус, про образовавшиеся фракции, про выведенное из строя по всему миру стратегическое вооружение, про новых обитателей поверхности. В ЦБУ были в полном недоумении от изобилия событий за последние два года и гробовой тишины при всём этом.

Сообщил Тишина и о столкновении с бандитами Новой Ладоги, освобождении жителей деревни и захвате лаборатории. После непродолжительных переговоров было решено вывезти спасённых и лабораторию в расположение Объекта. Возможность конфликта с Новой Ладогой по-прежнему сохранялась, тем не менее, решили рискнуть. Но такой риск вполне оправдан.

Во-первых, самое главное — это причины. Ранее в условиях полной изоляции Объекта от внешнего мира заражение было абсолютно исключено. Но после начала развёртывания на поверхности передовых сил, его возможность уже не исключалась. В свете подобных событий, обладать собственным производством вакцев было крайне необходимо. А жители и захваченная лаборатория как раз гарантировали такую возможность.

Во-вторых, если каким-то образом и произойдёт утечка информации о перестрелке в деревне, получится, что бандитов положили не подразделения Объекта, а какие-то «залётные», которые, заполучив немалый запас вакцев, ушли в неизвестном направлении. В этом случае и выглядит всё логично. Против пятидесяти головорезов, да с «живым щитом», Объект со своими возможностями не рисковал бы, действуя малой группой из восьми человек. Всё бы сделали наверняка — продемонстрировали численное превосходство, пригнали броню и в итоге или же смяли бы конвой на месте, или вынудили бы уйти без боя. Да даже если решили ликвидировать конвой без предупреждения, сначала деревню блокировали бы кольцом оцепления, чтоб никто из конвоя не ушёл, затем уже в самой Бесовке сработали бы несколько групп. А это далеко не восемь человек.

В-третьих, если в Новой Ладоге узнают о ликвидации конвоя в ходе поисков, когда его хватятся, то им останется только строить догадки, кто за этим стоит. При этом на причастность Объекта, кроме его близкого расположения, ничто не укажет. Этого бы хватило, но лишь в том случае, если Объект уступал бы Новой Ладоге в военной мощи. В действительности же, чтобы заручится против такого противника поддержкой соседей, Новой Ладоге нужны будут только железобетонные доказательства. Люди Бесовки теперь на Объекте — не аргумент. Они сами так решили, после того как «залётные» захватили их вакцы. А Объект конвой не трогал. Даже если и схватят кого-то из деревенских для допроса, всё сведётся к предыдущему пункту. Им же никто не доводил истинное положение дел. Так что хоть на полиграф их сажай.

После ухода Рарога из деревни за Бесовкой организовали скрытое наблюдение силами Объекта. Нужно было выждать пару дней. Затем в ходе якобы разведки «случайно забрести» в деревню и начать эвакуацию. Подозрений в связи Рарога с Объектом не должно возникнуть — за последние сутки тут уже побывали и бандиты, и сам Рарог, ещё и подразделения 31-й бригады нарисуются. А выбор у местных невелик, так что с переездом и настаивать не придётся.

— Ну, что, командир? Дальше куда? — поинтересовался Волк.

— В Новую Ладогу. Если уж это и в самом деле такой узел, где все вопросы в регионе разруливаются, то где, как ни там, накопать инфу. К тому же это вооружённое формирование, которое находится у Объекта под боком. Нужно знать, что оно из себя представляет.

Это и так все прекрасно понимали, поэтому вопрос Волка больше носил формальный характер. С общим положением дел в новом мире всё было предельно ясно, а вот вопросы, кто именно и как атаковал Мрежу и ликвидировал группу Майбаха, всё ещё висели в воздухе и оставались без ответа.

— Так двинули! Чё стоять-то? — поторопил Крис, закинув на плечо свой АК.

— Мутные линзы сначала с собой захватим. В лаборатории были ещё. Нечего лишнее внимание привлекать, — уточнил командир.

Попрощавшись с Илларионовым и псевдовирусологом, спецы расселись по машинам и покатили в сторону шоссе. Когда от деревни удалились на некоторое расстояние, Хохол решил завести разговор, поскольку затянувшееся молчание наводило на него скуку.

— Интересно всё-таки, и как это Майбах ничего не видел и не слышал, когда с Объекта вышел и поверху начал гулять?

— Почему это? — откликнулся Магнум. — Может как раз с кем-то и столкнулся, раз не успел ничего передать. По пуле каждый схватил и привет.

— Или не по пуле, — подключился к разговору Волк. — Сидит сейчас в каком-нибудь подвале с разбитой мордой, привязанный к стулу. Или, что ещё хуже, пристегнули его на койке к каким-нибудь аппаратам и опыты, как на зверье, ставят. Травят химией всякой. Ща всякого г*вна хватает. Это что Рак рассказывал, что Илларионов.

Тишина в разговоре не участвовал. Погрузившись в свои мысли, он пытался переварить бурный поток информации, обрушившийся на них за последние несколько часов. Больше всего его беспокоило отсутствие чёткой картины происходящего. Многих вещей на данный момент он не понимал вообще. Не было никакого стратегического Удара. Не оказалось и агрессора, как такового. Тем не менее, все они заперлись под землёй, да ещё заранее. И, опять-таки, заранее до чего? Удар-то никто не нанёс. А за два прошедших года чего только не произошло: и появление неизвестного вируса, эпидемия которого выкосила большую часть населения, и междоусобные войны. И всё это время люди на Объектах были абсолютно уверены, что наверху всё выжжено ядерными бомбардировками и не осталось ничего живого.

Как все эти события прошли мимо них? Почему никто не отвечал на их запросы? Как так получилось, что у подобного проекта в распоряжении оказался только спутник связи, не оборудованный видеонаблюдением? Почему не удалось подключиться к другим спутникам для наблюдения с орбиты? Он не понимал.

Ещё Тишине не давала покоя мысль о том, почему столь масштабный проект с такими боевыми возможностями до сих пор не задействован? За исключением командования Мрежи, уверенного в нанесённом стратегическом ударе, есть ещё и высшее руководство страны. Не все, кто знал о проекте, спустились под землю. И если бы Мрежа развернулась раньше, когда только начались беспорядки и безвластие, сейчас всё было бы иначе. Разобрались бы со всем сами. Не пришли бы миротворцы, а вслед за ними не нарисовались бы непонятные шарашки — у Тишины язык не поворачивался назвать их «государствами».

Если нападения противника не было, тогда откуда появился сигнал, загнавший их под землю? Почему Мрежу так и не проинформировали о происходящем на самом деле? Почему не дали команду на развёртывание, пока ещё было кому принимать такие решения? Оставалось только догадываться.

Да даже развернись они сейчас, но не одним Объектом, а, как положено, всей Мрежей по боевым документам, можно остудить амбиции всех и сразу. Но в этом случае всё пройдёт уже не так безболезненно — за истекшее время у людей наверху сформировались определённые взгляды и предпочтения, если теперь даже в «государства» сбиваются и «войны» друг с другом развязывают.

Но и тут всплывают аналогичные вопросы. Почему Мрежа до сих пор в неведении о происходящем? И почему команды на развёртывание нет сейчас? Командовать некому? Теперь вполне возможно. Снова всплывает возникший ранее вопрос — почему Мрежу не задействовали в начале эпидемии?

Почему-почему?… слишком уж много «почему» за такое короткое время. И это если не затрагивать главные вопросы: кто узнал о проекте из существующих фракций и кто напал на Мрежу? Кто, зная масштабы проекта, решился на это. Корнеев был недалёк от истины, когда говорил, что за нападением и ликвидацией группы стоит не страна-агрессор. А Рак подтвердил это прямым текстом — стран в привычном понимании больше не существовало.

Весь недолгий путь по «зелёному коридору» от Бесовки до шоссе для Тишины так и прошёл в размышлениях. По узкой разбитой дороге ехали не спеша. Изначально планировали выехать на шоссе и двигаться в сторону Колчаново, где располагался мост через реку Сясь. А дальше по автодороге А-114 в Юшково до следующей переправы через реку Волхов. Оттуда до Новой Ладоги уже рукой подать. Это кратчайший путь от Бесовки. Но напрямую от места, где положили конвой, лучше не ехать. Внимание и неудобные вопросы, когда про его участь станет известно в Новой Ладоге, группе не нужны. Так что этот маршрут откинули практически сразу, решив сделать «крюк», чтобы войти в Новую Ладогу с другого направления. Запутывать следы нужно при любой возможности.

«Крюк» определили быстро. По шоссе следовали в сторону Колчаново. Не доезжая его, нужно было свернуть в деревню Хвалово, в которой был мост через Сясь. После переправы несколько километров по грунтовке до перекрёстка. На нём поворот налево, а затем прямо до деревни Усадище. Оттуда через деревню Славково в город Волхов. Далее требовалось выехать на проспект Державина и по мосту через реку Волхов проследовать до поворота на улицу Юрия Гагарина. Затем по Гагарина доехать до улицы Некрасова, а уже по ней на выезд из города, до перекрёстка с автодорогой Р-21. На нём поворот направо и прямо по шоссе до Юшково порядка десяти-одиннадцати километров. Таким образом, создавалась видимость, что группа движется со стороны Питера.

Со слов Рака микрорайон Мостопоезд в деревне Юшково был чем-то вроде опорника Новой Ладоги. Его «пригородом». Шоссе заблокировано в обе стороны, выставлена охрана, так что мимо не проскочишь. Там была заправка, торговые павильоны бывшего Рыбного рынка и ещё несколько зданий. Здесь «принимали» приезжих. Оплачиваешь дорожный сбор и едешь дальше своей дорогой. А если нужно в саму Новую Ладогу, то после оплаты сбора сообщаешь цель визита и проезжаешь КПП.

Осведомились у Рака и по поводу «паспортного контроля» на въезде. И получалось, что его, как такового, и нет. Ни досмотров, ни какой-либо регистрации. Регистрировали только тех, кто ехал в Новую Ладогу для реализации своих товаров или услуг. И то вся эта «регистрация» сводилась к устному опросу. Никаких документов. Главное, чтоб потом было с кого процент от прибыли истребовать. А представиться можно хоть Папой Римским. Потребителей, кто ехал в Новую Ладогу закупиться или «чисто отдохнуть», на въезде просто инструктировали, мол «не борзеть, из стволов не шмалять, братву слухать», ну и тому подобное.

У подобной вольницы не было каких-то требований к документам, удостоверяющим личность. На то она и вольница. Больше приезжих — больше сделок. Или кто-то что-то продаст, или наймёт кого-то, или кто в местных заведениях свои деньги оставит — сплошная выгода. А ограничивать въезд, закрыв его «нелегалам», было всё равно, что самому себе снизить прибыль.

Поначалу отсутствием серьёзного контроля на въезде некоторые шибко умные торгаши пытались пользоваться. Придумывали схемы, как уйти от «налогообложения». Проезжали КПП под видом «туриста». Попав на территорию, искали себе клиентуру. Товар при этом был либо такой, который не нужно на фуре через КПП на глазах у всех тащить, либо его оставляли под охраной за пределами поселения, либо вообще предлагалась услуга. Но Новая Ладога, как и все современные поселения, была небольшой. Всё на виду. Так что для таких умников всё плачевно заканчивалось. В лучшем случае получалось откупиться немалой суммой с «национализацией» всего товара. Ну а в худшем — приходилось головой отвечать.

Погода стала немного налаживаться. Уже сквозь хмурые тучи потихоньку пробивались солнечные лучи. Да и дождь не моросил, как с утра. Вдоль обочин тянулись деревья и прочая растительность, изредка перебиваясь просеками, уходящими в стороны от шоссе. Дорога была абсолютно пустой — ни машин, ни людей. Спустя где-то пять-шесть километров дорога начала немного забирать влево и вскоре появился знак населённого пункта — Курья. Деревня подобно Бесовке была вытянута с двух сторон вдоль дороги. Правда, с тем отличием, что сворачивать и углубляться в заросли не нужно — дома стояли прямо у шоссе.

После преодоления начавшегося изгиба дороги впереди показался затор из грузовика, двух легковушек и пикапа. Легковушки располагались на шоссе, поперёк движения, так, что одна из них перекрывала попутное направление, а вторая чуть дальше за ней — встречное.

Между ними на обочине у одного из домов притаился пикап с какой-то конструкцией в кузове. А не доезжая до них несколько десятков метров в попутном группе направлении замер тентованный грузовик. Похоже, что впереди временный блокпост из двух легковушек и пикапа, который остановил грузовик для досмотра.

Ещё перед изгибом шоссе Тигры снизили и так небольшую скорость. Если дорога не контролируется, лучше не разгоняться. И как только впереди замаячил блокпост, Тишина сразу скомандовал остановку, после чего машины тут же сдали назад по пройденному изгибу, уходя из-под возможного обстрела. На тот момент до блокпоста оставалось порядка ста пятидесяти метров, так что, за исключением расположения машин на нём, разглядеть какие-то подробности не удалось. Кто и для чего досматривает транспорт, неизвестно. А значит, неизвестно, чем это может обернуться для группы.

Отъехав назад на некоторое расстояние, скрылись из виду. Затем свернули на обочину и зарылись в придорожную растительность, чтобы техника была менее заметна. Организовав оборону позиции, Тишина поставил задачу Магнуму и Императору установить наблюдение за блокпостом из зелёнки по внешней стороне изгиба дороги.

Спустя какое-то время снайперская пара вышла на обозначенную позицию. Прильнув к окуляру, Магнум разглядывал блокпост. А точнее то, что от него осталось. Дорогу преграждали изрешечённые пулями легковушки, между ними стоял сгоревший пикап, в кузове которого был смонтирован станок с Утёсом[56]. Пикап сгорел полностью, правда, ржавчина ещё не начала его разъедать. Замерший им навстречу грузовик, был с раскуроченной кабиной, будто саданули из гранатомёта. Повсюду валялись гильзы. Тела убитых были только у легковушек и сгоревшего пикапа. У грузовика трупов не наблюдалось. Скорей всего они в кабине, но сказать наверняка Магнум не мог — с этого ракурса не видно. Движений или какой-либо другой активности он не выявил. Сложилось впечатление, что изначально грузовик был не один. И те, кто следовал с ним, хоть и понесли потери, но блокпост в итоге смяли.

— Ну, что? Надо смотреть, — Тишина повернулся к Крису, после доклада Магнума.

— Согласен, — отозвался тот.

Не смотря на то, что расстрелянный блокпост видимой опасности не представлял, его необходимо было проверить на предмет минирования дороги или засады. Тем более, местность к ней располагала. Объехать блок нельзя. Шоссе неширокое, растительность по обочинам, что сопоставимо с просекой в лесу. Населённый пункт, хоть и небольшой, а это — здания. Пусть они сельские и неукреплённые, но всё-таки потенциальные огневые точки. Изгиб шоссе несильный и протяжённый, но и этого хватало, чтобы скрыть блокпост из прямой видимости метров за сто пятьдесят. Налицо элемент неожиданности. Увидеть его издалека и остановиться на безопасном расстоянии не выйдет. Впрочем, как и быстро развернуться после того, как блокпост появится в поле зрения — ширина шоссе не позволяла. Проскочить его на всех парах рискованно. Если и не остановят ручным стрелковым или крупным калибром, могут подорвать на управляемых минах или фугасах.

Недочётом в расположении блока было отсутствие вокруг него открытой местности для кругового обстрела. Правда, это могло быть скомпенсировано возможной засадой в зелёнке по внешней стороне изгиба дороги. Для засады, в отличие от блокпоста, благоприятней, чтоб было меньше просматриваемых участков. А засаду могли устроить как уцелевшие бойцы блокпоста, так и те, кто их перестрелял. Кто именно сейчас непринципиально.

Оставшиеся у машин спецы разбились на три двойки и выдвинулись к месту боевого столкновения. По внешней стороне изгиба дороги шли двумя двойками. Именно с этой стороны наиболее благоприятное место для засады, да и домов для досмотра больше. Двойка на другой стороне действовала самостоятельно.

Император и Магнум оставались на занятой ими позиции, взяв на себя наблюдение и снайперскую поддержку. Позиция у них не очень удобная — обзор и сектор обстрела оказались узкими. В него вписывались только небольшой участок дороги с блокпостом и дом сразу за ним. Пока они держали под наблюдением расстрелянные машины, двойки проводили досмотр близлежащих домов. Спустя какое-то время в наушниках посыпались доклады.

— Тишина Дельте.

— На приёме, — отозвался командир.

— У нас чисто, — доложил пулемётчик.

— Тишина Крису. У нас тоже ничего.

— Принял. Крис, досмотр дома за блоком.

— Принял, работаю, — отозвался тот.

— Дельта Тишине.

— На связи Дельта.

— Пока на позиции. По команде досматриваете дорогу совместно с Крисом. Магнум, вы с нами на прикрытии.

— Принял, — подтвердил Дельта.

— Есть, — следом откликнулся Магнум.

Магнум не выпускал из виду разбитые машины и дом за ними. Тела убитых среди кучи гильз лежали неподвижно. Стояла оглушающая тишина. Даже ветра нет, будто он боялся своим шумом потревожить умерших. Было ощущение, что время остановилось.

Вот он увидел, как мелькнул кто-то из двойки Криса, когда те заходили в обозначенный дом. Не выпуская из виду свой сектор, он снова обратил внимание на тела убитых. В оптику разглядеть их не сложно. И вдруг Магнум поймал себя на мысли, что с ними что-то не так. Его внимание привлекли странного вида ранения. Наряду с огнестрелом, на телах крупные рваные раны. Выдраны целые куски плоти. Среди крови и гильз на асфальте видны следы волочения: их словно пытались куда-то тащить, но вдруг бросили. На секунду ему показалось, что за одной из машин есть какое-то движение, а в следующий момент раздался крик из дома, в котором работала двойка Криса:

— ТВОЮ МАТЬ!!! — проорал кто-то из них, и короткий вопль мгновенно сменился треском автоматной очереди.

Тут же из-за машин возник человеческий силуэт. Сразу за ним ещё один. Всё-таки был там кто-то. Вот только это не укладывалось в голове ни у Императора, ни у Магнума, которым за свою жизнь уже довелось достаточно повоевать. Как они с таким уровнем подготовки и опытом могли там кого-то проглядеть? Тем более, Император был за корректировщика в паре и использовал тепловизионный канал очков, в отличие от Магнума. Появившиеся словно из-под земли люди не вооружены, да и одеты обычно. Правда, одежда их уже порядком поизносилась: грязная и рваная. Всё это происходило быстро. Молнией сверкнуло в голове негодование, пока те поднимались с асфальта спиной к Магнуму. После чего люди какими-то резкими, рваными, неестественными движениями ринулись в сторону дома с Крисом.

Магнум нажал на спуск. Голова одного из них дрогнула, и он мешком завалился под ноги второму. Тот дёрнулся, словно уходя с линии огня, но вторым выстрелом Магнум попал ему в спину, чуть ниже левой лопатки. От попадания он упал, но сразу поднялся и рванул куда-то в сторону от дома, пытаясь скрыться с пулей в спине. Магнум опешил, ведь после такого уже не встают и уж тем более не бегают. Стрелять по такой цели непросто — движения быстрые и абсолютно непредсказуемые. Но расстояние небольшое, да и Магнум чуть ли не в обнимку с оружием спит. Следующий выстрел прогремел почти сразу. На этот раз он попал ему голову, и бегун распластался на асфальте.

Всё происходящие длилось считанные мгновения. Пока Магнум отстреливал незваных гостей, в доме прогремела ещё пара коротких очередей и всё стихло. Тишина тут же запросил Криса по рации:

— Крис Тишине, — командир думал, что в доме всё совсем плохо.

— На приёме, — отозвался он.

— Обстановка.

— Потерь нет. Положили двух… даже не знаю, как их назвать… показывать надо. Меня один зацепил.

— Помощь нужна?

— Нет. По шлему прошёлся, по живому не задел.

— Принял.

После доклада Криса провели досмотр дороги. Но уже без сюрпризов. Дорогу, кстати, никто не минировал, да и засады здесь не оказалось. Впрочем, её и раньше не было — никаких следов не нашли. Похоже, что теперь придётся скорректировать привычные манёвры. Вроде, проводили контрзасадные действия, чтоб себя обезопасить, а вышло наоборот. А проскочили бы сейчас на технике, то ни с кем не столкнулись. С другой стороны, вместо «этих» могла и на самом деле засада оказаться. Тогда вероятность того, что всё бы тут закончилось, куда выше.

Подогнав Тигры к блокпосту, выставили охранение. После решили осмотреться. Крис с Тишиной вошли в злополучный дом. Деревянный, в один этаж, две комнаты и чердак. Сразу при входе что-то вроде небольшой прихожей, сразу за ней большая комната, а дальше комната поменьше. У дальней стены большой комнаты лестница наверх на чердак. Рядом с ней лежало первое «нечто», второе было в маленькой комнате.

— Этот сходу кинулся? — спросил Тишина про того, что лежал у лестницы.

— Ага, щаз! — съязвил Крис. — Этот х*й на чердаке до последнего сидел. Мы как первое помещение отработали, к соседней комнате двинули. Потом на чердак собирались лезть, — Крис повёл Тишину в маленькую комнату, в которой забрызганная кровью стена была в пулевых отверстиях, а на полу лежал второй «домовладелец».

— Мы, как нормальные люди, вдоль стены к дверному проёму подошли, смотрю, дверь в комнату в открытом положении. И, как говорится, ничто не предвещало: предыдущие дома досмотрели — пусто, блокпост расстрелян. Да и в этом доме тихо, ни шевелений, ничего. Ну, в общем, иду первым, Хлад прикрывает. Как видишь, с порога сразу направо поворачивать надо, слева стена. Я Калаш на левое плечо перевёл и только порог в комнату переступил, этот, — Крис ткнул ботинком тело на полу, — на меня из-за двери кидается. Получается, что по направлению спереди справа. Дверь-то, как видишь, до стены в открытом положении не дотягивается — тумба мешает. И получается, что он у меня уже в секторе, но ещё не на линии огня. А на меня уже его пятерня с когтями летит. Расстояние-то меньше полутора метров, понимаю, что оружие на него не успеваю довести. Я назад чуть отшатнулся и голову опустил, шлем подставил. И, походу, не зазря! Кстати, дай-ка гляну, — Крис снял шлем и присвистнул, ощупывая неглубокие борозды на нём. — Видал?

— Мда… свезло тебе, — прокомментировал Тишина, вспомнив слова Рака про когти, как у медведя.

— Во-во! Реакция есть, дети будут!

— У тебя и так трое, куда ещё?

— Надо же демографию страны повышать! Тем более, в такое время. Можно сказать, за тебя лямку тащу.

— Пи**еть команды не было, — ответил командир. — Дальше-то чё, как?

— Да как-как? Говорю же, реакция есть! Я пока отшагивал, Калаш довёл и всадил ему очередь. Так ты прикинь! Живой, му*ило! Его только тормознуло чутка, я голову поднимаю, а он снова на меня уже с раскрытой хлеборезкой летит. Но мне времени хватило. Я ему очередь в три выстрела на этот раз в башку засадил. Скосило. Смотрю, вроде умолк. Пока с этим возился, Хлад сзади второго свалил. Ему, правда, чуть проще было. Тот с чердака слезал. Хлад говорил, что он люк открыл. Видать хотел сзади кинуться. Зверьё зверьём, а в башке у них чёт есть.

Тишина подошёл к убитому. Труп лежал на боку, лицом в пол. Перевернув его толчком ноги на спину, он увидел, с чем группа столкнулась. Бледная кожа, покрытая сетью бледно-голубоватых капилляров. Руки длиннее, чем у обычного человека, выглядели несоразмерными телу. Худые, но крепкие и жилистые. Длинные пальцы с загнутыми острыми когтями. Цепкие ручищи. Схватит — не вырвешься. Глаза… «моргала без зрачков» вспомнил он слова Рака. Глаза без малейшего намёка на радужные оболочки и зрачки. Просто белые глазные яблоки с ветками полопавшихся сосудов. Непропорционально большие и широкие челюсти чуть выдавались вперёд. На «лице» чётко проступали мощные жевательные мышцы. Передние зубы конусной формы напоминали частокол в селе. Уперев в голову убитого глушитель Вала, Тишина нажал ботинком на подбородок и разжал челюсти. Ничего общего с человеком. И это если судить только по количеству зубов, не говоря уже об их строении. Ну и прозрачная слизь вокруг рта, а точнее пасти. «Слюни до земли» снова всплыли в памяти слова Рака. Одно слово — бешеный.

После осмотра Тишина с помощью монокуляра на шлеме сделал несколько снимков и сохранил их в своём наручном ПК.

— Охренеть, — подытожил осмотр Тишина. — Мечта стоматолога. Если бы он до тебя добрался, то пополам вместе с плитником перекусил бы и не заметил.

— Подавится! А вообще, у меня стресс, так что ты это… плюс три дня к отпуску мне нарисуй, — улыбнулся Крис.

— Зимой пойдёшь. Кстати, чё ты там заорал? Что-то про мать… мам… мама?

— Да пошёл ты! — в шутку огрызнулся Крис и зашагал к выходу. За ним шёл командир, с улыбкой бубня ему вслед:

— Ты очканул что ли?

— От**бись.

Тем временем на улице все остальные поочерёдно изучали бешеных, которых положил Магнум. Тишина подозвал Хохла, чтобы установить связь с ЦБУ, и через несколько минут он уже докладывал о встрече с бешеными и их особенностях. Неизвестно, сколько их бродит по лесам, вдоль шоссе, в заброшенных деревнях и посёлках. Поэтому, чтоб обезопасить передовые силы Объекта, Тишина подробно изложил, чем опасны бешеные и в чём уязвимы.

— Магнум, у тебя чё, руки трясутся? — спросил Хохол, указывая на бешеного с пулей в спине. — Бухать что ли начал?

— Дык, он дёрганый весь! — возмутился Магнум. — Я как первого уложил, сразу в этого выстрелил. А он в момент выстрела то ли выпрямился, то ли подпрыгнул. Так и не понял. Мне из-за машины его только попояс было видно. Да и видел бы ты, что они тут исполняли. Люди так не двигаются. Будто их в разные стороны кто-то резко за нити дёргает. Целишься, берёшь упреждение, а он в последний момент дёрнется и на тебе — промах. Я-то, кстати, оба раза попал, но тут и дистанция детская. Накоротке с автоматическим оружием вообще проблем не должно возникнуть. Если не брать в расчёт их живучесть.

— Ценору автоматическое оружие не шибко помогло в первые месяцы. Вон, они даже в городах свернулись и сдёрнули пошурику.

— Ну, им-то никто не разруливал, куда стрелять и чего ждать от этих. Это у нас «язык» всё, что надо знать, рассказал. Мне кажется, если б они всё это знали, то бешеных бы в порядке их появления отстреливали. Не все же сразу появились. У кого-то рожа раньше вытянулась, у кого-то позже. А сейчас уже в города без брони и не сунешься — числом задавят. Просрали они нужный момент.

Хохол отмолчался, а в разговор вступил стоявший рядом Император:

— Я больше в шоке от того, как мы их прохлопали. Ни движений, ни каких-то других признаков. Всё естественно выглядело. Будто, кроме жмуров, там нет никого. А этих мне очки «подсветили», только когда они подниматься начали.

— Да всё потому, что у нас сектор был д*рьмовый. Они ж за машинами, ближе к дому, лежали, а не в прямой видимости. Вот ты их в очки и не увидел. Даже продвинутый тепляк, как этот, — Магнум постучал пальцем по очкам на шлеме, — сквозь стену не покажет. Они скорей всего жрали убитых, если судить по ранениям. Услышали шум моторов и залегли. Один только шевельнулся, когда парни в дом заходили. Может, почуял, х*р знает. И то он так шевельнулся, что я подумал, показалось мне.

— Вот теперь и прикидывай, прятались они или охотились, — вмешался Хохол. — Видать, не раздуплились они, что Крис с Хладом тут не одни, вот и ломанулись за ними, когда стрелять в доме начали. Думали, что их двое всего.

— Если охотятся, то это хреново, — заключил Магнум.

— Ясен х*р, хреново! — поддержал Император. — Одно дело в бегущего на тебя урода с раскрытой варежкой стрелять. Совсем другое, если он тебя отвлекает, а сзади в этот момент к тебе его кореш свои крючья тянет.

— А это мы ещё бесов не видели, про которых «язык» рассказывал, — подлил масла в огонь Крис.

— Да жуть одна! Нас такому не учили, — согласился Магнум. — Упырьки эти нам жизнь конкретно осложнят. В той же Бесовке, забреди они туда, мы бы по-тихому не сработали. Или на нас, или на быков из конвоя бы полезли, а там пошла бы жара. Похоже, теперь нет понятия «безопасно», есть только «условно безопасно». Даже наблюдение нормально не организовать, если понадобится. Будешь лежать и оглядываться, не ползут ли к тебе эти слюняевые.

Разговор на этом не закончился. Пока стояли, перекинулись ещё парой фраз. Но вскоре Тишина завершил сеанс связи с ЦБУ, и по его команде все расселись по машинам в привычном порядке. Поехали.

Глава 6

Информация… информация никогда не бывает лишней. Как раз один из её источников Тишина сейчас внимательно изучал. Блокнот Ворона. Прежде всего его интересовали записи о Шомполе. Если это один из центровых торгашей в Новой Ладоге, то «администрация» не могла обделить его своим вниманием. Так и оказалось. Где-то в середине блокнота. Причём, кроме Шомпола, было ещё несколько человек. Лишь несколько обычных фамилий. У всех остальных клички. Под каждым именем вкратце описано, чем он занимается и сколько отдаёт с прибыли в «казну» Новой Ладоги. В частности записи о Шомполе содержали следующее: «Сёма Шомпол. Стволы, снаряга, маслины. Ништяки на заказ. Пятнадцать процентов». А это уже интересней: «торчит за левые стволы 8000 зелёных (до 01.08.20…)». Запись сделана на полях. Появилась она недавно, скорей всего. «Интересно, кому задолжал Шомпол? Лично Ворону или же Новой Ладоге? Если Ворону, то Сёме, считай, повезло: аннулирован его долг», — подумал Тишина.

Кроме сведений о Сёме Шомполе, нашлась и целая куча другой информации. Правда, оценить на данный момент её значимость сложно. Какие-то имена, непонятные расчёты, списки должников — в этом Шомпол, похоже, не одинок. Упоминались товары и услуги, предлагаемые на рынке Новой Ладоги. От некоторых из них становилось не по себе. Из всего перечисленного торговля оружием казалась самым безобидным. В ходу и наркоторговля, и торговля органами для трансплантации, и работорговля. Правда, у подобных предложений не оказалось своих, «профильных» торговцев. В блокноте проставлены отсылки к обычным торгашам, в описании которых не числилось ничего необычного. Скорей всего, другие фракции такого не приемлют, вот бандитам и приходится этим заниматься из-под полы.

Не отставали и предлагаемые услуги. Бордели, казино, кабаки. Даже гладиаторские бои проводились, на которые принимались ставки. Ещё несколько названий заведений упоминались с пометкой «клуб». Непонятно пока, что это за «клубы», но вряд ли ночные. Из перечисленного больше всего заинтересовал местный «центр занятости». Целый список бригад и одиночек. Там были и охотники за головами, и вооружённая охрана, и телохранители, и охрана караванов, и «специалисты» по отлову людей, и многие другие. Но прямого отношения ко всей этой публике Новая Ладога не имеет. Она просто создаёт им условия для найма. Поскольку там и торговля активная ведётся, и фракции дела решают, то людей в поселении много. Причём, из разных мест. Ещё и постоянное «обновление» — уехали одни, приехали другие. Соответственно, клиент, заинтересованный в подобных услугах, найдётся всегда. А для поселения это доход на ровном месте. Как рассказывал Рак, от каждой сделки процент идёт в общак Новой Ладоги. Так что рынок «силовых услуг» там один из основных.

Кроме того, в блокноте Ворона упоминались и представители различных фракций, с кем имелись контакты и велись какие-то дела. Больше всего в записях проскакивал Ценор.

Полистав блокнот ещё какое-то время и не найдя больше ничего полезного, Тишина убрал его в набедренный карман боевых брюк. Магнум, сменив Хохла, крутил баранку. Хохол возился с радиостанцией.

— Снимки-то прошли? — спросил Тишина про сделанные фото бешеного, которые он обязался отправить в ЦБУ после доклада.

— Прошли-прошли. Нормально всё, — отозвался Хохол, не отрываясь от радиостанции.

— А в эфире что?

— Да хрень какая-то. Включил поиск, но пока тихо, как в морге.

— Продолжай. Может, кого и услышим.

С момента выезда Тишина сразу посадил Магнума за руль, чтобы Хохол мог заняться радиомониторингом. Командиру не давала покоя мысль, что при такой активности ни Майбах, ни ЦБУ ничего не слышали в эфире. Более того, во время сеанса связи в ЦБУ сказали, что подразделения, развёрнутые на поверхности, по-прежнему ничего не слышат. И больше всего заводит в тупик тот факт, что всё исправно работает. Связь прекрасно устанавливается и друг с другом, и с ЦБУ. Да и с Майбахом связаться проблем не было. До недавнего времени.

До Новой Ладоги не так уж и далеко. И много времени в той, «прошлой» жизни дорога не занимала. Педаль в пол и погнал. Но сейчас особо не разгонишься: можно налететь, на кого не надо. Пройденный блокпост лишнее тому подтверждение и неизвестно, что окажется за следующим поворотом. Поэтому двигаться приходилось не торопясь, ещё и «крюк» нужно сделать.

Странное нынче время. Действовать в таких условиях ещё не приходилось. Раньше всё было проще. Есть противник, поставлена задача, изучил, подготовился, отработал. Знаешь, что можно ожидать от противника в ходе выполнения поставленной задачи, заранее знаешь, куда лучше не лезть в районе действий своей группы. Только сопутствующие трудности и риск, без которых в этом деле никуда. Ничего необъяснимого. Но сейчас у Тишины было ощущение, что они попали в другой мир, который приходится познавать с нуля. Словно они участники какой-то экспедиции. Новые «государства», новые деньги, новая политика, новые войны. Неизвестная сейчас, хоть и хорошо знакомая в прошлом, местность, хранящая множество опасностей. О том же Питере информации ноль, за исключением того, что там сейчас хозяйничают бешеные. Не говоря уже, к примеру, про Владивосток. Сейчас он вообще казался другой планетой.

Так что былой «роскоши», когда всё известно и заранее спланировано, что позволяет свести риски к минимуму, у группы не было. И до тех пор, пока они не освоятся в новом мире, им останется лишь догадываться, когда, где, с кем или чем они столкнутся.

Ещё одной сложностью стали бешеные, чьё появление переворачивало вверх дном всё, что в спецов вколачивали годами. Их готовили к войне. А любой противник на войне — человек, хотя бы чисто биологически. Соответственно, любые существующие тактические приёмы были применимы только к людям. Человеческие возможности хорошо изучены, закономерности поведения в бою известны. Про бешеных такого не скажешь. От людей они отличались весьма существенно. Достаточно того факта, что человек с голыми руками из другого конца комнаты не кинется на автомат и не сможет бегать с пулей в спине. Они перестали быть людьми и это их ставило за рамки какой-либо тактики. Против них оставалось лишь одно средство — выстрел в голову. Казалось бы всё просто. Отстреливай как зверьё на охоте. Только вот зверьё от пули или сразу дохнет, или уже не представляет опасности. Ещё зверьё не сбегается со всего леса на звук выстрела. Зверьё не залезает в дома и не открывает двери.

Взять, к примеру, тактику захвата и зачистки здания. В случае с обычным противником она позволяла выполнить поставленную задачу и минимизировать возможные потери. Но в случае с бешеными она была бесполезна. Первый же выстрел соберёт бешеных со всего здания в одном помещении. Это если говорить о динамичном штурме. Скрытное проникновение тоже не давало гарантий. Достаточно вспомнить тех же Криса с Хладом, как они прокрались в тот дом и чем это закончилось.

На данный момент было неизвестно, как эффективно, с минимальным риском для себя, действовать против бешеных.

Кроме того, теперь их нужно учитывать и в ходе боя с противником. Появиться они могут в самый разгар перестрелки. Кого-то выгонят под вражеский огонь, кого-то сожрут, кого-то обнаружат, сделав услугу противнику. Как говорил Магнум, даже наблюдение нормально не организовать. Сейчас в хорошо изученной тактике и привычных, отработанных действиях нужно делать поправку на заражённых.

Время шло к полудню. Ехали молча, лишь дорога шумела под колёсами. Впереди на некотором удалении от машины Тишины двигалась подгруппа Криса. Проехали мост через Кусегу. Пейзаж оставался неизменным. Только дорога и лес по обочинам. Иногда попадались остановочные павильоны. Проскочили поворот в очередную деревню, указателя на дороге не было, но судя по карте это было Воскресенское. Сходу никакой активности замечено не было, но это совсем не означало, что в деревне никого нет. А могла и вправду оказаться пустой, как большинство предыдущих на пути. Но проверять её не стали за ненадобностью.

Проехав после поворота в Воскресенское некоторое расстояние, увидели остов когда-то сгоревшей легковушки. Машина уже изрядно поржавела. Очевидно, что сгорела она давно, не меньше года назад. Рядом с машиной в хаотичном порядке валялись уже тронутые временем человеческие кости, на которых сохранились обрывки одежды. Среди них лежал расколотый человеческий череп. То, что останки растащены, и от тела ничего, кроме костей, не осталось, могло говорить о том, что труп не оставался нетронутым всё это время. Возможно, обычные хищники, но не исключены и бешеные. Точно скажет только экспертиза. Разглядеть всё это на ходу нетрудно: ехали не спеша, а сгоревшая легковушка и останки были прямо у дороги. Почти у самой машины ещё сбавили скорость. Теперь в черепе видно пулевое отверстие. Похоже на расправу, а бешеные или хищники просто обглодали труп.

Объехав чуть выступающую с обочины машину, увидели, что и по другую сторону от неё лежат человеческие останки. Под порывом ветра на костях колыхались обрывки одежды, только эти были как-то меньше… Страшную догадку подтвердил уже потемневший от времени и частично обгоревший рюкзачок. Ребёнок!

— С*ки! — возмутился Хохол. — Голыми руками бы задавил! Ребёнка-то за что?!

— А ни за что, — подключился Магнум. — Таким отморозкам мало чужое отнять. Им ещё и поиздеваться надо. Кайфуют они от этого!

— Новая Ладога? — предположил молчавший до этого Волк.

— Сомневаюсь, — отозвался Тишина. — Судя по всему, произошло это в самом начале заражения. Новой Ладоги, в нынешнем понимании, тогда ещё не было. Нет, конечно, сейчас те, кто это сделал, может, там и «прописаны», — Тишина изобразил жест кавычек сгибанием двух пальцев, — если в живых остались, но на тот момент были сами по себе.

— Мне иногда хочется, когда такое вижу, вскрыть этим уродам череп и посмотреть, что там не так, — высказался Магнум.

— Крис, поехали, — сказал Тишина в рацию и Тигры начали набирать скорость. — Видал?

— Уроды! — коротко ответил Крис.

Парни профессионалы. За годы службы им довелось насмотреться всякого, в том числе зверств намного страшнее увиденного. Но их к этому готовили. Да и отбор в такие структуры особый. Слишком впечатлительные и эмоциональные туда не попадают. Кровью, кишками на гусеницах их не испугаешь. Из себя не выведешь. Только холодный расчёт и полный контроль эмоций. Иначе никак. Но, тем не менее, они всё-таки люди, а не роботы, и увиденное на дороге для них не прошло бесследно.

Снова стеной потянулся лес. Зашипел асфальт под колесами. Прибавить бы скорости, чтоб быстрей оказаться в пункте назначения. Но нет. Придётся плестись. Проехали ещё пару деревень. Всё тот же депрессивный пейзаж. Везде. Одинокие дома, пустые дороги, брошенные машины. Да и растительность в деревнях уже существенно раздалась — высокая трава, густой кустарник. Следить за этим больше некому. Хозяев домов тут уже давно нет. Или погибли, или бегают в окру́ге, на людей кидаются. Глядя на всё это, Тишина подумал, хорошо ещё, что лето на дворе. Зимой было бы сложней. Дороги «общего пользования», может, каким-то образом и чистят, но вот просёлочные — навряд ли. Тот «крюк», который им предстоял, по зиме Тигры не прошли бы.

До Хвалово оставалась пара километров. Проехали превращённый в решето дорожный знак. Не разберёшь, какой именно. Похоже, уже от делать нечего стреляют. Слева от шоссе лес ненадолго сменился полем, которое сразу же скрылось за линией деревьев. Дальше оно лишь мелькало в просветах придорожной растительности.

Судя по карте, впереди по левую сторону от шоссе был съезд на грунтовку, ведущую в деревню Наволок, через которую можно попасть в Хвалово. Ещё туда вела полноценная дорога, которая брала своё начало от перекрёстка, расположенного чуть дальше по шоссе. Немного не доезжая до него, разместился АЗК, а сразу за перекрёстком, на расстоянии не более трёхсот метров, — пожарная часть.

Но свернули на грунтовку, не доехав даже до АЗК. Проехав по ней около ста метров, загнали машины в придорожную зелень, чтобы не светиться. Стопроцентной маскировки это, конечно, не обеспечивало и, если бы их искали, обнаружить технику можно было без труда. Но сейчас им прятаться не от кого. Поэтому вполне достаточно просто укрыть машины, чтоб они не бросались в глаза. Если не вести целенаправленный поиск, то не заметишь.

Организовали оборону.

Дальше маршрут до переправы пролегал по грунтовке сначала через деревню Наволок, затем Хвалово. Перед тем, как по нему следовать, требовалось провести разведку населённых пунктов. Влететь всей группой под пулемёт, что не исключено, если в деревнях кто-то есть, не было никакого желания.

Кроме того, вызывала опасения пожарная часть, что недалеко от перекрёстка. Точнее её башня для сушки пожарных рукавов и отработки нормативов. Она возвышалась над зелёнкой, что наталкивало на определённые предположения. Хороший обзор местности, видно дорогу в обе стороны и сам перекрёсток, он же «главный» въезд в деревню. Скрытно к пожарной части не подойдёшь — здание расположено на огороженной территории. И там, судя по карте, не было других строений. Разве что за зданием могла стоять какая-то техника, но карта, само собой, этого не отражала. Скрытно подойти можно лишь к ограждению территории. Причём, только с двух сторон, где растительность упиралась в забор. После чего было необходимо преодолеть ограждение и порядка двадцати метров до здания двигаться по открытой местности. К тому же само здание — это укрытие для наблюдателя от вражеского огня. От гранатомёта или крупного калибра не спасёт, но если он себя не выдаст, то просто так никто стрелять не станет. Да и не у всех есть тяжёлое вооружение. Народ чаще с автоматами. А от автомата или винтовки вполне себе укрытие. Судя по этим признакам, в башне мог оказаться наблюдательный пост. Кто мог его выставить, сейчас роли не играло.

Правда, в то же время, была и пара нестыковок. Наряду с тем, что противнику к зданию не подойти незаметно, к НП нет скрытых подступов и для самих наблюдателей. Незаметно их смену не произвести: НП скрытно на займёшь и не покинешь. Да и само место выделялось на фоне окрестностей. Башня слишком заметна. А НП ничем не должен выделяться. Правда, это в случае боевых действий, когда ведётся наблюдение за противником, который может вычислить и ликвидировать НП. А для простого наблюдения за дорогой по принципу «не едет ли кто» башни, возвышающейся над зеленью, за глаза хватит.

Но и это оказалось неприемлемо. Со слов Рака, ближайшая жилая территория — Новая Ладога, но уверенности в том, что он рассказал всё, не было. Так что впереди мог оказаться и их аванпост. А возможно, там наблюдательный пост какой-нибудь «бродячей» банды. Сидит в башне пара наблюдателей, а при появлении лакомой добычи, того же торгового каравана, даёт сигнал основным силам, которые работают по каравану из засады. Эта дорога по современным меркам оживлённая и пользуется спросом.

Поэтому, зная заранее о расположении такого объекта, въезжать по кратчайшему пути в Хвалово, с «главного» въезда через перекрёсток, не стали. Вместо этого группа свернула на грунтовку, ведущую в деревню Наволок, вне зоны видимости предполагаемого НП. Если они проехали бы чуть дальше, ближе к АЗК, из башни их техника была бы видна, как на ладони.

Казалось, всё просто. Провели разведку населённых пунктов, да и объехали незаметно подозрительное место, если в деревнях нет никого. Но игнорировать башню нельзя. Если там кто-то есть, неизвестно, как всё устроено в Хвалово.

Возможно, башня «сама по себе» и к деревне никаким боком (как ранее предполагал Тишина насчёт бродячих банд или аванпоста Новой Ладоги). Убедились, что в Хвалово пусто, взяли и обошли эту башню через Навалок. Не засветившись.

Но может оказаться так, что в деревне никого, а в пожарке, кроме НП, целый опорник функционирует, который патрули в Хвалово гоняет. Тут всё-таки мост. Иначе в тот же Волхов только в объезд. «Крюк» немаленький. Кому это надо, не суть важно. Может, никому этот мост и даром не нужен. Но «государств» с амбициями сейчас развелось немало и неизвестно у кого, какие территориальные интересы. Поэтому лучше исходить из худшего, а именно из того, что этот забытый Богом мост кто-то контролирует. И получится, что деревню проверили, никого не нашли, собрались, поехали, а тут патруль из-за угла. Вроде, не страшно: можно и патруль на ноль помножить. Или же увидели, что малая группа мост держит — то же самое. Бездумно в бой с теми или другими вступили, а к ним помощь с бронёй из опорника подошла. Им даже в рацию передавать ничего не надо. До пожарки рукой подать, пальбу слышно будет хорошо. Тем более, в пользу опорника свидетельствовал тот факт, что рядом с пожарной частью, сразу за забором, огороженная территория какого-то предприятия. А там и здания, и ангары, и места для стоянки бронетехники сколько угодно.

В общем, куча сценариев.

Как прокомментировал Император, когда обговаривали маршрут, геморрой на ровном месте. С населёнными пунктами, которые попадались до этого, было проще. В них не было ничего, что могло представлять какой-то интерес. Ни удобного расположения, ни укреплений, ни людей. Нечего там «ловить». Того же Ворона интересовали чистые, а не сама деревня. Или взять недавний блокпост на дороге. Он явно был временно поставлен. При досмотре не нашли ни запасов продовольствия, ни боезапаса. Признаков длительного размещения личного состава там тоже не нашлось. А контролировать каждое захолустье, просто на всякий случай, никто не станет. Столько сил и средств не наберётся ни у одной из нынешних фракций.

Сразу после того, как укрыли технику, зелёнкой, в пешем порядке вдоль грунтовки, на которой остановилась группа, Тишина и Хохол выдвинулись в сторону деревни Наволок. Им требовалось выйти к её окраинам и провести разведку населённых пунктов. Сначала деревни Наволок, а затем — Хвалово. Одновременно с ними, снайперская пара — Магнум и Император, усиленная Хладом с бесшумным Валом, выдвинулась в сторону шоссе мимо автозаправочного комплекса. Досматривать его в их задачи не входило. Им требовалось пересечь дорогу и войти в зелёнку. Дальше незаметно проследовать в район перекрёстка и занять там позицию с целью наблюдения и прикрытия Тишины с Хохлом, если в деревню кто-то сунется с этой стороны. А оставшаяся в обороне часть группы, прикрывала Тишину с Хохлом с тыла. На случай, если кто-то с дороги свернёт на грунтовку.

Тройка Магнума перешла на другую сторону дороги. Скрытно пройти мимо комплекса не получалось. Он располагался на открытой местности, где не было никакой существенной растительности. Чего не скажешь о противоположной стороне шоссе: деревья и кустарник. Так что двигались в зелёнке по той стороне.

Вскоре впереди на фоне зелени жёлтым замаячила стела АЗК. А затем показался и сам автозаправочный комплекс. В отличие от предыдущего, на который они наткнулись незадолго до встречи с бандюками Рака, этот был целым, без видимых повреждений. Но и тут когда-то была «пробка». Брошенных машин хватало. Причём, направление оставалось тем же — прочь от Тихвина. Машины, когда-то застывшие в очереди на проезжей части, кто-то растолкал. Они беспорядочно покоились в кювете, не препятствуя движению. Раз уж этой дорогой пользуются, не исключено, что растащили препятствие уже давно.

На улице было нежарко, поэтому тепловизионный канал очков работал как надо. На АЗК и в ближайших его окрестностях никакой активности не выявили. Благо, вокруг комплекса особых зарослей нет, и всё довольно хорошо просматривается. Впрочем, на АЗК никого и не ожидали встретить. Разве что бешеные могли появиться, но на просматриваемой местности они особой угрозы не представляли. Их засекут ещё на подходе, а в торговый павильон комплекса соваться тройка не собиралась. Осмотрев АЗК, тройка продолжила движение в указанном им направлении.

Тишина и Хохол вышли к окрестностям деревни Наволок довольно быстро. В отличие от тройки Магнума, которой до своей позиции нужно было идти в обход более километра, им посчастливилось идти напрямик. И когда впереди замаячили первые деревенские дома, двойка заняла позицию для наблюдения. Дальше они могли следовать, только после доклада Магнума о том, что за перекрёстком и башней установлено наблюдение. Во избежание «сюрпризов».

В задачах Тишины с Хохлом особых сложностей не было. Им необходимо установить присутствие противника в двух населённых пунктах. Для этого им не требовалось досматривать вдвоём несколько десятков домов. Разведка начинается с осмотра населённого пункта издали, в ходе которого, по ряду признаков, можно сделать предварительный вывод о присутствии здесь противника. Звук моторов, лай собак, дым полевой кухни, следы от бронетехники и прочее. В общем, любая активность будет видна сразу. Затем вычисляются командные пункты и огневые точки противника.

Если же всё спокойно, то после доклада Магнума о занятой позиции, Тишине с Хохлом предстояло скрытно проникнуть к домам на окраине, провести их осмотр. Затем проследовать к мосту. Если и там никого, перегнать технику на ту сторону, пока тройка Магнума контролирует перекрёсток, затем закрепиться и ждать остальных.

Ну, а если мост кто-то держит, двойке Тишины требовалось установить состав их сил и средств. А дальше действовать по обстановке. Вооружён — ещё не значит противник. Сейчас время такое. Все с оружием. Возможно, это просто очередной «дорожный налог». Если так, то Тишина предпочёл бы его заплатить. Шуметь лишний раз им было ни к чему. Тем более, вакцев после Бесовки у них достаточно. Разве что у моста окажется блокпост, пропускающий только «своих», тогда придётся прибегнуть к силовым методам.

Данные манёвры не были импровизацией. Всё это запланировали, когда обговаривали новый маршрут в Бесовке.

— Тишина Магнуму, — раздалось в наушниках у командира.

— На приёме.

— Занял позицию. Объект наблюдаю, — доложил Магнум, что видит башню.

В отличие от налёта в Бесовке, границы района, где сейчас действовала группа, были значительно шире, местность разнообразней. Да и со временем проблем никаких. Это в Бесовке можно было потерять преимущество. Сейчас им спешить некуда, так что маршрут и подобные манёвры в ходе продвижения спланировали более подробно.

В этот раз с выбором и назначением ориентиров сложностей не оказалось. Башня была точечным ориентиром. Её взяли за основной ориентир. Ещё два точечных — это перекрёсток и АЗК. Автодорога — линейный ориентир. Остальные ориентиры площадные: деревни — Наволок и Хвалово, что слева от шоссе. А справа — поле, роща у перекрёстка, где позиция Магнума, и что-то вроде несанкционированной свалки, чуть правее неё.

— Принял, — ответил Тишина и повернулся к Хохлу, — работаем.

Оба опустили очки на глаза. Приступили к осмотру деревни Наволок. Со своей первой позиции осмотрели ближайший дом, который был от них не дальше тридцати метров. Никакой активности. Затем, не выходя из зелёнки, сместились метров на семьдесят левее. Теперь первый дом не мешал обзору. Приступили к осмотру других домов на окраине. Они стояли в поле, как и АЗК, который осматривал Магнум. Изменяемая кратность с включенным в режиме «день» тепловизионным каналом существенно упрощали задачу. И снова ничего. Никаких признаков присутствия человека. Пустая деревня.

— Тишина Магнуму, — снова снайпер запросил командира.

— На приёме.

— На объекте наблюдаю движение.

— Цель видишь? — спросил Тишина, подразумевая наблюдателя.

— Никак нет. Просто шевеление наверху.

— Понял. Продолжай наблюдение.

— Принял.

Магнум, прильнув к окуляру прицела, разглядывал башню. Расстояние в триста метров оптика покрывала с запасом. Окно, где он уловил движение, было как перед носом. У нижнего края окна что-то шевелилось. Словно за стеной, стоя на четвереньках, кто-то копается в ящике, а крохотный краешек его одежды на спине мелькает в уголке окна.

— Император, что в тепляке? — не отрываясь от прицела, спросил Магнум.

— Да них*ра. Будто ветер тряпку колыхает. Хотя… ветру там взяться неоткуда. Окна-то целые. Да и тряпка эта чуть «теплее».

— Хм… чё это он? Отжимается?

— Х*р знает. Может, с кем-то «отжимается»?

— Ага. Как на витрине.

Больше им ничего не разглядеть. С их позиции видна только башня. Пожарная часть и территория неизвестного предприятия утопала в зарослях.

Вдруг Хлад тихо щёлкнул выстрелом из своего Вала. Потом ещё раз и ещё. Император сразу же посмотрел в его сторону. Хлад был чуть дальше от них. В стороне. Пока парни вели наблюдение, Хлад их прикрывал.

— Хлад, что у тебя? — спросил его Император по рации.

— Надо бы сворачиваться. Минус два бешеных, — пояснил Хлад. — Может, сейчас ещё нарисуются.

— Направление?

— На «три часа».

Направление, указанное Хладом, было справа от занятой ими позиции. То есть убитые Хладом бешеные плелись по дороге от свалки в сторону шоссе, к перекрёстку. Это дорога из деревни Дудачкино к мосту в Хвалово. Она пересекала шоссе под прямым углом, образуя с ним «главный» перекрёсток, который взяли за один из ориентиров.

— Это не есть гуд, — прокомментировал Магнум. — Тишина Магнуму.

— На приёме.

— Внимание! Ориентир «свалка». Уничтожено двое бешеных, — известил Магнум своего командира.

— Принял, — ответил он.

Тишина с Хохлом вышли из зелёнки и осмотрели дома на окраине. Ничего нового или необычного. Хозяев нет. Ни живых, ни мёртвых. А некоторые дома так и вовсе были на замок закрыты. Но несмотря на всеобщее запустение, двигались скрытно, огородами, не отсвечивая на просёлочной дороге. Тишина с бесшумкой двигался первым, сзади его крыл Хохол.

Дошли до первого перекрёстка в деревне Наволок. Как раз тут дорога переходила из грунтовки в асфальтированную. Прямо у него стоял новый, красивый, большой двухэтажный дом. Двор обнесён забором и ворота на въезде. На дорогу выходить не стали. Сместились чуть левее, чтобы дом обойти. Слева от забора опять густая зелёнка. Можно скрытно пройти.

Прошли пару простеньких домов. Вдруг, Тишина замер и вскинул Вал. Хохол не сразу понял, что увидел его командир и куда он целится. Продолжая контролировать свой сектор, он периодически бросал взгляд на Тишину. И в один из таких моментов командир глянул в его сторону через плечо, приставив палец к губам. После чего, не разворачиваясь и не опуская свой Вал, начал медленно пятиться назад.

В это время Магнум продолжал наблюдение. Внезапно тот, кто «отжимался» в башне, размахивая руками, резко распрямился на доли секунды. Грохнул выстрел, толкнув снизу вверх распрямившееся тело назад. Следом за ним шарахнул ещё один. Но уже мимо. Стекло разбил. И тут же «тело», поймавшее пулю, снова кинулось на пол, размахивая руками. Ещё через пару секунд в башне всё улеглось. Затем подстреленный встал. В прицеле перед глазами Магнума появилась физиономия бешеного, перемазанная кровью. Тот, на кого он напал, отбивался до последнего. Вот что за возня была в башне. Непонятно только, как погибший смог несколько минут противостоять натиску бешеного. Видать, здоровый мужик. Был…

Хохол и отходящий спиной назад Тишина, услышали выстрел. Не здесь. Где-то там. Со стороны перекрёстка. И сразу же ещё один. Слышно их было довольно хорошо. «Гладкоствол, двенадцатый калибр» — молнией сверкнула мысль у Тишины. После выстрелов, словно отвечая на стрельбу, впереди за деревьями, метрах в тридцати от них, раздался громкий звенящий визг «у-у-у-у-у». Его сразу «поддержало» ещё несколько аналогичных звуков с разных направлений и все они начали быстро удаляться на грохот выстрелов.

— Тишина Магнуму, — запросил командира снайпер и сразу же продолжил, — ориентир «перекрёсток», наблюдаю заражённых. Двигаются в направлении «башни». Точное количество установить не могу. Противник не обнаружен. Ухожу с позиции к точке эвакуации.

Тишина не ответил. Но опасений ни у кого в группе не возникло. Они это обговаривали заранее. Наряду с противником, теперь учитывались и бешеные. Кроме как в башне, стрельбы нигде не было. Стрелял только Хлад и, возможно, Тишина. Но это можно не учитывать, так как у обоих по Валу. Остальные спецы по инфицированным пока не работали. Значит, оба дозора и охранение техники бешеными ещё не обнаружены. И если на запросы кто-то не отвечает, стало быть, есть необходимость молчать — насколько хорошо слышат бешеные, неизвестно.

С другой стороны в присутствии бешеных был и некоторый плюс. Они как индикатор: их наличие говорило об отсутствии тут противника. Кидаются они на всех. В итоге или сожрут, или их самих положат. И раз они тут бегают, то отстреливать их некому. А погибший в башне вполне мог оказаться одиночкой. Кроме него больше никто не шумел.

Гораздо безопасней было бы пройти это место на технике. Но если бы здесь оказались люди, была велика вероятность того, что первый же выстрел из гранатомёта превратит машину в братскую могилу. Поэтому начали с разведки, чтобы исключить подобный сценарий.

Но предусмотрели и сложившуюся ситуацию. На случай, если вместо противника в Хвалово окажутся бешеные, дозоры должны отойти к обозначенным точкам. В это время к ним навстречу выдвигалась техника. Стрелки за пулемётами в готовности отрезать бешеных, пока дозорные прыгают в машины. Крис должен был выехать на шоссе и забрать тройку Магнума, а Волк — Тишину с Хохлом.

— Магнум, я Крис. Сообщение слышал. Выдвигаемся, — принял решение замкомандира.

— Заводи! — скомандовал он, и машины сорвались с места.

Хохол с Тишиной продолжали отходить к точке. Уходили в обратном порядке. Теперь Хохол двигался первым. Передавать что-то в рацию было нельзя. Их могли услышать. Но тут в наушниках раздалось сообщение Магнума о том, что они оставляют позицию и тоже уходят к точке эвакуации. После него обозначился Крис. Значит, пока всё по плану. А бешеные бегут к башне и продвижению не мешают.

Но вдруг, очередное «у-у-у-у-у», проносящееся за деревьями, остановилось. И Хохол услышал, как впереди затрещали ветки. За ту секунду пока бешеный ломился к ним через заросли, у Хохла мелькнула только одна мысль — «не стрелять!». В отличие от командира, у него был АК. Выстрел сразу соберёт всех бешеных обратно. Глок с глушителем… но он даже не успел закончить эту мысль, чтобы потянуться к набедренной кобуре с пистолетом, как на него вылетел инфицированный. Рефлексы у Хохла сработали автоматически. Удар стволом АК сверху поперёк вытянутых рук бежавшего на него бешеного с одновременным сайд-степом влево. Он сместился, перенаправив бешеного по инерции в сторону. Оказавшись слева от него, нанёс «короной» дожигателя прямой удар в висок и сразу же топчущий удар правой ногой в подколенный сгиб, выводящий бешеного из равновесия. Завершение серии — удар в голову тыльной частью приклада. Но руки бешеного — это нечто иное. Падая на одно колено, он всё же вцепился в плитник Хохла. При этом должного эффекта, как в случае с человеком, серия ударов не дала. Зацепившись за Хохла, бешеный сразу потянул свои челюсти к его горлу. Но закончить свой манёвр он не успел: получил сразу две тяжеленые пули из Вала в голову и рухнул к ногам Хохла. Тишина находился чуть позади него, не более пяти метров, и попасть, даже по такой цели, ему труда не составило.

— Валим, — сказал Тишина и, обойдя Хохла, пошёл впереди, бросив через плечо, — давай за мной.

Хохол перечить не стал. Если бешеные вот так, не глядя, могут на них кинуться, лучше, чтоб впереди кто-то шёл с бесшумкой, дабы не сойтись снова в рукопашной. Неизвестно, чем закончилась бы эта схватка. Хохол успел прикрыть горло автоматом, и если бы не Тишина, то бешеный вместо теплой шеи отведал бы холодную сталь оружия. А дальнейший исход зависел от того, смог бы Хохол дотянуться до пистолета или ножа. Кстати, шансы были неплохие. Но это только один бешеный. И если их будет два и более, вот так возиться уже не получится. Кинутся все сразу и порвут на лоскуты. Ну, или стрелять придётся уже не только Тишине. А шарахнуть сейчас из АК было всё равно, что выстрелить себе в ногу.

Хохол шёл за командиром. Вроде, снова тихо… но через пару минут пути по зелёнке послышался уже знакомый визг. К ним бежало не менее трёх особей. Если не больше. Крики сливались в один и определить по звуку направление и точное их количество довольно сложно.

— Хохол, работай из АК. Без вариантов. Иначе не уйдём, — скомандовал Тишина.

— Принял, — подтвердил спец.

— Волк, — запросил Тишина водителя, — до точки не дойдём. Забирай нас на развилке. Ориентир — большой дом с красной крышей. Он там один.

— Понял. Я почти на месте.

Не дожидаясь, пока на них кинутся в зарослях, двойка продолжила движение. Но не успели сделать и нескольких шагов, как сзади на Тишину кинулся бешеный, вынырнув справа из-за деревьев. До командира он не добежал всего пару метров. Автоматная очередь сухо хлестанула в воздухе. У спецов выстрелы приглушили активные наушники. Уложив бешеного, Хохол сразу развернулся на сто восемьдесят градусов для контроля тыла. И как оказалось — не зря. Следом за первым выскочил второй бешеный и сразу за ним третий. Одного Хохол свалил короткой очередью, а вот его «напарник» резко сменил траекторию движения, уходя с линии огня. Пришлось достреливать всё, что осталось в магазине. Хохол его зацепил, когда у него оставалось не более двух-трёх патронов: бешеный свалился с перебитым коленом. Пытаясь встать, словно не чувствуя боли, он оперся на ногу с пробитым суставом и сразу же упал. Всё-таки суставы им нужны не меньше нашего. Достреливать магазин Хохол не стал, оставляя патрон в патроннике. Быстрая смена магазина. Разворот. Чисто. Тишина в порядке. Повернулся обратно к предыдущим и всадил им по пуле в голову.

Тишина тоже времени не терял. Сразу после того, как Хохол уложил бросившегося на него сзади бешеного, на Тишину спереди кинулся ещё один. Два быстрых одиночных выстрела в грудь. Тяжёлые пули СП двумя ударами замедлили бешеного. После двух беглых выстрелов, Тишина сделал прицельный выстрел в голову. Сзади простучали две очереди из АК. Тишина быстро оглянулся, чтобы убедиться, что Хохол в порядке и тыл по-прежнему прикрыт.

— Хохол, движемся! — скомандовал Тишина.

— Понял, — отозвался напарник и они оба услышали, как где-то со стороны нужной им развилки застучал Печенег. Волк подтянулся.

Машину подбрасывало на мелких неровностях. Волк набирал скорость, словно сидит за рулём гоночного болида, и если бы не мелкий дождь с утра, сейчас бы за ним тянулся шлейф из пыли. Вот, впереди показался обозначенный командиром дом. Оставалось несколько десятков метров и рёв двигателя заглушили автоматные очереди. Остановившись на небольшом пяточке, коим, собственно, и была развилка Волк дёрнул ручник, схватил свой Печенег и высунулся из люка. Отсюда он мог простреливать обе дороги, уходившие влево и прямо от машины. Корд он трогать не стал. Бить из него по одиночным целям смысла нет. Только патроны переводить.

Встал он удобно. Незаметно к нему на машину не вскарабкаешься. Снова стрельба из зелёнки и визг бешеных. Совсем близко. Но стрелять на звук Волк не стал. Там сейчас Тишина и Хохол. Можно их задеть ненароком. Ему оставалось контролировать дорогу, чтобы с этого направления к ним больше никто не сунулся.

Волк уже было хотел передать в рацию, что он на месте, как из-за дома выскочила пара бешеных и кинулась в его сторону. Опасности для Волка не было. Зажав спусковой крючок он скосил обоих первой очередью. Одному из них хватило сразу, а следующей короткой очередью он добил того, который пытался подняться.

За рулём никого не было. Из состава этого борта Волк остался один. Крису повезло больше, у него за пулемётом был Дельта, а сам он крутил «баранку».

Ждать их долго не пришлось. Отстрочила ещё пара очередей в саду одного из домов, и они оба выскочили на дорогу. Завидев машину, сразу бросились к технике безо всякого боевого порядка. Пробежав несколько метров, увидели, как Волк развернул в их сторону пулемёт и приложился к Печенегу.

Тройка Магнума продвигалась зелёнкой в обратном направлении. В просветах деревьев видно, как к башне бегут сломя голову бешеные. Пока что спецы оставались незамеченными.

В следующую минуту со стороны Хвалово раздались автоматные очереди. Было ясно, что скрытное продвижение для Тишины закончилось. Как только стрельба ненадолго стихла, в наушниках раздался голос командира, поставивший задачи Волку. Снова огрызнулся АК и от башни в обратном направлении рванула часть бешеных. Если по каким-то причинам Волк их не заберёт, то в Хвалово придётся туго. Застучал Печенег с той стороны, значит он уже там. На ходу из машины он один стрелять не смог бы.

— Тишина Магнуму. Половина слюнявых к вам обратно сорвалась. Грузитесь и валите нах*й оттуда! Мы сейчас с техники по ним поработаем.

Тишина молчал. Лишь застучала длинная очередь Печенега.

Магнуму повезло больше. Хлад свалил ещё пару бешеных и на этом их приключения закончились. Вышли к заданной точке даже чуть раньше. Тигр Криса только подъехал.

— Крис, сейчас на перекрёстке налево в Хвалово, — сказал Магнум, загружаясь в Тигр. — Надо упырей этих на себя дёрнуть. Тишина молчит, пальба идёт, х*р его знает, чё там у них.

— Без сопливых! — огрызнулся замкомандира на то, что ему сообщают очевидные вещи.

Машина, набирая скорость, понеслась в нужном направлении.

До Тигра оставалось не больше пяти шагов и Волк дал длинную очередь поверх голов Тишины и Хохла. Сзади послышался визг. И снова топот ног. Похоже, Волк не всех скосил, но фору парням, чтобы залезть в машину, он дал. Добивать поднявшихся не стал. Перевёл пулемёт на другое направление и опять длинная очередь.

— Хохол, за руль, — проорал Тишина, сквозь шум выстрелов. Хохол ничего не ответил, лишь молча влетел в водительское кресло и сразу дёрнул машину с места.

— Пустой! — уже на ходу машины крикнул Волк и спустился в кабину менять коробку у Печенега.

— Откуда их столько? — только в машине Тишина увидел, скольких Волк положил за их спинами и впереди, когда перевёл огонь на это направление. Голову одного из подранков, стоявшего на четвереньках, зацепили бампером, оставив на машине кровавое пятно. Остальные через какое-то время отстали.

Послышались автоматные и пулемётные очереди. Первый борт стрелял. Пулемётчик со станка на поворотной платформе, а остальные из личного оружия через бойницы.

— Крис Тишине. Движемся к мосту. К нам не сворачивайте, чешите через мост. Мы сразу за вами.

— Принял, — отозвался зам, и стрельба стихла. Теперь в воздухе носились только вопли бешеных.

Впереди показался маленький сельский перекрёсток, через который, если свернуть направо, можно выехать на шоссе, к бывшей позиции Магнума. А налево — к мосту. Подъезжая к перекрёстку, Тишина увидел, как справа налево к мосту пронесся первый борт.

Свернули к мосту и пристроились за первой машиной. Тигры прибавили ход и вскоре небольшая кучка бегущих следом бешеных потеряла к ним интерес. Остановились и разбрелись кто, куда.

Проехали мост. Асфальтированная дорога снова сменилась грунтовкой. Опять с обеих сторон потянулись деревья. Справа в просвете между ними мелькнул храм. Дальше, как ранее в Бесовке, ехали в «зелёном коридоре». Видно только дорогу в обе стороны.

Километров через семь показалась просека, проходящая поперёк грунтовки. Свернули в образовавшийся «карман». Остановились. Нужно спокойно обмозговать происшедшее, да и не мешало бы опустевшие магазины зарядить. А ещё Магнуму пора пересесть обратно к своей подгруппе. Его как забрали в составе тройки, так он и ехал с ними до этой остановки.

— Не, ну ты видал?! — спросил ХохолВолка, когда вылезли из машин.

— А я ещё и стрелял, — невозмутимо отозвался тот.

— Сто пудов, у них чуйка какая-то есть, — прокомментировал Хлад. — Они, как ближе к нашей позиции подошли, так не глядя, будто им подсказал кто, в нашу сторону ломанулись.

— Аналогичная х**ня, — подтвердил Хохол, набивая наполовину опустевший магазин, который он сменил ещё в зелёнке, но так его и не дострелял. — Впереди нас один с воплями пробежал. За зеленью. А зелень густая. Я его даже в очки не видел. Только визг и слышал. Так что нас он точно не мог увидеть. И та же ситуёвина. На нас вслепую кинулся. Я даже за Глоком потянуться не успел. Пришлось в рукопашной ему в бубен настучать. Добить вот не успел: его командир заминусовал.

— Врукопашную? С таким-то уродом? — спросил Магнум. — А я и думаю, чё так г**ном воняет!

— Ну, извиняй! Не знал я, что мои жуткие истории тебя до усрачки доведут, — парировал Хохол, убирая полный магазин в подсумок на плитнике. Бойцы гоготнули вместе с Магнумом.

— Меня больше напрягает, что они визжат не всегда, — заметил Тишина. — Мы полпути прошли. Тихо было. Не видно никого. Почти до Хвалово дошли. Дальше из зелёнки на дорогу надо было выходить. А я в очки смотрю, стоят два. У края дороги, под деревьями. Далековато, правда, от меня. Левее, метров двадцать где-то. И ни звука. Стоят, даже не шевелятся. Походу, ночью без приборов их и от бревна не отличишь.

— Мда, видать, если бы мужик, которого в башне схарчили, из дробаша не саданул, они бы на вас кинулись, — добавил Крис. — А так на его выстрел основанная масса рванула. Правда, половина потом обратно сорвалась, но всё-таки фора у вас появилась.

— Да вот уж фиг знает, как бы лучше было. Мы же в ту сторону спокойно прошли, — не согласился Тишина. — А не стрельни он в башне, возможно, и назад бы по-тихому ушли.

— А если они не всегда так стоят? Если у них там, в башке, таймер какой? Из разряда «постоять, потупить здесь десять минут, дальше пойти воон к тому дому и ещё на двадцать минут залипнуть». Ну, и так далее. Вот на такого ходуна напоролись бы на обратном пути, а он бы своих корешей визгом созвал, — предположил Крис.

— Ну, может и так. Кстати, никого не смущает, сх*рали их тут столько засело? Вроде ж деревня деревней. Никак не мегаполис, — озвучил свои мысли командир.

— Кстати, да, — поддержал Волк. — Другие-то деревушки пустые были. Это ж не города́, где основная часть населения проживала.

— Да вот ХЗ, — вступил Император. — Может, Хвалово — это свежак?

— В смысле, — не понял Дельта.

— В том смысле, что деревня не сразу загнулась, когда вся эта хрень началась. А совсем недавно. Отстояли люди деревню, а потом, бац, — Император хлопнул тыльной стороной ладони об раскрытую ладонь, — кто-то без вакцев остался. И со временем на людей начал кидаться. Рак же рассказывал, что если не принимать вакцы, то поначалу просто взбесишься. Это потом уже, со временем, в упыря превратишься, если кони не двинешь.

— И чё? Ну, допустим, начал, — не согласился Волк, — а односельчане ему картечью в жбан, и весь разговор. Это в начале эпидемии никто не раздуплился сразу, что да как. Поэтому вся эта моталка и разрослась. Сейчас народ уже знает, что прихваченных разговорами усмирить не получится.

— Да мало ли? — запротестовал Император. — Может, жил кто-то изгоем. Запропал, на людях совсем перестал показываться. Кто-то домой к нему пришёл, без задней мысли, чисто проведать, а он на них с порога. Нескольких поранил, у них тоже планка упала, и побежали всех остальных доедать. У тех, кто на вакцах сидит, от укуса же мгновенно башню сносит. Это как горящую спичку в коробок засунуть — цепная реакция. Если мужики не организовали что-то типа милиции, чтоб хотя бы улицы патрулировать, и каждый жил по принципу «моя хата с краю», то как нефиг такое могло случиться. Или к ним в деревню бешеный забрёл. Там ведь ни забора, ни ворот. Накинулся на кого-то, тот отбился, но крыша поехала, и побежал по соседям.

— Ну, фиг знает, — сдался Волк.

— Ладно. Нех*р базар разводить. Подытожим пока наблюдения. Опорно-двигательный аппарат у них функционирует, как у нас. То бишь, перебей хребет, он уже не встанет. То же и с суставами — локти, колени. В голову — наглушняк. Поражение остальных органов, в том числе и жизненно важных, малоэффективно. Склонны к засадным действиям. Наблюдение издалека не всегда результативно. Только если в тепляк. Реагируют на шум. Что ещё? — командир окинул взглядом бойцов. Хлад хотел что-то добавить, но Тишина, поняв, о чём он, сказал сам, — Чуйка у них на нас. Как работает и насколько далеко пока неясно.

— Надо бы ещё по оружию что-то порешать, — сказал Дельта.

— Мда, — согласился Хлад, — бесшумка — это хорошо. Но против бешеных нужно что-то с большим останавливающим действием. Двенадцатый калибр, экспансивные пули.

— Верно, — поддержал Тишина, — но в то же время не забываем, что бо́льшую опасность представляют люди. Бешеные всё-таки зверьё. Они не стреляют. Броня, минирование, огневое поражение — это не к ним.

— Если все готовы, то погнали, — поторопил Крис, — а то мы и до завтра не доедем. Нам ещё Волхов надо пройти. Неизвестно ещё, что там. А по стволам в Новой Ладоге определимся, сейчас всё равно у нас вариантов никаких.

— Ладно. По коням, — согласился Тишина и группа расселась по машинам. Ещё ехать и ехать. Тигры снова выехали на грунтовку и, постепенно набирая ход, покатили просёлочной дорогой.

Глава 7

Снова заморосил дождь. Ещё вчера в первой половине дня в районе полудня погода стала немного налаживаться, но сегодня вновь было пасмурно и сыро. Небо затянуло серыми тучами, которые не оставляли ни малейшего шанса солнцу пробиться сквозь них. От сырости, казалось, можно увидеть собственное отражение в дорожном покрытии.

Вокруг развязки в микрорайоне Мостопоезд по обе стороны шоссе раскинулись поля, и круговому обзору ничто не мешало. Рядом с дорогой располагалась заправка, бывший Рыбный рынок и ещё несколько строений. Всю эту развязку вместе с постройками и заняли бандиты, установив здесь один из своих блокпостов, который больше напоминал крепость. Форт.

Территория Форта наглухо обнесена бетонным забором. Колючей проволоки тоже не пожалели. Обмотались ей со всех сторон. Лишь на дорогах, что сходились в этой небольшой развязке, оставались однополосные проезды. Совсем узкими они не были: их ширины хватало в том числе и для крупногабаритной техники. А перекрывались они подвижными барьерами, в роли которых выступали тяжёлые стальные ворота. Их установили на откатных роликах и вручную сдвигали в сторону по направляющим, вбитым в асфальт.

Попасть на внутреннюю территорию Форта можно только через ворота. Протаранить брешь в ограждении с помощью тяжёлой техники нереально: подступы к забору загромождены бетонными блоками вперемешку с противотанковыми «ежами» из двутавра. Таранить ворота тоже бессмысленно: для легковушек они слишком тяжёлые, а против чего-то более серьёзного у каждых ворот располагалось несколько противотанковых ежей. Они находились в стороне, не мешая проезду, в ожидании своего часа. С момента основания Форта тут возвели не только препятствия и ограждения, но и наблюдательные вышки. С них дорога и местность вокруг неё просматривались далеко, поэтому при появлении на горизонте всего, что могло представлять угрозу (та же бронетехника, например), ежи быстро переставляли к воротам.

Расставлять перед воротами препятствия в шахматном порядке, которые заставляли бы прибывающих петлять «змейкой» вблизи въезда в Форт, сковывая их в манёвре, здесь не сочли нужным. Причина этого решения легко объяснялась тем, что большие автоколонны с длинными фурами и другой крупной техникой, которые здесь частенько проходили, оплачивая дорожный сбор, не смогут пройти «змейкой» между блоками. По этой же причине не оборудовали и шлюз для досмотра техники. Прогонять весь караван через шлюз по одной машине займёт слишком много времени. Да и не было в этом особой необходимости: здесь не режимное учреждение и не государственная граница. К тому же сам Форт, по сути, и был одним большим шлюзом.

Несмотря на то, что блоков и ежей хватило только на подступы к забору, объехать Форт полем нереально. Те участки, где это было возможно, перекопали с помощью техники, после чего они стали непроходимы.

Вдобавок к системе препятствий здесь располагалось несколько ДОТов[57], возведённых собственноручно, и множество других огневых точек. Они были предусмотрены не только по периметру, для круговой обороны, но и во внутренней планировке Форта. На тот случай, если кому-то вздумается устроить стрельбу после въезда не территорию.

В общем, обосновались бандиты всерьёз и надолго. Форт оставлял только два варианта: разворачиваться и искать объезд или же оплачивать проезд и ехать дальше. Пробиваться с боем через такую крепость не решался даже крупный конвой с коробочками[58]. А большего от Форта не требовалось. Отражать атаку танковой бригады не планировалось.

Двое угрюмых мужчин, кутаясь в куртки, прятались от дождя в одном из ДОТов. В амбразуре торчал Утёс, вдоль стен расставлены патронные коробки — б/к к пулемёту. ДОТ был простеньким. Сектор перекрывал только дорогу. Двери́, как и коридора «по улитке», в нём не предусмотрено, отчего ветер периодически задувал внутрь.

Прикуривая вторую сигарету от первой, один из мужчин слегка поёжился, затем встал и подошёл к выходу. Спиной облокотился на стену в проёме и сделал большую затяжку. Дело шло к вечеру.

— Ну чё ты маешься? — спросил его напарник.

— В очо! Не горячо? — огрызнулся первый, выпуская из лёгких сигаретный дым. — Парит меня вот так на жопе сидеть!

— Так тут х*рня осталась. Через полтора часа смена. По маленькой опрокинем, к девкам сходим. Сёдня ж лавэ дадут!

— Дык, о чём и речь! Я мысленно уже в г*вно! — сказал курящий и расплылся в глупой улыбке. — Сивый, ну чё там, чё там?

— Ничё! — донёсся голос с вышки. — С утра никого. На дороге шаром кати.

— Ну ты всё равно зыркай! Нам тут ещё полтора часа тусить. Мож, нарисуется кто.

— А-гась, — протянул снаружи наблюдатель.

Докуривая сигарету, старший смены повернулся к сидевшему в бункере и сказал:

— Ты, кстати, должок када вернёшь?

— Да хоть сёдня! Как лавэ дадут, сразу рассчитаемся.

Старший ничего не ответил, а молча вернулся в ДОТ и уселся на скамью. В тишине, с редкими репликами прошли следующие полтора часа. Но сменщиков всё ещё не было.

— Чё за х*рь ваще! Где их носит? — начал нервничать старший.

— Да не кипешуй! — пытался успокоить его второй.

— Дуло залепи! Набери-ка Боряна, узнай, чё да как.

Напарник уже было потянулся к протянутому в ДОТ телефону, как вдруг старший его остановил:

— Стопари, стопари! Вон плетутся.

С середины территории по направлению к ДОТу топало шестеро мужчин. С оружием и пакетами. В них паёк и теплые вещи на ночь.

— Корявый, ну чё за шляпа? — начал возмущаться старший.

— А я чё, при делах? Борян, всех как на поверке, построил и начал распедаливать, чё да как. Не бухать, травой не баловаться…

— Едет кто-то! — перебил Сивый со своего наблюдательного поста. Все сразу заняли свои места. Пулемётчик встал у Утеса. Сивый наверху приложился к ПКМ. Старший смены кинулся за своим потёртым АКМСом, который он оставил лежать на скамье в ДОТе.

— А чё едет-то? — крикнул он, выходя с автоматом из укрытия.

— Да х*р знает. Хаммер, вроде. Да и стволов на крыше не видать.

— Хаммер? Никак Ценор?

— Мож и Ценор. Отсюда не поймешь.

— А одна тачка?

— Одна.

— Эти обычно одни не катаются, — повернулся старший к Корявому.

— Ну, вот и разберись, — заулыбался тот. — А мы пока разложимся.

— Ты вкрай опух? — возмутился старший. — Ваша смена уже!

— Б*я, не наш косяк! Давай по-людски, а? Сочтёмся, — пытался урезонить Корявый.

— Должен будешь! — сдался старший.

Тем временем где-то недалеко за воротами просигналил «Хаммер».

— Тима, а это ни разу не Хаммер. И, походу, ни разу не Ценор, — окликнул старшего пулемётчик у Утёса, разглядывая машину в амбразуру. — Российская тачила. Тигр, вроде. Хотя, я в них не особо шарю.

— Скока рыл в тачке? — уточнил старший.

— Вижу двоих впереди. А там х** знает, скока их.

Пока разглядывали подъехавшую машину, водитель просигналил ещё раз.

— Да иду, иду, — больше себе, чем водителю, сказал Тимур. — Антоха, погнали, — позвал он ещё одного в своей смене.

Машина остановилась посередине дороги напротив ворот метрах в пятнадцати от них, где и предписывал самодельный знак. На знаке предупреждение и изложен порядок действий:

ФОРТ МОСТОПОЕЗД

ПЕРЕСЕЧЕНИЕ СТОП-ЛИНИИ БЕЗ РАЗРЕШЕНИЯ ЗАПРЕЩЕНО

СТРЕЛЯЕМ БЕЗ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ

для оплаты проезда убрать оружие, просигналить и оставаться на месте

в случае несогласия — уехать

И там же для особо непонятливых или неграмотных требования знака дублировали дорожные шипы, лента которых растянулась поперёк дороги вдоль стоп-линии.

В месте, где остановилась машина, Тигру в лоб уже целил Утёс, торчащий из ДОТа, а сверху с вышки в кузов ему уставился ПКМ. Приоткрыв ворота, Форт покинул старший смены, а для подстраховки следом за ним пошёл Антоха. Под прикрытием двух пулемётов они вдвоём зашагали к остановившейся машине.

Тимур подошёл с водительской стороны. В машине было двое. За рулём мужик чуть за тридцать. Кепка на голове, куртка цвета оливы, поверх неё «броник какой-то цветастый», как он его охарактеризовал для себя. Рядом похожий тип, только вместо кепки на голове «то ли шапка, то ли балаклава так свёрнута». Вооружены оба.

— Вечер добрый, — приветствовал водитель.

— И вам того же, — осторожно начал общение Тимур. Гонор он себе позволял только в общении с подчинёнными. — Одни едете? — спросил он, пытаясь заглянуть за спину водителя.

— Одни, одни.

— Проездом? Или к нам, в Новую?

— Вообще, в Новую.

— Торговать? — спросил Тимур и сразу уточнил, кивнув на броник, — Или наёмничаете?

— Так, мародёрим, в основном, — перехватил его взгляд водитель, — к вам не наниматься едем. Чуток передохну́ть, да прикупить кой-чего нужно, тачку заправить.

— Ну, это-то без вопросов. Тока момент один. Эт не угроза. Так… чисто предупредить, чтоб непоняток не возникло. Если походу надумаете толкнуть чего, то все эти дела через Толю Большого. Без разницы, чего и сколько, хоть патрон, хоть фуру со стволами. Он определит, скока с продажи отстегнуть нужно. Если наёмничать соберётесь, то это к Шраму. Их обоих без труда найдёте. В обход не советую. Городок маленький, а «ушей» много, так что про такие дела сразу узнают. Проблемы будут, — акцентировал Тимур слово «проблемы», — а оно вам надо?

— Гемор нам не нужен — это точно. Всё ро́вно будет.

— Башлять вакцами будете? Или патронами?

— А чё, если в Новую, всё равно платить? И так едем экономику вам поднимать, — начал возмущаться мужик на пассажирском месте, молчавший до этого.

— Чутка поясню, — спокойно продолжил Тимур. — Вы платите за въезд в Форт. А там уж сами решайте. Хоть в Новую, хоть дальше по своим движухам.

— На кой тогда спрашивать было, куда нам?

— На той, что если вам в Новую, чтоб сразу расклад дать, чё по чём.

— А когда из Новой поедем, снова платить?

— Не, на выезд уже «за так».

— Мы вакцами рассчитаемся, — ответил водитель, глядя на знак, на котором под всеми инструкциями были прописаны «тарифы» в вакцах и патронах. А ещё ниже было очередное предупреждение, что сверх установленной суммы никаких сборов не предусмотрено. Видать, на случай если кто-то ушлый из охраны решится под надуманным предлогом лишку брать, чтоб в карман положить после расчёта с «руководством».

— Без проблем, — ответил Тимур, принимая оплату. — Но тачку записать надо. Вас как обозначить? Гражданство есть какое?

— Не, гражданства нету. Сами по себе, — ответил водитель. — Меня Крисом погоняют, а это, — кивнул водитель в сторону своего спутника, — Хлад.

Старший смены лишь сделал пометки у себя в записях, и на этом вся «регистрация» закончилась. На руки Крису и Хладу не дали ничего, что подтверждало бы факт оплаты.

— Антох! — позвал Тимур помощника и жестом показал ему убрать ленту с дорожными шипами. Затем схватился за рацию, — Колян, отворяй калитку.

— А на руки нам ничего не надо? Ваши же потом стопорнут, — на всякий случай решил уточнить Хлад.

— С какого? — удивился Тимур. — Раз заехали, значит, впустили. Говорю же, что платите за въезд. Дальше уже с меня спрос, когда лавэ за смену в общак буду закидывать. Там уже и прикинут старшаки, сколько через меня проехало и сколько я лавэ занёс. Тут всё на виду. А за кидалово меня тут ежемесячной премии никто не лишит. Скорей башку отвинтят.

Объяснение было исчерпывающим. Всё оказалось донельзя просто. Кого не устраивала оплата, те просто разворачивались и уезжали. Кто соглашался, те сигналили. А в случае каких-то «накруток» со стороны смены на КПП, начинались или разбирательства, или же несогласные принципиально разворачивались и ехали через второй Форт Новой Ладоги. Но в обоих случаях это привлекало внимание местной «администрации». Сами по себе разборки не начинаются, да и решения не меняются сходу — сначала согласились платить, а как вышел к ним представитель Форта, вдруг передумали. Последствия для таких вот умников, со слов Тимура, могли оказаться весьма печальными. Наверное, поэтому он не рисковал обдирать приезжих.

Ворота потихоньку ползли влево, открывая взору внутреннюю территорию. Шлюза для досмотра техники, вопреки ожиданиям, здесь не оказалось. Похоже, досматривать въезжающий транспорт здесь не принято. Крис удивился. Территория охраняется неслабо, признался он себе, а элементарной меры предосторожности не было. Заплатил сбор, загнал фуру со взрывчаткой и рванул её в нужном месте внутри периметра.

Машина медленно катила к воротам, слева от неё плёлся Тимур, возвращаясь на свой пост. Стекло у Тигра не опускается с помощью стеклоподъёмника, как у обычного автомобиля, оно закреплено в раме, которая крепится к верхней части двери с помощью петель. И чтобы его открыть, нужно повернуть ручку в нижней части рамы и отрыть окно наружу.

— Первый раз здесь. Тачку за воротами открывать? — как бы невзначай, поинтересовался Крис через приоткрытое окно.

— Мы ж не на зоне, шоб шмонать, — улыбнулся Тимур. — Толкнуть без палева, даже если и везёте чего, всё равно не сможете. Да и войны́ у нас нет ни с кем, чтобы границу на замок и ключ в карман. А всяких «сами по себе», кто дурить начнёт, успокоим по-быстрому.

— Ясно. Дальше-то куда? — спросил Крис.

— Так-то сразу налево, — махнул Тимур на второе КПП, которое было здесь же, только перекрывало другую дорогу, что уходила от шоссе на Новую Ладогу. — Но раз вы тут впервые, то лучше сначала к нашей дирЭкции зайти. Там за лавэ можно схемку города взять, с указанием на ней, чё и где.

— А где эта ваша дирЭкция сидит? — передразнил Тимура Хлад.

— Кароч, тада ща прямо. Рыночек слева проезжаете, сразу за ним гостиница в два этажа из кирпича. В ней на втором этаже. А там спросишь, если чё.

— Благодарю, — отозвался Крис и прибавил скорости, направляясь в сторону гостиницы.

Ехать было всего ничего и через пару секунд Крис с Хладом уже выходили из машины, припарковавшись у нужного им здания. Поочерёдно хлопнув дверьми, они направились к входу в гостиницу, над которым был козырёк с маленьким балкончиком.

Рядом с крыльцом стояла крытая беседка, в которой курил какой-то немолодой мужик. Он лишь смерил их взглядом и снова погрузился в свои мысли.

Зашли в гостиницу. На первом этаже небольшой холл. Здесь же какие-то магазинчики, но своё внимание заострять на них не стали. Спецы сразу направились на второй этаж. Здание было совсем маленьким, метров пятнадцать в длину, не более. А шириной и того меньше. Так что ругань за одной из дверей они услышали сразу, как поднялись на этаж.

— Те чё сказано было сделать, долб***?! — рычал низкий прокуренный голос.

— Борян, да ты пойми, — пытался оправдаться собеседник, — дальше рыпаться ваще не варик было. Мы бы и дело не сделали, и кости бы сложили.

— Б**ть! — в кабинете что-то грохнуло, что-то похожее на удар кулаком по столу. Борян заводился всё сильнее. Похоже, спокойствие не лучшее его качество. Или же происшедшее и вправду было настолько печальным, раз он даже не удосужился убедиться, нет ли кого за этой «картонной» дверью. — Вот как с вами базарить?! Никто ни**я не может! Один укатил терпил паковать и до сих пор не цинканул, где их носит. Там дел на день! Максимум — два! Сцук, толпа пацанов со стволами! Второму было сказано мост рвануть, так этого слюнявые погнали. Теперь ты ещё! Ты уже лохов завалить не можешь?!

Крис с Хладом переглянулись. События им показались знакомыми. Кроме последнего, за которое Борян отчитывал исполнителя. Стоило дослушать, чем закончится разговор. Только открыто торчать под дверью и «греть уши» не стоило. Поэтому Крис отошёл чуть назад и встал в дверном проёме, который выходил на лестничную клетку. Разговор ему и там хорошо было слышно. А Хлад спустился на пол пролёта ниже, встав между этажами, чтобы наблюдать за холлом. Быстро осмотревшись, камер видеонаблюдения спецы не увидели. Глоки, ясное дело, доставать не стали, но пистолеты готовы выскочить из кобуры и лечь в руку в любую секунду.

— Не перегибай… — робко попытался возразить виновник.

— Ты меня учить будешь?! — резко оборвал его Борян.

— Это ни разу не лохи были, — ушёл от ответа подчинённый. — За такую наводку надо по полной спросить. Там бойцы матёрые оказались. Димон со своими пацанами даже рыпнуться не успел. На полпути их перехватили. Как один полегли.

— А ты там свечку держал?!

— Не успел. Димон как перестал мне в рацию отвечать, мы сразу к ним двинули, хотя до стрелки ещё два часа оставалось. В месте, где забились, их не было. Начали искать, покатили в обратку по их маршруту… нашли. Только жмуры лежат. Тачки забрали. Стволы, патроны. Всё увезли. Они, походу, изначально нас кинуть думали. Ладно, хоть товар для показухи мы с собой не попёрли. Так бы и его прое**ли.

— Изначально? На кой х** тогда им было шлангами прикидываться? Если они на самом деле такие прохаванные, то должны врубаться, что лохам товар могут даже для показухи не привезти, потому как серьёзных дел с ними никто не имеет. У них если только жимануть чё-то можно. Как и планировалось. И если при таком раскладе они нас кинуть собирались, какие у них были гарантии, что на стрелку им товар привезут?

Повисла короткая пауза.

— Никаких! — продолжил Борян, не дождавшись ответа. — То есть навара у них, считай, что ноль, а проблем х**ва гора: Князь полюбому этого так не оставит!

— Почему ноль? А Димон?

— Ты совсем долб***?! Ты чё, думаешь они с нами схлестнулись, наварили проблем, чтоб тупо стволы со сбруей с пацанов поснимать?!

— Ну, х** знает. Я тогда ваще не врубаюсь. Они чё, просто так наших зашмаляли?

— Просто так даже мухи не ***тся! Переходить Князю дорогу из-за «просто так» никто не станет! Да даже если б им товар повезли, там не такая крупная партия стволов, чтоб с Князем воевать. У них, походу, какой-то свой замут был, а сделка — так, прикрытие.

— А у нас тогда чё за замут? Если их нужно было на вакцы кинуть, на кой ляд они ваще Князю живыми понадобились? Сказал бы положить их на стрелке и товар с вакцами забрать.

— А «языки»? Чё тупишь?! Они же залётные! Рогом пошевели чутка! На стрелку они возьмут ровно столько, сколько условились. Остальное в нычке, как наводчик сказал. А где она, даже он не знает. Положишь всех, где искать потом будешь? Подумал?

Ответить собеседник не успел. Где-то в коридоре на этаже хлопнула дверь, после чего послышались голоса.

Крис, оставаясь на лестничной клетке, чуть позади дверного проёма так, чтобы его нельзя было разглядеть сходу, на дверной хлопок среагировал сразу. Он сделал шаг в коридор, одновременно громко крикнув на ходу себе за спину:

— Хлад, тащи свою ж*пу сюда! Походу, ихний старшо́й где-то здесь сидит.

— Тащу, тащу! Ты бы узнал сначала, а потом орал на весь Форт, — подыграл ему Хлад.

Стоило Крису закончить фразу, как он столкнулся в коридоре с каким-то мужиком лет сорока, который, мотая связкой длинных ключей, будто чётками, неторопливо шёл к лестнице.

— Уважаемый, — обратился к нему Крис, сделав озадаченное лицо, — не подскажешь, где старшего Форта можно найти. Нам сказали, у него можно схемку города прикупить.

— Без проблем, — ответил ему мужик, — Далеко ходить не надо. Сюда тебе, — указал он на белую дверь без табличек и указателей, которая была не дальше пяти метров от лестничной клетки, где меньше минуты назад стоял сам Крис.

— Благодарю, — искренне поблагодарил он и так, прекрасно зная, где заседает старший Форта. Созданная видимость, что Крис только что поднялся на этаж и теперь ищет нужный ему кабинет, а не торчит здесь под дверью, подслушивая разговоры, сработала отлично: у мужика с ключами не возникло никаких подозрений.

— Ну чё, куда нам? — спросил поднявшийся на этаж Хлад. В этот момент открылась дверь кабинета и из помещения вышел сутулый мужик с Макаровым в кобуре на поясе, которая почему-то висела у него спереди, что называется «на яйцах», будто напоказ.

— Нам бы старшо́го вашего, — перехватил Крис вышедшего, но тот лишь молча указал кивком в сторону кабинета и заторопился к лестнице на первый этаж.

— Чем могу? — раздался бас из кабинета. Расценив вопрос, как предложение войти, Крис с Хладом зашли в кабинет, закрыв за собой дверь.

Небольшая, скорей даже крохотная комнатушка. Из мебели только шкаф, пара стульев и прямо напротив входной двери — письменный стол, за которым спиной к окну, сложив руки на столе, сидел обладатель зычного баса. Судя по посадке за столом — невысокий мужик, но с широченными плечами. Большая голова, короткая стрижка, на лице два шрама. Один длинный, проходящий через левый глаз к уголку рта. При этом левый глаз был на месте и вроде как он им даже видел. Второй шрам маленький — от рассечения губы. Сложенные на столе ладони, словно две лопаты, лежали одна поверх другой. И взгляд. Тяжёлый и пронзительный. Не смотря на его нынешнюю занимаемую «должность» и бандитское окружение, чувствовалось в нём что-то военное. Командирское. Волевой мужик! Понятно, почему обладатель ПМ на поясе в разговоре перед ним мялся. Такому даже просто в глаза не каждый посмотрит.

Но играть с ним в «гляделки» Крис не собирался и сразу перешёл к цели визита:

— Вечер добрый, — поздоровался Крис. — Хотел поинтересоваться, нам бы схемку города приобрести. На КП сказали к старшему Форта обратиться.

— Это можно, — спокойно ответил Борян, открывая ящик стола. — Впервые здесь?

— Есть такое, — ответил Крис.

— С чем пожаловали? — спросил Борян, положив на стол распечатанную схему.

— Затариться надо, да чисто передохну́ть. А насчёт «продать» или «наняться» нас уже на КП предупредили, так что мы в курсе.

— По оружию. Вам, в принципе, на втором КП скажут, когда в сторону Новой поедете, но раз ко мне зашли, то сам скажу. Значит, автоматы на любой торговой или жилой территории Новой только с отстёгнутым магазином. Пистолеты без ограничений, но беспредел не творить.

— Нам проблемы не нужны. Сколько с нас?

— Две «пятёрки».

Автоматы они оставили в Тигре, поэтому Крис достал из подсумка, размещённого на плитнике, магазин от своего АК и извлёк два патрона 5,45. В ответ на переданную плату Борян протянул ему листок бумаги формата примерно А4. Вроде обычная карта города, которые до всего Этого продавались в любом ларьке, но только на этой был отмечен Форт, где они сейчас находились и ещё несколько огороженных территорий уже в самом городе. Как правило, это были или группы из нескольких ангаров, или территории каких-то бывших предприятий, или скопления зданий в районе, напоминавшем промзону.

Вплотную к Форту примыкала деревня Юшково. И судя по карте и рассказам теперь была необитаема. Через неё в сторону Новой Ладоги тянулась Новоладожская улица, вдоль которой располагалась пара таких огороженных «торговых территорий». Далее шла небольшая дорожная развилка. Дорога налево была заблокирована, а от развилки прямо брала своё начало улица Суворова. Вдоль неё располагалась ещё одна огороженная территория, а сразу за ней шёл поворот на улицу Промышленная, на которой разместились оставшиеся торговые территории.

В конце улицы Суворова находился Микрорайон «В», который состоял из кирпичных и панельных пятиэтажек. Микрорайон был ограничен тремя улицами — Суворова, Ладожской и Ленинградской. Дома, построенные вдоль дорог, брали Микрорайон «в кольцо», а в разрывах между ними возведены ограждения. Получилось что-то вроде Китайской стены. На территории было ещё несколько жилых пятиэтажек, школа и два здания детского сада. В общем, типичный «спальный район». Был когда-то… Теперь это сердце бандитской вольницы судя по сноскам на карте. Здесь был и бордель, и всё ещё непонятные «клубы», про которые вычитали из блокнота Ворона, и гостиница. Здание школы со спортзалом и стадионом отошло наёмникам. Именно там нанимались бригады и одиночки. Там же была арена для проведения боёв, на которые принимались ставки. Их было две — «Большая арена», под которую приспособили школьный стадион, и «Малая арена», что в школьном спортзале.

Отдельно от всех было огорожено и взято под охрану здание больницы. Располагалось оно на удалении от охраняемых зон. Правда, здание было нужное, поэтому, не смотря на его уединённое расположение, охранялось оно не хуже территорий с целыми группами зданий.

На схеме всё было подписано. Микрорайон «В» числился «Жилищно-развлекательной территорией». А все торговые зоны назывались в зависимости от преобладающего товара. Здесь были и «Авторынок», и «Оружейный рынок» и тому подобное.

Бегло просмотрев полученную схему, Крис спросил:

— А зачем используемые территории огораживать? И что по пропуску на них? Платить за каждую?

— Бешеные, бывает, заруливают. Поэтому забор и охрана. Но всю Новую забором, во-первых, не обнести, а, во-вторых, смысла нет. Здесь далеко не всё используется. Так что между территориями пешком и тем более в одиночку не советую шастать. Пацаны наши на джипах, правда, катаются от забора к забору. Смотрят, не забрёл ли кто. Отстреливают, если что. Но не факт, что поспеют. К тому же слюняевые один раз толпой повалили. Если б не стены, может, и не отбились бы. Так что «по магазинам» только на тачке катайтесь. А въезд на торговые точки бесплатный.

— Ясно. Благодарю, — ответил Крис, отметив про себя тон Боряна. Похоже, жаргон ему всё же был не присущ.

***
Моросящий дождь оставлял мелкие капли на снайперской винтовке, которые, сливаясь друг с другом, становились тяжелее и крохотными ручейками стекали вниз. Но напрягало не это. Куда большее неудобство доставляло лежать в сырой траве на границе лесного массива и поля. Но ничего. Не впервой. Увидев одиноко едущую по дороге машину, снайпер поймал в прицеле пулемётчика на наблюдательной вышке, который, завидев подъезжающий к воротам автомобиль, сразу схватился за своё оружие.

Машина остановилась и просигналила пару раз. После чего ворота поползли в сторону и навстречу вышли двое. О чём они говорили с людьми в машине, слышно не было. Но оно и понятно — от позиции до места встречи порядка одного километра. Людей на дороге ещё и видно довольно плохо: мешала высокая трава в поле. Из положения лёжа в прицел попадала только крыша автомобиля и головы подошедших к ней людей. Да и то это благодаря тому, что занятая позиция была на небольшом возвышении. В противном случае машина и вышедшие к ней люди полностью оказались бы скрыты растительностью. Хорошо видно лишь пулемётчика на вышке.

Можно было бы занять развалины автозаправочного комплекса, что у самой дороги, немного не доезжая наблюдаемых укреплений. Но проблема была в том, что скрытно к ним не подойти. Даже ползком, не смотря на подросшую в поле траву: с вышки такие манёвры будут прекрасно видны.

Спустя пару минут один из вышедших к машине схватился за рацию. И как только он в неё что-то пробубнил, начали открываться ворота. На этот раз полностью, чтоб могла проехать машина, а не протиснуться два человека. Успокоился и пулемётчик на вышке, опустив оружие и снова взяв в руки бинокль.

— Тишина Магнуму, — запросил снайпер командира.

— На приёме, — послышался ответ в наушниках.

— Контроль прошли. Периметр наблюдаю. Внутреннюю территорию рассмотреть не могу. Как принял?

— Понял тебя. Возвращайся.

Смысла оставаться им больше не было. Крис без проблем и неожиданностей проехал на территорию, которая из-за возведённых стен не просматривалась. Дальше они с Хладом поедут в Новую Ладогу другой дорогой, которая отсюда вообще не видна. А оставаться, чтобы вести наблюдение за Фортом, бессмысленно. Отсюда им были видны только наблюдательные вышки и серый забор Форта. Поэтому, кроме риска рано или поздно быть замеченными, им тут ничего не светило. Какие приборы наблюдения есть у караульных на вышках, неизвестно. Возможно, что у них и тепловизоры могут быть. Рак же рассказывал, что живут они далеко небедно.

Связи с Крисом и Хладом не осталось. Нет, рации у них, конечно, были, но только все навороты, такие как комплекс Стая-М2, ПК которого кодировал канал связи, они решили не брать. Так что о переговорах открытым текстом стоило забыть. Рассказать о том, как устроена Новая Ладога после того, как они там окажутся, Крис с Хладом не смогут. В их распоряжении была только переговорная таблица, которая содержала несколько основных сигналов. Общение не предусматривалось. Разве что в каких-то критических ситуациях. Всё потому, что их могли перехватить, да и сам факт использования рации для связи с кем-то за территорией поселения мог вызвать подозрения. Как у бандитов там всё устроено, подробно никто не знал.

Собственно, поэтому Тишина и принял решение не лезть туда сходу всей группой во всеоружии, а отправить сначала разведку. А чтобы не привлекать лишнего внимания, Хлад с Крисом сняли с себя Стаю и «уши». Вместо шлемов надели обычные головные уборы.

Пока Крис с Хладом переодевались, с поворотной платформы их Тигра сняли Печенег и АГС. Теперь машина смотрелась попроще. Тигр, конечно, сам по себе приметней, чем тот же УАЗик, даже без вооружения, но всё же не на столько, чтоб бросаться в глаза. Особенно в такое время. Сейчас куда более приметно смотрится какая-нибудь Шкода Октавия.

— Принял, — ответил снайпер, складывая сошки у своей Бэд Ньюс, которую он взял вместо НК-417. Хеклер пришлось оставить. На такой дистанции с ним много не навоюешь.

Магнум с Императором ползком сместились назад, вглубь леса, полностью скрывшись за деревьями. После чего поднялись и двойкой заспешили в деревню Трусово, где в одном из домов группой была устроена днёвка[59]. Там им предстояло дождаться сигнала Криса. До пункта назначения порядка пяти километров, так что дорога заняла некоторое время.

Особых проблем с выбором места для проведения днёвки не возникло. Это во время рейда выбирается скрытый от наблюдения участок, исключающий возможность проникновения посторонних лиц. Личный состав разбивается на подгруппы, расчёт-тройки или пары. Далее в таком составе размещается на местности «кольцом» или «трилистником» на удалении взаимной огневой поддержки. Тем самым место днёвки складывается из наблюдательных постов, места отдыха и минно-взрывных заграждений. Но сейчас группа не была в тылу противника, их никто не искал, поэтому с выбором и устройством днёвки не мудрили. В этой глуши стоило опасаться только бешеных, которые, в принципе, могут появиться, где угодно. А с парой заражённых они смогут и по-тихому справиться, не привлекая внимания грохотом мин или растяжек.

Магнум и Император добрались без приключений. Увидев издалека нужное им здание, обозначили себя по рации. Им ответили, после чего они двойкой вышли из леса. Разместилась группа на небольшой ферме, заняв кирпичное здание. Оно было симметричным — в середине двухэтажная часть, правда, второй этаж больше походил на чердак, а справа и слева к ней примыкали два низких и длинных ангара, похожих на хлев. В один из них загнали машину, а наблюдательный пост расположили в средней части здания, на чердаке.

До Трусово группа добралась ещё вчера, ближе к полуночи. Казалось, до этой деревни не так далеко, но весь вчерашний день, начиная с самого утра, с момента выхода группы, спецы больше потратили не на дорогу, а на преодоление возникших сложностей. Сначала пришлось с бандитами проблемы решать, а потом и всё остальное — то подозрение на засаду, то бешеные в Хвалово. Да и сама скорость движения у группы была невелика.

А в довершение всего им в Волхове пришлось опять с бешеными столкнуться. Только на этот раз неожиданностью заражённые не оказались. Первых из них увидели ещё на подходе к городу. Кроме того, их было слышно. Вой, доносившийся издалека, с разных концов города, сливался в какой-то зловещий шёпот. Будто сам город, как гигантское живое существо, шептал приближающимся людям, предостерегая их от опасности. Правда, в этом был и положительный момент. Обилие заражённых означало, что людей в Волхове нет. Во всяком случае, тех, кто мог бы устроить засаду или перекрыть дорогу. Среди заражённых, наводнивших город, долго не просидишь. Причём, были они довольно активны, в отличие от того же Хвалово. Кто-то плёлся по улице, мотая головой из стороны в сторону, словно принюхиваясь, кто-то бежал.

Ответ не заставил себя долго ждать. Отстреляв на ходу кинувшихся к Тиграм бешеных, группа проехала по мосту и оказалась у сгоревшего здания. По имеющимся сведениям, раньше здесь был Комитет финансов Волховского муниципального района. Сразу за ним, подальше от дороги, — отдел полиции. От него к проспекту на всех парах, ревя мотором, несся непонятный транспорт. Какой именно, было не разобрать, потому как он буквально весь, сверху до низу, был «облеплен» вопящими заражёнными. Пролетев проспект поперёк чуть ли не в метре от головного Тигра группы, машина, судя по её очертаниям и габаритам какой-то джип, влетела в озеленение с противоположной стороны дороги. Лобовой удар о крепкое дерево раскидал налипших заражённых, которые тут же вскочили и кинулись обратно к джипу. А некоторые из них, поднявшись, заспешили к успевшим остановиться Тиграм.

Пара очередей из Печенега с крыши головной машины остановили заражённых. Быстро проверив двойкой под прикрытием двух пулемётов разбитый джип, спецы убедились, что в машине выживших нет. Пассажир спереди сломал шею, застряв головой в решётке, наваренной, чтобы защитить лобовое стекло. А водитель, зажатый приборной панелью, не по-человечески шипел. Так что оказание первой помощи свелось к выстрелу в голову. Похоже, что кто-то из бешеных его всё-таки зацепил. У заражённых, принимающих вакцы, превращение практически мгновенное. Возможно, поэтому джип и потерял управление.

Недалеко от здания отдела полиции валялось несколько изъеденных тел. От них мало что осталось. В основном кости и одежда со снарягой. Рядом валялось их оружие и стреляные гильзы. Трупы свежие: кровь всё ещё растекалась, не успев засохнуть. Задерживаться здесь не стали. Стрельба из пулемёта наверняка привлекла внимание заражённых. Сразу после быстрого осмотра разбитого джипа двойка погрузилась в машину.

Группа продолжила движение, но спустя пару секунд, уже сзади, со стороны отдела полиции загремели две автоматные очереди. Стреляли не в них. Где-то между зданиями. Но обе очереди практически сразу захлебнулись в волне уже знакомого надрывного визга заражённых.

Кому-то очень понадобилось уже давно заброшенное здание отдела полиции. Скорей всего своей активностью они и «взбодрили» бешеных, которые теперь сбегались сюда чуть ли не со всего города. А вот кому и зачем это было нужно, осталось без ответа. Впрочем, как и то, выжил кто-то из них или нет. Впрочем, даже у выживших без транспорта шансы выбраться из города практически нулевые.

— Ну чё, переговоры ихние засекли? — спросил Магнум, как только они зашли в хлев и подошли к Тигру.

— Да них*ра! — отозвался Хохол, возившийся с аппаратурой в машине. — Тупо тишина, будто все вымерли.

— Хм… какая-то хрень, — удивился Император, — у них там довольно оживлённо. Сам видел, как один из них в рацию что-то пи**ел, когда Крис с Хладом контроль проходили.

— Может, дело в самой рации? — предположил Дельта.

— А что с ней не так? Она исправна, в группе и с базой связь у нас есть, — не согласился с предположением Хохол.

— Ну, смотри, уже второй день пошёл, как мы топчемся на поверхности. И за это время у нас ни одного радиоперехвата. Не странно? Не?

— Может, и странно. А в чём, по-твоему, тогда причина? — спросил Хохол.

— Да х** его знает, — пожал плечами здоровяк.

— Вот и поговорили, — улыбнулся Магнум.

— Ну, раз «х** его знает», то не лезь под руку, когда другие работают. Вон, иди лучше на всех перекусить чего-нить сообрази.

— Сникерс с майонезом кому? — повернулся Дельта к снайперской паре.

— Ты это… давай-ка без фанатизму, — в защитном жесте вскинул руки Император. — Ты своё «фирменное» лучше на чёрный день прибереги. Может, сгодится.

— Уломал. Тогда сухпай, — ответил Дельта.

— Ну, это ещё куда ни шло, — ответил Магнум.

Когда группой устраивается днёвка, время отдыха сначала предоставляется командиру, радисту и раненым. Затем, в установленном командиром порядке, отдыхает остальной личный состав. Сразу после отдыха Магнум с Императором выдвинулись на заданную позицию вести наблюдение. В это время Хохол уже сидел за радиостанцией, а Крис с Хладом закончили свои приготовления. Выехать в Форт они должны были только после доклада снайпера, что он занял позицию и ведёт наблюдение.

К моменту выезда Криса, в группе организовали дежурство по связи. Необходимо это потому, что Крис мог выйти на связь в любой момент. Расписание сеансов связи составили, но в случае каких-то непредвиденных обстоятельств, ему придётся от него отступить. Причём, не факт, что сообщение будет передано путём переговоров. Составленная переговорная таблица содержала и тональные сигналы, чтобы меньше демаскировать работу группы. Вместе с тем, спецы не оставляли попытки перехватить чужие переговоры. Их всех напрягало, что при таком техническом оснащении этого до сих пор не удалось сделать.

