Разгрузочная неделя Эдогавы Конана (СИ) [Рэй Тейлор] (fb2) читать онлайн

========== Неожиданный Понедельник ==========

Каникулы в начальной школе бывают часто; сегодня как раз одна из тех недель, когда семнадцатилетний семилетний гений может отдохнуть от общества маленьких детей, не способных сложить два и два. В такие дни хочется надолго застрять в кровати, а потом, быть может где–то в полдень, встать и сходить куда–нибудь с Ран, ведь каникулы и у неё тоже, но… выспаться не удаётся. Мальчик принимает сидячее положение и с ненавистью смотрит на убийцу своего сна.

Имя преступника: Мори Когоро. Метод убийства: мужчина только что, вывалив половину тела, грохнулся на пол головой вперёд к соседу по комнате. Это был четырнадцатый раз за три месяца. Даже полгода жизни в этом детективном агентстве не спасают положения, но спать в одной комнате с Ран ещё сложнее. Как бы тихо она не сопела, ему казалось, что он услышал бы это на другом конце комнаты.

«Лишь бы встал быстрее», — обратив это к «великому детективу», Конан вышел из комнаты и пошёл в гостиную. Взгляд лишь на секунду задержался на котацу и перешёл к чистой и нетронутой кухне. Исходя из отсутствия её использования, в голову пришёл логичный и единственно верный вывод. Голодный мальчик прошёл к другой, женской комнате, и открыл дверь.

Из–под одеяла выглядывает спящая девушка. Длинные волосы растрепались, пижама смялась, а рот тихонько открывается и закрывается. Повинуясь минутному порыву, Конан заходит в комнату и подходит к кровати. Да, Ран еле слышно сопит, а её руки пытаются что–то схватит во сне: тянутся к подушке и сжимают уголок, будто она вот–вот начнёт шептать во сне или плакать, словно в фильмах, но женское лицо ни капли не меняется. А маленький детектив так и не решился будить соню–старшеклассницу, глупо улыбнулся, поправил её чёлку и вышел.

На кухню мальчик прошёл сам, достал из холодильника кашу, наложил одну порцию и подошёл к микроволновке. Поставив нужное время, ребёнок вернулся в гостиную, где не сразу нашёл забытый пьяным Когоро пульт. Этот вечно теряющийся предмет нашёлся лишь за приличными коробками слева от телевизора. «Ему явно надо лечиться», — с такими мыслями Конан наклонился и, некоторое время, беспомощно ворошил рукой за коробками, ведь пульт лёг на самый пол. Потребовалось почти минута, прежде чем предмет оказался в маленькой руке, и мальчик включил телевизор.

После серого экрана включилась стандартная утренняя передача, где рассказывают новости и озвучивают гороскоп. Последний начался как раз в тот момент, как Конан вернулся с разогретой кашей. Маленький детектив в знаки он не верил, но почему не послушать и посмеяться? С интересом, мальчик прислушался к мужчине.

После лунного календаря диктор объявил неделю удачливой, попросил Овнов беречь себя и выйти на пикник, а потом заговорил о Тельцах.

— Телец: в эту неделю ваш ждёт отпуск от повседневных дел. Хорошо отдохните и постарайтесь быть внимательными к окружающим. Вас ждут полезные знакомства, встреча с друзьями и нечто неожиданное в конце недели!

— Пха, — вместо коронной иронии вырвался смешок, — Отпуск от повседневных дел…. Что, трупов наконец–то не будет? Ура! Я так хотел отпуск!

И засмеялся, ведь гороскоп никогда не сбывается.

Вдруг открылась дверь женской спальни.

— Доброе утро, — Ран протёрла глаза и посмотрела на мальчика, — А, Конан–кун, ты уже встал? Что, и кашу разогрел? Молодец! Тебе ещё что–то приготовить?

— Нет, я наелся! — Конан съел ещё пару ложек и показал пустую тарелку. И удовлетворённая девушка поспешила в направлении ванной, — Доброе утро, Ран–нээтян!

— Доброе, — вновь добавила она и исчезла за дверью на несколько минут. Всё это время мальчик бесцельно пролистывал каналы: с утра детективы не показывают, а интересные футбольные матчи только на следующей неделе.

И уже тогда, когда Ран переоделась, прошла на кухню и достала из холодильника кочан капусты, снизу, в агентстве, раздался звонок.

Конан моментально обрадовался: клиент! Крикнув девушке на кухне, что он откроет, мальчик с улыбкой до ушей побежал к двери: нетерпеливо потянулся за ручку, моментально распахнул и увидел тёмно–розовое дорогое платье с накинутым сверху пуховиком и дорогие туфли на ногах. Казалось, да, клиент, но сразу поднялся вверх и:

— Конан–кун, доброе утро, — этот голос Конан не мог не узнать — мать Ран как–никак! И на рефлексах поёжился.

— Эри–обасан, доброе утро! — волосы женщины собраны в стандартный пучок, губы растянуты в улыбке, а на шее дорогое ожерелье из настоящих жемчужин. Так же мальчик заметил ранее пропущенную сумку и четыре билета в одной руке. Заметив Ран, что с удивлением выглядывала с кухни, женщина помахала ими.

— Брат клиентки подарил мне билеты на шоу фокусников. Там огромный стол, представления и конкурсы! У вас ведь каникулы? — Ран заинтересованно улыбнулась и убрала нетронутый кочан в холодильник. А вот Конан отнёся к предложению более хладнокровно, хотя:

— Конан–кун, хочешь сходить, ведь так?

— Да, конечно! Очень интересно! — обстоятельства вынуждали: дети ведь любят фокусы? «Сложно быть ребёнком», — усмехнулся он, отвернувшись от мило щебетавших женщин, как вдруг вспомнил, кого не хватает в семье, — Эри–обасан, а дядя–то ещё спит!

И указал на мужскую спальную. Губы Эри неприятно искривились, а кулаки сжались до колющей боли от ногтей на ладони. Она задала максимально риторический вопрос в случае Когоро:

— Пил? — Конан решил ответить, хотя всё ясно и так:

— Спрашиваете? Бухал, — услышав такие слова, Ран почти вылетела из кухни за пару секунд, чтобы отчитать семилетнего мальчика, но Эри приказным тоном заставила её вернуться к холодильнику:

— Пиво осталось? — девушка вспомнила о последней банке и, полностью доверяя маме, отдала его ей. И женщина зашла к мужу, что тут же и смутило, и заинтересовало двух других членов семьи.

Тишина. Шелест одеяла. Звук, будто пролили какую–то жидкость. Крик. «С добрым утром». Мужской мат. Женский мат. Спор. Ссора. А потом дверь открывается, и вымокший в пиве Когоро со звонким грохотом падает на пол, широко расставив ноги. В пространство же между ними победно шагает Эри, отряхивая ладони и выискивая взглядом дочь.

— Ран, я не оставляла на прошлой неделе тёмно–розовую помаду? — девушка кивает и сбегает от неловкости в свою комнату, чтобы заодно принести что попросили. Конан остаётся.

— Эри–обасан, может, выйдите? — женщина замечает, где стоит и отходит в сторону. А тут и Ран возвращается из своей комнаты с потерявшейся косметикой, пока Когоро медленно поднимается.

— ЭРИ! — но Эри, не теряя хладнокровного лица, красит губы, а потом протягивает мужу его билет.

— Выпей воды, найди приличную одежду и собирайся.

Приказ отдан, а дальше делать уже нечего: одеваться и на шоу.

***

Долгая поездка в автобусе прошла, удивительно, без приключений, как и посадка в Экоде. Здание за остановкой — все тут же оказались в большом коридоре и сдали вежливой гардеробщице верхнюю одежду. После сначала Эри, а потом остальные открыли дверь в большой и просторный зал.

Столы, полные еды, приличная толпа гостей в красивых нарядах, три большие люстры на потолке и огромная сцена с белыми кулисами. Но сейчас там никто не выступал, первое выступление через полчаса: пока можно было найти свою компанию, поесть, пообщаться, выпить вина на столике в углу или, например, поговорить с тем, кто подарил билеты.

— Адвокат Кисаки! — к ним подошёл симпатичный мужчина средних лет и тут же представился, достав из воздуха пару конфет для Ран и Конана, — Я Кадзу Мито, фокусник. Спасибо, что представляли в суде мою сестру.

— Не за что, — улыбнулась Эри, представляя семью брату клиентки, — Это мой бывший муж, Мори Когоро.

«Так вы же не в разводе», — про себя хохотнул Конан, пока Кадзу восхищался встречей с великим детективом, что хвалёно улыбался. Далее Эри добавила:

— Наша дочь Ран, — Ран приветственно поклонилась, — И мальчик, за которым они временно приглядывают, Эдогава Конан.

Кажется, встрече с маленьким детективом Кадзу удивился гораздо больше, чем с Когоро. Он присел на корточки и внимательно посмотрел на мальчика, а потом обрадовано заулыбался, вытаскивая вторую конфету.

— Вы, если я не ошибаюсь, «убийца Кида»? — тут всё стало понятно. «Чем знамениты», — снова хохотнул про себя Конан и кивнул, — Ах, прекрасно! Мы как раз спорили по поводу Кида! Да, Рику, К… Ой.

Мужчина подозрительно огляделся. Он приметил взрослого человека его возраста у одного из столов, а потом стал искать кого–то второго, пока Конан укладывал ненужные ему конфеты в карманы.

— Так, Рику отошёл к напиткам. А где? — он снова огляделся, но, кажется, никого не нашёл, — Да что за сорванец!

— Кого вы ищете? — Кадзу разочарованно вздохнул, ещё раз обводя взглядом помещение.

— Сын знакомой, старшеклассник. Куда он делся?! — и со злобой в глазах пошёл кого–то искать.

Семья, проводив его взглядом, разошлась. К вину подошли Когоро и Эри, метая друг в друга молнии за одинаковую мысль. Ран с упрёком посмотрела им в спину и отвлеклась на пирожные с ближайшего стола, а Конан, побродив немного, нашёл шоколадное печенье и почти успел откусить кусочек, как вдруг:

— ПРЕДАТЕЛЬ!

Раздался возмущённый возглас, и семья повернулась. Двое мужчин: один высокий и подкаченный, а другой буквально кожа да кости — что-то громко обсуждали. Преимущественно, второй орал на первого:

— Ты так и не вернул деньги! Мы договаривались! — диктаторский тон выдавал раздражённость и огромную агрессию.

— Я верну, в–верну, — а у второго был тихий, писклявый голос, под стать телосложению.

— КАК ЮМИ ЗА ТЕБЯ ВЫШЛА! ТЫ ПРОСТО КУСОК ДЕРЬМА! — ссора разгоралась. К месту действия спешно подобралась пара сильных охранников, и первый мужчина, бросив ещё один грозный взгляд на собеседника, убежал в коридор, а второй постоял ещё немного, опустив глаза в пол, и пошёл в противоположный.

«Хочется верить в гороскоп, что убийства не будет. Хотя», — отметил Конан, смеясь над несправедливостью собственной жизни. За этим занятием мальчик доел печенье и взял точно такую же пироженку, как и Ран, после чего оглянулся на Когоро и Эри.

Те всё ещё стояли у винного стола и, нонсенс, перестали ссориться. Даже мирно обсуждали какие-то вещи с бокалами в руках. Выпит один, два, три…. Мужчина–то привык, всё ещё стоял на ногах и не пьянел, а вот женщина заметно покраснела и стала объяснять что–то гораздо громче. Ещё два бокала — раскраснелась и даже умудрилась упасть на проходящего мимо двадцати семилетнего красавца. Тот галантно поймал её и, мало того, заговорил, однако тут же получил кулаком в глаз, ладонью об спину и убежал в толпу, случайно ударив плечом несколько гостей. А Когоро взял жену за талию, будто желая станцевать танго (к которому пьяная Эри тут же приготовилась, уложив руки супругу на плечи), но «великий детектив» скинул их, поднял адвоката в воздух и закинул себе на плечо, направившись к столу с фруктами.

Ран вновь проводила их радостно–печальным взглядом и снова отвернулась к тортикам, а Конан тихо посмеялся.

***

С момента ссоры незнакомцев прошло десять минут и… ни–че–го. Нет ни новых ссор, ни убийства, ни кражи, ни чего–то другого, ничего. А до выступления двадцать минут. «Да лан, гороскоп работает что ли? Не верю! Явно совпадение», — с этими мыслями Конан прогуливался по правому боку зала и попивал сок из одноразового стаканчика, когда ему выдался шанс поблагодарить самого себя за то, что он предпочёл пластик стеклу.

На него сзади кто–то налетел, по ощущениям молодая девушка, и, если бы стакан был стеклянный, страшно представить, что бы случилось с его лицом. Но пронесло, и, схватившись за несчастную голову, мальчик обернулся. Его предположение подтвердилось: на вид старшеклассница с немного низким ростом и ничем не выделяющейся фигурой. Зато: «Как–то даже похожа на Ран», — отметил Конан, когда встал и протянул девушке руку. Она улыбнулась и, внимательно оглядев маленького детектива, взяла его ладонь в свою, потрясла несколько раз и уважительно поклонилась. А потом медленно встала, засияв слишком довольной улыбкой!

— Привет! — Конан быстро понял, что его опять узнали, — «Убийца Кида» Конан–кун?!

— Что–то меня все узнают, — вслух посмеялся мальчик, закинув руку за голову, но тут выяснилось, что эта девушка особенная:

— Меня зовут Накамори Аоко! Я дочь Инспектора Накамори, — другое дело! Дочь инспектора, который гоняется за Кидом — такие люди представляют явный интерес. Мальчик вновь протянул ей руку.

— Слышал, приятно познакомится! — и после второго небольшого рукопожатия последовал вагон вопросов про Кида, которые толком ничего не решали и не значили, разве что выражали всю лютую ненависть дочери Накамори к фантомному вору. А Конан смеялся над большинством из них, шутил в ответах, и, как разговор затянулся, предложил пройти к ближайшему столу, но их резко прервали.

— Аоко? Аоко? Аоко, где ты? — из толпы вынырнул старшеклассник. Лишь бросив взгляд на него, маленький детектив замер. Бывает, что в толпе тебе мерещиться знакомое лицо, но тут мальчик был предельно уверен — этот парень с неопрятной шевелюрой ему знаком, только, по закону подлости, он не мог вспомнить, где его видел, и остался стоять рядом с Аоко, пока старшеклассник подходил к ним, — Аоко, куда ты…

Тут парень заметил мальчика. Следующая реакция была достаточно странной: он замер, слегка вспотел, а потом, состроив идеальный «покер фейс», поднял голову к девушке.

— А чё, кто это? Ищешь друзей по возрасту? — на первом «а» в голосе парня мелькало явное волнение, на остальных словах он был спокоен, а на последних засмеялся.

— Ахуел?! Аоко же тебе показывала! — Аоко взяла мальчика за плечи и подняла, придвинув ближе к вновь заволновавшемуся парню, — Конан–кун, «убийца Кида»!

— А, да, он! Из головы вылетело, у меня такая память на имена, — Конан повернулся к девушке. Та подозрительно посмотрела на спутника и медленно опустила мальчика на пол. Её глаза очень подозрительно прищурились.

— Кайто, — она медленно протянула это имя, — Когда это твоя память стала плохой? — на это парень притворно покашлял, стараясь сохранять предельное спокойствие.

— Да я болею просто, — потом снова точно так же покашлял и протянул Конану руку, — Привет.

— Привет, — зная, что кашлял парень притворно, маленький детектив без страха пожал ладонь незнакомца, но запомнил, что этот «Кайто» не представился. А теперь и вовсе повернул в другую сторону от них, хотя ранее искал Аоко.

— Бакайто, даже не представился, — девушка улыбнулась и указала прямо на спину друга, — Этого олуха зовут Куроба Кайто. Ему мама подарила два билета, потому что он фокусами увлекается, но сильной увлечённости пока не вижу. А ещё он фанатик Кида.

— А, да?

— Да, полный! — Конан посмотрел в толпу, где старшеклассник давно исчез, и приметил эту информацию.

— Так, отойдём к столу?

— Давай!

***

Диалог защитников справедливости продолжился ещё на несколько минут. Кайто временами проходил мимо, молча слушал и уходил подальше, что ещё больше вводило Конана в ступор. А потом Аоко отпросилась «поправить причёску». Беспорядок на её голове явно был, но было и так ясно, что ей просто нужно в туалет. Конан усмехнулся и ушёл в толпу искать свою будущую семью.

Первой нашлась Ран — за разговором с двумя школьными подругами. Это были новенькие из десятого класса, и маленький детектив их не знал, потому постоял минуту и развернулся в поисках Когоро и Эри, как вдруг адвокат сама нашла мальчика и подошла к нему:

— А, вот ты где! Ран попросила тебя найти, — она уже протрезвела и несла ему пирожное. И мальчик взял его, хотя ему и так схватило сладкого, как вдруг заметил, — Эри–обасан…

— Что? — Конан снова оглядел женщину. Тёмно–розовое платье ниже колен, белая курточка по бёдра, туфли с каблуками, пучок на голове, но чего–то нет. Чего–то, что было на ней несколько часов назад.

— Эри–обасан, где ваше ожерелье?

— Ожерелье? — женщина неловко потрогала голую шею, — Стоп … Где оно?

— АУ! — начало расследования прерывает крик и громкий мат. Эри с Конаном поворачиваются.

Когоро, согнувшись, держится за коленку. Его лицо выражает все краски боли: кажется, либо растяжка или повреждённый сустав. Адвокат тут же бросается к мужу, за ней из толпы вылетает Ран, а за ними и Мито, чтобы помочь и набрать скорую.

Тем временем маленький детектив решает сконцентрироваться на поисках ожерелья: приглядывается к полу, ходит по залу, заглядывает под столы, разглядывает небольшие щели в полу под ковриком, людей в зале, по возможности посматривает в карманы некоторых личностей и открытые сумки. А, после безуспешных попыток, подходит к одному из столов, где его новый знакомый по имени Кайто ел шоколадное мороженное и никого не трогал. Судя по лёгкой дрожи, он принял приближение Конана на свой счёт. Они стояли рядом несколько секунд.

— Что–то не так? — успев успокоится, спросил старшеклассник, на что мальчик повернулся к нему со спокойным выражением лица.

— Женщина ожерелье потеряла, ищу, — Кайто тихо выдохнул и даже о чём–то задумался, но один единственный женский крик прервал обоих.

— ААААААААА! — он шёл с коридора, ведущего к туалету. И оба быстро определили, что кричала Накамори Аоко, а их реакция была ещё лучше.

— Аоко, во что ты там ввязалась! — взревел Кайто, когда они уже выбежали в коридор и выискивали женский туалет. Плюнув на мужскую честь и этические соображения, они беспардонно распахнули дверь, за которой тут же показалась Аоко. Она сидела на полу и уставилась куда–то вперёд, в невидимый за поворотом туалет.

— М…. М… — протягивая один и тот же звук, Аоко поднимала руку в сторону того, что напугало её.

«Мертвец?» — подумал детектив, приближаясь. «Мёртвый?» — мысленно вторил ему старшеклассник и тоже подошёл. Парни тихо заглянули внутрь.

— М… — ещё раз протянула Аоко, — Мышь!

Белая шёрстка, длинные вибрисы, чёрные глазки — на полу туалета сидела мышка среднего размера, по виду взрослая особь. Кайто, оглядев зверька, моментально успокоился, а на лице Конана надолго застыла эмоция непонимания. «С одной стороны никто не умер», — с такими позитивными мыслями, Конан улыбнулся:

— Это просто мышка, Аоко–нээтян!

— Да, просто она резко выбежала и так пищала! — и действительно: оправившись, Аоко поднялась, поправила низ платья и первой спешно выпорхнула из туалета. «Неожиданности каждого могут напугать», — последовав за девушкой, парни проводили взглядом пищащего зверька и поспешили обратно в зал, впервые заметив на стенах репродукции известных картин со звёздным небом. Далеко в конце коридора послышался голос, объявляющий выход фокусника, а так же фанфары, музыка, громкий звук и приятная атмосфера магического шоу.

Показывается проход в основной зал, где молодой фокусник под прожектором щёлкает пальцами, и зал полностью погружается во тьму. Все кричат от восторга, «вот это магия!», но, стоит самому фокуснику сказать «что?», гости замолкают. Кто–то, возможно охранник, убегает к щитку, что поблизости, но пробки отказываются работать.

— Что? Что случилось?

— Это всё? Какая тварь?!

— Вот и посидели!

Недовольные возгласы ежесекундно растут, а Конан вытаскивает свой телефон — Эри, что доверяла его ловкому уму, написала, что они с Ран и Когоро уехали в больницу, и пусть он едет к ним или домой. Выключив смартфон и уложив его в карман, мальчик тянется к любимым часам и включает фонарик, тихонько пробираясь около стенки к выходу на улицу. За ним идёт и Аоко, выбрав фонарик на телефоне, а позади Кайто с классическим компактным. Остальные тоже достают мобильники и проклинают владельца здания за отсутствие окон.

***

Отсутствие окон, на деле, играет важную роль: никто не увидел, что небо давно застлано тучами и на улице зверствует ливень. К тому же всё резко моргает белым, и улицу оглушает нешуточный гром. Мальчик разочарованно поднимает глаза.

— В прогнозе дождя не было! — читает его мысли девушка и тут же спрашивает, — Где живёшь?

— В Бейке, — мальчик открывает список автобусов в телефоне и, гадство, рейсы до двенадцати часов неожиданно отменили, причина неизвестна, — О, нет…

— Это далеко, — продолжает говорить девушка и переходит на тон озарения, — Давай лучше Конан–кун пойдёт к Аоко. Аоко с Кайто тут рядом живут! — Конан повернулся к старшекласснице и быстренько поразмыслил: выбора–то особо нет. А Инспектор его точно знает.

— Погоди, ты берёшь его с собой? — громко отзывается Кайто, которого что-то явно смущает. Потом моргает от резкой вспышки и более тихо добавляет, — Просто…

— Ты погоду видишь, БакаКайто! — и не поспоришь. В такое время лучше не гулять, потому Аоко аккуратно подбирает и обнимает Конана, разворачивается в левую сторону и бежит вперёд по тротуару с крышей, ведущему к ближайшему магазину, — Давай, сам промокнешь — всё свои карты в карманах намочишь и всё, что ещё там держишь, фокусник недоделанный!

— Бля! — Кайто отряхивает себя со всех сторон, потом сует руку в штаны и победно вытаскивает оттуда два зонта, — Стой! У меня есть!

Услышав это, девушка и мальчик останавливаются у той самой крыши круглосуточного магазина, двери которого многозначительно открываются. А парень почти моментально сокращает расстояние между ними, берёт один из зонтиков и протягивает Конану.

— Спасибо, — детектив благодарно протягивает руку, как вдруг Аоко выхватывает зонт и обиженно смотрит на юного фокусника.

— Кайто, после вчерашнего иди один! — дочь инспектора Накамори присаживается, намекая Конану залезть к ней на спину, потом встаёт, открывает зонт и важно идёт вперёд, не дожидаясь друга. Тот немного медлит, но вскоре нагоняет их.

Сначала Конан смотрит вперёд, прикидывая, сколько идти, а потом, как заканчивает думать, оборачивается. Лицо Кайто не сулит ничего хорошего: брови к переносице, в глазах коктейль «ненависть–зависть–злость–разочарование», а губы дугой вниз. «Злится! Только с чего?»

