КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Архангел [Алексей Сергеевич Банный] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Алексей Банный Архангел

– Мысли рождаются волнами, друг мой.

Пожилой, но старательно молодящийся мужчина, за аккуратной русой, «профессорской» бородкой которого угадывались выдающие уверенное приближение старости морщины, с отеческим укором посмотрел на собеседника.

– Избавь меня от этих лекций, Сережа. – отмахнулся второй, одетый в строгий деловой костюм-двойку с вензелем модельного дома «Сомири» в петлице, и совершенно не скрывавший своего возраста. Впрочем, и старым он себя не считал, всего полгода, как разменял красивую цифру в сорок лет. – Будешь их на Земле студентам плешивым читать. Твой излучатель готов? Ты вчера клялся, что сегодня покажешь мне чудо.

– Я покажу. – тут же выпалил Сергей, и его поспешность вызвала легкую улыбку у собеседника.

– Покажи. Мы будем над центральной Африкой через шесть часов. Не урони уже в грязь нашу с тобой репутацию.

– Аркадий Иванович. – обладатель бородки театрально развел руки в стороны. – Как можно? Я сам все расчеты проверил уже раз двести, сборку сам контролировал, «Архангел» сработает как должно.

– Не часы Томинсона, надеюсь? – Мужчины дружно посмеялись шутке несколько секунд, после чего Аркадий Иванович великодушным жестом указал собеседнику на дверь. – Иди готовься. Я за двадцать минут до пуска на твой командный приду, хочу сам все увидеть.

Хозяин кабинета дождался, пока за посетителем закроется дверь, и только после этого позволил себе эмоции. Не ту наигранную улыбку и дежурный смешок, что минутой раньше, а искреннюю, пусть и сдержанную радость. Проект «Архангел», в который корпорация «Атоллтех» вложила не один триллион с таким трудом заработанных рублей, начнет свою работу уже сегодня. Четыре с половиной года своей жизни он отдал этому детищу. Отказался от семьи, инсценировал собственную смерть, чтобы сохранить секретность проекта от происков конкурентов. Тот же лондонский «Томинсон» дорого бы заплатил за имя и местонахождение его недавнего собеседника. Не говоря уж о тех тайнах, которые хранятся в голове этого нудного идеалиста. Собственно, именно поэтому они и живут уже три года на орбитальной станции, официально созданной для управления орбитальной группировкой спутников связи корпорации.

Аркадий прошелся по очень маленькому кабинету с минимальной обстановкой. Только самое необходимое для работы, практичный стол, удобное кресло, широкоформатный монитор в отделанной искусственным деревом стене, и искусно замаскированный под серверную станцию сейф, там даже кулеры жужжали, в этом муляже. Именно этот сейф мужчина и открыл, плеснул себе половину бокала выдержанного, марочного коньяка. Вернул бутылку на место, пнув донышком ствол вполне пригодного для стрельбы, хоть и украшенного вычурной резьбой в арабском стиле револьвера.

Этот револьвер ему удалось провести на станцию полулегально, но не сказать, чтобы совсем тайно. Правление знало, даже согласовало нахождение на борту именно этого оружия. Запрещено было на станции это, ни оружия, ни ножей. Даже продукты поставлялись уже нарезанными, практически готовыми к подаче на стол. Но этот пистолет был нужен, слишком правление настороженно относилось к личности научного руководителя проекта. Семенов был идеалистом и мог взбрыкнуть в самый ответственный момент. Но за все то время, что «Архангел» строился на орбитальной станции, Аркадий неплохо изучил физика, и был совершенно спокоен. Убивать этого трусливого жука не придется, достаточно будет просто пригрозить, и он сделает все так, как будет нужно.

Но оружие все равно пусть лежит в сейфе. С револьвером было спокойнее. Деньги, обещанные сотрудникам станции за их работу, держали всех в подчинении лучше всяких угроз и уговоров, но риск того, что в проект проберется человек, для которого идеи важнее все равно оставался. Тот же Семенов уже был здесь, строил излучатель, и явно не ради хорошей зарплаты. Аркадий Иванович прекрасно осознавал этот риск, но был уверен, все эти идеалисты окажутся такими же трусами, что и физик. А потому он равнодушно отвел взгляд от оружия, машинально погладил пальцами белый пластиковый квадрат, совсем небольшой, всего около трех сантиметров по каждой грани, закрыл сейф и после этого подошел к панорамному окну.

Четыре с половиной года титанической работы и чудовищных нагрузок. Четыре с половиной года отказа во всем, даже в таком любимом коньяке. Четыре с половиной года лжи, нервов и постоянного контроля за всем происходящим вокруг. Но большой бизнес требует не менее больших жертв. Сегодня можно позволить себе немного истинного удовольствия, через шесть часов Сергей врубит свой излучатель, и планета изменится навсегда. А двадцать восьмое мая две тысячи восемьдесят второго года станет поворотным днем для всех, живущих на планете людей.

Сама планета как раз плыла перед панорамным окном его кабинета распятой, готовой к закланию жертвой. Родной когда-то дом с миллиардами маленьких человечков, еще не знающих, на что они готовы ради процветания «Атоллтех» и ее дочерних структур. Мужчина поднял глаза к линии горизонта, проводил взглядом исчезнувшее за планетой Солнце, и сделал большой глоток коньяка. Четыре с половиной года ученый шел к этому дню. Как пропустить теперь собственный триумф?

