Адреналиновый Рай [Анна Митро] (fb2) читать онлайн

Адреналиновый рай Анна Митро

Пролог

Когда мне исполнилось шесть, отец уволился из автомобильного салона и открыл небольшую ремонтную мастерскую со своим другом. Мама работала медсестрой и поэтому часто после сада или школы я тусила в гараже. Ну как часто, всегда, если она задерживалась или дежурила в ночную смену. Я же боготворила отца и старалась за ним все повторять. Поэтому к десяти различала весь рабочий инструмент, к двенадцати знала основные узлы и выполняла роль «подавашки-принесишки», а к шестнадцати могла перебрать движок. К сожалению, особым успехам в школе это не способствовало.

Это было камнем преткновения в отношении родителей. Мама ругалась и говорила, что копаться под капотом ‒ «неженское дело», и что мне нужно иметь «стабильную профессию». Папа же отстаивал мое увлечение автомобилями, говоря, что будет кому передать бизнес и, вообще, хорошего механика везде «с руками оторвут». Так как ни один из них не уступал, в итоге сошлись к единому знаменателю, то есть светила после школы мне учеба на экономиста. Ведь это и хорошая профессия, как считала мама и, поможет вести дела в мастерской, не мешая моей любви покопаться в металле, как думал папа.

И вот, июнь, я поступила в универ, оставались какие-то несчастные два месяца свободы до учебы. А через две недели мне исполнялось восемнадцать. Еще год назад отец обещал, что подарит мне машину на совершеннолетие. Только выставил условие, если я хочу в ней что-то поменять или усовершенствовать, то это мое решение и делать мне все самой. К слову, с четырнадцати лет она платил мне небольшую зарплату. И я ее честно заслужила, ведь помимо мелких работ, вроде замены масла, была еще ненавистная, но очень важная уборка. Поэтому свои десять тысяч в месяц я имела и половину тратила на косметику, интересные вещи, перекусы, а половину откладывала. Скопилась приличная сумма, которую я с радостью потрачу на свою «малышку». А сегодня должны ее привезти.

Полгода я думала, какую машину выбрать, родители радели за практичность и безопасность, но о какой безопасности может идти речь, когда тебе восемнадцать? В итоге я все же уломала отца выбрать машину под мой характер. А мама все равно в них не разбирается. Сначала добрый папенька подсовывал мне Мазду МХ-5, замечательная кроха, впечатлилась я ее милым видом, мечтательно моргающими фарами, потрясающей управляемостью, но вот мощи в ней не было от слова совсем. К ней, конечно, можно было присобачить, например, движок от Форда Мустанга 1985 года, только это сплошное издевательство, пытаться всунуть его под такой маленький капот. Но тут на помощь пришли детские воспоминания и мой лучший друг. Когда мне было лет десять, я со школы в мастерскую бегала через старый автодром, где взрослые ребята учились запускать боком свои побитые жизнью Сильвии и Скайлайны, там же папа учил меня водить. Эти сладкие моменты не давали покоя. А в пятнадцать лет я увидела его. И если до этого образцом мужественности у меня были Татум и Вин Дизель, то тогда я поняла, что лысые мужчины не котируются. Парень лет тридцати с вечно непричесанными русыми вихрами и небольшой бородой, стройный, спокойный, он приезжал тренироваться всегда до обеда, поэтому я заставала лишь конец его тренировки, но то, как он ухаживал за своей машиной, купило меня с потрохами. Через месяц моего, казалось, тайного любования, он все же меня заметил, и уезжая, начал подмигивать фарами своего SXа. А потом он приехал к нам в мастерскую, отец расширился и у нас на территории был свободный бокс, который он сдавал таким «гонщикам», любителям самостоятельно повозиться под капотом. И в самом маленьком «механике» Мишка узнал школьницу, что почти ежедневно с наступления сезона до школьных каникул ловила конец его тренировки. А я, наконец, получила возможность рассмотреть машину и водителя вблизи. В итоге его «крошку» мы чинили вместе. Первым делом Миша посадил меня на пассажирское сиденье, прокатил и спросил:

‒ Что скажешь, мастер? ‒ лукавая улыбка навеяла мысль о том, что я бы хотела такого старшего брата.

‒ Больной скорее жив, чем мертв, ‒ прозвучал в тон ему мой ответ. ‒ Но дать полный диагноз могу, лишь проехавшись за рулем.

‒ Не наглей, Кнопка, ‒ щелкнул водитель меня по носу.

Обиженно надувшись, потерла кончик сопелки и начала перечислять, что чувствую, надеясь когда-нибудь добраться до руля этой машины:

‒ Моментами мне казалось, что машина теряет ход, хотя ты жмешь на газ, подергивается как-то. Еще у тебя «плавали обороты», странный скрип в районе мотора. А самое страшное, паршиво заводится твоя «крошка». Вероятно проблемы с топливным насосом, ‒ я сидела с умным видом, балдея от собственной крутости. Утерла-таки нос взрослому мужчине.

‒ И откуда же ты такая умная выискалась? ‒ засмеялся в ответ парень.

‒ От мамы с папой.

‒ Ладно тебе, кнопка, не обижайся. Я не со зла. Хочешь дам проехаться?

‒ Очень! ‒ почти завизжала я от счастья, и было кинулась на водительское кресло, как Миша остановил меня.

‒ Вот поможешь мне насос поменять, я даже пару уроков тебе дам.

Так началась наша дружба, и хоть мои родители смотрели на наши отношения с опаской, а Мишкины друзья со смешками вроде: «Малолетки, как глянцевый журнал, красивая обложка, откроешь, а внутри статья, статья», а девушки, что не задерживались надолго, с подозрением, мы не обращали на них внимания. Только одна из пассий поняла суть наших родственных чувств. И смеялась, что у моего «братца» рано проснулся отцовский инстинкт, который он с машины переключил на меня.

Поэтому я обратила свой взор на Ниссан, сначала на пятнадцатую Сильвию, такую как раз привезли на диагностику, а после случайно на сайте нашла продающуюся SX240, дорейстайлинговую, и пропала. Те же размеры и фары, что у Мяты, но безумное для меня количество кобыл под капотом. А главное она была такая же, как у Мишки.

К встрече своей малышки я готовилась с особым усердием: перетащила надувной матрас в мастерскую, запаслась энергетиками и пиццей на перекус, сложила побольше сменной одежды. Мама, конечно, вытащит меня нормально покушать, помыться и поспать, но пару дней я точно проведу со своей первой машиной, тем более «братец» обещал помочь. А еще до дня рождения нужно сдать на права, чтобы получить их в день совершеннолетия.

Глава 1

И вот я стою в своей комнате перед зеркалом, в любимых чёрных джинсах с дыркой на правом колене, поверх топа накинута рубашка с закатанными до локтя рукавами, русые волосы убраны в "колосок", зеленые глаза светятся счастьем. В комнату заглянул отец.

‒ Вась, ты завтракать идёшь? И ли будешь встречать свой транспорт голодная?

‒ Иду пап, иду, — мы удивительно похожи друг на друга, и внешне, и характером, и увлечениями.

Отсалютовав отражению и подхватив рюкзак, я вышла из комнаты. На кухне как всегда гремела посудой мама, это было её царство, так же как у нас с отцом мастерская. На эту квартиру мы всего пару лет как переехали. Новостройка недалеко от сервиса, раньше жили в меньшей, но ближе к центру. Только зачем он нашей семье, если здесь есть все, что нам нужно, а в институт я буду ездить на машине?

В этой квартире была кухня-гостинная с "островком", гостевая, моя и родительская спальни, два туалета и ванная. Спальни по плану оказались неправильной формы, поэтому в закутках отлично спрятались гардеробные, и так решилась проблема ненавистных мне шкафов. Только пара полок для книг над компьютерным столом у меня в комнате и трюмо в родительской.

Кинув вещи в коридоре, я устроилась за столом, передо мной дымилась яичница с гренками и пара домашних сосисок. Вот за что люблю маму, так за то, что у нас даже полуфабрикаты домашние. Просто раз в месяц мы выбираем день и всей семьей лепим пельмени, манты, котлеты, крутим сосиски. Даже дополнительную морозилку купили для этого, туда же уже нарезанные или нашинкованные овощи отправляются и ягоды местные. Очень удобно, если в обычные дни некогда готовить. Мой телефон зазвенел, когда на тарелке оставался последний кусок сосиски.

‒ Привет, кнопка!

‒ И тебе коннитива, сенсей!

‒ Я сегодня на работе до шести, но вечером обязательно к тебе, будем смотреть, что из твоей малышки сделать можно.

‒ Спасибо, Миш, ‒ как же хорошо иметь друга, который готов потратить летний вечер, а то и далеко не один на ремонт твоей машины.

Я сбросила звонок, папа махнул мне от двери, мол, поторапливайся. Пришлось быстренько дожевать завтрак и, сказав маме «спасибо, умчаться за ним вниз по ступенькам.

Погожий летний денек радовал чистым небом, солнышко грело от души, асфальт начинал плавиться с самого утра. Но меня это не напрягало, пять минут до стоянки перед работой и я увидела подъезжающий погрузчик. Беспредельное счастье затопило мое сердце и вылилось парой слезинок.

‒ Дочь, да ты что? Не рада?

‒ Папочка, я не рада, я в восторге! Понимаешь, это моя малышка! Спасибо!‒ от переизбытка чувств я стиснула отца в объятиях так сильно, что он крякнул, чмокнула его в щеку и побежала изучать свой подарок. Ободранная, страшного кирпичного цвета, немного побитая, с пошарпанным салоном.

Из погрузчика вышел, поигрывая ключами, пожилой водила в наколках, прикурил, внимательно посмотрел на меня, потом на наших механиков и на отца.

‒ Это что, эта обезьянка будет кататься?

‒ Сам ты, орангутанг, ‒ обиделась я. ‒ Ключи от машины давай.

Мужик отсмеявшись, протянул мне связку и накладную. Отец заглянул в документы и отдал ему деньги.

‒ Заводи, капуцин, ‒ Подбодрила меня эта горилла, щелкнул стартер, послышалось мерное урчание мотора. Улыбка вновь озарила мое лицо и тут же исчезла. ‒ Во девки пошли, лучше б борщ варить училась.

Что он ворчал дальше, я уже не слышала. Машина послушно проехала кружок перед парадной и даже выдержала мой криворукий или кривоногий «пончик». Папа, кстати долго смеялся, когда узнал, как называется способ сжечь резину задних колес крутясь вокруг передних. Заехав в бокс, я с нежностью погладила руль, и пошла к папе. Никаких погрешностей, не заявленных продавцом не нашлось, погрузчик можно было отпускать.

Еще через пять минут вокруг моего подарка собрался весь наш коллектив, а это двенадцать человек включая меня и папу, из них два маляра, Пашка и Коля двадцати пяти лет, они по совместительству работали в нескольких мастерских, так как покраска не была часто требуемой работой, и восемь слесарей, от самого пожилого и уже собирающегося на пенсию Васильича до улыбчивого Шурки, что недавно стал отцом и пахал теперь в две смены. Собственно все ребята работали два через два, выходя в выходные дни только если было много заказов. Ну еще в «дни жестянщика». Отец же был на месте с понедельника по пятницу, выходные, он говорил, это святое, семья это главное. На самом деле в мастерской все уже давно считали друг друга родственниками, а меня «дочерью полка». Собственно поэтому теперь мою машину окружал консилиум механиков.

‒ Ну что, Васек, что будешь делать с этим металлоломом? ‒ съязвил Сергей Борисыч, ровесник отца и спец по ходовой. Его и раньше раздражали женщины за рулем, а после развода стал совсем не выносимым, поэтому он цеплялся ко всем автоледи, теперь всегда будет зубоскалить в мою сторону.

‒ Да ладно, Серый, ты же слышал мотор, да и видел, он новенький, тут ремонт-то чисто символический, девичий ‒ лоску навести, да по мелочи обновить, электронику подогнать. Не бузи, ‒ осадил его Васильич. Тот разбурчался и ужел. ‒ А ты, Василиса, не обижайся на него, он же теперь махровый шовинист, у него все бабье ‒ либо дуры, либо стервы. А шо сам дурак, на такой женился, никогда не признает. Эх, Клава бы ему сейчас такую трепку задала, небеса ей пухом, ‒ старый слесарь ударился в воспоминания о покойной жене и, сказав, чтобы обращалась по любым вопросам, ушел работать.

Договорившись с парнями о покраске через недельку и отправив всех вон из моего бокса, я, наконец, осталась наедине со своим механическим чудом. Из колонок неслось бодрое «Stop the rock» от Аполло фо фоти. «Со стоек что ли начать? Или шкив у коленвала? Так хочется сразу за все схватиться», ‒ мысли бежали одна за другой, пока вдруг кто-то не взял меня за плечо. От неожиданности я подпрыгнула на месте и чуть не стукнула чудовище, оказавшимся под рукой, разводным ключом.

‒ Ох ты ж, крикун тебе в… Миша! Ты что так пугаешь?

‒ И тебе привет, кнопка! Не ругайся, ты же девочка, тебе не идет.

‒ Да папочка, ‒ скорчила я физиономию и ткнула пальцем в грудь. ‒ Не смей так незаметно подкрадываться. А вдруг я тебе этим съездила? ‒ моя рука угрожающе потрясла тяжелым инструментом.

‒ Лиса, ты что, Медведя пугаешь? ‒ папа зашел в бокс и пожал парню руку в знак приветствия. ‒ Воюет?

‒ Немного, ничего, сейчас всю ее кипучую энергию в ремонт направим. Хвались обновками.

Знают, как меня умаслить, старики. Схватив двух самых близких своих мужчин за руки, я потащила их в заветный угол, где складировала последний месяц пакетики, коробочки и короба. Над своими сокровищами я тряслась аки дракон над златом и никого к ним не пускала, даже одним глазком посмотреть. Поэтому когда сдернула брезент с мини-Эвереста, у отца с «братцем» открылись рты.

‒ В больших упаковках новые сидения, диски и шины, вот тут коллектор, продавец говорил, что лучше поменять, койловеры, топливная рейка, регулятор и манометр, ‒ я снова разулыбалась. ‒ О, извилины тут, с датчиками, потом коробка, сцепление, ну и куда же без музыки.

‒ Кощеюшка ты моя, кто же тебя замуж такую возьмет? ‒ ласково посмотрел на меня папа.

‒ На меня не глядите, я пас, ‒ засмеялся Мишка. ‒ С чего начать хочешь? ‒ это он уже мне, ответом ему было лишь пожимание плечами, ‒ Эх, кнопка. Столько лет в железе копаешься, а до сих пор глаза разбегаются. Что бы что-то собрать, надо сначала разобрать, а что бы что-то поменять это надо взять и снять.

Я подкатила стойку с инструментом и сделала приглашающий жест, папа, покачав головой, ушел. Мы же остались делать из моей замарашки принцессу.

Глава 2

"Ремонт это как сходить в больницу,

пошел проверять одно, пришлось лечить другое"

Василиса Колесова "Кнопка"

‒ Дочь, ты же хотела заняться покраской три дня назад? ‒ Папа зашел в покрасочную, и с удивлением обнаружил там мою «черную мамбу».

‒ Не поверишь, все шло прекрасно, пока мы не дошли до завершающего, и казалось самого простого этапа.

‒ Это какого же? ‒ в глазах отца замелькали смешинки.

‒ Ремни и музыка. Чертовы ленты и провода! ‒ как вспомню последние два дня, так чуть в слезы не бросаюсь. Мишка уехал на соревнования, а я осталась один на один с этим безобразием, ладно хоть Шурик под конец сжалился надо мной и вместе мы довели все до ума. И то, не без помощи Васильича.

‒ Василиса, не выражайся. И отчего глаза на мокром месте? Ты же все сделала?

‒ Да, но не без помощи, ‒ расстроено сказала я. ‒ И теперь мне стыдно, что не справилась самостоятельно.

‒ Малышка моя, ‒ отец крепко обнял меня. ‒ Ты большая молодец, большинство девочек и мальчиков в твоем возрасте не умеют и сотой доли того, что можешь ты. А друзья и близкие нужны, что бы помогать, так что нечего сердиться. А теперь, скажи мне дочь, почему черный цвет? Ты же девочка.

‒ Потому что как говорил Генри Форд: «Машина может быть любого цвета, при условии что он черный», ‒ я с улыбкой поглядела на отца, ведь именно от него впервые услышала эту фразу.

‒ Засчитано, ‒ ответил он. ‒ А теперь, раз ты пока здесь не нужна, поехали домой, я пообедаю, а ты, что бы до дня рождения тут не появлялась! До него меньше трех дней.

‒ Ольга! Черт, она же мне звонила, вчера! Или позавчера? Я совсем забыла. Мы же по магазинам собирались! Пап, а ты мне дашь денежку, немножко?

‒ Все спустила на машину?

‒ Не совсем, на бензин и масло оставила, ‒ я скромно потупила глазки.

‒ Ладно, не так часто ты у меня попрошайничаешь, мелкая.

‒ Спасибо большое! Жду в машине! ‒ я чмокнула его в щеку и, доставая на ходу телефон, отправилась на парковку.

‒ Олюшка, привет!

‒, Я с тобой не вожусь,‒ голос подруги звучал очень обиженно.

‒ Ну прости меня, пожалуйста, не специально же забыла, заработалась.

‒ Тебе машина дороже подруги. Я с тобой не разговариваю.

‒ А кто со мной разговаривает? Тот со мной по магазинам пойдет?

‒ С тобой разговаривает твоя почившая в бозе совесть. Мы должны были шопиться вчера!

‒ Ольк, прости. Серьезно. Не знаю, как так вышло, но готова искупить свою вину мороженым!

‒ Двумя! ‒ на том конце трубки послышался смешок. ‒ Вернее два мне и два Максу!

‒ Вымогатели! ‒ беззлобно зашипела я. ‒ Горячка тоже с нами пойдет?

‒ Да, кто-то же должен носить наши покупки, ‒ на полном серьезе ответила подруга, а ее парень, по совместительству мой друг и наш общий одноклассник издал протяжный стон.

‒ Тогда через полтора часа встречаемся на «Крестах», ‒ так называли жители самый большой торговый центр, находящийся на улице с поэтическим названием «тупик Крестовского».

За это время я как раз успевала сгонять в душ, перекусить, одеться и «доехать» на добром сегодня папе до магазина. Друзья ждали меня у входа. Они так мило смотрелись, что я не удержалась от улыбки. Высокий и худощавый, улыбчивый Макс с заметной рыжиной в волосах и веснушками на бледном носу и серьезная, миниатюрная, но фигуристая Ольга, постоянно поправляющая очки. У нее к одиннадцатому классу немного село зрение, а линзы носить подруга не могла, слишком чувствительная роговица, поэтому вот уже почти год она мучилась с корректирующими зрение очками, меняя уже третью оправу ‒ нашей любимой зануде вечно что-то было не так.

‒ Привет, неразлучники! ‒ подколола я друзей. ‒ Сразу по мороженому или пройдемся?

‒ И тебе, автобот, привет! ‒ ответил мне Макс за двоих. ‒ Конечно, без пломбира я не согласен терпеть эту экзекуцию и могу потерять какой-нибудь пакетик, ‒ его широкая улыбка не исчезла даже когда подруга ткнула его локтем под ребра за такие шутки.

Потом она вновь поправила очки, нахмурила брови и, оглядев нас, тяжело вздохнула.

‒ И правда, пойдем, а то говоря твоим языком, если этот механизм не заправить, дальше второго отдела не уйдем, ‒ друг же состроил бровки домиком и, подмигнув мне, потащил нас к фудкорту, где был лоток с мороженым.

Усевшись за столиком, мы дружной компанией начали поглощать холодное лакомство, когда мимо прошла толпа расфуфыренных девиц и пара парней. Один был даже очень симпатичным. Тут я почувствовала, что кто-то упорно меня трясет за плечо, а парень заметил, что его разглядывают.

‒ Колесова, очнись! Мы идем по магазинам или ты будешь дальше слюной стол заливать?

Я повернулась к подруге, что-то она на взводе последние дни. Неужели из-за того, что я в гараже торчала?

‒ Олька, ты на меня все еще обижаешься? ‒ но мои слова были не услышаны, я лишь видела, как она нырнула в первый отдел.

‒ Еще как обижается, ‒ Макс пожал плечами. ‒ Она хотела обсудить твой праздник, а ты сначала сказала, что некогда, а потом перезвонила через день.

‒ И что меня реабилитирует в ее глазах? ‒ Мне очень не хотелось, что бы на мое совершеннолетие отношения с лучшей подругой были в раздрае.

‒ Хорошенько сейчас пройтись по всем отделам, сказать как ей хорошо в том, что она выбрала и пойти на «Плайа байле». Там как раз вечеринка на твой день рождения.

‒ Ма-а-акс, а что такое «Плайа байле»? ‒ друг закатил глаза.

‒ Деревня ты. Это «Пляжные танцы», кислородная зона от «Ауры», на пирсе. Там в основном латина играет, вот и назвали по-испански.

‒ Танцы? Ну это я только за, не зря же учились, ‒ и я, окрыленная, пошла к подруге делать предложение, от которого она не сможет отказаться.

Олька шла вдоль полок и вешалок, задумчиво рассматривая то одну вещь, то другую. Я, прихватив по пути короткое черное в блестяшках платье нужного размера, подошла к ней.

‒ Думаю, тебе подойдет для ночных приключений.

Она обернулась, прищурилась, скептично осматривая тряпку, ухмыльнулась и пошла в примерочную. Я отправилась следом. Через минуты четыре, когда ко мне уже присоединился Макс, шторка отдернулась и вышла наша звезда. Элегантно пройдя до общего зеркала, подруга сделала оборот вокруг собственной оси, вернулась к нам, легким движением поставив челюсть своего парня на место и зайдя в кабинку, прислонилась к дверце. Друг только промычал что-то не членораздельное. Ох, боюсь, пока Оля в этом платье ему придется работать телохранителем и отбивать ее у вновь прибывших воздыхателей. Посмотреть было на что, коктейльное платье с одним плечом облепило тело подруги, как перчатка и смотрелось это очень горячо.

‒ И куда же ты собираешься вести меня в таком виде? ‒ ехидно спросила Олька.

‒ Как куда? ‒ притворно удивилась я. ‒ Конечно же на танцы!

У Олюшки загорелись глаза. «Наконец-то простила», ‒ только проскочила довольная мысль в моей голове, как я заметила расползающуюся злорадную улыбку на лице подруги. Тут же пришла мысль: «Ко мне пришел Армагеддон» и я шумно сглотнула.

‒ Боишься? ‒ зашипела она. ‒ Правильно делаешь. Платье беру. А теперь пойдем тебе выбирать!

Макс сочувственно похлопал меня по плечу и мы направились за ней к кассам.

Через два с половиной часа блужданий по торговому центру вымотались все, но в итоге мы даже Мише нашли льняные светло-зеленые шорты и рубашку с коротким рукавом. А уж мне-то и подавно. Подруга с моим платьем разошлась не на шутку, и я оказалась обладательницей алого платья до середины бедра, вот только оно было кружевное и с открытыми плечами и оборками сверху. И главное, что к этому безобразию предлагались босоножки на танкетке. Папа увидит ‒ убьет. А он точно увидит, ведь мы сначала будем ужинать большой компанией, а потом отправимся на вечеринку.

Мне повезло, когда я вернулась домой, там была только мама, и хоть она была в шоке от откровенности наряда, но все равно выдала что-то вроде «восемнадцать только раз в жизни» и сказала, что от папы отбиваться поможет. На следующий день я поехала в ГАИ, сдавать экзамен. Самый трудный этап в моем случае это теория, особенно та, что относиться к правилам вождения косвенно, например, насколько может выступать груз за габариты транспорта. Вот к чему оно мне? Так что когда я усаживалась за компьютер коленки немного подрагивали. Но с одной ошибкой я прошла это испытание. Дальше была площадка, тут вообще без вопросов. Я все сделала филигранно, даже сорвала небольшие аплодисменты от экзаменатора, что со мной в машине сидел. Ну и город, сделав небольшой кружок, включила в нужном месте поворотники, пропустила пешеходов на переходе, проехала нерегулируемый перекресток с активным движением, воспользовавшись «правилом правой руки» и вернулась на парковку, краем глаза заметив галочки в блокноте у экзаменатора. Уже послезавтра день рождения и можно забирать свои права, как же это круто! А что же делать завтра и сегодня полдня, если в мастерскую отец не пустит? Правильно! Нужно снять стресс!

