КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Наблюдатель [Ишида Рё] (fb2) читать онлайн

Возрастное ограничение: 18+

ВНИМАНИЕ!

Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Да, мне есть 18 лет

Нет, мне нет 18 лет


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Ишида Рё Наблюдатель

Принцип невмешательства.


Он сидел на веранде длинного приземистого дома, как будто специального прижатого к земле рукой великана и смотрел на свои грязные ноги в деревянных сандалиях. Кожаные ремешки почти перетёрлись и держались, кажется, на честном слове, обеими руками он опирался на длинный меч, в таких же старых поцарапанных ножнах. Его образ ронина дополняло нелепое яркое кимоно с широким поясом, за который был, заткнут второй короткий меч, «оружие милосердия». Длинные грязные волосы собраны были в неаккуратный хвост на затылке. Александр сидел на веранде постоялого двора и думал о том, сколько ещё ему здесь торчать. Сугахара-сан всё не появлялся, и Александру начинало казаться, что он ошибся с местом встречи. «В конце концов, все эти постоялые дворы похожи один на другой, а в Японии этого времени нет никаких чётких указателей или вывесок. И навигатора тоже нет!» – думал он. Повернув голову, он посмотрел вверх, над его головой красовалась надпись, выведенная красной краской на грубо обработанной доске «Красная рыба». Вроде всё совпадало. Доски пола слегка задрожали под лёгкими шагами, подошла босая девочка лет двенадцати-тринадцати и низко поклонилась, на ней было простенькая юката из пеньки без рисунка, из-под неё торчали худые лодыжки, исцарапанные, под ногтями грязь, на правой голени, почерневший синяк. Её волосы были растрёпаны и коротки, лицо и руки не набелены, как здесь было принято, это делало её похожей на мальчика и одновременно придавало некое очарование.

– Господин самурай будет завтракать? – спросила она таким тихим голосом, что Александр едва расслышал её. Он потянул носом, за его спиной запахи жареной рыбы и овощей были уже отчётливо различимы. «Антисанитария полнейшая!» – подумал он с раздражением. Лучше было об этом не думать, едва он представил себе местную кухню, как его замутило. Но поесть всё же следовало. Александр ещё раз внимательно посмотрел на девочку, то, как она говорила, навело его на мысль, что этот ребёнок не просто дочь крестьянина, проданная в услужение, похоже она была знакома с некоторыми правилами этикета.

– Как тебя зовут? – спросил он с надменностью, которая, по его мнению, должна была убеждать окружающих в его высоком происхождении.

– Асахи, господин. Асахи Айя, – кланяясь ещё ниже, отвечала девочка.

У неё была фамилия. Она была либо незаконнорожденной дочерью самурая, либо дочерью казнённого феодала. Он вспомнил о восстании в Канто.

– Асахи, – повторил он задумчиво, – я знал одного Асахи. Он был хорошим воином. Не самурай, конечно, но сильный буши. Но кончил он плохо, стал разбойником, его кажется, повесили.

Всё это он просто выдумал и теперь внимательно следил за девочкой, она ещё ниже опустила голову и ничем не выдала своих чувств.

– Господин будет завтракать? – повторила она свой вопрос, тем же тихим бесцветным голосом.

Назвав свою фамилию эта девочка, выдала себя. Александр подумал, что будь на его месте какой-нибудь настоящий ронин, он мог бы теперь сделать с ней всё что угодно. Она была либо глупой, либо очень гордой, что в принципе одно и то же. Александр тяжело вздохнул.

– Веди меня, – приказал он тем же надменным тоном.

Асахи поклонилась ещё ниже и, согнувшись, пошла в дом. Александр последовал за ней. Всё же в ней не чувствовалось того рабского подобострастия, которое он встречал здесь почти у всех местных. «Другая планета!» – подумалось ему. Войдя в помещение, он скривился, сильно воняло рыбой, от жирного дыма всё было как-будто в тумане. Впрочем, сидевшие здесь несколько проезжих торговцев, казалось, ничего не замечали, продолжая с аппетитом завтракать. Александр сел за отдельный низкий столик, с некоторым опозданием принял позу сёдзе, впрочем, никто не обратил на него внимания. Двое тщедушных торговцев на секунду подняли голову от тарелок, когда он вошёл, на лицах их отразилось восхищение, по местным понятиям он был просто гигантом. За несколько дней пребывания здесь Александр уже привык считать себя богатырём, хотя вообще-то рост у него был самым средним. Принесли еду, при одном взгляде на тарелки, ему стало нехорошо, хотя кажется, пора было бы уже привыкнуть. Он положил меч рядом, вытащил второй и тоже положил его рядом, потом с важностью принялся есть. Его несколько беспокоило, хватит ли у него денег, хотя вроде их было у него много. «Разумнее будет их никому не показывать!» – думал он. Еда на вкус оказалась лучше, чем он ожидал, Александр ел почти с удовольствием. Через некоторое время он привык к запахам и удушливому рыбному смраду и почти смог расслабиться, глаза его перестало щипать. Подошла хозяйка.

– Вашу сакэ, господин, – сказала она, низко кланяясь, лицо её было так сильно набелено, что Александр не мог определить, сколько ей лет, губы по краям рта у неё также были набелены и лишь посредине рта, было красное пятно, напоминавшее уродливый цветок. Она вновь поклонилась, собираясь уйти, но Александр удержал её.

– Эта девочка, она Ваша дочь? – спросил он.

– Девочка? Айя? Нет господин! – хозяйка улыбнулась, – девочка – сирота. Моему мужу пришлось взять заботу о ней на себя. Её мать была…, ну Вы понимаете! Она работала в квартале Красных фонарей! Пока не умерла от чахотки.

– Девочка сказала, что её фамилия Асахи!

На лице хозяйки отразилось неудовольствие, которое не могли скрыть даже белила.

– Ребёнок не в себе! – сказала она резко, – она придумывает себе новую фамилию каждую неделю! Даже её мать вряд ли знала фамилию её отца!

Женщина поклонилась и отошла. Незаметно она выскользнула в соседнюю комнату, и слуха Александра достиг злобный шёпот, слов в котором он не мог разобрать, потом глухой звук ударов. Ему стало неудобно из-за того что у Асахи неприятности и он стал их причиной, но с другой стороны, это пойдёт ей на пользу. Александр отхлебнул сакэ, оно было такое же тёплое и противное, как и всегда. Тем временем торговцы закончили, есть и, прихлёбывая спиртное, то и дело бросали на него осторожные взгляды. Наконец один из них решился, поднялся со своего места и весь, согнувшись, так, что спина его стала похожа на русскую букву «г», несмело подошёл к Александру, постоянно кланяясь, как китайский болванчик. Торговец был такого маленького роста, что казалось, мог уместиться у Александра на ладони правой руки, одет торговец был в серое хакаме, лицо у него было маленькое, сморщенное и невероятно подвижное.

– Разрешите присесть, господин самурай? – слащавым голосом проговорил он, кланяясь и тряся седыми редкими волосами.

– У нас свободная страна, – лениво отвечал Александр, ковыряясь щепочкой в зубах.

– Что? – торговец уставился на него не понимающим взглядом.

– Ничего. Садитесь.

Торговец присел с довольным смешком.

– Разрешите угостить Вас сакэ, господин? – осведомился он.

– Валяй.

Торговец подозвал хозяйку и заказал ещё спиртного.

– Куда Вы направляетесь, господин самурай?

Александр пожал плечами.

– Простите, если обижаю Вас! Но позвольте спросить, Вы ронин? – продолжал торговец.

– И что?

– Ещё раз простите! – торговец поспешно поклонился.

– У нас есть к Вам предложение! Мы, – он кивнул в сторону стола, за которым двое его собутыльников ожидали результатов с напряжённым вниманием, – хотели бы попросить Вас сопровождать нас до Эдо! Мы хорошо Вам за это заплатим!

– Откуда у таких оборванцев, как вы пропуск в Эдо? – спросил Александр.

– Не смотрите, что мы так одеты! Я Игучи, потомственный торговец шерстью, а там сидят, Хоку-сан и Джин-сан, оба уважаемые люди! Наши семьи уже давно получили разрешение торговать в Эдо!

«Это было бы интересно, но не в моём случае!» – подумал Александр. Всё же он решил посоветоваться с Сугахара-саном, когда (если) тот появится и решил дать уклончивый ответ.

– Почему вы решили, что я буду надёжной охраной для вас? – спросил он, прихлёбывая сакэ принесённой расторопной хозяйкой.

– Вы выглядите настоящим великаном! Ваш меч, похоже, закалён во множестве битв! – отвечал повеселевший торговец.

«Ясно, рассчитывают, что при виде меня у бандитов отпадёт охота драться!» – подумал Александр.

– Понимаете, – продолжал торговец, доверительно наклоняясь к нему, – уважаемые Асагири-сама и Того-сама, что-то не поделили. Не нашего ума это дело, но всё же хочу заметить, что некоторые из подчинённых уважаемого Асагири-сама, чинят на дорогах некоторые безобразия, и честно говоря, мы боимся, как бы чего не случилось с нами. Ведь до Эдо ещё путь не близкий!

– Что ж, в Эдо отправиться, конечно, можно, но я жду здесь кое-кого. И пока я не встречусь с ним, никуда отсюда не двинусь! – заявил Александр, изображая пьяного, хотя на самом деле почти ничего не выпил.

– Ничего страшного! – ещё больше развеселился торговец, – мы Вас подождём.

Довольно похохатывая, он, беспрерывно кланяясь, вернулся к своим товарищам. Всё трое сразу повеселели и принялись бросать на Александра благодарные взгляды.

«Чёрт! Навязались на мою голову!» – думал он с раздражением. Эти торговцы понятия не имели, что в качестве охранника толку от него почти не будет! Несмотря на то, что в его мозг закачали сотню разных боевых техник, чип, вживлённый в руку, не позволит ему не только никого убить, но даже и ранить. И избавиться от него невозможно, мало того, что этот чип осуществляет биоблокаду, благодаря которой он мог, есть здесь всю эту жуткую пищу, пить протухшую воду и при этом оставаться здоровым, самое главное было в том, что этот чип был ключом, позволяющим ему вернуться. Подошла хозяйка, чтобы убрать со стола.

– Господин самурай останется ночевать? – спросила она.

–Вероятно, – отвечал Александр.

– Мы подготовим Вам комнату.

– Буду признателен!

Она поклонилась и отошла, так же незаметно, как и появлялась. Александр заметил, как к торговцам почти подполз, на коленях, какой-то маленький человечек, похожий на слугу. Склонившись к Игучи-сану, он зашептал что-то ему на ухо. Пожилой торговец сильно побледнел, видимо новости были не утешительные, но Александра это особенно не заинтересовало, он взял свои мечи и вышел на улицу, сунул ноги в гэта, прошёлся взад вперёд, наслаждаясь свежим воздухом. Этот постоялый двор стоял на большой дороге вдалеке от деревень, к его большому зданию прилепились лишь несколько покосившихся сараев, стены и крыши которых представляли из себя скорее символическое укрытие от дождя и ветра. Александр подумал, что Сугахара-сан выбрал этот постоялый двор местом встречи именно поэтому. Он уселся на веранде, в десяти шагах от него Асахи развешивала бельё на верёвки. Щека её была красна, лицо угрюмее, чем обычно, Александр задумался можно ли считать её красивой. По здешним представлениям очевидно – нет. Но ему она казалась довольно привлекательной. Асахи почувствовала, что на неё смотрят, и обернулась, на секунду взгляд её стал злобным, как у дикой кошки, но она тут же отвернулась, толкнула ногой деревянную кадку с бельём и продолжила вешать тяжёлые, мокрые простыни, приподнимаясь на цыпочки. Александр заметил, что её сандалии совсем ветхие, даже хуже чем его. На улицу вышли торговцы, лица у них были озабоченные, похоже они решили тронуться в путь немедленно. Игучи подошёл к Александру, опять склонился низко в поклоне и сказал:

– Нам приходится срочно ехать дальше! Ваш друг ещё не появился?

Александр отрицательно покачал головой.