– Аркадий Иванович, – легкий порыв кондиционированного воздуха сообщил, что кто-то открыл дверь. Остаться на орбитальной станции незамеченным было сложно. – Через два часа станция будет в зоне покрытия связи. Правление просило выйти в эфир с отчетом.

– Спасибо, Лена. Распорядись, чтобы связь переключили на конференц-зал, я буду там. – мужчина одним глотком допил коньяк и направился к выходу. До общения с правлением требовалось еще посетить отсеки техников и инженеров.

***

Сергей ворвался в лабораторный комплекс станции со стремительностью хорошей гончей, чем привел в откровенное замешательство обоих своих помощников. Молодые, похожие друг на друга одинаково дурацкими модными стрижками и очками на худых лицах, лаборанты и так были на орбите впервые и всего месяц. А предыдущих помощников, проработавших с ним год над созданием излучателя, корпорация решила сменить по ротации кадров. Этим бизнес-умникам ведь было все равно, что любому нормальному физику нужно время, чтобы вникнуть в вопрос, сверить и разобраться с выводами формул, расчетами. Да много чем. Нельзя вот так на завершающем этапе взять и снять двух толковых и рукастых парней, знающих устройство «Архангела» не хуже своего научного руководителя, а вместо них прислать зелень институтскую.

Но мужчине приходилось мириться с этой особенностью, и каждый год объяснять новой паре лаборантов прописные истины, и заново обучать их практически основам физики. Каждая такая ротация только вредила работе. Спасало только, что сам он знал, к чему должен был прийти проект, и этого было достаточно. И на текущем этапе уже не было острой нужды в людях с практическим складом ума. Излучатель собран, все его системы протестированы и в рабочем режиме, и с предельной нагрузкой на пике потребляемой мощности. Собраны четыре огромных крыла с фотоэлементами для преобразования солнечного ветра в электричество, способных в течение получаса уловить и преобразовать почти двадцать петаватт энергии. Для накопления этой энергии понадобился целый этаж, три тысячи восемьсот двадцать две штуки объемных графено-гелиевых аккумуляторов, объединенных в единую цепь. Те, что были известны на Земле до начала проекта, не могли вместить в себя всю вырабатываемую мощь, и ему пришлось придумать новые, более емкие батареи.

Весь этот океан накопленной энергии инфракрасный излучатель съест ровно за шестьсот секунд. Четыре минуты на разогрев и загрузку рабочей программы и шесть минут работы в пике, когда электромагнитные волны инфракрасного диапазона с тонко вплетенными в них волнами терагерцевого излучения обрушатся на не подозревающих ничего людей, используя каждый телефон, каждый планшет и каждый радиоприемник, выпущенный «Атоллтех» за последние три года. И внушат им те мысли, которые заложены в рабочей программе. А уж он, Сергей Семенов, очень постарается, чтобы эти мысли оказались именно теми, что принесут, наконец, покой и процветание планете.

Семенов был глубоко убежден, что наука обязана служить обществу. Всему человечеству, а не только интересам конкретной корпорации. Но после фактического краха последнего государственного образования три десятилетия назад, после полной неспособности стран обеспечить даже собственный суверенитет от вмешательств воротил крупного бизнеса, разрушения основ всех обществ, именно корпорации оказались тем спасительным тросом, что удержал человечество на краю пропасти.

Именно они смогли позволить себе содержать собственные армии, кормить наемных работников и их семьи, запускать и поддерживать производства. Но это был и оставался частный капитал. С их конкурентной борьбой, и полным пренебрежением к простым людям. Для правлений этих денежных монстров были важны только их интересы, и те люди, которых можно было в этих интересах использовать. Ради своей мечты, ради развития человечества Сергей рискнул использовать ресурсы такой корпорации. Что поделать, наука всегда требовала жертв от своих адептов.

Но он не отказался от мечты, даже когда выделившая грант корпорация «Атоллтех», которой, так или иначе, принадлежала треть планеты, недвусмысленно указала ему на подобающее винтику место. Содержание рабочей программы для «Архангела» будет определяться политикой и потребностями корпорации. Он строил панацею от насилия и зла, а получил до невозможного мощный, уникальный, безумно дорогой ретранслятор рекламы. С этим нельзя было мириться, и мириться Семенов не собирался. Сергей тяжело опустился в кресло за пультом управления «Архангела», и еще раз окинул взглядом трехмерную проекцию излучателя.

Вся схема находилась в режиме постоянного противоаварийного тестирования, и светилась благостным зеленым цветом. Никаких ошибок не выскакивало уже несколько дней, что и позволило принять решение о полноценном запуске излучателя и проверке его работы на людях. И единственное, что беспокоило ученого, это рабочая программа. Карамзин, представлявший на орбитальной станции правление корпорации, и бывший фактическим хозяином на станции, еще вчера утром забрал все программные коды для создания загрузочной карты. И что он туда запишет было известно одному Эйнштейну.

Семенов ненавидел Аркадия с той же искренностью, с какой отдавал себя работе над их совместным проектом. В глазах Сергея Карамзин был делягой, обычным бизнесменом, ничего не смыслящем в значимости совершенных им, профессором Семеновым, открытий. Готовый пустить труд всей жизни под каток валовой прибыли, выжать «Архангела», как лимон, и выбросить на помойку. А потому мужчина, воровато обернувшись, нагнулся над пультом управления, и аккуратно, так, чтобы никто не смог заметить, спрятал в заранее подготовленную щель в корпусе пульта маленький белого цвета квадрат пластиковой карты памяти. Что бы ни принес сюда этот урод, а рабочая программа будет запущена именно та, что принесет людям счастье.

