Глава 1. Другой мир
Жизнь.
Или смерть?
Не важно, что я выберу, ведь случившееся уже не изменить.
Я помню, как он падал. Я помню, как она горела. Я помню, как смерть вырвалась из него.
И мы утонули.
Я исчезла.
И весь мир исчез.
Сначала я потеряла Пандемонию де ла Сию – свою наставницу, свою подругу. Эта женщина заменила для меня мать, пускай мне несколько больно и неприятно это осознавать. Она предала меня еще тогда, когда я была ребенком. Но сейчас это не имеет никакого значения. Все мы ошибаемся. Она была Президентом Лос-Мариса, города, в котором я прожила всю свою сознательную жизнь, и сейчас ее нет.
Больше нет…
Лантан – мой отец. Мой папочка… тот, кто воспитывал и растил меня. Всю мою жизнь он заботился обо мне и всеми силами оберегал от опасности. Помню, как он отговаривал меня от работы в частном агентстве «Сон Феникса» по борьбе с Порождениями Катаклизма. Помню, как он держал в тайне секрет о том, что я – полукровка. Помню, как он молил Пандемонию на коленях не делать из меня оружие против Ван Альго де Кристеллера, Темного Алхимика, моего заклятого врага.
И сейчас его тоже нет…
Существование моего отца оборвалось. Осталась только память.
Что же случилось в те последние секунду существования мира?
Ламберт, демон, которого я люблю больше жизни, принял свой истинный облик – черный ворон с четырьмя лапами по имени Коул. Мы полетели с ним… Он хотел убить Монстра – жуткое древние создание, которого призвали в мир с помощью Огнива Хаоса. Смерть, которую поместили в него Смертоносные Сестры, была готова вырваться наружу.
И она вырвалась.
Это случилось тогда, когда мы оказались внутри Тени.
И все исчезло.
Да… похоже, именно так и было.
Что же случилось потом?
Где оказалась я?
Если я мертва, то могу увидеть… маму… Эта мысль не давала мне покоя. В этот момент, учитывая все это, мне хотелось быть мертвой.
– Вставай, Эмили Элизабет, – сказал мне ее нежный голос, – открывай глаза…
– Мама!
И мир вернулся.
Я поняла, что лежу на холодной земле. На мое лицо падают крупные белые хлопья. Зима еще не закончилась…
Эта зима меня доконает!
Оглядевшись, я понимаю, что нахожусь на главной площади Района Пегаса, самого богатого и престижного района города. Вот недалеко от меня возвышается здание Резиденции Президента.
Сейчас день. Люди спешат на работу. Гудят автомобили. Жизнь идет своим чередом.
А как же…
– Не полагается такой молодой леди лежать в снегу, – произнес кто-то, склонившись надо мной.
Ничего не понимаю!
– Вы упали? Вы не ушиблись? Позвольте мне помочь вам…
Трясу головой, а сама протягиваю руку. Кто-то сильный схватил меня и поднял на ноги – мир перевернулся.
– Так лучше?
Меня заботливо отряхнули от снега.
– Все в порядке, девушка? А то мне надо спешить…
Он посмотрел на часы.
– Я вас… не задерживаю…
Нахмурившись, мужчина кивнул и удалился прочь, смешавшись с уличной толпой богатых жителей Лос-Мариса.
Вновь оставшись одна, я пытаюсь собрать все факты в единую картинку. Ничего не выходит!
Как это возможно?
Мы сражались… здесь собралась армия Порождений и вся Гильдия Серебряных Охотников – государственная организация по борьбе с Порождениями. Ван Альго де Кристеллер и его возлюбленная, Клонд-Альда де Мор'Лиа Бореалис (демонической имя – Хела), намеревались захватить город. Они призвали Тень (иное имя Монстра). Хела… эта тварь убила его…
Она убила моего отца!
Что мне делать? Куда идти?
Я…
– С вами все в порядке? Вы не заблудились?
Ко мне обратился приятный и чертовский знакомый женский голос.
Оборачиваюсь и…
Ох, как же…
Она стоит передо мной. Живая и невредимая… Пандемония де ла Сия собственной персоны! Одетая в голубое пальто, ее светлые волосы заплетены в аккуратный пучок и покрыты капюшоном.
Молчу, не в силах произнести даже звука.
– Как вас зовут? Я могу вам чем-нибудь помочь?
Она жива… Она здесь… и она не помнит меня!
Если это Ад, то я попала…
– Вы помните свой домашний адрес? У вас есть телефон – я могу позвонить вашим друзьям или родным.
– Не стоит, – собралась я.
– Правда? Простите… вы выглядите потерянной.
– Бывает. Не обращайте внимания. Это проходит. Правда.
Она с подозрением осмотрела меня с ног до головы.
– Полагаю, вы найдете свой дом. Если все хорошо, то я пойду?
– Конечно! Не смею больше вас задерживать, госпожа Президент.
И я тут поклонилась в знак уважения.
– Вы еще помните, кто я, – усмехнулась Пандемония, – значит, память повреждена не сильно. Удачи вам, юная леди.
– И вам хорошего дня, госпожа Президент!
Откланявшись, она направилась дальше в сопровождении высокого громилы в белом костюме. Это точно был Мастер Радон – глава Гильдии Серебряных Охотников, – а я его даже не заметила.
– Видимо, ушиблась, когда упала и поскользнулась, – шептала Радону Пандемония, – бедняжка… надеюсь, она найдет дорогу домой. Выглядит вполне здоровой, но напуганной.
А потом их голоса затмил собой шум моторов.
Она жива!
Черта с два! Почему она меня не помнит?
Что это за место?
И жуткая мысль врезалась в мою голову в тот момент: «Это не мой Лос-Марис».
– Определенно…
Определенно, что-то случилось, когда мы с Коулом врезались в Тень, и смерть внутри него освободилась, выйдя наружу.
Что же могло произойти в тот миг?
Почему бы просто… не спросить у него самого!
– Ламберт!
Я срываюсь с места и бегу. Мигом достигаю дороги и останавливаю первое попавшееся такси. Есть ли у меня деньги? К счастью, завалялась пара купюр во внутреннем кармане пальто – я безумно рада такому стечению обстоятельств. Интересно, как давно они у меня там лежат?
Словом, мне сильно повезло.
Запрыгиваю на заднее сиденье.
– Куда едем, юная леди? – поинтересовался таксист.
– Улица Мандрагор, дом семь.
Автомобиль рванулся с места, и я окуналась в шум города. Выглядывая из окна, я не замечала разительной перемены между тем Лос-Марисом, в котором я жила до вчерашнего дня, и этим, в который я попала сейчас.
Те же дома, те же автомобили, те же баннеры с рекламой, те же магазины и кафе, те же парки и скверы – все на своих местах.
Только не я…
Пока ехала в такси, снова пыталась сложить события в хронологической последовательности и установить причинно-следственную связь. Но все мои попытки закончились провалом!
Почему Пандемония де ла Сия жива? Почему не помнит меня?
Я не могла в этом разобраться… и даже не могу предположить, кто поможет.
– Приехали.
Выглядываю из окна и вижу… та самая дверь, та самая вывеска с надписью: «Частное агентство «Сон Феникса».
Дом, милый дом…
– Этого хватит? – протягиваю несколько купюр.
– Вполне…
Выпрыгиваю из машины и спешно иду к двери Штаба. Потянула ручку – заперто! Сунула руку в карман – ключей нет. Стучусь.
Никто не открывает. Может, они на задании?
Эта единственная разумная мысль, которая смогла прийти мне в голову в тот момент.
Услышав какой-то смех за дверью, я не выдержала и подбежала к окну, через которое просматривался Оранжевый Зал.
Я увидела… Ламберта!
Он радостно кружил в воздухе Киру – мою рыжую бестию – лучшую подругу. Двое весело смеялись, а потом… они поцеловались!
Что за…
Странное чувство, смешанное с болью, непонятным предательством и отчаянием, нахлынуло на меня.
Поцеловавшись, они быстро обменялись словами, и Ламберт, поставив Киру на ноги, направился к двери, чтобы открыть мне.
Не хочу этого…
Что-то здесь совсем не так!
Ламберт с Кирой? А остальные?..
Проклятье!
– Иду-иду! – слышу бодрый голос Блэка за дверью.
Я не выдержала. Я убежала за угол и спряталась…
Дверь открылась, и послышался голос Ламберта:
– Кто здесь? Эй! Если это чья-то шутка…
– Ламберт, закрой дверь – холодно! – голос Киры из дома. – Там никого? Так иди же ко мне! Мы еще не закончили… Элиас и Винсент вернутся из магазина не скоро.
Я услышала, как дверь закрылась.
От ее открытия и до закрытия я стояла, прижавшись спиной к стене дома, задержав дыхание. В глазах у меня застыли слезы.
Что-то мне подсказывает, что они тоже не смогут меня вспомнить…
Ламберт с Кирой. А Элиас и Винсент одни пошли в магазин? Блэк никогда никого не посылал в магазины. Мы всегда ходили все вместе.
Я уже не спрашиваю себя о том, что случилось. Я спрашиваю другое: «Что мне делать?».
– Возьми себя в руки, Эмили!
Я обняла саму себя. Становилось холодно. Слезы обращались в льдинки на лице.
Оставалось лишь одно место, где меня могут вспомнить. Если нет… не хочу даже думать об этом!
Бегом я неслась через весь город. Минуя улицу за улицей, я даже не позволила себе остановиться, пока не достигла цели. Все смотрели на меня с недоумением. На кой черт этой девушке в пальто понадобилось бежать так быстро и так долго?
Но все мои мысли были забиты лишь одним фактом, который ранил меня до глубины души. Ламберт не помнит меня. Никто не помнит.
Что же я наделала?
Что это за поганый мир?
Наконец мне удалось достигнуть цели. Я быстро поднялась на нужный этаж. Замерла перед дверью. Холодный палец нажал на дверной звонок.
Перевожу дыхание. Если здесь мне не помогут, то…
Дверь открылась быстрее, чем я ожидала.
На пороге квартиры стоял маленький мальчик лет четырех-пяти. С каштановыми волосами, он изумленно улыбался мне.
– Здравствуйте, тетя! – сказал он мне.
Может, я ошиблась адресом?
Не может быть… это квартира, в которой я прожали всю свою жизнь!
– Сколько раз я тебе говорила не открывать незнакомцам? – раздался женский голос из дома.
Этот голос был строгим, но приятным…
В коридор вышла женщина. Одетая в джинсы и голубую блузку, она держала на руках маленького ребеночка, которого поила из бутылочки с соской.
Светлые глаза, золотистые, как у меня, волосы, приятные и нежные черты лица. Знакомая улыбка… И блестящий серебристый демонический хвост.
Наши взгляды встретились. Она посмотрела на меня так, будто пыталась узнать во мне старую подругу, которую сильно потрепала жизнь после их разлуки.
– Здравствуйте, – обратилась она ко мне, – я могу вам чем-нибудь помочь?
Но я не могу вымолвить ни слова.
Неожиданно из соседней комнаты вышел Лантан, одетый в белую футболку и серые спортивки. Почесав затылок, он обратился к этой женщине:
– Что-то случилось, Мерседес?
Мерседес…
Потом отец посмотрел на меня.
Он ведь… падал…
– Чем-нибудь можем помочь? Вы кого-то ищите?
А что я?
Вы можете представить мое состояние?
Я вижу свою мать! Свою родную мать, которая умерла, защищая меня, когда я была младенцем! Я вижу своего отца, Лантана, в смерти которого частично виновата и я сама! Я вижу каких-то детей…
А эти двое…
Они даже не узнают меня!
Как же я хочу кричать и рыдать! Я хочу броситься их обнять и сказать: «Я – ваша дочь! Я – ваша дочь…».
Но этот глупый и дурацкий мир не позволяет мне так поступить.
– Нет, – сказала я вслух сама себе, – вы… не можете мне помочь…
Мерседес и Лантан переглянулись.
– Может, все-таки можем? – наделялась Мерседес.
– Я… пойду… простите… ошиблась дверью…
Лантан кивнул:
– Да, конечно… хорошего дня!
– И вам.
Мальчик, что держал дверь, помахал мне ручонкой:
– Пока-пока!
И дверь закрылась у меня перед носом.
Сдерживаю ли я рыдания?
Уже нет.
Бегу по ступенькам вниз – почти спотыкаюсь. Выбегаю из подъезда – и падаю.
Я не могу сдерживать себя. Больше не могу!
Я просто сажусь на тротуар и плачу. И ничто на всем белом свете не может меня остановить.
Прохожие проходят мимо меня стороной – пусть идут. Все мои друзья не помнят меня – пусть не помнят. Все те, кто были мертвы вчера, сегодня живут – пусть живут.
Мои родители вместе. Они оба живы. Они счастливы. И у них дети.
А что я?
Я уже не их ребенок?
Я вообще чужая!
Мне не место в этом прекрасном мире, где всем… так хорошо без меня.
– Нынче холодно сидеть в снегу, – сказал мне голос, – может, вам помочь?
– Уходи прочь! – рявкнула я.
Незнакомец замер.
Почувствовав себя виноватой, я подняла голову и увидела…
Зеленые волосы, змеиные клыки!
Кай.
– Эм… простите меня…
Кай – член другого частного агентства «Горгульи Полуночи». В другом мире, моем мире, он уже мертв. Кай предал своих друзей и присоединился к деяниям Темного Алхимика. Когда Хела похитила меня и держала в подвале особняка, в лаборатории, Кай навещал меня.
Он мучил меня. Он целовал меня. Он причинял мне боль и страдания.
Вспоминаю я о тех часах его посещения с содроганием… Именно он оставил на моем лице эти уродливые шрамы, что прибудут со мной до конца жизни, как память о тех ужасных событиях.
О всех тех низостях, что он позволял себе вытворять со мной…
Мой мучитель, тиран и предатель сейчас тянет мне руку помощи.
– Так вам нужна помощь? – настоял он на своем.
Я даже в мыслях не могу представить, что он может еще раз прикоснуться ко мне, к моей коже… Даже в этом мире, когда он совсем другой.
Тем более в этом мире…
– Нет, не стоит, я справлюсь.
– Уверены?
– Кай! – раздался голос у него за спиной.
Там стояли «Пантеры» – черные мотоциклы «Горгулий Полуночи». Своего василиска ждали Мелена (демон с черными косами и красным хвостом) – предводитель агентства и Баггейн – пухлый бритый гомункул в очках.
Василиск обернулся.
– Долго тебя ждать? – спросил Баггейн.
Ничего не ответив товарищам, Кай обратил свой взгляд на меня.
– Вам точно не нужна помощь? – его вопрос.
– Нет, не нужна. Правда. Ступайте.
И я решил встать на ноги, чтобы доказать ему верность своих слов.
– Так уже лучше, – улыбнулся он мне.
Его взгляд застыл на шрамах на моем лице… на шрамах, которые он сам мне оставил в своей другой жизни.
– Кай! – позвала его Мелена снова.
– Иду!
Он попрощался со мной теплым взглядом и вернулся к своим товарищам. Троица «Горгулий» заняла свои «Пантеры» и с ревом умчалась вдаль.
А я пошла по городу.
Знала ли я, куда приведут меня мои ноги сейчас? Скорее всего, нет. Но они привели меня в кафе «У Моти». Это было наше любимое с друзьями кафе.
Моти – хозяин кафе и главный повар – полный темнокожий добрый мужчинка, у которого всегда найдется теплое слово для опечаленного посетителя.
Стулья и столы в главном зале имели дизайн еды (арбузов, сыра, булочек, яблок и бургеров). В детском зале всем заправляли молочные коктейли, мороженое и сахарная вата.
Я села за наш любимый арбузный столик. Здесь, у окна, мы с друзьями весело проводили вечера.
– Что будете заказывать? – передо мной возник Моти.
Видимо, он, как и все, тоже не помнит меня.
– М-м… «Клубничный шейк», пожалуйста.
– Угу… что-нибудь еще?
– Нет, благодарю.
И Моти удалился.
Я сняла курточку и положила ее рядом на кожаный диван в виде хлеба для хот-догов. Руками растрепала непослушные золотые локоны и попыталась отвлечься от всего, чтобы потом снова сосредоточиться на деле.
Забыв обо всех, с кем я встретилась сегодня в этом мире, я дождалась своего шейка.
Высокий стакан, наполненный коктейлем, сверху гора из взбитых сливок и крупные ягоды клубники со сладкой конфетной присыпкой и листочком мяты.
– Ваш «Клубничный шейк», – поставил на стол мой напиток Моти.
– Спасибо.
Хозяин кафе странно взглянул на мое лицо, а потом тактично оставил меня наедине с самой собой.
Коктейль оказался слишком сладким. В другом мире я чувствовала приятную кислинку. Первым делом я решила съесть все ягоды, которые украшали гору взбитых сливок.
В зале приглушенно играла добрая мелодия песен группы «Секрет наслаждений».
Ничего в голову не лезло!
Ничего, что бы могло объяснить все то, что происходит со мной сейчас.
Был бы в этом мире хоть кто-то, кто смог бы мне объяснить, что происходит. Хоть кто-то, кому я могу довериться.
Хоть кто-то…
Я услышала веселый звон колокольчика – дверь в кафе открылась. Вошел новый посетитель.
– Добрый день! – поприветствовал его Моти издалека.
Я не выходила из своих мыслей.
Но знакомый бодрый и явно недовольный голос посетителя, что обратился ко мне, заставил меня вырваться из раздумий и прийти в реальность.
– Вот ты где! Я весь день тебя по всему городу ищу, Эмили Элизабет!
Точно ко мне обращаются…
– Ну, и дел же ты наворотила!
Глава 2. Высший Демон
Малик.
Его-то я совсем не ожидала здесь увидеть!
Босые ноги, черные джинсы, белая рубашка с закатанными рукавами и принтом в виде кровавой улыбки. Распущенные серебристые волосы по плечи, разноцветные глаза: правый – желтый, левый – зеленый. Вечно довольная хитрая улыбка и немного сумасшедший взгляд. За спиной демона-подростка вилял белый хвост.
Постойте-ка… он помнит меня?
– Как ты меня нашел? – удивилась я.
– Пришлось обыскать весь город, все места, куда ты могла отправиться, а потом я проголодался и…
– Ах, Малик!
Я не выдержала.
Быстро вскочив с места, я бросилась его обнимать. Я была безумно счастлива, что в этом странном мире остался хоть кто-то, кто меня еще помнит.
– Эй-эй, полегче! – Малик пытался избавиться от меня. – Как ты потом будешь в глаза Ламберту смотреть?
Мне стало даже смешно от его сарказма.
– Не обижайся, но мне больше нравятся рыжие, – добавил спешно он.
Это Малик намекал на явную симпатию к Кире.
– Она тебе не по зубам, – ответила я.
– Это мы еще посмотрим.
Я поймала себя на мысли о том, что никогда не думала, что мне захочется так обнимать Малика и радоваться его появлению.
– Что там у тебя? Эм-м… «Клубничный шейк»? Мой любимый!
Малик тут же бросился к мягкому диванчику и подвинул к себе мой коктейль. Я прошла к столику и села напротив демона.
– Вы хотите что-нибудь заказать? – перед нами появился Моти.
– Ах, да… я бы сейчас с удовольствием отведал целую тарелку клубничных, шоколадных и мятных пончиков!
– А пить что будете?
– Плесни-ка мне «Ананасового шейка», дружище!
Приняв заказ, Моти удалился.
Малик зачерпнул на кончик пальца мазок взбитых сливок с моего коктейля и смачно его облизнул.
– Малик, что произошло? – я не выдержала. – Ты должен мне все объяснить!
– Да-да, Эмили Элизабет, но сейчас я ужасно голоден. Моя речь будет более смачная, когда я закушу пончиком. Потерпи, подруга. Этому миру все равно недолго осталось…
«Подруга»?!
– Малик! Нам сейчас не до твоих шуток! С этим миром что-то не так… если Кристеллер…
– Расслабься, крошка, «плохой дядя» давно мертв!
Эта фраза стала для меня грубой пощечиной.
– Мертв? Как мертв?
– Уже как двадцать лет его тело рассыпалось в пепел!
– О… чем… ты?..
– Пока ты болталась неизвестно где, я уже все разведал. Не парься – мы с тобой мигом все исправим. Если, конечно, ты захочешь…
Захочу ли?
Почему он это спрашивает?
Вот к нам подошел Моти с тарелкой, полной разных больших пончиков, и «Ананасовым шейком» внушительных размеров.
– Вот и моя амброзия! – облизнулся Малик, потирая руки.
– Приятного аппетита, – Моти все поставил на стол.
– Будь другом, не уходи далеко. Скоро я захочу повторить свой заказ, и ты должен быть рядом. Смекаешь?
– Эм-м… можете на меня рассчитывать.
Малик отсалютовал Моти, и хозяин кафе удалился, оставив нас одних.
– Кстати, Эмили-дорогуша, платишь ты! Я сейчас на мели немного… у тебя же есть монетка?
А чего мне еще следовало ожидать от этого проворного гаденыша?
– Жуй спокойно, Малик, не подавись, – съязвила я.
– Ути, мой пупсик, не злись…
– Ты получил свои пончики, Малик! Давай, выкладывай!
– Какая ты у нас нетерпеливая особа! И с Блэком точно так же? Интересно, как он с тобой справляется… ладно-ладно, я все расскажу!
Не успела я моргнуть, как с тарелки уже исчез клубничный пончик, а Малик с шипением вытягивал из трубочки свой коктейль.
– Итак, что ты хочешь узнать? – обратился он ко мне.
– Все! Что это за место? Как так получилось? И почему ты меня помнишь?!
– На меня такие штуки не действуют… видишь ли, вы с Ламбертом на битве провернули нехитрое дельце, которое кардинальным образом изменило реальность. Но со мной такие фокусы не пройдут. Скажи мне, что ты уже успела выяснить, пока шаталась по городу?
Мне стоит привыкнуть к такому тону и к этим фразочкам. Взяв себя в руки, я прокрутила в голове весь сегодняшний день выдала:
– Я очнулась в Районе Пегаса. Сначала встретила Пандемонию де ла Сию. Она меня не узнала. Далее я отправилась на улицу Мандрагор. Винсента и Элиаса я не встретила, но вот Ламберт и Кира… они были вместе. В смысле они…
– Кувыркались, как голубки в гнездышке, пока нет посторонних?
Рвотный комок к горлу подошел от такой ассоциации.
– Нет! Но… что-то похоже. Словом, они по уши влюблены друг в друга. И похоже, что в Ламберте уже нет смерти, которую поместили в него Смертоносные Сестры.
– Угу… очень любопытно… что дальше?
– Я пошла в свою старую квартиру, где раньше жила с отцом. Лантан был там. И моя мать… она жива, Малик! Представляешь? И у них дети… двое! Родители… не помнят меня!
С трудом сдерживала слезы.
– Потом я ушла… и встретила «Горгулий». Никто из них не узнавал меня, а Кай даже предложил помощь. Избавившись от них, я пришла сюда, чтобы все обдумать.
– И до чего додумалась?
Я не знала, как ответить. Ни к каким выводам я прийти пока не успела.
– Что ж… – выдохнул Малик, поглотив еще один пончик, – я добавлю к твоей информации следующие сведения. Винсент не гомункул. Кристеллер и Хела давно мертвы. Катаклизм все-таки состоялся, но борьба с Порождениями идет куда более успешнее. Этот мир ограничился лишь первой войной с Темным Алхимиком. Пандемония благополучно убила своего брата двадцать лет назад.
Но что со мной?
– Почему же все…
– А вот это самое интересное! – Малик получал удовольствие от самого себя. – Ты, верно, хочешь узнать, почему все твои друзья и родные сейчас живут припеваючи, а о твоем существовании знать не знают?
Именно этого я и хочу.
– Все дело в том, моя бедная Эмили, что тебя в этом мире не существует.
И этот гребаный мир рухнул в одно мгновение.
– Как это?
– Ну, ты просто не родилась, а отсюда и последствия… ты никогда не рождалась, но война все равно случилась. Твоей матери не пришлось защищать тебя от Кристеллера, и она осталась в живых. Пандемония убила своего брата, а Хела была мертва еще до Катаклизма, ведь твоя мать ее убила еще до твоего рождения. Итог? Темный Алхимик повержен, а твои мама и папа живут мирной жизнью. У них растут два прекрасных полудемона. Что до агентства «Сон Феникса», то они просто-напросто не встретили тебя в той библиотеке, ведь тебя и не было никогда. Винсенту не пришлось тебя спасать от Марбаса, и он не стал гомункулом. А Ламберт и Кира… как видишь, они были бы вместе, если бы не ты. Словом, моя несчастная Эмили, всем в этом мире слишком хорошо без тебя. Пандемония жива и в полном здравии! Кай никогда не предаст свое агентство, и разлуки товарищей не случится впредь. Твои родители живы и счастливы. Ламберт лишен смерти внутри и счастлив с Кирой. Все довольны.
По спине прошла ледяная дрожь. Вся взмокла.
Как так?
Если я не родилась… ничего не было!
Все те ужасы случились по моей вине…
Не могу поверить, что мое «нерождение» в этом мире, могло сделать его таким… совершенным!
– Почему же ты меня помнишь? Ты будто… из моего мира, из бывшего. Как так вышло, Малик?
Отложив пустую тарелку, Малик позвал к себе Моти. Тот незамедлительно подбежал.
– Эй, дружище! Помнишь мою просьбу? Повторишь?
– Как скажите…
Моти забрал тарелку и удалился на кухню.
Я смотрю на Малика, стараясь взглядом развязать ему язык.
– Для меня никаких миров не существует. То, что вы сделали с Ламбертом, изменило реальность. Но меня эти изменения не коснулись. Видишь ли, Эмили, я существую вне времени и пространства. Когда это случилось… я понял, что мир изменился.
– Почему же так? Что в тебе такого особенного?
– Ох, много чего! Начиная с моей невероятной сексуальной внешности и заканчивая первоклассной харизмой! Хорош снаружи и внутри! Сам себе господин и мистер Совершенство…
– Малик!
Моти подошел к нам с новой тарелкой, полной пончиков.
– Прошу, – поставил Моти заказ на стол.
– Отлично сработано, дружище!
Моти закатил глаза и ушел.
– Отвечай! – потребовала я.
Малик взял очередной клубничный пончик, внимательно его изучил и провел языком по сладкой присыпке.
– Я – Высший Демон.
Малик отклонился на спинку диванчика и принялся лакомиться пончиков.
– Высший Демон? – переспросила я. – И что же это значит?
– Ну, скажем… я не из тех обычных демонов, которые похожи на Ламберта или Мелену. Высшие Демоны – самые древние существа, которые появились в одно время с духами. Мне уже более миллиона лет, а я все так хорош!.. Для Высших Демонов магия, изменяющая реальность или время, – пустое место. Мы к ней невосприимчивы. Как я сказал, я существую вне времени и пространства. Будто бы я… отделен от этого мира и могу наблюдать за его изменениями со стороны. Кстати, духи подвержены влиянию этой магии, но не Высшие Демоны. Это делает меня слишком особенным не так ли? Когда я понял, что мир изменился, я немедленно начал изучать суть произошедшего, а потом, когда все понял, отправился на твои поиски. Со мной тебе очень повезло, крошка Эмили. Если бы я не был Высшим Демоном и твоим другом, все могло закончиться намного плачевнее… для тебя, во всяком случае.
– И как же ты выглядишь?
Мне стало реально интересно разузнать все подробности жизни Высшего Демона.
– Я не имею четкого первоначального облика. В образе демона я способен принять обличие любого демона, которого я когда-то победил. А сражался я с демонами очень-очень много…
Любой демонический облик?! Такого я и представить себе не могла!
– Какое же твое настоящее имя?
– А зачем, скажи мне, маленькая Эмили, иметь второе имя?
– Это значит…
– Я его не менял!
Малик. И это его настоящее демоническое имя. Одно единственное.
– Почему ты не менял имя? – не понимала я.
– Меняешь имя – меняешь судьбу. Я вдруг испугался, что перестану любить «вечеринки». А чего ты от меня хочешь? Какое такое другое имя будет звучать более эффектно, чем мое? Саймон? Джордж? Брэд? Фу! Малик звучит первоклассно! И, если хочешь знать мое мнение, то имя Блэка мне вообще сыр напоминает! Ламберт…
Малика даже передернуло.
– Ладно, я поняла… настоящего облика ты не имеешь, имя у тебя одно, а к изменению реальности ты невосприимчив. Так?
– Ты все ловишь на лету, малыш! – он подмигнул мне.
Почувствовав себя неловко, я вернулась к главной теме беседы.
– И что же ты выведал, когда попал сюда? – поинтересовалась я, отпив свой коктейль. – Что мы такое с Ламбертом сделали, что это привело к таким катастрофическим последствиям?
Он странно взглянул на меня, отпил свой «Ананасовый шейк» и спросил:
– А что ты помнишь?
Он думает, что я и сама могу докопаться до истины?
– Ламберт принял свой демонический облик. Мы с Коулом полетели на Монстра, чтобы сразить его. Коул злился. Я видела, что смерть готова вырваться из него. Мы влетели в Тень… оказались внутри… и смерть из него вырвалась…
– И?
– И что? Потом я очнулась в этом мире! Реальность изменилась!
– Именно!
Между нами повисла напряженная пауза. Я чего-то не понимаю?
– Малик, объясни нормально, что случилось!
– Ты уже все рассказала, разве не понимаешь?
Медленно мотаю головой.
– Ох, какие же вы тормоза! Все ответы уже в задаче! Просто собери это все в кучу!
Все равно не понимаю!
– Ах, ладно, глупышка, слушай!
Он отставил стакан с коктейлем в сторону и нагнулся ближе ко мне.
– Коул принял истинный облик демона, так?
Киваю.
– Вместе с ним ты оказалась внутри Тени. Верно?
Киваю снова.
– И смерть вырвалась из Коула наружу?
– Да…
– И?..
– Не догоняю…
– Это и есть те три составляющие, которые изменили реальность! Назовем это… «Эффект Пончика»! Какие три составляющие идеального пончика? Хлебушек, повидло и сладкая присыпка! Когда эти ингредиенты вместе – реальность меняется! Точно такой же «Пончик» вы учудили с Ламбертом! Первое – Коул и ты вместе. Второе – вы внутри Тени. Третье – освобождение смерти. Понимаешь? Ваше присутствие внутри Тени и высвобождение смерти из тела Ламберта, который обратился в Коула, привело к этому парадоксу! Реальность изменилась, и мы получили мир, в котором ты не существуешь!
Отныне все встало на свои места.
Я даже не подозревала о существовании такой формы магии, но случайным образом она теперь открыта. И она работает!
– Почему высвобождение смерти из Коула в теле Монстра привело к изменению реальности?
Малик лишь пожал плечами:
– Похоже, все дело в самом Монстре. Тень – древнее существо, особенности которого совсем не изучены. Возможно, какие-то его магические аспекты способствуют при определенных условиях менять реальность. Я предполагаю, что поскольку ты была там, и смерть вырвалась наружу, она убила тебя… буквально в этом мире! Ты вообще не родилась.
– И что же нам делать? Как все вернуть?
– А ты хочешь этого?
Этот вопрос застиг меня врасплох. До этой самой секунды я стремилась лишь к тому, чтобы все вернуть, но сейчас.
– Эмили Элизабет, – Малик серьезно обратился ко мне, – подумай хорошенько над тем, что ты делаешь. Мне-то все равно, для меня разных реальностей не существует, но вот для тебя… Посуди сама. В этом мире нет Кристеллера, который угрожает миру войной. В этом мире твои родители живы и счастливы. Пандемония жива и правит Лос-Марисом, как ей положено. Твои друзья… Винсент не гомункул, а в Ламберте нет смерти. И они все счастливы вместе. Неужели ты хочешь вернуть тот мир, где твои родители и Пандемония мертвы, вы с Ламбертом не можете быть вместе, а Кристеллер призвал Монстра, с помощью которого уже захватил весь Лос-Марис? Армия Порождений терроризирует город. И как вы собираетесь там это остановить? Что до этого мира… в нем почти все совершенно. Все, кроме тебя…
Он прав… чертовски прав!
В этом мире все слишком хорошо, чтобы его менять на мир-катастрофу, где все мертвы.
– Задумайся, Эмили… может, это судьба? Может, все так и должно было случиться? Победа над Темным Алхимиком заключалась не в том, чтобы ты его убила, а в том, чтобы изменить реальность коренным образом, где ни его, ни тебя не будет существовать вовсе. Мир, где все… счастливы.
Тени сомнения закрались мне в душу. Я уже не была ни в чем уверена.
– Подумай, дорогая… хватит ли тебе наглости изменить этот «добрый» мир, уничтожить его и вернуть ту реальность, в которой ты существовала, где слишком много боли и страданий…
– Давишь на совесть, да?
– Просто хочу, чтобы ты приняла верное решение.
Верное решение…
– В этом мире я не могу быть вместе с Ламбертом…
– А что в том? У него внутри смерть.
– Мы найдем способ вытащить ее из него…
Малик посмотрел на меня, как на самое безумное существо во Вселенной.
– Ты меня поражаешь, крошка! Эмили Элизабет, готова изменить реальность, где ее родители мертвы, а миру угрожает немыслимая беда, чтобы быть вместе с тем кого любит? Не слишком ли это дорогая плата? Ты себя слышишь? Ох… мне бы такой цинизм! И как ты выносишь себя, Эмили?
Мне стало не по себе от собственных решений. Малик прав во многих вещах. Если я верну ту реальность, то погублю все, что мне дорого, а ныне мертвому Кристеллеру я обеспечу шаг до победы.
Что-то мне подсказывает, что этот мир… неправильный. Он слишком хорош… И как мне себя чувствовать?
В такие моменты начинаешь понимать, насколько ты эгоистичен и циничен. Ради каких-то личных целей я готова…
Кошмар! Я сама в себе узнаю Ван Альго де Кристеллера!
Тот бы тоже не пожалел никого, лишь бы получить свое.
– Как нам все вернуть? – просто спросила я.
– Ты уверена в этом?
– Просто скажи!
– Ладно-ладно, только не кусаться!
Малик отпил немного шейка.
– Чтобы все исправить, нам придется снова провести тот маленький ритуал. Нужно, чтобы вы с Коулом снова оказались внутри Тени. Смерть должна вырваться из его тела, и тогда эта реальность исчезнет навсегда.
– Как же мы это сделаем?
– Ну, нам потребуется призвать Тень, заставить Смертоносную Сестру поцеловать Ламберта и как следует разозлить его…
Он не шутит?
– Ты серьезно?!
– Ты меня обижаешь, пупсик! Разве я хоть раз вас обманывал?
– Призвать Тень? Это же…
– Не бойся, он послушный какое-то время. Сделает все, что скажет тот, кто его призвал.
Я уже начинала сомневаться в правильности собственного решения.
– Тебе не стоит беспокоиться, Эмили Элизабет. Все гораздо проще и легче, чем ты себе это представляешь. Нам всего-то потребуется найти Огниво Хаоса и Смертоносную Сестру! Впрочем, об этом я и сам могу позаботиться…
– Ладно, Малик… допустим, мы призвали Тень в этот мир. Допустим, Смертоносная Сестра поцеловала Ламберта. Но как нам заставить его принять образ Коула и разозлить его так, чтобы он выпустил смерть?
Малик взглянул на меня так, будто говорил: «Ответ слишком очевиден. Ты его и так знаешь».
– Скажи мне, Эмили Элизабет, ты готова убить всех своих друзей, чтобы быть вместе с Ламбертом? Как далеко ты готова пойти?..
Все стало слишком очевидно.
Без жертв в этом деле не обойтись.
– Я согласна на все.
– Смело. Похвально. И в высшей степени эгоцентрично! Мне нравится.
Я выдавила из себя саркастическую ухмылку.
– Славно. А теперь давай перейдем к плану действий.
Глава 3. «Эффект Пончика»
И что я делаю?
Ладно, пора начинать…
План безумен. Но все же… другого выхода нет.
Глубоко выдохнула и сосредоточилась на миссии. Малик вот-вот должен подойти. Время? Почти два часа дня.
Это означает, что в агентстве «Сон Феникса» сейчас обеденный перерыв. Но агентство работает круглые сутки? Значит, я имею полное право нарушить их покой, верно?
За дверью послышались восторженные оклики.
– Как вкусно!
– Давно мы пиццу не заказывали!
– Эй, оставь мне с беконом!
Пора начинать.
«Тук-тук-тук» – стучусь холодными костяшками пальцев в деревянную дверь. На той стороне все внезапно стихло. Слышу шаги – Ламберт.
Соберись, Эмили! И вспомни свой текст… это, как роль! Играй ее! Ты же всегда хотела играть в театре. Нет, кого я обманываю? Не хотела.
Дверь со скрипом открылась, прозвенел колокольчик, и Ламберт Блэк, темноволосый, плечистый, стройный и высокий с черным демоническим хвостом за спиной, возник передо мной.
Смотрю в его темные пронзительные глаза. И с диким ужасом понимаю, что он совсем не помнит меня. Вернее, не знает. А в другом варианте нашей Вселенной этот демон так любит меня… и ждет.
– Добрый день! Я могу вам чем-нибудь помочь?
Даже не расслышала, что он сказал.
Звук будто выключили. Я видела только его лицо. С сожалением и волнением я ловлю себя на мысли, что внутри этого Ламберта нет смерти.
Этот Ламберт может быть со мной. С ним мы можем быть вместе, ничто не разлучит нас.
Но не в этом мире.
Хватит!
Если я хочу вернуть того Ламберта, который любит меня, несмотря ни на что, я должна взять себя в руки и действовать.
– Эм-м… – вырвалось у меня, – да… я вас не отвлекаю?
– Агентство «Сон Феникса» работает для своих клиентов круглосуточно, мисс…
– Эмили Элизабет.
И даже мое имя ему ничего не говорит.
– Вы можете пройти, Эмили Элизабет. Внутри мы обсудим вашу проблему. Что скажите?
Нечто странное, но крайне необходимое в этот момент, вселилось в меня, и я схватила Блэка за руку, почувствовав его приятную нежную теплую кожу.
– Нет! – кричу я. – Ждать нельзя! Он уже здесь! Он… гонится за мной!
– Кто же?
– Демон! Демон-Порождение! Он в Сквере Пылающих Сердец!
Взгляд Блэка изменился.
Он всегда менялся таким образом, когда он видел возможность срубить большой куш на деле. За демонов-Порождений Президент давала солидные награды.
– Мы должны спешить! – добавила я спешно. – Немедленно!
Я так сильно потянула за его руку, что выставила Блэка за дверь. Сообразив, что поступаю крайне неразумно, спешу отпустить его.
Сейчас я для него совершенно незнакомый человек.
– Помогите мне! – взмолилась я.
– Решено, мы займемся этим.
Ламберт сунул голову в дом и крикнул остальным:
– Друзья! Собирайтесь! У нас есть срочное дело! Ликвидировать Порождение-демона нужно немедленно! Оно уже здесь!
Ребята собрались в два счета.
Раз – Элиас пересек весь Оранжевый Зал одним прыжком. Два – Винсент пулей метнулся к выходу. Три – Кира, оставив пиццу на столе, присоединилась к нам.
– Когда начинать? – поинтересовался Элиас.
Трое уставились на меня и кивнули из вежливости.
Кира Грин – моя лучшая подруга, волшебница. Рыжие волосы, стройная фигура, прямая осанка. Она превосходно владеет боевой магией и способна разбивать врагов в пух и прах.
В моем настоящем мире Кристеллер наложил на нее заклятие Печати Катаклизма, сделав из нее Порождение. Кира подставила себя под удар, спасая меня от ужасной участи. Каждого, кого затрагивало прикосновение Киры, охватывала мучительная жгучая боль. Она не могла ни до кого из нас дотронуться!
К счастью, попав в деревню Ордена Безбожных, мы нашли способ избавить Киру от чар Печати. Мы отправились на Зеленый Пик, где случилось самое редкое природное явление, которое случается раз в тысячу лет. На вершину холма пролился Свет Угасающей Звезды, и его сияние исцелило нашу подругу.
Отныне она не ощущала Голода. Отныне она могла вновь обнимать нас, обнимать своего отца, профессора Борменталя Грина, и свою мать, Инэс, лишенную памяти и наделенную слабоумием, которым ее одарило жуткое Порождение в начале первой войны с Темным Алхимиком.
Элиас – светловолосый василиск, который безумно любит слушать музыку. Даже сейчас на нем большие наушники, а плеер прикреплен к поясу. Одевается наш неординарный друг всегда в яркие цвета, которые могут сочетаться только на нем.
У Элиаса есть семья, родители (Алистер и Лорелея Уайт) и младшая сестренка Ниа (она только учится превращаться в змею). Они живут в Поселении василисков, расположенном в отдаленной части Лос-Мариса. Василиски держатся особняком от душного города. У этой расы свои культура и традиции.
Элиас – один из тех, кто оставил свой дом, чтобы жить и работать в Лос-Марисе. Он стал частью агентства «Сон Феникса» и со дня своего вступления в ряды Ламберта Блэка нисколько не жалеет об этом.
Иметь василиска в агентстве – большая ценность. Элиас для нас незаменим в схватке с Порождениями-василисками и просто василисками, которые перешли на сторону противника. Так, Элиас вместе с Меленой и Баггейном из «Горгулий Полуночи» сражался с предателем Каем на последней битве. Вместе троица одолела коварного прислужника Кристеллера. Помощь Элиаса бесценна.
Винсент, самый высокий, худой и начитанный у нас в команде. На длинном носу он носит очки в черной оправе. Даже в этом мире он одевается в нудные серые и бледно-коричневые тона.
В этом мире Винсент – человек. В моем же он стал гомункулом, когда спас мне жизнь в битве с Порождением по имени Марбас, что сеял смертельные болезни в Лос-Марисе. Его даже прозвали «Ходячая эпидемия». Винсент не раз защищал Киру, подставляя себя под удар. Но в тот раз он поплатился смертью.
Отец Киры помог нам вернуть Винсента к жизни, превратив его в гомункула. Поскольку у него имелось соглашение, на основании которого в случае смерти он добровольно соглашается получить бессмертие и относительную неуязвимость, мы не нарушили никаких правил. Винсент в моем мире не чувствует боли, а оторванные конечности он может свободно вернуть на место. Погубить его способно лишь пламя, которые в мгновение ока уничтожит его тело. При этом опять же он не почувствует ни градуса жара.
Винсент сражается с Порождениями Катаклизма с целью отомстить за смерть родителей, которых у него отняли безжалостные убийцы, опьяненные Жаждой. Это его мотив.
Все они – мои друзья – сейчас стоят прямо передо мной. И в моем лице они видят незнакомку, посетителя, которая просит их немедленно приступить к делу.
Эти люди даже не знают, что нас связывает в другой жизни…
Такой боли я не могу выдержать. Именно поэтому я делаю то, что делаю сейчас.
– Вы сказали, что Порождение гналось за вами и сейчас скитается в Сквере Пылающих Сердец? – напомнил мне Ламберт.
– Именно! Бежим скорее туда, пока оно не утолило свою Жажду! – я звала их за собой. – Понимаете, он сошел с ума! Он готов убивать снова и снова… Нужно спешить, пока он не превратился в мстительного призрака!
В мстительных призраков превращаются Порождения, которые обезумели от чувства постоянной Жажды. Голод у призраков уменьшается, но все еще остается. Мстительных духов нельзя убить, их можно лишь прогнать заклятием «Эрилио».
– Тогда поспешим, – поддержала меня Кира.
Захлопнув дверь в дом, они направились за мной в Сквер Пылающих Сердец. Этот замечательный парк на улице Мандрагор носит такое название совершенно заслуженно.
Молодые люди приходят сюда, чтобы признаться в любви или сделать предложение руки и сердца. Я всегда мечтала, чтобы Ламберт пригласил меня погулять с ним в этот Сквер. Однажды мое желание исполнилось!
Правда, никакого признания в любви не случилось… но мы наткнулись на портал, который отвел нас в Особняк Забытых Костей. Именно там мы узнали о тайнах профессора Гаригари – ассистента Темного Алхимика, – который помогал своему хозяину в исследованиях. Гаригари был единственным во всем мире гомункулом-василиском. Формула бессмертия для тех, кто умеет превращаться в змей, утеряна навечно.
В моем мире Особняк Забытых Костей разрушен до основания. И вся коллекция артефактов, принадлежавшая духу Аль де Мару, отныне находится в руках Ван Альго де Кристеллера. Именно Коллекционер помог нам узнать о тайных замыслах врага по призыву Тени в мир. Аль де Мар поведал нам об Огниве Хаоса и сказал, где оно спрятано.
Малик как раз отправился за ним в мир демонов.
Прибежав в Сквер Пылающих Сердец, я решила увести нас подальше от проезжей части и домов. Не знаю, сколько места нам точно понадобится, но, если мы с Маликом собрались призвать Монстра… думаю, лишнее пространства не повредит.
Спешно бегу к более просторной части Сквера. Остальные в недоумении гонятся за мной.
– И
где же оно? – задумчиво произнес Винсент.
– Может, оно уже отправилось в город? – предположил Элиас.
Я остановилась на каменной площадке, по периметру которой расставлены милые скамейки.
– Оно все еще здесь, – убеждала я их, – оно почувствует меня и появится.
– Занять боевые позиции!
По приказу Ламберта четверка товарищей окружила меня, прикрыв спинами. Они готовы защищать меня любой ценной.
Вот только никто не защитит их.
– Я никого не вижу! – Кира насторожилась.
– Он придет, – вставила я.
А сама думаю лишь об это Высшем Демоне. Где же Малик? Я не смогу тянуть время слишком долго.
Давай же, Малик, не подведи.
Появись…
Ты нужен мне.
– Тихо, – вердикт Элиаса, – ничего не слышу!
Ламберт настороженно покосился на меня. Я всем своим видом старалась показать, что не лгу.
– Эй, что-то есть! – воскликнул тот же Элиас.
Это заставило Ламберта отвлечься от меня и сосредоточиться на деле.
– Где он? – спросил Винсент.
– Не только он… они! Он не один…
Это означало лишь одно – Малику удалось отыскать Смертоносную Сестру. Без нее нам не удастся проделать «Эффект Пончика».
Я услышала, как гремят цепи. Вот из-за деревьев показался Малик, что весело и высоко прыгал. На его правую руку намотана толстая металлическая цепь, которая привязана к стальному ошейнику на шее рыжей Смертоносный Сестры в черном.
Валенсия.
Он нашел ее!
Именно она поцеловала Ламберта в моем мире, поместив в его тело смерть. Руки ведьмы перевязаны цепью. Глаза покрывает полоска черной ткани. На груди виден длинный шрам, затянутый швами.
Смертоносные Сестры – члены древнего Ордена, – в тело которых помещена искра смерти – мгновения расставания живого существа с жизнью. Глаза Смертоносных Сестер завязаны, в них пульсирует сияние смерти. Если порвать швы, которыми затянут разрез на животе колдуньи, то смерть вырвется на волю. Кроме того, если убить Смертоносную Сестру, вспышка смерти убьет все живое вокруг в определенном радиусе.
– А вот и мы! – смеялся Малик. – Успели же на вечеринку!
Я заметила, как над его левой ладонью вращается маленькая галактика и темный шарик – Черное Солнце. Это составляющие Огнива Хаоса, которое способно призвать Монстра.
Малик привел Смертоносную Сестру и принес Огниво Хаоса. Теперь у нас есть все необходимые компоненты, чтобы организовать «Эффект Пончика» и вернуть правильный вариант существования Вселенной.
– Это Смертоносная Сестра! – ужаснулся Винсент.
Четверо приготовились к атаке.
– Эмили, дело за тобой! – крикнул мне Малик.
Верно. Пора действовать.
Собравшись с мыслями, молнией выпускаю целую серию заклятий. Раз, два, три – Элиас, Кира и Винсент со связанными руками пригвождены к земле белыми нитями. Четыре – серебряная веревка полностью обмотала тело Ламберта.
– Что происходит? – не понимал Винсент.
– Проклятье! – взревела Кира. – Она предала нас!
Простите, мои дорогие. Это нужно для дела.
– Кошечка, пришло время выполнить свою часть сделки, – Малик потешался над Валенсией, – давай же! Смотри, какой симпатичный мальчуган! Чмокни его в губки, дорогая!
Все еще держа Смертоносную Сестру на цепи, Малик приблизился к Ламберту, который опустился на колени.
– Мне нужно снять повязку с глаз, – попросила Валенсия, даже не пытаясь вырваться из цепей.
Очевидно, Малик пообещал ведьме свободу, когда она выполнит его требованию.
– Как скажешь, дорогуша!
Малик послушно стянул повязку с лица Валенсии, и я увидела темные нити и искры смерти в ее глазницах.
– Нет, Ламберт, нет! – истошно орала Кира.
Позаботилась о своих экс-партнерах, чтобы они не вырвались из крепкой хватки.
– Эмили, детка, лови!
Быстро переключилась на Малика – ко мне летит Огниво Хаоса. Ловлю магический артефакт, и вот маленькая галактика и Черное Солнце парят у меня над ладонью.
– Не дай ей себя поцеловать, Блэк! – кричал Винсент.
Пришлось завязать болтуну рот. Я заметила, как Элиас начал обращаться в змея, чтобы вырваться из пут, но я поспешила предотвратить это и с великой неохотой применила жуткое мучительное заклятие.
Мышцы Элиаса свело от судорог, и василиск с дикими воплями начал извиваться в снегу.
Валенсия нагнулась к Ламберту. Он уже смотрит в ее глаза, полные смерти.
– Сейчас будет «чмоки-чмоки»! – хохотал Малик. – Давай, Блэки-милашка, не сопротивляйся. Я специально нашел ту самую красотку для тебя!
Ламберт лишь успел бросить недовольный взгляд в сторону Малика, как губы Валенсии прижались к губам Блэка. По всему телу демона прошла черна волна, которая сосредоточилась у него в губах, окрасив их в бледно-серый цвет.
Малик дернул цепь на себя, уводя Валенсию от Ламберта прочь.
– Не увлекаться! – погрозил он ей пальчиком, а потом снова перевязал глаза.
– Я сделала то, для чего ты меня привел, – спокойно произнесла Смертоносная Сестра, – теперь выполни свою часть сделки.
– Семо собой! Вы нам очень помогли. Мы заглянем к вам снова… в другом мире.
Валенсия так и не поняла смысл слов демона, но это уже стало не важно, когда Малик снял с ее шеи ошейник и избавил от цепей. Смертоносная Сестра, не теряя ни секунды, поспешила исчезнуть.
Смерть в Ламберте. Одно уже сделали.
Смотрю на Малика тяжелым взглядом.
– Пора переходить к следующей части плана, Эмили. Начинай.
Впереди самое сложное.
Я смотрю на Огниво Хаоса и чувствую себя на месте Ван Альго де Кристеллера. Кажется, вчера он уже призвал Тень в наш мир, и это закончилось его полным исчезновением.
Сегодня должно произойти то же самое.
– Не тяни дракона за… – Малик не смог подобрать слова, – давай же, Эмили!
Я взяла темный орешек – Черное Солнце – в руку, прервав его метание вокруг маленькой галактики. Стоит лишь поместить его в центр…
Поместила.
Огниво Хаоса активировано.
Все случилось именно так, как это произошло в прошлый раз. Мгновенно тучи сгустились над нами, засверкали зеленые и красные всполохи молний. Подул сильный ветер.
Тьма начала собираться.
Земля подо мной раскололась, и вверх хлынул черный столб мрака. Поднимаясь все выше и выше, колонна черноты начала обретать человеческие формы.
В итоге над верхушками деревьев Сквера Пылающий Сердец возвышался Монстр – человек-тьма – с красными огненными щелочками-глазами.
Тень пришла в этот мир вновь.
– Они безумцы! – закричал Винсент. – Они оба… сумасшедшие!
На этот раз Монстр подчиняется только мне.
– Готовься, Эмили! – скомандовал мне Малик.
Взлетев в воздух, я поднялась над землей и устремилась к голове Тени. Как это делал на битве Кристеллер, я приземлилась на плечо Монстра. Поверхность под моими ногами оказалась вполне плотной и даже холодной.
Чтобы не свалиться вниз, придерживаюсь одной рукой за шею Тени, а во второй держу Огниво Хаоса.
Дальше дело за Маликом.
Я заметила, как Винсент, Элиас и Кира, освободившись от пут, бросились спасать Ламберта. Но они уже не успеют…
Высший Демон обращается слишком быстро.
Это случилось настолько скоро, что я даже не успела застать сам процесс. Малик исчез. На его месте возвышался громадный белый дракон с блестящей кожей.
Дракон взревел, и троица друзей отступили от Блэка, не решаясь приблизиться к нему, чтобы помочь.
– Бейте его! – скомандовала Кира.
Посыпались заклятия…
Но бой оказался недолгим.
Несколько вспышек молний и огненных сгустков не причинили Малику-дракону никакого вреда. Дракон, заняв боевую стойку, расправил крылья и вытянул могучую шею.
Пасть открылась…
Толстый столб жгучего рыжего пламени вырвался изнутри гигантского крылатого ящера, поразив две цели: Элиаса и Винсента.
Двое моих друзей в мгновение ока обернулись горстками пепла.
– Нет! – взревела Кира, упав на колени.
Ее лицо покрыли слезы.
Винсент и Элиас больше не существуют в этом мире. И теперь я понимаю, что этот мир мне точно не подходит.
Я сама отважилась сделать его таким.
Отныне дело за мной.
– Возьми ее! – я отдала приказ Тени.
Монстр нагнулся и схватил Киру, оторвав ее от земли. Выпрямившись, Монстр держал Киру в кулаке.
– Кира! – орал Ламберт.
Это двое любят друг друга в этом мире. Как бы это ни было жестоко с моей стороны, я не могу этому позволить продолжаться.
Все тело Блэка покрыли языки черного пламени. Нити, связывающие его, разорвались. Черный демонический огонь покрывает его с новой густотой.
Он начал превращение.
Наконец… происходит все так, как мы и планировали.
Появился Коул – огромный черный ворон на четырех лапах. Одним мощным ударом когтей демон валит белого дракона на землю – трещат ветки, падают деревья.
– Отпусти ее! – обратился Коул ко мне.
– Прости, Ламберт, – ответила я, – но мне придется это сделать.
Чувствую, что начинаю плакать. Я уже успела погубить двух своих друзей. Этот мир стал самым худшим и неприемлемым из всех.
Взглянув на Киру, что мучилась в кулаке Монстра, со слезами обращая свой взгляд в сторону гневного Коула, я приняла решение.
– Убей ее.
Монстр сжал кулак… и разжал пальцы.
Мертвое тело Киры быстро пролетело по воздуху и рухнуло в снег лицом вниз.
Точно также падал мой отец… Хела, приняв свой демонический облик, сжала его в своей лапе… он упал, и я потеряла его навсегда.
Во всех мирах.
– Нет! – взревел Коул.
Ярость. Гнев. Злость. Все кипит в его душе!
Смерть внутри него готова вырваться наружу.
– Сделай это, Ламберт, убей его, – крикнула я, – убей этого Монстра! И меня… я убила их. Убила их всех! Давай же!
Черный ворон расправил крылья.
Рывок, и Коул несется в мою сторону. Стрелой он летит на Тень, готовый разорвать ее в клочья.
– Я отомщу за своих любимых! – выкрикнул Коул.
Мне оставалось лишь сосредоточиться и правильно рассчитать расстояние и время полета.
– Давай, Эмили! – скомандовал Малик-белый дракон.
Послушавшись его, я забыла про свои расчеты и просто прыгнула.
Не успев ничего сообразить, я оказалась верхом на Коуле, который несся в грудь Монстра. Смотрю в глаза птицы – искры смерти струятся и плещутся внутри.
Все получится…
Должно получиться!
Сжимаю крепко его перья. Закрываю глаза.
Чувствую, как Коул проходит сквозь тело Монстра. Мы внутри.
Смерть готова вырваться наружу…
Мир, в котором я существовала мгновение раньше, исчез.
Глава 4. Отец Катаклизма
Никто не может помешать ему целовать ее вечно. Никто не помешает ему делать с ней все, что ему вздумается.
Кроме нее самой.
Она была для него настоящей богиней, его музой. Музой Греха.
С самой первой встречи с ней она дарила ему именно то, чего ему всегда так не хватало.
Свободу.
Сегодня Резиденция Президента Лос-Мариса, Пандемонии де ла Сии, его мертвой сестры, превратилась в Чертоги Свободы.
Чертоги Греха.
– Ты получила то, что хотела? – спрашивал он ее.
– Еще нет, – ее ответ.
Он остановился. Он был не удовлетворен ее словами.
Его руки замерли у нее на талии, а губы отлипли от ее живота.
– Почему же, любимая?
– Лос-Марис наш. Браво. Но есть еще одно дело.
– С этим «делом» мы расправимся в два счета.
– Я знаю… и все же, пока оно не закончено, я не могу подарить себя тебе полностью.
– Прошу…
Он с новой силой впился губами в нее, но она его оттолкнула.
– Хела…
– Не могу, Альго, не сейчас…
Она покинула их ложе и выпрямилась, приведя свой золотой хвост в порядок. Его же сильно бесило то, что он сделал недостаточно, чтобы получить желаемое.
– Ты всегда хотела этого, Хела. А теперь, когда мы победили, ты отдаляешься от меня.
Ее ответ оказался однозначным:
– Потому что мы не победили, любовь моя! Не победили однозначно. Я не чувствую полной победы. Они еще там, прячутся от нас. Они готовятся нанести удар.
Он резко подпрыгнул к ней и прижал ее к черной холодной каменной стене так сильно, что на ней появилось несколько трещин.
– У них ничего не выйдет, – настоял он на своем, – их слишком мало. И они слабы. У нас есть все шансы уничтожить их раз и навсегда.
– Девчонка жива.
– Обещаю, что ей осталось недолго. Отныне я не намерен нянчиться с ней. Она не заслужила этого… Она окончательно стала моим врагом, и я сокрушу ее.
– Ты ее всегда недооценивал.
– Больше этого не повторится. К тому же… она еще не научилась принимать форму, поэтому волноваться не о чем…
Но она беспокоилась. У нее был повод волноваться, и он это понимал.
– Альго, – она посмотрела ему в глаза, – именно в такие моменты, когда ты начинаешь чувствовать, что победа у тебя в руках, я ощущаю тучу неминуемого поражения над собой.
– Ты должна верить мне, Хела! Я собрал целую армию Порождений. Монстр слушается меня. Тень не предаст нас. Монстр – наше главное оружие. Его ничто не способно убить. Нет в мире такого оружия… обещаю тебе, любимая, им не одолеть нас.
Она отвела взгляд в сторону, и ее лицо сделалось печальным. Он терзал себя мыслями о том, что он может сделать, чтобы она вновь стала счастливой.
– Когда я увижу, как девчонка сгорит дотла, мне станет намного легче, – наконец призналась она.
– И ты увидишь. Обязательно увидишь! Я непременно это сделаю. Ее гибель будет означать полную победу для нас. Остальным… они – никто, если ее не будет рядом с ними. Моя армия их сокрушит в два счета.
– Что же ты сделаешь для того, чтобы подарить мне счастье?
Он задумался.
И ему в голову пришла замечательная идея.
– Знаю, – вырвалось у него, – мы уничтожим их всех… до единого еще до того, как они будут… готовы.
Ее золотые губы растянулись в довольной улыбке, и она прильнула к нему. Наконец она позволила ему взять ее.
Он крепко обнял ее руками, начал целовать, но вдруг… раздался стук в дверь.
– Кого там принесло?! – рявкнул он.
Послышался приглушенный голос:
– Это я, Валенсия. Простите, владыка, я лишь пришла сообщить вам о том, что ваш народ готов увидеть вас. Они ждут.
Она резко посмотрела на него.
– Ты выйдешь к ним?
– Придется.
– Я буду с тобой.
И от этого ему стало хорошо и сладко на душе.
Он резко открыл дверь и увидел на пороге Смертоносную Сестру. Валенсия отошла в сторону и склонилась перед своим господином.
– Ты и твой Орден верно служили мне, Валенсия, – сказал он ей, – и теперь я готов дать вам то, к чему вы стремились. То, к чему стремились все те, кто присоединился ко мне в той войне с моей сестрицей.
Ни одна морщинка на ее зрелом лице даже не дрогнула.
– Свобода ваша, – сказал он, – больше вы не будете прятаться. С этого дня Орден Смертоносных Сестер займет почетное место в иерархии этого мира.
Иначе он поступить не мог. Он знает, что эти женщины могут убить его, а потому для него было выгодно договориться с ними нежели сражаться.
– Благодарю вас, повелитель, – поклонилась Валенсия снова.
– Идем, я должен увидеть свой народ.
Втроем они прошли по темным коридорам дворца. Хела шла рядом с ним, а Валенсия замыкала процессию. Их шаг гулким эхом разносился по залам и коридорам, отражаясь от каменных стен.
Когда они достигли балкона, он услышал шум толпы, что ждала его на улице.
– Они хотят увидеть того, кто поведет их за собой, – посмотрела на него Хела.
– Я дам им то, чего они хотят.
Красные яркие атласные ткани – занавес балкона. Собравшись с мыслями, он направился вперед. Пройдя сквозь алое полотно, он вышел на тусклый свет и увидел внизу, на главной площади Района Пегаса, целую толпу Порождений, людей, гомункулов, василисков и даже демонов, которые присоединились к нему после захвата Лос-Мариса.
На ровне с высокой черной башней возвышалась Тень. Монстр – его левая рука, – который будет верно служить ему.
Он вышел к своему народу и поднял руки вверх, приветствуя его. Толпа возликовала.
Он сделал характерный жест, призывая всех к тишине.
– Друзья! – начал он. – Мои верные подданные! Сегодня мы наконец получили то, чего все заслужили. Свободу.
Толпа радостно взревела.
– Эти Чертоги Свободы!..
Чертоги Греха.
– Они символизируют нашу победу над жестокими законами, рамками и границами, в которых держали вас и меня. Я обещал вам, что приведу вас к победе. И я выполнил свое обещание. Вы получили то, к чему стремились всю свою сознательную жизнь. Отныне я стану для вас олицетворением вашей свободы. Я буду направлять вас и заботиться о вас.
Он сделал короткую паузу перед важной фразой.
– Мой народ. Лос-Марис ваш!
Толпа взорвалась бурными криками и аплодисментами. Эта похвала возвышала его над ними всеми.
Призвав собравшихся к тишине, он продолжил:
– Лос-Марис принадлежит нам. Но у нас еще остались враги – те, кто покинул город, строят коварные замысли против нас. Они не довольны создавшимся положением вещей. Наш враг собирает армию, чтобы отнять то, за что мы вчера сражались.
Внизу прошелся недовольный рокот.
– А потому я призываю вас приготовиться к новой, последней битве, победой которой станет для нас абсолютная свобода во всем мире. Наш главный враг – Эмили Мерседес Грей. Вам она может быть больше известна, как Эмили Элизабет Грей. Эта девчонка делает их сильными. Пока она с ними, у них есть надежда на то, чтобы изгнать нас из города и разбить. Я обещаю вам, что я лично уничтожу их надежду.
Толпа возликовала.
– Без нее им не выстоять против нас. Она – полукровка. Еще один полудемон, единственный, кто представляет для нас настоящую угрозу. Когда ее мертвое тело окажется у меня в ногах, я объявлю вам о нашей полной независимости.
Зрители не переставали восхищаться им.
– На нашей стороне Тень.
Все перевели взгляд на высокого темного Монстра, который возвышался справа от Чертогов Свободы.
– И он верно служит мне. Против него им нечего поставить. Я хочу, чтобы вы понимали то, что отныне вам не о чем беспокоиться. Я обещаю, что победа будет скорой и обойдется нам самыми малыми потерями. Я верю в вас. Я верю в то, что вы пойдете за мной. Когда мир станет свободным, я подарю вам вечную жизнь, и самая главная граница – смерть – будет сброшена навсегда. Ничто не встанет у нас впредь на пути к нашей свободе и к нашему счастью. Идите за мной! Я поведу вас к вечной свободе! К вечной славе! И я одарю вас темной благодатью.
Все встали на колени. Это случилось для всех одновременно и в полной тишине.
В этот момент он почувствовал настоящую власть в полном смысле этого слова. Это именно тот уровень, к которому он стремился.
Все они, его верные слуги и рабы, что слепо следуют за ним, хором провозгласили:
– Отец Катаклизма. Веди нас. И мы пойдем за тобой. Мы желаем купаться в лучах твоего темного света. Одари нас темной благодатью.
* * *
Я открыла глаза.
– Все хорошо, Эмили?
Голос Блэка.
Вижу его глаза. Те самые глаза, которые любят меня.
Я вернулась.
– Да.
Получилось?
Всего мгновение назад я летела верхом на Коуле. Мы влетели в Тень, и смерть вырвалась из Ламберта наружу.
А сейчас…
Я сижу за длинным столом, за которым сидят все мои друзья. Они все здесь!
