КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Танины игрушки [Андрей Сергеевич Некрасов] (epub) читать онлайн

Книга в формате epub! Изображения и текст могут не отображаться!


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Школьная библиотека

К ЧИТАТЕЛЯМ

Отзывы об этой книге просим присылать по адресу: Москва, А-47, ул. Горького, 43. Дом детской книги.


Для начальной школы

Некрасов Андрей Сергеевич

Танины игрушки

Ответственный редактор М. А. Зарецкая

Художественный редактор А. В. Пацана

Технический редактор С. К. Пушкова

Корректоры Л. М. Николаева и М. Б. Шварц.

Сдано в набор 15/Ш 1963 г. Подписано к печати 21/VI 1963 г. Формат 84Х108*/з2— 2 печ. л. 3,28 усл. печ. л. (2,2 уч.-изд. л.). Тираж 50 000 экз. ТП 1963   №  271.

Цена 8 коп.

Детгиз. Москва, М. Черкасский пер., 1.

Отпечатано с матриц Фабрики детской книги Детгиза. Москва, Сущевский вал, 49, на Полиграфкомбинате им. Я. Коласа. Минск, Красная, 23. Заказ № 2060.


В 1963 году в Детгизе выйдут следующие книги серии «ЗНАЙ И УМЕЙ»;

Богданов Н.

ДЕНЬ СЛАВЫ.

Дмитриев Ю.

ЧЕМУ ВЕРИТЬ, ЧТО ПРОВЕРИТЬ.

Книга о народных приметах, по которым можно узнать время без часов, направление без компаса, погоду без барометра

Каменева Е.

ТВОЯ ПАЛИТРА.

Книга о том, как научиться рисовать, что такое живопись, как самому сделать этюдник, подготовить холст и бумагу, как создать в школе маленькую «Третьяковскую галереи».

Эти книги по мере выхода их в свет можно приобрести в магазинах Книготорга и потребительской кооперации.

Книги высылаются также по почте наложенным платежом отделом «Книга—почтой» областных, краевых и республиканских книготоргов.


Цена 8 коп.


Танины игрушки
Start

Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 1

Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 2

Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 3

ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО ДЕТСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ МИНИСТЕРСТВА ПРОСВЕЩЕНИЯ РСФСР

МОСКВА 196З

6(072)

Н48


Еловая шишка, ореховая скорлупа, спичечная коробка... Кому они могут быть нужны? А вот маленькой Тане и такие бесполезные вещи пригодились. Оказывается, если вооружиться ножницами и клеем да проявить чуть-чуть изобретательности, из цветков вербы можно сделать серых утят, из желудей — кофейный сервиз, а из еловой шишки — поросёнка. Кто прочитает эту книжку, тот сам научится делать интересные игрушки.


РИСУНКИ Н. УШАКОВОЙ


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 4

Принесла мама пучок вербы и поставила в вазу на столе. А Танюшка — ей до всего дело — спрашивает:

— Ой, мамочка, а почему верба? Почему не цветы?

— Как же так — не цветы? — говорит мама.— Цветы. Только они ещё не распустились,

— А когда распустятся?

— Скоро распустятся, — сказала мама. — Верба раньше всех распускается. Оттого у неё и цветы в шубках. Это чтобы цветам не холодно было...

Сказала и ушла. А Таня стала вербу разглядывать, стала гладить пушистые шубки да и отломила нечаянно один цветочек. Отломила, испугалась, оглянулась. Зажала цветок в кулачке и пошла к своему столу. Пошла не спеша, как будто ничего и не случилось.

Села Таня за стол, а что делать, не знает.

Цветок мешает: лежит в кулачке, не шевелится и места немного занимает, а забыть о нём трудно.

Разжала Таня кулачок, положила цветок на стол и начала с ним играть. Сперва играла, будто это зайка, потом — будто это киска, потом — будто это мышка. Гладит Таня мышку, приговаривает:

— Мышенька моя бедненькая, мышенька моя глупенькая, ну чего ты дрожишь, ты не бойся...

А потом положила мышку на бумажку, взяла карандаш и пририсовала мышке хвостик и лапки. Рисовать Таня мастерица, и мышка получилась как живая. Вот такая:


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 5

И так усердно рисовала Таня, что даже дышать перестала. А когда нарисовала, вздохнула сразу. Мышка тут же и укатилась в сторону. Только хвостик да лапки на бумаге остались.

— Ух, противная мышища, — рассердилась Таня, — и не стыдно тебе убегать? Вот я тебя приклею, тогда не больно убежишь!

Взяла Таня клей, помазала мышке брюшко, приклеила мышку к бумаге. Опять пририсовала хвостик и лапки.

А вечером пришёл папа с работы. Таня встретила его у дверей, вцепилась в рукав:

— Хочешь, я тебе подарок подарю?

— Кто же, — говорит папа, — от подарков отказывается?

— Ну, тогда идём...

Привела Таня папу к своему столу.

— Вот, — говорит, —под этой коробочкой сидит мой подарок.

— А он не убежит? — спрашивает папа.

— Может и убежать,— говорит Таня,— а ты осторожно.

Папа тихонько приподнял коробочку, увидел мышку, повертел бумажку в руках, осмотрел мышку со всех сторон, погладил тихонько и позвал маму.

— Ты смотри, мать, — сказал он ей, — Танюшка-то наша чего придумала. Здорово, а? Скоро мастерицей станет. Дай только срок...

— Будет вам и белка, будет и свисток, — сказала мама. Это у неё такая поговорка была про свисток и про белку.

И поселилась мышка у папы на столе. Вот он сидит работает, а потом посмотрит на мышку и подумает: «Растёт дочь. Вон какая выдумщица стала!»

А папа у Тани тоже был выдумщик. Только он не игрушки придумывал, а разные новые машины. Он был конструктором. Вот так он однажды сидел работал. Потом посмотрел на Танину мышку и решил от дочки не отставать — тоже придумать игрушку. Сделал и пошёл за Таней.

— Хочешь, Таня, я тебе подарок подарю?

— Конечно, хочу, — говорит Таня. — Кто же от подарков отказывается?

Привёл папа Таню в свой кабинет, а там на столе — большая круглая коробка. Таня решила, что это торт, и сначала даже немножко обиделась. Подумаешь, подарок — торт. Потом видит— не торт. Только крышка от торта. Таня уже руки протянула к коробке, а потом обернулась, улыбнулась и спрашивает:

— А он не убежит, твой подарок?

— Убежать не убежит, а улететь может, — говорит папа.

— Опять небось самолётики, — сказала Таня и даже губы надула. Но потом всё-таки осторожно подняла коробку. — Ой! — крикнула она да так и застыла с коробкой в руках.

Там, под коробкой, стояло блюдце с водой, а по воде плавали маленькие уточки. Целая стая пушистых смешных уточек.

Таня поставила коробку, а сама стала разглядывать уточек. И чем дольше разглядывала, тем больше радовалась: оказалось, что уточек папа сделал тоже из цветочков вербы, а головки и шейки вырезал из бумаги.

— Спасибо, папка, спасибище! — сказала Таня. — Только как же ты им головки приклеил?

— А ты возьми одну уточку и посмотри.

— Нет, папка, жалко. Ты лучше скажи, а то я боюсь — сломаю.

— А ты не бойся. Сломаешь — починим...

Таня подняла осторожно одну уточку за головку и вынула её из воды. Другой рукой взяла уточку за мохнатое брюшко. И уточка развалилась: в одной руке у Тани осталась бумажная головка с длинной шеей — вот такая:

А в другой — пушистый цветок... А в цветке, там, где у Таниной мышки был нос, оказалась глубокая дырочка.

— Ой, папочка, какой ты молодец!— сказала Таня. — А чем же ты такую дырочку сделал?