***

За неплотно запертой дверью конференц-зала, такого же крохотного, как и все на этой станции, что напрямую не относилось к «Архангелу», слышался тихий, неторопливый разговор. Звучали цифры, отсылки к графикам, заверения. Обычное, если не сказать, до постылого рутинное совещание. Девушка, ожидавшая в коридоре, давно перестала обращать на доклады своего босса правлению корпорации хоть малейшее внимание. Правды в этих словах было совсем немного.

Хотя первые полгода своего нахождение на орбитальной станции она очень живо интересовалась этими докладами. Даже один из трех, с таким трудом пронесенных в собственном теле трех жучков установила в этом зале. Пока не поняла, что информация в тех же отчетах инженерной группы или научной команды Семенова куда достовернее. Правление стараниями Карамзина до сих пор уверено, что до стартового запуска еще не меньше двух месяцев работы. Почему так? Потому что ушлый и прекрасно знающий реалии бизнеса корпораций Аркадий Иванович банально хочет жить. Жить хорошо и как можно дольше. А проект, за который он отвечает, настолько секретен и важен, что по его завершении все участники будут ликвидированы. Девушка знала это абсолютно точно.

Она семь лет работала в «Атоллтех». И последние четыре с половиной года, так или иначе, соприкасалась с работой по созданию «Архангела», и своими глазами видела, как прибывающих с орбиты лаборантов и инженеров встречали автоматчики службы внутренней безопасности. А на левом предплечье девушки навсегда остался уродливый рваный шрам, последствие разговора по душам с одним из следователей этой самой службы. Тогда, пять лет назад, только одно подозрение в том, что юная сотрудница секретариата продает пекинской «Глобалстарз» секреты по ряду месторождений урана и платины, стоило ей месяца откровенных пыток и издевательств. Корпорации заботятся о персонале, пока он нужен. Но корпорации, ни одна из пятнадцати, не считается ни с чем, когда вопрос касается деловой информации. В конце концов, что могла продать конкуренту девятнадцатилетняя соплячка, следящая за документооборотом? Служебную записку на выдачу технических средств? Смешно…

Но после этого случая она сама вышла на ребят из бедных районов. Ребят решительных и способных на многое, но лишенных нужной информации и поддержки общества. Она стала их глазами и ушами в «Атоллтех», прошла по головам, в буквальном смысле, чтобы оказаться на этой станции. И сделала все, чтобы остаться на этой станции, не попав под ротацию. Все, что могла сделать молодая, не обделенная внешней красотой девушка.

Сегодня был тот самый день, ради которого погиб не один десяток человек. Ради которого по всей планете не первый год создавались схроны с оружием. Ради которого, в конце концов, она сама три года притворялась наложницей с функциями референта. Сегодня Семенов запустит «Архангела» с рабочей программой, которая должна убедить все население центральной Африки покупать продукцию «Атоллтех» за любые деньги и в запредельных количествах. Сегодня пришло время начать действовать и ей.

– Елена. – девушка пропустила момент, когда Карамзин вышел из конференц-зала, и поспешно повернулась навстречу начальнику, пряча в рукав приталенного черного пиджака карту памяти.

Она машинально достала ее из левого кармана пиджака, расслабилась. Непростительно. Вот так, в двух шагах от победы выдать себя было бы чудовищно нелепой ошибкой. Но Карамзин уже смотрел несколько выше рук собеседницы, и потому не заметил, как пластиковый квадратик карты скользнул под манжеты.

– Да, Аркадий Иванович.

– Тот мальчик, лаборант Семенова из прошлой команды, сделал для меня программу. Она в моем сейфе. – Карамзин приблизился вплотную и почти шептал ей на ухо.

Елена кивнула. Тот лаборант действительно сделал все, что был должен. Перед тем как отправиться на списание. Именно он оптимизировал сам механизм загрузки рабочей программы «Архангела», придумал эти карты памяти, не подходящие больше никуда. Всего два устройства способны с ними работать, компьютер в лаборатории и пульт контроллера излучателя. Тот лаборант принес записанную специально для Карамзина рабочую программу с рекламными установками, и передал ей другую, сделанную специально для нее, и предупредил, что у Семенова уже есть третья. Его звали Костей, он был веселым и улыбчивым парнем. Но, именно что был.

Карамзин чуть отстранился, и неспешно провел пальцем по линии перегиба лацкана ее пиджака. Гораздо глубже, чем это позволяли даже правила дружеского общения, не говоря про деловой этикет. От прикосновения к груди через легкую блузку девушка едва заметно дернулась, внутренне сжавшись, но приложила все силы, чтобы сохранить на лице улыбку. То, к чему вел Аркадий, Елене не нравилось. Но именно это настроение начальника, именно это действие было нужно девушке сейчас больше всего.

– Ты же знаешь, где в моем кабинете сейф? – мужчина уверенным движением расстегнул пиджак.

– Я не знаю код доступа. – девушка подалась чуть вперед, так, чтобы ладонь мужчины легла ей на живот.

За три года Елена слишком хорошо изучила своего начальника и прекрасно знала, когда должна была подыграть, чтобы он остался доволен. Но сейчас Карамзин отстранился.

– Набери на дисплее двадцать четыре семнадцать. До запуска еще примерно часа три, я хочу принять душ и переодеться. Принеси мне карту в каюту.