– Очень жаль! Очень жаль! – затараторил старик, он всё время отводил взгляд, чтобы не встретиться глазами с Александром.

– Что случилось? – спросил его Александр.

– Ничего! Совершенно ничего! – опять зачастил торговец.

– Но я бы советовал Вам убираться отсюда, как можно скорее! – добавил он горячим шёпотом и прежде чем Александр успел что-то сказать, кланяясь, быстро отошёл. Александр ощутил в груди какую-то тревогу, которая ещё больше усилилась пока торговцы, подгоняя своих носильщиков, не скрылись за поворотом дороги. На веранду вышла хозяйка, она тоже смотрела вслед торговцам, Александру показалось, что она встревожена, хозяйка смотрела, пока они не скрылись из глаз, потом ушла в дом. Асахи закончила с бельём, закинула тяжёлую кадку на плечо и пошла за угол дома, к сараям сгибаясь под её тяжестью. Александр сидел, прислонившись плечом к бревну, поддерживающему крышу, Солнце поднялось уже высоко, он представил, как здесь сейчас пролетают автомобили по скоростному шоссе, его начало клонить в сон. Он видимо задремал, потому что шикарный паланкин влекомый двумя носильщиками в больших соломенных шляпах возник перед ним точно по волшебству. Носильщики поставили паланкин на землю, и из него вылез приземистый плотный японец с недовольным круглым лицом. Александр сразу узнал его, это был Сугахара-сан. Сугахара-сан резко высказал что-то своим слугам, шлёпнул одного из них веером, который держал в руке и повернулся к Александру, не обращая больше внимания на своих виновато кланяющихся носильщиков.

– Дорогой друг! – сказал он, подходя, и Александру показалось, что Сугахара-сан сейчас обнимет его, но тот только чинно поклонился. Александр поклонился в ответ.

– Эти проходимцы, – кивнул на носильщиков Сугахара-сан, обещали доставить меня сюда ещё вчера, но умудрились сбиться с пути! Нам пришлось ночевать в какой-то деревне! Это было жутко! Даже дом старосты там чуть лучше свинарника! Надо бы их повесить! Ну да ладно!

– Хозяйка! – обратился он к выбежавшей навстречу женщине, которая склонилась так низко, что едва не стукнулась лбом о пол, – нам нужно отдельное помещение! Чтобы никто не помешал мне и моему старому другу обсудить кое-какое дело! И принесите чего-нибудь поесть и выпить! И побыстрее!

Хозяйка, беспрерывно кланяясь и извиняясь, провела их в небольшое помещение позади основной залы, открывая перед ними одну за другой перегородки оклеенные бумагой. Здесь было чище, чем в других комнатах и посторонние звуки сюда почти не долетали. Хозяйка принесла спиртное и закусок, едва она скрылась за перегородкой, как напыщенное, важное выражение сошло с лица Сугахара-сана, теперь Александр видел перед собой его, таким как раньше.

– Извини, Саш за всю эту комедию! Ноблис оближ, так сказать, – устало проговорил Сугахара, по-русски, потирая лоб.

– Проблемы? Я могу чем-то помочь? – осведомился Александр.

– А-а, – Сугахара махнул рукой, – лорды враждуют, крестьян режут как скот, и самое обидное, что ни во что нельзя вмешиваться! Только наблюдать! Иногда я чувствую себя так точно, нахожусь в видео игре! А еда здесь ничего так, не худшая!

Александр кивнул.

– Знаешь, с тех пор как я здесь, мой взгляд на японскую историю полностью изменился! Когда я учился в школе, меня всё это так завораживало! А на самом деле оказалась только грязь, стыд и ничего человеческого! Нобунага – сумасшедший садист, Муссаси – пьяница и трус! Короче говоря, одно сплошное разочарование!

Сугахара невесело рассмеялся, махнул рукой, осушил чашку сакэ и поставил её на стол.

– А тебе как здесь?

– Да так, – Александр пожал плечами, – как и везде. Я просто курьер, стараюсь ни во что не вникать.

– Молодец! Вот что значит профессионал! – с завистью сказал Сугахара, – а мне иногда так хочется взять за шкирку какого-нибудь очередного напыщенного даймё и мордой об стол! Но нельзя! Знаю! Вот возьми!

Он бросил перед Александром небольшой чёрный носитель.

– Здесь запись битвы при Сёкугахаре! Посмотри на досуге! Оборжёшься! Все учебники теперь придётся переписывать!

Сугахара осушил ещё одну чашку. Александр смотрел на него, этот большой, сильный, невероятного мужества человек показался ему сейчас каким-то надломленным.

– Как дела у моей дочери? Как она? – спросил Сугахара и голос его дрогнул.

– Закончила второй класс старшей школы. У неё всё хорошо. По результатам теста заняла восьмое место на своём потоке.

– Да! Она у меня умничка! Чёрт, когда я попал сюда, она ещё ходила в среднюю школу! Чёрт! Я устал! Я здесь уже так долго! – он стукнул кулаком по столику так, что чашки подпрыгнули с жалобным звоном.

– Мне передать это? – осторожно просил Александр.

– Передать? Не надо! А хочешь, передай! Скажи, Сугахара превратился в алкоголика, на почве сочувствия к своим предкам! Толку что? Всё равно заменить меня некем! Гадство! Кстати, что это на тебе надето? Где вы взяли такую расцветку?

– Как где? Ты же сам…

– Да ладно! – Сугахара восхищённо цыкнул языком.

– У кого-то с чувством юмора не всё в порядке! – он нехорошо хохотнул.

Александр вспомнил, как косились на него, несколько встреченных им за эти дни крестьян.

– Идиоты! – пьяно заявил Сугахара и опять засмеялся.

Александр спрятал носитель под полы своего кимоно нелепой расцветки и помог Сугахаре дойти до своего паланкина. Едва они вышли на улицу, как лицо японца стало надменным и угрюмым. Сугахара обругал последними словами носильщиков и пока те помогали ему залезть в паланкин, угрожал их повесить по возвращении. Двое мужчин бодро ухватились за жерди, Сугахара высунулся из паланкина и сказал неожиданно трезвым голосом:

– Уходи отсюда немедленно!

– Почему?

– Асагири потерпел поражение. Его люди рассеяны, некоторые из них объединились в банды. Это только вопрос времени, когда они здесь появятся! А ну поторапливайтесь, бездельники!

Александр вернулся к веранде и уселся на прежнее место. Подошла Асахи и посмотрела на него как-то странно.

– Господин самурай будет обедать? – спросила она, неловко кланяясь.

– Может позже, – лениво отвечал Александр. Он подумал, что и голос у девочки тоже приятный.

– Сколько тебе лет? – спросил он.

– Тринадцать, – отвечала она, щёки её слегка порозовели.

«Ещё год, может меньше, и её начнут подкладывать под проезжающих здесь гостей! Если ей, конечно, повезёт прожить этот год!» – подумал Александр. Ему стало тоскливо и как-то нехорошо на душе.

Асахи между тем переступала с ноги на ногу, как будто хотела что-то спросить.

– Хочешь что-то спросить? – обратился к ней Александр.

– Можно? – она глядела из подлобья и совсем забыла о том, что должна постоянно кланяться.

– Валяй, – милостиво разрешил он.

– С этим приезжим господином, на каком языке вы разговаривали? – спросила девочка с каким-то болезненным любопытством.

– Ты слышала?

– Я не специально, – она снова залилась краской.

– Это один из кансайнских диалектов! – пояснил Александр.

Асахи недоверчиво посмотрела на него.

– Странно. Мне казалось, что я знаю все кансайские диалекты, но такого я не слыхала! – вырвалось у неё.

– Ты знаешь кансайские диалекты? – удивился Александр.

Она несмело кивнула, вновь опустив голову.

– Может ты, и читать умеешь? – спросил он.

Асахи снова робко кивнула, не поднимая на него глаз.

– Ничего себе! Это такая редкость! – искренне поразился Александр.

Лицо Асахи опять залила краска, на этот раз от удовольствия.

– Моя мать учила меня, – сказала она тихо.

– Как ты говоришь, тебя зовут? – задумчиво протянул он.

От лица девочки враз отхлынула кровь, она подняла на Александра бледное лицо, губы её дрогнули, как будто она собирается заплакать, но вместо этого она сказала твёрдо:

– Моё имя Асахи Айя!

– Извини. Я не хотел тебя обидеть! – пробормотал поражённый Александр, который совсем забыл о том, что должен играть роль сурового ронина.

Асахи смотрела ему прямо в глаза, кажется, она удивилась.

– Айя, чертовка! Где тебя носит! – раздался из дома грубый окрик хозяйки.

Асахи вздрогнула всем телом.

– Простите! – она поспешно, неловко поклонилась и убежала в дом.

– Асахи Айя, – бормотал по себя Александр. Он перебрал в уме все почёрпнутые им из всемирной сети знания, но имени Асахи, в них не было. «Это совсем не странно! Во-первых, она могла выйти замуж или стать наложницей под другим именем или что ещё вероятнее, могла не дожить даже до четырнадцати!» – подумал он. Этот день постепенно заканчивался, и воздух вокруг стал неприятно серым. Александр всё также сидел на длинной веранде постоялого двора и смотрел на пыльную дорогу, на которой не было ни одного путника. Вышла хозяйка посмотрела на дорогу, на её белом лице не отразилось никаких эмоций, не сказав ни слова, она ушла в дом. Александр подумал о том, что она уже немолода, почему-то сейчас это стало очень заметно. Нужно было уходить отсюда. Он представил себе, во что превратиться это место уже очень скоро. Может быть уже этой ночью. На веранде появилась Асахи, босая она начала мыть деревянный пол, макая серую тряпку в стянутое обручем ведро. Она старательно ползала по полу, подоткнув подол юкаты, Александр смотрел на её угловатые детские коленки, покрытые царапинами, время от времени Асахи вытирала выступивший на лбу пот, щёки её покрыл болезненный румянец. У него возникли мысли о том, что эта девочка, такая слабая, на такой тяжёлой работе в любом случае не переживёт надвигающуюся зиму. Он поймал себя на том, что всё время ищет оправдания, которые позволят ему ничего не делать. Впрочем, он и не мог ничего сделать. Асахи остановилась, тяжело дыша, и посмотрела на него. Полы её юкаты распахнулись, и Александр увидел её маленькую ещё не сформировавшуюся грудь. Поняв, куда он смотрит, Асахи вспыхнула, запахнула полы юкаты, затянула пояс и ещё ожесточённее принялась оттирать доски пола. Нужно было срочно уходить отсюда. Александр встал и пошёл в дом. На постоялом дворе почти никого не осталось, он увидел хозяйку, сидевшую сгорбившись понуро опустив руки, на лице её было написана покорность судьбе. Увидев Александра, она подняла на него взгляд узких, наполненных отчаяньем глаз.

– Вы тоже уходите? – спросила она.

Честно говоря, Александр хотел сказать ей именно это. Вместо этого он потянулся и ответил:

– Я решил задержаться ещё на сутки. Неплохо было бы пообедать!

– Да, да! Конечно! Айя, иди сюда! – засуетилась хозяйка.

– Иду, госпожа, – донесся до него голос девочки.

– Где Ваш муж? – спросил Александр.

Хозяйка тяжело вздохнула.

– Третьего дня он уехал в город за продуктами и ещё не вернулся! Я очень беспокоюсь! Простите, что доставляю Вам хлопоты, господин самурай! – она жалостливо всхлипнула.

– Думаю, всё будет хорошо, – довольно неловко попытался утешить её Александр, он и сам еще, не решил, жалко ли ему эту женщину или нет.

– У вас золотое сердце! Спасибо Вам! – хозяйка заплакала, беспрестанно кланяясь, кланялась она так быстро, что у Александра зарябило в глазах. Чувствуя себя неловко, он прошёл в главную комнату, в которой сидел сейчас только один монах, с бритой, похожей на яйцо головой, время от времени он беззвучно шевелил губами, повторяя какие-то сутры. Пообедав Александр, вышел на воздух и опять занял свой наблюдательный пост на веранде. Он как-будто всё ещё ждал кого-то, хотя Сугахара-сан давно уже уехал. Он и сам не мог объяснить себе, чего он ожидает. Каждый раз он говорил себе, что пора уходить, но почему-то не двигался с места. Уже стемнело, когда он увидел Асахи, девочка сидела на коленях, поставив рядом с собой масляный фонарь дававший лишь тусклый, едва различимый свет и разложив на коленях мятую бумажку, смешно шевелила губами, разбирая полустёршиеся иероглифы.