— Конан–кун, кстати, — отвлекает Аоко, — А как ты там…. в последний раз поймал Кайто Кида? Расскажи ещё раз! Кайто, послушай, интересно!

— Да не поймал я его, просто опять драгоценность вернул! — нервно хохочет детектив, на что слышит грубоватый тон сзади:

— Да, ты новости не читала? Так и было!

— Стоять, ты же сказал, что у тебя плохая память на имена, а статью читал, — Конан тоже заметил это и удивлённо огляделся на парня, который вновь усиленно изображал безразличие. «Кайто Кид…. Что-то меня беспокоит», — помелькает мысль в голове, когда Аоко снова просит:

— Ну, расскажи!

— Да что там рассказывать! Абсолютно глупая история, — но покорно пересказал, заставляя девушку заливаться смехом, а парня — сдерживать ярость. Ещё бы не послушать, как знаменитейший «вор–джентльмен» Японии оказался по локти в детском бассейне!

А там минута — и из угла показываются два дома: сначала симпатичный двухэтажный дом семьи Куроба, а затем чем–то похожий на него дом Накамори. Тут Аоко заходит под крышу своего дома, ставит зонт у входа, поднимает мальчика, как котёнка, и поворачивает в сторону двери.

— Вот это дом Аоко, — потом повернула его к Кайто, что ещё стоит с зонтом и не двигается, — Что, до завтра?

— Ээ, а ты уверена, что тебе отец разрешит?

— Погода, идиот! И папа о нём рассказывал, да и Аоко сама читала, — улыбнулась девушка, — А вообще завидуешь что ли? Хочешь, чтобы мы у тебя остались?

— НИ В ЖИЗНЬ! Стоп, — парень слегка покраснел и странно поднял руку, — Какие такие «мы»?!

— А точно, — Аоко мило повернулась к Конану и протяжно добавила, — Давай завалимся к нему домой. Кайто один живёт, спокойно поспим…

— ТЫ КО ВСЕМ ОДИНОКИМ ПАРНЯМ ДОМОЙ ПРОСИШЬСЯ?! — он выдал это на одном дыхании, а оттенок его смущения потемнел, — Вообще?!

— Ты, что, совсем кукуха отлетела?! Да я тебе сейчас! — и, когда дело вот–вот подходило к конфликту, Конан проанализировал первую фразу и эмоции парня. Он по–детски улыбнулся, вкладывая в своё лицо весь свой актёрский талант, и повернулся к старшекласснице:

— Ну, вы не будите одни, я с вами. А я сильный, Кида только так ловлю, наживца! — Кайто отчего-то знатно дёрнулся, но практически незаметно. А Аоко летящей походкой прошла до дома парня, вытащив собственные ключи. Примерно в этот момент всё стало абсолютно очевидным и хорошо знакомым:

— С детства дружите?

— А? Да, угадал, — девушка отпустила мальчика, сняла обувь, и скрылась за одной из дверей. Мальчик и старшеклассник, молча, прошли за ней, и оказались в просторной гостиной.

В глаза бросались телевизор, классический диван перед ним, а за диваном огромный портрет отдалённо знакомого Конану фокусника, только он никак не мог припомнить имя. Да и не успел задуматься, как перед ним возник Кайто и приказным тоном выдал:

— Так, вы…. Фанаты ночёвок! — он глуповато расставил руки в боки, и начал указывать рукой то на подругу, то на маленького детектива, — Аоко, ты в мою комнату. Пацан — туда! — он указал на другую дверь, а потом на диван. — Я — здесь!

— Уверен? У вас не было запасного матраса или комнаты для го…

— Я В ГОСТИНОЙ! — ещё раз отчеканил Кайто, развернулся, прыгнул на диван и лёг лицом к телевизору, включив его, будто и не собираясь спать. Конан и Аоко лишь вздохнули, помахали друг другу и разошлись куда указали.

Маленького детектива встретила просторная комната для супругов с комодом, уставленным красивыми фигурками, большим туалетным столиком и удобной кроватью, на которой было одно удовольствие сидеть, не то, что лежать. Мальчик улыбнулся, разделся, закутался в одеяло, лёг на бок, а потом снова перекатился на спину. Его вновь заинтересовал вопрос, мучивший его половину дня:

«И где я видел лицо этого старшеклассника?»

========== Смущающий Вторник ==========

Конан встал, потянулся и едва понял, где находится. Он сел, аккуратно застелил кровать, надел, что было, и медленно вышел за дверь прямо в гостиную. Кайто спал на диване без задних ног, повернувшись к телевизору, да и Аоко нигде не видно, наверняка тоже досматривает третий сон. Не решаясь никого будить, гость узнал время на телефоне и ещё раз осмотрел комнату. Взгляд мальчика снова приковал портрет: он слишком большой, во всю стену высотой, как в старых детективах, где в книжных полках находятся рычаги, и стоило взять конкретную книгу, открывался секретный проход. Подумав так, мальчик подошёл к портрету и сначала аккуратно, а потом с силой надавил на него. Первый раз — портрет как портрет, второй — запустился какой–то механизм, картина сдвинулась и впустила мальчика в странную комнату.

Помещение оказалось приличного размера: тут был старый, рабочий граммофон с подсветкой и кучей пластинок, мягкий стул, много загадочных тумбочек, мелких и средних коробок, шкафов. Похоже на мастерскую для фокусов, важно ли тут осматриваться? Но маленький детектив заинтересовался и подошёл к самому большому шкафу, как вдруг тот распахнулся сам, выдав тайну владельца дома его главному сопернику.

Белая шляпа–цилиндр, синяя рубашка, белый пиджак, белые брюки, малиновый галстук, белые ботинки, белый плащ, монокль — до боли знакомый костюм, и чувство дежавю при встрече со старшеклассником нашло свою причину. Конан бесцельно взял в руки цилиндр, а его уголки губ поднялись совсем на немножко, что не дотягивало даже до усмешки. Но эмоции сменились на удивление, когда из шляпы на гостя комично высыпались классические флажки и оранжевые конфетти. Не хватало только кролика.

И мальчик бы спокойно всё убрал, если бы дверь–проход не открылась. Посмотрев назад, мальчик увидел виновника торжества с перекошенным от отчаяния лицом. Это было то самое отчаянье открытого секрета: ноги парня в мёртвую пристали к входу в комнату и отказывались двигаться дальше. Да и маленький детектив стыдливо уложил цилиндр, а потом кое–как смог заставить себя приблизится к хозяину дома. Хотя неловкость лишь усилилась, Конан повиновался порыву и протянул Кайто Киду руку.

— Рад знакомству, Кид, — конфуз разрастался, но думать рационально не получалось, — Извини за бассейн, долго стирал?

Минутная пауза, и вот, казалось, Кайто успокоился: его лицо смягчилось и сейчас он прервёт неудобную сцену, может даже найдёт оправдание, но вечно упёртый парень решил сдаться:

— Взаимно. А в бассейне была просто вода.

Кажется, это самое неловкое рукопожатие в жизни Конана.

***

— Доброе утро! — Аоко зашла в гостиную и поспешила к кухне. В доме она явно разбиралась и знала, в каком шкафу, что находится. А ещё, как истинная хозяйка, взревела, заметив лапшу быстрого приготовления, полуфабрикаты и ингредиенты для самых элементарных бутербродов, — Кайто, ну ты совсем? Ты жрать–то нормально будешь?

— Я нормально жру. Твои бы котлеты не разваливались.

— Сам бы приготовил, я бы посмотрела на тебя! — девушка переключилась на холодильник, а мальчика, изучавшего расписание автобусов, одолела и ностальгия, и неловкость, — Мясо покупал ты, начнём с этого.

— Закончим тем, что фарш делала ты, — возразил парень, — Разве в таких делах проблема не в фарше?

— Ну всё! — девушка резко прервала салатно–сырные бутерброды и посмотрела на парня с крайней неприязнью, — Следующие котлеты будут из рыбы!

Конан завис. «Что это за угроза такая?» — хотелось бы спросить, но крик позади него всё объяснил:

— Р–Р–РЫБНЫЕ?! — обернувшись, маленький детектив заметил испуганного парня. Его глаза предельно расширились, он хотел даже выкрикнуть «котлеты», но поймал взглядом гостя.

Тут лицо Кайто Кида изменилось на то самое лицо, после падения в бассейн или той сцены в секретной комнате — шок и понимание, что его раскрыли. А тут действительно было нечего думать: всё–таки есть разница между «не люблю рыбу» и «ААА, ТОЛЬКО НЕ РЫБА, ЧТО УГОДНО, ТОЛЬКО НЕ РЫБА, НЕНАВИЖУ!».

Аоко тоже посмотрела на парней, но задержалась на их лицах всего секунду, после вернулась к бутербродам. Стоило ей это сделать, Кайто наклонился к Конану и заговорил шёпотом:

— Я пошутил…

— Заметно, — мальчик вдруг снова поднял руку и протянул сопернику, — Не боись, я же не сволочь какая–то.

— А, — озадаченное лицо парня стоило видеть, но взгляд маленького детектива внушал доверие. Фокусник улыбнулся и протянул руку в ответ, — Спасибо.

— Попрошу дядю Дзирокити купить для следующей кражи аквариум, увидимся, — добавив это чисто для шутки, Конан отдёрнул руку до рукопожатия, оставил чуть не ударившегося об стол парня и подошёл к Аоко, — Автобус будет не раньше полудня. Может, сходим какое–нибудь кафе неподалёку? Бутербродов будет мало.

— Точно! Хорошая идея! — Аоко отнесла бутерброды к столу и взяла свой, — Правда, папа недавно в баре задержался…

— На, — Конан хотел предложить немного своих, ведь очень хотелось поесть, но Кайто уже держал большую купюру над серединой стола.

— Кайто, — девушка смутилась и неловко посмотрела на купюру, прежде чем взять её. А парень руку не убрал, наоборот взмахнул ей, являя из воздуха красивую, синюю розу.

— Не за что, — протягивая цветок обильно покрасневшей девушке, под взгляды вновь неловко себя ощущающего Конана, он сменил выражение Дон Жуана на весёлое и клоунское, добавляя, — Тебе же надо много есть, а то грудь не вырастет.

— Ах ты! — Аоко моментально и без колебаний схватила первое, что попалось под руку (поднос), и побежала за убегающим Кайто с откушенным бутербродом в руках, размахивая импровизированным оружием.

«Да», — тут же поразмыслил маленький детектив: «Кажется в воре–джентльмене «джентльмена» надо пересмотреть»…

***

Ближайшее кафе находилось достаточно недалеко. Заведение европейского стиля с кучей резных столиков на улице и всего несколькими внутри здания. И, поскольку погода прекрасная, компания решила выбрать свежий воздух.

Парни хотели сесть в самом правом углу, но их остановила Аоко: она усадила всех за столик справа от входа в кафе и указала на противоположный. Впрочем, её спутники увидели там только толпу парней и не поняли, кого девушка заметила в какой–то маленькой щёлочке между ними. Но тут, как по заказу, сборище стало расходиться, а за ним показалось незнакомое Конану, но, кажется, знакомое друзьям детства лицо.

Тёмные волосы, больше похожие на алые, красивое летнее платье и внимательные глаза, что приметили одноклассников. Девушка выглядела самоуверенной, спокойной и обладала некой аурой загадочности, будто сказочная ведьма.

— Куроба–кун, Накамори–сан! — заговорила она протяжным тоном, который ещё больше поддерживал её странный образ, — Ох, а кто это с вами? Мальчик из новостей?

Девушка подошла к их столу и без промедлений заняла стул между Конаном и Аоко. Тут мальчик дрогнул, как и Кайто, но дочь инспектора Накамори новой компании обрадовалась.

— Эдогава Конан, «Убийца Кида», — подсевшая бросила взгляд на «убийцу Кида», а потом с вопросом уставилась на Кайто, будто знала кто он. Нет, она определённо знала, кто он, но парень относился к этому поразительно спокойно:

— Причём тут я?

— А, — впрочем, отчего–то не решаясь говорить об этом на людях, оправдалась, — Просто у тебя грязь вон там, — и Кайто подыграл и отряхнул несуществующую грязь, под удивлённый взгляд своей подруги детства, а незнакомка вновь обратила внимание на мальчика, — Меня зовут Коидзуми Акако, я их одноклассница. Здравствуй.

— Акако у нас главная красавица! — сразу же нахвалила одноклассницу Аоко, громко хлопнув в ладоши. На это Акако широко, но неловко улыбнулась, а Конан внимательно оглядел лицо новой знакомой: его покер фейс при взгляде на неё не опишет ни один язык мира.

— Да не особо, — чётко отчеканил мальчик, и один миг лицо ведьмочки перекосилось от такого зверского оскорбления. Она посмотрела на маленького детектива, как на мерзкую шавку, а потом отвернулась в сторону и, с тем же лицом, задумалась о своём. На это Кайто злорадно рассмеялся, а официант помедлил, прежде чем подходить к странному столу.

— Что закажете? — еле выдал он, и все единогласно выбрали пасту с фрикадельками. Парень принял заказ, а потом открыл ещё одну страницу блокнота, что–то начеркал и протянул лист Акако. Там был номер телефона, — Вы прекрасны, — настроение секунду назад оскорблённой девушки моментально улучшилось. Она громко и глупо посмеялась со звуком вроде «охо-хо-хо» и ладонью у рта, а потом максимально небрежно спрятала в листок в сумочку.

Все стали ждать заказ: одноклассники болтали о школе, а Конан болтал ногами, пока из кармана не выпали ключи. Потянувшись за ними, мальчик опустился со стула и увидел то, что происходило под столом: нетерпеливый и мелодичный топот Аоко, а так же длинные ноги Акако, что пытались как–то задеть Кайто. Вернувшись на стул, мальчик увидел, что парень явного интереса не проявляет и только громче разговаривает с подругой детства, а другая девушка всё больше злится.

«Ох ты ж, любовный треугольник», — молча посмеявшись, Конан продолжает ждать. И заказ приносят, расставляя тарелки между посетителями, что тут же принимаются есть, продолжая обсуждать гениальную победу инспектора Накамори и Конана над оплошавшим Кайто Кидом. А после этой «ясно почему ужасно неловкой» трапезы догадки Конана насчёт новой знакомой подтверждаются: Акако начинает разыгрывать очень плохую сценку.

— Ой! — девушка театрально открывает пустой кошелёк, — У меня совсем нет денег…

И строит Кайто глазки с таким идиотским выражением лица, что Конан тут же послал бы её. Но фокусник решает проблему гораздо проще: забывает о деньгах, которые дал Аоко, достаёт свой кошелёк, платит за троих и громко объявляет, что почти полдень, пора идти на автобусную остановку. А ведьмочка остаётся наедине с пустым кошельком и тарелкой.

— Эй, не оставлять же Акако–тян! — громко возмущается Аоко, на что старшеклассник качает головой.

— Есть у неё деньги, она просто платить не хочет. Вон, видишь? — и действительно, девушка оттягивает отдел и достаёт достаточную купюру для оплаты, ещё и с чаевыми.

— Акако–тян? — дочь инспектора Накамори явно удивлена, но парни лишь смеются. Не винить же девушку за наивность?

***

Напоследок перед отъездом Аоко оставляет Конану свой номер, как и Кайто. При этом Кид близко наклоняется к своему «убийце» и смеётся глазами, как и его соперник. А после подъезжает автобус, открываются двери, и мальчик заходит внутрь вместе с несколькими взрослыми женщинами. Он садится на самом близком к выходу месте и махает из окна улыбающимся новым знакомым.

На этом приключения в Экоде заканчиваются, автобус отъезжает к Бейке, а Конан вспоминает о Когоро. Достав из кармана телефон, мальчик замирает над цифрой «пятьдесят» в сообщениях и, нажимая, подтверждает догадку, что всё от Ран. Глубоко вдохнув и так резко выдохнув, что приходится прокашляться, он отправляет свое, не читая ни одно предыдущее:

«Дядя в порядке?»

Молчание повисает на несколько секунд, потом телефон издаёт характерный звук нового сообщения.

«Конан–кун, где ты был?!

Мы в больнице в Бейке. Палата 220 на втором этаже».

Улыбнувшись, Конан прикидывает, сколько до остановки у больницы и впадает в полудрёму, когда становится понятно, что ехать ещё долго, а где был — так и быть, скажет лично…

***

— Станция Больница, Бейка, станция Больница, Бейка, — раздражающий голос настиг уши Конана, когда он полминуты, как стоял между согнувшейся старушкой и обычным офисным работником около дверей. Те открылись, мальчик дождался очереди и побежал влево от огромного здания современной больницы. Хотелось сразу навестить Когоро, но надо было и извинится перед Ран. А чтобы это сделать нужно было как–то загладить вину, потому мальчик вбежал в ближайший супермаркет.

Первым делом он нашёл классический гостинец больного — мандарины. Взяв пять штук, мальчик занялся более важным — шоколадкой. Она лежала высоко, но стоящая рядом женщина с ребёнком помогла мальчику взять белую плитку с полки. «Надеюсь, пойдёт за извинения», — с этим Конан пошёл к кассе, когда услышал спор у мясного отдела.

— Ты скидывала ему!

— Ничего не скидывала!

— Я ВИДЕЛ!

— ТЫ КОПАЛСЯ В МОЁМ ТЕЛЕФОНЕ?!

Уши Конана завяли от следующего слова, и мальчик быстро пробежал до кассы и выбежал с из магазина с небольшим пакетом. Ещё не хватало слушать о чужих изменах. А если сейчас случится что–то похуже? Мальчик запомнил молодую пару двадцати лет в деталях и выбежал с гостинцами к больнице.

Её двери открылись, впуская в просторный коридор, наполненный классическим больничным запахом и кучей разнообразных людей. Одни из них заняли стулья по левую сторону в «зале ожидания»: ждут анализов, друзей, коллег или чего–либо ещё. А вторые, по правую сторону, встали в три красивые очереди у трёх окон регистратуры. В коридоре тихо и спокойно.

Но раздаётся крик, и тучная женщина поздних тридцати или даже сорока лет спешно спускается по лестнице. У неё огромный округлый живот, сильная отдышка и богатое состояние, судя по рукам в кольцах и двум колье на шее. Конан увидел их лишь мельком, когда женщина чуть не налетела на него и упала в миллиметре от его ног. Она подняла голову и, продолжая сидеть на полу, закричала на новых посетителей здания, будто во всех проблемах мира виноваты они:

— За… мной… гоняться! — к тому же с паузами, что пугали ещё больше, — Он… какой-то… странный… в… чёрном!

— В чёрном?! — в момент встрепенулся мальчик.

И в тот же миг из–за угла вылетает взъерошенный мужчина в чёрном деловом костюме с белой рубашкой и внешностью стандартного офисного клерка. Он машет чем-то небольшим и прямоугольным в руке с совершенно мирным выражением лица, но Конан реагирует заранее и резко: тянется за поясом, потом к любимым кроссовкам. Бам! и мужчина отлетает к середине зала к ужасу посетителей, медсестёр, девушки у регистратуры и виновницы торжества, а на пол падает футбольный мяч и тихо сдувается.

В тот момент до «героя» доходит, что он перешёл границы, но невольные зрители не могут ничего выдавить, а жизнь решает снова его помучить: та, за кем гнались, поднимается, подходит к виновнику и внимательно оглядывает предмет в его руке. Вдруг она снова кричит, но уже без пауз:

— Стоп, это же мой кошелёк! — она поднимает его, вертит, осматривает, открывает — и ведь точно, её кошелёк! — Боже, так он вернуть хотел что ли?

— Упс, — в каплю впадают все, кто находился рядом, и пациенты и врачи, что только-только заходили по коридору, и быстро ретируются по углам от неловкой ситуации. «Что происходит?!» — в гороскоп ещё не верится, но он настойчивовсплывает в голове: «Однако всё может быть, да? Лучше не забивать этим голову. Ладно, палата дяди…»

***

«Палата дяди находится на втором этаже в 220 номере», — это Конан запомнил. А ещё, с прошлого раза запомнил, что двери высокие и за ручку так просто не схватишься. Пришлось несколько секунд безуспешно прыгать на месте, прежде чем рука обхватила металлический овал. Зато дверь легко поддалась и пропустила в просторную палату с двумя людьми внутри.

На койке лежал Когоро. Лицо расслабленное, на теле больничный халат, а вот нога была зафиксирована бинтами и жгутами куда–то к потолку. «Всё же перелом. Вроде не с высоты падал, сильно ударился?» — отметил мальчик, подходя ближе и оглядывая второго человека — Эри. Её умиротворённое, расслабленное лицо улыбалось, а правая рука медленно поглаживала руку мужа, поддерживая и успокаивая. Семейная идиллия… Дайте фотоаппарат, срочно!

«Господи, и где Ран в такие моменты? Вот ведь сцена–то!» — но Ран нигде не видно, а Конан не заметил, как стоял у койки и укладывал мандарины на тумбу.

— Дядя, Вам уже лучше? — будто бы пойманный с поличным Когоро встрепенулся, оглядел мальчика и в привычном тоне испуганно визгнул:

— Л–лучше, конечно! — и отдёрнул руку, делая вид, что никакой романтической сцены и не было, да и вообще они ссорились, — Где ты вообще шлялся?!

— Ожерелье искал, — Эри со спокойным лицом засунула руку в сумку и вытащила… то самое ожерелье.

— Напилась и сама его сняла. Показалось, что оно меня душит, — «Оу», — покраснел Конан, пока Когоро захотел съязвить:

— Ха–ха–ха, вот ты всегда так, — и на это Эри ответила соответственно.

— А ты себя видел, пьянь?! — и вот в этот миг, именно сейчас, как будто иначе быть не могло, дверь открывается.

— Папа, я принесла…. Да что вы, опять ссоритесь, а! На пять минут отошла! — Ран, которая где–то успела переодеться из платья в рубашку и шорты, вернулась с кофе в железной банке и недовольно вручила его отцу, пока Конан сдерживал нервный смех. «Тут такая сцена была, кофе она носила» — посмеявшись в мыслях, мальчик повернулся и тут же был крепко обнят цепкими, чуть мускулистыми, но нежными женскими руками. Стало неловко, но вопросы ещё остались:

— Так, ему лучше?

— Этот денёк ещё в больнице, завтра выпишут, — девушка достала из сумочки сок, подала Конану и шепнула на ухо, — Я договорилась с мамой, она останется тут, а мы идём домой. Там расскажешь, где ты был!

— А, эм…. Д–да! — мальчик неудобно сконфузился, да раскраснелся, но как тут скажешь «нет»? «И всё же, знала бы она кто я…»

Однако Ран не знала и потащила маленького детектива за ручку до автобусной остановки, несдержанно улыбаясь от мысли, что родители на целый день останутся наедине и, возможно, наконец-то помирятся. Казалось, всё хорошо и ещё лучше, даже автобус пришёл почти мгновенно, осталось только занять серединку и оглядеть планировку: куча мест стояли в ряд по три с каждой стороны, а между ними небольшой проход. Потом посерёдке широкое место, будто арена, где стулья по бокам прижались к друг дружке. А за ними снова плотный ряд, как для экскурсии. Весьма стандартный автобус.

Закончив осмотр, Конан засунул руку в пакет и протянул Ран шоколадку, всё ещё ничего не объясняя. Девушка удивилась, оценивающе оглядела подарок и смешно улыбнулась, как если бы сказала «не стоило». Она убрала плитку в сумочку, а мальчик беспомощно зевнул и повалился спутнице на плечо. Полудрёма снова охватила его, будто он не спал несколько дней…

Но через пару станций сон был резко прерван странными звуками, а девушка рядом отдёрнула руку и расшатала мальчику голову, отчего маленький детектив проснулся от удара об подлокотник. Голова сильно заныла, но мальчик быстро забыл о ней, стоило ему протереть глаза.