***

Семенов в тысячный уже раз проверил работоспособность всей системы. Но все равно нервничал. Слишком высока была цена ошибки, слишком много средств и сил было затрачено на воплощение его мечты, чтобы он сейчас мог спокойно усидеть на месте. И в этих бесконечных тестах и проверках ученый находил хоть какое-то успокоение.

Поднявшись из-за пульта, Сергей тяжелым взглядом оглядел то, что гордо именовалось командным пунктом. Крохотная, экранированная от излучения тремя слоями мелкоячеистой сетки из сплава нержавеющей стали и меди с добавлением серебра, усиленной десятисантиметровой толщины прослойками из углеродного волокна, представляла собой обычную клетку Фарадея с пультом и тремя креслами, для оператора и двух зрителей. Сам «Архангел» был надежно защищен от жилых и служебных помещений станции плотными титановыми листами по принципу сепаратора Фарадея, и опасности персоналу не представлял.

Но вынести пульт за пределы камеры сепаратора не удалось, проект станции не позволил сделать все по уму, и Семенову пришлось защищать оператора старыми, проверенными методами. Оператором должен был стать он сам, а зрителями – Карамзин и эта надменная сучка, Лена. Зачем Аркадию было нужно присутствие своей любовницы на запуске, Семенов отчаянно не понимал. Разве что банальное мужское хвастовство.

Хвалиться «Архангелом» имел право только он, единственный создатель. Никак не этот представитель ресурсной базы. Но Карамзин мог в любой момент свернуть все работы, угробить мечту, так и не дав ей родиться, а потому вел себя, как полноправный хозяин. И перед ним приходилось пресмыкаться, глупо хихикать над плоскими шутками, и смотреть, как он лапает свою секретаршу. Что из этого было более неприятным, ученый сказать не мог, все выглядело одинаково мерзко и бесконечно раздражало.

Но «Архангел»… Его детище строилось несмотря на все преграды. Все эти годы унижений, пресмыканий и ревности стоили того, чтобы прибор, способный изменить саму парадигму развития человечества появился, что называется, в железе. Чтобы в недрах крупной, почти километр в длину и двести метров в диаметре, орбитальной станции родился прекрасный в своей мощи инфракрасный излучатель. Настоящее чудо инженерной мысли.

Семенов поправил привычным жестом ворот белого халата. Их уже лет двадцать, как никто не носил, но физик был верен архаическим взглядам на одежду, и покинул командный пункт. Мандраж, вызванный слишком долгим ожиданием этого момента, не отпускал. И оставшиеся три часа до пуска мужчина решил посвятить визуальному осмотру индукционных катушек и микрофазного рассеивателя, которым предстояло обуздать дикую ярость накопленной энергии, сделав ее мыслями в головах людей на Земле. Ведь мысли рождаются волнами там, в ликворе вокруг коры головного мозга. А значит, можно заставить людей думать то, что нужно.

Сергей часто вспоминал первый подобный опыт. Еще в шальные годы аспирантуры он с парой товарищей, с помощью нехитрых манипуляций, нескольких кремниевых микросхем и небольшой антенны направленного действия сумели реверсировать обычный больничный энцефалограф. Эффект получился слабым, с обязательным акустическим воздействием и узконаправленным пучком волн, но они смогли за полминуты внушить декану, что весь пол в аудитории инкрустирован бриллиантами. Старик три часа изучал с лупой вытертый паркет, прежде чем взбудораженный вмешательством ликвор вернул контроль над мозгом.

Следующие четверть века Семенов, как одержимый, работал над тем, чтобы существенно продлить эффект, расширить зону волнового покрытия, увеличить мощность, сохранив при этом возможность перемещения устройства в пространстве. Первый опытный образец он собрал уже через три года в закрытом научном центре под Красноярском, практически из подручных материалов. Прибор был создан на базе разработок надгоризонтной радиолокационной станции, дал устойчивое покрытие в тридцать километров, и почти трое суток эффекта, но все равно требовал акустического сопровождения. Потому и использован он был омерзительно. За день до выборов мэра, на пост которого очень метил директор того самого научного центра, одновременно с запуском излучателя, из всех динамиков города зазвучала политическая агитация. И только глухой потом проголосовал иначе. Ошеломляющий результат.

Но именно в тот день Сергей понял две важных вещи. Наука безразлична к тому, в чьих руках работать, и от подобных хапуг свое детище нужно защитить. И как бы ни были прекрасны его мечты и мотивы, но он создал самое настоящее оружие. Излучатель не лишал людей воли, не делал из них совсем безмозглых рабов. Но он заставлял их добровольно, с полным осознанием правильности поступков подчиняться любым приказам, вложенным в программу. Идеальный взлом головного мозга. Можно приказать петь, и целый город будет петь хором. Можно приказать построить школу, и весь город начнет замешивать цемент и класть кирпичи. А можно приказать убить себя…

***

За нахлынувшими воспоминаниями физик дошел до инженерных отсеков, занимавших три яруса. Выслушал доклад старшего смены техников, обслуживающих компоненты «Архангела», но в подробности вдаваться не стал. Посчитал это ненужным. Излучатель был полностью готов к работе, и мужчина с чистой совестью, в который уже раз, отдался воспоминаниям.

