Морозко или тот ещё подарочек [Алена Нова] (fb2) читать онлайн

Морозко или тот ещё подарочек

Пролог

Посиди с нами, говорили они.

Давай деда помянем, говорили они.

Сволочи лицемерные!

За что? Вот, спрашивается, за что они так со мной? Что плохого я им всем сделала, чтобы стоять сейчас привязанной к дереву, напичканная каким-то отупляющим сознание зельем, увешанная бусами, как новогодняя ель, и ждать своей смерти? А она уже кралась за мной, стелясь позёмкой, и я могла чувствовать её морозное дыхание на своих немеющих щеках.

Кажется, уже совсем скоро…

Где-то вдали завыл волк, и его пробирающая до глубины души песня дрожью отозвалась в моём позвоночнике. Умирать вот так, отданной на откуп мифическому чудовищу, медленно превращаясь в ледяную статую, было страшно, но разве я могла что-то изменить? В теле гуляла слабость пополам с хмелем, и из-за этой смеси в голове рождались настолько бредовые образы, что хотелось хохотать, как безумная.

─ Д-дар д-для чудовища? Разве б-бывают чудовища х-хуже людей? ─ зуб на зуб уже не попадал, но несколько смешков всё же вырвалось изо рта вместе с паром, а на глаза набежали предательские слёзы. Если они сейчас застынут на щеках, мне станет ещё холоднее или я уже достигла своего предела?

Впрочем, какая разница будущей покойнице?

Я улыбнулась в последний раз, и кожа на губе окончательно треснула, но этого я уже не почувствовала. А вот слух уловил звон колокольчиков совсем рядом, и он начал приближаться всё быстрее вместе с едва различимым топотом копыт, ввергая меня в необъяснимый транс — даже голоса птиц вдруг стихли, словно кто-то щёлкнул пальцем.

Запряжённые оленями сани остановились на самой границе, где заканчивалась территория людей, и начинался самый страшный лес. Медленно, будто бы издеваясь надо мной, на землю спрыгнула массивная фигура в алой шубе и так же медленно направилась в мою сторону, опираясь на большой посох.

Блин, серьёзно?! Это всё происходит на самом деле?

Пока я пыталась разглядеть того, кто прятался под образом Деда Мороза — садиста, похищающего девушек, он приблизился ко мне и начал рассматривать, будто решал, сгожусь я ему или нет. А потом и вовсе полюбопытствовал:

─ Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная?

Не будь я привязана, этот посох уже оказался бы там, где этот седовласый монстр меньше всего ожидал его найти, но силы хватило только огрызнуться.

─ З-завались, д-д-дедушка!

─ Ай-ай-ай, ─ обходя меня по круг и стуча своей палкой, приговаривал он, а у меня уже в глазах двоилось от холода. ─ Ты явно была плохой девочкой в этом году, Настенька… А знаешь, что получают на Новый год плохие девочки?

─ Хороших м-мальчиков? ─ дерзила я, как в последний раз.

─ Ремня по мягкому месту, ─ сообщил дед совсем иным, совсем не старческим голосом, в одну секунду оказываясь рядом и нагло ущипнув меня пониже спины. ─ А у тебя оно ой какое мягкое…

─ Убери руки, извращенец!

─ Ни за что, ─ продолжал своё грязное дело тот, щупая и вообще наслаждаясь происходящим. ─ Всё это теперь принадлежит мне. Как и ты, девочка…

Погодите-ка, почему этот тембр мне так знаком?

Стоило ему только встать ко мне вплотную, только сверкнуть глазами, в которых бушевала стужа, я запоздало поняла, кто передо мной. Поняла и оказалась совершенно к этому не готова.

─ Ты?!

─ А я предупреждал, чтобы ушла со мной добровольно, Снегурка, ─ о мою щёку потёрлись бородатой щекой, и весь образ старика слетел с мужчины, демонстрируя мне того, кого я отчаянно пыталась забыть вот уже несколько дней и больше никогда не вспоминать. Потому что он разрушил меня, сломал, слепив что-то совсем другое, и как снова вернуть мне себя я совершенно не понимала…

─ Будь ты проклят! ─ выплюнула из последних сил, но на мою злость у него имелось другое оружие.

─ Уже, моя снежная, ─ было мне равнодушным ответом. ─ Уже.

Ледяное дыхание не должно согревать, но когда его губы едва коснулись моих, вдыхая в меня спасительное тепло, я больше не чувствовала, что замерзаю, и сопротивляться этому поглощающему чувству было бессмысленно.

Выбора уже нет — меня принесли в жертву самой зиме, чтобы она пощадила людей, и она заберёт то, что причитается.

1

Настя

Дом, как в моих воспоминаниях, стоял на самом краю деревни. Печальный, брошенный всеми, одинокий. Прямо, какой я себя ощущала всю последнюю неделю.

Я всегда приезжала в это место на краю земли, которое я всей душой нежно любила и столь же люто ненавидела, когда нужно было собрать себя по кусочкам. Здесь меня неизменно встречали лютые морозы зимой и жаркое, но короткое лето, а ещё вечно ворчливый дед, недовольный тем, какой выбор я делаю в жизни раз за разом.

Жаль, сейчас уже никто не встречает.

─ Ну, значится, ключи отдал, ─ напомнил о себе сосед Василий Игнатьевич, исполнивший последнюю волю дедушки и давнего приятеля. ─ И это самое… соболезную. Ты, ежели что, девонька, заходи — всегда помогу, чем смогу. Я обещал этому старому хрычу за тобой приглядывать.

Он всегда казался мне странноватым, равно как и все жители маленькой сибирской деревни в глуши. Но, возможно, это потому, что я никогда не считала себя такой, как они?

─ Да, спасибо Вам большое. И спасибо, что организовали похороны.

─ Да чего уж там — друг всё-таки, хоть и та ещё зараза… Ну, бывай, Настька.

Мужик ещё постоял какое-то время, подёргал себя за седые усы, словно хотел что-то сказать, однако передумал, и, надев шапку, зашагал обратно. Я же, вздохнув, отправилась к небольшому двухэтажному «особнячку» как звал его дед, собственноручно построивший этот дом, когда женился на давно почившей бабуле, и с трепетом взялась за промёрзшую ручку.

─ Вот и я.

В выстуженных сенях меня встретила только гулкая тишина, какая бывает в давно пустующих жилищах, но я ещё чувствовала здесь незримое присутствие всегда брюзжащего, хмурого, как осеннее небо старика. Каждый раз едва я приезжала сюда на каникулы, первым делом меня встречал именно дедушка, даже после того, как мы расставались, сильно повздорив, и я возвращалась домой с тяжёлым сердцем. Всё бы отдала, чтобы он сейчас отчитал меня, назвав дурой, а потом бы обнял…

Стоило шагнуть дальше, и знакомый запах древесины ударил в нос, а я с удивлением обнаружила на щеке слезу. Надо же… Всегда полагала, что я кремень, но видно тот стержень, который во мне видели окружающие оказался не таким крепким. Для всех я всегда была непробиваемой, где-то даже холодной стервой, какую нельзя было просто так взять и вывести из себя. Но мало кто знал, что на самом деле я просто притворялась.

«Ледышка без эмоций!» ─ некстати всплыли обидные слова в голове, и я опять вернулась к событиям, заставивших сюда сбежать, теряя тапки.

Нет, хватит с меня…

Новый год маячил уже не за горами, а в доме даже ёлки не имелось, и я собиралась это сегодня же исправить. Отвлечься от проблем и лишних дум у меня всегда получалось только за ударным трудом, так что сделав глубокий вдох, а за ним и выдох, я решила навести порядок в самой большой комнате, готовя её к своему любимому празднику, сперва затопив печь.

Я была благодарна деду за те знания по выживанию в сельской местности, что он буквально вбил мне в голову, иначе, боюсь, мой унылый трупец потом пришлось бы долго отогревать, когда его бы обнаружили случайные путники. Если бы старик не научил меня всему, что знал сам, я бы, наверное, уже околела в холодном доме, а так как просить о помощи я попросту не умела — это, видимо, у нас семейное — ледышка из меня вышла бы и вправду знатная…

Растопка, к счастью, была уже заботливо приготовлена, как и связка дров, лежащих в корзине, будто дедушка знал, что скоро уйдёт. Эта мысль заставила некрасиво шмыгнуть носом и едва не залить соплями пол, но я всё равно упрямо разожгла огонь лучиной, больше не позволив себе реветь, а пока он всё задорнее занимался, облизывая поленья, в моей голове уже зрел план дальнейших действий.

Убедившись, что ничего не потухнет и, на всякий случай проверив тягу, я принялась готовить тесто для имбирных печенек по рецепту бабушки, и едва вдохнула запах жжёного сахара, сразу почувствовала себя беззаботным ребёнком, каким когда-то была, отчего грусть-печаль немного отступила. Когда же всё было готово, а тесто отправилось на подоконник до завтра, я пошла инспектировать комнаты, но очень быстро поняла, что в уборке дом совсем не нуждается.

Похоже, дед и правда знал, что скоро покинет этот мир. Подготовился. Убрал все мешающие вещи с глаз долой, не оставив мне ничего, включая его инструменты, обычно разбросанные повсюду. Почему я сразу не обратила внимания на эту стерильность? Даже место для ёлки у окна освободил, избавив меня от малейшей возможности развести сырость над его барахлом, валяющимся в каждом углу… Не удивлюсь, если где-то запрятано письмо с насмешками в духе «а ты думала, я тебя не переиграю, внученька?»

─ Так, значит, да? ─ обратилась к потолку, а потом мною овладела небывалая злость. ─ Решил уйти победителем?

Я метнулась в коридор, закуталась в тёплое, взяла топор и санки, а затем решительно отправилась в лес — рубить и кромсать.

У нас с дедом было особое место, где он учил меня стрелять по банкам и любопытным туристам, жаждущим выкупить здесь земли или поохотиться на живность, так что спустя полчаса пробежки в валенках по колено в сугробах и звучного мата, я-таки прибыла в нужную локацию.

Здесь даже воздух казался особенным — пропитанным каким-то по-настоящему зимним предновогодним духом, а снег, лежащий повсюду, переливался словно крошечные алмазы в уже вечернем сумраке, соперничая яркостью с только зажёгшимися звёздами. Я залюбовалась пейзажем, и даже холод уже не казался таким кусачим в тот миг, а потом и гнев потихоньку начал отступать. Всё же ничто так не способствует успокоению, как пешая прогулка по морозцу…

Разглядывая заснеженные ели и сосны, я почти постигла дзен, примеряясь к дереву, которые сам дедуля высаживал тут ещё со своим собственным дедом — потому и рубил их только в этом конкретном месте. Вообще, здесь у каждого имелся такой островок, где селяне и их предки собственноручно потихоньку облагораживали территорию из года в год, так что эта часть леса, окружающая деревню, казалась гораздо гуще, чем самая тёмная чаща. И этот вид всегда меня немного пугал — будто люди отгораживались от чего-то, пытаясь защититься.

Ну вот зачем, спрашивается, я продолжаю выдумывать то, чего быть не может? Из-за своего не в меру живого воображения мне теперь, как в детстве опять мерещится всякое вроде чужого взгляда, следующего по пятам, а я сюда не пугать себя пришла!

Отогнав идиотские страхи, приметила впереди средних размеров ёлочку, которая будто просила увести её отсюда, и я уже двинулась ей навстречу, когда прямо из занавеса пушистых ветвей вдруг показалась огромная звериная башка, одарив взглядом больших голодных и почему-то очень знакомых глаз.

─ Обжорка? ─ позвала неуверенно, и олень, поняв, что его признали, тут же показался весь, подходя к едва не намочившей штанишки мне. ─ Я думала, ты больше не появляешься.

Несколько лет назад меня угораздило спасти это рогатое чучело из капкана, вернее, я его просто нашла, заблудившись, когда в очередной раз повздорила с дедом, а тот, отправившийся на поиски блудной внученьки, сумел вытащить зверя. Я думала, старик меня привычно отчитает, но тот раз был, наверное, единственным, когда он использовал слова похвалы… Впрочем, у него всегда отношение к животным было гораздо лучше, чем к людям, и это, похоже, стало нашей общей чертой. Он даже волка в тайне от деревенских выхаживал однажды.

Обжорка тем временем потряс рогатой головой, опровергая моё предположение, а значит, втайне от меня наведывался к дедушке за свежей морковкой и другими вкусняшками, которых не было в лесу, особенно зимой.

─ Тогда придётся тебе со мной прогуляться, если хочешь деликатесов, ─ сообщила ему, и как мне всегда казалось, он понял, сверкая блеском голодных глаз.

Только олень почему-то не выглядел радостным — он как-то странно покосился в ту сторону, откуда пришёл, а потом опять качнул головой, и мне почудилось, что он как пёс хочет, чтобы я за ним пошла.

─ И что там?

Ответом послужил звериный тыл с милым хвостиком, и мне ничего не оставалось, кроме как последовать за порыкивающим что-то лесным созданием, крепче сжав в руке топор. И чего так сердце застучало, спрашивается? Может, всего лишь кто-то из его рогатых приятелей попал в очередной капкан, а теперь ему требуется помощь? Не поведёт же он меня к затаившимся в кустах волкам? Потому что это будет максимально странно — олень, вступивший в долю с хищниками, которые его крышуют ради прокорма, хотя… Я ничему не удивлюсь в такие морозы…

Но открывшаяся мне картина превзошла все ожидания.

Как только я шагнула на знакомую поляну, первым, что бросилось в глаза, оказался труп! Большое тело лежало, уже хорошо припорошённое недавним снегом, и я не знала, можно ли ему было ещё помочь и нужно ли, однако странным казалось вовсе не это. Просто мужчина — а по очертаниям это был именно он — лежал точно на том же самом месте, где когда-то я обнаружила Обжорку. Совпадение?

─ Дед, если это твои проделки, я тебя с того света достану!

Ответом мне послужило хриплое карканье, и старый ворон сорвался с соседней ветки, заставив вздрогнуть, а меня подтолкнули мордой чуть пониже спины.

─ Твой знакомый?

Олень изобразил кивок, а я склонилась над незнакомцем, пытаясь понять, что вообще с ним делать. Из-за облака как раз показалась яркая луна, и её свет помог разглядеть товарища получше, убеждая в том, что сложен он действительно неплохо, а ещё что одет мужчина совсем не по погоде, и кожаная куртка на босу грудь никак не способствовала согреву. Если учесть покрытую инеем густую бороду и ресницы, губы немного синеватого оттенка, как, впрочем, и вся остальная кожа, то о спасении тут уже никакой речи не шло.

─ Эм… И что я могу сделать? Я даже не врач, а единственный доктор на километры — сильно пьющий ветеринар. Оно нам надо?

Но Обжорка настойчиво толкался носом в моё плечо, вынуждая не бросать замёрзшего типа, и я почему-то не смогла остаться равнодушной. Наклонилась ниже, пытаясь нащупать пульс на мощной шее, едва не вскрикнула от того, каким ледяным было его тело, однако слабые удары всё же отдавались в мои пальцы. Выдохнув с облегчением, я начала тормошить мужчину, совершенно не ожидая подвоха.

─ Эй, Вы меня слышите? Подъём, уважаемый — не спите!

Всё произошло слишком быстро.

Как только я коснулась его плеч, меня вдруг обхватили, буквально уронив на себя, и я распласталась на чужой груди, прижатая к не такому уж и холодному телу. Попытавшись тотчас вырваться из стальной хватки, я была нагло возвращена на место одним лёгким движением, и стоило незнакомцу обхватить одной пятернёй мою шею сзади, меня парализовало лёгким ужасом.

На миг он открыл глаза, взмахнув заснеженными ресницами, и я словно встретилась взглядом с самой ледяной стужей, прячущейся в теле человека. Я не могла и слова вымолвить, а вот мужчина зря времени не терял — принюхался ко мне, словно голодный зверь и вынес вердикт, совсем меня не утешивший.

─ Сладко… ─ пробасил он, и вдруг обрушился на мои губы таким откровенным и жадным поцелуем, что я не иначе, как от шока позволила чужому языку ворваться в мой рот.

Возмутиться у меня попросту не получилось. Застигнутая врасплох, я потерялась в ощущении абсолютнейшей беспомощности, а он всё целовал и целовал, не давая передышки. В какой-то миг мне вдруг даже почудилось, что из меня выпивают жизнь, и лёгкие начали гореть огнём, пока садист, притворявшийся жертвой, всё никак не мог насытиться. Что это за жуткое чувство?

─ Слабенькая, ─ высказался он, напоследок лизнув мою губу, и мы поменялись местами — теперь это я была на грани обморока, а он уже держал меня на руках, закидывая на широченное плечо, где поместилось бы две таких, как я.

─ Говорил же тебе, полегче — она тебе не наши бабы, ─ отозвался кто-то, но я уже ничего не видела — перед глазами мелькали чёрные точки и снег. Слишком много снега.

─ Ага, а то как же… Нормальные бабы ели не ходят рубить! Показывай дорогу, тупица, ─ обратился мужчина, шлёпнув меня по тому месту, которое ищет приключения.

─ Оскорблять-то зачем? Я тебе помогаю, а ты… Никакой благодарности…

Больше я ничего не слышала и даже не видела, но понимала одну неприятную и обидную вещь.

Обжорка оказался предателем, и действительно привёл меня к моей же погибели — возможно, у них эта схема уже отлично отработана, ведь не просто же так же из деревни все молодые девушки куда-то со временем пропали.

─ Зря я тебя морковкой кормила, ─ всё, что сумела сказать, прежде чем потерять связь с реальностью.

Молодец, Настенька — сходила за ёлкой… 

2

Настя

Очнулась я с ощущением, что мне приснился кошмар с элементами абсурда, но больше всё же от того, что меня кто-то трогал, причём, трогал довольно откровенно и настойчиво. Мужские горячие ладони приятно скользили по обнажённой коже бёдер, умело растирая её и разгоняя кровь, отчего захотелось сладко потянуться.

Я так и сделала.

Когда в последний раз мне было так приятно от чьих-то прикосновений? Да никогда такого не было — именно поэтому мозг решил, что это всего лишь иллюзия, позволяя мне расслабиться и отдаться самому невероятному сну, какие меня прежде ещё не посещали. А горячие ладони, разминающие тело, тем временем медленно, но уверенно перебрались на ягодицы, и я совсем не почувствовала на себе белья.

Оно же вроде было на мне ещё недавно?

Пока разум настойчиво пытался подкинуть мне идею, что некоторые события идут совсем не в правильном направлении, умелые пальцы уже сминали мои половинки, поднимаясь вверх по пояснице, перебирая позвонки, будто считая, на месте ли каждый, а я уже совсем превратилась в желе. Что за сон такой? И почему раньше такого не происходило?

─ Что ты со своим телом сделала, идиотка, ─ ворчал кто-то, прямо, как старик. ─ Не должны девки так надрываться… Совсем в своём мире ополоумели с этой эмансипацией… Куда только мужики смотрят?

Моё подсознание подало слабый сигнал тревоги, призывая срочно проснуться и понять, что творится, но тело жаждало продолжения банкета, тем более, меня уже перевернули на спину, проходясь ладонями от предплечий к ключицам и ниже, а едва коснулись груди, мой сон почему-то выругался едва ли знакомым голосом.

─ Твою мать… Я сдохну раньше, чем тебя отогрею!

Но чужие пальцы всё равно проложили дальнейший путь, и когда несмело начали спускаться туда, где мне хотелось почувствовать их больше всего, я вдруг начала просыпаться, понимая, что ни хрена это не сон! Более того, стоило открыть глаза, над собой я увидела склонившегося огромного, к тому же ещё и полуголого мужика, чьё бородатое лицо я смутно начинала припоминать.

─ Что Вы себе позволяете?! ─ отскочив от него, как от прокажённого и ударившись о спинку кровати, взвизгнула я, хватаясь за простынь и накрывая всё, что итак уже во всех деталях рассмотрели. ─ Кто Вы вообще такой?

Я обнаружила себя в спальне бабушки с дедом, и сама мысль, в каком я виде тут нахожусь и с кем, вызвала прилив крови к щекам, что не осталось незамеченным мужчиной.

─ Тихо, Снегурка, не бухти,─ пробормотал тип из леса, схватив меня за лодыжку и принимаясь растирать ступню, будто меня здесь вообще нет. ─ Обморожение едва не заработала…

В смысле? Я? Каким волшебным образом?

Вопросы вместе с полнейшей растерянностью отразились на моём лице, и я даже забыла, что надо вроде как сопротивляться и, возможно, звать на помощь, потому что мотивы этого мужика совсем были мне не ясны.

─ Так, ещё раз и по порядку! ─ всё же собралась я. ─ Почему я голая? Почему Вы без рубашки?

─ А что, ─ ухмыльнулся он, нарочито медленно осматривая то, что ещё недавно лапал, но в его глазах был лишь арктический холод, ─ мне в одежде тебя надо было растирать?

И почему мне казалось, что в каждое слово он вкладывал совершенно иной смысл? Хотя, почему это казалось? Всё именно так и было!

─ А разве не Вы лежали на снегу замёрзшей мумией?

Он дёрнул пушистой бровью, явно сомневаясь в моей адекватности, а после и вовсе выдал:

─ Может и лежал, но мне ничего не сделалось бы — закалённый я, видно. А вот ты зачем одна ёлку рубить пошла, раз такая хилая? Хорошо хоть не лезвием себе по макушке шмякнула.

Но я же помню… Я же нормальная… Была.

Я потрогала голову и обнаружила знатную шишку, легко коснувшись которой, испытала не самые приятные ощущения, но то совершенно мне ничего не объясняло.

─ Послушайте, как Вас там…

Человек, больше всего напоминающий скандинавского дровосека, пожал мощными плечами, не отрывая от меня рук, и сразил одной фразой.

─ Не помню.

В смысле? Что происходит?

─ Совсем не помните? И как в лесу оказались тоже?

─ Помню только, как очнулся, тебя увидел и всё, ─ вновь пожал плечами, а я полностью потеряла способность мыслить.

Нет, так не бывает… А если и бывает, то лишь в глупых комедиях или книжках, но точно не случается в реальности с такими, как я, у которых вся жизнь распланирована по минутам. И в ней нет места вот таким случайностям.

─ И как же мы добрались сюда? ─ спросила, не скрывая подозрения, но этого громилу нельзя было смутить.

─ Ты ещё была в полубреду и умудрялась показывать дорогу — вот я и принёс тебя домой.

Объяснение было логичным — не прикопаешься, но что-то царапало в его спокойном повествовании, будто незнакомец заранее отрепетировал свою речь. А я, хоть убей, не могла вспомнить, каким образом умудрилась вдарить себе же топором, с которым вполне умело обращалась с детства, и потому не могла полностью поверить словам мужчины, чьи руки уже непозволительно долго находились на моей коленке.

─ Эм… спасибо, что оказали мне первую помощь, ─ вновь попыталась отстраниться от него, ─ но я уже в порядке.

На меня только снисходительно глянули, и в этом выворачивающем душу взгляде я прочла то, что заставило сердце неприятно сжиматься.

─ А мне кажется, ты ещё не согрелась, ─ снова сжимая мою коленку и ведя пальцами выше по бедру, сказал он. ─ Ты так стонала, что я испугался за твою жизнь, Снегурка.

Жар тут же вспыхнул в крови, и я, как любой бледный человек, наверняка мучительно покраснела, но самым удивительным в этой ситуации для меня стало возбуждение. Эти его поглаживания и грубоватый голос отчего-то действовали на меня сродни гипнозу, только вот мне это совсем не нравилось. Тёмный взгляд удивительно светлых глаз пугал до жути своей первобытной дикостью, как и внешний вид мужчины, а последнее, что мне было сейчас нужно — это стать жертвой маньяка, на которого сама повелась. Потому что повестись было на что…

─ Я правда благодарна за спасение. ─ Мне всё же удалось отвоевать свою конечность и скрыться, наконец, под одеялом. ─ И мне бы не хотелось грубить, но Вам не пора?

Мужчина будто специально потянулся, демонстрируя все свои мускулы, при виде которых все мои знакомые изошлись бы слюнями, и, не испытывая совсем никакого сожаления, сообщил:

─ Прости, но я понятия не имею, куда мне идти, и что со мной случилось. Если ты не против, я перекантуюсь у тебя пару дней — так сказать, заберу долг за «спасение», и оставлю тебя в покое. Если, конечно, захочешь, ─ добавил с ухмылкой, а меня пронзило негодованием до кончиков пальцев. ─ Ты же не оставишь в беде человека, Настенька?

А имя-то своё я когда успела ему выдать?

─ Я представлялась?

─ Ага, пока тащил тебя аки добычу на себе, ─ мрачно хохотнул он, вызывая у меня марш мурашек по позвоночнику. ─ Кстати, ты готовить умеешь?

─ Допустим.

─ Накормишь? ─ И взгляд такой голодный-голодный — как у кота, который только что сожрал мышь, но всё равно пришёл к людям на запах еды.

Словно в подтверждение его желудок громко зарычал, и я поняла, что тот скромный запас продуктов, который у меня имелся, сегодня будет принесён в жертву этому зверю. Таких звуков я точно ещё не слышала…

─ Попытаюсь, ─ нервно выдохнула я, выискивая взглядом свою одежду. ─ Может выйдете?

Даже не хочу представлять, с каким выражением небритого лица он меня раздевал!

─ А если нет? Да и чего я там не видел? Кожа да кости…

Если он хотел меня оскорбить, у него получилось превосходно — я была не виновата в своём состоянии, и вот уже полгода пыталась себя в этом убедить. Говорила себе, что торчащие рёбра вовсе не моя заслуга, а есть себя нужно заставлять, даже если не хочется, но пока получалось плохо, и незнакомец всё быстро понял по выражению моего лица. Нахмурился, став похож на настоящего варвара, вот-вот готового взяться за топор и пойти рубить головы врагам. Жуть какая…

─ Ладно, прости. ─ Он поднялся, показавшись мне просто невероятно огромным, и каждая мышца в его теле напряглась — того и гляди сейчас послышится звон.

Признаться, я не осталась равнодушной к зрелищу, к тому же, я точно никогда не видела подобного тела вблизи. Эти руки были созданы для боёв или тяжёлой работы, при том, я откуда-то точно знала, что мужчина не брезгует пользоваться кулаками, и этим пугал только сильнее, будоража моё и без того расшалившееся воображение.

─ Там в коробках должны быть вещи моего деда — он, конечно, не был таким крупным, как Вы, но что-то должно подойти, ─ опомнилась я, указав в угол, куда незнакомец тут же отошёл, не сводя с меня глаз.

─ Крупным, ага, ─ пробормотал он еле слышно и, обнаружив тёплую рубашку со штанами, направился прочь, а потом окинув меня напоследок нечитаемым взглядом, всё же соизволил выйти.

Я осталась в раздумьях и всё ещё в одеяле.

По пути к дому деда, я успела заскочить в продуктовый, зная, что здесь ничего нет, но глядя на это здоровенное тело, пригибающееся, чтобы пройти в дверь, я совсем не представляла, чем его кормить. Сама я ела немного, особенно в последнее время, но что-то мне подсказывало, что мне придётся нелегко, и не только в плане готовки — всё же этот типчик пока вызывал у меня одни только опасения. В основном, за свою жизнь.

─ Кстати, а как мне к Вам обращаться? ─ окликнула его, когда он почти вышел в коридор, однако этот вопрос по какой-то причине вызвал на суровом лице короткую растерянность. Впрочем, мужчина быстро с ней справился.

─ А какое имя мне, по-твоему, подходит?

Я всерьёз задумалась и почему-то смутилась, когда его глаза почти в душу мне заглянули — так пронзительно это было. Но стряхнув неуместную неловкость, я быстро нашлась с ответом.

─ Ну, раз скоро Новый год, а я нашла тебя в лесу… пусть будет Дар.

Он вздрогнул, и мне не могло показаться. На секунду между нами повисла пауза, и здоровяк будто всё ещё не мог поверить, что ему действительно дали имя, но уже в следующий миг от былой оторопи не осталось и следа.

─ Как скажешь, Снегурка, ─ сказал он весело, и мне почудилась угроза. ─ Буду твоим подарочком.

В тот грандиозный момент я ещё не ведала, какой именно подарочек мне так безвозмездно достался, но исправить уже было ничего нельзя.

3

Дар

Имя…

Как давно я не ощущал этого чувства, когда тебя пробирает от корней волос до пальцев на ногах!

Она сама не знала, что натворила, угадав моё истинное имя, но я не собирался объяснять малышке, какие у этого могут быть последствия. Зачем портить самому себе веселье?

Все девицы, которым доводилось попадать в мою плохую компанию, обычно дольше раздумывали, а потом величали меня не иначе как Вольдемаром или ещё каким-нибудь дебильным заморским имечком, полагая, что это я так флиртую. Но Настенька оказалась настоящим сюрпризом — прав был рогатый олух, приводя меня к ней и талдыча о том, какая она особенная девочка.

Впрочем, в этом я убедился уже вскоре.

Она не бросилась мне в объятия сразу. Она не повелась на мою силу, когда мой поцелуй просто обязан был свести её с ума настолько, чтобы сладкой девочке захотелось тут же оседлать меня прямо в лесу. Более того — она замёрзла почти на месте вместо того, чтобы по её венам потёк, забурлил жар, бросающий её в мои объятия. Немыслимо!

Пришлось отогревать покрывшуюся льдом малышку. И кто бы знал, каких усилий мне стоило не наброситься на нежное бессознательное тело, извивающееся от простых прикосновений… Возникло чувство, будто мужика у неё давно не было или не было совсем — так улыбалась, пока я её разминал, так стонала, что я едва в штаны не кончил от её мурлыканья. В жизни так не вело от бабы, а тут не мог взгляда от неё оторвать, пожирал глазами, как приклеенный, и не останавливала меня её нездоровая худоба.

«Хм, это только в плюс — такую легче утащить будет», ─ думал я уже потом, лепеча свою байку про потерю памяти и остальную херотню. Как только поверила?

Но вроде сущим наивняком мне Настенька не показалась — вон, как подозрительно глазки блестели, и хоть боялась меня до мурашек, а всё равно взгляд не опускала, ждала нападения. И правильно делала…

Я без вопросов взял одежду, принадлежащую её деду, и ушёл в коридор одеваться, а сам тайком наблюдал сквозь дверь, как девчонка сначала пытается отдышаться, а после скидывает своё прикрытие. И что такого в ней, спрашивается? Почему у меня так стоит, что можно гвозди забивать, стоит только взглянуть на съёжившиеся от прохлады розовые соски. У неё же грудь едва в мои ладони может уместиться, так какого хрена я так залипаю? Меня такие никогда не привлекали…

Словно почуяв мой голодный взгляд, девчонка обернулась и, не обнаружив наблюдателя, начала быстрее одеваться, ну а я опомнился и пулей спустился вниз, на ходу натягивая одежду, пока не спалился. За окнами на кухне маячила рогатая башка, заглядывая внутрь, и я махнул рукой, чтобы сваливал обратно в лес — ни к чему Настеньке знать, что мы заодно, — а когда олень ушёл, появилась и девушка, завёрнутая в тёплый свитер и штаны. Я еле сдержал смех. Реально думает, что эта броня меня остановит?

─ Ну, чем кормить будешь, хозяюшка? ─ спросил, забросив ноги на стол.

Вот это взгляд…

─ А Вы, я смотрю, просто невероятный скромник, ─ скривилась она от моих идеальных манер. ─ Будьте так любезны — не забывайте, что Вы не у себя дома, уважаемый Дар.

И снова мурашками по телу, едва имя сорвалось с пухлых губ.

─ Как скажешь, Снегурка, ─ вышло хрипло, насторожив малышку, но она мигом начала греметь кастрюлями и доставать какие-то запасы, делая вид, будто не заметила.

─ Званого ужина пообещать не могу — еды немного, так что чем богаты, ─ не поворачиваясь ко мне, пробормотала она, а мне всё сложнее было оставаться безучастным.

─ Я не привередлив. Могу на охоту сходить, мяса принести.

─ Серьёзно? ─ не поверила, тут же развернувшись, и её сомнение, отразившееся в огромных глазищах, почему-то жутко разозлило. ─ Я из дичи только знакомого оленя видела, но в местах, отведённых для охоты, уже давно никого не ловили. Да и холодно, к тому же… Снова хотите поиграть со смертью?

О, я бы поиграл с тобой, но это ещё впереди.

─ Переживаешь?

─ За себя — очень, ─ кивнула дерзкая кроха, решив быть предельно честной. ─ Возможно, Вы — уголовник, сбежавший от преследователей или ещё кто похуже, и я не хочу проблем. Понимаете же?

Медленно кивнул, хотя почти не слушал её смелую речь. Девчонка напоминала зайчишку, трясущегося при виде волка, но всё равно почему-то отчаянно храбрящегося, и эта напускная смелость неожиданно восхитила. Давненько я не встречал таких…

─ В таком случае, давай заключим сделку, ─ предложил я, поднимаясь, и Настенька насторожилась сильнее, вжимаясь в столешницу.

─ Мне ничего не нужно.

─ Это ты сейчас так говоришь, но не спеши отказываться. ─ Я приблизился, почти слыша её заполошное сердцебиение и острее ощущая запах медовой сладости. Что за напасть?

─ Что Вы делаете?

─ А на что это похоже? ─ хмыкнул, наклоняясь к ней, и девичий аромат ударил прицельно в пах. ─ Скажи-ка, Настёна, а давно ли у тебя кто-то был?

Замерла в напряжении, а потом задрожала, едва я прислонился своим стояком к её бедру.

─ Какое Вам дело?

─ Если спрашиваю, тебе лучше ответить, Снегурка. Потому что тебе не захочется знать, какой я в гневе.

Дёрнулась, будто сказал, что изобью, если не угомониться. Её что, поколачивали? Лично я таким дерьмом не страдаю, но почему-то стоило лишь вообразить свои ладони на маленькой раскрасневшейся попке, эта идея вспыхнула в воспалённом мозгу фейерверками.

─ Послушайте, Дар… ─ попыталась оттолкнуть меня, но сделала только хуже.

Я прижал к себе подрагивающее тело, готовый сорваться в любую минуту, и сам не понимал, что со мной происходит, но мне жизненно необходимо было услышать это снова.

─ Скажи ещё раз!

─ Что? ─ совсем растерялась кроха.

─ Имя… Назови меня по имени, Настенька…

Она тяжело сглотнула, побуждая меня провести языком по уязвимому горлу, и я не смог отказать себе в удовольствии, кажется, ввергая девчонку в ужас.

─ Д-дар… ─ пролепетала она, и её медовый запах стал насыщеннее.

─ Пиздец… ─ да тебе же нравится, Снегурка!

Желание вылизать её всю прямо здесь и сейчас пронзило тело, и мои руки сомкнулись на тонкой талии, наверняка причиняя боль. Великие предки, если она сейчас увидит или почувствует мои когти, мой план провалится, а я итак уже ждал подходящую девушку слишком долго, чтобы вот так бездарно всё прощёлкать… Нет, нельзя. Не сейчас.

─ Вы говорили что-то про сделку, ─ к счастью, она опомнилась первая, поймав мой взгляд, и меня слегка отрезвило. ─ Что Вы имели в виду?

Что бы я ни имел…

─ Я могу исполнить любое твоё желание, Настенька. Любое, и не спорь! ─ видя, как она собирается возразить, коснулся большим пальцем её нижней губы. ─ Но взамен…

─ Что Вы хотите взамен?

─ Не прогоняй меня. Позволь остаться, и получишь всё, что хочешь. ─ Искушал я, видя, как медленно в её глазах загорается блеск, а сам разочаровывался. ─ Всё, о чём грезишь, будет твоим — золото, драгоценности, меха…

Давай же, скажи, что тебе ничего не нужно. Убеди меня, что ты и правда чем-то отличаешься от остальных!

Но вместо этого с её губ сорвался иной ответ.

─ Чем докажете?

─ Что?

─ Как я могу верить незнакомцу? Вы себя Дедом Морозом возомнили?

Ха, ты даже не представляешь, глупышка, как близка к правде, вот только она в сотни раз страшнее.

─ Легко, ─ ухмыльнулся я, очень удивляя малышку. ─ Но если я исполню твоё небольшое желание в качестве аванса, мне тоже необходима будет небольшая плата. За неверие твоё, так сказать.

Нахмурилась, но отступать, видно, не привыкла.

─ И что же Вы ещё хотите?

─ Давай так — я исполню твою просьбу честь по чести, а ты точно так же не откажешь, когда озвучу свою цену, какой бы она ни была. Или трусишь, зайчишка?

Какое-то время я наблюдал внутреннюю борьбу, но что-то вдруг изменилось в её взгляде, и Настенька уверенно кивнула, становясь настоящей снежной королевой.

─ По рукам.

И едва она это произнесла, чуть уловимый знакомый холодок прошёлся по коже, закрепляя сделку.

─ Что ж, проси.

Она даже не особо задумывалась, и мне понравилась эта решительность.

─ Так как ёлку мне срубить не удалось, а Новый год совсем скоро, мне она по-прежнему нужна. Улавливаешь, Дар — исполнитель желаний?

И это всё?! А как же драгоценности и тряпки? И зачем ты так легкомысленно моё имя снова произнесла?

─ А ты знаешь, что живую ель рубить нельзя? На ней живут древние духи, и ты лишаешь их дома, а притаскивая срубленное дерево домой, приносишь смерть кому-то из домочадцев в будущем?

Она едва заметно вздрогнула, но быстро взяла себя в руки, прикусив губу, а мне захотелось втянуть её в рот.

─ Вы ещё и сказочник… Ладно, в качестве доказательства, сойдёт и искусственная, ─ сжалилась Снегурка, совсем не веря в мои силы, и внутри меня впервые за долгие годы проснулся небывалый азарт. Удивиться хочешь? Сказки тебе подавай? Сама напросилась.

─ Надеюсь, к моему возвращению ужин будет готов, женщина, ─ сказал и развернулся к выходу, ловя нехилое удивление на милом личике.

─ Стойте! ─ послышалось уже на пороге. ─ Там же дубак — Вы опять мечтаете оказаться в сугробе?! Дар!

Но я не мог сейчас обернуться, даже если кровь снова кипела от звуков её голоса, кричавшего моё имя, ведь если не сдержусь — точно не смогу себя остановить.

Поэтому я вышел из дома, захлопнув дверь, и в чём был, отправился за подарком для Настеньки, воображая, какую возьму с неё плату, а отказать она мне уже не сможет.

Мы уже крепко связаны.

4

Настя

Что сейчас произошло?

Этот опасный тип с ледяной аурой ушёл, а я всё ещё, как дура смотрела ему вслед и не могла понять, как за один вечер со мной могло произойти всё это сумасшествие, а самое главное, каким образом мне теперь из него выпутываться.

Я вроде мямлей никогда не была, за исключением редких случаев, но стоило только этому мужчине вторгнуться в моё личное пространство, и маленькая трусливая девочка внутри меня пропищала, чтобы я просто заткнулась и делала, как говорит этот безумный бородатый дяденька.

Так страшно мне ещё не было. Нужно ли говорить, что я уже тысячу раз пожалела о своей доброте? Он ведь спокойно мог сделать со мной всё, что угодно, а потом ходи и доказывай, Настенька, что это всё не твоя вина…

Может, схорониться у соседей?

Идея сбежать зажглась лампочкой над головой, пока я помешивала макароны, только вот я так и не сдвинулась с места. Испуганный до колик человек наверняка бы бросил всё, если бы чувствовал опасность, ведь древний инстинкт — бить или бежать просто обязан был включиться, как по команде. Но вместо этого я словно заколдованная продолжала орудовать ложкой, проверяя готовность, затем принялась неспешно сливать воду и промывать эти чёртовы бантики в дуршлаге, убеждаясь, что ничего не слиплось. И только покончив с процессом, вдруг встала, как вкопанная, осознав, что ещё и весело напеваю, когда должна быть уже на полпути в Китай!

─ Я совсем поехавшая что ли?

Кажется, жизнь с женихом сделала из меня послушную идиотку, неправильно реагирующую на опасные ситуации, но тут уж ничего, видимо, не поделаешь.

При мысли о новом маньяке, пульс, наконец, подскочил, подавая мозгу правильные сигналы, и я, выглянула в окно, убедившись, что огромной фигуры с широкими плечами нигде не видно. Выдохнув с облегчением, проверила в кармане телефон и пулей понеслась одеваться, чтобы в рекордные сроки уже быть на улице. А потом я просто побежала, не оглядываясь.

До ближайшего жилого дома путь был не маленьким — это только мой дед умудрился жильё выстроить у самого леса, а нормальные люди селились поближе друг другу, чтобы если что прийти на выручку. Бабушка постоянно ругала его за такую креативную идею, но он отмахивался от неё, частенько повторяя, что никто из этих «трусливых псов» никогда и ничем не поможет, а потом ещё и забором высоким ото всех отгородился. Даже пса хотел злобного завести, но не срослось.

И вот теперь мне предстояло проверить, насколько бесчувственные у нас соседи. Я бежала со всех ног в надежде, что хоть кто-нибудь не останется равнодушным, пока не представляя, что скажу по поводу своей пугающей находки, но думать уже было особо некогда — впереди показалась шумная толпа местных школьников, загулявшихся допоздна, и я рванула к ним, что было сил.

Только добраться мне было не суждено.

Что-то большое и очень быстрое поймало меня, едва я собиралась позвать на помощь, повалило в соседний сугроб, закрывая рот ладонью, пока весёлая компания всё дальше удалялась вглубь деревни, так и не узнав, что виноваты в моей возможной гибели.

─ Далеко собралась, Настенька? ─ горячий шёпот раздался над ухом, и вес чужого тела показался просто запредельным, хоть меня и не сильно придавили к земле.

В следующее мгновение мой мир в очередной раз перевернулся, и я оказалась на плече мужчины, который уже потащил меня обратно к дому, откуда я, скорее всего, уже никогда не вернусь. Ужас сковал внутренности, и я забилась в этих тисках, как рыба, пойманная в сети, однако что бесчувственной глыбе мои трепыхания?

─ Пусти, пусти меня! Оставь меня в покое!

Но рука, удерживающая меня, даже не дёрнулась — лишь надёжнее придавила, при этом не применяя особых усилий, и тогда я испугалась по-настоящему.

─ А я ведь выполнил твоё желание, как и обещал. Что ж ты так поступаешь со мной, Снегурка? ─ добрым голосом, полным разочарования, говорил он, только я слышала в этом звуке что-то пугающее, пробирающее до костей — именно так крошится лёд на реке, когда на него наступаешь. ─ Разве сделал я что-то плохое?

─ Ты меня просто пугаешь, понятно?

─ О, ну наконец-то… А то всё «вы» да «вы», ─ бормотал он, уже внося меня в дом, где прямо у крыльца была брошена огромная искусственная белая ёлка. Пушистые ветки так красиво смотрелись на блестящем снегу, что я испытала укол совести и постаралась угомонить разошедшееся сердце, но оно почему-то никак не желало успокаиваться, чувствуя угрозу, исходящую от мужчины.

Он захлопнул ногой дверь, и мне показалось, что по ней прошла изморозь, хотя это, видно, от быстрого бега у меня в глазах помутилось, не иначе! Тем не менее, галлюцинация придала мне сил, и я даже сумела соскользнуть на пол — благо, никто не удерживал, позволяя мне этот манёвр.