— А дырочку я сделал мамиными маленькими ножницами, —сказал папа, — теми, которые она никому не даёт. Только, чур, это секрет. Проболтаешься — попадёт нам с тобой.


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 6

— Ну что ты, папка, разве я проболтаюсь? — сказала Таня и стала играть с уточками: чуть-чуть подует на них — они зашевелятся, закружатся... Дунет посильнее — они всей дружной стайкой понесутся на другой конец блюдца и встанут у самого края...

До самого вечера играла Таня с уточками. Она бы и с утра играла, да утром было не до игрушек: подходил конец четверти и во втором классе было очень много занятий.

— Спрячь, мама, моих уточек, — сказала Таня. — Только так, чтобы они не пропали.

Мама поставила блюдце в буфет, на самую верхнюю полку. А когда начались каникулы, Таня вспомнила про своих уточек и полезла на них посмотреть. Придвинула кресло, на кресло поставила табуретку, забралась на неё, открыла буфет да как закричит...

— Ну, что случилось? — испугалась мама.

— Ничего не случилось, — отвечает сверху Таня. — Выросли мои уточки, вот что случилось. Хвосты у них отросли!


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 7

— Брось-ка ты выдумывать да слезай оттуда, пока не свалилась,— сказала мама.

Прежде чем слезть, Таня осторожно подала маме блюдце. Мама посмотрела и видит: в блюдце осталось совсем мало воды, а у каждой уточки и в самом деле торчал маленький жёлтый пушистый хвостик.

— Ну вот, видишь, — сказала мама, — а ты не верила, что это цветы. А они взяли и распустились. Веришь теперь?


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 8

Наутро Таня проснулась и слышит за окном: тук-тук-тук... тук-тук... тук-тук...

Не то кто-то пальцем по стеклу барабанит, не то голуби прилетели.

Встать бы да посмотреть? Вставать не хочется. А тут и мама пришла.

— Мамочка, кто там? — спрашивает Таня.

— Где? — говорит мама.

— За окном.

— Никого там нет, за окном.

— Ну как же нет? А стучит кто?

— А, — сказала мама. — Стучит? Это весна пришла и стучит в окошко. А ты проспала. Эх ты, соня!

Таня сразу вскочила, куда и сон девался. Бросилась к окошку. Видит, и правда пришла весна. Солнце светит вовсю, с крыши падают тяжёлые капли: бум... бум. Упадёт капля и разлетится сверкающим фонтанчиком, упадёт и разлетится...

А на дворе сверкают лужи, бегут ручейки. Ребята — кто с лопаткой, кто с метёлкой, кто с совочком — строят запруды из мокрого снега, строят пещеры, города...

— Мамочка, я гулять пойду, — сказала Таня.

— Конечно, пойдёшь. Позавтракаешь и пойдёшь. Вставай-ка, лежебока.

Таня умылась, оделась, поела и совсем уже собралась, да тут вспомнила про своих уточек.

— Мама, — сказала Таня, — а уточек я с собой возьму. Можно?

— Конечно, можно,— сказала мама, — бери. А тебе их не жалко?

— А чего их жалеть? Пусть поплавают. Им в блюдце тесно.

Таня вынула уточек из воды, осторожно вынула, чтобы не помять, посадила их всех в коробочку и пошла во двор.

А там уже целый порт ребята построили. И речной вокзал построили, и причалы из снега. И между снежными берегами уже плыли по мутным весенним речкам корабли. И бумажные, и покупные на верёвочках, и просто щепки...

Таня, конечно, шагнула прямо в лужу и чуть не хлебнула ботиком. Она бы и хлебнула. Непременно хлебнула бы. Но тут сзади слышит:

— Татьяна, ты куда? — Это папа крикнул.

— Ой, — обрадовалась Таня, — папка! А почему ты дома?

— А я разве дома?

— Ну, на дворе...

— А где же мне быть?

— А на работе.

— А ты почему на дворе?

— А у нас каникулы, вот почему.

— A y нас выходной.

— Ой, как здорово! — сказала Таня. — А я и забыла. Вот мы сейчас и пустим уточек вместе. Ладно?

— Ладно, — согласился папа. — На вот, держи.

Папа отдал Тане пакет, завязанный тоненькой ленточкой, а Таня папе — коробочку с уточками. Папа выбрал лужицу поменьше, подобрал пальто повыше, присел.

— Ну что ты, папка, — сказала Таня, — разве можно сюда! Тут им тесно. Давай вон туда. — И выбрала самую большую лужу.

— Ну давай сюда, — сказал папа. — Только смотри, Танюшка, уплывут твои уточки — не догонишь...

Он одну за другой посадил уточек на воду. Они сперва стайкой держались, все вместе, у берега. Дружно так плавали. А потом вдруг подул ветерок, уточки разлетелись в стороны и понеслись, понеслись на другой край лужи, а из лужи в ручеёк, а из ручейка на улицу...

Таня бросилась их догонять, выбежала из ворот, а уточек уже и след простыл — все нырнули вместе с мутной водой в решётку.

Вот тебе и уточки, вот и поплавали на просторе!

И, конечно, Таня захныкала:

— Вон у ребят — у кого лодка, у кого кораблик, у кого лопатка. У меня у одной нет ничего... Были уточки, да и тех нет.

— А ты не горюй, — сказал папа. — Мы сейчас целый флот на воду спустим.

— Флот? — сказала Таня. — А откуда мы его возьмём, флот-то?

— Да ты его в руках держишь, а говоришь: откуда? Развязывай пакет, только ленточку не бросай, пригодится.

Таня развязала пакет, а там просто орехи: грецкие и кедровые — пополам.

— Вот так флот... — сказала Таня. — И не стыдно тебе, папка, обманывать?

— А я и не обманываю, — сказал папа. — Давай-ка самый большой орех, вот этот. Сейчас мы из него такой корабль сделаем...

Папа достал из кармана свой складной ножичек в кожаном чехольчике. Чехольчик расстегнул, ножичек вынул, раскрыл его и кончиком лезвия сунул в дырочку между половинками ореха. Сунул, пошатал ножичек вправо, влево, вверх, вниз, и орех раскололся как раз пополам, по пояску.

Потом он вынул из ореха сердцевину, отдал Тане и сказал:

— Ешь!

Таня спорить не стала. А папа, пока она ела орех, достал спичку, оторвал от пакета кусочек бумаги, проколол в нём две дырочки и надел на спичку.

— Вот у нас и мачта с парусом, — сказал он, — а вот и корабль.

Он поставил спичку вместе с надетой на неё бумажкой в пустую скорлупу, а вокруг мачты со всех сторон положил кедровые орешки. И получился кораблик с парусом. Да ещё какой кораблик-то!


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 9

Таня взяла кораблик, пустила его на воду, и поплыл кораблик по ветру, да так поплыл, что со всего двора собрались ребята смотреть. И было на что посмотреть. Уж очень лихо плыл кораблик с белым парусом — гордо плыл, спокойно, быстро, уверенно.

Кораблик плыл, ребята смотрели, и папа тоже смотрел. А Таня взяла вторую половинку скорлупки и так же, как папа, устроила мачту из спички и парус из бумажки. И так же, как папа, поставила мачту в кораблик и укрепила орешками. И кораблик у Тани получился точь-в-точь такой, как у папы, только парус чуть побольше.

Потом Таня пустила свой кораблик на воду и он тоже поплыл и стал догонять папин кораблик. Догнал, обогнал, потом налетел на маленькую льдинку, закачался, отстал, потом опять стал догонять... И все смотрели на эту гонку, и Таня тоже смотрела. Уж очень интересно было смотреть на гонки корабликов!

А папа тем временем подобрал прутики от развалившейся метлы и отрезал семь ровных палочек. В одной палочке концом ножика он сделал щёлочку и сказал Тане:

— Держи-ка.