Введение круглосуточного дежурства по связи не означало, что его нести будет толькоХохол. Дежурство подразумевает смену личного состава, а функции радиста мог выполнять любой в группе. Отличие Хохла от «подменных» радистов заключалось в том, что на нём была организация засекреченной связи. К работе на ЗАС[60] был допущен только он. Установленная аппаратура последнего поколения была оснащена биометрической системой контроля доступа, которую перед выходом группы запрограммировали на Хохла. Ключи, шифры и так далее были доступны только ему. Остальные же могли только принять или передать сообщение в обычном режиме.

Раньше, во времена шифровальных машин, если разведгруппа попадала в безвыходную ситуацию, предписывалось уничтожить машину вместе с шифрами. Уничтожение машины и всех шифров сильно упростилось с появлением засекречивающей аппаратуры подобно той, что была у группы. Это уже цифровая ЗАС. Все шифры и коды были у неё в системе, а не в кармане у радиста. И наизусть он их не заучивал. А уничтожить ЗАС вместе с хранящейся информацией довольно просто. Это можно сделать дистанционно, задав команду в наручном ПК. Если радист погибал, то вместе с системами его наручного ПК самоликвидировались и системы ЗАС. Если группа не использовала наручные ПК, вместо него радист надевал специальный напульсник из комплекта ЗАС, благодаря чему возможность самоликвидации и дистанционного уничтожения аппаратуры сохранялась.

Самоликвидация происходила и в случае любых попыток взлома или не распознавания радиста системой контроля доступа. На тот случай, если радист, получив смертельные ранения, ещё жив, но вскоре умрёт, не приходя в сознание. То есть аппаратура всё ещё функционирует, но для противника не представляется возможным заставить радиста войти в систему.

Правда, не смотря на достигнутый прогресс, возможность захвата противником ЗАС не исключалась. Например, она может попасть в руки противника вместе с радистом. И при таком раскладе нет никаких гарантий, что он умышленно войдёт в систему некорректно и уничтожит этим аппаратуру. И как противник поймёт, правильно ли пленный что-то нажимает? Никак. Всё гораздо проще: даже в такой ситуации у радиста оставался выбор. Ему всё ещё есть, что терять: лёгкую и быструю смерть. Да и не только. Способов великое множество. Взять ту же вербовку, например. Соответственно, есть вероятность, хоть и ничтожная, что враг получит доступ.

Поэтому радист всегда находится рядом с командиром группы, который в критической ситуации должен его убить.

Глава 8

Крис с Хладом погрузились в свой Тигр. Заводить машину не стали. Вместо этого Крис развернул сложенную схему Новой Ладоги, чтобы более детально с ней ознакомиться.

Сразу за Фортом, в Юшково, располагалась первая торговая территория, именуемая «Авторынок». Следующим был «Живой рынок». Судя по очертаниям зданий на схеме, раньше здесь было что-то вроде животноводческой фермы. Далее, после развилки дороги, где брала начало улица Суворова, в бывшем магазине мебели со всеми прилегающими к нему зданиями разместился Оружейный рынок. Пояснения на схеме гласили, что кроме оружия там можно найти и спецсредства, и снарягу, и медицину, а называется он Оружейным из-за основного товара. Рядом с ним, по улице Промышленная, располагались ещё три рынка: Бронетехника, Авиарынок, Наркорынок. Первый предлагал бронетехнику и тяжёлое вооружение. Наркорынок занимался всем, начиная от сигарет и алкоголя и заканчивая тяжёлой наркотой. На Авиарынке в продаже можно было найти беспилотники, вертолёты и даже самолёты.

И если с территорией Наркорынка здесь всё было понятно — такой товар много места не занимает, то отведённые места под Бронетехнику и Авиарынок вызывали сомнения. Площади рынков для размещения на них тех же вертушек или БТРов были маловаты, не говоря уже о самолётах, которым необходима взлётно-посадочная полоса. Но пояснения на схеме давали ответы и на эти вопросы. На рынках размещалась только какая-то часть товара, а остальное, что требовало больших площадей, шло под заказ. То есть предлагаемые самолёты располагались не здесь. На рынке под контролем «администрации» города оформлялась только сделка, процент с которой шёл в «казну» Новой Ладоги, а приём-передача происходила в условленном месте.

При этом одиночкам, без «гражданства», доступно было не всё. И причина заключалась не в платёжеспособности. К примеру, что-то вроде Градов[61] не каждый мог себе позволить. Для этого нужна была лицензия на его приобретение, получить которую можно было только будучи «гражданином» одной из фракций. В каком порядке и кому подобные лицензии выдавались, в схеме не указывалось. Но догадаться, для чего нужно подобное регулирование и почему на него согласились все, в том числе и бандиты, не трудно. Последствия. Одним танком дел, конечно, можно натворить, но много не навоюешь. А Град в руках съехавшей с катушек горстки каких-нибудь фанатиков, борющихся за защиту прав единорогов или ещё чего-то, — страшная сила. На окраине встанут и одним залпом накроют полпоселения. Города нынче маленькие. С одиночек и спроса нет. Головы только открутят, если поймают. А так — фракция ответит. И дело дойдёт вплоть до вооружённого конфликта.

Естественно, что в случае «политических» интриг такое регулирование стопроцентных гарантий не давало. Там можно и с лицензией кого-то подставить, столкнув лбами конкурентов, или ещё что-то. Но в интригах и так не бывает гарантий. На то они и интриги. Там в принципе никакие документы и договорённости не работают. К тому же у нынешних «государств» своей техники хватало. В случае чего можно и без этого цирка с оформлением сделок обойтись. Так что, в основном, эти меры были введены, чтобы исключить применение подобного оружия по своим личным мотивам.

Отдельного внимания заслуживал причал, рядом с которым расположено здание то ли турбазы, то ли яхт-клуба. Причал выполнял двойную функцию. Одна из них — лодочный рынок, вторая — порт, который выполнял функции «погранконтроля», аналогично Форту. Крис и Хохол не особо удивились отметке «Порт». В Ладожское озеро впадает много рек, так что водное сообщение, как наиболее безопасное, теперь востребовано. По той же Неве можно пройти через Питер и выйти в Финский залив, не опасаясь заражённых. На авианосце в реку, конечно, не войдёшь, но на маломерных судах вполне.

— Ну что, куда сначала? — спросил Хлад, как только они с Крисом закончили изучать схему. — Располагаться поедем?

— Именно, — ответил Крис, складывая схему. — Сначала в гостиничку. Время-то уже к девяти. Тем самым отметимся, чтоб хозяева косо не смотрели.

Крис завёл машину и начал разворачиваться. А догадки у него возникли не на пустом месте. За приезжими здесь однозначно приглядывают. Не именно за ними. За всеми. А иначе не проконтролировать, кто чем занимается, чтобы прибыль мимо кассы не шла. Да и в разговорах уже не раз проскакивало, что здесь «всё на виду».

Проехали КПП на Новую Ладогу. Справа показался забор Авторынка. Вроде, ещё не закрылся, но заезжать не стали. Направились сразу в Микрорайон «В», где располагались все гостиницы, которых здесь целых три. Одной бандиты ограничиться не смогли. Всё-таки город живёт с приезжих.

Дальше проехали самодельный указатель у дороги в виде стрелки влево с надписью на ней «Живой рынок». Мысленно Крис отметил, что завтра нужно будет посетить все торговые территории, в том числе и это пристанище работорговли, чтобы сформировать представление, как теперь люди живут.

Перед развилкой им навстречу проскочила дико переделанная «Буханка». На крыше смонтирована поворотная платформа с установленным ПКМом. На окнах неизменные решётки, только теперь с бойницами для личного оружия. Огромные колёса с грязевой резиной, так что наверняка и вся подвеска ушла под замену. Для этих колёс им пришлось арки вырезать. Ещё и расширители поставили. Спереди «кенгурятник» с лебёдкой. По периметру крыши в каждую из сторон смонтировано по «люстре». Основательно к делу подошли — тумблером щёлкнул и все сектора освещены. А светомаскировка им и не нужна. Задачи у такой машины другие. Судя по всему, это одна из тех, про которые им Борян не так давно рассказывал. На них братва Новой Ладоги между всеми территориями катается, забредших бешеных отстреливает. Патруль, одним словом. Вон и символ какой-то на двери наклеен. На ходу, правда, не успели разглядеть, что там нарисовано.

Проехали поворот в порт Новой Ладоги. Слева потянулось здание бывшего торгового центра, где нынче был Оружейный рынок. Остался позади поворот на Промышленную, на которой расположились оставшиеся три рынка. Пока ехали, привлекло внимание, что люди не только на машинах между территориями передвигаются. Пешеходов тоже хватало. Правда, без оружия в поле зрения им никто не попался. Да и ходили не меньше, чем подвое. Вроде как даже несколько частных домов заселены, что вдоль дороги. Брошенными не выглядят, только заборы у них какие-то уж шибко серьёзные. Крепкие, высокие. По высоте весь первый этаж закрывают, только крышу видно. Скорей всего, недавно поставили, раньше так не строили. Необходимости такой не было. Вон, на чердаке одного из домов, в открытом окне мужик курит, облокотившись на подоконник. Похоже, не всем выпало в Микрорайоне «В» жить, вот народ и устраивается к нему поближе. Не так безопасно, как за стенами, но всё-таки лучше, чем ничего. Да и патрули ездят и, наверно, за вознаграждение их вызвать можно, если бешеные ломиться начнут. А если дальше от охраняемых территорий, то всё-таки опасней будет, поэтому Юшково и не заселено сейчас. Народ всё ближе к стенам старается селиться. Прям королевство — твердыня за стенами с прилегающий деревней.

Далее показался Микрорайон «В». Окна первых этажей у пятиэтажек, что образовали периметр, наглухо заложены кирпичом. В разрывах между домами из железобетонных панелей и плит возведены стены. Складывалось впечатление, что у бандитов есть собственный завод железобетонных конструкций. Хотя, скорей всего, или склады разоряют, или под заказ кто-то возит. По большому счёту, с нуля им всего два форта нужно было стеной обнести. Остальные территории или до этого ограждены были, или вот, как здесь, в Микрорайоне, здания под это дело приспособили.

В одном из разрывов между двумя зданиями, в районе бывшей автобусной остановки, находились въездные ворота, обозначенные как Главные. Были и другие, но, чтобы въехать через них, нужно обогнуть весь периметр. Видать, остальные использовались как резервные.

Перед воротами остановились. На балконах третьего этажа установлено несколько ПК, на крыше разместились Утёсы. Видны несколько установок, напоминающие тяжёлые струйные огнемёты. На прицел машину никто не брал. Стрелки, кто с сигаретой, кто в разговоре друг с другом, лишь глянули на подъехавшую машину и вернулись к своим занятиям. Похоже, что пройти контроль или через Форт, или через порт, считалось достаточным. Минуты не прошло, как открылись ворота, куда они и въехали.

Встречать их за воротами и опрашивать никто не стал. Поэтому сразу поехали к одной из гостиниц, расположенной в центре Микрорайона. Машину поставили у подъезда, на котором висела табличка «Reception». На первом этаже в однокомнатной квартире этот самый reception и разместился. Дверь открыта нараспашку, словно приглашая войти, а в единственной комнате, что была слева по коридору, за столом перед компьютером сидел мужичок лет пятидесяти в круглых очках. Судя по доносившимся звукам из колонок, смотрел он какой-то боевик. Позади него висел большой деревянный стенд с ключами, над каждым из которых подписан номер.

— Добрейший вечерочек, — с порога поздоровался Крис.

— Здравствуйте, — отозвался администратор, поставив фильм на паузу. — Номерок, я так понимаю, интересует?

— Совершенно верно. Есть свободные?

— Смотря, что интересует. Комнат полно. Если нужна квартира, то свободных нет. Все комнаты двухместные, так что вам как раз будет, — пояснил мужчина. Раньше гостиницы были обычными жилыми многоквартирными домами. Когда как всё Это началось и тут обосновалась бандитская вольница, их быстро «перепрофилировали» в гостиницы для приезжих.

— Тогда нам комнату. На втором этаже есть что-нибудь?

— Одну секунду, — ответил мужичок и заколотил по клавишам. — Да есть, но в соседнем здании. Будете брать?

— Да, давайте.

— На кого оформить? Гражданство? Ксивы есть какие?

— Ни того, ни другого. На меня оформляйте. Люди меня Крисом погоняют.

— Ну, раз ЛЮДИ погоняют, то лучше любой ксивы будет, — заулыбался мужичок. — За ночь десять красных. Выселение в двенадцать. Сколько ночей?

— Пока две. Продлить же можно будет?

— Без вопросов.

— Здесь оплачивать?

— Можете там, когда ключи будете забирать.

— Спасибо. Мы там расплатимся.

— Как угодно, — ответил администратор и вернулся к своему занятию.

— Надо бы нам ещё как-то с бухлом засветиться, — сказал Крис Хладу, когда они вышли из здания. — Здесь типа местный Лас-Вегас. Люди сюда приезжают дела делать и тусить. Надо как-то из этой массы не особо выделяться.

— Согласен, — ответил Хлад. — Будет странно, если мы начнём бегать по утрам и строем ходить. Местные могут не то подумать.

— Со строем ты уж загнул, — улыбнулся Крис.

— Ну, так сарказм же, — ответил напарник.

Перегнали машину к соседнему зданию, где была их комната. Процесс заселения много времени не занял. Расплатились, получили ключи.

— Если что ценное, в том числе стволы, можете здесь на хранение оставить, — сказал им консьерж. — Два красных за ночь за ячейку. Можно патронами в пересчёте по курсу.

— У вас по комнатам что ли шмонают, — возмутился Хлад.

— Соседи разные бывают, — невозмутимо ответил консьерж. — За них мы не в ответе.

— А тачка? Тоже вскроют?

— Поставили где? Здесь, перед входом?

— Ну да.

— За тачку тогда не тряситесь. Там две камеры. Без палева никто не залезет. А если кто бессмертный найдётся, то один звонок и пацаны подъедут, по рогам настучат. Но такого давно не было. Разве что по бухаре кто-нить поколотит. Но пацаны разрулят. С беспредельщика всю компенсацию вытрясут. Нам беспредел невыгоден. А камер в нумерах, звиняйте, нету.

— Так мы тогда в тачке оставим.

— Ваш Тигр? — спросил консьерж, выглянув в окно.

— Наш.

— Тогда можете ваще не париться. Вскрывать, я уже базарил, никто не станет, а сдуру, по бухаре или под чем-то, стёкла у неё не поколотишь и в салон не залезешь. Броня же? Считай, как в сейфе. На хранение сдают те, кто сюда на тачках попроще заруливает.

— А чё, такие ещё бывают?

— Бывают. Где-то с месячишко назад приехал один на «голой» Витаре. Ни решёток, ни х**а на ней нет. Вся чистая, сверкает, будто из салона. Полировал он её что ли?

— Так, может, он её только достал и не укрепил ещё.

— Может. Но я как глянул, так и прих***. Он же на ней приехал! На такой ссыкатно тупо по шоссе проехать. Молчу уже, чтоб в город или хотя бы в деревню зарулить. Слюняевые враз в салон пролезут. Они, бывает, решётки срывают, если руко**п какой-нить ставил. Чё уж про стекло говорить…?

— Так и чё? Тачку ему вскрыли?

— Не. Постоялец один по синьке бурную молодость, походу, вспомнил. Стекло камнем х**нул и в тачку залез. Ток там взять нечего было. Хозяин все шмотки в номер забрал, а один рюкзак сюда на хранение сдал. Не знаю, чё там было. Да мне и параллельно, если по чесноку.

— Так и чё потом?

— Смена в тот раз Серого была. Он шум услыхал, да и шуганул му***а этого. Тот ноги нарисовал. Серый тока пацанам цинканул, так этого типа уже через полчаса нашли и в клетке до утра заперли. А как мозги у него на место встали, с ним пресс-служба перетёрла. Он мужику этому установку решёток и проплатил в качестве извинений.

— Пресс-служба? — удивился Крис.

— Ну да. Ну, не в том смысле, что приехали его по ящику показывать. Там чутка другая тема. Серьёзные пацаны подтягиваются и прессуют тех, кто по-хорошему не врубается. Вот их по приколу пресс-службой и погнали.

— Мда… в цвет погнали, — прокомментировал Хлад. — Нам бы баревич поприличней. Пенного с дороги охота.

— Здесь, в принципе, за любой не стыдно, но лично мне больше «Фарт» по кайфу.

— А это где?

— От Главных ворот налево, если отсюда пилить. Отдельное здание. Там раньше магаз какой-то был. Или можете к наёмникам. У них свой барюшник. Там тоже солидно. Вот только народец там горячий собирается. Если чё не так, то сразу разборки. Там уже или стрельба, или мордобой. Бывает, что и наглушняк. Правда, давно не было.

— У вас же, вроде, беспредел здесь не приветствуется.

— А беспредела как такового там и нет. Если чё и начинается, то не без причины. К тому же здесь они как государство в государстве. Если разборки идут внутри ихней территории, то пожалуйста. А наши вмешиваются, когда их движняк за территорию начинает выходить. Но на моей памяти такое только один раз было. Да и то они там сами быстро всё разрулили. Князь со Шрамом только руки пожали и разошлись. У наёмников же в башке сдвиг по фазе.

— В смысле?

— В прямом. Они же как в понятиях определились, так и понеслась: «кодекс наёмника», «честь наёмника», «неприкосновенность личного оружия»… ну и прочая высокопарная х**та в стиле: «помолись на ствол», «поцелуй пистолет», «под**чи на автомат»… Кароч, мушкетёры х**вы, хотя на самом деле головорезы те ещё.

— Ясно. Благодарю.

Вещей у них с собой, по большому счёту, и не было. Получив связку из двух ключей с номерком «5–1», поднялись на второй этаж. Как пояснил им консьерж, «5» — это был номер их квартиры, а «1» — номер комнаты, в которую они въезжали.

За дверью слышны смех и голоса. Открыв дверь ключом, зашли в прихожую, слева от которой находилась кухня, где сидело трое мужиков до тридцати и две девушки помоложе лет двадцати пяти. На столе у них две бутылки — коньяк и шампанское, уже початые. Ещё пара пустых стояла на полу. Какие-то скромные закуски, пепельница. Сильно накурено, хоть и окно открыто. Кухня совсем крохотная, поэтому представительницы прекрасного пола разместились на коленях у мужчин. Увидев новых постояльцев в коридоре, компания притихла, разглядывая вновь прибывших.

— Здравствуйте людям, — поздоровался Хлад.

— И вам того же, — наперебой донеслось в ответ.

— Я Хлад, это — Крис. Соседями будем, — представил он себя и напарника.

— Ну вы чё так пугаете? — заулыбался мужик во главе стола. — Думали уже нас паковать пришли. Сижу, косяки свои в башке перебираю, — кивнул он на их снарягу, которую они ещё не успели снять. В компании загоготали, оценив шутку. Из вежливости улыбнулись Крис и Хлад, дабы не нагнетать обстановку.

— Я Седой. Не спрашивай почему. Это — Вовчик, а это — Колян. Ну и девочки наши. На сегодня, — уточнил Седой, намекая на их «профессию». Рук друг другу не жали. Здоровались и знакомились, пока Крис с Хладом топтались в прихожей и открывали дверь в комнату.

— На сегодня? — картинно возмутилась одна. — Ты ваще жениться обещал!

— Да ладно, ладно. Ну, может, ещё и на завтра — отмахнулся Седой. Вовчик, сидевший рядом, гоготнул в полголоса. — К столу, звиняйте, не зовём. Местов, сами видите, не хватает.

— У нас дела ещё, так что ро́вно всё. Может, на днях пообщаемся, если не разъедемся.

Зашли в комнату, осмотрелись. Ничего особенного. Пара диванов, стол письменный, шкаф. В шкафу чистое постельное бельё. Видать, самообслуживание здесь. Крис открыл окно и посмотрел вниз. Нормально. На крайняк можно и прыгнуть без вреда для здоровья. Для этого и просили второй этаж. А на первом решётки везде. Снарягу и оружие оставлять не стали. Закрыв комнату, попрощались с шумной компанией и спустились к машине. Сняли плитники, уложили оружие, оставив только Глоки в кобурах.

В машине тональными сигналами передали сообщение группе: «контроль прошли, на территории разместились». Но это был только первый шаг. Получив это сообщение, группа не понесётся сюда сломя голову. Дальше Крис с Хладом должны были примелькаться у местных, изображая типичных приезжих. Нужно оценить обстановку. И найти Шомпола. Но пока только присмотреться к нему. Сразу светиться с посланием от спасённой женщины не стоило. Если всё окажется спокойно, дать сигнал группе на прибытие в город.

Потом приступить к выполнению основной задачи. А именно, начать сбор сведений о Новой Ладоге. Форт, порт, охрана периметров и так далее. Нужно было знать, какими силами располагает поселение. Как поведут себя те же наёмники в случае конфликта бандитов с кем-нибудь. Вычислить наиболее важные объекты в Новой Ладоге. Помимо того, нужно оставаться в городе до того момента, пока бандиты не обнаружат пропавший конвой и 31-й Объект у себя под боком. Уже два дня прошло с того момента, как они его потеряли, так что ждать осталось недолго. Трупы и машины с дороги и в Бесовке уже наверняка убраны силами 31-й бригады, но опытный следопыт всё равно поймёт, что к чему. У бандитов таких спецов, может, и не нет, но ничто не мешает им нанять кого-то матёрого в таких вопросах. А в городе необходимо было оставаться до первого контакта бандитской поисково-спасательной группы с подразделениями Объекта. На случай, если Новая Ладога предпримет какие-то силовые меры и из ЦБУ поступит команда на проведение диверсии в городе.

Параллельно с этим нужно добыть сведения об обстановке в районе Лодейного поля, где пропала первая группа, и в районе озера Белое, где располагался Командный объект. А для этого нужно знать хотя бы территориальное расположение современных «государств». Может, прям над Командным объектом какой-нибудь Ценор разместился. Но в этом была и некоторая сложность. Вряд ли кто-то составил политическую карту нового мира и продаёт её в киоске.

— Ну, вроде, ничё так здесь, — прокомментировал Хлад, когда они с Крисом уселись за стол в «Фарте». Заведение было небольшим и роскошью не поражало, но за его содержанием явно следили. Сделано всё аккуратно. Нигде ничего не сыпется, не отваливается. Пьяные под ногами не валяются. Свободные столы чистые. Играла живая музыка — какой-то мужик на гитаре орал в микрофон песню Чижа «Фантом».

— Нормально, — поддержал Крис. — Завтра по рынкам прошвырнёмся, Шомпола найдём, а ещё надо глянуть, что там за база у наёмников. Если ничего сверхъестественного не выявим, к вечеру наших можно вызывать. Не**й им в лесу торчать. Смысла нет.

— Вот и я о том же, — Хлад отсалютовал кружкой пива Крису. Тот поддержал его тем же жестом. — Народ, походу, здесь всякий бывает. Обрати внимание позади меня, у самой стены, компашка, так вообще в форме с какими-то шевронами. Камок в полумраке не рассмотреть, но вроде как зелёный Марпат. Двое из них темнокожие. Неужто морпехи америкосовские?

— Они больше не амеры, — уточнил Крис. — Сейчас это Ценор.

— Есть мысли насчёт Боряна?

— Ощущение, что он не на своём месте. Хотя, держит там всех не хуже Сталина. Тот же покойничек Рак, так сразу видно, что рожа бандитская. А с Боряном не всё так однозначно.

Крис исподлобья, мельком поглядывал в сторону бойцов Ценора за дальним столом. То же делал и Хлад, наблюдая за входом в бар, спиной к которому сидел Крис. Вроде, сидят, пиво пьют, а в то же время незаметно к ним не подойдёшь.

— А, вообще, народ серьёзно здесь устроился, — продолжил Крис, закинув в рот пару сухариков и запив пивом. — Причём, Новая типа Люксембурга — город-страна. А взять тот же Союз, так там, вообще, х**ва гора поселений.

— Надо как-то пробить, что в районе тридцать второго Объекта творится. Рак-то нам залечил, что никого, кроме бешеных там нет. А по факту х** знает. Майбах всё-таки не просто так пропал. Сомневаюсь я как-то, что его группа от слюнявых не смогла отбиться.

Тем временем один из темнокожих встал из-за стола и направился в сторону выхода, где был столик Криса с Хладом.

— Один из морпехов сюда двигает, — предупредил Хлада Крис. Музыка играла громко, так что их беседу неслышно даже за соседним столиком.

— Понял, — невозмутимо отозвался Хлад. Правда, оказалось, что он шёл на выход, мимо их столика, прикуривая на ходу сигарету. Курили прямо в баре, но он, похоже, решил воздухом «подышать».

— Погоди-ка… ща узнаю кой-чего, — Хлад поднялся и, глядя вслед американцу, пошёл за ним на выход.

— Извините, — обратился он к американцу, изображая плохое знание английского, хотя на самом деле говорил на нём чисто, без акцента.

— Да, — вежливо отозвался морпех.

— Сигареты не будет?

— Конечно, — он достал из пачки одну и протянул Хладу. В этот момент Хлад украдкой рассмотрел шеврон на рукаве. Вот тебе и Ценор. Большими буквами на фоне какого-то символа было написано CENOR, а по периметру шеврона красовалась расшифровка этой аббревиатуры Сommonwealth of Enclaves of the New ORder[62].

— Спасибо, — ответил Хлад, прикуривая. Морпех только кивнул ему лысой головой в ответ и сделал затяжку.

***
Вечер. После скромного ужина группа разместилась на отдых. Кроме Волка, который заступил наблюдателем на чердаке, сменив Дельту, и Императора, засевшего у радиостанции вместо Хохла.

Тишина уселся на пятиточечник, прислонившись к стене здания. Метрах в пяти от него принялись за свой нехитрый ужин только что сменившиеся Дельта с Хохлом. Какого-то позыва Тишина не почувствовал. Его просто ни с того ни с сего вырвало, что изрядно очистило его желудок. Он даже сам не понял, что произошло.

— Воу-воу! Ты чего? — насторожился Хохол. Из своего угла поднялся Магнум. Отошёл от радиостанции Император.

Впрочем, каких-то осложнений не случилось. Как пришло, так и ушло. Тишина лишь немного прокашлялся. Ощущение, будто ничего и не было.

— Да хрен знает, — ответил командир поднимаясь. — Меня даже же не мутило. Потом как под дых дали, и на тебе.

— Зря я Дельту отправил на всех покушать замутить, — съязвил Хохол. Дельта только руками развёл.

— Как себя чувствуешь? Голова болит? Кружится? — спросил Император командира.

— Вроде, нет, — ответил Тишина.

— Звон в ушах? — продолжил санинструктор.

— Нет, нормально всё.

— Хм… ну, на сотрясение не похоже.

— Может, траванулся чем? — предположил Дельта.

— Чем? — не согласился Император. — Мы только пайки ели. А ранее вообще на Объекте торчали. Если только с этим вирусом как-то связано: про него мы мало знаем. Так, опять-таки, как именно? В прямой контакт с заражёнными вступал только Крис, когда ему шлем когтями поцарапали. Ну, и Хохол, когда он в бубен одному из них настучал. И то их когтями не рвали и не грызли.

— И я как бы в порядке. Всем спасибо, — отозвался Хохол.

— Вот-вот, — продолжил Император. — Ты это, прислушивайся к себе. К самочувствию, в смысле. А пока чаю крепкого выпей.

— Подходи, налью, — позвал Дельта.

— Ты давай, хорош, — прокомментировал Хохол. — И так всех уломал, чтобы варево своё из пайков забубенить. Сейчас ещё и чаем командира траванёшь.

Волк из глубины помещения наблюдал за окрестностями, периодически поглядывая в очки, чтоб полностью не разрядить аккумулятор. Сектор получился узким, но высовываться из окна, выдавая свою позицию, не стоило. Спасало то, что окно не было единственным. Крыша была двускатной с двумя слуховыми окнами. По одному с каждой стороны. В торцевых стенах ещё по одному маленькому окошку. Так что обзор, худо-бедно, получался круговой.

Послышался скрип деревянной лестницы, ведущей вниз, на первый этаж, где сейчас расположилась основная часть группы. Волк обернулся на скрип рефлекторно. Опасности он оттуда не ожидал, да и не стоило. Это была единственная лестница с чердака, рядом с которой сейчас находилось пятеро вооружённых бойцов.

В люке показалась голова Дельты:

— Ну, чё у тебя?

— Тихо пока. Чё там у вас за движуха внизу? Командиру х**ово?

— Как узнал?

— Да, так… угадал.

— Тебе бы в лотерею играть с твоей догадливостью.

— Чего хотел-то?

— Крис «отзвонился». Контроль прошли, заселились.

— Хорошо, — ответил Волк и голова Дельты скрылась в люке.

Прошло около часа. Скоро уже смена поднимется. Оглядывая окрестности в очередной раз, Волк обратил внимание на покачнувшееся дерево. Вроде, ничего необычного: ветер, чего тут странного? Только качнулось оно не в такт остальной растительности. Волк опустил очки и всмотрелся в интересующий его участок местности, что на самом краю леса. Расстояние до него порядка трёхсот метров, поэтому пришлось подкрутить кратность. Нет. Ничего.

Включил тепловизионный канал. Опять ничего. Да и дерево теперь качается как надо, не вызывая подозрений. Но не давала ему покоя эта мысль. Он был абсолютно уверен, что ему не показалось. Волк не стал выключать тепляк, решив осмотреть всё, что расположено рядом с тем местом.

Из-за узкого сектора наблюдения пришлось сместиться чуть левее, чтоб разглядеть, что расположено справа от того участка. Кусты, деревья. Ничего интересного. Затем Волк перешёл вправо и теперь разглядывал, что находится слева. Ничего… Стоп! Что-то есть. Но непонятно, что именно. Волк разглядел в тепляк «тёплое» пятно на земле среди зелени. Над ним дрожал горячий воздух. Как костёр горит. Но где дым? Да и само пламя проблескивало бы в просветах среди зелени. Волк вырубил тепловизионный канал и всмотрелся в то место. Только сейчас он рассмотрел, как там «дрожит» воздух над землёй, будто в жару. Сложно такое увидеть.

Волк снова включил тепляк. Пятно и его дрожащая, бесформенная «аура» никуда не делись. Точно не костёр. Но, вроде, и не дрянь какая-то, что к ним подкрадывается. Не сводя глаз с того места, он вызвал командира, сообщив ему о странной находке.

— И что это? Как думаешь? — спросил его Тишина, разглядывая пятно в свои очки.

— Х** его знает, — отозвался Волк. — Но явно не природного происхождения.

— Может печка какая? Электрическая от аккума. Вот тебе и воздух дрожащий, и дыма с огнём нет, — высказал своё предположение Магнум, который весте с Дельтой поднялся вслед за командиром.

— И кому она греет? — не согласился Дельта. — Людей-то не видно. Да и чё им в лесу сидеть? Деревня рядом. Можно с этой печкой в любой дом залезть. Толку больше будет, чем вот так, лес обогревать.

— Движение! — сказал Волк, который сейчас контролировал другое направление, пока остальные разглядывали странное явление.

— Твою мать! — выругался Дельта, глядя как к деревне выходили заражённые. Шли они с другой стороны, противоположной той, где сейчас находилось «нечто». Бешеные выходили вполне обычным, прогулочным шагом, а не рваными движениями. Шли не спеша, но это лишь добавляло жути.

— Мимо стопудово не пройдут, — дал своё заключение Магнум. — В деревню войдут и нас почуют.

— В машину бегом! — скомандовал Тишина.

— Пятно исчезло, — на ходу крикнул Волк.

— Да и х** на него! Валить надо! — огрызнулся Дельта.

Вещи они не разбирали. Во время отдыха даже снарягу запрещено снимать. И машина под парами: Император уже завёл двигатель. Оставалось только дверями хлопнуть. Пути отхода и резервное место для днёвки определены заранее, так что вопросы «что делать? куда ехать?» перед группой не стояли.

Оставаться в хлеву было опасно. Полезут со всех щелей в здание и задавят числом. Не уйти, не отбиться. Кто знает, сколько ещё заражённых плетётся за первым десятком, вышедшим к деревенским окраинам. На машине шансы у группы уже повышаются. Во-первых, к ней ещё подбежать надо. А на крыше у них Корд и АГС. К тому же огонь из личного оружия. У Волка и Дельты ещё по Печенегу на руках. Во-вторых, бешеные хоть и быстрые, но машину догнать им всё равно не под силу. Правда, пока группа будет ехать к шоссе по узкой деревенской дороге с двумя откосами по краям, у заражённых есть все шансы это сделать. Главное — не дать им облепить машину, как они это сделали с тем джипом в Волхове. Их потом не стряхнёшь: руки у них цепкие, как клещи.

— Дельта, Волк, — начал распоряжаться Тишина уже внутри машины, — правый и левый фланг по пулемёту. Магнум, наверх. АГС и Корд только по групповым целям. Хохол, из АК держишь заднюю полусферу. Там бешеных меньше всего будет. К машине их не пускать. При приближении сообщать Магнуму направление. Если полезут в люк — п***ец нам!

Команды прозвучали быстро, пока машина набирала ход в хлеву, словно по взлётной полосе. У выхода в этот момент уже появились два силуэта. Тигр, разогнавшись, снёс обоих, оттолкнув одного краем «кенгурятника» и поглотив второго. Но тот каким-то чудом зацепился за верхнюю трубу конструкции и с перебитыми ногами пытался вскарабкаться на капот, но из Корда сверху грохнула короткая очередь в три выстрела. Тяжеленная пуля просто оторвала ему голову. Такой калибр раненых не оставляет.

Выехали на узкую, плохо асфальтированную дорогу. Слева между домами к машине уже неслось не меньше десятка заражённых. Но Дельта успевал их отстреливать. Продвижению бешеных мешали дачные ограждения, но серьёзной помехи они им и не создавали.

— Магнум, на одиннадцать часов! — заорал в рацию Тишина. Перекричать пулемётный грохот было нереально. С указанного направления прямо через поле наперерез Тигру бежали заражённые. Они, то сбивались в кучки, то растягивались. Первые иногда падали, спотыкаясь, и их накрывала волна бегущих сзади. Но упавшие вскакивали и снова бежали к машине. Человек бы после такого уже не поднялся. Его бы затоптали.

— Вижу, — в ответ раздалось в наушниках у Тишины. Короткими очередями застучал Корд. Кучки заражённых сразу начали редеть. Магнум бил по групповым целям. Были видны отлетающие части тела, красные кровавые вспышки. Корд попросту потрошил заражённых, выворачивая кишки и прочие внутренности, заливая кровью и усыпая останками зелёное поле, которое становилось всё краснее. А одиночек, кто приближался к машине, Дельта добивал из Печенега.

На правом фланге было спокойнее. Волк изредка постреливал по одиночкам, экономя патроны. Иногда стрелял и Хохол: за машиной всё-таки увязывались редкие бешеные. На фоне баса Корда и двух Печенегов, его АК стрекотал, как мелкашка.

Дальше поле с двух сторон сменилось лесом. Едут как в коридоре. До шоссе осталось каких-то двести-триста метров. Не больше. Но с этим появилась и одна сложность. Теперь на подступах к машине бешеных не отстреляешь: лес подобрался вплотную к дороге. Поэтому Тишина сказал Магнуму спуститься в машину и закрыть люк.

Теперь только Дельта и Волк держали свои сектора через узкие окна в кузове. Если бешеные повалят толпой, то через них они не пролезут, как через люк. Вот, что-то мелькнуло справа, рассматривать Волк не стал, а сразу дал из Печенега длинную очередь на подавление по мелькающему в зелени силуэту.

На бешеных это похоже не было. То, что там двигалось, было значительно крупнее и быстрее заражённых. От машины оно не отставало, двигаясь параллельно Тигру. Про бешеных тоже не стоило забывать. Они хоть и отстали, но от преследования не отказались. За машиной по «зелёному коридору» бежала толпа из десяти-пятнадцати заражённых.

Всё происходило очень быстро. Силуэт справа, бешеные сзади. Каких-то двести метров на машине можно было проскочить за секунды. Впереди уже виднелось шоссе, как вдруг ещё одна непонятная серая глыба выпрыгнула из лесу навстречу Тигру, нырнув под правое колесо машины. От наезда на препятствие, джип подбросило и начало заваливать на левый борт.

Скорость была не большой, да и Император успел ударить по тормозам, поэтому дикой аварии не случилось. Машину опрокинуло набок и пару метров протащило по инерции. Все были живы, но валяться и приходить в себя некогда. Тигр, словно раненый беспомощный зверь, лежал на боку. Сзади к нему неслась свора заражённых, а со стороны колёс слышались шаги и тяжёлое дыхание.

В машине и так было довольно тесно вшестером, а после опрокидывания, спецы будто сплелись в единый клубок. Волк, расталкивая всех, первым выбрался из этой кучи, понимая, что ещё чуть-чуть и будет поздно. Протолкавшись к открытому окну задней двери, где до этого была позиция Хохла, он увидел приближающиеся заражённых. Столкнув радиста в сторону (объяснять некогда), Волк плюхнулся прямо на боеукладку в стене, которая теперь оказалась полом, высунул пулемёт и крикнул остальным:

— Закрой верхнее окно! Дельта, меняй коробку!

Застучал Печенег. Патроны у него ещё оставались, в отличие от второго пулемётчика: Волк до падения расстрелял не больше одной трети. А у Дельты с патронами хуже. Основной поток бешеных пришёлся на его сторону.

Стрелять жутко неудобно. Если в нормальном положении машины окно, из которого он вёл огонь, было «горизонтальным», обеспечивая нормальный сектор, то после опрокидывания, оно приняло вертикальное положение, сузив пулемётчику сектор. Спасало то, что вся эта толпа бежала за машиной строго по дороге. Тут широкий сектор и не нужен.

Но положение стрелка оставляло желать лучшего. От этого и толпу он проредил лишь отчасти, полностью достреляв коробку. Длинной паузы не вышло: Дельта был уже готов. Снова застучал пулемёт. Теперь коробку менял Волк, но в этот момент последовал сильный удар со стороны колёс. Удар сменился воем. Затем скрежет, будто кто-то рвёт металл. После чего рука, скорей даже не рука, а здоровенная пятипалая лапа с бритвенными когтями, легла на одно из окон правого борта машины, которое теперь было потолком. Скопление бешеных Дельта уже выкосил, остались только несколько одиночек бегущих вразнобой. Но, услышав вой, они резко сменили направление и растворились в лесной зелени.

— Это чё ещё за х***я?! — пробормотал Император. Существо не показывалось. Рука с «потолка» исчезла, а на машину вновь обрушился сокрушительный удар. Оно будто пыталось проломить днище машины между колёсами.

Словно поняв, что пробиться внутрь с этой стороны не удастся, Нечто обошло Тигр, показавшись у капота во всей красе. Существо было прямоходящим. Мощные ноги. Короткие и массивные бёдра в коленных суставах сходились с такими же голенями. Затем через обратный сустав, сгибом назад, начиналась стопа с постановкой ноги на широченный носок с короткими и когтистыми пальцами. Словно человек встал на носки, согнув ноги в коленях, но при этом голени и бёдра ему укоротили, нарастив мышечную массу на них, а стопу наоборот — удлинили, превратив её в продолжение ноги. Теперь ясно, как ему удаётся развивать такую скорость.

Вместо торса сгорбленная тёмная гора мышц с широченными плечами, покрытая сзади шерстью. Массивная короткая шея переходила в жуткого вида голову. Но, вопреки ожиданиям, вытянутой звериной пасти у существа не оказалось. Голова по своему строению, пусть и очень отдалённо, напоминала человеческую. Её бо́льшую часть занимали огромные челюсти с зубами в несколько рядов. Кроме них на этом «лице» был маленький впалый нос. Злые белые глаза без зрачков смотрели из-под выдающихся вперёд надбровных дуг. Сверху на голове симметрично в два ряда расположились короткие загнутые крепкие рога. Самые большие из них находились впереди, а к затылку они постепенно становились всё меньше. Длинные могучие руки были на зависть любому качку: не руки, а сплошные мышцы. Предплечья от запястья до локтя усеяны различными по своей величине костными образованиями, напоминавшими шипы. Широченные ладони с мощными пальцами, заканчивались острыми когтями. Вся поверхность тела источала какое-то едва уловимое глазом испарение, как если зимой выскочить из бани на мороз. Это напоминало зловещую ауру, которая окутывала существо. Бес! Иначе и не скажешь.

Увидев в машине людей, он кинулся на лобовое стекло. Машина вновь содрогнулась от сильнейшего удара. Если бы не бронирование, бес уже давно бы проник внутрь. От досады он взвыл, раскрыв свои челюсти почти на сто восемьдесят градусов. С таким раскрытием голову оторвёт за один укус.

Но попыток бес не оставил. С короткого разбега он снова влетел головой в лобовое, на этот раз пустив трещину. Потряс головой. Наверно, такие удары для него всё-таки бесследно не проходили.

— Так, если эта х***я разобьёт стекло, в салон всё равно не пролезет, — спокойно дал заключение Тишина. — Давайте-ка все назад, ближе к двери, чтоб он своими граблями никого не задел. Волк, когда он начнёт сюда лезть, дай ему в башку длинной. Дельта, ты страхуешь, если коробки на него не хватит. Император, Хохол, держи́те тыл через окно. Выходить из машины пока нельзя: от этой дряни точно не убежишь. Ладно, хоть бешеных он разогнал.

— Может, в люк вылезти, пока он башкой трясёт? И с Корда его. Там патронов десять в коробке ещё есть. Ему этого наверняка хватит.

— Нет! — отрезал командир. — Неизвестно, что там с пулемётом после падения. Может его в поворотной заклинило.

Разбег. Удар. И ещё раз. Чем дольше бес ломился внутрь и не мог попасть, тем больше его это заводило. Но, судя по его повадкам, особым интеллектом бес не обладал. Он не искал у машины слабое место, чтобы пойти по пути наименьшего сопротивления. Стоило ему увидеть людей, он сразу начал ломиться внутрь машины.

Лобовое стекло, словно паутиной, покрылось сетью белых трещин. Снова удар и стекло начало сдаваться. Теперь бес бил его своими ручищами, словно почувствовал наступившую слабину своего препятствия. Затем, врезавшись в металл когтями, начал его выдирать.

Но стоило ему отбросить выдранное стекло в сторону и сунуться внутрь, как в голову он получил длинную очередь из Печенега. Забрызгав бордовой, практически чёрной кровью салон, существо затихло, застряв в правой створке на месте выдранного бронестекла. Его рука повисла плетью, так и не успев ни до кого дотянуться. Живучая тварь. Но пулемётной очереди в голову бес не пережил.

Быстрый, живучий, сильный, опасный. Это здесь он сам себя в капкан загнал, застряв в лобовом. По неподвижной цели, практически в упор, можно и не целиться. Если бы он кинулся на них в том же Хвалово, то, скорей всего, там бы они все и остались. Попробуй в него попади.

— Б**ть, ну и х**ь! — не удержался Император, разглядывая тушу после того, как спецы покинули машину.

— Ладно, хоть бессмертным он не оказался, — добавил Дельта.

— Ты чё несёшь? — вступил Хохол. — Ты ещё скажи, хорошо хоть не летает.

— Да х** его знает, — возмутился Дельта. — Вирус, не вирус. Я за эти два дня уже такие вещи повидал, что ничему не удивлюсь. Даже если окажется, что на самом деле какая-то шайка сатанюг портал в ад открыла и из него вся эта дрянь лезет.

— Ааага, — протянул Магнум. — На демона упырь этот конкретно смахивает. Да и бесом его и ему подобных неспроста назвали. Е**льник у него соответствующий.

— Вооот! — Дельта поднял указательный палец вверх. — Все ж видели «тёплое пятно» в лесу перед тем, как заражённые нарисовались?

— Ну? — ответил Хохол. — П**дани ещё, что это портал открылся, выпустил его, а потом закрылся.

— А чёнет? — Волк поддержал Дельту. — Я вот не знаю, чё это было, а видели все.

— Так и я не знаю. Но надо же какие-то более реальные версии толкать. А не подобную дичь. «Тёплое пятно»? Там, наверное, бес этот кучу на*рал и ушёл, а Дельту заклинило, что это портал открылся.

— Кончай базар, — скомандовал Тишина. — Дельта, Волк, пополнить боезапас из укладки к Печенегу в машине. С собой в РД столько, сколько сможете унести. Это всех касается. Всем добить носимый боезапас из резерва. Остальное — в РД. Надо сваливать. Тигр своё откатал.

Тишина пнул машину по «кенгурятнику». Переднее правое колесо от удара вывернуло в неестественное положение, а снизу машина разорвана в клочья. Бес постарался на славу. Корд и АГС не пострадали, но тащить их на себе вместе со всем остальным уже нереально. Далеко с ними не уйдёшь.

— Император, медицину свою по максимуму пакуй, — уточнил Тишина задачу. Патроны легче достать, чем медикаменты. Патроны они и докупить смогут (вакцы у них ещё есть), а вот с медициной вопрос. Сто́ит она однозначно дороже.

— Уходим туда же? — спросил Волк. — На вторую точку?

— Нет, — ответил командир. — У заражённых сейчас какой-то движняк непонятный, а мы теперь на «своих двоих». Если налетят бешеные, а тем более бесы, без техники мы можем и не отбиться. Поэтому нет смысла пробиваться туда, где нас задавят, как задавили бы в хлеву. Идти нужно в Форт. К тому же до второй точки пилить где-то столько же, сколько до Форта. Так что в дороге мы рискуем примерно одинаково. Знал бы раньше, что у бешеных такое бывает, сразу бы в город двинули, как только первые из них в деревне нарисовались… хотя, один х** здесь бы пришлось ехать: от деревни до шоссе одна дорога.

— Ну, а что в Новой Ладоге? — подошёл Магнум. — Крис же ещё не отзвонился насчёт обстановки в городе.

— Нас там никто не знает и никто не ждёт. А Крис с Хладом туда поехали больше для перестраховки. Они без проблем прошли контроль и попали на территорию. Считай, основное они сделали. А ждать более детальную информацию в связи с новыми обстоятельствами, мы не можем. Здесь мы рискуем гораздо больше. Хохол! — окрикнул Тишина радиста.

— Я! — как по уставу отозвался тот, поправляя на спине ранец с ЗАС.

— Отстучи Крису сообщение. Выдвигаемся.

— Тишина! — окликнул его Волк, глядя в тепляк — Движение. Одиннадцать часов.

В просветах лесной зелени мелькали «тёплые» силуэты, двигаясь в их сторону. К ним снова неслись бешеные. А сразу за ними, чуть позади, Волк опять увидел «тёплое пятно». И оно вдруг… встало. Будто дрожащий, горячий воздух принял человеческие очертания. Это были какие-то доли секунды, после чего невидимка спешно скрылся в лесу. Затем раздался знакомый вой беса. С другой стороны донёсся ещё один.

— В маши… — хотел крикнуть Тишина, но окончание его фразы утонуло в пулемётном грохоте. Несколько бешеных выскочило из зелёнки прямо рядом с разбитым Тигром. Дельта среагировал вовремя и положил заражённых первой очередью, но закрыться в машине они уже не успевали. Ещё несколько бешеных оттеснили их от спасительного нутра Тигра.

Глава 9

Рассчитавшись за пиво и оторвав от блистера вакц в качестве чаевых официантке, Крис с Хладом вышли из «Фарта». С собой прихватили каких-то закусок и бутылку водки, которую на улице тайком опустошили на две трети: прополоскали рот, чтобы достичь соответствующего запаха для пущей убедительности, и вылили часть содержимого.

— При других обстоятельствах за такое руки бы оторвали, — пошутил Крис.

— Да у самого сердце кровью обливается.

Вдруг несколько раз, с определённой периодичностью, треснула рация, которую Хлад взял с собой. Это означало, что нужен сеанс связи вне расписания. После этого сигнала нужно сменить частоту и через пять минут ожидать сообщения. Его передали тональными сигналами: «выдвигаюсь в берлогу». По переговорной таблице это означало, что группа следует в Новую Ладогу. Это не Морзянка. В Азбуке Морзе каждая буква кодируется несколькими сигналами, что существенно растянуло бы и усложнило сообщение. Да и передавать сообщение Морзянкой всё равно, что сказать его открытым текстом. Её знает любой радист. А переговорная таблица умещала целые сообщения в несколько сигналов и известна только группе. Сами придумали сообщения, сами их обозначили и на выходе получили короткое и информативное сообщение, содержание которого никому, кроме них, неизвестно.

«Выдвигаюсь в берлогу»… но почему раньше времени? Крис не понимал. Тональными сигналами развёрнутую информацию со всеми пояснениями всё-таки не передашь.

Получив сообщение, Крис и Хлад должны вернуться в номер. Ехать встречать группу не требовалось. Это специально оговаривалось. Всё намного проще. Свой Тигр Крис с Хладом поставили у себя под окнами, отмечая тем самым своё местоположение. Искать их по всему Микрорайону группе не придётся. После прибытия Тишина должен отправить к Тигру кого-то из спецов, кому требовалось засветиться рядом с машиной, не привлекая внимания. Появление кого-то из своих означало, что группа прибыла. Этот момент пропустить нельзя, поэтому сразу после сообщения о выдвижении в город, Крис и Хлад должны вести скрытое наблюдение за своим Тигром.

Подобная конспирация решала два вопроса. Во-первых, так проще найти друг друга. А, во-вторых, это не так сильно привлекало к себе внимание, как в случае, если на виду у всех организовать встречу у Главных ворот Микрорайона. Серьёзной слежки за группой точно нет, поэтому достаточно и этого.

— Ну что там? — спросил Крис наблюдавшего за машиной Хлада, спустя сорок минут ожидания после принятого сообщения.

— Ничего, — ответил тот. — Оттуда прямо по шоссе километров пять. Они даже пешком бы уже давно дошли. А на машине несколько раз туда обратно можно сгонять.

— Муть какая-то. Может, в Форте на контроле застряли? Запроси-ка их.

Хлад начал вызывать группу тональными сигналами. Но ответа не последовало. Только треск и непонятный шум.

— Молчат, — подытожил Хлад. — Похоже на помехи. Может, их там зажали и глушат?

Ответить на его вопрос Крис не успел: Микрорайон «В» взорвался сиреной, похожей на сигнал «Воздушная тревога!». А следом за ней забасили Утёсы, затрещали ручные пулемёты, глухо захлопали гранатные разрывы.

Сразу после первого выстрела Крис и Хлад уже лежали на полу, схватившись за своё оружие. Но через пару секунд стало понятно, что стреляют не по ним. И даже не на территории Микрорайона. Весь грохот доносился со стен периметра.

— Напал что ли кто? — недоумевая, спросил Хлад, поднимаясь с пола.

— Я как сирену услыхал, думал, бомбить будут.

— Пошли-ка у админа спросим.

Спустившись на первый этаж. Спецы увидели, что дверь в подъезд наглухо закрыта на все задвижки. Причём, дверь была не слабее, чем в каком-нибудь хранилище. Это уже новые хозяева ставили. От старой подъездной двери не осталось и намёка.

— Любезнейший, у вас тут война началась? — спросил Крис консьержа, который надел на себя простенькую разгрузку и не выпускал из рук старенький АКМ.

— Набег, — отозвался тот. В его голосе проскакивали нотки испуга.

— Чей?

— Как чей?! Бешеных! — нервничал консьерж.

— В смысле?

— Не знаю, откуда вы и как там у вас, но тут уже второй раз это случается за последние полгода. Раньше такого не было. Они просто толпой прут. Причём, все разом. Массой давят и жрут всех подряд. Если б не стены, не было бы уже Новой Ладоги. Так-то бешеные обычно от бесов шугаются и за километр их обходят, а как набег, так становятся наглее, ближе подходят… до тех пор, пока бесы их жрать не начнут.

— А как же люди за стенами, кто сам в домах живёт?

— Прячутся у себя в подвалах и погребах. Вроде, прокатило в тот раз. То ли эти их там не чуют, то ли х** знает. Вот только после набега палево выходить. Бывает, что через забор кто-то перемахнёт и затупит в четырёх стенах. Набег прошёл, отбой дали, вышли из подвала, а на них бешеный кидается.

— А с чего набеги-то эти?

— Ну, ты спросил! Откуда ж я знаю? Базарят, что это у них с голодухи. Они ж поэтому из городов и выходят, шляются по окрестностям. Правда, слыхал я, что всё равно в город потом идут. А в набеге у них в башке окончательно всё отрубается. Так-то они обычно хитрож*пые и чёт типа страха есть. В открытую на пацанов со стволами слюнявый в одиночку не кинется. Да и от бесов те шарахаются. А как набег, так волной и под пули, и на бесов. Потом у них в башке в обратку чё-то щёлкает и съё**вать начинают.

«Пи**ец!!!» — подумал Крис, представив, что сейчас творится в Трусово, если набег его зацепил. Вот почему группа направилась в город раньше времени. И, вероятнее всего, именно поэтому их до сих пор здесь нет. Но эмоции были закрыты где-то глубоко внутри, за стальной дверью. Ни у него, ни у Хлада не дрогнул ни один мускул на лице. Внешне они оба оставались невозмутимыми. Хлад лишь спросил:

— И как долго в тот раз набег этот длился?

— Где-то около часа… ну, плюс-минус. Кого-то замочили, остальные разбежались. Но потом ещё какое-то время ворота не откроют и из зданий нельзя выходить.

— Чё эт вдруг?

— Беспилотник с тепловизором запускают и окрестности палят. А в зданиях залипать надо, пока пацаны улицы не объедут. А то один пролезет, зацепит кого и всем хана. Считай, как факел в стог сухого сена кинуть. Сам же знаешь, как зараза разлетается. Незаражённых-то уже и не осталось.

— Ясно, — коротко резюмировал Крис.

— Ж*па! — сказал Хлад, когда они вернулись в номер.

— Полная, — согласился замкомандира. — Давай, запрашивай группу. До пацанов нужно по-любому дозвониться. Нужно узнать, где они, как они, потери, раненые. Предупредить, что до отбоя им нужно как-то продержаться: раньше никто нас отсюда не выпустит.

Хлад начал снова отстукивать тональными сигналами, но Крис его остановил:

— Да в ж**у тональные! Так запрашивай!

Правда, это тоже не помогло. Рация в ответ шумела и трещала, но на запросы так никто и не отзывался.

Тяжело сидеть без дела, когда свои ребята выживают где-то за забором. И особенно противно от того, что они сейчас ничего не могут сделать: под плотным натиском заражённых никто не откроет ворота, чтобы выпустить их на поиски своей группы. Пробиться с боем через охраняемый периметр, а затем сквозь орду людоедов, они не смогут при всём желании.

Оставалось только ждать.

— Интересно, как люди в Бесовке жили? Там же ни стен, ни укреплений. Да и бойцов-то у них нет, — поинтересовался Хлад, закончив сеанс связи.

— Да х** знает. Может, набеги до них ещё просто не доходили. Этот же сказал, что не так давно всё началось. Всего полгода назад первый был, сейчас второй.

— Получается, это ж и Объекту грозит в скором времени, — спохватился Хлад.

— О чём и речь, — поддержал его Крис. — У нас там Тихвин под боком. Х** его знает, чего оттуда ждать. Надо пацанов искать и на Объект передавать: ЗАС у них осталась.

— Может, рискнём? В открытую по нашей передадим? Дело-то серьёзное.

— Всё не так страшно. У нас бригада опорники уже развернула.

С аргументом Хладу пришлось согласиться. Каждый опорный пункт приспособлен к круговой обороне. Для этого обеспечивается круговой обзор местности. Скрытно такой толпой не подойти. Опорники взаимодействуют между собой, создаются системы препятствий, минно-взрывные заграждения, организуется система огня. Сплошной многослойный огонь не оставит шанса даже бесам. Крупный калибр, мины, артиллерия и бронетехника способны перемолоть эту биомассу в фарш ещё на подходе. При этом сам Объект залёг под землёй и ему в принципе не нужны ни стены, ни какое-то их подобие.

Хороших вояк, техники и средств хватало и среди выживших, но чаще всего оборону дополняли стенами. Поселения, в отличие от Объекта, находились на поверхности и при набеге какая-то часть заражённых может пробиться между опорниками, где плотность огня окажется ниже. Человек туда не сунется, но для бешеных и бесов с их численностью и живучестью достаточно и этого условия. Если хотя бы нескольким из них удастся проникнуть в поселение, тогда начнётся цепная реакция. Превращение практически мгновенное, а отбиваться от них на узких улочках и в зданиях совсем не то же самое, что бить на подходе. Внутри города всё закончится в считанные часы. Стены помогали этого избежать. При прорыве обороны они были последним рубежом. А в случае с Объектом, можно не опасаться, что часть инфицированных сможет обойти его опорники: под землю, на Объект, им всё равно не попасть.

В современной обороне возникли современные проблемы. Те меры, которые считались эффективными против бешеных, слабо работали против вооружённого противника. И наоборот. Из всех современных «государств» мало кто мог себе позволить содержать и стены с обороной периметра, и небольшой укрепрайон.

Бронетехника, мины, артиллерия, высокая плотность огня… Всё это существовало и до заражения. Почему же тогда ни военные, ни другие силовики его не остановили? Да всё весьма просто. Они подверглись заражению, как и все. Беспорядки, преступность, анархия кругом. Как говорил Рак: «одно дело сдерживать заражение, другое дело, когда заражены те, кто должен этим заниматься». Им пришлось выживать, как всем, спасая себя и близких. Первых бешеных никто не сдерживал: каждый думал, как выжить самому. Именно поэтому заражённые смогли наводнить города. А когда пришли миротворцы и немного поправили положение, численность бешеных оказалась в разы выше численности выживших. Появились бесы. Зачищать города было слишком поздно. К тому же, уцелевшие продолжали рвать друг другу глотки за ресурсы и без участия заражённых. А в одиночку истребить всех бешеных не сможет ни одна фракция. Да и никому это не нужно. И тогда, и сейчас все заняты лишь тем, чтобы урвать кусок побольше от пирога под названием Россия.

— А передадим по своей, можем засветиться, — продолжил Крис. — Не факт, конечно, но нах*я это надо? Если нас свяжут с Объектом, можно забыть про выполнение задачи. Смысл в этом случае теряется.

— Ну да, верняк. Кстати, не знаю, как здесь, в Микрорайоне, но до стен Форта бешеные вряд ли добежали. Я там несколько Зушек[63] видел. Они там нормально могут наворотить. А ещё колючки до ж*пы. Половина запутается на ходу.

— Если там Борян этот всё «от и до» сам организовывал, то опять напрашивается вывод, что он не на своём месте в этой «конторе». Хотя… х** его знает. Может, и на своём. Неспроста же он с Новой Ладогой связался.

— Мда… до отбоя мы не вырвемся. У них тут как на подлодке: люди взаперти сидят, пока команду не дадут. Давай пока хоть эфир послушаем, — сказал Крис, включая свою рацию на столе и набирая нужную частоту, — узнаем, как там у защитников дела.

Общую частоту, на которой работали защитники города, узнали у консьержа. Во время набега её сообщали всем, чтобы люди оставались в курсе происходящего и могли сообщить о проникновении внутрь периметра заражённых. Увидел в окно, сообщи. Так, внутри периметра у братвы появлялись дополнительные глаза и уши. Скорей всего, у охраны периметра есть ещё и закрытые каналы связи, но предназначены они только для внутреннего пользования.

Рация Криса молчала, будто ничего не происходит. О набеге продолжал напоминать только грохот крупнокалиберных пулемётов, треск автоматных очередей и хлопки взрывов.

— Как-то подозрительно тихо у них в эфире, — смутился Хлад. — У них каждый сам по себе воюет? Никакой координации. Ни команд, ни мата в рацию.

— Хм… странно, — ответил Крис. — Пойду-ка к соседям загляну.

Он вышел из комнаты и постучал в комнату, где расположился Седой. Вместе с ним в помещении оказалась и вся его компания. Похоже, что с кухни они дружно переместились в комнату. Праздник у них продолжался, правда, теперь среди бутылок на столе потрескивала рация, из которой доносились какие-то команды и трёхэтажный мат.

— Чего хотел-то? — Спросил с порога Седой после обмена приветствиями.

— Вы на «охранной» частоте сейчас?

— Ну да. А чё?

— Да с рацией у меня какая-то х**ня. Частоту выставил, но глухо, как в танке. Думаю, не накрылась ли. Дай вашу на пять сек, чисто глянуть.

— Да не вопрос. Колян, брось-ка радейку, — крикнул Седой тому, кто сидел к ней ближе всех. Поймав трещавшую рацию, Седой передал ею Крису. Взяв в руки две рации, он глянул на оба цифровых дисплея. Частота выставлена одинаковая. Ошибки не было. Только рация Седого работала как надо, а рация Криса продолжала молчать.

— Возьму на пару минут? Глянуть кой-чего надо.

— Но только на пару минут, — с улыбкой ответил уже охмелевший Седой.

Крис вернулся в комнату. Сказать, что он озадачен, значит, ничего не сказать. Теперь нужно было проверить нехорошую догадку.

— Ну чё? — спросил Хлад.

— Короче, у нас со связью какая-то нездоровая х**ня, — ответил Крис, демонстрируя ему две рации, одна из которых молчала. Теперь озадачился и Хлад.

— Ну-ка, — Хлад полез за своей. Набрал ту же частоту. — Выруби пока соседскую.

Крис выключил рацию Седого. Хлад отошёл в другой конец комнаты и запросил Криса первым пришедшим в голову позывным:

— Берёза, я Тополь, как слышишь меня?

Вместо ответа Крис лишь кивнул, подтверждая, что слышит своего напарника.

— Так, наши в поряде, — заключил Хлад.

— Давай-ка теперь попробуем с этой, — продолжил эксперимент Крис и включил рацию соседей, которая тут же разразилась переговорами защитников периметра.

— Берёза, я Тополь, как слышишь меня? Приём, — повторил Хлад.

Но его сообщения в рации Седого слышно не было. Там по-прежнему продолжался бой с бешеными. А в рации Криса, наоборот — было слышно только Хлада и больше никаких других переговоров, словно, кроме них, в эфире никого. И всё это на одной частоте.

— Это как? — удивился Хлад.

— Да вот х** его знает! — Крис был удивлён не меньше.

— Да не бывает так! — продолжал негодовать Хлад. Причины их удивления были вполне понятны. Во время запроса Хлада в рации Седого не было даже «бульканья» и треска, которые появляются вместо речи, если канал связи кодируется. Более того, их рации сейчас вообще не подключены к наручным ПК: они остались во второй машине на тот случай, если их Тигр будут досматривать при въезде. Соответственно, в рации Седого все сообщения Хлада должны были прозвучать обычной речью, словами. Но всё происходило так, словно раций Криса и Хлада в эфире вообще не существовало. Они слышали себя, но не слышали всех остальных. И наоборот.

Заглушить их тоже не могли. В этом случае, они бы не услышали даже друг друга.

— Вот те раз, — сказал Хлад. — Вот почему Хохол никаких переговоров не поймал. У нас у всех, походу, такая х**ь. Может, на самом деле и Майбах не пропал? Может, вот как сейчас, мы его просто не слышим.

— И где он? Они хоть и в пешем порядке запилили, но времени прошло с запасом. Уже бы вернулись. Кроме того, своих же мы слышим: внутри группы и с Объектом со связью нет проблем.

— Ну да, — согласился Хлад. — Интересно, это технический сбой? Или чьих-то рук дело?

— А чьих? За бугром никого не осталось, а у нас в стране всё развалилось к х**м.

— Вот то-то и оно. Если не сбой, значит, кто-то нас… не знаю, как сказать… выключил что ли, — предположил Хлад.

— Ладно, пойду рацию верну.

Набег длился чуть меньше часа. Бас пулемётов и грохот пушек понемногу стихли. Со стен периметра изредка доносились короткие автоматные очереди и одиночные выстрелы. Как в подтверждение этому, к ним в комнату постучался Колян и сказал, что набег братва отбила, но по рации объявили комендантский час. Сообщить об этом Крис попросил Седого, когда заносил им рацию. Свою просьбу, не вдаваясь в подробности, пояснил тем, что свои у них накрылись.

Потянулся объявленный комендантский час. Пешеходов на улице по-прежнему видно не было, но Микрорайон уже не казался столь пустынным: по улицам рассекали переделанные «Буханки», наподобие той, что они видели на пути сюда. Гудели моторы, хлопали двери, где-то слышались голоса. Выстрелов не слышно. Похоже, периметр никто не преодолел.

Примерно через полчаса дали отбой. А когда всё стихло окончательно, Хлад снова запросил группу, но ответа он не получил. Время было уже за полночь, но дожидаться утра им здесь явно не придётся.

— Крис, надо что-то делать.

— Погнали, — коротко ответил замкомандира, посмотрев на наручные часы.

Спустились вниз. У машины надели плитники, проверили оружие. Хлопнув дверями, погрузились в Тигр. На этот раз за руль сел Хлад. Завёл двигатель, воткнул первую передачу и машина тронулась с места.

— Будут спрашивать, отвечаем, как есть: наши на подъезде к Форту застряли. Просили помочь, — проинструктировал Крис своего напарника. — Ничего подозрительного в этом нет, а начнём мудрить, ещё больше вопросов вызовем.

Хлад лишь коротко кивнул и направил Тигр к Главным воротам. Там к ним подошёл какой-то мужик в сопровождении двух крепких вооружённых бойцов. Похоже, это одни из тех, кто сейчас отбивал набег.

— На выезд? — поинтересовался старший.

— Да, — коротко ответил Крис, приоткрыв дверь.

— Ну, вы безбашенные. Ваше дело. В Новой бешеных не осталось. Проверили. Дальше сами смотрите. В окру́ге их до**я.

Странно, что интересоваться он не стал, куда им так срочно понадобилось. Но с другой стороны, зачем ему это?

Ворота поползли в сторону, открывая им выезд с территории. Едва Тигр выехал за них, ворота сразу же поехали обратно, отсекая их от охраняемого периметра.

Увиденная картина оказалась не очень приятная. Всё пространство вокруг стен усеяно трупами и оторванными конечностями. Какие-то тела были просто размозжены, напоминая ком сырого кровоточащего мяса в грязных лохмотьях. Повсюду валялись выпотрошенные кишки и прочие внутренние органы. И кровь! Она была везде. В разных местах она стекала ручейками, образуя целые лужи, среди наваленных тел.

Хватало и сгоревших трупов. В нескольких местах на ближних подступах к стене они лежали скоплениями, как груды угля. Огнемётчики отработали по групповым целям, отсекая их поток от стены. Струйные огнемёты дальнобойностью не отличаются, поэтому их использовали как заграждение, не подпуская заражённых к стенам. Всё это месиво жутко воняло и в целом напоминало поле битвы в средневековых войнах.

— Ох**ть! — обалдел Хлад, поворачивая на улицу Суворова.

— Не то слово, — поддержал Хлад. — Впервые такое вижу.

— Это чё за х***я? — показал Хлад на непонятное существо, — На бешеного не похоже.

— Нук, тормозни, — сказал Крис рассматривая жуткое создание, которое от бешеного кардинально отличалось. Было крупнее и явно сильнее. Мощные ручищи, когти, пасть. Но вот нижнюю часть тела разглядеть не удалось: существо разорвано пополам.

— Есть подозрение, что это бес.

— Вполне, — согласился Крис. — Я, конечно, х** знает, что оно из себя представляет, но судя по тому, как оно выглядит и что о нём рассказывал Рак, явно ничего хорошего. Если такое уё***е на наших налетело, всё могло плохо закончиться.

— Ладно, время жмёт, — ответил Хлад и прибавил скорости.

По пути к Форту им попалась пара разбитых и разорванных чуть ли не в хлам УАЗов, переделанных для патрулирования. Видать, набег застиг их прямо на маршруте. Вокруг машин, словно ковром, всё устелено забрызганными кровью гильзами. Экипаж отбивался, но это им не помогло. Они изначально были обречены. Волна заражённых просто заблокировала им машину и двигаться они больше не могли. Оставалось отстреливаться, не жалея патронов, но это уже не оборона, а предсмертная агония.

В разорванных машинах о людях напоминало разве что оружие и снаряжение. Останки на человеческие похожи не были. Внутри был фарш! Наверняка здесь и без бесов не обошлось: машины выглядели как грубо вскрытые консервные банки. Бешеные так не смогли бы. Ужасная смерть! Уж лучше пуля!

Второй машине «повезло» чуть больше. Похоже, в последний момент внутри кто-то из экипажа успел рвануть гранату, избавляя себя и товарищей от нечеловеческих мучений.

Вскоре им попался ещё один УАЗ, но этот был в полном порядке: целый, с экипажем внутри. Он ехал им навстречу, со стороны Форта. Новый патруль на маршрут вышел. Начнут сейчас недобитых заражённых отстреливать, если такие остались.

Въехали на территорию Форта. На КПП никто ничего спросил. Лишь посмотрели на них с некоторым удивлением. Долго раскачиваться на стали, а сразу повернули на КПП, через которое они в первый раз попали в Форт.

Тимура на воротах не было. Смена стояла уже другая.

— Пацаны, вы серьёзно? — поинтересовался старший смены прежде, чем открыть ворота.

— Не сомневайся. Дело у нас.

— Да мне-то как-то по**й. Я ж чисто по-человечески предупредить. Не знаю, откуда вы, может, у вас там ещё набегов нет, но здесь после такого в окрестностях ещё до ж**ы слюнявых шатается. Да и обратно за въезд башлять придётся.

— Открывай, — коротко сказал Крис. Старший ничего не ответил. Он лишь скомандовал смене и его бойцы засуетились, заняли свои места и принялись открывать ворота.

Выехав на дорогу, Крис с Хладом осмотрелись. Та же картина, что и у Микрорайона, с тем небольшим отличием, что тела валялись на дальних подступах. Часть из них была запутана в колючке. Место здесь открытое, так что остановить поток заражённых где-то вдалеке особого труда не составило.

— Надо нам незаметно Печенег воткнуть перед поворотом на Трусово, — сказал Крис.

— Сейчас справа «карман» будет. Прижмёмся и сделаем.

Остановились в условленном месте. Надели шлемы с «ушами». Подключили носимые рации. Затем Крис полез в люк ставить пулемёт, а Хлад остался за рулём в готовности рвануть с места при появлении бешеных.

— Готов, — сообщил Крис водителю, как только закончил установку пулемёта.

— Принял, — ответил тот и схватился за тангенту возимой радиостанции. Но на запросы группа по-прежнему не отвечала.

Начали движение. До поворота на Трусово им оставалось полтора километра. Пару раз замечали движение в зелёнке, но на них никто не бросался. Повернули в Трусово. От шоссе до деревни дорога прямая, так что перевёрнутую набок машину увидели сразу. До неё чуть больше ста метров. Хлад сбавил ход, а Крис приложился к Печенегу, прочесывая стволом окрестности.

Нехорошая догадка подтвердилась. Это был второй Тигр группы. То, что машина не на ходу, ясно без всякой диагностики: вывернутое переднее правое колесо, со стороны днища всё разорвано, будто долбили отбойным молотком, на асфальте чёрной лужей растеклось масло.

В правой секции лобового стекла, со стороны пассажира, застряло нечто. Внутрь ему удалось пролезть лишь головой и правой рукой. Строение тела напомнило им о бесе, которого они видели у стен Микрорайона. Теперь его удалось разглядеть полностью. Рядом валялось ещё три его «товарища». Тела уже объедены. Похоже, после боя здесь попировали бешеные.

Хватало трупов и самих бешеных. Здесь их было не меньше двадцати. Всё это побоище сопровождалось уже привычной картиной: кровь, гильзы, разорванная плоть. Тел кого-то из группы не нашли, но задние двери вывернуты с «корнями», а внутри машины кровь.

— Б**ть! — Крис пнул перевёрнутый Тигр.

— Не ссы, наших тут нет.

— В привычном виде нет, — не согласился Крис. — Вспомни, что от тех быков в УАЗах осталось. Их там теперь только тряпкой по салону собирать! Может, здесь наши и отбились, но далеко уйти они не смогли бы. Ты видел, какой натиск был?

— Видел. Но с другой стороны, странно, что Тигр относительно целый.

— В смысле?

— Смотри, здесь их… раз, два, три… четыре. Четыре беса и все зажмурились. А ещё бешеных хватает. Тигр — это не танк. Бронирование у него слабенькое. В четыре рыла бесы бы его разобрали на запчасти: вырванными дверями бы не обошлось.

— Ладно, давай осмотримся по-быстрому, — согласился Крис.

Заглянули в салон. В лобовухе продолжал торчать бес с перемолотой в кашу головой, салон забрызган кровью изнутри. Был и обнадёживающий момент. Ряда вещей, боекмоплекта и самое главное — ЗАС, в Тигре не оказалось. Значит, группа смогла отбиться. Во всяком случае, здесь. Как у них дальше всё сложилось, пока оставалось загадкой.

— Слушай, — снаружи послышался голос Хлада, — я, конечно, не знаю, как они отбились от четырёх бесов… но ощущение, что они с ними в рукопашной сошлись.

— В смысле? — не понял Крис.

— Огнестрел только у того, кто в лобаше застрял. У остальных — порезы, размозжения мягких тканей, — Хлад толкнул носком ботинка одного их них. — А у этого, вообще, черепушка проломлена.

— Скорей всего, пере***рили друг друга из-за добычи. Может, их на самом деле больше было. А те, кто вышел живым из поединка, погнали наших. Правда, я ума не приложу, как они надеялись съе**ть от бесов, — Крис кивнул на их массивные «ноги».

— Кстати, смотри, — продолжил Крис, — нет ни Корда, ни АГСа, ни б/к к ним. С таким грузом они и прогулочным шагом далеко не уйдут.

— Ну да. На Тишину не похоже, — согласился Хлад, рассматривая теперь уже пустую поворотную платформу. АГС и Корд были аккуратно сняты.

— Хотя, странно… — продолжил Крис. — Станки-то к ним на месте остались.

Где-то вдали раздался вой. Задерживаться здесь больше не было смысла.

— Давай-ка собираться, — сказал Крис, услышав вой. — Валить надо, пока не поздно.

Закидали к себе в Тигр то, что оставалось в перевёрнутой машине. Несколько коробок к Печенегу, пайки и ещё какая-то мелочь. Нашлась и Бэд Ньюс вместе с б/к. Магнум, похоже, не забрал винтовку.

Крис снова встал в люке у пулемёта и крикнул Хладу:

— Погнали до днёвки, на первую точку. Глянем, чё там.

Хлад ничего не ответил, лишь тронул Тигр с места, набирая скорость. Через какое-то время на дороге показалось нагромождение из плоти. Скорей всего, раньше здесь лежала куча из трупов бешеных, которую со временем «объели» заражённые, растащив останки по дороге и запачкав кровью весь асфальт в этом месте. Гнались и попали под пулемёт — к гадалке не ходи.

Дальше лес сменился полем, впереди показались деревенские домики. Когда-то зелёное от травы поле сейчас отдавало красным: бешеных в этом месте под свинцовый дождь попало немало. Сколько точно их там было, сейчас уже и не скажешь: их тут уже подъели.

Трупы, кровь, останки. Наверно, несладко спецам здесь пришлось, но радовало пока одно — рядом с останками оружия или какой-то снаряги пока не встречалось. Возможно, весь их недолгий путь закончился в лесу в случае, если они уходили от Тигра зелёнкой, но пока это лишь предположение.

Доехали до фермы, где они устроили днёвку. Внешне никаких признаков того, что тут группа приняла последний неравный бой. Так, лишь пара мёртвых бешеных, да и то целых. Их останки даже не растащили ещё. Кучи трупов вокруг здания не оказалось.

Становилось ясно, что группа сразу сорвалась отсюда, как только появились первые бешеные. И назад, судя по всему, парни не возвращались. Крис бы сам так поступил. В машину к пулемётам и на скорости пробиться ко второй точке. Если бы их зажали в здании, они бы не отбились, а так, на ходу, да ещё и с Кордом, шансы резко возрастали.

— Хлад, разворачивайся и потихоньку сдавай задом в хлев, также как второй Тигр тогда загоняли, — скомандовал Крис, разворачивая Печенег, чтобы взять въезд под прицел. — Если я начну долбить или ты увидишь кого-то, сразу по газам оттуда.

— Понял, — отозвался водитель.

Тигр медленно пополз внутрь. Времени после набега прошло довольно мало, поэтому риск, что налетит толпа заражённых довольно высок. Соответственно, выходить из машины и двойкой досматривать здание спецы не стали.

Внутренней планировки никакой не было. Лишь деревянные ограждения справа и слева и лестница на чердак. Внезапного нападения из-за угла или сверху можно не опасаться. У самой лестницы увидели уже погасший костёр, перевёрнутый котелок рядом с ним и ещё пара пустых упаковок из-под сухпая. Ни души.

— Погнали отсюда. Нет здесь никого, — подытожил Крис.

— Вовремя, — поддержал Хлад и резко надавил на газ. Впереди появилась трое бешеных.

Крис уже развернул пулемёт в направлении движения и тут же ощутил удар машины об препятствие: под кенгурятник попал один из троих заражённых. Сразу после удара Тигр слегка подбросило. Похоже, что сбитый влетел под правое колесо.

Другие двое находились чуть в стороне и под колёса не попали, но тут же бросились следом за машиной. Хлад быстро набрал скорость и преследование прекратилось. Крис не стал стрелять. Шуметь лишний раз он не хотел.

— Ну? Куда дальше? — спросил Хлад, не останавливая машину.

— Давай на вторую точку.

— На вторую? — удивился напарник.

— Да, знаю-знаю, — ответил Крис, — пешком далековато будет. Тем более сквозь такую толпу они без машины вряд ли бы туда пробились. Но начинать поиск стоит с мест их наиболее вероятного появления.

— А причём тогда здесь вторая точка? — не согласился Хлад, но движение в указанном направлении не прекратил. — Я бы больше поставил на то, что парни к Форту ушли. Расстояние примерно то же, но в этом случае они окажутся внутри охраняемого периметра. Им смысла не было идти на вторую точку, где их тупо задавят.

— Ну, смотри, в машине их нет: ни тел, ни останков. Значит, ушли. И, вполне возможно, что в Форт. Но в итоге к нему они не вышли. Возможно, они не пробились. А, может, и не стали пробиваться.

— В смысле?

— Первое сообщение от них пришло минут за сорок до набега. На тот момент, скорей всего, они столкнулись с первыми заражёнными. Что-то вроде авангарда. Но, не зная о таком понятии, как «набег», решили, что смогли отбиться и, сообщив нам, направились в Форт. Но по ходу своего продвижения они могли заметить, что бешеные толпами валят к городу. И если вся эта ватага их не задавила сразу, они могли изменить своё решение идти в Форт, поскольку его стены будут облеплены заражёнными. А через какое-то время со стороны Форта и пулемёты застучали. Сам подумай. На такой грохот туда сбегутся все заражённые и сквозь это «море» они не пробьются в принципе. Этим Новая Ладога могла дать группе небольшую фору, оттянув на себя основной поток заражённых. К тому же, периметр лупил по всему, что движется. Я очень сомневаюсь, что в такой толпе они бы разбирались, кто человек, а кто нет. В общем, хана, что от бешеных, что от обстрела. И Тишина не мог этого не понимать.

— Ну, а если их и там нет? Они же могли нам сообщить, что ушли на точку два? Или хотя бы ответить на наши запросы? Не было ни того, ни другого.

— Ну, вот х** его знает. Будем посмотреть. Лес и ближайшие деревни мы в два жала всё равно сейчас не обыщем. Так что лучше начать с простого — вторая точка.

Выехав обратно на шоссе, свернули налево, в сторону Питера и, прибавив газу, поехали в деревню Пески. Немного не доезжая до деревни, с правой стороны дороги стояла церковь, которая и являлась второй точкой. Она не была случайным выбором. Церковь осмотрели ещё до начала всех событий, когда только организовали днёвку, взвесив все «за» и «против».

Заражённых по пути не попадалось. Во всяком случае, на дорогу никто не выскакивал и на машину не кидался. Лишь пару раз замечали движение в зеленке у обочины.

Справа показалась заправка. А рядом с ней на дороге полукольцом стояла пара БРДМ, столько же грузовиков и ещё какая-то техника. Когда осматривали церковь первый раз, ничего этого не было. Признаков жизни в этой импровизированной «крепости» не наблюдалось. И всё та же картина — искорёженная сталь, разбросанное оружие, гильзы, растащенные человеческие останки… кровь, кровь, кровь.

На самом деле странное решение: вот так остановиться посреди дороги и принять явно неравный бой в то время, как этой колонной можно пробиться к Форту. Хотя не факт, что во время набега бандиты рискнули бы кого-то впустить. Может, поэтому погибшие, кем бы они ни были, и решились на такой шаг.

В церкви никого не оказалось. Да и не было здесь никого, как поняли из досмотра Крис с Хладом. Рассиживаться, собираясь с мыслями, здесь не стали. Вернулись в машину. Не успел Хлад завести двигатель, как где-то затрещали автоматы. Судя по звуку выстрелов, перестрелка шла вдалеке отсюда, со стороны Форта, но явно не у стен Мостопоезда: до него порядка десяти километров.

— Давай-ка в ту сторону. Только аккуратно, — скомандовал Крис, устраиваясь в люке за пулемётом.

Тигр развернулся поперёк дороги и сразу направился в сторону перестрелки. По мере их приближения, выстрелы становились всё громче. Вдруг пару раз пробасил то ли Корд, то ли Утёс: сходу было не разобрать. Следом загремела радиостанция голосом Хохла:

— Берлога, я медведь! Ответь мне! — слышалось сквозь стрельбу. Позывные они меняли часто. Неизменным был только Рарог, но его использовали лишь для связи с Объектом.

— Я берлога, — ответил Хлад. — Медведь, ты работаешь?

— Атакованы заражёнными. Мы в кольце. Без техники сами не пробьёмся. Патроны на исходе. Долго не протянем.

— Где находишься?

— По шоссе в сторону Питера. После Трусово первый поворот направо, двести метров, недострой на поляне, — сориентировал их Хохол. Конечно, проще дать координаты по карте в наручных ПК, но их у Криса с Хладом не было: они их оставили во второй машине на случай обыска при въезде в Форт.

— Принял. Продержись пару минут.

Ответа не последовало. Подъехав к повороту, Крис увидел как в лесу, среди деревьев, мелькают бешеные, бегущие в сторону группы. Ещё несколько перебегали дорогу. Крис начал бить по ним короткими прицельными очередями, «роняя» на дорогу нескольких заражённых.

Опять пробасил крупнокалиберный пулемёт. Они Корд всё-таки с собой уволокли?

Выехали на грунтовку, ведущую к недострою, где отбивалась группа. Проехав по ней метров десять, снесли какой-то деревянный самодельный шлагбаум, непонятно с какой целью тут поставленный. Не останавливаясь, пронеслись до самого пустыря, обозначив себя, чтобы не влететь под обстрел.

Кирпичный недострой. Трупы бешеных рядом со зданием. Даже несколько бесов. Из окон торчат автоматные и пулемётные стволы. Сделав круг на пустыре, Крис двумя длинными очередями добил ещё нескольких бешеных. Вскоре их поток схлынул.

Воспользовавшись паузой, Хлад максимально близко подогнал Тигр к зданию и из него в машину набились оставшиеся спецы. Получилось тесно, учитывая, что в машине всего шесть посадочных мест, два из которых уже занимали Крис с Хладом. А вдобавок к ним внутрь Тигра набились и все остальные. Потерь, как выяснилось, у группы не оказалось. Не понятно только, каким образом им это удалось.

— Хлад, ну и рожа у тебя, — начал Хохол, — ты одним своим появлением их разогнал.

— И я рад тебя видеть, — невозмутимо ответил тот.

— Почему на запросы не отвечали? — спросил Крис командира, как только захлопнулись двери в машине.

— Не сейчас, — отрезал Тишина. — Волк, как сам?

— Живой пока, — коротко ответил пулемётчик, поморщившись от боли. Только сейчас Крис заметил на его левой руке пропитанную кровью повязку.

— Бешеный зацепил, — пояснил командир, перехватив взгляд Криса.

— Да в порядке я! — рявкнул Волк.

— Спокойно, дружище. Не нервничай, — подключился Император и протянул ему вакц в блистере. — Давай-ка прими от греха подальше.

— Всё, списали? — всё больше заводился Волк.

— Да уймись уже! — Дельта наотмашь ударил тыльной стороной ладони Волка по лицу и схватил его за плитник. — Да никто тебя не списывал! И чтобы этого г**на не случилось, глотай эту х**ню и не е** никому голову!

Вроде, подействовало. Волка перетряхнуло, но взгляд снова стал осмысленный. Принял из рук Императора блистер. Распечатал его и достал красный вакц. Запил водой из фляги. После чего откинулся на спинку сиденья, поставив Печенег между коленей.

— Ну, вы и безбаши, — из-за руля крикнул Хлад, не отрывая глаз от дороги. — Переть с собой Корд с АГСом… ещё и б/к к ним… Да на таком марше сдохнуть недолго. Правда, Корд, походу, вас от бесов и спас. Без него из недостроя не отбились бы. Это как вы без станка-то из него прицельно лупить смогли?

— У нас его не было. Мы не тащили с собой Корд, — ответил Хладу кто-то из-за спины.

Глава 10

Обшарпанные стены коридора давно просили ремонта, но до эстетики сейчас никому не было дела. День был в самом разгаре, но в коридоре царил полумрак. Включать освещение в течение светового дня запрещалось, а окон на улицу было всего три: два напротив друг друга, в противоположных концах коридора, и ещё одно — в «кармане».

Твёрдой походкой по коридору шёл средних лет мужчина. Короткая стрижка, цепкий взгляд, крепкое телосложение. На нём повседневная форма одежды, которая сейчас мало чем отличалась от боевой: тактические брюки и ботинки цвета оливы. В брюки заправлена чёрная тактическая рубашка с оливковыми плечами и рукавами. Воротник-стойка рубашки расстёгнут, а рукава закатаны чуть ниже локтей. Пояс охватывал варбелт всё того же цвета оливы. На нём кобура с личным оружием, которое теперь обязательно для постоянного ношения. Выдавалось оно абсолютно всем: от рядовых бойцов до высших военных чинов. И даже гражданам после необходимого обучения и сдачи зачётов. Сейчас так многие делали. И фракции, и независимые поселения. Никто не мог предвидеть, кто, откуда и когда может напасть. Начиная с бешеных и заканчивая своими соседями.

Личное оружие выдавалось в зависимости от структуры. Так, у идущего по коридору мужчины в кобуре покоился СР-1МП[64]. К пистолету был прикреплён фонарик, совмещённый с ЛЦУ. На варбелте, кроме кобуры с оружием, были подсумки с четырьмя запасными магазинами по восемнадцать патронов, нож, в отдельных подсумках индивидуальная аптечка и глушитель к пистолету. В утилитарном подсумке лежал мелкий инструмент, запасные батарейки к фонарику с ЛЦУ и прочая полезная мелочь. Подобный набор был чем-то вроде «тревожного имущества», которое постоянно носилось с собой. Минимум, необходимый для самообороны в современных условиях.

Но далеко не у всех на поясе было такое богатство. Идущему по коридору мужчине это полагалось по должности. Он — командир 3-го отряда ЦСО Генштаба Вооружённых сил Нового Союза[65]. А у «простых смертных» в кобуре чаще был обычный Макаров. В каких-то структурах были ТТ, где-то выдавали Грач, а у кого-то были даже Наганы. Правда, и среди рядовых бойцов попадались ребята с крутыми пушками, но всё это трофеи. А для трофея боезапас приходилось пополнять за собственный счёт: патроны в оружейке можно получить только для положенного по табелю личного оружия. Тем, кто хотел носить на поясе трофейную Беретту, приходилось самостоятельно решать вопрос с патронами.

Доступ на третий этаж, по коридору которого сейчас шагал командиротряда ЦСО, был ограничен. В том числе и для него. Но на этаже он находился на законных основаниях: прибыл по приказу. Соответствующее распоряжение поступило на все контрольные посты и офицера после проверки документов пропускали дальше.

Впереди у «кармана» коридора его ждал очередной пост. За столом офицер, а рядом с ним два бойца 2-го комендантского батальона 1-го отдельного комендантского полка[66]. Оба в Цифре, броники 6б43 с «фартуками», воротниками и наплечниками, шлемы 6б47. Из оружия у одного Сайга-12, у другого — РПК-203[67], что под 7,62. Оружие в обвесе: коллиматоры, фонари, ЛЦУ. Вместо коробчатых магазинов и у Сайги, и у РПК — барабаны. Они же в подсумках. Ещё пистолеты, ручные гранаты. Тяжеловато, но им по лесу не ползать. Им в случае чего этот этаж держать надо. Сайга немного резала глаз, но тут уже современные реалии диктовали условия: против бешеных накоротке, да ещё и в замкнутых пространствах, это весьма достойное оружие.

Офицер за столом чуть попроще. Та же снаряга, но из оружия — АК-74 м со штатными магазинами к автомату. У всех на левом плече красные повязки с символом Нового Союза: в белом круге красная звезда с белым внутренним контуром, а в середине — белые серп и молот на красном фоне звезды. Обозначение «свой-чужой». Всё потому, что точно такая же снаряга могла оказаться и на бойцах Северной Империи, и Рейха, и Кавказа… Да кого угодно: всё же со складов растащено или магазинов снаряжения. У кого куда руки дотянулись. Поэтому каждое государство придумывало какое-то своё отличие, во избежание «огня по своим». Точно такая же красная повязка красовалась на левом плече командира отряда, приближавшегося к посту.

Одним этим постом оборона этажа не ограничивалась. Чуть дальше по коридору дверь в помещение группы немедленного реагирования, которая по сигналу вылетала в коридор и занимала оборону.

— Капитан Князев к генералу Голованову, — представился командир отряда дежурному офицеру, предъявив свои документы. Тот их проверил, сверился со своими списками и показал карандашом в сторону одной из дверей:

— Кабинет триста семь.

Князев кивнул и направился в сторону нужного помещения. Постучался и сразу открыл дверь. Это приёмная генерала Голованова — начальника Генштаба. Небольшое помещение, где за письменным столом сидел его адъютант в звании старшего лейтенанта.

— Капитан Князев к генералу Голованову, — повторил он, войдя в помещение.

Старлей посмотрел в свои записи на столе, затем на часы. Князев прибыл в назначенное время, но адъютант почему-то смутился.

— Присядьте, товарищ капитан. Совещание у генерала ещё не закончилось, но я доложу о Вас.

Адъютант встал из-за стола и подошёл к двери кабинета начальника. Спросив с порога разрешения войти, скрылся за дверью, но практически сразу вышел, оставив дверь открытой:

— Прошу, — сказал старлей, указывая внутрь помещения.

Князев встал и скорым шагом направился к открытой двери. Зайдя в кабинет, доложил о своём прибытии:

— Товарищ генерал, капитан Князев по Вашему приказанию прибыл.

Большой кабинет. Плотные шторы на окнах задёрнуты, включен свет. В середине стол для совещаний. За ним большие чины. От полковника и выше. Трое были в гражданке. И пусть на них не было строгих дорогих костюмов (их сейчас вообще никто не носит, даже те, кому они «полагались»), их высокий статус чувствовался не меньше, чем в полковниках и генералах.

Задёрнутые шторы посреди светлого времени суток говорили о серьёзности совещания, проходящего в кабинете генерала. Жучков для прослушки можно было не опасаться — кабинет проверялся регулярно. Была нестрашна и дистанционная прослушка с помощью лазерных акустических систем разведки. Здание Генштаба расположилось в бывшей школе, состоящей из четырёх корпусов, которые соединялись между собой в квадрат, образуя внутренний двор. В этот внутренний двор и выходили окна кабинета генерала. Соответственно, направить лазерный микрофон на его стёкла можно только с внутреннего двора или из помещений (крыш) других корпусов. Но скрытно развернуть систему лазерного прослушивания в здании с таким уровнем безопасности нереально, не говоря уже о том, чтобы заниматься этим открыто. В идеале должна быть система виброакустического зашумления для защиты от прослушки, но здание бывшей школы ей, понятное дело, оборудовано не было. Кроме всего перечисленного ещё оставалась опасность видеосъёмки: скрытую камеру, в отличие от лазерных акустических систем разведки, значительно проще незаметно разместить напротив окон генерала. При воспроизведении записи звука на ней, естественно, не будет, но чтение по губам пока никто не отменял. Поэтому окна в кабинете сейчас плотно зашторены.

— Присаживайтесь, — указал Голованов на единственное свободное место за столом для совещаний. Большинство из присутствующих Князев знал. Кого-то лично, кого-то в лицо. Здесь был и его непосредственный начальник — полковник Серёгин, начальник Центра специальных операций Генерального штаба. А вот ближе всех к генералу сидели уже незнакомые Князеву люди: какой-то майор с подполковником и те трое в гражданке.

— Вас наверняка интересует, зачем Вы здесь? — начал Голованов. В кабинете царила полная тишина, а внимание присутствующих сейчас было обращено на Князева. Он и вправду не понимал, зачем его, командира отряда одного из подразделений, пусть даже элитного, могли вызвать к начальнику Генерального штаба. Не его это уровень. Смущала Князева и постановка вопроса: будто он сюда пообщаться пришёл.

— Так точно, тащ генерал! — не найдя ничего другого, отчеканил Князев.

— Тогда к делу. Мир с Ценором был необходим обеим сторонам. Это стало ясно в ходе первой кампании. Причины довольно просты: пока мы вставали «на ноги» Ценор давил нас по всем направлениям. Но в тот период к нам присоединялось всё больше независимых городов, которые были за пределами интересов Ценора. Более того, к нам переходили даже лояльные им поселения. И всё это заслуги ГРУ и вашего Центра. Ценор стал получать удар за ударом с тех направлений, откуда не рассчитывал. Это спасло Союз от поражения и существенно усилило наши позиции. Ценор мы остановили. Но перейти в наступление мы не можем. Сравняв наши силы, мы получили стратегический паритет. Поэтому обе стороны этого конфликта так быстро согласились на «мир». Неприемлемые потери никому не нужны. При этом «под ковром» всё без изменений — диверсии, шпионаж, тайные операции. Обеими сторонами делается всё для того, чтобы добиться неоспоримого преимущества, которое позволит снова развязать войну. Успехи в этом у нас сейчас примерно равны и паритет сохраняется. Но как только у нас или у Ценора появится превосходство, дальше война пойдёт уже на уничтожение. Вы должны понимать, что оно должно быть за нами, поскольку это вопрос не победы, а выживания, — начальник Генштаба выдержал секундную паузу, словно позволяя Князеву всё это «переварить».

Всё, что сейчас озвучил генерал, новостью для Князева не было. Разве что сейчас ему сказали прямым текстом, что война возобновится при любых раскладах. Командир отряда уже начал догадываться, что его ждёт. После заключения «мира» ЦСО силами своих отрядов провёл не одну специальную операцию, чтобы добиться заветного преимущества перед Ценором. И, по всей видимости, Князеву сейчас предстояла ещё одна. Неясным оставалось только то, зачем его сюда вызвали. Сначала задачи ставятся подразделению — ЦСО. А уже после этого Центр ставит задачу непосредственному исполнителю.

— В соответствии с рекомендациями Вашего начальника, — продолжил Голованов, — Вы являетесь лучшим специалистом Центра. Именно Вам будет поручено проведение предстоящей операции. В случае успешного выполнения поставленной задачи мы покончим с Ценором. Раз и навсегда. Провал же приведёт к концу Нового Союза. Теперь понимаете, почему Вы здесь?

— Так точно, тащ генерал! — ответил Князев. Обстановка, серьёзное совещание, во главе сам начальник Генерального штаба… Этим ему демонстрируют всю серьёзность сложившегося положения. Даже собственная смерть не будет считаться оправданием в случае провала, отчего его тут и «маринуют».

— Что на сегодняшний день Вам известно об оружии массового поражения?

— То, что его нет. Всё, что нам или кому-то ещё удавалось заполучить, оказывалось непригодным к применению.

— Верно. Но с одной оговоркой — до недавнего времени. В наши руки попали сведения о четырёх подвижных грунтовых ракетных комплексах Тополь-М. Они были выведены из мест постоянной дислокации, когда только начинались беспорядки. Кто отдал такое распоряжение и куда они были переброшены — оставалось неизвестным. Никаких документов или официальных приказов не было. Словно кто-то сделал это самовольно. Но именно это и спасло эти пусковые установки от вывода из строя, кто бы за ним не стоял. Не имея сведений об их передислокации, отыскать Тополя на территории страны, всё равно, что искать иголку в стоге сена. Чего нельзя сказать о стратегической авиации, для которой аэродром жизненно необходим. Или о ракетных подводных крейсерах стратегического назначения, которые, не получив приказ на применение ракетно-ядерного вооружения, рано или поздно должны были вернуться в свой порт приписки — автономность плавания у них не резиновая. А поскольку нас никто не атаковал, приказ они так и не получили. Остаётся шахтное базирование, но тут, я думаю, объяснять нет смысла. За ними гоняться не нужно: взять их было проще всего, — Голованов опять сделал небольшую паузу и продолжил:

— Теперь о главном. От наших нелегалов поступили сведения о предполагаемом районе дислокации Тополей. Это территория нейтральная, но действовать придётся скрытно. Ввести в район поиска наши основные силы мы не можем. Такие манёвры слишком заметны. Возникнет вопрос, что мы там забыли. А агентурная разведка есть не только у нас. И как только станут известны наши цели в том районе, туда полезут все заинтересованные. И тогда вместо того, чтобы спокойно их оттуда эвакуировать и привести в готовность к применению, нам придётся пробиваться оттуда с боем. К тому же, неизвестно в каких условиях они хранились и в каком состоянии сейчас. Для их оценки с вами пойдут специалисты. Соответственно, ваша основная задача — обнаружить пусковые установки в районе поиска. Возможных мест их расположения в районе много, поэтому отряд будет действовать несколькими группами. До их обнаружения вы сами по себе: помощи не будет. Как только комплексы будут обнаружены и, если они окажутся в пригодном состоянии, вы стягиваете все свои группы со всех направлений для их обороны. В этом случае мы начнём действовать открыто. Занятые вами позиции будут незамедлительно усилены 1-ой отдельной бригадой СпН ГРУ[68]. Весь период операции они будут находиться в состоянии готовности. Одновременно с ними мы выдвинем в район наши основные силы для обороны и эвакуации Тополей. Ещё раз напомню, что разведка есть не только у нас. Поэтому даже если мы сразу и не сунемся туда открыто, о Тополях всё равно, рано или поздно, могут узнать. Так что времени у нас всё меньше. Вполне возможно, что про Тополя Ценор уже знает, так что рассчитывайте на столкновение с противником. Превосходящих сил не прогнозируется: не одни мы такие умные, чтобы по-тихому их искать, не привлекая внимания. В случае если вы обнаружите, что комплексы захвачены, мы вступаем в бой основными силами. Нам уже некого будет «стесняться». Детальной разработкой операции займётся ваш Центр. Вопросы?

— Никаких, тащ генерал! Разрешите идти?

— Вы свободны.

Князев встал и направился к выходу. Голованов посмотрел ему вслед, а когда капитан закрыл за собой дверь, обратился ко всем присутствующим:

— Так, с отвлекающим манёвром закончили. Вспомогательную зону мы получили.

— Владимир Петрович, — продолжил генерал, обращаясь к одному из «гражданских», — какие есть сведения о действиях со стороны Ценора и всех остальных?

— Дезинформацию о Тополях «проглотили» довольно быстро. Не зря ж было потрачено столько времени на её подготовку и поэтапное внедрение. Кинули правдоподобную наживку, а дальше пошла настоящая грызня за добычу более точных сведений, в которой для сохранения замысла участвовали и мы. Дезу́ мы охраняли как гостайну, теряя людей и ресурсы, поэтому противнику приходилось буквально вырывать её крупицы из наших рук со всеми вытекающими для себя потерями. Конечно, там тоже не дураки служат и даже столь тяжело добытые сведения ставятся под сомнения и, как следствие, подвергаются тщательной проверке. Однако, как нам стало известно, сомнения в нашей «наживке» у них настолько мизерные, что можно их не брать в расчёт. Если в общем, то деза́ оказалась жизнеспособной и правдоподобной. Так что время мы выиграли: у нас уже есть подтверждения, что все основные усилия Ценора, Империи, Рейха и Кавказа направлены на поиски несуществующих Тополей. Правда, полностью отвлечь их от наших основных целей нам не удалось, но, в принципе, это было ожидаемо и рассчитывать на иной исход было бы глупо и наивно.

— Тогда к основным задачам, — повернулся он к Серёгину. — В главной зоне предстоит действовать относительно небольшой группе. В случае чего, привлекаете группы Князева для их поддержки. Все остальные силы Центра держите в резерве. Задача основной группы — захват особо важной персоны и всей информации, связанной с ней. Приметы, район поиска и прочие детали получите позже. Принцип тот же — когда персона будет захвачена, мы, если потребуется, будем действовать своими основными силами. Отличие лишь в том, что в основной зоне это действительно так. Бригада ГРУ в полной готовности. Вопросы?

— С кем мы имеем дело? — спросил Серёгин. — Что за персона, из-за которой развернута столь масштабная операция?

— Вам это знать не нужно, — оборвал Голованов. — От Вас требуется лишь захватить и доставить «пассажира» в Новый Союз. Для этого Вам достаточно тех сведений, которые будут предоставлены. Вся остальная информация на успех операции никак не влияет. И учтите, что Ценор и ряд других заинтересованных сторон за ним охотится не меньше нас, хоть и удалось оттянуть Тополями их основные усилия. Если вопросов больше нет, вы свободны.

Серёгин собрал свой портфель и вышел из кабинета генерала. Работы было много, так что задерживаться он не стал, а сразу направился в расположение Центра. Спустя пару часов, ему были переданы обещанные разведданные. Началась работа по разработке операции.

В процессе подготовки отряд Князева был изолирован от всех. Так же, как и отряд, на который было возложено выполнение основной задачи. Но в отличие от Князева, с командиром 2-го отряда майором Лавричевым никаких «идейных» бесед в кабинете начальника Генштаба не проводилось. Его инструктировали в Центре в обычном порядке. Таким образом, Князев был уверен, что работает в главной зоне большими силами, а Лавричев полагал, что ему досталась второстепенная задача, хотя в реальности всё было наоборот. Они оба понимали, что их могли умышленно ввести в заблуждение — это стандартная практика, но догадки остаются догадками и знать наверняка никто из них не мог.

Такие шаги были предусмотрены для поддержания разработанной дезинформации в случае, если противнику удастся взять «языка» из состава групп ЦСО. Не бывает абсолютно «непробиваемых» людей. Под пытками ломаются все без исключения. Но одни сразу, а другие, кто покрепче, — чуть позже. В случае с отрядами Князева и Лавричева пытки и другие методы допроса были бессмысленны. Они попросту не знали правды, а, значит, выдать истинные планы Союза не могли при всём желании. А их допрос только лишний раз подтвердит разлетевшуюся дезинформацию.

Серёгин и сам не знал, зачем Союзу нужна эта «особо важная персона». Ему довели лишь основные требования: захваченную цель необходимо доставить в Новый Союз в целости и сохранности. В случае гибели операция считалась проваленной. Голованов чётко дал понять, что это неприемлемо: значимость данной персоны просто зашкаливала. Тем не менее, не смотря на некоторую неосведомлённость, это было необходимо как-то преподнести Лавричеву. И этим занялось командование ЦСО в ходе разработки операции. Ему сообщили, что его цель — беглый нелегал Рейха, сумевший раздобыть какие-то сведения у Ценора, на чём он и «погорел». А что именно он выкрал у них, Лавричева не касалось. От него требовалось только захватить его и доставить в Новый Союз. Или «отбить» в случае, если раньше группы до него доберётся кто-то из заинтересованных сторон.

Это несколько осложнялось тем, что нелегала уже встретила его группа прикрытия и сейчас они, путая следы, уходили от головорезов Ценора. Эвакуировать всех воздухом сразу в Рейх было нельзя: воздушное судно легко отследить. Их сейчас не так много. На кого нелегал работал, Ценору оставалось неизвестно, а, значит, организовать «прямой» перелёт всё равно, что показать на себя. Это испортило бы все отношения Рейха с Ценором, у которых сохранялся нейтралитет. Да и живым Ценору он с таким багажом «информации» не нужен. Даже если они не захотят разбираться, кто он, сбить самолёт/вертолёт труда не составит: открытого прикрытия у него не будет. В свою очередь, Новому Союзу всё это стало «известно» от своей нелегальной резидентуры в рядах Ценора.

Разработанная схема решала два вопроса. Лавричев знал, что ему нужно сделать и в каких условиях ему предстоит действовать: цель действительно передвигалась в составе группы и на неё действительно велась охота Ценором и рядом других фракций. Это стало известно из разведданных, переданных в ЦСО. При этом «за кулисами» для Лавричева, впрочем, как и для всего Центра, оставалась истина, касательно захвата данной персоны, незнание которой никак не отражалось на выполнении задачи. Он знал только легенду, которая вписывалась в данные условия весьма правдоподобно.

Когда Серёгину стали известны детали, касательно их пассажира и района его поиска, он слегка озадачился. Ленобласть. В первую очередь представлял интерес секретный Объект в Подпорожском районе, о котором Серёгину ранее известно не было. Согласно представленным разведданным, пассажир был связан с данным Объектом напрямую. А это означало, что в базе данных Объекта могла сохраниться какая-то информация о нём. И об этом наверняка известно не только Союзу, но и всем его конкурентам. Соответственно, Объект требовалось отработать, хоть он и числился уничтоженным. Необходимо было убедится, что там ничего не осталось. А если какие-то обрывки данных уцелели, их требовалось захватить и переправить в Союз. Или в крайнем случае уничтожить. Суть заключалась в том, чтобы противник не мог завладеть даже частью информации, касающейся приоритетной цели.

Для непосредственного исполнителя — Лавричева, этот загадочный Объект представили в рамках легенды с беглым нелегалом Рейха, согласно которой Объект принадлежал Ценору. А на самом деле Серёгин сам не знал, чей он: для него это была закрытая информация. В общем, работа предстояла сложная. Нужно одновременно искать и пассажира, и отработать Объект.

Для поиска были задействованы все имеющиеся связи, резедентура работала на износ, на полную мощь были задействованы все технические средства: прослушка, удалённый доступ к системам безопасности поселений (там, где они были). Возможно, кто-то мог что-то увидеть, что-то услышать. Где-то камера видеонаблюдения могла что-то зафиксировать и так далее. Все эти крупицы стекались в аналитический центр.

И, наконец, удача! Из аналитического центра в ЦСО поступила информация о том, что их главная цель засветилась в Новой Ладоге. Приходилось на ходу корректировать задачи, и для этого Серёгин вызвал к себе Лавричева.

— Разрешите, тащ полковник, — спросил с порога Лавричев, войдя в кабинет Серёгина.

— Заходи, присаживайся, — ответил тот. — Как подготовка группы?

— По графику.

— Хорошо. Поступила свежая инфа о нашем пассажире. Группа, с которой он следует, была замечена в Новой Ладоге, где они встречались с их главой — криминальным авторитетом, более известным как Князь. В ходе встречи договорились о покупке партии оружия. Но сделка сорвалась: группой был ликвидирован отряд Князя, который выехал в условленное место, для передачи товара. Но как позже выяснилось, Князь ничего им передавать не собирался, так что фактически группа сработала на опережение. Манёвр весьма странный. Они знают, что за ними охотятся, но, тем не менее, средь бела дня заявляются в бандитское логово. Ещё и купить там что-то собирались. Вот нах*ра им оружие сдалось? Они не могли не понимать, что так группа засветится: в Новой Ладоге под прикрытием есть и наши люди, и люди Ценора, и ещё всякой шушеры полно. Князь тоже что-то мутит. Не собирался же он их попросту кинуть?

— Хм… возможно, Князь знал, с кем имеет дело, — поддержал Лавричев. — А сделка лишь предлог, чтобы взять нашего пассажира.

— Я думал об этом. Тогда здесь встаёт вопрос, какова его конечная цель? Использовать захваченные сведения, чтоб воевать с Ценором? Так, ему незачем. Да и не потянет он: Ценор от Новой Ладоги камня на камне не оставит. Шантаж? Так, то же самое. Остаётся их продажа. Но кому и как? От своего имени он однозначно действовать не будет.

— Ладно, в любом случае группу он не взял. Так что не криминально. Правда, теперь Новую Ладогу в нашем «забеге» придётся учитывать. Пусть там и воевать особо не с кем, но поднаср*ть они могут. Или наёмников за определённую плату подтянуть. Вот там уже, наряду с клоунами, есть и серьёзные ребята. А то, что Князь себе планирует, нам, по большому счёту, до лампочки. Во всяком случае до того момента, пока он не возьмёт пассажира.

— Если и возьмёт — это ещё полбеды. Отобьём. Другое дело, если он действует по заказу Ценора. Вполне возможно, в таком случае у Князя есть «указивка» его ликвидировать: не факт, что Ценору он нужен живой и здоровый. А если он им всё-таки понадобился живьём, тогда ещё будет шанс перехватить нелегала до его передачи. И это не только Князя касается. Ценор мог на это дело кого угодно подрядить, чтобы повысить свои шансы на успех. Так что, в этом, как ты говоришь «забеге», вы должны оказаться первыми.

— Да, понятно всё, — ответил Лавричев. — Отработаем, как надо. Меня только волнует, что важного Князь, ну или там кто другой, узнает от беглого нелегала, если его возьмёт? Я не спрашиваю содержание этих сведений. Меня интересует, чем это чревато.

— Это зависит от того, из каких соображений они будут действовать. Если по наводке Ценора, от нелегала они ничего не узнают. Ценор будет их использовать втёмную: всё обставит, как обычную заказуху. Причём, не напрямую, а через посредников. Поэтому те, кого привлечёт Ценор, и знать не будут, кто именно оказался у них в руках.

— А мы, стало быть, никого втёмную не используем? — с иронией спросил Лавричев.

— А чем мы хуже? — усмехнулся Серёгин. — Используем, конечно. Но от этого для тебя и твоей группы принципиально ничего не меняется. Вам приказано ликвидировать всех, кроме нелегала. Если это окажется его группа прикрытия, значит, пускаете их в расход. А если раньше вас до них доберутся привлечённые нами, так скажем, «подрядчики», и смогут выполнить наш заказ, то вам доставят пассажира «на блюдечке» в указанное место. Ну, а как получите его с рук на руки, вам останется только ликвидировать нанятых исполнителей.

— Обрубаем концы?

— Скорее обеспечиваем правдоподобное отрицание[69]. Смысл прост. То, что именно мы захватили беглого нелегала, несложно будет установить даже при использовании посредников и посторонних исполнителей. Это спровоцирует новый военный конфликт. По этой же причине мы не действуем открыто своими основными силами, чтобы гарантированно его захватить. Нам крайне нежелательно влезать в резню, не имея козыря в рукаве. Именно этим козырем является то, что выкрал беглый разведчик Рейха. Мне не доводили, чем именно он обладает, но весьма чётко пояснили, что сходу использовать «это» нельзя. Для полноценного применения «этого» в наших целях необходим определённый период времени. Причём, он должен быть относительно спокойным, а не сумасшедшим из-за боевых действий: Ценор сразу попрёт на наши позиции, как узнает, что их сокровенный секрет находится у нас. Терять им будет уже нечего. Поэтому ликвидировав исполнителей, связь с которыми будет указывать на Союз, мы сможем выиграть некоторое время для спокойного выполнения оставшихся задач. А если вы отработаете скрытно и напрямую, без посредников, нам и оправдываться не придётся: на Союз прямо ничто не будет указывать. Ценор в своём нынешнем положении не рискнёт выступить против нас, основываясь только на догадках.

— Я так понимаю, наше отрицание будет чем-то из разряда: «хотели заполучить наши секреты? Да, но у нас не получилось. Подрядчиков наших кто-то грохнул и перехватил цель, нас поимели. У нас ничего нет. Дальше ловить его мы не будем. Честное слово. Приносим свои извинения».

— Ну, если «на пальцах», то примерно так, — с улыбкой согласился полковник. — Ценор сейчас не в том состоянии, чтобы реагировать силой на какую-то оплошность. Поводом для них станет только подтверждённый факт захвата нами разведчика или же открытые действия по его поимке. Во всех остальных случаях вполне достаточно будет нашего отрицания и официальных извинений. И ликвидация задействованных исполнителей для этого прекрасно подходит. Когда версия с «гнильцой», в неё охотней верят, так как она более правдоподобно звучит. Да — хотели захватить. Да — хотели скрыть свои действия, поэтому привлекли левых людей. Да — не вышло: положили их, у нас ничего нет. А там мало ли кто на них налетел и увёл нелегала. Ценор и сам прекрасно знает, что сейчас за этим разведчиком разве что ленивый не гоняется. Пусть гадают, кто это был. Со временем, конечно, всё станет понятно, но для Ценора будет уже поздно.

— Ну, с шестёрками Ценора всё понятно. А что до тех, кто в курсе всех дел?