─ Что ты хочешь? ─ воинственно спросила я, не зная, куда от него деться.

Дар или как там его на самом деле звали, наблюдал за мной безо всяких эмоций, и это пугало гораздо сильнее, чем любые его действия.

─ Знаешь, я сперва решил, что ты хорошая девочка, Настенька, но вот смотрю на тебя и понимаю — ошибся. С кем не бывает, верно?

Я отступала, не глядя, а он медленно, словно хищник, сокращал расстояние, при этом так же неторопливо снимая с себя дедовский ремень, и вот тут маленькая трусливая девчонка внутри меня, боящаяся любого насилия, завизжала. Я же прошипела:

─ Ты не посмеешь…

Он только усмехнулся, с каким-то новым интересом меня разглядев.

─ А что ты там себе напридумывала, Снегурка? Что с тобой было такого страшного, что я кажусь тебе жутким? ─ спросил, и я, воспользовавшись тем, что он на мгновение остановился, рванула в сторону прихожей, но меня так быстро сцапали, что даже пикнуть не успела. ─ Ну ничего, сейчас ты мне всё расскажешь. Так ведь?

Он ненормальный! Он точно псих, и я сегодня либо умру, либо со мной случится что-то гораздо хуже…

─ Пожалуйста, не надо!

─ Тш-ш, ─ прислонил палец к моим губам, а сам уже тащил в спальню, скидывая мою верхнюю одежду, и я могла только представить, что сейчас произойдёт.

Вголове было сразу несколько сценариев развития событий, однако во всех я проигрывала его размерам и силе, так что уже в следующую минуту мной овладело странное оцепенение. Я словно со стороны наблюдала, как этот маньяк опрокидывает меня на кровать лицом вниз, как берёт мои руки и привязывает ремнём к изголовью, а я лежу совершенно беспомощная, и не могу ничего сделать, когда с меня стягивают штаны.

Почувствовав на коже обжигающе горячую ладонь, сжавшую ягодицу, я только вздрогнула, а вот потом резко пришла в себя, получив неслабый шлепок. Что за…? Какого чёрта он творит? Я уже морально приготовилась терпеть насилие, а он решил устроить мне порку? Да меня даже в детстве никто физически не наказывал!

─ Ты совсем рехнулся? Немедленно прекрати, сволочь!

Новый шлепок, гораздо сильнее предыдущего, и кожу начало покалывать, но что самое страшное, это покалывание вдруг стало неожиданно приятным, распространяя по телу тепло.

─ Какой грязный у тебя ротик, Настенька… ─ посетовал садист, примеряясь к другой половинке, и её уже наградили парочкой хороших ударов. ─ Но им я тоже скоро займусь, раз честно ты играть не хочешь.

─ Я вообще не хочу с тобой играть! Развяжи меня немедленно! Ты кем себя возомнил?

─ Не хочешь, значит? ─ как-то нехорошо это прозвучало, а затем Дар поднырнул под меня в мгновение ока, чуть приподнимая моё бренное тельце, и теперь я лежала точно на его мощных бёдрах, прекрасно ощущая не только их твёрдость, но и кое-что ещё. Словом, очень удобно устроилась, ожидая нового удара, вот только его не последовало.

Его пальцы вдруг лениво прошлись между моих ягодиц, спустившись ниже, и меня прострелило горячим спазмом в живот, стоило ему коснуться моего так бесстыдно раскрытого лона.

─ Что… ты делаешь?

Жар опалил щёки, но я не могла даже двинуться, боясь незнакомых ощущений, каких прежде не испытывала. Почему с ним? Как он это вообще сделал?

─ А ты ещё и обманщица. ─ Я почти видела, как он качает головой с длинными волосами, снова проводя пальцами по моей плоти, но уже настойчивее. ─ Я всего-то хотел стребовать поцелуй за исполнение желания, но теперь понял, что с тебя я возьму по полной, Настенька…

Я даже не понимала, что он нёс — в ушах шумело, а тело будто перестало мне принадлежать, и как только меня снова откровенно коснулись, мой телефон вдруг ожил, немного отрезвляя. Дёрнувшись, я попыталась избавиться хотя бы от чужих рук, но Дар оказался проворнее, и выудил устройство из моих штанов, с любопытством глядя на экран.

─ О, тебе тут кто-то названивает, ─ отметил он. ─ «Не брать» — это что-то очень интересное…

─ Не смей!

─ Включу-ка, пожалуй, видео-связь… ─ решил маньяк, и я готова была провалиться сквозь землю, услышав голос жениха.

─ Настя? ─ явно не признал меня благоверный, а потом уже и пригляделся. ─ Ты кто, мать твой, такой?

На мой скромный взгляд, Дара сложно было таким смутить, и он, вальяжно откинувшись на одну руку, спокойно поинтересовался:

─ Что ж ты такой невежливый-то, пацан? Знаешь, что с плохими мальчиками происходит в Новый год?

─ Где Настя, ублюдок? Скажи, что ты просто её телефон украл — я заплачу!

─ Даже так?

А Настя лежала, раскрасневшейся задницей кверху, привязанная ремнём к кровати, и даже звука издать не могла, чтобы себя не выдать, пока огромная ладонь сжимала и поглаживала всё, что попадалось ей на пути.

─ Я повторять дважды не буду, ─ угрожали тем временем на том конце связи. ─ Где она?

Бородатый монстр только загадочно улыбался, вернувшись к моему мучению, и трогал, медленно лаская уже обе дырочки поочерёдно, а я извивалась, боясь только одного — чтобы меня не увидел тот, кто никогда не дарил мне таких ощущений.

─ Отгадаешь загадку, скажу, где Настенька, ─ заявил ему Дар, медленно проникая в меня сразу с двух сторон лишь кончиками пальцев, а после размазывая влагу и снова повторяя всё по кругу.

─ Чего? ─ опешил Володя, с которым мало кто мог позволить себе так обращаться, но видно совсем бедняга отчаялся из-за моего побега, что решил согласиться. ─ Ладно, валяй!

─ Слушай, ─ почти заставляя меня сотрясаться, улыбнулся мужчина, после чего я едва удержалась от вскрика. ─ Повыше коленца, пониже пупенца — во что суют, как зовут?

А истерика во время оргазма — это нормально?

─ Чего? ─ спустя несколько секунд опешили Володенька, которому сложные задания вообще не нравились ещё со школы. ─ Ты чё несёшь, мужик? Шалава эта где, бля? С тобой? Покажи её, слышь…

Дар странно посмотрел на собеседника, отключился первым, сжал телефон в руке, отчего тот хрустнул, и, глядя на осколки, оседающие на пол, философски изрёк:

─ Неужели так сложно было отгадать карман?

Я же, по-прежнему лёжа и приходя в себя не только от испытанного удовольствия, но и от совершенно неуместного смеха, понимала одно со всей возможной уверенностью — что-то во мне сломалось после встречи с этим незнакомцем, и обратно уже не склеится.

5

Настя

В себя я пришла быстро.

То, как вдруг изменилось дыхание за моей спиной, сразу насторожило, и от былой эйфории, возникшей так спонтанно, не осталось и следа.

─ Развяжи меня, ─ потребовала я, и рука на моих ягодицах оживилась, после чего к ней присоединилась и вторая.

─ А ты ничего не забыла, Настенька?

Можно ли ненавидеть своё имя сильнее? Потому что никогда оно ещё не звучало столь многообещающе…

─ Немедленно!

─ Значит, будем воспитывать дальше… ─ вздохнул маньяк так, будто его действительно искренне огорчало моё поведение, и срочно требовалось меня наказать.

─ Послушай, ─ попробовала привлечь его внимание, но Дар был на какой-то своей волне, и его не сильно волновали мои слабые протесты. ─ Я всё поняла! Давай ты меня развяжешь, а я накормлю тебя ужином… Мы можем даже поговорить о твоих проблемах!

Ответом мне стало угрюмое молчание и внезапно исчезнувшие руки. Я уже собиралась вздохнуть с облегчением, веря, что искра здравомыслия вернулась к этому мужчине, но то была лишь временная передышка.

Сильные ручища вдруг схватили за талию, переворачивая меня, и теперь я лежала на спине, с по-прежнему спущенными штанами, а здоровяк, во взгляде которого не было ничего человеческого, возвышался скалой. Он уделил особое внимание моим бёдрам, где сейчас было до ужаса мокро его же стараниями, и я мучительно покраснела, только маньяку по имени Дар этого явно было мало.

Не прерывая зрительного контакта, он приподнял край моего свитера, задрав его вместе с лифчиком, и теперь мог спокойно любоваться открывшейся картиной. Под его сосредоточенным взглядом соски затвердели и заныли, словно его пальцы уже были на них, но вместо того, чтобы коснуться, он освободил мои руки. Обрадоваться я не успела. Так и не отойдя от меня, этот псих спустил свои штаны, выпуская на свободу другое чудовище, и, схватив моё запястье, окончательно добил.

─ Потрогай меня, Снегурка.

Всё ещё не в силах перестать смотреть на это творение природы, каким запросто можно и убивать, я не сумела справиться с голосом, и вместо возмущения вышел какой-то мышиный писк.

─ Чего?

─ Или мне самому взять то, что я хочу?

Красноречивый взгляд на мои губы не воодушевил вообще, и я тяжело сглотнула, огромными глазами взирая на гордо стоящее мужское естество, которое, похоже, стало лишь больше. Испугаться-то я испугалась, только сама пока не поняла чего именно — что он исполнит свою угрозу или того, что мне может это понравится. Поэтому сделала выбор.

─ Х-хорошо, ─ сквозь зубы произнесла, но ответ не вызвал на его лице ни одобрения, ни какой-то иной эмоции — он только глаза прикрыл на секунду, а затем заставил мою ладонь сжаться на своём члене.

Ощущение не вызвало привычного отвращения. Я прислушалась к себе, отмечая, что мне не хочется тут же пойти вымыться, хорошенько пройдясь по себе мочалкой, и это полностью обескуражило.

─ Сожми сильнее, ─ приказал мужчина хрипло, а я, даже не успев задуматься, сделала всё так, как велели. ─ Теперь двигай рукой.

Не став испытывать терпение и без того невменяемого типа, продолжила следовать инструкции, стараясь побыстрее с этим покончить. Дар же стиснул зубы, стоило мне увеличить темп, и каждый мускул в его теле, кажется, готов вот-вот был лопнуть от напряжения, пока меня разрывали противоречия.

Это неправильно? Определённо…

Порочно? Да дальше просто некуда…

Но почему я тогда не сопротивляюсь? Уже смирилась и согласилась со всем, что он ещё со мной сотворит?

Нет.

Тогда как быть, если все эти действия заставляют меня гореть изнутри, напоминая, что я живая девушка, а тело моё вполне ещё функционирует?

Это вообще хорошо или плохо, что я сейчас почти сдалась возможному насильнику?

─ Быстрее… ─ потребовал он тем временем. ─ Просто дай мне это! Ну же!

С рыком, подобным звериному, мужчина, в тот момент напомнивший мне дикаря из джунглей, тяжело задышал, накрыл мои пальцы своими и излился, наконец, орошая наши сцепленные руки своим горячим семенем, а я не могла перестать на это смотреть. Господи, я точно ненормальная…

Его тело ещё долго дрожало от полученной разрядки, а я с прискорбием понимала, что это зрелище меня лишь сильнее взбудоражило. Между ног всё запылало, требуя новых откровенных прикосновений, и ноздри Дара зашевелились, будто он это прекрасно почувствовал. Тяжело дыша, он ударил острым взглядом, а затем поправил свою одежду и просто отправился прочь, оставляя меня с чувством опустошения и полного непонимания.

Все силы из тела резко пропали, а страх вернулся, оплетая конечности колючим холодом.

Теперь меня будут считать доступной и готовой на всё?

─ Да что со мной вообще такое?

Злость мигом вернула мои мысли в нужное русло, и я вскочила на ноги, приводя себя в порядок. Ненавидеть себя можно было бесконечно, но факт оставался фактом — я позволила постороннему мужчине себя вот так касаться и получила от этого удовольствие, когда с женихом не могла даже расслабиться.

Так просто не бывает… Нельзя быть равнодушной к прикосновениям и близости, чувствуя только отвращение, а потом просто отпустить себя с чужим мужиком и сразу испытать миллион эмоций! И ведь теперь никуда не деться от этого бородатого чудовища — если снова попробую сбежать, настигнет в два счёта, а какая участь будет ждать меня после, я даже думать боюсь.

Взгляд тут же упал на останки телефона, горсткой праха лежащие на полу, и я против воли содрогнулась. Это какой же силищей нужно обладать, чтобы такое устроить, даже не поморщившись? А что тогда произойдёт, если к нему в руки попадёт раздражающий его человек?

Осторожно, словно лисица, я подкралась к окну, выглянув из-за занавески и с удивлением обнаружила, как Дар буквально топит себя в снегу. Рубашка опять отсутствовала, и он сгребал руками снежные массы, опрокидывая на плечи, спину и грудь, при этом на его лице опять не было никаких эмоций. Наверное, и людей он убивает с таким же выражением…

Пытаясь выбросить из головы совсем уж депрессивные мысли, я спустилась вниз, внезапно вспомнив об ужине. После того, что произошло, нормальная девушка хотела бы есть в последнюю очередь, но во мне вдруг проснулся такой волчий аппетит, какого не бывало уже давненько, и я даже испугалась. Обычно я либо забывала о еде в процессе работы, либо просто не могла о ней думать вообще, а тут вдруг желудок, как с цепи сорвался.

─ Точно ненормальная…

Именно в тот момент, когда я решительно направлялась в кухню, чтобы опустошить холодильник, входная дверь открылась, и мой личный кошмар возник на пороге, таща за собой брошенную на улице пушистую красавицу.

─ Ёлка, ─ сказал отстранённо, будто ничего между нами недавно не случилось, а он обычный доставщик.

Я только кивнула, и Дар подошёл ближе, опуская ель к моим ногам, словно это была добыча, но никак не искусственное дерево, невесть откуда взятое. Любопытно, а у кого он её вообще отжал?

─ Ужин скоро будет, ─ решила не отставать от него, и мужчина первым прошёл на кухню, после чего послышался шум воды, и я, бросив последний взгляд на ёлку, отправилась следом, пытаясь понять, как вести себя дальше.

С психами ведь лучше говорить на их же языке, верно? А Дар создавал именно такое впечатление, не оставляя мне даже крохотного шанса догадаться, что у него на уме. Я уже не знала, верить ли в его амнезию или же это было сказано, чтобы усыпить мою бдительность, только прекрасно понимала, что в случае чего мне с ним не справиться, и это пугало вовсе не потому, что он реально может сделать мне что-то плохое…

Погрузившись в свои мысли, я не сразу расслышала настойчивый стук в дверь, и, решив, что это сосед пришёл узнать, как у меня тут дела, открыла, не особо задумываясь. А когда увидела ночного гостя, даже не успела и слова сказать, оказавшись в медвежьих объятиях друга детства, которого точно не ожидала увидеть.

─ Настюха! ─ приподняв меня над полом, прорычал он, и я в который раз за день почувствовала себя пушинкой.

И почему все вокруг меня такие огромные?

─ Данька? Ты тоже здесь?

─ Ага, к бабке приехал, ─ ответил как всегда взъерошенный блондин, наконец, поставив меня на ноги, но рук при этом не убрал, продолжая держать за плечи и разглядывать плутовским взглядом гулящего кота. А потом насторожился, будто мог видеть через стены. ─ А ты не одна что ли? Выглядишь, ─ сканирующий взгляд, от которого мне стало не по себе, ─ потрёпанной.

Чёрт! Совсем забыла о сидящей на кухне причине моего вида…

─ С чего ты взял? ─ выдавать присутствие Дара мне совсем не хотелось, ибо я не знала, чем может закончиться их встреча — того, кто когда-то хотел со мной встречаться, и того, кто не далее, как минут пятнадцать назад перевернул весь мой мир с ног на голову. ─ Я просто устала, да и дед…

Выражение лица Дани мгновенно изменилось, и он соизволил убрать свои ладони, спешно засунув одну в карман.

─ Чёрт, ты извини…Я чего зашёл-то? ─ неловко потрепал себя по волосам. ─ Бабушка тебя на Новый год приглашает в гости — там все соберутся. Заодно помянем деда твоего, ─ добавил тихо. ─ Приходи. Всё лучше, чем одной в пустом доме сидеть.

Меньше всего мне сейчас нужна была компания стариков, с которыми ни я, ни мой дед особо не общались, а последний их всех вообще последними словами крыл, и они это прекрасно знали. Но быть невежливой не хотелось тем более, поэтому я изобразила улыбку, хотя на душе кошки закапывали всё то, что там наделали.

─ Я подумаю, ладно?

Даня ещё потоптался на пороге, собираясь не то добавить что-то, не то поразить меня своей невероятной улыбкой, на которую я когда-то едва не купилась, но в итоге развернулся, махнув напоследок рукой.

И правильно…

Уже закрывая за ним дверь, я почувствовала затылком опасный взгляд, режущий не хуже ножа, и медленно обернулась, чтобы едва не вскрикнуть. Мужчина стоял так близко, что я даже шагов его не услышала, однако больше всего пугало не это, а его выражение лица и вопрос:

─ Кто это был?

И спросил он это таким тоном, что у меня не оставалось сомнений — любое моё неосторожное слово может стоить другу жизни.

6

Настя

Ожидание затягивалось, а взгляд мужчины всё больше отдавал морозом, но вместо того, чтобы задрожать, я почему-то ощутила сильный жар — будто кипятком ошпарило, и чем дольше я смотрела на Дара, тем сильнее становилось это ощущение.

─ Мне повторить вопрос? ─ сказал он, напоминая о том, что я одна в доме с маньяком, и он уже опять подавлял одной своей аурой.

─ Друг детства, ─ вздохнула, как заключённый, которого ведут на казнь.

─ Мне из тебя клешнями выпытывать правду, Настенька? Ты же знаешь, я буду только рад, ─ напомнили мне, чуть наклонившись, и я совсем растерялась, однако и позволить себя совсем запугать тоже не могла.

─ Зачем ты это делаешь?

─ Потому что ты непослушная девочка, Снегурка. А я не могу устоять, когда мне перечат и не выполняют обещания. ─ Теперь вместо кипятка я ощутила дуновение ледяного ветра на щеках, когда он выдохнул. ─ Не слышу ответа.

Уставившись на него, как на врага народа, запретившего Новый год, я вздёрнула подбородок, невзирая на затаённый страх.

─ Я уже ответила. Если тебя ещё что-то интересует, спрашивай, но угрожать больше не смей.

─ Смелая какая… ─ почти восхитился он. ─ А я ведь спрошу. Обязательно спрошу, только вот вопросы мои могут тебе и не понравиться, понимаешь?

В том-то и дело, что могут. Понравиться. И этого я опасаюсь больше, чем самого допроса.

─ Ты ужинать хотел? Вот и не мешай мне, если голодным не хочешь остаться, ─ сказала, а у самой желудок издал звук умирающего кита.

─ Я голодным не останусь, ─ сообщил он. ─ Поверь.

К счастью или нет, но Дар отступил, давая мне возможность дышать, и я стала разогревать еду, ставя на стол всё, что нашлось в закромах. Вытащила из погреба соленья, которые помогала ещё деду закатывать, а когда поднималась обратно, взгляд упал на бутыль самогона, и в голову ударила «гениальная» идея, от которой я не смогла просто так отказаться.

Увидев алкоголь, мужчина, уже удобно усевшийся на табурете, который опасно под ним трещал, лишь удивлённо поднял бровь, но ничего не сказал.

─ Что? У меня дед умер — имею право.

Дар без слов встал, потянулся за стаканами, вынуждая любоваться своей грацией хищника, и, будто сам жил в этом доме давно, достал их из нужного шкафа, что я предпочла просто не заметить — видимо, уже смирилась, что он не от мира сего. В это время разложила ужин по тарелкам, опустилась на место, и только когда присела, мужчина занял свой табурет, после чего разлил алкоголь, наполняя гранёные стаканы едва ли не до краёв. Ха, неужели думает, я не вывезу?

─ За деда, ─ поднял тост. ─ Пусть снег будет ему мягкой постелью.

─ Был бы он здесь, послал бы тебя за такую слащавость, ─ не удержалась от смешка, и к моему удивлению, Дар не разозлился, а даже изобразил нечто, напоминающее улыбку. Если он так улыбается, боюсь вообразить, как он выходит из себя.

─ Думаю, мы бы подружились.

Чуть не подавилась от его правоты, ибо эти двое точно бы нашли общий язык, однако вместо слов я опрокинула в себя стакан под очень заинтересованным взглядом, а после и мужчина повторил мой подвиг. Правда, ему это далось гораздо легче, чем мне — видимо, опыт имелся.

─ Хорошая вещь… ─ оценил он, так и не закусив, впрочем, и я не спешила есть.

Наша борьба глазами длилась какое-то время, и все эти томительные мгновения я размышляла, получится ли напоить его, чтобы выведать хоть что-то. Опасно было играть с таким зверем, и я понимала это так же чётко, как и то, как именно может завершиться эта ночь, но мне всегда проще было сперва сделать, а уже потом задумываться над последствиями. Вот и этот раз не стал исключением…

Первым, как ни странно, хранить молчание надоело именно Дару, и он, всё так же пронзительно глядя на меня, вдруг изрёк:

─ Ты мне должна.

Я с трудом не подавилась новой порцией самогона, которая чуть не встала поперёк горла, но всё обошлось.

─ С чего это?

─ Я выполнил ещё одно твоё желание.

─ Это какое же?

─ Избавил от того полудурка, ─ разъяснили мне, как само собой разумеющееся.

─ Если ты думаешь, что уничтожить телефон, предварительно наговорив всякого бреда в трубку — это избавить от жениха, который гораздо настойчивее, чем ты думал, то вынуждена огорчить. Как бы сюда не заявился…

Даже сидя на другой стороне стола, я ощутила, как он напрягся, и сама как будто даже немного протрезвела.

─ А ты замуж собралась, Снегурка? ─ недоверчиво хмыкнул мужчина, вновь наполняя наши стаканы.

Я даже немного расслабилась, глядя на этот нехитрый процесс, но стоило прозвучать внезапному вопросу, в тело будто вшили стальные пластины.

─ Ты хоть раз с ним кончала? ─ спросил так, словно поинтересовался здоровьем матушки. ─ Потому что я в этом сильно сомневаюсь, Настенька.

Ладно, подловил… Но какого хрена я должна признавать это перед маньяком, который прямым текстом намекнул, что может заставить меня делать, по сути, всё, что он пожелает?

─ Тебе-то что?

─ Как что? Переживаю… ─ снова взглянул на меня, обжигая холодом. ─ Ты итак не образец послушания, а ведь если муж не будет радовать жену, она ещё злее станет. Я заинтересован в вопросе, глупенькая.

После такой отповеди я реально ощутила себя, как минимум дошкольницей, но злость быстро вернула мозг на свою орбиту.

─ Просто ешь и иди спать. Я постелю тебе в зале.

─ Не хочу. Буду спать с тобой, а то чего доброго ещё решишь сбежать.

Достойного ответа на такое наглое вмешательство в мою жизнь я придумать была попросту не в состоянии, а вот суровый тип явно знал, что сказать в любой ситуации.

─ Нет, серьёзно… ─ внезапно заинтересовался он после очередного стакана. ─ Что с тобой делал твой жених, что ты сбежала от него в эту глушь, где даже людей почти не осталось? Бил? Принуждал? Просто был мудаком?

Я молчала, сверля его недобрым взглядом, хоть и не мне было соревноваться с его суровостью, однако и гнобить себя я тоже не могла позволить.

─ А ты что же, ищешь новых жертв для своего списка плохих ребятишек?

─ Возможно ─ очередной «шот» и испепеляющий взгляд, призванный снимать с окружающих женщин одежду. ─ Да и кто, если не я?

Всё, клиника… Он себя реально Дедом Морозом возомнил.

─ Я думала, ты память потерял…

─ Кое-что всплывает, ─ ага, и это явно не водолазы, отправленные мне на помощь. ─ Но ты так и не ответила на вопрос. Впрочем, ─ задумался он о чём-то, ─ тебе же нравится, когда я добиваюсь правды иными способами, верно?

Угрожающе поднявшись, Дар медленно, будто давая мне время передумать, обошёл стол, и сделал пару шагов ко мне.

─ Не смей!

Я вскочила с места, как в одно место ужаленная, но самогон оказался в кои-то веки сильнее меня, и тело повело. Правда, упасть мне не дали ручища этого неандертальца, уже приподнимающие и усаживающие на стол, словно я реально ничего не весила, а потом он заключил меня в капкан из этих рук, не позволяя даже вздохнуть нормально.

─ Ты же не думала, что сможешь перепить меня, Настенька? ─ совершенно трезвым голосом поинтересовался он, вдыхая аромат моей кожи.

─ Отвали, бородатый… ─ я упёрлась руками в мощную грудь, только все мои усилия ничего не стоили против танка.

Он резко врезался собой между моих ног, и я подавилась воздухом, чувствуя, как мужчина твердеет, дразня меня своим возбуждением. Вверх-вниз и так по кругу, пока я не могу даже вырваться, а голова такая пустая, что нет ни одной мысли.

─ Спорим, ты уже мокрая? Там наверняка всё так скользко и влажно, что мои пальцы спокойно в тебе поместятся, и ты от пары движений взорвёшься, ─ шептал на ухо, заставляя в моей голове вспыхивать такие яркие образы, что я и правда почувствовала, как между ног всё запульсировало.

Пальцы? Какие ещё пальцы?

─ Прекрати…

Если бы меня ещё захотели услышать…

─ Он тебя хоть раз вылизывал так, чтобы соседи слышали твои крики? ─ ещё одно движение бёдрами, ещё одно грязное слово, сказанное равнодушным тоном, и я чётко представила на месте своего жениха одного конкретного типа. ─ Хоть раз заставлял тебя забыть собственное имя, пока ты зубами сжимаешь наволочку, а руками простыни? Ну?

Я совсем не знала, куда себя девать от распирающего чувства внутри, словно что-то и вправду должно вот-вот взорваться, но подняв глаза на мужчину, поняла, что испытываю это не одна. Его лицо превратилось в ещё более пугающую маску, руки сжались на моей талии едва ли не до боли, а его взгляд не сулил мне ничего хорошего.

Кажется, по полу пробежала изморозь, но в этой ситуации я совсем не придала тому значения, глядя, как выточенные будто из камня черты становятся всё ближе, замирая в миллиметре от моих губ. Дар тяжело дышал, и мне не могло померещиться дважды, какое у него стылое дыхание — всё равно, что сама смерть стояла напротив, — но только даже это почему-то не смутило меня в той степени, в которой должно было. И я, заворожённая блеском льдистых глаз, которые стремительно темнели, сама подалась вперёд, полностью обескуражив бородатого маньяка, вздумавшего мне угрожать. Просто я должна была хоть в чём-то выиграть!

В первую секунду, когда я завладела его холодными губами, он стоял, как истукан, и я подумала, что этого мужчину вообще не целовали, хотя такого ведь не могло быть, верно? Такие обычно сами берут всё, что хотят… Однако уже в следующее мгновение его ступор прекратился, и мой рот был в самом прямом смысле завоёван без особого боя, потому что сопротивляться такому напору рискнул бы разве что самоубийца.

Язык разомкнул безуспешно сомкнутые губы, варварски врываясь на свою законную территорию и сметая любые барьеры, а рык победителя окончательно уверил меня в том, что меня пожирает голодное чудовище. Но ни сам монстр, ни его жертва, похоже, не ожидали, что последняя возьмёт и вдруг обмякнет в тисках его рук, начав вдруг замерзать, словно на мороз выставили.

─ Твою мать, Настенька… ─ пророкотало над головой, и я опять вырубилась.

7

Дар

За каким хреном я опять не сдержался?

А она что о себе возомнила, мелочь дерзкая?

Надо было просто связать её, а лучше себя, чтобы руки раньше времени к ней не тянуть, но это, похоже, сильнее меня, и сладкая девочка по имени Настенька куда опаснее для меня, чем я мог вообразить.

Я не собирался её трогать — по крайней мере, пока она не окажется на моей территории, и там уже мы повеселились бы, как следует, вот только подействовала на меня эта маленькая ведьма совсем не так, как я ожидал…

То, что с ней будут проблемы, я мог бы понять сразу, когда безмозглый рогатый придурок мне её сосватал, настойчиво ведя именно в эту деревню, где я уже давно забрал всех, кого мог. Почему я не насторожился? А теперь во мне пробудилась жажда, какой я точно прежде не испытывал, и мне совершенно не нравились эти непривычные, сжирающие изнутри чувства.

Я как будто словил нехилую простуду, и чем дольше Настенька находилась рядом, тем сильнее меня лихорадило, а тот эпизод в спальне, кажется, окончательно расставил всё по местам. Когда она ко мне прикоснулась, в голову ударила только одна мысль: «Я обязан обладать ей!», и тело начало жить своей жизнью, не слушая доводы разума. Я хотел эту женщину. А если я чего-то хочу, сложно меня остановить…

Её пальцы на моей плоти были такими горячими, что я всерьёз подумал, будто растаю, но это почему-то не напрягло, хоть и должно было. Настенька и сама едва не растаяла от моих откровенных ласк, и даже не поняла, как разозлила меня своим глупым побегом, а вот я сам от себя не ждал такой злости. Нахрена было сбегать? Понимала же, что всё равно найду и отлуплю.

Исполнить её нехитрое желание было не самым простым делом — магии у меня имелось немного, и я не думал, что это вообще получится. Тем сильнее я удивился, когда мне удалось достать эту клятую ель, но какую же подлянку девчонка мне устроила, попытавшись сбежать… Думал, сорвусь и сожру её полностью прямо в этом сугробе, да отлегло, к счастью.

А потом как назло припёрся этот тип, снова возвращая меня в режим одержимого чудовища!

Друг детства, мать его перемать, ага. Если бы я верил в дружбу между парнями и девицами, вокруг меня летали бы феечки, но Настенька, походу, совсем не замечала, как дружочек разглядывал её хрупкую фигурку. И злил меня. Мне хотелось просто выйти и разорвать парня за одни только эти взгляды в сторону моей законной добычи, только он и сам вовремя смекнул, что ему тут не рады. Свалил обратно к бабуле под юбку и был таков.

Его визит стал новым поводом для ярости, а глупая Снегурка, видимо, жаждала напроситься на новое наказание, и мне пришлось усмирить себя снова, чтобы не накосячить сильнее. Рано было знакомить её со всеми своими сторонами. Я не понимал, какая хрень со мной происходит, но запах малышки всё сильнее пудрил мозги, а её страх только включал напряжение между нами на максимум, заставляя меня испытывать давно забытые чувства.

Охота… Кровь… Самка…

Во время ужина, где мы только и делали, что пили самогон, я всё время наблюдал за ней. Настенька была одиночкой, хоть вряд ли бы призналась в том незнакомцу, а ещё скрывала слишком много всего за этими невинными глазками, и я собирался грязно надругаться над всеми её потаёнными желаниями. У неё их было слишком много, чтобы я мог устоять и не раскрыть этот ларчик с секретами. Раскрыть так, как никто до меня ещё не раскрывал.

Возбуждение, повисшее в воздухе ещё с момента нашего тет-а-тета в спальне, выдавало кроху с головой, возвращая меня к жизни, и всё между нами могло идти своим чередом, если бы эта наглая девчонка не решила взять реванш и не впустить меня снова в свой горячий рот. На секунду я позволил ей это сделать, желая ощутить её медовый вкус ещё раз, и поплатился за свою забывчивость тут же.

А не идиот ли я, часом?

Только я справился с одним обморожением, и вот опять! Едва Настенька вырубилась, её лицо стало покрываться инеем, а губы синеть, да так стремительно, что я впервые перетрусил. Горячей воды в доме не было, и я принялся раздевать её по второму кругу, чувствуя себя извращенцем, чего точно за собой никогда не наблюдал, но отчаянные времена и всё такое… Пришлось самому стянуть опостылевшие вещи и забросить на себя несопротивляющееся тело, от соприкосновения с которым мою кожу начало покалывать, будто углей насыпали, а этой хоть бы хны.

В себя она приходить не спешила — только морозный узор постепенно исчез, а вот обморок никуда не делся, впрочем, то наверняка была вина самогона. Покойный дед Настеньки умел гнать хороший алкоголь, и я бы пожал ему руку за невменяемую сейчас внучку, если бы тот был жив. Вряд ли бы он, конечно, оценил мою кандидатуру в ухажёры, но тут уж никого не спросишь, да и мне по большому счёту плевать на чьё-то авторитетное мнение, будь оно хоть трижды авторитетным.

─ Звиняйте, ─ склонил голову перед стоящим на полке портретом сурового старика. ─ Но мне придётся забрать вашу драгоценность. Без обид.

«Яйца отстрелю», — обещали мне его жуткие глаза.

Как бы то ни было, но пока девица отогревалась, мои руки уже вновь пустились исследовать просторы её тела, и пальцы сами накрыли розовый сосок, вмиг вставший по стойке смирно, как и мой приятель. Рот наполнился вязкой слюной, мечтая попробовать мягкую плоть на вкус, вгрызться в неё, и ладонь уже без подсказки скользнула ниже, между стройных бёдер.

─ И правда влажная…

Моя тёмная сущность встрепенулась, желая узнать, каково это — побывать в её жаркой, тесной глубине, когда тугие шёлковые стенки обхватят мой член, врезающийся в горячее нутро… И тут же резкая, дикая головная боль пронзила висок молнией, на пару секунд выбивая меня из равновесия и заставляя забыть прекрасное видение. Какого хрена это опять происходит?

Глянув на спящую девушку, ещё раз коснулся её, и голова снова взорвалась от боли, едва не вынудив скрючиться на полу. Осторожно, как мог, устроил Настеньку на диване, и, стараясь её больше не трогать, укрыл пледом, бросив сверху её же пуховик, найденный рядом, а потом оделся сам и вышел на улицу. Оленья башка уже мелькала впереди, маяча за ветками елей, и мне пришлось найти в себе всё спокойствие, какое только имелось, чтобы не прибить этого умника.

─ Ты к кому меня, скотина, приволок?

Он опять что-то жрал, и на моё появление отреагировал как всегда непрошибаемым спокойствием.

─ А чего такое? ─ отвратительно чавкая, принял вид оскорблённой невинности. ─ Крепким орешком оказалась? Аль не устроила чем?

─ Я тебя на шашлык пущу! Почему я так на неё реагирую, и что мне вообще с ней делать, если она всё время так и будет мёрзнуть? Меня итак дома ждёт гарем из отмороженных баб, и ещё одной мне не надо!

─ Ты как маленький, в самом деле. Неужто не знаешь, как действовать? В баню её и веничком, а там и сблизитесь, ─ присоветовала шальная зверюга, а у меня от одной только картинки в голове глаза едва из орбит чуть не повылезали. ─ Постой-ка… Когда ты говоришь, что Настёна на тебя как-то по-особенному действует, это значит, что?

Я взялся за вызывающе ветвистые рога и сжал их почти до хруста, но это жвачное животное только глазки бесстыжие подняло, да пушистыми ресничками принялось хлопать.

─ Ты знаешь, что это значит!

─ А-а-а, ─ хмыкнула наглая морда. ─ С ней ты становишься мягче? Сердечко твоё ледяное оттаивает, Дарушка?

Выходит, я не ошибся…

─ Ты знал, скотина! Знал, что так будет?

─ Откуда ж? Я простой олень, в порочащих связях замечен не был, ни в каких сомнительных мероприятиях не участвовал…

─ А что скажешь на счёт своего отряда «рога и уши»? Весь лес от вашего оленьего спецназа в тихом ужасе, ─ припомнил я. ─ Давно эту Снегурку выслеживал?

Он насупился, зарычал обиженно, а потом и вовсе начал мне предъявлять:

─ Ради тебя, идиота, старался вообще-то! Кто мне жаловался, что эти амёбы во дворце уже надоели? Кто хотел, чтобы чуйства, чтобы эмоции, чтобы всё трещало вокруг? А?

─ То, что ты воспринял мой пьяный бред, как вызов, ещё не означает, что я на самом деле хочу всего этого, ─ скривился я, припоминая тот вечер, когда хотелось послать всех, распустить это бабье царство и просто заморозить всё к лешему. ─ И не хер лезть, куда не просят!

─ Потом ещё спасибо скажешь, ─ не согласился со мной знаток отношений, а я вдруг уловил посторонний шум со стороны дороги.

─ Тихо!

Кажется, это был уже знакомый мне парниша. Он обошёл вокруг дома, а следом за ним показались две другие фигуры, и то, как они пытались заглянуть в окна, совсем мне не понравилось.

─ Знакомые?

Вместе ответа закрыл рот болтуну и принялся слушать, не спуская глаз с непрошенных гостей.

─ Ну чё? ─ спросил тот, что был постарше.

─ Да не, одна она. Никто её искать не будет, ─ протянул довольно высокий дрищ, едва ли не вылизывая стекло. ─ Сочная девка всё-таки… Так бы и натянул!

Звук смачного подзатыльника пришёлся мне по сердцу. Не пришлись их планы, и когда дружок Настеньки первым решительно отправился к двери, отворяя её, я понял, что моя сила никуда не делась. Она заворочалась, обжигая нутро калёным железом, и чем дольше я смотрел, как они входят, источая аромат похоти и предвкушения, тем лучше представлял, как их кишки вскоре повиснут на ближайших деревьях.

─ Ты что, даже не вмешаешься? Нет, я знал, что у тебя фляга свистит, но чтобы настолько… ─ заволновался рогатый. ─ Сделай же что-нибудь! Ей итак по жизни досталось!

─ Рано.

Я выждал ещё несколько мгновений, застывая, чтобы раньше времени не ринуться за ней, и только услышав вскрик, полный ужаса, понял, что больше не могу себя сдерживать.

Она будет долго благодарить меня за спасение, а пока можно и поразвлечься.

8

Настя

Я проснулась от ощущения чужого присутствия в доме, и это точно был не Дар.

Голова кружилась, и тело казалось чужим, будто вместо самогона мне попался какой-то наркотик, но я всё равно отыскала в себе силы разлепить веки и попробовать подняться, чтобы в следующую же секунду почувствовать на себе чьи-то руки, уверенно стаскивающие плед.

─ Что ты… Даня? ─ узнала я парня, и тут же напряглась, ещё не понимая, что происходит, но мне это уже совсем не нравилось.

─ Чёрт, лучше бы ты и дальше спала, Насть, ─ выругался он, и только теперь я разглядела рядом ещё двоих его извечных приятелей — Ваню и Лёшу. В их глазах застыли одинаковые эмоции, вернее, только одна, и я, к сожалению, хорошо знала, что она означает.

─ Какого хрена вы тут забыли? ─ натянула плед обратно, уже догадываясь, что мне это не поможет.

─ У тебя всегда был слишком грязный ротик, ─ мерзко ухмыльнулся Ваня, как обычно строя из себя не весть кого. ─ Давно мечтал его оприходовать.

Когда моя жизнь стала такой насыщенной?

─ Вы рехнулись? Дань, что происходит?

─ Заткнись! ─ мне прилетела пощёчина, и я впала в ступор просто от того, что на меня в жизни никто не поднимал руку, а тут ударил не чужой человек, да ещё и в дом ко мне ворвался с дружками. ─ Тебе сейчас лучше просто замолчать.

─ Чего мы с ней церемонимся? ─ нехорошо улыбнулся Лёша. ─ Всё равно нам не достанется, так давайте хоть поиграем — он не узнает…

Я совсем не понимала, что они задумали, и кто этот загадочный «он», но в мои планы точно не входило ни с кем из них играть. Стоило только Дане схватиться за моё покрывало, я вспомнила, что вообще-то не томная девица, не способная себя защитить, и треснула ему между ног со всей дури.

─ Держите сучку! ─ взвыл он, держась за дорогое сердцу имущество, а меня схватили со спины, одновременно пытаясь лишить последней защиты.

Кто-то больно дёрнул за волосы, заставив вскрикнуть, плед упал, оголяя меня полностью на радость оскалившихся шакалов, и меня просто начали лапать везде, куда дотягивались их жадные руки. Разумом завладел леденящий ужас, а когда я реально чего-то боялась, не могла даже кричать — впадала в ступор и даже пошевелиться была не способна, замерев, как последняя идиотка. Именно это и произошло, делая из меня бесчувственную ко всему статую. Равнодушную ледышку, какую можно было легко выбросить и на улицу — всё равно не пойму.

─ Что это с ней? Эй, ты чё выключилась уже? ─ словно сквозь вакуум донёсся голос, а потом меня попробовали ещё раз ударить, вот только почему-то этого я тоже не почувствовала — только ощутила, как холод ворвался в дом морозным вихрем, выстужая всё. А затем кто-то истошно заорал, и это точно была не я.

Когда я вдруг очнулась от транса, в который меня будто специально погрузили, вокруг больше не было ни души — только пара капель свежей крови виднелась на полу, но ни каких иных следов борьбы вроде разрушенной мебели или чего-то ещё не обнаружилось.

Стало тревожно, и запоздалая реакция на стресс наконец-то пришла — меня затрясло не по-детски, я обхватила плечи, ища глазами упавшее покрывало, а когда нашла и снова нацепила его на себя, закутываясь, как гусеница, в голове начали мелькать непрошенные картинки случившегося. Что это вообще было? Зачем они так со мной поступили, и что произошло после? А самое главное, почему я ничего не видела, словно мне отвели глаза? Не могли же они просто уйти…

─ Я точно схожу с ума, ─ прошептала себе под нос, и именно в этот момент входная дверь снова распахнулась, являя Дара.

Он вошёл, словно бог войны — с непередаваемым выражением лица, и стоило только мне сфокусировать взгляд на его внешнем виде, тошнота подкатила к горлу, а ноги стали ватными, так и норовя подкоситься.

─ Что ты с ними сделал? ─ не своим голосом спросила я, как заворожённая глядя на окровавленные кулаки, которые от меня и не думали прятать.

Мне показалось или вопросу он действительно удивился? Неужели, всерьёз считал, что я поблагодарю его за смерть этих идиотов? Господи, да я связалась с натуральным психом…

─ А ты думала, они тебя пощадят, Настенька? ─ мрачно хмыкнул мужчина, спустя секунду заминки, медленно сокращая расстояние. ─ В каком же радужном мире ты живёшь, девочка?

В каком? Точно не в том, где на моих глазах… ладно, почти на моих глазах всяких ублюдков настигает мгновенная карма. Но это вовсе не означает, что меня устраивает такое положение вещей!

─ Не подходи…

─ Не то что?

Попыталась сбежать, но мне пора было привыкнуть, что этот тип настигал меня в два счёта, вот и теперь моё тело без труда оттеснили к тёплой печной стене, загнав в ловушку, из которой не выбраться.

Я стояла перед маньяком, глядя в его бездушные глаза, понимая, что если захочет, он и меня в любой момент прикопает. Дар же выставил свои ручища по обе стороны от меня, разглядывая так внимательно, будто обладал рентгеновским зрением, а затем, когда насмотрелся, вдруг произнёс:

─ Покажи.

Я была так поглощена своими собственными переживаниями, что не сразу уловила смысл очередного приказа.

─ Что?

─ Себя мне покажи, ─ нетерпеливо повторил он, рождая в моей душе обжигающие искры какого-то необъяснимого чувства.