— А это что будет? — спросила Таня.

— А вот сейчас увидишь, что будет, — сказал папа. Он оторвал от пакета ещё кусок бумажки, края у неё обрезал ножиком, потом достал из кармана карандаш и нарисовал на бумаге вот такой рисунок:


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 10

— Ну, догадалась теперь, что будет?

— Нет, не догадалась, — сказала Таня, — не знаю, что это будет.

— Эх, ты... — сказал папа. — Ну, раз сама не знаешь, спроси тогда у ребят.

Таня показала бумажку ребятам, и ребята, те, которые постарше, сразу закричали:

— «Кон-Тики», «Кон-Тики»! — и стали вспоминать отважных учёных, которые на плоту «Кон-Тики» переплыли океан. Вспомнили, какой у них был плот, и какой парус на плоту, и какой рисунок на парусе.

А папа уже связал палочки ленточкой. В щель на средней палочке вставил мачту, а на мачту надел парус — вот так:


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 11

И поплыл плот «Кон-Тики» вслед за корабликами. Конечно, он не так резво плыл, как кораблики, зато никакие льдинки его не пугали и никакие волны.

И все ребята решили, что на таком плоту, если его побольше сделать, любой из них смело отправился бы в океан, если бы, конечно, отпустили.

Кораблики плыли всё дальше и дальше, и плот «Кон-Тики» плыл всё дальше и дальше. Все ребята побежали по снежному берегу провожать корабли и плот. И Таня тоже побежала, а папа остался.

— Папка! — закричала Таня. — Они сейчас по ручью поплывут. Иди сюда скорее, а то прозеваешь!

А папа и не думал зевать. Он выбрал ещё два прутика и сделал из них рогатки.

Третий прутик выбрал совсем прямой, вырезал на нём две канавки по бокам, а середину проткнул ножичком крест-накрест.

Потом он разломал коробок из-под спичек и сделал из них лопаточки:


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 12

Лопаточки вставил в щёлочки, и получилась вот такая штука:


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 13

Потом папа попросил лопатку у одной девочки и рядом с большим ручьём прокопал в снегу узенький ручеёк. Ручеёк получился совсем маленький, но и по нему побежала вода, забурлила, запенилась. И комочки мокрого снега и крошечные льдинки поплыли по новому ручейку. А за ними и маленькие щепочки, и пена, и пузырьки...

Одну рогатку папа воткнул в снег на одном берегу ручейка, другую — на другом берегу, сверху положил прутик с крылышками. Потом чуть-чуть нажал на рогатки сверху, они поглубже сели в снег. Одно крылышко коснулось воды, подскочило кверху, прутик повернулся; другое крылышко коснулось воды, третье... И закрутилась над игрушечным самодельным ручейком игрушечная самодельная мельница. Да как ещё закрутилась-то! Только брызги полетели в стороны, да так, что настоящая радуга засияла над ручейком. И со всего двора стали опять сбегаться ребята — посмотреть на водяную мельницу и на радугу.

И Таня тоже смотрела на мельницу, и папа смотрел, и так она им понравилась, что они, наверное, долго простояли бы. Но тут папа посмотрел на часы и сказал:

— Пойдём-ка, Танюшка, домой.

— Ой, папка, — сказала Таня, — ты ступай, а я ещё погуляю.

— Как хочешь, — сказал папа. — Я тогда один пойду. Я в зоопарк собирался. Думал, и ты со мной пойдёшь...

— Конечно, с тобой!—обрадовалась Таня и отдала папе пакет с орехами. — Ты ступай, а я соберу игрушки и тебя догоню.

— Какие игрушки? — удивился папа. — Ты же плакала, что у тебя нет ничего.

— Ну как «какие»? А кораблики, а плот «Кон-Тики», а мельницу... Всё заберу.

— Что ты, Таня, — сказал папа, — зачем они тебе? Пусть ребята играют. А если нам с тобой понадобится, мы новые игрушки сделаем, ещё лучше этих. Это дело нехитрое. Были бы руки да голова на плечах. Пошли!


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 14

Пока они шли домой, папа опять отдал Тане пакет с орехами, а сам вытер ножик со всех сторон, уложил в чехольчик и сунул в карман.

— Знаешь что, папка, — сказала Таня, — ты мне завтра оставь свой ножичек.

— А зачем тебе мой ножичек?

— Как — зачем? — удивилась Таня.— Ты на работу пойдёшь, а я буду игрушки делать. Оставь, папка, ладно?

— Нет, Танюшка, не ладно, — сказал папа, подумав. — Не дам я тебе свой ножичек, не оставлю.

— Почему, папка?

— Потому что ты растеряха и мой ножичек потеряешь. Это раз.

— А «два» почему?

— А «два» потому, что ты неряха, мой ножичек намочишь, не вытрешь, он заржавеет и резать не станет.

— Ну, а «три» почему?

— А «три» потому, что ты пока что неумёха и вместо палочки отрежешь пальчики... Это «три».

— А «четыре»? — спросила Таня.

— Хватит и трёх, — сказал папа.

— Знаю я тебя, — сказала Таня. — Ты всегда причину найдёшь. А только без ножичка как же я буду делать игрушки?

— А об этом мы с тобой отдельно подумаем, — сказал папа.

Но тут они уже пришли домой, отдали маме орехи и стали собираться в зоопарк.

В зоопарк Таня с папой ходила много раз и знала, где там какие звери живут. Некоторых она даже по именам знала. Но всё равно каждый раз ей было интересно в зоопарке, и она очень любила туда ходить.

Они взяли билеты, вошли, и Таня сразу остановилась на берегу замёрзшего озера. Там, на середине озера, протаяла от солнца большая-большая лужа, и по этой луже плавали серые утки — точь-в-точь такие, какие были у Тани, только, конечно, побольше ростом. Они плавали стайкой то туда, то сюда по рябой от ветра воде, и казалось, что это не сами они плавают, а ветер их подгоняет.

— Ой, папка, смотри! — закричала Таня.— Вон куда мои уточки-то приплыли. Вот молодцы!

Но тут, кроме уточек, были и другие птицы. Одна стояла в ледяной воде на длинной голой ноге, а другую ногу так подогнула, что её и не видно было. Другие птицы махали крыльями, будто собирались улететь, третьи спали прямо на мокром снегу, запрятав голову под крылья. И в клетках возле дорожки тоже жили птицы: орлы, и ястребы, и беркуты, и даже кондоры с голыми шеями. И маленькие совки, и большие совы, и филины с огромными круглыми глазищами вроде жёлтых блюдечек жили в клетках.

Тут у клетки с птицами Таня, наверное, полдня простояла бы, но папа взял её за руку и повёл дальше — смотреть настоящих зверей. И вот тут, пока они шли, и случилось ЧП — чрезвычайное происшествие.

Служитель вёз на электрической тележке корм для разных животных. Вёз прямо по дороге. А навстречу ему шёл мальчик с мамой. Одной рукой он держал маму, в другой нёс большой, очень красивый мячик.

Мальчик засмотрелся на тележку и уронил свой мячик. Мячик прыгнул и покатился прямо под колёса тележки. Мальчик вырвался от мамы и бросился спасать свой мячик. Мячик-то он спас, а сам зато чуть не попал под колёса. Хорошо, что служитель успел затормозить и тележка сразу остановилась. И так быстро она остановилась, что три ведёрка с кормом соскочили с края тележки, упали на дорожку, перевернулись и корм рассыпался.

Из одного ведёрка рассыпались еловые шишки. Из другого ведёрка рассыпались дубовые жёлуди. А из третьего ведёрка рассыпались кленовые носики.