Осознав всю опасность изобретения, а также полную свою беззащитность перед людьми, способными ради собственной корысти на все, Семенов принял, как тогда казалось, единственно верное решение. Он обратился в Красноярский отдел полиции, честно рассказав, что придумал новый вид оружия, и хочет защитить его от врагов страны. Сергей прекрасно понимал, какой будет первая реакция. К тюрьме или сумасшедшему дому он готов не был, а потому взял с собой доработанный по уже проверенной схеме портативный энцефалограф, и не ошибся. Уже через час с ним беседовали двое предельно собранных молодых мужчин в неприметной гражданской одежде. Беседовали вдумчиво, слушая каждое слово физика без помощи каких-либо приборов. А еще через два дня он уже заселялся в кубрик казармы бригады морской пехоты тихоокеанского флота. И даже не знал, в каком именно городе.

Почти пять лет работа шла опережающими темпами. Семенову удалось собрать первую команду загоревшихся молодых специалистов. Были написаны программы, позволявшие транслировать нужные мысли напрямую в мозг человека, что стало настоящим прорывом, расширена зона покрытия. Но военные, которые курировали разработку, видели в излучателе только оружие. Ничего больше. Только две рабочие программы из всего разнообразия, которые нельзя было применить. Сергей с легкостью бы примирил столкнувшиеся армии в радиусе уже трехсот километров, но научить бездушную машину различать своих и врагов, отличать комбатантов от гражданских он не мог. Волнам было все равно. Расходились ли они в разные стороны, накрывая площадь, или выстреливались узким направленным потоком, они воздействовали на всех в зоне покрытия, внушая одну и ту же, заложенную оператором мысль.

Решить эту задачу Семенов так и не смог. Очередной мировой кризис уничтожил экономику и обрушил все государства, полностью поменяв законы жизни на планете. К власти пришли частные корпорации. Десятки корпораций, которые тут же приступили к грызне за лучшее место в иерархии нового мира. Устраняли конкурентов, устраивали диверсии на производствах, и укрепляли собственный бизнес всеми доступными способами. Не обращая внимания на ставшими в одночасье бессмысленными правовые нормы погибающих государств.

Сергея никто с территории войсковой части не прогонял, даже подкармливали впавшего в отчаяние ученого в солдатской столовой. Но финансирование разработок было остановлено, собранная команда разбежалась, и он снова остался один. Опять на обочине жизни, с жестким диском в кармане, на который успел перенести все наработки до того, как лаборатории разгромили, а два тестовых излучателя на танковом шасси не распилили на металлолом.

На долгие десять лет Семенов стал никому не нужен. Семьи он так и не завел, посвятив себя полностью своей мечте, друзей тоже. Даже пойти оказалось не к кому. Ученый пробивался случайными заработками, пока не пристроился работать учителем в школе маленького поселка, получая оплату жильем и продуктами, но мечту свою не забывал. Только достучаться по занятых дележом планеты корпораций оказалось невозможно, не говоря уже о том, чтобы провернуть с кем-то из их руководителей фокус с временным оболваниванием. Рядовых исполнителей там никто не слушал.

Десять долгих лет, пока однажды мужчину не выкрали прямо из школы, и не отвезли в Когалым, где в здании штаб-квартиры корпорации «Атоллтех», расположившемся на углу проспекта Нефтяников и улицы Широкой, и началась для ученого новая жизнь. У воротил бизнеса нашлись ресурсы на исполнение мечты в самом фантастическом ее воплощении, им требовалась планетарная система с самыми широкими возможностями.

Так появился не просто абстрактный излучатель, а «Архангел». Проект, включивший в себя орбитальную станцию, десять мощнейших преобразователей инфракрасного излучения, расположенных на каждом из континентов вблизи наиболее населённых регионов планеты. Для работы каждого из них были построены атомные станции из восьми энергоблоков суммарной мощностью в восемнадцать гигаватт. Выпущены на рынок и проданы по жесточайшему демпингу миллиарды портативных приборов со спящими в них платами-ретрансляторами. Именно эти платы, отвечавшие за усиление радиосигнала в обычной жизни, будут разбужены через башни сотовой связи, и донесут рабочую программу до всех в радиусе семи метров.

«Атоллтех» хотел влезть в голову каждому жителю Земли, не обращая внимания на условности и принадлежности. Для них мир не делился на своих и чужих. Правление в момент запуска основной рабочей программы будет находиться на орбите, полностью защищенные от излучения, а остальные люди для них только целевая аудитория и не более того. И потому они оказались готовы тратить астрономические средства на «Архангела», выполнять все требования и даже откровенные капризы. Все, ради получения абсолютной власти над человечеством. Снова мерзкие цели, с которыми приходилось мириться ради мечты.

***

Елена стояла под упругими струями душа, позволяя воде смыть с ее кожи чужую похоть. Только здесь, в тесной кабине безумно дорогого для орбиты удовольствия девушка могла позволить себе слезы, и только в эти пятнадцать минут становилась собой. Испуганной девчонкой, уставшей от постоянного напряжения, намертво прилипшей маски равнодушной стервы и необходимости изображать страсть и желание перед мужчиной, вызывавшем только неприязнь. Но цель, которой девушка служила добровольно и осознанно, требовала от нее именно этого. Притворства, хладнокровия, расчетливой любви и терпения. Последнего все чаще стало не хватать.

Душ работал всего пятнадцать минут. Даже Карамзин при его положении не мог позволить себе большего. В апартаментах Елены, как и на всей остальной станции, это время было втрое меньше, и вот так постоять под струями теплой воды было уже нельзя. Но похоть своего начальника она терпела не только ради этих минут. Он должен был ей доверять, полностью, безоговорочно. Считать полностью покорной, послушной, иначе задуманное три года назад дело не будет иметь даже призрачного шанса на успех.