‒ Мишка, привет!

‒ Чего тебе изуверша? ‒ сонный голос друга выдавал его с головой

‒ Пойдем покатаемся?

‒ Сдала что ли?

‒ Ага! Шлялся что ли ночью?

‒ Было дело. Через час за тобой заеду. Отбой.

Я добралась до дома за полчаса, закинула в себя пару бутеров, позвонила родителям, надо же обрадовать, что дочь у них такая молодец, с первого раза на права сдала. «Братец» приехал минута в минуту, немного помятый, но уже пришедший в себя.

‒ Жениться вам надо, барин, стареете, ‒ засмеялась я, закидывая вещи в багажник.

‒ Цыц, кнопка, я тебя сейчас на рампе под орех разделаю.

‒ А как же «дорогу молодым»?

‒ Ты послезавтра постареешь, ‒ Мишка изобразил смех Темного властелина и надавил на газ.

В скейт-парке никого не было, все по дачам, по пляжам, да и правильно, нам же места больше. Я достала свою старенькую деку, промодель Брейдона Зафрански, с обложкой в виде этикетки пива Бад, колесиками под крышечки Хайнекен и древней, но крепкой подвеской кракс. Вот странность, совсем не пью, но как все это чудо увидела, то сразу влюбилась и собрала из этого свою «прелесть». Сначала никаких трюков, только раскатка, это железное правило. Мы не так часто ездим катать, а мне еще платье короткое надевать, и хотелось бы коленки оставить целыми. Миша, как узнал про мой наряд, сразу выдал полный комплект защиты. Хоть я ее и ненавижу, но все равно напялила. И хорошо, что сделала это, ведь на ноуз стеле прокатилась на коленках.

Спустя два часа, когда мы мокрые насквозь засобирались домой, мне позвонил Макс.

‒ Привет! Тебя можно поздравить?

‒ Да, сдала, ‒ улыбнулась я в трубку, ругаясь про себя, что не позвонила друзьям.

‒ Если ты сейчас пойдешь с нами на пляж, мы тебя простим, ‒ заржал друг, будто прочитав мои мысли.

‒ Мне за купальником домой сначала надо, мы с Мишкой в парке.

‒ Михаилу привет, зови с нами, там будет много девиц в купальниках.

«Братец» заухмылялся, тут получил подзатыльник, но все равно закивал, что поедет.

‒ Ладно, будем у нашего места минут через сорок.

В нашем городе было два городских пляжа: один вдоль берега реки, а второй у «Белого» озера. На последнем и ждали нас друзья. К нему редко ходили маршрутки, но для автолюбителей сделали большую парковку, поэтому желающих искупаться в теплой воде было много. Пару лет назад здесь отстроили турбазу, ресторан и пирс. Теперь по голубой водной глади можно было прокатиться на лодке, лыжах или вейке, а еще вкусно покушать в перерывах и даже переночевать. Как оказалось день рождения, я буду отмечать тут.

Олю с Максом не заметить было невозможно, друг как огалтелый размахивал руками, пытаясь привлечь наше внимание. Привлек. И не только наше. Неподалеку от огромного красного в сине-желтую клетку покрывала-вырвиглаз, тусила компания ребят, которых я видела в торговом центре: два парня и стайка разномастных девушек. Они все дружно посмотрели, кому же машет эта рыжая каланча. От оценивающих взглядов такого большого количества людей, захотелось спрятаться за Мишку. Но я взяла себя в руки и, гордо задрав нос, проплыла каравеллой мимо. Ну как проплыла, скорее прошлепала, так как ноги упорно вязли в горячем песке.

‒ Привет! ‒ Широкая улыбка Макса сняла напряжение от пристального внимания соседей. По крайней мере, мое. Братцу было как всегда все пофиг, но на то он тут и самый старший, постигший дзен Сенсей.

‒ И вам привет, братцы кролики! ‒ Мишка пожал руку Рыжику и чмокнул колючей бородой Ольку. Она почесала щеку и привычным жестом поправила очки.

‒ Это ты на что намекаешь, Михаил? ‒ подруга удивлялась нашей странной дружбе, и хоть принимала ее, но не могла понять, что же он нашел в нашей компании, ведь разница в возрасте между нами больше десяти лет.

‒ Олюшка, ‒ Макс обнял вставшую в позу девушку. ‒ Я тебе вечером объясню, ‒ и бодро так нам заподмигивал.

Мы втроем сначала разразились диким хохотом, а Оля надулась, но спустя минуту смеялись все вместе. Ребята только что искупались, поэтому в воду с нами не пошли, я же, наконец пристала к достигнувшему благодушия, другу.

‒ Как соревнования?

‒ Хитрая ты, кнопка, сначала позвала меня пар выпустить, потом на пляж притащила, что бы расслабился и не мог отбиваться от твоих расспросов, ‒ грустно улыбнулся Миша.

‒ А ты не увиливай! Виделся с ней?

‒ Виделся, ‒ он глубоко вдохнул и с разбегу нырнул в воду, вынырнул уже метров через пять.

‒ Партизан, ‒ хмыкнула я и повторила его маневр.

Глава 3

Несколькими днями ранее…

Двое парней пили кофе, сидя на старых покрышках у трассы. Летнее солнце, несмотря на ранний час, уже раскалило асфальт и воздух «плыл» перед взглядом.

‒ Ну что, Куросай. Пан или пропал?

‒ Да, Ворон. Взносы становятся непомерными. Не потяну, как бы ни хотелось.

‒ Да ладно, Зотов, не дрейфь, прорвемся, ‒ Саша Воронов хлопнул Мишу по плечу и допил свой Латте.

‒ Да я не об этом беспокоюсь, Сань.

‒ Да приедет твоя Агава, куда же она денется? Вы и так видитесь раз в пару месяцев, не отношения, а мозгоклюйство.

‒ Не начинай, ‒ Мишка отмахнулся от старого друга. Но было уже поздно, все мысли снова прочно заняла Екатерина. Катя. Катенька. Он даже не сразу услышал вопрос товарища.

‒ Куросай, а почему все-таки Агава?

‒ Такая же пьянящая, то горькая как хина, то сладкая как шоколад, как и текила или мескаль, что делают из этого растения, ‒ он смял стаканчик, закинул его в урну и пошел к машине. ‒ Поехали, Ворон. Наше тренировочное время.

Утреннюю блаженную тишину разорвал рев моторов, над трассой местами заклубился дым, кое-где поднимались пылевые облака. Шла подготовка к соревнованиям.

Опустела автодром, отгремели поздравления, награждения и напутствия на следующий этап, в разбитом, на специально отведенном для этого месте, гонщиками лагере набирала обороты вечеринка. Всем нужно было сбросить напряжение тяжелого дня. Миша сидел на перекладине беседки и пил безалкогольное пиво, смотря как на импровизированном танцполе двигается под латиноамериканские ритмы гонщица команды Монстров. Оторвать взгляд от водопада светлых волос, чувственных губ и таких нежных рук было не в его силах. Он тяжело вздохнул, мысленно надавал себе пощечин и пошел к ней. Она не замечала его так нарочито, что злость охватывала разум. Всегда спокойный, уравновешенный и рассудительный Зотов, доведенный до ручки не давал себе отчета, настоящий «Черный носорог». Катя была к нему спиной, когда он оказался рядом и, схватив за руку, притянул к себе. Прижав девушку, он вдохнул аромат исходящий от нее, такой знакомый запах ванили и черного перца, ее любимые духи, уже давно и его тоже. Заиграла «Она» от Дон Омара, Агава лукаво улыбнулась, очертила бедрами «восьмерку», и вот он уже повел ее в чувственной бачате.

‒ Почему ты игнорируешь меня?

‒ Потому что я долго тебя ждала, ‒ она сползла спиной по его животу, заставляя резко дернуть ее наверх.

‒ У меня больше нет шансов? ‒ все, что он смог, так это выдавить горькую усмешку.

‒ Почему же, ‒ прошептала девушка, практически касаясь губами его уха. ‒ Остался последний, ‒ она схватила его за руку и потянула с танцпола.

В темноте парковки Агава уверено довела его до своей машины, запрыгнула на капот и обняла за талию ногами. Миша молчал, он знал, если Катя хочет что-то сделать или сказать, то лучше не сбивать ее настрой. Эта девушка всегда испытывала его терпение, но лишь она была ему нужна.

‒ Монстр предлагает тебе контракт, ‒ выдала Катя, отдышавшись от долгого поцелуя. ‒ Но ты должен переехать в Москву.

Глава 4

Заговорил Мишка только когда мы вышли из воды.

‒ Я уезжаю, Кнопка. Меня берут в ее команду. Вчера написал заявление на работе, две недели отработки и все.

Это была замечательная и в то же время ужасная новость. «Братец» сох по Кате уже несколько лет, пытался отвлечься круговертью подружек, но все было бесполезно. Поэтому хорошо, что они будут вместе. Но как же я тут без него? Ведь теперь у меня есть своя «малышка» и была куча планов на совместные покатушки. Мы застыли на месте после его слов, они медленно переваривались в моей голове. Пульсом бились мысли: «Не реветь. Не расстраивать. Он заслужил это место в команде, рядом с ней. А как же я? Нельзя думать только о себе!». Пришлось собрать волю в кулак, улыбнуться как можно шире и обнять покрепче.

‒ Мишка, как же я за тебя рада! Это же потрясающе! ‒ щебетала я, мысленно подвывая от горя.

‒ Правда, Кнопка? Я так боялся, что ты расстроишься, не знал как тебе сказать.

‒ Ну я конечно расстроилась из-за твоего отъезда, но такой шанс бывает раз жизни! И потом, мне надо подучиться, подрасти и можно пойти по твоим стопам, ‒ подмигнула я ему. ‒ Зато у меня теперь блатные билеты на рдс будут, ‒ Мишка облегченно засмеялся и, мы пошли к друзьям.

А через день мы сидели у праздничного стола у меня дома, я немного пришибленная из-за лекции родителей на счет моего «неподобающего» вида, черт бы побрал Олькину месть, а остальные тихо похихикивая, хотя подруга тоже была «ненадлежащее» одета.

‒ Как-то нехорошо, у тебя день рождения, а ты трезвая, ‒ протянул шепотом Макс, хотя с тем же успехом он мог проорать на всю комнату.

‒ Ты же знаешь мое прохладное отношение к алкоголю, тем более мы с Мишей сегодня за рулем, ведь должен же кто-то ваши бренные тушки домой доставить?

‒ Милый, отстань от Лисы, не пьет она и хорошо, ты бы сам реже свой бокал ко рту подносил, ‒ прищурилась Оля, оценив количество алкоголя у своего парня.

‒ Да, Макс, ‒ встрепенулась мама. ‒Растягивай удовольствие, в то мне потом придется отчитываться, почему ты от нас приехал нетрезвый.

‒ Теть Маш, так мы же еще на вечеринку, танцевать буду ‒ протрезвею, тем более «накачавшихся» туда не пропускают.

‒ Ага, только выпускают, ‒ вклинился Миша.

‒ Да ладно, Маш, вспомни нас в их возрасте, тем более Оля ему спуску не даст, ‒ увещевал жену папа, а подруга злорадно потерла ручки, так посмотрев на бойфренда, что тот сглотнул и отставил бокал подальше.

А как только стало смеркаться мы, выдвинулись веселиться дальше, разделившись на две машины, девочки отдельно, мальчики отдельно.

‒ Ты какая-то задумчивая после того, как съездили на пляж. Что-то случилось?

‒ Миша уезжает в Москву, работать и… жить, ‒ ответила я Оле и на глаза автоматически навернулись слезы.

‒ Вась, ну ты же не думала, что он будет с тобой… с нами нянчиться вечно. Он же взрослый мужчина, ему за тридцать. Пора уже и семьей обзавестись.

‒ Да все я понимаю, ‒ прервала я нотацию подруги. ‒ Просто тяжело мне. Он же больше, чем друг, ‒ мы остановились на светофоре и я повернулась к ней.

‒ В смысле? ‒ округлились глаза у Ольки.

‒ Да не в том, балда! ‒ в сердцах я нажала на газ и машину немного повело. ‒ Как брат он мне!

‒ Ага, конечно. Брат. Я тебе верю, ‒ съехидничала она. ‒ Ты сама-то в эти слова веришь?

Я задумалась. А ведь она права. Мне Миша очень сильно нравится. Просто я всегда запрещала себе об этом думать. Человека, так сильно подходящего мне, и так хорошо понимающего меня я еще не встречала.

‒ Эй, прием! Вернись в реальность или мы попадем в аварию.

‒ Прости. Отвлеклась. Наверное, мне стоит обратить внимание на противоположный пол.

‒ Здравая мысль. Начнем с сегодняшней ночи! ‒довольная Олька расслабленно откинулась на спинку, а я парковалась рядом с Мишкой.

В темноте танцпол на пирсе смотрелся потрясающе, украшенный гирляндами, с легкой «интимной» подсветкой, он вызывал чувство уюта и расслабленности. Здесь не было мерцающих огней стробоскопов и бешенных ритмов современной электронной музыке. Нет. Только чувственная латина и мягкий полумрак.

‒ Ну что, по коктейлю или дамы сразу хотят на танцпол? ‒ ехидно хмыкнул Макс и заслужил сразу три укоризненных взгляда. ‒ Да ладно, я же пошутил, любимая, ты подаришь мне этот танец? ‒ взял он Олю за руку.

‒ И этот, и все следующие, шут мой гороховый, ‒ съязвила в ответ подруга и, они оставили нас с Мишей.

‒ А ты, именинница, потанцуешь со мной? ‒ друг протянул мне ладонь.

‒ Разве я могу отказать своему лучшему другу? ‒ и, оказавшись в крепких мужских руках, отдалась на волю партнеру и музыке.

Через пару танцев братец выдохся и попросил пощады, заиграло что-то бодрое и мы остались на танцполе с Олей вдвоем, отправив парней к бару.

‒ За правым плечом объект, ‒ «шепнула» мне в ухо, перекрикивая музыку, Олька.

Я, как мне казалось, изобразила поворот в танце, мазнув взглядом по молодому человеку, которого имела ввиду подруга, и увидела того самого из ТЦ и с пляжа.

‒ Да что же это такое, преследует что ли? ‒ пробурчала я и отвернулась, а через минуту сменился трек и, подруга достаточно жестко и явно не нечаянно толкнула меня назад. Чтобы не оступиться на высокой платформе, я схватилась за первого попавшегося танцующего. Вот же было велико мое удивление, когда им оказался тот самый «объект». ‒ Простите! ‒ сказала ему я, подумав про себя: «Ну спасибо, Оля. Век не забуду! Сводня доморощенная».

‒ Обязательно прощу, за танец, ‒ лукаво улыбнулся незнакомец, завораживая меня своими черными глазами. ‒ Такие девушки мне в руки еще не падали, ‒ он явно меня не узнал, ‒ как зовут тебя, мой падший ангел?

‒ Вася, ‒ я с трудом выдавила из себя имя, попав в сети его обаяния.

‒ Хм, необычно. Но, наверное, могло быть и хуже, ‒ удивленно пробормотал он.

‒ Вернее, Василиса, ‒ наконец дошла до меня причина его недоумения, а он громко расхохотался, привлекая внимание ребят из своей компании, сидящей недалеко, и вызывая у одной из девушек такое выражение лица, что мне мгновенно захотелось провалиться под землю.

Поэтому, как только сменился трек, я ужом выскользнула из объятий этого черноглазого демона и ретировалась к друзьям, что тусили у барной стойки.

‒ Пить, ‒ прохрипела, запыхавшись. И тут же Мишка вручил мне стакан апельсинового фреша.

‒ Ну как тебе потанцевалось? ‒ хитро заулыбавшись, спросила подруга.

‒ Ничего, с учетом того, что субчик этот занят и его пассия мне все кары небесные за этот танец послать успела, ‒ зашипела я ей в ответ.

‒ Ну извини, ‒ надула губки Олька. ‒ Я не специально.

‒ А поехали кататься? ‒ Мишка приобнял меня за плечи. ‒ А то кое-кому хватит пить, ‒ ухмыльнувшись он указал на Макса.

‒ А поехали! ‒ усердно закивала я.

‒ Только свожу кое-кого освежиться, ‒ сурово сказала Оля и потянула за рукав своего благоверного. ‒ Встречаемся у машин.

‒ Ок. Миш иди, я сок допью и догоню, ‒ спихнув его со стула и усевшись поудобнее, я прильнула к трубочке.

Когда мне на плечо приземлилась чья-то рука, я была спокойна, но когда увидела ее владелицу, то чуть не подавилась. Это была та самая блондинка.

‒ Девушка, вы не ошиблись? ‒ ссориться причин не было, поэтому я излучала дружелюбие.

‒ Нет, дрянь. Не ошиблась. Еще раз подойдешь к Чаки, убью. Он мой!

‒ Ну во-первых, тебе ни кто права так со мной разговаривать не давал, ‒ я честно опешила от ее наезда. ‒ А во-вторых, кто такой Чаки?

‒ Ты притворяешься дурой или реально слабоумная? ‒ блондинка так и не ответила на вопрос. ‒ Вали отсюда!

‒ Да я как бы и собиралась уходить, не переживай, ‒ драку затевать в таком узком платье идея плохая, да и вообще, мало ли что употребляла эта сумасшедшая. Вдруг под кайфом.

Медленно отставив стакан, я протиснулась мимо нее и под ее торжествующий взгляд покинула танцпол. А уже на парковке до меня дошло, что Чаки, это тот самый парень с которым я танцевала.

‒ Вот я протупила.

‒ Ты о чем, Кнопка?

‒ Да не, Миш, не о чем, не забивай голову, где наши голубки?

‒ Вон идут, садись в машину, сегодня я ведущий. Покажу тебе все злачные места. И дороги, где нет камер да постов, ‒ он подмигнул мне и отправился к своей «малышке», куда уже загружался Макс. ‒ Ну что, Горячка, готов трезветь? ‒ ответом ему был общий смех.

Пока мы с Мишкой ползли мимо поста и камер на въезде в город, Олька крутила листала на дисплее треки, наконец, она нашла в моем бардаке Jan Dean «Drag City» и под легкий поп-рок мы влетели в первое на нашем пути кольцо. Это незабываемое чувство, когда вроде только видела багажник впереди едущей машины и вдруг вы оказываетесь бок о бок, свистят шины, а слева визжит, надеюсь от восторга, лучшая подруга.

Такие заезды мне всегда напоминали парное фигурное катание, когда кажется, что это все так легко, а на самом деле невероятно сложно, елочка, бабочка, бауэр, вальсовая тройка, развевается платье спортсменки, улыбается ее партнер. А в дрифте, как только стартуешь, сердце от притока адреналина начинает стучать в такт мотору, быстрый взгляд на соперника или друга, старт. Вздох при резком разгоне, первая, вторая, третья. Выдыхать страшно. Ты видишь только машину своего напарника, полное доверие и даже уже заранее знаешь, что и как он сделает. Газ в пол, сцепление, ручник и обе машины вплывают в траекторию. Все происходит на одном дыхании. Салон заполняет запах жженой резины и дым. Мимо пролетают силуэты домов, машин и деревьев, но ты их не видишь, твой взгляд держит на контроле впереди идущую машину. Резкая перекладка, машина сама с радостью закидывает задницу, не надо ей мешать, опять газ пол, последняя дуга, мотор в отсечку, больше дыма, больше скорости. Финиш, детская эйфория и пульсация адреналина в крови. Все на уровне ощущений. Хотя братец говорит, что это смесь холодного расчета с бурлящими эмоциями и только правильный баланс позволит постичь дзен. Все может быть, но сейчас я просто наслаждаюсь как будто замершим миром.

Вот уже проехали второе кольцо, изобразили змейку между редкими автомобилями на главном проспекте города, как я услышала вой сирен. Черт, только этого мне не хватало. Вроде Миша обещал показать безопасный маршрут? А впереди светофор, на котором стоят машины. Оля рядом причитает: «Переключись, переключись», гипнотизируя красный свет, и я кажется, ей вторю. Полицейская машина неумолимо приближается, а с перекрестка перекрывает дорогу еще одна. Перекрикивая любимый «гетлоу», голос из матюгальника попросил прижаться к обочине черный нисан, потом добавил «оба». Это к нам, без вариантов. Пришлось подчиниться. Я увидела, как мальчиков достаточно грубо общупали парни в форме, переглянулась с подругой. Открыла дверь и вытянула наружу максимально оголенную ногу, благодаря Олю за выбор наряда. Мне тут же подали руку и помогли покинуть салон.

‒ Благодарю, ‒ выдаю я, широко улыбаясь и поднимая глаза на стража порядка. И тут же наступаю ему каблуком на ногу и пихаю кулачком в грудь. ‒ Ах ты, засранец!

Передо мной, улыбаясь во все тридцать два зуба, стоял закадычный Мишкин друг, Ворон. Вернее сейчас он подпрыгивал на одной ноге и под хохот остальной компании тихонько матерился, о том какие боевые нынче девушки пошли, и кто на такой заразе женится.

‒ Никто, Саш, никто. Или самоубийца, ‒ сказал ему подошедший Миша. ‒ С боевым крещением, Кнопка! ‒ он протянул мне плоскую длинную коробку. В ней лежала наклейка «Most Wanted», такие были у всех хороших гонщиков города, что ездили боком. Попасть в их группу было невообразимо круто. ‒ Добро пожаловать в семью, Кнопка!

Подошли остальные парни, из нескольких подъехавших машин, здоровались, поздравляли с днем рождения. Было замечательно. Смущало только то, что мы стоим на светофоре и явно людям мешаем. Было решено заехать на открытую парковку к ближайшему ТЦ и отметить там мой праздник лимонадом. Ребята начали рассаживаться по автомобилям. Но тут я поняла, что машина, стоящая впереди, реально полицейская и удивленно потянула братца за рукав.

‒ Ой, прости. Вы же не знакомы. Лейтенант Гордеев. Он же Гордей. Мой двоюродный брат. Старший, ‒ мужчина протянул руку, я ее пожала.

‒ Рад знакомству, наслышан.

‒ Я тоже рада, но вот только о вас ваш родственник молчал, как партизан, ‒ ехидно глянула на Мишку.

‒ Ну так не солидно, ночной гонщик, и тут брат ‒ полицейский, ‒ рассмеялся Гордей. ‒ Теперь он уедет, и присматривать за вами буду я. Ну и Ворон. Хорошего вечера! ‒ подмигнул он, и ушел к напарнику. Через полминуты их приора тронулась с места.

‒ Нянек мне нашел? ‒ повернулась я к другу, но его уже и след простыл, только зарычал мотор, взвизгнули колеса и черный нисан «малышка» стартанул прочь.

‒ Мужчины, ‒ вздохнула подруга. ‒ Хуже детей. Поехали, а то попить купят, а поесть забудут. А я между прочим уже проголодалась.

Когда мы припарковались, ребята уже выходили из гипермаркета.

‒ Оперативно вы. А где Миша с Максом? ‒ я удивилась, не увидев «Малышку».

‒ О, Александр, я впечатлена, ‒ хихикнула Олька. ‒ Детское шампанское, это гениально.

‒ Нам, покорителям дорог, сударыня, другое не положено, ‒ изобразил поклон Воронов.

Тут послышался знакомый рев мотора, парни припарковались, и абсолютно счастливый Максим выскочил к Оле, протягивая бумажный пакет.

‒ Бургер?

‒ Милый, ты такой душка, ‒ подруга чмокнула своего парня в щеку и с удовольствием вгрызлась в бутерброд.

Саша разлил напиток по стаканчикам и взял слово.

‒ Друзья, сегодня мы прощаемся с братом, но обретаем сестру. Куросан, ты всегда будешь в наших сердцах. А Кнопку мы вырастим достойной своего сенсея. За дрифт!

‒ За дрифт! ‒ раздалось со всех сторон.