Центр автобуса взаправду стал ареной: под испуганные визги пассажиров разгоралась нешуточная драка двух спортивно одетых мужчин с не менее спортивной фигурой. Кулак парня повыше и старше сжался до хруста костей, а потом с силой ударил более низкого оппонента в живот. Но второй невозможно быстро оправился, сориентировался и решительно ударил противника в спину. Очевидно, это была не шуточная драка, и Ран нерешительно ёрзала, пытаясь решить — ввязываться или нет. Последняя тренировка по каратэ была пару недель назад, хотя как-то «сияющий волшебник» помог ей справится с огромным реслером…

Тут автобус тарахтит и останавливается, а в него заходит знакомый парень в сером пальто и с чёрной сумкой. Он подходит к первому попавшемуся свободному месту и поворачивается к драке лишь мельком, прежде чем быстро скинуть сумку, сориентироваться и одним ударом выбить мужчину пониже. Потом новый пассажир хватает за шкирку высокого, удивительным образом бросает вперёд себя и вступает в недолгую рукопашку. Вскоре она выходит в пользу парня, и водитель, который так не поехал далее, нерешительно открывает двери, позволяя выпроводить дебоширов. А Ран и Конан с испугом, благодарностью и уважением смотрят на знакомое смуглое лицо с вечным пластырем и чуть спавшими очками.

— Кьёгоку–сан! Спасибо! — улыбается девушка, пока мальчик благодарно выдыхает в сторону. А Кьёгоку Макото замечает пустое место рядом с друзьями, забирает свой багаж и садится с непонятным смущением на лице.

— Повезло. Я собирался на другой автобус, но задержался в пробке, — «А нам–то как!» — посетила ещё одна радостная мысль голову маленького детектива, а парень продолжал смущённо говорить, — Где выходите?

— На самой близкой остановке к агентству, мы домой, — Макото кивнул.

— Наверно, я с вами выйду. Нужно кое–что спросить… Парк не так далеко, вроде?

— Соноко–нээтян попросила встретиться? — теперь лицо известного каратиста приобрело болезненно–красный оттенок. Крайняя степень смущения не шла ему, но придавала очарования.

А там решили помолчать. Осталась всего пара станций.

***

После нескольких метров пешком показалась знакомая улочка. Лишь скользнув глазами по окнам детективного агентства Мори и входу внутрь, Макото остановился справа, хотя Ран настойчиво предлагала выпить пару кружек чая. Но парень не собирался задерживаться, не смотря на то, до встречи целый час и спешка неуместна. Это Макото, вот и всё. Он волнуется.

— В общем, — известный каратист открыл свою небольшую, но увесистую сумку. На взгляд Конана в ней лежало что–то в форме горшка, а мальчик редко ошибался — это и был глиняный горшок. Немного большой, но вполне пригодный для какого–нибудь растения среднего размера, — Вспомнил хорошую вазу и вот…

— Очень симпатичный горшок! — натянула улыбку Ран. Она и радовалась за Соноко, и печалилась, ведь изначально глиняное изделие её лучшей подруги являлось большой, но кружкой. Да и каратистка не помнила, чтобы дочь богатых родителей проявляла интерес к выращиванию цветов. Зато сейчас девушка чует, что выбор цветов займёт минимум пол дня…

— Но хорошо получилось! — всё же отметил Конан, улыбаясь более искренне. Хотя и он знал Соноко слишком хорошо, потому, когда Макото улыбнулся, поблагодарил друзей, извинился и убежал в спешке, «впал в каплю».

— Удачи ему, — на этих словах Ран развернулась и поспешила домой. А за ней мальчик, вытащив телефон, чтобы проверить наличие сообщений или оповещений. «Пусто. Ну и хорошо», — улыбнувшись, он вошёл в гостиную и огляделся, пока снова не пересёкся взглядами со старшеклассницей, — «Не, не совсем хорошо. То есть, вроде очень хорошо, но неудобно… и страшно».

Пока Конан погружался в противоречивые мысли, каратистка вернулась с кухни, схватила пульт и попала на канал с концертом до боли знакомой русой певицы.

— Ха–ха, во папа злится наверное, что концерт Йоко пропустил! — маленький детектив засмеялся. «Да, Когоро бы сделал сеппуку, если бы пропустил хоть один её концерт» — раздалась в голове тупая шутка, но стоило признать, что голос певицы более чем приятный, — Зато, может, с мамой помирится! Конан–кун, давай танцевать, отметим!

Улыбнувшись Ран, Конан закружился по комнате. Пытаясь не задеть котацу, мальчик глупо и нелепо вертелся, да махал руками чуть подальше от телевизора, пока девушка не схватила его за руки. Смущённый, он даже не понял, как близко его притянули, но потом обильно покраснел, стоило каратистке прокрутить его на месте, как девушку в вальсе. А потом бедняга куклой повис на руках у девушки и долго пытался понять, что за нелепое танго они пытаются исполнить, и вспомнить, почему они это вообще делают. И только в тот момент, когда маленький детектив признал, что сделать вывод тут для него нереальная задача, тихонько выбрался и продолжил странные движения, иногда обмениваясь с Ран многозначительными взглядами.

Выдохлись они под конец третьей песни. Руки Конана сами потянулись к пульту и переключили канал, показывая элементарное и глупое комедийное шоу. Один человек злится на другого, бьёт его и так по очереди. Кнопка следующего канала нажала сама себя.

На экране большая семья, что разговаривает друг с другом, и это всё периодически сопровождает громкий закадровый смех. Не глупее предыдущего, но интереса в этом настолько мало, что Ран предлагает взять пульт самой. Она хватает предмет в руки, переключает следующий канал и замирает.

На ней парень и девушка, одетые как охотники за сокровищами перемещались между красивыми скалами в джунглях. И во время заезженного приключения авантюрист с бескрайней нежностью обнимает спутницу. В общем заметно, что фильм имеет жанр «романтика».

— Мы с Соноко ходили в кино на этот фильм, — и, явно не желая пересматривать, Ран переключила.

Улица, зима и двое в куртках. Обычный разговор, но, после нелепой шутки, закадровый смех раздаётся, как и на позапрошлом канале. Потом один из мужчин падает, и неизвестные зрители начинают давиться хохотом раз за разом, когда два друга попеременно катаются на голом льду. Школьники разочаровано вздохнули, мысленно решив, что следующий канал последний.

Транслировали дораму, судя по всему детективную. Камера висела сверху над асфальтом, а на нём лежал труп мужчины за пятьдесят, упавший с высоты. Над самим убитым наклонился парень–блондин в бежевом пиджаке. При смене камеры показались его карие глаза, чёрный галстук и хилое тело, а позади него симпатичная длинноволосая блондинка. Она удивлённо посмотрела на него и спросила:

— Сатору, это же самоубийство? — парень покачал плечами.

— Похоже, но знать наверняка нельзя, — девушка оборачивается и спрашивает саму себя:

— Где же Дэйки?

Потом начинает искать внезапно пропавшего Сатору, пока тот убегает в ближайший переулок. Камера переключается туда, и мужчина берётся за сердце. Он шепчет:

— Прости, — его окутывает свет, после которого парень преображается. Он становится брюнетом, его комплекция меняется на спортивную, но глаза остаются карими. И герой убегает к трупу через другой переулок.

— Это он что, — моргнула зрительница.

— Дэйки! — вдруг кричит девушка с экрана, но им не дают что–то друг другу сказать, подходит инспектор полиции.

— В смысле? А зачем? — пока Ран пытается хоть что-то понять, сердцебиение Конана учащается, — А почему он ей не скажет?

После этих слов сердце мальчика в миг впало в истерику, будто он убегает от маньяка с топором. Кажется, его тело само поднялось с подушки, чтобы поскорее сбежать.

— Ран–нээтян, у меня был сложный день, я хочу спать…

— Стой, ты же так и не рассказал ничего! — и, будто пытаясь наверняка задержать маленького детектива, уложила на котацу пульт, — Давай детектив посмотрим. Тут убийство, кстати, там…

— Можешь записать, — и, предав любимый жанр детектива ради целых нервов, Конан нашёл свою кроватку и прилёг. Было чуть рано, но хотелось хорошенько выспаться после этих двух странных дней и понадеяться, что это не распространится на оставшиеся пять.

Но он чувствовал, что завтра ему снова что–то предстоит.

========== Глупая Среда ==========

Какое утреннее пробуждение самое приятное для Вас? Днём, выспавшись, когда никуда не надо? С любимым человеком в постели? Для Конана, возможно, аннулирование событий полугодовой давности. А реальность разбила все мечты об идеальном утре громким телефонным звонком.

Сон прервался не сразу, но пробуждение уже началось. Сначала глаза открылись на половину, закрылись, потом всё повторилось, и на третий раз с полусонным лицом соня потянул руку к телефону без брелка, спрятанному под подушкой, и на автомате ответил абоненту на том конце. В трубке послышался тот голос, который сложно забыть не только из–за приметного тона или того, что принадлежал бывшей знаменитой актрисе, а потому как невозможно забыть голос родной матери.

— Шин–тян! — вечное прозвище прозвучало громко, и Конан не понял, от чего окончательно проснулся: от самого крика или подозрения, что Ран может это услышать, — Срочно!

— Что такое, мам? — еле поднимаясь с кровати, он положил телефон на плечо и прижал головой.

— Я хочу тебя попросить, срочно–срочно попросить! — снова защебетала женщина в поздних тридцати годах, повизгивая как старшеклассница, — Иди к профессору, иначе всё пропадёт!

— Что пропадёт?

— Оно, оно! Пропадёт в никуда! Дали бесплатно! Я сейчас за звонок из Америки в Японию такой счёт получу, срочно беги к профессору!

— Погоди, так что пропадёт?! — но телефон резко замолчал, а набор номера исчез, отображая рабочий стол с фотографией двух старшеклассников на школьной поездке в Киото. Мечтательно улыбнувшись картинке, Конан поднялся с кровати, забрал секретный телефон и поспешил в ванную. Надо так надо, пора собираться.

Юкико могла вытворить что угодно, особенно в таком состоянии.

***

Как тогда, так и сейчас дом профессора Агасы остался детской базой маленького детектива, а профессор — хорошим другом. К кому же ещё он побежал полгода назад, как не к неудачливому изобретателю? Хотя не такой он и неудачливый… в мелких проектах. А вот когда Агаса захватывается, например, на робота–богомола — а) тот разваливается на части, б) взрыв, в) попросту ничего не работает. Потому у него только чай пить, в игры играть и с Хайбарой общаться.

Она и встретила мальчика, когда подбирала к сиреневому платьицу не сиреневые сумки. Восемнадцатилетняя первоклассница его возраста с далеко не детским умом учёной–химика испытывала слабость только к моде и животным, и отвлекать её от этого всего — жизнь дороже. А, ещё был футболист Хиго, но следующий футбольный матч «Биг Осаки» на следующей неделе в пятницу.

— Профессор, мама ничего тут не оставляла? — фраза улетела в воздух, но в одной из комнат что-то зашевелилось. Конан подошёл к центру гостиной и повторил, — Профессор, мама ничего не оставляла?!

Звук шороха повторился ещё несколько раз, и из–за двери той самой комнаты показалась седая голова профессора.

— В столе у телевизора. Сейчас последний раз попробую! — и резко рванул дверь на себя, отчего птицы на ветке за домом взмыли вверх и улетели на двор спокойного соседа Субару.

— Профессор! — Хайбара тоже попала под звуковую волну, ведь только что выбрала белую сумочку. Потом обратилась к однокласснику, — Я заблокировала ему сайты с доставкой жирной еды, и он с утра сидит и взламывает!

— Ой, бля, лучше бы робота делал, — с этими словами он усмехнулся и подошёл к столу, а за ним и девочка.

Между плоским стеклянным верхом и небольшим ящиком стола лежал конверт на имя «Кудо Юкико». Белый и стандартный, а в нём, по видимости, несколько бумаг. Пощупав их, мальчик открыл конверт и вытащил небольшое письмо. Глаза быстро пробежались по простенькому, но броскому тексту:

«Кудо Юкико–сама,

В честь Ваших прекрасных навыков актёрского мастерства и дружбы Вашего мужа, Кудо Юсаку-самы, с полицией Токио, да и не только, мы приглашаем Вас в новую гостиницу «Цветочные Ветви» на два дня с ночёвкой на время фестиваля фейерверков, который пройдёт на рынке в середине нашего города в три часа дня двадцать третьего июля. Мы дарим Вам три билета и ждём Вас.

С уважением,

Сэйери Сугимото»

Конан вновь потянулся к конверту, втащил три билета и взял один из них. Он был стандартной прямоугольной формы, с номером комнаты и без конкретного имени и привязки к дате. Зато на нём красовался пейзаж из цветущих деревьев персика и здания в японском стиле. Крыша из тёмного дерева, треугольная и угловая, будто время вернулось на несколько эпох назад, или это пародия на дворец в Осаке. А сама конструкция была не белой, а светлой, тоже деревянной. Раздвижная дверь–вход была широко открыта, приглашая гостей посетить этот «замок» высотой в пять этажей. А ещё было указано, что отель находится в префектуре Гумма.

Разглядев каждый угол рисунка и проматерившись на счёты с местным инспектором, мальчик крикнул во всё ещё закрытую дверь:

— Профессор, а когда едем? — и машинально посмотрел на наручные часы. Полдесятого. За дверью выкрикнули:

— Сегодня в одиннадцать! Сейчас выйду! — Конан посмотрел на билет. Он догадался, что Юкико хочет, чтобы он заменил её, хотя с ночёвкой? Что ему там делать? И кем будут его соседи? Что сказать Ран?

— Я попал…

— Да уж, везёт тебе, — съязвила Хайбара, — Бутерброды?

— Опять?!

— Опять? Где ты их ел?

— Да дайте хоть что–нибудь!

***

Перекусив бутербродами с джемом, Конан, Агаса и Хайбара заранее направились к поезду, где мальчик написал Ран целое сообщение–легенду, что к нему заехал папа, они едут погостить к маме на несколько дней и заехать в агентство не смогут. А добрая девушка поверила на слово, после чего Конан закрыл чат и посмотрел на рабочий стол с фотографией футболиста, совершившего идеальное пенальти с матча в прошлое воскресенье. И тут взгляд скользнул выше, к зарядке. Тридцать три процента — телефон Конана разряжался, чего он не заметил в агентстве и у профессора дома. Сейчас только ждать быстрый и пунктуальный японский поезд. Мальчик поставил режим экономии, бесцельно потёр брелок с футбольным мячиком и понадеялся, что в гостинице есть электричество, и он не забудет об этом телефоне.

Но вот и поезд! Путешественники сели в вагон и добрались до пункта назначения в скучной тишине, слегка разбавленной разговорами о погоде, школе и молчаливыми взглядами, полными больших секретов.

***

Станция всего в километре от гостиницы — добраться туда легче лёгкого. К тому же здание полностью сошло с картинки: всё в точности, как на билете, компания даже несколько раз сравнила всё. И тут же повернулась направо, услышав знакомый протяжный и тонкий голос.

— Идеально! — этот непонимающий взгляд инспектора Ширатори сложно объяснить. Как человек, который разбирается в архитектуре, он знает, сколько есть перфекционистов, но всё ещё не может не удивиться такой поразительной точности.

— Здравствуйте! — инспектор повернулся и с той же улыбкой удивился.

— Агаса–сан! О, Конан–кун и… Ай—кун, да? — Хайбара бросила на мужчину свой коронный безразличный взгляд, — Вы тоже сюда? Я не знал.

— А, эм, — отозвался Конан, — Юкико–обасан получила три билета сюда, но не может приехать. А вы тут одни? Уже знаете соседей?

На этом моменте Ширатори вдохнул в грудь побольше воздуха и посмотрел на них со своим любимым «неловко–печальным» лицом:

— Как бы так сказать, Конан–кун, — пауза, — Старые знакомые.

И, взмахом руки, попросил компанию следовать за ним.

***

Большой главный зал с европейскими столиками, обои с цветами персика, вход в столовую справа, горячие источники слева, ранее не замеченные за внешним забором, и администраторша в традиционном кимоно остались на заднем фоне, пока Конан в упор смотрел на три знакомых лица, от одного из которых хотелось сбежать подальше.

— Конан–кун?! — вечно неловкий голос детектива Такаги, как всегда контрастировал с уверенным голосом его девушки офицера Сато.

— Конан–кун, рада тебя видеть! — она, как всегда, радостно встретила знакомое лицо, в то время как волнующийся парень переводил взгляд с неё на нового постояльца.

— Сато–сан, постойте, а если убийство!

— Да тут только полиция, кроме работников гостиницы…

— Но работники гостиницы! — Хайбара усмехнулась, а Конан замер над словами «только полиция», что хотел спросить у пары, да только поздно — мужчина на соседней лавочке уже проснулся. Оставалось только бежать.

— Конан–кун, ты! — у этого человека даже лицо глупое, что говорить о мышлении. Если Когоро хватало двух подсказок, Соноко — трёх или четырёх, то ему надо рассказать половину дела. Или вырубить по классике, — Ты с Мори–саном?!

— Нет, я с Агасой и Хайбарой, — Конан невинно улыбается и старается пройти мимо, когда в него врезается новое лицо. Точнее старое лицо, хорошо знакомое.

— Конан–кун! Мне дочь все уши прожужжала, что ты тут делаешь? — инспектор Накамори собственной персоной! — Ещё с Агасой и… подругой какой–то? Вы все на последние три комнаты?

— Да! А, я так понимаю, все комнаты заняты, — Конан замолчал на секунду и готов был добавить последнее слово, но Накамори не так туп, как тот же Ямамура, протирающий глаза от сна.

— Почти весь первый этаж — полицией, — мальчик понял — фестиваль будет потрясающий.

Как вдруг, из неизвестного источника, будто изо всех щелей, прерывая странную сцену и любые мысли, раздалась… странная мелодия, сыгранная на гитаре. И, кажется, немного знакомая.

— «Битлз»? — отметил Агаса, оглядываясь по сторонам, как вдруг приметил странное поведение хозяйки гостиницы. Услышав это, она побледнела, будто играл призрак или неизвестный монстр. Она нервно поправила кимоно и отвернулась ото всех. Испугалась? Но действительно, кто здесь играет на гитаре, даже такую обычную мелодию?

— Это точно приведение, только приведение будет играть «Битлз»! Охотник на демонов и приведений инспектор Ямамура защитит вас! — он, подобно фокуснику, вынул из воздуха глупые чечётки, пояс чеснока, который у него тут же отобрала Сато, и потряс всем добром в глупом шаманском танце. «Сдаётся мне, что в шаманской общине это бы сочли бы оскорблением духов», — мысленно хохотнул Конан, поворачиваясь к Такаги:

— Кто где? — Хайбара, что ранее отошла к регистратуре за ключами, вернулась к друзьям и обратилась к Такаги с этим вопросом. Всем хотелось поскорее уйти подальше от неряшливого «охотника».

— Сейчас покажу!

— Стойте, я вас сопровожу и защищу! — ничто не сломало уверенность смелого инспектора, и он поспешил за остальными по лестнице в длинный, увешенный красивыми настенными лампами коридор.

Стены бежево–каштановые, двери резные, по–европейски и из искусственной древесины, аккуратно расставленные друг напротив друга. Конану и его двум друзьям стали разъяснять, кому принадлежат номера.

— Первый номер — мой, — откликнулся Ширатори, достав из левого кармана аккуратный округлый номерок, на котором красовалась ровная арабская единица, и был прикреплён обычный серенький ключ. Позади к нему подбежал Ямамура и обнял токийского коллегу правой рукой за плечо, указывая на противоположный номер:

— Мой — второй! — он улыбнулся и тоже попытался достать ключ, но не нашёл его ни в левом, ни в правом кармане, — Аре?

Издав этот странный звук, он окончательно привлёк всеобщее внимание и стал шариться по карманам пиджака, а после почему–то приподнял обувь на пятке, будто бы не почувствовал бы там металл.

— Потеряли? — безразлично протянула Хайбара, на что мужчина лишь разочарованно кивнул.

— Это приведение с гитарой! Пойду найду его! — и развернулся, засеменив по лестнице, как вдруг его нога скользнула, и тело упало лицом на первый этаж. Раздался громкий грохот, и женский голос издалека предложил свою помощь. Смеяться над «комичной» сценой не хотелось, как и над недавней «мистикой».

— Гитара, конечно странная, но к теме. Кому принадлежит третья? — отвлекла всех Хайбара, на что командование взял Такаги и, вместе с тем, обильно покраснел.

— В третьей — мы! — коротко отозвалась за него Сато, вызывая усмешку у компании и новый приступ смущения своего парня.

— Да, — с запинкой уточнил тот, — А четвёртая была приготовлена для инспектора Мегурэ, но он отказался от отпуска здесь. Он поехал с женой в санаторий. Это единственная незанятая здесь комната, — Конан внимательно рассмотрел дверь — точно такая же, как и все, только на ручке немного слезла часть дерева. И почти незаметно, в форме тоненькой заострённой внутрь линии в углу. Такая «рана» обычно немного колит руку.

— Запомним, пятая и шестая?

— Это комнаты Наеко–сан и Чибы. Сейчас там сидят, отдыхают или волнуются перед фестивалем, — на это Хайбара усмехнулась.

— Разве они встречаться не начали, не влезли бы в один номер? — оставшаяся компания посмотрела на девочку с неясным коктейлем из эмоций. И лишь Такаги посмотрел на неё с обыденным для него неловким смущением.

— Ай–тян, ну нельзя же так сразу! — на него тут же уставилась его простодушная девушка.

— А что нельзя?

— Сато–сан!

«Как обычно», — смешливо натянул улыбку Конан и обернулся к седьмой двери. На ней ручка была «изранена» и заострена внутрь, как и у двери четвёртого номера: «Это же, вроде, новая гостиница, откуда тут это?»

— Детектив Такаги, прежде чем мы поговорим о седьмой комнате, сколько существует гостиница? — пока мужчина задумался, откликнулся фанат архитектуры:

— Пять дней, два из которых она не принимала посетителей. На третий и четвёртый тут остановились двое неизвестных в седьмой и четвёртой комнатах, — потом Ширатори тоже демонстративно посмотрел в потолок с кулачком у подбородка и вспомнил, — Ах, и ключ от четвёртой комнаты потерялся, как и мастер ключ. Скоро должен прийти новый, но старайтесь не потерять ваши.

— Хорошо, — кивнул Агаса за троих, и все ближе подошли к седьмому номеру, — Так, кто сейчас здесь?

— Я, — откликнулся Накамори и, молчаливо, открыл дверь своего номера. Впрочем, потом выкрикнул, — Надо дочери позвонить, встретимся в столовой!

В этот момент послышался слабый звук в конце коридора: там находилась лестница, на которой громко раздавался семенящий стук ботинок. Примерно одновременно с этим телефон Ширатори заиграл простенькую мелодию, а его хозяин, с шёпотом «Кобаяши–сенсей», скрылся в номере, так что мокрый с ног до пояса Ямамура быстро стал центром внимания. К тому же, он нашёл свой ключ и сжимал его в руке.

— Фонтан на заднем дворе неглубокий, но какого хрена мой ключ делал почти посередине! — и демонстративно протолкнулся сквозь компанию, столкнув профессора на пол, — Я пошёл искать пылесос! В фильмах это работает!