Служитель очень огорчился и стал подбирать — шишки отдельно, жёлуди отдельно и носики отдельно. И, конечно, Таня стала помогать служителю. А когда они всё собрали, Таня сказала служителю:

— А можно мне взять один носик?

— Конечно, можно, — сказал служитель. — Бери хоть сотню. — И протянул Тане целую горсть носиков.

— Спасибо, — сказала Таня. — А можно мне взять один желудок?

— Бери, бери, помощница! — сказал служитель и протянул Тане целую горсть тяжёлых коричневых желудей.

— Спасибо, — сказала Таня. — А можно мне взять ещё одну шишечку?

— И шишечку можно. Бери, девочка, не стесняйся. Может, тебе ещё и сосновых дать? — сказал служитель и достал из другого ведёрка, которое не падало, горсть сосновых шишек.

Потом он встал на свою тележку, взялся за рукоятки и поехал дальше. А Таня стала распихивать свои подарки по карманам. Она еле засунула в карманы всё своё добро. Карманы у неё раздулись, как пузыри. Папа посмотрел на Таню, улыбнулся и сказал:

— Ты чего же с этим хозяйством собираешься делать, Татьяна? Ты ведь не птичка и не белка.

— Ну и что? — сказала Таня. — Я девочка.

— А девочки шишки не едят, и жёлуди не едят, и кленовые носики не едят.

— А я и не для еды вовсе. Я для игрушек, — сказала Таня и заторопилась домой. — Пойдём, папка, — сказала она. — Зверей мы потом, в другой раз посмотрим. А сейчас пойдём домой игрушки делать. Ладно?

— Хорошо, — согласился папа, — пойдём.

Пока они шли, Таня нашла ещё три очень красивых маленьких пёрышка и еловую веточку. А когда пришли домой, она прямо в шубе пошла в комнату и всё своё богатство — и подарки и находки — стала выгружать из карманов и раскладывать на столе, прямо на скатерти.

Мама увидела это и даже рассердилась немножко.

— Это что же такое? — сказала она. — Сейчас же, Татьяна, убери всю эту грязь со стола. Нашла забаву — мусор домой таскать.

— А это вовсе не мусор, — заступился за Таню папа, — это материал. У нас тут открывается игрушечная мастерская, и ты нам не мешай, пожалуйста.

— Ну, это другое дело, — сказала мама.— Только скатерть вы всё-таки снимите. Где же это видано, чтобы в мастерской на скатертях работали?

— Скатерть-то мы снимем, — согласился папа, — а ты нам помоги немножко: дай нам старые ножницы, пустую банку из-под консервов, иголку потоньше с ниткой, иголку потолще без нитки, какую-нибудь дощечку, какую-нибудь палочку и клей с моего стола.

Потом они убрали скатерть, положили на стол дощечку, положили палочку, положили весь материал и начали работать.


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 15

— Ну вот, Танюшка, — сказал папа, — открывается наша мастерская. Мы с тобой будем мастерами. А мастеру что нужно, как по-твоему?

— Руки да голова на плечах, — сказала Таня.

— Верно, дочка, молодец! — засмеялся папа. — А ещё что мастеру нужно?

— А ещё что? Нет, не знаю, — сказала Таня.

— Мастеру ещё инструмент нужен, — сказал папа, — и материал. Материал у нас есть, а инструмента пока нет.

— А ножичек — это разве не инструмент? — спросила Таня.

— Инструмент, — сказал папа.

— Ну вот и давай сюда твой ножичек, и будет у нас инструмент.

— Ишь ты какая скорая: «давай» сказать не хитро. А ты вот попробуй сама какой-нибудь инструмент сделать.

— А я не умею.

— А я тебя научу.

— Научи.

— Ну что будем делать, какой инструмент?

— Ножичек, — сказала Таня.

— Заладила, как сорока: ножичек да ножичек. Давай-ка сперва ножовку сделаем!

— А это что такое — ножовка?

— А это двоюродная сестра ножа. Пила такая.

— А как же мы пилу сделаем?

— Очень просто, вот смотри.

Папа взял консервную банку, взял старые ножницы. Разрезал банку и отрезал две жестяные полоски. Потом он расправил полоски на доске и загнул края этих полосок. Вот так:


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 16

А потом положил одну полоску на доску.

А другой стал стукать сверху — вот так:


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 17

Стукал, стукал, стукал, стукал... Тане даже смотреть надоело.

— Что-то ты больно долго стукаешь, — сказала она. — Не получается твоя пила-ножовка?

— Почему не получается? Уже получилась,— сказал папа. — Да не одна, а сразу две. Одна — тебе, другая — мне.

Он дал одну полоску Тане, а другую оставил себе.

— Вот так пила, — сказала Таня.

— А чем не хороша? — спросил папа.

— Нет, хороша-то хороша,— сказала Таня,— только такой пилой ничего не распилишь.

— А ты пробовала?

— Нет, не пробовала.

— А ты попробуй.

— Нет, уж лучше ты сперва попробуй...

— Ладно, — сказал папа.

Он взял палочку, положил на доску и стал пилить — вот так:


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 18

И очень скоро отпилил от палочки вот такой кусочек:

— Ой, как здорово! — обрадовалась Таня.— Ну-ка, дай я тоже попробую.

Она взяла палочку, положила на доску и хотела своей ножовкой отпилить маленький кусочек. Но папа Таню остановил.

— Такой кусочек, — сказал он, — нам с тобой ни к чему.

— А такой, как ты отпилил, к чему?

— А вот увидишь, — сказал папа и показал Тане, в каком месте пилить палочку.

Таня стала пилить и даже сама удивилась, как легко и быстро распилилась палочка.

— А что же это у нас будет? — спросила она, когда отпилила кусочек.

— А это будет ручка для инструмента.

— А для какого?

— Для шила...

— А из чего мы шило сделаем?

— Из толстой иголки.

— А как?

— А вот так, — сказал папа. Он взял иголку и воткнул в конец палочки.

Потом вытащил. Потом опять воткнул, поглубже, и опять вытащил. Потом опять воткнул, ещё поглубже, и опять вытащил... Иголка с каждым разом глубже влезала в палочку. А потом папа перевернул иголку и тем концом, где ушко, воткнул в дырочку. И получилось вот такое шило:


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 19

— Вот у нас уже два инструмента, — сказал папа.—Давай-ка третий сделаем.

Он отрезал ещё одну жестяную полоску, положил на доску и стал шилом прокалывать в ней дырочки — часто-часто. Много-много дырочек проколол. И Таня тоже отрезала жестяную полоску и тоже стала прокалывать в ней дырочки. Только у неё не так хорошо получалось, как у папы. И очень больно было ладошку.


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 20

Потом папа согнул свою полоску — вот так:


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 21

— Вот у нас и третий инструмент готов, — сказал он и дал новый инструмент Тане.

Таня повертела его в руках, осмотрела со всех сторон.

— Какая хорошенькая тёрочка, — сказала она.

— А это не тёрочка, а напильник, — сказал папа, — двоюродный брат пилы.

— Ой, как смешно, — сказала Таня, — у нас в мастерской все инструменты родственники. А что же мы этим «двоюродным братом» будем делать?

— Им много чего можно сделать, — сказал папа. — Вот хоть ручку у шила можно обработать, поудобнее сделать её, чтобы она ладошку не резала.

Он взял шило, положил на доску, провёл напильником паз, провёл два, провёл три... И получилась у шила круглая, удобная ручка.


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 22

— Инструментов у нас пока хватит, — сказал папа,— материала тоже довольно. Теперь что делать будем?

— Давай сделаем сову,— сказала Таня.

— Давай сделаем. А из чего?

— А вот из этой шишки, — сказала Таня и выбрала еловую шишку, самую большую.

— Ну что ж, попробуем, — сказал папа. — Только крылья нам из чего же сделать?

— А мы крылья не будем делать. Она спит и крылья сложила.