‒ Вот любишь ты иногда что-нибудь высокопарное сказать, ‒ ухмыльнулся Мишка. ‒ С днем рождения, Василиска. Где там наш подарок? Давай клеить!

‒ С днем рождения!‒ эхом повторили лучшие гонщики города. А я почувствовала, что мне не дадут скучать по братцу, на душе стало тепло.

Глава 5

Над городом тихо занимался рассвет. А мы всей компанией «Most Wanted» провожали Мишку. Сначала долго обнимали, говорили много напутственных слов, а потом кавалькадой провожали до выезда из города. И лишь когда я приехала домой, дала волю слезам и так уснула на мокрой подушке, обнимая плюшевого мишку, что подарил мне братец на прошлый день рождения.

Утро, начавшееся в обед со звонка папы, не порадовало, низкие тучи в окне обещали грозу масштаба апокалипсиса, а в зеркале отражалось опухшее от слез лицо. Кое-как умывшись и перекусив, я решила съездить за канцеляркой для института. Все равно надо будет, а потом могу и забыть. Хотя что там надо-то, с десяток тетрадей до ручки. Заеду в книжный. А потом на автодром, если дождя не будет. В это время он пустой.

Книжный встретил тишиной, никто не ходил вдоль стеллажей, не листал книги, не выбирал учебники, правильно, все-таки еще сезон каникул и отпусков. Продавщицы посмотрели на меня как на манну небесную, рассказали про литературные новинки, нашли кучу тетрадей с машинами на обложке, даже вручили дисконтную карточку. Так им скучно было. Вышла я из магазина в хорошем настроении, которое только улучшилось, когда я приехала на автодром, по которому гулял только ветер. Довольная как слон включила Vybz Kartel и надавила на газ. Парни видимо катали с утра, так как покрышки изображали на поле какую-то трассу. Первый раз я проехала ее медленно, изучая повороты, расстояния между ними, вдумываясь, на что мне хватит умения, а на что нет. Ведь очень жалко бить свою «малышку». Второй раз я уже ускорилась, немного забрасывая задницу, а после и вовсе расслабилась, «прочувствовав» маршрут, что оказался достаточно простым. А вот и единственный поворот-петля. Дернула ручник и ощутила блаженство, руки порхали по рули, как бабочки, машина летела по заданному курсу боком, уткнувшись носом в воображаемую линию, очерчивая задними колесами идеальную окружность. Только на финише поняла, что ручки-то вспотели. Удивительно, во время заезда я этого не замечала.

Но на этом лимит радостей на сегодня видимо был исчерпан, так как небеса, наконец, разверзлись и полил почти тропический ливень. Почему почти? Да потому, что я не в тропиках, а в средней полосе живу. С такими мыслями и поехала домой. Уже у подъезда раздался телефонный звонок.

‒ Привет! Как, отошла от проводов? ‒ бодрый голос Макса оказался, как нельзя кстати. ‒ Мы тут с Олькой в кофейне на Горького сидим, от дождя прячемся. Приезжай.

‒ Привет. Отошла. Минут через десять буду, ‒ пришлось развернуть машину в сторону выезда из двора.

Кофейня эта была милым местом, ребята любили ее за имбирные печеньки к кофе, а мне она нравилась за невероятное какао со взбитыми сливками и зефирками. Но усевшись к друзьям и сделав заказ, я практически неслышно прошипела.

‒ Да что ж за нафиг, преследуешь что ли ты меня? ‒ В помещение вошел тот самый брюнет, с которым я танцевала на Плайа байле под ручку с той самой блондинкой, что требовала держаться подальше от «ее» Чаки.

Повезло, что сели они достаточно на другом конце кофейни и девушка расположилась спиной к нам. Мне же ничего не оставалось, как отвернуться и сделать на всякий случай вид, что я их не видела.

‒ Ну как? Чем будем заниматься последний месяц перед учебой? ‒ Горячка, как всегда фонтанировал энергией, которую не под силу сдержать даже флегматичной Ольге.

‒ Да все как обычно, Макс, только к работе добавятся тренировки. Хочу поучаствовать в местных соревнованиях на первое сентября.

‒ Вась, ты серьезно? ‒ Оля задумчиво потрогала мой лоб ладошкой. ‒ Температуры вроде нет.

‒ Ну а что? Клево же, любовь моя. Ты не рада рвению нашей подруги? ‒ Рыжий перехватил руку своей девушке и галантно поцеловал в запястье.

‒ Вы такие милые, что меня почти тошнит, ‒ расхохоталась я.

‒ Спасибо, дорогая, ‒ Олька укоризненно на меня посмотрела. ‒ А тебе не будет стремно? Ты же только права получила. Опыт небольшой. Ведь тебя парни под орех разделают, и это местные, а если из других городов будут гонщики? Неужели ты не боишься?

‒ Боюсь, Оль, очень. И «обезьяной с гранатой» звать будут, и «уберите бабу с трассы» прозвучит. Я уверена. Но безумно хочу испытать то чувство эйфории, которое есть только на соревнованиях.

Подруга понимающе улыбнулась, подняла чашку кофе и подмигнула.

‒ Тогда за твою смелость, за твою удачу и за твою победу. Как минимум со своими страхами, ‒ мы чокнулись и погрузились в волшебную негу кофейно-шоколадных напитков.

Вскоре дождь закончился, впрочем, печеньки тоже, в чашках можно было разглядеть дно, расплатившись, мы засобирались на выход, но уже на крыльце столкнулись с парой, которую я упорно старалась не замечать внутри. Девушка состряпала брезгливо-высокомерную мордочку и уселась на пассажирское сидение Тойоты GT86, она же Субару BRZ, цвета серебристый металлик с алыми колесными дисками. А парень, закрыв за ней дверцу и проходя к месту водителя, оглядел мою машину, что стояла впереди, отметил клановую наклейку, ухмыльнулся, обернулся, посмотрев почему-то на Макса, и уехал. Ну правильно, какой нормальный мужчина подумает, что водитель этого чуда ‒ девушка? Я же, договорившись с друзьями, что завтра после работы, мы пойдем в ближайшее тайм-кафе играть в колонизаторов или мафию, если наберется компания, поехала домой.

Так полетели дни, наполненные работой в мастерской, почти ежедневными тренировками, на которых иногда кто-то из «мостов» составлял мне компанию, подсказывая, где я ошиблась. Чаще всего это был Ворон, он снимал мои «заезды» на видео, а потом вместе со мной разбирал косячные моменты. Когда я спросила, почему он мне помогает, Саша ответил, что, во-первых, ему будет стыдно, если кто-то из наших проедет плохо, а во-вторых, Миша обещал приехать. Да еще в компании своей девушки. Так что нельзя мне «упасть в грязь лицом». За это я была очень ему благодарна. Периодически я встречалась с Олькой и Максом. Только благодаря им не пропустила собрание первокурсников, на котором нам стало известно в какой группе кто учится, имена кураторов, даже расписание и когда случится «линейка». К моему счастью, сбор студентов был с утра, пар не намечалось, а соревнования были после обеда. Так что я успевала отметиться перед куратором и рвануть на импровизированный автодром, состряпанный на огромной парковке одного из торговых центров. Ну и что, что не настоящий, временный, зато они там недавно новый асфальт положили, идеально ровный.

И вот пришла осень. Наступило первое сентября.

Глава 6

Утро первого дня осени встретило прохладой и солнышком. Закинув в багажник комбез, шлем и сумку с джинсами, футболкой и кедами, я посмотрела на отражение в стекле. Почему-то захотелось сегодня быть чуточку женственной. Наверное, пора разделять обычную жизнь и автомобильную, все же девочка как-никак. Поэтому сегодня из бокового стекла собственной машины на меня смотрела девушка, облаченная в черное платье до колен с рукавами в три четверти, удлиненный бежевый кардиган и горчичного цвета лодочки. Даже волосы в косу собирать не стала. Главное теперь в машине, во всем этом не запутаться, а то смешно будет, если вывалюсь из нее перед будущими одногруппниками, вместо того что бы красиво выйти. Припарковалась я на улицу дальше универа, пройти всего пару домов, зато места для машины хоть отбавляй, а у моей новой альма-матер яблоку упасть негде. У главного входа меня уже ждали мои неразлучники. Как хорошо, что в нашем институте много факультетов. И наш экономический учится в одном корпусе с Максовым программерским. Пока ректор толкал речь на небольшой площадке перед главным входом, где толпились студиозы, мы, перешептываясь, знакомились с группой. Рыжий, сдав мне на руки Ольку ушел к своими, пообещав приехать на соревнования. Олюшка же должна была сразу отправиться со мной, дабы поддержать морально и если надо, физически, в смысле, вовремя дать валерьяночки. Как только Горячка нас покинул, подкатили парни из нашей группы, с одним из них, Стасом, мы вместе сдавали документы. Низенький и полненький, русоволосый, он полностью оправдывал свою фамилию ‒ Колобков, и даже не обижался, когда его называли Колобком, снисходительно улыбаясь в ответ. Только один раз я услышала от него, что мужчину полюбят любого, а вот женщинам приходиться проходить огонь, воду и медные трубы ради красоты и внимания. Так что комплексами по поводу небольшого лишнего веса он не страдал. С ним был Дима, смешной лопоухий парень, упорно пытавшийся спрятать торчащие уши в длинных волосах, к счастью тщательно вымытых и уложенных.

Они, узнав, что я сегодня участвую в соревнованиях, сказали, что обязательно приедут поболеть. Но если мы потом вечером обещаем пойти на студенческое посвящение.

Оставив Ольку с машиной на попечение Ворону, я пошла подать заявку на участие и получить стартовый номер. И получила, очень счастливый, тринадцатый, хитрые парни выбирали те цифры, что нравятся, а мне об этом не сказали, вот и досталось то, что никто не берет. Ну и ладно, фиг с ними с суевериями. Вернувшись обратно, я увидела Мишку, и взвизгнув, повисла у него на шее.

‒ А ты говорил: «не ревнуй, дорогая», ‒ раздался сбоку приятный женский голос с хрипотцой. Я растерянно стекла с друга.

‒ Здрасти, Катя. Я Вася, ‒ представилась светловолосой Мишкиной любви, с интересом ее рассматривая.

‒ Здравствуй, Василиса, наслышана о тебе, ‒ усмехнулась она мне в ответ, а мне как-то стало не по себе. ‒ Не расстраивайся, только хорошее, ‒ расхохоталась девушка братца.

Я еле заметно выдохнула. Но в голове настойчиво забилась мысль, что с такой соперницей мне точно не тягаться, и выглядеть мой «дымок» будет явно не убедительно.

‒ Что загрустила, Лиса? Неужели не готова к заезду? ‒ Брат потрепал меня по щеке. ‒ Не переживай, первый раз, он почти всегда жестокий. Я просто заглох на середине заезда. Надо мной не ржал только ленивый.

‒ А я не докрутила руль, воткнулась в ведущего, в итоге меня развернуло, снесло на обочину. Выбраться из собранной тачкой кучи резины самостоятельно уже не смогла, ‒ продолжила Катя.

‒ Про мой первый выезд ничего не скажу, ‒ нахмурился Саша.

‒ Почему? ‒ удивилась Олька.

‒ Да потому что он не выехал на старт, ‒ ответил за него Мишка, неприлично заржав. ‒ Он выпил для храбрости успокоительного, потом подумал, что мало, и повторил… Три раза. В итоге Ворон спал уже на тренировочных заездах.

Все посмотрели на Сашу, а он только с лукавой улыбкой развел руками, да пожал плечами, мол, а что поделать, с каждым может случиться.

‒ Оля, не смей давать мне валерьянку. Проспать первый выезд я точно не хочу. Уж лучше облажаться.

‒ Даже и не мечтай об этом, ‒ подмигнула Катя. ‒ Мы с тобой должны разнообразить турнирную таблицу этих закоренелых шовинистов.

Тут объявили тренировочные заезды, все пошли влезать в комбезы, проверять машины.

Заездов было два, но торопиться я не стала, Оля сидела рядом и снимала трассу на видео, я вслух считала метры и называла фигуры. Почему-то так мне было проще. Просмотреть, подумать, рассчитать, запомнить и потом уж довериться своим чувствам. Все как говорил Куросай, чувства и холодный расчет.

Пока я просматривала видео, Оле позвонил Макс и мальчишки, она пару бейджей для друзей и провела их к небольшому «насесту», что Мишка с Вороном соорудили, так как какая бы организация хорошая не была, все равно там и тут образовывались задержки и простои, а в ногах правды нет. С Горячкой приехала его одногруппница, Света, худая, каждом ухе минимум четыре серьги, вся в черном и с синими прядями в темных волосах. Он сказал ей про меня и соревнования, а девушка оказалась поклонницей НФСки, как она сказала: «В детстве часами могла от этого симулятора не отрываться». Поэтому поехала с ним. Олька, конечно, ревниво приподняла бровки, но Светка сходу залепила ей, что на чужое не претендует, и уселась между Димкой со Стасом, предварительно их растолкав. Кажется, наша компания немного разрослась, подумалось мне и я переключилась с друзей на соревнования.

Всего участвовало двадцать человек, десять из нашего города, включая меня и Ворона, еще несколько москвичей, помимо Миши с Катей, остальные из пары ближайших областей. Как выразился Макс: «мегасборище». Система самих соревнований была немного странная, но кто я такая, что бы судить организаторов? После тренировочных заездов были квалификационные, по ним выстраивался рейтинг, который делился пополам, в нашем случае удачно вышло восемь на восемь, и первый ехал в паре с девятым, второй с десятым и так далее. Квалификация прошла спокойно, без печальных инцидентов, хотя не все доехали до финиша, кое-кто перестарался и задымился, и далеко не все фавориты оказались на вершине списка. Я даже не стала последней и попала в заветную цифру, что было очень приятно, так как меня трясло сильнее, чем на выпускных экзаменах. Да и перед моим стартом успела услышать волшебные «курица за рулем» и «кто ее сюда пустил?». В Катину сторону таких комментариев никто не отпускал, обклеенная спонсорскими логотипами машина отбивала желание это делать. А мне хоть и было обидно, но деваться было уже некуда. Но если честно, то на самой трассе все прошло так быстро, что я даже испугаться не успела, только отсчитывала про себя ритм, словно вальсируя крутила руль, дергала ручник на резких поворотах и упорно давила на газ, будто если отпущу, то весь мир исчезнет. Зато встречали меня, как героя, аплодисментами. Не облажалась.

‒ Васька, ты молодец! ‒ первой меня обняла Олька. ‒ Я все на видео сняла!

‒ Мы гордимся, что будем с тобой учиться, это круто, ‒ почти синхронно выдали новоиспеченные сокурсники.

‒ А ты ничего, амплитуда маловата, ‒ похлопала по плечу Катя, а я закатила глаза. ‒ Да ладно. Для первого раза отлично, ‒ рассмеялась она и ушла на свой круг. После нее ехал Миша. Они замыкали квалификацию. Братец же лишь показал мне большой палец вверх, и пожелал, чтобы я не оказалась с ним в паре. К счастью, его пожелание исполнилось. Я была шестнадцатая, он третий, второе место у него из под носа увела его же девушка, а Ворон занял десятую позицию в квалификационном листе. Первым оказался один из москвичей, и с ним мне предстояло ехать в паре. Перед стартом нашей двойки, он долго разговаривал с судьями, вернее ругался. Как мне передали доброжелатели, не хотел гоняться с сопливой девчонкой, вдруг еще разревусь, когда проиграю. Очень странный товарищ, как он вообще с таким характером чего-то добивается?

В парных заездах оценка ставится, как и в квалификации, за правильную траекторию, за угол заноса, скорость и зрелищность. А отличие состоит в том, что преследователю нужно повторить траекторию лидера, а если получится обогнать, то начисляются дополнительные баллы. Вот только при этом нельзя терять ни скорости, ни контроля, ни угла. Сложная очень задача. Поэтому никто не ожидал, что моего лидера немного занесет на петле и я обгоню его бочком по внутреннему радиусу. Он, конечно, вырулил, умудрился не развернуться и не схлопотать ноль баллов, но ко второму старту он был в тихом шоке. А меня подняло на волне эйфории, да так, что я перестала волноваться и проехала трассу, как никогда еще за свой небольшой стаж. С косяками конечно. Но по общему зачету я победила. Что бы в четверть финале проиграть Мишке. Да и не жалко. В следующем туре его сделала Катя, которую в финале обошел парень из соседней области. Ворон вообще до одной восьмой не доехал. В итоге отмечать мой первый раз «старшенькие» поехали на посвящение с нами.

Глава 7

Договорившись встретиться у ночного клуба, мы разъехались по домам, мыться и одеваться. Ужасно не хотелось ни на что менять кеды и джинсы. Ну собственно я и не стала. Просто достала чистые штаны и новые белые кроссовки. Да и вообще решила не заморачиваться на эту тему, добавив топик на бретелях, пиджачок и. На лице минимум краски. Пусть кому надо тот и изгаляется. А я с друзьями общаться иду.

В свете фонарей на улице начала ощущаться осень, холодный ветерок забирался под полы пиджака и морозил кожу. За мной на такси приехал Саша. Сказал, что дело мне одной шарахаться. Яркая неоновая вывеска освещала лица ребят, что уже ждали нас у входа. На то, что трое из компании явно старше никто из организаторов и не обратил внимания. Мы приехали пораньше, поэтому успели занять столик подальше от танцпола. Тут не так громыхала музыка, можно было говорить, не надрывая связки. Да и поесть все хотели, так как не успели дома. Пока народу было не очень много, играл ненавязчивый плейлист, состоящий из хитов чуть ли не начиная с восьмедисятых. Наш стол заставили тарелками и мы накинулись на еду. Первокурсники, что пришли на посвящение были в шоке, но голод не тетка и никто из нас не обращал внимания на косые взгляды. Наконец, когда все довольные отвалились от стола на диваны, Мишка поднял бокал.

‒ Предлагаю тост за первый раз. За первые соревнования Лисы, что оказались вполне удачными. За ваш первый курс, пусть в учебе не будет таких крутых виражей, как на сегодняшней трассе. Ну и за первую любовь. Вдруг кому-то повезет и она окажется на всю жизнь, ‒ он подмигнул Ольке с Максом, приобнял Катю и отсалютовал мне бокалом.

‒ Спасибо, Миш, за первый раз! ‒ подняла бокал я в ответ.

В этот вечер было много танцев, смеха и даже несколько откровенных разговоров. Первым стал Ворон, который закружил меня на танцполе, под не очень ритмичную композицию.

‒ Знаешь, Лиса, я раньше не понимал, что с тобой Куросай так носится. А теперь вижу, ты замечательная. Поэтому, если вдруг к тебе начнет кто-то клеиться, смотри, у тебя теперь два старших брата, ‒ засмеялся, и в танце прижался лбом к моему лбу. Со стороны этот жест, вероятно, смотрелся чересчур интимно, поэтому Миша после провел с нами разъяснительную беседу.

А потом я с Катей вышла на небольшой балкон, который в основном использовали как курилку, но иногда можно было поймать окошко, когда он был пуст и просто немного остыть. Все же в зале не спасали даже кондиционеры. Устроившись на перилах, мы любовались четырьмя припаркованными перед парадным входом машинами. Нашими. И сначала молчали. Но недолго.

‒ Мишка рассказывал тебе, как мы познакомились? ‒ начала она, ласково смотря на его «малышку». Я покачала в стороны головой. ‒ Так и думала. Он спас меня, Вась. Я не справилась управлением, улетела в отбойник, машина загорелась, а дверь заклинило. Все как в плохих голливудских фильмах. Он первый прибежал через полтрассы, выбил окно и вытащил меня. Мой герой. Только тогда я была другой, не самой собой. Мне нравилось тусоваться, дорогие шмотки, состоятельные парни. Хорошая должность в известной корпорации, карьерный рост. Мишура. Он был готов бросить все ради меня, а я нет. Но когда до меня дошло, что я не смогу заниматься ничем кроме дрифта, когда вместо новой сумки я покупала комплект резины, от меня отвернулись все. Кроме него. Мне даже стыдно, что я первая попала в команду. Миша это заслужил больше меня. А потом я узнала о тебе и жутко ревновала. А сейчас понимаю, что зря. Ты и, правда, ему как сестра, вернее как его маленькая копия, по недоразумению попавшая в женское тело. Такая же честная, упорная. Мне, кажется, у тебя все получится.

‒ Спасибо, что рассказала, ‒ я была удивлена, но мне было приятно. ‒ А мне кажется, что все получится у вас, ‒ мы рассмеялись, и вернулись к ребятам.

Но перед тем как вернуться к столику, я бросила последний взгляд на наших ласточек и увидела, как к ним припарковалась серебристая Тойота с красными дисками.

У нашего столика был хороший обзор на танцпол и я прекрасно видела, как знакомый брюнет, таща на буксире свою стервозную блондинку, подошел к диджейскому пульту, поздоровался, и отправился к бару. Неужели он еще и пить будет за рулем. Кошмар какой. Пригляделась, нет, взял себе лимонад, а вот даме своей налил шампанского. Может она у него от алкоголя добреет?

Весь оставшийся вечер я пыталась провести так, чтобы не столкнуться с этой парочкой. Пока не поймала себя на этой мысли и не подивилась ей. А собственно чего это мне нужно прятаться? Поэтому, когда Олька запросилась домой, взвыв что ноги уже гудят от танцев, а уши от музыки, диджей включил ремикс на Сингл Лэдис, я вытащила ее на танцпол, вспоминая нехитрые движения из клипа. А на последних па ко мне начал пробираться тот самый Чаки. Только вот Ворон успел раньше и мы улизнули у него из под носа.

Глава 8

Утро первого учебного дня порадовало проливным дождем. И это было отвратительно. Сыро и мерзко. Хотелось завернуться в плед на кровати и пить горячее какао. И точно не тянуло лезть под мокрые струи, ехать по затопленному городу, и пытаться впихнуть в сонную голову знания. Общая лекция по истории, потом право и линейная алгебра. Лучше бы в мастерской была. Но деваться некуда. Соскребла себя с кровати, собралась, не сильно парясь из-за внешнего вида: джинсы, кеды, свитшот и плащ. И по дороге в машину, съела бутерброд.

Сегодня точно не мой день, мало того, что собрала все светофоры, с трудом нашла место припарковаться, так еще пока до универа добежала, промокла. А не успела зайти в вестибюль, как над ухом раздалось знакомое шипение.

‒ А ты, моль бледная, что тут делаешь? ‒ обернувшись, я увидела уже такую знакомую и почти родную мне блондинку.

‒ Чем я провинилась перед вами, ‒ возвела я глаза к небу, а потом перевела взгляд на девушку. ‒ Учусь!

‒ Чего? ‒ недоумевающее воззрилось на меня блондинистое чудовище.

‒ Грызу гранит науки, блин, ‒ сказала я и, увидев компанию друзей, рванула к ним. ‒ Извини, мне пора, ‒ Оставила я ее, беззвучно открывающую и закрывающую рот.

‒ Что за сивая мымра? ‒ шепотом поинтересовалась Олька, после того как я со всеми поздоровалась и мальчишки отвлеклись.

‒ Девушка того самого перца, в чью объятия ты толкнула меня на дне рождении.

‒ Вот неудобно получилось, ‒ подруга по обыкновению поправила очки.

‒ Забудь, прошлого не изменишь, но учиться нам с ней в одном институте придется. И если она на последнем курсе, то недолго. Надеюсь на это. Стерва еще та. Так, что у нас сегодня? ‒ хотите сменить тему разговора с ботаником? Спросите про учебу. Этим я и воспользовалась.

‒ История, лекция, на весь поток, вышка и английский.

‒ Клево, на весь поток это как? ‒ до меня сегодня явно туго доходило.

‒ А это пока историк еще один в отпуске, а второй уволился, будут только лекции и для всего первого курса. Так что Макс с нами будет, ну и Светка.

‒ Тогда что мы здесь делаем? Надо бежать места занимать, ведь с последних парт ничерта слышно не будет.

‒ Вот тут я с тобой согласна. Мальчики, идем к аудитории. Первые три курса будем работать на зачетку, что бы потом она работала на нас! ‒ Олька, подхватив Макса, устремилась в сторону нужного кабинета, а я, посмеиваясь над тем, как Димка с Колобком стащили воткнувшуюся в планшет Светку, не соизволившую даже оторваться от экрана, пошла следом.