— А вот если разведчика возьмут те, кто знает, за кем охотится, тогда из него вытрясут всё. Без остатка. А последствия для нас… скажем так, в зависимости от того, кто его возьмёт, наши прогнозы варьируются от «ничего хорошего» до «катастрофы».

— Поэтому у нас в прикрытии бригада ГРУ, а за ней и вся мощь Союза?

— Верно. Но, сам понимаешь, открытая поддержка группе возможна только после того, как вы возьмёте нелегала Рейха. И только в самом крайнем случае, когда возникнет неминуемая угроза того, что у вас могут его отбить. Причины я тебе уже объяснял. Разница лишь в том, что в случае, когда этот «Джеймс Бонд» окажется у вас, риск развязать войну будет оправдан, хоть это и не совсем по плану.

— Я понял, — ответил Лавричев.

— В общем, времени у нас нет, — продолжил Серёгин, — поэтому придётся тебе сразу по двум направлениям работать. Одновременно. Нужно Новую Ладогу прошерстить, но аккуратно, чтобы Князь ничего не просёк, поэтому направь туда небольшую группу, но самых толковых. В это же время основными силами отряда отрабатываешь Объект. Всё. Дальнейшие инструкции в рабочем порядке.

***
Серое шестиэтажное здание, в котором когда-то располагалась Городская дума, было наполнено людьми. Вот только к органам местного самоуправления никто из них не имел ни малейшего отношения. Да и само здание теперь предназначалось для других целей. Оно было подготовлено к обороне и хорошо охранялось. Здесь находилась штаб-квартира Межвидового командования специальных операций Ценора. В оригинале название данной структуры звучало как Interspecific Special Operations Command и имело соответствующее сокращение — ISOC. Как «Айсок» оно в народе и укоренилось.

Межвидовое командование спецопераций Ценора было точной копией Совместного командования специальных операций США (Joint Special Operations Command — JSOC), которое осуществляло свою деятельность до начала пандемии. Оно было оперативным командованием и структурно входило в состав Командования специальных операций США наряду с другими оперативными командованиями спецопераций: армии, ВВС, ВМС и Корпуса морской пехоты.

Но в отличие от армии (сухопутных войск США), ВВС, ВМС и КМП, у JSOC не было собственных подразделений специального назначения. Та же Дельта хоть и являлась одним из наиболее значимых его компонентов, входила в состав армии.

Суть Совместного командования заключалась в том, что в оперативном отношении ему подчинялись все спецподразделения: и армии, и ВВС, и ВМС, и КМП. Основным отличием JSOC от других оперативных командований являлось то, что только под его руководством могли проводиться тайные операции самого высокого уровня секретности.

Точно такая же структура сил специального назначения, только уменьшенная по своим масштабам в разы, была принята Ценором. Высшее руководство новой сверхдержавы решило не изобретать велосипед, а использовать уже давно отлаженный механизм.

Здание жужжало, как пчелиный рой. Красные ищут ядерное оружие, а с этим срочно нужно что-то делать. Если Союз сможет его заполучить и привести в готовность, Ценору нечем будет крыть. Правда, шансы на благоприятный исход были неплохими. Ещё не слишком поздно и всё благодаря разведке. Ряд подразделений СпН задействовали в разработанной операции по захвату подвижных пусковых установок. В крайнем случае, им предписывалось их уничтожить.

Несмотря на это, Ценор и не думал отказываться от миссии, которая после появления информации о пусковых установках перешла с первых мест на второй план. Это возложили на Айсок, в распоряжении которого остался только отряд Дельта. Все остальные подразделения СпН задействовали для выполнения основной задачи.

Правда, Дельта теперь была в «усечённом» составе. Основные потери отряда пришлись на начало заражения: не всем удалось добраться от родных берегов до относительно безопасной территории, контролируемой Ценором. К тому же, они были заражены и зависели от вакцев, в отличие от бойцов миротворческой миссии в России, которых массовое заражение почему-то миновало.

Затем последовала война с Русским Альянсом. У «ценоровской» Дельты снова пошли потери. Да и в «мирное» время в ходе спецопераций у отряда без них не обходилось.

На втором этаже здания штаб-квартиры в одном из кабинетов за своим письменным столом сидел командующий Айсок бригадный генерал Джейк Саймс. Перед ним, вытянувшись по струнке, стоял средних лет мужчина атлетического телосложения. Его внешний вид никак не вязался с образом военного: волосы длиннее положенного, щетина на лице, одет в какую-то смесь гражданской одежды и военной формы. На поясе кобура с Зиг Зауэр Р226. Встретишь такого на улице и внимания не обратишь: оружием на поясе сейчас никого не удивить. Скорее, наоборот — удивишься его отсутствию.

— Вам известно, майор, что я лично отвечаю за успех этой операции? — спросил генерал командира Дельты майора Джеймса Уинтерса. Он не был командиром отряда в той, «прошлой» жизни. В звании майора такую должность он занимать не мог. Майора Уинтерса по прозвищу Хоук поставили во главе Дельты уже здесь, в Ценоре. Сейчас у «стран» не такой размах, как до заражения, потому и майорами на ключевые должности не брезговали. К тому же, из тех, кто остался в строю Дельты, он был старшим по званию.

— Да, сэр, — ответил Хоук. Сейчас они разговаривали на русском. Генерал Саймс тоже был не из «пехоты». Таким образом, они лишний раз оттачивали свои навыки общения. Правда, Хоук разговаривал с сильным акцентом, в отличие от генерала. У Саймса произношение было чистым — русским он владел в совершенстве.

— Тогда Вы должны отдавать себе отчёт в том, что это не какая-то очередная диверсия против Красных. Промах здесь никак не допустим, поэтому на выполнение этой миссии были брошены лучшие спецподразделения… Но приоритеты у командования изменились. На первый план вышло устранение возникшей ядерной угрозы. При этом ничуть не снизилась значимость нашего задания, что повысило сложность достижения поставленной цели: теперь вместо того, чтоб действовать силами спецназначения в полном составе, как изначально планировалось, мы можем работать только Вашим отрядом.

— Мои парни не подведут, сэр, — ответил Хоук. — Мы и не из не такого д*рьма вылезали.

— Я в этом не сомневаюсь, майор, — поддержал Саймс. — Человек, которого вам нужно захватить, крайне важен для нас. Я не имею права говорить Вам, что это за человек. Но я могу вкратце обрисовать последствия: кто первым до него доберётся, сможет диктовать свои условия кому угодно. Но это теряет всякий смысл, если Союз завладеет ядерным оружием. Поэтому все основные усилия сейчас сосредоточены на этом.

— Я понимаю, сэр, — сказал Уинтерс. Услышанное чем-то новым для него не было. Всё это ему уже известно. Но Уинтерс знал, что Саймс просто так бы его не вызвал.

— Этот человек интересует не только нас, — генерал перешёл на английский, — поэтому мы не можем открыто заниматься его поимкой. Это снова развяжет бойню, к которой мы сейчас не готовы. Из этих же соображений мы действуем скрытно и в вопросе с ядерным оружием.

— Почему тогда другие заинтересованные стороны не развернут широкомасштабные операции по поимке особо важной персоны и захвата пусковых установок? Если мы не готовы к войне, нас можно и не спрашивать.

— Всё потому, что к войне сейчас не готов и Альянс во главе с Красными. А все другие государства нам не ровня даже при нынешнем положении дел. Поэтому все заинтересованные в этих вопросах действуют скрытно, сохраняя нейтралитет на своих официальных позициях. Как говорят русские: «не пойман — не вор». Одних только догадок относительно намерений своих конкурентов недостаточно, чтобы развязать войну, находясь в невыгодном положении. Но если догадки подтвердятся, все схватятся за оружие, не взирая ни на какие риски, так как обладание ядерным оружием и тем, что есть у того человека, за которым сейчас ведётся охота, обеспечит мировое господство.

— Простите, сэр, но я не очень понимаю. Кто осмелится выступить против фракции, в чьём распоряжении появится ядерное оружие, а вдобавок к нему ещё нечто такое, о чём мне не положено знать? Это равносильно самоубийству.

— Вы правы, майор. Против такого игрока никто не осилит партию. Но здесь есть один важный нюанс. Необходимо не только завладеть этими двумя компонентами, но и обеспечить их готовность к применению. Это займёт определённое время. Именно в этот период все те, кто останутся не у дел, перейдут от тайных операций к боевым действиям. Для них это последний шанс наверстать упущенное. В попытках уничтожить или перехватить эти два компонента они будут драться, как загнанные звери. Поэтому принципиально сохранить секретность не только самой операции, но и её результатов. Иначе, втянувшись в войну, мы рискуем не довести дело до конца. Ну, а если Вы провалите задание, то мы окажемся в числе отстающих, и тогда уже мы будем вынуждены перейти к боевым действиям, чтобы не позволить противнику реализовать свои планы.

— О провале не может быть и речи, сэр. Это не про нас, — бравировал Хоук.

— Теперь перейдём к деталям. Ваша цель охраняется: персона следует в составе хорошо вооружённой и подготовленной группы. Данная группа подлежит полному уничтожению. Само собой, на персону «Х» это не распространяется. Наш источник в Новой Ладоге сообщил, что не так давно группа была замечена в городе при попытке заключения сделки с Князем. Предметом сделки была покупка мелкой партии оружия, что странно. Насколько нам известно, с оружием у группы сопровождения сложностей нет. Поэтому их мотивы нам неясны. Тем не менее, группа сорвала сделку, перестреляв «делегацию» Новой Ладоги. Объяснить это довольно-таки сложно, поскольку никаких конфликтов у них с вооружёнными формированиями города не было. Как позже выяснилось, выполнять свои обязательства Князь не собирался. Бандиты выехали к месту совершения сделки без груза. Скорей всего, группа тоже не планировала выполнять свою часть соглашения: хотели просто перехватить груз, но остались ни с чем. Подтверждённых данных пока нет, но с высокой долей вероятности Красные тоже ведут охоту на эту персону. Кроме них нельзя исключать и игроков рангом поменьше. Того же Князя, например.

— Разрешите вопрос, сэр?

Саймс кивнул в знак одобрения.

— В наших интересах кто-то ведёт работу в этом направлении?

— Ряд «независимых» поселений, — Саймс сгибанием двух пальцев в воздухе изобразил знак «кавычки», — с марионеточным правительством. Естественно, что истина никому из них не известна. Для каждого была разработана своя легенда, которая принципиально отличается от прикрытий других поселений. Докопаться до правды нереально даже если все они пересекутся в ходе выполнения наших поручений.

— А наёмники?

— С этим сложнее. Через подставных лиц на нас работают всего две бригады. Больше не удалось задействовать. Причины банальны: на «бирже» наёмников пусто. Официально все они работают по разным заказам от разных людей. Не подкопаешься. Но сам факт такого ажиотажа говорит о том, что наверняка среди них есть и те, кто нанят нашими конкурентами. Правда, об этом, вероятнее всего, сами исполнители могут и не догадываться.

— Я могу знать, какие именно бригады работают на нас?

— А зачем это Вам?

— Из «спортивного» интереса. Прикинуть шансы на успех.

— Для соблюдения секретности все исполнители, в том числе и Ваш отряд, работают независимо друг от друга. Штаб Айсок осуществляет координацию. Вас проинформируют, если кто-то из наших исполнителей доберётся до цели первым. Если это окажутся наёмники, тогда вы и узнаете, с кем именно мы работали. И никак не раньше.

— Осмелюсь предположить, сэр, что в этом случае нам придётся поставить «точку»?

— Совершенно верно, майор. Если вас опередят другие наши исполнители, вам сообщат, кто именно это сделал. Затем вам организуют встречу, где передадут персону. После чего вы не оставляете свидетелей: непосредственные исполнители должны быть вами ликвидированы. Ну, а всеми остальными, кто как-то связан с этим «заказом», займутся уже наши спецслужбы. Если у Вас нет вопросов, можете быть свободны.

Хоук козырнул генералу, развернулся и вышел из кабинета. А командующий откинулся на спинку кресла и провёл ладонью по своим поседевшим усам «подкова». Затем резко, как по тревоге, вскочил со своего места. Кабинет Саймса состоял из двух помещений: собственно, сам кабинет, где он инструктировал Уинтерса, и небольшая комнатка для отдыха, в которой всё это время находился мужчина, одетый не по-военному. Встав из-за стола, генерал сразу направился к своему гостю. В комнатке было немного накурено, но лёгкий ветерок периодически разгонял сигаретный дым через приоткрытое окно.

— Откуда взялись эти ребята? — спросил Саймс, закрывая окно. — И какой вообще у нас в них интерес. Стоило ли разворачивать такую операцию, чтобы поймать одного человека?

Мужчина, сидевший на диване, выпустил из себя несколько колечек из дыма и затушил сигарету в пепельнице на журнальном столике перед собой. А затем, ничего не отвечая, встал и направился к шкафу, в котором стояло несколько бутылок с крепким алкоголем. Его выбор пал на уже початую бутылку Джек Дэниелс. Взяв из шкафа виски и пару бокалов олд фэшн к нему, мужчина вернулся на своё место. Наполнив оба бокала, он невозмутимо сказал, будто вопросов Саймса он не слышал:

— Жаль, льда нет.

Генерал никак не прокомментировал досаду своего гостя. Командующий продолжал на него смотреть в ожидании ответов на свои вопросы. Но мужчина с ними не торопился. Вместо этого он с бокалом Джека откинулся на спинку дивана и сделал небольшой глоток.

Саймс, как боевой офицер, был не робкого десятка. Каждый, кто пробовал ему дерзить, очень быстро понимал свою ошибку. Даже старшие по званию. И мужчина с бокалом в руке об этом прекрасно знал, но продолжал вести себя по-хамски. А генерал, вопреки своему суровому нраву, просто молчал, сверля его своим тяжёлым взглядом.

— А что вы хотите от меня услышать, генерал? М? — ответил мужчина, перехватив его испепеляющий взгляд. В его голосе слышалось некоторое раздражение, будто Саймс задал ему какой-то глупый вопрос, ответ на который был очевиден. — Зачем Вы лезете туда, куда Вам не следует? От Вас требуется только одно — взять человека. Остальное Вас не касается.

— Говоришь, не касается? — возмутился Саймс. — Мои парни под пули полезут! И чтобы у них были шансы вернуться, они обязаны знать, что именно их ждёт. А для этого я должен им предоставить исчерпывающую информацию, что это за человек, кто за ним стоит, какие риски могут возникнуть.

— Вы за себя боитесь? — мужчина на диване поставил бокал и снова закурил. — Вы же за успех операции отвечаете? А, значит, в случае провала весь груз ответственности ляжет на Вас.

— Послушай ты, кусок д*рьма! — взорвался Саймс. — Если ты подставишь моих ребят, я сотру тебя в порошок! В буквальном смысле! Ты будешь выпрашивать пулю! И не думай, что я не знаю, кто ты. Я в курсе, что ты за птица. И в каких кругах ты крутишься. Но ср*ть я хотел на последствия: они мне не помешают!

— Успокойтесь, Саймс, — невозмутимо ответил мужчина, выпустив дым колечками. Он, хоть и был спокоен, но, тем не менее, решил конфликт не развивать. — Сведения, которые могут повлиять или хоть как-то помочь в выполнении поставленной задачи, мы будем своевременно предоставлять. И мой визит к Вам с информацией о появлении группы в Новой Ладоге яркий этому пример. Я ещё даже уйти не успел, а Вы уже вызвали к себе командира отряда. Поверьте, генерал, я на Вашей стороне.

Гость встал с дивана, осушил одним глотком бокал и с непотушенной сигаретой вышел из кабинета командующего.

Глава 11

Дельта и Волк длинными очередями косили группы бешеных. Кому из них удавалось пробиться сквозь пулемётный огонь, натыкались на короткие автоматные очереди. И здесь уже доходило до рукопашной.

Тишина уже не успевал сменить опустевший магазин: его замолчавший Вал схватил за край глушителя один из заражённых. Автомат на ремне, поэтому вместе с оружием он потащил к себе и командира. Тишина, выпустив из рук Вал, встретил заражённого прямым ударом ноги в корпус, одновременно выхватывая Глок из кобуры. Выстрел из пистолета, и бешеный падает на землю с простреленной головой, выпуская Вал из цепких рук. Автомат повис на ремне. Ещё выстрел из Глока. Ещё один. И ещё. Нужно крыть пулемётчиков, которые выбивали основную массу нападавших. Если пулемёты замолчат, группу просто «смоет»волна заражённых. Снова выстрел из Глока и бешеный, кинувшийся на Дельту, рухнул на бегу, не достав пулемётчика.

Хохол с ЗАС на спине, находившийся в центре группы, длинной очередью на полмагазина «раскидал» двух бешеных у машины и нырнул внутрь Тигра. Следом, продолжая отбиваться, потянулись остальные спецы. Оставалось только закрыть двери, но бешеные всё прибывали. Правая створка задних дверей после опрокидывания машины на левый бок, стала верхней. Поэтому она, да ещё и под весом запаски, оказалась закрыта. Была проблема в том, как поднять левую створку, по которой топтались заражённые. И пока их сдерживали огнём, они не могли пробиться через единственную образовавшуюся брешь в машине.

Но сдерживать этот поток вечно невозможно: патроны таяли на глазах. Снова раздался вой беса. На этот раз очень близко. Тишине даже показалось, что он почувствовал вибрацию от его разбега. Удар! И машина содрогнулась, едва удержавшись на боку.

Раздался душераздирающий визг кого-то из бешеных. Спецам не видно, что творится снаружи, кто из заражённых попался бесу, но остальных как ветром сдуло. Воспользовавшись этой короткой заминкой, Дельта и Волк подняли дверь и заблокировали замок. Едва они успели закрыться, как прилетело ещё несколько сильных ударов в машину. Бес оказался не один.

— У меня где-то полторы коробки осталось, — сообщил Дельта, теснясь внутри Тигра.

— Одна, — коротко доложил Волк, пристегнув последнюю коробку к Печенегу.

— Дело — дрянь, — сказал Тишина, меняя магазин у Вала. — Хохол, ЗАС не разъ**ал?

— Не. С аппаратурой нормуль всё.

— Чё делать будем? — спросил Император, поморщившись от очередного удара в Тигр.

— Сидим пока. А когда начнут машину на куски рвать и внутрь лезть, встречаем как вот этого, — Тишина кивнул на застрявшего в лобовом стекле беса. — Наружу нам сейчас хода нет: не пробьёмся мы. Запрашивай Криса, — Тишина повернулся к Хохлу, — передавай обстановку, а то они с Хладом вдвоём останутся.

— Так, может, его сюда вызвать? — предложил Хохол. — Здесь вполне продержимся, пока они едут. На колесах они быстро тут нарисуются, это не пешком по лесу х***ить.

— Если Крис тут нарисуется, бесы в несколько рыл второй Тигр за минуту разберут. Им бы и Корд не помог. Я уже не говорю о том, что у них Печенег установлен. Пока одного будут выцеливать, остальные на них разом кинутся, — ответил за командира Магнум.

— Берлога, я медведь, — запросил его Хохол, плюнув на тональные сигналы. — Берлога, я медведь… Берлога, как слышишь меня?

Но Крис молчал.

— Не могу пробиться, — доложил Хохол.

— Глушилка? — спросил Тишина.

— Не, не думаю. Больше похоже на помехи. Да и кто нас тут глушить будет? Тут любую глушилку вместе с её оператором разорвут в клочья. Походу, где-то неподалёку есть источник электромагнитных полей. Причём, в полную силу заработал он только сейчас.

— В полную силу? — не понял Магнум.

— Ага, — отозвался Хохол. — Первое сообщение у нас же прошло. Правда, уже тогда мне показалось, что есть небольшие помехи. Только в тот момент я всё это списал на лес, рельеф и удалённость.

— Ну, так может, этот источник не усиливается, а приближается? — спросил Тишина.

— Может быть. Но это для нас не принципиально. Главное, что сейчас мы в жо*е!

— Интересно, а чё это с ними? — продолжил разговор Дельта. — Бешеные до этого, вроде, поспокойнее были.

— Да х** его знает! — ответил Император. — Может, у них чёт типа припадков случается, что они вот так вот напролом прут. Причём вслепую. Мне могло показаться, но не далее, чем в двадцати метрах от нас, мимо пробежало где-то с десяток заражённых. В нашу сторону даже не глянули, в отличие от Хвалово, где они нас сквозь заросли чуяли. А эти сейчас тупо мимо нас в сторону Форта запи*дили.

— Да какая разница?! — психанул Волк. — Ты их, б**ть, под микроскопом сейчас будешь рассматривать?!

— А ты чё занервничал-то? — вмешался Хохол.

— Тебя не спросил!

— Заткнулись, я сказал, — оборвал Тишина.

Удар в машину. Ещё удар! Скрежет. Вой. Чавканье… Похоже, одновременно с тем, что бесы ломились внутрь машины, они ещё и подъедали трупы убитых бешеных. И не похоже, что среди них есть какая-то конкуренция: звуков драки за пищу не слышно.

Возня снаружи и периодические ленивые удары по машине продолжались где-то минут двадцать. Складывалось впечатление, что бесы никуда не торопятся. Будто понимают, что люди внутри никуда от них не денутся. А затем где-то вдалеке, со стороны Форта, гулко застрекотали пулемётные очереди и захлопали взрывы. Похоже, орда заражённых атаковала Новую Ладогу.

— Мда… походу, нам свезло в некотором смысле, — сказал Тишина. — Если бы нас здесь бесы не закрыли, были бы сейчас в самом пекле. У Форта в гуще такой толпы бешеных с одной стороны, да ещё и под огнём периметра с другой, вообще шансов никаких.

— Плюсую, — согласился Магнум. Авторитет командира, несмотря на явную ошибку с выбором куда идти, в глазах спецов не пошатнулся. Никого из них не учили войне с бешеными, поэтому Тишина никак не мог знать, чем закончится поход к Форту. К стычкам с заражёнными оказались не готовы они все. Поэтому Магнум сменил тему, — Может, они пожрут и съ**утся?

— Ага! Х**а с два! — ответил Дельта. — Есть мысля, что мы для них чёт типа деликатеса. А этих они поджирают так… пока «консервы», то бишь нас, пытаются вскрыть.

— Кстати, сколько их там? Двое? Трое? — высказал мысли вслух Хохол.

— Два-три — это точняк. А, может, и четверо, — сказал Дельта. — Вылезать и считать я их не собираюсь. И не проси.

— Мы одного-то кое-как уга**ошили, а с четырьмя, чё делать? А с пятью? — прикидывал Хохол. Но стоило ему закончить фразу, как на Тигр сверху упало что-то тяжёлое, слегка промяв под собой стенку, которая теперь была потолком. Сразу же взвыл один из бесов… но уже не как хищник, почуявший жертву. Вой больше походил на вопль от жуткой боли, который перешёл в хрип, а потом в хлюпанье. Брызнула черная кровь, заливая лобовое бронестекло и асфальт перед Тигром.

Оставшиеся двое бесов отреагировали на происшедшее воем, а у капота появился один из них. Пространство впереди просматривалось плохо: обзор перекрывал труп беса, застрявший в лобовухе, и кровь на бронестекле. Бес покрутился перед машиной, но на людей внутри он не обратил никакого внимания. Сейчас его беспокоила не добыча, а собственная безопасность: он всем своим нутром ощущал грядущую смерть, но никак не мог понять, откуда она придёт.

На «крыше» послышалось едва уловимое шевеление, а вслед за этим беса подбросила вверх невидимая сила. Спецам сначала показалось, что он подпрыгнул, но глядя на то, как он, заходясь в предсмертном вопле, завис в воздухе, поняли, что его там что-то держит. В этой схватке силы явно неравны — бес оказался жертвой. Он пытался отбиваться своими когтистыми руками, размахивая ими как веерными граблями. Несколько раз они натыкались на невидимые препятствия, но бесу это не помогало: мёртвая хватка атакующего ничуть не ослабла. Длилось это истязание какие-то секунды. Ровно до тех пор, пока бес не содрогнулся от серии быстрых ударов, после которых на теле проступили глубокие проникающие ранения.

Рассмотреть, чем резали беса, удалось не сразу: загадочный клинок оставался невидим до тех пор, пока попавшая на него кровь не придала ему очертания. Она стекала с огромного тесака, прорисованного дрожащим горячим воздухом, который бывает в сильную жару. Затем тесак резко дёрнулся, стряхивая с себя кровь, и Тишине показалось, что он принял форму руки с когтями. Но никакой уверенности в этом не было: его дрожащие контуры мгновенно слились с окружением.

Пока атакующий вынимал из поверженного беса свой «тесак», раздался гулкий удар в задние двери машины. Оставшийся бес всё-таки пренебрёг опасностью и решил добраться до людей. Серия быстрых ударов по дверям, сопровождаемая воем и скрежетом стали, принесла свои плоды: бес выдрал одну из створок, сделав по инерции несколько шагов назад, и отбросил её в сторону, как кусок картона. Короткий и смертоносный прыжок беса в образовавшуюся брешь, не оставлял шанса людям внутри. Но свой прыжок бес так и не завершил. Прямо перед машиной он повис в воздухе, запутавшись в чём-то. Монстр дико выл и извивался, пытался вырваться, но у него не получалось даже махать руками. Они были прижаты к телу, словно его опутала невидимая сеть и продолжала сжимать. С этим бесом тоже всё произошло быстро. Он в таком положении провисел не больше секунды, после чего на его голову обрушился страшный удар, раздробивший крепкий череп и прибивший его к земле. Будто прибили к дороге огромной кувалдой. И после этого ни звука…

Брешь уже была под прицелом двух Печенегов. Какое-то время сидели молча. Каждый переваривал увиденное. Сказать, что они поражены, значит, ничего не сказать.

— Е***ь ту Люсю, — шёпотом, словно опасаясь, что его услышат, процедил Хохол. — Ты понял, чё за хрень творится?

— Да я сам в а**е, — прошептал в ответ Магнум.

— Лучше б к нам бесы ломились. Их хотя бы видно. Да и завалить уже понятно как.

— Как-то тихо, — сказал Тишина. — Ушёл… или ушло?

— Может быть, — ответил Волк. — Но я бы не был так уверен. Эта Хр**ь себя очень тихо и осторожно ведёт.

В тишине прошли следующие несколько минут. Лишь где-то вдали бабахали взрывы и стучали крупнокалиберные пулемёты. Существо наверху себя никак не проявляло.

— Возможно, мы ему не интересны, — начал Тишина. — С такими возможностями ему не составило бы особого труда проникнуть внутрь. Тем более, когда двери нараспашку.

— Согласен, — поддержал Император. — Походу, оно свалило.

— Хохол, запроси берлогу.

Но после нескольких попыток Хохол вновь констатировал неудачу. Похоже, источник помех всё ещё функционировал.

— Метров шестьсот отсюда, на той стороне шоссе, есть недострой. Закрепляемся там и продолжаем вызывать Криса. До Форта около пяти километров. При такой толпе заражённых и с таким боезапасом сами точно не дойдём.

Предлагать альтернативы никто не стал. Все понимали, что и деревня, где они были до этого, и их Тигр для них сейчас ни разу не укрытие. Рядом полно трупов, а это подействует как приманка. Даже если группа никак не будет выдавать своё присутствие, бешеные сюда так или иначе придут, чтоб закусить своими убитыми сородичами. Это не говоря уже о бесах. А дальше дело дойдёт и до людей.

— Очки и на выход, — скомандовал Тишина и опустил монокуляры на глаза. Все спецы последовали его примеру, отметив про себя, что им это стоило сделать сразу, тогда, возможно, удалось бы разглядеть убийцу бесов. Но на тот момент это как-то вылетело из головы.

Покинув тесное нутро Тигра, группа рассредоточилась. Таинственного гостя не видно: очки никого не подсвечивали. Но и времени разбираться в том, что здесь произошло, сейчас у них нет, поэтому спецы сразу выдвинулись в заданном направлении.

Для боевых порядков «Кольцо» или «Трилистник» людей в группе не хватало. Именно эти боевые порядки наиболее приемлемы в случае необходимости ведения кругового огня, что как раз и требовалось в данный момент. Поэтому Тишина, исходя из имеющихся возможностей, выбрал нестандартный боевой порядок. Группа выстроилась шестиугольником, две вершины которого расположились в голове, две в тылу, а справа и слева — по одной. Двойкой в головняке передвигался Тишина с Валом и Император с АК и ГП. Фланги заняли пулемётчики. А в тылу двигались Магнум с Хохлом. Шли через зелёнку с дистанцией не более шести метров между собой. Командир в головняке — это не совсем правильно, но только у него есть бесшумка, так что выбирать не приходилось. Тем более, это и не совсем головной дозор получался. Двигались спецы все вместе: сильно группа не растягивалась, чтобы при нападении толпы бешеных можно было обеспечить максимально высокую плотность огня.

Спецы двигались в полной тишине в пределах видимости, поэтому команды отдавались жестами. Пару раз группа замирала: впереди головняк улавливал движение. И оба раза они не ошибались: мелкие группки заражённых, ломая ветки, бежали в сторону Новой Ладоги поперёк направлению движения группы. Спецы останавливались, сливаясь с окружением, а заражённые пробегали мимо них в каких-то десяти-пятнадцати метрах и группу не замечали. Тишина снова отметил странность их поведения в сравнении с тем домом рядом с расстрелянным блокпостом и с Хвалово. В тех случаях бешеные тоже не видели спецов, но без труда их находили. А сейчас складывалось впечатление, будто присущее им чутьё их покинуло. Правда, расслабляться никто в группе не спешил.

Метров через сто показалось шоссе, которое группа быстро пересекла и снова скрылась в густой зелени, но уже на той стороне. На финальном участке пути группа продвигалась без приключений, вплоть до нужного им недостроя. Вскоре, в просветах между деревьями и прочей зеленью замаячила небольшая поляна, а на ней небольшое здание из кирпича с недостроенным вторым этажом.

Выйдя из леса, под прикрытием тылового дозора, в котором был снайпер, группа двумя двойками быстро досмотрела здание и заняла позиции на втором этаже. Затем наверх поднялся тыловой дозор, который оставался в прикрытии.

Здание было небольшим. Явно не дворец: пара комнат на первом этаже и одна большая на втором. Наверх вела винтовая лестница. Кто-то себе дачу немного не достроил. У комнаты на втором этаже оказались возведены только стены, а вот до крыши дело пока не дошло, так что над головой у группы небо вместо перекрытия.

Подготовить здание к круговой обороне от бешеных было довольно сложно: в нём нет ни окон, ни дверей. Просто коробка с дверными и оконными проёмами. Баррикадировать здесь нечего, поэтому пришлось довольствоваться тем, что есть у группы. Поставили растяжки. Ещё с собой из разбитого Тигра прихватили две МОН-50: габаритами они невелики и весят не более двух килограмм каждая. Их установили перед двумя входами в здание. Обе мины управляемые с электрическими детонаторами. Подрыв таких мин осуществляется оператором дистанционно с помощью пульта. Оставшиеся в Тигре мины: ПОМ-2Р и ОЗМ-72 с собой не тащили.

Пока Тишина с Императором возились с минно-взрывным заграждением, двойка Хохол и Магнум вели наблюдение. В это время Дельта и Волк нашли способ забаррикадировать вход на второй этаж. Внизу были сложены мешки, заполненные строительным мусором. После того, как группа в полном составе закрепилась наверху, единственную в здании лестницу наверх заблокировали тяжёлыми мусорными мешками. Образовавшийся затор укрепили, связав перила лестницы и мешки верёвками для штурмового альпинизма, что были с собой. Непреодолимой баррикадой это не назовёшь, но такое нагромождение существенно ограничивало заражённых в манёвре: теперь вместо того, чтобы напролом всей толпой влететь на второй этаж, им придётся поодиночке протискиваться по узкой заваленной лестнице. И пока они пробиваются к людям, их можно спокойно отстреливать по одному, блокируя тем самым путь напирающим сзади.

Нерешённой оставалась проблема с крышей. Но тут уж спецы не в силах были что-либо изменить. Оставалось только надеяться, что бесы здесь не появятся. А бешеных при отсутствии крыши можно сильно не опасаться: прыгать на несколько метров и карабкаться по стенам они пока что не научились.

Вступать в бой группа должна была только в крайнем случае: лишь после того, как их обнаружат. Сказывался дефицит патронов. Больше всего это затронуло пулемётчиков. Поэтому Волк и Дельта с Печенегами были чем-то вроде оружия последнего шанса. На тот случай, если здесь появятся бесы. В остальном расчёт больше сделан на мины с растяжками и баррикаду на лестнице. Это позволяло более экономно расходовать б/к.

Ещё у Императора оставались ВОГи для подствольника, но толку от них именно сейчас немного. И проблема не в подготовке: из подствольников все спецы стреляли виртуозно. Тот же Импертор мог «положить» ВОГ в открытый люк танка. Проблема была именно в сложившейся ситуации. Залпом из пяти-шести ГП накрывать противника в окопе или же подавлять огневую точку им сейчас не требуется. Причём, даже в таких случаях бывало, что человек оставался цел или отделывался лёгкими ранениями. Поэтому бегущая по открытой местности толпа бешеных с их нечеловеческой живучестью и полной невосприимчивостью к боли, взрыв ВОГа просто не заметит. Кому-то прилетит и в голову, но это будут единицы из них. И ещё не факт, что кто-то из них сразу свалится замертво: легкий алюминиевый осколок может или пройти вскользь, или вовсе не пробить череп. Это человеку много не надо — возможны и болевой шок, и кровопотеря, и все остальные «прелести». В общем, ВОГи сейчас погоды не делали. Другое дело выстрелы к АГСу, у которых осколки стальные, но снимать его с Тигра и тащить пешком на себе оказалось проблематично.

Ещё не успели закончить с баррикадой, как Магнум оповестил группу:

— Движение, десять часов! Пятьдесят метров.

Вся группа сейчас была сосредоточена в одном месте, так что целеуказание «по часам» вполне подходило и путаницы никакой не вызывало.

— Хохол, что со связью? — спросил Тишина.

— Без изменений.

— Так, их там где-то с десяток, — начал распоряжаться Тишина. — Сидим тихо, огонь не открывать. Возможно, пойдут через дом. Дверей тут нет, значит, в окна не полезут и растяжки в них не заденут. Монки у входов не подрывать, пусть пройдут. Наверх они всё равно не залезут.

Заражённые не сбивались в кучу и шли вразнобой. Шагали они довольно быстро, но на бег пока никто не срывался. Похоже, для этого ещё не было повода. Ближе всех к дому топали двое из них.

Теперь их можно разглядеть. Один идёт в грязном порванном костюме с разорванной штаниной и оторванным рукавом у пиджака. Раньше под ним была белая рубашка с галстуком, но теперь галстук у него распущен, а рубашка, почерневшая от грязи, вместе с верхом пиджака залита давно засохшей кровью. Сквозь частокол жутких зубов на одежду стекала густая слюна алого цвета: наверно, кого-то он порвал. Причём, совсем недавно.

Рядом с ним топал ещё один. Только этот явно «свежий». Одет он по-военному, одежда хоть и пыльная, но ещё не тронутая грязью и временем. На правом бедре кобура. Вроде как даже с пистолетом. Да и внешних изменений на нём пока не наблюдалось. Разве что глаза и обильно стекающие слюни выдавали в нём заражённого. Не повезло бедолаге.

Уже отчётливо слышно их частое хриплое дыхание. Один из них прошёл совсем рядом с домом, вдоль торцевой стены, а «костюм» через дверной проём зашёл в здание. Оказавшись в одной из комнат, бешеный остановился. Он здесь никого не искал просто так получилось, что недострой оказался у него на пути. Но на них это не похоже. Судя по тому, что спецы видели до этого, у бешеных с ориентированием всё в порядке. Но вот сейчас он не мог найти выход из здания. А их всего два: один с фасада, через который он вошёл, а второй — на противоположную сторону в соседней комнате.

Остальные заражённые, пройдя через поляну, скрылись в лесу. А «костюм» продолжал топтаться внизу. Слышно шевеление и какая-то возня. Послышался шелест мешка на лестнице и с грохотом вывалившийся из него строительный мусор. Бешеный громко захрипел, а Тишина уже приготовился влепить ему пулю из Вала, но дальше по мешкам бешеный не полез. Все эти его манипуляции внизу в итоге привели к тому, что он развернулся в сторону проёма и, увидев перед собой выход, вышел из здания, после чего поплёлся в обратном направлении.

— Он под кайфом что ли? — озвучил свои мысли вслух Хохол, когда костюм скрылся из виду.

— Да х** его знает, — ответил Дельта. — Но на себя они не похожи. Он, считай, от нас в двух метрах стоял, а так ничего и не понял.

— Хохол, ну как там у нас? — прервал Тишина завязавшийся разговор.

— Никак, — коротко ответил тот. — Сильные помехи. Не могу пробиться.

— Продолжай, пока тихо сейчас.

Потянулось томительное ожидание. Изменений в обстановке никаких не происходило, если не считать того, что стрельба со стороны Форта постепенно затихала. Прошло чуть больше часа, но с Крисом по-прежнему не получалось связаться.

Спустя ещё некоторое время, из лесу вышла очередная толпа бешеных. Только на этот раз выглядели они шустрее и было их больше. Шли, озираясь по сторонам, то срываясь на бег, то снова переходя на шаг. Теперь их движения узнаваемы: точно так же они двигались до этого в Хвалово и в Волхове.

Они то сбивались в группы, то снова растягивались. А первые из них, кто приблизился к дому, замерли. Но ненадолго. Ровно на какие-то секунды. После чего раздался уже знакомый утробный визг «у-у-у-у-у» и вся эта толпа, как по свитку, кинулась к дому.

— Понеслась, пацаны, — сказал Магнум и первым же выстрелом вынес мозги одному из бешеных.

Тишина сразу занял позицию напротив спуска вниз. Прятаться было бессмысленно. Его страховал Хохол с АК, продолжая вызывать Криса.

— Мины пока не рвать! — сквозь грохот выстрелов прокричал Тишина.

Сработало несколько растяжек, грохнули взрывы. Уже и в окна лезут. Здание было из кирпича, а его перекрытие — железобетонное, поэтому обрушения из-за ручных гранат спецы не опасались. И вот уже сквозь мешки пытается протиснуться первый бешеный с перекошенной и перемазанной кровью рожей, в которую сразу же прилетела пуля из Вала. Его тело обмякло, а как только его сдернули вниз, сквозь баррикаду уже протискивался следующий.

— Ещё идут! — крикнул Магнум.

— Пустой! — крикнул Тишина и его место тут же занял Хохол, сделав пару одиночных выстрелов в очередного бешеного. Тишина быстро сменил магазин, попутно бросив взгляд на улицу, где из лесу к дому выбегали всё новые заражённые. В толпе даже мелькнул «костюм», который не мог найти выход из дома. Теперь он был абсолютно «нормальный», носился вместе со всеми. От его предыдущего состояния не осталось и следа.

Заражённые валили сплошным потоком. И вскоре они облепили здание со всех сторон, слившись в одну биомассу. От жуткого конца группу сейчас спасала образовавшаяся на первом этаже давка. Бешеные толкались и мешали друг другу, застревая в баррикаде на лестнице, где их методично отстреливали. А те из них, кто ещё не попал в дом и толкался на улице, пытались допрыгнуть до второго этажа. Это у них, естественно, не получалось. Правда, пару раз особо проворные умудрялись выбраться из этого кишащего «моря», взгромоздившись на плечи своих соплеменников. Но из-за неустойчивого положения большинство из них сразу летело вниз, под ноги гудящей толпе, где их мгновенно затаптывали. Тем не менее, два-три заражённых всё-таки сумели даже из этого положения сделать прыжок в попытке дотянуться до второго этажа. Но почти все из них закончили свой прыжок на полпути, свалившись на землю с дырой в голове.

Все, кроме одного, который в этой суматохе зацепился за оконный проём в тот момент, когда Магнум менял магазин. Силы рук бешеному было не занимать: сразу после того, как ему удалось зацепиться, он одним сильным рывком «перекинул» себя через окно и оказался внутри комнаты. После этого он сразу же кинулся на Тишину, который стоял к нему спиной. Но тут у бешеного на пути, как из-под земли, вырос Волк. Но вскинуть своё оружие, чтобы выстрелить, он не успевал — слишком мало места. Бешеный пролетел это расстояние за доли секунды. Он по инерции сшиб Волка, который, падая, потащил его за собой. А оказавшись на полу, бешеный тут же вцепился в руку пулемётчика, которой он закрыл себе горло. Сильно подрать Волка он не успел, так как практически сразу свалился на бок с пробитой головой.

Император помог подняться раненому, но обрабатывать рану сейчас некогда. Он лишь наскоро перевязал место укуса, чтобы остановить кровь.

Стоял жуткий визг. Этот голодный и кровожадный поток, охвативший здание, здорово бил по ушам, и его перекрывал только грохот выстрелов, поэтому активные наушники были как нельзя кстати. Без них сейчас пришлось бы туго.

Командовать было тяжело. Тишине приходилось орать, чтоб спецы его слышали. Благо комната на втором этаже, где они закрепились, небольшая и от бойцов он находился не дальше двух-трёх метров, поэтому, хоть и с трудом, но докричаться он всё же мог. Проще отдавать все команды по рации, но сейчас это невозможно: сильные помехи пока что никуда не ушли.

— Дельта, Волк, гранатами огонь! — проорал Тишина и пулемётчики, ещё не вступившие в бой, бросили по одной гранате в самую гущу заражённых.

Поочерёдно грохнули взрывы, после чего визг снаружи заметно снизился. Выглянув в окно, Тишина увидел на улице кровавое месиво. Стены недостроя с отметинами от гранатных осколков забрызганы кровью, кругом искалеченные тела бешеных. Те из них, кого осколками не зацепило, а просто сбило с ног, тут же вскакивали и снова неслись в дом. Хватало и тех, кто, получив смертельные для человека ранения, пытался подняться. Один с перебитыми ногами встал, но сразу рухнул на землю — оказались перебиты оба коленных сустава и ноги его просто не держали. Но несмотря на это, он ползком продолжил движение. У ещё одного бешеного нет нижней челюсти, но голову ему каким-то образом не задело. Его левая рука повисла плетью: на ней просто не осталось живого места. Чуть дальше него плёлся ещё один заражённый, который придерживал правой рукой вывалившиеся из рассечённого живота кишки. Но даже такие раны их не останавливали. Заражённые продолжали наступать в силу своих возможностей. Кто-то из них уже не мог бежать и теперь просто шёл или полз.

Правда, хватало и тех, кто после взрывов уже не поднялся. Их тела втаптывали в землю прибывающие бешеные. Гранаты хорошо проредили их ряды. Если обстановка не ухудшится, у группы есть все шансы отбиться.

— Есть связь! — крикнул Хохол.

— Передавай Крису, пусть вытаскивает нас!

— Принял! — отозвался Хохол и принялся передавать сообщение. — Берлога, я медведь! Ответь мне!

Как только Крис ему ответил, Хохол продолжил:

— Атакованы заражёнными. Мы в кольце. Сами без техники не пробьёмся. Патроны на исходе. Долго не протянем, — после небольшой паузы Хохол начал передавать местоположение группы. — По шоссе в сторону Питера. После Трусово первый поворот направо, двести метров, недострой на поляне.

Пока что патроны удавалось расходовать экономно. Бешеные лезли через баррикаду по одному. Причём, с каждой минутой им давалось это всё труднее: сказывалась давка и свалка из убитых на первом этаже. Не прошло и десяти минут, как здание вновь облепила кровожадная и гудящая толпа. Тишина уже собирался дать команду, чтобы снова проредить этот поток, но тут раздался печально знакомый вой, не предвещающий ничего хорошего.

— Бееесы! — проорал Магнум. Тишина подлетел к окну и выглянул на улицу.

Услышав вой, бешеные тут же кинулись врассыпную, оставив свои попытки добраться до людей. А в это время от леса к зданию сломя голову бежал бес. Его мощные ноги делали огромные и быстрые шаги. На пути ему попался один из бешеных, и бес, не сбавляя ход, одним ударом руки просто смёл его в сторону как пушинку.

— Император, Волк, Дельта! — крикнул Тишина. Разъяснять им было не надо. То, что им сейчас предстоит сделать, группой обговаривалось заранее, пока они организовывали оборону.

Бес быстро приближался. А когда до здания оставалось каких-то пять-шесть метров, он начал группироваться на ходу, чтобы совершить прыжок. Но оторваться от земли он не успел: Император грохнул своим подствольником, влепив ему ВОГ точно в голову. Каких-то особых повреждений ВОГ бесу не нанёс. Но весь расчёт был сделан не на это. ВОГ более тяжёлый, чем пуля, беса не замедлил, а сорвал прыжок. После чего он запнулся, ещё больше приблизившись к зданию. И ровно в этот момент Волк подорвал перед ним установленную у входа мину. Взрыв щёдро окатил существо осколками и отбросил назад. Бес, опрокинутый навзничь, тут же начал подниматься. Правда, взрыв для него всё же не прошёл бесследно: он вставал медленно и очень неуклюже. Грудь и шея были вспороты осколками мины, из ран хлестала кровь, но голову ему всё-таки не задело. Пока что. Воспользовавшись этой заминкой, Дельта длинной очередью из Печенёга разнёс голову беса в клочья.

А в этот момент к недострою неслись ещё двое. Но стоило им только выбежать из леса на поляну, как по ним застучало что-то крупнокалиберное. Или Утёс, или Корд — разобрать не успели. Спустя пару мгновений очередь повторилась уже с другой стороны. Пулемётчика видно не было. Очередь доносилась из лесу. Складывалось ощущение, что или пулемёт установлен на технике, или пулемётчиков двое. Так быстро менять позицию с тяжёлым пулемётом на станке просто не реально. Впрочем, как и проехать на машине среди деревьев.

Бойцы опустили на глаза очки, но толком разглядеть им ничего не удалось: пробиться сквозь густую растительность очки не могли и лишь частично выхватывали в зарослях тёплые пятна, которые не удавалось сложить в единую картину.

В поле зрения им попался один из бесов. На выходе из лесополосы его вдруг охватила вылетевшая из-за деревьев невидимая сеть. Этот момент разглядели только благодаря очкам: сеть была «тёплой». В беса словно выстрелило из кустов двумя десятками верёвок, которые его тут же оплели с головы до ног. Бес взвыл, а сеть одним быстрым рывком втянула его обратно в заросли. Вой резко оборвался…

***
— Дальше вы знаете, — закончил рассказ Тишина, когда они добрались до гостиницы в Новой Ладоге.

— О**еть… Иначе и не скажешь, — прокомментировал Крис. — Походу, это вы ещё легко отделались.

— Да сто баллов! — поддержал Магнум. — Не по-детски свезло.

— Чёт уж мы шибко фартовые, — не согласился Волк, рану которого сейчас обрабатывал Император. — Там свезло, тут свезло…

— Ну, так за***сь же! Не? Радоваться надо, что дышим, — вмешался Дельта, — а ты опять жути наводишь!

— А ты сам подумай, чтобы с нами было в Тигре, если бы не нарисовалась та невидимая е**тня, которая бесов в кашу покромсала? Теперь вспомни недострой. Против бешеных мы там долго бы ещё продержались. А бесы? Одного-то мы уложили, а с остальными что? В отличие от первого, эти два собирались одновременно налететь. С полупустыми пулемётами на подходе их не остановить, а единственную мину на этом направлении мы рванули. Если бы их из крупняка этот лесной стрелок не срезал, то мы бы сейчас не разговаривали. Так что мы уже как минимум дважды должны были зажмуриться.

— Может, скажешь прямо уже, а? Завязывай мозги е**ть, — подключился Хлад.

— Я уже сказал, что думаю! — огрызнулся он. — Постоянная везуха — это не просто так.

— Везуха говоришь? Тогда какого х** тебе руку сейчас штопают? Ты хоть раздуплился, что это не очередной шрам на теле?! Ты теперь инфицирован! Я очень сомневаюсь, что у тебя есть иммунитет к вирусу.

— А ты сам-то раздуплился, что мы все должны были там остаться?! У нас шансов не было, — всё сильнее заводился Волк. — Я ещё могу понять, если б вы с Крисом нарисовались. Но дозвониться до вас мы не смогли. И если бы…

— Если бы у бабушки был х**, она была бы дедушкой, — перебил Дельта. — Угомонись уже. Будь мы такими уж фартовыми, как ты думаешь, мы бы вообще под набег не попали. А мы попали. Более того, мы остались без транспорта и связи в тот момент. За***сь везуха! — Дельта показал большой палец. — Что же касается той «невидимой е**тни», то есть варик, что мы тупо не вписываемся в его рацион. Поэтому он грохнул бесов и по-тихому свалил. А у недостроя кто угодно мог оказаться. Возможно, рядом люди отбивались, а вышло так, что нам помогли.

— Ага! На своих двух, с крупняком на себе, ещё и с двух разных точек, — не соглашался Волк. — Не верю я в такие совпадения!

— Ну… хорошо, хорошо… спокойно… обещаю, мы будем осторожнее… — вкрадчиво сказал Хохол. — Император, а что там у нас с раной-то?

— Да, вроде, всё норм, — ответил он, снимая заляпанные кровью медицинские перчатки.

— Слышь, Хохляра, — разошёлся Волк, — вот если мы сейчас решим рояль в лесу искать и реально его найдём, тебе это тоже покажется нормальным?

— Причём тут рояль? Ты чё несёшь?

— Короче, ни о чём разговор, — констатировал Тишина, но мысленно отметил, что Волк уже не в первый раз высказывает какие-то непонятные сомнения. Достаточно вспомнить, как он воспринял рассказ спасённой женщины-вирусолога. Создавалось впечатление, будто он что-то хочет сказать, но по каким-то причинам не может сделать это прямо.

В ответ на замечание Волк повернул голову в сторону командира и после секундной паузы процитировал персонажа Андрея Миронова из фильма «Бриллиантовая рука»:

— Береги руку, Сеня. Береги.

— Я-то здесь причём? — не понял Тишина. — Это тебе надо руку беречь.

— Метафоры не нужно воспринимать буквально!

Всем казалось, что пулемётчик несёт какую-то чушь.

— Волк, отдохнуть бы тебе, — забеспокоился Магнум. — Не нервничай.

— Да я в норме! — снова взорвался он.

— Да в норме, в норме, — подключился Император, сидевший рядом. — Все отдохнём. Ты просто не забывай, что раненые отдыхают первыми. Поэтому скидывай свои доспехи и отбой.

Аргумент вроде как подействовал. Во всяком случае, в ответ он ничего не сказал. Но по глазам было видно, что в норму он так и не пришёл. Его зрачки были сильно расширены, хотя времени уже прошло достаточно: на выброс адреналина в кровь из-за недавних событий это не похоже. Вероятнее всего, вирус начал прогрессировать. Волк сейчас был вспыльчив и склонен к конфликту. Казалось, ещё одно слово поперёк и он кинется в драку. Или того хуже — схватится за оружие. Но этого не происходило. Словно от срыва его сдерживала какая-то невидимая сила, создавшая некий барьер. Похоже, на лицо действие принятого им вакца. Но, не смотря на это, дальше развивать этот, как всем казалось, бессмысленный спор не стали.

Оружие у него решили не забирать, чтоб не обострять ситуацию. Особого риска в этом не было: с катушек он сейчас не слетит. Иначе это бы уже произошло. К тому же, они сейчас находились в таком месте, где всё население пребывает в аналогичном состоянии. И никто без повода за оружие здесь не хватается. Поэтому Волк сейчас представлял опасности не больше, чем соседи по этажу.

Было раннее утро, когда группа расположилась на отдых. Только продлился он недолго и уже к полудню спецы собрались в одном из номеров. Волк казался более спокойным, чем прежде. Да и глаза его пришли в норму. Похоже, что до состояния, когда зрачки всегда немного расширены и слегка мутноваты, ещё нужно дозреть. А пока Волк ничем не отличался от всех остальных в своей группе. По крайней мере, внешне.

В комнате не хватало только Тишины и Хохла, которые сейчас были в припаркованном Тигре. Сначала Хохол развернул в машине ЗАС, а затем Тишина передал в ЦБУ все последние сведения. Информацию на Объекте приняли, сообщив им в ответ, что в районе ответственности происходили только разовые стычки с бешеными. Никаких бесов, про которых им подробно всё изложил Тишина, в районе не замечено. Кроме того, не случилось ничего, что напоминало бы набег на Новую Ладогу. Но, не смотря на это, принятую информацию сразу передали на все развёрнутые опорные пункты.

Людей из Бесовки вместе с их крохотной лабораторией забрали. Пока что их поисками, впрочем, как и поисками уничтоженного конвоя, никто не утруждался. Хотя, это было вполне объяснимо: из-за набега хозяевам Новой Ладоги сейчас наверняка не до этого. Тем не менее, на Объекте уверены, что исчезновение своего конвоя они не оставят без внимания. Встреча с так называемой «пресс-службой» Новой Ладоги ещё впереди.

Сразу после того, как в руки научной половины Объекта попали записи о новом вирусе, вывезенные из Бесовки, закипела исследовательская работа. Необходимо было понять, что это за «чума XXI века». Правда, прошло всего лишь несколько дней, поэтому говорить о каком-то прорыве в исследованиях пока рано. Никто из научного персонала раньше о чём-то подобном даже не слышал. Одно только происхождение вируса вызвало массу споров. Одни были твёрдо убеждены в его искусственном происхождении. Другие утверждали, что это «древний» вирус, затерянный до недавнего времени в недрах Антарктического ледяного щита. Нашлись даже те, кто выдвинул теорию о его внеземном происхождении.

Не меньше вопросов вызвали и сами вакцы. Они не требовали каких-то особых условий хранения, не вызывали аллергической реакции, не имели возрастных ограничений. Кроме того, их разработали, судя по рассказам Рака, меньше, чем за год в условиях анархии на улицах. И в изготовлении они оказались просты и не требовали наукоёмкого производства. Это ломало все существующие представления, так как разработка препарата в нормальных условиях занимает не один год, проходит в несколько этапов и требует участия большого количества специалистов различного профиля. Одним вирусологом тут не обойтись. А в случае с вакцем получалось, что препарат был создан одним человеком чуть ли не «на коленке» в окопе. Вдобавок ко всему, его наделили таким свойством, которое полностью исключало подделку, но при этом сохранялись все перечисленные преимущества. Этот препарат слишком хорошо, если не сказать — идеально, вписывался в картину заражённого мира.

Появились и относительно хорошие новости. Для вируса оказались характерны только прямой контактный и гемотрансфузионный пути передачи. Возбудители содержались в крови и слюне заражённого. Передача могла произойти через укус, когда слюна заражённого организма попадала в кровь здорового, или «кровь в кровь» через открытые раны, при переливании крови и прочих медицинских манипуляциях. В общем, простого рукопожатия или кашля можно не опасаться: на коже возбудители не выделялись, а в слюне заражённого, принимающего вакцы, концентрация недостаточна для заражения. Похоже, именно поэтому у заражённых, кто остался без препарата или в случае повторного заражения, когда вакц уже бессилен, тут же начиналось обильное слюноотделение. А у бешеных слюни и так свисали до колен. Если вирус в организме ничто не сдерживает, то он прогрессирует и создаёт новые возможности для распространения, превращая человека в хищника. Отсюда и слюни с зубами, и звериное чутьё, и нечеловеческая живучесть со скоростью. А в такой ситуации одним лишь карантином распространение вируса уже не остановишь.

— Вот это попадос, — прокомментировал Хлад, когда Тишина довёл до группы свежую информацию о вирусе, поступившую из ЦБУ.

— Ладно, чё толку-то грузиться теперь? — ответил Крис. — Дело надо делать.

— Да понятно, что смысла нет. Мне просто интересно откуда эта х**нь взялась. Может, во льдах чёт раскопали?

— Всё равно не узнаем. Во всяком случае, пока что, — подключился Волк.

— Какие задачи у нас? — Крис вернул разговор к рабочим моментам.

— Основные задачи прежние. Для начала приводим оружие в порядок. Затем работаем по нескольким направлениям. Крис, Волк, на вас «вооружённые силы» Новой Ладоги. Всё, что сможете по ним узнать: как устроена оборона периметров, как организована система огня, если она вообще есть. Каково вооружение и техника, что собой представляет личный состав. Есть ли средства ПВО-ПРО. Если возможно, то узнать, какие именно. Береговая оборона: как устроена система огня, какие укрепления, имеется ли система противодесантных и противовоздушных сооружений. Смо́трите только то, что на виду. Глубоко «не копать», в закрытые территории не лезть, чтоб себя не раскрыть. По итогам наблюдений составить подробные схемы для передачи в ЦБУ. Магнум, Император, на вас наёмники и прочие третьи силы в городе. Узнать кто, чем дышит, кто сейчас тут есть, и кто вообще бывает: Ценор-х*енор, Союз-моюз и так далее. Каким силами они чаще представлены: одиночки, группы, делегации, ну и тэдэ. В каких отношениях с местной «администрацией». Особенно интересуют наёмники. Что из себя представляют, какие отношения у них между собой и с хозяевами Новой Ладоги. Мне нужно знать, на чьей стороне и в каком составе они могут выступить в случае чего, да и выступят ли вообще. С расспросами не донимать. Всё на уровне задушевных разговоров под рюмку чая. У наёмников узнайте про заказы: условия, проценты, обязательства и прочие рабочие моменты. Любопытство объясняете простым желанием избежать конфликтов в данных вопросах. Мы же типа банда, так что будет странно, если мы не станем рассматривать работу по найму. Хлад, Дельта, вам разнюхать всё об обстановке в районе Лодейного поля и озера Белое. Хо́дите, разговариваете разговоры, «греете» уши и тому подобное. А мы с Хохлом прошвырнёмся по торгашам, глянем, что к чему, найдём этого Шомпола, заодно порешаем вопросы с нашим обеспечением: патронов у нас с гулькин х**. На своём направлении не замыкаться: если в поле зрения попадёт что-то, представляющее для нас интерес, сразу брать на заметку. На всё про всё два дня. Вопросы?

В ответ молчание.

— Тогда работаем, — закончил Тишина и встал со стула.

Глава 12

День был в самом разгаре. Солнечная погода, на небе ни облачка, а о вчерашнем дожде напоминали разве что лужи под ногами, да промокшая городская растительность, сверкающая изумрудом в ярких солнечных лучах. Правда, не смотря на припекающее солнце, на улице было довольно свежо. Ну, а лёгкий ветерок, изредка доносившийся короткими порывами, так и вовсе заставлял невольно поёжиться.

Улицы Микрорайона не пустовали. Людей сейчас было достаточно. И не только людей: хватало и автомобилей, медленно ползущих по узким дворовым дорогам. Во всём этом даже ощущалась лёгкая городская суета. Новая Ладога, разумеется, не чета городам-миллионерам, но по нынешним временам казалась густонаселённой.

Взяв своё основное оружие в положение «на ремень», Тишина и Хохол направились в сторону выхода с территории Микрорайона. Плитники и другие примочки надевать не стали: не воевать идут. На каждом из них остался только варбелт, к которому крепилась набедренная панель с Глоком в кобуре и пара подсумков. Вдобавок к этому, оба переставили с плитников на свои пояса по одному подсумку с двумя автоматными магазинами каждый. Ещё прихватили с собой рации, но наушники подключать не стали: оставили их на шлемах. Подойдя к Главным воротам, спецы обнаружили дежуривших там троих вооружённых бойцов.

— День добрый, — начал Тишина, обратившись к охране. — Нам бы на выход.

— И вам здрасте, — вразнобой ответила троица.

— Пешком что ли гулять собрались? — спросил один из них.

— Ну, так-то да, — подключился Хохол. — Вроде, нигде не написано, что нельзя.

— Ну, почему же нельзя? Можно. Только осторожно, — ответил ему собеседник. И сразу где-то за стеной, совсем недалеко, грохнула пара одиночных выстрелов.

— Эт чё?

— Слюнявых после набега достреливают… тех, кто не съ**ал. Так что дело-то, конечно, ваше, но безмашины, пешочком, я бы не рискнул.

— И как? Дох** уже отстреляли?

— Да так-то, вроде, нет. Если с утра считать, это второй раз. Хотя, со стороны порта ещё шмаляли, но тоже чутка́.

— Патрули-то ваши катаются?

— Обижаешь, дорогой! — встрял в разговор молодой кавказец из состава охраны.

— Ну, тогда точно не пропадём, — постучал Хохол по прикладу своего АК.

— Открывай, — подытожил Тишина.

— Тут это… если вы не на машине, тогда заходите воон тудой, — указал старший боевой тройки на дверь рядом с воротами. — Ворота мы только для техники открываем-закрываем. Для пешеходов их за***шься каждый раз тудой-сюдой дёргать.

— Да нам как-то до консерватории, — ответил Хохол. — Через дверь, так через дверь.

Не вдаваясь в дальнейшие расспросы, Тишина и Хохол направились в сторону нужной им двери, расположенной в торце одного из зданий, образовывавших стену периметра. Судя по всему, здесь её изначально не было. Дверь была на уровне квартиры на первом этаже, поэтому перед ней сделали некое подобие крыльца со ступенями. Через этот вход спецы попали внутрь комнаты одной из квартир. Внутри не осталось ничего от прежней обстановки. Мебель бывших хозяев вынесли. Теперь здесь стоял стол с мониторами, на которые выводилось изображение с камер наружного наблюдения и несколько стульев с развалившейся на них охраной. А вход в соседнюю комнату, через которую можно было попасть в подъезд, замуровали, изолировав тем самым КПП от всего здания. Единственное окно в комнате заменили стальной дверью, ведущей за периметр.

Обменявшись приветствием с охраной, спецы сообщили цель своего визита. После чего сидевший за столом мужик посмотрел на мониторы и, не увидев там угрозы, взялся за рацию:

— Кисель, ответь КП.

— Жалуйся, — донеслось в ответ.

— Гляди сверху, ща буду пацанов заезжих за периметр выпускать.

— Давай-давай. Тута мы, на месте.

После этих слов сидевшие на стуле охранники встали, взяв оружие наизготовку. Один из них подошёл к двери, махнув Тишине с Хохлом. Когда они к нему подошли, охранник начал отпирать дверь. Закончив манипуляции с дверными запорами, потянул на себя дверь, выпуская спецов на улицу. А как только они спустились с крыльца, дверь за ними сразу захлопнулась.

Обернувшись, Тишина увидел на балконе третьего этажа пулемётчика с ПКМ, который контролировал подступы к входу. Станок для пулемёта был изготовлен кустарно и закреплён за стальное ограждение балкона. Сам балкон был забран крепкой решёткой с небольшим окном под пулемёт, а его стены были усилены стальными листами. Таким образом, получалось что-то вроде небольшого ДОТа. Теперь пулемётчик мог укрыться от обстрела, если речь, конечно, не о крупном калибре. Да и бесы, если попрут, не сразу решётку вырвут: успеет стрелок за стальной дверью в комнате спрятаться. Подобных оборудованных позиций, начиная с третьего этажа и выше хватало с запасом. А в тех местах, где их не было, окна и лоджии замуровали, а балконы демонтировали. Ещё какие-то позиции располагались на кровле периметра, но снизу их никак не рассмотреть. Прям Великая Китайская стена.

Выйдя за периметр, Тишина и Хохол привели оружие в боевое положение: пристегнули магазины, затем каждый дослал патрон в патронник. После этого подогнали ленты подтяга на трёхточечниках так, чтобы приклад за одно движение чётко ложился в плечо. Теперь автоматы висели вдоль живота стволами вниз. Несмотря на то, что за периметром опасней, чем за стеной, прямой угрозы для спецов сейчас не было, да и «граждане» иногда здесь попадались, поэтому соблюдать боевой порядок особо не требовалось. Поставив оружие на предохранитель, но, не убирая рук с пистолетных рукояток, прогулочным шагом направились в сторону Оружейного рынка.

У стен периметра под охраной нескольких патрулей на «Буханках» уже кипела работа «похоронной команды» по уборке прилегающей территории от трупов бешеных и фрагментов их тел. Не самое привлекательное зрелище. Более-менее уцелевшие тела вручную сбрасывали в глубокий ковш бульдозера-погрузчика, который перегружал их в кузов самосвала, увозившего всё это в неизвестном направлении. Скорей всего, дальше их или сжигали, или закапывали. А вот останки поменьше в виде оторванных конечностей, внутренних органов, размозжённых в кровавое пюре, да и просто кусков плоти, которые ковром укрывали всё это побоище, сначала отвалом стаскивали в кучи, а затем ковшом перегружали во второй самосвал. При этом с ковша струйками стекала кровь, окрашивая его в красный цвет поверх жёлтого, а иногда через край сыпались кровавые ошмётки собранного месива, которые работяги тут же закидывали в кузов совковыми лопатами. Вся эта картина сопровождалась ужасным смрадом, который заставлял людей работать в респираторах. Впрочем, и они не всегда помогали: пару рабочих рвало.

Судя по внешнему виду трудящихся, положение в обществе у них незавидное. Вряд ли на эту работу они пошли от хорошей жизни. Похоже, деваться им некуда, что наталкивало на определённые мысли: а не рабы ли это? Сейчас всё могло быть.

Пройдя место «уборки», спецы вышли на улицу Суворова, которая выводила прямо к бывшему торговому центру, в котором теперь располагался оружейный рынок. До него чуть больше километра, так что путь не должен занять много времени.

Вдоль дороги потянулись частные жилые домики, которые они проезжали ночью по пути в Микрорайон. Заброшенные дома так и стояли нетронутыми, разве что после набега в их стенах появились свежие отверстия от шальных пуль. А вот с теми домами, которые уже успели обжить и обнесли высоким забором, дела обстояли иначе. Большинство из них не пострадали и лишь несколько домов, по непонятным причинам, были разбиты в ходе набега. Как раз сейчас мимо одного из них и проходили Тишина с Хохлом.

Кирпичный одноэтажный домик с чердаком под двускатной крышей ещё вчера стоял невредимым за высоким забором. Но теперь его ограждение смято, решётки на окнах вырваны, двери выбиты, а кровля, покрытая шифером, практически снесена, отчего помещение чердака просматривалось даже с улицы. На белом кирпиче, из которого построен дом, застыли брызги свежей крови, хотя убитых бешеных тут оказалось немного. Организованным сопротивлением здесь и не пахло — видно, что хозяин отбивался своими силами.

У дома стояло несколько вооружённых человек, одетых в гражданскую одежду, но с соблюдением определённого «дресс-кода», который выдавал в них единую группу. Эту догадку подкреплял припаркованный на газоне рядом с ними «патрульный» автомобиль: уже знакомая «Буханка».

Чуть дальше разбитого дома спецам открылась жуткая картина: до этого обзор им перекрывал автомобиль. Перед входом в дом в один ряд сложены три человеческих тела: женщина и двое детей. Определить среди тел женщину удалось только по сохранившимся фрагментам одежды на ней, а детей — по телосложению. В остальном тела оказались в ужасном состоянии. Больше всех досталось женщине: одна рука местами обглодана до кости, у другой полностью отсутствует предплечье вместе с кистью, а на горле не достаёт приличного куска плоти. Это если не считать раздавленной всмятку, будто прессом, головы с вылезшими наружу мозгами. Лежащим рядом детям «повезло» немного больше: их тела тоже изуродованы, но при этом у обоих в голове видны пулевые отверстия. Возможно, мучительной смерти им удалось избежать: когда их начали рвать на части они уже были мертвы.

Дальше хуже. Ровно в тот момент, когда они, проходя мимо, наблюдали эту картину, из дома вышел крепкий мужик. Из-за спины у него торчал приклад какого-то оружия, в правой руке он сжимал пистолет. Мужик был весь перемазан кровью, его верхняя одежда превратилась в лохмотья, а забрызганное кровью и грязью каменное лицо не выражало эмоций. Только из «стеклянных» глаз по грязным щекам катились слёзы. Прижимая к себе двумя руками, одна из которых всё ещё сжимала пистолет, он нёс щупленькое тельце: ещё один ребёнок… вернее то, что от него осталось. На руках у отца была только его часть. У бедняжки не хватало обеих рук, а вся половина ниже пояса так и вовсе отсутствовала. Тишина и Хохол даже ход сбавили. Тем временем мужик уложил ребёнка рядом с погибшей семьёй, но подниматься не стал, продолжив стоять рядом на коленях. Подъехавшие на «Буханке» братки, которые сейчас держали дом в кольце, наблюдали за всем происходящим и не вмешивались. Убитый горем глава семьи долго не колебался. Не прошло и минуты, как он приставил пистолет к виску и потянул спуск. Никто из тех, кто сейчас находился у дома, даже не дёрнулся, чтоб его остановить. Выстрел хлестанул воздух, но сразу затерялся на фоне десятков других, поочерёдно доносящихся с разных концов поселения — зачистка шла полным ходом.

Стоило мужику мешком завалиться на бок, как старший прибывшей бригады схватился за рацию и что-то пробубнил. После этого двое из них начали снимать с погибшего оружие и шарить по карманам, а трое зашли внутрь дома.

— С*ка, твари! — процедил Хохол, подавляя желание схватиться за автомат. Но нельзя им сейчас ссориться с местными. Рано… — Мало того, что людей за стену не взяли и уродам на съедение оставили, так ещё и покойных обирают!

— Теперь это, походу, норма, — прокомментировал Тишина.

— Вертел я такие нормы! Кстати, обратил внимание? Мужик целый и невредимый. Как он в слюнявого не превратился? Не могли же они дом рас**ярить, семью сожрать, а его вообще не зацепить?

— С чего ты взял, что не зацепили? Одежду на нём видел? А то, что он не взбесился, так тут два варианта: он был либо чистым, либо в момент набега незаражённым. От местной власти он и шкериться мог, как мы сейчас. Или он домой после набега вернулся, когда основной поток схлынул: с парой уцелевших бешеных он мог и без вреда для здоровья справиться. Да мало ли как было?…

— Интересно, дома они выборочно крошили? Большинство-то из них не пострадало.

— Х** знает. Судя по тому, что мы видели в недострое, во время набега они налетают только на тех, кого видят или слышат: чуйка у них на этот период отрубается. Помнишь этого, в костюме?

— Ты про кого?

— Да, про слюнявого, который в четырёх стенах затупил, когда мы в недострое сидели?

— Припоминаю.

— Нас он тогда не увидел и свалил. Это как раз во время набега было. Или вспомни, как мы к недострою по лесу топали. Пару раз бешеные мимо пробегали, но нас не трогали, потому что не видели. Похоже, что здесь сработал тот же механизм. Во всяком случае, это объясняет, почему обитаемые дома за периметром, в большинстве случаев, целые стоят. Иначе, если бы во время набега слюнявые людей учуяли, то за стеной пи**а бы пришла всем, а не паре домов.

— Значит, в доме застрелившегося мужика их что-то привлекло?

— Скорей всего. Может, ребёнок заплакал. Или с полки что-то грохнулось. Тут дох*** вариантов, на самом деле.

— Хм… а потом, стало быть, чуйка к ним возвращается?

— Ну да. Ты ж сам видел. Как на кнопку нажали: «костюм» со своими корешами нас за двадцать метров, да ещё и за кирпичной стеной, унюхал. А здесь, в Новой Ладоге, когда чуйка к слюнявым вернулась, основную их массу уже перестреляли. Те немногие из них, кто уцелел, не смогли бы так дома разворотить. Сто очков даю, что дома эти крошили в ходе набега и именно потому, что хозяева себя каким-то образом обнаружили.

— Дык, кроме слюнявых-то ещё ж и бесы были. Может, это они людей почуяли?

— С бесами не до конца всё ясно. А именно, как у них дела обстоят с этим… «шестым чувством». До набега мы с ними не пересекались, так что сравнивать нам не с чем. Думаю, если бы они почуяли людей, то парой домов бы дело явно не ограничилось. Дури-то в бесах дох***, жертв бы точно было больше.

— Каннибалы, мать их.

— Вот только на**ра по ним со стен долбить начали? Отсиделись бы себе, а эти, может, и мимо бы прошли, — размышлял вслух Тишина.

— В принципе, ничё непонятного в этом нет. Набег же внезапно начался. К нему никто не готовился. Соответственно, на улицах за стеной кто-то из местных мог под первых бешеных попасть. Отбиваться начал, стрельбой внимание привлёк, а дальше и основной поток слюнявых сюда потянулся. Ну, а со стен уже чисто по толпе работать начали.

— Тоже вариант, — согласился командир. — Это, кстати, и ситуацию с домом погибшего семейства может объяснить: набега-то они не ждали, а, значит, не прятались. А пока слюнявые этот дом вместе с семейством на запчасти рвали, люди в других домах затихнуть успели.

По пути им попался ещё один раскуроченный дом, взятый бойцами в кольцо. Правда, в этом случае всё оказалось не так страшно: рядом с бандитами стояла женщина с перепуганным мальчиком лет десяти. Наверное, это одни из немногих, кому удалось выжить после нападения на дом кровожадной толпы.

Внутри грохнула пара выстрелов. Затем ещё один, но уже на улице. Кого добили в доме осталось за кадром, а на улице пуля досталась бешеному, пытавшемуся уползти с перебитыми ногами. Бандиты их добивали не из благородства, а больше из собственной безопасности: кому нужно, чтобы по улицам, пусть и за стенами, шастали людоеды?

— Я тут подумал, — нарушил молчание Хохол, — а почему они все эти их движухи набег называют?

— А как их ещё называть?

— Ну, гон, например. Не?

— А причём тут гон?

— Как причём? Это ж зверьё. От людей у них, кроме телосложения, ничё не осталось.

— Да даже если и зверьё, то гон тут не при делах. Просто потому, что гон — это период спаривания у животных, когда у самцов срывает башню и между ними разворачивается борьба за самку. А в случае с бешеными, я чёт сильно сомневаюсь, что происходит нечто подобное.

— Х**асе ты зарядил, — улыбнулся Хохол.

— В школе хорошо учился, — ответил Тишина.

— Ты был не из этих «мне это в жизни не пригодится»?

— Что-то вроде того.

— Ну, и как тебе зоология в жизни помогла?

— А чем помешала? Я всё успевал: и учиться, и рукопашкой заниматься, и с пацанами тусить, и с девчонками гулять. Что тут сложного? Одно другому не мешает. Другое дело, что за книжками влом сидеть. Мне, если честно, тоже было влом, но я это признавал и не прикрывался дебильными отмазками из разряда «мне это в жизни не пригодится». Я учился. А так занесла б меня судьба в какой-нибудь… зоологический универ, а вот там зоология в самую тему. Никогда же не знаешь, как жизнь сложится. К примеру, решил ты на юрфак поступать, а после выпуска из ВУЗа потом х*рак! И работы-то по специальности нет: все места в серьёзных компаниях уже давно заняты. Или же работа есть, но там зарплата копеечная. И тут ты вдруг для себя узнаёшь, что всегда, везде и всем нужны толковые… пусть будут айтишники. И даже опыт работы там не просят. Вроде, и поступить ещё не поздно туда, где их готовят, пусть даже и заочно. Но учиться там ты как будешь? Перед тем, как решить уравнение в высшей математике, будешь таблицу умножения вспоминать? Ты же в школе был свято уверен, что тебе в жизни алгебра с физикой на**й не нужны. Или даже, если не ВУЗ брать, а просто тебе предложили хорошую работу не по специальности. Профильного образования не требуется, но надо, к примеру, в физике чутка шарить. Можно, конечно, и так устроиться: договориться, подкупить кого надо, или связи, если они есть, подключить. Ну, а дальше? Кто работать за тебя будет?

— Так, не криминально. Если ты говоришь, что специального образования не требуется, можно и освоиться. Опыта набрался и вперёд.

— Но это займёт время. И пока ты опыта набираешься, можно конкретно накосячить. Да так, что вылетишь с треском. Или ещё хуже — под статью попадёшь: вдруг кто-то ласты склеит из-за твоей некомпетентности? И я не преувеличиваю. Там, где достойно платят, там и хорошо с тебя за это спросят. Так что в первую очередь везде нужны специалисты. Даже, если кто-то по блату или за бабки пролезет, его сольют в первых рядах при первой же возможности. А на его место возьмут настоящего профи в своём деле.

— Чёт ты уж слишком идеализируешь. Если есть хорошие связи…

— Да щаз! Я тебе даже из личного опыта случай расскажу. Со мной в училище на одном курсе учился сын замначальника нашего доблестного заведения. Так вот, на вступительных экзаменах по физике мы что-то решали. Сейчас уже не вспомню, что именно, но какая-то лажа была. Так получилось, что сидел он от меня недалеко, а когда подвернулась возможность, то спросил, как это решать. Чтобы ты понимал трагизм ситуации, представь, что у тебя спросили, как пишется буква «В». Ну, да х** с ним. Естественно, с такими связями он поступил. И ладно, если бы он в ходе обучения за ум взялся. Так нет. Все сессии отец ему закрывал. Дальше был выпуск, а папа всё ещё у руля и подсуетился с его распределением. В общем, опять он неплохо устроился. Ему хотя бы тогда за ум взяться. Так снова нет. В отделе, куда он попал, у него косяк за косяком, а сделать с ним ничего не могут. Папа не даёт. Он ведь уверен, что к сыну просто предвзято относятся. Но! Проходит лет пять и… папаша валит на заслуженный отдых… Дальше продолжать?

— Сам угадаю. Следом за папаней ушёл и сын? Вернее его «ушли».

— Само собой. Кому такой долба** нужен? Только отправили его не на отдых, а куда-то в е**ня нашу страну необъятную защищать. Больше о нём я ничего не слышал.

— Спорный пример на самом деле. Ушёл этот, придёт другой. Такой же. Если не будет вакансий, так ради него и подвинут кого-то из этого отдела.

— Почему же спорный? Точно так же и этого потом «уйдут». Правда, вот тут есть одно «но». Я не говорю, что среди людей со связями и возможностями нет толковых ребят. Если он на самом деле хороший спец, то его никто не будет сливать даже после ухода покровителя. Он просто останется сам по себе. И теперь уже его может подвинуть очередной дебил со своими связями. Но разница в том, что хорошего спеца не сольют. Ну, разве что ему кто-то свои старые обиды припомнит. Или грехи его отца, который раньше всем заправлял. Если нет, то его просто переведут служить в другое достойное место, но не в е**ня. Или вообще повысят. Специалисты всегда ценятся и не важно, кто они: из народа или из каких-то именитых семей.

— Ладно, допустим. Но, возвращаясь к напечатанному, выходит ты учился так… чисто на всякий случай?

— Здесь прикол в том, что школа — это основа. Фундамент. И чем он крепче, тем у тебя больше возможностей. Во-первых, тебе проще осваивать уже выбранную специальность. Ну, а, во-вторых, если в итоге с ней ничего не получилось, совсем не сложно будет начать осваивать другую. Просто по роду деятельности школьные знания кому-то могут больше пригодиться, а кому-то меньше. Но, так или иначе, они коснутся всех.

— Да ладно! Прям всех? А если человек уборщиком работает?

— Да не вопрос. Иди и посчитай квадрантные метры площади, назначенные для уборки, за которые тебе работодатель бабки платит. Чисто для того, чтобы он тебя не на**ал. А это как раз не высшая математика, а школьная программа. Не то умножил или не к тому прибавил, вот и сам себя обсчитал. И хе**чь теперь сверх нормы без доплаты. Да возьми хоть нас. Обывателю покажется, где мы, солдафоны, и где физика с химией? Теперь вспомни минно-подрывное дело или снайпинг.

— Ну, это ты уже загнул. Таким вещам специально учат. Там, конечно, физика с химией присутствуют, но в школьном курсе нет и намёка на нечто подобное.

— А ты вспомни, что я говорил до этого: школа позволяет легчеосваивать выбранную специальность. Поэтому, если у тебя есть хорошие базовые знания, ты без проблем врубишься и в узкоспециальные. Иначе, вместо того, чтоб постигать тонкости мастерства, будешь сидеть и тупить, не понимая почему это именно так, а не вот так. Все эти товарищи «мне это в жизни не пригодится» почему-то делают ставку на умение логически мыслить. Дескать, «у меня есть голова на плечах, а ум — это умение соображать, а не знания». Хотя, на самом деле им просто лень эти знания получать. Это же нужно что-то читать, где-то искать… А это — время. Не, само собой, умение логически мыслить жизненно необходимо, но ведь это ж только половина твоей эффективности. А прибавь к этому широкую эрудицию… Да это ж только на руку! Тут даже не нужно быть гением, чтобы понимать, что чем больше знаний, тем больше логических цепочек ты сможешь построить, опираясь на них. Всё просто. Вместо того, чтобы подойти к решению проблемы с одной стороны, ты сможешь подойти с двух и более, найдя самый оптимальный вариант. Главное не лениться получать знания. Но самая фишка знаешь в чём?

— Ну?

— В том, что те, кто в своё время говорил «мне это в жизни не понадобится», дрю**т своим детям голову за их успеваемость в школе. Я про нормальных родителей, а не алкашей, которым до детей нет дела. Ни один, во всяком случае, из тех, кого я знал, не говорил своему ребёнку: «сын, да на**ра тебе эти уроки? Иди лучше в комп поиграй» или «ты главное в школе нарисуйся, чтоб меня органы опеки не задолбали».

— В общем, ты не из ленивых, — улыбнулся Хохол. — Ну, а как же это… общественное порицание? Нормальному пацану ж вроде как западло ботанить…

— Ну, во-первых, я был не то, чтобы прям жёсткий ботан. Я учился нормально, но при этом и задротом не был. А, во-вторых, когда я одному такому «порицателю» **ало расколотил, желающих резко поубавилось. Да и вообще, я заметил такую закономерность, что, когда есть варик схватить крепких пи**юлей, у агрессора сразу режим «интеллигент» врубается. Проблем или вообще не возникает, или они решаются на уровне диалога и закона, но никак не силы. Мы же, вроде как, в цивилизованном обществе живём. Удобно очень. С теми, кто не по зубам, он вежливый и тактичный. Цивилизованный. Но стоит появиться кому-то, кто явно слабее него по положению или хотя бы чисто физически, то он мгновенно включает «настоящего мужика» и понеслась: «я говорю только то, что думаю!», «ты хоть знаешь, с кем говоришь?!», «ты кому сигналишь?!», «пошли по-мужски поговорим!» и прочая хе**я. Базара ноль, есть и порядочные люди, кто так не поступает, но хватает и таких вот м**аков.

— Кстати, да. Я как-то давно похожую ситуацию у себя во дворе наблюдал. Кароч, двое не поделили место для тачки. Одного из них, который как бы «хозяин» места, я знал: не самый адекватный человек. Быдляра местный. А второй, который туда свою машину поставил, вообще не с этого дома. Приехал к кому-то. Так вот, «хозяин» этот как разошёлся. Стоит, матом кроет, за словами не следит. С пи**юком-то можно и не церемониться: парень его ниже на голову, да и в плечах уже. В общем, орёт, граблями своими машет. А мужик этот слушает, но машину не убирает. Ещё и в ответ ему чёт пи**анул. Вот тут планка у агрессора и упала. Решил по-мужски его проучить. Кулаком своим пухлым замахивается, ну так, прям от души. Наверно собирался с одного удара его положить. А парняга, походу, или боксёр, или кикер оказался. Тот ещё только замахивается, а он ему вразрез с правой в табло как прописал! Быдляра поплыл, но устоял. Не вырубился. Башкой потряс и сразу по-другому заговорил. Вежливо, аккуратно. Мол, давай по-человечески, я же тут зимой снег убираю, летом подметаю… бла-бла-бла. Спрашивается, вот чё бычить? Не мог сразу нормально с человеком поговорить?

— Ну, этот ещё более-менее: хоть и начал «назад сдавать», но всё-таки попытался как-то сам этот вопрос решить. А бывают такие «бойцы», которые сходу проявляют агрессию, вместо того, чтоб конструктивно разобраться в ситуации, кто прав, а кто нет, но как только получают в жбан, бегут к ментам заяву писать и побои снимать. Ещё и кричат напоследок через плечо: «я этого так не оставлю». Б**ть, ну так сейчас вернись. Не оставляй. Сам же полез.

— А что тебя удивляет? Надо ведь уязвлённое самолюбие компенсировать. А там гляди ещё и бабла получится поднять через иск.

— Бесят меня хитро***пые и ушлые люди. Не получается без конфликта выяснить, кто прав, определяйся сразу, как дальше поступишь: по закону или по-мужски. Выбрал закон — это твоё право. Ничего стыдного в этом нет: из каменного века мы давно вышли. Но в таком случае поступай по закону изначально: законными способами выясняй, кто в ДТП виноват, кто кого оскорбил и тэдэ. А раз включил «мужичка», решил покричать, руками помахать и всех жизни поучить, то до конца им оставайся. Не**й потом помощи у закона искать, если в ответ на твоё поведение тебе по щам навозили. Ты свой выбор сделал, а после драки кулаками не машут. Так порядочные люди поступают.

— Ну, так ситуации же разные бывают. Решил по-мужски разобраться с одним, а их ещё пятеро выскочило. Или ты дал ему в морду, а он нож вытащил. А бывает человек неадекватный: ты решил по закону пойти, а он в драку полез. И что? После такого нельзя прибегать к закону только потому, что это непорядочно?

— Да примеры можно бесконечно приводить. Пачками. И в каждой ситуации придётся разбираться отдельно, поскольку обстоятельства в каждом случае будут свои. Если мы сейчас этим займёмся, то залипнем надолго. Но, что касается твоих примеров я отвечу. В названных тобой случаях есть один нюанс.

— И? — Хохол поторопил командира.

— Когда обычный конфликт из обоюдного выяснения отношений через вопли, мат или даже мордобой, но опять-таки обоюдный, перерастает в избиение с тяжкими последствиями, разбой, убийство или ещё что-нибудь — это уже криминал. В случае с ним цена вопроса жизнь и здоровье, а не ср**ое парковочное место, как в твоей истории. В первую очередь необходимо уцелеть, поэтому или беги, или кошелёк отдай, или отбивайся — в зависимости от возможностей и ситуации. А дальше пусть этим занимаются те, кому положено.

— То есть заявить? И почему, по-твоему, это не будет считаться непорядочным?

— Да всё просто. Нормальному человеку, чтобы кого-то убить или покалечить, нужны очень серьёзные причины. Например, когда складывается ситуация «или ты, или тебя». И это адекватная реакция. А отморозок может убить или покалечить без существенных причин, так как у него нет простых человеческих понятий. Избиение втроём за то, что ты их в пробке в свой ряд не пустил, адекватная реакция? Они порядочно с тобой поступили?

— Нет.

— Соответственно, к отморозкам нельзя в ответ применить такое человеческое понятие, как «порядочность». Поэтому и решать вопросы с ними нужно иначе.

— Ну, а если человек защищается с оружием от безоружного? Это тоже неадекватно?

— Не всегда. Ситуации-то разные бывают. Безоружный может оказаться под два метра ростом и весом больше сотки. Такой и голыми руками искалечит. И если человек вытащил нож или другое оружие, чтобы защититься, это норма. Ты его не тронь, тогда никто не пострадает: нормальный человек не применит оружие, если ты перестал представлять для него угрозу. Ему смысла нет. И не**й бежать к ментам и рассказывать, как тебе «чудом» удалось спастись, что это он тебе угрожал. По факту ты к нему полез, а он защищался. Ты жив и здоров, так что нех** накручивать. А что до твоих прав и свобод, которые он каким-то боком ущемил, их нужно было сразу отстаивать по закону. Решил сам, значит, сам и отстаивай. Поэтому будь готов к тому, что твой оппонент может оказаться или вооружён, или просто сильнее тебя. А не смог справиться, тогда не жалуйся и не искажай факты. Только это при условии, что ваш конфликт не перерос в криминал, но об этом мы уже говорили.

— Ну, что касается применения гражданами оружия для самообороны — это вселенский спорный вопрос.

— Я бы не сказал. Тут глубоко «копать» не надо, чтобы разобраться. Весь смысл кроется в отношении к оружию. Когда оно применяется для защиты своей или чьей-то жизни, здоровья или собственности — его обладатель остаётся человеком. Но если для нападения с целью убить или покалечить из-за пустяка, «доказать» свою правоту, которой, возможно, и близко нет — это уже отморозок.

— Напасть — это отморозок? А как же поговорка: «лучшая защита — это нападение»?

— Верно. Бывают и такие случаи, что ударить нужно первым, чтобы защититься. Но ты не путай. Нападение — это способ для достижения цели. А вот какова конечная цель — убийство или самооборона, характеризует того, кто перед тобой — нормальный человек или отморозок. К тому же человек применяет оружие соразмерно: угрозы нет, значит, всё, разошлись. Добивать он не станет. А с отморозками всё иначе. Для них за радость и на голове попрыгать у лежащего в отключке, и с ножом догнатьубегающего, чтобы его прирезать, ну и прочие неадекватные действия.

Ответить или же прокомментировать сказанное Тишиной Хохол не успел. Не доходя до бывшей автобусной остановки, что располагалась почти у самого перекрёстка Промышленной улицы с улицей Суворова, Хохол краем глаза уловил внутри движение и сразу же остановился, вскинув в ту сторону автомат. Тишина причины выяснять не стал: стоило Хохлу схватиться за оружие, как командир отскочил чуть назад и взял под контроль свой сектор, шаря по сторонам стволом Вала. Занимать позиции за какими-то естественными укрытиями сейчас им смысла не было: они в границах поселения и напасть на них могут только заражённые. А от них особо не укроешься.

Остановочный павильон был обычной бетонной коробкой с пулевыми отметинами на глухих стенах. А позади него начинался невысокий пригорок с несколькими соснами. Здесь не было никакой густой растительности. Не спрячешься: всё как на ладони. Разве что крохотный закуток самого павильона плохо просматривался. Именно туда сейчас уставился автомат Хохла.

— Ну чё там? — в полголоса спросил командир Хохла.

— Тень закрывает, но, вроде, там есть кто-то. Стоит, в стену вжался, — ответил тот и громко окликнул незнакомца. — Э! Выходи на дорогу, пока башку не прострелили!

Ответа не последовало. Из закутка не доносилось ни звука. Не было и шевелений. Им даже начало казаться, что Хохлу просто померещилось. Всякое бывает. Подхватил ветер пакет целлофановый, а периферическим зрением человек уловил только движение, не разобрав, что именно это было. Но решили не рисковать. После того, как Хохол ещё раз окликнул стоящего в тени остановки и опять не получил ответа, он произвёл пару предупредительных выстрелов в потолок павильона. Всё-таки там мог и человек оказаться.

— Жаль, очки не взяли, — не мог успокоиться Хохол.

— Х*р с ним. Давай обойдём на всякий пожарный. Нам всё равно там ловить нечего.

Не спуская глаз с таинственного павильона, спецы обошли его по дуге и зашагали в сторону Оружейного рынка.

— Так вот, про хитрожо*ых… — начал возвращаться к разговору Хохол, но тут они оба услышали за спиной быстро приближающийся частый хрип. Хохол резко отпрыгнул в сторону, одновременно разворачиваясь и вскидывая оружие. То же сделал и командир. Едва они успели закончить свои манёвры, как не дальше, чем в пяти метрах перед ними оказалась перекошенная физиономия бегущего на них бешеного.

Из двух спецов на дороге он выбрал Тишину. Хоть точка коллиматора Вала была уже у заражённого на лбу, первая двойка ушла мимо. В тот момент, когда Тишина нажимал на спуск, бешеный дёрнулся и две пули прошли правее. Одна из них вырвала бешеному ухо, но это его не остановило.

Выстрелить ещё раз Тишина не успел. Практически сразу же после его первой двойки грохнул Хохол своим АК, раскроив нападавшему череп. После чего бешеный рухнул под ноги Тишине. А спецы сразу же развернулись в разные стороны, взяв под контроль свои сектора: не факт, что бешеный был один. Но нападения не последовало.

— Видал? Для тебя, командир, любого к твоим ногам положу, — с улыбкой сказал Хохол, когда они убедились, что опасности нет.

— Молодец, — в шутку похвалил тот. — Прогиб засчитан.

— Я, конечно, с этих в а**е. Его зацепило, а он и ухом не ведёт. Причём, в буквальном смысле, — недоумевал Хохол, повернув ботинком голову бешеного той стороной, где вместо уха теперь была кровавая рана.

— Да фиг с ним. Ты смотри, как он притаился. А если б мы по той стороне дороги шли, как раз у павильона? Он бы нас порвал к чертям.

— Как пить дать! Нас, считай, только расстояние и спасло. Он и момент такой подобрал, когда мы павильон под прицелом держать перестали, а не сразу, как отошли.

— А ты обратил внимание? Он без визга на нас побежал. Не как тогда в Хвалово.

— Кстати, да. Если б визжал, мы б его ещё раньше услышали.

— Вот и гадай теперь, когда они опаснее: в толпе или поодиночке.

— Да, походу, одинаково. В толпе понятно — количеством задавят. Там у них очевидное преимущество. А если они в одно жало, то осторожничают. Прячутся, тихушничают. Охотники, х**вы. Неспроста нас хлопцы местные предупреждали пешком не ходить.

— Надо на вооружение взять. Не передвигаться вблизи кустов, низких окон, скоплений автомобилей, да и вообще всего того, где они спрятаться могут. Короче, держаться открытой местности, радиусом метров в десять. К примеру, если это дорога, идти не с краю по обочине, а посередине. Если, конечно, ситуация позволяет. Иначе тебя противник ещё на подходе срисует.

— Вот они гемора-то подкидывают. Сейчас и не повоюешь нормально, если придётся.

— Но всё-таки больше опасаться нужно вооружённого противника. Я лучше с бешеным в рукопашной схлестнусь, чем под пулемёт попаду.

— Истину глаголишь, — согласился Хохол.

До оружейного рынка оставалось совсем ничего, так что спецы добрались туда уже без происшествий. Пропуск на территорию рынка был организован по тому же принципу, что и в Микрорайоне: для техники предусматривались откатные ворота, а для пеших посетителей была дверь в здании слева от них. И то, и другое всегда находилось в закрытом положении.

Ограждение рынка выполнено, как и везде в Новой Ладоге: часть периметра — это сами здания с замурованными окнами, часть — установленные железобетонные конструкции, а ещё одна часть — перешедший «по наследству» забор из серого кирпича с красными ромбиками в середине каждой секции. Правда, изначально забор был невысок, поэтому новые хозяева его укрепили и достроили сверху ещё пару секций. И, судя по тому, что оружейный рынок всё ещё функционирует после набега, высота забора оказалась достаточной.

Огневые позиции располагались на кровле зданий. Было и несколько вышек. Трупы тут уже успели убрать и теперь только следы в виде небольших воронок от взрывов, разбрызганной крови и борозд, оставленных отвалом бульдозера, напоминали о прошедшем набеге. Не смотря на это, у Тишины сложилось впечатление, что основной натиск заражённых всё же пришёлся на жилую территорию — Микрорайон. А здесь так, по мелочи.

Пройдя нехитрую процедуру пропуска, которая мало чем отличалась от аналогичной процедуры в Микрорайоне, спецы оказались на небольшой площади. Вероятнее всего, раньше здесь был просто пустырь, но теперь кипела жизнь. Установлена куча промышленных стальных контейнеров, переоборудованных в торговые точки. Кроме них хватало грузовиков с КУНГами, с которых через открытые двери велась торговля. Как на любом рынке, здесь пахло шашлыком от устроенных точек общепита, между рядами с телегами и сумками шныряли предприимчивые местные, предлагая свою выпечку и горячие напитки. Несколько раз спецам попадались группы подростков лет по пятнадцать. Были и помладше — совсем ещё дети. И судя по их внешнему виду, родительской заботой здесь и не пахло. Беспризорники.

Несмотря на всю суету, это была лишь вершина айсберга. Вся основная торговля велась внутри зданий, расположенных на территории рынка, так что отыскать Сёму Шомпола, не обладая даже словесным его портретом, казалось задачей не из лёгких. Язык, как говорится, до Киева доведёт, но приставать ко всем подряд с расспросами, где такого найти, не самая лучшая идея. За ними, как и за любым приезжим, уже наверняка присматривают местные. Это не было паранойей. Не трудно догадаться, что хозяевам нужно знать, кто и что здесь покупает, сколько на это тратит. А уже дальше эти сведения можно по-разному использовать. Взять, к примеру, хоть контрабанду, из-за которой у поселения снижается прибыль. Документов-то и плановых проверок здесь никаких нет, а выявить нечестных торгашей, уклоняющихся от уплаты процента поселению, как-то надо. Поэтому остаётся только использовать информаторов и вести скрытое наблюдение за приезжими, торгашами и всеми происходящими сделками. Поэтому, если спецы сейчас начнут наводить справки о Шомполе, то излишне заинтересуют местных. А так… Ну, ходят двое, выбирают что-то. Из толпы ничем не выделяются. Серая масса.

— Ну, чё? Откуда начнём, — просил Хохол.

— Оглядимся для начала, — ответил Тишина. — Надо хоть в ценах сориентироваться. А то я ни в зуб ногой вообще, что можно на эту красную пилюлю купить. Вдруг с кем-то дойдёт до разговора или того же подкупа, а мы даже не знаем чё почём здесь. К тому же в Бесовке мы немалую часть вакцев взяли. Староста сокрушался ещё, что это до**я, но вот насколько нам этого хватит — вопрос. Мы ж всё-таки сейчас не на довольствии, а на самообеспечении.

— Стопари, — одёрнул Хохол командира, — с ценником, считай, уже разобрались.

То, на что Хохол обратил внимание командира, было одним из контейнеров. Но этот стоял отдельно от всех и неплохо охранялся. Над его входом красовалась вывеска «Обменный пункт», а ниже висело объявление: «Патроны и конвалюта[70]. Самый выгодный курс в Новой Ладоге». Дальше приводились курсы «валют», применительно к одному красному вакцу, как к наименьшему по своему номиналу:

5,45х39 — 23 шт.

7,62х39 — 20 шт.

7,62х54R — 16 шт.

5,56х45 — 18 шт.

7,62х51 — 14 шт.

9х19 — 17 шт.

9х18 — 17 шт.

СП 5–9 шт.

СП 6–7 шт.

«По другим боеприпасам уточняйте»

Последняя запись их не удивила. В списке были только самые ходовые патроны. Если перечислять все существующие боеприпасы, то никакого листа не хватит. И это ещё не говоря о том, что патроны одного калибра могут быть с разной пулей. К тому же, более редких патронов в «обменнике» может просто не оказаться. Поэтому и «…уточняйте».

— Опа, — удивился Тишина. — Центробанк заражение пережил? Теперь курсы валют он в патронах и таблетках назначает?

— Эт вряд ли, — не оценил сарказм Хохол. — Скорей, местная администрация назначает, исходя из торговых отношений. Мне что-то подсказывает, что примерно такие «курсы» теперь везде действуют, а не только здесь. Ну, плюс-минус, с небольшой разницей. Иначе, они бы не назывались «Обменным пунктом».

— Получается вакцы у них типа как крупная купюра, а патроны за мелочь расходятся.

— А я поначалу всё не мог врубиться, как у них вакцами рассчитываются. Вакц же, по сути, жизнь продлевает и как его тогда оценить? Понятно, если дорогое что-то покупать. Танк, например. Выкатил ящик этих таблеток. Ну, или вагон — я х** знает, сколько танк стоит. А если по мелочи что-то? Там… банку тушёнки как купить? Один вакц? Я думаю, что вряд ли банка тушёнки стоит одну таблетку, которая тебе две недели жизни подарит.

— Ну, собсна, вот и ответ на твой вопрос, — кивнул Тишина в сторону обменника.

— А ты, кстати, обрати внимание на курс. Вы с Хладом нам дороже всех обходитесь, — подколол Хохол.

— В угол поставлю, — сказал командир и направился к торговым рядам.

Даже здесь на улице можно найти всё, что угодно. А это оказалась лишь малая часть Оружейного рынка. Цены у торгашей значились в вакцах. И это было чем-то вроде неписаного правила. Но люди рассчитывались не только ими. Вон, один мужик за РПСку протянул блистер с препаратом, а следом за ним ещё и каких-то патронов отсчитал.

— Ох**неть, — продолжил Хохол. — Прикинь, как они ненавидят тех, кто каким-то х**м ещё не заразился? Пусть их почти и не осталось. Если нас впалят, х** отобьёмся. Нас в городе толпа на ремни порежет. На центральной площади как в средние века. С мутными линзами нам, походу, конкретно свезло.

— Нам с Бесовкой свезло. Если бы Рак беглое семейство не начал прессовать на дороге, мы бы тупо проехали мимо. И неизвестно, где бы мы сейчас оказались, если бы сунулись сюда без линз и какой-то информации. А так и Объекту собственный монетный двор организовали, ещё и себя на какое-то время обеспечили. И обезопасили. Это я про линзы. А то, что ненавидят незаражённых — факт. Это же получается, кто-то тратит препарат, чтобы ласты от болезни не склеить, а плюс к этому ещё и чтобы от голодухи не загнуться. А такие, как мы, незаражённые, только на второе. Мало того, что нам от заразы скопытиться не грозит, так ещё и расходы из-за этого меньше.

— Волк, правда…

— С Волком всё будет норм.

— Ладно. Провианта у нас ещё хватает. Надо с патронами что-то решать.

— Брать надо у Шомпола. Тётка нас заверила, что они о*****нные друзья с ним, так что за её спасение скидка была обещана неплохая. Поэтому, во-первых, так дешевле нам выйдет, а, во-вторых, полезный контакт себе заведём. Он, вроде как, не последний человек здесь.

— Да и на машине сюда надо ехать, — поддержал Хохол. — Не переть же на себе коробки с патронами…

Договорить Хохол не успел. Тишина незаметно ткнул его локтём вбок. Позади себя он услышал в обрывках фраз знакомое имя:

— …ты всё понял? — торговец что-то объяснял пареньку лет тринадцати, протягивая ему один вакц и какой-то свёрток. — Тогда буксуй к Шомполу.

После этих слов паренёк развернулся и зашагал в сторону одного из зданий. А спецы, не теряя его из виду, пошли следом, изредка останавливаясь у прилавков якобы рассматривая товар. Повезло ещё, что мальчик не побежал, а направился скорым шагом. Иначе, им бы самим пришлось или бежать следом, что означало себя выдать, или попросту потерять его из виду. На руку сейчас и то, что народу на рынке оказалось много. Так что можно не избегать сближения вплотную.

Пару раз спецы разделялись: один из них задерживался у какого-то прилавка, а другой продолжал движение, чтобы не потерять паренька. Затем они снова двигались вместе и вдвоём останавливались у очередной торговой точки, перебрасываясь парой фраз с торговцем. Так они увеличивали дистанцию. Затем снова её сокращали. А один раз, когда командир рассматривал предлагаемые подсумки, Хохол вообще ушёл вперёд, обогнав паренька, пока тот остановился и разговаривал с кем-то из сверстников. Когда парнишка продолжил движение, Хохол двинулся к нему навстречу, но прошёл мимо. Он шёл к Тишине, который только что отошёл от прилавка и снова следовал за парнем. Выглядело это так, будто Хохол разминулся с кем-то из своих, кто задержался у прилавка и теперь возвращался назад, чтоб его найти. Встретившись, они быстро обменялись мнениями о ценах на рынке и снова зашагали следом. Таких манёвров было вполне достаточно, чтоб не привлекать внимания местных. За спецами всё-таки просто присматривали, как и за всеми приезжими, а не следили основательно.

Долго вести слежку им не пришлось. Торговые ряды здесь вскоре закончились и людей заметно убавилось. Толпа редела. Поэтому дистанцию пришлось максимально увеличить. Тем временем парень вышел на небольшую парковку перед зданиеми, пройдя между грузовиком и УАЗиком, зашёл в здание. Тишина с Хохлом последовали за ним.

Вход в здание оказался свободный. Охрана тут была, но больше для порядка. Спецы прошли беспрепятственно. Кроме них людей в здании хватало. Но самое интересное, что люди здесь выглядели более презентабельно, если судить по нынешним меркам: тут уже значительно реже попадались люди в старом выцветшем камуфляже и с затёртым ПМом за поясом. Правда, и их хватало. А так всё больше встречались товарищи в «5.11», «Блэкхоук», «Край Пресижн» и прочих крутых шмотках или их аналогах. Да и оружие при них было интереснее: Глоки, АПСы, ЧиЗет… А у кого-то даже золотой Дезерт Игл промелькнул. Но это уже понты. Похоже, здесь предлагали более дорогой и качественный товар, отчего и публика была побогаче.

В какой-то момент паренёк пропал у них из виду. Он нырнул на лестницу, ведущую на второй этаж, и пока спецы поднимались следом, он успел скрыться в одном из помещений. Но это уже было не так страшно. Круг поиска существенно сузился. Если только парень перед тем, как добраться до адресата, не зашёл сюда по каким-то своим, личным делам, в то время как сам Шомпол находится совершенно в другом месте.

Минут через пять из помещения в противоположном от спецов конце коридора вышел знакомый им паренёк. Судя по тому, что теперь он шёл без свёртка в руках, посылку он передал по назначению. Похоже, торговая точка Шомпола находилась в том дальнем помещении.

Двери там оказались открыты, а над ними закреплена вывеска «ShompolTactics». Столь громкое название Тишине показалось смешным. Похоже, Сёма Шомпол поставил себя в один ряд с передовыми фирмами по производству и продаже снаряги и оружия, существовавшими до Этого. Но только имелось одно существенным отличие — он вряд ли что-то производит сам. Тем не менее, его амбиции налицо.

Зайдя в помещение, спецы осмотрелись. Оно было немаленьким. Примерно посередине его перекрывал прилавок, за которым оказалась перегородка с дверью, а перед ним расставлено напоказ несколько стендов. Тут и оружие, и снаряга, и спецсредства. Над прилавком красовался слоган: «У меня есть ВСЁ!». Видать, насчёт амбиций Тишина не ошибся, но справедливости ради стоило отметить, что товар здесь не чета уличным торговцам. Всякой шелухой Шомпол не торговал. Даже до заражения ценник на то, что здесь представлено, сильно кусался. Так что и сейчас он был примерно таким же, но только уже в вакцах.

— А патроны-то здесь чутка подороже, чем в обменнике, — сказал Хохол командиру.

— Потому что в обменник тащат, чё попало и кто попало, — послышался женский голос со стороны прилавка. — И там уже как повезёт. А у нас качество гарантировано. Неспроста кто у нас брал один раз, потом приходит снова. Недовольных пока не было.

За прилавком стояла женщина. Тишина и Хохол при входе не увидели её сразу: один из стендов в центре зала перекрывал обзор. Возрастом она была немного меньше сорока. Карие глаза, добродушная, располагающая к себе улыбка. Русые волосы средней длины сзади собраны в хвост, а на голове — чёрная кепка с прилепленным патчем. Одета она была на «тактический» манер. До пояса её скрывал прилавок, но Тишина был абсолютно уверен, что оружие наверняка при ней. Несмотря на внешнюю доброжелательность, чувствовалось, что постоять за себя она может. Причём, профессионально, а не просто достать дрожащей рукой пистолет, рассчитывая испугать противника.

— Ну, так мы ж это никак не проверим, — шутливо произнёс Хохол. — Или у вас тут есть книга отзывов и предложений, с которой можно ознакомиться?

— А вы, как я посмотрю, первый раз здесь? — женщина зло перевела тему, восприняв сказанное как личную обиду.

— Именно, — подключился Тишина, чтобы разрядить обстановку. — Поэтому приносим свои извинения, мы не хотели вас обидеть. Но нас тоже можно понять. Мы здесь впервые и нам бы не хотелось попасть на банальный «развод». А с качеством ваших товаров и репутацией мы, к сожалению, пока ещё не знакомы. Если всё и вправду так, как вы говорите, нам это только на руку. Переплата за качество нас не пугает. Всем известно, что скупой платит дважды.

— Во-во, — поддакнул Хохол.

Женщина вновь улыбнулась.

— Вы у тех же наёмников можете спросить. Официальных лиц поселения не предлагаю, поскольку они заинтересованы в нашей прибыли: им процент с неё капает. Так что эти могут и соврать, чтоб спрос повысить. А наёмники, если и не все, то основные, так скажем, элитные бригады, как «Варяг», «Ирбис», «Эверест» или же «Блад Сторм», закупаются исключительно у нас. Они — потребители, поэтому скажут, как есть. Им нет смысла врать.

— Но ведь и потребителей можно заинтересовать… финансово. Разве нет?

— Во-первых, среди наёмников такого уровня нет дешёвок. Финансовых проблем они не испытывают, поэтому на подобную мелочь не размениваются. Хотя бы потому, что свои же не поймут. У наёмников довольно жёсткая конкуренция, и ронять собственный престиж никто из них не собирается. А во-вторых, если мы будем платить каждому в городе или предложим тем же наёмникам более серьёзные суммы, которые их устроят, вся наша прибыль в лучшем случае выйдет в ноль. А то и вовсе в долги влезем.

— Ну, а скидки? Это ж, своего рода, тоже мотивация, — заметил Тишина.

— Согласна. И скидки у нас предусмотрены. Но только для постоянных клиентов, коими они являются. Но даже с учётом скидок на рынке есть точки, где им выйдет дешевле. И, тем не менее, они всё равно приходят к нам. К тому же профессионал всегда сможет отличить лажу от качественной вещи. Поэтому не только наёмники, но и одиночки, и иностранные силовики к нам заглядывают. У нас точки не только в Новой Ладоге есть.

— Ладно, уговорили, — ответил командир. — И как получить у вас эту заветную скидку?

— Ну, это уже к хозяину. Чисто на его усмотрение.

— А где его найти?

— Здесь, — кивнул женщина на дверь в перегородке. — Сейчас спрошу, если хотите, но…

— Вы просто скажите, что разговор у нас к нему, — перебил Тишина. — А мы сами с ним переговорим.

— А кто спрашивает? — осведомилась женщина.

— Передайте, что Тишина и Хохол.

Женщина кивнула в ответ и сразу скрылась за дверью. Из-за перегородки послышались приглушённые голоса, но что-либо разобрать не получилось. А через пару минут она вернулась:

— Просил передать, что с вами не знаком, поэтому и разговаривать вам не о чем. А если хотите скидку, просто покупайте у нас, а там будет видно.

— Вот чертяка. Совсем уже нас забыл, — с улыбкой ответил Тишина. — Давно мы с ним не виделись. Если вас не затруднит, передайте, пожалуйста, ему вот это. Он поймёт.

Тишина достал пулю на цепочке, переданную ему в Бесовке, и протянул её женщине за прилавком. Она только хмыкнула и, пожав плечами, вновь скрылась за дверью. Не прошло и минуты, как дверь распахнулась, и спецам явился сам Шомпол. Тишина ожидал увидеть перед собой кого-то худощавого и высокого, чьё телосложение напоминало бы этот самый шомпол, предназначенный для чистки оружия, но перед ними стоял невысокий, полноватый мужичок лет пятидесяти с хитрыми глазами, что напрочь ломало все представления о нём.

Шомпол быстро смерил их взглядом и, заулыбавшись, словно и вправду увидел старых друзей, пригласил к себе. Похоже, женщина за прилавком к его секретам не имела никакого отношения. Иначе, разыгрывать этот спектакль он бы не стал.

— Кто такие? И откуда у вас это? — сходу начал интересоваться хозяин, бросив пулю с цепочкой на стол перед Тишиной с Хохлом.

— Скажем так, у нас есть общая знакомая, которой мы ненароком помогли, — спокойно ответил Тишина.

— Помогли… что? Покинуть этот ё***ый мир? — с недоверием спросил хозяин.

— Я бы сказал, совсем наоборот.

— А откуда мне это знать?

— Хотя бы оттуда, что у нас есть это, — Тишина ткнул пальцем в пулю на столе. — И мы знаем, что для тебя эта хрень кое-что значит.

— Да? И чё с того?

— Ладно, попробую по-другому объяснить. Сколько, по-твоему, головорезов знает, что это и каким х**м оно с тобой связано? — Тишина потянул за цепочку вверх и подвесил пулю в воздухе.

— Нисколько! — сходу отрезал Шомпол. — Это личное!

— Другими словами, это известно только вам двоим?

— Да.

— Стало быть, мы могли это узнать только от неё или от тебя?

— Допустим.

— Вот и я о том же. Поэтому завязывай тупить. Мы бы и внимания не обратили на эту побрякушку, если бы она сама нам о ней не рассказала. Брелок и брелок. Мало ли талисманов у людей? А заставить её рассказать силой мы смогли бы только в том случае, если бы изначально знали, что есть такая вещь, которая вас как-то связывает, чего, как ты сам сказал, быть никак не могло. Вывод? — спросил Тишина и, не дождавшись ответа, продолжил. — Правильно! Елизавете Константиновне твоей, уж не знаю, кем она тебе приходится, мы помогли. Так вышло, что мы просто оказались в нужное время в нужном месте и наши интересы совпали. В благодарность за это она передала нам эту вещицу и сказала, что Сёма Шомпол в долгу не останется. Ведь так?

— Не останусь, — сдался хозяин. — Она в безопасности? С ней всё в порядке?

— Лучше не придумаешь, — ответил Тишина. На самом деле его немного смутило то, что Шомпол не стал дальше углубляться в расспросы. Наличие у них пули подтверждало их слова, но всё-таки стопроцентных гарантий Шомполу это не давало. Да и вообще, Тишине показалось, что он сразу, как только увидел пулю, был готов им поверить, а эти расспросы он вёл больше для вида. Но командир не был в этом уверен наверняка. Да и какой смысл Шомполу комедию ломать? Поэтому эти мысли Тишина отбросил.