— А глаза из чего сделаем?

— А глаза вот из чего, — сказала Таня и сняла шляпки с двух желудей. — Только как бы нам их приделать?

— А у нас шило есть, — сказал папа и проткнул обе шляпки шилом. Потом он взял иголку

с ниткой, завязал на нитке узелок и пропустил иголку в дырочку на шляпке, как в пуговицу, и прошил шишку насквозь.

Потом вторую шляпку также пришил к шишке, а кончики ниток завязал на голове у совы сзади. Вот так:


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 23

— А теперь клюв нужно сделать и когти, — сказала Таня. — Из чего бы?

— А мы из орешков их сделаем. Где у тебя орешки?

Таня принесла пакет с орешками, достала грецкий орех, достала кедровый, повертела их и так и этак — нет, ни на клюв, ни на когти не похоже.

— Не получается, папа, — сказала она.

— А ты не спеши. Давай подумаем, что тут можно придумать.

Он взял пилу-ножовку, положил кедровый орешек на дощечку и распилил.

И получился замечательный клюв для совы —  острый, горбатый. И пока папа приклеивал клюв сове между глазами, Таня ещё два орешка распилила.

И получились когти, тоже острые и кривые. Она их тоже приклеила к шишке. А потом они взяли еловую ветку, пришили к ней сову, а кончик ветки воткнули в хлебную горбушку.

И получилась сова на дереве. Вот такая:


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 24

Старая, мохнатая, глазастая, злющая...

А тут как раз и мама пришла. Пришла, посмотрела...

— Ну как, мама, наша сова? Нравится? — спросила Таня.

— Ничего, — сказала мама, — только уж очень она мрачная, ваша сова. Вы бы что-нибудь повеселее сделали.

— Можно и повеселее, — сказал папа. — Давай, Танюшка, весёлую птицу сделаем и маме подарим.

— Давай, — сказала Таня. — Только как же мама узнает, что птица весёлая?

— А ты у мамы спроси, как она узнаёт, что ты весёлая?

— Как, мамочка, ты узнаёшь? — спросила Таня.

— Ну, с тобой-то это просто, — засмеялась мама. — Ты, когда весёлая, прыгаешь, танцуешь всё время, руками машешь и кричишь на весь дом.

— Вот и мы такую сделаем, — сказал папа и взял жёлудь побольше. — Это будет наша птица. Раз она танцует, значит, одна ножка у неё так, а другая — так.

Он шилом проткнул в жёлуде две дырочки и вставил в них две обломанные спички. Вот так:


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 25

— Рук у птиц не бывает, — сказал он, — зато крылья есть. Пусть наша весёлая птичка крыльями машет. Вот это будут крылья.

Он выбрал два маленьких кленовых носика, отрезал от них зёрнышки, проткнул кончиком ножниц две щёлочки в жёлуде и вставил в них носики. Вот так:


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 26

Потом он скатал головку из хлебного мякиша, надел головку на спичку, конец спички обломил и вставил в жёлудь.

А сзади воткнул в жёлудь самое маленькое пёрышко. И получилась птица.

Только эта птица никак не хотела стоять. Тогда папа взял пробку от бутылки и ножовкой отрезал от неё кружочек:

Вставил в него птичкины ножки и поставил птичку на стол. И действительно, получилась очень весёлая птичка — танцует, крыльями машет, вот-вот закричит и улетит.

— Вот тебе, мама, весёлая птичка, — сказала Таня и отдала маме птичку.

Отдала и тут же пожалела немножко: у мамы весёлая птичка, а они с папой делали-делали, и осталась у них всего одна мрачная сова.


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 27

— Папа, давай ещё много весёлых птичек сделаем, — сказала Таня.

— Давай сделаем, — согласился папа.

Он взял самый маленький желудок и самую большую шляпку от жёлудя. Верхушку шляпки он спилил напильником и проколол в ней две дырочки. В дырочки вставил две спички и воткнул их в жёлудь. Потом скатал круглую головку из хлеба, воткнул в неё спичку — нос и спичку — шею. Шею воткнул в жёлудь, а сзади на жёлуде проколол шилом три маленькие дырочки и вставил туда три иголочки от ёлки. И получился цыплёнок.

— Ну как, весёлая птичка получилась? — спросил папа.

— Во-первых, — сказала Таня, — он не птичка, а цыплёнок. А во-вторых, он задира — вон как нос задрал!

— А ты сделай другого, поскромнее, — сказал папа.

И Таня сама сделала другого цыплёнка. Она всё, как папа, сделала, только головку с шеей по-другому воткнула в жёлудь. И получился ещё один цыплёнок.

Совсем не задиристый, но тоже очень весёлый.

Потом Таня вспомнила о своих уточках и сделала утку из жёлудя.


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 28

И уточка тоже получилась очень весёлая.

А потом папа сделал индюка из сосновой шишки.

И получился очень сердитый индюк.


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 29

— Что это мы, папка, одних птиц да цыплят делаем? Мне надоело, — сказала она. — Давай сделаем трёх весёлых поросят.

— Можно и поросят, — согласился папа и стал делать весёлого поросёнка.

Поросёнка он сделал из жёлудя, ножки из спичек, а ушки и хвостик из хлебного мякиша. Вот так:


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 30

— Ну, вот тебе весёлый поросёнок Наф-Наф, — сказал папа. — А ты делай Нуф-Нуфа.

Таня тоже взяла жёлудь, ножки своему поросёнку сделала из тонких веточек, ушки из чешуек от сосновой шишки, а хвостик из толстой нитки. И получился поросёнок — Нуф-Нуф. А папа тем временем сделал третьего поросёнка — Ниф-Нифа, вот такого:


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 31

— А теперь, папа, давай сделаем большую свинью, — сказала Таня и сделала большую свинью из еловой шишки.

Таня расставила все свои игрушки на столе, и они с папой стали думать: что бы ещё сделать? И неизвестно, что бы они ещё придумали, но тут пришла мама и сказала:

— Закрывайте вашу мастерскую, стелите скатерть, будем обедать.


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 32

На другой день папа с утра пошёл на работу, а Таня осталась дома. Она стёрла пыль на подоконнике, расставила все свои игрушки, сняла со стола скатерть, принесла инструменты, принесла материал, разложила на столе и открыла свою мастерскую. Открыть-то открыла, а что делать, никак не могла придумать. Думала-думала, да так и не придумала.

Тогда она решила идти гулять и хотела уже убрать все инструменты, но потом решила ещё подумать. А тут как раз подошла мама и спросила:

— Ты что же это сидишь сложа руки? Так твоя мастерская план не выполнит.

— А я уже выполнила план, — сказала Таня.— У меня и по птице, и по свиноводству успехи огромные.

Мама засмеялась и погладила Таню по голове.

— Эх ты, хвастунишка! — сказала она. — По птице и по свиноводству у вас с папой и правда неплохо получилось. А вот из промышленных товаров я что-то ничего не вижу.

— А какие это промышленные товары? — спросила Таня.

— Разные могут быть. Одежда, ткани, обувь, мебель — всё промышленные товары. И посуда промышленный товар...

— Посуда? — переспросила Таня. — Пожалуйста, сделаю тебе посуду. Дай только срок.

— Будет вам и белка, будет и свисток, — засмеялась мама. — Ты сделай сперва, а потом хвастаться будешь.

— И сделаю, — сказала Таня.

Она тут же взяла шесть шляпок от желудей, взяла напильник и спилила у шляпок самые верхушки.

И получилось шесть очень красивых чашечек. Потом она взяла у папы из стола моток проволоки в красной оболочке и отрезала маленький кусочек.

Потом пилой-ножовкой прорезала красную оболочку.

Потом кончик оболочки сняла, шилом проколола в жёлуде дырочку и воткнула туда проволочку.

