Настоящий монстр [Ио Лайт] (fb2) читать онлайн

Лучший стрелок

В фургоне было темно и тесно. Марка сидела на полу, прижимая к груди сумку со скудными пожитками. Сквозь ткань она могла чувствовать очертания стрел и лука, на которых уже выучила каждую зазубрину. Она оглянулась, боясь, лишь бы кто не заметил этого, но темнота полностью скрывала и ее, и сумку.

Со всех сторон к ней прижимались другие девочки. Фургон был настолько маленьким, что пятнадцать детей должны были чуть ли не на руки друг к другу садиться чтобы влезть. Конечно, их приюту вряд-ли выдали бы что-то нормальное. Кто думает о несчастных сиротах, не по своей вине оказавшихся на самом дне в социальном мире? Даже их воспитатели считали их скорее скотом, нежели личностями.

Слева от Марки дрожала Анджела. Маленькая девчушка лет семи. Она была самой младшей из них, и всегда у всех вызывала жалость. Но из-за проблем со здоровьем никто не хотел ее брать: всем нужен ребенок, а не обуза. С правого бока к ней прижималась Лея. Протоптанные башмаки и подертое серое платье, что предоставляет приют, кажется не могли снизить ее высокое мнение о себе, мнение, которое по всей видимости парило где-то в небесах, вместо твердой кровати приюта, отдыхая на небесных перинах. Иногда Марке хотелось пустить стрелу ей в глаз, но тогда она бы выдала себя. Раскрыла бы всем, что не беспомощна. И потеряла бы лук. Если воспитатели узнают о нем, она не только получит наказание, после которого вряд-ли сможет ходить еще неделю. Кроме того, ее лук, ее единственную ценность, отберут, сломают у нее на глазах, слушая ее мольбы. Она передернула плечами. Это было бы худшим ее кошмаром. Хуже, нежели когда единственный реальный друг отказался от нее, предал ее. Это было невыносимо, но потерять лук было бы ещё хуже.

Размышления ее прервал тихий неуверенный голос, звучавший из дальнего угла фургона, который был скрыт от взора Марки слоем тьмы.

— А куда нас везут? — по дрожащему тонкому голосу, Марка распознала Ирит. Они никогда не общались хорошо. Вообще, все в приюте держались от Марки подальше. Она слишком часто попадала в неприятности. Связываться с ней для всех означало связаться с жестокими воспитателями, да ещё и стать изгоем. Никто не желал себе такой участи. Никто, кроме Марии. Но в конце концов и она выбрала себя, верно?

— Нас перевозят в другой приют, к другим девочкам, — ответил Ирит какой-то ребенок, чей голос Марка узнала, но вспомнить не могла.

— А зачем? Что не так с нашим? — снова прозвучал вопрос, но уже от другого любопытного ребенка. Вчера всех детей из приюта подняли рано утром, намного раньше обычного, и сказали быстро собирать свои вещи. Затем их покормили, и все также, без объяснений, посадили в два воняющих фургона, где они тряслись по неровностям дорог до сих пор.

— Это из-за войны, демоны подошли близко к границе, поэтому нас всех перевозят подальше от неё. Говорят, они скоро перейдут её, так же как и границу на юге, и нас всех ждёт ещё более ужасающая война.

— Куда уж хуже… — проворчал какой-то голос,

слева от Марки. Видимо это была Сара.

— А вот и неправда, есть куда хуже, — продолжал все тот же голос. — На юге демоны уже господарствуют во всю. Я слышала там творятся ужасные вещи: мужчин, которые не ушли на войну убивают, детей морят голодом, над старыми издеваются, женщин насилуют… — Марка вздрогнула, — У нас такого пока нет, но похоже вскоре будет…Поэтому нас и перевозят, чтобы мы не застали этого.

В фургоне постала тишина. Все пытались переварить то, что услышали: некоторые радовались, что их вовремя перевезли, кто-то думал о ужасах, творящихся на западе, и внутренне дрожали от радостного осознания, что их там нет. Все были рады уехать в безопасное место. Все, но только не Марка. В это время у нее перед глазами витали картинки кричащих детей, умоляющих женщин, падших мужчин… Перед своими глазами она видела как демон в человеческом обличии, но с ярко красными горящими глазами, прижимал вырывающуюся женщину к стене, видела как сзади к нему подходит маленький ребенок, мальчик, которого растили быть настоящим мужчиной. Она видела как этот мальчик дергает демона за штанину, с выражением лица, которое должно было быть похоже на ярость, кричит ему указания отпустить женщину. Она видела как демон, едва глянув на раздражающий фактор, ударил того рукой, и маленький мальчик, маленький мужчина, отлетел на несколько метров, и упал бездыханным телом в лужу…. Она видела, как заорала при видении этого женщина, все еще отчаянно вырывающаяся из лап монстра…Марка видела как монстр только сильнее сдавил ее, рывком поднимая юбку, ужасно удобную вещь для всех мужчин и всех монстров. Больше Марка смотреть не могла. Она поняла, что сама несется к этому месту, натягивая тетиву и запуская стрелу демону в затылок. Увидела как тот ошарашенно оглянулся по сторонам, и наткнувшись взглядом на нее, с по настоящему яростным выражением лица попытался подойти к ней, но резко упал на колени. Марка смотрела на распластанного на грязной земле демона и чувствовала гордость. Но от резкого удара затылком о стену: от попадания колеса фургона в яму, поняла, что никакого демона здесь не было, и тогда в ней проснулась ярость: ярость за то, что не смотря на свои намерения, сделать она не может ничего. Потому что вместо того, чтобы быть на улице юга, той, где куча ужасающих демонов, она сидела в фургоне, а перед ее глазами была лишь тьма.

Немного отодвинув ткань, которой был накрыт фургон, и в которой Марка запросто проделала дыру маленьким ножичком, она заметила, что уже наступил вечер. На небе расстелилась красная полоса заката, но это не заставило фургон остановиться, и она по настоящему злилась. Злилась на всё: на то, что у нее затекло все тело, на то, что она даже не может воспользоваться своими стрелами. Поэтому Марка со злостью пнула чью-то ногу, лежащую слишком близко к ней, и выпалила в направлении места, из которого слышала всезнающий голос:

— А ты откуда все это знаешь? Неужели эта мымра Вайлдс решила поделиться с тобой чём-то, но при этом не говорить это нам?

— Нет конечно. Я случайно подслушала как она говорила с директрисой о том, куда нас повезут. А о юге я знаю, потому что мне рассказал Люк. — Люк был самым красивым парнем в приюте. Кроме того — что очень нравилось Марке — он был и одним из самых умных. Каждая девочка желала привлечь его внимание. И Марка не была исключением. Вот только…Люк был известной личностью в приюте, и общался с такими же, с теми, у кого была хорошая репутация. Девочки, которые все же добивались его внимания были красивыми, грациозными и милыми. А Марка, со своими русыми волосами, веснушками по всему телу и громким голосом, под эти параметры не входила. Она держалась в стороне, никогда и не разговаривая с кем-то, вроде таких девочек. Поэтому она и не узнала голос Алисы, девушки Люка, звучащий с другой стороны фургона, и вещающий обо всем, что она узнала.

Почему-то, осознание, что это все говорит именно она только сильнее разозлило Марку. Именно поэтому она решила продолжить свои бессмысленные нападки:

— А он то откуда знает? Бывал там? — в голосе сквозила издевка.

— Нет. Но у него остался в живых дядя, который проезжал в тех местах. Он написал Люку письмо, в котором рассказал все это. — спокойно объяснила Алиса.

Но Марка почему-то и дальше злилась, и вместо того, чтобы принять милый и искренний ответ, распалилась еще больше.

— А если у него есть живой дядя, почему он его не заберёт к себе? — ядовито бросила она.

— Он не может, — с сожалением сказал голос Алисы. — Он много путешествует, изучая ситуацию в стране, чтобы рассказывать об этом людям. Поэтому забирать Люка сейчас с собой опасно, ты же уже поняла в каких местах он бывает…

И тут Марка почувствовала жгучий стыд. Алиса отвечала абсолютно искренне, желая помочь всем им как может. Она не злилась на Маркины нападки, а отвечала спокойно и терпеливо. Марка ужаснулась, откуда эта злость? Неужели она разозлилась на Алису из-за парня? Из-за ревности, зависти? Она не хотела верить в это, но это было правдой. Она открыла рот чтобы извинится, но ей не дали этого сделать. Фургон резко становился, и некоторые девочки упали лбами в пол. Марка еле удержалась. Снаружи послышались крики, лязг металла. Звуки, почти как из ее представлений, где она встрявала в битву с демонами и убивала их. Только сейчас эти звуки были реальны и означали реальную опасность. Девочки завизжали, и начали прижиматься к противоположной от выхода стене. Марка, пытаясь не обращать внимания на свое колотящееся сердце, уже доставала из сумки лук. В это время ее мозг усиленно пытался думать. Она не знала кто там, и что случилось. Она не знала как ей действовать, но сквозь подступающуюся панику, пыталась придумать план. Ну почему в своем воображении она была такой смелой и всегда знала, что делать, а в реальности едва заставляла себя спокойно дышать? Ее мысли опять прервали. Мужчина с прямым, острым на вид мечом, открыл вход в фургон, представляя испуганным девочкам небритое лицо, искаженное выражением искушения и радости, будто он только что добыл себе лучшую добычу за долгое время. Он открыл рот, чтобы сказать что-то сквозь вой девочек, но добыча не собиралась просто сидеть и ждать пока ее съедят, и в следующую секунду в его глаз попала острая стрела. Так, с открытым ртом, он выпал из фургона, даже не успев ничего сказать. У Марки получилось лишь потому, что мужчина не ожидал этого: кто подумает, что у кучки сироток может оказаться лук? Ее руки задрожали. Она действительно сделала это? Она убила его? В любом случае нужно было взять себя в руки. В голове Марки зазвучал теплый старческий голос:

— Чтобы преодолеть страх, главное глубоко дышать. Не забывай этого, Марка.

Почувствовав ободряющее прикосновение к плечу, она глубоко вдохнула, медленно, спокойно выдыхая. И вскоре страх немного прошел. Марка знала, что он вернётся вскоре, но это будет потом. А сейчас она могла спокойно подумать. Не обращая внимания на ошеломленно уставившихся девочек, Марка уже натягивала другую стрелу, поднимаясь на ноги. Ее мозг анализировал. У кучеря был меч, чтобы защищать их. Она слышала лязг металла, значит он сражался, пусть и жалких несколько секунд. Она пыталась понять сколько еще людей на них напали. Вместе с кучером снаружи фургона сидела их воспитательница. Марка слышала ее пронзительный визг. Но все случилось так быстро, не прошло и пары минут. Один человек не мог убить двоих за такое короткое время. Оставалась надеяться, что их не больше двух. Будто в подтверждение ее слов снаружи послышался насмешливый мужской голос.

— Ах, у нас тут есть стрелок? Мне всегда нравилось луки, может выйдешь и покажешь мне свой?

Марка постаралась сделать так, чтобы ее голос не дрожал.

— Вы можете залезть сюда, тут и покажу.

Голос засмеялся.

— А ты хитрая. Возможно я пощажу тебя из-за этого. Мне нравятся смышленые девочки…с ними интереснее.

Марку передернуло.

— Жаль, что мне не совсем нравятся аморальные разбойники.

Девочки уставились на нее, будто на сумасшедшую. Но она привыкла к такому взгляду за семнадцать лет жизни в приюте. К чему она не привыкла, так это к угрозам, заставляющим мурашки бегать по коже. Но Марка всегда хотела свободы, всегда желала вырваться, сбежать. Она знала, что свобода будет непростой, знала, что ей нужно было бы привыкнуть к такому. И начинала привыкать уже сейчас: она не даст ему поймать себя, она выберется.

Голос говорил что-то ещё и Марка решила сосредоточиться на нем. Но не на словах, которые этот голос говорил. Она шикнула на галдящих позади девочек.

— Если хотите, чтобы мы выжили — заткнитесь. — зло прошептала им. Через несколько секунд в фургоне все затихли и Марка могла прислушаться к голосу снаружи.

— Чего молчишь? — издевался он. — Неужели испугалась? Ты вылазь побыстрее, я тебя успокою.

— Я так и не поняла почему вы не можете залезть сюда. Знаете, не смотря на темноту тут довольно уютно. — кричала она в ответ. Через несколько секунд она услышала то, что нужно. Откуда именно звучал голос. Для стрелка очень важно разбирать, где именно твой соперник. Особенно если ты его не видишь. Для этого нужно развивать слух: она услышала не только голос, но и шаги на траве, смогла распознать где они были, откуда звучали слова. Возле фургона, с левой стороны. Он не стоял прямо перед входом. Наверное думал, что если станет немного сбоку, то Марка не успеет вовремя заметить его и все же вылезет из фургона. Но Марка бы не сделала ничего такого глупого.

— На улице ещё уютнее, посмотри какой закат! А вот внутри я не успею развернуться вовремя, как ты наверняка всадишь в меня стрелу. Поэтому вылазь, пока я не разозлился по-настоящему.

— Знаете, я тут подумала, что вы сможете оценить мои стрелы и не видя меня лично.

— И как же ты это сделаешь?

— Вот так. — пробормотала Марка, прицелившись. Хоть бы не оказалось, что она ошиблась. Она выпустила стрелу и когда та прорвалась сквозь ткань, на улице послышался крик. Стены и крыша фургона были сделаны из не слишком грубой ткани, натянутой на такой себе каркас из палиц. Стрела с лёгкостью продырявила ее, и смогла попасть в разбойника. Марка не ошиблась.

Так быстро, как только может, она натянула сразу две стрелы и выпрыгнула из фургона. Кричащий разбойник валялась на земле с стрелой в плече. Он все еще кидал в ее адрес угрозы и она облегчила его страдания еще одним выстрелом: прямо в сердце. Ее привлекло движение возле лошади: еще один бандит уже шел к ней, вынув меч. Это было опрометчиво. Другая стрела уже рассекал воздух чтобы попасть мужчине в живот. Она сделала это.

Марка осмотрелась. Возле лошади, на траве, окрашенной кровью, лежала ее воспитательница. Марка никогда не любила ее, но все же было что-то тяжёлое в виде бездыханного тела человека, который всю жизнь был для тебя кем-то самым близким к слову мать. Возле фургона, на каменистой дороге лежал кучер. Марка ответа от него взгляд. Девочки, осмелев, когда не услышали воплей Марки, вылезли из фургона, и теперь со страхом глазели на трупы, лежащие на земле.

— М-Марка? — спросила дрожащим голосом Анджела. Теперь, при свете уходящего солнца, Марка могла видеть ее перепуганное лицо.

— Что? — холодно спросила она в ответ.

Анджела промолчала. Марка глянула по сторонам, и двинулась в направлении леса.

— Ты куда? — крикнули ей вслед. Она не ответила.

Она убила всех, кто мог навредить им в данный момент, дальше они должны двигаться сами. А Марка наконец исполнила свою мечту и вырвалась из клетки, попадая прямиком в лапы свободы. Только вот, так ли они хороши, как она думала? И почему, убив своих обидчиков, она не чувствует гордости, а лишь страх, сковывающий ее внутренности, и слезы на щеках? Она не знала, но надеялась, что это пройдет. Потому что она отвечает сама за себя и никто не поможет ей. Ей надо стать крепче и сильнее из-за этого.

Так думала Марка, пробираясь сквозь ветки, идя в неизвестном ей направлении, не зная что ее ожидает. Не зная, что ее ожидают слезы, боль, и еще бо́льший страх, а также настоящие друзья, семья, и может быть, даже любовь.

Жизнь и обещания

"— Дорогой брат. Это уже двадцать четвертое письмо, которое я тебе пишу. Тринадцатое, на которое ответа скорее всего не будет. Ты ответил всего на двенадцать моих писем, проигнорировав остальные. Я думаю, они просто не дошли к тебе: все таки вряд-ли почта работает хорошо, на улице война. Я потерял счёт времени с того момента как демоны пришли в наш мир и начали кровопролитную войну. Но я всё ещё помню сколько прошло с того момента, как демоны напали на соседнюю страну, и наши войска были вызваны туда для помощи в войне: прошел год. Год, с тех пор как тебя забрали в легион, а я каждый день пытаюсь не думать о тех телах, которые привозили матерям из нашего города. Последнее письмо, на которое ты ответил было отправлено к тебе полгода назад. С тех пор я не слышал от тебя ничего. Многие говорят мне забыть. Говорят, что если ты не отвечаешь, то вряд-ли ты жив вообще. Но я не верю. Ты ведь обещал вернуться. В том же своем последнем ответе ты писал, что дела у вас пошли лучше, что в последней битве вы разбили демонов… Так почему после этого ты вдруг замолчал? Пару месяцев назад демоны напали на юг На́дии. Они перешли границу нашей страны. Это означало всего одно: Сла́вию все же захватили, и наша страна осталась единственной свободной от демонов в этом мире. Если честно, брат, для многих это не было очень удивительно. Люди здесь давно потеряли надежду.

Но я всё ещё надеюсь, если хочешь знать. Надеюсь, что наша страна выдержит их нападение. Что именно наши воины станут теми, кто уничтожит демонов. И надеюсь на то, что скоро смогу тебя увидеть…

У меня есть план. Последняя надежда. Говорят, демоны собираются напасть на нас ещё с одной стороны: они собираются пересечь границу здесь, на востоке. Из-за этого всех эвакуируют. Куда-то на север, в горы. Кажется там есть укрытие. Все наши соседи уже собрали вещи, сегодня за всеми приедут фургоны и их увезут туда, куда демоны не придут ещё долго. Но я не собираюсь уезжать. Я подумал — если демоны придут сюда, значит сюда отправят и наш легион. Я знаю, ты бы сказал что это рискованно, опасно и глупо, но я должен это сделать. Это и правда последняя моя надежда увидеть тебя, брат. Если я не найду тебя здесь, значит….значит вероятность, что мы все же когда-то увидимся — очень мала. Но я знаю что скоро мы будем вместе. Я верю в это, и надеюсь что ты, где бы ты не был, веришь в это так же.

Люблю тебя, брат.

Луцьен."

Утро было холодным и спокойным. Луцьен стоял на пороге дома, обдумывая свои дальнейшие действия. Он действительно не собирался уезжать, даже не смотря на опасность. Но все же скоро демоны пройдут сквозь город, все же скоро здесь будет битва. А значит надо хоть немного обезопасить себя. Луцьен знал о защите немало. Перед уходом, брат, ради безопасности, научил его кое-чему: сейчас под подушкой парня лежал набор острых ножей, орудовать которыми Луцьен учился даже во время отсутствия брата.

На улице уже начали появляться люди. Кто-то все еще спешил на работу, кто-то купить сумку чтобы было куда собирать вещи, кто-то просто в последний раз прогуливался по родным местам. Луцьен наблюдал как его старая соседка, вечно ворчавшая по поводу и без, проходила по улице туда сюда, останавливаясь время от времени и сосредотачивая свое внимание на разных деталях: на резбленной статуе богини Лекки, на раздробленной брусчатке, на высоком дубе, рядом с которым выросло не одно поколение… Она смотрела на эту улицу, будто желала запечатлить в памяти каждую лужу, каждый домик, каждый кустик. Она смотрела так, будто… прощается. И на самом деле так и было. Каждый здесь знал, что не вернётся сюда никогда: здесь будут править демоны, а свергнуть их не сможет никто…слишком они темны и могущественны.

Луцьен сильно задумался, но все же не пропустил движение возле себя:

— Бу! — Тая, маленькая девочка, жившая со своим дядей по соседству с Луцьеном, попыталась напугать его.

Тот с усмешкой посмотрел на неё.

— Неужели совсем не испугался?

— Надо было быть шустрее. — посоветовал Луцьен.

— Но ты ведь ничего не видел! Ты стоял себе задумавшись, я думала ты ничего вокруг не замечаешь. — Тая принялась вышагивать вокруг Луцьена, будто играя во что-то, известное только ей одной.

— Я и правда задумался, но не настолько чтобы ничего не видеть, я же не ты.

— Эй! — малышка, возмущаясь, ударила его кулачком в плече. Достать до него ей не составило больших проблем: надо было всего встать на носочки и протянуть руку высоко, тогда она едва едва, но все же могла дотронутся до плеча не очень то высокого Луцьена.

— Что? — рассмеялся он. — Это ведь не я врезался на прошлой неделе в столб, потому что засмотрелся на какую-то бабочку.

— Это не просто "какая-то бабочка", — передразнила Тая, — это самая красивая бабочка, которую я когда-либо видела.

— Ладно, как скажешь, — сдался Луцьен.

Девочка принялась пинать маленький камень, спокойно лежащий до этого на дороге.

— А где твой дядя? — Луцьен оглянулся в поисках дяди Вити, к ак они с братом всегда называли его. Дядя Витя всегда был добр к ним. Воспитывая сироту Таю, он всегда успевал присмотреть и за ними: также оставшимися без родителей еще в раннем возрасте.

— Разговаривает с головой. Расспрашивает его о фургонах. Мне стало скучно и я пошла погулять. — Головой города был статный мужчина, одевающийся всегда и всюду в черную и деловую одежду, но любящий частенько зайти и выпить чего-нибудь в местном пабе. Не смотря на свое пристрастие к алкоголю, он всегда очень совестно выполнял свои обязанности и получал за это уважение от жителей города. В последние дни ему пришлось особо тяжко: новость о приходе демонов и вынужденной эвакуации прибавила ему немало работы. Теперь он все время следил за тем, чтобы все собрали свои вещи и были готовы вовремя выдвигаться. Так же ему приходилось постоянно терпеть безмерное количество вопросов от жителей: нечасто их заставляли покинуть свои родные дома, город, в котором многие из них выросли и прожили всю жизнь. Люди в городе всегда были консервативны: на всех дверях висели маленькие белые шары — знаки богини Лекки. Все верили, что такие обереги смогут защитить их от зла, беды, а самое главное— пагубного влияния бога Чемноша и его демонов. Ну, скоро это можно будет проверить.

Тая потянула Луцьена за штанину.

— Ты опять задумался?

— Нет.

Она только скептически взглянула на него.

— Ты уже собрал свои вещи?

— Конечно. — солгал он.

— Не могу дождаться вечера, когда мы наконец-то уедем.

— Ты так хочешь уехать? — удивился Луцьен.

— Нет. — Тая перестала пинать камушек и остановилась, опустив голову. — Но чем раньше мы уедем, тем раньше окажемся в безопасности.

Тае было всего девять. Всего девять. И сердце Луцьена заливалось кровью от осознания того, что уже в таком раннем возрасте она знала об ужасах этого мира, и хоть она и ребенок — никогда не была по настоящему в безопасности. Смягчало чувства Луцьена лишь то, что девочка вскоре окажется в безопасном месте, и если повезет, никогда даже не узнает как выглядит демон в реальности, а не на картинке. В отличии от него самого.

— Эй. Не грусти. Все будет хорошо. Ты веришь мне?

Тая лишь шмыгнула носом.

— Ты обещаешь, что мы встретимся, даже если в фургонах нас разделят? Обещаешь, что найдешь меня там, в горах? — девочка подняла голову и с надеждой посмотрела прямо в глаза Луцьену.

Луцьен знал что не может этого обещать. Даже если он встретится с братом здесь, вероятность что они выберутся, что пройдут сквозь демонов, была крайне мала. А отменить свой план он не мог: он просто не мог упустить свой шанс. Поэтому Луцьен не мог дать этого обещания. Но смотря в эти полные надежды детские глаза, он не мог просто отказать. Легче было просто соврать.

— Я обещаю, что чтобы не случилось, я не оставлю тебя одну. Ты всегда будешь в безопасности, я позабочусь об этом.

Давая это обещание, Луцьен знал что сдержит его. Может быть он и не встретится с малышкой в укрытии, но он сделает все, что в его силах, чтобы та не узнала боли больше…Но жизнь не всегда хочет чтобы мы выполняли свои обещания. Жизнь непредсказуема. Она любит менять планы, делать неожиданные вещи, меняя при этом судьбы многих людей…

***

Луцьен стоял за баром в старом пабе, протирая до блеска бокал, когда услышал крики. Прошло всего несколько часов с его разговора с Таей. Тогда девочка вернулась к своему дяде чтобы вместе с ним закончить сборы и дождаться приезда фургонов. Вот только те все еще не приехали. За планом ожидать их оставалось ещё час.

Бросив бокал и вытащив из-за пояса штанов ножи, он, как и другие мужчины в пабе, выбежал на улицу. Увиденное заставило его на секунду застыть. Бросая вещи, хватая детей, люди убегали, прятались, кричали от страха. А за ними спокойно, ехидно смеясь, шли демоны. Картинки не врали: демоны выглядели также, как и люди. Высокие и статные, они размахивали мечами, рубя всех и вся без разбора. Не смотря, ребенок перед ними или старик. Демоны были намного сильнее людей, не было смысла даже сопротивляться им в ближнем бою. Кроме силы и жестокости от людей их отличала еще всего одна черта: ярко-алые глаза. Глаза, взгляд которых заставлял колени подкашиваться, а руки дрожать. Улица заполнилась пронзительными криками людей, звоном разбивающихся вещей, звуками ужасного смеха и кровью, проливающейся по когда-то чистой брусчатке. С неба слетались вороны. Будто посланцы тьмы и смерти они нападали на людей, мешая им убегать. Демоны наступали, не оставляя надежды на спасение. Но где же легион? Где отряды, которые обязаны были спасти их всех? Их не было. Они не знали, что демоны нападут сегодня, они не могли придти так быстро. Судорожно вздохнув, Луцьен заставил себя отнять ноги от земли. Он думал, что будет готов встретить демонов когда придётся, но все же сейчас он боялся. Боялся и молил, лишь бы, если эта богиня Лекки существует, пусть она пришлет своих ангелов, и пусть те защитят их. Но не было ни ангелов, ни легиона, были только ножи и крики людей.

Попытавшись взять себя в руки, Луцьен осмотрелся и увидел темноволосого мальчика, застывшего посреди дороги. Он неотрывно смотрел на приближающегося к нему демона и дрожал от страха. Не медля, Луцьен побежал к мальчишке и схватив его, принялся убегать в сторону святилища, где сейчас все прятались. Обернувшись, он успел увидеть как гримаса злости исказила лицо демона. Сердце Луцьена пропустило удар.

Добежав до церкви, он отдал ребенка плачущей матери. Луцьена попытались затащить в святилище, но у него были другие планы. Развернувшись, он побежал в сторону своего дома.

— Ты что, сумасшедший? — донесся до него чей-то возглас.

— Парень, не глупи. Быстро в укрытие. — Луцьен продолжал бежать, игнорируя их. Он сомневался, что святилище безопасное место. Надо было забирать вещи и убираться отсюда. Можно было уйти через лес. Бежать, пока не кончаться силы, а потом, может, попытаться найти брата.

— Нет! — Луцьен уже рывком открыл двери, когда громкий крик заставил его остановиться. Оглянувшись, он увидел плачущую Таю. Через несколько сотен метров от неё лежал на земле дядя Витя. Демон, склонившийся над ним, улыбался сумасшедшей улыбкой. Он посмотрел на рыдающую девочку и садистски медленно сокращая расстояние, пошел к ней. В голове Луцьена пронеслись его слова с обещанием: " Ты всегда будешь в безопасности, я позабочусь об этом." Перепрыгнув через ступени, он встал перед ничего не замечающей малышкой. Не смотря на страх, разъедающей внутренности, он только сильнее стиснул зубы, и ухватив ножи поудобнее, встал в стойку. Демон остановился на секунду, склонив голову набок, будто от интереса. Когда он пошел вновь, опять медленно, будто растягивая удовольствие, его улыбка стала только шире.

— Ощутил себя героем? — насмешливо прозвучал его грубый голос.

— Нет. Просто выполняю свое обещание. — подождав, пока демон подойдет достаточно близко, Луцьен метнул первый нож. Попав демону прямо в сердце, он лишь заставил его покачнуться.

— Хах. И это все? — демон вынул нож, и кинув его на брусчатку, принялся идти дальше. Луцьен застыл на мгновенье: как такое возможно?

— Не удивляйся. На нас, демонов, не действует ваше жалкое людские оружие. Бросив еще один нож, Луцьен убедился в его словах: у демона даже крови не было.

К тому времени, демон неожиданно быстро оказался рядом с Луцьеном и, не успев тот осознать что происходит, воткнул ему меч в живот. Луцьен упал на землю и просто пытался дышать. Все еще держа глаза открытыми, он увидел как Тая все же очнулась и попыталась сбежать, но демон быстро ее поймал. Девочка бросила взгляд на Луцьена. Взгляд, полный мольбы и страха. Но он лишь захрипел, пытаясь встать. Он обещал ей безопасность, но сейчас не мог ничего сделать. Абсолютно без усилий демон сломал маленькой девочке шею. Глубоко вдохнув запах крови, просто бросил её, как надоевшую игрушку. Мертвое тело с глухим звуком упало на землю. Следующий крик вырвался из глотки Луцьена.

Подпитываемый злостью и отчаянием, он решил предпринять последнюю попытку: он достал из кармана ещё один нож. Особенный. Это был подарок брата на шестнадцатилетие:

"— Это особый нож. Используй его только в крайнем случае. "

Луцьен не знал, что для его брата крайний случай, но для него это именно он и был. Прицелившись, глубоко вздохнув, Луцьен метнул нож. Он попал точно в голову. Не успев издать и звука, демон упал на землю следом за девочкой. Луцьен был удивлен успехом, но это мало волновало его сейчас. Прижимая руку к животу, пересиливая боль, он встал на ноги, а пройдя несколько метров, упал на колени прямо возле маленького бездыханного тела.

Принявшись укачивать малышку на коленях, он все время повторял: " Прости, прости, прости…"

Жизнь не всегда хочет чтобы мы выполняли свои обещания. И именно поэтому, жизнь это очень подлая штука.

Простояв там неизвестное количество времени, Луцьен все же решил подняться на ноги. Последний раз взглянув на Таю, он развернулся и пошел в сторону леса, предварительно забрав ножи. Он не сдержал обещания, но все равно должен был уйти. Он должен был жить ради брата.

Идти было тяжело. Кровь из раны все еще лила, а боль еле еле позволяла переставлять ноги. Перед глазами стояло маленькое мертвое тело, жестокая ухмылка, в ушах — душераздирающие крики отчаяния. Кровь и боль появлялись перед ним вместо дороги, заставляя хвататься за деревья чтобы не упасть, чтобы не сбиться с пути. Вдруг, где-то в глубине леса Луцьен заметил свет костра. Думая, что может быть кому-то из города тоже удалось сбежать, он положил свой путь туда. Пробравшись сквозь кусты, вышел на маленькую полянку. Но не успел осмотреться, как его жизни вновь пригрозила опасность. Он едва успел увернуться: возле головы пролетела стрела. Когда она врезалась в дерево, Луцьен перевел взгляд на стрелявшего. Перед ним стояла русоволосая девчонка, одетая в серое подертое платье.

Больше сил стоять не было и Луцьен упал.

— Дьявол. — выругалась стрелявшая. Через миг он заметил безумно красивые карие глаза, смотревшие на него с беспокойством. Он успел услышать бормотание девушки:

— Пресвятая Лекки…Марка, только не паникуй.

После, он отключился.

Покинув все

На улице только начало рассветать. Зак посмотрел на красную полоску, расстилавшуюся вдоль горизонта. На крышу соседнего дома приземлился аист. В их деревушке эти птицы не были редкостью, их гнезда встречались почти что на каждой улице. Гораздо реже можно было заметить коршуна. Но когда это случалось, у Зака перехватывало дыхание. Птица свободно парила в небе, размахивая своими длинными крыльями, выглядя так гордо, так свободно, что Зак невольно представлял себя на ее месте. Представлял, как с каждым взмахом крыльев поднимался все выше, выше и выше над этими золотыми полями, над лесами и селами. Представлял как резко опускался вниз и проводил коричневым крылом по глади реки. Смотрел на свое отражение в воде и видел свободу.

Но в жизни Зак летать не умел. А даже, если б смог, никуда не улетел бы. Задумываясь, он понимал, что свобода для него, это не парение птицей в небе на самом деле. Свобода для Зака, это освободить свою сестру от проблем, одной из которых являлся он сам. Свободой для Зака было выйти ночью на улицу, увидеть рядом с собой человека, и знать, что он не предаст, что этот человек с тобой навсегда. Свобода для Зака, это вырезать фигурки из дерева, сидя на кухне, не волнуясь, что когда-то у них с сестрой все же закончится еда, не волнуясь, что крыша дома скоро не выдержит непогоды, и при первой же буре на них упадет потолок. Не волнуясь, что в эту самую кухню скоро ворвутся демоны, и даже той сомнительной свободе, что имелась у Зака сейчас, придет конец.

Зак посмотрел на деревянную фигурку в руке. Осталось только отшлифовать ее наждачной бумагой, и небольшой коршун будет готов.

— Красиво получается, — Зак и не заметил как в кухню вошла сестра. Осмотрев фигурку, она взъерошила свои короткие, чёрные, как и у Зака волосы, налила себе чаю. — Только небось опять не спал всю ночь для этого, а?

— Нет, — солгал Зак, даже не отводя глаз.

Впрочем сестра, как и ожидалось, на ложь не купилась.

— Ага, конечно. Вот не сомневаюсь, что пошел ночью на улицу, размахивал там своей палкой, а потом пришел сюда, и всю ночь напролет вырезал эту птичку.

— Во первых, эта палка называется меч, и ты прекрасно знаешь почему я тренируюсь с ним, — Ходили слухи, что Сла́вию, соседнюю страну, недавно захватили демоны. Это означало одно: скоро они перейдут границу На́дии. Учитывая то, что деревня Зака стояла на самой границе со Сла́вией, на юге, ожидать скорого нападения стоило именно им. Зак тренировался с мечом давно, ещё с детства. Старик Матвей, часто помогающий его сестре присматривать за Заком, начал учить его драться ещё лет в десять. Сестра про это, естественно не знала, а то обоим бы досталось. Но когда с деревянных мечей Зак перешёл на настоящие, стальные, сестра все же раскрыла тайну. Благо тогда парень был уже достаточно взрослым чтобы убежать от сестры прежде, чем та найдет подходящую тряпку для его наказания. Узнав новости о Сла́вии, Зак начал тренироваться больше, чем вызывал беспокойство и упреки сестры. — Во вторых, я вырезал не только эту птичку. Смотри.

Зак снял с подоконника еще одну фигурку и передал в руки сестры.

— Кого напоминает? — спросил он с лукавой улыбкой на лице.

— Тю, это дед Матвей что-ли? — рассмеялась сестра. — Действительно похож.

— Собираюсь подарить ему сегодня, у него день рождения.

— Точно! А я вот совсем забыла, ты напомнить не мог? — отставив фигурку в сторону, девушка в шутку ударила Зака в плече.

— Уважаемая Филиппа, с каких это пор я должен вам что-то напоминать?

— С тех самых, мой глубокоуважаемый братец, как я стала слишком стара для того, чтобы запоминать некоторые вещи. — девушка важно отпила чаю, стараясь выглядеть так, будто на ее плечах висит груз десятилетий. Впрочем, возможно так и было.

— Вздор. Тебе всего двадцать лет. Ты на два года старше меня, как ты можешь называть себя старой?

Филиппа пригнулась над столом и подозвала Зака ближе, будто собираясь рассказать ему всемирную тайну:

— Я чувствую себя старой в душе. — она рассмеялась, считая себя победительницей в их недоспоре. Зак лишь грустно улыбнулся. Хоть сестра и шутила, он знал: в своем возрасте она пережила слишком много всего, несла слишком большую для молодой девушки ответственность. Когда Заку было десять, по их деревне прошла эпидемия чумы. В то время погибли многие. Беда не оминула и семью Виленских. Родители Зака и Филиппы сгорели буквально за несколько недель, несмотря на различные способы лечения. С тех пор Филиппа сама занималась братом. Растила его, воспитывала, совсем как взрослая. Так что не удивительно, что теперь она чувствовала себя уставшей. Зак не мог вынести мысль, что невольно испортил сестре жизнь. Пусть она никогда и не упрекала его.

— Почему бы тебе не сделать фигурку богини Лекки? — Филиппа допила чай и пыталась расчесать свои непослушные волосы.

— Ты же знаешь, я в нее не верю. Богини Лекки не существует, а смысл мне делать фигурки чего-то нереального?

— Я до сих пор не могу понять, как ты можешь так считать. — отозвалась сестра.

— Почему же? Ведь доказательств существования ни ее, ни ее брата, как там его…Чемноша, нет. Так с чего мне в них верить?

— А демоны недостаточное доказательство?

Или хочешь сказать что и их не существует?

— Демоны существуют — это факт.

— Ну так. — буркнула Филиппа, будто уверяясь в своей правоте.

— …но доказательств того, что созданы они были именно Чемношем, нет.

— Ты безнадежен. — тяжело вздохнула сестра.

Зак только усмехнулся. — Ладно, мне пора идти на рынок.

— Может не пойдешь сегодня?

— С чего это?

— У меня плохое предчувствие. — пробормотал Зак тихо, отведя глаза.

— Не знаю что это за предчувствие, и почему в него ты веришь, а в богиню нет, но просто постарайся выбросить это из головы, — Филиппа поклала руки на плечи Зака. — Мне надо зарабатывать деньги, нам ведь нужно что-то есть. Так что до встречи. И передай пожалуйста мои поздравления старику! — поцеловав брата в макушку, она убежала, оставляя его с фигурками и глупым предчувствием.

Спустя несколько часов, Зак наконец-то закончил свою очередную работу. Поставив птицу к остальным изделиям на подоконник, он решил что будет неплохо немного поспать, а потом пойти к деду Матвею. Зак уже предвкушал его реакцию на подарок.

К сожалению, его планы прервали. Сначала он услышал крики. После, на окно сел ворон. Все, кто, когда-то видел демонов, рассказывал, что эти птицы всегда возле них, их неизменные спутники. Зак понял все сразу. Он ринулся в свою комнату. Там, под кроватью уже была собрана сумка со всем необходимым: Зак готовился к нападению. Взяв вещи и меч, он выбежал на улицу. Демоны уже принялись разрушать все вокруг. Крики людей пронзали до самых костей, как мороз в январскую ночь. Зак знал что его оружие не будет действенным против демонов, поэтому вместо того чтобы ринутся в драку, побежал к сараю. За ним есть выход на улочку, про которую не знает практически никто. Так, тайными ходами, он вышел на рынок. Прячась за углами домов, Зак видел демонов, слышал их смех, но его главной задачей сейчас было найти сестру. Найти ее, а после убраться с этого места. Скрываясь в тени, прячась, Зак бежал между рядами с продуктами, лекарствами и другими вещами, не очень то нужными в такой момент, как сейчас. Столы перевернули, продукты валялись на дороге, их давили то убегающие люди, то ликующие демоны. Вороны кружили над рынком, нагоняя ещё более темную атмосферу, хватая всё, что валялось на земле, иногда впиваясь когтями в людей. Зак надеялся что не опоздал. Что сестра еще жива и демоны не дотянулись до нее.

Он не знал, что найдя ее живой, не обрадуется увиденному. Пробираясь сквозь деревню, Зак видел как демоны хватали женщин и не обращая внимания ни на что, прижимали их к стене, задирали юбки и хохотали над их попытками выбраться. Он видел как больно этим женщинам, он слышал их крики, зная, что это были звуки ломающегося человека. Зак видел это, но так отчаянно хотел найти сестру, что пропускал их, не обращал на это внимания. Он не мог жалеть их, не сейчас, он должен был найти сестру. Но теперь, когда он ее все же нашел, его замутило. Все эти крики разом обрушились на него, все эти образы встали перед его глазами, заставляя его желать ослепнуть. Потому что теперь такие же крики он слышал от своей сестры. Потому что вмиг, на месте всех тех женщин, оказалась она. И тогда Зак сломался. Сломался вместе с рыдающей сестрой. Сломался как тростинка, потому что стоит забрать у человека самое важное, он останется таким уязвимым, что наступи ты ему на горло, он даже не станет бороться.

Зак нашел сестру живой, как и хотел, но все же он опоздал. Наигравшись, демон выпустил девушку из рук, а потом, одним движением всадил ей нож в живот. Зак хотел кричать. Он хотел пойти и разрубить этого демона на части, отрубить руки его дружкам и повесить их головы на забор. И он бы действительно сделал это. Даже не смотря на неподходящее оружие. Он сделал бы это, если бы не так вовремя появившийся дед Матвей. Видя, что собирается сделать Зак, он ухватил его руками и потащил с рынка, укрывая их в ещё одной тайной улочке.

Очнувшись, Зак начал вырываться, отчаянно вертясь в крепких руках.

— Отпусти, я убью их! Убью!

— Как ты это сделаешь? — кричал в ответ дед Матвей. Ему даже пришлось встряхнуть Зака, чтобы обратить на себя внимание. — Я мало тебе рассказывал? Демона убьет только особое оружие. Пойдешь туда — умрёшь.

— Мне все равно. Они убили ее. Убили, убили, убили. Эти монстры не заслуживают жизни, а мне зачем жить без нее?

Старик аж зарычал от злости.

— Ты в своем уме?! Твоя сестра столько отдала чтобы ты жил счастливо. Стольким пожертвовала. Хочешь пойти и сделать все ее жертвы бесполезными? Хочешь чтобы все, что она сделала было зря? И из-за чего? Из-за собственной глупости. Из-за неспособности справиться с эмоциями. Этому я тебя учил?! Этому она учила тебя? Если так, то давай, иди! — он отпустил Зака, отступая с дороги. — Бросься на этого демона как идиот и глупец. Бросься на него только чтобы получить удар, выбивший из тебя всю жизнь. Давай. Чего ждешь?

Зак сглотнул. Разочарование в самом себе прошлось по самих его венах. Он хотел сделать сестру счастливой? Уже не получится. И это его вина. Но чтобы пустить дьяволу под ноги все, что она сделала ради него? Это несправедливо. Несправедливо для нее. Возможно, она была уже в пути к царству богини Лекки. И не была бы рада увидеть какую глупость он сотворил.

— Хорошо. Извини… — он опустил глаза, опираясь на стену какого-то дома.

— Остыл наконец?

— Да. — голос Зака все еще дрожал от боли и злости, но он мог справиться с ними. Он мог сделать это ради нее.

— Тогда пойдем.

Зак вскинул голову.

— Куда?

Старик промолчал.

Через минут пятнадцать пути по закоулкам, о которых не знал даже Зак, они вышли к лесу. Пройдя дальше, в глубину, куда вряд-ли решались заходить жители деревни, Зак заметил скрытый в высоких деревьях, небольшой домик. Подняв одну доску с крыльца, старик нашарил ключ.

— Что это за место? — спросил Зак.

— Мой дом. — несмотря на большое количество времени, проведенное с дедом Матвеем, Зак не не был у него дома. Он думал, что это будет какой-то домишко на окраине поселка: дед славился своей нелюдимостью. Но такого Зак не ожидал. Внутри дома было темно и сыро. На полке шкафа стояла черная статуэтка ворона, из-за чего Зак вновь услышал это удручающее карканье. Вздрогнув, он поскорее отвернулся от нее. Ничто в доме не напоминало, о том, что кто-то в нем живет: по углах висели нити паутины, на поверхностях слои пыли, заставляющие нос чесаться.

— Вот, — старик протянул Заку стакан с мутной жидкостью. — Выпей до дна, тебе нужно успокоится.

— Я спокоен. — возразил Зак.

Старик окинул его взглядом:

— Ты все еще дрожишь.

Зак вытянул руки: действительно дрожали. Он выпил все одним глотком.

— Что теперь? — спросил тихо после минуты молчания. Его старой жизни теперь нет. От нее не осталось ничего: ни дома, ни сестры. Он не знал что делать дальше, как дальше жить.

— Тебе надо убираться отсюда. — ответил старик, ища что-то в большом черном шкафу.

— Мне? А как же ты?

Вопрос был проигнорирован.

— И куда я пойду?

— На севере в Нордских горах есть укрытие. Тебе нужно добраться туда. Вот. — старик расстелил на столенебольшую карту На́дии. — Ты можешь идти напрямую. Здесь пройдешь через несколько поселков. Там достанешь лошадь и еду. Потом придется идти через лес. Там болота, так что осторожнее. Потом будут поля, пойдешь напрямик, и упрешься прямо в хребет. Там найдешь укрытие. Все понял?

— Вроде да. Сколько займет дорога?

Старик помолчал с минуту.

— Несколько месяцев.

— Сколько?! — возмутился Зак.

— Страна большая. Но успокойся, самое главное, что демонов там пока нигде нет. Если все пойдет хорошо, ты достанешься до места раньше, чем они.

Зак повержено замолчал.

— Ещё кое-что, — начал старик. — Видишь эту деревню? — ткнул он пальцем на карту. — Здесь тебе помогут с оружием. Там при самом входе есть таверна: Белый свет. Найдешь там человека под именем Михайло Костров. Скажешь, что ты от Матвея из Луга, он не откажет в помощи.

— Что значит помощь с оружием? — Зак вопросительно поднял бровь, смотря на старика. — У меня уже есть меч.

— Он достанет тебе то, что, в отличии от твоего меча, сможет бороться с демонами. Эти точки на карте, это такие же места. Там меня не знают, но за хорошую сумму, все равно помогут. Это так, на всякий случай. Здесь есть еще позначки, я объяснил их на обратной стороне карты. Сейчас нет времени. А теперь бери это и уходи отсюда.

— Откуда ты все это знаешь?

В ответ старик лишь подмигнул.

— Выходи здесь. — он подвёл Зака к задней двери. — Пойдешь прямиком через лес, вскоре должен будешь выйти на дорогу. Там посмотришь по карте как добраться до ближайшего населенного пункта. Все, иди.

— Дед Матвей. — окликнул Зак старика, который уже успел отвернуться. — С днём рождения. Сестра тоже передавала поздравления. Мне жаль, что все получилось так.

Напряженный взгляд старика потеплел.

— Я знаю.

Смотря на него наверное в последний раз, Зак не выдержал. Он обнял старика, отчаянно прижимаясь, пытаясь показать тому свою тоску. Он не мог выдержать мысли о потере двух родных человек за раз.

— Береги себя. — попросил Зак, сжимая ладонь своего вечного жизненного наставника.

— И ты.

Когда Зак ушел, исчезнув за деревянными дверьми, на ладони старика лежала небольшая фигурка: старый человек, прижимающий к себе маленького мальчика. Дедушка улыбнулся, пряча фигурку поглубже в карман: он хотел бы умереть, держа эту драгоценность рядом с собой. А потом он взял меч и вышел через переднюю дверь, намереваясь вернуться на улицы деревни, и попытаться спасти тех, кого еще можно спасти.

Несколько дней пути через лес и поле и Зак отказался в маленькой деревушке под названием Светило. Именно в ней по словам старика должна быть та таверна и тот человек, Михайло. Деревня почти не отличалась от дома Зака. Все те же шумные улочки, запыленные дороги. Всюду бегали дети, чуть не сбивая с ног, взрослые спешили на рынок. Они все даже не подозревали что враг так близко, и просто продолжали жить своими жизнями. Зак решил поспрашивать у местных где он сможет найти таверну. Это не заняло много времени: люди в таких местах обычно добрые и отзывчивые. Через несколько минут Зак уже заметил вывеску с белым солнцем. Название на вывеске гласило: Таверна " Белый свет". Вот оно. Внутри было ещё шумнее, чем снаружи. Не смотря на белый день, люди выпивали, шумно сталкиваясь бокалами и голосно выкрикивая. Зак подошёл к бару. Возле него сидел человек, одетый в странную шляпу, спадающую на лоб. На полу он оставил небольшую сумку, меньше даже, чем у самого Зака, а сам перебирал какие-то бумаги. Решив не обращать на него внимания, Зак сконцентрировался на поиске бармена. Им оказался старый мужчина с лысиной. Протерев бокал, он подошёл к Заку:

— Чаго хотите? Пива, кваса, чаго-то другого?

— Эм…нет, спасибо, — замялся Зак. — Вообще-то я ищу одного человека. Его зовут Михайло Костров, мне сказали он должен быть здесь.

Бармен дернулся, будто испугавшись слов Зака.

— Не знаем таких. Если не будете ниче брать, уходите. — отрезал он и отвернулся.

— Погодите, — предпринял ещё одну попытку Зак. — Я от Матвея из Лука. Он сказал, что этот человек сможет мне помочь.

Бармен замер.

— От Матвея говоришь? — все же обернулся он.

— Ага.

— Ну айда за мной тогда.

Зак, не растерявшись, взял вещи и поспешил за мужчиной. Тот, немного пройдя по темному коридору, постучал в дверь. Получив в ответ разрешение войти, бармен пропустил Зака вперед и зашел за ним, не забыв закрыть за собой.

— Этот вот, пришел к тебе. Говорит от Матвея.

Комната оказалась мастерской. Печь, станки для обработки металла, все говорило о том, что обладателем этого места был кузнец. Что не очень то удивило Зака, этот человек ведь должен был помочь ему с оружием.

Михайло Костров оказался статным мускулистым мужчиной. Небольшая щетина, грязная пыльная рубашка и мозолистые ладони выдавали в нем заядлого роботягу. Мужчина прищуренными глазами взглянул на Зака.

— От Матвея из Луга? Неожиданно. — говор у него отличался от того как говорил бармен. Тот проглатывал гласные, и вместо, например, говоришь, у него получалось: гриш. Это был типичный диалект некоторых южных деревень. К счастью, к деревне Зака это говор не дошел. В местах на южной границе, именно в том месте где находился дом Зака, говор был больше похож на то, как разговаривали люди в Сла́вии.

— Да, он сказал, здесь мне помогут с оружием. — согласился Зак.

— Хм…а покуда нам знать шо ты и вправду от Матвея? — почесал бороду бармен.

— А откуда я бы узнал об этом месте, если б не от него?

— Парень дело говорит, — Михайло встал со стола, на котором сидел до сих пор. — Но проверить не помешает. Я вижу у тебя уже есть меч. Где взял?

— От дяди Матвея.

— Дай гляну.

Помедлив, Зак все же протянул мужчине меч.

Тот покрутил его в руках, долго рассматривал со всех сторон, а потом отдал владельцу.

— Верю тебе. Я лично выковал Матвею этот меч. Видно ты ему дорог раз уж он отдал его тебе. — глянул он на Зака, опять прищурившись. — Что именно тебе нужно, у тебе ведь уже есть оружие? И довольно неплохое, поверь мне.

— Оно очень хорошее, соглашусь. Вот только демоны его не очень бояться.

Мужчина хмыкнул.

— Ну, в таком случае тебе повезло: есть у меня то, что тебе нужно. Если умеешь пользоваться, демоны будут убегать, поджав хвосты.

Он подошёл к большому сундуку, открыв его так, чтобы Зак не увидел содержимого. Оттуда он достал меч. Положил его на стол и развернул ткань. Лезвие блеснуло на свете. Зак подошел поближе.

— Возьми. — кивнул мужчина Заку.

Новый меч ощущался по особенному. Было видно, что сделан он из необычного металла. Он был немного длиннее его старого меча, но почему-то это не доставляло проблем. Клинок блестел сильнее, чем в другом оружии, а еще Зак заметил необычную деталь: небольшой ровный круг, знак богини Лекки, выгравированный на клинке. Видимо суеверия добрались и до оружия, подумал он.

— Он прекрасен…Что я должен дать за него? Денег у меня немного, буду честен.

— Деньги я бы и не взял. Друзья Матвея и мои друзья. Попрошу единственное. Расскажи как там сам Матвей. Мы были друзьями в детстве, пока он к какой-то девице в Луг не убежал. Дурак парень. Я знаю что она умерла лет десять назад, после этого мы с ним и не виделись. Как он сейчас?

Зак поник. Он и сам не знал, что в конце концов случилось с дедом Матвеем после его ухода.

— Я должен сказать вам…на Луг, нашу деревню напали демоны. Дед Матвей, он… дал мне этот меч, карту, и сказал бежать. Я не знаю что с ним сейчас, но… — Зак все время заминался, — демоны тогда уже захватили всю деревню, я сам чудом убежал, а зная его…

— Он бы не убежал, да. — глаза мужчины потускнели. Зак подумал о том, как это тяжело, терять родных. Тело его сестры до сих пор стояло у него перед глазами.

— Ещё кое-что. — начал Михайло. Он подошёл к столу, а потом вытащил из маленького комода цепочку. На ней висел кулон в виде ровного круга. — Этот кулон оберегает от влияния демонов. Ты ведь знаешь, что они не только сильнее нас физически? С их умением пробираться в человеческий мозг они могли бы просто заставить нас отдать им все земли. Не знаю почему они этого не делают, наверное считают слишком скучным. В любом случае, это должно защитить от них.

— Большое спасибо. — поблагодарил Зак, надевая амулет на шею. Он надеялся, что это действительно поможет.

— Ну все, малой. Меч ты получил, можешь идти.

— Погодите. Вот, возьмите это. Мне он больше не нужен, а вам хоть память будет. — мужчина посмотрел на протянутый Заком старый меч, и кажется с его глаза упала слеза.

— Спасибо. Береги себя, пусть жертва Матвея не будет напрасной.

Бармен проводил Зака обратно, и тот пошел дальше, в неизвестное будущие, абсолютно один.

Зак зашёл в таверну. Она выглядела так же, как и несколько предыдущих: те же деревянные столы, пьяные люди, грязные полы и вечно недовольный бармен. Зак глянул на календарь, висевший за баром: двадцатое июня. Прошло немногим больше двух недель с того времени как он покинул дом. Все это время он пробирался сквозь страну, идя по карте, пытаясь побыстрее достигнуть севера. Но дорога была такой долгой, что казалось, будто вовсе и не сокращалась. Зак заказал квас и осмотрелся по сторонам. Ясное дело, таверна за это время не изменилась, но надо было оставаться на чеку.

К бару подошёл невысокий мужчина. Его одежда была испачкана, а на глаза спадала странная шляпа, скрывая лицо: она была коричневого цвета, а на подоле красовались различные серебряные знаки, разобрать которые у Зака не получалось. На плече у мужчины висел маленький рюкзак, с которого выглядывал тубус с бумагами. Зак вспомнил что видел этого мужчину в "Белом свете".

— Аргоси! — воскликнул бармен, увидев мужчину.

Услышав возглас, все люди в баре оживились. Зак вспомнил слова деда Матвея о том, что аргоси называли людей, которые путешествуют по странах во время войны, собирая всевозможную информацию и новости, чтобы люди были в курсе событий. Зак никогда раньше не видел настоящего аргоси, но слушая рассказы деда, он всегда восхищался ими: эти люди знали все возможные короткие дороги, что позволяло им очень быстро передвигаться по стране. Они залезали в самую гущу военных событий и уходили оттуда живыми просто для того, чтобы люди знали чего им ожидать. Поэтому когда все в таверне вдруг уселись вокруг мужчины, Зак, не раздумывая, сел вместе с ними.

— Ну? Есть что-то новое? — поторапливал аргоси бармен. — После того, как демоны захватили весь юг, они продвинулись дальше?

Аргоси не спеша снял свою шляпу, бережно положив ее на стол, и достал из кармана небольшой блокнот. Люди аж подпрыгивали от нетерпения, но аргоси это видимо ни капли не трогало. Наконец, раскрыв блокнот, он начал.

— На юге они почти не продвинулись, захватили еще несколько деревушек, но не более. Легион хоть немного, но оттесняет их, не дает пройти дальше.

— Вряд-ли это надолго, — перебил его кто-то. — Сла́вия тоже долго держалась, а в результате…

— Но это хотя бы даёт нам больше спокойного времени, — возразили из толпы. — Так что я бы сказал что это хорошая новость.