И Карамзин именно такой ее и считал. Два последних года точно. Исполнительность и аккуратность в работе, полное согласие со всеми мыслями своего начальника, мнящего себя полноправным хозяином не только станции, но и всех людей на ней. Грубый и требовательный секс, в котором ей тоже нужно беспрекословно подчиняться. Все стало ее оружием для достижения поставленной цели. Для давно придуманной и планомерно реализуемой мести.

Вода отключилась автоматически, девушка решительно вышла из тесной кабины, и с нескрываемой горечью посмотрела на собственное отражение в зеркале. Когда-то, будто в прошлой жизни, оттуда смотрела стройная задорная брюнетка с длинными волосами и веселым, полным наивных надежд взглядом светло-серых глаз. Что с ней случилось за пять лет, с той девятнадцатилетней девчонкой, отчаянно верящей в свое неизбежное счастье? Почему сейчас из зеркала смотрит все та же красивая молодая женщина с совершенно потухшим, омертвевшим взглядом?

Ответа у нее не было. Да этот ответ ей был и не нужен. Та девчонка не имела ни одного шанса выжить в безумном и жестоком мире, а у этой ледяной женщины, умеющей притворяться и скрывать свои эмоции такой шанс есть. Выжить, сделать то, что должна, и только потом позволить себе снова искренне улыбнуться. Елена завернулась в полотенце и вышла из душевой комнаты в спальню. На большой кровати с гелевым матрасом спал обнаженный, ненавистный ей мужчина. Девушка подавила острое желание задушить этого мужчину спящим. Не сможет. Лучше было бы использовать нож или пистолет, но при посадке на станцию все сотрудники проходили строжайший досмотр вплоть до ультразвукового сканирования, и единственным оружием на станции был пистолет в сейфе Карамзина, который она решила выкрасть в последний момент. Даже жучки она смогла протащить только с помощью завербованного сотрудника космодрома, оставившего закладку в раздевалке медицинского корпуса.

Стараясь не шуметь, девушка собрала разбросанную по полу одежду, и уже намеревалась вернуться с ней обратно в душевую, но споткнулась о властный, хоть и сонный голос.

– Ты куда? – Карамзин смотрел на нее с легким непониманием.

Когда она пришла в его комнаты два часа назад, он не задавал никаких вопросов. Даже приготовленная по пути ложь для оправдания задержки не понадобилась. Мужчина был весь во власти собственного желания, оставалось позволить ему сорвать одежду и получить желаемое. Требовательно, однообразно, но, по счастью, быстро. И еще около полутора часов пришлось потратить на его самолюбования и мило улыбаться в ответ, изображая интерес в нужных местах.

Обычно Аркадий в такие моменты говорил о малозначительных вещах, предавался воспоминаниям, бесконечно нахваливал себя. Но порой его мысли уходили к «Архангелу», и тогда интерес Елены к его словам становился неподдельным. Она ловила каждое слово разговорчивого начальника, и только благодаря этому три дня назад узнала, что этот жук Семенов запланировал запуск именно на сегодня. А она по-прежнему не смогла выяснить, где научный руководитель проекта спрятал карту со своей рабочей программой. Не при себе же он ее носит?

– Прости. – девушка бросила взгляд на цифровое табло настенных часов. До времени пуска еще сорок минут. – Мне нужно еще оформить пару документов до теста, чтобы потом не омрачать твой триумф.

– Хорошо, иди. Встретимся на командном центре. И не опаздывай, я не хочу, чтобы ты мой триумф пропустила.

Елена заставила себя улыбнуться, и со всей возможной нежностью поцеловала мужчину в небритую щеку. После чего быстро оделась, машинально разгладив едва заметную складку на юбке, и почти выбежала в коридор станции. И только здесь позволила себе брезгливо поморщиться, собрать все еще мокрые волосы в хвост и привести одежду в привычно деловой вид. Терять на эти процедуры время на глазах возомнившего себя барином урода ей хотелось меньше всего.

Уже через семь минут она была ярусом ниже, в кабинете Карамзина. И никакие документы ее не интересовали. Она, нисколько не скрываясь, включила встроенный в стену широкоформатный монитор, на который были выведены камеры наблюдения, уселась за клавиатуру и начала перебирать записи, имеющие хоть какое-то отношение к Семенову в последние двенадцать часов. До запуска «Архангела» еще полчаса, Аркадий будет очень неторопливо собираться. Возможно, что наденет свой лучший костюм, поддавшись свойственному ему нарциссизму. Но он точно не пойдет в собственный кабинет, слишком уверен, что держит все под контролем.

А потом уже будет неважно, что подумает Карамзин. Потом будет уже многое неважно. Через полчаса мир изменится до неузнаваемости. «Архангел», придуманный этим плешивым, но, бесспорно, гениальным идеалистом Семеновым, оказался не просто проектом особого статуса. Не очередной дорогой игрушкой «Атоллтеха». Излучатель был способен менять жизнь на планете каждый день, подчиняя ее желаниям тех, кто им владеет. Безграничная власть. И такая же безграничная ответственность, ибо не в тех руках «Архангел» уничтожит жизнь с той же легкостью. Просто заставив людей сделать это самих.