Я закуталась в плед лишь сильнее, пытаясь спрятаться от этого поглощающего взгляда, и вот, что странно — мне было наплевать, если эта троица увидела бы меня голой — это бы я как-то пережила… А вот снова демонстрировать свою наготу этому диковатому мужчине, который, возможно, только что совершил тройное убийство, стало страшно. Страшно и почему-то очень волнительно.

─ Я сказал, убери тряпку, ─ в голосе добавилось металлических ноток, и я задрожала вовсе не от холода, скользнувшего по голым ногам. ─ Ты вынуждаешь меня выходить из себя, Настенька…

В следующий миг прикрытия меня лишили, и оно упало вниз двумя бесполезными кусками ткани. Я только дёрнуться успела, а Дар уже внимательно осматривал меня, и от увиденного по какой-то причине всё сильнее хмурился, ускоряя мой пульс. Пытаясь понять, что его так разозлило, опустила взгляд ниже, и в глаза тут же бросились уже темнеющие следы пятерни на моей груди. Каким образом я этого не почувствовала?

Открыв рот, сама не знала, что хотела сказать, но слова так и не сорвались с губ, как только пальцы Дара бережно коснулись наливающегося синяка, почти невесомо проводя по нему самыми кончиками.

─ Больно?

Для того чтобы ответить, нужен был воздух, но сделать вдох оказалось проблематично, особенно после того, как мужчина вдруг наклонился, горячо выдохнул и прикоснулся к ноющему месту губами. Я итак едва стояла на ногах, а после этого чувственного прикосновения колени резко подогнулись, однако Дар ухватил за плечи, не давая упасть, после чего обхватил мой сосок губами и втянул своим жадным ртом.

Деваться от этой острой ласки, прострелившей до самых кончиков пальцев, мне было некуда — он крепко держал, пригвоздив к месту, и я чувствовала себя пришпиленной к стене бабочкой. Язык Дара без устали играл с чувствительной плотью, то облизывая, то вновь с силой втягивая, и мне оставалось только смириться, судорожно выдыхая, а когда и второй сосок подвергся пытке, сдержать стона я не смогла.

Мужчина с пылающим в глазах огнём оторвался от меня и посмотрел так, словно не поверил звуку. Я сглотнула, увидев, как потусторонне блеснул его взгляд, а он вдруг взял и развернул меня лицом к стене, снова заставив испугаться не на шутку. Что опять задумал?

─ Стоять, ─ сказал он, дыша мне в затылок и ведя рукой вниз по позвоночнику. ─ Лучше не двигайся.

Как бы мне ни хотелось вырваться, я застыла, догадываясь, что любое лишнее движение может стоить мне жизни, по крайней мере, сейчас. Тут же послышалось довольное не то рычание, не то что-то, его очень напоминающее, и Дар решил, что жертва ему сдалась.

Я, скорее, почувствовала, чем услышала, чтоон ко мне принюхивается. Его нос коснулся шеи, втягивая мой запах, повёл ниже, и едва я поняла, что мужчина опустился на колени, Дар вцепился в мои бёдра, не позволяя вырваться из его хватки.

Его большие пальцы погладили ягодицы, чуть раздвигая их, и от того, что он рассматривал меня там, я всё сильнее испытывала шок, смешанный с возбуждением. Почему это происходит только когда он рядом? Я точно рехнулась, раз не воплю сейчас благим матом, а позволяю всё это маньяку!

Но долго думать над своим нелогичным поведением мне не позволили. Его язык настойчиво скользнул по влажной плоти вниз, резко уходя выше, приласкал чуть сжавшийся кругляшок парой движений, и я позорно всхлипнула, сама не зная, чего прося — чтобы остановился или чтобы продолжал.

─ Д-дар…

Ответное рычание, и настойчивый язык врезался в меня, безжалостно начав терзать лоно, изредка выскальзывая и проходясь по пульсирующему клитору. Палец в это время кружил вокруг запретного колечка мышц, а я настолько была потеряна в ощущениях, что вряд ли стала бы сопротивляться, произойди что-то большее. Что я делаю? Я же должна ненавидеть его!

Это было слишком. Слишком откровенно, слишком стыдно, слишком…

Он вылизывал меня по-звериному дико, не давая даже передышки, и я очень быстро оказалась на грани. Оргазм подступал, обещая быть оглушительным — у меня даже уши начало закладывать в преддверии, а перед глазами заплясали цветные пятна, но Дар будто хотел оставить на мне свою печать безумия, поэтому даже не думал остановиться. Он всё продолжал и продолжал сходить с ума, заряжая этим сумасшествием, и вскоре я не выдержала напора, взрываясь на его языке.

─ Ты на вкус, как земляника, ─ сказал Дар, и я кое-как развернулась, пытаясь понять, о чём он вообще.

На этот раз трясло меня долго, и когда, наконец, отпустило, я с трудом восстановила дыхание, опускаясь вниз по стене — ноги совсем перестали держать.

Прошло несколько долгих мгновений, прежде чем огромным запозданием до меня дошло, что я стояла перед мужчиной на коленях, и он это тоже понял, по-прежнему голодным взглядом глядя на мои губы, которые я непроизвольно облизала, чувствуя, как они пересохли.

─ Мне нравится ход твоих мыслей, Снегурка.

Эта ночь когда-нибудь закончится?

9

Настя

Дар потянулся к штанам, глядя на меня совсем пьяно, и в его глазах не осталось ничего, что хотя бы намекало на адекватность.

─ Чего испугалась, Снегурка? Он тебя не обидит, ─ ухмыльнулся он, расстёгивая ширинку и вытаскивая на свет своё оружие. ─ Открывай рот…

Поразившись размерам, я и правда чуть не уронила челюсть, но пришлось дать себе мысленного пинка.

─ Я не буду!

─ Хочешь поспорить? ─ снисходительный взгляд, удар моего растревоженного сердца, и меня просто ухватили за волосы на затылке — не больно, но застав врасплох. А после мужчина буквально впечатался в мои губы своей раскалённой плотью.

Держал он крепко, и мне пришлось ухватиться за его запястье, чтобы не остаться совсем без скальпа, только Дару, похоже, было всё равно — им полностью завладела похоть. Он медленно начал водить своим членом по моей нижней губе, давая мне немного времени даже не на раздумья. На подготовку. И я была уверена, что если добровольно не сдамся, мужчина просто возьмёт своё.

Упрямо мотнув головой, я сжала челюсти, готовая и укусить, если потребуется, однако это совсем не пугало маньяка.

─ В твоих глазах и запахе слишком много желания, Настенька, чтобы я поверил, будто ты этого не хочешь, ─ он даже улыбку изобразил, а ко мне наконец-то пришла злость.

─ Я сказала, что не буду! ─ вонзив свои ногти ему в руку, как кошка, выкрикнула я, заметно удивив мужчину, но что-то в нём неуловимо изменилось всего за долю секунды.

Он покачнулся, упёрся рукой в стену над моей головой и зажмурился, словно от боли, тут же прижимая пальцы к виску, а я наконец-то была свободна, ожидая, как минимум пощёчины. Но в следующий миг Дар открыл глаза, и на меня обратился совершенно растерянный взгляд напуганного человека, который совсем не понимал, что происходит.

─ Я… Что я сделал с тобой? ─ будто испытывая нестерпимые мучения, прохрипел он, опуская взгляд ниже и заставляя меня всерьёз обеспокоиться за его ментальное здоровье.

Серьёзно?

Я взглянула на него насторожённо, не понимая, это новая игра или он на самом деле не в порядке, но притворством тут и не пахло. Похоже, у Дара имелись нешуточные проблемы, и я оказалась настолько счастливицей по жизни, что именно мне довелось с ними столкнуться.

─ Прости, ─ почти в панике залепетал он, пряча свою… дубинку и совсем перестав быть похожим на прежнюю версию себя, а потом стащил рубашку и накинул мне на плечи, даже умудрившись просунуть мои руки в рукава и кое-как застегнуть пуговицы. ─ Я не знаю, что произошло, но прошу прощения. Малышка, ты слышишь? Поговори со мной…

Я готова была расхохотаться, не представляя, чего ещё ждать от этого мужчины, сейчас выглядевшего так трогательно, что любая бы дрогнула, глядя на эти бровки домиком — такое же даже если захочешь, не сыграешь.

─ Я пойду, пожалуй. Время позднее, спать пора… ─ даже нашла в себе силы подняться, хоть ноги и дрожали, но была остановлена.

─ Я отнесу — пол же холодный! ─ быстро нашёлся он, и, не дав мне даже мяукнуть, поднял на руки, неся на второй этаж. ─ Показывай комнату.

Ничего не оставалось, кроме как просто указать на свою спальню — в ту, где случилось наше слишком тесное общение, я не хотела, потому и возжелала уединения. Но куда там… Дар решил, что он зорко проследит за тем, как я укладываюсь, а убедившись, что одеяло надёжно скрывает все мои части тела, кроме головы, ещё и подоткнул его, как ребёнку, и только после этого поинтересовался:

─ Это… прости, но как твоё имя?

Неловко запустив пальцы в свои волосы, он посмотрел на меня самыми несчастными глазами, и мне с трудом удалось сохранить бесстрастное выражение лица — просто истерика подступала, а когда в доме уже двое сумасшедших, это не есть хорошо.

─ Настя. Ты — Дар. Я нашла тебя в лесу без памяти. Это всё, что я знаю. ─ И, возможно, ты убил пару-тройку человек, но это уже мелочи.

Словно прочитав мои мысли, мужчина посмотрел на свои руки с засохшими багровыми разводами, непритворно вздрогнул, и его губы скривились так, словно он собирался выругаться, но сдержался.

─ Можешь согреть воду на кухне — там и вымоешь их, ─ сказала, чтобы этот остекленевший взгляд, пугающий до чёртиков исчез. ─ Заодно проверь, заперты ли двери. ─ Ибо новых гостей я ждать не хочу.

Он сосредоточенно кивнул, а затем, не глядя на меня, вышел с опущенной головой, как провинившийся ребёнок, позволяя мне выдохнуть. Как удалось сохранить самообладание, не знаю, но видно правы были те, кто звал меня ледышкой — моя психика порой поражала даже меня саму…

Прислушиваясь к звукам, изредка доносящимся снизу, я не заметила, как на меня подло напал сон. В последнее время я не могла уснуть сразу, но тут просто вырубило, погружая тело и разум в нирвану, так что последние события просто перестали иметь значение. Ничто не могло помешать мне предаться порочной связи с подушкой и одеялом!

Правда, спустя какое-то время в мои чудесные сновидения о море и безлюдном пляже ворвались чьи-то прикосновения, но они казались мне частью красивой картинки, какую нарисовал уставший от всего разум. Кажется, меня крепко обнимали сильные руки, шепча что-то, несомненно, важное, и этот голос приятными мурашками разбегался по телу.

─ Спи, малышка… ─ сказал кто-то, задев губами ухо. ─ Не знаю, кто ты, но спасибо. Ты не представляешь, как помогла, и за это я тебе отплачу.

Наверное, стоило испугаться, но был ли смысл, если мне нравились его объятия? Так надёжно и защищённо я себя никогда не чувствовала, и это был самый лучший сон, пожалуй, за всю мою жизнь. Нет, обладатель чудодейственного голоса может говорить, что угодно — только пусть обнимать не перестаёт…

─ Что ты больше всего хочешь на завтрак, снежная?

─ Пирожки с грибами, ─ на автомате ответила я.

Бабуля всегда будила меня этим вопросом, и спросонья я забыла, что её больше нет, а то, что пожилая женщина слегка басит, так это ничего — она в своё время покуривала не самый качественный табак и много орала на деда.

─ Не вопрос, малыш, ─ ответили мне, звонко чмокнув в глаз. Нехорошо это, к расставанию же…

И только когда до мозга дошло, что моя старушка давно не в этом мире, а чьи-то руки поглаживают по голым ягодицам, глаза резко распахнулись,

─ С добрым утром, Настенька, ─ улыбнулся мне Дар. Улыбнулся! Искренне! Что?

─ П-привет, ─ поздоровалась я, стараясь как можно дальше от него отодвинуться, и он слегка нахмурился, отметив мои телодвижения.

─ Ты пока лежи, а я там на кухне всё закончу, ─ сообщил он, подмигнув, и я просто выпала от этих внезапных перемен.

Очень хотелось спросить, что конкретно там заканчивать, кроме расчленёнки, но вовремя прикусила язык, провожая взглядом его фигуру. Я имела дело со странным типом, и его поведение ошеломляло в самом жутком смысле этого слова. Когда мне снова ждать изменений? Или это у него связано с лунными циклами и переменами погоды? Вон, вроде как раз метель разыгралась…

─ Зря я, наверное, сюда приехала, ─ произнесла, поднимаясь с кровати и уже продумывая новый план побега.

Рубашка по-прежнему была на мне, что несколько обнадёживало — значит, раздеть снова меня не пытались. Легче мне от этого, разумеется, не стало, а вот запахи, доносившиеся с кухни и уже наполнившие дом, заинтриговали, и, желая скорее утолить своё не в меру разыгравшееся любопытство, я быстро вытащила из сумки первые попавшиеся вещи.

Ледяная вода в ванной помогла проснуться окончательно, и вскоре я спустилась вниз, а едва вошла на кухню, застала весьма и весьма любопытную картину. Дар накрывал на стол, будучи одетым только в дедушкины штаны и бабушкин фартук, порхая около печи, в то время как еды только прибавлялось, а те самые, заказанные мной пирожки уже манили румяными боками, высясь над всеми остальными яствами.

─ Ты это всё приготовил… кому? ─ осматривая богатства, которых у меня точно не было, спросила я, вспоминая ёлку, которая уже украшала комнату — оставалось только игрушки повесить.

На меня посмотрели, словно на неразумную, а потом подвинули стул, как для леди, приглашая присесть. Ну я и присела.

─ А что, в доме кто-то ещё есть? Знаешь, кроме домового, прячущегося от меня по углам, я никого больше не заметил, малыш.

Взгляд сам собой забегал по кухне, и почему-то снова захотелось глотнуть дедовского самогона, а лучше закурить папироску. Ну так, спокойствия для.

─ Ты ведь сейчас пошутил, да?

Озадаченная пауза, и мне опять обезоруживающе улыбнулись.

─ Конечно, Настенька. Разве ж стал бы я серьёзно тебе такое говорить?

Да кто тебя знает…

Я потянулась к пирожку, вгрызаясь в его плоть, как дикое животное, и Дар присел напротив, глядя на меня так умилительно, словно накормить меня было его важнейшей миссией.

─ Вкусно?

─ Мхм… ─ кивнула, и мне наполнили чашку.

Запах малины сразу проник в нос, вызывая чувство небывалой ностальгии, но хоть я совсем не понимала, в какую задницу умудрилась угодить, вся эта забота почему-то не выглядела подозрительной. Я даже ненадолго расслабилась, рассудив, что пока ничего криминального не произошло.

Зря…

В дверь внезапно постучали, и я первой подорвалась с места, по-прежнему не желая, чтобы этого человека видели рядом со мной. Дар только бровью дёрнул, позволяя мне выйти из-за стола, и никак не препятствовал, а я воспользовалась этим его спокойствием.

Не став спрашивать, кто там, открыла, а после просто замерла памятником самой себе, потому что на пороге стоял Данила. Живой и здоровый, он источал позитив, и в целом, вид имел такой, будто ночного инцидента вообще не происходило в этой реальности!

─ Даня?

Нет, что-то с ним всё же было не так, но что именно, я так и не сумела понять.

─ Насть, привет! ─ весело махнул рукой, а на другой висела огромная тяжёлая корзина, накрытая полотенцем, и, судя по очертаниям, там лежало что-то большое. ─ Бабушка тебе передала свежих продуктов.

Что. Нахрен. Происходит?

Это какой-то сон наркомана, но почему-то продолжает сниться мне, и я никак не могу из него выбраться!

─ Тогда передай ей большое спасибо и скажи, что я обязательно загляну, ─ стараясь говорить спокойно, ответила ему, принимая презент. Ну а вдруг у него тоже обострение? Вдруг на него опять что-то найдёт, и вечером всё повторится? ─ Я обещаю.

─ Окей, ─ улыбнулся он и, словно робот, развернулся обратно, шагая в сторону своего дома с неестественно прямой спиной.

У меня немного отлегло, и я позволила себе вздох облегчения от того, что он ушёл, однако тревога никуда не делась. Почему он вёл себя так? И куда внезапно делся вчера?

Я тряхнула головой, избавляясь от этих дум, приподняла край полотенца, чтобы взглянуть на подарок, и воздух застрял в горле, едва мне открылось содержимое корзины.

Две замороженные человеческие головы смотрели на меня пустыми глазницами, а на их промёрзших щеках виднелись следы медвежьих когтей, и вчерашних парней сложно было узнать. Но я узнала.

─ Настя? ─ Дар подошёл неслышно, и, поняв, что я не отзываюсь, стремительно оказался рядом, но я этого даже не осознавала толком. ─ Настя, чёрт… Что я наделал?

10

Дар

Я не помнил ни черта.

Ни как оказался в этом уютном доме с чудесной девочкой по имени Настенька, ни как устроил кровавую баню, но сейчас, глядя, как малышка застыла, добела сжимая пальцы на зловещей корзине с сюрпризом, понял, что мой провал памяти слишком затянулся.

Как я мог?

Мои руки были обагрены кровью, а я даже не знал, что произошло, и как теперь смотреть в глаза крохе, которая видела во мне ужасного монстра, каким я был всё это время. Тошнота подкатила к горлу, и я тут же вспомнил, как навис над её маленьким обнажённым тельцем вчера, как ожесточённо отмывал свои пальцы от запёкшихся подтёков после, и как наблюдал за спящей жертвой моей же собственной игры всю оставшуюся ночь.

─ Что я наделал… ─ повторял, как заведённый, видя перед глазами лишь красный снег. ─ Настенька… Что я натворил?

Я почувствовал, как осел прямо там, где стоял, искренне надеясь, что девушка уже сделала ноги от меня так далеко, как могла, но она почему-то вдруг присела передо мной и обхватила лицо своими горячими ладонями.

─ Посмотри на меня, ─ попросила мягко, но уверенно, заставив в изумлении поднять голову. ─ Ты совсем не помнишь, что произошло?

Почему она ещё не сбежала, сверкая пятками?

Это я должен успокаивать беззащитное создание, получившее в подарок отрубленные мной же бошки, а не она меня! Сладко пахнущая мёдом девочка, от которой рвёт и тело, и разум, не может так спокойно реагировать на подобное зверство! Кто же ты?

─ Нет. Но я знаю, что это сотворил я и только я…

Внутри всё опять промерзало, и мерзкий голос в голове напомнил о себе.

«Ты ни в чьих глазах не будешь хорошим… Ты чудовище и навсегда им останешься!»

─ Дар, ─ собственное имя зазвенело в ушах весенней капелью, и в груди заполошно заколотилось сердце, замолчавшее, казалось, на целый век, ─ ты же понимаешь, что их будут искать? Нужно что-то делать, а я совершенно не представляю, как быть. Что делать с ними?

Её мягкий голос разлился спокойной речкой, словно в противовес жестоким словам, и мне стало стыдно за своё тупое поведение.

─ Я всё сделаю, Настенька, ─ взял её руки в свои, уловив едва заметную дрожь. Боится всё-таки… ─ Ты не волнуйся, ладно? Ты только не волнуйся.

Поцеловал светлую макушку и поднялся, направляясь к оставленной у порога корзине, не глядя схватив её.

─ Куда ты? ─ прозвучало вслед. Кажется, никто ещё не беспокоился за меня так…

─ Скоро вернусь. Никого больше не впускай, поняла? ─ Она кивнула, так и оставшись сидеть на полу. ─ Поднимись — простынешь же.

Только убедившись, что Настенька в себе и слушается, я вышел на морозный воздух, удивляясь слишком сильному холоду и чуть занесённым свежим снегом медвежьим следам, ведущим в лес. Даже до такого дошло?

Неровным шагом я отправился по запаху крови, ещё витавшему в воздухе, а когда оказался на месте, едва не выблевал внутренности. Вся поляна, окружённая высокими ёлками, была украшена кровавыми узорами, хотя Обжора уже почти избавился от улик, позвав на помощь наших лесных, и те усердно работали хвостами. Только это не делало мой поступок менее мерзким.

─ Весной к медведице медведя любовь безудержно влечёт, ─ загадочно обронил он, заметив меня и сделав вид, что не заметал ничего копытом, ─ перед берлогой на поляне бобрами выложил «люблю»…

─ Это ты к чему? ─ уточнил с подозрением, и зверьё, почуяв моё приближение, бросилось врассыпную, выглядывая из-за укрытий. Да-да, перед вами монстр — спасайтесь, кто может…

─ Да к тому, что никогда ещё не видел такого влюблённого злобушку, ─ продолжал глумиться рогатый. ─ Я вроде как был свидетелем того, что тут ночью творилось, и знаешь, что-то не припомню, чтобы ты когда-нибудь подсовывал головы обидчиков даме своего сердца. Кровища так красиво во все стороны брызгала…

Я взвыл, и на соседнем дереве белка превратилась в ледяную статую. Насте потом подарить что ли? Тьфу ты…

─ Где тела?

─ Ну… ─ смущённо протянул Обжора, насвистывая и старательно на меня не глядя.

─ Ты же не плотоядный олень, нет?

─ Я-то нет, а вот другие звери голодают… Жалко мне их болезных.

Твою же бабушку!

─ Хочешь сказать, тел не найдут?

─ При всём желании, Дарушка. Ты мне головы-то отдай, родненький, а то мало ли — решишь их на забор к Настеньке повесить, чтобы не забывала, так сказать, подвиг твой героический. Нам же не надо её ещё больше пугать, ага?

А я ведь и правда мог!

─ Ты мне вот, что скажи, ─ прочистил горло, гоня от себя самые жуткие картины, ─ давно я уже в таком состоянии?

─ Слишком давно, ─ вздохнул олень, и я поверил сразу — мир людей очень сильно изменился за это время. ─ Я привёл тебя к ней, и ты почти сразу вернул себя прежнего — не прогадал, как видишь. Так что хватай Настьку, да побыстрее женись!

Я с ужасом представил, как мы проводим брачную ночь, а на утро она опять встречается с чудовищем, принёсшим ей кровавый дар или причинившим боль, и слова оленя резанули.

─ Нет!

─ А ты не чуешь, как мороз крепчает? Как подкрадывается, медленным убивцем? У местных нет больше ни дочерей, ни внучек! Кого, по-твоему, они отдадут в жертву?

─ Она не уйдёт со мной по доброй воле, ─ я вцепился в собственные волосы, но боль не принесла облегчения. ─ Забыл правило? Девушка сама должна сделать выбор.

─ Ну так убеди её! Мне тебя ещё учить девок соблазнять? Сейчас, пока ты нормальный, у тебя есть все шансы — не прошляпь! ─ И, видно, утомлённый спором, он выхватил корзину зубами из моих рук, повернулся к лесу передом, а ко мне задом, и гаркнул: ─ За работу, ленивцы пушные! На шубы пущу!

Магические звери принялись наводить порядок и дальше, а я пошёл обратно, раздумывая над его словами. Как мне же мне расположить к себе девушку, на которую уже произвёл самое хреновое впечатление? Она же наверняка от одного моего вида будет трястись. Но самое главное даже не это… Я чувствовал, что чудовище никуда не ушло — этот мудак затаился и ждал малейшей возможности вернуться, а это означало, что времени у меня катастрофически мало, и как им воспользоваться, я пока не представлял.

С такими мыслями я вошёл в дом, стараясь не делать лишнего шума и не пугать кроху. Со стола она убрала часть еды, завернув всё, чтобы не остыло, а сама что-то лепила, делая вид, будто не заметила моего прихода. В воздухе пахло пряностями и напряжением, но я не сумел сдержаться, чтобы не приблизиться. Подошёл к ней, обнял со спины, не ощущая сопротивления, и уткнулся носом в уязвимую шею, где аромат мёда был насыщеннее всего, и такое чувство возникло, будто вернулся домой после долгой отлучки. Тепло.

─ Прости, ─ выдохнул, касаясь губами нежной кожи, и Настя задрожала. ─ Я не знаю, что ещё сказать и как всё тебе объяснить, но дай мне хотя бы ещё этот день. Обещаю, если прогонишь — уйду. Только дай ещё немного времени провести с тобой.

Я замер в ожидании. Даже старый домовой притих на печке, наверняка надеясь, что девчонка меня взашей погонит после всего, что увидела и пережила, только вместо этого я услышал уверенное:

─ Помогай, ─ сказала она, так и не прервавшись. ─ Но сначала руки вымой.

─ Момент.

Наша беседа мне казалась сном, как и вся ситуация, но я собирался взять от этого дня максимум, что бы ни произошло до. Выполнил требование, глядя, как тонкие пальчики раскатывают тесто, и в голову молнией вдруг ударило воспоминанием, как эти самые пальчики сжимают мой член, доводя до исступления, а жадное чудовище хочет ещё и ещё… Хочет сожрать эту сладкую девочку полностью, забрать её насовсем и задушить собой!

─ Насть… ─ опять вздрогнула, но взгляда так и подняла. ─ Скажи честно, я сделал тебе что-то плохое?

Она как-то странно усмехнулась, рождая во мне уверенность в собственной правоте и отвращение к самому себе.

─ Плохое? Я даже не знаю, стоит ли называть плохим то, что мне понравилось, ─ запнувшись на полуслове, она скривилась, и я наконец-то разглядел выражение её глаз, в которых застыли слёзы. ─ Какая же я ненормальная!

Обогнул стол, становясь рядом и взял её ладони, перепачканные в муке, в свои.

─ Если вдруг я опять стану… другим, никогда не беги, поняла? Запомни, ─ дёрнул на себя так, чтобы была ближе, и она распласталась на моей груди, а я едва не сдох от тепла её тела, ─ я никогда тебя не обижу, если не будешь бояться. Давай отпор, бей, если надо, но только не показывай страха. Это лишь спровоцирует.

Настя замерла, чуть отстранилась, но не оттолкнула меня, давая моему больному разуму надежду на лучший исход.

─ Кто ты, Дар? Кто ты такой и почему всё это происходит? Почему от твоих поцелуев я теряю сознание и мёрзну?

Вот ублюдок!

Значит, я уже успел её попробовать? Успел вкусить эту сладость и забыл? Похоже, нужно срочно исправляться.

─ Если расскажу, всё равно не поверишь, ─ шепнул в сантиметре от сочных губ, мечтая ощутить их на себе. ─ Значит, говоришь, я тебя уже целовал, снежная?

Она кивнула, нахмурившись, словно ожидала, что я сейчас нападу на неё и снова заморожу, но у меня имелись иные планы.

─ Не надо… ─ попросила, а сама продолжила жаться ко мне, как к единственной опоре.

─ Если поцелую не в губы, ничего не случится — обещаю, ─ заверил я, почувствовав её усилившийся аромат. ─ У тебя есть много других мест для поцелуев, малыш. Как, впрочем, и у меня.

Вот так, Настенька… Забудь о том, что случилось — я сумею вылечить все твои раны, сумею дать тебе всё, что захочешь. Только дай мне эту возможность.

Стань моей добровольно.

11

Настя

«Мне нужно бежать», ─ стучало в висках, пока я слышала удаляющиеся шаги.

Дар ушёл, забрав с собой корзину, а я ещё какое-то время сидела на полу и не могла поверить, что это происходит на самом деле. Вскочив на ноги, начала судорожно метаться по комнате, размышляя, что делать и как быть дальше, но в голове было так пусто, что соображать удавалось с большим трудом.

У него раздвоение личности?

Да какая мне разница? Надо делать ноги и чем дальше тем лучше, пока он в нормальном состоянии! А оно вообще нормальное? Насколько нормальным может быть тип, спокойно избавляющийся от неугодных? Он хоть человек?

Интуиция настойчиво и жалобно вопила, что это лишь вершина айсберга, и настоящего положения дел я совсем не знаю. А ещё я вдруг с уверенностью осознала, что если опять попытаюсь уйти, всё может закончиться для меня гораздо хуже, чем вчера. Если та версия Дара так легко настигла меня, что может сотворить этот грустный плюшевый мишка, винящий себя в смерти парней?

Я перестала мельтешить, нервируя саму себя, и замерла на месте, сделав несколько дыхательных упражнений. В конце концов, он ведь не тронул меня и даже раскаялся? Значит, есть все шансы успокоить его хотя бы на какое-то время, и тот пугающий, подавляющий одной своей энергетикой маньяк заснёт, как дикий зверь, ушедший в спячку!

─ Нужно усыпить его бдительность.

Приняв это решение, я даже не заметила, как в моих руках оказалось тесто, и как я вообще начала лепить печенье. Лишь почувствовав за спиной присутствие кого-то большого и грозного, поняла, что Дар вернулся — повеяло лёгким холодом, но на сей раз это было какое-то ласковое касание, если мороз вообще может таковым быть.

Когда мужские руки сомкнулись вокруг меня, а губы коснулись шеи, меня как будто окутало теплом. Почему? Почему мне так уютно в объятиях возможного убийцы? Я должна ненавидеть его просто за то, как он со мной себя вёл, не говоря уже об остальном… Только тело почему-то реагировало совсем не так, как следовало, и что-то запретное, тёмное, чего я никогда не ощущала раньше, продолжало просыпаться с присутствием этого мужчины.

Хм, деменция, это ты?

Не знаю, как хватило сил и смелости просто с ним разговаривать, а не в панике улепётывать, но он попросил не бежать, и я прислушалась. Здравый смысл говорил, что это неправильно, что так нельзя вести себя с людьми, подобными ему, но иначе я не могла, а ещё на каком-то интуитивном уровне догадывалась о его совсем не человеческой природе. Но это было бы совсем за гранью, и эту мысль отмело, как только Дар включил режим соблазнителя.

Я уже была в его руках, сама не помня, как в них очутилась, и ничего не мешало ему повторить всё то, что он вытворял со мной ночью. Однако пока всё ограничивалось лишь словами.

─ Если поцелую не в губы, ничего не случится — обещаю, ─ сказал, как-то странно раздувая ноздри, будто чувствовал мой запах. ─ У тебя есть много других мест для поцелуев, малыш. Как, впрочем, и у меня.

Заявление было громким, но я всё равно напряглась, а Дар, видимо, расценив моё молчание по-своему, принялся медленно приподнимать край моего свитера, пока я отчаянно тупила. Его пальцы показались мне раскалёнными, когда коснулись кожи на животе, а слова прозвучали так нежно, что я почти забыла о ночном происшествии. Так психопаты и ведут себя, заманивая в свои сети?

─ Ты как тростинка… Кто тебя так довёл, малыш? ─ намекая на мои торчащие кости, спросило двуличное чудовище, а я вздрогнула, но ту же взяла себя в руки.

─ Это всего лишь тело.

Дар опустился на колени, не отрывая от меня глаз, и меня пронзило необъяснимым чувством, а между ног стало горячо.

─ Неправда, ─ поцелуй куда-то в пупок, и нить разговора совсем перестала мною восприниматься. ─ Тело — это храм для души, Настенька. Нельзя с ним так, девочка… Если не в порядке тело, значит, и в голове что-то не так.

Ага, расскажи мне…

Но со мной-то что? Такое чувство, что с его появлением в мою жизнь вошло слово «оргазм», и решило задержаться с одним единственным условием — если пугающий мужчина по имени Дар тоже останется. А оно мне вообще было не надо!

─ Дар… ─ губы коснулись бедренной косточки, за ними последовал язык, скользнув вдоль линии штанов, и мозг почти отключился. ─ Давай не будем. Пожалуйста.

─ Но ты хочешь, ─ обжёг горячим дыханием он, поглаживая мои бёдра. ─ Я чувствую тебя лучше, чем ты сама, и твоё тело твердит об обратном.

─ Повторюсь, это всего лишь тело. Мне нужно закончить с выпечкой, раз уж начала.

Судя по его всё ещё голодному взгляду, обращённому на меня снизу, он бы тоже был не прочь закончить то, что начал, но по какой-то причине предпочёл послушаться и медленно поднялся, давая мне рассмотреть себя получше.

─ И что мне делать с этим? ─ намекнув на очень заметно выступающие очертания в области паха, спросил он, и меня обдало жаркой волной, стоило вспомнить, как держала в руке это…

─ Холодный душ тебе в помощь.

─ Безжалостная ты женщина, Настенька, ─ вздохнул Дар.

Ну, явно не такая безжалостная, как ты.

И, видимо, у меня на лице всё было написано, потому что он нахмурился, однако отошёл от меня на безопасное расстояние. Я же, ещё наблюдая за мужчиной краем глаза, продолжила своё занятие, словно ничего не произошло, и вскоре получилось немного отвлечься, хотя в теле гуляло возбуждение. Господи, да как так-то? Похоже, это мне не помешала бы сейчас ледяная ванна… Или психиатр.

─ А всё-таки, ─ усевшись напротив и принявшись помогать мне, произнёс Дар, ─ почему твоё тело в таком состоянии? Нет, у меня, конечно, есть предположения, но мне хотелось бы услышать ответ от тебя.

А мне бы хотелось на необитаемый остров, но нельзя получить всё и сразу.

─ Ответ за ответ, ─ не отвлекаясь от процесса, ответила ему, с отстранённостью глядя, как все мои печеньки обретают форму снежинок. Я точно заразилась безумием…

─ Тогда спрашивай, снежная, ─ милостиво разрешили мне. ─ Но будь готова, что правда тебе может не понравиться.

Значит, придётся выслушать любой бред с серьёзным лицом и поверить в него, но мне не привыкать — я столько времени слушала всё, что говорил жених, что уже ничто не сможет меня удивить.

─ Каким образом ты умудрился приготовить завтрак из стольких блюд, учитывая, что у меня не было таких продуктов? ─ начала с безобидного вопроса.

─ Попросил домового, ─ спокойно ответил Дар, даже не улыбнувшись, и я убедилась, что он действительно верит в сказанное. ─ Тебе бы, кстати, оставлять ему угощения, а то бедолага совсем отощал. Прям, как ты.

На секунду дар речи у меня всё-таки пропал, но я понимала, что сейчас должна играть по его правилам, а потому пришлось засунуть все свои предрассудки поглубже.

─ Дом некоторое время пустовал — не подумала, ─ ровным тоном отозвалась я, ловя немного удивлённый взгляд.

─ М-да, ─ оглядев пространство хозяйским взором, протянул он, ─ придётся навести порядок. Двери скрипят, мебель уже не новая…

─ Ты вовсе не обязан!

─ Ты мне жизнь спасла, Настенька, ─ прозвучало непреклонно, и я замолчала, уже видя, что спорить бесполезно — проще танк остановить на ходу. ─ Я отплачу тебе за гостеприимство. ─ Ага, это теперь так называется. ─ Но возвращаясь к моему вопросу…

Осознав, что отделаться от разговора у меня не выйдет, выдохнула, и как на сеансе у психолога, просто начала выкладывать всё, что накопилось в душе, отчего-то зная, что уж он-то меня не осудит. Я не делилась этим ни с кем — после того, как поведала о своих переживаниях маме, она первая сказала, что мне всё кажется, а ради богатого парня можно и потерпеть его резкие слова. К тому же, он ведь не бил меня, значит, мне ещё повезло… Вот и молчала.

─ Связалась не с тем человеком, ─ так и не глядя на мужчину, выдала я, продолжая штамповать эти снежинки, как одержимая. ─ Сначала думала, что он тот, кто мне нужен, но чем дольше мы общались, тем чаще я замечала, что меня начинают просто гнобить. «Ты слишком много ешь, ты набрала, на тебе скоро джинсы сходиться не будут», и моё любимое «я же забочусь о тебе, разве я сказал что-то плохое?»… До того, как он сделал предложение, всё было просто идеально, а позже начались самые настоящие оскорбления. ─ Я всё говорила и не могла остановиться, поражаясь неестественной, зловещей какой-то тишине, а потом подняла взгляд на мужчину, и заметила, что его глаза как будто поменяли цвет. Пришлось умолчать о других наших проблемах. ─ Что? Тоже скажешь, будто я выдумываю?

Дар не шелохнулся, напугав меня этой неподвижностью, и когда я глянула на его работу, у меня дёрнулся глаз — просто если я сделала слишком много снежинок, то вот у него все имбирные человечки напрочь потеряли головы.

─ Я тебя понял, малыш, ─ наконец, уронил он голосом, в котором льды трещали и ломались. ─ Скажи, что бы ты хотела сделать с этим отбросом?

─ Чтобы он никогда меня не нашёл. Чтобы никогда ни одна девушка на него не посмотрела! ─ в сердцах выпалила я, как-то подзабыв, что передо мной самый настоящий маньяк, а когда вспомнила, не на шутку испугалась. ─ Дар, ты же не задумал ничего плохого? Я рассказала не потому, что хотела пожаловаться…

Будто очнувшись от моего вопроса, мой безумный гость встрепенулся, и, посмотрел на меня совсем иначе.

─ Не волнуйся, Настенька. Ты просто запомни, что со мной тебе ничего не угрожает, а о других не думай.

Я в этом уверена не была, но разве могла я сказать ему об этом вслух? Зато он, похоже, имел на сей счёт абсолютную, непоколебимую уверенность, и меня она только сильнее пугала. Ну не доберётся же он до Володи, в самом деле?

─ Если ты не против, я осмотрюсь и гляну, что тут у тебя нужно починить, а ты сама закончи, ─ уже не глядя на меня, дал понять Дар, поднимаясь и идя куда-то вглубь дома.

─ А… ─ даже не успела ничего ответить, как он исчез, а у меня мороз опять пробежал по позвоночнику.

Неужели я не справилась, и вскоре меня ждёт возвращение потрошителя?

Нет, не хочу снова с ним сталкиваться и смотреть в эти равнодушные глаза, после того, как увидела в них человеческие эмоции…

Решив, что не пойду за мужчиной и дам ему время обдумать всё, что он там хотел, я осталась на месте, вслушиваясь в любые звуки, но вокруг царило безмолвие. Так продолжалось несколько часов к ряду, только я всё равно не рискнула подниматься наверх и проверять, что делает этот тип — ну, вдруг медитацию устроил, чтобы не рассвирепеть?

В конце концов, когда нервы я себе накрутила по максимуму, душа не выдержала мучений, и ноги понесли меня по лестнице сами. Я шла с уверенностью, что дурное предчувствие, одолевающее всё сильнее — всего лишь моё разыгравшееся воображение, но заглянув сперва в одну комнату, а потом в другую, быстро пришла к совсем не утешительному выводу.

Дара не было в доме, и когда, а самое главное как он успел уйти, я даже не видела.

12

Настя

Дар не возвращался очень долго.

Я посчитала каждый час, и за это время успела передумать кучу вариантов развития событий, но неотвратимо наступал вечер, а мужчины всё не было. К этому моменту мне в голову уже лезли самые нехорошие мысли, и когда я совсем отчаялась разобраться в ситуации, когда почти сошла с ума от неизвестности, раздался едва различимый звук — будто птичка в окно постучала.

Сердце подпрыгнуло, споткнувшись, но я даже не обратила на это внимания — побежала в прихожую, распахивая дверь, и стоило только увидеть стоящую на пороге скульптуру, пульс совсем перестал ощущаться.

─ Всё, ─ сказал Дар, медленно проходя в дом, и там, где наступал, оставались снежные следы.

─ Что «всё»?

─ Теперь точно ни одна девушка на него не посмотрит.

Да ну нахрен…

После этих слов мне вообще не полегчало, и я всерьёз начала переживать за судьбу жениха. Впрочем, наверняка зря — Володя находился за тысячи километров отсюда, и этот мужчина, сейчас выглядящий так, будто вылез из сугроба после сотен лет заточения в ледяной тюрьме, никак не мог оказаться в другом городе. Это заставило немного успокоиться, и вспомнить, что передо мной просто клинический псих. А головы… Нет, на них были всё же звериные следы, а значит, он не мог этого сотворить.

─ Ты где вообще пропадал?! Глянь на себя! Исчез без предупреждения…

У него даже борода превратилась в сосульки, не говоря уже об одежде, и я не переставала удивляться организму этого маньяка. Да я бы уже окоченела, а ему хоть бы хны!

─ Ну да, замёрз немного… ─ ответил он так, словно с него не капала вода. ─ Давненько я такого не чувствовал.

─ Немного?

Насколько мне было видно, он даже пальцев не ощущал, а губы ещё не успели вернуть нормальный оттенок.

─ Живо раздевайся! ─ приказала я, соображая, как спасти этого ненормального от смерти. Опять.

Он только хмыкнул, и я уже заподозрила неладное, но так играть точно не сумели бы не одни актёры.

─ Пальцы не слушаются. Раздень меня, Настенька. ─ И улыбочка такая идиотская, что злость взяла.

─ Какой же ты придурок!

─ Нет, снежная, ─ не согласился он, позволяя мне стягивать с себя куртку, и начал рассуждать: ─ «Придурок» означает, что я нахожусь при дуре, а ты девица совсем не глупая. Мне больше подойдёт слово «отмороженный». Так, кажется, сейчас говорят?

Да, вряд ли я могла бы подобрать более точное определение, но какого хрена?

─ Так, эрудит, ─ обнажив его по пояс, я серьёзно взглянула ему в глаза, в которых кружилась метель, но это меня в тот миг совсем не смущало. ─ Остальное давай сам.

─ Не получается, ─ нахмурился он и продемонстрировал, как до сих пор не может пошевелить пальцами. ─ Помоги?

С каким-то нечеловеческим звуком, переходящим в мат, я принялась расстёгивать ему штаны, чувствуя, как меня пожирают глазами, но всё равно думала только о том, лишь бы этот псих не отморозил себе что-нибудь, а не о том, как мои действия выглядели со стороны. К счастью, справилась я быстро, и, не поднимая взгляда, указала мужчине на диван.

─ Вперёд.

─ Какая властная снежинка… ─ он прошлёпал по полу босиком и приземлился, наконец.

Я достала самогон, налила Дару и заставила выпить, стараясь не смотреть на его обнажённое тело. Пока он, как примерный мальчик опустошал кружку, даже не поморщившись, я вспомнила, где у деда лежала его знаменитая настойка из сбора трав — тоже на спирту, и достала бутыль, возвращаясь к пациенту.

─ Ложись на живот.

Он лишь бровью повёл, но послушался — вид у меня, наверное, был тот ещё.

─ У тебя прям жажда спасать всех, Настенька. Почему? ─ послышалось, как только он улёгся, безо всякого стеснения демонстрируя мне все свои выдающиеся места.

─ У меня нет такой жажды, ─ не опуская глаза ниже его поясницы, ответила я, приступая к растиранию, и первое же прикосновение к мощной спине кольнуло льдом по пальцам. ─ И «синдрома спасателя» тоже нет, если ты об этом. Просто дед учил не бросать никого в беде — даже если они тебе не нравятся или сделали что-то плохое. Ты ведь не знаешь, как и чья жизнь повернётся — может наступить момент, когда тебе реально придётся положиться на врага.

Не знаю, что такого я сказала, но мышцы мужчины напряглись, напоминая камень.

─ Расслабься, ─ мягко попросила я, и Дар выдохнул, позволяя мне издеваться над своей спиной. ─ Ты не согласен?