Не дав людям спорить дальше, аргоси продолжил:

— Эта новость действительно хорошая. Но времени это нам вряд-ли больше даст.

— Это ещё почему?

— А всё из-за следующего. Мы все думали почему демоны не напали на нас после захвата Боженства. Казалось бы, почему бы не напасть на востоке, прямо на границе. Вот почему. Часть своей армии, демоны оставили в Боженстве, не только чтобы контролировать территорию, но и чтобы набраться сил, чтобы обновить армию. Остальную часть они отправили на захват Королевства Романских, а также Сла́вии. И теперь они нападают на нас: ослабленной частью армии на юге, и хорошенько отдохнувшей, на востоке. Они захватили некоторые городов на восточной границе несколько дней назад. Легион опоздал. Они понимали почему демоны не напали там раньше, и как только был захвачен юг, поспешили туда. Но только было поздно: когда они пришли, эта нечисть уже успела взять несколько городов. На самом деле, у легиона еще был шанс, они могли бы отстоять другие города, но будем честны…нашим людям не сразиться с обновленной армией демонов. Мы готовились к нападению, да, но большую часть наших сил из-за договора забрали в помощь Сла́вии, и от этой части мало что осталось. На восток отправили одни из самых сильных полков, в том числе третий и первый. И они были полностью разгромлены. В живых не осталось никого, могу заверить…сам видел.

В таверне наступила тишина. То ли людям было нечего сказать, то ли так они решили почтить честь погибших. Наконец, кто-то прервал молчание.

— Это что ж получается? На нас нападают с двух сторон. Легион не справляется, армия демонов быстро продвинется вперед. И у нас что же, совсем нет шанса?

— Без чей-то помощи, нет. — категорично сказал аргоси.

— А от кого же мы помощи дождемся? Если мы единственная пока ещё не захваченная страна на материке?

Аргоси пожал плечами.

— Возможно Богиня Лекки наконец-то сжалится над нами.

Некоторые люди начали теребить свои медальоны, перекидывая между пальцами круги, символизирующие свет богини, и молится. Зак лишь понадеялся что чудо и вправду произойдет, и у людей все же появится шанс. Он только не верил, что шанс этот будет дан действительно богиней.

Зак вышел подышать свежим воздухом. В гостинном доме было ужасно жарко, как и в комнате, что он снимал на деньги, что дьявольски быстро заканчивались. Из-за угла послышалась ругань. Подумав, стоит проверять или нет, Зак поправил свой меч, и все же двинул на разведку.

— Отдавай деньги, шкура.

— Чего? Тебе бы взять несколько уроков да поучиться говорить. Возможно и ума немножко прибавиться.

— Слушай, твой дружок у нас, ты в ловушке. На твоём месте, я бы так не дерзил.

— Ах, и что мне тогда делать?

— Для начала отдать мешочек. А потом побыть хорошей девочкой и возможно мы оставим вас в живых.

— Какой ты самоуверенный. Не допускаешь, что это мы будем теми, кто пощадит вас? Хотя я бы этого не сделала, такие отбросы как вы, вряд-ли заслуживают жизни.

— Мне интересно как бы ты это сделала. Чтобы пожалеть нас, надо для начала предоставить нам угрозу. Вы — не угроза.

— Тогда почему ты еще не напал на меня?

— Мне просто нравится играться с тобой.

— Ложь. — голос девушки звучал твердо и уверенно. Если она и боялась происходящего, то не показывала этого. — Ты не подходишь из-за лука в моей руке. Твой друг говорил, что лук не опасен в ближнем бою? Тогда пусть подойдет, попробует на вкус мою стрелу. На таком расстоянии она буквально продырявит его насквозь.

— Почему же ты не стреляешь, раз это так? Потому что знаешь: выстрелить в кого-то из нас, значит убить своего дружка.

Девушка промолчала. Зак, не выдержав, аккуратно выглянул из-за угла. Напротив девушки, вытянувшей в руках лук, стояли два мужчины. Один из них прижимал к себе беловолосого парня, который, не обращая внимания на приставленный к шее нож, стоял с пустым выражением лица.

— Ты прав. — наконец заговорила девушка. — Таким образом у нас всех есть один выбор сегодня: либо мы расходимся и не умирает никто, либо умирают двое: мой друг и твой.

— У меня есть другой вариант. — говоривший мужчина резко двинулся на встречу девушке. В тот же момент, когда палец отпустил стрелу, Зак двинулся, ударяя рукояткой по голове мужчину, держащего парня. Тот выскользнул из его рук, тут же вынимая из рукава нож, и всаживая его в мужчину. Оглянувшись, и Зак, и незнакомый парень, увидели как девушка вынимает из мертвого тела стрелу, с омерзением вытирая ее о одежду мужчины.

— Да…этот вариант однозначно лучше моих. — встав, она оглянулась на парня. — Ты как?

— Он успел немного резануть мне шею, будет немного болеть. Ты?

— Зла, но цела. — девушка оглядела Зака с ног головы и протянула его руку. — Благодаря кое-кому. Я Марка. А ты кто, прекрасный незнакомец?

— Захарий. Но лучше Зак.

— Спасибо, Зак. Чтобы мы без тебя делали?

— Вероятно, умерли бы. Я Луцьен. Но лучше Луц. — встрял другой парень. — Что будем делать теперь? Разве мы можем просто так оставить их тела?

— Да. Они разбойники. Местные их не любят, но справиться не могут. Спасибо они вам конечно не скажут, но делать ничего не будут. — покачал головой Зак.

— Откуда знаешь, здешний?

— Вообще-то нет, просто наблюдательный.

— И так, наблюдательный, не выпьешь ли ты с нами? Во имя спасения жизней. — ухмыльнулась Марка.

Зак замялся.

— А вообще-то, это не обсуждается. Я угощаю, идём. — Марка схватила Луцьена за одну руку, а растерянного Зака за другую и резво пошла к пабу.

Поставив на стол три стакана, Марка уселась за стол, тут же выпивая изрядную долю напитка. Луц лишь покачал на это головой.

— Так…вы тоже не местные? — неловко спросил Зак.

— Ага. Мы, можно сказать, путешествуем. — улыбнулась Марка.

— В такое то время?

— Мы ищем кое-кого. — пожал плечами Луц.

— Кого, если не секрет?

Марка с Луцом переглянулись, будто обдумывая раскрывать ли секреты новому знакомому. Но он спас их жизни, и возможно мог помочь с поисками.

— Моего брата. Он служил в легионе, в третьем полке. Я думал, что его должны отправить защищать восток, но легион не пришел туда. Поэтому мы решили, что возможно его полк остался на юге и теперь идём туда.

Зак нахмурился.

— С чего ты взял, что полк не пришел на восток?

— Я был там, когда демоны напали. Я видел все.

Зак попытался не вздрогнуть от собственных воспоминаний.

— Вы знаете кто такие аргоси?

Сбитые с толку Марка и Луц кивнули.

— Я встретил одного может неделю назад. Он рассказал, что легионы, отправившиеся на восток прибыли туда, они просто опоздали. — Зак отвел взгляд, когда Луцьен оживился при этом. — Но их полностью уничтожили, никого не оставив в живых. И… там был третий полк… Мне жаль.

Лицо Луца вмиг стало ужасно пустым. Марка застыла, опустив голову вниз. Вдруг, Луцьен вскочил со стула и выбежал из паба. Зак смотрел на его место, а видел сестру. Он понимал ту боль, что сейчас чувствует Луц. Он все ещн не понимал, как с ней справиться и не знал как помочь Луцьену. Если он не мог помочь самому себе…

Когда Луц вернулся, за столом стояла тишина. На его лице все еще застыла пустота, но вместе с этим к ней будто прибавилась странная решимость. Иногда Зак тоже чувствовал ее: сестра многим пожертвовала для его жизни, старик Матвей много сделал для него. Это давало ему стремление жить дальше, не давало ему упасть на колени, рыдая от собственной беспомощности. Смотря в зеркало, он тоже иногда видео эту решимость: решимость жить, не смотря на боль, укоренившуюся в сердце. Сейчас он видел эту решимость на лице Луцьена, и надеялся, что тот справится со всем. Он должен.

— Я пообещал брату, что буду бороться. И я сделаю это. Марка, куда нам идти дальше?

Марка растерянно глянула на него.

— Я…я не знаю. Вероятно, на юг нам теперь лучше не идти. Мы собирались в ловушку, но раз… — ее голос немного охрип. — Раз смысла туда идти туда нет, то незачем и подставлять себя лишнему риску. Но куда идти я действительно…не знаю.

Зак прочистил горло.

— В горах есть укрытие. Я иду туда и…вы могли бы пойти со мной…

— Действительно?

— У вас есть другие варианты?

— Он прав. — кивнул Луцьен. — Демоны будут и дальше захватывать страну, на это уйдет не больше нескольких месяцев. Если мы где-то остановимся, то просто умрем. В это укрытие собирались отвозить людей с востока, наверное оно должно быть надежным.

— Почему люди например здесь еще не убегают, почему их не увозят?

— Правительство не хочет сеять панику. Да и наши ресурсы из-за войны не такие большие, будет сложно эвакуировать всю страну так быстро. Поэтому нам лучше не ждать помощи власти, а дойти туда самим. — Зак выпил остатки напитка, что горячо прошелся внутри, согревая. Давно он не чувствовал тепла…

— Да, ты наверное прав. Ты знаешь дорогу?

— Да, мне очень с этим помогли. А также с оружием. У вас есть с ним проблемы?

— Вообще-то да. — кивнул Луц. — Единственное наше оружие, что справляется с демонами, это один мой нож. Но я не знаю где достать нужное.

— С этим я разберусь, — заверил Зак. — Единственное с чем действительно будет проблема, это деньги. Мои запасы уже кончаются.

Марка ухмыльнулась, постучав по мешочку, висящему на поясе.

— Нас не зря пытались ограбить.

Луц немного улыбнулся уголками рта, а Зак хмыкнул. Он не мог не чувствовать, будто в этот момент зарождается что-то важное. Что-то родное, желаемое. И он знал, что ни за что не потеряет это.

Кто ты?

Пробираться сквозь лес ему помогала полная луна, удивительно ярко освещающая высокие деревья и укрытую мхом землю. Он бежал что есть сил, время от времени оглядываясь, ища глазами своих преследователей. Ветки били по рукам, плащ развевался на ветру. В лесу стоял запах хвои, запах страха, исходящий от него самого, и, казалось, даже запах злорадства тех четверых, бежавших где-то позади. Звуки сверчков, уханье сов и тяжелое дыхание парня время от времени прерывались вызывающими криками и гнусным смехом, будто преследовали уже были уверены в своей победе. Юноша их не винил, его репутация уже давно упала на дно. Да и сам он, честно говоря, не был уверен сможет ли справиться с четырьмя низшими демонами, натренированными убийцами, когда не делал такого уже довольно долго. Поэтому он бежал, все время ускоряясь, пока наконец не перестал слышать их шагов, и пока дыхание его совсем не сбилось. Он обернулся, всматриваясь в лес, пытаясь понять есть ли кто-то позади. С помощью луны и своего природно идеального, лучше чем следовало ожидать от простого юноши зрения, он понял, что позади никого нет. Оторвался. Впрочем, заговорил голос разума, ненадолго. А значит нужно было как можно скорее убираться из этого места и скрывать следы. Но к сожалению, обдумать этого ему не дали. В спину, заставляя напрячься, уперлось острие меча.

— Подними руки и медленно повернись. — послышался сзади грубый, немного хриплый голос.

Юноша выполнил приказ через мгновенье. Перед ним, вытянув оружие, стоял черноволосый парень, заметно выше его самого. Удивительными были глаза: такого темного и глубокого зеленого цвета юноша не видел никогда. А вот меч, сияющий ярче обычного, с гравировкой в форме круга, был ему знаком, и поэтому заставил отвести взгляд от этих прекрасных глаз и напрячься еще больше. На самом деле это оружие не доставило бы ему проблем, если только не было заговорено ведьмами, но быть осторожным не помешает. На шее парня висел амулет с таким же знаком, как и на мече. Это должно было помешать демонам захватить власть над разумом человека, он знал это. Только работало это не против всех. Юноша попытался незаметно опустить руки на саблю, но от зеленоглазого парня это не укрылось, и он лишь сильнее стиснул рукоятку.

— Не двигайся! — твердо приказал он.

Юноша послушно застыл и задышал еще тяжелее от напряжения.

— Зак, это человек, посмотри на его глаза. — только теперь он заметил еще одного человека на поляне. Девушка, стоявшая позади парня, стряхнула с плеча русые волосы, завязанные в низкий хвост, и опустила лук. Глупо было не заметить ее: если б его тело пронзила стрела, он бы даже не знал кто ее пустил.

— Это не означает что он не опасен, ты уже должна была вынести этот урок.

— Ой, не нуди. Просто отпусти его и пусть идёт себе, он даже не выглядит опасным, ему на вид лет пятнадцать.

— Мне шестнадцать. — наконец заговорил юноша.

— Видишь? Он всего на год младше меня и Луцьена, он точно не опасен.

Ты ошибаешься, детка, подумал юноша. Суть лишь в том, захочет ли он быть опасным для них.

— Кто ты? — заговорил к нему парень, все еще держащий меч, не смотря на уговоры своей спутницы.

— Мэй? Мэйор? — неуверенно отозвался юноша в ответ.

— Что ты здесь делаешь?

— Решил прогуляться.

— Посреди ночи? — скептически спросил парень.

— Да, почему бы и нет.

— Не считаешь что это опасно? Демоны не так далеко. А грабителей здесь всегда хватало.

— Я бы задал тот же вопрос вам.

— У нас вынужденные меры.

— Считай, что у меня тоже. Теперь я смогу уйти? И вообще, убери свою железяку, она напрягает.

— Не уберу, пока не узнаю, что ты здесь делаешь. И нет, пока ты не можешь уйти. — Мэй закатил глаза, вместе с тем услышав вымученный стон девушки сзади.

— Зак, посмотри какой он душка. Отпусти его уже. — отозвалась она.

— Марка, не лезь. — отрезали ей в ответ. — Так что ты здесь делаешь?

— Отвечу, когда ответишь ты.

— Я не обязан отчитываться перед тобой.

— Как и я.

— Но не в мой торс ткнули меч.

Мэй промолчал секунду.

— Аргумент.

Зеленоглазый, по всей видимости, Зак, поднял бровь.

— Был бы, если бы это что-то значило. — Промолвил Мэй, и резко сдвинулся, вынимая саблю и выбивая из рук Зака меч, а после толкая его. Зак упал на землю, и Мэй ринулся было к нему. Только это оказалось напрасным. В следующую секунду он почувствовал холод лезвия на шее. Кто-то незаметно подкрался сзади, предупреждающе прижимая кинжал, надавливая так, чтобы Мэй точно почувствовал его вес. На ухо сипло прошептали:

— Брось оружие.

Мэй опять же повиновался. Скорее всего этот нож не был опасен для него. Он мог за несколько минут справиться со всеми тремя, но…это шло вразрез со всем, к чему он шел последние несколько месяцев. Да и привлекло бы не ненужное внимание. Зак поднялся, потирая ушибленную ногу, и зло посмотрел на Мэя. После обернулся к Марке:

— Все еще не считаешь его опасным?

В этот раз девушка промолчала.

— Спасибо, Луц. — обратился Зак уже к человеку, держащему Мэя.

— Ладно, ладно, я понял, прости. Просто я спешу, н е злись пожалуйста, я не хотел сделать тебе больно. — залепетал Мэй.

— Теперь ты скажешь кто ты и что здесь делаешь? Подумай хорошенько, Луцьен умеет обращаться с ножами.

— Меня кое-кто преследует. Поэтому я бы пожелал поскорее убраться отсюда, и посоветовал бы вам сделать то же. — неохотно поделился он.

Зак переглянулся с Маркой и Луцьеном.

— Кто тебя преследует? Ты что-то украл?

— Ага, — фыркнул Мэй. — Свою свободу.

— Кто. Тебя. Преследует? — разделяя слова повторил Зак.

— Демоны. — мрачно изрек Мэй.

Наступило молчанье.

— Сколько их?

— Четверо.

— Почему они преследуют именно тебя? И как они тебя все еще не убили?

— А вот это уже и вправду тебя не касается. Но можешь считать, что я умею быстро бегать.

Зак мог бы убить тяжестью своего взгляда.

— Послушай. Неважно почему и за что они меня преследуют. Важно то, что пока вы находитесь рядом со мной, вы тоже в опасности. Я оторвался, но это ненадолго. И когда они все же догонят меня, я бы не хотел чтобы вы попали под раздачу. Поэтому забирай своих друзей, и как можно быстрее уходи отсюда. — отбросив весь нахальный тон, серьезно обратился Мэй к Заку.

Они с минуту смотрели друг другу в глаза, после чего Зак спросил:

— С чего я должен верить тебе?

— Ни с чего, ты прав. Но дело в том, что я уже некоторое время пытаюсь быть хорошим…человеком, а в характеристику хорошего человека не входит страдание невинных незнакомцев. Так что можешь не верить мне, это твой выбор, но я на твоём месте поступил бы иначе.

Через минуту пристальных разглядываний, Зак махнул рукой, и Мэя отпустили. Принявшись тереть шею, он посмотрел на человека, который попытался его прирезать: Луцьеном оказался низкий блондин, чьи кудри спадали на серые глаза. На шее у него также висел амулет. Он, даже не посмотрев на Мэя, подошел к костру, и хотел было подкинуть ещё дров.

— Нет, — прервал его намерения Зак. — туши это, мы уходим.

Луцьен застыл, но уже через секунду сделал, что велено.

— Погодите. — запротестовала Марка. — Почему это мы уходим?

— Ты его слышала? Сюда идут четверо демонов. Нам здесь не место.

— Но…мы что, оставим его одного? Против четырех демонов?

Мэй удивился. Она не должна заботиться о нём.

— Да. — коротко ответил Зак.

Марка открыла рот чтобы опять поспорить, но Мэй не дал ей сделать этого.

— Эй, я ведь сказал вам уходить. Я справлюсь сам, не волнуйся.

Марка лишь презренно на него посмотрела.

— Один против четырех демонов? Теперь я хочу остаться просто чтобы посмотреть на это.

— Марка! — Зак подошёл и шепнул ей что-то на ухо. Мэй не знал что это было, но это заставило ее шевелиться после минутного колебания.

Когда они уходили, Мэй словил на себе извиняющийся взгляд Марки, и почему-то тяжёлый — Зака. Луцьен на него даже не взглянул.

Оставшись один, Мэй глубоко вздохнул. Четыре демона. Раньше он действительно справился бы с задачей, но теперь…он не только был не в форме, он просто этого не хотел. Это шло вразрез со всеми его новыми убеждениями. Бежать было поздно: Мэй услышал хруст веток и голоса недалеко в лесу. Они были близко. Он лишь закрыл глаза, а когда открыл, то был полностью готов встретиться с врагами. По крайней мере так он думал.

Они появились через несколько минут. Окружая напряженного Мэя, вышли на поляну, сверкая своими красными глазами.

— Мэй, Мэй, Мэй… — протянул самый большой. — Долго же ты от нас скрывался. Нам пришлось знатно попотеть чтобы выследить тебя. На самом деле это не удивительно, ты всегда был умным малым. Но понимаешь ли, чем дольше мы тебя ловим, тем меньше нам платят. Поэтому мы сейчас немножко злы, ты должен понять нас.

— Я понимаю. — спокойно отозвался Мэй. Ничто в его уверенном виде не выдавало волнения.

— Правда? — улыбнулся демон. Мэй помнил эту улыбку, помнил и выражение злости на этом лице. — Тогда ты не против, если мы немного позабавимся с тобой? Я не думаю, что мистер Ривера возразит, ты тоже не должен. — продолжал великан. Он был главарем этой шайки, Мэй знал это с детства.

— Я не против. Но для начала вам нужно меня поймать.

— О, но разве ты уже не в ловушке?

— Я бы так не сказал. У меня все еще есть оружие.

— Это ненадолго. — прошипел главарь и дал знак рукой. Демоны двинулись в атаку.

Но Мэй двинулся еще раньше. Он давно вытянул саблю, чтобы быть наготове и сейчас уже вытаскивал ее с тела демона. Мэй сражался отважно. Он даже нанес несколько серьезных ран двум из демонов. Но сложно отражать атаку одного из них, и при этом следить еще за тремя, которые тоже времени зря не теряют. Вскоре Мэй оказался обезоружен и в тисках сильных рук одного из нападающих. Не надо было забивать на тренировки — промелькнуло у него в голове.

— Ай-яй-яй, Мэй. Растерял все навыки. Я думал у тебя были хорошие учителя. Впрочем других навыков то ты, я надеюсь, не потерял. — Он схватил Мэя за подбородок, и приблизился максимально близко, обжигая его лицо своим мерзким дыханием. Мэй попытался не вздрогнуть от воспоминаний, вспыхнувших перед глазами так ясно. Уже знакомая обреченность настигла его, скручивая внутренности. — Я все еще помню вкус твоего поцелуя…и не только его.

Не успел Мэй ответить, как демон вдруг дернулся и упал. Из его затылка торчала стрела. Мэй не стал терять времени и со всей силы толкнул демона, удерживающего его. Тот разжал руки, а в лицо ему прилетел локоть. С двумя двумя другими справлялись взявшиеся непонятно откуда Зак и Луцьен. Зак дерзко отражал все атаки мечом. Луцьен подкрался к противнику сзади и метнул в его голень кинжал. Следующий врезался прямо в спину. Мэй закончил со своим противником, нанеся ему несколько злых ударов, а когда моргнув, опять повернулся к остальным, другие демоны уже были мертвы. Его окатило ужасное облегчение. Это не повторилось.

— Что вы здесь делаете? — осведомился спросить он.

— А где спасибо? — пробурчала Марка.

— Спасибо. Что вы здесь делаете?

— Пришли спасать твою задницу. И видимо зря, раз в ответ получили вот это.

— Я велел вам уходить.

— Да, но какое счастье, что мне не нужны ничьи указания чтобы сделать что-то. — Марка гордо посмотрела на него.

— Она уговорила меня хотя бы посмотреть нужна ли тебе помощь. — вмешался Зак. — И судя по тому, что тебя вроде как собирались бессовестно трахнуть, мы подоспели вовремя.

Мэй устремил на него свой злой взгляд.

— Не злись, мы уже уходим. — издевательски ласково протянул Зак.

— Тоесть? Мы спасли его чтобы опять оставить одного посреди леса?

— Марка, мне все равно на твои убеждения, потому что иногда они мешают нашей безопасности.

— И как же это?

— Демоны знали его очень хорошо. — кивнул он на Мэя. — Так что это однозначно не та компания с которой нам стоит связываться.

Марка открыла рот, чтобы поспорить.

— Вообще-то, — прервал ее Мэй, — твой друг прав. Ты меня не знаешь. А если бы знала, то поняла бы что вам слишком опасно находится со мной. Разве это, — он окинул взглядом поляну, красную от крови мертвых демонов, — не доказательство? Вам правда стоит уйти. На этот раз точно.

Марка возмущенно посмотрела на него.

— Слышишь, что он говорит? — обратился к ней Зак. — Он сам признаёт это. На твоём месте я бы его послушал.

— Но не можем же мы просто оставить его одного ночью посреди леса. — обреченно продолжала спорить Марка.

— Поверь, это не первый раз. Я хожу по стране уже несколько месяцев, переночевать в лесу для меня не в новинку.

— Какого черта ты бродишь один по стране, в которой идет война?

— Это именно то, из-за чего вам не стоит оставаться со мной.

— А сказать прямо?

Мэй промолчал. Все устремили свой взгляд на Марку.

— Ладно, хорошо, мы уйдем. — сдалась наконец она. — Но мы должны сделать хоть что-то для него.

— Вы уже сделали. Вы спасли мою жизнь.

— Иди к дьяволу.

Луцьен, молчавший до этого все время вдруг подошел к Мэю.

— Вот, — он протянул ему небольшой кинжал. — Это тот, которым я тебе угрожал. Будет символично, если потом угрожать им будешь ты.

— Хах, спасибо. — Мэй улыбнулся. Рассмотрев кинжал, он понял что тот сделан из благородных металлов. Кинжал не был опасным для него самого, но он представлял угрозу для других демонов, а значит Мэю нужно было научиться им пользоваться.

Луцьен обратился к Марке:

— Этого достаточно?

Марка промолчала.

— Полагаю да. — ответил вместо нее Зак. Он поднял свой меч и выпрямился. — Не знаю кто ты такой, но надеюсь, ты не проебешь жизнь, которую мы спасли.

А после они ушли, опять оставив Мэя одного. Он прислонился к дереву и тяжело вздохнул:

— Быть человеком очень тяжело. Но надеюсь ты доволен, Доминик.

Вор

Зак вышел на улицу, закуривая сигарету. Из прикрытой двери таверны лилась небольшая полоска света. Звуки сверчков успокаивали. Как и курение. Смотря на звёздное небо, Зак вдыхал запах дыма, пытаясь прогнать воспоминания. Прошло несколько месяцев с его ухода из дома, а вид его мертвой сестры все еще время от времени появлялся у него перед глазами, будоража сознание. Единственным способом избавиться от этих видений Зак находил в курении. Дым и тишина убаюкивали сознание, открывая ход мыслям. Иногда, наблюдая за звёздами, Зак задумывался: а что, если сестра была права? Она рассказывала, что хорошие люди после смерти попадали на небеса, встречаясь с богиней и ее ангелами. Так что, если это правда, и сейчас Филиппа, превратившись в одну из звёзд, наблюдала за ним с высоты? Что подумала бы о нем сестра, видя как он с друзьями пробирались сквозь страну, как убивали иногда, потому что по другому было не выжить. Видя, как Зак был все время с друзьями, но часто будто в одиночестве. Видя, как он, убивая очередного демона, вспоминал ее…Зак откидал эти мысли.

Луцьен и Марка стали для него настоящими друзьями, хотя в начале ему казалось, что это невозможно. Марка была слишком шумной и энергичной. Она всюду привлекала внимание своим громким звонким голосом, своей мальчишеской одеждой. Не смотря на свой возраст, Марка любила выпивать, а потом рассказывать истории, правдивость которых обычно подвергалась сомнению. Однажды она рассказала, что в ее приюте все девочки носили, по ее словам, жутко неудобные, раздражающие серые платья. От своего она избавилась при первой же возможности. Теперь ее неизменным прикидом были льняные рубашки, кожаные брюки и сапоги. Так же она где-то достала мужскую кепку, и носила ее не снимая. Выпив, она не упускала возможности проклясть корсеты, которые ее и всех девочек из приюта, по рассказам, заставляли надевать на всякие праздники. На руки надевала серебряные браслеты, дребезжащие при любом движении. Марка была очень неусидчивой и легкомысленной. Зак и представить не мог, что вскоре жить не сможет без ее голоса, изрекающего ругательства, без вида ее русых волос, развевающихся на ветру, без вида рук, так умело и уверенно натягивающих тетиву.

Луцьен был ее полной противоположностью. Всегда тихий, спокойный и молчаливый. Только иногда, в уютной обстановке при костре, он раскрывал что-то о себе. Он любил рассказывать о своём брате, о том, как тот качал его на качелях, сделанных самостоятельно. О том, как они вместе ходили на рынок, и не смотря на количество денег, всегда помимо необходимого покупали себе что-нибудь ещё, в награду за работу. Он рассказал, как брат учил его пользоваться ножами, пока ученик не превзошел учителя. Иногда в своих рассказах он упоминал девочку Таю. Все эти воспоминания сквозили теплотой, грустью и виной. Луцьен не был шумным как Марка, но это не мешало ему привлекать внимание: его белые кудри выглядели просто восхитительно, а Марка всегда подмечала как мило он их поправлял. Луцьен носил сапоги с высокими голенищами, пряча под ними свои кинжалы и ножи.

Эти двое, абсолютно разные, как-то смогли полюбить друг друга, и вплести в свои сети и Зака. Их странная дружба была спасением для него. Это был недосягаемый коршун, спустившийся Заку прямо на плече. Это был полет, позволяющий ему парить, оставаясь на земле. Он не знал чем заслужил это, но знал что никогда этого не отпустит. Но все же иногда грусть наказывала на него. Капала ледяными каплями дождя, а Зак просто стоял, не зная где укрыться. Будто было что-то, что он потерял, а как найти…не знал.

Сигарета потухла. Она сгорела до фильтра, но Зак все еще не хотел возвращаться внутрь. Вместо этого он решил сходить в конюшню, проверить лошадей. Как только Зак ушел из дома и нашел возможность, он купил себе лошадь. Липпа была прекрасным спутником все время, скрашивая его одиночество до встречи с друзьями. У Луцьена с Маркой тоже были кони, Мак и Гоша. Мак была лошадью спокойной и милой, под стать хозяину. В то время как Гоша был жеребцом норовистым, часто не желающим слушаться. Единственной, кто хоть как-то с ним справлялся была Марка, эти двое и вправду нашли общий язык. Перед дверью в конюшню, на подоконнике, стояла лампа, которую взял и зажёг Зак. Внутри стоял запах сена, а через небольшие окна проливалось небольшое количество лунного света. В этих краях, ночи почему-то были очень светлыми. Зак прошел между несколькими рядами, когда услышал вкрадчивый шепот из глубины конюшни.

— Чшш, лошадка, не шуми. Все будет хорошо… — слова были пропитаны нежностью, будто человек не хотел пугать животное и так успокаивал его. Стараясь ступать как можно тише, Зак подошёл ближе. Прячась за столбом, он увидел фигуру человека, укрытую плащом. Ласково поглаживая лошадь, человек аккуратно отвязывал поводья. Поводья Липпы…Подкравшись как можно ближе, Зак заговорил:

— Ты кто такой?

Вор вздрогнул и резко развернулся. Его лицо скрывал капюшон.

— Что ты тут делаешь?

В ответ лишь напряженное молчание.

— Отвечай. Или я позову сюда всех.

— Не надо. — прозвучал тихий неуверенный голос, который, по какой-то причине вызывал мурашки.

— Так что ты тут делаешь?

— Пытался украсть лошадь.

Зак прыснул и поднял бровь.

— Все воры такие честные?

— Не знаю. — Зак уловил движение плечами, будто воришка пытался пожать ими.

Зак удивился ещё больше.

— Видишь ли, проблема в том, что это моя лошадь. Липпа стала моим хорошим другом, я бы не хотел ее потерять.

— Прости, я не знал, что это твоя лошадь.

— А если бы знал, украл бы какую-то другую, или что? — засмеялся Зак.

— Да. — спокойно отозвались в ответ.

Вор все время говорил тихо, но Зак заметил, что этот сиплый юношеский голос был ему знаком. Еще один табун мурашек пробежался по спине.

— Я тебя знаю?

Воришка не ответил, лишь склонил голову ещё больше.

— Ладно. Почему ты сказал, что не украл бы мою лошадь, зная, что она моя?

Парень помолчал несколько секунд, будто обдумывая, что сказать.

— Однажды ты спас мне жизнь, было бы несправедливо красть у тебя после этого. — медленно промолвил он.

— Так я всё же тебя знаю. Сними капюшон.

— Нет. — резко выдохнул вор.

— Почему? Не хочешь чтобы я узнал тебя?

Парень покачал головой.

— Ну, это меньшее что ты можешь сделать после того, как пытаясь похитить Липпу.

— Прости. — Выдохнул вор и резко ринулся вбок. Зак выругался и побежал за ним. Парень был шустрым, но Зак был готов в попытке побега. Через несколько секунд, он прижал вора к стене, не оставляя возможности выбраться. Он схватил руки парниши и прижал их над его головой, бедрами держа его самого. Парень был заметно ниже Зака, хотя и не казался слабее. Через несколько попыток, он перестал пытаться выбраться, и лишь опустил голову как можно ниже, скрывая лицо капюшоном.

— Подними голову. — приказал ему Зак.

Парень опять покачал головой.

Зак высвободил свою правую руку, держа запястья вора одной только левой. Он сам сдернул с парня капюшон, и поднял его голову за подбородок. Свет луны осветил лицо юноши. Он стоял зажмурившись, а когда все же решил открыть глаза, Зак утонул в этой голубизне. Он обратил внимание на эти глаза еще при их предыдущей встрече, но сейчас впервые оказался к ним так близко. Зак не раз видел голубые глаза, не раз он удивлялся их красоте, не раз понимал, что сравнение с океаном или небом были дьявольски верными. Но ещё никогда он не видел настолько глубоких глаз. Непрерывно смотря в них, Зак будто и правда тонул. Будто перед ним стоял демон, а амулет не действовал и Зак упустил контроль над своим телом. Парень смотрел в глаза Зака также непрерывно, околдовывая его, вызывая такой сильный табун мурашек, что Зак вздрогнул. Это вывело его из этого странного транса, но все, что он смог сделать, это выдохнуть:

— Мэй.

— Здравствуй Зак. — тихо сказал тот, пропуская имя Зака сквозь свои тонкие губы.

Зак отпустил его.

— Какого дьявола ты тут делаешь?

— Пытаюсь выжить, не потерять свободу, просто ищу место для переночевать, выбирай сам.

— А лошадь тебе зачем?

— А тебе? Передвигаться пешком немного неудобно.

— А зачем ее красть?

Мэй отодвинул подолы плаща.

— Ты видишь где-то здесь мешки с деньгами?

Зак лишьфыркнул.

— Разве мы не должны были разойтись и больше никогда не видеться? — поднял он бровь. Все волшебство, казалось, искрящееся между ними пару мгновений назад, полностью испарилось, оставляя лишь воспоминания о встрече несколько месяцев назад.

— Я не знал что вы тут. Эта встреча случайность.

— Подозрительная случайность получается.

— Может тебе стоит попытаться относиться ко всему попроще? Или что, ты хочешь сказать, я несколько месяцев выслеживал вас чтобы украсть твою прекрасную лошадь? Какой я коварный.

— Смейся смейся, но ты и правда сама коварность. Марке ты понравился, но не мне. Что-то в тебе не так, и это не даёт мне покоя.

— Ты видишь меня всего во второй раз, а мысли обо мне уже не дают тебе покоя? Я настолько прекрасен? — протянул Мэй, занося руку в свои каштановые волнистые волосы.

— Иди к дьяволу. У меня есть предчувствие на счет тебя. А я своему предчувствию доверяю.

— То есть, я какой-то злодей лишь из-за твоего предчувствия?

— Не только. У меня уже есть несколько доказательств для этого.

— И какие же? — понял брови Мэй.

— Во-первых, ты пытался украсть мою лошадь…

— Да, ещё раз прости за это. — прервали его.

— Во-вторых, ты сам сказал так Марке. Что ты слишком опасная компания.

Помолчав мгновенье, Мэй отошёл, толкнув Зака в плече.

— У тебя очень хорошая память. — опять увидев сестру, Зак вынужден был согласиться.

— А у тебя видимо не очень.

— Не тебе судить.

— Я тебя не понимаю. Ещё несколько минут назад ты вел себя очень тихо, извиняясь, а сейчас дерзишь.

— Вот такая я многогранная личность.

— Слушай сюда, личность: не знаю правда ли ты оказался здесь случайно или нет, — Мэй закатил глаза на это. — Но сейчас ты уходишь. Я забываю про лошадь, ты про нашу встречу. Все остаются при своем. Как тебе?

Что-то схожее на грусть, промелькнуло в глазах Мэя на секунду, прежде чем он надел каменную маску.

— Устраивает.

— Тогда пойдем, я тебя проведу. — они вместе двинули к выходу.

Почему-то при мысли расстаться с этим парнем, у Зака защемило в груди, несмотря на его убеждения, что он опасен. Но он должен был это сделать.

К счастью или к сожалению, их договоренности сбыться не дали.

— Зак, ты дьявольский, высокомерный ублюдок. Где ты был?

— Что такое? — недоуменно посмотрел на разъяренную Марку и тихого Луцьена, Зак.

— Ты ушел из паба полчаса назад, хотя шел только чтобы выкурить свою драгоценную сигарету. — голос Марки так и сквозил яростью и сарказмом. — Мы волновались.

— Ох, простите. Случились непредвиденные обстоятельства.

На этот раз Луцьен немного поднял свою светлую бровь.

— Что ещё за обстоятельства? — требовательно спросила Марка, складывая руки на груди.

Зак вздохнул, и кивнул головой на "обстоятельства", старающиеся в этот момент тихо уйти.

— Мэй?! — пронзительно крикнула, видимо подвыпившая, девушка и кинулась ему на шею. — Ты все же не сдох.

— Не мог же я позволить чтобы ты попросту потратила свои стрелы.

— Маленький придурок.

Луцьен подошёл ближе:

— Рад, что ты в порядке.

Мэй улыбнулся этому.

— Какого дьявола ты тут делаешь? — Марка ткнула его в плече.

— Пытается украсть Липпу. — как-то мстительно протянул Зак.

— Чего?! — Мэй задался вопросом действительно ли эта девушка такая громкая и эмоциональная, или же это вызвано бокалом пива в ее руке. Как бы то ни было, Луцьен подошёл и аккуратно вынул напиток из руки Марки. Но она была так так удивлена Мэем, что даже не заметила.

Тот стоял, опустив голову. Вина опять забрала всю дерзость.

— Но он уже уходит. — заговорил вместо него Зак.

— Ну уж нет. — отрезала Марка. — Этот малыш идёт с нами выпить, а ты молчишь. В прошлый раз вам удалось уговорить меня оставить его, но не сегодня.

— Но…

— Нет, Зак. Я знаю, ты не любишь когда кто-то делает что-то не по-твоему. Но я тоже. И сейчас я хочу поболтать с этим мальчиком. Так что отойди и не мешай.

Зак потрясенно захлопнул рот, пока Марка взяла растерянного Мэя и повела его к таверне.

Уже внутри, она посадила его на стул возле бара и заказала им четверым какие-то напитки. Себе, как оказалось, она взяла пиво, немного лишнее, по мнению Зака с Луцьеном.

— Вы не понимаете. Я должна его попробовать.

— Она ищет какое-то особенное пиво под названием "Пекло". Очень редкое, по видимому, так как перепробовав все пиво, практически во всех пабах где мы были, она все еще его не нашла. Но она не сдается. — пояснил Луцьен на вопросительный взгляд Мэя.

— А по-моему она просто пытается напиться, оправдываясь этим. — встрял Зак.

Марка лишь зло взглянула на него.

— Итак, — начала она, повернувшись к Мэю. — зачем ты пытался украсть Липпу? Я бы ничего тебе не сказала, если бы это была любая другая лошадь, но этот придурок слишком уж ее любит. Что я могла бы начать презирать, если бы не любила своего Гошу ещё больше.

— Я уже объяснял Заку, я не знал, что это его лошадь. Я даже не знал, что вы здесь.

— Хорошо, а зачем ты вообще пытался украсть лошадь?

— Мне надо как-то передвигаться. Без лошади слишком долго. И к сожалению, у меня больше нет денег чтобы ее купить. Я бы больше никогда ничего не украл, если бы не это.

Зака смутило это "больше".

— Мы могли бы одолжить тебе денег, если нужно. — пожала плечами Марка.

— А нам по-твоему деньги не нужны? — запротестовал Зак. — Эти деньги только для нас, для нашей компании, а не для чужаков.

— Да, но мы ведь можем взять его в нашу маленькую команду.

Зак опешил.

— Ты слишком много выпила. — вынес вердикт он.

— Ничего подобного. Почему мы не можем так сделать?

— Может потому, что он слишком подозрительный?

— Почему это?

— За ним гналось четверо демонов. Они знали его. Они знали не просто его имя. С того, что мы услышали, они видимо знали его лично. При этом этот шестнадцатилетний "малыш", чуть не убил двоих перед тем как мы пришли. А сейчас он вдруг появляется здесь через несколько месяцев и пытается своровать. Этого недостаточно?

— Мы не знаем его прошлого, да. Также, как ты не знал нашего с Луцьеном, когда мы встретились. Но на наше предложение ты согласился. И что из этого получилось? Мы подвели тебя, предали? Нет. Так в чем же разница?

— Вы не были такими подозрительными? Вы были двумя подростками, пытающимися выжить в жестоких условиях. Я был таким же. И я только потерял сестру, из-за чего я был ужасно одинок. Так что да, я согласился на ваше предложение, но сейчас ситуация другая, и я могу этого не делать.

Похоже ситуация выходила из под контроля.

— Эй, вы двое, успокойтесь. Для начала надо обдумать все, и как минимум спросить меня и Мэя. — удивительно, но именно тихий Луцьен принялся их разымать.

— Он прав, извини. — Зак потеребил амулет на шее.

— И ты меня… — Марка отхлебнула ещё пива. — Так что будем делать?

— Голосовать, как всегда делали. — спокойно ответил Луцьен.

— Погодите. Я не понимаю о чем вы спорите. Вы даже не знаете меня, как вы можете хотеть пригласить меня к вам? — встрял заметно взволнованный Мэй.

— А ты не хочешь этого? — Луцьен будто выступал дипломатом в этом конфликте.

Мэй сглотнул.

— Дело не в этом. Дело в том, что Зак прав, и вам не следует мне доверять.

— Что ты делал последние месяцы, после нашей встречи? — поинтересовалась Марка.

— Просто путешествовал по стране.

— Не лучшее время для путешествий, не считаешь? Если только ты не аргоси, в чем я сомневаюсь.

— Не лучшее, да, но у меня нет выбора после того, как я ушел из дома.

— Глупый ребенок. Кто уходит из дома в такое опасное время? — вдруг встрял Зак.

— Вы трое?

— Мы бежали. Мы не уходили по собственной воле. Мы уходили потому что демоны заняли наши дома.

— Говори за себя. Во-первых, на меня напали разбойники, а не демоны. — возразила Марка — А во-вторых, если бы у меня была возможность, я бы сбежала из приюта еще раньше, и мне было бы все равно какие условия на улице. Я слишком нуждалась в этом. Так что я полагаю, если ты, Мэй, сделал это не из-за демонов, то это была вынужденная мера.

— Вообще, у меня хорошая жизнь дома, и если бы я там остался, я был бы в безопасности и комфорте. Меня ничто не заставляло уходить, это был мой выбор.

— Тогда ты и правда идиот. — сказал Зак, опрокидывая рюмку.

— Мало кто хотел сбежать из нашего приюта. Нас ужасно сильно наказывали за любое неповиновение, но у нас была еда, вода, теплая постель, и все это бесплатно. Мало кому хотелось обменять все это на холод улицы. У меня тоже не было острой необходимости уходить. Но все же я хотела этого. Потому что причина была не в безопасности и комфорте. Причина была в том, что я хотела свободы. Я не хотела подчиняться тупым правилам и есть еду по расписанию. Я хотела пить и танцевать в пабах, разрезать на части на части демонов. И ты, Зак, можешь назвать это безрассудным и глупым, но я не жалею. Особенно когда благодаря этому у меня появились вы. Так какая у тебя причина, Мэй? Почему ты ушёл?

Мэй помолчал, выдерживая внимательные взгляды собеседников.

— Я просто хотел быть собой.

Зак раздражительно выдохнул, в то время как Марка сказала, что это причина для неё основательная, и выпила свой бокал до конца. Впрочем тут же заказывая новый.

— Итак, сколько времени ты уже бездомствуешь?

— Месяцев пять.

— Хорошо. — кивнула Марка. — А теперь послушай меня внимательно и ответь на вопрос честно. Тебе разве не одиноко?

Мэй сглотнул.

— Честно, Мэй.

— Одиноко.

Марка подняла бровь.

— Но я не заслуживаю быть с кем-то. Ты не знаешь, какой я.

Марка наклонилась ближе.

— Я убила троих человек, троих разбойников, которые напали на наш фургон. Потом мы с Луцьеном также убивали вместе. Нам повезло не повстречать демонов тогда, потому что у нас не было оружия против них, Зак достал нам его. Но были люди. И мы их убивали. В первую нашу встречу с Заком мы все вместе убили еще трех. Мы убивали, и не только демонов. Я и правда не знаю, какой ты, но не думаю, что намного хуже нас.

— Ты ошибаешься. — Мэй также наклонился ближе к ней. — Вы убивали ради необходимости. Я не убивал никого, кроме демонов, но я был тем, кто делает плохие вещи ради развлечения. Так что да, я думаю я все же хуже вас.

— Если ты не убиваешь кошек на ужин, я думаю что смогу вытерпеть это. — улыбнулась Марка, откидываясь назад. — Так вот. Если тебе не одиноко, разве ты не должен хотеть какой-нибудь компании?

Мэй выругался и выпил впервые за вечер. Алкоголь, заказанный Маркой был крепким, но Зак заметил, что Мэй даже не поморщился.

— Ну что ж, теперь осталось только проголосовать. — Марка ухмыльнулась, но ее прервали.

Какой-то небритый мужчина подошёл к ней сзади, кладя руку на ее талию. Парни напряглись, а Марка разворачиваясь, резко ударила мужчину локтем в лицо.

— Ах ты тварь. — выругался на нее мужик.

— Еще раз тронешь меня так без разрешения, получишь по яйцам.

— Ха, а знаешь, мне такие даже больше нравятся. С ними интереснее.

Зак подошел к нему, вынимая меч.

— Не трогай ее. — прошипел он. Луцьен присоединился к нему через секунду, уже держа в руках пару ножей.

— Вы глупые детишки, лучше отойдите в сторону, и дайте дядечке немножко поиграться.

И Луцьен и Зак выглядели разъяренными, прикрывая собой Марку.

— А не то что? — обманчиво спокойным голосом спросил Луцьен.

Мужчина хохотнул, а потом свистнул. Через мгновенье позади него стояло пятеро здоровых мужиков, от которых исходила вонь, и у которых казалось, чесались руки кого-нибудь избить.

— А не то вот что.

Луцьен кинул кинжал. Тот пролетел в сантиметре от уха мужика, врезаясь в столб позади него.

— Это было предупреждение. — холодно протянул Луц.

Лицо мужика искривила маска ярости. Он махнул рукой и его дружки ринулись к парням. Зак уже выставил меч, Луцьен вытащил ещё один нож, а Марка вытянула вперёд лук. Но внезапно Мэй резко вышел вперёд. Он был таким шустрым, что никто даже не успел среагировать. Он прижал саблю к горлу мужчины.

— Сейчас ты отзываешь своих людей, и они уходят. Ты извиняешься перед Маркой, и сам уходишь отсюда, и больше никогда не возвращаешься. — пугающий шепот донесся к троице друзей, вызывая у них всех мурашки. Мэй был невысоким подростком, без мускул, лишь с саблей, но глаза мужчины расширились от ужаса, когда он смотрел в его глаза. Через секунду он дал знак своим людям отступить. Мэй отнял саблю от его шеи, и он извинился перед Маркой. Потом он и его друзья ушли. Все так, как сказал Мэй. Сам он стоял, опустив голову. Когда Зак подумал, что он хочет что-то скрыть, Мэй уже поднял лицо, посмотрев на троицу.

— Вы в порядке?

— Как, усыпи меня дьявол, ты это сделал? — глаза Марки расширились от шока.

— Любой сделает что угодно, когда к его шее прижато оружие.

Луцьен и Марка, казалось, поверили этому, но для Закк это было подозрительным.

— Итак, голосование. — голосом, не терпящим возражения, объявила Марка. — Кто за то, чтобы Мэй остался с нами и присоединился к нашей труппе?

Зак застонал.

— Лично я за. — сказала девушка. — Мэй только что спас нас, сомневаюсь что мы бы справились с шестью взрослыми мужиками. Так что мое доверие он заслужил. А ещё он милашка. Луцьен?

— Я тоже за. То, что произошло только что, было впечатляющим. — он посмотрел на Мэя как-то странно, будто задумавшись. — Мэй?

— Погодите, что вы…

Марка подняла правую руку Мэя вверх, прерывая его.

— Он за. Зак?

— Нет.

— Трое против одного. Добро пожаловать в клуб любителей уходить из дома, Мэй. Выпьем за это.

Мэй лишь растерянно посмотрел на всех троих. Зак поднял бокал:

— Добро пожаловать. — это прозвучало холодно и недоверчиво.

— Ну все, пора убираться отсюда. — устало простонала Марка. — Я иду к себе. Зак, позаботься о том, чтобы снять комнату Мэю. Луцьен, проводи меня пожалуйста.

Перед тем как уйти, Луцьен оглянулся на Зака, будто спрашивая все ли в порядке. Тот лишь кивнул.

— И так, — протянул он, как только Марка и Луцьен скрылись на лестнице. — Твой список подозрительных вещей увеличивается. Поэтому, как бы там ни было, знай: я тебе не доверяю. И тебе придется очень постараться чтобы заслужить хоть немного моего доверия. И я не люблю когда меня предают.

— Знаю. Но обещать ничего не могу. Я уже говорил, вы меня не знаете. Ты прав, что не доверяешь мне, я и сам не доверяю.

Они смотрели друг другу в глаза с минуту. Потом Зак позвал бармена, и снял комнату для Мэя. Вложив ключи ему в руку, Зак немного придержал ее.

— Просто постарайся не причинить им боль. Я этого не потерплю. — после, он ушел, а Мэй подумал о том, как все обернулось.

— Что же ты со мной сделал, Доминик…

Среди звёзд

Звонкий смех разливался по комнате. Как же он прекрасен, промелькнуло в мыслях Мэя. Он повернул голову, натыкаясь на кудрявые русые волосы, раскиданные по подушке. Доминик смеялся, скрывая смущенное лицо руками, согревая этим смехом душу Мэя. Мэй никогда не верил, что его черствое сердце способно что-то растопить. Но вот, появился Ник. Впервые взглянув в его смелые ореховые глаза, впервые увидев как тот вызывающе улыбается, будто показывая: вот он я, я не они, я тебя не боюсь, Мэй понял, что попал…Когда Доминик впервые заглянул в его глаза и не отвернулся с ужасом, он начал игру. И с самого начала стало понятно, кто в ней победитель, а кто проигравший. Слушая этот смех, Мэй смиренно принимал поражение…

Он протянул руку и коснулся его волос. Мягкие и шелковистые. Доминик перестал смеяться и повернулся к Мэю, как всегда смотря прямо в его глаза.

— Ты прекрасен, Ник, ты так прекрасен… — прошептал Мэй, разглядывая мягкие черты лица, пухлые губы, россыпь веснушек, длинные густые ресницы…

Тот промолчал.

— У тебя все хорошо? С семьей, например. — он интимно провел большим пальцем под голубым глазом Мэя.

— Эрик все еще пытается убедить меня, что ты опасен. Но я знаю что это не так, ты самое доброе существо в этом мире.

Ник мягко улыбнулся. Подтянувшись, он коснулся губ Мэя своими. Положил руки ему на щеки, нежно касаясь кончиками пальцев. Мэй зарылся одной рукой Нику в волосы, другой мягко поглаживал по спине. Ник углубил поцелуй. Мэй скользнул губами по подбородку, опускаясь все ниже. Поцелуй за ухом, поцелуй прямо под скулой, мягкое прикосновение к шее…Его отодвинули. Ник игриво положил палец ему на губы…нет, нельзя, говорил он. Мэй не смел ослушаться. Ник продолжил. Мэй и правда проиграл эту игру, какой бы она ни была…всякий раз он отдавал контроль Нику. Доминик, Ник, Ники…один человек, а столько власти. Власть над телом Мэя, над его разумом. Отдавая себя Нику, он надеялся, что сможет стать достойным его, достойным этого чудесного создания, этого божества…Он не знал, что никогда не сможет этого сделать, и что даже попытки окажутся бессмысленными…

Мэй открыл глаза, резко вдыхая. Несколько секунд он не мог выдохнуть. Несколько мгновений он лежал неподвижно. Прикоснувшись пальцами к губам, почувствовал фантомное тепло.

Как же он не любил эти сны. Потерев руками лицо, он встал.

— Ты проснулся? Вовремя. Выглядишь дерьмово.

Мэй оглянулся. Недалеко от него на колоде сидела Марка, пересчитывая стрелы.

Мэй оглянул лесную поляну, на которой они остановились прошлым вечером.

— Где Зак и Луц? — сиплым ото сна голосом, спросил он, проигнорировав последнее замечание.

— Пошли посмотреть безопасна ли дорога. Скоро будем выдвигаться, так что готовься.

Мэй взъерошил волосы и поднялся. Он пошел к ручейку, надо было умыться и набрать воды в дорогу. В отражении Мэй увидел молодого парня с невинным лицом и глубокими синими глазами. Он провел пальцем под глазом, прямо как человек во сне…По телу пробежали мурашки. Резко окунув руки в воду, Мэй стер отражение.

Когда он вернулся на поляну, Зак с Луцом уже были там. Зак недружелюбно глянул на него. Он никогда больше не высказывал своих подозрений вслух, но частые настороженные взгляды, говорили за него. Если бы кто-то спросил Мэя опять, он все еще ответил бы, что Зак прав на счёт него.

Луц махнул Мэю рукой в приветствии. Тот в ответ улыбнулся.

— Куда мы идем дальше? — Мэй подошёл к своей сумке, чтобы сложить вещи.

— Камланн. — коротко ответил Зак.

— И что это?

— Небольшой городок в нескольких милях отсюда. Нам надо достать новые припасы.

— Ооо, наконец-то останемся в гостинице, мне конечно нравится спать на шишках, но я хочу принять ванну. — Марка мечтательно закатила глаза.

— К сожалению тебе придется ещё немного помечтать о ней. — Марка издала возмущенный звук. — У нас не так много средств. Продукты не на что покупать. Так что можете уже думать, что предложить в обмен на еду. Я слышал в Камланне это постоянная практика. Хотя возможно скоро будет везде, из-за войны.

— Я уже начала привыкать ходить грязной, скоро превращусь в одного из вас: грязных вонючих мужчин.

— Эй.

— Я задела ваше эго? Это было бы достижением, если б не было так легко.

Парни переглянулись между собой, раздраженно вздыхая.

Дорога к Каммлану заняла несколько часов. Она проходила через небольшой горный каньон. В этом месте было тихо, лишь шелест ветра и крик птиц прерывал священную тишину. Растения ползли вниз по скалам, словно змеи, шипели, когда ветер перебирал их. Даже воздух казался необычным. Это место было нетронутым человеком, живым. Менять этого не хотелось, поэтому они шли как можно осторожнее, даже не разговаривая. Тишину прервало лопотание крыльев. Одинокий ворон пролетел между ними, появившись будто из неоткуда. Хлопая своими крыльями, он исчез за одной из скал, только для того, чтобы через секунду появиться вновь. Они молча наблюдали за ним. Ворон стал кружить между скалами. Каждый заметил его необычные крылья: серые перья контрастировали с черным телом. Лошадь Мэя, которую они достали ему на следующий после встречи день, фыркнула, привлекая внимание. Ворон метнулся высоко в небо, а после резко ринулся вниз. Через мгновенье он мягко приземлился на плече Мэя. Тот улыбнулся, разглядывая птицу. Она, склонив голову, в свою очередь наблюдала за юношей. Смотрела прямо ему в глаза, будто увидев что-то знакомое. Мэй подставил руку и ворон сел на нее. Остальные наблюдали за этим почти не дыша. Что-то тайное и завораживающее было как в этом месте, так и в этом моменте. Заку показалось, что он заметил необычную теплоту в глазах Мэя, когда тот наблюдал за птицей, казалось, совершенно не замечая ничего вокруг себя. Похожий взгляд кто-то мог заметить у Зака, наблюдавшего за Липпой. Но тут все же было что-то более родное и интимное. Через минуту ворон каркнул, взмахнул крыльями и скрылся в небе, больше, до конца каньона, не возвращаясь.

— Что это за место было? — выдохнула Марка, как только они вышли на обычную дорогу среди степи.