Все проигнорировали глуповатого инспектора, а Конан помог старому другу встать, неловко потянув его за рукав, и повернулся к оставшемуся номеру.

— Один из наших? Так, — отозвалась Хайбара:

— Это мой!

— Не хочешь поменяться? — наклонился над ней профессор, но девочка покачала плечами и отдала два ключа друзьям.

— Полиция будет безопасней Эдогавы–куна.

— Эй! — но учёная–химик уже приоткрыла дверь и, бросив в сторону напарника ироничную улыбку, медленно добавила:

— За Ямамуру не отвечаю, — а потом сморщилась и, в спешке, захлопнула дверь. Впрочем, Конан давно заметил, как она двигается и в какую комнату ей срочно нужно.

***

Третий этаж ничем не отличался от второго, но гости вышли с другой стороны, потому нумерация пошла в обратную сторону.

— Так, мой шестнадцатый, — Агаса посмотрел на свою дверь, а потом на Конана, — Твой?

— Мой… блядь.

— Эй, дети не матерятся, — «Вы не знаете современную молодёжь, профессор», — первая позиция маленького детектива, вторую выражал билет, который владелец показал старому другу, — Что, девятая?

— Я на другом конце коридора, смешно, — и посмотрел в сторону своей комнаты. С угла, на котором мальчик стоял, видно только ручку двери, но пространственного воображения Конану хватило, чтобы унизительно посмотреть на свою комнату, — Бывайте, профессор, я осмотрюсь!

— Аккуратней! — и двое разошлись по комнатам.

***

Быть одному в большой комнате — радостное событие, а ведь какая ещё комната! Большая кровать с мягкой подушкой, телевизор напротив, огромный книжный шкаф, столик на четверых и куча, куча вещей и личная ванная! «Сначала в душ, а потом хочу почитать! Может, есть чего интересного!» — так Конан и сделал, схватив сразу несколько книг. В глаза ему попался малоизвестный детектив, который он ещё не видел. Конечно, такое мальчик бы не пропустил.

Первая страница сразу заинтриговала сложным убийством, бережно подстроенным под несчастный случай, и оторваться маленький детектив не мог. Он сам не заметил, как перед глазами пролетела половина книги, а часы показывали два тридцать — время обеда и последующего фестиваля. Соответственно, в дверь позвонили. Сначала Конан проигнорировал напоминание о еде, а потом вздохнул, положил в книгу закладку в форме бледно–голубой картонки, которую нашёл на первой странице книги, и подошёл к двери. Ручка поддалась быстро, а гость за проёмом слегка удивил.

— Детектив Такаги? Чего не обедаете?

— Я хотел пригласить Сато–сан в кафе, — мужчина печально опустил глаза, — Но она сказала, что во что бы то ни стало хочет поесть в гостинице… А там такие виды, я бы…

И сел на пол, отчего сжался его карман. Из него вылетела коробочка, покатилась по полу и разочаровано легла около владельца. Конан не сомневался, что за украшение находилось в ней — он похлопал полицейского по плечу.

— Завтра сходите. И на фестивале будет куча возможностей, всё нормально, — и, подбодрив «друга», мальчик побежал к лестнице на первый этаж. Очень хотелось есть, очень.

***

Столовая просторная и достаточно странная: три длинных котацу растягиваются на большую комнату, а вокруг них ещё более японская обстановка с кучей разнообразных икебан из разных цветов (лидировал персик). Что удивительно, они стояли по бокам у окошек, близко к другу и чередовались как шахматы: на подоконнике, на полу, на подоконнике, на полу… но вместе с этим два потенциальных места пустовали. А позади находилась классическая театральная сцена.

— Присаживайся, — Такаги присел рядом со своей девушкой, состроив настолько глупое лицо, что его волнение заметил бы даже ребёнок. Как и Сато, что странным взглядом проводила его, но быстро переключилась на печенье.

— Кстати, я бы хотел поговорить о Битлз со всеми, но Чиба, Наеко, Агаса–сан и Ай–кун решили пообедать у себя в номерах, — Ширатори заказал салат и, прежде, чем договорить, дожевал большой лист гасконя. Потом добавил, — Помните, когда Конан–кун, Агаса–сан и Ай–кун пришли в гостиницу?

— Это была мистика! — двери распахнулись и запоздавший Ямамура ввалился в кухню и тут же вылез с подносом пасты и небольшой бутылкой пива. Все странно взглянули на него, но он возразил, — Нервы! — и уселся рядом с Накамори.

— Я, наверное, тоже возьму, — непонятно, желая ли отвязаться от присевшего рядом, или действительно за освежительным алкоголем, мужчина тоже зашёл на кухню и задержался там. А все остальные вернулись к теме гитары.

— Не думаю, что это живая игра, похоже на запись, — Агаса переглянулся со всеми, а все согласно замахали головами. «Да, чистая, но запись. Как обычная песня, записанная в студии», — мальчик задумался, вспоминая музыку. Он мог определить ноты, тональности, бемоли и диезы — всё, кроме самой песни.

Как вдруг мелодия заиграла снова. И вновь «изо всех щелей», напоминая динамики торгового центра в декабре. К тому же снова та же группа, и та же песня.

— Какая же? Я кроме «Вчера» ничего не помню, — под раздумья Ширатори, Конан достал телефон и опять замедлился. «Пятнадцать процентов?! ПЯТНАДЦАТЬ ПРОЦЕНТОВ?! Издеваетесь!»

— Сейчас найду, — тем не менее, поискать стоило. Когда Накамори вернулся и сел подальше от Ямамуры, остальные постояльцы запоминали последние нотки, а потом Конан стал включать песню за песней в списке на своём телефоне. И, спустя минуту, одна подошла.

— «Нести эту ношу», — Конан указал на простенькую и короткую песню ближе к концу списка. И, как только она доиграла, задумались все. Но, отчего–то, ничего не лезло в голову.

***

Выпивохи осушили свои банки с пивом и, пока ещё в трезвом здравии, отряхнулись и вышли в фойе. За ними поспешили остальные, как только доели, и последним среди них стал Конан. Он внимательно смотрел на неумолимо разряжающийся телефон, даже когда выходил: «Вот оставить в гостинице или взять?»

Маленький детектив проверил остальных. Полиция говорит между собой. Спустились Агаса, Хайбара и ранее не встреченные Наеко с Чибой, чтобы присоединиться ко всем и отдать официантке грязную посуду. В тот же миг подходит администратор, спрашивая «все ли есть» и предлагая проводить. Оглядевшись на всех ещё раз, Конан аккуратно засунул руку в другой карман. Второй телефон был заряжен на семьдесят семь процентов, но, по ясным причинам, был секретным. Пришлось нагнать профессора и на секунду отвлечь.

— Профессор, а запасную зарядку не взяли? — мужчина покачал головой, — А фестиваль долгий?

— Часов пять.

«Тогда я просто выключу разряженный, а потом включу заново, когда вернусь», — и, зажав боковую кнопку, вырубил питание.

— Ладно, пойдём!

И вот так компания из десяти человек вырвалась на фестиваль.

***

Издалека показались ещё не зажжённые фонари, лавочки с японскими сладостями и другим перекусом, а так же толпа разнообразных, но парадно одетых людей. Посмотрев на неповторимые узоры юкат и мужских кимоно, компания переглянулась так, как друг на друга смотрят друзья перед выходом на пикник, на который недавно скидывались, и проверяют наличие нужных вещей.

— А у кого–то подстилка для пикника есть? Фестиваль же долгий! — сказал Такаги, одетый в серый свитер, утеплённые чёрные брюки с задними карманами и ботинки на шерстяные носки — самый невзрачный наряд из всех, если не считать большой и тяжёлой сумки, доверенной ему.

— Не зря взяла большой, — Сато утеплилась в шерстяную кофту и колготки, но одновременно пробудился порыв женственности: поверх колготок была натянута юбка–карандаш. «Придётся детективу Такаги от неё не отходить», — усмехнулся Конан, рассматривая других друзей и, заодно, себя: яркий худи, тёплые джинсы и любимые кроссовки. Стандартный наряд.

— А насекомые там есть? — больше всех подготовилась Хайбара: её сиреневое платье не лишено рукавов, а в белой сумке просвечивала пара баллончиков средства от насекомых. Агаса же, как обычно, пришёл в жёлтом свитере, белом пиджаке и синих штанах.

— Спасибо, что взяла. Может, бутерброды стоило взять? Очереди начинаются прямо от входа! — Ширатори был тем единственным, кто пришёл в официальном костюме. Не описать, как глупо галстук смотрится посреди летнего фестиваля, полного легко одетых гостей.

— Никто не взял, придётся ждать, — Накамори появился в рубашке, брюках и ботинках, не особо парясь о своей внешности, — Нас много, кто–нибудь выдержит очередь, хотя наверняка разойдёмся.

Казалось, сейчас все выскажут свои мнения, но Чиба и Наеко, единственные в кимоно, молчали. Они стояли позади всех и оглядывались по сторонам. На них обратил внимание профессор:

— Вы чем хотите заняться?

— А, эм… — пискнула девушка с хвостиками, — Р–рыбками!

— Хорошо! — вдруг откликнулся её парень и резко схватил её руку. Переплетая их пальцы, полицейский сорвался с места и побежал далеко в толпу фестиваля, пока его подруга детства просила помедлить и посмотреть карту фестиваля. Но Чиба, кажется, решил найти всё сам, в отличие от остальных.

— О, Кобаяши–сенсей хотела попробовать эти оданго, — Ширатори тоже словил свою дозу приступа романтики и указал на то самое место на карте, — Два дня не проживут, но хотя бы расскажу ей. Я пойду!

— Удачи! — Сато, как и все спаренные, начала выбирать место для них с Такаги, — Тир!

— Сато–сан?! — естественно, это был не самый приятный вариант для неловкого полицейского, но кто его спрашивает? Точно не его напарница! «Удачи», — мысленно проводил пару Конан и дёрнулся от крика под ухом.

— ПРОФЕССОР, КУДА ЗЕНКИ НАМЫЛИЛИ?! — пока пары разбирались с местом пребывания, Хайбара проводила воспитательную беседу с тучным Агасой насчёт диеты, — Ещё немного еды, и Вы в дверь не пройдёте! А ну, хватит! Вот тут магазин одежды, сходим, и даже не думай!

— Но… это же фестиваль…

— НЕТ!

«Бедный профессор. Надо бы ему к Субару–сану сходить, поесть супчика», — и, когда «дедушка и внучка» покинули компанию, Конан посмотрел на оставшихся двоих. Не глупый, но и не гениальный инспектор Накамори, у которого редчайший диагноз — «Кайто Кид головного мозга», или глуповатый инспектор Ямамура, успех которого заключался в паре дротиков со сноворным, несколько раз попавших ему в шею? Выбор очевиден!

— Конан–кун, пойдём туда, где толпы поменьше. Есть пара вещей для обсуждения! — Конан улыбнулся и поспешил за Накамори, но Ямамура нагнал их и пошёл за ними.

— У меня тоже вопрос к Конан–куну и ОЧЕНЬ давний! — «О, нет, он же не о?!», — атеист мысленно помолился и крепко сжимал руку охотника на Кида, пробираясь сквозь бескрайний человеческий муравейник.

***

Ямамура попытался обратить на себя внимание, купив ребёнку горячего кальмара на палочке, да лимонный леденец, но Конан быстро слинял и уселся с Накамори на маленькую лавочку в наиболее нелюдном месте около почти пустынного холма. Глуповатый инспектор явно обозлился и присел с другой стороны, отчего мальчик оказался в немного неловком и тесном положении, но рост большего не позволял. И, кое-как выгнув руку среди этого безумия, охотник на Кида вытащил небольшой кожаный блокнот, где маленький детектив увидел забавную бессмыслицу на английском в несколько строчек, сопровождённую дакутэнами и знакомой подписью.

— Что, новое ограбление Кайто Кида? — мальчик повертел в руках блокнот с очередным шифром. «Это наверняка шарада, зная его», — улыбнулся «убийца Кида», внимательно изучая текст.

— Не знаю, но это письмо получила моя дочь, — Конан замер и медленно, в стиле глупых комедий, по сантиметру влево поворачивал голову к инспектору. Где–то в его памяти всплыла сцена в доме Кайто, мешаясь с их с Аоко разговором на шоу фокусников. «Так, сложно», — констатировал мальчик, — Можешь расшифровать?

— Попробую. Шифровка, скорее всего, — лицо Конана посерьёзнело, — «Здравствуйте, Аоко–сан… Сердечно благодарю Вас за помощь в тот раз». В тот раз? — Накамори взял в руки блокнот с неудобным выражением лица и был прерван.

— Сердечная благодарность?! Они что, того?!

— Инспектор, помолчите, — Ямамура не успокоился, и Конан достал из кармана леденец. И, когда рот глуповатого инспектора был занят кислой сладостью, охотник на Кида продолжил:

— Это случилось, кажется, несколько недель назад, — история короткая, но захватила, а глупые комментарии с угла скамейки игнорировались быстро, — А дальше…

— «Буду Вам должен, но попрошу не посещать хотя бы две–три кражи. Остальное для инспектора: двадцать шестое июля, три часа дня, Осака. Кайто Кид». Конкретного места кражи не вижу, наверно тут двойной шифр, — так вслух прочитав записку с вытянутого блокнота, мальчик проигнорировал надежды на расшифровку второго шифра, обернулся в другую сторону и закричал.

— Что? — разочарованный Ямамура, ожидавший любовных перипетий и драмы, уже стоял на ногах, пока Накамори сидел на месте и с ещё большим упорством изучал шифр.

— Туда хочу, туда! — и, ни слова не говоря, Конан побежал вперёд. Он ловко прошмыгнул сквозь толпу и остановился у магазинчика с нингё—яки, где симпатичная девушка заканчивала маленького мишку с бантиком. Изделие из теста прилегло на руку маленькой девочки, и она отбежала к маме и папе, подув на кулинарное изделие несколько раз перед тем, как есть. Толпа из всего двух человек подошла к повару, а мальчик встал за ними, уставившись на соседнюю очередь за окономияки. «Хаттори бы убил за это» — смех вырвался сам собой, как вдруг мужская рука настырно похлопала маленького детектива по плечу.

Поворот назад, и вот внимательное, но всё ещё глупое выражение лица Ямамуры. Конан догадывался, какой вопрос его ожидает. И так же понимал, что ответ услышат невинные свидетели, а его фраза, возможно, долетит до Когоро с Ран. Маленький детектив вдохнул побольше воздуха и морально сгрупировался, но его бесстрастное лицо всё же заметно пошатнулось.

— Юкико–сан назвала тебя своим сыном, верно? — «Мама, мать твою, и как мне теперь оправдываться?! Ладно, выбора нет», — Конан вздохнул.

— Она всегда говорит, что я ей «как сын»! — за ослепительнойулыбкой скрывалась надежда на глупость инспектора и, конечно же (о ком мы вообще говорим?), ожидания оправдались.

— А, вот оно как! Но пусть в следующий раз людей не запутывает! — очередь продвинулась дальше, — О, остался один человек. Скоро поешь, а я пойду — нужно к знакомой зайти!

Конан улыбнулся. Нет, с Ямамурой точно не было весело, просто мальчик не привык быть один на фестивалях: обычно с ним Ран да Когоро, может Соноко, иногда молодые детективы, в детстве родители водили… Так непривычно стоять одному, ждать «очередь» из одного человека? Первая идея о форме фигурки вылетела из головы по мере этих абсурдных мыслей, потому, стоило человеку отойти с долгожданной звёздочкой, маленький детектив застыл над базовыми вариантами.

— Что тебе, мальчик? — милая девушка с пучком в поздних двадцати, кажется, хотела что–то порекомендовать, но Конан сам не понял, как показал на… Камен Яйбу, чёрт возьми. Из всех вариантов он выбрал этого надоевшего ему Камен Яйбу! Сейчас ему казалось, что он бы даже любимого Шерлока Холмса съел без колебаний, лишь бы не недо–супергерой с алым шарфом и бледно–желтой маской. «Это же ребята смотрят, а не я. Нафига я это сделал?» — неизвестно, сколько крутилась в голове эта мысль, но вот не раскрашенный парень из теста появляется перед глазами, — Держи!

Конан положил на стол деньги, аккуратно взял готовый нингё–яки за бумагу и сжал так, чтобы не обжечься. Пальцам тепло и горячо, а раздражающее лицо аниме–персонажа вызывало желание поскорее отойти, съесть его и забыть об этом, но один человек «спалил» его.

— Конан–кун, вот ты где, — его неспешный и глубокий тон выделялся из тысячи голосов, — Мне нужна твоя помощь, ты же учишься в классе Кобаяши… О, нингё–яки?

— Да, тут лавочка, — казалось, что он ждал от продавщицы из ларька, но всё вышло куда прозаичней: магазинчик закрылся на перерыв, — Успел… последним. А с чем помочь?

— Пойдём к другому ларьку, — Ширатори с усмешкой протолкнулся сквозь растущую очередь за окономияки, а Конан быстро прошмыгнул за ним, пока очередь вновь не встала буквально «плечом к плечу». И по дороге медленно покусывал неинтересную, но всё–таки вкусную фигурку из теста.

***

Издалека показался очередной ларёк. Сначала Конан не разглядел, что там продают (хотя явно что–то съедобное), но потом подошёл ближе — бэби касутэра! «Да ладно, они ещё где–то есть?!» — мальчик немедленно прошмыгнул вперёд Ширатори и встал за несколькими людьми.

— Нравится?

— Один раз в детстве поел, так и не вспомню, что за вкус! — кажется обычная фраза. Только что же считается «детством» у семилетнего ребёнка? Этим вопросом задался и полицейский, прожигая спину маленького детектива, пока тот осознавал, что сморозил.

— То есть, пару лет назад.

— Оу.

Двое человек уже ушли с касутэрами, ещё двое встали за мужчиной с мальчиком, потом ещё один отправился гулять с готовым изделием. Жизнь не стояла на месте, кипела, рядом бродили люди, но дела обходили стороной «Шинигами–саму». Кажется, судьба всё–таки решила организовать магниту для убийств оплаченный отпуск, и Конан стал находить в этом плюсы. А что, фестиваль большой, фейерверки, посмотреть, как там остальные? «Кстати, надо сделать фотографии для мамы. Она наверняка попросит», — мальчик по привычке засунул руки в оба кармана, нашёл телефон без брелка и включил, не вынимая. «Девяносто. Этот лучше работает. Отойду подальше, нацеплю брелок и сделаю несколько фотографий. Главное потом их не перепутать!».

— Добрый вечер! Чего желаете? — очередь закончилась. Двое знакомых, не сговариваясь, одновременно сделали свои заказы:

— Собачку!

— Кошку!

— Мальчику собачку, Вам — кошку, хорошо! — женщина занялась заказами, а мужчина посмотрел на мальчика. Наверняка, в его голове всё ещё вертелась фраза про «детство», но Конан старался игнорировать эту возможность. Ему действительно захотелось отдохнуть от этого всего…

— ЛЮСИ! ЛЮСИ! — мимо двух гостей фестиваля на большой скорости пронесся мужчина тридцати лет вместе с этим криком, как вдруг остановился, чтобы отдышаться. Он быстро заметил ларёк с данго, соседний для бэби–кэтсутеры, продавщица которого была чем–то занята, и подошёл к ней.

— Мне две порции с зелёным чаем, — и оперся на прилавок, с бешеным взглядом оглядываясь по сторонам. «За какой Люси он гнался?» — задал себе вопрос Конан, когда его отвлекли.

— Собачка! И кошка для Вас, — деньги легли на стол, а полицейский с мальчиком покинули очередь.

— Так, инспектор Ширатори, — беспокойно оглядываясь на парня, всё ещё ожидающего свой данго, маленький детектив спросил, — Что насчёт Кобаяши–сенсей?

— Ах, да, давай присядем на скамейку, — легко сказать, сложно сделать: все скамейки оказались заняты то парочками, то родителями с детьми. Гостям пришлось импровизировать — присесть на кирпичный заборчик, отделяющий от фестиваля декоративные деревья персика. «Что же так много персика?» — мысли прервал голос инспектора.

— Вот, смотри, — мужчина достал телефон с… интернет магазином мягких игрушек, — Я видел у неё кучу игрушек, и она сказала мне, что очень любит милые плюшевые игрушки. Ну, я и хочу подарить ей какую–нибудь большую, только на мой взгляд они все одинаковые. Я бы попросил девочек, но Ай–кун не нашёл, а других ребят нет…

— Да, Хайбара бы тут лучше разобралась, но я попробую, — «Если смогу начать смотреть на игрушки, а не на цены. На такие деньги можно снять квартиру в Лос–Анджелесе, а среди них сплошные игрушки!» — но Конан быстро взял себя в руки: «Ладно, Ширатори хочет выразить свои чувства, почему нет?».

Глаза забегали по списку и быстро остановились на одном из вариантов. Вспоминая то глупое приключение, где он и молодые детективы носились по начальной школе за скелетом из анатомического класса, Конан не мог не ткнуть в набор из двух плюшевых куколок: принца в алом плаще и принцессы в бело–зелёном платье. Они крепко держались за руки и выглядели сплочённо, мило, влюблено, как любая сказочная пара.

— Точно ведь, важно выразить чувства, правда?

— Верно! — «Ну, и цена приемлемая, хотя вообще почему я должен переживать за кошелёк инспектора Ширатори?» — улыбнувшись мыслям, Конан встал и добавил, — Наверно, поищу остальных, всё равно больше не хочу есть. Не видел никого?

— Чиба–кун и Наеко–сан исчезли в людном центре, там не протолкнуться, а Такаги и Сато проходили мимо несколько минут назад и что–то говорили о фотобудке в том конце, — палец инспектора указал почти на самый левый конец площади в поворот, заполненный людьми на половину, — Где–то там, о.

В толпе различимо показались мужчина в невзрачном свитере и приметная женщина с юбкой–карандаш поверх колготок. Конан не стал дожидаться, когда те свернут и рванул за ними, помахав Ширатори рукой.

Этот огромный фестиваль действительно стал казаться весёлым и интересным!

***

Вынырнув из толпы школьниц, которые столпились у ларька с сахарной ватой, мальчик наконец–то заметил будку в нескольких метрах от него. Шаг, второй, переход на бег — их разделяла чистая и не людная дорога, но на середине пути чья–то нога ударяет его об локоть и почти лишает равновесия. И, везение ли, это был один из разыскиваемых:

— Конан–кун?! Прости–прости, налетел! — мужчина присел на пол на уровне с мальчиком, пользуясь свободностью дороги, пока его девушка спокойно продолжала путь до пурикуры.

— Ничего. Вы фотографироваться?

— Я всё ещё хотел в кафе, но мы кучу времени просидели в тире, а теперь фотобудка, — и, высоко подняв голову, Такаги резко опустил её на безысходном выдохе — печальная картина неудавшегося жениха. Конан просто не мог не присесть и с ободряюще уложить руку ему на спину.

— Не грустите, детектив Такаги. И на вашей улице будет праздник, — полицейский печально улыбнулся, как вдруг был резко поднят за локоть очевидно кем.

— Такаги–кун, чего медлишь? А, Конан–кун хочет с нами? — парни одновременно издали звук «Э?!», а Сато быстрым шагом вернулась к будке, — Побыстрее, побыстрее!