─ Мудрый у тебя дед был, ─ отозвался он, а я так ушла в процесс, что уже безо всякого стеснения начала разминать его бёдра, правда предварительно набросила остатки покрывала на самые смущающие меня места. Но его телосложение оставило меня под большим впечатлением, это правда, и всеми этими мускулами Дар точно знал, как пользоваться. Впрочем, как он конкретно ими пользовался, я предпочла не думать вовсе.

─ Переворачивайся, ─ закончив с лодыжками и ступнями, сказала ему, и мужчина лениво исполнил просьбу, глядя на меня, словно кот на сметану. ─ Что? Я смотрю, ты уже отогрелся.

─ Неа, ─ ответил Дар, протягивая ко мне руки. ─ Они по-прежнему холодные. ─ Я сжала его пальцы, и они на самом деле оставались ледяными. ─ А ещё вот здесь, ─ он положил мои руки себе на грудь, ─ как будто мороз гуляет.

Господи, да кто он такой?

─ Сейчас…

Я нанесла на ладони ещё настойки, и прошлась по каменным мышцам, спускаясь на пресс, где тоже всё было словно вылеплено из стали. Там, где я касалась его тела, всё напрягалось, вынуждая меня гадать, как вообще можно добиться таких результатов, но должна признать, больше всего меня волновала всё вырастающая в размерах выпуклость. Чем ниже я трогала, тем сильнее возбуждался Дар, и хоть я списывала эту реакцию на мой разогревающий массаж, всё равно не получалось отвлечься от этого вида.

О чём ты думаешь, Настя? Приди в себя и не привлекай к себе ещё больше проблем!

─ Теперь тебя надо закутать. ─ Я сглотнула слюну, сама не понимая, почему у меня возникла такая реакция, однако больше просто не могла работать руками. ─ Схожу за одеялом.

Тут же развернулась, чтобы сбежать, и моё запястье осторожно, но уверенно сжали, заставив повернуться.

─ Чего ты боишься? Сама сказала, что тебе понравилось — к тому же, я вижу, как у тебя сосочки встали. ─ Жаркая волна пронзила меня до самого низа живота, но это было лишь началом, потому что этот псих скинул с себя прикрытие, фактически угрожая мне своей дубинкой, гордо смотрящей вверх. ─ Хочу посмотреть, какими они могут быть от моего языка.

Грудь тут же отозвалась на эти слова, и острые вершинки упёрлись в ткань, становясь ещё чувствительнее, а по венам побежал ядовитый жар, устремляясь в самую мою сердцевину. Да почему он так на меня действует?

Раздумывать о чём-то и дальше мне просто не позволили — Дар дёрнул на себя моё обмякшее тело, и я оказалась сидящей на его бёдрах, хорошо ощущая собой его возбуждение. Мои домашние штаны совершенно тому не препятствовали.

─ Лучше всего человека греет другой человек. Слышала? ─ я только кивнула заворожённо, позволяя его согревшимся пальцам забраться под кофту и исследовать поясницу. ─ Сними его.

Не знаю, что было в его глазах, а может, и голосе такого, что я вдруг захотела послушаться, но руки сами собой потянулись к одежде, стаскивая кажущийся колючим и неприятным свитер. А ещё было нестерпимо жарко, что даже прохлада дома уже не имела значения.

─ Чёрт, хочу взять их в рот, ─ прохрипел мужчина, снова увидев меня полуголой, и его фраза подействовала, как крепкий алкоголь. ─ Дай их мне сюда…

Впрочем, мне делать ничего и не пришлось. Дар сам приподнялся, ухватив меня за бёдра, и спустил мои штаны так, чтобы обнажённая кожа касалась его налившейся плоти. И меня опалило до кончиков волос, едва член устроился точно между ягодиц, которые нетерпеливо сжимали, чуть поглаживая, сильные пальцы.

Что я творю? Зачем позволяю ему это?

Медленно лизнув сосок, Дар обжёг меня острым взглядом, и, поняв, что сопротивления не встречает, втянул в рот розовую горошину, начав посасывать её с каким-то остервенением. Я с трудом удержалась на месте, не зная, куда деть себя от новых впечатлений, но прекращать мне не хотелось, а этот мужчина словно мысли мои читал, забравшись мне в голову.

Он надёжнее перехватил меня, и в следующее мгновение я уже прислонялась спиной к его вспотевшей груди, а Дар, будто внезапно с ума сошёл, сжав мои ноги под коленками и задвигав бёдрами. Его эрекция тёрлась о мою уже влажную плоть, скользя в таком темпе, что в скором времени я вновь почувствовала приближение разрядки, мысленно моля его не останавливаться. Только у него имелись совсем другие планы.

─ Скажи, что уйдёшь со мной… ─ горячо прошептал на ухо, чуть замедляясь и кусая за шею, отчего моя кровь лишь сильнее вскипела. ─ Скажи, что позволишь забрать тебя.

Забрать? Куда забрать? Я мало, что понимала, пока его пальцы снова сжимали соски, а член упирался туда, где хотелосьощутить его сильнее всего.

─ Просто скажи, что согласна, и я всё для тебя сделаю, Настенька… ─ обещал срывающийся голос, и я откуда-то знала, что он действительно исполнит любое моё, даже саме нереальное желание. ─ Всё, слышишь?

Почему-то эти слова вдруг отдались в голове другим голосом, когда-то тоже наобещавшим мне сладкую жизнь, а я поверила. Поверила и пожалела, а теперь до сих пор не могу отделаться от мысли, что меня окунули во что-то мерзкое.

«Я клянусь, что сделаю тебя счастливой…»

В себя я пришла мигом, и прежние эмоции схлынули, заставляя тело окаменеть, а меня саму отодвинуться от мужчины, даже не попытавшегося удержать.

─ Я не могу, Дар. Не могу и не хочу, ─ тихо, но уверенно произнесла я, искренне веря, что всё обойдётся.

Но что-то изменилось после моего ответа.

Ушла вдруг та лёгкость, с какой Дар втянул меня в эту игру, и по коже пробежал противный холодок. Я спешно завернулась в свой свитер, отмечая, какая звенящая тишина вдруг образовалась в комнате, но на своего гостя смотреть не могла — мне казалось, что если мы сейчас встретимся взглядами, уже не сумею так легко сказать своё «нет», а потом буду ненавидеть нас обоих. Себя за то, что уступила, а его за то, что не остановился.

Зашуршала одежда, и я всё же рискнула взглянуть на мужчину, который спешно собирался, однако то, что я увидела, вынудило меня приклеиться к месту, забившись в угол дивана. Эти глаза были глазами древнего чудовища, которого только что разыграли глупые дети, а он попался, и меня затрясло от нехорошего предчувствия, ударившего в грудь.

─ Ты будешь сильно об этом жалеть, ─ сказал Дар, выходя из дома, и так громко хлопнул дверью, что наверняка слышно было на другом конце леса.

И что мне теперь делать?

13

Дар

Упрямая девка!

Вот чего ей стоило просто согласиться? Ластилась же, как кошка, сама тянулась ко мне и пахла так, что мозги набекрень сворачивались, а всё равно не сдалась, зараза…

─ Всё враньё! ─ ударил по дереву, оставляя вмятину от кулака, и даже не почувствовал. ─ Она ничем не лучше всех остальных!

И плевать, что в её глазах было столько беспокойства за меня. Все они притворщицы знатные, все хитрые лисицы, которым только и нужно, что благ отсыпать от щедрот души наивного придурка, а в уме всё равно план побега держать будут. Всё равно будут раз за разом мечтать о других мужиках, которые из них душу вытрясали, оставляя на теле следы, и не нужны им нормальные парни, готовые жизнь отдать, только бы увидеть искреннюю улыбку!

─ Да кем она себя возомнила?!

Злость на девчонку никак не унималась, зудя в груди, и хотелось разорвать себя на части, только бы это чувство перестало съедать изнутри. Что в ней вообще такого? Почему не могу успокоиться и перестать о ней думать, как одержимый? Почему хочу запереть её, чтобы больше никто не видел и не смел прикоснуться? Оставить её только для себя…

«Бедная девочка… Угораздило же её встретить тебя, ─ нашёптывал голос. ─ Надеюсь, она умрёт раньше, чем выдержит твои заскоки!»

─ Заткнись!!! ─ рык сбил снежные шапки с деревьев и напугал зверей — даже медведь-шатун, уже собиравшийся выйти к людям, предпочёл развернуться и всё-таки уйти в спячку, но мне было не до того.

─ Что? Прокатила тебя Настенька? ─ раздалось ехидное за спиной, а я так глубоко ушёл в себя, что не понял, когда ко мне успело подкрасться это животное.

─ Завались, понял? А вообще лучше уйди… Вот не до тебя сейчас!

Но Обжора никуда не собирался уходить. Он с привычным прищуром оглядывал меня, хорошо зная, что творится на душе, а я хотел сквозь землю провалиться от этого взгляда.

─ Что мне сделать? Что мне нужно сделать ещё, чтобы она просто пошла со мной? ─ сам не ожидая, что произнесу это вслух, спросил я, хватаясь за голову.

─ Подснежник ей принеси, ─ хохотнул зверь.

─ Уже. Только она об этом не знает.

Тут-то олень и почуял неладное. Сделал пару шагов, застыл, помотал рогатой башкой, а потом приблизился вплотную.

─ Дарушка, на меня посмотри! ─ я поднял глаза, и он прочитал всё, что там было написано. ─ Ну твою ж, а… Зачем? Зачем ты это сделал опять? Зачем опять человеку навредил? Только ведь вернулся…

А я вообще ни разу не сожалел. Когда я сквозь боль и ледяной ветер переместился к этому уроду через снежные тропы и сделал то, что сделал, совесть меня совсем не мучала. Не мог я слышать, как Настя отзывалась о своём женихе — меня её болью ранило так, как не смогло бы ни одно оружие, а вот знать, что к ней он больше не прикоснётся, было приятно. Трупы и хороши тем, что никому не причиняют вреда.

─ Это было её искренним желанием, ─ прозвучало вместо оправданий. ─ Ты же знаешь, чем больше я исполню, тем быстрее ко мне вернётся вся сила.

При упоминании магии моя тёмная часть шевельнулась внутри, навострив уши, и по коже пробежал мороз. Костяшки пальцев, которыми я до этого колошматил деревья, вдруг пронзило болью, и я с удивлением разглядел на них кровь, которая только начала подсыхать. Это как?

─ Так, ладно… Это же хороший знак? ─ бормотал тем временем Обжора, мельтеша передо мной. ─ Конечно, хороший! Но вот ты всё равно какой-то не такой. ─ Тут его взгляд зацепился за мои руки, и олень разразился такими звуками, какие точно не способен был издавать. ─ Это что же получается, Дарушка? Настенька и правда…

─ Сам не знаю!

Чтобы это ни было, оно очень не понравилось моей чудовищной половине, и в голову будто ледяной глыбой прилетело. Я взвыл от нестерпимой боли, падая на колени и загребая снег отросшими когтями, но это было не так как в самый первый раз — меня словно дикий зверь пытался разорвать надвое, а воспоминания обо всём свершённом одно за другим замолотили, будто град по крыше.

«Она никогда не примет тебя монстром! ─ надрывались от хохота где-то в глубине кипящих мозгов. ─ А тебе никогда не вернуть своё сердце!»

И эти слова породили что-то злое, что-то настолько ненормальное и мрачное, что моя стылая кровь вдруг побежала по венам снова, как это было давным-давно, и грудину мучительно сдавило.

─ Дар? ─ осторожно позвал Обжора. ─ Ты как?

─ Всё равно моей будет! ─ вырвалось изо рта вместе с облаком пара и новым рыком, заставившим воздух задрожать.

И стало уже всё равно, как я добьюсь взаимности этой девчонки.

У неё больше нет выбора.

***

Настя

Ночь я спала из рук вон плохо, то и дело прокручивая в мыслях всё, что случилось. А случилось слишком много всего за короткий промежуток времени, чтобы так просто об этом забыть и сделать вид, что мне всё приснилось.

Разве такое можно просто выбросить из головы?

Я так долго ворочалась в постели, пытаясь понять, что всё это было, и как жить дальше, но в итоге только заработала жуткую мигрень. Пришлось лечиться излюбленным дедовским методом, который помогал безотказно — глотнуть немного самогона с мёдом и снова попытаться уснуть, что я и попыталась провернуть снова, почти проваливаясь в глубокий уютный колодец… Вот только вместо сна алкоголь вызвал стойкие галлюцинации, едва я сомкнула веки.

Мне почудилось, будто Дар находился в спальне, окружённый лёгкой дымкой. Он сидел в кресле и смотрел своим подчиняющим взглядом, почему-то светящимся серебром, а у меня даже сил не было на возмущения — я не могла перестать смотреть на него, и не понимала, почему даже сквозь дрёму вижу его. Мужчина же чувствовал себя, как дома, усевшись с широко расставленными ногами, но если я сразу не обратила внимания на то, что он делал в полутьме, то стоило чуть приглядеться, и в лицо ударила горячая волна. В лицо и гораздо ниже.

─ Нравится то, что видишь? ─ коснулось ушей хриплое, надсадное какое-то, а я осознала, что совсем уже поехала, если мне снится, как в моей спальне сидит этот бесноватый и трогает свой член, не сводя с меня глаз, и будто заставляя прирасти к месту.

Я промолчала — лишь с необъяснимым горячим чувством продолжала смотреть на то, как крепкий кулак скользит вверх-вниз по не менее крепкому стволу, уже истекающему смазкой. Эти движения отдавались где-то внутри острым желанием самой подойти и потрогать его, самой снова ощутить, насколько он твёрдый, а между ног опять сладко задёргало.

─ Приласкай себя, Настенька, ─ сказал он, и тембр его голоса подействовал гипнотически. ─ Я хочу увидеть это.

Я медленно откинула одеяло, даже не задумываясь, что делаю, но это словно было сильнее меня. Всё тело дрожало от предвкушения, а если учесть, что такого удовольствия от одних только фантазий я не испытывала никогда, мне тем более хотелось понять, куда заведёт этот сон…

Лёжа перед ним в одной пижаме, я сперва не знала, куда деть руки, но тот, кто управлял моими мыслями, знал всё лучше меня самой.

─ Подними майку и потрогай соски, ─ сказал он. ─ Тебе ведь понравилось, как я их сосал?

Я кивнула, просто потому что не могла связно говорить, и он прекрасно видел, в каком я уже состоянии.

─ Сожми их, ─ новый приказ, который я тут же выполнила, и удовольствие начало разгораться внизу живота, делая меня очень влажной. ─ А теперь сними всё остальное и раздвинь ноги.

Почему его голос творит это со мной?

Я даже не сомневалась в том, что нужно послушаться, и, оказавшись почти полностью голой, вместо полагающегося стыда, который обычно всегда испытывала, меня затопило огнём.

─ Шире! Покажи мне себя, малыш… ─ раздвинула напряжённые бёдра, и Дар интенсивнее заработал рукой. ─ Вот так… А теперь прикоснись к себе.

Не то, чтобы я никогда этим не занималась, но сейчас всё было совсем не так, как обычно. Я продолжала смотреть на мужчину, и собственные пальцы показались обжигающими, когда задели пульсирующий клитор, едва проведя по нему. Но этого всё равно было недостаточно.

─ Представь, как мой член кружит вокруг твоей узенькой дырочки, ─ напомнил о себе Дар. ─ Он весь в твоих соках… Такой скользкий, что легко войдёт в тебя до упора…

Эта картинка так ярко вспыхнула в сознании, что меня пробрало дрожью, и я запрокинула голову, продолжая трогать себя всё быстрее.

─ Я буду брать тебя, пока ты не попросишь пощады, ─ угрожало мне чудовище. ─ А потом вылижу твою сладкую киску, и она будет сжиматься вокруг моего языка, когда ты будешь кончать с моим членом во рту…

Твою мать!

Пьяно взглянула на Дара, и то, как он не мигая смотрел на движения моих пальцев, как жадно уставился прямо туда, подвело меня к самой грани, а затем он сказал:

─ Кончай, малыш…

И меня разорвало, подбрасывая на постели, хватающую спасительный кислород, как рыба, выброшенная на берег, после чего ещё долго не могла отдышаться. А когда, наконец, сумела взглянуть на мужчину, в комнате никого уже не было.

Проснулась я на рассвете с чётким осознанием, что сошла с ума окончательно, и мне бы сходить в храм, а лучше сразу в монашки податься, ибо это уже слишком.

─ Чокнутая… Как есть ненормальная!

Но стоило только вспомнить образы из сна, которые мигом наложились на реальность, и кровь прилила к самым неожиданным местам. К счастью, холодная вода спасла от очередного приступа безумия, и на кухню я спустилась уже в более вменяемом состоянии, правда, оставленный на столе завтрак несколько поубавил мою уверенность в том, что я по-прежнему могу контролировать ситуацию.

Конечно, от сердца тут же отлегло, и я испытала облегчение от мысли, что Дар вернулся и подумал обо мне, но в то же время старуха-тревога опять постучала по плечу острым когтём. А вот когда я обнаружила записку, пришпиленную к стене ножом, что-то во мне лопнуло, заливая внутренности жидким азотом.

«Скоро увидимся, Снегурка».

14

Настя

Я удивилась тому, с каким хладнокровием вытащила нож и перечитала послание ещё пару раз. Значит, чудовище опять пробудилось и собиралось со мной увидеться? Почему это не вызвало ужаса, который просто обязан был проснуться после всего, но так и не проснулся, мне было неясно, зато происходящее всё больше казалось бредом, и чем дольше я об этом задумывалась, тем сильнее крепло это ощущение.

─ Да приходи, конечно, ─ усмехнулась я, вгрызаясь в очередной пирожок. ─ Мы же оба с тобой ненормальные — отличная получится парочка!

Смяв бумажку, отметила только, что почерк у маньяка на редкость красивый — размашистый и витиеватый, художественный даже — а потом спокойно продолжила завтракать, совсем не боясь, что мне в еду что-то подсыпали. Дар говорил про домового, и я предпочла поверить, что это милый маленький невидимый старичок всё приготовил, а вовсе не бородатое нечто стояло тут и изображало кулинара мне на радость.

Как бы там на самом деле ни было, но я не позволила себе больше думать о нём. Каждый раз, когда мысли об этом мужчине завладевали мной, я саму себя не узнавала, а если вспомнить вчерашний сон, да и все события, ему предшествующие, вполне можно было решить, что с головой у меня начались серьёзные беды. Взять хотя бы этот зверский аппетит… Ни один психолог не мог помочь мне справиться с его отсутствием, как впрочем и с пропавшим желанием, а тут я даже не заметила, как опустошила тарелки, словно опять была ребёнком, обожающим бабушкину стряпню и прибегающим на кухню всякий раз, как немного проголодаюсь. Как тут не считать себя странной?

Но я гнала от себя прочь образ пугающего типа, перевернувшего мой хрупкий мир, хорошо понимая одну простую истину — если я и дальше позволю Дару вот так управлять собой, от меня вскоре может ничего не остаться. Один раз я уже обожглась с неправильным парнем, а ожог ото льда может причинить не меньший вред, чем пламя, и потому мне нужно быть крайне осторожной…

Решив, что впредь буду делать всё, чтобы больше не подпускать к себе этого сумасшедшего, посмеялась над своей наивностью, но не утратила уверенности, и первым делом отправилась навестить деда. Я искренне надеялась, что на кладбище-то уж точно не придётся спасать от обморожения подозрительных незнакомцев, и едва справилась с посудой, пошла проведать старика, отбросив все ненужные думы.

* * *

─ Привет, соседка, ─ нагнал меня на обратном пути Василий Игнатьевич.

─ И вам доброе утро, ─ поздоровалась я, отмечая, что мужчина какой-то напряжённый, но всё равно старается быть дружелюбным.

─ Я вот тоже к своей ходил, ─ махнул он рукой в сторону покосившихся стареньких крестов. ─ Ты как вообще?

─ Да хорошо всё. ─ Если не считать безумного, одержимого мной бородача из леса.

Мороз крепчал.

Уже не спасал даже тёплый шарф, которым пришлось замотать лицо от кусачего ветра и снега, то и дело норовящего забиться в глаза. Что-то странное происходило с погодой, да и вообще, имелось предчувствие надвигающейся беды, и я не знала, с чем это больше связано — с обычными природными аномалиями или всё-таки с появлением в моей жизни диковатого мужчины.

─ Слушай, а давай-ка к Фёдоровне, а? ─ внезапно сказал дед, заставляя вынырнуть из чертогов разума. ─ Посидим, старика твоего помянем, ─ подмигнул он. ─ Ты же наверняка тут надолго не задержишься?

─ Да, хотелось бы поскорее уехать, ─ призналась я, ещё не подозревая, что покину это место в самое ближайшее время, только домой не вернусь.

─ И правильно! Чего тебе тут молодой делать? ─ улыбнулся сосед, ненавязчиво беря меня под руку и ведя в сторону уже показавшихся домов.

А я почему-то решила не сопротивляться — просто, чтобы почувствовать, что в моём мире есть не только одиночество, умерший недавно дедушка и психованный мужик, пытающийся мне что-то доказать.

Но это оказалось ещё одной моей большой ошибкой, как и приезд сюда…

* * *

Посиделки, на которые меня позвали, уже были в самом разгаре — похоже, народ отмечал что-то, едва проснувшись, но кто я такая, чтоы их судить? Наверное, я должна была сразу понять, что здесь творится нечто неправильное, но в момент, когда меня тепло поприветствовала Валентина Ивановна — бабушка Данилы и просто милая женщина, крепко обняв и сразу пригласив к столу, что-то во мне растаяло.

Может быть, мне просто не хватало вот такого живого общения, которое не ограничивалось домом и работой, где даже воздух был пропитан враждебностью и ядом. Здесь же находились те, кого я знала с детства, помнила каждое доброе слово и каждый человечный поступок, а потому вскоре совсем расслабилась, позволяя подливать мне самогон и подкладывать еду. Я и подумать не могла, что тут, в безопасности со мной что-то может произойти, ведь если что — придёт большой и страшный Дар, а злить его не рекомендует сам Минздрав.

Эта мысль едва не заставила рассмеяться, но такое поведение привлекло бы ко мне слишком много внимания, а мне вовсе не хотелось прослыть умалишённой. Вместо этого я долго и с улыбкой отвечала на привычные вопросы о личной жизни, слушала байки из их прошлого, и про деда наслушалась столько, что от хохота слёзы на глаза выступали. А потом разговор как-то незаметно принял совсем другой поворот.

─ …Что с погодой творится? ─ посетовал кто-то после нескольких тостов за ушедших. ─ Ещё с осени такие заморозки, что обувь пристаёт к земле, не говоря уже о посевах.

─ Да не говори, Семёныч, ─ поддержали мужчину, но как-то негромко, и вообще, мне показалось, все опасались обсуждать эту тему вслух. ─ Всё раньше и раньше это начинается.

─ Что начинается? ─ вклинилась я, уже хорошо захмелев.

На меня посмотрели насторожённо, будто я сейчас возьму и побегу докладывать кому-то об этом разговоре, но видно собеседники и сами поняли, как странно выглядели.

─ Заметила, небось, как нынче холодно? ─ всё так же не повышая голоса, спросил Семёныч, и я кивнула. ─ Нехорошее предзнаменование. Звери из леса выходят, уже многих утащили…

─ Да кому наши старые кости сдались-то? ─ как-то неестественно рассмеялась Валентина Ивановна.

─ Старые-то им и ни к чему, может быть, а вот внук мой с другом пропали, ─ покивав, сказал другой старик, опрокинув в себя стопку. ─ Данькины друзья.

─ Так может, в соседнее село ушли?

─ Нет. Не вернутся они…

В душе всё перевернулось, стоило мне представить зверски оторванные головы в корзине. Комок желчи подкатил к горлу, и мне срочно захотелось выйти на воздух, чтобы ледяной ветер остудил голову.

─ Простите, я выйду, ─ прикрывая рот ладонью, я поднялась, направляясь к выходу, где начала спешно собираться.

─ Может, останешься? Вон уже как темно… ─ попыталась остановить сердобольная женщина, наблюдая, как я одеваюсь, но я не могла смотреть в глаза человеку, потерявшему внука, даже если была ни при чём. Возможно, Дар и не убивал парней, но останки их принёс именно мне, как какой-то трофей! Словно показать хотел, что будет с каждым, кто на меня польстится!

─ Нет, я прогуляюсь, а заодно протрезвею, ─ улыбнулась я, и, махнув гостеприимной старушке, почти выбежала на улицу.

На воздухе стало чуточку легче, но голова кружилась знатно, так что пришлось глубоко дышать и не спешить — был большой риск упасть и больше не встать, а на таком морозе я бы не выжила…

От дома я отошла совсем немного, заметив впереди фигуру. Данила неподвижно сидел на крыльце соседнего дома, и почему-то меня очень насторожило его поведение, когда он даже не откликнулся, стоило мне его позвать.

─ Даня?

Не шелохнулся даже. Ну, не уснул же он, в самом деле?

─ Даня, ты в порядке?

Я медленно подошла к парню, просто чтобы убедиться, только он даже на расстоянии выглядел плохо. Едва я оказалась совсем рядом и взглянула ему в лицо, заметила неестественную бледность, а когда коснулась плеча в тёплой куртке, Данила просто упал мне под ноги замороженной ледышкой. Упал и больше не шевелился, а на меня смотрели абсолютно мёртвые глаза.

Не заорала я просто потому, что голос пропал, но ноги работали исправно, и я помчалась обратно к дому женщины, чтобы позвать на помощь. Я почти добралась, почти занесла руку над дверью, когда зрение вдруг поплыло, а колени подкосились, как у новорождённого жеребёнка, хотя покалечиться мне не дали.

Упала я аккурат в любезно подставленные руки Василия Игнатьевича, видимо, уже собравшегося идти следом за мной, правда, я никак не могла поверить, что вернуть меня собирались насильно.

─ Готова, голубушка, ─ удовлетворённо сказал он, затаскивая меня обратно. ─ Долго же она продержалась с такой-то лошадиной дозой.

─ А доходяга-то какая… ─ отметил кто-то, но я даже голову повернуть не могла в сторону голоса.

Я всё чувствовала, всё понимала, но совсем не могла пошевелиться, даже когда меня несли наверх и укладывали на кровать. Дождавшись, когда мужчины уйдут, Валентина Ивановна принялась раздевать меня, и в другой ситуации я бы даже посмеялась странным наклонностям старушки, но в тот момент стало совсем не до смеха, потому что меня начали готовить к чему-то очень-очень страшному. И я осознала это со всей обречённостью.

Избавив меня от всей одежды, женщина начала наносить на моё тело какие-то рисунки маслом, пахнущим вонючими травами, бормоча при этом явно молитву, постоянно водя надо мной свечой. Прислушавшись, я не поняла ничего, кроме «отдаём откуп» и «избавь от гнева», но это мне вообще ни о чём не говорило — только о том, что старики тут все поголовно спятили!

Я честно пыталась пошевелиться, пыталась глазами объяснить, что так со мной не прокатит, и вам всем всё равно отомстят, но эту… леди нельзя было чем-то смутить — она войну пережила.

─ Прости, Настенька. ─ Я едва не поморщилась, уже устав слушать, как моё имя обретает всё новые и новые оттенки приторной мерзости. ─ Сама знаешь, девиц, тем более невинных у нас больше нет, а ему только их и подавай — душой и телом чистых.

Невинных?! Это откуда информация? И кто вообще этот «он»? Впрочем, с этим загадочным любителем жертв от селян я, скорее всего, и должна встретиться, даже если не хочу…

─ Ты, главное, не бойся — всё быстро закончится, ─ увещевали меня, поглаживая по волосам, и мои глаза сами собой начали закрываться. ─ А теперь спи. Завтра он заберёт тебя, деточка, и зима наконец-то перестанет быть такой жестокой.

Больше я ничего не слышала — уплыла в беспокойный сон, полный холода и страха, а ещё почему-то видела Володю, который стоял ледяной статуей и укоризненно смотрел на меня, будто в чём-то обвиняя. А потом рассыпался кровавым снегом.

Проснулась я на рассвете следующего дня, когда меня везли умирать в лес, где в итоге и бросили, привязав к дереву.

С Новым годом, Настенька, с новым счастьем…

15

Дар

Прошлой ночью мне едва удалось уйти от неё.

Наивная, но дерзкая Настенька мучилась бессонницей, а я был слишком зол, чтобы просто убраться от её дома подальше, и вместо этого вернулся, не слушая этого рогатого идиота. Мне нужно было ещё раз взглянуть на неё, прежде чем ненадолго покинуть, только что-то явно пошло не так. И вовсе я не собирался задерживаться, но едва увидел желанное тело на кровати, завёрнутое в одеяло, сам не понял, как всё произошло.

Мысли заволокло пеленой, крутясь только вокруг этой упрямой девицы, которую хотелось хоть как-то наказать за собственную глупость, хоть что-то сделать, чтобы сбить с неё эту спесь, и когда вдруг магия заструилась по венам вместе с кровью, я не успел себя остановить. Трогал себя, словно зелёный юнец, не знающий, как унять этот жар, и даже хватило сил управлять разумом этой вредной мелкой ведьмы.

Видеть, как она выполняет всё, что я несу, было почти невыносимо, мучительно и так сладко, что я почти утратил самообладание. Когда моя упрямая Снегурка содрогалась от удовольствия, я тут же последовал за ней так бурно и неистово, что пришлось спешно покидать спальню, чтобы не наворотить дел. Но вид её истекающего бархатного цветочка и дерзко вздёрнутых нежных сосков, которые хотелось снова взять в рот, не выходил из больной головы, и даже ненавистный голос на этот раз подозрительно молчал, не смея портить мне момент.

Мне знатно срывало крышу, как выразился бы Обжора, и больше мешкать я не собирался. Колесо года уже почти закончило свой стремительный оборот, а значит, местные уже готовились к своему грязному делу, и как бы я ни хотел сам забрать Настеньку, как бы и желал избавить её от неприятной правды о людях, которых она хорошо знала, она должна была сама во всём убедиться. Мне пришлось стиснуть зубы и просто ждать, а ждать и догонять, как известно, худшее времяпровождение. Чудовища умели ждать, хоть и не любили, но ради такой добычи стоило потерпеть…

Я не позволил себе и думать о том, что приходилось испытывать моей Снегурке этой ночью, когда добродушные соседи её наверняка спаивали, вливая свои зелья. Местная недоведьма, чьего внука я превратил в мороженку, хорошо знала своё дело — её предки занимались тем же всю свою жизнь, но в кои-то веки я не испытывал должного предвкушения от скорого получения своего подарка. Я всерьёз переживал за эту нахалку и не мог объяснить, почему было так паршиво от одной лишь мысли, что она попросту не выдержит всего, что ей приготовили.

Неужели олень прав, и из-за неё я действительно становлюсь прежним размякшим олухом?

─ Да бред собачий!

─ Что ты там бормочешь, Дарушка?

─ Поторопись, говорю, ─ прикрикнул я, пока мы рассекали лес, мчась, чтобы успеть до того, как Настенька совсем окоченеет.

Я уже издали видел, как она стояла, привязанная к дереву, где до неё оставляли стольких, что любое божество бы просто пришло в ужас от такого расточительства. Любое, но не я. Всегда было интересно, до чего способны дойти люди, столкнувшись с отчаянием, а узрев это собственными глазами, убедился, что они не достойны никакой милости.

Однако моя маленькая жертва заслуживала особого наказания, и я не мог унять нетерпение, всё ближе подходя к ней — такой замёрзшей, такой очаровательно-беспомощной, такой моей… Даже захотелось поиграть.

─ Тепло ли тебе, девица? Тепло тебе, красная? ─ старательно изображая старика, полюбопытствовал я, ловя какое-то больное, совсем ненормальное желание прямо здесь её раздеть, но Настенька даже со стариками не церемонилась.

─ Завались, д-д-дедушка!

─ Ай-ай-ай, ─ обогнул дерево, нервируя свою добычу, а сам пытался успокоиться. ─ Ты явно была плохой девочкой в этом году, Настенька… А знаешь, что получают на Новый год плохие девочки?

─ Хороших м-мальчиков? ─ выдала она, не представляя, как одна фраза способна вывести из себя чудовище.

─ Ремня по мягкому месту, ─ сказал я и не удержался от того, чтобы не ущипнуть. ─ А у тебя оно ой, какое мягкое…

Запах мёда снова одурманил, несмотря на мороз, и я совсем поплыл.

─ Убери руки, извращенец!

─ Ни за что… ─ руки ощупали всё, и я ещё раз удостоверился, что мне это не снится. ─ Всё это теперь принадлежит мне. Как и ты, девочка…

Я сбросил личину старика, мечтая насладиться её реакцией, и она оказалась просто выше всех похвал, когда ещё недавно ничего не видящие глазки наконец разглядели, кто предстал перед ними. А их сладкая хозяйка пришла в себя.

─ Ты?!

─ А я предупреждал, чтобы ушла со мной добровольно, Снегурка, ─ её похолодевшая щека такая нежная, а моя борода наверняка такая жёсткая, но мне всё равно…

─ Будь ты проклят! ─ с такой лютой, как эта зима ненавистью выдавила Настенька, что у меня в штанах всё напряглось, и я представил, как она будет говорить мне всё это, пока я в неё вбиваюсь.

─ Уже, моя снежная… Уже.

Я впился в её потрескавшиеся губы, слизав кровь, и удивился тому, какая же она сладкая. Такая же сладкая, как и сама моя пленница, обмякшая в моих руках, но до сих пор не потерявшая сознание, и оторваться от этого рта было почти мучительно.

─ Это что, настоящие гранаты? ─ схватив целую горсть бус, висевших поверх тоненькой шубки, спросил я и попробовал на зуб украшение, когда сумел остановиться. ─ А нет, было бы глупо надеяться, что в кои-то веки меня решили уважить. Может, просто убить их всех? ─ Сорвал побрякушки вместе с верёвками и кинул их на снег, где они застыли, словно свежие капли крови.

Настенька проследила взглядом за их полётом, и в нём отразился ужас, будто и сама она подумала о том же, а затем попыталась оттолкнуть меня.

─ Ты… Убил их… ─ наконец-то дошло до неё. ─ Да кто ты такой?

Давай, трепещи, моя маленькая, храбрая жертва. Трепещи и помни, кому теперь принадлежишь.

─ О, у меня много имён, Снегурка, ─ шепнул в искусанные мной губы, в глазах опять полыхнула ненависть, оставшись там тлеть. ─ Но тебе ещё предстоит со мной познакомиться, а теперь нам пора.

─ Нет! Оставь меня в покое, кем бы ты ни был! ─ с силой, какой в ней прежде не было, она вдруг оттолкнула меня, и на мгновение я растерялся, но уже в следующий миг нёс её к саням, горя невыносимой жаждой поскорее остаться с ней наедине. Жаль, до этого ещё придётся потерпеть. ─ Ты убийца, и я не собираюсь оставаться рядом с тобой!

─ Очень опрометчиво называть меня так, зная, что никуда от меня не денешься, малыш, ─ усмехнулся я, и напоследок шлёпнул по упругой непослушной заднице, устраивая строптивую девчонку на своих коленях.

─ Ну наконец-то явились! ─ выдохнул Обжора, и Настя перестала ёрзать, воззрившись на оленя так, будто я уже не представлял опасности.

─ Он… разговаривает, ─ вымолвила она.

─ Виноват, чего уж теперь? ─ откровенно издевался он, и остальная компания рогатых начала ржать, как кучка разбойников на тракте.

─ Заткнитесь и поехали! Не видите, вы её пугаете?

─ Мы? ─ хором удивились они, но спорить не стали — тронулись, почти сразу набирая запредельную скорость, и моя пленница вжалась в меня, позабыв, что должна вырываться, а у меня сердце замолотило от её близости.

Олени мчали всё быстрее, и когда впереди показались деревья, Настенька вся подобралась, мечтая если не вылететь из транспорта на ходу, то точно покалечиться, так что пришлось ухватить её понадёжнее. Наверняка синяки останутся, но я их вылечу…

─ Мы же разобьёмся! Что вообще происходит? ─ кричала она, когда мы медленно начали подниматься над землёй. ─ Мать твою, Дар! Спусти нас обратно!

И в тот момент, когда сани, наконец, взяли нужную высоту, взлетая над макушками деревьев, я развернул к себе совсем обескураженную малышку и впился в её губы, чтобы забрать этот глупый страх. Она застыла, не сопротивляясь, позволив мне взять своё, но я старался не напугать ещё сильнее. Во мне проснулась долбаная нежность, которой просто не могло быть, и я всего себя вложил в этот поцелуй, лишь бы дерзкая Снегурка хоть немного оттаяла.

─ Спокойно, снежная… Всё уже позади.

Мы преодолели границу между людским миром, и летели под звёздным небом, минуя северное сияние. Кроха с любопытством косилась по сторонам, а мне нравилась мысль, что вскоре я всё ей здесь покажу, и она полюбит это место больше, чем я сам.

«А тебя она полюбит? ─ не вовремя проснулся сучий голосок. ─ Неужели ещё тешишь себя надеждой, что она примет тебя такого?»

Нет, ты не испортишь мне такой момент, мразь!

─ Где мы? ─ сладкая девочка отвлекла от мрачных настроений, и я чуть не выпустил когти.

─ Дома, Настенька. Дома, ─ прижав её к себе крепче, ответил я.

Больше она ничего не сказала и даже не дёрнулась в моих руках, совсем затихнув. Я предпочёл думать, что она любуется красотами моего мира, а не размышляет над тем, как убить меня или отомстить. В любом случае, первого я ей просто не позволю, а вот за второе накажу так, что дважды подумает, прежде чем связываться…

─ Подлетаем, хозяин, ─ сообщили олени, пока я раздумывал над будущим, и сани медленно стали снижаться над ледяным дворцом, появляющимся из завихрений метели прямо под нами. Настя глаз не сводила с этого зрелища, подпитывая моё самодовольство, а когда мы опустились на главной площади перед огромным крыльцом, нас уже встречали.

Молодые, красивые, навсегда застывшие во времени — все девицы выстроились в два ряда перед входом, чтобы меня поприветствовать, как им и полагается, а вот я почувствовал себя идиотом, потому что напрочь забыл об их существовании, когда был ослеплён другой. Единственной.

А Настенька, проигнорировав мою руку, сама решительно спрыгнула на землю, одарила меня ледяным презрением, и прошла мимо застывших в поклоне «невест», разом наградив каждую таким взглядом, что я на секунду порадовался их состоянию.

─ Во попал… ─ тихо пробормотал кто-то из оленей, и они опять заржали.

А вот я впервые не знал, что надо сказать, потому что за любые мои слова меня имели право, по крайней мере, побить. И хоть я заслужил наказание за свою глупость, молчать всё равно было худшим выбором.

─ Знакомься, ─ обвёл присутствующих широким жестом, не подав и вида, что опростоволосился, ─ все те несчастные, которых, как и тебя когда-то принесли в жертву добрые селяне. Всё ещё считаешь чудовищем меня?

Она ещё раз глянула на них, что-то для себя решив, но сказать ничего не успела — мимо прошла опоздавшая, и, не обращая внимания на замершую Настеньку, холодно отчиталась:

─ Хозяин, покои для новенькой готовы. Желаете прямо сейчас провести брачную ночь?

Твою же бабушку на север…

─ Вот, значит, что меня ждёт? ─ усмехнулась Настенька невесело, мне стало как-то неспокойно, вот только следующие его слова меня окончательно размазали. ─ Мало того, что убийца, так ещё и изверг, каких поискать!

Кровь мгновенно вскипела, в голову ударило фразой, разрушая всё благостное настроение, и я, не контролируя зверя, двинулся в сторону хрупкой фигурки с одной целью.

Разорвать.

16

Настя

То, что со мной происходило, не поддавалось никакому логическому объяснению, но всё же было правдой. Меня на самом деле принесли в жертву зловредному, озабоченному Деду Морозу, который в итоге оказался знакомым маньяком, и всё, что до этого казалось мне бредом сумасшедшего, вдруг обрело смысл.

Пока я стояла, привязанная к дереву в ожидании своей участи, я ещё призывала себя не отчаиваться, надеялась на спасение, только с появлением того, кого меньше ожидала увидеть, поняла, какой же всё это время была непроходимой идиоткой. Почему я не сумела разглядеть монстров рядом с собой, а самое главное, почему не смогла увидеть правду, когда она была прямо перед моими глазами?

Почему, почему, почему…

Впрочем, какой смысл теперь задавать эти глупые вопросы, когда ты уже летишь в санях, запряжённых говорящими оленями по ночному небу другого мира, а в руках тебя держит самый настоящий не то маг, не то какое-то страшное нечто, мечтающее сделать тебя своей на веки вечные? Я не обманывалась на этот счёт, и пока Дар крепко прижимал меня к себе, размышляла о своей нелёгкой судьбе.

Он убил парней, и его рука не дрогнула, а ещё насмерть заморозил Даню и, скорее всего, расправился с моим женихом… уже явном бывшим, и какая участь ожидала меня, если чем-то разозлю чудовище, я даже вообразить боялась. Его слова о том, что я не должна бояться, совсем не утешали, и в данной ситуации меня больше беспокоил мой будущий статус, потому что мы подлетали к самому настоящему ледяному замку.

Олени взбудоражено переговаривались, когда сани приземлялись перед величественным сооружением, выросшим буквально из-под снега, но поистине меня впечатлила совсем не его красота. Просто мне надо было раньше догадаться, что раз уж тебя отдают в качестве откупа какому-то очень страшному и властному чудовищу, ты явно будешь не одна в его плену, и едва нас вышел встречать весь его гарем, я даже не поняла толком, почему так разозлилась.

─ Знакомься, ─ этот гад бородатый ещё и вид такой принял, будто я должна за честь считать, что теперь буду одной из этих девиц, ─ все те несчастные, которых, как и тебя когда-то принесли в жертву добрые селяне.

Девушки все были, как на подбор — молоденькие, красивые, что оторопь брала, в дорогих одеждах и драгоценностях, но какие-то все… неживые. Эта мысль вызвала противную дрожь в едва отогревшемся теле, только вот я даже не успела как-то высказаться по этому поводу, поскольку меня ожидало новое потрясение, и оно ворвалось в моё личное пространство весьма оригинально.

─ Хозяин, покои для новенькой готовы, ─ совсем без эмоций сказала ещё одна Снегурка в кокошнике. ─ Желаете прямо сейчас провести брачную ночь?

Вот тут меня и переклинило. Осознание полного и беспросветного попадалова накрыло с головой, мешая адекватно оценивать обстановку, а инстинкт самосохранения, вернее, его остатки, совсем отключился.

─ Вот, значит, что меня ждёт? ─ с невесёлой усмешкой произнесла я, глядя прямо в глаза застывшему в нескольких шагах Дару. ─ Мало того, что убийца, так ещё и последний мерзавец!

И переклинило теперь не только меня — двое нас таких стало. Взгляд мужчины мгновенно засветился, как тогда во cне, а я вдруг поняла, что ни черта это был не сон! Но сейчас на меня смотрел не тот, спрятавшийся в тумане ночной гость, а самый настоящий зверь, и, пожалуй, даже ему самому не было ведомо, что у него на уме.

В тревожном ожидании замерли все — олени и те перестали перешучиваться друг с другом, с осторожностью отступив подальше, а девицы вообще превратились в неподвижные фигуры, и по неживым лицам нельзя было понять, о чём они думали.