— Камланнский каньон. — с придыханием ответил Зак. — Дед Матвей обозначил его на карте.

— Никогда не видел ничего подобного… — тихо и как-то ошеломленно проговорил Луцьен.

Зак оглянулся на Мэя. Тот шел позади всех, выглядя закрытым, витающим в облаках.

— Что это было? — позвал его Зак.

Мэй выглядел так, будто очнулся от сна.

— Что? Ты о чем?

— О вороне. Почему он сел на тебя?

— Я не разговариваю с животными, откуда мне знать.

— Дед Матвей рассказывал мне истории об этом месте. Не много людей знают о нем. И они редко здесь бывают. Вороны в городах и поселках, где всегда много людей вряд-ли сели бы кому-нибудь на плече. А тут, птица, вероятно никогда не видевшая человека, ведёт себя как привыкшая к ним. Есть объяснение?

— В моих краях к воронам относятся очень почтенно. Их любят и уважают, с детства учат с ними обращаться. Я знаю, это странно, но так уж есть. Вороны свободолюбивые птицы, но при этом не такие горделивые как, например, орлы. Если ты им нравишься, они будут очень верны тебе. Для меня вороны священные птицы. Такое объяснение подойдёт? — честно и гордо, высоко поднимая подбородок, ответил Мэй.

— Очень интересно. А не скажешь с каких же это ты краев? Я никогда не слышал о таком в На́дии.

— Ты поверишь, если я скажу, что не из На́дии?

Зак помолчал.

— Как ты добрался из другой страны сюда?

— Это допрос?

— Можешь считать и так. — Зак искоса взглянул на Мэя.

— Нашел короткий путь и лазейку, где можно перейти границу. Несколько недель и я уже в На́дии.

— Так откуда ты?

— Место, откуда я ушел, называлось Боженство.

Заку этот ответ показался странным.

— Демоны в Боженстве уже давно, но тем ни менее ты сказал, что ушел из дома лишь по своему собственному выбору. Так ты ушёл из дома из-за демонов или нет?

— Технически… — помедлил Мэй. — из-за них. Но это было не как у вас, это был мой выбор.

И опять минутные переглядывания между темными зелеными и глубокими синими глазами.

Ответы Мэя были странными, но Зак не мог не оценить, что они выглядели честными.

— Не люблю воронов. — коротко сказал Зак. Они немного оторвались от Марки с Луцом, что сейчас ехали очень близко друг к другу, улыбаясь. Перед этим Луц взглянул на Мэя как-то подозрительно. Взгляд не был похож на то, как смотрел Зак, но все же казалось, будто мог раскрыть все секреты Мэя, или хотя бы подобраться к ним слишком близко.

— Почему? — поинтересовался Мэй, даже не надеясь на ответ.

— Они всегда нападают вместе с демонами. Демоны тоже уважают их и любят использовать их в своих целях. Потом из этого уважения они скармливают им трупы людей, я лично стал свидетелем этого.

Зак несколько минут подождал реакции. Когда ее не последовало, он развернулся чтобы посмотреть на притихшего Мэя. Тот ехал, опустив голову.

— Это несправедливо, я знаю. Ни по отношению к людям, ни к птицам. Если бы я мог что-то сделать, я бы сделал.

Зак недоверчиво посмотрел на Мэя. Почему это звучало как извинение?

— Я вам повторяю, этого мало. За те продукты, что вы взяли этой пары шиллингов и браслетов не хватит!

— Но мы взяли минимум. И у нас больше ничего нет.

— А как же. У вас он у каждого на шее амулет висит, поди ценный.

— А потом мы от демонов морковкой защищаться будем?

— А есть вы потом амулеты будете?

Зак раздраженно вздохнул. Они ходили по рынку уже более часа, пытаясь найти еду за те скудные средства, что у них имелись. Но все, что привлекало внимание этих жадных продавцов, было их оружие и амулеты. А с этим они расстаться не могли ни в коем случае.

— Пошли отсюда.

— Но, Зак, мы уже обошли весь рынок. Больше негде искать. — возразила Марка.

— И что ты мне предлагаешь? Может мне меч мой отдать? Или тебе свои стрелы? Или вот Луцу кинжал? А? То-то будет хорошо потом: будем в опасности, зато сытые.

— Во-первых, не смей орать на меня! Во-вторых, я просто говорю, что нам нужно успокоиться и придумать что-то, потому что у нас нет выбора.

Зак попытался глубоко вдохнуть и выдохнуть, чтобы успокоиться. Он предпринял еще одну попытку торгов. Но продавец не шел на контакт никак. Зак и Марка с Луцом уже практически приняли поражение.

— Могу я еще кое-что предложить? — вмешался Мэй. Он уже дал вещицу для обмена: какую-то, по видимому, дорогую рубашку.

— Если у тебя было что еще отдать, ты должен был сделать это ещё раньше. — язвительно прокомментировал Зак, хотя сам попытался не думать о взгляде Мэя, полном надежды, что он может помочь.

— Я просто не был уверен в ее ценности.

Зак фыркнул. Мэй стянул с шеи цепочку.

— Это подойдёт? — протянул он нее продавцу.

Глаза того округлились, хоть он и сразу же попытался это скрыть.

— Где вы достали это, юноша?

— Друг подарил.

— Скажите друзьям, чтобы в следующий раз дарили что-то получше. Такая безделушка много не стоит, но так уж и быть, отдам за нее половину того, что вы набрали.

— Нет. — Мэй скрестил руки на груди. — Не лги мне. Эта вещица стоит дороже всего твоего прилавка.

Старик изумленно вытаращился на него.

— Это не я лгу, а друг, который убедил вас в подобном.

Мэй закатил глаза.

— Этот кулон сделан из сплава, достать который еще тяжелее, чем "благородные металлы". И ты это знаешь. Я видел, что ты заметил это. Надо было менее заметно таращиться.

Продавец помолчал, пытаясь найти выход из ситуации. Он кусал губы, будто это ускоряло деятельность его мозга.

— Выметайтесь отсюда! Я позову охрану! — в конце концов придумал этот мозг.

— У вас в охране всего два человека с небольшими палицами, а у нас меч из благородных металлов, с десяток таких же стрел, ножей с кинжалами и сабля.

Ребята взглянули на Мэя напряженными взглядами, будто пытаясь понять, что он делает и не перегибает ли он палку. Старик кажется испугался.

— Давай так, — продолжил Мэй. — Мы берём с твоего прилавка все, что нам нужно, а ты не пытаешься нас обмануть и возвращаешь ребятам их вещи, оставляя при этом себе кулон.

Старик выглядел так, будто обдумывал не позвать ли все же охрану.

— Подумай хорошенько. — настаивал Мэй. — Позовешь охрану, и я сделаю все, чтобы оставить этот кулон себе. Решишься пойти на сделку, сможешь купить ещё несколько таких прилавков.

Вся четверка напряженно молчала, ожидая решения старика. Это продлилось с долгую минуту, за которую он кажется все уже решил, но не говорил чтобы протянуть интригу.

— Ладно, я согласен. Выбирайте все, что нужно.

Ребята недоверчиво покосились на прилавок.

— Давайте, я хотел бы уйти отсюда побыстрее, здесь слишком шумно. — подтолкнул их Мэй.

Когда все нужное было сложено, Мэй потянулся к продавцу.

— Спасибо вам, вы просто спасли нам жизнь, дав эту еду, спасибо. — тараторил он, крепко обнимая потерявшегося старика. Ребятам оставалось лишь изумленно смотреть.

Через мгновенье он резко отцепился.

— Хорошая сделка, до свидания. Пойдем быстро отсюда. — прошипел он, резво проходя мимо друзей.

Только за пределами рынка, те дали волю вопросам. В основном вообще-то Марка.

— Какого дьявола это было?

— Я кажется достал нам еду и остальные припасы. Что-то не так?

— Просто…как ты это сделал?

— Ты была там, ты все видела.

Марка обреченно вздохнула.

— Ты же сказал, что не знал ценна ли та вещица? — Зак отвязывал Липпу, кидая заинтересованные взгляды на Мэя.

— Я и правда не знал, это был блеф. Она ценна для меня с душевной стороны: это подарок одного когда-то важного мне человека. Но я понял все по его реакции. Мой отец довольно богат, но не все его друзья такие. Я достаточно насмотрелся на такие же взгляды, как у этого старика за все детство. Взгляд, когда ты видишь что-то ценное, руки чешутся получить это себе, а мозг уже просчитывает что ты сможешь за это получить. Ему действительно нужно было скрывать эмоции лучше.

— Эта вещь очень ценна по крайней мере для тебя, но ты был готов отдать ее ради припасов для нас? — спросил Луцьен, опять смотря на Мэя задумчиво.

Тот застенчиво улыбнулся.

— Вообще-то нет. Простите за это.

Он вытащил из кармана тот самый кулон, тут же надевая его на шею.

— Вот зачем ты его обнял! — воскликнула Марка.

— Опять крадешь? — изрек Зак, как всегда подмечающий все детали.

— Это прозвучит как оправдание, потому что это оно и есть, но…эта вещь слишком дорога для меня, я бы не смог ее потерять.

И опять минутные переглядывания.

— Та все равно. — нарушил их возглас Марки. — Все равно, что ты украл. В конце концов ведь, все получилось справедливо: мы четверо остались при своих вещах, при этом получили припасы на несколько месяцев, а тот мужик получил по заслугам, за то, что пытался обмануть нас. Так что спасибо Мэй, ты ещё раз нас спас. — похлопала она его по плечу.

Мэй попытался не думать о том, что не смог отказаться от какой-то своей прошлой части, что все эти оправдания не действительны, что он остался каким был. Это было бы слишком больно.

Огонь освещал небольшую лесную поляну. Там, куда его свет не дотягивался, царствовала полная темень, и оставалось только догадываться, что же скрыто в этой темноте. Иногда оттуда доносилось фырканье: лошади тихо ходили туда сюда, жуя свежую траву. Полная луна высоко в небе напоминала каждому сидящему на поляне о чем-то потаенном, личном, скрытым ото всех. Россыпь белых ярких точек на черноте неба завораживала, прибавляла этому моменту еще большей таинственности. Из леса доносилось уже ставшее привычным за несколько месяцев путешествий, уханье сов, разные насекомые пролетали туда сюда, нарушая спокойствие. Треск костра возвращал из прошлого, прерывая воспоминания, заставляя сосредотачиваться на настоящем, на безмятежных лицах, умиротворенно наблюдающих за языками пламени.

Зак лежал на земле, подложив руки под голову. Звёзды вновь вызвали в нем мысли о сестре, воспоминания о ее светлой улыбке, ямочках и бледной коже, подчеркиваемой черными-черными волосами. О ее беззаботном смехе, о маленьких точках веснушек на щеках, которые она так не любила. Которые он так жаждал увидеть вновь…

Марка подстелила на землю свою куртку и лежала на ней, скрестив руки на груди. Смотря на луну, она вспоминала Марию и их игру с поиском созвездий. Любимым созвездием Марии был Центавр, они всегда соревновались кто найдет его первым. Конечно это всегда была Мария. Даже в ночь перед ее побегом…

Луцьен оперся спиной на дерево, прислушиваясь к костру. Перед его глазами улыбался брат. Они любили сидеть зимними вечерами перед печью, наблюдая за тем, как огонь пожирал древесину, устанавливая свою иерархию, доказывая свою силу: вот он я, упустите меня из виду и я сожгу здесь все…потому что могу…

Мэй смотрел на звёзды, а мысли его перескакивали с одной на другую. Он вспомнил первую встречу с Ником, тогда тоже была ночь, но намного ярче. Ему не нужен был костер чтобы разглядеть глаза напротив, чтобы увидеть в них что-то страшное, угнетающее, но в то же время притягательное. Луна сама осветила это лицо, будто говоря: смотри, присмотрись хорошо…это твоя смерть…

— Интересно, что там на небе. — прошептал Мэй. — Там, за звёздами. Ведь должно же что-то скрываться в этой бесконечности…

— Там наверняка богиня Лекки. Я бы хотела посмотреть как выглядит ее царство изнутри. — тихим голосом ответила Марка.

— А кто это? Богиня Лекки…

Марка изумленно повернулась к Мэю.

— Ты серьезно не знаешь?

Мэй глянул на нее недоуменно.

— А должен?

— Я думала это знают все. Это же история создания мира.

— Мой отец никогда не верил ни во что подобное. И никогда не разрешал нам с братом интересоваться таким.

— А мама?

Мэй помедлил. Он посмотрел на небо, будто предаваясь потаенным воспоминаниям.

— Она тоже не очень любила такие истории. — уклончиво ответил он в конце концов.

— Это грустно. Но тебе повезло, что у тебя есть я, чтобы передать эти волшебные знания. — Марка вновь устроилась на курточке, и вздохнула, набираясь энергии для повествования.

— Богиня Лекки создала наш мир.

— И ее брат, Чемнош. — добавил Луцьен.

— Да, и он. Брат и сестра. Вы знали, что Лекки переводится как "свет", а Чемнош как "темнота". Наш мир создали две противоположности: свет и темнота. Как бы банально это ни было…

— А кто создал их? — тихо, боясь нарушить момент, поинтересовался Мэй.

— История это замалчивает, но я верю, что судьба. Только судьба могла создать двоих божеств с такими именами, будто иронично намекая на будущее.

— Ты веришь в судьбу? — спросил Зак.

— А что тогда свело нас вместе? — Марка подняла бровь, глядя на Зака.

— Стечение обстоятельств?

— Ты такой дурень…Только судьба могла распорядиться этими "стечениями обстоятельств", и ничто другое.

— Если судьба существует, то она ужасно гнусная и несправедливая… — пробормотал Мэй.

— Но ведь мы вместе, благодаря ей, почему ты так считаешь?

— Потому что, если всем, что случается, распоряжается судьба, то это она виновата в смертях младенцев, не успевших увидеть мир, в ужасных утратах, вызванных войной, в том, что кто-то рождается бедным, а кто-то богатым. Часто место твоего рождения предопределяет твое будущее. Так разве это справедливо?

— С чего ты взял, что место рождения предопределяет твое будущее?

— Я знаю это по себе. Я пытаюсь быть кем-то другим, но то, кем я родился уже определяет меня. Я не могу измениться, как бы не старался…

Марка кажется не нашлась с ответом. Зато нашел, что сказать, Зак.

— Кто тебе это сказал?

— Один человек…он пытался сделать меня лучше. У него не вышло.

— Где он сейчас?

— Он ушел. Я подвёл его.

— Нет. Он не должен был менять тебя. Но он попытался сделать это. А после сбежал. Это он виноват в том, что ты не смог оправдать его ожиданий. Это не твоя вина, это даже была не твоя война: ты менялся ради него, а не ради себя. Но если ты захочешь сделать себя лучше, если этого действительно захочешь ты…то никакая судьба тебе не помешает. Это будет только в твоих руках, и только ты будешь решать, получится у тебя или нет.

Эти заглядывания в глаза друг друга уже кажется становились привычкой. И каждый раз каждый из них тонул в глазах другого.

— Судьба может и несправедлива, но все же она есть. — после затянувшегося молчания, продолжила Марка. — Лекки оказалась действительно светом этого мира, а Чемнош настоящей тьмой…Помимо земли, людей и животных, Лекки создала еще и ангелов. Эти создания защищали нас. Они тайно предотвращали разные беды, остерегали нас от неправильного выбора…правда их никто не видел. И не видит до сих пор, хотя как хотелось бы… Уверена, они выглядят волшебно… Знаешь, когда-то в мире все было идеально. Не было демонов, не было войн, было меньше болезней. Это было прекрасное и очень давнее время. Изменилось всё из-за Чемноша. Это он создал демонов. Но их предназначение было другим, нежели сейчас. Тогда они не вели войну. Их деяния просто были противоположными с деяниями ангелов: когда ангелы защищали нас, демоны заставляли нас попадать в беду; когда ангелы отговаривали человека от плохого выбора, демоны подбивали его к нему…Это было неправильно, это нарушало весь заранее построенный мир, и видимо поэтому вызвало негодование Лекки. В конце концов сестра пошла на брата, а брат на сестру. Их война закончилась компромиссом. — Марка тяжело вздохнула, Мэй с нетерпением ждал продолжения истории. Даже Зак и Луц, знающие все это наизусть, заинтересовано слушали. — Чемнош должен был увести демонов под землю. Лекки не смогла их уничтожить: то ли у нее не было сил, то ли от любви к брату. Чемнош назначил главного демона, назвал его дьяволом, и, говорят, именно он командует сейчас их армией. Сама Лекки тогда осталась на небесах, создав там свою страну. После смерти каждый попадает к ней и превращается в звезды, чтобы иметь возможность наблюдать за миром хотя бы ночью… — Марка оглядела каждую звезду, висящую над ее головой, будто пытаясь разглядеть там умершие души…

Несколько минут на поляне стояло молчание.

— И вы в это верите? — прервал его Мэй.

— Да, я думаю, что это ничто иное как судьба вместе с богиней помогли мне выбраться из приюта, свели меня с вами… — в глазах Марки плескалась теплота и наивность.

— А я вот сомневаюсь. — отозвался Луц. — Знаете, когда на наш город напали демоны и я понял, что помощи легиона не будет, я попросил ее у богини. И не я один, я слышал как матери выкрикивали мольбы к ней, просили защитить детей…Но в конце концов, богиня не пришла, она не прислала своих ангелов, и весь город пал, и множество детей оказались мертвы…Теперь я не знаю, что думать. Возможно это было предрешено судьбой, а Лекки не настолько могущественна чтобы идти против нее, или ее все же не существует…мой брат сказал бы, что первое, но я не уверен. Тем более он мертв, богиня не спасла и его.

— Я думаю второе. — холодно сказал Зак. — Моя сестра всегда верила в богиню, всегда ожидала помощи, но как ты и сказал, Луц, никогда ее не получала. Она воспитывала меня много лет сама, и если кому я и благодарен за свое спасение, то это ей, а не судьбе или богине.

Марка понуро обратилась к Мэю.

— Ну как? Может, узнав историю, ты разделишь мою веру?

— Прости, но нет. Я никогда не разделял мнение моего отца о глупости всех легенд и историй о мире, множество из тех, что я слышал от других, от людей, казались мне правдивыми, но не эта…Я не знаю, как создавался мир, но я точно знаю, как возникли демоны, и к сожалению, это не похоже на рождение из-за бога Чемноша.

— И как же они возникли?

— В их создании виноваты люди. Им ведь нужно было чем-то оправдывать свои гнусные поступки…

— Это чушь. — Марка поморщилась.

— А я в это верю. — Зак опять посмотрел на Мэя. — Люди не святые, не все. Я видел их. И я уверен, что если кто и был способен пойти на создание этих существ, то это были они. Потому что люди не идеальны, они совершают ошибки, и зачастую, от этих ошибок страдают другие…

Сердце Мэя пропустило удар. Люди не идеальны… Эта мысль ударила в голове, перевернула там что-то. Возможно, он не так безнадёжен как думал. Где-то совсем близко, в темноте, громко ухнула сова. Пролопотели крылья. Треск костра сосредотачивал на настоящем, на задумчивых лицах, внимательно наблюдающих за языками пламени.

Сломанные и преданные

Резкая боль пронзила спину. Жар разливался по ней, вынуждая извиваться, пытаться сдвинуться. Ещё один удар заставил вздрогнуть. Из глаз хлынули слезы, унижение завязалось тугим узлом в животе. Прикусив руку, она пыталась отвлечься не только от боли, расходящейся от спины по всему телу, но и от воспоминаний. Всхлипывая от очередного удара, думала лишь о предательстве. Зажмурив глаза, лишь повторяла про себя одну и ту же фразу: нет, она не могла, не могла…

Жар вдруг исчез, сменяясь колючим холодом. Ее глаза были открыты, но перед ними стояла темнота. Все мысли ушли, оставляя после себя пустоту. Боль будто исчезла…Она начала терять сознание…

Возвращение было резким. Кто-то вмиг отрезвил ее рассудок, выливая на израненную спину ведро ледяной воды. В ушах зашумело, зазвенело. Захлебываясь, она пыталась вдохнуть. Боль вернулась вновь, казалось, в десятикратном размере. Всхлип, всхлип, всхлип.

Кто-то схватил ее за волосы, больно дергая, отклоняя голову назад. Уха коснулось мерзкое теплое дыхание, опять заставляя вздрагивать.

— Ну что, дуреха, теперь не такая дерзкая? — мужской шепот прошелся по мочке уха, шее…Ей ещё сильнее захотелось отодвинуться. — Дядя Гоша и не с такими справлялся.

Дядей Гошей был страшный мужчина, нанятый в приют для проведения наказаний…Он хорошо справлялся со своей работой. Из его кабинета редко кто выходил в сознании, а шрамы оставались еще надолго. Такие наказания работали на ура: никто, получивший их, больше не пытался повторить свою проказу.

Шею стиснули руками-клешнями.

— Ты пыталась сбежать? — тихий голос пронзился издевкой. — Ты действительно думала, что сможешь сбежать от дяди Гоши?

Резкий громкий смех заставил не просто вздрогнуть, а по-настоящему дернуться, пытаясь отползти в сторону. Но рука, скрутившая волосы в кулак и зажавшая шею, не позволила.

— Почему ты пыталась сбежать? — теперь в голосе слышались обманчиво ласковые нотки. Ноги задрожали. — Чем тебе не нравится в приюте? Тебя плохо кормят? Плохо одевают? Не дают спать? В чем причина?

Мужчина оторвался, вновь хватаясь за плеть, нанося ещё один обжигающий удар.

— Ты просто неблагодарная сучка. Вот в чем причина. — прорычали где-то сверху.

Из ее глаз полились слезы. Нет, не плачь, не показывай ему своего страха…тщетно уговаривала она себя.

— Или это было из-за той белобрысой стервы? — голос опять вернулся к уху. — Как там ее? Марии? Неужели ты подумала, что раз сбежала она, то должно получиться и у тебя? Хах, какая ты глупая. Глупая, глупая, глупая идиотка.

Слова "глупая" сопровождались ударами и всхлипами. Образ Марии постал перед глазами. Белые длинные волосы, развивающиеся ветром, дерзкая, немного жестокая ухмылка, вечно прищуренные глаза…Они должны были убежать вместе, но похоже эти тонкие губы никогда не говорили Марке и толики правды, вечно смеясь над ней, такой наивной девчонкой.

— Мария обманула нас, признаю. Но ты не Мария… — грубая мозолистая рука схватила ее за подбородок, вынуждая поднять заплаканные глаза, вынуждая смотреть на морщинистое мерзкое лицо. — Ты просто Марка. Тупая, беспомощная девчонка. Ты не можешь сделать ни-че-го…

Рука резко отпустила. Лицо Марки упало вниз. Она видела лишь отдаляющиеся ноги в тяжелых коричневых ботинках. Ее красные, от трения веревки, связывающей их, запястья, отвязали. Через секунду ее саму вздернули на ноги, не давая времени прийти в себя.

— Запомни, Марка, — прошипели ей прямо в лицо, обжигая вонючим дыханием. — Ты бессильна, беспомощна, ты ничего несможешь сделать. И сбежать ты тоже не сможешь, даже не пытайся. Заруби себе это на носу.

А затем ее вытолкнули за дверь, даже не давая времени натянуть одежду. Был день, по коридорах сновали ученики. Увидев заплаканную, избитую ученицу, они просто обходили ее стороной, зная, что за помощь могут оказаться на ее месте.

Боль и унижение пронзали все тело. Ноги не держали и едва натянув одежду, она упала возле стены, даже не пытаясь встать. Она действительно была беспомощна в этот момент…Но это не значит, что она была такой всегда. Говоря все это ей, мучитель Гоша не учитывал лук и стрелы, спрятанные в укромном месте. Она не была бессильна. И пусть на счёт кое-чего мужчина был прав: она не могла сбежать сейчас, она знала, что все равно сделает это рано или поздно…

— Марка, хватит плескаться! — грубый голос Зака вырвал ее из воспоминаний. Вода в ванной остыла, а она даже не заметила.

— Уже иду! — крикнула она в ответ, вылезая из воды.

Обернувшись полотенцем, подошла к запыленному зеркалу, протёрла его тыльной стороной ладони. Из зеркала на нее смотрела веснушчатая девчонка, очень похожая на ту, из воспоминания два года назад, но все же не являющейся ею. Карие глаза не плакали, подбородок не дрожал. Единственное, что говорило о том, что это все же происходило с ней, были следы плети на спине. Дядя Гоша постарался на славу. Марка усмехнулась. Все же с ней он не справился, большой страшный дядечка таки не смог сломать ее…

Одевшись, заплетя русые волосы в привычный низкий хвост и собрав вещи, Марка сошла вниз. Трое парней, ее вечных, теперь, спутников, уже ждали ее за баром.

— Я конечно понимаю, что ты соскучилась за ванной, поверь, я тоже. Но все же проводить там столько времени, это преступление. Мы вообще-то не на отдых едем, если ты забыла. — сразу начал ворчать Зак, на что Мэй с Луцем лишь усмехнулась.

— Я тоже тебя люблю, солнце, но перестань быть ворчливой бабулей. — прощебетала Марка в ответ. — Лучше хватит тратить время и идем уже. Я надеюсь, вы уже вывели лошадей?

Зак раздраженно вспыхнул, а Мэй рассмеялся. Луцьен, проходя мимо, щелкнул Марку по кепке. Выйдя на улицу, они вновь двинулись в путь, в котором Марка разрывалась между воспоминаниями о прошлом и видом милого Луцьена, так почему-то изящно поправляющего свои кудряшки.

Также иногда она отвлекалась на Мэя и Зака, все время поглядывающих друг на друга, когда думали, что никто не видит, скрывая эти взгляды даже от друг друга. Зак клялся, что ему не нравится Мэй, что он ему не доверяет, и в какой-то мере так и было, но отрицать какой-то интерес, так и плескающийся в его глазах, было глупо с его стороны. Мэй же своего интереса к Заку даже не скрывал, хотя потакать ему и принимать его, кажется не хотел. В любом случае, Марка надеялась, что эти двое разберутся в том, что происходит между ними и будут счастливы…

Остановки в гостевых домах, как прошлой ночью, были редкостью. Деньги в военное время ценились слишком сильно. Они останавливались на ночевку прямо в том месте, где ночь и луна догоняли их: в лесу, степи, горах, однажды даже в пустыне. Вот и сейчас, когда солнце село, принося с собой прохладный вечерний ветерок и синие тучи, плывущие по небу, они отпустили лошадей, оставляя им самим искать себе еду, а сами отправились на поиски древесины для костра.

Каждый в этой компании любил эти ночные остановки, с наблюдением за звездами, с воспоминаниями, становящимися рассказами…

— Я не мог поверить в то, что вижу. Этот человек выпил целую бутылку рома разом. Мой знакомый стоит возле меня, толкает в ребра локтем и говорит: " — Мэй, а ты так сможешь?" Я стою и не знаю, что сказать. Что я сделал? Выпил. У нас было не принято отказываться от такого. Но сколько я потом об этом жалел. — например такие рассказы, сопровождающиеся всеобщим смехом, открывали то, что раньше Мэй был ещё большим любителем вечеринок, нежели Марка…Пока что-то не случилось…

Другие рассказы раскрывали любовь Луца к растениям. Оказывается, дома у него была целая комнатка, установленная полками для разных цветов, трав.

Некоторые истории, которые Марке приходилось чуть ли не клешнями вытаскивать из Зака, описывали его глубокую любовь и благодарность сестре. Все знали, что с ней случилось, но увидеть вину, застывшую навеки в зелёных глазах, удавалось только удивительному Мэю.

Этот вечер никак не отличался от других, сопровождаясь фырканьем лошадей, щебетанием птиц и вечным треском костра.

— Зак, хватит чистить свой меч, он и так сверкает ярче звезд, иди уже есть. — Мэй махнул рукой, подзывая Зака к остальным, засевшим вокруг казана с приготовленным Луцьеном супом.

Зак закатил глаза, но все же поднялся. Луцьен крутил в руке один из своих кинжалов, внимательно разглядывая его. Марка посмотрела на руку, искусно вертящию лезвие, перевела взгляд на сосредоточенное лицо.

— Луц, а со скольких максимально метров ты можешь попасть в цель этим кинжалом?

Луцьен поднял на нее глаза, призадумался.

— Метров с…тридцати.

Марка неопределенно хмыкнула.

— Что? — вопросительно поднял бровь Луцьен, пряча лезвие.

— Просто еще раз уверилась в удобности лука. Стрелой можно попасть метров с двухсот.

— Да, но в ближнем бою стрелой сражаться будет сложно, а вот ножом или кинжалом, полегче.

— Это работает и наоборот. Если надо поразить дальнюю опасность, и нож, и меч, будут бесполезны.

Луцьен помолчал.

— Выходит каждое оружие не идеально и имеет минусы. Остаётся лишь надеяться, что мне не придется поражать дальнюю цель, а тебе слишком часто участвовать в ближнем бою.

Марка задумчиво пожевала губу.

— Не обязательно.

Ещё одна вопросительно поднятая бровь.

— Мы можем научиться владеть оружием друг друга.

— И как ты себе это представляешь?

— Как как. Ты научишь меня метать ножи, я тебя — стрелять из лука. Все равно это чем-то похоже, значит не должно быть слишком сложно учиться для нас, правда?

— А Мэй с Заком?

— Меня сюда можете не вставлять. — Мэй оборонительно поднял руки вверх. — Я слишком люблю свою саблю, чтобы променять ее на что-то другое.

— Меня тоже не втягивайте. Меч — самое удобное, что придумали люди. И я к нему привык, ничего другого мне не нужно.

Марка закатила на это глаза.

— Вы дураки, но выбор ваш. Луц, так ты согласен? — требовательно спросила она.

Вздохнув, тот согласился.

Этот вечер не отличался ничем, кроме его исхода. Сразу после ужина, Луц и Марка пошли искать подходящую цель, а после, поменявшись оружием, несколько часов подряд, до темноты, раздавали друг другу указания, поправляли неправильную позу другого. По мнению Зака это была просто игра, поэтому он был удивлен, когда на следующий день, те повторили все. И на следующий, и на следующий, пока это негласно не стало их традицией.

Улица шумела. Дети сновали туда сюда, чуть не сбивая с ног. Продавцы за прилавками зазывали покупателей искусными речами. Те, в свою очередь, щебетали между собой, рассматривая товар, выбирая. Копыта лошадей стучали по брусчатке, голуби и другие птицы сидели на ней, клюя остатки еды, веером разлетаясь вверх, встречая людей. Люди спешили кто куда, оминая друг друга, иногда, в спешке, все же сталкиваясь. Они пришли на ярмарку, наслушавшись нытья Марки, ворчащей о ее нужде новых ботинков. Эти уже слишком истоптались за несколько месяцев пути.

— Откуда тут столько птиц? — недовольно пробормотал Зак.

— Здесь много мусора и еды, это привлекает их. — пожимая плечами, пояснил Мэй. Он купил маленькую булку, и сейчас дробил ее, кидая маленькие кусочки птицам. Те кучами налетали на них, хватая, и разлетаясь вновь.

— Хэй, как вам эта куртка? — покрутилась перед парнями Марка.

— Мы пришли сюда лишь за ботинками, зачем тебе куртка?

— Уже октябрь, скоро похолодает. Моей кожанки будет недостаточно.

— Вот когда будет недостаточно, тогда и купим, а сейчас положи на место. — причитал Зак.

Марка раздраженно вздохнула, но куртку сняла.

Спустя несколько минут они решили разделиться на пары, чтобы посмотреть на нужные им вещи самостоятельно, а потом встретиться возле выхода. Луцьен пошел с Маркой, а Мэй с Заком.

— Можно вопрос? — через время заговорил Мэй, когда они, ведя лошадей, шли между рядами, смотря на товары издаля, не останавливаясь.

— Чего тебе?

— Почему здесь люди такие спокойные, они разве не знают, что демоны идут сюда?

— Знают. Но легион немного сдерживает демонов. Многие из этих людей прожили здесь всю жизнь. Они надеются оставаться дома настолько долго, насколько возможно. — Мэй услышал нотку грусти в голосе Зака, проскользившую в том, как хрипло он сказал слово "дом". Мэй давно не скучал по дому. Он перестал быть его крепостью еще после смерти матери, но он хотел вновь почувствовать это желание. Желание вернуться домой, к тому, кто тебя любит…

— Проблема лишь в том, — продолжал Зак. — Что некоторые демоны вырываются с армии и территорий, которые они оккупировали, чтобы пройти дальше. Они думают, что даже не смотря на то, что они без армии, люди мало что их сделают. Приходится ломать их уверенность.

Мэй усмехнулся.

— Уверен это заслуга лишь Марки, она лучшая из нас всех.

Зак закатил глаза.

— Тебе не жалко тратить хлеб на глупых птиц? — проворчал он.

Мэй спокойно пожал плечами и улыбнулся.

— Нет, я люблю птиц.

— Я думал эта любовь предназначена исключительно для воронов.

— Вороны для меня священные птицы, но это не значит, что другие хуже.

Зак фыркнул.

— Ты ужасно странный.

— А ты невообразимо серьезный и ворчливый. Тебе нужно научиться расслабляться.

— С тобой что-ли? Это будет невозможно.

— Если ты хоть на секунду перестанешь подозревать меня во всем зле мира, будет очень даже возможно.

Зак промолчал секунду.

— Я не об этом.

Мэй вопросительно скосил на него глаза.

— Ты слишком интересный. Заставляешь задуматься о многих вещах.

Увидев самодовольный взгляд Мэя, он добавил.

— Но это не значит, что ты не подозрительный.

— Ага, куда ж без этого. Ты лучше скажи мне, ты никогда не задумывался, что будучи таким серьезным, пропустишь всю молодость? Ты старше меня на два года, но ведёшь себя так, будто на тридцать.

Ответа Мэй не услышал, и развернувшись, увидел Зака, стоящего возле одного из прилавков и разглядывающего что-то. Мэй подошёл ближе, и увидел маленькие ножички и наждачную бумагу. Возле них на подставке стояло несколько резьбленных деревянных фигурок, выстроенных в ряд.

— Ты тоже занимаешься таким? Мог бы купить что-то, если тебе нужно, я уверен, это недорого стоит.

Зак вздрогнул, будто не заметил Мэя.

— Во-первых это не твое дело, во-вторых, нет, я не могу это купить. Марка однозначно потратит больше денег, чем должна была, и потом даже это небольшое количество денег будет нужным.

— Но…

— Никаких но. Пошли. — отрезал Зак и развернулся.

Он не смотрел, идёт ли Мэй за ним, поэтому тот решил воспользоваться возможностью. Достав небольшие запасы, спрятанные еще с того времени, как он путешествовал один, он купил небольшой острый ножичек и лоскут наждачной бумаги.

Когда Луцьен и Марка вернулись, Мэй с Заком уже полчаса ждали их, не разговаривая после того случая. Марка, как и ожидалось, не обошлась одними лишь ботинками, купив еще одну мужскую кепку. Они уже двинулись в путь, когда Марка воскликнула.

— Смотрите! — они ткнула пальцем в небо, обращая внимание на птицу, летящею прямиком к ним.

Через мгновенье та приземлилась на плече Мэя.

— Это же тот самый ворон! Что он тут делает?

Серые крылья черной птицы залопотали в ответ на возглас Марки.

— Не знаю. — выдохнул Мэй.

Он достал остатки булки, кроша ее на ладонь. Ворон опустился на нее, клюя еду, рассматривая окружающих своими глазами-бусинками. Мэй ласково коснулся перья птицы, и та, на удивление, не улетела, продолжая свое занятие.

Удивлённые, никто больше ничего не сказал, а после, птица улетела. Переглянувшись, друзья двинулись в путь, не поднимая темы произошедшего.

Марка застонала.

— Я уже готова отказаться от этой идеи. Это бессмысленно, у меня ничего не получается. — она бросила нож вниз, всадив его в землю.

— Нет, просто нужно немного больше времени. Тем более все действительно не так уж плохо. Лучше, чем я ожидал.

— Серьезно?! Лучше?! — вспыхнула Марка. — Мы столько времени занимаемся, а я все ещё не могу попасть точно в цель.

— По крайней мере ты попадаешь в мишень. Я вначале все время бросал мимо, один раз чуть не убил соседку, не совсем вовремя заглянувшую к нам в сад.

Марка прыснула.

— Ну, я хотя бы никого не убиваю. Это утешает, спасибо.

Луц фыркнул.

— Обращайся.

Марка пригладила волосы руками, глубоко вздохнула и подняла нож вновь.

— Твой хват мы уже выроботали, нужно отработать сам бросок. — прокомментировал Луц. Марка замечала, что на из занятиях он становился более разговорчивым. Указывал ей на ошибки, смеялся вместе с ней с неудачных попыток и поддерживал, когда она собиралась сдаться. Он не то чтобы слишком отличался от себя обычного: то же спокойное лицо, будто упади перед ним звезда, он даже не моргнет. Но все же Марка ловила каждую перемену, что отзывалась теплом внутри.

— Я не совсем понимаю как должна двигать запьястьем в сам момент броска.

Луцьен оставил свой собственный нож, подошёл сзади к Марке. Она была выше его, и он едва доставал чтобы посмотреть через ее плече на то, как она держит нож.

— Если дистанция короткая, нужно чтобы нож крутился быстрее. Для этого тебе нужно сильно загнуть запьястье к предплечью. — он положил ладонь Марке на руку, сгибая запьястье так, как объяснял. Его дыхание прошлось по ее шее, и она едва сдержалась чтобы бы не вздрогнуть. — Чем дальше дистанция, тем меньше ты снимаешь его. Его цель совсем далеко, запьястье не сгибается вообще, ведь тут тебе и вовсе не нужно чтобы нож вращался.

Он отошёл, скрестив руки на груди.

— Давай, попробуй.

Марка глубоко вздохнула, пытаясь забыть ощущение прикосновения к коже. Нож несколько раз провертелся в воздухе. И попал в самый центр мишени.

— Да! — она триумфально вскинула руки.

Луцьен улыбнулся. Эти уроки напоминали ему времена с братом, его указания для Луца, его советы. Луцьен мог бы забыться, решить, что на миг отправился в прошлое, что брат жив и он рядом. Но Марка смеялась так радостно, как не смеялся Дан. Брат не кидался ему на шею чтобы обнять, встречая его успех. Он не ухмылялся ему гордо, как это делала Марка.

— В следующий раз моя очередь?

Луцьен вздохнул.

— Да, мне придется смериться с тем, как ты нетерпелива ко мне. — бормотал он, собирая ножи.

— Это я нетерпелива?! — возмутилась Марка. — Поверь, ты не встретишь более терпеливого человека нежели я. И вообще, это все ты. Ты плохой ученик, как тут быть терпеливой?!

Луц лишь улыбнулся на ее бурчания. Да, это были не его уроки с братом, но они тоже были неплохими.

Уже потом, когда Марка с Луцом ушли опять практиковаться, Мэй решил отдать Заку свой подарок. Тот, как всегда, сидел на бревне, чистя меч. Мэй нерешительно потоптался позади. Глубоко вздохнув, всё-таки подошёл ближе.

— Эй.

Зак обернулся.

— Чего тебе?

— Вот. — Мэй кинул подарки Заку на колени. — Ты хотел это, я решил купить.

Зак долго рассматривал предметы.

— У тебя завалялись лишние деньги? Если так, то в следующий раз, когда мне будет на что-то не хватать, я возьму у тебя. — когда он заговорил, его голос казался хриплым.

Мэй опустил глаза.

— У меня оставалось немного денег еще с тех, что я украл из дома, когда бежал. Я собирался потратить их на вас, если нужно будет. Ты хотел это, и я подумал, что будет неплохо купить. Прости, если подвёл.

Он ринулся было уйти, но Зак вдруг встал и схватил его за рукав.

— Погоди. — он стоял, так же опустив глаза. — Спасибо. Не знаю зачем ты это сделал, но спасибо.

Они молчали несколько минут. Стоя в опасной близости друг к другу, с запястьем Мэя в руке Зака.

— Я знаю, ты мне не доверяешь. — услышав тихий нерешительный голос, Зак поднял глаза. Опущенное лицо Мэя скрывали каштановые кудри, чем-то сильно запомнившиеся Заку. — И я не прошу от тебя доверия, я его действительно не заслуживаю…Но я просто хочу сказать, что никогда не представлю опасности одного из вас. Я никогда не предам вас. Ты можешь мне не верить, но вы стали слишком важной частью моей жизни…Я был сломлен, я сам был предан, когда вы меня встретили…я не хочу терять вас. Вот и все. Прости.

Он попытался вырвать руку, но Зак только сжал крепче, вынуждая поднять глаза…Они опять тонули в глазах друг друга: Зак захлебывался в синеве напротив, Мэй задыхался от запаха трав, появившегося от этого глубоко зеленого цвета.

Неизвестно сколько они так простояли, прежде чем громкий возглас Марки не прервал их. Резко отодвинувшись, они опять спрятали глаза. Но Марка все же успела заметить бледность Зака, пунцовые щеки Мэя и пожалеть о своем раннем возвращении.

Решение природы

— Не сжимай нож изо всех сил. Держи его так, будто стараешься не выпустить из ладони воробья. — Дан стоял позади, контролируя его стойку, поправляя запястье. — Лезвие должно свободно проходить между пальцами.

Когда он отошёл, сложа руки на груди, Луцьен сосредоточено вздохнул и метнул нож вперёд. Тот попал в самый центр мишени.

— Молодец! — воскликнул Дан. — Дьявольские рога, такими темпами, ты станешь лучше меня. Давай, попробуй еще раз.

И опять точно в центр.

— Неужели ученик превзошел учителя? А, Луцьен?

Луцьен грустно усмехнулся.

— Ты должен был ожидать этого, когда брался меня обучать.

— Да, ты прав.

Дан весь светился от радости и восторга, но улыбка сошла с его лица, когда он заметил тусклые глаза Луца.

— Ну ты чего? У тебе же все получается.

— Через сколько ты уезжаешь?

Резкий вопрос заставил Дана отвести глаза.

— Через три недели.

Луц отвернулся, наверняка пытаясь скрыть невольно выступившие слезы.

— Но ты не расстраивайся, у нас ещё есть время чтобы отточить твои навыки. Давай теперь отодвинем мишень на большее расстояние.

Он отвернулся и пошел к мишени…Ему не хотелось видеть плачущего брата.

— Ты можешь просто не ехать? — дрожащий голос заставил остановиться.

Не оборачиваясь, Дан ответил:

— Ты же знаешь, Луц, не могу. Это мой долг.

— Ты можешь сбежать, спрятаться, это война, Дан, война! — Луцьен кричал брату в спину в глупой, детской надежде.

На глазах Дана также выступили слезы.

— Я не могу бежать. Прости, Луци.

Позади послышался крик, а потом в мишень, прямо возле предыдущего, врезался нож. А потом еще один, и еще, и еще…

Дан развернулся и побежал к Луцу. Сжав брата в объятиях, он шептал извинения, держа в руках дрожащее от злости тело, сам задыхался от грусти.

— Мне так жаль, Луц, мне так жаль…

Неизвестно сколько стояли они так, пока каждый пытался взять себя в руки. Все еще дрожа, Луц наконец заговорил — злым, отчаянным шепотом:

— Обещай, что вернёшься. Обещай, что не оставляешь меня навсегда. Обещай!

— Я не могу этого пообещать, Луц.

— Нет, можешь. Ты обещал мне, что будешь заботиться обо мне, прошу… — он вцепился в рубашку брата, сжимая кулаки.

— Хорошо, хорошо, Луц. Я обещаю, что вернусь. Слышишь? Я сделаю все, чтобы вернуться. Только береги ты себя, береги…

Сердце Луцьена сжалось при этих словах.

— Вот. — Дан полез в карман, и достал оттуда сверток. Он бережно переложил его в ладони Луца. — Это мой тебе подарок на шестнадцатилетие.

Развернув дешевую ткань, Луцьен увидел на ладони нож. На лезвии сияла гравировка: ровный круг, как знал Луцьен, знак богини Лекки. Нож сверкал, будто звезда. Такого Луцьен не видел никогда раньше.

— Это особый нож, Луцьен. — заговорил Дан. — Используй его только в крайнем случае. И обещай теперь ты мне, что будешь беречь себя. Чтобы ни случилось, обещай, что выживешь.

Луцьен судорожно закивал.

— Обещаю, обещаю.

Но жизнь не всегда хочет чтобы мы выполняли свои обещания. Тогда Луцьен не знал, что его брату не будет позволено выполнить свое, а ему самому будет очень сложно это сделать. Но он знал, что может хотя бы попытаться…

— Луцьен! — сквозь шум дождя и лязга металла, послышался пронзительный крик Марки. Обернувшись, Луцьен увидел мужчину с мечом, который кинулся на него. Едва успев увернуться, Луц воткнул нож в спину нападающего. Тот захрипел и выпустив оружие, упал в грязь…Луцьен ужасно устал сражаться, но он собирался и дальше пытаться сдержать обещание…

Небо гремело раскатами грома, ливень шумел прерывая любые другие звуки. Ветер пробирался сквозь одежду, но холодно не было: адреналин разгонял кровь по телу, вызывая жар, обжигая. Тучи грозно сгущались наверху, полностью скрывая ночное небо. Ни звезд, ни луны не было видно, будто происходящее не заслуживало их. Ночную темноту прерывали лишь яркие молнии, расстилавшиеся по небу, освещавшие поле битвы, поле борьбы за выживание…Крупные капли смешавшись с потом, стекали по лицам, заполоняя глаза, заставляя вечно моргать и проклинать создателей мира. Природа будто сошла с ума в этом моменте. Она будто злилась, сама проклинала тех, кто посмел обнажить оружие, убивая что-то, созданное ею…

Но выживание требовало этого. Требовало, несмотря на облепившие лицо волосы, ринуться в бой, пронзительно крича, всаживая оружие в чужое тело. На них напали посреди ночи. Именно тогда, когда они преодолевая холод, вели лошадей по этому густому лесу. Дождь, будто зная, начался прямо с первым лязгом металла…И не заканчивался до сих пор.

Человек, ринувшийся на Луца упал бездыханным телом от стелы, пронзившей голову. Как и несколько предыдущих, его тело хлюпнуло в грязи, размешивая кашу еще больше.

Марка бегала меж деревьями, вылучая любую возможность выпустить стрелу. Вдруг, ее схватили сзади. Сжав горло, заставляя выпустить лук. Хрипя, она полезла в карман плаща, а в следующие мгновенье в человека за спиной всадили нож. Когда он упал, разжав руки, Марка подумала о полезности ее уроков с Луцом.

Зак покрепче сжал рукоять, когда человек перед ним начал напирать слишком сильно. Лишь молнии позволяли Заку определять следующий шаг нападавшего. Челка заслоняла глаза, мешая борьбе. Человек напротив него был искусным воином, но в конце концов…он проиграл. Он упал прямо под один из раскатов грома, будто сама природа решила кому суждено было умереть в этой схватке.

Но возможно, природа не была справедлива, как и судьба, ведь когда Зак обернулся, его следующий соперник был слишком близко, клинок можно было рассмотреть и без молний, он сверкал прямо перед Заком. Это была обещанная смерть, справедливое или нет, решение природы. Но его решили изменить…В последнюю секунду, когда перед Заком уже постало мертвое тело его сестры, кто-то слишком смелый и самоотверженный решил вмешаться…Мэй только прерывисто вздохнул, когда меч ворвался в его тело. Он чуть не упал, как те, другие, этой ночью, лишь Зак успел поймать его.

Удивительно, но эти голубые глаза, казалось, начали сверкать только ярче. Темнота не мешала им, они продолжали околдовывать, заставлять захлебывался в их глубине. Казалось, еще немного и Зак утонет в них, или человек, стоящий перед ними, завершит решение природы. Но вдруг, шум ливня прервало лопотание крыльев. Из-за деревьев вылетел черный ворон с серыми крыльями. Он разъяренно кинулся на оставшихся разбойников, впиваясь когтями в глаза, вырывая клювом волосы…Видимо, сегодня природа была на их стороне…По одежде Мэя разливалось темное кровавое пятно, но крики птицы и ощущение теплых, не смотря на погоду рук, не давали его сердцу остановиться…Он провалился в бездну, с обещанием, впрочем, вернуться, точно в тот момент, как дождь прекратился.

— Разойдитесь! — гневный крик Марки заставил людей в пабе отойти, предоставляя им дорогу. Луцьен с Заком тащили на себе хрипящего Мэя, прижимающего к животу кусок ткани.

— Комнату нам. Срочно. — Марка подбежала к бару, и забрав ключ, быстро выскочила по лестнице, ища нужную дверь. — Сюда!

Ребята затащили вновь потерявшего сознание Мэя в комнату и аккуратно положили на кровать.

— Марка, набери воды. Луцьен, найди чистые тряпки. — раздавал указания Зак.

— Ты знаешь кто это был? — Марка поставила возле кровати тазик с водой.

— Лесные разбойники. Дед Матвей предупреждал, что их много в этих краях.

— Ты уверен? У них тоже было оружие из "благородных металлов".

— Да, это странно. — согласился Зак, разрезая рубашку Мэя.

— Ничего странного. — вмешался Луцьен, нашедший подходящие тряпки. — Они тоже боятся встретить демонов. Видимо обворовали кого-то и достали такое оружие.

— Мне надо пойти привязать лошадей. Вы тут справитесь? — Марка волновалась, теребя браслеты на запястье.

— Да. Луцьен, пойди помоги ей. — отозвался Зак. Он протирал рану Мэя, бережно прижимая ткань к хрупкому телу.

— Хорошо, пойдем Марка.

Они вышли за дверь, и Зак вздохнул. Ему нужно было побыть одному. Но для начала он сосредоточился на ране, он обязан был сделать все возможное, чтобы спасти Мэя. Почему-то, несмотря на его подозрительность, Зак не мог дать ему умереть…он не хотел, чтобы тот умирал.

Сидя на твердом стуле возле кровати, Зак наблюдал за спящим мальчиком. В этот момент язык не поворачивался назвать Мэя подозрительным или лжецом. Его лоб вспотел, на него спадали спутанные каштановые кудри. Голубой океан спрятался за закрытыми веками. У Мэя всегда было бледное лицо, но сейчас эта бледность пугала. Зак смотрел на нее и ему казалось, будто сама Смерть стоит возле кровати мальчика. Его шея казалась ужасно тонкой и хрупкой, будто только сожмешь ее легонько, как она сломается, словно тростинка. Грудь размеренно подымалась и опускалась, выдавая глубокий сон парня. Выпирающие ребра скрывала повязка, наложенная Заком. Мэй был худее, чем казался раньше. Иногда его дыхание сбивалось, а кадык перекатывался по шее. Пальцы дергались, будто в поисках поддержки. Зак смотрел на него, и думал, как это беззащитное создание может быть чем-то опасным…Его хотелось обнять, прижать к себе и не отпускать.

Вдруг, впервые перед его взором предстала не сестра, а вид задыхающегося Мэя. Когда молния осветила его лицо, Зак вдруг понял, что не хочет его терять. Они практически не знали друг друга, но Мэй, эта мешанина из дерзости, сарказма и милоты, чем-то зацепил их всех. И Зака в том числе. Когда эти голубые глаза закатились от боли, Зак понял, что даже, если он не ошибался на счёт Мэя, его было бы тяжело отпустить. Сейчас он смотрел на это бледное тело и размышлял зачем Мэй сделал это. Зачем спас его? Он знал, что не нравится Заку, но никогда не пытался казаться лучше, чем есть. Когда Зак указывал на его недостатки, он просто кивал, и говорил: да, это правда. Зак сидел, наблюдая за трепещанием век, и задавался вопросом, какого дьявола, в момент, когда Мэя ранили, его сердце так сжалось? Из-за того, что он должен был быть на его месте? Или из-за желания ещё немного тайно понаблюдать за этой ухмылкой, за этими глазами? Зак не знал, но обещал себе, что больше не допустит ничего такого.

— Зак? Ты не хочешь поужинать? — в двери показалась Марка. Она сняла свою кепку и распустила русые волосы. — Мы можем присмотреть за ним.

— Нет, спасибо, я не голоден.

Марка тяжело вздохнула.

— Ты сидишь тут уже сутки. Ты слишком переживаешь.

— Я просто не хочу чтобы ему стало хуже.

Марка помолчала.

— Знаешь, возможно он тебе дороже, чем ты хочешь показать. Кого ты пытаешься обмануть?

Зак оглянулся, но Марка уже вышла из комнаты, плотно закрыв дверь.

Зак не знал, кто в этой ситуации прав, он просто продолжал сидеть на твердом стуле, наблюдая как подымается и опускается грудь на этом бледном теле.

Прижимая руку к животу, Мэй спускался по лестнице. Перед ним сразу перестал привычный для пабов шум: звон бокалов, громкие возгласы посетителей. От этого сразу же разболелась голова, захотелось вернуться в тихую безопасную комнату, но он не мог, сначала нужно было найти остальных. Это не заняло много времени: Марка рассказывала очередную историю так громко, что перекрикивала весь паб. Вдруг, она взлетела с места и стала прыгать возле бара, похоже имитируя борьбу. Мэй усмехнулся. Видимо, за то время, что он провел в отключке, ничего не изменилось. Глазами он отыскал Луцьена. Тот сидел за баром, наблюдая за Маркой с теплой улыбкой. В руке он крутил бокал, время от времени выпивая с него. Возле них не было видно Зака. Мэй заволновался. Он вдруг вспомнил тот момент, когда увидел разбойника, слишком быстро подошедшего к Заку. Вспомнил момент, когда понял, что Зак не успеет отбиться…Он не помнил момента, когда решил встать перед ним. Не помнил, осознавал ли он, что оружие разбойника было из "благородных металлов". Он знал, что в тот момент, думал лишь о том, что не может дать Заку умереть. Но сейчас Зака не было в пабе, и сердце Мэя сжалось.

Вдруг, дверь с улицы открылась, принося с собой холодный вечерний ветер. В помещение вошёл Зак. Почему-то он был не похож сам на себя. Под глазами залегли тени, бледное лицо стало еще белее. На нем открыто читалась усталость. Зак вошел в паб, задумчиво смотря лишь перед собой пока снимал плащ.

— Мэй! — привычно громкий возглас Марки заставил Зака поднять голову и посмотреть на лестницу, куда указывала Марка.

Мэю показалось, что в этот момент на его лице прошло облегчение и что-то ещё, скрывшееся от взора других. Но в следующие мгновенье, это прошло, сменяясь привычной маской безразличия. Мэй сошел вниз, к своим друзьям. Не успел он подойти к бару, как Марка сжала его в руках.

— Ох, полегче. — захрипел Мэй.

— Ой, прости, прости. Ты заставил нас поволноваться, ты знаешь это?

— Да, простите.

Марка дружески стукнула его по плечу.

— Чтоб больше такого не делал, мне надоело видеть раздражение Зака.

Мэй скосил на него глаза. Зак смотрел куда-то вдаль, не выдавая никаких эмоций.

— Хэй. — Луцьен прикоснулся к его плечу. — Я подарил тебе свой нож, на кого ты его оставишь, если умрёшь?

Мэй засмеялся.

— Прости, я постараюсь хорошо присмотреть за ним.

Луцьен кивнул и обнял его, крепко, но бережно.

— Не хочешь выпить? — Марка кивнула на стакан в ее руке.

— Хм…пожалуй не откажусь, но только немного. — Мэй аккуратно забрался на стул.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил его Луц.

— Немного больно, но уже получше. Сколько я спал?

— Три дня.

— Ого. Простите, что задержал вас.

Зак фыркнул, прерывая все, что хотели сказать Луц с Маркой.

— Простите? Какого дьявола?