– Что здесь написано? – спросил Александр подходя. Асахи вздрогнула, но увидев, что это всего лишь он успокоилась. Похоже, она совсем перестала его бояться.

– Это долговая расписка, – отвечала она, – некий Иса, обещает вернуть четверть коку риса, господину Хатабучи. Я нашла её на земле.

Александр присел с ней рядом. Девочка быстро взглянула на него и отвела взгляд. Впрочем, испуганной она не выглядела.

– Ты меня совсем не боишься?

Она опять посмотрела на него.

– Вы не страшный. Я вижу. Вы только притворяетесь суровым, – сказала она, не отводя взгляда.

Неожиданно сам для себя Александр спросил:

– Ты не хотела бы уехать отсюда?

– Уехать? – повторила она, – откуда Вы знаете? Я обязательно уйду отсюда! Только денег надо немного накопить!

– И куда ты хочешь направиться?

– Я пойду в Эдо! Там наймусь на работу. Там можно хорошо зарабатывать, если умеешь читать! – убеждённо сказала Асахи.

«Дурочка! Кто тебя туда пустит?!» – подумал Александр, но вслух этого не сказал, порывшись за пазухой, он вытащил продолговатую монету в один рё, он знал, что это очень много денег. У Асахи даже глаза округлись, когда она её увидела. Александр протянул её девочке.

– Возьми, – сказал он, но она только отрицательно замотала головой, на лице её появился испуг.

– Возьми, не бойся! Мне ничего от тебя не надо! – настойчиво повторил Александр.

– У меня их много, – добавил он с отчаяньем.

Асахи вскочила.

– Прошу прощения! Я не могу взять у Вас такие деньги! – она поклонилась и убежала в сторону сараев, где, по всей видимости, и жила. Александр выругался про себя. Спрятал монету, взял лампу и вернулся в свою комнату, сдвинул перегородку, крошечную комнату наполнил свежий ночной воздух. «Надо уходить!» – подумал он. Он проснулся от крика женщины на улице. Придя в себя, он понял, что кричит хозяйка. Зачем-то схватив свои мечи, Александр выбежал на улицу. В свете факелов он, прежде всего, увидел монаха вытянувшегося во весь рост на земле, под ним расплывалось пятно чего-то тёмного, над ним сидела вся растрёпанная хозяйка постоялого двора, именно её истошный крик он услышал, когда проснулся. Александру показалось, что двор кишит всадниками в увенчанных рогами шлемах, лошади ржали, мужчины хрипло смеялись. Двое воинов обыскивали гостиницу, с какой-то бессмысленной яростью круша бумажные перегородки.

– Кто это тут у нас? – закованный в латы воин шагнул к Александру и схватил его за ворот кимоно. Этот воин едва доставал ему до плеча.

– А он большой! Он даже больше Гичи! – сказал один из всадников.

– Что там у тебя? – маленький воин запустил руку за пазуху Александру и вытащил деньги.

– Ни фига себе! Да он богач! А по виду не скажешь!

– Ну-ка дай сюда! – приказал один из всадников и маленький с явной неохотой отдал ему деньги.

– Откуда у тебя эти деньги? – грозно спросил он у Александра. Александр всё не мог придти в себя. Он оглядывался вокруг как безумный, ему казалось, что он ещё не проснулся, в голове его всё время крутилась мысль об Асахи.

– Глядите, да он совсем голову потерял от страха! – засмеялся кто-то. И в этот момент Александр увидел Асахи, мужик в красных доспехах тащил её, девочка извивалась и брыкалась, словно дикая кошка, но сделать ничего не могла. Воин швырнул её на землю.

– Это всё? – спросил у него тот всадник, который, по всей видимости, был у них главарём.

– Других женщин нет! Только эта старуха и девчонка!

Главарь посмотрел на испуганно кутавшуюся в разорванную юкату Асахи. Потом плюнул в расстройстве.

– Ладно, она моя! Тётка ваша! Делайте с ней что хотите!

Главарь спешился, проходя мимо Александра, он хлопнул его по плечу.

– Проваливай! И быстро! Пока я не передумал!

Он схватил Асахи за худенький локоть и потащил за собой к зданию гостиницы. Девочка смотрела на Александра, у неё был такой взгляд. В нём была даже не мольба, что-то такое в нём было, от чего ему стало нехорошо. На ватных ногах, Александр пошёл прочь по дороге, Асахи не кричала, видимо поняла, что никто ей не поможет. Тошнота подступила к горлу, почему-то он вспомнил мутные, пьяны глаза Сугахара-сана. Как ни странно, после того как он выблевал всё что съел вчера, ему полегчало, он вернулся во двор нашёл факел, положил его перед собой и встал на колени. Никто не обращал на него внимания, где-то в доме надсадно кричала насилуемая хозяйка. Александр точно знал, где он находится, он закатал рукав кимоно, пару секунд смотрел на свою руку, пока не перестал ощущать её как часть своего тела, потом решительно достал нож, разрезал кожу, вены, мышцы, раздвинул пальцами свою плоть и увидел маленькое металлическое тело, похожее на тело жука. Этот жук пытался убежать, зарыться глубже в его кровоточащую плоть, но Александр не дал ему сделать этого. Он ухватил жука поперёк тела и вытащил его наружу, боль ослепила его, на секунду он потерял сознание, но жука не выпустил. Тот трепетал в его руке, поблёскивая красноватым светом, от него тянулись липкие кровеносные сосуды, уходившие в рану. Двумя пальцами Александр раздавил жука, красноватый свет постепенно погас, он окончательно вырвал его и бросил прочь. Потом оторвал рукав своего нелепого кимоно и наскоро замотал запястье, тряпка сразу пропиталась кровью, но уже не обращал на это внимания, он выпрямился, обнажил клинок и отбросил ножны в сторону. Впервые за долгое время он ощутил себя свободным, совершенно свободным…

Он увидел стройную молодую девушку, она сидела перед ним обнажённая, длинные чёрные волосы падали ей на плечи и грудь. Она сидела на коленях, поза её была расслабленной, Александр смотрел на её небольшую, красивую грудь с маленькими тёмными сосками, у девушки была смуглая гладкая кожа, которая светилась, словно была покрыта золотом, тонкая гибкая талия, острые красивые коленки. Александр смотрел на изящные кисти её рук с длинными музыкальными пальцами. Несмотря на то что она была очень худой, настолько худой, что можно было сосчитать все её рёбра, она не казалась ни слабой, ни хрупкой, напротив, плечи её выглядели сильными, как у пловчихи, или скорее, как у того кто занимается кэндо, на тонких руках рельефно выделялись продолговатые мышцы. Она смотрела куда-то вниз, она выглядела слегка смущённой и заинтересованной.

– Он у тебя очень большой! Не то что бы я видела ещё чьи-то, но мне казалось, что они меньше! Можно мне его потрогать? – она подняла на него глаза, застенчиво улыбаясь. Александр сразу узнал её. Это была Асахи Айя. Только повзрослевшая Асахи, Асахи, которая стала женщиной.

Он открыл глаза, и сразу понял, что уже наступило утро, двор перед гостиницей заволокло белыми мокрыми клоками тумана, похожими на грязную вату. Александр сидел на веранде, привалившись затылком к перилам. Асахи вытирала ему лицо мокрой тряпкой, на губе у неё запеклась кровь. Александр пошевелился, рука болела нестерпимо, недалеко от него сидела хозяйка в разорванном кимоно. Белила осыпались с её лица, и теперь она выглядела уже просто как немолодая, не очень привлекательная женщина. Посреди двора всё также лежало вытянутое тело монаха, на дороге распластался труп одного из бандитов, он лежал лицом вниз, видны были только его кривые волосатые ноги.

– Ты в порядке? – спросил он.

Она кивнула.

– Что тут было? – он попробовал сесть поудобнее и не смог сдержать стона.

– Не помнишь? – спросила Асахи, она кусала губы, чтобы не заплакать. Её попытки выглядеть взрослой показались Александру забавными.

– Ты их всех убил! Никогда не видела такого выдающегося мечника! – сказала она, справившись с собой.

– Я уже собиралась откусить себе язык, но тут ты ворвался в рёкан и начал рубить их! Они разбежались как тараканы! А их главарь у тебя в ногах ползал, обмочился от страха! Ты выслушал его, и потом раз! Отрубил ему голову с одного взмаха! Это было так круто! – с каким-то детским восторгом проговорила Асахи, глаза её заблестели. Александр начал что-то смутно припоминать, голова его гудела, рука болела нестерпимо, вчера его тело, по всей видимости, двигалось само по себе. В нём проснулось древнее жестокое начало, такое же какое жило во всех этих людях далёкого прошлого. Теперь он стал таким же, как они все. Ему пришло в голову, что биоблокада больше не действует и это почему-то показалось ему смешным.

– Слушай, Асахи-сан, поедешь со мной в Эдо? – спросил он, коснувшись рукой её впалой щеки, и она вздрогнула и замерла, Александру показалось, что мурашки побежали по её коже.

– Поеду! – сказала она, не раздумывая.

– Надо найти лошадей!

Почти всё пришлось делать Асахи. На одну лошадь они навьючили его пожитки, на второй решили ехать сами, так как Асахи не умела ездить верхом и не удержалась бы в седле самостоятельно. Прежде чем сесть в седло, Александр подошёл к хозяйке, наклонился к ней и вложил в её руку несколько монет достоинством в один рё.

– Это Вам хозяйка! – он поклонился ей, но она казалось, не слышала его, глаза её смотрели в одну точку, монеты с жалобным звоном выпали из её разжавшихся пальцев. Вернулась Асахи, которая сбегала умыться и одеть кимоно, оставшееся ей от матери, в нём она показалась Александру удивительно милой.

– Ты красивая! – сказал он, и она благодарно зарделась. Перед глазами его мутилось. «Нужно взять себя в руки! Глупо будет сейчас сдохнуть!» – думал он. С помощью Асахи он смог сесть на лошадь, девочка уселась перед ним, Александр тронул поводья, и они двинулись по дороге прочь от постоялого двора. Ему представился заснеженный санный путь, сугробы выше человеческого роста, деревья, ветви которых покрыты толстым слоем снега, из пастей у лошадей клубами вырывается пар, всё вокруг как-будто из какой-то сказки. Александр тряхнул головой отгоняя непрошенные виденья. «Не хватало ещё сознание потерять!» – подумал он.

– Если повезёт, сможем догнать тех торговцев! – сказал он Асахи.

– Ага! – отвечала она задорно.

Александр вспомнил о носителе с записью битвы и понял, что потерял его.

«Ну и чёрт с ним!» – подумал он. Он знал, что уже не сможет вернуться и знал также, что теперь они начнут охотиться на него. Но его это почему-то совсем не пугало. Перед ним сидела Асахи, её непослушные волосы приятно пахли какой-то травой. Он помотал головой отгоняя виденье обнажённой Айи, которое против его воли возникло в его мозгу. То, что он видел, было очевидно проекцией будущего. Будущего, которого раньше не было и которое изменилось из-за него. «Итак, они могут появиться в любой момент, где угодно. Все козыри у них! Я нахожусь на этой временной линии, а они могут перемещаться по ней в любом направлении. Но что случилось, то уже случилось и изменить это на этой временной линии они не могут. Им остаётся только разобраться с последствиями. Убить Асахи, которая должна была сегодня умереть и вернуть меня в моё время, а если не получится, то тоже убить! Как-то так!» – думал он. Рука почти перестала его беспокоить. Правой рукой он прикоснулся к рукояти меча, она показалась ему тёплой. Он ощущал, как силы возвращаются к нему с каждой минутой. Туман постепенно растворялся в теплеющем воздухе, и перед ними открылась пыльная, неровная дорога. Александр думал о том, что им нужно как можно быстрее попасть в Эдо. Там добраться до них будет гораздо сложнее.