В одну секунду Дар оказался прямо передо мной, словно соткавшись из воздуха, и, не дав мне прийти в себя от его поистине устрашающего вида, подхватил на руки, а после по привычке закинул на плечо, неся куда вглубь своего одинокого, огромного замка. Всего на секунду, на один крошечный миг проснулся глубинный страх, позволив завладеть мной, и я впервые растерялась, потому что уже понимала — я и вправду разозлила этого медведя, а о последствиях совсем не подумала.

─ Боишься, Снегурка? Это правильно, ─ протянул он своим нечеловеческим голосом, сжимая мои ягодицы жестом собственника.

Терпеть такое отношение, даже при условии, что я, возможно, не выживу, мне было невыносимо, и я вновь заставила себя вспомнить, что вообще-то свободный человек, даже если меня принесли ему в жертву. Я отчаянно задёргалась в тисках его рук, даже пыталась царапаться и кусаться, но толку от моих трепыханий было ровным счётом ноль.

─ Пусти, сволочь! Я не стану одной из твоих девок! ─ цапнула его за плечо, но Дар и не почувствовал.

─ О, конечно, нет… Ты будешь лучшей из моей коллекции, Настенька! ─ прорычало чудовище, занося меня в богато обставленные покои, однако я отметила обстановку лишь краем глаза.

Он уронил меня на широкую кровать, устланную мехами, и я тут же попыталась отползти, вот только руки мои словно сковало невидимыми путами, пригвоздив меня к месту, а Дар, уже успевший где-то потерять свой стариковский полушубок, склонился надо мной полуобнажённым.

─ Значит, убийца? ─ шепнул в губы, подавляя собой. ─ Мерзавец, значит?

Я замерла под его взглядом, полным искрящегося в лунном свете льда, и даже не сразу поняла, что мужчина рвёт на мне одежду, а когда заметила, было уже слишком поздно.

─ Прекрати!

Меня совсем не слышали, продолжая избавлять от остатков ткани, а я даже сделать ничего не могла, скованная невидимыми путами, чуть холодящими кожу, где едва проступали искрящиеся снежинки и тут же пропадали.

─ А тебе не приходило в голову, снежная, что я ничего не делаю просто так? ─ проведя ладонью сверху вниз по моему вздрагивающему животу, спросил Дар, и его пальцы замерли на лобке, будто раздумывая, двинуться ли дальше. ─ Или тебе нравится мысль, что те малолетние ублюдки могли сделать с тобой всё, что им заблагорассудится?

Чего?

Я задохнулась от подобного предположения, но даже если я действительно повела себя в той ситуации неправильно, это вовсе не означало, что я настолько безразличная!

─ А если и так, то тебе-то что? ─ посмотрела на него с вызовом, и тут же пожалела о сказанных словах— его рука разместилась ниже, а весь мой прежний воинственный настрой начал гаснуть.

─ Ну раз тебе всё равно, кто это будет, тогда и сожалеть не о чем, верно? ─ с какой-то непередаваемой интонацией спросил мужчина, скользя по моей плоти костяшками пальцев и чуть надавливая так, что стон сдержать не удалось. ─ Какие любопытные звуки…

Он лишь на мгновение перестал касаться и развёл мои ноги в стороны, жадно пялясь на всё, что ему открылось.

─ Какой румяный цветочек, ─ ухмыльнулся он, как самое голодное животное, и я, похоже, вся покраснела.

Его пальцы ещё раз провели вдоль влажных лепестков, большой задержался на клиторе, совершив пару круговых движений, и электричество пробежало по каждой клеточке моего тела. Но как бы хорошо мне с ним ни было, что бы я ни чувствовала от этих бесстыдных прикосновений, всё, что происходило сейчас, правильным совершенно не являлось.

─ Я не хочу… ─ запротестовала я. ─ Не хочу так!

─ Хочешь и ещё не так, ─ возразили мне, и пальцы начали медленно погружаться в меня, пока их хозяин продолжал разговаривать безразличным тоном, будто происходящее совсем его не волновало, и эта его уверенность отчего-то разбивала все мои аргументы.

─ Зачем? Зачем я тебе вообще? Неужели тебе мало всего твоего гарема?

─ С тобой я не совершу ту же ошибку, что и с ними, ─ нахмурился он, но рук от меня не убрал, и ощущения очень отвлекали от конструктивного диалога, который я пыталась вести.

─ И что же это за ошибка?

Наверное, зря я ждала ответа, но Дар всё равно с какой-то пугающей ожесточённостью произнёс:

─ Если до утра я не сделаю тебя своей, ты станешь, как они, Настенька. А я не могу позволить тебе этого! Не отдам тебя!

Пальцы заработали всё быстрее, а вскоре к ним присоединились и губы, совсем неласково впиваясь в нежную кожу, и я заметалась в агонии, не зная, куда себя деть и за что схватиться — лишь собственные ногти беспомощно впивались в мех, когда настойчивый язык начал меня безжалостно таранить.

─ Пожалуйста, Дар… Остановись и объясни всё! ─ умоляла я, но маньяк не хотел меня слышать, вонзаясь в меня всё глубже.

─ Не могу! Позже, ─ не сдавался он, умудрившись перевернуть меня на живот, и как бы я ни брыкалась, Дар был сильнее, а я с обречённым ужасом представляла, что сейчас произойдёт.

Без особых усилий зажав своими мощными бёдрами мои ноги, этот зверь раздвинул мои ягодицы, наклонился и обжёг там своим горячим дыханием, а потом медленно провёл языком, увлажнив и без того истекающую плоть.

─ Прошу, Дар… ─ из последних сил вымолвила я, только ураган не остановишь, когда он уже в самом разгаре.

─ Потом, ─ сам едва ли дыша, ответил тот, уже прижимаясь ко мне своим твёрдым стволом, ─ я сделаю так, чтобы тебе всё понравилось. Но сейчас не выделывайся!

Серьёзно что ли?

Я вся сжалась, вспоминая все те разы, когда вынуждена была терпеть нашу близость с Володей, когда не ощущала ничего, кроме стыда и боли, а получив увесистый шлепок по ягодице от другого чудовища, вместо того, чтобы смириться, разозлилась.Что-то внутри начало вдруг нестерпимо жечь, закручиваясь в сумасшедшую воронку, в лицо ударило жаром, и остановить этот процесс я уже вряд ли бы смогла.

─ Настенька? ─ вдруг насторожился Дар, явно почуяв перемены, а вот во мне проснулась небывалая прежде жажда жизни.

─ Отпусти меня! ─ закричала я, и этот звук оглушил меня саму.

Из моих пальцев вылетели огненные искры, ударяясь в стену напротив, где-то что-то разбилось в дребезги, а вот мужчину, только что стоявшего надо мной, смело и пронесло через всю комнату, пригвождая к другой стене так, как ещё недавно была прикована к кровати я. Но теперь была совершенно свободна!

Повернув голову в сторону Дара, разглядывающего меня совсем по-новому, я стянула с кровати простынь, завязала её на манер тоги, а сверху накинула меховое покрывало и устремилась прочь, оставляя монстра в полнейшем недоумении. Впрочем, длилось оно недолго — ровно до первого поворота коридора, куда я нырнула, обнаружив потайной ход, и вот там меня догнал жуткий вопль.

─ Вернись!!! ─ прорычало чудовище, сотрясая стены, да только я уже совсем ничего не боялась — бежала, куда глаза глядели.

В полутьме зажигались крохотные огоньки, указывающие путь, пока я преодолевала ступеньки, ведущие глубоко вниз. Усталость давала о себе знать, но мне нужно было уйти подальше, потому что, если он до меня доберётся, обязательно случится что-то непоправимое, потому и шла — лишь бы снова не попасть в руки этого ледяного чудовища.

─ Эй, псс! ─ позвали откуда-то и темноты, и я заметила две горящих синих точки, которые мерцали впереди, а следом на свет вышел… песец. ─ Помощь нужна?

И я, недолго раздумывая, кивнула, принимая для себя одну простую истину — если я и правда не доживу до утра, уж лучше сделаю это в такой вот компании, чем потом буду всю оставшуюся жизнь вспоминать эту ночь. А стило зверьку получить моё согласие, он, как в сказке, обернулся добрым молодцем с белыми, как снег длинными волосами, взмахнул рукой, и для нас открылся портал, вихрясь потоками снега.

─ Тогда поторопимся, красотка — он может освободиться совсем скоро!

Решив, что потом подумаю обо всём, что увидела, я рванула к незнакомцу, вручая ему свою жизнь и совсем не думая, что он может мне навредить.

Но ему я сейчас доверяла гораздо больше, чем тому, кто совсем не считался с моими чувствами.

17

Настя

Новый знакомец, вернее, пока что незнакомец переместил нас в лесную избушку, но я по-прежнему не считала его опасным. В крови гулял огонь, щёки пылали, будто алкоголя крепкого выпила, и я не понимала, что конкретно сейчас произошло, кроме того, что мне удалось избежать большой опасности.

Блондинчик и сам, похоже, не верил в такую удачу, и едва мы оказались далеко от замка, чуть не рухнул на пол, чудом не утащив за собой меня, да удержался.

─ Фух, оторвались! ─ так и не отпустив моей руки, выдохнул он, а я вроде начала приходить в себя.

─ Эм, прости, но как тебя зовут? ─ осторожно высвободила свою конечность.

Парень жест оценил и навязываться не стал.

─ Я Елисей или просто Лис, ─ представился он, наконец, и на месте нормальных человеческих ушей вдруг прорезалось два лисьих ушка, одно из которых забавно дёрнулось, а я вспомнила, что вообще-то нахожусь отнюдь не дома.

Мне впервые захотелось не то смеяться, как умалишённая, не то рыдать. Я только что едва унесла ноги от чудовища, перенеслась в пространстве с оборотнем, и сама, похоже, обладаю какой-то неведомой силой! Может быть всё ещё хуже? Только вместо необходимой для нервов истерики с губ сорвался вопрос:

─ Почему ты мне помог?

Хитрая усмешка, скользнувшая по губам, меня немного насторожила, но бояться надо было раньше, а время уже упущено.

─ Потому что есть сведения, что ты бы не пережила ночь с нашим злобушкой, ─ хмыкнул Лис.

Мне и без того это было ясно, судя по тому, как вопила моя интуиция под тяжёлым телом Дара, но хотелось хоть немного конкретики в этой нестабильной ситуации.

─ Объяснишься?

─ Разумеется, но сперва надо бы тебя приодеть! ─ решительно блеснул взглядом он, а в следующее мгновение моё скромное одеяние превратилось во вполне приличный сарафан и рубаху, сдобренную меховой накидкой. На ногах теперь имелись красивые сапоги, в которых было так уютно, что напряжение, сидящее в теле, начало потихоньку отпускать, однако я заметила, что это чудо далось пареньку непросто.

─ Спасибо, а то было как-то неудобственно, ─ кивнула я, и Лис лучезарно улыбнулся, довольный моей реакцией.

─ Ты голодная?

Я оглянулась, отмечая некую заброшенность помещения, и с прискорбием поняла, что вечно тут прятаться — идея провальная.

─ Всё нормально, ─ отмахнулась я. ─ Он ведь сможет нас найти, да?

─ Нам главное ноченьку переждать, а там уже видно будет, ─ довольно зажмурился парень, легко передвигаясь в пространстве, и на том месте, где он был, появлялась мебель. ─ А что по поводу вопроса твоего, Настенька… Не знаю даже с чего начать.

Я присела в кресло рядом с полузамёрзшим окошком, и Лис устроился напротив, закинув ногу на ногу. Если учесть, что одет он был в один шёлковый халат, непонятно как согревающий стройное тело, мне тут же открылся весьма и весьма интригующий вид, но мой новый друг совсем меня не стеснялся.

─ Начни с конца, раз не знаешь, ─ сказала, перестав таращиться на чужие бёдра.

Его брови поднялись в немом удивлении, и блондин явно подумал о чём-то не том, а мне в лицо бросилась краска, да и в теле опять стало подозрительно горячо.

─ Вот охальник, ─ нахмурилась я, ловя очередную ухмылку.

─ Таков уж я, ─ пожал он плечами. ─ Но не поверишь, как приятно разговаривать с такой яркой и живой девушкой, в отличие от этих стерлядей заторможенных. Хоть и не вина их то…

─ Значит, они действительно невесты? ─ нахмурилась, припоминая два ряда красоток.

─ Да. Всё началось с той, кто первой попала сюда однажды. Попала и сделала хозяина таким.

Стало быть, Дар и правда раньше не был хладнокровным маньяком с замашками насильника?

─ Расскажи мне всё, ─ потребовала я, подаваясь вперёд, и Лис, какое-то время подбирая слова, начал утягивать меня в далёкое прошлое.

─ Та зима суровой выдалась для местных, и умник один возьми да и ляпни, что дескать богу ледяному жертва нужна, задобрить его надо — тогда и пощадит он людей простых, да честных, ведь ничего плохого они никому не сделали, ─ жёстко усмехнулся парень. ─ Ты и сама, наверное, уже испытала на себе, какими «честными» могут быть люди?

Я кивнула, прекрасно понимая, о чём он, и Лис продолжил.

─ В тот раз выбрали они самую красивую, самую целомудренную… и самую, как потом оказалось, ядовитую красавицу. Привязали в лесу в месте заповедном, одели в лучшие драгоценности, а ведьма призвала Карачуна. ─ Я вздрогнула, стоило этому слову добраться до ушей, и сама себе не смогла объяснить, что меня так напугало. ─ В то время морозы по людям ударили, потому что старый бог отдал свои полномочия сыну, решив, что хватит с него, да и свалил, куда глаза глядели, но народу-то этого ведь не объяснишь…

─ И на зов явился Дар, ─ догадалась я.

─ Явился. И зол был, что стая голодных волков от того, что его потревожили, едва он ношу на себя такую взвалил, но как увидел причину, мигом о своей злости позабыл, голову потеряв от девицы той. Подарок взял и слово дал, что зима милостива будет ко всем, кто её так уважает, да и был таков.

В голове так и вспыхнула картинка, как девушка невинная стоит в ожидании чудища, а чудище видит её, и его сердце сходит с ума от волнения. И почему сразу так неприятно сало, будто я ревную?

─ Наивным был наш Дарушка, да добрым слишком. Влюбился без памяти в девицу эту, а она его до одури боялась, и чтобы страх перед ним ушёл, чтобы доказать чувства свои, всё к ногам её решил положить, даже о себе позабыв, ─ с неподдельной печалью сказал Лис. ─ Страшное задумала невеста, что он женой единственной сделать хотел, да не ведал о том никто, кроме меня. Он ведь в ночь первую не взял её, боясь сильнее напугать, ждал, когда сама придёт… И однажды всё-таки дождался.

Меня передёрнуло вовсе не от подлости невестушки, а от дурацких кадров, которые я упорно продолжала представлять, и ничего не могла поделать с разъедающими душу образами.

─ Что она сделала? ─ спросила я глухо.

Лис же опять нехорошо усмехнулся, и я уже поняла, что мне совсем не понравится сказанное.

─ Близки они стали, хоть я и предупреждал о замыслах девицы, но Дар меня и слушать не стал. Впустил её в спальню, а как кровь девственную пролил, невеста себя и показала во всей красе, да кинжал в его сердце воткнула, что у себя всё время хранила, проклятье страшное произнеся.

─ Ты видел всё?

─ Заперли меня, чтобы мешать не вздумал, но когда из клети вырвался, поздно было уже, Настенька. Слова были сказаны, и со смертью ведьмы этой зло вступило в силу, навеки заморозив сердце Дара, сделав из него чудовище, а всех его следующих невест обрекая на жуткую участь быть живыми покойницами при нём. Но это ещё не самое страшное…

Что было страшнее, я уже даже не могла представить, но Лис подал мне руку и помог подняться, чтобы я взглянула в окно, и не стала сопротивляться.

─ Видишь — ветер есть, а деревья не шелохнутся даже. Замёрзли все, ─ указал он на лес, где замерли без движения исполины.

─ И правда… ─ Я взглянула внимательнее, отмечая это несоответствие, в груди ледяной змеёй заворочалось неприятное чувство, и оно только усилилось, когда по стеклу пробежался кружевной рисунок. ─ Он идёт сюда? Что делать?

Лис занервничал, и эта нервозность передалась мне, только парень оказался отнюдь не трусом. Упал передо мной на колени, взглянул своими невозможными синими глазищами и взмолился:

─ Сделай меня своим фамильяром, Настенька! Тогда у меня прибавится сил, и я смогу помогать тебе и дальше! Нужно снять проклятье древнее, иначе зима навсегда погубит и этот мир, и в ваш переберётся со временем.

Вот это, конечно, неожиданный поворот — ничего не скажешь…

─ И что мне надо делать? Да и как я смогу, Лис?

─ У тебя есть сила, ─ убеждённо заявил он, потираясь головой о мои бёдра. ─ Да и Дар с тех пор никем так одержим не был! Рядом с тобой он меняется, и я верю, что ты сумеешь его, да и нас всех спасти! Прошу…

Узор почти полностью покрыл стекло, и оно опасно затрещало, предвещая не самые радостные события для нас обоих и для меня лично, но раз был хоть крохотный шанс снова сделать Дара вменяемым, почему бы и да?

─ Что от меня требуется-то?

Вскочив на ноги так резво, что я едва успела отследить это движение, парень облизал губы и, ухватив меня за плечи, потребовал:

─ Поцелуй меня! Всего один короткий поцелуй, и я стану твоим самым верным соратником!

Я оторопело уставилась на него, только время действительно поджимало, а стекло уже лопалось, впуская стылый ветер в наше убежище, и решила — была не была! Соратники в этом мире мне нужны больше, чем враги.

─ Ладно, только быстро…

Он просиял так, будто мог и с солнцем посоперничать, но тянуть не стал — подался ко мне, сперва несмело касаясь горячими губами моих, а вот потом… Это был какой-то водоворот, вихрь, сносящий с ног, и я на самом деле едва устояла, как только меня подхватило это чувство полёта — такой лёгкой я себя почувствовала, такой невесомой…

А Лис всё целовал и целовал, и между нами что-то искрило, закручиваясь вокруг наших тел ярким пламенем, и мы бы ещё наверняка долго так простояли, оттаивая после затяжной, немилосердной зимы, когда дверь в избушку была снесена, а огромный и разъярённый белый медведь, озарённый первыми рассветными лучами, не молвил голосом Дара:

─ Писец тебе, лисья шкура!

Ну всё, теперь ко мне точно прискакал северный зверёк, но хорошо, что я не узнаю, большой он или маленький — обмороки отлично помогают при появлении маньяков.

18

Настя

Кажется, кто-то звал меня. Кажется, мне это даже не снилось, но открывать глаза не хотелось от слова «совсем», потому что подсознательно я чувствовала затаившуюся опасность.

─ Ну, привет, Настенька, ─ прозвучало эхом в гудящей голове, подтверждая все опасения. ─ Вижу, очнулась уже.

Как же я хотела, что бы всё это мне лишь приснилось…

Руки были скованы над моей головой, но особого дискомфорта я не ощущала — возможно, потому что и тело было чуть приподнято цепями так, чтобы вес распределялся правильно?

─ Что ты со мной сделал?

Главный затейник в ожидании сидел напротив, и когда я полностью оклемалась, поднялся, подходя ближе.

─ Пришлось принять меры, чтобы ты больше никуда не улетела, пташка моя огненная, ─ довольно сказал Дар, подцепляя мой подбородок пальцами, и я совсем не понимала смысла его слов. Зато понимала, что я перед ним в одной полупрозрачной сорочке, а в стороне кто-то отчаянно мычит, и когда повернула голову, нашла взглядом Лиса, который был связан в уголке. И взгляд у него был похлеще, чем у любого лемура.

─ Его-то за что? ─ обречённо спросила я, удивляясь, как на меня ещё кляп не надели.

Чудовище же медленно принялся обводить мои соски сквозь тонкую ткань, и я дёрнулась от прошившей тело горячей волны, едва не забыв о вопросе, но тут же приказала себе сосредоточиться.

─ Знаешь, по старой традиции, в брачную ночь у ложа супругов должны присутствовать свидетели, ─ продолжая своё грязное дело, ответил северный мужлан, то отнимая свои пальцы, то снова начиная мучать и без того чувствительные вершинки.

─ Мы не супруги!

─ Тебя мне тоже отдали по старой традиции, которая подразумевает, что ты автоматически становишься моей женой, Настенька, ─ покачал головой Дар, пуговичка за пуговичкой расстёгивая сорочку, которую явно надевал на меня с не меньшим удовольствием.

На Елисея я не могла смотреть, но стоило только снова повернуть к нему голову, я заметила, как мучительно покраснели его щёки.

─ Нормальные люди делают предложение…

─ Глупый обряд, ─ не согласился со мной маньяк, оголив меня до самого живота, и Лис поперхнулся. ─ Зачем мне спрашивать разрешения у понравившейся женщины? Я просто заберу её, а ваши предложения — чушь несусветная.

Его ладони начали немилосердно гулять по коже, оглаживая всё, до чего доставал, и пламя вернулось в кровь, будто только с его прикосновениями оживало, заставляя меня сгорать. Но это становилось слишком невыносимым, чтобы просто терпеть.

─ И что мне сделать, чтобы ты меня освободил?

─ Попроси прощения, ─ сжав сосок, сказал он, наклонившись ко мне.

─ Ч-что?

─ Скажи своим сладким голоском: «Пожалуйста, Дар, прости меня, я больше не буду сбегать!» ─ прошептал на ухо, прихватив мочку губами, а шея получила ощутимый укус, который тут же был зализан.

У меня от его манипуляций уже в глазах двоилось, и в горле совсем пересохло, а он ещё издевался?

─ Не буду… ─ пробормотала я себе под нос.

─ Что-что?

─ Не буду я слушать тебя, сволочь бородатая! Ты хренов похититель, всерьёз думаешь, что я просто так возьму и соглашусь на всё? Тоже мне Морозко!

─ Зря ты так, девочка…

В равнодушных глазах блеснула истинная стужа, а в следующее мгновение сорочка на меня была разорвана надвое, и цепи, обвивающие мои бёдра, подняли меня ещё выше, раздвигая ноги. Сердце замолотило от понимания, что на этот раз жалеть меня не будут, но я, видимо, совсем чокнутая, если вместо того, чтобы просить о помощи, упрямо уставилась на него, бросая вызов.

─ Последнее слово скажешь? ─ уже высвободив свой член и медленно водя вдоль бесстыдно раскрытых сейчас складочек, спросило чудовище, не скрывая своего предвкушения.

─ Будь ты проклят, Дар… ─ вырвалось вместе с тяжёлым, жарким дыханием, а по виску скатилась капелька пота, а сильные руки подхватили под ягодицы, крепко их сжав.

─ Повторяешься, снежная, но мне нравится, ─ сказал и одним безжалостным рывком вонзился в меня, заглушая мой, наполненный болью вскрик бешеным, голодным поцелуем, не оставляющим и шанса на спасение.

Откуда, мать вашу взялась эта боль? Я ведь не была невинной или… Или что?

Я смотрела ему в глаза удивлённо, потому что была в самом натуральном шоке, но Дар этого будто и не замечал — разве что темп уменьшил, давая мне привыкнуть. Сделал ещё пару движений и повторил их языком у меня во рту, а потом, заметив, что я самую малость расслабилась, довольно прорычал, вбиваясь уже мощными толчками. Я кричала, но боли больше не было — было только какое-то всепоглощающее, необъяснимое чувство наполненности, и каждая мышца сладко звенела от напряжения, стоило ему двинуть бёдрами.

Похоже, я окончательно сходила с ума, но мне не могло нравиться всё это настолько, чтобы совсем потеряться! Только разум говорил одно, а вот тело предательски плавилось от каждого нового движения внутри, и то, как яростно Дар вколачивался, ухватив одной рукой моё горло, запускало во мне какие-то новые процессы, вынуждая просто покориться ему. Потому что на сопротивление не было даже желания.

─ Смотри, как ему нравится, м? ─ вдруг долетело до затуманенного сознания, и я вспомнила, что мы здесь не одни, а когда это поняла, кровь прилила почему-то не только к щекам. ─ Он бы сейчас присоединился ко мне, правда ведь, Лис?

Елисей был красным, как рак, но глаз не отводил, и сперва даже кивнул, явно забывшись, а потом судорожно замотал головой, вызывая у Дара приступ хохота, а у меня ярости.

─ Ты извращенец! Пусти… прекрати сейчас же, слышишь?

─ О, я только начал, малыш, ─ было мне ответом, и твёрдый, горячий ствол во мне чуть замедлился, так и не позволив мне достигнуть оргазма, хотя я была к нему близка. ─ И знаешь, что, Настенька? Открою тебе большой секрет — я делаю только то, что ты сама хочешь в глубине души, ведь пожелай ты, чтобы я и пальцем тебя не тронул, так бы оно и было…

Что за бред?

Эта мысль не успела толком возникнуть, как последовал новый вопрос, но я уже не понимала, кому конкретно он адресован.

─ А ты знала, что этот проныра уже пытался соблазнить мою невесту? ─ горячий шёпот обжёг ухо.

Дар внезапно вышел, а потом развернул меня так, чтобы я оказалась лицом к парню, и тот сравнялся цветом со спелым помидором, не отводя глаз от тог места, где наши тела соединялись. Я же просто не могла осмыслить всего происходящего, потому что этому не находилось нормального объяснения, но что ещё хуже, я не видела в этом объяснении никакого толку, испытывая смесь странных чувств, которых испытывать не могла.

─ Ну как тебе вид, шкура предательская? Такая горячая, мокрая и растраханная мной… Она ведь тебя заводит, так? ─ прижимаясь полуобнажённым вспотевшим телом к моей спине и водя пальцами по распухшему, слишком чувствительному клитору, спрашивал он Лиса. ─ Тебе ведь нравится всё, что мне принадлежит, да?

И, не дожидаясь хоть какого-то ответа, снова вошёл в меня, широко удерживая мои бёдра, чтобы нашему свидетелю всё было хорошо видно, а меня просто вынесло в другую галактику. Перед глазами буквально заплясали звёзды, начали открываться чёрные дыры, и в одну из них меня, видимо, начало утягивать. Я срывала голос, не в силах объяснить себе, почему так нестерпимо хорошо, когда должно быть больно, стыдно и противно, но с каждым новым рывком меня приближало к чему-то неминуемому.

─ Запомни, она моя и всегда будет моей! ─ рычал бешеным зверем Дар, не щадя ни меня, ни себя, ни психику Елисея. ─ Я. Её. Не отдам!

И с этими словами я не выдержала, сотрясаясь от пронзившей вспышки удовольствия, и Дар последовал за мной, не стесняясь излиться внутрь. Возможно, он просто не придал этому значения, однако мне в тот момент было уже всё равно. В ушах зашумело, а перед глазами резко потемнело, и, кажется, у меня случился очередной блэкаут чёрт знает за какое время, но последним, что я запомнила, было расплывающееся на штанах Лиса мокрое пятно. Мило…

* * *

На этот раз я точно не собиралась приходить в сознание. Мне было хорошо и здесь — в мире без одержимых чудовищ, где вовсю цвели полевые цветы, а тёплый ветер играл с волосами и моим лёгким платьем. Птицы пели что-то красивое, и их волшебные голоса расслабляли, принося взбудораженной душе умиротворение. И никакого холода…

─ Долго будешь себя жалеть? ─ донёсся вдруг знакомый голос, и едва я повернула голову в сторону звука, увидела фигуру деда. Он стоял вдалеке, но слова доносились отчётливо, оттого и я не стала молчать, зная, что меня услышат.

─ С чего ты взял, что я себя жалею?

─ А то, что твоё нытьё, Наська, даже мне слышно, ─ усмехнулся он, назвав так привычно, что я сразу поверила — это и правда он. ─ Завязывай это, да решай, что делать будешь!

Диалог был в нашем стиле, только даже несмотря на то, как сильно я скучала по этому вредному старику, продолжать тему не хотелось, и я спросила:

─ Как ты умер?

Ответом мне был тяжкий вздох, после которого он всё же соизволил сказать:

─ Не думай об этом — просто живи дальше. А какой там будет твоя жизнь, решать только тебе… Будешь кормить душу тьмой — станешь сама себе ненавистна, сеять свет будешь — и другие вокруг на этот свет потянутся. ─ Он в мгновение очутился рядом, так что я почувствовала аромат его табака, и протянул ладонь, чтобы погладить меня по голове, чего почти никогда не делал. ─ Только никому не позволяй этот свет у тебя отнять, поняла?

Я кивнула, понимая, что больше нам уже не удастся так открыто поговорить, а ещё, что в его словах скрывалась какая-то непостижимая пока истина..

─ Передавай привет бабуле, ─ произнесла, ощущая, как дед медленно начал истаивать, растворяясь лёгкой дымкой, но прежде чем окончательно раствориться, я услышала:

─ Береги себя…

А потом меня разбудил шум, вмешавшийся в ускользающий сон, и я разлепила веки, щурясь от яркого утреннего солнца. Я что, сутки проспала? Впрочем, это и неудивительно — тело так ломило, что все воспоминания мгновенно ударили в голову.

Как бы там ни было, но в обзор попали несколько безмолвных слуг, заносящих и заносящих нескончаемые сундуки, и, судя по их всё возрастающему количеству, кое-кто сильно раскаивался в содеянном.

А вот если судить по цепям, которыми я была прикована за руки, то ни хрена это животное не раскаивалось!

─ Это война…

19

Дар

Я не прощаю предателей.

Однажды меня уже обманули, растоптали доверие, но я всё равно пощадил эту падаль с лисьим мехом, ведь он хотя бы пытался предупредить меня об истинных мотивах этой стервы… сперва забравшись в постель к моей вероломной невесте. И вот это едва не произошло снова!

Когда эта упрямая идиотка сбежала, устроив мне сюрприз в виде огненных кандалов, меня парализовало от удивления, а потом пришло запоздалое, давно забытое чувство страха. И вовсе не за себя. Разобраться с её внезапно проснувшейся силой можно было и потом, только разбираться будет не с чем, если она не переживёт этот рассвет. Я просто обезумел от мысли, что потеряю Настю, и что она станет такой же, как все эти девицы, если срочно не найду её.

«Не надо было так давить… ─ повторял про себя, как больной, пытаясь вырваться из пут. ─ Она бы сама отдала мне всё, будь я нормальным!»

«Но ты им никогда не будешь…»

«Заткнись, сучка проклятая!»

Злость на собственный идиотизм пробудила зверя, помогая мне преодолеть незнакомое колдовство, с которым я прежде не сталкивался, а затем рвануть следом по ещё не растворившемуся в воздухе аромату страха и растерянности.

В тёмных коридорах тайных ходов, где сильнее всего пахло Настей, я уловил другой, хорошо знакомый запах, а это могло означать, что мелкий проныра опять освободился, и разум застлало пеленой ревности. Он ведь наврёт ей с три короба, а она наверняка поверит, вообразит меня в ещё более жутких красках, ведь сложно не поверить в мои зверства, когда итак уже создал о себе «прекрасное» впечатление!

В груди болело от чувства полнейшей беспомощности и хотелось запустить туда собственные когти, но я не собирался так легко отдавать свою женщину и повторять ошибки прошлого. Если лисья морда только посмеет к ней прикоснуться, на этот раз убью его! И с этой решимостью я открывал тропу за тропой, пугая и без того запуганных зверей, оставшихся в живых, спрашивая у них про беглецов, но все, как один не могли и слова сказать. Прикрывали эту пушистую мразь…

Он увёл её далеко, это я точно знал.

Пущенный мной на разведку филин, вернулся ни с чем, уставший, и я почти утратил всякую надежду. Рассвет подступал врагом, магия заканчивалась, а идей не было. К тому времени, когда отчаяние перевесило все остальные чувства, я сам себе казался призраком медведя-шатуна, бродящим по собственному лесу, но удача в кои-то веки решила мне ухмыльнуться.

Я почуял беглецов на самой границе с миром людей в совсем другой стороне, и как же я был зол от того, что опоздал… Эти двое уже заключали контракт, и теперь я не смог бы убить этого ушлёпка, даже если бы очень захотелось — он умрёт только, если умрёт Настенька, а этого я допустить никогда не смогу!

Наверное, именно это и взбесило окончательно. Лис даже не оправдывался, застигнутый врасплох, а девчонка просто в обморок хлопнулась, окончательно обессилев, только меня это вообще не парило. На волне гнева открылось второе дыхание, и я разом сумел переместить нас всех обратно, прямиком в спальню, а вот после…

─ Пожалей её, Дар, ─ попросил этот комок шерсти, пытаясь забиться в угол, когда я достал магические цепи. ─ Не будь с ней жестоким.

─ Даже не за себя просишь? Так понравилась? ─ хмыкнул я, а самого на части рвало. ─ Так и быть — возможно, отдам, как наиграюсь. Но ты же понимаешь, что это может занять столетия?

Он так забавно вскинулся, на секунду позабыв о многовековом страхе передо мной, что даже убивать его пропало всякое желание.

─ Она может спасти себя, идиот отмороженный! А ты погубишь её… Погубишь ту, что могла бы тебя полюбить!

Да что он вообще мог понимать?! Тот, кто должен был стать подарком моей будущей жене, её верным защитником и спутником, а стал тем, кто открыл мне глаза на грязную правду о ней, и я до сих пор не могу ему этого простить!

─ Знаешь, когда я ещё верил в такую чушь, как любовь, возможно, для меня и был шанс, ─ сказал спокойно, вот только по полу побежала изморозь, выдавая истинное состояние. ─ Мне не нужна ничья любовь — мне нужно, чтобы проклятье было снято, а остальное мне до сиреневой звезды.

И даже если самому паршиво от этих слов, они не перестанут быть правдивыми.

─ А ты ещё не понял, что это взаимосвязано? ─ не сдавался гад.

─ Как же ты мне надоел…

Кляп ему неимоверно шёл, а цепи идеально смотрелись на моей пленнице, пробуждения которой я не мог дождаться, раздумывая, не разбудить ли её своим членом. Но это было бы слишком для неё, и я решил отложить этот метод на потом, представляя, как вскоре буду утолять голод своей игрушкой. Она обязательно возместит мне за все мои страдания, а её интересная огненная магия послужит дополнительным плюсом. В конце концов, она осталась жива, и с рассветными лучами не стала ледышкой, как другие, а это означало, что я сделал правильный выбор…

Так и рассуждал, собирая остатки терпения, а стоило Настеньке, наконец, пробудится, я немного успокоился, на секунду решив, что зря я так вышел из себя. Но это была сиюминутная слабость, ведь даже в такой момент беспокоилась моя невеста вовсе не за себя, а за этого мелкого выродка, мычащего в углу, и благостное расположение духа как ветром сдуло! И хоть бы поинтересовалась, зараза снежная, каково это было — разыскивать их, теряя силы, сбиваться со следа и испытывать неистовый ужас от мыслей, что опоздал!

Я вновь почувствовал себя преданным, растоптанным, как много лет назад наивным глупцом, и не сумел больше удерживать зверя на привязи.

«Вы узнаете, каково это — пытаться меня обмануть!»

Неутихающий голод от близости строптивой добычи только усилился, и я набросился на беззащитную кроху, как обезумевший, одержимый демон. Её сладкие крики сперва боли, а потом и разлившегося по венам удовольствия, которое мы разделили поровну, ударили мне в голову, хотя сквозь пелену похоти, затмившей разум, ко мне прорвалось её неподдельное удивление.

Неужели она сама не знала что невинная? Так ведь не бывает…

Но эти мысли стремительно уходили на второй план, пока я насыщался, желая только одного — присвоить, заклеймить на глазах у мелкого животного, что вздумало протянуть свои лапы к моей собственности. За своими желаниями я не видел ничего, и плевать я хотел на то, как стыдно моей новой невесте так страстно отдаваться мне при свидетелях. Возможно, она сама ещё не знала, какой зверь жил в её душе, но я прекрасно видел и читал эти желания, чем глубже проникал в жаркую глубину, мечтая остаться в ней навечно.

А когда силы покинули мою пленницу, я пришёл в себя, будто из глубокого омута выныривая. Увидел и слёзы, и то, какой бледной была Настя, и сколько крови она потеряла из-за меня… Впервые, наверное, во мне зашевелилось чувство, названное совестью, но оно ничем не могло помочь — только методично расковыривало что-то в том месте, где должна быть моя душа.

Настя не приходила в сознание целый день, погрузившись в глубокий сон, а я сидел рядом с её постелью и как ненормальный разглядывал темнеющие следы, оставленные мной на её теле. Вот только вместо раскаяния и сожалений я испытывал лишь заново разгорающуюся похоть, и пальцы сами повторяли контуры синяков на стройных бёдрах, а когда я раздвинул её ноги, видя покрасневшие, ещё воспалённые лепестки её плоти, во рту собралась слюна, а в паху — напряжение.

─ Она очнётся — просто сил много истратила, и магических в том числе, ─ сказал срочно вызванный лекарь, которому я даже трогать Настеньку запретил. ─ А вот когда очнётся, Вам, господин, может не поздоровиться.

─ Что ты хочешь сказать?

Старик указал на то, чего я не замечал — по молочной коже, точнее, прямо под её тонким слоем пробегали крохотные, но очень яркие огненные змейки, и там, где они пробегали, исчезали все мои отметины.

─ Вы же пробудили её магию, ─ как само собой разумеющееся объяснил мне мужик.

─ И кто же она?

─ Пока неясно, но лучше Вам обезопасить и себя и замок, ─ кивая на брошенные рядом с кроватью цепи, сказал он. ─ На Вашем месте я бы не выпускал девушку, пока не удостоверитесь, что она не сможет никому причинить вреда. А ещё лучше постараться не нервировать — огонь ведь одна из самых нестабильных стихий, и даже я не знаю, что будет, если она выйдет из себя.

─ Разберусь.

Вот уж чего мне действительно не хватало для полного счастья, так это огненной ведьмы под боком, именно в то время, когда я обрёл надежду на спасение!

«Я же говорила… Ты никогда не будешь нормальным. Ты — чудовище, и навсегда им останешься!»

Но я не реагировал на очередную подначку.

В кои-то веки мерзкий голосок не беспокоил так сильно, выводя из равновесия, а вот тяжело дышащая хрупкая девушка, лежащая в моей постели, беспокоила и ещё как. Кажется, меня ждали непростые времена, но я был уверен, что справлюсь — её невинная кровь уже пролилась на моих землях, а значит, она навсегда будет привязана к этому миру и точно никуда от меня не денется. А задобрить её можно и редкими драгоценностями, ведь рано или поздно её сердце оттает, и как любая девица, Настенька поймёт всю выгоду своего положения…

Только почему уже сейчас мне кажется, что где-то я очень сильно облажался, и это уже не исправить?

20

Настя

По утрам я и без того не была образцом благодушия, а тут меня ещё и такой сюрприз ждал в виде самых натуральных кандалов, что во мне забурлила ярость! Нет, с одной стороны, возможно, я где-то сама виновата, что оказалась в такой передряге, не сбежала, пока ещё был шанс, только это вовсе не означало, что я смирюсь.

Тело ещё ныло в некоторых местах, но я гнала от себя воспоминания, не желая думать о тех постыдных вещах, что творил со мной этот одержимый безумец. Надо же такое заявить — мне нравится делать это при свидетелях… Да как в его больную голову это вообще могло прийти? Нет, возможно, я и сошла с ума, но не настолько же!

Впрочем, обманывать себя можно сколько угодно, но это не изменит того факта, что я всё равно получила удовольствие. Неужели он и правда способен читать в чужой душе? А я ведь даже не знаю толком, чего хочу на самом деле, но Дар, выходит, на такое способен? И как мне теперь освободиться? Угораздило же так вляпаться…

Я подёргала цепь, примеряясь к ней и так и этак, подумала, что не может быть всё настолько плохо, вспомнила, как из пальцев вылетели искры, но повторить этот фокус не получилось. Я почувствовала обиду от мысли, что меня будто собаку приковали, и от этого в груди будто что-то горячо вспыхнуло… а потом потухло, так и не сумев разгореться.

─ Бесполезно, ─ раздался ненавистный голос рядом, заставив вздрогнуть от неожиданности. ─ Они зачарованы от любой и особенно огненной магии. Когда я пойму, что ты не представляешь опасности, возможно, разрешу гулять.

В углу сидел мой кошмар и наблюдал за моими попытками, наверняка забавляясь, как зверюшкой в зоопарке, и я правда зверела с каждой секундой всё больше, мечтая вцепиться ему в глотку, особенно за этот небрежный тон.

─ И когда же ты это поймёшь?

─ Когда посчитаю нужным, ─ невозмутимо ответил он, поднявшись хищником, и я не могла не заметить, что он опять полуобнажён. ─ Пока же можешь не мечтать о свободе, моя снежная птичка, но она, возможно, и не нужна тебе будет.

Я насторожённо проследила за тем, как Дар один за другим открывает огромные сундуки и ларцы с такими драгоценными камнями и украшениями, которых просто не существовало в природе. Их блеск завораживал, ослепляя, но не настолько, чтобы потерять голову, забыв обо всём, и когда я подняла хмурый взгляд на монстра, осознала вдруг, что он именно на это и рассчитывал. Он смотрел на меня, словно ожидая, начну я, наконец, исторгать из себя восторги или мне нужно больше подарков.

─ Купить меня вздумал?! Ну ты и сволочь! ─ подушка полетела в него, но гад увернулся, а во мне проснулось нечто сродни самому настоящему бешенству. ─ Думаешь, приму твои жалкие подачки и сразу станешь идеальным мужчиной? А губа не треснет, дедушка?

Он стремительно преодолел расстояние до кровати, нависнув надо мной, и резко стянул с меня простыню, итак державшуюся на честном слове.

─ А ты быстро оклемалась… Значит, не так уж больно я тебе сделал, ─ хмыкнул он, демонстрируя всю свою циничность, а заодно осматривая моё тело.

─ Пошёл прочь от меня, извращенец!

На мгновение мне показалось, что на его лице дёрнулись мышцы, но он не позволил увидеть мне больше — только силой заставил отвести руки, которыми я пыталась прикрыть грудь, в стороны. Запястья мгновенно сковало уже знакомой магией, пригвождая к постели, и я не сумела ничего этому противопоставить.

─ Извращенец? Это не я срывал голос, кончая от мысли, что на нас смотрят, Настенька…

Спокойно… Ты умнее какого-то бородатого безумца, владеющего целым миром и самим холодом, а значит, обязательно найдёшь выход!

Правда, пока в голове было пусто, а на языке вертелись одни лишь ругательства, потому что, если уж говорить откровенно, я попала в ловушку, причём, не к рядовому маньяку, а к самому настоящему магу, и он мог использовать против меня любые методы, кроме реальных пыток. И особенно хорошо ему удавались пытки иного рода…

Именно это Дар и решил вновь продемонстрировать, подхватив губами сосок, прикусил его, заставив вскрикнуть, а затем проделал то же со вторым, и я заёрзала под ним, мечтая освободиться. Я была полностью обнажённой, но уязвимой ощущала себя именно из-за того, что все его действия вызывали во мне отклик, и это бесило до глубины души.

─ Я не буду твоей постельной игрушкой, ─ сообщила, делая вид, будто мне противны лёгкие прикосновения к рёбрам и ниже.