Аудитория-амфитеатр была огромной, от двух входов вниз располагались бесконечные парты и лавки со спинками. Внизу у натянутого белого полотна одиноко стояла кафедра с проэктором. И даже маленьким микрофоном. А по периметру по углам под потолком висели четыре колонки. Здесь да проблему задних парт решили, теперь все видно и все слышно. Класс, можно не ломиться в кабинет в попытке прорваться к первым партам.

Кстати они уже были заняты и в основном представительницами прекрасного пола. Кажется, я чего-то не знаю. Пожав плечами, Оля кивнула мне на свободный центр, и мы заняли места на двух рядах, рассаживаясь по трое. Прозвенел звонок, в кабинет вошел преподаватель и я, наконец, поняла причину такой популярности первых парт у женской половины однокурсников. Препод был молод, красив, и обладал поистине завораживающим голосом. Вот откуда они успели это узнать до того как начали учиться?

Меня все его прелести не интересовали, но вот как лектор, он тоже оказался не промах, что порадовало. Начитывал он неторопясь, с небольшими лирическими отступлениями, но не сбиваясь с намеченного курса. Сегодня прошел краткий экскурс от первобытнообщинного строя до первых империй через призму управленческих и товарообменных отношений. Незаметно исписав девять страниц мелким почерком, я вывалилась из аудитории с идущей кругом головой. Олька, чмокнув любимого в щечку, полководцем потащила нас к кабинету высшей математики.

‒ Невероятный препод, ‒ застонала я.

‒ Довел мозг до оргазма? ‒ рассмеялась подруга. ‒ Дашь списать? А то я в конце закипала как чайник, рука отказалась шевелиться, и Макс подвывал в ухо.

‒ Тебе смешно, а у меня все до буковки, кажется, голова сейчас расколется. Но на самом деле, отменный историк. Ничего лишнего вроде не дает, но такой объем, с нюансами.

Нас запустили в аудиторию, Димка со Стасом сели за парту позади. Колобок, тихонько шурша фольгой, развернул шоколадку и было приготовился откусить, когда на него воззрились три пары осоловелых глаз.

‒ Ребята, я не в состоянии пережить такие муки без сладкого.

‒ Я тоже, ‒ зашипела Олька. Парень вздохнул и разделил плитку на четыре части. ‒ Предлагаю покупать допинг по очереди.

‒ Согласна, ‒ показала я ему большой палец и запихнула свой кусок целиком в рот. ‒ М-м-м. Божественно. Только мало. На перемене бежим в буфет. ‒ Тут перекличка дошла до нас и мы погрузились в мир цифр, интегралов и корней.

После института я не поддалась соблазну пойти с ребятами отмечать первый учебный день в пиццерии, а заслужив от Ольки шипящее «предательница», отправилась в мастерскую. Отец обещал мне сюрприз.

И я его получила, в виде замены сальников рулевой рейки на старенькой тойоте. А это достаточно грязная работенка часа на три, да еще кое-где сила физическая нужна, поэтому с печалью взглянув на машину, пошла к папе, искать свободные мужские руки.

‒ Пап, у нас есть кто не приделе, ‒ залетела я в офис без стука и наткнулась взглядом на накаченного бритоголового парня.

‒ А вот и Вася, отлично, ‒ потер ручки мой родитель. ‒ Выдержишь сегодня работу в паре с ней и ты принят. По рукам? ‒ Качок молча пожал руку, ‒ Лиса, это Алексей Богатырев, двоюродный брат твоего Миши, принимай, на сегодня он полностью в твоем распоряжении.

Мы стояли, как дуэлянты дикого запада, настороженные, готовые палить, как только прозвучит бой часов на городской ратуше, изучая друг друга без стеснения, будто выискивая недостатки, за которые можно отказаться от партнерства сразу, не отходя от кассы. Прервал наш поединок взглядов отец.

‒ Вы еще тут? Вас там дитя японского автопрома дожидается. И милая, как закончишь, не уезжай, а то сюрприз так и не увидела.

‒ Это еще не все сюрпризы? ‒ удивленно процедила я сквозь зубы, выходя вон из кабинета.

Оказавшись около машины, я посмотрела на своего неожиданного напарника и вздохнула. Он был в приличной рубашке голубого цвета, джинсах, с ветровкой в руке и небольшим рюкзаком. Машина после мойки, конечно, но извазюкаемся в любом случае, больно много разбирать.

‒ Давай попробуем еще раз. Меня зовут Василиса, можно Вася или Лиса, как тебе удобней. В этой мастерской я с ее основания и не люблю ехидство и подколы, что девушка механиком быть не может.

‒ Алексей, можно просто Леша, ‒ коротко произнес он.

‒ Хорошо, «просто Леша», ‒ не удержалась и съязвила я. ‒ Приятно познакомиться. Есть во что переодеться?

‒ Нет.

‒ Плохо. Пойдем, покажу тебе раздевалку и подберем комбез, я новые заказывала, должны уже были прийти.

Я привела его в «личный уголок», состоявший из ряда вертикальных ящиков, душевой на две кабинки и туалета, а сама залезла в кладовку, где стояла стиральная машинка, сушка и ящики с новой спецодеждой. Вытащив подходящий, на мой взгляд, размер я вернулась обратно и обомлела. Новый механик уже стянул рубашку и расстегивал ремень на джинсах. Не то что бы я, как тургеневская барышня, падаю в обморок от вида мужского пресса, но ситуация вышла двусмысленной.

‒ Кхм. Держи, должен подойти, ‒ протянула комбез, опуская глаза в пол и отчаянно краснея. ‒ Выбери любой свободный ящик, там код из четырех цифр на замке, на твое усмотрение, ‒ проговорив это скороговоркой, я метнулась к своему ящику, набрала пароль, вытащила комбез и нырнула в туалет.

Быстро переодевшись, похлопала себя по щекам, что бы прийти в себя, и вышла. Алексей уже был одет и ждал меня. По пути к нашему рабочему месту, к нам пристали Васильич с Сергеем.

‒ Что парень, отдали тебя бабе на растерзание? ‒ съехидничал недавно разведенный.

‒ Отстань, ирод, ‒ окстил его старый механик. Сам ты баба! Не трожь Лису. И ты парень, смотри, Лисенка нашего не обижай.

‒ И в мыслях не было, ‒ коротко ответил бритый, окидывая меня таким взглядом, как будто именно об этом он и думал.

‒ Это наши механики, ядовитая ехидна Сергей Борисович, показала я названому язык, и дедушка нашей мастерской Васильич. А это вероятно, наш новый сотрудник, Алексей Богатырев.

‒ Вот и вправду, говорящая у тебя фамилия, сынок, ‒ улыбнулся добродушный старик, и потянул за рукав товарища по цеху. ‒ Пойдем, «ехидна», работа стынет.

Наконец, мы взялись за дело. Закатили машину на подъемник, сняли продольную балку, глушитель, колеса, отцепили от стоек рулевые тяги, сдернули пыльник, проделав еще пару манипуляций, в итоге открутив рейку от кузова я дала добро напарнику тянуть ее вниз.

‒ А что, она через окно рулевой тяги не вылезет? ‒ неожиданно подал голос Алексей.

‒ Ни за что, как не умоляй, ‒ хихикнула я. ‒ Давай вытягивай и неси к тискам. Продолжим разбирать этот занимательный пазл.

Спустя пару часов, я уже привыкшая к молчаливому напарнику, стягивала перчатки.

‒ Поздравляю с боевым крещением. Сейчас переоденемся и зайдем к «шефу», напишешь заявление о принятии на работу. Трудовая есть?

‒ Нет, ‒ хмуро произнес он и пропустил меня вперед. Я пожала плечами, мол, неважно. Оглядела себя в зеркало, вид не критичный, душ может подождать и до дома, а вот комбез в стирку, глянула на Алексея, его рабочую одежду тоже туда же.

Быстро переодевшись и загрузив стирку, заодно показав новому коллеге, как пользоваться бытовой техникой, направилась к отцу.

‒ Пап, тест пройден, машина готова, завтра можешь возвращать владельцу, документы все собери, я после учебы заеду, помогу оформить.

‒ Отлично! Ну что, Леха, добро пожаловать в коллектив. Держи образец заявления, и сними пока копии с документов, я Лисе кое-что покажу, ‒ бритоголовый кивнул, достал из рюкзака папку и направился к копировальному аппарату. Мне же ничего не оставалось, как следовать за отцом в дальний бокс.

‒ Ну милая, это тебе корыто на зиму, ‒ сказал он и сдернул брезент с кучи, как я думала хлама. В общем, я была не далека от истины.

Перед моими глазами оказалась Волга. Черная, местами ржавая, везде пошарпаная. Без слез не взглянешь.

‒ Пап, мне кажется, или она твоя ровесница?

‒ Обижаешь, дочь. Я младше, ‒ рассмеялся отец. ‒ Давай уже, садись, проедешь кружок и все поймешь, ‒ родитель лукаво улыбнулся, а я почуяла подвох.

Машина на удивление приятно заурчала, и стартанула так, что меня вжало в сиденье. В тихом шоке я вернула ее в «стойло». И еще раз окинула салон. Он был родной видимо. Не видев раньше машины выпущенные на Горьковском заводе, не могла сказать точно. Замок зажигания внизу, справа от него магнитола, вернее радиоприемник, рядом с бардачком часы, со стрелочками, перед рулем полукруглый огромный спидометр с делениями до ста восьмидесяти.

‒ Пап, вот эти цифры, они реальные?

‒ Лиса, это ГАЗ 23. Машина, сделанная в шестидесятых для КГБ в лимитированной серии. Меньше тысячи штук на всю страну. Сто девяносто пять кобыл вот тут, ‒ уже вышедший папа похлопал по капоту.

‒ И где ты ее взял? ‒ я приподняла одну бровь.

‒ Один знакомый разбирал гараж дедушки, и даже не представляет, какое чудо мне отдал, ‒ у папеньки по лицу расползлась улыбка чеширского кота, а я посмотрела на «корытце» с интересом. ‒ Так, без фанатизма. Это твоя зимняя машина и в «корч» ее превращать не надо, ‒ он посмотрел на мои просительные глазки. ‒ Больше я тебе сюрпризов делать не буду, а застрянешь в сугробе, вытаскивать не приеду. Все, езжай домой.

Я посмотрела на время, блин, уже восьмой час. А еще ведь задания хотела сразу сделать, чтобы не скапливалось. Времени учить все за неделю до экзаменов не будет. Да и историк сразу темы на курсовые раздал, надо бы выбрать и литературу поискать.

Глава 9

Следующие три недели превратились в ад, с утра я отправлялась в универ, как честный человек старалась не рассиживаться за последней партой, а вести активную «досковую» жизнь, на нее меня подбивала Олька. Иногда даже жалею, что у меня лучшая подруга ‒ ботаник и зануда редкостная, хотя с другой стороны, всегда подскажет, если вдруг что забуду. После учебы мой путь ведет на обед домой, а потом в мастерскую. Все это время я брала либо мелкие работы, либо мне помогал наш новый механик-молчун. Когда оформляла его, то видела отметку о судимости, но почему он оказался в местах не столь отдаленных не узнала. Совсем о нем ничего не узнала. Мишка сказал, что это не телефонный разговор, да и вообще, мол, Лехе надо будет ‒ расскажет. Ближе к вечеру облагораживала свою Волгу. К первому снегу хотелось бы доделать, а уже почти конец сентября. Уже ближе к девяти, а иногда и десяти вечера возвращалась домой и в обнимку с ужином делала уроки. В полночь моя голова превращалась в тыкву и я ложилась спать. Поблажки были лишь в выходные, в субботу я спала сколько могла и уезжала в сервис, вечером ходила с ребятами в кафе, а в воскресенье снова спала и потом полдня делала максимальное количество заданий вперед на неделю. Так продолжалось до тех пор, пока я не уснула на своей любимой истории и не получила нагоняй от Ольки.

‒ Вася, вставай, историк тебе не простит такого кощунства, ‒ послушался настойчивый шепот у левого уха, а я не могла понять, какой историк, когда я за рулем. ‒ Колесова, проснись, зараза! ‒ нога автоматически нажала на газ, ушла в пустоту и я проснулась от того, что чуть не навернулась со стула.

Преподаватель удивленно повернул ко мне свое безупречное лицо, но я умело состряпала заинтересованный вид, черкая ручкой в тетрадке и изображая, что делаю пометки. Димка, который как раз читал свой доклад, даже не сбился. Чувствую, надо взять у него текст, историк точно запомнит мое подозрительное поведение и на экзамене коснется этой темы.

‒ Вась, я все понимаю, но хватит загонять себя так, ‒ зудела над ухом подруга. ‒ Тебе восемнадцать лет, а ты выглядишь будто за тридцать и у тебя семеро по лавкам.

‒ Что, я такой старой кажусь? ‒ мне стало страшно.

‒ Нет, такой же усталой. Ты же девочка, а ходишь которую неделю в штанах, с хвостом, не накрашенная, бледная, синяки под глазами, как панда, лак отрос наполовину, сняла бы что ли, а взгляд отрешенной, чисто маньяк-убийца. Тебя даже та блонда стороной обходит, хотя с виду борзая.

‒ Ну ладно тебе, Оль, ‒ вяло отбивалась я. ‒ Стой, какая блонда?

‒ Та самая, что в первый день на входе тебя встретила. Настя Громова, подружка Ивана Чакаева, он же Чаки, что с четвертого курса, с которым ты танцевала. Не заговаривай мне зубы. Я молчала, когда ты эту машину делала, ты теперь за следующую взялась. Хватит, у тебя месяц впереди, успеешь.

Преподаватель вновь кинул взгляд на нашу парочку, и мы приняли вид самых ботаничных студенток, которые вообще существует. Хотя, что нам его принимать, Олька такая и есть, а я, судя по описанному ей внешнему виду, тоже очень похожа. Может она и права, надо дать себе передышку? Прозвенел звонок, мы высыпали в коридор.

‒ Оль, ‒ решила я подмазаться к подруге, но она меня игнорировала. ‒ Ну Олюшка… Олюньчик.

‒ Чего тебе, зомби моей подруги?

‒ Я больше так не буду, ‒ оставалось проканючить мне.

‒ Не ври, я тоже самое слышала перед твоим днем рождения.

‒ Серьезно, все, с этого дня буду проводить с вами больше времени и приведу себя в порядок, ‒ с ехидными мыслями, что моя «машина спецагента» по сути уже почти доделана и за пару суббот я ее доведу, а пару кругов после обеда за треню можно не считать, так что можно покататься вечером.

‒ Ладно, ‒Олька сделала царственный жест рукой, но тут же испортила его поправив очки, а я хихикнула и, засмотревшись на нее врезалась во что-то твердое.

‒ Вася? ‒ раздался удивленный голос, а я подняла глаза и столкнулась с томным взором черных очей. ‒ Платье тебе больше шло, особенно, если выспишься, ‒ съехидничал Чаки. ‒ Не думал, что программа так сильно изменилась и первокурсники упахиваются на учебе.

‒ Не на учебе. Не упахиваются. Учту твои пожелания. И вообще, что хочу, то и ношу, ‒ протораторила я и ретировалась за подругу, а после и вовсе схватила ту за руку и позорно покинула место неожиданной встречи, в след мне донесся негромкий мужской смех.

‒ Вась, что с тобой? Если бы я тебя плохо знала, то подумала, что ты влюбилась.

‒ Да ты брось, какое там, просто смутилась, да и вообще он занят, а у меня это… Волга у меня недоделанная, ‒ сказала я и гордо двинула на следующую пару, а следом за мной шла Олька, с дикой улыбкой.

После быстрого обеда я приехала в мастерскую всего на два часа, к своей «зимней» машине даже не подошла, во избежание трепки собственных нервов. Строго сказала, что у меня еще месяца полтора, а работы там всего ничего, на пару суббот. Проскользнула подленькая мыслишка, что можно вечерами за неделю доделать. Но я представила, в какого пещерного человека за эту неделю превращусь, то отправила эту мыслишку в дальние дали, села в машину и поехала домой.

Мама, увидев меня, была сильно удивлена, но не сказала ни слова, а я поела и засела за уроки. К моему удивлению в девять задания кончились, так как в воскресенье было сделано очень многое, поэтому перед сном даже в ванну расслабляющую сходила, и заснула блаженным сном.

Погода продолжала не радовать, как будто это не сентябрь, а конец ноября, дождь, что лил последние пару недель продолжал свое мокрое дело. А мне так хотелось тепла и солнца, что я откапала в шкафу желтую юбку-солнце с бантом на спине, белую блузку в мелкий черный горошек, краситься почти не стала, только туши немного и немного тронула помадой губы, накинула пальто, впрыгнула в ботильоны и, хватая на ходу сумку, выскочила к машине. И не слышала, как мама вслед мне сказала: «Наконец Оля ей мозги вправила».

Холл института встретил меня гулом разворошенного улья, и кучей сонных студентов и не менее сонных преподов, основная масса которых несла в кабинеты стаканчики с логотипом ближайшей кофейни. Прибыльное дело это однако. На основы менеджмента я ходила со скрипом, предмет интересный, но вот преподаватель так себе, унылая тетя неопределенного возраста. Мальчишки двинули в буфет, Макс со Светкой уже сидели в техлаборатории тестируя какую-то курсовую, общих лекций у нас уже не было, а Оля задерживалась, поэтому я неторопясь пошла к аудитории, что бы занять для своей компании место. И надо же, в соседнем кабинете оказалась группа уже знакомого мне Чаки.

‒ Вася? Ты меня каждый раз поражаешь, такая разная от встречи к встрече, ‒ промурлыкал он, подходя ближе.

‒ Я вся такая внезапная, такая противоречивая вся, ‒ ответила я ему цитатой из «Покровских ворот», моля небеса прислать препода с ключами, но без толку.

‒ Заметно. Интересная у твоего друга машина.

‒ В смысле?

‒ Черный ниссан. Только паркуется почему-то далеко от универа.

‒ Где хочу, там и паркуюсь, это моя машина.

‒ Твоя? Зачем тебе такая прокаченная? Ты же девочка.

‒ И что? Мне носить розовые бантики и делать губы уточкой? Может еще в блондинку пораситься?

‒ Чаки, милый, ты не взял мне кофе? ‒ послышался знакомый голос противной Насти.

‒ Легка на помине, как раз в розовом, ‒ усмехнулась. ‒ Он весь твой, милочка, ‒ сказала я,

Повернувшись к ней, прошла мимо и нырнула, за наконец пришедшей преподшей, в аудиторию.

Как можно было запариться настолько, что я не замечала этой парочки целых три недели, хотя постоянно с ними сталкивалась, то у кого-то из них пара после нашей, то в соседней аудитории, то в холле в начале учебного дня собирались рядом две компании, в которых мы тусили. К счастью, блондинка старалась не оставлять своего бойфренда одного и всегда терлась где-то рядом, поэтому ко мне он больше не подкатывал. Хотя к счастью ли? Я бы, наверно, с ним пообщалась. Поймав себя на этой идее, мысленно надавала себе оплеух. Вот еще, не бегала я за какими-то смазливыми парнями. Что бы избавиться от всякой чуши в голове приняла соломоново решение, надо покататься ночью в пятницу, как раз в выходные высплюсь.

Глава 10

Вечер пятницы радовал отсутствием уже надоевшего дождя и ветра. Сухая, тихая погода шептала о том, как прекрасно сейчас проехаться по городу, на который спустился мрак. Уже в машине я достала телефон. Лучшее лекарство от всехзабот это толпа единомышленников.

‒ Саш, привет. Вы где сегодня?

‒ Привет, Лиса. Парни уже на первом кольце на выезде, там закусочная круглосуточная. Я подъеду минут через пятнадцать. Ты, наконец, решила почтить своим присутствием клан? ‒ съехидничал Ворон.

‒ Ага, через полчаса буду, дождитесь меня.

‒ Заметано, малая. Пока мы приедем, как раз пиццу сделают, скажу парням, что сегодня полный состав, отбой, ‒ в телефоне зазвучали гудки, а я завела машину.

Нет ничего упоительнее, чем быстрая езда под хорошую музыку, по пустой ночной дороге. Сквозь басы прорывается рев мотора, свет от фонарей чередуется с сумраком, создавая иллюзию стробоскопа, машина танцует на асфальте, рисуя только мне понятные узоры.

На парковке обозначенной кафешке было куда приткнуться, здесь очень часто перекусывали дайнобойщики, и она была рассчитана на крупные габариты, от того наши двенадцать машин вполне себе уместились. Парни выносили коробки с пиццей как раз когда я подъехала.

‒ А вот и наша Кнопка, ‒ обрадовался Ворон. ‒ Ты в своем институте решила зачахнуть над книжками?

‒ Скорее над зимним транспортом. Но это в прошлом, доделать осталось совсем немного, поэтому до снега буду почаще приезжать.

Парни искренне порадовались, и начали расспрашивать меня про Волгу и, уминая пиццу, пообещали мне незабываемый снежный дрифт. Ели мы с таким аппетитом, что минут через десять коробки были пусты.

‒ Ну что, по коням, братцы кролики, ‒ Ворон широко улыбнулся и посмотрел на меня. ‒ И сестрица Лисица, ‒ все рассмеялись, но по машинам разошлись.

‒ Вась, ты смотри внимательно, стартуем по очереди, едем друг за другом, ты замыкающая, потому что первый раз, маршрут примерно такой, ‒ Саша быстро обрисовал мне сегодняшние планы, я кивнула, немного не понимая, о чем шла речь.

И даже представить себе не могла, что ночь окажется такой волшебной, наша кавалькада растянулась от светофора до светофора, каждый следующий повторял траекторию предыдущего, у каждой из под колес вырывались клубы дыма, это напоминало гигантского китайского дракона, что проходит на параде в соответствующий новый год. Даже у меня, едущей в хвосте, сердце замирало на каждом заносе, сколько адреналина словили парни, что ехали в центре, я даже представить себе боюсь. Нам повезло, что машин на дорогах почти не было, и мы не создали помеху движению, но мне было немного стыдно за то, что слышно наш клан было на много кварталов, а ведь многие уже спят. Хотя стыд вытеснило чувство удовлетворения, когда входя боком в очередной поворот, я пронеслась мимо знакомой серебристой Тойоты. Казалось время замедлило свой ход, а я вошла в вираж, смотря в удивленные глаза Чаки, и не отрывала взгляда до того момента, как надо было выровнить машину. По телу пробежала волна странного удовлетворения, мол, смотри какая, не твоя, кусай локти и гуляй со своей блондинкой.

Возвращалась домой я с ликованием в душе. Парни всем коллективом проводили меня до подъезда, Ворон только покачал головой, видя такое единодушие. А на моем лице лишь расплылась блаженная улыбка, ведь сегодня была прекрасная ночь.

Вот только утро добрым не бывает, особенно когда оно началось в обед. К половине второго я еле доехала до мастерской. Мой бритоголовый напарник, посмотрев на меня, молча сходил в нашу кухоньку, и вернулся с чаем. Я благодарно приняла кружку.

‒ Синька зло, ‒ тихо, но сурово произнес он.

‒ Ты о чем? ‒ оторвалась я от сладкого напитка.

‒ О твоем состоянии.

‒ Лех, я вообще не пью, даже на день рождения. Просто каталась ночью с друзьями.

‒ Это тоже часто до добра не доводит, ‒ грустно сказал он и вернулся к работе.

Я пожала плечами, допила чаек и пошла к своей «черной молнии». Хотя в фильме вроде другая модель ГАЗа была, название приклеилось. Проведя с ней, уже почти любимой, пару часов, сделала вывод, что можно отдавать на покраску. Оказалось, машина готова, зря я переживала. Поэтому от всей своей широты души решила помочь Алексею, не дошла двух метров и позвонила Олька.

‒ Вась, а ты где? ‒ произнесла она вкрадчивым голосом.

‒ Ну… Ты знаешь…‒ не хотелось говорить подруге, что в сервисе, обещала же отдыхать побольше, и хоть половина субботнего дня была отдана именно на это, очень смущал ее тон.