Ламберт, Кира, Винсент, Элиас. Кто же еще? Алистер и Лорелея Уайт – родители Элиаса. Профессор Борменталь Грин – отец Киры. Арес, Сид и Жанна – троица Серебряных Охотников, которые стали нашими друзьями. Баггейн и Мелена – двое членов частного агентства «Горгулий Полуночи». Даже Малик здесь! Высший Демон сидит прямо напротив меня. И Мастер Радон – глава Гильдии Серебряных Охотников – тоже тут.
Все они здесь.
Все мы за одним длинным деревянным столом в стенах уютного дома… дома семьи Уайтов!
Это значит, что сейчас я в Поселении василисков.
– Точно, Эмили? – ко мне обратилась Кира. – Ты выглядишь приболевшей…
– Я…
Мне нужно им рассказать!
Но тут же я наткнулась на Малика, который с коварной улыбкой приложил указательный палец к своим губам, призывая меня к молчанию.
Пока все это происходило, я слышала на заднем фоне голос Мастера Радона, который что-то говорил остальным. Поначалу я не вникала в суть его слов, но затем расслышала следующее:
– Мы уже призвали воинов из всех соседних поселений и городов. Лос-Марис захвачен, и мы должны немедленно отбить его. Падение столицы не означает поражение в войне, верно? Пока враг ликует, у нас есть возможность нанести удар. Мы не можем позволить ему напасть первым! Тогда нам всем конец! Если мы хотим победить, то нужно действовать незамедлительно! Сейчас же!..
– Но что мы можем противопоставить Монстру? – задался вопросом профессор Борменталь. – Это существо не под силу никому из нас.
– Эмили еще не научилась принимать форму, – напомнил им Винсент, – без этого у нас нет шанса победить Ван Альго де Кристеллера…
Услышав это имя, некая осознанность вернулась ко мне. Если тот мир, где все было относительно «хорошо» уничтожен, то что же это за мир? Мы вернулись в ту реальность, в которой я всегда существовала?
Если – да, то что произошло после битвы в Районе Пегаса? Почему мы здесь?
– Кристеллер!
Тишина.
Все присутствующие молча смотрели на меня.
Я слишком резко привлекла к себе внимание.
Первым звуком, который раздался в следующую секунду, оказалась громкая оплеуха, которую Малик дал самому себе.
– Эмили, с тобой точно все в порядке? – забеспокоилась Лорелея. – Выглядишь ты не лучшим образом…
– Что случилось?
Многие переглянулись, а кто-то посмотрел на меня, как на слабоумную.
– Эмили, может, стоит прилечь? – предложил Ламберт.
– Со мной все нормально!
Я даже не дала ему взять меня за руку.
– Что с городом? – спросила я. – Почему мы не в Лос-Марисе?!
– Не надо было ей так волноваться, это на ней плохо сказывается, – решил Элиас.
Плевать, что меня тут все принимают за больную. Я должна, что творится в этом мире!
– Эмили, – Ламберт спокойно обратился ко мне, – Кристеллер захватил Лос-Марис. Битва в Районе Пегаса завершилась нашим поражением. Тем, кто выжил, пришлось покинуть город и бежать в Поселение василисков. Сейчас мы все здесь, чтобы приготовиться к новому удару противника. У нас еще есть шанс отвоевать город и победить Кристеллера и Хелу.
Хела.
Она убила его…
– Где мой отец?!
На меня тяжело посмотрели.
– Эмили, – Кира взяла меня за руку, – Хела убила его на битве. Помнишь? Мы похоронили его сегодня утром…
Все встало на свои места. Это тот самый мир, в котором я существовала изначально.
Что?..
Похоронили?
– Потеря отца на нее сильно повлияла, – задумался профессор Борменталь, – это большой стресс. Ей просто нужно отдохнуть.
– Не нужно! – выпалила я. – Что еще произошло? Прошу, скажите! Мой отец погиб… Ламберт!
С жаром смотрю на него.
– Ты превратился в Коула, и мы полетели на Монстра, помнишь? Что тогда случилось?
– Ох, это точно ветрянка! – Малик даже не дал ничего сказать Блэку. – Дело плохо. Бедняжка Эмили совсем на этом холоде без отопления мозги простудила. Крошка, никуда вы с Коулом не летали! Никакого превращения не было! После появления Тени на поле битвы и смерти Пандемонии и твоего отца мы все были вынуждены дать деру! Нам не нужны большие потери. Мы решили укрыться и собраться с новыми силами.
С неким подозрением и даже недоверием смотрю на Малика. Понимаю, что он хочет объяснить мне все то, как обстоят дела в этом мире.
Значит, Коула не было? И мы не летели в Тень? И смерть не покинула тело Ламберта? Она еще в нем…
Выпытывающим взглядом смотрю на Блэка, будто спрашиваю: «Это правда?».
– Малик прав, – кивнул Ламберт, – я не превращался… откуда ты знаешь мое настоящее имя? Я же его тебе не говорил…
Упс… неловко, не правда ли? Что же делать?
– Малик! Ты же знаешь все лучше меня. Давай, выкладывай!
Впервые за все время, что я знаю Малика, на его лице застыло недоразумение. Благодаря мне он почувствовал неловкость в высшей степени.
– Эм… – пробормотал он.
Высший Демон смотрел на меня так, словно говорил: «Ну, ты и хитрюга, Эмили Элизабет! Настоящая хитрюга!».
– Это я ей сказал! По секрету… простишь, Блэки? Она меня заставила!
И все равно он перевел стрелки на меня! Вот же подлец!
Никогда не связывайся с Высшими Демонами! Будет мне уроком!
Все смотрят на Ламберта. У того не осталось выбора, кроме как «пропустить» эту ситуацию.
– Ох… черт с вами! С обоими! Не важно. Знаете и знаете… я не против. Вы подкинули мне задачку, которую мне совершенно не хочется решать. Не имеет значения, как ты узнала о моем истинном имени, важно то, что мы собираемся предпринять. Пора сосредоточиться на деле.
И Блэк посмотрел на Мастера Радона, прося его растрясти неловкую и странную обстановку.
Я почувствовала себя настоящей идиоткой. Я бы все равно все узнала. И кто меня за язык постоянно дергает?
Зачем говорить то, о чем пожалеешь?
– Ах, да! – встрепенулся Мастер Радон. – Отец Катаклизма не остановится, пока не уничтожит нас, а потому…
– Кто-кто? – снова не молчит мой грешный язык. – «Отец Катаклизма»?
– Да… это новый титул Кристеллера, который он получил после захвата Лос-Мариса, – пояснил Винсент.
– У города появился папочка! – посмеялся Малик.
Новый титул?!
Сначала Великий Алхимик, Основатель Великой Алхимической Революции. После Катаклизма – Темный Алхимик.
А теперь?
Отец Катаклизма.
– Эмили, не знаю, что именно случилось, но, думаю, придет время, и ты нам все расскажешь, – обратился ко мне Ламберт, – сейчас ты сама на себя не похожа. Не знаю, что послужило причиной твоих провалов в памяти и в то же время… появлению новых знаний, – он покосился на Малика, – но я даю тебе возможность узнать все, что ты хочешь спросить у нас.
Вот так…
«Придет время, и ты нам все расскажешь», – слова Ламберта.
А смогу ли я хоть когда-то им рассказать о том, что в другом, идеальном, мире я убила их всех, чтобы вернуть этот, где ныне объявленный Отец Катаклизма захватил Лос-Марис?
– На самом деле есть кое-что, что мне хочется увидеть…
Какое-то время я не решалась спросить об этом, но сейчас, понимая, что я пропустила одно важное событие, не могу промолчать.
– Прошу, не спрашивайте меня ни о чем…
– Не будем, – тепло сказала Кира, – сегодня ты имеешь право на все. Что ты хочешь увидеть, Эмили?
Конечно, это покажется странным, ведь нынешняя я уже видела это сегодня утром… Но я, настоящая я, не видела этого никогда.
Посмотрев на Ламберта, я ответила:
– Можете мне показать могилу отца?
Глава 5. Резервация
Белая гранитная плита. И надпись: «Лантан Грей. Отец, который всегда защищал свою дочь». Годы жизни. Белые лилии на снегу.
Он лежит здесь, под моими ногами. Я сижу на коленях перед могилой.
Я пропустила его похороны. Реальность изменилась таким образом, что временной отрезок от окончания битвы до этого момента исчез для меня. Все это время я была в другой реальности.
– Не знаю: помнишь ты это или нет, – но надпись заказала ты сама, – сообщил мне Ламберт.
Мы с ним вместе пришли к этой могиле.
Надпись. Я ее заказала?
И я с ней согласна. Мне трудно даже сосчитать сколько раз он защищал меня. Отец спас меня от Кристеллера, когда я была еще младенцем. Он бежал со мной на руках. Он отговаривал меня всеми правдами и неправдами поступать в Гильдию Серебряных Охотников. Потом он убеждал меня не идти работать в частное агентство.
Он уговаривал Пандемонию де ла Сию не брать меня к себе в ученицы. Лантан понимал, что эта затея подвергает мою жизнь страшной опасности.
И вчера она прикрыл меня спиной от Хелы, которая приняла свой демонический облик. Он спас меня и Ламберта, когда у нас не было шанса противостоять ей. Лантан отдал свою жизнь, защищая меня.
Вся его жизнь прошла в вечных попытках защитить меня.
Он – тот человек, утрата которого для меня неизмерима. Его мне всегда будет не хватать.
Могила находилась в тихом месте, на небольшой полянке в отдалении от Поселения василисков. Здесь, в змеином лесу, погребенный под белым снегом, мой отец наконец обрел покой.
Отныне он больше не может меня защитить. Ему остается лишь наблюдать за тем, что я делаю и молить меня не совершать глупостей.
Подбородок трясется. Из глаз текут слезы. Голова гудит.
Я не могу здраво мыслить. Я не могу смириться с тем, что мой папочка мертв, что я стою на его могиле.
Дети должны хоронить своих родителей, а не наоборот. Так правильно. Так должно быть. Я всегда знала, что этот момент наступит, но представляла я себе все иначе.
Я видела своего отца благородным старцем, который достойно прожил свой век. Я видела его в окружении большой семьи – его внуков и даже правнуков. Я всегда верила, что его ждет долгая жизнь. У нас будет большая семья, все мы будем дружно жить вместе. Мой отец должен был умереть в своей постели в назначенный ему срок.
Нам будет больно. Но не так больно, как сейчас. В том случае у нас было бы время… подготовиться.
Мне только девятнадцать. У меня еще нет детей, нет внуков. Я еще не вышла замуж, хотя и нашла свою истинную любовь. Вот она, стоит позади меня в стороне и молчит.
Впереди нас ждет война. И даже я не могу с уверенностью сказать, что выживу, что Ламберт выживет. Не могу я сказать, что кто-то из наших друзей не погибнет.
Вчера погиб моей отец.
Он погиб достойно, на битве, защищая меня.
И мне жутко больно от того, что я больше его не вижу, не обниму, не поцелую в горячую щетинистую щеку, не поздравлю его с Новым годом или днем рождением. Мы не сможем вместе выпить чаю за столом и поболтать о пустяках.
Ничего этого больше никогда не будет.
Я должна похоронить это. О нем остались лишь воспоминания.
Мой отец никогда не увидит своих внучат, моих деток. Он не сможет сопровождать меня на свадьбе или даже дать благословение…
Он уже мертв. Его нет.
Он только в воспоминаниях.
Вот, чего лишили меня Мор'Лиа и Кристеллер. Вот, что они делают с людьми. Убивая кого-то, они лишают живых самых приятных, теплых и радостных мгновений, которые уже никогда не произойдут.
Сейчас, стоя на могиле Лантана, я поняла, что теперь мне есть за что сражаться. Если прежде я билась с целью мести за маму, с целью восстановить справедливость. Сегодня у меня появился иной стимул…
Буду ли я мстить за отца? Да, буду.
Но есть еще одно… я буду сражаться для того, чтобы у людей остались их родные, чтобы они не лишились раз и навсегда тех милых вечеров и неспешных бесед, чтобы они не утратили радость рождения детей и внуков, могли отмечать праздники и радоваться новому дню.
Отныне я сражаюсь за то, чтобы в результате тирании Темного Алхимика, Отца Катаклизма, Ван Альго де Кристеллера, люди не потеряли все то, что вчера потеряла я.
А потеряла я многое…
Я почувствовала, как он положил свою ладонь мне на плечо. Он присел рядом, и его серые губы, наполненные смертью, оказались вблизи моего уха.
– Ты как? – его приглушенный и спокойный голос.
– Нормально…
Я вытерла слезы, всхлипнула и постаралась взять себя в руки.
– Он был хорошим человеком. Он был добрым и отзывчивым. Он любил тебя так, как никого не любил до этого.
– Кроме моей матери, – я взглянула на Ламберта.
– Конечно.
Посмотрев на белую плиту, я поправила цветы лилии, которые сдувал ветер.
– Плита красивая. Мне нравится. Это хорошее место. Теперь я смогу приходить сюда и говорить с ним.
Именно для этого люди хоронят своих родных. Не сжигают тела, а хоронят. Самим мертвым нет дела до того, как поступят с их телом. Их в этом теле уже нет. Это делается для живых.
Если вы похоронили своего родного или близкого, вы знаете то место, куда вы можете прийти и поговорить с ним.
Для этого надо хоронить. Не ради мертвых, а для живых.
– Пойдем назад, нас заждались, – встала я на ноги.
– Уверена, что не хочешь еще остаться?
Нас никто не торопит. Я имею право побыть с отцом еще немного.
– Мы должны жить дальше, нужно действовать, Ламберт. Я хочу знать, что задумал Мастер Радон. Ты должен мне рассказать, как мы намерены сражаться дальше.
Согласно кивнув, Ламберт взял меня под руку, и мы ушли в лес змей, покидая тихую полянку с белой гранитной плитой.
Вернувшись в Поселение василисков, я поймала себя на мысли, что это место уже не такое, каким было прежде.
Когда мы всем агентством приезжали сюда, чтобы навестить родителей Элиаса, Поселение василисков представляло собой маленькую деревню, где домики-близнецы возвышались на островках. Вся территория исчерчена реками и серебристыми мостиками. Как я люблю говорить, Поселение василисков отражает сущность этой расы: простой деревенский быт в гармоничном сочетании с аристократической интеллигентностью.
Сейчас здесь совсем не осталось василисков. Территория расширилась. Лес постепенно вырубали. Люди, гомункулы, василиски и демоны – все наполнили это место. Жители нового поселения готовились к войне. Слышались громкие разговоры и шипение магии – шли боевые тренировки Серебряных Охотников, полиции Лос-Мариса и простых горожан, которые решили сражаться.
– Что это за место? – спросила я у Ламберта, переставая узнавать милую деревню василисков.
– Резервация, – однозначно ответил он.
С любопытством смотрю на него. Я что-то пропустила? Очевидно, да.
– После битвы за Лос-Марис, в которой мы потерпели сокрушительное поражение, Мастер Радон возглавил нас. Мы ушли в Поселение василисков и заняли его. Мастер Радон отправился на переговоры к Кристеллеру.
Я приоткрыла рот. Никак такого не ожидала!
– И до чего же они договорились?
– Не о многом… Кристеллер разрешил выжившим оставаться здесь, в Поселении. Теперь это место называется Резервацией, и Мастер Радон добился некоторых ограничений, относительной действий Кристеллера.
Ограничения для того, кто сражался за «свободу»?
– Отец Катаклизма пообещал, что не будет нападать на Резервацию и посылать сюда своих Порождений для кормежки…
От этого слова меня передернуло. Мне стало жутко от того, что мы – «корм» для Порождений.
– Порождениям нужно убивать, утолять свой Голод. За этим делом они будут ходить в сопредельные с Лос-Марисом районы, но не в наш.
– То есть мы подвергаем остальной мир опасности?
– Мы исправляем ситуацию. Сейчас мы работаем над тем, чтобы расширить Резервацию, приглашая к нам жителей других городов и деревень. Мы начали развиваться.
Выходит, Порождения отправляются в другие города, чтобы утолить Жажду, но там никого не находят, потому что мы приглашаем их к нам, а на нас нападать нельзя по условиям договора. Недурно.
– Итак, Кристеллер не нападает на нас, а мы имеем право развиваться и готовиться к войне. Поэтому в Резервации относительно безопасно.
– «Относительно»?
– Мы все в здравом уме, Эмили. Никто из нас не верит слову Кристеллера. Мы не станем удивляться, если в один день он нарушит договор и нападет на нас. Но пока у нас есть время, чтобы подготовиться к его прибытию. Кристеллер не любит играть по-честному, но пока он готов биться на равных. Он еще не потерял азарт, заполучив власть над Лос-Марисом. Скажем, он нам дал время форы, чтобы у нас появился шанс отбить нашу территорию. В любой удобный для нас момент, пока он не нарушил наше соглашение, мы имеем право объявить ему бой на удовлетворяющих обои стороны условиях.
– Как думаешь, долго он будет держать свое слово?
– Ну, ставлю на месяц, точно не больше. Скажем, до весны.
А весна близко.
Сейчас уже середина февраля. Времени немного.
– Значит, мы созываем союзников из окружных земель? – поинтересовалась я.
– Верно. Именно этим мы сейчас и занимаемся. Все наши силы сосредоточены на то, чтобы собрать как можно больше людей для следующей битвы.
Мысль о «следующей» битве пугала меня больше всего. Я видела, чего стоит бросить вызов Кристеллеру. Битва в Районе Пегаса многое нам показала.
– Но пока мы не можем напасть на врага, – размышлял Ламберт вслух.
– Нам что-то мешает?
– Монстр. В нем вся проблема. Ничто не способно победить его.
Тень.
Про него я и забыла…
– А если вынуть Черное Солнце из галактики и отключить Огниво Хаоса? Если его просто уничтожить?
Ламберт покачал головой.
– Огниво Хаоса всегда при нем. Кристеллер носит его с собой. Если не носит, то Огниво под серьезной защитой. У Отца Катаклизма есть все артефакты Золотого Архива и Особняка Забытых Костей. Уверен, он позаботился о защите средства, которое обеспечило ему победу. Уничтожить Огниво – не вариант. Мы должны найти иной способ избавиться от Монстра. Если Тень будет повержена раз и навсегда, у нас появится реальный шанс отбить город и сразить Ван Альго де Кристеллера.
Теперь я осмыслила все нюансы дела. Все упиралось в Монстра. Он стоит у нас на пути к победе.
– Мастер Радон также пытался переманить Смертоносных Сестер на нашу сторону, – продолжил Ламберт.
Вот это новость!
– Орден остается независимым. Сестры сами принимают решение о том, какую сторону им принять. Видимо, Кристеллер обеспечил их такими условиями, что они не согласны присоединиться к нам. Я это говорю затем, чтобы ты…
– Я поняла, Ламберт. Да… я все поняла.
Ван Альго де Кристеллер остается на мне. Я – единственная, кто может его победить.
Но для этого я должна научиться принимать форму! Это у меня пока не получается…
Увидев дом Уайтов, мы заметили, как к нам по тропинке приближается Винсент. Он явно торопится, ищет нас.
– Что случилось? – обратился к нему Ламберт.
– Ламберт, Эмили Элизабет, – Винсент запыхался, – вы нужны нам. У нас появился план, как избавиться от Монстра и отвоевать Лос-Марис.
План?
Не думала, что в создавшихся условиях он вообще имеет право на существование.
– Это просто отлично! – заулыбался довольно Блэк. – Идем же!
Втроем мы вернулись в дом Уайтов, где нас ждали все наши друзья, чтобы продолжить военный совет. Заметив нас, Мастер Радон счастливо улыбнулся:
– А вот и вы! Очень вовремя, Винсент! Ламберт, Эмили Элизабет, проходите. Именно вас нам и не хватает, чтобы получить полное согласие на план действий. Мы как раз взвесили все «за» и «против».
Меня заинтриговал такой бодрый настрой главнокомандующего нашей армии. Мы с Ламбертом заняли свои места и принялись слушать.
– Итак, – Мастер Радон хлопнул, – план заключается в том, чтобы весь состав агентства «Сон Феникса» отправился на поиски того, что поможет нам победить Монстра. Таким образом, мы выигрываем по двум фронтам. Первое – Эмили далеко от Лос-Мариса, а, соответственно, от Отца Катаклизма. Поскольку Кристеллеру для полной победы нужна именно ты, Эмили, то это путешествие станет для тебя лучшим убежищем, чем Резервация. Второе – если все проходит удачно, то мы имеем средство для победы над Монстром.
– И что же это за «средство»? – не понял Ламберт. – Где нам его искать?
– Я уже все нашел! – радостно воскликнул Винсент. – Вернее… не средство, а нечто другое… ну…
– Винсент, друг, у тебя слабо получается все объяснять, пускай этим займется профессионал, – перебил товарища Элиас, – Кира, давай!
Мы перевели взгляды на нее.
– Дело в том, что мы вспомнили о существовании Леди Таинств. Ее еще называют Хранительницей Тайн. Говорят, что она живет в Изумрудном Ущелье. Никаких порталов или Шепчущего Кинжала мы не имеем, а потому нам придется отправиться в путь на «Химере». Мы найдем Леди Таинств, и она откроет нам тайну того, как победить Монстра. Сделав все необходимое, мы вернемся и вступим в войну. Я понимаю, что план неидеальный. Нет никакой гарантии того, что Хранительница знает способ противостоять Тени. Если его нет, то она его не знает. Но, если он есть… Ламберт, шансы невелики, но они у нас единственные. Впервые за все время мы смогли предпринять что-то стоящее. Я вижу смысл в том, чтобы попробовать.
Мне не составило труда прикинуть наброски списка плюсов и минусов этой идеи, но все же… первый столбик оказался длиннее!
– Мне нравится, – задумался Ламберт, – если мы знаем, куда ехать…
– Ох, я уже откопал карту в Интернете! – поспешил оповестить его Элиас.
Мы с Блэком переглянулись. И он, и я – мы оба оказались согласны на такой план.
– Так чего же мы ждем?
Оставшийся день мы посвятили сборам.
Готовилось серьезное предприятие. Агентство «Сон Феникса» всем своим действующим официальным составом намеревалось покинуть Резервацию и отправиться в путешествие по миру, чтобы найти Леди Таинств. Судя по нашим данным, Хранительница Тайн может подсказать нам способ, как победить Монстра, не прибегая к уничтожению Огнива Хаоса, ведь такой путь решения проблемы для нас закрыт.
Серебряные Охотники, семья Уайтов, «Горгульи Полуночи», профессор Борменталь и даже Малик – все помогали нам со сборами в дорогу.
Никто не мог сказать точно, сколько займет у нас время пути. Первый фактор – сама дорога до Изумрудного Ущелья. Карта распечатана и маршрут составлен. Второй фактор – дорога назад. Вряд ли мы найдем по пути еще один Шепчущий Кинжал. Третий фактор – все может обернуться провалом, и Леди Таинств может вообще не знать о том, как одолеть Тень. Словом, шансы не так высоки, но мы должны ими воспользоваться.
Если, кто и может нам помочь в битве с Монстром, то только она, жительница Изумрудного Ущелья, для которой не существует никаких загадок.
Меня же больше всего бодрила сама мысль о том, что я со всеми своими друзьями – всей командой «Сна Феникса» – отправляюсь в путешествие по свету на «Химере». Может, именно этого мне как раз не хватало? Словом, сама мысль о предстоящем путешествии вселяла в меня заряд бодрости и энергии.
В ходе сборов нас обеспечили большим запасом провианта. Еда и питье, большинство продуктов нескоропортящиеся. Дальше последовала одежда, сменное белье, спальные мешки и прочие тряпки. Тоже важно! На улице февраль, и мы не можем себе позволить ехать в майках и шортах. Что еще? Книги для Винсента и музыкальные диски для Элиаса.
«Крики души», «Отверженные сердца», «Кровь и плоть» – это лишь начало списка того, что он взял с собой.
Техника и оборудование. Планшеты, ноутбук и навигатор. Мы прихватили с собой все необходимое.
Не могу долго перечислять все то, что мы с собой набрали. Это были очень спешные и хаотичные сборы. Столько всего!
Думаю, о чем стоит упомянуть, так это об усовершенствовании нашего транспорта. Да, Ламберт, Мелена и Малик нехило поработали над нашей «Химерой».
Когда они закончили цепочки превращающих чар, наш фургончик прокачали до сотого уровня!
Теперь это был уже не просто фургончик, а целый дом на колесах! Настоящий трейлер! Там были диваны, кровать, кухня, душевая и туалет! Словом, все удобства, которых мы
могли быть лишены, если бы друзьям не пришла такая замечательная идея.
При этом атмосфера внутри играла цветами нашего Штаба. Зеленые тона кухни, оранжевые диваны и морской мир в душевой и в туалете. Компактный дом номер семь на улице Мандрагор!
Все были в восторге.
Наше путешествие предполагало длительную поездку по лесам, полянам и пустошам, а потому трейлер обеспечили особенным топливом. Честно – не могу сказать, что это было, но профессор Борменталь, снабдив нас этим топливом, пообещал, что заправка нам не потребуется.
Наверняка какие-нибудь алхимические прибамбасы.
Таким образом, весь день мы готовились в предстоящему путешествию. Отъезд запланирован на рассвете грядущего дня. У нас появилась последняя возможность выспаться в удобных домашних кроватях под крышей.
А уже с завтрашнего дня спать нам придется либо в трейлере, либо под открытым небом.
Я всегда мечтала увидеть мир, и вот жизнь дарит мне эту возможность. Я и мои друзья отправляемся в долгую дорогу. Что может быть лучше?
Эта затея меня окрыляла.
Но летать мне не довелось…
Все дело в том, что тогда я еще не знала, с какими кошмарами и опасностями мы столкнемся в пути.
Глава 6. В чаще леса
В новой атмосфере нашей «Химеры» я чувствовала себя вполне комфортно. Эти цвета напоминали мне наш дом. При этом снаружи наш фургончик совсем не изменился в размерах. Магия действовала таким образом, что расширялось пространство внутри.
Винсент наслаждался чтением, устроившись среди мягких подушек на кровати. Кира лежала на кожаном мягком диване и пыталась вздремнуть, ведь выехали мы рано. Элиас на переднем сиденье слушал музыку в наушниках с закрытыми глазами. Ламберт сосредоточен на дороге.
Я сидела в кресле, смотрела в окно и пыталась расслабиться. Полагаю, отвлечься от всего и вздремнуть на часок-другой – хорошая идея. Но не для меня.
Ван Альго де Кристеллер.
Он найдет меня.
Он явится ко мне, стоит мне погрузиться в сон.
Эти невротические навязчивые мысли не давали мне спокойно закрыть глаза и поспать немного. Я боялась, что он придет ко мне. Я не хотела его видеть.
В данный момент я пыталась сконцентрироваться на том, что необходимо предпринять лично мне для победы над нашим врагом.
Я должна научиться принимать форму полукровки. Без этой способности полудемона не одолеть. Я пыталась уже много раз, но ничего не получалось. Сосредоточившись на воспоминаниях, я старалась воспроизвести в памяти все инструкции и советы, которые говорила мне по этому делу Пандемония де ла Сия.
Как же ее сейчас не хватает!
Если бы она была рядом, она смогла бы меня научить принимать форму. Но ее нет. И нет никого, кто мог бы мне помочь.
Я должна разобраться во всем сама.
– Эй, Эмили, смотри! – услышала я бодрый тон Ламберта.
Вытянулась, упершись руками в кресла, и посмотрела на него.
– Мы в лесу Черных Орхидей! – взглянул мельком он на меня. – Смотри в окно!
Лес Черных Орхидей. Я многое о нем слышала, но никогда не видела.
Выглянув в окно, я увидела нечто прекрасное, странное и удивительное. Заснеженный лес, тонкие стволы деревьев, голые ветви. И каждый столб обвивают стебли этого чудесного растения. Словно длинная лоза, стебли черных орхидей вились у обмерзших деревьев. Черные красивые цветы на белом фоне сверкающего снега.
Ради такой красоты стоило отправляться в это путешествие.
– Правда, красиво? – обратился ко мне Блэк.
– Это чудесное место!
Столько прекрасных, изящных, грациозных и идеальных черных цветков, что обвивали голые деревья, придавая этому месту небывалую красоту.
– Полагаю, что скоро можно будет устроить перерыв и пообедать. Что скажешь?
– Отлично. Я могу уже поставить чай и найти что-нибудь в наших сумках с провиантом.
– Рано еще… посиди пока.
Он нежно на меня посмотрел, и этот взгляд заставил меня снова опуститься в кресло и расслабиться.
Действительно, Винсент читает, Элиас и Кира, должно быть, спят. Ламберт пока не устал от вождения. Нет смысла напрасно тревожить наших товарищей. Пусть отдыхают. Поесть мы всегда успеем.
Взглянув в окно, я заметила странное шевеление среди веток.
– Ламберт…
– Да, Эмили?
И снова оно!
– Ты ничего не видишь?
– Где?
– Среди деревьев…
Я поняла, что сейчас мы въехали в самую чащу леса. Деревья сгустились, и просветов между ними было почти не видно.
– Пока нет…
Я прислушалась к своим ощущениям демонической стороны своей сущности.
– Лучше замедли скорость, Ламберт… мы здесь не одни.
Блэк сосредоточился на дороге и осторожно озирался по сторонам, приглядываясь к ветвям, что обвивали черные орхидеи.
– Ты права. Я тоже чувствую их.
– Что у вас такое? – подал голос Винсент.
Я настороженно взглянула на гомункула. Винсент сразу понял по моему взгляду, что мы попали в неприятности.
– Думаю, если мы быстрее покинем их территорию, то избежим столкновения, – рассуждал Ламберт.
С этими словами он твердо нажал на «газ». «Химера» рванулась вперед.
На одно мгновение я почувствовала, что присутствие кого-то чужого исчезло. Мы отдалялись от них. Надеюсь, Ламберт прав, и, увеличив скорость, мы сможем скорее покинуть места их владений.
Для них чужаки – мы.
– О ком вы говорили? – не понял Винсент. – Кто здесь?
Но мы сами не знали ответа.
Внезапно стало тихо. И только рев мотора нарушал тишину. Посмотрев на Ламберта, я заметила, как он насторожился. Ему явно не нравилась эта тишина и пустота.
Мы с Винсентом замерли и боялись даже пошевелится – вдруг это приведет к нежелательным последствиям. Глупо, конечно, но даже двигаться с места сейчас не хотелось.
Но бездействие не помогло.
Все случилось очень быстро.
– Они здесь! – громогласно воскликнул Ламберт.
Громкий толчок – нечто жуткое прыгнуло нам на капот и прилипло к лобовому стеклу. «Химера» заковыляла в разные стороны.
Элиас открыл глаза и в ужасе что-то рявкнул, испугавшись существа, которое напало на нас.
– Это что еще за черт?!
– Их много, – сообщил нам Ламберт, стараясь сохранять прямую траекторию фургончика.
Он сильнее нажал на «газ», надеясь, смахнуть неприятное существо с лобового стекла.
Кто это был?
Порождение. Определенно, Порождение. Оно напоминало простого человека. Ужасно худого, тощего, голого человека. На поясе была перевязана какая-то ткань или трава – я так и не поняла. Жуткие длинные железные когти на руках и ногах. Глаза налиты кровью.
– Это асанбосам! – вырвалось у Винсента. – И очень голодный асанбосам! Они часто объединяются в группы и даже племена!
Значит, он точно тут не один.
Резкий рывок «Химеры» вперед – жуткое Порождение слетает с нашего капота. Смотрю в окно – десяток таких асанбосам прыгают по веткам и гонятся за нами. Они цепляются своими железные когтями на руках и ногах за ветки и перемещаются таким образом, как обезьяны.
– Что у вас происходит? – проснулась Кира.
Тут же раздалось сразу три хлопка – слева, справа и над головой.
– Они на фургоне! – догадался Элиас.
Племя Порождений этого леса напало на нас.
Они изголодались. Их мучает Жажда.
Они хотят убивать.
– Займитесь ими! – команда Ламберта.
Элиас открыл окошко и обернулся. Белый змей с красными пятнами мигом покинул салон через открытое окно, направляясь на крышу фургончика.
– Они нам всю тачку расцарапают! – запаниковал Винсент.
Кира поспешила вскочить и открыть дверь, которая отодвигалась в сторону. Оказалось, прямо на двери сидел один из асанбосам, и теперь существо прыгнуло к нам в салон.
– Проваливай!
С грозным воплем Винсент ударил неприятеля густой огненной сферой, и Порождение, взревев от ожогов, прыгнуло в снег.
– Я постараюсь как можно быстрее покинуть их территорию, а вы отбивайтесь от них, – скомандовал Ламберт.
Я поняла, что должна помочь Элиасу, и сделала шаг к выходу.
– Ты куда? – не поняла Кира.
– На крышу!
И мир стал фиолетовым.
Я обернулась стаей бабочек и выпрыгнула из «Химеры», взлетев в воздух. Поднялась над машиной и увидела, как Элиас в образе змея на крыше отбивал атаки Порождений, прыгающих к нему с деревьев вокруг.
В следующий миг я сама приземлилась на крышу и вернула себе человеческий облик.
Тут же в мою сторону полетело Порождение, выставив на меня свои железные когти и широко раскрыв окровавленные глаза.
Раз – жгучая ледяная стрела пронзила его тело насквозь. Два – брызнула кровь. Три – асанбосам упал под колеса «Химеры».
Должна признать, что удержаться в вертикальном положении на крыше движущегося автомобиля оказалось не так-то просто. Я видела, как Элиас метался из стороны в сторону, кусая всех врагов, что прыгали в его сторону спереди и сзади.
Я заметила, что противники только прибывали. Откуда их столько? Порождения прыгали с деревьев и выбегали из леса навстречу «Химере». Целая стая! Настоящая армия!
Обезумев, они готовы пойти на все, чтобы убить нас.
Снова и снова пускаю заклятия одно за другим. Сгустки огня, ленты молний, ледяные кинжалы. Прикрываюсь воздушными щитами и барьерами от атак тех, кто все-таки добрался до крыши.
Внезапно одно Порождение, запрыгнув на крышу, схватило белого змея и приготовило свои острые акульи зубы, чтобы раскусить тело Элиаса. Без промедлений я выпустила в противника фотон света. Ослепнув, враг отпустил Элиаса. Змей рывком толкнул асанбосам, и существо покинуло крышу фургончика, повалившись в снег.
Меня удивляло то, что эти Порождения совершенно забыли про свою магию. Эти существа сражались исключительно своими когтями и клыками. Они давно растеряли все человеческое, что в них было.
Жутко даже думать о том, что когда-то все они были простыми людьми, которые мирно жили своей жизнью.
Но после Катаклизма…
Им уже не вернуть их прежнюю жизнь. Никогда.
Я заметила еще одного, который как раз покинул свою ветку, на которой сидел, и сейчас летел в мою сторону. Выпустила алую вспышку искр и увидела, как Порождение охватило пламя. Существо сгорело моментально прямо в воздухе.
Элиас вернул себе человеческий облик. Оглянувшись, он сообщил мне:
– Вроде бы… это все.
– Тогда пора возвращаться.
Кивнув, он снова принял облик змея, чтобы проскользнуть через открытое окно в салон.
Я же обратилась в стаю. Только начала опускаться вниз, как заметила, что еще один асанбосам запрыгнул внутрь «Химеры» через открытую дверь. Я поспешила к друзьям, чтобы помочь им справиться с врагом.
Оказавшись внутри, я увидела, как Кира ослепительной вспышкой испепелила чудовище на месте. Обгорелое тело попятилось назад. В какой-то момент умирающее Порождение прошло сквозь меня и повалилось в снег уже за пределами фургончика.
Вернув себе человеческий облик, я быстро захлопнула дверь.
– Все на месте? – обратился к нам Блэк.
– Да! – мы дружно оповестили его о своем присутствии.
– Отлично. Мы как раз покидаем этот лес.
Не думала, что такое прекрасное место может быть так опасно. Я поймала себя на мысли, что знаю об остальном мире, находящимся за пределами Лос-Мариса, очень и очень немного.
– Никто не ранен?
К счастью, все целы.
– Кристеллер отправил их сюда. – догадался Винсент, – он дал своим Порождениям волю и распустил их по всему миру.
Это значит, что Порождения терроризируют весь мир с еще большей силой.
– Их стало слишком много, – задумалась Кира, – возможно, во всем виновата Печать Катаклизма.
Этот артефакт, созданный Кристеллером, может любого превратить в новое Порождение.
– Пора бы перекусить, – предложил нам Ламберт, – что скажите?
* * *
– Она объясняла мне это так. Форма полукровки – это состояние, при котором тело и душа меняются местами. В обычном состоянии телесная оболочка служит пристанищем для нашей души. Процесс перехода в обличие – это процесс обмена души и тела местами. Нужно добиться того, чтобы твоя собственная душа вышла на первый план, покрыв собой твое тело. Для достижения этой цели можно составить три этапа. Первый – найти свою душу, почувствовать ее внутри себя, прикоснуться к ней. Нужно представить ее форму и цвет, ощутить ее движение внутри себя. Второй шаг – совершить процесс обмена тела и души. Найдя душу в себе, необходимо вытащить ее наружу. Надо уметь достать душу изнутри себя и прийти в форму. Третий шаг – учиться контролировать это состояние. Надо тренироваться удерживать и существовать в нем как можно дольше. После того, как ты выйдешь из формы, твое тело сильно ослабнет. Возможна потеря сознания, тошнота и даже кратковременное лишение магического дара. Все это – последствия перехода в форму.
Так меня учила Пандемония де ла Сия.
– И… на каком же ты этапе? – осторожно поинтересовался Винсент.
– На первом, видимо… я пока не могу научиться ощущать душу внутри себя. Я не вижу ее, не могу ее потрогать. Я не знаю, как это сделать.
– Ну, если так будешь дальше сидеть и размышлять в том же ключе, то точно ничего не получится, – решил поучить меня Элиас, – так что давай, Эмили Элизабет. Действуй!
Я посмотрела на Ламберта, будто спрашивала его: «Стоит ли мне это делать?». Он кивнул.
И они все правы!
Мое обучение этой способности – залог победы в войне. Если я научусь принимать форму, то смогу сражаться с Ван Альго де Кристеллером на равных.
Закрыла глаза. Концентрируюсь. Пытаюсь представить себе свою душу.
Она розовая, белая и фиолетовая. Ее нежные нити рисуют мой силуэт. Она мягкая, прохладная и приятная. Вот я касаюсь ее. Вот я сливаюсь с ней. Вот она окутывает меня.
– Ничего…
Открываю глаза.
– Ты слишком мало старалась, – заверила меня Кира, – давай еще!
Пытаюсь снова.
Моя душа… силуэт… касание…
И снова ничего.
– Полагаю, у нас будет время для того, чтобы ты всему научилась за время путешествия, – сообщил мне Ламберт, – по моим подсчетам, мы достигнем Изумрудного Ущелья через четыре или пять дней. Самый максимальный срок – неделя. А потом – обратный путь. Думаю, если будешь тренироваться каждый день, то всему научишься.
Но даже слова Ламберта меня не смогли приободрить в такой момент.
Мы все сидели в фургончике и пили чай, закусывая вкусным домашним печеньем Лорелеи Уайт.
– Нам же придется сражаться? – обратилась я к ним. – С его армией и с ним?
– Если мы хотим отвоевать Лос-Марис, то без битвы нам точно не удастся это сделать, – кивнул Ламберт, – сейчас он добился слишком многого, чтобы это просто взять и потерять. Он не намерен проигрывать нам.
– Я это понимаю… Кристеллер и Хела готовы пойти на все лишь бы избавиться от меня.
Я с ненавистью сжала кулаки.
– Эмили, – Кира положила свою ладонь поверх моих рук, – ты не должна мучить и терзать себя из-за них.
Я посмотрела ей в глаза.
– Если бы они узнали, как ты злишься, нервничаешь, страдаешь из-за того, что хочешь им отомстить… они бы прыгали и плясали от радости, что смогли предоставить тебе такие тяжкие эмоциональные мучения.
– Я тебя понимаю…
– Желание отомстить своим врагам приносит больше боли и страданий тебе, чем им. Мы просто должны делать все, что в наших силах.
Я посмотрела на Ламберта. Мой взгляд остановился на его серых губах.
– Я хочу спасти тебя. Я хочу вернуть тебя… себе.
Блэк взял меня за руку.
– Не беспокойся за меня, Эмили. Мы найдем способ.
– Обязательно найдем, слышишь?!
От моей наглядной настойчивости он даже улыбнулся.
Больше всего, что я хотела сейчас, так это обнять Ламберта и поцеловать его. Но смерть, что заточена в его теле, не дает мне это сделать.
– Помните, нам говорили, что противостоять магии Смертоносных Сестер могут только Братья Милосердия? – напомнил нам Элиас.
– Возможно, нам удастся найти кого-нибудь из них в пути, – пожал плечами Винсент.
И мне в это очень сильно хотелось верить.
Чудо должно свершиться.
– Эмили, – Блэк обратился ко мне, – я не знаю, что случилось с тобой тогда, после битвы в Районе Пегаса, но чувствую, что нечто, определенно, имело место быть. Знай, что нам ты можешь рассказать все. Ты можешь поделиться с нами всем, что тебя тревожит. Тогда ты была сама не своя. Что же случилось?
Ответ у меня один – история о том, как я изменила реальность и убила их всех.
Я уничтожила «хороший» мир… ради себя самой.
– Если расскажу, то вы возненавидите меня, – произнесла я.
Четверо переглянулись.
– О чем ты? – не понимала Кира. – Этого никогда не случится! Ни в каком мире мы не сможем тебя ненавидеть!
В том мире они меня ненавидели.
– Ведь я прав, Эмили? – сказал мне Ламберт. – Что-то все-таки случилось?..
– И… Малик знает об этом? – вопрос Винсента.
Я задержала дыхание.
Как… как он узнал?
– Его мимика выдает слишком многое, – пояснил Винсент.
Стоит ли мне рассказывать им?
Стоит ли им знать о том, что я сделала с ними в том, другом, идеальном, мире?
Стоит ли мне открывать им, самым близким мне людям, такую мрачную правду?
– Вы, правда, хотите это знать? – спросила я.
– Конечно, – кивнул Элиас.
– Если расскажу, прошу вас не думать обо мне слишком плохо… просто, вы не можете представить себе то, что я тогда чувствовала.
Ламберт подсел ко мне и обнял за плечи.
– Мы никогда о тебе ничего плохо не подумаем, Эмили.
Смотрю ему в глаза и отвечаю:
– Тогда знайте, что я вас предала однажды… предала, чтобы вернуть тот мир, в котором Кристеллер станет Отцом Катаклизма, а ты, Ламберт, останешься с этой мерзкой искрой смерти внутри…
Ламберт настороженно на меня взглянул.
– Начинай, Эмили. Мы тебя слушаем.
Переведя дух, я начала:
– Все началось тогда, когда ты превратился в Коула…
И я рассказала им все.
Глава 7. Муренова Впадина
– Надо же было так застрять! – Элиас гневно взирал на Ламберта. – Лучше бы я за рулем сидел…
– Элиас! Хватит его во всем винить! – упрекнула Кира василиска. – Лучше помоги нам толкать!
«Химера» крепко увязла колесами в трясине.
Все дружно мы навалились на фургончик, пытаясь двинуть его с места.
– Может, опять попробуем магию?! – предложил Винсент.
– Нет-нет! – отказался от этой гиблой затеи Ламберт. – Еще одной вмятины нам не хватало на нашей красавице!
Закатив глаза, Винсент продолжил толкать фургончик, навалившись на него всем телом. Его ноги уперлись в грязь, а спина – в автомобиль.
– Я с удовольствием разобрал бы этот металлолом, перенес в другое место и собрал бы его, – пожаловался гомункул, – я даже подходящее заклятие знаю!
– Никакой магии! – жестко процедил Блэк.
Я решила вмешаться и поспешила успокоить нашего упрямого Лидера, своего возлюбленного, чтобы он не сильно нервничал. Ему вредно.
– Спокойно, Ламберт, он просто пошутил. Сейчас мы вытащим «Химеру» из этой вязкой лужи, в которую ты ее…
Блэк гневно и недовольно взглянул на меня, и я поняла, что болтнула глупость.
– Ох, нет-нет! Тише! Я не это имела в виду…
– Да ясно все с вами! Оплошал. Бывает.
– Бывает, – фыркнул Элиас, – я тебе сразу сказал, что это дерьмо объехать надо было, а ты повел…
– Элиас! – новый упрек Киры.
От ее голоса все замерли, прекратив толкать машину.
– Мы собрались тут возмущаться и критиковать друг друга или помочь нам решить эту проблему? Винсент, Элиас, хватит обвинять во всем Ламберта. Любой бы из вас тоже мог заехать в эту тину… И я уверена, что Ламберт бы ни слова не сказал, верно?
Он не ответил.
– В любом случае все мы совершаем ошибки. Давайте оставаться командой и наконец действовать!
Я поддержала подругу:
– Слышали? Это я называю «деловой подход». Когда еще «Сон Феникса» сталкивался с такой задачей, которую бы не мог решить? Давайте, мальчики, взяли!..
Недовольно закатив глаза, Винсент и Элиас, переглянувшись, навалились на «Химеру» с новой силой.
Наконец фургончик двинулся с места.
– Так, есть прогресс, – обрадовался Ламберт, – давайте я пойду давить на «газ», а вы продолжайте.
– Интересный какой! – Винсент все равно остался не доволен. – Сейчас ты как надавишь, а мы все окажемся в грязи!
Не могу не согласиться с ним. Если Ламберт выполнит то, что он задумал, для нас, остальных, кто толкает фургончик, это может обернуться «грязным сюрпризом».
– Без «газа» ее не вытащить! Если хочешь – сам иди за руль.
– И пойду! – Винсент направился к водительскому месту. – Если на вас обрушится бурный фонтан грязи, то не обессудьте. Приказ Блэка, знаете ли…
Никогда я еще не видела нашу команду такую ворчливую, разлаженную и озлобленную. Нам, определенно, не мешало бы подкрепиться.
– Эй, ты даже водить не умеешь! – упрекнул того Элиас.
– Я много раз видел, как это делают. Ничего сложного.
– Теория тебе не сильно может.
– Ох…
Винсент запрыгнул в водительское кресло, и через какое-то время мотор загудел.
– Приготовились! – скомандовал Ламберт.
Мы все навалились на «Химеру».
– Давай, Винсент! Толкаем!
Рев мотора, мы все толкаем фургончик, под колесами брызгает земля, грязь и тина.
Лужа окатила нас всех по колена.
– Еще раз!
Толкаем снова. Фургончик движется вперед.
– Сильнее!
«Химера» ревет. Я даже испугалась, как бы Винсент чего там не натворил, что мы потом вообще никуда не уедем.
– Давайте-давайте-давайте!..
Вжух! Я почувствовала немыслимую легкость, когда фургончик оттолкнулся от моих рук и покатился вперед, выйдя из вязкой лужи.
«Химера» замерла, и из водительского места выглянул Винсент, с интересом уставившись на нас. Заметив наш «неподобающий» вид, гомункул заразился бурным смехом.
– Вот же поросята!
Он так заразительно смеялся, что сил у него не хватило на то, чтобы удержаться на месте. Итог? Хохочущий Винсент вываливается из фургончика и сам падает в лужу грязи.
Его смех прекращается, а наш только начинается бурным хором.
Приведя себя в порядок, мы все вернулись в «Химеру» на свои места. Благо у нас в трейлере была стиральная машина, а в багаже оказалось немало сменной одежды.
Переодевшись, Ламберт занял свое место за рулем, и мы продолжили свое путешествие по темному странному лесу, которому не было видно ни конца, ни края.
– Так темно… – смотрела я в окно.
В этому лесу было слишком мрачно. И я не могла понять – вечер сейчас или только утро.
– И что это за лес, я стесняюсь спросить? – обратилась Кира к Ламберту.
Элиас схватил карту, что лежала у него под рукой, развернул и внимательно ее изучил.
– Что там? – поинтересовался Винсент.
– Странно, – нахмурился василиск, – названия нет…
– Серьезно? – Кира выгнула бровь. – Дайка посмотреть!
Она выхватила карту у Элиаса, и я с ней изучила ее. Кира быстро нашла тот самый маршрут, по которому мы двигались. Никакой подписи леса на карте мы взаправду не обнаружили.
– Мы едем так уже несколько часов, а тьма не рассеивается, – задумалась я, – вам не кажется это… странным?
– Зато поспать можно! – найдя «плюс» в этой ситуации, Винсент разлегся на диване и поправил под головой подушку.
– Тебе лишь бы спать! – Кира бросила в него подушку, что попалась ей под руку.
– Эй! Ты чего?
Ламберт вмешался, вернув нас к важной теме:
– Ребята, я понимаю, что вы насторожились. Мне самому не по себе от того, что мы так долго едем в ночи, но я больше чем уверен, что мы движемся в верном направлении.
Темный бесконечный лес, где нет ничего. Ровным счетом ничего!
Фары ярко горят, мотор журчит, а фургончик подпрыгивает над кочками. Эта длительная ночная поездка начала утомлять меня.
Вот-вот я буду готова присоединиться Винсенту и разделить с ним его мнение о том, что сон – единственное, что мы можем себе позволить.
– Мы можем во что-то поиграть? – предложила Кира.
Винсент среагировал молниеносно:
– Темнота. Тебе на «а».
– Я не «слова» имела в виду…
– А что в этом такое?
– Ах… ладно… Алмаз. Эмили, тебе на «з». Ты играешь?
Да, играю.
– Хм… Забота. Ламберт, ты с нами?
Он быстро дал ответ:
– Яблоко. Элиас, тебе на «о».
– Огонь…
– Огонь? – переспросила Кира. – Итак, мне на «н»…
И тут Элиас добавил:
– Нет, правда, огонь!
Мы вскочили и бросили взгляды в сторону лобового стекла. Во тьме виднелись тусклые рыжие огоньки.
– Что там? – Винсент протирал очки.
– Костры, – пожал плечами Ламберт.
– Может, там еще одни путники? – предположила я.
– Давайте проверим.
Не могу сказать точно: показалась мне эта идея хорошей или плохой,– но с Ламбертом будешь спорить недолго. Вариантов у нас немного. Прибавив газу, Ламберт уверенно повел «Химеру» в сторону огней.
По мере приближения, мы могли понять, что это действительно костры. Четыре источника огня.
– Там люди, – почувствовал Элиас.
– И не только, – добавил Блэк, – гомункулы и василиски тоже там есть.
– Это, определенно, не враги, – рассуждала Кира, – будь они Порождениями, то не выдавали бы себя так.
В какой-то момент лес рассеялся, и мы выехали на небольшую полянку, окруженную ветвистыми деревьями, где располагалась небольшая пещерка у скал.
Обстановка выглядела следующим образом. Несколько костров на небольшой полянке. И у каждого из них сидят по десять человек. Мужчины, женщины, старики и дети. Все они лежат на кучах листьев и готовят какие-то похлебки в металлических кружках. Одеты они, как простые деревенские жители, но все измучены голодом и холодом. Слегка перемазанные в грязи, можно сказать, что они находятся в этом лагере, по меньше мере, неделю.
Увидев наш фургон, они насторожились. Женщины быстро взяли детей на руки, а мужчины вскочили, намереваясь встать на защиту своих семей. Обратив внимание на их стойку, я поняла, что все они – волшебники.
Мои друзья оказались правы: среди них, действительно, оказались не только люди, но также гомункулы и василиски.
Приглядевшись к их лицам, я поняла, что они чем-то сильно измучены. Что-то случилось, и мы должны в этом разобраться.
Ламберт остановил «Химеру». Он открыл дверь, собираясь покинуть фургончик, и тут один из волшебников зажег огонек над рукой.
– Мы не причиним вам вреда, – быстро начал Ламберт, подняв руки вверх.
– Кто вы?
– Мы из Лос-Мариса. Частное агентство по борьбе с Порождениями.
Среди жителей лагеря прошелся любопытны рокот, в котором отчетливо прослушивались слова: «Лос-Марис», «частное агентство» и «Порождения».
Невысокий бритый мужчина, заметив черный хвост Блэка, погасил огонь.
– Ты – демон? Кто твои друзья?
– Меня зовут Ламберт Блэк. Со мной человек, гомункул, василиск и полукровка.
Новый рокот. И слышно лишь одно слово: «полукровка».
– Таких всего двое, – сказал мужчина, – но сейчас остался один…
– Есть еще одна, и она – единственная, кто может противостоять Ван Альго де Кристеллеру.
Мужчина изумленно выгнул бровь.
– Вы бежали из столицы? – спросил он нас.
– Не бежали. Мы направляемся в Изумрудное Ущелье, чтобы поговорить с Леди Таинств.
Наконец мужчина окончательно расслабился и поверил словам Блэка.
– Проходите. Я познакомлю вас со своей семьей. У нас как раз ужин.
Ламберт дал нам команду, позволив выйти из фургончика. Следуя за мускулистым незнакомцем с серыми глазками и рыхлым носом, я осмотрела лагерь. Люди выглядели напуганными и подавленными.
Все новые и новые вопросы не давали мне покоя.
– Меня зовут Тарлатан, – представился мужчина.
Мы в ответ назвали свои имена.
Он провел нас к одному из костров, у которого сидело несколько человек. Старушка, зрелая женщина и парень лет четырнадцати.
– Знакомьтесь. Это моя мама – Клебсиелла. Моя жена – Ишемия. И мой сын – Сизаль.
Старушка оказалась полненькой и очень милой. У нее оказались добрые светлые глаза и милая улыбка. На щеке блестели два уродливых шрама.
На моем лице тоже есть шрамы.
Ишемия – женщина с кудрявыми темными волосами, закутанная в серые платья и шаль. Время оставило на ее лице несколько благородных морщин. Увидев ее пронзительные черные глаза, я могу сказать, что эта женщина многое испытала в своей жизни.
Сизаль – молодой парень, сильного телосложения. Грубые черты лица и темные короткие волосы. Он напомнил мне Ламберта, но несколько ниже его и крупнее.
Представившись новым знакомым, мы присоединились к их костру.
Ишемия сняла с огня металлическую чашку, в которой кипела какая-то бледная похлебка с травой.
– Пока мы не можем предложить вам большего, – с грустью сказала женщина.
Мы не могли смотреть на то, как эти люди голодают, а потому Ламберт поспешил предложить им наш провиант. Мы все с удовольствием поделились частью наших запасов со всеми жителями небольшого лагеря.
– Мы вам безмерно благодарны за то, что угостили нас, – улыбнулась старушка Клебсиелла, – как же давно я не ела настоящего хлеба…
– Что с вами случилось? – все-таки спросила Кира. – Почему вы здесь?
Неожиданно нам ответил Сизаль:
– У нас есть дом. Есть деревня. Она располагается внизу склона за этим лесом. Муренова Впадина. Но три недели назад мы были вынуждены бежать. Мы все бросили свои дома и кров, чтобы укрыться здесь, в лесу. Мы сбежали, чтобы… выжить.
– Выжить? – переспросил Элиас.
Тарлатан кивнул в ответ:
– Нашу деревню, всю Муренову Впадину, захватили Порождения Катаклизма.
У меня пересохло в горле, а по спине пробежала дрожь.
– Сколько их там? – спросил Ламберт.
– Слишком много, – покачала головой Ишемия, – мы не в силах с ними бороться.
– Вот-вот должны вернуться наши разведчики, чтобы доложить обстановку, – пояснил Тарлатан, – иногда они отправляются в деревню, чтобы украсть для нас еще еды. Порождениям она не нужна. У них другая еда…
Жизнь.
– Как это случилось? – не понимал Винсент.
– Они пришли к нам, – ответила шепотом Клебсиелла, – они вторглись на нашу территорию. Целая армия Порождений. Они принесли с собой страшную вещь.
– «Страшную вещь»? – переспросила я.
– Артефакт, который был способен сделать из нас Порождений.
Печать Катаклизма.
Мы дружно настороженно переглянулись.
Значит, Кристеллер вручил кому-то Печать и отправил в путь на сборы новых солдат для армии. Он создавал Порождений по всему миру.
Такого я и представить себе не могла.
– Они вырезали половину деревни, – продолжила Ишемия, – те, кого вы видите, лишь та немногая часть населения Муреновой Впадины, которая осталась.
– Наша семья жила в этом овраге семь поколений, – добавила Клебсиелла, – мы не покидали пределов Впадины уже более семисот лет. Эта очень древняя деревня с многовековой истории. И сейчас Порождения отняли у нас наш дом. Они ищут… нас. Они ждут часа, чтобы утолить свою Жажду.
На этих словах старушка погладила свою израненную щеку. Эти отметины на ней оставило Порождения, когда эти люди бежали из своей деревни.
Посмотрев на Ламберта, я поняла, что он уже принял решение.
– Мы поможем вам, – высказался он, – мы боремся с Порождениями каждый день. Это наша работа. Мы очистим деревню, и вы вернетесь домой.
– Вы даже не представляете насколько там опасно! – вмешался Тарлатан. – Их там слишком много!
– Если вы расскажите нам о том, что это за Порождения, то наши шансы успешно противостоять им значительно возрастут, – вставил Винсент.
Мужчина уже хотел дать ответ, но вдруг к нему подошли трое его ровесников.
– Мы вернулись, – сказал один.
Это были разведчики.
Тарлатан поднялся и осмотрел троих.
– Где еще один?
– Они схватили его… мы не успели его спасти.
Кто-то утолил свой Голод.
– Мы добыли хлеб и чистую воду. Но они разрушили нашу деревню почти до основания. Они не перестают громить и крушить все там. Мы составили карту, где обитают самые сильные из них.
Они передали нам сверток бумаги.
– Отдыхайте, вы заслужили горячий ужин. К нам присоединились новые друзья, которые любезно поделились с нами своими запасами.
Трое мельком взглянули на нас. Ответив Тарлатану кивком, трое удалились.
Мужчина занял свое место, развернул пергамент и поднес карту к свету пламени.
– Итак, смотрите. Вот наша деревня. Муренова Впадина. Главным образом, нас терроризируют четыре крупных противника. Первое Порождение – демон. Оно находится на кладбище, которое расположено на юго-западе. Второе Порождение – гомункул. Оно обитает на северо-западе, в конюшнях. По всю деревню захватила небольшая армия Порождений-людей. У них четыре руки, и они могут становится невидимыми.
– Пишачи, – не сдержался Винсент.
Мы все с укором взглянули на него.
– Это из моей классификации… Не обращайте внимания.
Тарлатан продолжил.
– Итак, дальше – самое страшное. В самом центре деревни, в винном погребе спрятался зловредный ученый-василиск. Сам он Порождением не является, но ему служат ужасные создания, которых он создает для своих экспериментов.
– И другие Порождения не убивают его? – удивился Элиас.
– Видите ли, именно этот василиск привел сюда армию монстров с тем самым артефактом, который сотворил новых Порождений.
Значит, этот самый ученый – один из верных слуг Кристеллера. Кто-то вроде генерала армии.
– Порождение-демон на кладбище, Порождение – гомункул в конюшне, Пишачи в деревне и безумный ученый василиск в винном погребе, – повторил Ламберт, – не так страшно, как могло быть…
– Ох, нет! Вы не знаете самого главного!
Тарлатан указал на территорию, которая прилегала к деревне на востоке.
– Это наши пшеничные поля. Там поселилось существо, куда более жуткое и опасное, чем любое другое Порождение. Боюсь, с таким вы еще не встречались.
Что может быть страшнее и опаснее Порождения-полукровки (но таких даже не существует).
– Кто же это? – спросил Элиас.
Ответила нам Клебсиелла:
– Его зовут Эль-Тор. Это дух.
– Дух? – я даже не могла поверить своим ушам.
– Дух, который стал Порождением Катаклизма, – разъяснила Ишемия.
Черт возьми, они правы!
С таким мы никогда не сталкивались!
Единственный дух, которого я знаю, это Аль де Мар – Коллекционер, хозяин ныне разрушенного Особняка Забытых Костей.
– Именно из-за него мы не можем отбить Муренову Впадину, – пояснил Тарлатан, – никто из нас не знает, как сражаться с Порождением-духом. И самое страшное другое…
– Что же? – спросила Кира.
Мы все ближе наклонились к мужчине.
– Жажда Порождения-духа неутолима.
Верно.
Это общеизвестный факт, который никогда не проверялся на практике.
– Превращаться в мстительного призрака он будет долго, – вступил в беседу молодой Сизаль, – мы не можем столько отсиживаться. Муренову Впадину нужно отвоевать!
Я восхитилась мужеством этого парня. Он готов сражаться до победного конца. Прямо, как Ламберт!
– Что скажешь, Ламберт? – обратился к нему Винсент.
– Не слишком ли это рискованно для нас – с духами сражаться? – добавил Элиас.
– Мы с подобным еще не сталкивались… – сглотнула я от ужаса, который нахлынул на меня, стоило мне представить Порождение-духа.
Подумав, Блэк посмотрел на меня, легко улыбнулся и дал решительный ответ:
– Как ты сегодня сказала, Эмили Элизабет? Не было еще такой задачи, с которой бы не справился «Сон Феникса».
Глава 8. Голодный дух
Кладбище.
Ветхие каменные потрескавшиеся надгробия. Влажная рыхлая земля под ногами. Холодный серый туман.
И тишина.
Я видела облачка пара, которые пускала при каждом выдохе. Я слышала лишь свои шаги. Мы двигались осторожно и медленно, словно тени, чтобы оставить наше присутствие незамеченным.
Здесь обитает Порождение. Порождение-демон, которое изголодалось. Жажда заставит его найти нас раньше, чем мы найдем его.
Каждый из нас приготовился к внезапной атаке. Никто не мог с уверенностью сказать, с какой стороны произойдет нападение. Уверенность в том, что атака окажется внезапной и быстрой, только росла по мере того, как мы углублялись в лабиринт из надгробий.
Засохшие цветы. Тухлый запах. Я заметила эти участки могил, что были вырыты. Кто-то выкапывал трупы.
Услышав подозрительный скрип, я зажгла над ладонью светлый огонек. Заметив это, мои товарищи проделали то же самое. Свет освещал нам путь во мраке этого погоста.
– В случае опасности атакуйте немедленно, – предупредил нас Ламберт.
Я постоянно озиралась по сторонам, опасаясь, что враг выскочит со всех сторон.
– Вы слышите? – остановился Элиас.
Мы посмотрели на него. Тот замер, напрягая свой слух.
И я услышала.
Плачь.
Детский плачь.
– Кто-то плачет… это в той стороне…
Мы направились дальше, следуя звуку детского и, по всей видимости, девичьего плача, разносившегося из глубины кладбище, в той части, где серый туман особенно сгущался над могилами.
Медленно, но уверенно мы двигались к источнику напрягающего звука. Я поймала себя на мысли, что никому в захваченной Муреновой Впадине нельзя доверять.
Ламберт шел впереди, Элиас следовал за ним, дальше я, а за мной шли Кира и Винсент.
Вот туман немного рассеялся, и мы заметили смутный силуэт, что находился у одного из надгробий.
Розовая ткань. Детское платье. Ребенок. Девочка, сидящая на коленях, склонившаяся над землей. Я не видела ее головы или волос. Лишь спину, покрытую розовой тканью.
Ее хрупкие плечики подрагивают от судорожных всхлипов.
Ламберт жестом приказал нам остановиться, а сам сделал осторожный шаг к незнакомке.
– Кто ты? – спросил он.
Она все еще плакала, будто не услышала его. Уже это обстоятельство мне показалось слишком подозрительным.
– Встань, здесь слишком опасно. Если ты сбежала из лагеря, то нужно возвращаться.
Интересно, Блэк, действительно, считает, что она сбежала из лагеря или просто притворяется, проверяя ее?
Его планы сложно угадать.
Вдруг плечики перестали дрожать. Она больше не плакала.
– Идем с нами, – позвал ее настойчиво Ламберт.
А потом… потом я заметила, как нечто дрогнуло у нее под платьем. Наружу показался кончик хвоста-скелета.
И я все поняла.
– Она – Порождение! – вырвалось у меня.
Все случилось слишком быстро.
За одно мгновение Порождение вскочило и повернулось к нам лицом. То была маленькая девочка в розовом платье (вернее, ее тело). Голова – череп лошади с блестящими алыми искрами в глазницах. Из-под платья высовывался длинный демонический хвост-скелет (такой же мы видели у Анку, Предвестника Смерти, когда он напал на Лос-Марис).
Жуткое Порождение-демон. И при этом дитя!
Мы уже сражались с ребенком-демоном-Порождением. Это была Сахара. Схватка с ней оказалась слишком жестокой. У детей Жажда сильнее. Никогда не знаешь, чего от них ждать.
– Это Сигуа! – выкрикнул Винсент. – Атакуем!
Если он говорит, значит, лучше не медлить.
Лошадиная челюсть открылась – вырвалось жуткое конское ржание, будто оно пришло из мира мертвых.