─ О, ещё как будешь, снежная. Потому что тебе это нравится… Нравится, как я ломаю твоё сопротивление, и мне это тоже весьма по душе! ─ проведя обжигающими пальцами по моей ещё ноющей плоти, ответил Дар, а стоило ему надавить чуть сильнее, щекотная пульсация сменила неприятные ощущения. ─ И если я почувствую, что тебе действительно не нравится, что тебя выворачивает наизнанку от моей близости, я больше к тебе не прикоснусь… Но этого может и не случится.

Значит, это и правда исключительно моя вина, что я притянула в свою жизнь это чудовище с ледяными глазами?

─ Ненавижу! ─ я задёргалась под ним, как сумасшедшая, не желая, чтобы он больше меня трогал, и мне впервые стало настолько паршиво, что хотелось просто кричать. ─ Забирай свои сундуки и проваливай, слышишь? Играйся со своими снежными бабами, сколько влезет, а меня оставь в покое!

Я злилась вовсе не на него — глупо было бы испытывать такие чувства даже не к человеку. Я злилась на себя, но Дар это итак прекрасно понимал, потому и никак не отреагировал на мой выпад — только челюсть напряг, а после стал спокоен, как скала, но это пугало гораздо сильнее, чем если бы он разозлился.

─ Дам тебе время свыкнуться со своей новой ролью, ─ только и сказал он, поднимаясь и оставляя меня не только злой, но и неудовлетворённой. ─ А на камешки и наряды посмотри — длины цепи хватит, чтобы прогуляться по всей комнате и в ванную. Может и сменишь гнев на милость, Настенька.

Новую подушку я кинула уже в успевшую закрыться дверь, но мне совсем не полегчало от вернувшейся подвижности. Более того — огонь в груди вернулся, грозясь вырваться, только я знала, что ничего не выйдет, и от этой беспомощности ярость овладевала мной всё сильнее. Я даже не поняла, как соскочила на пол и начала крушить мозолящие глаза сундуки, из которых на пол посыпались сверкающие острыми гранями камни. Этого мне показалось мало, и всё, что попадалось взору, постигала печальная участь.

Остановиться я не могла, выплёскивая всё, что было на душе, но даже так не получалось насытить свой гнев, пожирающий внутренности. Одна часть меня понимала — обычно я никогда не позволяла себе так себя вести, всегда сохраняя хладнокровие, вот только другая настойчиво твердила, что это было лишь притворство, иллюзия, и вот такая я — и есть настоящая. Верить в это мне совсем не хотелось, и всё же… а что если я действительно по-настоящему себя не знаю?

─ Успокойся, хозяйка, ─ сказал вдруг кто-то голосом Елисей, подкравшись сзади и сжав меня так, что я на секунду перестала думать о разрушениях. ─ Ты так себя исчерпаешь, покалечишь!

─ Лис? ─ повернулась в его руках, глядя в синие глаза, и злость куда-то медленно исчезала. ─ Ты… ты в порядке?

Странно, но меня даже не мучали угрызения по поводу того, чему свидетелем он стал ещё недавно, а ведь нормальная девушка бы как минимум смутилась. Особенно второй раз представая перед кем-то в обнажённом виде…

─ Это всё пустяки, Насть! Нам надо сваливать, ─ выразил он мою мысль.

Пришлось красноречиво указать на свою ногу, но парень даже ухом не повёл. Выудил из кармана ключ со снежинкой на конце, опустился передо мной на колени, стараясь не смотреть, а вскоре и щёлкнул замок, освобождая мою конечность.

─ Спасибо, но что дальше?

А дальше на мне споро создали новую одежду, ненавязчиво намекая, чтобы следовала за ним.

─ Шевелись, нам ещё оленей подкупать!

Он был абсолютно уверен, что я сейчас действительно рвану следом, но я застыла на месте, разрываемая противоречиями. Если опять сбегу, Дар может совсем свихнуться, и тогда, возможно, нам придётся гораздо хуже, чем вчера.

─ Ты хочешь, чтобы нас убили?

─ Не убьют, ─ отмахнулся Лис, уверенно открывая шкаф, где обнаружился проход. ─ Но если ты будешь прозябать в этом месте, у нас ничего не получится. С минуты на минуту тебе принесут завтрак, и к этому моменту нам лучше исчезнуть.

Я совсем не понимала смысла его слов, всё ещё находясь под действием эмоций, но знала, что если уж принимать подобные решения, то точно не вот так, впопыхах, пусть ещё вчера совершила подобную глупость.

─ Он же найдёт нас! В прошлый раз это заняло всего ничего, а в этот …

─ В этот раз ему будет не так легко — просто поверь, ─ с какой-то непоколебимой уверенностью и мрачной улыбкой заявил Лис, протягивая мне руку. ─ Давай, ну же! Ты же хочешь снова попасть в свой мир?

Вопрос прозвучал так внезапно, что я, не задумываясь, приняла ладонь, но почему-то в голове не было определённого ответа.

21

Настя

Как только мы шагнули в шкаф, я зажмурилась от яркого света, озарившего пространство, но вместо того, чтобы оказаться у оленей — в стойлах или где они там обитали, мы очутились в лесу. Опять.

─ Упс… ─ произнёс Лис, оглядываясь по сторонам.

─ Это всё, что ты можешь сказать?

Здесь было страшновато по сравнению с той милой избушкой, где мы прятались от Дара, и то, что вокруг не было слышно даже звука, кроме тех, что издавали замёрзшие деревья, вообще не вселяло позитива. Эти щелчки, словно пули, ударяющие по коре, всегда меня пугали, и в детстве, услышав это в первый раз, я очень насмешила деда, который всё объяснил. Но хоть я и выросла, сама научившись стрелять, а пугаться не перестала, и всякий раз мне казалось, что в нас кто-то целился.

─ Ну, значит, такова судьба! ─ решил Елисей, стряхивая с шубы несуществующую грязь.

─ И что же судьба говорит тебе делать? О, а может, у тебя имеется хрустальный шар, предсказывающий будущее? Или третий глаз?

─ А у тебя и правда характер есть, ─ присвистнул он, а вот я совсем не разделяла его почти буддийского спокойствия.

─ Извини, конечно, но это не тебя лишили невинности, которой я думала, что у меня давно нет, да ещё и на глазах у постороннего даже не человека! Думаешь, я должна улыбки расточать направо и налево, а потом вообще поблагодарить этого маньяка за всё, что он сделал?

Лис самую малость покраснел, стоило мне напомнить о недавнем инциденте, но как-то подозрительно быстро успокоился.

─ Поверь, это не самое страшное, что могло случиться. Ты хотя бы жива, а не ходишь сейчас по замку без эмоций, лишённая жизненной силы, ─ сказал он. ─ А всё остальное пережить можно.

Я могла бы поспорить с ним, но мне уже надоело тут торчать, ощущая какую-то подспудную, тянущую тревогу, будто невидимка затаился среди этих заледенелых деревьев и наблюдает.

─ Ты сказал, что я могу вернуться домой, ─ напомнила о нашей цели. ─ Это правда или обманул меня?

Елисей принял вид оскорблённой невинности, только я не повелась.

─ А ты правда хочешь?

─ Не увиливай!

Он позволил себе тяжкий вдох, а потом стал слишком серьёзным.

─ Нам, вернее, тебе, нужно отыскать кинжал, которым прокляли нашего злобушку. Дар неспроста спрятал егоподальше от замка, чтобы эта магия никому не навредила больше, но как видишь, больше и не требуется, ─ обвёл он рукой пространство. ─ Если сумеешь справиться с колдовством, сама будешь решать, куда тебе потом идти и стоит ли вообще.

Странная была фраза, но я решила, что потом с ней разберусь.

─ С чего вообще уверенность, что у меня получится?

─ Просто прислушайся… ─ странным тоном протянул Лис, и я тоже обратилась вслух, отмечая, что если до этого бал правила мёртвая тишина, нарушаемая только треском, то чем дольше мы здесь находились, тем больше привлекали к себе внимание. ─ Природа чует. Начинает просыпаться, ощущая ту, кто может им помочь, но сами они не в силах вырваться из плена.

Прозвучало, если честно, пугающе, особенно с этим, всё нарастающим звуком, в котором слышались совсем не фантомные крики о помощи, но страх у меня возник вовсе не из-за этого.

─ И кто же я? ─ с трудом сглотнув, спросила у бросившего на меня внимательный взгляд парня.

─ Это мы и должны выяснить. А теперь, за мной.

Я поняла, что он сейчас не в том состоянии, чтобы отвечать на мои многочисленные вопросы, так что просто отправилась следом, к тому же, мне и самой хотелось уже хоть в чём-то разобраться.

─ Что мы хотя бы ищем?

─ Я не уверен… ─ на секунду засомневался Елисей, однако не позволил этим сомнениям руководить собой. ─ Ты должна почувствовать сама. Дупло, пещера — это может быть любое место. Всё, что знаю — оно где-то здесь.

Я осмотрелась, обнаруживая, что стояли мы посреди пустынной поляны, а нас окружили высокие деревья, и создавалось впечатление, что верхушками они достают до самого неба. В стороне же виднелась наполовину обледенелая скала, внутри которой по всем признакам просто обязана была наличествовать пещера, и когда я сделала к ней пару шагов, поняла, что вход и правда есть — только он весь покрылся толстой коркой льда с острыми сосульками, ощерившимися в нашу сторону.

При приближении к цели, я ощутила странную дрожь в руках. Ладони словно обожгло, и это чувство начало лишь усиливаться вместе с нетерпением Лиса. Почему так происходило, я не знала, но если тот самый кинжал на самом деле находился внутри, возможно, мне вовсе не стоило его трогать? С другой стороны, раз я обладаю огненной магией — самой до сих пор не верится — значит, подобная реакция должна быть нормальной, верно?

─ Насть, это оно наверняка! ─ радостно запрыгал на месте мой спутник, видя, как меня колбасит, и в тот миг показался мне сущим ребёнком — у него даже пушистый хвост выскочил, размахивая во все стороны. ─ Давай, приложи ладони!

И только?

Но не всё было так просто.

Едва я протянула руки к стене изо льда, подойдя к ней вплотную и сама не зная, что должно произойти дальше, откуда-то совсем неподалёку послышался жуткий рык. Резко повернув голову в сторону звука, я обмерла от ужаса, увидев, как из-за скалы медленно вышли несколько волков, вернее, они не были зверями в привычном понимании этого слова. Наполовину покрытые шерстью, наполовину кем-то обглоданные, они привлекали внимание своими выдающимися рёбрами и костями лап, а ещё их худосочные тела будто были покрыты оболочкой изо льда.

─ Насть… ─ позвал Лис, и его голос был наполнен страхом.

─ Хочешь сказать, ты такого не ожидал? ─ разозлилась я, и неестественно синие глаза мёртвых волков, так напоминающие взгляд Дара, устремились на парня, следя за каждым его движением.

Движимый рефлексами или чем-то иным, Елисей сделал то, что сделал бы любой зверёк, пытаясь сохранить в первую очередь свою жизнь — он побежал. Волки тут же ринулись за ним, а он взял и обернулся песцом, набирая скорость, и вскоре на белой поляне он очень быстро потерялся, оставляя меня наедине с подоспевшей парочкой скалящихся мертвяков.

─ Ну знаете… ─ меня затопила обида, и вовсе не потому что этот предатель бросил меня здесь. Просто смерти и опасностей оказалось слишком много вокруг, а я словно попала в самый её эпицентр, из которого либо выберусь, либо останусь здесь навсегда, и тот, кто меня в этот мир притащил, не желал брать за это ответственность.

В тот момент страх смешался во мне вместе с ненавистью, ладони полоснуло болью, и из пальцев вырвались не просто искры — настоящее пламя выплеснулось в воздух, заставляя волков жалобно заскулить, но я этого даже не замечала, ведомая этм чувством. Огонь будто сам знал, куда направиться, и вскоре я спокойно входила в пещеру, оставив позади повизгивающих зверей, которым подпалила остатки меха.

Кинжал ожидал меня, лёжа в ледяном кубе, манил стальными гранями, блестящими в свете морозных кристаллов, но моя рука и эту преграду безжалостно растопила. Как только проклятое оружие оказалось в ладони, обжигая холодом, в голове замелькали, закружились картинки чужого прошлого, и я своими глазами увидела то, что произошло много лет назад.

Девушка, красивая, что захватывало дух, мужчина, что смотрел на неё так ласково, что у меня против воли начало болеть сердце… Почему он смотрел на меня так всего однажды? Почему она не оценила? Да как вообще можно просто проклясть того, кто готов на всё ради тебя? Ненавидеть только за то, что тебя отдали чудовищу, наверное, проще всего, но истинным чудовищем в этой истории стала именно она!

А потом перед глазами пронеслись последствия проклятья, и сердце не просто заболело — оно будто тоже застыло, как и бедные животные, растения, магические источники с живой водой и духи леса. Последним пришлось хуже всего, ведь их сердца буквально превратились в ледяные куски, перестав биться.

«Дрянь…» ─ пророкотало что-то в глубинах моей души, и я сама удивилась, как жутко это прозвучало, а кинжал я с такой силой сжала в руке, что стало больно.

─ А я смотрю, уроки не идут вам на пользу, сладкая парочка? ─ спросил едва не пыхтящий от злости Дар, встречая меня на выходе из пещеры.

Сказать по правде, я ждала его появления. Было бы странно сбежать от него второй раз и не быть пойманными, только в подобной ситуации этому маньяку я была даже рада — не важно, плохому или хорошему. Просто возник вдруг странный порыв обнять его, даже невзирая на то, что он со мной сотворил, и я просто подошла к нему ближе.

─ Думаешь, уничтожив этот ножичек, убьёшь и меня? Это комок меха тебе сказал? ─ сразу обратил он внимание на уворованный мной презент.

─ Всего лишь хочу снять проклятье и избавиться от тебя, ─ пожала плечами и посмотрела на Дара, как на полоумного, зля его лишь сильнее.

Он резко сократил расстояние, и я оказалась в его смертельных объятиях.

─ Да? Не получится, Настенька, ─ прошипел он, а я возьми да и обними его, сцепив руки на могучей шее, и огромное тело растерянно застыло.

─ Я знаю, Дарушка. Но прекрати вести себя, как ревнивая скотина, будь добр, ─ попросила отрешённо, тяжело вздохнув и сама не зная, отчего так всё вымерзло в душе — то ли погода виновата, то ли увиденное.

─ Снегурка? ─ неверяще позвал меня и, схватив за плечи, заставил смотреть ему в глаза, а увиденное ему явно не пришлось по нраву. ─ Твою же… Ну нет, я не дам и тебе стать одной из них! Не позволю!

Поцелуй накрыл внезапно, не дав мне ничего спросить, и обжигающе горячие губы обрушились на мой открывшийся рот, а язык умело скользнул по моему, принося странные ощущения, отчего даже кинжал выскользнул из ладони. Ледяная змея, медленно опутывающая позвоночник, немного притормозила, как будто удивляясь, кто мог ей помешать, а вот Дар, похоже, вознамерился прогнать её совсем, причём, место его не волновало.

─ Держись за меня, ─ сказал он, неся куда-то, и в скором времени я очутилась лежащей на камне, но холода совсем не чувствовала — он гулял внутри, а не снаружи, поэтому я не особо переживала по этому поводу. А едва на мне затрещала одежда, я даже не удивилась — только когда ладонь устроилась на моём обнажённом животе, скользнув вниз, немного заинтересовалась происходящим, приподняв голову.

Дар выглядел одержимым демоном, но страшно мне всё ещё не было. Непонятное волнение и трепет проникли под кожу, заставляя чаще дышать, а чужие пальцы безжалостно вонзились в меня, вырывая стон.

─ Вот так, девочка… Не смей от меня отгораживаться! ─ приказал мужчина, склонившись надо мной и втянув ртом сосок, а после нащупали внутри меня очень интересную точку, коснувшись её пару раз.

Я вскрикнула, сама того не ожидая, а Дар удовлетворённо кивнул, но пальцев не вытащил, слегка напрягая меня. Не отводя взгляда, он почти сорвал с себя штаны, являя на свет гордо вздыбленный даже на таком морозе член, и, всё так же лаская меня изнутри, неспешно начал заполнять меня собой, проталкиваясь всё глубже. Растягивая.

Кажется, я потеряла суть происходящего, едва первые вспышки острого, ни с чем несравнимого удовольствия, подбросили меня на месте, но сильная рука не дала соскользнуть, придержав за плечо. Острые когти чуть царапнули кожу в тот самый миг, когда меня вновь пронзило до белых вспышек в глазах, и Дар задвигался всё быстрее, неумолимо приближая меня к самому краю пропасти.

Я встретилась с ними взглядами и, почти забившись в сладких судорогах, сжимаясь вокруг его плоти, получила жёсткое:

─ Не отдам тебя, поняла?

И я кивнула, потому что сказать было нечего, а потом взорвалась с его рукой на моём горле, но такие мелочи меня совсем не втревожили.

Потому что пока оба приходили в себя, вокруг нас медленно таял снег, и даже волки, спрятавшиеся от своего хозяина, похоже, были в шоке, выглядывая из своего укрытия.

22

Настя

Холод постепенно совсем покинул тело, а вместе с ним уходила и эйфория, и я всё сильнее осознавала, что сейчас опять произошло, но что примечательно, морда Дара вовсе не выглядела довольной. Он тяжело дышал, всё ещё навалившись на меня, и взгляд не выражал ничего, кроме давящей тяжести.

─ Слезь с меня, будь добр, ─ стараясь смотреть, куда угодно, но только не на него, сказала я, вдруг почувствовав почти удушающую неловкость, но ему было глубоко фиолетово.

─ Мы с тобой не закончили, Снегурка, ─ по-прежнему нависая надо мной, ответил он, намереваясь если не снова мной овладеть, то точно дорвать оставшуюся одежду.

Не знаю, что за перепады настроения у меня начались, только слёз я совершенно не заказывала, а они всё равно появились, скатываясь к вискам, и для чудовища моё поведение почему-то стало сюрпризом. Для меня — ещё каким, а он, похоже, не ожидал, что плакать я вообще умею.

─ Ты можешь просто отойти? ─ оттолкнула его, и Дар чуть отстранился, а я попыталась хоть как-то прикрыться. ─ Неужели это так сложно — хотя бы притвориться нормальным? Или всерьёз считаешь, что я сама хочу для себя такой жизни? В твоём замке с кучей этих невест, которые так и не стали жёнами?

Он молчал. Только взгляд становился всё тяжелее, и когда я поняла, куда он направлен, к лицу прилил жар — просто этот маньяк смотрел прямо на мои обнажённые бедра с обрывками ткани, а там хорошо виднелись следы, им же любезно оставленные, и это взбесило окончательно.

─ Значит, вот такая тебе нужна жена? Прикованная цепью к кровати и рожающая тебе детей? ─ взорвалась я. ─ Мне такой расклад не нравится!

Он опять рванул ко мне, крепко, но не больно хватая за волосы на затылке, а потом приподнял моё лицо так, чтобы наши губы почти касались друг друга.

─ Ах, не нравится тебе? Не волнуйся, ─ успокоил он. ─ Кое-кто лишил меня и этой радости, так что уж ребёнка мы с тобой не заделаем! Зато потренируемся!

Поцелуй был злой, наполненный его болью, и я её ощутила в полной мере, вот только Дар забыл, что не один тут раненый в голову. Позволив себе ещё секунду насладиться прикосновением его безумия, я укусила нахала, и пока он отвлёкся, вернула себе прежний настрой, а в руках тут же зажгло, чем и воспользовалась, оттолкнув от себя его мощное тело. Даже жаль было, что он устоял на ногах.

─ Оглянись! Что, по-твоему, происходит здесь, не скажешь?

Слизав кровь с губы, он словно только сейчас заметил, что вокруг нас образовался маленький островок с оттаявшей землёй, откуда уже поднялись сочные зелёные травинки, и это зрелище так заняло господина Ледышку, что он даже не сразу обратил внимание на меня.

Огонь из моих ладоней плавно перетёк по рукам выше, приятно обволакивая всё тело, а всего через пару мгновений я могла похвастаться эксклюзивным платьем из чистого пламени, которое осело по фигуре, застывая червонным золотом дорогой ткани, которая грела без всяких шуб.

─ Пожрите меня медведи… ─ послышалось восхищённое от вернувшегося Лиса, но я на него даже не посмотрела — меня волновало неприкрытое даже злостью восхищение Дара, глядящего на меня во все глаза.

─ Это можно устроить! ─ сказал он Елисею, продолжая смотреть только на меня, и чем дольше это происходило, тем сильнее крепла во мне уверенность — мне нужно уходить. Тем более, там, в глубине леса нечто взывало ко мне, прося вернуться, так что я не могла больше задерживаться — кто-то или что меня ждало.

─ Мне нужно время вдали от тебя, чтобы подумать обо всём, ─ сообщила ему и, приподняв подол, сделала шаг.

Дар вскинулся, и во всём его облике появилось то, чего я прежде не видела. Страх. Он так отчётливо проявился, хоть и всего на мгновение, но так ярко вспыхнул, что спутать его с чем-то ещё я бы не сумела.

─ Не глупи, Снегурка, ─ прорычал зверь, протягивая руку, из которой полетели за мной крупные снежинки, но я выставила свою ладонь, и две противоположные силы тут же столкнулись, чтобы одна уничтожила другую. В душе что-то неприятно заскребло острыми когтями.

─ Видишь? Без магии ты даже не можешь остановить меня, ─ сказала с горечью, и в тот же миг огненная граница, возникшая из моих искр, упавших на землю, разделила нас, а едва Дар попытался её переступить, его обожгло, чуть не подпалив бороду.

─ Не поступай так со мной, снежная… ─ непривычным тоном попросил он, и внутри зацарапало сильнее, будто зверёк какой хотел обратно в руки к хозяину, но его не пускали.

─ Я никогда не буду твоей пленницей, даже если ты считаешь, будто мне это когда-нибудь понравится.

Таким растерянным я его точно ещё не видела. Лис в это время дразнился и строил рожи, осознав, что теперь-то он точно в безопасности, а мне хоть и было дико тоскливо, я не могла позволить себе пожалеть это чудовище, от которого жалости в ответ было ждать просто бесполезно.

Поэтому, схватив кривляющегося парня за ухо, я потащила его прочь, ощущая спиной прожигающий взгляд, и могла поклясться, что пока мы окончательно не скрылись из вида, он всё так же смотрел. А от этого на сердце становилось горячо, но так неприятно горячо, будто лихорадка от простуды начиналась.

─ Насть, прости, ─ повинился Лис, видя, что я не настроена на разговор. ─ Я от неожиданности сбежал, клянусь! И в мыслях не было тебя бросать… А куда мы идём? Далеко?

─ Помолчи сейчас, будь добр, ─ попросила я, пытаясь сосредоточиться на этом зове, что не умолкал, но раздражающий элемент всё не хотел затыкаться.

─ Эм, Насть, а ты видишь, что творится?

Я хотела было доходчиво объяснить Елисею, что сейчас не время меня дёргать по пустякам, однако в его тоне было нечто такое, что заставило оторвать взгляд от дороги и обратить внимание на окружающую обстановку. Едва я подняла глаза, сразу заметила, что тропинка, по которой я прошла, обнажила землю, а снег растаял, словно под газовой горелкой, но самое главное было даже не в этом. Мне казалось, мы медленно шли, однако, стоило остановиться, и я поняла, что находились мы уже совсем в иной местности, а той скалы отсюда даже не было видно!

─ Что всё это значит? ─ прижав ладонь ко рту, спросила я, судорожно оглядываясь. ─ Кто я, блин, такая вообще?!

─ У меня есть только догадки, ─ сказал парень, ловко подныривая под мою руку и строя такую довольную физиономию, что мне хотелось дать ему лимон. ─ А так быстро добираемся, потому что это не простая тропа — заповедная. Здесь полно таких, но твоя сила её сама нашла… Тебя куда-то тянет, верно?

Я с подозрением глянула на своего спутника, и тот поджал снова выскочившие уши, но меня этим было не купить.

─ То, что говорил о тебе Дар — правда?

Уточнять, что я имела в виду, он не стал, несказанно меня обрадовав.

─ То, что я заполз в постель к его невесте? Чистейшая, ─ кивнул он, будто даже гордясь своим поступком. ─ А как иначе было доказать этому влюблённому олуху, какая она змеища? Знала бы ты, каким он был… Эх! Вам бы с ним раньше встретиться, но не судьба… Такой был добряк!

Да уж, такой встречи я бы никому не пожелала, но сомнений в том, что она далеко не последняя, даже не было. А вот представлять это чудище лесное добряком было почему-то весьма и весьма сложно — не вязался у меня с ним этот образ, даже после того, как я видела в нём перемены в лучшую сторону.

─ Значит, он не может преодолеть границу моего пламени… ─ протянула задумчиво, продолжая путь дальше, а потом вдруг вспомнила: ─ Чёрт, мы же кинжал не забрали!

Лис тоже не особо обрадовался — сразу стал серьёзным и собранным, только всё равно отчего-то не шибко расстроился.

─ Ничего! Главное сейчас — справиться с твоей магией и понять, как она работает, тем более, посмотри, что она может! ─ вновь заставил обратить взгляд на оттаявшую тропу. Деревья вдоль неё, конечно, ещё стояли, покрытые налётом льда, но это было хотя бы что-то, а вот тот факт, что после моего стремительного и, чего уж там, умопомрачительного «отогрева» Даром, начала расти молодая травка, меня действительно беспокоил.

─ Наверное, ты в чём-то прав. Когда я взяла в руки этот нож, меня будто до костей проморозило, ─ призналась с содроганием, но, возможно, виновато было моё новое платье с открытыми плечами — не май месяц всё же… ─ Я видела всё своими глазами.

Лис нервно подёргал ушами, и от него прямо-таки повеяло чувством вины.

─ А я видел, как её тогда втянуло в кинжал, и если высвободится, боюсь, всё может быть очень плохо. ─ Он вдруг вцепился в свои волосы и издал какой-то непередаваемый звук. ─ Вот я придурок… Я думал, коснувшись, ты сразу сможешь его уничтожить, а в итоге опять чуть не подвёл тебя, Насть. Прости!

Злиться на него было совсем невозможно, и я понимала хозяек всяких пушных зверёнышей — как вообще можно ругать животное, когда на тебя так смотрят? Тут я, конечно, могла бы заявить, что Лис — тот ещё притвора, но я видела, что он действительно раскаивался, и что-то мне подсказывало, теперь он никогда не сможет меня обмануть.

─ Давай в следующий раз, если у тебя возникнет безумная идея, мы сперва обсудим её, как следует?

Он явно не поверил, что я не злюсь, а затем усиленно закивал болванчиком, и так просиял, что солнце бы точно затмил, однако само светило так и не показалось из-за свинцовых туч. Похоже, надвигался снегопад, и я совсем не была уверена в своих силах на этот случай.

А потом мы вышли к нужному месту, и эти мысли ушли на второй план.

Возможно, когда-то здесь был очень красивый яблоневый сад, вот только сейчас он напоминал другие владения, из которых я сбежала. На фоне обледенелых стволов, образовывающих арку, виднелся аккуратный замок, и все окна с дверями тоже намертво были вмурованы в лёд, но именно здесь ощущался тот зов, который утих, стоило мне ступить во двор.

─ Будь осторожна, хозяйка, ─ предупредил Лис, пытаясь заслонить меня собой. ─ Я слышу звуки борьбы.

─ Значит, кому-то нужна помошь, ─ рассудила я, совсем не боясь идти дальше.

Так и шагали, пока я и сама не услышала шум сражения, а когда завернули на задний двор, увидели довольно занимательное зрелище. Там, на снегу один голый по пояс парень добивал второго — такого же полуголого и на вид крепкого, и это сражение больше походило на избиение младенца, поскольку тот первый явно имел силу побольше, пока второй уже просто терпел.

─ Ого, какие гости… ─ заметив нас, удивился молодец, сразу приосанившись и сдув удлинённую серебристую чёлку со лба, а ещё оттолкнув от себя несопротивляющуюся жертву.

─ Кто Вы? ─ насторожилась я, уже готовая удирать, если понадобиться.

─ Я Январь, ─ представился и ручкой так помахал мило, хотя в глазах стоял такой лёд, что я опять невольно поёжилась. ─ Будем знакомы, красавица.

На земле же, придавленный ногой, выпучил глаза, очевидно, Декабрь, не согласный уступать право первенства брату, но его мнения в этом вопросе точно никто не спрашивал.

Эта картина почему-то заставила лишь сильнее беспокоиться, правда, я пока не понимала, что к чему, однако знала, что нужно разобраться.

23

Настя

─ Хвостом чую, что-то здесь не так, ─ уже в который раз пробормотал Лис, сидя за длинным столом в замке, пока мимо сновали маленькие, но жутко страшные снеговички, организуя нам поздний завтрак. В камине, как ни странно, полыхало синее пламя, согревая огромный, немного вычурный зал изнутри.

─ Угомонись уже — сама чувствую, ─ прошипела в ответ, пряча звук в чашке с горячим чаем, а после обратилась к эксцентричному мужчине, который только на первый взгляд казался молодым. ─ Значит, вы тут живёте?

Его приятель или брат — не поняла всё же кем они приходились друг другу — куда-то сгинул, ещё когда нас только пригласили отогреться, но меня беспокоило совсем не это, а тот зов, который хоть и стих, но всё равно едва доносился до моих ушей.

─ Ну, мы давненько нашли это место, ─ пожал мощными плечами Ян, как сам просил называть его, правда, одеться так и не удосужился. ─ Оно было заброшено уже какое-то время.

─ А своего дома у вас нет? ─ злился Елисей, но я была с ним, в общем-то, согласна, хоть и показывать своё недоверие не спешила.

─ Кто нашёл — тот и хозяин. Не слышал о таком, малахольный? ─ было ему ответом в комплекте с наглой ухмылкой.

─ Это я-то?

─ Ну не я же.

Наблюдать за тем, как Лису в очередной раз достаётся, я не хотела — более того, была уверена, что этот, далеко не молодой человек лишь хочет показаться безобидным, однако в глубине его глаз прятался знакомый холод, а значит, и терпение у него тоже было небезграничным. Именно поэтому пришлось осадить своего фамильяра, наступив ему на ногу под столом.

─ Значит, это место уже было в таком состоянии, когда вы его нашли?

Ян как-то странно усмехнулся, ещё более странно взглянул на меня, а потом самым натуральным образом ошеломил:

─ Ну, судя по твоему чудесному платьицу, Настенька, ты — как раз одна из тех, кто тут обитал.

Елисей даже передумал браться за нож, поражённый в самое сердце такими откровениями, а мои нервы натянулись, как тетива в ожидании ответа.

─ Кто же?

Коварному типу явно понравилось это напряжение, возникшее по его вине, но он не стал долго терзать нас неизвестностью.

─ Давным-давно, ещё до проклятья, это были земли чудесных существ, ─ начал он, устремив взгляд в сторону камина, и будто глядел в само пламя. ─ Их чудный голос мог исцелять больных и возвращать к жизни тех, кто уже не надеялся на исцеление, они излучали тепло, свет… А потом покинули свой дом.

Кажется, я догадывалась, о каких именно существах шла речь, только соотнести себя с ними почему-то совсем не получалось. Смешно, ведь я почти свыклась с мыслью, что меня похитил самый настоящий Карачун, с тем, что я в сказочном лесу, что сама не являюсь человеком, но поверить, что я одна из легендарных жар-птиц было как-то совсем трудно.

─ Почему они ушли? Что-то случилось?

─ Того не ведаю, девочка, ─ вздохнул он, и мне показалось, что за этой печалью Ян скрывает какую-то тайну, точно зная, какая беда заставила их бросить дом. ─ Поговаривали, что те немногие, что уцелели, скрылись в мире людей. Ты же оттуда, верно?

Я могла только кивнуть, некстати припоминая причины моего здесь появления, а потом зачем-то сказала:

─ Не по своей воле я тут оказалась.

─ Ещё бы по своей — знаю я этого мальчишку! ─ нехорошо усмехнулся Ян. ─ Только ленивый не знает, что Дарушка всё не желает сдаваться. Сам не понимает, как проклятье снять, а всё равно девок таскает, всё надеется. Во всех окрестных деревнях уже не знают, кого отправлять.

Его имя отдалось болью в сердце, и тот его взгляд, подаренный на прощание, даже теперь резал не хуже ножа, но кошмарнее всего было то, что чем больше я о нём вспоминала, тем сильнее в душе что-то разрывалось. Хитрый же взгляд напротив всё, казалось, подмечал, правда, ни слова мне не сказал, поэтому пришлось менять тему.

─ Я ведь могу остаться тут?

─ Кто ж я такой, чтобы запрещать тебе? Это нам надо будет уходить, ведь…

─ Нет-нет, ─ запротестовала я, удивив мужчину. ─ Вы тоже оставайтесь. К тому же, мне потребуется помощь — даже этот магический огонь в камине не смогу поддерживать, не говоря уже об одежде.

─ Так ты птичка совсем необученная ещё, ─ с каким-то умилением протянул Ян, на что Лис тут же возмутился, уже не скрываясь.

─ Насть, разве мы можем ему доверять?

Вопрос был здравый, но в данный момент я даже себе не могла верить, а вот помощь мне и правда не помешает.

─ Я ведь спрашивала себя то же самое в твоём отношении, ─ сказала парню, заставив его покраснеть.

─ Это другое, ─ угрюмо пробормотал он.

Январь же, поглядев на нас обоих, только вновь усмехнулся, поглаживая подбородок.

─ Забавно… Снежный дух в фамильярах у огненного создания. Но, видно, времена такие настали… Хорошо! ─ хлопнул ладонью по столу, заставив вздрогнуть не только нас, но и застывшего в дверях приятеля — Декабря, который почти освободился от верёвок, а увидев Яна, поспешил удалиться обратно, снова сам себя связывая. И что здесь вообще творится? ─ Я помогу, чем смогу. А ты занимай, любую свободную комнату, Настенька.

─ Спасибо, ─ тем не менее, поблагодарила я, стараясь не обращать внимания на то, каким блеском предвкушения загорелись глаза мужчины. ─ Тогда, с Вашего позволения, я осмотрюсь. Лис, идёшь?

Елисею не надо было повторять дважды, и он с радостью поспешил покинуть неприятную компанию, а когда мы оказались подальше от чужих ушей, серьёзно спросил:

─ Почему ты ему веришь, Насть?

─ Кто сказал? Я просто поняла, что Ян знает больше, чем говорит, и если он пообещал помочь, значит точно в курсе о моих возможных родичах, ─ объяснила я. ─ Мне нужно, чтобы ты незаметно побродил вокруг, послушал, что и как, если сможешь.

─ О, это я хорошо умею! ─ тут же загордился он. ─ Но ты точно будешь в порядке?

─ Не бойся за меня. Страшнее Дара здесь всё равно никого нет, ─ даже улыбнулась я, а Елисей почему-то не был со мной солидарен, но всё равно обернулся в зверька, махнув пушистым хвостом, и вскоре исчез где-то в коридоре.

Я же пошла вперёд, следуя своей интуиции, а заодно подмечая всё, что могло дать хоть какой-то ответ на возникшие вопросы. Раз месяцы — тоже своего рода духи, значит, у них, в принципе, должно быть своё жильё, соответственно, какого рожна им понадобилось занимать чужой замок? Нет, что-то в этой истории было сильно не так, и чем больше я об этом задумывалась, тем сильнее была с этим согласна. А с Яном надо вести себя очень осторожно…

Как бы то ни было, но покои сами выбрали меня, а не я их. Я немного прогулялась по коридорам, прислушалась к звукам, отметив, что вокруг слишком тихо, но сама атмосфера не вызывает у меня никакой паники, как это было в другом замке. Хотя, возможно, всё дело в том, что рядом со мной не было самого жуткого мужчины на свете?

Так или иначе, но меня опять будто позвали, и я набрела на чью-то спальню на третьем этаже. Здесь всё кричало о том, что она принадлежала какой-то очень знатной особе, не любящей размениваться на дешёвые вещи, а тут было, на что посмотреть, однако отнюдь не обстановка привлекла меня сюда. В комнате имелось большое зеркало в полный рост, и вот оно-то как раз, утопленное в золотую раму, переливающееся разноцветными волнами по поверхности, просто не могло оставить меня равнодушной.

Я сделала несколько осторожных шагов, приблизившись к этому сверкающему гиганту, и не успела даже подумать о чём-то, когда зеркало вдруг начало отражать обстановку знакомой опочивальни, погружённой во мрак, где теперь творился настоящий хаос. Пустые бутылки из-под вина валялись вокруг кровати, на которой без движения и почти без одежды лежал Дар, не подавая признаков жизни. Ха, это же когда он успел-то? Впрочем, я уже убедилась, что время в этоми мире идёт как-то иначе…

Смотреть на такое чудовище стало совсем невыносимо, но я не сомневалась, что показать мне хотели не его. А потом взгляд приковал кинжал, что лежал на соседней подушке, и в голове вдруг вспыхнули, загомонили чужие голоса, полные мольбы.

«Забери… забери… боль… столько боли!» ─ просили они, слившись в единый женский плач.

Острие засветилось, привлекая к себе внимание всё больше, и я, сама не замечая как, протянула руку, чтобы в тот же миг шагнуть в чужую комнату, стоя совсем рядом со спящим мужчиной. Испугаться я не успела — только вздрогнула, когда при моём появлении сильная рука внезапно сцапала мою во сне, привлекая к себе ближе. Сопротивляться я смысла не видела — вдруг разбужу — и Дар очень быстро утянул меня на мягкую поверхность, прижиая к себе, как игрушку.

Его кожа была невероятно горячей и пахла потрясающе, а руки, скользящие вниз по моему телу, не давали сосредоточиться на нужных мыслях. Да что со мной происходит? Почему едва он меня коснулся, и я растаяла, тут же забыв обо всём? Но губы, так умело, пусть и пьяно впившиеся в мою шею, а пальцы в бедро, заставили на какое-то время выпасть из реальности,

─ Моя… Ты только моя! ─ рычал он, вслепую оставляя на коже засосы, пока его пальцы бесстыдно раскрывали меня, и я сама подавалась им на встречу, возможно, в последний раз.

─ Дар… ─ сорвалось с губ, когда я ощутила его твёрдость, прижимающуюся ко мне именно там, где было нужно. Явно услышав меня сквозь сон, Дар замер, а потом быстрее задвигал бёдрами, скользя собой вдоль складочек моей плоти, рыча и покусывая мои ключицы.

Я не могла совладать с собой, как и сдержать стоны, потому что это было слишком хорошо, даже пусть и вот так — мимолётно, неосознанно. Мы оба дошли до пика почти одновременно, быстро, неотвратимо, и едва меня перестало сотрясать от удовольствия в его руках, едва всполошённое сердце начало вновь успокаиваться, меня будто скинули с высоты, заставив разбиться о камни суровой реальности.

─ Василена… ─ простонал Дар с такой болью и одновременно жаждой, что я замерла под ним, не до конца веря в услышанное.

Такого стремительного отрезвления со мной прежде не случалось.

Вот, значит, как? Даже спустя столько лет он видит ту, первую невесту, что угробила и его мир, и его жизнь?

Не знаю, откуда взялись силы, но я оттолкнула от себя эту гору мышц, будто он ничего не весил, и Дар перекатился на спину, предлагая мне полюбоваться обнажённым собой ещё раз. В тот миг я осознала, что если до этого сомневалась, то теперь не осталось никаких сомнений — либо я вернусь домой, либо точно начну новую жизнь здесь, но сперва уничтожу этот кинжал, когда лучше пойму свою силу!

Тот легко лёг в руку, а за спиной будто крылья выросли — тяжёлые, мощные, но я совсем не чувствовала их веса. У меня была цель и моя злость, поэтому я шагнула обратно в зеркальный портал, что всё так же переливался всеми оттенками перламутра, вот только не успела я выйти на той стороне, когда чьи-то ручища стиснули меня за талию, а слегка хмельной голос прошептал на ухо:

─ Попалась, птичка!

И на пол в замке жар-птиц мы свалились уже вдвоём.

Вот незадача…

24

Дар

Сука, как же больно…

Всё внутри жгло ещё с того момента, как она снова нагло удрала от меня, а этот мелкий хитрый ублюдок умудрился стащить ключ от кандалов.

Конечно же я не решил, что моя добыча так легко смирится — слышал, как она бесновалась в спальне, раскидывая драгоценности — и, уж тем более, отправится в неизвестность, лишь бы подальше от меня. Но чувство вселенского предательства никак не желало утихать, грызло как древоточцы, затуманивая и без того растревоженный разум.

Я и подумать не мог, что Настенька ускользнёт так быстро, а больше всего бесило, что эта рогатая скотина, любящая жевать всё подряд, вступила в преступный сговор с меховым комком. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы срастить то, как связан пропавший магический ключ и слишком невинная морда оленя, встретившая меня в их утеплённом сарае. Значит, побег планировали осуществить, сперев транспорт? Как ловко за моей спиной нынче интриги вертятся…

─ Это как понимать твою?

Обжора играл до последнего, и даже издали завидев мою рожу, попытался меня обмануть.

─ Ой, Дарушка… А ты чего здесь?

─ Не притворяйся слепоглухонемым олухом! Нахрена ты ему помог? Я что, плохо с тобой обращался? Это бунт?

Остальные олени с опаской зафырчали, чуя моё настроение, только эта гнида почему-то решила показать зубы. Мне!

─ А я не ему помог, ясно? ─ перестал притворяться он. ─ Ты зачем девчонку мне кошмаришь? Я не для того тебя к ней привёл, чтобы ты всё испоганил, ирод ледяной! Она мне жизнь спасла когда-то, а дед выходил, и я поклялся старику, что присмотрю, уберегу, если что, да толку с меня оказалось? Всё равно ты с ней обращаешься не лучше, чем с остальными!

─ Что?

Какие интересные истины мне открываются раз за разом…

─ Он видящим был. Мог живность понимать, и когда меня спасал, понял, из какого я леса, и для чего пришёл, ─ со вздохом сознался зверь. ─ Я пообещал, что если ты нагрянешь в будущем, её не обидишь, а я, идиот, согласился. Вот скажи, зачем ты с ней так? Разве она такая же, как эти девки? Они хоть дуры дурами, а всё равно по хитрости не сравнятся с Василеной-змеюкой.

─ А по-другому я не умею.

Его слова задели за то живое, что ещё оставалось во мне, и я вновь устремился на поиски Насти, уже догадываясь, куда пушистый ушлёпок мог её утащить. Кинжал скрывал не только источник проклятья и душу ненавистной твари, но так же ещё один маленький секрет, о котором Лис наверняка знал, а если так, уже растрепал всё новой хозяйке, и я не мог позволить этому случиться.

Ужас обуял меня в тот миг, едва я это понял, но когда оказался рядом с пещерой, где однажды спрятал проклятый клинок, сердце снова начало болезненно качать кровь. Не за свою никчёмную жизнь я по-настоящему тревожился… Видеть в глазах своей Снегурки многовековой холод, заполонивший её светлый взгляд, оказалось куда как страшнее, и зверюга во мне бросилась на защиту той единственной, кого хотела ощущать рядом, пока я тупил.

И какое же облегчение меня накрыло, как только я сумел её отогреть!

В ответ — презрение под коркой равнодушия, но я бы это пережил, если бы не слова. Настенька не только умела привлекать, но и ранила неплохо, а что может быть хуже для мужика, чем лишнее напоминание о его неполноценности?