– Асахи, – начал он, – я подумываю остаться в Эдо. Открыть аптеку или школу каллиграфии. Что-то типа того.

– Мне нравиться, – отвечала Асахи, не выпуская поводья, – в травах я немного разбираюсь. Я буду убираться, готовить, следить за лавкой. Но я бы хотела учиться. Ты будешь учить меня? Я бы хотела научиться этому странному языку, на котором ты говорил со своим другом!

Александр, отметил про себя, что она перешла с ним на «ты», и ему это понравилось.

– Это можно. Ещё один момент, Асахи-сан. Нам нужно договориться кое о чём.

– Подожди! – оборвала она его, – я ведь ещё не знаю твоего имени!

– Александр.

– Александр, – медленно повторила Асахи, – странное имя. Но мне нравиться! Я запомнила.

Она ещё несколько раз вслух произнесла его имя.

– А фамилия?

– Думаю, Асахи. Кем ты хочешь, чтобы мы были друг другу?

– В смысле? – она пожала плечами, – я планирую выйти за тебя замуж!

Александр едва не свалился с лошади, услышав это. Было не понятно, то ли она действительно такая наивная, то ли притворяется. Он решил не давать этому ребёнку загнать себя в угол.

– Допустим. Но это в будущем, а сейчас мы можем быть отцом и дочерью или братом и сестрой.

– То есть ты не против? – уточнила Асахи.

– Не против чего?

– Не против жениться на мне! Я уже в том возрасте, когда можно выходить замуж. Правда, у меня ещё ничего особенно не выросло…

– Вот именно! Давай не будем с этим торопиться! – решил на всякий случай прервать её Александр, – так отец и дочь?

Асахи задумалась.

– Нет! – сказала она решительно, – пусть мы будем братом и сестрой!

«Неплохо! В это время брак между братом и сестрой обычное дело!» – подумал Александр. Может быть, Асахи и была во многом по-детски наивной, но дурой она точно не была. Она продолжала болтать с детской непосредственностью, Александр слушал её в пол уха, время от времени вставляя:

– Да. Ага. Ничего себе!

Для него совершившего более ста прыжков во времени, было очевидно, то, что их найдут всего лишь вопрос времени. «Сколько времени пройдёт до того момента пока они поймут?» – думал он и тут же рассмеялся про себя: «Это для меня всё случилось несколько часов назад. Для них всё это произошло в далёком прошлом. То есть они могут появиться в любой момент. Хоть прямо сейчас!» В этот момент он увидел мужчину сидевшего на камне около дороги, на нём было синее поношенное кимоно, за поясом меч, голова выбрита спереди, волосы на затылке собраны в косичку. Александр напрягся, почувствовав это Асахи мгновенно замолчала, он ощутил, что её тело как будто окаменело. Александр тронул поводья замедляя шаги коня.

– Возьми поводья! – прошептал он Асахи.

Правую руку он положил на рукоять меча, большим пальцем слегка выдвинул лезвие из ножен, левой рукой он крепко обхватил девочку за талию, готовясь снять её с коня на противоположенную отсидевшего самурая сторону. Медленно проехали они мимо него, самурай даже не взглянул на них. Александр через плечо следил за ним. После того, как они проехали, самурай встал, сорвал травинку, сунул её в рот и бодро зашагал в противоположенную от них сторону, активно размахивая на ходу руками, через минуту его синее кимоно с буддистским символом свастики скрылось за поворотом дороги.

– Можешь уже отпустить меня. Я конечно не против, но мне немного больно, – тихо сказала Асахи.

– Прости, – Александр ослабил хватку.

– Ты мне расскажешь? – спросила она.

– Хорошо. Я, скажем так, нарушил правила принятые в моём клане. Думаю, меня теперь будут искать.

– Ты нарушил правила, когда спас меня? – уточнила Асахи.

– Когда вмешался. Мы не имеем права вмешиваться.

– Вы что монахи?

– Что-то вроде.

Некоторое время они ехали молча.

– Почему ты спас меня? – голос её дрогнул, он показался ему совсем взрослым.

– Не знаю, – честно ответил Александр, – просто понял, что не могу смотреть как они тебя…

Он замолчал. Она прижалась к нему, она была тёплая, почему-то он подумал, что она похожа на котёнка.

– Прости, – сказала она тихо, – я доставила тебе много неприятностей!

– Да ладно тебе! Это я сам так решил! Теперь тебе опасно оставаться со мной.

– Я не боюсь! – отвечала Айя.

– Как думаешь, я выросту красивой? – спросила она после небольшой паузы.

Александр вспомнил взрослую Асахи из своего сна.

– Ты будешь очень красивой! – сказал он убеждённо. Она повернула голову и посмотрела на него удивлённо и радостно.

– Откуда ты знаешь?

– Просто знаю и всё!

Впереди на дороге они увидели повозки, которые толкали полуголые люди и суетившихся вокруг них торговцев. Александр облегчённо выдохнул. «Может быть, всё пока обойдётся!» – подумал он.

Сугахара Рё.


Отодвинув бамбуковую циновку, молодому мужчине пришлось пригнуться, чтобы пройти внутрь. Мужчина был одет как чиновник высокого ранга или знатный самурай. Кимоно его было из тонкого шёлка, рукоять и ножны мечей богато украшены. Мужчина некоторое время оглядывал лавку, ничего примечательного здесь не было. Маленькое помещение перегораживал небольшой прилавок из двух потемневших досок, на полках вдоль стен стояли стекляшки с лекарствами. До ушей мужчины долетела музыка. Кто-то играл на сямисэне, не слишком умело, но с большим старанием. Музыка резко оборвалась, голос, принадлежавший, судя по всему, девочке-подростку сказал недовольно:

– Алекс, я устала! У меня пальцы болят! И мне надоело!

– Айя, – отвечал ей низкий мужской голос, – я оплачиваю тебе учителя не для того, чтобы ты капризничала, как только нужно немного напрячься!

– Ал, я вообще не понимаю для чего мне это нужно! Когда ты учишь меня красиво писать или владеть мечом, это я могу понять! Но музыка! По-моему она мне не пригодится!

– Айя, ты не любишь музыку? Мне казалось…

– Слушать люблю!

Дальше девочка выдала длинную тираду на неизвестном языке.

– Айя, мы с тобой договаривались не говорить днём по-русски!

– Когда мне ещё практиковаться? – надулась девочка.

– Правда, мой русский довольно неплох? – добавила она задорно.

– Боле менее, – голос мужчины потеплел, – вот уж он тебе точно не пригодится! Первые русские появятся здесь не раньше чем через двести лет!

– Ты уже здесь!

Девочка опять что-то сказала на неизвестном языке.

– Хулиганка! – мужчина рассмеялся. Девочка тяжело вздохнула, и сямисэн зазвучал снова.

На вошедшего в лавку мужчину этот диалог произвёл поразительное впечатление, он побледнел, потом лицо его пошло красными пятнами.

– Александр! Александр Смирнов! Мне нужно поговорить с Вами! – громко сказал он по-русски прерывающимся голосом. Сямисэн мгновенно смолк, за загородкой раздался шорох, на несколько секунд наступила тишина, потом бумажная дверь сдвинулась в сторону, и в лавку вошёл высокий, крупный мужчина, его длинные тёмные волосы были небрежно собраны в хвост на затылке. Секунду он смотрел на вошедшего пристальным, внимательным и совершенно спокойным взглядом, потом поклонился и сказал по-японски:

– Что угодно молодому господину?

– Перестаньте юродствовать Смирнов! – раздражённо сказал молодой мужчина, он положил руку на рукоять своего меча. Хозяин лавки поднял обе руки на уровень груди показывая, что у него нет ни меча, ни какого другого оружия, его поведение плохо сочеталось с его крупной мужественной фигурой и глумливым, издевательским выражением поросшего двухдневной щетиной лица.

– Молодой господин, зашёл в лавку аптекаря! Я не воин! Я врач и торговец! – всё также на японском, продолжал хозяин лавки. Молодой самурай открыл уже рот, что бы что-то сказать, но услышал характерный щёлчок взводимого курка, вслед за этим что-то очень похожее на ствол пистолета упёрлось ему в поясницу, рот его закрылся сам собой.

– Только шевельнись мразь, и я тебя продырявлю! – по-русски сказал девичий голос за его спиной.

– Дёргаться не советую, – переходя на русский, сказал хозяин лавки, – с такого расстояния Айя не промахнётся. И сколько я её не воспитываю, она всё ещё человек своего времени. Короче говоря, для неё убить такого как ты всё равно, что таракана раздавить!

– Это точно! – самодовольно сказала Айя.

– Калибр у этого пистолета слишком большой, пробивная сила невелика, но с такого расстояния твой позвоночник будет раздроблен, у тебя отнимутся руки и ноги, и ты умрёшь здесь, на этом грязном полу в страшных мучениях. И даже чип тебе не поможет, – спокойно сказал хозяин лавки, не повышая голоса. В нём не чувствовалосьникакой агрессии и это не показное равнодушие больше всего напугало молодого самурая.

Он сглотнул и сказал дрогнувшим голосом, тщетно пытаясь ухватиться за спасительную соломинку:

– На выстрел прибежит стража!

– Прибежит! – согласился хозяин лавки, – я что-нибудь придумаю! А вот ты уже ничего этого не увидишь! Хочешь сдохнуть в этом тёмном времени?

Молодой самурай снова судорожно сглотнул.

– Я просто пришёл поговорить, – сказал он упавшим голосом.

– Отлично. Тогда просто стой спокойно! – хозяин лавки не торопясь подошёл к застывшему молодому человеку и, вытащив у него из-за пояса мечи небрежно бросил их на прилавок.

– Вот. Теперь можно поговорить, – сказал он удовлетворённо.

– Айя, опусти пистолет! – обратился он к девочке.

– Можно я его пристрелю? – невинно спросила Айя.

– Айя!

– Ладно, шучу!

Она щёлкнула курком, возвращая его в безопасное положение, и подала пистолет хозяину лавки.

– Ты молодец! – сказал хозяин, – закрой лавку!

Девочка вышла и почти сразу вернулась, наступив на стоявший рядом ящик она залезла на прилавок и уселась болтая ногами.

– Ты была осторожна? – спросил хозяин лавки, не сводя глаз с молодого человека, который застыл на месте нелепо разведя руки в стороны. Самурай впервые смог разглядеть её, девочка была хорошо одета, на ней было кимоно из дорогого шёлка, но выглядело оно всё равно как-то небрежно, чёрные волосы собраны были в два длинных хвоста по бокам головы, кожа была смуглая с лёгким бронзовым оттенком, большие тёмные глаза оживлённо блестели. Её можно было бы назвать очень хорошенькой, если бы её повадки не были скорее мальчишескими, чем приличествующие девочке её возраста.

– Да. Он, похоже, один, – отвечала она, бесцеремонно разглядывая молодого человека.

– Ты выпустила Моти?

– Да. Он залает, если кто-нибудь появится.

Хозяин лавки подал девочки пистолет, и та положила его на колени, как будто это была игрушка. Молодой человек впервые обратил внимание, что это не кремневый пистолет, это был хотя и довольно древний, но револьвер, с барабаном и спусковым механизмом.

– Присаживайся! – хозяин лавки указал молодому человеку на сундук рядом с дверью. Сам он опёрся спиной о прилавок, скрестив руки на груди.

– Что вам от меня надо? – спросил он.

– Этот пистолет! Это же Кольт! Его изобретут только через четыреста лет примерно! – пробормотал молодой человек, он даже приподнялся на своём сундуке, но тут же снова сел.

– Классная штука! Правда же? – с восторгом проговорила девочка.

– Нии-чан изобрёл его! Он тяжёлый и прошло немало времени, прежде чем я научилась с ним обращаться! – продолжала она всё с тем же детским восторгом.

– Айя, я говорил тебе, что это не я его изобрёл! – поправил её хозяин лавки.

Девочка надулась и ничего не ответила. Молодой человек снова приподнялся на своём сундуке, но под тяжёлым взглядом хозяина лавки снова опустился на него.