Эта машина не должна была появиться. Не должна была попасть в руки корпораций. Для человека власть над мыслями и поведением целой планеты слишком непосильная ноша. Так считала Елена, так считали те самые ребята из бедных районов Когалыма, оказавшиеся ячейкой анархического движения «нуар», непримиримых борцов с властью корпораций. «Архангел» слишком опасен для человечества, и потому должен быть уничтожен. И точка.

Девушка так и не смогла найти, куда ученый спрятал свою карту с рабочей программой, но просматривать видео дальше у нее просто не оставалось времени. Елена открыла сейф, достала пистолет, убедилась, что оружие готово к бою, и покинула кабинет начальника. Лишь на секунду задержалась возле своего рабочего места, убедилась, что записанная для Карамзина карта лежит под ее монитором, и направилась к командному пункту, пряча на ходу пистолет за спину. Оставалось десять минут.

***

Аркадий Иванович все-таки очень нервничал, хоть и старался не подавать виду. Но нервозность скользила в его взгляде, в излишней торопливости движений, в напряженных, как натянутые тросы мостовых опор, нервах. Во всем. И еще карман приятно оттягивала пусть даже кажущейся тяжестью карта с первой, пока еще тестовой рабочей программой. Всего лишь приказ африканцам покупать синтезированную еду и опресненную обратным осмосом воду, и желательно подороже.

Если с этой программой все получится, то на орбиту доставят настоящую программу, ради которой правление «Атоллтех» и затеяло всю эту долгую и запредельно дорогую авантюру. Программу, которая должна будет внушить всем людям на планете мысль, что только «Атоллтех» имеет право процветать и управлять человечеством. И если сегодня все пройдет отлично, едва только африканцы побегут за едой и водой, которые этим утром завезены в самые крупные города региона, то он получит неслыханную для простого паренька из Саранска награду. Станет членом правления.

Именно эту должность ему обещали в случае успеха. Ради этого он рискнул всем и от всего отказался. Он даже официально не живет, погиб пять лет тому в авиакатастрофе вместе с четырьмя сотнями туристов. Кадры с размолоченным об скалы самолетом и трупами тех, кому не повезло с рейсом, облетели тогда весь мир. Кого посадили вместо него, Аркадий не знал, и не хотел знать. Главное, что он был жив, проект был почти закончен, и через неделю он вернется на землю пожизненно богатым и уважаемым человеком, одним из тех, кто управляет единственной успешной корпорацией Земли, и тем самым обеспечит себе защиту в том числе и от действия «Архангела». О чем еще мечтать?

На командный пункт Карамзин пришел за семь минут до назначенного времени, столкнулся взглядом со взъерошенным Семеновым, и тихо уселся на один из двух отведенных зрителям стульев. Было что-то во взгляде физика, что заставило Аркадия сразу забыть про ставшую уже привычной надменность в поведении. Лихорадочный блеск, густо замешанный тягучей, молчаливой решимостью, вот что он увидел. И впервые за последние лет пятнадцать испугался.

Тем самым неосознанным, животным страхом, который живо напомнил детство на заполненных шпаной окраинах провинциального города. На крохотную секунду он почувствовал себя снова тем забитым, испуганным подростком, пробирающимся вечерними подворотнями домой от очередного репетитора, поминутно ожидая нападения. Этой крохотной секунды, этого обжигающего решимостью взгляда всегда бывшего таким тихим Сергея с лихвой хватило мужчине, чтобы весь благостный настрой мгновенно улетучился.

Что задумал этот сумасшедший физик? Ведь что-то он задумал, неспроста же так он такой молчаливый и дерганый. Но, сидящий к нему спиной Семенов больше никак не проявлял своих эмоций, полностью сосредоточившись на запуске излучателя. Придраться было не к чему, и Аркадий только глубоко выдохнул, успокаивая разошедшееся сердцебиение.

– Сейчас все будет, Аркадий Иванович. – Семенов воспринял этот вздох по-своему. – Вы пока карту с рабочей программой приготовьте, три минуты осталось.

– Она с собой. – успокоил ученого Аркадий и извлек из внутреннего кармана классического пиджака бережно спрятанную там пластиковую карту.

И все равно предчувствие чего-то нехорошего не покидало Карамзина. Засело в глубине подсознания, и теперь подтачивало и настроение, и уверенность в благоприятном исходе. Слишком был дерганый Семенов. Слишком заискивающим показался голос научного руководителя. Будто нарочно хотел успокоить, чтобы потом… А что потом? Аркадий зябко поежился несмотря на поддерживаемую климат-системой устойчивую и комфортную температуру, еще раз медленно и глубоко вдохнул, прикрыв глаза. И, наконец, решился задать прямой вопрос.

– Сергей, что происходит?

– Простите за задержку. – одновременно с ним произнесла буквально влетевшая на командный пункт Елена.

***

Как бы Семенов не относился Елене, сейчас он был ей благодарен. Внезапный вопрос Карамзина выбил ученого даже из того хрупкого равновесия, которое удалось восстановить прогулкой по инженерному отсеку. Сергей растерялся, заготовленного заранее ответа у него не было, а молниеносным остроумием он никогда не отличался. Но удачно вошедшая девушка выиграла для него пару драгоценных секунд.

– Мы разворачиваем антенну излучателя, Аркадий Иванович. Через три минуты возьмем в сопряжение африканскую башню и будем готовы вводить программу. – Семенов повернулся к все еще стоявшей у двери девушке. – Елена, закройте, пожалуйста, дверь. Иначе поле от работы прибора нас убьет.