‒ Знаю-знаю, что ты в мастерской, обернись, ‒ услышала я за спиной.

‒ Вот черт, ‒ прошептала я, посмотрев на Богатырева. ‒ Она за мной, да? ‒ он кивнул в ответ, а я первый раз увидела его улыбку. Не насмешливую, искреннюю. «А он даже симпатичный», ‒ проскользнула мысль, но присутствие Ольки быстро от нее избавило.

‒ Привет! А ты как сюда? Вернее зачем? Короче, что ты тут делаешь? ‒ наконец сформулировала я вопрос.

‒ Да так, мимо проезжала, думаю, дай зайду, а то залезет по уши в работу и забудет, что у нас сегодня битва гигантов в колонизаторов.

‒ А мы что, полный набор собрали?

‒ Да, теперь можем на шестерых играть, ‒ подруга была довольна как никогда. ‒ Только вот наша неформалка засела в какой-то онлайн-игре, у нее там супер-пупер бой и шестого игрока у нас нет, ‒ Оля заинтересованно поглядела на нашего нового механика. ‒ Здравствуйте, меня Оля зовут, а что вы делаете сегодня вечером?

Мы оба опешили, вот ведь не ожидала от нее такого подвоха. Он поглядел на меня, словно ища помощи, я лишь покачала головой, мол, сам разбирайся.

‒ Очень приятно, Алексей. Да ничего не делаю, ‒ а вот это он зря, Оленька я его быстро припашет, сопротивление бесполезно, и кажется до бритоголового, хоть и с опозданием, дошла его участь.

‒ А вы в настольные игры играете? ‒ продолжала подруга.

‒ Шашки, шахматы, нарды, ‒ механик задумался.

‒ Ну не умеете, научим, ждем вас сегодня в Нью-Йорке в восемь, форма одежды свободная, просьба не опаздывать. Тебя это тоже касается, Василиса. До вечера, ‒ она послала нам воздушный поцелуй и испарилась.

‒ Ну и подруга у тебя, ‒ сказал Алексей спустя минуты две полного ступора. ‒ Чисто надзиратель.

‒ Ее парень тоже так говорит, ‒ рассмеялась я, он подхватил, и хохотали мы до тех пор, пока не пришел на смех Сергей Борисыч и не покрутил на нас пальцем у виска.

В кафе мы зашли вместе, так как я приняла решение заехать за напарником, чтобы ему не было неудобно в незнакомой компании, если мне вдруг придется задержаться. Олька при этом так хитро ухмыльнулась, что зачесались руки треснуть ее чем-нибудь тяжелым. Сваха недоделанная. Пока ребята раскладывали игровое поле и спорили кто какими фигурами будет играть, пришлось провести Алексею краткий экскурс по месту и правилам игры.

‒ Вот здесь можно налить себе чай, ‒ подвела я его к небольшому столику со стилизованным кулером и полочками полными прозрачных баночек. ‒ А тут взять печенье или вафли. Это бесплатно. Если захочешь кофе или покушать, то меню на барной стойке, где мы платили за вход, ‒ парень кивнул, как обычно не произнеся ни слова. Мы налили себе по кружке ароматного дымящегося напитка и вернулись к столу, ‒ Игра не сложная, вот поле, по граням его деталей можно строить деревни, города и дороги, между поселениями должно быть их не меньше двух. Города строят только взамен сел. Что бы что-то построить, нужны ресурсы, есть карточки начальные, их выдают с полей, где ты поставил свои первые поселения, старт идет с двух дорог и двух поселков. Пастбища это овечки, пашни это сено, горы это камни, лес это дерево, а мастерские это кирпич. В центре находится пустыня, фигура на ней ‒ разбойник, если выпадет семерка, то можешь заблокировать чье-то поле и ограбить на один ресурс, выкупить поле игрок может, только если ему тоже эта комбинация попадется. Ну а остальное по ходу игры.

Дальше мы разыграли с кого начнется ход и понеслось. Вшестером играть было интересно, поле очень быстро застраивалось и заветные десять очков набирались так быстро, что не всегда победители успевали среагировать и заметить это. К счастью Алексей быстро освоился и среди моих друзей, и в игре, поэтому не отвлекал вопросами, да и вообще не напрягал. Ребятам он понравился, хоть и был особо не разговорчив, но азарт сделал свое дело.

‒ Хорошие у тебя друзья, ‒ сказал он мне, когда я подвозила его домой.

‒ Какие есть, ‒ улыбнулась ему в ответ. ‒ Парней я, конечно, знаю всего ничего, но они добрые, отзывчивые. Свои. Как-то так сразу вышло, ‒ а после секундного молчания добавила, ‒ тебе понравилось с нами? Придешь еще?

‒ Понравилось, ‒ он посмотрел мне в глаза. ‒ Приду, если позовете, ‒ и вышел из машины.

А я осталась внутри, немного растерянная и капельку счастливая. Может быть со временем он станет мне доверять?

Глава 11

Странный в этом году октябрь, середина месяца, а деревья уже голые, воздух сухой, морозный, столбик термометра выше плюс восьми не поднимается, вернее, всячески стремится к нулю. Ну хоть дождей нет, и то хорошо. Алексей, точнее теперь он ‒ Леха, слово свое сдержал, выбрался с нами пару раз в кафе и на игру. Если не считать его молчаливость, то обычный нормальный парень, и не скажешь, что сидел. Вопрос его проблем с законом меня мучил, но не сказать чтобы сильно. До меня просто только дошло, что если парень сам не горит желанием делиться подробностями, Мишка молчит как партизан, то папа в любом случае в курсе, иначе на работу бы не взял. Вот только понравиться ли мое знание самому Богатыреву? Ну так кто ему скажет? Поэтому дома за завтраком, пока мама была на смене, я пристала к родителю.

‒ Пап, а скажи мне, как такой парень мог за решеткой оказаться? ‒ бутерброд мешал говорить, но кушать надо было быстро, не то на пару опоздаю.

‒ Лиса, а ты как думаешь? ‒ по-еврейски вопросом на вопрос ответил папенька. Видимо и этот бастион мне не сдастся.

‒ По глупости? ‒ яблочко ведь от яблоньки недалеко падает.

‒ По глупости, из-за гордости, самоуверенности, это не наше дело, Лиса. Он неплохой человек. Если не все заслуживают второй шанс, то многие, он один из них.

‒ Ты обещал не рассказывать?

‒ Захочет, расскажет сам, дочь. Не приставай ко мне, на учебу опоздаешь.

Я глянула в телефон, чертыхнулась и рванула одеваться.

Пары кончилась на удивление быстро, а может я просто изо всех сил старалась учиться, то есть понимать материал и пытаться запомнить его сразу, что бы облегчить себе подготовку к экзаменам. Хотя до них еще много времени, конечно, зачеты выставляют в последнюю неделю декабря, а экзамены сразу после новогодних праздников. Но если постараться и все возможные предметы закрыть автоматом, то можно упросить родителей отпустить на Урал покататься. Только проверить свои закрома, остались ли деньги на поездку или последний заказ с шинами лишит меня заслуженного отдыха? Хотя ладно, за квартиру не плачу, на еду не трачу, пока с родителями живу, за три месяца на небольшую поездку накоплю. Эти мысли прервало появление знакомого брюнета около моей машины, к которой я шла из института.

‒ Привет. Что надо? ‒ мой тон оказался резковат, но почему-то меня напрягло его присутствие.

‒ Привет. Нет, просто любовался этим произведением искусства, ‒ мило улыбнулся Чаки. ‒ Отлично водишь.

‒ У меня хорошие учителя, ‒ сказала, открывая дверь. ‒ Тебя Настя не потеряет? ‒ не удержалась я от ехидства.

‒ Да нет, у нее дополнительная пара по английскому. Почему ты так не хочешь со мной общаться?

‒ А ты что, горишь желаньем набиться мне в друзья? У тебя девушка есть, и она не будет довольна таким поворотом событий. А зачем мне портить настроение ей и себе? Ты этого стоишь?

‒ Очень даже, ‒ самодовольно заметил он. ‒ Да и вообще, если я с кем-то встречаюсь, это не значит, что я не общаюсь с противоположным полом.

‒ Удачи, Чаки! ‒ я села в машину и глубоко вздохнула, пытаясь унять нервозность. Да что такое со мной происходит?

‒ Меня зовут Иван, ‒ успел он произнести до того как я закрыла дверь.

И вот что это должно мне дать? Что это вообще значит. Вопросы лезли в голову один за другим, ответов не находилось. Ничего, работа очистит голову. С такой мыслью я поехала в мастерскую.

У главного входа в мастерскую стоял черный Гелендеваген, он же «Вездеход» по-немецки, а по-русски просто «Гелик». Я, припарковавшись, оглядела брутальный кузов, сморщила нос и отправилась внутрь. Посмотрим, кого там принесло. Машина часто показывает внутренний мир ее владельца, эта модель вызывала у меня отторжение и неприятие, боюсь, ее хозяин мне тоже по нраву не придется. Надеюсь, ему ничего не нужно чинить, хотя обычно такие ремонтируются у официальных дилеров. Перед входом ошивался шкафоподобный мужик.

Дверь отцовского кабинет открылась, когда мне до нее оставалось всего несколько метров, поэтому последние слова холеного дядьки лет пятидесяти я услышала.

‒ Очень жаль, что вы не хотите идти мне на встречу, Сергей Петрович. Подумайте хорошенько. А я попозже к вам заеду.

‒ Я уже сказал свое решение, Дмитрий Федорович, и вряд ли его изменю. До свиданья.

Мужчина передал какую-то папку, бугаю, что выскочил в дверь перед ним и скривив рот отправился на выход. Мои ощущения оказались верными, этот тип мне не нравится совсем.

‒ Пап, кто это был?

‒ Это, милая, Дмитрий Федорович Туканов, наш местный олигарх, владелец дворцов и пароходов. А вот теперь ему нужна земля, на которой стоит мастерская, наших соседей он тоже третирует, и к нам второй раз приезжает.

‒ Противный он какой-то. Стой, уже второй раз? А почему мне не говорил.

‒ Нечего тебе всякими глупостями голову забивать. Да и не продам я ему дело своей жизни. Обрыбится, ‒ отец ухмыльнулся. ‒ Но жилы он нам еще потянет. Ничего, повоюем.

Я посмотрела на настроенного по-боевому отца, и со спокойной душой отправилась к Лехе, разбираться с очередным «пациентом».

Глава 12

Первый снег застал меня в мастерской, что было удачно, так как последнюю неделю я ездила на «малышке», а зимняя резина стояла на «молнии». К слову, это был уже не «первый снег», какое-то его подобие сыпало ночью месяц назад. Вторая попытка оказалась более успешной, за пару часов земля покрылась ровным слоем сантиметра в три, и на этом погода успокаиваться не собиралась. Я перекинула вещи и загнала Ниссан на место Волги. Расстаюсь с ней до весны, а ощущение, что навечно.

‒ Лех, тебя домой подбросить?

‒ О, Вась, спасибо, а то я сегодня как-то не рассчитывал на хождение по сугробам.

‒ Да сегодня-то еще ничего, вот завтра это все на дорогах и остановках превратиться в грязь. Так что наслаждаемся белым пейзажем чистоты, пока возможно, ‒ усмехнулась в ответ.

‒ Ты права, просто немного отвык за несколько лет от прелестей смены времен года в городе.

‒ Леш, прости, что напомнила.

‒ Да ничего, сам виноват. Поехали? ‒ я кивнула, и мы сели в машину.

За этот месяц много чего изменилось. Лешка подружился с ребятами, стал поразговорчивее. А в один из субботних вечеров, когда я отвозила его с игры, рассказал, как оказался в тюрьме. Отец был прав, по глупости и гордости. Хорошо водил, помогал Мишке с машиной, тусил с друзьями, и вот однажды один из ребят поймал его на слабо. Он угнал машину. Как оказалось, тачку конкурента отца того самого подстрекателя. Сыночка отец отмазал, вернее никто против него из свидетелей показания не дал, запуганные все были, а Леху отправили на три года, год в колонии для несовершеннолетних, и два в обычной. Его не трогали ни там, ни там, так как в первой он был взрослым и не хилого десятка парнем, а во второй, потому что там сидел отец пацаненка, которого он страховал целый год. Благодарность от «семейного подряда». Вот такие интересные хитросплетения у судьбы бывают. Сейчас он все старые связи порвал и по-настоящему пытается начать жизнь с чистого листа, а мы ему усиленно помогаем.

Учеба дается тяжело, но только потому, что мне катастрофически не хватает времени. В мастерскую одна за другой приходят проверки, поэтому я стараюсь не только выполнять обязанности по ремонту, но и с бумагами отцу помогать. Папа нет-нет, но сквозь зубы ругается на Туканова, видимо чует, что проверяющие не сами по себе пришли мозги компостировать, но уже в который раз упорно отказывает этому «аллигатору». По мне, правильно делает, а то привыкли всякие все что хочешь получать. Нефиг, это наша мастерская и мы ее никому не отдадим.

А еще у меня появился новый друг. Хотя нашу дружбу мы усиленно скрываем. Боюсь, афиширование нашего времяпрепровождения с Иваном добра не принесет обоим.

Все началось с того дня, как я обнаружила его около своей машины. Потом он постучался ко мне в соцсетях, начал расспрашивать о машине и был несказанно удивлен тем, кто ее собирал. Все чаще обращался ко мне как к механику, а постепенно мы переползли на другие темы и даже иногда встречались тайком в старом парке недалеко от железнодорожного вокзала, уверенные, что никто из наших там нас не увидит, хотя для конспирации парковались на разных улицах. Он оказался интересным собеседником, и с глазу на глаз не напыщенным чучелом, а вполне адекватным парнем. И я упорно гнала мысли о симпатии к нему, на счет «не холостых» у меня было табу, так как стоило мне представить на месте этой пары Макса с Олькой и становилось противно. Нельзя вмешиваться в чужие отношения, рушить чувство, потом воздастся.

Вот и сейчас после работы я собиралась на рандеву, пока Настя была на каком-то девичнике и не контролировала своего бойфренда. Садясь в Волгу, Леха с кайфом потянулся.

‒ А знаешь, на этой удобнее. Сиденья мягче и место для ног есть, ‒ с улыбкой он завершил свои потягушки.

‒ Ну ты и привереда, Богатырев, ‒ беззлобно ответила я ему. ‒ Сколько раз тебя мой Ниссан спасал от замерзания на остановке?

‒ Шучу-шучу, «малышка» ‒ отличная машина, ‒ вскинул он руки в примирительном жесте. ‒ У тебя ничего не происходит? А то ты сама не своя последнее время.

‒ Да нет, все нормально, просто учебы много и работы. До каникул дотянуть главное.

‒ «От работы дохнут кони, ну а ты бессмертный пони», ‒ заржал друг.

‒ Все, пони, выходи, приехали, ‒ показав ему язык, остановилась у подъезда.

А через некоторое время уже сама выходила из машины и нырнула в приоткрытые кованные парковые ворота. И как обычно Ваня встретил меня у неработающего фонтана в глубине аллеи.

‒ С зимой тебя, ‒ в меня прилетел снежок.

‒ Ах ты, засранец! ‒ взвизгнула я и сгребла ладошкой сугробик со спинки лавочки. Мой снаряд попал в цель, припорошив макушку парня.

‒ Сдаюсь, подруга, ты меткий срелок, ‒ он поднял руки вверх. ‒ Отличная погода. Кстати, ты как доехала?

‒ Сменила колеса. Вместе с машиной, ‒ ответила я и рассмеялась, увидев растерянный взгляд. ‒ Специально, что бы ты мог полюбоваться, завтра прямо к универу подъеду.

‒ Буду ждать, ‒ Ваня, как истинный джентльмен, подставил мне локоть, я оперлась на его руку и мы пошли вдоль посеребренных деревьев.

‒ Знаешь, мне все равно до сих пор странно, что ты сейчас не с Настей, а со мной. Такой чудесный вечер, просто рай для романтиков, ‒ вдруг высказала я мысль, пришедшую из ниоткуда, глядя как крупные хлопья снега медленно кружатся под фонарями. Мы уже успели обсудить все прелести зимнего дрифта, плюсы и минусы Волги, и даже договорились как-нибудь посоревноваться ради интереса.

‒ А ты не думала, что я сейчас с тобой, потому что просто хочу? Потому что мне интересно с тобой. Может мне надоело слушать про то, какая звезда за кого замуж вышла и какой лак сейчас в моде?

‒ Ну не ври, ‒ рассмеялась я, представляя Ивана выбирающего лак для ногтей. ‒ Неужели все так плохо?

‒ Да нет, мозгами ее не обделили, но жажда популярности после того как мы начали встречаться только растет. А мой папаша лишь потворствует, говорит, у большого человека, спутница должна быть статусная или ее не должно быть вообще.

Я задумалась, Чаки никогда не говорил про свою семью, а я считала неприличным расспрашивать. Но раз разговор уже зашел, то почему бы и не рискнуть?

‒ А что говорит мама?

‒ А мама всегда говорила, что он мудак. Он бросил нас, когда мне было девять, так как она «не соответствовала его статусу». А потом, когда понял, что все люди «его ранга» передают бизнес детям, вспомнил обо мне. Я как раз в выпускной класс переходил. Мама его, конечно, ненавидит, но понимала, что это мой шанс на будущее, а я не смог отказать ей. Только теперь чувствую себя предателем за то, что пляшу под его дудку, ‒ лицо друга исказила гримаса злости и безнадежности, но он быстро взял себя в руки. ‒ Поэтому мне хорошо с тобой. Ты настоящая.

‒ Извини, что полезла не в свое дело, ‒ мне вдруг стало стыдно, что заставила Ваню думать о неприятных вещах, и в порыве души я обняла его. Парень замер лишь на секунду, а потом крепко прижал меня к себе.

‒ Ничего Лиса, я рад, что рассказал тебе это, ‒ объятия явно затянулись, но Чаки совсем не спешил разжимать руки. Сейчас мы были больше похожи на таящихся ото всех любовников, чем на друзей.

Наконец он отпустил меня, возникла неловкая пауза, как вдруг раздался телефонный звонок.

‒ Ой, Ворон, ‒ я посмотрела на экран и нажала на кнопку ответа. Ваня прищурил глаза и отвернулся. ‒ Да, Саш, привет.

‒ Лиса, у нас тут незапланированный выезд, ты на колесах?

‒ А как же, обижаешь.

‒ Опа, неужто малышку переобула?

‒ Смеешься? В данном случае проще поменять машину, чем обувь, ‒ рассмеялась я. ‒ Вы через сколько двинете?

‒ Ну час у тебя есть, а ты что делаешь? ‒ в голосе Ворона послышалось ехидство.

‒ Гуляю, ‒уклончиво ответила я.

‒ С кем, если не секрет? ‒ тут мой второй «братец» подобрался и стал суровым.

‒ Вот все тебе расскажи, ‒ мысленно я показала ему язык. ‒ Моя личная жизнь это моя личная жизнь.

‒ Вот узнаю имя твоей личной жизни и будет он фонарями светить.

‒ Хорошо, «папочка». Через час у пиццерии, ‒ я нажала отбой и догнала отошедшего Ивана. ‒ Извини, мне придется поехать, а то с Ворона станется найти меня и правда осуществить свои угрозы, ‒ улыбнулась я как можно ласковей.

‒ Я просто иногда не понимаю, зачем мы вообще скрываем нашу дружбу? ‒ начал было Ваня, но я на него так выразительно посмотрела, что он осекся, покачал головой. ‒ Ничего не говори, я все помню и знаю, что она может доставить тебе кучу проблем. Нам это не нужно.

Он проводил меня до выхода из парка, поцеловал на прощанье в щеку и ушел, ни разу не обернувшись. Мне оставалось только сесть в машину и всю дорогу до клана думать, а мы вообще друзья? Или уже нечто большее?

Глава 13

Я упорно пыталась не заснуть на первой парте в ожидании преподавателя по Основам Менеджмента, когда рядом приземлилась сумка. Олька, была бодра и весела, в отличие от меня ночь она провела дома, в теплой постели, а не за рулем в попытках повторить на льду то, что вытворял Ворон.

‒ «Пора красавица, проснись, открой сомкнуты негой взоры», ‒ съехидничала она. ‒ Доброе утро. Или утро добрым не бывает?

‒ Я просто немного забыла о времени…

‒ Вась, у нас зачеты через неделю, а еще через полторы Новый год. Как ты можешь так безответственно относиться ко всему?

‒ Оль, ты зря, я очень ответственная, ‒ начала оправдываться я. ‒ Ну что ты переживаешь? Мы же на счет новогодней ночи уже все решили и обо всем договорились. К зачетам готовы, не зря же сразу все зубрили, да и половину автоматом поставят.

‒ Вася, надо быть готовой ко всему! ‒ но тут пришла преподавательница и спасла меня от очередной выволочки.

‒ Зануда ты невозможная, Олька, но моя любимая, ‒ прошептала я, широко улыбнувшись, но подруга сделала вид, что не услышала. Только через пару секунд пришло сообщение в Вайбер: «Разговор не окончен», и смайл, показывающий язык.

И действительно, стоило мне вцепиться в кусок пиццы в столовой на большой перемене, как Оля, отправив Макса за соком, посмотрела на меня укоризненным взглядом.

‒ Что? ‒ не выдержала я. ‒ Когда ты так смотришь, мне кусок в горло не лезет.

‒ Да ничего, ты изменилась, вернее с тобой что-то не то последнее время. То куда-то пропадаешь вечером, то утыкаешься в телефон с глупой улыбкой, и ничего не рассказываешь. Ты влюбилась что ли?

Я, недоумевая, пыталась проанализировать Олькины слова, боясь даже самой себе задать вопрос: «А вдруг она права?». И ведь если да, то когда я успела? Как не заметила? А главное, где прокололась? Хотя нет, это не так страшно, как если он понял мои чувства раньше, чем их осознаю, вернее, осознала я сама. Кошмар. Я испуганно посмотрела на подругу, а она широко улыбнулась.

‒ Что, на тебя снизошло озарение? И кто это? Неужели Богатыря, наконец, разглядела? Отменный экземпляр, между прочим, несмотря на его прошлое. Он кстати с самого начала к тебе неровно дышит, хоть и умело скрывает, ‒ я лишь отрицательно помахала головой и просипела: «Потом». В столовую вплыла Настя, жалующаяся такой же блондинке на то, что Чаки стал уделять ей меньше времени.

В этот момент в дверях показался Ваня, девушка, взвизгнув, бросилась ему на шею, стремясь впиться поцелуем. А он обвел взглядом помещение, нашел меня, и нехотя подставил ей щеку. Третьекурсница растерялась лишь на секунду, потом схватила бойфренда за руку и повела к столику, где они обычно обедали.

‒ Странные они, ‒ нарушила тишину Олька.

‒ Почему? ‒ оторвалась от обсуждения с Максом очередной недоделанной курсовой. Друг же чмокнул Олю в висок и нырнул обратно в мир цифр, не обращая внимания на девичью болтовню.

‒ Ну смотри, какое у него выражение лица, видно же, что она ему надоела уже. Он и не слушает ее, вообще такое ощущение, что он мыслями в другом месте, ‒ у подруги в глазах отразился сложный мыслительный процесс, она с подозрением покосилась на меня, а я сидела и молила небеса, чтобы дважды два у нее не сложились. Бесполезно.

‒ Ну и фиг с ними, ‒ выдала наша неформалка и вернулась к обсуждению с Горячкой их совместной работы, а Оля одними губами прошептала: «Хочу все знать». Я на это ей ответила: «Потом». И мы, закончив обед, ушли на пары.

А вечером, когда я правила курсовую по основам менеджмента, мне пришло два сообщения, первое от Вани: «Можем сегодня встретиться?», а вторая от Ольки: «Поговорим?». Отправив на один номер: «Через час в кафе у парка», а на второй: «Сейчас позвоню», я оделась и вышла к машине.

Уже выезжая из двора, позвонила Ольге и включила громкую связь.

‒ Ну что, рассказывай, ‒ прыгнула с места в карьер подруга, но я почему-то совсем не хотела делиться вспыхнувшими чувствами даже с ней.