— Сато–сан! — казалось, куда уже, но Такаги снова поник, пробурчав под нос, — А ведь минуту назад сказала, что хочет сделать фотографию вдвоём…

«Ох, офицер Сато, да будьте же полегче с ним, а!» — тут и Конану стало жалко, и прохожие странно поглядывали на заходящих в будку гостей, но те очень быстро скрылись за шторами.

— Так, монетоприёмник… тут, — отыскав место для оплаты фотосессии, Сато закинула в него под четыреста йен и приступила к выбору шаблона, — Куча вариантов! Есть для парочек, дружеский… семейные! Давайте семейную, а?

— Э?! — Конан с Такаги беспомощно взглянули друг на друга. Мальчик догадывался, какие мысли всё это вызывает у покрасневшего полицейского, наверняка вроде «так легко ко всему относится», и, собственно, прекрасно разделял эти мысли. Он думал, что сейчас мирно посмотрит, как двое вечно заваленных работой полицейских наконец–то отдохнут и займутся чем–то подходящим для парочки, но чтобы он в этом участвовал? Впрочем, ни его, ни своего парня полисвумен не спросила — затолкала обоих в кабинку без промедлений. Далее несколько щелчков, пара секунд оформления, распечатка, ножницы — и в руках всех троих несколько фото–стикеров.

Первая фотография представляла собой обычную семейную фотографию, где Сато держала на руках Конана, а позади обоих приобнимал Такаги, уложив голову на плечо своей девушки. Казалось, милое семейное фото, если бы не бесподобные лица: женщина попыталась нежно улыбнуться, но получилась лишь натянутая «лыба», по щекам мужчины, что более–менее правдоподобно изобразил отца, катился нервный пот, а мальчика окрасило его неописуемое, коронное выражение лица, полное иронии и раздражения. Это была самая нормальная фотография из всех, а дальше начинался театр абсурда.

На второй Конан должен был стоять на полу, а Сато и Такаги, пригнувшись, держать его за руки. Но в последний момент полицейский заметил, какой тут гладкий пол, и далеко не на глаз. В общем, на фото мужчина падал на мальчика, а тот падал на женщину — кратко говоря, косплей домино.

Третье фото было юмористическим, где взрослые держали ребёнка вдвоём перед камерой, и тот был показан в полный рост. Исполнение идеальное, но на лицах такие натянутые и глупые улыбки, что на это фото хотелось смотреть меньше всего, если не порвать его в клочья, выбросить их в мусорку и поджечь.

На четвёртом, казалось, самое простое фото — отдельно друг от друга в разных позах, можно было даже в любых. Но тут фантазия разошлась на полную: Сато оказалась в позе Камен Яйбы, Такаги косплеил какую–то девочку–волшебницу, а Конан, после долгого выбора из кучи знакомых поз, умудрился перемешать в голове Хаттори Хейджи и Кайто Кида: одной рукой он держался за невидимую кепку, разворачивая её козырьком вперёд, а другую прижал к сердцу, показательно кланяясь в камеру.

И, наконец, последняя, пятая — отец и мать держат ребёнка за плечи, пока он стоит перед камерой. Что может быть легче? Но нет, в последнюю секунду полисвумен выставила руки и запустила в волосы спутников, стараясь сделать более приятельскую фотографию. И, может, это бы и вышло мило, если бы из–за резкости движений фото не смазалось.

— Лучшее фото смазано, — пока Сато разочарованно осматривала неудачную фотографию, Конан быстро вспомнил о телефонах и прилепил брелок от почти разряженного на не разряженный.

— Скиньте мне на телефон, Ран–нээтян покажу! — улыбающийся Такаги кивнул и по памяти ввёл именно знакомый ему номер Конана, — Вот, сейчас придёт.

— Мм, — Конан посмотрел на фон рабочего стола, который он тоже быстренько поменял с фотографии из Киото на того футболиста, — Пришло.

— А звук где?

— Хочу насладиться фестивалем, беззвучный поставил! — и, чтобы без лишних вопросов, быстро закрыл телефон и спросил, — А где инспектор Чиба и Наеко–сан?

— А, они собирались в то самое кафе, но я не думаю, что стоит их там отвлекать, у них момент. Может, лучше поищешь своих? — и тихо под нос пробубнил самому себе, — Ещё два ларька, и мы тоже идём в кафе, ещё два ларька и в кафе, в кафе…

Мальчик улыбнулся бедному горе романтику, а потом задумался о его предложении: «Действительно, прошло фиг знает сколько, где же профессор с Хайбарой?» — и выбежал наружу, где, уже вслух, добавил:

— Хотя… ещё столько времени до фейерверков!

***

Далее, до этих самых фейерверков, происходило примерно следующее: в кафе Конан не пошёл, а побежал отыскивать своих спутников. Те не нашлись ни в одном конце фестиваля, ни в другом, как вдруг Хайбара сама подбежала к мальчику сзади и приставила пистолет к затылку. Впрочем, её друг уже знал этот трюк, выхватил его и выстрелил вверх букетом алых цветов.

— Где были–то?

— Искали не жирное, — Агаса разочарованно кивнул. «Точно нужно звонить Субару–сану. Сто проц», — приметив это на потом, Конан повернулся к Хайбаре, — Ты–то где ходил?

— Проверял всех. Хочешь фотки покажу? Идиотские, — несколькими минутами после все трое давились смехом, а потом путешествовали по фестивалю вместе: съели пару данго, сфотографировались рядом с персиками, сбегали до рыбок и всё–таки нашли Чибу и Наеко за объятиями на одной из лавочек. Правда, отвлекать не стали и тихонько ушли.

Потом за троицей увязался Накамори и быстро оттащил от них Конана. Мальчик, конечно, хотел сказать, что на фестивале хочется отдохнуть, а не разгадывать шифры Кида, но целеустремлённость инспектора уломала его. Маленький детектив просидел около получаса на всё том же каменном заборчике, выбирая, какая из трёх выставок бриллиантов в музеях Осаки станет следующим местом «ограбления». В глаза бросилось то, что это будет суббота этой же недели, а место действия — недалеко от дома Хаттори.

«Хотя не думаю, что Хаттори согласится встретиться с Кайто Кидом, после… прошлого раза», — еле подавив смех от воспоминаний о том самом деле, Конан сдержано напомнил Накамори отдыхать и убежал встречать Хайбару с Агасой в условном месте.

Потом всё смешалось: где–то носилась Сато, увлекая за собой Такаги, Чиба и Наеко по очереди ходили по ларькам, пробуя практически всё, за ними бродил Ширатори, фотографируя их блюда на телефон, Накамори бухал, а «дети» помогали профессору придумать хорошие загадки, после нескольких неудачных. За какой–то из них Конан вспомнил про Ямамуру, исчезнувшего так надолго и в никуда, но быстро оглядел толпу и махнул рукой. Пропасть здесь очень просто, тем более Гумма — его префектура, мог пойти домой. И ещё одна причина: наконец начались фейерверки.

Розовые цветы на невысоких деревьях колыхались от лёгкого ночного ветра, а в небеса полетела белая точка, похожая на комету, издавая громкий «фью». В момент она исчезла, но тут же распалась на огромный розовый цветок персика. «Фестиваль персиков, не иначе», — эту шутку Конан хотел сказать вслух, но замер, когда услышал тысячи голосов.

Все кричали что–то свое: поздравления, восхищения, пожелания, но это не было какофонией, скорее синхронным голосом, вызывающим лишь приятное чувство единения.

— Ура! — закричала и Сато, локтем подбивая Такаги. Тот поколебался на секунду, прежде чем довериться тысяче голосов:

— Ура!

— Урааа! — синхронно и наивно закричали Чиба и Наеко, плотно держась за руки позади других постояльцев гостиницы «Цветочные Ветви».

— Ура, — самое сухое и вообще не громкое «ура» выдал Накамори, закашляв, но его заменил тот, кого так давно потеряли в толпе:

— УРААААААААААААААААААААА!!! — да, Ямамура отличился за всех.

— Урааа, — Хайбара выиграла в номинации «самое мелодичное и протяжное ура», пока Агаса пытался получить хотя бы сотое место в «самое хриплое ура», — Давай, а–ль зря пришёл?

Конан улыбнулся. Он не любил кричать на фестивалях, ведь это сильно смущало, но… оглянувшись на всю компанию и вспомнив тот фестиваль Танабаты из глубокого детства, на котором маленькая Ран долго и без остановки кричала в небеса бесконечные «Ура!», мальчик решительно открыл рот. Его голос был звонок и полон неожиданной радости:

— УРАААА!!!

И поднял свой телефон, фотографируя прекрасный фейерверк в форме звезды.

***

— Такаги–кун, фейерверки были прекрасны! — в гостиницу все шагали в полном удовлетворении. Пары держались за руки и нахваливали фейерверки, Накамори гордо допивал пиво, держа в руке разгадку шифра, записанную во всё том же блокноте, Агаса с Хайбарой шли молча, а Ямамура насвистывал…

— О, только сейчас заметил, опять Битлз играет…

— Да, надо обсудить это с хозяйкой, но завтра, я устал, — Ширатори потянулся и одним махом скрылся в своей комнате, а там разошлись и остальные, пока Конан медленно поднимался на второй этаж.

Он ввалился в свой номер утомлённым, но довольным. «Отпуск без дел оказался довольно неплохим!» — повалившись на кровать, мальчик удобно устроился на ней и даже по–детски повертелся. Вдруг он вспомнил: «Ах, да, телефон Конана на зарядку!» — маленький детектив включил разряженный телефон и поспешил к розетке у соседнего стола.

И вдруг песня резко затихла, что вызвало бы улыбку, если бы с ней не затух свет.

— Вы издеваетесь?! — Конан разочарованно вздохнул. Казалось, мир сказал «спи», но так просто заснуть не получалось.

И вдруг мальчик вспомнил: «Точно! Написать письмо маме! Так, мой телефон…», — разблокировав экран, маленький детектив открыл набор сообщений. «Последний раз она мне звонила, значит могу не искать в контактах, а отправить на последний набранный номер!». И Конан начал письмо:

«Мам, я приехал в гостиницу. Случилось много всего…»

По мере описания всех событий дня глаза всё сильнее слипались, потому Конан даже не помнил, как дописал письмо, приложил фотографии и нажал на последний набранный номер. Но точно был уверен, что он сделал это и сложил оба телефона в тумбу.

Правда, лечь не успел: вспомнил, что нужно поменять брелки, выключить секретную мобилку, как вдруг мальчик рефлекторно зажмурился — свет снова заработал. «Вовремя!» — наконец включив разряженный телефон в розетку, Маленький детектив расслаблено прилёг и уснул с хорошими мыслями о новом дне.

Возможно, если бы он не выключил свой секретный телефон…

Комментарий к Глупая Среда

Хотела выложить эту историю,как только напишу все главы,но для меня это немного непривычно,и я сильно нервничала((

Потому вот уже готовые главы,далее продолжу в обычном режиме х)

========== Расслабленный Четверг ==========

Ничто не омрачало новое утро: за окном приятный вид, в голове хорошие воспоминания о фестивале, в планах прогулка по городу… Всё было спокойно, пока Конан не поднялся проверить тумбочку. Телефоны в порядке, оба, но кое–что изменилось.

В книге, которую он вчера читал перед фестивалем, отсутствовала закладка.

— Она же лежала посередине, — подумав, что он запомнил не ту страницу, мальчик пролистал всю книгу, но голубой картонки нигде не оказалось. Тряска тоже не помогла — закладка исчезла, — Что?

— Конан–кун! — приглушённый голос Такаги быстро отвлёк внимание, и Конан открыл дверь раньше, чем полицейский смог постучать, — У тебя тоже пропало что–то мелкое?

— А? Да, закладка, а что? — мужчина улыбнулся.

— Я не спал всю ночь из–за этой гитары… и раскрыл это дело!

— Серьёзно?! — Такаги скромно почесал затылок и рассмеялся.

— На деле всё просто, это даже и не дело вовсе. У хозяйки есть сестра, которой нужно было где–то переночевать. Она совсем малышка, но умная и почему–то любит Битлз.

— Погоди, то есть?

— Сначала послушай.

— Заходи, не в дверях, — мужчина кивнул и прошмыгнул внутрь, а потом занял один из стульев, пока Конан достал ванильное печенье, купленное на фестивале, — Теперь слушаю.

— Её сестра страдает от клептомании, — еда удачно свалилась на стол вместо пола. Конан выпучил глаза, — Ворует мелочь и ключи, к нам попала с помощью мастер–ключа. Те изрезанные ручки на четвёртом и седьмом номерах для того, чтобы она не коснулась их: у неё есть привычка хвататься одной рукой за ручку, прежде чем вставлять ключ. Всё просто.

— Оу… Действительно. А ты боялся услышать об убийстве! — полицейский потянулся за печеньем и откусил его почти полностью, оставив маленький треугольник между двумя пальцами, — И, она скоро съезжает?

— Уже собирается. Скоро закладку вернут в твой номер, — печенья было немного, а скорость его поедания ускорилась, — Вы ещё на день останетесь? Мы — да.

— Наверно, — Конан поднял телефон с брелком. Тот наконец–то был заряжен. «Ночной поезд в Осаку… А, вот! В шесть — в Токио!» — мальчик быстро закрыл браузер, — Вы пойдете в город?

— Сато–сан хочет в онсен, — пауза, после которой лицо Такаги наливается алым, а его собеседник не может выдавить и слова, потому продолжает хрустеть последней печенькой, — Кстати, сосед профессора Субару–сан…

— А, что с ним?

— Кажется, я видел его в городе, — с этой секунды маленького детектива не остановить. Он исчез в ванной на пару минут, потом вылетел и наспех надел чуть смятые вчерашние вещи, вытолкал гостя из номера, закрыл его и рванул вниз, чудом не полетев по ступенькам головой вперёд…

***

Конан ожидал, что старого знакомого придётся искать, но всё оказалось куда проще — спина «студента» была замечена в первой попавшейся наиболее людной зоне.

— Субару–сан! — крикнув это, мальчик замер далеко не из–за реакции Субару, а потому как разглядел с кем идёт мужчина: высокая блондинка и седой мужчина с усами, — Джоди–сенсей?! Джеймс–сан?!

— Клёвый парнишка! Только не пугайся, мы отдыхаем после недавнего! — «Отдыхаете?! ВЫ?!» — да, трудно поверить, что у агентов ФБР есть выходные дни, но раз они появились у него, у «Шинигами–самы», то может быть? «Хотелось бы верить… Да…» — стараясь выдавить улыбку, маленький детектив спросил.

— И куда вы тогда?

— В Гейм Центр! Это так круто! — и, продолжая смешивать японский и английские слова, специально пополняя это глупым акцентом, Джоди спешно затолкала его и всех остальных в игровой центр напротив, будто они искали его весь день…

***

«Огромный, просто огромный!» — первая и правильная мысль. Взгляд метался от автоматов к толпе, а потом замирал на сотрудниках в чёрных жакетах с бабочками. Но главное, что заметил Конан — преобладала японская толпа, хотя обычно в таких заведениях равноценно толпились и японцы, и иностранцы, иногда вторые преобладали. «Впрочем, Гумма не такая известная префектура…» — вдруг, ответ на вопрос нашёл сам себя.

— Это заведение построили совсем недавно. Знаешь, какие тут автоматы? — Конан обернулся к Джоди, — Все до последнего — заграничные! Множество прямиком из Америки. Вон, например!

Проследив за рукой бывшей учительницы английского, Конан увидел автомат, за которым стоял двенадцатилетний мальчик. На экране летали непонятные кривые многоугольники случайных форм, которые преследовала и расстреливала треугольная стрелочка. Ничего не понятно, кроме одного: ребёнок проигрывал. На его экране почти моментально появился «Game Over», а потом игру занял его раздражённый отец.

— Хм, — медленно протянул Конан, поворачиваясь в другую сторону. За пультом одного автомата стояла кучка старшеклассниц, а на его экране по объёмным кубикам прыгал круглый оранжевый монстр с длинным носом и ногами. Каждый кубик, на который он ступал, менял цвет, а девушка внимательно дёргала рычаг.

Пожалуй, именно это игра первой заинтересовала мальчика, но старшеклассниц было пятеро: они толпились, менялись — шансов влезть ноль. А свободная игра рядом, с названием «Защитник», не привлекала с самого начала, потому Конан огляделся снова.

Взгляд упал на ещё один автомат, с необычным синим контроллером и красными кнопками. Он тоже был свободен и носил знакомое название «Трон».

— Это по фильму, — вспоминая название одноимённого фильма, Джеймс ударился о проходящую мимо женщину, извинился и подошёл ближе к ко всем.

— «Трон»! Правда, я его не смотрела, — в этот момент рассмеялся даже Субару. Он подошёл ко всем вплотную и прямо спросил:

— Кто–нибудь хочет в этот?

— Хочешь сам? — после кивка студента, Конан тут же уступил игру. Сейчас его интересовали не автоматы, он заметил в небольшом коридоре между ними «кранчик» с игрушками, среди которых удачно оказались те самые. Да, те самые, про которые неделю назад друзья, побывавшие в неизвестном игрушечном магазине, «прожужжали» ему все уши: Аюми говорила о голубом пингвине с «какой–то английской надписью» (если переводить, это было «Я милый»), Гента — человеке–торте, который говорит «Я вкусный» (тоже на английском, ему так продавец сказал), а Митсухико — свёрнутом питоне, которого можно легко развернуть и свернуть обратно. Даже Хайбара упомянула рыжую кису, которая лежала прямиком под заказами других членов клуба «Молодые Детективы». Вспоминая всё это, Конан с надеждой заглянул в кошелёк.

— Удачи мне, — заранее достав большую купюру, он накормил автомат и повёл кран туда, где лежали все будущие подарки. Ближе всего находился питон: он с первого раза ловко присел в руки металлического крана. Казалось, что игрушка вот–вот упадёт, но одна из клешней зацепилась за ярлычок, а другие удивительно плотно сжали змейку. Приз упал точно в лоток, — О, фортит!

Конан вытащил приз, как вдруг понял, что забыл сумку в номере, но его вовремя похлопали по плечу и подали пакет.

— Достанешь вон ту, если лишнее останется? — Джоди–сенсей дождалась, пока мальчик уберёт игрушку, и указала на плюшевого Гомеру. На немой вопрос, женщина рассмеялась, — Ну, неплохие фильмы, всё–таки!

«Да, по–детски не плохи!» — когда бывшая учительница отошла, маленький детектив вновь принялся за кран, но не учёл, что время почти вышло — клешня упала к лотку, задела край и медленно вернулась назад.

— Пустая попытка… Ладно! — начался бой с клешнёй: сначала она опустилась мимо, потом не схватила, затем слабо задела маленькую лапку пингвина, тут же улетев назад. После чёрный провод зацепился за одну клешню, и Конану пришлось потянуть её, чтобы отцепить, отчего он случайно захватил того самого Гомеру, которого попросила Джоди. И монстр–динозавр ехал хорошо, пока не закачался и, вместо того, чтобы полететь в лоток, упал совсем рядышком.

Азарт бурлил с каждой секундой: мальчик донёс упавшую игрушку до лотка в следующей попытке и быстро убрал в пакет. «Теперь захватить бы другие… Кому не фортанёт — тому не фортанёт!» — подбодрив себя этим гениально логичным выводом, Конан добавил себе миллиард очков к удаче: пингвин и человек–торт вылетели одновременно, а на рыжего кота хватило всего двух попыток. Затем отчёт сорока секунд начался снова.

— Осталась лишняя, — быстро пробежавшись глазами по плюшевым зверькам, взгляд мальчика замер на одной из игрушек — милый, маленький тюлень прямо у лотка. Первоклассник–гений просчитал всё — траекторию слева, справа, угол падения, и идеально схватил игрушку, но клешня застряла прямо над лотком, странно закачалась и запустила приз в другой конец автомата, — ДА ТВОЮ МАТЬ!

Сдерживая азарт продолжить это детское казино, Конан ушёл подальше, возвращаясь к своей компании. Отдав Джоди её «заказ», мальчик заметил, что Субару заканчивал последний уровень.

— Давай, давай! — кажется, все действительно были на отдыхе. И ведь, правда: как можно ловить огромную и расчётливую организацию, не имея для этого сил? Отдыхать нужно! И да, студент победил.

— Моргает, конечно, — критически произнёс он будничным спокойным тоном.

— Не «Полибиус», не жалуйся!

«Джоди–сенсей, простите, «Полибиус»?» — добавив к этим мыслям странную и непонятную шутку чисто для себя, Конан вернулся к исследованию автоматов и решил случайно выбрать один — ему попался простой, но адски громкий тетрис. Его восьмибитная мелодия звучала на весь центр, заглушая любые гонки или драки, и вполне оправдано привлекла необычную компанию обычных друзей.

— А нельзя ли поменять громкость? — к мальчику подошла девушка–старшеклассница, судя по лицу на третьем году обучения и уже совершеннолетняя. Она выглядела даже старше сестры, похожей на неё, как две капли воды, и внимательно изучала главную панель. Почему же именно она старше? Очевидно, как день — на ней была форма университета, который находился в другом конце префектуры.

— У этого автомата нет настроек звука. Кнопка громкости зависит от модели: у некоторых это одна из кнопок, у других такая возможность отсутствует.

— И они не добавили эту грёбанную кнопку сюда?! — завязался небольшой спор, который, обычно, предзнаменовал очередное дело. Конан даже не знал: пустить ли всё на самотёк или как–то заявить о том, что он в отпуске, но тут в диалог влез высокий мужчина.

— Ну–ну, сестрички, помадка у меня, — он одновременно выглядел и на тридцать, и на двадцать. На первый возраст указывало чуть морщинистое лицо, а на второй — очень живые глаза любопытного молодого студента. Человек необычный, и, оказалось, достаточно важный, — Было три автомата, и настройки звука только у одного из них. Только вот купили передо мной…

— Купили? А, Вы хозяин этого центра? — на вопрос Джоди–сенсей, мужчина кивнул.

— Да, тот автомат приобрела частная компания для платного клуба олдскульных геймеров. Там собирают все старые автоматы, независимо от страны производителя… Знаете, «Пак–мен», всё остальное, — Конан внимательно посмотрел на мужчину, отчего тот испуганно отшатнулся и добавил, будто на полицейском допросе, — Меня зовут Итикава Риото!

— О, а ты молодец, мальчик, взгляд у тебя проницательный! Обычно он молчит, как рыба! — старшая из девочек покрутилась на месте, ловко избежав столкновения с проходящей мимо парой, и подмигнула, — Я Ято Нана! А моя сестра…

— Ято Норико. Опять забыла, что я тоже умею разговаривать? — Нана почесала затылок и рассмеялась, несмотря на то, что взгляд её сестры становился всё более раздражённым.

— Ладно тебе!

«Ох, кажется, нелегко младшенькой живётся в этой семейке… Или наоборот?» — подумал Конан, как вдруг к его уху наклонился Джеймс:

— Я в туалет, хорошо?

— Да.

— Джоди–сан, покажете, где туалет? — как единственная, кроме организатора, кто понимал, где находится уборная, женщина взяла на себя командование и спешно удалилась в левый коридор. Мальчик остался наедине со студентом, новыми знакомыми и ещё двумя людьми, которые пару раз бросили взгляд на компанию, будто хотели представиться, но не могли оторваться от расстрела пришельцев.

— Простите, заигрались, — как только уровень закончился, парни подошли вплотную к остальным. Один из них, пухлый и смуглый мужчина за тридцать низко поклонился, будто дотошно вежливый японец, и представился, встав вплотную к владельцу центра, — Я Итикава Тэдэши, брат хозяина центра.