Яркие фотоны света, которые парили у нас над руками, обрушились на Сигуа. Хвост сделал несколько резких движений, словно меч, разрубив все заклятия, что обрушились на нее.
Отстояв наши атаки, Сигуа резко прыгнула в воздух, скрывшись в ночной темноте. За моей спиной раздался хлопок. Оборачиваюсь – она уже стоит за нами!
Элиас обернулся змеем и набросился на Порождение. Один взмах деткой ручонкой – и «далматинец» отлетает в одно из надгробий, – разбивая его в груду камней.
Кира выпустила искрящуюся голубую молнию, которая со свистом преодолела расстояние, отделявшее ее от цели. Широко открыв пасть, монстр проглотил заклятие волшебницы.
– Ох, черта с два! – вырвалось у Винсента.
Согласна, такого мы еще не видели.
Я решила вступить в схватку с Порождением. Для начала я сделала резкий рывок в ее сторону и тут же схватила Сигуа за окостеневшую шею, в следующее мгновение я пригвоздила тело чудовища к земле. Время атаковать. Свободной рукой я набрала энергию жидкого пламени, чтобы расплавить ее череп и спасти нас, но… не тут-то было!
Эти прямые зубы лошадиной пасти кусают меня за запястье! Брызнула кровь, и я ослабила хватку. Это дало возможность Порождению вырваться и отдалиться от меня.
Вдруг воздух рассекло лезвие меча. Ламберт призвал магическое оружие из воздуха и отправил его во врага. В одно мгновение меч прошел насквозь в тело Сигуа.
Порождение согнулось и взревело. Из ее тельца хлынули алые струйки. Тем временем я пыталась справиться с адской болью в запястье, куда меня укусили.
Винсент призвал ледяные ленты и пустил их в неприятеля. Тут же детские ножки примерзли к земле. Сигуа застыла. Винсент бросился бежать к ней, чтобы атаковать. Он готовил мощный электрический разряд в обоих руках.
Он замер перед Порождением, поднял руки вверх, готовый обрушить магию на противника, и вдруг – рывок демонического хвоста. В следующее мгновение обе кисти рук Винсента срываются с положенного им места и отлетают в сторону.
– Проклятье! – выругался гомункул.
Итак, я ранена, Винсент без рук, Элиас ослаб.
Кира и Ламберт решили покончить с нашим врагом, ведь они – единственные, кто сейчас были в состоянии сражаться.
Тем временем Сигуа удалось избавиться от ледяных прутьев, что не позволяли ей двигаться. Лед сначала треснул, а потом раскололся. Порождение вырвалось на свободу и решило атаковать демона.
Зеленые языки пламени обрушились на Ламберта. Блэку оставалось одно – отбиваться от атак противника и защищать себя щитами и барьерами. Между двумя демонами началась ожесточенная схватка.
Пока Сигуа отвлеклась на Ламберта, забыв о своем другом потенциальном враге, Кира (этот самый потенциальный враг!) подошла к ней за спину.
Раз – в руке волшебницы появилось острое искрящееся лезвие. Два – Кира замахнулась новоприобретенным оружием. Три – одним резким движением руки она срубает голову с плеч Сигуа, словно срезала тыкву в огороде.
Алые искры в глазницах монстра погасли. Лошадиный череп упал во влажную землю. По плечам Порождения протекли темные струйки.
Детское тельце, лившись головы, замерло, а потом упало, словно тряпичная кукла.
– Благодарю, – отдышался Ламберт.
– Не за что, – мельком улыбнулась ему Кира.
Винсент вернул себе свои руки, Элиас принял человеческий облик и оправился от удара, а Кира и Ламберт уже спешили ко мне, чтобы остановить кровотечение на моем запястье.
– Вам не кажется, что это было не так просто, как мы рассчитывали? – задалась я вопросом, пока мне оказывали помощь.
– Не могу с этим поспорить, – согласился со мной Элиас.
– Это был ребенок. Порождение-демон, сильный враг, – пояснил Ламберт, – так что мы еще не растеряли хватку. Нет, ребята, дело
не в нас. Просто Муренова Впадина – самое опасное на данный момент место в мире.
* * *
Конюшни.
Стоило нам приблизиться к этому ангару, как я почувствовала зловонный трупный запах.
Конский запах.
– Фу! – выругался Элиас, зажав нос. – Вы тоже чувствуете эту вонь?!
– Должна признать, я не большая поклонница лошадей, и запах их переношу с трудом, но это… – добавила Кира, – это какое-то нечто…
Должна признать, что более омерзительного и поганого запаха я прежде никогда не ощущала.
Да, это зловоние точно побьет все мои рекорды по самым отвратным запахам, которые я когда-либо чувствовала.
Ламберт первым приблизился к воротам ангара и слегка приоткрыл их. На нас обрушилось противное облако этого омерзительного запаха. Стоило мне заглянуть внутрь конюшни, как я поняла, в чем дело.
Впрочем, можно было и так догадаться.
Конюшня оказалась большая. Здесь было, по меньшей мере, тридцать лошадей. И все они… все лошади лежали на земле.
Все они – трупы.
Лошадиные трупы, измазанные густой темной кровью. Некоторые из них, как я заметила, перед смертью совершили непроизвольные акты дефекации и мочеиспускания. Мертвые кони лежали на гнилом паленом сене. Вокруг кружили стаи мух и противно жужжали.
Когда Кира увидела это, то ей пришлось закрыть рот рукой, чтобы подавить в себе рвотный рефлекс. Она тут же отшатнулась в сторону и прижалась к стене здания, борясь с отвращением и рвотными позывами.
– Ты как? – обеспокоенно спросил Винсент.
– Сейчас пройдет, – ответила она, – я должна к этому привыкнуть.
Ох, даже не могу представить, как к такому можно привыкнуть!
Элиас обратился с недоумением к гомункулу:
– Ты же у нас больше всех не терпишь противные запахи, а сейчас вроде не кривишься…
– Просто я стараюсь сейчас как можно чаще задерживать дыхание, – ответил Винсент, – на деле мне также противно до рвоты.
Глубоко дыша, Кира со временем поборола в себе желание избавиться от рвотных масс, которые подступили к горлу.
Мы, жители городские, не привыкли к запаху лошадей. Ладно, мы довольно часто сталкивались с запахом свежей крови и разлагающихся трупов. Но это… с такой комбинацией, которую мы сейчас ощущали своими обонятельными рецепторами, наши городские носы не могли справиться.
– Уже лучше? – обратился Винсент к Кире.
– Да, намного…
– Тогда пошли, – позвал нас за собой Ламберт.
И тут же я услышала странный звук внутри ангара.
– Он там, – вердикт Элиаса.
Порождение ждет.
Я напомнила себе, что это будет Порождение-гомункул, а потому его можно сразить лишь огнем.
Друг за другом мы вошли в конюшни, борясь со зловонным запахом. Мухи кружили над мертвыми окровавленными трупами лошадей. Присмотревшись, я заметила, что все кони будто покусаны…
Склонившись над ближайшим трупом коня, я заметила следы от укусов – длинные ровные отметины от зубов.
Будто… их покусал конь!
Лошадиный укус…
В ангаре оказалось слишком темно. Нам пришлось зажечь маленькие рыжие огоньки. Мухи кружили над нами. Главное – не дышать глубоко. Поверхностное спокойное дыхание – то, что нужно в данной ситуации.
– Вы видите это?
Винсент указал нам вдаль ангара. Посмотрев туда, я заметила, как в темноте раскачивалась конская голова над трупом лошади. Из-за плохого освещения никто из нас не мог в точности разглядеть это зрелище, но, стоило нам подойти ближе, как все встало на свои места.
Нечто высокое, мускулистое и с черной конской головой, с окровавленными прямыми зубами выпрямилось. Глаза этой конской головы горели зелеными язычками. Грива представляла собой острые металлический шипы.
То был мускулистый темнокожий высокий мужчина с головой коня.
– У всех Порождений в этой деревни лошадиные головы? – Винсент вовремя задался этим вопросом.
Монстр разжал свои могучие пальцы, и у него в руках загорелось рыжее густое жидкое пламя.
– Защищайтесь! – команда Ламберта.
Два мощный огненных залпа один за другим обрушились в нашу сторону. Нам пришлось разбежаться, чтобы избежать атаки. Оба заклятье попали в трупы лошадей и подожгли их. Загорелось пламя.
Взревев, Порождение грозно выпрямилось, демонстрируя свою обнаженную грудь, раскрыло окровавленную лошадиную пасть и выпустило из нее поток изумрудного пламени.
– Это Тикбаланг! – проинформировал нас Винсент. – Редкое, но крайне омерзительное Порождение!
Редкое?
Столь редкое, что я впервые вижу такое уродство!
Гневно сжав кулаки, Тикбаланг побежал в нашу сторону. Судя по траектории, он направлялся в сторону Винсента. Ламберт обрушил на врага яркие алые огненные всполохи, но Порождение, размахивая кулаками, окруженными изумрудным пламенем, нейтрализовало заклятие демона.
Не сбавляя темп, Тикбаланг бежал на Винсента, который в ужасе застыл, словно окаменел.
– Винсент! – позвала его Кира.
Но наш гомункул никак не отреагировал, будто прибывал в состоянии шока.
Элиас, обернувшись змеем, набросился на врага, обвив его шею. Одним резким движением Тикбаланг схватил змея и отбросил его в сторону.
Вот уже Винсента и Порождение отделяют считанные метры. Я, решив помочь другу, выставила перед товарищем прочный воздушный щит, который должен хоть как-то помещать Тикбалангу.
Но щит не помог.
Раз – Порождение разбивает барьер огненными кулаком. Два – он наклоняется, выставляя острые стальные шипы на Винсента. Три – Тикбаланг пронзает своими шипами тело гомункула.
Хлынула кровь. Винсент упал на труп одной из лошадей. Лежит и не двигается.
Точно шок…
Вдруг все тело Порождения обхватили наэлектризованные цепи. Это Ламберт! Держа оба конца цепи, демон оттаскивает Тикбаланга от Винсента. И откуда у Блэка столько силы?
Порождение упирается могучими ногами в землю, но его босые ступни скользят по грязи. Ламберт тянет врага к себе, а тот лишь тщетно сопротивляется.
– Кто-нибудь! – позвал нас Ламберт. – Давайте!
Я откликнулась на зов Блэка. Заметив, как Тикбалангу удается рвать на себе цепи, я поспешила.
– Быстрее! – ревет Ламберт из последних сил, удерживая могучее Порождение.
Раз – цепи рвутся, и Тикбаланг выходит на свободу. Два – я пускаю искрящуюся белую стрелу – молнию. Три – жаркое белое пламя охватывает Тикбаланга с ног до головы, обращая все его тело в пепел.
Словно огромный белые факел, Порождение сгорело на наших глазах дотла.
– Винсент!
С отчаянным криком Кира подбежала к другу и схватила его за плечи, пытаясь поднять с земли.
– Давай же! Моргни! Ты чего?
Быстро подскочил Элиас. Он помог Кире поднять гомункула на ноги.
– Почему он никак не реагирует?
Элиас быстро решил эту ситуацию. Потребовалась всего одна пощечина, и Винсент тут же вернулся к нам.
– Эй! – недовольно выразился Винсент. – Ты чего творишь?
– Ты все равно боли не чувствуешь! – махнул рукой Элиас.
Но это помогло!
Не сдерживаясь, Кира бросилась обнимать Винсента. Тот будто снова застыл, не ожидая от нее такой реакции. Поправив очки, гомункул с любопытством уставился на нас с Ламбертом.
– Что произошло?
– Стоило тебе увидеть этого красавца с конской головой, как ты тут же застыл, словно последний идиот, – пояснил василиск.
– У меня был шок? – удивился Винсент.
– Вроде того, – кивнул Блэк.
– Боже мой…
Винсент тоскливо посмотрел на Киру и опустился на корточки.
– Что же это со мной? Почему такое Порождение, как он, выбило меня из сил? Я же никогда ничего не боялся…
– Оно оказало на тебя слишком сильное впечатление… – задумалась Кира.
– Не могу поверить, что я так слаб.
– Нет! – вырвалось у меня. – Даже не смей так говорить! Винсент – ты самый смелый среди нас всех!
– Эй! Не понял! – возмутился Элиас.
– Ну, я имела в виду, что он никогда не боялся смерти… даже, когда умер!
И Кира со мной согласилась. Она помогла Винсенту снова встать, утешая его:
– Верно, Эмили Элизабет права. Не тебе считать себя трусом, Винсент.
– Знаете… – заговорил он, – однажды в детстве я катался на лошади. Так случилось, что я упал. И видел, как эта лошадь несется прямо на меня… я думал, что она меня убьет! Но в итоге я каким-то образом уклонился от ее копыт на земле и избежал травм.
Этого никто из нас не знал. Винсент вообще никогда не говорил о своем детстве и своих родителях. Можно сказать, мы вообще о нем ничего не знали.
Кто он такой?
– Наверное, когда Тикбаланг побежал к тебе, то эти воспоминания нахлынули на тебя и ввели в шоковое состояние, – предположила Кира.
С этим было трудно поспорить.
– Как бы то ни было, сейчас мы уже ликвидировали это Порождение, – сказал Ламберт, – дальше нас ждет самое трудное…
Стоило мне только подумать о здешнем жителе пшеничных полей, как все во мне сжалось.
* * *
Пшеничные поля.
Должна признаться, что прежде я никогда не видела пшеничные поля в ночи. И тем более никогда не гуляла по ним. Словом, вся эта ситуация меня пугала до дрожи.
Мы оказались на просторной территории. Муренова Впадина осталась у нас за спинами. Мы пришли на Восток.
Загорелись маленькие светлые огоньки. Ими мы освещали себе путь. Все огоньки мы бросили в воздух, чтобы они летали над полем в разные стороны, рассеивая ночной мрак.
Никого во всей округе не было видно. Пустое пшеничное поле. Высокие колоски оказались нам по пояс. Мы раздвигали заросли в две стороны, продвигаясь вперед.
Только сейчас я обратила внимание на то, что вся деревня и все ее составляющие (кладбище и поле) находились в глубоком овраге. Поле заканчивалось каменной стеной. Отсюда и было название Муреновой Впадины.
Тихо.
Слишком тихо, темно и холодно.
Почему здесь росла пшеница во время зимы? Знаете, боюсь, это один из тех вопросов, на которые я и сама не могу найти ответы. Колоски покрывал иней.
– Что мы будем делать, Ламберт? – обратилась к нему Кира. – Мы никогда прежде не сражались с Порождением-духом.
Он не нашел ответ.
– Это все равно что сражаться с Аль де Маром, – добавил Элиас, – ты как-нибудь себе это представлял?
Все ждали каких-то решений от Блэка. Поставив себя на его места, я старалась войти в его состояние.
Я поняла, что у меня совершенно нет никаких идей о том, как противостоять духу.
Если бы мне пришлось сражаться с Аль де Маром (он ведь дух), то что бы я сделала? Полагаю, логично использовать против духа ту стихию, из которой он создал себя.
Если это будет огненный дух, то против него подойдет вода и лед. Если этот дух состоит из воздушных порывов ветра, то их можно как-то заморозить? Или нет…
Ах, все эти мысли только сильнее напрягали меня. Пока мы не столкнулись с нашим противником, а я уже начинаю паниковать. Так скажите, когда начать паниковать можно?
– Главное, друзья, постарайтесь не дать ему себя ранить, – произнес наконец Ламберт, – мы не знаем, чем это может закончиться.
Вот тут он прав. Мало кому известны воздействия духа на нас. А вот духа-Порождения тем более!
– Постойте, – Кира замера, – вы это заметили?
– Что именно? – не понял Элиас.
– Пшеница… она как-то движется… резко и против ветра…
Приглядевшись, мы решили постараться увидеть то, что увидела наша подруга.
– Тебе это точно не показалось? – неуверенно спросил Винсент.
– Ты мне не веришь?!
– Верю, конечно…
И я это заметила.
Вправо, влево, вправо, влево – кто-то рубил пшеницу, косил ее… и это нечто приближалось к нам.
– Вот оно! – Ламберт занял боевую позицию. – Приготовьтесь!
Вправо-влево… Вправо-влево…
Оно ближе… еще ближе… и еще ближе…
– Что нам делать? – с дрожью в голосе спросил Элиас.
Но Блэк молчал.
Никто из нас не знал, как действовать.
Вдруг загорелось черное пламя. Пшеница была спалена в радиусе семи метров от очага возникновения огня. Мощный черный столб поднялся вверх. В какой-то момент языки темного пламени рассеялись, и он вышел к нам.
Он парил, а не шел. Все его тело – черный длинный рваный плащ. Темное жуткое существо. Голову покрывает капюшон. Две его могучие оголенные руки напоминали сплетения сосудов и нервов, которые уверенно пульсировали. Острые когти. В руках он сжимал два могучих острых черных серпа.
Эль-Тор приближался к нам.
Дух-Порождение был очень голоден.
Его одолевала Жажда.
Мы сделали это дружно и одновременно, будто угадали мысли друг друга. Яркая череда бесконечных белых снопов светлых сгустков обрушилась градом на темного духа.
Эль-Тор размахивал серпами, разрезая наши заклятие. Он все равно приближался к нам, выжигая за своей спиной поле. Расстояние между нами и нашим противником неумолимо сокращалось.
Светлые залпы не помогали.
Ламберт выпустил череду ослепительных белых молний. Я обрушила потоки белого жгучего пламени.
Мы сразу поняли, что против духа, состоящего из темной материи, годится лишь свет.
Длинные лоскуты его черного плаща дико развеивались. Своими жуткими руками он уверенно размахивал, отбиваясь от наших чар заколдованными темными искрящимися серпами.
Никогда прежде я не сталкивалась с таким ужасающим противником, в котором чувствовались мощь, уверенность, решимость, непоколебимость и желание убивать.
Голодный дух приближался к нам. Мы не переставали его атаковать самыми разными светлыми заклятиями, но все оказывалось тщетным перед его реакцией и стойким сопротивлением.
А потом случилось нечто жуткое. Это произошло так быстро, как только могло произойти.
Длинные лоскуты рваного плаща Эль-Тора моментально вытянулись и направились в наши стороны. К каждому из нас! Нам с Ламбертом удалось отбиться от ткани, а вот остальным нашим товарищам повезло меньше.
Киру, Винсента и Элиаса лоскуты плаща схватили за шеи и подняли в воздух, начиная постепенно душить.
Мы с Блэком остались вдвоем на пару против зверского духа.
– Нужно им помочь, – решительно заявила я.
Блэк так ужаснулся тем, что произошло, что промедлил.
– Я его отвлеку, а ты выручай наших!
С этими словами я моментально обратилась в стаю бабочек. Мигом преодолев расстояние, отделявшее меня от зловредного духа, я приняла свой истинный облик.
Вернув человеческое обличие, я незамедлительно начала атаку жгучими порывами светлого пламени. Порождение оказалось не готово к такому повороту, а потому ему оставалось только уходить в сторону от моих атак.
Тем временем Ламберт разрезал все лоскуты плаща, которые держали наших друзей на весу, спасая их от хватки Эль-Тора.
Когда все были спасены, я перешла к более решительным действиям.
Я выпустила пару молний. От одной из них Порождению удалось уклониться, а вторая ранила его в левую руку. Эль-Тор взревел.
Я увидела. Как это темное сплетение сосудов, сжимающее серп, упало в траву и рассыпалось в черный песок. К счастью, другая рука у духа не отросла.
Но произошло нечто более ужасное.
Эль-Тор замер передо мной, и даже мне пришлось остановиться. Единственной правой рукой дух снял с себя капюшон.
Я увидела это белое бледное безликое лицо с большими глазами-пустотами. Лик Эль-Тора так сильно меня напугал, то я даже растерялась. Дух замахнулся на меня серпом, а я только пятилась назад, не понимая, что мне дальше делать.
– Эмили! – рев Ламберта.
Серп опускается на меня… Я зажмуриваюсь…
А потом… раздается дикий вой Эль-Тора.
Открыв глаза, я понимаю, что дух лишился своей второй руки. Жуткое создание металось из стороны в стороны. Его белое лицо неестественно дергалось, а глаза-пустоты искрились черными пламенем.
Взяв себя в руки, я поразила врага ослепительной молнией. Посыпались искры. Всего Порождения охватило удушающее золотистое пламя. Дух ревел, дергался и стонал.
– Эмили, отойди! – услышала я голос Киры.
Собравшись с мыслями, я заставила себя рывком вернуться к своим друзьям, отдалившись от Эль-Тора на безопасное расстояние.
Все вместе мы смотрели на нашего противника, которого так боялись еще несколько минут назад. Сейчас духа-Порождения охватывало пурпурное пламя, а само оно начало разлетаться в пепел.
Мгновение… прогремел хлопок.
Ударная волна слегка покачнула нас, но с ног не сбила. Проревело черное пламя, выжигая кольцо пшеницы.
И все затихло.
Эль-Тор исчез навсегда. Отныне Голодный дух не побеспокоит это место,
– Эмили, ты как? – Ламберт обнял меня.
Я уже и забыла, как приятно обнимать его, чувствовать тепло его тела рядом с собой.
– Да, порядок, я в норме, – ответила я урывками.
– Мы это сделали! – радостно провозгласил Элиас.
– Мы? – недоуменно спросил Винсент. – Я лично видел, как Эмили Элизабет сразила мгновением раньше сильнейшее Порождение всех времен.
– Ох, ладно-ладно… не нуди! Да, это сделала наша Эмили.
Друзья поздравили меня с победой над сильным противником. Сама же я до сих пор не могла осмыслить всю важность произошедшего события.
Я! Именно я, а не кто-нибудь только что победила Порождение-духа.
До этого дня такого еще никто не проделывал!
– Что у нас осталось, Ламберт? – поинтересовалась у него Кира.
Блэк посмотрел в сторону темных домиков и ответил:
– Теперь идем в деревню.
Глава 9. Полная зачистка
Деревня.
Маленькие деревянные разрушенные домишки. Муренова Впадина в руинах. Разбитый колодец, сломанный фонтан на площади, грязь под ногами и запах чего-то тухлого, мертвого, гнилого.
– Тарлатан сказал, что деревню захватили Пишачи, – вспомнил Ламберт, – Винсент, какие у них особенности.
– Если верить моей классификации, – важно начал Винсент, поправив очки, – то Пишачи чаще всего получаются из людей. Особенности таковы. Две пары рук с каждой стороны. Могут становиться невидимыми на неопределенное количество времени. Голод умеренный. Они не забыли о своих магических свойствах. Магию могут пускать каждой из четырех рук. Кроме того, Пишачи обладают сильной свирепостью и относительной глупостью. Они лишены тактики. Обычно действуют неслаженно. Словом, каждый сам по себе. А еще…
– Ох, хватит! – перебил его Элиас. – Они невидимы и у них четыре руки. Этого нам вполне достаточно. Спасибо, Винсент.
Гомункул недовольно фыркнул, сложа руки на груди.
– И где же они? – оглядывалась Кира по сторонам.
Наконец мы вышли на небольшую площадь, где располагались деревянные навесы.
– Видимо, прежде у них здесь был рынок, – догадался Ламберт.
Вокруг стояли какие-то плетеные корзины, повсюду разбросаны гнилые фрукты и овощи. Рядом с навесами возвышались башенки из деревянных коробок.
– И как с ними сражаться, если они невидимы? – задался вопросом Элиас.
– Если ты такой умник, то сам должен ответить на этот вопрос! – обиженно произнес Винсент.
– Да будет вам, мальчики! – бросила Кира.
Я же тоже пока не могла разобраться с этой задачей. Как можно бороться с тем, что не видишь?
– Лично я пока не чувствую, что они здесь, – произнес Ламберт, – а ты, Элиас?
– Тоже, – кивнул василиск.
А вот я почувствовала…
Может, мои ощущения более острые, чем у демонов или василисков? Точно не скажу, но я ощутила присутствие здесь чего-то постороннего, голодного… нечто, что хочет убивать.
Это желание движет ими… всеми!
– Они здесь! – вырвалось у меня.
Мы все сгустились в одну кучку.
– Держитесь ближе друг к другу, – скомандовал Ламберт.
Раз – несколько корзинок разлетелось в разные стороны. Два – кто-то подбросил в воздух деревянную коробку. Три – на земле появились следы.
Пишачи.
– Что же нам делать? – задался вопросом Элиас.
Я заметила, как следы быстро приблизились к Кире. Машинально я выпустила сгусток пламени и попала!
Яркое пламя моментально охватило невидимое существо, которое перестало скрывать свою сущность. Пишачи – обнаженный человек, из каждого плеча которого росло сразу две руки. Порождение размахивало четырьмя руками, вопило от страшной агонии и рассыпалось в пепел.
– Спасибо, Эмили, – улыбнулась мне Кира.
Но сейчас было не время для обмена любезностями. Нас окружили!
– Проклятье! Их слишком много! – выругался Элиас.
И тогда к Ламберту пришла замечательная идея.
Он расставил руки в сторону, и из кончиков его пальцев полились струи густого дыма. Пара стало так много, что густое серое облако заволокло собой всю площадь.
И теперь все невидимые существа приобрели в этом дыму свои очертания. Я насчитала порядком десяти штук.
– Ого! – удивился Винсент. – Это другое дело!
– Теперь можете смело атаковать, – усмехнулся Блэк, – вперед!
Дым решал все наши проблемы, касающиеся невидимости наших врагов. Отныне их численность стала для нас приоритетной проблемой. Думаю, с этим мы как-нибудь разберемся.
Винсент оказался прав насчет всех особенностей этих Порождений. Пишачи не забыли о своих магических талантах. Это я ясно поняла только сейчас, когда увидела, как они колдуют всеми четырьмя руками!
Из-за этой особенности на нас обрушился целый град самых разнообразных заклинаний. Ведь каждая рука производила на свет свое уникальное заклинание!
Одна – пламя, вторая – лед, третья – молнию, четвертая – щит.
Мы сражались так, как еще никогда не сражались до этого. Можно сказать, что нам противостояло не десять, а двадцать противников, учитывая количество конечностей!
Вот уж точно верно говорят… дело не в количестве тел, а в количестве рук!
Но даже с таким числом конечностей у этих существ оставалось слабое место, о котором Винсент также упомянул. Неорганизованность.
Каждый Пишачи действовал сам по себе! В них не было слаженности. Уверенна, если бы у этих Порождений в их атаках был хоть какой-то намек на тактику, шансы победить нас у них возросли бы гораздо сильнее.
Именно этой неслаженностью и неорганизованностью мы и воспользовались, чтобы победить их. Пишачи – Порождения одного вида. Но каждый из них хотел утолить свой собственный Голод.
Жажда, которая объединяла их, послужила также причиной их разлада.
Элиас, обернувшись змеем, прыгал от одного противника к другому, вонзая свои острые клыки в шеи и пуская в кровь смертоносный яд василиска. Он действовал настолько эффективно, что Пишачи не успевали ничего предпринять. При этом наши противники оставались невидимыми до тех пор, пока не были ранены, а поэтому действия Элиаса выглядели, как прыжки змея по воздуху!
Винсент размахивал двумя огненными хлыстами. Это позволяло ему решать сразу две задачи. Один хлыст для атаки, а второй для защиты. Огонь прекрасно справлялся с ролью барьера для заклятий, которые Пишачи бросали в него. Благодаря Винсенту добрая часть наших противников ревела от жуткой агонии.
Кира создала для себя два ледяных кинжала. Ловко управляясь со своим оружием, она быстро перемещалась с места на место, избегая вражеских атак. Уклоняясь от заклятий Порождений, Кира все-таки настигала свою цель. Несколько ударов кинжалом, и Пишачи лишалось первым делом своих четырех рук, а потом одной-единственной головы.
Черные молнии, искрящиеся зелеными искрами, сыпались во все стороны от Ламберта. Демон был в своем репертуаре, демонстрируя свою огромную силу и могущество. Блэк не позволял ни одному своему противнику приблизиться на достаточно близкое расстояние к себе. Заклятие Ламберта настигало цель еще до того, как потенциальный противник успевал его заметить. Быстро, слаженно и эффектно. Ламберт избавлялся от одного Порождения за другим.
Обладая особыми навыками полукровки, я предпочла не использовать их в данном бою. Они просто ни к чему. Обходясь стандартным набором заклинаний, я отлично справлялась с этими Пишачи, защищая себя воздушными барьерами и сражая их ослепительными фотонами света. Порождения, которых я разила своими чарами, первым делом теряли зрение, а потом покрывались такими жуткими ожогами, от которых теряли слишком много жидкости и крови. Высыхая от сильного и скорого обезвоживания, они проявляли свои истинные обличия, ныли и уже мертвыми падали на землю.
Таким темпами наша команда справилась с атакой невидимых Пишачи примерно за десять минут. Вполне неплохой результат для «Сна Феникса».
Интересно, как быстро с такой атакой справились бы наши друзья, Серебряные Охотники? Мне было бы интересно посмотреть на это.
– Последний, – василиск обернулся человеком.
– Это все? – огляделся Винсент.
– Похоже, мы очистили деревню, – кивнул Ламберт, – но дело Муреновой Впадины еще не закончено.
Остался главный виновник захвата деревни. Генерал армии Кристеллера, который привел сюда войско Порождений.
Безумный ученый – василиск.
* * *
Винный погреб.
Лестница уходила глубоко во тьму. Я не видела никакого источника света внизу. Нам пришлось зажечь огоньки, чтобы осветить себе путь.
Стоило рыжему пламени осветить деревянные ступеньки и каменные стены, как вдруг мы ужаснулись, увидев нечто уродливое и мерзкое.
Змеи.
Это были шкуры змей, висящие на стене по левую сторону от нас. Прибитые ржавыми гвоздями, шкуры оказались разрезаны.
– Что это? – ужаснулась Кира.
Элиас пристально пригляделся к этим длинным шкурам. Я заметила, как выражение его лица изменилось, продемонстрировав неподдельных ужас.
– Ох, черт…
– Что ты понял? – спросил Ламберт.
Элиас побледнел. Его пальцы задрожали.
– Это не просто змеи, – сглотнул он.
Если это не змеи, то…
– Василиски.
Мне сразу стало дурно. Дрожь прошлась по спине, а затылке загудело.
– Ты хочешь сказать… – рассуждал Винсент.
– Что это шкуры василисков, которые приняли змеиное обличие, – закончил за него Элиас, – их убили в образе змеев и стянули с них кожу.
Одна эта мысль наводила ужас.
– Зачем ему это понадобилось? – не понимала Кира.
– Видимо, он настоящий безумец, – добавил Винсент.
Тогда Элиас пригляделся к этим шкурам и потрогал за головы.
– Что ты хочешь выяснить? – поинтересовался Ламберт.
– Ядовитые железы, – прояснил Элиас, – они вырезаны.
Мы переглянулись.
– Значит, он вырезал железы из василисков, чтобы выкачивать из них яд? – догадалась я.
– Яд василисков смертельно опасен, – кивнул Элиас, – убивает моментально. У нас самый смертельный яд из всех змей.
Мы шли вниз по ступенькам, а вдоль стен тянулись лоскутки кожи змей-василисков.
– Скольких же василисков он убил… – задумалась Кира о количестве.
– У него очень много яда, – размышлял Ламберт, – мы не знаем, зачем он ему понадобился, но, думаю, что следует быть осторожными, ведь мы не знаем, с кем имеем дело.
С безумцем.
А с такими нужно быть предельно осторожными.
Никогда нельзя знать наверняка, что такой, как он, тот, кто выкачивает яд василисков, может выкинуть.
Лестница показалась мне слишком длинной. В какой-то момент деревянные ступеньки сменились ступеньками из земли и грязи. Идти по таким было до жути трудно – как бы не поскользнуться и не провалиться в тот мрак, что ждал нас впереди.
Приходило держаться за стены. Пальцы касались кожи змей…
– Все готово, господин Протей, – послышался голос в глубине.
– Отлично, – прошипело в ответ.
Мы почти пришли.
Ламберт приложил указательный палец к губам, призывая нас к тишине. Это касалось не только слов, но и шагов. Грязь слишком громко хлюпала под ногами.
Наконец в конце лестницы показался желтый свет. Мы почти закончили спуск. Там, в следующей комнате, в погребе, нас ждут враги. Все мысленно приготовились к очередной схватке.
На этот раз последней на сегодня.
Ликвидируем генерала, и Муренова Впадина будет спасена.
Ламберт вышел вперед и приблизился к боковой стене, чтобы незаметно изучить следующую комнату. Я встала рядом с ним и тоже имела возможность разглядеть убранства безумного ученого.
По обеим сторонам небольшой комнаты стояли здоровенные бочки. К стенам крепились зажженные факелы. В дальней части комнаты располагался стол, заваленный какими-то склянками и банками. У стола возвышалось существо в белом халате. Ноги покрыты серой чешуей. Остального я не видела. Рядом с ним громоздилось ужасающее существо. Имея человеческий силуэт мускулистого мужчины, это было скопление змей… Настоящий клубок самых разных змей, которые дико извивались и шипели!
– Я приготовил самый страшный яд… – шипело существо в белом халате, – когда его доставят в Лос-Марис темному владыке, он щедро вознаградит меня.
– Когда мы сможем начинать погрузку? – спросил клубок змей.
– Уже сегодня… уже… сейчас!
И вдруг существо, состоящее из змей, поворачивается к нам. Слуга ученого изумленного смотрит на нас глазами – искрами, что пульсировали в голове одной из кобр.
– Чужаки, господин Протей!
Ученый-василиск поворачивается к нам, и мы видим его ужасающую сущность. Человек, покрытый змеиной серой кожей. У него змеиное лицо и даже две пары желтых глаз на висках. Открыв пасть, Протей показал нам тонкий раздвоенный язычок, и громко прошипел:
– Убить их!
Смысла прятаться дальше не осталось. Нас заметили. Остается только биться.
Покинув свое укрытие на лестнице, мы все вышли на свет.
– Ах, еще один василиск! – воскликнул Протей. – Он мне нужен!
Гигант-куча змей направился к нам. Существо взмахнуло своим змеиным кулаком-клубком и бросилось в нашу сторону.
Ламберт поспешил выпустить столб черного едкого пламени. Ужасное создание рассыпалось в стаю обожженных змей.
– Бейте их! – скомандовал Блэк.
Мы принялись бросать самые разные заклинания в кучу змей, что теперь ползала у нас под ногами. Как же я боюсь их! Пришлось бороться с отвращением и пускать жирные столбы пламени, чтобы как можно скорее с ними расправиться.
– Не все так просто! – рявкнул Протей.
Он схватил со стола нож и пробил им бочку, что стояла с левой стороны от него. Из дыры в бочке тут же хлынул поток змей, который сформировался в нового зловредного змеиного гиганта.
– Уничтожить! – приказ ученого.
Протей продырявил еще одну бочку – в тесной комнате появилось второе змеиное существо.
– Нельзя дать ему призвать новых служителей, – скомандовал Ламберт.
Элиас решил заняться Протеем. Приняв змеиный облик, он набросился на ученого. Сам же злодей тоже поспешил обернуться толстым серым питоном. Двое василисков начали сражаться, ударяясь от две боковые стены тесного погреба.
Пока Элиас отвлекал Протея, нам предстояла битва с двумя горами змей, которые готовы наброситься на нас.
Кира выпустила мощный поток ледяного воздуха, который обратил один клубок змей в ледяную статую. Змеи с диким шипением громоздились одна на другую, спасаясь от ледяной магии, но убежать все равно не могли. Кире удалось расправиться с одним чудовищем.
Второе набросилось на Винсента. Нашему гомункулу сегодня здорово достается… змеи целиком окутали его, захватив в свой клубок! Мы с Ламбертом не понимали, что нам стоит делать, чтобы не покалечить Винсента.
С жаром в руках Винсент отбивался от атак змей, которые не переставали его кусать и ранить по всему телу.
Тогда Ламберт накалил свои пальцы огнем и бросился выручать товарища, хватая змей целыми кучами и отбрасывая от него в стороны. Мне же приходилось расправляться с теми змеями, которых Блэк отбрасывал.
Мне на помощь поспешила Кира. Вместе мы дружно управлялись со своими змеями, от которых Блэк постепенно избавлял Винсента. Не могу припомнить на своем профессиональном поприще подобного сражения. Лично для меня оно оказалось довольно странным.
В какой-то момент Ламберту удалось вытащить Винсента из клубка змей. Второе чудовище – еще один слуга Протея – был повержен.
Остался сам генерал.
– Как там Элиас? – обратился Ламберт к нам с Кирой.
Мы все перевели взгляды на дикую схватку двух василисков. В один миг двое змеев столкнулись друг с другом и тут же разлетелись в разные стороны. Ослабнув, Протей вернул себе человеческий облик… ну, как человеческий, змееподобный.
Когда же наш Элиас обернулся человеком, то выглядел он измотанным и ослабленным.
Сделав рывок к своему рабочему столу, Протей схватил колбу с черным ядом и повернулся к нам.
– Не стоит вам вставать у меня на пути, – прошипел он, – этот яд – самый опасный яд в мире! Одна его капля может парализовать любого из вас и вызвать отечно-некротические необратимые изменения. И никакого антидота не существует! Стоит мне бросить эту колбу, и вам конец!..
Я понимала, что мы не можем допустить, чтобы такое оружие оказалось в руках у Кристеллера. Конечно, это не Огниво Хаоса, и даже не Монстр, но все же… Хватит позволять нашему врагу завладевать преимуществами.
У меня в голове родилась прекрасная идея. И вот я уже сжимала за своей спиной тонкое острое короткое лезвие. Метаю я метко, поэтому так уверена в себе.
Протей поднял колбу с ядом у себя над головой и замер, дико вытаращив свои четыре глаза на висках на нас.
– Так что лучше уйдите. Не вам вставать на пути у Отца Катаклизма…
Напоминание мне о заклятом враге заставило меня действовать.
Раз – я метаю лезвие. Два – колба разбивается. Три – самый опасный яд во всем мире брызгами летит прямо на своего создателя.
Протей издает протяжный визг. Он мечется из стороны в сторону, а всю его чешуйчатую кожу покрывают черные волдыри. Он начинает гнить прямо у нас на глазах.
Покрывшись страшнейшими язвами и некротическими пятнами омертвевшей кожи, Протей наконец падает на землю. Его парализует на какое-то мгновение, а потом его собственные глаза расплавляются в глазницах.
И безумный ученый замирает навечно.
Какое-то мгновение мои друзья пытаются собраться с мыслями, чтобы осмыслить суть произошедшего только что на их глазах. Никто не ожидал от меня такой реакции.
Поэтому я первая поспешила на помощь Элиасу, чтобы помочь ему встать.
– Ты как?
– Он здорово меня потрепал… но ты его еще лучше!
Элиас не сводил взгляда с уродливого тела своего поверженного противника.
Отныне и впредь это чудовище не побеспокоит жителей Впадины.
* * *
Мы вернулись в лагерь.
Увидев нас, Тарлатан и его семья подскочили, прервав свою трапезу. Они все выжидающе смотрели на нас. Повисла напряженная тишина.
– Что там? – первым спросил Сизаль.
Мы легко улыбнулись им.
– Больше Порождения вас не побеспокоят, – ответил прямо Ламберт, – вы можете возвращаться домой.
Это надо было видеть!
Вся деревня заразилась восторженными криками и бурными аплодисментами. Каждый жители Муреновой Впадины встал и хлопал. Все они хотели подойти к нам и лично отблагодарить за спасение.
– Троекратное «ура» агентству «Сон Феникса»! – скомандовал Тарлатан.
Прозвучало дружное и громкое тройное «ура».
– Благодаря ним мы можем вернуться домой, на родину! Вернуться к нормальное жизни, забыв о голоде и холоде!
Конечно, этим людям понадобится время, чтобы привести дела в порядок. Но начало уже положено. Порождения больше не будут тревожить их. Жуткая угроза миновала раз и навсегда.
Эти люди свободны от гнета Отца Катаклизма и его прихвостней.
– Как мы можем вас отблагодарить? – обратилась к нам Ишемия.
– Это наша работа, – ответил Ламберт, – за это дело мы не потребуем оплаты…
Я толкнула его в бок и перебила:
– Когда все закончится, и Лос-Марис будет спасен, вы можете приезжать к нам. Улица Мандрагор, дом семь.
– Мы обязательно приедем! – ответила Клебсиелла. – Я всегда мечтала побывать в столице.
– Удачи вам в битве с Темным Алхимиком, – пожелал нам Сизаль, – вы делаете большое и очень важное дело. Ваша помощь нашей деревне неоценима.
Блэк похлопал юношу по плечу.
– Я уверен, что ты станешь смелым воином, когда вырастешь. Впрочем, ты уже очень храбрый.
Пришло время прощаться с этими людьми. Жители постепенно собирали свои вещи, чтобы перенести все в деревню.
Мы вернулись в «Химеру». Вновь разместившись в фургончике, мы приготовились к продолжению нашего опасного путешествия.
Зашумел мотор. Элиас взял карту, чтобы внимательно ее изучить. И мы отправились дальше, покидая это место и этот темный лес.
Что мы сегодня сделали?
Мы провернули самое масштабное, грандиозное и опасное дело за все существование агентства «Сон Феникса». За него мы не получим денежного вознаграждения. Но мы получили большее – осознание нужности и важности нашего дела. Сегодня мы помогли этим людям вернуть их дом и прежнюю спокойную жизнь. Это самое важное.
Если меня спросят: «Эмили Элизабет! Какое дело в твоей практике было самым пугающим, невероятным и опасным?». Я без всяких сомнений отвечу: «Это дело Муреновой Впадины».
Глава 10. Ужас Тени
– Это случилось за год до того, как я попал к тебе в агентство, Ламберт, – начал Винсент, – в то время я еще совсем не знал настоящей жизни. Взрослой жизни, которой жили все люди.
Мы сидели у горячего огня.
– Я был кумиром семьи. Меня любили все. Я всегда был окружен заботой и лаской. У меня всегда было все, что я просил, все, что я хотел. Меня баловали, и я не задумывался никогда о том, как мне придется жить, если я стану взрослым, если придется все делать самому.
Поленья приятно трещали в языках рыжего пламени.
– При каждом моем чихе вся семья сбегалась ко мне и вызывала семейного доктора. Поначалу я не любил читать. Любовь к чтению появилась не просто так. Поначалу это была манипуляция. Родители хотели, чтобы я много читал. Они говорили мне, что, если я прочту что-то, то получу нечто взамен, что мне очень хочется получить. Подарки.
Сидеть на спальных мешках было очень удобно.
– И я читал. Читал, чтобы получать подарки. Сначала это давалось мне в тягость. Я получал выгоду из этих мучений. Дело в том, что тогда я читал то, что мне совершенно не нравилось. Дурацкие книги о приключениях, любви и сражениях. Они меня бесили! Родители считали, что из них можно подчерпнуть что-то важное и ценное, что-то перенять от героев… но я не перенимал. Я всегда оставался собой. Я был послушным, и у меня было все, что я хотел. Такая у меня тактика.
Янтарные Пустоши расстилались на долгие мили, что я не видела леса у горизонта.
– Но однажды я наткнулся на научную литературу. И она меня захватила! Я жаждал узнать то, как устроен этот мир. Все в мельчайших подробностях. Я начал задавать вопросы. Много вопросов, на которые взрослые не знали ответов. И они давали мне книги о науке, алхимии и познаниях о структуре мироздания. В какой-то момент подарками за прочитанные книги стали сами книги. Родители были в восторге от меня. Они полюбили меня с новой силой… эта новая любовь отличалась от прошлой одним новым пунктиком. Гордостью. Теперь они гордились мной по-настоящему.
Земля в Янтарных Пустошах почти выжжена. Это просто сухие рыжеватые кусочки плоского камня.
– Но еще я любил кинофильмы. Научные фильмы. Меня потрясала мысль о том, что научную книгу можно показать на экране. Эта идея сильно меня возбуждала. В один из моих дней рождений мы пошли в кино на такой научный фильм. Родители, конечно, настаивали на художественном фильме про любовь и историю… но это был мой день. Мой и только мой! Впрочем, все дни в этой семье были моими. Втроем мы отправились на сеанс, которого я так долго ждал.
Овощное рагу, которое нам приготовила Кира, оказалось очень вкусным. Поела я с наслаждением.
– Фильм закончился. Уже в ночи мы пошли домой. Кинотеатр был недалеко от дома, а потому мы решили прогуляться пешком.
Винсент прервал свой рассказ и уставился на пламя, которое нагло зашипело.
– Появилось Домну. Это жуткое Порождение. Женщина с двумя демоническими рогами, растущими из лба. Она обладает быстрой скоростью, молниеносной реакцией и жгучей Жаждой. Домну не утратило своего магического дара и не забыло о нем. Напротив, дар усилился. Иногда так бывает у Порождений. Домну напало на нас. Оно хотело утолить свой Голод.
Винсент снова замер. Сглотнув, он не отвел взгляд от огня.
– Я видел, как их убили. Я видел, как Домну испепелило моего отца дотла. Прохожие бежали прочь. Они не хотели помогать. Именно не хотели, а не «не могли»! Они даже не вызвали Серебряных Охотников. Никто ничего не сделал. Мать встала на мою защиту. Она прикрыла меня собой. Но Домну перерезало ей горло своим рогом… Моя мать умерла у меня на руках, а ее кровь брызгала мне в лицо. И я не мог ей помочь. Я ничего не мог сделать.
Это мы услышали от Винсента впервые.
– Так я потерял своих родителей. И с той ночи я готов каждый день мстить за них. Утолив Жажду, Домну сбежало. Я уверен, что это Порождение еще живет и дышит. Я каждый день изучал «Фантом», чтобы узнать о том, убили ли Серебряные Охотники Домну или нет. Я вступил в наше агентство, чтобы найти это Порождение самому и отомстить за родителей. Я ушел из дома, бросил все, что у меня было, все, что мне давали. Без моих родителей все эти подарки не имели никакого смысла.
Мы ни разу не перебили его за весь его рассказ.
– В ту ночь мне пришлось повзрослеть. Я сделал с собой то, от чего бежал всю жизнь. Повзрослел. И приобрел смысл жизни – месть. Когда Домну умрет у меня на глазах, я пойму, что могу спокойно умереть. Мои родители будут отомщены.
И я бьюсь с этой целью. Я мщу за смерть своих родителей.
История Винсента закончилась. Мы впервые узнали о его жизни, о том, каким он был когда-то. Мы впервые услышали правду о смерти его родителей. Я никогда не задумывалась прежде о том, что за плечами Винсента может быть такая трагическая история.
– Мне было пять лет, – начала Кира, – я была… маленькой пятилетней девочкой с двумя хвостиками и розовыми бантиками, когда это случилось. Все произошло у меня на глазах.
Мы молча слушали новую историю.
– Мы с мамой гуляли в парке. Тогда был солнечный летний день. Был ли это какой-то праздник? Точно не скажу… Помню лишь сахарную вату, мороженое, молочные коктейли, мыльные пузыри, веселую музыку, танцы и фейерверки. Что это был за парк? Тоже не помню… там много фонтанов. В любом парке Лос-Мариса много фонтанов. Дети веселились, играли в «догонялки», прыгали через скакалку… у меня было счастливое детство. Самое счастливое… до того дня.
Мое воображение торопилось вперед рассказа и рисовало жуткие сцены, о которых сейчас должна была пойти речь.
– Отец был на работе. Мы с мамой гуляли. В какой-то момент я услышала детские вопли. Началась суматоха. Паника. Люди быстро убегали прочь из парка. Они кричали, сбивали друг друга, топтали друг друга… я видела, как эти мороженщики топтали детей… Все они спасали свои жизни.
Сердце во мне сжалось, когда представила себе эту жуткую сцену.
– Толпа. Это всегда страшно. Я знаю, что такое толпа. Я видела, как хлынула кровь. Одного ребенка, мальчика, разорвало
на куски у меня на глазах. Алая жидкость фонтаном всплеснула в воздухе. Мать упала на колени перед месивом, которое осталось от ее сына. Эту женщину убили сразу же.
Сколько бы я ни пыталась это себе представить, мне все равно не понять чувства той матери, потерявшей сына. Пока не появятся свои дети – не поймешь.
– Мы с мамой побежали. Она взяла меня на руки и побежала к выходу из парка, в безопасное место. Мы удалялись от эпицентра нападения Порождений. Их там было много. Целый отряд, который пришел в людное место, чтобы утолить Жажду. Я обнимала ее за шею и просила лишь об одном… я кричала: «Не дай им убить меня, мамочка! Я хочу жить, мамочка! Прошу, не дай им убить меня!». Меня не убили…
Желание Киры исполнилось, пускай и с такой жертвой, о которой она не думала.
– Мы уже приближались к выходу из парка, как перед нами появилось оно. Чудовище Забвения. Так называют то Порождение. Оно выглядит, как обычный человек, но его лицо может раскрываться, слово цветок. Лицо поделено на четыре части, словно лепестки. Мать отпустила меня и приказала бежать. Я лишь отошла за ее спину, но не убежала. Я все видела.
Я поймала себя на мысли, что это были последние минуты жизни, когда Инэс помнила свою дочь и всю свою жизнь.
– Я сама видела, как лицо Чудовища раскрылось. Показалась красная внутренняя сторона и сотни острых акульих зубов. Моя мать вступила с ним в схватку, но проиграла. Чудовище схватило ее за шею и поднесло к себе. В следующий миг вся голова моей матери оказалась внутри того цветка – раскрытого лица Чудовища. Ее лицо измазала вязкая прозрачная слизь. Потом Чудовище отпустило мою мать и поставило на ноги. С тех пор она лишилась памяти и здравомыслия. Сделав это, Чудовище приготовилось убить ее.
Что же произошло дальше? Почему не убило?
– Я не могла противостоять такому сильному врагу. Я не обладала должными магическими способностями. Мне было пять лет! Я мысленно приготовилась к тому, что потеряю свою маму и умру сама. Я отчаянно дергала ее за руку и просила уйти, не понимая, что она уже не помнит меня. Моя мать посмотрела на меня глупыми глазами и глупо улыбнулась мне… она меня не узнавала.
Так Кира потеряла свою мать, которая ее помнила.
– Но тут подоспели люди из частных агентств. Они вступили в бой с Чудовищем Забвения и увели нас с мамой. Больше я не видела то Порождение. И с того самого дня моя мать стала такой, какой вы ее знаете… Поскольку меня спасли люди из частных агентств, я приняла решение, что тоже вступлю в одно из таких. Повзрослев, я пришла к тебе, Ламберт. Так все случилось.
У нас не хватало слов для сочувствия.
И слова не нужны. Сегодня наши друзья открылись нам так, как никогда прежде. Они впервые рассказали нам свои истории, которые заставили их вступить в частное агентство.
У всех нас были причины.
Винсент потерял родителей. Кира потеряла мать. Я потеряла мать. Ламберт сбежал от своей семьи, чтобы реализоваться. А Элиас…
– Почему ты присоединился к нам, Элиас? – обратился к василиску Ламберт. – Что заставило тебя работать в агентстве?
– Жизнь василиска не для меня. Я всегда мечтал стать воином и сражаться. Я видел престиж в том, чтобы биться с Порождениями, но учиться в Академии Серебряных Охотников не хотел. Не люблю учиться. А потому пошел в агентство.
Не могу точно сказать были ли его слова правдивы.
– А чего же ты боишься? – спросил у него Винсент.
– Скорпионов! А теперь давайте спать!
Понятно. Элиас устал. Как и мы все. Это был долгий и изнурительный день. Мы просто ехали, ехали и ехали…
– Он прав, – согласился Блэк, – пора спать. Завтра нас ждет продолжение томительной поездки, так что…
Без лишних разговоров мы просто легли в свои спальные мешки, пожелали друг другу спокойной ночи и уснули.
* * *
Я прижалась спиной к кожаному оранжевому диванчику в фургончике. Двери были закрыты, но кто-то ломился ко мне снаружи. Я одна в «Химере». Где остальные? Не знаю!
Я обняла свои колени руками и сильно дрожала. В какой-то момент я почувствовала, что лишилась своего магического дара.
Если это Порождение, то мне конец…
Меня никто не способен убить кроме Кристеллера и Смертоносных Сестер, но покалечить… могут очень сильно!
Фургончик раскачивался влево и вправо. Его трясло. На двери появлялись вмятины одна за другой. Нечто ломилось в салон, чтобы найти меня.
И я ничего не могу сделать, чтобы защитить себя.
Вдруг дверь срывается и покидает свое привычное место, улетая куда-то во тьму. Тот, кто прорывался ко мне, наконец вошел в трейлер.
Ван Альго де Кристеллер собственной персоны!
– Ты думала, что можешь убежать от меня?
Он шел ко мне.
Я билась в истерике. На моем лице появились слезы. Я дрожала и стонала.
– Уходи прочь! – визгнула я.
– Ты рассчитывала, что сможешь скрыться, уехав из Резервации? Скрыться от меня? Спастись бегством? Какая же ты наивная, Эмили Мерседес…
В какой-то момент я взяла себя в руки. Что со мной происходит? Почему я дрожу и боюсь его?
Пока он не в форме, он не страшен для меня.
Кристеллер прошел вперед и присел напротив меня.
– Куда же вы направляетесь, Эмили? Куда вы так спешите? Что ты и твои друзья задумали? У вас появилась идея, как одолеть меня и мою армию, не так ли?
Мы хотим одолеть Монстра.
– Или все дело в Тени?..
Он догадался. И мое собственное лицо выдало это!
Губы Кристеллера растянулись в довольной улыбке.
– Только знай, что Тень нашла вас раньше… Если вы думаете, что Монстра можно просто так легко убить… ох, как бы не так. Никто на всем белом свете не знает ни одного способа достойно противостоять такому существу, как он.
Кристеллер поднял руку и протянул свои пальцы к моему лицу. Они прикоснулись к моим шрамам на щеке.
– Вижу, моя возлюбленная с тобой здорово наигралась… и еще Кай, верно? Этот жалкий василиск-недоумок. Я всегда знал, что позорить меня долго он не будет. Предателей надо наказывать. Я собираю лишь верных мне людей. Верных мне с самого начала.
Я замерла.
Как же мне хотелось дать отпор ему! Врезать, чтобы он меня не трогал!
Но я не могла…
– Ты и твои друзья уже зашли слишком далеко… вы близки к городу… тому самому городу…
Городу? О чем это он?
Что за город?
– Когда придешь туда, ты узнаешь… все узнаешь, моя дорогая, Эмили, но сейчас… сейчас я советую тебе поторопиться и спасти своих друзей.
– Что ты с ними сделал?!
– Не я… Монстр нашел вас.
И я замерла.
Если Тень нашла нас, то она может насылать жуткие видения и кошмары, которые могут материализоваться наяву.
Кристеллер нагнулся ко мне. Я впилась головой в спинку кресла. Его лицо находилось в каком-то дюйме от моего.
Ван Альго де Кристеллер смотрел мне прямо в глаза.
Никогда прежде я не ощущала такой близости с ним.
И вот его губы вытянулись для поцелуя…
Я в ужасе закрыла глаза, чтобы больше не видеть его лица, его глаз…
– Просыпайся!
* * *
Я открыла глаза.
Огонь почти догорел. Моя спальный мешок промок от пота.
Я быстро выбралась из него и огляделась – мешки остальных пусты!
Где они?
– Ребята!
Я взяла себя в руки и осмотрелась. Осознание происходящего пришло ко мне слишком быстро. Я увидела это все и сразу.
Кира стояла в стороне и кричала в небо:
– Отстань от нас! Не трогай мою маму! Уходи прочь!
Неподалеку от нее Винсент лежал на земле, свернувшись калачиком и… рыдал. Он плакал, как младенец!
В другой стороне я увидела Элиаса. Он обернулся змеем и сейчас дико извивался в воздухе, будто сражался с невидимым противником.
А Ламберт?
Блэк пускал в воздух всполохи черного пламени и выкрикивал:
– Я спасу тебя! Беги, Эмили! Я держу их!
Тень.
Это ее влияние.
Монстр наслал на моих друзей видения, которые видят только они. Так они могут покалечить и себя, и друг друга.
Самым опасным из всех был Ламберт. Первым делом я побежала к нему. Блэк так быстро и ловко выбрасывал потоки темного пламени, что я боялась подходить к нему слишком близко, чтобы не попасть под удар.
– Ламберт! – крикнула я. – Хватит! Прекрати!
– Убегай, Эмили! – крикнул он мне. – Я их задержу!
– Я в безопасности! Бежим со мной!
Но он меня не слушал.
Мне ничего не оставалось, как бросить в него серебряные цепи, которые связали Ламберту ноги и руки. Блэк упал на землю и стал дергаться. Он посмотрел прямо на меня и проревел:
– Беги! Беги, Эмили!
Я побежала к нему, присела и взяла его голову в свои руки.
– Тише, тише… успокойся. Я в безопасности. Все хорошо. Ламберт, проснись! Ты должен очнуться! Ничего нет…
И тут я слышала громкие хлопки. Белый змей с красными пятнами так сильно ударялся о землю, что калечил себя.
– Элиас!
Я бросилась к нему на помощь.
Вот передо мной извивается огромный опасный питон, который кусает воздух и плюется ядом.
– Элиас! Здесь никого нет!
Конечно, это не помогает. Для него реальность совсем другая!
Пришлось поступить так же, как и с Ламбертом. Когда цепи обвязали тело змея, то василиск принял человеческое обличие. Элиас покойно лежал на земле, пытаясь отдышаться.
– Уходи прочь, мерзкая тварь! – кричала Кира в небо.
А затем, после ее крика, последовала ослепительная вспышка молнии, которая поразила ночное небо.
– Кира!
Я побежала на помощь к подруге. Прибежав к ней, я обхватила ее за плечи и обняла, пытаясь успокоить.
– Все в порядке. Никто не тронет ни тебя, ни твою маму. Прошу, успокойся…
Кира изумленно уставилась на меня и замедленно кивнула. Я помогла Кире сесть на землю.
Так, остался Винсент. Вот он! Гомункул так и валяется на земле, содрогаясь в жутком плаче.
Стоило мне рвануться в его сторону, как вдруг я почувствовала на себе присутствие чего-то постороннего…
Толстый фиолетовый канат кольцами обвивал мое тело. Он струился по талии, обвивал ноги и руки, тянулся к шее…
Кай.
– Ты скучала по мне? – произнес змей.
Я застыла.
На меня нахлынули жуткие воспоминания из прошлого.
Подвал. Я неподвижно вишу в воздухе. Кай обернулся фиолетовым змеем и ползает по мне. Двумя клыками он оставляет мне шрамы на щеке. Шрамы, которые будут со мной на всю жизнь.
– Мы еще не закончили, – говорил Кай, – мы можем продолжить… прямо здесь… и прямо сейчас…
Он прошипел, и его змеиная морда предстала у меня перед глазами.
Во мне скопилась вся злость и ненависть к этому предателю. Я понимала, что настоящий Кай давно мертв. Этого грязного труса и предателя раздавил сам Монстр, возвращения которого тот так страстно желал.
Это просто видение… просто кошмар, который насылает на меня Тень.
С силой я хватаю питона, сжимаю его за шею и бросаю на землю. На моих глазах змей рассыпался в искры.
Избавившись от зловредного видения, я подбежала к Винсенту и помогла ему подняться.
– Прошу, Винсент, не плачь. Все хорошо. Я с тобой. Я с тобой, слышишь? Это все не реально. Это видения Монстра, понимаешь?
Кажется, мне удавалось успокоить Винсента, но вдруг в мою реальность вмешался другой голос, женский:
– Эмили. Иди ко мне. Они того не стоят…
Оборачиваюсь и вижу… Пандемония де ла Сия стоит в своем голубом платье и зовет меня к себе.
Не позволю Монстру так жестоко издеваться над собой.
– Убирайся прочь, женщина! – рявкнула я на видение Пандемонии.
И ее образ растаял.
В итоге я помогла Винсенту встать и прийти в норму. Пускай его видения еще не прошли, но он хотя бы не бьется в истерике на земле.
– Эмили!
Этот голос мне слишком знаком.
Осознавая, что и его облик – лишь видение, – я старалась не плакать.
– Посмотри, что ты наделала, малышка.
Лантан зовет меня.
– Ты же была хорошей девочкой, Эмили. Зачем? Зачем ты так с нами поступила?
– Папа…
Я оборачиваюсь и вижу… не его! Я рассчитывала увидеть образ своего отца, Лантана, который погиб от рук Мор'Лии…
Но на Янтарных Пустошах возник другой образ, намного больше и куда более пугающий.
Сам Монстр сейчас возвышался в ста метрах от меня.
Еще более высокий и могучий, чем он был в Районе Пегаса, когда его призвали. Тень – мужской темный силуэт с огненными глазами-щелочками.
Он здесь.
Я вижу его, но умом понимаю, что это просто невозможно. Он не может быть здесь и сейчас взаправду! Это очередное видение. Его видение…
Закрываю глаза и твержу вслух:
– Тебя нет. Тебя нет. Тебя нет.
Тишина.
И я открываю глаза вновь.
* * *
– Эмили, ты как?
Голос Блэка.
Я смотрю и вижу его лицо. И лицо Киры, Винсента и Элиаса. Они все склонились надо мной.
А что со мной?
Я лежу в мокром спальном мешке.
– Что случилось? – не понимаю я.
– Тебе снились кошмары, – пояснила Кира, – ты что-то кричала нам во сне, чтобы мы все успокоились. И еще что-то было, но мы так и не поняли…
– А потом ты стала говорить фразу «тебя нет» несколько раз, – добавил Винсент.
– Ага, и еще меня успокаивала зачем-то! – вставил Элиас. – И все-таки проснулась…
Сон.
Как такое возможно?
Я же… ясно чувствовала реальность…
– Я лежала? – обратилась я к Ламберту.
Они все странно переглянулись.
– Когда я проснулся, то увидел, как ты бегаешь по полю вокруг нашего лагеря из стороны в сторону, – ответил Блэк, – такое чувство, что ты бегала и искала нас… или что-то вроде того?
Я села и попыталась собраться с мыслями. Если это был сон… нет, это, определенно, был не сон.
Это все видения Тени.
Он проделал такой трюк со мной…
– То, что сейчас происходит – реальность, верно? – спросила я у них.
Они вновь переглянулись.
– Ну, вроде, да… – ответил Элиас.
Значит, я вернулась.
– Что ты видела, Эмили? – спросила меня Кира.
– Кристеллера. Он приходил ко мне во сне… или в видении – не важно. Он сказал, что мы близко…
– Близко к чему? – опередил меня Винсент.
– К городу.
Ламберт нахмурился.
– Городу? Ты уверена? Я не видел на карте никаких городов на нашем маршруте…
– Не знаю, Ламберт, что он точно имел в виду, но выразился предельно ясно. Мы близки к городу. Так он сказал. Это прозвучало, как… предостережение. Будто мы все узнаем, когда окажемся там.
Никто не понимал, что я имела в виду. И не удивительно! Я сама толком разобраться во всем не могла.
– Уже светает, – осмотрелся вокруг Ламберт, – давайте готовить завтрак?
Должна признать, это была единственная здравая мысль за всю ночь. Но меня пугало еще кое-что… если Монстр нашел меня, то и Кристеллер тоже. Если наши враги знают, где мы сейчас…
Вывод прост – нужно быть предельно осторожными. Опасность повсюду.
Она даже во снах.
Глава 11. Дарк-Мор
– Не нравится мне это, – задумчиво произнес Элиас, закрывая окошко.
– Ты, о чем? – поинтересовался Винсент.
– Запах.
Ламберт опустил немного окно, чтобы образовалась тонкая щель, и мы смогли почувствовать запах снаружи.
Сказать, что он был неприятный – ничего не сказать. Воняло, как из могилы.
Какое-то трупное разложение и грязь. Задранная и тухлая вонь.
– О, боже, откуда это? – Кира прикрыла нос.
Ламберт поспешил закрыть окно.
– Даже проветрить нельзя, – всплеснул руками гомункул.
Я всегда была настороже, когда дело касалось запаха. Если чему и стоит доверять в этой жизни, то только запахам.
Элиас взял в руки карту и еще раз ее изучил.
– Эй, Ламберт, мы точно едем верно? – обратился он к Блэку.
– Я не отходил от курса…
Блэк немного замялся. Он посмотрел на навигатор. Мы потеряли связь. Радары тоже не работали. Какие-то помехи. Словом, мы оказались утеряны для мира.
Будто это место, куда мы попали, вообще не принадлежало этому миру.
– Это слишком странно, не так ли? – наклонилась я к Ламберту.
Он кратко посмотрел на меня и нисколько не изменил своего сурового и сосредоточенного выражения лица.
– Да, есть что-то в этом… полагаю, когда мы покинем этот лес, то все снова заработает, и мы поймем, где едем.
Жутко, что сейчас нельзя это понять. Что нам мешает?
Что-то, о чем мы не знаем.
– Ребята, посмотрите на деревья, – указала в сторону Кира.