Мэй недоуменно посмотрел на него. На лице Зака теперь не было той безразличной холодной маски, ее сменило раздражение.

Зак продолжил.

— Ты чуть не умер. Ты выступил передо мной и тебя ранили. И после этого ты просишь прощения? Что с тобой не так?

Мэй стушевался, не находя, что сказать.

— Если извиняешься, это должно быть за дело. А сейчас выпей уже свой бокал и не говори, если будешь и дальше нести такие глупости.

Мэй сделал как было велено, чувствуя себя сбившимся с толку.

Следующие пару часов прошли за громкими рассказами Марки, тихим смехом Луца, замкнутостью Зака и радостью от присутствия с друзьями, Мэя. Они немного выпили, согревая себя не только алкоголем, но и душевной компанией. Алкоголь на вкус был обжигающим, но по настоящему внутренности согревали улыбки друзей. Вдруг, один из рассказов Марки прервали.

— Кхм. Извини, что отвлекаю, но ты не желаешь ли выпить со мной? — девушка, подошедшая к ним, выглядела лишь немного старше Марки. Ее темно-красные волосы были заколоты чем-то вверху, а уши выделяли большие круглые сережки. Нежную ухмылку украшала яркая красная помада, подходящая волосам. Девушка протянула Марке руку, отчего длинный рукав ее зелёного платья закатился, обнажая тонкое запястье. — Меня зовут Айсу.

Марка улыбнулась девушке и пожала ее руку.

— Я Марка, приятно познакомиться.

Парни наблюдали за этим с интересом и замешательством. Айсу склонилась над Маркой и закусила нижнюю губу.

— Ты очень красивая, Марка.

Марка в ответ засмеялась.

— Как прямолинейно. Ты тоже.

Айсу добродушно усмехнулась.

— Так что на счет моего предложения?

Марка взглянула на парней. Зак поднял бровь, выглядя недоуменно. В глазах Мэя плескался интерес, будто его совсем не смутило происходящее. В отличии от Луца. Тот сидел, опустив голову и спрятав глаза.

Отчего-то, посмотрев на него, Марка совсем потеряла какой-либо интерес к персоне перед ней. Белокурый парень, был ей намного интереснее.

Будто видя ее сомнение, Айсу склонилась ещё ниже, задевая тонкими губами мочку уха, обжигая теплым мятным дыханием.

— Я обещаю тебе хорошую компанию…

Марка вздохнула.

— Прости. Мой друг только что оправился от ранения, я должна отпраздновать это с ним. — она кивнула на Мэя, удивлённо поднявшего брови при этих словах.

Айсу перевела на него взгляд, оглянула других парней. Заметив красные щеки Луца и то, как Марка кидала на него взгляды, она все поняла. Опять наклонившись к Марке, она зашептал, так, чтоб услышала только она:

— Надеюсь, у вас все получится.

Когда она уходила, они с Маркой ласково улыбнулись друг другу.

— Что, к дьяволу, это было? — потребовал Зак, когда Айсу ушла.

— Что?

— Мне ведь не показалось, что она заигрывала с тобой?

— Она предложила мне свою компанию, я не думаю, что тебе показалось.

Пока Зак молчал, обдумывая это, вмешался Мэй.

— Почему ты не согласилась? Она же понравилась тебе, верно?

— Не настолько, чтобы бросить тебя с этими двумя. Ты бы помер со скуки.

— Конечно. — Мэй усмехнулся, смотря в сторону Луца. Тот уже не выглядел настолько потерянным, но пунцовые щеки выдавали ее состояние.

— Погоди. — наконец очнулся Зак. — Так ты по девочкам?

— Не совсем. Я ещё в детстве поняла, что меня привлекают и те, и другие. И только не говорите, что вы как некоторые придурки из приюта: не способны и вообразить, что можете не нравится девушке. Ваше эго задето также сильно? Настолько, что можно начать издеваться, говорить, что ты ненормальная. Если так, то лучше избавьте меня от этого сразу, ибо такие слова никогда на меня не действовали.

— Ого. Нет, мне все равно, просто это было неожиданно. — Зак отвернулся, опрокидывая бокал.

Луцьен пожал плечами.

— Это твоя жизнь, ты вправе любить кого хочешь.

Марке показалось, что в этих словах было что-то большее, чем на первый взгляд.

— Ну а ты, Мэй? У тебя есть с этим проблемы?

— Если уж на то пошло… — замялся тот. — То я должен признаться, что такой же.

Пока Зак и Луц удивлённо смотрели на него, Марка, опять забывая про рану, кинулась Мэю на шею, сжимая.

— Да! А я, дьявольский хвост, подозревала!

— Марка, аккуратно. — прокряхтел Мэй.

— Выпьем за это! — лишь воскликнула та в ответ.

Весь остальной вечер друзья провели ещё шумнее, чем обычно. Даже Луцьен был более открытым нежели всегда. И лишь Зак все время молчал, наблюдая за Мэем, время от времени поднимая бокал. Ему хотелось выкурить сигарету, чтобы осознать события последних дней…Этого всего было слишком много, но почему-то чувствовалось оно очень правильно…

Омут памяти

Пальцы очертили выступающие линии на фигурке: прошлись по перьям крыльев, по маленьким ручкам, сложенным на груди, по милому личику, зацепили пряди волос. Фигурка была вырезьбленна из березы. Зак знал, что с этим деревом тяжело работать. Но ей это никогда не мешало. Она создавала прекрасных существ из любого материала, проделав все мелкие детали, наделяя материал жизнью…

— Очень красиво. Кто это? — Зак поднял глаза и увидел черные короткие кудряшки. Их обладательница присела возле Зака на полу и посмотрела на него, согревая взглядом своих теплых желтых глаз.

— Ангел. Это сделала моя мама.

— У нее настоящий талант. — девочка улыбнулась, так тепло и искренне, что, кажется, даже часть грусти ушла из сердца Зака.

— Да, знаю. Она и меня учит. Но у меня не получается так хорошо, как у нее…

— Ещё получится, главное верь.

Зак смущённо хмыкнул.

— Твой отец ничего не говорил? — спросил он у девочки.

— К сожалению, нет. — та грустно опустила глаза, скомкала пальцами край вязаного разноцветного свитера. — Но ты не отчаивайся, я уверена, что с ними все будет хорошо.

Зак спрятал глаза.

— Я знаю. Твой отец известный доктор, если кто и вылечит их, то это он. И я верю, что богиня поможет ему. Я молюсь ей каждый день.

— Ты веришь в нее?

— Конечно. А ты нет?

Джо придвинулась ближе, смущённо заправляя прядь за ухо.

— Могу я рассказать тебе секрет?

— Конечно. Я никому не расскажу.

— Мой папа говорит, что богини не существует. И ее брата тоже, и ангелов.

— Это чушь! — воскликнул Зак, тут же успокаиваясь и переходя на шепот. — Как же тогда возникли демоны?

— По словам папы, это была вина людей.

— Но этого не может быть. Люди не могли создать таких монстров…

— Возможно, но мой папа ученый, поэтому я ему верю. К тому же…люди тоже не святые. Они совершают ошибки.

Зак не нашел, что сказать. Он опустил глаза на ангела в руке, опять прошёлся пальцами по линиях. Неужели этого может не существовать? Неужели это может быть лишь фигуркой, не реальным существом? Ему не хотелось в это верить…

Вдруг, дверь чуть дальше по коридору, резко открылась. Филиппа, прижимая ладони ко рту, выбежала оттуда, пробежала мимо Зака с Джо, выскочила на улицу. Зак рывком поднялся на ноги. Из комнаты вышел мистер Квитковски. Он смотрел перед собой невидящим глазом. Поднял руку, снял с головы шляпу. Джо ахнула. По телу Зака пробежали мурашки. Он юркнул мимо доктора, забегая в комнату. Тот попытался его поймать, но не успел. На кровати лежало два человека. Зак подошёл ближе. Их кожа была бледной, практически серой. На руках выступили вены. Маленький Зак стоял там и наблюдал за ними, ожидая когда мама протянет руку, коснется его и прошепчет, что все будет хорошо. Он ждал, когда отец рассмеется над его лохматыми волосами и скажет Филиппе, чтобы та причесала их…Но те ничего такого не делали, они просто лежали неподвижно, даже грудь не подымалась, обозначая дыхание. Зак перевел взгляд на картину, висевшую над кроватью: красивая женщина в белом платье держала в руках шар света. Раньше этот свет давал Заку надежду, но сейчас ее не было. Богиня Лекки не помогла. Она проигнорировала просьбы Зака…Нет, ее просто не существовало. Люди тоже могут совершать ошибки. Теперь Заку нужно было усвоить это чтобы защитить сестру. Он не мог дать ее в обиду…Деревянная фигурка выскользнула из руки, с глухим стуком падая на деревянный пол…

Костер отбрасывал тени на каменные стены. Зак вынырнул из воспоминания, беспокойно наблюдая за ними. Ему было десять, когда родители умерли от неизвестной болезни, когда он потерял веру…Небольшой кусочек дерева обжигал карман, заставляя вспоминать ощущение ангела в руках… Тени разрастались по стенах пещеры, в которой они остановились на ночь, жили отдельной жизнью. Вот одна махнула рукой, будто, сбрасывая волосы с плеча. Другая потянулась, сгоняя непрошеный сон. Третья сидела, сгорбившись, подкинула дров в костер. Ее очертания были прямо напротив тени Зака, также сгорбившейся, опиравшейся на камень. Зак перевел глаза с третьей тени на ее реальное отражение. Мэй пристально наблюдал за ним, будто знал, о чем он думал. Он смотрел как всегда прямо в глаза, то ли будучи очень смелым, то ли боясь смотреть куда-то ещё. Зак чувствовал то же, когда наблюдал за этими синими волнами. Он знал, что те затянут его на дно, если он будет смотреть на них слишком долго. Поэтому первым отвёл глаза, переводя их на Марку, задумчиво смотрящую на свой лук. Ноябрьский ветер завывал где-то снаружи, не мешая впрочем забыться, ринуться с головой в омут памяти, случайно колыша сознание.

— Марка? — окликнул Зак.

Та подняла отрешенный взгляд.

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Луц.

— Нет, ничего. Я просто вдруг вспомнила кое-кого. — такая же отрешенная улыбка появилась на ее лице.

— Кого-то, связанного с твоим оружием? — догадался Зак.

— Да. Того, кто научил меня им пользоваться.

Мэй поднял брови.

— Расскажешь?

Марка задумано пожевала губу и кивнула. Она взяла одну из стрел, провела по ней пальцами.

— Это была первая стрела, которая у меня появилась. Что он дал мне. Мне было… — она призадумалась. — …лет десять, когда это случилось. Какой-то из воспитательниц не понравилось как я одета. Кажется, она сказала, что мое платье неопрятное. Я сказала что дьявол наверняка уже ждет ее. — Мэй прыснул, а Зак с Луцем неопределенно хмыкнули. — В итоге меня наказали. Я решила спрятаться, долго искала место, но в конце концов нашла. И нашла не просто местечко для пряток, это было похоже… на совсем другой мир. Это был чердак. Нам не разрешалось на него вылазить, но в тот день там была открыта дверь, и я, убедившись, что никого нет, полезла туда. Помню как удивлённо ахнула, увидев что там.

Луц подвинулся ближе, ерзая чтобы поудобнее устроиться.

— Чердак был огромный. В углу стояла кровать, а возле нее было маленькое окно. Я до сих пор помню изумительной вид, открывшийся из него. Там густел темный-темный лес, который утром укрывался туманом. Я всегда думала, что это волшебный лес, а туман появляется, когда нужно скрыть магических существ…В другом углу стояли метлы, швабры и так далее. Это, и кровать должны были насторожить меня, но я продолжила идти дальше, разглядывая все. На полках стояли всякие баночки, на потолке висели какие-то травы. До сих пор не знаю, что это было. Он говорил это помогает от болезней. Я шла, подробно все рассматривая. Удивительно, но пол не скрипел. Не то что в моей комнате. Вдруг, я увидела какой-то круг с непонятной разметкой. Возле него на полу стоял лук. Почему-то меня как магнитом потянуло к нему. Я быстро пересела чердак, больше не смотря, что там есть. Впрочем, у меня потом было много возможностей это сделать. Лук был слишком большим и тяжёлым для маленькой меня. Но я все же подняла его, неумело натянула стрелу, попробовала прицелиться. Вдруг, кто-то выхватил лук у меня из рук. Дьявол, как же я испугалась в тот момент. Я думала все, меня поймали. Теперь меня ждёт ещё более ужасное наказание. А я только пережила предыдущее! Я резко обернулась, но позади стояла не воспитательница. Там стоял наш уборщик Кузьмин. Вообще, его звали Кузьма, но все называли его так. Знаете, почему-то его боялись все дети а приюте. Признаюсь честно, даже я. Поэтому в первый миг я испугалась ещё больше, заметив его. Но тут, он приложил палец к своим губам, и попросил быть потише. Его голос незвучал страшно. Уж точно не как голос мисс Вайлдс… тот пробирал до костей…Я стояла, ждала, что он сделает. А он вдруг просто аккуратно взял мое запястье — на нем была рана, когда шли наказания, руки иногда связывали — и подвел меня к одной из полок. Там стояло несколько коробочек, он достал одну, и оказалась, что это аптечка…

Никто никогда не обрабатывал мне раны просле наказания…Он был старым, у него было морщинистое лицо и такие теплые коричневые глаза. Обрабатывая мою рану, он посмотрел на лук и спросил понравился ли он мне. Я не знала, можно ли говорить ему правду, но решила сделать это. И тут, он…предложил научить меня стрелять. Я не знаю, что им двигало, но он сделал это… я подумала вначале, что может он проверяет меня, а потом пойдет расскажет об этом воспитательницам. Поэтому сказала, что подумаю. Потом он отпустил меня… Никто об этом не узнал. Он не выдал меня. Не рассказал никому ничего. Я пришла к нему еще раз. И он начал учить меня. Чердак оказался местом, где он жил, а вскоре стал домом и для меня. Это он дал мне впервые попробовать "Пекло". У него была целая бочка, спрятанная в шкафу. Это было прекрасное время, а он был прекрасным человеком… он стал для меня семьёй.

— Что с ним случилось?

Марка опустила глаза.

— Он умер. От старости. Оставил меня с указанием жить, как я хочу. С надеждой на будущее. Если бы не он, меня бы здесь не было…

Когда Марка осмотрела друзей, все увидели в ее глазах удивительную теплоту и грусть. Наверное каждый в этой пещере в какой-то мере понимал это, знал это чувство. Что-то схожее Зак чувствовал к деду Матвею, ставшему ему пусть и не семьёй, но важным наставником на жизненном пути. Что-то такое можно было увидеть в глазах Луца, вспоминающего о брате. Только в глазах Мэя никто из друзей не видел ничего подобного.

— Мэй, а кто научил тебя орудовать саблей? — вдруг задался вопросом Зак.

Взгляд Мэй стал каким-то напряженным.

— Мой брат…Вообще, мы были обязаны учится драться, у нас были собственные учителя, но я хотел чтобы брат учил меня. Мы с ним поссорились перед тем, как я ушел.

— Почему?

Мэй внимательно посмотрел на одну из теней.

— Я ошибся в одном человеке. Мой брат пытался открыть мне глаза, но я всегда был слишком упертым…Я оттолкнул его. Вот и все.

— Вы не помирились потом? Ты ушёл из-за этого? — Марка обеспокоенно смотрела на него.

— Нет. На самом деле, пусть я и любил своего брата и мне жаль за ту ссору, но это было не единственное, что разделяло нас… Мой брат всегда слишком желал получить расположение отца. А я был часто с ним не согласен. В конце концов, я ушел, потому что не захотел быть таким, как моя семья. Я захотел измениться, а брат был не согласен с этим. Если мы встретимся опять, он заставит меня вернуться домой, и лишь потому, что это приказ отца.

— Почему твой брат настолько хочет угодить твоему отцу? Разве родители не должны давать всем детям одинаковое количество любви?

— Это не про нашего отца. Он…он больше считает нас чем-то, что можно использовать в своих целях, вот и все…

— Так грустно…

Мэй сидел, склонив голову. Воспоминания о его брате вызывали у него необратимую грусть…Мэй надеялся, что со временем сможет с ней справиться.

Вдруг, из-за камня, укрытого лианами, которым они прикрыли вход в пещеру, влетела птица. Черный вопрос с серыми крыльями пролетел сквозь темноту, садясь на плече Мэя.

— Опять этот ворон… — пораженно протянула Марка.

Мэй улыбнулся.

— Привет. — он протянул руку, поглаживая птицу костяшками пальцев. — Я слышал ты здорово помог нам в последней битве, спасибо…

— Ты разговариваешь с птицей? — спросил Зак, презрительно поднимая бровь.

— Да. Она понимает меня. И если ты будешь говорить о нем что-то плохое, я скажу ему укусить тебя. Посмотрим, послушается он или нет.

Ворон каркнул. Зак закатил глаза.

— Идём спать. Если ты не прогоняешь его, скажи ему пусть спит на твоем плече и не гадит на вещи. Посмотрим, послушает ли он тебя.

Марка прыснула. Они разлеглись по своим местам, через время окунаясь в мир сновидений. Ворон остался сидеть возле Мэя, охраняя его мир, цепко высматривая опасность глазами-бусинками.

Мэй вышел на улицу, всматриваясь в туман. Отовсюду слышались крики воронов, вызывая необычное беспокойство, сжимающее лёгкие в тиски. Ветер пробирался под одежду, вызывая мурашки, выцепливая страхи. Вдруг, посреди тумана показалась фигура с кудрявыми русыми волосами.

— Доминик… — ошеломленно прошептал Мэй.

Фигура стояла посреди леса, наполовину укрытая туманом, несколько минут. Мэй ринулся было к нему, ступил на одну ступеньку порога вниз. Но фигура вдруг пропала. Она появилась перед самим порогом через секунду, заставляя сердце Мэя остановиться на миг. Теперь он мог рассмотреть лицо фигуры. На нем не было привычной теплоты и умиротворенности. Это выражение напомнило Мэю их последнюю встречу…Та же жестокая ухмылка, недобрый прищур глаз, выдающий ярость и желание мести. Но теперь, вместо ореховых глаз, там был красный свет…злые глаза сверкали кровавым цветом, и Мэй чувствовал, что именно он виноват в этом…Фигура исчезла вновь.

Мэй перевел потерянный взгляд на туман. В нем появилась ещё одна фигура. Мэй не мог рассмотреть ее: туман, появившаяся из ниоткуда, темнота практически полностью скрывали ее. Лишь яркие красные глаза виднелись оттуда, сжимая сердце Мэя.

— Он опасен, Мэй, как ты не понимаешь? — звук произносила фигура, Мэй знал это, но сам голос звучал внутри него, разливаясь по телу, словно лава. — Он не то за кого себя выдает, а ты ведешься, будто ты какой-то тупой никчемный человек.

Фигура говорила голосом его брата. Но вдруг отозвалась его собственным.

— Люди не тупые и никчемные. — прошипел он сам. — Это демоны мерзкие существа, они недостойны жизни.

— Он промыл твои мозги! — крикнула фигура, резко появившись на том самом месте, где перед этим был Ник.

Мэй ступил на ещё одну ступень вниз, но и эта фигура исчезла. Не успел он сделать и шага, как появилась ещё одна. Она держала в руках лук, направленный на него. Фигура, казалось, разочарованно покачала головой и выстрелила. Стрела пронзила живот, врываясь в внутренности, разрывая их на кусочки. Мэй сделал ещё один неконтролируемый шаг вниз. Фигура исчезла.

Через мгновенье туман открыл его взору ещё одну. Та стояла, оперевшись на дерево. Белые волосы развивались на ветру. В глазах фигуры была отрешенность. Она начала погружаться под землю, но ей было все равно. Земля затягивала ее все сильнее, но та лишь стояла, вперив глаза куда-то вперёд. Мэй ринулся еще на ступень вниз. Но фигура вдруг перевела на него взгляд. Земля остановилась. В серых глазах фигуры было безразличие. Оно убивало ее, Мэй видел это. Но той было все равно…И эта фигура исчезла.

Мощный порыв ветра чуть не сбил Мэя с ног. Из леса, громко лопотя крыльями и каркая, вылетела стая птиц. Они полетели прямо на Мэя, ударяя его своими крыльями, задевая когтями, обдавая дыханием смерти…

Ещё одна фигура появилась в лесу. Туман развеялся, полностью открывая на нее вид. У фигуры были черные волосы и удивительные зеленые глаза. Она была одета в привычное Мэю длинное черное пальто, на ее плече сидел большой черный ворон. Зелёные глаза с интересом наблюдали за ней.

— Не люблю воронов. — прошептала фигура.

Ворон, будто поняв эти слова, яростно махнул крыльями и впился в зелёные глаза когтями. Фигура крикнула, этот звук звучал из самого нутра и был пропитан предательством, яростью и страхом. Мэй тоже крикнул. Он переступил последнюю ступеньку, мчась к фигуре. Но той уже не было на ее месте. Она лежала перед Мэем на земле. Окровавленное тело, тело без глаз. Фигура держала в руке зеркало. Мэй взял его, посмотрел. С той стороны на него смотрел демон, ужасный монстр с красными глазами. Фигура не могла видеть без глаз. Но она видела. Смотрела на красные глаза, излучая презрение…Вокруг фигуры столпились вороны, они стали долбать её своими клювами, взмахивая крыльями, крича. Мэй попытался отогнать их, но что-то не давало сдвинуться с места. Фигура исчезла. Мэй оглянулся. Он посмотрел на дом, но увидел лишь пустошь, лишь развевающийся на ветру пепел… Внутренности стали гореть. По ним разливалась лава, вкрадчиво шепча: ты монстр…монстр…умри, сгори в огне…

Но вместо того чтобы сгореть, Мэй открыл глаза, делая глубокий обжигающий вдох. Восстановить дыхание оказалось сложно. Все внутренности горели от раны, от слов, от видений, от лавы…

— Неспокойная ночка? — прозвучало где-то сбоку. Мэй повернул голову к голосу лишь через минуту. Зак, сгорбившись сидел возле костра. Маленький ножичек в руках вырезал что-то на бруске дерева, уже приобретшего форму.

Мэй сел, глубоко вздыхая. Ворон сидел сбоку, осматривая пещеру.

— Как и у тебя? — спросил он, потянувшись.

— Ага. Кошмары — дело такое, не знаешь когда решат явиться, прерывая привычное существование.

— Ты видишь сестру в них?

Зак посмотрел Мэю прямо а глаза.

— Да. Что видишь ты?

— Одного…человека. Или брата. Или мать. Или вас.

— Вот уж не думал, что смогу стать причиной чьих-то кошмаров. — хмыкнул Зак. — А почему мать? Она тоже была дерьмовым родителем, который видел в вас лишь выгоду и заставлял учится драться?

— Вообще-то нет. Она была очень хорошей. Слишком хорошей для того, чтобы быть моей матерью…Но она умерла.

— Поэтому она снится тебе в кошмарах?

Мэй помедлил.

— Думаю это как с твоей сестрой. Я виню себя в ее смерти, поэтому вижу ее.

Зак перестал вырезать дерево.

— А ты виноват?

— Не знаю. — пожал плечами Мэй. — Мой отец виноват в ее смерти, это точно. Но я не могу избавиться от чувства, что мог предотвратить это…

— Хотел бы я сказать, что в таком случае ты не виноват…но это действительно похоже на мою ситуацию с сестрой. А значит вряд-ли эти слова прозвучат искренне и правдиво.

— Это точно. — Мэй встал, подкинув еще немного дров в костер. — А твоя мать?

— Это она научила меня этому. — Зак кивнул на дерево в руке. На нем уже можно было различить черты человека, держащего меч. — Мы вместе занимались почти каждый день пока она не умерла.

— У тебя талант. Я случайно увидел твои другие фигурки в рюкзаке. Твоя мама была хорошим учителем.

Они помолчали, смотря друг другу в глаза.

— Тебе стоит дать ему имя. — сказал Зак, возвращаясь к своему занятию.

— Что? Кому? — спросил сбитый с толку Мэй.

Зак кивнул на ворона, скачущего вокруг костра. — Видимо он собирается остаться здесь. Будет не очень, если у нашего нового компаньона не будет имени.

— Мне жаль, что тебе придется терпеть его.

Зак удивлённо поднял бровь.

— Ты говорил тебе не нравятся вороны. — пояснил Мэй.

— Этот нравится. Он спас нас.

Мэй задумался. Между ними опять постало молчание.

— Назову его Вернер. Это означает охраняющий. Думаю это про него, верно?

Зак хмыкнул и улыбнулся. Ворон каркнул.

Кровь на снегу

Снежинки кружили в воздухе, танцуя вальс. Они падали на одежду, тут же тая, игриво касались волос, щек, век…Зимний ветер завывал, колыхал деревья, сбрасывая с них снежную ковдру. Небо было бледным, безоблачным, солнце почти не грело. Все вокруг укрылось белым покрывалом, согревающим похоже всех, кроме людей. В лесу пахло хвоей и снегом…Зак шел, ведя за собой Липпу. Позади он слышал смех Марки, тихие слова Луцьена. Кроме обычных обитателей леса, появилсь крики ворона, летающего между ними, время от времени садящегося на какое-нибудь заснеженное дерево, взлетая с громким криком, стряхивая с ветки снег. После он садился на плече Мэя, обводил всех черными глазами, через мгновенье взлетая вновь. Зак посмотрел на Мэя. Тот наблюдал за Вернером, тепло улыбаясь, а его взгляд, когда он переводил его на зимний лес, окружающий их со всех сторон, становился слишком уж впечатленным, будто видел он что-то удивительное. Щеки и нос Мэя покраснели, иногда он тер их такими же красными костяшками пальцев. Несмотря на холод, он шел, по-настоящему улыбаясь. Не Заку, не Марке или Луцьену. Просто природе. Улыбался, просто радуясь ее проявлению. Зак вдруг понял, что ему приятно наблюдать за ним. Тот разговор, когда Мэй, задыхаясь, вынырнул ото сна, случился три недели назад. Это был первый раз, когда Зак заговорил с кем-то о родителях после их смерти. Он не разговаривал о них даже с Филиппой, всегда умело оминая эту тему. И пусть сказал он немного, он был удивлен, что именно Мэй получил столько доверия, что Зак без промедления раскрыл ему что-то о его матери или кошмарах…Зак не помнил в какой момент все подозрения на счёт этого парня исчезли из его сердца. Когда тот встал перед ним, разделяя Зака и разбойника? Или когда ухмылялся кому-то, сверкая этими голубыми глазами, представая перед каждой опасностью с высоко поднятой головой? Или когда он лежал раненый, выглядя как хрусталь, вызывая желание обнять и прижать к себе, защищая? А может когда шел, вот так, как сейчас, слизывая с губ упавшую снежинку, улыбаясь своими ямочками?

Зак не знал когда возникло доверие, но оно разливалось теплом внутри, согревая даже в такую погоду как сейчас. Или Зак думал, что это было оно.

Вдруг, что-то толкнуло его в спину, заставляя спотыкаться. Едва устояв, он оглянулся, ища опасность. Но наткнулся лишь на смех друзей и снежку в ладонях Марки. Мэй тоже смеялся, зажмуриваясь, вызывая у Зака еще большее тепло.

— Эй, это был удар в спину, я не ожидал такого от друга.

Марка пожала плечами и вдруг обернулась к ним спиной.

— Если успеешь, можешь кинуть в мою. Считаю до пяти.

Зак понимал, что не успеет. Но на счёте четыри снежка всё-таки попала в Марку, заставляя ее удивленно вскрикнуть. Мэй, обтрушивающий руки от снега, пожал плечами на взгляд Зака, и еще раз тепло улыбнулся, но уже лично ему.

— Это было нечестно! — воскликнула Марка. — Луц, предоставим им урок!

Она начала собирать снег, лепить снежки, не смотря на обжигающий холод. Луцьен, не долго думая, присоединился к ней.

Зак с Мэем переглянулись и ринулись лепить свои снаряды.

Снежки летали из стороны в сторону, вздрезаясь в тела, вырывая очередные приступы смеха. На душе у каждого было тепло и спокойно. Маркина кепка давно слетела, лента на волосах распустилась, отчего волосы теперь спокойно развивал ветер. Луцьен громко смеялся, абсолютно не походя на себя самого, вызывая удивление друзей. Глаза Мэя перестали бушевать, волны успокоились, лишь согревая всех своей теплотой. Зак любовался спокойным морем, победной ухмылкой и каштановыми волосами, путающимися от ветра.

…Казалось, зима принесла с собой не только холод и мороз, но и счастье, спрятанное в этих улыбках, в радостных прищурах глаз. Но на улице была война, пусть она и не дошла до их леса. На улице завывал ветер, намного сильнее осеннего, намного злобнее и зловещее. Это должно было стать предупреждением. Показать истинную природу этого момента. Но они, опьяненные счастьем, теплотой и любовью, не замели этого. Они игнорировали предупреждение, думая, что ничего за это не будет. Но это жизнь, а жизнь всегда тверда и уверенна. Попробуй забыться и увидишь, что принесет с собой день. Они забылись. И им было суждено увидеть.

Лошади вдруг заиржали, прерывая смех. Ворон закричал, обрывая ветер. Он резко залопотал крыльями, с криками летая вокруг них, будто испугавшись. Во взглядах друзей читалось непонимание, но только в глазах Мэя была истинная тревога. Он знал, что Вернер не всполошился бы просто так. Он знал, что грядет опасность. Но не только это заставляло его нервничать. В сердце вдруг появилось неожиданное чувство, будто это не просто опасность, будто все…скоро закончится. Он вдруг остро почувствовал, что потеряет все это раз и навсегда. Что он исчерпал свой лимит счастья, а значит надо возвращаться к былому…

Будто в доказательство его чувств, среди деревьев начали сверкать красные пронзительные глаза. Они обступили их, окружая, особенно выделяясь на всеобщей белизне. Мэй вдруг подумал как красиво будет выглядеть яркая кровь на этом белом покрывале. Четыре демона, обнажив оружие и острые улыбки, появились будто из ниоткуда. Но Мэй знал, что они здесь не случайно. Четыре демона…будто в его первую встречу с друзьями. Как иронично. Марка ринулась к луку, лежащему на снегу, но не успела. Демон резко наступил на него. Его улыбка стала ещё шире. Марка отсахнулась от него, тут же вынимая нож, подаренный Луцом. Тот, в свою очередь, сделал тоже самое. Зак достал меч, ставая в стойку. Мэй — саблю. Тогда они справились с четырьмя демонами. Справились бы и сегодня. Но Мэй знал, что это ещё не конец…

Вернер закричал ещё громче, сидя на верхней ветви сосны. Этот крик был предупреждением появления его…Сердце Мэя, будто зная, пропустило удар. Небо закрылось чем-то темным и величественным. Он приземлился на землю, мягко ступая по снегу. Несколько раз махнул своими черными крыльями, остановился. Дорогая белая рубашка сильно контрастировала с перьями позади. Черные ботинки шли по снегу, но скрипа не было. Будто даже снег подчинялся ему. Мягкая, но опасная улыбка расцвела на его лице, глаза были того же кровавого цвета, что и у всех демонов. Но сверкали, казалось, ярче.

— Привет Мэй. — Марка охнула. Она никогда не слышала чтобы у демона был такой приятный баритон, но она видела что этот демон необычный. Как видели Зак и Луцьен. Они стояли, спиной к спине, ошеломленно глядя на существо перед ними. При этих словах все повернули головы к Мэю. Тот сглотнул.

— Привет, Эрик.

Эрик, или неизвестное существо, скривило лицо в притворной обиде. Он раздвинул руки, будто для объятий.

— Что, даже не обнимешь брата?

Мэй сделал шаг вперёд. Ошеломленные от всего происходящего, Марка и Луц, даже не попытались его остановить. Но Зак попробовал схватить Мэя за рукав. Тот вывернулся, идя дальше. Зак вдруг вспомнил их первую встречу. Демоны знали его, он знал их…Он не думал, что один из окажется его братом.

Мэй остановился в нескольких дюймах от демона, а тот не дождавшись, сам потянулся и сжал парня в объятиях. Его улыбка при этом была очень ликующей.

— Как же я давно тебя не видел. — протянул Эрик, держа Мэя за плечи, разглядывая его, будто после долгой разлуки.

— Что ты тут делаешь? — наконец заговорил Мэй.

— Как что? — теперь на лице демона заиграло удивление. — Пришел вернуть тебя домой. Тебе не кажется, что ты уже заигрался? Безусловно, эта игра в человека очень интересна, но я ведь говорил тебе прекратить еще с Домиником. А теперь посмотри куда это привело.

Мэй глубоко дышал, когда говорил следующую фразу.

— Я сделаю все, что ты скажешь, но только не трогай их.

Эрик неодобрительно поцокал языком.

— Это так не похоже на старого Мэя. Раньше ты был более упертым, разве нет? Ну, пока не появился Ник. Но на самом деле сейчас мне это даже на руку. Ты действительно сделаешь все, что я скажу?

— Если ты не тронешь их, да. — в голосе Мэя звучала твердость, незнакомая трем людям, стоящим позади.

— Хорошо. — улыбка Эрика расширилась так, что казалось скоро начнёт трещать по швам. — Покажи им настоящего себя.

Мэй резко вдохнул, распахивая глаза.

— Нет!

Эрик обошел друзей, стоящих с оружием наготове, внимательно осматривая.

— Но тогда они пострадают, а ты, как я понял, не хочешь этого.

— Прошу… — зашептал Мэй. На его глазах кажется выступили слезы.

— Отвратительно. — отрезал Эрик. — Если бы отец узнал, что один из его детей снизошел до того, чтобы умолять…

— Зачем ты это делаешь?

— А ты? Демоны может и мерзавцы, но они не лжецы. А их ты обманул.

— Мэй, что все это значит? — неожиданно спросил Зак.

— Вот видишь? Как ты мог не рассказать им правду? Зная, как они ненавидят демонов, ты посмел примкнуть к ним. Зная, что например вот этот молодой человек, — он указал на Зака. — потерял сестру из-за таких как мы. Или он брата. — Луц вздрогнул, когда на него устремился взгляд красных глаз. — Ты пытаешься казаться кем-то другим, но твои поступки, подлые поступки Мэй, показывают твою настоящую сущность.

Лицо Мэя стало бледным, почти как тогда, когда он лежал раненый на кровати. Тогда Заку хотелось защитить его, сейчас он не желал его видеть.

— Эрик, прошу, не надо. — медленно сказал Мэй.

— Я повторяю последний раз, братец. Если не хочешь чтобы твои друзья страдали, а поверь мне, я тоже этого не хочу, иначе я бы убил Ника еще до того, как он приблизился к тебе…сделай это. Покажи им, кто ты.

Он махнул рукой и демоны, окружившие друзей, встали в позы, готовясь к нападению. Друзья крепче сжали оружие, готовясь к обороне.

— Нет! Хорошо, я сделаю это.

Улыбка вновь появилась на лице Эрика. Он подошёл к Мэю, обнимая его за плечи, ободряюще сжимая. Марка и Луцьен с интересом наблюдали за этим, ожидая следующего хода. Зак уже понял его.

— Давай, братец, ты сможешь.

Мэй опустил голову, скрывая лицо своими кудрями. Как же иногда хотелось Заку притронуться к ним…Ветер зашумел сильнее, будто предвещая то, что сейчас случится. Ворон каркнул. Когда Мэй поднял глаза, вместо синего океана, что плескался в них, друзья увидели кровь…Океан крови, рвущийся наружу. Позади него раскрылись черные крылья. Как и у другого демона, без сомнения его брата.

Марка ахнула, отошла на шаг. Луцьен обнял ее. Его лицо выражало страх. Но также будто странное смирение, словно он знал, что такое случится, но не хотел принимать этого. Марка тоже не хотела принимать правду, зажав рот руками. Но Зак принял ее.

— Ты не просто знал демонов, ты был им.

— Зак… — начал Мэй. На его лице плескалось вселенское отчаяние, которое впрочем, не передавали глаза.

— Нет. Не говори со мной. — пустое лицо Зака вдруг сменилось отвращением. Таким, которое Мэй не раз видел во снах.

Зак отвернулся, отказываясь смотреть на доказательства предательства.

Мэй оттолкнул брата, зашипел в его лицо.

— Зачем ты сделал это? Зачем все разрушил?

Эрик помолчал. Его лицо было пустой маской, не выражающей ничего. Но вот, на ней появилось что-то. Что то вроде сожаления. Выражения, которое никогда не должно было появляться на лице демона.

— Если бы я привел тебя домой, наказание для тебя было бы слишком жестоким. Возможно, если ты приедешь сам, он сжалится и простит тебя.

— Я никогда не вернусь домой.

Эрик покачал головой.

— Ты боишься одиночества, Мэй. Ты не продержится долго теперь, когда ты один. Ты вернёшься.

— Я лучше сдохну. — прошептал Мэй прямо в лицо брата. Тот вздрогнул. — Уходи.

Его миссия была выполнена, какой бы исход она не принесла. Поэтому Эрик дал знак демонам чтобы те отступали, а сам поднялся в небеса.

Когда четыри демона скрылись в лесу, на поляне остался лишь один. Ничего не выдавало монстра в нем. Он вновь спрятал глаза, крылья. Он смотрел на землю, на снег, который сегодня все же не окрасился кровью. Лишь через минуту он решился поднять глаза на друзей…а может уже нет.

Они вновь смотрели на голубые глаза, но теперь знали, что скрывается за ними. Они знали, что было спрятано под плащем. Знали, и боялись этого.

— Уходи, Мэй. — холодным голосом сказал Зак. На этот раз Марка промолчала.

Мэю хотелось умолять. Просить о прощении. Умолять разрешить остаться…Но он знал, что этого не случится. Он знал, как это будет несправедливо. Поэтому лишь кивнул, разворачиваясь к ним спиной.

— Мне жаль. — напоследок сказал он и ушел. Скрылся среди деревьев, в этом светлом лесу. Ворон, каркая, полетел за ним. Оставшиеся на поляне тяжело вздохнули. Из глаз Марки полились слезы.

Мороз пробирался сквозь одежду, сквозь кожу, проходясь ледяными руками по самим костям. Даже демоническая сущность не спасала Мэя от холода. Он шел сквозь какую-то деревню, как и утром, ведя за собой лошадь, наблюдая за звёздами, которые были одинаково красивы, как летом, так и зимой. Вернер сидел на его плече, понуро повесив голову, иногда подбадривающе каркая, сочувствующе смотря черными глазами. Ветер завывал, обрывая звуки улицы. Теперь он не был зловещим, предупреждающим. Он шелестел плащем, будто говоря: а я предупреждал… Мэй потерял друзей, семью, но самое главное — он вконец потерял себя. Доминик был прав. Всегда прав. Демоны не заслуживают жизни. Тогда, в их последнюю встречу, он сказал: " — Ты можешь притворяться кем-то другим сколько угодно, но это никогда не изменит тебя." Мэй вдруг вспомнил слова Зака, сказанные при звёздах когда-то, слова о том, что ты можешь измениться, если только захочешь. Видимо, Зак ошибался. Он и сам наверняка понял свою ошибку.

Они все были правы. Демоны не заслуживают жизни, эти существа слишком жестоки для того чтобы жить…

Из дверей одной таверны вышла компания мужчин. На их поясах висели топоры и удавки. На топорах были вырезаны знаки богини Лекки, на шеях амулеты. Демоноловы. Оружие Зака, Луца или Марки не было опасным для Мэя. Но оружие демоноловов опасное всегда и для всех. Мужчины громко смеялись, явно будучи навеселе. Мэй прошел мимо них, но вдруг остановился…Демоны не заслуживают жить…

— Эй! — крикнул он мужчинам.

Обернувшись, те увидели красный бушующий океан. Черные крылья демона сливались с туловищем ворона. Демоноловы похватались за топоры, удавки, другое свое оружие.

Видимо, крови все же было суждено пролиться на снег сегодня.

Сжигая монстра

Мороз кусал пальцы, когда Зак расчесывал гриву Липпы, готовя ее к очередной поездке. Костер немного растопил снег вокруг себя, открывая взору вялую траву, уставшую, совсем не такую как летом. Зак оглянулся. Марка, обычно громкая, веселая и энергичная, сейчас сидела с закрытым выражением лица, вертя в руках ветку. Луцьен прислонился к дереву. Его пальцы искусно вращали кинжал, а лицо было, как и у Марки, отрешенным. На улице стояла зима и костер совсем не грел. Или их сердца, из-за последних событий были не в состоянии согреться. Перед глазами Зака постало отчаянное лицо, голубые сожалеющие глаза…Почему-то этот вид запомнился ему ещё больше чем красные глаза и крылья. Зак встряхнул головой, прогоняя видение. Глубоко вздохнул, успокаивая себя. Когда он повернулся к остальным, на его лице ничего не было, а голос звучал холодно и спокойно.

— Пора уходить. Марка, потуши костер.

Та, будто не услышала его, продолжая бездумно пялиться на огонь.

— Марка.

Та вяло перевела на него глаза.

— Что?

— Нам нужно уходить, мы должны продолжать путь.

Минутное молчание.

— Без него?

— Да. — твердо сказал Зак. — Мы и раньше жили без него, будем и теперь.

— Мне нужно отдохнуть.

— Я дам тебе такую возможность, но не сейчас. Демоны подходят ближе, они в нескольких километрах от нас, если верить аргоси. Здесь небезопасно.

— А где безопасно? Это мир прогнил, ещё осталось такое место? — вставил вдруг очнувшийся Луцьен.

Зак вздохнул.

— Недалеко отсюда есть деревня. Я слышал там на время обустроилась группа демоноловов. Это означает, что это место безопасно. Туда идти всего день. Когда доберемся, я дам вам столько возможности отдохнуть, сколько вам будет нужно. Я не могу предоставить вас опасности.

— Будто только демоны представляют опасность… — пробормотала Марка, вставая. Она подошла к Луцу, и взявшись за руки, они пошли готовить лошадей.

Зак зажмурился и опять глубоко вздохнул. Он посмотрел на все еще горящий костер, и снова вспомнил Мэя. То, как пламя переливалось на его лице, оттеняя широкую улыбку, подчеркивая каштановые, почти рыжие волосы…Чтобы с тобой ни было Мэй, надеюсь ты все еще так улыбаешься…пусть и не мне…подумал Зак, туша костер.

Он застонал от боли. Хотя даже это далось неимоверно тяжело. Горло будто стиснули ледяными руками, пронзая его насквозь, оставляя возможность лишь хрипеть. Это было из-за особого оружия демоноловов: удавок, стягивающихся на шее, пока жертва не падёт…Он еле разлепил глаза, хотя хотелось и дальше оставаться в небытие. Где-то вдалеке, сквозь шум в ушах, сквозь зимний ветер и треск костра из воспоминаний, слышались голоса. Разобрать их было тяжело. Тела своего он не чувствовал, лишь небольшая тянущая боль напоминала о том, что оно есть…Ведро ледяной воды освежило его. Он захлебывался, пытаясь вдохнуть. Горло загуло от этих попыток. Он стряхнул волосами лишь для того, чтобы их резко схватили, задирая голову назад. Перед ним оказался мужчина с отвратительным дыханием, с горящими ненавистью человеческими глазами.

— Смотрите, люди! Это тот, кто виноват во всех ваших бедах! Тот, кто сочинил вам столько горя!

Впереди послышался шум толпы. Оглушительная ненависть обрушилась на висящего в путах. Желание мести, ведомое не зверем или демоном, а человеком…

— Перед вами в цепях закован самый настоящий монстр! Тот, кому следовало оставаться в сказках, но он решил, что может захватить этот мир, что он заслуживает этого права. Но он не заслуживает его! — толпа поддерживала каждую фразу. — Так может пора дать этим сукиним детям понять, что они из себя представляют? Пора наказать их, дать то, что они и вправду заслуживают! Мы можем сделать это! Все мы!

Мужчина скандил слова, превращающие его в того же монстра, но никто этого не видел. Даже

"настоящий "монстр…

— Для начала я хочу показать вам, кто сегодня перед вами. Ведь это необычный демон, нет…это что-то, ещё более жестокое, чем вы когда-либо видели…Пусть он покажет вам!

Мужчина обернулся к демону, потянул за удавку, заставляя давиться воздухом. Лишь хрипы издавались из его горла. Мокрая челка упала на глаза, скрывая боль, плескающуюся в них.

— Покажи им свои крылья, пусть увидят, что ты есть.

Он потянул за верёвку ещё сильнее, пока задыхающемуся не осталось ничего, кроме как сделать, что велят.

Черные крылья с большими перьями раскрылись сзади, делая существо с закованными в цепи руками величественным, неземным, волшебным… Толпа ахнула, отходя назад. Они такого раньше не видели. Оби боялись этого.

Мужчина, демонолов, схватил демона за подбородок, поднимая его лицо к народу. Показывая им его горящие глаза, а ему- страх и ненависть. И как же больно это было видеть обеим сторонам…

— Видишь? Они ненавидят тебя, они хотят твоей смерти, ведь это единственное, что ты заслуживаешь… — демонолов шептал ему это в лицо, чувствуя свою власть, свое превосходство над демоническим подростком. А тот, не в силах ничего сказать, лишь согласно кивнул.

— Вам не стоит боятся его! — обратился демонолов к народу. — Ему не выбраться из этих цепей. Он только кажется сильным, но на самом деле, мы сможем победить его. Вместе с вами!

Он цепко оглядел толпу внимательным взглядом.

— Кто из вас пострадал от существ, как он? Кто желает воспользоваться своим правом отомстить?

Из толпы послышались крики. Кто-то начал поднимать руки. Демонолов остановил свой взгляд на юноше в переднем ряду, указал на него рукой.

— Ты.

— Эти чудовища убили мою мать. Сначала изнасиловали, а потом оставили погибать в канаве. И не только ее. Такая судьба постигла половину женщин из нашего поселка. Я едва сбежал оттуда. — слова его сквозили яростью, он смотрел в глаза демону, будто совсем не боялся. А тот смотрел в ответ, пытаясь заставить свое сердце не сжиматься так сильно.

— Мне жаль, что тебе пришлось пережить это. Мы, демоноловы, даём тебе право решить, каким будет первое наказание для этого демона. Выдвинь свои предложения.

Юноша помедлил.

— Ну же, ты имеешь полное право на это.

— Отрежьте ему крылья. Они должны быть только у ангелов, кто-то настолько гнилой, не заслуживает их.

Демонолов улыбнулся.

— Да будет так.

Пока демон кричал от боли в спине, от воспоминаний, разрывающих органы на части, люди слушали эти крики и упивались ими. Они упивались каждым звуком боли, каждым стоном, каждой слезой…кормили ими свою ненависть, позволяя ей взростать, увеличивая ее. Каждый всхлип, каждый прерывистый вздох, все это стелилось на их душах гордостью, удовольствием…А сам демон, сам монстр, кричал от пронзающей боли, не желая чтоб она прекращалась. Ведь только так он восполнял людям их разбитые сердца…или так ему казалось.

Копыта стучали по дороге. Зак наблюдал за тучами, плывущими по небу, пытаясь прогнать навязчивые воспоминания. Но они все возвращались, хватаясь клешнями за что только успевали. Болезненно вцеплялись в кожу, раздирая в кровь, оставляя кровавые борозды. Позади прозвучал ещё один звук копыт. Марка, почему-то не как всегда гордо, а как-то уныло, держась в седле, подъехала к Заку. С минуту они ехали молча.

— Как ты думаешь, он в безопасности?

Не было нужды упоминать кто — он.

— Он демон. Конечно он в безопасности.

— Его ранили когда-то, ты сам видел. У него тоже есть уязвления.

— Неважно. Он в прошлом, какая разница, что с ним? — сердце Зака протестующее сжалось при этих словах, а клешни-воспоминания как назло подкинули дров в огонь, оставляя в одной из ран вид пальцев, которыми тот щелкал, когда нервничал.

— Ты не можешь так думать. Разве он не был нашим другом?

— Он демон, он не может быть чьим-то либо другом.

Марка покачала головой.

— Я знаю, что ты так не думаешь, Зак. Как жалко наблюдать за тем, как ты пытаешься обмануть себя.

Она развернула лошадь, возвращаясь к Луцу, идущему позади.

И пусть Зак пытался поверить в свои слова, какое-то чувство внутри не желало этого. Предчувствие Зака вновь проснулось, прямо как в день смерти сестры или встречи с Мэем…Он попытался отогнать его, но оно было ещё хуже воспоминаний, оно не просто цеплялись изо всех сил, оно установило внутри Зака свою иерархию, отказываясь сдавать позиции…

Проснулся Мэй только после второго ведра воды. Оно было вылито на спину, вновь заставляя кричать, когда цепкая вода столкнулась с кровью.

Издевательский голос продолжал звучать где-то вверху. В один момент от него хотелось спрятаться, в другой — слушать его, запоминая, выбивая эти слова у себя на сердце. Ведь вещали они правду…

— Ну что, теперь он не кажется вам таким страшным без этих крыл? А? Теперь, когда задыхается и стекает кровью? Неужели вы все еще думаете, что не сможете победить его?

Тогда вновь загудела, она была не согласна с этим. Наевшись криками, напившись слез, они чувствовали себя сильнее, могущественнее. Но им все еще было недостаточно…

— Кто следующий? Кто решит, что дальше почувствует монстр? Что он заслуживает ощутить?

Какая-то женщина в длинном платье, скрывающим ее всю, была громче всех.

— Они убили моего сына! Заставили его стоять на коленях перед смертью, есть еду с пола. А потом жестоко убили, хохоча при этом!

— И что же ты предлагаешь? Что мы должны сделать сейчас?

— Плеть. Столько ударов, сколько его тело сможет выдержать, чтобы у него было время помучиться, перед тем, как умереть.

Толпа была согласна, она закричала, радостно поднимая руки вверх. Это было то, чего монстр заслуживает. Палач выбрал плеть, стал позади, готовясь нанести удар. А Мэй глубоко вздохнул, вспоминая, зачем делает это, приготовился принимать обжигающие удары. Зажмурил глаза и провалился в царство боли…

Рой пчел впился в спину ударом плети. Он чувствовал как горячие слезы растапливают снежинку, упавшую на щеку. На улице была зима, но ни капли холода не проникало в разгоряченное болью тело. Он хрипел, когда ещё один удар обжигал его. Тело было ни в чем не виновато, вдруг понял Мэй. Это не было выбором тела, когда Мэй решил дать его в жертву своей совести… видимо демон внутри и тут дал о себе знать.

Уши заложило. Он не слышал ничего, только слова, бьющие внутри, пытающиеся вырваться из котла: — Ты монстр…Ты не заслуживаешь быть счастливым….Уходи. Уходи отсюда…Он ушел. Единственной своей мыслью, не высеченной в его мозгу кем-то другим, людьми…была мысль о том, что его страдания кому-то помогут, что кто-то будет счастлив, отомстив…Его тело терзают, обжигают, опаливают…это тело не заслужило этого. Только он. Это тело не делало ничего плохого, оно всегда лишь следовало уговорам своего хозяина. Хозяина-монстра. Убивающего это тело в данный момент. Да, это он убивал. Не демонолов, раз за разом обрушивающий на него жалящие удары, нет. Это он, тот, который отдал это тело на

расстерзание.

Он убийца. Ещё один ожог, причиненный и телу, и дьявольской душе, горячим дыханием, горящим так близко к уху. Ты монстр…Мэй был согласен с этим дыханием, он принял его тепло, обжигающие внутренности, вздрогнул. Он уже давно не считал удары, укусы насекомых, своими жалами разрывающими спину. По спине текла горячая кровь, по щекам — раскаленные слёзы.

Теперь и мурашки решили, что пора влезть, пора наказать это невиновное тело. Они пробежали по нему, а поняв, кто настоящий виновец, решили, что бежать надо по душе. Сжимая лапами лёгкие, вызывая воспоминания.

Вместо площади, заполненной людьми, он видел зимний лес. Мурашки все еще бежали как по телу, так и по душе. Желудок сжался при виде отвращения в ярких зеленых глазах. При виде страха на всегда веселом лице, укрытым развивающимися русыми волосами. При виде грустного взгляда серых глаз, выглядывающих из под белоснежной челки. Уже в тот момент ему стало слишком жарко, будто он был в пустыне, будто варился в котле… Сейчас он желал лишь наконец сгореть до тла.

Горячая рука схватила за подбородок, стискивая, подливая в котел раскаленного масла. Она схватила шею, добавляя в костер дров…Огонь внутри увеличился, сжигая монстра, устанавливая свою власть.

— Ты монстр, правда? — сказал огонь, искря где-то между легкими и сердцем.

Тело, давно вошедшее в это пламя, лишь прошептало: — Да…

Удар. Укус, оставивший в спине ядовитые жаркие жала. Кровь, опаляющая кожу, слезы, мурашки, шепот… удар…и больше ничего не осталось, лишь пепел…

"Добро пожаловать в Каир." — вещала табличка при входе в городок. Копыта лошадей мягко ступали по заснеженным тропам. Цокали по брусчатке, спокойно идя за своими хозяевами. Те держали их за поводья, оглядываясь по сторонам, разглядывая дома, магазины, пабы с яркими вывесками. На улице летали птицы, лопотя своими крыльями, тревожно завывали псы. Из хлевов слышались звуки домашних животных, но людей нигде не было видно. Что-то случилось, промелькнуло в мыслях всех троих. Куда могли исчезнуть все люди? Вдруг, мимо них пробежал маленький мальчик. Он, не останавливаясь, промчался в какие-то переулки. Друзья переглянулись. Небо было серым, навевая печальную атмосферу. Вот, мимо них, спеша, прошел ещё один человек.

— Простите! — решил воспользоваться шансом Зак.

Мужчина остановился, оглядываясь на друзей.

— А где все?

— Так на площади. — сказал человек так, будто это было очевидно.

— А что там?

Мужчина удивленно поднял бровь.

— Демонолы же демона поймали. Все там, смотрят. — сказал он и тут же поспешил по своему пути, скрываясь в тех же переулках, что и мальчик.

Предчувствие Зака взросло, оно, сжимая внутренности, карабкались вверх, до самого горла. Остановившись там комом, камнем, что тянул ко дну. В глазах Марки и Луца промелькнуло беспокойство. Казалось, предчувствие достало и их. Они двинулись в те же переулки, зная, что встретят там что-то, что разорвет их сердце на части…

Площадь была полностью забита людьми. Издалека они видели, что что-то происходит на сцене, но увидеть что, отсюда не могли. К счастью или нет, Марка была достаточно настойчивой, чтобы расталкивая людей, провести их практически к первым рядам. Увиденное, заставило предчувствие Зака биться внутри, пытаясь вырваться наружу. Кто-то, демон, висел, прикованный цепями. Его тело едва походило на тело. Кровавые борозды, не такие как от воспоминаний Зака, а самые настоящие, шли по всему телу, окрашивая его в красный. Кровь стекала отовсюду, со спины, с запястий, с лица, опущенного, прикрытого мокрыми волосами. Что-то екнуло в сердце Зака при виде этого тела. Демонолов, стоящий на сцене, вдруг заговорил.

— Посмотрите на него. Вы ещё желаете называть его монстром? Монстр, это кто-то страшный и могущественный, а он? Он уже побежден. Он почти что мёртв. Вы победили его!

Толпа оглушительно закричала.

— Осталось всего одно наказание для демона перед тем, как он встретит свою смерть. Скажите мне…поднимите руки те, чьи дочери, матери, сестры или подруги, пострадали от грязных демонических рук?

То там, то там, из толпы поднялись руки. Они тянулись к небу, желая чтобы их заметили. Зак свою руку не поднял.