— Тогда, чем могу быть полезен? В разумных пределах.

— Насчёт этого не загоняйся. Лишнего не возьмём. Для начала — патроны, гранаты, ну и прочие полезности. А то мы как-то сильно поиздержались за крайние два дня. Второе — неплохо бы нам узнать, кто есть кто и чем дышит. Мы, как ты уже понял, неместные и не хотелось бы кому-то случайно перейти дорогу. Ну, а самое главное — возможно, нам потребуется получить кое-какую информацию или оказать содействие в чём-то. К тому же, не хотелось бы особо тут выделяться: если что, ты нас давно знаешь, ну и так далее.

— Мужики, давайте так, — начал торговаться Шомпол. — Патроны и прочие ништяки с меня. Это без вопросов. Первый раз отдам «за так» сколько вам нужно. Тока без фанатизма. А дальше будете по скидке брать. Подскажу по людям, чтобы у вас непоняток не возникло. А вот, что касается последнего — это уже лишка. Более того, как-то шибко смахивает на вербовку. Я не знаю, кто вы и чьи вы. Не знаю, какие цели тут преследуете. Но при любых раскладах, я против местных не пойду. Мне моя башка дорога, а рисковать нет никакого резона. Без обид. Помогли? Спасибо. С меня причитается. Я долги всегда отдаю. А разговора этого не было: вы мне ничего не предлагали, я ни на что не подписывался. Сдавать я вас не буду.

— Хм…, — начал прикидывать Тишина. — Всегда долги отдаешь? Даже за левые стволы, которые ты хотел «мимо кассы» пустить?

Шомпол хотел было что-то возразить, но услышав последнюю фразу, как-то сник.

— Да-да, Сёма. Товар-то братва, небось, забрала уже? Осталось лавэ вернуть.

— Нет… не знает братва за товар. И стволы эти ни разу не левые были. Это Ворон, с*ка, всё подстроил. У него товар. Теперь если бабки ему в срок не верну, он меня братве сольёт.

— А с товаром, что будет? Сам его толкать пойдёт?

— Ага, чтобы перед своими спалиться? Нее. Он его сныкал до назначенного срока, а где именно — х** знает. Если я бабки не отдаю, он меня сливает, а товар, как доказуху, предъявляет сначала Большому, потом Князю. Правда, показать один только товар недостаточно. Нужен ещё сам факт совершения сделки «за забором». Но как раз с этим у Ворона нет проблем. Найти того, кто скажет и покажет, где я стволы мимо кассы предлагал, ему труда не составит: ещё ни разу братва не оставляла без ништяков тех, кто сдавал им нечестных торгашей. Так что принуждать силой никого не придётся. А Князь такое кидалово на тормозах не спустит. Короче, не жилец я, если он всё узнает.

— По-моему, это х**ня какая-то, — озадачился Тишина. — По этой схеме они могут здесь всех подряд разводить, чтобы чужое добро отбирать: фуру на полпути сюда тормознул, охрану вырезал, чтобы свидетелей не было, забулдыге забашлял за гнилые показания, вот и выходит, что хозяин груза в обход города торгует. Со всеми вытекающими. Но торгашей здесь дох**а, значит, местные по каким-то причинам так не делают. Одному тебе почему-то не повезло.

— А им смысла нет. Если они будут всё подряд отжимать, то с ними никто работать не станет. Зная, что тут такой беспредел творится, люди тупо перестанут сюда приезжать. В итоге рынки здесь полностью опустеют, а вся их прибыль рухнет в ноль. Поэтому им от спокойного крышевания придётся перейти к открытым грабежам и налётам. Какое-то время они на этом продержатся, но за такие дела их рано или поздно размажет или Ценор, или Союз. Это сейчас они их не трогают, так как Новая Ладога удобна всем. Далее. Если товар полностью ввезён в город и было оплачено его хранение, то продать что-то в обход хозяев не получится чисто физически: он будет под их контролем. При этом забрать силой они его не смогут, поскольку внутри города это слишком «громко». Втихаря не отожмёшь — глядя на это со стороны, люди сообразят, что к чему. Дальше начнутся неудобные вопросы с последующим разрывом деловых отношений. То есть, если ввёз свой товар в город полностью, то подставы, как со мной, можно не опасаться в принципе. Поэтому торгашей тут дох***.

— Ну и х**и тогда ты свой товар не завёз?

— Экономия, — на удивление разоткровенничался Шомпол. — Схрон у меня недалеко отсюда… был. Когда проплаченный товар у меня здесь заканчивался, я подвозил следующую партию оттуда. Это в разы дешевле, чем всё сразу тащить сюда и оплачивать хранение. Схрон был укрыт надёжно, поэтому было исключено, что кто-то случайно на него наткнётся. Отчего и охраны там много не требовалось. Уж не знаю как, но про схрон узнал один из моих недругов и поведал о нём Ворону. Расправиться с охраной ему проблем не составило, после чего он выгреб оттуда всё, что там было. И вот теперь я х** докажу, что из моего схрона за периметром всё до последнего патрона предназначалось на продажу официально, а не в обход местных.

— Скупой платит дважды, — поговоркой ответил Тишина. — Всё же я не втыкаю, зачем кто-то решается продавать за забором, если его может сдать любой покупатель?

— У каждого на то свои причины. Да и, как правило, первому встречному такую услугу не предлагают.

— А чё ты паришься? На стволах, которые Ворон выгреб, написано, что они твои? — не понимал Хохол. — Да мало ли чё он за забором нашёл? А этого… типа покупателя, которого он приведёт левую сделку подтвердить, ты вообще впервые видишь. Взял и в отказ ушёл. Упёрся, что не твоё это и всё. Подстава галимая. И Ворон х** чё докажет.

— Сейчас не те времена, — начал объяснять Шомпол. — Презумпция невиновности нынче не действует. Тем более здесь. Ворону даже доказывать ничего не придётся. Просто потому, что в подобной ситуации левый товар в общаг переходит. А отдавать такой куш из личных запасов только для того, чтобы просто подставить человека, никто не станет. Дороговато выходит. Если есть личные счёты, то гораздо проще меня вальнуть за периметром, чем такую схему мутить. К тому же далеко не у всех такое богатство имеется. Во всяком случае, у Ворона таких запасов точно не было. И местные об этом знают. Поэтому в данной ситуации ему достаточно показать товар, привести свидетеля и ткнуть в меня пальцем. Ему поверят.

— Ну, а если бабки отдашь? Чё, всё назад вернёт? — вмешался Хохол.

— Да в том-то и замут! Ни**ра он не вернёт. Если отдаю, он товар Менту передаст. И на этом расходимся. Ворон при бабле, Мент с моими стволами, а я… жив, здоров, но в о***нном минусе. И пока я из этой «ямы» вылезаю, Ментяра нормальных дел может намутить. И тогда я ему уже не соперник.

— Что за Мент?

— Конкурент. Всё пытается на рынок сюда влезть. Это ведь он Ворону тему предложил меня со стволами опрокинуть. Они оба полюбасу в плюсе. Даже если бабки не отдам. В этом случае меня братва на ножи поставит, и Мент сюда на моё место пробьётся. А Ворон ему в этом поможет и долю с него поимеет. Это к гадалке не ходи. Так что бабла он так и так поднимет.

— А Мент тебе про все эти расклады по доброте душевной рассказал?

— Да ни**я он мне не рассказывал! Но мир не без добрых людей.

— Стукачок свой имеется?

— Можно и так сказать.

— Что же он тебе заранее про всю эту схему не сообщил? И ты не думал, что это он мог всё замутить? Взял да слил инфу про твой схрон Менту, а тот Ворону кинуть тебя предложил.

— Сомневаюсь. О схроне ему было неизвестно. А вовремя он не сообщил, потому что об этих движухах сам узнал слишком поздно. К тому моменту Ворон уже обчистил мой склад.

— Какой тогда смысл тебе это сообщать, если уже всё случилось?

— Поверь, есть смысл. Мне это преподносилось однобоко, как шантаж Ворона. А теперь я знаю, кто на самом деле за этим стоит и что меня ожидает. Я вот только не вкурю, откуда вам про долг известно?

— Оттуда, — многозначно ответил Тишина, — Считай, теперь ты нам торчишь. Ворона больше нет, так что с тебя он ничего не спросит. А мы спросим.

— Хм… — на секунду призадумался Шомпол. — Ну, молодцы. От души вам! Нет Ворона, значит, нет проблем. С товаром, конечно, облом, но без Ворона мне Мент ноги не подпилит, пока я бабки за утраченный товар отбиваю. Да и перед братвой я чистенький. А вам-то я с**яли задолжал? Из чувства благодарности? — съехидничал Шомпол. — Патроны берите, пока даю, и валите на**р!

— А ты не спеши, — продолжил Тишина. — Сам говорил, что нас не знаешь. А от Ворона мы много интересного узнали, — начал блефовать Тишина. — В том числе и то, где он товар твой сныкал. Патроны ты нам и так дашь, так что оттуда мы не взяли ничего. Пусть лежит в целости и сохранности. Вдруг кому-то интересно станет…

— И чё? Хочешь сказать, если я вас пошлю, вы к Большому пойдёте про левые стволы рассказывать? Ворон был свой, а вас никто здесь не знает. Кто вас послушает? А к Большому я сам приду и скажу, что вы у меня груз по беспределу отжали. Им-то с моих продаж процент капает. Продам меньше, тогда они получат меньше. Получается, вы их на бабки кинули? Вы чё творите?! Дальше сам допрёшь, что с вами сделают?

— Сёма, вот ты, вроде, неглупый. Деньги делать умеешь. Но вот сейчас ты такую дичь прогнал, — не мог сдержать улыбку Тишина. — Скажешь, что груз отжали? Ну, а слова свои, что груз твой, а не наш, чем подкрепить сможешь? На стволах твоё имя написано? Или ты думаешь, что серьёзные люди тебе на слово поверят, поставив этим крест на своей репутации?

Шомпол промолчал в ответ. Сказать ему было нечего. С тем же успехом можно было обвинить в захвате своего имущества кого угодно. Поэтому рассчитывать на помощь местных он мог только в том случае, если бы как-то доказал им, что это его товар. Но этого он сделать не мог. Крыть ему было нечем.

— Ну, раз сказать тебе пока нечего, тогда я продолжу. Ты же нам хотел левые стволы впарить! Ты чё творишь?! Нам с местными ссориться неохота. Можем даже место им показать, где это. И пох, что нас тут никто не знает. Нам доказывать ничего не надо: мы же «такой куш» подогнали в общаг не для того, чтоб просто тебя подставить? Нам ведь проще и выгодней было тебя за периметром ушатать наглухо, а груз себе оставить? Ведь так?

Шомпол продолжал молчать, а Тишина стал дальше раскручивать цепочку:

— А теперь, Сёма, давай начистоту. Вся эта типа «доказуха», которая построена только на том, что можно логически объяснить чьи-то действия, притянута за уши. Сделано чисто для показухи, чтобы создать видимость «законности» своих действий. На самом деле всё намного проще. Тут главное, что местные могут поиметь от этой ситуации. Если мы тебя сольём, то они получают твой груз, «национализируют» всё, что у тебя осталось, а от тебя избавляются. А на твоё место сразу придёт кто-то другой. Да тот же Мент, который будет дальше им отстёгивать проценты с прибыли. К тому же этими, «справедливыми» в глазах общественности действиями, они лишний раз покажут свою силу, чтоб неповадно было толкать товар мимо кассы. Здесь им только выгода и никакого гемора: и денег подняли, и дальше могут проценты стричь, и власть свою продемонстрировали. А теперь скажи, что можешь предложить им ты, чтобы они нас к ответу призвали? Бабки? Да им репутация дороже, поскольку в этом случае всё будет выглядеть как беспредел: кто забашлял, тот и рулит. Люди их не поймут. С ними дела перестанут вести. А обставить это по местным якобы «законам», как в нашем случае, ты не можешь. Как думаешь, из-за тебя они рискнут своей репутацией? Я думаю, нет. И твои связи не помогут: когда вопрос касается выгоды, бывает, что даже родственные связи уходят на второй план. Для братвы это бизнес и ничего личного.

— Кстати, ты ещё и Ворона завалил, — подключился Хохол и шлёпнул на стол блокнот с пропитанными кровью страницами. — Он же тебя незадолго до нас подловил, а ты его за это и грохнул, чтобы братва про груз не узнала. Ты б хоть блокнот этот выкинул или сжёг. Нах**а ты его сохранил? В случае чего местные у тебя его быстро найдут. Я это обеспечу. Ну, а дальше, думаю, вряд ли они станут во всём этом **рьме разбираться, проводить экспертизы и собирать доказательную базу…

— В общем, как знаешь, — начал подниматься со стула Тишина. — Если ты в себе уверен, то можешь не ссать. Но я думаю, что к людям, проявившим свой… «гражданский долг», Князь отнесётся, как подобает. А рассказать и показать нам есть что. Лучшими друзьями мы с ним не станем, но обещанные ништяки за тебя и его расположение к себе мы получим. Правда, ты нам более удобен. Нам всё-таки не нужно лишнее внимание с их стороны.

— Тормози, — Шомпол остановил спецов, когда они направились к выходу. — Чё хотите? Вы от Мента?

— Ага! От участкового, — съязвил Хохол, обернувшись к хозяину.

— Не знаем мы никакого Мента, — ответил Тишина. — У нас с Вороном свои тёрки. Так что, если хочешь этот вопрос нормально порешать, то давай-ка повежливей. Менту неизвестно, где твой товар сейчас. Когда мы Ворона раскололи, он слил место, куда груз перепрятал. Мы его забрали и сейчас твои ништяки у нас. Лежат в надёжном месте. Если мы здесь и сейчас этот момент урегулируем, твои проблемы ощутимо сократятся.

— Сколько?

— Да на**ра нам твои вакцы? Я уже озвучил, что нас интересует.

— Ну, допустим я подпишусь. А дальше что?

— Сколько ты торчал Ворону? Восемь косых зелёных?

— Да.

— Делаем так. Вакцы ты не должен. Вместо этого ты наши глаза и уши здесь. Если надо, подключаешь свои связи, оказываешь содействие. Движемся дальше. Раз уж ты не захотел этот вопрос сразу нормально решить, то с сегодняшнего дня на тебе наше тыловое обеспечение.

Шомпол при этих словах начал бледнеть.

— Да ты не паникуй, — начал его успокаивать Тишина. — Не разорим: нищий ты для нас бесполезен. Шиковать никто не собирается. Только самое необходимое: вещи, продовольствие, патроны, топливо. Это раз. Кроме того нам не нужно, чтобы хозяева города заинтересовались твоей «щедростью» и начали задавать неудобные вопросы. А поскольку нам бы не хотелось вызывать у них нездоровый интерес, то навещать тебя для получения довольствия мы будем как можно реже. Это два. Товар твой остаётся у нас в залоге. Это для того, чтобы тебе в голову всякая х**ня не лезла. На тот случай, если ты захочешь нас на ноль умножить. Полежит пока у наших коллег на ответственном хранении. В качестве страховки. Это три.

— Так я один х** в минусе получаюсь. Товар-то я сбыть не смогу. Да и вас содержать…

— В минусе. Но не в о***нном. Так ты сможешь дальше нормально работать. Ты же сам говорил, что бабки отобьёшь. Если мы договариваемся, то нам нет смысла тебя сливать. А если не договариваемся, тогда тебе перед братвой ответ держать. Оно тебе надо?

— Нет, — скрипя зубами, ответил Шомпол. — Получается, я у вас по жизни в рабстве. А с утра вы ещё чё-нить придумаете?! Скажете девок вам водить или…

— У нас здесь не праздные интересы, — оборвал его Тишина. — Да и выбора у тебя особо нет, поэтому кончай истерить.

— Да х** с вами! По рукам.

— Вот и молодец. Тогда к делу. Сначала расскажи нам, что сейчас происходит в районе Лодейного поля и озера Белое?

Шомпол откинулся на спинку стула и залез в карман куртки, из которого достал свой портсигар. Выудив из него одну сигарету, он прикурил, сделал большую затяжку и выпустил из носа густой клуб дыма. Затем достал из ящика стола пепельницу и, сложив руки на столе перед собой с зажатой в кулаке дымящейся сигаретой, перевёл взгляд на Тишину:

— И Лодейное поле, и озеро Белое — это теперь Мёртвые земли. Ловить там нечего, а вот бешеные шастают. Но их там немного, поэтому если проходить те окрестности без остановок, то проблем от них нет. В общем, в Лодейном поле относительно спокойно… было.

— А вот с этого места поподробнее.

— Где-то с неделю назад… — Шомпол сделал ещё затяжку и стряхнул пепел с сигареты в пепельницу, — может, чуть больше, чуть меньше — точно не помню, в окрестностях Лодейного поля Мент что-то искал. Правда, у него там вышла неприятность одна — его группа нарвалась на каких-то бойцов неизвестных, которые там же ошивались. А ребята эти незнакомые оказались непростые: они хоть и были в меньшинстве, но шайке Мента навтыкали конкретно. И быстро ушли. Задерживаться им оказалось чревато: Мент, конечно, огрёб сходу, но численный перевес был на его стороне. К тому же, лохов он к себе не набирал, да и броня у него имелась.

— Если ты говоришь, что там ловить нечего, на кой х** Мент вообще туда попёрся?

— А я знаю? Он мутный какой-то. Постоянно где-то шарится и что-то ищет. Походу, не всё ещё упёр.

— Ты о чём?

— Да о том, как он поднялся. Он же до всего этого в ментовке работал. Поэтому Ментом его и погоняют. Причём, он какой-то н***ёвый пост занимал. А как Срань эта началась, он всё при делах крутился. Тогда ещё пытались некоторое время всякие там чрезвычайные комиссии созывать, комитеты и тэдэ… ну, типа, по сдерживанию заражения. И он вроде как с какими-то убежищами был связан, — выдал Шомпол. — А уже потом, когда каждый сам за себя остался, он начал бабло рубить. Знал урод, где и чё можно тиснуть. Ну, там склады и прочее. Ну и тиснул вовремя, поднялся. Вот и сейчас, наверно, думал растащить очередной склад с ништяками, про который только ему известно, а оказалось он не один такой умный.

— С какими ещё убежищами? — насторожился Тишина.

— Да не знаю я, — отмахнулся Шомпол. — Слухи ходили, что укрылась часть населения где-то. Но я думаю, х**ня это всё. Ментяра-то не у дел остался, а крутился он в самых верхах, что на тот момент были. Будь он связан с безопасным местом, неужто не нашёл бы способ туда попасть? Мне, кажется, нашёл бы. А раз он остался, значит, и нет никаких убежищ. Вместо того чтобы трезво смотреть на действительность, люди себя такими мыслями успокаивать пытаются, что есть где-то там безопасная и сытая жизнь… бла-бла-бла… блевать тянет от этого нытья!

— А если чисто географически, где Мента, говоришь, постреляли? — спросил командир.

Шомпол вдруг на секунду замялся и уточнил:

— Ну… там, где они шарились, не совсем Лодейное поле с его окрестностями. Он ушёл восточнее километров на тридцать. После Свирьстроя есть поворот на Верхние Мандроги. Вот где-то там это было.

— Х**асе у тебя разброс в пространстве, — возмутился Хохол.

«Четвёртая точка» — мелькнуло в голове у Тишины. Пункт, который прошла группа Майбаха, после чего с ними была потеряна связь. Да и по времени всё сходится.

— Ну попутал чутка, — поспешил оправдаться Шомпол. — Там вроде уже Подпорожский район получается.

— Да х** с ним, — оборвал Тишина. — Узнал-то ты это всё откуда? В новостях по телеку увидел или свечку там держал?

— Да всё оттуда же: человек мой сообщил.

— А какие цели Мент там преследовал, он тебе не рассказал?

— Нет. Я же говорю, Мент — это тот ещё тип. К нему в доверие втереться — задача не из лёгких. А человек мой не настолько к нему близок, чтоб он ему весь расклад выложил.

— Допустим. И что, ментовские бойцы никого не уложили?

— Почему? Есть несколько двухсотых и с той стороны. Я тебе больше скажу, они даже пленного умудрились взять.

Тишина задумался.

Выходит, группа Майбаха попала в засаду? Но откуда Мент узнал о них? Кто-то слил информацию? Как вариант. Но тогда непонятно, какой у Мента интерес. Если ему известны такие детали, как небольшая группа с её задачами и маршрутом, значит, о Мреже он наверняка знает. То есть Мент от Майбаха ничего нового не узнал бы. Другой вариант, что Мента кто-то «играет в тёмную» и он обычный исполнитель. Но и в этом случае есть некоторые нестыковки. Во-первых, проще было нанять профи из числа наёмников, а Мент — торгаш, хоть и не совсем простой. Во-вторых, смысла в захвате группы по-прежнему нет: если заказчик знает о группе, значит, ему известно и о Мреже, а иными сведениями, документами или ценным грузом Майбах не располагал. И зачем тогда было пленного брать? Чтобы просто прояснить ситуацию и понять с кем у них замес вышел? Непонятно.

Остаются два варианта. Первый — Мент и Майбах пересеклись случайно. В этом случае непринципиально, почему они начали стрелять. Второй — группу планировалось не захватить, а уничтожить. И причина для этого может быть только одна — срыв выполнения поставленной им задачи, то есть не допустить того, чтоб группа установила связь с Объектом. Пока все Объекты разрознены, полностью отсутствует координация и взаимодействие, а большая часть их сил всё ещё находится под землёй, Мрежа практически беспомощна. Можно планомерно заниматься её уничтожением. Объект за Объектом. Вслепую оказывать поддержку соседнему Объекту никто не станет, поскольку это может привести к существенным потерям, а сбор разведданных, как и планирование операции, занимает определённое время. А это довольно критично.

К тому же с разведкой были некоторые сложности. Разведгруппы будут перехватывать и уничтожать. В случае утечки информации, это довольно просто — группа Майбаха яркий тому пример. А другие способы получить сведения о противнике всё ещё оставались недоступными: спутники молчат, беспилотники падают, а самолёты-разведчики и вертушки в составе Объектов Мрежи не предусмотрены.

Кроме того, ситуация осложнялась ещё и тем, что нет никаких контактов ни с внешним миром, ни между Объектами — ни радиосвязи, ни соединения с сетью, вообще ничего. Объекты будто изолировали.

Все эти факты, сложенные воедино, напоминают спланированную военную операцию, а это значит, что Мрежа была атакована, как и предполагал Игошин. Всё просто. Это как связать нескольких чемпионов по боксу, пока они спят, заклеить им рты, завязать глаза и можно их без риска избивать. Сначала одного, потом другого. С такой задачей даже школьник справится. Так же и с Объектами. Плохо дело. Странно только, как такая операция может проходить незаметно для других? Нет никакой активности, отчего даже во всём осведомленный Шомпол не в курсе: думает, что в районе Лодейного поля, ближе к 32-му Объекту, всё спокойно и только Мент своими недавними разборками там нашумел. И что всё-таки он там делал? Преследовал личные интересы? Или работал на противника? Если так, тогда почему противник не действует своими основными силами, а привлекает подрядчика? Много вопросов, но самый главный из них — кто пошёл против Мрежи? Ценор? Империя? Союз? Или фракции поменьше?

— С Лодейным полем всё понятно, — продолжил спрашивать Тишина. — А что в районе озера Белое?

— Там какое-то поселение новое нарисовалось, — ответил Шомпол и затушил сигарету в пепельнице. — А ещё совсем недавно там было ни души.

— Что за поселение? — удивился Тишина.

— Я там ещё не был, но мужики, кто к ним ездил, говорили, что вояки какие-то и с ними гражданские есть. Много. Да и серьёзно там всё: дисциплина, техника, оружие. Если кто их под себя захочет подмять, сильно за**ётся. Так что вольные они там. Пока что.

Ещё интересней. Новое поселение… Ещё и нарисовалось на «пустом» месте. Ага, щаз! Видать, Командный объект тоже закрепился на поверхности. Причём, не похоже, что они с кем-то воюют, раз к ним торгаши свободно катаются. А в это же время район 32-го Объекта как горячая точка — без потерь не уйдёшь. Если Командному объекту ничто не угрожает, то почему они не пытаются установить с нами связь? Или пытаются, но их группы уничтожают? При этом торгашей противник пропускает. Так можно Объект какое-то время продержать в изоляции и раньше времени себя не раскрыть. Мало ли из-за чего группа пропала? Сейчас время такое, что за банку тушёнки могут прирезать. А смысл такой конспирации? Да всё просто! Объект можно держать в изоляции малыми силами, нежели в открытую с ним бодаться. А до его уничтожения, возможно, дело ещё не дошло. Рано. Как вариант — пока с 32-ым Объектом не разобрались. Тем не менее, странно это всё. Опять одни догадки. В любом случае, начинать нужно с Мента и его пленного. С того, что они видели и знают. Это поможет разобраться в том, кто начал операцию против Мрежи. А это сейчас главное: когда противник знает о тебе всё, а ты о нём ничего, в таком положении много не навоюешь. И оглядываться теперь надо почаще. Если разведгруппы Объектов подлежат уничтожению, странно, что наша группа всё ещё дышит.

— Ясно, — подытожил командир. — Где нам найти Мента?

— Да на**р он вам сдался?

— Это наши тёрки. Тебя они не касаются.

— Да мне как-то пофиг. Он засел недалеко от Волхова.

— А поточнее?

— Рядом с городом есть ж/д станция Мурманские ворота. Отсюда недалеко. Километров двадцать пять, не больше. Прямо на станции у железки окопался. Там у него останавливаются все, кто по ж/д ходит. Свой минирынок, по сути, держит. Так нет, с*ка, мало ему! Хочет ещё и сюда влезть! И чтоб без конкурентов.

— Не ссы. Жадность фраера погубит, — ответил Хохол.

— Да уж скорее бы!

— Ладно, Сёма, засиделись мы у тебя. На днях зайдём к тебе запасы пополнить.

— Меня может не оказаться на месте…

— Ты уж предупреди, кого надо. Мы ведь нужны друг другу?

— Само собой, — Шомпол «натянул» дежурную улыбку.

— С тобой оч приятно иметь дело, — также натянуто улыбнулся Хохол, передразнивая Шомпола. После чего они с Тишиной вышли из крохотной комнатки, закрыв за собой дверь.

— Эх… знали бы вы, как мне приятно… — пробурчал Шомпол. — Не описать.

Глава 13

Территорию наёмников Императору с Магнумом отыскать труда не составило. Здание бывшей школы, в которой обосновались солдаты удачи, находилось прямо за гостиницей, где спецы остановились. К этому зданию они сейчас и шагали по растрескавшемуся асфальту мимо дворовой хоккейной коробки с покосившимся и частично разрушенным ограждением.

Школьная территория раньше была обнесена невысоким забором, вдоль которого в одну линию росли деревья. Теперь об этом напоминали только невысокие бетонные столбики, оставшиеся от аккуратного забора, и пни от спиленных деревьев, а в роли ограждения выступал частокол вперемежку с бетонными блоками и нагромождением битых автомобилей. Смотрелся новый забор довольно внушительно. Он больше напоминал даже не забор, а стену. Наёмники и вправду устроились тут, как государство в государстве, но вот против бронетехники и тяжёлого вооружения с одной лишь стеной им не выстоять. Разве что от бешеных стена хороша, случись им пробиться на территорию Микрорайона. Ну и для обеспечения пропускного режима у себя в крепости.

На стене спецы увидели несколько огневых позиций, обложенных мешками с песком, из которых торчали пулемётные стволы. Там хватало и ПКМов, и крупнокалиберных Утёсов, а чуть левее пристроился старичок ДШК. Кроме пулемётов в поле зрения попала пара АГСов. И это только то, что было на виду. Наверняка для обороны этой цитадели предусматривались ещё и скрытые огневые позиции.

Со стен доносились едва уловимые ухом разговоры. При этом самих стрелков видно не было. Никто не высовывался в амбразуру с сигаретой, не гоготал в голос и не прогуливался по стене. Похоже, что служба по охране своего периметра неслась исправно, не смотря на местную вседозволенность. В отличие от братков, охранявших внешний периметр, у наёмников всё было серьёзно.

Подошли к въезду на территорию. Ворота открыты, но возле них двое часовых. Одно лицо на двоих — близнецы, не иначе. В руках по автомату, но один с АК-105, а у второго, вроде, привычный 74-й. Оба Калашоида стали жертвами беспощадного оружейного тюнинга. На 105-м штатное цевьё заменено на длинное круглое, переходящее в глушитель. Наверняка, обладатель 105-го был сторонником магпуловского хвата при стрельбе, когда левая (слабая) рука уходит как можно дальше вперёд и обхватывает цевьё не снизу, как обычно, а сбоку, при этом большой палец ложится сверху. Изначально такой хват использовался для М-серии, у которой штатное цевьё имеет цилиндрическую форму, но с появлением круглых цевей для АК подобный способ удержания перекочевал и на отечественную платформу. По поводу магпуловского хвата споры не утихали. Одни твердили, что для Калашоидов он не подходит, другие наоборот — топили за него обеими руками, поэтому такой хват всё же попадался на глаза. Кроме цевья был заменён приклад: вместо привычных «рамы» или же «весла» стоял телескопический. А сверху на планке Кочевник, заменившей собой штатный целик, крепился коллиматор Холосан 403С. Заканчивал композицию примкнутый магазин, сдвоенный спаркой с ещё одним.

А вот 74-й оказался в более привычном обвесе. Цевьё хоть и было с кучей планок, но по своей форме оно очень напоминало штатное. На нём — фонарь, ЛЦУ и передняя рукоятка. На боковом кронштейне, закрепленном на планке Ласточкин хвост, стоял открытый коллиматор неопознанной марки и откинутый вправо магнифер[71]. Родной приклад заменён на «телескоп», примкнут магазин повышенной ёмкости на шестьдесят патронов.

Оба часовых одеты в камуфляжные штаны в расцветке сурпат со встроенной защитой коленей и куртки цвета койот, поверх которых надеты плитники. Тоже в сурпате. В подсумках на них разместились автоматные магазины, гранаты и прочие необходимые вещи. Пистолет у одного из них находился на груди в кобуре наискосок (под правую руку). А у второго вместо пистолета — МП-5К в набедренной кобуре. На головах — кепки. Часовые со связью: у обоих по гарнитуре. Для простых вышибал на входе ребята серьёзно упакованы.

На территорию транспорт не впускали, поэтому все, кто сюда приезжал, а не приходил, оставляли свои средства передвижения снаружи. У самой стены машины не ставили. Стоянка была на противоположной стороне дороги. Не ближе, чем в пятидесяти метрах отсюда. Рвануть заминированную машину под стеной или на территории просто так не получится.

То, что въезд на территорию запрещён, часовые сейчас пытались объяснить какому-то мужику, который хотел пойти против системы, заехав внутрь.

— Ты знаешь, кто я такой и по каким вопросам сюда приехал?! — брызжа слюной, вопил хам, за спиной которого стояла пара вооружённых хлопцев. Пистолет был и у него на поясе, но судя по его грузному телосложению и тому, как он его разместил, хам понятия не имел, как с ним обращаться. Похоже, оружие он носил только для показухи, а его реальная защита стояла позади него в лице двух охранников. И они, судя по их напряжённому виду, понимали, чем для них сейчас может закончиться этот конфликт. Непонятно только, как такой неприспособленный к нынешним условиям увалень смог не только выжить, но и занять какое-то положение в новом обществе, заведя себе собственную охрану. Наверное, просто успел прибиться, к кому надо. Но тогда возникает другой вопрос: кому такой балласт оказался нужен?

— Дядя, да мне как-то до п**ды, кто ты, — не повышая в ответ голос, спокойно произнёс один из часовых. — Здесь свои правила. Соблюдай их, если тебе нужно попасть внутрь.

Невозмутимость часового взбесила мужика ещё больше, чем ответная агрессия. Больше сказать ему было нечего, а въехать на территорию оставалось для него вопросом принципа: как это какой-то ср*ный солдафон может здесь что-то запрещать?! Поэтому хам был готов ехать по головам в буквальном смысле. Он влетел за руль увешенного решётками Тахо, выдернув оттуда водителя, но стоило джипу тронуться с места, как что-то щёлкнуло по капоту машины, оставив в нём небольшое отверстие.

Звука выстрела никто не услышал. Щёлкнула только пуля, пробивая капот. Часовые на въезде стояли невозмутимо, их оружие по-прежнему было направлено стволами вниз. Подойдя ближе, Магнум обратил внимание на форму пулевого отверстия. Джип стоял под небольшим углом к воротам, практически перпендикулярно, и овальный след пули, вытянувшийся поперёк капота, говорил о том, что стреляли не со стены. И уж явно не часовые, которые даже за оружие не схватились. Стрелок с бесшумкой находился где-то с фланга. Снайпер. Значит, как минимум одна скрытая позиция у наёмников есть. В принципе, как и предполагалось.

Тем временем, изменившийся в лице «большой начальник» медленно вышел из-за руля, закрыв за собой дверь. Предупредительный выстрел, на него подействовал очень убедительно: весь его пыл тут же угас.

— Лёша, — окликнул он водителя, которого вытолкал из-за руля, — машину переставь.

После выстрела Тахо по-прежнему мирно тарахтел двигателем. Видать, снайпер ничего важного в моторном отсеке не повредил. Стрелял явно профи. Пока водитель перегонял джип, «начальник» вместе с охраной прошёл на территорию. Больше ему не препятствовали, разве что вопрос задали:

— Остальные правила знаете?

— Знаем, — уже спокойно ответил он. — Не впервой тут.

Уточнять у него, почему тогда возникли трудности с парковкой машины, раз правила им известны, часовые не стали. Списали на его заносчивость.

— Здоров, парни, — начал разговор Магнум, подойдя к часовым.

— Привет, — отозвался один из братьев, который с 74-м. — Чем могу?

— В баревиче думали зависнуть. Говорят, место хорошее. Ну и пообщаться. Узнать чё да как здесь. Первый раз в ваших краях.

— Ну, эт милости просим, — подключился второй.

— Слыхал, правда, место у вас тут со своими правилами, — кивнул Император на Тахо с прострелянным капотом. — Поговаривают даже, что лихое.

— В смысле? — сходу не понял часовой со 105-м, но посмотрев на отъезжающий джип, спохватился. — Ах, это? Так ты просто веди себя по-человечески и за языком следи. Ну, а если с кем зацепишься, сам будешь разруливать. Нянек тут нет.

— Кто сильнее, тот и прав? То есть, если мне за столом в спину нож воткнут…

— Ну, ты уж совсем в крайности-то не впадай, — перебил его второй часовой. — За такие дела мы сразустреляем. Тех, кто любит втроём одного заколотить, ножом в спину ударить, ну и прочее в таком духе, в расход пускаем без выяснений. И об этом всех предупреждаем. Так что сразу бери себе на заметку. Это я тебе так, на всяк случай.

— Погоди. Я что-то не улавливаю суть, — не понял Император. — Ты же сказал, что сам буду разбираться, ежели чё, но в то же время беспределить у себя не позволяете. Так в итоге-то как? Самому защищаться или всё на ваш суд выносить?

— Сначала давай определимся, что сейчас мы говорим о бытовых потасовках в кабаке, а не о боевом столкновении. Это всё-таки разные вещи. Чисто для того, чтобы мы правильно друг друга понимали.

— Считай, определились, — согласился Император. Часовые находились на своём посту уже явно не один час, поэтому возможность поучить уму-разуму приезжих они сочли за некое развлечение. Разговор грозил затянуться, но спецам это оказалось только на руку: о наёмниках им требовалось узнать как можно больше.

— Хорошо. Тогда смотри. В таких ситуациях трое на одного — это неправильно. Так же, как и в спину выстрелить. Это, как местная братва выражается, полный беспредел, который мы жёстко пресекаем. Иначе, если нет порядка, то и дела невозможно нормально вести. При этом в мелочи мы не вникаем: разбираться, кто кого на х** послал, нам нет никакого резона. Поэтому, если есть личные претензии, то сами и разбирайтесь. Но без посторонней помощи. Чисто «раз на раз». На то они и личные. А мы за этим проследим. И там уже хоть морду бейте, хоть режьте друг друга, хоть стреляйтесь — кому что нравится.

— А не проще ли тогда разборки здесь вообще запретить? — подключился Магнум.

— Как показала практика — не проще. Совсем от конфликтов ты никак не уйдёшь. Этот посмотрел не так, тот заржал слишком громко, ну и так далее. В общем, как не запрещай, всегда найдётся тот, кто на этот запрет положит большой болт и схватится за ствол. Ну, или просто в драку полезет.

— И чё? Вы же тут власть. Осадили обоих, да и всё. А если кто не понял, тогда уже…

— Вот в этом-то всё и дело. Если мы будем заниматься такими вещами, тогда найдутся и хитро**пые, которые любят воспользоваться ситуацией.

— Как это?

— Легко. К примеру, можно спровоцировать конфликт с человеком, чья рожа просто не понравилась. Он психанёт, выхватит ствол и нам придётся его усмирять. Или валить, если слова до него не дойдут. То есть, если мы установим правила, запрещающие разборки, тогда придётся нам ситуацию разруливать. Мы же тут власть. А вот сам провокатор, из-за которого вся жара началась, типа не при делах. Он же в положении «жертвы» получается: п**деть-то дох**, вроде как, не запрещено, а вот палить в ответ — да. В общем, сам понимаешь, нам такой гемор в х** не упёрся. Да и неправильно это. Выходит, что он сам до**зделся, а мы его защищаем. Пусть сам разбирается, раз для него принципиально на конфликт с кем-то пойти.

— Как вариант, — согласился второй часовой, — Человек из-за чувства безнаказанности начинает себе дох*** позволять в своём поведении. Вся фишка в том, что если хозяева, то есть мы, запретят разборки, тогда выходит, что и бояться нечего: никто за хамство или оскорбление не начистит морду и не достанет оружие. Хозяева не позволят. Значит, можно вести себя как быдлятина. «Чё хочу, то и делаю: толкаюсь, ноги на стол кладу, песни ору. Имею право! Я же местные законы не нарушаю, а со своим воспитанием я как-нибудь сам разберусь. Свобода совести, мля! Чёт не нравится? Ну и чё ты мне сделаешь?».

— Так можно ведь в ситуации разобраться и вышвырнуть нах** такого м**ака?

— Я уже говорил: нянек здесь нет. Воспитанием заниматься мы не собираемся. Хочешь громко песни орать — пожалуйста, но будь готов, что кому-то за соседним столиком это может не понравиться. А если считаешь, что на это у тебя есть полное право, готовься его отстоять. Но сам! Это ведь твоё право, личное, а не общепринятое. Мы здесь следим только за соблюдением общечеловеческих, базовых норм, поэтому грабить, издеваться, убивать ради удовольствия или творить другие подобные вещи не советую: сразу без башки оставим. А вот всё, что сверх этих норм, на что, по-твоему, у тебя есть право: хамить, говорить то, что думаешь, как было раньше в моде, вести себя вызывающе и тэдэ — это на собственный страх и риск. Охранять хоте́лки каждого у нас нет ни желания, ни времени. Так что, если появляются такие непонятки, касаются они только двоих: тебя и твоего визави, кто с тобой не согласен. А все остальные: пацаны твои, личная охрана, мы, как хозяева, или ещё кто, стоят в стороне и не вмешиваются, ибо их личные права в этот момент тобой не затронуты. Ну, или все в очередь, по одному, в том случае, когда ты всех и каждого за**ать умудрился. Не воспитали родители — воспитает пуля.

— То есть личка не должна делать свою работу, за которую им бабки платят?

— Пусть делают. Но не у нас. Вышли за забор и вперёд. В противном случае их хозяин может воспользоваться своим положением. Легко корчить из себя перца, когда за твоей спиной несколько вооружённых бойцов. Можно особо не париться, кого и куда ты послал. Если что, за тебя ребята всё сделают. Поэтому телохранители здесь сидят молча. А кто с этим не согласен, ещё на входе разворачиваются и уходят.

— Хм, интересно. Ну, а как этот ваш «раз на раз» оппонентов уравновешивает? Возьмёт какой-нибудь боров двухметровый и до**ётся до задохлика… да просто так, под надуманным предлогом. Моральных уродов всегда хватало. Выходит, что пи**юк заведомо в проигрышном положении? Ему самому нечего противопоставить обидчику, а по вашим правилам и друзья за него не могут вписаться, и вы не встреваете.

— Во-первых, если он включит заднюю, то никто его не тронет: мы вмешаемся. Иначе мы получим беспредел. Поэтому пострадает только его самолюбие. Это максимум. Но тут уж извиняй — твоя жизнь уже вне опасности, так что спасибо нам скажи, а отстаивать твою честь и доброе имя никто за тебя не обязан. Сейчас не те времена, когда существовали суды, адвокаты и правоохранительные органы. А, во-вторых, ты слыхал фразу «Бог создал людей, а полковник Кольт сделал их равными»?

— Стопэ! То есть, если кто-то полез морду бить, а ему в ответ ногу прострелили, за это ничего не будет?

— В точку! — часовой ткнул указательным пальцем в воздух перед собой, изображая попадание. — Блин, парни, вы как из лесу вышли. Сейчас нет такого понятия, как «превышение необходимой обороны», из-за которого раньше потерпевший мог стать подсудимым. Поэтому, опасаясь уголовной ответственности, рядовые граждане или не решались применять средства самообороны, или вообще отказывались от них. К тому же их особо и не было. Резинострелы в основном, которые даже не всякую куртку прошибали. А это развязывало руки криминалу, да и обычным дебоширам. Их ничто не сдерживало: сам человек защититься не может, а пока менты доедут, любого можно успеть или отпи**ить, или вообще на ремни порезать. А теперь ситуация в корне изменилась.

— Допустим. Но с другой стороны это ни разу не на равных получается. Против ствола особо не попрыгаешь.

— Почему? Мы же сейчас говорим не о боевой операции, когда с кулаками на автомат идти — это заранее предсказуемый итог. Конфликт между людьми на бытовой почве с разговора начинается. Наизготовку с оружием никто не стоит. А дальше — вопрос твоей подготовки. Твои навыки — твоя жизнь. Кто-то нож быстро выхватывает, кто-то вырубает с одного удара, а кто-то быстро стреляет. Рулят внезапность, дистанция, реакция и прочие подобные факторы. Усыпил бдительность разговором, невзначай ближе подошёл и уже не факт, что стрелок успеет что-то сделать. Так что сам ствол здесь не показатель, а численное превосходство, как я говорил, мы уравниваем. Даже за примером далеко ходить не надо. Вон, на прошлой неделе у нас тут двое зацепились. Так пока один из кобуры пистолет тащил, второй его порезать успел. К тому же бывают и такие персонажи, которые словами умудряются любую ситуацию урегулировать.

— А что касается самих понятий «честно» и «на равных», — снова включился в разговор часовой со 105-м, — с ними не всё так однозначно.

— Разве? — спросил Магнум, заинтересовавшись ходом мысли автоматчика.

— Ты сам подумай. Такие вещи, как «честно» и «на равных» возможны только в спорте, потому что там они определены правилами. Ты хоть раз видел, например, в профессиональном боксе, чтоб на ринге бились два боксёра, один из которых легковес, а другой — тяж? Или, чтобы кто-то из них с бейсбольной битой на ринг вылез?

— Нет.

— Воот! — протянул часовой. — На соревнованиях действуют правила. Они максимально уравнивают спортсменов. Иначе, нарушается «чистота эксперимента» и становится невозможно объективно определить, кто из спортсменов лучше. Плюс ко всему создаётся угроза их жизни и здоровью. То есть теряется суть соревнований. А поскольку правила распространяются на всех, то у людей возникает чёткое общее понимание того, что такое «на равных» и «честно»: кто нарушил правила, тот вышел за рамки данных понятий. Везде, где правила вообще отсутствуют за ненадобностью, например, на улице, эти понятия в общем понимании в принципе не могут существовать. Они носят исключительно субъективный характер. Чисто на личное усмотрение: здесь у каждого своё понимание «честно» и «на равных». Поэтому на улице случается так, что двухметровый бугай х**рит очкарика. А бывает и наоборот — очкарик складывает здоровяка, применив подлый, «непацанский» приём: сначала отвлёк внимание, заболтал, а потом двинул с колена по яйцам, если бугай открыто стоит, и пока он корчится от боли, разбил ему табуретку об голову. Раз нет правил, то и нарушать нечего. Какие могут быть претензии?

— Так удар по яйцам — это ж западло? Не по-мужски как-то.

— А как быть, если противник заведомо сильней? Позволить этому моральному уроду издеваться над собой? Или пусть он тебя инвалидом сделает, чтоб в глазах окружающих это как западло не выглядело? На самом деле тут всё гораздо прозаичнее. Просто заведомо сильному противнику выгоден честный поединок, так как он выйдет из него победителем. Поэтому он и давит на честность и пацанские понятия: «я мужик, а ты как баба!». Но по факту это дешёвая манипуляция, с помощью которой он навязывает выгодные для себя условия.

— Ну, есть же неписаные мужские правила… «джентльменские соглашения»…

— Знаешь, Дуэльный кодекс своё уже отжил давно. А джентльменские соглашения на то и называются соглашениями, так как подразумевают согласие всех сторон. И оно достигается через предварительные договорённости: встретились, обсудили, выдвинули свои предложения, пришли к согласию. А если я тебя первый раз в жизни вижу, о каких соглашениях может идти речь? Если ты решил, что честным является только мордобой на кулаках без подлых приёмов, это не означает, что с этим согласны все. Кто ты такой, чтобы определять правила? Это твои правила — никто их соблюдать не обязан. Поэтому будь готов, что в ответ на твой «пацанский» правильный удар, тебе плеснут горячим кофе в лицо и приложат чем-нибудь по голове. Там, где нет правил, нужно быть готовым к любому повороту, а не ныть потом «ты чё как баба по яйцам бьёшь?!» или «это не по чесноку!».

— Даже если противник оружие достал?

— Тем более! Будешь его убеждать, что это нечестно?! Угрожают оружием — примени своё! Если его не оказалось, а твоя подготовка позволяет, противопоставь оружию противника хитрость в сочетании с подручным предметом. Или спасайся. Беги. Нельзя рассчитывать только на кулаки и уверенность в том, что противник не достанет нож лишь потому, что это нечестно и не по-мужски. Ты пойми, когда нет правил, действует множество различных факторов, поэтому для самообороны недостаточно одного чёрного пояса по каратэ. Это не соревнования! На улице нет смысла силой меряться! Тут обычная драка может быстро перерасти в групповое избиение, поножовщину или перестрелку. Ну, а хочешь узнать, кто сильнее, тогда лезь на ринг, тата́ми, в октагон, или чё там ещё есть, и бейся с равным себе по мастерству и по весу. И вот при таком раскладе бить по яйцам будет реально западло.

— То есть, по-твоему, лучше старенький ТТ, чем дзюдо и каратэ? Тренироваться нах не надо? Пистолет в карман положил и всё? Типа боец?

— С чего вдруг баня взорвалась? Тренироваться очень даже надо! Иногда бывают такие ситуации, в которых нет возможности сразу ствол применить: нужно выбраться из захвата или вовремя среагировать, чтобы увернуться от первого удара, который может стать последним и так далее. К тому же ствол не во всех ситуациях актуален.

— Тогда я что-то не въезжаю.

— Суть в том, что не существует универсального средства самообороны. Использовать нужно всё вместе: заниматься единоборствами, силовой подготовкой, бегать, прыгать, владеть оружием, ну и тэдэ. Чем шире навыки и средства самообороны, тем выше твои шансы. Поэтому недостаточно одного только умения хорошо руками махать или пистолета на поясе.

— Если к этому вопросу так серьёзно подходить, то это немало времени займёт.

— В корень зришь! Но к самообороне нельзя подходить несерьёзно. А так — да. Хорошая подготовка много времени занимает. И многим это не нравится. Лучше время на себя любимого потратить. На удовольствия. Клубы, девочки. Для этого он в качалку пятый год ходит. Думает, что совместил — и баб склеил бицепсами, и ушатать может любого. Или кикер самоуверенный, который с трёх лет по груше стучит и на ринге в спарринге бьётся: «я мастер спорта — сложу любого». Но только оба эти случая до первого урода с ножом. Бывают, конечно, и объективные причины, когда чисто физически нет времени на подготовку. Например, когда в многодетной и малоимущей семье отец пашет на трёх работах. Да и то какой-то минимум подготовки должен быть даже в такой ситуации: кто о твоей семье позаботится, если тебя прирежут за углом?

— Ну, и когда такому человеку собой заниматься? На работе? Ночью?

— Нет. Просто у него будет… как бэ… другой «профиль» в самообороне.

— В каком смысле?

— В таком. Изучи криминогенную обстановку в районе, обходи потенциально опасные места, прогнозируй возможные сценарии, носи с собой что-нибудь на крайний случай, хотя бы газовый баллончик, который даст тебе пару секунд, чтобы убежать, ну и так далее. Интернет у всех… был. Такие вещи можно и сидя на горшке читать и продумывать. А про «сейчас» я даже не говорю — совсем неподготовленных людей не осталось. Они просто не выжили. Хотя на тот период даже бешеные ещё не появились. Были просто массовые беспорядки.

— Каждый защищает себя так, как умеет, — подытожил второй. — Сам по себе пистолет нож, кулаки или ещё что ключевой роли не играют. Я много людей повидал ещё до всего этого Пи**еца, которые были свято уверены в том, что само наличие у них оружия уже сводит на «нет» любую опасность. На ступень выше них стояли те, кто кроме обладания оружием были готовы и реально могли его применить. И лишь очень немногие понимали, что оружием нужно владеть! Уметь с ним обращаться. Поэтому рулит не само оружие, а… так скажем… «сплав» оружия, навыков, морально-волевых качеств и башки на плечах. Нужно и уметь, и решиться, и правильно ситуацию оценить. Именно этот «сплав» спасёт тебе жизнь даже в том случае, когда ты с голыми руками оказался в непростом положении. Хорошо подготовленный человек в любой ситуации найдёт оружие и грамотно им воспользуется: «розочка» из бутылки в шею, камень в голову, песок в глаза — да что угодно. Но всё это в обязательном сочетании с головой, выработанными навыками и качествами! Только всё вместе, в «сплаве», и никак иначе! Убери хотя бы одну составляющую и тебе п**дец! Нож в руках нерешительного человека, который им неумело размахивает, — угроза только для него самого. Этим же ножом его и прирежут. То же касается и мордобоя. На ринге чемпион, пока всё в рамках спорта, а в уличной драке душка́ не хватило против агрессивно и решительно настроенного оппонента. Или с техникой всё в норме и по духу никому не уступает, но ситуацию хреново оценил — драться с ним не стали, а взяли и прирезали. Или же гонора с запасом хватает, а драться не умеет. И я это не с потолка беру. Это мои наблюдения и анализ реальных случаев: что-то сам видел, что-то в криминальной хронике, что-то мне рассказали. Так что победителем выходит не тот, у кого оружие или кто кулаками техничней машет, а тот, чей «сплав» крепче оказался.

— А чем крепче «сплав», — добавил брат, — тем лучше должна башка работать. Оружие и навыки следует применять адекватно ситуации. Всегда нужно думать! Оружие должно служить для защиты жизни, а не для разрешения спора в свою пользу. Если человек режет беззащитного насмерть только из-за того, что он ему нагрубил и при этом никакой опасности не представляет, то такой «человек» мало чем отличается от животного. Это отморозок. А с ними у нас разговор короткий!

— Охренеть! Да у вас здесь, походу, уже целая философия зародилась, — в шутку сказал Магнум. — Новое учение, не иначе.

— Я тя умоляю! — не согласился часовой. — Какое там учение! Обычная система сдержек и противовесов. Просто с таким подходом у нас каждый бугай сначала сто раз подумает, стоит ли без причины дрища за**ывать, а каждый разговорчивый дрищ за своим языком следит, зная, что кроме как на самого себя, рассчитывать ему не на кого. А что касается людей с охраной или с большой компанией, то и они здесь голову включают, поскольку мёртвому уже пофиг будет, что за него друзья потом за забором отомстят. А охране так и ваще нас**ть. Личного для них в этом вопросе ничего нет, а новый контракт они себе быстро найдут: про наши правила много кто знает, так что пятна на их репутацию никакого. В общем, высокое положение в обществе больше не является защитой, как раньше. У нас тут каждый сам себе защита.

В этот момент у забора притормозила ещё одна машина, из которой вылезла довольно шумная компания. Ребята были крепкие и все одеты «с иголочки» с очень сильным перебором в обилии «тактических» шмоток и примочек, навешанных на них. Будто со съёмочной площадки нового голливудского супербоевика прибыли. Слишком много лишнего на них нацеплено, а на оружии только мониторов не хватает. Достаточно было взглянуть на Вепрь-12. К нему, помимо всего прочего, владелец прицепил ещё и сошки с оптическим прицелом. Непонятно зачем. В общем, «квалификация» данной компании вызвала у спецов некоторые сомнения. Скорей всего, обычные гражданские, разжившиеся хорошей снарягой. Самые настоящие «тактикульщики»[72].

Своё основное оружие оставили в машине, а вот «доспехи» снимать не стали. Хлопнув дверями бронированного Патриота, компания направилась к воротам, где часовые общались с Императором и Магнумом.

— Парни, — остановил их жестом часовой со 105-м, — читать умеем?

— А чё так грубо? — сходу возмутился один из прибывших, снимая шлем и являя всем наголо выбритую голову. Из всей компании он выделялся тем, что у него, помимо навешенных тактических шмоток, была ещё и густая «тактическая борода» до груди. Широкий в плечах и со шрамом от ожога на пол-лица с левой стороны, он казался самим воплощением брутальности. А вот угадать его возраст сложно, но Магнум прикинул, что он не старше сорока-сорока пяти.

— Да умеем-умеем, — начал успокаивать своего товарища самый рослый в их компании, слегка заулыбавшись часовым. — Думали, что табличка ещё с Тех времён висит.

— Ну, раз умеете, машинку переставьте воон туда, — указал им часовой, проигнорировав шутку здоровяка. — Там увидите Тахо с прострелянным капотом.

— Да не вопрос. Только снарягу скинем, — ответил тот и кивнул своему вспыльчивому другу. — Мишань, сделай доброе дело. Отгони тачку.

Тот смерил грозным взглядом обоих часовых и, ничего не сказав, молча направился к машине. Сразу после того, как гости поснимали броню и закинули в машину, часовой начал их инструктировать:

— Отдыхать или по делу?

— Есессно отдыхать, — ответил за всех здоровяк.

— Правила знаете?

— Так… слышали кое-что.

— В общем, не беспределить. Если какие непонятки, все разборки один на один. Оружие у оппонентов по их собственному усмотрению. Все остальные не влезают. Тех, кто включил заднюю, не дожимать. Мы не вмешиваемся, пока соблюдаются правила. Кто не понимает, тот выходит отсюда вперёд ногами…

— Да всё-всё, страшно уже, — с ехидной улыбкой оборвал его лидер прибывших, — а то мы ща вообще в штаны навалим и не пойдём к вам свои бабки в баре спускать. Запугал, блин.

После чего, не дожидаясь, пока часовой закончит, вся компания направилась в сторону бара. Пройдя пару шагов, здоровяк развернулся и, сложив «пистолет» из пальцев, «выстрелил» в бойцов на входе, сопроводив его голосом: «БАМ!». И всё с той же ехидной улыбкой заспешил за своими товарищами.

— Во! — обратил внимание на них часовой. — Видал? Вот с такими больше всего мороки обычно. Сам увидишь, зацепятся они с кем-нить.

— А это даже к гадалке не ходи, — поддержал его брат. — В баре Склеп сейчас.

— А когда он вернулся?

— Позавчера вроде как. Но я с ним только сегодня утром пересёкся.

— Склеп? — переспросил Магнум. — Это дебошир местный?

— Из нашей «конторы» он, только у него своя бригада.

— И я бы не сказал, что он дебошир. Даже наоборот — бесконфликтный человек, только почему-то всем до него до**аться охота. Я про тех, кто с ним не знаком.

— Почему?

— Да х** знает. Выглядит он не устрашающе, поржать любит. Немного шумный, но от конфликтов старается уходить. Может, поэтому у многих руки чешутся: казалось бы, опасности человек не представляет, поэтому можно и нос ему сломать, самолюбие своё потешить…

— Ага. В последний раз, — перебил своего брата часовой.

— В смысле?

— А ты думаешь, его Склепом просто так прозвали?

— Да откуда мне знать. Просвети.

— Он сам никогда не зал**ается. Заднюю не брезгует врубать. Добряк. Зачастую это и подбивает до**аться. Только он вообще непредсказуемый. Глаза в сторону отводит, «шлангом» прикидывается. Или улыбается в попытке конфликт в шутку перевести. Сглаживает ситуацию до определённого момента. До точки невозврата. И если уже ничего не помогает, то какого-то плавного перехода к ответным действиям у него нет. Этот момент не угадаешь. Ты от него не услышишь: «эй, давай выйдем!». Стоит себе человек, улыбается в ответ на твои подзатыльники, а потом чик… и у тебя из располосованного бедра кровь хлещет. В лучшем случае. А вообще, трупов за ним немало числится, потому и Склеп.

— Отморозок что ли?

— С чего вдруг?

— Судя по вашей терминологии, получается у него реакция неадекватная: его обидели, а он ножом машет.

— Хм… — усмехнулся часовой. — Напряги память чутка. Я говорил, что отморозок — это тот, кто убивает беззащитного человека, который не представляет опасности. То есть мирных и невооружённых. А вот это быдло, которое сейчас заявилось, ты можешь к таким отнести?

— Ну… вряд ли.

— То-то! Невооружённых людей ты сейчас не увидишь. Время такое. Так что опасность представляет каждый. В той или иной степени. А особенно те, которым повод для конфликта не обязателен. Так что, если ситуацию сгладить не получается, что Склеп до последнего пытается сделать, дальше он действует уже на опережение.

— Ладно, — начал сворачивать разговор Магнум. — Спасибо за ликбез.

— Без вопросов, — ответил часовой со 105-м. — Барюшник на первом этаже у нас.

— Через главный вход в здание?

— Да. Как зайдёте, сразу направо по коридору.

— Спасибо.

— Обращайся. Мы сейчас и сами туда подтянемся перекусить. Нас скоро сменят.

Пока спецы общались с часовыми, бородатый из прибывшей компании уже переставил машину и теперь приближался к воротам. Как раз в этот же момент к воротам топал давешний агрессивный «начальник» в сопровождении своей охраны. Свои дела он, видать, закончил. Так получилось, что на какое-то мгновение все разом столпились в воротах: и часовые, и спецы, и хам с охраной, и подошедший сзади к спецам бородач. Чтобы не толкаться, Магнум сделал шаг назад, пропуская на выход «начальника» с его свитой, и тут же словно в стену спиной упёрся, при этом ещё и наступив на что-то.

— Б**ть! Аккуратней! По ногам, как по бульвару топчешь!

— Извини. А глаз на затылке у меня нету, — ответил снайпер, оборачиваясь. Перед ним стоял тот самый бородатый брутал.

— Ты мне ещё и хамить тут будешь?!

— Слушай, уймись! — пробурчал Магнум. — Я назад спиной отходил — не видел. А вот ты чего, как столб, стоял? Шаг в сторону западло сделать?

— Позже пообщаемся! — коротко огрызнулся бородатый и зашагал в сторону здания.

Попрощавшись с часовыми, спецы направились к входу. Внутри здания, над дверями в бар висела вывеска, выполненная готическим шрифтом: «Арсенал». Само заведение оказалось небольшим: путём нехитрой перепланировки были объединены два учебных класса и заделаны окна, так что теперь внутри царил небольшой полумрак от искусственного освещения, который для таких заведений актуален. Внутри расставлены чистые и аккуратные деревянные столики, покрытые лаком какого-то тёмного оттенка. В этом же стиле выдержана вся мебель здесь, в том числе барная стойка и стулья, которых по четыре за каждым столиком.

Вдоль стен пристроились столики побольше. Вместо стульев за каждым из них стояло по две деревянные скамьи. Обоев на стенах не было. Их заменяла декоративная штукатурка, нанесённая хаотичными мазками, что создавало эффект неровностей. На всех стенах развешано всевозможное оружие и средства защиты разных эпох: от средневековья и до наших дней. Под потолком натянута маскировочная сеть, выполняющая сугубо декоративную функцию. В глаза бросилась пара пулевых отверстий в стене при входе — вероятно следы выяснения отношений, которые ещё не успели заделать.

Играла музыка. Не в живую, правда: через колонки крутили плейлист. Исполнителя ни с кем не спутать: Metallica с песней «Whiskey in the jar». Но звучала композиция как-то очень уж тихо для таких заведений. Больше для фона.

Людей не много. Занято два обычных столика и один большой. За большим уже сидела «тактическая компания», с которой Магнум и Император пересеклись на входе. Было их пятеро и про понты хлопцы не забывали: на их столе среди стаканов, бутылок и тарелок лежала пара пистолетов. Детский сад. В былые времена на стол так мобильники выкладывали.

Через два стола левее них сидела компания поменьше: трое ребят средних лет. Сидят, общаются, пиво под пиццу пьют. Время от времени смех доносится: самый улыбчивый из них, похоже, или байки, или анекдоты травит. Мужик, что слева от него, был примерно той же комплекции, а внешне кого-то из знаменитостей напоминал, но вот кого именно, в голову никак не приходило. «Весельчак» и «знаменитость», как их мысленно обозвал Магнум, были коротко стрижены, а вот третий за их столиком, похоже, заморачивался с укладкой волос или гелем, или обычной водой: они смотрелись мокрыми и уложенными на манер бриолинщиков 50-х годов в США. На эту троицу периодически косился бородатый брутал из «тактической компании».

Самый дальний столик занят парой бойцов, которые гоготали в голос. Один из них что-то эмоционально рассказывал, жестикулируя руками. Эти, судя по форме бокалов на их столе и цвету содержимого, пили что-то покрепче пива. Нечто похожее на вискарь.

Магнум и Император заняли столик у самого выхода. Подбежала официантка. Молодая миловидная девчонка лет двадцати. Поздоровалась, передала меню и, пообещав вернуться через пару минут за их заказом, скрылась в помещении за барной стойкой.

Разговоры и суета около их столика привлекли к себе внимание троицы за маленьким столиком. Весельчак продолжал улыбаться и что-то рассказывать, лишь его взгляд, скользнув по спецам, задержался на них на какие-то доли секунды. Не отвлекаясь от разговора, мельком глянул в их сторону и один из двух бойцов за дальним столиком.

Бородач за большим столом тоже не обошёл вниманием усевшихся спецов и что-то пробормотал главному в своей компании. Тот посмотрел в их сторону, но особого интереса не проявил. А бородатый отпил пива из высокого бокала, другой рукой вращая лежавший на столе пистолет, будто рулетку, и снова посмотрел на спецов. Но Магнум и Император делали вид, что им до него нет никакого дела. Сверлить его взглядом никто не собирался, но данную реакцию бородатого взяли на заметку.

Через некоторое время «тактическая компания» окончательно разделалась с пивом и им принесли горячее, холодные закуски и водку в графине. В общем, стол у них ломился — скорей всего отмечают что-то, а не просто обедают. Выпили по первой и тут же наполнили рюмки ещё по одной. В перерыве между тостами бородатый продолжал бросать свои грозные взгляды на всех в зале. Правда, больше всех «доставалось» спецам.

Заказ принесли и Магнуму с Императором, но попроще, чем у «тактикульщиков»: салат из свежих овощей и мясо в горшочках. Крепкий алкоголь брать не стали. Обошлись пивом.

Обедали парни не спеша — торопиться было некуда. Примерно через час, когда спецы, опустошив тарелки и рассчитавшись за обед, просто тянули пиво, спокойно беседуя, из-за стола поднялся подпитый бородач и направился в их сторону. Пистолет он демонстративно сунул в открытую кобуру на бедре. Возможно, просто на выход собрался.

Магунум сидел лицом к залу, а Император — к выходу, поэтому ему было не видно, что происходит за спиной.

— Будь готов, — вполголоса произнёс Магнум при виде приближающегося бородача, — к нам брутал двигает.

— Угу, — ответил тот, опивая пиво из бокала.

Ни слова не сказав, бородатый взял один из стульев у их стола и, поставив его спинкой перед собой, уселся. Взгляд хмельной, но ещё адекватный. Правда, с нехорошим огоньком.

— Ну чё, воЕн? — начал бородатый, подчеркнуто проговорив букву «Е», которой в слове на самом деле нет. — Извиниться не собираешься?

— Ага. Извини, — нейтрально пробубнил Магнум, пережёвывая сухари и запивая пивом, словно рядом с ним пустое место.

— Ты чё, клоун, угараешь?

— А чё тебя не устраивает? Нужно в извинения трагизьму добавить?

— Может, тебе шрамов на лице добавить?! Манерам поучить? — ответил бородач. Было предельно ясно, что он к ним подсел не правды искать. Ему нужно «пар выпустить». Тем более, какой-никакой, а повод у него есть. Только спецам лишняя известность из-за глупых разборок на уровне школьных дискотек в стиле «ты мне на ногу наступил» вообще ни к чему.

Император «держал» бородатого: неожиданностей от него можно не опасаться. Магнум это знал, поэтому от брутала он периодически отвлекался, контролируя обстановку в зале за спиной Императора. В один из таких «осмотров» зала Магнум увидел, как из-за стола, где пили пиво трое парней, поднялся тот самый Весельчак и пошёл к выходу.

— Манерам? — усмехнулся Магнум, повернувшись к бородатому. — А кто тебя учил так с людьми разговаривать? И разве за стол тебя кто-то приглашал, что ты уселся? Не обессудь, но такие «манеры» мне нах не нужны! Я уж как-нибудь обойдусь.

Бородатый побагровел и уже собирался вскочить со стула, чтобы вцепиться в Магнума, но сделать этого он не успел. Мимо их столика сейчас проходил тот самый Весельчак, который на ходу развернулся в сторону зала и крикнул своим: «Бриолин, пиваса мне ещё возьми!». Из-за такого странного манёвра он запнулся и, падая, уволок за собой вниз бородатого. Император и Магнум так и не поняли, как можно грохнуться на ровном месте. Ещё ладно, когда человек, что называется «в дрова», но про него сейчас такого не скажешь.

— Ё**ный ты м**ак! — заорал поднимающийся с пола брутал.

— Я дико извиняюсь, — начал оправдываться Весельчак. — Отвлёкся, с кем не бывает?

Вблизи можно было его получше разглядеть. Богатырским телосложением не поражал, но видно, что мужик крепкий и поджарый. Среднего роста. Его тёмные волосы с боков и сзади сбриты «под ноль», но в самом низу. Далее шёл плавный переход, который постепенно волос добавлял, так что совсем лысым он не был. Спокойный и рассудительный взгляд, но цвет глаз в полумраке не разобрать. На немаленьком носу заметная горбинка — след от перелома. Костяшки кулаков сбитые и ороговевшие. На левом запястье часы Garmin TactiX. Одет в футболку цвета хаки и тактические брюки от компании Vоин в расцветке A-Tacs FG. Спутать их сложно: они легко узнавались по своей фирменной фишке — интегрированным в ткань брюк наколенникам в виде длинных полос с изображением логотипа фирмы. Хорошая вещь. Силовики продукцией этой компании часто пользовались и оценивали её, если и не на «отлично», то на «четыре с плюсом». Магнум и сам какое-то время в таких ходил. Обут обидчик брутала в треккинговые ботинки, дико напоминавшие Salomon quest 4D.

Вооружён. Пояс охватывает варбелт. Справа на нём — открытая кобура с CZ-75 SP-01[73] под девять миллиметров. Рядом с кобурой, между ней и пряжкой пояса, небольшой подсумок. С левой стороны четыре запасных магазина к пистолету. Между ними и пряжкой, под уклоном к ней, разместились два небольших метательных ножа. Уклон выполнял двойную функцию: с одной стороны он позволял свободно двигаться (если ножи расположить строго вертикально, то занять положение «сидя» будет неудобно — ножны упрутся в ногу, да и согнуться вперёд тоже будет непросто — тогда рукояти ножей упрутся в живот), ну а с другой — он упрощал извлечение ножей правой рукой. Когда он повернулся, чтобы уйти, Магнум заметил у него сзади на поясе ещё один нож, но уже не метательный. Он был закреплён горизонтально вдоль пояса, рукоятью под правую руку. Между ножом и запасными магазинами (получается, сзади слева) у него ещё один небольшой подсумок. «Близнец» того, что спереди.

— Далеко собрался, шнырь?! — пробасил бородач, поднявшись с пола. Его друзья в ответ на грохот сначала подскочили, но увидев, что их вспыльчивому другу ничего не угрожает, сели на свои места. Только их главный через весь зал прокричал что-то типа «отстань от людей», но казалось, что больше для «приличия». Шибко он не настаивал. А интерес к Магнуму брутал как-то сразу потерял, целиком переключившись на Весельчака, который шёл к своему столику, осыпая бородатого извинениями через плечо.

— Всё-всё, ненароком я, — пытался поправить он ситуацию. Затем сел за стол и пригубил свежего пива из бокала. Странный персонаж, на самом деле. Судя по подобранной им снаряге и оружию, он явно не дилетант, чего не скажешь о брутале и его компании. У этих понты — наше всё! Взять одного из них — две набедренные кобуры справа и слева. В каждой по Беретте! Никак с двух рук, как в боевиках, собрался стрелять. Однако, несмотря на явные отличия Весельчак почему-то пятился от брутала. Причём, он даже позабыл, куда шёл изначально: вроде на выход, но как грохнулся, заспешил обратно.

— «Всё» будет, когда я скажу! — прогремел бородатый.

— Мишаня, да отцепись ты уже от сопляка, — «пытался» утихомирить его старший. — Не видишь, он ща в штаны навалит?

Компания тут же взорвалась дружным гоготом, Весельчак молча отпил из бокала, а на бородатого слова старшего не подействовали. Скорее, наоборот — ещё больше раззадорили.

— Эй, ты! — он окликнул его снова. — А пистолет кто тебе разрешил носить? Настоящий хоть? Нарядился — клоун!

— Игрушечный, — вдруг отозвался Весельчак. — Ножи пластмассовые.

— Оооо! — гулко прокатилось у них за столом, а потом кто-то высказался: — Голосок что ли прорезался? Мишаня, ты слыхал какой юморист?

Друзья Весельчака тем временем под различными предлогами поочерёдно из-за стола «потерялись»: теперь один из них разговаривал в стороне с каким-то мужиком, а второй просто пересел с бокалом пива за свободный столик. Каждый из них занимался своими делами, словно происходящее их не касается. И, похоже, «жертву» издёвок это вообще никак не напрягло.

— П***ец у тебя «друзья», — прокомментировал Михаил. Весельчак промолчал. А спецы обратили внимание, что его друзья на самом деле не потерялись, а весьма слаженно сместились в противоположные от столика «тактикульщиков» стороны и теперь едва уловимо поглядывают на них. Но компания бородача этого не замечала: решив, что с ними предпочли не связываться, они почувствовали себя хозяевами, которым ничто не угрожает. Зря. В отличие от них, Магнум и Император понимали, почему друзья Весельчака расположились именно так. Теперь занятые ими позиции вместе с компанией за столом образовывали треугольник. Две из его вершин — это две занятые позиции. А третья вершина, которая в стороне от них, — «тактикульщики». Таким образом, неприятель оказался под прицелом двух стволов друзей Весельчака, находящихся по разные стороны от него. Причём, сектор огня они друг другу не перекрывали, поэтому накрыть всю компанию перекрёстным огнём можно без особого риска. Важным было и то, что огонь по столу будет вестись в сторону стены, у которой стоит стол. То есть они минимизировали ещё и возможные последствия для всех остальных в зале. В общем, если что-то начнётся, компания за столом даже дёрнуться не успеет.

— Давай я с тобой посижу! А?! — спросил бородач, хотя сам уже уселся справа от него под дружное гоготание своих друзей.

— Садись, — невозмутимо ответил Весельчак, допивая пиво из высокого бокала. А пока он пил, брутал предпринял очередную попытку его «достать»: взяв горсть фисташек с тарелки, подбросил их верх так, что они дождём осыпались на Весельчака.

— Е*ааать, снег пошёл! — притворно вскрикнул бородатый, а компания поддержала его дружным «гы-гы».

В ответ на это Весельчак опустил бокал и широко заулыбался, а его рассудительные и умные глаза застыли, будто человек только что умер. Глаза стали «стеклянными». Казалось, что теперь рядом с бородатым сидит улыбающийся труп. А от увиденной улыбки на фоне таких глаз даже спецов слегка передёрнуло (расстояние небольшое и выражение лица им прекрасно видно). Улыбка Весельчака не была чем-то зловещим или угрожающим. Она напрягала тем, что не соответствовала обстановке. Обычно человек на такие выходки реагирует предсказуемо: или отвечает силой, или «поджимает хвост» и уходит, или пытается не обращать внимания, или старается объяснить, что это неправильно, или ищет защиты у других. А тут на тебе — улыбка ненормального. Разрыв шаблона.

— Глянь, какой улыбчивый, — продолжил бородач, хотя такая реакция его тоже немного озадачила: на секунду он даже замялся. Но решил продолжить. — Ты дебильный что ли?

Дальше всё происходило молниеносно. Весельчак всё с той же неадекватной улыбкой плеснул в лицо бородатому оставшееся пиво в бокале, ошарашив его на мгновение. И сразу же, не давая ему прийти в себя, ударил этим же высоким бокалом поперёк носа как дубиной, благо тот сидел справа от него на расстоянии вытянутой руки. От удара об «чугунный» череп брутала хрупкий бокал разлетелся вдребезги, оставив на лице кровоточащие порезы и осыпая его глаза мелкими осколками. Бородатый, рефлекторно схватившись за лицо, вскочил и сразу же получил мощнейший удар наотмашь кулаком в пах. После чего он взвыл и руками схватился за «самое драгоценное», открыв порезанное лицо. Из-за этого удара на ногах брутал твёрдо не стоял, ещё и понемногу сгибался в поясе, наклоняясь к столу. А Весельчак, встав со своего места, оказался выше согнувшегося тела и ударом сверху вниз разбил ему об голову пустую бутылку из-под пива. Теперь бородач совсем «поплыл», хоть ещё и пытался устоять. Но Весельчак, снова сев на своё место и оказавшись теперь чуть ниже своего шатающегося противника, мощным и резким рывком всем своим весом дёрнул его за густую бороду вниз, круша переносицу об край стола и окончательно вырубая бородатого. Все эти движения были настолько точными и быстрыми, что его подпитая компания не сразу поняла, что произошло.

— Тактическая борода в действии! — Магнум негромко хлопнул в ладоши и восхищенно сказал Императору. — Ну, а ты говорил, что толку от неё нет.

— Дык… для её обладателя толку-то действительно нет. Совсем наоборот.

— Это сарказм, — пояснил Магнум. — А если серьёзно, то полезного для бойца от такой избыточной растительности на лице действительно маловато. Больше минусов. Вон, наглядный пример валяется, — он кивнул на распластавшееся тело на полу. — Или взять гигиену. Посмотрел бы я, как он ухаживает за такой бородищей хотя бы пару месяцев в полной «автономке», сидя на блокпосту или в окопе. Или как он с ней в тылу врага по грязи ползает. Интересно, что там у него в итоге заведётся? Новая жизнь? Я уже не говорю о том, как он на себя противогаз будет натягивать, если припрёт.

Пока Магнум изливал Императору своё недовольство, события с бруталом продолжали развиваться. Как только бородач, хрустнув носом об стол, рухнул на пол, тут же вскочила вся компания, а один из них, который оказался ближе всех, с воплем «ты чё творишь?!» кинулся на Весельчака, пытаясь с разбега сгрести его в охапку и повалить. Не успел. Столик, за которым всё произошло, находился от атакующего ещё через два стола, поэтому времени на то, чтобы среагировать было с запасом. Поражать мастерством рукопашного боя Весельчак никого не собирался, но стоило «тактикульщику» сорваться с места, как ему навстречу, сверкая в воздухе, устремился метательный нож. Весельчак стоял к нему правым боком, спиной к спецам, так что самого замаха руки они не увидели: бросок он сделал от пояса в сторону. Он был коротким и быстрым, как выстрел из пистолета. Нож воткнулся в ногу «тактикульщика» выше колена и он с воплями завалился набок. А сразу за ним, путаясь в столах и стульях, ломилась вся остальная компания. Но в зале грохнул выстрел, а выбитые пулей щепки из деревянного стола на их пути мгновенно остудили пыл «тактикульщиков». Как и предполагали спецы, стрелял один из друзей Весельчака, который разговаривал в стороне с каким-то мужиком и откликался на Бриолина. Но и второго за столом уже не было: сейчас он стоял между рядами, направив пистолет в сторону компании, готовый в любой момент уйти с линии ответного огня.

— Да чё за беспредел тут у вас?!?! — заорал старший в их компании.

— А как с вами по-другому общаться? — ответил Весельчак и, увидев, как на полу у его ног замычал бородач, приходя в себя и переворачиваясь на бок, пнул его в живот с такой силой, что он свернулся в клубок, пачкая кровью из сломанного носа одежду и пол. — По кайфу? Не?

— Ты тормози давай, — попытался заступиться за брутала кто-то из его друзей. — Он тебе сейчас ничем не угрожает. Нах** так делать?

— А как? — с притворным удивлением спросил Весельчак и снова пнул лежачего. — Вы ж любите жёстко, чтобы по-мужски и без соплей! Альфа-самцы комнатные! Как клыки обломали, сразу про человеческие понятия вспомнили?

— По-мужски б тогда взял и вышел с ним! Раз на раз, — подалголос старший. — А не как ссыкло исподтишка!

— Ссыкло даже исподтишка ничего не сделает, поскольку боится последствий. Так что я под твоё определение не попадаю и с моей стороны это тактический ход. Схавай это! Или надо было ему перчатку в е**ло бросить? Или на словах предупредить, что сейчас бить буду? Мы, б**ть, чё? На дуэли? Нет. Вон, два твоих «нессыкла», как два мешка с де**мом валяются, вафли свои по полу размазывают. Вроде, взрослый мужик, а мыслишь, как пацанчик дворовый.

— Ты, я смотрю, разговорчивый дох**! При пацанах со стволами душка́ хватает!

— Слышь, правильный, минут пять назад я был один против вас всех. Почему-то на тот момент ты с правильными понятиями особо не заморачивался. Так что завали е**ло! Забирайте это де**мо с пола и валите нах** отсюда!

Возразить было нечего, поэтому «главный тактикульщик» с красным от злости лицом молча кивнул своим, чтобы они помогли побитым подняться с пола, и пошёл на выход.

— О! Всё интересное пропустили, — в дверях бара стояли близнецы-часовые, с которыми спецы недавно общались.

— Склеп! — один из них с порога через весь зал окликнул Весельчака. — Ты опять людей кромсаешь?

— Он первый начал, — с улыбкой ответил тот, подражая провинившемуся первоклашке.

Второй близнец посмотрел на Магнума и добавил:

— Я же говорил, что добром у них тут дело не кончится.

Глава 14

Общедоступные сведения о Новой Ладоге собрали быстро. Никаких трудностей с этим не возникло: несложно зафиксировать то, что находится у всех на виду. И уже на следующий день через ЗАС в ЦБУ были отправлены схемы поселения с указанием на них огневых позиций, примерного состава сил и средств, маршрутов патрулирования, основных объектов «военной» и инженерной инфраструктуры (из числа тех, что не были скрыты от посторонних глаз).

Сведения об обороне дополнили информацией об обстановке внутри поселения, ценах, обменном курсе, порядке проезда на территорию Новой Ладоги. Отразили присутствие в городе третьих сил — наёмников и военных подразделений других фракций, которые время от времени здесь появлялись. Особо отметили значимость Новой Ладоги во «внешней политике»: у многих тут свои «государственные» интересы, поэтому сходу взять и раздавить бандитов нельзя.

Несмотря на то, что всё это лишь поверхностные сведения, на данном этапе для ЦБУ этого было волне достаточно. Теперь в штабе Объекта чётко понимали, по каким направлениям необходимо дальше работать, в какие вопросы нужно углубиться. И группа Тишины для этого была малопригодна, поскольку в городе они числились проездом, соответственно, задержаться здесь надолго без видимых причин не могли — у местных возникнут подозрения и за группой станут присматривать. А в том положении, когда каждый шаг контролируется, много закрытой информации «не накопаешь». Поэтому группу Тишины в городе сменит другая группа из 31-го отряда. И дальше в порядке ротации группы будут менять. Таким образом, в Новой Ладоге всё время будет находиться на «дежурстве» одна из групп, не вызывая особых подозрений. К тому же добывать закрытые сведения предстоит уже не им. Данные задачи планировалось выполнять с помощью оперативного внедрения и агентурного проникновения[74] в «администрацию» Новой Ладоги. А задача «дежурной» группы — это силовая поддержка внедрённых оперативников.

После сообщения о новом поселении в районе озера Белое, которое очень напоминало закрепившийся на поверхности Командный объект округа, а также информации о перестрелке в районе 32-го Объекта, ЦБУ уточнило поставленные Тишине задачи. Теперь устанавливать связь с Командным объектом предстояло не им. Исходя из имеющихся сведений, группы Командного объекта перехватываются малыми силами, поэтому к нему от их Объекта выдвинется мощная колонна с бронёй. На данном направлении и в таком составе риск практически отсутствовал: действиями небольших диверсионных групп остановить такие силы или бесследно уничтожить колонну невозможно. Оставалось без объяснения, почему Командный объект округа до сих пор действует малыми силами, которые перехватывают. Они ведь точно также могут прорваться к 31-му Объекту в усиленном составе, но почему-то этого не делают.

А что касается 32-го Объекта, то вот к нему пробиваться в таком же порядке было уже неоправданно. Во-первых, нет никаких сведений об Объекте. Известно лишь то, что сейчас там очень неспокойно и что там же пропала группа Майбаха. Поэтому вполне вероятно, что в тех местах уже не диверсанты по лесу ползают, которые перехватывают одиночные группы, а проводится полноценная боевая операция. Риск «попасть в котёл» довольно велик. Во-вторых, в приоритете оставалась связь с командованием округа, а не с Объектом № 32.

Теперь перед группой Тишины стояли задачи по выяснению обстановки в районе 32-го Объекта, дальнейшему сбору сведений о противнике и деталях проводимой им операции.

Начинать нужно с Мента, как с единственной зацепки на данный момент. Необходимо знать, что ему известно и какие цели он преследовал в Лодейном поле. Представлял интерес и захваченный им пленный: вполне возможно, что сейчас в его руках находится кто-то из группы Майбаха. Если и нет, то в любом случае пленный должен что-то знать. Он сможет подтвердить или опровергнуть слова Мента, если получится к нему подобраться.

Скрытно проникнуть на хорошо охраняемую базу за бетонным забором, выбить охрану и забрать заложника имеющимися силами оказалось проблематично. Это не бандитов в Бесовке перещёлкать. А о штурме и говорить нечего. Действовать нужно тоньше. Для этого привлекли Шомпола, который через своего человека, работающего на Мента, добыл для группы сведения об обороне его базы, поэтажные схемы зданий с указанием на них помещений, оборудованных сигнализацией, и другую полезную информацию. Дело осложняла система видеонаблюдения с обычными и тепловизионными камерам, которыми территория и помещения базы были просто напичканы. Мент явно не привык экономить на собственной безопасности.

Сама база представляла собой два огромных ангара Т-образной и Г-образной формы, два двухэтажных здания поменьше и несколько быстровозводимых строений, появившихся тут с того момента, как здесь закрепился Мент. Территория базы была обнесена бетонным забором, который «нарастили» в высоту и усилили брёвнами и стальными конструкциями. По периметру базы располагались вышки для часовых. Повсюду натянута колючка.

Сзади к базе подходили железнодорожные пути, спереди вдоль ограждения проходила улица Островского, которая через пару сотен метров изгибом уходила на север. Между ней и проходящей параллельно улицей Станиславского располагались небольшие дачные домики с крохотными садовыми участками, поэтому растительность подходила почти вплотную к стенам периметра. Похожая ситуация сложилась слева и справа от базы. Проблем скрытно подойти к территории вообще никаких. Но это было раньше. А Мент взялся за оборону основательно. Он, недолго думая, строительной техникой сравнял с землёй все прилегающие к своей территории строения, были срезаны все кусты и спилены деревья. В итоге образовалась полоса отчуждения шириной в сто двадцать метров. Теперь скрытно подойти к периметру базы нереально: пересечь открытую местность без естественных укрытий под наблюдением часовых с вышек и тепловизионных камер не получится даже в шапке-невидимке.

Тяжелее Менту пришлось с более капитальными строениями: на дальней границе зоны отчуждения, улице Станиславского, располагалось кирпичное трёхэтажное здание. Ему тоже досталось: здание снесли контролируемым подрывом. Но вот образовавшийся на месте взрыва завал разбирать не стали. Груда строительных обломков угрозы не представляла — закрепиться в здании противник уже не сможет. Само нагромождение строительных конструкций кое-какое естественное укрытие из себя всё же представляло, но только находилось оно на максимальном удалении от базы.

Хоть подступы к стенам периметра и были под постоянным наблюдением, охрана базы на каждый шорох снаружи огонь не открывала. На границе зоны отчуждения были установлены таблички с указанием частоты для связи и предупреждением, которые гласили о том, что если ты просто идёшь мимо, то проходи и не задерживайся. Если тебе нужно на базу, тогда свяжись по указанной частоте, обозначь себя, затем тебя проинструктируют, как пройти на внутреннюю территорию, чтоб на злую охрану не нарваться. То есть по большей части люди тут появлялись без злого умысла. К тому же бывало и так, что на границе замечали движение, но на связь никто не выходил. Это мог и бешеный оказаться, а мог и человек, который по каким-то причинам без связи остался. Или раненый — дошёл и упал без сил. Поэтому сначала часовые разбирались в ситуации — наблюдали, в тёмное время суток освещали окрестности прожекторами, выискивая в темноте нарушителей, иногда давали предупредительную очередь. Или же сообщали на пульт охраны-обороны базы, а оттуда смотрели в камеры и тепловизоры. Если требовалось провести досмотр подозрительного участка, с базы запускали небольшой квадрокоптер, чтобы не гонять людей за стену.

По мере того, как спецы узнавали технические подробности, у многих из них возник закономерный вопрос: а откуда дровишки-то? Неужто вся электроника базы с сигнализациями, камерами и остальными приблудами запитана от обычных дизель-генераторов? Это сколько ж тогда Мент тратит на топливо для них, чтобы поддерживать технические средства в рабочем состоянии? Но всё оказалось гораздо проще — Волховская ГЭС. Ещё когда беспорядки только начинались Волховскую ГЭС и другие подобные объекты, в том числе и Ленинградскую АЭС, взяли под охрану военные. Но заражение и беспорядки довольно быстро стали выходить из-под контроля, поэтому о централизованном руководстве можно было забыть: о наведении порядка в стране уже никто не думал — каждый пытался выжить. В конечном итоге охрана и персонал этих объектов остались сами по себе. Так образовались анклавы Энергетиков. Какие-то из них смогли остаться независимыми, другие волей и неволей перешли под крыло более сильных фракций. В частности, Волховская ГЭС попала под покровительство Ценора.

Кроме Энергетиков был ещё целый ряд «контор», кто сумел удержать под контролем и охраной промышленные предприятия. Кто-то топливом занимался, кто-то патроны штамповал, кто-то сырьё добывал, ну и так далее. Правда, не всем предприятиям так повезло: много чего не получилось отстоять в своё время и теперь по их территориям носились заражённые, а группы мародёров растаскивали то, что представляло хоть какую-то ценность.

Как и в случае с Энергетиками, немногие из уцелевших предприятий сохранили свою независимость. Большинство из них перешли под патронат сильных фракций. Производимые ими товары и добываемое сырьё покупались, продавались или просто шли на обмен. В общем, в каменный век удалось не откатиться. Объемы производств, конечно, теперь далеко не те, что раньше, но и население в разы сократилось. В целом, можно сказать, что времена особо-то и не изменились. Политика и экономика, война и мир — всё, как раньше, разве что масштабы не те, да и заражение с безвластием свои поправки вносят, отчего страдает прогресс: людей сейчас в первую очередь волнует собственное выживание, поэтому мало, кто занимается образованием, искусством или научными изысканиями. А о таких вещах, как освоение космоса, можно вообще не заикаться.

Волховская ГЭС была небольшой и находилась в Волхове. Правда, город был наполнен бешеными, отчего персонал с охраной трудились на станции вахтовым методом. Оборонять станцию от заражённых довольно просто. Сама ГЭС, понятное дело, располагалась на реке и сообщалась с левым берегом плотиной, а с правым — мостом через шлюз. И плотина, и мост в поперечнике не очень широкие, так что их перекрыть и основательно укрепить больших затрат не потребовало.

Волховская ГЭС поставляла электроэнергию и на базу Шомпола, и в Новую Ладогу. У каждого из них были свои договорённости с Ценором о поставках. Ну, а в других случаях, если электростанция независима, поселения договаривались с Энергетиками. Определённой платы за электричество не водилось. В каждом случае договаривались индивидуально: предлагали то, что могут дать, а дальше уже Энергетики решали, нужно им это или нет. Так и выходило, что кто-то за электричество поставлял патроны, кто-то людей в охрану выделял, кто-то снабжал их продуктами питания, кто-то вакцами рассчитывался, ну и так далее.

Работать в сложившихся условиях спецы собирались в связке с человеком Шомпола, которого он об этом известил по своим каналам связи. Для захвата пленного группа разбилась на три подгруппы: подгруппа обеспечения, захвата и огневая подгруппа.

Их состав и задачи получились следующими.

В состав подгруппы обеспечения вошли Тишина и Хохол. Они должны, не скрываясь, пройти на территорию базы, чтобы остановиться на отдых. Как говорил Шомпол, у Мента на базе свой минирынок, так что люди у него останавливаются на некоторое время, отчего и своя крохотная гостиница имеется. Их основная задача — обеспечить «коридор» для подгруппы захвата, то есть им нужно «пробить» периметр изнутри. Действовать они будут напрямую с человеком Шомпола, который оказался оператором технических средств охраны-обороны базы и входил в состав одного из караулов. Обычно в состав караула входят смены операторов, но база Мента небольшая, так что с этими задачами легко справлялся один человек. Но, несмотря на это, один и тот же оператор все сутки за мониторами не просиживал. Операторов в карауле несколько и они, как часовые, меняли друг друга за пультом охраны-обороны. Соответственно, чтобы взаимодействовать с человеком Шомпола, группе Тишины нужен был конкретный день и определённый период времени, когда за пультом окажется именно он.

От оператора требовалось координировать действия группы из комнаты управления охраной-обороной, куда выводилась сигнализация и видеонаблюдение. Он же будет отвлекать охрану по «служебной» необходимости в том случае, если кто-то из часовых окажется не там, где надо. Убивать или «вырубать» часовых планировалось только в крайнем случае. И дело тут вовсе не в гуманности. Невыход на связь при проведении радиопереклички — не проблема. Её осуществляет «свой» оператор, так что прикроет. А стоит кому-то случайно обнаружить труп или тело без сознания, сразу поднимется тревога. Таскать тела по базе, чтобы спрятать их в канаве или мусорном баке, как в стелс-играх, времени особо нет. Тем не менее, снятие часовых не исключалось полностью, поэтому Тишина с Хохлом будут страховать подгруппу захвата в ходе эвакуации пленного. Кроме того, им предстоит отвлекать охрану базы, если поднимется тревога, не раскрывая себя при этом: произвести взрыв на территории, пулемётчику на вышке в спину выстрелить, ну и так далее. Если ситуация выйдет из-под контроля, в боевых порядках противника нужно создать неразбериху, чтоб сорвать оборону базы и организованный перехват пленного.

В огневую подгруппу вошли неизменная снайперская пара — Магнум с Императором, а также отделение тяжёлого вооружения в лице пулемётчиков Волка и Дельты, которые вдобавок к своим Печенегам разжились у Шомпола «ветеранами»: АГС-17 и Утёсом на станках. К ним же, но уже из собственных запасов, добавился Баркас с выстрелами. Тяжеловато вышло, но бегать с этим добром по лесу на своих двух не было необходимости. Позиции для размещения АГСа и Утёса выбирались и оборудовались заранее, до прибытия Тишины с Хохлом на базу Мента. Зелёнку, прилегающую к Мурманским воротам, которая теперь начиналась за границей зоны отчуждения, никто не патрулировал, поэтому в ней стоило опасаться разве что заблудших бешеных, шатающихся там поодиночке. Поэтому Волк и Дельта накануне операции чуть ли не прогулочным шагом в несколько ходок спокойно перетаскали тяжелое вооружение и боезапас, оборудовали и замаскировали позиции, затем покинули район. Территория базы с занятых ими позиций не просматривалась, но этого и не требовалось. Их выбирали из других соображений: с них простреливалась единственная здесь дорога — улица Островского, которая проходила мимо базы Мента. По ней должна отойти подгруппа захвата вместе с захваченным пленным, а задачи огневой подгруппы — прикрыть пути отхода и отрезать их от возможного преследования. Для Дельты и Волка это второй рубеж, который они должны будут занять.

Их первый рубеж — скрытые позиции на границе зоны отчуждения. Они их занимают со своим основным оружием — Печенегами и находятся в готовности. По команде Дельта и Волк начинают работать по периметру базы, нанося потери противнику и отвлекая внимание на себя.

Задерживаться им тут не нужно — быстро отстрелялись и отошли ко второму рубежу, до которого было не более двухсот метров. То же касалось и Магнума с Императором, которые снайперским огнём будут выбивать командиров, пулемётчиков и прикрывать отход Дельты с Волком.

Что касается подгруппы захвата, в которой оказались Крис и Хлад, на неё возлагалось выполнение основной задачи: скрытное проникновение на территорию базы, захват и эвакуация пленного. После чего они в полном составе должны в пешем порядке по зелёнке проследовать до замаскированной позиции, куда накануне доставили два кроссовых мотоцикла. И далее уже на них под прикрытием огневой подгруппы по улице Островского покинуть район действий группы, проследовав на север до деревни Белые Кресты. Там они будут дожидаться выхода на связь всех подгрупп для назначения точки сбора. А где именно она окажется, будет зависеть от сложившейся обстановки.

Стрелять и уходить под прикрытием на мотоциклах, ревя моторами, предполагалось только в том случае, если ситуация выйдет из-под контроля и придётся очень быстро уносить ноги, не заботясь о скрытности. То есть запасной вариант. А основной расчёт был сделан на то, чтобы не раскрыть себя и обойтись без стрельбы: тихо вошли, забрали пленного и пешком по зеленке скрытно отошли к назначенной точке. После чего со своих позиций снимается огневая подгруппа и также скрытно покидает район. Подгруппе обеспечения и того проще: взяли, да и уехали с территории, поблагодарив за приют на ночь. А брошенные на позициях мотоциклы и вооружение Шомпол и сам потом забрать сможет.

Выбор транспорта пал именно на мотоциклы по той причине, что машину незаметно к неприятелю не подгонишь и не спрячешь: между деревьев по зелёнке она не пройдёт, да ещё и двигатель шуму наделает. А вот кроссовые мотоциклы вполне можно незаметно «подкатить» с заглушенным двигателем максимально близко к базе Мента, где они будут дожидаться своего часа. Прямо у стен базы, чтоб сразу сел и поехал, их, конечно, тоже не поставишь, но укрыть неподалёку вполне реально, чего не сделаешь с машиной. К тому же уходить в Белые Кресты им предстоит сначала по улице Островского, а потом по грунтовке и далее по просеке линий электропередач, где не всякая машина пройдёт: там и пни встречаются, и поваленные деревья, и прочие природные препятствия. Это существенно осложняло их преследование. Немаловажным было и то, что именно эта просека оказалась самой короткой дорогой до Белых Крестов. Так что из всех рассматриваемых путей отхода, этот маршрут оказался наилучшим вариантом.

Сначала возникли некоторые сомнения по поводу выбранного транспорта: неизвестно, что делали головорезы Мента с захваченным пленным и сможет ли он после всего усидеть верхом на мотоцикле. Но после того, как человек Шомпола сообщил, что узник Мента хоть и «помят» слегка, но в полуобморочном состоянии не пребывает, сомнения отпали. На мо́те с разбитой мордой вполне реально удержаться.

Доставать мотоциклы или изыскивать средства на них особо не пришлось: подключили Шомпола, как главного «снабженца». В итоге байки он раздобыл, но упорно настаивал на их возврате при благоприятном исходе операции, в детали которой он посвящён не был. Лишь в части касающейся. Свои мольбы он объяснял тем, что «вам-то они зачем потом?». Правда, в случае неудачного завершения задуманного спрашивать технику и оружие ему будет не с кого, поэтому всем известное существо душило его настолько сильно, что всем показалось, будто он на самом деле стал задыхаться.

Катить мотоциклы по пересечённой местности среди кустов и деревьев до намеченной позиции то ещё «удовольствие». Это всё-таки не то же самое, что по асфальту. Так что времени и сил данное мероприятие заняло немало. Крису и Хладу пришлось изрядно попотеть. И при этом ещё не факт, что мотоциклами придётся воспользоваться.

***
— Гнездо Четвёртому, — часовой с наблюдательной вышки запросил оператора.

— На приёме, — раздался ответ из динамика рации, закреплённой на разгрузке часового.

— В районе «Большого дерева» наблюдаю движение. На связь никто не выходил с той стороны?

— Нет. Тишина в эфире. Сейчас гляну, кто там шарится, — ответил оператор и, отпив из кружки горячего кофе, прильнул к мониторам. Потыкав в клавиатуру и взявшись за джойстик, оператор начал направлять камеру видеонаблюдения на указанную область. Полоса отчуждения и зеленка сразу за ней, которую раскачивает ветер. Ничего подозрительного. А теперь камеру чуть левее. И тоже ничего. Повозившись с настройками, оператор перешёл на тепловизионный канал. Изображение на мониторе окрасилось в чёрно-серые тона, на фоне которых проступали два белых (тёплых) человеческих силуэта среди зарослей, в руках которых угадывалось оружие.

— Четвёртый Гнезду.

— На связи.

— Ничего не обнаружено. Ты это… давай там, харэ жуть наводить, — сообщил оператор и переключился на монитор одной из камер внутреннего видеонаблюдения. На экране появился длинный коридор без окон, в средней части которого у стены рядом с массивной дверью стоял письменный стол. За ним сидел вооружённый автоматом человек, раскачиваясь на стуле.

«Ну, давай, не тормози!», — говорил про себя оператор. Но часовой у двери продолжал заниматься своими делами. Теперь книгу достал, сидит, читает. Прошло около часа, и часовой потянулся в свой рюкзак, висящий на спинке стула. Выудив оттуда небольшой термос, он налил какой-то напиток и снова погрузился в книгу. В ходе чтения часовой несколько раз приложился к кружке. Минут через десять он начал потягиваться, затем потёр глаза и зевнул. Закрыв книгу, он встал из-за стола и прошёлся по коридору, не отходя далеко от поста. Бродил недолго, после чего снова уселся на стул, откинулся на его спинку и скрестил руки перед собой. А ещё через пару минут часовой опустил голову на грудь и замер.

«Ну неужели!», — подумал оператор и потянулся в боковой карман на штанах, откуда вытащил ещё одну рацию.

— Два ноля, — коротко сообщил оператор, не называя позывных.

Ответа не последовало. Вместо этого Тишина повернулся к Хохлу:

— Начали.

Наручных ПК у Тишины с Хохлом сейчас не было, поэтому канал связи с оператором не кодировался, отчего разговаривать открытым текстом чревато. Брать наручные ПК они не стали по той причине, что у оператора такого устройства не имелось и декодировать сообщения от их наручных ПК ему попросту нечем. А для того, чтобы обезопасить свой радиообмен, для связи использовали переговорную таблицу, составленную накануне.

Надев гарнитуру, они выбрались из УАЗа «буханки», которую накануне «одолжили» у Шомпола и на которой приехали на базу день назад. Как оказалось, вся крохотная гостиница на охраняемой территории занята, но всем, кто прибывал сюда после того, как свободные номера в ней заканчивались, разрешали остаться внутри периметра. Только вот ночевать приходилось в своём транспорте.

Машин с ночующими постояльцами на стоянке хватало, так что Тишина с Хохлом из общей толпы особо не выделялись. Так и пошли — гулять по базе не возбранялось, разве что некоторые помещения были под запретом.

Ночь, половина первого, лёгкий ветерок после небольшого дождя доносил из-за забора ароматы сырой зелени, но запахи базы разбавляли его выхлопными газами и прочим духом цивилизации.

«Вам нужен ангар «Г», — Тишина воспроизводил в памяти полученную накануне информацию. — Дверь с электронным замком. Как подойдёте, я вас впущу. Вам ещё повезло, что Мент позавчера куда-то внезапно с базы свалил, прихватив с собой чуть ли не половину бойцов. Иначе охраны было бы куда больше».

Тишина с Хохлом, особо не торопясь, шли в указанном направлении. Пару раз на них с наблюдательных вышек бросали свой взгляд часовые, но особым вниманием не удостаивали, затем навстречу попался патруль из двух хорошо вооружённых бойцов, но и они не проявили к гостям интереса.

Добравшись до нужной двери, спецы остановились. Справа на стене висел кодовый электронный замок, а над дверью сбоку — камера видеонаблюдения, направленная вниз, прямо на них. На панели ввода кода доступа горела красная лампочка, но буквально через секунду после того, как спецы замерли у двери, замок тихонько пикнул, а красная лампочка сменилась зелёной. Хохол резким движением распахнул дверь, и они оба нырнули внутрь здания.

«Затем прямо по коридору, — носилось в голове у Тишины. — До лестничного марша. Спускаетесь в подвал».

Стоило Тишине с Хохлом заспешить в нужном направлении, как в наушнике раздалась команда:

— Один! — оповестил оператор. — Один-два!

«Внимание! — означало полученное сообщение. — Часовой!»

Впереди на нужной им лестнице были слышны голоса. Двое патрульных о чём-то друг с другом беседовали, остановившись прямо на лестничном марше. Но вскоре их неразборчивую беседу нарушило шипение носимой радиостанции у одного из них, которое сразу же сменилось какими-то указаниями. Получив ЦУ, патрульные направились на верхние этажи.

«В подвале находите дверь — герма со «штурвалом». Она такая там одна, так что мимо не пройдёте. У двери постоянно дежурит один человек. В нужный момент я позабочусь о том, чтобы там никого не было, но у вас будет максимум сорок минут. Отпираете дверь и входите в «кишку». Внутри сигналка. Я её отключу. По «кишке» доходите до внешнего люка, открываете его и запускаете своих парней».

«Кишка», о которой им сообщил оператор, была подземным тоннелем, выходившим за стены периметра. Люк на поверхность находился в зелёнке за зоной отчуждения и был хорошо замаскирован. Открывался он только изнутри, как и гермодверь в подвале.

Этот туннель Мент предусмотрел для себя на тот случай, если ему придётся по-тихому сваливать с базы. Или же для того, чтобы ударить в тыл тому, кто осмелится напасть на его цитадель. То есть туннель для базы имел стратегическое значение, поэтому и охранялся он как следует. Внешний люк за периметром и гермодверь в подвале открываются вручную, причём только изнутри, так что даже если отрубить электричество, «кишка» сама не откроется. К тому же гермодверь в подвале находилась в закрытой зоне, которую патрулирует охрана, исключая доступ посторонних, а вдобавок к этому в туннеле была сигнализация с видеонаблюдением, ещё и часовой у двери сидел. Комплексный подход — одна мера безопасности страхует другую.

Добравшись в подвале до гермодвери, Тишина увидел рядом с ней письменный стол, на котором стоял старый проводной телефон без барабана или кнопок для набора номера, рядом с ним лежал какой-то журнал и книга, судя по обложке, какая-то фантастика. Завершали картину термос с кружкой у края стола и откинувшийся на спинку стула мирно храпящий часовой.

— Х**асе, — изумился Хохол. — Прямо как в «Бриллиантовой руке»: «достаточно одной таблэтки». А я и думал по началу, как это он часового с такого важного поста убрать сможет.

— Видал? — Тишина кивнул на храпящего бойца. — Убрал же. И походу конкретно.

— Чем это он его, интересно?

— Потом узнаем, — отозвался командир. — Давай-ка лучше займись им и держи коридор, а я до внешнего люка смотаюсь, парней впущу.

Хохол кивнул и принялся за оружие часового. Связывать его он не стал, ведь часовой должен был проснуться самостоятельно, ничего не заподозрив. Однако, на тот случай, если он вдруг раньше времени придёт в себя, перестраховаться всё же стоило, поэтому Хохол отстегнул магазин от Калаша часового и убрал к себе в карман, затем, тихонько лязгнув затвором, извлёк патрон из патронника. Аналогичную процедуру проделал с Грачом, что был в кобуре у спящего на поясе. Так хоть сразу в спину не пальнёт, если что. А если всё пройдёт, как запланировано, и часовой будет по-прежнему в отключке, ему поставят оба магазина на место и дошлют патрон в патронник, чтоб у него никаких подозрений не возникло, когда проснётся. Решит, что сморило, и шухер раньше времени не поднимет: дверь-то заперта, ничего, вроде, не случилось. В этом случае тревога поднимется только после того, как вскроется пропажа пленного, но к этому времени подгруппа захвата успеет уйти.

Можно сделать так, чтоб часовой вообще больше не проснулся, — так он точно тревогу не поднимет. Обнаружат потом его труп и что? Группы тут уже не будет. Но проблема была в том, что кто-то из охраны может спуститься в подвал до окончания захвата. Спецов-то оператор предупредит, и они затеряются в полутёмном подвале среди труб и других коммуникаций. Пока об их присутствии не знает никто, специально их искать не станут. А вот часовой должен быть на месте. Обнаружат спящим на посту — это одно. Классический случай, можно сказать. Пока разберутся, почему он всю службу завалил, пройдёт время. Да и самому ему покажется точно так же: он никого в подвале не видел, ни с кем в рукопашной не сходился и по голове его никто не прикладывал. А найдут его мёртвым в луже крови или вообще не найдут, тогда охрана сразу «в ружьё» встанет. Начнут каждый угол на базе обшаривать. Уйти им будет гораздо сложнее.

Оставалось непонятным, как оператор собирается подозрения от себя отвести? Причём, касалось это обоих вариантов: и «тихого» (пропажу пленного-то в любом случае обнаружат), и со стрельбой. Ведь и ежу понятно, что отключить сигналку, пройти через кодовые электронные замки под кучей камер без участия оператора, у которого ко всему этому есть доступ, никак не получится. То есть, выходило, что он при любых раскладах окажется раскрыт. Ты в мониторы смотрел? Смотрел. Посторонние на базе были, раз пленный пропал? Были. И как ты мог их в камеры не увидеть? Почему тревогу не поднял? Почему ни одна сигналка не сработала? Но на этот вопрос, заданный накануне операции, оператор ответил как-то уж слишком буднично и туманно: «С этим я как-нибудь сам разберусь».

Спустя пару минут в подвал через открытую гермодверь проникли Крис с Хладом и сразу заспешили по коридору, скрывшись в полумраке. Надо поторапливаться: времени на всё про всё совсем немного. Следом за ними из туннеля появился Тишина, который сразу принялся закрывать герму, дабы не вызывать подозрения у тех, кто сюда может забрести.

Теперь от Тишины и Хохла требовалось держать герму под контролем до возвращения подгруппы захвата с пленным и при необходимости оказать им огневую поддержку. Правда, изначально всё планировалось несколько иначе: сначала Тишина с Хохлом забирают пленного, а потом выходят вместе с ним к герме и через туннель передают его Крису. Но так им пришлось бы действовать внутри базы вдвоём без прикрытия, а герма никем бы не контролировалась, что существенно повышало риск не выбраться отсюда в случае непредвиденных обстоятельств.

— Рассредоточиться, — сказал Тишина, прикрыв герму. После чего они вместе с Хохлом затерялись в подвале, не выпуская из виду вход в туннель. До упора «штурвал» гермы Тишина закручивать не стал, лишь прихватил, чтоб дверь не открывалась. Потянулось ожидание.

Часовой продолжал посапывать на стуле, где-то в подвале капала вода, разнося эхом звук капели. Тишь да гладь. Минут через пятнадцать по коридору подвала застучали быстрые шаги, приближающиеся к герме, и из полумрака появились Крис с Хладом и освобождённый ими пленный.

Лицо у него было сильно разбито, правый глаз заплыл, нос явно сломан, шёл он сам, но слегка припадал на правую ногу. В таком виде, ещё и в тусклом свете подвальных ламп, понять кто этот человек, свой или нет, нереально. Да и нет времени его разглядывать.

Вновь крутанув «штурвал», Тишина открыл гермодверь и подгруппа захвата исчезла в туннеле. Стоило им скрыться за дверью, Тишина запер герму, а Хохол вернул оружие спящего часового в исходное положение. Закончив здесь, спецы направились к выходу из здания, чтобы покинуть корпус. Как ни странно, до выхода они добрались без неожиданностей, но стоило им выйти на улицу и закрыть за собой дверь, как из-за угла здания появился патруль.

— Что-то ищем? — задал вопрос один из патрульных и посмотрел на дверь в корпус за спиной Тишины. Она была закрыта, а на панели набора кода доступа горел красный индикатор.

— Как пройти в библиотеку? — сходу вместо ответа ляпнул Хохол.

Патрульный на секунду опешил, подбирая слова, но Хохол тут же продолжил:

— Да ищём, где здесь у вас посс*ть можно. Тут дверь закрыта, туда не смотри, сюда не ходи. Как на зоне, блин!

— Не нравится, п**дуй за периметр — там везде можно. Не пробовал в гостиницу зайти?

— Мы чё, совсем на долбо**ов похожи? — наигранно возмутился Тишина. — Мы с неё начали. Только там м**ак какой-то закрылся и «страдает» походу. Иди, сам посмотри.

— А вы в толкан всегда вдвоём и с гарнитурами ходите? — прищурился второй часовой.

— На незнакомой территории всегда, — с напором ответил Тишина. — Привычка.

— Ещё и с оружием, — Хохол кивнул на свой пояс, на котором в кобуре покоился Глок.

— Кароч, нех** тут углы метить, — ответил патрульный. — П**дуйте отсюда.

— Вот это сервис, — сыронизировал Хохол. — Пять звёзд.

— Ты чёт не понял?! — начал заводиться патрульный.

— Да понял, понял. Уходим.

— На грани фола, — сказал Хохол Тишине, как только они удалились от патруля.

Вернувшись в свой УАЗ «Буханку», спецы заперли двери. Оставалось дождаться, когда завершиться эвакуация пленного. Правда, долго ждать не пришлось. Буквально через полчаса в наушнике раздался уже знакомый голос оператора:

— Ноль-семь.

Тишина выключил рацию, снял гарнитуру и повернулся к Хохлу:

— Ну, всё. Можно отдыхать.

Хохол посмотрел на часы. Стрелки показывали один час пятьдесят две минуты.

— Во сколько двинем?

— Часов в восемь. Слишком рано не надо: чем больше народа проснётся и начнёт суету, тем меньше мы привлечём внимания своим отъездом. Отбивайся, через три часа тебя подниму, сменишь меня. А то как-то уж слишком гладко всё прошло — неспокойно мне.

— И всё-таки, — сказал Хохол, растягиваясь в одном из кресел, — у них ведь наверняка камеры пишут, а не просто изображение выводят…

— Ты имеешь в виду, что наши рожи засветятся на записи?

— Угу, — протянул Хохол. — Наверняка же разборки начнутся, когда обнаружат пропажу пленного. Там и записи с камер пролистают. А оператора так вообще в первую очередь за яйца возьмут. Того и гляди, сам всё выложит, без всяких записей.

— Согласен. Ситуация мутная. Но тут я склонен ему довериться, как минимум, по двум причинам. Во-первых, ему свои же башку оторвут, если увидят на записях, как мы через все электронные замки и сигналки прошли. Соответственно, в его интересах сделать так, чтоб про нас никто не узнал. То есть в некотором смысле он с нами повязан: не раскроют нас, значит, не раскроют его. Стало быть, с записями он что-то сделает.

— А, во-вторых?

— У нас выбор невелик. Работать в связке с оператором рисково, но так мы рискуем гораздо меньше, чем при любых других вариантах. Не штурмом же этот бастион брать? А то, как он будет ситуацию разруливать, нам, по большому счёту, пофиг. Мы дело уже сделали и до смены караула пропажа пленного не вскроется, а к тому времени мы уже свалим отсюда. Так что, даже если наш оператор и расколется, нам это сильно жизнь не испортит. Начнут искать, а вот найдут ли — не факт. Во всероссийский розыск объявят?

Хохол отмолчался и, скрестив руки на груди, начал засыпать.