Обратив внимание на сухие тонкие серые стволы, я заметила, что все деревья покрыты каким-то склизким черным налетом. Это показалось мне совсем не естественным.
– Что скажешь, Винсент? – обратился к нему Блэк.
Какое-то мгновение он еще размышлял над ответом, а потом озвучил свое мнение:
– Знаете, это мне совсем не нравится. Похоже на какую-то редкую болезнь. Я хочу сказать, что в нормальном состоянии деревья так выглядеть точно не должны. Это, определенно, какая-то зараза, с которой я лично прежде никогда не сталкивался. Я кратко изучал болезни деревьев, но это… боюсь даже предположить, что это может быть.
По пути нам все чаще стали попадаться поваленные деревья, которые полностью покрыты черным влажным веществом, словно чужеродным мутировавшим видом мха. Эти поваленные деревья будто тянуло под землю, в ад.
Те, что еще стояли из последних сил: прямо или слегка наклонившись, – сильно редели. Голые и сухие, эти деревья точно не вселяли доверия. Вся земля в этом месте казалась зараженной.
Зараженной… темной магией.
– Это могут быть последствия каких-нибудь алхимических экспериментом? – обратилась я ко всем.
На меня неоднозначно взглянули, будто не ожидали столь мудрой мысли от полукровки по имени Эмили Элизабет.
– Если только это были эксперименты с темной алхимией, – кивнул Винсент, – об этом я и сам подумал только что.
– Даже если так, – размышляла Кира вслух, – то, кто тогда мог их здесь проводить?
Никто ей не ответил. Этот вопрос стал для нас роковым в тот день. Мы еще все узнаем, но пока мы покидали этот неприятный лес и въезжали в новую местность.
– Элиас, дай карту! – потребовал Ламберт.
Василиск быстро выполнил просьбу командира.
Блэк, внимательно изучая карту, постоянно сверялся с дорогой перед глазами, будто искал какие-то ориентиры.
– Что случилось, Ламберт? – забеспокоилась я.
– Эмили, помнишь, что именно Кристеллер в твоем сне говорил о городе?
О своем вчерашнем кошмаре я пыталась забыть весь сегодняшний день. Почему Ламберт заставляет меня снова возвращаться к тому пережитому ужасу?
– Он сказал, что мы близки к какому-то городу, попав в который, мы сможем многое узнать, – собравшись с мыслями, спокойно произнесла я в ответ, – и больше ничего. Никаких подробностей.
Ламберт передал карту Элиасу и двумя руками взялся за руль.
– Этот город называется Дарк-Мор.
Эта фраза прозвучала, словно потусторонний звук, который не принадлежал нашему миру.
– Что?! – дружно воскликнули Винсент и Кира.
– Дарк-Мор, – невозмутимо повторил Блэк, – вы когда-нибудь слышали о таком?
Я заметила, как Элиас в ужасе вжался в кресло и не сводил взгляда с дороги. Я, Кира и Винсент с недоумением посмотрели друг на друга.
– Нет… – ответил за нас всех Винсент.
– Тогда мы едем туда.
Я наклонилась к Ламберту и посмотрела на дорогу через лобовое стекло. Впереди, справа от тропы, припорошенной снегом, стояла деревянная табличка, на которой написали чернильной едкой жидкостью: «Дарк-Мор».
– Города на карте нет, – пояснил Блэк, – но Кристеллер предупреждал о городе Эмили во сне. Вот мы и нашли. Враг не солгал. На этот раз…
Покинув лес с больными деревьями, мы въехали в неизвестный город, который уже пугал нас рядом обстоятельств. Первое – о нем нас предупредил сам Отец Катаклизма. Второе – находился он в совершенно неприятном месте в окружении больных деревьев. Третье – ни на карте, ни на радарах, ни на навигаторах этого города явно не существовало.
Место, которого не существует.
Место, куда нас заманил Кристеллер.
Я почувствовала, как Ламберт снизил скорость. Фургончик медленно ехал вперед, позволяя нам изучить окружающую обстановку.
Это место мне сразу не понравилось. И не произошло ничего такого, чтобы я изменила свое мнение.
– Это же мертвый город какой-то!..– не сдержался от комментария Винсент.
В чем-то он был прав, должна признать. Местность показалась мне самой что ни есть мертвой, безжизненной, протухшей, прогнившей, пропитанной самой смертью.
Руины. Деревянные домики, перекошенные, разбитые, треснувшие, разрушенные. Доски черные, обугленные, пропитанные тем же склизким веществом, что и деревья вокруг. Каменные тропинки усыпаны завалом, мусором, мертвыми птицами, крысами, кроликами и белками. Трупики лесных жителей валялись во всей поверхности земли в этом городке.
Окна нашего фургончика закрыты, но даже так все мы ощущали этот гнилостный омерзительный запах мертвого и разложения.
Кто-то мог сказать, что это была разрушенная деревня, в которой когда-то кто-то жил. Но это не так. С таким утверждением я категорически не согласна. Оно неверно в самом корне. Эта деревня не была разрушена. Она сгнила изнутри. В ней поселилось нечто отравляющее, гадкое, болезненное, что позволило ей убивать саму себя.
Я не чувствовала вины воздействия внешних факторов, которые вызвали эти разрушения и гибель всего живого вокруг. Нет… виноваты именно те, кто здесь жил. Виновата сама земля в собственном гниении.
Что же это могло быть?
Будто… грех, который испоганил душу этого места.
Грех, который отравил все вокруг изнутри.
Какое бы злодеяние здесь ни свершилось, оно оказалось достаточно мерзким, чтобы позволить этому городу некротизироваться и омертветь, пропахнуть падалью.
Именно на это все похоже… омертвевший город.
Некротизированный город…
Я поймала себя на мысли, что начало темнеть. Кажется, только минуту назад царил вечер, а сейчас сгущаются сумерки. Скоро ночь.
– Сколько… мертвечины! – Винсента даже передернуло.
– Кристеллер знал, что мы попадем сюда, – рассуждал Ламберт, – Монстр нашел нас, и враг узнал о нашем маршруте. Он догадался, что мы найдем это место, о котором он знает явно больше нас. Ван Альго де Кристеллер сказал, тебе Эмили, что здесь мы должны что-то узнать. Что бы это ни было… я хочу это узнать.
А вот мои желания кардинальным образом отличались от желаний Ламберта. На что бы там ни намекал Кристеллер, я не хочу даже вникать в это!
Прочь отсюда! Прочь из города!
К черту этот Дарк-Мор!
– Давайте лучше скорее уедем отсюда, – предложила Кира.
Единственная здравая мысль!
– И упустить нечто важное? – повысил Блэк голос. – Не думаю, что Кристеллер считает этот город каким-то обыденным населенным пунктом. Здесь должна быть своя история. Я хочу знать, что произошло с этим местом, что сделало его таким…
– Это может быть ловушка, – вставил Винсент.
И еще одна мудрая мысль!
Уже трое против одного! Пусть Ламберт давит на «газ» и увозит нас отсюда.
– Не уверен, – твердо заявил Блэк.
И фургончик замер.
Ламберт заглушил двигатель. Мы остановились.
– Эй, ты чего удумал? – обратился Элиас к Блэку. – Если ты хочешь открыть дверь, то даже не…
Но уже поздно. Дверь открыта, и зловония этого города наполнили салон «Химеры».
– Вот же упрямый баран! – рявкнул Элиас.
Нам ничего не оставалось как покинуть фургон и последовать за Блэком. Сам он уже шел пот тропинке, обходя стороной горы крысиных трупиков, направляясь к более-менее целому гнилому домишку.
– Что ты хочешь там найти? – бросила ему Кира.
– Ответы, – отмахнулся Ламберт.
Оставив фургончик, мы пошли за Лидером. Под ногами я чувствовала противную мягкую землю, которая легко продавливалась под моими ногами. Все здесь пропитано мерзостью насквозь.
Догнав Ламберта, мы застали его за разгребанием завалов. К счастью, он додумался не прикасаться к этим черным доскам, а откидывал их в стороны с помощью магии.
– Это просто руины, Ламберт, – пояснил ему Винсент, – разрушенные и разваленные дома. Это дурное место. Что ты собрался здесь искать?
– Он прав, – поддержала его Кира, – предлагаю всем нам уйти подальше от Дарк-Мора. Никому здесь не нравится, верно?
Мы с Элиасом дружно ее поддержали.
– Вы против меня или как? – обозленно взглянул на нас Блэк.
Элиас закатил глаза. Винсент недовольно скрестил руки на груди. Кира обреченно вздохнула и отвела взгляд в сторону.
Я не могу позволить всем нам рассориться в таком месте и в такой момент. Подошла к Ламберту и положила свою ладонь ему на спину.
– Мы всегда на твоей стороне, Ламберт, – сказала я спокойно и ровно, – но это место дурно влияет… даже на тебя. Я ведь полукровка. И чувствую, что с этим городом что-то не так. Если Кристеллер как-то связан с Дарк-Мором, то, полагаю, не лучшая затея заняться выяснением связи. Ламберт, похоже, мы столкнулись с загадкой, которую лучше не решать. Плохо будет…
Прервав свое занятие, Ламберт выдохнул, и его плечи резко опустились. Придя в себя, он повернулся ко мне и одарил нежной улыбкой, на которую способен только мой Ламберт. Тот самый Ламберт.
– Ты права. Простите. Думаю, мне придется смириться с тем, что в мире есть вещи, о которых лучше ничего не знать. Вы всегда следовали за мной. Пришло время… мне последовать за вами.
Никто из нас никогда не ожидал таких слов от Блэка. Я-то готовилась к тому, что он будет рвать и метать, а он вот как…
– Это значит, мы уходим? – бодро обратился к нам Винсент.
– Да, дружище, пора валить отсюда, – Блэк похлопал товарища по плечу.
Стоило нам двинуться с места, как вдруг за нашими спинами раздалось странное шевеление. Обернувшись, мы заметили, как несколько досок повалились на землю, но здание устояло.
– Это же просто гнилые доски отвалились, верно? – с надеждой на лучшее спросила у нас Кира.
– Я бы не был так уверен, – признался честно Элиас.
Какое-то время мы ожидали. Чего именно? Не знаю… скорее всего, чего-то жуткого и неприятного.
И… мы это получили!
Послышались новые звуки – упало несколько других досок, крыша начала обваливаться. И шаги…
Хлюп-хлюп-хлюп…
И жуткий рев, раздавшийся из потустороннего мира.
К нам вышло ужасающее существо. Мертвец, который разлагался прямо на глазах. Сухая серо-черная кожа. Запавшие глаза. Ободранная одежда. Жуки и насекомые во рту и в ноздрях. Омерзительный трупный запах.
– Мать честная… что это за мерзость?! – выкрикнул Элиас.
Не секунды немедля, Ламберт вышел вперед и выпустил ослепительный поток изумрудных искр. Жгучее зеленое пламя охватило живого мертвеца. Существо продолжало приближаться к нам, протягивая свои окостеневшие руки и черные пальцы.
Но сделать еще несколько шагов вперед ему было не суждено. Мертвеца поглотил демонический огонь и обратил в пепел и гору обугленных костей.
– Нам это не показалось? – ужаснулась Кира. – Это взаправду был живой мертвец?
– Какое-то мерзкое подобие гомункула… – задыхался Винсент, – зомби…
Если здесь пытались возвращать людей к жизни, то это место вне всяких сомнений самым прямым образом связано с Кристеллером.
– Все в «Химеру», – строгий холодный приказ Ламберта.
Мы поторопились, но в друг в небе разнесся дикий визг.
– Это еще что такое? – застыл Элиас, не в силах пошевелиться.
И вот мы увидели, как в воздухе показалась еще более омерзительная фигура. Женский силуэт. Два перепончатых черных крыла за спиной. Темные длинные распущенные волосы. Тощее иссохшее обнаженное тело. Полное отсутствие нижних конечностей… ниже пояса болтались алые лохмотья…
– Мананангал! – прокричал Винсент.
Порождения здесь.
Жуткая тварь стрелой полетела к нам, выставив вперед тощие руки с острыми черными длинными когтями. Не удивительно, как сильно ее мучает Жажда в таком месте, где уже все мертво.
В Дарк-Море не осталось ничего живого. Никого, у кого можно отнять жизнь.
Порождение неумолимо неслось в нашу сторону. Я не стала медлить, а потому выпустила в воздух наэлектризованные цепи. Столкнувшись с целью, они обмотали тело омерзительного существа, и Мананангал упало нам в ноги.
Крылатая бестия, истекая кровью, судорожно барахталась на земле, тщетно пытаясь вырваться из пут.
Только сейчас я получила возможность вблизи рассмотреть это Порождение. Подумать только, когда-то это была красивая женщина, но Катаклизм превратил ее в омерзительное создание. Ниже пояса в самом деле висели ошметки рваного кишечника.
Она потеряла все человеческое в себе. Жажда поглотила ее.
Не став дожидаться, когда она выберется, Элиас пустил в монстра вспышку молнии и обратил Порождение в пепел.
– Как думаете, их здесь много? – испуганно спросила Кира.
– Не станем это выяснять, – ответил Ламберт, – в «Химеру»!
И тут… новая напасть!
Прямо на горизонте появилось зеленое облако. Призрачные силуэты покидали свои пристанища и взлетали в небо.
– Мстительные призраки! – вырвалось у Винсента.
И их здесь слишком много…
Нам точно не справиться.
Мы уже бежали к фургончику, как вдруг на крыше «Химеры» появились… упыри!
– Проклятье! – рявкнул Ламберт.
Огненным сгустком он сбил одного упыря с крыши, но это не помогло… тут же вышел целый отряд из десяти или двенадцати упырей. Они все запрыгнули на наш фургончик и в одно мгновение перевернули трейлер.
– Вот же гады! – брызнул слюной Винсент.
Наши беды только начинались.
С запада на нас двигалась целая туча мстительных призраков. В воздух поднялась целая армия Мананангал. Отступление назад нам закрыла армия живых мертвецов. Перед нами – стая упырей.
И что прикажете делать?
– Знаете, вам не кажется, или мы, правда, еще никогда прежде не попадали в такую тупиковую ситуацию? – безмятежно спросил Элиас.
– Ты прав, – кивнул Винсент, – в такие ситуации мы еще не влипали…
– Не паниковать! – приказ Ламберта.
Он тут же вышел вперед и разбросал в разные стороны заклятия. На упырей он обрушил поток алого пламени. В стаю Мананангал полетела очередь золотистых молний. Путь живым мертвецам он перегородил ледяной стеной.
– Их все равно слишком много! – ужаснулась Кира.
И тут я поняла, что мы окружены настоящей армией.
Упыри наступали, живые мертвеца прорывались к нам, Мананангал жутко ревели, зеленое облако мстительных призраков приближалось.
Это конец…
– Эмили! – бросил мне Ламберт. – Давай! Нужно создать щит!
– Щит? – не поняла.
– Купол! Большой купол!
– Поняла!
Мы приступили к работе.
Раз – я сконцентрировалась на нужном заклинании. Два – воздух вокруг нас в радиусе десяти метров уплотнился. Три – стена барьера росла над нашими головами все выше и выше.
Мы Ламбертом колдовали на пару, защищая остальных.
В конечном итоге нам с ним удалось создать прочный купол, чтобы отгородить всех нас от напасти. В итоге «Химера» оказалась отрезана от нас и захвачена упырями.
Стая Мананангал, будто жуткие стервятники, врезалась в купол. Мертвецы царапали прочную воздушную стену. Упыри запрыгивали друг на друга и били в купол кулаками. Прилетели мстительные призраки и облепили всю поверхность нашего щита.
Взявшись с Ламбертом за руки, мы из последних сил удерживали щит, который со всех сторон облепили враги.
– Так, а что у тебя дальше по плану? – обратился Винсент к Ламберту.
– Это и был план! – отрезал Блэк.
Дело – дрянь.
Готова признать, что так крупно мы еще не попадали…
В какой-то момент такой широкий купол было тяжело держать. Пришлось его сужать, чтобы сохранять его более длительное время.
Мананангал, упыри, мертвецы, призраки – все они лезли друг на друга, карабкались по куполу, пока не оставили для нас ни одного окошка на вид в остальной мир. Все за куполом для нас исчезло. Остались лишь чудовищные враги, армия которых жаждала нашей смерти.
На всех них нас не хватит…
И Лос-Мариса может не хватить…
– Как же их много! – проревел Элиас.
Их оказалось чудовищно много…
Эти твари били самих себя, прорываясь к куполу. Удерживать заклинание и противостоять такому натиску было все сложнее.
– Что же нам делать? – спросила я Ламберта. – Долго их нам удержать не удасться.
– Я думаю! – ответил громко Блэк.
Наши товарищи прижались ближе к нам. Мы не заставляли их участвовать в удержании щита, чтобы у нас остались руки для атаки, если кто-то прорвется. Если держишь щит с кем-то, то стоит одному расслабиться – как весь барьер падет.
Мне казалось, что монстров становилось только больше. Нам приходилось сужать купол сильнее. Вот его радиус составил порядком пяти метров.
– Не думал, что меня разорвут мертвецы… – произнес Винсент.
– Ты, о чем, гомункул? – уставился на него Элиас. – Из нас всех выживешь только ты и Эмили.
– Да, но вот меня разорвут на кусочки…
– Спасибо, Элиас! – зло рявкнула я на василиска.
Я снова посмотрела на Ламберта. Тот не знал, как нам быть дальше. Пока мы продолжали удерживать купол из последних сил.
Вдруг в двух метрах от нас в земле открылся люк. Из подземелья на свет появилась незнакомая нам старуха. Она в ужасе осмотрелась и позвала нас:
– Сюда! Скорее!
Могли ли мы доверять незнакомке?
В данной ситуации у нас не оставалось лучшего выбора.
– За ней, – скомандовал Ламберт.
Друг за другом мы направились к открытому секретному люку. Вот в подземелье спрыгнул Элиас, Кира и Винсент.
Мы с Ламбертом удерживали щит.
– Давай, Эмили, я держу!
Продолжая удерживать узкий купол, я свесила ноги в этот погреб, а потом встала на влажную ступеньку.
Спустилась немного вниз, в темному, нащупывая новые ступеньки. Винсент помогал мне спуститься.
Остался Ламберт.
– Все… отпускаю!
Он быстро сбросил щит, спрыгнул к нам и захлопнул крышку подземного люка.
Лучше даже не думать о том, что сейчас произошло на поверхности…
Здесь, под землей, оказалось сыро и тихо. Зажглись волшебные огоньки.
– За мной! – позвал нас голос старухи.
Спустившись по лестнице, мы оказались в земляной пещере, где горело пламя.
Я шла, как в тумане.
– Кто вы? – голос Киры.
Силы изрядно покинули меня.
– Вы что-нибудь слышали о Ван Альго де Кристеллере и Пандемонии де ла Сии?
Не просто слышали…
– Да, – ответил Винсента.
– Вы же знали, что они – брат и сестра? – вопрос старухи.
– Да, – ответил Элиас.
Наконец я прошла в эту земляную пещеру, где в центре горело теплое пламя. Земля под ногами оказалась сухой и твердой, посыпанной песком.
Мы собрались все вместе и посмотрели на дряблую старушку, которая спасла нас.
– Так вот, – сказала она, странно улыбнувшись, – я – их бабушка.
Глава 12. Одаренная Кровью
– Мари! Мари! Где ты моя красавица?
Старушка озиралась по сторонам.
– Кис-кис, моя девочка. Кис-кис, моя лапочка! Мари!
На свет огня вышла стройная серая кошечка с завораживающими зелеными глазами.
– У нас сегодня гости, Мари! Познакомься с гостями!
Кошка довольно мяукнула и легла у огня, похлопывая хвостом по земле.
– Она у меня очень гордая. Гордая Мари. Да, Мари? Моя королева…
Старушка погладила своего питомца по головке и почесала за ушком. Судя по реакции кошки, ей это было очень приятно.
– Не бойтесь, скоро все чудовища покинут поверхность и уйдут в свои норы. Вы сможете добраться до своего фургончика и уехать.
Эти новости нас немного успокаивали.
– Как вы сказали, вас зовут?
Мы представились жительнице Дарк-Мора… впервые.
– Очень интересно… среди вас, пятерых, есть представители всех рас. Забавная у вас компания.
На этих словах она неоднозначно посмотрела на меня и мило улыбнулась.
– Присаживайтесь, нам все равно придется немного переждать, когда они там разойдутся.
Слушаясь хозяйку, мы уселись вокруг огня. Она тоже присоединилась к нам.
– Простите, мем, – Ламберт прокашлялся, – как нам к вам обращаться?
– Ох, а я не говорила? Совсем память подводит! Меня зовут Гея. А это моя кошка, Мари. Сейчас я вам все расскажу, ребятки. Но мне хочется знать, что стряслось с моими внуками.
Мы все переглянулись. Сложно угадать, что именно она от нас хочет услышать. Ее внучка мертва, а внук захватил Лос-Марис и распространяет свое влияние на остальной мир.
– Говорите правду! – она заметила нашу растерянность. – Я их обоих не видела слишком давно…
– Пандемония де ла Сия мертва, – решила ответить за нас Кира, – а ваш внук… Ван Альго де Кристеллер освободился из ледяной тюрьмы и захватил Лос-Марис. Именно он призвал Монстра в наш мир с помощью Огнива Хаоса и убил… вашу внучку. В данный момент он руководит армией Порождений на пару с Хелой и готов захватить остальной мир.
Мы внимательно следили за реакцией Геи. Ее лицо потускнело. Она какое-то время смотрела на пляшущие языки пламени, а потом ответила:
– Значит, он все-таки выполнил свою угрозу…
– Угрозу? – переспросил Винсент.
– Он убил ее… видите ли, он с самого юношеского возраста обещал Пандемонии когда-нибудь убить ее. А я обязана этой девочке жизнью…
Главный вопрос, который смущал меня в данной ситуации больше всего, так это принадлежность Геи к одной из рас. Кто она? Если она – бабушка полукровок, которые живут несколько тысяч лет… и при этом у нее нет хвоста. Она точно не демон! Может, она тоже полукровка?
Иных вариантов просто не оставалось.
– Осталась только ты, милая, – Гея смотрела прямо на меня, – наступил момент, когда только тебе под силу победить моего внука. Вас, полукровок, осталось двое на весь мир. Лишь полудемон сразит себе подобного. Клин клином… Я знаю… это точно должна сделать ты, Эмили Элизабет. Лишь тебе одной дано сразить его. Если ты сделаешь это и отомстишь за всех тех, кому он причинил боль или убил, я буду тебе очень признательна. Мой внук… он пошел не по той дороге.
Если Гея так говорит, значит, она не полукровка. Но кто же она? Почему живет так долго?
– У нас есть время, пока они там все не рассосутся… я могу вам рассказать о том, как Пандемония спасла мне жизнь и о том, как Кристеллер стал таким, какой он сейчас.
– Мы послушаем, – согласился Ламберт.
Гея погладила Мари, а кошка довольно выгнула спину.
– Так слушайте… думаю, прежде всего будет разумнее разъяснить вам обо мне самой. Видите ли, я – простой человек. В том смысле, что у меня нет магического дара.
В это было сложно поверить.
– Но ведь древнее поколение… – пытался сказать Винсент.
– Давно вымерло. Верно… как и драконы. Но я осталась. И какой-нибудь дракон наверняка тоже остался…
Гея тепло посмеялась.
– Я не обладаю магией, но при этом живу так долго. В чем вся хитрость, спросите вы… дело в том, что я – Одаренная Кровью.
В пещере повисла напряженная тишина. Должна признать, что никогда ни о ком подобном не слышала.
– Однажды я была при смерти потеряла много крови. Меня пытались убить… но Пандемония вовремя подоспела ко мне. Я нуждалась в переливании крови. Судьба устроила так, что у меня и моей внучки были одинаковые группы крови. Мы с Пандемонией лежали рядом друг с другом, и ее кровь по трубочке переливала мне сразу из ее тела.
Я слышала, что так можно делать в экстренных случаях, когда точная уверенность в совместимости крови.
– Понимаете, что произошло? Я, обычный человек, который даже не обладает магией, получил порцию крови полудемона.
От этой мысли меня передернуло. Я никогда не задумывалась о том, что случиться, если так сделать. Даже чисто гипотетически!
А сейчас «результат» такого действия (не хочу говорить «эксперимента») находится прямо передо мной!
– Ее кровь, что сейчас течет в моих жилах, даровала мне долгую жизнь. Слишком долгую… мое старение прервалось. С тех времен у меня не стало ни одной морщины больше.
Такое признание не могло не удивить нас. Гея – человек древнего поколения людей, не обладавших магическим даром, но с кровью полукровки в своих венах и артериях.
Одаренная Кровью. Единственная в своем роде.
Первая и, возможно, последняя из живущих.
– Кровь полудемона не даровала мне ни магических способностей, ни демонических сил, а лишь долгую, может быть, вечную жизнь. Хотя я больше чем уверена, что не бессмертна. Я умру, да… я умру когда-нибудь. Это просто вопрос времени.
– Что это за место? – спросил прямо Элиас.
Гея с теплой улыбкой погрозила ему пальцем.
– Нетерпеливый василиск. Всему свое время. История еще не началась.
– Простите.
– Ничего. Молодым свойственно торопиться и спешить. Нам, старикам, некуда спешить. Смерть уже на пороге ожидает нас. Знаете, я не боюсь смерти. Старые люди вообще ее не боятся в большем своем числе. Этот жуткий страх безысходности, что свойственен молодым, у стариков притупляется. Когда я была молодой и рожала сына, то в сознании ясно понимала, что сейчас я создаю на свет того, кто понесет мой гроб… но этого так и не случилось, к сожалению. Все дети знают, что им придется хоронить своих родителей. И все взрослые понимают, что их дети должны это сделать. Намного печальнее бывает, когда этого не случается, когда не происходит привычный порядок вещей. Что до смерти, то когда-нибудь вы смиритесь с ней. Возможно, сейчас об этом даже страшно думать, что вы уйдете в небытие и полное забвение. Все мы перестанем существовать, все мы станем пережитком прошлого, о ком забудут… ну, может быть, не забудут, как об исторической личности, о подвигах и деяниях при жизни. Об этом не забудут… о том, каким вы были человеком, забудут. Поколения сменятся и уже не останется никого из тех, кто знал вас. Именно вас, а не ваши деяния.
Разговоры о смерти меня настораживали. Особенно сейчас, когда я понимала, что внутри моего Ламберта заточена сама смерть.
– Почему вы это говорите? – спросила я.
– Потому что, моя милая, речь в моем рассказе пойдет о том, кто превыше всего в своей жизни страшился смерти, а потому желал больше всего оставить свой след в истории мира. Но я надеюсь, что о нем не будет написано ни страницы в учебнике истории… впрочем, учитывая нынешнее положение вещей, я могу и ошибаться.
Гея сделала паузу, чтобы уделить внимание своему питомцу и погладить Мари.
– Ван Альго де Кристеллер. Мой внук. Я родила сына, человека-волшебника. Мой муж был магом, и дар перешел к ребенку. Мой сын, когда подрос, влюбился в демонессу. Это был первый в истории случай такой любви… незаконной любви… но препятствовать их союзу мы не могли. Мой сын так любил ее… и они воссоединились. Это была прекрасная история любви, но сейчас не время говорить о ней. В моей истории пойдет речь о том, что случилось в результате… у демонессы и волшебника родились дети. Полкуровки. Первые полудемоны. Пандемония де ла Сия и Ван Альго де Кристеллер.
Отныне все встало на свои места. Я представила в голове короткую предысторию появления полудемонов на свет.
Но я не задумывалась о том, что Пандемония и Кристеллер – первые из всех
существующих полудемонов. Значит, я, действительно, только третья.
– Никто не знал тогда, что из них получится. Но, как видите, получилось… и очень даже многое.
Один стал Президентом Лос-Мариса, а второй – Темным Алхимиком и Отцом Катаклизма.
– Их мать пришла из мира демонов, и она часто брала детей с собой, чтобы они там играли. Пандемония и Кристеллер всегда играли вместе, веселились, ссорились и ругались. Но они оставались детьми, моими внучатами, которых я любила превыше всего в жизни. Я долгими вечерами беседовала с ними, и они рассказывали мне о своих желаниях и страхах. Пандемония всегда хотела увидеть мир. Ей хотелось путешествовать и узнавать много нового. Больше всего она боялась клетки, запретов и заточения. Она боялась быть запертой в комнате, из которой ей не разрешат выбраться.
– А чего хотел и боялся Кристеллер? – спросила я.
– Однажды мой родной внук погладил меня по этой дряблой щеке и спросил: «Бабушка, ты умрешь?». Я ответила ему правду. И он сказал: «Я боюсь этого. Я не хочу, чтобы в один день меня не стало. Я боюсь темноты и забвения». Вот как он выразился… Тогда я ответила ему: «Там не будет темноты. Там будет свет, которым озарят нас светлые духи, и мы все встретимся. Мы все будем вместе». Понимаете, чтобы избавить этого мальчика от страха смерти мне пришлось прибегнуть к религии. Я находила это действенным средством. Конечно, одни только гомункулы знают, что ждет нас на том свете, да и все молчат…
Гея пристально взглянула на Винсента. Тот лишь спокойно кивнул, подтверждая ее слова.
– А потому никто не знает, что ожидает нас за границей жизни. Чтобы утешить ребенка, я решила настоять на самом благополучном исходе, который возможен. Но это не помогло. Его страх смерти перешел в патологическую форму. Кристеллер боялся этого неизбежного события так сильно, что по ночам все его тело изнывало от судорог и жгучей боли. Его мучали жуткие терзания по этому поводу. Тогда все и началось.
Пока Гея рассказывала, я ясно рисовала себе сцены, которые она описывала нам.
– Тогда я спросила у него: «А чего ты желаешь? Чего ты хочешь от жизни?». И ответ произвел на меня двоякое впечатление. Он ответил: «Я хочу стать знаменитым. Я хочу известности и славы». Мой вопрос был соответствующим: «Зачем тебе это?». Тогда Кристеллер все объяснил: «Я хочу оставить свой след в истории. Если я умру, то от меня что-то останется. Обо мне будут говорить и писать. Мое имя не затеряется среди осколков прошлого. Меня возвеличат, и это сделает меня бессмертным». А потом ему пришлось самому столкнуться со смертью.
Что же случилось?
– Их мать рано ушла. Она была сильно больна. Мой сын долго горевал. Какая-то гадкая болезнь, причину который нам не удалось установить, забрала прекрасную женщину, демонессу, мою невестку и их мать. Пандемония не боялась смерти. Она верила в духов, которые после смерти соединяет ее с матерью. Я надеюсь, что сейчас они вместе. А вот Кристеллер отнесся к смерти матери не совсем правильным образом… именно тогда, после ее кончины, в юношеском возрасте Кристеллер увлекся алхимией. С этого момента и начались его эксперименты по созданию вечной жизни, по воскрешению умерших. Не желая мириться со смертью матери, он намеревался воскресить ее. Убеждая его в том, что она обрела покой и не нуждается в возвращении к жизни, я получила свое…
Гея замерла. Она не отводила взгляда от огня. Ее дыхание замерло. Она даже не моргала.
– Гея, – обратился к ней Ламберт, – с вами все в порядке?
Через мгновение она снова заморгала и посмотрела на нас.
– Да… порядок… на чем я остановилась?
– На том, как вы убеждали Кристеллера в том, что ему не нужно воскрешать свою мать, – напомнила Кира.
– Ах, точно… злость, ярость, гнев – все самое жуткое и порочное, что таилось глубоко внутри этого мальчика, вырвалось наружу. Он напал на меня.
Я тяжело вдохнула.
– Он выпустил всю свою боль… мой родной внук довел меня до состояния полусмерти. Он долгое время не мог справиться с собой, не осознавал, что натворил… но по его глазам я понимала, что он делал это осознанно. Я никому об этом не сказала, но больше никогда не забывала этот взгляд. Это выражение лица будто кричало мне: «Так тебе и надо, противная старуха! Лучше бы ты сдохла, а не моя мать!». Вот, что я прочла в его глазах. Меня спасли. Как я уже говорила, у нас с Пандемонией оказалась одна группа крови, и она одарила меня ею. С того самого дня мое старение прервалось. Я стала Одаренной Кровью.
В моей мозаике стало проясняться все больше деталей и ответов на вопросы.
– Вот так из маленького мальчика, который боялся смерти, появилось то чудовище, с которым вы сражаетесь. Я не могу сказать, что вина полностью лежит на нем самом или на мне… наверное, большее влияние на него оказал отец. Понимаете, мой сын был сторонник жестких правил. Это у него от отца. Мой сын был пунктуален. Он всегда делал все по правилам, соблюдал принципы дисциплины и морали. Он уважал старших. Ел, спал и работал по расписанию. Таким образом, их отец был сторонником строгих мер и привлекал детей к их безукоризненному выполнению. Я много раз беседовала с ним о том, что для детей его режим жизни может дурно сказаться. Особенно на Альго. Для Пандемонии некоторые требования упразднялись. Словом, ей предоставлялось больше свобод, чем Кристеллеру. Из-за большего количества свободного времени, которое отец давал дочери, у Пандемонии появились возможности общаться с людьми и демонами. Она была популярна в своих кругах. У нее были друзья, с которыми она могла играть и веселиться. Я думаю, что у Кристеллера тоже было бы много друзей, если бы у него было на них время. Отец учил его военной строгой дисциплине. В семье после смети матери существовали строгие границы поведения, нормы и правила. Таким образом, мальчик оказался в клетке, которой так боялась его сестра…
Я поймала себя на мысли о том, что в будущем эта сестра посадит своего брата в настоящую клетку.
– Действие рождает противодействие. Запретный плод всегда сладок. Кристеллер оказался заложником отцовских правил и требований. К чему теперь стремился ребенок? Правильно, к свободе.
Свобода. Именно это слово стало ключевым в идеологии Отца Катаклизма.
– Он сбежал. Конечно, он сбежал из дома. Чего еще ожидал мой сын я не знаю… я каждый день предупреждала его, что Кристеллер не будет ему подчиняться все время. Он вырвется… и он вырвался. Альго сбежал в мир демонов, а путь для его отца туда был заказан. Лишь тот, в чьих жилах течет демоническая кровь, может попасть в мир демонов. Туда отцу нельзя было отправиться за сыном. Именно во время одного из таких своих побегов из дома Кристеллер и познакомился с Хелой. Она стала его другом, его поклонником, его возлюбленной. Первой любовью.
Я поражалась тому, как все легко сходится в истории Геи. Каждое событие происходит в свое время. И все они имели свои последствия, которые мы наблюдаем сейчас.
Все деяния Ван Альго де Кристеллера – детские комплексы от страхов до желаний.
– Муза Греха. Хела давала ему то, чего он был лишен, чего лишал его отец. Она давала ему свободу и позволяла делать все, чего ему вздумается. Точно не знаю, чем именно они занимались вдвоем в мире демонов, но Кристеллер получал от этого истинное наслаждение. «Свобода в грехе, бабушка» – так он мне говорил. Конечно, после того инцидента, когда он напал на меня, мы с ним отдалились друг от друга. Большую часть своего времени я общалась с внучкой. Внук же постоянно сбегал в мир демонов к Хеле. Видите ли, в то время Кристеллер был молодым. Юношеский возраст. В психологическом плане он был вашим ровесником. И вы больше меня можете понять его. Кому из вас хотелось бы жить в рамках и правилах, которые устанавливали ваши родители?
И мы все поняли. Гея права!
Она чертовски права!
Только сейчас я поймала себя на мысли, что постоянно избегала родительского контроля. И все мы его избегали!
Я могла понять чувства Кристеллера на тот момент.
– Теперь вы представляете, что с ним происходило. Хела давала ему все, чего он хотел. С ней он был… счастлив. Счастлив в свободе и грехе. Однажды, когда он вернулся домой, по его надменному и довольному личику я поняла, что он стал «взрослым».
– «Взрослым»? – переспросил Винсент.
– Да, в тот день у него и Хелы впервые произошла «связь». Вы меня понимаете… в тот день, когда он все-таки добился своего с этой распутной демонессой, он чувствовал себя на вершине мира. Я все это видела и ничего не могла сделать. Он менялся слишком быстро. Он уже не подчинялся правилам. Я и мой сын видели, в кого превращается Альго. При этом его опыты по воскрешению из мертвых не останавливались. Вскоре после этого случилось новое, еще одно роковое событие. К его отцу пришли Кумакакатоки.
Они тоже приходили ко мне. Кумакакатоки – предвестники чего-то скверного. Они говорят о том, что обязательно сбудется. Мне они сказали следующее: «Тень выйдет на свет». И Ван Альго де Кристеллер призвал Монстра.
– Не могу точно сказать, что именно они ему сказали. Как я поняла, они объяснили моему сыну, каким станет Альго в будущем, во что он превратится в итоге. Тогда он принял одно-единственное верное решение. Отец захотел убить своего сына.
Но подвох я уже просекла…
– Лишь полудемон сразит себе подобного. Тогда мы этого еще не знали. Лишь через какое-то время пришло осознание того, что только Пандемония способна убить своего брата. Но отец рассчитывал на свои силы. Пока Альго спал, он прошел в его комнату. Да, он перерезал горло своему сыну, но это лишь разбудило Кристеллера, но никак не убило… осознав суть произошедшего, Кристеллер сам зарезал отца тем самым окровавленным клинком. После той кровавой ночи и начался настоящий кошмар.
В горле пересохло. От этой части истории Геи про убийство отца мне стало совсем дурно.
Кристеллер наконец избавился от того «тирана», который загонял его в рамки и требовал от него соблюдения норм и границ.
Я даже не удивляюсь тому, что после прихода Кумакакаток отцу пришла в голову мысль убить сына, если он узнал о том, что ждет мир в будущем. Конечно, этому человеку не составило труда решиться на убийство того, кто чуть не убил его мать! Безусловно, Кристеллер был его ребенком, но… мне кажется, в понимании отца он давно перестал быть таковым.
Впрочем, не могу глубоко погружаться в мотивы и мысли другого человека. Лишь одному ему, отцу Кристеллера, было понятно, что его заставило принять такое роковое (для себя самого) решение.
– В тот день Кристеллер вернулся к своим экспериментам. И его алхимический опыт закончился катастрофой. Дарк-Мор. В этом городе мы жили. Когда-то это было красивое и милое место. Здесь был дом нашей семьи. Именно на этой земле выросли Пандемония и Кристеллер. Здесь я прожила всю свою сознательную жизнь. Дарк-Мор – процветающая провинция. Красивый лес, озера и реки… Это место вдохновляло. Этот город – родина Кристеллера. Именно здесь он приобрел все то, что приобрел, и потерял все, что потерял. Результатом его алхимического эксперимента послужило полное осквернение этого места.
– Что же случилось? – спросила Кира.
Гея погладила кошку, отвела взгляд в сторону и ответила:
– Мертвецы восстали из могил. Это все, чего удалось добиться ему в тот день. Их оказалось слишком много… сопротивление бесполезно. Многие тогда погибли. Немногим удалось убежать. Я уговорила Пандемонию спасаться бегством. Мертвецы слушались его… только его… и он приказал им все разрушить. Брат обещал своей сестре, что однажды он станцует на ее обгорелых костях. Тогда, в тот день, маленький мальчик, каким был Кристеллер когда-то, навсегда перестал существовать. Именно тогда, а не когда-то позже, появился настоящий Темный Алхимик. Великая Алхимическая Революция – все это лишь жалкие «удачные» последствия того страшного дня, когда Дарк-Мор стал мертвым городом… городом мертвецов. Сколько бы люди ни считали его гением и мастером Алхимии, мотивы, которые им двигали, появились совершенно не из тех побуждений, о которых они думают…
Выходит, мертвецы, которых мы сегодня видели, остались еще с тех времен…
– Пандемония уговаривала меня бежать вместе с ней, но я уже слишком стара и слаба для этого… я осталась, а ее спасла. Сам Кристеллер сбежал в мир демонов к Хеле. Больше я его не видела. Я осталась в Дарк-Море. Мне удалось спрятаться здесь, под землей, где я до сих пор коротаю годы своей безумно долгой жизни. Через несколько лет на поверхности появились не только мертвецы, но и Порождения. Существа, что едят плоть и хотят убивать. Тогда я поняла, что уходить слишком опасно. Я не обладаю магией и не имею никакого шанса противостоять им.
Мне стало не по себе от осознания того, что Гея прячется под землей уже многие годы.
– Теперь вы знаете, что случилось с этим местом. Я вам все рассказала. Теперь вам понятно, какая жизнь была у Кристеллера до сегодняшнего дня и что послужило причинами того, какой он сейчас.
Отныне и впредь история моего врага стала ясна, как летний день.
Когда Гея закончила историю, пещера погрузилась в тишину. Слушая лишь треск поленьев в огне, мы переосмысляли все, сказанное ею.
– Слышите? – Гея посмотрела наверх. – Кажется, они ушли… Вам пора. Путь свободен.
– Вы можете пойти с нами, – предложил ей Ламберт, – мы уведем вас отсюда из Дарк-Мора. Мы найдем безопасную деревню или город, где вы сможете свободно жить.
Гея тепло улыбнулась ему и переглянулась с Мари.
– Вы очень добрый юноша. Но нам с Мари и так хорошо.
– Я не понимаю…
– И не поймете! В Дарк-Море я прожила всю жизнь, и кости мои должны остаться здесь.
– Но вы же не можете оставшиеся дни жить под землей! – вставила Кира.
Гея лишь подняла руку, призывая нас к молчанию.
– Прошу. Не стоит, ребятки. Спасибо. Вы все равно меня не поймете… даже, если я объясню, не поймете. Просто оставьте старуху здесь, а сами выбирайтесь. Чем скорее вы покинете Дарк-Мор, тем скорее окажетесь в безопасности.
Мы ничего не могли поделать. Если Гея решила остаться здесь, под землей, то мы не могли заставить ее насильно покинуть это гнилое место.
– Эмили, постойте!..
Стоило мне встать, как Гея схватила меня за руку.
– Да?
– Одолейте его. Одолейте Кристеллера. Он не заслуживает даже предложения в учебнике истории. Прошу… мне жаль, что в моей семье появилось такое чудовище, как он… в каком-то смысле это и мое опущение тоже.
– В семье не без урода.
Гея мило посмеялась.
– Тоже верно… он слишком опасен, и я это знаю. Но вот смотрю на вас… и мне кажется, что вы – та самая, кто сможет его победить. Сделайте это, и верните в мир настоящую свободу, а не грех. Когда все закончится, тогда… может быть, я выйду из этого подземелья и позволю вам переселить меня.
Она снова посмеялась.
– Когда эти твари с поверхности уйдут, я пойму, что вы победили. Тогда… да, тогда я выйду отсюда – обещаю. Мы с Мари будем жить в другом, хорошем месте, да, Мари?
Кошка довольно мяукнула.
– Я рада, что вы не оставляете попыток покинуть это место. Обещаю, когда все закончится, мы заберем вас отсюда.
Гея согласно кивнула и обняла меня.
– Все. Вам пора. Будьте осторожны!
Мы попрощались с Геей и поднялись по темным ступенькам к люку. Ламберт открыл крышку, и мы вышли на поверхности. Никаких чудовищ в округе не оказалось. Фургончик так и лежал перевернутый. Мы поспешили привести «Химеру» в порядок и покинуть как можно скорее Дарк-Мор, родину Отца Катаклизма.
Глава 13. Те, кого скрывают воды
Чтобы избежать удара, я спряталась за дерево. Случайно наступила в лужу грязи и тины. Но это не должно меня отвлечь в данный момент.
Жгучее ледяное темное пламя стрельнуло сгустком по краю ствола, когда я попыталась выглянуть. Стоит мне показаться ему, как я попаду под удар.
Что же делать?
Немного высунувшись из укрытия, я получила тот же результат – темное пламя, которое едва меня не ранило в лицо. Собравшись с мыслями, я решила, что не могу проиграть этот бой.
Тогда я уплотнила перед собой воздух, создав прочный щит. И с этим магическим барьером я наконец вышла из-за дерева. Потоки черного пламени мгновенно врезались в мое заклинание, но я смогла его удержать. Чернильными искрами языки пламени разлетались по воздуху, когда сталкивались с преградой.
В момент, когда вражеская атака на мгновение прервалась, я быстро убрала свой щит (барьер растаял), а сама выпустила очередь электрических залпов. От одного мой соперник уклонился, второй отбил яркой зеленой вспышкой, и заклятье умчалось в небо, а от третьего залпа дуэлянт защитился прозрачным водяным куполом.
Поскольку демон находился недалеко от воды, то ему не составило труда призвать ее себе на помощь. Тогда я поймала себя на мысли, что тоже могу этим воспользоваться.
Но прежде, чем исполнить свою задумку, мне пришлось обернуться стаей бабочек, чтобы избежать новой атаки – сокрушительной ядовито-рыжей молнии. Приняв свой человеческий облик, я убедилась в том, что заклятье врага ударило в столб дерева, и растение охватило пламя.
Теперь за дело!
Итак, я почувствовала силу воды того озера, которое располагалось за спиной моего противника. Призвав ее, мне удалось создать три водяные ленты, а затем обратить их в ледяные колья. Обернувшись, демон заметил детище моего замысла и обрушил на ледяные колья толстый поток чернильного пламени.
Пока он расправлялся с моей угрозой, я уже успела устроить новую. Комочек грязи. Именно так!
И не надо смеяться (даже мне смешно).
Я просто слепила комочек грязи (вручную!) и бросила в него, словно снежок.
Точное попадание в цель!
Мой грязный комочек угодил ему прямо в затылок. Такого поворота дуэли он явно не ожидал. Обернувшись ко мне, этот демон изумленно уставился на меня.
– Ну, держись! – угрожал он мне.
Я просто хохотала.
Он уже делал пасы руками, колдуя нечто, чего я не заметила в первые мгновения. Как оказалось, над моей головой уже собралась огромная масса ила, грязи и песка.
– Эй!..
Я резко отпрыгнула в сторону, и «угроза» моего противника просто-напросто повалилась на землю.
Но тут же мне в лицо попала струя воды из озера, которая изрядно намочила мне волосы и воротник пуловера.
– Мне же теперь его сушить! – пожаловалась я.
– Ничего личного, – ответили мне.
– Ах, так?!
Сделав резкий рывок в сторону, я схватила один из спальных мешков. Он явно не успевал ни на что среагировать. Когда желаемое оказалось у меня в руках, я за долю секунды приблизилась к нему и зашла за спину.
Демон растеряно озирался по сторонам в поисках меня в то время, как я нацепила ему спальный мешок на голову.
Не знаю, как ему, а мне было очень весело.
– Проклятье, Эмили Элизабет, это же мешок Винсента!
От этого мне стало еще веселее.
– Ну, держись… сама напросилась!
Я замерла. Что он задумал?
Стянув с себя спальный мешок, он повернул его испачканной стороной ко мне…
Всего доля секунды мне потребовалась, чтобы понять, что случится в следующий миг, но я все равно опоздала. Это случилось немедленно!
За одно движение Ламберт обернул меня в этот мешок, прислонив его ко мне грязной стороной, а сам крепко обнял с чистой стороны.
Я уже не смеялась…
А вот он хохотал, как ненормальный.
– Черт возьми, Блэк! Я за вечер это не отмою! – пожаловала я.
– У тебя еще целый чемодан запасной одежды, а это отстирается, – бегло ответил он.
– Какой же ты все-таки дурачок!
А он уже обнимал меня. Даже сквозь этот спальный мешок и слой грязи я чувствовала тепло его рук и тела.
Конечно, было бы намного приятнее без мешка Винсента и грязи…
– Чего вы это там делаете с моим спальным мешком? – послышался голос Винсента Сильвио.
Бросив взгляды в сторону фургончика, мы заметили, как на улицу вышли гомункул и Кира.
– Ты только глянь на них! – Винсент сложил руки на груди, обратившись к подруге.
– Вы, мальчики, я смотрю, все такие дурачки? – недовольно выразилась Кира. – Ламберт! Ей же сейчас все это стирать!
А мне уже смешно.
– Нет, Кира! – отвечаю ей я. – Стирать тебе!
Ламберту стало еще смешнее.
– Тьфу ты! – выругалась Кира. – Ты на моей стороне или как?
Мне наконец позволили сбросить с себя этот спальный мешок. Очень быстро он уже весь оказался в грязи.
– Эй, Винсент, так не пойдет, – покачал головой Ламберт, – почисть это!
– Ага, сейчас! Вы тут валяете его в грязи, а мне чистить?
– Ну… не хочешь, как хочешь!
Осознав, что Ламберт сам не собирается заниматься чисткой мешка, Винсент, бормоча себе под нос все ругательства мира, поплелся к нам, чтобы забрать себе свой мешок.
Я поторопилась призвать воду из озера, чтобы промочить свой пуловер. Следующим заклинанием я полностью высушила его, приведя себя в порядок.
– Так намного лучше, – сказал мне Ламберт.
– Но переодеться все равно придется… а тебе не помешало бы помыть голову!
Я заставила его обратить внимание, что его волосы все еще измазаны слоем ила.
– Я буду ждать тебя здесь, придешь?
– Ага, через десять минут, – ответила я.
Я вернулась в «Химеру» и сняла с себя этот нечастный бедненький пуловер и джинсы. Переоделась в новые спортивки, футболку и теплую желтую кофту на молнии.
– Ты чего там мои вещички примеряешь? – заметил меня Элиас.
Я думала, что он спал, а на деле следил за мной! Вот же хитрый василиск!
– Ох… это твое? – только что заметила я.
– Тебе еще раз объяснить, что все желтые, красные, зеленые, синие и оранжевые вещи в этом чемодане – мои! У тебя своих мало, а потому я воспользовался твоим чемоданом для своего гардероба.
– Ах, вот оно что! Теперь понятно, откуда у меня столько тряпок!
– Эй! Это же натуральный материал!
Я бросила в Элиаса несколько его разноцветных свитеров с принтом.
– Найди для своего «гардероба» другой чемодан или давай носить мне твои вещи, – поставила я условие.
Недовольно посмотрев на меня, Элиас согласился на второе.
– Только по вечерам! И не измажьте там мои вещи грязью! А то вообще ничего не дам!
– Договорились!
Кивнув, Элиас вновь нацепил наушники, в которых гремели «Тролли».
На этой ноте в фургончик вернулись Кира и Винсент, принеся с собой свои спальные мешки.
– Ну, вот… мне из-за вас двоих еще чистить! – недовольно высказался Винсент.
– Ох, брось, я почищу, – решила помочь ему.
– Ну, уж нет! Себе дороже!
– Как хочешь.
Настаивать я не стала. Мое дело предложить.
– Как он там? – спросила я у Киры.
– Голову помыл. Сидит и ждет тебя. Ты с ним будешь?
– Да, поговорим… а вы, ребята?
Зевнув, Кира дала мне все понять:
– Уже ночь. Я сегодня не готова к долгим ночным посиделкам. Вчерашний день изрядно меня вымотал. Лягу спать.
– Угу… хорошо, тогда отдыхайте. Спокойной ночи.
Мне в ответ пожелали удачной беседы с Ламбертом. В «Химере» погасили свет. Я оставила троих друзей в трейлере, а сама вышла на улицу, где гулял прохладный ветерок.
Ламберт сидел на спальном мешке у догорающего огня и смотрел в сторону Соляного Озера. Сегодня мы приехали в Болота Утопших, где и решили устроить лагерь для ночлега. К сожалению, поблизости мы не могли найти пресной воды, ведь вода в этом озере даже более соленая, чем в море.
Впервые за долгое время я прислушалась к этой приятной тишине.
Настроившись на теплую беседу со своим возлюбленным, я направилась к нему. Он знал, что я иду. Ламберт даже не оглянулся, а просто дождался, когда я сяду с правой стороны от него.
– Ты как? – спросил он меня.
– Классная была тренировка, спасибо, – ответила.
– Хорошо, что мы тренируемся.
– Да, учитывая, что почти каждый день мы сталкиваемся по пути с крупными неприятностями…
Ламберт легко звонко посмеялся.
– Это точно. Но все эти Порождения и упыри рядом не стояли рядом с таким противником, как я?
– Ага… Порождения точно не будут меня заворачивать в спальные мешки Винсента!
Мы снова дружно посмеялись над сегодняшней ситуацией.
Хочу добавить, что каждый вечер, все чаще, мы с Ламбертом устраиваем тренировочные дуэли друг с другом, чтобы подготовиться к финальной схватке с Ван Альго де Кристеллером.
– Тебе не холодно? – поинтересовался он, сменив тему.
– Знаешь, в одежде Элиаса вполне тепло.
Он, шокированный моим признанием, уставился на меня.
– Правда? Это…
– Да, Элиас запихнул свои костюмчики ко мне в чемодан. Видишь ли, у меня оказалось там много свободного места.
– Я этому моднику сразу сказал, чтобы он много не брал…
– А таких, как он, не остановить. Элиас трясется над каждой своей футболочкой. Они ему все дороги, как родные клыки.
Ламберту шутка понравилась. Хотя сама я всегда знала, что юмор не мой конек.
– Уже завтра мы пересечем Вороний Перевал, и у нас появится шанс добраться до Железного леса. А оттуда до Изумрудного Ущелья рукой подать.
– Выходит, примерно через два дня мы уже навестим Леди Таинств?
– Да, полагаю, так…
– Мы все узнаем, а затем нам предстоит обратный путь?
Ламберт кивнул.
– А вернувшись, мы должны…
– Верно, самое сложное, – закончил за меня Блэк.
Битвы с Кристеллером не миновать.
– У нас все получится, Эмили, – он приобнял меня за плечи, – вместе мы его одолеем. Я обещаю, что Отец Катаклизма вот-вот падет…
– Дело не в этом! – помотала я головой.
На меня странно посмотрели.
– В чем же, Эмили? Объясни.
Я посмотрела ему в глаза, надеясь, что он сам обо всем догадается, ведь самой говорить об этом у меня не было сил.
– Эмили, – по его взгляду я поняла, что он все понял, – тебе не стоит так переживать за меня…
– Я люблю тебя, Ламберт, и мне тяжело смотреть на то, как ты мучаешься. Это… внутри тебя… я не могу больше ждать, когда мы найдем способ это вытащить.
– Ты же сама знаешь, что только Братья Милосердия способны на такое, но их давно нет…
– Знаю! Но все же!.. Ламберт, я просто хочу, чтобы ты понимал, что из-за этого мне тоже тяжело… я так давно…
В его глазах застыли слезы. Я посмотрела в них и закончила свою фразу:
– Не целовала тебя…
– Ох, Эмили…
Он протянул руку ко мне и прикоснулся к моей израненной щеке. Я взяла его в ладони и сильнее прижала к своему лицу. Мне было безумно приятно ощущать на себе его тепло.
– Я пойду до конца, Ламберт. Знай, что я сделаю все, что в моих силах, чтобы вытащить эту дрянь из тебя. Я уже не представляю свое существование без твоего присутствия в моей жизни. Я люблю тебя слишком сильно, Ламберт… слишком сильно…
Он наклонился ближе ко мне, и я чувствовала его горячее дыхание у себя на губах.
– Я люблю тебя, Эмили. Раз ты так этого желаешь… если это важно для тебя…
– Конечно, важно!
– Я тоже сделаю все, что в моих силах, чтобы ты была счастлива… чтобы мы оба были счастливы. Вечно.
Нам с Ламбертом уготована безумно долгая жизнь. Не вечная, но долгая… думаю, мне и трех тысяч лет с ним будет недостаточно.
Ламберт – демон, который стал моим всем.
– Что ты чувствуешь? – спросила я осторожно. – Когда… оно сидит в тебе?
Мы говорим о искре смерти в теле Ламберта, как о какой-то чужеродной заразе, и я считала это единственно верным и самым точным сравнением.
– Это жутко, – признался он мне, – правда, по-настоящему, жутко и неприятно… когда все это произошло, мне стало не по себе от самого осознания того, что со мной случилось. Я могу объяснить то, что во мне сейчас, на примере философии Порождений.
– Хорошо, давай.
Мне было важно узнать, что он имел в виду, чтобы понять то, что он чувствует.
– Порождений одолевает Жажда. Они всегда хотят убивать. Многие ошибочно полагают, что ими движет желание просто убивать и убивать как можно больше народу, но это не так. Порождения – настоящие маньяки. Жажда – это подсознательное требование определенного ощущения, которое возникает при осознании того, что ты лишаешь кого-то жизни. Вот он жив, а вот он мертв. Жив… мертв… этот переход от жизни к смерти… вот, что так возбуждает их и побуждает убивать вновь и вновь. Понимаешь меня? Искра смерти, которой одарила меня Валенсия во время того рокового поцелуя, представляет собой магическое олицетворение этого мига – момента перехода от жизни к смерти. Именно это состояние сейчас заключено во мне. Я колеблюсь между миром живых и миром смерти. Сильные эмоции, если я их испытаю, могут заставить это хрупкое равновесие во мне пошатнуться, и я умру. Так уже случилось в одном из вариантов Вселенной, как ты нам об этом рассказала. Ты правильно сделала, что вернула все на свои места. Никто тебя ни в чем не винит, Эмили. Пойми, тот мир, в котором ты оказалась, он был неправильный… несмотря на все свои достоинства, это не та Вселенная, в которой мы с тобой должны быть счастливы. И я безмерно горд за тебя и за то, что ты сделала там.
Вот ты жив… вот ты мертв… жив… мертв…
От его слов меня передернуло.
– Что я ощущаю? Пустоту… присутствие лишь смерти внутри меня. Будто… она вот-вот меня заберет, как будто я стою на пороге гибели. Я одной ногой там, на той стороне, Эмили. Вот, что я чувствую. Это неприятно… крайне неприятно не чувствовать себя целиком и полностью живым. Я застрял в этом мгновении, которое отделяет мое существование от жизни и смерти. Эта частица, что внутри меня, заставляет каждый день думать о том, что ждет всех нас на той стороне. Я даже разговаривал с Винсентом. Он объяснил мне, что не может ничего рассказать, даже если бы захотел. Не знаю, что случилось с ним, когда он был мертв, но это повлияло на него определенным образом. Так и сейчас эта искра смерти внутри влияет на меня.
И все же мне тяжело осознать то, о чем он говорит. Мой мир совсем не такой, какой у него.
Я понимаю лишь одно: Ламберту сейчас очень тяжело. И я должна ему помочь.
Я хочу ему помочь.
Я готова пойти на все лишь бы избавить его от этих страданий.
Смертоносные Сестры еще ответят нам… за все!
– Эмили, – он взглянул на меня.
– Да, Ламберт?
– Есть еще одно, о чем мы не можешь забывать.
– О чем же?
– О твоем незавершенном обучении. Ты обещала, что будешь тренироваться.
Да, обещала. И давно уже не тренировалась.
Я все еще не умею принимать форму, а без этой способности мне на битве с Кристеллером делать нечего.
– Ламберт, прости, я…
– Давай сейчас.
Он сказал слишком твердо.
– Я не…
– Ты должна. Сейчас. Попытайся, Эмили. Тебе нужно тренироваться. Как говорила Пандемония? Для начала необходимо найти свою душу и прикоснуться к ней, а потом позволить ей покинуть твое тело. Так?
Он все запомнил…
– Давай же! Хотя бы несколько раз.
Я уже говорила о том, что сделаю для него все? Что ж, пришло время исполнять свое обещание.
Мы оба встали. Пандемония говорила, что принимать форму лучше всего стоя. Ламберт отошел от меня на два шага (как будто моя попытка увенчается успехом).
Я закрываю глаза и пытаюсь представить себе свою душу. Бледно-розовая, она вытянутой формы. Оболочка, напоминающая меня. Она нежно плавает внутри моего тела, раскачиваясь влево-вправо. Я тянусь к ней. Я хочу прикоснуться к ней своими пальцами…
Но она ускользает!
– Не могу! – вырвалось у меня, и я открыла глаза.
– Ты сможешь, Эмили! Давай еще раз!
Поддержка Ламберта не прошла в пустую. Его голос заставлял меня испытать попытку номер два.
Вновь закрываю глаза и погружаюсь в себя.
Моя душа. Я вижу ее. Она качается. Влево-вправо.
Я тянусь к ней. Я прикасаюсь к ней… теплая и приятная, нежная и мягкая… я почувствовала ее.
– Ах, Ламберт! Получилось!
– Что?
– Я прикоснулась к ней! Я смогла!
– Давай же дальше! Позволь ей покинуть твое тело и выйти наружу! Пусть она владеет тобой, а не ты ею!
Он прав. Надо попробовать снова.
Погрузилась в себя и увидела душу.
Потянулась к ней и прикоснулась.
Тяну… тащу… она плывет… я управляю ей!
Выходи же… выходи наружу… выплывай…
Я желаю раствориться в собственной душе!
И вдруг я это ощутила…
В какой-то момент я почувствовала, что душа уже не принадлежит мне. Я принадлежу своей душе. Теперь она главная. Теперь она управляет моим телом. Я ощущаю это прохладное тепло вокруг себя.
Я чувствую невероятную силу и свободу.
Открывать глаза было страшно, ведь я боялась потерять контроль над этим блаженным состоянием. Разум и тело сплелись воедино, и уже трудно различить, где плоть, а где душа.
И я все-таки открыла глаза, набравшись смелости.
Мир заиграл для меня новыми красками. Я слышала, видела и чувствовала гораздо больше, чем ощущала до этого.
Меня поднимало в воздух над землей. По моему телу строились розовые, фиолетовые и белые нити, обволакивая мои руки, ноги, голову и туловище.
Каждый шорох листика, каждое дуновение ветерка, каждый скрип в глубине леса – мне подвластно все.
Форма полукровки.
Я приняла ее.
Это особое состояние полудемонов, в котором их способности достигают пика могущества.
Это апогей моей силы.
– Да! Браво, Эмили! Олично! У тебя получилось!
Это Ламберт. Он рад за меня.
И я рада за саму себя.
Я усвоила последний урок Пандемонии де ла Сии.
С сегодняшнего дня я готова к битве с Ван Альго де Кристеллером.
Сегодня я стала полноценной полукровкой.
В какой-то момент я почувствовала, что перестаю контролировать это чудесное состояние. Меня вытягивает из него. Душа забирается обратно в тело, не в силах больше прибывать во внешнем мире.
Все закончилось резкой вспышкой.
Внезапно стало темно.
Я перестала ощущать не только душу, а даже родное тело! Только сознание вернулось ко мне, как я постаралась вернуть мир, открыв глаза.
Я не чувствовала себя, но понимала, что лежу на земле, в грязи. Ламберт лежит неподалеку. Я не ощущаю ни пальцев, ни рук, ни ног – ничего. Нет никакой боли. Будто меня всю парализовало. Лишь дурное чувство тошноты стало моим спутником.
Пандемония предупреждала, что последствия принятия формы могут оказаться подобными, тяжелыми и неприятными. Мне нужно просто перетерпеть это.
– Эмили… – слабый голос Ламберта (будто он звучал эхом вдалеке), – Эмили, как ты?
Он подполз ко мне.
– Эмили, ты меня слышишь?
Но я как я могу ответить или подать сигнал, если ничего не чувствую?! Просто смотрю на него.
– Тебя нужно отнести в «Химеру». Давай, сейчас…
А потом я заметила за его спиной подозрительное шевеление воды. Ровная гладь Соляного Озера начала бурлить. Там что-то есть…
Смотрю только на воду, пытаясь дать знак Ламберту. Но он не понимает!
Смогу ли я ему сказать?
– Тише-тише, – говорил он мне, – сейчас я отнесу тебя в фургон.
Мне не нужно в фургон! Мне нужно, чтобы он обернулся!
Обернись, Ламберт! Обернись!
Посмотри на то, что у тебя за спиной! За спиной!
– За спиной…
Он уставился на меня с широко раскрытыми глазами – услышал.
– Что произошло? – голос Киры.
Ламберт оглянулся…
Из воды вышли они.
Я не знаю, кто это были, но из бурлящего Соляного Озера начали выходить молодые люди. Женщины и мужчины. Обнаженные, они ритмично шагали, поднимаясь на поверхность. У них гладкая, блестящая желтовато-зеленая кожа. Черные мокрые волосы. Белые глаза.
– Что с Эмили? – снова Кира.
– Она приняла форму! – ответ Ламберта. – Нужно унести ее в «Химеру» и помочь мне расправиться с ними!..
Пауза.
Подводных жителей Соляного Озера стало больше. Вот их трое, а теперь пятеро… и десять!
– Элиас! Винсент! Быстрее!
Послышались какие-то звуки. Мир обволакивал туман.
– Что стряслось? – голос Элиаса.
– Что с Эмили… – голос Винсента, – ох… это же энкантадо!
– Винсент, помоги нам с Ламбертом одолеть их. Элиас, бери Эмили и унести ее в фургон, в безопасность.
Я видела, как облики этих энкантадо (как назвал их Винсент) менялся. Юноши и девушка стали приобретать уродливые очертания жутких морских существ. Появлялись клешни, жабры, плавники, акульи зубы, щупальца.
Вскоре подводные люди обратились в ужасные подобия морских обитателей.