– Так что вам от меня нужно? – повторил свой вопрос Александр.

Молодой человек несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, похоже, он пришёл в себя.

– Александр Смирнов, я уполномочен предложить Вам сделку!

– Я слушаю.

– Перейду сразу к делу. Мы вернём Вас в Ваше время. Вы получите полное прощение!

– Заманчиво, – Александр ухмыльнулся.

– А что будет с ней? – он кивнул в сторону Айи, которая совершенно не казалась ни смущённой, ни испуганной. Молодой человек подумал, что она, возможно, не так хорошо понимает русский язык, как ему вначале показалось, и он заговорил свободнее.

– Это не существенно. У нас есть несколько вариантов решения этой проблемы.

– Вот как? – по лицу аптекаря пробежала тень. Айя почему-то улыбнулась, и молодой человек вдруг понял, почему она улыбается. «Она ему полностью доверяет! Она не верит, что он может предать её даже для того, чтобы спасти свою жизнь!» – пронеслось у него в голове. Холодный пот выступил у него на лбу. Александр повернулся, взял с прилавка его меч, медленно вытащил клинок из ножен и осмотрел его на свету.

– Очень грубая подделка, – сказал он, – но руку им отрубить всё же можно!

Александр сделал шаг вперёд, доски поля жалобно заскрипели под его ногами.

– Подожди! – взмолился молодой человек.

– Он сейчас обделается! – презрительно сказала Айя.

– Заткнись идиотка! Ты вообще уже давно мертва! – заорал на неё молодой человек.

– Вытяни руку! Можешь сам выбрать какую! – спокойно сказал ему Александр.

– Подожди! – вновь взмолился молодой человек плаксивым голосом, как бы защищаясь он вытянул правую руку вперёд, и сразу услышал звук рассекаемого клинком воздуха, потом резкая ослепляющая боль, глухой звук падения чего-то тяжёлого, что стало теперь чем-то от него отдельным, он задохнулся, упал на колени, захрипел, сжался, во рту его пересохло. Он сидел на полу и не мог даже закричать.

– Если чип у тебя в левой, ты не умрёшь! – холодно сказал ему Александр, опуская меч по которому струилась тёплая кровь. Айя молчала.

На улице залаяла собака. Он и девочка обменялись быстрым взглядом, Айя спрыгнула с прилавка, схватила пистолет и метнулась к лестнице, которая вела на второй этаж. Александр присел над раскачивающимся от боли из стороны в сторону молодым человеком.

– Как же больно! – стонал тот, лицо его было серым, крупные капли пота выступили на нём.

– На твоём месте я бы поторопился прирастить её, а то потом некоторые функции могут не восстановиться, – сказал Александр.

Стоя на коленях и неловко согнувшись, молодой человек полез под кимоно и вытащил тюбик с какой-то мазью, он весь трясся, на глазах его выступили слёзы.

– Давай-ка я тебе помогу! – Александр подобрал отрубленную руку, положил её рядом с собой, потом обнажил кровоточащий обрубок под рукавом кимоно, щедро выдавил мазь на рану, рана почти сразу начала пениться. Молодой человек заскрипел зубами, слёзы потекли у него из глаз, он смотрел на Александра одновременно с ужасом и с покорностью. Хозяин лавки приставил руку к пенящейся ране, и рука почти сразу приросла на место, она начала конвульсивно дёргаться, сокращаясь, как будто была ещё сама по себе, несколько провернулась относительно своей оси и замерла, дёргаясь едва заметно.

– Господи как же больно! – с невыразимым страданием прохрипел молодой человек, он скорчился на полу, отведя приросшую руку в сторону. Через несколько секунд на том месте, где был разрез, оставался только рваный кольцевой шрам, рука полностью приросла. Молодой самурай тяжело дышал, выкатив глаза с полопавшимися в них кровеносными сосудами. «Из-за чипа, он даже сознание потерять не может!» – подумал Александр даже с некоторой неуместной жалостью.

– Вот и всё. Шрам останется, конечно, но это будет тебе на память! – Александр взял молодого человека за отворот кимоно и приблизив своё лицо к его лицу заговорил громким шёпотом.

– Передай им. Я был наблюдателем в шести разных столетиях. Я совершил сто двадцать три прыжка во времени! Я работал на вас и знаю всех вас очень хорошо. Я никому из вас никогда не поверю! Я повидал всякого, и я устал от вас и вашей гнилой морали! Устал смотреть, как умирают люди, которые для вас просто страницы в старой книжке! Я вас не боюсь! Я буду защищать её до тех пор, пока жив! Убейте нас, если сможете! Под этим полом, – он указал себе под ноги, – почти сто килограмм динамита. Если с ней что-нибудь случится, я взорву не только эту лавку, но половину этого района! Скорее всего, начнётся пожар! Может быть, даже всё Эдо сгорит! Интересно знать, как вы будете устранять такое изменение в мировой истории! А теперь забирай свои железки и вали отсюда!

Александр схватил хнычущего молодого человека, сунул ему в руки его мечи и выволок на соседнюю улицу через чёрный ход.

– Мазь я оставлю себе в качестве трофея, так сказать! – он сунул тюбик под кимоно и не оглядываясь пошёл назад. Не успел он вернуться в лавку, как услышал звонкий голос Айя.

– Господин Кагимура, я сейчас отгоню собаку! Не бойтесь, она не кусается!

– Да уж, пожалуйста, молодая леди! – отвечал с улицы боязливый голос принадлежавший, по всей видимости, пожилому человеку.

– Кагимура-сан пришёл за своим лекарством! – сказала Айя, торопливо спускаясь со второго этажа.

Пробегая мимо Александра, она на секунду остановилась, схватила его за рукав кимоно, притянула к себе, приподнялась на цыпочки и чмокнула в щёку.

– Я люблю тебя! – прошептала она и покраснела.

– Я уже иду, Кагимура-сан! – донёсся до него её голос с улицы. Александр дотронулся рукой до своей небритой щеки, до того места которого только что касались её губы. «Надо побриться» – подумал он. Оглядевшись, он увидел лужу крови посреди лавки, не спеша взял с полки склянку с порошком и посыпал на кровь, на полу, раздалось шипение, и кровь почти мгновенно загустела, свернулась, превратившись в порошок грязно-серого цвета, похожий на пепел. Александр своим гэта размёл этот порошок по полу, потом обошёл прилавок, и встал за ним, вернул склянку на полку, на лице его появилась дежурная приятная улыбка.

– Приветствую Вас Кагимура-сан! – сказал он с поклоном.

Они сели ужинать, когда стемнело. Айя только что вышла из ванной, мокрые волосы её были распущены и свободно ниспадали на плечи, сквозь полупрозрачную юкату, читались угловатые контуры её тела. Александр несколько раз бросал на неё косые взгляды и каждый раз, когда поднимал глаза, ловил её пристальный взгляд. Они ели в полном молчании, слышно было, как потрескивает пламя в лампе, и ещё как внизу ходит Моти, огромная собака устрашающего вида, с грязно-белой шерстью и безумными красными глазами. Время от времени она громко принюхивалась и убедившись, что хозяева наверху тяжело ложилась, так что под ней прогибались доски пола. Александр вспомнил, что когда Айя притащила эту собаку, тогда ещё подростка, худую и избитую, она показалась ему ужасно некрасивой и какой-то убогой.

– Ты ничего не понимаешь! Она красивая! – категорично возразила ему девочка.

И Александр решил её оставить. Сейчас он благословлял себя за такое решение. Моти выросла в крупную, бесстрашную, абсолютно преданную Айя собаку, готовую разорвать любого по первому её знаку. Александру было гораздо спокойнее, когда Айя ходила куда-то вместе с Моти. Собака пользовалась в их районе заслуженной славой, многие считали её демоном и даже люди не решались вставать у неё на пути.

– Ты покормила Моти? – спросил Александр. Его голос прозвучал в этой абсолютной тишине непривычно громко.

Айя кивнула. «Она бы сейчас выла как безумная, если бы была голодна!» – подумал Александр. Айя сидела к нему в пол оборота, её юката чуть сползла, обнажая угловатое плечо, плавным движением она собрала волосы в хвост, обнажив аккуратное ушко и длинную тонкую шею, это движение было совсем, как у взрослой женщины и совсем не подходило ребёнку. Александр почувствовал, что краснеет, его пальцы отбарабанили нервную дробь по низкому столику. За те два года, что они были вместе, она очень выросла и, хотя он догадывался, что окружающие не считают её красивой, Александр видел, что она невероятно похорошела. Сексуальность постепенно пробуждалась в ней и это его пугало. С удовлетворением он отметил, что Айя как-то вся вытянулась и окрепла, вероятно, она была бы довольно высокой, если бы с детства хорошо питалась.

– Что? – спросила она с вызовом, поймав его недовольный взгляд.

Он поморщился.

– Айя, ты ведёшь себя неприлично, – сказал он тихо.

– Не понимаю, о чём ты говоришь, – отвечала она, как бы в задумчивости проведя длинным указательным пальцем по своему обнажённому плечу.

– Я пойду спать, – сухо отвечал Александр, он начал вставать и тут Айя сказала, глядя ему в глаза прерывающимся голосом. Он понял, что она тоже нервничает. «Ну, вот это сейчас произойдёт!» – пронеслось у него в голове.

– Подожди. Я хочу поговорить с тобой!

Александр опустился на место, в животе у него одновременно болезненно и сладко закололо.

– Тот, кто приходил сегодня, это был человек из твоего времени? – спросила она.

Он кивнул, не глядя на неё.

– Нас нашли. Так ведь? – продолжала она с напором.

– Да.

– Значит, они придут снова?

– Вероятно. Но в Эдо им не так просто будет…

– Тем не менее, уже завтра мы с тобой можем умереть? – нетерпеливо оборвала его Айя.

– Этого нельзя исключать, – со вздохом согласился с ней Александр.

– Ну и какого чёрта ты делаешь? – взорвалась вдруг Айя, она приподнялась уперевшись обеими руками в стол.

– Не понимаю…

– Ты хочешь, чтобы я умерла девственницей?! Это что у тебя фетиш такой? – она грубо перебивала его, не давая толком возразить.

– Подожди! Ты же ещё ребёнок!

– Ребёнок?! – она сбросил с плеч юкату, обнажившись до пояса, взгляд его остановился на её маленьких уже обретающих красивую форму грудках.

– Ты не у себя дома! Здесь женятся и выходят замуж с двенадцати лет! Посмотри на меня! Скажи мне, что я не нравлюсь тебе, и я оставлю тебя в покое! – она резким движением смахнула посуду со стола, подалась вперёд, выскользнув из своей юкаты и обнажённая оказалась на столе перед ним. Он не мог ей ничего сказать, взгляд его остановился на её лобке, поросшим маленькими, нежными волосиками.

– Мои месячные стали регулярными. Я взрослая! – она потянулась своими губами к его губам.

– Не хочу ни о чём сожалеть! – шептала она, лаская его грудь под кимоно своими длинными тонкими пальцами. Он подумал, что она и, правда, самая красивая в мире. Александр понял, что не может ей сопротивляться, она опрокинула его на спину, засунула свой маленький язычок ему в рот, и в голове у него всё смешалось, у него не было сил оттолкнуть её. Айя шептала ему какие-то бессвязные глупости:

– Я стану лучше, чем любая женщина твоего мира! Я научусь играть на этом дураком сямисэне! – всё в таком духе.

Вдруг она восторженно охнула и отстранилась.

– Он у тебя такой большой! – прошептала она почти с испугом. На лице её страх и восторг причудливо смешались. Свет лампы покрыл её кожу золотым сиянием.

– Можно мне его потрогать? – спросила она с благоговением.

– Валяй! – Александр откинулся на спину и закрыл глаза.

– Я его поцелую? – услышал он её голос. «Айя что ты делаешь?!» – подумал он, потом ему стало так приятно, что он почти перестал что-либо соображать.

Лампа догорела и погасла, покрытые испариной они лежали рядом на футоне тяжело, сбивчиво дыша. Александр ни о чём не думал. Он с удивлением осознал, что не испытывает ни малейших угрызений совести. «Я тоже не хочу ни о чём сожалеть!» – подумал он. Поднявшись, он поискал своё кимоно.