А потом взяла ещё кусочек проволоки и пилой отрезала оболочку,


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 33

Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 34

Согнула проволоку — вот так:

Проткнула в жёлуде ещё две дырочки и воткнула туда концы проволочек.

Потом Таня нижнюю часть жёлудя спилила напильником, и получился кофейничек. Вот такой:


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 35

Потом Таня взяла ещё один жёлудь с шапочкой, разрезала его ножовкой пополам, и получилась очень красивая сахарница.

Когда вся посуда была готова, Таня нарезала разноцветных бумажек тонкими полосами и сплела. И получилась очень красивая скатерть.

Таня положила скатерть на стол, расставила на скатерти чашки, поставила кофейник, сахарницу и пошла за мамой.


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 36

— Ну, иди, мама, — сказала она, — по посуде я тоже план выполнила. Зови гостей, и будем кофе пить.

Мама пришла, посмотрела на Танину работу, повертела чашечки в руках и похвалила Таню.

— Миленький сервиз, — сказала она. — Очень миленький. А ты говорила, что нечего больше делать. Ты посмотри получше кругом, может быть, и ещё что-нибудь интересное придумаешь.

— А вот и нечего, — сказала Таня. — Одежду не сделаешь, ткани не сделаешь и мебель не сделаешь...

— А ты не капризничай, — сказала мама,— оглянись кругом и сама посмотри, что можно сделать. Посмотришь повнимательнее — непременно найдёшь что-нибудь интересное.

Таня огляделась и ничего интересного не увидела. Потом ещё раз посмотрела повнимательнее и опять ничего интересного не увидела. Стул не сделаешь, стол не сделаешь — не из чего. И буфет не сделаешь. Тогда Таня пошла к маме в спальню. И там она всё рассмотрела... Нет, всё равно ничего не нашла. Кровать такую, как у мамы, не сделаешь, и гардероб такой не сделаешь. Она было полезла в гардероб... Но тут мама сама пришла в спальню.

— Ну куда, куда, — сказала она, — ты же знаешь: сюда тебе лазать не положено...

— Ну и пожалуйста, ну и не полезу, — сказала Таня и пошла к папе в кабинет.

Сперва и там она ничего подходящего не нашла, но потом одна вещь на папином рабочем столе ей всё-таки приглянулась: настольная лампа. Вот такую, пожалуй, и сделать можно.

Таня вернулась в свою мастерскую, сняла с самого маленького жёлудя шляпку, с самого большого — другую, отрезала ещё кусочек красной проволоки, очистила кончики и воткнула в чашечки.

И получилась очень красивая лампа.

Таня решила поставить её рядом с чайным сервизом. Поставила, а лампа не стоит, валится набок. Таня и так и этак пробовала ставить — всё равно ничего не получается. Падает лампа, да и только.

— Не хочешь стоять, лежи тогда, — сказала Таня и положила лампу рядом с сервизом.

И хоть сама по себе лампа была очень красивая, а всё вместе получилось совсем некрасиво: чашки стоят, кофейник стоит, а лампа лежит почему-то. Будто это не новая лампа, а сломанная.

«Сейчас я ещё что-нибудь придумаю», — решила Таня.

Она стала перебирать запасы материала — разложила на столе и шишки, и орехи, и жёлуди, и носики, и веточки, и вдруг видит — прямо перед ней лежит стрекоза. Это два кленовых носика и одна веточка случайно легли вот так:


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 37

«Вот здорово, — решила Таня, — сделаю-ка я стрекозу!»

Она взяла один носик, осторожно вынула из него зёрнышко и из другого носика вынула, потом отрезала кусочек плотной бумаги и приклеила к нему носики. А потом опилила напильником кончик веточки и приклеила его к бумаге.

А потом выбрала два носика поменьше и приклеила их к большим.

И получилась очень хорошая стрекоза. Только она не летала, конечно, а лежала на столе как мёртвая.

Таня решила, что посадит её на веточку, и стала сажать стрекозу на ту веточку, где сидела сова. Она очень старалась её посадить, но стрекоза никак не хотела садиться.

— Ну и не надо, раз не получается! — сказала сердито Таня. — Пойду-ка я погуляю...

Она надела шубку, надела ботики, надела шапку, надела варежки... совсем собралась, но тут мама её остановила.


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 38

— Ты куда это? — спросила она.

— Как — куда? Гулять, — сказала Таня.— А что?

— Да ничего, — сказала мама, — только как же твоя мастерская?

— А что мастерская? — сказала Таня. — Никуда она не денется, моя мастерская.

— Вот то-то и беда, что никуда не денется,— сказала мама. — Ты пойдёшь гулять, а тут всё так и будет раскидано?

— Не раскидано, а разложено, — сказала Таня.

— Всё равно, — сказала мама, — это никуда не годится. Давай раз навсегда с тобой договоримся: кончила работу — мастерская закрывается, инструменты убираются, и на столе чтобы был полный порядок.

— А я, мамочка, не кончила работу. Просто у меня перерыв... А если я убирать стану, я до вечера и погулять не успею, — сказала Таня и надула губы.

— Ты губы не дуй, — сказала мама, — и не спорь. Собирай своё хозяйство. Десять минут, и всё будет в порядке. Нето я сама твою мастерскую закрою, и тогда уж не на перерыв, а совсем, навсегда...

— Ну, мамочка... — сказала Таня.

— Никаких «ну», — сказала мама строго.

И пришлось Тане снимать варежки, снимать шапку, снимать боты, снимать шубу... Потом пришлось складывать инструменты в одну коробку, материал — в другую, готовые игрушки ставить на окно... Вон сколько дела. А времени ушло на это всего пять минут, по часам. Таня даже глазам не поверила — думала, часы остановились. Но тут как раз передали по радио точное время, и оказалось, что часы идут минута в минуту.

Таня поскорее снова оделась и пошла во двор, к ребятам. А там опять мальчишки строили города из талого снега, и реки, и каналы прокладывали, и острова устраивали. И по рекам и по большим лужам плыли по ветру парусные кораблики и плоты с парусами. И самодельные мельнички крутились над быстрыми ручейками, разбрызгивая сверкающие капельки.

И Таня так заигралась с ребятами, что не заметила, как время прошло. Она только тогда опомнилась, когда папа её окликнул. Он, оказывается, уже пришёл с работы. Таня подбежала к нему, схватила за рукав, и они вместе пошли домой обедать.

И пока они шли, пока они обедали, папа ничего не спрашивал про мастерскую, и Таня сама тоже ничего не рассказывала. Уж очень ей стыдно было, что она ничего интересного не сумела придумать.

«Ладно, — решила она, — забыл папа про нашу мастерскую, и хорошо...»

Но папа ничего не забыл. Когда они встали из-за стола и поблагодарили маму, он спросил Таню:

— Ну, как дела, мастерица? Много ли наработала тут без меня?

— Да не очень много, — сказала Таня. — Вот сервиз сделала очень миленький... потом начала лампу делать и стрекозу...

— А почему же не кончила?

— Не получается, — сказала Таня. — Лампа не стоит, стрекоза не сидит. Не знаю, что тут и сделать.

— Давай вместе посмотрим, — сказал папа.— Ум хорошо, а два лучше. Давай свою лампу, давай стрекозу. И вообще, по-моему, пора мастерскую открывать. Или надоело тебе?

— Нет, папка, совсем не надоело. Только у меня у одной не получается.

— Ничего, получится, не всё сразу, — сказал папа, — только духом падать не следует. Давай-ка за работу.

Таня снова разложила свои игрушки, показала папе кофейник и чашечки.

— Вот это миленький сервиз, — сказала она, — а это противная стрекоза и негодная лампа.