Заревело волшебное пламя.
Ламберт, Кира и Винсент появились передо мной и начали атаку. Я видела, как в тумане мелькали их спины. Все они выбрасывали самые разные заклинания, чтобы защитить меня от этих Порождений, что поселились здесь, в Болотах Утопших.
– Держись, Эмили, я отнесу тебя в «Химеру», – послышался рядом голос Элиаса.
Я все еще не чувствовала своего тела. Я могла безвольно наблюдать лишь картинку.
Мир перевернулся.
Судя по всему, Элиас взял меня на руки. Изображение оторвалось от земли. Все задвигалось. Фигуры размазывались.
Я слышала рев морских чудовищ и плеск воды.
Шипели молнии и журчало пламя.
Изображение размывалось сильнее и сильнее. В какой-то момент все переменилось. Я уже не на улице, а в стенах фургончика, куда меня принес Элиас.
Меня опустили. Наверное, меня положили на диван.
– Я буду с тобой, они там справятся. Эмили, ты как?
Но у меня не было сил даже на то, чтобы произнести хоть звук.
– Ты можешь моргнуть, если слышишь меня?
Я даже моргнуть не могла.
– Ничего, держись… все будет хорошо. Ты придешь в норму.
А потом голос с улицы:
– Элиас! Нам нужна помощь!
Врагов слишком много!
– Ох, черт! Надо идти…
Элиас вынужденно оставил меня одну, а сам отправился на помощь остальным.
Единственное, на что я сейчас оказалась способна, так это всего лишь один раз закрыть глаза и провалиться в сон.
Глава 14. Братство Милосердия
Взревело пламя.
Зашипели искры.
Поток черного огня врезался в нее, и эту женщину, принявшую форму, ту, которая мгновением назад призналась мне в страшном, испепелило на месте.
От Пандемонии де ла Сии остались лишь зола и пепел.
Я могла ему помешать… если бы оказалась сейчас на своем месте тогда, несколько дней назад, на той злосчастной крыше в Районе Пегаса. Я смогла бы принять форму и остановить Ван Альго де Кристеллера…
Я смогла бы…
– Прости меня, Эмили, – сказала она мне перед тем, как исчезнуть из мира навсегда, – прости меня…
Все ее действия по отношению ко мне, все ее теплые слова и проявления заботы – искупление вины за тот грех, что она совершила девятнадцать лет назад, когда воспользовалась моей родной матерью, словно щитом, чтобы у нее появился шанс пленить своего ненавистного обезумевшего братца.
– Он обещал сестре, что станцует на ее костях, – рассказала нам Гея.
Я слышала голос моего врага:
– Пандемония! Я обещаю тебе, сестрица, что когда-нибудь… я станцую на твоих костях!
А потом он исчез и сбежал к ней… в мир демонов.
Клонд-Альда де Мор'Лиа Бореалис. Она же Хела.
Она пленила меня в подземелье своего особняка. Она мучила меня. Она рассказывала мне то, что я не должна знать.
– Все началось из-за тебя, Эмили Мерседес, – говорила она мне, когда я, обездвиженная, висела над полом, – из-за тебя и твоей поганой мамочки! Она не хотела слушать нас. Она считала себя сильнее нас. И это послужило причиной раздора между нашими семьями.
Моя мать надрала этой ящерице жопу!
Моя мать испепелила эту мерзкую тварь. Моя мать обратила эту поганую потаскуху ада в ничто.
– Ты не тронешь МОЮ дочь! – кричала она (возможно). – И никто мне не помешает родить МОЕГО ребенка! Уходи прочь из моего дома, Хела! Уходи и не возвращайся!
– Нет, я никуда не уйду, пока не избавлюсь от этой мерзости, что растет в тебе, – ответила ей Хела.
– Ты не тронешь ее! Убирайся! Она МОЯ! МОЯ дочь!
Тогда все и случилось. Моя мать расправилась с Хелой, а та, чтобы отомстить мне за собственную смерть (ведь в итоге ее убили из-за меня), убила моего отца.
– Я преподам тебе один урок, Эмили Мерседес, – так сказало золотое чудовище змеи-ящерицы, – я научу тебя… терять!
Ее лапы сомкнулись, и Лантан, мой папочка, умер.
Он погиб, защищая меня в последний раз.
Его тело упало на землю и разбилось… я даже не видела то, что от него осталось. Я только сидела на его могиле и плакала.
Да, он всегда меня защищал.
– Хорошо, Мерседес, я возьму Эмили с собой и убегу… но, прошу тебя, не умирай, вернись к нам!
– Лантан, любимый, пообещай мне одну вещь.
– Какую?
– Она должна жить. Наша дочь должна жить. Отнеси ее… в безопасное место. Я хочу, чтобы она жила.
– Обещаю!
А потом моя мама умерла.
Это была ее последняя просьба своему мужу, моему отцу, Лантану.
Всю свою жизнь отец защищал меня.
– Ты не должна поступать в Академию Серебряных Охотников! Это слишком опасно!
– Я не позволю тебе пойти работать в частное агентство! Порождения слишком опасны! Ты можешь погибнуть!
– Прошу, Эмили! Будь благоразумна! Не соглашайся! Я не могу позволить тебе заниматься с Пандемонией де ла Сией и сражаться с Темным Алхимиком! Это слишком опасно!
– Ты не должна идти на эту битву! Мы уйдем вместе! Мы сбежим!
– Нет, Эмили, не смей идти к нему… Кристеллер слишком силен!
– Прячьтесь за мной! Ты и Ламберт! Я защищу вас!
И он защитил нас с Ламбертом.
Только благодаря моему отцу я могу быть с любимым демоном. Только благодаря смелости Лантана я могу видеть его лицо и обнимать его плечи.
Ламберт жив благодаря ему.
– Я люблю тебя, Эмили Элизабет! – эти слова – бальзам на душу.
– Во мне смерть, и мы не можем быть вместе, – эти слова – нож в спину.
Это сделали с ним Смертоносные Сестры. Они выполняли приказы Кристеллера. Их задача – раз и навсегда разлучить нас с Ламбертом, чтобы надежда на победу в кровавой войне в наших сердцах угасла.
– Нам нужен только демон! – приказ Валенсии. – Остальных можете убить.
Они схватили Ламберта.
– Он мой!
Валенсия сняла черную повязку с лица, и в глазах у нее пульсировала смерть. Она поднялась с Ламбертом в воздух и там… поцеловала его, передав искру смерти от себя ему.
– Что с ним? – я тогда ничего не понимала.
И мне никто не ответил.
Позже, когда мы вернулись домой, Ламберт сам все рассказал.
И с того самого вечера, который мы провели, собирая вещи в дорогу, решив бежать из Лос-Мариса, я ни разу не поцеловала его. Я даже не могла говорить о своих чувствах, чтобы не пробуждать в его душе сильные эмоции, которые способны его убить.
Ради того, чтобы быть с ним, я даже позволила убить всех своих друзей… Малик мне помог.
– Это нужно для дела, – сказал он, – ты хочешь вернуть своего зануду-демона или нет?
– Да, хочу, – ответила я, сглотнув.
– Тогда мы должны это сделать. Все они… должны умереть.
Я позволила им погибнуть.
Вызвав Монстра с помощью Огнива Хаоса, я сама приказала Тени избавиться от Киры.
– Убей ее!
Ламберт мой.
Он не принадлежит Кире… ни в каком из вариантов Вселенной!
Он МОЙ!
И только МОЙ!
– Она – МОЯ дочь!
– Ламберт
– МОЙ демон!
И я люблю его. Люблю больше жизни.
Если понадобиться, я готова забрать эту искру смерти себе или взять ее часть себе, чтобы быть с ним.
Все, что угодно…
Я отдам все, что захотите, только вытащите это!
– Спасите его! Умоляю! Спасите!
Кристеллер уже близко. Он знает, где мы. Он знает, как меня найти.
Я вижу его лицо, изуродованное кровавыми шрамами и швами. Его глаза, сверкающие золотыми и алыми искрами. Его серую кожу и белые руки. Черные ногти. Длинные темные волосы.
Он рядом.
– Я спасу его, Эмили Мерседес. Я спасу твоего демона.
Нет…
– Просто иди за мной, глупышка. В последние дни ты себя плохо вела. Но мы это исправим.
Убирайся!
– Просто маленькое наказание. И ты вернешься к нам…
Прочь!
– Давай же… Я тебе все покажу…
* * *
Мир вернулся.
Или я вернулась в него?
Плевать!
Я жива – первое. Я могу мыслить – второе. Я могу шевелиться – третье.
– Ламберт!
– Эмили, наконец ты очнулась! – голос подала Кира, дыхание которой я почувствовала над своей щекой в следующий момент. – А то мы уже начали волноваться…
Нужно немного поморгать, чтобы привыкнуть к этому яркому свету, зажженному в трейлере.
– Где мы?
– Вороний Перевал, – пояснил Элиас.
– Это значит, что Железный лес уже близко, а до Изумрудного Ущелья рукой подать…
– Ого! – Винсент выгнуть бровь. – Для полукровки, потерявшей сознание на пять часов ты неплохо соображаешь, Эмили Элизабет!
Сколько-сколько?
– Пять часов?!
– Ничего, отдыхай…
Кира настояла на том, чтобы я продолжала лежать на мягком диване, укрытая мягким шерстяным одеяльцем.
– Я что-то пропустила? – мой новый вопрос.
– Ничего интересного, – помотала Кира головой, – правда, Элиас случайно проглотил муху, но это не важно…
– Эй! – крикнул василиск. – А кто два часа назад беспокоился, что я могу задохнуться и умереть?
Кира просто закатила глаза.
А мне стало весело… мне легко и приятно от того, что я вернулась к своим друзьям, вырвавшись из потока странных и не совсем приятных мыслей и воспоминаний.
– Я пробыла в состоянии формы всего несколько мгновений, а потеряла сознание на пять часов… сколько мне еще придется тренироваться и терять сознание, чтобы не просто удерживать это состояние длительное время, но еще и уметь контролировать себя в нем, чтобы победить Кристеллера?!
– Это дело вторичное, Эмили, сейчас тебе нужно отдохнуть, – Кира не уставала настаивать на своем.
– Не волнуйся, Эмили, – подал голос Блэк, – думаю, тяжело только с первым превращением. Все последующие будут даваться все легче и легче.
От этих слов мне стало спокойнее. Но Винсент не удержался и внес свою ложку дегтя:
– Ага, в следующий раз она потеряет сознание на четыре часа, потом на три, на два…
– Винсент! – Кира ударила гомункула в плечо.
Тот лишь посмеялся, показывая ей, что не почувствовал никакой боли от удара.
– Эй! – Кира придумала новую угрозу. – Если будешь дальше издеваться, я отрублю твою голову, заверну в черный мешок и спрячу! Искать ее ты будешь сам!
– Знаешь, из тебя бы вышел отличный мастер по пыткам…
– Спасибо, Сильвио!
Да, это мои друзья. Я точно вернулась.
Вот и славно. Думаю, сейчас я могу позволить себе немного расслабиться и передохнуть. Но, стоило мне подумать об этом, как голод дал о себе знать.
– Ребята… что-то я проголодалась.
– Эмили права, Ламберт, – согласился Элиас со мной, – мы уже не ели довольно долго. Пора и перерыв сделать. Что скажешь?
– Ваши желания для меня – закон, – ухмыльнулся Блэк.
Вскоре «Химера» совершила остановку. До конца Вороньего Перевала, что тянулся между двух высокий горных хребтов, оставалась ровно половина пути.
Солнце тянулось к зениту, а это свидетельствовало о том, что началось обеденное время.
Покинув фургончик, мы решили, что перекусим на свежем горном воздухе. Скалы вокруг оказались голыми и бурыми. Я не заметила ни одного растения на всю даль, что видел глаз. Безжизненная пустыня.
– Я уже поставила кипятить воду в чайнике, – вышла к нам Кира со свертком, – держите картошку и индейку.
Еда у нас простая, но питательная. Сами понимаете, в походных условиях мы не могли позволить себе деликатесы. Но я бы не отказалась от стряпни Моти. Думаю, именно там мы и отпразднуем победу над Отцом Катаклизма, когда все закончится.
– Картошка еще не успела испортиться, – надкусил овощ Винсент.
– А индейка мягкая… самое то, – наслаждался Элиас.
– У нас еще есть свежие огурцы, – вспомнила Кира, – кому принести?
Никто не отказался.
После трапезы мы разлили по чашкам чай. Должна подметить, что Элиас не удержался и прихватил с собой множество конфет и печенья. Без этого он себе чаепитие не представляет. Так что обделенными сладким мы не остались.
– Ты все учитываешь, Кира? – обратился к ней Ламберт.
– Да, – кивнула она в ответ, – на обратный путь еда есть, если будем следовать нашему графику.
– Отлично.
Обратный путь…
Именно про него я постоянно забываю!
Наверное, наше путешествие кажется мне слишком опасным. Хотя постойте! Почему «кажется»? Оно и так выдалось довольно опасным… враги на каждом шагу!
То асанбосам прыгают по деревьям, то деревня, кишащая Порождениями, то ходячие мертвецы из Дарк-Мора, то энкантадо прячутся под водой!
– Вы слышите? – я замерла, слух явно меня не подводил.
Ламберт и Элиас прервали трапезу и тоже напрягли слух.
– Ты права, я тоже его слышу, – кивнул Блэк.
– К нам кто-то идет, – пояснил Элиас, – больше похоже на человека.
Василиск принюхался.
– Тянет оттуда… точно человек.
И снова враг?!
Нам пришлось отложить наше чаепитие, чтобы поприветствовать незваного гостя. Это место мне показалось таким необитаемым, что я оказалась совершенно не готова к таким поворотам событий.
– Кто вы такие? – услышали мы молодой мужской голос.
Хозяина голоса мы не увидели. Он скрывался за высокой скалой.
– Я не собираюсь нападать на вас, а потому обещайте, что не будете атаковать, если я выйду.
Можем ли мы ему доверять?
Это решать Лидеру. Посмотрев на него дружно, мы получили реакцию – кивок. Боевые стойки отменены.
– Хорошо, вы можете выйти, – ответил Ламберт незнакомцу.
И вот из-за скалы показался молодой стройный мужчина, облаченный в длинный серебристый балахон, который больше напоминал одеяния василисков. Его светлые волосы завязаны в хвост. Лицо нежное и бледное, лишенное всяких морщин. Глаза блестят небесной бирюзой.
– Кто вы? – не выдержала я первая.
Молодой человек (именно человек!) спокойным шагом подошел к нам. Его руки спрятаны в рукава. Так обычно делают монахи.
– Меня зовут Йоланд, – представился он, – и я рад вас приветствовать в Вороньем Перевале, чужеземцы. Я – служитель Братства Милосердия.
Знаете, что случилось потом?
Мой мир перевернулся!
В самую лучшую сторону.
Случилось то, о чем я желала каждый раз перед сном. И просыпалась я также с этой мыслью.
«Вот бы мы встретили кого-то из Братьев Милосердия…».
– Это невероятно! – воскликнула Кира. – Мы думали, что вашего ордена больше нет!
– Ох, нет, юная леди, Братья Милосердия существуют, – ответил Йоланд, – в один день наши предки решили покинуть густые жилые города и деревни. Наш предводитель собрал всех братьев, и они вместе отправились искать себе пристанище. И нашли его. С незапамятных времен наше Братство живет в этих пещерах Вороньего Перевала.
– В пещерах? – изумился Элиас.
– Именно. В них мы нашли уединение с природой и прекрасным. Это место дышит жизнью. Здесь наш дар силен настолько, где не силен нигде более.
Братья Милосердия известны своим даром исцелять. Конечно, все волшебники в той или иной степени владеют даром исцеления, но члены этого Братства… они обладают тем уровнем мастерства целительства, который не доступен остальным.
– Простите меня, Йоланд, но что-то я не вижу в этом Перевале особых чудес природы, – нахмурился Винсент.
Юноша вежливо посмеялся в ответ и сказал:
– Пройдемте за мной.
Оставив «Химеру» в этом пустынном месте, мы дружно направились за Йоландом, которой повел нас в пещеру, которую мы совсем не заметили, остановившись рядом с ней.
Пройдя по узкому туннелю из бурых пород камня и песка, мы оказались в одном из самых удивительных мест, в котором нам когда-либо доводилось бывать.
Как оказалось, мы попали в целую сеть пещер, поделенную на отдельные большие залы, соединенные друг с другом арками или короткими туннелями.
Удивительными были камни и минералы, из которых сконструированы самой природы стены этих залов. В каждом зале сочетались самые разные красивые камни.
Рыжий опал, фиолетовый аметист, радужный висмут, розовый кварц, белый сколецит, синий азурит, красный родохрозит, зеленый изумруд, космический рутил, черный обсидиан и желтый вульфенит.
Стены пещер богаты самыми разнообразными сочетаниями этих камней. Высокие потолки и широкие просторы.
В разных частях залах располагались сады, где росли все фрукты и овощи мира. Все эти богатства дарила Братству Милосердия сама природа.
В других помещениях журчали воды водопада, а где-то наслаждались спокойной тишиной чистого зеркального пруда.
Братья Милосердия, единственные жители этих чудесных лабиринтов, одетые в такие же белые балахоны, как и Йоланд – все оказались молодыми юношами возрастом в пределах от двадцати трех до двадцати семи лет.
Братья Милосердия неспешной походкой гуляли по садам. Кто-то медитировал, кто-то набирал воду в пруду, кто-то общался. Они рассказывали друг другу шутки и свои тайны. Встречая нас, Братья Милосердия вежливо кланялись и здоровались с нами.
Йоланд вел нас через все эти прекрасные помещения и сады, пока мы не попали в зал из чистого золота. Это место напомнило мне Золотой Архив, в который мы когда-то проникли, чтобы украсть Скрижаль Смерти.
В золотом зале оказалось больше всего Братьев. Все они подходили к одному из них и что-то ему говорили. Заметив нас, целители прервали свое дело и расступились, уступая нам дорогу к тому, к кому они шли за советом.
Мы остановились перед одним из Братьев Милосердия, облаченного в золотой балахон. На вид он оказался гораздо старше остальных. Немного заостренные черты лица и длинные белые волосы в пол.
– Брат Аурелий! – поприветствовал его наш проводник.
– Добрый день, брат Йоланд, – поклонился тот.
– Знакомьтесь. Это наш предводитель, брат Аурелий.
Поклонившись, мы назвали поочередно свои имена.
– Я встретил чужеземцев в Вороньем Перевале, когда вышел на прогулку, – пояснил брат Йоланд, – я посчитал, что будет полезно пригласить их к нам в гости.
– И ты оказался совершенно прав! У нас давно не было гостей. Что же привело вас в Вороний Перевал?
Дальше мы в самом коротком и сжатом варианте рассказали нашу историю войны с Ван Альго де Кристеллером. Аурелий выслушал нас с задумчивым выражением лица. Мне показалось, что наши слова для Братьев – пустой звук. Они никогда не бывали в «большом» мире и не знали наших проблем.
– Если цель вашего путешествия заключается в спасении людей, то вы делаете благое дело. Мы исцеляли… когда-то, но в какой-то момент мир перестал нуждаться в наших способностях. Алхимия, новая наука современных людей, помогла им решить все их проблемы.
Вот, что стало истинной причиной исчезновения Братьев Милосердия. С развитием Алхимии люди стали справляться со всеми заболеваниями. Но не со всеми недугами…
– Мы хотели вас встретить, – вырвалось у меня, – вы должны нам помочь! У нас есть проблема, которую современной Алхимии не решить. Только вы можете справиться с этим!
– Успокойтесь, милая, – прервал мой поток Аурелий, – дышите глубже. Расскажите нам о вашей проблеме, и я обещаю вам, что наше Братство сделает все, что в наших силах.
Придя в себя, я продолжила:
– Ламберта поцеловала Смертоносная Сестра. И сейчас искра смерти живет внутри него. Вы можете что-то сделать?
Взгляды всех присутствующих уставились на демона. Мы с нетерпением ждали ответа от Аурелия, который о чем-то задумался.
– Полагаю, мы можем вам помочь…
Эта весть меня окрылила. Я тут же поделилась своей радостной улыбкой с остальными.
– Но для исцеления вашего друга кое-что понадобится. Без этого такой недуг невозможно излечить.
– Я сделаю все, что угодно! Я готова на все!
Чувствую, как дышать становиться труднее.
– Спасите его! Умоляю! Спасите!
Аурелий подошел ко мне и положил свою ладонь мне на плечо. Я поймала себя на том, что начала плакать.
Как же я опозорилась…
– Тише, милая, тише… мы непременно сделаем все возможное.
– Вам что-то нужно. Что это?
Внимательно изучив мое лицо, глава Братства Милосердия ответил:
– Жертва.
Глава 15. Исцеление
– Знакомьтесь, брат Иммануил. Он у нас самый главный специалист по исцелению от разных недугов.
Брат Иммануил оказался немногим старше Йоланда, но младше Аурелия. Этого целителя мы встретили в зале из белого камня, где по стенам стекали струйки прозрачных вод, образуя круглый водопад. Вода стекала в ров и создавала кольцо вдоль стен.
В самом центре находилась импровизированная кровать, сооруженная из мягкого хлопка.
Оказавшись наедине с братьями Йоландом и Иммануилом, мы могли заняться нашей проблемой. Проблемой Ламберта.
– Я рад приветствовать вас, путники, в нашем доме, – поклонился нам брат Иммануил, – я готов оказать помощь любому страдающему.
В отличии от остальных членов Братства Милосердия, у Иммануила оказались короткие светлые волосы и темные глаза.
– Кто из вас нуждается в исцелении?
Ламберт вышел вперед.
– Расскажите о том, что с вами произошло, и я готов сделать все, что в моих силах.
Блэк первым делом оглянулся, чтобы посмотреть на нас всех, а потом ответил брату Милосердия:
– Смерть внутри меня. Это проделки Смертоносный Сестры. Я хочу… избавиться от этой заразы.
Брата Иммануила явно впечатлило признание Ламберта. Он удивился, его брови вскинулись, и целитель взглянул на своего товарища, Йоланда. Тот ответил спокойным кивком.
– Должен признать, что я давно не сталкивался с теми, кого Смертоносные Сестры наградили искрой смерти. Как я и обещал, я сделаю все, что в моих силах. Пройдемте.
Брат Иммануил пригласил нас к постели из хлопка. Он попросил Ламберта занять это ложе.
– Чтобы излечить вас, мне придется погрузить вас в сон. Это будет намного безопаснее, чем если вы будете пребывать в сознании. Вы согласны?
Ламберт понимающе кивнул.
– Вы пришли ко мне от брата Аурелия?
Йоланд дал ответ:
– Он сказал, что ты – лучший целитель среди всех нас. Он верит, что только ты можешь помочь ему.
– Брат Аурелий сведущ во всех правилах исцеления самых разных недугов. Он объяснил вам, что понадобится жертва?
Да, объяснил.
– Простите, но о какой жертве идет речь? – взволновалась я.
На меня снисходительно посмотрели.
– Видите ли, – начал брат Иммануил, – я могу извлечь из тела вашего друга искру смерти, которую поместили в него Смертоносные Сестры, но просто так избавиться от нее не могу. Искру смерти нельзя уничтожить. Нужен иной сосуд, в который она будет помещена. Иными словами, нам понадобится жертва, которая примет это проклятье вместо вашего друга.
Это крупно осложняет дело.
– На гомункулов искра смерти подействует так же? – поинтересовался Винсент.
– Винсент! – Кира взволнованно взглянула на него.
– Ламберт, я уже умирал, я могу принять в себя эту искру…
Блэк быстро поднялся и сел в хлопковом ложе.
– Нет, Винсент, я тебе не позволю принять в себя эту заразу! Даже не думайте! Никто из вас!
Озадачившись, мы посмотрели на двух братьев Милосердия.
– Вы должны понимать, что Аурелий, глава нашего Братства, не позволит никому из нас сделать из себя вместилище для смерти, – сказал Иммануил, будто угадал наши мысли, – мы не станем рисковать безопасностью ордена…
– Мы и не просим вас об этом, – отрезал Ламберт.
Все перевели взгляды на него.
– Ладно… если ничего не выходит, то…
Нет! Я не могу позволить ему сдаться! Мы нашли Братство Милосердия, члены которого готовы помочь нам. И отсутствие какой-то жертвы не может испортить мои планы!
Я спасу Ламберта.
– Вижу вы совсем забыли про неординарный подход к делу, – оборвал Элиас Блэка на полуслове, – я найду вам жертву. Ждите.
Обернувшись змеем, Элиас мигом покинул белый зал. Никто даже не успел ничего ему сказать, как василиск исчез.
– Что он задумал? – не понимал Винсент.
– Это может знать только сам Элиас, – пожала плечами Кира.
Впрочем, нам оставалось только дожидаться возвращения нашего «неординарного» друга, у которого появилась «неординарная» идея о том, как решить нашу проблему с жертвой.
Я подошла к Ламберту и села рядом с ним. Это ложе из хлопка оказалось очень мягким и приятным. Я взяла Блэка за руку и сжала его пальцы.
– Мы тебе поможем, – сказала я ему, – вот увидишь. Сегодня, Ламберт, ты навсегда избавишься от этого проклятья. И мы снова сможем быть вместе.
– Ты всегда верила во все самое лучше, Эмили, – ответил он мне, – думаю, без тебя мы бы не смогли встретиться с этим орденом.
Если задуматься, то он прав. Если бы я не предложила перекусить, мы бы проехали вход в эти прекрасные пещеры и никогда бы уже не узнали о том, что Братство Милосердия существует.
– Сегодня, когда ты проснешься, ты вернешься к нам без смерти внутри. Ты вернешься ко мне, Ламберт. Я тебе обещаю. И уже ничто во всем мире не сможет нас разлучить.
Он обнял меня.
– Спасибо, Эмили, – сказал он шепотом на ухо, – спасибо тебе за то, что всегда сражаешься за меня… даже тогда, когда я сам в себя не верю.
– А я буду верить в тебя всегда.
Блэк посмотрел мне в глаза. Сейчас мне больше всего хотелось поцеловать его. Но я не могу… пока не могу.
– Элиас! – возглас Винсента.
Оглянувшись, я увидела Элиаса, который вернулся к нам. На руках василиск нес живого кролика с бело-рыжим окрасом.
– Вот вам и жертва! – провозгласил он.
Кролик?!
– Если ты думаешь, что я позволю наградить смертью это безобидное существо, Элиас, – уже начал Ламберт.
Но я не желала слышать никаких его «но», а потому обратилась к брату Иммануилу:
– Это возможно?
– Возможно ли переместить искру смерти в кролика? Думаю, да.
– И это не убьет его? – спросила Кира. – Не слишком ли это опасно… для кролика?
Двое братьев, переглянувшись, некоторое время поразмышляли над этим вопросом. Элиас принес нам кролика и вручил его в руки Ламберту. Зверек вполне спокойно и довольно сидел у него на руках.
– Полагаю, животные, в отличии от людей, не могут испытывать таких сильных эмоций, которые спровоцируют высвобождение искры смерти, – рассуждал Йоланд, – а потому помещенная в этого кролика смерть не вырвется из него никогда. Кролик будет чувствовать себя вполне комфортно, не подозревая о том, что мы с ним сделали.
– Вы уверены? – настороженно спросил Ламберт.
Я вымученным взглядом смотрела на двоих братьев, будто умоляла их солгать и еще раз солгать, лишь бы убедить Ламберта в том, что его жертве не будет так плохо, как ему.
– Да, – кивнул Иммануил, – я в этом уверен.
Ламберт гладил кролика по маленькой лохматой головке. На какое-то время он задумался о чем-то, пока не передал кролика мне в руки и не сказал:
– Ладно, начинайте.
Ламберт послушно лег на спину на хлопковое ложе и закрыл глаза. Расступившись, мы позволили брату Иммануилу пройти к Блэку, чтобы приступить к его исцелению.
Брат Иммануил опустился на колени перед ложе и посмотрел на Ламберта.
– Как я сказал, мне придется погрузить вас в сон, чтобы ваше исцеление прошло менее болезненно.
Ламберт ничего не ответил, будто давал повторное согласие. Возражений не последовало, а потому брат Иммануил приступил к работе.
Кончиками пальцев обеих рук он прикоснулся к вискам Ламберта, прикрыл глаза и принялся что-то нашептывать. Я заметила, как Блэк сделал глубокий вдох, а из пальцев целителя хлынул золотистый свет. Когда Иммануил убрал пальцы от головы Ламберта, тот уже спал.
– Он спит, – произнес Иммануил, – мы можем начинать. Давайте кролика сюда.
Я передала зверька брату Милосердия, и тот оставил его на ложе рядом с Ламбертом. Зверек и не думал убегать. Он мило сидел и вертел головой, рассматривая нас.
Интересно, где Элиас его отыскал?
Бархатная ладонь брата Иммануила легла на грудь Ламберта. Я заметила белый свет, вырвавшийся из руки брата Милосердия и проникнувшего в тело Блэка.
Никто не произносил ни звука. Все мы задержали дыхание, боясь помешать целителю совершить свою работу.
Какое-то время это продолжалось. Светлый огонек, проникнувший в тело Блэка, пульсируя, плавал под его кожей от шеи до пояса. Я видела, как под одеждой пробивался свет, меняющий свое месторасположение.
– Сейчас я ищу искру смерти, – пояснил свои действия брат Иммануил.
Я поймала себя на мысли, что впервые наблюдаю за работой брата Милосердия. Не простого целителя, не алхимика, а того, в ком дар исцелять заложен природой.
Свет так и перемещался в теле Ламберта, пока не остановился где-то в области пупка.
– Нашел, – вердикт брата Иммануила.
Он опустил свою ладонь к животу Ламберта и сжал кулак.
– Теперь нужно вытащить искру смерти.
Брат Иммануил пытался с силой оторвать кулак от тела Ламберта, но что-то постоянно мешало ему это сделать, будто его рука всякий раз примагничивалась к животу Блэка. Брат Иммануил не переставал тянуть снова и снова.
– Плотно сидит…
Напрягаясь, брат Иммануил вновь и вновь тянул на себя собственный кулак, но ничего не выходило.
А потом я увидела черный свет под рукой целителя. Это и есть искра смерти.
– Я ухватился за нее…
Брат Иммануил, напрягая все свои силы, тянул руку на себя, пытаясь вырвать злосчастную заразу из тела Ламберта.
– Оно сопротивляется… оно слишком долго сидело в нем…
Я не могла даже думать о том, что у него что-то не получиться. Я всем сердцем верила в братьев Милосердия. Я верила в брата Иммануила.
Я верила, что Ламберта спасут!
Пот градом стекал по лицу брата Иммануила. Он весь покраснел. Пыхтя, словно разгневанный бык, он выпрямился и с силой тянул на себя кулак.
Снова и снова! Снова и снова!
– У тебя получится, – подбадривал его Йоланд, – давай, Иммануил, сделай это!
Напрягая все тело, Иммануил тащил и тащил… мы все держали за него кулаки и тащили вместе с ним!
Мы поддерживали его, будто болельщики любимого игрока.
Ты сможешь, Иммануил, ты сможешь…
Еще рывок… и еще рывок…
Вдруг кулак брата Иммануила отрывается от тела Ламберта, а в пальцах он сжимает нечто черное и искрящееся.
Искра смерти.
Он ее вытащил…
Схватив кролика свободной рукой, брат Иммануил прижал ладонь к мордочке зверька и разжал пальцы. Черный сгусток прошел через ротик кролика и исчез.
В следующее мгновение желтый свет покинул тело Ламберта и вернулся в руку хозяина.
Когда Иммануил отпустил кролика, зверек быстро спрыгнул с постели и умчался прочь.
Опустившись на пол, брат Иммануил тяжело выдохнул. Йоланд похлопал товарища по плечу и сказал:
– Ты молодец. Все получилось.
Получилось?
– Ваш друг спасен, – сказал мне брат Иммануил, – отныне он не страдает так, как страдал прежде.
Брат Йоланд подошел к Ламберту и прикоснулся пальцами к его вискам. Пришло время разбудить Блэка и обрадовать его.
Золотистый свет пульсировал из пальцев целителя, и я увидела, как Ламберт открыл глаза.
Отойдя в сторону, брат Йоланд позволил Ламберту сесть.
Первым, что я заметила в Ламберте, так это розовый цвет его губ. Они уже не серые, какими были все то время, что искра смерти находилась в нем. Это значило, что все закончилось.
Ламберт исцелен.
И козням Смертоносных Сестер пришел конец.
– Ламберт!
Не в силах сдерживать себя я бросилась к нему и крепко обняла.
– Эмили…
– Все закончилось. Тебя спасли. Ты снова со мной… со мной…
Он посмотрел на меня, и я увидела в его глазах ясность. Сам Ламберт только что осознал то, что с ним произошло.
Искры смерти больше в нем нет.
И мы можем…
– Эмили!
Наши губы соприкоснулись. Как же долго я этого ждала!
Я не чувствовала Ламберта целую вечность… а теперь он. Весь мой. И только мой.
– Как сильно я тебя люблю, – вырвалось у меня.
– Я тоже тебя люблю, Эмили…
Его сильные нежные теплые руки обняли меня. Его губы целовали меня! Он целовал меня в шею, в щеку, в лоб, в плечо.
– Теперь все будет хорошо, Эмили… теперь все будет правильно…
– Да, Ламберт, будет…
В следующий момент мы почувствовали некоторую неловкость от того, что позволили потоку светлых эмоций вылиться прямо на глазах у наших друзей и двух братьев Милосердия.
– Давайте оставим их вдвоем, – предложила Кира, – им нужно многое… обсудить.
Обменявшись глупыми улыбками, Элиас и Винсент последовали за Кирой прочь из зала, периодически оглядываясь и посмеиваясь над нами.
Брат Иммануил протянул ладонь Ламберту для рукопожатия.
– С исцелением, друг мой.
– Спасибо вам, – ответил Блэк, – то, что вы сделали…
Но брат Иммануил жестом попросил Ламберта не продолжать.
– Отдыхайте.
Целитель уже хотел покинуть нас, но я поспешила его остановить:
– Простите…
– Да?
Он посмотрел на меня.
– Вы могли бы сделать кое-что еще?
– Конечно.
Я указала на шрамы на своем лице.
– Мне бы хотелось… убрать это…
Брат Иммануил подошел ко мне и обнял мое лицо теплыми ладонями. Хлынул золотистый свет. Он мерцал, и я чувствовала легкое приятно покалывание. Когда свет угас, брат Иммануил убрал руки.
– Все готово.
Я погладила себя по щекам и поймала себя на том, что больше не чувствую неприятного раздражения от шрамов.
– Спасибо! Большое вам спасибо!
– Отдыхайте.
Откланявшись, брат Иммануил направился к выходу.
– Я рад, что все хорошо закончилось, – улыбнулся нам Йоланд, – пойду к брату Аурелию и обрадую его. Вы двое… заслужили отдых.
Улыбнувшись нам, брат Йоланд последовал за братом Иммануилом. Вскоре мы с Ламбертом остались наедине в этом белом зале на хлопковом ложе.
Мы сидели друг напротив друга и смотрели в глаза. Ламберт наконец радостно улыбался мне.
– Спасибо, Эмили… спасибо тебе за все! Думаю, без тебя бы ничего не получилось…
Я смущенно отвела взгляд в сторону и заметила того самого кролика, который топтался у входа.
– Смотри, кто пришел.
Ламберт посмотрел на зверька и сказал:
– Спасибо тебе. Ты очень храбрый.
Кролик задумчиво посмотрел на нас и убежал.
– С ним все будет хорошо? – обеспокоенно обратился ко мне Ламберт.
– Братья сказали, что смерть не причинит ему боли и беспокойства. Не переживай за него, Ламберт. Этот кролик проживет долгую и счастливую жизнь.
– Как и мы с тобой… как и мы…
А потом наши губы вновь соприкоснулись. Мы позволили себе лечь на эту мягкую постель и раствориться друг в друге.
Глава 16. Кудесник Времени
– Леди Таинств? Все дело в ней, верно?
Он взглянул на Хелу.
Будто почувствовав его взгляд у себя на затылке, она обернулась.
– Именно, – ответил он, – они направляются в Изумрудное Ущелье. Их путь лежит через Железный лес.
– Если они там, то в Ущелье они будут уже завтра.
– А если поторопятся – сегодня…
Эта мысль не давала ему покоя весь день. Путешествие, в которое отправились сорванцы «Сна Феникса», мучило его и не позволяло дышать полной грудью.
Он чувствовал угрозу для своей власти… он ощущал неминуемую близость поражения.
– Зачем им понадобилось идти к ней? – задалась вопросом Хела.
– А ты как думаешь? Дело в Тени… они знают, что Монстр – главный мой козырь.
– Но не единственный, верно?
Она посмотрела на него так, будто ждала конкретных слов. Конечно, ей не хочется даже думать о том, что Монстр – это все, что у них есть.
– Разумеется, – его ответ был однозначным.
– Мы не можем им позволить добраться до Хранительницы Тайн. Они могут узнать то, чего не можем знать мы…
– Ты права. Они зашли слишком далеко. Если они до сих пор не погибли в пути, то, полагаю, пришло время нам заняться ими. Надо их остановить.
– У нас есть Шепчущий Кинжал, мы можем отправиться вместе и…
– Нет! Наша следующая встреча с Эмили Мерседес Грей может оказаться роковой…
Хела обеспокоенно взглянула на него и спешно направилась к трону, не сводя глаз с его лица.
– Только не говори мне, что ты боишься ее!
Он не ответил.
Возможно, пришло время ему перестать игнорировать собственные чувства, ощущения и интуицию. Наступил момент, когда он может доверять только себе, если хочет удержать власть.
Честность перед самим собой – залог победы.
Да… может быть, именно сейчас пришел тот день, когда в нем поселился страх перед этой девчонкой.
Она – единственная во всем мире, кто может его низвергнуть, а сейчас эта мерзавка как раз ищет оружие против его главного соратника – Тени.
– Не бойся, любовь моя, – он встал и подошел к Хеле, – им до нас не добраться. Их путешествие закончится совсем скоро. Они… не смогут вернуться.
– Что же ты задумал?
Он обнял свою любимую, прижав к себе, а сам бросил взгляд на Смертоносную Сестру, которая все это время стояла у окна его тронного зала в Чертогах Греха и смотрела на город.
– Валенсия! – он позвал ее.
Женщина обернулась, и ее голова моментально наклонилась в пол.
– Да, милорд?
– Приведи ко мне Сизаморта… и Флиса! Пусть они непременно явятся сюда.
– Слушаюсь, владыка.
Откланявшись, Валенсия покинула тронный зал.
– Думаешь, они справятся? – Хела обратилась к нему.
Он наклонился ближе к ней и обжог ее своим взглядом.
– Сизаморт – Порождение, которое обладает самым уникальным даром из всех, что я когда-либо встречал. Я всегда знал, что Печать Катаклизма рано или поздно продемонстрирует нам свою универсальность. Если он отправится к ним и применит свой дар на наших врагах, ты можешь быть уверена, Хела, что дочурку Мерседес ты больше никогда не увидишь.
Ей это понравилось. Хела поцеловала его, а он взял ее на руки, и они прошли к черному каменному трону.
Он занял свое место Отца Катаклизма, а Хела сидела у него на коленях. Они еще целовались, пока в зал не вошли трое.
– Сизаморт и Флис готовы выполнить ваши приказы, господин, – раздался голос Валенсии.
Он заставил себя оторвать свои губы от губ Хелы и уделить внимание своим служителям.
Двое, Сизаморт и Флис, пройдя немного вперед, склонили головы перед повелителем.
– Мы готовы служить вам, государь, – произнес Сизаморт.
– У меня для вас двоих есть дело государственной важности, – начал он, – вы возьмете с собой отряд элементалей, что когда-то сторожили хранилища Золотого Архива. Я дам вам Шепчущий Кинжал, и вы отправитесь в Железный лес, где повстречаете наших «старых друзей».
Он заметил, как молодой Флис сглотнул. Юноше явно не нравилось это задание.
– Флис, я поручаю тебе сопровождать Сизаморта. Ваша победа гарантирует тебе возвышение и привилегии.
– Я и не думал страшиться ваших приказов, милорд, – поспешил ответить Флис.
Конечно, он боялся.
Этот юноша никогда прежде не сталкивался с полукровками.
– Ваша задача заключается в том, чтобы не позволить этой компании дойти до Изумрудного Ущелья.
– Властелин, но нам не под силу сразиться с полукровкой, подобной вам. Убить ее мы не сможем.
Он взглянул на Сизаморта, словно на глупого ребенка, хотя тот уже был седым старцем.
– Мой дорогой Сизаморт, разве я вам поручал убивать их или вступать с ними в бой?
Сизаморт поднял голову и удовлетворенно взглянул на него. Его пересохшие потрескавшиеся губы растянулись в блаженной улыбке.
– Ты знаешь, что делать.
* * *
В «Химере» звучали приятные и расслабляющие мелодии группы «Коктейль вампира». Все у нас шло как нельзя лучше. Впервые за долгое время я могла позволить себе расслабиться и просто лежать, наслаждаясь происходящим.
Мы уже ехали по территории Железного леса. Как сказал Элиас, до Изумрудного Ущелья осталось совсем немного. Совсем скоро мы встретимся с Леди Таинств и узнаем, как победить Тень. Ламберт наконец спасен и избавлен от смерти внутри. Козням Смертоносных Сестер пришел конец. Не смотря на мысли об обратном пути, я чувствовала, что наше путешествие движется к своей долгожданной кульминации.
Мы почти достигли цели.
Винсент и Кира читали. Поскольку наш «ученый» решил взять с собой исключительно художественную литературу в это путешествие, то Кира тоже нашла себе книгу по вкусу. Я и Элиас просто слушали ласковые мелодии, пребывая в состоянии полусна.
Я уже решительным образом собралась вздремнуть часок другой, как вдруг случилось нечто, заставившее Ламберта остановить фургон, прибегнув к резкому торможению.
Вернее, как оказалось позже, это нас остановили, а Ламберт совсем не успел ничего предпринять.
Кира и Винсент дружно повалились на пол с кресел, скрючившись на полу в неестественной форме. Я с трудом удержала свое тело на диванчике, схватившись за ближайшую ручку.
Несколько книг и дисков с грохотом упали на Киру и Винсента. Все замерло.
– Что это было, черт возьми?! – выругался Винсент.
– Проклятье… Винсент, ты отдавил мне ногу! – пожаловалась Кира.
– Я не специально…
Пришлось мне помочь моим друзьям подняться. Взглянув краем глаза на Ламберта и Элиаса, я заметила, как двое сидят прямо, не сводя взглядов от вида из лобового стекла.
– Ламберт, какого черта?! – не унимался Винсент.
– Что случилось? – настороженно спросила я.
Ответ прозвучал спокойно и серьезно.
– Выходим.
Ламберт и Элиас поспешили открыть двери и покинуть фургон.
– Эй, куда вы? – не понимала Кира.
– Давайте за ними – скомандовала я двоим, – что-то случилось…
Именно в тот момент я поняла, что Ламберт не причастен к резкой остановке фургона. «Химера» будто столкнулась с невидимой преградой. Во время столкновения и остановки я даже почувствовала, как трейлер поднялся на передние колеса.
Придя в себя, мы с Кирой и Винсентом наконец покинули фургончик, чтобы присоединиться к нашим товарищам.
На самом деле я сразу почувствовала, что нам не стоит ждать каких-то «приятностей» от произошедшего. Как я и подозревала, за пределами уютного салона «Химеры» нас ждали крупные проблемы.
Первыми, кто мне бросился в глаза, были элементали. Они напоминали тех, что когда-то охраняли артефакты в Золотом Архиве. Конечно же, сейчас все в Лос-Марисе принадлежит Кристеллеру и Золотой Архив в том числе.
Троица гремучих змей, охваченных пламенем. На кончиках хвостов у них трещали «погремушки», разбрасывая рыжие искры. Два ледяных волка дико скалили острые клыки и пускали из пастей холодное дыхание. Четыре вороны, сотворенные из прочного черного металла. Я слышала, что эти птицы могут стрелять своими острыми перьями. Трое воздушных элементалей представляли собой бесформенных странных и очень опасных существ, напоминающих мстительных призраков (из-за отсутствия нижних конечностей). И один высокий элементаль-человек, тело которого сплетено из дерева, вьющихся веток и длинных лиан.
Нам противостояло тринадцать элементалей. Но они – не главная проблема, угрожающая нам.
Посреди небольшой скромной полянки Железного леса, где земля припорошена снегом, а деревья вокруг прочные, словно сталь, появилось еще двое.
Не знаю, как я это определила, но сразу поняла, что эта парочка – Порождения. Может, интуиция, шестое чувство или простая человеческая логика. Кому еще здесь быть?
Порождения Катаклизма – главные служители Ван Альго де Кристеллера. Кому еще бы он поручил возглавлять этот отряд элементалей, призванный убить нас?
При все этом я понимала, что Кристеллер далеко не глуп. Он знает, что меня такими армиями не победить. Он задумал оставить меня без моих друзей? Но я все равно спасу их…
Что-то здесь не так…
Я испугалась, что Кристеллер задумал нечто ужасное, что мне даже в голову не приходит, потому что мое воображение недостаточно богатое для коварных замыслов!
Итак, двое Порождений. Они вышли вперед из-за деревьев и встали в центре кольца, в которое нас замкнул отряд разнообразных элементалей.
Очевидно, один из этих двоих послужил причиной нашей внезапной остановки. И как мне кажется, я догадываюсь, кто именно.
Первым из этой парочки оказался молодой человек, юноша, может быть, наш ровесник, хотя и выглядел он на двадцать два или двадцать три. Одетый в темные брюки, кеды и синюю джинсовку, под которой проглядывалась белая футболка. Руки покрыты черными кожаными перчатками «без пальцев». Он явно не вписывался в этот зимний лесной пейзаж, будто его вытащили из серого мегаполиса и запихнули по ошибке в другую локацию.
Высокий и стройный, он обладал гладким лицом, напоминающим мне морду Кая. Но у этого парня черты носили более заостренный и грубый характер. На подбородке и шее проглядывалась однодневная светлая щетина. Блестящие зеленые глаза и тонкие брови. Его прическа русых волос напоминала ежика. Все волосы смотрели вверх и заострялись, будто иголки.
Кем бы он ни был, его самодовольный взгляд мне совсем не нравился.
Вторым Порождением оказался старик, одетый в темный длинный балахон с капюшоном. Именно его я подозревала, как виновника нашей резкой остановки! На блестящем металлическом поясе у него висело несколько кошачьих (как мне показалось) черепов и костяных талисманов. В дряблой руке с проступающими черными венами он сжимал толстый деревянный посох, напоминающий уродливую дубину. Из-под капюшона я мельком могла разглядеть его лицо. Оно напоминало мне лицо мертвеца!
Морщинистое, сухое и дряблое, на нем выделялся крючковатый нос и маленькие впалые темные глазки. Губы и подбородок покрывала седая борода, словно пучок гнилой соломы.
В левой руке старик сжимал маленькие песочные часы. Зачем? Лучше не знать…
– Кто вы? – первым вступил в диалог Ламберт. – И на кого вы работаете?
Двое Порождений обменялись улыбками.
– Имя нашего господина известно всему миру, и он не нуждается в излишнем представлении, – ответил старик мерзким влажным тоном, будто не мог прокашляться из-за туберкулеза.
Кристеллер.
Кто бы сомневался?
– У нас есть для вас послание от Отца Катаклизма, – заговорил юноша, – повторю его дословно.
Откашлявшись, он произнес:
– «Сон Феникса», вы зашли слишком далеко. Если вы хотите сбежать от меня – пожалуйста. Тогда… мои друзья забросят вас еще дальше.
«Еще дальше»?
О чем это он?..
– Меня зовут Флис, – представился юноша, – и лучше вам не сопротивляться. Элементали слушаются только нас. Они всегда готовы атаковать по первому слову. Послушные твари.
– Он прав, – кивнул старик, – не стоит вам вставать на пути у Кудесника Времени, иначе… дело будет совсем худо.
– Кудесника Времени? – переспросил Винсент.
Именно им и был этот мерзкий старик! Но кто он?
– Позвольте нам быстро выполнить свою работу, и мы не предоставим вам хлопот, – добавил Кудесник Времени.
– «Работу»? – Кира выгнула бровь. – Разве, вы не пришли сюда по приказу Ван Альго де Кристеллера не затем, чтобы убить нас?
– Убивать вас? – изумился Флис. – Думаешь, мы на такое способны, красавица?
Если они явились сюда не затем, чтобы убить нас… то для чего же?
«Мои друзья забросят вас еще дальше».
Что Кристеллер имел в виду?
Все происходящее мне дико не нравилось в высшей степени. Впервые мы столкнулись с непонятной и странной угрозой, суть которой даже не понимали.
– Кристеллер вам кое-что не сказал о «Сне Феникса», – своим тоном Ламберт призвал нас приготовиться к бою и взять на себя по нескольку элементалей, – мы очень… очень… плохие детки.
Нахмурившись, Кудесник Времени так и успел сообразить, что это значит, до того, как мы начали внезапную атаку.
– Давайте! – команда Блэка.
И мы рванулись в бой.
Тринадцать элементалей самых разных стихий набросились на нас. Как показывает практика, единственный верный способ противостоять элементалю заключается в использовании магии стихии, противоположной той, которой принадлежит данный элементаль.
Стихия против стихии.
Как только мы начали битву с элементалями, я заметила, как Флис сделал рывок в нашу сторону, но Кудесник Времени преградил ему путь своим посохом. Юноша с недоумением взглянул на своего напарника по заданию и получил такой ответ:
– Пусть побегают.
Почему они делают это?
Думаю, с этим лучше разобраться после того, как мы разделаемся с врагами.
Кира взяла на себя трех огненных гремучих змей. Избегая атак каждой из них, она раз за разом обрушивала на них ледяные заклятия. С первой из троих ей удалось справиться быстрее всего. Метнув ледяную стрелу в элементаля, Кира обратила змею в снежную статую.
Вторая змея плюнула на нее огненным жидким сгустком. К счастью, Кира успела пригнуться и избежать удара. Ледяная струя воздуха заморозила вторую змею так сильно, что та даже раскололась на осколки.
Третья с диким шипением пригнулась и прыгнула прямо на Киру! Девушка успела обернуться и отбиться от элементаля, выставив перед собой хрупкий и узкий щит, которого хватило, чтобы обезопасить ее от удара противника. Змея отскочила в снег. Тогда Кира и нанесла последний сокрушительный удар сгустком льда, превратившего змею в вспышку снега и искр.
Винсент занялся металлическими воронами. Все они разом пустили в него свои острые перья и пронзили тело гомункула насквозь. Хлынула алая кровь. Но никакая кровопотеря не способна убить Винсента. Будто насмехаясь над глупыми птицами, он бросился в атаку.
Подпрыгнув, Винсенту удалось схватить одну ворону. Применив нужное заклинание, он сжал ее так сильно, что птица помялась у него в руках, словно консервная банка.
Призвав несколько режущих воздушных прутьев, он отрубил второй вороне оба крыла. Лишившись конечностей и обессилев, птица беспомощно повалилась в снег.
Следующего элементаля Винсент расплавил в жарком потоке жгучего раскаленного рыжего пламени. Ворона растаяла, словно восковая свечка.
Последняя птица впилась клювом Винсенту в спину. Даже не испытав боли, Винсент вытащил птицу из своего тела, выпустил в воздух, а затем испепелил ослепительной вспышкой голубой молнии.
Элиас вступил в схватку с тремя воздушными элементалями. Первого ему сразу удалось
заморозить. Существо не выдержало таких низких температур и растаяло.
С остальными ему пришлось повозиться.
Воздушные элементали двигались слишком быстро. Но и Элиас умел также быстро превращаться в змея, чтобы молниеносно уклоняться от атак противников. Обращаясь в змея, а затем опять принимая облик человека, Элиас успешно избегал встреч с элементалями и побеждал их.
Появившись за спиной ничего не подозревающего воздушного призрака, Элиас принял человеческий облик и пустил поток алого пламени. Огонь подействовал на элементаля так же действенно, как и лед. Призрак рассыпался.
Третий воздушный элементаль уже летал на него. Обратившись змеем, Элиас так высокого подпрыгнул, что перелетел через призрака. Сталкиваться с таким противником крайне опасно. Никогда нельзя знать наверняка, что слияние с воздушным элементалем тебя не уничтожит.
Прежде, чем приземлиться на землю, Элиас вернул себе человеческое обличие. В воздухе появилось два электризованных кулака, которые мигом схватили сбегающего призрака и прихлопнули, словно назойливого комара.
Ламберт взял на себя человека-дерево. Элементаль мог вытягивать свои длинные извилистые ветви, чтобы хватать свою цель. В первые минуты боя Ламберт умело избегал ударов тяжелых ветвей, периодически поджигая противника всполохами чернильного демонического пламени.
При каждом ранении существо дико ревело. Поймав момент, Ламберт высокого подпрыгнул и пустил в элементаля зеленую молнию, которая, ударив цель, расколола существо надвое, словно одинокое дерево в поле.
Элементаль в щели разрыва покрылся обгорелой темной коркой. Вверх уже поднимались струи дыма. Приземлившись, Ламберт отбросил от себя противника, повалив его в снег.
Элементаль уже вцепился ветвями в землю, намереваясь подняться для новой атаки, но сокрушительный поток пламени поразил его прежде. Через считанные мгновения от сухих гибких веток и человека-дерева остались лишь угольки.
Как вы могли догадаться, мне досталась парочка ледяных волков. Не хочу хвастаться, но я прекрасно справилась с этой задачей. В самом начале боя один из них набросился на меня, но я успела превратить свое тело в стаю бабочек, и волк пролетел насквозь. Вернув себе телесный облик, я обернулась и отправила в элементаля ослепительную серебристую ленту молнии. От моего удара волка разорвало на сотню ледяных осколков.
Второй противник уже шел на меня с левой стороны. Он прыгнул, но я взлетела выше. Зависнув в воздухе, я призвала блестящий длинный меч и опустила оружие на голову ледяного элементаля, обезглавив его в следующее мгновение.
Волчья голова отлетела в сторону, а безжизненное ледяное тело обмякло на земле. Опустившись на ноги мне оставалось лишь избавиться от него, пустив столб рыжего пламени.
Хочу сказать, что со своими противниками мы справились быстро. Все, что я описала выше, происходило параллельно друг другу. Но перед самым концом, когда мы только-только победили своих последних противников, случилось самое страшное.
– Чего ты стоишь? – я услышала несколько испуганный даже растерянный тон Флиса. – Пора начинать! Давай же, старик, сделай то, за чем мы сюда пришли!
Закончив сражаться, мы развернулись к своим последним врагам: Флису и Кудеснику Времени. В следующую секунду старик стукнул своим посохом о землю, и у нас под ногами прошлась неприятная волна.
Мы замерли.
В прямом смысле! Я поняла, что не могу пошевелиться! И никто из ребят не имел возможности даже моргнуть!
Мы в западне.
Должна признать, что никогда прежде «Сон Феникса» так крупно не влипал. Можно сказать, мы оказались в руках у наших врагов.
Точно так же, как я однажды оказалась в руках у Мор'Лии.
Кудесник Времени протянул левую руку и продемонстрировал нам маленькие песочные часики.
– Ваше время вышло!
Флис стоял в стороне, а на его лице блестела довольная улыбка.
Старик сомкнул свои пальцы на часах и расколол стекло. Песок начал сыпаться, но коснуться земли не успела ни одна песчинка. Песок принял форму тусклой струйки – ленточки, которая полетела в нашу сторону.
Что происходит?
Я слышала злорадный смех старика, а потом почувствовала, как песок ударил мне в лицо. Прямо в глаза!
И мне сразу захотелось спать…
Я почувствовала, что могу шевелиться, но мое тело безвольно рухнуло в снег. Я даже не видела, что с моими друзьями. Лежу на земле, а глаза закрываются сами собой.
– Мы еще увидимся, «Сон Феникса», – голос Флиса.
Увидимся?
Чувствую, как погружаюсь в сон и растворяюсь в пространстве этого мира.
А потом прозвучала последняя фраза Кудесника Времени, после которой мрак окончательно накрыл меня:
– До встречи в будущем.
Глава 17. Наследие Темного Алхимика
Еще до того, как открыла глаза, я ощутила вокруг сырость и влажность. Поймав себя на мысли, что нахожусь в крайне приятной для себя обстановке, я поспешила прийти в себя.
Глубоко вздохнув, я заставила свои легкие вновь наполниться кислородом. Воздух здесь оказался задранным и каким-то… тюремным что ли.
Открыв глаза, я поняла, что мое тело лежит на спине. Темное каменное помещение. Правда, тюрьма.
Вижу, как на потолке растет мох, а между камней текут тонкие водяные струйки. Где-то поблизости слышатся звуки капель, падающих в лужу.
Мое последнее воспоминание? Песок в глаза.
И я провалилась в сон.
Шевелиться тяжело, тело ломит, но я должна справиться с собой, если хочу во всем разобраться. Взяв всю волю в кулак, я заставила себя подняться и сесть. То, на чем я лежала, больше напоминало нары.
Кулаками я протерла глаза, чтобы привыкнуть к темноте. Долго же я проспала?
Оглядевшись, я увидела, что мои остальные друзья тоже спят на нарах, расположенных по периметру этой небольшой тюремной камеры (или что это еще было). А прямо на полу напротив меня, у двери, сидел… Малик.
Демон повзрослел. Сейчас он выглядел лет на двадцать семь. Но даже в этих изменившихся чертах лица я узнала все того же Малика, нашего Малика.
– Малик…
Он не сводил с меня взгляда.
– Привет, Эмили Элизабет. Хорошо, что ты очнулась.
Осмотрелась еще раз. Не нравится мне это место…
– Где мы?
– В безопасности. Верь мне.
Что все это может значить?
– Когда они проснутся? – в первую очередь я беспокоилась о своих товарищах.
– Не могу точно сказать. Ты проспала семь часов.
– Семь часов?! Малик… где мы и что случилось? Мы были в Железном лесу, на нас напал Кудесник Времени, а потом…
– Не хочу повторять все пять раз. Лучше дождаться, когда остальные…
И тут мы услышали сухой кашель. Винсент сжался в клубок, отвернувшись к стене и судорожно кашлял.
– Как тут мерзко…
А потом он замер на мгновение. Мы с Маликом ждали. И Винсент резко развернулся ко мне.
По его безумному взгляду я поняла, что он был готов напасть на того, кто похитил его и спрятал здесь. Заметив меня, Винсент окаменел.
– Винсент, ты как?
– Эмили?!
Винсент перевел взгляд на Малика и удивился еще больше.
– А ты что здесь делаешь?
– Давно не виделись, дружище, – улыбнулся ему Малик, – правда, давно…
Давно?..
– Что случилось?
После того, как Винсент это спросил, пробудились еще двое. Кира и Элиас растянулись и зевнули так, будто спали сном младенца.
Кира резко вскочила, а, услышав это, Элиас тут же обернулся змеем и отлетел в дальнюю стену.
Все случилось слишком быстро. Кира вжалась пальцами в нары. Эти двое до ужаса напугали друг друга.
Осмотревшись, белый змей сжался в кольца.
– Эмили?! – Кира взглянула на меня.
Потом девушка посмотрела на себя и на Малика.
– Надеюсь, вы мне все объясните…
– Элиас, душечка, возвращай себе человеческий облик, – обратился Малик к змею, – здесь тебя никто не тронет. Все свои.
Словно по команде, Элиас принял человеческий облик и с подозрением уставился на нас.
Остался Ламберт. Демон все еще спал.
– Что произошло? – спросил Элиас.
– Скажем так, пока вы все по очереди просыпаетесь в этой темнице, – ответил Малик.
– Темнице? – изумился Элиас.
– Да… а на что это еще похоже?
– Но… как мы здесь оказались?
Малик уже хотел ответить, как вдруг мы заметили судорожное шевеление плеч Ламберта.
– Ох, наконец-то! – обрадовался Малик. – Наша мисс Вселенная проснулась!
Я заметила, как черный хвост Блэка скрючился. Его плечи задрожали. Глубоко вздохнув, Ламберт перевернулся на другой бок, лицом к нам. Его глаза оставались закрыты.
– Ламберт! – позвала я его.
Глаза открылись.
Его взгляд моментально устремился в мою сторону.
– Эмили?!
Затем, приняв во внимание остальных присутствующих, Ламберт сел и огляделся.
– Малик? – с недоумением обратился демон к демону.
– Я тоже рад тебя видеть, Блэки. Рад, что ты остался все той же очаровашкой.
Не обращая внимание на издевки Малика, Блэк почесал затылок и осмотрел помещение.
– Где это мы? Что произошло?
– Дамы и господа, – заявил Малик, – прошу занять ваши места. Сейчас вы готовы к тому, чтобы выслушать всю историю, которая ответит на все ваши вопросы. Поверьте, дело – дрянь. Я долго ждал, чтобы ввести вас в курс дела.
Переглянувшись, мы пришли к выводу, что нам ничего не остается, кроме как сесть и выслушать повзрослевшего Малика.
Ламберт прошел ко мне и сел рядом. Взяв меня за руку, он спросил:
– Ты как?
– Порядок, – честно ответила я.
Дальше все наше внимание было приковано к Малику. Демон встал, помотал своим белым хвостом и прошелся взглядом по всем нам.
– «Сон Феникса»… даже не думал, что все-таки встречу вас снова. Это день настал, и вы здесь. Вы не поверите как долго я ждал… слишком долго, чтобы вы мне поверили… не знаю, как начать даже… все слишком нелепо, видите ли… каждый день после вашего исчезновения я готовился к этому разговору, подбирал слова и фразы… как же у меня было много времени, чтобы подготовиться к этой встрече, как следует, и сейчас, когда эта встреча наконец наступила, я не знаю, что вам сказать…
Никто из нас не понимал, о чем он говорил. Все происходящее напоминало какой-то безумный кошмар.
Будто послушные ученики, мы сидим на нарах и слушаем спятившего Малика. Чем вам не безумный сон?
– Признаюсь, мне понадобилось время, чтобы во всем разобраться. Я рвал лист календаря за листом, дожидаясь этого самого дня. И вот теперь, когда он наступил, я не смог вам помочь должным образом… враг меня перехитрил.
– Малик, прости, но мне кажется, что ты молишь чушь! – вставил Ламберт. – Давай перейдем к делу. Что с нами случилось и где мы сейчас?
– Наберись терпения, Блэк. Прости, но я ждал слишком долго. Позволь мне насладиться моментом.
Ламберт поник. Никто из нас не думал впредь перебивать Малика.
– Несколько часов назад… ох, как же все это нелепо! Да, несколько часов назад вы повстречались с Кудесником Времени в Железном лесу, когда направлялись в Изумрудное Ущелье к леди Таинств. Кудесника Времени зовут Сизаморт. И он – Порождение, которое обладает самым уникальным даром. Когда он напал на вас, он выполнял поручение Ван Альго де Кристеллера. Друзья… боюсь, что я не могу выразиться иначе, кроме как сказать вам всю правду…
Я напряглась. Этот настороженный тон Малика меня совсем не радовал.
– Когда Сизаморт брызнул в ваше лицо песок, и вы уснули, произошла самая сложная магическая трансформация…
Только не говорите мне, что реальность изменилась еще раз!
– Кристеллеру удалось избавиться от вас раз и навсегда. Кудесник Времени отправил вас… в будущее.
Все замерло.
В темном подвале повисла напряженная звенящая тишина.
В какое-то мгновение молчание прервал разительный смех Винсента.
– Я что-то смешное сказал, гомункул? – недовольно уставился Малик на Винсента.
Наш друг не переставал хохотать, хватаясь за живот. Я сразу смекнула: это был истерический смех.
– Винсент! – упрекнула его Кира.
– Ты серьезно, Малик? Нет, ребят… разве вы не понимаете, что он прикалывается?! Вы что забыли, кто такой Малик?!
На Винсента напала новая волна смеха.
– Дружище, советую тебе заткнуться и как можно скорее, – обратился к нему Элиас, – не думаю, что его слова – очередная шутка.
Послушав Элиаса, Винсент наконец перестал смеяться и привел себя в порядок.
– Ох, простите…
– Малик, это правда? – спокойно спросил Ламберт.
– Боюсь, что да, Блэк, – так же спокойно ответил Малик.
Ламберт устало взглянул на меня. Я принимала эту страшную истину. Что случилось, не исправишь.
Мы должны принять эту реальность.
– Малик, прошу, расскажи нам все.
Согласно кивнул, Высший Демон продолжил:
– Вы исчезли. Все вы. Долгое время никто не мог ничего понять. Я ясно помню то время, когда мы оплакивали вашу потерю. С исчезновением последней, единственной, полукровки, которая могла бросить вызов Отцу Катаклизма, пришла полная победа Темного Алхимика.
– Он победил… – вырвалось у меня, – но, Малик, я же здесь! Теперь я вернулась и могу его остановить!