Ночь прошла без приключений, хотя Тишина в это и не верил до последнего, отчего и решил перестраховаться, разбив отдых на двоих. Утро их встретило пасмурной погодой, база начинала понемногу отходить ото сна. На стоянке хлопали двери автомобилей — просыпались и вылезали из тесного нутра своих авто те, кому не досталось места в гостинице, кто-то уже успел начать скандал — какой-то мужик отчитывал другого на повышенных тонах, непонятно только, за что именно. Кто-то из постояльцев уже на выход собрался. Вон, ворота перед раскрашенной в камуфляж Нивой и такой же «Шишигой» открывают. По территории базы неспешно бродили патрульные, часовой с вышки кого-то из своих окликнул. В общем, царила спокойная бытовая обстановка, будто ночью ничего не произошло.

Однако, злоупотреблять таким положением Тишина с Хохлом не собирались. Утренний туалет и на выезд. Завели «Буханку» и покатили к воротам.

На выезде их долго не задержали, и «Буханка», быстро набирая ход, помчалась в Белые Кресты. Раз уж всё прошло спокойно и обошлось без преследования подгруппы захвата, пункт сбора решили сделать там.

Проехав вторую подконтрольную бандитам точку в деревне Иссад, Тишина с Хохлом выехали на шоссе А-114. Попутно спецы отметили, что вторая бандитская точка для дорожных сборов сильно уступает Мостопоезду в плане укреплений и вооружения. Оно и понятно, здесь не такое движение всё-таки. Основной тракт через Мостопоезд проходит.

Ехали молча — говорить особо не о чем. Да и ехать-то оказалось всего ничего: после бандитского блокпоста километра через три показался указатель с надписью «Белые Кресты» и стрелкой вправо.

Свернули.

Потянулся знакомый пейзаж: грунтовка и деревья стеной с обеих сторон обочины. Как в Бесовке. Правда, этот «коридор» из деревьев надоедал недолго, сменившись вскоре полями по обе стороны. Спустя ещё некоторое время, впереди показался первый дом деревни, не доезжая которого Хохол остановил машину. Обозначив себя по рации и получив отзыв, они продолжили движение. Дом, в котором закрепилась группа, Тишине с Хохлом был известен заранее, так что выдавать в эфир информацию о своём текущем местоположении Крису не пришлось. Слушают их или нет, неизвестно, но исходить всегда следует из худшего.

Хоть деревня и пустая, в чём убедились ещё до захвата, всё же подъезжать к крыльцу нужного им дома Тишина с Хохлом не стали. Выбрали дом, находящийся метрах в пятидесяти до него, чтобы не демаскировать позиции группы: это сейчас деревушка никому не нужна, а что будет через час или даже через пару минут, неизвестно. Гарантий того, что здесь никто не появится в ближайшее время, нет, поэтому отсвечивать припаркованной машиной не стоило.

УАЗ загнали во двор, а дальше скрытно, огородами, добрались до места. Неприметный деревянный дом с двускатной крышей, обшитый фасадными панелями. Домик одноэтажный, но с большим чердаком, который представлял собой ещё одну комнату. В доме они обнаружили только Императора с Крисом и пленного. Все остальные, разобрав сектора, находились либо в соседних домах, либо на других скрытых позициях, обеспечивая круговую оборону, не забыв при этом неприкрытые подступы растяжками опутать.

— Ну, чё он? — спросил Тишина у Императора, кивнув на спящего на старом диване пленного, после быстрых рукопожатий.

Пленного Император осмотрел, обработал легкие ранения, перевязал и теперь тот спал, восстанавливая силы. Тишина его так и не узнал. Абсолютно незнакомый тип.

— Да как тебе сказать? — начал Император. — Жить будет. Не знаю как его допрашивали, но химию не применяли. Во всяком случае следов от уколов я не нашёл. На форсированный допрос тоже не шибко похоже — руки, ноги и прочие… «конечности» целые, всё на месте. Разве что зубы у него теперь в шахматном порядке и нос сломан. Помяли его, конечно, неплохо, но как-то… в «щадящем» режиме что ль. Или раскололся быстро, или я ХЗ.

— Ефли бы он рафкололся, — возразил Хохол, пережёвывая галету из распакованного на столе пайка, — его бы уже закопали. Иначе нах** он им?

— Ну, грохнуть они его всегда успеют. Смысл торопиться? Например, он им какую-то инфу слил, а Мент эти сведения сначала решил перепроверить. Он же с базы накануне куда-то в спешном порядке не просто так сдёрнул.

— Ладно, — вмешался Тишина, — я так понимаю, кто он и что он, пока не выясняли?

— Неа, — ответил Крис. — Мы как сюда добрались, его Император сразу обработал, своей х**нёй обколол, тот и вырубился. Да и толку его расспрашивать — он с ног валился. Его, кстати, содержали интересно — отдельно от всех. У них там есть специально отведённые для этих дел помещения с сигналкой, охраной и тэдэ, а он валялся чуть ли не в подсобке с обычной дверью на ключе. Правда, «подсобку» эту без подсказки х** найдёшь. Будто его от своих же прятали.

— Походу, так и есть, — поддержал Император. — Мент же тот ещё жучара. В серьёзных вопросах никому не доверяет.

— Давай-ка поднимай его, — скомандовал Тишина Императору, взглянув на часы. — От разбитой морды не сдохнет. Харэ ему массу плющить.

Придя в себя, пленный оглядел комнату и спецов рядом с ним. Поморщившись от боли, он сел на диване и сиплым голосом спросил:

— Можно воды?

Крис молча протянул ему открытую флягу, к которой он приложился, сделав несколько больших жадных глотков. Тишина, усевшись на стул, сложил руки на его спинке перед собой и посмотрел на раненого.

— Рассказывай, — обратился командир к нему, как только тот оторвал флягу от губ.

— Что именно тебя интересует?

— Кто, откуда, куда? И зачем ты Менту нужен?

— А вы кто такие?

— Слушай, — ответил Тишина, — зубы у тебя пока что ещё есть, да и сам ты целенький. И если ты не хочешь, чтоб я это исправил в худшую сторону, давай условимся, что вопросы буду задавать я, а ты будешь на них отвечать. Не смотри на то, что мы тебя чутка подлатали, это всё для того, чтоб ты разговаривать мог внятно. Понял, нет?

— Да, — коротко ответил тот. — Ладно, терять всё равно уже нечего. Я из Центра.

— Да хоть с окраины! — надавил Крис. — Чё ещё за Центр?

— По сдерживанию заражения.

— Давай подробнее, — продолжил Тишина. — Где находится, какие задачи выполняет?

— Да Центра-то, собственно, больше нет. Я один из горстки, кто оттуда ноги унёс, тока я к Менту угодил. Остальных какие-то неизвестные увели.

— Чем Центр изначально занимался? Разработкой биологического оружия?

— Наоборот. Ты видишь, что вокруг творится? — пленный кивнул на окно. — Начиналось всё постепенно. С моим уровнем допуска я знаю лишь то, что вирус был получен случайно.

— У нас?

— Да.

— И что дальше? Чья-то халатность и утечка? Классическая схема для ужастика?

— Нет. Была террористическая атака на лабораторию. Кто за ней стоял, где лаборатория, не спрашивай — не знаю. В общем, штаммы вируса были похищены. Затем прошла информация, что этот вирус им нужен для совершения террористического акта, запланированного где-то на территории страны.

— Что-то х**ня какая-то, — оборвал Тишина. — Они с головой совсем не дружили? Не понимали, что их тоже накроет, а потом ещё и кучу уродов эта дрянь наплодит?

— Всё у них было схвачено. Причём настолько, что они знали результаты исследований, которые говорили о том, что вирус можно «программировать» в зависимости от задачи и тогда он станет поражать избирательно. Это прорыв в области разработок генетического оружия.

— И как он работает?

— Я не учёный и подробностей не знаю, но механизм выглядит примерно так. За основу берутся полученные штаммы, затем эту основу модифицируют в соответствии с предстоящей задачей. К примеру, надо на конкретной территории истребить только мужское население. Для этого берётся исходник вируса и «программируется». Может, туда добавляют чё-то, я не знаю, но в итоге та группа людей, на кого была направлена атака, погибает, а всех остальных зараза не берёт. Задать можно любой генетически обусловленный признак. Хоть расовый. Всё зависит только от задачи.

— То есть, ты хочешь мне сказать, что целью было уничтожение определённой части населения страны, при котором другой её части заражение никак не грозило?

— Именно. А что там пошло не так и почему мы имеем то, что имеем, неизвестно. Он не до конца изучен. Кучи слюнявых уродов, жрущих всех подряд, не должно было быть.

— А что же Центр ваш? — спросил Хохол. — «Вспышку с тыла»[75] про**али?

— Центра до того момента не существовало. Команда на сбор поступила только после того, как выкрали штаммы.

— Что ещё за сбор?

— Незадолго до этих событий и именно для подобных случаев были созданы убежища, в которых укроются группы людей, отобранных заранее. На базе одного из них был сформирован Центр. Целью было укрыть как можно больше людей от заражения на тот период, пока ведутся работы по разработке вакцины в нашем Центре. Когда штаммы выкрали, никто не сомневался, что придёт всемирный Пи**ец. В итоге укрыть людей успели: заражение началось где-то через месяц после завершения эвакуации. А кому не свезло оказаться среди избранных, выживали на поверхности, как могли.

— Так, чисто ради интереса, — решил проверить свою догадку Тишина, — а где этот ваш Центр находится?

— Чуть дальше Лодейного поля. Подпорожский район. Или тебе точные координаты?

— А ты сам-то кто?

— Служба безопасности Центра, капитан Алексей Петровский.

— Что ещё за служба безопасности?

— Ведомство, временно сформированное на период функционирования Центра.

— Ну, а до этого? Не с улицы же тебя взяли?

— ФСБ. Вся служба безопасности Центра в основном оттуда.

— А не пи**ишь ли ты часом, друг наш? — не удержался Крис. — Нет в Подпорожском районе никакого Центра. У нас другие сведения!

— Стоп-стоп-стоп, — оживился Петровский, глядя на предплечье Криса с закреплённым на нём наручным ПК. — Стая-М2? А у наших посвежее были — с М3 гоняли. Я, кажется, теперь втыкаю, что вы за ребята.

— Нук просвети.

Петровский запрокинул голову назад, закрыл глаза и потёр разбитое лицо ладонями, тихо посмеиваясь и что-то бормоча вполголоса.

— Весело, я смотрю, — начал заводится Хохол. — Сделать грустно?

— Бл*… Мужики, вот вы, наверное, при**ели от происходящего, когда вылезли.

— Выкладывай давай.

— Другие сведения, говоришь, у вас? Дай угадаю. В том месте, по-вашему, Объект № 32 находится? А вы наверняка Объект № 31. Соседи всё-таки — вам ближе всех.

Спецы молчали. Сказанное их привело в некоторое замешательство.

— Не было никакого превентивного глобального Удара и нет никакой Мрежи, парни! И Объекта № 32 нет. Это Центр! А ваш и остальные, как вы их называете, Объекты — это обычные убежища, не связанные никаким боевым взаимодействием друг с другом.

— В привычном понимании Удара, может, и не было, но вот всё, что вокруг происходит, не самом по себе возникло. Нас и по-тихому травануть это дрянью могли. Так что не ссы нам в уши! Связь с другими Объектами была, схемы взаимодействия, сведения поступали…

— Да какие сведения? Что наверху всё вымерло? Никого не смущало, что вас будто нет, словно вас отрезали? Ни связи, ни сети, ни спутников, за исключением «личного», к которому у вас доступ, но связь он обеспечивает только внутри системы, не позволяя связаться с внешним миром! А затем выясняется, что жизнь наверху протекает весьма интенсивно, только как-то всё мимо вас проходит. Причём, незаметно. Дать вам расклад?!

— Мочи́ давай!

— Как только штамм пропал, вас сразу по схемам оповещения собрали в тех убежищах, к которым вы были приписаны. Силовики, научники, работяги и тэдэ. Как видишь, успели до повального заражения. Да вас попросту законсервировали! В буквальном смысле! Отрезали по всем каналам от связи с внешним миром! Уже успели заметить, что все ваши средства связи контачат только между собой? — спросил Петровский и, не дожидаясь ответа, продолжил. — Всё для того, чтобы про убежища никто не смог узнать! Даже случайно! Вас будто изъяли из этого мира на тот период, пока ищут лекарство от этой заразы! Любые попытки проникновения или налаживания связи с Центром или убежищами блокировались «Протоколом консервации». Это специальная компьютерная программа. Кроме того, она блокировала исходящие от вас запросы и сообщения во внешний мир. Своеобразная «защита от дурака» — человеческий фактор никто не отменял, поэтому нельзя было допустить того, чтобы какой-то «умник» наследил в сети или радиоэфире. Иначе это позволило бы выйти на Центр или убежища. Никто не должен был про нас узнать! Вирус ведёт к вырождению! Поэтому тут дело в сохранении человека как вида! Мы единственные, кого вирус не зацепил. Как резервный генофонд. И всё благодаря своевременной консервации!

— А нах*ра тогда придумывать Мрежу и внешнего врага?

— Это чисто психологический момент. Если вообще не выдать никакой информации, а просто закрыть людей под землёй, это всё равно, что похоронить заживо. На тот момент работы по созданию вакцины ещё только начинались, и никто не мог даже примерно сказать, сколько времени продлится эта консервация. Год? Два? Десять? А в таком положении съехать с катушек можно очень быстро. Тем более, что в убежищах полно гражданских. Представь себе обычного человека, которого заперли под землёй, а он даже не знает, зачем и на сколько. Отсюда суицид, преступность и остальные «прелести». А информация о глобальном Ударе и Третьей мировой позволяла избежать таких последствий. При такой подаче гражданский человек чувствует себя не заключённым, а наоборот — исключительным, раз он тут оказался. Наверху бушует ядерное пламя, а здесь внизу безопасно, сыто и хорошо. Нет никакого желания подниматься наверх. А у военных есть цель — уничтожить врага. Дайте команду — порвём, как в сорок пятом! Собсна, именно это и предстояло. Вот только враг не совсем обычный оказался.

— Заражённые?

— Да. Панацею в итоге мы нашли и всё шло к тому, что скоро выходить наверх. А перед этим всех бы привили новой пилюлей и рассказали всё, как было и как есть. Неподготовленных бойцов никто против бешеных не отправил бы.

— Нашли говоришь? Это ты про вакцы?

— Да какие вакцы! Их наверху придумали. И они дают лишь отсрочку. Мы же получили препарат, который избавляет человека от вируса. Кроме того, после инъекции все последующие контакты с заражёнными не будут представлять угрозу. Укус будет просто укусом. Да и других способов заражения это касается. Можешь хоть оргию с заражёнными устраивать.

— Но нафига всех пичкать дезой, а не сказать всё, как есть, сразу? Я думаю, желающих вылезать из безопасного места в этот Пи**ец с кучей вооружённых отморозков и кровожадных людоедов не нашлось бы. К тому же знание реальной обстановки позволило бы подготовиться к грядущему выходу заранее. А так нам пришлось бы какое-то время сидеть под землёй, изучая повадки бесов, бешеных и способы борьбы с ними.

— Рано! Несмотря на противоядие, оставалось дождаться того момента, как оставшиеся наверху люди исчезнут окончательно: передохнут или мутируют. А это, как ты сам понимаешь, не каждый сможет принять. В убежищах найдутся и те, кто захочет человечество спасти. Кто де**ма в своей жизни не видел, будет думать, что это негуманно. Права человека и тэдэ. И так едва держались, не хватало ещё и протестных движений в своих рядах. Нужно сплочение. А перед внешним врагом его проще добиться, чем в такой скользкой ситуации, когда нужно своими же согражданами жертвовать. Те, кто начнут выкрикивать лозунги про бесчеловечные меры, сами наверх не полезут, такие чаще только языком чесать умеют, но дестабилизировать внутреннюю обстановку вполне смогут. И вот нах** нам самим себе оппозицию плодить?

— А что с людьми наверху не так, если, ты говоришь, вакцину сделали? Кстати, где она?

— Я же сказал, что вирус ведёт к вырождению! Тех, кто не обратился, вылечить можно: смерть и обращение им грозить не будут. Но здорового потомства им не видать! Генетические мутации и прочие вырождения истребят человечество! В резервации же их не загонишь — сразу вспыхнут вооружённые конфликты. Никто не захочет оказаться второсортным. Поэтому проще пересидеть и выйти уже в пустой мир, где будут только обращённые. С ними проще — тут могут возникнуть только технические сложности. Поэтому нас заперли под землёй! Мы — последняя надежда. Точнее были ей.

— Что ты имеешь ввиду? И почему пропала связь между Объектами?

— Шило в мешке, как известно, не утаишь. Не знаю как, но про Центр, убежища и наши результаты узнали на поверхности. Была кибератака, в результате неё был обнаружен Центр. Её побочным эффектом оказался сбой «Протокола консервации», из-за которого у вас начались все эти сложности. Убежища стали выбираться наверх. Но они никого не интересуют, поэтому вы остались предоставлены сами себе. А Центр размолотили! Образец вакцины захвачен. Теперь за ней охотятся нынешние эмм… «державы». Невосприимчивость к вирусу! Ты хоть понимаешь, какое это преимущество?! Как снизятся боевые потери при контакте с обращёнными! Можно сосредоточиться и на войне с соседом! Сейчас глотки за этот образец будут рвать! И, кстати, я на вашем месте теперь был бы поосторожней с представителями других убежищ.

— Это почему?

— Узнав правду, глава убежища, а если на вашем языке — командир Объекта, становится королем. Перед кем ему ответ держать? Нет над ним командира. Он теперь сам себе хозяин и у него свои интересы. В том числе и по захвату образца антивируса. Кто-то из них об этом уже знает, кто-то ещё нет, но я бы советовал держать ухо востро со всеми.

— Я так понимаю, Мент тоже один из соискателей?

— Именно. Только он рангом, видать, пожиже — поздновато про всё узнал. Однако, тоже решил рискнуть.

— А теперь поведай-ка нам, как ты к нему попал.

— Да я у него не сразу оказался. Центр сначала долго не могли расковырять. Я не готов сказать, кто к нам пытался пробиться, этого мы так и не поняли, но вот усердия им было не занимать — дошло вплоть до осады, как в средние века. Сели наверху и сидят думы думают, как к нам пролезть. И они к нам попасть не могут, и нам наверх не выйти. Там ведь как получилось: мы у себя снизу все выходы под прицелом держим, а они — наверху. Если мы наверх полезем, нас в момент выхода положат, мы даже развернуться не успеем. Также и они, если спускаться будут. И на помощь нам не позвать — связи-то нет.

— А по коммуникациям?

— А что коммуникации? Наверху тоже не лохи сидели — с разведданными у них полный порядок оказался. Все коммуникации, в которых мог поместиться человек, им были известны, поэтому эти лазейки сразу приравняли к основным выходам, взяв под охрану. Пробовали мы по ним скрытно пройти… только людей потеряли.

— Давай дальше.

— В общем, где-то с неделю у нас эти «посиделки» продолжались. Все внешние датчики и приборы наблюдения они нам расх**рили. Сидим глухие и слепые. Потом начался пи**ец! В Центр проникло нечто, но что именно это было, никто не понял. Оно убивало с невероятной скоростью. Никакой жалости. Женщины, дети… Меньше, чем через сутки, Центр захлебнулся в собственной крови.

— Что за нечто?

— Я же говорю — никто не успел толком понять! Почти абсолютная невидимость. Как призрак. Скорость, сила, неуязвимость! Стальные гермодвери оно выбивало, как фанеру. Бойца в броне, как бумагу, пополам рассекало. Как мы успели понять, передвигалось оно не только по коридорам и помещениям, но и по непролазным для человека коммуникациям, будто могло менять свою форму и размеры. Были предположения, что именно так оно попало незамеченным внутрь Центра. Прорыва периметра-то у нас не было, так что других вариантов я не вижу: несмотря на все его сверхспособности, я сомневаюсь, что оно может проходить сквозь стены.

— Как же вашей горстке удалось уцелеть?

— В Центре довольно быстро сообразили, что Это можно увидеть в тепляк. Используя видеонаблюдение Центра, мы засекали его перемещения и пытались противостоять: собирали баррикады, блокировали двери, использовали мины, крупный калибр. Но нанести ему вреда мы так и не смогли. Очень скоро оно разворотило штаб и лабораторию. Дальнейшее сопротивление стало хаотичным и бессмысленным и держалось лишь на желании выжить: или оно нас, или мы его. Но когда мы увидели, как оно живьём поглощает тех, кто ему попадается, нервишки сдали окончательно. Лично я для себя решил — лучше смерть от пули, чем вот так. Как оказалось, я в этих мыслях оказался не одинок. И пока оно крушило один из немногих очагов сопротивления, оставшихся в строю, мы поползли наверх.

— И?

— Сразу на выходе стрелять в нас не стали. Тихо. Воспользовавшись этим, построились в боевой порядок. Начали движение. Решили, если сдаться не предложат, то хоть жизнь свою подороже отдадим. Но вопреки всем ожиданиям, наверху мы увидели похожую картину: трупы, следы от беспорядочной стрельбы, раскуроченная техника. И все наши догадки о том, что это осаждавшие натравили на нас это существо, рухнули в момент. Но уйти не успели. Почти сразу нас уложили носом в землю пулемётной очередью. Стреляли не на поражение. Сначала я было решил, что это выжил кто-то из тех, кто нас держал в осаде, но почти сразу же от этой мысли отказался: думаю, это ж кто такой верный своему долгу остался, несмотря на весь пи**ец? Так и оказалось. Когда нас взяли, я посмотрел на захватчиков. Никакого внешнего сходства с теми, чьи тела валяются рядом: ни форма, ни оружие, ничего похожего. И знаков различия на них нет никаких. Рожи масками закрыты. Но на руках, — Петровский показал пальцем на наручный ПК Криса, — знакомая вещица.

— Дальше, — резко сказал Тишина.

— Дальше я урывками слышал их разговоры.

— О чём говорили?

— Организационные моменты. Один другого спрашивал, когда они будут спускаться в лабораторию и долго ли им ещё тут торчать. Я, признаться, при**ел сначала. Думаю, молодые и горячие не в курсе, наверно, чё там творится. Но дальнейший диалог меня ещё больше выбил из колеи. Тот ему ответил, что через час-другой он закончит и можно будет спускаться. А как закончит, пусть сразу уходит и дальше работает по своим задачам: он им здесь уже не нужен, а время поджимает. Ты понял?! Они рулили этим существом!

— О чём ещё говорили?

— Да особо ни о чём. Слышал краем уха, как в разговорах проскакивало, про какую-то четвёртую точку, пропущенные сеансы связи и что их постоянно запрашивают.

— И?

— Что «и»? Один из них, походу командир группы, сказал на запросы не отвечать. Пару раз разговор у них заходил про размер гонорара и о месте совершения некой сделки. А затем из Центра выбралось оно.

— Увидел его?

— Да х** там! Я это понял по их действиям: с нами осталось охранение, а другая часть группы резко стартанула в сторону Центра. Возились они там недолго. А когда вышли, я увидел в руках у одного из них черный кейс. Обратил я внимание и на то, что среди них появился ещё один человек, которого до этого с ними не было. Обычная гражданская одежда, но на голове маска, как у них. Судя по фигуре, это какая-то баба была. Но кто это и как она смогла выжить в Центре с Этим, я понятия не имею. Могу лишь предположить, что в задачи существа просто не входила её ликвидация. Похоже, что она им нужна не меньше, чем образец вакцины. А дальше всё произошло быстро — пальба, отрыв от преследования: Мент со своими нарисовался. В ходе боя меня и отбили. А остальных, в числе которых была и часть уцелевшего научного персонала, эти молодчики с собой забрали.

— Ещё что-то слышал? Видел? Может, какие-то координаты называли? Обращались они к друг другу как? По именам?

— Уж точно не по именам. Это или клички, или позывные.

— Например?

— Майбах.

Глава 15

Раннее утро… летняя утренняя прохлада ощущалась как лёгкий морозец, отчего сейчас хотелось оказаться где-то в уютном и теплом месте, а не на улице под моросящим дождём.

Верхние Мандроги остались позади и теперь взгляду открылся карьер, в котором ещё до начала пандемии велась добыча песка и щебня. Карьер располагался у реки Свирь и имел к ней выход в виде грунтовой дороги.

На окраине карьера, на противоположной от реки стороне, компактно расположились несколько зданий и построек административного и хозяйственного назначения. Примерно такая же группа строений была и у самого карьера. До пандемии в них квартировала фирма, которая занималась тут добычей и продажей песка и щебня. Однако истинная функция данных зданий совсем другая — они маскировали вход в Объект. А «контора», которая здесь располагалась, занималась бизнесом только для прикрытия. В мирное время их главной задачей была охрана входа как силовыми методами при несанкционированном проникновении, так и юридическими: осуществляя здесь предпринимательскую деятельность, фирма на вполне законных основаниях ограничила бесконтрольный доступ посторонних к своим постройкам, обеспечивая тем самым пропускной режим Объекта.

На самом деле весь персонал «фирмы» имел соответствующую подготовку и относился не к бизнесу, а к определённым структурам. Одним из ключевых моментов прикрытия было то, что в условиях кризиса и прочих экономических потрясений, одну и ту же «фирму» специально наплаву не удерживали, не смотря на финансовые возможности так сделать. В какой-то момент действующую фирму умышленно «банкротили», отчего создавалось впечатление, что бизнес у людей прогорел. Далее земля и недвижимость выкупались такой же конторой. Таким образом, со стороны всё выглядело как естественный ход вещей: кто-то прогорает, кто-то начинает своё дело, хотя по факту свои покупали у своих же. А вход всё это время вплоть до начала пандемии оставался под надежной охраной. И ни у кого не возникало на этот счёт каких-то подозрений.

Теперь постройки обветшали. За прошедшее время с начала пандемии их содержанием никто не занимался. Кроме того, немалый урон им нанесли и недавние боевые действия по принудительной «расконсервации» Объекта с целью захвата заветного препарата. Некоторые здания уничтожены до основания и сравнялись с землёй. Теперь о них напоминали разве что груды обломков. Другие с покосившимися крышами испещрены отметинами осколков и пуль, а ещё в паре зданий красовались внушительные пробоины от более тяжёлого вооружения.

Территория у зданий усеяна воронками от разрывов снарядов, покорёженной техникой, в том числе и танками. Трупы. Уже изрядно объеденные: бешеные тут похозяйничать успели не слабо — на обглоданных костяках остались разве что обрывки формы, снаряжения и небольшие куски гнилой плоти. Скромный легкий ветерок с этого могильника разносил соответствующий запах, который у неподготовленного человека мог спровоцировать рвотные позывы.

Повсюду стреляные гильзы, кровь, фрагменты тел и прочие внутренности, которые по каким-то причинам не успели подъесть заражённые. Хватало здесь и относительно «свежих» тел, причём их форма, снаряжение и уцелевшее оружие отличались. Складывалось впечатление, что бои здесь никогда не заканчиваются и время от времени вспыхивают снова.

— Симуран[76], я Рарог, — оглядывая со своей позиции местность в очки, как в бинокль, запросил Тишина. — Симуран, я Рарог. Как слышишь меня? Приём.

— И на кой х**, по-твоему, Майбаху сюда возвращаться? — спросил находящийся рядом с командиром Хохол, оглядывая в свои очки карьер и постройки.

— А он сюда и не вернётся. Нечего ему здесь делать, — ответил Тишина. — Это я так, для перестраховки запрашиваю. Судя по тому, что нам рассказал бывший фэс Петровский, Майбах уже взял то, что ему здесь нужно.

— Тогда зачем мы сюда вообще припёрлись? Что мы тут ищем?

— Следы. Любые зацепки, которые смогут нас вывести на Майбаха.

— Я в том смысле, почему именно здесь? Думаешь, он в гермодверях записку оставил?

— Записку он, может, и не оставил, но всё-таки в ЦБУ всё фиксируется: видеозаписи с камер наблюдения, доступ в режимные помещения и так далее. Кругом же электроника. И если Майбах тут был, то наверняка наследил. Он же сквозь стены не умеет проходить. Да и потом, у тебя есть инфа, где он ещё успел засветиться?

Хохол промолчал.

— Вот и у меня нет. Так что начинать нужно отсюда.

После того, как информацию, полученную от Петровского, Тишина передал в ЦБУ, там долго думать не стали. Тем более, что она частично подтвердилась практически сразу. Колонна, которая ушла к Командному объекту округа, к тому моменту уже вернулась обратно. Обошлось у них без происшествий, если не считать пары стычек с мелкими бандами, которые ошибочно принимали головной дозор колонны за небольшую группу, посчитав их лёгкой добычей. Но когда в бой вступали основные силы, романтики с большой дороги спешно уходили. Одной из банд повезло меньше — накрыли всех разом. Несколько раз в поле зрения попадали и бешеные, но те предпочитали побыстрее скрыться, в очередной раз убеждая людей в том, что инстинкт самосохранения у них на месте.

И если рейд туда-обратно можно считать успешным (вернулись всё-таки без потерь), то привезённые новости оказались неутешительными. Встретили колонну на Командном объекте, мягко говоря, прохладно, если не сказать враждебно. Но когда выяснилось, что колонна здесь для восстановления связи, напряжение слегка спало: не воевать к ним пожаловали. В общем, сложилось впечатление, что Командный объект больше таковым не является, а его руководство во всех других Объектах видит если не врага, то своего конкурента. Собственно, то, что теперь каждый сам по себе, им сказали прямым текстом. Как оказалось, уже чуть ли не всем Объектам известно, что Мрежи никогда не существовало, поэтому своё подчинение Командному объекту никто не признавал, а все контакты строились не по принципу субординации, а исключительно по политическим мотивам. Какие-то Объекты уже и повоевать успели друг с другом в борьбе за ресурсы и влияние. А кто-то даже в союзы объединился.

Вот и сейчас руководство Командного объекта деликатно «закинуло удочку» по поводу обмена сведениями о вирусе и достижениях в борьбе с ним, если же таковые имелись — в целях укрепления партнёрских отношений. Игошин прекрасно понимал, что враг под боком им сейчас не нужен и любезно поделился информацией, которая была в распоряжении 31-го Объекта. Но вот о новых сведениях, полученных от Петровского, командир Объекта умолчал: он всё-таки не до конца доверял новому союзнику. А после того, как Командный объект потерял к ним всякий интерес, получив «дежурную» порцию информации, Игошин укрепился в своих догадках. По сути, они от него ничего нового не узнали, так что дальнейшее их взаимодействие свелось к абсолютно ненужным бытовым вопросам чисто для «галочки», что и наталкивало на некоторые выводы: им от 31-го Объекта нужен не союз, а информация. А это могло говорить лишь о том, что Командному объекту также известно о существовании образца антивируса и они заняты его поисками.

В свете этих событий ЦБУ поставило Тишине новую задачу — найти Майбаха и забрать у него препарат. Задача не из лёгких. Это всё равно, что искать иголку в стоге сена. Но Тишина знал Майбаха лучше остальных. Лучший друг, как ни как. Соответственно, только Тишина мог обратить внимание на какие-то мелочи, характерные для Майбаха, которые помогут выйти на него и которые кто-то другой вообще не заметит. Так себе преимущество, но всё же лучше, чем вообще ничего.

— А ты веришь этому… Петровскому? — продолжил Хохол. — Думаешь, Майбах смог бы так поступить? На бабки повёлся? И куда он с ними сунется? За границу нынче не свалишь.

— Не знаю, — честно ответил Тишина. — Но наверняка у него были на то причины.

— А если нет? Если всё гораздо прозаичнее…?

— Сомневаюсь. Где ему сейчас жить в роскоши? В Новой Ладоге?

— Да мало ли? Может, существует место под солнцем, о котором никому неизвестно.

— Не вижу смысла гадать. Есть поставленная задача. Её надо выполнить. Когда возьмём Майбаха, тогда у него и спросим.

— Интересно, сх**в тогда Волчара наш от всего этого напрягается?

— Не знаю. Он с самого выхода как сам не свой. Будто предупредить о чём-то пытается, но почему-то не может. Я его как-то вывел раз на раз, попытался раскрутить. Думал, может, он не доверяет кому-то из нас.

— И чё?

— В том-то и дело, что ничё. Дурачка включает, но смотрит при этом странно. А новую задачу по поискам Майбаха так вообще в штыки воспринял. Никогда такого не было, чтобы он приказы обсуждал, а тут целую дискуссию развёл, мол, смысла нет нам Майбаха искать. И мало того, что приказ назвал необдуманным, так ещё и настаивал, чтобы я ЦБУ в этом убедил. Давил на то, что этим может и другая группа заняться.

— Ох**ть! Если б я его не знал, то подумал бы, что он или нытик, или ссыкло, — сказал Хохол, посмотрев на командира.

— Вот и я о том же. Не похоже на него.

— Тишина Дельте, — раздался в наушнике голос пулемётчика, прервавший разговор.

— На приёме, — отозвался командир, вновь опустив на глаза очки и зашарив взглядом по окрестностям.

— Занял позицию. Чисто.

— Принял.

Тишина и Хохол вели наблюдение. В это время две двойки — Дельта с Хладом и Крис с Волком — обходили по зелёнке карьер, пробираясь к постройкам. На дальних подступах засела снайперская пара — Магнум с Императором. На них же была охрана оставленной там техники: оставшегося в строю Тигра и позаимствованного у их нынешнего «спонсора» Сёмы Шомпола УАЗа «Буханки». Со снайперской парой оставался и Петровский, который должен указать вход в Объект.

В течение следующего часа зачищали здания и постройки. Серьёзного сопротивления в ходе данных мероприятий не встретили: вооружённого и организованного противника здесь не оказалось, а пару заблудших бешеных, которых быстро успокоили, в счёт можно не брать. Так что зачистка больше была похожа на досмотр.

— Похоже тут до нас уже побывали. Причём, не раз, — сказал Крис, рассматривая в полу одного из помещений большой провал правильной квадратной формы, который оказался ничем иным, как лифтовой шахтой, уходящей вниз, в чертоги Объекта. Справа и слева от провала в полу были распахнуты две толстенные массивные створки, образовывающие при закрытии пол в помещении, сливаясь с окружением и маскируя собой вход. — Даже вскрывать не пришлось.

— Мда, — согласился Хлад, стоя у края шахты и заглядывая в неё. Примерно на середине пути застыла перекошенная и помятая взрывом подъёмная платформа, на которой в тусклом красном свете аварийного освещения видны несколько неподвижных человеческих тел.

— Повоевать здесь успели, — констатировал Тишина. — Так, ладно. Дельта, Император, Магнум, Крис, вы наверху де́ржите периметр. Судя по всему, сюда время от времени всё новые хлопцы наведываются. Так что не расслабляемся. Остальные со мной вниз. Петровский тоже.

— Другие платформы наверняка тоже не в лучшем состоянии, — сказал Волк. — Как мы вниз будем спускаться? Так же, как мы от себя выходили? Через венткамеру?

— Товарищ Петровский? — Тишина вопросительно посмотрел на бывшего ФСБшника.

— Можно здесь. По лестнице спускаемся до платформы. На правой и левой стене шахты есть две направляющие, по которым она ползёт. В платформе рядом с каждой направляющей находятся люки для доступа к узлам подъёмного механизма. Через один из люков проходим платформу и оказываемся под ней, затем опять по лестнице вниз. А пройти через венткамеру не получится: отключить защиту периметра и открыть внешний люк можно только из ЦБУ.

— Хлад, проверь платформу, — скомандовал Тишина.

Хлад, закинув свой Вал за спину, начал спускаться вниз. Волк и Хохол, прикрывая его, водили стволами, обшаривая платформу. Лестница, по которой Хлад спускался представляла собой металлические скобы, торчащие из стены в небольшом углублении, проходящем вдоль всей шахты сверху вниз наподобие ложбины. Двигаясь по этому углублению, можно пройти и через платформу, но не в этот раз — платформу перекосило взрывом и ложбину в стене, где проходили скобы, перекрыло. Не наглухо, но взрослому человеку уже не протиснуться.

Шаги Хлада по металлическим скобам в тишине разносились гулким эхом по шахте. И вот наконец он ступил на платформу. Сделав несколько прыжков на ней, удерживаясь при этом за скобу для подстраховки, Хлад убедился, что она не рухнет внезапно вместе с ним. Осмотрел тела, но чисто поверхностно. Ворочать их Хлад не стал, опасаясь неприятных «сюрпризов» в виде той же гранаты без чеки, заботливо уложенной неприятелем под тело погибшего.

Нашивок на форме у погибших нет, но уже знакомый паттерн их камуфляжа AOR-2 и оставшееся снаряжение, наталкивали на определённые выводы. С тел после гибели поснимали всё, что представляло хоть какую-то ценность: оружие, шлемы, патроны, ночники, плитники, даже ботинки забрали. Теперь на них остались лишь боевые костюмы из брюк и рубашек от Кра́я, залитые кровью. Ранения у них, в основном, огнестрельные, но попадались и осколочные: одному из погибших осколками рассекло левое бедро, превратив левую штанину в лохмотья и перебив бедренную артерию. Умер от кровопотери. Затем Хлад обратил внимание, что на одном из трупов остался противогаз. Осмотрев его, Хлад понял почему его не сняли: панорамное стекло оказалось разбито, лицо бойца превратилось в кашу, забрызгав противогаз изнутри. Вероятно, противогазы были на всех бойцах, но в результате перестрелки остальные оказались не повреждены и их, скорей всего, поснимали вместе с уцелевшей снарягой. Ранения ещё одного не оставляли сомнений — перед смертью его пытали. Кроме огнестрельного ранения в колено, у него отрезаны три пальца на одной руке и сделаны надрезы между пальцами на другой, лицо превращено в одну сплошную гематому, а в области паха — кровавое месиво: его мужское достоинство потрошили основательно. Наверняка рассказал всё, что знал. Но крепкий мужик был, судя по количеству и характеру нанесённых увечий, долго держался. Иначе, если б сразу всё выложил, с ним бы столько не возились. Рядом с ним лежал м4а1 с подствольником м203. Его оружие не забрали по той же причине, что и противогаз — несколькими попаданиями разворотило нижний и верхний ресивер. Но прицел наверняка уцелел и был снят — на оружии его нет. Почему не взяли подствольник, оставалось неясно. Поднимать и осматривать оружие, чтобы разобраться в этом, Хлад не стал — существует много способов минирования «забытого» оружия в зоне боевых действий, так что перспектива остаться без рук или башки его не очень привлекала.

Судя по форме и оставшемуся оружию, погибшие с большой долей вероятности были из SEAL[77]. Теперь они в составе Ценора, но название подразделения не изменилось. Однако на все сто процентов в принадлежности погибших бойцов Хлад уверен не был. Это могли и те же частники оказаться, которых теперь немало развелось.

Трупы, кстати, относительно свежие — не больше двух-трех дней лежат. Те, кто смог «кото́в» положить, ребята явно серьёзные и интересовала их информация. А цацки с погибших уже потом поснимали. Те, кто рангом попроще.

Далее Хлад осмотрел оба люка в платформе и заключил, что дальше им не пройти: оба оказались заблокированы напрочь. Пришлось возвращаться.

— Дохлый номер, — сказал Хлад, выбравшись из шахты. — Люки заблочены наглушняк!

— Обходить надо, — подключился Волк. — Или взрывать.

— Рановато пока рвать, — не согласился командир. — Мы ещё не все пути проникновения отработали, поэтому лучше не шуметь раньше времени. А подорвать всегда успеем.

— В здании есть ещё платформы, — пояснил Петровский. — Нужно их осмотреть: пусть они и в нерабочем состоянии, но хоть в одной из них можно найти не заклинивший люк.

— А если платформа будет не повреждена, может мы её запустим? — спросил Хохол и, глядя на лампы аварийного освещения, добавил, — Питание-то есть.

— Посмотрим. Управление платформами осуществляется из ЦБУ, но и на платформах тоже есть панели управления. Дублирующие. Но тут вся суть в том, в каком положении будет платформа. Если в самом низу, то спускаться всё равно придётся самим. Но если она исправна, то на ней сможем подняться обратно, а не ползти вверх по лестнице.

— Ладно, годится, — заключил Тишина. — Хлад, что там за двухсотые внизу?

— На сто процентов не скажу, но похоже, что котиков кто-то накрыл. Причём недавно, я бы сказал не более, чем два-три дня назад. Одного из них потрошили неслабо. Походу, из него инфу выбивали.

— Смотреть в оба. Вполне возможно, что мы и сейчас тут не одни. Сюда теперь лезут все, кому не лень. Кто попроще — за ништяками, что на Объекте остались, кто посерьёзнее, типа тех же котиков и тех, кто их накрыл, — наверняка за тем же, за чем и мы.

— Думаешь, Ценор пытался Объект расколупать? — спросил Хохол, отойдя с Тишиной в сторону подальше от Петровского.

— Нет. Эти там, — Тишина кивнул в сторону шахты, — тут недавно лежат. А Объект, судя по рассказу Петровского, ковырять начали примерно тогда, когда у нас со всеми связь пропала, то есть пару недель назад. Коты от Ценора здесь такие же соискатели, как и мы. Так, двинули.

Вышли из помещения, но перед выходом на улицу остановились, не отсвечивая собой в окнах и дверном проёме.

— Крис, я Тишина.

— На приёме, — раздалось в наушниках.

— Обстановка?

— На подступах чисто. Метров сто от нас, ближе к реке, пара слюнявых шатается, а так спокойно всё.

— Понял тебя. Меняем точку входа. Переходим в соседнее здание. Как спустимся вниз и углубимся в Объект, связь оборвётся. Дальше работаем по своим задачам. Расчётное время у нас на всё про всё пять часов.

— Принял.

— Отбой.

Задачи двух подгрупп распределились следующим образом. Тишина спускается вниз и отрабатывает на Объекте. На подгруппу Криса было возложено охранение их техники, а также охрана-оборона точки входа. После выполнения своих задач подгруппа Тишины возвращается к точке входа и перед выходом запрашивает у Криса обстановку. Если всё спокойно, тогда они поднимаются.

Другой расклад заключался в том, что в случае невозможности удержать точку, Крис отходит к пункту сбора группы, который они определили при планировании выхода, а Тишина покидает Объект через альтернативные пути отхода, после чего следует к пункту сбора на соединение с Крисом. Альтернативными путями отхода были коммуникации, защиту которых нужно сначала отключить из ЦБУ, и эвакуационные тоннели.

В идеале можно было бы поступить немного иначе. Как только Тишина спустится вниз, Крису следовало бы отойти к точке выхода, к которой вёл один из эвакуационных тоннелей Объекта и, взяв под охрану выход, дожидаться подгруппу Тишины. Но сложность заключалась в том, что никому из них не было известно, где эти точки находятся: расположение тоннелей и точек выхода у каждого Объекта индивидуальное. А спуститься вниз в полном составе и затем уйти через тоннель не представлялось возможным: технику придётся бросить.

Ситуация осложнялась отсутствием связи между подгруппами и невозможностью дать какой-то условный сигнал об опасности. Связь устойчиво работала только у шахты подъёмной платформы, которая была в непосредственной близости к поверхности. Как только подгруппа Тишины углубится в Объект и связь между ними и Крисом оборвётся, действовать и принимать решения им придётся, исходя из обстановки, без согласования своих манёвров друг с другом.

Короткая перебежка по улице и снова внутри помещения. Здание с другой платформой находилось рядом. Оно представляло собой небольшой ангар с единственным помещением. Как пояснил Петровский, здесь располагалось сразу две шахты.

У одной шахты в полу приоткрыта створка, а между ней и полом вставлен толстенный швеллер, который не давал ей закрыться. Кто-то уже пытался здесь проникнуть вниз. Створки другой шахты оказались закрыты.

— Так, вторая закрыта, — пояснил Петровский, постучав ногой по полу. — Открывается только изнутри. Вскрыть снаружи нереально — это, по сути, внешние гермоворота, которые на бомбардировку рассчитаны, так что взрывать или резать без вариантов.

— И?

— Смотрим ещё одно здание, — ответил Петровский.

— А первая шахта? — спросил Хохол, кивнув на приоткрытую створку.

— Ты в своих доспехах там пролезешь? — с издёвкой спросил Петровский. — Там зазор от силы сантиметров тридцать. А про то, чтоб открыть створку до конца, можешь и не заикаться: даже если не брать в расчёт её немалый вес, привод сейчас её вниз тянет, чтобы шахту закрыть, и только швеллер ей закрыться не даёт.

— А ты не спешил бы с выводами, — сказал Хлад, который с фонарём заглядывал в зазор между створками. — Ща всё красиво сделаем.

Никому ничего не сказав, он направился в дальний угол ангара, где на стеллажах лежал различный автомобильный инструмент, который ещё не успели отсюда растащить. Порывшись на полках и в ящиках, Хлад заспешил обратно к шахте, закинув на плечо здоровенный реечный домкрат Хай-Джек.

— У тебя со слухом или с головой трудно? — спросил Петровский. — Ты правда думаешь домкратом привод ворот пересилить?

Хлад ничего не ответил, вместо этого он молча завёл домкрат в зазор, уперев его в край закрытой створки под небольшим уклоном, и шустро заработал рычагом. Створка без всякого сопротивления поползла вверх. В крайнем положении домкрат остановился, расширив былой зазор до величины чуть более метра.

В ответ на удивлённый взгляд Петровского, Хлад сначала ткнул пальцем в перебитые гидравлические штоки открытой створки, а затем коротко пояснил:

— До нас тут поработали. Думаю, в открытом положении тяги этой створки перебили, воткнув при этом швеллер сбоку, чтобы шахта полностью не закрылась.

— Зафиксировать бы надо, чтоб нам на башку она не свалилась, когда полезем, — сказал Тишина, и Волк с Хохлом принялись обшаривать ангар в поисках чего-нибудь, что можно было поставить враспор, усилив тем самым выдвинутый домкрат.

В итоге сгодился тот же швеллер, вставленный сбоку. Правда, он оказался короче, чем разложенный домкрат сантиметров на пять, но проблемой это не оказалось: домкрат чуть приспустили, уперев створку в вертикально поставленный швеллер. Полученный размер зазора позволял протиснутся в шахту.

Далее предстоял спуск. И спуск непростой — порядка ста пятидесяти метров строго вертикально вниз по скобам аварийной лестницы. Намного легче было спускаться по маршевой лестнице, проходящей за стеной шахты подъёмной платформы, где находились коммуникации Объекта, ведущие вниз от вентиляционной камеры. По такой же лестнице спецы выбирались из своего Объекта. Но проблема заключалась в том, что аварийная лестница проходила по одной стене, а доступ к маршевой лестнице находился на противоположной — никак не дотянуться, не допрыгнуть. Разве что можно перейти по подъёмной платформе, но она сейчас находилась в самом низу.

Выйти сразу на маршевую лестницу через вентиляционную камеру наверху им тоже не светило. Неизвестно, где именно они находились, — дольше искать придётся. Если и знать, то в камеру всё равно не попасть: защита периметра всё ещё активна, а «откупоренные» подъёмные платформы — это лишь локальные прорывы периметра.

Спускались в два захода. Первыми шли Хлад и Волк. Тишина с остальными оставались наверху, держа на прицеле подъёмную платформу внизу, на которую белым прямоугольником падал свет из поднятых гермоворот.

Наконец на платформу ступил Хлад и сразу скользнул вдоль правой стены, по которой проходила аварийная лестница, к воротам, опустился на одно колено, перекинул автомат на левое плечо и аккуратно выглянул из-за угла. Чисто.

Пока он удерживал тамбур, Волк перебежал на противоположную сторону. Плюхнулся на живот, принимая положение для стрельбы лёжа, и выставил ствол пулемёта из-за угла. Всё, позиции заняты. Теперь оставалось ждать, пока спустятся остальные.

Можно было бы подняться за ними на платформе, но тогда придётся оставить занятые внизу позиции и в момент возвращения платформы вниз можно наткнуться в полном составе на что угодно, начиная от пулемётного огня и заканчивая толпой бешеных, которые здесь могут появиться. Если же просто отправить платформу и продолжать удерживать тамбур, останешься отрезанным, а так, случись что, нажал на кнопку и уехал наверх, а массивная платформа сможет прекрасно закрыть от огня снизу — то, что будут бить из автоматических пушек, способных прошить платформу, очень маловероятно. Да и просто шуметь лишний раз не хотелось. Долго, но зато тихонько по лестнице спустились.

— В ЦБУ? — спросил Хохол.

— Да. Работаем по плану. Если системы наблюдения в норме, то можно оттуда по всему Объекту осмотреться, не шарахаясь от каждой тени, — пояснил Тишина. — Возможно, и за нами сейчас оттуда кто-то наблюдает, но выбора у нас особо нет.

— Разумно, — «одобрил» Петровский. В ответ на это все четверо спецов повернулись в его сторону, давая понять своим видом, что «тебя забыли спросить».

— Раз такое дело, — продолжил бывший ФСБшник, кивнув на поднятые ворота входного тамбура, — может, хоть сейчас оружие дадите? А то как-то ссыкатно туда идти… даже в вашей компании. Без обид. Как с голой жо*ой себя чувствую.

Оружие Петровскому предусмотрительно никто не доверил. Несмотря на то, что всё сказанное им ранее звучало довольно правдоподобно и логически вписывалось в происходящее, проверить эти сведения,да и его самого, сейчас было невозможно. Разве что на самом Объекте спецам удастся добыть какую-то информацию, которая смогла бы хоть частично подтвердить слова и личность Петровского. А до этого момента доверия он вызывал не больше, чем первый встречный, отчего и держали его безоружным. Не очень хотелось получить себе пулю в спину.

— Да ты не ссы, — подмигнул ему Хохол. — Я за тебя впрягусь, если чё. А ты бы лучше очковал по поводу того, что мы можем тут найти.

— А чё мне очковать? Рассказал всё, как есть.

— Харэ трепаться. Двинули, — скомандовал Тишина. — Волк, Хлад.

Опустили на глаза очки — в коридоре хоть и было освещение, всё же тут царил лёгкий полумрак. Полно тёмных углов, трупы повсюду, в том числе и растащенные останки со следами волочения по полу, что свидетельствовало в пользу присутствия на Объекте бешеных. Так что очки сейчас были не блажью, а реальной необходимостью. Достаточно вспомнить о том, как бешеные умеют затаиться. Особенно среди мёртвых тел и в тёмных углах. А очки существенно повышали шансы не нарваться на притаившихся заражённых.

Начали движение двойкой и тройкой на небольшом удалении друг от друга. Первыми двигались Волк с Хладом. А в составе тройки первым шёл Тишина, за ним Петровский, а Хохол замыкал группу и держал заднюю полусферу.

Двигались тихо: мягкие подошвы трэкинговых ботинок скрадывали звуки шагов. Разве что обычные армейские берцы Петровского не могли похвастаться тем же, но он старался не шуметь, насколько это было возможно, избегая при ходьбе громыхания об пол.

Огромный коридор. Широченный, высокий и длинный. Кругом бардак. Выставленные укрепления огневых позиций, хаотичные баррикады из нагромождений ящиков, шкафов, столов и прочей утвари — всё раскурочено. На стенах следы от пуль и осколков, в том числе и от крупного калибра. Всё очень похоже на бой, а не на бойню, о которой рассказывал Петровский, достаточно взглянуть на уже изрядно разложившиеся тела — огнестрельные и минно-взрывные ранения. В замкнутом помещении от этого могильника смрад стоял соответствующий. От него морщились даже привыкшие ко всему спецы.

— Ну, хоть вентиляция пока не отрубилась. Так бы вообще задохнулись, — вполголоса сказал Петровский и сразу же схватил подзатыльник от Хохла, идущего за ним. Петровский обернулся, а Хохол прислонил указательный палец, затянутый в перчатку, к губам, который сразу превратился в кулак перед лицом Петровского.

От центрального коридора Объекта, по которому они сейчас двигались, как от главного проспекта в городе, в разные стороны расходились коридоры поменьше. Для передвижения это создавало определённые неудобства — каждое такое ответвление требовало внимания к себе.

Попадалась и бронетехника. Между очередных баррикад затих «Басурманин»[78]. Всё же размеры главного коридора с запасом позволяли ввести сюда технику. Ещё и место для манёвра здесь оставалось. БМП была не только подбита в борт, но и уже порядком подразобрана.

Под ногами кровь, гильзы, мертвые бойцы. А вот брошенного оружия, которое должно тут валяться среди погибших, почти не наблюдалось. Попадались только совсем непригодные к эксплуатации экземпляры со следами механических повреждений. Да и они разобраны — с них снято всё, что можно использовать в качестве запчастей: затворные рамы, УСМ, магазины и так далее. В какой-то момент Тишина обратил внимание, что у подавляющего большинства тел на форме шевроны 12-й бригады. Выходило, что это бойцы Объекта № 12 — отдельного Объекта стратегического назначения. Причём, их тела куда в худшем состоянии, чем все остальные, что попадались в поле зрения, — невооружённым взглядом видно, что лежат они тут гораздо дольше и погибли примерно в одно время. И вообще, что тут делает 12-я бригада? И где 32-я, которая должна тут быть в первую очередь?

С бойцами «противника», тела которых изредка попадались среди погибших, тоже всё было не совсем понятно. Трупы относительно свежие, наподобие тех же котиков, которых Хлад осматривал на платформе. Как-то не сходилось это по времени: выходит, что эти, новые, тут оказались уже после того, как вскрыли Объект и перебили его защитников. Налицо ещё один немаловажный факт — у «свежих» нет однообразия. Попадались разные бойцы: здесь хватало и откровенно «натовской комплектации», и своих, отечественных, в цифре с Калашами, а были и «сборные» в горках, древней флоре, с оружием и снарягой, кто во что горазд. Даже в костюме химзащиты с изолирующими дыхательными аппаратами на сжатом воздухе пара тел на глаза попалась. Неясно только, для чего они так вырядились. В общем, «солянка», чего не скажешь о защитниках Объекта. Эти все упакованы однообразно, как на подбор, и их происхождение не вызывало сомнений. К тому же их оказалось в разы больше, чем «свежих», отчего соотношение потерь никак не вязалось: бо́льшие потери всегда несёт атакующая сторона, а не закрепившаяся на позициях. Складывалось впечатление, что тот, кто изначально атаковал Объект, или вообще потерь не понёс, или у них похоронные отряды[79] отработали, собрав своих погибших. Поэтому их здесь и не видно.

«Нет… сброд этот сюда уже потом полез… Объект не они расковыряли» — заключил Тишина про себя, окидывая взглядом тела в разномастной снаряге.

Прошли ещё метров сто, и тут Хлад, идущий впереди, вскинул вверх сжатый кулак и встал на колено, укрывшись за бетонными блоками. Недалеко впереди, метров через пятьдесят, отрывая с хрустом рёбра от мёртвого тела, пожирал чьи-то останки бешеный, перемазавшись кровью. Он притаился со своей сгнившей трапезой в тени пулемётного ДОТа с другой стороны коридора. Обнаружить его вовремя помогли очки, которые без труда отловили в темном углу «живой» объект.

Интересным было то, что бешеный людей сейчас не чувствовал. Все хорошо помнили встречу с ними в Хвалово, как они безошибочно находили спецов среди густых зарослей. Или как они их нашли в недострое после набега. А сейчас тот склонился над трупом и жадно в него вгрызался, не замечая ничего вокруг. Хотелось верить в то, что хоть кто-то в современном мире занимается наукой, изучая особенности их поведения, что могло бы реально принести пользу, а не только грызёт глотку соседу за оставшиеся ресурсы.

Хлад навёл ему в голову точку коллиматора своего Вала и положил палец на спуск, но в его наушниках едва уловимо прозвучала команда: «отставить». Хлад в недоумении посмотрел в сторону командира, не оставляя при этом свою цель без внимания.

Жестами Тишина скомандовал уход в боковой коридор. Двигаться дальше по главному коридору необходимости не было, поэтому бешеный им помехи или угрозы не создавал. А вот свежий труп с огнестрелом — это след, свидетельство об их пребывании здесь. Неизвестно, кто ещё сейчас находится на Объекте и сообщать таким способом о своём присутствии совсем не хотелось. Тишина и сам старался среди уже разложившихся тел обнаружить недавно убитых со свежим огнестрелом. Одно дело заражённые и совсем другое вооружённые профессионалы.

Боковые коридоры были меньше центрального, но простора хватало и в них. Здесь уже кроме очередных отворотов в боковые коридоры стали появляться и двери, и ворота, ведущие в различные помещения или целые блоки. Следов боевого столкновения хватало и тут. Бои здесь шли, как в Сталинграде, — за каждый метр. Боевой порядок группы не изменился — Хлад и Волк по-прежнему двигались двойкой впереди.

Пройдя метров пятьдесят, свернули в очередной коридор, уводящий в сторону. Тишина стояла такая, что «звенело» в ушах. Даже активные наушники, усиливающие тихие звуки, тоже ничего постороннего не улавливали.

Очередные метров сто прошли без происшествий. Но затем тишину разорвала стрельба сначала одиночными, а затем застрочили очередями. Методичности и организованности в этой стрельбе не было. Стреляли истерично, длинными очередями.

С первыми выстрелами спецы сразу укрылись за имеющимися баррикадами в коридоре и ощетинились стволами вперёд и назад. Но стреляли далеко от них — это эхо разнесло звуки перестрелки по коридорам Объекта.

— Так и знал, что мы тут не одни, — пробормотал Хохол.

— Хлад, проверь, что за помещение за дверью слева от нас. На стрельбу могут сейчас бешеные ломануться и в коридоре лучше не торчать. Хохол, с ним. Только быстро и аккуратно.

— Есть, — ответил за двоих Хлад и скользнул к раздвижным дверям. Раньше рядом с ними висела табличка с наименованием помещения, но теперь от неё остался только след в виде чистого прямоугольника. Теперь узнавать придётся опытным путём.

— Чисто, — послышался в наушниках доклад Хлада.

— Заходим, — скомандовал Тишина, — блокируем дверь.

Завалившись в помещение, закрыли дверь, повернули засов, расположенный на двери, который дублировал электронный замок.

Немаленькое помещение, разделённое перегородкой на два поменьше, которые между собой сообщались проёмом без двери. В соседнем помещении тоже раздвижные двери наружу, только на другой, противоположной стене. Вторые двери тоже перекрыли. Из обстановки здесь разве что пустые стеллажи, под ногами мусор, вскрытые коробки из-под пайков. Источником уже привычного всем запаха послужил очередной труп на полу в сидячем положении, спиной прислонённый к стене. Тоже несвежий, в форме с шевронами 12-ой бригады. Под ним натекло изрядно — сидит в луже уже засохшей собственной крови.

Опять послышалась стрельба. Вроде бы опять далеко, но всё же показалось, что на этот раз стреляют ближе. Затем за дверью раздался какой-то грохот, будто что-то пронеслось мимо, свернув попутно пару ящиков.

— Во дела! — прокомментировал Волк. — Парней там часом не накрыли?

— Будем надеяться, что нет, — ответил Хохол.

— По связи, я так понял, мы до них сейчас не дозвонимся?

— Стены и толща грунта не дадут. Объект при штатном функционировании работает как ретранслятор, но над ним кто-то поработал неслабо, так что сейчас мы можем слышать только друг друга. По «короткой» связи. Так что далеко не расходимся.

— Я не думаю, что наших пацанов положили, — вмешался Хлад. — Не лохи всё-таки. На крайняк отойдут, как условились.

— Шеф, дальше чё? — спросил Хохол.

— Ждём пока. Сейчас стрельба стихнет, двинем дальше. Пока кипиш, можем под замес нехреновый попасть. А Крис не пропадёт.

Стрельба продолжалась ещё минут пять. Пару раз что-то громыхало за дверями. Но к ним никто не ломился. Ориентировались на Объекте спецы довольно легко — как оказалось, он похож на их 31-й Объект, но с некоторыми отличиями из-за своей специфики. Но в целом, если по магистральным коридорам, то потеряться сложно. Даже Петровского можно было с собой не брать, а сдать его к себе на Объект, и пусть с ним более углублённо общаются. «Для опытов», как сказал Волк, который только и искал возможность от него избавиться. Любые сведения от Петровского, к которым Тишина прислушивался, Волк ставил под сомнение и воспринимал в штыки, норовил опровергнуть.

— Ладно, двинули, — сказал Тишина, спрыгнув с ящика и перехватив свой Вал. — Хлад, Волк, дверь.

Подойдя к двери, расположенной на противоположной стороне от той, через которую они сюда вошли, Хлад и Волк оглянулись на остальных, убеждаясь в их готовности. Тишина коротко кивнул, после чего Волк разблокировал дверь, сдвинув засов. Затем взялся с ручку и приготовился тянуть её в сторону. В это же время Хохол вырубил свет в помещении, чтобы не привлекать внимания. Затем правая створка двери сдвинулась, а в образовавшийся проём уже был направлен Вал Хлада.

Снаружи тихо. Включив на оружии модуль «Третий глаз», Хлад аккуратно выставил Вал в проём на уровне чуть выше колена и осмотрел коридор в оба направления. Не обнаружив опасности, нырнул в полутёмный коридор, а вслед за ним наружу скользнул Волк. Затем вышли остальные. В коридоре привычная картина — следы боёв со всеми вытекающими: кровь, гильзы, трупы и фрагменты тел.

Метров через пятьдесят едва освещённая часть коридора сменилась участком с полным отсутствием света. Помогли очки, которые практически сразу различили «тёплые» силуэты по обе стороны коридора. Много. Не меньше десятка. Силуэты неподвижные. Стояли и сидели как статуи. Караулят — подпускают максимально близко к себе, ничем не выдавая своё присутствие, и единым броском наваливаются. И на этот раз их не обойти.

Остановились, распределили цели. Как в тире. Если побегут на группу, то добежать не успеют — лягут все. Тишина потянул спуск, но тут громыхнула очередь Хохла, прикрывающего тыл. Тишина успел выстрелить, свалив одного, и сразу повернулся к Хохлу, который короткими очередями отстреливал приближающуюся с тыла толпу. И одновременно с этим на них повалил десяток бешеных спереди, которых они собирались методично и тихо отстрелять.

Засада! Капкан! Приманка спереди, мышеловка сзади.

— Волк, быстро к Хохлу, — начал командовать Тишина. — Работайте по толпе! Хлад со мной по фронту!

Захлопали короткими очередями два Вала, отсекая от бешеных бегущего назад Волка, которые на фоне очередей из АК были практически неслышны. Менее, чем через секунду гулко застучал пулемёт, выкашивая наваливающихся с тыла заражённых. Пока басил пулемёт, один раз грохнула граната, саданув по ушам, несмотря на наушники. Безоружный Петровский в это время куда-то подевался.

Атаку бешеных спереди отбили с двух Валов практически сразу, но при этом Тишина и Хлад продолжали удерживать под прицелом коридор в том направлении. Тем более что, глянув назад, командир убедился в том, что их помощь там не требуется. Ещё через пару минут толпа с тыла почти полностью рассосалась, а пара уцелевших ломанулась обратно, видно понимая, что им тут ничего не светит.

— А где чекист наш? — вдруг поинтересовался Волк. — Свалил?

— Да тут я, — отозвался из темноты Петровский. Затем включил фонарь, чей луч, забегав по полу и стенам, поочерёдно упал на каждого из спецов.

Волк ничего не ответил, лишь сменил короб у Печенега на полный. И, проходя мимо Петровского вперёд к Хладу, буквально «прострелил» его взглядом, наградив замечанием:

— Свет гаси!

— Дай хоть осмотрюсь, — ответил Петровский. — Это вы с очками, а я не вижу них**.

Вдруг сзади послышался какой-то скрежет. Хохол, удерживающий заднюю полусферу, вскинул оружие в направлении источника звука. На звук развернулся и Тишина, приложившись к Валу. Хлад и Волк оставались в головняке: не оборачиваясь назад и вскинув оружие, они сосредоточили всё своё внимание на поиске возможных угроз впереди.

— Уходим, — тихо сказал Тишина, не поворачиваясь вперёд и продолжая водить трубой Вала по тёмному коридору.

Но Волк, вместо того чтобы выполнить приказ, коротко вскрикнул «б**дь!» и выронил пулемёт, который с грохотом упал ему под ноги. Хлад, уже занявший позицию впереди, стоял спиной к Волку, но на происшедшее сразу отскочил в сторону, уходя с линии возможного огня, укрывшись за бетонным блоком у стены. После этого сразу повернулся к Волку. В сторону от Волка, как от огня бросился и Петровский.

— Что?! Волк, что?! — спрашивал его Хлад.

Волк не отвечал, лишь хрипел, упав на колени. Хлад поднял очки и включил фонарь на оружии, плюнув на светомаскировку, подозревая то, что в Волка сейчас не стреляли. Оказалось всё гораздо хуже. В свете фонаря Волк упал на четвереньки. Он продолжал хрипеть, в области рта появилась пена, закапали слюни. Полное заражение! Было ощущение, что он силится что-то сказать, но спазм ему уже не позволяет ничего сделать. Глаза начала затягивать белая пелена.

— Н-н-не в-в-верь… — попытался прохрипеть Волк, но его тело забилось в конвульсиях, оборвав на полуслове.

Всё происходило какие-то секунды и Тишина заорал Хладу и Хохлу:

— К полу его!

Спецы накинулись на него, выкручивая руки, и пытаясь зафиксировать голову. Тишина достал блистер с зелёным вакцем из кармана. Он знал из рассказов, что это уже не поможет, но ничего другого не оставалось. Тем временем «колотить» Волка уже перестало и теперь вместо хрипов он начал шипеть, пытаясь дотянуться зубами до кого-то из спецов.

Тишина нашарил на полу какой-то обрубок, то ли кусок трубы, то ли древко от швабры и вставил его сбоку в челюсть Волку так, что он и сомкнуть их теперь не мог, и в то же время само древко не перекрывало полость рта.

Пока они возились, сзади послышалось уже знакомое и усиленное эхом утробное «у-у-у-у-у», которое быстро приближалось. Но тут у них над головой загрохотал пулемёт. Стоявший до этого в стороне Петровский, поднял упавший Печенег Волка и довольно толково, взяв упор на бетонном блоке, короткими очередями строчил по заражённым, которые пробегали по едва освещённому участку туннеля.

Бросив зелёный вакц в рот Волку, Тишина отскочил в сторону и, схватившись за свой Вал, открыл огонь по нападающим заражённым, помогая Петровскому. Рефлекторно проглотив вакц, Волк опять захрипел, пару раз жадно хапнул воздух и замер. Лишь на секунду. После чего он снова начал пытаться вырваться и достать зубами удерживающих его спецов. А бешеные, словно почувствовав слабость группы, кинулись в атаку.

Тишина на секунду прекратил стрельбу по заражённым, быстро перевёл Вал на Волка и потянул спуск. Тяжёлая пуля, попав с трёх метров Волку в переносицу чуть ниже лба, выбила кровавое облако, превратив его лицо в кашу и с хрустом ломая шейные позвонки. Волк тут же обмяк как тряпичная кукла и затих.

— К бою! — скомандовал Тишина Хладу и Хохлу, которые уже хватали с пола оружие.

Как раз вовремя. Петровский дострелял коробку и пулемёт замолчал. Пока он возился в темноте возле погибшего Волка, нашаривая на нём боекомплект, спецы втроём отбивались от напирающих бешеных. Тишина залез к себе в подсумок и выудил из него гранату. Усики на ней были расправлены заранее. Вырвав чеку, он бросил её в напирающую толпу, пытаясь попасть в самую гущу, и сразу же после броска спецы пригнулись за бетонными блоками, укрываясь от осколков. Грохнул взрыв. И тут же в толпу полетела ещё граната. Снова взрыв и сразу же после него вновь застучал Печенег.

Сообразив, что добыча им по-прежнему не по зубам, немногие уцелевшие заражённые бросились в разные стороны. Те, кто остались «не на ходу», издавая громкие хрипы пытались отползти на уцелевших конечностях.

— Что с ним случилось? — озвучил свои мысли вслух Хохол, присаживаясь на корточки рядом с телом погибшего товарища. — С ним же все ро́вно было. Вакцы вовремя глотал.

— Да х** знает, — ответил Хлад, включая фонарь, решив осмотреть тело внимательней.

Видимых ранений на теле, вроде, не было… Но тут Хлад заметил небольшой порез на штанине правого бедра. В свете фонаря в крошечном надрезе проступали пятна крови.

— Походу, подранок у нас тут валялся, пока от толпы отбивались, — послышался голос Петровского за спиной. Хлад повернулся к нему и увидел, как тот пинает ботинком когтистую руку убитого бешеного. Одного из тех, которые ждали группу впереди, пока в спину заходила основная масса заражённых. А когда «передовых» перестреляли, то прямо в куче их тел начали отстреливаться от толпы. — Он, видать, вашего Волка и зацепил. На последнем издыхании. А раз боец ваш, как я понял, уже заражён был, то ему и одного пореза достаточно.

— Возможно. Но на все сто я бы не был уверен, — ответил Хлад.

— В смысле? — не понял Петровский.

— Волк чуть дальше от этого слюнявого стоял. Не дотянулся бы он до него.

— Ну я хз. Может отполз потом? У меня очков, как у вас, нету — в темноте не вижу.

— Волку они тоже не шибко помогли, — ответил Хохол, — раз он недобитка проморгал.

— Молодчик, — сказал Тишина Петровскому, — не затупил.

— Так, а х**и? — отозвался тот, похлопав пулемёт по стволу. — В одной лодке же сидим. А жить я тоже хочу.

Тишина нагнулся к телу погибшего пулемётчика и достал у него из подсумка на поясе препараты Берсерк и Знахарь в плоской пластмассовой коробочке, наподобие всем привычных оранжевых АИ-1, положив себе в боковой карман брюк.

— Давай к Волку, — не без горечи в голосе сказал Тишина Петровскому. — Снимай с него доспехи, забирай б/к к Печенегу. Нам без пулемёта никак. И глянь, что у него полезного есть.

Повозившись у погибшего, подсвечивая себе фонарём в темноте, Петровский довольно быстро собрал с него всё, что могло пригодиться. Нацепил плитник с поясом, подогнав их под себя, штурмовой рюкзак. Снял шлем, но тот был забрызган кровью и кусками головного мозга, так что на себя натягивать его он не стал. Тем самым Петровскому не повезло и с наушниками: они были закреплены на шлеме через адаптеры и надеть их можно было только вместе с ним. А отдельно оголовья для них у Волка с собой не нашлось. С остальной электроникой у Волка дела тоже обстояли неважно: очки и наручный ПК попахивали горелой пластмассой и от них в свете фонаря тонкой струйкой тянулся белый полупрозрачный дымок. В обоих устройствах после его смерти сработала система самоликвидации. Оставалось забрать весь б/к для пулемёта и Глока.

— А что у него на поясе было, если не секрет? — поинтересовался Петровский.

— Секрет, — коротко ответил Тишина.

Когда со сборами было покончено, тело боевого товарища постарались спрятать среди бардака, царящего в коридоре, как можно надёжнее. Никому из спецов не хотелось, чтобы его обожрали слюнявые, но и тащить его с собой они тоже не могли. Уложив тело лицом вниз, под него положили гранату с вырванной чекой, прижимая весом тела её спусковой рычаг. Словно дали Волку возможность даже после смерти вступить в бой: начни его ворочать, и разожмётся рычаг гранаты.

Сверху Волка завалили мешками с песком, из которых в коридоре наряду с бетонными блоками была сложена часть укреплений. В довершении забросали импровизированную могилу всяким хламом.

Пока Хлад и Хохол возились с Волком, перед глазами Тишины вновь пронёсся тот миг, когда он в него выстрелил. В тот момент Тишине показалось, что время замедлило свой ход, а в обезумевших глазах Волка проскочило что-то человеческое, в его взгляде словно читалось: «не тяни, командир!». Самоуспокоение? Возможно. Он с выбором колебался недолго — ситуация не позволяла, но это совсем не означало, что Тишине легко далось принятое решение.

Нужно было двигаться дальше. Несмотря на пройденное расстояния, путь до ЦБУ был неблизкий. Коридоры, галереи, ответвления, спуски. Шли в полной тишине. Изредка откуда-то издалека доносились отголоски стрельбы, визги бешеных и чьи-то непонятные завывания. Пару раз им попадались одиночные бешеные, но их тихо отстреливал Хлад из Вала.

Пройдя по хитрым сплетениям коридоров и галерей довольно приличное расстояние, в темноте впереди обнаружили «засаду» притаившихся бешеных. Но на этот раз у группы была возможность сделать небольшой крюк и обойти их.

Очередной спуск. Правда, теперь по одной из маршевых лестниц, которые дублировали внутренние лифты Объекта. Группа приближалась к его центру, где располагался ЦБУ. На подходах к нему помещения и коридоры приняли более сложную планировку и начали часто пересекаться. В конце каждого коридора в стене оборудованы бойницы, из которых торчали стволы автоматических гранатомётов и пулемётов, среди которых хватало крупнокалиберных.

Насколько помнил Тишина, вооружение в бойницах устанавливалось на дистанционно управляемые станковые модули и укрывалось бронированным кожухом. Таким образом, даже шальная пуля, случайно залетевшая в узкую бойницу, не выводила из боя огневую точку. Разве что попадёт точно в ствол. Но даже это некритично: рядом находился резервный стрелковый модуль. Поврежденный отъезжал в сторону, а резервный подкатывался по направляющим и занимал его место. Против дымовых завес были тепловизионные камеры и прицелы. Пустить газ тоже без вариантов — срабатывала мощная вытяжка, а внутренние помещения ЦБУ вообще герметичны.

В отличие от позиций на верхних уровнях, где в коридорах хватало укреплений, тут они отсутствовали вообще. Коридоры не баррикадировались, чтобы не перекрывать пулемётам в бойницах сектор обстрела и оставить противника без укрытий. Стены коридоров гладкие для увеличения возможности рикошета. Этот лабиринт из коридоров простреливался защитниками перекрёстным огнём во всех направлениях, не оставляя шансов. Сюда разве что на танке можно сунуться, но габариты коридоров этого не позволяли. Оставались только ручные гранатомёты, но рядом с бойницами были установлены комплексы активной защиты[80], которые подрывали гранаты РПГ на подлёте. Да и в принципе успеть высунуться и сделать прицельный выстрел в пустом коридоре под шквальным огнём практически невозможно.

В середине этого непроходимого лабиринта и располагался ЦБУ, который кроме своих основных функций обеспечивал безопасность жизненно важных «органов» Объекта: Главной генераторной установки, Главного пункта управления системами жизнеобеспечения, Главного сервера и Главной насосной станции. Если противник проникнет на Объект, то добраться до этих помещений, чтобы вывести из строя системы безопасности, обороны и жизнеобеспечения, ему удастся только в случае захвата ЦБУ. А он, по сути, бункер в бункере: кроме внутренних рубежей обороны здесь имелся отдельный запас продовольствия, боеприпасов и медикаментов.

Стены лабиринта испещрены пулями и осколками, на полу снова трупы, разорванные внутренности, стреляные гильзы. Кровь на полу, брызги на стенах и потолке. В воздухе стоял стойкий трупный смрад. Идти было тяжело — ноги как на катке скользили по крови и сгнившей плоти. Тишина снова отметил про себя странность в обстановке: тела тут тоже относительно свежие, как и наверху. И снова солянка — никакой однородности в форме и снаряжении. Только тут уже хватало уцелевшего оружия, в разгрузках погибших проскакивали полные магазины и другие полезные вещи. Тела погибших в основном с огнестрельными ранениями, но хватало и объеденных в разной степени. Попадались среди тел и мёртвые заражённые, которые получили свою пулю. А вот бойцов 12-й бригады среди них теперь не наблюдалось.

Как-то не было похоже на то, что здесь проходил последний рубеж обороны, которым, по сути, являлся лабиринт. Тех же следов от применения крупного калибра, который по идее должен отработать из бойниц по противнику, вообще никаких. Складывалось ощущение, что здесь происходили скоротечные стычки небольших групп, причём, в разное время и никак друг с другом не связанные.

Убедившись, что оборонительное вооружение в бойницах молчит и не представляет угрозы, спецы продолжили движение по лабиринту.

Шаг за шагом группа двигалась по хитросплетению коридоров. Ориентироваться стало сложнее — планировка лабиринта существенно отличалась от лабиринта на их Объекте. Теперь дорогу показывал Петровский, который тоже не без труда находил путь, угодив пару раз вместе с группой в тупик. Тут и без пулемётов чёрт ногу сломит, но, поплутав по коридорам довольно приличное время, группа в итоге вышла к ЦБУ.

Большой зал с расположенными в нём ДОТами. Опять тела, кровь и гильзы. В дальнем конце массивные гермодвери в приоткрытом положении — кто-то уже тут побывал, а, может, и сейчас там находится.

Петровский вместе с Хладом скользнули к двери в ЦБУ. Сам ЦБУ был относительно небольшим и состоял из нескольких блоков помещений: серверная, жилой блок, медицинский пост, складской блок, технический блок с вентиляционной и генераторной и, собственно, сам центр боевого управления, где рядами располагались столы с компьютерами, а на дальней стене висел огромный экран, усыпанный паутиной трещин и пулевыми отверстиями.

Свет в ЦБУ был, хоть и довольно тусклый. Зашли поочерёдно двумя двойками, быстро заняв внутри круговую оборону. Осмотрелись. Кругом бардак, перевёрнутые столы, разбитые и прострелянные мониторы. На полу тела уже прилично разложившиеся и в знакомой форме 12-й бригады. Один из погибших офицеров в звании майора так и сидел в своём кресле, уткнувшись прострелянной головой в стол и забрызгав кровью и фрагментами мозга аппаратуру на нём. За ним, через один ряд, откинувшись на спинку кресла, сидел ещё один офицер с капитанскими погонами. Его тело было изрешечено пулями, руки повисли плетьми, рядом с креслом валялся Грач. Местами копоть на стенах с отметинами от осколков — следы от гранатных разрывов, в дальней части зала пощёлкивает и мерцает висящая на одном проводе люминесцентная лампа, но больше посторонних звуков не слышно.

— Хлад, — начал командир, — блокируй вход.

В самом помещении ЦБУ это сделать было не так сложно, в отличие от гермодвери на входе в бункер. Такую гермодверь вручную не подвигаешь, а внутри самого ЦБУ двери стояли попроще. Покрутив ручной привод, дублирующий автоматику, Хлад и Петровский довольно быстро закупорили все три входа в помещение.

— Работаем, — продолжил Тишина. — Хлад, видеонаблюдение, архивные записи. Хохол, база данных, журнал боевых действий, короче, всё, что найдёшь. Петровский, со мной.

— Что интересует? — спросил Петровский.

— Устройство, планировка, назначение — всё, что касается Объекта.

— В смысле Центра?

— Ты понял, о чём я.

— Вообще, нам нужен главный терминал, но, учитывая обстановку, думаю, что он нам уже не поможет.

Подойдя к огороженному помещению с пуленепробиваемым стеклом, Тишина заглянул внутрь и поморщился — из стены торчали провода, панель управления разбита, а на полу труп с дырой в голове.

— Так и есть, — прокомментировал Петровский. — Кто-то уже его отработал.

Спустя некоторое время, к ним подошли и Хохол с Хладом:

— Голяк, — начал Хлад. — Видеонаблюдение сдохло, записи с камер удалены.

— Аналогично с журналами и со всем остальным, — сказал Хохол. — Всё или стёрто, или сожжено, или техника просто раскурочена.

— Походу, кто-то здесь следы заметал, — продолжил Хлад. — Правда, времени у них на это было не так много.

— С чего такой вывод?

— Будь у них время, они бы все системы Объекта под откос пустили. А тут, как видишь, свет пока есть, вентиляция тоже вроде исправна. Даже некоторые оборонительные и охранные системы частично функционируют. Короче, поднаср*ли здесь знатно, но не критично.

— А что из оборонки осталось? Судя по лабиринту у ЦБУ, системам вооружения каюк?

— Ага. Вооружение пи**ой накрылось. Работает пожарка в основном: пожаротушение, сигнализация, дымогазоудаление, управление дверями.

— А из оборонки-то что осталось? — спросил Тишина.

— Дымогазоудаление и двери. Это одновременно и оборонка с охраной, и пожарка.

— По охране-обороне понятно, зачем дверями управлять. А по пожарке, я так понимаю, чтобы распространение огня не допустить? — поинтересовался Хохол.

— Верно, — стал объяснять Петровский. — Как на подлодке. Все помещения герметичны, двери противопожарные, а про стены и перекрытия молчу: Центр, по сути, бомбоубежище, так что тут первая степень огнестойкости. А механизм выглядит так. Горит, к примеру, помещение в жилом блоке. Дверь закрыл и этим ограничил распространение пожара, заблочил вентиляцию и перекрыл доступ воздуха. Дальше пожарный расчёт отработает. А то и вовсе он сам потухнет, когда без воздуха останется.

— И зачем тогда пожаротушение?

— Нужно в больших по объёму помещениях и там, где ущерб будет критичен. Прикинь, если пожар в серверной? Или в подстанции? Там ущерб от огня очень быстро минимизировать надо. Иначе ж*па. Всему. Поэтому там сразу же автоматика срабатывает, а потом ещё и расчёт подтягивается. Там счёт идёт уже не на минуты, а на секунды.

— А при пожаре управляется это всё откуда?

— В каждом блоке есть свой пост охраны-обороны. На него, в том числе, возложены и задачи по ликвидации пожара. При этом его функции и органы управления дублируется в ЦБУ на тот случай, если по каким-то причинам пост охраны-обороны перестанет функционировать.

— То есть по пожарной линии можно любыми дверями в своём блоке управлять? Это ж типа чрезвычайная ситуация. А как же режимные помещения с ограниченным доступом? Ведь под «соусом» ЧС можно и диверсию провернуть, проникнув в запретную зону.

— А вот что касается критически важных режимных помещений, то управление ими выводится напрямую в ЦБУ. Оценка ситуации и решения принимаются только там.

Тишина одёрнул Петровского:

— Слышь, путеводитель, ещё варианты, касательно добычи инфы, есть?

— На самом деле есть. Хотя шансы, что нам с этого что-то обломится, невелики.

— Если Главный сервер, тогда вряд ли. С него как раз начали, а здесь уже доработали.

— Не сервак. Погнали, покажу.

Вскрыли одну из дверей, что баррикадировали ранее, оказавшись в полутёмном узком коридоре. Пройдя по нему приличное расстояние, оставив позади дверь в серверную, свернули в следующий коридор, который выводил к лестничному маршу. Спустившись по нему в самый низ, спецы оказались перед двумя гермодверями, рядом с которыми светились их обозначения: «Складской блок» и «Технический блок». Открыть дверь в «Технический блок» проблем не составило: её никто не блокировал. Оказавшись за ней, группа очутилась в небольшом холле с четырьмя дверями, надписи на которых извещали их о том, что перед ними «Главная насосная станция», «Фильтровентиляционная», «Главная генераторная установка» и «Главный пункт управления системами жизнеобеспечения».

— Нам в генераторную, — сообщил Петровский, заняв позицию у двери.

Назвать генераторную «установкой» было бы не совсем правильно, это оказался целый машинный зал. В нём царил небольшой гул и в целом обстановка здесь казалась будничной: нет никаких следов боя, ни крови, ни тел.

— Странно на самом деле, — прокомментировал Хлад. — Наверху всё раз***рили, стирая свои следы, а не проще было одним махом весь Объект под корень? Я, конечно, не энергетик, но чисто визуально тут энергоблоки малой АЭС стоят, как у нас. Подорвал энергоблок и «гриб» вырастет — любые свидетельства надёжно похоронит. Не нужно париться с удалением файлов и тэдэ. Или я не вкуриваю чего-то?

— Всё верно. В Убежищах, — Петровский акцентировал последнее слово, — малые АЭС и устанавливали. А почему здесь подрыв не организовали, я х** знает, если честно.

— Всегда интересовало, как эти малые АЭС технически возможны, — вслух изумился Хохол. — Стоит вспомнить действующие АЭС с их огромными территориями и энергоблоками, а тут всё в миниатюре.

— На самом деле ничего сверхъестественного, — пояснил бывший ФСБшник. — Ещё при СССР был проект Памир-630Д. Если в двух словах, то это передвижная АЭС на автомобильном шасси. Два специальных полуприцепа, в одном из которых размещался реакторный блок, а в другом — турбогенераторные блоки. В качестве тягача использовался МАЗ. Причём, именно для проекта был разработан специальный тягач на базе уже существующего грузовика. Кроме них, был ещё и вспомогательный энергоблок с двумя дизель-генераторами, возимыми в кузовах двух грузовиков.

— Так это он? — кивнул Хлад в сторону энергоблоков. — Как-то не шибко смахивает на конструкцию из прицепов.

— Это? — переспросил Петровский и тут же ответил. — Нет. Работы по проекту были ещё в конце 80-х прекращены. После Чернобыля возникли сомнения в безопасности использования комплекса. Однако, в 20… годах к этой теме снова вернулись. Так что здесь ты видишь идейное продолжение Памира. А то, что привычные АЭС огромные, так ты не сравнивай их мощности и мощности малых АЭС, как здесь. Этот реактор с больши́м запасом обеспечивает Убежище, но на большее его уже не хватит.

— И откуда ты это всё знаешь? — спросил Хохол.

— Я ж безопасник, — пожал плечами Петровский. — Должен знать, что охраняю.

— Ты, конечно, большой молодец, — сказал Тишина. — Начитанный. Но давай-ка лучше к делу. Что мы тут забыли?

Петровский окинул взглядом машинный зал, после чего двинулся к противоположной от входа стене.

— Обиделся, походу, — Хохол с ухмылкой пробурчал Хладу.

— Хлад, держишь вход. Хохол, со мной, — скомандовал Тишина и направился следом за Петровским.

— Ищем резервный сервак.

— Здесь? — удивился Хохол.

— Процентов девяносто, что тут. Если не найдём здесь, обшарим другие помещения. Но то, что именно здесь, в Техническом блоке, — это факт.

— Первый раз про какой-то резервный сервак слышу, — сказал Хохол, подходя к стене, на которой размещалось целое созвездие мигающих и непонятных ему лампочек.

— И правильно, — ответил Петровский. — Странно было бы, если б ты про него знал. Не в обиду, но тебе и не положено такое знать. Чисто по должности. Вообще, мало кому про него должно быть известно, поэтому я всё ещё надеюсь его найти.

— И что он из себя представляет? — спросил Тишина, неспешно роясь в груде каких-то приборов на столе. — И почему тут?

— По своим функциям, — ответил Петровский, — он что-то вроде чёрного ящика на борту самолёта. Самописец. А почему тут? Ну, так размещать его в серверной глупо: там его вместе со всеми серваками найдут и вскроют. А за пределы ЦБУ его тоже выносить опасно. Так что шанс того, что его случайно найдут, минимален: просто так обшаривать всё подряд никто не станет. Другое дело, если про него изначально кто-то узнает, то тут уж, как ни прячь, всё равно отыщут.

— А как он выглядит-то?

— Небольшой чёрный бронекейс, — ответил Петровский, пыхтя и вывинчивая какую-то панель с приборами на стене. — А внутри терминал.

— Типа ноутбука?

— Ну, если тебе так проще, пусть будет ноутбук.

Какое-то время поиски самописца шли безрезультатно. Тишина уже начал сомневаться в том, что здесь они что-то найдут, как вдруг его и Петровского окликнул Хохол. Он уже минут десять ковырялся в большом шкафу с инструментами, встроенном в стену, с грохотом ворочая содержимое в нём.

— Походу что-то есть, — крикнул Хохол. — А, вроде, и нет.

— Как это? — спросил Петровский, подходя к Хохлу.

— Сам смотри.

Внутри шкафа в верхней части нашёлся небольшой лючок. Стараниями Хохла он был теперь открыт, но в свете фонаря были видны лишь провода с разъёмами на конце, к которым, похоже, должен подключаться самописец. Но самого самописца там не оказалось.

— Б**дь, б**дь, б**дь! — заметно напрягся Петровский. — Не должно такого быть!

— Что значит «не должно»? — не понял его Тишина. — Ты же сам говорил, что видел, как Майбах с группой вышли потом на поверхность с чёрным кейсом в руках.

— Ну… Говорил. Чёрный кейс видел. Но это сто пудов не он!

— С чего вдруг?

— Да он по размерам был заметно меньше, чем самописец. В том, который они забрали, образцы вакцины. Про самописец они не могли знать. А если бы и знали, то им было бы проще его уничтожить, чтоб стереть следы своей деятельности, а не забирать его.

— Тут целый секретный объект рас***рили, а тебя почему-то удивляет, что самописец до нас кто-то уволок, — удивился Хохол. — Тут, походу, только ленивый ещё не побывал.

— Так, — начал рассуждать Петровский, — люк был уже открыт? До тебя? Да и с чего ты вообще в этот шкаф полез?

— Шкаф встроен в стену. В стене можно скрыть кабели и таким образом незаметно их подвести к терминалу. К тому же сам шкаф немаленький. А раз так, вполне возможно, что в нём есть двойное дно или что-то в этом духе, куда можно запрятать самописец. Начал искать. Снизу ничего, простучал стены — тоже самое. Залез внутрь чуть ли не по пояс, начал с фонарём верх осматривать. Простучал, слышу по звуку, пустоты есть. Но не винтов, ни болтов — ничего, чем бы крышка крепилась. Я ножом край поддел на стыке крышки и стенки, она и вывалилась: на клипсах держалась. Потому и не бросалась в глаза. Тут если не изъ**нуться и внутрь не залезть, то и не поймёшь.

— Какая-то х**ня на самом деле, — сказал Тишина. — Если бы передо мной стояла задача забрать терминал, я бы на место крышку не прилаживал и уборку бы за собой не наводил. А тут как-то культурно отработали: тайник закрыли, ещё и все инструменты разложили по местам.

Петровский ничего не ответил, глубоко погрузившись в свои размышления.

— Уходим в лабораторию, — сказал Тишина. — Здесь нам ловить больше нечего.

— А там? — спросил Хохол.

— А там возможно что-то найдём. Эта же основная цель Майбаха была.

— Верно, — вдруг оживился Петровский. — Надо туда двигать.

— Сначала только в складской блок зарулим.

— Нах**а?

— Во-первых, есть шанс, что там патронами сможем разжиться — до ЦБУ пока вроде не так часто мародёры добираются. А, во-вторых, он рядом — не надо к складам РАВ через весь Объект тащиться, рискуя налететь на кого-то. Да и время много не потеряем.

Вышли обратно к лестничному маршу, оставив позади «Технический блок», и на этот раз вошли в двери с надписью «Складской блок». Снова небольшой холл и несколько дверей: «Продовольственный склад», «Медицинский склад», «Вещевой склад», «Арсенал».

В холле наблюдались следы боя: мигающее освещение, гильзы. У дверей в «Арсенал» красным горел электронный замок, извещающий о том, что двери заблокированы. Однако, это не оказалось проблемой — они были попросту выбиты. Непонятно только, чем. На подрыв мало похоже: нет следов копоти, да и края пробоины ровные, словно выбивали вручную. Проникнув в помещение, группа обнаружила там полупустые стеллажи и оружейные пирамиды, вскрытые металлические шкафы. Но самая интересная находка их ждала в дальней части арсенала.

Там лежало несколько бойцов. Прям люди в чёрном. Нашивок нет. Тактические брюки со встроенной защитой, плитники, под ними боевые рубашки с защитой локтей, на головах баллистические шлемы похожие на Мич, но явно не они. Всё в чёрном цвете. Чёрное на чёрном различить сложно, но всё же можно и, присмотревшись, Тишина увидел, что вместо уже всем привычных клеток рипстоп ткань была покрыта сетью крохотных шестиугольников, похожих на пчелиные соты. Лица погибших скрывают чёрные противогазы с панорамными стеклами. В креплениях на шлемах незнакомые приборы наблюдения. Рядом с ними оружие — FN SCAR-L[81] c коллиматорами Эотек. На одном из автоматов стоит подствольник FN40GL. Кроме знакомого снаряжения, у каждого на поясе закреплено по небольшому прибору непонятного назначения, которые явно были неисправны — их оплавленные и частично разбитые корпуса говорили сами за себя. Интересные ребята. Причём, погибли совсем недавно — трупы свежие, да и не обобрали их, учитывая то, что в арсенале ЦБУ уже явно кто-то побывал, почти весь его опустошив.

Характер ранений вызвал не меньше вопросов. Вместо уже привычных огнестрельных и ножевых ранений или даже следов укусов, на телах были рваные раны. У одного из погибших голова сплющена вместе со шлемом, как консервная банка. Другой разрезан наискосок от плеча до поясавместе с плитником. Разрез чёткий и ровный, как ножом масло. Ещё один был просто «разобран» по частям — словно четвертовали. И только один труп, который лежал чуть дальше, выглядел целым. Тело лежало спиной к Тишине, и разве что изрядно натёкшая кровь под ним говорила о том, что человек явно неживой. Подойдя к трупу, Тишина понял, что не ошибся: прямо в середине плитника со стороны груди зияла огромная дыра, из которой наружу торчали кишки и разорванный желудок. Гильз, кстати, валяется совсем не много. Похоже, что с бойцами быстро расправились.

Рядом с телами валялся разломанный чёрный бронекейс, из которого торчали провода разбитого терминала. Петровский сразу кинулся к кейсу, открыв его полностью и осмотрев сам терминал. Но даже неспециалисту понятно, что терминал своё отработал и теперь представляет собой лишь груду мусора.

— Вот тебе и терминал твой, — сказал Хохол. — Похоже, они его вынести пытались, но не срослось у них.

— Интересно, кто их так отделал? — спросил Петровский.

— Хороший вопрос, — Тишина озадачился не меньше. — На телах нет ни огнестрела, ни минно-взрывных ранений. Даже укусов. Возможно, бесы. Хотя…

— Думаю, бесы их тут же бы и сожрали, — перебил Хлад. — Они всё-таки убивают для пропитания. Как хищники. А этих наверняка порвали из-за терминала. К тому же его в хлам размолотили — не похоже на случайные повреждения. Его явно целенаправленно ломали. Очень смахивает на то, что эти господа забрали самописец, но кто-то был явно против.

— Кто-то из выживших на Объекте хотел терминал отбить?

— Сомневаюсь. Бойцов этих явно не люди отработали. Да и потом, если бы это кто-то из объектовых был, они самописец бы просто забрали. Он им наверняка целый нужен, поскольку в нём зафиксированы все события. А тут — сам видишь.

— Ладно, не**р тут задерживаться. Шарим по полкам, хватаем, что пригодится и валим в лабораторию, — сказал Тишина и, сделав шаг назад, чуть не упал, запнувшись обо что-то.

Сзади него на полу лежал ещё один труп, который они не заметили сразу. У него была оторвана голова, которая так и лежала рядом в шлеме и противогазе. А вот само тело осталось невредимым и принимало цвета контактируемых с ним поверхностей пола и стеллажа. Тишина присел у погибшего, чтобы лучше его рассмотреть, но стоило ему приблизиться, как небольшой участок тела принял окрас мультикама, в который был одет командир. Похоже, чёрная форма неизвестных бойцов работала как хамелеон.

— Ни**ра себе! — поразился Хохол. — А ну-ка. Мысля есть.

Нашарив на поясе погибшего увиденный ранее на других бойцах незнакомый прибор, Хохол понажимал наугад несколько кнопок, пытаясь его отключить. Спустя пару мгновений, перед ними лежало обезглавленное тело в такой же чёрной форме, как на других бойцах.

— Вот это технологии, — восхитился Хлад. — Реально хамелеон! Если его при этом ещё и в тепляк не видно, то это вообще бомба!

— Ну это мы сейчас не проверим, — урезонил Хохол. — Трупы-то остыли уже.

— Ну да, верняк.

— Другим, смотрю, меньше повезло. Не успели они своими приборами воспользоваться.

— Этот успел, но ему не шибко помогло. Типа самоликвидации в них что ли?

— Х** знает. Хохол, давай-ка срезай у него с формы кусок ткани и аппарат этот с пояса снимай. С собой возьмём.

— Вам-то оно на**я? — вдруг запротестовал Петровский.

— Х**ню-то не неси, — удивился Тишина. — Неизвестная технология, а тут образец под рукой. Надо знать возможности противника.

— Чёт не идёт, — сказал пыхтящий Хохол, стараясь снять прибор. — Он, походу, вместе с подвесной снимается.

— Может там что-то типа защёлки? — предположил Петровский.

— Да х** его знает, не вижу я никакой защёлки.

— Дай-ка я гляну.

Хохол уступил место ФСБшнику, который стал осматривать прибор, заявив через пару секунд:

— Да вот же. Вот сюда жмёшь и тянешь…

Но тут раздалось резкое шипение, запахло какой-то кислотой, а Петровский едва успел отскочить в сторону. Прибор на поясе на миг вспыхнул и сразу же погас.

— Ой… — только и оставалось ему сказать.

— Ну ты и **лан! — констатировал Хохол.

— А я е**, как им пользоваться? — начал оправдываться Петровский.

— А чё полез тогда?

— Ты же не понял, как его снимать. Вот я и решил посмотреть. Так что на моём месте и ты мог оказаться. Ты вообще начал всё подряд нажимать, когда отключить его пытался.

— Руко**п ты, короче, — процедил нахмурившийся Тишина. — Снимай его теперь как получится. Может, наши поколдуют с ним, да хоть что-то поймут.

Провозившись ещё минут пять, прибор всё-таки сняли, попросту срезав его с пояса. Но оказалось, что только время зря потратили: через повреждённый корпус было видно, что внутри выгорело всё до трухи, которая как песок высыпалась через щели. Тот, кто его проектировал знал, как сделать так, чтобы прибор не достался врагу. В итоге пустую коробку просто бросили на месте, наградив Петровского несколькими язвительными «позывными».

Далее быстро обшарили арсенал. В первую очередь интересовали патроны. Для Хохла к его АК они нашлись практически сразу, хоть и оказалось их не так много, как могло быть: в арсенале уже кто-то не раз побывал. А вот с 9х39 для Вала Тишины и Хлада оказалось сложнее: не нашлось ни одного. Недолго думая, Тишина с Хладом забрали SCARы у «людей в чёрном», а обшарив все трупы разжились на двоих немалым количеством патронов. Пусть это и 5,56, зато много, что сейчас было как нельзя кстати. Никакой альтернативы в виде привычных калибров в данный момент у них всё равно нет. А с учётом деятельности в России того же Ценора, 5,56 и другие натовские патроны перестали быть таким уж дефицитом и экзотикой. Хлад взял себе единственный SCAR с подствольником, Тишина подобрал SCAR без него. Приложившись пару раз к оружию, оба накрутили себе банки глушителей, которые нашлись среди прочей снаряги у загадочных бойцов в чёрном, сохранив для группы относительную бесшумность.

Патронов для пулемёта, как и 9х39 для Вала, здесь тоже не нашлось. Поэтому решили собрать с погибших всё оружие. Сгоняли в вещевой склад рядом. И хотя он тоже изобилием не баловал — вынесли его уже почти весь, — всё же набрали там подсумков под натовские магазины и нашли рюкзаки побольше. Собрали оставшиеся SCARы, разместив на рюкзаках. Свои Валы с остатками патронов бросать тоже не стали — забрали с собой. Гранат у погибших тоже хватало — светошумовые М84, осколочные М67, дымовые М308-1[82], нашлись и зажигательные собранные и готовые к применению Model 308-1 Napalm[83]. Для подствольника в наличии оказались только осколочные M406[84]. Пистолеты у них оказались те же Глок-17, что были у группы Тишины, с запасом патронов, но их всё равно забрали. Поснимали со шлемов неизвестные им приборы наблюдения, напоминавшие обычные очки ночного виденья. На двух из них уцелели активные наушники, которыми оказались Liberator-III. Одни из них сразу же забрал себе Петровский, у которого защиты слуха на данный момент вообще не было. Рации у них какой-то неопознанной модели, но их было решено не брать: ребята в чёрном какие-то шибко технически продвинутые, и какими возможностями обладают их средства связи, остаётся только гадать. Возможно, они местоположение группы и весь радиобмен в их штаб передают. Решили не рисковать. Однако, Петровский настоял на том, чтобы одну рацию всё-таки взять, вытащив из неё аккумулятор для перестраховки. Чисто для ознакомления с её возможностями, когда ситуация будет позволять.

Нашёлся у них в ранцах суточный запас продовольствия, а также прочая мелочь в виде инструментов, ножей, фонарей и других полезностей, но всё это решили не тащить: и так уже выходило тяжеловато с учётом того, что б/к у погибших почти нетронутый.

Петровского нагрузили меньше всех — всё-таки с пулемётом пока ещё идёт. Возможно, потом пулемёт придётся бросить, чего Тишина откровенно не хотел. Иначе потом его разве что на рынке придётся или покупать, или выменивать.

Вернулись к лестничному маршу, ведущему наверх в ЦБУ. Наверху заблокированные ими двери так и оставались нетронутыми, да и вообще присутствия посторонних в зале ЦБУ не замечено, что радовало.

— Хлад, — окликнул его Тишина, задержавшись в зале. — Ты говорил, что управление дверями ещё работает?

— Ну да. Должно.

— Ты поколдуй тогда с эвакуационными тоннелями, что по железке за пределы Объекта ведут. Да и с венткамерой ещё: попробуй отрубить внешнюю защиту коммуникаций.

— А на**я?

— Чтобы было до**я. Пальба какая-то по коридорам доносится. Сечёшь? Возможно, нас там уже ждут. Нам нужно сохранять возможность манёвра и иметь в запасе как можно больше путей отхода.

— Ща сделаем, — сказал Хлад. Затем, подумав, добавил. — Может, тогда до лаборатории коридор «построить»?

— В смысле? — не понял Хохол.

— По схеме выберу кратчайший маршрут и перекрою все ненужные нам двери. Как по коридору пройдём. С минимальным риском столкнуться с кем-нить.

— Отставить, — вмешался Тишина. — Некоторые двери, что попадались нам по пути сюда были заблокированы вручную: заварены или завалены. Если ты построишь нам такой коридор, мы будем скованны в манёвре. Вот упрёмся в такую баррикаду на кратчайшем пути и придётся или взрывать, или обратно сюда пилить. А, может, и того хуже — схлестнёмся с кем-нибудь, а возможности обойти противника у нас не будет: перекрыто всё. Так что работай только над внешней защитой. И проверь, чтобы двери в саму лабораторию были открыты.

С поставленной задачей Хлад справился минут за пятнадцать. После чего продолжили движение. Без проблем прошли лабиринт. Выйти планировали с его противоположной стороны, чтоб оказаться ближе к лаборатории, но там группу ждало разочарование в виде непроходимой баррикады из сваренных наглухо металлических конструкций.

Прошли лабиринт в обратном направлении, покинув оборонительный периметр ЦБУ в точке, в которой они в него входили изначально. Боевой порядок не меняли — первым шёл Хлад с почти бесшумным SCARом и подствольником, следом за ним Петровский с пулемётом, затем Тишина и замыкал группу Хохол.

— Куда теперь? — спросил Тишина Петровского, когда они оказались в уже привычной просторной галерее с высокими потолками.

— Хоть налево, хоть направо — как удобней.

— В смысле?

— Нам надо обогнуть ЦБУ…

Договорить он не успел: негромко захлопал короткими очередями Хлад и спецы сразу же бросились за имеющиеся укрытия. Тишина с Петровским развернулись в сторону огневого контакта, а Хохол продолжал контролировать тыл.

— Контакт! Пять… — едва Хлад начал докладывать обстановку в рацию, как со стороны противника грохнула длинная очередь, после которой он захрипел и связь оборвалась коротким шипением.

— Хлад! Хлад! Ответь! — несколько раз запросил его Тишина, но тот не отвечал. Вместо этого с его позиции в сторону противника раздалось несколько пистолетных выстрелов подряд, которые заставили нападающих вновь укрыться и открыть огонь по нему. Хлад пытался вести беспокоящий огонь, благодаря которому подойти к нему в открытую пока не рисковали. Кроме того, атакующая сторона, похоже, пока не догадывается, что Хлад тут не один.

— Так, — Тишина обратился к Петровскому, находящемуся рядом с ним, — смещаешься ползком к правой стене коридора. Жмись в пол и ж*пу сильно не поднимай, чтобы не спалиться раньше времени. Как заляжешь между тех двух ящиков, сразу огонь на подавление — отсекаешь их от Хлада и даёшь мне возможность к нему подойти. Я вдоль левой стены пойду. Всё! Давай, пшёл!

Галерея, как и прочие протяжённые участки, сейчас была загромождена множеством импровизированных баррикад из металлических бочек, мешков с песком и прочего, которые ранее, когда шёл захват Объекта, выполняли функцию укрытий. Здесь, как и в главной галерее на верхнем уровне, проходил один из рубежей обороны. Теперь же данные укрытия позволяли Петровскому незаметно сместиться к противоположной стене галереи. Собственно, поэтому он и передвигался ползком. Много времени занять это не должно: эта галерея в разы меньше, чем главная наверху, в которой без проблем маневрировала техника. Перебежкой этот рывок можно сделать значительно быстрее, но в таком случае он мог обнаружить себя, и тогда ему не дали бы занять обозначенную командиром позицию.

Позиция, которую Петровскому указал Тишина, была выгодной. Ящики находились, у правой стены. Перед ними расчищен сектор для стрельбы лёжа, в который попадал открытый участок галереи, находящийся впереди метрах в пятидесяти. Сам участок был протяжённостью метров шестьдесят и на нём нет даже щепки, не говоря уже о каком-либо укрытии. Незаметно подойти к позиции Хлада, которая располагалась на границе участка, было нельзя. Противнику оставалось только прижимать его огнём, чтоб тот даже головы не мог поднять, и одним рывком преодолевать открытый участок. Дымов или подствольников, судя по всему, у атакующих нет, иначе их бы уже пустили в ход. А бросить ручную гранату на шестьдесят метров если кто и способен, то такого человека среди них явно нет — уже бы бросили.

Свой «марш-бросок» по-пластунски на противоположную сторону галереи Петровский преодолел довольно быстро. Спустя пару минут застучал Печенег. После первой же очереди из пулемёта, как по сигналу, Тишина начал своё движение к Хладу вдоль стены, лавируя среди импровизированных укрытий. Стрельба со стороны противника тем временем начала немного стихать. С одной из позиций, которые поочерёдно менял Тишина, продвигаясь к товарищу, он краем глаза успел разглядеть два неподвижных тела на полу. Этих Хлад ещё в начале уложил из автомата. А вот метрах в двадцати от них, ближе к Хладу и чуть в стороне, слегка подёргиваясь на боку в позе эмбриона, лежал ещё один, залив кровью пол под собой. Уже обходить начали, только не успели — Петровский по нему отработал, пусть и не наповал. Вот он и лежит теперь, корчится. В живот, судя по всему, прилетело.

Спустя ещё пару минут Тишина добрался до Хлада. Он сидел на полу, прислонившись спиной к баррикаде из металлических бочек, сваренных друг с другом и наполненных чем-то неподъёмным. Одежда и снаряга Хлада были в крови, однако, кровавой лужи под ним пока не образовалось. Похоже, крупные кровеносные сосуды не задеты. Кроме того, он всё ещё пытался отстреливаться из пистолета, выставив его с левого края своего укрытия, сдерживая противника какое-то время. Назвать такую стрельбу прицельной можно с большой натяжкой: он стрелял с левой руки, перекинув её поперёк тела и слегка скручивая корпус, чтобы получилось достать до края бочек. Такой обстрел надолго их не задержал, но всё-таки дал Тишине и Петровскому те самые несколько минут, за которые они успели добраться до Хлада.

— Живой? — спросил Тишина, с разбега врезавшись боком в бочки и падая на колено.

— Не дождёшься, — ответил Хлад, поморщившись. — Но не**ёво мне навтыкали.

— Сколько их?

— Было пятеро, — доложил Хлад. — Теперь трое, походу.

— Двое, — поправил его командир.

Тишина бегло его осмотрел. Правый рукав, пропитанный кровью, был «взлохмачен» в районе плеча. Ткань на плитнике тоже взъерошена и через рваную дыру видна передняя плита, в которой под острым углом застряла пуля в области груди ближе к правому краю. Других попаданий в переднюю плиту нет. Значит, лёгкое не пробито. Да и с заброневой травмой не так печально: дышит Хлад нормально, без одышки, да и корпусом он, хоть и морщиться, но вполне бодро крутит. Похоже, рёбра целые, но ушиб наверняка сильный. Автомат в таком состоянии ему не удержать, не говоря уже о том, чтобы стрелять из него, вот он и пустил в ход пистолет. В правом бедре ещё одно пулевое ранение. Рана кровит, но не критично. Досталось и наушникам: часть корпуса левого наушника, из которого выходил микрофон и кабель к рации, разлетелась, оставив лишь обтюратор, прижимаемый к голове адаптером шлема.

Под огнём останавливают только угрожающее жизни кровотечение, когда счёт идёт на секунды. А если его нет, то для оказания помощи раненого нужно сначала эвакуировать из-под обстрела. В противном случае рядом с ним может лечь и его товарищ, который пытался оказать помощь. Это не жёсткий регламент и всегда нужно отталкиваться от текущей ситуации. Хлад в данный момент не боец, но его жизни сейчас ничто не угрожало. Поэтому Тишина помог ему снять с пояса медицинский подсумок, после чего Хлад начал оказывать себе самопомощь, делая перевязку и останавливая кровь. В это время Тишина поднял его SCAR, лежавший на полу, и пока Петровский давил противника огнём из пулемёта, выстрелил из подствольника по позиции врага. С той стороны стреляли хаотично и не прицельно, чуть ли не по-сомалийски — это им Петровский не давал высунуться, поэтому у Тишины была возможность сделать прицельный выстрел. Грохнул взрыв. Быстро перезарядив гранату, Тишина выстрелил ещё раз. Следующий взрыв оборвал стрельбу с той стороны, послышался чей-то сдавленный крик. Попал. Но идти зачищать и «контролить» он не стал. Нанесли потери, чтобы те не увязались, и хватит. Хладу нужна помощь, да и с раненым на руках лучше сразу уйти, пока есть такая возможность: не исключено, что у противника не только эти пятеро работают, а ещё и основные силы сейчас к ним подтянутся.

— Харэ тут сидеть, давай-ка съ**ывать отсюда, — сказал командир, доставая из подсумка дымовую гранату. Хлад уже вколол себе промедол и закрепил пустой шприц-тюбик у себя на видном месте на одежде в районе плеча[85]. В это время на каждый шорох со стороны противника короткими очередями постреливал Петровский, не позволяя никому высунуться, стараясь при этом экономить патроны. Возможно, боеспособных там уже и не осталось никого, но лучше не рисковать. Получить пулю в спину желающих мало.

В руках у командира зашипела дымовая граната и сразу полетела за бочки, отделяя их позицию от противника густым белым дымом. Облако окутало галерею практически мгновенно и Тишина сразу потащил прихрамывающего на одну ногу Хлада в противоположную сторону, разрывая дистанцию с врагом.

Свернули в боковой коридор, где их ждал Хохол.

— Давай вперёд, — сказал Тишина Петровскому. — Хохол, помогаешь мне с Хладом.

Петровский примкнул оставшуюся коробку к пулемёту, перехватил Печенег и двинулся вперёд. Потолкавшись по тесным боковым коридорам, он привёл их в небольшое помещение с одним входом, которое раньше выполняло роль КПП одного из жилых блоков. Раньше на КПП было большое панорамное окно, как в дежурке, которое сейчас закрывали стальные ставни, а в крепкой стальной двери нашлось небольшое смотровое окошко размером примерно с бойницу в бронеавтомобиле, закрываемое сдвижной шторкой.

Быстро досмотрели помещение, убедившись в его относительной безопасности, а затем занесли внутрь раненого Хлада и заперлись внутри. Петровский остался у двери, выглядывая в приоткрытую шторку и контролируя коридор.

В помещении Хлада усадили на пол, сняв с него рюкзак и облокотив на стену. Далее Тишина выдернул трос быстрого сброса плитника и снял его передний чехол вместе с плитой и прочим снаряжением, размещённом в закреплённых на нём подсумках, освободив тем самым грудную клетку от тяжести плиты. Затем вместе с Хохлом, срезали правый рукав и распороли штанину в районе ранения. С плечом повезло — ранение было поверхностным. Пуля прошла по касательной, задев только верхние слои кожи и мягких тканей. А вот с бедром дела обстояли хуже — сквозное ранение. Стреляли с близкого расстояния, так что пуля прошила мягкие ткани навылет, не успев сильно изменить траекторию после попадания. Иначе повреждения были бы куда серьёзнее. Расположения входного и выходного отверстий говорили о том, что пуля вошла в переднюю область правого бедра под острым углом. После чего она прошла в мягких тканях почти по прямой не более десяти-пятнадцати сантиметров и вышла сбоку бедра с его внешней стороны. При такой траектории до бедренной кости далековато, так что она не задета с высокой долей вероятности. Будь попадание ближе к краю бедра, возможно тогда он вообще отделался бы поверхностным ранением, как в случае с плечом.