— Сервиз действительно очень миленький,— сказал папа. — А лампа... Почему же негодная? По-моему, и лампа хорошая. Красивая лампа. А что она на столе не стоит, так это не беда. Мы сейчас так устроим, чтобы она стояла.


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 39

Папа взял лампу, поставил на ладонь, и лампа сразу упала. Он её ещё раз поставил, и опять она упала. Он её на стол поставил — всё равно падает.

— Да, — сказал он наконец, — интересная у тебя получилась лампа. Когда я был маленьким, подарили мне игрушку — болванчик такой. Его как ни положишь, он всё встаёт на ноги. Я его так и прозвал «неваляшка». А у тебя лампа «невставашка» получилась: как ни поставь — падает. Почему бы это, не знаешь?

— Не знаю, папка, — сказала Таня. — Падает, и всё. Это ты всё знаешь, а мне откуда знать?

— А ты на меня-то не больно надейся. Попробуй сама разберись, в чём тут дело.

— Смешной ты, — сказала Таня. — Ну как же я разберусь, подумай, пожалуйста.

— Ну, тогда давай вместе разберёмся. Возьмём мою лампу, сравним с твоей и посмотрим: почему моя стоит, а твоя падает.

— Давай сравним, — согласилась Таня, и они пошли к папиному столу.

— Смотри внимательно, — сказал папа, — смотри и замечай, какая между ними разница.

Таня посмотрела очень внимательно и сказала:

— Никакой. Что моя, что твоя — одинаковые,

— Так-таки никакой разницы и не видишь? — спросил папа. — Посмотри-ка ещё хорошенько.

— Ну немножко-то есть, конечно, разница,— согласилась Таня. — Твоя настоящая, а моя игрушечная.

— Не в этом дело, — сказал папа.

— Твоя большая, а моя маленькая.

— И не в этом.

— Твоя чёрная, а моя коричневая с красным.

— Опять не в этом.

— Твоя стоит, а моя падает.

— А с этого мы разговор начали.

— Ну, тогда не знаю, — сказала Таня,— больше нет никакой разницы.

— А ты возьми-ка в одну руку свою лампу, а в другую мою.

— Пожалуйста, — сказала Таня.

Она взяла в одну руку свою лампу, в другую папину.

— Ну теперь-то догадалась, в чём разница? — спросил папа.

— Ой, догадалась, папка! — обрадовалась Таня. — Твоя лампа тяжёлая, а моя лёгкая. Верно?

— Верно-то верно, да ещё не совсем, — сказал папа. — Ты вот что попробуй сделать: поставь-ка мою лампу вниз головой. Только осторожно, смотри не урони.

— Ишь ты какой хитрый, — сказала Таня.— Как же это я её поставлю? Вон у неё какая ножка тяжёлая.

— Ну вот и добрались до дела, — улыбнулся папа. — У моей подставка тяжёлая, а голова лёгкая. А у твоей и голова и подставка лёгкие. Ясно теперь, что нам нужно сделать?

— Ясно. Нужно ей ножку тяжёлую сделать. Вот только как?

— А мы вот как сделаем: бери свой пластилин, пойдём в мастерскую.

Таня принесла пластилин, а папа достал из кармана двухкопеечную монетку.

— Вот теперь соображай и командуй, — сказал папа.

Таня подумала немножко, потом скатала из пластилина маленький шарик, покатала его между пальцами, чтобы он размяк хорошенько, положила шарик в нижнюю чашечку своей лампы и придавила пластилин монеткой. Вот так: Монетка прилипла к пластилину, пластилин прилип к чашечке, и получилась у Таниной лампы тяжёлая подставка. Таня поставила лампу на стол — стоит лампа. На ладошку поставила — стоит, подула на неё — стоит, качнула тихонько — всё равно стоит.


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 40

— Вот это здорово! — сказала Таня. — Научили мы лампу стоять. Вот бы теперь стрекозу летать выучить. Или хоть сидеть, и то хорошо.


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 41

— Ну давай свою стрекозу, — сказал папа, — посмотрим, что с ней делать. Может, и тут что-нибудь придумаем.

Таня достала стрекозу. Папа долго её рассматривал и так и этак поворачивал...

— Что же, — сказал он, — хорошая стрекоза, и вовсе она не противная, а очень симпатичная. Летать — не знаю, а сидеть мы её обязательно научим. Боюсь только, как бы ей крылышки не обломать. Уж очень у неё нежные крылышки. Знаешь, Танюшка, давай мы сперва из бумаги вырежем такую же стрекозу и посмотрим, что с ней можно сделать.

— Давай вырежем, — сказала Таня.

Она взяла кусочек бумаги и ножницами стала вырезать стрекозу. Вырезала, только стрекоза получилась очень некрасивая: одно крыло побольше, другое — поменьше, хвост кривой... Таня взяла её за крыло, подняла, а другое крыло опустилось, и хвост опустился... Папа взял открытку, согнул пополам, положил на стол и по сгибу провёл ногтем. Потом положил на открытку Танину стрекозу и аккуратно обвёл её карандашиком. А потом ножницами вырезал по черте и разогнул. И получилась бумажная стрекоза с длинным хвостом.

— Ну, как, нравится тебе стрекоза? — спросил он.

— Ничего, — сказала Таня, — только всё равно не сидит и не летает.

— Не всё сразу, — сказал папа. — Тащи-ка утюг. Только горячий не схвати, мама, кажется, гладила что-то...

Таня побежала на кухню за утюгом, а папа пошёл к себе. Принёс две вещи: маленький молоточек и серый шарик, совсем крошечный, чуть побольше спичечной головки.

Тане очень понравился молоточек.

— Ой, какой хорошенький! — сказала она.— Подари мне его, папочка. Пусть он будет у нас в мастерской. А себе ты другой достанешь.

— Хорошо, — сказал папа, — подарю.

— И этот шарик тоже подаришь?

— Уже подарил, — сказал папа. — Только это не шарик, а дробинка.

— А что такое дробинка? — спросила Таня.

— Такими дробинками охотники птицу стреляют.

— А мы в кого будем стрелять?

— Мы ни в кого не будем. Нам она для другого дела нужна. Вот смотри, — сказал папа.

Он сел на стул, зажал ручку утюга между коленками, положил дробинку на утюг, а сверху тихонько ударил молоточком. Таня посмотрела. Вместо дробинки на утюге оказалась крошечная кубышечка, вроде бочоночка. Папа ещё раз ударил молотком, и вместо бочоночка получилась коврижка. Папа ещё раз ударил, и вместо коврижки получилась лепёшка. Он ещё раз по лепёшке ударил, и лепёшка расползлась в стороны, стала как блин — больше копейки величиной. Тогда папа взял её и велел Тане отнести утюг на место. А когда она пришла, он отдал ей свинцовый блинчик и велел разрезать пополам.

— Ножовкой? — спросила Таня.

— Зачем ножовкой? Ножницами, — сказал папа.

Таня взяла ножницы. Она думала, что очень трудно будет разрезать свинцовую лепёшечку. А оказалось, что она совсем легко разрезалась, и получились две половинки.

— А теперь давай клей, — сказал папа.

Он намазал клеем кончики крыльев у бумажной стрекозы, положил на них по половинке свинцовой лепёшечки, сверху ещё раз помазал клеем и наклеил по кусочку тонкой бумажки. Потом загнул нос стрекозы.

И посадил её носиком на палец. Но стрекоза сразу задрала хвост кверху, стала на голову, соскочила с пальца и упала на стол. Тогда папа обрезал ножницами краешки свинцовых лепёшек и опять посадил стрекозу на палец. Но она сразу опустила хвост, соскользнула с пальца и опять упала на стол.

— Всё равно не сидит, — сказала Таня. — Ничего, наверное, с ней не сделаешь.

— Сделаем, — сказал папа и ножницами отхватил у стрекозы кончик хвоста.