— Да, он тут часто бывает, чтобы меня проведать, — «Тоже старший и младший», — хохотнул Конан, наблюдая, как младший по–дружески хлопает по спине старшего: «И, кажется, у них атмосфера другая!».

— Вы как всегда! Теперь, можно я? Я — Сэки Кэтсу! — этому молодой человек едва выглядел на восемнадцать, не говоря о больших цифрах. Его лицо было абсолютно гладким, а рост низким даже для старшеклассника; он выглядел на второй класс средней школы и, кажется, смеялся над этим, — Не верьте внешности, мне двадцать пять!

«Действительно! А мне — семнадцать!» — спешно оглядев себя, Конан повернулся к Субару. Тот внимательно изучал каждого нового знакомого.

— А вы друг друга знаете? — компания шутливо переглянулась.

— Да нет, тут познакомились, братья хотели подкатить к сёстрам. Да и я тоже, только мне не доверяют из–за внешности, — Нана звонко рассмеялась, а Норико ударила Кэтсу по спине. В этом жесте не было ничего дружеского, только недовольство и раздражение. «Резко!» — но мысли Конан прервал хозяин заведения.

— Вы ели сегодня? Может, поедим в соседнем ресторане? Я один живу, а мне дали купон на кучу гостей, можно использовать! — Субару посмотрел на мальчика, тот кивнул. Потом добавил:

— Двое в туалет отошли…

— Подождём, хватит и на них. Тут адски громко, уши должны отдыхать… Просто металл концерт с первых рядов!

***

— Оо, Кэтсу–сан, ваш кузен — металлист? — Джоди–сенсей отпила немного вина, — Я знаю его?

— Сэки Изао. Достал мне «по блату» билет в первый ряд — больше я на такие концерты ни ногой! — разочарованно вздохнув, ответил Кэтсу, — Не подумайте, кузен у меня понимающий, не в обиде.

— Да–с, завидую. У меня давно никого нет, вся семья в лучшем месте, — томно вздохнул Риото, — Остаётся только жениться, но на ком?

— На этой дуре, — компания ужинала всего полчаса, но каждый из гостей давно признался сам себе — Норико неимоверно бесила. Её грубый тон выводил из себя с первого слова, она создавала и влезала в споры со всеми подряд, а надменное лицо всегда смотрело куда–то вдаль и избегало чужих глаз. Ей было без разницы на стейк, сестру, новых знакомых — но, почему–то, она всё ещё сидела рядом и не ушла. «Сложно», — откусив часть блюда, Конан уставился на Субару. Тот долгое время молчал, доедая свою порцию, а потом спросил:

— Риото–сан, а как Вы решили построить игровой центр? — мужчина посмотрел на студента. И, расслабившись от его спокойной улыбки, ответил:

— В детстве много раз ездил по загранице и проводил много времени в игровых центрах. Я обожал это! Один раз, когда был постарше, даже казино посетил, только… ничего не понял и проиграл кучу денег…

— Ох, я часто бывала в казино! — Конан выпучил глаза в сторону Джоди, — Редко выигрывала, но пару раз сорвала джек–пот!

— Ооо, — Риото улыбнулся, — Расскажете мне? Я закажу ещё чего–нибудь!

— Не скажу, что разбираюсь во всех комбинациях, но в последний раз мне выпало каре! Не знаю как!

Диалог перешёл в азартное русло, а конкретнее — сосредоточился на покере. Все оказались неплохи в этом, и лишь противная Норико продолжала кричать на официанта. Но и сам работник ресторана, оказалось, тот ещё спорщик, что и попало в книгу жалоб, прежде чем все покинули свои места. Хозяин игрового центра спросил, хочет ли компания вернуться в его заведение, на что Джоди замотала головой и предложила друзьям сходить «кое–куда» — на этой ноте все отправились к дверям по своим делам.

— Не отравились? — забубнил под нос Конан, не отрывая взгляда от минутных знакомых, — Кажется, нет… Реально — отпуск!

***

Конан моргнул один раз. Второй. Третий… потом протёр глаза. Он оглядел необычный цилиндрический фасад, вывески с выключенными, но различимыми неонами и огромную вывеску:

«Микрофон. Караоке–бар»

— Эм, — и снова Джоди не стала слушать. Уже через пару секунд одна из самых серьёзных компаний на свете стояла в коридоре, полным несерьёзных фиолетовых обоев, светлых белых полов и кучи несерьёзных фигурных шариков. Образ детского заведения дополняли посетители: вокруг носились младшеклассники и ученики средней школы, — Джоди–сенсей…

— Совпадение! — выделив это японское слово, бывшая учительница английского подошла к кассе, — Свободные комнаты?

— Пятая.

Молчаливые мужчины, едва услышав номер комнаты, решили подождать у неё, но женщина вновь успела вперёд них. Действительно, это, казалось, самый активный человек среди всех агентов ФБР. «Надо заразиться этим, мы же развлекаться пришли… Хотя и я караоке…», — посмеявшись над собой, Конан быстро занял диван и уставился на остальных.

— Слышала недавно одну песню. Давайте все вместе? — женщина получила лишь безучастные взгляды, — Я же говорю, сил не будет сражаться! Надо отдыхать! Споём?

— Предупреждаю, у меня нет слуха, — ответил Конан, отворачиваясь от микрофона. Тоже самое сделал и Джеймс.

— И у меня.

— Мы все не певцы, — такие слова Субару немного успокоили, но «не певцы» ещё не решались. Потом поднялись, встали в ряд с остальными и упёрлись в экран с текстом песни, под очень милую мелодию.

За твоей улыбкой шрамы замёршего сердца.

То, за что ты держишься — лишь осколки стекла.

Конан ошибся уже на первом слове, не говоря о том, что совсем не попадал в ноты, но… в дружеской компании это не так важно? И песня… такая знакомая.

Ты можешь врать себе, но так не станешь взрослым.

Просто поверь в самое искреннее чувство…

«Если бы тут была Ран или другие, они бы закрыли уши. Хотя…», — мальчик быстро просёк в чём дело: «Джоди–сенсей громче любого из нас. А ведь Субару–сан неплохо поёт, его бы послушать!»

Любую боль или печаль

Я разделю только с собой, даже если вокруг — куча людей…

«Нет, Джоди–сенсей слишком громкая. А ведь сейчас припев!» — и действительно, на секундном проигрыше женщина вдохнула и:

Ищи любовь! Ищи мечту!

Докопайся до правды!

Представители мужского пола закрыли уши, пропуская несколько слов.

Моё неконтролируемое желание

Создаёт будущее, которым я грезил

Ведь «ответ» — «я сам»!

Но после все сориентировались. Конан тихо продолжил, чтобы не пугать всех своим очень слабым (мягко выражаясь) пением, хотя его голос неумолимо становился громче от этой приятной дружеской атмосферы.

Ищи любовь! Ищи мечту!

Докопайся до правды!

Нет, громче стали все. Пятая комната, соседняя четвёртая со своей песней, все стали громче, не пели только несчастные сотрудники. Хотя, они знают, где работают.

Но чего стоит эта атмосфера единения!

Ведь лишь мечту

Невозможно украсть —

Взгляни правде в глаза!

Остальной текст был спет, как заученный. Компания смотрела друг на друга и улыбаясь, хихикая с лишённого слуха маленького детектива и периодически прикрывая уши от громкого голоса бывшей учительницы. Да, тот самый необходимый отдых!

Потом на экране появлялись всё новые и новые песни, а солнце ближе и ближе приближалось к горизонту. Час, ещё час, дополнительный час — наступает вечер, и караоке закрывается. Сейчас открывается бар, но туда ребёнка не возьмут, потому Конан попрощался и поспешил назад, поймав такси.

Надо добраться до гостиницы, пока сумерки совсем не сгустились.

***

В сумерках гостиница смотрелась, как древний японский замок, но мальчик–скептик ничего не боялся. Да, в фойе уже не было администратора, и свет оказался отключен, однако хорошая память творила чудеса и ловко спасала от ужасов винтовой лестницы. Второй этаж был достигнут максимально просто, двери комнаты уже распахнуты, когда телефон издал раздражающий писк нового сообщения.

— О? — Конан, немного нервничая, забегает в номер и нажимает на иконку оповещения. Открывается приватный чат с пользователем по имени «Тояма Казуха».

«Конан–кун, Хейджи опять по тебе соскучился(к тексту приставлена куча счастливых смайликов из эмотикона)

Хотя вы действительно давно у нас не были! Тут недалеко от дома новый ресторан открылся — там сплошная вкуснятина! (ещё три смайлика)

Вы сможете приехать?»

— Ох, — пальцы принялись печатать ответ, пока мозг вспоминал текст его недавнего сообщения к Ран.

«Ран–нээтян и дядя не смогут приехать, к тому же я сейчас не с ними. Я в гостинице в префектуре Гумма.»

Новое сообщение было прочитано через минуту, хотя ответ занял всего половину этого времени.

«Как жаль… (печальные смайлики)

Ну, если хочешь, можешь приехать. Правда, Хейджи уехал в Нагано, его вызвали что–то расследовать… Оставайся на два дня, в субботу он приедет!

А и вот, кстати, в субботу будет ограбление Кида, разве ты не хочешь прийти?»

«А ты пойдёшь? После недавнего?»

«Ну, Хейджи тоже в этом виноват…

Может, приедешь, а уже там решим?»

Минутная заминка на обдумывание, и мальчик печатает однозначный ответ.

«Да. Поезд через два часа.

До встречи, Казуха–нээтян!»

«До встречи, Конан–кун!»

Хохотнув на очередной смайлик, Конан прилёг на кровать. Да, теперь ещё и Хаттори… и снова Кид?

— «Новые знакомые, встреча с друзьями», бу–бу–бу, — цитируя гороскоп, мальчик давился смехом, — Ладно, надо собраться! Жалко детектив так и не дочитал, запишу название и позже найду в книжном!

Сделав это и собравшись, Конан схватил пакет с игрушками и вышел в коридор по направлению к номеру Агасы. После короткого диалога, он оставил у него подарки для друзей, попросил передать ситуацию Хайбаре и сказать Ран, что он всё ещё с родителями.

А потом мальчик отправился на вокзал, где скрылся в толпе таких же пассажиров ночного поезда.

Комментарий к РасслабленныйЧетверг

Узнали песню?) Ту Микс - “Правда”. Перевод мой с английского)

Понятия не имею, кто в ФБР как поёт, нафантазировала немного :)

========== Будничная Пятница ==========

Казалось, Конан видел этот вокзал уже кучу раз, но без его лучшего друга здешняя атмосфера кардинально меняется. Если тогда он чувствовал, что приезжает на дружеские посиделки, которые всегда заканчиваются интересным приключением (как всегда и было), то сейчас, когда в толпе показался знакомый женский силуэт, он мог сравнить это с приездом к дальней родственнице, у которой ты ешь, отдыхаешь и гуляешь по незнакомому городу — и не более. Но, впрочем, для отпуска сойдёт, верно?

— Конан–кун! — Казуха поднялась с одной из скамеек у перрона. На ней лёгкое летнее платье чуть ниже колен — она, скорее, готовилась к дружеской встрече, чем к тому, что надумал Конан. «Ну, у нас редко выдаётся время поговорить… Как не приезжаем, я всегда с Хаттори, а она с Ран», — подбежав к приятельнице, мальчик искренне улыбнулся.

— Казуха–нээтян, доброе утро! Тебе не холодно?

— Ничуть! Сейчас в Осаке очень жарко, в самый раз. Тебе тоже стоит переодеться! — она протянула гостю руку — как няня опекаемому ребёнку, — Ладно, ты наверняка голоден, поэтому быстро переоденемся и в ресторан!

— Я спал почти всю дорогу…

— Ха–ха! — девушка засмеялась, — Не одиноко без Ран–тян и дяди?

— Нет, всё в порядке! Кстати, а зачем Хейджи–ниитян уехал в Нагано?

— А, очередное убийство, — «Значит, у Хаттори не отпуск, хе–хе», — отметил Конан, — Кстати, чем займёмся после ресторана? Мои родители хотели…

— Приходите к Замку, будут ждать вас, — с этими словами позади них возникла Оока Момидзи, будто всё это время выжидала момента. Она протянула Казухе два билета и шепнула ей на ушко, — На денёк зароем топор войны, буду ждать тебя по иному поводу, Хаппа–тян. Йори подвезёт нас.

А потом разбила руки приятелей, пробежав между ними, и, напоследок, повернулась к мальчику.

— Конан–кун, я надеюсь, что увижу тебя на ограблении Кида. Я впервые туда пойду!

— Аа, да?

— Ну, пока!

На этом самопровозглашённая невеста Хейджи убежала куда–то вдаль, свернув на первом же переулке. Казуха посмотрела на Конана с непониманием, как и он на неё.

— Откуда?

— Понятия не имею…

— И я… Так, у тебя есть во что переодеться?

— Запасная летняя футболка на случай жары.

— Пойдёт! Если что, разберём детские вещи Хейджи!

***

— Добро пожаловать! — атмосфера ресторана в Осаке кардинально отличалась от того, что Конан видел в Гумме. Если там было что–то европейское, вычурное и показушно–богатое, тут — классическая японская атмосфера, похожая на суши–бар около агентства. Правда, в отличие от упомянутого заведения, мест и посетителей гораздо больше, а гомон не затихает ни на минуту.

Маленький детектив, к слову, так и не взял детские шорты своего друга, хотя Казуха настаивала сменить его утепленные джинсы. Но мальчик не решился брать чужое без личного разрешения, просто переоделся в футболку и первым делом заказал апельсиновое мороженное.

— Среднюю порцию апельсинового мороженного, чай со льдом и… Казуха–нээтян, выбери что–нибудь, тут слишком много всего…

— Ох, ну, — огромное меню, которое не помещалось даже на десяти листах, изучить сложно, но девушка уже обедала в этом заведении, потому экспертно выбрала, — Мне тоже самое, что и мальчику и… большую порцию окономияки! В тот раз ты их так не попробовал…

Конан кивнул. Как долго они с Хейджи носились туда, да сюда, но так и не добрались до нужного места! «Нет, хотя бы дал бы позавтракать, голодным оставил!» — но мальчик тут же замотал головой. Это давняя история, пора её забыть…

— Кстати, забавно, что в японском заведении европейские напитки…

— Это причуды владельца. Он фанат всех европейских и американских напитков, а японские — считает отвратительными. С кухней наоборот, — «Идиот», — ещё одно ругательство про себя, пока девушка вытаскивает из сумки билеты, — Кинотеатр в трёх метрах от замка…

— Дай посмотреть, — без слов, чемпионка по айкидо протягивает один билет мальчику, — Оу, ничего себе! Тут написано, что мы сможем посмотреть три фильма сразу!

— Три сразу?! Ничего себе! — девушка достала свой и с сияющими глазами прочла текст, напечатанный максимально мелким шрифтом, — Только где сами названия фильмов?

— Хм, не знаю… Но у Момидзи–сан явно много денег.

— Куча…

Казуха вздохнула. Её лицо не было злобным или яростным, просто напросто разочарованным. «Да, несколько лет дружбы против богатства и большой груди. Ну, она ещё не знает, что Хаттори уже выбрал первое», — к столу подходит официантка с подносом, и настроение повышается лишь от одного взгляда на мороженое, потому хочется найти более приятную тему для разговора.

— Конан–кун, а у тебя есть девочка, которая тебе нравится? — сколько раз Конан слышал этот вопрос, но никому не мог сказать правду, ведь нужно назвать своё реальное имя, раскрыть свою личность и историю, а иначе настоящий ответ будет звучать слишком странно. Потому маленький детектив пошёл по уже знакомому пути — попытался солгать.

— Нет.

— Правда? Ран–тян вроде рассказывала, что кто–то есть?

— Нет–нет, — Казуха внимательно посмотрела на мальчика. Её взгляд был таким проницательным и изучающим, что голова сама повернулась к окну.

— Возможно, тебе нравится Ран–тян? — мальчик замер на месте, — Да ладно, это нормально! Детская влюблённость — это нормально… Вот Сатоши–кун…

«Знала бы ты», — ещё раз посмеявшись над собой, Конан опустил ложку в мороженное и отправил в рот. «Холодное!» — да, очевидно, но лучше не опишешь — ну очень холодное, невозможно!

— Ах, холодное! — собеседница разделяла его настроение, но именно мороженное нужно доесть в первую очередь — его первым принесли и, действительно, жарко в Осаке. Невозможно жарко.

***

Разговор ушёл в тему Кида, затем, поедая вкусные окономияки, они обсудили новую песню группы «Нанива Кидс», а потом, уходя из ресторана, Казуха рассказала Конану историю того самого кинотеатра. Это быстро переросло в экскурсию по Осаке, к которым мальчик уже выработал иммунитет, потому стерпел несколько лекций и первым побежал к знакомой белой машине.

Момидзи переоделась в короткое багровое платье, словно собралась на свидание, а позади неё неизменно стоял верный дворецкий Йори.

— Хаппа–тян, ты опоздала на пять минут! — вспыльчивая Казуха вскипела.

— В ресторане была очередь!

— Горячая Осакская кровь… Ладно, Йори, пусть садятся — мы едем в кинотеатр, у нас миссия, — чемпионка по айкидо переглянулась с мальчиком, — Садитесь–садитесь.

Дворецкий открыл дверь двум приятелям, и те, не упираясь, сели — любопытно было обоим. А виды из окон стали ещё одним поводом для рассказа об Осаке, куда вмешалась Момидзи, настаивая на крутости родного ей Киото.

***

Огромный кинотеатр с широкими стенами, красиво одетыми людьми и богатой атмосферой мог задержать на себе внимание надолго, но Момидзи сильно спешила, потому оставила приятелей без напитков и затолкала в зал, который только что открылся. Он был огромным, тёмным, а лестница с подсветкой вела вниз.

Разыскивая своё место посредине зала, Конан разглядел человека на ряду позади них и… тут же узнал его. Кто же ещё считает маскировкой кепку и чёрный кожаный костюм?

— Псс, здорова. Какого хрена ты тут делаешь? — парень не сразу услышал шёпот рядом, а, когда услышал, сильно не испугался. Или, по крайней мере, быстро успокоился.

— Сюда придёт владелец выставки и его дочь, они сидят на втором ряду. А ты чего припёрся?

— Я с Казухой–нээтян, ты помнишь? — лицо Кайто перекосилось от ужаса. Он почти прокричал:

— Такое забудешь! Погоди, стой, вы передо мной?

— Ой, да не узнает она тебя, сиди, — после этого мальчик хотел уйти, но, вдруг, задался вопросом, — А ты что, тоже на три фильма подряд?

— Да, пришлось потратиться… Иначе никак. Так ты придёшь завтра или нет? — обоих настиг невольный хохот, — Мне готовиться?

— Не знаю, завтра Хаттори приедет…

— Конан–кун, с кем ты разговариваешь? — тут разговор прервался. Конан быстро отшутился, что «встретил знакомого» и сел на своё место.

Потихоньку в зале появлялись люди: сначала понемногу, потом большими группами, как, вдруг, в один момент взгляд маленького детектива привлекло ещё одно знакомое лицо.

— Это…

— Вот он! — вдруг шепнула Момидзи, дёргая Казуху за рукав, — Видите?! Видите?! С ней пришёл!

— Да, это… Мороха–тян, да? — девочки дёргали друг друга по плечам, как подружки, которые следят за кем–то, чтобы собрать материал для сплетен, а мальчик не мог оторваться от лица Окиты Соджи.

— Они на свидании что ли? — вступив с этой фразой в обсуждение, он получил развёрнутый ответ от Момидзи:

— Ну, слушай. На днях был чемпионат по кендо. Как звали её брата — не помню, но он повредил ногу. Главное, что сейчас он лежит в больнице, хотя обещал сводить сестру в кинотеатр. В итоге кто–то из их семьи отдал билеты Оките–куну и попросил сводить Мороху–тян в кинотеатр!

— Ничего себе! — визгнула Казуха, пока Конан поджал губы — романтические сплетни его не интересовали, но Окита, после некоторых инцидентов, раздражал его. И настолько, что готов присоединиться к девчонкам и оформить паре шикарное свидание. Хотя, погодите, чего же хотела Момидзи?

— Момидзи–сан, а что Вы ходите с этим сделать? — девушка посмотрела в центр первого ряда, где уселись упомянутые двое.

— Ну как что. Проконтролировать их свидание! Это же наш наглый Окита и она! — следующие слова было невозможно разобрать, девушка тараторила без остановки. Идея помочь испарилась из головы и сменилась желанием пересесть на один ряд повыше, но места рядом с Кайто уже заняты, а на экране появились первые рекламные ролики. В это же время Казуха наклонилась к мальчику.

— Как думаешь, это свидание?

— Ну, начало — точно не свидание. Хотя стой, — мальчик вспомнил, что на фестивале он нашёл магазин с сувенирами и купил компактный бинокль для Ран — её предыдущий сломался. Маленький детектив снял чехол и подал прибор приятельнице, — Для Ран–нээтян купил, протестируем.

— Так, — чемпионка по айкидо наклонилась, повертелась и отдала прибор Конану, — Ха–ха, Окита–кун явно не считает это просто прогулкой. Посмотри.

Мальчик посмотрел: наглый Окита краснел и метался от рекламы к девушке напротив, пока та спокойным голосом комментировала очередной трейлер. Его былая уверенность исчезла в один пшик — словно Хейджи, который вместо поимки преступника, не может прекратить думать о Казухе.

— Он явно надеется на что–то!

— Я и говорю! — вдруг Момидзи достаёт из кармана платья фотоаппарат.

— Сейчас я их!

— Тут нельзя фотографировать! — девочки вступают в небольшую перепалку, а экране появляется молчаливое название компании и первая сцена фильма — убийство, которое раскрывает молодой и успешный детектив. «Какое оно банальное… но в начале всегда так!» — зато, после него, появляется название фильма.

«Алая Нить»{?}[Отсылка к 1 фильму по Конану «Заминированный Небоскрёб».]

— О, романтика?

— Ну, с детективом, — кое–кто на первом ряду зевнул, на седьмом захрустели попкорном, а все остальные втянулись в фильм…

***

Когда пошли титры, плакало пол зала. Растрогался даже Окита. А уж девушки рядом…

— Нет, ты слышала? Ты слышала, как он сказал?! — Казуха раз за разом вытирала глаза, — «Умирать, так вместе»! Просто!

— Молчи, Хаппа–тян, молчи! — слёз обнявшихся соперниц Конан не разделял, хотя фильм был неплох, пусть и банален в плане детективной истории.

Потом кинотеатр вновь засиял, начался «антракт» — перерыв перед следующем фильмом. Казуха долго уговаривала Момидзи купить что–то, та утверждала, что их услышат, это превратилось в громкий спор — в итоге они из зала они вышли вместе.

— Чё думаешь? — тут же развернулся Конан, посматривая на того, кто только что вернулся с шоколадным мороженным.

— Ну, детективная история очевидная, романтика неплохая, на троечку, — Кайто съел пару ложек, — Всё же я тут по делу.

— Как там Аоко–нээтян?

— Нормально. Ты как? Ран–тян?

— Ран дома, а я заебался, — парни засмеялись.

— Ладно, организатор возвращается. Я купил два билета, сейчас пересяду на последний ряд, — парень встал и побежал наверх, — Пока!

— Пока!

«Женская компания, так женская компания… Хорошо бы Хаттори поскорее приехал», — как только вернулись девочки, мальчик получил колу, а между ним и Казухой появилось ведро попкорна.