Сорвав у себя с пояса медицинский подсумок, что крепился на велкро, Тишина достал перевязочные пакеты, кровоостанавливающие аппликаторы. То же сделал Хохол. Кровь нужно было остановить: наскоро намотанные Хладом бинты справлялись слабо. Да на них особо и не рассчитывали. От них требовалась временная остановка кровотечения, чтобы вытащить Хлада из-под обстрела и донести до безопасного места. Тишина распаковал пакет с аппликатором и вытащил из него пластиковый шприц с порошком внутри, закрытый с одного края пробкой, а с другого — цветным колпачком, под которым были скрыты гладко закруглённые лепестки. Чисто визуально такой аппликатор мало напоминал шприц и больше был похож на пластиковую пробирку. Или всем известный предмет женской гигиены. Вслед за ним Тишина достал из этой же упаковки поршень.

— Готов? — спросил Тишина Хохла, откупоривая «шприц» с обоих концов и вставляя в него поршень. — Срезай повязку с ноги. Освободи сначала входное отверстие, выходное пока зажми, не открывай.

Начали с более серьёзного ранения. Плечо у него кровило не так сильно. Хохол, срезав промокшую от крови повязку, зафиксировал простреленную ногу Хлада, а Тишина плавно ввёл аппликатор глубоко в полость ранения. Хлад слегка замычал. После того, как «шприц» оказался в полости раны, Тишина стал давить на поршень, выдавливая гемостатик внутрь. Постепенно, с ходом поршня, он вытягивал аппликатор из раны, заполняя её порошком.

— Есть, — сказал Тишина, заполнив рану гемостатиком. — Прижимай.

Хохол взял салфетку из аптечки и на несколько минут прижал входное отверстие, чтоб гранулы гемостатика не «всплыли» из открытой раны и начали впитывать в ней кровь, образуя сгустки, блокирующие кровотечение. В это время Тишина взял второй аппликатор, освободил от повязки выходное отверстие, которое, как и положено, оказалось больше входного, пусть и не на много, и ввёл в него «шприц». Правда глубоко ввести не вышло: всё-таки траектория пули оказалась с небольшим изгибом ближе к выходу, а аппликатор не был эластичным. Хлад что-то бормотал, морщился, на лице и шее проступали капли пота. Но он не отключался и отвечал на все задаваемые ему контрольные вопросы. Заполнив рану гемостатиком со стороны выходного отверстия, Тишина также, как и Хохол, зажал её салфеткой, чтоб гранулы начали своё дело.

— Всё? — спросил командир Хохла. — Перевязывай.

Хохол отпустил ногу, взял один из подготовленных перевязочных пакетов и принялся сноровисто накладывать давящую повязку на ранение, прижав входное и выходное отверстия ватно-марлевыми подушечками.

С плечом справились быстрее. Срезали наспех намотанную Хладом повязку. Рана там поверхностная, поэтому просто высыпали в неё гемостатик, после чего прижали на пару минут, затем перевязали.

По большому счёту ранения у Хлада оказались несерьёзными, поэтому вполне можно было ограничится одной перевязкой, не прибегая к гемостатику. Перевязали и в госпиталь. Но в сложившемся положении госпиталь ему не светил в ближайшее время. Более того, отсюда ещё прорваться нужно. Так что повоевать Хладу придётся, как ни крути. А чтобы состояние его ран оставалось стабильным, применили всё вместе: и гемостатик, и перевязку.

— Не сс*те, — криво улыбнулся Хлад. — Жить буду.

— Похоже, — подтвердил Хохол. — Жизненно важные органы не задело, рёбра, вроде, целые: пуля в плиту под острым углом вошла, как в плечо и в ногу, считай по касательной. Да и КАП помог импульс погасить.

— Если не перелом, то треснуть могли, — пробурчал Петровский у дверей.

— Один хрен фартануло мне.

— Ты как сумел так лохонуться? — спросил Тишина. — Фартануло ему…

— Пуля дура, — коротко ответил Хлад.

— А поточнее? Пять человек не заметил?

— А если поточнее, то народ там не шибко грамотный шёл. Им этот открытый участок надо было максимально быстро преодолеть: один рывком перебегает, четверо прикрывают, а в случае чего на подавление в четыре ствола жмут. И так по одному. Бежать надо! А они как в кино стволами водят по сторонам и всей четвёркой пи**уют этим, как там его… «тактическим шагом». Я подождал пока эти дебилы на середину выйдут, думаю, ща я их всех и перещёлкаю: не добегут они ни вперёд, ни обратно, а залечь и спрятаться негде. И х**лан, что в прикрытии у них остался, меня разве что прижмёт, но не достанет. А оставшись один, свалит наверняка.

— И чё? Акела промахнулся?

— Да х**! Дал я по ним. Одного сразу наглушняк, а второй в мою сторону весь магазин.

— Ну ты и лошара! — гоготнул Хохол.

— Ща всеку, — отозвался Хлад.

— Выходит, это тебе за раз всё прилетело?

— Ну да. Быстро всё было. Я короткую очередь — первый лёг. Сразу огонь на второго, но тот на звук среагировать успел. Оружие в мою сторону направил, но меня не увидел. Я в него очередь, а он, когда валиться начал, спуск зажал и очередь на весь магазин выпустил — что-то в потолок, а что-то в меня. Говорю ж пуля-дура.

— А на**р ты так сильно высунулся? — спросил Хохол.

— А ну хлебало на ноль! — возмутился Хлад. — Я на правое колено встал и для выстрела с правого края бочек наклоном вправо высунулся. У меня кроме оружия ничего открыто там не было. Это бочку по самому краю навылет прошило. Самое тонкое место у неё. Не смущает, что все попадания в меня по правой стороне идут чуть ли не по касательной? Умник, блин!

— А наушник-то тебе с левой рас**ярили, — не унимался Хохол, подначивая его.

— Валера ты, — опять начал Хлад. — Ты меня сейчас слушал вообще? Нет? Говорю же, я наклоном из-за бочек выглянул. Таким макаром у меня левый наушник оказался выше правого, почти на одной оси со всеми попаданиями в меня. Вертикально сверху-вниз. Радуйся, что мне между глаз не прилетело. Там все шансы были.

— Хорошо ещё, что тебе из АКМа засадили, — добавил Петровский. — Тебя 7.62 навылет как швейной машинкой прошил. Ну, кроме плиты. С тем же 5,45 всё могло куда хуже оказаться.

— Кстати, да, — согласился Хохол. — Пуля, скорей всего, успела бы «кувыркнуться» в тебе разок-другой.

— Дальше-то что? — спросил Хлад у Тишины. — В лабораторию?

— Да. Осматриваем её и уходим.

— Как именно?

— Не через наших. Используем альтернативные пути отхода.

— Коммуникации? — спросил Хохол.

— Именно, — ответил Тишина спросил и повернулся к Хладу. — Рёбра сильно ноют?

— Терпимо.

— Плитник натянешь? Или налегке пойдёшь?

— Натяну. Ну его на**р! Пусть лучше рёбра окончательно переломает, чем печень мне прострелят. Потерплю.

— Хохол, помоги ему доспехи собрать.

— Дык это, — решил спросить Хлад. — Раз уж я в пол силы сейчас, может, есть смысл мне волшебной пилюлей закинуться?

— Рано. Там минимальное действие два часа вроде?

— Ну да.

— Вот и будем из этого исходить.

— То есть?

— То есть, если ты уколешься сейчас, а нам вдруг повезёт, и мы до лаборатории дойдём без приключений, через два часа, когда препарат прекратит своё действие, тебя начнёт дико плющить. А с поправкой на ранение ты вряд ли сам сможешь идти. Так что идёшь пока в ядре с Петровским. Я в головняке, Хохол замыкает.

Хохол в это время собрал переднюю и заднюю панель воедино и продел трос быстрого сброса обратно. Плейт-керриер снова был готов к использованию. Общий вид портила только застрявшая в передней плите пуля. Хохол помог Хладу набросить плэйт и тот, поморщившись, начал его застёгивать. Скрутили со шлема у Хлада разбитые наушники, после чего выудили из запасов найденные ранее Либератор. В них теперь двое — Петровский и Хлад.

Сборы были недолгими. Максимально освободили рюкзак Хлада, распределив между собой большую часть содержимого, облегчив тем самым его до минимума. Тишина взял себе SCAR с подствольником, на котором всё ещё была навинчена банка глушителя, а свой он отдал Хладу. Без подствольника оно всяко легче. Хлад приложился к оружию, но сразу же сменил привычную вкладку, уперев приклад автомата в левое плечо.

— Всё-таки со слабого плеча решил?

— Придётся. С правой стороны и рёбра ноют, и плечо прострелянное болит.

Петровский уже собирался идти с одним пулемётом, но Тишина решил иначе, немного подумав. В итоге Петровский шёл со своим рюкзаком, к которому прикрепили один из добытых SCARов. Всё-таки к пулемёту оставалась последняя коробка, а как дальше дело пойдёт одному Богу известно.

— Пока ты с нами, — обратился Тишина к Петровскому, — твой позывной — Чекист.

— Принял, понял, обработал, — отозвался Петровский.

— Двинули, — скомандовал Тишина и протиснулся к двери.

Вышли из помещения. Покружив по тесным коридорам, вернулись обратно в галерею, где подстрелили Хлада. Там положили троих бешеных, уже принявшихся кормиться на убитых бойцах противника. Похоже, что всё-таки они были одни: их тела уже объедены, но лежат там же, да и оружие рядом валяется — не забрал никто. Или не одни, просто действуют несколькими группами в разных уголках Объекта. Подходить и досматривать тела не стали — нет времени разбираться. Да и группе нужно двигаться в противоположную от них сторону, огибая ЦБУ.

До лаборатории добрались без происшествий, не считая нескольких мелких стычек с бешеными. Остановились у КПП. Гермодвери в открытом положении, рядом укрепления КПП из мешков и небольших железобетонных ДОТов. Пулемётные точки и оборудованные огневые позиции для стрелков. Всё как положено. У самого входа располагалось привычное помещение для проверки документов и досмотра персонала. Белые стены и пол забрызганы уже засохшей кровью бурого цвета, везде следы от пуль и осколков, трупы в разной степени сохранности. Над гермодверями стенд: «Научно-исследовательский комплекс. Зона с ограниченным доступом».

— Чекист, со мной, — скомандовал Тишина и вместе с Петровским скрылся за дверями, а вслед за ними нырнули в коридор и остальные.

Научно-исследовательский комплекс они называли лабораторией лишь для удобства, а на самом деле комплекс был огромным и состоял из множества лабораторий, хранилищ, залов и других помещений.

Бардак царил и тут. Перевёрнутое и разбитое оборудование, разбросанные документы, кровь, снова тела, среди которых попадались и солдаты, и научный персонал в белых халатах и защитных комбинезонах. Под ногами хрустит битое стекло.

В помещения с высоким уровнем биологической опасности, которые были обозначены предупреждающими знаками, соваться не обязательно: там в основном хранится материал, и оборудованы места для работы с ним. А всё, что касается информации, располагалось в других помещениях. Тоже режимных, с ограниченным доступом, но без необходимости работы там в специальных средствах защиты: терминалы, базы данных, кабинеты, архивы.

Помещения досматривали двойками: Хлад с Хохлом пошли дальше, а Чекист остался с Тишиной осматривать архив.

— Всю документацию отсюда выгребли, — сообщил Чекист. — Ни одной бумажки.

Грохнул одиночный выстрел в одном из помещений, что чуть дальше по коридору, но в наушнике прозвучал доклад Хохла, что Хлад завалил одного бешеного. А вскоре отрапортовал и сам Хлад:

— Вроде есть кое-что. Двигайте к нам.

Помещение, где они находились, было офисного типа, однако электронный замок у двери для ключ-карты говорил о том, что не у каждого сюда туда доступ. Но для тех, кто здесь побывал ранее, такая мера безопасности преградой не оказалось: стальная дверь с бронестеклом в её верхней части была сильно деформирована и валялась на полу помещения. Дверные петли вырваны, на стене вокруг дверного проёма следы копоти, а стальная дверная коробка сверкала покорёженным металлом. На полу осела строительная пыль, поверх которой россыпью легли небольшие бетонные осколки, отлетевшие от стены. От электронного замка, расположенного справа от входа, остались лишь торчащие из стены скрутки проводов. Вывод один — взрывали.

Внутри помещения как ураган прошёлся. Бардак, как и везде. Разбитая оргтехника и вскрытые дверцы металлических шкафов для документации. Два сейфа в дальнем углу комнаты через приоткрытые створки со следами взлома демонстрировали своё пустое нутро.

— И что ты тут увидел? — смутился Чекист. — Медяху из проводов обжигать будешь?

— Ты не торопись, а то успеешь, — ответил Хлад и повел всех к дальнему от входа столу, на котором грудой свалена разбитая электроника и прочий хлам.

Встав между столом и дальней стеной помещения, Хлад указал на пол. Он был покрыт металлической плиткой небольшого формата. На полу рядом со столом лежал бешеный с дырой в голове, вокруг него лужей растекалась кровь, а одна из металлических плит была снята, являя под собой скрытый в полу терминал, приветливо мигающий зелёной лампочкой.

— И чё? — усомнился Тишина. — То, что он работает понятно, раз лампами сияет, но ты уверен, что из него ничего ещё не выдернули?

— Я его только что открыл, так что есть шансы, что в нём до нас не ковырялись.

— И как ты тогда его отыскал?

— Я его не сразу увидел. Если плитку на место воткнуть, то она с полом сливается так, что х** увидишь. Но мне упырь этот помог, — пояснил Хлад, ткнув ботинком труп. — Он думал за столом укрыться, но я его достать успел. А как башку ему продырявил, так он кровищей тут всё залил. Потом смотрю, лужа странную форму принимает: с одного своего края чётко по шву между плитками заканчивается. Ну, думаю, есть контакт. Подбежал, ботинком назад кровищу согнал, пока вниз не натекло, а то ещё замкнёт чего.

— Молодец, — сказал командир. — Объявляю тебе одно за**ись.

— Есть одно за**ись! — ответил Хлад.

— Хохол, подключайся, — скомандовал Тишина. — Чекист, Хлад, пасите коридор.

Хохол встал на одно колено у терминала и вытащил из административного подсумка на плитнике USB-кабель. Через него он подключил свой ПК к терминалу в полу и, забарабанив по его сенсорному экрану, начал просматривать содержимое жёсткого диска скрытого терминала.

— Это, по сути, тоже самописец, — пояснил он. — Только более это… узкоспециальный что ли… Кароч, проще говоря, тут инфа чисто по работе комплекса. Одна наука.

— Есть что интересное? — спросил Тишина.

— Да до**ища! Тут по одному только вирусу выше башки!

— А по вакцине есть что?

— Только поверхностно. Ничего конкретного по её созданию.

— Скачивай всё и запускай в систему вирусняк: нужно этот терминал выжечь на корню.

— Понял, работаю.

Поковырявшись ещё минут десять, Хохол известил:

— Всё, есть.

— Хохол, теперь скидывай инфу на наши с Хладом ПК, — сказал командир. — Сейчас её изучать некогда, но ознакомиться с ней нам надо: возможно она по Майбаху что-то прояснит.

Тишина решил перестраховаться в плане полученной информации. Всё-таки оставлять всё у одного человека было рискованно: в случае его гибели можно остаться ни с чем. Погибнет носитель информации и тогда самоуничтожится его ПК вместе со всем содержимым. Попадёт он в руки к неприятелю и случится то же самое: стоит ввести неверный код или просто сорвать ПК с руки — сработает его самоликвидация. То есть информация к врагу никак не уйдёт, однако это преимущество работало в обе стороны: в случае самоуничтожения ПК группа Тишины тоже всё потеряет. Поэтому информацию размножили.

— Всё, закончили? — уточнил Тишина.

— Да, готово.

— Так, уходим через эвакуационный тоннель. Располагается он в самом низу Объекта и, куда именно он выходит, никому неизвестно. Соответственно, вероятность засады на выходе ни о чём. С шахтой, по которой спускались, сложнее. Если вслед за нами сюда полез кто-то более многочисленный, кто сейчас шмаляет в коридорах, то наверняка эта шахта, как единственный вход снаружи, уже взята противником под контроль. Наверху запрашиваем Криса и двигаем к пункту сбора. Хохол, как поднимемся наверх, разворачивай дальнюю связь и через ЗАС всю эту инфу засылай на базу. Вопросы?

Вопросов ни у кого не было. Недолго думая, группа выдвинулась на выход из научного комплекса. Действовать им приходилось по обстановке и в данном случае на решение Тишины повлияла перестрелка, в которой ранили Хлада. Это могло свидетельствовать о том, что Криса вынудили отойти с позиции и шахта ими больше не контролируется. А даже если это и не так, и Крис всё ещё ждёт их возвращения через шахту, то хуже от их манёвра всё равно не будет: они просто отойдут от Объекта разными путями. Такой вариант куда лучше, чем вернуться обратно тем же путём, полагаясь только на удачу, и напороться на засаду в главном холле.

Они могли использовать одну из венткамер, внешнюю защиту которых отключили из ЦБУ, но для того, чтобы в неё попасть, группе всё равно придётся подняться в главный холл к подъёмным платформам, одна из которых с высокой долей вероятности теперь контролируется противником, кем бы он ни оказался.

Сказано — сделано. До эвакуационных тоннелей Объекта группе предстояло пройти ещё несколько уровней вниз, что оказалось не так просто: то и дело на пути попадись закрытые и заваренные двери и непроходимые баррикады. Приходилось искать обходные пути.

Очередной коридор и снова тупик, который заканчивался бронированной раздвижной двустворчатой дверью. Панель управления с функцией контроля доступа справа на стене была выдрана с «корнями». Похоже, что отрубили электронный замок, а затем дверь заблокировали вручную изнутри. Перед дверью организован блокпост: собраны укрытия, за которыми на полу валялись тела бойцов 12-й бригады, оборудованы огневые позиции, в том числе и для одного пулемёта ПКМ, который валялся на боку, покорёженный осколками. Однако, к нему нашлась одна полная коробка на сто патронов, которую Петровский тут же приватизировал. Левее ПКМ стоял АГС-17 на станке, а рядом с ним лежало уже объеденное тело ещё одного бойца. Всего на этом «блоке» насчитали семь человек. Смертники. Они прекрасно понимали, что отсюда им уже не уйти, но стояли до конца, пока шла эвакуация. Подобные блокпосты были организованы перед каждой заблокированной дверью, ведущей в эвакуационный сектор. Последний рубеж.

То, что эвакуация всё-таки была и удалась, как минимум до эвакуационных тоннелей, Тишина не сомневался — всё это время, что они находились на Объекте, им среди погибших практически не попадались тела женщин и детей. Да и то, что остатки 12-й бригады стояли по периметру эвакуационного сектора насмерть, свидетельствовало о том же: а кого ещё им было защищать?

— А нагородили-то они тут, — возмутился Хохол. — И без «блока» х** пройдёшь.

— Видать кто-то нашёл способ, раз весь Объект под корень вырезали, — отозвался Хлад, глядя на тела. — Не пойму только, почему пацанов перебили, а дверь не тронули. Какой смысл в бой с ними вступать?

— Тут же с разных направлений давили. Скорей всего, где-то пробились, просто мы ещё не нашли где. А этих могли уже потом в ходе зачистки добить.

Спецы петляли на нижнем уровне ещё некоторое время, каждый раз утыкаясь в новое препятствие. Тишина уже было начал подумывать о подрыве одной из дверей или о подъёме на поверхность через венткамеру. И оба варианта ему никак не нравились: один слишком шумный, второй — чистая авантюра. Но тут Тишину посетила мысль. Баррикады хоть и были возведены на совесть и перекрывали основные направления, по которым противник мог пройти большими группами, но всё же эвакуация — дело спешное. Каждую дыру, например, ту же вентиляцию, не заткнёшь. Стало быть, надо смотреть второстепенные коридоры, коммуникации, технические и вспомогательные помещения. Остановившись у тёмного зева бокового ответвления, ведущего в сторону от основного коридора, Тишина скомандовал группе: «Стой!», «За мной», — показал он жестами и скрылся в темноте коридора, включив очки на шлеме, продолжая идти в головном дозоре, как сам ранее определил.

Коридор оказался тесноват — его ширины едва хватало, чтоб в нём могли разойтись два взрослых человека. Но он и не был предназначен для перемещения больших групп людей или грузов. Это был технический коридор. По стенам тянулись силовые кабели, а вместо пола была решётка, под которой проходили трубы водоснабжения и сквозь которую время от времени поднимался пар. Кроме естественной тесноты коридора, движение группы сковывал бардак, царящий в нём: какие-то ящики и прочий хлам. Легко можно ноги переломать.

Блуждать по коридору им пришлось долго. Он расходился по множеству направлений в разные стороны, каждое из которых заканчивалось каким-то техническим помещением: где-то насосной с водопроводным повысительным насосом, где-то канализационным коллектором и тому подобное. В конечном итоге Хохол увидел в небольшом закутке коридора разбросанные инструменты и непонятные металлические обрезки.

Указанное Хохлом место осмотрели. Оказалось, что там вырезана часть напольной решётки, благодаря чему теперь был доступ к трубопроводу, проходящему под ней. Сверху на трубе красовался вырез примерно метр на полтора. Внутри пусто.

— Одна из главных водных «артерий» Центра, — пояснил Петровский. — Сухая только…

— Всё. Пазл сложился, — оживился Хохол. — Милости прошу в сектор эвакуации.

Объяснений не потребовалось. Все теперь прекрасно понимали, как неприятель проник сквозь последний рубеж. Сначала отрубили в захваченном ранее ЦБУ забор воды через данную «ветку», которая проходит, в том числе, и через зону эвакуации. Затем по «сухой» трубе ушла диверсионная группа, которая вынырнула, как чёрт из табакерки, там, где её не ждали, спутав боевые порядки оставшихся защитников. А то и вовсе перебив бригаду окончательно — судя по обилию тел, начиная с самого верха, их осталось столько, что по пальцам можно пересчитать.

При этом оставалась призрачная надежда, что выжившим удалось уйти. Погрузка хоть и занимает определённое время, но всё же в экстренном порядке это не дни и недели, а скорее минуты и часы. А трюк с трубой требует времени для подготовки — для начала надо хотя бы просто сообразить, что такое можно провернуть, а потом просчитать точку выхода из трубы и другие нюансы. С другой стороны, неизвестно какие сложности с эвакуацией могли возникнуть у оставшихся в живых по ту сторону рубежа и сколько времени они оставались на Объекте.

Тем не менее всё это как-то не очень вязалось с рассказом Петровского о том, что тут орудовал неуязвимый монстр по чьей-то указке. Пока им попадались лишь следы деятельности человека, за исключением той загадочной группы в чёрном. Вот с ними всё обстояло как раз наоборот — однозначно не человек их порвал.

— Проверь, — скомандовал Тишина Петровскому, и тот, припав к краю вырезанной части трубы, заглянул внутрь. Ни в ту, ни в другую сторонуничего не было видно. Темно хоть глаз выколи.

— Придётся ползти наугад, — констатировал Чекист.

— Так, Чекист со мной. Ползём в сторону зоны эвакуации. Хохол, ты с Хладом на месте, обороняете вход в «кишку». Как только мы закрепимся на той стороне, по команде двигаете к нам. Если что не так, докладываете и дальше по обстановке.

— Есть, — по-уставному ответил Хохол.

Тишина первый спрыгнул в трубу — всё-таки у него очки, и темнота не была для него проблемой, чего нельзя сказать о Петровском. Ему пришлось идти наощупь, целиком доверясь Тишине. В диаметре труба 1420 мм. Вроде немало, но с учётом того, что на них снаряжение и рюкзаки, в трубе им было тесновато, хоть и не критично.

Быстро идти, согнувшись пополам, у них не получалось, отчего их путь занял порядка десяти минут, пока впереди вверху трубы не замаячил тусклый свет. Скорей это был даже не свет, а всё та же темнота только «светлее» на пару оттенков. Это говорило о том, что где-то впереди всё-таки есть свет, доносящийся до трубы из внутренних помещений.

Добравшись до края выреза, Тишина аккуратно выглянул наружу. Пустое помещение типа подсобки, никого — ни живых, ни мёртвых. Сразу выходить не стали. Прошли чуть дальше по трубе и обнаружили ещё один проделанный выход. И он, наверняка, не последний. Догадки Тишины подтвердились — входили с нескольких точек.

Вернулись к первому выходу и выбрались из трубы в комнатушку. Тишина приоткрыл единственную дверь в помещении и аккуратно выглянул в тонкую щель. Вроде никого. Однако, полностью открыть дверь у него не получилось — что-то мешало с той стороны. Приложившись чуть сильнее, Тишина сумел-таки её открыть так, чтобы можно было протиснуться. Оказавшись в коридоре, он понял, что мешало ему открыть дверь: с обратной стороны дверь подпирал труп, лежащий на полу. Судя по одежде, кто-то из гражданских. Парнишка лет шестнадцати. Кроме него дальше по коридору лежало ещё несколько тел: и гражданские, и бойцы 12-й бригады. А вот «посторонних» трупов, как на верхних уровнях, не видно.

В это время Хлад и Хохол, распределив сектора, обороняли «вход» в трубу, в котором скрылись их товарищи. В коридоре это было довольно просто — всего два направления, да и сам коридор узкий. Правда, от трубы спецам пришлось разойтись в противоположные стороны на некоторое удаление, поскольку рядом с ней не было возможности ни укрыться от обстрела, ни даже просто спрятаться. Пришлось искать ближайшие укрытия.

Не отрывая глаз от своего направления, Хлад пытался различить посторонние звуки на фоне общей какофонии, издаваемой Объектом: где-то капала вода, периодически с шипением, не пойми откуда, вырывался пар. Вроде, ничего подозрительного, но не прошло и пары минут, как царящую безмятежность разорвал грохот очередей, доносимый из основного коридора, в котором они бродили до этого. Стреляли близко. Сквозь шум завязавшегося боя сразу же начал пробиваться привычный утробный визг «у-у-у-у-у» и послышались душераздирающие людские крики. Бешеные уже кого-то рвали на части. Доложить командиру об изменениях в обстановке Хлад не успел: стоило ему нажать кнопку передачи, закреплённую на указательном пальце, как в технический коридор вбежали два перемазанных кровью вооружённых человека с автоматами наперевес, а вслед за ними живой волной хлынули заражённые. Бегущий впереди незнакомец в каком-то зелёном камуфляже, заметив Хлада, в панике вскинул автомат и на ходу дал длинную очередь навскидку. Пули ушли, не пойми куда, никак не задев Хлада, который тут же ответил короткой очередью. Незнакомец рухнул на ходу, а его напарник, бегущий следом, перепрыгнул тело и скрылся в боковом ответвлении. Всё происходило в течение нескольких секунд.

— Хохол, уходим, — едва успел крикнуть товарищу Хлад, и толпа бешеных, толкаясь в тесном коридоре, сорвала установленную им ранее растяжку.

Вспышка, грохот взрыва бьёт по ушам, но спасают наушники. Часть осколков попадает в заражённых, остальные, не найдя свою цель, разлетаются в стороны, рикошетя от бетонных стен. Образовавшийся небольшой затор из трупов бешеных много времени не дал. Напирающие сзади заражённые, переваливаясь через нагромождение тел, снова вставали на ноги и рывком бросались вперёд на Хлада, который короткими очередями по три выстрела укладывал бегущих впереди, создавая препятствия всем остальным. Кроме того, теснота и захламлённость коридора спецам играла на руку. Будь они в основной галерее, их бы просто смыло. А здесь заражённые мешали сами себе: они толкали друг друга, спотыкались и падали, образуя тем самым живой клубок, который продвигался довольно медленно. Хлад на месте тоже не стоял: отстреливая самых быстрых, он пятился к трубе, сдерживая их натиск, чтоб Хохол с другой части коридора успел добежать до спасительного пролома.

Со стороны Хохла никто не нападал и сдерживать ему никого не приходилось, поэтому он просто со всех ног рванул к трубе, оказавшись там раньше Хлада. Поставив переводчик огня на оружии в положение одиночного выстрела, Хохол начал прицельно бить по толпе частыми флэшами[86]: всё-таки Хлад попадал к нему в сектор и лупить даже короткими очередями Хохол опасался. До того, как Хохол открыл огонь, Хлад сместился к противоположной от него стене и продолжил двигаться строго вдоль неё, максимально освободив ему сектор, насколько это было возможно. В двойке спецы работали слаженно, отчего их автоматы не замолкали: пока один из них менял опустевший магазин, второй продолжал вести огонь. Убитые бешеные валились под ноги своими собратьям, что существенно замедляло их продвижение. Вышла настоящая давка.

Тишина несколько раз запрашивал их по рации, но ответить ему сейчас Хлад с Хохлом не могли чисто физически — толпа напирала. Однако, они ещё успевали уйти. Хохлу предстояло уходить через трубу первым: всё-таки он тащил на себе ЗАС, сохранность которой требовалось обеспечить. Тем не менее, Хохол до последнего поддерживал Хлада огнем и сиганул вниз лишь после того, как тот оказался рядом с трубой.

Но проследовать вслед за товарищем Хладу было уже не суждено. SCAR выстрелил в последний раз и его затвор замер в крайнем положении, встав на задержку. Этого мгновения вполне хватило, чтоб ближайший заражённый кинулся на Хлада. Заменить пустой магазин или выхватить из кобуры пистолет за эти полсекунды было нереально и бешеный сразу схватился за оружие, потащив Хлада на себя. Он выпустил автомат из рук, благо тот был не на ремне, и сделал шаг назад, встретив второго бешеного прямым ударом ноги в корпус, не позволяя тому сократить дистанцию. Тем самым он отыграл для себя несколько мгновений, необходимых для того, чтоб выхватить Глок. Сделав ещё шаг в сторону и назад, Хлад несколькими выстрелами уложил самых шустрых заражённых. В ходе этой возни ему всё время приходилось пятиться назад под напором толпы, то и дело уворачиваясь от выпадов бешеных и стараясь не упасть. В итоге его оттеснили от спасительного спуска в трубу.

Пробиться к трубе сквозь толпу было невозможно. Но и сдерживать натиск ему теперь незачем, да и нечем, поэтому Хлад развернулся и, припадая на раненую ногу, устремился в противоположную от толпы сторону, периодически оборачиваясь и отстреливая из пистолета тех бешеных, которым удалось выбраться из этой давки и рвануть следом за ним.

В наушниках постоянно раздавались запросы по рации, но улучить момент, чтоб на них ответить, у Хлада никак не получалось: пыхтя как паровоз, он пытался бежать с прострелянной ногой, то и дело спотыкаясь о разбросанный повсюду хлам.

— Не сейчас, — еле смог выдавить в рацию Хлад, лишь для того, чтоб дать понять, что он ещё жив. — Сваливайте… сам разберусь.

В очередной раз у него за спиной раздалось частое громкое хрипение, которое быстро приближалось. Разворот, выстрел. Заражённый падает. И снова бежать, меняя на ходу магазин у пистолета. Куда бежит, он и сам не понимал. Его главной задачей сейчас было унести свои ноги подальше от этой кровожадной толпы. Хлада спасало лишь то, что каждый заражённый видел в своём соплеменнике соперника в погоне за единственной жертвой, отчего и сохранялась давка, из которой время от времени некоторым бешеным удавалось вырваться. А будь это люди, этот шипящий «клубок» уже бы рассосался.

Метров через двадцать впереди показался «перекрёсток»: вправо и влево расходились боковые ответвления. А ещё метров через пятьдесят коридор под прямым углом уходил вправо и дальше уже не просматривался. Из-за этого угла Хладу навстречу хлынула ещё одна группа заражённых. Деваться ему было некуда и, добежав до «перекрёстка», он свернул влево. В этом ответвлении оказалось ещё тесней, чем в техническом коридоре. Здесь более-менее свободно мог развернуться только один человек. Кроме того, он частично был перегорожен: тут валялась груда металлических конструкций, газовый резак и сварочный аппарат. Судя по всему, это ответвление пытались перекрыть, сварив баррикаду, но не успели закончить.

Перемахнув через незаконченную баррикаду, Хлад обернулся и увидел, как две группы заражённых при повороте в ответвление следом за ним столкнулись словно два потока воды, образовав ещё бо́льшую давку. Её эффект усилила недоделанная баррикада, в которой бешеные начали путаться и застревать. Благодаря этому толпа существенно замедлила свой ход. Однако, говорить о том, что ему удалось полностью оторваться от заражённых, было преждевременно: коридор заканчивался стальной дверью. И она оказалась заблокирована. Тупик!

Сдаваться он не собирался. Гранат у него хватало, дефицита патронов к пистолету пока тоже не наблюдалось. Тем более, что толпа здесь практически остановилась. Отбежав от двери обратно в сторону заражённых, Хлад остановился у ящика средних размеров, доходящего ему до середины бедра. Возникшую у бешеных заминку с продвижением нужно было использовать, чтобы максимально проредить их ряды. Хлад свободной рукой выудил из подсумка увесистый шарик гранаты М67. Не выпуская пистолет из рук, он поднёс гранату к пистолетной рукоятке Глока и подцепил мизинцем руки, удерживающей пистолет, предохранительное кольцо. Усики на всех гранатах в его подсумках были заранее отогнуты. Рванув кольцо, Хлад бросил гранату в самую гущу толпы, сразу же укрывшись от осколков за ящиком. И лишь в последний момент, когда граната уже летела в сторону противника, в груде хлама мелькнул продолговатый белый цилиндр с красными буквами поверх него. «Газовый резак…» — вдруг запульсировала мысль в его голове, — «Ацетилен!!!». Но было уже поздно.

Взрыв гранаты сразу же перекрыл более громкий взрыв ацетиленового баллона. Стены коридорчика содрогнулись от ударной волны, а Хлада, вжавшегося в пол, подбросило, его тело обдало жаром и вместе с этим что-то тяжёлое сильно ударило в голову и грудь. Боли Хлад не почувствовал, лишь яркая вспышка в голове сменилась темнотой…

***
— Хлад, ответь! — продолжал вызывать его Тишина, после того как Хохол безуспешно попытался оттянуть часть заражённых на себя. В итоге за ним в трубу посыпалось не более трёх бешеных, которых они тут же и упокоили.

— Что делаем, командир? — не унимался Хохол. — Его же порвут.

— Не порвут, — отрезал Тишина, ловя звуки пистолетных выстрелов, эхом разносящихся по коридору. — Стреляет, значит бегает ещё. Сейчас аккуратно выбираемся обратно и работаем по толпе с тылу. Чекист, ты у нас главная ударная сила, работаешь по толпе, я страхую. Хохол, на тебе тыл и связь с Хладом. Запрашивай его до посинения. Если толпа начнёт давить, уходим сюда. Всё, пошли.

Выбрались обратно из трубы в коридор. Куча трупов, но кровавых луж не наблюдается: всё стекает через напольные решётки куда-то вниз. И хорошо — хоть не поскользнёшься. Где-то дальше по коридору, вне зоны видимости, хлопали одиночные пистолетные выстрелы, которые всё отдалялись.

— Бегом, — скомандовал Тишина, и они тройкой, соблюдая боевой порядок, заспешили на звук стрельбы. По пути им попалась пара бешеных, принявшихся объедать своих сородичей, которых Тишина уложил на ходу. Но когда впереди замаячили спины заражённых, по ушам саданул гранатный взрыв, мгновенно сменившийся взрывом более мощным. Стены задрожали, но от его источника они находились далеко, так что ударной волны они особо не ощутили.

— Мать твою, — офигел Хохол. — Эт чё так пи**ануло-то?

— Не тормозим, — продолжил Тишина.

Дошли до развилки коридора, на которой творилось кровавое месиво. Куча трупов, на стенах кровь, на полу фарш из плоти. Валяются фрагменты тел. Ситуация осложнялась тем, что начинался пожар. И гореть тут было чему. Из этой кучи всё-таки стали подниматься уцелевшие бешеные. Кто-то из них горел, а некоторые были дезориентированы и мотали головами. Видать, для них контузия тоже не проходит бесследно, но всё-таки «навестись» на спецов они сумели.

Застучал пулемёт, методично укладывая поднявшихся заражённых. Но в дальней части коридора уже замаячила новая партия. Да и пожар набирал обороты.

— Хлад, мы здесь! — запрашивал Хохол. — Хлад, ответь!

Но рация молчала. Тем временем огонь разгорался всё сильнее, заражённые, не смотря на пулемётный огонь, хоть и медленно, но приближались. Да и задымление тоже уже давало о себе знать: слезились глаза, резало в горле.

— Маски, — скомандовал Тишина, после чего они все поочерёдно надели ЗОД. У Хохла с Тишиной они были свои, Петровскому ЗОД достался от погибшего Волка.

Хлад по-прежнему молчал. Огонь уже бушевал во всю, но сквозь огненную преграду всё-таки продирались заражённые. На них горела одежда и волосы, но отступать они не думали.

— Уходим, — принял решение Тишина, глядя на пожар, словно на погребальный костёр Хлада. В стёклах его маски отразились блики пламени. Больше оставаться тут было нельзя.

Вернулись тем же путём, оказавшись в зоне эвакуации. Погибших тут хватало. Были и бешеные, но их оказалось немного, так что серьёзной опасности они не представляли. Вышли в главный холл зоны эвакуации, напоминавший небольшой вокзал. Несколько пиронов, между ними проходили узкоколейки, на которых располагались эвакуационные составы. Узкоколейки уводили в широкий туннель.

Много тел. Очень много. Женщины и дети в основном. Военных здесь практически не попадалось. Прямо геноцид.

— У**ки! — вспыхнул Хохол.

— Все составы на месте, — сказал Тишина. — Стало быть, если кому и посчастливилось уйти, то только пешком. Но это единицы. И то не факт. Осматриваем подвижной состав.

Результаты осмотра были неутешительными. Техника оказалась «мертва» и ни на какие манипуляции с ней не реагировала.

— Придётся пилить на своих двух, — резюмировал Тишина.

Путь в полутёмном, плохо освещённом туннеле то ещё удовольствие. А с учётом всего того, с чем им пришлось столкнуться, воображение то и дело выкидывало крадущиеся в тёмных углах орды заражённых. Но до самого внешнего тамбура им не попалось ни души. Проникнув в тамбур, спецы оказались перед внешними гермодверями.

— Питание есть?

— Основного нет, — ответил Петровский, глядя на потухшие индикаторы. — Но тут есть резервный генератор. Но он чисто так… дверь открыть и лампочку врубить.

— А нам большего и не надо. Запускай.

— Пять сек, — ответил Петровский и заглянул в небольшой закуток. Спустя пару секунд, оттуда донеслось тарахтение генератора. Освещение заработало в полную силу, замигало целое созвездие всяких лампочек. Сложного ничего не было, и Хохол, потыкав на панели управления какие-то кнопки, известил:

— Ща откроется.

Ворота начали открываться, выпуская их в какое-то подобие искусственной пещеры. В ней они долго не задержались и быстро нашли выход в виде небольших ворот неправильной формы, которые снаружи оказались замаскированы под почву с растительностью.

Покинув «пещеру», спецы оказались посреди леса. Оглянувшись, Тишина мысленно отдал должное гениям маскировки, что поработали над Объектом. С виду обычный небольшой холм, каких полно в любом лесу. Даже трава как-то прижилась на нём. Если закрыть ворота, то глазу вообще зацепиться будет не за что.

Время шло к вечеру.

— Так, — начал распоряжаться Тишина. — Чекист и я — охранение. Хохол, разворачивай ЗАС. Всю инфу скидывай на базу, доложи о потерях. Дальше запрашиваем Криса и двигаем к пункту сбора.

— Понял, выполняю, — отозвался Хохол, принявшись за работу.

Глава 16

Мерцало утреннее солнце, пробиваясь сквозь кроны деревьев, и шумел легкий ветерок, застрявший в их листве. Прошло уже три часа с того момента, как Тишина ушёл вниз. Пока всё проходило штатно. Дельта и Крис засели на втором этаже кирпичного здания напротив ангара, через который часть группы спустилась на Объект. Рядом с ними располагались ещё и другие постройки, однако никакого интереса они не представляли.

Эту группу зданий со всех сторон окружал лес, но не доходил до них около тридцати метров. Сквозь эти заросли от главного здания, в котором сейчас закрепились Дельта с Крисом, в сторону песчаного карьера уходила единственная грунтовая дорога прямая, как стрела. Таким образом, все подступы были открытыми и с занятой ими позиции хорошо простреливались.

Карьер был в поперечнике чуть больше километра. На его противоположной от зданий окраине, у реки Свирь, в зелёнке заняли снайперскую позицию Магнум и Император. Недалеко от них была укрыта техника группы. К зданиям машины отгонять не стали: оттуда ведёт только одна дорога, отчего путей отхода для техники практически нет. А от карьера в разные стороны уходило сразу несколько грунтовок: вариантов для манёвра значительно больше.

Магнум и Император расположились так, что через карьер и дальше (вдоль прямой грунтовки) они могли наблюдать занятое Крисом и Дельтой здание. Так они могли оказать им снайперскую поддержку и вести наблюдение на подступах со стороны карьера. Правда, сектор у них выходил узкий, и здание они наблюдали только с одной стороны, зато сам карьер у них, как на ладони.

Для Криса и Дельты эта грунтовка, соединяющая их зону ответственности с карьером, была головной болью. Например, со стороны леса под огнём пулемёта с небольшой дистанции и с укреплённой позиции, которая ещё имеет и преимущество по высоте, гранатомётчик так просто не высунется. К тому же в зелёнке на подступах успели повозиться с минно-взрывным заграждением. Растяжек, правда, ставили немного, чтоб случайно заблудшие заражённые их не сорвали. Больше втыкали управляемые МОНки, которыми удалось разжиться у их «спонсора» Сёмы Шомпола. Дополнили весь этот ансамбль несколькими УДШ[87], коих натыкали в лесу на ближних подступах и у здания. Для дистанционного подрыва мин предназначалась РПЗ-8М, а для управления дымопуском — РПЗ-8ХМ[88]. В общем, с этого направления проблем ожидалось не так много. А вот о грунтовке такого не скажешь. По ней открытого пространства выходило не тридцать метров, а все двести семьдесят. На такой дистанции противника обнаружишь не сразу и пулемётным огнём так просто не прижмёшь. А ещё по дороге броня может подойти, окажись она у противника. Получается танкоопасное направление. Поэтому оборону грунтовки усилили Император с Магнумом, которые оказывались в тылу противника, если тот начнёт заходить от карьера. По этой же причине гранатомёт остался при них.

— Как думаешь, что там с нашими? — спросил Дельта у Криса, оглядывая окрестности в монокуляр из глубины помещения. — По графику скоро уже объявиться должны. По идее, если внизу всё ровно, то туда обратно за полтора часа можно сходить.

— Да х** его знает, — коротко ответил Крис.

— Полюбас на слюнявых налетели. Мне что-то подсказывает, что их дох**а там.

— Возможно, что не только их. Могли в бой ввязаться.

— С кем? С выжившими?

— Да с какими выжившими? — немного возмутился Крис простоте пулемётчика. — Ты же сам видишь, что сюда лезут все подряд. Тут и без выживших на Объекте народу хватает.

— Так мы когда пришли, не видели ни посторонней техники, ни охранения.

— Ну, во-первых, технику не обязательно могли где-то поблизости оставить, её могли и в какие-нибудь е**ня запрятать и потом сюда пять километров по лесу топать. А во-вторых, не факт, что только здесь точка входа. Возможно, ходы где-то ещё поблизости есть. В общем, как по мне, а мародёры на Объекте вполне могут быть.

— Или технические проблемы, — продолжил рассуждать Дельта. — Упёрлись в закрытую дверь и гадают, как её обойти.

— Тоже вариант.

Магнум, разложив сошки на Бэд Ньюс, из положения лёжа рассматривал окрестности карьера в оптику. Погода стояла солнечная, но демаскирующих бликов от линзы снайпер не опасался — на прицеле антибликовая насадка. Да и лежал он в тени зарослей. Осматриваясь, Магнум не забывал о главном направлении — грунтовке, ведущей к Крису с Дельтой.

В очередной раз поведя стволом мощной винтовки справа на лево, Магнум вдруг резко замер, увидев шевелящиеся кусты у разваленного сарая. Шевелились они не в такт гуляющему ветру. Вот они колыхнулись снова, причём на этот раз так, будто их кто-то потряс.

— Внимание, «большая воронка», наблюдаю движение, — предупредил всех снайпер.

— Принял.

Магнум стал всматриваться в подозрительное место, пытаясь что-то разглядеть. В это время Император контролировал другие направления. Спустя пару минут из зелёнки выбрался бешеный, который встал у раскуроченного сарая. Магнум перевёл дыхание и убрал палец со спускового крючка. Стрелять в него снайпер не собирался. Смысла в этом не было: угрозы он не представляет, зато можно сильно нашуметь.

— Отбой, — снова вышел на связь снайпер. — Там слюнявый шатается.

— Понял тебя, — прозвучал в наушника голос Криса.

Тем временем заражённый, потоптавшись на месте, вдруг целенаправленно заспешил обратно в зелёнку, только чуть левее того места, откуда он вышел. Но стоило ему попытаться «нырнуть» обратно в заросли, как у его головы брызнуло кровавое облако, и он свалился как подкошенный. Звука выстрела слышно не было.

— Внимание! Контакт! Слюнявого кто-то из бесшумки свалил.

— Принял, — отозвался Крис. — С нашего направления также наблюдаю движение. Огонь по готовности.

В принятом решении Крис не сомневался. Кто бы сейчас сюда ни пожаловал, миром им не разойтись. В лучшем случае Криса и компанию пришлые попросят уйти. И это если вступить с ними в переговоры, что означало преждевременно себя раскрыть. А так как уходить отсюда им нежелательно, придётся повоевать. По мере возможностей: против мотострелковой бригады спецы не вывезут, но вот с небольшой группой мародёров, прознавших про Объект, потягаться вполне смогут. И как им понять, кто здесь нарисовался? В данный момент никак. Но средства и возможности для отхода у спецов есть, если всё пойдёт по худшему сценарию.

Противник приближался. Множественные цели передвигались несколькими группами, затем занимали позиции на границе леса, выходя на рубеж. В течение следующих десяти минут ничего не происходило, но оно и понятно — ведут наблюдение, пытаются вскрыть вражеские позиции в здании.

Засечь Криса с Дельтой было довольно сложно, поскольку в окнах они не отсвечивали, оставаясь в глубине помещений. Мебель спецы заранее расставили так, чтобы она максимально мешала обзору с улицы, не вызывая подозрений при этом. Поэтому наглухо закрывать ей окна не стали — это сразу навивает подозрения о чьём-то присутствии. Мебель расставили хаотично, чтобы это напоминало банальный беспорядок: тут шкаф завален на стену, на письменном столе разбитая тумба, чуть дальше дверца от сейфа нараспашку, ну и так далее. Причём, укрываясь среди всего этого бедлама, спецы не испытывали никаких сложностей с наблюдением. Сейчас Крис с Дельтой использовали «Третий глаз», сняв модули с оружия и установив на раскладных телескопических штативах, которые шли к ним в комплекте. Данная конструкция, по сути, та же «Труба разведчика»[89], но «Третий глаз» давал гораздо больше возможностей. Обнаружение целей велось с использованием теплового канала. Цели подсвечивались, указывалась дистанция до них. А те из них, что оказывались в радиусе до пятидесяти метров, были представлены более детально: распознавалось вооружение, после чего цели маркировались в зависимости от их опасности. В общем, от электроники не скрыться. Собранная модулем информация поступала в наручный ПК, там обрабатывалась и сохранялась, а между ПК, объединёнными в группу, шёл обмен этими сведениями. Так же и с очками при их использовании, отчего проблем с быстрым переходом от модуля к очкам и наоборот не было: все метки сохранялись.

Вскоре от каждой группы отделилось по два человека. Сейчас будут рывком открытое пространство до ближайших зданий преодолевать. Их прикрытие пока молчит, значит, Криса с Дельтой пока не обнаружили.

Три двойки с разных направлений рванули к зданиям, чтобы там закрепиться. Сходу стрелять по ним не стали. Вместо этого Дельта, переключившись с модуля на очки, прицелился в одну из групп, что остались в прикрытии, четверо бойцов которой расположились «цепью» с дистанцией в два-три метра. Укрытий в зелёнке как таковых не водилось — складок местности нет, стволы деревьев тонкие. Есть пара серьёзных камней, но погоды они не делали. Вражеским бойцам только и оставалось делать ставку на скрытность — других вариантов нет. Но модули и очки группы рисовали их без труда: листва не укрывала противника полностью, чьи «тёплые» силуэты пусть и частично, но проступали сквозь природный камуфляж.

С пятидесяти метров длинная «злая» пулемётная очередь выкосила полностью одну из групп прикрытия. В это время бегущие по открытой местности бойцы противника попали под автоматный огонь Криса, в результате которого двоих ему удалось достать: уложил по одному бойцу из каждой двойки, что вышли с левой стороны. Один валялся, обильно заливая жёлтый песок кровью из пробитой бедренной артерии, и дико орал, а второй лежал без движения.

Остальным «спринтерам» пришлось на ходу менять планы. Вместо заранее выбранных зданий, куда им требовалось добежать, они нырнули в ближайшее, которое оказалось не самым удобным для ведения огня. Это был небольшой бетонный гараж без окон, а единственный вход был направлен в сторону леса. Попав внутрь, они оказались укрыты от огня Дельты и Криса, но вести ответный огонь могли только высунувшись из-за угла.

В это время две оставшиеся группы прикрытия противника тоже без дела не сидели, обрушив на здание огонь со всех стволов. Но накрыть спецов не удалось: они сразу же сменили позиции, отстрелявшись по первым целям. Однако, долго так не побегать: уже подтягивались основные силы, пытаясь взять здание в кольцо.

Одновременно с открытием по зданию огня на подавление противник применил дымы, чтобы преодолеть открытый участок местности. Завеса начала быстро затягивать подступы к зданию, но должного эффекта это не возымело — очки по-прежнему безошибочно подсвечивали нападавших. Дельта, снова сменив позицию, увидел, как под покровом густого белого дыма к зданию рванула новая группа из трёх бойцов. Первой очередью пулемётчик скосил бегущего впереди: одна из пуль попала ему в колено, его ноги подкосились, затем он по инерции пару раз кувыркнулся, получив при этом ещё несколько попаданий. Глядя в свои очки, Дельта видел, как на чёрно-сером фоне от человека разлетались белые брызги — кровь. Следующей очередью он достал двух других, бегущих следом. Последнего срубило наповал. Тому, кто бежал в середине, повезло больше: пуля угодила куда-то в стопу, но он успел прыгнуть за массивный тракторный ковш, что стоял на территории, и последующие пули лишь выбили искры из толстого металла.

Пару раз в разных местах хлопали гранатные взрывы: противник срывал поставленные растяжки. Тут и там раздавались человеческие крики сквозь шум боя.

Постепенно ветер начал разгонять дым. Крис заметил, как манёвры в лесу стали более интенсивными. Подошли основные силы противника. Вскоре одной из многочисленных групп удалось оказаться на ближнем подступе, который не простреливался. Но в таких местах у Криса была «страховка». Он сразу подорвал установленную там мину. Облако осколков щедро обдало неприятеля, выбив у него не менее пяти бойцов: тремя убитыми и двумя «тяжёлыми».

Грохотал пулемёт Дельты, Крис короткими очередями бил по противнику на подступах в лесу. С завидной регулярностью его пули находили свои цели, так как укрытий у нападавших в зелёнке особо не было, а к зданиям им не давал подойти Дельта. Одновременно с этим время от времени грохали поставленные растяжки.

Противник тоже не молчал, нещадно кроша кирпичные стены. Пули шли снизу вверх, попадая в потолок и стены, выбивая из них кирпичную крошку и штукатурку. Плотность огня по зданию росла и высунуться для ответного выстрела спецам становилось всё сложнее. Крис кинулся к РПЗ и запустил все дымовые шашки, что были установлены.

Дымы, сливаясь в одно огромное облако, стали затягивать не только само здание, но и прилегающую территорию вместе с позициями противника, тем самым ослепляя его. Когда видимость упала до нуля и дальше вытянутой руки что-то разглядеть стало невозможно, огонь по зданию практически прекратился. Это говорило о том, что если у атакующей стороны и есть тепловизоры, то в ограниченном количестве, а стрелять вслепую опасно. Не ровен час, можно и по своим залепить: выскочит кто-то на линию огня в ходе смены позиции и «привет». При этом у спецов сложностей никаких не было. Они спокойно работали, используя очки, и дыма для них не существовало. Крис и Дельта отстреливали противника, который сейчас оказался полностью дезориентирован: вслепую много не навоюешь, даже толком укрытия себе на найдёшь.

Магнум наблюдал за завязавшимся боем. По зданию противник молотил от души, но к нему подойти пока не удавалось.

— Крис, — запросил снайпер, когда здание начало окутывать облако. — Что у тебя?

— Нормас пока, — практически сразу отозвался тот. — Они сейчас, как ёжики в тумане. А из тяжёлого у них пока ничего нет, так что терпимо. Если это всё, то отобьёмся. Начнут числом давить и в кольцо брать, тогда отходить будем.

— Принял, — ответил Магнум. В бой он пока не вступал.

Спустя минут десять начались движения со стороны карьера. С тяжёлым вооружением Крис, похоже, накаркал. Сейчас Магнум наблюдал, как у края грунтовки из зелёнки аккуратно высунулся человек в камуфляже. От него до здания было около двухсот метров и поставленная дымовая завеса его не накрыла. Тем не менее, на открытое пространство боец не выходил, но и глубоко в гуще зарослей не скрывался. В руках у бойца была труба, которую он взвалил себе на плечо. До него не более шестисот метров и в оптику Магнум безошибочно распознал в зелёной трубе Шмель-М[90]. Этот позицию для открытия огня себе выбирал: на открытое пространство не выходит, чтобы не светиться, а в зарослях ему деревья помеху создают. Стрелять он собирался наугад: здание заволокло дымом, но его примерное расположение угадывалось без проблем. Из Шмеля даже в окно необязательно попадать, чтобы достичь эффекта: запреградное действие у него тоже неслабое. А если огнемётчику удастся «положить» выстрел внутрь помещения, то о Крисе с Дельтой можно забыть. И своих он не заденет: у них уже наверняка прошла команда всем укрыться и прекратить перемещения.

Перекрестие прицела уже лежало на спине стрелка на уровне грудного отдела. Магнум потянул спусковой крючок. Грохнул выстрел, приклад толкнул в плечо и попадание в спину пули.338 калибра отбросило стрелка вперёд. Вместе с этим хлопнул выстрел Шмеля, но снаряд ушёл куда-то вверх. Рядом с убитым вдруг засуетился ещё один боец, но Магнум сразу уложил его вторым выстрелом.

— Крис, внимательней, — сообщил Магнум. — У них тут по лесу ребята с Шайтан-трубой ползают. Смотри, чтоб с вашей стороны не залепили.

— Понял тебя, — раздалось в наушниках. — Они здесь пока дальше собственного носа не видят, так что норм. Держи грунтовку. Для них она как расчищенный сектор для стрельбы.

— Работаю.

Со стороны карьера движения становились интенсивнее. Несколько небольших групп занимали позиции. С народом у них проблем не было, так что скоро в кольцо возьмут. Отбиться вряд ли получится. Прогноз на небольшую группу мародёров не оправдался. Кто-то серьёзный сюда полез. Пора бы сваливать.

— Так… малая песчаная насыпь, пятьсот пять, вправо десять, — оживился Император с дальномером, работающий за корректировщика в их паре. — Офицер и связюк.

Магнум повёл винтовкой в указанном направлении. В зарослях двое в камуфляже за большим камнем засели. Один в бинокль в сторону здания смотрит, у второго рация на спине с гибкой антенной, сложенной вдвое сейчас. Сидят спиной к ним. В горячке боя ещё не засекли, что снайпер по тылам работает. Перекрестие на офицера. Выстрел. Офицер валится вперёд, и огонь сразу же на радиста. Тот не успел сообразить, что произошло, лишь зачем-то развернулся назад в сторону Магнума. Выстрел, толчок приклада в плечо, и пуля попадает ему в грудь. Он заваливается на спину и перекатывается на бок. Ещё один выстрел — теперь в радиостанцию на его спине. Пятиместный магазин пуст. Перезарядка.

— Цели?

— Перекрёсток грунтовок, шестьсот семь, влево пять. Гранатомётчик.

Снайпер прильнул к окуляру прицела, направив винтовку в указанном направлении. В кустах шевеление: гранатомётчик с «ветераном» РПГ-7 на плече среди зарослей пристраивается для выстрела по зданию. Магнум потянул спуск, грохает выстрел, и дымящаяся гильза покидает нутро винтовки. Гранатомётчик падает, РПГ-7 валится из рук на землю. Второй номер у него не сдрейфил, схватил гранатомёт, но тут же получил следующую пулю. Магнуму даже поправки не пришлось брать.

— Крис, у них тут бойцы подтягиваются…

— У нас нормально пока, — сквозь шум перестрелки отозвался Крис. — Но дёргать судьбу за яйца не будем. Как-то народа у них д**уя оказалось, а дымы скоро разгонит. Надо сваливать, пока можем прорваться.

Пока Крис говорил, Магнум услышал приближающийся шум. Вдоль карьера в сторону грунтовки катил танк. Не доезжая до поворота на грунтовку, ведущую к Крису с Дельтой, танк, качнувшись, остановился. Причём, весьма неудачно для спецов: теперь его скрывали развалины старого сарая, из-за которого выглядывала лишь часть ведущего колеса. То ли команды ждёт, то ли ещё что.

— Крис, здесь Т-80! — сказал Магнум в эфир.

— Отработать по нему можешь?

— Сейчас сделаем.

Император, который тоже слышал сообщение, лишь коротко кивнул, подхватил Баркас, подготовленный заранее, и скрылся с гранатомётом в зарослях, уходя на сто пятьдесят метров левее. С того места, куда он сейчас следовал, можно сделать прицельный выстрел по танку: там развалины сарая не были помехой. Выстрел под другим углом к цели пойдёт.

Император двигался быстро. За спиной у него на ремне болтался гранатомёт, а в руках он сжимал свой АК, стволом которого водил по зарослям, выискивая неприятеля. Ему так никто и не встретился, и до нужного места он добрался без приключений. Плюхнувшись на землю, он закинул Баркас себе на плечо. Император залёг в густом подлеске под углом к оси гранатомёта, чтоб не обжечься реактивной струёй при выстреле.

Тем временем Магнум сменил позицию. Теперь нужно не только держать грунтовку, но и иметь возможность прикрыть товарища. Уперев сошки винтовки в грунт, Магнум прильнул к оптическому прицелу, выискивая себе цели.

Танк вдруг ожил и пришёл в движение. На ходу разворачивая башню в сторону здания Криса и Дельты, он катил к грунтовке, ведущей к ним.

Спустя минуту снайпер услышал хлопок со стороны позиции Императора, вслед за которым весьма солидно бабахнул танк. Его башня подлетела в воздух, оседлав столб пламени: задело боеукладку. Сразу после выстрела Баркаса по позиции Императора саданул пулемётчик, скосив часть растительности, в которой он скрывался.

— Крис, есть попадание. Горит коробочка.

— Принял. Они тут вроде частично на вас переключились. Мы уходим.

Разойтись пулемётчику от души Магнум не дал. Практически сразу обнаружив расчёт, он первым выстрелом угодил в бронежилет, опрокинув стрелка. Вторым выстрелом он попал в голову второму номеру, укладывая того уже насовсем. Сам пулемётчик пока ещё живой, но уже не боец: валяется, кричит что-то. Сломя голову к нему на помощь никто не спешит, и во все стороны наугад никто не стреляет. Подготовленные ребята против них вышли.

— Император, уходи, — наставляет товарища Магнум.

— Да меня там уже нет, — запыхавшись на ходу, отозвался он.

Противник снова выпустил дым, заволакивая пеленой пространство между Магнумом и раненым пулемётчиком. Хмыкнув, Магнум отстегнул от шлема один монокуляр и подсоединил его к адаптеру на оптике — так значительно удобнее целиться. Включил тепловой канал, и мир в прицеле окрасился в чёрно-серые тона, на фоне которых люди отсвечивали белыми «тёплыми» фигурками. Вот к пулемётчику подползли два бойца, и Магнум сразу попадет одному из них в ключицу, выбивая белые брызги на чёрно-сером фоне. Второму везёт чуть больше: у Магнума заканчиваются патроны, и пока он перезаряжается, тот ныряет за тело погибшего товарища и вжимается в землю. Деваться оттуда некуда, но и времени его выцеливать у Магнума тоже нет.

Магнум хватает винтовку и смещается правее. Но тут ждало небольшое разочарование: песчаная насыпь закрывала часть вражеских позиций, обнаруженных им ранее.

— По мне работают, — проорал Император. — Прижали, головы не поднять!

— Принял, — отозвался Магнум. — Ща нащупаю его.

Магнум видел, как строчит ещё один пулемётчик, выкашивая зелёные кусты и жидкие деревца, но откуда именно он прижал Императора, ему видно не было — мешала насыпь. Снова смена позиции. Но пока он бежал под звуки пулемётных очередей, реактивный след откуда-то из-за насыпи, расчерчивая воздух, устремился в сторону Императора. Грохнул взрыв.

— Император, ответь, — запросил Магнум. Ответа не последовало. — Ответь мне!

В эфире тишина…

Дельта отстрелял очередную коробку и теперь возился с пулемётом, вставляя полную, пока Крис короткими очередями отсекал противника от спасительных зданий, в которых тот мог закрепиться. Патроны им удавалось расходовать более-менее экономно. Всё же у них было укрытие, очки, которые подсвечивали противника и, пусть небольшое, но всё же преимущество по высоте. Не говоря уже о минно-взрывном заграждении и работе Магнума по тылам.

Только что прошло сообщение об уничтоженном танке. Затем Император передал, что его прижали, после чего раздался взрыв и он перестал отвечать на запросы.

— Что там у вас? — запросил Крис.

— Император двухсотый! — отозвался Магнум. — Давайте уже валите оттуда!

— Принял.

— Дельта, работаем, — скомандовал строчащему пулемётчику. Дельта, не отрываясь от пулемёта, коротко кивнул. После этого они поочередно надели маски ЗОД. К этому времени дымы уже начинали рассеиваться, и в скором времени атакующая сторона вновь обрушит на здание шквальный огонь. Своё небольшое преимущество нужно было сохранить, но дымовые шашки уже отработали.

Крис взял металлический цилиндр РДГ-2П[91] и свинтил крышку с торца. Резко дёрнув за тесьму, выдернул запал, и метнул шипящую гранату в окно. Вслед за первой гранатой в разных направлениях полетели ещё несколько шипящих цилиндров. Дымовых гранат Крис не жалел, щедро метая их в окна. Пока они разгорались на ближних подступах, он перехватил свой АК и зарядил в подствольник «Нагар». Затем выстрелил, целясь подальше в лес. Эту процедуру он проделал несколько раз подряд тоже во всех направлениях. К тому моменту, как он отстрелялся из подствольника, дымовые гранаты уже заработали в полную силу, сливаясь с остатками от дымовых шашек. Видимость снова упала до нуля. Опустив очки на ЗОД и врубив тепловой канал, Дельта и Крис двойкой направились на выход.

ЗОД они надели тоже не просто так. При горении РДГ-2П кроме дыма ещё выделяется значительное количество фосгена, который может поразить людей, находящихся в дыму без индивидуальных средств защиты. Это, конечно, не то же самое, что полноценная газовая атака, как в Первую мировую, и не факт, что противник получит тяжёлые и смертельные отравления, но приятного всё равно мало.

У выхода из здания они остановились. Осмотревшись, они поочерёдно, прикрывая друг друга, пересекли открытое пространство, скрывшись в лесу. Где-то постреливал противник, но не понятно, в кого он стреляет. Деревья и прочая растительность мешали редким порывам ветра разгуляться, вследствие чего лес был густо затянут дымом, но очки без проблем позволяли им ориентироваться. В ходе продвижения, им попадались и вражеские бойцы, заполонившие лес, но будучи полностью дезориентированными, выходу из кольца они не мешали. Некоторые из них кашляли и тёрли глаза. Огонь по ним спецы не открывали, стараясь выйти из окружения, не привлекая внимания.

Постепенно они начали выходить из облака. Пелена становилась всё жиже. В этом был и положительный момент — бойцов противника больше не видно. Из кольца им удалось уйти.

Магнум, глядя в оптику, видел, как обороняемое здание снова терялось в густом облаке дыма. Теперь нужно выждать некоторое время, пока Крис с Дельтой выходят из окружения, а потом сваливать самому.

Стрельба практически стихла. Только какие-то её отголоски доносились до снайпера. В кого стреляют, он не понимал, но в следующую секунду услышал за спиной шелест кустов, сопровождаемый до боли знакомым хрипом. Из зарослей выскочил бешеный и сразу бросился на Магнума. Единственное, что тот успел сделать, это перекатом вбок перевернуться на спину и развернуть винтовку в сторону заражённого. Первым выстрелом он попал ему в грудь, отбросив бешеного назад. Попадание из мощной винтовки сбило его с ног, но не убило. Однако, этого вполне хватило, чтобы тот не смог сразу вскочить. С дырой в груди он жадно хватал воздух и пытался подняться, но Магнум добил его следующим выстрелом, опустошив магазин.

Стоило ему расправиться с бешеным, как на его позицию обрушился шквальный огонь, заставивший снайпера упасть на землю и откатиться в сторону, скользнув в небольшой овраг, что был рядом. Били наугад, чисто на звук его выстрела, так что с линии огня снайперу удалось уйти. Боекомплект к винтовке Магнум дострелял и в его распоряжении оставался только Глок в кобуре. Он отстегнул от прицела монокуляр и поместил его обратно на шлем. Закинув винтовку за спину, начал спешно отходить. Сначала нужно добраться до техники. Уехать на нейМагнум не планировал, но там оставался его НК-417, патроны и рюкзак — с одним пистолетом он далеко отсюда не уйдёт.

Одиночные выстрелы и обрывки коротких очередей доносились со всех сторон. Теперь понятно, что стреляют не по нему и даже не по Крису с Дельтой: грохот боя стянул к карьеру всех бешеных, что шатались по округе.

Магнум остановился и накрутил на Глок глушитель. Если ему опять попадётся кто-то из заражённых, то лучше не шуметь. Противник-то никуда не делся, и оказаться под огнем ему совсем не хотелось. Когда до места стоянки оставалось метров пятьдесят, его наушники ожили голосом Криса:

— Магнум Крису.

— На приёме, — отозвался снайпер.

— Из кольца вышел, ухожу к пункту сбора.

— Принял. Следую.

— Принял. Отбой.

Отмотав по зелёнке ещё метров пятьдесят, Магнум прислушался. Стрельба грохотала где-то вдалеке, а до машин оставалось немного. Возобновив движение, через некоторое время он увидел Тигр и Буханку.

После того, как Тишина спустился на Объект, технику перегнали подальше. От одной из дорог, петлявших вокруг карьера среди всевозможной растительности, уходило небольшое ответвление, которое сложно назвать дорогой. Это даже не грунтовка, а направление. По нему выехали на небольшую полянку, у дальнего края которой брал своё начало лес. Там поочерёдно развернули машины и сдали назад, загоняя их среди редких деревьев вглубь леса насколько позволяла растительность. Дальше деревья росли гуще, и техника пройти уже не могла. Укрыв Буханку с Тигром масксетью, место стоянки по периметру опутали проволочными растяжками, соединёнными с двумя сигнальными минами. Охранения у машин не было: людей не хватало, поэтому пришлось рискнуть и обойтись сигналками.

Не доходя до машин, Магнум обогнул стоянку, осматривая её со всех сторон. Потом наблюдал за техникой минут десять, но ничего подозрительного так и не обнаружил. Сигналки выглядели не тронутыми. Снимать их Магнум не стал: технику всё равно приходится бросать, и если в ближайшее время противник сюда доберётся, есть небольшая вероятность, что растяжки он сорвёт, обозначив себя.

Подошёл к машинам и поочерёдно их осмотрел снаружи, заглядывая в окна. Вроде, всё чисто. Затем скинул масксеть с Буханки и скрутил её в тугой свёрток. Снял с винтовки ремень и распустил его на всю длину. Повернув ручку задней двери Тигра, открывая замок, он едва-едва приоткрыл одну створку, после чего закрепил один конец оружейного ремня за дверь и с силой рванул на себя, укрывшись корпусом бронемашины. Взрыва не последовало. Уже радует, стало быть, до машин противник пока не добрался и сюрпризов не оставил.

Магнум схватил НК-417, что оставил в машине, пока работал с Бэд Ньюс, и выгреб все патроны, которые оставались к Хеклеру. А Бэд Ньюс, скрепя сердцем, он поставил на сошки на пол в машине: патронов к ней больше нет. Тащить с собой пустой ствол по лесу, наполненному заражёнными и вооружённым противником, смысла никакого. Лишний вес. Затем поднял свой рюкзак, закрепил к нему свёрток с масксетью и закинул рюкзак за спину.

Сборы у него были недолгими. Надо уходить. Если пришлые ребята здесь с танками нарисовались, значит, закрепиться тут планируют всерьёз и надолго. Так что скоро дело и до зачистки дойдёт. Надо сваливать. Причём, быстро. Но в следующий миг Тигр содрогнулся от мощного бокового удара и автомобиль тряхнуло так, что Магнум свалился на пол. Сразу после удара раздался вой: бесы тоже в стороне не остались. При нападении бес сорвал растяжки и сработали сразу обе «сигналки». Задымило, зашипело, засвистело и вверх поочерёдно стали вылетать светящие звёздки. У Магнума похолодела спина. Дверь! Он её не стал захлопывать, когда забирался внутрь и от удара она раскрылась на распашку. Тело среагировало быстрее разума, и Магнум в одно движение рванул к створке, потянув её на себя. Но огромная когтистая пятерня, вцепившаяся в край створки снаружи, не позволила ему этого сделать. Силы мутанта и человека несоизмеримы. Магнум это понимал и держать дверь не собирался. Стоило пятерне только показаться, как он прыжком отлетел назад, в противоположный край Тигра, скидывая переводчик огня на Хеклере в положение автоматического огня. О том, чтоб вскинуть оружие и сделать прицельный выстрел, не могло быть и речи — всё происходило очень быстро. Упав на задницу, Магнум утопил спуск и всадил от пояса длинную очередь на весь двадцатизарядный магазин в сторону беса. У задних дверей Тигра сейчас была открыта одна створка, отчего сразу влететь внутрь и порвать человека у мутанта не получилось: его бугрящаяся узлами мышц туша попросту не пролезла сходу, что дало Магнуму лишние пару секунд. Пули ушли точно в цель: с двух метров промазать сложно. Куда именно он попал, Магнум так и не понял, однако, бес сделал несколько шатких шагов назад и начал оседать. Но он был ещё жив. Вместо смены магазина, Магнум кинулся к двери, выудив на ходу Ф-1, рубчатый корпус которой приятно лёг в руку. Вырвав чеку, он бросил гранату прямо под ноги бесу, одновременно закрывая створку и запирая дверь Тигра изнутри.

Взрыв качнул машину, осколки гранаты взвизгнули о бронированный корпус. Магнум быстро перезарядил свой 417-й, выглянул в окно и от души выматерился:

— Б**дь! Да когда же ты сдохнешь!?!?

Бес, забрызгивая чёрной кровью зелёную траву вокруг, всё ещё был в строю. Но от его былой прыти осталось немного. Бес попытался встать, но ноги, от которых взрывом выдрало куски плоти, его не держали. Половину морды вспахало осколками, и кровь вперемешку с тягучими слюнями вожжами свисала чуть ли не до пояса.

Пока бес пребывал в таком состоянии, Магнум влетел наверх в поворотную платформу, откинув створки люка на крыше Тигра, и влип в установленный Печенег. Застучал пулемёт. Его длинная очередь выбивала из мутанта кровавые ошмётки до тех пор, пока тот не свалился на землю и не затих окончательно.

Снова раздался вой. К автомобилю бежал ещё один бес, выламывая хрупкие деревца на своём пути. Магнум оставил пулемёт и прильнул к АГС, который был здесь же. Зажав спуск, он начал бить короткими очередями по три гранаты. Рядом с бегущим бесом вспыхивали фонтаны из выдранного грунта и травы, подсвеченные вспышками изнутри. Бес маневрировал, стараясь увернуться от прямых попаданий, но осколки делали своё дело: один из таких рванувших рядом «фонтанов» перебил ему сухожилие. Он запнулся, но продолжил движение, припадая теперь на одну ногу. Уворачиваться у него получалось всё хуже, и Магнум наконец подловил беса, всадив очередные три гранаты ему точно в центр масс. Их энергии при попадании хватило с запасом, чтобы остановить монстра: беса отшвырнуло назад, словно кто-то дёрнул сзади за невидимый поводок. Верхняя часть его корпуса взорвалась кровавыми брызгами и выдранными кусками плоти. Бес взвыл, опрокидываясь навзничь, но спустя пару секунд начал подниматься снова, но получалось у него не ахти как. Нужно его добивать, но АГС выплюнув последние три гранаты, предательски замолчал.

Обложив существо матами с ног до головы, Магнум снова переключился на Печенег и дострелял остатки патронов в коробке, целясь мутанту в голову, размочалив её в фарш.

Встреча с бесами заставила Магнума немного пересмотреть своё снаряжение. Печенег он решил взять с собой, скрутив его с платформы. В запасе к нему, вроде, оставалась ещё пара «сотых» коробок. Надо только убедиться, так ли это. Но стоило ему соскользнуть вниз, в салон бронеавтомобиля, как в откинутый назад люк поворотной платформы ударила пуля и, взвизгнув рикошетом, ушла вверх. Звука выстрела Магнум не услышал. По сути, спасла его какая-то доля секунды. Чистая случайность.

О пулемёте можно было забыть. Снимать его под огнём затея так себе. Да и некогда с ним возиться — сейчас прижмут, и не уйти будет. По Тигру не стреляли. Всё-таки не дураки по его душу пришли: светить свои позиции, впустую барабаня по бронированному корпусу, они не спешили. Сейчас из гранатомёта вмажут, и всего делов. Поэтому Магнум отбиваться из бойниц в корпусе автомобиля не стал: ударят по Тигру, и сгорит, как в танке. Но и выскакивать наугад из бронеавтомобиля наружу тоже идея сомнительная. По одному выстрелу невозможно сделать выводы о том, сколько у противника сейчас бойцов подошло и где они засели: вроде бы стрелял только один, а вылезешь наружу и под пулемёт попадёшь. Плохо было и то, что рядом с Тигром каких-либо укрытий, способных спасти от обстрела не нашлось. Только невысокий кустарник и жидкие деревца. Так что уйти рывком до ближайшего укрытия не получится.

Магнум понимал, что счёт идёт на секунды, поэтому, оказавшись в салоне, он схватил свой рюкзак и выхватил из подсумка одну из двух оставшихся РДГ. Большинство дымов перед выходом отдали Крису и Дельте, поэтому на руках оставалось немного. Затем Магнум открыл створку задних дверей и в небольшой зазор выбросил шипящий цилиндр. Граната улетела от Тигра не далее, чем метра на три, но на это и был сделан весь расчёт. Разгорелась она быстро, окутав заднюю полусферу автомобиля и ближайшие заросли густым белым облаком. Магнум, быстро опустив очки на глаза, выпрыгнул из Тигра и скрылся в дыму.

Отполз от машины метров на пять по диагонали вправо и вжался в землю промеж двух берез. Магнум использовал дым не совсем стандартно. Впрочем, как и Дельта с Крисом. Облако не отделяло его от противника, а накрывало самого. Сколько сейчас у противника бойцов и где именно они находятся, Магнуму неизвестно, соответственно, направление постановки дымовой завесы ему толком не выбрать. Остаётся гадать. А как он понял, исходя из действий Криса и Дельты, тепловизоров у противника нет. Теперь, укрывшись в дыму, Магнум мог осмотреться в то время, как его самого видно не было. Тут разве что наугад со всех стволов по облаку лупить, пытаясь его достать. Правда, времени у него совсем немного, и пока дым не рассеялся, нужно быстро осмотреться, чтобы понять куда отходить.

Переставив один монокуляр очков на оптический прицел 417-го, он заводил стволом в поисках неприятеля. Электроника подсветила два силуэта. Грамотно ребята засели. Один лежит в густом подлеске на противоположной стороне поляны среди камней. До него сто десять метров. Автомобиль стоит капотом к стрелку, что позволяет простреливать пространство вдоль обоих бортов. Вне досягаемости для него оказалась только задняя полусфера Тигра. Кустарник не просто укрывал стрелка со всех сторон, но ещё и выступал на метр вперёд от позиции. Это скрывало ствол оружия. Кроме того, данная растительность при выстреле скроет дым и облако пыли, которое с земли могут поднять пороховые газы. Про дульную вспышку можно забыть — у него наверняка ПБС[92] стоит. Или дожигатель. Хотя вряд ли — тогда бы Магнум звук выстрела услышал. Чуть позади позиции стрелка стеной растянулись деревья и в данное время дня они отбрасывали на неё тень. На поляне между стрелком и Тигром почил второй убитый мутант, окровавленные останки которого своей бесформенной кучей частично перекрывали ему обзор.

Второй номер уже потихоньку смещался вправо, обходя Тигр по часовой стрелке, чтоб законтролить заднюю полусферу, которую стрелок не видел. Для этого он углубился в заросли, отойдя немного назад, и теперь под их прикрытием двигался в выбранном направлении, обходя поляну. Растительность не задевает, сухими ветками под ногами не хрустит.

Всё же электроника здорово выручала. Иначе этих парней пришлось бы вычислять на порядок дольше. А без неё, да ещё и в дыму, это вообще нереально было бы сделать.

Радовало, что гранатомётов у них с собой нет: их Магнум так и не увидел. Да и будь они у них, уже бы по машине залепили.

Стрелок между камнями молчит. Едва уловимо водит стволом вправо-влево. Похоже, что Магнума он пока не нащупал. Возможно даже решил, что тот ломанулся через дым, уходя в отрыв вслепую, наугад. Про очки им наверняка неизвестно, и вряд ли стрелок думает, что его цель всё ещё около машины. Смысл ему в дыму торчать? Тем не менее, законтролить слепую зону всё-таки нужно, что второй номер сейчас и намеревался сделать.

Пока Магнум осматривался, дым стал потихоньку рассеиваться. Теперь или последнюю РДГ запускать и дёру давать, или валить обоих. Долго он раздумывать не стал, остановившись на втором варианте. Во-первых, «обрубив хвост», уйти проще, а во-вторых, оставшуюся РДГ сбережёт, которая ещё может понадобиться. Да и преимущество сейчас за ним — не видят они его в дыму.

Справа и слева стрелок был закрыт камнями, а по фронту обзор Магнуму перекрывала туша второго беса. Линия прицеливания проходила через неё по касательной в той части, где был вырван кусок плоти. Таким образом, Магнуму открывалась лишь малая часть физиономии противника, которой тот приложился к оружию. Мутант ещё не остыл и на его фоне крохотная часть человека легко могла затеряться. Но очки куда более сложный прибор, чем тепловизор в его привычном виде. Наручный ПК, обработав полученные данные, выдал обратно в монокуляр разницу в температуре и дистанции, отделив стрелка от беса. Выстрелить Магнуму предстояло всё равно, что в монетку — настолько мало тот был открыт. До цели сто десять метров. Это для 417-го не дистанция.

Первая цель — стрелок. Он всё же по машине пристрелялся и второй раз выстрелить уже не даст. Ему даже результативный выстрел не нужен: будет просто давить, бабахая на каждый шорох, пока второй номер во фланг не выйдет или остальные их бойцы не подтянутся. А вот со вторым немного легче: он старается не шуметь, отчего движется медленно, так что не успеет обойти. Да и без какого-либо укрытия он более уязвим — листва для пули не препятствие.

Магнум навёл перекрестие прицела, выбрал свободный ход у спуска и плавно утопил спусковой крючок. Шарахнул выстрел, разрубая повисшую тишину. Пуля покинула ствол и устремилась к своей цели, пролетев сквозь выдранную полость в туше мутанта. Магнуму даже показалось, что стрелок успел повернуть голову на звук выстрела, но пуля, выбив кровавые брызги, превратила его лицо в кашу.

Магнум быстро отполз немного назад, перекатом сместился вправо. Припав к прицелу, зашарил по зарослям. Нашёл. Второй номер среагировал на звук. Движение прекратил, упав на землю. «Долго он там лежать собирается?». Достать Магнум его не мог — мешал поваленный ствол дерева.

«Мать твою!» — выругался снайпер, когда немного осмотрелся. В зарослях замелькали ещё несколько силуэтов. Подходила помощь.

Перевод огня на ближнюю цель. Движется быстро и согнувшись. Как раз на перебежке от укрытия к укрытию попался. Выстрел. Попадание в грудь. Бойца на ходу разворачивает, и он падает. Так, остальные замерли.

Поведя стволом обратно ко второму номеру, Магнум обнаружил, что его на прежнем месте уже нет. «Плохо! Ищем». И он нашёл практически сразу. Очки экономили время. Всё ещё движется в заданном направлении. Пора бы заканчивать и валить. Времени и так здесь слишком много потеряно, а про машины противник уже знает. Сейчас по большому кругу обойдут и сзади навтыкают. Выстрел. Попадание в район печени. Боец согнулся пополам и слёг на землю, где остался открыт. Корячится ещё. Добивать его Магнум не стал — осталось ему недолго, а так хоть своих на себя отвлечёт.

Ползком назад. И вовремя. По машине застучали пули. Знают, где он залёг и прижать пытаются. Только поздно: их боец не добежал чутка. А пока следующий воин заново обходить будет, есть время свалить отсюда — направление-то они определили верное, но саму позицию Магнума не вскрыли.

Отполз ещё назад. Перекат за кочку, оружие к плечу. «Смотрим».

Бежит ещё один. К Тигру не приближается, держит дистанцию, обходя машину. Сейчас выйдет к той берёзе и сможет его заднюю полусферу простреливать. Но Магнума там уже нет: метров на сорок оттуда отполз. Перекрестие на противника. Потянул спуск, выстрел. Мимо. Тот дёргается в последний момент. Не только Магнуму сегодня фартит. Противник сразу реагирует, ныряя за ближайший камень, открывает беглый огонь в сторону снайпера. Пару раз у него даже над головой свистнуло, но всё-таки дистанция получалась около ста метров и разброс вышел существенный. Всё мимо ушло. «М**ак! Укрылся-таки. Ан нет, на одно колено не очень удачно встал — торчит из укрытия». Выстрел, и ткань на коленном суставе взрывается обрывками и красными брызгами. Но воин там с диким самообладанием оказался — не выпал из укрытия в сторону ранения, потеряв опору, а откинулся назад, оставаясь за камнем. Можно его достать, но возиться некогда. Руки в ноги и дёру отсюда. Спустя пару секунд раздался взрыв, Тигр расцвёл пламенем и сильно закоптил — загорелась резина. Из машины постреливало: от температуры детонировали оставшиеся патроны в боекомплекте. Всё, как он и предполагал, — гранатомётчик подтянулся и саданул по машине. И зачем? Думали, что Магнум всё ещё там укрывается? Или решили, что он тут не один?

Больше по нему не стреляли. Где-то вдалеке маячили «тёплые» фигурки, но Магнум, оценив ситуацию, стал просто уходить в отрыв, пока есть возможность.

Проскочив по зелёнке пару километров, он осмотрелся, скинул рюкзак и отстегнул от него масксеть. Поработав ножом, Магнум соорудил себе накидку-пончо, которую дополнил естественной растительностью, скрепив всё это леской. Моток лески с собой многие таскают и Магнум не был исключением. Не забыл и про оружие, обмотав его той же масксетью. Остатки от неё он выбрасывать не стал и убрал их в рюкзак. Весят они всего ничего, но при этом могут ещё на что-то сгодиться.

Маршрут Магнум избрал такой, чтоб пройти через место гибели Императора. Выходил немалый крюк, но с учётом боестолкновения это было даже на руку: можно попетлять и следы запутать. Шёл он медленно, осторожно наступая, дабы не хрустеть сухими ветками под ногами, периодически замирая и прислушиваясь. В лесу очень важно слушать — звук противника выдаст раньше, чем он появится в поле зрения.

Все движения Магнума были медленными и плавными. Резких и быстрых движений он избегал — потребности в них сейчас нет. Тут ведь как, какой бы ни была маскировка, движение всё равно выдаст. Когда они медленные и плавные глаз не так сильно за них цепляется.

Прошёл ещё метров пятьсот по дуге и увидел впереди небольшой вспаханный взрывом участок. Небольшая воронка, переломанные ветви, следы крови. Никого. Отошёл левее метров на пятьдесят, куда вели следы крови. Там, среди густого кустарника и камней, Магнум увидел Императора. Досталось парню. Прямым попаданием его тогда не накрыло, но задело серьёзно: изорванная осколками одежда, в том числе и чехол его плитника, левая нога в коленном суставе изогнута в неестественном положении, много крови, левая часть лица превращена в месиво, левый глаз вытек, а уцелевший правый застыл, уставившись в небо. На открытых участках тела видны ожоги и следы копоти. В правой руке он держал жгут-турникет, который он так и не смог себе наложить. Хотя, куда именно он собирался его накладывать, не понятно — живого места на теле нет.

Не обнаружив каких-либо угроз, Магнум выбрался из укрытия и подошёл к погибшему бойцу. Он присел рядом с ним на одно колено, уперев оружие прикладом в землю, и свободной рукой опустил ему веко, закрывая уцелевший глаз.

Долго задерживаться не стал. Сейчас не до сентиментальностей — скоро со всех сторон обложат. Снайпер встал на ноги, опустил очки на глаза и скрылся в зарослях.

Пройти успел метров пятьсот, не больше. Впереди из зарослей очки выхватили тёплый силуэт, который резко развернулся в его сторону, после чего сразу ударил пулемёт. Всё, что Магнум успел сделать — это упасть на землю и перекатами сместиться вправо метров на десять, уходя с линии огня. Стреляли на подавление, не жалея патронов, значит, скорей всего его уже обходят. Пули свистели над головой, остригая растительность, которая крошевом падала на него сверху. Пулемётчик старался нащупать снайпера, но тот, скрываясь в высокой траве и густом кустарнике, на месте не сидел, смещаясь по-пластунски в сторону всё дальше.

Он прополз ещё метров пятьдесят, оставив пулемётчика слева, и увидел небольшую траншею естественного происхождения. На какое-то мгновение пулемёт замолчал, а Магнум в это время, не поднимаясь с земли, скатился в траншею. Она была неглубокой, так что двигаться дальше ему пришлось всё так же — не поднимаясь.

Буквально через пару минут позади Магнума что-то глухо свалилось, и с уже изрядно надоевшим утробным визгом «у-у-у-у-у» на него набросился бешеный. Развернуться со своим «веслом» Магнум не успевал. А бешеный визжал, выдавая его местоположение. Снайпер лишь успел перевернуться на спину, выпустив из рук своё основное оружие, и выставить навстречу ему ногу, на которую налетел заражённый. Одновременно с этим Магнум рванул с пояса Глок и практически в упор выстрелил в голову бешеному. Тот обмяк и завалился на снайпера, обдав изрядной вонью из своей акульей пасти. Магнум уже начал выбираться из-под трупа, спихивая его с себя ногами и проползая дальше, но вдруг, с той же стороны откуда напал заражённый, на песчаное дно траншеи упал увесистый шарик РГН. Грохнул взрыв, осыпая траншею осколками, основная часть которых ушла в труп бешеного. Однако, некоторые из них всё же нашли свою цель. Осколки гранаты в нескольких местах обожгли снайпера раскалённым металлом. Магнум рыкнул, стиснув зубы. Пробита оказалась правая голень, другой осколок ушёл под кожу вдоль правой ноги. Кровило правое бедро, но не сильно — артерия, похоже, не задета. Пробило левую стопу. Какая-то часть осколков просто вспахала ткань на плитнике, не причинив вреда.

Магнум отточенным движением вернул пистолет в кобуру, схватил с земли свой 417-й и попытался проползти дальше, но толком у него ничего из этого не вышло: боль скручивала пополам. Так ему точно не уйти. «Берсерк!» — вспомнил он про стимулятор. Снова выпустив из рук основное оружие, Магнум откинулся на левый бок и потянулся к подсумку у себя на поясе за шприц-тюбиком. Но тут у него над головой простучала короткая очередь, выбив фонтанчики из песка, и грубый голос скомандовал:

— Руки! Руки я сказал!

Укрываясь за насыпью, в него сверху траншеи целился один из бойцов противника в маскировочном костюме. Расцветка СС-лето, она же Партизан, сверху РПС Смерш-А, в руках 74-й с подствольником. Капюшон натянут на голову, лицо затянуто балаклавой. На правой руке желтая повязка — знак различия. Нарисовались и другие бойцы из вражеской группы. Магнум, продолжая лежать на дне траншеи, перевернулся с бока на спину и поднял руки вверх.

— Вставай! Медленно. И без выкрутасов!

— А я не могу, — морщась, но с долей ехидства отозвался Магнум. — Поможешь?

— Ты бы не вы***вался сейчас, Рембо х**в!

— А ты внимательней посмотри, — отозвался снайпер, кивая на ноги. На светлых брюках в расцветке мультика́м кровь была видна хорошо.

— Да мне по**ать! Ты либо сам встанешь, либо я тебе прикладом в е**о помогу.

— Да встану, встану, — отозвался Магнум. — Мне бы для этого руки опустить и на живот перевернуться.

— Валяй, — отозвался боец. — Риска для него сейчас не было никакого. Магнум и сам это понимал. Под прицелом нескольких стволов, да с пробитыми ногами не дёрнешься. Задумка у него была в другом. Переворачиваясь на бок, снайпер потянул на своём наручном ПК за велкро, освобождая доступ к быстрому сбросу. Затем незаметно потянул за тоненький тросик и его ПК свалился с руки. Запахло плавленой пластмассой, пошёл полупрозрачный дымок — его система самоликвидировалась. В ПК у Магнума к этому времени скопилось много ценной информации, захват которой нельзя было допустить. Да и сам комплекс не должен попасть в чужие руки.

— Ты долго там раком будешь стоять?! — торопил его солдат.

Магнум, стискивая зубы и превозмогая боль, пытался встать. Но пробитая левая стопа отозвалась жгучей болью, когда он попытался на неё опереться. С правой ногой, повреждённой в нескольких местах, дела обстояли не лучше. Кое-как поднявшись, Магнум сразу откинулся на край траншеи, снимая нагрузку с раненых ног.

— Теперь от «весла» своего, — кивнул боец на сиротливо лежащий 417-й, — подальше-ка отодвинься. Метров на пять, чтобы я не нервничал.

— Красава! Можешь ведь, когда хочешь. Идём дальше, цацки свои снимай, — продолжил командовать автоматчик. — С нами пойдёшь. Сначала пистолет. Двумя пальцами медленно его вытягиваешь и на землю, подальше от себя бросай. Дёрнешься, прострелю колено. Валить тебя пока рано, а вот новые ощущения могу обеспечить. Я бы предупреждать не стал, просто тащить тебя влом. Но придётся, если будешь вы***ваться. Каску снимай. И плитник с поясом.

— Себе заберёшь? — спросил Магнум, бросая Глок в сторону.

— Да хлебало своё закро… — не успел договорить вражеский автоматчик, свалившись с пробитой головой под начавшийся грохот выстрелов.

***

Головной дозор разведгруппы шёл неторопливо, взвешивая каждый свой шаг, стараясь не издавать демаскирующих звуков. Позади остались десять километров пути. Там, в районе деревни Кезоручей, на временной базе остались основные силы отряда с техникой и тяжёлым вооружением.

В заданный район отряд Лавричева вышел по графику. Организовав оперативную базу, он сразу же направил к Объекту с разных направлений несколько разведгрупп по шестнадцать бойцов. Им предстояло разведать район и занять подступы к Объекту. Понимая, что Объект не только Союзу интересен, Лавричев готовился к любым сюрпризам.

Неподалеку гремел бой. Стоял треск очередей, словно кто-то ломает сухие палки. Пару раз грохнули гранатомётные выстрелы, что-то серьёзно рвануло. Постепенно бой стал затихать.

По пути им попадались заражённые, которые стягивались в Объекту на шум. Головной дозор укладывал их по-тихому, щёлкая из своих АК-105, на стволах которых накручены банки глушителей, а в магазинах дожидались своей очереди патроны УС[93].

Прошли ещё около километра, как вдруг раздалась длинная пулемётная очередь. Но били не по ним. Пулемётчик строчил где-то впереди.

До Объекта оставалось немного, поэтому нужно было разведать подступы. В том числе проверить, что из себя представляют позиции, с которых молотил пулемётчик. Никто из бойцов уже не сомневался, что поставленную задачу по досмотру Объекта им без боя не выполнить. И Лавричев тоже об этом знал — разведгруппа ему доложилась, как только стали различимы звуки боя, доносящиеся от Объекта.

Пулемёт вдруг резко замолчал, и в лесу снова воцарилась тишина. Головняк продолжил движение, а вслед за ним потянулась и вся разведгруппа. В идеале бы им не только вражеские позиции сейчас разведать, но и «языка» взять. А ещё лучше двух: перестрелка вроде как была, а значит, тут как минимум две противоборствующие стороны.

Спустя какое-то время рванула граната, следом за ней короткая автоматная очередь. И снова тишина. Головняк разведгруппы прошёл ещё метров восемьдесят и залёг, растворившись в зарослях. Впереди появился противник.

Картина выходила интересная. Судя по всему, как таковых подготовленных позиций у противника не было. Да и место у них выбрано такое, что не представляет никакого интереса с тактической точки зрения. Просто участок в лесу. Похоже, или патруль на противника налетел, или тоже разведгруппа работает, столкнувшись с неприятелем. Разглядели пулемётчика. Лежит спиной к ним, вложившись в ПКМ на сошках. Тыл ему прикрывает боец с автоматом, смотрит в сторону головного дозора, но пока никого из них не увидел. Слева от пулемётной точки, метрах в пятидесяти, проходит неглубокая траншея, у края которой находилось два бойца с автоматами в той же снаряге, что и пулемётчик, а на песчаном дне траншеи под прицелом двух автоматов ворочался человек в другой форме. Раненый, судя по всему. Позади двух автоматчиков, метрах в пяти от них, расположился третий стрелок — тылы товарищей прикрывает, пока они пленного вяжут. Итого пять вооружённых бойцов плюс один раненый.

Оценив обстановку, командир разведгруппы старлей Громов решил, что как минимум один «язык» у них уже есть с гарантией. Раненый в траншее никуда не денется, да и не заденут они его ненароком: там боец опытный — он успеет правильно среагировать и на дно траншеи упасть. А там его даже вражеский пулемётчик не достанет: дно траншеи он не простреливает.

Хорошо бы ещё и из его конвоиров кого взять, но тут уже сложнее. Это не часовые и, скорей всего, не патруль — эти в «боевом режиме» сейчас.

Пулемётчик у противника сейчас главная ударная сила. К нему в сектор попадает часть траншеи, где в данный момент находятся два стрелка и их раненый пленный. Но в то же время главная цель разведгруппы — как раз тот самый раненый. Скрытно и тихо тут не отработать: эти сейчас на каждый шорох реагируют, а дистанция до них настолько мизерная, что даже детскую воздушку прекрасно слышно, не говоря уже об автомате, пусть даже с глушителем и патронами УС — его приглушённые хлопки будут слышны ничуть не хуже. Про подобраться вплотную для удара ножом даже говорить глупо — они сейчас со всех сторон нападения ждут, не подпустит к себе никто. Из-за этого и возникла небольшая сложность: уложить сначала конвоиров — накроет пулемётчик, а сделать наоборот — неизвестно, как себя поведут конвоиры. Могут и пленного на месте грохнуть. Тут надо сработать одновременно.

С подходом к головному дозору основных сил разведгруппы Громова местность, где в данный момент хозяйничал противник, взяли в кольцо, разбившись на три подгруппы. Тыловой дозор взял на себя задачи подгруппы обеспечения, а именно прикрытие огнём действий других подгрупп и их отхода после выполнения задачи. Кроме того, в случае появления противника с других направлений от них требовалось не допустить его внезапный выход к месту проведения налёта. В подгруппу нападения определили головной дозор, усиленный двумя бойцами. Итого их вышло шесть человек. В их задачи входило непосредственное уничтожение противника. Для этого, разбившись на две тройки, подгруппа вышла с двух направлений. Одна тройка брала на себя пулемётчика и прикрывающего его бойца, вторая — тройку бойцов у траншеи. В подгруппу захвата Громов назначил четверых разведчиков. Собственно, на них и возлагалось выполнение основной боевой задачи — захват «языков».

Группа работала быстро и слаженно, поэтому доразведка местности и распределение задач много времени не заняли. Но поторопиться всё же стоило — неизвестно, в каком составе и количестве представлен противник в этом районе.

Точка коллиматорного прицела легла на спину между лопатками вражеского бойца, что сидел на краю траншеи и говорил с раненым. Короткая глухая очередь толкнула его вперёд, а когда он начал заваливаться, последняя пуля в очереди пришлась ему в затылок, раскроив череп и выбив кровавые брызги. Одновременно с этим в висок прилетело бойцу, который прикрывал тыл своих товарищей. Проворонил подход противника, в итоге за его ошибку рассчиталась вся группа. Сразу после первых выстрелов второй боец у траншеи молниеносно кувырком нырнул вниз, уходя от обстрела и огрызнувшись в ходе этого манёвра неприцельной длинной очередью на весь магазин. Такой реакции оставалось только позавидовать.

Вражеский пулемётчик успел нажать на спуск, его ПКМ сделал пару выстрелов, но тут же заглох — сработала другая тройка подгруппы нападения. А прикрывавший его автоматчик так и вовсе не успел дёрнуться.

Как и прогнозировал Громов, раненый пленный сразу после начала атаки бросился на дно траншеи. Правда, всё пошло не совсем по плану, так как вслед за ним туда кувыркнулся второй боец противника — такой прыти никто не ожидал. Но и подгруппа захвата действовала быстро и стремительно, влетев в траншею сразу вслед за ним, пока он не успел перезарядиться и принять изготовку для стрельбы. И не зря торопились. Вражеский боец уже лежал на песке с располосованным горлом, а человек в мультика́ме держал в руках его автомат, отсоединяя от него опустевший магазин. В траншее было ещё оружие — НК 417 и Глок, но лежали они от него метрах в пяти и с пробитыми ногами быстро до них не добраться. А противник скатился к нему прямо в руки вместе с оружием, хоть оно и с пустым магазином. Ему оставалось одним рывком отработать ножом и перезарядить опустевший АК, что он и пытался сейчас сделать, но не успел довести задуманное до конца — короткая очередь прострочила в опасной близости от раненого, и разведчик громко скомандовал:

— Бросай ствол!

— Б**дь, опять что ли?! — сказал Магнум, отбрасывая в сторону чужой АК, который так и остался без магазина. Покрываясь потом, он откинулся на край траншеи. Рывок с ножом хоть и был коротким, как бросок кобры, но забрал последние силы и спровоцировал новую вспышку боли от полученных ранений. Расчёт его был предельно прост. Он собирался сначала устранить угрозу в виде свалившегося на него бойца и завладеть его оружием. Затем, уже будучи готовым к открытию ответного огня, выудить из медподсумка на поясе, который с него не успели снять, Берсерк и вколоть дозу. Проиграть всё в обратном порядке, достав сначала стимулятор, было лишено смысла: упавший в траншею боец не дал бы этого сделать. В итоге Магнуму не хватило пары секунд: успей он перезарядить оружие, и влетевшие в траншею незнакомцы получили бы очередь в упор.

Подгруппа захвата работала оперативно. Первая двойка разоружила Магнума, собрала все его пожитки, не забыв прихватить и уничтоженный наручный ПК, не подозревая о том, что комплекс теперь просто мусор. Вторая двойка досмотрела убитых, выворачивая их карманы на предмет документов, разведывательных карт и карт обстановки[94], схем, карточек[95] и прочего, что могло бы представлять практический интерес.

На рабочую карту командира[96] в данном случае рассчитывать не приходилось — мелкая группа из пяти бойцов, и вряд ли сейчас тут слёг кто-то из их командования.

Досмотр и сборы заняли несколько минут, после чего подгруппа, схватив Магнума под руки выбралась из траншеи и под прикрытием спешно покинула место налёта. Вслед за ними отошли и остальные разведчики.

Ранения у Магнума не смертельные, но передвигаться самостоятельно, а тем более ещё и в спешном порядке, он был не в состоянии: застрявшие в мягких тканях несколько маленьких осколков отзывались рвущей болью, скручивая снайпера при каждом движении, да и сами раны всё ещё кровили. Его быстро перевязали, вкатили дозу промедола и поволокли дальше. Оказали ему первую помощь вовсе не из гуманных побуждений, а сугубо из практических: он должен быть в состоянии, чтобы на вопросы отвечать. Другое дело, что ранения «слепые» и осколки в любом случае нужно извлекать, дабы не началось заражение, но эвакуировать его в госпиталь в планы не входило. Это не спасательная операция, и у группы Громова другие задачи. А Магнум им интересен только как источник информации. Как только Громов получит от него то, что ему нужно, в живых снайпера не оставят.

От места налёта группа ушла километра на два. Уходили кружным путём, путая следы и передвигаясь по пересечённой местности с раненым на себе, отчего весь этот переход занял непозволительно долгое время. Того гляди промедол, вколотый Магнуму, скоро своё действие прекратит. Выбрали наиболее удобное для обороны место стоянки, выставили охранение, затем Громов подозвал к себе разведчика из подгруппы захвата:

— Актёр! Ко мне.

— Я, есть, — дисциплинированно отозвался разведчик, подойдя к командиру.

— Что по трупам? Понимание есть? Их задачи, принадлежность?

— Да толком не поймёшь, — начал он докладывать. — Документов, понятно дело, при них нет. Жетонов тоже. В личных вещах ничего интересного или приметного. У одного из них в «административке»[97] была карточка, но полупустая: границы района, Объект на нём и позиции их противника. Если в общем, то их задачи и так понятны — Объект им нужен.

— Показывай.

— Короче, — Актёр развернул небольшой листок, запятнанный кровью, и начал тыкать в схему на нём огрызком карандаша, — вот главное здание на поверхности. С ним, походу, у них основной гемор вышел. Закрепились там основательно и держались чуть ли не зубами. Я так и не въехал, выбили ныне покойные своего неприятеля из здания или нет. А со стороны карьера у здания огневая поддержка. Где именно, точно не понять — тут просто район обозначен и мне так думается, что они их позиции не засекли ещё. Причём, поддержка у карьера с тяжёлым засела и, перекрыв единственную дорогу к зданию, не даёт технике к нему подойти. Один танк они уже сожгли. Как по мне, именно этот «бабах» мы и слышали — больно уж узнаваемый. Ещё снайпер там работал, крови им попортил.

— Хм… — Громов повертел карточку в руках что-то прикидывая. — Так, а с убитыми что по итогу? Неясно, что за бойцы?

— Точно не скажу, но на «любителей» не похожи. У них там всё «по Станиславскому», как положено: ни знаков различий, ни документов. Упакованы с умом: снаряга и вооружение подобраны со знанием дела. Одежду с трупов я, конечно, не стягивал и с ног до головы их не осматривал — время у нас поджимало, но у обоих я успел располосовать верх курток и рукава. В привычных местах: грудь, руки, шея — ни одной татухи[98].

— Всё что ли?

— Не совсем. В общем, я там покопался… и пара вещей наталкивают на определённые выводы. Но это, как говорится, «бабушка надвое сказала». Всё очень косвенно, — ответил Актёр и замолчал, глядя на командира.

— Давай уже без этих твоих театральных пауз, — поторопил его Громов.

— В общем, я думаю нацики это. Наиболее вероятно, как по мне.

— И с чего такой вывод? Неужто свастику в кармане нашёл? — иронизировал командир, усомнившись в выводах.

— Нет, конечно. Ты сам знаешь моё отношение к ним — я бы их всех к стенке поставил, но данные уё**и — профи, как ни крути. Непосредственно на Рейх ничто не указывает. Но рожи у них уж больно породистые. Светловолосые, у одного глаза голубе, у другого — серые. Как на подбор. С начала пандемии тьма народу в мир иной отошла, а эти всё как-то умудряются ещё и по антропологическим признакам своей псевдотеории «элиту» в спецуру набирать. Ещё деталь, на которую я внимание обратил. У того, который самый шустрый оказался, на прикладе засечки есть. В виде крестиков.

— И что с того? Вон, командир у нас тоже светловолосый и сероглазый. Да и ты у нас не брюнет ни разу. А что до засечек, так они дох** у кого есть. У нас Дух такой х**нёй страдает, всё никак не повзрослеет. А вырезает каждый то, что хочет. Я как-то даже сердечки видел. Мы снайпершу ценоровскую тогда накрыли. Та ещё дрянь была! На блоке трёх пацанов положила, а у неё, с*ка, сердечки на прикладе вырезаны! Счёт вела!

— Согласен. Но я как-то давно уже внимание обратил, что нацики чаще всего кресты у себя вырезают. Закономерность. Это факт. А факт — штука упрямая. Хотя и среди их любителей зарубки ставить я всякое видал. Среди общевойсковых, например, кто открыто действует, никто не стесняется — там сразу свастики высекают. Каждый для себя под этими метками что-то своё подразумевает. Одному ему ведомое. Для кого-то метка — это количество кампаний, для кого-то количество успешных боевых выходов, ну и так далее. Правда, далеко не все этим страдают. А насчёт внешних признаков, ты ещё и черты лица учитывай. Рожи у этих гоблинов однотипные, но на друг друга не похожи. Вряд ли они родственники. Так что тут без теории Гюнтера[99] явно не обошлось. Возможно, это просто совпадение, но уж слишком оно маловероятно при данных обстоятельствах.

— Допустим, — сдался Громов. — Но всё же однозначный вывод сделать мы не можем.

— Однозначный вывод в текущей ситуации сделать в принципе нереально. Нет прямых признаков. Только косвенные. Не тот у них уровень, чтобы на глупых мелочах, типа свастики в кармане, погореть. Я потому и говорю, что «наиболее вероятно».

— Ладно. Доложу командиру, как есть, — сказал Громов. — Пусть разбираются. Может, кто из наших что-то ещё нашёл. Иди, занимайся.

Стоило Актёру отойти, как к Громову с докладом подошёл Дух.

— Повторный обыск пленного провели? — сходу спросил его командир.

— Точно так, — ответил тот. — Ничего. От слова «совсем». Вывернули все карманы, с ног до головы прошерстили одежду, прощупали швы, снаряжение. Пусто. Ни документов, ни карт, ни карточек, ни позывных, ни переговорных таблиц — ничего. Нашли только чистый блокнот и карандаш. Запаса продовольствия при нём тоже нет. Носимая рация самая обычная, без всякого шифрования. Он будто один тут был. Как на прогулке.

— Если рация есть, значит, связь он с кем-то всё же поддерживал.

— А вот это я в траншее нашёл, — Дух протянул ему наручный ПК Магнума.

— И чё эт за фигня? — не понимал Громов, рассматривая оплавленный корпус ПК.

— Сам не знаю, — ответил Дух. — Этот говорит, что не его это.

— Навигатор на руку что ли? — предположил командир, примеряя ПК у себя на руке. — С этой стороны явно монитор был, только он… гибкий какой-то. Не видел таких ещё.

— Тоже так считаю. Только прибор поврежден. Сгорел вроде.

— Вижу.

— Есть ещё что интересное? — спросил Громов, возвращая находку Духу.

— Ночник у него на шлеме.

— А с ним что не так?

— С виду вроде обычный ночник, только тоже не пашет. Говорит, что замкнуло его, вот он и накрылся. Сомнительно.

— Ясно. Ночник с него снимай и вместе с навигатором в одном месте держи.

— Есть.

— Пойдём, пообщаемся с ним.

Магнум сидел на траве, облокотившись спиной на ствол дерева. На белых бинтах, что опоясывали его ноги, проступали красные пятна. Он сидел неподвижно, да и промедол всё ещё действовал, отчего боль была терпимой. Руки у него были стянуты за спиной флэкс-кафом[100], а рядом с ним неотлучно находился один из спецов Громова.

— Ну, кто такой? Фамилия, имя, отчество, звание, должность, — начал допрос Громов, присев на корточки напротив Магнума.

— Павлов Егор Сергеевич. Звания у меня нет. Должности, как таковой, тоже, — соврал Магнум, опустив глаза. Он прекрасно знал, как дальше всё будет происходить, поскольку сам был обучен проводить допрос и противодействовать ему. Сейчас предстоял первичный допрос, который проводится непосредственно в зоне ведения боевых действия сразу после пленения. С ним особо заморачиваться некогда, да и обученных специалистов по этой части у группы с собой нет, поэтому всё сведётся к обычным пыткам. Основная сложность для захватчиков — не перестараться, так как допрашиваемый может запросто «отъехать» раньше времени, так ничего и не выдав. Поэтому сначала будут просто бить, «аккуратно, но сильно» — как говорилось в одном известном фильме. Для неподготовленногочеловека зачастую этого достаточно, чтобы начать говорить. Отчасти поэтому Магнум и прикинулся таковым. Благо сейчас во всём мире разброд и шатание, отчего хорошо вооружённый человек, не имевший до заражения никакого отношения к силовикам и не относящийся к ним сейчас, никаких подозрений не вызывает.

Если мордобой не принесёт должного результата, дальше пойдёт в ход целый арсенал изощрённых способов и подручных приспособлений, причиняющих дикую боль и страшные увечья: срывание ногтей, отрезание пальцев, стачивание зубов напильником, особняком стоят манипуляции с половыми органами и многое другое. После такого заговорит кто угодно, но от человека к этому моменту останется едва ли половина. И, как бы то ни было, в конечном итоге допрашиваемого всё равно ждёт смерть.

Однако, в ходе допроса может выясниться, что пленный обладает какой-то ценной для командования информацией, которую требуется проверить. Как известно, планы командования до всех подряд не доводятся, поэтому на месте сделать однозначный вывод о значимости таких сведений разведчик просто не в состоянии. В таком случае захватчики будут заинтересованы в том, чтобы пленный остался в живых. И был максимально цел — возможно потом его обменяют у противника на кого-то из своих.

После эвакуации из района проведения операции пленного ждёт полный допрос. А там всё уже куда сложнее. Мордобоем и пытками дело не ограничивается. Там с пленным работают профильные специалисты, применяя целый комплекс всевозможных приёмов и подвергая его психологической обработке. В месте проведения допроса создаётся определённая обстановка, в ходе допроса оценивают невербальные признаки, его внешний вид, личные вещи, которые при нём обнаружили, и многое другое. Количество допросов не ограничено. Между допросами, в период содержания, на пленного оказывают психологическое воздействие. Это устрашения, унижения, пытка шумом, светом, холодом, бессонницей. Иногда делают так, что из соседней камеры доносятся звуки ударов, крики и вопли, хотя на самом деле «избивать» могут обычную подушку, а крики боли просто умело имитируются. В общем, возможна куча вариантов, и все их не перечислить. В ходе этой работы могут и завербовать.

Магнум всё это знал и прекрасно понимал дальнейшие перспективы. Даваться живым с таким багажом информации в голове он не собирался, но случилось то, что случилось. Стрелять в него никто не думал. Зря что ли такие манёвры городили? Предупредительная очередь больше для форса была. Заряженного оружия на момент пленения у Магнума в руках не оказалось, так что угрозы он не представлял. Поэтому умышленно провоцировать захватчиков, чтобы поймать пулю, смысла никакого. Точно так же бы скрутили. Ситуация рисовалась поганая. Ему теперь и самому на себя руки не наложить, чтобы не выдать ничего — попросту нечем, забрали всё. Да и не дадут — рядом с ним постоянно один из бойцов находится. Теперь грохнут только после того, как всю инфу вытрясут.

Придётся как-то выкручиваться, раз нет варианта «отъехать» до допроса. Выдавать всю правду о Мреже и всех связанных с ней событиях, Магнум не собирался. Всю правду о Мреже не знает никто за её пределами. Он в этом полностью уверен, иначе зачем отправлять разведку в то место, о котором известно абсолютно всё? То, что перед ним разведгруппа, у которой стоит именно такая задача, он ничуть не сомневался. А «выдать под пытками» искажённые сведения, которые лишь частично затрагивают Мрежу, вполне приемлемо. К тому же они правдоподобно вписывались в текущие события. Построенную легенду для дезинформации в нынешнее время проверить сложно, а некоторые моменты и вовсе нереально: информационные технологии хоть и удалось сохранить, но из-за пандемии они откатились в зародышевое состояние. Как раньше, быстро и всесторонне «пробить» человека и слитую им информацию сейчас невозможно. На этом Магнум и собирался сыграть. Ему бы выиграть время, а там уже можно сориентироваться.

Правда, как ни крути, но с зубами ему сейчас придётся расстаться. Пока просто бьют по морде можно терпеть и корчить из себя несгибаемого героя. А как только в ход пойдут первые аргументы в виде плоскогубцев или ещё чего-то, тогда пора начать говорить.

— Принадлежность, подразделение, часть?

Магнум молчал и в глаза Громову не смотрел.