Но Малик помотал головой.
– Если бы Сизаморт забросил вас в будущее на несколько тысяч лет вперед – да, но не в этом времени, Эмили. Видишь ли, Ван Альго де Кристеллер мертв. Вас забросило вперед на целую эпоху.
Комок застрял у меня в горле.
Ван Альго де Кристеллер… он не просто победил… захватил весь мир и правил в нем несколько тысяч лет. И уже умер…
– Малик, ты сейчас серьезно? – напрягся Ламберт.
– Блэк, поверь – еще никогда я не был так серьезен, как сейчас, – ответил Малик, – Кристеллер и Хела получили абсолютную власть над всеми мирами. Не только миром людей, но также мирами демонов и духов. Они расширили горизонты своего влияния, подчинив своей воле все, что можно было подчинить. Они стали абсолютными правителями, установив везде диктатуру Свободного мира, мира Греха.
– Свобода в грехе, – почему-то вырвалось у меня.
– Несколько тысяч лет назад эти двое отошли в мир иной… Хела и Кристеллер умерли в почтенной старости. Мне удалось их пережить, ведь я – Высший Демон. Высшие Демоны почти бессмертны. Они прожили довольно долго… За все те минувшие эпохи и эры, что вас не было, мир сильно изменился. Сейчас в нем господствуют новые правители.
– Новые правители? – переспросила Кира. – Кто они?
Малика даже передернуло.
– Дети Ван Альго де Кристеллера и Хелы.
Такой однозначный ответ поверг меня в ужас.
– Результат слияния полукровки и демона. Неприкасаемые. Да, так их называют… Неприкасаемые или Неуязвимые. Их дети бессмертны в прямом смысле этого слова. Им дарована вечная жизнь и абсолютная неуязвимость, иммунитет к любой магии и оружию. К слову, Кристеллеру так и не удалось найти путь к вечной жизни, сколько он ни пытался… он был слишком увлечен захватом миров, чем борьбой со своим главным врагом – смертью. Но его дети… Неприкасаемые, бессмертные и неуязвимые, стали новыми, вечными, правителями всех миров.
Такого поворота событий я никак не ожидала.
Мы в будущем… на несколько эр вперед! Кристеллер не просто победил… он оставил свое наследие, детей, которые отныне правят всем, что он завоевал. А он завоевал все…
– Вот насколько была важна ваша миссия, – продолжил Малик, – вот насколько важна наша победа в той войне с Кристеллером. Если мы его победим в прошлом, то этого будущего никогда не будет.
– Малик, есть ли хоть один шанс для нас вернуться в наше время и все исправить? – спросил Ламберт.
– Конечно, есть… за этим я здесь.
Я готова пойти на все, чтобы вернуться!
– Так вышло, что вы появились в этом времени, в моем настоящем, в своем будущем, семь часов назад. Вместе с вами появился и Кудесник Времени вместе с Порождением по имени Флис. Видимо, они тоже перенесли себя в будущее. Узнав о том, где и когда вы появитесь, я поспешил к вам, но меня опередили… слуги Неприкасаемых во главе с Сизамортом нашли вас прежде, чем мне удалось вас спасти. Я вмешался. И в результате все мы оказались в этой темнице. Над нашими головами возвышается Дворец Греха. Дворец Свободы. Неприкасаемые, дети Кристеллера правят здесь. Они знают, что вы пришли из прошлого, что вы – главные враги их отца.
– Их? – не понял Элиас.
– Детей у Кристеллера и Хелы двое. Два Неприкасаемых. Брат и сестра. Их зовут Магнусен и Кассандра. Даже если натравить их друг на друга, они не смогут убить себя. Их нельзя убить. Даже сила всего ордена Смертоносных Сестер не сможет причинить им вред. Если толпа Сестер встанет вокруг них и проткнет себя кинжалами, выпустив всю смерть, что в них заточена… Неприкасаемым от этого ни тепло, ни холодно… Сражаться с ними бессмысленно. Вы все еще живы, потому что Магнусен и Кассандра хотят вас видеть на поклоне.
– Поклоне? – вопрос от меня. – Что это?
– Присяга на верность. Они не собираются убивать жителей прошлого. Они будут использовать вас в своих целях, но не убьют. У них есть масса древних и новых артефактов, с помощью которых они могут любого заставить себе подчиняться. Они сделают из вас послушных рабов. Но у нас есть шанс все исправить и не допустить этого… Совсем скоро за нами придут, узнав, что вы пришли в себя. Всех нас поведут на поклон к Неприкасаемыми, а с ними будут Флис и Сизаморт.
Пока я слабо понимала план Малика, но решила дать ему шанс высказаться.
– Мне удалось выяснить, что может помочь нам снять чары Кудесника Времени и вернуть вас в ваше время, чтобы вы встретили Леди Таинств и сразили Ван Альго де Кристеллера.
– Что мы должны сделать? – серьезно спросил Ламберт.
– Лишь смерть Кудесника Времени способна снять его воздействие. Иными словами, убив Сизаморта, вы вернетесь в свое время, где его уже не будет. Вы окажитесь в Железном лесу и продолжите свое путешествие. Этого будущего никогда не будет. Но я… я существую вне времени и пространства, поэтому я – единственный, кто будет все помнить, кроме вас.
Я вспомнила рассказ Малика о себе. Он поведал мне об особенностях Высших Демонов, когда мы встретились в кафе «У Моти» в другом варианте Вселенной.
Изменение реальностей или путешествия во времени никак не влияют на Высших Демонов. Они существуют будто за гранью всего этого.
– План кажется довольно простым, правда, Ламберт? – обратился к нему Элиас.
– Простым? – нахмурился Малик. – Сизаморт сейчас под защитой Неприкасаемых, а сражаться с ними бессмысленно. Правда, есть одна особенность… дети Кристеллера кое в чем уступают своему отцу. А именно в мерах предосторожности. Эти двое получили все миры на блюдечке, которые для них завоевывали их мама с папой. Отчасти Кристеллер победил благодаря этому качеству, осторожности. Неприкасаемым такое не знакомо. Они слишком… самоуверенны, и на этом можно сыграть.
Мне становилось жутко от одной мысли о том, что Малик пережил все эти изменения нашего мира и при этом понимал, что никак не может остановить кошмар.
Отец Катаклизма и Муза Греха победили.
Меня не было…
Я исчезла на все эти тысячи и тысячи лет.
Но сейчас я здесь и готова вернуться. Сегодня я поняла, что мы сражаемся не просто так. Я вижу то будущее, которое оставит после себя Кристеллер и не могу позволить этому случиться… снова.
Я не могу проиграть ему.
– Итак, какой у нас план? – спросила Кира.
– Когда нас поведут на поклон к Неприкасаемым, мы убьем Сизаморта и вернемся в наше время, чтобы все исправить, – объяснил Ламберт.
Когда это говорил Блэк, все казалось более реальным и не таким страшным, как я это видела.
За стеной послышались шаги.
– За нами идут, – сказал Малик и отошел от двери, – готовьтесь, ребятки, скоро ваш выход. Сделать все лучше быстро, пока Неприкасаемые не вмешались. И еще одно… советую вам сделать вид, что вы ничего не знаете из того, о чем я вам поведал.
Это вполне разумно.
Вот дверь темницы открылась, и на пороге появился целый отряд людей в черных кожаных плащах. За ними стоял Флис собственной персоны.
– А вот и вы! – радостно воскликнул он. – Неприкасаемые готовы вас принять, ребятки! Скоро вы станете послушным мясом!
Он заразился противным (почти девчачьим) смехом.
– Таким послушным мяском и сделаете все, что вам скажут! Кассандра и Магнусен очень дипломатичны.
Мы не сопротивлялись. Это часть плана.
Сделав вид, что мы слишком слабы для атаки, мы позволили людям в черных масках взять нас под руки и заковать в цепи.
Малик говорил о слабых мерах предосторожности, свойственным детям Кристеллера, и оказался чертовски прав! Это были самые обыкновенные металлические цепи, которые волшебника долго не удержат! Они, правда, рассчитывают, что им все так легко и просто удастся?
Избалованные дети…
Они никогда не сражались и даже не знают какого это иметь хоть какого-то конкурента. Когда они родились, весь мир уже принадлежал им.
– Ведите их в тронный зал на поклон! Мне не терпится увидеть, как вы, детки, станете моими слугами и будете выполнять мои приказы! Кассандра обещала мне девчонок…
Флис подошел ко мне и обнял пальцами мое лицо, посмотрев мне в глаза. Я не сопротивлялась.
– Ты будешь моей любимицей, Эмили Элизабет Грей… я обещаю тебе, что не буду тебя сильно обижать…
Эти слова напомнили мне о Кае. Когда-то он тоже говорил мне подобное, а через несколько дней Кая расплющила об асфальт нога Тени на площади Района Пегаса.
– Вперед! Вперед! Вперед! – бодро повторял Флис, когда нас вели по лестнице вверх.
Мы не должны делать глупостей раньше времени. Лучше позволить им сейчас поиздеваться над нами, а потом в удобный момент убить. Должна признать, что перспектива рабыни Флиса на всю жизнь меня сильно пугала.
– Тронный зал ждет, голубчики! Ах, как прекрасен этот мир!
* * *
Неприкасаемые восседали на золотых тронах в огромном зале, украшенном алыми тканями и коврами. Тронный зал Дворца Греха охраняли верные солдаты, облаченные в черное. Их оказалось слишком много, но я до конца не верила, что они могут достойно сражаться.
За спинками тронов на всю стену висел огромный гобелен с изображением золотой змеи-ящерицы на красном фоне. Это истинный облик Хелы, матери Кассандры и Магнусена, которой они таким образом отдали честь. Что касается памяти Отца Катаклизма, то его изображения висели на всех стенах остальных залов, по которым нас вели.
Кристеллер все-таки вошел в историю, как полукровка, захвативший все миры.
Пройдясь по залам Дворца Свободы, я подметила, что защита на нуле… эти двое не чувствуют и никогда не чувствовали никакой угрозы для своей власти.
Малик прав. Кристеллер не настолько опрометчив. Темный Алхимик слишком осторожен и в каждом его действии прослеживается железная логика. Он никогда не делал чего-то просто так.
Нас, всех шестерых, поставили на колени перед золотыми тронами на красный бархатный ковер.
Подняв голову, я могла разглядеть их… Неприкасаемых.
Магнусен – тощий и высокий, с бледной кожей. Его голова побрита наголо. Лицо рыхлое и неприятное до крайности, слишком взрослое и старое. Крючковатый нос, впалые темные глазки, серая полоска губ. Морщины на лбу и обвисшие щеки, дряблая шея. Облаченный в темный кожаный плащ, у него левая рука своя, живая, бледная с черными обкусанными ногтями, а правая рука – железный темный протез по самое плечо. Правая рука была даже больше и массивнее. Интересно, как он лишился своей руки, если никогда не видел сопротивления? Возможно, сам отрезал…
Кассандра – стройная женщина средних лет. Она показалась мне намного красивее своего брата. Длинные прямые красные волосы, нежное лицо с парой морщин. Прямой нос и темные губы. Глаза блестят алым. Черное платье с доспехом на груди и кольца-когти на всех пальцах рук. Она произвела на меня большее впечатление, чем Магнусен. В этом суровом взгляде чувствовалось искренне наслаждение от происходящего.
Очевидно, что сестра старше брата и, соответственно, главнее его. Если Кассандра пошла в мать, то у Магнусена от родителей было немного с его изуродованной внешностью.
Рядом с тронами я заметила Кудесника Времени. Сизаморт. Он отправил нас сюда! Он-то нам и нужен…
– Как интересно, – Кассандра подалась вперед, – пришельцы из прошлого… те, кто сражался с моим отцом и хотел помешать ему захватить власть… такие дети… неужели, они думали, что могут противостоять Отцу Катаклизма?
– Среди них полукровка, – произнес сухо Магнусен, – она и представляла главную угрозу для нашего отца.
– Он обо всем позаботился. Эта девочка исчезла на многое тысячи лет… а сейчас ее сила уже бесполезна. Какая комичная ситуация…
Оба говорили растянуто и расплывчато. У них была целая вечность, и это чувствовалось в их каждом медлительном движении.
Торопиться некуда.
– Единственные наши враги, враги из прошлого, – продолжил Магнусен, – теперь в цепях перед нами. Пора их приручить…
«Приручить»? Как питомцев?
Как собак на поводке?
– Готовы ли вы дать верность вашим повелителям? – обратилась Кассандра к нам.
Мы молчали.
– Молчат… – протянул Магнусен, – значит, не готовы…
– Принести Печати Власти, – приказала Кассандра, – придется их заставить быть нам верными…
Печати Власти?! С их помощью Неприкасаемые подчиняли себе всех!
– Повелители! – подал голос Флис.
– Да? – обратился к нему Магнусен.
– Позвольте мне кое-что сделать с одним из пленников прежде, чем он станет моим рабом…
– Конечно, – кивнула Кассандра.
Что этот мерзавец задумал?
А потом Флис возник передо мной. Он схватил меня за шею и заставил встать на ноги.
– Скоро ты будешь моей, но я хочу, чтобы ты это запомнила перед тем, как навсегда потеряешь свою волю.
Нужно терпеть. Терпи, Эмили Элизабет… еще немного!
– Тебе понравится, красавица…
И его сухие покусанные губы врезались в мои. Мое тело содрогнулось. Я чувствовала, как его язык прорывается ко мне в рот. Я хотела закричать.
Это длилось бесконечно долго!
Когда Флис наконец отстал от меня, он спросил:
– Как тебе? Если хочешь, я могу просить их не забирать у тебя волю, и мы продолжим в более скромном месте…
Я старалась взять себя в руки. Медлить нельзя. Я не показывала своего страха.
Уже в темнице мы договорились, что сделаем все быстро, чтобы Магнусен и Кассандра не успели нам помешать.
– Зачем нам скромное место? – спросила я его. – Давай прямо здесь… и сейчас…
– Ох, не знаю… если только они хотят на это посмотреть…
И Магнусен заразился бурным хохотом, аплодируя нам.
– Я на это посмотрю! – верещал он. – Давайте же!
Кассандра устало закатила глаза.
– Я не желаю присутствовать на твоих развлечениях.
С этими словами Неприкасаемая встала и спокойным шагом направилась к выходу из зала.
Одним Неприкасаемым меньше…
Когда двери захлопнулись, и Кассандра исчезла, Магнусен взял ситуацию в свои руки:
– Начинайте же!
Посмотрев на Флиса, я улыбнулась.
– Мне нужно снять цепи…
– Конечно, крошка. Снимите их!
Тут поспешил вмешаться Сизаморт. Ему происходящее не понравилось.
– Флис! Что ты делаешь, придурок? Она тебя разводит!
Кудесник Времени уже направился к нам. А мои цепи… были сняты.
– Брось, старик, она уже моя! – ответил Флис.
– Не думаю, что это разумно…
Я поспешила обнять Флиса и поцеловать его, оторвав разговора с Сизамортом.
– Вот видишь? Она меня хочет!
Я крепче обняла Флиса, и быстро взглянула на Ламберта, давая ему понять, что пора начинать.
Остановилась, смотрю на Флиса и говорю:
– Я твоя.
Это сигнал.
В одно мгновение мои друзья ловко избавились от цепей.
– Что такое? – Магнусен подпрыгнул на троне. – Остановить их!
Я накалила свои руки жидким огнем и обняла ими Флиса, прижав ладони к его спине. Порождение дико взревело. Я почувствовала, как прожгла его одежду и кожу насквозь.
Флис отскочил от меня, дико вопя.
– Стража! Стража! – ревел Магнусен.
Посыпались заклятья. Мои товарищи вступили в бой с солдатами Магнусена.
– Придурок! – рявкнул Сизаморт.
Преодолев боль, Флис бросил мне:
– Грязная тварь!
Внезапно все его волосы оторвались от головы. Каждый волос – острая стальная игла. Прическа «ежик» была не просто так… это его способность Порождения.
Внезапно Флис стал совсем лысым, а его волосы – стая иголок – устремились в мою сторону.
Я успела лишь пригнуться, чтобы не попасть под удар.
Флис управлял стаей своих волос-иголок, будто пчелиным роем.
– Бейте их! Бейте их! – Магнусен вжался в спинку трона.
Внезапно двери зала распахнулись, и на пороге появилась Кассандра, которая слишком быстро поняла, что происходит.
– Идиот! – взревела она. – Печати Власти! Сейчас же! Подчини их всех!
Я заметила, как Магнусен взглянул на черную шкатулку, что лежала неподалеку от него. Там лежат Печати Власти!
Бросив в шкатулку сгусток пламени, я подожгла ее.
– Нет! – взревела Кассандра.
Стая волос-иголок летела в мою сторону. Я выставила прочный воздушный купол-щит, и иголки врезались в невидимое пространство.
В это время мои друзья бились с дворцовой стражей и Сизамортом. На мне был Флис.
Я встретилась взглядом с Флисом и решила все сделать быстро.
Раз – я обернулась в стаю бабочек. Два – преодолев расстояние, отделявшее меня от противника, я вернула себе человеческий облик. Три – я создала электрическую цепь и бросила ее в Флиса.
Наэлектризованная цепь скрутилась вокруг тела Флиса, обмотав его кольцами. Юноша дико взревел. Все его тело получало немыслимые разряды тока, которые расплавляли его на месте.
От Порождения остался лишь обгорелый скелет.
Я услышала дикий смех Малика и его бодрый голос:
– Грядет Переворот, детишки плохого дяди!
Даже спустя тысячи лет, он слабо изменился.
Я видела, как Ламберт бился с Сизамортом. Пуская в него разные заклинания, Блэк то и дело встречал сопротивление. Кудесник Времени постоянно отбрасывал вражеские чары и прикрывался щитами.
Потом я заметила, как Кассандра бежит в сторону горящей шкатулки с Печатями Власти. Метнув в нее искрящуюся молнию, я отбросила Неприкасаемую в стену.
Это ее не убьет, но точно остановит.
Магнусен слез с трона и уже полз по полу. А потом Малика запрыгнул на спину Неприкасаемого и воскликнул:
– Вези меня, лошадка!
Магнусен взревел, как маленький ребенок, и даже заплакал.
– Ах, не трогай меня! Прошу!
В руках Малика появился черный хлыст, и демон принялся ударять им Магнусена по ногам. Сын Кристеллера выглядел жалко и мерзко. Беспомощный Неприкасаемый…
Я поспешила на помощь Ламберту, который бился с Сизамортом. Его смерть – залог нашего спасения.
Я уже хотела рвануться с места, как мою шею сомкнули железные когти. Передо мной возникла Кассандра собственной персоны!
– Вижу, ты – та самая девчонка, которая предоставила моему отцу и матери столько хлопот? – обратилась она ко мне. – Думаешь, раз я не полукровка, то не смогу убить тебя? Ошибаешься… Неприкасаемые могут все…
Она сверлила меня диким взглядом.
– Ламберт! – вырвалось у меня.
Кира, Винсент и Элиас оказались слишком заняты. Они отбивали атаки дворцовой стражи. Ламберт не прерывал дуэли с Сизамотртом, а Малик занимался Магнусеном.
– Я тебя уничтожу! Ты станешь первой, кого я убью!
Она даже не убивала?..
Слабо, очень слабо…
Но меня она может убить.
– Этот мир не для тебя, – процедила она сквозь зубы, – будущее оказалось не таким, каким ты его представляла себе, верно? Времена меняются…
Раз – Сизаморта окутали белые веревки. Два – Ламберт призывает черное пламя. Три – Кудесник Времени с дикими воплями сгорает в огне.
Дело сделано… должно получиться…
– Приятно было познакомиться, Эмили Элизабет…
Речь Кассандры затянулась. Она говорила расплывчато и протяжно, будто кто-то замедлял ход времени.
В какой-то момент она застыла, и я смогла вырваться из ее хватки.
Бросив взгляд в сторону, я увидела кучку золы, в которую мгновением раньше обратился Сизаморт.
Мир поплыл у меня перед глазами. Ноги ослабли, и я упала на красный ковер, почувствовав глухой удар.
Тело Кассандры рассыпалось в золотистый песок, который попал мне в глаза.
И я уснула.
Глава 18. Леди Таинств
– Как красиво! Что это? – Кира и я прилипли к окну.
– Это Изумрудные Блики, – ответил Винсент, – они укажут нам путь к Изумрудному Ущелью.
Наш фургончик двигался вдоль озера. Стемнело. На горизонте, над заснеженными скалами, тянулись к небу зеленые лучи и нежные ленты. Все они вытекали из какой-то одной точки. Именно там, по словам Винсента, и находится пристанище Леди Таинств.
Должна признать, что Изумрудные Блики могли сравниться лишь со Светом Угасающей Звезды – последним сиянием звезды, обладающим алхимическими свойствами. В остальном, Изумрудные Блики – прекрасное и уникальное природное явление, которого прежде мои глаза никогда не видели.
– Мы уже почти на месте, – объявил Ламберт, – должен признать, что наше путешествие благополучно достигло своей кульминации.
И я была этому рада.
Когда Блэк убил Сизаморта, Кудесника Времени, и все жители будущего обратились в песок, а я заснула, это способствовало изменению реальности и возвращению нас всех в наше время. Открыв глаза, я поняла, что лежу на земле в Железном лесу. Мои друзья спали рядом.
Проснувшись, мы обнаружили, что вернулись в прошлое, победив приспешников Темного Алхимика. Оставалось возобновить наше путешествие. План Кристеллера почти сработал. Он избавился от нас, он победил и даже успел умереть спокойной смертью.
Я видела наследие Отца Катаклизма. Я видела, что будет с этим миром, если он победит. Я видела его детей, злобных и трусливых, избалованных и жестоких.
Нам удалось предотвратить такое будущее. Теперь все лежит на нас… на мне… если я убью Ван Альго де Кристеллера, то такого будущего не будет никогда!
С сегодняшнего дня я точно знаю, за что я бьюсь. Это путешествие во времени дало мне ясно понять, зачем я сейчас здесь и чего я пытаюсь добиться своими действиями.
Главная моя цель на ближайшее время – предотвратить потенциальное существование такого возможного будущего, в котором Кристеллер добьется своего.
Единственный способ достичь моей цели – собственноручно убить Ван Альго де Кристеллера. А потому всю дорогу до Изумрудного Ущелья я тренировалась входить в состояние формы и удерживать его.
Поначалу это было трудно. Я валилась без сил, когда выходила из формы, и удерживаться в ней мне удавалось всего несколько минут. Но я не сдалась и продолжала тренироваться.
Раз за разом я оттачивала свой уникальный навык полукровки, который поможет мне победить Кристеллера. Уже сегодня днем я приняла форму и продержалась в ней десять минут. Когда вышла из этого состояния, то всего лишь упала на землю, но сознание не потеряла. Меня даже не стошнило! Это результат.
Объехав озеро, мы достигли темных высоких скал, припорошенных снегом. Одна из этих скал напоминала вулкан, из жерла которого вырывались Изумрудные Блики. В скале открывался проход.
Изумрудное Ущелье располагалось в прекрасной открытой местности. Оглядевшись, я не увидела ни гор, ни леса. Только бесконечное снежное поле, граничащее с ночным синим небом.
«Химера» остановилась, и Ламберт заглушил мотор.
– Мы на месте, – сказал он.
Даже трудно себе представить!
После стольких опасностей и приключений, повстречавшихся на нашем пути, мы наконец достигли заветной цели. Мы нашли Изумрудное Ущелье Хранительницы Тайн.
Покинув трейлер, все мы последовали за Ламбертом, который уже изучал узкую щель в скале – вход в Изумрудное Ущелье.
– Это точно здесь, – убедился он в своей правоте, подняв голову и изучив Изумрудные Блики, – вы готовы?
Остальные дружно кивнули.
– Тогда вперед.
Блэк шагнул во мрак. Я за ним.
Двигаясь за Ламбертом, я чувствовала, что постоянно трусь плечами о стены ущелья, которые слишком тесно прижимались друг к другу. В какой-то момент нам пришлось пробираться по узкому туннелю боком.
– А мы точно не ошиблись входом? – засомневался в правильности наших действий Винсент.
– А ты видел там другой? – упрекнула его Кира.
Устав тесниться между скал, Элиас принял змеиный облик и свободно пополз за нами, избежав ряда неудобств. Повезло ему!
Продолжая следовать за Лидером, мы наконец покинули тесный коридор.
– Смотрите! Я вижу зеленый свет! – обрадовал нас Ламберт.
И, правда, я тоже его увидела. Зеленые лучи проникали в темный коридор и освещали самый его конец. Выйдя на свет, мы оказались в более просторном туннеле, стены которого целиком и полностью сооружены из необработанного изумруда.
– Вау! – воскликнула Кира. – А здесь красиво!
Убедившись, что мы достигли просторного места, Элиас вернул себе человеческий облик. Но ширина этого коридора все равно не позволяла двоим людям идти рядом. Мы шли в одну цепочку, но плечи уже не касались стен.
Я осматривалась, изучая красивые блестящие зеленые камни, которые окружали меня теперь со всех сторон. Никогда бы не подумала, что изумруд может создать такое великолепие. Я видела свое отражение в стенах, наблюдала за тем, как оно переливается из камня в камень. Зеленый коридор уходил все дальше и дальше, что я забыла о том, что он вообще должен когда-то закончиться.
– Вы слышите это? – обратился к нам Элиас.
– Что именно? – не понял Винсент.
– Шум воды… будто…
– Водопад! – воскликнула я.
Это означало одно: мы пришли.
Когда зеленый коридор закончился, мы вышли в круглый просторный изумрудный зал. Зеленые стены сужались ближе к вершине, образуя конус скалы-вулкана, поэтому в этом зале не было потолка. Скала оказалась такой высокой, что я все равно не видела ночного неба, подняв голову вверх. Прямо перед нами бурным потоком спадали голубые воды. Водопад. Вода падала в ров, который покрывал весь пол зала. От коридора, который мы покинули, к водопаду вела изумрудная дорожка, со всех сторон окруженная водой. Воды плескались и пенились. Поднимался пар. Подняв голову, я увидела, как зеленый свет изумрудных стен сливался вместе, образуя первую полосу Изумрудных Бликов. Здесь находился их источник.
Это место и есть то самое заветное Изумрудное Ущелье.
Как следовало догадаться, Хранительница Тайн, должно быть, сейчас находится за водопадом… или в нем. Следуя за Ламбертом, мы молча шли по изумрудной дорожке, пока не достигли ее края. Брызги воды хлестали нас по ногам и лицам.
Элиас дважды свистнул, и его свист гулким эхом, отражаясь от изумрудных стен, разнесся по залу.
– Эй, это невежливо делать в чужом доме, – толкнула его в бок Кира.
– Брось! Я всегда мечтал сделать это. Всю дорогу только и думал об этом.
Не могу отрицать: эхо свиста затянулось надолго.
– И что дальше? – не понимал Винсент. – Как нам ее позвать? Ламберт, ты же у нас спец по общению с духами?
Блэк оглянулся на Винсента и выгнул бровь. Впрочем, именно он в прошлый раз вел диалог с Аль де Маром и узнал о том, где спрятано Огниво Хаоса.
Развернувшись к водопаду, Ламберт обратился к хозяйке Ущелья:
– Хранительница Тайн! Мы просим прощения у вас, что пожаловали в ваш дом без спроса. Не могли бы вы оказать нам любезность? Нам нужна ваша помощь.
Какое-то время ничего не происходило.
– Думаешь, это сработает? – поинтересовался Элиас.
– Кира, ты бы на такое откликнулась? – обратился к ней Винсент.
– Я?
Кира не успела ответить – водопад зашумел громче. Из-за сильных брызг нам пришлось отойти на несколько шагов назад.
В какой-то момент я заметила, как некая фигура выплывает из стены водопада. Высокая и стройная, фигура приняла человеческие женские очертания. Длинное тонкое платье, стройные руки, лебединая шея, нежное лицо, длинные волосы – водяные нити.
Леди Таинств, водный дух, вышла к нам. Она не отдалялась далеко от водопада. Ее спина все еще соприкасалась с потоком воды. Дух висел в воздухе и смотрел на нас спокойным взглядом.
Тяжело распознать красоту духа, когда он принимает столь расплывчатый облик, используя определенную стихию. Но такого не произошло с Леди Таинств. Я ясно видела ее аккуратный носик, тонкие губы и красивые глаза. Эта женщина-дух, определенно, войдет в мой личный список самых красивых женщин, которых я видела.
Если вам интересен список самых красивых мужчин, то там только Ламберт.
– Я приветствую вас, путники, в Изумрудном Ущелье, – говорил ее нежный спокойный голос, который эхом разносился по залу, – я – Леди Таинств, Хранительница Тайн, знаю все, что было, что происходит сейчас и что будет. Мне одной известны все тайны и загадки всех миров. Я – знание. Но я никогда не торгуюсь истинами.
Увидев ее, мы посчитали нужным поклониться. Это произошло само собой, будто мы оказались на одной мыслительной волне.
– Мы признательны вам, что вы откликнулись на наш скромный зов, – продолжил диалог Ламберт, – мы пересекли пол мира, чтобы встретиться с вами.
– В таком случае я помогу вам. Я отвечу на ваши вопросы и сделаю все, что вы попросите. Но помните, что у вас всего три попытки. Вопросы или просьбы – значения не имеет. Вы можете воспользоваться моими услугами всего три раза.
– Благодарим вас, Леди Таинств.
Ламберт снова поклонился, а потом повернулся к нам.
– Три попытки? – не поняла Кира.
– Да, – кивнул Блэк, – мы можем задать всего три вопроса или что-то у нее попросить.
– Она может вернуть нас в Резервацию? – пришла мне эта мысль в голову.
На меня изумленно посмотрели, будто не ожидали ничего толкового.
– Думаю, да, – согласился Блэк, – оставим это на «потом». Главное – сделать то, зачем мы к ней пришли.
– Как будем спрашивать? – спросил Винсент.
– Ты ведь у нас мастер вопросом, – сложил руки на груди Элиас, – вот и придумай!
Винсент зло шикнул на друга.
– Тише вы, – упрекнула обоих Кира, – давайте лучше думать, как нам узнать о том, как победить Тень. Или… что поможет нам ее одолеть?
– Можем прямо так и спросить… – пожал плечами Винсент.
Все посмотрели на Ламберта, ведь решать все равно ему.
– Хорошо, так и спрошу…
Он повернулся к Леди Таинст, которая спокойно дожидалась нашего внимания.
– У меня есть первый вопрос, – начал Блэк.
– Прошу, – ответила Хранительница Тайн.
Собравшись с мыслями, Ламберт спросил:
– Что поможет нам победить Монстра?
В этот момент я даже испугалась: вдруг Леди Таинств не поймет, о каком Монстре идет речь. Хорошо, что Ламберт еще не назвал его Тенью.
– Монстра призывают в этот мир с помощью Огнива Хаоса, – начала Леди Таинств, – и с его же помощью его изгоняют из мира. Но есть один
могущественный артефакт, что способен уничтожить Тень раз и навсегда. Тогда даже Огниво Хаоса окажется бесполезным. Мой ответ таков. Одолеть Монстра вам поможет Корона Ангела. Стоит лишь короновать Тень, как она исчезнет навеки.
Корона Ангела?
Никогда о такой не слышала!
– Что это такое? – спросил Элиас у Винсента.
Гомункул лишь беспомощно пожал плечами.
– Полагаю, если Кристеллеру было бы известно об этой Короне, то он давно бы начал охоту за ней, чтобы помешать нам свергнуть его, – предположила Кира.
И я полностью с ней согласна!
– Ты права, – кивнула я, – Кристеллер слишком осторожен. Он принимает всевозможные защитные меры, чтобы удержать свою власть и победить своих врагов. Если бы ему было что-то известно о Короне, то она уже давно хранилась в Чертогах Греха под строжайшей защитой. Единственное оружие, способное отнять у него его главного слугу! Конечно, он бы позаботился об этом… если бы знал.
– Если Кристеллеру ничего не известно о Короне Ангела, то это нам на руку, – рассуждал Ламберт, – впервые у нас появится крупное преимущество перед ним. У него – Монстр, а у нас Корона.
– Да, но где нам ее найти? – озадачилась Кира.
Мы все взглянули на Леди Таинств.
– Придется задать второй вопрос, – решил Ламберт.
Выбора у нас не оставалось. Если потратим все три попытки на выяснение информации о Короне Ангела, то все равно сможем добраться домой на «Химере». Запасы топлива и провианта у нас остались на обратную дорогу.
Выйдя вперед, Блэк обратился к Хранительнице Тайн.
– У меня есть второй вопрос.
– Задавай.
– Где нам искать Корону Ангела?
– Корона, обладающая великой светлой силой, что способна победить саму Тень, скрыта в надежном месте. Тот, кому она принадлежит, будет обладать огромной силой и властью. Создатели этого артефакта позаботились о том, чтобы их творение было надежно защищено, а потому они воспользовались сложным ритуалом. Они выбрали самое надежное хранилище для своего детища из всех, что приходили им на ум. Создатели Короны не просто вынесли ее из этого мира, они поместили ее в такое место, откуда еще никто и никогда не возвращался, кроме гомункулов, созданных с помощью Алхимии Смерти.
Мы все взглянули на Винсента. Тот лишь растерянно смотрел на Леди Таинств.
– Корона Ангела скрыта меж двух миров, граница между которыми слишком хрупка и тонка. Это миры мертвых и живых. Корона спрятана в проходе, туннеле, по которому отправляется душа умершего в загробный мир. Корона Ангела не принадлежит ни одному из этих двух миров. Она спрятана на их перепутье. Чтобы найти ее, кому-то из вас придется умереть, а потом вернуться.
Кому-то из нас придется умереть и вернуться…
Выслушав Хранительницу Тайн, мы снова собрались в круг нашей компанией.
– Что будем делать? – озадаченно спросила Кира.
– Она врать нам точно не будет, – покачал головой Ламберт, – такого я и представить себе не мог. Если Корона Ангела находится в проходе между мирами живых и мертвых…
– Винсент, – перебил Блэка Элиас, – когда ты был мертв, ты никакой Короны не видел?
– Элиас! – разгорячилась Кира.
Винсент лишь помотал головой.
– Я был в этом проходе, когда умирал. Я пересек его слишком быстро. Я был напуган и никакой Короны там не заметил.
– Но ты все же там был! – подметил Элиас. – Значит, туда возможно попасть.
– Есть идея, – высказалась Кира, – если гомункулы могут быть там, то… я могу попросить своего отца сделать из меня гомункула. Я умру, найду Корону, а когда вернусь, она будет у нас.
Я не могла допустить подобное.
– Нет! – вырвалось у меня. – Кира, я не позволю!
– И я не позволю тебе становиться гомункулом ради такой цели… – поддержал меня Винсент.
– Я это сделаю именно ради цели! – настояла Кира. – Другого пути нет! Кто-то должен умереть… а гомункула можно сделать лишь из человека. Ты видишь среди нас еще людей?
Не было среди нас людей. Только Кира человек, в полном понимании смысла этого слова.
– Должен быть другой путь! – Элиас тоже решил отговорить Киру от ее страшной затеи. – Мы не позволим тебе так рисковать собой!
– Вы правы, – произнес серьезно Ламберт, – есть еще один выход… при котором никому гомункулом становиться не придется.
Мы с надеждой взглянули на Ламберта. Возможно, у него появился лучший план.
– Смерть бывает разная, верно? – обратился он к нам. – Есть смерть биологическая, когда возврата назад нет. Лишь Алхимия Смерти вернет человека из загробного мира, когда он мертв окончательно, когда душа покинула тело. Но есть смерть обратимая… целители называют ее клинической. При этой смерти человек как раз застревает в этом проходе между жизнью и смертью. Он не жив, в полном смысле, но еще и не мертв.
Я поняла, на что он намекает.
– Если кто-то из нас войдет в состояние клинической смерти, то сможет найти в проходе между мирами Корону Ангела. Остальные вернут его.
Эта мысль безумна! Но мне она показалась лучше идеи Киры. Намного лучше.
– Я отправлюсь туда, – решил Ламберт, – я умру, а вы меня вытащите.
– Нет! – вырвалось у меня. – Я не позволю!
– Эмили права, Блэк, – поддержал меня Элиас, – если кому и придется умереть, то мне. Нет никакой гарантии, что у нас получиться тебя вернуть, прости дружище. Ламберт, ты слишком ценный член нашей команды. Ты нужен здесь, чтобы вернуть того, кто умрет. Без тебя мы не справимся. Винсент уже умирал, и с ним у нас ничего не выйдет. Ты нужен здесь. А девочек мы не можем пустить туда.
– Это еще почему? – выступила Кира, упершись кулаками в пояс.
Проклятье!
Моя подруга была готова умереть в любой удобный момент!
– Нет, Элиас, я не позволю рисковать кем-то из вас, – покачал головой Ламберт, – я предложил эту идею, и умру я. Я все вам объясню и расскажу, как меня надо будет вернуть.
– Нет! – сорвалось у Киры. – Даже слышать не желаю, Ламберт! Ваши головы куда умнее моей. Меня вы точно вернете. Ламберт, мы не можем взять твою судьбу в свои руки…
И я ее понимала.
Но также я понимала другое… все мои друзья – смертны. Они смертны в том смысле, что их относительно легко убить, легко потерять… меня же убить не так просто.
– Эй, вы! – вырвалось у меня.
Мой голос заглушил шум этого спора о том, кто хочет сегодня умереть, и заставил их всех замолчать.
– Вы кое-что забываете, – продолжила я, – все вы! Вы смертны. А меня может убить лишь Кристеллер. Я не умру, хоть оставьте меня в состоянии клинической смерти на весь день!
– Эмили, – рука Ламберт протянулась ко мне.
– Ламберт, я знаю, что должно быть именно так. Со мной все будет спокойнее, чем с кем-то из вас.
– Эмили, – Кира с трудом боролась со слезами.
Я посмотрела на них и решительно заявила:
– Я готова. Вы и сами знаете, что я – лучший претендент на эту роль. Позвольте мне умереть сегодня вместо вас.
Глава 19. Корона Ангела
– Волна электрического тока определенной частоты пройдет через твое тело, Эмили, и ты умрешь.
Умру, чтобы вернуться с Короной Ангела.
– Ты уверена, что готова пойти на это? – спросил меня Блэк.
– Готова, – кивнула я, – сегодня я умру за всех вас.
Ламберт погладил ладонью мою щеку и посмотрел мне в глаза.
– Я постараюсь сделать все быстро. Будет немного покалывать, а потом ты просто уснешь. Ты отключишься и…
– Я уже привыкла внезапно падать в обморок и терять сознание. Не беспокойся за меня, Ламберт. Я справлюсь. Вот увидишь.
– Я и не сомневаюсь в тебе.
Винсента всего трясло. Его руки дрожали.
– Ох, я не могу на это смотреть! Безумие какое-то… Прости, Эмили Элизабет…
– Все в порядке, Винсент. Ты можешь отвернуться.
– Ага, благодарю, так и сделаю…
Я легла на спину на изумрудную дорожку. Винсент уже отвернулся от меня и отошел от нас на несколько шагов. Ламберт, Элиас и Кира склонились надо мной.
– Ты чертовски храбрая девчонка, Эмили Элизабет, – улыбнулся мне Элиас, – ты это знаешь?
– Спасибо, «далматинец», – ответила я.
– И где мы такую нашли?..
Кира взяла меня за руку.
– Если хочешь, когда это случится, я буду держать тебя. И не отпущу, пока Ламберт не пустит вторую волну тока, которая вернет тебя.
– Хорошо, Кира, – кивнула я, – мне тоже будет так спокойнее.
Пришло время отправиться в новое приключение.
Я помню, как в первый раз нам предстояло отыскать Скрижаль Смерти. Она была спрятана в самом охраняемом хранилище Лос-Мариса, в Золотом Архиве. Туда мы отправились всей командой агентства «Сон Феникса» и взяли Малика с собой. Он стал нашим проводником. Кристеллер явился в хранилище Золотого Архива. Он угрожал моим друзьям, и мне пришлось отдать ему Скрижаль Смерти лично в руки. Потом с ее помощью он воскресил Хелу.
Во второй нас мне и Ламберту предстояло совместное путешествие в мир демонов. Там мы искали Огниво Хаоса. Мы не могли взять с собой остальных ребят, ведь войти в мир демонов может лишь тот, в ком течет кровь демонов. Мы встретились с родителями Ламберта и другом его детства. Все они помогли нам отыскать Огниво Хаоса. Но Кристеллер явился и туда. Он сделал все возможное, даже причинил вред Хеле, чтобы артефакт принадлежал ему. Через некоторое время он с помощью Огнива Хаоса призвал Монстра в наш мир.
Сейчас меня ждет новое приключение. Его мне предстоит совершить одной. Корона Ангела, новый артефакт, который нам нужен, спрятана в самом недоступном месте из всех, что можно себе представить. В переходе между мирами живых и мертвых. Лишь я одна могу попасть туда и вернуться живой. Мне одной предстоит выполнить эту миссию, найти Корону Ангела, а потом… использовать ее против Тени. Гибель Монстра обеспечит нам пятьдесят процентов победы.
До Изумрудного Ущелья мы шли все вместе. Но за Короной мне придется отправиться самой.
Я готова пойти до конца.
Я готова умереть, если это требуется для дела.
Я знаю, для чего сражаюсь и за что сражаюсь.
Теперь знаю.
– Закрой глаза, Эмили, и расслабься, – голова Ламберта.
Я послушалась.
Теперь я слышала только шум водопада.
– Дыши спокойно, – сказал Блэк, – не бойся.
Я не боюсь.
Я приготовилась к тому, что должно сейчас произойти. Вот-вот Ламберт пропустит через мое тело волну тока, которая убьет меня, загонит в проход между двух миров, введет в состояние клинической смерти.
Давай же, Ламберт! Не тяни…
Убей меня, любимый.
– Удачи.
Я почувствовала легкое касание его губ к моему лбу. Теплый и нежный поцелуй. Он точно знает, чего мне не хватает.
А потом его руки прижались к моим вискам. Я услышала его шумное дыхание.
Нечто острое, горячее и быстрое прошло по моему телу от головы до ног.
И я умерла.
* * *
Белый свет.
Он один окружал меня со всех сторон.
Белизна не слепила глаза, я сразу привыкла к ней. Все вокруг только белое.
Нет ветра, звуков, холода или тепла. Ничего нет.
В какой-то момент я поймала себя на мысли, что стою здесь одна и при том совсем голая. От кого мне прятаться?
Я уже мертва.
Оглядываясь по сторонам, я искала то, зачем явилась сюда. Никакой Короны Ангела вокруг не видно. Ничего не видной. В какой-то момент я вообще испугалась, что у меня ничего не получится, и я вернусь к друзьям с пустыми руками.
Я сама доверила себе выполнение этой важной миссии, от которой зависит наш успех в войне. И я не могу позволить себе не справиться с этим заданием.
В какой-то момент вдалеке забрезжил свет. Приятное серебристое сияние выделялось на общем белом фоне пустоты и отсутствия любого присутствия. Сияние стало приобретать человеческую форму, постепенно вырисовывался женский силуэт.
Кто-то шел ко мне.
Она приближалась. Незнакомца, облаченная в белые ткани. И с каждым ее шагом я могла все более точно разглядеть ее.
Приятное светлое лицо, золотистые волосы по плечи, голубые глаза и серебристый хвост за спиной.
Когда я ее узнала, мои ноги подкосились. В глазах застыли слезы. Я сделала несколько шагов вперед и замерла.
Это же…
– Мама…
Она улыбалась. Мерседес подошла ко мне и обняла, прижав к себе.
– Привет, милая, привет, доченька, – прозвучал ее нежный сладкий голос, – я скучала по тебе, Эмили.
– Мама!
– Долго я не могу быть с тобой здесь. Меня отпустили повстречаться совсем ненадолго.
У нас мало времени
– Ты как? – спросила она.
– Мамочка…
Я даже говорить не могла. Я просто обнимала ее и плакала.
– Я помню, как ты родилась. Когда ты появилась, я сразу поняла, что тебя ждет непростая большая судьба, сложная жизнь, полная опасностей и приключений.
– Мой папа…
– Ему пока не дали согласие на то, чтобы встретиться с тобой. Он еще пробыл у нас недостаточно много времени. Мы с ним вместе. Он мне все рассказал. Я знаю, какой храброй ты была, моя девочка. Как же сильно я люблю тебя.
Я ощущала тепло ее тела (или ее духа?). Я не хотела уходить от нее. Я не хотела, чтобы это объятие и эти прикосновения не прекращались.
– Эмили, мы с тобой еще увидимся когда-то. Не так скоро, конечно… но все равно мы будем вместе. Сейчас тебе нужно набраться сил, чтобы не попасть сюда раньше…
А мне ведь так хочется!
Я хочу быть с ними, с моими родителями!
– В мире живых есть те, кому ты нужна. Твои друзья. Ламберт. Он – достойный демон. Я следила за вами, и я одобряю твое решение. С ним ты будешь счастлива, и я за тебя рада. Моя девочка уже совсем взрослая… я имела возможность наблюдать за твоей жизнью со стороны. На твою долю выпало нелегкое бремя, но ты справишься. Ты уже очень много преодолела. Приключения, опасности и препятствия… за твоей спиной уже достаточно всего того, что сделало тебя такой сильной, какая ты сейчас. Осталось совсем немного.
– Мама… скажи, ты знаешь, что меня ждет?
Она взглянула на меня и нежно улыбнулась.
– Никто не может знать будущее. Но я его знаю, потому что верю в тебя. Я верю в тебя, малышка, я знаю, что ты справишься. Твоя жизнь выдалась не простой. Ты потеряла меня слишком рано… и я хочу извиниться перед тобой за это.
Я с усилием мотаю головой и говорю ей:
– Нет! ты не должна извиняться, мама! Ты спасла меня! Ты спасла меня и папу! Ты сделала все, чтобы я жила! Ты же…
– Да, я спасла вас с папой, но все равно оставила вас. И этого я простить себе не могу. А потому я все равно извиняюсь. Понимаешь?
Да, понимаю…
– Ты потеряла папу и Пандемонию…
– Она использовала тебя!
– Эмили, она сделала то, что должна была сделать. У нее… есть свои грехи, за которые она раскаивается. У каждого из нас есть то, о чем мы жалеем даже здесь и сейчас, когда уже давно мертвы. Но я не хочу, чтобы ты жалела о чем-то. Я хочу, чтобы ты жила полной жизнью и была полностью уверена в каждом своем действии. Каждое твое решение, каждый твой выбор… я хочу, чтобы ты оставалась верна себе до конца.
– Хорошо. Я постараюсь…
Мама снова обняла меня и прижала к себе.
– Ты все делаешь правильно, милая. Я горжусь тобой. Правда. Ты даже не представляешь, как сильно мы с папой гордимся своей девочкой. Я люблю тебя, крошка-Эмили. Я всегда хотела тебя так называть, когда ты была бы маленькой.
Крошка-Эмили… и сейчас я слышу от нее это впервые.
– Мы не можем надолго задерживаться. Тебе уже пора.
– Мама, мне…
– Нужна Корона Ангела. Я знаю.
Она… знает?..
Мама отвела взгляд в сторону. Посмотрев в то же направление, я увидела, как в воздухе среди этого белого пространства в серебряных искрах появилась блестящая сверкающая красивая корона в виде обруча, увенчанная украшенными расписными узорами зубцами. От нее исходил ослепляющий свет.
Корона Ангела.
– Она твоя, возьми ее.
Мы с мамой подошли к волшебному артефакту, который здесь спрятали волшебники древности. Я взяла Корону в руки. Она оказалась холодной и легкой.
– С ее помощью ты победишь Тень, а потом сразишь Темного Алхимика.
– Если я убью его, он попадет сюда?
Это действительно взволновало меня.
Мама покачала головой.
– Не думай об этом, Эмили. Когда Ван Альго де Кристеллер умрет… после этого ты его больше никогда не увидишь. Я обещаю тебе, что он исчезнет из твоей жизни навсегда. Он не потревожит тебя ни в том мире, ни в этом, ни во снах… тебе останется очистить лишь свои воспоминания от него. Его не будет нигде. Я обещаю.
Пока я не понимала, как такое возможно, но решила сейчас не задавать слишком много вопросов.
– И все же мне страшно, – призналась я, – я… боюсь его в какой-то степени…
– А он боится тебя еще больше. Это правда. Он знает, что ты – единственная, кто может его одолеть. Кристеллер видит в тебе самую большую угрозу для себя. И этот страх ему не поможет. Он трус. А ты у нас храбрая. Ты не испугалась его… за все то время, что ты его знала, ты не испугалась его, а он боялся тебя еще с тех пор, как ты появилась на свет. Представляешь? Он боялся даже младенца… так что будь уверена в себе и в своих силах. Я видела, как ты умеешь принимать форму. Пандемония горда своей ученицей. Мы все… все мы здесь свято верим в твою победу.
Я почувствовала, как мое тело начинает растворяться. Будто постепенно я становлюсь бледной, прозрачной, невидимой… я исчезаю.
– Корона у тебя, и твои друзья бьются за твое возвращение. Тебе пора, милая. Удачи.
Но я не хочу уходить!
– Я хочу еще поговорить с тобой, мамочка!
– У нас будет возможность. Обязательно будет в свое время. А пока я буду с тобой. Когда ты будешь биться, я буду с тобой. Всю твою жизнь, я буду с тобой, крошка-Эмили. Мы с тобой не прощаемся… никогда.
Я снова обнимаю ее. Смотрю на свои руки – они исчезают. Я совсем прозрачная!
– Я люблю тебя, мамочка!
– Я тоже тебя люблю, моя девочка.
Я почувствовала тепло ее нежных губ на своем лбу и закрыла глаза. Вскоре я полностью растворилась в белом свете.
И снова ожила.
* * *
Открыв глаза, я поняла, что лежу на изумрудной тропинке. Меня окружают Ламберт, Кира, Элиас и Винсент. Даже наш гомункул не сдержался и пришел ко мне, чтобы встретить меня, когда я снова буду жива.
У них все получилось.
Они вернули меня.
Опустив взгляд вниз, я увидела, как мои пальцы вцепились в серебристую белую сверкающую Корону.
Я принесла ее с собой в этот мир.
Корона Ангела у нас.
У меня все получилось.
– Эмили! – голос Киры. – Ты как?
Ламберт обхватил меня и помог встать на ноги.
– Все в порядке, Эмили? – спросил он. – Как себя чувствуешь?
Сначала я еще раз посмотрела на Корону, убеждаясь в том, что она действительно со мной. Потом я осмотрела своих друзей.
– Да, – киваю я, – все в порядке. У вас получилось.
– Что ты видела там? – спросил Винсент.
Я взглянула на него.
Теперь я знаю, где довелось побывать Винсенту. Но он быстро миновал этот проход, отделяющий мир живых от мира мертвых.
– Свою маму, – ответила я, – ей разрешили навестить меня.
Все четверо изумленно переглянулись.
– Мы с ней… поговорили.
– Это же чудесно! – из глаз Киры брызнули слезы.
– Да, Кира. Это было прекрасно. Я впервые обняла ее и поцеловала…
Потом я перевела взгляд на Ламберта. Я не могу смолчать о том, что услышала от мамы.
– Она сказала кое-что о тебе, Ламберт.
– Обо мне?
– Да… она видит нас. Мама сказала, что ты ей нравишься.
Плечи Ламберта облегченно опустились.
– Корона, – вырвалось у Элиаса, – ты все-таки нашла ее…
– Да, мама показала, где ее найти. Это оказалось совсем несложно. А у вас как все прошло?
Я заметила на лицах друзей странные выражения лица.
– Ну… – протянула Кира.
– Не важно, – перебила я ее, – это же уже не так важно, верно? Главное – мы снова все вместе. Расскажите мне все, когда будет возможность. Корона Ангела – оружие, способное победить Тень – теперь у нас. Мы сделали то, зачем задумали это путешествие. Пора возвращаться.
Я говорила слишком спокойно и уверенно, что даже сама не верила в собственный тон. Я только что умерла и ожила! Я встретила Мерседес, свою маму.
Я не была к этому готова, но вдруг все мои друзья резко приблизились ко мне, чтобы крепко обнять. Все мы дружно смеялись, что почти плакали. Сейчас нам всем было слишком хорошо вместе.
Наше путешествие подошло к концу.
– У нас осталась одна возможность воспользоваться услугами Леди Таинств, – напомнил нам Ламберт.
– Тогда чего мы ждем? – бодро спросил Элиас.
Ламберт повернулся к Хранительнице Тайн, которая все еще наблюдала за нами, высеченная из вод водопада.
– Мы готовы вас попросить о последней услуге, – заявил Блэк.
– Как вам будет угодно. Я всегда готова.
– Мы просим вас переместить нас и наш фургончик, что стоит у входа в пещеру, в Резервацию. Это бывшее Поселение василисков, расположенное у Лос-Мариса.
– Хорошо. Я исполню вашу последнюю просьбу.
Я была рада, что Леди Таинств может переместить нас домой, и нам не придется проделывать весь обратный путь.
– Чтобы вернуться домой, войдите в меня, и я перенесу вас. Ваш фургончик будет доставлен к вам минутой позже.
Вдруг изумрудная дорожка под нашими ногами вытянулась. Теперь она соприкоснулась с водопадом. Нам предстояло пройти по ней и войти в Леди Таинств.
– Идемте, – позвал нас за собой Ламберт.
Нам предстояло сделать последние несколько шагов, которые должны завершить наше путешествие. Следуя за Блэком, мы прошли к самому водопаду. Брызги окатили нас.
– Вам стоит задержать дыхание, когда вы окажетесь внутри, – предупредила Леди Таинств.
Так мы и сделали.
Прежде, чем сделать шаг за водопад, каждый из нас задержал дыхание. Сначала Ламберт, за ним Элиас, дальше Винсент.
– Идем, Эмили, – позвала она меня, – ты сегодня у нас большая молодец.
Улыбнувшись, Кира задержала дыхание и вошла в водопад, исчезнув из виду.
Я все еще держала Корону Ангела у себя в руках. Мне осталось сделать всего один шаг, когда Леди Таинств нарушила молчание:
– Осталось немного, Эмили Элизабет. Ты почти у цели.
Я подняла голову и посмотрела на нее.
– Спасибо, Леди Таинств. Спасибо вам за помощь.
– Прощай, Эмили. И удачи тебе в последнем бою.
В последнем бою…
Я глубоко вдохнула, закрыла глаза и сделала шаг вперед.
Вода поглотила меня и унесла домой.
Глава 20. Триумф
Когда я поняла, что перешла на другую сторону водопада, то перестала чувствовать влагу на всем теле. Будто меня мгновенно высушили. Сделав еще один шаг, я услышала хруст снега. В мои закрытые глаза били яркие лучи солнца.
Мне пришлось несколько раз поморгать, чтобы привыкнуть к яркому свету. Открыв глаза, я поняла, что мы вернулись. Я стояла в самом центре большого лагеря – Резервации. Теперь даже трудно вспомнить, как выглядело Поселение василисков когда-то.
– Мы вернулись, – вырвалось у меня.
Из-за сильного шума вокруг и громких голосов жителей Резервации моего шепота никто не услышал. Я просто стояла в центре всего этого с Короной Ангела в руках.
Леди Таинств сдержала слово. Она сделала все правильно. Она вернула нас домой.
Оглядевшись, я нашла взглядом своих друзей, который окружали меня. Остальные тоже замерли, осматривая лагерь вокруг.
– Они собрали большую армию, – произнесла Кира.
– Видимо, они призвали жителей соседних городов и деревень, – добавил Элиас, – их очень много.
– Этого все равно может быть недостаточно, чтобы победить легионы Отца Катаклизма, – рассудил Винсент.
А потом я заметила Лорелею. Она шла с двумя сумками на плечах. Прямо за ней по тропинке торопилась Ниа, маленькая сестренка Элиаса.
Девочка, догнав маму, потрепала ее за платье.
– Мама! Мама! Мама! – быстро позвала Лорелею дочь.
– Не сейчас, Ниа, – ответила мать, – давай для начала вернемся в дом.
А потом Ниа замерла и увидела нас. Ее глазенки налились слезами, а губы растянулись в счастливой улыбке.
– Братик! – провизжала она во весь голос. – Братик вернулся!
Лорелея оглянулась. Остановившись, она сначала посмотрела на дочь, а потом на нас. Ее лицо наполнилось изумлением. Приоткрыв рот, женщина выпустила из рук сумки, и те повалились на землю.
– Они вернулись, – прошептали ее губы.
А ее громкий голос воскликнул:
– Элиас!
Бросив все, Лорелея со слезами на глазах со всех ног побежала в нашу сторону.
– Братик! Братик! Братик! – выкрикивала Ниа, догоняя маму.
Лоереля не обращала ни на кого внимания. Не оглядываясь, она бежала к своему сыну, готовясь обнять его и не отпускать.
– Живы… вернулись…
– Мама, – успел выдавить Элиас прежде, чем Лорелея заключила его в свои крепкие и жадные горячие материнские объятия.
Мне показалось, или она, действительно, так крепко его обняла, что даже приподняла над землей?
– Сынок, – говорила она, – Элиас… мой дорогой… ты жив! Жив…
– Да-да, я жив, – выкинул Элиас, – ты меня душишь и позоришь! Даже не знаю, что хуже!
– Братик вернулся! Братик!
Ниа, прибежав к нам, также бросилась обнимать Элиаса.
– Иди ко мне, сестренка, – позвал ее Элиас.
Лорелее пришлось отойти, чтобы позволить брату и сестру обняться.
– Ах, как же я рада, что вы все здесь! Вы живы… Идите сюда!
Лорелея позвала нас в свои объятия. Мы все относились к миссис Уайт, как к нашей близкой родственнице.
– Мы так скучали по вам, – сказала она, – не проходило ни одного дня, когда мы не думали о вас. Мы так переживали… когда к нам вернулся Малик и рассказал о том, что вы пережили, отправившись в будущее… ох, мы уже начали жалеть, что отправили вас в такое опасное приключение…
Элиас взял Ниу на руки и поцеловал ее в макушку.
– Ты как, малая? – спросил он у нее.
– Мы будем готовить большой-большой пир! Вы вернулись! И будет праздник!
– Да, праздник, несомненно, ждет вас, – кивнула Лорелея, – но сперва давайте пройдем в дом. Остальные так ждали вас.
Следуя за Лорелеей, мы прошли к тропинке, на которой она оставила свои сумки. Ламберт и Винсент любезно предложили помочь донести их до дома, ведь Элиас нес на руках Ниу. По каменной дорожке, присыпанной снегом, мы дошли до дома Уайтов, где теперь находился главный штаб военного совета.
– Они там сейчас все как раз обсуждают наши приготовления, – сообщила нам Лорелея прежде, чем открыть двери.
И вот двери открыты, мы шагнули за порог.
В комнате воцарилась гробовая тишина.
Как и сказала Лорелея, вокруг стола собрались все наши друзья: профессор Борменталь Грин, Алистер Уайт, Мастер Радон, Арес, Жанна, Сид, Мелена, Баггейн, Малик и Инэс, которая сидела в сторонке.
Все они молча смотрели на нас с таким взглядом, будто увидели призраков.
– Глядите-ка! – подал голос Малик первым. – Лягушки-путешественники вернулись! Явились, не запылились!
Далее Малик издал короткий смешок.
Кажется, именно в тот момент ко всем остальным пришло осознание произошедшего.
Профессор Грин пробормотал главное:
– Вы вернулись.
А в следующее мгновение наступил самый приятный и теплый, а в то же время торжественный момент.
Наш триумф.
Все наши друзья, что каждый день с нетерпением ждали нашего возвращения и волновались за нас, пока мы были в пути, бросились к нам с крепкими объятиями и теплыми радостными поздравлениями. Один за другим и все вместе они подходили к нам, обнимали, хлопали по спинам и плечам. Они смеялись, они плакали – они радовались.
Со всех сторон мы слышали радостные восклицания:
– Вы вернулись!
– Вы живы!
– Вы победили!
Я же насладилась тем, что наконец снова оказалась среди своих друзей. Несколько недель мы не виделись и даже не получали никаких вестей друг о друге. И теперь мы снова вместе.
Приятнее всего в любом путешествии – снова оказаться дома.
Эти люди – наш дом. Эти люди – наша семья. Они – те, к кому нам стоило вернуться.
Не могу сказать точно, сколько времени продолжались эти теплые и радушные поздравления. Скажу лишь то, что это были самые приятные и просто фантастические мгновения!
Я даже решила поднять Корону Ангела вверх, будто демонстрировала кубок, олицетворяющий нашу полною и безоговорочную победу. Когда я сделала это, все присутствующие ликовали и аплодировали.
– А мне дадут поносить? – услышала я Малика.
Мы понимали, что нашим друзьям ничего не известно о том артефакте, что я держу в руках. Все это требовало объяснений.
– Это Корона Ангела, – объявила я, – Леди Таинств сказала, что она поможет нам одолеть Тень. Я нашла ее, отправившись в переход между мирами мертвых и живых. С этого дня Резервация обладает оружием, способным противостоять Монстру и силам Ван Альго де Кристеллера.
Мои слова произвели повторный фурор. Друзья аплодировали с новой силой и поздравляли нас еще громче.
– Полагаю, – выступил Мастер Радон, – нам следует должным образом отпраздновать вашу победу и ваше возвращение. У нас будет большой пир! Сегодня вечером! Агентство «Сон Феникса» вернулось домой!
Дальше последовало троекратное «ура».
– Вы, должно быть, сильно устали с дороги? – обратилась к нам Лорелея. – Предлагаю вам принять душ и выспаться.
– Только нужно спрятать Корону Ангела в надежное место, – сказала я, – лучше передать ее Мастеру Радону.
К нам подошел профессор Грин и ответил:
– Давай ее мне, Эмили. Я знаю, куда это спрятать.
– Спасибо, профессор Борменталь.
Он взял у меня Корону, а потом еще раз поцеловал свою дочь в лоб.
– С возвращением, – сказал он нам, – отдыхайте. Вы это заслужили.
Потом к нам подошли Мелена и Баггейн.
– Теперь у нас есть оружие против Монстра, – сказала Мелена, – отлично сработано, «Сон Феникса». Наконец вы сделали по-настоящему важное дело.
– Мелена! – смесь обиды и смеха прозвучала в голосе Ламберта.
Девушка весело посмеялась.
– Прости, Блэк. На самом деле вы – большие молодцы. Резервация и все люди мира многим вам обязаны. Благодаря вам война с Отцом Катаклизма вот-вот закончится.
– Если Корона Ангела у нас, – вставил Баггейн, – мы можем начать готовиться к последнему сражению.
Мысль об этом событии меня напрягала.
– У тебя получилось принимать форму? – спросила Мелена.
Я кивнула:
– Да, я умею это.
– Значит, ты готова к битве с ним?
Как бы не солгать… хотя бы самой себе.
– Оставьте вы их в покое, – появился перед нами Арес со своими товарищами, – им нужен отдых. О войне они будут думать завтра.
– То, что вы сделали, не удавалось до вас никому более, – сказала Жанна, – вы – настоящие герои, «Сон Феникса». Мы можем вами гордиться.
– Я всегда говорил, что эти ребята далеко пойдут, – добавил Сид.
– А, по-моему, ты им всегда завидовал.
– Ну, одно второго не исключает…
Трое Серебряных Охотников весело засмеялись.
– Отдыхайте ребята, – Арес похлопал Ламберта по плечу, – вечером повеселимся. Вы нам все расскажите?
– Обязательно, – ответил Винсент.
– Вот и отлично!
После того, как мы выслушали все поздравления, мы решили разойтись по своим комнатам, чтобы привести себя в порядок.
Я рада после стольких дней пути принять душ. Конечно. Душ у нас был в трейлере, но это… не комильфо, скажем так. Постоянно прекращается подача воды то холодной, то горячей. Кабинка трясется из стороны в сторону. Одни мучения.
Сейчас я могла позволить себе по-настоящему расслабиться. Я решила мыться так долго, как моется Кира. И все равно у меня это не вышло! Продержалась от силы полчаса.
После того, как я приняла душ, я отправилась к остальным. Друзья уже готовились к вечернему торжеству. Я искала Ламберта, но того нигде не было видно.
– Кира, не видела Ламберта? – спросила я ее.
Она огляделась. Мой вопрос застал ее врасплох.
– Эм-м… нет, не видела…
– Странно, – задумалась я, – я уже весь дом обыскала!
Тогда Кира остановила Винсента, проходившего мимо, и спросила у него:
– Где Блэк?
Винсент изумленно уставился на нас двоих.
– Вы думаете я слежу за ним?
Услышав нас, к нам присоединился Элиас.
– Ищите Ламберта? – спросил он.
– Да! – машинально вырвалось у меня.
– Он отправился в мир демонов. Он вам не сказал?
В мир демонов?
– Нет, – ответила я.
Судя по лицам Киры и Винсента, они тоже ничего не знали.