– Ты куда? – сонно проговорила девушка.

– Я сейчас, – он укрыл её обнажённое тело, и она довольно улыбнулась.

– Я люблю тебя, – прошептала она.

– Я тоже люблю тебя, Айя, – сказал он.

Глаза её слипались, она улыбнулась ему и так погрузилась в сон с улыбкой на полуоткрытых губах. Он смотрел на неё спящую, и сердце его переполнялось любовью и нежностью к этой девушке. Александр подумал о том, что знал о ней. Проститутка из квартала Красных фонарей не была её матерью. Айя была подкидышем и не знала ни отца, ни матери. Ещё ребёнком она вообразила, что родилась в знатной семье и потом всем об этом рассказывала. На самом деле даже возраст её был известен только приблизительно. Когда воспитывавшая её женщина заболела и умерла, её взяли в качестве служанки в рёкан. До встречи с Александром в её жизни не было почти ничего хорошего. Он был совершенно уверен, что Айя должна была умереть в тот день. Но сейчас она сладко посапывала здесь рядом с ним. Он вдруг ощутил себя счастливым. «Пусть даже это только сейчас, всё равно оно того стоило!» – подумал он с удовлетворением. Ему не спалось, Александр лежал, слушая спокойное дыхание Айя. За окном начало светать, воздух на улице стал мутным и серым, внизу на первом этаже громко завозилась проснувшаяся Моти. Столица медленно просыпалась. Наступил новый день. Ещё один.

Сакура.


Молодая, стройная девушка в расшитом цветами сакуры кимоно, осторожно приоткрыла сдвижную перегородку в небольшое изолированное от игровой залы помещение. За тонкой стеной вовсю шла игра. Доносился пьяный хохот и вскрикивания, гейши бесшумно сновали между играющими не забывая подливать гостям сакэ. Девушка в цветастом кимоно обменялась взглядом, с немолодым грузным мужчиной, сидевшим за низким столиком. Потом также бесшумно закрыла перегородку и мелко перебирая ногами в белых таби засеменила в игровой зал. В маленьком помещении, кроме грузного немолодого чиновника сидели ещё двое мужчин. Напротив пожилого молодой самурай, скрючившийся так, словно у него прихватило живот, в углу сидел ещё один человек лицо которого нельзя было разглядеть в сумраке. Громкие голоса из-за тонкой стенки заставляли сидевших в этой комнатке постоянно повышать голос.

– Что он сказал? – угрюмо спросил пожилой.

– Он отрубил мне руку! – нервно отвечал молодой человек.

Пожилой приподнял густые брови, что должно было означать некоторое удивление. Молодой натянуто хохотнул и подняв рукав своего кимоно показал кольцевой шрам на своём предплечье.

– Что ты ему сказал? – спросил пожилой чиновник.

– Ничего, – отвечал молодой болезненно скривив губы, – предложил ему выход из этого положения,  а он…

– Прямо, перед тем как он отрубил тебе руку, что ты ему сказал? – перебил его пожилой.

– Ну, что-то про эту его девчонку, – не хотя отвечал молодой самурай.

– Дурак, – пробормотал пожилой.

– Сугахара-сан, Вы не предупреждали нашего друга, о том, как и что он должен говорить и чего не должен?– впервые заговорил человек из тени. Голос его прозвучал глухо и равнодушно.

– Я его предупреждал, – сухо отвечал Сугахара, не поворачивая головы.

– Продолжайте! – обратился он к молодому человеку.

– Чего продолжать? Он сказал, что взорвёт всё Эдо к чертям, если мы тронем его девчонку! Сказал у него сто килограмм динамита в погребе!

"Врёт! Нет у него динамита. Неоткуда ему его взять!" – подумал Сугахара, но вслух этого не сказал. Человек в тени хмыкнул, как будто бритвой провели по стеклу. Молодой самурай передёрнул плечами.

– У него револьвер, похож на Кольт тридцать восьмого калибра, патроны к нему видимо тоже есть, – продолжал он угрюмо.

– Откуда он у него? – снова подал голос человек из тени.

Сугахара поморщился так, словно у него разболелся зуб.

– Это сейчас неважно, – сказал он.

– Возможно, Вы правы Сугахара-сан, – согласился с ним человек в тени.

– Что это за девчонка, ради которой он пошёл на всё это? – спросил он у молодого человека.

Тот пожал плечами.

– Девчонка, как девчонка. Несколько симпатичнее, чем другие женщины здесь. Но в целом ничего особенного.

Сугахара опять поморщился, он видел эту Асахи здесь в Эдо. Она напомнила ему его дочь, она показалась ему необычайно оживлённой и по-детски милой. Но не это поразило его. Его поразил её вызывающий, уверенный взгляд, поразило, что эта Асахи выглядела теперь как одна из них. Именно сейчас он вдруг осознал, что она стала похожа на наблюдателя.

– Как Вам показалось, они спят вместе? – спросил человек из тени.

– Не знаю. Не понятно, – угрюмо отвечал молодой человек, – я понял только одно, Смирнов в совершенно невменяемом состоянии. Я не думаю, что с ним удастся договориться.

Сугахара помолчал, потом медленно заговорил:

– Я считаю, что нет нужды сейчас форсировать события. Они ни во что существенное не вмешиваются, а даже если изменения происходят, мы без особого труда можем купировать последствия. Здесь для нас это не составит особого труда. Устраивать бойню в Эдо не в наших интересах. Поспешные и не продуманные действия могут привести к неприятным последствиям.

Он замолчал.

– Меня это не интересует! Это ваши дела! Я хочу вернуться, как можно скорее! – молодой человек начал говорить эту фразу решительно, но к концу своей тирады сбился на почти умоляющий, просительный тон.

– Заткнись! – равнодушно отвечал ему человек из тени. Молодой самурай втянул голову в плечи и сжался ещё больше, почти сложившись пополам. На несколько секунд наступила тишина, щедро разбавляемая пьяными криками и звуками расстроенного сямисэна из соседней комнаты.

– Продолжайте Сугахара-сан, – донеслось из угла.

– Если он сбежит, нам придётся опять искать его. Опять же возможные неконтролируемые изменения, – Сугахара тяжело вздохнул, – я считаю, мы ещё сможем использовать Смирнова, да и эту Асахи, думаю тоже. Они могут быть нам полезны, как наблюдатели, а может быть и не только.

Сугахара замолчал, молодой самурай сидел, нервно косясь на человека в тени.

– Я хочу вернуться, – пробормотал он снова.

– Пошёл вон, – равнодушно сказал ему человек в тени.

Самурай поднялся и не попрощавшись вышел, всё также болезненно согнувшись.

– Сугахара-сан, я оставляю это на Вашу ответственность. Вы понимаете, что это значит? – спросил тёмный человек.

– Я понимаю, – спокойно отвечал Сугахара.

– Хорошо. Я ухожу, – человек поднялся, почти тут же приоткрылась перегородка и в комнату проскользнула девушка в цветастом кимоно. Тёмный человек вздрогнул, рука потянулась куда-то под полы кимоно.

– Не бойтесь. Это мой человек, – сухо сказал Сугахара, уголки его рта лишь на мгновение тронула презрительная усмешка.

Тёмный человек шумно выдохнул, девушка смотрела на него ничего выражающим взглядом.

– Тогда ладно, – отвечал тёмный человек с явным облегчением.

– Сакура проводит Вас, – сказал ему Сугахара, он и девушка опять обменялись быстрыми взглядами, когда она смотрела на Сугахару, её взгляд мгновенно загорался, едва отводила взгляд, лицо её снова становилось непроницаемым.

– Следуйте за мной, господин, – девушка прошла через всю комнату, сдвинула в сторону другую перегородку и выскользнула в узкий коридор, тёмный человек торопливо последовал за ней. Оставшись один Сугахара глубоко задумался, через весь его лоб пролегла глубокая морщина. Вернулась девушка, также бесшумно двигаясь она опустилась на колени напротив Сугахары, аккуратно разгладила на коленях складки своего кимоно и замерла пристально глядя ему в лицо. На щеках гейши выступил румянец, глаза заблестели. Почувствовав её взгляд, мужчина посмотрел на неё, по её телу прошла дрожь, она даже слегка застонала. На её почти детском лице не было никакой косметики, но она и не нуждалась в том, чтобы набеливать кожу или подводить ресницы, она была красива природной естественной красотой. Сугахара поднял на неё глаза и тут же потупился. "Она и, правда, самая красивая женщина в Эдо. А может и во всей Японии" – подумал он. Слово женщина, которое так не подходило этому почти ребёнку, кольнуло его в самое сердце. Сакура лишь немного не дотягивала по возрасту, чтобы годиться ему во внучки. Он опять подумал о том, что она ровесница его младшей дочери. Сугахара вспомнил, как впервые увидел Сакуру. Вспомнил щемящее болезненное чувство, возникшее от невозможности обладать ею, и захлестнувшее его желание. Впервые в жизни он захотел чего-то так сильно, что готов был нарушить любые инструкции, готов был пойти даже на преступление. И он добился своего. Это получилось легче, чем он ожидал. Может быть, на женщин этой эпохи, да ещё настолько неискушённых, было проще произвести впечатление чем он думал. Но всё же ему иногда трудно было поверить в это, позже когда она стала его женщиной, он в душе часто удивлялся этому. Он поднял глаза и посмотрел Сакуре прямо в лицо. Из-под тяжелых, опухших от бессонницы век его глаза смотрели так, словно Сугахара рентгеном просвечивал человека насквозь. Мало кто мог выдержать этот тяжёлый как каменная плита взгляд. Но Сакура, похоже, этого совершенно не замечала, она не отвела глаза и не потупилась. Она всё также смотрела на Сугахару, и в глазах её он видел лишь абсолютную любовь и преданность, такую, какая бывает, наверное, только у собак. Ему стало не по себе, он отвёл глаза. " Она действительно меня любит!" – подумал Сугахара. Было ли дело в том, что благодаря ему её жизнь стала почти совершенно безоблачной и безопасной или на неё действовала магия его имени и статуса, но эта совсем юная красавица действительно любила его. Сейчас сидя наедине с самой желанной для него женщиной Сугахара особенно остро ощущал себя стариком.

– Что-то случилось мой господин? – спросила Сакура так тихо, словно боялась потревожить его размышления. Всё также глядя на Сугахару, она плавным движением распустила волосы, и плотный чёрный водопад рассыпался по её плечам.

– Ничего не случилось. Много всяких забот, – рассеяно отвечал Сугахара не отводя от неё взгляда.

Сакура достала небольшой черепаховый гребень и спросила:

– Расчешешь мои волосы?

Она передвинулась поближе к нему и сидя на коленях повернулась к Сугахаре спиной. Он взял гребень и принялся медленно расчёсывать  её длинные блестящие волосы, нежные и приятные на ощупь словно шёлк. Случайно рука его коснулась её спины, и он вдруг понял, что она дрожит как в лихорадке.

– Что с тобой Сакура? – спросил он пораженный.

Она вздрогнула всем телом и ссутулилась поникнув.

– Ты не останешься со мной сегодня? – спросила она тихо.

Сугахара вздохнул. Сегодня ему нужно было быть дома. Он провёл рукой по её дрожавшей спине.

– Я останусь, – подавив вздох, сказал он.

– Правда? Правда, правда? – Сакура обернулась к нему и бросившись на шею устроилась у него на коленях поджав ноги.

– У тебя от меня одни проблемы? – сказала она грустно.

– Не говори ерунды! Ты единственная прекрасная часть моей жизни, – отвечал Сугахара.

Сакура взяла маленькими ладошками его большую широкую ладонь и начала ласкать её своими нежными пальцами. Потом вдруг быстро поднесла его руку ко рту взяла в рот два его пальца указательный и средний. Её язык, обволакивая, вращался вокруг них, Сугахара ощутил как во рту у неё горячо и его член сразу отреагировал. Почувствовав это Сакура взяла его свободную руку, и чуть раздвинув бёдра, направила его пальцы себе между ног. Там внизу она тоже была горячей и влажной. Все тяжёлые мысли Сугахары улетели прочь, сейчас он не мог думать ни о чём кроме неё.