— Не желаете ли вы отомстить? Сделать что-то особенное. То…что пережили ваши женщины… — демонолов усмехнулся. Марка вздрогнула. — Этот, теперь уже безвредный демон, проведет ночь в том амбаре возле паба. Каждый желающий сможет пойти и восстановить справедливость. А завтра утром, на самом рассвете, мы вновь соберемся вместе, чтобы наконец убить демона, оставив на нем знак богини Лекки, чтобы каждый демон знал с чьей поддержкой мы действуем.

Толпа загудела еще громче, чем раньше. Демонолов подошёл к монстру, нет, к полумертвому подростку, и поднял его голову, хватая за волосы. Луц ахнул. На лицах трех друзей одинаково отразились ужас и потрясение.

— Мэй… — выдохнул Зак.

Глаза Мэя были закрыты, скрывая и голубизну, и кровавость. Зак смотрел на это израненное тело, и вновь чувствовал желание защитить. Желание обнять как можно сильнее. И как он жалел, что не может этого сделать.

А тело тем временем отвязали и унесли прочь, будто оно уже мертво.

Спасти его

Зак смотрел на улицу через запыленное окно, но не тесные улочки и снующие туда сюда беспокойные люди были пред его взором. Вместо домов с серыми крышами он видел окровавленное бессознательное лицо. Вместо собак, неистово бегающих по дорогах, он видел израненное тело, он видел слезы и кровь… Как и всегда, воспоминания, не желая оставить его в покое, лезли по его разуму, казалось, убивая. Вот они пробрались в самое сердце, сжимая его своими клешнями, заставляя смотреть на истерзанную спину, на костлявое тело в синяках. Они решили пойти еще дальше, и теперь, в одну секунду он видел радостную улыбку, а в другую уже губы со стекающей струей крови. В один момент он смотрел на голубые глаза, в следующий, на прикрытые веки, на нахмуренные от боли брови. Предчувствие уже вырвалось наружу танцуя вокруг Зака, злорадно приговаривая: А я же говорил. Сквозь открытую форточку в комнату пробрался ветер, повторяющий то же. И будто этого было недостаточно, вина решила, что будет не лишней в этой компании. Она сдавила все тело в своих слишком крепких объятьях, будто хотела задушить его. А он был и не против…Это было почти физически больно. А от мыслей, что ему намного больнее, компания в комнате лишь усиливала все свои действия. Когда вина сдавила слишком сильно, а клешни, казалось, начали отрывать кусок сердца, двери ударились о стену отсильного, резкого удара. Марка влетела в комнату, разгневанно сжимая кулаки. Беспокойный Луц спешил за ней.

— Ты говорил он будет в безопасности! — Марка ткнула пальцем в Зака, яростно крича. — Мы должны были вернуться за ним ещё тогда, но мы опять послушали тебя! А что теперь? А теперь он умирает!

— Я не виноват в этом! Это он лгал нам. — Зак резко подорвался с своего места у окна, став возле Марки, показывая ей собственный гнев. Но вина и воспоминания сжимали его так, что начали дрожать ноги. При каждом его слове, они стискивали его лишь сильнее.

— Ты не виноват? Это ты сказал ему уйти. Он был бы в безопасности с нами.

— Он демон, он не мог быть с нами!

— Его существо не обязательно значит, что он монстр, Зак! — Марка выкрикнула эту фразу громче остальных, а из глаз ее упало несколько капель.

— Что ты имеешь ввиду? — в замешательстве посмотрел на неё тот.

— Что, если не обязательно иметь красные глаза или крылья, уметь действовать на мозг людей, чтобы быть монстром? Что, если не обязательно иметь горящие глаза, чтобы не быть им?

— Я не понимаю о чем, к дьяволу, говоришь.

Марка дернула себя за волос, глубоко вздохнула и вдруг резко стянула с себя рубашку. Не успели Зак или Луц что-то сказать, как она отвернулась от них, поворачиваясь спиной. А там…поперек спины, подчеркивая каждый позвонок, стелились светлые полосы. Шрамы от плети. Луц ахнул, а Зак застыл. Перед тем как они нашли какие-нибудь слова, Марка уже натянула рубашку, опять разворачиваясь к ним.

— Теперь ты понимаешь? — ее голос звучал тише, а на глазах стояли слезы.

— Я…нет, что ты… — казалось, Зак разучился говорить, или забыл слова, или вина стиснула слишком крепко, перекрывая доступ ко рту.

— Это сделал человек. Это не метка демона, она от человека. И он… — она помедлила. — он действительно наслаждался этим. Он получал настоящее удовольствие от избиения и унижения меня. И не только меня. Его шрамы носит не одна девушка из приюта. Иногда люди не хуже демонов, Зак.

— Нет, это…чушь. — отчаянно завертел головой он. Но воспоминания оторвали ещё один кусок сердца, представляя взору придурков, что приставали к его сестре. Взор воспоминаний обратился к мужчине, жившем в их деревне когда-то, к мужчине, который убил собственных детей…Вина все еще держала его крепко.

— Чушь? — Марка усмехнулась. — Знаешь, я все еще помню глаза того мужчины, который напал на наш фургон, когда нас перевозили, того, кто стал первым погибшим от моей руки…Когда он залез в фургон, в его глазах был такой блеск, будто он охотник, представляющий как будет разделывать свою добычу. — Луцьен с Заком вздрогнули. — Он осматривал нас, выбирая кого лучше разделать первым. И он бы сделал это без промедления, Зак. Сделал бы, и получил бы от этого удовольствие. Он бы сделал с нами, то, что демоны сделали с твоей сестрой, и даже не почувствовал бы угрызений совести. Которые чувствую даже я, когда убиваю. Но я понимаю, что те, кого убивала я, монстры, и ты тоже должен понимать это, Зак.

Она затихла на секунду.

— Неужели ты не видишь? Неужели ты не замечаешь? Эти людские тела, эти обычные глаза… — она махнула рукой на свое лицо. — Это всего лишь прикрытие для многих монстров. Ведь правильно, когда есть кто-то с кровавыми глазами или крыльями, становится легче не обращать внимания на других монстров. Легче делать вид, что среди нас таких существ нет. Но они есть, Зак. Они среди нас, и каждый из нас встречал их. Ты, я, Луцьен, теперь и Мэй. Разве демоноловы, что готовы ради мести разорвать кого-то на части, разве люди, стоящие на той площади, одобрительно кричащие, поощряющие насилие из-за своей только ненависти, не монстры? Скажи мне, Зак, чем они лучше демонов?

— Они…они всего лишь хотят отомстить, они имеют на это полное право.

— Нельзя скинуть на одного все грехи его народа! — слезы так и лились из глаз Марки, дополняя прерывистый крик. — Разве так не делают только монстры?

Луцьен задрожал, сдерживая слезы.

— Она права, Зак.

— Что?

— Подумай сам. Помнишь тех людей, что напали на меня и Марку, когда ты спас нас? Они бы убили нас, просто ради денег. Убили бы без промедления. Или те разбойники, что напали на нас в лесу? Разве они были намного хуже демонов? Они не убивали как мы, из необходимости, они делали это, потому что искали чем бы поживиться. Мне страшно это осознавать, но чтобы опознать монстра, недостаточно просто взглянуть в его глаза. — Зак сжал кулаки. Луц, замявшись на секунду, продолжил. — Знаешь, я…я подозревал о том, что Мэй демон. Он казался подозрительным не только тебе. Ты потерял все мысли об этом, когда его ранили. И я тоже. Подумал: если он демон, то не стал бы бросаться тебе на помощь, не стал бы представлять себя опасности. Он это сделал, а значит он человек. Но…возможно мы просто не знаем всего о демонах. Возможно не обязательно быть человеком чтобы уметь жертвовать, чтобы уметь…любить.

— Жизнь не черно-белая, Зак….И мне жаль тебя, если ты этого не понимаешь. — Марка обессиленно вздохнула, разжимая кулаки. Она устало присела на деревянную кровать, снимая свою кепку. Луцьен оперся на стену, смотря на дверь напротив невидящим взглядом. Зак пытался вывернуться из объятий вины, но те не давали, сцепив руки в замок.

— И что же вы хотите чтобы я сделал?

— Мы должны спасти его.

— Не…

— Нет, Зак, подумай. Почему ты не хочешь этого делать? Потому что обманул тебя? Тебя огорчает то, что он скрывал от нас свою демоническую сущность? Я не оправдываю его, да, это было гнусно. Но разве он по-настоящему врал тебе? Он сразу говорил, что нам не стоит ему доверять, что он не заслуживает доверия. Это был наш выбор. — Заку хотелось прервать ее, сказав, что как раз он не выбирал этого, но вдруг понял, что на самом деле никогда не был действительно против. — А когда он спас нас, выгнав того мужчину из бара? Теперь я понимаю, что он использовал для этого свои способности, но разве есть разница как он это сделал, если это предотвратило неравную драку? И он спас тебя. Ты был на волоске от смерти, Зак. Но он прервал твоего убийцу, повисая на этом волоске вместо тебя. Разве это все тебе ни о чем не говорит?

Воспоминания ехидно засмеялись, показывая ему моменты из, как казалось теперь, прошлой жизни. Вторая встреча с Мэем, когда тот жалкий мужчина просто развернулся и ушел благодаря ему. Океан, который в темную дождливую ночь сверкал не хуже кровавых глаз, несмотря даже на ранение. Тот момент, когда Мэй бросил на его колени подарки, слова, которые он сказал после этого. Слова-обещания, обещания безопасности для них. Мэй ведь сдержал свое слово. Воспоминания показали Заку ту твердость в словах, то отчаяние в глазах, когда Мэй был готов отказаться от них, от всего, что у них было, лишь бы Зак и другие были в безопасности. Так, возможно… демоны не всегда монстры? Как и люди, не всегда безгрешны.

— Мы спасём его. — много времени прошло когда Зак заговорил. Но эти слова оживили двух других, находящихся в комнате. А вина, наконец отпустив руки, позвала клешни-воспоминания и танцующее предчувствие, вставая позади Зака, будто напоминая: сделай ошибку, и мы вернёмся. Но он не собирался ошибаться. — Мы вытащим его оттуда, а потом подумаем, что делать дальше.

Марка вскочила с кровати, бросаясь ему на шею.

— Спасибо. — прошептала она.

Луцьен одобряющие улыбнулся.

— Что нам нужно сделать? — растерянно спросила Марка.

— Для начала, придумать план. — ответил Зак.

Пусть Мэй и натерпелся сколького, но он ещё был живым. У них было время до утра, и оставалось лишь надеяться, что они не опоздают.

— Ты сказал, что мы спасём его. Тогда почему мы сидим здесь? — Марка уперла руки в стол, зло шепча. — У нас нет времени для этого.

— Потому что мы не можем просто ворваться туда и спасти его. Так погибнем и мы, и он. Нам нужен план. — шептал ей в ответ Зак, не смея поднять голос выше, чтобы их не поймали.

Марка хотела сказать что-то, но Луц положил руку ей на спину, мягко поглаживая.

— Он прав, если сделаем это спонтанно, не подумав, мы не принесем пользы, и не поможем ему. Надо хорошо все обдумать. — Марка метнула в него гневный взгляд, но все же попыталась глубже вздохнуть, силясь успокоить себя.

— Ладно, говори. — уже более спокойно обратилась она к Заку через минуту.

— И так, для начала. Ты права, времени у нас действительно мало. Его собираются убить с рассветом. Поэтому план нам нужен быстрый. И придумать нужно его быстро, но тем не менее продумать все хорошо.

— С чего начнем?

— Нас нужно разведать все, узнать ситуацию.

— Что ты имеешь ввиду? — спросил Луц.

— Его наверняка охраняют, мы должны узнать сколько человек это делают. Кроме того, в городе полно демоноловов. Они убивают не только демонов, но и тех, кто им помогает. Поэтому если они нас поймают, ничего не выйдет.

— Я могу пойти к амбару, посмотреть сколько там охранников. — вызвался Луцьен.

— Хорошо. — кивнул Зак. — Теперь нужно понять сколько демоноловов вообще в городе. Но у нас нет времени чтобы ходить искать их.

— Думаю это и не нужно. — отозвалась Марка. — Они сейчас в другом пабе, том, что поблизости амбара, празднуют. — от последнего слова ее лицо перекосило в маске отвращения. — И не только они, многие, кто был на площади пошли туда.

— Откуда ты это знаешь?

Марка кивнула на бармена.

— Она жаловалась другим работникам, что сегодня у них так мало посетителей, потому что большинство жителей в том пабе.

— Хорошо. Тогда я пойду туда, разведаю все. — сказал Зак.

— А мне что делать?

— Нужно почистить оружие, сегодня оно нам пригодится, а также накормить лошадей. Мы не сможем убежать без них.

Марка казалось обиделась за такую работу, но она понимала, что это необходимо, поэтому ничего не сказала. Они разошлись по своим делам, договариваясь встретиться через двадцать минут на этом же месте.

Луц стоял, спрятавшись за углом одного из домов, наблюдая за толпой. Очередь из пятнадцати человек выстроилась перед амбаром, громко галдя. Вот, из больших дверей вышел человек. Он выглядел довольным, заправляя ремень назад в штаны, застегивая ширинку. Люди в очереди хлопали его по спине, он улыбался, все радовались, что он выпустил свою ненависть, что он отомстил. А Луцу было мерзко. Он наблюдал за людьми, зная, что смеются и радуются они из-за того, что причинили кому-то зло. Что причинили зло его другу. Когда очередной человек вошёл в двери, под одобряющие крики толпы, он не выдержал и ушел оттуда.

Зак вошел в паб, который отличался от остальных лишь из-за двух вещей. Во-первых, слишком большого шума. Видимо сюда сошёлся практически весь город. Люди кричали, опрокидывая бокалы, будто это был какой-то праздник. Зак вспомнил как они кричали там, на площади, и еле сдержал себя чтобы не наорать на них от отвращения. Тот тут, то там, звучали тосты в честь поимки демона. В честь его успешного наказания. Зак еле заставил себя сосредоточиться на том, почему он пришел сюда. Он должен был выполнить свою работу. Это не заняло много времени. Все демоноловы сидели за одним столом, ведя себя тише других посетителей, но злораднее них. Они даже не скрывали свои жёсткие улыбки, ликуя, думая лишь о своей "победе". А Зак вдруг понял, что будет вдвое рад отобрать ее у них.

— Ну, чего там? — Марка чуть не подорвалась с места, когда Зак вошел в паб. Когда он сел за стол, ее нетерпение кажется начало искриться.

— Притормози. — остановил ее Зак. — Что у тебя, Луц?

Тот сидел возле них, выглядя как всегда спокойным, но при этом вопросе, в его глазах вдруг поселилась злость.

— У переднего входа всего два охранника. Судя по оружию, демоноловы. — Зак хмыкнул, будто не был удивлен этим. — Также я отыскал задний вход. Возле него всего один человек.

— Это хорошо. Дальше…

— Нет, погоди. Есть ещё одна проблема. Помимо охранников, там ещё…целая очередь из городских.

Понимая, что это за очередь Зак сжал кулаки, а взгляд Марки ожесточился.

— Понятно. Это уже составляет трудности. Тот паб, о которым, ты, Марка, говорила, находится всего в пяти минутах ходьбы от амбара. Если мы попытаемся что-то сделать, то поднимется тревога, и все демоноловы оттуда прибегут на подмогу. Да и городские наверняка поспешат за ними. И в таком случае мы не справимся.

— Тогда что же нам сделать? Мы ведь не можем просто сдаться. Зак. — обеспокоенно залопотала Марка.

— Я не говорю, что нам нужно сдаться. Я говорю, что нам нужно придумать что-нибудь.

Луцьен почесал нос, как он всегда делал, когда думал.

— Нам нужно чем-то отвлечь их всех. Нужно что-то такое, что отвлечет и демонолов в пабе, и городских, в том числе и тех, что возле амбара. Охранники вряд-ли уйдут со своего поста, но их всего трое, так что с этим мы справимся.

Зак нахмурил брови, усиленно думая.

— А взрыв подойдёт? — вдруг выпалил он.

— Эмм. думаю да. Да, конечно. Но как мы сделаем взрыв?

Зак возбужденно придвинулся ближе.

— Дед Матвей учил меня многому. Не только драться на мечах, я узнал у него много вещей. Мы не раз проводили разные химические опыты, например. — Марка с Луцом недоуменно переглянулись. — Вы знали, что благородные металлы, особенны не только тем, что убивают демонов? Они из тех немногих металлов, что горят. И им не нужно много для этого.

— Что же им нужно?

— Однажды дед Матвей взял небольшую чашку с кипяченой водой, и кинул туда какое-то колечко. Он сказал, что сделано оно было как раз из благородных металлов. И знаете, что с ним случилось? Оно взорвалось. Натрий, это элемент, который горит в воде, а в благородных металлах он концентрируется в большом количестве, поэтому те легко воспламеняются. Если мы возьмём побольше металла и побольше воды, взрыв, соответственно, будет больше.

— Дьявол. — выдохнула Марка. — Это гениально.

— Где мы это сделаем? — спросил Луц.

— Лучше подальше от амбара. Чтобы увести всех оттуда.

— Хорошо. Что ещё нам нужно?

— Когда один из нас сделает взрыв, другие уже будут на месте, готовясь. Когда люди уйдут, мы пойдем к амбару и спасём Мэя.

— Кто сделает взрыв? — поинтересовался Луц.

— Я могу. — отозвалась Марка.

Зак удивился, но точно был не против. Он посмотрел на Луца, спрашивая согласен ли тот. Тот лишь кивнул.

— Ладно. Тогда смотри, что тебе нужно сделать. Возьми казан, пойди к противоположному выходу из города. Там будет поменьше домов, а значит меньше вероятность, что кто-то пострадает. Тогда разогрей воду, она должна быть максимально горячей. И брось в в казан это. — Зак снял с шеи свой амулет, кладя его на стол.

— Твой амулет?! Но как же влияние демонов? Он ведь должен был защитить тебя.

— У нас не много благородных металлов, нужно чем-то жертвовать. Тем более у меня есть друзья, готовые спасти меня при любой встрече с демоном…или же с кем-то другим.

Марка улыбнулась. Луц вдруг полез в карман.

— Вот. Это тоже возьми. Нужно ведь как можно больше металла. — он достал нож. Это мог быть один из тех, что купили они с Заком, когда встретились. Но по дрожанию пальцев Луца, Марка и Зак поняли, что это был тот самый нож. Нож, подаренный ему братом. Зак мягко сжал плечо друга. Он знал, что не стоит отговаривать его, если он уже все решил.

— Тогда я возьму и это. — Марка взяла одну из своих стрел, кладя ее на стол, рядом с другими предметами.

Минуту наверное, за столиком стояло молчание, пока все прощались с маленькими частичками себя.

— Ладно. После того, как сработает взрыв, ты, Марка, должна сразу уйти оттуда. Нельзя чтобы тебя поймали. После этого ты возьмешь наши вещи, выведешь лошадей, и будешь ждать нас на тропе возле поля. Как только мы закончим, сразу же присоединимся к тебе. А теперь, пора начинать.

— Будьте аккуратны. — сказала Марка, когда они встали из-за стола.

— Ты тоже.

После недолгих колебаний, они обнялись. Через минуту, из паба ушли последние его посетители. Ушли они, собираясь сделать не то преступление, не то геройский подвиг.

Зак с Луцем прятались в тени, ожидая взрыва. Видели их лишь тревога и утомительное чувство ожидания. Вина Зака, как и его воспоминания, держались недалеко позади, чтобы быть первыми, кто поздравит его в случае поражения. Прошло уже полчаса с тех пор, как они ушли из паба. Больше часа, с того момента, как они вместе с остальной толпой ушли с площади, тащя за собой ужас от увиденного. Взрыв все никак не звучал, люди все никак не уходили. Луц отметил, что очередь сократилась всего на пять людей. Его затошнило. Они с Заком уже кажется начали терять надежду. Лишь полный яркий месяц и звёзды, прямо как из прошлого, того, где они сидели и говорили о всяком, не давал этой надежде окончательно иссякнуть. В момент, когда с неба упала звезда, разбиваясь где-то вдалеке, сама земля вздрогнула, не то от удара звезды, не то от громкого взрыва, звучащего где-то далеко, но очень громко. Зак на секунду задумался, в безопасности ли Марка. Ведь взрыв наверняка снёс все возле себя. Но обдумать это он не мог, не сейчас. Ведь люди всполошились и с криками побежали к месту взрыва. Возле амбара, как они и предсказывали, осталось лишь охранники. Зак с Луцом переглянулись, подтверждая свои следующие действия, план, который они придумали стоя здесь, ожидая знака.

Они пошли в разные стороны друг от друга, скрываясь в тени домов, не выходя на свет. Они хотели подойти к двум охранникам с разных сторон, оставляя каждому по одному. Демоноловы стояли, почти не двигаясь. Они лишь взволнованно переговаривались между собой, обсуждая взрыв. Зак и Луцьен тихо подошли к ним сзади, двигаясь почти бесшумно. Они были их смертью. Еще одной местью, реализованной в этом городе. Местью за лучшего друга. Один охранник даже не успел вздохнуть, когда из его горла полилась кровь. Зак никогда не понимал, как Луцьен, со своим низким ростом, мог перерезать шею сопернику вдвое выше. Другой охранник, увидев как упало тело его напарника, выхватил меч, но даже не успел им воспользоваться, как его нутро пронзили тем же оружием.

— И как они понабирали к себе в команду таких неучей… — пробормотал Зак.

Луц вытер нож и посмотрел на Зака.

— Ты справишься? — спросил тот.

— Да, скоро буду. — уже через секунду Луц скрылся за амбаром, чтобы разобраться с третьим охранником, стоящим возле заднего входа. А Зак глубоко вдохнул и вошёл в дверь.

В грязном деревянном амбаре было светло, ночной свет пробивался сквозь большое окно. Зак как можно тише ступал по сену, стараясь не скрипеть полом. Его сердце колотилось от осознания, что скоро он доберется к Мэю, что скоро он его спасет. Вдруг он услышал стоны. Тихий голос звучал из дальней части амбара.

— Как же я ненавижу вас, вы не должны существовать. — Зак пошел на слова, и увидел их. Он спрятался за одном из деревянных столбов, наблюдая. Какой-то мужчина нависал над Мэем, ритмично двигая бедрами. Полностью погрузившись в свое занятие, он наверное не услышал взрыва. Руки Мэя опять были прикованы кандалами к балке над ним. Из его горла вырывалось лишь хриплое дыхание и болезненные стоны. Сердце Зака сжалось, как и его кулаки. А мужчина над Мэем, все продолжал говорить, говорить гадости, отравляющие разум.

— Вы изнасиловали мою сестру. — зло шептал он, стиснув подбородок Мэя. Его глаза были открыты, предоставляя мужчине, как и Заку, стоящему позади, наблюдать их синеву, из нее текли слезы, падая куда-то на соломенную подстилку. — Вы монстры. Ты тоже. Ты выглядишь всего лишь подростком, но я знаю, что это не так. Ты заслужил этого, ты понимаешь? Ты не заслуживаешь ничего другого. Это за мою сестру!

Зак чувствовал такое отвращение к тому мужчине, что его горло сжалось от этого. Его сестру тоже изнасиловали демоны. Но он ни разу не чувствовал желание сделать что-то такое, что-то настолько мерзкое, то, что осмелился сделать этот человек.

Мужчина говорил все эти слова, а Мэй лишь бормотал что-то неразборчиво. Он был в сознании, но кажется где-то не здесь. Он шевелил губами, говоря что-то, известное только ему одному. А мужчина лишь ускорял темп, сжимая его и без того раненое горло, вырывая очередные стоны. Почувствовав влагу на глазах, Зак понял, что не может больше смотреть. Он вышел из-за столба, резко выкрикивая:

— Эй! — мужчина обернулся с потерянным видом. Он попытался встать, но лишь запутался в одежде. Зак, не теряя времени ударил его рукоятью меча по голове. Закатив глаза, мужчина упал куда-то в сторону, так и не натянув одежду, а Зак ринулся к Мэю.

Увидев бледное, заплаканное лицо, он сжал кулаки, ведь ненависть ко всем, кто причинил боль этому существу, рвалась из него, ища выход, желая то ли убить кого-то другого, то ли убить самого Зака. Он осмотрел Мэя полностью. На его торсе были порезы, синяки, которые накладывались друг на друга, длинные следы от плети. Но самым ужасным были синяки на бедрах. Синяки в виде ладоней, синяки в виде человеческой ненависти. Из его горла вырвался странный звук, больше напоминающий рык, нежели что-то человеческое. Вдруг он услышал хриплый слабый голос:

— Зак… — прошептал Мэй.

— Я здесь, здесь. Мы пришли спасти тебя, слышишь, спасти… — он аккуратно взял бледное лицо в руки, нежно поглаживая щеки.

— Зак…

— Да, да, это я.

— Зак…прости меня. — слова вырвались изо рта Мэя, а после, всхлипнув, он закрыл глаза.

— Нет, нет, нет, стой. — по глазах Зака уже вовсю текли слезы, ядовитые капли, разъедающие его нутро печалью и горем. — Мэй? Мэй, очнись, пожалуйста, Мэй.

Зак судорожно прижал пальцы к шее Мэя. Вначале он ничего не услышал, пальцы не почувствовали ничего, и он испугался. Испугался, что опоздал. Как и сестрой…Но вот, через секунду, послышался удар. А потом ещё один. Он был жив. И Зак не опоздал. Он нашел его живым, и вытащит отсюда живым.

Задние двери резко открылись, впуская потрепанного Луца. Увидев полуголого мужчину, без сознания валяющегося сбоку, его глаза остекленели. Он перевел взгляд на Мэя и Зака.

— Он… — он не посмел закончить вопрос.

— Живой. — ответил Зак. Он глубоко вздохнул, успокаивая себя. — Помоги отвязать его.

Луц спрятал оружие, кидаясь ему на помощь. Когда руки Мэя оказались свободны, Зак полез в сумку, доставая длинный плащ. Он укутал им Мэя, поднявшись. А после, они ринулись к заднему выходу амбара, спеша к свободе, спеша к Марке, спеша убраться отсюда ради спасения жизни.

Лунный свет, как и все время в эту ночь, освещал все. Освещал дорогу. Освещал бледное лицо Мэя, его мокрые волосы и закрытые глаза. Вдруг он начал освещать и Марку, беспокойно ходящую туда сюда, лошадей, поедающих траву. А для нее, он вдруг начал освещать двух парней, идущих неподалеку. Они были всего лишь тенями, но та кинулась к ним, ведь хотела увидеть друзей. Сначала свет не показал ей третью тень, но она сама увидела ее когда подошла ближе. Увидела и ужаснулась. Неужели все это случилось с ее другом? Зак быстро подошёл к Липпе, аккуратно положив Мэя на нее. Не думая, увидит ли кто-то, он убрал волосы Мэя со лба, ласково касаясь его тонкой кожи.

— Он в порядке? — дрожащим голосом спросила Марка.

— Он очень сильно ранен. Ему нужна медицинская помощь. — отозвался Луц.

— Если мы пойдем в госпиталь, там скорее всего поймут, что он демон, это опасно.

— И что же нам делать?

— Я знаю одного человека, живущего в нескольких часах езды отсюда. Если повезёт, достанемся туда до утра.

— Этот человек точно поможет нам, Зак? Мэй — демон.

— Она поможет. — кивнул тот.

Зак проверил Мэя, посмотрел все ли хорошо с Липпой. Но не успел ничего сделать, как лунный свет осветил еще одного обитателя этого момента. Черный ворон с серыми крыльями, почти сливаясь с ночью, появился среди неба и с криками приземлился на Липпу. Своим голосом отгоняя всех…охраняя. Вернер.

Переглянувшись, кивнув друг другу, обмениваясь надеждой, друзья сели на своих лошадей, отправляясь в путь. Зная, что попытаются достаться до места назначения как можно скорее. Зная, что сделав все, чтобы спасти своего друга, они теперь сделают все, чтобы не потерять его вновь.

Ошибки прошлого

Рассвет неумолимо приближался. Часы истекали так быстро, будто какой-нибудь демонолов подгонял их своим страшным кнутом, выдавливая минуты удавкой, рубя секунды топором. Первая красная полоска, расстилавшаяся по небу, превратилась в глазах друзей в струю крови, стекающую по израненному телу. Мэй все еще был без сознания. Он едва едва дышал, заставляя Зака проклинать себя, заставляя Марку, не теряя надежды молится богине Лекки, а Луцьена оглядывать все еще темный путь в поисках опасности. Тем же занимался и ворон. Именно он первым оповестил их, громко каркнув, об очертаниях дома, виднеющихся в сумерках бескрайней степи. Марка с Луцьеном обнадеженно посмотрели на Зака, а когда тот кивнул, едва сдержали себя в седлах. Одинокий маленький дом стоял посреди травы и неба, будто проход из царства Лекки под землю, в мир демонов.

Едва лошади ступили во двор, друзья спрыгнули с них, несясь к двери. Зак аккуратно снял Мэя с Липпы, беря его на руки. Марка затарабанила в дверь, не прекращая. Солнце едва начало показываться на небе, пока месяц еще даже не думал скрываться. Прошло не меньше пяти напряженных минут, прежде чем по ту сторону двери кто-то заговорил.

— Клянусь богиней Лекки, если у вас нет веской причины выламывать мою дверь с самого утра, то я готова взять все оружие, что у меня есть и отправить вас к самому дьяволу! — дверь резко открылась, проливая свет на порог, освещая людей, скрытых в сумерках. — Чего вам?

Марка отступила, являя взору разгневанной девушки с короткими черными кудрями, своих спутников.

— Зак?! — выдохнула девушка. Ее глаза метнулись к бессознательному телу Мэя у него на руках. Обеспокоенно вернулись к Заку. — Что, к дьяволу, происходит?

— Я потом все объясню. Помоги ему.

Девушка потерянно смотрела на него с секунду, но быстро взяла себя в руки.

— Заноси его в дом. — сказала она, отступая от дверей, выглядя максимально собрано и серьезно. — Сюда, клади на кровать.

Она начала быстро доставать разные вещи из шкафчиков.

— Ты. — ткнула она на Луца. — Возьми ведро, там, за дверью, и набери воды из колодца на улице.

Луц кивнул и поспешил на улицу.

— А ты пойди и поставь чайник кипятится. Кухня налево. — она кивнула Марке, а та лишь секунду смотрела на нее в замешательстве, тут же ринувшись выполнить указание.

Девушка тем временем сняла с Мэя плащ, которым его укутал Зак, сосредоточено осматривая раны на его торсе, синяки на бедрах. Она перевернула Мэя на живот, дабы оценить все повреждения и так и застыла. Застыла, потому что самые ужасные ранения были именно на спине. Застыла, потому что увидела две рваные раны, выдающие существование на их месте крыльев ранее. Она перевела взгляд на Зака, а когда тот лишь покачал головой, вернулась к своему сосредоточенному виду.

— Нужно будет зашивать кое-что. Зак, достань на той полке нитки в коробке. Мне понадобится некоторая твоя помощь.

Зак кивнул, принимаясь судорожно искать нужную коробку. Именно тогда Луц вернулся с водой, а за ним, взволнованно, стояла Марка. Девушка выгнала их с комнаты, сказав заняться чем-то другим. Те, не смея спорить, вышли на улицу, в надежде успокоиться в холоде утра. Следующие несколько часов прошли беспокойно. Зак помогал девушке, стараясь не обращать внимания на то, какими разрушительными казались раны Мэя. Их всех одолевала усталость. Марка случайно заснула на коленях у Луца, который и сам едва держал глаза открытыми. Зак был слишком медлителен от усталости. Им всем нужно было отдохнуть, но сделать они этого не могли, не когда их сердца разрывались от волнения за Мэя. Лишь черноволосая девушка выглядела очень бодро, усердно работая, спасая жизнь. Когда на улице уже полностью посветлело, солнце стояло высоко в небе оповещая о новом дне, девушка наконец укрыла Мэя покрывалом и ушла из комнаты. Зак позвал Луца и Марку в дом. На лице помогавшей им наконец отразилась усталость.

— Как он? С ним все будет в порядке? — не выдержала Марка.

— Не знаю. Я сделала все, что могла, и очень надеюсь, что этого было достаточно, но гарантировать ничего я не могу.

— Пожалуйста, скажи, что он будет жить. — сказал Зак.

Девушка лишь укоризненно посмотрела на него.

— Зак, я не могу этого обещать. Ты это знаешь. — она предупреждающе подняла руку, когда ее попыталась прервать. — Послушайте. Его раны очень серьёзные. Он выжил только за счёт своей демонической сущности, я сделала все, что знала, и остаётся лишь надеяться, что его демон достаточно сильный, чтобы побороться с этим ещё.

Луц с Маркой потрясенно молчали.

— Когда он очнется? — тихо и как-то обессиленно спросил Зак.

Ответ девушки был таким же.

— Я не знаю. Возможно через несколько дней. В любом случае это не произойдет в ближайшее время, поэтому нам всем нужно отдохнуть. Вам троим в особенности, еле на ногах держитесь. Поэтому вы сейчас же идете в кровати, а завтра мы сможем все решить.

Луц и Марка не имея сил спорить, кивнули. Зак посмотрел на девушку с вселенской благодарностью в глазах.

— Спасибо тебе.

При ответе глаза ее светились знакомой Заку теплотой и нежностью.

— Мне жаль, что с ним это случилось. Но все будет хорошо, я верю в это, и ты верь.

Они улыбнулись другу, уходя в свои комнаты чтобы отдохнуть.

Марка резко вздохнула, открывая глаза. Ее сон этой ночью был неспокойным, мозг все подкидывал кошмары. На подушке возле нее лежал Луц. Его белые волосы прикрывали обеспокоенно нахмуренные глаза во сне, светлые, почти незаметные веснушки. Они легли спать в одной кровати, ведь каждому из них нужна была поддержка после всего случившегося. Уснули в объятьях друг друга, делясь теплом и надеждой, а сейчас, проснувшись, Марка просто наблюдала за красотой Луца, не желая чтобы день начался, чтобы он прогнал этот момент. Но конечно это случилось, ещё с прошлой ночи Марке нужно было понять, какой порой несправедливой бывает жизнь. Дверь открылась, являя Марке вид черноволосой девушки:

— Не хочу мешать вам, но думаю пора вставать, ещё много дел.

Марка вздохнула, нехотя кивнув. Когда девушка вышла, она ласково дернула Луца за прядь волос, от чего тот вскоре проснулся.

— Пошли, пора разобраться со всем. — сказала Марка, пока Луц сонно потягивался.

Собравшись, они пошли на кухню где их ждала их спасительница, пьющая что-то.

— Будете чаю? — спросила она их.

Переглянувшись, и Марка, и Луц кивнули. Вскоре приятных запах трав разошелся по комнате, на мгновение возвращая Марку во времена приюта, во времена холодной осени и таинственного вида, открывающегося из окна чердака.

— А где Зак? — вдруг спросил Луц.

— Не знаю, я стелила ему в той же комнате, что и вам. — недоуменно ответила девушка. — Я думала он вышел на улицу.

— Но он не заходил в комнату ночью.

— Дьявол, надеюсь с ним ничего не случилось, только этого мне сейчас не хватало. — в карих глазах девушки появилось беспокойство.

— Не думаю, что есть причина волноваться. Я почти уверена, что знаю где он. — сказала Марка. Она пошла в комнату, где они оставили отдыхать Мэя, а остальные пошли за ней.

В комнате было темно, кто-то задернул занавески. Марка открыла их. Зак сидел на стуле возле кровати Мэя, сложив руки на груди, склонив голову. Он спал, но после действий Марки проснулся, резко дернувшись.

— Серьезно? — подняла бровь Марка. — В тот раз, теперь сейчас. Сколько ты собираешься тратить сил, проводя вот так вот все время?

Зак потёр виски, будто от усталости.

— Сколько нужно будет.

Марка лишь разочарованно покачала головой.

— Эти взаимоотношения между демоненком и тобой, Зак, становятся все интереснее. — пробормотала черноволосая девушка. — В любом случае, сейчас он вряд-ли очнется, да и опасности для него здесь нет, можешь расслабиться.

Когда Зак попытался перебить ее, она лишь махнула рукой.

— Нет, думаю сейчас самое время познакомить меня с твоими друзьями, и рассказать, наверняка очень интересную историю о том, как ты здесь оказался. И я не собираюсь слушать твой угрюмый голос без чашки чая. Поэтому мы вместе, и ты в том числе, сейчас идем на кухню.

Марка подняла бровь, а после, дернув Зака за рукав, побрела за девушкой. Зак, оглянувшись на все еще бледное лицо Мэя, пошел за ними.

— Итак. — начала девушка. — Может наконец объяснишь, что происходит?

Зак прочистил горло, перед тем как начать.

— Во-первых, хочу вас представить. Джо, это Марка и Луцьен, или Луц, называй как хочешь, но ему больше нравится вторая форма…

— Мне не… — попытался прервать Луц.

— …Марка, Луц, это Джовани или же Джо, моя давняя подруга.

— Приятно познакомиться. — улыбнулась Джо.

— Нам тоже.

— А как зовут малыша?

— Малыша?

— Демоненка.

Марка немного вздрогнула при этом прозвище.

— Его зовут Мэй. — сказал Зак.

— Я конечно знала, Зак, что после нападение демонов тебе пришлось уйти из дома, но как в твоей компании оказался демон я не понимаю. Тем более непонятно как это позволила Филиппа, и где она вообще.

Зак опустил голову и следующие его слова звучали ужасно тихо.

— Она не выбралась. Я не успел.

Лицо Джо стало пустым. Она сильно сжала чашку, перед тем как поставить ее на стол. А после пересекла кухню, и опустившись перед потрясенный Заком на колени, обняла его.

— Мне жаль. Она была потрясающим человеком, я всегда восхищалась ею.

— Знаю, я тоже. — хрипло отозвался Зак. — Но это в прошлом, сейчас кое-кто другой нуждается в помощи.

— Я сделаю все, что смогу. Обещаю.

Джо поднялась, взлохматив свои кудрявые волосы.

— Так что, как ты связался с этим мальчиком?

— Мы встретились с ним случайно и Марка уговорила меня чтобы он остался с нами.

Джо глянула на Марку с чем-то вроде уважения.

— Не представляю как тебе это удалось, убедить его в чем-то сложно, нежели убедить дяьвола.

— Как и меня в чем-то разубедить.

— Ха, ты мне нравишься.

— Мы можем вернуться к теме разговора? — вмешался Зак, вызывая смешок у Луца.

— Ах да, раненый демон в моей кровати, очень хорошая тема. Мне интересно, если он был в вашей компании, как вы тогда допустили чтобы с ним случилось все это?

Зак опустил голову, пряча глаза.

— Мы узнали о том, что он демон совсем недавно. И я…я сказал ему уйти. И с ним случилось это. На него напали…

— Демоноловы. — перебила Джо. — Отовсюду узнаю их работу. Я всегда знала, что они ужасные твари, но еще никогда не видела настолько большой жестокости.

— Они хотели отомстить.

— Если они хотели отомстить, они должны были нападать друг на друга, а не издеваться над бедным демоненком.

— Что ты имеешь ввиду? Они мстили за все то, что демоны принесли в наш мир. — Зак нахмурился.

— Может им стоило начать мстить тем, кто принес демонов в наш мир?

— Но демоны появились в нашем мире из-за Чемноша. Как они должны были отомстить ему? — недоуменно спросила Марка.

Джо посмотрела на нее с сочувствием.

— Демоны появились не из-за Чемноша. В их появлении были виноваты люди.

— Ты говорила мне это когда-то, в детстве. И то же говорил Мэй. Так что это значит? Как возникли демоны? — лицо Зака стало серьезным и злым, будто он злился за всю ложь, доставленную ему миром. Он хотел знать правду, и лишь Джо могла эту правду раскрыть. Она глубоко вздохнула, на мгновение закрыла глаза, и начала свой рассказ.

— Что вы знаете о Темени?

— Это заброшенная страна, полностью покрытая лесом на востоке материка. Вход к ней закрыт горами. — Луц почесал голову, вспоминая все, что знал.

— И все? — подняла бровь Джо.

— Говорят, эта страна — проход в подземное царство Чемноша, и поэтому там никто не живёт.

— Верно. И можно сказать это правда. Темень, это страна, где обосновались демоны. И обосновались они там не просто так… Это была страна, где их изобрели.

— Изобрели?

Джо помолчала несколько секунд.

— Демоны, это изобретение людей, вышедшее из под контроля.

Марка ахнула.

— Этого не может быть!

— Несколько столетий назад Темень была самой развитой страной. Туда съезжались самые лучшие доктора и учёные. Они проводили множество экспериментов, пытаясь "улучшить мир". Однажды возникла какая-то новая болезнь, ученые начали проводить опыты над людьми, пытаясь найти лекарство от нее. Но совершили ошибку. Ошибку, из-за которой возник новый вид людей. Но вместо того чтобы уничтожить это, что начали делать люди? Правильно, они начали исследовать этих существ. Размножать их. Мой отец достал множество тайных документов с того времени. То, что они делали с этими существами…. — лицо Джо пронзили отвращение и сожаление. — Они делали все возможное, чтобы быть сделать их сильнее, лучше, и не заботились, что чувствовали эти существа при этом.

— Что ты имеешь в виду, Джо? — осторожно спросил Зак.

Та пожевала губу, будто обдумывая что-то, но вдруг подорвалась с места и полезла в шкафчик на кухне.

— Посмотрите сами. — на стол упала пачка бумаг. Это были рисунки, разные записи, пожелтевшие листки. На одном из рисунков был изображен человек, глаза которого сильно выделялись. Его руки и ноги были разведены в стороны, бедное тело лежало на столе, и ясная мука боли пронзила лицо существа. На шее был ошейник.

— Они надевали на них такие ошейники и посылали по них ток, пытаясь понять, сколько они смогут выдержать. — отвращенно объяснила Джо. Она ткнула на ещё один лист. — А здесь они режут их разными мечами, пытаясь развить у них невосприимчивость к металлам. В конце концов у них получилось.

— Это ужасно… — пробормотала Марка. — Что случилось после?

— Им удалось вырваться. Демонам. Один из них стал слишком сильным, люди не предвидели такого, поэтому не были готовы. На одном из экспериментов он убил доктора, что мучил его. А после вытащил своих сородичей. Они убили много людей тогда, полностью уничтожили лабораторию. Но из-за жажды мести им было недостаточно этого. Они решили захватить всю Темень. Это заняло всего-то с месяц, люди даже не успели придумать как с ними бороться.

— Как они остановили их? — поинтересовался Луц.

— Установили перемирие. Условия были в том, что демоны не идут дальше, а люди оставляют им Темень. Мой отец полагал, что пусть демоны и были очень сильными, их было слишком мало тогда чтобы захватить больше, чем одну страну. Поэтому они согласились на это. А через несколько веков напали вновь. Когда появилось много сил. Неудивительно, что им удается так легко захватывать наши страны сейчас.

— Но как тогда возникла вся эта история с богиней Лекки и Чемношем? — отчаянно спросила Марка.

— Это придумали власти, чтобы скрыть от людей свой промах. Людям гораздо проще поверить в красивую легенду, чем в такую ужасную реальность.

— Откуда ты все это знаешь?

— Мой отец. Он тоже был ученым. Он доследил это все, узнал то, чего не знал никто. И погиб за это.

— Что с ним случилось? Демоны?

— Если бы. — усмехнулась Джо. — Если власти так сильно хотели скрыть свою ошибку, что придумали целую религию, как ты думаешь, что они сделать с один слишком самонадеянным человеком?

В комнате постала тишина.

— Он был очень хорошим. Мне жаль, что все так закончилось. — сказал Зак, опять опустив глаза.

— А мне нет. Не совсем. Пусть люди и не узнали о его открытии, но он провел эту жизнь так, как хотел. Он сделал все, что хотел, и я горжусь им. Надеюсь он также гордится мной.

— Я уверен в этом. — ответил Зак.

Молчание длилось несколько минут, хотя казалось вечность. На кухне было тихо, но в головах каждого из друзей звучал грохот. Грохот разбивающейся веры, обрушившихся надежд. Прервал их грохот стула, упавшего, когда Марка подорвалась с него, ринувшись на улицу. Луц поспешил за ней.

На кухне остались Джо и Зак. Когда один из заговорил, голос его звучал хрипло и тихо.

— Знаешь, Джо…а ведь он никогда не хотел мстить. Он любил людей, говорил, что не заслуживает нашей любви, нашей дружбы…А я передал его. Передал его практически им в руки, а он вместо того чтобы ненавидеть меня, попросил прощения…у меня, Джо…будто это не я сделал все это с ним.

— Зак, это была не твоя…

— Нет. Я видел, что с ним может что-то случится, я знал это. Но я отпустил его, и сейчас он страдает. Страдает из-за нас, из-за людей. Из-за скрытых монстров. — сказав это, он и сам подорвался с места, оставляя уставшую Джо саму.

Люди натворили много ошибок за время своего существования, и каждый из друзей надеялся не натворить их ещё больше.

Высший демон

Зак смотрел в окно, за которым начинало рассветать. Его теперь вечная компания танцевала где-то позади: предчувствие плясало, радостно отбивая ритм ногами, а вина вместе с воспоминаниями закружились в вальсе. Зак сидел, пытаясь не обращать внимания на их радостную музыку, но те, как всегда, не желали оставить его в покое, вместе с песнями пробираясь в самое сердце. Вина лишь усиливалась, набирая темп в своем танце, подбивая воспоминания танцевать активнее. И как же Зак от них устал. И как же он хотел прогнать их, остаться в спокойном одиночестве. Но в то же время он хотел, лишь бы их плясания не заканчивались. Лишь бы кто-то напоминал ему о том, кто во всем виноват…

Мэй, который уже больше суток лежал практически неподвижно, вдруг дернулся. Зак обеспокоенно перевел на него взгляд. Дыхание Мэя стало более поверхностным, быстрым, будто он боялся не успеть вдохнуть. Пальцы почему-то задергались, заставляя Зака взволновано взять горячую ладонь в руку. Мэй судорожно вздохнул.

— Нет…пожалуйста, не надо… — его рука крепко сжалась на секунду, скручивая пальцы Зака, прежде чем вновь ослабнуть.

Что-то в сердце Зака дрогнуло. Он обеспокоенно наблюдал за Мэем, пока предчувствие прекратило свой танец, становясь прямо за его спиной, как верный надзиратель, отчего по коже прошлись мурашки.

— Да… — хриплый шепот опять сорвался с сухих губ Мэя. — …я монстр…не заслуживаем жить…

Зак вспомнил слова того демонолова, что кричал на сцене. Ужасные слова, от которых сжимались кулаки. Неужели Мэй верил в это? Неужели был с этим согласен? Злость на себя и людей поселилась внутри Зака, устанавливая свое место где-то возле вины.

— Ник… — Зак никогда не слышал этого имени, но отчего-то напрягся когда оно прозвучало. — …Ты прав…Это я виноват…прости меня, я всего лишь хотел любить…

Из распахнутого окна вошёл порыв ветра, но не он заставил Зака вздрогнуть.

— Нет, Эрик…я ненавижу тебя…и себя… — из закрытых глаз Мэя упала слеза. Она скатилась по виску, намочила спутанные волосы и упала на подушку, разливаясь маленьким пятном.

Такая же стеклянная слеза упала с глаза Зака. Упала, скрываясь где-то в щели между деревянными досками пола, упала, а заней появилась еще одна.

— Мэй… — прошептал Зак. — Ты не монстр, слышишь? Ты ни вчем не виноват. Только не ты. Живи…пожалуйста, живи…

Ему пришлось сдержать всхлип. Стиснув зубы, он гладил своим пальцем ладонь Мэя, шепча ему разные слова, слова, которые он так хотел, чтобы были услышаны. Он провел по его лбу, откидывая кудрявые волосы. Мэй весь взмок, его лицо блестело в свете луны.

Дверь вдруг открылась.

— Зак? — он узнал теплый голос Джо, и вытерев слезы, повернулся к ней. — С тобой все в порядке?

— Он очень горячий, и…и он говорит всякие странные вещи.

И без того обеспокоенный взгляд Джо стал ещё более встревоженным. Она подошла к Мэю, и Заку пришлось отпустить его руку чтобы дать ей место.

— Похоже у него жар.

— Это плохо?

— Не критично, но и не хорошо. — ответила Джо, тут же подрываясь искать что-то среди баночек на полке. — Это должно помочь.

Она налила на ложечку зеленоватой жидкости из маленькой бутылочки. Аккуратно дала Мэю выпить это. Он судорожно сглотнул, резко вздыхая.

— Нужно сделать холодный компресс. Я схожу за полотенцами.

Едва Джо встала с кровати, отвернувшись от Мэя, как тот вдруг открыл глаза. Глубокая голубизна показалась на мгновенье, прежде чем сверкнула кровавым цветом. По комнате разлетелись фрагменты стекла. Джо испуганно вскрикнула. Глаза Мэя закрылись через секунду. Он вновь провалился в беспокойный сон, и лишь разбитое зеркало и осколки, сверкающие на полу, свидетельствовали о его пробуждении.

— Что это было? У демонов есть какие-то сверхъестественные способности? — спросил Зак, вновь сжимая руку Мэя, которая почему-то стала холодной, почти ледяной.

— Нет. — ответила Джо, рассматривая осколки. — Дьявол, я надеялась все обойдется.

— Что обойдется?

— Сначала сделаем ему компресс.

В комнату вдруг влетела Марка, а за ней с обеспокоенным видом показался Луцьен.

— Что случилось? Мы слышали звон стекла.

— Сейчас объясню. — успокаивающе подняла руки Джо. — Но для начала не мог бы кто-то из вас собрать все это, пока я помогу Мэю?

— Конечно. — вмиг отозвалась Марка.

Джо опять смочила полотенце в каком-то растворе, кладя его на лоб Мэя. Теперь он выглядел лучше. Дыхание выровнялось, а пальцы перестали дёргаться. Он больше ничего не говорил, но Зак все равно взволнованно наблюдал за ним.

— Так что это было? Как Мэй мог сделать это? Я не знала, что демоны могут что-то такое. — начала Марка, уже собравшая с пола все стекло. Она задумчиво смотрела на раму от зеркала, будто обдумывая что-то.

— Они и не могут. — вздохнула Джо. — По крайней мере не при нормальных обстоятельствах.

— Что ты имеешь ввиду? — спросил Луц, прислоняясь к шкафу.

Джо глубоко вздохнула.

— Вчера я не хотела нагружать вас слишком сильно, поэтому не рассказала всего, что знала.

Марка оживилась при этом. Она подняла свою светлую бровь.

— Что значит не все? Сколько ещё дерьма мы не знаем?

— Неужели ученые придумали не только демонов, но и кого-то еще? Что, нас скоро ждёт конец света? — пробормотал Луц, вынимая один из своих ножей, принимаясь вертеть его между пальцами.

— Нет, до этого дело еще не дошло. Я хотела сказать, что вы не все знаете о демонах.

— Мы с ними не раз встречались, как мы можем не знать чего-то о них. — фыркнула Марка.

— До недавнего времени мы не знали, что бывают демоны с крыльями. — напомнил Луц.

— И именно об этом я хотела вам сказать. Суть в том, что…существуют два вида демонов. — бровь Марки опять поднялась при этом. — Те, с кем вы встречались, называются "низшими демонами". Именно их посылают на войну, именно о них знают все. Но есть еще и "высшие".

— Те, что с крыльями и умеют менять цвет глаз… — пробормотал Зак.

— Верно. Высших демонов меньше, чем низших. Если документы, что достал мой отец верны, среди демонов есть всего пять таких семей. Они составляют собой совет, который руководит всеми демонами. Поэтому о них практически никто не знает: они сидят по своих домах, решают политические вопросы, и не высовываются к людям.

— Они отличаются от низших чем-то помимо… — Марка махнула рукой. — …того, что назвал Зак?

— Да. — Джо сняла полотенце со лба Мэя, опять ополаскивая его в растворе. — Они сильнее. Сильнее низших демонов раза в два…И на них не действует наше оружие. Даже благородные металлы. Только если они не заговорены ведьмами.

— Но Мэя однажды ранили, у тех разбойников было обычное оружие из благородных металлов. — возразила Марка.

— Но мы ведь не знаем, кого обворовали те разбойники. Возможно их оружие все же встречалось с ведьмами. — сказал Луц. — Оружие демоноловов похоже тоже было таким.

— Демоноловы одни из немногих кто знают о высших демонах. Так что да, у них всегда есть связи с ведьмами.

— То есть, ведьмы единственные, кто может побороть высшего демона?

— Или другие демоны. — кивнула Джо. — Низшие вряд-ли, но вот высшие вполне себе могут побороться между собой.

— Дьявол, а я ведь угрожал Мэю в нашу первую встречу. Выходит я даже не мог ему навредить. — фыркнул Луц.

— Но в ту первую встречу на него напало четверо демонов. И они почти победили его. — опять вставила Марка.

— И это довольно интересно. — вздохнула Джо. — Думаю это из-за его возраста. Чем старше демон, тем он сильнее, а Мэй всего лишь подросток. И ты сама сказала, их было четверо. Это не так уж мало. Но… — Джо нерешительно пожевала губу.

— Что но, Джо? — требовательно спросил Зак. — Я хочу наконец-то знать все!

— Против демонов он может и проиграл бы, но не против людей…Как бы демоноловы не были подготовлены к встрече с высшим демоном, им его не одолеть…если только тот сам не захочет…

Зак откинулся на спинку кресла, глубоко вдыхая. Он смотрел в стену, а в ушах стучало лишь одно: я монстр…ненавижу себя… Неужели человеческая ненависть была настолько велика, что заставила Мэя сделать что-то такое? Ненависть, к которой раньше присоединился и сам Зак…Вина протянула свои бледные тонкие руки, длинными пальцами сжимая его шею. Ее друзья, предчувствие и воспоминания, дергали его волосы, чтобы он вдруг о них не забыл, но подобраться ближе не решались. Знали: сейчас вина тут главная. Не они, и даже не Зак. Вина мягко сжимала горло, ее длинные волосы спадали ему на плечи, от того как она наклонилась, возвышаясь над ним. Она скручивала пальцы, на мгновенье перекрывая доступ к кислороду, но через секунду отпускала, чтобы он мог понять, что натворил…а натворил он многое…

— Зак! — боль обожгла щеку, заставляя ошеломленно оглядываться. Он вдруг задался вопросом, во сколько раз боль Мэя была больше…

— Зак, дыши, дьявол тебе подери! — Джо стояла перед его стулом на коленях, а обеспокоенные Марка с Луцом сновали где-то позади. — Ты ни в чем не виноват. Слышишь? Ты ничего не сделал.

Вина за спиной Зака только рассмеялась на это злорадным смехом, а Зак горько повторил за ней.

— Неважно. — наконец сказал он. — Ты все еще не рассказала всего. Ты не объяснила, что случилось сегодня.

— Но… — попыталась возразить Джо, но взгляд Зака заставил ее замолчать. Она опять глубоко вздохнула и продолжила. — …Понимаете ли, сила демонов, та с помощью которой они пробираются в разумы людей, это что-то вроде энергии… энергии, которой нужно место чтобы храниться. Сила низших демонов, то есть эта энергия, хранится в их глазах. Но с высшими демонами все немного сложнее…

— Что это значит?

— Их энергия сосредотачивается не только в глазах. Большинство ее находится в крыльях. Поэтому если высших демон их потеряет, он станет вдвое слабее. А вся эта энергия будет неконтролируемая. Ей нужен выход, и если Мэй очнется, возможно он сможет этот выход найти, но пока…у него нет возможности это сделать…

— Это опасно? — спросил Зак.