— Со слухом проблемы? — спросил он снайпера.

В ответ снова молчок. Громов посмотрел на Духа, который стоял рядом, и тот впечатал Магнуму левый хук так, что голову снайпера мотнуло в противоположную сторону. С момента введения ему дозы промедола прошло уже более трёх часов, и теперь препарат прекращал своё действие, так что Магнум ощущал всё в полном объёме.

После того, как Магнум пропустил ещё несколько мощных ударов, Громов остановил Духа и снова обратился к пленному:

— Вопрос нужно повторить?

Магнум сплюнул тягучей кровавой слюной в сторону и снова ничего не сказал. Громов хмыкнул и избиение продолжилось. Магнум просто терпел и держался, не провоцируя при этом Громова киношными выходками из разряда «плюнуть в лицо» и тому подобное.

Голова Магнума болталась под ударами как тряпичная, веки заплыли, лицо постепенно превратилось в один большой кровоподтёк. Он только мычал и изредка вскрикивал.

— Ну так как? — спросил Громов после того, как в очередной раз остановил Духа. — Есть желание пообщаться?

«Пока рано ещё… даже по ранам ещё не бьют» — носились мысли в голове у Магнума, которая гудела как пчелиный рой, но в ответ он снова не проронил ни слова.

В ответ на молчание Дух из положения стоя пнул носком ботинка в корпус сидящего на траве снайпера. Удар пришёлся в левую часть корпуса, в район селезёнки. Резкая боль окатила Магнума разрядом тока, спазм согнул тело пополам и он, задыхаясь, повалился на бок, жадно хватая воздух ртом. Удар сильный, но рассчитанный с математической точностью — Громову в данный момент невыгодно, чтобы Магнум умер от разрыва селезёнки.

Долго ему отлёживаться не дали, вернув обратно в сидячее положение. Закрыв глаза и захлёбываясь собственной кровью, Магнуму кое-как удалось восстановить дыхание.

«Сейчас ещё и в печень добавят» — снова проскочила мысль в его голове, и тело тут же содрогнулось от нового удара. Сгруппироваться Магнум не успел, и эффект оказался примерно такой же, как и с селезёнкой. «Е**ть, я Нострадамус» — задыхаясь и захлёбываясь кровью, он пытался сам себя подбадривать.

Кое-как разлепив глаза, Магнум увидел перед собой лицо Громова. В ушах у снайпера звенело, перед глазами пелена. Снова молчок.

Удар в раненую ногу взорвался вспышкой жгучей боли, которая раскатилась по телу огненной волной. Он заорал. То, как его молотили до этого, Магнуму сейчас показалось лёгким поглаживанием. Опасность болевого шока со всеми вытекающими была налицо, но Дух в этих вопросах был человеком опытным.

Магнум продолжал молчать. Громов перехватил взгляд Духа и коротко кивнул. После этого он вытащил щипцы, взял руку Магнума, примеряясь к ногтю большого пальца.

«А вот теперь пора и заговорить» — подумал снайпер.

— Фам по фебе я, — прошипел Магнум. Вместо передних зубов у него торчали осколки, а каких-то и вовсе уже не было, губы разорваны. — «Подфядчик» я. Фака́ф был.

— Подрядчик? Заказ? — переспросил Громов, жестом остановив Духа. Заговорил, значит «клиент» дозрел, готов к контакту. Нужда в пытках временно отпала. Всё-таки паталогических садистов в спецназе нет, зверства им никакого удовольствия не приносят. Только необходимая жесткость, не более.

В ответ на вопрос Магнум лишь бессильно кивнул головой.

— Где группа?

— Нет гфуппы. Ф напафником пыл.

— Без группы? Вдвоём с напарником?

Вялый кивок в ответ.

— Где он?

— Мёфтф. Тело неталехо от кафьефа…

— Что за заказ? Какие задачи? Кто заказчик?

В ответ тишина, голова Магнума повисла. Отрубиться Дух ему не дал, влепив хлёсткую пощёчину наотмашь. Щёку у Магнума припекло, в голове вспыхнуло.

— Повторяю вопрос. Что за заказ? Какие задачи? Кто заказчик?

— Ф факафчиком не фнаком. Получил фообщение. Фвяфь ф ним чефеф тайник…

Магнум замолчал, переводя дыхание.

— Дальше, — нажимал Громов.

— Нуфно пыло найти фхот ф какой-то пункер. Фыяфить укфозы, офенить опафность… Потом началфя этот фамеф…

— Замес?

— Та. Хто ф кем — не фнаю. Мы фтали ухотить, но наф пефехфатили. Напафник лёх…

— Как напарника звали?

— Филимоноф Анфей… Отфефтво не фнаю.

Громов записал в блокноте их имена, затем продолжил сыпать вопросами:

— Где служил до пандемии? Подразделение, часть?

— Не флуфыл, — Магнум отрицательно помотал головой. Говорить было всё тяжелее.

— Не служивший? — уточнил Громов.

Утвердительный кивок.

— Напарник твой?

— Тофе.

В этом Громов засомневался, однако в данный момент роли это никакой не играло. Его куда больше заинтересовало, что ещё кто-то интересуется Объектом. Убитые ими ранее бойцы, которые, вроде, нацисты, — это понятно. Если это они, то действуют от лица своей фракции. И это было ожидаемо. А так выходит, что есть ещё кто-то, кто сторонних подрядчиков нанимает, да ещё и не лично, а через систему тайников, избегая тем самым прямого контакта. Или, может, он и не подрядчик вовсе? Врёт? Сейчас это всё равно никак не проверить. Громов взглянул на пленного и подумал: «мда… а колоть его в этом направлении уже рискованно — вроде, не врёт, а кромсать его дальше… так он может и зажмуриться, да и времени сейчас нет».

Логическая цепочка начала выстраиваться у Громова. И одно он решил сразу — убивать его он не будет. Во всяком случае, здесь и сейчас. Знает он куда больше. Его ещё допрашивать и допрашивать. Хотя бы про тот же прибор на руку непонятного назначения… К тому же сам Громов не обладает всеми сведениями, касательно происходящего и вполне возможно сейчас в его руках обладатель ценной информации. И наверняка его можно будет использовать, чтобы выйти на их заказчика. В общем, как минимум, сейчас его нужно доставить к Лавричеву. И он, вероятней всего, рассудит так же. И пусть его дальше уже в штабе особисты кошмарят. Там уже и под химией допросят — явно больше расскажет. А пустить его в расход всегда можно.

Теперь надо на основных задачах сконцентрироваться.

— Карты читать умеешь, неслуживый?

Магнум кивнул. Он пока ещё был в сознании и даже кое-что соображал.

— Дух! Карту и карандаш сюда.

Дух развернул топокарту перед пленным. Дали ему чистый экземпляр, без каких-либо отметок и обозначений. Просто местность и координатная сетка.

— Отметь на карте, где встречался с противником. Сколько и где.

Магнум с трудом, но не кривя душой, указал все места, где ему попадались нацисты, указав даже сгоревший Тигр, выдав его за нацистский. Не забыл указать и позиции нацистов вокруг главного здания, из которого отбивались Дельта и Крис. Покрывать своего противника или искажать о нём сведения Магнуму не было никакого смысла. Выдал всё, как на духу. После чего снова начал отрубаться.

Пробежавшись глазами по карте, Громов удовлетворённо кивнул и скомандовал:

— Крест, присмотри за ним, чтоб не загнулся. Придётся с собой тащить.

— Есть! — отозвался санинструктор и пробурчал себе под нос. — Сначала размочалят, а мне возись потом… А он точно нужен? Может его это…

— Не понял, боец? Вопросы есть? — отрезал Громов.

— Виноват! — сник Крест, располагаясь около Магнума.

— Кум!

— Я!

— Связь мне со Скалой!

— Есть, — отозвался радист, разворачивая связь. Спустя пару минут, Кум доложил о том, что связь установлена, канал закодирован. Можно говорить.

— Скала, я Паук-1, — начал Громов, забрав у радиста тангенту от радиостанции.

— Паук-1, я Скала, принимаю чисто, — отозвалась рация знакомым голосом Лавричева.

Далее Громов сообщил ему об огневом контакте, о возможной принадлежности бойцов противника. Передал координаты, где они были замечены, их примерную численность, уточнив при этом, что в районе также действуют и третьи силы. Предположительно — наёмники. Данные сведения требуют проверки. Закончив доклад по своим основным задачам, Громов сообщил о взятии в плен одного из вероятных наёмников, озвучил полученные при его допросе сведения и изложил свои соображения. Сказал и об изъятых при его обыске вещах, в частности о приборе непонятного назначения. Услышав про прибор Лавричев, резко оживился и засыпал вопросами:

— Прибор на нём был? На руке? В данный момент неисправен?

— Да. В данный момент не функционирует, — удивился Громов такой проницательности своего командира. — Прибор обнаружен рядом с ним, но по своей конструкции предполагает ношение на руке. Пленный всё отрицает, говорит не его это.

— Где находишься сейчас?

Карта Громова была кодирована. Сообщив свои координаты Лавричеву, он получил от него следующие указания:

— Остаёшься сейчас на месте. Связюк твой пусть сидит на указанной частоте. Сейчас её сообщат. К тебе подойдёт группа, обозначится в эфире. Позывной Курьер. Передашь пленного с рук на руки. Всё, что у него нашли, — тоже. Кто такие не спрашивай, не знаю. У меня приказ.

— Есть! Принял, — ответил Громов, ничего не понимая.

— Как закончишь с ними, дальше работаешь по своим основным задачам.

— Принял.

— Конец связи, — сказал Лавричев и отключился.

Забрав у командира тангенту, Кум переключился на указанную частоту. Громов в это время проинструктировал личный состав по поводу предстоящего рандеву.

Потянулось ожидание.

Прошло около часа. Вдруг рация у Кума ожила незнакомым голосом:

— Паук-1, я Курьер, как слышишь меня?

— На приёме Паук-1, — отозвался Громов, забрав тангенту у Кума. — Слышу хорошо.

— Наблюдаю твои позиции. Подхожу с севера. Ориентир — поваленная сосна. По нам не шарахните.

— Принял, — отозвался Громов и переключился на своих, кто контролировал указанное направление. — Актёр, сообщение слышал?

— Так точно! Наблюдаю движение на обозначенном участке. Встречаю.

Спустя ещё пару минут, подошло две тройки незнакомых Громову бойцов. Раньше он их никогда не видел. Молчаливые, разной комплекции, но все крепкие. Лица намазаны, отчего их не рассмотреть толком. Кучей они не держались, сразу рассредоточились, как бы невзначай контролируя бойцов Громова. Ему даже на секунду показалось, что задача у Курьера не только забрать пленного, но и пустить их группу в расход. Громов напрягся.

Один из них, командир, судя по всему, не проронив ни слова, сразу же направился к Магнуму. Снайпер так и сидел на траве в полуобморочном состоянии, облокотившись на ствол дерева. Хоть перед глазами у него всё плыло, но рассмотреть гостей он всё же сумел, когда их командир приблизился к нему.

Интересный персонаж. Маскировочный костюм в расцветке A-Tacs FG с ног до головы окутан маскировочными листьями вперемешку с джутом[101], закреплённым за стропы, которые пришиты к костюму. Спереди нагрудник с магазинами и гранатами. На нём тоже закреплены маскировочные листья, но в меньшем количестве, чтоб не запутаться. Капюшон, сдвинутый на лоб, отбрасывал тень на лицо, которое полностью измазано маскировочным гримом зелёных, тёмно-зелёных и коричневых оттенков — не видно ни одного открытого участка. Поверх грима проступали бурые кровавые полосы. Кровь на лице. Но не от ранения. Нанесена дополнительно наподобие грима. Глаза почему-то были красного цвета, а когда он заговорил, Магнум увидел, что его зубы стального оттенка — клыки как у вампира, а передние зубы-резцы в форме острого частокола. Вылитый вурдалак. Кровь на лице, красные глаза, стальные клыки… «и к чему всё это?» — промелькнуло в голове у Магнума.

Вооружение. Их оружие тоже пестрило экзотикой. Вместо наиболее распространенных и всем привычных АК или М-серии у «бойцов-вурдалаков» были известные Магнуму, но редко встречающиеся образцы. Так, у командира он увидел автомат Корд 6п67[102] с подствольником, а у одного из его бойцов, что стоял чуть в стороне — АМБ-17[103].

— Идти сможешь? — спросил его «главный вурдалак».

— Не фнаю, — прошипел Магнум в ответ, отметив про себя, что несмотря на весь образ и нанесённый грим, лицо гостя-вурдалака ему показалось отдалённо знакомым, но вспомнить его он так и не смог. Да даже будь он сейчас в трезвом уме и доброй памяти, и то не факт.

— Гроб, Шершень, — подозвал он двух своих бойцов. — Он на вас.

— Где его вещи? — повернулся командир вурдалаков к Громову.

— Здесь, — указал он.

— Шторм, осмотри и забирай.

Гроб и Шершень уже взваливали себе на плечи раненого Магнума. Шторм в это время перебрал всё, что сняли с него. Прибор и «ночник» со шлема сразу же перекочевали в рюкзак Шторма. Затем он снял медицинский подсумок Магнума и тоже закинул к себе. Громов так и не понял, чем его так заинтересовала медицина их пленного. Все его остальные вещи Шторм даже вниманием не удостоил.

В полной тишине, больше не сказав ни слова, загадочная группа заспешила в обратном направлении, откуда появилась, быстро растворившись среди лесной зелени.

Глава 17

Вечерело. Небо затянуло тучами, спрятав солнце и наполняя остаток этого дня серыми красками. Ветер начал усиливаться, добавив новых звуков в привычный шелест листвы. Погода не радовала, выдавая всем своим видом грядущий ливень.

Деревушка Яндеба расположилась у одноимённой реки, протекающей в пятнадцати километрах от Объекта, между шоссе и железнодорожными путями. Она уже давно опустела и только поднявшийся ветер сейчас гулял от дома к дому, посвистывая в прохудившихся крышах и громыхая дверями и ставнями брошенных домов. А единственным обитаемым местом сейчас была деревянная изба, затесавшаяся в скоплении домов и надворных построек. Одинокие дома, что стоят особняком, и дома на самой окраине деревни занимать не стали: если сюда подойдёт неприятель, то наблюдение он начнёт именно с окраин. А отдельно стоящие дома и постройки выделяются на общем фоне и тем самым изначально попадают в зону особого внимания.

Кроме Яндебы было ещё несколько населённых пунктов, но выбор пал именно на неё по ряду причин. Так, например, Верхние Мандроги располагались слишком близко к Объекту, и туда противник наведается с вероятностью в сто процентов. Свирьстрой и Подпорожье хоть и были на достаточном удалении от Объекта, но располагались они вдоль шоссе и через них то и дело проезжали торговые караваны, группы мародёров, банды отморозков, военные колонны и им подобные. Второй причиной не в их пользу являлось то, что там хозяйничали заражённые, которые со своим чутьём укрыться там никому не дадут.

Яндеба, правда, тоже не гарантировала безопасность. Она могла лишь минимизировать возможные риски: давно покинута, находилась на достаточном расстоянии от Объекта, была в стороне от шоссе и не представляла никакого интереса. Кому нужны брошенные деревянные дома и покосившиеся сараи?

Тишина сидел в полумраке единственной комнаты за старым столом, погружённый в свои мысли. На столе перед ним лежал трофейный SCAR. В это время Петровский наблюдал за подступами к дому, дабы не пропустить непрошенных гостей, если таковые тут появятся. Всё же пятнадцать километров — не такое уж и большое расстояние от места недавних боёв. Хохол расположился на разваленном диване и сейчас возился в своём ПК, разбираясь с захваченными на Объекте файлами. Тем же сейчас занимаются и в их ЦБУ, куда до этого он отправил данную информацию.

— Тишина, я Крис, — раздалось в наушнике у командира.

— На приёме, — ответил он.

— Выхожу с севера. Ориентир сарай без крыши.

— Принял.

— Чекист-Тишине, — запросил он Петровского, который сейчас был за наблюдателя.

— На приёме. Сообщение слышал.

По крыше и оконному стеклу забарабанил мелкий дождь, который практически сразу перерос в ливень. Спустя несколько минут в дом забежали успевшие немного промокнуть Крис и Дельта.

— Это какой-то пи**ец! — выдавил Дельта, поставив свой Печенег на сошки и усевшись на полу рядом с ним.

— Докладывай, — обратился Тишина к Крису.

Крис изложил все происшедшие события, в деталях описав ход боя и атаковавшего их противника, после чего сообщил о потерях.

— Император двухсотый. Но танк он успел рвануть. По Магнуму не скажу. От Объекта к пункту сбора уходили одновременно, но по разным направлениям. Сразу на соединение друг с другом не пошли — район «гости» уже контролировали и совершать дополнительные манёвры мы не рискнули. В обозначенную точку Магнум не вышел, на запросы не отвечал. У вас как?

— Сходили не за зря, — ответил Тишина. — Объект уже выпотрошен, но кой-какую инфу касательного всего происходящего мы нарыли. В ЦБУ она уже ушла. Как Хохол с ней закончит, мы тоже ознакомимся. У нас Волк двухсотый. И Хлад.

— С*ка! — пробубнил Дельта, потирая ладонями лицо.

За окном громыхнул гром, пару раз улицу озарила вспышка молний, а ливень уже стоял непроглядной стеной.

— Тишина, — с чердака через люк в потолке выглянул Петровский, — там дождь льёт как из ведра, я без приборов дальше десяти метров уже не вижу нифига.

— Дельта, — обратился Тишина к пулемётчику, — врубай очки и смени его.

Дельта молча поднял свой Печенег и полез по приставной лестнице на чердак, а через пару минут сверху спустился Петровский.

— Что дальше? — обратился Крис к Тишине.

Тишина посмотрел на часы. Время шло к десяти вечера.

— Транспорта у нас нет. До ближайшего обитаемого города, а это — Новая Ладога, более ста двадцати кэмэ. Ночуем здесь. Ставим охранение, раскидываем смены. Когда Хохол вскроет файлы, смотрим, что у нас есть. Исходя из этого решаем, что дальше делать. Вопросы?

Все промолчали. Но через пару минут, когда все занялись своими делами, Крис отошёл в сторону и подозвал к себе Тишину.

— Петровский тоже в смену пойдёт? Очков-то у него нет — наблюдатель из него никакой сейчас. Толку-то от него?

— Выходит, что так. Пойдёт с кем-то в паре. На усиление в «собачью вахту». Да и будь у него очки, я бы его одного всё равно не поставил, пока мы в отрубе. Он себя, вроде, и показал молодцом сегодня, но до момента его освобождения я его знать не знал.

— Я это и имел в виду. Просто убедиться хотел, что он один не останется.

— Так, мужики! — окликнул всех Хохол. — Готово, можно разбираться в этом д*рьме.

На улице из-за ливня и затянутого неба стояла темень. Электричества в деревне нет уже давно, а фонарями спецы умышленно не пользовались, соблюдая светомаскировку. И в данный момент единственным временным источником света был монитор наручного ПК Хохла, вокруг которого собрались все, кроме Дельты. Сейчас была его смена.

— Я тут уже порылся. Здесь дневники наблюдений, выдержки из исследований и тэдэ. В общем, куча терминов и определений, но у всех есть сноски и пояснения. Буду комментировать простым языком, чтобы сэкономить время.

— Давай, мочи́, — поторопил его Крис.

— Кароч, вирус очень похож на бешенство и многое от него унаследовал, но таковым на сто процентов не является. Например, если взять способы его передачи. Они менялись. Если на текущем этапе всё свелось к прямым контактам через слюну или кровь, то в самом начале имел место ещё и воздушно-капельный путь.

— А нулевой пациент? Способ первичного заражения?

— Нет информации.

— А когда именно это всё началось?

— Никаких точных дат. Похоже, установить это им не удалось. Но если примерно, то по датам всё сводится к тому моменту, когда мы уже засели по Объектам.

— Ну, как я и говорил, — встрял Петровский, решив напомнить сказанное им ранее. — Не дожидаясь, пока всё пи**ой накроется, людей спрятали сразу после того, как штаммы выкрали.

— Ну да, — отозвался Хохол, — только тут почему-то ни слова о том, что это изначально была наша отечественная разработка в рамках получения нового вируса-убийцы, исследования которого не были доведены до конца. — И сразу съязвил, добавив, — ага-ага, как ты и говорил!

— У тебя тут только часть исследований, а не весь научный архив Центра, — пояснил в ответ Петровский.

— Ладно, не сейчас, — оборвал Тишина начавшийся спор. — Дальше давай.

— В ходе исследований выделили фазы заражения. Фаза № 1 — условно бессимптомный период. Занимает от двух недель до месяца.

— А почему «условно»?

— Как я понял, потому что нет внешних проявлений. Ни температуры, ни высыпаний и тэдэ. Но в течение этого периода у человека сначала постепенно возрастает раздражительность, которая затем перерастает в немотивированную агрессию. Помнишь рассказ Рака? Когда народ сначала просто скандалил по поводу и без, а потом лютое мочилово началось?

— Припоминаю, — сказал Тишина.

— Вакцы временно стопарят процесс. Результаты их применения приведены разные, но, по сути, всё то же, что нам рассказывал Рак. Только тут научным языком это изложено. На этом не вижу смысла останавливаться — ничего нового.

— Далее.

— Заболевание прогрессирует. Повышается температура, учащается пульс, усиливается слюноотделение. В состоянии покоя заражённый практически не пребывает. Явных визуальных изменений пока не наблюдается, и внешне он напоминает вмазанного торчка со стеклянными глазами и неадекватным поведением. Однако, уже начинают происходить изменения в работе головного мозга и в нервной системе: органы чувств обостряются, увеличивается физическая сила и скорость реакции. Ухудшается умственная активность — пропадает речь, поведение всё больше сводится к примитивным рефлексам: самосохранение, утоление голода.

— А что с репродукцией?

— Про это, слава Богу, сказано, что такие случаи не отмечались. Но неизвестно, как всё изменится через день, месяц или год.

— И то хорошо.

— А чувство голода? Почему именно каннибализм?

— Не совсем так. В течение второй фазы наряду со всеми изменениями ещё ускоряется метаболизм. Отчего чувство голода преследует их постоянно. И каннибализмом у них дело не ограничивается. Он скорее просто преобладает. А так они жрут всё подряд.

— А почему преобладает?

— Как я понял, это сугубо практический момент. Упакованное мясо или разделанные туши в поле зрения им не попадаются. Хотя, тут сказано, что они и ими не брезгуют. А человек или там собака — вон, дорогу переходят. Причём, в период начала всего этого д*рьма человек оказался самой лёгкой и уязвимой добычей. За редким исключением. Животные-то чувствовали нового хищника на расстоянии и обходили угрозу стороной. Или же просто имели возможность свалить: собаку ему, например, не догнать, а кошка пролезет, куда хочешь. Ну или те же львы и тигры в зоопарках — эти за себя могут постоять. В общем, в самом начале пожрали они людей и, так его назовём, беззащитный домашний скот: коровы, овцы… там, где они были. Кстати, из-за всех изменений у заражённых ускоряются все жизненные процессы. Именно поэтому нам дети в изменённом виде не попадались: если ребёнок заражён и наступает фаза № 2, он вырастает до взрослого… взрослой особи в течение месяца. Восстановление у бешеных чуть ли не на глазах происходит. Отбитые конечности они, конечно, отращивать не умеют, но другие ранения для них не проблема. Поэтому и приходится им мозги вышибать — разрушение головного мозга «выключает» их на месте.

— Ну, а другие жизненно важные органы? Те же сердце, печень, лёгкие? Они ж всё-таки не ожившие мертвецы.

— Это тоже приводит к смерти. Только не сразу, как у нормального человека. Тут целый ряд факторов. Болевой шок им не страшен. А самое главное у них здесь, — Хохол ткнул пальцем себе в висок. — Мозг у заражённых работает иначе. Я и сам не до конца понял все эти заумные научные выводы, но если в общем, то у них… какой-то контроль разума над телом. Словно им открылись скрытые возможности организма. Например, те же их физические возможности при скромном физическом развитии. Качко́в с огромными банками среди них никто ведь не видел?

— Да вроде нет.

— Вооот, — протянул Хохол. — Вот и способность к регенерации в мозгах у них кроется, но она, правда, имеет свои ограничения: живучести она им добавляет с запасом, но мёртвого не поднимет. В общем, прострелишь ему сердце — затормозишь нападение и существенно снизишь его возможности. Резким и быстрым он уже не будет, но порвать ещё вполне сможет. А сдохнет он от этого только через минуту-две. Смотря, как сильно ты ему сердце повредил.

— А если я ему картечью грудак в упор размочалю? Сердце-то явно не уцелеет.

— Наглушняк уложишь. Я ж говорю, тут много факторов. Их в разы сложнее убить, чем нас, но они всё-таки не бессмертные. Просто голова — это стопроцентная гарантия. Да! Тут ещё один момент есть. У «недозревших»… ну, в смысле у тех, кто с первой фазой на вакцах сидит, болевой порог возрастает: изменения в организме уже всё-таки начались. Вспомните, как Рака с простреленными ногами пинали. Орать он, конечно, орал, но нормальный человек от этого уже отрубился бы. А он в сознании оставался, да ещё и на вопросы разборчиво отвечал.

— Кстати, да, — сказал Крис. — Мне это ещё странным показалось.

— Ясно, а чем смертность-то обусловлена? Тот уголовник нам втирал, что если вакцами не закинуться вовремя, то дальше или в урода превратишься, или просто копыта откинешь.

— Когда заражённый с фазой № 1 «дозревает», то ему требуется генетический материал своего вида для дальнейшей перестройки организма. Если заражённый его не получает, то несвойственные нормальному человеку процессы, которые в нём уже начались, убивают его: организм не выдерживает. Но в рацион годятся или незаражённые, или люди с первой фазой заболевания. А когда он получает генетический материал, то мы видим бешеного — наступила фаза № 2. Перестройка организма завершена. Заражённые фазы № 2 представляют собой один вид, поэтому друг на друга не бросаются. Ну, разве только своих мёртвых поджирают.

— И этот факт до сих пор неизвестен никому? Тут, вроде, и просто понаблюдать можно, чтоб прийти к этому опытным путём без всяких наукоёмких исследований.

— Кто этим заниматься будет? Я имею ввиду именно наблюдения. Простому человеку, как тот же мелкий уголовник Рак, это без надобности. Ему теперь надо не просто выжить, а ещё и пилюли раздобыть, чтобы не мутировать или не сдохнуть. А что касается организованных и обеспеченных фракций… мне что-то подсказывает, что те, кому положено, на самом деле уже в курсе, что и как происходит… Дальше можно?

— Давай.

— Фаза № 3. Встречается гораздо реже. Наступает она, когда уже обращённый бешеный пожирает абсолютно здорового человека, которого вирус никак не затронул. Таких везунчиков по началу хватало, да и сейчас встречаются. Пусть и реже. А представитель третьей фазы — это бес. В общем, фаза № 2 получается, как развилка: или дальше будешь в таком виде бегать, или в беса перестроишься, попадись кто из здоровых.

— Так, ну с вертикалью развития заболевания разобрались. А что у нас по горизонтали?

— То есть?

— Ну, например, вот есть заражённый с фазой № 1, его кусает бешеный…

— Ааа… ну, тут просто наступает ускорение процесса. У нас так Волк погиб… Он ведь уже был… на таблетках. Затем его цепляет уцелевший подранок из второфазников, правда, я так и не понял, как. Ну, а дальше ты сам видел, как его скрутило.

— Так… При укусе незаражённого бешеным, он приобретает первую фазу. С этим тоже всё понятно. А как с бесами?

— Примерно то же самое, только на ступень повыше. Задевает незаражённого и если тот каким-то образом умудряется остаться в живых, то получает фазу № 1. Но она у него продлится не более суток. И ему уже никак не помочь. Дальше фаза № 2.

— А если бес цепляет бешеного?

— Ничего. Во-первых, бешеные для них в последнюю очередь представляют интерес и в большинстве случаев к ним относятся нейтрально. Но, бывало, жрут их. Забегая вперёд, скажу, что бес дальше не перестраивается, кого бы он ни сожрал.

— И как эта дрянь называется?

— Однозначно классифицировать вирус пока не смогли. Здесь попадается много разных аббревиатур из латинских букв и цифр, которые друг от друга мало чем отличаются. В общем, в данном вопросе единства пока нет, но в файлах часто проскакивает словосочетание «Красная Опера». На русском и на английском. Как я понял, вирус носит условное обозначение «Красная Опера», а вопрос его классификации пока остаётся открытым.

— «Красная Опера», — скривился Крис. — Как-то очень пафосно. Наши, когда выбирают названия для чего-то убойного, так не запариваются. У нас поскромнее как-то… «Гвоздика»[104], «Акация»[105], «Гиацинт»[106]

— Хм… интересно, — сказал Тишина. — Про чистых есть что-то?

— Тех, у кого иммунитет к вирусу, очень немного. Но в случае его наличия, у человека полная невосприимчивость к действию вируса. Даже бесы для них опасны не как переносчики, а как обычные хищники.

— И в чём механизм?

— Как раз именно эта часть файлов повреждена. И я так думаю, что не случайно — ведь это и есть ключ! Далее указано, что на базе их антител был синтезирован новый препарат.

— В смысле новая вакцина?

— Не совсем. Есть одна важная особенность. Препарат вводят внутривенно в организм здорового человека. В нём, как в коконе, происходит «дозревание». Затем делают забор крови и только потом на её основе синтезируют вакцину. Но тут есть и один косяк. Если такой человек попадёт под заражение, вирус убьёт его на месте, а про дальнейший забор крови можно забыть.

Все молчали, ожидая дальнейшего повествования.

— Вот последняя запись в журнале исследований, — Хохол движением пальца по экрану ПК переместил другое окно на первый план и развернул его. — Дата записи! Да-да, совпадает с датой, когда Майбах пропал. А сама запись говорит о том, что единственная партия препарата извлечена из хранилища. Экземпляр № 1 был введен в организм № 1. Пол: женский, возраст 33 года, наследственных и хронических заболеваний нет… в общем, дальше перечисляется куча её медицинских показателей, которые нам ни о чём не говорят. А вот ФИО и прочие подобные данные не указаны.

— Дата записи! — вновь заговорил Петровский. — А я вам говорил!

— Заглохни, а! — оборвал его Крис. — И так тошно! Фото её есть?

— Откуда в ж*пе апельсины? Да и на**ра оно нам?

— Может, она засветится где-нибудь. Ориентировку сейчас запустим…

— А Майбаха ты в лицо, стало быть, не знаешь? — съязвил Хохол. — Он сейчас вместе с ней как с малым дитём носится. Найдём его, значит, найдём эту, как там её… организм № 1. Но проблема в том, что Майбах профессионал. Не будет он своим таблом отсвечивать.

— Хм… если сложить всю имеющуюся информацию, выходит, что на тот момент у него готовой вакцины не было. После похищения экземпляров времени уже прошло достаточно, но всё-таки есть небольшой шанс, что готовой вакцины до сих пор у него нет. В противном случае военно-политическая обстановка в мире уже бы в корне изменилась, а на сегодняшний день она всё ещё стабильна.

— То есть до заказчика он не добрался ещё?

— Не то, чтобы не добрался… если чисто по времени, то уже с запасом мог бы до любой обитаемой территории доехать. Да даже дойти. Тут скорей всего ему пока ещё не с чем идти.

— В смысле? У него ж на руках всё уже есть.

— Такая задержка по времени может говорить о том, что от него требуют уже готовый продукт, которого всё ещё нет. Сейчас у Майбаха на руках только… «полуфабрикат». А для того, чтоб получить именно вакцину ему нужны лабораторные условия и специалисты…

— Позволю напомнить, — перебил Тишину Петровский. — Я вроде как говорил уже, что часть выживших научников ваш Майбах с собой увёл. Одной проблемой у него меньше — спецы у него уже есть.

— Плохо. Научников сейчас сложно найти. Это добавило бы нам времени. Но в любом случае сейчас он пока ещё занят поисками средств и способов для синтеза вакцины. Если б ему было достаточно предоставить исходный препарат или тот же «полуфабрикат», а не вакцину, то он бы уже это сделал, и сейчас бы мы наблюдали восхождение на Олимп фракции-обладателя панацеи от всей этой заразы.

— Так-то оно так… Меня вот только смущает, что топовые фракции в целях экономии времени не соглашаются забирать этот самый «полуфабрикат». У них же полюбому есть и свои научники, и исследовательские центры, и ресурсы, чтобы довести всё это до конца, — усомнился Крис.

— Согласен. Спорный момент. Но, с другой стороны, всех обстоятельств мы не знаем: с кем и на каких условиях Майбах договаривался, только одному ему ведомо, — пожал плечами Тишина. — А факты говорят о том, что вакцина пока ещё не реализована.

— А может, его тупо грохнули? Попал под замес какой-то чисто случайно. Или бешеные с бесами на них налетели.

— Всё может быть. Там данные только касательно исследований?

— Нет. Есть кое-что ещё, но что именно, я пока не смотрел. Начал с основного.

— Тогда листай. Может, ещё чего полезного найдёшь, — сказал Тишина и задумался.

Мысли вихрем крутились в голове. «Неужто, правда, сами эту дрянь сделали? Что за террористы за этим стоят? И стоят ли вообще? Б**, ещё и Майбах… Неужели и вправду Егор ссу**лся? Неее… Бред! Должно быть этому объяснение. Егорку нужно не только из-за вакцины новой найти. Спросить с него надо за все эти дела! Где его искать? Так… спи**ную инфу ЦБУ расковыряет и остальным нашим группам, кто работает по другим направлениям, скинет. И скорей всего не только группам: особисты-то наши хлеб свой тоже не за так едят, наверняка уже вербанули кого-то на стороне. Только в этот план-перехват что-то мне не особо верится. Времени-то уже прошло немало, а ищем его не только мы… Эх время-время… время поджимает. Вакцина-то зреет в этой бабе, а конкурентов у нас хоть ж**ой жуй. Но радует хотя бы то, что на Майбаха пока никто из соперников не вышел… хм, хотя не факт, конечно. В любом случае, пока подтверждений этому нет, шансы ещё остаются. Вот только отстаём мы нех*рово! Кто-то и раньше нас уже шерстить начал, да и Майбах за это время уже до Владивостока мог добраться. Чисто теоретически».

— Тишина, — вырвал его из размышлений Хохол, продолжавший шерстить ПК. — Есть тут кой-чего.

— Говори.

— Сервак этот, с которого мы инфу сняли, битый, конечно, уже был. Но! Есть запрос на связь с Новой Ладогой незадолго до последней записи в журнале.

— Незадолго? А это за сколько? За неделю?

— За полчаса до изъятия образцов! Это Майбах — к гадалке не ходи!

— А почему через Объект? — не понял Петровский. — У них же полюбому дальняя связь с собой была. Нафига им вот так палиться, оставляя следы?

— Майбах про этот «подпольный» сервак наверняка не знал, как и мы. А всё остальное на Объекте к тому времени уже разъ**ано было или выдрано с корнями. Объект он как антенну использовал.

— Не знал про сервак? А кто тогда часть файлов повредил? Причём, ключевых, которые иммунитета касаются. Эт чё? Совпадение? В подобные совпадения верить — себя не уважать.

— Да не знаю я!

— Ладно! Х** с ним. Допустим совпадение… А на**ра он тогда вообще на связь вышел через Объект?

— Пеленг! Их полюбому пеленговали. Только вышли на Объект, а не на них. Ход конём.

— Я думаю, даже если он и знал каким-то боком про оставшийся сервак, то из двух зол он выбрал меньшее, — ответил Хохол.

— Или, может, спецом хотел на Объект бандосов навести? — поинтересовался Крис.

— А нафига?

— Спроси чё-нить попроще. Я вообще логику в его действиях уже давно потерял.

— Так, а что по самой связи? — спросил Тишина. — Записи переговоров случайно нет? Он им часом не вакцину новую хотел сбагрить? Хотя нет, вряд ли. Эти много за неё предложить не смогут. Новая Ладога пусть и не нищая, но и не самая богатая нынче фракция.

— Записей разговора нет. Но здесь есть список оружия, который ушёл в Новую Ладогу сразу после сеанса связи. Стволы им нужны были.

— Чего-чего? — сильной удивился Крис. — Майбах совсем «поехал» что ли? Если у них с оружием или патронами напряг был, они могли всё на Объекте достать. В те дни Объект хоть и раскуроченный уже стоял, но не разграбленный.

— Странный манёвр, — согласился Тишина и обратился к Хохлу. — Так, запрашивай базу, пусть до утра через нашу агентуру пробьют эту инфу.

Тишина окинул взглядом комнату. Парни после тяжёлого дня валились с ног. В таком состоянии много не навоюешь и пешком далеко не уйдёшь. Несколько часов, которые Тишина собирался отвести на приём пищи и короткий отдых, погоды в поисках Майбаха всё равно не сделают. Но лишь несколько часов — не больше. Долго засиживаться тут нельзя. Нужно попасть в Новую Ладогу. И чем скорее, тем лучше. Время против них сейчас работает. Ещё транспорт нужно достать, ибо пеший переход до Новой Ладоги времени займёт немало.

— Нашим машинам, я так понимаю, каюк? — продолжил Тишина.

— В том или ином смысле, — ответил Крис. — Если они и уцелели, нам оттуда теперь не уехать. «Гости» там уже, как у себя дома: перекрывают всё наглухо. Другую тачку надо искать.

— Ожидаемо. Так-с… — задумался на секунду командир и хотел было что-то сказать, но Петровский его опередил.

— Тут при въезде в Подпорожье гаражи есть. А рядом автосервис. В город опасно лезть: от заражённых можем и не отбиться. А на окраине в гаражах пошарить вполне реально. Думаю, что какой-нить аппарат с четырьмя колёсами мы там найдём.

— Ты «Валера» что ль? — не согласился Крис, разглядывая карту в своём ПК. — Ты себе там только ве́лик четырёхколёсный найдёшь. И то в лучшем случае. По этому шоссе сейчас кто только не гоняет. Начиная с мародёров и заканчивая военными. Ты реально думаешь, что за эти два года, пока этот Пи**ец творится, ни в гаражи, ни в автосервис никто не заглянул и ничего не вывез? Их разлохматили ещё в первые же дни. Двести процентов тебе даю! Нам сейчас туда соваться смысла нет — выгребли оттуда уже всё. А что не выгребли сразу, забрали потом. Вон, глянь карту. Всего двести метров от шоссе. Да ещё и, считай, за городом — никакого риска, что бешеные толпой налетят. Стопудово все, кто просто мимо здесь проезжал, туда заглядывали.

— Ага, — подхватил Хохол, — Крузак двухсотый там тебя дожидается. Заведённый все эти два года стоит, чтоб ты сразу сел и поехал. Х**ню не неси.

— Ну всё-всё, уломали, — сдался Петровский.

— Надо будет наведаться к нашим «гостям», — продолжил Крис. — К ним туда по-тихому прогуляться и глянуть, что да как. Может и перехватим у них какую-нить «разгонку».

— Я чёт не пойму. Ты ж сам сказал, что свои машины мы забрать не можем, так как там эти уже развернулись во всю. А теперь предлагаешь туда за «разгонкой» прогуляться.

— Ты не путай. Наши тачки уОбъекта остались. Там сейчас и мышь не проскочит. А я предлагаю вдоль их линии обороны прошерстить. Может, патруль какой попадётся. К тому же я не уверен, что наши машины уцелели и находятся там, где мы их оставили. Не искать же их.

— И какую «разгонку» ты собрался перехватить? — не согласился Хохол. — Ты там много посыльных видел? Или патрульных? Там сейчас только броня и штурмовые группы. А в лесу и ступить некуда: сплошной спИцназ и дЭвЭрсанты. Кругом скрытые позиции, минно-взрывные заграждения, «секреты», сигналки и прочие сюрпризы. Надо ждать. Пару дней хотя бы. А то и больше. Сейчас мы даже сра*ого УАЗика там не увидим. А вот в засаду влетим легко.

— А смысл нам ждать? — не понял Петровский. — Что изменится-то?

— Мы же их задачи не знаем, а так у нас понимание появится. По их активности станет ясно, надолго они здесь или нет. Если они пришли сюда за чем-то конкретным и не собираются тут отсвечивать, то долго они здесь не пробудут. Оборона посидит в своих «секретах», а через два-три дня снимутся, да и свалят. А если окапываться начнут, значит надолго закрепиться тут решили. Тогда они и позиции оборудуют, и опорники с блокпостами введут, и патрулирование наладят. А как подтянут основные силы, так подрасслабятся немного. Вот тогда уже можно про «разгонку» думать.

— Е**ть, ты разрулил! — возмутился Крис. — А то, что они раскачиваться могут неделю, а то и больше, ты не подумал? За это время мы пешком до Ладоги дойдём — не шибко напряжно и не надо будет за машиной под пули соваться.

— Ну, вот с этим — да. Время против нас, конечно, — согласился Хохол.

— Ты это… лучше умника не включай, а по делу говори. Отвергаешь — предлагай.

— Слушаем сюда, — отрезал Тишина. — Хохол, ты пускач свой ещё не прое**л, пока мы там безобразничали?

— Есессно, нет. Я его как НЗ с собой взял. На мне же связь! Аккум накроется у ЗАСки, где я в лесу розетку найду?

— Вот и пробил его час.

— Ты чего надумал-то? — спросил Хохол.

— Выходим утром в Свирьстрой. Там до пандемии проживало чуть больше восьмисот человек. А как началось, кто-то сразу погиб, кто-то свалил, так что заражённых там немного.

— Думаешь, там машину найти? — спросил Петровский. — А если и найдём, то простояла она год-другой. Это ж теперь не машина, а «недвижимость».

— Не такая проблема на самом деле, — сказал Крис. — Я не говорю, что кто-то УАЗ нам заботливо оставит или какой другой полезный аппарат, но по факту брошенных машин сейчас дох**а: не все машины сейчас интерес представляют. Та же Королла, например, кому нужна? А нам сгодится сейчас. Просто целую бы найти. И не с пробитым баком. Сама машина может и не нужна никому, а вот разобрать и слить бенз вполне могли. Тем не менее, вероятность нам найти транспорт довольно велика.

— Ну, найдём мы. А дальше?

— Если машина более-менее целая и бенз в баке есть, то нам её только завести.

— С пускача вашего?

— Ну да, а что? — встрял Хохол. — У меня один знакомец с точно такого же пускача Урал заводил с посаженным аккумом. Причём, зимой. Так что легковушку запустит с полтычка. И не одну — можем несколько попробовать завести.

— А остальное? Втулки, подвеска там… резинки все ссохлись давно. Поедет хоть?

— Слушь, ну не тупи, а? Ты её на Авито собрался потом выкладывать? Нам проехать-то надо около ста тридцати кэмэ. Не развалится.

— А если что, то по той же схеме отработаем — ещё что-нибудь поищем: весь пускач за один раз не высосет. А так уже полпути сделаем.

— Значит, сейчас быстро приём пищи и отбой, — подытожил Тишина. — На часах у нас одиннадцать. Утром подъём в шесть. В Свирьстрой движемся вдоль шоссе по зелёнке. Может, на шоссе, не доходя до Свирьстроя, что-то подходящее попадётся. Так, кто стоит в наблюдении и охранении, смотрим в оба: Объект в пятнадцати километрах от деревни — не занесло бы сюда «гостей» этих. Да и заражённые могут нарисоваться.

Дальше выбрали пути отхода из деревни и определили запасной пункт сбора на случай, если опять придётся разделиться. Двери забаррикадировали от заражённых, которые могли тут появиться в самый неподходящий момент.

После скудного ужина из оставшегося дневного пайка Тишина, как и остальные спецы, свободные от несения службы, растянулся прямо на полу. От поломанного дивана «в живых» осталась только одна секция, на которой оказалось возможным разве что сидеть, поэтому никто на диван не покушался. Ладно ещё хоть в доме относительно сухо. Тишине едва стоило принять горизонтальное положение, и сон моментально им овладел.

Побудка была суровой. Словно и не спал вовсе. Хотя вполне возможно, что так и есть: едва разлепив глаза, Тишина увидел, что за окном всё ещё темень, а шелест ливня нисколько не стих. Будил его Петровский, нещадно теребя за плечо.

— Подъём, командир, подъём! — шёпотом повторял он. — Гости у нас.

— Поднимай остальных, — сказал Тишина вставая и перехватывая SCAR. — Крис?

— Наверху.

Тишина, стараясь не скрипеть ступенями старой деревянной лестницы, быстро влез на чердак. Крис сидел в середине чердачного помещения, чтоб не светиться у окна, которое прямо перед ним. Окно было единственным, поэтому для кругового обзора они ещё с вечера во всех остальных стенах проделали небольшие отверстия.

— Кто? — сходу спросил Тишина Криса, наблюдавшего в прибор за улицей через одно из таких отверстий в левой стене.

— Люди. Вышли с восточной окраины. Идут парами. Насчитал восемь. С ночниками…

— Это плохо. Но некритично.

— Угу. В такой ливень видимость у них будет так себе.

Тишина включил свои очки и пристроился у другого отверстия.

— Тепляков у них не видел?

— Слава Богу, пока нет. Это те, походу, которые на Объект вчера налетели. К Объекту ближе всего Верхние Мандроги расположены. Меньше пяти кэмэ. Наверно, сначала отработали там, а теперь и до сюдова дотянуться решили.

— Ща снимаемся и тихо отходим двумя группами к западной окраине, пока эти возятся на противоположном краю деревни. Сначала мы втроём. Ты с Дельтой пока здесь — наблюдение и прикрытие. Когда мы там закрепимся, стартуете за нами. Мы вас кроем и встречаем.

— Понял, сделаем.

И Тишина, и Крис прекрасно понимали, что пришлые бойцы на окраине Яндебы уже не один час торчат. Перед тем, как войти в деревню, они вели за ней скрытое наблюдение, выявляя признаки, выдающие присутствие противника: свет в окнах, отблески костров, дым из печных труб или от того же костра, звуки, голоса и многое другое. Да даже запахи могут выдать — тот же сигаретный дым, пусть и на небольшом расстоянии, но всё же хорошо различим. В итоге ничего подобного обнаружить им не удалось — ведь не зря же спецы предусмотрели все меры предосторожности. Не выявив ничего подозрительного в ходе наблюдения, противник перешёл к досмотру домов в деревне.

Обнаружить вражеских наблюдателей с самого начала в сложившихся условиях было бы редкой удачей. Темень, ливень и густая растительность прекрасно укрыли неприятеля. Очки у спецов хоть и давали лютую фору, но их возможности всё-таки не были безграничными. Тем не менее, очки своё дело сделали — пусть и не сразу, но противника они обнаружили. В общем, как ни крути, а непогода сейчас вносила свои плюсы и минусы обеим сторонам.

То, что их пока не обнаружили, Тишина понял сразу. Незваные гости хоть и соблюдали сейчас боевой порядок, слаженно передвигаясь и страхуя друг друга, однако в их действиях ему виделась какая-то рутинность. Да и особого интереса дом, где засели спецы, у пришлых бойцов не вызывал.

Ввязываться в бой Тишина не рвался. У них сейчас есть преимущество во внезапности, но какими силами и средствами располагает вражеская группа, доподлинно неизвестно. В поле зрения гуляет восемь бойцов, а там ещё и прикрытие в зарослях наверняка страхует. Уже явный численный перевес. К тому же ситуация с патронами у спецов сейчас хоть и не критическая, но уже весьма напряжённая. В таких условиях только в последний бой вступать, что при наличии альтернативы в виде скрытного отхода, явно не самый лучший вариант. Да и, судя по всему, в задачи вражеской группы входит просто разведка населенного пункта на предмет наличия тут враждебного контингента, а не поиск и захват группы Тишины. Вот будь у этих вояк транспорт, который сейчас нужен позарез, ещё был бы смысл с ними потягаться в целях его захвата. Да и то, Тишина ещё сто раз подумал бы, стоит ли оно того.

Тройка Тишины без приключений отошла на окраину деревни, где они заняли позиции для ведения наблюдения и ответного огня. Спустя несколько минут, к ним подтянулись Крис с Дельтой, которые тоже не раскрыли себя. Пока группа Тишины отходила из деревни, вражеские бойцы, наоборот, углублялись в неё всё больше, постепенно продвигаясь к железнодорожной станции. Теперь их было уже не восемь, а шестнадцать.

Когда все были в сборе, Тишина решил начать движение в сторону Свирьстроя. Боевой порядок определили следующий. В головняк ушли Крис с Дельтой, скрывшись в зарослях в указанном направлении. Тройка Тишины оставалась на месте, позволяя им набрать нужную дистанцию. Спустя некоторое время, Тишина дал команду на выдвижение оставшимся спецам, но тут же осёкся, скомандовав всей группе «стой». Сквозь шум дождя и редкие раскаты грома доносился знакомый звук…

Стуча колёсными парами по рельсам и надрывно пыхтя, к станции Яндеба, что была здесь же в деревне, подходил железнодорожный состав. Настоящий бронепоезд: броневагоны со стрелковым и артиллерийским вооружением, бронеплощадки со средствами ПВО, десантные вагоны и контрольные площадки. В середине состава бронетепловоз. Кроме своих основных боевых единиц, поезд тащил ещё несколько крытых грузовых вагонов и открытых платформ с бронетехникой. Всё-таки не просто для перестраховки сюда вражеская разведка забрела. Они были встречающими.

Мысль в голове созрела молниеносно. Но для этого нужно было кое-что проверить. Он не планировал захват бронепоезда. Это самоубийство. А вот если его догадка подтвердится, то им удастся разжиться гарантированно исправным транспортом.

— Крис-Тишине, — запросил командир головной дозор.

— На приёме.

— Смещайся к «железке» и двигайся дальше скрытно вдоль неё на запад. Из зелёнки не выходить, в бой не вступать.

— Задача?

— Обнаружение техники, доклад. Есть вероятность, что мы пропустили кое-что.

— Принял, выполняю.

Тишина со своей тройкой тоже сместился ближе к путям для ведения наблюдения за бронепоездом и станцией: пока Крис работает по новым задачам его нужно подстраховать, чтоб оттуда к нему с Дельтой в тыл никто не вышел.

Бронепоезд подошёл максимально незаметно, насколько это было возможно для такой махины. Прожекторы выключены: шёл наверняка по приборам. И на малом ходу, чтоб греметь поменьше. Звуковые сигналы тоже не использовал, извещая всех о своём прибытии. Наблюдая за поездом, Тишина всем своим нутром ощущал исходящую от него мощь. Настоящий линкор, только на рельсах.

Все меры предосторожности противником были приняты. Станция ещё до его подхода контролировалась встречающей разведгруппой. И это не считая того, что в составе бронепоезда есть своя разведрота.

Когда поезд замер, разом включилось всё его наружное освещение, заливая светом всё пространство вокруг. Мёртвых непросматриваемых зон у гиганта явно не имелось. Скрытно к нему подойти нереально.

Спустя несколько минут из бронепоезда под прикрытием бортового вооружения начали выбираться солдаты, занимая круговую оборону. Из здания станции им навстречу вышло двое разведчиков, которые сразу подошли к офицеру, руководившему прибывшими бойцами.

На дороге, которая вела к станции, мелькнул свет фар, и к составу подъехало несколько грузовиков. Завидев машины, солдаты открыли грузовые вагоны и организованно без лишней суеты начали вытаскивать из них какие-то ящики и грузить в прибывшие грузовики. Взревели танки на платформах, готовясь к спуску. Снабжение к ним, похоже, прибыло.

— Тишина-Крису, — раздалось в наушниках у командира.

— На приёме.

— На путях в указанном направлении порядка шестисот метров от станции наблюдаю коробочку. Вооружение — пулемёт 7,62. Стрелок у оружия. Восемь бойцов в обороне.

— Что за коробочка?

— Старьё. БТР-40, похоже… но… он на рельсах стоит. Спереди и сзади у него колёсные пары опущены. Но и штатные колёса у него на месте.

Тишина так и предполагал. Крис сейчас видит БТР-40жд. Железнодорожный вариант лёгкого бронетранспортёра БТР-40. Его конструкция в виде колёсных пар на откидных рамах спереди и сзади, позволяла ему передвигаться не только по дорогам, но и по рельсам. Время его перевода с обычного хода на железнодорожный занимало от трёх до пяти минут. Раньше ими оснащались разведроты бронепоездов. И где-то в памяти у Тишины всплывало, что БРТ-40жд вплоть до 1997 года всё ещё были в строю.

Как говорится, всё новое — это хорошо забытое старое. В современных реалиях снова стало актуальным широкое применение бронепоездов. А вместе с ними в строй вернулись и эти боевые машины в составе разведрот каждого бронепоезда.

Так вышло, что пока Тишина с группой наблюдали из дома за противником, а потом уходили на окраину деревни, мимо проскочил легкий броневичок головного дозора разведроты бронепоезда, умчавшись чуть дальше станции в поисках возможных угроз. Будь он сам по себе, о его существовании никто и не узнал бы. Но когда из темноты выполз этот гигант, появление которого сложно не заметить, картина у Тишины сразу же сложилась — не мог он без разведки путей идти.

— Принял, — ответил Тишина. — Выдвигаемся к вам.

Шли с противоположной от Криса стороны «железки». Действовать Тишина собирался с двух сторон, так как и десант бронемашины позиции тоже с обеих сторон занял. Если Крис засёк все их позиции, то серьёзных проблем с уничтожением быть не должно. Исходя из ТТХ, всё сходилось. Как сказал Крис: «восемь бойцов в обороне, стрелок у пулемёта». Это значит, и мехвод на месте сидит. Иначе, где ему ещё быть? Стало быть, два человека экипажа и восемь человек десанта. Как и в ТТХ. Главное теперь не повредить ходовую часть броневика.

Дошли быстро. Опознались с Крисом по рации, обозначили свои позиции. Из темноты сквозь ливень очки подсвечивали четверых бойцов в зелёнке. Эти сидели с той стороны, откуда подошла тройка Тишины. Ещё четверо были с противоположной стороны насыпи, где сейчас находился Крис и Дельта.

Тишина закинул SCAR на ремень за спину, взяв в руки свой Вал.

— Крис-Тишине.

— На приёме.

— Ставлю задачи. На мне бэтр. Смещаюсь на сто метров вперёд, выхожу в лоб. Снимаю стрелка, затем мехвода — у него бронещиток сейчас поднят. Сработаю тихо из Вала, так что они не сразу поймут. Пока не отстреляюсь, огонь не открывать. Дальше работаешь по противнику со своей стороны. С нашей — Хохол с Чекистом. Затем грузитесь в бэтр и подбираете меня.

— Принял.

Нарезав задачи, Тишина заспешил в обозначенном направлении. Старался идти тихо и не шуметь, но максимально быстро. В данном случае ливень здорово выручал, скрадывая все остальные звуки своим шумом. Тишина отошёл на указанное расстояние и остановился. Затем осмотрелся. Всё спокойно. Подошёл к краю зелёнки, встал на одно колено, аккуратно выглянул, наводя точку коллиматора на броневик. Очки работали безупречно, подсветив голову мехвода в прямоугольном просвете в бронекорпусе под поднятым щитком и стрелка над ним, который представлял из себя грудную мишень, частично закрытую пулемётом на вертлюге. На головах у обоих ночники, но Тишина не опасался, что они его заметят: ливень стоял чуть ли не стеной, расстояние до них порядка ста метров, да и из зелёнки он не вылезал, сливаясь с окружением. А ночник — это не тепляк, спрятаться от него куда проще.

Тишина потянул спуск, но шум ливня вдруг резко перебил громкий взрыв, раздавшийся со стороны бронепоезда. Огненный гриб вырос вдали, осветив вспышкой окрестности. И сразу же застучали пулемёты бронепоезда.

После взрыва Тишина быстро перенёс точку прицела со стрелка на мехвода, пока он не закрылся внутри и не увёл БТР. Выстрел. Голова мехвода взрывается брызгами и от удара пули откидывается назад.

— Огонь! — гаркнул Тишина в рацию, выстрелив в стрелка за пулемётом, который, как и все бойцы охранения броневика, на мгновение переключили своё внимание на взрыв.

Стрелок от попадания откидывается назад и «стекает» вниз, будто из него выдернули стержень. Бойцы из десанта БТРа не сразу поняли, откуда для них исходит непосредственная угроза: Тишина стрелял из Вала, а его тихий шлепок утонул на фоне громыхнувшего взрыва и завязавшейся перестрелки. Этой короткой заминки хватило, чтобы Хохол успел уложить двух бойцов со своей стороны, а Крис с Дельтой — трёх со своей. Остальные успели среагировать и укрыться.

Стучали пулемёты Дельты и Петровского, отбрасывая уцелевших бойцов всё дальше от броневика. Очки подсвечивали противника без проблем. Но выжившие всё же сумели отойти от БТРа и перегруппироваться, сбившись в тройку. Теперь двое из них пытались скрытно обойти Криса и Дельту, оставив своего пулемётчика вести огонь на подавление. Оценив обстановку, Тишина понял их манёвр. Сейчас вражескую тройку спецы зажали с двух сторон, и уцелевшим бойцам нужно было выходить из-под перекрёстного огня. Для этого они планировали сначала прорвать один фланг, совершив скрытный обход Криса и Дельты под прикрытием пулемётчика, а уже потом или переключиться на Хохла с Чекистом, или отойти к своим — у бронепоезда им тоже работы хватит. Вполне возможно туда их уже отозвали.

У всех троих были ночники. Наверняка, они считали это своим преимуществом, совсем не подозревая о том, что по факту всё техническое преимущество сейчас на стороне спецов. Да и тактическое преимущество тоже: стреляющий частыми, но короткими очередями, вражеский пулемётчик, сам того не подозревая, частично открыл спину из-за насыпи, когда решил сменить позицию: начал к своим подтягиваться, чтоб от Хохла с другого края не прилетело. Открытых целей для Тишины пока не было, но всё это время он продолжал наблюдать за налётом. Увидев, как замаячила спина пулемётчика, он тут же влепил ему пулю между лопаток. Пулемёт больше голос не подавал. Ещё какое-то время сопротивлялись двое оставшихся бойцов, предпринявших обходной манёвр, постреливая то и дело в зелёнке. Но вскоре подтянулись Петровский и Хохол, добавив им проблем в виде ещё одного пулемёта. После этого грохот боя раздавался только у бронепоезда.

— Тишина-Крису.

— На приёме.

— Забираем бэтр. Жди!

— Принял.

Через несколько минут Тишина увидел, как двое залезли в БТР и выкинули два тела из него. Когда он начал медленно трогаться из лесу выскочили ещё два силуэта, остававшиеся до этого в прикрытии. Запрыгнув в набирающий ход БТР, они захлопнули двери, и машина пошла чуть быстрее.

— И пускач твой пользовать не пришлось, — шутливо подметил Тишина, оказавшись на борту БТРа.

— И то радость, — отозвался Хохол.

— Что там случилось-то? — спросил Дельта, подразумевая подрыв бронепоезда.

— А х** его знает, — ответил Крис, сидя на месте мехвода. — Тут, походу, война во всю разворачивается. Эти снабжение подогнали, а им поезд рванули.

— Да пофиг, на самом-то деле, — сказал Хохол.

— Тех двоих, что в обход пошли, достали по итогу? — спросил Тишина.

— Нет, — отозвался Хохол. — Мы их как щемить начали, так они и отошли. Преследовать мы не стали. На кой они нам? Нам же бэтр нужен был.

— Оно и правильно, — согласился Тишина. — Не мешают и х** на них.

— Ты когда успел-то? — спросил Дельта Петровского, у которого на головне красовался трофейный ночник.

— Да практически сразу. Не видно же них**а. Первых двух Хохол положил, а я больше наугад в нужном направлении бил. Оставшиеся двое отошли, а я с убиенных и поснимал. Один ночник, правда, разбитый оказался. В хлам. А вот второй — норм. Ну, а дальше, как нацепил его на себя, так дело проще пошло — можно было уже и прицельно лупить.

— Ну, как аппарат? — спросил Тишина Криса, хлопнув его по плечу. — Не развалится?

— Нееее, — протянул он в ответ. — Это хоть и раритет, но восстановили и доработали его на совесть. Не придраться. Побегает ещё.

— Как с горючкой?

— Нормас! Бак почти полный.

— Ну, тогда до Новой Ладоги доедем. У него запас хода по шоссе на полном баке около двухсот восьмидесяти кэмэ. А нам вдвое меньше надо.

— Маршрут какой? — поинтересовался Крис, поправив очки: фары они не включали, так и шли в темноте.

— Так и идём. По путям. До Колчаново. «Железка» не такая оживлённая, как шоссе. Да и светать скоро будет, можно очки будет вырубить.

— Почему именно до Колчаново? — подал голос Петровский.

— Дальше после Колчаново «железка» уходит на юг в Волхов, — подключился Крис. — А нам севернее нужно. В Новую Ладогу. Поэтому в Колчаново переобуемся на колёсный ход и дальше запилим по шоссе.

— Именно, — заключил Тишина и обратился к Петровскому. — Ты ж, вроде как, особист Объекта, а район не знаешь них**а.

— Центра! — поправил Петровский на свой манер и спросил. — А дальше у нас что?

— Бэтр бы нам сменить, — ответил Тишина, облокотившись на спинку скамьи. — Аппарат этот больно уж редкий и узнаваемый, а «обули» мы сейчас очень непростых ребят. Нафига нам судьбу за яйца дёргать? В Новую Ладогу на другой тачке надо въехать. На крайняк — пешком.

— Согласен, — поддержал Хохол.

— Ну, это нюансы, — продолжил Петровский. — Я в глобальном смысле имел в виду.

— Доберёмся до места, разведём нашего благодетеля на патроны, паёк и транспорт. Ну и посмотрим, что нам наши сообщат по всей инфе, которую мы нарыли. В том числе и по факту того, что Майбах стволы запрашивал. От этого будем отталкиваться.

Дальше ехали молча. Дождь уже прекратился, но погода по-прежнему не испытывала к людям симпатии, оставаясь серой и ветренной. Тучи немного подразогнало, но солнце всё ещё не могло пробиться сквозь затянутое небо. Тем не менее, к утру стало гораздо светлее и дальше можно было ехать уже без очков.

Проехали Лодейное поле, где в районе вокзала за ними увязалось несколько бешеных, которые быстро отстали от броневика. Хорошо ещё, что БТР был доработан — бывшие хозяева ему, кроме всего прочего, ещё и крышу соорудили, нарастив корпус. Профиль машины от этого немного увеличился, но зато бешеные теперь серьёзную угрозу не представляли. А в заводском исполнении БТР-40 шёл с открытым верхом и десантирование выполнялось через борт. И будь сейчас оно так, сложностей бы прибавилось.

За вокзал в недавнем времени шли бои, следы от которых бросались в глаза: воронки от разрывов снарядов, стены испещрены следами от пуль и осколков, много тел в разной степени сохранности, сгоревшая и подбитая бронетехника, которая явно не на ходу. Полуразрушенное здание вокзала лишь проводило безжизненным взглядом своих пустых окон одинокий БТР, проехавший мимо по рельсам, и вскоре скрылось из виду. Проехали ещё километра два-три и вдоль путей показался лежащий на боку товарный состав. Вагоны разбиты, некоторые из них в пулевых отметинах, другие горели — следы копоти говорили сами за себя.

— Скоро Колчаново, — сообщил Хохол, сменивший Криса на месте мехвода.

— Перед въездом в село стопори. Переведём бэтр на колёсный ход. Покатаемся по селу, поищем машину. Любую. Оттуда до Новой Ладоги чуть больше двадцати километров, так что можно брать первый же оживший вариант. Доедем. Бэтр дальше следом в прикрытии пойдёт.

— До самого «финиша»?

— Не. У бандосов в Иссаде на развилке блокпост стоит, но не доезжая него есть деревня Весь. Там спрячем бэтр. Может, сгодится ещё.

— Принято.

Поиски машины в Колчаново успехом не увенчались. Осмотреть каждый закуток села, понятное дело, возможности не было, а из тех машин, что спецы находили, все было не на ходу: у одних бак пробит и слит бензин, другие разобранные стоят, а какие-то вовсе стали жертвами вандалов — разбиты или сожжены без видимой причины.

Долго крутится в селе им не дали. Бешеных было немного, но и патроны после ночных пострелушек были на исходе. Разве что Петровскому с Дельтой повезло: они хоть и потратили больше остальных, но и пополнится смогли из б/к БТРа, на вооружении которого стоял 7,62 мм пулемёт ПКБ[107], установленный взамен штатного СГ-43[108]. Но шуметь не хотелось, да и смысла не было по нескольким бешеным лупить. Просто покрутились по закоулкам, сбрасывая с хвоста заражённых и, прибавив ходу, двинули на выезд из села.

Проехав по шоссе километра три-четыре, Крис вдруг сбавил ход и прижался к обочине.

— Тишина, глянь-ка, — подозвал он командира.

— Что там? — спросил Тишина, перебираясь из десантного отделения вперёд.

— Замес там на дороге какой-то был.

Тишина опустил на глаза очки и увеличил кратность, разглядывая участок впереди. Ну да, так и есть. Метров через двести на асфальте виднелись масляные пятна, осколки от блок-фар и габаритов. Вдоль обочины справа и слева несколько побитых авто. Одни из них перевёрнуты на бок, другие стояли на колёсах. Похоже, что возникший в результате аварии или перестрелки затор потом попросту растолкали, освободив проезд. Никой активности не наблюдалось.

— Надо бы машины там глянуть, — заключил Тишина. Погоняв каналы в очках, он так ничего и не обнаружил. — Какие-то более-менее целыми кажутся. Дельта, Крис.

— Есть, сделаем, — отозвались те поочерёдно и покинули БТР, скрывшись в зелёнке.

— Хохол, за руль. Бэтр не глуши.

— Чекист и я — наблюдение и прикрытие.

Минут через пятнадцать наушники ожили голосом Криса:

— Тишина-Крису.

— На приёме.

— У нас чисто. Можете подтягиваться.

Хохол тронул БТР с места, и броневик, сильно не разгоняясь, покатил вперёд. Рядом с бывшим затором Хохол сбавил ход и съехал с дороги ближе деревьям, минимизируя заметность бронемашины.

— Хохол, на месте. Чекист, наверх за пулемёт, — распорядился Тишина и выпрыгнул из броневика.

— Ну что тут? — спросил командир Криса, подойдя к нему.

— Машины относительно свежие, — хлопнул он ладонью по обгоревшему остову L-200, щедро покрытому ржавчиной и пулевыми отверстиями. — Пара недель максимум.

— Есть что-то?

— То, что тут стоит, — нет. Или, вот, сгоревшие. Или чего-то не хватает, как обычно. А у некоторых повреждения… не совместимые с жизнью: или двигло простреляно, или ещё что.

— И нафига мы тут торчим тогда?

— Дык, я ж не просто так вас сюда дёрнул, — начал пояснять Крис. — Пошли покажу. Я хотел сразу туда тебя подозвать, но я бы объяснял дольше, куда подойти. Проще показать.

Под прикрытием Дельты и броневика Крис увёл Тишину чуть дальше от шоссе, ближе к зелёнке. Не доходя до деревьев, с которых начинался лес, на примятой траве была ещё пара разбитых авто. Тоже не на ходу: оба УАЗа с пулевыми отметинами и изрядно помяты. Обойдя их, Крис указал куда-то заросли.

— У меня сначала глаз зацепился за что-то, а я не сразу понял, за что именно, — начал пояснять Крис. — Вон, видишь? Метров пятнадцать от нас… Там ещё ветки между теми двумя соснами поломаны. И берёзка тоненькая рядом повалена… молодая совсем.

— Где? — не понял Тишина.

— Да вон, — ткнул пальцем Крис.

— А… всё, вижу, — присмотрелся командир.

— Пошли.

Дошли до указанного места. Крис отодвинул нависший густой кустарник и сплетённые ветви, являя взгляду заднюю дверь Митсубиши Паджеро Спорт 2-го поколения. Авто было уже с привычным современным тюнингом. Настоящий мародёромобиль. Стёкла в решётках. Сверху на крыше экспедиционный багажник с «люстрой». В лобовом стекле четыре пулевые отметины, стекло левой водительской двери блестящей крошкой осыпалось рядом. Вдоль правой стойки шноркель. Подвеска лифтованная, на колёсах «зубастая» резина. Стальные бамперы спереди и сзади. В переднем бампере стоит лебёдка, но именно этим местом джип и влетел в здоровенный камень, разломав механизм. От удара бампер повело, но несильно — движению повреждения не мешали. Передние колёса беспомощно повисли в воздухе — под днищем Паджеро ещё камень, но поменьше того, в который он врезался. Джип плотно сидел «на брюхе». Защита снизу у джипа весьма серьёзная и никаких потёков не наблюдалось. Задние колёса наполовину утопали в скользкой грязи. Внутри пусто. Ни канистр с запасом топлива, ни аварийного инструмента, ни вещей — вообще ничего. В багажнике на крыше тоже пустота. Растащили всё.

Водительская дверь открыта. Рядом лежит труп в отечественной «цифре» и разгрузке той же расцветки. Оружия нет, подсумки и карманы пустые.

— В общем, стоит он недавно. В моторном отсеке повреждений нет. Весь удар на себя передний бампер принял, а крепили его к раме. Могло раму повести, но нам это до фонаря.

— Бак?

— Целый. Но по остаткам не знаю. Надо заводить и на индикатор смотреть. В бак же ты не заглянешь: заливная горловина изгибом к баку идёт — не видно ничего. Но джип на «палке», как видишь. Когда мы его нашли, он на третьей передаче стоял. Ключ в зажигании. Он, похоже, влетел в камень и заглох сразу. В общем, есть все шансы, что бак не пустой.

— Бенз?

— Дизель, судя по запаху.

— Запаху? Течёт что ль где-то?

— В смысле? — не понял Крис и сразу спохватился. — Ааа… Да не, я просто крышку у горловины свинтил, принюхался.

— Странно, что его до сих пор не увели и не разобрали.

— Не успели ещё. Стоит недавно. Движение сейчас не такое интенсивное, как раньше, в мирное время. Да и не на виду — в глаза не бросается. А тем, кто его отработал, судя по всему, он нах не нужен был. Собрали всё, что на нём было, и свалили.

— Ладно ещё хоть крови не так много, да и подсохла уже, — сказал Тишина, осматривая салон. — Заводили?

— Я рычаг с третей скорости в нейтралку скинул, ключом пощёлкал. Молчит, — пояснил Крис. — Аккум сдох.

— Ладно, давай сначала пускач у Хохла возьмём. Если бак не пустой и двигло заведём, тогда есть смысл его выдёргивать.

Перегнали БТР ближе. Пускач у Хохла сработал, как часы: стартер у джипа пощёлкал, мотор попыхтел, но всё же завёлся. Индикатор показал полбака. Сначала просто попытались сдать задним ходом, но затея не принесла желаемого результата: передним колёсам зацепиться не за что, а задние просто вращались, проскальзывая в грязи. Толкнуть тоже не вышло: джип на брюхе сидел, как приклеенный.

— Так, — сказал Тишина отряхивая ладони после пыльного джипа. — Хохол, подгоняй сюда бэтр, готовь трос. Дельта, Чекист, пасите дорогу, пока мы тут возимся.

Размотали трос, закрепили за фаркоп внедорожника.

— Хохол, работай. Только не в натяжку — ты там по траве скользить будешь. Рывком.

— Понял, — отозвался их нештатный мехвод.

Взревел двигатель, БТР разогнался, распрямляя трос. Рывок. Паджеро слегка поддался, немного соскользнув с камня. Броневик откатывается назад. Новый разгон и рывок. Джип снова слегка поддаётся, слезая с камня. Ещё пара попыток. В итоге сдёрнули джип в четыре приёма.

— Внимание! — обозначил Дельта. — Движение на дороге со стороны Иссада.

БТР спрятать было некуда. Да и не факт, что по дороге сейчас кто-то враждебный ехал: могли и те же торгаши куда-то спешить. Дельта и Чекист сейчас были на скрытых позициях, не отсвечивая в поле зрения. Если что, два пулемёта из секрета могут дел наворотить серьёзных.

Третий пулемёт, что был на крыше БТРа, повернули в сторону приближающегося авто, но не целясь в него, дабы не провоцировать. Тишина стоял открыто. Он поднял автомат вверх на вытянутую руку, удерживая его за цевьё параллельно земле. Но от БТРа не отходил, готовый в любой момент нырнуть за него, уходя от обстрела. Всем своим видом спецы демонстрировали мирные намерения. Дескать, у нас свои дела, у вас свои. Езжайте себе дальше.

Их увидели. Остановился Патриот пикап. Армейский вариант зелёного цвета. В кузове, позади кабины, каркас. Сверху находится поворотная платформа, на которой установлен Корд и Печенег. Стрелок у оружия. Каркас обшит стальными листами, но это уже самодеятельность, чтоб от заражённых можно было укрыться. А изначально на каркас просто тент натягивался. На бортах опознавательных знаков нет. Патриот встал толково, укрываясь за разбитыми машинами на шоссе. Впрочем, никаких враждебных действий его экипаж не предпринимал. Это радовало, ибо случись что, с такого расстояния Корд прошьёт их лёгких броневик, как картонный.

Тишина ещё немного отошёл от их БТР, помахав тем рукой. Спустя несколько минут, не останавливаясь, проехал точно такой же Патриот, а ещё через некоторое время мимо прошла небольшая колонна из двух БТР-80, трёх Тигров и пяти УРАЛов, обтянутых тентами. Замыкал колонну один из двух БТРов. Когда колонна прошла, стоявший всё это время Патриот двинул следом за ней.

— Ну и слава Богу, — сказал сам себе Тишина. — Крис, давай в Паджерик, врубай заднюю передачу. С камня-то мы его сдёрнули, сейчас будем из г*вна вытаскивать. Хохол, вот теперь не дёргай. Внатяжечку тащи. Крис буксует назад, ты помогаешь.

Дело пошло. Зубастые колёса внедорожника разбрызгивали грязь, проскальзывая время от времени, но с помощью броневика джип уверенно, хоть и медленно, выбирался из грязевого плена. Процесс немного осложнялся тем, что от дороги к лесу был небольшой уклон и тащить его приходилось вверх. Повозились, испачкались, но машину вытащили.

— Вроде, нормально идёт, — заключил Хохол, управляясь за рулём Паджерика. — Только снизу что-то постукивает.

— Доедем, значит, — согласился Петровский, сидя спереди. — Нам недалеко.

— Крис, как принимаешь? — запросил Тишина броневик, катящий перед ними.

— Принимаю чисто, участок дороги сейчас прямой. Никого не наблюдаю.

— Понял тебя. Скоро Весь будет. Заруливаем туда, прячем бэтр.

— Принял.

Повернули в Весь. Очередная деревня встретила их уже привычным запустением. Разве что пара заражённых кинулась к машинам, которых отстреляли на ходу. Какое-то время спецы крутились в деревне в поисках подходящего строения. В итоге во дворе одного из домов, что стояли подальше от шоссе, нашли старый сарай, которые едва не разваливался.

Из броневика вытащили всё полезное, что туда уложили прежние хозяева: шанцевый инструмент, трос, неплохой хай-джек. Сняли пулемёт, забрали оставшиеся в б/к патроны. Затем загнали БТР в сарай и обрушили его на броневик. Залезть в БТР можно и через задние двери, а выехать из завала он своим ходом без проблем сможет. А на разрушенное строение внимание вряд ли кто обратит. Да и деревня эта ничем не примечательна, нечего здесь делать. Тишина, по большому счёту, не рассчитывал, что когда-то они сюда вернутся за ним. Но и бросать просто так хорошую технику ему не хотелось. Кто знает, как оно сложится.

Вскоре спецы добрались до Иссада. Рассчитавшись за проезд на блоке, двинули дальше в Мостопоезд. А спустя ещё пару часов переезда и всяческих проволочек, они уже въезжали на оружейный рынок Новой Ладоги. Дело отлагательств не требовало.

Сёма Шомпол был на месте, в очередной раз повыв и поскулив, подкинул им патронов и вакцев на текущие расходы. Когда Тишина озвучил транспортную проблему, Шомпол чуть со стула не свалился. Возникло ощущение, что оставленная ими «Буханка» была для него чуть ли не семейной реликвией, передаваемой от отца к сыну. Но на самом деле всему виной была его природная жадность и скупость. В конечном итоге сошлись на том, что в данный момент через свои каналы он организует им капремонт Паджерика. Ну, а дальше, как пару сделок провернёт, уже можно будет что-то придумать.

Только ближе часам к десяти вечера группа разместилась на постой в гостинице. Ужин, чистка оружия, личная гигиена, стирка. Короткий отдых.

Ночь прошла без приключений, а утром их ждали новости. Вышел на связь ЦБУ. После обработки новой информации и её сопоставления с уже имеющимися данными и полученными агентурными сведениями, кое-что начало проясняться. Майбах действительно контактировал с «администрацией» Новой Ладоги под предлогом покупки партии оружия. Сделку он сам же и сорвал, перестреляв прибывшую делегацию. Это привело к тому, что бандиты в поисках такого беспредельщика вышли на Объект. Радиопеленг сделал своё дело. За кадром, правда, осталось, что именно они там нашли, но в настоящий момент Новая Ладога активно принимает участие в гонке за панацеей от вируса. Со стороны Майбаха это какой-то глупый и нелогичный ход — привлёк к себе внимание и посадил на свой хвост ещё одного игрока. Зачем? Непонятно.

На кого именно работает Майбах, в данный момент не установлено. Но то, что сейчас он находится в поиске средств для синтеза готовой вакцины, — факт. Научно-исследовательские центры и лаборатории, которые остались без «владельца», уничтожены или разграблены. А к фракциям Майбах не совался. Ищет сам. Но где и что он ищет? А может и не ищет, а куда-то следует? Ориентировки на группу Майбаха есть уже у всех. Однако, люди из его группы, чьи физиономии известны, не светятся. А по вторичным приметам особо не развернёшься. Уже не раз поступала информация о похожих группах: помесь военных с гражданскими, одна женщина с ними. Причём, замечены таковые были в разных местах, а некоторые даже одновременно друг с другом. Те группы, которые удавалось проверить, отношения к Майбаху никакого не имели.

Тишина ломал голову уже второй день, а где искать Майбаха, до сих пор не понимали ни он сам, ни аналитики ЦБУ. «Так, в России ему ловить нечего. Всё то, что не под контролем фракций, уже давно уничтожено. Проверенные сведения. Есть подтверждения. Что-то наши сами выяснили, что-то через агентуру пробили. Хм… Восстановить лабораторное наукоёмкое оборудование он не в силах. Но и к фракциям он не суётся. Хотя эти вполне могут завершить начатое. Что-то тут не так… что-то не так. Ну ладно. Это всё в России. А в мире? Могло что-то уцелеть? Очень маловероятно. Та же Европа сейчас вымершая земля. А она всего лишь «за ленточкой» находится. Совсем близко. Ну, а Штаты? Так это теперь, вообще, как другая планета. Вряд ли что-то уцелело. В лучшем случае горстки выживших, которым не до науки сейчас. Хотя… Пусть один на миллион, но шанс всё-таки есть. Это сейчас не подтвердить, но и не опровергнуть. Тут разве что кругосветку забубенить и каждое научное учреждение, что когда-то существовало, проверить… Но даже говорить об этом смешно. Куда же ты, Егор, собрался? Что именно ищешь? И почему? Конспиратор х**в. Похожие группы мелькают… но ни у кого из них ничего общего с Майбахом… Где эти группы попадались… Глянем в сотый раз: Ладога, Петрозаводск, Тверская область, Кронштадт, Норильск, куча мелких посёлков, Крым, Магадан и дальше по списку… Что у них общего? Только то, что это обитаемые районы. Но это и так понятно. И на этом всё. Они даже разным фракциям принадлежат. Так, допустим Егор знает наверняка, что где-то не в России уцелел научный комплекс, который, например, на консервации стоял. Доехать он может? Может. Границ и пограничников сейчас нет. Но есть другая проблема — заражённые. Там они в таком изобилии, что у нас их тут можно считать редкостью! Порвут! Или пробиваться очень большими силами с бронёй. Откуда он всё это возьмёт? Да и подобный манёвр без внимания не останется — не каждый день такая огромная экспедиция не пойми куда выезжает.

Долететь? Вполне! Была инфа про бригады этих… «глубинных мародёров», у которых есть техника и возможности сначала разведать район с воздуха, затем перегнать и посадить транспортники. Вот только работают они больше в «государственных» масштабах. Тот же экспедиционный корпус морской пехоты у Ценора теперь подобные задачи выполняет. Есть и частники, но среди них таких «глубинников» по пальцам одной руки можно пересчитать. Ещё самолёты? Та же транспортная авиация. Да и коммерческая: торговля-то идёт. В общем, отследить их можно — перелёты теперь нечастое явление.

Дальше. Морем? Как вариант. Но тут круг поисков немного расширяется. Суда тоже пользуются спросом у «глубинников», но кроме них есть ещё и транспортные перевозки, и рыбный промысел. Тем не менее, тоже вполне реально отследить. Порты и аэродромы теперь только в обитаемых территориях есть, а их не так много. Рыбаков и гражданских лётчиков, живущих самостоятельно где-то на отшибе, наверняка, сейчас тоже хватает, но их можно не брать в расчёт. Не того класса техника у них: на буксире или рыбацкой лодке Атлантику не перейдёшь. А какой-нить сельский аэродром в глуши ничего серьёзней лёгкой авиации принять не может. Соответственно, на воздушных судах такого класса далеко не улетишь.

Как будут действовать? Хм… Вряд ли захват — внимание привлечёт. Договариваться будут. В идеале попутчиками пристроиться, чтобы свой пункт назначения не светить. А так ушло судно по своим делам в Рим, например… Хотя какой нах** Рим? Но не суть. Эти там сгрузились, а судно свои задачи выполнило и вернулось. И не узнаешь ничего, если только сам капитан или хозяин судна это не объявит. Или трясти всех подряд, что тоже гарантий не даёт никаких. Да и проблемы навлечёт — не всем это понравится.

Ещё варианты… Возьмут бесхозное судно или самолёт? Только их х** найдёшь! Всё, до чего руки у людей дотянулись, уже захвачено давно. А что не захвачено, то не на ходу. Да и специалисты нужны. Судно через Атлантику провести или самолёт в воздух поднять — это не тачку угнать. Тааак…».

— Хохол, — позвал Тишина связиста.

— Я.

— Давай связь с ЦБУ. Все свои каналы и агентуру на уши пусть ставят. Нужно пробить все перелёты и выходы судов за границу обитаемых территорий. Ближнее и дальнее зарубежье, выражаясь привычным языком. Особенно те, где на борту находятся посторонние. Если ничего на данный момент нет, пусть на контроле держат.

— Принял, сейчас отработаю.

Спустя несколько часов, Хохол выдернул Тишину из раздумий.

— Из ЦБУ пришло. Есть несколько совпадений.

— Давай, не тормози.

— Из Севастополя какие-то частники в сторону Турции идут. Морем. Есть пассажиры.

— Подробности?

— Команда судна своя. С ними какая-то бригада с техникой и всеми прибамбасами идёт: заказ чей-то выполняют. Тут ничего секретного. Просто кто-то что-то собрался растащить. Сам же знаешь — сейчас это в порядке вещей. Может, по бывшим авиабазам США хотят отработать?

— Х** их знает. Дальше давай.

— Магадан. Группа воздухом в Японию. Эти ребята готовились долго, аэрофотосъёмка и тэдэ. На борту все свои — и экипаж, и бойцы. Ушли ещё вчера.

— Тоже мимо. Ещё?

— Ну, ещё пара рыболовных судов. Одно из Мурманска, другое из Кронштадта. И там, и там только экипаж. Без посторонних.

— Б**ть, — выругался раздосадованный Тишина. Снова мимо. Сейчас рыболовные суда далеко и надолго не ходят. Не те времена. Потребление рыбы человеком резко и сильно упало, отчего иобъёмы добычи другие, и конкурентов мало. А рыбы теперь много. Так что далеко эти суда не ходят — не выгодно, когда всё под боком есть.

— Рыбники, как я понимаю, — решил всё же уточнить командир, — как всегда? Недалеко и ненадолго?

— Наоборот, — ответил Хохол. — И те, и другие. Запасы продовольствия для экипажа на более длительную автономку… или как там у моряков оно правильно называется.

— Оба на, — подскочил Тишина. — Рыболовные районы известны?

— Ну да. Мурманские — как обычно. В Северный бассейн идут. Баренцево море. Просто собираются дольше там покрутиться. А Кронштадтские в Северное море собрались. Есть инфа, что они за каким-то х**ом к банке Доггер[109] собрались, — пожал плечами Хохол.

Тишина задумался. Что-то из услышанного его насторожило. «Банка Доггер… На**я им в такую даль переться? Место рыбой богатое было всегда — это без вопросов. А тем более сейчас. Но! Под боком Западный бассейн. Балтика. Никого, кроме своих. Лови — не хочу. Без улова не уйдут. Стопэ! Чёт тут не так! Что-то крутится в памяти… поймать не могу… ща-ща-ща… ТОЧНО!!! Архипелаг Фарн[110]!».

— Когда рыбаки выходят?

— Мурманские через три дня. Кронштадтские… после завтра.

— Поднимай всех. Шомпола хватай за жабры. Нужна броня. Пусть бэтр с вооружением нам достаёт, откуда хочет. Сегодня выходить нужно! Край — в ночь с сегодня на завтра. Идём в Кронштадт. Через Питер придётся пробиваться. В ЦБУ сообщи.

— Сделаю! Но… Кронштадт? Уверен.

— Нельзя быть в чём-то уверенным на все сто. Это лишь наиболее вероятно.

— С чего вдруг?

— Километров двести пятьдесят от банки Доггер есть острова Фарн. В морских милях я не помню, сколько это. Да и не суть.

— Так у них на борту никаких пассажиров не числится.

— Могли и не заявить. Их судно, им решать. Да мало ли.

— Возможно. А почему тебя так банка Доггер и острова Фарн напрягли? — Хохол листал в наручном ПК карту. — Согласно справке, они необитаемы ещё до заражения были… Там ведь только скалы, вроде, да старый маяк. Туристы туда всяких морских птиц ездили фоткать.

— Угу. А некоторые острова были закрыты для посещения. Из современных построек на поверхности там ничего. А под островами незадолго до БП отгрохали новый исследовательский центр. Лаборатория по изучению особо опасных патогенов. Её перед самым БП должны были в эксплуатацию частично ввести. Оснащение по последнему слову. Вот только лаборатория эта к медицине никаким боком не относилась. Числилась под минобороны. И всё засекречено вдоль и поперёк. Короче, на деле военная лаборатория оказалась. Химическое оружие, боевые вирусы и тэдэ. Эту инфу мы с Майбахом раскопали ещё до всего Этого… Правда, задача у нас в тот раз совершенно другая была, а документы касательно этого исследовательского центра нам в руки попали в ходе её выполнения. Вот мы их и прихватили, полистав заодно.

— Ну, вполне вероятно. Во всяком случае, расположение для такого исследовательского центра с умом подобрано. Скрыто от посторонних глаза, изолированно без лишних сложностей: вода как естественная преграда получается.

— Вот-вот, — Тишина подошёл к окну. — Свистай наших. Надо шевелиться.

Собрались быстро и теперь ждали Криса с Петровским, которые поехали к Шомполу решать вопросы с бронёй. Однако, к зданию гостиницы они вернулись на Паджеро.

— И? — спросил Тишина Криса, когда тот вылез из машины.

— Как всегда, — ответил он. — Есть плохие новости и не очень плохие.

— Излагай.

— С бронёй облом. Даже «бардак»[111] зачуханный он сейчас достать не может. Даже если с возвратом.

— А не очень плохие новости?

— Стволами, патронами помог — тут грех жаловаться.

— А пробиваться в Кронштадт на чём будем? — встрял Хохол. — На Паджерике через заражённый город-миллионник?

— Кой-чего мы намутили, — успокоил Крис. — Всё же здесь «Столица наёмников»… Ну, по местным меркам…

— Давай резче.

— В общем, сейчас п**дуем в местный порт и находим там некоего Горева. У него свой сторожевик. Упёр где-то. Теперь с командой из десяти рыл шабашит — сопровождение, доставка к месту, огневая поддержка и тэдэ. Забашлять, правда, солидно пришлось — наёмники всё ж. Так что теперь мы без мороженого.

— Да и х** с ним! — обрадовался Хохол. — Это же зашибись! Город по Неве пройдём, без единого выстрела. Бешеные в воду не суются.

— Что за сторожевик? — заинтересовался Тишина практической стороной вопроса. — На старый катер пулемёт воткнули?

— Не-не-не, — запротестовал Крис. — С этим полный порядок. Полноценный настоящий сторожевик. «Гриф»[112], вроде бы. Они его ещё и доработали. К штатному вооружению кое-чего добавили. И конструктивные изменения есть. В общем, зверь машина. Внушает уважение.

— Был ещё один, ну прям совсем шоколадный вариант, — влез Петровский. — Сорвался только. Пока что…

— А ну-к, — заинтересовался Хохол.

— Там вертолётчики кучковались. Тоже частники. Начал их раскручивать на вертушке в Кронштадт нас доставить, но вот не срослось. У всех заказы. Один, правда, сказал, что сможет, но не ранее, чем завтра. А нам ведь сейчас надо.

— Да и пофиг. Договорился бы на завтра-послезавтра. А мы Майбаха возьмём и оттуда, как волшебник в голубом вертолёте, до Объекта без геморроя в раз доберёмся.

— Я так и сделал. Только он запросил немало… И аванс взял… тоже немалый.

— На Объекте рассчитаемся. Наши там уже вакцы штампуют. А что за вертушка у него?

— «Пчёлка»[113].

— Совсем древний небось? Не рухнет хоть?

— Не должен. Он говорит, что не совсем старый. Одна из каких-то относительно свежих модификаций, не знаю, какая именно — я в них не разбираюсь.

— Как связываться договорились?

— Дык вот, — продемонстрировал Петровский простецкую рацию. — Выдал мне на время сотрудничества. Канал для связи он мне сказал.

— И чё это за х*рь? — удивился Хохол, глядя на обычную туристическую рацию. — Куда ты по ней «звонить» собрался?

— Ему и собрался. Он завтра будет в Кронштадте нас ждать. Ждёт сутки. Если мы с ним на связь не выходим, то он снимается и уходит. Собсна, поэтому он такой аванс и запросил. За ожидание, чтобы в минус не уйти, если дело сорвётся. А этой «уоки-токи» нам для связи с ним в черте города вполне хватит. До Владивостока я добивать по ней не собираюсь.

— Ладно, уломал.

— Всё, — скомандовал Тишина. — Выходим.

Глава 18

Вечерело. Время шло к пяти часам вечера. Сторожевик уверенно набирал ход, рассекая воды Ладожского озера и оставляя белые буруны за кормой. Несильный и даже тёплый ветерок приятно холодил лицо, а серые надоевшие тучи немного растащило, являя северное солнце.

Расположились на корме вместе со своими пожитками. С оружием Шомпол и вправду не подвёл. Ожидая худшего, тех же бесов, решили добрать оружия потяжелее. Пулемётчики так и остались при своих Печенегах, однако с ними произошли небольшие изменения. В частности, они коснулись системы питания: взяли систему подачи патронов «Скорпион». Теперь у Дельты и Петровского на спине висели рюкзаки с коробами-контейнерами для размещения пулемётной ленты. От них по гибкому рукаву, который крепился к оружию с помощью кронштейна, лента подавалась в пулемёт. Вместимость системы составляет пятьсот пятьдесят патронов, но этим их запас не ограничивался: прихватили ещё и стандартных сотых коробок. В общем, с патронами у пулемётчиков дефицита сейчас не наблюдалось.

Тишина с Крисом заменили своё оружие на ШАК-12[114] с подствольниками. Магазины на двадцать патронов СЦ-130 ВПС[115]. Хохол тоже заменил свой АК и сейчас у него на коленях расположился увесистый АА-12[116], а в качестве боепитания к нему он предпочёл барабанные магазины на тридцать два патрона, которые расположил в новых подсумках везде, куда только дотягивались руки. Патроны Хохол понабрал разные. Сейчас у него была заряжена картечь. По групповым целям в виде заражённых с близкого расстояния, да ещё и очередями эффект будет серьёзный. Хохлу даже целиться в голову особо не нужно — осыпью накроет. К тому же, метров с десяти и останавливающее действие будет приличным. А кроме картечи Хохол ещё и пулевых с собой набрал.

Глоки остались только у Петровского с Дельтой. Остальные сменили их на СР-2МП[117], а магазины к ним взяли на тридцать патронов. Патроны каждый брал сам под себя: Хохол взял бронебойные СП-10, а Тишина с Крисом — экспансивные СП-12.

Сторожевик тоже приятно удивил. Видно, что команда любит своего кормильца. Везде чисто, что уже о многом говорит. Свежевыкрашен весь — ржавчины нигде не видно. Добавили бронирование, усилив бронелистами капитанскую рубку. Фальшборт судна теперь тоже был из бронелистов, расположенных под наклоном для увеличения возможности рикошета: можно от обстрела укрыться — осколки и лёгкую стрелковку вполне держит. Штатное вооружение катера изначально представляло собой две башни каждая со спаренными КПВТ: одна на носу, другая — в кормовой части. Но доработки коснулись и этого. На корме взамен второй башни поставили Зушку. Готовый корабельный вариант исполнения Зушки экипажу раздобыть не удалось, зато где-то урвали ЗУ-23М1. В этом варианте на Зушке установлен комплект «Стрелец», который обеспечивает применение двух ПЗРК «Игла». Поворотную платформу использовали штатную с небольшими изменениями: за ненадобностью демонтировали колёсный ход. Место оператора обнесли бронелистами наподобие башни. Из-за этого на палубе теперь стало тесновато, но это был уже не сторожевик, а многоцелевой катер.

— Мы ещё и дизеля у него откапиталили, — пояснил Горев, перехватив восхищённый взгляд Тишины. — Как новые теперь.

— Большую работу проделали, как я посмотрю.

— Дык, а то! — согласился он и хлопнул ладонью по фальшборту. — Староват уже. Грех отрицать. Но если с душой подходить, следить и вкладываться, как в родное, то послужит ещё старичок. А отрабатывает на все сто. Не линкор, конечно, но по современным меркам серьёзная огневая мощь и круг выполняемых задач. С нами и связываться-то не всегда хотят. Мы как-то торгашей сопровождали. С берега нас обстреливать начали, так мы разок Зушкой прошлись по тому месту, те и разбежались. Нам бы посвежее что-то добыть. «Мираж»[118], например. Но пока вот не попадался.

— Так ты как называешься? Капитан?

— Не совсем. Скорее командир. Мы же не только с катера работаем. Ещё и в акваториях высаживаемся. У нас из чистых мореманов только Серый — рулевой наш. Все остальные, кто из морпехов, кто из сухопутных. Вон, Де́мон у нас так и вовсе из СОБРов. Так что не подумай. Мы опЫрЫруем тоже неплохо. Не стыдно людям в глаза посмотреть. Если надо, обращайся.

Дальше каждый занимался своими делами, не скатываясь в разговоры. Вошли в Неву, оставив по левому борту Шлиссельбург, вслед за которым вдоль обоих берегов потянулись и другие населённые пункты Ленобласти. А через полтора-два часа впереди над Невой показался Большой Обуховский мост — катер входил в черту города.

— Вот что, войско, — обратился ко всем Горев. — В Питер входим. Сейчас всякая нечисть шевелиться начнёт. Давайте-ка все внутрь. Тесновато будет, зато целыми останетесь.

— А нафига? — не понял Хохол. — По воде ж идём. Не?

— Ну, специально в честь твоего прибытия мосты в городе никто не разводил, — съязвил Горев. — А с моста всякая дрянь похуже бешеных сигануть может. Бывали случаи.

— Аааа… — протянул Хохол поднимаясь с палубы. — Так бы и сказал.

— А вы, ребят, как я посмотрю, в городах редкие гости?

— Ну… как-то не заносит нас в большие города… — замялся Крис.

В единственной надстройке катера было тесновато. Но лучше уж так, чем на открытой всем ветрам палубе. Тишина, прильнув к иллюминатору, рассматривал тянущуюся по правому борту Октябрьскую набережную. Город пострадал. Заторы из автомобилей на проезжей части, среди которых ветер гоняет какие-то бумажки, полно мусора, частично отсутствует ограждение набережной. Безжизненные здания стоят с выбитыми окнами и следами пожаров. Некоторые из них полностью уничтожены. Среди всего этого безобразия мелькают заражённые. Их много: по одному, по два и более. Кто-то из них, завидев проплывающий по Неве катер, просто провожает его взглядом, осознавая, что добраться до него не может, другие и вовсе не обращают на гостей никакого внимания.

— На бэтере не факт, что прошли бы, — шепнул Крис Тишине.

— О чём и речь. Хотя, другие в город как-то умудряются зайти и выйти. На мародёрку, например, — также вполголоса ответил Тишина. — Ты этого вертолётчика-то видел, с которым Петровский тёр?

— Неа. Он мне крикнул, мол, ща вернусь, и скрылся в толпе.

— Мда?

— Ну да. А чё?

— Хм… Да пока ничего.

Пару раз с носовой части сторожевика донеслись гулкие, но несильные удары.

— А это что за дичь? — насторожился Хохол.

— А это те, кому не повезло этой ночью, — пояснил Горев. — Глянь в иллюминатор.

Хохол выглянул и увидел в воде несколько тел. Объеденные, изуродованные. Бешеные и люди. Плавал и мусор. Какой-то ящик мимо проплыл, бочка металлическая, погрузившаяся в воду наполовину. И всё это, не считая более мелкого мусора, остававшегося на плаву.

— Свежие они, — сказал Горев про трупы. — Течением их пока не унесло, вот мы пару раз на их головы и налетели. А в воде они по разным причинам оказываются.

Питер прошли без происшествий. С мостов на катер никто не прыгал, но центр города, правда, поразил изобилием заражённых. В поле зрения мелькали и бесы, облюбовавшие крыши зданий, откуда они наблюдали за улицами. Изредка в городе постреливали, даже рвануло что-то относительно недалеко от Невы.

— Кронштадт, мужики, — известил Горев, указав рукой вперёд. — Куда именно надо?

— Купеческая гавань открыта?

— Ага.

— Вот туда и давай.

— Хозяин — барин, — пожал плечами Горев и обратился к рулевому. — Серый, понял?

Тот лишь молча кивнул в ответ.

Когда входили в Купеческую гавань, все оставались внутри и рассматривали причалы в поисках нужного им судна в иллюминаторы. Его название им было известно.

— Вижу, — сказал Крис. — Вот он наш… «Моби Дик».

— Мда… — протянул Хохол, увеличив кратность своих очков. Было хорошо заметно, что «Моби Дик» — это новое название. И его нанесли прям поверх старого, которое закрасили серой краской, сделав это не очень аккуратно. — Фантазия у новых хозяев прям бьёт ключом.

— Ага, — поддержал Дельта. — Они бы ещё «Мария Целеста»[119] назвали.

— Так, — обратился Тишина к Гореву, — «Моби Дик» этот видишь?

— Угу.

— Вот давай к другому причалу. Подальше от него.

— Не вопрос. До Кронштадта вы рассчитались. Дальше чё как? Обратно пойдёте? Или разбегаемся?

— Разбегаемся. У нас тут дела кое-какие, а по отъезду уже есть договорённости.

— Ну, как знаешь, — развёл руками Горев.

Пришвартовались, сошли на берег. Время — девять вечера с небольшим. На улице снова пасмурно. Кронштадту повезло — здесь смогли отбиться. Люди по улицам ходят спокойно, но совсем безоружных не видно: как минимум, кобура с пистолетом на поясе.

Беспрепятственно в город не попасть — у каждого причала теперь КПП, вооружённый наряд из офицера и четырёх солдат с собакой службу несёт. Как пограничный контроль.

— Цель прибытия? — сразу перешёл к делу офицер, одетый в цифру и бронежилет 6б13.

— Мы транзитом, — ответил Тишина. Нам бы остановиться на ночь, а утром нас должна вертушка забрать.

— Запрещённое есть что-то?

— Смотря, что считать запрещённым по нынешним временам, — подал голос Хохол. — У всех же по-разному.

— Наркота. Причём любая. Даже трава. Алкоголь… но тут больше грузов касается, что на реализацию. А если чисто для себя канистра спирта с собой, то не проблема. Есть ещё ряд товаров для торговли… хотя… вы ж не по торговым делам, как я смотрю. Тогда взрывчатку…

— Воу-воу-воу, — перебил Крис. — Сейчас ещё скажешь оружие нельзя.

— Так ты же дослушай, — продолжил офицер. — С собой только пистолеты. Взрывчатку и тяжёлое станковое вооружение, если таковое имеется, надо будет сдать на хранение.

— Так у меня Вереск вместо пистолета, — решил уточнить Хохол.

— Сойдёт. Суть в том, что можно только оружие для самообороны. А твой пулемёт для этого будет явно излишним.

— Это дробовик, — поправил Хохол.

— А, да? — присмотрелся офицер. — Ну, с ним суть та же.

— Взрывчатки, кроме гранат, нет. Тяжёлого тоже. А с основным оружием что?

— Основное мы сейчас опломбируем. Переносить его только на ремне, стволом вверх. А лучше в гостинице оставить, чтобы патруль не нервировать.

— А если сопрут?

— Тут не воруют. Мы по законам военного времени живём. Объяснять дальше надо?

— А если нас вот прям сейчас патруль при переноске со столами стопарнёт?

— Дык, пломбу покажешь. Если целая и не сорвана, проблем не будет. Патрулей у нас в городе полно и для проверки они стопорят не выборочно, а всех поголовно, кого с оружием на плече видят. Поэтому не советую ходить с основным оружием, чтоб не дёргали каждый раз.

— С этим ясно, — сказал Тишина. — Пломбы в каком порядке потом снимать?

— Сам снимешь, когда город покинете, — ответил офицер. — Она хрупкая и очень легко срывается. Глядите, чтоб случайно не сорвать. Сейчас временные пропуска оформим. На сутки вам или как?

— Давай на сутки. А если планы изменятся и придётся задержаться?

— С пропуском в комендатуру идёте. Там другой выпишут. Только за временем следите, чтоб пропуск не просроченным оказался.

— А что тогда?

— Если не накосячил и не сильно просрочил, то штрафом отделаешься. Ну, а дальше всё от обстоятельств зависит. По-разному может случиться.

Рюкзаки их всё-таки досмотрели на предмет запрещённого. Ещё и служебная собака их обнюхала — наркоту и взрывчатку искали. Потом опломбировали основное оружие и выписали им временные пропуска, которые очень сильно напоминали увольнительные записки по своему оформлению и содержанию.

Прошли контроль, оказавшись в Кронштадте. Дело было за «малым»: захват человека в закрытом городе, наполненном патрулями, и его удержание до прибытия вертушки. И всё бы ничего, будь Майбах где-то на территории города. Можно было бы что-то придумать. Но он наверняка сейчас находился на судне в ожидании выхода, дабы не отсвечивать на улицах. А раз Майбах на судне, то существовало ещё как минимум две проблемы: пройти КПП и проникнуть на судно. Пройти КПП не так сложно — на выход оно работало беспрепятственно. А вот на борт судна их без шума никто не пустит, и Майбах сидеть сложа руки не станет.

А если и удастся попасть на борт и взять Майбаха, то придётся возвращаться через тот же КПП, но уже со связанным пленным. И у хозяев города явно возникнут вопросы. К тому же формально они будут считаться, как только что прибывшие. И обратно в город смогут попасть только со всеми досмотрами и оформлениями.

Садиться и заранее тщательно планировать захват со всем необходимым обеспечением, предварительно проведя разведку, выявив и оценив все возможные угрозы, не было времени — судно уйдёт через сутки. А на воде его перехватить будет в разы сложнее. Посему приходилось импровизировать. И пока вырисовывалось два варианта. Первый — захватить судно, уйти на нём из Кронштадта и дальше вызывать вертушку в обозначенное место. Второй — каким-то образом выманить Майбаха в город.

— Сейчас в гостиницу, чтоб ночью со стволами на улице не отсвечивать. Патруль может занервничать.

До гостиницы от пройденного ими КПП оказалось не более километра. Быстро прошли регистрацию, предъявив временные пропуска.

— Крис, Дельта, — начал Тишина. — Наблюдение. Сейчас выдвигаетесь и фиксируете на судне любой движ. В первую очередь требуется визуальное подтверждение, что Майбах там. В город он не попрётся, но на верхнюю палубу вполне может подняться. Всё-таки прямой угрозы для себя он сейчас не видит.

— Понял, сделаем, — ответил Крис.

— Чекист, где вертушка сядет?

— По Цитадельскому шоссе есть площадка рядом с заводом бетонных изделий. Раньше там был городок автошколы, но место расчистили и теперь там одна из вертолётных площадок, которые частников принимают.

— Вместе с Хохлом пилите сейчас в город и прорабатываете маршрут отхода от причала к зоне посадки. Патрули обхо́дите стороной. Комендантского часа тут нет, но в ночное время лучше не мозолить им глаза. Связь через каждый час. Если вопросов нет, тогда работаем.

Когда все разошлись Тишина принялся за мозговой штурм. Как же выманить Майбаха в город? Да и есть ли он на судне? Не ошибка ли это? Второй вопрос Тишину волновал куда больше, чем первый.

Прошёл час. Поступил доклад от Криса, что свет на судне есть, но на верхнюю палубу за всё это время поднимался только один человек. Абсолютно незнакомый мужик. Трап судна поднят. Отрапортовал и Хохол, сообщив, что патрулей в городе действительно много, но в то же время на улицах полно густой растительности и тёмных плохо просматриваемых закоулков, так что в целом скрытно пройти вполне реально.

— Тишина-Крису, — внезапно ожили наушники у командира.

— На приёме.

— Есть подтверждение. Объект наблюдаю.

— Принял, — облегчённо выдохнул Тишина. — Продолжай наблюдение.

Спустя ещё полчаса в номер вернулись Петровский с Хохлом.

— В общем, есть одна тема, — начал Петровский прямо с порога. — Можно будет вашего Майбах на блюдечке доставить. Как говорится, без шума и пыли.

— А ну-к, поподробнее.

— Мы пока по городу бродили, увидал я типа одного. Мой старый сослуживец оказался, да и помог я ему в своё время. Теперь он тут в особом отделе не последний человек. В общем, в рамках своих полномочий он может досмотр судна устроить и подозрительных лиц задержать до выяснения. А как ты сам понимаешь, вооружённые ребята не из числа команды, которые ни по каким спискам не проходят, подозрений вызовут выше крыши.

— Вот так всё просто? Без оснований взяли и судно начали шмонать?

— Оснований полно на самом деле. Тот же анонимный донос.

— Допустим. Но Майбах так просто не дастся.

— А чё он сделает? В одиночку против целого гарнизона пойдёт? Здесь теперь крепость, а не город! Свалить им не удастся: выход из гавани перекроют и привет. Ему останется только за борт сигать и вплавь уходить. Поэтому не думаю, что он станет вооружённое сопротивление оказывать. Противоправного он тут ничего не сделал — промурыжат, да отпустят. Смысл ему за оружие хвататься? А если он начнёт палить, вот тогда его и потопят вместе с судном. Цацкаться с ним никто не будет. Для него самый оптимальный вариант — это шлангом прикинуться. Чисто под дурака косить. В таком случае он, конечно, тоже рискует, но этот риск куда меньший, чем в бой ввязываться.

Сказано сделано. Смысл в словах Петровского был. К тому же ничего лучше на данный момент всё равно придумать не удалось.

Было далеко за полночь. Тишина взглянул на часы — половина четвертого. Через окно с улицы доносились обрывки чьих-то разговоров, время от времени прохладный летний ветерок через приоткрытое окно доносил запах сигаретного дыма, пару раз ночную тишь шумом своих моторов нарушали проезжающие неподалёку редкие автомобили. Внезапно в дверь постучали.

Группа приготовилась. В номере остались только Тишина и Петровский. Все остальные сейчас находились в прикрытии. Хохол засел в «секрете» — в подсобном помещении, что было в конце коридора. Дельта с пулемётом расположился в необитаемом нынче здании, что стояло через дорогу от гостиницы, в одном из его помещений, откуда просматривался номер, занятый Тишиной, и служебный выход из гостиницы. А Крис страховал Тишину, Хохла и Петровского, контролируя лестницу, ведущую со второго этажа гостиницы к служебному выходу.

— Да, — громко сказал Тишина, приглашая гостей войти.

Дверь открылась и на пороге появился неприметный мужчина с незапоминающимся лицом, крепкого телосложения и возрастом немногим за сорок.

— Добрый вечер, — поздоровался тот и слегка смутившись добавил, — точнее ночи…

— И вам.

— Так, ну представляться смысла нет. Скоро мы попрощаемся. Господин Петровский, я так понимаю, уже ввёл вас в курс дела?

— Именно, — ответил Тишина, отметив про себя странную приставку «господин».

— На судне мы уже отработали…

— Надеюсь, хоть не как маски-шоу, когда всех мордой в пол? — перебил Петровский.

— Я похож на долба***? Операцию по силовому захвату судна, не привлекая внимания моего руководства, да и просто уличных зевак, я не в силах организовать. Сработали в штатном режиме: перекрыли выход из гавани, подогнали сторожевик, взяв судно на мушку, запустили инспектора с досмотровой группой.

— И что? Капитан вот просто взял и пустил? — усомнился Петровский.

— А что он сделает? — с ухмылкой ответил гость.

— Блин… я не так выразился, — поправился Петровский. — Я в том плане, что он даже не стал никаких вопросов задавать? Что вот так вот… ни с того ни с сего… Насколько я понял, тут у вас судно считается неприкосновенным…

— Верно, — согласился собеседник. — Всё, что происходит до причальных КПП, мы не возбраняем. Я не говорю про торговлю — тут у нас и пошлины, и специально отведённые места для этих дел. Но если не в торговых масштабах, а чисто так… друг другу пачку сигарет загнать, то на причалах вполне возможно. И, находясь на причале, ты можешь купить наркоту… да даже боеголовку. Только вот в город ты ничего не пронесёшь. Погранкотроль не даст. Но! Если у нас есть сообщение о готовящемся теракте или же о чём-то, что может представлять угрозу городу, мы вмешиваемся. Капитанам судов, которые у нас швартуются прекрасно это известно, потому ничего необычного в этом нет.

— Прям совсем? То есть просто заявились на судно и шмон начали?

— Именно. Мы хозяева, мы правила устанавливаем и силком сюда никого не тянем. Не нравятся правила — швартуйся в другом месте. Но и мы просто так, от нех** делать, тоже людей не достаём. Раз поднялись на борт, значит, были на то основания. И это никого не удивляет: всё же конкуренция — это дело не всегда чистое, и возможны происки конкурентов в виде ложного анонимного доноса. Это все понимают. А проверить анонимку мы обязаны: всё же пусть лучше это ложняк окажется, чем город на воздух взлетит.

— А если кто препятствовать вздумает?

— Силу применим. Смысл препятствовать, если ты угрозу не представляешь? Например, тонна кокаина, что у тебя в трюме лежит, запрещена, только если ты её через погранконтроль на продажу потащишь. Если она у тебя на судне, то пусть там остаётся. Никто слова не скажет даже если про неё станет известно. И всё потому, что прямой опасности для города от наркоты нет. А вот вооружённые незадекларированные пассажиры… да ещё и на рыбацком судне, а не на пассажирском — совершенно другое дело. Это вызывает определённые опасения. Они могут тоже угрозы не представлять, но тут надо разбираться. Собственно, что мы и сделали. Врать не стану, мне от этого тоже маленький плюс в послужном списке. Происшествие рядовое, так что выше меня никуда это не уйдёт. Разобраться с этим я могу в рамках своих полномочий. Ничего серьёзного я им «шить» не стал — тогда бы я их отпустить не смог и пришлось бы докладывать всем подряд, но пару мелких нарушений, достаточных для высылки из города, я им сочинил.

— Красава, — улыбнулся Петровский.

— В расчёте, — бросил на него взгляд контрразведчик.

— Без вопросов!

— К делу, — продолжил гость. — Куда их доставить?

— На вертолётную площадку, что на Цитадельском шоссе.

— Знаю. Охрана нужна?

— А сколько человек взяли?

— Пятерых. Обыскали сверху до низу. Изъяли личные вещи, оружие.

— Тогда не обязательно, — сказал Тишина. — Хотя… разве что патруль можно. Чисто для подстраховки. Пусть рядом погуляют. Изъятые вещи где?

— Всё в баулы упаковали. Вместе с ними передадим, если нужны.

— Что-то необычное нашли при них? — вдруг насторожился Тишина, вспомнив про кейс с препаратом.

— Хм… — смутился контрразведчик, вспоминая. — Вроде нет. Всё, как у всех. Носимый «джентельменский» набор: оружие, боеприпасы, гранаты, немного взрывчатки, ну и дальше по списку. А что?

— Ладно. Спасибо за помощь. Мы тогда на вертолётную площадку. Ждём вас там.