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 42

Потом он опять посадил стрекозу на палец, а она чуть помедленнее опустила хвост и упала. Тогда папа ещё кусочек хвоста отрезал, потом ещё кусочек, совсем маленький, и вдруг, вместо того чтобы соскользнуть с пальца, стрекоза закачала хвостом вверх-вниз, крылышки у неё затрепетали — вверх-вниз, она повернулась чуть-чуть в одну сторону, потом чуть-чуть в другую, но всё равно с пальца не соскочила. Так и сидела на пальце, как живая.

— Ой!—только и сказала Таня.

— Вот тебе и «ой!» — сказал папа и посадил стрекозу на краешек горлышка бутылки с клеем.

Стрекоза и тут стала качать хвостом и крылышками. Таня тихонько дунула на неё — стрекоза закачалась, повернулась, а всё равно сидит, не падает...

— И моя так будет сидеть? — спросила Таня,

— И твоя так будет сидеть, — сказал папа. — Только хвост ей придётся сделать полегче — не из веточки, а из бумаги.


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 43

— Из веточки красивее! — сказала Таня.

— Так-то так, — согласился папа. — Только ничего у нас не выйдет с веточкой. Очень тяжёлый хвост получится.

Таня сделала своей стрекозе лёгкий хвост и носик, как у папиной. И так же по полдробинки подклеила под крылья.

А потом поставила стрекозу на палец и стала постепенно отрезать ей хвостик. И очень скоро стрекоза закачалась и закрутилась на пальце не хуже бумажной.

— Ой, папка, молодец ты какой! — сказала Таня.

Она посадила свою стрекозу на край стола, обняла папу. Обняла и тут же отдёрнула руку.


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 44

— Какой ты колючий... Иголка, что ли, у тебя из пиджака торчит? — сказала она и показала на то место, о которое укололась.

Папа провёл по борту пиджака рукой и улыбнулся;

— Э, нет, — сказал он, — это не иголка. — Он ещё пошарил по борту пиджака и вытащил оттуда длинный чёрный волосок.

— Вот так штука! — сказала Таня. — Волос какой-то, жёсткий да колючий.

— Что колючий, это нам не страшно — не уколемся. А что жёсткий, это-то как раз и хорошо. Мы с тобой сейчас бабочку сделаем.

— Из волоса?

— Из волоса.

— Ну, не знаю, как это из волоса бабочку можно сделать? — сказала Таня.

— А очень просто, — сказал папа.

Он взял листок бумажки, самой тонкой, оторвал от него кусочек, смял посредине и обвязал кончиком волоска.

Потом аккуратно расправил края бумажки, и получилась вот такая штука:


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 45

— Ну, как бабочка? Нравится? — спросил он.

— Нет, не нравится, совсем не нравится,— сказала Таня. — Во-первых, мятая она вся, некрасивая. А во-вторых, хвост у неё зачем-то. У бабочек таких хвостов не бывает.

— Не нравится, значит?

— Значит, не нравится.

— Ну, сейчас понравится... — сказал папа.

Папа взял волосок за другой конец, зажал его между пальцами, поднял бабочку, положил на рукав и стал тихонько крутить конец волоска. И бумажная бабочка вдруг вспорхнула и полетела кверху по рукаву, потом на грудь перелетела, потом вернулась назад, на рукав. Она, как живая, порхала: то взлетит, то присядет, то опять взлетит. А волоска на тёмном пиджаке и не видно было.

Таня даже рот раскрыла. Стоит молчит, слова сказать не может.

— Ой, папа, она живая, что ли?—сказала она наконец. — Дай-ка мне её.

— Так она же тебе не нравится.

— Теперь нравится, — перебила Таня.— Очень нравится. Ну, давай скорее!

Папа отдал Тане бабочку. Таня зажала кончик волоска между пальцами, попробовала покрутить, но сначала у неё ничего не получилось. Бабочка вздрогнет, взмахнёт крылышками и замрёт. Взмахнёт и замрёт, а летать не летает. Потом дело пошло: бабочка чуть-чуть взлетела, потом повыше взлетела... А когда мама пришла, у Тани бабочка не хуже, чем у папы, летала: и по столу, и по рукавам, и по папиной спине. Так здорово она летала, что мама подумала, будто это живая бабочка. Мама даже рассердилась.

— Как не стыдно, Татьяна, — сказала она.— Прекрати сейчас же, не смей её мучить...

— А я никого не мучаю, — сказала Таня,— ей очень нравится летать...

Мама совсем было рассердилась, и Таня остановила бабочку. Она замерла на столе, и мама увидела, что это не настоящая бабочка, а бумажная игрушка.

— Здорово? — спросила Таня.

— Здорово, — согласилась мама.— Этак у вас с отцом все ваши птицы и все ваши свиньи, чего доброго, оживут.

— А что ж такого? — сказал папа. — И оживут. Дай срок...

— Будет вам и белка, будет и свисток, — сказала мама и засмеялась. Она это просто так сказала, а Таня хоть прежде много раз это слышала, а тут прицепилась к папе:

— Давай, папка, свисток сделаем и белку,

— Давай, — согласился папа. — Только, чур, так уговоримся: белку ты будешь делать, а свисток — я. И друг другу не помогать. Каждый сам придумывает и сам делает. Идёт?

— Идёт, — сказала Таня и стала думать: из чего сделать белку?

А папа стал думать, из чего сделать свисток. Таня долго думала, а папа совсем недолго. Он взял пустую банку из-под консервов и отрезал от неё длинную полоску — вот такую:

Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 46

Потом от длинной полоски отрезал коротенькую.

Потом на толстом карандаше загнул кончик длинной полоски.


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 47

Потом положил короткую полоску на конец длинной.

Потом загнул у неё кончики, а потом у длинной полоски загнул кончик — вот так:


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 48

А Таня пока что разбирала материал — всё искала, из чего бы белку сделать. Она отобрала одну большую сосновую шишку, одну еловую, поменьше, и ещё одну сосновую, совсем маленькую.

— Ну, как твоя белка? — спросил папа.

— Не готова ещё моя белка, — сказала Таня. — А твой свисток как?

— Вот он, мой свисток, — сказал папа и подал Тане свисток.

Таня взяла его в рот, дунула, а свисток молчит,

— Йот так свисток! — сказала она. — Он и не свистит совсем.

— Это такой свисток, — сказал папа, — что в него свистеть нужно умеючи. Ты его возьми:ка вот так. — И он показал Тане, как нужно держать свисток.

Папа зажал двумя пальцами дырочки в свистке и засвистел.

Таня взяла свисток так, как папа показал, дунула, и такой свист раздался в комнате, что мама прибежала из кухни.

— Это ещё что такое? — спросила она.

— Ничего такого, — сказала Таня, — просто свисток. Вот, пожалуйста. — И свистнула ещё раз.

— Ну, — сказала мама, — с такой игрушкой дома делать нечего. Марш во двор и там свисти.

— Сейчас пойду, — сказала Таня и стала собираться.

— А белка как же? — спросил папа.

— А белку я вечером сделаю, — сказала Таня.

И она действительно сделала вечером белку. А как —это вы сами догадайтесь.

СОДЕРЖАНИЕ

Про то, как Таня сделала мышку, а папа сделал уточек


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 49

Про то, как корабли в плавание . . .

з


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 50

ушли

Про то, как в зоопарке случилось ЧП из этого вышло . ......

и что


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 51



Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 52

Про то, как открылась мастерская . . 24

Про то, что Таня сама сделала и чего она не сделала..............38


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 53

Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 54

9

Про то, как лампа научилась стоять, стрекоза сидеть, а бабочка летать, и про свисток, и про белку.......48


Танины игрушки. Андрей Некрасов. Иллюстрация 55