– Я люблю тебя Сакура! – проговорил он, целуя её маленькое ушко. Сакура задышала прерывисто, она как будто всхлипывала в ответ на движение его пальцев погружавшихся в неё. Сугахара вдыхал запах её волос, вдыхал её запах, она пахла ребёнком и одновременно возбуждённой женщиной. Сакура вздрогнула, по всему её тела прошла крупная дрожь, она закусила нижнюю губу, сдерживая крик. Тяжело дыша, она посмотрела Сугахаре прямо в глаза, лицо её горело, глаза затуманились. Обняв его за шею она приникла своими губами к его губам. Её губы были горячие и расслабленные.

– Я кончила, – прошептала она ему в ухо.

– Сакура.

– Да, мой господин! – отвечала она, после небольшой паузы, видимо с трудом осознавая реальность.

– У тебя всё хорошо? – спросил Сугахара.

Она глубоко вздохнула, приходя в себя.

– У меня всё хорошо. Здесь все знают, что я принадлежу Вам. Никто не посмеет меня тронуть! Кроме того Тайчи и Кен всё время со мной. Разве мне может что-то угрожать?

Сугахара тяжело вздохнул, снова поморщился, как будто у него болели зубы.

– Сакура, – проговорил он в полголоса, – я бы так хотел жениться на тебе! Но ты же знаешь!

Он замолчал.

– Всё хорошо, Сугахара-сама! Я всем довольна и не хочу ничего больше того, что у меня есть! Я счастлива, если могу быть Вам хоть немного полезной! – несколько поспешно проговорила девушка.

– Я хотела поблагодарить Вас за моего брата! Вы спасли его! Нет ничего, чего Вы не смогли бы сделать! – продолжала Сакура.

– Я сделал это для тебя, – отвечал ей Сугахара.

– Я знаю, – Сакура посмотрела ему в глаза, щеки её пылали.

– Мой брат хотел лично выразить Вам свою благодарность! – сказала она, проведя маленькой ладонью по его щеке.

– Хорошо, пусть завтра зайдёт ко мне! – Сугахара задумался на секунду.

– Мне нужна будет, твоя помощь, Сакура! – сказал он.

– Всё что угодно, моему господину! – отвечала девушка.

– Сегодня утром я велел принести в твою комнату ящик. Завтра ты должна будешь доставить его одному моему старому другу. Знаешь аптекаря Асахи?

– Знаю, мой господин.

– Завтра я пришлю к тебе свой паланкин. Это надёжные люди, ты можешь использовать их, как посчитаешь нужным. Этот ящик ты должна передать Асахи-сану лично. Проследи, чтобы никто не открывал его и сама туда не заглядывай! Ты меня поняла?

– Да, Сугахара-сама! – Сакура поклонилась.

– Из всех людей полностью я доверяю только тебе! Именно поэтому я прошу тебя выполнить это небольшое поручение!

Сакура ловила каждое его слово.

– Я Вас не разочарую! – сказала она твёрдо.

Её интонация не понравилась Сугахаре.

– Сакура, ты не должна делать ничего без моего разрешения! Ты понимаешь? Ничего! Ты моя собственность! Твоя жизнь принадлежит мне! Не забывай об этом! – резко сказал Сугахара.

– Простите, я забылась! – испуганно проговорила Сакура, опуская голову.

Сугахара сразу смягчился.

– Всё в порядке. Просто доставь завтра этот ящик аптекарю Асахи! И передай ему, что это подарок от Сугахара-сана! Убедись, что всё пройдёт хорошо! Из рук в руки! Ты поняла?

– Да, мой господин!

Сакура поколебалась секунду, потом снова уселась Сугахаре на колени.

– Я помню, как впервые увидела тебя! – проговорила она с плохо скрываемой радостью.

– Я подумала, что ты похож на огромного медведя. Ты был на голову выше всех остальных мужчин и выглядел гораздо сильнее их всех вместе взятых. Я была тогда жалкой майко, самой младшей из всех. И я подумала, вот мужчина, которому нужно принадлежать! Я подумала, вот бы я была не я, а самая прекрасная женщина в Эдо! Вот тогда ты обратил бы внимание на меня, и я могла бы стать твоей женщиной! Тут я заметила, что ты уставился на меня и у тебя такое лицо… ну, как будто я тебе понравилась. Помню, моя кровь закипела. А сердце забилось так сильно, что казалось, готово было выскочить из груди. Неужели это возможно? – Сакура счастливо засмеялась. Обняв руками Сугахару за шею, она смотрела ему прямо в глаза. На губах её блуждала загадочная улыбка.

– Пойдёмте в мою комнату, Сугахара-сан! – не смело предложила она.

– Я же просил называть меня Рё, – сказал он мягко.

– Рё, – повторила она.

Сугахара прижал её к себе, она была такая маленькая и тоненькая в его могучих объятиях.

«Нельзя оставлять её здесь! Без меня она с ума сойдёт! Нужно будет забрать её с собой! Сделаю, чего бы мне это не стоило!» – подумал Сугахара. Его охватило одновременно возбуждение и приятное чувство спокойствия и расслабленности. «Держись Саша! Я смог выиграть тебе немного времени!» – эта мысль возникла в его мозгу и сразу же ушла. Дальше он думал уже только о ней.

Сакура встала, на мгновение оголилась её гладкая белая коленка, взяла Сугахару за руку и повела за собой, быстро перебирая маленькими ступнями. Они вышли в коридор, через который она несколько минут назад провожала тёмного человека. Коридор был узким, слабо освещался светом единственной лампады и казался бесконечными. Сугахара покорно шёл вслед за ней. В конце коридора они наткнулись на сидевшего у стены мужчину средних лет, на коленях у которого лежал длинный изогнутый меч в старых потрёпанных ножнах.

– Добрый вечер, Тайчи-сан, – поздоровалась с ним Сакура.

– Сакура, Сугахара-сан, – вяло отсалютовал им Тайчи

– Здравствуй Тайчи. Всё в порядке? – спросил его Сугахара.

– Всё тихо, как всегда – отвечал опытный буши.

– Где Кен?

– Пожрать пошёл. Сейчас вернётся, – лицо немолодого воина оставалось непроницаемым.

– Хорошо. Ты знаешь аптекаря Асахи, Тайчи-кун? – спросил Сугахара.

– Знаю, – коротко отвечал Тайчи.

Сугахара помедлил, как будто собирался сказать ещё что-то, но Сакура потащила его за собой, и через секунду он оказался в её комнате.

Тайчи остался один. Он задумчиво хмыкнул и прислушался. Шум из игрового зала сюда почти не долетал. В конце коридора раздались тяжёлые шаги, и свет лампы осветил подошедшего молодого плотного мужчину с растрепанными волосами, в грязном кимоно неопределённого цвета. Щеки и лоб его были изъедены оспой, в правой руке он держал длинный меч в ножнах, короткий меч был заткнут за его пояс. Пожилой смерил его оценивающим взглядом и прищурился. Молодой уселся на пол рядом с Тайчи и положил меч рядом с собой. Пожилой самурай поморщился, от молодого сильно пахло сладковатым запахом недавнего секса.

– Босс здесь? – спросил пришедший, громким шёпотом.

– У неё, – отвечал Тайчи.

– Понятно.

– Ты как, Кен? – спросил Тайчи с интересом.

– Как в раю, – отвечал молодой, мечтательно.

– Она горяча! – добавил он с явным удовольствием.

– Я сказал боссу, что ты пожрать отошёл, – сказал Тайчи.

– Хорошо.

– Хочешь тоже? Она сейчас ещё вся мокрая там, – предложил Кен.

– Воздержусь, – угрюмо отвечал Тайчи.

– Как хочешь, – Кен почесал у себя в паху и зевнул.

– Повезло нам, что мы служим Сугахара-сану! Работа совсем простая, жрать можно от пуза, спать есть где, да и бабы здесь ничего! – сказал он удовлетворённо.

Тайчи промолчал.

– Эта Сакура она красавица, конечно, может быть она самая красивая женщина в Эдо, и умна не по возрасту, но говорят, Сугахара-сан её чуть ли не на помойке нашёл, – продолжал молодой.

– Больше слушай разных придурков, – проворчал Тайчи.

– А что, – продолжал Кен, оживляясь, – как думаешь, почему он нас взял к себе?

Тайчи помолчал, ему живо представилась тюремная камера, он как будто вновь ощутил её зловоние, испытал чувство беспросветного отчаянья от ожидания неминуемой казни, потом сказал медленно.

– Кен ты хоть и не шибко умный, но скажи мне, как думаешь, сколько мечников в Эдо сильнее тебя?

– Сколько? – Кен задумался.

– Мне кроме тебя никто в голову не приходит, – сказал он, наконец, смутившись, – но ведь и с тобой мы не дрались, следовательно…

– Сколько нужно буши чтобы завалить тебя? – перебил его Тайчи.

– Если опытных, то десяти, наверное, хватит, – предположил Кен скребя грязной пятернёй заросший щетиной подбородок, – хотя зависит от обстоятельств, конечно. Помню однажды в Киото, их было двенадцать первоклассных мечников, а я один! Один против двенадцати! Они, конечно, были сильно навеселе, но и я тоже был нетрезв…

– Вот тебе и ответ, – снова перебил его Тайчи.

– А ведь и, правда! Ты башковитый, аники, – обрадовался Кен, – два самых сильных мечника и оба у Сугахары-сана! Наш босс крут!

– Ага, – язвительно заметил Тайчи, – и если бы не он, болтались бы мы сейчас на каком нибудь дереве и птицы нам глаза выклевывали.

Кен задумался.

– Странно это, – сказал он, наконец, – Сугахара-сан взял нас к себе, но мы только и делаем, что его девчонку стережём, а сам он без охраны ходит. Я видал он сегодня пришёл даже без меча! Он хоть и не буши, но человек не робкого десятка!

– Чтобы ты понимал! – сказал Тайчи с презрением, – да он умнее десятерых, таких как мы вместе взятых.

– Это так, – покорно согласился Кен, – но всё же странно, что он так привязался к этой Сакуре. Мне кажется, что ради неё он бы всё Эдо с землёй сравнял!

Тайчи взглянул на него и ничего не ответил, потом он тяжело поднялся, потянулся, расправляя широкие плечи.

– Пойду, посмотрю, что на улице делается.  Ты оставайся тут на всякий случай. Завтра в город пойдём.

– С Сакурой? – уточнил Кен.

– С кем же ещё?

Тайчи засунул меч за пояс, и неторопливо пошёл по длинному корриду к выходу. Оставшись один, Кен некоторое время сидел, размышляя о чём-то и время от времени простодушно улыбаясь.

– Босс теперь у неё до утра останется, – сказал он самому себе и принялся негромко напевать какую-то песенку.

Войдя в свою комнату, Сакура на секунду замерла, потом стоя к Сугахаре спиной развязала пояс и сбросила кимоно к своим ногам. Она знала, что её тело нравиться ему. Однажды он сказал ей, что у неё соблазнительное тело школьницы. Сакура не поняла, что он имел в виду. Она поняла только, что он считает её тело привлекательным. Сама она думала, что слишком худа. Собственная грудь ей правда нравилась, она считала её довольно большой и красивой. Ноги и попа вроде тоже были ничего. Он так сказал. Постепенно она привыкла считать себя привлекательной.

– Где Акико? – спросил он, пожирая её глазами.

– Я отпустила её, – отвечала Сакура. Обнажённая она подошла к Сугахаре, и опустившись перед ним на колени начала раздевать его. Он не дал ей закончить поднял и прижал к себе. Сакура обняла его руками за поясницу и, прижалась к нему всем телом.

– Сакура, – тихо проговорил Сугахара, – скоро мне нужно будет уехать из Эдо.

Она вздрогнула и вся как-то сжалась, как будто он ударил её. К горлу его подкатил ком.

– На этот раз я хотел предложить тебе поехать со мной, – сказал Сугахара хрипло.

Сакура подняла лицо и посмотрела на него.

– Она тоже поедет? – спросила девушка.

– Нет. Только ты и я, – отвечал Сугахара, нежно гладя её волосы.