— Счастливо, — ответил ночной гость, резко встал с кресла и направился к выходу.

— Рарог, внимание, — запросил Тишина всю группу. — Выходим к точке сбора. Порядок походный. Внимание не привлекать.

— Как-то напрягает меня, что чемодана с ними нет, — сказал Петровский.

— А тебя-то чё это напрягает? — не понял Тишина.

— А я что тут, нас**но? — возмутился тот. — Так-то дело общее.

— На самом деле, я нечто подобное ожидал, хоть и надеялся на обратное. Не настолько Майбах глуп, чтоб положить все яйца в одну корзину. Наверняка здесь в городе лишь часть его группы. А чемодан с препаратом они должны были где-то забрать, когда судно из Кронштадта выйдет. Во всяком случае, если Майбах окажется у нас в руках, дальше дело легче пойдёт.

— Ну, как вариант, — согласился Петровский.

Глава 19

Расположились на вертолётной площадке, в ожидании конвоя. Недалеко прохаживался патруль, но на людей с оружием внимания нарочито не обращал — видать, предупреждены уже.

Минут через двадцать послышался звук моторов. К вертолётной площадке подрулили три Газели с наглухо затонированными стёклами. Из первой и замыкающей машины выбрались несколько безопасников, одетых в чёрные костюмы, плитники и шлемы, с АК-105 в руках.

— Ну, — начал первый из них, подойдя к группе. — Принимайте посылку.

Затем махнул рукой, и из каждой Газели вылезли остальные безопасники, выводя своих пленных. Перевозили их раздельно: двое были в первой машине, двое в замыкающей, а Майбах оказался в средней. Следом вынесли четыре больших баула с изъятым оружием и вещами.

Группа Тишины сразу взяла под охрану своих прибывших пленников, а безопасники, больше не сказав ни слова, загрузились в свои наглухо тонированные Газели и, развернувшись на пяточке, оставили гостей города дожидаться транспорт.

Из прибывшей компании Тишина знал только Майбаха. И Клауса — ещё одного спеца из своего отряда, который ушёл в первой группе вместе с предателем. Остальных Тишина видел впервые. Майбах был по-прежнему коротко стрижен, ростом чуть выше среднего, худощавого, но крепкого телосложения. Выраженные чётко очерченные скулы, волевой подбородок. Карие глаза под широкими прямыми бровями обладали цепким взглядом, отчего казалось, что от него невозможно что-то скрыть или утаить. Врать такому человеку не хотелось. От него веяло силой и несгибаемой волей. Его руки, как и у всех остальных, сейчас были стянуты за спиной, однако держался он спокойно и уверенно, будто ничего не происходит.

Рядом с Майбахом и Клаусом стояло ещё двое мужчин и девушка. Парни — бойцы, это видно сразу. И бойцы довольно серьёзные, раз уж Майбах с ними связался. А вот девушка была не столь воинственной. Невысокого роста… скорей даже миниатюрная, короткая стрижка каре, волосы светлые, аккуратный и слегка курносый носик. Её большие зелёные глаза бегали и выдавали страх, граничащий с паникой.

— Мать твою! — пробасил Майбах своим низким голосом, глядя на Тишину. — Как ты в это д***мо влез?!

— Чекист, — проигнорировал Тишина негодование Майбаха. — Что с вертушкой?

— Полчаса.

— А это что за х**? — спросил Майбах, посмотрев на Петровского.

— Пошли отойдём, — сказал Тишина, взяв под локоть своего пленного.

Отошли они метров на двадцать, оказавшись у края площадки, где были навалены уже покрывшиеся ржавчиной старые бочки. Сели напротив друг друга.

— Ты, б**дь, что натворил?! — не сдержался Тишина. — За сколько продался?! Кому?!

— Всё сказал? — спокойно спросил Майбах и, покосившись на наручный ПК Тишины, добавил. — Выдыхай теперь. Дим, ты них**а не знаешь, что на самом деле творится. Волк где?

— Погиб!

— С вами шёл?

— С нами, с нами.

Майбах вдруг как-то заметно помрачнел и напрягся.

— А с чего ты про него вспомнил? Ещё были Хлад, Магнум, Император…

— Друган мой, — как-то туманно ответил он.

— Да не п**ди! Он близко не общался ни с кем.

— Дох*** ли ты знаешь, — пожал плечами Майбах.

— Где кейс?

— Там, где надо, — как-то с вызовом ответил Майбах, скосив глаза на его наручный ПК.

— Тебя сейчас на ремни начать резать?

— Не успеешь. Вертушка сейчас сядет. Куда, кстати, летим?

— Домой.

— Нельзя домой.

— Да что ты говоришь? — удивился Тишина. — Боишься, что свои на части порвут?

— Я тебе говорю ещё раз! Ты не знаешь них***!

— А ты просвети.

— Кароче, делай, что хошь, но возвращаться на Объект нельзя! Нам всем нельзя!

— Сх**ли?

— Кейс сейчас в надёжном месте. Но Настя уже дозрела, так что кровь у неё уже можно забирать. Но! Игошин и ещё несколько офицеров арестованы. Теперь Объект управляется извне и находится под влиянием! Полетим домой — принесём врагу препарат на блюдечке. А дальше вас пустят в расход, представив как «врагов народа». Из меня вытянут инфу, где находится кейс с оставшимися дозами препарата, и туда же.

— Тебя тут местные какой-то дрянью накачали? Или сам накурился? — съязвил Тишина, уловив шум винтов приближающегося вертолёта. — Какой именно враг хоть? Ценор? Союз?

— Ууууу, — протянул Майбах. — Ну, пусть будет Ценор. Ты с Игошиным не общаешься в ходе выполнения задачи, оттого и не можешь этого знать. А если не веришь мне, то хотя бы посади вертушку не на Объекте. Проверь сначала мою инфу. Спешить тебе некуда — я и Настя у тебя в руках. Ты ничего не теряешь.

— Вставай, нам пора двигать, — сказал Тишина, наблюдая, как садится вертолёт, подняв винтами пыль на площадке. Модификация вертолёта действительно оказалась одной из свежих: на площадку приземлился чёрный матовый Ми-8АМТШ[120] с вооружением на внешнем подвесе, которое состояло из двух блоков с неуправляемыми ракетами С-8, двух управляемых пушечных контейнеров с 23-мм пушками и двух 12,7-мм пулемётов Корд. В носовой части машины — один 7,62-мм ПКТ.

Быстро загрузились, затем вертолёт оторвался от площадки и, набирая высоту, пошёл над Кронштадтом в сторону Питера. Дома и улицы Кронштадта внизу вскоре сменились водами Финского залива, а впереди показался Василеостровский район Петербурга.

— Надо бы нам в Ладоге сесть, — сказал Тишина Петровскому.

— Нах**? — не понял тот. — Это ж время. Да и расплачиваться чем будем?

— Не ссы, есть там у нас один благодетель.

— Как скажешь. Ты командир, тебе решать. Пойду пилотов предупрежу.

Полёт проходил штатно. Тишина посмотрел в иллюминатор. Высота не очень большая и внизу можно было разглядеть город. Его улицы местами перекрыты какими-то баррикадами, захламлены мусором, полно брошенных и сгоревших машин, грузовиков, бронетехники. Много разрушенных зданий, а те из них, что устояли, несли на себе следы разрушений и пожаров. И среди всего этого «великолепия» чёрными точками бродили бешеные. Их оказалось так много, что теперь Петербург больше походил не на город, а на гигантский муравейник. Тишина даже как-то невольно поёжился.

Вертолёт вдруг резко и сильно тряхнуло, запахло гарью и машину потянуло вниз.

— Что за х**ня? — спросил Тишина пилота, заглянув в кабину.

— Не знаю, — ответил один из вертолётчиков. — Один двигатель вышел из строя. Второй в норме, но мы на нём долго не протянем — гружёные же идём, тяги не хватает.

— До КАДа дотянем? До окраины города бы дотянуть.

— Нет. Высоту быстро теряем. Посадка жёсткой будет! Но вот самое очко только потом начнётся: пешком через спальные районы не пройти — порвут.

Отчётливо пахло дымом. Про вертикальную плавную посадку можно забыть. Садиться, судя по всему, придётся как самолёт.

Машину трясло. Внизу проходил проспект Славы, но на нём то и дело мелькали заторы из автомобилей. Садиться на него было бы самоубийством, но выбирать не приходилось. Вдруг машина приняла немного вправо. Дома и проезжая часть проспекта сменились зелёной травой — парк Интернационалистов. Там был более-менее ровный участок, проходящий вдоль Южного шоссе: травяной покров и редкие небольшие деревья.

Колёса вертолёта на скорости коснулись земли, но стойки шасси, не выдержав такой нагрузки, мгновенно сломались. Машина плюхнулась на брюхо, вспахав собой газон. От удара об землю вертолёт отскочил вверх, как мячик, бойцов внутри подбросило, а затем свалило всех в одну кучу на полу. Но в воздухе машина долго не задержалась: тяги не хватило. Последовал ещё один удар об землю, уже не такой мощный. Дальше вертолёт тянуло вперёд по инерции. На каком-то бугорке машину вновь подкинуло. И бугорок пришёлся ближе к правому борту, а не по центру, отчего вертушку накренило на левый. Вращающийся несущий винт коснулся земли, переломав лопасти, осколки которых разлетелись в стороны. Машина крутанулась вокруг своей оси, раскидав находящихся людей внутри, и, налетев хвостовой балкой на фонарный столб, со скрежетом замерла.

Тишина пришёл в себя от того, что кто-то трясёт его за руку. Открыв глаза, он увидел, что освободившийся Майбах сорвал с него наручный ПК. Тишина сразу же влепил ему правый боковой в челюсть, заставив его завалиться на бок. Шла потасовка. Тишина, отбросив Майбаха, схватился за Вереск в набедренной кобуре, но вытащить его он не успел — простучала короткая очередь, сменившаяся командным воплем.

— Рассосались все! — заорал один из безымянных спутников Майбаха.

Майбах, поняв, что инициатива ими перехвачена, достал из баула НК-416, примкнул к нему магазин, передёрнул затвор и скомандовал:

— ПК скидываем! Быстро, быстро, быстро!

На пол с грохотом друг за другом попадали увесистые приборы, которые сразу начали дымиться, приходя в негодность. Та же участь постигла и очки.

— А теперь все успокоились, — продолжил Майбах. — Раненые, погибшие?

— Пилотам не свезло, — констатировал Петровский, заглянув в кабину. — Один наглухо, другой, вроде, цел, но в отключке сейчас. Зажало его сильно. Без гидравлического инструмента не вытащить.

— Коту тоже недолго осталось, — сообщил Клаус. Второй компаньон Майбаха серьёзно приложился головой. Всё лицо в крови, а слева — жуткого вида вдавленный перелом черепа, чьи сломанные кости наверняка задели головной мозг. Едва уловимое дыхание и слабенький пульс говорили о том, что боец ещё жив, но толку от этого никакого: реанимобиль с бригадой врачей сюда не вызвать.

— Тишина, — обратился к командиру Майбах, — всё совсем не так, как ты думаешь.

— Так, может, ты объяснишь… — Тишина попытался раскрутить Майбаха на разговор, но тут же зашёлся в жутком кашле, вслед за которым его вырвало.

— И часто тебя так накрывает? — спросил Майбах, прищурившись. — Всё норм?

— Не дождёшься, — съязвил он в ответ. — Ну, так что там с объяснениями?

— Объясню. Обязательно. Позже. Это долгий разговор. А сейчас надо у**ывать отсюда, пока слюнявые вертушку не облепили сверху до низу.

— И что предлагаешь? Под конвоем нас поведёшь?

— Для начала просто прими тот факт, что мы не враги — я тебе в спину не выстрелю. И в этом будь уверен. Иначе я уже бы это сделал. Главное, чтобы никто глупостей не делал.

— Допустим.

— Конвоировать вас безоружных бессмысленно. Не отбиться толком, ещё и за вами глаз да глаз нужен. Уходить порознь тоже не лучшая идея: у вас шансов совсем немного, а у нас их ещё меньше.

— И?

— Сейчас опускаем оружие, вы берёте свои стволы и уходим. Тишина, ты командуешь.

— Ладно, годится, — ответил командир после короткого раздумья, подняв свой ШАК-12.

Неожиданно взвизгнула Настя. Вертолёт сейчас лежал на левом боку и в иллюминаторе правого борта, который оказался над их головами после опрокидывания, красовалась зубастая физиономия бешеного. Тягучая вязкая слюна стекала на стекло, образуя мерзкие лужицы.

— А вот теперь надо спешить.

Клаус, Майбах и его уцелевший товарищ, откликавшийся на позывной Мрак, разобрали из сумок свои пожитки, напялив на себя свои плитники и шлемы. Хорошо хоть магазины в ходе обыска в Кронштадте им не разрядили, а просто повытаскивали их из подсумков.

Шустро распихали всё по местам, приготовившись к выходу. Бешеных к этому времени уже прибавилось, пусть и не на много. Пока собирались, Тишина проводил инструктаж:

— Держимся открытой местности. Выходим и двигаемся через парк Героев-пожарных в сторону метро Обухово. До туда километра три-четыре топать. Там пересекаем КАД и дальше по железке выходим из города. Идём одной группой, не разделяемся и не растягиваемся.

Покончив со сборами, Майбах подошёл к Коту, достал из кобуры свой Зиг и приставил пистолет к виску тяжелораненого. Шарахнул выстрел. Сразу вслед за ним грохнул ещё один, но уже из кабины пилотов, после чего оттуда выбрался Клаус, убирая свой Зиг в кобуру. Раненых пришлось добивать. Им сейчас не помочь, но и оставлять на растерзание не хотелось. В данной ситуации это наиболее гуманный выход.

— Как выходить-то будем? — Хохол озвучил вслух уже давно назревший вопрос. — Дверь с левого борта-то отпадает. Разве что подкоп делать.

— Да и с правого, походу, тоже дохлый номер, — сказал Дельта, глядя как дверь наверху дёргается в сторону, но помятый корпус вертолёта не даёт бешеным сдвинуть её в сторону.

— Корпус вертушки от удара «повело», — констатировал Тишина и сразу добавил. — Вон, рампа тоже не в лучшем состоянии.

— Надо через кабину пилота пробовать, — предположил Клаус. — Остекление расх**рим, а между стоек, думаю, можно будет пролезть.

— Только бешеных как-то нужно отогнать, — подхватил мысль Крис. — А то порвут, пока протискиваться бу…

Закончить фразу он не успел. Вертолёт содрогнулся от удара, раздался дикий рык, а все бешеные тут же разбежались.

— О! Теперь и думать не надо, — с иронией отметил Хохол. — Сейчас бесы вертушку, как консервную банку вскроют.

Над головами раздался скрежет металла, остекление иллюминаторов лопнуло, осыпав головы осколками, и огромная когтистая лапа броском кобры нырнула внутрь вертушки через один из разбитых иллюминаторов, пытаясь достать кого-то из людей. Но находящиеся внутри к этому моменту уже прижались к полу, отчего бес своими когтями просто рассёк воздух.

Правый борт, где сейчас находился бес, был под прицелом всех имеющихся стволов, но огонь пока никто не открывал.

— Почему же вы нестреляете?! — в панике выкрикнула Настя.

— Рано, — невозмутимо ответил Тишина. — Пусть он нам дверь сначала откроет.

Бес предпринял ещё пару попыток достать людей через иллюминатор, но не преуспел в этом. Бросив попытки, он спрыгнул с вертушки, но уходить не торопился: снаружи доносились его тяжёлые шаги и глубокое хриплое дыхание.

— Дол***б! — возмутился Хохол. — Тупой, как не знаю что. Мож через кабину полезет?

— А ну-ка, — Клаус аккуратно сместился ближе к кабине пилотов, оказавшись напротив сдвижной двери правого борта, дотянулся до дверной ручки и пару раз её дёрнул, сдвигая дверь в сторону. Она, как он и ожидал, не поддалась, но люфт у неё был серьёзный. Бес отреагировал молниеносно: стоило Клаусу упасть вниз и откатиться в сторону, как на дверь обрушился удар, вслед за которым завизжал металл. Кривые массивные когти показались в зазорах и в несколько рывков бес выдрал дверь, отбросив её в сторону.

Палить со всех имеющихся стволов по нему не стали. Тишина и Крис ударили по нему из двух ШАКов. Тяжеленные пули разворотили ему голову и верх грудной клетки, отбросив тело назад. Даже патронов много не потратили: очереди были короткими, патронов на десять. Сразу воцарилась тишина.

— Мощно, — Мрак с уважением посмотрел на ШАК в руках Тишины.

— Теперь на выход, пока ещё кто-нибудь не нарисовался, — сказал командир.

Майбах подошёл к краю дверного проёма, достал две свето-шумовые гранаты, вырвал у обеих чеку и бросил их на улицу в разные стороны. Гранаты упали справа и слева от вертушки, разорвавшись сдвоенным хлопком, вслед за которым наружу выскочили Хохол и Крис, которых снизу подсадили остальные. Они прям выпорхнули из разбитой машины. Оказавшись наверху, Крис с Хохлом быстро осмотрелись и заняли круговую оборону. Сразу спрыгивать с вертушки вниз не стали. Так безопаснее, хотя кроме размочаленного трупа беса тут никого не было. Пока наверх выбирались все остальные, Крис и Хохол удерживали свои сектора.

Спрыгнув с вертушки, построились в боевой порядок. От привычной тактики пришлось отказаться — вооружённый противник им не грозил. А вот бешеные — напротив. Поэтому группа шла кучно, не растягиваясь, придерживаясь открытой местности. В голове двойкой шли Крис со своим ШАКом и Мрак с РПК-16[121], к которому был пристёгнут барабан на девяносто шесть патронов. На флангах двигались Дельта и Чекист с Печенегами. Двойка Клауса и Майбаха с НК-416 замыкала группу. А в ядре был Тишина с ШАКом, Хохол с АА-12 и Настя.

— По возможности огонь не открывать, — вполголоса в рацию сказал Тишина. — Видите заражённого, исходите из его поведения. Если на нас не реагирует, обходим. Особое внимание на не просматриваемые участки. От зданий держаться как можно дальше.

Перешли через Южное шоссе, оказавшись на территории жилого комплекса «София», где продолжили движение. Хаотично брошенные машины во дворах. Какие-то из них разбитые, какие-то перевёрнутые, попадались и сгоревшие. Порывы ветра поднимали с асфальта обрывки старых газет и прочие бумажки, катали по земле пластиковые бутылки и различный мусор.

Жилые дома с выбитыми окнами. Некоторые подъезды были с открытыми нараспашку дверями и словно пещеры, в которых притаились хищники, косились на проходящих людей. То и дело в поле зрения попадали бешеные. Но они находились от группы далеко и людей пока не замечали.

Тишина крутил головой на триста шестьдесят градусов и никак не мог понять, что ему не даёт покоя. Всё его внимание сейчас приковано к местности, поэтому он не сразу обратил на это внимание — в наушниках раздавались тональные сигналы. Это не морзянка, но они явно не были хаотичными. Они имели свою закономерность и циклично повторялись.

Собраться с мыслями он не успел. Нападение было внезапным и быстрым. Подходили к перекрёстку улиц Дмитрова и Софийской. Из зелёнки со стороны кладбища выскочили сразу пять-шесть бешеных. Загрохотал РПК в руках Мрака, уложив троих бегущих впереди, но вслед за ними на группу кинулись со всех сторон. К РПК подключились пулемёты Дельты и Чекиста.

Бешеные существенно превосходили их числом, но справляться с ними пока удавалось.

— Не стоим, не стоим, — командовал Тишина. — Продолжаем движение. Зажмут сейчас.

Прорвав сжимающееся кольцо по фронту, продолжили движение, не сбиваясь в бегство и не нарушая боевой порядок. Перезаряжаться едва успевали. А бешеные, ощущая себя здесь хозяевами, всё напирали, стараясь добраться до людей. Стоял оглушающий визг заражённых, перекрываемый грохотом стрельбы. Запах крови и сгоревшего пороха был настолько сильным, что ветер не успевал его разгонять.

Удалось продвинуться ещё метров на триста, добравшись до перекрёстка с Дунайским проспектом, но бешеные давили группу всё сильнее: средняя дистанция, на которой удавалось их удерживать, не подпуская к себе, сократилась вдвое.

— Б**дь! Они, как тараканы, — прокричал Хохол, втыкая в дробовик очередной барабан с картечью.

— Не ссы, — донеслось откуда-то в ответ. — Прорвёмся!

Заражённые лезли со всех щелей: выбегали из палисадников, спрыгивали с окон домов, выскакивали из-за разбитых машин. Казалось, что здесь собрался весь город. Группу окружили плотным кольцом, которое теперь можно было прорвать разве что на танке. Спецам всё ещё удавалось не подпускать бешеных к себе, но это был лишь вопрос времени: кончатся патроны и заражённые их разорвут.

Пару раз Тишине показалось, что во всей этой вопящей биомассе, среди перекошенных зубастых гримас, мелькают вооружённые бойцы в зелёном камуфляже, лица намазаны гримом, с оружием в руках. Похоже, не повезло каким-то спецназерам, раз уж они пополнили ряды заражённых. Здоровые люди в такой гуще заражённых выжить не могут.

Через пару секунд «зелёных спецов» в толпе стало мелькать уже заметно больше, но в отличие от заражённых, к группе Тишины они сломя голову не бежали, сохраняя дистанцию и придерживаясь укрытий, коих на заваленных улицах города хватало с избытком. Спустя ещё некоторое время, Тишина увидел, как четверо из зелёных вскинули оружие вверх, наподобие почётного караула. Синхронно хлопнули их подствольники и практически сразу над головами спецов раздалось четыре хлопка, в воздухе повисла лёгкая дымка и запахло чем-то непонятным.

Попадания осколков в себя Тишина не ощутил. Как выяснилось, их и не было. Никто из его группы тоже не пострадал. А лёгкая дымка в воздухе сразу же развеялась. «Не осколочные, не дымовые… чё за выстрелы у них?» — удивился Тишина. Но реакция заражённых удивила его ещё больше: стоило выстрелам разорваться в воздухе, как вся эта беснующаяся толпа со всех ног рванула прочь в разные стороны, полостью очистив улицы от своего присутствия.

Спецы тоже на месте не стояли. Стоило бешеным начать бегство, как они сразу заняли ближайшие к себе укрытия: неизвестно, что там за бойцы нарисовались, которые бешеных тут разгоняют. И неизвестно, что им надо.

— Х**се, — изумился Хохол, прижавшись плечом к колесу сгоревшего БТР. — Так можно было? Видали, чё за дела творятся?

— Я-то думал, что уже всё, — ответил Клаус. — Уже и гранату приготовил. Думал, когда грызть начнут, рвану, чтобы не мучаться. А тут вон оно как.

Повисла короткая пауза. Пришлые бойцы никакой активности не проявляли. Никто ни в кого не стрелял, но и уходить «люди в зелёном» не спешили. Через пару минут со стороны пришлых бойцов кто-то крикнул:

— Ребят, времени мало у нас, так что не тормозим.

— А куда торопиться-то? — ответил ему Тишина.

— Кость в горле! — крикнул вдруг Майбах.

— Нашла коса на камень! — донеслось в ответ.

После этих слов Майбах встал во весь рост и вышел из-за перевёрнутой на бок Тойоты, служившей ему укрытием. Вслед за ним то же проделали и Мрак с Клаусом.

— Отбой, командир, — сказал Майбах Тишине. — Свои.

— Свои в это время дома сидят… — ответил тот цитатой из старого мультика, но не стал упорствовать.

Навстречу спецам вышел один из «зелёных». Среднего роста, не качок, но видно, что крепкий и выносливый. Брюки и рубашка «Урон» от Vоин, сверху плитник от МВС, шлем с «ушами» на кронштейнах. Всё в расцветке A-Tacs FG. Лицо намазано маскировочным гримом, поверх которого нанесены косые полосы бурого цвета, напоминавшие запёкшуюся кровь. Глаза были красными, словно он не спал уже несколько суток, ещё и долго их тёр руками. А когда он говорил, вместо обычных зубов мелькали стальные клыки. «Что за тупые понты?» — подумал Тишина. В руках у гостя автомат Корд 6п67.

— Обниматься-целоваться некогда, — начал незнакомец. — Сейчас ноги в руки и быстро п**дуем к центру города.

— Дядя, ты е**нутый? — не удержался Хохол. — Нас тут едва не разорвали, а ты нас в самую гущу затащить хочешь. Да и что мы там забыли?

— Мальчик, ты не ссы, — подключился кто-то из зелёных. — Дядя тебя проводит.

— А меня мама учила с чужими дядями никуда не ходить, — отрезал Тишина.

Разговор нарушила автоматная очередь. Стрелял кто-то из группы незнакомца, целясь в невидимого противника. Вслед за ним подключились ещё два-три автомата, после чего открыли огонь и нападавшие. Завязалась перестрелка.

— Олени! — возмутился главный из зелёных. — Говорю же, времени нет! Валим!

— Кого сюда ещё принесло? — спросил Крис.

— Тебе лучше не знать.

— Мне для общего развития…

— Хэнк, — запросил главарь в рацию кого-то из своих, проигнорировав вопрос. — Ставь мглу[122] и запускай НМ. Кроете нас, мы уводим гостей. Потом отходите на третий опорник.

Ответа Хэнка никто не услышал — ответ прозвучал у главаря в наушниках, но судя по тому, что в трёх разных сторонах образовались густые клубы дыма, Хэнк всё понял верно.

— Б**дь, Хэнк, не тормози! — торопил его главный.

Хлопнули два-три подствольника где-то неподалёку. Сколько именно их выстрелило на самом деле, было не разобрать на общем фоне перестрелки. А через пару секунд после залпа из подствольников отовсюду начали выскакивать заражённые и убегать в сторону разорвавшихся выстрелов. Зрелище оказалось жутковатым. Бешеные, как одиночные капли, сначала сбивались в небольшие ручейки, которые потом сливались в один большой поток. И вся эта река голодных людоедов неслась в сторону нового противника, огибая группу людей, как небольшой островок.

— Не стрелять, — сказал главарь. — Слюнявым сейчас нас**ть на нас!

— Чё ещё за НМ?

— «Несанкционированный митинг». Ишь как побежали. Наш лайфхак. А вообще, не суй свой нос в чужой вопрос, — пояснил один из зелёных бойцов.

— А мглу на**ра? Как-то по богатому. Попроще дымов нет?

— Этим гоблинам на другой дым по барабану. У них там боевой электроники до ж*пы, я всё удивляюсь, как они сквозь стены ещё не начали видеть. Только мгла от них укроет. Да и то ненадолго.

Меньше, чем через минуту, толпа заражённых разбежалась, скрывшись в дыму.

— Всё, — скомандовал главарь. — Идём дворами. Мы ведём, вы все в ядре. С бешеными мы сами разбираемся. От вас требуется только не стрелять и не шуметь.

Начали движение. За спиной так и стояла перестрелка, но судя по спокойному виду их командира, он был уверен в исходе завязавшегося боя. Впереди показался Максидом. Его стела с логотипом валялась на земле, в надписи не хватало букв. Досталось и самому зданию: в стене пробита огромная дыра, следы от пуль и снарядов, копоть и сажа на стенах. Обходили здание со стороны внутренней территории, чтоб не отсвечивать на открытом проспекте. За зданием стоял бешеный, не проявляя никаких признаков агрессии. К нему из здания своей ломаной походкой вышел ещё один. Двое зелёных, закинув оружие на ремень, вытащили ножи и приблизились к заражённым. Удивительно было то, что бешеные никак не реагировали на подошедших людей, словно они невидимки. Бойцы зашли к ним за спины и каждый из них быстрым отточенным движением располосовал горло своей цели. Вместо вопля у заражённых получился сдавленный хрип и бульканье. Бешеные попадали вниз. В агонии пытаясь зажать раны на шее, они лишь кромсали себе лица своими когтями. Кровь хлестала ключом, заливала асфальт. Последствия ранений выглядели как-то противоестественно.

— У них кровяное давление выше, чем у нас, если ты не заметил, — ответил командир зелёных на немой вопрос Тишины. — Поэтому и хлещет, как из фонтана.

— А почему они на вас не реагируют?

— Секрет фирмы, — загадочно улыбнулся зелёный, блеснув сталью своих острых зубов.

Пройти вдоль Дунайского проспекта, петляя среди зданий, успели немного. Дошли до жилых домов, зажатых между двумя улицами: Малой Бухарестской и Бухарестской. Когда они проходили у детского сада раздался крик впереди:

— РПГ!

С крыши одного из жилых домов ударил гранатомёт. Дымный след расчертил воздух и взрыв перед группой выдрал кучу комьев земли с травой, подняв их в воздух. Мрака, ушедшего вперёд, отшвырнуло в сторону, отбросив на поваленный забор. Голова, сложенная на плечо под неестественным углом, и оторванная выше колена левая нога говорили о том, что боец своё уже отвоевал. Клаусу повезло больше — он успел среагировать, отпрыгнув на пару метров в сторону и завалившись на землю в момент взрыва. Но ему всё-таки досталось: укрываясь от обстрела за какими-то бетонными обломками, Клаус перевязывал себе обе ноги. Осколками его осыпало щедро, но в момент падения он скрестил ноги, благодаря этому бедренные артерии не задело.

На спланированную и подготовленную засаду это похоже не было. В противном случае всё закончилось бы гораздо быстрее, и вряд ли кому-то удалось уйти. Скорее всего, их просто собирались перехватить на ходу. Успели только садануть из гранатомёта, намереваясь группу зажать на открытой местности, но пока подтягивались основные силы и плотность огня только начинала нарастать, спецы успели отойти чуть ближе к зданию детского сада.

Поймать противника в прицеле было сложно: те сливались с местностью, меняя цвета, как хамелеоны. Вполне вероятно, что кроме цветовой подстройки под местность их снаряга ещё и инфракрасное излучение блокирует, укрывая пользователя от приборов наблюдения. Окажись у них инфракрасная маскировка, тогда и очки не сильно помогут. Только сейчас это уже никак не проверить — сгоревшие очки вместе с ПК остались в вертушке.

Тем не менее, абсолютными невидимками атакующие бойцы не оказались, несмотря на свои примочки. Невооружённым глазом засечь их было не сложнее, чем замаскировавшегося снайпера. Но проблема заключалась в том, что они постоянно меняли позиции и их камуфляж мгновенно подстраивался под любую поверхность. Снайпер такую кучу маскхалатов в разных расцветках таскать с собой не сможет. А у этих ребят и скорость, и маскировка, и подготовка на высоте. Трудно с ними придётся.

Похоже, что с народом у атакующих не очень — взять группу в кольцо они не могут. Но к детскому саду их пускать они не собираются. Оттуда у спецов есть все шансы уйти — вокруг детского сада раньше был небольшой парк размерами примерно сто на сто пятьдесят метров, но теперь здесь всё было перерыто взрывами, брошенной техникой, поваленными деревьями. А со стороны въезда на территорию детского сада находились остатки серьёзного блокпоста. Так что слепых зон и укрытий тут было предостаточно.

Судя по всему, в недавнем времени тут повоевали. Неизвестно только, какой интерес и для кого представляла эта территория. Хотя, обрывки и обгоревшие клочки брезента, говорили о том, что тут был полевой лагерь с палатками и со всеми делами.

Атака противника разбила группу на две части, отрезав их другу от друга. Ближе всех к детскому саду оказались Тишина, Настя, Хохол, Майбах, Чекист и главарь зелёных. С Крисом и Дельтой остались трое зелёных. Раненый Клаус был под огнём, но в глубокой воронке, ещё и за бетонными обломками достать его пока не могли. Но и высунуться ему не давали. Вытащить его не получалось — занятая им воронка, как назло, располагалась особняком и вокруг неё всё отлично простреливалось.

Чекист и Дельта с разных позиций строчили на каждый шорох. Постреливал Тишина и командир зелёных. Огрызался Крис. А Хохол просто сидел и не высовывался — не то оружие у него. Нужно пробиваться к детскому саду.

Снова саданул РПГ, но уже с другого здания. Попадание пришлось чуть правее занятой ими позиции, а поднятая взрывом земля осыпалась на шлемы.

— С тяжёлым вооружением у них так себе, — высказал свои наблюдения Хохол.

— Эти с собой тяжёлого не таскают. Другие задачи у них. Хотя, РПГ у них не редкость.

— Это радует. Не хватало ещё, чтобы нас миномётами тут накрыли.

— А ты не радуйся. Сейчас они пристреляются, своих подтянут, и мы тут о**еем.

— Так, может, ты своих сюда вызовешь?

— Мои сейчас у кладбища на Софийской с их основными силами сцепились, — сказал командир зелёных, после короткого радиообмена. — Друг друга сюда не пускают. А нас сейчас их небольшая группа зажала. Четверо бойцов, я думаю… мож, пятеро.

— Всего?! — удивился Хохол.

— Всего, — подтвердил тот. — Они электроникой нафаршированы. Нам и шага ступить не дадут. И камуфло у них, видал, какое?

— Может, у них ещё и пули самонаводящиеся? — съязвил Хохол.

— С этим ты не угадал.

— Ну, так раз они такие непобедимые, х**и нас до сих пор не задавили?

— Живьём мы им нужны, но перехватывать нас им на ходу пришлось, поэтому…

— Кстати, тоже интересный момент, — перебил Хохол. — Маршрут мы не планировали, чистая импровизация. А у них часть группы отделилась и за нами. Как они на нас вышли, ещё и впереди оказались?

— Наводит их кто-то.

— Так что теперь-то? Нам же ни туда, ни сюда. Так и сидеть?

— Эти нас пока только удерживать могут. На большее у них бойцов не хватит. Ждут…

— Чего именно?

— Пока свои подтянутся.

— А мы?

— А мы-то тоже не пальцем деланные. Город-то наш. Мы тут хозяева! Пока у меня одна группа их у кладбища мутузит, я сюда ГБР[123] дёрнул. Теперь уж как повезёт. Смотря, кто из них сюда быстрей доберётся: наши или эти гоблины.

— А они далеко? — робко спросила молчавшая до этого Настя.

— Должны успеть, — как-то туманно ответил зелёный.

— Как-то слабо всё организовано, — прокомментировал Петровский, вставляя коробку в пулемёт: патроны в «Скорпионе» он все извёл.

— Хлебало завали. Где ваша вертушка ляжет, никто наперёд не знал. Поэтому все силы по городу и раскидали.

— Ладно, проехали.

— Всё! — сказал зелёный. — Пи***ц! Не наш день сегодня!

— Чё за нах?

— Они здесь, — ответил он, постучав пальцев по наушнику. — Глушить начали.

Над головами пролетела пара каких-то незнакомых летательных аппаратов, похожих на звездолёты, из которых высадились ещё двадцать бойцов-хамелеонов.

— Да уж продержимся как-нибудь, пока твоя «кавалерия» к нам на помощь спешит. А им, чтоб нас живыми взять, сюда ещё подойти надо, — сказал Хохол, перехватывая дробовик.

Короткая пулемётная очередь отбросила Хохла на спину. С близкого расстояния пули прошили переднюю плиту его плитника. Последняя из них угодила чуть выше, попав в шею. На лицо Тишины брызнуло тёплой кровью. Долго Хохол не мучался: похрипев несколько секунд, он затих.

Тишина ещё даже сам не понял, что произошло, а руки уже рефлекторно схватились за оружие. Но его сразу остановили.

— Не дёргаемся, ребята, — Петровский сидел чуть в стороне, удерживая на прицеле всех находящихся в укрытии. — Теперь стволы свои сложили на землю. Только медленно, а то могу и пальнуть ненароком.

— Мразь! — выцедил сквозь стиснутые зубы Тишина. — Ты мне за него ответишь!

— Ой, да ладно тебе, — парировал Петровский и вытащил рацию. Ту самую, которую он прихватил с собой тогда на Объекте. Батарея была на месте. Потыкав на ней какие-то кнопки, Петровский снова убрал её в боковой карман брюк.

— «Наводит их кто-то», — заулыбался он, процитировав зелёного. — Ясен х** наводит!

— А чего ж не сразу? Чё ждал-то?

— Рано, — пожал он плечами. — Всё же своим чередом шло. Ты смог выйти на Майбаха, с которым эта мадмуазель антивирусная была. Кстати, Майбах — очень тупая кликуха. Ну, да х** с ним. Далее. Когда уже в Кронштадте ты убедился, что это действительно он, я посодействовал в его бесшумном захвате. Оставалось до Объекта долететь, где нас всех бы и встретили. Зачем раньше времени шуметь? С вертушкой, конечно, прокол вышел. Пришлось сигнализировать, что груз у меня, пока его конкуренты не перехватили. Вот и прибыла команда прикрытия. Всё бы ещё раньше закончилось, если б не эти… зелёные человечки. Как они тут оказались раньше нас, я х** знает. Я, чес говоря, даже сомневался в их существовании. Те, кто среди заражённых, как среди своих гуляет… Это, конечно, зрелище. Снимаю шляпу! Но ничего, как бонус теперь ещё и ваши секреты узнаем.

— А цирк этот зачем сейчас разыгрывал, стреляя в никуда?

— На тот случай, если эта ваша ГБР здесь раньше нарисуется. Но вышло иначе. Можно теперь и играть в открытую. О! А вот и свои.

Со стороны группы Криса раздалась стрельба, грохнула пара взрывов, потянуло дымом и всё стихло. Дымило от души. Похоже, Крис решился на отчаянный рывок, поставив мглу. Не имея огневого прикрытия, даже эта супер-завеса не давала гарантий. Поэтому последнюю мглу берегли, ожидая ГБР зелёных.

Вслед за стихшей перестрелкой, к позиции Тишины вышли трое бойцов-хамелеонов. С каждым движением их одежда и снаряжение меняли цвета и оттенки, копируя прилегающие к бойцам фоновые расцветки. Даже сейчас, когда они стояли открыто во весь рост, не скрываясь, их очертания было сложно разобрать. Их лица скрывали баллистические забрала, закреплённые на шлемах. Глаз тоже не видно: они скрывались за тёмными стёклами на забралах.

— Груз семь ноль один, — произнес Петровский.

— Подтверждаю, — донеслось из-под шлема искажённым электроникой голосом.

— Приоритетная цель, — сказал второй хамелеон. — Немедленная эвакуация.

— Поднимаемся ребята, — обрадовался Петровский. — Такси приехало.

Группу быстро разоружили и, скрепив всем руки за спиной, повели к приземлившимся «звездолётам». То, что происходило дальше, выбилось за пределы восприятия. Хамелеоны, что оставались в охранении у транспорта, ни с того ни сего, начали синхронно стрелять в пустоту, а те, кто сейчас конвоировал Тишину с его компанией, резко сорвались на бег, погнав пленных к открытым рампам транспортников.

Глядя на бегу в ту сторону, куда сейчас стреляли хамелеоны, Тишина рассмотрел, как с противоположной стороны в воздухе возникает дульная вспышка и стучит знакомый бас Корда, словно человек-невидимка стреляет из пулемёта. Пару раз к пулемёту подключались короткие очереди АГС. Позиции невидимого стрелка менялись с невообразимой скоростью: то лопались уцелевшие стёкла в домах, словно по стене здания кто-то бежит, то от сокрушительной силы в разные стороны разлетались бетонные обломки на земле, как при падении чего-то тяжёлого.

Достать призрачного гостя у хамелеонов не получалось. А может и получалось, только должного эффекта их попадания не приносили. У призрака с этим дела обстояли куда лучше: на земле лежало уже не меньше пяти-шести бойцов с разорванными крупным калибром телами, на некоторых изобиловали осколочные ранения от выстрелов АГСа.

Призрак стремительно приближался к транспортникам. Сдерживать его практически не удавалось. На пути у призрака, который своим внешним видом напоминал дрожащий воздух в жару, оказался один из хамелеонов. В воздухе свистнуло что-то острое, и хамелеон разлетелся в разные стороны, разрезанный пополам.

Добежали до транспортника, простучав ботинками по стальной рампе. В этот момент в руках у одного из уцелевших хамелеонов возникло оружие фантастического вида, похожее на бластер. Яркая дульная вспышка осветила стрелка, а выпущенный импульсный заряд угодил в призрака. Плохо различимый дрожащий воздух приобрёл очертания. Огромное существо выше и крупнее беса. Из спины торчали мощные щупальца, которые удерживали над правым плечом Корд, над левым АГС. Выглядело это как сплав металла и плоти. В районе пояса и на бёдрах у него были «впаяны» в плоть запасные коробки для Корда и АГС — носимый боекомплект. С поправкой на габариты существа, коробки казались игрушечными. Всё тело буквально состояло из бугров и узлов мышц — мощнейший торс, такие же мощные ноги и руки, заканчивающиеся огромными пятернями. Стоило хамелеону произвести выстрел, как рука существа бросилась в его сторону, превратившись на лету к своей цели в скопление щупалец. Щупальца окутали его с верху до низу, сдавив хамелеона, и через секунду его тело оказалось разрезанным на куски.

Одновременно с этим, из тела существа вылезло ещё несколько небольших отростков, которые сменили пустую коробку в Корде, перетащив с пояса полную. Лязгнул затвор. Корд на станке из плоти развернулся назад и короткой очередью срезал ещё одного хамелеона с таким же бластером. Всё произошло так быстро, что двойное убийство слилось в одно движение.

Всё это Тишина наблюдал из иллюминатора поднимающегося вверх транспортника. К этому времени вторая машина только начинала взлёт.

Существо скрылось из виду, вновь превратившись в дрожащий воздух. На земле живых хамелеонов не осталось. Все, кто уцелел, сейчас находились в транспортниках. Высоту ещё не успели набрать, а второй транспортник задымил, в кабине пилотов на стекло изнутри брызнула кровь, и машина с сильным креном пошла вниз.

Дрогнул от удара и первый транспортник, где находился Тишина. Щупальца начали рвать метал, вскрывая боковую дверь.

— Действуем по протоколу, — сказал хамелеон электронным голосом. Затем он вытащил пистолет и без колебаний выстрелил в Настю, попав в глаз. Девушка с прострелянной головой свалилась на бок.

Майбах и Тишина резко вскочили, сбив с ног хамелеона, но со связанными руками им особых успехов достичь не удалось.

Транспортник сильно трясло, и когда спецы кинулись на хамелеона, зелёный подсечкой сбил с ног его напарника. Противоосколочного воротника на его плитнике не было, отчего шея оказалась открытой. Стальные клыки командира зелёных бойцов сомкнулись мёртвой хваткой, разрывая артерию. Брызнула кровь.

Петровский тоже не сидел. Когда началась потасовка, он схватил пулемёт, но машину в очередной раз сильно тряхнуло, и выпущенная им очередь увязла в правой стене. Транспортник накренило вправо, и Петровский, потеряв равновесие, упал, но тут же вскочил на ноги. К этому времени оставшийся хамелеон раскидал связанных Майбаха и Тишину.

Этой заминки существу хватило, чтоб выломать бронированную дверь. И когда Чекист и хамелеон, вновь поднявшись на ноги схватились за оружие, от выломанной двери раздался свист и голова хамелеона, как футбольный мяч, слетела с его плеч, угодив в челюсть стоявшего рядом Петровского. От полученного удара тот вырубился и пока опасности не представлял.

В кабине пилота послышался сдавленный короткий вопль. Транспортник чуть было не потерял управление, но вопреки ожиданиям пикировать не стал, продолжив удерживать курс.

Тишина, освободившись от пластиковых наручников, сразу схватился за SCAR убитого хамелеона и уже собирался выстрелить в дрожащий воздух впереди. Но его остановил зелёный, залитый кровью с ног до головы.

— Стой! Убери ствол!

— Ты видел, на что оно способно? — пребывая в лёгком недоумении, сказал Тишина.

— Видел, — спокойно ответил тот. — И не раз. Вреда ты ему этим не причинишь. Не ссы, свои это.

— В смысле свои?

— Наша «ГБР»… которая припоздала. Долго рассказывать.

— А я не спешу.

— Пошли покажу.

Зайдя в кабину пилота, Тишина увидел, как органы управления транспортника окутаны дрожащим воздухом. На полу лежали мёртвые лётчики.

Морок слетел, материализовав дрожащий воздух, и Тишина увидел, как кабина окутана плотью неизвестного существа.

— И где оно сейчас? Оно разумное вообще?

— Он, — поправил зелёный. — Он здесь. И он не глупее нас с тобой. Вместе взятых.

— Я только бесформенную биомассу вижу.

— Он сейчас ведёт транспортник. Ты его габариты видел? Он тут просто не поместится, ну а так — вот. Растёкся и пожалуйста.

— Что же это за х**ня?

— Полиморфный организм. Проект «Пластилин». Их пока что только двое. Один здесь, другой сейчас на Дальнем востоке по другим задачам работает. Знакомься. Это Каскад.

От бесформенной биомассы отделился отросток, который начал медленно удлиняться в сторону Тишины. На ходу он принял форму руки и остановился напротив него. Тишина не стал его игнорировать и ответил на предложенное рукопожатие.

— Вот и познакомились, — прокомментировал зелёный.

— У нас с названиями всё, как всегда. «Буратино», «Солнцепёк», — перечислял Майбах тяжёлые огнемётные системы. — Теперь ещё и «Пластилин».

По громкой связи в транспортнике загробным голосом вдруг прозвучало сообщение:

— Есть повреждения в системе охлаждения. Готовимся к аварийной посадке.

Все заняли свои места, пристегнувшись. Пристегнули и связанного Петровского. С ним ещё долгий разговор предстоял.

Посадка оказалась не на столько травмоопасной, как в случае с вертушкой. Протянули не более десяти километров, плюхнувшись не далеко от метро Дыбенко.

— Дальше-то что? — Тишина терялся в догадках от вновь открывшихся обстоятельств.

— Скоро нас заберут, — сказал зелёный. — пока ждём.

— Тебя как звать-то?

— Склеп.

— Я же тебе говорил, — начал Майбах. — Всё совсем не так, как ты думаешь.

— А как? И что теперь? Девчонку жалко, да и препарата у нас теперь нет. Проср**и всё.

— Препарат в твоей крови, а не в её! — рубанул Майбах.

— Чего?

— Я сам это понял только тогда, когда всё воедино сложил. Волк с вами вышел. Значит, кого-то укололи в твоей группе. Когда тебя в вертушке вывернуло, я понял, что оно в тебе. Ведь у тебя уже были такие приходы с самочувствием?

— Были.

Заворочался Петровский, приходя в себя. Сидел он сейчас со скреплёнными за спиной руками, прислонившись к стене. Промычав что-то невнятное, он открыл глаза.

— С добрым утром! — поприветствовал его Склеп и повернулся к Тишине. — Сейчас он нам всё изложит. Начнёшь понимать кой-чего.

— С**ёв ты такой уверенный? — со злой улыбкой сказал Петровский.

Склеп улыбнулся в ответ и выудил из кармана у мёртвого хамелеона шприц-тюбик с неизвестным препаратом.

— Видал, какой сервис? — сказал он, постучав по игле. — Ты уж извини, не помню я, как правильно сыворотка правды по-научному называется. А эта ещё и с какой-то там улучшенной формулой, насколько я знаю. Сверхсовременный препарат. Для нас прихватили. А теперь даже яйца тебе резать не придётся.

Сопротивляться со связанными руками у Петровского особо не получилось. Препарат ввели быстро, а спустя некоторое время Петровский уже блаженно улыбался.

— Рассказывай.

— Что именно?

— Кто такой? На кого работаешь?

— Всё куда глубже, чем вам кажется. Вы видите только вершину айсберга. Попробую вам распедалить.

Заражение сделано умышленно и прокатилось по всему миру: не только Россия была целью. Глобальная мировая элита видела иной путь развития цивилизации, чем тот, которым она шла. Проще говоря, им нужна меньшая численность населения и абсолютная власть, которая строилась бы без всяких прав человека и международного права. Только их воля должна быть законом.

Представителей элиты не знал никто — они всегда оставались в тени. Они не мелькали в светской хронике или в списках Форбс. Их состояние не предавалось огласке, хотя исчислялось такими цифрами, которые даже выговорить может не каждый. И их деньги давали им власть. У них не было ни тайного общества со зловещим названием, ни суперсекретной штаб-квартиры на дне океана или на Луне, ни тайной символики или печатей, которые позволяли бы связать их воедино. Они были повсюду и нигде, а посвящённые в дела называли их просто — Хозяева.

Долгое время их всё устраивало. Для планомерного снижения численности населения они развязывали локальные конфликты. Наркотики, алкоголь, разгул криминала Хозяевам тоже оказались весьма выгодны. Травить людей старались всем, чем можно, выдавая это за новые веяния в моде — ни в чём себе не отказывай, попробуй в жизни всё. Но особое место Хозяева всегда отводили разработке болезней, лекарств от них и способов лечения, что приносило им кроме смертности ещё и немалый доход.

Они искусственно создавали экономические и политические кризисы во всём мире и в отдельно взятых странах, плодили коррупцию и безработицу, отбрасывая тем самым добрую половину населения за черту бедности. На фоне этого навязывали обществу идею бесконечного потребления, тягу к роскоши, высокому положению. Так Хозяева ставили людей в зависимость от денег. Но для одних, кто едва сводил концы с концами, деньги были вопросом выживания и необходимости, а для других, кто более-менее жил в достатке и серьёзно не бедствовал, деньги помогали реализовывать прихоти.

За успех, за движение наверх, за деньги люди были готовы эксплуатировать и грызть друг друга. В людей вколачивалось, что это и есть норма, правда жизни. Абсурдные судебные иски друг к другу, коррупция на местах, в бизнесе рейдерство в том или ином виде, коллеги по работе готовы «слить» друг друга, и это не всё. А конечная цель — деньги. Да побольше. Кому-то для того, чтобы не умереть с голоду или подняться повыше, а кому-то реализовать свои хотелки и самоутвердиться. А это порождало социальное расслоение. Обеспеченные люди чувствовали своё превосходство и смотрели на рядовых тружеников как на неудачников, а те ненавидели их за это. С избытком хватало разрозненности и внутри социальных групп. Разделяй и властвуй.

В таком водовороте Хозяевам очень просто было оставаться в стороне: пока каждый занят своим благосостоянием, никому и в голову не придёт задуматься об их существовании. И ещё проще Хозяевам было подкупать тех, от кого зависели их интересы: с подобным уровнем алчности достаточно кинуть нужному человеку кусок пожирнее.

Правда, находились и те, кто устоял и не попал в эту зависимость, но они оказались в меньшинстве и в глобальном масштабе ничего не решали.

Деньги правили миром, а Хозяева правили деньгами. И чем беднее общество и меньше его запросы, тем дешевле и легче им управлять.

— У меня всегда бомбило от всех этих «несгибаемых» индивидов, — разоткровенничался Петровский. — От этих «я не раб», «я не стадо», «мной низя управлять»… ну-ну… Помаши ему баблом перед носом, так запрыгает на задних лапках. Вопрос только в сумме. А кого не купили, тех можно запугать, шантажировать, на них можно надавить… да много чего. Способы разные, а суть одна — ты ими управляешь!

— Ты по делу давай! — оборвал «исповедь» Тишина.

Петровский осёкся, как по команде, секунду потупил взгляд, затем продолжил.

Со временем честных и порядочных людей, не попавших в «денежную зависимость», стало появляться всё больше. Некоторые из них имели определённый вес в обществе, и за ними шли люди. Мировой порядок нужно было срочно менять. Требовался способ поставить людей в физиологическую зависимость, чтоб в них не осталось места для принципов. Для этого создали вакцы. И только потом под них спроектировали вирус, который позволял в ураганных темпах сократить численность населения. Оставалось всех заразить, но аккуратно, чтобы общество не скатилось в каменный век.

Заражение не было хаотичным. Оно происходило управляемо, по сценарию. Всё-таки нужно сохранить часть населения как рабочую силу, сохранить производство, добычу полезных ископаемых, энергетику и прочее. Иначе, кто обеспечит Хозяев? И каким образом, если рухнет цивилизация? К вопросу заражения подошли основательно, и на выходе получилась идеальная рабовладельческая схема, при которой не нужны надсмотрщики, охрана или высокие заборы: люди просто «варились» в общем котле в погоне за вакцем, дарующим жизнь. И каждый верил в свою исключительность: он выжил при беспорядках и не умер от заражения, он — победитель, который сумел переиграть смерть. А Хозяевам оставалось лишь время от времени за вакцы скупать результаты производства в зависимости от своих потребностей. Для того, чтобы не делать этого напрямую, существовало много схем, поэтому им удавалось оставаться в тени, управляя всем из-за кулис.

Хозяева были привиты, и вирус как таковой им не грозил. А вакцы они воспринимали как деньги. Дефицита с ними Хозяева не испытывали: их технологии позволяли штамповать вакцы вагонами. Это в народ они спустили более примитивные способы их синтеза. Вакцы для Хозяев как деньги из воздуха, чего нельзя сказать про всех остальных.

Немного подорвали планы бешеные и прочая новая живность. При разработке вируса и его испытаниях их появление не прогнозировалось. Терять другие континенты в планы Хозяев не входило. Им нужны были просто хаос и анархия, которые разрушат все мировые устои, на руинах которых они выстроят свой новый порядок, а не толпы обезумевших людоедов. Прокол вышел в ходе «полевых испытаний». Они заселили один из крохотных необитаемых островов в Тихом океане. Территория была небольшая, и после того, как вирус начал прогрессировать, на острове началась резня, как и планировалось. Сбившись в банды, подопытные истребляли друг друга любым удобным способом, пока в конечном итоге не осталась одна из них. Но вскоре и внутри неё случился разлад. После очередной резни в живых остался лишь один подопытный. Он был эвакуирован с острова для дальнейших наблюдений. Когда у него начались необратимые изменения, подопытный уже сидел в одиночной камере и доступа к биоматериалу у него просто не было. Предшествующие полевым испытаниям лабораторные исследования говорили о том, что подопытный скончается. Так и случилось. Испытания признали успешными. Но никому и в голову не пришло скормить ему живого человека и посмотреть, что из этого получится. С этим разобрались намного позже, но что-то изменить уже было невозможно — вирус был «запущен» в массы.

Вооружённые конфликты Хозяевам были выгодны — так они регулировали численность оставшегося населения. Повсюду были их агенты влияния, стравливающие фракции выживших между собой. В то же время выжженные ядерным огнём пустоши и заражённые земли для них были крайне неприемлемы. Обеспечивать-то их кто будет, если выжившие друг друга перебьют и окончательно отравят планету? Да и для самих Хозяев единственную угрозу в военном плане могло представлять оружие массового поражения. К его ликвидации подошли комплексно. К силовым акциям по уничтожению прибегали редко, но и они имели место быть. Гораздо чаще подкупали специалистов, которые выводили его из строя, или же, получив удалённый доступ с помощью заинтересованных должностных лиц (рычагов воздействия много — кого подкупили, кого шантажировали, кого запугали), дистанционно приводили стратегическое вооружение в непригодность, — всё же технологии у Хозяев на грани фантастики.

Если в общем, несмотря на некоторые «проколы», Хозяева своего добились. Но Россия спутала все карты. Разведка и спецслужбы тоже сложа руки не сидели. Когда в стране начались первые вспышки заболевания, по своим каналам в НАТО удалось протащить решение о вводе миротворцев.

Тишина удивился, но оказалось, что мы сами их к себе завезли.

Когда у нас всё началось, миротворцев в России ещё не было, а к тому моменту, когда заражение добралось до Европы, миротворцев уже перебросили оттуда к нам. Таким образом, первичное заражение обошло их стороной и, будучи не зараженными на начальном этапе, они смогли наладить хоть какой-то порядок, из которого потом выросли Союз и Северная Империя, ставшие настоящей головной болью для теневой элиты. Для того, чтобы препятствовать их дальнейшему развитию, Империю и Союз постоянно стравливали с Ценором.

Мрежа ждала своего часа. Выводить свои подразделения и разворачиваться в условиях активной фазы заражения — самоубийство. Требовалось ждать, пока разработают панацею от вируса. Мрежа обладала колоссальным военным потенциалом. По своим боевым возможностям она была способна порвать оборону Хозяев в клочки. Но у Мрежи имелись и слабые места: она сильно уязвима до того, как развернётся на поверхности и заработает в полную силу. Поэтому факт её существования сохраняли в тайне любыми способами вплоть до начала заражения. И Протокол консервации действительно существовал, изымая Мрежу из информационного пространства. С этим Петровский не обманул, когда с ним общались после его освобождения.

Тем не менее, Хозяевам про Мрежу удалось прознать. Когда им стало известно, что под землёй находится столь опасный противник, который уже близок к созданию вакцины, счёт у Хозяев пошёл на дни. Действовать нужно было быстро, пока Мрежа не развернулась наверху и не заработала в полную силу. Как быть? «Выковыривать» Объекты? Проводить такие операции очень дорого, сложно и они не дают гарантий. Поэтому рубанули внутреннюю связь Мрежи. А когда от Объектов к штабам округов потянулись группы для восстановления связи, их просто подвергали «обработке». Агенты влияния вводили их в «курс дела» разными способами. Чаще всего группу прогоняли через цепь таких агентов, каждый из которых подкидывал только часть дезинформации, оставляя возможность собрать всё воедино им самим. Некоторая информация добывалась с кровью и потерями. Да и откровенную липу агенты не гнали. Они брали истинное положение дел и выдавали это в искажённом виде. Так деза воспринималась как истина. Как и было с Тишиной — нет Мрежи, а есть отдельные Объекты. В конечном итоге Объекты оказались разобщены, каждый стал сам за себя. Кто-то раньше, кто-то позже. Оставалось только включить их в мировую политику, в междоусобные войны с фракциями и в гонку за вакциной. Какие-то Объекты сгинут в войнах, какие-то останутся в стороне, но цель будет достигнута — Мрежа для Хозяев будет представлять угрозу не более, чем Империя, Союз или Ценор.

Как пояснил Петровский, промах вышел с Майбахом и Игошиным. Вместо того, чтобы напрямую пойти, куда положено, — к командному Объекту округа, Игошин отправил их через 32-й Объект. Но под № 32 он значился лишь по документам, а на деле это был стратегический Объект № 12, где велась разработка бактериологического оружия и способов противодействия ему. Именно там создали вакцину от нового вируса. Объект № 12 был единственным во всей Мреже, который подвергся силовому захвату. Правда, довести захват до конца не удалось: туда наведался полиморф, который вырезал подразделения Хозяев.

Полиморфы оказались настоящим козырем в рукаве командования Мрежи. Работы по проекту «Пластилин» стартовали незадолго до начала пандемии ипрямого отношения к Мреже не имели, отчего удалось сохранить полиморфов в тайне. Проект развивался и обеспечивал себя самостоятельно. На начальном этапе дела обстояли не самым лучшим образом. Несколько раз поднимался вопрос о прекращении дальнейших исследований. Однако, всё в корне изменилось после начавшегося заражения. Новый вирус, выпущенный на свободу, который перестраивал организм человека до неузнаваемости, стал базой для дальнейших исследований. А результаты превзошли самые смелые ожидания.

Как и любой другой компонент обороны страны, «Пластилин» поступал в подчинение командованию Мрежи. Когда вмешались Хозяева и непосредственное управление Объектами оказалось недоступно, в распоряжении командования остались только те ресурсы, которым удалось не попасть в поле зрения Хозяев: полиморфы, несколько спецподразделений, широкая и влиятельная агентурная сеть, позволяющая действовать через существующие фракции в лице Союза и Северной Империи. Частенько использовали наёмников.

К Объекту № 12 вместе с полиморфом была направлена группа обеспечения. В ходе зачистки Объекта от подразделений Хозяев группа понесла серьёзные потери, и дальнейшее выполнение поставленной задачи оказалось на грани срыва. К этому времени к Объекту № 12 подошла группа Майбаха. Они оказались в нужное время в нужном месте. Майбах и его бойцы усилили остатки группы.

Первым делом их заставили сбросить свои наручные ПК, которые сразу же пришли в негодность. Это было первостепенной необходимостью, так как Хозяева, получив контроль над системами Мрежи, теперь контролировали всех и каждого в отдельности: в их распоряжении оказались системы наблюдения, любое устройство, где есть микрофон и/или камера, и прочая подобная электроника. Слышать и видеть они могли чуть ли не сквозь стены. Про наручные ПК и говорить было нечего — они исправно передавали все переговоры и простое общение внутри группы. Даже когда бойцы думали, что их приборы выключены и неактивны. Так Хозяевам удавалось обрабатывать разведгруппы всех Объектов и в случае, если те принимали неудобные им решения, группы сразу перенаправляли в нужное русло. В крайнем случае ликвидировали.

Сбросив все наручные ПК, группа Майбаха растворилась. Контроля над ними у Хозяев не осталось. Но и Майбах больше не мог связаться с Объектом и сообщить вновь открывшиеся обстоятельства: наручные ПК уничтожены, а любые другие средства связи через поставленную блокировку Мрежи просто не пробивались. Влившись в группу обеспечения, Майбах ушёл с ними, забрав с собой прототип препарата буквально у Хозяев из-под носа, которым оставалось «объявить» охоту на него всем существующим фракциям. Так они решали одновременно два вопроса — в очередной раз стравливали фракции между собой, которые кое-как договорились о перемирии, и через них же осуществляли поиски беглого Майбаха, оставаясь в тени.

Когда Майбах пропал и встал вопрос о выходе второй группы, которую повёл Тишина, Хозяева взяли их в оборот с самого начала.

— Да вас вели с момента выхода на поверхность, — расплывшись в пьяной улыбке сказал Петровский. — Ваша группа влипла в нашу агентурную сеть с самого начала. И вас «пустили по рукам». От агента к агенту. Вы думали, что сами добываете сведения. Ан нет. Гы-гы-гы… Вас направляли к нужным людям, а вам казалось, что вы сами на них вышли. И они подкидывали вам инфу частями, чтобы в итоге вы сами сложили ту версию, которая выгодна Хозяевам. Как ты там любишь говорить, Дмитрий Хоров? «Всё просто»?

Так и было. Первой подставой оказалась псевдовирусолог Надежда Константиновна. У Хозяев были сведения, касательно всего на поверхности. В том числе и деревни чистых. Далее не составило труда уговорить алчного Ворона на захват такого богатства в обмен на нескольких своих людей, которые должны были лечь под пулями группы Тишины в ходе погони за якобы беглецами. Этот побег из деревни Ворон им сам и устроил. Только он не знал, что ему в этом рейде выжить тоже не светит. Подгадать время и место было не сложно — через наручные ПК Хозяева знали о каждом шаге группы. Цель первого этапа — дать Объекту преставления о мире и технологию производства вакцев. Так Объект начал втягиваться во внешнюю политику, где ему суждено было увязнуть в бесконечных войнах с фракциями и междоусобных конфликтах с другими Объектами. А группу Тишины передали следующему агенту — Шомполу, снабдив при этом «рычагами давления» на него в виде долга, которого на самом деле у него нет. Сделали это для того, чтобы оказывать Тишине материальную поддержку. Хозяевам это было выгодно, пока группа действовала в их интересах: чем лучше обеспечена группа Тишины, тем эффективнее они работают. Но оказывать прямую бескорыстную поддержку они не могли: это вызвало бы у Тишины подозрения. Бесплатный сыр только в мышеловке. А в схеме с Шомполом Тишина и его спецы были уверены, что выбивают у своего снабженца всё необходимое путём шантажа.

Шомпол свою роль тоже сыграл, дав им наводку на Мента, который якобы был вхож в какие-то круги, имевшие отношение к Мреже. На самом деле Мент даже не догадывался о всём происходящем касательно новой вакцины. Он жил сам по себе. В районе Объекта, как говорил Шомпол, он никогда не был и никого там не захватывал. Петровского посадил в казематы базы третий агент — оператор технических средств охраны-обороны. А Мент даже не в курсе был о том, что у него в подвале человек, которого он якобы сам где-то захватил. Поэтому и операция по захвату Петровского прошла без сучка и задоринки — охрана базы не знала о нём. Как раз поэтому пришлось Петровского сажать не в клетку, которая охранялась двумя часовыми, а в неприметную подсобку, сославшись на повышенные меры секретности, предпринятые Ментом, касательно своего пленника.

Далее в дело вступил Петровский. Выдав новую порцию информации, которая очень хорошо вписывалась в происходящее, он добился своего — эта инфа ушла в ЦБУ. Дальше он не сомневался, что Объект № 31, проверив эти сведения, станет действовать особняком, как и все остальные Объекты. Теперь Петровскому оставалось включить Объект в погоню за Майбахом, у которого была вакцина, и схлестнуть Объект с Союзом. Направить их за Майбахом труда не составило. А вот столкнуть Объект с Союзом не вышло. Изначально для этого на Объекте № 12 спецгруппа Хозяев должна была разместить псевдосамописец, содержащий сфабрикованные сведения о нападении Союза на Объект № 12, а также о последних действиях Майбаха, чтобы выйти на его след. Но спецгруппа вместе с псевдосамописцем была перехвачена и уничтожена полиморфом. Именно их останки обнаружила группа Тишины. Разорванные на части бойцы не выкрали самописец, а наоборот — должны были его разместить в специальном отсеке шкафа с инструментами, встроенного в стену, который обнаружил Хохол. Но они его не донесли. А это в планы Петровского не входило, и ему пришлось импровизировать. Вспомнив о скрытом в лаборатории терминале, он сразу направил Тишину туда. Именно из этого терминала Хозяева в своё время узнали о следующем пункте назначения Майбаха — сделке с оружием в Новой Ладоге. Этот терминал они решили не ликвидировать и оставили его для подстраховки, которая в итоге себя оправдала. По этой же причине Объект не уничтожили полностью, сохранив его в полурабочем состоянии: Хозяева «прогоняли» через него различные фракции, снабжая их через подобные псевдосамописцы (и не только) дезинформацией. Так Хозяевам удавалось сталкивать фракции между собой. И это был лишь один из способов манипуляции ими.

Дальше дело оставалось за малым. Очень скоро Тишина догадался о том, куда может направляться Майбах и из какой точки он туда выйдет. Петровский, используя каналы Хозяев, быстро устроил задержание Майбаха. А вдобавок к этому, ещё с быстрой доставкой по воздуху он легко решил вопрос, якобы щедро заплатив. К этому времени Объект № 31 уже находился во власти Хозяев: Игошин и ещё несколько офицеров арестованы, а на их место поставлены свои люди. Но почему вертушка рухнула именно в городе, Петровский не понимал.

В ходе своей подрывной деятельности Петровскому приходилось попутно решать ещё и другие возникавшие вопросы. Главной проблемой для него был Волк. Он всё время вставлял Петровскому палки в колёса, пытаясь направить Тишину не туда, куда ему нужно. Об убийстве не могло быть и речи — не тот человек: по-тихому такого спеца не завалить. Но случай ему всё же представился. В туннеле на Объекте после нападения бешеных. Заранее зная о том, что Волк заражён, Петровский выжидал нужного момента. Изваляв в слюне бешеного острый стальной обломок, припасённый заранее, Петровский незаметно быстрым движением полосонул Волка по бедру. Мгновенный спазм не позволил обречённому бойцу что-либо сказать или сделать. Его оставалось только добить. Всё выглядело, как боевая потеря.

Дальше Петровскому пришлось косить под дурака, случайно ликвидировав уцелевшую систему маскировки на одном из хамелеонов, дабы технология не попала в руки Тишины. Там же Петровский прихватил и терминал, который внешне напоминал рацию. Это позволило ему в быстро меняющейся обстановке максимально оперативно получать доступ ко всем ресурсам, что предоставляли Хозяева: указание своего местоположения, прослушка, связь со спецслужбами, работающими в интересах Хозяев, и многое другое.

— Вирус называется «Красная Опера»?

— Какие же вы все тупые! — улыбался Петровский. — Не даром Хозяева на протяжении всей истории крутят вами, как хотят. Одного универсального решения или же способа добиться своей цели не существует. К достижению любой цели умные люди подходят комплексно! А тем более, когда цель настолько глобальна! Недостаточно просто взять и запустить заражение. Это не сработает. Одним только вирусом нужного результата не добиться. А «Красная Опера» — это целый комплекс средств и способов, спаянных в одну систему. Это шедевр мысли! Вирус здесь лишь одна из составляющих, а кроме него ещё целый ряд спецопераций, саботажа, подкупов, диверсий, запугиваний. Из мелочей складывается пазл! Но вы видите только то, что лежит на поверхности. Почву для заражения подготавливали ещё до появления вируса! Потом заражение сопровождали, чтобы оно не вышло из-под контроля или, наоборот, не заглохло. Хотя всё-таки случились небольшие огрехи: так-то слюнявые Хозяевам тоже не очень нужны. Но в масштабах общей цели они — мелочь. Невелик просчёт оказался. А само название? — искренне восхищался Петровский. — «Красная Опера»! Красиво! Апокалипсис, как по нотам! Тут, как в настоящей опере: каждому направлению отведена своя партия, но главная из них за заражением! Одно без другого не работает.

— Ну, с «Оперой» нам всё ясно, а почему именно «Красная»? — не удержался Склеп.

— Цвет власти! И крови! На них держится Опера! — отрезал Петровский и с почтением добавил, — и звучит поэтично! При всём своём гении Хозяева не лишены чувства прекрасного!

— Кем был нулевой пациент? Каков механизм заражения?

— Нулевой пациент? — переспросил Петровский и истерично засмеялся. — Были тысячи нулевых пациентов. Хозяева, как всегда, провернули всё так, что никто ничего не заподозрил в самом начале. Кому-то вместо прививки от гриппа кололи то, что надо. При этом сами медики не состояли в зловещем тайном сговоре. Гы-гы-гы… Им просто подменяли препараты, которые внешне имели привычную маркировку и сопроводительные документы. Кого-то заражали через систему питьевого водопровода. Кого-то через продукты питания. И так далее. Использовали множество способов и небольшие группы людей с разрывом по времени. Никакого хайпа или общественного резонанса. Жизнь шла свои чередом, поэтому заражение прошло незаметно. А ты как себе это представлял? Типа, открыли пробирку и понеслась? Или согнали всех в одно место и под видом эликсира молодости всех обкололи? При таком раскладе даже самый тупой идиот поймёт, что здесь что-то не так. Когда умный человек наё**вает, он на**ёт так, что ты и не поймёшь. Гы-гы-гы… Когда вирус в организме людей освоился, он начал распространятся воздушно-капельным путём. Так удалось охватить ещё более существенную часть населения. А затем вирус мутировал, как и прогнозировалось: воздушно-капельный путь передачи отработал своё и отпал. По итогу остался путь передачи через укусы и кровь.

— И смысл? При воздушно-капельном пути куда быстрее происходит распространение.

— Именно, — ответил Петровский. — В этом-то и весь замут. Ураганное распространение заражения требовалось только на начальном этапе. Для старта. Далее это могло повредить делу: при воздушно-капельном пути передачи распространение вируса сложно контролировать. Это же всё просчитывалось. Математическая модель. Хозяева наобум никогда ничего не делают.

— Ну, как тебе? — спросил Майбах, когда Петровский замолчал.

— Да е**нись! — коротко ответил Тишина. — С этим гением шпионажа всё понятно. Тебе есть, что сказать?

— Тишина, мы с тобой со школы вместе, — пояснил Майбах. — Но я тебя понимаю… в сложившихся обстоятельствах я бы тоже много в чём усомнился… Склеп, у наших «друзей» есть ещё… эм… «шнапс»?

— Ща сделаем, — ответил командир зелёных и выудил из кармана мёртвого хамелеона ещё один шприц-тюбик.

Майбах принял из его рук препарат и сразу же ввёл его себе.

— А это для чистоты эксперимента. Ну, давай, братан. Спрашивай всё, что интересно, — сказал Майбах, пьяно улыбнувшись.

То, что дальше рассказал Майбах, удивило Тишину не меньше. После того, как Майбах оказался в составе группы обеспечения, ему дали расклад. Настя была лишь наживкой. Никакой прототип в неё не вводили. Группа обеспечения сделала вброс дезинформации в базу данных Объекта, чтобы свести на себя всех преследователей. Майбах и Настя — это лишь отвлекающий манёвр. Они приковывали к себе внимание, оставляя за собой обрывки информации, которые позволяли лишь не терять их из виду, следуя за ними по пятам. Они просто водили всех за нос, не оставляя шанса на свою поимку. Одним из их манёвров была сорванная сделка с бандитами Новой Ладоги: никакое оружие Майбаху не требовалось. Им нужно было только засветиться, показать себя, чтобы все заинтересованные стороны продолжили за ними охоту. То, что о таком манёвре, как сделка с главой Новой Ладоги, станет известно всем, Майбах ни на секунду не сомневался. Так и оказалось — за эту соломинку ухватились все. Даже Тишина.

Командование Мрежи предоставляло Майбаху поддержку — ресурсы, информация и тому подобное. От этого Хозяева были в полной уверенности, что напали на нужный след.

Но эта уверенность оказалась ошибочной. Хозяева контролировали Мрежу полностью, но единственным каналом связи, о котором они не знали и который не смогли перекрыть, была пневмопочта. Она не являлась сетью и связывала только два Объекта: стратегический Объект и Объект общего назначения, осуществлявший его прикрытие. Так были связаны между собой Объект № 12 и Объект № 31.

Канал пневмопочты — это аварийный канал связи, потому и засекретили его настолько, что о его существовании на Объектах не знал даже командир, ЦБУ и Особый отдел. Для связи через пневмопочту выборочно назначались два связных: основной и резервный. Назначались они случайно — должность никакой роли не играла. Так, на Объекте № 31 ими оказались Волк и начмед Жигунов.

В ту ночь у себя на Объекте, ещё до выхода, Волк проник в подстанцию, попавшись на глаза Хладу. В подстанции была оборудована и тщательно скрыта от посторонних глаз камера пневмопочты. Перемещения Волка прикрывал Жигунов, используя специальные коды доступа в системе безопасности. Всё проходило гладко, и лишь сердобольный Хлад, которому никак не давало покоя туманное прошлое сослуживца, последовал за ним. Волк получил контейнер с образцом вакцины по каналу пневмопочты. Там же была подробная инструкция, где излагалось всё происшедшее и ставились боевые задачи. Вакцину требовалось срочно вывести с Объекта, поскольку о факте существования пневмопочты рано или поздно станет известно Хозяевам. Для этого прототип препарата нужно ввести в организм кого-то из тех, кто в ближайшем времени покинет Объект. Выбор пал на Тишину: его группа уходила с Объекта, а он, как командир, реже всех должен лезть на рожон. Уколоть им всю группу не представлялось возможным — получена была только одна доза препарата.

Тишина прокрутил в голове ту самую процедуру. Тогда Жигунов им говорил, что колет Платформу, но на деле оказалось, что под видом обычной плановой процедуры он ввёл Тишине прототип препарата.

Проинструктировать Тишину открыто было нельзя — внутри Объекта прослушивалось и просматривалось всё насквозь. И то, что наручные ПК будут передавать каждый шаг группы, Волку стало известно из письменной инструкции. В связи с этим, открытым текстом сказать всё это Тишине он не мог — такую информацию Хозяева сразу засекут. Всё это время Волк пытался найти способ избавиться от наручных ПК «естественным способом»: в открытую скинуть их с рук чревато — Хозяева сразу бы поняли, что это не с проста. А написать Тишине сообщение на бумаге и сразу уничтожить его после прочтения Волк попросту не рискнул — технологии Хозяев поражали воображение и, на что ещё они способны в плане слежки, оставалось только гадать. Да и в пару строчек на бумаге все события не уместить.

В идеале Волк должен был найти способ убрать наручные ПК, после чего Хозяева бы утратили интерес к группе. Затем Волк увёл бы командира на резервный пункт командования, где из него изъяли бы образец. Но Волку сделать этого так и не удалось: не имея возможности сделать всё напрямую, ему оставалось лишь сдерживать Тишину от действий, что привели бы его к гибели. В частности, из-за этого Волк подставил себя под бешеного, который кинулся на Тишину в недострое, и получил заражение. Если б Волк этого не сделал, заражение убило бы Тишину на месте, а прототип был бы потерян.

Оказывать Тишине прямую поддержку тоже нельзя. Командование понимало, что это привлечёт ненужное внимание Хозяев. Поэтому Тишине оказывалась силовая поддержка лишь в критических ситуациях и только тогда, когда это выглядело естественно: Склеп зарубился с залётным быдлом в баре (вроде бы как сам зарамсил с бородатым, а на самом деле перевёл его внимание на себя), полиморф отбил их в ходе набега (выглядело это как драка хищников за добычу, о полиморфах Хозяевам пока ничего не известно). Вышло так, что Хозяева вели группу Тишины, преследуя свои цели, совершенно не подозревая о том, что в их руках уже находится антивирус.

После гибели Волка перенаправить или же отговорить Тишину от погони за Майбахом больше было некому. А по задумке они должны действовать порознь: Майбах за собой уводит всех преследователей, а Тишина после того, как к нему теряют интерес Хозяева, попадает на резервный пункт командования. Не должны были Тишина и Майбах пересечься. Только вот всё сложилось иначе.

— А я-то думал, клыки у вас чисто для вые**нов, — Тишина перевёл взгляд на Склепа, чьё лицо было перемазано кровью убитого им хамелеона. Видок у командира зелёных сейчас и впрямь жутковато-загробный: красные глаза, клыки, ещё и кровью залит.

— У нас концепция такая. Стараемся всё превратить в оружие. Зубы-то у нас обычные, а это вставные челюсти. Верхняя и нижняя. Поверх нормальных зубов ставятся. Многие думают, что они для понтов, поэтому внимания не обращают, а оно видишь, как можно, — пояснил тот и кивнул на труп с разодранным горлом. — Про глаза пока не спрашивай. Огненными лучами из глаз мы не стреляем, но красные они не просто так.

— А чё когти на руки не налепили?

— Не прижились, — пожал Склеп плечами. — За снарягу цепляются, магазин из подсумка быстро не выхватить. На оружии палец на спуск тяжело класть: он и так в перчатке, а тут ещё и коготь поверх неё. Да и приметны слишком. А клыки на оружие не шибко похожи. Больше, как понты воспринимаются.

— А по делу тебе есть что добавить? — спросил Тишина.

— Угу, — отозвался тот. — Только уж прими на веру. «Волшебной микстуры» больше нет.

— Сейчас выбирать не из чего.

— Майбах всё, как есть, разложил. Не сомневайся. Только не спрашивай, как мы попали в этот замес — это отдельная история.

— Давай ближе к тексту.

— В наши задачи входило прикрытие вашей группы в населённых пунктах. Причём, не в открытую, как уже сказано. В частности, от нас требовалось использовать любые способы по естественному извлечению каждого бойца твоей группы из общей схемы.

— Почему каждого?

— Мы до последнего не знали, в кого из вас ввели препарат…

— Да-да, Димон, не знали, — расплываясь в улыбке подхватил Майбах.

— Таким боком мы подхватили вашего Магнума.

— Он жив? — оживился Тишина.

— Жив. Только Союзные помяли его немного… С ними у нас взаимодействие, но даже элитные подразделения не знают всей темы. Когда прошла инфа, что его наручный ПК слетел, мы тут же подключились, эвакуировав его. Только вот анализы ничего не показали. А до этого мне с моими парнями пришлось приглядывать за вами в Новой Ладоге, дабы вы ни с кем из залётных не схлестнулись и не полегли по глупости. Я так-то не агрессивный и не обидчивый, но того бородатого амбала мне пришлось вывести из игры таким незамысловатым способом.

— А как ты понял, что это мы?

— А ты думаешь, мы рожи ваши не видели? Когда нас подрядило высшее командование, то они нас снабдили всей имеющейся инфой, касательно вас. В том числе словесным описанием и фото. У командования тоже свои выходы были: прошла инфа, кто и когда выходит. Досье на всех вас у командования такого уровня, как настольная книга на период выполнения задачи. Не только Хозяева крутят-вертят. Нашим тоже есть, чем ответить.

— Дальше, — нажимал Тишина.

— Полиморф работал по той же схеме, только вне населённых пунктов. И не всегда: всё же у него задач выше головы. Это идеальная машина убийства, а на антивирусе свет клином не сошёлся. Для победы есть целый ряд условий… но, когда вас зажали в районе Новой Ладоги в ходе набега, полиморф оказался как нельзя кстати. Видал, как он играючи размотал бесов?

Тишина промолчал. Восхищаться ему было некогда. Ему нужны были ответы.

— Когда у меня появилась инфа о том, что вас заберёт вертушка вместе с Майбахом из Кронштадта, мне пришлось импровизировать. Во-первых, вертушка стартовала вне хелипорта Новой Ладоги. Перевалочный пункт был в Мёртвых землях. Но с этим проблем не было: для нас сложностей с бешеными нет, как ты уже успел заметить.

— А, во-вторых?

— Во-вторых, мы использовали расположение вертушки для того, чтобы естественным образом вывести вас из общей схемы. Для этого, не ликвидируя пилотов, дабы не привлекать внимания Хозяев, в одном двигателе вертушки мы разместили микрозаряд. Когда вы пролетали обратно над Питером, мы этот заряд и рванули. Всё выглядело, как неисправность двигателя, и вертушка в аварийном режиме села. Далее сработал Майбах, сорвав с вас эти злое**чие ПК.

— А почему именно над Питером? А если б мы «сотни сложили» при посадке?

— Риск, что кто-то из твоей группы, в ком мог быть препарат, скопытится при падении был, но не большой. Но во всех этих движухах риск изначально сплошь и рядом. Где гарантия, что тебя не завалят в ходе засады на того же Ворона? Нам приходилось рисковать! Но все эти риски мы старались минимизировать. Поэтому и рванули только один двигун вертушки, чтобы вы могли более-менее ровно сесть. А почему над городом? Да потому, что только у меня есть власть над заражёнными! Здесь Хозяева не имеют такой силы.

— Как-то пафосно звучит.

— Зато правда! Только в городе… ну или в другом пункте, где есть скопление бешеных, у моей команды имеется непревзойдённое преимущество! Ты же сам видел, как мы свободно гуляем среди них, как можем заставить их разбежаться. Ток не спрашивай, как — есть у нас свои секреты. Если б вас приземлили бы где-то на нейтральной территории, мы от хамелеонов вряд ли бы отбились.

— А полиморф?

— Да тоже не факт. Без обид, Каскад, — крикнул Склеп себе за спину. — Он всё-таки тоже не бессмертный и не всесильный. А хамелеоны — противник серьёзный. Если их будет до**я, то и Каскаду туго придётся. Да и вряд ли мы продержались бы до его прибытия.

— Кстати, что это за хамелеоны?

— ДэвКорпс.

— Сокращение?

— Да. В оригинале — Special operations Development corps[124]. Сокращенное название идёт по двум последним словам — DevCorps. Основная боевая единица Хозяев. Бывшие спецназеры, накачанные всякой химией и напичканные боевой электроникой. Позволю себе повы**ываться, но только мы с ними справляемся. И то не всегда. Любых спецов Союза или Ценора ДэвКорпсы на раз укладывают. Но у нас есть свои фишки против них.

Тишина промолчал. Снаружи послышался утробный визг бешеного: выломанная дверь транспортника привлекала заражённых. В воздухе что-то свистнуло и в грузовое отделение, где все находились, влетели лишь части тела заражённого, сопровождаемые кровавыми брызгами: полиморф был на страже.

— Судя по фразе главного м**ака, — продолжил Склеп, — хамелеоны свою задачу сейчас выполнили.

— В смысле?

— Они действовали по протоколу. Если они не могут эвакуировать «Груз-701», то им предписывалось его уничтожить. В мёртвом теле антитела живут менее пяти минут. Хозяевам был нужен антивирус либо в готовом виде, чтоб им манипулировать, либо… в мёртвом, по типу «не доставайся же ты никому». Девчонку они грохнули, будучи уверенными в том, что вместе с ней порешили и антитела. Выбора-то у них не оставалось: полиморф выламывал люк. А то, что они сделали, Хозяева теперь знают! Так что фора у нас есть. И неплохая. Хозяева уверены, что добились своего. А на деле — х** им на всё хлебало! Ты жив и антитела в тебе. Да и «алиби» у нас есть: мы для них интереса не представляем. Они же уверены, что носителя грохнули. Во всяком случае пока. А все приборы слежения мы уган**шили.

Наручных ПК ни у кого не было, а на полу валялся разбитый терминал Петровского, который у него изъяли.

— Так что ждём моих пацанов, — продолжил Склеп, устраиваясь поудобнее.

— А потом?

— Потом уё**ваем отсюда. Добираемся до резервного пункта командования и клепаем из тебя вакцину. Сторонников быстро найдём. Союз и Империя уже с нами. А там ещё и Ценор подтянется — есть там нормальные пацаны, а не только ушлёпки! Всю ё**ную Хозяйскую схему управления обрушим. И их экономику тоже. Эти мрази своей кровью ещё умоются!

Тишина снова промолчал. Он повертел в руках Зиг и, не колеблясь, выстрелил в голову Петровскому. Кровавые брызги окатили стену за ним, и его тело повалилось на бок.

— Умоются, — поддержал Тишина. — Гарантирую!


Примечания

1

ПК — 7,62 мм единый пулемёт Калашникова.

(обратно)

2

Мрежа — рыболовная сеть в переводе со старославянского языка.

(обратно)

3

Легенда — вымышленные или искаженные действительные факты о прошлой и настоящей жизни и убедительное обоснование поступков, действий и поведения, которое позволяет скрыть свою принадлежность к чему-либо (стране, подразделению, стороне конфликта и т. д.).

(обратно)

4

Разведчик-нелегал — разведчик, осуществляющий разведку в чужом государстве и легендированный как гражданин этой страны без видимой связи с официальными представительствами своей страны. Ярким историческим примером разведчика-нелегала является Рихард Зорге. Будучи немецким! журналистом и дипломатом, Зорге являлся советским разведчиком нелегальной резидентуры в Японии (1933–1941 гг.). Раскрыт и арестован японской контрразведкой в 1941 году, казнен в 1944 году. Другие разведчики тоже действуют под прикрытием, но при этом они официально остаются гражданами своей страны, т. е. находятся в чужой стране на легальных позициях (например, военный атташе в составе дипломатического корпуса).

(обратно)

5

Крис (или керис) — кинжал с ассиметричной формой клинка, может быть прямым, изогнутым или волнообразным.

(обратно)

6

Магнум — термин, используемый для обозначения патрона повышенной мощности.

(обратно)

7

IPSC — федерация практической стрельбы.

(обратно)

8

(укр.) — ну и что с ним сделать, если найдём.

(обратно)

9

Вымышленный обезьяний народ «Книги джунглей» Редьярда Киплинга.

(обратно)

10

Питон. Персонаж «Книги джунглей» Редьярда Киплинга.

(обратно)

11

НЗ — неприкосновенный запас.

(обратно)

12

В данном случае имеется в виду автомобиль специального назначения АСН 233115 «Тигр-М СпН» с возможностью установки на поворотной платформе крыши стрелкового вооружения.

(обратно)

13

АГС-30 — автоматический гранатомёт станковый, замена АГС-17.

(обратно)

14

ПКП «Печенег» — пулемет калибра 7,62-мм под патрон 7,62×54 мм R.

(обратно)

15

Пулемёт «Корд» — крупнокалиберный пулемёт с ленточным питанием под патрон 12,7×108 мм.

(обратно)

16

КАП — Климатический Амортизационный Подпор. Съёмная панель, расположенная с внутренней стороны между чехлом с бронеплитой и самим пользователем, которая за счёт своей конструкции позволяет циркулировать воздуху и смягчает удар при попадании пули в плиту.

(обратно)

17

Имеется ввиду ЕМР — единый маскировочный рисунок (зелёный пиксель).

(обратно)

18

Пэлтор — активные тактические наушники, в данном случае шведской компании PELTOR. Элемент защиты органов слуха, глушит громкие звуки, такие как взрывы и выстрелы, а тихие, плохо различимые, наоборот — усиливает, при этом может осуществлять (в зависимости от модели) функции гарнитуры от радиостанции.

(обратно)

19

Дожигатель (догоратель) — дульная насадка, маскирующая дульную вспышку. Не снижает звук выстрела.

(обратно)

20

ГП-34 — 40 мм подствольный гранатомёт, разработан в начале 2000-х годов, устанавливается на АН-94 «Абакан» и серию АК.

(обратно)

21

Булл-пап — схема компоновки механизмов стрелкового оружия, при котором спусковой крючок вынесен вперёд и расположен перед ударно-спусковым механизмом.

(обратно)

22

АС «Вал» — автомат специальный. Бесшумный автомат под патроны 9×39 мм СП-5 или СП-6.

(обратно)

23

СП-6 — специальный патрон, в отличие от СП-5, имеет пулю со стальным бронебойным сердечником, позволяющим поражать цели в средствах индивидуальной защиты или за лёгкими укрытиями.

(обратно)

24

СР-3М «Вихрь» — специальный автомат под патроны 9×39 мм СП-5 или СП-6. От СР-3 отличается использованием 30-местного магазина, складного приклада, аналогичному АС «Вал», быстросъёмного глушителя и посадочных мест (рельсовых планок) для установки навесного оборудования. В то время как СР-3 (изначально назывался МА — малогабаритный автомат) являлось оружием скрытого ношения.

(обратно)

25

Глок-17 — австрийский пистолет под патрон 9х19 мм. Штатно установка глушителя не предусмотрена, но при замене штатного ствола на ствол с резьбой под глушитель, появляется возможность его быстрой установки.

(обратно)

26

Марксман — пехотный снайпер, специалист по точной стрельбе. Работает в составе своего подразделения и имеет общие с ним цели и задачи. Эффективен на дистанции до 800 м, в то время как снайпер работает в одиночку или в связке с другими снайперами, использует более точные винтовки и способен поражать цели на расстоянии до 2000 м. В российской армии термин «марксман» не используется.

(обратно)

27

НК-417 — автоматическая винтовка под патрон.308 (7,62х51мм), разработанная на базе НК-416. Возможна стрельба одиночными и очередями.

(обратно)

28

Для оружия предусмотрены 4 ствола: т. н. «штурмовые» (305мм и 406мм) и «снайперские» (улучшенной обработки 406мм и 508мм). Их смена возможна силами самого стрелка с использованием минимального набора инструментов за 3–5 мин.

(обратно)

29

РПГ-32 «Баркас» (или «Хашим» — экспортное название) — многоцелевой многоразовый ручной гранатомёт. Предназначен для поражения различных целей: от пехоты до современных основных танков. При использовании гранаты ПГ-32В калибра 105мм способен пробить динамическую защиту танка + 600 мм стальной брони за ней.

(обратно)

30

Noreen «Bad News» — высокоточная самозарядная снайперская винтовка под патрон.338 LM (8,6×70 мм Lapua Magnum) или.300 WinMag (7,62×67 мм Winchester Magnum) с эффективной дальностью 1500 м.

(обратно)

31

МОН-50 — противопехотная осколочная мина направленного поражения.

(обратно)

32

ОЗМ-72 — противопехотная осколочная заградительная мина. В отличие от МОН-50 имеет радиус поражения 25 м, в то время как поражающие элементы МОН-50 вылетают в сторону противника на 50 м, но в пределах сектора в 54 градуса.

(обратно)

33

ПОМ-2Р — противопехотная осколочная мина с радиусом поражения до 16 м.

(обратно)

34

Страйкбол — некоммерческая, командная, военно-спортивная игра с использованием «мягкой пневматики», основным отличием которой является использования пластикового шарика диаметром 6мм.

(обратно)

35

Видовая разведка — разновидность сбора разведывательной информации с помощью аэросъёмки и космической съёмки.

(обратно)

36

КИП-8 — кислородный изолирующий противогаз. На сегодняшний день встречается редко и используется лишь некоторыми подразделениями пожарной охраны (для тушения пожаров в метрополитене и т. д.). Остальные оснащены дыхательными аппаратами на сжатом воздухе.

(обратно)

37

РАВ — ракетно-артиллерийское вооружение. Несмотря на название, служба занимается, в том числе, и стрелковым вооружением.

(обратно)

38

На Объектах упомянутые три службы (автомобильная, бронетанковая и РАВ) находились в подчинении у зама по вооружению, который, в свою очередь, подчинялся командиру Объекта.

(обратно)

39

КДП — комплект дополнительного патрона. Набор принадлежностей для защиты органов дыхания от угарного газа, радиоактивной пыли и некоторых АХОВ. Совместим со шлем-масками любого фильтрующего противогаза, кроме ПБФ (противогаз бескоробочный фильтрующий).

(обратно)

40

Айхмофобия — боязнь холодного оружия, колющих или режущих предметов, таких как иглы, ножи и прочее.

(обратно)

41

Хоплофобия — боязнь огнестрельного оружия.

(обратно)

42

Рарог — в славянской мифологии огненная птица, одно из воплощений славянского бога Симаргла (он же Огнебог), вестника между небесным и земным миром. Рарог приносит известия богам о событиях, происходящих в Мидгарде (мире людей).

(обратно)

43

Командно-штабная машина.

(обратно)

44

Грифоны — в славянской мифологии крылатое существо-страж с орлиной головой и телом льва (одна из версий). Они охраняли золото Ирия.

(обратно)

45

Сварог — славянский бог-кузнец, один из верховных богов, правитель Ирия.

(обратно)

46

Ирий — рай у древних славян.

(обратно)

47

Именно Тишина запрашивал Грифон-12, а не наоборот, как может показаться. Данную фразу следует воспринимать как: «Грифон-12, ответь Тишине». По правилам радиообмена всегда в начале сообщения ставится позывной того, кого запрашивают, а затем называется свой.

(обратно)

48

Пароль-отзыв. Простейшее обозначение «свой-чужой» при визуальном контакте. Выяснять по радиостанции, кто перед тобой, займёт больше времени. Один из вариантов: нескольким взаимодействующим подразделениям обозначается число. При контакте один называет любую цифру, меньшую обозначенного числа, ответчик называет вторую цифру, но такую, чтоб обе цифры в сумме давали обозначенное перед операцией число, т. е. в данном случае 15+5=20. Зачастую используются более простые комбинации: «гром-молния» и т. д.

(обратно)

49

Вепрь-12 — гладкоствольный самозарядный карабин со сменным коробчатым магазином.

(обратно)

50

Головняк — головной дозор. Передовая подгруппа при движении разведгруппы в боевом порядке.

(обратно)

51

Ядро — подгруппа управления при движении в боевом порядке.

(обратно)

52

Огрызок — одно из расхожих названий автомата АКС-74У под патрон 5,45х39 мм. Укороченный вариант АКС-74.

(обратно)

53

Кодировка применяется для скрытого целеуказания. Километровым линиям вокруг района предстоящих действий присваивают случайные номера, неизвестные противнику. Получается что-то вроде «придуманной координатной сетки внутри координатной сетки». Таким образом, в случае радиоперехвата, даже если у противника точно такая же карта, сходу разобраться в перехваченных координатах он не сможет. На это потребуется время. Кодировка выполняется на один раз. Для новой задачи выполняется новая кодировка.

(обратно)

54

Один из вариантов — составляется обычная таблица в несколько столбцов и строчек. Столбцы и строчки нумеруются. Причём, не всегда по порядку. В ячейках таблицы прописывают слова или фразы, которые зависят от выполняемой задачи. В эфире называется число. Первая цифра соответствует строчке, вторая — столбцу. Таким образом, по названному числу определяется ячейка, в которой содержится сигнал. Как вариант: 22 — вторая строчка, второй столбец. В этой ячейке прописано «противник».

(обратно)

55

Рекогносцировка — термин в военном деле, обозначающий разведку местности и оборонительных позиций противника перед началом боевых действий.

(обратно)

56

Крупнокалиберный пулемёт НСВ-12,7 «Утёс» под патрон 12,7х108 мм

(обратно)

57

Долговременная огневая точка. Сооружение из прочных материалов, предназначенное для долговременной обороны, которое позволяет вести огонь из защищённого помещения.

(обратно)

58

Бронетехника на армейском жаргоне.

(обратно)

59

Днёвка — выбранное место, которое организуется для отдыха личного состава, его укрытия от неблагоприятных климатических условий или для ожидания каких-либо изменений в обстановке.

(обратно)

60

ЗАС — засекречивающая аппаратура связи.

(обратно)

61

РСЗО «Град» — реактивная система залпового огня. Предназначена для поражения бронетранспортеров и техники, живой силы, командных пунктов, артиллерийских батарей и других целей. Площадь поражения составляет порядка 1,75 га по технике и 2,44 га по живой силе.

(обратно)

62

Сommonwealth of Enclaves of the New Order (англ.) — содружество анклавов нового порядка.

(обратно)

63

Зушка — ЗУ-23-2. Спаренная зенитная установка из двух автоматических 23-мм авиапушек. Применяется, в том числе, и как средство для поражения наземных целей.

(обратно)

64

СР-1МП — последняя модификация пистолета СР-1. Он же Гюрза. Основными отличиями от предыдущих модификаций стала возможность крепления планки Пикатини для установки на оружие дополнительных приспособлений. Кроме того, в последней модификации была предусмотрена возможность установки глушителя.

(обратно)

65

В Новом Союзе отряды ЦСО (Центра специальных операций) Генштаба были созданы как аналог ССО. Высшее командование Вооружённых сил Нового Союза даже считало ЦСО правопреемником ССО, которые куда-то «испарились» перед началом эпидемии. В СССР таких структур как ССО не было (не путать с отдельными бригадами СпН ГРУ — это другие ребята), но вслепую копировать Вооружённые силы СССР в Новом Союзе никто не собирался.

(обратно)

66

Несуществующее подразделение. Сформировано в Вооружённых силах Нового Союза.

(обратно)

67

РПК-203 — ручной пулемёт Калашникова под патрон 7,62х39. Одна из модификаций РПК-74М, предназначенная для экспорта.

(обратно)

68

Несуществующее в реальности подразделение, выдумка. Сформировано в Новом Союзе в составе ГРУ Генерального штаба ВС.

(обратно)

69

Правдоподобное отрицание — возможность лица, совершившего действие, отрицать свою причастность к происшедшему без особого риска быть раскрытым во избежание ответственности за свои действия. Распространённый приём во внешней политике.

(обратно)

70

Конвалюта — тип упаковки медицинских препаратов. Блистер — разновидность конвалюты.

(обратно)

71

Магнифер (магнифаер) — прибор для увеличения кратности, не имеющий собственной прицельной метки, поэтому прицелом не является и используется только в сочетании с коллиматорным прицелом. Магнифер устанавливается за прицелом, ближе к стрелку. На одной линии с коллиматором магнифер увеличивает кратность. Если это не требуется, магнифер складывается вбок.

(обратно)

72

Тактикульщик (от слов tactic+cool) — шуточный термин, обозначающий любителя чрезмерного количества «тактических» элементов в одежде, снаряжении и (или) на огнестрельном оружии (в том числе тех, в которых нет потребности). Для него главное не функционал, а внешний вид.

(обратно)

73

CZ-75 SP-01 — чешский пистолет с магазином на 16 патронов (в варианте 9х19 мм Парабеллум). Модификация SP-01 (а полностью — SP-01 Tactical) выпускается с планкой пикатини.

(обратно)

74

Несмотря на схожесть, это разные понятия. Оперативное внедрение — это легендированный ввод аттестованного сотрудника в структуру (подразделение и т. д.), где ему предстоит выполнение задач. А агент (в российском понимании) — это тайно сотрудничающий со спецслужбами гражданин, то есть завербованное лицо. Он является источником информации и не является действующим сотрудником той организации, на которую он работает. Соответственно, агентурное проникновение — это приобретение в интересующей структуре (подразделении и т. д.) агентурных позиций (вербовка граждан, должностных лиц и т. д.).

(обратно)

75

Вспышка с тыла (справа, слева или с фронта (спереди) — изначально команда (вводная), обозначающая, что сзади подразделения условно возникла вспышка от ядерного взрыва. По этой команде военнослужащий должен сразу упасть на землю (ногами в сторону условного ядерного взрыва), прижать пятки к земле и закрыть голову руками. Однако, чаще всего «вспышкой» обозначается не взрыв, а «залёт» кого-то из военнослужащих, и данная команда подаётся в наказание всему подразделению. Если на команду не среагировали, как надо (кто-то не услышал и затормозил или неправильно выполнил и т. д.), то наступают неприятные последствия в зависимости от фантазии командира.

(обратно)

76

Симуран — в славянской мифологии крылатый волк. Как и Рарог (по одной из версий) является воплощеним славянского бога Симаргла (он же Огнебог), вестника между небесным и земным миром. Симуран, опять-таки по одной из версий, сжигает болезни огненным дыханием.

(обратно)

77

SEAL (аббревиатура: SEa — море, Air — воздух, Land — земля) — подразделение сил специальных операций ВМС США (всем известные как «морские котики»).

(обратно)

78

БМП-1АМ «Басурманин» — одна из последних модификаций БМП-1. В 2018 году башня была заменена на дистанционно управляемый боевой модуль от БТР-82А.

(обратно)

79

Похоронные отряды (команды) — название говорит само за себя. В период ВОВ формировались из солдат тыловых подразделений, нередко привлекались военнопленные и мирное население.

(обратно)

80

Комплекс активной защиты или система активной защиты (сокращенно КАЗ или САЗ, соответственно) — разновидность защиты летательного аппарата, бронетехники и т. д. Существуют системы оптико-электронного подавления и системы с отстреливаемыми (либо неотстреливаемыми) защитными зарядами. В обеих системах подлетающий боеприпас сначала обнаруживается радиолокационной станцией (РЛС). После чего в первом случае испускается излучение, которое подавляет работу системы наведения, уводя управляемую ракету в сторону. Во втором случае устройство, совмещенное с РЛС, после обнаружения подлетающего боеприпаса, автоматически дает команду на отстрел зарядов, которые взрываются, образуя облако осколков, уничтожая тем самым подлетающий боеприпас.

(обратно)

81

FN SCAR (Special Operations Forces Combat Assault Rifle) — модульная оружейная система. В данном случае FN SCAR-L (Light — лёгкий) под патрон 5,56х45. Другой вариант FN SCAR-H (Heavy — тяжёлый) под патрон 7,62х51 за счёт модульности после замены основных узлов (затвор, ствол, нижняя часть ствольной коробки, приёмник магазинов) может использовать советский патрон 7,62х39 вместе со штатными магазинами АК. Кроме того, оба базовых варианта (L и H) имеют три различные конфигурации по длине ствола — CQB (короткий для ближнего боя), STD (стандартный) и SV (снайперский). Данное преобразование возможно силами одного бойца с минимумом инструментов. В целом очень удобное, точное и надежное оружие с одним недостатком — сложность в производстве и высокая стоимость.

(обратно)

82

М308-1 — дымовая граната. По сути, модернизированная дымовая М8. Основным отличием от М8 является более густой дым и более длительное дымовыделение. Не путать с М18 — это тоже дымовая, только предназначена для подачи сигналов (цветной дым).

(обратно)

83

Model 308-1 Napalm — зажигательная граната. Всё та же М8, но с напалмовым зарядом. Перед применением граната «собирается» вручную из имеющихся в комплекте составляющих: сначала засыпается напалмовый наполнитель (в виде пудры), затем доливается бензин и вкручивается взрыватель. Была разработана в качестве замены термитной гранаты М14 (которая насквозь прожигала двигатель автомобиля через капот), т. к. М14 не обладала особым «поджигательным» эффектом, а предназначалась больше для уничтожения материальных ценностей, т. е. не была ни оборонительным, ни наступательным оружием.

(обратно)

84

М406 — гранатомётный выстрел с осколочной гранатой 40х46мм, который образует при взрыве около 300 осколков.

(обратно)

85

Промедол — наркотический анальгетик (обезболивающее), входит в состав индивидуальной аптечки. Пустой шприц-тюбик после введения промедола прикалывают к одежде раненого на видное место (обычно нагрудный карман или воротник) для контроля количества введённого препарата.

(обратно)

86

Флэш — техника стрельбы одиночными выстрелами, при которой следующий выстрел производится сразу же после предыдущего.

(обратно)

87

УДШ — унифицированная дымовая шашка.

(обратно)

88

РПЗ-8М — радиоэлектронное средство, предназначенное для дистанционного подрыва зарядов, РПЗ-8ХМ — для дистанционного управления дымовыми шашками.

(обратно)

89

Труба разведчика (или же перископ-разведчик) — оптический прибор, предназначенный для ведения наблюдения из укрытия, осуществления корректировки стрельбы и т. д. С помощью угломерной сетки позволяет измерять расстояние до целей, а также углы между ними.

(обратно)

90

РПО-М (Шмель-М) — реактивный пехотный огнемёт. В данном случае глубокая модернизация РПО-А, известного по войне в Афганистане как «Шайтан-труба».

(обратно)

91

РДГ-2П — ручная дымовая граната. Единственная в этой серии выполнена в металлическом корпусе (остальные исполняются в корпусе из картона).

(обратно)

92

ПБС (ПББС) — прибор бесшумной беспламенной стрельбы. Здесь знатоков прошу не цепляться к формулировке, т. к. в данном контексте подразумевается не конкретная модель этого устройства (ПБС-1 для АК), а общее название, как синоним к слову «глушитель».

(обратно)

93

Патрон УС (индекс ГРАУ 7У1) — патрон с пулей уменьшенной (дозвуковой) скорости (в данном случае патроны 5,45 УС), что вместе с ПБС (глушителем!) позволяет стрелять тихо, но не абсолютно бесшумно. Шумоподавление выстрела зачастую сильно преувеличено — в тишине в здании или на открытой местности и небольшой дистанции хлопки и лязганье автоматики прекрасно слышно. А вот на фоне стрельбы или каких-то посторонних шумов звук выстрела при использовании ПБС с патронами УС уже «теряется», становится неразличим.

(обратно)

94

Разведывательные карты и карты обстановки — разновидность боевых графических документов, топографические карты с нанесёнными на них общими и проверенными данными о противнике и местности.

(обратно)

95

Карточка — разновидность боевых графических документов, набросок небольшого участка местности, составленный непосредственно на местности без точного соблюдения масштаба, «на глаз». Основной документ мелких подразделений. В зависимости от назначения варьируется их подробность и содержание. Например, на карточке могут подробно отображаться разведданные о противнике (т. н. карточка-донесение). Или же на карточку могут быть нанесены различные топографические элементы местности.

(обратно)

96

Рабочая карта командира — основной графический документ, топографическая карта, на которую наносятся разведывательные сведения после их обработки: позиции противника, система его огня, препятствия, заграждения, техника и т. д. Командир ведёт карту непрерывно, изучает с её помощью обстановку, ставит задачи, организует взаимодействие подразделений и т. д.

(обратно)

97

Имеется в виду т. н. административный подсумок для карт, документов, пишущих принадлежностей и прочего.

(обратно)

98

Характерная черта для бойцов спецподразделений, выполняющих задачи высокого уровня секретности на территории других государств с неофициальных позиций, без прямой связи со своей страной. Татуировка является приметой, которая облегчает опознание пленного бойца или его тела после гибели. А опознание, в свою очередь, может поспособствовать раскрытию его принадлежности к конкретной стране.

(обратно)

99

Расовая теория Гюнтера — псевдонаучная теория немецкого антрополога Ганса Гюнтера, которая существенно повлияла на нацистскую расовую политику Третьего Рейха. Она подразделяла людей на типы в соответствии с антропологическими признаками, такими как цвет (волос, глаз, кожи), пропорции тела и лица, черепной указатель. Каждому типу отводились определённые умственные и психические качества.

(обратно)

100

Флэкс-каф (англ. flex cuff они же plastic handcuffs) — дословно переводится, как «гибкая манжета». Это одноразовые пластиковые эластичные наручники.

(обратно)

101

Джут — волокно, в данном случае сплетённое в отдельные нити различных маскировочных оттенков, которые можно самому закрепить на костюме для дополнительной маскировки. Из них же делают полноценные (куртка, штаны) «мохнатые» костюмы Гили заводского исполнения.

(обратно)

102

Автомат Корд (индекс 6п67) — также встречается название А-545. Дальнейшее развитие автомата АЕК-971 со сбалансированной автоматикой (практически отсутствует отдача и подброс ствола). Главный конкурент АК-12 и его дальнейших модификаций. Автомат Корд исполняется в двух вариантах: 6п67 — под патрон 5,45х39 и 6п68 — под патрон 7,62х39 (встречается название А-762). Оба варианта имеют визуальные отличия от своего предшественника АЕК-971 и с близкого расстояния их не спутать.

(обратно)

103

Автомат Корд (индекс 6п67) — также встречается название А-545. Дальнейшее развитие автомата АЕК-971 со сбалансированной автоматикой (практически отсутствует отдача и подброс ствола). Главный конкурент АК-12 и его дальнейших модификаций. Автомат Корд исполняется в двух вариантах: 6п67 — под патрон 5,45х39 и 6п68 — под патрон 7,62х39 (встречается название А-762). Оба варианта имеют визуальные отличия от своего предшественника АЕК-971 и с близкого расстояния их не спутать.

(обратно)

104

Гвоздика (2С1) — самоходная 122-мм полковая гаубица.

(обратно)

105

Акация (2С3) — самоходная 152-мм дивизионная гаубица.

(обратно)

106

Гиацинт (2С5) — самоходная 152-мм армейская пушка.

(обратно)

107

ПКБ — вариант 7,62 мм пулемёта Калашникова (ПК), устанавливаемый на бронетранспортёрах, не имеющих башню, с помощью поворотного кронштейна (он называется «установка»). В бронетранспортёры, оборудованные башней, устанавливается ПКТ (7,62 мм пулемёт Калашникова танковый с электроспуском).

(обратно)

108

СГ-43 (СГМБ) — пулемёт Горюнова. Станковый пулемёт кал. 7,62х54R. Производился до 1961 года, стоял на вооружении до 1968 года.

(обратно)

109

Банка Доггер — песчаная отмель в Северном море. Один из крупнейших рыболовных районов в мире.

(обратно)

110

Архипелаг Фарн — группа островов в Северном море, расположенных близ побережья графства Нортумберленд (Великобритания). Острова необитаемы. Некоторые острова открыты для посещения туристами, на другие доступ туристам закрыт или необходимо особое разрешение. На островах есть маяк и оставшиеся средневековые постройки.

(обратно)

111

Бардак — жаргон, расхожее название БРДМ-2 (бронированная разведывательно-дозорная машина).

(обратно)

112

Гриф — сторожевой катер проекта 1400.

(обратно)

113

Пчёлка, пчела, рабочая пчела — расхожее название отечественного многоцелевого вертолёта Ми-8. Очень универсальная машина, имеющая множество модификаций, начиная от пассажирских и заканчивая специальными и военно-транспортными (перечислять очень долго).

(обратно)

114

ШАК-12 — штурмовой автоматный комплекс под крупнокалиберный патрон 12.7х55мм, в основе которого лежит штурмовой автомат АШ-12. Данный комплекс может используют широкую номенклатуру боеприпасов указанного калибра, а также может комплектоваться подствольным гранатомётом.

(обратно)

115

СЦ-130 ВПС — патрон повышенной пробиваемости с бронебойной пулей с двойным сердечником.

(обратно)

116

АА-12 — автоматическое ружьё-дробовик 12-го калибра. Может использовать всё номенклатуру патронов 12-го калибра. Имеет возможность стрельбы одиночными и непрерывными!! очередями. Благодаря применённым конструкторским решениям, отдача при стрельбе очередями не такая жуткая, как может показаться — возможно стрельба очередями даже при удержании одной рукой. Однако, не смотря на годы непрерывных доработок и модернизаций (дробовик был разработан в начале 80х годов), широкого распространения АА-12 не получил и серийно никогда не производился.

(обратно)

117

СР-2МП «Вереск» — российский пистолет-пулемёт в пистолетной компоновке под патрон 9х21мм, усовершенствованный вариант СР-2М.

(обратно)

118

«Мираж» — патрульный катер проекта 14310. Не путать с малым ракетным кораблём «Мираж», выведенным из состава флота в 2020 году.

(обратно)

119

«Мария Целеста» — корабль-призрак. Парусник, который был обнаружен дрейфующим в 1872 году без экипажа на борту. Команда покинула судно по неизвестным причинам.

(обратно)

120

Ми-8АМТШ — современная модификация Ми-8, многоцелевой военно-транспортный вертолёт. Обладает кучей технических новшеств и усовершенствований. Кроме того, для снижения времени десантирования машина получила сдвижные двери с обоих бортов, сзади установлена автоматическая рампа взамен механических створок, появилась возможность спуска на лебёдке до 4 человек одновременно.

(обратно)

121

РПК-16 — ручной пулемёт под патрон 5,45х39, разработка концерна «Калашников». Ограниченно начал поступать в вооружённые силы в начале 2019 года.

(обратно)

122

Мгла-17 — дымовой маскировочный заряд, содержащий в составе специальные компоненты, которые блокируют инфракрасное излучение и радиосигналы. Такое облако подавляет радиосвязь и его не пробивает тепловизор.

(обратно)

123

ГБР — группа быстрого реагирования.

(обратно)

124

Special operation Development corps (англ.) — корпус разработки специальных операций.

(обратно)

Оглавление

  • Пролог
  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12
  • Глава 13
  • Глава 14
  • Глава 15
  • Глава 16
  • Глава 17
  • Глава 18
  • Глава 19
  • *** Примечания ***