— Кое–как уговорила её… О, реклама началась!

— Следующий фильм про Киото, смотрите в оба! — внезапно рявкнула Момидзи, отбирая бинокль у Конана. То, что происходило на первом ряду, было известно только ей.

— Оо, ладно!

Через некоторое время, когда часть попкорна и все напитки ушли на трейлеры левых фильмов, все замерли над вступительной сценой с самураями и следующим названием:

«На улицах Киото»{?}[Отсылка к 7 фильму по Конану «На перекрёстках древней столицы».]

***

В этот раз не было слёз, лишь хохот и шелест закусок.

— Нифига себе главный герой слепой, как он её не узнал-то! Кстати, как там эти двое? — Конан хотел протянуть бинокль Казухе, который весь фильм переходил по рукам, но Момидзи вновь выхватила его быстрее всех.

— Разговорились. Больше не краснеют!

— Дай мне! — и правда: когда очередь дошла до мальчика, пара общалась максимально спокойно.

— Замечательно! Неужто сошлись? — мальчик улыбнулся. Это максимально тупое занятие, но что–то интересное есть даже в этом.

Пошли титры, начался антракт. Мороха встала из зала и вышла куда–то, а за ней побежал сам Конан. Они разминулись на выходе: она побежала за мороженным, а он удивительно быстро и без приключений сбегал в туалет.

***

Как только они вернулись, заканчивалась первая реклама, а много позже начался третий и абсолютно скучный фильм. Его не смотрел никто — сценаристы явно пытались выжать всё из динамики, но не вышло. Весь зал то спал, то ел, то общался.

— Как называется фильм, кто–то помнит? — Конану было интересно вспомнить, а вот девочкам не очень — они зевнули одновременно.

— Не помню. Он такой скучный, что я… щас засну, — Момидзи действительно откинулась на стул, протягивая бинокль приятелям, — Хаппа–тян, как они?

Предмет взяла Казуха и тут же отдала мальчику (всё же он его купил). Тот приставил его к глазам и надолго замер. Его лицо перекосилось от удивления, которое быстро сменилось на комбинацию одобрения и зависти с лёгким непониманием.

— Чего?

— Чего там?

— Момидзи–сан… — и, не отвечая на их вопросы, передал девушкам бинокль.

Неизвестно, о чём они беседовали все три фильма, но сейчас Окита близко наклонился к её лицу, спрятанному за широким креслом — кажется, пара целовалась.

На самом деле Мороха доедала растаявшее мороженное и запачкалась, а Окита наклонился, чтобы вытереть её лицо. Но кому не насрать?

***

— Отлично! — громко выкрикнула Момидзи, присаживаясь на переднее сидение, — Вот это да! Надо всем рассказать, что они пара!

— Эй, может не стоит? — Казуха присела за Конаном и быстро пристегнулась, — До дома подбросишь?

— Без проблем. Так, насчёт первых двух фильмов…

Машина рванулась с места, девочки разговорились, а Конан уставился в окно. Виды Осаки мало его волновали, но такой расслабленный день придавал энергии. «Интересно, а что завтра будем делать? Сто процентов Хаттори куда–то меня потащит, может лучше на ограбление Кида сходить? Или», — мысли метались туда–сюда, как вдруг резко оборвались.

—Конан–кун, ты поможешь мне? Сегодня день рождения у отца Хейджи, мама готовит кучу блюд, а я отвечаю за торт!

— Не против! Погоди, то есть Хейджи–ниитян пропускает день рождения отца?

— Ну, Хейзо–сан разрешил ему… О, вот наш дом.

— Здесь? Принял, — впервые подал голос Йори, подъезжая поближе к калитке.

Он поднялся с водительского кресла, вышел и распахнул двери машины для Конана с Казухой. Когда те уже стояли у калитки и прощались, дворецкий улыбнулся, вернулся на своё место и быстро завёл газ, исчезая за первым поворотом.

Мальчик посмотрел на дом.

Как давно он здесь не был?..

***

— Так, Конан–кун, — едва забежав в кухню, Казуха быстро помыла руки и накинула фартук, — Сможешь отделить белок от желтка?

— О, да, Ран–нээтян недавно готовила торт…

Конан оглянулся. Холодильник быстро бросился в глаза, а вот яйца нашлись не сразу. Они находились так низко, что мальчик почувствовал себя маленьким беззащитным гномом, так ещё и нужно было уточнить количество.

— Сколько? — забавная картина: кухня, мальчик на корточках перед холодильником, а позади девушка в такой же позе ищет в тумбочке скалку. Кажется, оба кулинара представили это со стороны и рассмеялись.

— Три.

Маленький детектив встал. Он всё равно чувствовал себя гномом, потому что не доставал до тумбочки. Мальчик оставил яйца на ней, а потом огляделся. В углу кухни стояла деревянная подставка, которой хватило бы, чтобы дотянуться до верха.

Потом дело перешло к яйцам. Стратегия простая, Конан выучил её от Ран: берёшь нож, ударяешь им яйцо посредине, а потом перебрасываешь содержимое из одной скорлупы в другую, пока желток и белок не разделятся. И в первый раз всё вышло идеально, во второй он почти перемешал всё вместе, но вовремя сориентировался, а с третьим яйцом приключилась ситуация из какой–то дешёвой комедии:

— Казуха–нээтян, тут два желтка…

— Ох… ну, мы не кулинары, пусть будет плюс минус верно, — «Надеюсь, отец Хаттори переживёт этот торт…», — с этими словами, Конан отлил белок в небольшую глубокую тарелочку, — Ах, да, поставь белок в морозилку — он лучше взбивается, если холодный.

— Да? Не знал, — исполнив инструкцию, Конан замер в ожидании, как вдруг телефон Казухи прокричал коронную фразу какого–то аниме–персонажа.

— Сообщение! Проверь, пожалуйста.

— Сейчас, — разблокировав телефон, Конан увидел сообщение от контакта «Хейджи».

«Казуха, я закончил!

На день рождения бати всё равно не успею, но уже еду домой.

Мне написала Момидзи, что к вам приехал пацан в очках и вы весь день сидели в кино, колись!

Хейджи»

— Ответишь ему? — неловко пробурчала Казуха, поднимая скалку и испачканные в муке руки, — Я занята.

— Лааадно.

«Хейджи–ниитян!

Пишу с телефона Казухи–нээтян, у неё заняты руки.

Расскажешь про то дело, когда приедешь? Я остаюсь до воскресенья.

На ограбление Кида пойдёшь? Оно случится в музее недалеко от вашего дома.

В любом случае, жду.

Конан»

И, чисто для смеха, добавил счастливо улыбающийся смайлик в конце. Казуха, что заглянула за его спину, тихо посмеялась с текста, что мальчик принял как одобрение. Он отправил сообщение и вновь забрался на подставку.

В следующие несколько минут обоих надолго загипнотизировал миксер, поэтому сообщение от Хейджи Конан открыл только тогда, когда листы готового бисквита отправились остывать в холодильник.

«КАКОГО Х–

Буду дома к утру, передай Казухе, что я жду объяснений!

Хейджи»

«Начало мог бы и стереть… Горячая Осакская кровь», — приготовление торта увлекло надолго, особенно крем. Конан хотел что–то написать, но быстро понял, что его иероглифы слишком кривые, потому Казуха подсказала ему, как сделать классическую решётку.

И, через несколько минут, в доме раздавался стук бокалов, поздравления от многочисленных гостей и громкие крики:

— С Днём Рождения!

***

Проведя ещё один день в окружении полицейских, Шизука уговорила Конана остаться в комнате Хейджи. Там, мальчик несколько минут разглядывал постеры с байками на стенах, листал томики Эллери Куина, что лежали на полках, а потом устало улёгся на кровать.

Сегодня он толком ничем не занимался, но устал так, будто вновь что–то расследовал.

«Планы на завтрашний день: Хаттори, Кид, отдыхать, а потом уже воскресенье… Кстати, вспомнил!» — Конан резко сел на кровати. Он тихо пробурчал под нос:

— «Нечто неожиданное в конце недели»…

Комментарий к Будничная Пятница

Третий фильм - на ваше усмотрение))

Я в шоке… Столько просмотров… Эта комедия такая интересная? О_о

А в новой главе нас ждёт Хейджи… или Кайто? Спойлер! Оба :D

Хорошего Вам дня!

========== Сумасшедшая Суббота ==========

Можно вечно мечтать об идеальном утре, но вряд ли кто–то задумывается об обратном. Например, как проснётся от звуков дрели, лая собак, что–то упадёт, в комнату прокрадётся вор или…

Семь часов утра. Комната молчит. Улица радует пением птичек. Приятные сны медленно растворяются перед глазами, подходя к концу. Глаза приоткрываются, пытаясь сфокусироваться на знакомом лице, и тут…

— КУУУУУУУДОООООООО! — в одну секунду Конан принимает положение сидя, как по команде.

Смуглое лицо Хаттори Хейджи перекосилось от злости так, что он был похож на одержимого демоном. Хоть мальчик был скептиком, он инстинктивно накрылся одеялом и повернулся к стене, однако хозяин комнаты не сбавлял позиций и потянул покрывало на себя. Гость, окончательно проснувшись, стал защищать свой щит, что вылилось в знаменитое спортивное состязание «Перетягивание Одеяла».

— Доброе утро… Ой, — Казуха оборвалась на полуслове, а Хейджи тут же отпустил покрывало, отдав победу «востоку». Осознав это через несколько секунд, он попытался схватить одеяло вновь, но и Казуха, смотрела на него, как на придурка, и Конан уже сложил его одеяло в форме идеального квадратика, — Вы очень милые, когда вместе играете, но завтрак уже готов…

— Так мы идём! — детектив запада выбежал из комнаты первым, видимо, стараясь выветрить постыдные воспоминания с помощью пробежки по дому. Мальчик пошёл ровно за ним, не желая пропустить то, как он семенит по дому в неудобных розовых тапках, а Казуха медленно закрыла за всеми дверь.

Утро было таким же идиотским, как и весь этот день.

***

— Спасибо за угощение! — после синхронной благодарности, Запад и Восток приступили к новому состязанию «Съешь Больше Блинчиков». Точнее, к нему приступил только Хейджи, жаждущий мести за проигранное одеяло, а Конан набрал себе несколько штук, полил вареньем и спокойно проглатывал кусочек за кусочком.

— Так ты решил насчёт Кида? Я, наверное, пойду — так и не увидела его в действии… Замаскировался именно под меня, гад, — друзья неловко переглянулись. Хорошо, что она не знает подробностей, а то бедного вора встретила бы верная смерть.

— Я ещё не решил, но, — детектив запада проглотил один блинчик и приобнял Конана за плечо. Это резкое движение заставило мальчика выплюнуть приличный кусок блина.

— Пацан прогуляется со мной, у нас есть дела, — а вот теперь бедный маленький детектив точно по уши в проблемах — Хейджи отличный друг, но спокойствия с ним ждать не стоит.

Хотя всё не так плохо — он единственный, с кем можно обсудить события последних дней.

***

— Гороскоп?! — Хейджи задыхался от смеха на глазах сотен прохожих, которые проводили его взглядами в стиле «вот ведь придурок, а на того знаменитого детектива–старшеклассника похож!». Даже те единицы, что узнавали его, переходили дорогу. Двое сделали фото, — Глупости, это невозможно!

— Но я тебе говорю, сначала мы попали на шоу фокусников, где… кое–что случилось.

— Что конкретно?

— Не могу сказать, но это было из ряда вон! И весь следующий тоже бегал, как угорелый. Потом мама дарит билеты в отель в Гумме, а там вся полиция собралась! В город пошёл — ФБР! И в конце дня Казуха–тян написала! — детектив запада засмеялся ещё громче.

— Череда совпадений! Или ты с ума сходишь, — вдруг Хейджи остановился у одного кафе в европейском стиле и сел за уличный столик, Конан — рядом, — Что за гороскоп–то?

— Сказали, «отдых от повседневных дел», — это был первый момент за весь день, когда его друг удивился.

— Ты хочешь сказать… никого так и не убили? — мальчик ударил по столу так, что чуть не выкинул меню, чем напугал молодого официанта.

— Я тебе о чём! — прокричав это на всю улицу и даже громче, маленький детектив состроил максимально невинное детское лицо и мило попросил у мужчины с блокнотом кофе со льдом.

— Мне тоже самое, — официант поклонился, повернулся к одному клиенту, потом к другому и удалился самым быстрым шагом, на который был способен. И мальчик продолжил, — Ни одного! Я тебе и говорю, что пять дней я страдал хренью и бегал за всеми!

— Э, Кудо, как бы те сказать, — Конан замер. Он внимательно вгляделся в лицо друга.

— И за тобой надо побегать, да? — Хейджи отвернулся, неловко потирая голову, а потом резко схватился за готовый кофе, только–только принесённый официантом.

— Ну, так… хотел выбрать место, — мальчик даже не задавался вопросом «зачем», причина была слишком очевидна.

— С Казухой–тян всё ещё всё плохо, да?

Всю улицу сотряс неразборчивый крик человека с кансайским диалектом. В этот раз детектива запада узнали практически все, а сфотографировала почти половина из них. На пятой секунде этого ора, Конан прекратил попытки разобрать, что парень парень, но потом услышал знакомое слово:

— Доказательства! Требую доказательства, что ты хотя бы один день за кем–то носился!

— Вон там музей, куда сегодня Кид припрётся, — Хейджи повернулся в эту сторону так резко, что у него щёлкнула шея, — Инспектор Накамори наверняка уже приехал, он может подтвердить, что я был на фестивале.

— А пошли! — осушив свои кружки, парни встали синхронно, будто каждый из них — отражение в зеркале от другого. Они даже шли вровень, заставляя прохожих провожать взглядами друзей до самой двери… и вновь поднимать телефоны.

***

— О, Конан–кун, ты пришёл! Стоп, Хаттори Хейджи? — инспектор внимательно оглядел едва знакомого старшеклассника, — Вдвоём?

— На самом деле я на пару минут, оставаться не собираюсь. Просто подтвердите для Хейджи–ниитяна, что я останавливался в гостинице «Цветочные Ветви» и посещал фестиваль с кучей полицейских в эту среду, — Накамори посмотрел на мальчика, потом на парня и сухо отвесил.

— Да, был. Там ещё Битлз играли на весь отель, он помог мне с шифром Кида, и мы все вместе кричали на фейерверк.

Хейджи застыл: его лицо содержало в себе смесь удивления, непонимания и его самого нелюбимого «я что, был не прав?!», на что Конан отреагировал выражением вроде «я же говорил». Далее полицейский наблюдал долгий и непонятный обмен гримасами, пока не переспросил.

— Значит, не идёшь?

— Не иду. Хейджи–ниитян хотел мне что–то показать, верно?

— Да, есть несколько мест, — «Несколько?! Сколько?!» — вслух вопрос не прозвучал.

Тем более до первого места они добрались достаточно быстро.

***

Представьте огромный цветочный парк, где цветёт абсолютно всё — газон, деревья, скамейки. Куда не сунься, везде давящая атмосфера из разных цветов и кучи противоречивых запахов, будто в магазине духов.

— Аж тошнит, — поделившись субъективным мнением, Конан перешёл на объективное, — Они явно переборщили с цветами, но, главный вопрос, сможешь ли ты вообще ей признаться.

— Ничего не главный, да я легко! — мальчик уставился на своего друга. Он медленно поднял руку и стал загибать пальцы.

— Сначала тебе не понравился её хвостик, потом, — ещё одно слово и Хейджи бы ударил друга по руке, но тот не собирался договаривать — всё и так известно, — Не, место отвратное, слишком пышно. И вон та скамейка, — он указал на лучшую скамейку в парке, которая открывала вид на новый фонтан и находилась прямо под огромным деревом сакуры, — Совсем недавно покрашена.

— Ой, бля, — парни тяжело вздохнули, — Тогда идём в другое место, да?

— Мне страшно от твоих идей, так что пошли, пока о них не узнала Казуха-тян… Жалко её…

— Эй!

***

Далее, поспорив насчёт банальных ресторанов и ещё двух более приятных парков, Конан оказался перед зданием, от которого в голове крутились вопросы «где?», «как?» и «за что это бедной Казухе–тян?». Только Хейджи стоял гордо, орлом.

— Хорошее же место…

— Полицейский участок?! И как будет выглядеть твое признание, скажи мне пожалуйста?

— Ну …

— «Арестуйте её, она украла моё сердце»? — детектив запада уставился куда–то в пол, прикрыв глаза рукой, — «После допроса с пристрастием мы поедем домой и продолжим у меня в комнате»?

— Кудо, ты чё несёшь! Конечно нет! Я пошутить хотел! — «Ага–ага, а лицо такое, будто тебе это снится», — внезапно прокашлявшись, Конан продолжить перечислять варианты.

— Ну, а что, может тебе как раз поможет привычная атмосфера? Как насчёт «мне нужно в полицию — я хочу, чтобы они нашли мою будущую девушку», — Хейджи закипал всё сильнее — не то от злости, не то от смущения, — «Кстати, ты подозреваемая».

— КУДО, ЗАВАЛИ–

— Ну ладно, скажу твоим голосом, — за пару секунд мальчик вытащил из кармана любимую красную бабочку и быстро настроил на голос своего друга. Следующую фразу он произнёс медленно, смакуя, — «Казуха, тебя нужно проводить в полицейский участок — кто–то наверняка уже ищет этот потерянный бриллиант».

— ЗАМОЛЧИ, Я ВСЁ ПОНЯЛ, ХВАТИТ!

Улыбнувшись, Конан убрал свой гаджет. Он внимательно разглядывал лицо парня: сейчас стыд перевешивал смущение. Вообще, мальчик бы с радостью посмотрел, как Хейджи признавался бы в полицейском участке, но с другой стороны, он не хотел, чтобы его друг вечно выглядел идиотом, тем более в такой важный для него момент. И его помощь в Киото была неоценима.

— Я просто хочу, чтобы нормально признался, не обижайся, — детектив запада посмотрел на маленького детектива с очень лёгким выражением лица и слабой улыбкой. Так он молча сказал «спасибо», как вдруг его глаза вновь засверкали. Кажется, он вспомнил, где находилось то место, про которое он забыл пять минут назад.

— Жалко до дома далеко, стоило взять байк, — он потянулся, — Это за городом.

— За городом?! — Конан сам не понял, какой прилив его обуял — ярости, раздражения или разочарования. Он лишь беспомощно посмотрел на часы, — Лучше бы остался Кида ловить…

— Эй, ты не хочешь помочь лучшему другу?! — Хейджи хотел добавить ещё что–то, но сбавил обороты, увидев, как сильно мальчик раздражён после кучи однообразных идей и мест, — Ладно, станция недалеко, поедем на автобусе. Но там действительно красивое место!

***

— Ничего себе! И правда… красивое…

Если пройти пешком несколько метров от города по светлой лесной тропе от одной из автобусных станций, а потом свернуть направо, можно увидеть поляну цветов — естественную и прекрасную, в отличие от того парка, к тому же ухоженную и хорошо освещённую. Здесь запах полевых цветов не мешается в кашу, словно в дорогом магазине духов, а пение птиц добавляет лёгкой и по–настоящему природной атмосферы.

— Видишь?

— Да, только вот, — оба синхронно повернулись налево.

В этой стороне поле прерывалось грубым грунтом, а далее — огромная яма, подстать кратеру от метеорита. В ней даже не было веток, земля была твёрдой и плотной. Если оттуда и можно было выбраться, то только с помощью каких–либо приспособлений или помощи со стороны.

— М–да, а ведь такое красивое поле, но вы можете упасть, — Хейджи кивнул. В его отчаянную голову прокрались планы, как засыпать этот кратер, но они прервались с первой каплей дождя.

— О, дождь пошёл. Надо отойти, а то сами свалимся!

— Да, лучше…

Ещё секунду назад, маленький детектив хотел сказать, что этот день самый спокойный из всех, но через другую — уже летел вниз. Наверное, если бы небо просто моросило, детектив запада бы поймал друга, но ливень начался почти сразу, стоило мальчику удариться об грунт в самом низу ямы. Земля стала наполняться водой, скользить, и вниз отправился второй детектив за день.

— АУ! Кудо, ты сильно ударился? — Конан посмотрел на спутника не то с упрёком, не то собираясь пошутить.

— Какая разница, если мы в жопе за городом? Кто–то знает об этом месте?

— Конечно, нет! Ой, то есть… Бляяяя!

— Ну, вот и «бля»…

Птички спрятались где–то под кроной деревьев и замолчали, а парней омывал грязный ливень. Они сами тоже не собирались ничего говорить, оба придумывали способ побега. Первым вариантом было выкинуть Конана наверх и отправить за помощью, но это долго. Вторым — исполнить первый план, а потом попытаться использовать подтяжки, но семилетний мальчик самостоятельно их не удержит, а прицепить некуда, деревья далеко.

И вдруг в один пшик ливень прекращается. На небе даже формируется маленькая радуга, которая отлично смотрится из ямы, особенно если на грязь, но какая к чёрту радуга?!

— Бля, чё делать–то?! Мы одни не выберемся! — «Одни? Погодите, может!» — в миг Конана осенило: он выхватывает телефон и быстро что–то печатает, — Блядь, точно, телефон, я тоже… Ай, свой забыл, придурок! Позвони моим родакам, я могу номера продиктовать.

— Нет, я сейчас одному человечку позвоню, ты только не пугайся, — в один момент мальчик нажимает на экран и приставляет телефон к уху, слушая гудки, — И не спрашивай, откуда у меня этот номер.

— Эээ, чё за секретики? — маленький детектив не отвечает, как вдруг абонент на том конце принимает вызов.

— Привет. Как ты, я тебя отвлёк? Отлично. Слушай, ты не мог бы быть так добр, мы тут с другом в жопу попали… Да? Спасибо! Мы за городом, идёшь вперёд где–то шесть метров, потом направо — там цветочная поляна и рядом яма. Ага, видел? Ок, жду, ещё раз спасибо, — все фразы сопровождались недолгими паузами, и Хейджи отчаянно пытался предположить кто же на том конце.

И уж кто, а Кайто Кид в его список подозреваемых не входил.

***

На приближение белого дельтаплана, Конан отреагировал спокойно, а Хейджи свалился назад, полностью измазавшись в грязи от дождя.

— Это чё, твой «человечек»?! — мальчик проигнорировал друга и подошёл поближе к концу ямы. К тому времени Кид завис над ней и чуть не стал третьим лишним, заметив кого ему предлагают вытащить.

Эмоции, которые бурлили внутри фантомного вора и детектива запада, когда они заметили друг друга, не смог бы описать даже самый хороший писатель — это неописуемый микс из стыда и неловкости, растущий в геометрической прогрессии.

— Парни! — даже голос Конана приковал внимание не сразу, — Я знаю, что вам неловко, но давайте забудем всё. В том случае виноваты вы оба в равной степени, хорошо?

Ой, зря он это сказал…

***

Вытащив мальчика, Кид резко схватил Хейджи за плечи и, рывком, выбросил его из ямы, как это делает кранчик с игрушками в «Хватайке», а потом спустился на землю рядом с маленьким детективом, довольный собой. А детектив запада, несмотря на спасение, был недоволен ещё больше.

— Где это я виноват, а?

— Ну, ты детектив или кто, догадался бы, что твоя девушка ненастоящая.