— Честно? Подумай сам: сила, способная победить несколько низших демонов, будет необузданна? Поскольку Мэй ещё подросток, что как я уже говорила, означает что он более слаб, то я надеюсь, он сможет побороть это…лучше ему поскорее проснуться.

Марка сидела на пороге, сжимая в руках кепку. Ее мысли перескакивал с одной на другую…этого всего было слишком много. Сначала они узнают, что Мэй демон, потом теряют его, а находят почти мёртвого. А теперь и это…высшие демоны, эксперименты, власти…Марка до сих пор не могла поверить, выходит Зак всегда был прав: Богини Лекки никогда не существовало. Марка посмотрела на небо, на котором еще виднелись звёзды. Значит это не души умерших? Это все было обманом. И от этого хотелось выть.

— Ты как? — послышался сзади мягкий голос Луца. Он спустился вниз, присев рядом с ней. Посмотрел на небо, прищурившись, будто пытаясь увидеть там что-то. А когда перевел взгляд вниз, в его руках оказался нож. Он отдал свой любимый для спасения Мэя, и теперь все время крутил какой-то другой, старый, с царапинами. Марка никогда не видела чтобы он ним дрался.

— Что это за нож? — спросила Марка, проигнорировав вопрос.

Луцьен помолчал несколько мгновений.

— Это тоже подарок брата. Один из ножей, на которых я учился. — Марка хмыкнула. — Он не из благородных металлов, самый обычный, но…все же он немного напоминает о нем.

— Мне жаль твоего брата. Это несправедливо, что он должен был участвовать в этой войне. И вообще, все это несправедливо. — Марка пнула какой-то камушек валяющиеся под порогом.

— Что ты имеешь ввиду? — Луц поднял глаза из под своей челки, смотря прямо на Марку.

— Сначала люди совершают ошибку, а потом посылают друг друга умирать из-за нее…Они взрощают свою ненависть к этой ошибке, хотя должны ненавидеть себя…Твой брат умер не из-за демонов, он умер из-за людей, из-за их лицемерия и лжи.

— Думаю мой брат был бы рад узнать то, что нам сказала Джо. — тихо начал Луцьен. — Он никогда не был из тех, кто кого-то ненавидел. Знаешь, он даже своих врагов жалел…

Марка подняла бровь.

— Однажды какие-то парни напали на него, избили сильно, а он…Когда я спросил его, ненавидит ли он их, он сказал: Никто не заслуживает такой ненависти, Луц. По крайней мере, если ты не знаешь всей их истории…Он бы ни за что не стал среди той толпы. Он бы попытался разогнать ее.

Марка ухмыльнулась.

— Похоже он был очень хорошим…

— Да, это так. — чуть громче шепота сказал Луц.

— А что на счёт твоих родителей? Когда они умерли?

Луц замер.

— Не знаю. Я был слишком маленьким тогда, даже не помню их. Брат только говорил, что это был несчастный случай. Они плыли в другой город на рынок, и их судно разбилось. Столкнулось с другим.

— Это ужасно. Потерять родителей так рано.

— Не ужаснее, чем вообще их не знать. — Луц полностью развернулся к Марке. Та коротко хохотнула.

— Может быть. Но это значит, что у меня было время привыкнуть к этому, ведь так? — усмехнулась она.

— У меня тоже было время привыкнуть. Но иметь возможность привыкнуть к чему-то, не значит, что это хорошо. Ведь лучше привыкать к чему-то хорошему, верно?

— Полагаю. Привыкать к вам было гораздо приятнее, чем к одиночеству. — прошептала Марка.

Между ними опять повысило молчание. Где-то вдалеке послышались крики птицы, а после из темноты вылетел ворон. Он пролетел мимо них и сел на подоконник. Подоконник окна, за которым спал Мэй. Марка улыбнулась.

— Как думаешь, с ним все будет в порядке?

Луц осмотрел ворона, и зачем-то спрятал нож.

— Не знаю. Но мы сделаем все возможное. Джо, я, ты, Зак, и даже Вернер.

— Он не должен был пережить этого. Зак думает, что его вина. Но ведь это вина всех нас…Зак сказал ему уходить, но мы не задержали его…мы позволили ему уйти. Делает ли это нас монстрами?

— Я думаю нам самим решать, хотим мы стать монстрами или нет. Я не хочу, и я не позволю ничему изменить меня, а ты?

Марка взглянула в глаза Луца, среди плескающейся теплоты и обеспокоенности, каменной скалой стояла уверенность. Уверенность в том, что чтобы не случилось, лишь он будет тем, кто решит свою судьбу.

Луц протянул руку, мягко касаясь Маркиной щеки. Та судорожно вздохнула.

— И я не позволю.

Луц наклонился ближе, опаляя ее своим дыханием. Серые глаза смотрели куда-то вглубь карих, призывая мурашки бежать по руках. Сердце не стучало как бешеное, выпрыгивая из груди, как ожидала Марка. Нет, на ее сердце стоял штиль, затишье посреди бури. Ее губы тепло улыбнулись, прежде чем их накрыли чужими. Нет, не чужими, а самыми родными. Теми, что так ласково усмехались, лохмача ее волосы, портя прическу. Те, по которых Луцьен все время проходился языком, когда сосредотачивался на чем-то. Его руки с тонкими длинными пальцами легли на шею, мягко поглаживая затылок. Те руки, что обнимали, когда было плохо, что шутливо токали в плече, когда Луцьен побеждал на их уроках, чаще попадая в цель. Этот момент был теплым, тихим. Он позволял забыть, забыть обо всём мире, что находился за пределами их тел. Сидя там, обнимая друг друга, они позволили себе забыться, и на этот раз жизнь решила позволить им это. Жизнь сама затихла в этом моменте, позволяя им насладиться друг другом. На улице стояла полная тишина, а на их сердцах был полный покой. Когда они оторвались друг друга, смотря на пылающие лица, распухшие губы, то лишь засмеялись. Облегченно, радостно. Они знали, что с приходом утра их проблемы вернуться вновь. Что жизнь вновь закрутится вокруг них, подкидывая им все новые испытания. Но также они знали, что будут друг у друга, чтобы с этими испытаниями справиться. И будь она проклята, эта жизнь, если они не победят ее, сами выбирая свою судьбу.

Жив…

Завывал ветер. В небе грохотал гром. Внутри черных густых туч время от времени блескали молнии. Люди здрыгались от шума природы. Она будто была вестником, что нес им сообщение. Что нес им…предупреждение. Шибки окон резко открывались от ветра, ударялись о стены. Люди спешили закрыть их, желая спрятаться от непогоды. Те, кто все еще оставался на улице поскорее бежали домой, зыркая на небо и теребя медальоны на шеях. Возможно богиня Лекки разгневалась на что-то. Никто не хотел почувствовать на себе ее ярость. Вместе с громким грохотом на землю упали первые тяжелые капли. Они разбивались о дорожную пыль, превращая все в чёрное болото. На местах ям появлялись каламутные лужи, в них отражалось гневное небо, полное злости и боли. Некоторые люди начали вскрикивать, кидаясь к своим домам. Один из них остановился, всмотрелся в небо, сощурив глаза.

— Ох, не к добру все это, не к добру. — пробормотал мужчина, качая головой. В его сердце поселилась тревога, предчувствие, сковавшее внутренности. Он также поспешил уйти.

На улице не осталось практически никого. Если не считать молодого юношу, считающего себя если не бесстрашным, то по крайней мере выше какой-то там непогоды. Выше гнева природы, смелее, нежели ее предупреждение. Он не спеша шел по улице, подпевая местную песенку.

— Демон в город заглянул.

Всю жизнь на улице спугнул.

Раз, два, три, от демона беги.

Раз, два, три, душу свою береги.

Демон в город заглянул.

И город весь будто уснул.

Раз, два, три, смерть встречайте вы.

Рад, два, три, заснул весь город от молвы.

Демон в город заглянул.

И свое эго он загнул.

Раз, два, три, ты демон отсюда беги.

Раз, два три, демонолова подожди.

Демон в город заглянул.

Демонолов его нагнул.

Раз, два, три, боль на демоне ты выжги.

Раз, два, три, от демона услышишь визги…

Голос его сорвался. Он прочистил горло, собираясь возобновить пение. Но так и застыл на месте, когда с очередным раскатом грома из тумана начало появляться нечто. На улице уже стемнело, а густой дым осени плотно скрывал появившегося. По крайней мере пытался. Юноша все равно видел его очертания. Будто вестник смерти, нечто медленно продвигалось вперёд, едва волоча ноги. Не не от усталости, а скорее от лени, будто не видело особого смысла в передвижении. За ним шлейфом тянулись крылья. Они оставляли на дороге ровные следы, полосы, которые утром засохнут на солнце и будут напоминать всем о том, кто здесь проходил. Эти крылья волочились за ним, в то же время окутывая его тьмой. Будто сама Ночь скрылась в них, став покровителькой существа. Но первое, что заметил юноша, были горящие алые глаза. Именно они первыми выглянули из укрытия тумана. И именно они заставили юношу застыть на месте, будто трава под ногами закрутилась вокруг икр, сжимая их, не давая выбраться. По мере того, как монстр — ибо именно это он и был — приближался, ноги юноши начали все больше дрожать. Он дёргал ими, пытаясь освободиться от невидимых оков, но не мог. Оковы держали крепко. Он оглянулся, пытаясь посмотреть придет ли кто на помощь. Но предупреждение природы сделало свое дело: все закрылись по домах, молясь богине.

Монстр подошёл ближе и теперь юноша мог видеть его ужасную улыбку. Монстр был не старше него самого, а если бы у кого-то из его города были такие прелестные кудри, он бы несомненно стал объектом всеобщего внимания. Но что-то в этой улыбке заставляло дрожать не только ноги, а и все тело, будто юноша стоял зимой на улице и мороз щекотал каждый сантиметр его кожи. Монстр провел по щеке юноши, касаясь лишь кончиками пальцев, но посылая вниз по телу импульсы страха. Что-то закопошилось у юноши в животе, но он не хотел отвлекаться от чудовища впереди чтобы разобрать что это.

— Ты пел прекрасную песню. — голос монстра звучал на удивление приятно и сладко. — Как думаешь, это она сковала тебя сейчас?

Юноша всхлипнул. Вот оно. Цепи на его ногах были надеты демоном. Он закрыл их, забрал ключ, и юноша не знал как теперь выбраться.

— Скажешь как тебя зовут, певец?

— Хорхе.

— Красивое имя, Хорхе. Я Мэйор. Ты можешь звать меня Мэй. — демон обвел взглядом тело юноши. — Я тебя пугаю?

Помедлив, юноша ответил хриплым голосом.

— Меня пугают ваши глаза.

— Ох, мне так жаль! Думаю мы можем исправить это, правда?

Демон улыбнулся. Он опустил голову, скрывая алые глаза волосами. А когда поднял, кровавый цвет заменяла голубизна. Юноша ахнул.

— Так лучше? — монстр сверкнул голубыми глазами, этим глубоким океаном. Юноша кивнул, но на самом деле…лучше не стало. Красные глаза сразу показывали ему опасность, он сразу распознавал монстра перед ним. Но теперь…казалось, будто эти глаза собирались утянуть его на дно. А там, на дне, скрывался красный океан и ужасающая боль. Монстр перед ним стал ещё страшнее…ибо теперь он не видел его.

— Ты хороший лгун, Хорхе. Теперь тебе ведь только страшнее? А почему?

— Я…я не знаю. — юноша не хотел отвечать, но эти глаза вытягивали из него слова, пробираясь внутрь, порпаясь в каждом органе в их поиске.

— Все ты знаешь. Лицемерие такая веселая штука, правда же? Казалось, что может быть страшнее чем встретиться лицом к лицу со своими страхами? Вот что. — демон схватил за подбородок, вынуждая смотреть ему прямо в глаза. — Страшнее не знать, где этот страх. — Голубые глаза вмиг сменились красными. Юноша вздрогнул. — Ведь он вдруг может оказаться за твоей спиной.

Демон исчез. Юноша задышал тяжелее от страха. Плечи сзади сжали, уха коснулось теплое дыхание.

— Ведь не видеть страха, означает не видеть как ему сопротивляться. — демон зарылся носом юноше в мокрые волосы, вдохнул запах.

— Тебе было знакомо это, Хорхе?

— Нет. — покачал головой тот.

— А мне да.

Юноша застыл.

— Ведь у людей нет горящих глаз. Они скрываются за медальонами, за тёплыми улыбками. Скрывают все. Свою гниль — за молитвами и добротой. Страх — за песенками про побежденных демонов. Я боюсь людей, Хорхе. Но знаешь что? Я их не ненавижу. Моя мама говорит, что люди бывают плохие и хорошие. Я думаю не бывает ни тех, ни тех. Люди просто есть. Как и демоны. А монстров определяем мы сами. Так почему же я монстр, Хорхе? Что я сделал? — юноша задрожал. — Пока ничего. Но я могу, верно? — демон опять обошел юношу, становясь перед ним. Мокрые волосы облепили его лицо, в глазах блестело безумие, а крылья очертили вокруг Хорхе круг, замкнувший его. — Могу трахнуть тебя и оставить здесь истекать кровью. Могу перерезать глотку, как послание остальным. — голос демона звучал холодно, задумчиво. — Но знаешь, что я сделаю в конце концов? Я просто уйду и оставлю тебя стоять вот так, скованным страхом. Ибо страх эффективнее любого другого оружия, эффективнее боли. А когда на рассвете сюда ворвутся другие демоны ты просто сдашься им, снимая маску. Переставая лицемерить, поя отважные песенки. Ты сдашься под гнетом страха, а на смертном одре вспомнишь меня. Вспомнишь различие между нами. А знаешь в чем оно? С красными глазами или нет, жестокий или милосердный, я — это я. А ты скрываешь ненависть и страх, ибо боишься самого себя…

На этом монстр ушел, вновь скрывшись в тумане. Тучи на небе разошлись, открывая путь месяцу. Небо будто сняло маску, и Хорхе знал, что в конце концов он снимет свою…

Сон закончился, разлетевшись, будто пепел от сгоревшего костра. Мэй разлепил губы, судорожно вздохнул. Перед глазами белый потолок. Повернув голову, наткнулся на вид маленькой уютной комнаты. Первой мыслью, появившейся, когда мозги немного прояснились после кошмара, был вопрос: "Я все еще жив?" Она ударила по сознанию, заставив его дернуться, попытаться встать. Но все тело прострелила жгучая боль, принуждая откинуться назад со стоном. Он закрыл глаза, пытаясь успокоить свое сердце, что так бешено колотилось: "Неужели я все еще жив? Почему я все еще жив? Где я?…Где Зак? " Мозг подкинул воспоминание, шепчущее его голосом: " — Я здесь. Мы пришли спасти тебя…." Это был сон? Или может реальность? Как же ему хотелось об этом мечтать. Но как же он верил в то, что это невозможно. Открыв глаза, Мэй опять увидел потресканный потолок. Длинная трещина шла прямо над ним, начинаясь где-то за пределами его зрения, спускаясь вниз по одной из стен, и исчезая за кроватью. Кровать? Последнее, что он помнил, это соломенная подстилка, ощущение чужого тела и кандалы, саднящие руки. Он поднял свои запястья, рассматривая. Те были перебинтованы. Но кем? Лежать больше было нельзя. Нужно было узнать, что происходит. Опершись руками о кровать, он поднялся, превозмогая боль. Босые ступни ступили на холодный деревянный пол. Обуви нигде не было. Голова закружилась, от чего пришлось опереться на стену. Стиснув зубы, он сделал шаг. Ноги сильно дрожали. У них едва получалось держать своего хозяина. Но тот шел вперед, передвигаясь вдоль шершавой стены. Открыв дверь, Мэй увидел небольшой коридор. Сбоку еще одна дверь, немного приоткрыта. Он поплелся туда, несмело ступая уже по мягкому ковру. Из-за двери вдруг послышались голоса. До боли знакомые. Сердце защемило, когда он, сделав еще один неустойчивый шаг, заглянул в щель.

Марка сидела у Луца на коленях, весело смеясь, сощуривая при этом глаза, как она делала всегда. Луцьен уткнулся ей в плечо, мягко улыбаясь. Незнакомая девушка, с ужасно кудрявыми черными волосами стояла напротив них в свитере, что закрывал руки по костяшки, и с огромной чашкой в руке. Глаза Мэя отыскали Зака. Тот сидел вдали от всех, согнув одну ногу в колене, с закрытым выражением лица. Кто-то, кто не знал Зака, мог подумать, что так он выглядит всегда: закрытый, отчужденный, безразличный. Но Мэй знал, что эта небольшая складка между бровей означала истинное обеспокоение, а совсем немного сжатые губы, волнение.

— Зак, я понимаю, что ты волнуешься за него, но тебе нужно поесть. — сказала незнакомая девушка. Марка с Луцем тут же обеспокоенно повернулись к Заку.

— Я не хочу. — холодным голос ответил Зак, на что девушка лишь вздохнула.

Это все было слишком. Это наверное сон. Наверняка он все еще не проснулся от кошмара, и сейчас подсознание подкидывает ему видение его друзей в наказание. Потом он проснется, а над ним склонился очередной мужчина, очередной человек, сжимающий его бедра в железных тисках. А потом демоноловы придут за ним, и одним из своих топоров вырубят из него всю его демоническую душу.

Он не заметил, как откинулся на спину, полностью опираясь на стену, но резкая боль вернула его в реальность. Он всхлипнул, тут же зажимая себе рот ладонью. Но было поздно. Вновь заглянув в щель, он увидел глаза Зака, смотрящего прямо на него. Подорвавшись с места, Мэй попытался уйти, как можно быстрее достаться противоположной двери, что возможно была выходом. Но не успел он сделать слишком много шагов, как его окликнули.

— Мэй! — сказал этот хриплый, немного грубый голос. И будь оно проклято, его подсознание, если это действительно лишь его игры.

— Мэй… — прошептали позади. Он боялся оборачиваться. Он не хотел видеть там злость. Но голос манил, он тянул к себе. И как же хотелось посмотреть в те зелёные глаза. Он обернулся. Зак стоял там, всего в нескольких шагах от него. И никакого презрения или злости не было в его глазах. Лишь надежда, тепло, и кажется, слезы. Мэй растерялся. Неужели его не ненавидели? Ноги предательски подогнулись, от чего он чуть не упал. Но руки Зака быстро подхватили его, поднимая. Мэй вцепился в эти руки, сжимая их. Они были реальны. Они чувствовались реальными.

— Это не сон? — спросил он, смотря в зелёные глаза, смотря в озеро у его дома, смотря на мох тех лесов, через которые они прошли вместе.

— Нет. Нет, это не сон, Мэй, это все реально. — судорожно ответил Зак. Это был Зак. Похоже, не ненавидящий его, Зак.

В коридоре появилось другое движение. Повернув голову, Мэй увидел остальных друзей. Черноволосая девушка стояла позади них, счастливо улыбаясь.

— Мэй… — прошептала Марка.

Луцьен возле нее улыбался такой широкой улыбкой, которой Мэй ещё не видел у него.

И похоже этого всего действительно было слишком много, потому что его сознание вновь провалилось в бездну, и оставалось лишь надеяться, что оно не упадет в очередной костер страха.

Когда Мэй очнулся вновь, повернув голову, он наткнулся на Зака, спящего в кресле возле кровати. Больше никого в комнате не было, а на пол проливался лунный свет, свидетельствуя о наступлении ночи. Мэй попытался шелохнуться, но боль прострелила спину, заставляя его стонать от боли. Этот похоже разбудило Зака, так как тот открыв глаза, резко подорвался к нему.

— Что-то болит? Мне позвать Джо?

Мэй покачал головой. Сквозь сухие губы он прохрипел:

— Воды…

Зак кинулся к столу, стоящему непоодаль, и налил воды из хрустального кувшина в стакан. Придержав голову Мэя, помог ему напиться.

Когда тот откинулся на подушки, облегченно вздыхая, спросил:

— Как ты себя чувствуешь?

Мэй хотел пошутить, но посмотрев в обеспокоенные глаза, решил ответить серьезно.

— Спина ужасно болит.

Зак помолчал.

— Ты помнишь, что случилось?

— Ты действительно спас меня? — Мэй отвел глаза.

— Мы все. Я, Луц и Марка. А потом нам помогла Джо.

— Но… — Мэй нерешительно пожевал губу. — Зачем?

Зак тоже отвел глаза, утыкаясь взглядом куда-то в пол.

— Ты наш друг. Мы не могли иначе.

— Мне жаль, что я обманул вас.

— Я знаю. Мне жаль, что ты пережил все это.

Мэй пораженно посмотрел на Зака. Тот все еще смотрел в пол, ссутулив плечи. Неужели Зак чувствовал себя виноватым?

Мэй попытался встать, но опять лишь застонал. Зак помог ему, приподнимая за плечи, и Мэй сел, опершись на спинку кровати. Он поднял рубашку, которую не видел раньше, что повлекло за собой вопрос, кто его одел. Торс был усеян разными ранами. Заживающие синяки кое-где, тонкая полоса, пересещающая грудь, рубец под пупком…Тело ни в чем не виновато. Вновь всплыла старая мысль, не уходя, даже когда Мэй закрыл глаза.

— Мэй? — вернул его в реальность голос Зака. — Ты в порядке?

— Я… — начал Мэй, но смог продолжить только после того, как прочистил горло. — Я хочу увидеть спину.

Зак будто растерялся на секунду, но потом встал и вышел из комнаты. Когда он вернулся, в его руках было квадратное большое зеркало. Мэй стянул рубашку, но от боли едва мог двигаться, поэтому оставил ее висеть на руках. Зак сел позади него, поддерживая зеркало.

Со спиной все было хуже. Полосы проходили по всей спине, пересекая друг друга. Он вновь услышал звук плети, стыкающейся с воздухом, прежде чем ударить тело. Одна полоса пересекала спину по горизонтали, виднеясь даже на рёбрах. Он четко почувствовал как она ужалила его. Но самым ужасным было не это. Он вспомнил ту пронзающую до самых костей боль, когда топор коснулся основания его крыльев. Он вспомнил ту энергию, что разрывала его нутро в тот момент. Будто его разрубили пополам. Будто сам хребет вырвали вместе с крыльями. Он вспомнил ту свободу, что заставляла задыхаться, когда черные перья рассекали воздух. Он отказался от крыльев когда сбежал из дома, но также он знал, что в любой момент может взлететь, поднимаясь все выше. Но теперь он не мог. У него отобрали это. И он это заслужил.

На шее, полностью огибая ее по кругу, шла рваная тонкая полоса. Воздуха вдруг стало не хватать.

Все раны начали болеть в одночасье, казалось, будто кто-то вырывается из него, разрывая руками кожу изнутри. Стуча кулаками там, где наверху находились синяки, особенно сильно ударяясь по бедрам. Этот кто-то сдавил лёгкие, и Мэй начал задыхаться. И лишь нежное, но настойчивое прикосновение к лицу, вернуло в его легкие воздух.

— Мэй, ты в безопасности. С тобой теперь все будет в порядке, слышишь? Я не позволю чему-то плохому случиться с тобой. Поверь мне. — Зак сидел перед ним, опустив ладони ему на щеки, мягко поглаживая, но прикасаясь ужасно аккуратно. Будто он знал, как Мэй может отреагировать на прикосновения после всего. И какого же было его удивление, когда Мэй уткнулся лбом ему в плече.

Мэй сопел, всхлипывал, сжав рубашку Зака в руке.

— Я не должен был выжить… — вдруг прошептал он.

— Что? Нет, Мэй. Это не так. Ты заслуживаешь жить. — Мэй лишь покачал головой. — Послушай, что, если мы все ошиблись? Что, если ты не монстр? Мы были не правы, Мэй. Они все были не правы. Я был не прав.

— Что ты… — Мэй вскинул голову.

— Помнишь, что я говорил тебе когда-то? Ты сам выбираешь кем тебе быть. Тогда те слова были лицемерством, но сейчас я и правда думаю так. Неважно, кем ты родился, важно то, кем ты хочешь быть.

Мэй думал, что их переглядывания больше никогда не произойдут. Что он больше не вдохнет запах трав, а Зак больше не утонет в синеве. Но вот они, вновь, сидят на одной кровати напротив друг друга и утопают. Утопают, таща друг друга на дно. Но кто знает, может там есть новая дверь?

В окно что-то ударилось. Мэй испуганно перевел глаза туда, но на подоконнике за окном сидел ворон.

— Вернер… — Зак поднялся и пошел открывать окно. — С тех пор как мы тебе нашли, он почти не отходит от тебя, все время сидит здесь. Улетает только чтобы найти чего-то поесть.

— Нельзя же так запускать себя, друг мой. — улыбнулся Мэй, костяшками пальцев поглаживая ворона, что уже сел ему на руку.

— Почему он бросил тебя? — вдруг спросил Зак.

— Что?

— Он должен быть охранять тебя, защищать, но где он был когда с тобой это случилось? Или он просто не смог помочь?

— Он мог помочь. Но я попросил его этого не делать. — признался Мэй, опустив глаза. — Но также я знал, что он где-то неподалеку, следит, я чувствовал это. Он не мог оставить меня одного. Поэтому наверняка слышал все, что творилось. Прости, друг.

Ворон каркнул.

— Так он и правда слушается тебя?

— На воронов не действуют силы демонов, они делают только, что хотят, и их невозможно заставить сделать что-то против своей воли. Вот что мне нравится в этих птицах. Но если ворон верен тебе, он выполнит любую твою просьбу. Главное не передавать его. Это будет мерзко, и месть наверняка будет страшной.

Зак хмыкнул.

— Хорошо, что он твой друг, а не мой.

Мэй улыбнулся.

После нескольких минут молчания, Зак неловко прервал тишину.

— Джо рассказала нам о том, как возникли демоны, и о их разделении, ну…на высших и низших… — Мэй спрятал глаза за челкой. — Ты…ты и правда сделал это специально? Специально сдался им?

Тут Мэй резко поднял лицо, смотря на Зака. Он не ожидал услышать этот вопрос.

— Я демон, Зак. Чтобы ты только что не сказал, но мы и вправду монстры. Я давно уяснил, что мы не заслуживаем жить, только надеялся, что смогу изменится, скрыть свою сущность, но…я солгал вам, я лгал вам все время…мне не удалось измениться.

— Ты спас меня. В тут ночь. Ты мог умереть, и ты рискнул собой ради меня…разве так поступают монстры?

— Ты не знаешь, что я делал до того как встретиться с вами, Зак. Ты не знаешь, какие вещи я творил. Ник знал. И он сказал, что я монстр. Он не мог ошибиться.

— Этот Ник…кто это?

— Он…он был первым, кто полюбил меня. И был человеком. Просто юношей из какого-то поселка, что мы захватили. Мы с друзьями тогда праздновали очередную победу. Выпивали, танцевали, веселились. Люди, которых мы не убили, всегда нас боялись, прятались по домах, тряслись от страха. На улицах никого не было. И тут я иду и вижу его. Он набирал воду из колодца. Я подумал: какое безобразие, он должен был бояться нас, как все остальные. Должен был убежать, как только увидел, что я к нему приближаюсь. Но он стоял на месте, и никуда не уходил. А потом он взглянул на меня, и в его глазах и вправду не было страха…но там была злость, абсолютно безграничная ярость…Думаю, это меня и зацепило. Я начал тайно приходить к нему, думал он нажалуется кому-то, мне придется приказать убить его, но он всегда лишь смотрел прямо на меня, и дрожал от злости. Я знал, что он ненавидел меня. Наши ребята убили всю его семью. Оставили его в живых только за красивое личико. Надеялись развлечься с ним. Я не позволил. И тогда он взглянул на меня по другому. Все еще со злостью, но ненависть будто уменьшилась…Я начал влюбляться. Он говорил, что тоже. Он открыл мне глаза на нашу сущность. Из-за него я начал ссору с отцом, с братом. Я ужасно хотел стать таким, как он. Хотел, чтобы он полюбил меня полностью. Он хотел чтобы я менялся ради него, чтобы становился лучше. — Что случилось потом? — хриплым голосом спросил Зак?

— Он привел своих друзей, простых людей. Оказалось, в их деревне была ведьма, что скрылась от нас. Она была на стороне людей. И она помогла им, заговорила их оружие. Ник заманил меня в ловушку…Они хотели убить меня, но он не позволил им. Может быть из-за того, что я помешал демонам изнасиловать его, а может быть потому что знал, что мне уже все равно. Что я не смогу теперь жить, как раньше. А потом он ушел. Попросил не искать его. Он знал, что я послушаюсь. Я всегда слушал его. И напоследок сказал, что оставил меня в живых, потому что если я буду жить, то буду мучаться, так, как мучился он и все его семья. Сказал, что теперь, когда я ненавижу себя, он достиг своей цели…

— Как он мог любить тебя, и при этом предать?

— Но он хотел отомстить. Я понимаю его. Ты бы не хотел этого?

— Я каждый день вижу перед глазами свою сестру. Тот момент, когда ее лицо исказила дикая боль, а демон склонился над ней, улыбаясь…Я хочу мести. Я хочу убить ее убийцу. Но я не встаю на площадь, чтобы пытать подростка, скидывая на него одного все преступления его народа. Я не заманиваю его в ловушку, потому что знаю, что он в моей власти… Потому что это неправильно. Потому что это не сильно отличает меня от того, кто убил Филиппу, кто убил брата Луца. Нам самим решать кем нам быть. И если я родился человеком, я могу и хочу остаться им. Но если ты родился демоном, ты можешь стать кем-то другим. Ты не должен давать другим решать за себя.

— Если… — Мэй прикусил губу. — Если я буду просто собой, не демоном, но и не человеком…смогу ли я остаться с вами? Я знаю, мне не следует об этом…

— Молчи. Ты остаешься с нами, и это не обсуждается.

— А ребята?

— Они не против.

Мэй всхлипнул. Ворон каркнул у него на ладони.

— Моя мама была бы рада этому.

— Кем была твоя мать?

— Она была человеком.

— Такое возможно?

— Демоны никогда не хотели проверять это. Они сразу же убивали всех женщин, которых насиловали. Но мой отец допустил ошибку. Он не убил мать. С помощью ведьм она скрывалась от него. Он узнал обо мне только когда я уже родился. Сначала видимо хотел убить нас обоих, но я родился полудемоном.

— Полудемоном?

— Ага, типа полукровкой. Он то думал, что я буду человеком. Он оставил в живых нас обоих, меня, чтобы продолжать род, пусть у него уже и был Эрик, а мать, чтобы кто-то присматривал за мной. Она жила у него в качестве служанки, никто не знал, кто она по настоящему. Она рассказывала мне истории…о людях-героях. И придумывала истории о хороших демонах, о тех, что шли против себя, побеждая свою сущность, но не уничтожая ее. Я всегда хотел быть таким, как эти герои. Она учила меня не стесняться своей сути, но и не забывать, что я демон лишь наполовину…Пока брат и отец учили меня убивать, она учила меня быть собой.

— Ты говорил, что винишь себя в ее смерти. Почему?

— Когда я вырос, и за мной уже не нужно было присматривать, отец убил ее. Я должен быть предугадать это. Должен был увести ее оттуда. Но я этого не сделал. Я слишком боялся идти против отца…

— Но в конце концов пошел. Может быть ты не делал ничего тогда, но у тебя все еще есть возможность хотя бы стать таким, каким она учила тебя быть…но только если этого хочешь ты. Тебе нужно прекратить делать что-то ради других.

И опять эти переглядывания. Они длились минуту, может дольше. Никто из них не хотел их прерывать. Но вот, дверь позади открылась, и им пришлось это сделать.

— Извините, что прерываю…Мы пытались дать вам немного времени, но мне уже нужно проверить Мэя, и кто-то, — она кивнула себе за спину, — кажется соскучился.

Марка с Луцом вышли из-за ее спины, несмело подходя к Мэю. Тот ободряюще улыбнулся им, после чего Марка кажется потеряла контроль. Она в один шаг оказалась на кровати, и быстро, но аккуратно обняла Мэя, притянув его к себе за плечи.

— Я ведь говорила тебе больше не заставлять нас волноваться, непослушный ты ребенок. — она пыталась говорить привычно весело, но голос ее дрожал от подступающих слез. Мэй уткнулся ей в плече, обнимая ее в ответ.

— Извини, я не хотел.

Марка ещё раз всхлипнула и наконец оторвалась от него, резко подымаясь с кровати.

Луцьен сел на ее место, какую-то секунду он пытался сохранить хладнокровие, но быстро сдался. Он уткнулся в плече Мэя, точно также как тот только утыкался в Марку.

— Я скучал…мы все скучали…

Мэй закрыл глаза, натягивая улыбку. Это не могло быть правдой.

Когда и Луц оторвался от него, перед ним оказалась та самая незнакомка.

— Ты ведь Джо, верно? — спросил Мэй.

— Ага. Что это оболтус, — она кивнула на Зака. — успел обо мне рассказать?

— Только то, что ты помогла им. Помогла мне…Спасибо.

Джо как-то смущённо хмыкнула.

— Благодари их, это они вытащили тебя из того ада, я не сделала ничего стоящего.

— Ты вылечила его, он жив благодаря тебе, ровно также, как и благодаря нам. — возмутился Зак.

Джо лишь закатила глаза.

— Как скажете. Мэй, мне нужно проверить твои раны, могу я…?

— Конечно. — кивнул Мэй. Он так и не натянул рубашку, после того, как снял ее, чтобы осмотреть свое тело. Сейчас Джо лишь сняла ее до конца, стягивая ткань с локтей, и положила ее у подножия кровати. Она взяла небольшую коробочку, села позади Мэя и начала с чем-то возиться. Вопреки ожиданиям, Мэй даже не чувствовал боли.

— Насколько все серьезно? — вдруг спросил Мэй, вызывая этим вопросом напряжение друзей.

— На спину пришлось наложить много швов…два особенно больших…Там наверняка останутся шрамы. Как и на шее. И на руках…Мне жаль. И внизу…там серьезный разрыв тканей, но это должно скоро зажить.

Мэй лишь склонил голову ниже, скрывая покрасневшие щеки.

— Когда мы сможем продолжить путь? Если остаться здесь слишком надолго, демоны догонят нас, и мы не успеем добраться до укрытия. И сколько мы здесь вообще?

Марка с Заком переглянулись.

— Недели две.

— Сколько?! — воскликнул Мэй.

— Ты все никак не приходил в себя, что мы могли сделать?

— Вы должны были бросит меня… — пробормотал Мэй.

— Мы спасали тебя не ради того, чтобы бросить. — возмутилась Марка.

— Но я принес вам проблем. Демоны скоро придут в эти земли, у нас мало времени. Нужно уходить как можно скорее.

— Не получиться. — строго сказала Джо.

— Что? Почему?

— Очнуться то ты очнулся, но времени на восстановление нужно немного больше.

— Но это ведь опасно!

— Если бы я могла что-то с этим сделать…но если вы сейчас уйдете, то все, что я делала эти две недели пойдет коту под хвост.

Мэй попытался возразить.

— Мы останемся на столько, на сколько будет нужно. И это не обсуждается. — твердым голосом произнес Зак.

Мэй возмущенно посмотрел на него, но почему-то, увидев эти глаза, промолчал.

— И раз уж Мэй поднял вопрос об уходе…есть еще кое-что, что я хотел бы обсудить…

— Что на этот раз, Зак? — фыркнула Марка.

— Джо, ты не хочешь уйти с нами?

— Что? — Джо шокировано уставилась на него. — С чего вообще такие предложения?

— Подумай сама. Мэй прав, демоны скоро придут сюда. Ты будешь в опасности, если останешься здесь.

— Но как же люди, которых я здесь лечу? Ты же знаешь, я решила стать доктором, как мой отец.

— Лечить? Они скоро тоже уйдут, Джо. Никто не будет ждать своей погибели. Кого ты тогда будешь лечить? А если ты хочешь продолжить дело своего отца…думаю Мэю ещё какие-то время будет нужна медицинская помощь. Ты могла бы с этим помочь.

— Но…мой дом? Я живу здесь всю жизнь.

Зак помолчал.

— Наш с Филиппой дом тоже разрушили. Это больно, я знаю, но поверь мне, вместо дома ты обретёшь кое-что получше. — он обвел глазами компанию в комнате. — К тому же, ты живёшь одна среди степи. Тебе наверняка должно быть одиноко.

— Ты манипулятор хуже дьявола, ты знаешь это? Ненавижу тебя, Виленски. И как я только связалась с тобой?

— Это значит, да? — хмыкнул Зак.

— Это значит, что ты идиот, но ты прав. Тем более Мэй очень хороший пациент, я была бы не против ещё немного полечить его…

Ворон обвел комнату своими глазами-бусинками. Он позволил людям насладиться этим моментом, позволил думать, что он хорош. Он охранял это мгновение, ведь знал, как оно коротко. Сидел неподвижно, не желая его спугнуть. А когда Мэй, насмеявшись рядом со своими друзьями, уснул от усталости, улетел в ночь, хлопая своими крыльями. Прогоняя этими хлопками любую опасность. Сейчас не время для неё…пусть подождёт.

Ведьма

Подул ветер. Нарушил гладь воды. Ворон на плече каркнул. Мэй смотрел на свое отражение, на своего двойника, нарисованного на воде. Зима начала уходить. Снег, лед, все начало таять. Все начало меняться. Изменился также и Мэй…Он поднял руку, прикоснулся к своей шее. Когда-то гладкая кожа стала немного шершавой, рваные следы вызывали воспоминания о петле, сдавливающей горло. Мэй сглотнул. Он перевел взгляд сотражения на собственные руки. Кисти огибали другие следы. Следы, заставляющие вспоминать трение веревки, когда тело извивалось, пытаясь уйти от очередного удара. Заставляющие вспоминать чужое тело, прижавшее его, невозможность что-либо сделать. Мэй вздрогнул. Бесчисленные полосы на спине, вертикальные следы, где раньше были крылья и полоса на шее, следы на руках, все это останется с ним навсегда. То ли как знак того, что он выжил, то ли признак того, что он таки понес свое наказание. Мэй не знал, радоваться этим шрамам, или ненавидеть их. Он пнул лежащий вблизи камень, убил им свое отражение. Ворон каркнул, едва не упал, когда Мэй резко развернулся, возвращаясь к друзьям, сидящим вокруг костра. Он заметил обеспокоенный взгляд Зака. Услышал как Джо спрашивает все ли с ним в порядке. Услышал, как смех Марки прекратился. А через секунду понял почему. Он почувствовал это. Что-то внутри начало прорываться наружу. Оно отчаянно рвалось наверх, и у Мэя не было сил остановить его. Он почувствовал, как его глаза изменили цвет. Это чувство невозможно забыть. А после, перед глазами появился демонолов, все время повторяющий ему какой он монстр, появился мужчина, что первым зашёл в тот амбар, что радостно улыбался, предвкушая сладкую месть. И пусть Мэй радовался, что сможет дать людям то, что они хотят, что наконец получит по заслугам, что-то внутри него ненавидело это. Что-то внутри него пришло в ярость из-за этого. Вдруг перед глазами, прерывая видения тех дней, промелькнул костер. И эта ярость вспыхнула, заставляя его вспыхивать также. Костер вдруг взрос, превращаясь в огненного монстра, что уничтожал Мэя на той площади, взрос, доставая почти до верха все еще голых деревьев, разбрасывая повсюду искры. А потом послышался крик. А потом все резко прекратилось. Глаза вновь изменили цвет. Красный спрятался, где-то неглубоко, будто планировал однажды появиться вновь, а голубой, испуганный, встал на его место. Именно он увидел испуганные глаза друзей. Уже второй раз. Второй раз из-за него. Марка со стоном прижала к себе руку. Немного смуглая кожа покраснела. Ожог. Огненный монстр добрался до неё. Он ранил ее. И это потому, что Мэй позволил ему.

— Нет, нет, нет, нет… — начал панически шептать Мэй.

Он начал дергать свои волосы, желая убить то, что так рвалось из него.

— Мэй. Мэй, послушай меня, все нормально. — знакомый голос пробивался где-то сбоку, но сквозь панику, сквозь шум в ушах, Мэй не мог распознать его. — Все хорошо, все обошлось.

— Нет, нет, нет. Она ранена. Я ранил ее. Я ранил ее. Я ранил ее.

Теплые руки вдруг сомкнулись вокруг его плеч. Мэй вздрогнул, напрягся, а потом расслабился. Руки прижали его к себе, они поглаживали голову, нежно сжимали плечи.

— Мэй, все нормально. Рана несерьезная и Джо поможет ей. Все хорошо. — Мэй наконец узнал голос Зака. Он узнал его крепкие руки и лишь сильнее прильнул к его груди. Спрятав лицо в изгибе шеи Зака, он слушал его дыхание и немного успокаивал свое.

— Я не хотел, мне так жаль, так жаль…

— Я знаю, Мэй. Я знаю, и все нормально, все будет хорошо. Мы придумаем что-нибудь, раньше или позже, но придумаем.

Мэй резко поднял голову, смотря Заку прямо в глаза.

— Нет. Если мы не придумаем что-то как можно скорее, я уйду.

— Что… — начал Зак, но Мэй выскользнул из его рук, и прервал его.

— Нет, Зак. Это уже второй раз. За три недели. С того времени как мы ушли из дома Джо. В прошлый раз я никого не ранил, сегодня — да. Может рана и не страшная, но это только на этот раз. Что может случиться в следующий? Я не буду представлять вас опасности. Я обещал тебе. — Зак вздрогнул. — Если мы не найдем как это контролировать, потому что я не могу, даже когда в сознании, я просто уйду. Так будет лучше.

Зак попытался спорить, но Мэй развернулся и начал уходить. Он обернулся лишь раз, посмотрел на Марку, руку которой перевязывала Джо:

— Прости. — сказал тихо и ушел.

Ушел, оставив на поляне молчание. Никто не прерывал его, пока он не вернулся.

Зак обернулся и посмотрел на Мэя, что опустив голову, шел позади всех, ступая по рыхлой, еще мокрой после первого весеннего дождя земли. Он ещё не забыл его слова, теперь они эхом отдавались в груди: Мне придется уйти, я обещал. Зак вспомнил обещание и уже проклинал себя за тот разговор. Он не хотел чтобы Мэй уходил. Не после всего, что случилось.

— Мы обязательно что-нибудь придумаем. — Джо подошла сбоку, тихо говоря.

Зак сглотнул.

— А если нет?

Джо промолчала.

— Не могу смотреть на то, как он мучается. Как просыпается от кошмаров, тяжело дыша, как трет шею и руки, даже не замечая этого. — признался Зак.

— Со временем ему станет лучше. Все, что мы можем сделать, это обеспечить ему поддержку, дарить любовь. — Джо улыбнулась, также оглядываясь на Мэя. Его лицо было пустым, уже не первую неделю. Он будто все время спал, или может не верил в то, что все еще жив. Зак хотел сделать что-нибудь, хотел как-то помочь ему, но не знал как. Может быть, Джо права: достаточно просто обнять его и следить за окружающим миром, предотвращая опасности.

— Эй! Смотрите! — Марка громко крикнула, и, глупо улыбаясь, тыкнула пальцем в белочку, скакавшую по деревам, на которых только только начали появляться листья.

Луцьен улыбнулся. Зак не мог не мог не заметить, что тот стал более открытым, прежде всего с Маркой. Он знал, что что-то происходит между этими двумя, но выпрашивать подробности не собирался. Был уверен, Марка не сможет долго молчать. По лукавой улыбке Джо, он понял, что та думала о том же.

— Марка, будь потише. Тот аргоси предупреждал, что недалеко здесь в поселке орудуют разбойники, ещё привлечешь их внимание.

— Ой, да ладно. — отмахнулась Марка. — Всего один раз крикнула, не услышат они.

Будто насмешка, в противовес ее словам, в одно из деревьев, заставляя белку испуганно перепрыгнуть на другое, врезалась стрела. Нарушая собственное указание, Зак закричал.

— Бежим!

И они начали удирать. Позади слышались выкрики. Они не знали, кто за ними бежал, но гнались от них вперед, не оглядываясь.

— Ай!

Зак обернулся.

Джо, с выражением боли на лице, оперлась на дерево. Не так далеко позади разбойник направлял на нее стрелу. Не успел он этого сделать, как сам упал на землю, раскинув руки. Марка опустила лук. К ним приближалось еще несколько человек. Мэй помог Джо подняться, подтолкнул её вперёд. И они вновь бросились бежать. Удирая с этого места, они не замечали ничего. Гулкое биение сердца заглушало даже крики их преследователей. Адреналин застилал перед глазами пелену, оставляя перед ними лишь дорогу прямо под ногами. И показывая им действительность, только когда все остановились тяжело дыша, наконец оглядываясь. Преследователи отстали. Они в безопасности. Мэя нет. Мэя нет. Мэя нет. На Зака налетела паника, чуть не сбивая его с ног. Он обещал ему безопасность, а сейчас он пропал.

— Зак! Зак, успокойся и послушай это! — Джо трясла его за плечи. Зак прислушался. Где-то неподалеку слышался скрежет металла, звук битвы. Мэй.

Каждый вытащил свое оружие. Теперь они гнались не от опасности, а прямо ей навстречу, на помощь другу.

— Джо, будь за моей спиной. — скомандовал Зак. Джо попыталась поспорить, но поняв, что её навыки лечения намного лучше чем борьбы, послушно отступила.

Мэй заметался на месте. Ворон кружил вокруг него, крича. Где остальные? Он отстал, когда помогал Джо встать. Надо найти их. Из-за деревьев вышел человек. В руках он крутил веревку. Мэй чуть не задохнулся. Его пронзили воспоминания. Грубые руки, хватающие подбородок. Плеть, жалящая спину. Огненная боль от потери крыльев. Человек впереди усмехался, и Мэй не мог различить происходит это в его воспоминаниях или же в реальности. Эти два измерения смешались, связываясь клубом, и он не знал, как их распутать. Это сделали за него.

— Эй! — незнакомый голос эхом прорвался сквозь пелену, разрывая клубок, устанавливая между воспоминаниями и реальностью крепкую стену. Он шел будто из глубин земли, напоминая ему голос матери, что призывала его к порядку, когда он, слишком осмелев, ходил по краю подоконника, чуть не вываливаясь в открытое окно. Голос прозвучал вовремя. Человек, несомненно из реальности, был прямо перед ним, занося для удара меч. Мэй поднял руки, отбивая атаку своей саблей и начал злобно напирать, нанося удар за ударом, пока человек не свалился вниз мертвым грузом. Только тогда он оглянулся. Огненные рыжие волосы девушки развевались, когда она свирепо налетала на ещё одного бандита. Не прошло и минуты, как он упал перед ней прямо на колени, а она лишь победно усмехнулась. Когда взор девушки обратился к Мэю, из леса вышло ещё пять человек. Они не были такими уверенными, как предыдущий, но были ужасно злы. Не сговариваясь, Мэй с девушкой встали спиной к спине, наготавливая оружие, ворон крикнул над их головами. После одновременного кивка, они ринулись в атаку. Их отчаяние толкало их вперед, заставляло бить сильнее, но этого было недостаточно. Те люди были профессионалами, и их было слишком много. И именно в момент, когда Мэй начал отступать под сокрушительными ударами слишком большого человека, настоящей горы мускул, стрела, что за за этот год спасала его не раз, пронеслась по воздуху, врезаясь мужчине в затылок. Мэй улыбнулся. Луцьен, Зак и Марка выскочили с разных сторон, бросаясь на оставшихся разбойников ещё злее, чем до этого Мэй и незнакомка. Вернер помогал им, выклевывая глаза бандитам.

Когда последний человек пал от руки Зака, Мэй оказался в крепких объятиях, утыкаясь лицом в такое родное плечо.

— Фу, — послышалось сбоку. — Оставьте свой синтемениализм на другое время.

Незнакомка, откинув волосы назад одним резким движением вытащила из тела меч, принявшись вытирать его о траву.

— Ты кто? — недружелюбно спросил Зак.

Девушка подняла бровь.

— А ты?

Мэй остановил Зака, по виду уже собиравшего сказать что-то не слишком доброе.

— Она спасла меня. Кстати спасибо. — обратился он к девушке.

— Не за что. В следующий раз лучше не стой столбом перед опасностью, может и спасатель не потребуется.

— Мэй, что случилось? — обеспокоенно спросила Джо.

— Я… — он опустил голову. — Мне показалось, что это демоноловы…

В глазах друзей было сочувствие, казалось даже готовность умереть за счастье Мэя светилась в них. Он этого не понимал.

— Дьявол! А то я думаю, чем это завоняло. Неужто в этих краях завелся демоненок?

— Погоди…

— Нет, нет, нет, нет. Даже не отнекивался. Ты хорошо дерешься, такая реакция на опасность выглядит не характерной для такого бойца. Но эти шрамы говорят сами за себя…Реакции на встречу со своим обидчиком могут быть разными.

Мэй усмехнулся.

— А ты умная.

Девушка усмехнулась в ответ.

— Образ жизни обязывает.

— Как тебя зовут?

— Дейдра. Дейдра Смоленски.

— Я Мэйор Ривера. Это мои друзья, Зак, — Зак лишь нахмурился на это. — Этот милашка — Луцьен, ещё одна моя спасительница — Джо…

— А я Марка. — Марка широко улыбнулась, пока Джо стояла смущенно теребя кольцо на пальце. Мэй никогда не видел её такой. — Приятно познакомиться. Спасибо, что помогла Мэю. Этот оболтус вечно попадает в неприятности, не успеваешь его вытаскивать.

Мэй фыркнул.

— Да, я уже заметила. Ладно, мне тоже приятно познакомиться, но думаю, мне пора.

— Погоди. — остановил ее Мэй. — Что ты тогда сделала? Как ты вытащила меня, как заставила очнуться?

— Я просто окликнула тебя. Ничего особенного.

— Нет, это не так. Я почувствовал что-то особенное, будто зов шел из моего дома, в нескольких тысячах километров отсюда. Но также будто изнутри меня, из какого-то места далеко внутри. Что это было?

Дейдра поджала губы. Она не спешила отвечать, но за нее это сделала Джо.

— Я слышала о таком виде магии. Магии, которой пользуются ведьмы. — Дейдра перевела взгляд на Джо. — Ты ведьма, верно?

— Я предпочитаю название колдунья. — ответила Дейдра, смотря Джо прямо в глаза.

— Разве ведьмы сражаются на мечах? Демоны всегда смеялись над тем, что они используют только магию, видимо из гордости.

— Разве демоны чего-то боятся? Все маги смеются с того, какими "неустрашимыми" те пытаются казаться.

Мэй поморщился.

— Видимо у всех правил есть исключения. Так что это было, твоя магия?

Джо фыркнула.

— Для этого мне даже магия не нужна.

— То есть?

— Люди думают, что ведьмы и демоны слишком похожи, это одна из причин почему мы вне закона. И хотя в основном они ошибаются, кое в чем они все же правы. И магия ведьм, и сила демонов, это энергия. Очень похожая энергия. Из-за чего мы способны влиять друг на друга. Моя энергия на твою, твоя на мою. Иногда это может произойти даже подсознательно. Очень прискорбный факт, но иногда может быть полезным.

Зак и Джо переглянулись.

— Значит… — протянул Зак. — ты можешь влиять на его демоническую силу?

— А то! Почему вы думали демоны нас так боятся и пытаются завлечь на свою сторону? Знают, что если мы станем против них, у них появится достойной соперник.

— У нас к тебе предложение. — неожиданно выпалил Зак. — Идём с нами, мы пытаемся достаться укрытия в Белых горах. Одной идти опасно, а так у тебя будет компания.

Дейдра подняла бровь.

— С чего ты взял, что я соглашусь? Я не первый месяц путешествую одна, и как видишь в целости и сохранности.

— Целость и сохранность не предотвращает одиночество. — как всегда в действительно нужный момент заговорил Луц.

Мэй ждал, что Дейдра отмахнется от этого. Но она лишь задумчиво склонила голову.

— А что взамен?

— Нам нужна будет твоя помощь. Мэй отрезали крылья и теперь…

— Я поняла. — отрезала Дейдра. Она взглянула на Мэя, задержалась взглядом на шрамах, вспомнила его пустой взгляд, когда тот стоял, на самом деле вися где-то между мирами. Она учила историю мира ведьм и демонов, знала, что случается с демоном, потерявшими крылья. Это как для мага потерять магию… практически смерть. А у демонов ещё и опасность для окружающих. И эти люди, они стояли за тем парнем, за Мэем, горой, она обманет себя, если скажет, что не завидует этому.

Поэтому, посмотрев на свой меч, искусно обработанный в одной из лучших наковален, она приняла решение. — Хорошо, я согласна.

Так в их компании появился новый человек и гарантия того, что старый никуда не уйдет. Мэй останется с ними. Он, и они все будут в относительной безопасности.

Покинуть небо

Дейдра разлепила глаза, протирая их ладонями. Вчера вечером она, Марка и Луцьен засиделись у костра допоздна, споря о всем, о чем только можно. Дейдра научила Марку заплетать волосы красивые косы, от чего та вся засветилась, будто ей не хватало чего-то такого. Мэй, как и Джо, тогда уже спал. Он заставлял всех волноваться из-за своего поверхностного, беспокойного дыхания во сне. Зак просидел возле него пару часов, мягко поглаживая волосы, пока усталость не склонила ко сну и его. Сама Дейдра не спала еще долго, даже после того как Марка счастливо засопела у Луца на коленях, и он сам умиротворенно закрыл глаза. Воспоминания о родительском доме, нежных руках матери и теплом голосе отца, вновь не давали ей уснуть, уже которую ночь подряд. Она не знала сколько ей удалось поспать, но надеялась, что достаточно. С этой компанией сил нужно еще больше, нежели если бы она была в одиночестве. Дейдра зябко передернула плечами. Утренний холод пробирался сквозь рубашку, заставляя съеживаться. Она оглянулась. Марка все еще лежала на коленях у Луца, улыбаясь во сне. Тот тоже спал. Зак, который уснул сидя на коленях возле Мэя, так там и остался до сих пор. Видимо не просыпался. Лишь Джо не было на ее месте. Присмотревшись, Дейдра увидела фигуру неподалеку, сгорбившуюся под деревом. Не имея чем заняться, и не желая возвращается в беспокойный сон, Дейдра пошла к ней.

— Почему не спишь? — спросила Джо, даже не разворачиваясь, чтобы посмотреть.

— Не знаю, больше не хочется. — Дейдра присела возле нее, кутаясь в куртку.

— Если хочешь, я могу приготовить снадобье для сна. Мэю оно не помогает, но у него другая ситуация. С тобой должно сработать.

Дейдра медленно повернула голову к Джо.

— Сработать с чем?

Джо повернулась, смотря Дейдре в глаза.

— С кошмарами.

Дейдра промолчала. Лишь теперь она заметила на коленях Джо книгу.

— Что читаешь?

— Коре Мо́ран, " Рассказ о справедливом мире".

— И о чем она?

— О реалиях нашего мира, о лицемерстве, честности и правде.

— Дашь почитать когда-нибудь? Звучит интересно.

Джо улыбнулась.

— Конечно.

— Почему ты помогаешь ему? — выпалила Дейдра после нескольких минут молчания. — Он ведь демон, они не слишком справедливы.

— Как и люди. — пробормотала Джо. — Он всего лишь мальчик. Но они заставили его ненавидеть себя, заставили его чувствовать вину, страдать. Никто этого не заслуживает.

— Ты никогда не чувствовала вину?

Джо закрыла книгу, перевела глаза вперед, на ручей, бегущий перед ними.

— Чувствовала. Но мой отец вряд ли обрадовался бы этому. Если бы он смог на минутку придти в наш мир, он бы посадил меня на колени, как в детстве, и приказал бы радоваться жизни. Она дана нам не для того, чтобы чувствовать вину за то, что мы уже не можем исправить. Все, что мы можем, это не повторить этих ошибок в будущем.