– Я хочу поехать с тобой, – сказала Сакура тихо и как-то неуверенно.

– Сугахара-сан, – начала она.

– Зови меня Рё, – поправил её Сугахара.

Сакура уткнулась лицом ему в грудь и прошептала:

– Рё.

Сугахара лежал расслабившись и смотрел на лицо Сакуры. Он чувствовал, что сейчас она только притворяется спящей. Она старательно сжимала веки, и он подумал о том, что она просто не хочет его беспокоить. Из-под её длинной ресницы появилась вдруг большая прозрачная слеза.

– Сакура, – прошептал он.

Она открыла глаза, вывернулась из его рук и села прижав ладонь к глазам, обнажённая спина её вздрагивала.

– Сакура, – повторил он растроганно.

– Сугахара-сан, – голос её прервался.

– Рё, – сказал он мягко.

– Рё, – повторила она машинально, – я всё время обманываю тебя. Когда я говорю, что всем довольна, я лгу тебе! Такая, как я не имеет права мечтать об этом, но я ничего не могу с собой поделать! Я ненавижу эту женщину! Я мечтаю быть на её месте! Я не понимаю, почему она, а не я встречает тебя дома каждый вечер. Мне так больно. Когда я лежу здесь одна без тебя в этой золотой клетке под охраной этих твоих головорезов, мне в голову приходят страшные мысли. Я думаю о том, чтобы в твой следующий визит убить тебя во сне, а потом покончить с собой. Так мы навсегда остались бы вместе. Я боюсь сама себя, боюсь этих мыслей. Без тебя мне так тоскливо. Но когда ты со мной я сразу обо всём забываю.

– Сакура, – он погладил её дрожащую спину, – прости меня. Я принёс тебе столько страданий.

– Неправда! – плача она бросилась ему на шею и начала покрывать поцелуями его лицо.

– Самое лучшее, что со мной случилось это встреча с Вами Суга… Рё! Я боюсь, что опять всё сорвется и Вам придётся ехать вместе с этой женщиной, – продолжала она жалобно всхлипывая.

– Ты у меня ещё такой ребёнок, – улыбнулся Сугахара.

– Я поеду либо один, либо с тобой. Взять её туда я не могу, да и не хочу, – сказал он серьёзно.

Сакура прижалась к нему, постепенно она успокоилась.

– Если эти парни тебя пугают, я пришлю тебе других, – сказал Сугахара, перебирая её густые чёрные волосы.

– Не надо. Всё хорошо. Про них здесь всякое болтают, но я уверена, что это только слухи. Они всегда заботятся обо мне. Я знаю, что это лучшие твои люди, они преданы тебе и именно поэтому ты прислал их защищать меня. Может быть, я и дурочка, но это я понимаю, – сказала Сакура.

– Ты не дурочка, – отвечал Сугахара.

– Ты очень дорога мне, – добавил он. «Может быть дороже всего на свете!» – подумал он.

Прижимаясь к нему всем телом она затихла. Дыхание её стало ровным и спокойным. Он подумал, что сейчас она и правда заснула. Он стал думать о Смирнове, этой Асахи, потом мысли его перескочили на Сакуру. Как воспримет его дочь появление этой средневековой девушки? Сугахара решил, что расскажет Сакуре о своей дочери. «Без меня ей не выжить!» – думал он засыпая. Ему приснился его дом в Токио. Он шёл по своему дому, нащупывая дорогу руками как слепой. Перед ним оказалась дверь в спальню дочери. Сугахара осторожно отворил её и шагнул во тьму. Вот он уже на кровати Мари гладит руками её тело сквозь одеяло. Потом он набросил одеяло на голову дочери и стянув с нежных ног пижамные штаны навалился на неё раздвигая коленом её бёдра. Мари отбивалась и мычала, он прижал её руки к кровати, и вошел в неё заглушив одеялом её крик. Она перестала биться, он двигался в ней, и ему было невероятно приятно. Вдруг страх кольнул его в самое сердце. Дрожащей рукой он откинул одеяло с лица Мари. У его дочери было лицо Сакуры, лицо её было бледным как лист бумаги, она не дышала. Остановившимися глазами она смотрела в потолок, лицо её было искажено болью.

– Сакура, – прошептал он и проснулся весь в холодном поту. Он сел на постели. В комнате Сакуры было темно как в чёрном колодце. На лбу Сугахары выступила испарина, руки его дрожали, он задыхался. Сакура почувствовала его состояние и тут же проснулась. Она испуганно села с ним рядом, Сугахара почувствовал её дыхание на своём плече, её тёплая рука легла на его плечо, похоже, что в этой тьме она видела так же хорошо как днём.

– Что с тобой любимый? – её голос прозвучал взволнованно, Сугахара понял, что испугал её, и это привело его в чувство. Он обнял Сакуру и привлёк к себе, она провела рукой по его лбу и вздрогнула, потом взяла его большую медвежью голову и прижала к своей горячей груди. Сугахара обхватил руками её за талию и замер.

– Это просто глупый, ничего не значащий сон! – ласково говорила Сакура, гладя его жёсткие с проседью волосы. Сугахара прижимался к её груди, слушал как ровно, бьётся её сердце, успокаивался и старался ни о чём не думать.


Утром у аптеки Асахи появился шикарный паланкин в сопровождении двух неряшливо одетых буши больше походивших на бандитов. Их неопрятная одежда резко контрастировала с богато отделанным паланкином. Буши постарше подал руку, женщине помогая ей выйти из паланкина, голова и нижняя часть её лица была замотана платком. Женщина  отодвинула циновку и бесшумно возникла перед стоявшей за прилавком Айя. Один из сопровождающих внёс за женщиной длинный и видимо тяжёлый деревянный ящик. Без церемоний он водрузил его на прилавок перед онемевшей от неожиданности Айя.

– Подождите меня снаружи, – сказала женщина.

Голос её показался Асахи совсем молодым, даже юным, но в тоже время было, похоже, что она привыкла командовать своими слугами. Самурай молча кивнул, скрылся за циновкой и встал у входа. Теперь Айя видела только его большие волосатые ноги, обутые в старые гэта. Женщина размотала платок и Айя увидела перед собой совсем юную девушку примерно её ровесницу, но по сравнению с гостьей Айя почувствовала себя гадким утёнком. Эта девушка была одета и держалась как настоящая светская дама. Её кимоно было очень дорогим, даже кричаще дорогим, на руках золотые браслеты тонкой изящной работы, вообще каждая деталь её туалета начиная от серёжек в ушах и заканчиваятаби была дорогой и очень изысканной. То как она выглядела было очень по взрослому, и в то же время что-то неуловимо детское, трогательное присутствовало в ней. Айя обратила внимание на бумажный цветок в её волосах, похоже, что он был сделан её собственными руками. Несколько секунд гостья изучала Асахи, внимательно её рассматривая.

– Хорошенькая, – пробормотала она едва слышно.

– Что?

– Могу я видеть господина Асахи? – величественно спросила гостья.

Айя смутилась.

– Брата сейчас нет. Он пошёл на рынок и скоро вернётся, – сказала она растеряно. Только сейчас до неё вдруг дошло, что вообще-то она должна была испугаться неожиданному появлению в их лавке вооружённых людей. Айя опустила взгляд вниз, где на маленькой полочке под столешницей лежал заряженный револьвер. Тревожное чувство так и не появилось у неё. Асахи снова посмотрела на странную гостью.

– Хорошо. Я подожду его, – спокойно сказала та. Без приглашения  она уселась на сундук, стоявший перед входом составив вместе маленькие ступни в белых таби и дорогих гэта украшенных замысловатым орнаментом.

– Разрешите предложить Вам чаю? – решилась, наконец, Асахи.

– Спасибо. Не стоит беспокоиться, – отвечала гостья.

– Можно узнать Ваше имя? – спросила Айя

– Это не имеет значения, – сказала посетительница, но увидев, как изменилась в лице Айя, поспешно добавила:

– Я только посыльный.

Уже начинавшая злиться Айя успокоилась. Наступило молчание в течение, которого две девушки разглядывали друг друга. Асахи теперь, скорее, с неприязнью. Тишину нарушал только скрежет когтей Моти прохаживавшейся в соседней комнате.

– Там кто-то есть? – спросила гостья.

– Собака, – отвечала Асахи.

– Может быть, пустить её сюда?

– Не стоит.

Опять наступило неловкое молчание. К облегчению Асахи послышались знакомые шаги Александра. Самурай, стоявший на входе, посторонился, пропуская аптекаря внутрь.

– Кто вы такие? – услышала она его недовольный голос.

– Проходите, господин Асахи. Наша госпожа ожидает Вас, – отвечал стоявший у входа буши, неожиданно вежливо.

– Что это за головорезы там стоят? – спросил Александр входя. Голос его звучал несколько нервно. Когда он вошёл, Айя сразу обратила внимание, что он напряжён. Тут Александр заметил гостью и осёкся на полуслове. Девушка встала с сундука и поклонилась.

– Меня зовут Сугахара Сакура, – сказала она, – я приёмная дочь господина Сугахара Рё.

– Очень приятно, – отвечал смущённый Александр.

– Я, – начал он.

– Я знаю, кто Вы, – перебила его Сакура.

– У меня подарок для Вас от Сугахара-сама, – она указала на ящик.

– Спасибо, – Александр совсем растерялся.

– Спасибо Вам. Сугахара-сама просил на словах передать Вам следующее. Он просит Вас успокоиться и не нервничать. Он сказал, что решение Вашей проблемы доверено ему. Он сказал, что в ближайшее время Вам и Вашей сестре ничего не угрожает. Он занимается решением Вашей проблемы. Прошу меня извинить!

Девушка ещё раз поклонилась и быстро вышла, прежде чем Александр успел, что-либо ответить она залезла в свой паланкин, и отбыла в сопровождении своих телохранителей.

– Чертовщина какая-то, – пробормотал Александр.

– Ты её знаешь? – спросила Айя.

– Я о ней слышал. Говорят, она была гейшей, пока Сугахара не удочерил её.

– Посмотрим что там? – предложила девочка.

Александр развернул к себе ящик и откинул крышку. В ящике лежало нечто завёрнутое в шелковую ткань. Александр развернул её. На самом дне ящика лежало помповое ружьё десятого калибра с укороченным прикладом. Рядом были две коробки. Большая, в ней Александр обнаружил патроны и совсем маленькая.

– Какое красивое! – восхитилась Асахи, рассматривая ружьё.

– Двадцатый век, – заметил Александр, он открыл маленькую коробочку и невольно вздрогнул, на тёмно красной бархатной поверхности лежали две небольших металлических капсулы, чем-то напоминающие крошечных насекомых.

– Что это? – спросила Айя, испуг Александра передался ей.

– Это чипы. Пропуск во временной колодец, – медленно ответил ей Александр. Под коробочкой лежала сложенная пополам записка. Почерком Сугахары было написано на русском:

«Даю тебе два чипа, один для тебя, другой для твоей сестры. Они «пустые», в них нет никакой программы. Ты знаешь, что поставить их гораздо проще, чем удалить )). Можешь воспользоваться ими, когда придёт время, если хочешь, конечно. Удачи. Твой семпай Сугахара Рё.»

Александр отложил записку, Айя прочитала её заглядывая ему через плечо.

– Теперь мы можем путешествовать во времени? – спросила она с неуместным, как показалось Александру воодушевлением.

– Не спеши, – отвечал он угрюмо, – удовольствие это не из приятных. Особенно для девочки.

– Я уже не ребёнок, – насупилась Айя.

– К тому же придётся поместить в собственное тело вот этих вот жучков!

Айя фыркнула.

– Ладно. Давай пока отложим это, – примирительно сказал Александр. Он запер ящик и убрал его под прилавок.

–Выпусти Моти, он давно уже скулит, – сказал он.

– Сейчас! – Айя убежала.

Александр опёрся ладонями о прилавок, провёл рукой по шершавой поверхности доски, ощутил её живое тепло. «Это время не хуже любого другого» – подумал он.

Конец.


Оглавление

  • Принцип невмешательства.
  • Сугахара Рё.
  • Сакура.