– Он не сказал зачем? – поинтересовалась я.
– Сказал, что хочет повидать родителей. Не переживай, Эмили Элизабет, Ламберт скоро вернется.
– Я в этом не сомневаюсь… просто…
Просто он мне ничего не сказал! Стойте! А почему он вообще должен мне что-то говорить? Это его родители, и он имеет право видеться с ними, когда захочет. Тем более теперь, когда он вернулся домой после опасного путешествия.
Я все равно была в душе. И чего я переживаю так?
– Ничего, – отрезала я, – спасибо, Элиас.
– Да не за что, – пожал василиск плечами.
– Пойду посплю.
– Давай, Эмили, – обняла меня Кира, – отдохни. Ты сегодня многое сделала для всех нас.
Троица проводила меня взглядами до двери на втором этаже. А потом я закрылась в комнате Элиаса, и звуки празднества с первого этажа резко затихли.
Почувствовав духоту, я приоткрыла окно, и легла в постель.
Думаю, Ламберт все расскажет мне, когда вернется. С ним точно все будет хорошо. Не стоит волноваться, верно?
Мне всего лишь нужно поспать…
* * *
– Ты вернулась ко мне.
Я почувствовала, как кто-то сел на постель.
– Хорошая, девочка…
Его голос…
– Ламберт!
Я вскочила и открыла глаза.
Кристеллер.
Он здесь.
Он сидит рядом со мной.
А вокруг темно. За окном ночь. Сколько же я спала?
– Не бойся, – его рука потянулась ко мне.
Этот ледяной шепот.
– Уходи, – я прижалась к стенке, подальше от него.
Это точно он…
Прямо здесь и сейчас!
Эти красные уродливые шрамы на щеках, эти швы на губах, эти золотые искрящиеся кровью глаза… что ему нужно?
– Думаешь, что нашла шапочку и сможешь остановить Монстра? Найти оружие – не значит уметь использовать его.
– Я знаю, как его использовать, – твердо заявила я.
Леди Таинств все объяснила.
– И все же, Эмили Мерседес, целые легионы Порождений будут стоять между тобой и Тенью. Как мне известно, ваших солдат явно не хватит, чтобы подавить мое сопротивление. Ваше восстание жалко.
Он наклонился ко мне.
Я еще сильнее прижалась к стене.
– Я царствую во всем Лос-Марисе. И это только начало. Я намереваюсь не просто захватить весь этот мир, а все миры… и сброд деревенщин, который вы пригласили в свою Резервацию… ты думаешь, что эти люди, гомункулы и василиски смогут выступить против меня?
– Я видела, что ждет мир, если ты победишь.
Его взгляд изменился.
– Твой Сизаморт отправил нас в будущее, и там мы его убили, чтобы вернуться. Но я видела то будущее, твое будущее… я видела твоих детей, видела, что случится с миром, если ты одержишь победу.
– И как оно?
Я сжалась.
– Знай одно, Кристеллер. Я сделаю все, чтобы не допустить этого.
Его губы растянулись в легкой улыбке.
– И как же ты меня остановишь? Научилась «самому сложному фокусу полукровки»? Научиться принимать форму еще не значит уметь ею правильно пользоваться. У тебя мало опыта. Ты слишком наивна. Давай смотреть на вещи реально, Эмили. Где ты… и где я? Кто ты? Кто я? Неужели ты считаешь, что у тебя сил хватит, смелости хватит и решимости, чтобы убить меня?
– Я умею убивать.
– Ох, я и не сомневаюсь. Ты убивала Порождений все то время, пока работала в агентстве «Сон Феникса». Сколько это длилось. Год? Два?
Я понимаю, что он имеет в виду. Но я совершенно не хочу об этом думать!
– Я живу в этом мире уже очень давно. Меня не смогла остановить Пандемония, которая учила тебя. Ты сама видела. Если не удалось ей…
– Мне удастся!
Он легко посмеялся.
– Это мы еще посмотрим… в любом случае я желаю тебе быть более… благоразумной. Не спеши напрасно тратить свою жизнь. Ты еще можешь пожить… Но, если ты придешь ко мне с боем, тебе останется винить в своей смерти только себя саму. Я не стану тебе поддаваться. Я давал тебе слишком много шансов принять мою сторону.
– Этого никогда не будет! А теперь убирайся! Хватит залезать в мои сны!
– В твои сны?
Он странно взглянул на меня.
– А с чего ты взяла, что это сон?
Сон… конечно, сон!
Это не может быть реальностью! Просто не может быть… это все его шутки!
Это трюк!
– Ты меня не одурачишь. Убирайся!
А потом я оттолкнула его от себя. Всего на мгновение я почувствовала его тело на своих пальцах, а потом его образ растаял.
Кристеллер обратился в струйку черного дыма и исчез.
А его голос остался.
Его голос говорил в моей голове:
– Мы скоро увидимся, Эмили Мерседес Грей. Увидимся с тобой в последний раз…
* * *
– Эмили?!
Открыв глаза, я увидела лицо Ламберта. Он здесь, со мной.
– Ламберт!
Я обняла его.
Сейчас я сидела в постели, вся в поту. За окном вечер. Ламберт со мной в этой комнате.
– Ты как? – спросил он меня.
– Кристеллер.
– Он опять приходил к тебе во сне?
– Ничего. Это не страшно. Он пришел поиздеваться, как всегда…
Я не хотела лишний раз заострять внимание на Кристеллере. Главное – сейчас со мной Ламберт.
– Эмили, – сказал он серьезно, – я хочу, чтобы ты всегда сообщала мне о подобных происшествиях. Ты меня поняла?
– Да, хорошо, Ламберт. Как скажешь…
– Отлично.
Я решила быстро сменить тему.
– Как погостил у родителей?
Его брови тут же взметнулись вверх. Он явно не ожидал, что я об этом знаю.
– Элиас проболтался?
– «Проболтался»? А мне не следовало знать?
– Не совсем так…
– А как?
Глупый разговор. Он явно что-то хочет мне сказать, а я все делаю не так, как он задумал.
Прямо чувствую это…
– Эмили, – он посмотрел мне прямо в глаза, – мы с тобой давно знакомы. Совсем недавно ты призналась мне в любви, а еще недавно ты спасла меня от смерти внутри, которая разлучала нас, заставляла держаться на расстоянии друг от друга.
Это было ужасно.
– Сейчас все закончилось. Мы наконец вернулись домой, к нашим друзьям. Вернулись с победой. Вернулись… свободными.
– Да, вернулись…
Я все-еще не понимала, к чему он ведет.
– Эмили. Вот-вот состоится последняя битва с врагом. Ты это знаешь. Я это знаю. Все знают. Никто не может гарантировать победы. Никто не может гарантировать того, что он вернется живым…
– Ламберт, мы побе…
– Послушай, Эмили. Просто выслушай меня.
– Прости. Хорошо.
Он снова собрался с мыслями. Я видела, как сильно он волнуется. С чего бы это?
– Итак… я не могу гарантировать тебе, что переживу эту битву. Прости, Эмили, но это так. Никто ничего не может знать наверняка… я решил, что сейчас стоит сделать все, что я хочу сделать прежде, чем случится то, что нельзя будет исправить…
Я все исправлю. Что бы ни случилось – я все исправлю!
– Эмили…
Я сижу на кровати, свесив ноги. Он встал передо мной на одно колено.
Только…
– Знаю, я немного старомоден… Эмили, я люблю тебя. И буду любить тебя и ждать в мире мертвых, если потребуется. Буду ждать столько, сколько нужно. Но сейчас… сейчас я хочу сказать о другом.
Он, правда, решил?..
В моих глазах уже стоят слезы.
– Эмили Элизабет Грей, я люблю тебя и прошу тебя стать моей женой.
С этими словами он вынул из-за спины маленькую красную коробочку и открыл ее, продемонстрировав мне содержимое.
Золотое кольцо, украшенное изумрудами.
– Ты станешь моей женой? – спросил он прямо.
Совсем к такому не готовилась… а он… ладно, пора взять себя в руки и решиться.
Я смотрю на Ламберта. Только на него, а не на кольцо.
Я уже знаю ответ. Другого быть не может. Только слезы мешают мне говорить.
Свадьба перед битвой? Перед тем днем, когда любой из нас может умереть?
Это безумие? Да! Настоящее безумие!
Готова я к такому? Да! Я готова!
– Да.
Глава 21. Родственные души
– Это как-то странно… ты не находишь?
Я стояла перед зеркалом в белом свадебном платье и смотрела на себя.
– О чем ты? – нахмурилась Кира, изучая меня за спиной.
– Свадьба. Перед страшной бойней с армадой Ван Альго де Кристеллера… и с ним…
– Мне кажется, это просто чудесно!
Кира заканчивала формировать мой образ. Основное уже сделано. Она только «шлифовала».
– Как я поняла, он отправился к своим родителям за кольцом? – спросила Кира у меня.
– Да, оно принадлежало его семье.
– Это очень романтично! Эмили, я так за вас рада!
Но меня этот день напрягал. Я же была вся на нервах. Создавалось такое ощущение, что я иду в тумане и даже не понимаю, что делаю.
– Не волнуйся, Эмили Элизабет, – сказала мне подруга, – все будет в порядке.
– Говорят, волнение в день свадьбы – это нормально.
Она лишь пожала плечами.
– Это твой праздник. Все волнения долой! Выше нос! Поняла меня?
– Все произошло слишком быстро… и на то есть причины…
– Причины? Для свадьбы может быть только одна адекватная причина.
Смотрю на нее вопросительным взглядом через зеркало.
– Любовь, – ответила Кира.
– У нас причина другая, – ответила я.
– Другая? О чем это ты? Что у вас за причина?
Ответ был однозначным.
– Смерть.
Кира замерла.
Конечно, она не ожидала от меня таких слов. Тем более в день свадьбы! Кира выпрямилась, посмотрела на мое отражение и обняла за плечи.
– Эмили… о чем ты говоришь?
– А ты не понимаешь, зачем мы все это затеяли?
С этими словами я резко развернулась к ней. Мне хотелось смотреть в глаза ей, а не в глаза ее отражения.
– Объясни… я…
– Завтра нас обоих уже может не быть в живых! Мы с Ламбертом… он решил сделать это именно сейчас, потому что чувствует, что другого шанса может и не быть. Если погибнем не мы, то кто-то другой… и этот другой уже не увидит нашей свадьбы. Он решил это сделать сейчас, пока все живы…
Кира серьезно взглянула на меня. Ее внимание привлекла моя прическа и завитые золотистые локоны. Она что-то поправила на затылке и обратилась ко мне:
– Эмили. Тебе не стоит думать об этом. Завтра наступит не сегодня. Это твой день, и ты должна наслаждаться. Если будешь постоянно думать о смерти…
– Я лишь сильнее приближаю ее к себе, – закончила я.
Кира обреченно вздохнула.
– Скажи мне на милость, Эмили Элизабет Грей, хоть одна невеста в день в своей свадьбы думала о смерти?
– Не знаю, – пожала я плечами, – возможно, я…
Я чувствовала себя опустошенной. Никогда бы не подумала, что в день свадьбы буду ощущать себя так… странно и неприятно.
– Может, сегодня не тот день? – спросила я.
– Глупости! Ох, надо было позвать Ламберта, чтобы он с тобой поговорил…
– Но сейчас я уже в платье!
Я не видела Ламберта весь день. Интересно, как он там? Мальчишки тоже его достают вопросами? Или он их достает разговорами о смерти? Видимо, я Киру уже изрядно помучила своими
«тараканами».
– Лучше подумай о чем-то приятном, Эмили. Вот скажи… как давно ты этого хотела?
– Свадьбы? Я никогда не хотела свадьбы.
– Пуф…
– До вчерашнего вечера, когда он предложил… я всегда любила Ламберта, и ты это знаешь, но о свадьбе как-то не думала. Просто любила и все.
– Значит, тебе не стоит ни в чем сомневаться.
– А надо было?
– Ну, если в чем и стоило сомневаться, так это в избраннике…
– Я в нем не сомневаюсь.
Кира нежно улыбнулась мне и поцеловала в щеку.
– Вот и молодец! А теперь стой ровно… нужно кое-что подправить на спине.
– Я – статуя.
Пришлось снова замереть и почти не дышать, чтобы Кира сделала все необходимое.
– После того путешествия в будущее я думаю о наших детях. Они будут такими же Неприкасаемыми. Бессмертными и неуязвимыми…
– Верно, – кивнула Кира, – это мы уже проверили…
– Не уверена, что хочу этого.
Кира замерла.
– Чего не хочешь?
– Их бессмертия. Меня это пугает. Они будут жить вечно, как гомункулы. И даже умереть не смогут по собственному желанию, ведь абсолютно неуязвимы. У них будет иммунитет к любой форме магии и оружию. Их ничто не сможет убить.
– Разве это не должно тебя успокаивать? Им никто не причинит вреда…
– Всегда есть две стороны медали. А бессмертие? Хочу ли я, чтобы они жили вечно? Вечность… как думаешь, это страшно?
Я не сдержалась и обернулась, чтобы посмотреть на ее лицо. Кира уткнулась носом в пол, чтобы не встречаться со мной взглядом.
– Не знаю, Эмили… если ты сделаешь их счастливыми, то и бессмертие перестанет быть недостатком.
Именно так оно и есть. Бессмертие – недостаток. Изъян.
– Они будут жить и видеть, как все те, кого они любят, умирают. Я не могу желать им такой участи.
– Помнится, ты сама желала когда-то стать гомункулом, чтобы быть вместе с Ламбертом, – напомнила мне Кира, – и ни о каких детях речи не шло…
– А сейчас идет! Если бы я тогда стала гомункулом, не окажись я полукровкой, то это было бы мое личное решение. Когда мой ребенок родится, у него такого выбора не будет. Он уже будет бессмертен и неуязвим. А еще он станет… повелителем мира.
Кира не сдержалась и взглянула в меня.
– Разве ты не понимаешь? – обратилась я к ней. – Полукровки – самые могущественные создания. Именно они правят миром! Пандемония была Президентом, а Ван Альго де Кристеллер… сама знаешь! Я не сомневаюсь, что мне придется стать следующим правителем. Власть определяет сила. А Неприкасаемые станут самыми могущественными созданиями на свете.
– Эмили, послушай меня, пожалуйста. Первое – тебе стоит успокоиться. В день свадьбы твоя голова занята совсем не тем. Второе – никто не заставит тебя стать Президентом, если ты этого не захочешь. Ты имеешь право отказаться, и никакой закон о силе и власти не заставит тебя занять эту должность. Третье – твои дети также будут в праве выбирать себе такую жизнь, какой они хотят жить.
Ее слова подействовали на меня. Я успокаивалась и гнала мысли о несуществующем прочь. Кто вообще сказал, что у меня будут эти дети? Между прочем, я могу завтра умереть.
– Я бы хотела, чтобы они стали путешественниками, – задумалась я, – пусть посмотрят мир. Все миры. Я сама слишком долго сидела на одном месте, в духоте одного города. Вот только сейчас мы выбрались за его пределы…
– У них будет вечность, чтобы посетить все миры. О них не беспокойся. Я уверена, что ты сделаешь их самыми счастливыми… Лучше скажи мне другое…
Все, хватит! У меня сегодня свадьба. Мне есть, о чем подумать в данный момент.
– Кто будет провожать тебя? Мастер Радон проведет церемонию… ты, конечно, можешь идти одна, но вправе выбрать кого-то…
– Меня должен был провожать мой отец, – вырвалось у меня, – Кристеллер и Хела позаботились о том, чтобы он этого не сделал.
Я заметила, как Кира нахмурилась, поймав меня на том, что я думаю только о войне.
– Прости, – быстро исправилась я, – я могу пойти одна, ты сказала?
– Мой отец может тебя проводить, если хочешь.
– Он должен провожать тебя. Мне кажется это будет… неправильно.
– Решать тебе. С поддержкой все равно будет легче, а то я смотрю ты совсем напряжена…
– Да… это заметно… жаль, что ты не можешь проводить меня.
– Я – подруга невесты. У меня другие заботы.
– Да, конечно…
– Так что?
Я снова посмотрела на себя в зеркало. Красивое бело свадебное платье с серебристыми узорами. Такой шикарной прически на своей голове я вообще никогда не видела! Как же быть?..
– Я пойду сама, – ответила ясно я.
– Уверена?
– Да, я справлюсь.
– Не подведи.
Наконец мне стало весело. Я немного посмеялась.
– Обещаю!
И вот в дверь постучали.
– Если вы не Ламберт, самый лучший жених на свете, войдите! – крикнула Кира.
В комнате появились Лорелея Уайт и Инэс Грин. Женщины одеты в платья цвета морской волны. Платье Киры немного темнее, чем у остальных подружек невесты.
– Как вы тут, девочки? – поинтересовалась Лорелея.
– Почти готово, – ответила Кира.
– Почти? – не поняла я.
– Остался только макияж.
Я изумленно уставилась на подругу.
– Ты серьезно? Мы три часа сейчас наряжались! А еще макияж? Если это розыгрыш в день свадьбы, то он удался!
– Нет никакого розыгрыша, Эмили Элизабет! Мы не можем позволить, чтобы Ламберт увидел тебя в таком виде!
Мне стало невероятно смешно.
– В каком «таком» виде? – переспросила я. – Он видит мое лицо каждый день и знает, как я выгляжу! Не беспокойся, Кира, не перепутает…
И снова смеюсь.
– Рада, что у вас такое хорошее настроение, – вставила Лорелея.
– Оно слишком хорошее. Миссис Уайт, – ответила ей Кира, – а теперь Эмили, садись и…
– Не дышать, – закончила я за нее, – знаю-знаю…
И нам снова смешно.
Инэс подошла ко мне и погладила по плечу.
– Какая красавица! Белое платье… мне нравится это платье!
– Спасибо, миссис Грин, – улыбнулась я ей, – вы тоже сегодня очень красивая.
Губы женщины растянулись в милой улыбке.
– Мамуля, – Кира взяла мать под руку, – садись сюда… вот так… сейчас мы будем делать нашу невесту еще красивее!
– Еще красивее?! Давайте!
Я села перед зеркалом, а Кира приготовила все необходимое на столике.
– Я могу помочь? – предложила Лорелея.
– Учитывая, что времени у нас осталось совсем немного, – ответила Кира, – я с удовольствием приму вашу помощь, миссис Уайт. Держись, Эмили, мы сделаем тебя звездой!
– Ох, я согласна быть просто астероидом, – ответила я в шутку.
Лорелея и Кира весело засмеялись и занялись моим лицом.
– Берите на себя ресницы, брови и глаза, – скомандовала Кира Лорелее, – а я буду штурмовать скулы, щеки и губы.
– За дело, напарник! – ответила миссис Уайт.
Мне оставалось закрыть глаза и принять свою участь. Когда все было почти готово (еще раз «почти»!), к нам ворвались Винсент и Элиас.
– Как наша невеста?! – подпрыгнул ко мне Элиас.
– Винсент, – жестко обратилась к нему Кира, – надеюсь, вы не привели с собой Ламберта, иначе…
– Успокойся, мы знаем обо всех этих традициях, – ответил Винсент, – Ламберта здесь нет. Скажем так, мы сбежали от него.
– «Сбежали»? – переспросила я.
– Ага, – Элиас изучил мое лицо, – твой жених уже достал нас своими речами о волнении и вечном переживании.
– Он волнуется?
– Больше всех нас вместе взятых! Ламберт хочет, чтобы все прошло идеально. Он тот еще перфекционист!
Не знаю точно, как относиться к тому, что Ламберт волнуется. Я сама тут вся трясусь от нервов! Пора успокоиться, а то так можно еще цельный психоз заработать!
– Ступайте, мальчики, и успокойте его, – сказала я им, – скажите, что я люблю его, впрочем, он и так это знает. Пусть не переживает. Я с ним.
Двое исчезли так же быстро, как и появились.
– Ах, свадьба зимой… это всегда так красиво! – воскликнула Лорелея, закончив с моими бровями. – У вас уже есть пелерина?
– Да-да, все приготовлено на том стуле! – ответила Кира. – Шубка, перчатки – все есть.
А я совсем к этому не была готова? Мой образ готовился порядком четырех часов. Кира изрядно попотела, готовя меня к встрече с женихом.
Единственная мысль, которая так и не укладывалась в голове, была следующая: вот-вот Ламберт станет моим мужем.
Это будет уже не Ламберт-Лидер, не Ламберт-друг, не Ламберт-возлюбленный, а Ламберт-муж.
Скажем так, своего я добилась. Сегодня я навсегда свяжу свою жизнь с этим демоном, которого всегда любила.
Видимо, я слишком часто об этом думала, чтобы это сбылось. Церемония должна пройти на улице. Соберется вся Резервация.
Свадьба непременно состоится, и никто в этом не сможет мне помешать. Кристеллер отнял у меня все, но такое счастье… я ему просто не позволю отнять это у меня.
Сегодня я – невеста. Сегодня я стану женой Ламберта Блэка.
Эмили Элизабет Блэк. Звучит!
Серый цвет потемнеет.
* * *
Они смотрели на меня с правой и с левой сторон. Впереди меня ждала арка из белых роз, под которой уже ожидали моего появления Мастер Радон и Ламберт. В руках я несла букет синих гортензий в объятиях зеленых лепестков.
Именно в этот момент я подумала о том, что сейчас со мной рядом должен быть отец. Но его нет. Я шла одна.
Все мои друзья смотрели на меня, оглянувшись. Самые наши близкие люди, члены военного совета, сидели на первом ряду.
Глубоко дыша, я с каждым осторожным и уверенным шагом приближалась к арке. Ламберт улыбался мне. Вот он там, стоит в темном костюме, из-под которого проглядывается белая рубашка и галстук. За спиной у него висит черный демонический хвост.
Демон, ради которого я готова пойти на все, готов сегодня стать моим мужем.
Преодолев это расстояние, отделявшее нас, я дошла до цели. Я встала напротив Ламберта. Его непослушные черные волосы так и не удалось толком уложить. Немного лохматый, такой он мне нравился больше. Блестящие голубые глаза, довольная улыбка и счастливый взгляд.
Боже мой! Это был самый счастливый взгляд из всех, что я видела!
Оставила букет в стороне. Между нами стоял Мастер Радон, к которому пришлось повернуться лицом (я это сделала только тогда, когда Ламберт повернулся). Кольца лежали на мягкой красной бархатной подушечке перед нами на постаменте.
Одетый в форму Серебряных Охотников, Мастер Радон начал церемонию.
Я не смотрела на него. Я не слышала его голоса. Все происходило, как в тумане. Все моим мысли были заняты только Ламбертом. Я стояла и думала лишь о нем, о нашем знакомстве, первой встрече, дружбе, признании в любви, первом поцелуе… перед моими глаза пронеслась вся наша чудесная история любви!
Любовь не заканчивается свадьбой. Сегодня все только начинается.
В какой-то момент Ламберт повернулся ко мне. Сделала то же самое. Я совершенно забыла о том, что следует делать и что говорить!
А потом услышала голос Ламберта:
– Согласен.
Какое-то бормотание в стороне и тишина…
Ах, я же должна говорить!
– Согласна, – сорвалось с моих губ.
Нам протянули подушечку с кольцами, и Ламберт взял то самое кольцо с тремя прекрасными изумрудами. Кольцо, принадлежавшее его семье. Он надел на меня его, а я надела ему палец его кольцо, золотое, без изумрудов.
Решила, что стоит прислушаться к словам Мастера Радона, а то еще что-нибудь пропущу или испорчу.
– Можете поцеловаться, – произнес он.
Уже?
Так быстро?!
Еще бы… я все пропустила, пока витала в своих мыслях. Надо же… пропустить всю церемонию собственной свадьбы!
Ламберт наклонился ко мне. Почувствовав его присутствие рядом с собой, я ощутила себе увереннее. Все волнение ушло.
Остались только мы.
И я ощутила приятные касания его губ к моим губам. Нежное, аккуратное и страстное.
Я даже не успела ничего предпринять. Он все сделал сам.
– Объявляю вас мужем и женой!
Аплодисменты за спиной. Ламберт улыбается.
Все завершилось… и волноваться больше не о чем.
То, к чему мы так упорно готовились, миновало слишком быстро.
Ламберт – мой муж, отныне и навсегда.
* * *
После празднества нам предоставили отдельный домик, где мы должны провести первую брачную ночь. О ней-то я совсем забыла!
Покидая шумное торжество, уже в ночи мы вошли в этот домик, где для нас приготовили большую двухместную кровать, усыпанную алыми лепестками роз.
– Кажется, они все предусмотрели, – сказал мне Ламберт, увидев постель.
Белое свежее белье. Большие мягкие подушки. Лепестки роз. Приятный теплый свет свечей. Ночная прохлада.
Когда Ламберт запер дверь, мы оказались в полной тишине.
– Тебе нужно время?
Нужно ли мне время?
– Да…
– Я пойду в душ.
Мои руки похолодели. Я ощущала волнение, которое не испытывала за весь прошедший день.
Пока Ламберт принимал душ, я сняла свадебное платье. В шкафу я обнаружила свое нижнее белье. Кира его сюда подбросила…
Ламберт вышел ко мне в одних шортах. Чистый и свежий. От его тела еще поднимались струйки пара.
– Мне тоже нужно помыться.
Следующая в душ отправилась я. Воду сделала горячей, чтобы от моего тела тоже поднимались струйки пара…
После душа я надела то самое белое нижнее белье, которое для меня приготовили. Выйдя к Ламберту, я увидела, как он сидит на краю кровати и ждет.
Ламберт.
Мой муж.
Но все еще тот самый Ламберт!
– Ты как? – снова этот заботливый тон.
– Порядок.
Я села рядом с ним, и наши плечи прикоснулись.
– Если ты устала, мы не… – вырвалось у него.
– Нет, не устала, – перебила я, – все хорошо. Я… я хочу этого…
Он понимающе кивнул.
– Ты же хочешь? – зачем-то спросила я.
– Ты – моя жена, Эмили. И я буду всегда любить тебя и желать…
Мне стало приятно.
Обняв его, я нежно поцеловала Ламберта в губы. Он ответил мне тем же. Я чувствовала, как его губы целуют мой подбородок, мою шею и опускаются все ниже.
Сегодня я могу позволить себе быть с ним.
Он может позволить себе быть со мной.
Это наш день. Наша ночь. Сегодня мы принадлежали друг другу.
Глава 22. Тревожная тишина
Проснувшись, я обнаружила, что лежу одна в постели. Ночью я сладко уснула с мыслью о том, что проснусь и увижу его рядом с собой. По моим желаниям Ламберт должен сейчас лежать рядом, я могла бы к нему прижаться, обнять и поцеловать. Он бы улыбнулся мне.
Но его не было рядом.
В этот день я проснулась одна.
Конечно, я не имею право на него обижаться или злиться. Его отсутствие может объяснять все, что угодно! Он уже может быть на военном собрании. Меня не стал будить – Ламберт на это способен. Взглянув на часы, я нашла второй повод не быть ему сейчас здесь – полдень.
Я долго спала.
Учитывая все вчерашние хлопоты и переживания, я поймала себя на мысли, что проснулась со свежей головой. Чувствовала я себя просто великолепно.
Вспоминая прошедшую ночь, которая войдет в список самых прекрасных ночей в моей жизни, мне все же захотелось увидеть его сейчас.
Тогда я решительно настроилась найти Ламберта, где бы он сейчас ни был. Поднявшись с кровати, я прошла в ванную комнату, где умылась холодной водой, почистила зубы и привела свои волосы в порядок. В гардеробе я нашла несколько своих вещей. Надела светлую футболку, теплую желтую кофточку и джинсы.
В домике на удивление тихо. Эти стены обладали прекрасной звукоизоляцией. Я совершенно не слышала ничего из того, что могло раздаваться на улице. День уже живет полной жизнью, а для меня он только наступил.
Собираясь выйти, я надела сапожки и зеленое пальто. Замотавшись теплым шарфом, я вышла на улицу, и в лицо мне подул морозный ветер.
Я заметила какую-то суету и напряженность. Она чувствовалась во всем: эта спешка людей, что носились вокруг меня, эти непонятные приказы и разговоры, этот ветер, который гнал ход времени слишком быстро.
Да, именно, суета и спешка – вот, что я почувствовала. Оглядевшись, я не заметила никого из своих друзей. Метель поднималась серьезная. Снег резал мне лицо. Укутавшись в шарф еще сильнее, я направилась к дому Уайтов.
Несколько раз на моем пути перемещались отряды воинов и солдат. В стороне группы магов усердно тренировались в боевых искусствах. С другой стороны – василиски обращались в змеев по командам. Лес вокруг вырубили почти до основания. Мне кажется, что деревья остались лишь в той маленькой роще, где похоронен мой отец. В остальном на месте бывшего змеиного леса – пустырь, заставленный палатками и домиками военного городка. Здесь жили те, кого мы пригласили в нашу Резервацию сражаться за нас.
Вскоре я заметила Киру, которая стояла у дома Уайтов на холме, и смотрела на все сверху. Одетая в теплое темное пальто, она держала руки в рукавах. Ее рыжие волосы развевались на ветру.
Поднявшись к ней, я встала рядом.
– Сегодня холодно, – сказала я.
– Добрый день, Эмили, – ответила она как-то серьезно, – ты права… да, холодно.
– А ночью будет еще холоднее! – произнес третий голос.
Это был Элиас. Он появился рядом с нами.
– Привет, Эмили, – обратил он на меня внимание.
– Элиас прав, – кивнула Кира, – и нам нужно быть готовыми к этой ночи.
– А что случилось? – не понимала я.
Я переводила свой непонимающий взгляд с одного на другого, ожидая хоть каких-то объяснений.
– Кристеллер, – ответил Элиас.
Мысль об этом чудовище не давала мне покоя весь вчерашний день.
– Мастер Радон сегодня утром отправился на переговоры с Отцом Катаклизма, – пояснила Кира, – Ван Альго де Кристеллер больше не намерен терпеть присутствие Резервации рядом со своими владениями. Лос-Марис – только начало. Он намерен захватить другие города и миры, а Резервация – помеха на его пути, болезненная зараза, которую он хочет искоренить.
– О чем они договорились? – спросила я.
– Кристеллер не тронет нас до захода солнца, – ответил Элиас, – при условии, что к этому времени мы соберем все свои силы, и появимся у Лос-Мариса всей Резервацией.
Все во мне сжалось. Это означало одно.
– Он хочет битвы, Эмили, – продолжила Кира, – последней битвы, которая определит окончательного победителя. Кристеллер дает нам фору, чтобы собраться с мыслями и силами. Сам он не считает себя захватчиком и убийцей, а потому Кристеллер не позволят себе вторгнуться на территорию Резервации, чтобы просто уничтожить нас, смести с этой земли. Он требует честный бой, чтобы официально и торжественно насладиться победой. Для него это будет… честная победа, которой он сможет гордиться.
– А потому этой ночью мы должны быть готовы, – Элиас серьезно посмотрел на меня, – сегодня имеет смысл сказать друг другу все, что мы хотели когда-то сказать. Другого шанса может не появиться… не все переживут эту ночь.
Этого я и боялась.
Битва означает главное – потери.
«Не все переживут эту ночь» – эти слова отзывались в моей голове гулким эхо.
– Я пойду в дом, – сообщил нам Элиас, – становится слишком холодно… даже для василиска.
Он развернулся и вошел в дом, что стоял у нас за спинами.
Мы с Кирой остались стоять. Я смотрела на всех наших солдат, которые будут сражаться этой ночью. Многие из них сегодня погибнут. Мысль об этом душила меня изнутри.
Вот к нам подошли трое Серебряных Охотников.
– У нас пять тысяч воинов, – сообщил мне Арес.
– Пять тысяч… – повторила я задумчиво, – а сколько у противника?
Переглянувшись со своими товарищами, Арес ответил:
– Порядком шести тысяч.
Шесть тысяч…
– Этого недостаточно! – вырвалось у меня. – Даже простая арифметика может определить потенциального победителя! Разве численный перевес не решает все?
– Не решает, – покачала головой Жанна, – у Кристеллера на службе жители Лос-Мариса, что присягнули ему и армия обезумевших от голода Порождений, которые уже совсем забыли о существовании инстинкта самосохранения. Ими движет лишь опьяняющее желание убивать. Ничего больше.
– Эта битва станет настоящим пиром для них, – добавил Сид, – именно это Кристеллер и хочет устроить сегодня ночью… пир.
Жатва. Резня. Бойня.
Это будет не битва за территорию или свободу. Это будет просто выживание.
– У них нет дисциплины, – продолжил Арес, – они уже не так подчиняются своему властелину, как прежде. Они голодны и озлоблены. Они дезориентированы и расшатаны… даже с такой численностью наши шансы на победу выше, Эмили Элизабет Блэк.
Мне все еще не привычно слышать такое обращение к себе. Но невероятно приятно.
– У нас же обученные солдаты, настоящие воины, – говорил Сид, – Мастер Радон тренировал не только Серебряных Охотников, но и остальных людей, василисков и гомункулов.
Но было еще кое-что, что говорило о преимуществе сил противника.
– А как же Орден Смертоносных Сестер? – спросила я их. – Он все еще верно служит Кристеллеру. Даже убийство одной из них способно уничтожить сотню наших!
– Или сотню вражеских Порождений, – подметила Жанна, – останется только убивать их на расстоянии.
Даже если Порождения обезумили и не понимают, что делают… даже если Смертоносных Сестер можно убить атакой на расстоянии… остается еще один противник, более мощный, чем все остальные вместе взятые.
– Есть еще Монстр, – вспомнила я, – его мощь превосходит все наши силы. Одним ударом руки или ноги он сметет половину армии! А если применит свою силу… гибели тысячи и тысячи нам не миновать.
– Ламберт сказал, что Тень вы возьмете на себя, – ответила мне Кира, – у нас есть Корона Ангела. Стоит вам короновать Монстра, и его существованию придет конец. Когда Тень погибнет, преимущество будет на нашей стороне.
И все же пять тысяч против шести… мне сложно представить, какими силами мы выиграем войну.
– Мы будем сражаться до победного конца, – уверял меня Арес.
– В такой бойне не может быть победителя, – ответила я, – не всегда победа измеряется лишь определением выигравшей стороны. Есть еще потери. А наличие больших потерь нельзя считать победой. Этой ночью победителя не будет. Останутся лишь выжившие.
Никто из них не посмел мне возражать и не попытался меня переубедить.
– Мы пойдем готовиться, – сказал наконец Сид.
На этой ноте трое Охотников оставили нас.
Потом я заметила, как к нам уже шли Винсент и Баггейн. Двое гомункулов что-то увлеченно обсуждали. Они прервали свою беседу, встретив нас с Кирой взглядами.
– Где Ламберт и Мелена? – спросила я у них.
– Они вместе с Маликом отправились в мир демонов, – ответил мне Баггейн.
В мир демонов?
А я думала, что Ламберт где-то здесь…
– Доброе утро, Эмили, – поприветствовал меня Винсент.
– Зачем же они отправились туда? – последовал мой новый вопрос.
Переглянувшись, двое гомункулов решили, что ответил Винсент.
– Они рассчитывают пополнить ряды нашей армии.
Все встало на свои места.
– Они хотят призвать демонов на битву? – поняла я. – Но им же запрещено покидать свой мир! Кто их отпустит? Если они будут сражаться с нами, то станут изгоями в своем мире.
– Малик – Высший Демон – мы уверены, что он сможет что-нибудь придумать. Даже небольшой отряд демонов сможет дать нам значительную силу и уровнять силы с противником, если не перевесить их.
– Нет, Винсент, силы нам не уровнять и не перевесить. Что бы мы ни делали, мы все равно остаемся в меньшинстве перед шеститысячным войском Порождений.
Спорить никто не стал.
И вдруг поднялся сильный ветер. Снег закружил перед нами. Холод стал настолько крепким, что я была готова не выдержать и прямо сейчас броситься бежать в дом.
Я видела, как несколько палаток вырвало из своих креплений и унесло. Домики тряслись. Ветер готов выбить окна.
Внизу начались суета и паника. Никто не знал, куда бежать и где скрыться от этого ветра.
– Что это такое? – Винсент прикрывал лицо руками.
Вот из дома Уайтов вышел сам Мастер Радон, главнокомандующий нашей армии, он прошел вперед, и мы расступились перед ним.
– Что тут происходит? – спросил он нас, щурясь от снега.
Я заметила, как снежинки, летающие в воздухе, гоняемые ледяным ветром, стали в своей совокупности обретать определенные черты. Вырисовывался человеческий силуэт.
В какой-то момент перед нами появился образ высокого старца с длинной бородой. Крючковатым носом и посохом. Ветер стих. Дух парил прямо перед Мастером Радоном.
– Аль де Мар? – изумился Мастер Радон.
Именно он! Собственной персоны!
– Ты звал меня. И я пришел.
– Молодец, дружище! Большое тебе спасибо! Я благодарен тебе, что ты ответил на мой зов.
– Я не мог отступить перед шансом отомстить этому чудовищу за то, что он сделал с моим домом. Мою коллекцию надо вернуть.
Аль де Мар – Коллекционер – дух, житель загадочного Особняка Забытых Костей, полного тайн, опасностей и могущественных артефактов. Аль де Мар путешествовал по свету собирая самые разные магические предметы и заклинания. Однажды «Сон Феникса» тайком проник в его дом. Там мы узнали о существовании Скрижали Смерти, которую хотел украсть Гаригари – прислужник Кристеллера, его ассистент. Именно Аль де Мар подсказал нам, где искать Огниво Хаоса. Это случилось после того, как Отец Катаклизма явился в Особняк Забытых Костей и разрушил его до основания.
Сегодня этот дух готов сражаться вместе с нами.
– Я рад снова вас видеть, Эмили Элизабет Грей, – обратился ко мне Аль де Мар.
– Здравствуйте, Аль де Мар. Отныне я – Блэк, а не Грей.
Губы старца растянулись в довольной улыбке.
– Мои поздравления, – поклонился он.
Аль де Мар огляделся вокруг, оценивая уровень повреждений, которые он нанес своим появлением.
– Прошу меня простить за предоставленные вам неудобства, – высказался он.
– Ерунда! – махнул рукой Мастер Радон. – Главное, что уже этой ночью мы будем сражаться с тобой плечом к плечу.
– А вы знакомы? – удивилась Кира.
Двое – дух и главнокомандующий – переглянулись и посмотрели на девушку.
– Мы с Аль де Маром – старые друзья, – ответил Мастер Радон, – как-то я помогал ему искать один артефакт для его коллекции.
– Это было потрясающее приключение, – почесал Аль де Мар бороду.
– Никогда бы не подумала, что вы знакомы друг с другом! – честно призналась Кира.
– Мир тесен, – посмеялся Мастер Радон.
Двое друзей немного посмеялись, вспоминая прошлые деньки, а потому Аль де Мар спросил у друга:
– Скажи мне, ты когда-нибудь командовал армией?
Лицо Мастера Радона стало серьезным и невозмутимым.
– Нет… только отрядами Гильдии Серебряных Охотников доводилось командовать. Армию я веду впервые… Это моя первая битва.
– Надеюсь, она окончится твоей победой, – ответил Аль де Мар, – желаю тебе удачи, мой друг, в этом непростом деле.
– Битва в Районе Пегаса нам кое-что показала. Я… знаю, что делать. Мне известен ход мысли нашего врага. Ломай и кромсай. Ван Альго де Кристеллер вызвал нас, как на казнь. Он просто жаждет уничтожить всех нас. Иной цели он и не преследует.
– Убийца всегда остается убийцей…
– То-то!
Между нами повисла напряженная тишина.
– Я хочу осмотреться, – выразил свое желание Аль де Мар, – вы не против, если я вас оставлю?
– Нет, конечно! У нас тут много своих дел…
Откланявшись, Аль де Мар улетел вдаль, к лесу.
Проводив его взглядом, Мастер Радон развернулся, кратко взглянул на двоих гомункулов, а потом, похлопав Винсента по плечу, сказал:
– Держитесь, ребятки.
И ушел в дом.
Я все еще скучала по Ламберту. Когда же он вернется? Мне не терпится увидеться с ним.
– Я замерзла, – призналась Кира, – пойду в дом. Эмили?
– Я останусь, – ответила я.
Кира не стала уговаривать меня следовать за ней. Она просто кивнула и ушла.
– Мне тоже пора, – вставил Баггейн, – пойду к своим.
– Давай, – Винсент пожал другу руку, – до встречи.
И Баггейн начал непростой спуск вниз с холма, оставляя нас с Винсентом наедине.
– Ты как, Эмили? – обратился ко мне он.
– Я хочу его увидеть. Я скучаю.
– Они вот-вот вернутся… и они приведут с собой армию демонов. Это точно.
Хочется верить.
– Знаешь, Эмили, – сказал мне Винсент, – впервые чувствую себя так близко к смерти.
– Не думай об этом. Даже не смей!
– Мне остается лишь держаться огня… Полагаю, в прошлый раз мне повезло.
– Не повезло, а ты сам справился. И справишься в этот раз. Никто из нас не умрет. Я не позволю этой ночи разрушить союз «Сна Феникса». Слышишь? Не позволю!
– Ты всегда умела воодушевлять, Эмили. Ты знаешь это? Иногда даже Ламберт со всеми своими лидерскими качествами не в силах так приободрить.
– Это у меня от него.
Винсент легко посмеялся.
– Да, конечно…
Ламберт… ах, где же ты?
Вдруг внизу послышались голоса:
– Они вернулись!
– Они уже здесь!
– Демоны вернулись!
– Демоны!
Мы тут же переглянулись с Винсентом. Нас обоих разила одна мысль: Ламберт. В то же мгновение мы пулей бросились бежать вниз с холмика.
Все направлялись в сторону леса. Мы последовали за ними. Люди вывели нас на просторную поляну, край которой сливался с небом. То, что я увидела там, произвело на меня сильное впечатление.
Кровь.
На белом снегу…
Прямо из земли бурлила и кипела горячая кровь. Алая масса пенилась и брызгала. Тут и там виднелись четкие круги – разводы крови. В нос ударил соленый запах ржавчины. Никогда прежде я не видела ничего подобного. Кровь хлестала из-под земли, словно гейзер.
Из этих кровяных дыр-кругов начали вылезать разные существа – демоны.
А прямо передо мной из кровавой дыры вылез Ламберт! Увидев меня, он забеспокоился.
– Эмили! Ох… я всегда говорил тебе, чтобы ты закрывала глаза, когда мы перемещаемся из мира демонов, туда и обратно, – сказал он.
Это было то, что Ламберт от меня скрывал. Он не хотел, чтобы я познакомилась с принципом путешествия между мирами. Когда мы с ним отправились в мир демонов за Огнивом Хаоса, я тоже провалилась в такую кровавую дыру, чтобы телепортироваться.
Из того перемещения я помнила лишь запах крови…
Выбравшись из кровяной ямы, Ламберт направился ко мне с объятиями.
– Я так скучала!
Я крепко обняла его. Он прижал меня к себе и поцеловал в лоб.
– Прости, что не предупредил о том, куда отправился. Я рассчитывал, что вернусь еще до того, как ты проснешься.
– Я долго спала… прошлая ночь была великолепна!
Ламберт звонко посмеялся и ответил:
– Я рад, что тебе понравилось!
А потом я заметила Малика и Мелену. Они тоже вернулись.
– А вот и наша невеста! – запел Малик. – Теперь уже жена! Простите, что похитили у вас мужа, миссис Блэк?
– Это было крайне грубо с вашей стороны! – в шутку ответила я.
– Ах, больше этого не повторится!
Оглядевшись, я заметила, как все новые и новые демоны прибывали на поляну, вылезая из кровавых дыр. Все они имели свои истинные обличия.
– Как вам удалось договориться с ними? – не понимала я.
– Глава демонов понял, что Кристеллер угрожает не только нашему миру, – ответил Ламберт, – он разрешил пойти на битву с нами лишь тем, кто сам этого хочет. Главное условие, на основании которого он позволил им покинуть родной мир, не избавляться от своего истинного обличия.
Я увидела, как большой крылатый лев, шерсть которого представляла собой языки радужного пламени, направился к нам. Его звали Орион. Он – друг детства Ламберта.
– Ты тоже пришел сражаться? – обратилась я к нему.
– Я не мог оставить своего друг в беде, – ответил Орион.
– Славный котик! – пошутил Малик.
Орион выгнул спину и издал сокрушительный рев. От такого звука все замерло. Малик остолбенел, и его волосы вздыбились.
На какое-то мгновение всем показалось, что он испугался, но не тут-то было. Малик радостно воскликнул:
– Вот это я понимаю! Злой львенок!
И засмеялся.
– А ты меня покатаешь?
– Еще чего! – бросил Орион.
– Брось! Давай же! Я прямо верхом на тебе отправлюсь на битву! Я стану твоим всадником! Прошу, не лишай меня триумфа!
– Хм… покатаю, если победим.
– Вот здорово!
Мелена взглянула на меня и поздоровалась:
– Доброе утро, Эмили.
– Привет, Мелена.
Демонесса наклонилась к Ламберту и шепнула ему на ухо, но я услышала:
– Твои родители здесь.
– Спасибо, Мелена, – ответил Ламберт.
Улыбнувшись мне, Мелена оставила нас.
– Давайте, мальчики, пойдем играть в другом месте!
Ей удалось увести с собой Ориона, Малика и Винсента. Когда мы с Ламбертом остались одни в окружении целой армии демонов, к нам подошли двое.
Человекоподобный орел и человекоподобная кошка. Элеазар и Немезида – родители Ламберта.
Теперь они – мои свекровь и свекор.
– Здравствуй, Эмили, – поздоровались они со мной.
– Здравствуйте, – ответила я.
– Мы поздравляем тебя, – улыбнулась мне Немезида, – отныне ты – часть нашей семьи.
Но Ламберт не был доволен их появлением.
– Почему вы пришли? – спросил он.
– Скажи нам, – обратился к нему Элеазар, – разве мы могли бросить своего сына и его возлюбленную… теперь уже жену в беде? Хочешь ты того или нет, но мы пойдем на битву с вами.
– Ты их не звал? – посмотрела я на Ламберта. – Почему?
– Я не хотел подвергать вас опасности, – ответил Ламберт, – вы не должны были приходить…
– Ох, милый, – мать обняла сына, – спасибо, что беспокоишься за нас, но это решать не тебе. Мы не оставим вас в этой войне. Мы все выступим против общего врага. Эта война не только ваша.
Ламберту пришлось смириться с тем, что его родители тоже будут участвовать в битве. Никто не может им запретить это, даже родной сын.
– Вы покажите нам тут все? – сменил тему Элеазар.
– Конечно.
Я взяла Ламберта под руку. И больше не желаю его отпускать.
* * *
– Я пойду на битву с тобой, и ты меня не заставишь! – кричал голос Киры из дома.
– Нет, Кира, я не могу подвергать тебя такой опасности! Там погибнут люди! Ты останешься с матерью! – отвечал голос профессора Борменталя.
Мы с Ламбертом вошли в дом Уайтов. Его родители остались с остальными демонами.
Оказавшись внутри, мы застали отца и дочь посреди комнаты. Двое гневно взирали друг на друга. В стороне сидел Элиас, в его наушниках играли песни группы «Ночь эльфов».
– Все мои друзья пойдут! – парировала Кира. – И я тоже буду сражаться!
– Кто позаботится о твоей матери, пока нас не будет? – пыхтел профессор Грин.
– Лорелея и Ниа останутся здесь! Маме ничего не будет грозить! В прошлый раз ты разрешил мне сражаться!
– Никто в прошлый раз даже не намеревался сражаться! Битвы не должно было случиться!
– Моя честь не позволит мне отсиживаться в стороне!
– Ах, твоя честь! Вот оно что!
– Да!
Инэс сидела в стороне и наблюдала за этой страшной сценой ругани отца с дочерью. Супругам Уайт пришлось вмешаться.
– Борменталь! – подал голос Алистер. – Успокойся!
– Уйди, Алистер! – рявкнул профессор Грин. – Я сам разберусь со своей дочерью!
– Она никогда тебя не простит, если ты ее не отпустишь, – вмешалась Лорелея, – об Инэс ты можешь не беспокоиться… мы присмотрим за ней.
– Но она же…
Профессор Борменталь замер. В его глазах стояли слезы. Не в силах больше спорить с родной дочерью, он был даже не в силах стоять на ногах.
Он посмотрел на дочь, и с его губ сорвалось:
– Кира…
– Папочка!
Кира подскочила к нему и крепко обняла.
– Я люблю тебя, – сказала она, – но сегодня ты не сможешь меня оставить здесь. Я нужна там, нужна своим друзьям. Это и моя битва тоже. Пойми… я через слишком многое прошла. Я достойна сражаться, и я умею сражаться. Я знаю, что ты всегда беспокоился за меня и переживал… там мы будем вместе. Обещаю. Ты будешь видеть меня, и я не уйду далеко.
Но профессор Борменталь все еще не мог справиться со слезами.
– Это непросто, Грин, – обратился к нему Алистер, – я понимаю. Нам с Лорелеей тоже было нелегко отправить своего сына. Но мы понимаем, что не имеем никакого морального права оставить его здесь. Он нам такое никогда не простит. Сегодня мы должны принять своих детей, как взрослых, и уважать их желания. Это их битва тоже. Да, настоящие родители должны идти на все, чтобы обезопасить своих детей. И ты хороший отец, Борменталь. Правда, очень хороший. Но сегодня ты должен отпустить Киру. Это сложно сделать, я понимаю, но так надо… сегодня так надо.
Профессор Борменталь взглянул на дочь своими заплаканными глазами. Он просто кивнул и обнял ее еще сильнее.
– Обещай мне, доченька… обещай мне только одно.
– Да, папа?
– Живи. Только… живи…
Я заметила, как непросто было Кире. Она сдерживалась, чтобы не разреветься.
– Обещаю.
* * *
Вечерело.
Я, Ламберт, Кира, Винсент и Элиас – все члены агентства «Сон Феникса» сейчас сидели в комнате Элиаса и ждали.
Мы сидели в полной тишине.
Это была тревожная тишина.
– Солнце садится, – произнес Винсент, взглянув в окно.
– Это значит, что скоро протрубят в рог, и Мастер Радон соберет нас, чтобы сказать напутственные слова, – добавила Кира.
Мы ждали сигнала, который призовет нас всех собраться вместе.
Но сейчас мы просто сидели в этой комнате в полной тишине и даже не могли взглянуть друг другу в глаза.
– Ожидание убивает больнее… и тяжелее, – сказал Элиас, – может, кто-нибудь что-то скажет, чтобы нам было легче?
– А что ты хотел бы услышать? – поинтересовался у него Ламберт.
Элиас не ответил.
Никакие слова нам не помогут.
– Помните, как мы познакомились? – нарушила я молчание.
– В Красной Библиотеке, – кивнул Винсент, – на тебя напали мстительные призраки, а мы тебя спасли.
– С того дня мы стали агентством «Сон Феникса», – добавила Кира, – у нас появился полный состав.
– Вместе мы прошли через многое, – продолжил Ламберт, – хорошее и плохое… но ничто не сломило нас. Не сломит и сейчас. Впереди…
– Осталось последнее, – сказал Элиас.
– Да. Еще одна битва. Еще одно испытание. Еще одно дело для «Сна Феникса».
– И все закончится…
На меня странно посмотрели. Ламберт ответил:
– Нет, Эмили… после этой ночи, когда начнется рассвет, все только начнется. Я обещаю, что это не конец, а всего лишь… часть пути.
Эти слова вселяли в меня надежду. Рядом с Ламбертом мне всегда становилось легче.
– Не было еще такого дела, с которым бы «Сон Феникса» не справился, верно? – обратилась я к ребятам.
– Не было, – кивнул Ламберт, – и не будет.
– Значит… – задумался Винсент, – работаем, как всегда?
Мы улыбнулись.
– Да, дружище, – похлопал Элиас Винсента по плечу, – работаем, как всегда.
– Ребята… – вырвалось у Киры.
И мы не смогли не обнять ее, понимая, чего она ждет. Мы не могли не обняться в принципе.
Все мы обняли друг друга крепко-крепко. Я не хотела отпускать своих друзей, свою семью. Таких, как они, у меня никогда не будет. Вместе навсегда.
«Сон Феникса» не победить.
Я слышала всхлипы товарищей. Я ощущала их слезы у себя на одежде. Я чувствовала тепло их тел и их горячее дыхание.
«Сон Феникса»… моя семья… мои друзья… мой муж… все мы здесь. Все мы вместе. Все мы живы.
И никто не разлучит нас сегодня. С рассветом мы отпразднуем победу.
Его одна ночь, Эмили Элизабет… осталось всего несколько часов, и это пройдет.
Все снова придет в норму.
Вот увидишь… мы все так же обнимемся и будем не плакать, а смеяться…
– Я люблю вас, – не выдержала я, – я люблю вас всех…
– Мы тоже любим тебя, Эмили, – ответили они, – все мы…
Не хочу их отпускать. Чем дольше длиться это объятие, тем легче мне становится… но тем тяжелее мне будет их отпустить…
Это наша тишина. И она останется с нами.
Алый свет покинул комнату.
Солнце зашло.
Протрубили в рог.
Глава 23. Коронация
Легион Порождений стоял на нашем пути. Огромную армию возглавлял сам Отец Катаклизма. Ван Альго де Кристеллер парил в воздухе над своим войском. За его спиной стояли тысячи Порождений, волшебников, гомункулов, демонов и мстительных призраков, которые занимали несколько городских кварталов. Невероятная армия, которую он собрал, чтобы уничтожить нас.
Внизу армию вели Клонд-Альда де Мор'Лиа Бореалис, облаченная в золотое одеяние, покрывающее ее тело, словно вторая кожа, и глава Ордена Смертоносных Сестер – Валенсия, рыжеволосая ведьма в черном платье с завязанными глазами. В самой дали от нас среди высоток и домов возвышалось ужасающее существо – Монстр, Тень – главный козырь нашего врага.
Последняя битва пройдет на улицах Лос-Мариса. Так тому и быть.
Я стояла в окружении всех своих самых близких и верных друзей. Мой муж, Ламберт, мои друзья: Кира, Винсент и Элиас. И остальные: Немезида, Элеазар, профессор Борменталь, Алистер Уайт, Мастер Радон, Малик, Арес, Сид, Жанна, Баггейн, Мелена, Орион и Аль де Мар. Женщины и дети остались в Резервации. Но все мы здесь, чтобы бросить врагу последний вызов и отвоевать наш город.
Дул сильный ветер. Солнце уже зашло. Тьма накрывала Лос-Марис. И в этой тьме сегодня погибнут тысячи. Прольется кровь. Тысячи волшебников, гомункулов, василисков и демонов умрут, чтобы подарить этому миру свободу, который он лишился под диктатурой Свободного Греха.
Судя по надменному взгляду Мор'Лии, она уверена в победе. Она с нетерпением ждет того момента, когда легион Порождений сотрет нас в пыль. Но этому не бывать!
Валенсия, что стояла рядом с ней, выглядела опустошенной. Даже несмотря на то, что ее глаза завязаны, я понимала это. Сухая полоска губ, которые не улыбались. Ровно лежали морщины на щеках. Будто из нее выкачали все эмоции, с безразличным выражением лица она ожидала начала бойни. И было в этом пустом взгляде что-то пугающее, что-то жуткое… я даже начала побаиваться за нее.
Ван Альго де Кристеллер в своем репертуаре. Темное лицо, красные шрамы на щеках, швы, затягивающие разрезы на губах, искрящиеся золотом глаза с алым проблеском, темные длинные волосы, бледные руки и черные ногти, вокруг которых кружатся дымные струйки. Темный Алхимик и Отец Катаклизма – тот, кого мне предстоит сегодня одолеть.
– Мастер Радон, – услышала я ледяной шепот Ван Альго де Кристеллера, – какого это… вести этих людей на смерть?
– Я веду их к победе, – отрезал наш главнокомандующий.
Хмыкнув, Кристеллер посмотрел на меня. Я задержала дыхание на мгновение и крепче сжала Корону Ангела, которую держала в руках.
– Эмили Мерседес Грей…
– Блэк, – оборвала я его речь, – теперь я – Блэк!
Кристеллер мельком взглянул на мою правую руку, а потом посмотрел на Ламберта. Губы Отца Катаклизма довольно растянулись, что, казалось, порвутся все швы.
– Мои поздравления, – продолжил он с любезностью, – надеюсь, вчерашняя ночь предоставила тебе все удовольствия, ведь… сегодня ты сделала выбор, не в свою пользу.
Я не ответила.
– Каково это? Каково преодолеть столько опасностей, препятствий и сражений? Каково бросить все и отправиться на поиски этой… шапочки… Каково рискнуть собой и всем, что тебе дорого, лишь для того, чтобы победить меня? И каково проиграть в итоге?
– Я еще не проиграла, – ответила я.
– Пока нет… Эмили, будь благоразумна… неужели ты думаешь, что эти люди из Резервации смогут выстоять против моего легиона Порождений? Напомни-ка мне… как долго ты со своими друзьями сражалась с одним из них на своих заданиях? Думаю, для победы над одним из них приходилось потратить много сил и времени… а сейчас…
– Я убила Порождение-духа. Да, Кристеллер, я сделала то, чего еще никому не удавалось. В Муреновой Впадине я убила обезумевшего духа Эль-Тора, мы сразили целую армию Пишачи и разобрались с твоим прислужником Протеем.
– Впечатляет… но этого недостаточно. Победу над всеми этими Порождениями одержали ты и твои друзья, а что до остальных? Многие из них впервые столкнутся с Порождениями… признайся, Эмили, ты винишь себя в том, что эти люди стоят за тобой, что они защищают тебя, чтобы ты смогла добраться… до меня…
Он прав. Чувство вины действительно скрылось во мне. Я не желаю, чтобы еще кто-то погиб из-за меня.
– Сегодня все они дали клятву, что пойдут за ней до конца, – вставил Мастер Радон, – они – свободные люди. И это их выбор. Никто не заставлял их идти сражаться. Все они приняли это решение сами.
Кристеллеру эти слова не понравились.
– Как я вижу, вы созвали не только людей, гомункулов и василисков. Немезида, Элеазар, как так получилось, что вы покинули свой дом?
– Эта война не только вашего мира, – ответил Элеазар, – но и нашего. Мы знаем, что ты не намерен остановиться на господстве одного этого мира. После победы ты пустишь свои когти в мир демонов.
– Согласись, это редкий случай, когда глава демонов позволил стольким своим жителям покинуть родные края.
– Он понимает, что ты – угроза для всех миров! И до рассвета ты не дотянешь…
Кристеллер лишь надменно хмыкнул. Он обменялся довольным взглядом с Мор'Лией, а потом обратился к своей армии:
– Вы, верно, голодны, друзья?
Порождения зарычали.
– Пришло время пира…
С безумным блеском в глазах Кристеллер посмотрел на меня и произнес:
– Генеральное сражение определит победителя. Солнце уже зашло. Вы готовы… умереть?
В следующее мгновение произошло сразу несколько событий. Сложно сказать, в каком именно порядке они случились. Многое произошло одновременно и параллельно друг другу.
Первое – Мелена приняла облик красной крылатой пантеры. Теперь она – Морта.
Второе – Малик загорелся, и вот на его месте уже возвышался огромный белый дракон, готовый извергать пламя.
Третье – прозвучал хлопок смерти. Одна из Смертоносных Сестер покончила с собой, отняв тем самым сотни жизней.
Четвертое – прогремели взрывы, заревела магия. Битва началась.
Стоило мне моргнуть один раз, и я уже не понимала, где нахожусь и что происходит вокруг меня.
Хаос.
Страшный хаос воцарился на улицах Лос-Мариса. Армии Порождений и Резервации начали последнее, решающее противостояние.
Посыпались искры. Засияли молнии. Ночной мрак рассеялся сотней разноцветных огней. Тишина уничтожена, ее разорвали дикие вопли предсмертной агонии.
Все смешалось: люди, гомункулы, василиски, демоны, Порождения Катаклизма, Смертоносные Сестры и мстительные призраки. Началась самая страшная и самая кровавая бойня из всех, что видел этот мир.
Исход этой бойни, этой резни, этого кровопролития, решит судьбу нашего мира. Будут ли им править Неприкасаемые, дети Отца Катаклизма, или в мир вернется настоящая свобода.
Тирания Греха закончится сегодня!
Подняв взгляд, я увидела, как Монстр зашагал вперед. Он вступил в битву. Оглядевшись, я испугалась: все мои друзья исчезли из виду. Они утонули в гуще битвы.
Мор'Лиа, Валенсия и Кристеллер тоже куда-то пропали…
Я стояла среди этого пекла и держала в руках Корону Ангела. Пребывая в какой-то прострации, я всеми силами старалась взять себя в руки, пока меня не…
– Эмили!
В чувство меня привел Ламберт. Он потряс меня за плечи. Когда осмысленность вернулась ко мне, я увидела его лицо перед собой.
– Эмили! – повторил мой муж. – Нужно спешить!
Снова моргнув, я пришла в себя.
Да, началась страшная битва. Многие уже погибли. И это не значит, что я должна терять рассудок.
Пора действовать, Эмили Элизабет Блэк!
– Да?! – услышала я собственный голос.
– Поспешим! Мы должны уничтожить Тень! Ты не забыла?
Киваю.
Точно. Тень! Это наша с Ламбертом миссия!
Короновав Монстра, мы избавимся от него раз и навсегда.
– Монстр далеко от нас, – подумала я вслух.
– Ничего, – Ламберт помотал головой, все еще не отпуская мои плечи, – мы полетим.
А потом он отошел от меня на несколько шагов, и все его тело заискрилось чернильными язычками пламени. Демонический огонь охватил Ламберта, и из его кожи начали прорастать черные перья.
Ламберт принимал свой истинный облик. Облик четырехлапового ворона. Облик Коула.
Когда закончил превращение, я взяла Корону Ангела в одну руку, а второй помогала себе забраться ему на спину. Я уже лезла вверх, как вдруг в нашу сторону устремился сгусток черного пламени. Коул взмахнул крылом, чтобы защитить нас от удара. Тем самым он отбил заклятие, но при этом я свалилась с него и упала на землю.
Быстро поднявшись на ноги, я во второй раз попыталась забраться Коулу на спину. Вторая рука мне бы сейчас не помешала. Мне приходилось цепляться за перья. Возможно, Коулу было даже больно от этого, но он стерпел.
Наконец мне удалось сесть на шею огромного ворона. Коул посмотрел на меня так, будто хотел сказать: «Держись крепче». Демон взмахнул крыльями, и мы взлетели в воздух.
Поднявшись вверх, мы оставили страшную битву внизу, под собой. Наша цель – Монстр. Чтобы добраться до Тени, нам придется преодолеть все поле битвы. Я очень беспокоилась за наших друзей, а потому первым делом хотела убедиться, что с ними все в порядке.
Я видела огромного льва, Ориона, окруженного радужными пламенем. Он бежал в гуще битвы, сметая все на своем пути. Порождений охватывало жгучее пламя.
Немезида и Элеазар, родители Ламберта, приняв большие размеры, они бросали мощные разряды молний, расчищая себе путь, разбивая врагов в пух и прах сотнями.
Малик, огромный белый дракон, он летал над полем битвы и пускал горячее белое пламя, испепеляя всех последователей Кристеллер в радиусе сотни метров.
Осматривая ужас у себя под ногами, я заметила стычку профессора Грина, Алистера и Мастера Радона со Смертоносными Сестрами.
– Коул! – позвала я его. – Давай туда!
И мы устремились в нужном направлении.
Мне совсем не нравилось то, что там слишком много Смертоносных Сестер. Коул предпочел держаться от них на расстоянии.
Я увидела Валенсию. Ведьма стояла в окружении трех наших взрослых. Профессор Борменталь, мистер Уайт и Мастер Радон приготовились атаковать ее заклятиями.
Валенсия не могла твердо стоять на ногах. Она раскачивалась, как пьяная, из стороны в сторону, а из-под повязки у нее потекли слезы.
– Убирайтесь! – воскликнула она жалобно. – Уходите! Оставьте меня! Мои сестры мертвы! Я хочу уйти!
Трое мужчин переглянулись и решили пощадить ведьму. Они убрали те заклятия, которые готовили для боя.
– Мы даем тебе возможность покинуть поле битвы, – произнес Мастер Радон, – так сделай это сейчас.
– Поле битвы? – переспросила Валенсия. – Ох, нет… я устала! Я устала от всего! Я не хочу уходить с поля битвы… я просто хочу уйти!
Ужас накатил на меня волной, я догадалась, что имела в виду Валенсия. Когда у Смертоносной Сестры в руках появился кинжал, все стало слишком очевидно.
– Проклятье! – рявкнул Алистер Уайт.
– Не дайте ей убить себя, иначе нам всем конец! – скомандовал профессор Борменталь.
В ведьму посыпались заклятия.
Но все попытки троих мужчин противостоять Смертоносный Сестре оказались тщетными. Пламя и молнии отлетали от нее, словно мягкие мячики, не причиняя ей вреда.