Дейдра промолчала. Испуганные лица ее матери и отца часто вставали пред ее взором, и она даже не пыталась их откинуть…была уверена, она заслужила их видеть, как наказание за свою ошибку. Джо встала, вложив в книгу вместо закладки зеленый листик.

— Так мне приготовить снадобье?

Дейдра помедлила.

— Да.

Джо положила ей руку на плече напоследок и ушла. Сзади уже слышалось копошение других, пробуждающихся ото сна.

Он выдохнул, выпуская пар изо рта. Закрыл глаза, представляя, открывая себя этой пустоте и холоду. Взболтнул бутылкой в руке. Осталось еще немного. Подняв ее ко рту, сглотнул, облизнул с губ горькую, чуть сладкую жидкость и опустил вниз. Порыв ветра вызывал мурашки, заставляя съеживаться. Закрытыми глазами он смотрел. Смотрел и видел мир, место, которое он знал наизусть, и которое даже спустя время не сумел узнать до конца. Ведь место каждый раз менялось, показывая ему что-то новое, что-то по-своему прекрасное. Сидеть вот так на скале, зная, что внизу обрыв и бушующие волны, каждый раз было отдушиной после жарких и жестоких вечеринок. Каждый раз он приходил сюда, стараясь слиться с природой, забыть о существовании кого-то ещё. Он слышал как волны разбивались о скалы с громким грохотом, с громким криком, будто даже спустя столетия они желали победить в этой схватке. Но каменные стены стояли на своем, не пуская воду дальше, отгоняя ее громкими рыками. Он чувствовал на языке запах соли, смешанный с резким вкусом той попойки, что он вечно доставал в одном людском пабе. Там, за пределами этого места, его ждали демоны, люди, другие существа, все время чего-то ожидающие от него. Но здесь он был один. Здесь он был свободен. Ведь природе было все равно, кто он. Ей было неважно, был он человеком, монстром или вообще никем…Она принимала его как родного, выставляя лишь одно условие: не убивать. И он не убивал. Он просто сидел на этой скале, на холодящем кожу камне, слушал слова природы, разбирая ее диалоги, понимая, что реплика неба, осветившегося молнией, была разгневанной, как и само небо в этот момент…Но также он знал, что небо зло не на него…не в этот раз. Он закрывал глаза, слушая эти диалоги, понимая разочарование волн, и знал, что ему будут рады здесь даже с его открытыми глазами…даже с этим кровавым злом. Он открыл глаза. Перед ними расстелился туман. Густой, наверняка скрывающий что-то. Он знал, что сейчас этот туман скрывает и его. Встал, немного пошатываясь. Под тяжелыми черными ботинками прохрустели камушки. Он пнул один из них, и тот упал с обрыва, скрываясь в тумане. Нагнувшись, он посмотрел вниз, где сквозь полупрозрачное одеяло тумана виднелись волны, казавшиеся отсюда черными. Он задался вопросом, какого будет провести по ним рукой. Закусил губу, опять поднес бутылку ко рту. Но в последний миг передумал. Закрыл ее и отставил на одну из черных скал. Несмотря на ветер, ему вдруг стало жарко. Несомненно роль сыграл тот бурбон. Он стянул кожаную куртку, оставаясь в черной майке с короткими рукавами, не скрывающими даже плеч. Ветер прошёлся по ним своими руками, и пусть прикосновения их он почувствовал ясно, они не были неприятны, как большинство, что он испытал. Он снова посмотрел вниз, снова увидел темные волны, и вдруг почувствовал резкое желание окунуться в них…Он знал, что где-то там его ждёт брат, желающий затащить его на урок борьбы, его ждет отец, чтобы сказать какое он разочарование и как похож на мать. Его ждали друзья, хотя кто окрестил их друзьями, он не знал. Но сейчас…это было не важно. Ничего не было важно. Все существующее где-то, стирали гром волн, рык скал и ветер. А если все было не важно, он мог делать, что хотел…поэтому он ступил ближе к краю, развернулся к бездне спиной, опустил ногу в темноту…а в следующее мгновение упал в нее, сливаясь с ней, утопая в ее неосяжных объятиях. Ветер резко зашумел в ушах. Чувство невесомости тянуло вниз. Он падал, закрыв глаза, не слыша ничего кроме рева ветра, не видя ничего ничего кроме темноты. Он почувствовал резкий удар о спину, а после всепоглощающий холод, смыкающий руки по всему телу. И в этот миг он почувствовал настоящую свободу. Чувство, что вмиг поглотило его, смыкая свои пасти напором воды. И прежде чем оно смогло поглотить его целиком, он заработал руками, сильно гребя, всплывая наверх. И пасти раскрылись перед ним, предоставляя его воздуху. Глотнув его, он убрал мокрые волосы, облепившие глаза, а после…а после рассмеялся. И хоть этого не было слышно в этом месте, он громко хохотал, сам не зная, чем вызвано это желание кричать, срывая голос. Увидев вокруг себя лишь бескрайнюю синеву, уже не такую черную, он прекратил смеяться. Не черные…волны были синими, темного темного цвета…но не черными. Он раскрыл свои крылья, поднимаясь на несколько дюймов ввысь, чтобы синева не смогла поймать его, и полетел…Полетел, поднимаясь все выше, улетая все дальше. Крылья чувствовались приятным отягощением позади. С каждым тяжёлым взмахом, он поднимался ввысь, и чувствовал лишь лёгкость. Этот миг был лишь его, и в этот миг он не был монстром. Не смотря на красные глаза и черные изящные крылья. Брызги воды попадали на лицо, ветер стучал по рукам, перебирал большие перья. И пусть он не хотел быть монстром, и пусть он не хотел быть тем, кем он есть, но этот миг он запомнит навсегда…и если когда-то он упустит эту возможность, воспоминание будет согревать его, показывая этот момент из холодного одинокого утра вдали от всех, вдали от того, что называется домом, вдали от себя самого…

Солнце светило ярко. И не скажешь, что только начало весны. Прошлой ночью им пришлось пробираться вброд через реку, что уже пробудилась ото зимнего сна, убегая куда-то сильным течением. Зак только что расчесал гриву Липпы и сейчас сидел, отдыхая, возле своих друзей. Дейдра и Джо сидели прижавшись друг к другу с книгой на коленях. Они тихо бормотали что-то, и на лице то одной, то другой иногда проскальзывали улыбки, или даже слышался тихий смех. Дейдра пришла в их компанию совсем недавно, но уже стала важной ее частью. Она поразила всех своим умом и часто обсуждала с Луцьеном прелести разных ножей. У нее самой был один кинжал. Озлобленный дорогими на вид камнями, с блестящим лезом. Помимо этого она пользовалась лишь мечем, ни разу за несколько недель не использовав магию. Причины этого она никогда не раскрывала, а они никогда и не спрашивали, не желая влезать не в свои дела, переступая приемлемые границы. Марке, казалось, Дейдра сначала не понравилась. Она называла ее горделивой и самовлюбленной. Но, Зак не понял почему, вскоре ее отношение изменилось. Теперь они часто спорили на разные темы, но никогда эти споры не переходили в настоящие ссоры. Сам Зак изначально недоверчиво относился к ней. Произошедшее с Мэем, а если быть честным, и с его сестрой ранее, заставляли его чувствовать опасность всюду, всюду видеть предательство и ложь. Но Мэю Дейдра нравилась. Он часто улыбался ей, улыбкой, которую показывают только самому близкому другу. Зак подозревал, что это из-за того, что они были похожи. Никто, кроме Дейдры не мог действительно хорошо понять Мэя. Лишь она знала каково это, носить в своем теле ужасающую силу, огромную энергию. Лишь она понимала, каково это, не сметь воспользоваться ею. А ещё она была полезна. Новых срывов Мэя пока не было. Но если верить словам Дейдры о их схожести, она действительно должна была помочь в случае чего. Поэтому Зак откидывал свое недовольство и пытался довериться этой действительно очень гордой и умной девушке, ставшей их новым другом.

У них не было возможности отдохнуть прошлой ночью. Нужно было перейти реку, чтобы оторваться от демонов, что казалось, уже наступали на пятки. Поэтому сейчас, когда появилась возможность передохнуть, Мэй решил поспать. Его лоб сморщился, будто от беспокойства. Сны все еще мучили его, Зак видел это, хотя сам Мэй никогда не жаловался. Он держал все эмоции в себе, хотя Зак мог почти физически ощущать его травму, его боль.

Ветер, что еле еле затрагивал листочки на деревьях вокруг них вдруг поднялся, будто вставая из под земли. Он снёс кепку Марки, за которой та тут же побежала. Он вырвал из рук Джо книгу, бросая ее о столб дерева неподалеку. Он развивал волосы Дейдры, путая их. Липпа заиржала, поднявшись на задние копыта. Ворон закричал. Ветер начал гнуть деревья, что помоложе, потоньше. Он прижимал их к земле, подчиняя своей воле. Он сгибал их, казалось, желая сломать. Зак перевел панический взгляд на Мэя. Тот уже не спал. Он стоял посреди поляны, а глаза его сверкали красным. Он был тем, кто управлял ветром. Кто пытался с его помощью получить власть, доказать всем свою силу. Зак попытался крикнуть к нему. Но то ли Мэй ушел слишком глубоко в свой мир, оставляя всю власть той демонической энергии, то ли просто ветер был слишком громким, но Мэй ничего не услышал. Вдруг Дейдра, едва переставляя свое тело, сопротивляясь сильному ветру, почти урагану, подошла к Мэю. Она встала прямо перед ним, хотя тот, казалось, даже не заметил ее. И вот внезапно, ее голос прорвался сквозь свист ветра, эхом расходясь по поляне. Зак мог видеть момент, когда Мэй вернулся к себе, когда эта энергия спряталась внутри него. Его глаза вновь вернулись к голубому цвету, к цвету, что так полюбил Зак. Мэй тяжело дышал, непонимающе оглядываясь по сторонам. Увидев поломанные деревья, испуганных животных, он сам испугался. На его лице отобразилось сожаление. Зак ненавидел видеть это, ведь Мэй был ни в чем не виноват.

— Я не хотел этого делать…я…

Зак быстро подошёл к нему, обнимая, прижимая его голову к своей груди. Он не понимал как и почему, но казалось, это всегда успокаивало Мэя. Вот и сейчас он уткнулся в изгиб его шеи, хватаясь руками за рукава кожаной куртки.

— Мы знаем, все хорошо. Ты никому не навредил. Дейдра все предотвратила.

Еще минуту назад Дейдра казалась очень напряженной, но сейчас выглядела так, будто ничего не произошло. Она подняла книгу, передала ее Джо.

— Ладно, теперь я увидела то, о чем вы все говорили. Знаешь в чем твоя проблема, Мэй?

Тот высунулся из рук Зака.

— И в чем же? — спросил обессиленно.

— Ты был у демоноловов. Там тебе не просто отрезали крылья, над тобой издевались. Тебя изнасиловали. — Мэй сильно вздрогну и Зак сильнее прижал его к себе. — Но вместо того чтобы признать это все, ты держись все в себе. И вот во что это выливается. Твоя энергия, это не только физическая составляющая. Она также много в чем зависит от твоего психического состояния. Держа все в себе, ты проблему не решишь.

— И что ты предлагаешь делать?

— Рассказывай о своих чувствах. Если не хочешь всем нам, расскажи Заку. Но не молчи. — ее грубый вид превратился в почти умоляющий. — Кроме того, с завтрашнего дня мы начнем, так скажем, занятия по контролю. Я училась им с самого детства, но уверена, этому можно научится и за меньшее время.

Мэй не знал, полегчало ему от этого разговора или страх, плотно засевший внутри лишь увеличился. Он и сам знал, что нужно с кем-то поговорить. Но это пугало. Это казалось еще тяжелее, чем уйти от друзей и сдать себя в плен. Но стоя возле Зака, слушая его дыхание, он начал думать, что сможет сделать это. Или хотя бы попытается.

Зак постучал в дверь, а услышав разрешение входить, открыл ее. Мэй стоял спиной к старому зеркалу, обрамленному потрескавшейся рамой. Стоял без рубашки. Зак поспешно отвернулся.

— Прости, я не хотел.

— Ничего страшного, ты уже все видел. — Джо рассказала Мэю, что Зак частенько помогал ей обрабатывать его раны, поэтому он наверняка уже хорошо их знает. Зак несмело обернулся назад. Мэй скосил голову на зеркало, пытаясь что-то в нем рассмотреть. Зак заметил, как он устало прикрыл глаза, вздыхая от того, что там увидел.

— Ты ведь не ненавидеть себя еще и за это? — спросил Зак.

Мэй открыл глаза, смотря на него.

— Будто это не делает меня уродливым. Даже демонам не идут шрамы.

— Но ты не уродлив! Ты…один из самых красивых людей, что я видел, и это…это лишь заставляет меня ненавидеть тех, кто сделал это с тобой.

Мэй странно посмотрел на него. Будто не ожидал услышать что-то такое. А после он легко рассмеялся.

— Знаешь…моя мама, она разделяла тело и душу. Она делала их будто разными существами, тесно сплетенными друг с другом. И каждый из этих существ нес ответственность за другого. А я подвел свое тело…я сделал что-то, из-за чего оно пострадало, даже не подумав… И первое время, тогда, когда я был привязан к тому столбу, когда я очнулся и впервые увидел новые следы, я действительно ненавидел себя. Но потом я вспомнил и другие мамины слова. Она сказала, что как бы не были разделены тело и душа, они все равно остаются слишком связаны друг с другом. И если кто-то из них подвёл другого…они как две части одного существа справятся с этим вместе. На той площади страдало не только мое тело, я сам, моя душа также страдали не меньше. И сейчас мы должны справиться с этим вместе. Поэтому нет, я не ненавижу себя за это.

— Я правда рад…тебе не за что ненавидеть себя. Но…тебя ведь что-то тревожит, да? Если хочешь, ты можешь рассказать, что.

Мэй выглядел задумчивый где-то с минуту, пока, опять взглянув в зеркало, не заговорил.

— Мои крылья…для высшего демоны потерять крылья, значит потерять часть себя. Поскольку высших демонов немного, в нашей истории это редкое явление. Но даже этого хватает, чтобы сказать…такие демоны не остаются прежними. У них забрали их главное достоинство, они не могут контролировать себя, теряют силы…это убивает их. Я знаю, что Дейдра поможет мне справиться с этим, но…но это не единственное…Я любил летать. — Зак встрепенулся при этом. Он вспомнил как сам мечтал ощутить чувство полета. Даже только в его фантазии это было прекрасно. А Мэй действительно мог ощущать это…и он это потерял. — Это была единственная часть, которую даже Ник не смог заставить меня ненавидеть. Это было что-то, от чего я едва мог отказаться. Мне печально терять это…

Зак подошёл ближе к Мэю, и повинуясь какому-то непонятному порыву, мягко взял его лицо в ладони.

— Мне так жаль…мне хочется сделать так, чтобы ты летал, оставаясь на земле, мне хочется сделать тебя счастливым, потому что чтобы я раньше не говорил, ты заслуживаешь этого. И я никогда не позволю тебе уйти. Если ты это сделаешь, я просто пойду за тобой…мы все пойдем. Потому что ты наша семья. Ты понимаешь это?

Глаза Зака были наполнены вселенской теплотой. Мэй, стоя перед ним, задержал дыхание после этих слов. Потому что он их семья. Он положил руку на ладонь Зака, поглаживая ее.

— Теперь понимаю…спасибо.

И ты мне нужен

Лучи солнца ласкали кожу. Луцьен поднял глаза, смотря на голубое, безоблачное небо, улыбнулся. Марка, верхом на лошади, ехала возле него. Она тоже улыбалась, но смотрела не на небо, а на его лицо. Луцьен покраснел. Объятия, не только дружеские, поцелуи и мягкие касания, уже стали привычными для них двоих. Лецьен любил слышать Маркин смех, она любила смотреть на его улыбку. Солнце грело как летом, и не скажешь, что второй месяц весны. Такой теплой погоды не было давно, и каждый из друзей наслаждался ею, сидя верхом на лошадях, что мягко ступали по земле. Неожиданно дорога из земли превратилась в песок. Посмотрев вперёд, Луцьен наткнулся взглядом на озеро, окруженное деревьями.

— Дьявол, мы наверное пропустили поворот. — пробурчал Зак, доставая из рюкзака карту. — Надо вернуться посмотреть.

— Неа. — весело возразила Дейдра.

— Неа?

— Солнце печет как летом, ветра почти нет, перед нами озеро. Я считаю мы не можем пропустить возможность искупаться. — Дейдра слезла с лошади, не смотря на возмущенный взгляд Зака.

— Мы не можем зря тратить время! Нам повезло, что демоны все еще не догнали нас, а ты хочешь так рисковать?

Дейдра обернулась к нему, пока расстегивала пуговицы на своей рубашке.

— Мне все равно. Мы каждый день в дороге, не помешает немного развлечься.

— Но…

— Зак. И правда, мы ведь отдыхаем только ночами, я не вижу ничего плохого в том, чтобы остановиться на часик. — Зак чуть не возразил теплому голосу Джо, но вдруг понял, что раньше никогда бы не услышал от нее подобных слов: Джо всегда была самым ответственным человеком из всех, что он знал. Только из-за ее желания он проглотил свои возражения и лишь тяжело вздохнул.

Марка радостно спрыгнула с лошади, потянув вместе с собой Луца, и быстро раздевшись, побежала в воду. Луцьен, смеясь, запрыгнул за ней. Дейдра, уже давно влезшая в теплую воду, победно ухмылялась. Зак, немного помедлив, отложил меч, снимая брюки. Он заметил, что Мэй колеблется, нервно теребя край своей рубашки.

— Мэй? Что такое?

Прикусив губу, тот подошёл ближе.

— Они ведь не видели моих шрамов слишком много. Что, если..

— Эй! — Мэй обернулся на крик. Дейдра, в одной только майке, стояла по пояс в воде, улыбаясь. — Вы чего там стоите?

— А что, вода остынет? — крикнул Зак.

Мэй потупил взгляд.

— Давай, раздевайся. — подтолкнул его Зак. — Я уверен, что они ничего не скажут.

Помедлив, Мэй все же стянул с себя одежду, оставаясь лишь в нижнем белье.

Когда он ступил в воду, смех и разговоры на несколько секунд стихли. Мэй мялся, стоя на месте. Неловкий момент прервали брызги воды, накрывшие его с головой. Смех Марки разлетелся по воздуху, дзвонко отбиваясь о гладь воды.

— Ах! Это нечестно! — Мэй заработал руками, пытаясь облить Марку в ответ. Та смеялась, уворачиваясь, прячась за Луцом, хватаясь за его спину. Джо в стороне смеялась с них всех, а Дейдра, не переставая ухмыляться откинулась на спину, расслабленно плывя по воде. Все, казалось, радовались. Ворон летал вокруг, каркая, уворачиваясь от брызг, летящих в небо. Счастье витало вокруг них, разносимое ветром, что шелестел листьями деревьев, скрывающими это место от остального мира. Скрывающими от него и их. И только Зак все еще оставался напряжен, смотря на спину Мэя, где вьелись в кожу следы его страданий. И за всеобщим весельем, лишь Дейдра заметила этот взгляд, взяв его на заметку.

Лошади ступали по брусчатке, миная табличку, обозначающую вход в поселок. Вокруг пустело. Казалось, людей здесь не было никогда, но они знали, что не так давно здесь цвела жизнь.

— Люди уже ушли отсюда. Они все пошли в горы? — Марка оглядывалась, пытаясь отыскать хоть кого-то в этой тихой пустоте.

— Я не слышал о других укрытиях, поэтому думаю, что да. Остановимся здесь. — Зак слез с лошади, призывая ее к деревянному забору возле маленького домика. — Лошадей нужно накормить. Кто-то должен походить поискать по сараях, осталась ли здесь еда для них. А кто-то пойдет со мной, нужно найти еду и для нас, припасы вновь заканчиваются.

— Я пойду с тобой. — Дейдра также спрыгнула со своей кобылы, отдав поводья Марке.

Зак поднял бровь, но промолчал. Его неприязнь и недоверие к Дейдре все еще жили в нем, особенно после сегодняшнего. Он знал, что Дейдра, в отличии от остальных, заметила это. Разговор будет не самым веселым, но Зак не хотел показывать своего отношения перед другими.

— Ладно, мы справимся с остальным. Удачи вам. — кивнула Марка.

Улицы все еще пустели, не показывая ни одного обитателя. Заглянув в окна уже пятого по счету дома, Зак толкнул дверь и зашёл внутрь. Пыль кружила в воздухе, как снежинки зимой. Зака передернуло от воспоминания. Дом казался заброшенным, будто из него ушли не меньше года назад. Но Зак знал, что это не так. Вероятно, жители этой деревушки только недавно прознали о демонах, что подбирались все ближе и ринулись бежать, оставляя всю свою жизнь позади, в пыли и тишине. Зак представил как сейчас выглядит его поселок. Также спокойно, будто во сне, будто никакая опасность не придет, нарушая этот сон злом? Нет. В его поселке наверняка по улицам вместо редких животных сновали демоны, ехидно смеясь надо очередной смертью. Сновали посреди полу разваленных домов, в которых наверное все еще прятались люди, сжимая в руках хрупкую надежду.

— Мы так и будем молчать? — Зак знал, что рано или поздно Дейдра заговорит. Он лишь надеялся оттянуть этот момент.

— О чем ты хочешь поговорить?

Дейдра хмыкнула.

— Может быть о нем?

Зак даже не посмотрел на нее.

— Не понимаю о чем ты.

— Серьёзно? Я о том, как ты смотрел на его шрамы. Будто хотел убить всех, кто принес их ему.

— Да, я ненавижу тех, кто сделал ему больно. Это преступление?

— Суть в том, почему ты их ненавидишь.

— Он мой друг.

— Всего лишь друг? — скептически подняла бровь Дейдра.

Зак наконец-то повернулся к ней.

— Да — друг, а кто ещё?

— Так на друзей не смотрят. Почему ты не хочешь принять, что чувствуешь к нему что-то большее?

— Потому что это не так.

— Ложь! Почему ты лжешь себе? Почему не можешь принять это? Потому что он парень? Потому что он демон?

— Что? — лицо Зака исказилось от злости. — Это не имеет значения, мне все равно кто он.

— Тогда в чем причина? Зачем ты продолжаешь обманывать себя?

Голос Дейдры звучал все громче.

— Я не могу быть с ним! Я подвел его, он пострадал из-за моей ошибки! Я не имею права хотеть этого. — Зак кричал на нее, сильно жестикулируя руками, совсем не походя на самого себя.

— Какой же ты глупый! — воскликнула Дейдра. — Ты единственный, кому он доверяет на все сто процентов. Он не терпит ничьи прикосновения. Кроме твоих. Он справляется с тем, что ты спишь возле него, хотя вздрагивает, если кто-то из нас подойдет слишком близко. Ты нужен ему! Именно ты.

Зак упрямо завертел головой.

— Нет, это не так. Как он может доверять мне после всего? После того, что я сделал. Я выгнал его. Я практически сдал его им в руки.

— Ты просто трус. Жалкий трус, не желающий принять ответственность. Но он нуждается в тебе! Прими это! — она ткнула пальцем ему в грудь.

Зак глубоко вздохнул.

— Это не твое дело. — прошипел он. — Для начала разберись с тем, что происходит между тобой и Джо.

Дейдра отошла на шаг.

— Между нами ничего не происходит.

Зак фыркнул.

— Называешь меня трусом, а сама не хочешь замечать элементарных вещей.

— Ты…

— Нет. Все видят как Джо смотрит на тебя. С момента моего знакомства с ней, ещё с детства, она все время пыталась брать на себя ответственность. Пыталась быть самым рассудительным человеком, не давала себе расслабиться. Но с тобой смогла. С тобой она по настоящему отдыхает. С тобой она может быть подростком, а не взрослым, ответственным за весь мир. Ты не можешь делать вид, что не замечаешь этого и что сама не отвечаешь ей взаимностью.

Дейдра замолчала, не зная что сказать.

— Перед тем, как лезть в чужие дела, разберись со своими…Я нашел еду. — Зак кивнул на корзину, стоявшую в углу. — Они наверное заждались нас, пошли.

Он развернулся и ушел, оставляя Дейдре рассерженно идти за ним.

Мэй сидел на мягком диване, выпивая очередной стакан бурбона. Перед глазами немного плыло, а в голове помутнело. Откинувшись на спинку дивана, он глубоко вздохнул, закрывая глаза. Дом мэра города, что они захватили недавно, отлично подходил для вечеринок демонов. Богатый роскошный дизайн, выпивка и много места. Демоны шумели, громко хохоча, поднимая тосты, устраивая драки. А Мэй лишь хотел забыться, хотел уйти в какое-нибудь спокойное место, где будет поменьше демонов. Вдруг, сквозь туман в голове, он почувствовал прикосновение к колену. Открыв глаза, повернул голову и наткнулся на жадные красные глаза.

— Привет, Мэй. Чего скучаешь? — рука при словах демона поползла все выше по бедру, что Мэй проводил безразличным взглядом.

Помолчав несколько секунд, он лениво протянул.

— Ты такой смелый…

— Что ты имеешь в виду? — демон усмехнулся.

— Я знаю, что ты глава охраны моего отца, а также то, что я младше тебя, но я все же высший демон…Чтобы приставать к высшему демону нужно иметь много смелости.

— Но смелость, это ведь хорошее качество, да? Людишки все время восхваляют его.

На мгновенье, Мэй хотел послать его, сказать, что они не люди, и именно в этом случае, смелость больше похожа на идиотство. Но потом…он хотел отдохнуть, хотел уйти куда-нибудь, где будет потише. И хотел забыть обо всем. Так какая разница, если он воспользуется желанием этого идиота?

— Возможно. — Мэй наклонился как можно ближе к лицу демона, говоря ему прямо в губы. — Но мне больше нравится дерзость.

Демон еще раз усмехнулся и сжал его бедро.

— Думаю я знаю, как это объединить.

— Я надеюсь на это…

Глаза демона потемнели.

— Прямо здесь или желаешь уединения?

— Комната.

Мэй встал, потянув демона за ворот куртки и потащил его на второй этаж. Проверив, пуста ли комната, вошёл, закрывая за собой дверь. Не успел он развернуться, как демон вырвал свою куртку, хватая его за волосы, притягивая к себе. Впился в губы жестоким поцелуем, в тоже время толкая Мэя к стене. Тот растерялся на секунду, но в следующее мгновение исправился. Оттолкнув демона, он изменил их положение, и теперь сам прижимал его к стене.

— Я веду. — прошептал он в губы, которые дернулись в еще одной жёсткой ухмылке.

— Как скажешь, Мэй.

Следующие несколько минут были полны жестокости. Жестокости того, как чужие зубы рвали губы, как сильные руки впивались в кожу, оставляя синяки. В какой момент Мэй оказался без рубашки, он не помнил. Все происходящее мигало темными пятнами: в одно мгновение Мэй был здесь, а в другое уже проваливался в беспамятство. Возвращали его в реальность укусы, резкой болью отдающиеся на шее, пальцы, сжимающие бока. Темное пятно бессознательности скрылоот него момент, когда его опять прижали лицом к стене, а руки скрутили за спиной. Одна рука демона пыталась расстегнуть его штаны. Почему-то, в этот момент Мэй передумал на счёт своего согласия на вечер. Он попытался вырваться, но тело позади крепко прижимало его, не давая возможности сдвинуться.

— Отпусти! — крикнул Мэй.

— Ты же высший демон… — усмехнулась прямо над ухом. — Вырывайся!

Мэй остановился на секунду. Он хочет сопротивления. Зная, что Мэй пьян, зная, что он не в себе. Зная, что Мэй сейчас не справится. Он хочет, чтобы Мэй сопротивлялся, чтобы почувствовать свою силу. Как жалко. Мэй глубоко вздохнул и расслабился. Он не даст ему этого.

Штаны упали вниз.

— Почему ты ничего не делаешь?

— Ты ведь такой смелый и дерзкий. Делай все сам.

Демон рыкнул. Стиснув шею Мэя одной рукой, он сжал его бедро другой, а в следующую секунду Мэй чуть не закричал от пронзительной боли. Демон вбивался в него с особым остервенением, и хотя это он был тем, кто вел в данный момент, кто руководил этим моментом, он знал, что был проигравшим. Мэй не сдался ему, хоть и стоял, терпя ужасную боль, пока подкашивались ноги. Демон знал, что проиграл, ведь на следующее утро Мэй не покажет ему ничего, сделает вид, будто ничего не случилось. Он не покажет ему, что сломался…

Мэй вынырнул ото сна, судорожно вздыхая, ловя воздух, что казалось, убегал от него, желая скрыться от монстра. На глазах Мэя проступили слезы. Они начали падать с глаз, стекая по лицу, заставляя его слизывать их соленый вкус с губ. Зак сидел неподалеку возле него, застыв с обеспокоенным выражением лица, с выражением страха.

— Мэй? — тихим неуверенным голосом спросил он.

— Я не хочу больше жить так, Зак. Я устал. Я устал ненавидеть себя, жить так, будто я ничего не стою. Почему они решили, что имеют право на мое тело? Почему я решил, что могу отдать им это право? — его голос дрожал, лицо исказилось от боли. — Я не хочу этого. Я такой с появления в моей жизни Ника. Но мне уже хватит! Скажи мне, что это изменится. Скажи, что это пройдет. Прошу, Зак…

Зак, сидевший, задержав дыхание, не желая испугать Мэя, тут же ринулся к нему, заключая в объятия. По его щеках также стекали слезы. Он позволил им течь, позволил ядовитыми каплями падать на землю, вытаскивая наружу его любовь…

— Это случится. Это пройдет. Все будет хорошо, я обещаю. Слышишь, Мэй? Ты лучшее, что случилось со мной. Я не думал, что заслуживаю кого-то настолько прекрасного, но вот появился ты. Ты самое чудесное существо, что я видел. Я смотрю в твои глаза и утопают в них. Каждый раз. Каждый раз видя твои слёзы что-то ломается во мне, а когда ты улыбаешься, я будто возрождаюсь. Ты такой чудесный, Мэй. Я хочу все время сжимать тебя в своих объятиях, я хочу чтобы ты никогда больше не страдал. Я хочу касаться твоих волос, смотреть в твои глаза и слушать твое дыхание. Я хочу тебя. Не важно, кто ты. Демон ты, человек, кто угодно, я хочу быть с тобой. Каждую секунду. Я люблю тебя, Мэй…

Мэй поднял на него свои красные, заплаканные глаза. Зак вновь тонул в голубом океане.

— Я тоже…прости, что я обманывал тебя, прости, что предал. Я хочу быть с тобой.

Зак судорожно вздохнул.

— Мне жаль за все это случилось с тобой. Я никогда больше не допущу ничего такого. Обещаю.

— Я хочу поцеловать тебя… — прошептал Мэй, закрывая глаза.

— Ты уверен? — также шепотом спросил Зак. В ответ судорожно кивнули. Зак медленно приблизился, его дыхание щекотало закрытые повеки Мэя. Мягкое прикосновение к губам. Ещё одно. Одно более настойчивое. Губы напротив приоткрылись шире, приглашая, заставляя действовать смелее. Зак врезался в них, сминая, встречая яростный ответ. Он оттянул губу Мэя, вырывая у того хриплый стон. В ответ Мэй начал глубже толкаться языком.

У них не было ведущего и ведомого. Они были на равных, не играя, просто целуясь, не ища проигравшего или победителя, просто поддаваясь моменту. Через мгновенье, Мэй отстранился, смотря в зелёные глаза, наблюдая за трепетанием век, за подергиванием подбородка, слушая судорожное дыхание.

— Спасибо… — сказал он, не отрывая взгляда от глубоких глаз.

Зак поцеловал его в веко. В любое другое время, с любым другим человеком, Мэй бы вздрогнул, но не сейчас, не с Заком. Поэтому он лишь подставился под ласку, спокойно выдыхая.

Они дарили друг другу себя, стирали неприятные воспоминания, до этого казавшиеся запертыми под кожей, вьевшиемся в нее. Это были лишь они и ничего не имело значения. Мэй забыл обо всех: о Нике, о демоноловах, о всех, кто раньше касался этих губ. Ведь сейчас их касался лишь Зак, целуя, прикусывая и сразу зализывая рану.

Они просидели так неизвестное для них количество времени, и лишь когда вдалеке послышались голоса шумных Марки и Дейдры, очнулись. Очнулись будто от транса, будто в их вторую встречу…

Желая ее любви

Посильнее укутавшись в теплый свитер, связанный Джо, Дейдра подняла глаза к небу. Смотря на разбросанные то там, то тут звёзды, она не думала ни о чем. Последние недели, что она проводила в новой компании, стали одними из лучших в ее жизни. Но тоска по родным, вина, все еще прокладывались к ней, когда она оставалась вот так — одна. Даже сон на мягкой кровати гостиного дома не помог прогнать их: они возвращались к ней во снах, мягким голосом матери, тёплыми руками отца. Иногда она думала бросить все, вернуться к ним. Но куда возвращаться? Демоны наверняка уже захватили и их дом, родители наверняка сбежали, как и все, ища дорогу к укрытию. Да и зачем все бросать? Возможно они не захотят ее видеть, ведь она подвела их. Но иногда Дейдра думала о том, действительно ли хочет вернуться. Такие мысли, будто букашки, пробирались внутрь нее, когда она смотрела на своих друзей. Когда она видела как поправляется Мэй, все меньше вздрагивая от прикосновений, все реже просыпаясь от кошмаров. Когда она смотрела на Зака, что наконец переставал обманывать себя, что наконец учился доверять. Когда она смотрела на Марку с Луцьеном, которые уравновешивали друга, не позволяя наделать ошибок, вещей, о которых они потом могут пожалеть. Когда она смотрела на Джо…на ее кудрявые волосы, смущенную улыбку, твердый, уверенный взгляд. Джо была будто не из этого мира. Дейдре не верилось, что она реальна, что она попала в ее жизнь, что она заслужила ее. И хотя бы слыша ее смех, Дейдра не хотела уходить, не хотела ничего менять.

— Ты чего тут стоишь? Не холодно? — прозвучал позади голос Джо, вдруг вызвавший у Дейдры мурашки.

— Нет.

— Все равно не стой слишком долго, ещё простудишься.

— Ты же доктор, не вылечишь меня в случае чего? — ухмыльнулась Дейдра, оборачиваясь к Джо. Та тоже смотрела на звёзды, но после этого перевела взгляд на Дейдру, слишком внимательно вглядываясь в ее лицо.

— Вылечу, но я бы предпочла этого не делать. — сказала она с загадочной улыбкой на лице.

— Не хочешь зря тратить свои лекарства?

— Не хочу слишком волноваться за тебя.

Дейдра опешила.

— Да, конечно, ты бы волновалась за любого из нас, это понятно. — она отвернулась, вновь сосредоточив свой взгляд на одной из звёзд. Джо продолжала смотреть на нее.

— Да, вы все очень важны для меня. Но возможно, я бы волновалась за тебя не так, как за остальных. Возможно немного больше. — она опустила голову.

— Что? Почему?

— Неважно, забудь.

Джо развернулась, намереваясь уйти, но Дейдра схватила ее за локоть, останавливая.

— Нет, объясни.

— Я думаю ты все понимаешь. Просто скажи мне…это взаимно?

Дейдра промолчала. А через несколько мгновений на ее лице расцвела маленькая, но очень теплая и редкая улыбка.

— Я думаю…возможно, я тоже волновалась бы о тебе больше остальных.

Джо глубоко вздохнула. А после рассмеялась. И слыша этот прекрасный смех, Дейдра не могла не повторить за ней. Свидетелем их откровений, пока не слишком смелых, стали лишь звёзды. И Зак, что вышел подышать свежим воздухом, когда Мэй уснул, и который, самодовольно ухмыльнувшись, вернулся назад в комнату.

В пабе стоял привычный для таких мест шум. Бармен с безразличным выражением лица принимал заказы. Из-за столов слышались разъяренные крики, звон бокалов. Марка скривилась на то, как какой-то мужлан свистнул официантке, хмуро бродящей по залу. Кто-то взлетел из-за стола, переворачивая стул и вылетая на улицу. Его собеседники лишь издевательски загоготали на это. Зак нахмурился.

— Не нравится мне это место.

Марка фыркнула.

— А кому нравится? Но выбора у нас нет, другие пабы уже пусты, так как люди идут на север, а лошадей накормить нужно и мы должны дать им отдохнуть.

В ответ Зак тяжело вздохнул, смотря на напряженного Мэя.

— Какая же это помойка. — проворчала Дейдра, с омерзением смотря на грязный пыльный стакан, в котором ей подали воды.

— Ничего, немного отдохнем, и сможем уйти. — обнадеживающие улыбнулась Джо. Луцьен, как и Мэй, напряженно рассматривался вокруг.

Зак вздрогнул от звука разбитого стекла позади.

— Дьявол! Смотри куда прешь! — рассерженно кричала одна из официанток, собирая осколки, рассыпавшиеся по грязному полу.

— Сама виновата. Ходит тут, машет бедрами, работу свою делай! — кричал ей в ответ небритый мужик, стоявший всего в шаге от нее.

— Попробовали сами так поработать! Не паб, а клоповник, ещё и вместо извинений, оскорбления одни.

Мужик ухмыльнулся.

— Никто тебя на такую работу идти не заставлял, а раз уж пошла, то делай её как надо.

— А где ты сейчас другую работу найдешь?! Все закрывается, ждёт прихода демонов, все уходят на север, бегут в укрытие.

— Могла бы и сама сбежать.

— У меня мать больная, она никуда уйти не сможет, а я не могу ее бросить. Вместо того чтобы давать бесполезные советы, мог бы и помочь. — она указала на кучу стекла, которую бросила собирать в гневе.

— Помочь? — мерзко ухмыльнулся мужик. — Знаешь, даже в наше время заработать можно и другим способом. С этим я буду даже рад помочь. — он подмигнул ей, а другие мужчины, внимательно все слушающие, захохотали при этом. Некоторые начали освистывать девушку, крича при этом:

— Эй, я тоже не против оказать такую помощь!

— А что насчёт попробовать втроем? Я щедро заплачу.

Девушка стушевались при этом, покраснела, то ли от стыда, то ли от злости.

— Мерзость. — пробурчал Марка. Небритый мужик обернулся на это.

— Что ты сказала?

— Вы мерзкие. — медленно и твердо повторила она, смотря прямо в глаза мужику.

— Обижаешься, что тебе не предложили? Можем исправить.

Марка скривилась.

— Я должна быть не в своем уме чтобы согласиться на это с кем-нибудь из вас.

— А если я не буду спрашивать?

Мужик ступил на шаг ближе к ней. Луцьен тут же выступил вперед, доставая нож. С пустым выражением лица он смотрел на мужчину и в этом взгляде четко читалась угроза. На секунду, от неожиданности, все разговоры и смешки в пабе стихли, а после все посетители разразились громким смехом.

— Так у тебя есть защитник? Чего же ты не сказала, я возможно был бы более осмотрителен в своих действиях. — он опять мерзко ухмыльнулся. — Сделал бы это, пока он не видел.

Луцьен хотел что-то сказать, но Марка прервала его. Положив ладонь на руку Луца, она посмотрела ему в глаза, безмолвно прося о чем-то. Луцьен не сдвинулся с места, но замолчал.

— И что? Уподобился бы демонам? Стал бы таким же монстром? Гордился бы собой?

— Люди не демоны. Они настоящие монстры, мы же нет. Я думал это известно даже ребенку в садике.

Марка покачала головой.

— Как же лицемерно. Люди могут быть не хуже демонов, ты доказательство этому.

— Марка… — аккуратно позвал сзади Мэй.

— А тебе откуда это знать? Живи себе спокойно, малышка, пока не почувствовала на себе реальность.

Марка подошла к мужчине ближе, ухмыльнулась ему в лицо.

— Реальность? Да что ты знаешь о реальности? Каждый из моих друзей, я сама, в полной мере ощутили ее на себе, некоторым она въелась в кожу глубокими шрамами, некоторые видят ее в кошмарах, в воспоминаниях. И поверь мне, не всегда эта реальность связана с демонами, не всегда чудовищами, отравляющими наши жизни, были они. Так что ты знаешь о дьявольской реальности?!

Мужчина опешил от этого взрыва. Он растерянно смотрел на Марку, пока та возвращалась к друзьям.

— Оставь и ее, и эту девушку в покое. — заговорил Луц.

Мужчина, наконец пришев в себя, фыркнул.

— А то что? Уколешь меня своим ножичком?

— Этот ножичек убил не одного человека и даже демона, он может не просто уколоть. — Луцьен говорил пустым голосом, сохраняя спокойное выражение лица. Он единственный из них всех был способен на это, другие слишком явно показывали свои эмоции. И именно это, даже не смотря на его низкий рост, ставило в тупик врагов.

Мужик поднял руки, будто капитулируя.

— Ладно, ладно, не кипишуй так. — а в следующие мгновенье в лицо Луца летел кулак. Но Мэй вовремя выдвинулся вперёд, толкая мужчину.

— Попробуй прикоснуться к кому-нибудь снова и я за себя не ручаюсь. — прорычал он ему.

— Ещё один защитничек? Так нечестно, я ведь один.

И будто в подтверждение его лицемерия, послышался крик. Другой мужчина прижал к шее Джо нож.

— Один? — язвительно пробормотал Мэй.

— Зато теперь все чуть более справедливо.

Глаза Мэя сверкнули красным.

Мужчина испуганно отступил от него. Не медля, Зак потянул Мэя назад. Дейдра, незаметно обогнув другого мужика, угрожающего Джо, всадила ему меч в спину. Он упал на пол, хрипя. Но Джо, вместо того, чтобы просто отойти в сторону, упала на колени с криком. Дейдра бросилась к ней, и заметила кровь, капающую в общую грязь. Луц бросился на оставшегося мужчину. Тот откуда-то также достал нож, размахивая им. Марка, схватив лук, стреляла в других людей, подорвавшихся на помощь тем двум.

Зак крепко держал вырывающего Мэя.

— Пусти! Я могу им помочь.

— Успокойся! Ты ещё не полностью восстановил контроль, подумай, что может случиться.

— Мне все равно что случится с ними.

— Мэй! Здесь не только они, ты можешь навредить Дейдре с Джо, Марке или Луцу, или даже той девушке, но ведь она ни в чем не виновата. Мэй!

Мэй несколько раз глубоко вздохнул, медленно выдыхая, как его учила Дейдра. А после расслабился в руках Зака, прекращая пытаться выбраться.

— Хорошо, но саблей я все еще владею неплохо.

Зак ухмыльнулся, отпустив его.

— Тут я соглашусь. — вынув меч, он кинулся на мужика в разодранной куртке, что попытался напасть на него.

Официантка, с которой все началось, вскрикнув, уже давно убежала в подсобку, иногда выглядывая из-за двери, и прячась назад, когда что-то летело через комнату, разбиваясь о дверь. Бармен спрятался под стойку, бормоча о дьявольской работе. Повсюду слышались разъяренные крики, смешанные с криками боли. Стало непонятно кто против кого бьется, все просто лупили друг друга всем, что попадало под руки: кулаками, ножками от стульев, столов, посудой, ножами и мечами. Какой-то мужик попытался схватить Вернера за крыло, крепко его сжимая. Тот пронзительно каркнул и резко впился мужику в глаз, отчего тот заорал, смешивая свой крик с остальным шумом.

И вдруг сквозь этот дурдом, сквозь эту какофонию из звуков, прозвучал крик, превышающий все другие, эхом отталкивающийся от стен, разбивая все оружие на осколки. Бой остановился. Толпа расступилась, являя друзьям злую Дейдру. Ее огненные кудрявые волосы развевались, будто на ветру, хотя ветра нигде не было. Зеленые глаза сверкали еще ярче обычного, а вокруг рук клубился яркий белый дым. Выставив руки вперёд, она осматривала всех.

— Хватит! — вновь прогремел этот голос. Он заставил всех вздрагивать, пустил мурашки по коже. — Бросьте оружие! Мы уходим отсюда, а вы все получите по заслугам. Все, кто ещё жив: вам будет оплачено за все ваши поступки, за всю вашу гниль. Молитесь богине Лекке, чтобы вы не оказались монстрами, потому что судьба не оставит вас в покое в противоположном случае.

Пока друзья ошеломленно шли сквозь толпу к выходу, отовсюду слышался шепот:

— Ведьма…

— Что ж теперь с нами будет…

— Как же так…

Уже на улице эта величественность Дейдры исчезла, она превратилась в саму себя. Очень злую себя.

Другие наконец заметили как Джо, опираясь на Дейдру, прижимала руку к животу. Ладонь окрасилась красным, кровь капала на землю.

— Джо, ты ранена! — воскликнула Марка.

— Она и не заметила. — проворчала Дейдра. — Помогите мне увести ее отсюда.

Мэй с Маркой кинулись в конюшню, где они все оставили своих лошадей. Зак помог Джо выбраться на своего жеребца, а Дейдра, вместо того чтобы оседлать своего, села позади Джо, придерживая ее.

Покинув этот город, они остановились возле небольшого озера, сильно отличающегося от того, на котором они останавливались раньше. Дейдра помогла Джо слезть, уложив ее на траву.

— Рана серьезная. Зак, ты справишься? — забеспокоилась Марка.

— У Мэя была похожая рана, и у меня всё получилось, так что думаю да.

— На это нет времени, она потеряла много крови. — возразила Дейдра.

— И что ты прикажешь нам делать?

Джо попыталась что-то сказать, но, Мэй знал это по себе, рана окутывала ее, будто покрывалом, она утягивала на дно, мешая даже вымолвить слово.

Дейдра вздохнула, закрыв глаза. Она положила одну ладно на другую и аккуратно прижала ее к ране. И снова вдруг появился свет, заставляя друзей удивлённо отступить на шаг. Дейдра бормотала что-то, чего было не разобрать, и рана вдруг начала затягиваться. Медленно, постепенно. А через несколько минут ее будто и не было. Все восторженно смотрели на это. А Дейдра вдруг всхлипнула, опустив руки.

— Дейдра!

— Все нормально, я просто давно не практиковалась. Да и магия целительства забирает слишком много сил, мне просто нужно отдохнуть. И Джо тоже.

— Поспи, мы присмотрим за Джо. Можем не торопиться. — слышать эту фразу от Зака было неожиданно.

Марка постелила два спальника, для Дейдры и Джо. Благодарно улыбнувшись, Дейдра откинулась на него, взяв в ладонь руку Джо, и пробормотав что-то, закрыла глаза.

Друзья переглянулись и пошли устраивать свое место для ночлега. Им всем нужно было отдохнуть.

Джо лежала на коленях Дейдры, пока та ласково перебирала ее волосы, как когда-то это делал отец. Остальные расселись вокруг костра, тихо переговариваясь.

— Ты действительно использовала магию ради нас? — вдруг зашептала Джо.

— Тебя ранили, нам нужно было уходить. У меня не было выбора.

Джо улыбнулась.

— Извините, что прерываю. — заговорила Марка. — Но…почему ты раньше не использовала магию, если так сильна?

— Тебе не обязательно отвечать. — добавил Луц, укоризненно смотря на Марку. — Нам просто хотелось бы знать о тебе больше.

Дейдра хмыкнула.

— На самом деле, думаю я давно должна была рассказать вам это. Спасибо, что терпели недомолвки и не задавали вопросов. — она замялась и Джо ободряюще улыбнулась ей. — Сегодня моя магия может и спасла кого-то, но однажды из-за нее пострадали. И я решила, что не буду больше пользоваться ею, в название себе, чтобы больше никто не пострадал.

— Это наверное было тяжело. — Мэй сочувственно посмотрел на нее. — После ухода из дома я отказался от полетов, но знать, что ты можешь взлететь, оставляя все это позади, но не сделаешь этого…было практически невыносимо. — Зак погладил его по спине, поддерживая. — Магия это не крылья, но думаю сдерживать ее было нелегко.

— Да, так и есть. Я росла в обычной семье, не магов. Мои родители не родные мне. Они нашли меня на пороге своего дома, и решили, что не могут оставить меня просто так. Они приняли меня как родную…а потом узнали, что я колдунья. Мне было года четыри, мама рассказала, что я тогда чуть не сожгла нашу кошку, Марту. — Дейдра засмеялась. — Они могли отказаться от меня после этого. Но решили не поступать так. В детстве я была как ты сейчас, Мэй: не могла контролировать магию. Этому нужно было учиться. Поэтому, на свой страх и риск, родители связались с местной ведьмой, и та начала учить меня. И в начале все было хорошо, но потом…

— Началась война… — догадался Мэй.

— Да. Когда демоны напали на Боженство и люди увидели их мощь, они решили, что ведьмы слишком похожи на них. А значит они также опасны и должны быть убиты. Из-за этого большинство ведьм начали вставать на сторону демонов: думали, что так у них будет возможность спастись от разрушения людьми. И с этого мне момента мне пришлось скрываться. Я все же использовала магию, но уже реже, и только дома, так, чтобы никто, кроме родителей, не видел. Мне удалось продержаться до моего семнадцатилетия. В тот день я просто шла по площади, и один парень из моей школы крикнул мне что-то. Что-то, что меня разозлило. И знаете, что самое смешное? Я даже не помню что это было…Но тогда я была так зла. И подумала: а ведь я могу с ним справиться, могу показать ему, что сильнее чем кажусь, ведь так и есть. И я показала. Использовала магию при десятках людей. Мне удалось сбежать. Я думала, что все обошлось, я даже не сделала ему слишком больно, но…родителей не было дома, когда я вернулась. — она затихла на секунду, и никто не стал торопить ее. — Их задержали. Подумали, что если я жила у них, то они должны были знать, кто я такая, а значит, как и я, действовали против закона. Их бы повесили.

— Их удалось спасти? — тихо спросил Луц.

— Да. Мой лучший друг, Тобиас, имел большое влияние в суде. Он согласился помочь, и их отпустили. Но…в тюрьме их пытали, пытаясь выведать, где я могу прятаться. А они ничего не сказали. — она всхлипнула, из-за чего Джо встала и обняла ее, стискивая плечи. — Они прикрывали меня, будто это не из-за моей глупости их пытают. Я не знала как буду смотреть им в глаза после этого и решила уйти. Я просто не могла простить себя. Не могла…

Тишину, затянувшуюся на несколько минут, прервал Луц.

— Твоя магия это дар. Однажды ты совершила ошибку, но это не значит, что теперь ты должна подавлять ее. Ты предаешь себя, делая это…

— Я тоже сделал много чего плохого с помощью демонических сил, но не моя вина за то, кем я родился. Я не должен стыдиться этого. И не буду. И ты не должна. — все удивлённо уставились на Мэя. Казалось, это было первое высказывание, показывающее его принятие себя. Показывающее прогресс.

Дейдра посмотрела на Джо и решила, что пусть она и не может простить себя пока, но ее магия действительно может быть полезна, и даже способна спасти кого-то.

Мэй лежал в нескольких сантиметрах от Зака. Тот мог наблюдать его наконец спокойное во сне лицо. Не было беспокойно нахмуренных бровей, сжатых губ. На этот раз была лишь безмятежность. Всегда бледное лицо сейчас почему-то таким не казалось. На щеках все еще алел румянец, казалось, выдавая события накануне вечером. Зак смотрел на эти тонкие губы и вспоминал их ощущение, их сладкий вкус. Брови Мэя казались идеальными. В груди Зака поселилось тепло. Оно отличалось от того жара, что практически сжигало его во время их поцелуя. Это тепло лишь немного согревало, тлея где-то внутри, посылая кончикам его пальцев странное чувство. Чувство, очень похожее на надежду. Оно расходилось по всему его телу, изгоняя оттуда вину, предчувствие и плохие воспоминания. Эти воспоминания поменялись местами с хорошими, с ощущением его пальцев в волосах, с ощущением его теплого дыхания на щеке, когда они сидели, столкнувшись лбами, смотря на их переплетенные пальцы. Предчувствие отошло куда-то. Оно ушло, наконец перестав написать над ним пугающей тенью. Так же, как и вина. Она, казалось, распадалась на части. С каждым его прикосновением, с каждым его теплым взглядом, с каждой улыбкой, разваливалась на маленькие кусочки. Зак не знал, как надолго это. Вернутся ли они вновь. Он не знал, но сейчас просто смотрел на это наконец спокойное во сне лицо, и не думал о них. Он протянул руку, сдвинув с закрытых глаз каштановый локон, а после сон наконец утянул его с собой. И на этот раз, на его лице тоже было спокойствие, ведь плохие воспоминания-щупальцы ушли, оставляя лишь ощущение его мягких волос…

Зак нервно дергал ногой, смотря на толпу впереди, перекрывающую путь. Они уже десять минут ждали Марку с Луцьеном, которые пошли проверить, что случилось.

— Не нервничай так, я уверен, что ничего плохого не случилось. — заверял его Мэй.

— Где они так долго?

— Скоро вернутся, просто подожди.

— Они слишком…

— Та замолчи уже. — отрезала Дейдра. — Все с ними нормально. Видел какая там толпа? Сам бы попробовал сквозь нее пробраться.

Зак лишь раздраженно вздохнул. Наконец из толпы послышался голос Марки, а после показалась и она сама, пробираясь к ним, расталкивая людей локтями. Нахмуренный Луцьен спешил за ней.

— Что там? — не выдержал Зак, как только они подошли ближе.

— Погоди ты, отдышаться хоть дай. — тяжело дыша, протянула Марка, на что Зак нетерпеливо вздохнул. — Беженцы это. Тоже на север идут.

— Но почему такой толпой? — нахмурилась Джо.

— Оказывается большинство людей получили какое-то известие о том, чтобы собраться здесь до сегодняшнего дня. — пояснил Луц. — Там впереди фургоны, много фургонов. Людей сажают в них, а потом они уезжают. Похоже, власти решили, что нужно побыстрее доставить людей туда, и это легче сделать, если все будут в одном месте.

— Но почему они не делали этого раньше? Почему только сейчас?

— Думаю они пыталась, но не смогли действовать слишком оперативно: люди из страха уходили все быстрее, не дожидаясь эвакуации. Она просто не успевала забрать их. А сейчас они ускорились. Здесь разобьют лагерь и через пару недель все уже будут в укрытии.

— Но все же, почему ускорились?

— Между людьми ходят слухи. — заговорила Марка. — Будто бы демоны почему-то начали идти быстрее, все быстрее захватывать страну. А легион…он ничего не может сделать. Такое чувство, будто до этого демоны лишь игрались с нами, давая нам время убежать, а теперь решили действовать по настоящему.

— Да, это похоже на них. — пробормотал Мэй.

— И что мы будем делать? Останемся здесь? — Дейдра подняла бровь. — Почему-то мне кажется, что здесь мы лишь потеряем время.

— Согласен. — кивнул Зак. — Если демоны ускорились, то этими действиями они лишь создают здесь пробку, мешая двигаться дальше. Этим людям повезёт, если они успеют добраться вовремя.

— А мы?

Зак достал карту, разглядывая ее с минуту.

— Это не единственная дорога. Здесь есть обход через лес, пойдем через него. Это во всяком случае будет быстрее, недели ждать здесь. Согласны?

Все кивнули.

— Тогда собираемся, нам нужно вернуться немного назад.