‒ Да нечего рассказывать, Оль.

‒ Как это нечего? Еще скажи, что это не из-за тебя Чакаев свою зазнобу динамит?

‒ Мы просто с ним дружим. Он ценит меня как механика, ‒ начала оправдываться я, а потом подумала, почему мне вообще нужно что-то объяснять и замолчала.

‒ А ты его за что ценишь? ‒ схитрила Олька.

‒ А разве я должная дружить с человеком только если он имеет для меня какую-то ценность. Дружат и любят не за что-то, а просто так. Ну или вопреки чему-то. Вот тебя я люблю вопреки твоему занудству, ‒ мое ехидство не прошло даром, подруга немного обиделась и переключилась на другую тему.

‒ Вовсе я не зануда, у Макса спроси. И вообще это же для тебя, для вас. Короче, я не специально.

‒ Ага, характер такой, ‒ даже мне мой смех показался наигранным. ‒ Я обещаю, как только будет, что рассказать, и как только я буду к этому готова, ты первая все узнаешь. Договорились?

‒ По рукам! Ты в машине что ли? Кататься едешь?

‒ Да, подумать немного хочу, ‒ ложь сорвалась легко, не задев совесть даже краем. ‒ До завтра.

‒ Давай аккуратнее, а то опять снегопад. И выспись сегодня. Пока.

Я кинула взгляд на отключившийся телефон и посмотрела на дорогу, снег уже не таял, укутав дорожное полотно плотным белым покрывалом, машина катилась мягко, но каждый водитель знает, что это ощущение обманчиво, на самом деле чуть прибавишь скорость и понимаешь, насколько скользко на улице. Поэтому нарушать скоростной режим, да и баловаться, пуская «молнию» в занос мне не хотелось. Лучше уж потом, под присмотром Ворона. Странно, пришла в голову мысль, что я первый раз вместо того чтобы рвануть во все тяжкие на пустой дороге, потрусила и выбрала безопасность. Наверное, потому что меня ждут в конце пути.

Когда я вошла в кафе, Ваня уже сидел за дальним столиком. Увидев меня он встал, помог раздеться, скромно поцеловал в щеку и усадил на диван. Подошла официантка и принесла заказ, медовый раф и горячий шоколад с зефирками. На душе стало тепло, он запомнил, что я люблю.

‒ Спасибо, что приехала, ‒ парень улыбнулся, а я с удовольствием потянулась к кружке.

‒ Было бы за что, только неожиданно, что-то случилось? ‒ у него было такое задумчивое выражение лица, что захотелось заказать ему к кофе чего-нибудь покрепче.

‒ Я хочу расстаться с Настей, ‒ слова прозвучали как гром среди ясного неба. ‒ Больше не могу быть с ней, терпеть ее болтовню, приставания, жадность и высокомерность. Устал, ‒ он выжидающе уставился на меня, а мне было совсем не понятно, что же ему от меня надо. Моральная поддержка? Совет? ‒ И мне нравится другая.

‒ Ну так в чем проблема? ‒ зашла я издалека.

‒ В том, что Настя может их доставить той девушке, если она согласится со мной встречаться, в том, что эта девушка мне друг и я не знаю, как она отреагирует на мои чувства.

‒ Ну по второму пункту могу предложить просто рассказать ей, что ты чувствуешь, ведь пока не рискнешь, не узнаешь, как она относится на самом деле, а первому пункту вариант тайных отношений, мы же дружим «втихоря», ‒ сказала я и в душу закрались сомнения.

Ваня тяжело вздохнул, допил залпом кофе, посмотрел в окно, в свете фонаря медленно кружились хлопья снега, как тем вечером, в первый снегопад, когда он рассказал мне о своей семье.

‒ Я просыпаюсь и засыпаю с мыслью о ней, ищу ее лицо в толпе, а когда слышу голос, сердце пропускает удар, ‒ он посмотрел мне в глаза. ‒ Боюсь сделать лишнее движение, чтобы она не исчезла, как мираж. Хочу продлить каждое мгновенье нашей встречи, да что там, был бы счастлив, если они не кончались. А когда беру за руку, понимаю, что мне этого мало, ведь хочу прижать ее к себе и не отпускать, ‒ он накрыл своей ладонью мою. ‒ Тебя, Василиса. Тебя не хочу отпускать. Когда ты рядом, мне хочется схватить тебя и спрятать от всех, что бы никто не смел смотреть на тебя, находиться рядом, что бы ты была лишь моей.

У меня перехватило дыхание от его слов. Хорошо, что я сидела, так как ноги тоже стали ватными и точно подкосились бы. А пока только рот открылся, но из него не вылетело ни звука.

‒ Молчишь? ‒ с горькой улыбкой произнес Чаки. ‒ И что мне теперь делать? Ведь я последовал твоему совету? ‒ он схватился руками за голову.

‒ Ничего. Обнять меня, наконец-то, и не отпускать, ну и быть терпеливым, не утаскивать в свою пещеру, ‒ Ванины глаза засветились счастьем. ‒ Я пока не разобралась в своих чувствах, в себе, но точно знаю, что ты мне нравишься. Мне хорошо с тобой, уютно. С тобой я дома.

Чаки пересел ко мне и обнял, я зарылась рукой в его немного жесткие волосы, и почувствовала, как он проложил невесомыми поцелуями дорожку от виска до шеи, прикусив за мочку по пути и защекотав горячим выдохом.

‒ Девочка моя. Моя, ‒ его губы нежно коснулись моих, захватив меня в свой сладостный плен. Я ничего не говорила в ответ, лишь наслаждалась неожиданно свалившимся счастьем. И изо всех сил старалась не расплакаться от накатившихся чувств.

Через полчаса, одурев от поцелуев и ласковых слов, мы вынырнули из сладкой неги, Ваня заказал пирожные и чай, а мне в голову пришла грустная мысль.

‒ Вань, Новый Год через полторы недели, а мы домик сняли, а где же ты будешь, если мы не хотим, чтобы кто-то знал о нас? ‒ от осознания, что любимый человек окажется в новогоднюю ночь в одиночестве хотелось расплакаться.

‒ Солнце, не грусти. Я к маме съезжу, мы оба соскучились, ведь редко видимся. Это ведь просто день, хоть и праздничный. И он не последний в нашей жизни.

‒ Ты прав, просто, боюсь расставаться надолго, вдруг это сладкий сон, мираж. Не на самом деле, а приснилось? Отпущу тебя и все исчезнет?

‒ Василис, потрогай, ‒ он взял мою руку и притянул к сердцу. ‒ Слышишь, бьется. Для тебя, реальнее некуда, ‒ я прильнула к его груди и блаженно улыбнулась.

Глава 14

Радостно сжимая зачетку, я вышла из кабинета вышки, в которой стояли уже все зачеты, и теперь еще и второй экзамен автоматом. То есть после новогодних каникул мне нужно было сдать лишь Историю и Основы менеджмента и это, несомненно, был отличный результат. Следом за мной шла с таким же выражением лица Олька, а вот Димке с Колобком не повезло, их не признали математическими гениями и послали готовиться к экзекуции интегралами.

‒ Вась, а Вась, дашь лекции? ‒ Стас просительно сложил бровки домиком и округлил глазки, а с учетом его пухлой физиономии мордочка получались уморительная настолько, что я выложила и тетрадь с лекциями, и даже практические задания.

‒ Пользуйтесь, ‒ мальчишки заулыбались. ‒ Но чур, чтобы сдали на отлично и вернули записи в целости и сохранности.

‒ Зуб даю, ‒ щелкнул пальцем об челюсть Димка.

‒ И на кой ей твой зуб? ‒ рассмеялась подруга. ‒ Давайте лучше сейчас в магазин поедем, за продуктами, а то у Максима со Светой еще защита проекта по Охране Информационных Систем, а Богатырь работает. Да и у Васи машина не резиновая, всемером не влезем. Так что отработаете грузчиками, ‒ парни согласно покивали, и мы отправились в гипермаркет.

Спустя три часа хождения между стеллажами съедобной и не очень всякой всячины я взвыла. А одногруппники походили на пару карасей, что выбросило на берег. Лишь Ольке было все нипочем.

‒ Толикова, я лучше бы вышку сдала, чем ходить с тобой за продуктами! ‒ не выдержали мои нервы, очередной перерытой в поисках нужного срока годности полки.

‒ Вась, ну вот накидали бы мы все без разбору, и заплатили бы больше, и порченное прихватили. А так и сэкономим, и не отравимся.

‒ Спасибо тебе, гуру продуктовых покупок, но может мы уже пойдем? А то я скоро кого-нибудь покусаю, ‒ заныл голодный Колобок, плотоядно посматривая на Олю.

‒ Стас, ты же Колобок, не ты кусаешь, а тебя, ‒ съехидничала ему в ответ наша магазинная садистка, но потом сжалилась. ‒ Ладно, вроде все взяли, кроме хлеба, его свежий тридцать первого возьмем. Поехали на кассу.

Наконец, взмыленные, как почтовые кони мы очутились у меня дома, распивая чай, после того как распределили продукты. Мама с умилением оглядывала нашу компанию, пока Оля до посинения доказывала Стасу, что торт нам не нужен, до него дело никогда не доходит, а тот как истинная сладкоежка настаивал, что утром с чаем будет самое то. В итоге Димка поддержал Олюшку, сказав, что утро начнется в обед, и хотеться будет супа и мяса, а не взбитых сливок с масляным кремом.

Потом я повезла ребят по домам, мы договорились завтра отдохнуть друг от друга, только Светка с Олей приедут ко мне ближе к вечеру, что бы сделать заготовки, а вот тридцать первого в одиннадцать подъедут уже все и нанятая газелька. Арендованный домик находился в двадцати километрах от города, ближе уже были неприемлемые цены, а здесь зато и сосновый бор, и замерзшее озеро, на коньках покататься можно, и ель прямо у крыльца. Волшебное место. Жаль только Вани с нами не будет. Я отогнала грустные мысли и вернулась домой, с Ваней мы договорились увидеться завтра, после того как с девчонками с готовкой справимся.

Утро было странное, вскочила ни свет, ни заря, а выспалась, съездила в мастерскую, отдала клиенту его машину, пожелав счастливого Нового Года и пообещав, что ничего не сломается вновь. После рванула в торговый центр, обошла кучу магазинов, что бы всем под елку положить маленькие подарки, но и естественно купить что-нибудь необычное любимому. «Любимый», как сладко звучало это слово, хотелось произносить его не останавливаясь. Упаковать презенты делом оказалось не простым, еле успела до приезда девочек.

В шесть рук мы бодро начистили, сварили и настрогали салатики, замочили мясо на шашлык, и упаковали все так, чтобы ничего не рассыпалось и не разлилось. Пока были заняты делом, обсудили всех кого только можно было. И конечно не обошли стороной нашу, уже бывшую «звездную» пару.

‒ Слышали? ‒ самодовольно протянула Оля. ‒Чаки бросил свою блондинку. Не зря я говорила, что она ему надоела.

‒ Интересно, он просто решил, что одному лучше или нашел кого-то другого? ‒ поддержала ее Света.

‒ Не знаю, но это точно не наше дело, ‒ ответила я достаточно резко, потом спохватилась и посмотрела на девочек. ‒ Ну просто мне бы было неприятно, если все были бы в курсе моей личной жизни.

‒ Дорогая, даже я не знаю про твою личную жизнь. С тобой в разведку ходить не страшно, ‒ Оля явно подозревала меня в сокрытии важных подробностей, но я как стойкий оловянный солдатик, молчала.

‒ А в принципе, нам нет никакой разницы, с кем он встречается, ‒ примирительно произнесла неформалка и загремела посудой в мойке. ‒ Теть Маш, мы все. Сейчас уберем и освободим вам поле деятельности.

‒ Мам, я ушла, девчонок отвезу, покатаюсь немного и вернусь, ‒ в ответ мне прилетело пожелание непозднего возвращения и дверь захлопнулась. Девчонки ждали уже возле машины, зябко кутаясь в шарфы и куртки.

‒ Зима вспомнила, что она должна быть холодной, ‒ Светка приплясывала у двери в такт стучащим друг о друга зубам.

‒ И не говори, главное чтобы завтра было потеплее, ведь шашлык жарить и салют пускать хочется, а переодеваться из платья в теплые штаны нет, ‒ поддакивала ей Оля.

‒ Да ладно, главное, в домике тепло и камин есть, и какое платье в загородной избушке? ‒ попыталась я примирить их со стихией, но лишь нарвалась на волну негодования Максовой одногруппницы.

‒ Это у тебя просто парня нет, а Оля для Макса прихорашивается. Ты бы оглянулась по сторонам и увидела, что кому-то нравишься, может тоже начала на шпильках по сугробам скакать.

Программистка выскочила из машины, прокричав: «До завтра!», и исчезла в подъезде.

‒ Это что сейчас было? ‒ я с недоумением выкрутила руль и вырулила из двора.

‒ Ты серьезно что ли? ‒ Олька сделала фейспалм и засмеялась. ‒ Я Макса не ревную к Светке, потому что она безнадежно влюблена в Богатырева.

‒ И что? Причем здесь я-то?

‒ А при том, балда, что он с тебя глаз не сводит. Ты же ничего в упор не видишь, ‒ подруга резко перестала хохотать и серьезно посмотрела на меня. ‒ Ты бы пригляделась к парню, хороший он.

‒ Кажется, мы уже об этом говорили? Оль, он мне друг и не более, ‒ поймав ее суровый взгляд, я решила немного обнадежить мою зануду, все же если не было Вани наш уже не новый механик смог бы привлечь мое внимание. ‒ Пока друг, дорогая, пока. Но вдруг у Светки получится его завоевать?

‒ Ой, Василиса, с тобой бесполезно разговаривать, давай, до завтра, ‒ подруга чмокнула меня в щеку и была такова.

Я же, посетовав, что трудно жить на белом свете, отправилась к любимому кафе у парка, где меня уже ждал Чаки.

Тихо звякнула колокольчиком дверь, сделанная под темное дерево, из помещения вырвался теплый воздух пропитанный запахом кофе, корицы и шоколада, я окинула взглядом зал и наткнулась на любимые черные глаза, улыбнулась. Ваня встал, обнял крепко, снимая курточку, и нежно поцеловал.

‒ Я соскучилась, выдохнула признание и вновь погрузилась в нежный поцелуй.

‒ И мне тебя не хватало, ‒ спустя пару минут послышался его шепот, щекотно лаская за ушком. ‒ А у меня подарок для тебя, ‒ он хитро улыбнулся и достал из кармана бархатную коробочку.

Я дрожащими руками открыла ее и обнаружила на синей подушечке «Свет вечерней звезды» с лунным камнем. Ваня достал подвеску и помог справиться с застежкой.

‒ Какая красота, спасибо, ‒ счастливая, отблагодарила его долгим поцелуем, а потом вспомнила о своем подарке. ‒ А у меня тоже для тебя сюрприз, но нужно дойти до машины.

Мы вышли на улицу, предупредив официанта, что ненадолго покидаем столик и я достала огромную коробку из багажника, упакованную в серебристую бумагу с красной лентой.

‒ Вот это да! Под цвет машины, ‒ любимый обалдело смотрел на чехлы, о которых говорил пару дней назад. ‒ Спасибо, это невероятный подарок. Пойдем наденем?

Я, смеясь, кивнула, и пока натянули чехлы на сидения, пока опробовали, как на них сидится, вернулись в кафе мы лишь спустя минут сорок.

Глава 15

Утро тридцать первого декабря началось с сообщения: «Уехал к маме, уже скучаю, хорошенько повеселись». Пока я, широко улыбаясь, строчила ответ, прозвонил будильник. У меня оставалось полтора часа до приезда ребят и газели, хорошо, что все собрала заранее, нужно было только принять душ и привести себя в «съедобный», как выражается Олька, или «удобоваримый», как окрестила я, вид.

Димка со Стасом и Леха приехали минут на пятнадцать пораньше и потихоньку перенесли продукты на улицу, я поставила машину греться.

‒ Ты что, не оставишь ее тут? ‒ Колобок никак не мог привыкнуть, что я заядлая трезвенница.

‒ Стасик, а вдруг тебе петарда куда попадет, и что делать будем? Сам знаешь, в новогоднюю ночь куда-то прозвониться нереально, сеть перегружена, пока дозвонишься до скорой или такси, или выздоровеешь, или печалька, ‒ нарисовала я не радужные перспективы одногруппнику. ‒ Да еще и двадцать километров от города. А тут машина всегда на подхвате, если правила нарушать буду, то меньше, чем за полчаса окажешься в умелых докторских руках, ‒ парни рассмеялись, а Стас задумчиво почесал затылок.

‒ Да я просто не подумал об этом. Тем более не брал петард с собой.

‒ Ты не брал, а я вот огней бенгальских прихватил, ‒ ухмыльнулся Богатырев и подмигнул мне.

Тут подъехал наш заказной транспорт с веселым пожилым водителем, очень напоминающим мне нашего Васильича.

‒ Ну что, молодежь, загружаетесь?

‒ Да, у нас еще трое через две минуты подъедут, ‒ не успел Леха ответить, как из-за угла показались Макс, что держал скользивших по обе стороны девчонок за руки.

‒ Девочки в машину, мальчики в газель, ‒ оповестила я компанию, а Колобок только вздохнул, посетовав на несправедливость.

Через некоторое время мы выехали за город. Из пейзажа исчезла грязь, все вокруг: деревья, поля, дорога ‒ все было белым, только чистое небо радовало глаз синевой.

Милый домик на краю деревеньки, что окружал сосновый бор, встречал нас сизым дымком из трубы и хозяином, что отдал нам ключи, забрав вторую часть платы.

Быстренько перекидав вещи в прихожую, мы расплатились с водителем и договорились о том, чтобы забрал нас второго с утра.

Коттедж был небольшим, в два этажа, на первом находились холл, кухня, туалет и гостиная с небольшим камином перед мягкой зоной, а на втором три комнаты и туалет с ванной. Олька, обежав быстренько дом, пока мальчишки носили продукты на кухню, а вещи к лестнице, прокричала, спускаясь по ней:

‒ Три комнаты это отлично, значит в самой маленькой у ванной мы с Максом,среднюю занимаю мальчики, она самая большая, а оставшуюся занимают девочки.

‒ Спасибо кэп, ‒ выразительно посмотрел на нее Леха. ‒ Это обсуждалось неделю назад.

‒ Ты ‒ зануда, ‒ показала ему язык подруга, подхватила свою сумку и рванула наверх.

‒ Это я-то? ‒ удивился Богатырев. ‒ Очуметь.

‒ Вот теперь представляешь, а мне с ней жить, ‒ с трудом сдерживая смех, по-актерски вздохнул Макс, и понес продукты на кухню.

Где все собрались минут через десять, после того как разложили вещи по комнатам.

‒ Ну, командуй, мой генерал, ‒ улыбнулась я Ольке.

Она встала к столу, подбоченясь, и задрала нос к потолку, вызывая смешки у мальчишек.

‒ Сейчас перекус, потом идем кататься на коньках, обед и наряжать елку, о следующих действиях личный состав будет оповещен позже, ‒ закончила Оля, широко улыбаясь. ‒ Прошу к столу.

Уничтожив по паре-тройке бутербродов и утеплившись, мы гуськом, по припорошенной снегом тропе меж двух высоченных сугробов, поковыляли на коньках к озеру. Невероятных оттенков, от глубокого синего до бледно зеленого, замерзшая водная гладь, в окружении вековых сосен и полной тишины, которую разрезали наши голоса. Хотя если прислушаться и приглядеться, то можно услышать, как где-то стучит дятел, или увидеть, как лакомиться зернышками из шишки клест. Но моих друзей это не особо волновало. Они, вылетев на лед, тут же запаслись снежками с берега и начали играть в «догони меня комок». Поэтому по бору сразу разнеслись визги, крики и смех. Я же немного повременила, сделав селфи с воздушным поцелуем на фоне этой красоты и тут же отправив фото Ване. В ответ прилетела картинка, где любимый обнимался с телевизором и елкой дома у мамы. Улыбнувшись, я спрятала телефон в карман, натянула на ладошки перчатки, скатала пару снежков про запас и выскочила на лед, тут же прицельно запульнув комочек в голову Лехе, что неумолимо настигал Светку. Точное попадание и недоумевающий вид парня вызвал радость у неформалки и победный танец у Колобка, которого тут же наказал Димка, закинув снег ему за шиворот.

‒ Предатель! ‒ Стас кинулся за другом, по пути вытряхивая из куртки не растаявшие остатки снаряда. ‒ Ты мне за это ответишь! ‒ На полной скорости он влетел в ушастого и отправил его в нокаут в сугроб. После чего с видом победителя по жизни покатился прятаться за меня.

Но доехать ему было не суждено, Макс с Олькой скооперировавшись закапали его в другом сугробе, мотивировав, что заслужил. А я, засмотревшись на это ледовое побоище, не заметила, как была закинута Лехой на плечо, и через пару секунд уже сидела рядом с Колобком, отплевываясь от холодного снега.

‒ Я мщу, и мстя моя страшна, ‒ показал напарник язык, потирая руки.

А через час, мы, мокрые, замерзшие, голодные и усталые, вернулись в дом.

Елку наряжали уже в сумерках, но зато теперь у крыльца стояла красавица, подмигивая нам разноцветными огоньками, мальчишки притащили из поленницы дров для камина и потихоньку переносили закуски на столик перед ним. Все позвонили родителям, поздравив с наступающим, пока мобильная связь не приказала долго жить. А когда уже почти все было готово к встрече нового года Оля, отправив ребят жарить шашлык, потащила нас прихорашиваться.

К десяти все собрались за столом. Мерно потрескивала древесина в камине, за окном весело подмигивала фонариками елочка, было так тепло и уютно сидеть на диване с ногами в окружении друзей, только сердце сжималось от мысли, что Ваня сейчас не со мной. Но пока я не знала, как отреагируют на него ребята и какую войну устроит мне Настя, ведь она предупреждала, чтобы я держалась от Чаки подальше. И вроде по-детски боятся таких угроз, но не хочется трепать себе и окружающим нервы, да и все же люди порой на разные подлости способны.

Оголодавшие мальчишки накинулись на еду, мы с девчонками сначала положили себе по салатику, но потом Света с Олькой с предвкушением поглядели на шипучку, и потянулись за шашлыком. Мне же кусок зажаренного на костре мяса со словами: «Давай я за тобой поухаживаю», ‒ положил Леха. Он вообще весь день как-то странно себя вел и смотрел. Похоже, Оля как всегда была права, и парень имел на меня виды. Теперь придется думать, как себя вести, чтобы ненароком не дать ему надежду. Может сказать ему про Ваню, до того как его потянет рассказать о своих чувствах? Тогда мы избежим неловкости и продолжим дружить как прежде. Да уж, тайные отношения не такая уж и классная штука. Пока я размышляла, Макс с Димкой под чутким руководством Толиковой развесили именные носки вдоль камина, под комментарий Стаса: «Гори, гори ясно». А остальные начали подкладывать под небольшую искусственную елочку упакованные в яркую бумагу презенты. Разворачивать договорились утром. В ожидании боя курантов мы достали имаджинариум и оторвались от него только когда услышали президента. Тут началась кутерьма: зазвучали шлепки пробок, зазвенели бокалы, все друг друга подгоняли, шикали и смеялись в ответ. А мне Богатырев открыл бутылку буратино, так что жидкость в моем фужере по цвету и пузырикам не отличалась от всех остальных. Пока продолжалось все это священнодейство, я отправила любимому сообщение, в котором посетовала, что сейчас не рядом и надеюсь в следующую новогоднюю ночь это исправить. В ответ пришло столько ласковых слов, что я зарделась как маков цвет.