Валенсия отражала любую магию.
Женщина плакала. Я видела, как слезы градом лились по ее лицу. Она стянула с себя повязку, и в ее глазах искрилась смерть.
Валенсия упала на колени и обнажила грудь и живот. Получив доступ к зашитому разрезу на теле, она разрезала кинжалом ниточку за ниточкой. Ленты смерти вырывались из ее тела.
– Уходите! – вырвалось у меня. – Уходите!
Но меня не слышали.
Трое волшебников продолжали тщетно атаковать противника. В какой-то момент профессор Борменталь осознал, что их затея бесполезна. Он отдал приказ:
– Уходим!
Прекратив атаку, Алистер, Борменталь и Мастер Радон бросились бежать от Валенсии прочь. Ведьма ревела и рвала швы быстрее…
– Пошло все к черту! – проревела она.
А потом разрезала последний шов.
Смерть бурей вырвалась из ее тела. Коул начал подниматься все выше и выше, уходя от эпицентра поражения.
Широкий купол возник вокруг Валенсии, и все те, кто оказался внутри него, моментально погибли.
После вспышки, я стала взглядом искать мистера Уайта, профессора Борменталя и Мастера Радона. Вот они… их бледные трупы лежат на земле.
– Нет! – вырвалось у меня.
Я не могла сдержать слезы. Отцы Киры и Элиаса мертвы. Валенсия убила себя, когда выпустила смерть наружу. Но она убила наших друзей…
Трое мужчин не успели покинуть пределы купола смерти…
Что я скажу Кире и Элиасу, когда все закончится?..
– Полетели, Коул, – обратилась я к Ламберту, – нам нужно уничтожить Монстра.
* * *
Элиас отбил атаку очередных Порождений, и перед ним появился новый противник. Это был рослый мускулистый мужчина. Гора мышц, одетая в одни темные шорты. Бритая голова и серьга в левом ухе. За спиной Порождения тянулся огромный черный хвост скорпиона.
– Поиграем, змееныш? – обратился к нему Скорпион.
Элиас смахнул пот со лба и обрушил на врага череду заклятий. Изворачиваясь вправо и влево, Скорпион отбрасывал магию своим хвостом.
Тогда Элиас обернулся белым змеем с красными пятнами. Одним прыжком он набросился на Порождение и сдавил его шею кольцами из своего тела.
Сильные пальцы вцепились в него, пытаясь сбросить. Элиас чувствовал, как ногти врага так сильно врезаются ему в кожу, что ранят его до крови. Скорпион рычал и плевался.
В какой-то момент Элиас не смог дальше сдавливать шею Порождения и позволил тому скинуть себя с него.
Упав на землю, Элиас мигом извернулся и проскользнул между ногами Скорпиона. Оказавшись у него за спиной, Элиас впился клыками в ногу Порождения, пуская яд в кровь противника.
Скорпион взревел. Чудовище упало на колени и застонало. Тогда Элиас прыгнул и вонзил свои клыки прямо в шею врага.
Порождение издало душераздирающий вопль. Элиас почувствовал близость победы над своим врагом.
Но потом…
Сильные руки схватили его. Его потянули так сильно, что клыки, которые Элиас вонзил в шею Скорпиона, остались там…
С вырванными клыками Элиаса схватили за два конца. Одна рука сжимала хвост, а вторая – шею. Скорпион растягивал змея, усердно напрягая все своим мышцы.
Элиас чувствовал вкус крови во рту. В какой-то момент он понял, что это конец.
Его взгляд застыл на Кире и Винсенте, которые сражались неподалеку. Двое его друзей были слишком заняты, отбивая атаки гомункулов и демонов.
В какой-то момент Кира оглянулась. Вся в поту и крови, она увидела Элиаса-змея, которого могучий Скорпион разрывал надвое…
– Элиас! – он услышал зов своего имени.
Кира сделала рывок в его сторону. В ее пальцах уже шипели искры.
Но она не успела… она просто не могла успеть…
Элиас почувствовал, как жизнь покидает его.
Хватило всего одного мгновения…
И в это мгновение «далматинца» разорвало надвое.
Кира застыла. Она не могла поверить своим глазам. Элиас разорван на две части. Сейчас обе части лежали на асфальте, залитые алой кровью.
Сердце ее замерло. Только что она наблюдала смерть своего друга, товарища, члена агентства «Сон Феникса»…
Что она скажет остальным?
Боль. Ярость. Злость. Все закипело в ней адским пламенем. Она выпустила сокрушительную ослепительную молнию, и огонь охватил Порождение. Скорпион корчился от невыносимой боли, сгорая заживо и обращаясь в пепел.
Слезы застелили ей вид на окружающий мир. В голове металась лишь одна мысль: «Элиас мертв».
* * *
Мы летели дальше.
В какой-то момент мне на глаза попались Порождения ужасной внешности. Они напоминали людей. Голых людей, лишенных всех отверстий. Ни носов, ни ушей, ни рта, ни ануса. Безликие и нагие, целая стая таких уродов сейчас напала на Морту и Баггейна.
– Давай к ним! – скомандовала я Коулу.
Ворон спикировал.
Коул приземлился, и я увидела, как Байген и Морта бросали пламя в этих жутких Порождений, что толпами шли на них.
– Нужно помочь!
Я спрыгнула с Коула и пустила несколько молний в стаю голых Порождений.
– Эмили! – Баггейн нашел меня взглядом. – Уходите! Мы их задержим! Вам нужно убить Тень! Скорее же!
Он прав. У нас с Ламбертом есть четкая миссия, провалить которую мы не имеем права. Мы не можем подвести своих товарищей, но и оставить их в беде мы не можем.
Красная пантера бросалась на всех этих уродливых существ без дыр в теле и разрывала их голую плоть на куски.
Существа прибывали снова и снова. Откуда их столько? Словно стая белых жутких тараканов, они ползли по земле и по зданиям вокруг. Целая орда этих Порождений шла на нас.
– Мы должны уходить! – услышала я голос Ламберта за спиной. – Их слишком много!
Оглянувшись, я увидела все того же Коула. Он говорил голосом Ламберта. Осмотревшись, я поняла, что он прав. Безликих голых существ слишком много. Они прибывают…
– Уходите! – прорычала Морта. – Прочь! Коул, уноси ее сейчас же!
– Быстрее! – команда мужа.
Бросив еще одну молнию в кучу голых Порождений, я вернулась к Коулу. Потребовались еще усилия, чтобы повторно залезть на него.
Когда я обняла ворона за шею, Коул взмахнул крыльями, и мы взлетели, оставив двоих внизу.
Баггейн забрался на Морту. Оседлав пантеру, он бросал во все стороны огненные залпы. Даже будучи охваченными пламенем, эту существа не ослабляли атаку.
– Слишком много…
Их было слишком много…
Я видела, как Морта и Баггейн исчезли из виду. Их захлестнула собой нескончаемая волна голых тел без дыр. Но я не услышала их предсмертных стонов, когда эти Порождения разрывали их на куски.
Они погибли молча.
Мы с Коулом улетели.
Больше из агентства «Горгульи Полуночи» не осталось никого.
* * *
Потеряв Элиаса, они не отходили друг от друга ни на шаг. Кира и Винсент вместе отбивали бесконечные атаки сотни Порождений.
В какой-то момент они поняли, что остались одни. В радиусе трех сотен метров не было видно ни одного союзника, ни одного солдата их армии.
Они оба знали, что это их последняя ночь.
Им не пережить эту битву.
Но они убьют столько врагов, сколько смогут.
Они не убегут.
– Кира, – Винсент поймал на себе ее растерянный взгляд.
Бросив очередную вспышку молнии, она обернулась к нему.
– Да, Винсент?
Он взял ее за руку. Его ладонь перемазана кровью и пеплом.
– Я должен тебе кое-что сказать!
– Самое время! Я слушаю!
Вместе они выпустили два жарких алых столба пламени, прорывая сопротивление противника.
– Кира!
Они смотрят друг на друга.
– Ты должна знать…
– Говори же! – отвечает она со слезами на глазах. – Не молчи!
А он плачет.
Он улыбается и плачет.
– Я люблю тебя!
Кира замерла. Ее взгляд застыл на нем.
– Слышишь? Я тебя люблю, Кира! Всем сердцем люблю! Теперь ты знаешь…
– Винсент…
Она образовала вокруг них защитный купол. Стая Порождений пыталась прорвать оборону. Все ни колотились по щиту. Когда-нибудь у них это получится, но она успеет сделать то, что должна…
Кира взяла Винсента за вторую руку и посмотрела ему в глаза. Очки у Винсента разбиты.
Потом она поцеловала его в губы. Нежный и теплый оказался этот поцелуй, о котором Винсент так давно мечтал.
Он хотел, чтобы у этой истории было продолжение, но его не будет.
Он знает это.
Сегодня эта прекрасная история закончится. И этот поцелуй навсегда останется с ним.
Барьер раскололи.
За спиной Киры появилось Порождение. Высокий человек, лицо которого разрезано на четыре части… будто четыре лепестка.
Чудовище Забвения.
Порождение, лившее ее мать, Инэс, памяти и рассудка.
– Кира! – рев Винсента.
Чудовище схватило одной рукой Киру за шею, а второй ударило Винсента так сильно, что он отлетел прочь. Приземлившись на спину, он сильно ударился головой об асфальт.
– Нет! Винсент! – вырвалось у Киры.
Чудовище Забвения подняло Киру над землей. И его лицо – четыре лепестка – раскрылось. Кира видела жуткое – месиво крови и стаю острых, словно бритва, зубов.
За спиной она слышала дикий громкий, полный отчаяния, вопль Винсента:
– Кира! Нет!
И лепестки обняли ее лицо. Эта кровь… эти зубы… ласкали ее лицо.
Винсент видел, как Чудовище Забвения закончило делать эту жуткое деяние с Кирой, а потом отпустило ее. Девушку поставили на ноги, а ее лицо изменилось.
Выражение ее глаз стало каким-то бессмысленным. Можно сказать, глупым. Слово слабоумный ребенок, она смотрела на Порождение и тупо улыбалась.
– Нет! – взревел Винсент, и из глаз брызнули слезы.
Вскочив, он бросился в сторону Порождения. Он собирался остановить эту тварь, пока она не сделала еще что-то ужасное.
Кира просто стояла и улыбалась своему врагу. Трудно сказать, каким теперь стал для нее этот мир. Лишившись памяти и рассудка, она совершенно ничего не понимала, словно новорожденный ребенок.
Винсент уже бросил сгусток пламени в Чудовище Забвения, но существо отмахнулось от заклятия, словно от мухи.
А потом…
Откуда-то сверху появились ледяные шипы – колья. Тройка таких лезвий мгновенно пронзила тело Киры насквозь в области живота и груди.
Брызнула кровь.
– Нет!..
Винсент упал на колени.
Ноги Киры подкосились. Из ее рта вытекли алые струйки. Она пыталась вдохнуть, но не могла.
Ее тело повалилось на бок. Под ней растекались алые разводы.
Глупая улыбка и растерянный взгляд раскрытых глаз так и застыли на ее лице.
Чудовище Забвения еще раз взглянуло на свою жертву, а потом просто развернулось и исчезло в гуще битвы. Винсент даже не заметил, как вскоре Чудовище Забвение подхватил белый дракон – Малик – и в следующее мгновение забросил его себе в пасть, которой бурлило пламя.
В тот момент все для Винсента потеряло всякий смысл.
* * *
Мы все еще летели в сторону Монстра, и я чувствовала, как расстояние, отделявшее нас от него, сокращалось все сильнее.
Оглядываясь вниз, я искала взглядом кого-нибудь из наших друзей или знакомых. Не было совсем не спокойно. Большего всего я волновалась за наших друзей.
Как там Винсент, Кира и Элиас?
Надеюсь, они вместе, и у них все хорошо…
Я заметила зеленую стаю. Мстительные призраки. Целое зеленое месиво пересекало поле битвы. Призраки летели в сторону крылатого огненного льва.
Дико рыча, Орион размахивал лапами, отбиваясь от противников. Но против призраков есть лишь одно средство – особое заклинание (Эрилио), которому демон, проживший всю жизнь в своем мире, не обучен.
Они напали на него.
Зеленая стая окружила крылатого льва и затмила собой его сияние. Орион издал протяжный рык. Мстительные призраки раздирали его в клочья.
И радужный огонь Ориона померк навсегда.
Я обняла Коула. Я знала, что он тоже видел это. Взглянув на ворона, я заметила его слезы.
– Мне жаль, Коул… правда, жаль. Он был хорошим другом.
Мы летели дальше.
В какой-то момент я увидела, как в воздух разорвался. Во все стороны полетели ледяные шипы, которые дождем падали вниз, пронзая всех вокруг, кто оказался под ударом.
Неподалеку от нас в воздухе кружились две фигуры, золотая и бледная.
Хела, Клонд-Альда де Мор'Лиа Бореалис, сражалась с Аль де Маром.
Двое метались из стороны в сторону над полем битвы. Они укрывались от атак друг друга за домами и обломками зданий, выставляли защитные щиты и магические барьеры.
Лос-Марис горел.
Двое противников осыпали друг друга градом заклятий.
Чтобы избежать сокрушительного удара дождя ледяных кольев, Коулу пришлось взять вправо. Мы чудом уцелели, признаюсь я вам!
Зарычало золотое пламя.
Аль де Мар растворился в пространстве и возник прямо за спиной Хелы. Дух обнял демонессу за спиной, обхватив ее руками. Сначала они оба начали камнем падать, а потом лететь снова вверх.
Двое кружились в хаотичной траектории. Аль де Мар удерживал Хелу, а она всеми силами пыталась вырваться. В какой-то момент тело демонессы покрылось язычками золотого пламени.
Эта парочка пролетела прямо над головами участников битвы, и огонь поджигал их.
Я слышала вопль духа.
Аль де Мар постепенно тускнел и истончался, словно горящая бумага. В какой-то момент Хела смогла сбросить с себя противника. Коллекционер, охваченный золотым огнем, пролетел еще вперед несколько метров.Потом он ударился спиной в стену здания и прилип к ней. В его сторону устремилась ослепительная желтая молния.
Прогремел взрыв.
Здание раскололось и повалилось на дорогу.
Среди обломков духа не оказалось.
Хела победила. Она убила Аль де Мара, Коллекционера, хозяина Особняка Забытых Костей.
А я просто смотрела… я сидела верхом на Коуле и смотрела на все это. После убийства Аль де Мара, Хела взглянула в нашу сторону, и сердце мое замерло.
– Давай, Коул, – скомандовала я, – летим к Монстру!
Я поняла, что надежда на победу у нас будет в том случае, если я уничтожу Тень.
* * *
Винсент так и сидел на коленях. Его окружал хаос битвы.
Он осмыслял произошедшее.
Элиас и Кира мертвы. Он остался один против армии Порождений.
Он услышал шаги. Тень врага упала на него.
Некто возвышался над ним.
Подняв глаза, он увидел Домну.
Женщина-Порождение, облаченная в длинное рваное платье болотного цвета. Бледная морщинистая кожа, черные длинные распущенные волосы, испачканные кровью. Длинные тонкие пальцы с длинными острыми стальными ногтями. Красные глаза. Из лба торчат два могучих длинных козлиных рога.
Когда-то это Порождение убило его родителей. В тот вечер… после кино…
И теперь оно пришло за ним.
Винсент упал на спину. Он хотел отпрыгнуть, но ударился рукой об острый камень, из ладони хлынула кровь.
Домну сделало шаг в его сторону.
– Ты – третий, – сказало Порождений.
Первые два – его родители. Домну пришло убить его.
Винсент бросил слабую искрящуюся молнию, а Домну просто исчезло и возникло в другом месте, избежав удара.
Оглядевшись, Винсент поймал Домну взглядом, которое оказалось еще ближе к нему.
Винсент бросил сгусток света, но Домну снова исчезло. Порождение появилось у него за спиной.
– Я голодна!
В следующее мгновение Домну схватило Винсента за шею и повернуло к себе лицом. Винсент смотрел в горящие алым глаза Порождения.
Домну продемонстрировало свои длинные острые стальные когти.
– Ты меня еще помнишь…
Как он мог забыть?!
Далее последовал резкий взмах рукой…
Винсент понял все еще до того, как это случилось.
Ему оторвали голову.
Тело упало на землю, а голова отлетела в лужу грязи. Винсент приложил все усилия, чтобы вернуть себе тело, но он оказался слишком слаб для этого.
Он лежал и смотрел в темное ночное небо, озаренное огнем и пеплом. А потом на темном фоне появилось бледное лицо Домну.
И огонь.
Рыжее пламя – последнее, что он увидел перед тем, как снова отправился в мир мертвых.
Теперь уже навсегда.
* * *
Тень возвышалась над городом.
Монстр крушил здания одним движением руки. Огромный и могучий, он сметал все, что встречалось у него на пути.
Коул выпустил из клюва очередь огненных залпов. Они никак не повредили Монстру, но заставили его обратить свой взор на нас.
Я крепче сжала Корону Ангела.
– Давай, Коул! Пришло время Коронации!
Мы летели вверх.
Необходимо поравняться с головой Монстра, а еще лучше быть выше нее, чтобы надеть Корону Ангела на голову Тени.
Вцепившись в перья Коула, я смотрела вниз, прижимая к себе Корону. Я заметила три фигуры в белом.
Это Арес, Сид и Жанна. Вне сомнений!
Они сражались с Порождениями у ног Монстра.
Пусть они уйдут… пусть они уйдут оттуда…
– Уходите! – крикнула я.
Трое взглянули на меня и замерли. Они услышали мой голос.
– Там Эмили! – воскликнула Жанна.
А потом…
Монстр сделал шаг вперед и… тьма накрыла троих Серебряных Охотников. Огромная нога Тени прихлопнула троих…
Их раздавило.
– Нет! – проревела я.
Они все умирают.
Профессор Борменталь, мистер Уайт, Мастер Радон, Мелена, Баггейн, Орион, Аль де Мар, Арес, Сид, Жанна – все мертвы!
А я была рядом и ничего не могла сделать!
Где же Элиас?
Где Кира?
Где Винсент?
Пусть они живут…
Я отдам все, что хотите, только бы они были живы!
Пусть они выживут… прошу!
Вот наконец мы возвысились над головой Тени. Монстр хаотично размахивал руками, пытаясь отбиться от нас, словно от назойливой мухи.
Коул уклоняться от рук Монстра, уходя то вправо, то влево.
В один момент я поняла, что начинаю соскальзывать. Изо всех сил цепляюсь за перья. Я хочу просто выпустить из рук эту Корону и удержаться!
– Коул! Ниже! Ниже!
Коул сделал то, о чем я просила. Он спикировал, и мы оказались прямо над головой Тени.
И я позволила себе упасть.
Я спрыгнула с Коула и приземлилась прямо на холодную гладкую голову Монстра. Подняв взгляд, я увидела, как громадная рука Тени ударила в Коула.
– Нет!
Черный ворон отлетел. Коула отбросило от Монстра, и он угодил в стену соседнего здания.
Я осталась одна. Все еще сжимая в руках Корону Ангела, я из последних сил удерживала равновесие на гладкой голове Монстра.
Время пришло.
Я могу избавиться от этого существа раз и навсегда!
И больше никакое Огниво Хаоса Кристеллеру не поможет!
Мой взгляд устремился куда-то в сторону и тут же поймал Кристеллера, который стоял на крыше одного из домов и наблюдал за битвой.
Он смотрел на меня. Он видел, как я подняла руки с Короной Ангела, готовая немедленно короновать его служителя.
Лицо моего врага исказилось. Кристеллер будто выругался, гадко и мерзко, в мой адрес.
– Поделом тебе! – бросила я.
В одно движение я с силой опускаю Корону Ангела прямо на голову Монстра.
Отпустив ее, я убедилась, что Корона намертво пригвоздилась к голове Тени. От Короны во все стороны пошли белые трещины, покрывавшие голову Монстра, а затем и все его тело.
Существо замерло. Его тело трескалось, покрываясь «паутинкой», словно стекло.
Монстр взревел.
В определенный момент Тень полностью окутал белый свет. Я поняла, что сейчас Монстра разорвет на сотни осколков…
Принимаю облик стаи бабочек и лечу прочь. Прочь от Монстра! Прочь от ударной волны!
Я не видела, что происходило за моей спиной, но я услышала взрыв. Хлопок. Горячий воздух догонял меня.
И догнал.
Меня накрыла волна, и я потеряла равновесие. Чувствую, как меня уносит куда-то в сторону, и я не могу ничего предпринять, чтобы это остановить.
А потом я ударилась о что-то твердое, острая боль пронзила все мое тело, и я потеряла сознание.
Глава 24. Возмездие
– Как ты хочешь умереть?
Ледяной шепот.
– Быстро или красиво?
Я чувствовала вкус крови и пепла во рту.
– Я не могу тебя сегодня оставить в живых, милая. Правда, не могу… Тебе придется решать… сейчас…
В висках гудит.
– Итак, ты сделала свой выбор? Быстро… или красиво?
Чувствую ледяное дыхание на щеке.
– Я знаю, что ты меня слышишь, Эмили. Открывай глазки… уже все закончилось… бояться нечего… впереди только смерть.
Мир рухнул.
– Все уже мертвы. Твоих друзей нет. А твое желание станет для меня законом. Итак… быстро или красиво? Я исполню любой твой каприз. Только попроси…
Я почувствовала, как начала задыхаться. Цепляясь за жизнь, я начала судорожно глотать ртом воздух. Потом услышала свой кашель и… открыла глаза.
Швы на губах. Красные шрамы. Золотые глаза. Темное лицо. Бледные руки. Черные волосы.
Ван Альго де Кристеллер стоял надо мной.
– Уже лучше…
Он улыбнулся, и я заметила, как один шов на его губах был готов вот-вот порваться.
Монстр мертв. Я сразила Тень с помощью Короны Ангела.
Теперь дело за мной…
– Ламберт… – вырвалось у меня вместе с мыслью, – мой муж! Где мой муж?! Покажите мне моего мужа!
Я поймала себя на мысли, что в данный момент ревела и размахивала руками и ногами, а сама сидела на холодной земле, прижавшись к каменным руинам.
– Ламберт!
Кристеллер завел руки за спину и выпрямился. Он посмотрел в сторону. Я проследила за его взглядом и увидела своего мужа.
Ламберт висел в воздухе… Ужас! Он весь парализован, как и я, когда меня схватила Мор'Лиа. Разодранная одежда, красная от крови и ран кожа… он весь красный! Весь!
Весь в крови…
Ослабленный и измученный, он чуть ли не находился на грани жизни и смерти!
Руки и ноги сложены вместе, будто связаны невидимой нитью. Глаза какие-то черные… неживые… на лице нет ни одного живого места!
Ох, Ламберт…
А рядом с ним стояла Мор'Лиа собственной персоны! Она кружилась вокруг моего мужа, обнимая его ослабшее тело золотым хвостом, словно дешевая потаскуха, довольно улыбалась, демонстрируя свои блестящие зубы.
– Ламберт! – сорвалось у меня с губ. – Отпустите! Отпустите его!
– Не так быстро, моя дорогая, – ответила мне Хела, – ты уже наигралась с ним? Дай теперь другим повеселиться…
Что она задумала?
Плевать!
– Не смей даже пальцем к нему прикоснуться! Я разорву тебя в клочья, мразь!
Но Хела, не обратив внимания на мою угрозу, подошла к Ламберту и высунула свой раздвоенный язык. Самым кончиков она слизнула каплю крови, которая висела у него на мочке уха.
Проглотив ее, она облизнула губы.
– Я не пальцами…
Вчетвером мы находились на выжженной территории. Возможно, когда-то здесь располагался парк или сквер. Но сейчас это просто кусок черной земли, окруженный со всех сторон руинами домов.
Звуки битвы разносились где-то вдали. Мы уже далеко от места сражения.
– Оставь его! – рявкнула я.
Ван Альго де Кристеллер погрозил своей возлюбленной пальцем, будто заигрывал с ней.
– Кристеллер! – обратилась я к нему с вызовом. – Давай покончим с этим!
Оглянувшись, он посмотрел на меня, и его глаза расширились.
– И как же ты собираешься это сделать? – спросил он меня.
Я поймала себя на мысли, что в данный момент совершенно без сил сижу на земле. Собравшись, я собрала волю в кулак и попыталась подняться.
– Нет, милая, мы это сделаем по-другому…
В один миг Кристеллер быстрым рывком приблизился ко мне. Он схватил меня за руку левой рукой, а правую пустил вперед…
Это случилось слишком быстро.
В следующее мгновение его правая рука, словно лезвие меча, вошла в мое плечо. Все мое тело прожгла острая жгучая боль.
Я взревела.
Его рука во мне! Часть Кристеллера только что вошла в мое тело! Его рука пронзила меня так свободно и легко… а я кричу.
– Эмили! – голос Ламберта. – Нет! Прекрати!
Так же легко и плавно, как его рука пронзила мое тело, Кристеллер вынул ее. По локоть она была перемазана кровью.
Опустив взгляд, я увидела черную зияющую дыру в своем теле, которая прямо сейчас затягивалась черными нитями.
Кристеллер пристальным взглядом изучал свою руку, перемазанную в моей крови. Он посмотрел на меня, а потом облизнул все пальцы своей ладони одновременно. Моя кровью потекла с его губ на подбородок и шею.
– Что ты там говорила, Эмили? Прости… я прослушал…
Но у меня уж не было сил говорить. Не было сил ни на что!
Я измотана, я ранена, я убита…
Это конец.
Тяжело дыша, я чувствовала пульс в висках. Черная рана образовалась на моем плече, где побывала плоть Кристеллера. Теперь его часть принадлежит мне. А моя часть принадлежит ему.
Мы связаны, и это уже ничего не сможет изменить.
– Если ты надеешься, что Братья Милосердия спасут тебя, то я не стал бы так рассчитывать на их поддержку на твоем месте, – бытовым тоном сказал мне Кристеллер, – эту рану не излечить. Она останется с тобой на всю оставшуюся жизнь, что бы ты ни делала.
Он пометил меня.
Он пометил меня собой!
Чтобы память о нем во мне даже после его исчезновения осталась…
– Твари! – взревел Ламберт. – Мрази! Ублюдки!
Его тело загорелось. Черное пламя окутало Ламберта, и чары Хелы, парализовавшие его, рассеялись.
– Держи его! – холодный приказ Кристеллера.
Ламберт так сильно развел руки, будто порвал незримые цепи. Он освободился, и теперь все его тело постепенно покрывали черные перья.
Я, почувствовав какую-то бодрость и силу, увидев освобождение Ламберта, уперлась руками в землю и попыталась подняться на ноги, которые первое время совсем не желали меня держать.
В какой-то момент мне удалось принять вертикальное положение. Кристеллер, поражаясь моей силой, с мнимым испугом взирал на меня.
– Убей мальчишку! – новый приказ Кристеллера.
Мор'Лиа выпустила алую молнию, но заклятье, столкнувшись с черным пламенем, окутавшим Ламберта, отлетело прочь. Магия угодила в хозяйку, и Хеле чудом удалось успеть укрыть себя щитом.
Ламберт обернулся. Он принял свой истинный демонический облик и стал Коулом.
Мор'Лиа решила предпринять то же самое. Сначала ее тело покрылось золотыми огоньками. Пламенный столб вырос, принимая уродливую форму. В завершении превращения демонесса стала гигантской ящерицей с головой змеи. Чудовище, в которое превратилась Хела, жутко взревело.
Коул оттолкнулся от земли, взмахнул крыльями и унесся в небо, чтобы сразиться с достойным противником.
Когда Кристеллер развернулся ко мне, я поняла, что мы остались с ним наедине.
– Вот и все, Эмили, – обратился он ко мне, – остались только мы… две последние полукровки этого мира.
«Лишь полудемон сразит себе подобного» – главное правило полукровок. Либо я, либо он…
Клин клином…
– Пришло твое время…
– Нет, Кристеллер! Пришел… твой черед!
Я увидела свою душу. Я прикоснулась к ней.
Я выпустила ее наружу.
Белые, розовые и фиолетовые нити обволокли мое тело. Они струились вокруг меня, скользили по рукам и ногам.
Я приняла форму. Облик полукровки. Мое тело оказалось внутри моей души.
– Ты мой, – процедила я.
Кристеллер, увидев, как я приняла форму и поднялась в воздух над землей, так громко рассмеялся и попятился назад, что чуть не упал.
– Прекрасно, Эмили! – воскликнул он. – Просто отлично! Пандемония тебя всему научила!..
– Не она, – отрезала я, – я сама… научилась…
Это его испугало не на шутку. Его взгляд помрачнел, и он замер за одно мгновение.
– Какая ты…
Это было последнее, что он сказал прежде, чем обернуться стаей воронов и улететь от меня прочь.
Но от меня не убежать!
Сегодня ему некуда бежать.
Оторвавшись от земли, я пулей полетела за ним. Я успешно справлялась с тем, что удерживала состояние формы. Я контролировала ее.
Гонясь за Кристеллером, я видела его смутный силуэт, который парил среди стаи ворон. Наблюдая за движением его рук и ног, я могла заранее определить, куда он намерен повернуть.
Я гналась за Кристеллером, а не он за мной! Такой уверенности в победе я прежде никогда не чувствовала.
Почему он не принимает свою форму? Только это меня неприятно напрягало.
Посмотрев в сторону, я видела, как Коул борется с Хелой. Золотая змея-ящерица хищно размахивает лапами, щелкает клыками и плюется ядом, А Куол летает вокруг нее, пускает огненные шары из клюва и периодически царапает ее когтями.
Мне пришлось оставить его одного сражаться с Хелой. Я верю, что он справится.
Мое бремя – Кристеллер.
Мы кружили над Лос-Марисом. Минуя квартал за кварталом, улицу за улицей, я гналась за ним по всему городу!
В какой-то момент стая ворон направилась к одному из высотных, еще уцелевших, зданий. Ван Альго де Кристеллер приземлился на небоскребе и принял человеческий облик. Последовав за ним, я опустилась на крыше.
Несколько метров отделяли нас друг от друга.
– Ты решила, что тебе удастся сделать то, с чем не справилась моя сестра? – обратился ко мне Кристеллер. – Пандемония…
– Я. Не. Пандемония. Меня зовут Эмили Элизабет Блэк, и сегодня я убью тебя, Ван Альго де Кристеллер.
Я говорила не своим голосом. Я будто говорила сотней голосов сразу. Эхо дружного хора говорило за меня.
– Не будь такой самоуверенной… именно это качество и погубило ее в тот раз! Она считала, что у нее хватит сил… но сил не хватило.
Крыша. В прошлый раз, на битве в Районе Пегаса, Пандемония погибла на крыше. Кристеллер принял форму и убил ее, сжег дотла.
– У меня сил хватит, – бросила я в ответ, – я покараю тебя за все грехи, Кристеллер. Сегодня ты ответишь за всю ту боль, что причин мне и другим жителям Лос-Мариса и всего мира. Сегодня ты ответишь за все свои преступления, за все свои убийства и козни… Грядет возмездие.
Все улыбки исчезли с его лица. На меня смотрело существо, полное злобы и ненависти. По этим глазам я видела, как же сильно он меня ненавидит.
Впрочем, это взаимно.
– Думаешь, убить меня, Эмили? Думаешь, все вот так просто получится? Хм… попробуй, Блэк!..
Глаза его загорелись. По коже пробежали струйки черного, красного и золотого пламени.
Душа Кристеллера вышла на свет.
Красные, черные и золотые нити покрывали все его тело. Он принял форму полукровки.
В этом состоянии мы способны наконец убить друг друга.
– Посмотрим, на что ты способна, Эмили Мерседес Блэк! Давай проверим, настолько ли ты хороша, как о тебе все говорят. Мы когда-нибудь прежде сражались с тобой? Думаю, нет… Так чего же откладывать, раз мы оба готовы? Начнем?
Начнем.
Две молнии: белая и черная – устремились навстречу друг другу. Посыпались искры. Зашипело пламя.
Прогремел взрыв.
* * *
Меняя траекторию полета, Коул старательно избегал ударов Хелы. Огромное золотое чудовище, превосходившее его по размерам десятикратно, атаковало медленно, но крайне сокрушительно.
Хела ревела и плевалась ядом.
Коул бросал в нее огненные залпы и резал острыми когтями ее шею.
В определенный момент он заметил, как шея врага изранена и обильно истекает кровью. Он пробил толстую чешую и обеспечил своего противника уязвимым местом.
Коул не мог не воспользоваться своим положением. Он пулей пронесся через все поле битвы, целый квартал, и впился острыми когтями в зияющую рану на шее Хелы.
Змея-ящерица дико взревела.
Коул царапал и царапал… царапал и царапал…
В какой-то момент он понял, что не может вытащить когти из окровавленной и израненной кожи монстра. Как он ни старался, у него не получалось вырвать лапы из плоти врага.
Застрял…
Золотая лапа уже неслась в его сторону. Неумолимо и быстро приближаясь, острые когти Хелы ранили его в бок.
Хрустнуло крыло.
Мощный удар вырвал его лапы из кожи Хелы, и Коул кубарем падал на землю. Истекая кровью, Хела издала протяжный стон.
Последовал хлопок – Куол, четырехлапый ворон, грохнулся на землю, подняв вокруг себя облако пыли.
Крыло сломано. Его сильно ранили в бок. Когти вырваны – они остались в шее Хелы. Его лапы в крови.
Обессилев, Ламберт решил принять человеческий облик – все тело огромной птицы охватило чернильное пламя.
Он так и лежал на земле, пока огромное золотое чудовище возвышалось над ним, истекая кровью и дико вопя от боли. Разразилось золотое пламя – Хела вернула человеческий облик и снова стала Мор'Лией.
Рассекая облако пыли, она направилась к нему. Ламберт весь в крови обездвижено лежал на земле, и каждый шаг Мор'Лии отдавался для него неминуемым громом, который вот-вот его настигнет.
* * *
После взрыва я почувствовала, как ударная волна относит меня вдаль. Меня уже подняло над крышей и уносило куда-то прочь, пока я не взяла ситуацию под свой контроль.
Совладав с собой, я удержалась в воздухе и преодолела порыв ударной волны. Небоскреб подо мной разбился и уже начал осыпаться в руины. Удержавшись в воздухе, я полетела вперед, чтобы достать Кристеллера, который исчез за рухнувшим зданием.
Обогнув небоскреб, я увидела, как Кристеллер, обернувшись стаей ворон, покидает место битвы. Он снова бежит!
И я вновь гонюсь за ним.
Мой враг уже успел выйти из состояния формы, что мне на руку. Я быстрее догоняла его, чем он улетал от меня. Не намереваясь сдаваться, я ускорилась. Признаюсь, что удерживать себя в этом состоянии стало все труднее и труднее…
Только бы успеть убить его до того, как силы покинут меня…
Чувствую, что второй раз принять форму мне не удастся… нет, нельзя даже думать об этом!
– Мерзавка, Эмили!
Я слышала его голос.
Вот он, прямо передо мной!
Намереваясь сбить его, я выпустила несколько фотонов света. Меняя траекторию полета, стая ворон уклонилась от трех из четырех моих заклятий.
Последний выстрел поразил противника прямо в цель!
Кристеллер потерял контроль над управлением стаи. Вороны исчезли, а появился он сам, падающий камнем к земле.
Спикировав, я гналась за ним. Удар о землю не убьет его, но здорово покалечит. Прямо перед столкновением о землю, Кристеллеру удалось прийти в себя и пролететь параллельно дороге, на которую, по моим соображениям, он должен был приземлиться мгновением раньше.
Но сил на то, чтобы снова сбежать от меня, у него не хватило. Кристеллер приземлился посреди дороги, встал ногами на землю и развернулся ко мне.
А я не сбавляла темп. Я гналась за ним… летела так быстро, как только могла! Я уже протянула руки, чтобы схватить его, но…
Внезапно Кристеллер окружил себя защитным барьером, а сам в мгновение ока принял форму. Удара о щит мне не удалось избежать…
Я пробила чары противника, но отскочила, подпрыгнула, словно пружинка. Упав на землю, я потеряла контроль над состоянием формы и вышла из него.
Обессиленная и ослабленная, вся помятая и израненная, я лежала на асфальте, а Ван Альго де Кристеллер в состоянии формы уверенно направлялся ко мне.
* * *
– Блэки, Блэки, Блэки, – насмешливо повторяла Мор'Лиа, делая новые шаги в сторону Ламберта, – знаешь, что у нас общего?
Он не ответил.
– Я скажу… мы оба сражаемся за полукровок, которых любим. Дети одного из нас станут настоящими богами. Неприкасаемые… ты видел моих детей, не так ли?
Да, он их видел… Кассандра
и Магнусен – два ужасных тирана из будущего.
– Знаешь, родители готовы пойти на все, чтобы защитить любимых детей. Я готова стереть весь мир в порошок или поставить его на колени ради их счастья. И вы с Эмили препятствуете этому счастью… а я привыкла избавляться от проблем на своем пути. Я всю жизнь этим занимаюсь… решаю проблемы…
Она остановилась прямо перед ним.
– Осталось разобраться с последней из них…
Она пнула каблуком его в бок. Ламберт никак не среагировал. Он просто лежал и выжидал… выжидал удобный момент.
– Мне было интересно и занятно сражаться с тобой, Блэки. Но все рано или поздно должно закончиться, не так ли? Ты согласен со мной?
Она присела к нему и повернула его голову лицом к себе.
– Ты основал агентство «Сон Феникса». Ты собрал их вместе… и привел их на смерть. Лидер всегда должен отвечать за все. Кому, как не тебе, знать об этом? Пришло время отвечать тебе…
Она сжала его окровавленные щеки.
– Я хочу видеть твои глазки, когда ты умрешь. Ты – красивый мальчик, Ламберт. Я могу понять, чем руководствовалась Эмили… но вот чем руководствовался ты, когда выбрал ее? Хм… этого я не понимаю…
Она легко выдохнула.
– Впрочем, это уже не так важно, верно?
Она наклонилась к нему ближе. Ламберт уже чувствовал ее прохладное дыхание на своем лице.
Губы демонессы остро и быстро поцеловали его. В какой-то момент ему показалось, что он почувствовал раздвоенный язык у себя во рту, но до конца надеялся, что это лишь ложные ощущения.
– Ты так много страдал… позволь мне сделать это быстро?
В ее руке появилось блестящее короткое лезвие.
Клинок направился к его шее…
Момент, который он выжидал? Сейчас!
Пальцы Ламберта загорелись, и он дал крепкую пощечину Хеле. Она взвизгнула, и ее лицо покрылось уродливыми пузырями.
– Говнюк! – вскрикнула она.
Ламберт вскочил на ноги. Он с силой сжал Хелу за разодранное горло, но вдруг демонесса ударила его свободной рукой, налитой искрами, в живот. Испытав острую пронизывающую боль, Ламберт попятился.
Хела быстро приблизилась к нему и схватила за волосы, а потом… Ламберт увидел ее безумный взгляд и блестящее лезвие ножа…
Это было последнее, что он видел…
Хела нанесла два резких и уверенных удара прямо в глаза своему противнику! Она вырвала оба глазных яблока из глазниц и выбросила их прочь. По лицу Ламберта обильно текла кровь, но он видел только тьму.
Он чувствовал жгучую боль в глазах, которых уже не было…
Ламберт, прислушиваясь к своим ощущениям, собрал мощь демонического пламени у себя в пальцах и схватил врага снова. Каким-то образом ему удалось понять, где у Хелы рука, чтобы выхватить у нее кинжал.
Верезжа и выкрикивая проклятья, Хела терпела от своего ослепшего противника издевательства. Ламберт ударил ее грудь, а потом схватил за волосы, ногой нанес сокрушительный удар в спину – раздался хруст.
Вопя от боли, Мор'Лиа опустилась на колени. Ламберт сжимал ее волосы, сильно натянув. Никакой силы для призыва магии у измученной демонессы уже не осталось. Она могла только кричать и терпеть боль.
Ламберт держал ее за волосы одной рукой, а в другой сжимал кинжал. Даже лишившись зрения, он мог понять, где у этой женщины шея, которую он изрядно разодрал, когда оба они приняли истинные демонические обличия.
Все это случилось крайне быстро и до ужаса нелепо. Ламберту оставалось нанести всего лишь один удар кинжалом, что он и сделал.
Горло Клонд-Альды де Мор'Лии Бореалис перерезано. Кровь густо хлынула наружу.
– Кхр-кх… – издала Хела.
В какой-то момент Ламберт перестал чувствовать сопротивление в левой руке и отпустил эти волосы. Он услышал, как труп рухнул перед ним лицом вниз.
* * *
Лучи солнца проникали сквозь серые тучи.
Начался рассвет.
Эта кровавая ночь закончилась… почти закончилась.
– А я говорил тебе, что ты еще слишком слаба, чтобы противостоять мне, – услышала я его голос.
Действительно слаба. Я просто лежала на земле и ничего не могла предпринять.
Ничего.
– Мое время еще придет, Эмили, ты права. Но это случится не сегодня. Ты совершила самую глупую и непростительную ошибку в своей жизни, когда бросила мне вызов. Я всегда предлагал тебе сотрудничество, партнерство, чтобы не терять такого ценного полудемона, но ты… сделала свой выбор не в свою и не в мою пользу… поверь мне, твоя смерть, Эмили, принесет мне меньше всего радости. Я бы предпочел видеть тебя живой, рядом с собой.
Рядом с ним я никогда не буду.
Никогда!
Я слышала омерзительное шипение его души, что обволакивала его тело. Ван Альго де Кристеллер уже стоял надо мной. А я валяюсь у него в ногах.
– Честно говоря, я совсем не думал, что все так закончится, – устало произнес Кристеллер, – я рассчитывал на более эффектный конец… ну, что ж… дело твое…
Его рука потянулась ко мне.
– Приступим…
Его пальцы схватили меня за шею.
Меня пронзила острая жгучая боль. Кристеллер поднял мое тело над землей с такой немыслимой легкостью, будто взял тряпичную куклу.
Я смотрела прямо ему в глаза. Я знала, что он не пощадит меня. Он готов убить меня прямо здесь и сейчас.
Ламберт.
Мысль о нем заставила меня забыть о слабости, трусости и безысходности. У меня есть выбор.
Я могу умереть или выстоять…
Если я выживу сегодня, то не лишу себя будущего… светлого будущего, в котором у меня появятся дети-путешественники.
Да, дети-путешественники… они могут не появиться, если их мать решит сейчас сдаться.
Этому не бывать!
– Хочешь эффектный конец? – произнес мой голос.
Кристеллер тупо взглянул на меня.
– Ты его получишь.
Раз – я увидела свою душу. Два – я прикоснулась к ней. Три – я выпустила ее наружу.
Я сделала то, чего мой враг никак не ожидал от слабой девочки. Я приняла форму снова. Во второй раз!
– Тебе следовало позаботиться о моей смерти раньше, а теперь прости… за свои ошибки всегда приходится расплачиваться.
И я схватила его за горло. Он ослаб и поставил меня на землю.
Итак, сейчас мы оба в состоянии формы стоим и держим друг друга за горла.
– Ты… не… можешь… – говорил он отрывисто.
– Могу, Кристеллер, могу…
Я сжала его горло крепче. Ван Альго де Кристеллер издал мучительный протяжный вопль и опустился на колени, испытав невыносимую боль.
Его рука отпустила мою шею, и обе конечности обвисли.
Теперь он в моей власти.
Сам Ван Альго де Кристеллер, некогда великий алхимик, а после – Темный Алхимик и Отец Катаклизма – сейчас стоит передо мной на коленях.
Полукровка против полукровки…
– Я тебя предупреждала, – сказала я ему, – пришел твой черед. Выбирай, Альго, как ты хочешь умереть? Быстро или красиво?
Его глаз судорожно задергался, губы задрожали, из красных ран проступили капли крови, в глазах застыли слезы.
Сияние, окружавшее его, исчезло. Кристеллер оказался не в силах сдерживать состояние формы и вышел из него.
По его взгляду я видела, что он отчаянно старался снова принять состояние формы, но все его попытки оказались тщетны.
– Ван Альго де Кристеллер! За все твои преступления я, Эмили Элизабет Блэк, выношу тебе смертный приговор! Я готова привести его в исполнение… Твое последнее слово?
Я заметила, как он сжал губы. Его взгляд говорил: «Убивай!».
– Я так и думала…
Жгучее белое пламя прошлось от моей ладони по всему его тело. Маленькие серебристые язычки огня покрыли его кожу и одежду. Сжав пальцы на его шее сильнее, я добилась того, что огонь вырос, и Кристеллер обратился в огромный горящий факел в моих руках.
Он молчал.
Он из последних сил сохранял молчание. Он намеревался умереть достойно и без жалобных стонов и криков.
Но ничего не получилось.
Когда белый огонь начал разъедать его плоть, пробираясь к мышцам и костям, Ван Альго де Кристеллер не выдержал. Он все-таки взревел.
Мой враг испустил жалобный душераздирающий вопль, а я все держала его… теперь уже за позвоночник, ведь остальная плоть его расплавилась.
Кристеллер визжал и ревел. И стон этот слышал весь Лос-Марис.
Я держала его так долго, как следовало, пока все его тело, вся его душа, все его мысли не обратились в пепел.
В какой-то момент от Ван Альго де Кристеллера не осталось ничего.
Он исчез навсегда. Исчез во всех смыслах, понятиях, мирах и времени.
Белый огонь догорел. Я вышла из формы и поняла, что осталась единственной хозяйкой смешанной крови. Девочка, которую он боялся еще до ее рождения, исполнила свое предназначение.
Глава 25. Памяти павших
– Вы можете нам помочь, брат Иммануил?
Брат Милосердия печально взглянул на моего мужа с завязанными, как у Смертоносной Сестры, глазами и ответил мне:
– К сожалению, это невозможно…
Я из последних сил сдерживаю слезы и беру машинально Ламберта за руку. Его пальцы холодные.
– Почему же? – спросила я.
В моем сердце все еще теплилась надежда.
– Наша сила не способна вернуть то, чего нет, – ответил брат Иммануил, – если бы ваш муж просто потерял зрение, то мы бы вернули его, но ему вырвали глаза… вернуть орган, которого нет, мы не в силах… мне очень жаль…
И все же я надеюсь, что способ есть!
– Посмотрите ее, – сказал Ламберт, – ей нанесли сильную рану в плечо… что-то можно сделать?
– Ламберт, это…
– Важно для меня! Прошу, брат Иммануил! Если вы не можете помочь мне, то хотя бы ей…
Уважая желания мужа, я немного освободила кожу плеча от черного платья и показала брату Иммануилу этот темный уродливый след, который у меня остался после того, как Кристеллер вошел в меня своей рукой.
– Что вы скажите? – спросил Ламберт.
Иммануил внимательно изучил мое плечо, а потом к нам присоединился брат Аурелий, глава Братства, и ответил за целителя:
– Мы можем убрать эту тьму, но рубец все равно останется. Эта рана нанесена темной магией, с которой мы прежде не сталкивались. Думаю, здесь мы сможем вам помочь… что скажешь, брат Иммануил?
– Верно, – кивнул целитель, – убрать тьму мы сможем, но рубец останется на всю жизнь. Тот, кто сделал это с вами, позаботился о том, чтобы эта метка осталась с вами навсегда.
Он пометил меня.
– Хорошо, – опередил меня Ламберт, – прошу, сделайте все необходимое, когда все закончится.
– Непременно, – кивнул брат Иммануил, – позовите нас, когда будете готовы.
Двое братьев Милосердия вернулись за свой стол, где их ждал брат Йоланд и другие члены древнего ордена. Мы пригласили их всех в Резиденцию Президента, чтобы вместе со всеми жителями Лос-Мариса, а также соседних городов и деревень, присоединившихся к Резервации, воздать должное погибшим в битве за свободу.
Прошло три дня.
Сегодня утром мы похоронили всех своих друзей. Лорелея и Ниа убиты горем. Они потеряли своих мужчин. Даже Инэс поняла, что уже не увидит тех милых и добрый людей, что с ней жили. То были ее муж и дочь.
Малику тоже невыносимо больно от того, что он потерял своих друзей, наших товарищей, членов агентства «Сон Феникса».
Ламберт ослеп. Мор'Лиа перед своей смертью лишила его глаз. Отныне он может лишь слышать и чувствовать меня, как и весь окружающий его мир. Я всегда хожу с ним под руку.
Все одеты в черное. На мне черное платье по колено, а на нем – черный костюм.
«Сна Феникса» больше не существует. Ламберт официально закрыл наше агентство. Теперь мы с ним сами по себе.
В темном зале стоят столы, за которыми сидят люди, василиски, демоны и гомункулы в ожидании, когда я поднимусь на эту небольшую сцену и произнесу речь в память павших воинов.
– Ты готовила речь? – спросил меня Ламберт.
– Нет, – четно призналась я, – не смогла… слишком больно и тяжело…
– Эмили, тогда я могу…
– Нет, они хотят услышать меня. Я справлюсь, я… что-нибудь придумаю. Не переживай. Только ты будь рядом со мной, ладно?
– Я никуда от тебя не уйду. Просто…
– Да?
– Просто говори от сердца, как чувствуешь…
Я улыбнулась, а в глазах застыли слезы. Вот только он уже не видит ни моих слез, ни моих улыбок.
– Спасибо, Ламберт. Я так и сделаю.
Я наклонилась к нему и одарила нежным поцелуем в щеку.
Вот перед нами возник Малик. Сегодня я впервые увидела его в черном официальном костюме и обуви.
– Они ждут тебя, Эмили Элизабет, – сказал он, – пора.
– Да? Я уже иду.
Ведя Ламберта под руку, я поднялась на сцену. Зал замер. Все заняли свои места, и в помещении воцарилась гробовая тишина.
– Держи меня за руку, – шепнула я мужу.
И он взял мою руку. Так мне стало спокойно.
Я стояла и смотрела в эти глаза. Глаза тех, кто остался в живых после битвы за Лос-Марис, за свободу. Все они потеряли кого-то в этой войне. Это были их любимые мужья, братья и сыновья. У кого-то сражались сестры и дочери. Все они знают, что значит терять. И все они знают, что их любимые погибли на войне, защищая их, сражаясь за правое дело.
Но… за что бы они там ни сражались, они все равно погибли… никакая мысль о том, что их родные, друзья и близкие погибли на войне за свободу, не сможет их утешить.
И я сама это поняла.
К черту войну!
К черту свободу!
Сейчас, когда рядом со мной нет Киры, Элиаса или Винсента, мне глубоко плевать на все это!
Они мертвы, и я не могу их вернуть.
Было бы лучше, чтобы они спрятались, спаслись бегством, забыв о чести и храбрости… тогда они были бы живы.
Быть трусом минуту или мертвым навечно?
Да… лучше бы они струсили, но остались живы… да, они ненавидели бы себя за свою трусость, но это пройдет… все сожаления лечатся временем.
Я вижу Лорелею, я вижу Нию, я вижу Инэс, я вижу Малика, а также Немезиду и Элеазара – единственные, кто остались в живых из всех тех, кто был мне так дорог.
Кира, Элиас, Винсент, Борменталь, Алистер, Мастер Радон, Мелена, Баггейн, Арес, Сид, Жанна, Орион, Аль де Мар – все они мертвы. Всех их мы похоронили сегодня…
Мне нужно что-то сказать. Тишина затянулась.
Говорить от сердца. Я помню это.
– Эта победа стоила нам больших потерь. Мы понесли невосполнимую утрату. Друзья, родные, близкие… все мы кого-то потеряли в этой войне. И больше вернуть их не сможем. Но я клянусь вам, что мы сделаем все, чтобы увековечить их память и их подвиг, который они совершили ради нас всех, ради того, чтобы все мы сейчас жили. Они погибли ради нового, по-настоящему свободного, мира. Диктатуры Свободного Греха больше нет. И мы не позволим наступить тому дню, когда кто-то другой вознамерится вернуть эту идеологию. Пусть каждый знает, как Лос-Марис поступает с теми, кто хочет лишить его гармонии и порядка.
Я практически не осознавала то, что говорю. Слова лились сами собой.
– В этой войне я потеряла своих друзей. Это были самые близкие и самые дорогие мне люди. Ван Альго де Кристеллер отнял у меня родителей. Сначала мою мать, а потом, на битве в Районе Пегаса, и отца. А в свете недавних событий я потеряла семью, которой так дорожила. Кира Грин. Элиас Уайт. Винсент Сильвио. Все они были членами агентства «Сон Феникса», в котором я работала. Дом номер семь на улице Мандрагор стал для меня малой Родиной, а эти люди – моей семьей.
Я почувствовала, как в горле пересохло, и сейчас во время речи боролась с этим, стараясь чаще сглатывать.
– Враг отнял у нас тех, кого мы любили, кто любил нас и тех, о ком мы заботились. Для людей важно заботиться о ком-то. Без заботы о близких человек перестает быть человеком. Конечно, все мы принадлежим разным расам. У всех нас разное происхождение. Люди, василиски, гомункулы, демоны. Но все мы знаем, что такое любовь. Все мы знаем, что чувствуешь и испытываешь, когда теряешь любимого человека. И больнее всего от того, что эта потеря – нечто невозвратное. Страшно больно и невыносимо жутко от мыслей о том, что мы их больше не увидим, не обнимем и не услышим их голоса. Мы встретим их в другом мире, но не в этом. Мы с вами, живые, должны гордиться теми, кто пал, защищая нас с вами. Слава павшим! Они будут навеки в наших сердцах. Давайте почтим их память минутой молчания.
Все встали.
Было почти тихо. Я слышала всхлипы и приглушенный плач.
Я крепче сжала ладонь Ламберта и поймала себя на мысли, что никто и никогда не сможет нас больше разлучить. Мы будем вместе всегда.
– Спасибо.
Все сели.
– Мне меньше всего хочется сейчас говорить о нашем поверженном враге. Скажем так, я вообще не хочу говорить о нем. Но я должна донести до вас одну мысль.
Все внимательно посмотрели на меня. Еще никогда прежде я не ловила на себе столько серьезных и заинтересованных взглядов. Все они хотели услышать, что скажет последняя полукровка этого мира, та, кто своими руками победила Отца Катаклизма.
– Ван Альго де Кристеллер. Когда я отправилась со своими друзьями в путешествие, чтобы найти Корону Ангела, которая помогла нам одолеть Тень, мы пришли в Дарк-Мор. Этот город – Родина Кристеллера, где он провел свое детство. Там мы встретили его бабушку. Сейчас она сидит среди вас. Однажды юный Кристеллер нанес ей сильное повреждение, и Пандемония де ла Сия пожертвовала частью своей крови, чтобы спасти ее. Эта женщина не волшебница. Но в ней течет кровь полукровки. Она – Одаренная Кровью. Она рассказала нам о том, к чему Кристеллер стремился всю жизнь.
Сделав короткую паузу, я продолжила:
– Больше всего на свете он боялся смерти и жаждал увековечить свое имя в истории. Он мечтал стать великим, знаменитым, чтобы память о нем осталась после смерти на века. Это сделает его бессмертным. У него много титулов. Великий алхимик, совершивший настоящий переворот. Великая Алхимическая Революция – его заслуга. Благодаря созданию Алхимии Смерти он стал знаменитым. Благодаря его открытию гомункулы среди нас. Но уже тогда он преследовал другую цель – узнать секрет бессмертия, вечной жизни. Катаклизм – ошибка его эксперимента, которая обеспечила его дурной славой, заслуженной славой. Он обрел новый титул. Темный Алхимик. А совсем недавно после захвата Лос-Мариса провозгласил себя Отцом Катаклизма, сделав Порождений своими приближенными.
Я почувствовала рвотный комок в горле.
– Он понимал, что даже в случае поражения в войне его имя останется на страницах истории. Темный Алхимик и Отец Катаклизма… я же намерена не дать этому случиться.
Я набрала в рот воздух.
– Я, Эмили Элизабет Блэк, одолела Ван Альго де Кристеллера в честном поединке. И я призываю вас, жители Лос-Мариса и окружных земель. Я призываю всех жителей этого мира. Забудьте. Забудьте его имя, вычеркнете его титулы из памяти, сотрите все воспоминания о его заслугах и поражениях. Его имя должно быть забыто. Его личность не должна остаться в истории. Если память о нем уцелеет на какой-то странице учебника истории или в чьем-то сознании, когда сменятся поколения, то считайте, что он победил. Если мы будем помнить его, то Кристеллер обретет бессмертие, как того и желал. Тогда мы обеспечим его победой. Забудьте это зло и все, что с ним связано. Помните лишь подвиг героев, ваших друзей и родных. Помните лишь то, что они отдали жизнь за нас, за всех нас! Они погибли, чтобы мы могли жить в мире и согласии. Имя Темного Алхимика должно быть забыто. И я клянусь, что лично приложу все усилия, чтобы его не вспомнили. Не рассказывайте о нем своим детям, своим внукам. Пусть он станет пустотой, злом, которое теперь ничто. Да исчезнет он навек!
Зал хором повторил:
– Да исчезнет он навек!
Я не ожидала такой поддержки. Мурашки прошлись у меня по щекам и ушли в ноги.
Это приятно. Правда.
– Вечная слава. Вечная светлая память павшим. Мы будем помнить их подвиг вечно.
– Мы будем помнить их подвиг вечно! – повторил зал.
Тогда я решила поклониться и завершить на этом свою речь.
Вечер продолжился. В зале приглушенно звучали мелодии «Иного измерения». Мы чтили память павших в бою.
– Прекрасная речь, Эмили, – сказала мне Лорелея, – спасибо тебе за эти сильные слова.
Ниа выглядела опустошенной. Она все еще не приняла потерю брата. Думаю, она повзрослеет и все поймет. Впрочем… она уже сейчас все понимает.
– Согласен, – кивнул Малик, – это было сильно сказано и от всего сердца. Не знал, что ты так умеешь, Эмили Элизабет. Ты способна вести людей за собой.
– С меня этого будет достаточно, – ответила я, – пришло время посвятить жизнь другим, более важным вещам.
Я взглянула на Ламберта. Он повернул голову ко мне, будто увидел меня.
Заметив приближение Геи, бабушки Пандемонии и… зла, Лорелея и Малик отошли, оставив нас с Ламбертом наедине.
– Как вы себя чувствуете в столице? – поинтересовалась я.
– Не думала… но всегда верила, что попаду в этот город после смерти внука, – ответила она, – я благодарна вам, Эмили, что вы избавили мир от этого чудовища.
Я вежливо ответила кивком.
– Где вы теперь живете? – спросил Ламберт.
– Мне предоставили квартиру на Звездной улице. Говорят, там есть прекрасное кафе, где делают вкусный кофе и мороженое.
– И вам нисколько не солгали, – улыбнулась я легко, – я передам Моти, что его будет навещать особый посетитель.
Гея вежливо ответила улыбкой.
– Я немного занервничала, когда вы упомянули обо мне.
– Прошу прощения…
– Не стоит. Вы не назвали моего имени, но его и так уже все узнают очень скоро…
– Вы помогли нам понять его мотивы. Это очень важный шаг на пути к победе. Ваша помощь миру бесценна.
– Я всего лишь одинокая старуха, – пожала она плечами, – которая не смогла достойно воспитать внука…
– Но вы достойно воспитали внучку. Уверена, что она рада за вас.
– А я горда ей. Она… молодец…
До сих пор тяжело признать, что Пандемонии де ла Сии, любимого Президента Лос-Мариса, больше нет в живых.
– Впрочем, я кое-что заметила, – на меня хитро посмотрели.
– Что же?
– Пускай я и не обладаю магическим даром, но годы дают куда больше, чем все артефакты мира… и забирают больше… поверьте мне, Эмили, в таких вещах я не ошибаюсь. Просто чувствую нутром… а оно меня еще никогда не подводило.
– Что вы чувствуете?
Я совершенно не представляла, о чем она говорит. Заметив мое замешательство, Гея осторожно опустила свой взгляд… прямо на мой живот.
– Вы…
Она кивнула.
– Этого не может…
– Еще как может, дорогая!
И Гея так же хитро взглянула на Ламберта.
– Ох, я вас оставлю, – закончила она и ушла.
Сотни мыслей резали мое сознание вдоль и поперек. Неужели… если она права, то…
– О чем она сказала, Эмили? – растерянно спросил меня Ламберт.
В глазах слезы, а я улыбаюсь.
Я поднялась на носочки, чтобы достать до уха Ламберта и шепнуть ему кое-что важное.
Я сказала ему:
– У нас будет малыш.
Ламберт застыл. Он смотрел прямо на меня, пускай и не видел меня. Я заметила, как его повязка налилась влагой (несмотря на отсутствие глазных яблок, слезные железы сохранились и нормально функционировали).
– Это…
– Ничего не говори, – я приложила палец к его губам, призывая к молчанию.
Мне снова потребовалось время, чтобы все осмыслить и принять новую истину. Какое-то время я не понимала, как к этому относится, но ответ оказался прост.
– Все завтра, милый, все завтра…
Я обняла своего мужа, почувствовала тепло его тела и наконец прислушалась к своим внутренним чувствам.
Они говорили одно: «Пришло время для счастья».
Эпилог
Серпентине исполнилось пять.
Мы с Ламбертом долго размышляли над вторым именем ребенка и решили дать ей новое, уникальное, сложив имена ее бабушек: Мерседес и Немезиды.
Серпентина Мерсмезида Блэк.
Неприкасаемая… я каждый день удивляюсь тому, какая она у нас красивая. Золотые волосы и темные глаза. Эти черты делают ее самой прекрасной девочкой на свете! Блестящие румяные щечки, тонкая шея. Нос Ламберта, а губы мои.
Ламберт не может видеть ее, но он ее слышит и чувствует каждое ее прикосновение. Я ухаживаю за ними обоими. Мне требуется много сил, чтобы справляться со всеми своими обязанностями.
В один день Ламберт предложил развод, чтобы я не тратила силы и времени на то, чтобы содержать его, слепца, калеку. Но об этом даже и речи быть не могло! К счастью, эта ситуация давно в прошлом.
Мы счастливы, и это самое главное.
Серпентина быстро учится магии. Она обладает способностями демона и полукровки. В ее возрасте я не была способна и на сотую долю того, на что способна она. Ей не надо ждать совершеннолетия, чтобы ее дар раскрылся. Она особенная во многих смыслах.
Я всегда хотела, чтобы мои дети стали путешественниками. И мы путешествуем. Вместе. Втроем. Мы задумали объехать весь мир! Побывать везде!
Я работаю в историко-алхимическом государственном центре. В ходе этой работы мне приходится много путешествовать и собирать материал для исследований. Именно поэтому мы не нуждаемся в оседлом образе жизни и постоянном месте проживания.
Можно сказать, моя работа – сплошные командировки. Останавливаясь в коттеджах и отелях, я занимаюсь исследованиями, а по вечерам мы исследуем местность. Что касается обучения Серпентины, то им занимаемся мы с Ламбертом на пару. У нашей дочери есть друзья в каждом городе, в каждой стране.
Конечно, когда-нибудь нам придется вернуться в Лос-Марис и начать вести более стабильный образ жизни. Серпентина повзрослеет и пойдет своим путем по жизни, а мы будем ей помогать.
На самом деле мы с Ламбертом уже решили завести второго ребенка. У нас полным ходом идут приготовления к этому важному событию.
Моя дальнейшая жизнь сложилась самым наилучшим образом. След зла, который оно оставило у меня на плече, затянулся рубцами. Как утверждали братья Милосердия, это никогда не пройдет. Рука уже не болит. В путешествиях мы ищем способ, чтобы помочь Ламберту. Возможно, где-то в других мирах найдутся те, кто сможет вернуть моему любимому зрение. Когда-то никто не верил, что его можно излечить от смерти внутри, но я нашла способ! И я найду способ вернуть ему глаза. Обещаю!
То приключение, которое я пережила в юности с агентством «Сон Феникса» навсегда останется в моем сердце. Каждый год мы приезжаем на могилы ребят. Мы с Ламбертом никогда их не забудем. Из память будет вечной.
В один чудесный летний день мы поняли: у нас будет еще ребеночек. И начнется новое, но уже совсем другое приключение.
Оглавление
Глава 1. Другой мир
Глава 2. Высший Демон
Глава 3. «Эффект Пончика»
Глава 4. Отец Катаклизма
Глава 5. Резервация
Глава 6. В чаще леса
Глава 7. Муренова Впадина
Глава 8. Голодный дух
Глава 9. Полная зачистка
Глава 10. Ужас Тени
Глава 11. Дарк-Мор
Глава 12. Одаренная Кровью
Глава 13. Те, кого скрывают воды
Глава 14. Братство Милосердия
Глава 15. Исцеление
Глава 16. Кудесник Времени
Глава 17. Наследие Темного Алхимика
Глава 18. Леди Таинств
Глава 19. Корона Ангела
Глава 20. Триумф
Глава 21. Родственные души
Глава 22. Тревожная тишина
Глава 23. Коронация
Глава 24. Возмездие
Глава 25. Памяти павших
Эпилог