Девушка плотно закрыла дверь, отрезая их от станции барьером, непроницаемым ни для магнитных полей, ни для звуков. Но занимать свободный стул она не спешила, так и оставшись стоять возле входа. Теперь Сергей чувствовал на себе внимательные, ловящие каждое его движение взгляды уже двоих человек, и сохранять спокойствие ему удавалось все сложнее.

Тем временем даже до хорошо экранированного командного пункта докатилась едва заметная вибрация. Набравший мощь «Архангел» уже физически дрожал от нетерпения, требуя от своего оператора действия. Семенов вывел на дисплей проекцию планеты, убедился, что над точкой, оптимальной для выброса пучка волнового излучения станция окажется буквально через минуту и тридцать секунд, и не поворачиваясь протянул правую руку к Карамзину.

– Карту! – голос физика прозвучал настолько уверенно, что даже этот финансовый бонза с комплексом нарцисса не посмел возразить.

Сейчас именно Сергей был главным человеком на всей станции. Ни напыщенный Аркадий, ни эта рафинированная стерва Елена, только он. Человек, упорно проработавший всю жизнь именно ради этого мига, момента собственной истины. В правую руку лег маленький квадратик пластиковой карты, на чипе которой была записана рабочая программа. Унизительная для науки рекламная программа «Атоллтеха». А потому левая рука осторожно скользнула к спрятанной карте – дублеру, созданной лично им. Он потянул второй квадрат пластика из импровизированного тайника, и замер, оглушенный выстрелом.

– Сергей… – едва звон в ушах немного стих, до его сознания достучался показавшийся негромким голос Елены. – При всем уважении… Примените ту карту, которую получили от Аркадия Ивановича. Пожалуйста.

– Я… Я не могу… Записанная на его карте программа оболванит людей! Я не могу этого позволить! – Семенов все-таки решился и повернулся к девушке.

Отброшенный выстрелом почти в упор Карамзин скорчился в углу, но был еще жив. Несмотря на развороченное выстрелом плечо. Он с откровенным непониманием смотрел на свою любовницу, неспешно подошедшую к нему с его коллекционным пистолетом в руке.

– Ты не представляешь, собака, как я ждала этого дня. – прошипела Елена в лицо начальнику, и еще раз нажала на спусковой крючок.

Командный пункт окончательно заволокло пороховыми газами. Несколько драгоценных секунд, прежде чем система вентиляции вытянула большую их часть, Семенов пребывал в откровенном ступоре. На его глазах только что хладнокровно, даже с наслаждением, хрупкая девушка убила человека. И теперь эта же девушка держала на прицеле его самого.

– Вводите программу Карамзина. – приказала Елена.

Сергею стало страшно. Так страшно, как еще никогда в жизни не было. Но подчиниться приказу вооруженной психопатки было еще страшнее, ведь на кону было куда больше его собственной жизни. Сейчас ставкой было будущее всех людей.

– Ты не понимаешь… – выговорил, наконец, мужчина, и сам удивился, насколько жалко прозвучал его голос в сравнении с уверенным поведением девушки. – Я научу их радоваться каждому дню, научу любить друг друга. Я дам им счастье!

– Людям не нужно чужое счастье, Сергей. – Елена покачала головой, как показалось, с сожалением. – Люди разные, и счастье у каждого свое. Вы гениальный человек, и мне вас искренне жаль. Но ваш «Архангел» станет слишком тяжкой ношей для людей, он не должен был появиться. Прощайте.

***

Говорят, что свою пулю не слышно. Свинец находит цель раньше, чем до жертвы долетает звук выстрела. Так это на самом деле, или нет, Елена не знала. А спросить ей уже было не у кого, оба мужчины лежали у ее ног, и оба были мертвы. Девушка выпустила оружие из руки, и подошла к пульту.

Оптимальная точка уже была пройдена, но это не играло роли. Сопряжение, пусть даже под небольшим углом, все еще разорвано не было, и выстрел излучателя все равно достигнет цели. Распространив по построенным специально для этого по всему континенту вышкам сотовой связи нужный ей сигнал. А потом у нее будет впереди восемь часов, за которые станция пролетит над всеми континентами, над каждой из башен –преобразователей. А тот самый улыбчивый лаборант Костя, вся вина которого была лишь в том, что он хотел заработать себе на жизнь, вписал в программу цикличность, точно рассчитав время прохождения станции над контрольными точками. Он тоже был гениален, пожалуй, более гениален, чем Семенов, просто не так везуч. «Архангел» будет бить по планете каждые сорок восемь минут, неся в головы людям только одну мысль. Корпорации губят мир! Берите оружие! Сражайтесь! Счастья не бывает под диктатом!

От нее ничего не требовалось, только вставить нужную карту в гнездо считывающего устройства пульта, дальше программа все сделает сама. Уже через минуту станция вздрогнула от мощного выброса электромагнитного излучения, а Елена, едва гул от первого залпа прибора затих, покинула командный пункт, аккуратно закрыв за собой дверь. Она точно знала, что кабинет Карамзина, как и еще несколько жилых модулей станции, тоже был дополнительно экранирован от электромагнитных полей, а потому сразу направилась туда. И, когда после восьмого залпа «Архангела», в станцию впились сразу две из десятков, спящих на орбите Земли термоядерных боеголовок с электростатическими двигателями, девушка пила марочный коньяк и улыбалась. Девушка сделала все, что была должна сделать, и у человечества теперь есть шанс жить свободным от любого диктата.