‒ Оторвись от телефона, Лиса, ‒ Лешка протягивал мне бокал, кося глазом на экран. Я быстро выключила мобильный и спрятала в карман. Передо мной лежал карандаш и бумажка, на столе стояло несколько свечей. Все было готово для ритуала загадывания новогоднего желания и с боем курантов все кинулись писать, сжигать и пить. Практически одновременно мы с ребятами опрокинули в себя жидкость с пеплом наших надежд на будущее и бросились к двери, где нас ждали бенгальские огни и фейверк, который припас Макс и, который Колобок, помнящий мою утреннюю отповедь, обходил за пару метров. Через несколько минут небо разукрасилось разноцветными огнями, а я, глядя с восторгом на них, не заметила, как оказалась в объятиях Богатырева. Кажется, он решил не терять времени зря. Пришлось осторожно выскользнуть и, шутя запустить в него снежком. Обижать или расстраивать друга, да еще в такую ночь очень не хочется. Мой маневр удался, вся компания втянулась в снежную баталию. Которую прервал телефонный звонок.

‒ Ворон, привет! С Новым Годом тебя! ‒ кричала я в трубку, но все равно не перекрыла галдеж друзей.

‒ Васька, не могу дозвониться до твоего отца! ‒ голос соклановца был напряженным, да и отсутствие поздравлений смутило. ‒ Мастерская горит, Вась. Боря таксовал, ехал мимо, позвонил уже в пожарку и мне. А Сергей Петрович вне зоны действия.

‒ Еду, спасибо Сань, ‒ коротко ответила я и нажала трясущимися руками отбой. ‒ Ребят, мне срочно надо уехать.

‒ Ты куда? ‒ вскинулся Леха, а я, роняя слезы, прильнула к нему.

‒ Сервис горит, там вся моя жизнь, вся папина жизнь, а еще там моя малышка, ‒ я говорила шепотом, чтобы не портить ребятам праздник.

‒ Я с тобой, ‒ отрезал он, встряхнув меня за плечи.

Расстояние до города мы преодолели минут за пятнадцать, еще пять я потратила чтобы добраться до цели по пустым улицам города, только сейчас меня не радовала скорость, мне казалось, что я еду слишком медленно. Время растянулось, мерно отсчитывая секунды. Только Леха изредка шептал: «Не гони, это уже случилось, пять минут ничего не изменит, Лиса, я еще жить хочу», и пытался дозвонится моему отцу.

Дым было видно издалека, но к счастью, Боря вовремя вызвал пожарных и к моему приезду уже все потушили. У входа стояло половина «мостов» и я была безумно благодарна ребятам, что в новогоднюю ночь они бросили все и примчались помогать. Соклановцы по очереди обнимали, трепали по голове и вытирали мне слезы. Они даже умудрились выгнать машины из одного из сгоревших боксов, так что собственность клиентов практически не пострадала, как и офис, и моя «малышка». В итоге, наконец, приехал папа, парни отправились дальше отмечать новый год, а Леха, посмотрев на мое состояние, достал фляжку, влил в меня ее огненное содержимое и, уложив на заднее сидение Волги, сел за руль. Под неспешное покачивание кузова я уснула. Лишь ненамного вынырнула из сна, когда кто-то вытащил мое сонное тело из машины и на руках внес в дом, под гомон девчонок поднял на второй этаж, снял верхнюю одежду и обувь, уложил на кровать, а потом, обняв, лег рядом. Я же, пригревшись и почувствовав себя в безопасности, снова провалилась в глубокий сон.

Утро выдалось тяжелым. Яркое солнце слепило глаза, в голове бил набат. Что же мне вчера дал выпить такого Леха, что теперь так плохо. Я кое-как приподнялась с постели, оглянулась и обнаружила последнего рядом с собой. Вот только этого не хватало. Как теперь себя с ним вести? Хотя между нами ничего не было же. Что же я теперь Ване скажу? Ведь не докажешь, что просто рядом полежали, а у парней в разговоре рано или поздно может этот инцидент промелькнуть. Или не стоит заморачиваться?

С такими мыслями я медленно сползала по лестнице в сторону кухни. Там уже гремела посудой Олька. Вот же ж вечный двигатель.

Глава 16

Новогодние каникулы пролетели быстро, я либо торчала в мастерской, где начали ремонт после пожара, либо готовилась к экзаменам, либо была у Вани.

Ущерб от огня был небольшой, но все же неприятный осадок остался. Мне очень повезло, что приняли в клан, ведь лишь благодаря Бориной любви к «леваку», здание пострадало не сильно. Даже мама смирилась с моей любовью к дрифту, сказав, что это тоже приносит пользу. Единственное, омрачавшее ситуацию, это то, что Леша на работе ходил за мной по пятам. А у меня не хватало смелости расставить все точки над «Ё».

Экзамена было всего два, и по сути подготовки они не требовали, так как я добросовестно учила весь семестр. Но привычка писать шпоры, даже если разбуди меня темной ночью и знания будут отскакивать от зубов, неизлечима. Это как ставить стакан воды у кровати, чтобы попить ночью, даже если просыпаешься от жажды раз в год. На всякий случай. Или как мама, которая может вернуться домой, проверить выключила ли утюг или плиту, закрыла ли дверь, даже если не гладила, не готовила и вообще-то я дома. Семья параноиков.

С Ваней же у нас было все хорошо, мы часами валялись на диване перед экраном, смотря разные фильмы, а иногда играя в, найденную им на антресолях дома у мамы, денди в танчики, принца Персии и Флингстоунов. Он очень переживал, что его не было рядом, когда случился пожар и пытался искупить эту надуманную вину нескончаемой нежностью, которую, с завидным постоянством, прерывали телефонные, а иногда и домофонные звонки. Настя никак не могла смириться с разрывом и с упертостью быка на корриде раз за разом штурмовала крепость по имени Чаки. Мы с любимым же были в шоке, немного переживая о том, как она будет доставать в институте, тем более, что отец Вани тоже недоумевал от «фортеля» сына и призывал одуматься и вернуться к девушке. Меня же знакомить с родителем парень не хотел, сказал, что нечего общаться с этим бессердечным человеком, лучше к маме съездить на институтских каникулах.

А вообще мне повезло, в дни моих экзаменов у третьего курса ничего не было, поэтому перед Основами Менеджмента я стояла спокойная, как слон, в ожидании Светки с парнями и собственно начала экзамена. А все потому, что кто-то благородно решил сэкономить мой бензин и отказался от доставки из дома к институту. Балбесы. Прибежали за минуту до того, как пришла преподаватель и первая пятерка все же состоялась из нас четверых и ботанического вида, за счет огромных очков, Василия. Все подошли, вытянули по билету, и по очереди продиктовали номера.

‒ У тебя что, Колесова? ‒ женщина посмотрела поверх очков.

‒ Билет номер тринадцать, ‒ одногруппники захихикали.

‒ Счастливый стало быть, ‒ ручка заскрипела по блестящей бумаге журнального листа.

‒ А можно сразу отвечать? ‒ спросила я, глазами пробежавшись по вопросам.

‒ Смелая значит? Умная? ‒ ехидно уточнила Екатерина Андреевна, и оглядела моих друзей. Так все расселись, а ты, Василиса, начинай.

Я уселась за первую парту, напротив преподавательниц, дождалась, когда ребята устроятся и возня стихнет, потом прочистила горло и выудила из памяти нужную информацию.

‒ Вопрос первый, мотивационно-поведенческие аспекты менеджмента, понятие мотивации, классификации мотивов, содержательные теории: Хоторн, Маслоу, Макклелланд, Герцберг. Мотивация это базовый психологический процесс, воображаемая теоретическая конструкция, используемая для облегчения объяснений побуждения субъекта к действию, ‒ минуты четыре я распиналась по этому вопросу, когда меня прервали на середине слова.

‒ Достаточно, следующий вопрос, ‒ женщина старалась быть суровой, но уголки рта приподнимались, складываясь в полуулыбку, и выдавали хорошее расположение духа экзаменаторши.

‒ Второй вопрос, организация, как общественно-функциональный институт, ‒ начала я и еще через пять минут была выдворена из аудитории, с едким комментарием, что после меня и валить никого не хочется, и заветной пятеркой в зачетке.

Дожидаясь друзей с экзамена, позвонила маме с папой, порадовала закрытой сессией. Потом написала Ване, ведь ребята соберутся отмечать, а я обещала приехать. Так что надо было предупредить. Он вроде не обиделся, но взял обещание, что долго тусить не буду, а то приедет и заберет меня. Тут из кабинета выскочила порядком взмыленная, но со счастливым оскалом на лице, Олька, размахивая зачеткой она махала мне пятерней, пытая прорвать через толпу одногруппников, что выпытывали «зверствует ли или нет?». Подруга ткнула в меня пальцем.

‒ Вот благодаря этой даме в кабинете царит самая из всех возможных благодушная обстановка, но Екатерина Андреевна обещнулась на того, кто испортит созданное Васькой великолепное настроение, спустить с пирамиды Маслоу, ‒ все посмеялись, но задумались.

Еще через полчаса вышли наши парни ‒ «хорошисты», мы забрали Макса со Светкой с экзамена по «Информационной безопасности» и отправились в ближайшее кафе.

‒ Ну что, какие планы на каникулы? ‒ спросила подруга.

‒ Отдыхать конечно! ‒ одновременно выдали все, кроме меня.

‒ У меня дела в мастерской, да и тренировки забросила, Ворон обещал поднатаскать к февральским заездам.

‒ Что за заезды? ‒ оживилась Света.

‒ На озере будут соревнования «ледяное сердце», приуроченные к четырнадцатому февраля, а я совершенно не готова, ‒ у меня вырвался сокрушенный выдох.

‒ А как же на горку съездить? Мы же собирались, ‒ скуксилась Олька.

‒ Ну прости, видишь как все получается, я тут остаюсь, на нашей может покатаюсь. А вы езжайте.

‒ Милая, ‒ Макс поймал мою мысль, что у них с Олей появляется возможность побыть полноценно вдвоем. ‒ А я тут видел рекламу автобусного тура до Абзаково, на четыре дня, цена приемлемая очень, ‒ они тут же кинулись обсуждать, а Дима, Стас и Света напросились съездить со мной к нам на горнолыжку на пробный урок, что бы в следующем году поехать отдыхать вместе.

Посидев с ребятами часа полтора, я, сославшись на усталость, уехала. Но только не в направлении дома.

Дверь открылась, за ней стоял Ваня, в одних домашних штанах, с мокрых волос капала вода и прокладывала дорожки на рельефном теле. Он втянул меня внутрь, захлопнул дверь и прижал к себе. Я запустила руку в мокрую шевелюру и дразня провела язычком по его губам.

‒ Проказница, ‒ Ваня попятился назад, увлекая меня в комнату, и вдруг дернулся и упал на пол, выдавая нецензурную тираду, я же грохнулась сверху. ‒ Гантели не убрал! Черт, как больно! Ты не ушиблась?

‒ Нет, а у тебя, где болит? ‒ я еле удерживалась от смеха, глядя на обиженное лицо своего парня.

‒ Ноги отбил, ‒ мы встали, он украдкой потер попу. Настоящий мужчина ведь никогда не признается, что ушиб пятую точку. Тут я не сдержалась и хихикнула.

‒ Ноги говоришь? ‒ моя ладонь ласково прошлась по мужским ягодицам. ‒ Какие у тебя интересные ноги.

‒ Они отсюда растут, ‒надувшись произнес он, а потом, решив, что надо пользоваться моментом, повторил мой жест. Его руки мягко сжали мою попу, чуть меня приподнимая. ‒ У тебя кстати тоже.

‒ Да ладно? ‒ я уже откровенно смеялась, но ровно до того момента как оказалась на кровати.

Нежные поцелуи смешались с горячими прикосновениями и пылкими признаниями, от которых я оторвалась лишь на секунду, что бы позвонить маме и предупредить, что не вернусь сегодня домой. Хорошие у меня все же родители, как не переживают за меня, а в личную жизнь все равно не лезут, знают, что когда придет время, расскажу сама. Хотя то, что произошло сегодня ночью я рассказывать точно не буду.

Глава 17

После той замечательной ночи прошло несколько дней, в которые мы были не в состоянии оторваться друг от друга. Не представляю, как я без него жила? Он стал воздухом, которым я дышу. Но, к сожалению, хорошее не вечно, и вместо совместной поездке к Ваниной маме, я осталась дома, а он поехал один, так как она заболела и с воспалением легких загремела в больницу. Какие тут уж знакомства. Пришлось взять себя в руки, затолкать свою тоску поглубже, и окунуться в работу и тренировки. Хотя нет, сегодня я везу ребят на горку, учится кататься. Уже забрала Светку и Диму, и мы уже пятнадцать минут стоим у подъезда Колобка в ожидании, когда он выкатится. Послышался стук в стекло. Я разблокировала двери и впустила Стаса, который огласил свой приход жуткой руганью по поводу дурацких варежек, которые невозможно найти, а заодно впустил в салон холодный воздух, за что был тут же облаен друзьями.

Дорога до горки была не долгой, всего каких-то сорок минут неторопливой езды. Поэтому спустя час ребята уже натягивали ботинки в прокате, а я нетерпеливо подпрыгивала, подбирая им доски. Учебная трасса встретила нас пустотой, что несомненно радовало и удивляло, каникулы же. Но с другой стороны, они же студенческие, а не школьные, а в будни не так много народу катается. Поднялись мы пешочком по пологому склону метров сто и я, усадив ребят, начала показывать, как этот чудо-снаряд пристегнуть к ногам, потом провела краткий экскурс по правильной стойке, что такое ноуз, тейл, кант и скользяк. Дальше пристегнулась сама и показала «как правильно соскрябать снег кантом», вернее как держать равновесие и не падать. Через полчаса, отбив попу и колени, мои сокурсники уже могли самостоятельно преодолевать эту стометровку, соскальзывая заднем канте. Воодушевленная, объяснила им технику «падающего листа» или «елочки». Тут правда пришлось разделиться на пары, так как катать за ручки одна троих я не могла, а скольжение в бок давалось друзьям намного хуже, чем предыдущее упражнение. Они почему-то не могли перенести вес на ведущую ногу, в итоге их разворачивало и несло напрямую до первой кочки, где можно было «словить канта». К концу второго часа этой экзекуции ребята начали осваивать передний кант и вроде бы стали поуверенней, поэтому они отпустили меня покататься на часок, а я счастливая побежала к подъемнику, на ходу втыкая наушники и включая музыку.

Несмотря на мою новую четырехколесную любовь, никогда не перестану с трепетом относиться к борду. Ни чем не передаваемое ощущение свободы в первый раз я обрела именно с ним. Хруст снега под кантом, свист ветра в ушах, безупречно белая трасса, это то, за что можно радоваться приходу зимы. Это тот же драйв, бесшабашность или даже безбашенность, которую я почувствовала в дрифте. Хотя, наверное, все, что связано с экстримом, вызывает такие чувства. Любовь тогда тоже можно считать экстремальным спортом, ведь сердце вырывается из груди, когда ко мне прикасается Ваня.

Последние мысли возникли, когда я уже подъезжала к озеру, где ждал меня Ворон, который придирчиво осмотрел меня и машину, прежде чем дать добро на выезд. На бело-голубой ровной поверхности стояла два оранжевых конуса примерно в двух с половиной-трех корпусах друг от друга. Саша лениво махнул рукой, а я легонечко нажала на газ, все же лед не асфальт, сцепление хуже, скорости ниже. Спустя час мне пришлось отпаивать горячим чаем из термоса своего надсмотрщика, заодно слушая его разнос по поводу моих ошибок.

‒ Вась, то, что зимний дрифт легче, это обманчивое ощущение. Ты не готова к соревнованиям, как хочешь конечно, но твой выезд это будет скорее формальность, чем соревнование. Лучше хорошо потренишь весной и к середине лета посмотришь, в каких заездах местного разлива хочешь участвовать.

‒ Спасибо, Саш, за честность, ‒ я подлила ему еще чаю. А потом состряпала умильную рожицу. ‒ Ну хочется. Попробовать. Очень-очень.

‒ Ну тебя, балбесина. Сколько раз ты еще сможешь приехать до четырнадцатого? Только днем.

‒ Раз шесть. С утреца. Покатаешься со мной.

‒ А куда я денусь, Лиса? ‒ засмеялся друг и наставник. ‒ Меня же Мишка четвертует, если с тобой что-то случится.

Дни снова полетели, как сапсан. Каникул я даже не заметила, началась учеба, вернулся Ваня, его маме вроде стало лучше, даже из больницы выписали. Незаметно подкрался день Святого Валентина. Моя компания в полном составе приехала за меня поболеть, хоть я и предупреждала, что подготовки у меня никакой. Чаки тоже приехал со своими друзьями, как ни странно, Настя была с ними, но держалась от моего парня на почтительном расстоянии, во всю флиртуя с его товарищем.

Я незаметно поправила кулон под курточкой и мечтательно улыбнулась, сегодня вечером мы сбежим ото всех в уже «нашу» берлогу. Подали сигнал начала соревнований, пилоты разошлись по машинам.

Если бы я знала, что все будет настолько плохо, то осталась бы на трибуне. Все было не просто плохо, все было отвратительно. Не сразу конечно, квалификацию я с горем пополам, но прошла. А вот первый же парный заезд завалила, просто взяла радиус чуть больше, чем у ведущего, колеса выскочили на полоску голого, идеально ровного льда, прокрутились в холостую и меня понесло дальше, что-то перемкнуло в голове, я затупила и оказалась мордой в сугробе, после пары качественных разворотов. Тело немного ломило от ремней, к горлу подкатывала тошнота. Первый кого я увидела, открыв дверь, был Лешка.

‒ Ты цела? ‒ глаза его по округлости и размеру могли бы посоревноваться с филиппинским долгопятом.

‒ Все нормально, только стремно и стыдно. Такой косячино, так лопухнулась, ‒ посыпала голову пеплом я.

‒ Дура! ‒ припечатал друг.

‒ Дура, ‒ послушно согласилась с ним.

‒ Еще какая, ‒ поддакнул подошедший Ворон. ‒ Говорил же, что нефиг тебе пока здесь делать.

‒ Говорил, ‒ сокрушенно подтвердила я. ‒ Что поделать…

Парни выковыряли меня из машины, и вместе мы вытолкали ее из снежной ловушки. Передок был бит, но не сильно, откатив ее на парковку, я вернулась к друзьям, которые меня пожурили, пожалели, и стрясли обещание, что больше так пугать не буду.

От Вани пришла смс: «Ты цела? Если да, то вечером отшлепаю! Так меня переживать заставляешь!», тут же мысли покатили в совсем не целомудренном русле. Видимо это отразилось на моем лице, так как Оля окинула меня укоризненно-заинтересованным взглядом, мол, ты что-то скрываешь, и я хочу знать, почему до сих пор не в курсе.

А потом был вечер. Ваня встретил меня суровым взглядом наполненным желанием исполнить обещанное, только сначала долго пытал, что за парни помогали мне с машиной. На что я сказала, что мне очень лестна его ревность, вот только никто кроме него мне не нужен.

Глава 18

Короткий февраль уступил место весне, на удивление ранней в этом году, к восьмому марта днем температура поднялась до плюс пяти, дороги были сухие, лишь по обочине тянулись ручейки, которые замерзали, когда садилось солнце. Оттого очень манила мысль «выгулять малышку», но я ей упорно сопротивлялась. Вернее моим голосом разума был Ваня, который говорил, что опасно пока на летней резине кататься. Хотя любимый вообще последнее время как-то странно себя вел, стал каким-то дерганным собственником, контролировал мой день, мог проверить телефон. Потом правда сто раз извинялся, объяснив, что у отца в бизнесе проблемы, и тот срывает зло на сыне, нервы сдают. Поддерживала своего Отелло, как могла, но родитель на Ваню оказывал слишком большое внимание. Так и тянуло познакомиться с ним и высказать все, что думаю о нем. Только это не правильно, они мужчины, сами разберутся. Поэтому, когда любимый поехал к отцу, я добралась до мастерской и села в Ниссан, очень по нему соскучилась. Мотор урчал, фырчал и мурлыкал, будто музыка для моих ушей. Крадучись выехала из бокса и полетела по пустынным улицам, выкрутив звук погромче. Одно кольцо, второе, любимая парковка у дальнего торгового центра. Волшебство весенней ночи. Только странное чувство беспокойства свербило под левой лопаткой. Ой, я же телефон на беззвучном режиме оставила, хотя при такой громкости колонок все равно бы не услышала ничего. Включив экран, я увидела пятнадцать пропущенных от мамы и шесть от Лехи. Набрала маму.

‒ Вась, ты где? Я не могла до тебя дозвониться! Ты в порядке? ‒ напряженный мамин голос мне не понравился.

‒ Все нормально, я просто каталась и телефон не слышала. Мамуль, что-то случилось?

‒ Вась, папа в больнице, в городской травматологии, ‒ в глазах потемнело.

‒ Сейчас приеду! ‒ выжав газ до коврика, я вжалась в сиденье. По щекам текли слезы, что за фигня такая, то мастерская, то папа, что за полоса неудач?

По пути позвонила Лешке, оказалось, что это он папу привез, и он там же, в больнице. Следующий звонок был Ване, но он сбросил, от чего в душе появилась обида и разочарование. Опять он мне нужен, а его рядом нет.

Больница встретила тишиной, все-таки ночь, и своим, особым запахом. А еще санитарка, которая сразу разоралась, что часы посещений c десяти до двенадцати и с пяти до семи, и нечего шастать по коридорам. На ее крик из кабинета вышел доктор с мамой. А я подбежала к ней и обняла.

‒ Где папа? Как он? С ним все в порядке? Что случилось? А Лешка где? ‒ Вопросы сыпались как из рога изобилия, но ответил на них все же врач.

‒ Здравствуйте, я дежурный врач, сейчас вашего отца и друга подлатают и отправят в палату отдыхать, так как палаты не одноместные, пустить к ним не смогу, все же там другие больные и уже ночь на дворе. Полицейские уже приезжали, акт составили, завтра обещали подъехать еще раз, чтобы записать показания пострадавших. Так что с утра подъезжайте, привозите нужные вещи, мыльно-рыльные принадлежности, заодно и с представителями правоохранительных органов пообщаетесь. А теперь домой, примите успокоительного и баиньки, все у ваших мужчин хорошо будет, они у вас крепкие, ‒ доктор ласково улыбнулся и мягко подтолкнул нас к выходу, игнорирую сердитое сопение санитарки. Та стояла рядом в обнимку со шваброй и недобро смотрела на мои ноги. Мне было не до бахил и теперь там, где я проходила или стояла, остались грязные следы, все же ранняя весна, не май месяц.

На следующее утро я дала, накаченной успокоительным, маме поспать подольше, а сама собрала вещи для папы и Богатырева. Вот только для последнего особо и собирать нечего было, все же его вещи у него дома, а ключа у меня нет. Ничего страшного, сейчас заберу, а вечером привезу, что попросит. Поставив сумку у входа и заварив кофе покрепче, разбудила мамулю. К десяти мы уже приехали в больницу.

Отец с Лехой лежали на соседних кроватях, между ними, устроив на коленях папку, сидел полицейский, и что-то увлеченно записывал под диктовку моего напарника. Мама же, увидев бледного мужа с прикрытыми глазами, всхлипнула и, схватив меня за руку, потянула внутрь. Представитель правоохранительных органов, услышав шум, обернулся.

‒ Лейтенант полиции Лавров, как понимаю супруга и дочь гражданина Колесова? ‒ я утвердительно кивнула, окидывая взглядом мужчину. Хорек, самый натуральный, худой, большеглазый, с коротким ежиком на голове, весь какой-то вытянутый, и обманчиво несуразный. Его выдавали глаза, умные, внимательные, от таких не укроется ни одна деталь. Он задал маме пару вопросов о вчерашнем вечере. А потом позвал меня в коридор.

‒ Василиса Сергеевна…

‒ Можно просто Василиса, ‒ меня почему-то коробило такое официальное обращение, как будто оно не соответствовало моему возрасту. Хотя собственно так оно и было.

‒ Хорошо, Василиса, ‒ улыбнулся лейтенант. ‒ Я так понимаю, что дела семьи, на время болезни вашего отца ложатся на ваши плечи?

‒ Да. Расскажите, что случилось, а то я так и остаюсь в неведении. Это раздражает, знаете ли.