— А ты бы! А ты–

— ЗАТКНУЛИСЬ! — сейчас Конана услышали с первого раза, — Хаттори, тебе надо быть внимательней к деталям и забываться в Казухе посреди дела. Кид, ты должен быть готов к чему–то такому, если будешь использовать в качестве маскировки чью–то возлюбленную или девушку. А теперь извинились друг перед другом, быстро!

И, хотя мальчик уже пожалел о сказанном, и Кид, и Хейджи, синхронно наклонились в его сторону, будто извинялись именно перед ним.

— Прости.

— Эх, ладно… Кид, спасибо тебе. Не нашёл, что искал?

— Нет, опять не то. Я могу идти? — он отошёл подальше, запуская дельтаплан. Конан кивнул.

— Да, ещё раз спасибо.

— Не за что. Тебе спасибо, что не пришёл.

И, под звуки удаляющегося дельтаплана, маленький детектив рассмеялся, не замечая, какая буря бушует позади него. Только когда мальчик повернулся, он заметил, что сейчас Хейджи напоминал собаку, больную бешенством.

— КУУУУДООООО! — мальчик невольно взмолился: «Ой–ой, сейчас–то что не так?!»

***

— Мы дома без лишних ушей, начинается время вопросов, — плотно закрыв дверь своей комнаты и заранее убедившись, что все остальные на первом этаже и заняты ужином, парень продолжил, — Откуда? Сука? У? Тебя? Его? Номер?

— Ну я же говорил, — Конан прикрылся подушкой, пока друг обходил его матрас по часовой стрелке, — Первые два дня были из ряда вон…

— Слушай, у меня какие–то смутные подозрения, что ты с ним лично познакомился, — Хейджи тоже подошёл к своей кровати, хватаясь за подушку, — Будь честен!

— Да нет конечно! А если и да, то я не буду чужие секреты разбалтывать! — сначала детектив запада посмотрел на друга с разочарованием и упрёком, но, глянув в окно на пару секунд, успокоился и сел на кровать. Он сжал подушку в руках, будто ребёнок — игрушечного мишку.

— Тогда поговорим о твоих секретах. Давай честно, ты с ней целовался, да? — Конан замер на месте. «Ну вот, приехали, так и знал», — одна такая мысль накладывалась на другую, лицо окрашивалось в алый, а мозг подготавливал подходящий ответ.

— Если честно, это она меня поцеловала, НО в щёку.

— В щёку? В смысле?

— Ну в щёку, сюда, — Конан ткнул пальцем в правую щеку, а Хейджи напряжённо вспоминал тот день, — Наверное, у тебя ракурс такой был, да?

— Кстати, может быть, я позади вас стоял… То есть, вы ещё не целовались?

— Нет, но уже встречаемся.

Эта фраза вылетела сама собой. Конан тут же закрыл себе рот, но это никогда не работало, потому он повернулся, чтобы знать, к чему готовиться. Сначала его друг просто смотрел на него. Потом впал в состояние шока и затем, с лицом полным зависти, поднял над детективом востока подушку.

— Какого хера! — она не была твёрдой, потому мальчик не ощутил боли и отскочил, схватив свою.

— А вот нефиг тормозить!

— Ничего я не торможу! — уже через несколько секунд в комнате разразился яростный бой подушками вместе с ничего не значащим спором. Никто даже не заметил, что Казуха приоткрыла дверь, чтобы напомнить, что ночью у мальчика поезд в Токио, да и она сама быстро закрыла её.

— Время ещё есть, пусть поиграют… Они такие милые, как братья!

«Как братья» — это точно, но если бы девушка напомнила про поезд вовремя, Конан бы не опоздал на несколько минут. Впрочем, сесть он всё равно успел и отправился обратно в Токио.

В его голове появлялись планы на день: проверить профессора, посмотреть, вернулся ли Субару, покушать где–нибудь, найти тот детектив, который он не дочитал в отеле, вернуться обратно в агентство… Но все они резко оборвались.

— Телец: в эту неделю вас ждёт отдых от повседневных дел. Хорошо отдохните и постарайтесь быть внимательными к окружающим. Вас ждут полезные знакомства, встреча с друзьями и нечто неожиданное в конце недели…

Комментарий к Сумасшедшая Суббота

Что же за “неожиданность” такая? Узнаете в последней части “Воскресенье с Сюрпризом”))

А пока можете попробовать догадаться :D

Эх, как быстро этот фанфик подошёл к концу…

========== Воскресенье с Сюрпризом ==========

Впервые в жизни Конана одолела параноя. Он постоянно оглядывался по сторонам, но не потому, что за ним может кто–то следить, а в ожидании сюрприза. Не радостного, когда тебя внезапно поздравляют с днём рождения или дарят то, что ты всегда хотел, а того самого, который может в один миг выбить землю из–под ног.

Да вся эта неделя — один сплошной сюрприз, что может быть хуже? Взорвётся бомба? Родители вернутся из Америки? Хейджи засыплет яму, вскопает грунт, посадит там цветочки, позовёт туда Казуху и признается ей?

— Ааа, блин, сраная неделя, я похож на идиота!

Протяжный женский голос объявляет нужную станцию, прерывая однообразные мысли, и Конан глупой походкой плетётся к дверям. Он неуверенно шагает на перрон и так же неуверенно оглядывается. «В первую очередь схожу к профессору и узнаю последние новости», — один шаг,второй: «А, может, у него останусь? Ну эти ваши сюрпризы!».

И медленные шаги постепенно превращаются в бег.

***

Птички поют ещё яростней, чем на природе, но их пение не раздражает. Небо чистое, без единого облачка. Да даже дышится хорошо. Но ничто из этого не меняет положения, как вдруг Конан смотрит вниз: всего в нескольких метрах от дома профессора на земле лежит бумажка.

— Что это? — расстояние сокращается быстро, а удивление на лице расцветает за пару секунд, — Десять тысяч йен?!

Мальчик оглядывается по сторонам — никого нет. Смотрит на купюру — новенькая, будто только из печатной машинки. Пытается вспомнить соседей — никого из них не знает. Изучает дома — это ничего не даёт. Вспоминает, где ближайший полицейский участок — надо разворачиваться и идти назад.

— Вы что… предлагаете мне взять чужие деньги?! — а ведь любой другой человек давно бы поднял купюру и ушёл тратить, но маленького детектива мучала совесть и желание узнать предысторию, — Ладно, сдам у агентства…

И Конан идёт дальше, стараясь подавить лишние мысли, ведь дверь профессора была уже напротив, к тому же открылась прямо перед носом:

— Я пойду, схожу… ой, — Хайбара удивлённо посмотрела на гостя, — О, вернулся. Спасибо за игрушку.

— Не за что? — девочка кивнула и ловко прошмыгнула в небольшую щель между другом и дверью, направлясь в сторону ближайшего супермаркета. «За чем–то пошла, а значит это для чего-то или кого-то», — мысли оборвались, как только мальчик вошёл внутрь.

— Конан–кун! — крик Аюми буквально заложил уши. Гость еле разжал глаза, изучая что делали его маленькие друзья.

— Конан, ты где был, тут новая игра, а ты! — Гента тоже ощущал сильную обиду, как и Мицухико, который, не отрываясь от игры, недовольно буркнул:

— Ты вообще не друг.

— Заткнитесь, — Конан захлопнул дверь, — Где профессор?

— Продолжает что–то там… Это… Ломать…

— Взламывать, Гента–кун, взламывать!

Маленький детектив смеётся, быстро хватает дзабутен и садится у экрана. Все трое играют в игру на побег в достаточно большом лабиринте: очередная игра профессора. И карта действительно огромная, но…

— Хм, — Конан хватает джойстик и удивительно легко подключается к игре. Его алая точка ловко обходит розовую точку Аюми, застрявшую на перепутье у старта, и резко сворачивает вниз. Долго спускается, делает дугу рядом с точками Мицухико и Генты синего и зелёного цвета, а потом мальчик поднимает своего «игрока» вверх и резко сворачивает к выходу из лабиринта.

Раздаётся ожидаемый вопрос:

— КАК?! — маленький детектив вздыхает, поворачиваясь к таким же, как и он «молодым детективам».

— Помните дело с тарелками? — давнее приключение вспоминается не сразу, но дети кивают, — Если написать тем шифром «Агаса», то получится три солнца. Теперь подумайте, форма границ лабиринта вам ничего не напоминает?

— Погодите, — Мицухико внимательно изучает картинку на экране и, вдруг, на него снисходит прозрение, — Это же кандзи «солнце{?}[Имеется в виду иероглиф ”日” и ”ひ” из хираганы. Поправьте меня, если что, у меня всё ещё не очень с японским.]!». Которое ещё «день» означает!

— Вот именно. А какой это слог в хирагане? — и, как всегда, после подсказки Конана, всё становится очевидно, как «один плюс один равно два». Сейчас все точки успешно выползают из лабиринта.

— Опять профессор использует японский в качестве загадок…

— Ну, язык у нас сложный, позволяет, — маленький детектив встаёт с подушки, быстро потеряв интерес к разгаданной загадке, и смотрит на каждого из ребят.

Казалось, спроси ты про игрушки, позови профессора, вдруг они Субару видели, но нет!

— Ребят, это, — все в момент поворачиваются к Конану, — В последнее время ничего странного не происходило? Особенно за сегодня?

Сначала дети смотрят на него с непониманием, а потом загораются интересом. Их крики унять невозможно:

— Что, что–то произошло?!

— Дело?! А ты нас не позвал, я же лидер! — мальчик сплюнул в сторону, но ошибку уже не исправишь.

— Нет, Гента, у меня ничего. Я спрашиваю лично вас, — дети задумываются. На их лицах много напряжения, ведь их детские мозги вряд ли рассчитаны на гениальные умозаключения. Всё же лучшим вариантом было бы позвать профессора, а дети лишь выдают синхронное:

— Нет, всё нормально.

— Вот как?

Улыбнувшись, Конан мотает головой. «Ну, кто его знает, может, это про ту самую купюру? И, вообще, гороскопы — это хрень!» — мальчик забирает скейт, который Агаса недавно отремонтировал и оставил в тумбе.

— Схожу, проветрюсь, я устал!

Возмущения друзей остаются за дверью, а впереди — парк, где иногда появляется ларёк на колёсах с вкусными пирожными. Ну, как «иногда» — очень редко.

***

— Чаго? — Конан не мог выразиться литературней — этот ларёк появлялся раз в месяц, иногда даже в два, а сегодня активно работает. Нет, мало того, что активно работает, он продаёт только те изделия, которые мальчик любит. Конечно, маленький детектив встал в очередь, уставившись на свой самый любимый пирожок. Своим внимательным взглядом он смутил всю очередь и заодно саму продавщицу.

— Мальчик, ты хочешь вот этот, да? Или тебе два?

— Три, — Конан наконец перестаёт удивляться и забирает три штучки, укладывая два из них в сумку. «Так, сначала я нашёл деньги, потом сюда приехал ларёк с вкусными пирожками… Такое ощущение, что меня к чему–то готовят…», — тут сладкая начинка попадает в рот, и проблемы улетают куда-то далеко: «Ой, да что может случиться? Разве я где–то напортачил? Нет, неделя была сумасшедшей, но я всё контролировал!» — пирожок потихоньку становился всё меньше и меньше, а мальчик начинает вспоминать, бурча под нос:

— Гороскоп, Эри–сан, шоу, Аоко–тян, Кид, Куроба. Потом опять Куроба и Аоко–тян, та странная старшеклассница, больница — там Когоро, автобус — там Кьёгоку–сан, потом мы с Ран смотрели телевизор… Третий день, — На секунду Конан отвлекается на светофор, но зелёный зажигается почти сразу. Мальчик переходит дорогу не думая, а потом продолжает.

— Мне звонит мама, я иду к профессору с Хайбарой, Гумма, в гостинице полиция, недочитанный детектив, столовая, фестиваль, потом я написал маме письмо. На четвёртый проснулся, как обычно, пришёл детектив Такаги, встретился с ФБР, мы сходили в игровой центр, пообедали с другой компанией, пошли в караоке, вечером мне написала Казуха–тян, — появляется новый перекрёсток. В этот раз зелёный свет задерживается, но это даёт Конану ещё пару секунд, — Я еду в Осаку, нас находит Момидзи–сан, мы переодеваемся у Казухи–тян дома …

Дорога освобождена, и мальчик её переходит.

— Потом завтракаем в ресторане, идём в кинотеатр, там ещё раз встречаю Куробу, слежу за Окитой вместе с девчонками, готовим торт для Хейзо–сана, — книжный магазин уже за углом, но маленький детектив идёт медленно, чтобы вспомнить абсолютно всё, — Вчера меня будит Хаттори, мы завтракаем, пьём кофе, выбираем место для его признания, находим красивую поляну, падаем в яму, мне приходится позвать Кида, они с Хаттори ссорятся, мы расходимся, перед ужином мы с Хаттори дерёмся подушками, ужинаем, и я уезжаю… Вроде, нигде не напортачил.

И, наконец справившись с нервами, Конан свободно выдыхает и забегает в магазин. Он даже не поворачивается к детективам, его сразу окликает знакомый продавец.

— Конан–кун, очередной детектив ищешь? У нас тут есть один, по скидке! — естественно, «детективный отаку» такое не пропустит.

— Правда? — а мужчина улыбается, вытаскивая… тот самый детектив из отеля. Со скидкой.

— Вот, нравится? — мальчик еле–еле находит в себе силы кивнуть. «Нет, что за… Почему всё так идеально складывается, будто это какая–то манга? Нет, никаких знаков не существует, это всё совпадения, но… Может, я напортачил именно в отеле?» — несмотря на противоречивые мысли, снаружи Конан остаётся спокойным и быстро оплачивает покупку: «Надо вспомнить отель с самого начала. Итак, когда я приехал, то первым делом встретил инспектора Ширатори…»

***

В детективном агентстве Мори бывает такая тишина, что становится поистине страшно, если только ты не живёшь здесь. Конан знал миллиард причин, почему тут может быть спокойно, как в густом лесу. В них входит: концерт Йоко, маджонг, бар, скачки, иногда чемпионаты и тренировки по карате, но сейчас точно отсутствовал именно Когоро. А Ран мальчик увидел, только поднявшись к агентству — она тоже спешила наверх.

— Ран–нээтян, я вернулся! — девушка резко обернулась. Её взгляд долго разглядывал маленького детектива, чётко и внимательно, а уже потом на её лице расцвела улыбка, правда, в ней была небольшая доля раздражения. Но это не удивительно — сначала она оставляет его одного в другом районе, а потом он пропадает на несколько дней. С её характером, она явно волновалась за него.

— С возвращением, Конан–кун! — «Надо было ещё одну шоколадку купить», — но шоколад все проблемы не решает, потому мальчик забегает за девушкой на второй этаж, — Я сделала рыбных котлет с рисом, присаживайся, они ещё тёплые.

Конан улыбнулся. Эта та самая атмосфера, к которой он привык за эти полгода, сохранялась. Нет, конечно, больше всего он хотел вернуть своё настоящее тело, имя, жизнь детектива–старшеклассника Кудо Шиничи, но… что–то было и в этой расслабленной жизни маленького первоклассника Эдогавы Конана. Хотя бы то, что это ненадолго и, в некоторых аспектах, достаточно приятно.

— Вот, держи, — Ран подала ему тарелку. После они приступили к еде: девушка, почему–то, всё ещё дула на котлету, хотя она правда всего лишь тёплая, а Конан начал с риса, чтобы оставить мясо на вкусненькое, — Как с родителями?

— Ах, отлично! Мы в аквапарк ездили!

— Ооо, — каратистка откусила добрую половину котлеты, захватив её вилкой, — Как горки?

— Офигенные!

— А я ходила с Соноко в магазин на соседней улице, так одежда подорожала, — Конан внимательно слушал девушку. Конечно, одежда ему не интересна, просто Ран — самый важный для него человек, её невозможно не слушать, — Вот представь, одна пижама стоила семь тысяч! Грабёж!

— Нет, ну семь тысяч — реально много!

— Вот–вот! — они обменялись историями: мальчик успешно врал про аквапарк и выдуманный отель, а девушка пересказывала все свои походы по магазинам и вчерашние неудачные попытки приготовить бисквитное печенье. А за разговорами закончилась еда, потому диалог продолжился у мойки.

— Кстати, знаешь, что Соноко купила для горшка? Гардению!

— Её же даже поворачивать нельзя!

— Да я о чём! — Конан приложил руку к голове, немного помотав ей. «Да, Соноко, садовод из тебя», — маленький детектив вышел из кухни и сел на дзабутон. Его рука потянулась к пульту в центре стола, но первой его схватила Ран. И, вместо того, чтобы использовать, убрала предмет подальше.

— Конан–кун, — её тон был спокоен, но что–то во взгляде начинало пугать, — У меня к тебе всего один вопрос, малюсенький такой.

— Д–да? — слегка заикнувшись, Конан сосредоточился на девушке напротив, а та подняла из–за стола руку с телефоном. Она поставила его перед собой, включила и нажала пару кнопок. Потом увидела что–то, пробежалась по этому глазами и повернулась к мальчику.

— Ты говорил, что ты с мамой в аквапарке, да?

— Да.

— Окей, — и, глубоко вздохнув, Ран ещё раз открыла рот, — «Мам, я приехал в гостиницу. Случилось много всего…»…

До Конана дошло не сразу, а, когда дошло, письмо уже закончилось, и перед его лицом красовалось его последнее смазанное фото вместе с Такаги и Сато, вместо обещанной фотографии фейерверка. Казалось, может быть выпутается, но…

— А теперь дополнительно, — вновь что–то нажав, Ран показала его фотографии вместе с Хаттори, которые кто–то уже успел выложить в сеть, — Итак, что это значит?

— Э, ну…

— Хотя нет, погоди, — вдруг Ран повернулась вправо и положила руку на пол, а рядом — вторую, буквально встав на четвереньки. В таком положении она подошла к углу стола, а затем точно так же добралась до мальчика, — Не то показываю. Что значит фраза…

Ран нажала ещё пару кнопок и ещё раз громко процитировала его сообщение, ежесекундно заглядывая в его испуганные глаза:

— «Потом все кричали на фейерверк. Помнишь, ещё в детстве ездили, Ран кричала? Мы ещё на холме пикник устроили».

Именно сейчас Конан понял, что это конец. Ведь на холме были лишь трое человек: Ран, его мать и…

— Ну что, «Конан–кун»… Я жду.

***

Конан изучал глаза Ран с минуту, а потом, сильно заикаясь, кое–как выдавил из себя:

— С–с–с–с чего на–ачать?

— С начала и начни, — девушка наступала всё ближе. Её лицо вызывало и приступ смущения, и желание выброситься в ближайшее окно.

— С… с «Тропикал Лэнда»? — тут каратистка удивилась.

— Оттуда?

— Да, я… побежал за подозрительным мужиком, который ещё с нами на горках ездил, а там была криминальная сделка, ну… Ты не поверишь, — Ран оглядела его и нервно рассмеялась.

— Да кто вообще в это поверит? Так что там случилось? Омолаживающее зелье нашёл?

— Нет, там их двое было, один сзади подкрался и ну, — Конан почесал голову, — У него были странные таблетки, и он заставил меня принять одну.

Ран посмотрела на него с максимальным удивлением, а потом замотала головой, закрыв глаза и отвернувшись в сторону.

— Погоди–погоди–погоди, подозрительные мужчины сунули тебе омолаживающую таблетку… Зачем?

— Обычно она убивает людей, а я выжил, — лицо девушки вытянулось ещё шире, почти до предела. Было непонятно: либо она всё ещё не очень верила в эту фантастику, либо запуталась в причинно–следственных связях.

— Так, значит, тебя пытались убить, ты выжил и омолодился. Предположим, — Ран вдохнула побольше воздуха, и Конан быстро понял, что его ждёт тот самый вопрос, которого он так боялся, — Почему ты ничего мне не сказал?

Время остановилось. Мальчик не знал, какая реакция последует на его ответ, но… пути назад нет.

— Они — огромная криминальная организация. Я не хотел, чтобы ты пострадала.

Вариант А: Ран начнёт плакать и кричать, что он должен больше доверять ей. Он попытается её успокоить, у неё начнётся истерика, и она вылетит из комнаты, что может закончиться, как угодно.

Не то.

Вариант Б: Она замахивается и бьёт по столу рукой, пытаясь доказать, что она не слабачка и вынесет эту организацию голыми руками. Потом, возможно, начнёт бить самого Конана за всё хорошее, что ещё хуже, но, в принципе, оправдано.

Не то.

Вариант В: поймёт, простит, задаст ещё пару вопросов, обнимет и заплачет. Они просидят тут до утра, она станет помогать ему, он вернёт свое тело, а потом они вместе уедут в закат под свадебный марш и будут жить долго, да счастливо с кучей детишек где–то у моря.

Не то.

В реальности Ран замерла на месте, успев обильно смутиться. Судя по её глазам, она хотела спросить про отца, вроде «не связан ли его успех с тобой» (да и про Соноко тоже), про то, как Конан говорит своим голосом, про очки, про то, как он временно возвращался в своё тело, и про многие другие вещи, но слова застряли в горле.

— Р–ран…

— Д–да?..

— Прости, — Конан уже не ждал вразумительного ответа, но уж точно не предполагал такой вариант:

— Ага.

«То есть, я врал тебе почти полгода, а ты такая «ага»?!» — но и мальчик тоже не мог выдавить из себя что–то вразумительное. Они оба просто сидели и смотрели друг на друга, забыв все темы, о которых можно было поговорить. И внезапно…

— Шиничи.

Конан, нет, Шиничи посмотрел на Ран. Его имя всегда звучало приятно, когда эта девушка произносила его, но так — никогда. Сейчас в этом имени была и радость после ожидания, и облегчение, и счастье, и даже гордость, но главное — любовь. Любовь, о которой он знал, но лично услышал лишь недавно. И парень ответил, стараясь вложить в её имя все свои чувства, все переживания, всё то, о чём он так долго думал:

— Ран.

Девушка улыбнулась. Нет, её щёки оставались немного пунцовыми, но, скорее, от счастья. Возможно что, как не банально, в глубине души она подозревала его, поэтому сейчас такая реакция — естественна, но всё–таки…

Вдруг Ран встала, подав ему руку.

— Поздно. Завтра ещё убраться надо, — Шиничи послушно сжал её ладонь и приподнялся.

— Ран, прости ещё раз, — девушка замотала головой.

— Нет, наверно… Хотя, есть смущающие моменты, но мы обсудим это завтра! — оба улыбнулись, а каратистка побежала в свою комнату, — Спокойной ночи, вам обоим.

— Эй, я не «оба», я такой один! — но Ран уже спряталась за дверью и по–детски показывала мальчику язык. Конан показал его в ответ и съязвил, — Спокойной ночи тебе от обоих!

Под хохот, дверь её спальни закрылась, а его — только спустя несколько секунд.

— М–да, — тихо прошептал Конан, запрыгивая на кровать, — Раскрытие было совсем не таким, каким я его представлял… Может, это вина этой недели? Может, она была удачливой? Ах, кто знает…

И мальчик проваливается в сон, который станет концом этих идиотских приключений.

Эта странная неделя, как и любая другая, закончилась.

***

Спросите, что будет завтра?

В агентство придёт клиент, и Конан рванёт к двери, а за ним с улыбкой поспешит Ран, наспех сняв фартук и совсем не собираясь останавливать этого помешанного на расследованиях балбеса. Во–первых, его фиг остановишь, а во–вторых, Шиничи уже отгулял свой отпуск.

Теперь его ждёт лишь чувство неописуемой радости от возвращения к горячо любимой работе.