Только этого было жестокой птичке недостаточно, чтобы унизить. Она сделала выбор в пользу свободы, напоследок указав мне на моё место, как напакостившему псу, и я понял, что мне не догнать её, а она не обернётся, даже если буду умолять её, стоя на коленях. Я так хотел, чтобы она оглянулась, а вместо этого гордо ушла…

Ещё какое-то время я стоял, глядя на растаявший снег, но даже не чувствовал радости при виде зелёных ростков, показавшихся из-под промёрзлой земли. Сердце болезненно колотилось в груди, и его удары оглушали, пока от меня всё дальше сбегала та, что это самое сердце даже взять не пожелала в качестве паршивого сувенира.

«Вот видишь? Ты никому не нужен!» ─ добило напоследок.

Как вернулся в замок, я не помнил. Помнил лишь вкус вина, подливаемого девицами, но и оно не смогло заглушить вкус её губ, а я всё больше погружался в бездну отчаяния, забываясь тревожным сном. А Василена словно знала, когда явиться — пришла без приглашения, пробралась лисицей, соблазняя и искушая обнажённым телом, которое познал лишь однажды.

Только вот стило увидеть её, вместо прежнего желания в крови вспыхнула ненависть, и придушить захотелось сучку, а она взяла и в Настеньку мою превратилась. Их образы смешались в один, путая итак замутнённые, затуманенные мысли, заставляя сон отступить, сменившись болезненной реальностью… и не поверить в чудесный мираж.

Не сбежала моя строптивица, вернулась! За кинжалом прилетела, птичка огненная, да не удержалась, и всё равно ко мне потянулась, а я просто не смог и дальше оставаться бревном. Схватил её, устраивая свой спектакль, сам не зная, какую правду хотел понять, слыша её стоны, но впервые так остро ощутил чужую ревность. А ревность этой крохи оказалась с примесью горечи, однако такой пряной, такой манящей, что не сумел вовремя остановиться.

Неприятно, когда тебя зовут чужим именем в постели, но по-другому я уже не мог, впитывая в себя её гнев, обиду и растерянность. А ещё силу. Сколько же в моей Снегурке оказалось силы… Это дало мне новую пищу для размышлений, и пока Настенька собиралась упорхнуть в своё волшебное зеркало, прихватив кинжал, я готовил план, ведь таких птичек стоит держать только в золотых клетках, никому не показывая! Потому-то и рванул за ней следом, совсем не ожидая, что не сумею удержать.

Место выглядело незнакомым, но мою решимость нельзя было сломить, ведь теперь я точно знал, какие эмоции испытывает ко мне моя снежная птичка с огненными крыльями…

─ Слезь от меня, животное! ─ опомнилась она, пока я наслаждался соприкосновением наших тел, и знатно обожгла меня.

─ Не хочу, ─ ухмыльнулся, наверняка выглядя тем ещё извращенцем, а потом вообще схватил её тонкие запястья и снова приложил к своей груди — пусть снова ошпарит. ─ Давай, снежная… Хочу снова почувствовать твоё пламя…

Мы так и лежали на полу, и мои руки не могли держаться далеко от желанного тела, снова потянувшись к оголившимся бёдрам. За что и получил.

─ Мазохист несчастный!

Её взгляд буквально горел, как вспыхнувшее в камне пламя, сменившееся рыжим оттенком, хотя до этого оно было синим… Стоп! Какого хрена?

Не успел я толком решить новый ребус, как плечи опалило болью, а до меня с опозданием дошло, что я чуть не стал головёшкой.

─ Убирайся к своей Василене и остальным! ─ вспыхнула Настенька, вскочив на ноги, и в этот миг я разглядел раскрывшиеся за её спиной крылья из чистейшего огня, какой горел в её душе. ─ Не то спалю к хренам и тебя, и всё, что эта твоя долбаная невеста натворила!

Гнев разлился по комнате, заставив вспыхнуть свечи, а меня — задыхаться от нехватки воздуха, но я, похоже, готов был стерпеть и не такое, лишь бы безразличием меня не убивала.

─ Снежная…

─ Не называй меня так!

Я всё равно поднялся, наплевав на то, что голый, и попытался приблизиться, но передо мной выросла стена из языков пламени.

─ Неужели ты не слышишь, как больно этому миру? Неужели не чувствуешь призыв о помощи тех, кто ещё может звать? Но скоро и они не смогут…

Слёзы, которые я видел сегодня уже дважды, добили окончательно, и, наплевав на преграду, я шагнул к ней, не боясь обжечься. Выживу — хорошо, а если нет, значит, так тому и быть.

─ Не подходи… ─ вытянув руку, как щит, предупредила Снегурка, а я ухватил за сыплющие искрами пальцы и прижал к своей груди, чтобы сама услышала, сама всё поняла.

─ Чувствую, слышишь? Как тебя встретил, так оно забилось, ─ не отрывая своего взгляда от её глаз, сказал я, пытаясь отыскать там хоть каплю понимания. ─ Давай вернёмся и всё обсудим.

Кажется, у меня получалось отвлечь Настеньку от расправы, и она медленно, но верно успокаивалась.

─ С какой это стати мне с тобой идти? Я сказала, что хочу побыть от тебя подальше, ─ даже возражала уже вполсилы, позволив мне обхватить себя руками.

─ Ты такая красивая… И платье такое… интересное.

─ Не заговаривай мне зубы!

Но она не противилась, когда я опускался на колени, ведя вверх пальцами по её ногам и ловя умопомрачительный аромат страсти.

─ И что, по-твоему, ты делаешь?

─ Я не умею извиняться словами, малыш, ─ поцеловав коленку, ответил я, закидывая стройную ножку себе на плечо.

Её резкий выдох, будто всё ещё не верила в происходящие, и мои губы нашли искомое, раскрывая лепестки уже влажной плоти. Мне хотелось нырнуть в неё как можно глубже, чтобы извивалась на мне, больше не помышляя о побеге, и чувствовал шквал её эмоций, обрушившихся разом. Чувствовал и утопал в них, вбирая всё, что мог.

─ Хватит… ─ просила пощады, но я не мог остановиться и перестать вкушать её.

─ Ты кончишь на моих губах, ─ прижался ещё теснее, доводя до безумия — такого же, какое пылало во мне, но она и не представляла, что я ещё собрался с ней вытворить. ─ Давай, огненная… Не сопротивляйся этому!

И она закричала, сжимаясь вокруг моего языка, забывая обо всём. Я переждал этот взрыв, с трудом удержав себя от того, чтобы прямо здесь её не взять, но Настенька нужна была мне дома, на моей территории.

Поднялся, протягивая ей руку и спокойно сообщил:

─ А теперь вернёмся и продолжим. Я тебя всю вылижу…

Спокойствие во взгляде сменилось удивлением, и мне бы понять, да только не успел.

─ А хер тебе на палочке! ─ сказал кто-то знакомым голосом, и меня снёс точный удар по затылку ледяной глыбой.

Падая в бессознанку, я видел перед собой ухмыляющуюся морду того, кого точно не ожидал здесь увидеть.

25

Настя

В себя я начала возвращаться ещё в тот момент, когда Дар наглым образом постарался ослабить мою бдительность, и у него это вполне неплохо получилось, а окончательно мозг встал на место, стоило появиться Яну и вырубить нахала.

─ Зачем ты это сделал? ─ запоздало обеспокоилась я.

Голый и, чего уж греха таить, превосходно сложенный мужик, валяющийся на полу, определённо отвлекал от всяческих мыслей, но не настолько, чтобы я совсем потеряла разум. Хотя, пару мгновений назад даже думать было сложно…

─ Прости, конечно, Настенька, но всем уже весны хочется. А если этот тебя утащит, хрен нам всем тогда, а не весна! Будет здесь в заложниках сидеть, раз сам не понимает, что творит.

Из всего сказанного я поняло лишь одно.

─ В заложниках?

─ Не боись, ─ подмигнул он. ─ До него дойдёт рано или поздно. И ладно, если всё же рано. А ты не волнуйся — всё хорошо будет, девочка… Обустраивайся!

И, словно Дар совсем ничего не весил, Ян поднял его на плечо — всё такого же голого и огромного, неся куда-то в неизвестность. Я же осталась, ощущая гуляющее в крови возбуждение, и оно не могло утихнуть, словно его губы до сих пор творили со мной этот беспредел.

─ Соберись, ─ приказала себе и даже по щекам похлопала, а потом в комнату ураганом ворвался Лис.

─ Насть, там… Ты должна кое-что увидеть! ─ И, не интересуясь моим мнением, потащил за порог, чтобы показать это загадочное «кое-что», а я только и успела, что подумать о кинжале — он ведь так и остался валяться на полу.

Я, всё ещё находясьв странном состоянии, озадаченная поведением Января, просто не смогла возразить и позволила увести себя. Елисей церемониться не стал и использовал портал, перенёсший нас в сад, где на первый взгляд всё выглядело так же, как и было, едва мы пришли к замку, так что я не смогла сдержать скепсиса.

─ И?

─ Смотри туда, ─ указал парень на одну из яблонь, что ещё недавно была ледяной фигурой, но теперь, когда я знала куда смотреть, разглядела одну оттаявшую ветку с уже зеленеющими листьями и золотистым круглый плодом.

Мысли заметались в голове мотыльками, и я почему-то сразу подумала о нашей с Даром небольшой «потасовке» в спальне. Неужели это правда и наша с ним близость способна снять проклятье? Но в таком случае, это ж сколько, простите, нам придётся стараться, чтобы целый мир вернулся в прежнее состояние?!

─ Насть? ─ осторожно позвал Лис, и я поняла, что уже какое-то время не реагирую. ─ Что тебя так беспокоит? Это же твоя сила — разве плохо? Скоро сможешь и больше…

─ Не моя, ─ вздохнула я, любуясь блестящим на солнце яблоком. ─ Вернее, не только моя.

И мне пришлось покаяться, хоть и совсем не хотелось, но за неимением других слушателей вынуждена была всё рассказать. У меня, кроме моих стариков, не было людей, с кем можно было бы поделиться тем, что мучает, а теперь, когда буквально появились такие пушистые и огромные уши, я просто не сумела молчать.

─ Вот оно как, ─ нахмурился парень, опять на нервной почве показав ещё и свой хвост. ─ Выходит, только вдвоём вы сможете с этим справиться… И как я раньше не понял?

Выглядел он не сильно обрадованным таким раскладом, но, несмотря на поступки Дара, Елисей явно не испытывал к нему такой сильной неприязни, какую демонстрировал мне.

─ Что думаешь?

Он взглянул на меня решительно, и в этом взгляде было столько скрытых эмоций, что меня чуть не снесло.

─ Насть, если ты не хочешь, ты ничего не обязана делать, слышишь? Никто не заставляет тебя! ─ горячо заявил парень, подаваясь ко мне, чтобы утешить, а я не стала его отталкивать, ощущая странную потребность в прикосновении, причём, не свою — его.

─ В том-то и дело, что я хочу, ─ без уточнений, чего именно, произнесла я, представляя, как буду объяснять Ледышке, почему нам нужно сотрудничать. ─ Понимаешь, я уже знаю, что в силах всё исправить, и просто не смогу игнорировать эту ситуацию… Я слышу их, Лис. Всех тех, кто просит о помощи, и от этого самой больно, понимаешь?

Он шмыгнул носом, внезапно расчувствовавшись, и мне стало ясно, что такими темпами мы тут можем застрять надолго.

─ Так, хватит сырость разводить! Ты сумел выяснить что-то в замке?

─ Да не особо, и это как раз странно, ─ поморщился он, перестав изображать страдальца. ─ Понимаешь, здесь нет закрытых или потайных комнат, где должны, по идее, обитать остальные месяцы, а значит, этот мужик нам или врёт или вообще не тот, кем хочет казаться.

Об этом я не хотела думать, только мысли всё больше склоняли меня именно к этому варианту, однако я не могла с уверенностью сказать, представляет ли Ян реальную опасность.

─ Ладно, давай просто понаблюдаем за ним. В конце концов, он тоже заинтересован в снятии проклятья, а значит, мешать нам не будет.

─ Глаз с него не спущу! ─ пообещал Лис, потёршись головой о моё плечо, а я тяжело вздохнула, чувствуя себя Алисой в Стране чудес — всё чудесатее и чудесатее становилась обстановка…

Какое-то время мы вдвоём инспектировали сад на предмет новых открытий, но больше никаких чудес не заметили. Я долго любовалась яблоком, пока Елисей рассказывал, что эти фрукты обладают такими волшебными свойствами, какие людям только снились, и что на них во времена до проклятья устраивали настоящую охоту.

─ Значит, если кто-то снова прознает про них, она опять начнётся?

─ Ну, миров-то много, Насть, ─ пояснил Лис, когда мы уже сидели в зале и обедали. Ян только на секунду заглянул, сказал, чтобы не беспокоились насчёт Дара, и был таков. Правда, мне послышались звуки борьбы и крепких выражений, но это не точно. ─ Не только в этом есть яблочки молодильные. Но тут ты права — как только падёт колдовство тёмное, так опять думать нужно будет, как это место защитить, раз хозяева его бросили.

─ Да, а ещё не помешало бы понять, почему они это сделали…

Этот вопрос тоже никак не давал покоя, но к каким-то выводам сложно было прийти, не имея никаких фактов. Возможно, Ян и правда знал куда больше, чем говорил, но в любом случае, пока явно не собирался делиться, хотя это не так беспокоило, как присутствие здесь главного и неизбежного, а ещё весьма бородатого зла.

Тем не менее, остаток дня у меня ушёл на то, чтобы осмотреть другие покои и с прискорбием понять, что если здесь когда-то и были домовые, то они либо замёрзли, либо просто их забрали с собой. Те жуткие снеговики, которыми руководил Январь, порядок навели только в главном зале, и то очень избирательный, а вот в остальных комнатах дела обстояли не так, чтобы хорошо.

Та спальня, где задержалась я, отчего-то была чистой сама по себе, и это стало очередной загадкой, правда, ответ нашёлся очень быстро. Стоило мне лишь войти в одну из комнат, как там всё преображалось, исчезала пыль, если она где-то имелась, воздух будто делался чище, а окна блестели, как новенькие. Такие чудеса, конечно, не могли не радовать, но всё равно было как-то непривычно от мысли, что всё это реально, словно ты снова был ребёнком. Лис только восторгался, как маленький, и я вместе с ним возвращалась в детство, мечтая, чтобы всё было, как и тогда — просто и понятно…

А к вечеру, когда я закончила с обходом и мы поужинали в компании улыбчивого Яна, уклоняющегося от прямых вопросов, я отправилась к себе с целью спрятать кинжал. Тот нашёлся почему-то не на полу, а лежал на постели, но я не придала этому значения — сил не осталось, — и решила прибрать его в красивую янтарную шкатулку, найденную здесь же. Мне это показалось правильным.

Странное дело, но когда я снова взяла в руки проклятый клинок, в голове уже не было голосов, а от самого оружия вообще не ощущалось никакой угрозы. Наверное, дело было в обстановке? В любом случае, я без сожалений убрала эту дрянь подальше, закрыв на замок, и ключ спрятала тоже, а после с чистой совестью направилась в ванную, где отмокала не меньше часа в уже согретой для меня воде. Да, быть мной оказалось не так уж и плохо…

После всех процедур я вышла расслабленной и обновлённой, но вот чего не ожидала увидеть, так это развалившегося на постели Дара. Так и застыв на пороге, я даже не поняла, как надо реагировать, а вот он чувствовал себя прекрасно, лёжа тут, как у себя дома, и эта его безмятежность не могла не возмущать.

─ Это ещё что за новости?

Демонстративно оглядев моё тело, укрытое только полотенцем, и уже высушенные магией волосы, он заложил руки за голову и пожал обнажёнными плечами.

─ Ну, я же заложник. А заложникам отдельных апартаментов не полагается, ─ протянул лениво. ─ Придётся тебе потесниться, Настенька. Ты же не жадная?

И взгляд такой, что непонятно — то ли сожрать меня хочет, но сдерживается, то ли реально решил поиграть в хорошего Деда Мороза. Ни тот, ни другой вариант меня совсем не устраивал, но видно выбора у меня не имелось, а значит, придётся нам как-то договариваться.

─ Не смей лезть ко мне, ─ предупредила спокойно, подходя к кровати с другой стороны. ─ Не знаю, что ты задумал, но в свой замок ты меня не затащишь!

─ Да разве ж я могу? ─ притворно удивился он, ещё и отодвинувшись на самый край постели — благо места было неоправданно много. ─ К таким невинным девицам прикасаться-то страшно! Я просто буду беречь твой сон, птичка, чтобы никто не мог покуситься на твою честь!

Столько иронии в голосе я давно ни у кого не слышала, и от этих слов стало как-то мерзко на душе, словно я сама себя обманываю, а он об этом прекрасно осведомлён. Хотя, о чём это я? Рядом со мной же натуральный психолог, способный залезть в душу без мыла к любому!

─ Вот и лежи на своей половине, ─ бросила ему, а сама как была в полотенце, так и забралась под одеяло, злясь. Усталость била и по нервам, а его присутствие окончательно выкачало из меня оставшуюся энергию.

Свечи погасли, как только я устроилась удобнее, и пространство погрузилось в тишину. Засыпать рядом с ним мне было тревожно, а потому я вздрогнула, когда услышала его голос, разбивший это безмолвие.

─ Сладких снов, Настенька, ─ сказал Дар и, кажется, отвернулся, сам предпочитая отдых.

И… всё?

То есть, не будет грязных приставаний, намёков и всего остального джентльменского набора?

Я что, расстроилась?!

От этой совершенно абсурдной мысли мои глаза сами выпучились, и я чуть не рассмеялась вслух. Пришлось замереть, прислушиваясь к дыханию за своей спиной, и только убедившись, что моё поведение осталось незамеченным, позволила себе расслабиться.

Но тут вдруг на талию опустилась тяжёлая рука, притискивая меня к себе, а вкрадчивый голос раздался над ухом.

─ Что же тебе ещё нужно, снежная? ─ коснувшись губами, спросил Дар. ─ Я могу прочитать любую душу и понять любые, даже самые потаённые людские желания, но с тобой всё не так. Чувствую, как хочешь меня… Как сладко сжимаются твои нижние губки, ─ пробравшись пальцами к моим бёдрам, сказал он, и я вспыхнула, ощутив невесомое прикосновение. ─ Но ты будто боишься сама себя… Боишься сама себе показать, какая ты есть.

─ И какая же?

─ Голодная, ─ заявил он, пробираясь выше и скользя уже по ничем неприкрытой плоти. ─ Страстная и отзывчивая. Но отчего-то прячешься… Почему?

Его движения были до ужаса медленные, а я почему-то совсем не хотела их останавливать, в душе согласная с тем, какую характеристику он мне дал.

─ Какая тебе разница?

Не ответив, Дар внезапно прекратил свои издевательства и навис надо мной, вглядываясь своими светящимися глазами прямо в душу.

─ А давай объявим перемирие! ─ вдруг предложил он с таким энтузиазмом, словно сейчас заключал сделку века.

─ С чего это вдруг?

Неужели Ян всё-таки промыл ему мозги?

─ Боишься? ─ нагло ухмыльнулся, и у меня что-то ёкнуло от этой улыбки. ─ Признай, что просто трусишь узнать, получится ли у нас снять проклятье… общими усилиями. ─ И так бровями поиграл, что я вообще выпала. Где этот хладнокровный тип с отсутствующими эмоциями? Опять вернулась его нормальная версия? Что-то непохоже…

─ Ладно! ─ выпалила как обычно до того, как хорошенько всё обдумать. ─ Но ты не пытаешься принудить меня к чему-либо или обмануть!

Дар сосредоточенно кивнул — мол, да-да, я всё понял, а потом стянул с меня одеяло.

─ Тогда приступим?

Захотелось ему треснуть, но руку перехватили, а губы накрыли мои, и разозлиться не получилось.

Интересно, я сильно об этом пожалею?

26

Настя

Засыпали мы на удивление спокойно. После неприлично затянувшегося поцелуя Дар почему-то не стал посягать ни на одну часть моего тела…. Ну, кроме той, куда приходятся все последние неприятности, и, устроив свои лапы на мягком, вжал меня в себя и решил, что пора спать.

─ Настенька, не думай так громко, ─ только и сказал он, прежде чем закрыть глаза. ─ А то заставлю кричать и выспаться вообще не дам. Тогда свидание мы проведём в постели. Я, в целом, не против, но ты вряд ли оценишь.

─ Какое ещё свидание?

─ Наше, ─ пояснило чудище, потираясь своей бородой о моё плечо. ─ Ты, я, лес… Спать, сказал. У меня грандиозные планы.

Я окончательно перестала понимать, что происходит, но здраво рассудила, что стоит просто подождать и посмотреть, что будет дальше. А дальше была ночь, полная странных снов, в которых я всё сильнее умирала от холода, сковывающего сердце, и словно не могла выбраться из ловушки. Задыхалась, молотила руками по ледяным стенам, окружающим меня, но всё было тщетно.

«Каково тебе на моём месте, Настенька? ─ то и дело шептал жуткий голос. ─ Тебе никогда не сбежать…»

Не знаю, что имела в виду эта дрянь, но я несколько раз тревожно дёргалась, нервируя Дара, и тот в итоге не выдержал — разбудил незадолго до рассвета очередным вторжением в тело, а я почти сразу забыла, какие там жуткие сны меня беспокоили. Так тепло стало…

Правда, ненадолго.

Руки настойчиво притиснули меня к отчего-то нестерпимо обжигающему телу, член скользнул внутрь почти беспрепятственно, причиняя лёгкий дискомфорт, о котором я тут же перестала думать. Неприятный холодок всё никак не желал уходить, и исцеляющая близость почему-то не срабатывала, как в прошлый раз.

Я не могла нормально пошевелиться, ощущая, как онемели ноги и даже руки, но Дар уже знал, как с этим бороться. Не покидая моё тело, он подхватил меня под бедро, раскрывая сильнее, и начал двигаться быстро, пока мне оставалось лишь ловить ртом кислород, которого стало не доставать всё больше.

─ Что за… самодеятельность… любимый? ─ едва получилось произнести, и к моему шоку, голос оказался не моим! Я звучала будто в ужастиках, как все одержимые, и в этот миг до меня с огромным опозданием дошло, что происходит.

─ Я не дам этой твари завладеть тобой! ─ ответил, делая сумасшедшие толчки, и я впилась зубами в его руку, каким-то образом оказавшуюся на моих губах, хотя того вовсе не хотела. ─ Не смей покидать меня, снежная… А ты, пошла прочь!

Лично я не собиралась никуда, но та, что залезла ко мне в душу, явно используя кинжал, жаждала свободы, при этом наслаждалась не только моими мучениями. Вот же жучка…

─ Дар, ты такой горячий… ─ сквозь хохот стонала Василена, пока я в силах была вернуть управление собственным телом. ─ Если бы знала, как с тобой может быть хорошо, повременила бы с проклятьем… Да, давай ещё сильнее!

─ Заткнись, тварь!

Кажется, он терял контроль, и в этом безумии способен был забыть о том, что может причинить вред и мне, а ядовитая змея собиралась этим воспользоваться.

─ Накажи меня! Накажи за всё, что я тебе сделала…

Он взревел раненым зверем, перевернул меня на живот, с силой сжимая мои ягодицы, и там, где пальцы меня касались, я чувствовала жжение, как от пламени. Оно приносило боль, а ведьма только хохотала, довольная таким раскладом, желая, чтобы я умерла, и когда Дар в один рывок вошёл, я закричала вовсе не от удовольствия. Его я просто не ощутила из-за своего огня, пытающегося бороться с силой зимы, замуровывающей меня внутри собственного тела.

─ Что, нравится тебе такое наказание?! Добавить? ─ рычало надо мной чудовище.

─ Сильнее, любимый! Разве ты не видишь, что мне ещё недостаточно?

Серия безжалостных шлепков и быстрых толчков заставили меня на пару мгновений забыть о том, где я, но в то же время я ещё понимала, что если хоть как-то не дам Дару понять, что и с кем он делает, это будет концом всего для целого мира. В ту же самую минуту, будто услышав мой молчаливый призыв, в коридоре забеспокоился Ян, пытающийся попасть внутрь.

─ Что у вас там происходит? А ну живо открой, идиота кусок!

─ Не лезь, дед! Я сам со всем разберусь!

Дед?

Дверь попытались выломать, но не смогли — я скорее услышала, чем увидела, как она обрастает льдом. Если нас здесь замурует наедине с вышедшим из-под контроля монстром, не отличающим двух разных девушек, моя смерть будет очень жестокой, а я ведь даже слова против сказать не сумею!

─ Не отвлекайся, Дарушка, ─ ласковой кошкой пропела эта гадина, возвращая Дара в режим маньяка, и тот схватил меня за горло, сдавливая всё сильнее, пока без устали работал бёдрами. ─ Поторопись и покончи со мной!

Он так и держал меня за шею, насаживая на себя и, похоже, совсем забываясь в своём гневе и жажде мести, что не замечал моей внутренней боли от холода, уже почти добравшегося до самого сердца.

«Всё почти закончилось, глупая! Вы проиграли!» ─ с торжеством звучали слова Василены, вбиваясь в мои мысли ржавыми гвоздями, и это стало последней каплей.

«Не выйдет!»

«Что же мне помешает? Ты? Не смеши, девочка…»

«Ошибаешься! ─ усмехнулась я, насторожив мерзавку. ─ У меня есть то, чего у тебя никогда не было!

Может, я и не могла понять свои чувства к Дару сразу, но сейчас они так чётко обозначились, что даже сомнений не возникло, и Василена это тоже поняла, а потому попыталась меня остановить, завизжав так пронзительно, что у меня заложило уши.

«Нет! Ты не можешь!»

«Прости, но это ты проиграла…»

Сконцентрировавшись на нашем противостоянии льда и пламени, я собрала остатки сил, выметая из головы чужую волю, а затем попыталась вернуть себе контроль и над телом.

─ Дар… Ты меня убьёшь, ─ просипела, вцепившись пальцами в его руку и вдавив ногти в кожу. ─ Я не она… Услышь меня! Я люблю тебя!

Последние слова я выкрикнула уже на последнем издыхании, проваливаясь куда-то в глубокую тёмную яму, но прежде чем окончательно увязнуть в этой тьме, успела услышать, как в спальню, наконец, прорвались, ломая ледяную преграду. А потом почувствовала, что хватка ослабела, и я с облегчением упала в чьи-то руки, больше не ощущая присутствия злобной мёртвой невесты.

***

Дар

─ Настя… Что я наделал?

Я смотрел на неё и не понимал, как это произошло, но ненависть к себе разрасталась ядовитым цветком. Казалось, мы только заснули, и у меня получилось завоевать немного её доверия, а теперь кому оно вообще сдалось, если я по-прежнему тварь, чудовище и вообще полный психопат?

─ Я убью тебя, слышишь! ─ затявкал на меня Лис, врываясь вместе со стариком, и я даже не стал уклоняться от его кулаков, потому что заслуживал все кары. ─ Что ты с ней сотворил? Ты-ы-ы… ─ сверкал он глазами и явно собирался меня покусать. ─ Ты обещал, что больше не обидишь её!

Я впервые даже взгляд поднять не мог на этого малохольного, ведь он был полностью прав — как тогда, так и сейчас, а я просто не заслуживаю ни прощения, ни чего бы то ни было хорошего.

─ Не кори себя, Дарушка, ─ похлопал по плечу дед, вчера выбивший из меня идиотизм и убедивший, как сильно я не прав. ─ Ты разве не слышал, в чём она тебе призналась?

Меня пронзило ужасом, стоило воспроизвести в памяти её крик.

─ А толку-то? Как можно любить такого урода, как я? Я же чуть её не убил…

Старик тяжело вздохнул, заставив пацана воздержаться от новых обвинений, и тот молча пыхтел, разглядывая Настю. Я же, набросив на неё одеяло, поднялся на ноги, направляясь в сторону выхода, и в тот миг ничто не могло убедить меня в правильности решения.

─ Только глупостей творить не вздумай! ─ полетело в спину. ─ Если сейчас уйдёшь, только докажешь, что ты именно такой, каковым себя считаешь. ─ И добавил: ─ Значит, хочешь, чтобы я приударил за такой сладкой девочкой? Какой же подарок ты мне делаешь…

Я мгновенно остановился и даже развернулся, как бы спрашивая, а не спятил ли этот молодящийся хрен, вечно притворяющийся зимним месяцем, чтобы девок соблазнять? Но он, видимо, был в себе.

─ Повтори.

─ О, неужели, наконец, ревность проснулась? ─ подмигнул он, а затем ещё и к Лису обратился: ─ Нам же лучше, если он уйдёт. Вдвоём мы о Настеньке прекрасно позаботимся, как думаешь?

Елисей фишку просёк и кивнул, вздёрнув подбородок, при этом глянув так, что жажда убийства, промелькнувшая в моих глазах, его совсем не устрашила.

─ Позаботимся!

И сделал шаг к постели, вызывая у меня только одно желание — оторвать все выступающие части. Но сейчас я не имел права даже находиться рядом с этой девочкой, и мне не помешало бы для начала остыть.

─ Я должен наведаться к себе в любом случае.

─ Ну да… Разморозились, небось, твои курицы уже, ─ хохотнул дед, и я без проблем открыл портал обратно в замок, больше ни на кого не глядя и не желая ничего слушать..

И когда мне навстречу бросилась толпа девиц, больше не выглядящих, как ледяные куклы, а как румяные и счастливые невесты, моё сердце болело, как никогда прежде.

27

Настя

Просыпаться без мыслей о всяческих сожалениях для меня было впервой, но именно так я себя и ощущала после этой жуткой ночи. Винить Дара я ни в чём не могла и не хотела, а о своих словах, выкрикнутых в порыве эмоций я совсем не переживала, и сейчас, едва это дошло до ещё не проснувшегося мозга, я испытала небывалое облегчение.

Любовь действительно похожа на катастрофу, ибо случается совсем неожиданно и сбивает с ног во всех смыслах этого слова. Вот и меня, кажется, сбила, а я даже осознать это толком не успела, хотя, с чего бы? Впрочем, я не стала даже пытаться себя понять — у меня всё и всегда выходило не как у людей, а теперь уже и не выйдет. Я же совсем не человек…

Открыв, наконец, глаза, я обнаружила на соседней подушке Лиса, свернувшегося клубочком в своей звериной форме, и тот даже не пошевелился на моё пробуждение. Зато другой обитатель замка сразу оживился, заметив, что я больше не сплю, но я бы хотела видеть здесь совсем не его.

─ Доброе утречко, Настенька, ─ улыбнулся он, только я не повелась.

─ Дед, значит?

─ Ну, прости старика, ─ улыбка стала несколько виноватой, и его внешность тоже претерпела изменения — теперь он действительно напоминал внука своими габаритами, а если бы я не знала, решила бы, что передо мной брат Дара. ─ По-другому не мог. Видел я, что опять Дарушка творит, окаянный, и в стороне больше стоять не получилось.

Я некоторое время позволила себе более внимательный осмотр, но не нашла, к чему придраться.

─ И как мне Вас называть?

─ Ян — будет нормально, ─ махнул он рукой. ─ Ты сама как, чудо пернатое?

Сама я всем телом и некоторыми местами отдельно всё ещё ощущала грубые прикосновения и движения внутри, отчего хотелось немедленно найти виновника и спросить с него за всё это, но я так же понимала, что сперва стоило разобраться с обстановкой. Точно так же, как и то, что Дар куда-то сгинул.

─ Лучше скажите, как дела с этой ведьмой, ─ попросила я наверняка заметившего моё состояние мужчину.

─ Исчезла она. Я больше не чувствую этой магии, ─ выдохнул Ян. ─ И ведь какая напасть — простая девка с деревенской магией в крови, а так приложила, что разобраться не могли столько времени. А ты молодец, Настенька…

Странный блеск в его глазах не дал сбить меня с толку.

─ А проклятье?

─ Давай-ка сперва накормлю тебя, а за завтраком всё остальное обсудим, ─ вставая, сказал он, уверенный, что я последую за ним. И пришлось последовать — только сперва наколдовала себе новый наряд, уже осознанно, привела себя в порядок, а проснувшийся Елисей вызвался соорудить мне причёску, трудясь над ней какое-то время.

─ Насть, а что дальше? ─ осмелился спросить парень, нарушая мою задумчивость этим тихим вопросом, и если честно, я сама пока плохо понимала, куда двигаться.

─ Сперва нужно убедиться, что проклятье снято, ─ не став говорить парню, насколько я сама не уверена в будущем, ответила я. ─ А потом… будет видно.

Лис вдруг оказался на полу передо мной и, преданно глядя в глаза, ошеломил:

─ Ты только знай, я с тобой пойду! Что бы ни случилось, куда бы ты ни решила пойти, я тебя не оставлю! Захочешь уйти обратно в свой мир или уйдёшь со своими…

─ С кем, «своими»?

─ Ну…

─ Лис?

Признаться, я не ожидала, что ко мне кто-то может так привязаться, но это чувство ушло на второй план, а вот слова зацепили что-то в душе.

─ Они ведь тоже почувствовали. Весь лес почувствовал, как схлынула тёмная магия, так что, наверное, явятся, ─ совсем понуро признался он. ─ И тебя с собой позовут, потому что своих они не бросают — вас и без того мало было в мире.

Я не знала, как реагировать на это, но растерянность быстро сменилась необоснованной злостью. Значит, я тут старалась, можно сказать, возложив себя на алтарь и отдав в лапы самому страшному чудищу, а они придут на всё готовое и ещё меня с собой захотят забрать? А не много ли этим крылатым хочется?

─ Насть?

─ Никуда я не уйду, ─ успокоила напрягшегося Лиса, и потянула его вниз.

Жутких снеговиков уже нигде не было видно, в камине полыхал не синий огонь, а обычный, рыжий, и мужчина, так напоминающий сейчас Дара, стоял у окна, задумчиво глядя вдаль. Я тоже подошла, рассматривая открывшийся пейзаж, и различия с прежней картиной определённо имелись, поражая воображение.

─ Во дворе уже, почитай, всё растаяло, ─ произнёс он, когда на одну из яблонь села маленькая разноцветная птичка и, весело защебетав, позвала своих друзей. ─ Значит, скоро придут…

Ясно, этот, похоже, уплыл куда-то на волнах ностальгии, а мне нужна была хотя бы капля вменяемости.

─ Ян, что происходит?

Встрепенувшись, мужчина, наконец, вспомнил, что не один, и посмотрел на меня сверкнувшими синевой глазами.

─ Когда такие, как мы находим свою женщину, это всегда сложно. Мы понимаем это не сразу, ─ издалека начал он, подходя к столу и отодвигая для меня стул, куда я тут же приземлилась. ─ Я же просто сошёл с ума, когда встретил её.

И столько было невысказанного в этом простом «её», что я сразу поняла — эта мадам оставила глубокий след в душе этого боевого деда, и по сей день он никуда не исчез.

─ Только не говорите, что она была такой, как я, ─ предположила в шутку, даже не думая о том, что угадаю, но наткнувшись на серьёзный взгляд, замолчала.

Даже Елисей пребывал в шоке, что аж чашку до рта не донёс.

─ Ты права, ─ кивнул Ян, грустно улыбнувшись, и его взор устремился прямиком в прошлое. ─ Я просто прогуливался, осматривал незнакомую территорию, и тут вдруг вижу, как самое прекрасное создание на свете что-то колдует в лесу. Подошёл ближе и заметил, что она раненого зверёныша исцеляет, а как взглянул на неё, так покой потерял. Эх… Молодым я был, Настенька, ─ тяжёлый вздох, ─ и в силу этой молодости умом я особо не пользовался. Не умел.

─ Решили похитить?

─ Решил и похитил, ─ сознался он. ─ Узнал, кто она и как их можно обезвредить, вот и нашёл для неё приманку, причём, украденную из их же сада, благодаря старым вороватым знакомым. Яблоки-то молодильные, оказывается, для таких птичек — лучшая наживка, ─ совсем не весело прозвучало, несмотря на улыбку. ─ Не буду вдаваться в детали и мучать тебя подробностями, но я долго держал свою строптивую добычу в плену золотой клетки и с каждым днём сходил по ней с ума всё больше, не замечая, как она медленно угасает от тоски. Видишь ли, Настенька, нельзя удерживать человека в плену, но если он сможет со временем смириться, то жар-птица в неволе погибает, даже если с ней рядом тот, кто её до отчаяния, до безумия любит — вам свобода нужна, и крылья вам даны, чтобы летать, да пением своим исцелять. Я этого не видел, вернее, видеть упорно не хотел, за что и поплатился.

Значит, эта девушка так и погибла?

Даже не задав этот вопрос, я получила на него утвердительный кивок и сгорбленного мужика.

─ От горя я себя не помнил и сам не хотел жить, не вылезал из замка месяцами. Тогда отец, видя всё это, решил меня женить — устроил отбор, так сказать, но так как всех местных я посылал куда подальше, старик не придумал ничего лучше, чем отыскать мне девицу среди местных, вспомнив древнюю традицию… Это оказалось не так уж плохо, и так я встретил мать моего сына, но к ней я так и не смог проникнуться сильными чувствами. Отпустил на свободу, а она и против не была, получив свои блестяшки-драгоценности, и быстро свалила обратно в мир людей. Даже о ребёнке забыла.

М-да, не всем везёт в отношениях — ни убавить, ни прибавить…

─ А потом? ─ осторожно поторопила я, заметив, как затих мужчина.

─ А потом мой мальчик вырос, и, видно, Макошь — богиня решила мне отомстить, потому что отец Дара вляпался в точно такую же историю, годы спустя, что и я сам, ─ уже привычно ударив пудовым кулаком по столу, ответил он, нисколько меня не удивив. ─ Точно такую же!

─ Яблочко от яблони не далеко ябнулось, ─ вырвалось у меня нервное, и Лис поперхнулся не то от смеха, не то чаем. ─ Простите.

Вместо ожидаемого гнева, Ян рассмеялся, утерев слезу в углу глаза.

─ Ты права, Настенька, только вот история наша от этого не изменится. Из-за моей дурости мы все, как один, похоже, вынуждены влюбляться не в тех, и Дар тоже, как видишь, недалеко от нас ушёл…

Я с таким утверждением согласна не была, потому возразила:

─ Дело не в том, что вы влюбляетесь не в тех, а в том, что просто эгоисты. Уверена, если бы вы хоть раз спросили у девушки, чего она сама хочет, всего этого можно было бы избежать!

─ Я то же сказал Дару. Он ведь хотел запереть тебя, и всё бы повторилось…

Не став уточнять, что всё итак, по сути уже повторилось, я полюбопытствовала:

─ Зачем Вы мне всё это сейчас рассказали?

─ Потому что правнуков хочу понянчить, ─ выдал он с такими честными глазами, что я, собирающаяся вскочить с места, тут же упала обратно на пятую точку, а бедолага Елисей уже посинел, натужно кашляя. ─ Хочу увидеть, как вы оба счастливы взаимно. Ты ведь тоже к нему неравнодушна, птичка?

Вопрос был что надо, но ответить ему вот так прямо я не могла, даже если на самом деле это чувствовала.

─ Не отвечай, ─ видя мою растерянность, сказал Ян, словно уже предвидя, что я буду делать. ─ Зная своего внука, могу с точностью сказать, что он сейчас будет делать всё, чтобы показаться тебе самым отвратительным, но ты не ведись, девонька, ─ посоветовал он. ─ На твоём месте я бы даже искать его не пошёл — пусть сам поймёт, что теряет.

─ Не волнуйтесь — разберусь, ─ мрачно улыбнулась я и, залпом допив чай, отправилась на улицу — посмотреть, правда ли всё настолько изменилось, хотя, на самом деле, мне всё ещё нужно было подумать.

Ян не пустил Елисея за мной следом, очевидно, понимая моё состояние, а я шла вдоль оттаявших яблонь и не видела их красоты. Аромат они источали невероятный, магический, и, несмотря на то, что хотелось его вдыхать, мои мысли стремились к невозможному, упрямому мужлану, так и не пожелавшему явиться пред мои очи и хоть что-то сказать.

Я бы поняла, если бы Дар пришёл и честно заявил, что больше не хочет меня видеть. Правда поняла бы… Вместо этого он, похоже, решил отсидеться в своём замке, устроив там вечеринку в честь падения проклятья, с блэк-джеком и девицами. А девиц там хватит на несколько лет безустанного кутежа.

─ Да как же, позволю я тебе! ─ разозлилась я, резко тормозя у самой кромки леса, куда забрела, напугав парочку белок, скачущих следом. ─ И только попробуй оказаться там без одежды…

Я решительно развернулась, чтобы немедленно пойти к этому бородатому кошмару и раз и навсегда во всём разобраться, но ещё до того, как сделала хотя бы шаг, чужая, незнакомая ладонь вдруг прижалась к моему лицу, а спустя пару секунд голова закружилась, сметая мою реальность.

28

Настя

Если бы мне платили всякий раз, когда я вот так, непонятно где просыпалась, уверена, я бы уже сколотила состояние, потому что это стало происходить слишком часто. Как бы там ни было, но новое пробуждение не принесло ничего хорошего, а вот дурное предчувствие заставило глаза раскрыться полностью.

Я опять была прикована к огромной кровати, и это, в какой-то даже могло сойти за традицию, если бы на сей раз рядом сидел мужчина, а вовсе не шикарная золотоволосая женщина, взирающая на меня с царственной отрешённостью. Незнакомка была во всех смыслах ослепительно красивой, особенно в сверкающем камнями платье, а ещё с переливающимися искрами прядями, только меня всё же больше интересовало то, что она скажет.

─ Вы ещё кто?

─ Я такая же, как и ты, Настасья. ─ Фу, не люблю, когда моё имя так коверкают… Лучше б уж Настенькой, ей богу. ─ Меня зовут Велена. Прости за такие радикальные меры, но это был единственный шанс забрать тебя от этого жуткого старика и его внука!

О как… Интересно, а что она вообще знает?

─ Послушайте, я не была в плену…

─ Бедное дитя, ─ печально покачал головой красавица. ─ Как я и предполагала, они запудрили тебе голову, как нашим сёстрам когда-то. Но не волнуйся, милая, ─ подавшись ко мне и цепко ухватив за пальцы, сказала она. ─ Теперь тебе ничего не грозит. Мы все хотим для тебя только самого лучшего.

И почему мне кажется, что отсюда нужно бежать, не оглядываясь?

─ Да? Извините, но мне нет дела до ваших желаний. Будьте добры, освободите меня, ─ уверенно глядя ей в глаза и надеясь, что там отражаются все мои намерения, попросила я, но как бы ни так.

─ Это ты извини, дитя, но мы не можем позволить подобной мерзости произойти снова, ─ поморщилась эта почти богиня, будто сошедшая с подиума, и поднялась. ─ Тебе придётся потерпеть, пока ваша привязка с этим… монстром не перестанет действовать.

Мне ведь послышалось?

─ Какая ещё привязка?

Во взгляде Велены прорезалось столько сожаления, что я ни на миг не усомнилась в её искренности, вот только верить её жестоким словам я отказывалась напрочь.