Дейдра поправила седло на своей лошади, когда сквозь кучу незнакомых голосов прорвался один из прошлого. Он звучал, будто из воспоминания. Кухня, камин, кошка на коленях, ее пальцы в ее меху. И этот голос, то ли рассказывающий очередную историю с работы, то ли восхваляющий ее прогресс в магии. Сейчас голос казался недовольным и обеспокоенным. Дейдре никогда не нравилось, когда он так звучал. Она обернулась, не веря в то, что действительно слышит его в жизни, а не сквозь сон, и застыла. Застыло вообще все вокруг, будто этот голос остановил время, замедлив секунды.

— Ты уверен, что мы успеем добраться, Веслав?

— Конечно. Я смотрел списки, мы почти первые в очереди, уже сегодня будем в пути.

— Ах, какое облегчение. Надеюсь она все таки будет там.

— Все будет хорошо, вот увидишь.

Высокий мужчина, так знакомый Дейдре, обнял низкую худенькую женщину за плечо одной рукой, другой поглаживая свою рыжеватую бороду. Дейдра вспомнила ощущение того, как эта борода кололась, когда он наклонялся чтобы поцеловать ее в лоб, а потом своим грубым, но ласковым голосом, пожелать ей спокойной ночи. Сейчас этот же голос успокаивал женщину, также, как делал это дома, после ее тяжелого дня на работе. На глазах Дейдры появилась слезы. Она не понимала: это жизнь, или дьявольские игры в ее подсознании. Понимала она лишь то, что боль и тоска внутри сжимались и розжимались вместе с беспокойным сердцем.

— Дейдра? — обеспокоенно окликнула Джо, вырвав ее из кокона воспоминаний и непонятных чувств. И не она одна услышала этот оклик. Мужчина с женщиной, вздрогнув, обернулись на звук этого имени и уставились на Дейдру, будто не веря в то, что видят. На их глазах также выступили слезы.

— Дейдра… — прошептал мужчина.

— Мама, папа… — прошептала она в ответ.

Услышав это, женщина всхлипнула и вывернувшись из объятий мужа, кинулась на Дейдру, сжимая ее в руках.

— Ты настоящая? — тихо спросила Дейдра, боясь разрушить эту иллюзию.

— Да. Да, да, да. Доченька…ты жива.

Дейдра впервые за долгое время позволила себе побыть слабой. И не заботясь о друзьях, все еще стоящих сбоку, уткнулась в грудь отца, что не выдержав, также обнял ее.

Когда все успокоились, мать отодвинулась, все еще держа Дейдру за плечи, будто если она отпустит ее, та рассыпется, прекращая это видение.

— Что вы здесь делаете?

— Мы шли в укрытие, через аргоси нам передали, что нужно собраться тут, чтобы всех довезли до места. Где ты была?

— Я… — Дейдра опустила глаза, вдруг вспомнив, что она наделала, почему ушла. — Мне так жаль.

— Что? Почему?

— Я нарушила ваше указание. Вы пострадали из-за меня.

— Ох, доченька. Ты поэтому ушла?

Дейдра непонимающе посмотрела на отца.

— Да. Я…я сделала такую ошибку.

— Мы никогда не винили тебя в этом. Лишь волновались за тебя. Ты ушла, ничего не сказав, только передав записку через друга, мы не знали, что и думать.

Дейдра вновь опустила глаза.

— Я думала без меня вам будет лучше.

— Но ты наша дочь. Мы любим тебя такой, какая ты есть. Чтобы ты не сделала.

— Мне так жаль…

— Самое главное, что сейчас ты в порядке. Что с тобой было все это время?

Дейдра кивнула на друзей, ошеломленно наблюдающий за всем.

— Я познакомилась с прекрасными людьми. И не совсем людьми. — подмигнула она Мэю. На что тот закатил глаза, несмотря на неловкость.

— Я рада. — улыбнулась мать Дейдры — Меня зовут Вилена, это хорошо, что ты не была одна.

Дейдра казалось напряженной, не зная, что будет дальше. Джо, заметив это мягко прикоснулась к ее спине, успокаивая. От ее прикосновения, напряжение начало медленно уходить, растворяясь в нежности.

Родители Дейдры заметили это, судя по лукавым, понимающим взглядам, заставляя свою дочь краснеть.

Зак неловко кашлянул.

— Мне жаль, что прерываю момент, но нам нельзя оставаться здесь дольше. Мы должны отправиться в путь. — он ойкнул, когда Мэй толкнул его локтем под ребра.

— А вы разве не остаётесь здесь, чтобы остаться в укрытии? — спросил отец Дейдры, нахмурившись.

— Это слишком долго. — покачал голов Зак. — Мы решили, что лучше достаться самостоятельно.

— Но почему? Разве не лучше делать так, как велят власти?

Вспомнив картинки, что показывала им в своей доме Джо, ложь о богине Лекки, Зак решил, что власти не всегда правы. То, как они отправляли людей на войну, зная, что шансов нет, что они отправляли их на верную гибель…да, власть не всегда делает всё верно.

— Власти могут ошибаться. Дейдра, ты…все еще с нами? — напряженно спросил он.

Возле Дейдры Джо напряглась, вдруг поняв, что означает эта встреча. Она потеряет ее.

Но мать Дейдры, посмотрев на всех друзей и задержав взгляд на Джо, улыбнулась дочери

— Солнышко… — она взяла ее руки в свои. — Жизнь заставляет тебя выбирать сейчас. И я знаю, что выбор этот не прост для тебя. — Дейдра нахмурилась. — Но вспомни то, что я говорила тебе всю жизнь. Делай то, чего желает твое сердце. Выбирай то, без чего не можешь жить. Иди туда, куда тебя тянет. И заботясь о других, не забывай о себе. Мы примем любое твое решение. Ведь оно твое. Знай лишь то, что мы тебя любим.

Дейдра молчала несколько минут, обдумывая услышанное. Ее губы дрожали, а сердце сжималось, будто в чужих, жестоких ладонях. Чего желает сердце? Она знала, чего. Кого. Без чего не можешь жить? Ее улыбки за такое короткое время стали самым нужным, они заменяли дыхание, ее прикосновения давали желание жить. Куда ее тянет? Она знала куда. К кому. Но принять это казалось тяжёлым, ведь означало что-то потерять. Потерять что-то слишком важное. Но разве она не потеряла это уже давно? Еще несколько месяцев назад, решив уйти из дома. Она обманывала себя, думая, что сделала это только из-за вины. Она хотела свободы. Хотела магии, хотела захлебываться в ней, хотя и запретила ее себе. Но сейчас, благодаря Джо, благодаря остальным, магия вернулась к ней. И Дейдра протянула ей руку, поддаваясь старому искушению. Укрытие в горах большое. Уйдя от родителей сейчас, она больше к ним не вернется. Просто не сможет, потеряв их, среди остальных тысяч людей. Просто не сможет, ведь остаться с ними, также означало что-то потерять. Потерять что-то не менее важное.

Она глубоко вздохнула, и закрыв глаза, ведь это казалось, развеивало реальность момента, сказала:

— Мама, папа, простите…я не могу.

Открыв глаза, Дейдра наткнулась на удивленные лица друзей, и теплые, хоть и грустные, улыбки родителей.

— Береги себя. — заговорил отец. — Мы всегда будем любить тебя.

— Это так. Всегда и навеки.

На глазах Дейдры опять появилась слезы.

— А вы? Обещаете достаться до укрытие вовремя?

— Ещё два фургона уедут, и настанет наша очередь, мы будем там вовремя.

Дейдра подскочила к родителям, крепко обнимая их.

— Я люблю вас. — шептала она им. — Ужасно люблю, и найду вас, как только смогу. Обещаю.

— Помни все, что я сказала и будь счастливой…

Расставаясь, они не знали, встретятся ли вновь, но теплая тоска, смешавшись с счастьем, разрастались у каждого внутри. Родители Дейдры согревали друг друга прикосновениями, дожидаясь своей очереди. А сама Дейдра сжимала руку Джо, идя позади всех, не веря в то, что только что сделала.

Поле смерти

Мэй наблюдал за спокойным течением воды, тихо шелестящим впереди, вяло, не спеша, плывущим вдаль. На берегу шевелились листья деревьев, которые игриво трогал ветер. Помимо шума воды, шелеста и звуков жуков, что проснулись с приходом весны, Мэй слышал смех недалеко. В этот раз смеялась не только Марка: Дэйдра поддерживала ее, весело хохоча. Даже Луцьен испустил смешок, выходящий за рамки его обычной ухмылки. Это место было красивым. На голубой воде, такой, какую Мэй не видел никогда и нигде, колыхались белые лилии. В его краях таких мест не существовало. Там все окутывалось мраком, страхом и темнотой. Темный густой лес полностью покрывал такой же густой туман. Любой человек, попавший в это место непременно заблудился бы, они не демоны: многого не видят. В том лесу можно было услышать лишь крики воронов, гомон демонов, собравшихся на очередную разгульную вечеринку. Или же, сидя на крыльце старого домика, который Мэй выпросил у отца, можно было услышать скрип половиц, когда по ним своими босыми ногами ступал Ник. Тогда Мэю это место казалось умиротворением, спокойствием. Но теперь, слыша смех своих друзей, вспоминая прикосновения Зака и смотря на то, как бабочка приземлилась возле его ноги на цветок, он понимал: умиротворение появилось лишь тут. Тогда, его все время, пусть и где-то на задворках сознания терзали мысли о его "неправильном и грязном" существе. Сейчас же, он лишь тихо радовался жизни, своим друзьям. Спокойствие появилось лишь недавно. Когда Зак, прямо как сейчас, пересек поляну, оставляя всех позади и обнял его сзади, ложа голову на плечо, мягко целуя в шею. От этого пошли мурашки по телу. Не такие, как когда-то, на том же крыльце, когда Доминик проводил рукой по его волосам, а Мэй при этом хотел чтобы тот никогда больше не касался его, грязного. Не такие, как когда Зак впервые поцеловал его, заставляя тяжело дышать от благодарности и счастья. Нет, это были мурашки теплоты, мурашки заботы. Он думал, что никогда не почувствует их, но Зак, уже не в первый раз, развеял его убеждения, тихо шепнув на ухо слова о любви. Мэй провел по рукам Зака, сомкнувшимся на его талии и вновь посмотрел на реку. А ведь когда-то здесь все изменится. Сначала раскветнет ещё больше цветов, ведь наступит лето, слетятся ещё больше жуков. Потом листья с деревьев окрашутся в теплые красный и оранжевый цвета. А потом и вовсе опадут, покроются снегом. Река когда-то замерзнет, оставив на поверхности не лилии, а крепкий лёд. А возможно, ничего этого не успеет случится. Возможно, демоны придут сюда совсем скоро, и это место станет как его дом: тусклым, темным и удрученным. Все будет меняться. Это место, места, которые они уже прошли, в которые им еще суждено было наведаться. И они сами будут меняться. Но тем не менее будут оставаться прежними. Марка все еще будет самой меткой из них, Луцьен, даже если раскрепостится еще больше, все равно останется самым спокойным. Джо все еще будет без перестанку читать книги, находя их во всех возможных и невозможных местах. Дейдра навсегда останется самой гордой и самой уверенной из них, а Зак никогда не перестанет вырезать свои фигурки. Мэй никогда не перестанет скучать за крыльями, но он свыкнется с невозможностью взлететь, не отрываясь от земли, ведь теперь у него для этого есть Зак. И Зак тоже будет всегда. Если только дьявольская судьба не разлучит их, они все всегда будут вместе. С Заком — целоваться на заре, предаваясь не всегда понятным, но таким родным чувствам. С Маркой — смеяться над своими старыми неудачами, смотря на себя сегодняшних. С Джо — обсуждать преимущества леса под рукой, ведь там так много лечебных трав. С Луцьеном — комфортно молчать, не волнуясь о будущем, не заботясь о прошлом. С Дейдрой — кричать от разрывающего чувства свободы, пугая всех птиц. Это не будет вечным, ведь вечным не бывает ничто, но это никогда не изменится. Он просто не позволит этому случиться…

Лес шелестел листьями. Ветерок тихо шептал между деревьями, травой, переговариваясь с ними. Сверху горело солнце, вело друзей вперёд. На лице Мэя, ступающего впереди всех, играли лучи. Солнце отражалось в этих глубоких глазах, оно будто восгорало в них, сталкиваясь с другой, водной стихией. Зак смотрел в глаза Мэю, когда тот, улыбаясь, оборачивался к нему, и задумывался: что случится с Солнцем в этих глазах? Оно погаснет, оставляя всю власть холодной синеве, или наоборот: сожжет ее, раскаляя взгляд Мэя, рано или поздно превращая его в кровавый закат? Но Солнце будто и не думало бороться, оно опускалось в объятия синевы, а та принимала его как родное. Они нашли баланс и лишь поддерживали друг друга. Как нашел баланс сам Мэй…Он не говорил этого, но Зак видел, как та жгучая ненависть к себе, воспитанная в Мэе Ником, постепенно исчезла. Он все меньше с отвращением смотрел в зеркало, все меньше говорил о том, как много плохих вещей наделал. Он все еще иногда просыпался от кошмаров, но Заку было достаточно просто обернуть его лицом к себе, крепко обнять, и поцеловав в макушку, прошептать о том, что он в безопасности. И через несколько минут Мэй вновь засыпал, а утром благодарно прикасался к руке Зака, смущенно улыбаясь. Зак отдал бы все, чтобы видеть эту улыбку как можно чаще. Мэй все еще вздрагивал от неожиданных прикосновений, но это случалось лишь после действительно тяжелого дня в пути, когда стресс накалял все его нервы, возвращая нежелательные мысли и воспоминания. И случалось это все реже. Зак знал, что ещё не скоро Мэй справится со всем этим, но главным было то, что в конце концов, он это сделает. Он поднимется выше всех своих обидчиков даже без крыльев, а Зак и остальные будут идти рядом с ним.

Ворон на плече Мэя каркнул, а тот ухмыльнулся ему, будто понимая, что тот сказал. Марка с Луцом шли позади Зака, тихо переговариваясь, смеясь. Дейдра и Джо шли последними, улыбаясь друг другу и держась за руки. Зак посмотрел на лес, что окружал их и вдруг ощутил навязчивое чувство, словно все повторяется, словно что-то похожее уже было в его прошлом. Тот же лес, окружающий их со всех сторон, Вернер, севший на ветку сосны. Распущенные волосы Марки, лента, унесенная ветром вдаль, улыбающийся Мэй. Не хватало лишь снега, облипившего все вокруг, будто покрывало, ожидающего пока кто-то ступит на него, вызывая хруст. И было что-то лишнее: смущенная Джо и привычно уверенная в себе Дейдра. И тем не менее, предчувствие Зака, оставившее его на некоторое время, казалось проснулось, настороженно оглядываясь вокруг. Мэй, то ли почувствовав это, то ли поняв предупреждение ворона, кричащего с верхней ветки, нахмурился, посмотрел на Зака. И в глазах каждого из них читалось: Я не хочу это терять. Так почему же у меня такое чувство, будто придется это сделать?

Ответа долго ждать не пришлось: среди деревьев начали сверкать красные пронзительные глаза. Они обступили их, окружая, пока друзья вытаскивали свое собственное оружие. Небо закрылось чем-то темным и величественным. Оно приземлилось на землю, мягко ступая по траве. Момент и вправду повторялся, но он не будет прежним. Тогда Мэй ушел…сейчас ему этого не позволят.

Эрик остановился в нескольких метрах от Мэй, ухмыляясь.

— Здравствуй, брат.

— Привет, Эрик.

— Опять не обнимешь меня? — знакомая им всем притворная обида прошла по его лицу.

Мэй закрыл глаза, глубоко вздыхая.

— Эрик, прошу…просто оставь нас в покое.

— Но, братец, как же я могу? Ты должен был вернуться домой ранее, но этого не произошло. Что же мне делать?

— Я все равно не уйду. Сколько бы ты не старался…можешь передать отцу, что, что бы он не делал, я не пойду у него на поводу, я не стану его, и никогда не вернусь.

Эрик подошёл ближе, почти не оставляя расстояния между собой и братом. И вдруг, его самоуверенная ухмылка стерлась, а брови нахмурились. Он поднял подбородок Мэя, от чего тот вздрогнул. Опустив руку, Эрик уставился на брата, смотря ему в глаза.

— Что…что это за шрамы, Мэй? Ты же демон, как это возможно? У нас не остается шрамов, раны заживают, будто ничего и не было. Что…что это значит?

Мэй ответ взгляд.

— Я думаю ты знаешь, в каком случае шрамы все же могут остаться.

— Но…как…

— Я ведь говорил тебе…я лучше умру, чем вернусь домой…

Эрик вздрогнул.

— И твоя сила…она чувствуется не так. Ты будто стал слабее.

Красные глаза Эрика вспыхнули, будто огонь, рассыпая искры.

— Не притворяйся будто не знаешь, что демоноловы делают с высшими демонами.

В этих глазах теперь вспыхнул ужас.

— Твои крылья…Куда они смотрели?! Они должны были защищать тебя, ведь так? Где они были когда это случилось? — он зло уставился на друзей Мэя, отчего некоторые вздрогнули. Но Мэй, перегородив брату вид, толкнул его.

— Ты сам сделал так, чтобы я ушел от них. А они спали меня. Вытащили меня из под того мужика, вылечили раны. А вот где в это время был ты? Прислуживал отцу, этому убийце? Пытался подражать ему в жалкой попытке вызвать одобрение? А? Где в это время был ты? А тебя не было. В детстве тызаботился обо мне. Куда это пропало? Отец убил в тебе и это? В тебе вообще осталось хоть что-то свое, хоть что-то, не вбитое в голову ним? Скажи мне, прошу… — глаза Эрика расширялись, пока Мэй кричал на него. Все остальные на поляне застыли в недоумении: друзья Мэя, не зная, нужно ли защищать друга, и демоны, впервые видевшие чтобы кто-то так обращался с их господином.

— Я..Мне жаль, Мэй. Ты не должен был пережить это, никогда.

— Но это уже случилось. Эрик, прошу, оставь нас, не заставляй меня идти с тобой, не заставляй страдать ещё больше.

Тот замолчал, будто обдумывая что-то, а через несколько напряженных минут неожиданно быстро обошел Мэя, остановился перед Заком.

— Береги его. — тихо прорычал он ему. — Если с ним что-то случится, я вас просто так не оставлю. Если вы думаете, что уже почувствовали гнев демонов, когда сталкивались с ними…вы ошибаетесь. Если он пострадает, я буду рад показать вам этот гнев. Ты понимаешь?

Зак не дал эмоциям отразиться на лице. Будто подражая Луцу, он со спокойным лицом подошёл к Эрику ближе, смотря прямо в красные глаза.

— Если с ним что-то случится, я сам радо приду к тебе.

Через секунду Эрик ухмыльнулся, кивнул и отошёл. Он махнул рукой, и все еще недоумевающие демоны пошли за ним. Он не стал останавливаться возле Мэя, чтобы попрощаться, но уже почти скрывшись в лесу, вдруг обернулся.

— Вам лучше побыстрее достаться до своего убежища, и лучше чтобы оно действительно было надежным.

— Почему? — сузил глаза Мэй.

— Демоны заканчивают свои игры. Мы наконец начинаем настоящую войну.

— Вы бы не стали, не будь где-то действительно сильной опасности. Что это?

— Ты всегда был умным, Мэй. Надеюсь этот ум спасет тебя и твоих друзей, демоны не пощадят вас, если встретят. Не дай им сделать этого.

Когда он развернулся, все же уходя, друзья все еще стояли неподвижно несколько минут. Первой пришла в себе Марка: испустив нервный смешок, она громко засмеялась. Луцьен неверяще улыбался ей. Посмотрев ему в глаза, Марка кинулась ему на шею, и впилась в губы отчаянным поцелуем. Луц ответил на него с отчаянием не меньше. Они пережили это. Мэй остался с ними. Они не выиграли войну, опасность все еще ждала их впереди, но они выиграли битву, и не могли не радоваться, истерически смеясь. Мэй прислонился лбом ко лбу Зака, а тот запустил руку в каштановые волосы, на которых отражалось солнце. Они стояли так, опираясь друг на друга, не обращая внимания на остальной мир, будто его и не было. Дейдра и Джо стояли, обнявшись, наблюдали за своими друзьями с умиротворением, смотрели на их радость, надеясь, что та продлится как можно дольше. А ворон пронзал всех своими глазами-бусинками, впервые за долгое время не выискивая нигде опасности.

Мэй нервно обернулся, всматриваясь в темноту еще не рассветшего леса. Утренний ветер погладил его по спине, но Мэю показалось, будто это дыхание. Дыхание демонов, настигших их. Догнавших их, победивших. Казалось, словно эти демоны уже вышли вперед, и их время вышло. Мэй смотрел на напряженных в последние недели друзей, и понимал: не он один это чувствует. Он думал, что возможно демоны научились передавать предупреждение о своем прибытии по воздуху: попытка напугать напугать людей, еще одна игра. Настоящее предупреждение Эрика также добавляло тревоги. Это заставляло их идти вперед, все меньше останавливаться. Страх, что когтями хищной птицы вцепился в плечи гнал их вперёд. И они шли. Шли, все время озираясь по сторонам, все время ожидая нападения. И, как оказалось, это было не зря…

— Ты уверен, что нам стоит идти этим путем? — Джо повернулась к Заку, беспокойно прикусывая губу.

— Аргоси сказала, что демоны вырвались вперёд. Возможно, если бы мы пошли прямо, то попали бы прямо в ловушку. Лучше обойти.

— Возможно. Но мне не нравится это место…что-то с ним не так.

Мэй смотрел на темный густой лес. Деревья скрипели, будто стоная от боли, кора осыпалась, словно от старости. Впереди ничего не было видно: все скрывал густой туман. И все это напоминало Мэю дом. И поэтому не вселяло доверия, лишь ещё большую тревогу.

— Согласен. — он дернулся, услышав как в лесу что-то захрустело. — Может еще не поздно вернуться?

— Мы потеряли много времени чтобы дойти сюда, если вернёмся, нам ее выжить. Остаётся только это.

Мэй лишь вздохнул, продолжив несмело идти вперёд.

— Что это за звуки? — через несколько минут отозвалась Дейдра.

Прислушавшись, друзья услышали сначала крики птиц, на которые Вернер отозвался тем же. А потом и лязг металла, крики людей. И для некоторых из них эти звуки были слишком знакомы.

Предчувствие галопом застучало в сердце Зака. Перед глазами Мэя прошлись воспоминания о доме, о прошлой жизни, демонах и драках. О криках людей, когда демоны, ступая в город, разрубали их на части, ехидно смеясь. Луцьен видел убегающих людей, слезы Таи, а после и ее мертвое тело. И чувство горя, боли захлестнули их, заставляя ошеломленно останавливаться. Но тут вперёд выступила Марка. С решительным выражением лица, с твердо сжатым в руке луком, выставленным вперёд. Сразу за ней встала Дейдра, доставая свой роскошный меч. Ее волосы вновь начали развиваться и странный белый свет заструился вокруг рук. Даже Джо вытащила саблю, что они сумели достать ей, и твердо встала возле своей девушки. Мэй и Луцом переглянулись и достали свое оружие, стискивая зубы. Они знали, что ждёт их впереди. Знали, и не хотели возвращаться в это. Но ещё больше они не хотели отдавать то, что имели. Они не могли отдать это, не без боя. Лицо Зака стало пустым, когда он, привязав Липпу, вышел вперед, пряча своих друзей позади. Он всегда делал все возможное чтобы защитить их — сделает и сейчас.

Медленно, они вошли в туман. Звуки все больше нарастали, как и их тревога. И вот, каждый увидел то, что предоставила им судьба. На выжженной траве, пропитанной яркой кровью, разворачивались битва. Люди в белых военных кителях, с круглым амулетом на шее и яркими мечами бросались на демонов. Те, одетые полностью в черное, будто посланники смерти, бросались на людей в ответ, победно гогоча при очередном убитом. Люди кидались на них в отчаянии, на лицах читалось желание мести. Это разворачивалась битва двух армий: выигравшей и побежденной. И хотя битва пока не закончилась, уже казалось ясным, кто какую возьмет роль. Но даже не смотря на это, люди с криками шли вперед, иногда раня демонов, иногда даже убивая их — расплачиваясь потом за это своими же жизнями.

На секунду сжав руку Зака, Мэй кинулся вперёд. Он бросился на своего прошлого соратника, демона, с отчаянием и болью. Не смотря на потерю крыльев, он все оставался высшим демоном, и был сильнее низших, слишком уверенно пытающихся убить его. Демон с диким криком, занёс над Мэем меч, отчего тому представилась возможность ударить его в живот. Демон согнулся пополам и Мэй ударил по голове, оставляя того без сознания. Тут, со стороны на него набросился ещё один. Мэй едва отразил удар своей саблей, отскакивая в сторону. Демон напирал, задавая удар за ударом, а Мэй сокрушенно отступал. Вдруг, он услышал знакомый вопль сбоку: Марка выпускала стрелу за стрелой, попадая в демонов, пока Луц и Дейдра прикрывали ее. Ощутив прилив сил, Мэй зарычал и голубой океан глаз сменился на красный. Демон, боровшийся с ним, ошеломленно отступил. Воспользовавшись этим, Мэй кинулся вперед и всадил в демона саблю. Он не знал, выживет ли сегодня, но знал, что не сдастся просто так.

Зак отражал удары демона с почти ужасающей решительностью. Этот держал в одной руке меч, а в другой — топор, и имел ужасную силу. Он напирал, и сдерживать его нападки ставало все сложнее. Но Зак, научившийся за все время скорости у Мэя, быстро огибал монстра, не позволяя ему нанести настоящий, убийственный удар. Демон зарычал от досады, и из-за злости потерял концентрацию. Прыжком, Зак оказался позади него в всадил демону меч в спину. Тот упал на окровавленную землю, выпуская оружие из рук.

Луц осмотрелся: темнота сгущалась в небе, вокруг все время кто-то повержено падал на землю. Дейдра стояла, выставив руки вперёд. Демоны, на которых она нацеливались, падали замертво от луча света, поразившего их. Но не смотря на это, людей вокруг становилось все меньше, крови все больше, а демоны не переставали ликовать. Это битва была проигрышной. Луц вспомнил брата, свое обещание ему: бороться. Но как это сделать, когда ты посреди торнадо, несущего разрушение, несущего смерть? Будто проблеск надежды, луч света Дейдры пролетел прямо возле Луца. И тут он заметил что-то необычное. От любого его ножа демоны лишь истекали кровью, падая на колени. Но вот, воин, не в белой, а красной форме, доставал меч, и когда он врезался в тело демона…тот превращался в черную пыль, рассыпаясь на землю, словно пепел. И вот, люди в красных мундирах начали заполнять ряды, рушить торнадо. И демоны рассыпались на части, не оставляя после себя ничего, кроме пепелища.

Вдруг, один такой воин впился взглядом в Мэя: глаза того сияли красным, пока он вытаскивал оружие из очередного убитого демона.

— Мэй! — протяжно закричал Луцьен, от чего тот поднял голову и испуганно ринулся назад. Луц бросился к нему, выступая перед воином в красном, а возле него стал Зак. Стрела, рассекши воздух, ворвалась в ногу к солдату.

— Бежим! — крикнула Марка.

Они ринулись к своим лошадям, и галопом пронеслись по полю смерти. Сегодня торнадо не убило их. Сегодня победителем стал свет и огонь, которые сожгли всех монстров. Слушая рев ветра в ушах, друзья смотрели вперед: на чистое поле и светлое небо, и не верили в то, что они выжили…

Поле смерти

Мэй вздрогнул от крика ворона, глухо прозвучавшего где-то вдалеке. Он оглянулся, не понимая где находится, но увидел лишь густой туман. Среди него, будто монстры из сказок, что ему рассказывала мама, тенями выглядывали деревья. Они смотрели на него алыми глазами и будто тянули руки-ветки, чтобы сцапать его в свои смертельные объятья. Пахло сыростью. По коже пробежали мурашки то ли от холода, то ли страха, впитывающегося в кожу, залезающего прямо в кости.

— Мэй! — прогремел ниоткуда знакомый голос. Голос, который Мэй презирал и которого всю жизнь боялся. Он вздрогнул, сжался, озираясь вокруг, пытаясь определить источник звука, но встречала его лишь темнота.

— Я с тобой разговариваю. Где ты был прошлой ночью?

— Я не обязан тебе говорить. — Мэй понял, что говорит это сам, хотя смелые слова будто вылетали из него отдельно, словно старое воспоминание, пока сам он дрожал от страха.

— Не обязан? Я твой отец, я глава нашего клана, одного из пяти главных кланов демонов, если я что-то спрашиваю, твоя обязанность — отвечать.

— Ты лишь жалкий трус, я не хочу и не буду отвечать тебе. — Мэй отлетел на пару метров назад, будто что-то ударило его. Щека вспыхнула фантомной болью.

— Отвечай мне!

Не смотря на боль, Мэй стоял на своем.

— Нет.

Перед глазами он увидел мускулистую руку, поднятую для ещё одного удара. Но ее прервал ещё один знакомый голос.

— Отец. Прошу простить меня за то, что прерываю. Но мы получили сообщение, что главы кланов собирают Совет. Сейчас.

Рука опустилась, а голос зарычал от досады.

— Ты должен наказать его. — красные глаза смотрели прямо на Мэя. Казалось, они видели все секреты, все тайны, что тот пытался скрыть. Казалось, они видели прошлый вечер, губы Ника, его мягкие волосы и руки. Мэй вздрогнул вновь, когда глаза отвернулись.

— Если встречаешься с ним, нужно делать это незаметно, еще не усвоил? — заговорил другой голос, когда они остались одни. И сознание Мэя разрывалось, не понимая где это было: в огромной зале с позолоченными колоннами, блестящим полом и высоким потолком с фресками, или в темном лесу, укрытым туманом.

— Отстань, Эрик. Это не твое дело. — слова все еще лились, хотя он не говорил их.

— Конечно не мое. Но мне вытаскивать тебя из очередной проблемы.

— Ну так не вытаскивай, кто тебя просит? Я сам справлюсь со всем.

— Как сейчас? Как на прошлой неделе, когда позволил ему избить тебя до потери сознания?

— Я могу о себе позаботиться. — прорычал Мэй, чувствуя знакомую злость.

— Ага, и поэтому ты все еще встречаешься с ним? Сколько бы раз я не говорил о том, какая это ошибка.

— Это действительно ошибка, Эрик. Ты ошибаешься на счет него.

— Ты вспомнишь мои слова, когда он предаст тебя.

— Он человек. — простонал Мэй. — Это демоны способны на предательство, не они.

— В тебе говорит он. Ты раньше хоть раз думал так до того, как он появился в твоей жизни?

— Да.

— Не лги. — покачал головой Эрик.

— Это не ложь. Мама не ненавидела людей, она рассказывала мне правду о них, правду о нас.

— Твоя мама рассказывала тебе байки. Но даже если не так, она говорила тебе ненавидеть демонов, ненавидеть себя?

Мэй усмехнулся.

— Нет…и в конце концов она умерла из-за нас. Она верила, что демоны могут быть хорошими, и к чему это ее привело? Доминик прав: демоны не заслуживают жизни.

— Тогда радуйся. — в голосе Эрика появились непривычные пустые нотки. — Отец мертв.

Мэй будто вынырнул из под толщи воды, и неожиданно закладенные уши, рвзложило. Он осмотрелся: лес, запах хвои и затхлой сырости.

— Что…что происходит? — воспоминания последних месяцев упали на него, будто поток водопада: Зак, ночное небо и разговоры, тяжесть тела, разрывающая боль, воскреснувшая надежда и поцелуи…Зака.

— Ты не рад? — Эрик медленно выступил из тумана. Крылья тянулись за ним, будто шлейф.

— Я не понимаю…

— Люди выиграли войну. — тень иронии проскользнула в улыбке брата. — Это казалось невозможным, правда? Я уверен, не только демоны думали так. Но вот, они достали подмогу. По крайней мере половина демонов убита. Ты можешь в это поверить, Мэй?

Эрик обходил Мэя по кругу, заставляя его разворачиваться за ним.

— Люди…эти жалкие создания. Верящие в какую-то богиню, думающие, что кружочки на дверях их защитят. — он рассмеялся. — И тем не менее, они это сделали. По-бе-ди-ли. Они убили отца. Убили всех глав кланов. А демоны бегут, прячутся. Оказывается, мы тоже боимся смерти. Вот ты боишься, Мэй?

Мэй молчал. Слезы скопились в уголках его глаз,

— Почему молчишь? Разве не этого ты хотел? Чтобы мы все умерли. Чтобы ты смог остаться со своими "друзьями". — он вложил в это слово весь свой возможный сарказм. — Со своим очередным человеческим возлюбленным. Это ты хотел? Что ж, радуйся. На этом свете теперь практически не останется "монстров". Нас всех поубивают.

— Нет. — наконец заговорил Мэй. — Монстры все еще останутся. Они будут здесь всегда, возможно это какой-то глупый баланс мира. Демоны жестоки, они заслуживают наказания…но они не заслуживают полного уничтожения. Как не заслуживают этого люди. Как не заслуживает этого никто.

— Так ты больше не видишь нас главным злом мира? — Эрик спросил это насмешливо, будто ответ ничего не значит для него, но Мэй распознал в этом вопросе теплящуюся надежду. Он подошёл к брату и, положив руки на плечи, заглянул прямо в глаза.

— Я не знаю на счёт остальных, но я знаю на счёт тебя. Не дай им убить себя, брат. Не позволяй им.

— И что же мне сделать, сбежать? — из красных глаз Эрика падали слезы, чего Мэй никогда не видел. Голос звучал отчаянно тихо, хрипло, будто от боли.

— Сбеги. Скройся и не показывай себя, но только не умирай.

— Ты ведь знаешь, что они будут охотиться и за тобой? Они понимают, что не смогут уничтожить нас всех поголовно и будут выслеживать оставшихся по всему миру. Ты не дашь им поймать тебя, да?

— Ты ведь сам сказал Заку защищать меня. Он сделает это, уж поверь мне.

Эрик усмехнулся.

— Ты может и дурак, но ты мой брат. Я буду скучать по тебе.

— Мы еще увидимся?

— Кто знает. — пожал плечами Эрик.

Вдалеке крикнула птица и Мэй очнулся, хватая ртом воздух. Его будто оглушили, внешние звуки никак не могли пробиться сквозь шум в ушах. Он почувствовал прикосновение к лицу и вздрогнув, сосредоточил взгляд на обеспокоенном виде Заке перед собой.

— Мэй. Мэй, что случилось?

— Эрик…

—Ты уверен, что это было послание, а не просто…сон? — скептически спросил Зак, привязывая Липпу.

— Это было слишком реально, чтобы быть просто сном. — покачал головой Мэй.

— Но как это возможно? Мы все ещё чего-то не знаем и демоны оказывается и такое умеют проделывать?

— На самом деле нет.

— Но зато ведьмы могут. Правда… — Дейдра нахмурилась. — Для этого нужно быть очень сильной. Сильнее меня…Но многие ведьмы стоят на стороне демонов, что помешало бы твоему брату попросить помощи у одной из них?

— То, что демоны не просят помощи, они просто берут ее. — фыркнул Мэй. Дейдра лишь закатила на это глаза.

— Даже если так, то, что он сказал тебе…люди не могут выиграть войну, это просто смешно. — продолжал возражать Зак.

— Но мы сами видели это всего пару дней назад. — подняла бровь Марка. — Те люди в красной форме. От их мечей демоны буквально превращались в пепел. Что это, если не победа?

Зак покачал головой.

— Ладно, именно для того, чтобы узнать все это мы здесь, верно? Не будем слишком задерживаться, аргоси уже наверное начал.

— Откуда ты все время узнаешь, где они?

Зак усмехнулся.

— Они появляются в одних и тех же местах страны, чтобы люди не пропустили их. Дед Матвей обозначил на карте эти места.

— Ах, это разумно.

В пабе стоял шум, намного сильнее обычного. Из-за толпы было почти не протолкнуться, но им как-то удалось пробраться почти к самому бару. Там, за одним из столиков сидел человек с надвинутой на лоб большой шляпой, которая вдруг напомнила Заку первого аргоси, что он встретил. Но этим аргоси вдруг оказалась рыжеволосая женщина с карими глазами. Она сняла шляпу, холодно оглядев толпу. Выпила вина, не обращая на всесторонние вопросы. И наконец, откинувшись на спинку стула, заговорила:

— Потише, голова болит.

— Может ты уже наконец ответишь на наши вопросы, для чего иначе ты здесь? — Зак удивлённо уставился на говорившего. Аргоси славились своей неторопливостью. Они делали все расслабленно, спокойно, что бы не происходило, будто весь хаос, проблемы обходили их мимо. И люди всегда терпели это, скрипя зубами от интереса. Так почему же сейчас это изменилось? Из-за того, что люди, как и сам Зак, совсем не понимали, что происходит, или потому, что перед ними была женщина? Марка сжала кулаки и Зак понял, что она думает о втором.

— Я здесь, потому что вам нужны ответы. И я дам их вам. Но не раньше чем буду готова, вы все прекрасно знаете это. И чем больше вы говорите зря, тем дольше я буду молчать.

Мужчина хотел было возразить ещё что-то, но кто-то сжал его руку, пытаясь образумить его. Люди не хотели еще больше тянуть время. Все более-менее замолчали, и аргоси, самодовольно улыбнувшись, заговорила.

— Прежде всего, я уверена вы уже слышали слухи о том, что люди начали выигрывать войну. Это правда. — друзья неверяще выдохнули, а толпа, также неверяще, загудела. — Можно сказать в последний момент мы получили сильных союзников.

— Каких ещё союзников? Мы остались единственной не захваченной страной.

— На этом континенте, да.

— Что значит на этом, есть еще? — удивленно закричали из толпы.

— К этому я и виду. — спокойно продолжала аргоси. — Недавно наши моряки заметили незнакомый корабль недалеко от западных берегов На́дии. Он плыл со стороны Неведомых вод. — кто-то в толпе ахнул. Неведомыми водами называли океан, окружающий материк. Никто не знал, что там, хотя легенд ходило много. Кто-то думал, что там скрывались монстры, не хуже демонов, кто-то верил, что это проход в царство богини Лекки. Никто не ожидал, что там окажется еще одна цивилизация. — Наши власти немедленно встретились с ними и узнали, что это учёные из другого материка. Они давно подозревали, что есть другие земли, и только сейчас смогли их найти. Власти попросили у них помощь, и те не отказали.

— Почему ваши учёные не могли исследовать океан? — прошептал Мэй.

— Потому что когда демоны вырвались на свободу, они уничтожили всю лабораторию, в которой их держали. В том числе убили всех ученых, что были там. А туда съехались лучшие. Доктора, профессора, исследователи из всего мира вмиг оказались мертвы. Конечно, ученые есть и сейчас, но у них просто не хватило времени провести такое масштабное исследование. Ну…либо их убивали, если они говорили что-то не то. — тихо объяснила Джо.

Аргоси тем временем продолжала:

— За несколько недель эти люди нашли оружие, способное без проблем убить демона. Оно могущественнее нашего, лучше. Кроме того, они послали к нам своих людей и легион теперь больше в несколько раз. На днях, они выследили глав демонов и убили их. Демоны оказались без лидеров, и теперь убегают, а наш легион добивает их. Война выиграна. — закончив, аргоси опять откинулась на спинку и прихлебнула вина. В пабе несколько минут стояла полная тишина, которая после резко разразилась шумом. Кто-то молился богине, благодаря за помощь, кто-то радостно смеялся. Другие проклинали демонов, осыпая их проклятиями. Все это остановил один вопрос. Он прозвучал тихо, но был таким важным, что все замолчали чтобы услышать ответ.

— А что на счёт других захваченных стран? Боженство, Славия, Королевство Романских?

— Новоиспеченный легион все подумал. Они начали борьбу не только в Надии. Большинство сил было направлено в Темень, где оказывается сосредоточились демоны, а оттуда уже пошли во все эти страны, и уже почти освободили их, как и Надию. Я же говорю, война выиграна.

— Так что, мы теперь можем вернуться домой? — из глаз женщины, сжимающей пожелтевший платок, текли слезы.

— Пока нет. — отрезала аргоси. — Большинство демонов хоть и убегают, но некоторые все еще оказывают сопротивление. Люди очень быстро выгоняют их, отвоевывая себе наши города и села, но чтобы сделать это до конца, нужно время. Вам предлагают продолжить путь до укрытия в горах, подождать там, а потом вернуться. Но…есть также и другой вариант. Люди с нового материала не только оказали нам свою помощь в войне. Они понимали, что наши страны сейчас разрушены и не все захотят вернуться в развалины, поэтому сделали предложение: каждый желающий может переехать на их континент. Корабли, переправляющие людей туда, отправляются с того же укрытия. Насколько я знаю, несколько суден уже уплыло в неизвестность. Теперь вам осталось лишь выбрать.

Паб вновь загудел. Аргоси, опрокинув остатки вина, встала, и надев шляпу, не попрощавшись, вышла из паба. Дейдра кивнула головой на дверь и двинулась на выход. Остальные пошли за ней. Дышать на улице было легче. Идя к своим лошадям, друзья ошеломленно молчали. Тишину прервал несмелый голос Зака.

— До укрытия остался день пути. Так…что вы выберете?

— Я уже попрощалась с родителями. — тихо заговорила Дейдра. Возможно было бы хорошо все же вернуться к ним, но…думаю, я хочу посмотреть мир. Свободный мир, без демонов и войны. Возможно я бы хотела поплыть на тот материк, интересно, все ли там также, как и у нас нас. — она впервые смущенно улыбнулась.

Джо прочистила горло перед тем, как ответить.

— После смерти отца я привыкла к тишине и одиночеству. Но потом на моём пороге появился ты, Зак…С Мэем на руках. Тогда пришел конец моему спокойствию. — Зак испустил смешок. — Но также кончилось и одиночество. Если я вернусь, то к чему? Редким клиентам с не самыми приятными болезнями? Я обещала отцу, что буду спасать жизни. Думаю, если я не буду заперта в четырех стенах, у меня это получится лучше. Что, если на том континенте людям нужны доктора?

Марка невесело хмыкнула.

— А мне и возвращаться некуда. Не в приют же идти, право слово. Тем более мне скоро восемнадцать, даже если приду, меня выгонят. Да и вы действительно можете представить, чтобы я поступила так? После всего, что я сделала чтобы получить свободу? Вы меня совсем не знаете…Луцьен?

— Я мог оставаться в том доме только в постоянном ожидании брата. Теперь, когда его нет? Я не смогу просто сидеть на месте.

Марка улыбнулась этому.

— Единственное время, когда я действительно любил свой дом, было время, когда там была мама. — грустно улыбнулся Мэй. — Сейчас там ее нет. Кроме того, легион уже наверное захватил весь наш лес, не думаю, что мне вообще стоит сунуться туда. Думаю мне будет безопаснее на другом материке, где ещё не так знакомы с демонами.

После его невеселого смешка, все замолчали. Они ждали ответа Зака, с пустым лицом уставившегося на Липпу.

— Знаете… Филиппа всегда спрашивала меня, когда я наконец найду себе кого-то. Ты будешь счастлив, заботясь о ком-то, говорила она. И мне кажется…кажется, я наконец счастлив. — он посмотрел на Мэя, отчего тот улыбнулся. — Вы все…вы ворвались в мою жизнь и сделали ее нужной. Вы стали мне нужны. Все вы. И я…я не хочу это терять…Так что? Новый материк, неизвестные земли?

Дрожащая улыбка Мэя превратилась в радостный смех, когда он кинулся на шею Зака, страстно целуя его. Зак не отстранился и друзья закричали, смущая Мэя. Сердца гулко билось в их грудях, подгоняемое счастьем. Им предстоит еще день пути. День пути к новой жизни…

Огромный корабль рассекал синие волны, плывя вперед. Марка наклонилась над бортом, наблюдая за маленькими рыбками, прыгающими над водой. Луцьен смотрел на небо, по которому плыли тучи. Мэй не мог отвести взгляд от парусов, развевающихся на ветру. Они напоминали ему крылья, благодаря которым корабль плыл вперёд. Забавно, подумал Мэй, на пути боли, ненависти и страха, он потерял крылья. Но теперь, казалось, он их обрел. И сейчас они не просто уводили его от тревог и горя, сейчас они вели его в будущее. В будущее, наверняка полное опасностей. Возможно даже боль последовала за ними, прячась в трюме судна. Но счастье все равно было тут, рядом: сплелось с объятиями Зака, с теплым морским ветром, развивающим волосы. Их история ещё не закончилась, она ныряла в волны, после, подпрыгивала почти в самое небо. У их истории были разные глаза: одно красное, другое голубое. Они нашли друг в друге баланс и не пытались вести войну. У их истории была вера. Пусть и не в богиню, но может быть просто в счастье, а может и в что-то другое. Их история была не одинока: это было тепло, радостным смехом призывающее других. Эта история была не подростках, спасших мир, ставших героями. Эта история была не об этом. Эта история о личных переживаниях, о ненависти, дружбе и любви. И эта история не закончилась. Она продолжалась, собираясь проходить сквозь всевозможные препятствия. И стоя на той палубе рядом друг с другом, друзья, когда-то незнакомые, чужие люди, теперь же, ставшие друг другу семьёй, смотрели вдаль и чувствовали одно и тоже: чтобы ни случилось, они останутся вместе. Они вместе предотвратят всю боль, и вместе дойдут до конца…

Эпилог

Прощальный танец

Зак откинулся на барную стойку, наблюдая за гудящими людьми в пабе. Эти заведения на новом материке отличались от тех, что он видел раньше, как и многое другое тут. Если в Надии многие пабы были грязными, деревянными домиками, в которые приходили чтобы выпить после тяжелого рабочего дня, то тут они были полной противоположностью. Деревянным пол под ногами был исписан разными узорами: цветами, созвездиями и многим другим. Стены также были расписаны: узоры не вырисовывались в сюжеты, но складывались в общую гармоничную картинку. Повсюду на стенах висели свечи, добавляя пабу уюта. Новая жизнь была тяжёлой: чтобы избежать новой войны люди активно охотились на демонов, и даже на новом материке все уже знали как они выглядят. В не закона также оставались и ведьмы: Дейдра негодовала из-за этого, она столько времени скрывала свою силу, и вынуждена делать это и дальше.

Зак улыбнулся, смотря на то, как Дейдра, встав между бедер Джо, сидевшей на столе, шептала ей что-то на ухо. Чтобы она там не говорила, но Джо от этого краснела, отводя взгляд. Зак тихо засмеялся: он все ещё не привык чтобы Джо было так легко смутить.

— Я нашла его! — громкий крик потряс весь паб.

Марка подбежала к нему с дикой улыбкой на лице. — Здесь делают Пекло!

— Кого? — не понял Зак.

— То пиво, что мне давал Кузьмич. Я сомневаюсь, что это оно, но вкус абсолютно тот же. Я же говорила, что когда-нибудь найду его! — она радостно подпрыгнула, ухмыляясь.

Зак засмеялся.

— Это прекрасно!

— О нет, вы все должны это попробовать.

— Эээ…ты уверена, что это хорошая идея?

— Да. Вы. Должны. Выпить. Это. И это не обсуждается. Я пошла заказывать. — она развернулась, стряхнув волосы с плеча, и Зак даже не успел возразить.

Пиво действительно оказалась очень вкусным.

— Дьявол, я никогда не пробовал ничего подобного. — восхитился Мэй, облизывая губы.

— Я же говорила. Это лучшее, что придумали люди.

— Ну, если сравнивать с их другими неудавшимися экспериментами, вполне себе возможно. — пробормотала Джо.

— Но ведь тот эксперимент привел и к чему-то хорошему, да? — Луц искоса посмотрел на Мэя.

— Ха, это точно. — воскликнула Марка. — А теперь… нам пора танцевать!

Выбравшись из-за стола, она согнулась в поклоне, выставив ладонь вперед.

— Дорогой Луцьен, не станцует ли вы со мной танец?

Луц сделал вид, что задумался.

— Только если вы меня научите.

Марка ослепительно улыбнулась.

— Я уверена, вы будете моим лучшим учеником.

Луц принял руку Марки и они ворвались на танцпол, где другие люди уже прыгали, отбивая ритм пятками. Музыканты сидели на небольшом возвышении, вроде сцены, музыка с их инструментов лилась, будто магия. Она заражала людей энергией, билась в их жилах, словно сама жизнь. Вырывала из них улыбки, искренний смех. Дейдра, лукаво улыбнувшись, положила руку на колено Джо. А после Зак наблюдал, как они обе встают из-за стола и выходят на улицу, пробираясь сквозь людей. Мэй легонько рассмеялся.

— Надеюсь они хорошо проведут время. — он сделал ещё один глоток из уже наполовину пустого большого бокала с пивом.

— А ты не хочешь танцевать? — Зак и сам поднял свой напиток.

Мэй почему-то смутился.

— Я давно не танцевал…поскольку все танцы, на которые я мог пойти устраивались демонами, Ник был этим не доволен. Я пообещал ему, что не буду ходить на такие вечеринки больше. Хотя они и до этого мне не нравились. У демонов веселье всегда означало поиздеваться над кем-то, чаще всего я не хотел в этом участвовать.

Зак задумался.

— Но здесь нет демонов…ну, почти. — Мэй испустил смешок. — И Ника больше нет. Так что…не хочешь станцевать?

Мэй удивлённо уставился на него.

— Почему-то я думал, что ты не любишь танцевать.

Зак пожал плечами.

— Не то чтобы у меня было много опыта. Но есть же что-то, что заставляет их, — он кивнул на Марка с Луцом. — быть такими счастливыми. Может для хорошего танца мне просто не хватало хорошего человека?

— А теперь он есть? — кокетливо спросил Мэй.

— Ну…он не совсем человек, но думаю так даже лучше. Должно быть веселее, верно? — он скрыл свою улыбку за бокалом.

— Возможно. Думаю я согласна проверить.

Песня несла их в свой чудный мир, превращая все внутри на полный кавардак, устраивая там землетрясение, подымающее со дна все скрытые чувства. Она заставляла их плясать, стучать каблуками ботинков по красивому полу, сотрясая стены, цеплятся друг за друга в порыве чувств. Краем глаза Мэй видел Марку и Луца, умудрившихся не просто танцевать, а ещё и пить на брудершафт при этом. Радость разливалась по их венам, стирая все другие, плохие чувства. Все вокруг закрутилось калейдоскопом разных цветов, оглушающих чувств. Реальность будто стерлась, остались лишь эмоции, бурлящие внутри.

Прервал их звон разбитого стекла и испуганные ахи. Запыхавшись, Мэй уставился на Дейдру, что застыв, удерживала парящие в воздухе осколки. Она использовала свою магию при всех. Рефлекторно, понял Мэй. Поскольку Дейдра только недавно освободилась от собственного запрета, перекрывающиего ей доступ к магии, та вернулась с новой силой. И удерживать ее порыви Дейдре было нелегко: особенно с несколькими бокалами пива внутри.

— Ведьма! — закричал кто-то, тыкая пальцем в нее.

— Бежим! — крикнул в ответ Луцьен и они, все шестеро ринулись к выходу, перескакивая через столы, отталкивая ставших на пути людей. По дороге Марка едва успела захватить лук со стрелами и меч Зака, которые они оставили возле своего столика.

Они бежали по узким улицам, сбрасывая с ног все, что попалось на пути. Кто-то успел позвать уличную стражу, и та, сияя на солнце своей вычищенной формой гналась за ними, крича в спины. Волосы Марки развивал ветер, она рассекал воздух, будто собственная стрела и это дарило ей бодрящее чувство свободы, от которого она, видимо, никогда не устанет. Марка захохотала от этого чувства, эмоции хлынули наружу, пока ботинки стучали по брусчатке. Дейдра, иногда оборачиваясь, выставляла руки вперёд и посылала на стражников небольшие молнии, что сбивали их с ног. Наконец оторвавшись, друзья скрылись в каком-то переулке, узенькой улочке между раскрашенными домиками. Марка все еще хохотала, цепляясь за рубашку Луца.

— Что вообще случилось? Я оглянуться не успел, а нам уже пришлось убегать. — тяжело дыша, Зак оглядывался, проверяя нет ли нигде стражи. Ворон слетел с плеча Мэя, сев на крышу одного из домов, оглядывая местность оттуда.

— Какой-то парень с бокалами выскочил передо мной, я даже затормозить не успела. И кажется я слишком пьяна чтобы вовремя проконтролировать свою магию.

— Ага, или просто была немного не в себе после небольшого уединения. — Мэц кивнул на шею Джо, где уже багрел след. Джо опять залилась румянцем.

— Сам-то не лучше. — Мэй смущенно прикрыл рукой след почти под подбородком.

Он не был против чтобы Зак оставлял такие следы, они перекрывали те, что оставили чужие руки когда-то. Некоторые из следов этих рук были видимыми, шрамами разрезая кожу, но некоторые вьелись в нее еще глубже, и когда-то Мэй думал, что не сможет избавиться от них. Но Зак в очередной раз опроверг это. Его следы показывали Мэю, где он сейчас. Что он не только потерял многое: семью, Ника, крылья, но и том, что он обрел: еще более родную семью, друзей, любовь и счастье. И пусть сейчас они едва избежали очередной опасности, Мэй был счастлив, просто потому что был здесь. Просто потому, что добрался до этой точки, что не изменил себе…

— Ладно, нам пора уходить отсюда, пока они не вернулись. — пробормотал Луц.

— Опять снимем гостиницу? — застонала Марка.

— А есть другие варианты?

— У нас так быстро кончатся деньги.

— Ну…мы ведь и так по сути преступники, маленькая кража делу не повредит.

Марка ахнула.

— И это я слышу от тебя? Луцьен, ты меня разочаровываешь. Но вещи говоришь верные.

— О боже, думаю вас бесполезно отговаривать, поэтому просто: не попадитесь. — указал Зак.

— Ты нас недооцениваешь. Мы? Попасться? Та никогда.

— В тебе говорит пиво, Марка. Луц прав, нам надо поскорее найти гостинный дом и уложить тебя спать.

— К дьяволу тебя. — поставив точку, Марка развернулась и ушла, потянув Луца за руку. Дейдра и Джо, смеясь, пошли за ними.

Зак придержал Мэя за рукав, задерживая их в переулке. Джо обернулась один раз, но Зак махнул ей рукой, мол, все в порядке, и она ухмыльнувшись, продолжила идти.

— Тебе понравился танец? — Зак стал поглаживать Мэя за талию, следя за выражением его лица чтобы увериться, что все в порядке.

Мэй прикусил губу.

— Да, вполне. Это действительно отличалось от танцев демонов и все было прекрасно…Ну, кроме последней части. Хотя я думаю это было то веселое, о чем ты говорил.

— Хм, думаю я имел ввиду что-то другое. — пробормотал Зак, притягивая Мэя ближе.

— И что же например?

— Твои губы на моих, стук твоего пульса, который я отслежу поцелуем, твое хриплое дыхание, пальцы на моих плечах. — Зак шептал на ухо Мэю, пока тот краснел. В конце концов он оттолкнул Зака.

— Ты научился этого у Дейдры?

Зак пожал плечами.

— По крайней мере, попытался. У меня получилось?

Мэй помедлил.

— Пойдем скорее домой и проверим. — схватив ладонь Зака, он потянул его за остальными. Зак лишь засмеялся.

Да, их жизнь определенно будет не идеальна. Но она будет настолько чудесна, насколько они смогут ее такой сделать.

Оглавление

Лучший стрелок

Жизнь и обещания

Покинув все

Кто ты?

Вор

Среди звёзд

Сломанные и преданные

Решение природы

Омут памяти

Кровь на снегу

Сжигая монстра

Спасти его

Ошибки прошлого

Высший демон

Жив…

Ведьма

Покинуть небо

И ты мне нужен

Желая ее любви

Поле смерти

Поле смерти

Эпилог