‒ Ваш отец вчера должен был встретиться вечером с Алексеем Богатыревым у подъезда, чтобы передать ключи, так как последний съезжал с квартиры, хозяева ее продали, а Сергея Петровича друзья попросили приглядеть за своим имуществом. Вот он им сторожа и нашел. Гражданин Богатырев задержался на десять минут из-за таксиста, а когда подъехал, то увидел трех «амбалов» избивающих мужчину. Им был ваш отец. Они с водителем бросились на выручку, в итоге скорая увезла всех троих, а преступникам удалось скрыться. Но как бы они не маскировались под простых забулдыг, я предполагаю, что это заказ. Особенно учитывая относительно недавний поджег вашей собственности. Попрошу вас, Василиса, быть аккуратнее и присмотреть за мамой. И если что, не стесняйтесь, звоните, ‒ он протянул мне визитку. А я даже и не думала, что у полицейских они бывают. Мне оставалось только кивнуть и, попрощавшись, вернуться в палату.

Глава 19

Всемирный день дураков встретил нас у уже ставшего родным крыльца травмотологии, откуда сегодня я забирала папу, как полторы недели назад Лешку. Отец гордо пытался тащить свои вещи самостоятельно, но прихрамывая на обе ноги и с загипсованной правой рукой это было невозможно, поэтому он поддался на мои увещевания и теперь я напоминала себе загруженную газельку. Мама в это время готовила дома праздничный обед, и втихаря радовалась, что доктор прописал постельный режим еще на две недели, а гипс можно будет снять только через три. Все это навевало на меня тоску, ведь мастерская непосильным грузом легла на мои плечи, голову, спину. Парни, конечно, очень помогали, особенно с поставщиками и не постоянными клиентами, которым не внушала доверия «малолетняя шмакозявка». Даже вредный Борисыч старался перехватить особо подозрительных «взрослых» автолюбителей. А с учебой невероятно поддержал Ваня, найдя мне все свои лекции, курсовые и контрольные за первый курс, поэтому я не глядя хватала те же темы, чтобы хоть как-то сэкономить время. Отдыхать-то тоже надо. Да и у любимого вроде прошел «приступ необоснованной ревности», хотя потихоньку наши отношения становились достоянием общественности. Уж больно трудно в таком ритме жизни что-то держать в тайне.

Не укрылось это и от Насти. В институте она встретила меня, когда я задержалась на английском, отчитываясь за пропущенную пару, преподаватель был в курсе моих проблем, так как я чинила ему машину, поэтому не зверствовал, но возможный автомат требовал заполненного журнала и нужного количества знаний. Вот у дверей кабинета иняза блондинка и схватила меня за рукав.

‒ Стой! ‒ от ее визга ноги подпрыгнули сами по себе. ‒ Это правда?

‒ И тебе здравствуй, что именно?

‒ Ты новая девушка Чакаева?

‒ Даже если так, какая тебе разница, вы же разошлись? ‒ я старалась сохранять хотя бы внешнее спокойствие, ведь внутри трясло от странного предчувствия.

‒ Ты не ответила! Он мой! Слышишь? Я тебе уже это говорила! Он! Мой! ‒ в глазах блондинки появилось безумие и мне стало откровенно страшно.

‒ Настя, он ‒ человек, он не может никому принадлежать, он свой собственный. А если ты его действительно любишь, то отпустишь, ‒ выдав это, я развернулась и припустила к машине, пока она не пришла в себя.

Но сегодня она превзошла себя, приехав в мастерскую. Я как раз только отвезла отца домой, после встречи с важным клиентом, который должен был вечером поставить у нас Мустанг, на базе которого Шелби Американ сделали легендарную Элеонор, тот самый Форд Мустанг джи ти пятьсот шестьдесят седьмого года, и вернулась в его кабинет разобраться с бумажками. Блондинка проскользнула мышкой внутрь, ее состояние оставляло желать лучшего, зареванные глаза и опухший нос совсем не подходили миловидному личику.

‒ Василиса, помоги, ‒ вот такого я от нее точно не ждала. ‒ Не знаю, что мне делать, у меня сердце разрывается, от того, что Чаки ушел к тебе. Как он мог бросить меня? Я ведь его так люблю! Чем я хуже тебя? ‒ последняя фраза захлебнулась в потоке слез.

Я в растерянности взирала на бывшую своего парня и тараканы в голове, недоумевая, разводили руками и почесывали затылки. А у тараканов есть затылки? Не о том думаю. Вовремя вспомнила, что вчера пополнила запасы чая и у Васильича есть корвалол, поэтому вручила Насте пачку салфеток и пошла за лекарством.

Через пять минут в офисе ничего не изменилось, блондинка все также сидела и ревела, хотя увидев у меня в руках поднос явно приободрилась. Я накапала ей корвалола, налила крепкого сладкого чая и подождала, пока она утихомирится.

‒ Прости, это была глупая идея, что я вообще здесь делаю? ‒ девушке видимо стало не по себе, когда волна истерики спала.

‒ Ты переживаешь и это нормально, ‒ мой голос был ровным, не хотелось повторного ливня слез. ‒ Но прошло уже достаточно времени, чтобы хоть немного остыть. И ничем ты не хуже, просто мы разные, сама знаешь, не мы выбираем кого любить, оно как-то само выходит. И я не уводила его, честно старалась видеть в нем только друга. Он тоже. Просто так вышло. Никто не виноват. А ты встретишь еще свою любовь, не может такая умная и красивая девушка остаться одна.

‒ Наверное, ты права, ‒ хмыкнула Настя, со звоном ставя чашку на поднос. ‒ Так и быть, оставь его себе, ‒ ее лицо надело маску королевского великодушия, красный нос на которой очень смешно смотрелся. ‒ Спасибо, что не прогнала, ‒ по губам уже не соперницы пробежала лукавая улыбка. ‒ Провожать не надо.

Я молча смотрела на закрывшуюся дверь и тихо отходила от шока, колени тряслись, ладони вспотели, а глаза заинтересовано скосились на бутылочку успокоительного, но голова сама отрицательно покачала. Правильно, мой организм точно знает, что справится самостоятельно. Через полчаса привезли нежно голубой Мустанг, с очень придирчивым хозяином, хотя при такой цене на машину вряд ли можно надеяться на авось. Поэтому вечером, приехав к Ване, я просто упала без сил на кровать и уже сквозь дрему почувствовала, как с меня стягивают джинсы, еще одобрила эти действия, нехорошо в уличной одежде на постели валяться.

А потом мне снился странный сон, будто я проснулась, рассказала Ване про новый экземпляр в мастерской, и он с восторженным лицом уговаривал меня, вот прямо сейчас, среди ночи ехать и фоткаться с ним пока никто не видит. И, конечно же, уговорил. Поехали в мастерскую, я спросонья не сразу завела машину даже, устроили целый фотосет с Мустангом. Но открыв глаза с утра, я обнаружила себя все той же кровати, в которую рухнула вечером, даже в той же майке, и, посмеявшись над собственной богатой фантазией, пошла варить кофе для Вани.

Через две недели я стояла на парковке дальнего торгового центра в обнимку с любимым, только что представила его, как своего парня, жаль, что Лехи нет, все бы вопросы снялись, но это дело пару дней. Не страшно. А собрались мы здесь по поводу открытия дрифт-сезона. Участники были только местные, даже Мишка не смог приехать, у него началась самая что ни на есть подготовительная жара. Я же, как и обещала Ворону, сегодня была лишь зрителем. Первое мое выступление было замечательным, но лед перечеркнул уверенность в себе, и ее еще предстояло набраться. Мы только просмотрели квалификацию, когда в кармане завибрировал телефон. На экране высветилось мамино лицо.

‒ Да, мамуль?

‒ Вася, ‒ мамин голос дрожал, и у меня возникло дежавю, сердце зашлось в панике. ‒ Папу арестовали. Сказали, он машину угнал.

Глава 20

Ваня увидел панику в моих глазах и вытянул из толпы, руки в растерянности сжимали телефон, а я даже слова не могла произнести.

‒ Вася! Василиса! Милая, ну ответь же мне! Что случилось?

‒ Вань, у меня папу арестовали, ‒ по щеке скатилась слеза, мне на секунду показалось, что Чаки сейчас испугается и сбежит, но он только крепче прижал меня к себе.

‒ Поехали, разберемся на месте. Может это какая-то ошибка? Давай позвоню знакомому юристу, может он подъедет и поможет? ‒ парень залез в карман ветровку и удивленно вытащил ладонь. ‒ Странно, вроде брал. Наверное, дома забыл. Ну значит сначала все узнаем, а потом позвоним. Пойдем? ‒ он приобнял меня и повел в сторону стоянки. Ребят отвлекать мы не стали.

У отделения полиции было людно, на лавочке рядом с крыльцом сидела мама, с ней стояла женщина в форме и держала в руках стакан. Я припарковалась, ругая владельца огромного квадратного Мерседеса, что занял полтора парковочных места. Ваня помог мне вылезти, потом резко побледнел и сказал, что у него прихватило живот, пришлось отпустить его на поиски туалета, а самой идти к маме одной.

‒ Вася, ты приехала, ‒ мамин голос дрожал, слишком большие испытания обрушились на нашу семью в этом году.

‒ Мам, где он? И почему? ‒ Кажется, я это уже говорила.

‒ Здравствуйте, капитан Суркина, вы дочь Колесова Сергея Петровича и так же работаете в мастерской?

‒ Да, здравствуйте. Именно так. А что произошло?

‒ Ваш отец подозревается в угоне и разборе автомобилей, его подельника сейчас привезут. О, вот кстати и он, ‒ я обернулась и увидела Богатырева в наручниках в сопровождении двух людей в форме.

‒ Леша? Да не может быть! ‒ мой порыв кинуться к нему был тут же остановлен этой статной дамой с погонами.

‒ Не волнуйтесь, мы во все разберемся, и вас еще вызовут, о правилах общения с арестованными можете почитать на стенде, ‒ сказала капитан с улыбкой и исчезла в здании.

‒ Вась, они как будто издеваются, я пыталась добиться хоть чего-то, но меня просто выпроводили оттуда, ‒ мамины плечи опустились, а ладонями она закрыла глаза, беззвучно заплакав.

‒ Мам, не плачь, мы справимся, только держись, ‒ я достала телефон и позвонила сначала Мишке, который пообещал завтра приехать и скинул телефон Гордея. Потом Гордею, поставив того в известность, что младший брат вляпался в историю, а следом нашла визитку лейтенанта, понимаю конечно, что звание ниже, чем у Сурковой, но все же может с Гордеевым скооперируются и разберутся, что делать?

Глава 21

Ваня так и не вернулся, на звонки не отвечал, мне показалось это странным, но было совсем не до размышлений о его поведении. Сейчас меня волновали только папа, который только снял гипс, Леха, уже бывший за решеткой, и мама, глотающая успокоительное.

Дома я нашла телефон Самуила Яковлевича, тот сказал, что уже выезжает к отцу и утром мне все расскажет. На следующий день к нам домой одновременно приехал он, Мишка с Вороном, Гордей и лейтенант Лавров.

‒ Ну что, могу сказать, Машенька, дело ясное, что дело темное. Позавчера утром было подано заявление об угоне Форда Мустанга принадлежавшего Туканову Дмитрию Федоровичу, тот самый, который, как утверждает Сергей, абсолютно другой человек пригнал ему для диагностики, и свидетели это подтверждают. Но вот только проблема в том, что их разговора никто не слышал, и следователь настаивает на том, что они с тем гражданином сообщники, и супруг твой его покрывает. А позавчера вечером был анонимный звонок, что в мастерской разбирают угнанные автомобили, собственно поэтому вчера к вам и нагрянула полиция.

‒ Вот только с учетом того, что Туканов очень хочет этот кусок земли, и чуть ли ни с прошлого лета ходит за вашим мужем по пятам, ‒ подхватил Лавров. ‒ Да и пожар с избиением, очень смущают оперативников. А капитан Суркова настаивает на виновности, я бы сказал, остервенело и с садистким удовольствием. Не нравиться мне все это.

‒ А вам молодой человек и не должно нравиться, ‒ поправил очки пожилой еврей. ‒ Большие деньги играют большую роль и в вашей структуре, извините за прямолинейность. Не все как вы, рвутся грудью на амбразуру защищать невиновных, тем более у госпожи капитана неплохие формы, ‒ он хохотнул, но вмиг стал серьезным. ‒ Вопрос, бороться с ней, с Тукановым или с влиянием его средств на ее доброжелательность?

‒ Вы как хотите, а у нас из-за этого Туканова брат второй раз сесть может, ‒ отрезал Миша. ‒ И если у вас нет прав и ресурсов, то мы сам за ним проследим, может что-то всплывет, ‒ он посмотрел на меня и на Ворона, мы же согласно кивнули. Просто сидеть и ждать у моря погоды было невозможно.

За полчаса мы втроем навели такого шороху, что все остальные сидели молча и с открытым ртом. В итоге мама с Самуилом Яковлевичем и Гордеевым уехали в СИЗО, Лавров, пообещав, что позвонит, если что-то узнает новое, отправился в отделение, а мы помчали на старый автодром, где должны были собраться все, кто решил помочь.

Солнышко пригревало, я стояла, прислонившись к машине, подставляя ему лицо и пытаясь прогнать грустные мысли. Первым приехали Макс с Олькой, поэтому мальчишки сейчас собрались вокруг ноутбука, ища сведенья о Туканове, а подруга конспектировала все, что может помочь при слежке. Спустя какое-то время начали подтягиваться ребята, мой клан и сокурсники. Только Ваня не отвечал на звонки. Неужели я в нем так ошиблась?

‒ Ребят, я очень рада, что вы приехали, что не оставили нас в такой момент, ‒ мы с Мишкой переглянулись. ‒ Как вы знаете, моему отцу и Богатыреву младшему предъявили обвинение в угоне. В угоне машины человека, который очень хочет заполучить землю, на которой стоит наша мастерская. Все это пахнет подставой, но следователь на стороне олигарха. К счастью, над делом работает один полицейский, с которым мы уже сталкивались, он хороший и честный, только руки у него связаны. Нам надо проследить за Тукановым, может повезет найти какую-то зацепку.

‒ Сейчас мы распишем, у кого когда есть свободное время, ‒ Ворон вышел с большим разлинованым листом. ‒ Нужно скоординировать команды, желательно чтобы было по две мобильных группы одновременно, в группе должен быть водитель и безлошадные, лучше пара. Но тут как получится.

Еще через час составили график, пропуская только время с двух ночи до пяти утра, хотя Миша с Гордеем подрывались дежурить круглосуточно. Но здравый смысл восторжествовал, когда я сказала, что олигарх тоже человек и он тоже спит. И нам надо. Как раз позвонил лейтенант и сказал, что Туканов приехал на разговор к Сурковой, первве группы выдвинулись на позиции.

Весь день я была как на иголках, в мастерской царило уныние, клиенты пока не были в курсе, но думаю, если это дело рук Дмитрия Федоровича, то скоро весь город будет знать про отца. Наконец, мне позвонилаСветка, кайфующая от вечерней слежки в компании обаятельного гонщика, и ошарашила новостью.

‒ Вась, ты ни за что не поверишь, с кем встречался этот толстосум!

‒ Свет, не томи!

‒ С Настей! Бывшей твоего Вани!

‒ Очуметь, ‒ я тихо сползла по стене, в голове начал складываться пазл, от которого сердце обливалось кровью.

‒ Мы сейчас за ней присматриваем, судя по всему, блондинка обзавелась кругленькой суммой. Видео улет!

Глава 22

‒ Как я могла ему поверить? Оль, как я могла? ‒ вот уже битый час подруга утирала мне слезы, которые не хотели кончаться. Мамины капли не помогали, а сама она была примерно в таком же состоянии, как и я. Ведь отец еще не восстановился после больницы, и оказался в месте, где не будет соответствующих условий.

‒ Вась, ну откуда же ты знала. Никто бы и не подумал. У него же даже фамилия другая, ‒ Олька подала мне очередную салфетку, позвонил Макс. ‒ Ребята нашли его, только что встретился с отцом, собирайся, поедем выводить его на чистую воду!

К моменту, когда я взяла себя в руки и мы выехали, Чаки уже собрался в сторону выезда из города. И был очень сильно удивлен, когда его обогнал и подрезал, заставив остановиться, мой Ниссан. Жестом остановив Олю, я вышла из машины. За Тойотой припарковались парни из клана, но тактично остались в салоне. Ваня, поняв, что разговора не избежать, открыл дверь.

‒ Лисенок, прежде, чем ты мне что-то скажешь, послушай, дай шанс объясниться, ‒ он взял меня за руку, а я от такой наглости на секунду потеряла дар речи.

‒ Ваня, ты смылся в такой момент, и просишь шанс? Из-за твоего отца посадят моего папу и друга, а ты просишь шанс? Ты оборзел? ‒ мне хотелось снова разрыдаться, но злость пересилила обиду, разъедающую сердце.

‒ Я не знал о планах отца, Лис, честно. Ты ночью что-то говорила про Элеонор, но я подумал, что это сон. Только когда подъехали к отделению и увидел его машину, понял, что тут что-то не так. А потом услышал про угон какого именно автомобиля идет речь и испугался. Испугался, что он увидит меня с тобой и расскажет, что мы родственники. Испугался, что потеряю тебя.

‒ Ты и так потерял меня. Ты сын моего врага. Но это не главное. Ты бросил меня в самый ответственный момент. Тебя вообще со мной никогда не было, когда случалась беда.

‒ Василис, я могу помочь, все-таки это мой отец, ‒ он сделал шаг ко мне, но ребята выскочили из машины и подхватили его под руки.

‒ Убирайся вон! Я не хочу тебя видеть! Ненавижу! ‒ утирая, все же прорвавший, соленый поток слез, я побежала к машине, Ваня было дернулся за мной, но парни держали крепко, было слышно, как ему советуют пропасть из города по собственной воле.

Я мчалась обратно домой, Оля звонила Лаврову и рассказывала все, что мы узнали. А лейтенант порадовал нас новостью, что Суркову отстранили от дела ‒ юрист постарался и вытащил на свет все ее «грязное белье».

Глава 23

Через два дня лейтенант Лавров провел нас к новому следователю, мужчине средних лет с легкой сединой в густых темных волосах и суровым взглядом. Мишу оставили с мамой, только Самуил Яковлевич, Гордей и я. Молча выдала флешку с записями встреч Туканова с Настей, с тем самым «клиентом» и даже с тремя амбалами. Предпоследний оказался обычным дядькой из ближайшей деревни, который за небольшую плату решился разыграть «друга» олигарха, то есть отца. А мордовороты работали вышибалами у него в заведении в другом городе, просто Мишке было не лень дотуда скататься. Дмитрий Федорович оказался очень деятельным человеком и на месте почти не сидел, но ребята умудрились даже его ссору с Ваней со звуком записать, их бы в разведчики.

Капитан Серетин, просмотрев запись, отдал ее Лаврову, велел оформить и отправить на экспертизу, сам же повернулся к юристу.

‒ Вот вы же знаете, Самуил Яковлевич, что это нарушение неприкосновенности частной жизни. Статья, за которую светят либо штраф, либо исправительные работы, либо арест и заключение. Как же вы им позволили, даже для благого дела? А вы, Гордеев? Для вас этот вообще смерти подобно, превышение служебных…

‒ Он не знал! ‒ подскочила я, но лейтенант дернул меня за рукав.

‒ Да ясно дело, что не сдашь ты подельников, только вот легче ли твоему отцу будет от того, что его выпустят, а тебя посадят?

‒ Товарищ следователь, вы же можете оформить это как анонимное пожертвование в фонд улик, ну или как рабочее рвение товарища Лаврова?

‒ Ага, что мой лейтенант без сна пару суток на машине за подозреваемым круги наворачивал? Самуил, ты в своем уме? ‒ Серетин даже подскочил с кресла. ‒ Черт с вами. Тем более поджигателя нашли, а он сдал заказчика ‒ помощника гражданина Туканова, последний уже соловьем поет, все про шефа рассказывает. Даже про то, что девушка эта, Настя, приходила в мастерскую не просто так, а на персонал посмотреть, где камеры стоят и есть ли вообще. Сначала наркоты, похоже, хотели вам ночью подкинуть, да сигнализацию увидели и что запись ведется и передумали. Это же усложняет дело. А так ищи-свищи этого «клиента», он же в городе не появляется. Если бы не ваша слежка, то и не нашли бы. Осталось допросить всех этих «сообщников» и справедливость восторжествует.

‒ Значит, папу отпустите уже? ‒ обрадовалась я. ‒ И Лешку?

‒ А вот с этим, Василиса Сергеевна, придется повременить. Иначе вспугнем главного фигуранта. Сегодня-завтра всех схватим, послезавтра предъявим обвинение, а если сейчас ваших отпустим, то его вспугнем, ‒ развел руками следователь.

‒ А так разве можно? ‒ удивилась и рассердилась я.

‒ Иначе может уйти, мстить, да мало ли что ему в голову взбредет, так что так не только можно, но и нужно, ‒ я, вздыхая, кивнула.

‒ Ну хоть увидеть их и вещи кое-какие передать?

‒ Это легко, мы их даже в камеру отдельную переведем, только тихо, Суркову он подкупил, неприятно конечно, но мало ли еще кто него ушами подрабатывает, ‒ капитан скривился в лице, ему было неприятно признавать, что есть в отделении нечистые на руку сотрудники.

‒ Я вот только понять не могу, почему Лешку тоже взяли? Ведь отец общался с клиентом и владелец мастерской. Хотя зачем Насте было во всем этом участвовать до меня тоже не доходит.

‒ О, Василиса, это было логично, ‒ юрист решил ответить за капитана. ‒ Богатырев уже сидел за угон, так что это лучшая компания, чтобы «очернить» обвиняемого и склонить судью на свою сторону. А насколько я понял, поспособствовал его предыдущему сроку тоже Туканов. Мотив девушки же стар, как мир ‒ деньги и месть. Месть тебе за сына Дмитрия Федоровича, за то, что он бросил ее из-за тебя.

Спустя три дня папа с Богатыревым вернулись домой, а Туканов занял их место. Еще через две недели состоялся суд, где судили не только его, но и подельников. Олигарху, как главному действующему лицу дали максимум, пятнадцать лет. Та же Настя не получила ничего, по сути никаких противоправных действий она не делала. Просто «разыграла» меня. А вот «клиент» свое получил, все же он «угнанную» машину в сервис пригнал и выдал за свою.

Ваня присутствовал на заседании, хотел ко мне подойти, но ребята не подпустили. Я же проплакав все эти ночи, подвывая в подушку, дала себе слово выкинуть его из головы, вырвать из сердца и вычеркнуть из жизни. Поэтому ушла, стараясь на смотреть уже на бывшего любимого. Он же, закидав меня за эти дни сообщениями, решил отступить. Уже потом, староста посплетничала, что у столь популярного раньше Чакаева посадили отца и тот перевелся в институт в другом городе. Хотя при этом стал богатеньким парнем, мол, пока папеньки нет, он имуществом управляет. Только имущество сильно уменьшилось, так как Туканов хорошо вложился в будущий проект, который в результате прогорел из-за того, что мы не продали ему мастерскую. А мой уже бывший парень, наверное, уехал к маме. Может я и неправильно поступила, но простить его, что он не рассказал мне, что хотел убежать, не смогла. Для меня это стало предательством.

Эпилог

Теплый ветер развивал мои волосы, крепкая мужская ладонь не пускала ближе к ограждению из шин. Как и обещал, братец устроил нас на лучших местах на первом этапе РДС, среди команды. Мимо, сильно дымив резиной, пролетела пара автомобилей. Куросай и Агава попали в один заезд и теперь судьи не знали, что делать с ними, ведь ехали они практически синхронно, и не допуская ошибок. «Когда два сердца бьются вместе», ‒ подумала я, и оглянулась назад. Где стоял человек, который все это время был рядом, поддерживал меня, даже когда простила уйти.

‒ Я люблю тебя, ‒ шепот Леши перекрыл даже рычание мотора и свист резины.

‒ Спасибо, ‒ ответила ему, понимая, что не смогу пока сказать ему заветные слова. ‒ Спасибо за то, что ты со мной.

‒ Не прогонишь? ‒ молодой человек напрягся в ожидании ответа.

‒ Ни за что, ‒ сказала я, видя, как на его лице расплывается счастливая улыбка.

Конец

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Эпилог