─ Ты думала, твои чувства к нему настоящие? Сейчас поймёшь, что это далеко не так, и тебя просто обманули, ─ со всей уверенностью заявила женщина, будто знала меня лучше, чем я сама. ─ Не ты первая, но надеюсь, окажешься последней из нас, кто на это повёлся.

В душе всё перевернулось, когда изящным взмахом руки она заставила отражение в знакомом зеркале зарябить, заклубиться огненным вихрем, а следом я увидела Дара. Тот находился в компании полуголых девиц — некогда его невест, но сейчас они точно переквалифицировались в разряд полноправных наложниц, и теперь радовали своего господина одним лишь видом аппетитных тел — не то, что я, доходяга.

─ … Значит, они её забрали? ─ спросил он равнодушно, прикладываясь к бутылке, пока сразу три красотки сидели перед ним на коленях, готовые услужить, а их загребущие ручонки уже тянулись к тому, что скрывали хозяйские штаны.

─ Да, ─ ответил ему дед, на руке которого повисла румяная девчонка. ─ Неужели не хочешь вернуть?

─ Зачем? Я уже наигрался с ней — не собираюсь ради одной юбки связываться с этими пернатыми. Проклятье снято, так для чего мне эта худосочная ледышка?

Что-то в груди заныло, стоило услышать эти хлёсткие, как пощёчина слова, но даже если я не хотела в них верить, выглядело всё слишком уж правдоподобно.

─ Это было даже неплохо, ─ усмехнулось бородатое чудище, поощряя девиц продолжать то, что они начали, а я смотрела, в тайне надеясь, что всё это какая-то злая шутка. ─ Но я рад, что всё закончилось.

Следующий вопрос вывел меня из равновесия, но Дару, похоже, эта тема была даже в теории не интересна — поэтому он и остался таким же спокойным и расслабленным.

─ А что если она понесла? Вдруг уже носит твоего ребёнка?

─ Пусть носит, если ей так хочется, ─ вновь ударил безразличием тот. ─ Это уже меня не касается, к тому же, это невозможно…. Давай лучше выпьем, а? Да и по нормальным девицам я уже соскучился.

Послышался весёлый смех, быстро сменяющийся стонами, но на это мне уже милостиво не позволили смотреть, хотя я бы не отказалась сделать себе ещё больнее.

─ Что если я и правда беременна? ─ уронила я в тишину, когда картинка перестала отображаться.

─ Это не проблема. Ребёнок — всегда дар, и неважно, кто его отец, ─ сказала Велена, едва не заставив меня хрюкнуть от подступающего истерического смеха. Дар, ага… Подарочек, можно сказать. ─ Главное, чтобы с тобой всё было хорошо, дитя. А там, глядишь, и сердце твоё тоже оттает. Среди наших мужчин есть более достойные кандидаты… Отдыхай и позволь себе отпустить всё.

На этом она предпочла оставить меня с терзающими моё сердце мыслями, и каждая из них больно жалила, да так, что ни о чём другом я думать не могла, кроме бесстрастного голоса. Разве можно было такому не поверить? Да и любовь эта… Смешно же, что я смогла разрушить проклятье несуществующими чувствами к мужчине, которому, скорее всего и не нужны эти самые чувства. А я просто жалкая.

─ Лис? ─ вдруг вспомнила о своём верном товарище, но его не было рядом, чтобы утешить.

Тоже решил вернуться к хозяину, наврав мне о своей преданности? Впрочем, это и не удивительно, ведь ради снятия проклятья и не на такое можно пойти. Как я могу обвинять их всех в том, что меня использовали?

Наверное, мне просто лучше забыть всё это поскорее.

* * *

Кажется, я проспала несколько дней, не видя никаких снов, а когда в одно солнечное утро проснулась, гнетущее чувство никуда не делось. Дар по-прежнему занимал добрую половину моего сердца, и она болела так, что я не могла даже дышать нормально. Не хотелось ни есть, ни вставать — только лежать и не двигаться. Я понимала, что такое состояние было мне совсем не свойственно, но сделать с ним ничего не могла, и это тоже убивало.

─ Так не пойдёт, девочка, ─ посетовала Велена, убедившись, что я опять ничего не съела из того многообразия явно волшебных угощений, раз за разом приносимых домовыми.

─ Вы сказали, это пройдёт, но всё только хуже стало, ─ глядя в потолок, ответила я и сама не узнала свой голос. ─ Мне кажется, я умираю… Разве так должно быть, если всё было ненастоящим?

Она ничего не сказала, но я заметила, как женщина поджала губы, а потом принялась поднимать меня с постели, одновременно избавляя от оков.

─ Мы пойдём на прогулку. Свежий воздух тебя взбодрит, и дурость вылетит из твоей головы.

Я сомневалась, но истощённая против её магии ничего не могла противопоставить, поэтому вынуждена была потерпеть. Вскоре, когда на мне оказалось платье, сверкающее рубинами и цитринами, меня привели в сад, где всё утопало в зелени, цветах и птичьем пении, но мне по-прежнему было всё равно на эту красоту. Я просто не замечала ничего, подозревая, что сердце обросло плотным ледяным коконом, и я сама стану, как те девицы из замка — без чувств, без эмоций, а весна теперь всегда будет обходить меня стороной…

Пока меня всё дальше уносило на волнах депрессии, перед нами вдруг раскрылись ветви высоких кустов, являя интересную картину. На свободной площадке, напоминающей небольшую арену, парами сражались несколько полуобнажённых воинов. Их покрытые потом тела, блестели на солнце, под кожей бугрились мышцы, да и сами бравые молодцы выглядели так, словно сбежали с обложки мужского журнала о спорте. Но какими бы потрясающими, невероятными и привлекательными ни были эти высоченные парни, они не вызывали у меня и доли тех эмоции, что вспыхивали, благодаря другому мужчине.

─ И чего Вы этим добиваетесь? ─ флегматично поинтересовалась я.

─ Просто даю возможность понаблюдать за кандидатами, ─ пожала плечами моя почти невозмутимая нянька — такое отношение к красавчикам с моей стороны её если не оскорбило, то шокировало точно, однако она умело это скрыла. ─ У нас принято устраивать сражения за невест — тот, кто останется победителем после всех боёв, забирает свой приз.

─ М-м, значит, за меня уже всё решено… А на каком основании, позвольте спросить?

Я не видела смысла истерить, да и не в состоянии я была, чего уж там.

─ Это традиции. А ты, по нашим меркам, ещё кроха и не можешь сама выбирать свою судьбу, тем более, опекунов у тебя нет, ─ спокойно объяснила Велена, глядя на тренировку. ─ Часть из нас когда-то ушла в твой мир, но на этих землях другие законы. Ты вернулась сюда, Настасья — и неважно, каким способом, а это значит, тебя позвала кровь, и ты принадлежишь своему роду. Нет нужды бороться — сама потом поймёшь, что всё так, как должно быть… И прекращай голодать. Только себе хуже сделаешь.

На этом главная птица — а у меня уже не осталось сомнений, что эта женщина сейчас тут всем заправляла — решила удалиться, оставив меня в раздумьях. Подумать мне было о чём, но шибко умных мыслей в голову никак не приходило, зато желудок, наконец, дал о себе знать громким урчанием, и я всё же потянулась за свежим хлебом. А потом уже не могла оторваться от ароматной мякоти, пока на тарелке почти ничего не осталось.

За этим занятием меня и заметили золотоволосые ребятки, желая наладить контакт с будущей невестой, но лично я общаться не хотела, потому, прихватив пару вновь появившихся булочек, быстро смоталась прочь, так и оставляя мускулистых товарищей терзаться догадками насчёт моего поведения. Но мне было совсем не до них.

Наверное, новость о скором, вполне не гипотетическом замужестве с абсолютнейшим незнакомцем меня немного встряхнула, и я рассудила, что пока ещё могу сопротивляться, сделаю всё возможное, чтобы хотя бы дорогу в свой мир отыскать, раз уже разобралась с проклятьем. Погрустили и хватит! Пора и честь знать…

Со стороны сада внезапно послышался топот множества ног, и я юркнула в ближайшую рощицу, предчувствуя, что могу нарваться на ненужное сейчас мужское внимание. И оказалась права, когда совсем рядом остановилась компания бравых молодцев.

─ Спорим, я её получу! ─ хвастался кто-то.

─ Она на тебя даже не смотрела, ─ возразили ему презрительно, а меня передёрнуло. ─ Думаешь, правнучка самой Пресветлой достойна такого, как ты? Да тебя даже не допустят до отбора!

─ Заткнись! Это мой шанс, и я его не упущу…

Кажется, они продолжили путь, а у меня по коже поползли неприятные мурашки. Связать жизнь с кем-то из них? Нет уж, увольте… Но правнучка Пресветлой? Это они не обо мне, надеюсь? Потому что быть ещё более особенной, чем я итак уже являюсь, что-то совсем не улыбается, а становиться предметом споров и прочих весёлых мероприятий я тем более не намерена!

Окончательно расставив все точки над «ё», я дождалась, пока компания исчезнет, и вышла на свет, оглядываясь по сторонам, дабы ещё кого-нибудь не встретить, и вздохнула с облегчением, оказавшись на безлюдной тропинке. Не уверенная, в какую сторону идти, я замерла, вдруг расслышав странный звук, будто что-то упало, а взглянув под ноги, обнаружила яблоко. Оно лежало совсем рядом — только нагнись, и так красиво блестело на солнце, переливалось всеми оттенками золота, что я отчётливо ощутила его вкус у себя во рту.

─ Ну нет… Я на это не куплюсь! ─ тут же поймав себя на том, что уже тянусь к нему, сказала себе, вспоминая рассказ деда — обманщика.

Но коварный плод так просто не собирался сдавать позиций. Уже сумев привлечь моё внимание, он покатился прочь, точно зная, что я последую за ним, и я не сумела остаться на месте, почти различая золотую нить, тянущуюся от него ко мне.

─ Да будь ты проклят, чудище бородатое! ─ в сердцах выпалила я, и, придерживая мешающий подол платья, устремилась за яблоком, как на аркане. ─ Сам же сказал, тебе плевать!

Запыхавшись и немного вспотев, я вскоре обнаружила, что совсем потерялась, оказавшись за пределами прекрасного сада, но самое пугающее было вовсе не в том, что ноги не могли действовать по моему желанию. Когда на талии властно сомкнулись хорошо знакомые ладони, а щетина пощекотала шею вместе с горячим дыханием, моё сердце едва не сошло с ума.

─ Попалась, снежная, ─ шепнул Дар как ни в чём ни бывало, заставляя погрузиться в полусон.

И вот вам вопрос на засыпку: вас когда-нибудь похищали на оленях?

29

Дар

Сколько нормальному человеку нужно времени, чтобы понять, чего он хочет?

Я даже из любопытства не представлял, каково это — таковым быть. Человеком, да ещё и нормальным. Нормально — это вообще не про меня, и с появлением Настеньки я это окончательно осознал.

Я продержался вдали от неё ровно час. Ровно час, чтобы выяснить, что мне совсем не по душе одиночество в стылом замке, а снующие вокруг девки, требующие к себе внимания, только сильнее раздражают.

Как только я вернулся, тут же попав под обстрел многочисленных вопросов и радостных визгов по поводу их освобождения, мне стало ясно, что больше не вынесу. Казалось бы, сиди и радуйся, животное — у тебя целый гарем живых баб, и теперь можно ни о чём не беспокоиться… Но не получалось включить привычное безразличие, с которым я свыкся. Что-то во мне треснуло, как лёд по весне.

Меня рвало на части, крутило, и ничто не помогало справиться с гнетущим чувством потери, ведь я даже не сомневался, что больше не увижу эту снежную девочку с огнём в глазах, и вовсе не потому, что она сама не захочет смотреть на мою рожу бесстыжую, а потому что так будет правильнее. Мои последние поступки на самом деле вышли за грань человечности, а то, что это была не моя вина, успокаивало очень хреново…

─ Где девчата?

Дед нашёл меня в плачевном состоянии, и я уже догадался, зачем он так спешно примчался — в конце концов, видеть, как внук медленно спивается, забывая о своих прямых обязанностях, наверное, неприятно.

─ Выпер нахрен. Решил, побуду с ними, и отпустит хоть немного, но хер там ночевал — отправил на все четыре стороны с сундуками, вот и свалили, кто куда, правда, одна очень хотела задержаться… Думать ни о ком другом не могу… Уснуть не могу. Ничего не хочется! А вернуться и посмотреть ей в глаза не могу тем более.

Он подозрительно замялся, и я почуял неладное. Дед без лишних расшаркиваний рассказал о том, как Лис прибежал в слезах и соплях, сказав, что видел, как Настеньку сцапали какие-то молодцы, от которых веяло магией огня. А потом они исчезли, и он даже не успел броситься следом.

─ Пришлось успокоить мальца — привязался он к ней всё же, ─ вздохнул старик.

И не он один, походу…

─ Значит, они её забрали?

─ Да. Неужели не хочешь вернуть? ─ пристально присмотрелся он ко мне, будто мог найти на лице ответ, а я не видел смысла говорить правду.

─ Зачем? ─ пожал плечами, прикладываясь к новой бутылке.

─ А если она уже понесла?

Сначала я замер от того, что позволил этой мысли мгновенно просочиться в голову, а потом попустило, и усмешка сама вылезла.

─ Это невозможно… Да и разве ей нужен такой отец для её детей?

На это я получил смачный подзатыльник, а если учесть, что последний раз дед бил меня только в детстве, я нёс знатную пургу.

─ Слушай, я тебя вроде идиотом не воспитывал, ─ он отобрал вино, сам глотнул, почти опустошая бутыль, скривился, а потом добавил: ─ И свою историю тебе рассказал не для того, чтобы ты свою птичку взял и отпустил.

Ну да, ну да…

─ А разве не за этим?

─ Если ты любишь её — а это очевидно — нужно просто любить, а не душить. Этот урок я, так же, как и папаня твой, усвоил чётко, ─ усмехнулся дед. ─ Так что ответь честно хотя бы не мне — себе. Хочешь быть с ней?

Открыть рот я просто не успел — возник портал, и оттуда вылетел разъярённый пацан, пылая праведным гневом, а в его руках были ножи, и в целом он напоминал рехнувшегося ниндзя, но мы тут все были немного не в себе после проклятья.

─ Как вы могли меня заморозить? ─ заорал Лис, вращая бешеными глазами.

─ Как ты оттаял так быстро? ─ удивился старик, хотя восхищения в голосе было явно больше. ─ А хотя, не отвечай. Ты же не откажешься Настеньку вызволить?

И все обиды были тут же забыты.

─ Что надо делать?

Через полчаса мы поняли, что магией это место не найти, а порталами не добраться, но дед сдаваться был не намерен, хотя я то и дело пытался возражать. Он куда-то свалил и свалил надолго, после чего вернулся лишь на следующий день, выглядя, как жертва пожара — местами обгоревший, кое-где пожёванный, но с яблоком из знакомого сада. Видно, бился, как в последний раз.

─ Даже спрашивать не буду.

─ Вот и не спрашивай, ─ рявкнул он, а пока я думал, как отыскать птичье царство, Лис уже со всем разобрался.

Ушлый ушастый сговорился с оленями, и те, оказывается, хорошо знающие каждую заповедную тропу, каждый воздушный поток, рады были сообщить, что «доставят по адресу». Но лично я проклял и рогатых, и магический транспорт за время этого путешествия, потому что почти три дня в компании этих зверей, травящих анекдоты и ржущих от них же, как умалишённые, кого угодно превратят в злобное существо!

Таким я и ступил на земли, что теперь занимали жар-птицы — уставшим, разъярённым и мечтающим начистить кому-нибудь морду, если не найду Настю.

Здесь царила тишь да благодать.

Огромный замок — не чета моему — угрожающе возвышался над лесом, а сады, растянувшиеся на километры вокруг, надёжно защищали территорию от чужаков, и я, если честно, растерялся от такой обороны. Что если не выйдет вернуть её?

Дед же, видя, что я опять превращаюсь в слюнявое нечто, подбросил на ладони клубок с красными нитками, и тот покатился вперёд, указывая дорогу, а мальчишка и рад был устремиться следом, не дожидаясь нас.

─ Это…?

─ Привет от твоего отца. Некогда ему было с нами, но его тяга коллекционировать древние артефакты почти обогнала одного небезызвестного некроманта, ─ сказал он, флегматично глядя, как клубок разматывается, становясь всё меньше. ─ Ну? Чего встал?

И я тоже пошёл вперёд, словно на невидимом поводке шагая вглубь сада, ощущая звенящий в голове и ушах зов. Яблоко в руке искрило всё сильнее, будто чувствуя ту, которой предназначалось, а я чувствовал себя, как этот волшебный плод, и не мог дождаться, когда снова увижу её.

Настя нашлась в компании женщины, с чьей красотой вряд ли могло бы что-то сравниться, да только я не считал кого-то привлекательнее моей снежной девочки. Я смотрел на неё и лишь в тот миг осознавал, что больше не хочу отпускать, даже если сама попросит. Просто я уже болен, а диагноз невозможно спутать ни с одной другой болезнью…

Я так и застыл, любуясь золотистыми переливами солнца в пшеничных волосах, что не сразу заметил, как напрягся дед. Он в неверии вглядывался в незнакомку, словно пытался запечатлеть её образ или сравнить с какой-то, лишь ему известной картинкой, и это меня насторожило.

─ Дед?

Так и не оторвав от ещё одной пернатой взгляда, он проследил за тем, как та поднимается, что-то сказав Насте, и уходит.

─ Забирай свою птичку и не наделай новых ошибок, а я пока переговорю с этой дамочкой. Она обязана мне кое-что объяснить…

И он решительно отправился на разговор под нашими с Лисом недоумевающими взорами.

─ Идём?

─ Погоди, ─ осадил я парня. ─ Нужно, чтобы этих петушар, ─ кивнул ему на троицу, что уже спешила к моей крохе, ─ рядом не околачивалось. Переждём.

И мы затаились, наблюдая из-за кустов. Часть меня хотела верить, что Настеньке тут плохо, но другая, вечно не вовремя вылезающая часть нашёптывала, что ей больше по душе эти перекачанные типы, обмазанные маслом, чем я.

Вмешаться и навешать им хотелось до скрежета зубов, но от расправы с летающими золотистыми перьями спас Лис. Он схватил за руку и указал в сторону Насти, а та и не думала знакомиться с этими клоунами — спряталась совсем рядом с нами, и я как деревенский дурачок не мог оторвать глаз от, казалось бы, ещё сильнее похудевшей фигурки. Сердце затопила такая нежность, какой во мне точно никогда не имелось, а сомнения в собственных действиях разом куда-то испарились.

Яблоко само выпало из ладони, ища путь, что тот клубок, и моя маленькая птичка не сумела удержаться от древней магии, манящей её в золотую клетку моих рук. Потому что когда я снова её коснулся после нескольких дней разлуки, понял, что отпустить будет означать мою смерть — медленную и мучительную, и никакое проклятье с этим уже не сравнится.

─ Отпусти! Отпусти меня, чудовище! ─ изо всех сил вырывалась она, но я слишком крепко держал.

─ Никогда. И лучше не дёргайся, снежинка, а не то прямо здесь тебя возьму. А мы же оба помним, как тебе нравится при свидетелях.

На моём плече Настеньке было самое место, а моим ладоням — на её непоседливой попке, и вредная, упрямая девчонка затихла, вместе с её магией, рвущейся наружу.

─ Я тебя не прощу, ─ пообещала она, больше не сопротивляясь.

─ Простишь, ─ заверил я, неся её к саням, где нас уже ждали любопытные морды, а Лис буквально заметал следы хвостом.

─ Мечтай.

─ Простишь. Потому что хоть я и облажался, а извиняться не умею, я готов идти на компромисс ради тебя. И мы поговорим… Как следует всё обсудим.

Не знаю, услышала ли она меня, но поверила вряд ли. В любом случае, у меня было время, чтобы доказать серьёзность своих намерений, а вот на побег его оставалось все меньше.

─ О, Наську доставили! ─ воскликнул обрадованный Обжора, и остальные поддержали оленьим ржанием. ─ А дед где?

─ Налаживает связи, ─ отмахнулся я, уже давно догадавшись, что старик тут явно задержится, и упаковал нас. ─ Трогайте!

Спорить они не стали, там более, уже почуяли, как вздрогнула земля. Сани едва начали подниматься в воздух, когда в нас прицельно полетел яркий шар, напоминающий солнце, и я едва успел уклониться, когда плечом поймал второй. Боль прострелила до самых пальцев, а перед глазами заплясали искры, и Настенька заметно испугалась. Попыталась призвать силу, но та не отозвалась, и мне пришлось её обрадовать:

─ Ничего не выйдет из-за яблока.

Взгляд, подаренный мне, сулил одну лишь мучительную, медленную смерть, пока олени пытались выровняться, но очертания крохи уже расплывались.

─ Ты придурок?

─ Говорил же, придурок — значит, при дуре…

Её злость я почувствовал с новым прицельным ударом в спину, и наш транспорт под ругань оленей резко ушёл в сторону, а Настя явно что-то сотворила, да я уже не видел. Она что-то выкрикнула Обжоре, и тот чётко последовал инструкциям, слушаясь мою птичку, голос которой отдалялся от меня всё сильнее.

─ Да чтоб вас всех! Я реально дура, если сделала своими врагами тех, кто мог мне помочь.

─ Не ври себе, снежная… Ты не хотела быть с ними, ─ ответил ей, не узнав этот слабый голос, но руки, касающиеся свежих ран, ощутил хорошо. ─ Скажи же, что не могла забыть меня. Мечтала, чтобы я снова оказался в тебе, как можно скорее… Потому что я мечтал.

Я очень надеялся, что она не станет добивать калеку.

─ Какой же ты…

─ Какой?

─ Морозко! Причём, на всю голову! А я ещё хуже…

Именно с этой мыслью я провалился в свой первый за пару сотен лет обморок.

30

Настя

─ Это… Это… Ну как так? Яблоком и прямо в лоб! ─ ухохатывался вместе с другими рогатыми Обжора по дороге к замку Дара. Он так и не пришёл в себя, а моя злость медленно сходила на нет, и хоть пациент был, скорее, жив, чем мёртв, меня это совсем не успокаивало, поскольку выглядело двуличное чудовище нехорошо. Ожоги украшали его в тех местах, куда угодили атаки, и кожа уже пузырилась, на лбу выступила испарина, а я совсем не знала, что вообще с этим всем делать.

─ Как? Откуда я знаю, как? ─ нервничала я, пока мы на бешеной скорости летели над лесом, заметно оторвавшись. ─ Просто взяла и кинула! Чего вы от меня хотите?

Я на самом деле не представляла, каким образом смогла преодолеть силу, которой меня почти до костей сковало, но стоило лишь представить, что сейчас мы упадём, это чудище погибнет, а меня тотчас вернут в царство приторных воинов, больше напоминающих моделей, моя собственная магия решила всё за меня.

Олени не могли перестать угорать, а мне совсем не было смешно — на руках буквально умирал Дар, а я ему этого совсем не желала, каким бы мерзавцем и обманщиком он ни был.

─ Хватит гоготать, как умалишённые! ─ опередил меня Лис. ─ Не видите, ей итак невесело? Только бы позубоскалить…

Олени почему-то угомонились, и до самого приземления не издали ни звука, а я была просто благодарна Елисею. Едва мы оказались на месте, он сам транспортировал бессознательное туловище бывшего хозяина, а я не переставала удивляться отсутствию в замке посторонних. Вокруг стояла такая тишина, что даже сомнений не возникло — мы здесь одни, и куда делись девицы, я совсем не хотела знать.

─ И что мне с ним делать?

─ Только ты можешь его вылечить, Насть, ─ вздохнул Лис. ─ Его ранило вашей магией — ваша магия и должна исцелить. И надо поторопиться… Возможно, за нами уже отправилась погоня.

Это было плохо, но ещё хуже был страх, что я ничего не смогу сделать.

─ Они нападут?

─ Замок защищён стражами, но это может быть и недостаточно, если их хозяин ослабнет, ─ сказал он. ─ Буду присматривать на улице, а ты присмотри… за этим. Ещё и дед его у них остался, как будто мы все здесь старые друзья…

Ворча и сетуя на обстоятельства, парень ушёл, оставляя меня наедине со страждущим. Дар лежал на постели, его грудь тяжело поднималась, и наблюдать за ним в таком состоянии мне не доставляло никакого удовольствия.

Я присела рядом, думая, как ему помочь и стоит ли вообще, но голова болела от той кучи мыслей, что и без того не давали покоя. Чудовище почему-то захотело меня вернуть, невзирая на свои же недавние слова и опасность, которой подверг не только лишь себя, так что я совсем перестала что-либо соображать.

Сперва я была в ярости, но поняв, что он рискнул своей жизнью, уже не могла злиться так же сильно. Что-то во мне с треском начало разрушаться ещё с нашей первой встречи, а теперь окончательно развалилось, и прежней Настей мне уже точно не стать. Прислушавшись к себе, я чётко осознала, что мои чувства к этому типу вполне себе реальные, хоть прошло совсем немного времени. Короче говоря, попала я, и как жить дальше, а самое главное, где, пока так и не поняла.

─ Ты не ушла, ─ очнувшись, прохрипел мой личный кошмар, глядя больным взглядом, и моё сердце пронзило чем-то острым. ─ Почему не бросила меня?

─ Не обольщайся. Удостоверюсь, что ты не мёртв и вернусь туда, где меня хотя бы ценят.

Мои слова ему не понравились, и Дар попытался встать, только сил не было, а его потянувшаяся ко мне рука, упала обратно.

─ Вернёшься к этим лощёным пид…

─ Может и к ним, а может, и нет — тебя это не должно волновать, ─ перебила я, нахмурившись, и его мимика повторила мою. ─ И вообще, почему о тебе не заботятся все твои многочисленные снежные бабы? Неужели решил новый отбор в гарем назначить?

Как оказалась на постели, прижатая к горячему телу, понимала смутно, но стоило его рукам сомкнуться вокруг меня, я прозрела, что погорячилась с заявлениями. Вряд ли хоть один мужчина способен испытывать настолько сильное… влечение к другим, когда сам почти при смерти, а некоторые части его тела очень даже живы.

─ Не нужны мне никакие бабы, ─ выдохнул он мне в губы. ─ Если уж позволять женщине выносить мозг, то пусть она хотя бы будет в одном экземпляре. Ещё не поняла, что эта привилегия за тобой?

─ Тебе нечего выносить, ─ вычленила я главное, пытаясь отодвинуться, но я по какой-то причине всё равно была слабее его.

─ Дерзишь, снежная?

─ А что ты мне сделаешь в таком состоянии?

─ Проверим?

И он потянулся за поцелуем, а потом закашлялся, так и не коснувшись.

─ Сказала же.

Дар казался разочарованным собой, судя по тяжкому вздоху, и в тот момент мы оба явно были о самих себе лучшего мнения.

─ И чем тогда займёмся?

─ Я вроде как должна помочь тебе с исцелением, ─ напомнила ему, подавив в себе вопросы по поводу увиденного мной в зеркале разговора — уже стало ясно, что правды там не было ни на грош, только и приятного тоже мало. ─ Но я понятия не имею, что должна делать.

─ Я слышал, что вы хорошо поёте.

Я готова была рассмеяться от самого этого разговора, и пара смешков всё же вырвалась, привлекая высочайшее внимание.

─ Если я спою, тебе придётся ампутировать уши.

Он устроился поудобнее, даже руки за голову закинул, хотя я точно знала, как тяжело ему это далось, но Дар до последнего делал вид, что всё так и было задумано.

─ Расскажи тогда, почему маленькая Настенька так себя ненавидит, что позволила всем загнать себя в такое состояние.

Мой взгляд вряд ли хоть как-то усмирил чудище, да и вряд ли что-то бы в мире смогло.

─ Нет, серьёзно… Мужик — гнида, даже нормально лишить тебя невинности не смог, на работе явно на тебе ездили все, кому не лень, про родных вообще молчу.

─ Вот и молчи. ─ Вспоминать свою жизнь до этой роковой встречи мне совсем не хотелось, а особенно бывшего. ─ Ты вообще людей насмерть замораживаешь, и ничего же!

─ Люди получают ровно то, что заслужили, Снегурка, ─ отозвался он. ─ Я никого не заставлял поступать так, как они поступали, а в итоге расплатились все ещё при жизни. Твой бывший, например, за маленький хрен мстил женщинам, будто они были во всём виноваты, вместо того, чтобы принести миру пользу. А люди из деревни не жалели дочерей… Но я им всем благодарен… Вот и поблагодарил за тебя.

Я бы поспорила с ним на эту тему, нашла бы контраргументы, только дыхание рядом со мной становилось всё тяжелее, а за окнами разгуливалась метель, залепляя окна, и ледяное королевство опять начинало утопать в снегу.

─ Дар…

В этот раз он просто не ответил. Я потрогала широкий лоб, обнаружив, какая горяча кожа, и непрошеная паника опять пробралась в душу. Не за тем я сюда возвращалась, чтобы просто смотреть, как погибает этот ненормальный — мне нужно было ещё как минимум пару сцен закатить и разбить что-нибудь, желательно о его упрямую голову, но… Как я могла ему помочь?

─ Только попробуй отъехать, ─ предупредила, взбираясь на него верхом и сама не понимая, что собираюсь делать, но сила, видимо, знала. ─ Найду и придушу!

Руки избавлялись от пуговиц на рубахе, одновременно расстёгивая его штаны, и я даже знать не хотела, как выгляжу, однако магия в моей крови словно встрепенулась.

─ Наконец-то ты сама проявила инициативу, ─ едва слышно прокаркал он, с трудом обхватывая мои бёдра под платьем. ─ Я бы всё сейчас отдал, чтобы мои глаза нормально это видели…

─ Заткнись, чудище бородатое, ─ всхлипнула я, ощущая на коже его аномально-ледяное прикосновение. ─ Ты мне всю жизнь перекроил, а теперь умирать собрался? Я ещё не отомстила…

Кажется, мои действия его немного взбодрили, и меня даже подтянули к себе увереннее, да так, что я вдруг оказалась сидящей на мощной груди, а взгляд Дара горел первобытной жаждой.

─ Как бы ты мне отомстила? ─ оголив меня до неприличия, поинтересовалось чудовище, явно с недобрыми намерениями впившись своими пальцами и пригвождая к своему телу надёжнее. ─ Скажи, снежная… Потому что я жажду это услышать.

─ Вышла бы за тебя и тоже всю жизнь тебе исковеркала, ─ заявила я, когда наглый рот набросился на обнажённую плоть, а я только и могла удивиться, откуда у него взялась такая сила. Но моя магия сильнее запульсировала под кожей, искря во все стороны, стоило языку настойчиво скользнуть по клитору.

Губы втянули чувствительную бусину, и я едва удержалась на месте — благо, его руки надёжно держали, и мощи в них только прибавлялось. Но как же всё это было порочно…

─ Сколько в тебе ещё предрассудков, Настенька, ─ оторвавшись на секунду, сказал маньяк, опять пробравшись в мою душу. ─ Но я это исправлю. ─ И снова принялся за дело, выжимая из меня стоны.

─ Ты же вроде… Умирать собрался…

─ Я и умираю, ─ заявил на полном серьёзе, бросив такой взгляд, что я почти достигла своего предела. ─ Ты всё ещё не голая и не на моём члене… Хочу, чтобы ты прыгала на мне, пока ноги не перестанешь чувствовать. Хочу, чтобы забеременела от меня с первого раза… Давай, девочка, разреши себя это, а потом я как следует тобой займусь!

А вот тут у меня уже не осталось моральных сил сдерживаться, и меня затрясло. Тело выгнулось дугой от спазмов внизу живота и силы, что вместе с ними судорогами прошила каждую клеточку, передавая часть магии и Дару, выглядевшему теперь, как безумец. Едва сознание чуть прояснилось, я поняла, что всё ещё сижу на нём, но даже смутиться толком не успела, когда услышала его голос.

─ Сними платье или я его к хренам разорву, ─ прорычал он, и я не смогла ослушаться.

Как под гипнозом спустила расшитые камнями бретели ниже, пока совсем не перестала их ощущать, а вот блуждающий по коже взгляд ощутила, как и огненные всполохи, отзывающиеся на эти хриплые, нетерпеливые нотки.

─ А теперь оседлай меня, ─ приказал Дар.

От стыда у меня горела кожа не только на лице и, подозреваю, магия здесь была совершенно ни при чём…

Потому что когда целая толпа мужиков с крыльями во главе с твоей, возможно, прабабкой, врывается в такой момент, последнее, о чём ты думаешь, это стыд.

─ Отдай пленницу! ─ возопил кто-то.

─ Вышли вон! ─ и струя пламени из моей ладони устремилась прямиком в них, а кое-кто ещё и дверь льдом запечатал после того, как всю компанию вымело прочь.

Я лишь заметила покрасневшие лица тех, кто явно не был к тому предрасположен, а ещё поняла, что теперь мне точно никто не посмеет устраивать личную жизнь без моего на то желания, потому как я сама её вполне устроила. И даже будущего мужа спасла.

─ На чём мы остановились? ─ полюбопытствовал Дар, принимая сидячее положение, чтобы удобнее было добраться до моих губ и груди.

─ Чудовище…

─ Ах да, ─ будто бы вспомнил он, наконец, пронзая меня собой. ─ Мы женимся.

Мы и правда двое ненормальных, которые уже не смогут друг без друга.

Эпилог

Год спустя

Дар

─ Ну и? Есть, что казать перед смертью?

Обжора молчал, упорно делая вид, что его рот зашили враги, а моё терпение заканчивалось, и если оно реально иссякнет, всем будет очень плохо.

─ Я ведь всё равно узнаю, кто из вас помог ей свалить и куда!

Даже через год, я так и не смог приструнить эту женщину. Ни приструнить, ни до конца постичь, но от этого не перестал чувствовать к ней дикое притяжение, хоть эта снежная зараза продолжала вить из меня верёвки умело и методично.

С того дня, когда Настенька буквально вдохнула в меня жизнь, когда вернулась, ничего не стало проще. Я не сказал ей, что удар её родичей по мне мог закончиться смертельным исходом, но ей об этом любезно сообщила явившаяся с гвардией пернатых прабабка, и в тот момент до меня дошло, что придётся сделать всё, лишь бы моя птичка вновь куда-нибудь не упорхнула.

Но как же мне потом прилетело…

Всем потом прилетело, но мне досталось особенно, да так, что даже сочувствие получил от незваных гостей. А вот благословения на свадьбу не дождался, и эта упрямая баба заявила, что отдаст мне деда только в обмен на Настю. Я сказал, что этот старпёр мне нахрен не сдался, и если ей хочется, пусть делает с ним всё, что угодно. Это позже я узнал, что дедуля, оказывается, вполне себе в порядке и уже строит дальнейшие планы на их совместную жизнь, а эта престарелая красотка от него просто сбежала, потому что он узнал в ней свою зазнобу, которая вовсе не приказала долго жить, как, собственно, и бывшая моего отца. Просто они умеют восставать из пепла.

Для себя я понял, что не собираюсь допускать такого дерьма в наших отношениях, и в тот же вечер покаялся во всех грехах, после чего ещё раз доказал, что другие мужики не заставят её так сладко стонать. Вроде успокоил, а пернатая компания раз и навсегда уяснила, что соваться к нам не иначе, как с благими намерениями вообще не стоит, после чего Настенька иронично намекнула, что раз каким-то образом родилась в мире людей, значит, вполне сбежит от них, если ещё раз посмеют её похитить. От них после этого ещё долго ничего не было слышно, а я никогда так не радовался отсутствию новостей.

─ А где Лис? ─ вернул меня в настоящее Обжора, подозрительно скосив глаза на своих товарищей. ─ Может, он опять Наську на авантюру подбил? Да и вообще, он частенько повторял, что она от тебя подальше хочет сбежать, предлагал ей к себе на родину по-тихому смыться.

На родину, значит….

─ Зубы мне не заговаривай, ─ оскалился я, уже поняв, направление этой девчонки и её подручного, из которого давно пора сделать воротник. ─ Я догадываюсь, кто ей ляпнул о том, что Снежная Королева — моя троюродная тётка, но тот факт, что она похищает детей, не оставил бы Настю равнодушной, а значит, она сбежала восстанавливать справедливость, ─ принялся вслух рассуждать я. ─ Выходит, мало я её воспитывал?

Чувство справедливости у моей снежной начало зашкаливать по мере роста её сил. Она не могла просто пройти мимо подлости, какой появилось слишком много после того, как пало проклятье, и повылезали все те, кому спокойно не сиделось на заднице. Мне же оставалось только вытаскивать её из всевозможных передряг, куда Настенька сама встревала с лёгкой подачи её фамильяра и рогатых умников. И сколько бы я ни пытался остановить её, сколько бы ни было попыток заделать ей ребёнка, чтобы заставить хоть ненадолго посидеть дома, всё было тщетно.

Но сегодня моему терпению пришёл конец…

Больше никого ни о чём не спрашивая, открыл тропу, куда почти нельзя было попасть, если не знать секретов, и вскоре уже стоял у замка тётушки, располагавшегося на самой высокой горе, где снег никогда не тает. Удивило ли меня, что стражи были раскиданы вокруг, как кегли? Вообще ни разу, ведь кое-кто в гневе способен и не на такое… А вот пьяные вопли, доносящиеся откуда-то из недр, поражали воображение. Спелись, значит…

─ … Вот и я о чём? ─ заливалась слезами тётка, опрокидывая в себя стопарь, пока напротив сидела моя потеря в таком же состоянии, в то время, как предатель Лис валялся на полу, готовый. ─ Разве кто-то в силах меня понять?

─ Я понимаю! Я! ─ стучала себя по груди Настенька, и столько в голосе было отчаяния, что я даже заинтересовался разговором, только вот слушать их пьяный бред мне не улыбалось, и пришлось дать знать о своём присутствии.

─ Жена, ты домой вообще возвращаться собираешься?

Две светловолосые головы синхронно повернулись в мою сторону, и в первое мгновение я пожалел, что вообще им помешал — такое единодушие страшно было прерывать.

─ Вот так всегда, ─ надулась моя птичка, вновь поворачиваясь к новой подруге. ─ Бегаешь от него, бегаешь, хочешь, чтобы догнал, а он берёт и догоняет… через три дня.

То есть меня ещё и обвиняют в том, что не сильно торопился?

─ И не говори, детонька. Совсем мужик обмельчал, ─ покивала самая пугающая колдунья северных земель, наполняя новые стопки и для себя, и для младшей подруги. ─ Мой племянник, пожалуй, единственный, кто ещё что-то из себя представляет, но если хочешь, могу познакомить тебя с парочкой парней помоложе и порешительнее…

─ Так!

Я метнулся к своей благоверной, уводя её прочь от любопытной блондинки, уже пытающейся разбудить спящего Елисея, и запер дверь, сурово глядя на свою потеряшку. Но это я только думал, что сурово — меня уже не боялись, что не могло не радовать, и это было прискорбно, потому как весь свой авторитет я, кажись, проморгал.

─ Давай ей поможем? ─ подняв на меня свои огромные глаза, прошептала она, а я уже залип, не в силах оторвать взгляда.

─ Ты сильно перепила, я смотрю, ─ голос предательски охрип, и я осознал, как сильно соскучился.

─ Ты же не знаешь, что у неё случилось… ─ игриво ведя пальцем по моей груди, начала она, и меня начало крыть. ─ Разве можно остаться в стороне, когда твоего друга так ненавидят, хотя он ни в чём не виноват?

Знал я, конечно, историю тётки, и очень ей сочувствовал, только даже я сам был бессилен — её похищенного когда-то сына невозможно было отыскать ни в мире смертных, ни здесь, но уж если что-то и могло здесь помочь, то только настоящее чудо…

И тут меня вдруг осенило, да так, что я без зазрений совести решил воспользоваться ситуацией — подло и коварно.

─ Хорошо. Я позволю тебе поучаствовать в очередной авантюре в этот раз, но…

Ох, сколько же надежды я тут же увидел!

─ Но?

─ Дашь мне, наконец, заделать тебе ребёнка, ─ прорычал ей на ухо, уловив, как предвкушающе она вздрогнула. ─ Я понял, почему не выходит. Ты по какой-то причине запрещаешь себе даже мысли об этом, а я чувствую себя лохом, потому что могу исполнить любое желание, и в кои-то веки, едва я действительно захотел чего-то для себя, ничего не вышло! Так вот, хочу ребёнка — плевать девчонку или парня, но только ты можешь воплотить это желание в жизнь, снежная… Как тебе сделка?

Настенька замолчала, и молчание это длилось ровно столько, чтобы я успел прикусить язык, да только вместо слов, что я ждал, моя птичка вдруг опустилась на колени, не отрывая от меня пьяного взгляда.

─ Ого… Такого ещё не было.

─ Считай это ответом.

Она принялась расстёгивать мои штаны, а я просто не сумел вынести собственных эмоций, обрушившихся разом снежной лавиной. Поднял Настеньку на руки, а опустил уже на постели, срывая очередной шедевр, созданный магией, и пару мгновений просто любовался идеальным телом, наконец-то переставшим выглядеть, как скелет. Аппетитная грудь с торчащими сосками тут же вызвала бешеное слюноотделение, и я не стал отказывать себе в удовольствии, впиваясь в мягкое полушарие, одновременно сжимая в ладони упругую попку, на которую у меня давно были планы.

─ Погоди, мы что оскверним покои твоей тёти? ─ слабо сопротивляясь простонала кроха.

─ Во всех позах, ─ затыкая рот поцелуем, ответил я, переворачивая её на живот и выцеловывая каждый позвонок, пока не нырнул языком в горячую ложбинку.

Моя снежная всё ещё скрывала от себя её тягу безоговорочно подчиняться мне, но тело знало лучше, и потому так прогибалось, подставляя свои самые уязвимые места. Настенька сжимала руками простыни, пыталась заглушить собственные стоны, только я был слишком жадным до них, потому ладонь привычно раз за разом опускалась на уже покрасневшие ягодицы.

─ Будешь ещё сбегать?

─ Да…

Зараза!

─ Будешь ещё ввязываться в неприятности?

─ Естественно…

Я вошёл в одно движение, сразу взяв тот неистовый темп, что заводил нас обоих, и мы потерялись друг в друге, забыв обо всём.

─ Ну держись…

─ Что там? ─ вскоре донеслось сквозь завесу нашего тяжёлого дыхания и ещё не остывшей жажды.

─ Кажись, скоро маленький будет, ─ с умилением прозвучал ответ тётушки, и я точно знал, что вскоре так и произойдёт. ─ Понянчусь вдоволь!

В голове так чётко нарисовалась картинка будущего, что думать о чём-то ещё уже не получалось, а в груди заболело от непривычного чувства, которому я мог подобрать лишь одно объяснение.

─ Я люблю тебя, снежная.

─ И я тебя, чудовище, ─ едва дыша, сказал Настенька, уже не сопротивляясь.

─ На второй заход, чтоб наверняка?

─ Пощади…

Но я уже ничего не слышал, вновь ныряя в тело той, что растопила моё сердце.

Оказалось, оно всё-таки есть и бьётся.

Оглавление

Морозко или тот ещё подарочек

  Пролог

  1

  2

  3

  4

  5

  6

  7

  8

  9

  10

  11

  12

  13

  14

  15

  16

  17

  18

  19

  20

  21

  22

  23

  24

  25

  26

  27

  28

  29

  30

  Эпилог