Где деревья достают до звезд [Гленди Вандера] (fb2) читать онлайн

Гленди Вандера ГДЕ ДЕРЕВЬЯ ДОСТАЮТ ДО ЗВЕЗД

Посвящается Кейли, Уильяму, Гранту и Скотту

1

Девочка вполне могла быть эльфом, подменышем. Она почти растворялась в вечернем сумраке; бледное личико, толстовка с капюшоном и пижамные штаны сливались с деревьями, темневшими у нее за спиной. Ноги девочки были босы. Она стояла неподвижно, держась за ствол старого ореха, и даже не шевельнулась, когда машина с хрустом проехала по гравию дорожки, затормозив в нескольких метрах от нее.

Уставшая после целого дня работы, Джо выключила зажигание и отвернулась от маленького призрака, чтобы собрать разложенные на пассажирском сиденье вещи: полевой бинокль, рюкзак и журналы наблюдений. Она втайне надеялась, что, если не обращать внимания на незваное дитя леса, оно вернется обратно в свое заколдованное королевство.

Но когда Джо вылезла из машины, девочка по-прежнему стояла у дерева.

— Я вижу тебя, — окликнула Джо маленькую тень.

— Я знаю, — ответила та.

Джо прошла по гравию, притоптывая, чтобы сбить с ботинок присохшую грязь.

— Тебе что-нибудь нужно?

Девочка молчала.

— Что ты здесь делаешь?

— Я хотела погладить вашу собачку, но она не дается.

— Это не моя собачка.

— А чья?

— Ничья. — Джо открыла застекленную дверь на террасу: — Тебе пора возвращаться домой, пока не стемнело. — Она щелкнула выключателем, осветив крыльцо, и вошла в дом. Потом вернулась и на всякий случай заперла дверь на террасу изнутри. Конечно, девочке на вид всего лет девять-десять, не больше, но кто знает, что у нее на уме.

За пятнадцать минут Джо успела принять душ и переодеться в футболку, спортивные штаны и шлепанцы. Она включила свет на кухне, всполошив целый рой ночных насекомых, которые ринулись к оконному стеклу. Доставая из духовки решетку для гриля, Джо мельком подумала о девочке под ореховым деревом. Не будет же она стоять там в темноте! Наверное, уже ушла домой.

Джо отнесла замаринованные с утра куриные грудки и шампуры с овощами к кострищу, устроенному на заросшей сорняками лужайке. Лужайка отделяла обшитый желтой вагонкой дом от поля, залитого сейчас лунным светом. Дом был построен в сороковых годах прошлого века и именовался коттедж Кинни. Он стоял на холме лицом к лесу; задняя дверь выходила к просторному лугу, траву на котором хозяину приходилось регулярно поджигать, чтобы не дать лесу захватить территорию участка и поглотить жилище. Джо разожгла огонь между круглыми камнями и положила на них решетку с грудками. Подождав, пока пламя прогорит, подвинула к горячим углям решетку и тут краем глаза заметила тень, выступившую из-за угла дома. Опять эта девочка! Непрошеная гостья остановилась в нескольких шагах от огня, наблюдая, как Джо пристраивает на камнях шампуры с овощами.

— Разве у вас нет плиты? — спросила девочка.

— Почему же, есть.

— А зачем вы снаружи готовите?

Джо уселась на один из плетеных стульев, расставленных вокруг кострища.

— Потому что мне так хочется.

— Как вкусно пахнет!

Если она собирается украсть еду, то будет разочарована, промелькнуло в голове у Джо. Ворам нечего делать у нее на кухне: у Джо было слишком мало свободного времени, чтобы ходить по магазинам. Дни напролет она бродила по лесам, наблюдая за птицами.

Девочка говорила с протяжным местным акцентом, а босые ноги указывали, что она не могла прийти издалека. Пусть отправляется ужинать к себе домой.

Гостья придвинулась ближе; жар костра окрасил румянцем ее бледные щеки и высветил русые волосы, но глаза оставались неживыми — словно две черные дырки, ведущие в потусторонний мир.

— Разве тебе не пора домой? — строго спросила Джо.

Девочка сделала еще один шаг вперед:

— Мой дом находится не на Земле. Я прилетела оттуда. — Она ткнула рукой вверх, в темное небо.

— Откуда?

— С Урса Мейджор.^[1] С Большой Медведицы.

— Что, прямо с созвездия?

Девочка кивнула:

— Я из галактики под названием Вертушка. Она находится сразу за хвостом Большой Медведицы.

Джо не разбиралась в галактиках, но название звучало очень по-детски.

— Ни разу не слышала о галактике Вертушка, — заметила она.

— Так ее называют люди, а мы-то говорим по-другому.

Теперь Джо разглядела глаза девочки — неожиданно умные и проницательные на осунувшемся детском личике. Наверное, это такая игра, решила она.

— Если ты инопланетянка, то почему выглядишь как человек?

— Я просто использую тело этой девочки.

— Тогда вели ей идти домой, ладно?

— Но она не может идти домой. Она была мертвая, когда я забрала ее тело. Если она появится дома, ее родители испугаются.

Ах, так вот оно что, мы играем в зомби. Джо слышала, что дети обожают подобные игры. Только здесь поиграть в инопланетянку-зомби не получится. Джо не умела обращаться с детьми, да и сама никогда особо не любила играть, даже в детстве. Ее родители, оба ученые, объясняли излишек аналитических способностей у дочери двойным набором научных генов. Мама со смехом рассказывала, что Джо даже на свет появилась с нахмуренными бровями, будто уже в момент рождения строила гипотезы насчет того, где она находится и кто эти люди, толпящиеся в родильном отделении.

Между тем маленькая инопланетянка наблюдала, как Джо переворачивает грудки над углями.

— Беги домой скорее, — сердито сказала ей Джо. — Тебе тоже пора ужинать, и родители будут волноваться.

— Я же сказала вам, у меня нет…

— Может, тебе нужно позвонить? — Джо вытащила из кармана телефон.

— И кому же я могу звонить?

— Ладно, давай я сама позвоню. Скажи мне номер вашего телефона.

— Откуда у меня возьмется телефон, ведь я прилетела со звезд!

— Ну а девочка, у которой ты забрала тело? У нее-то есть телефон?

— Я о ней ничего не знаю, даже имени.

Джо вздохнула. Она была на ногах с четырех утра и слишком устала, чтобы продолжать глупую детскую игру. Целый день она моталась по жаре и духоте, продиралась сквозь кусты и жгучую крапиву — больше тринадцати часов! Исследования, которыми она занималась, не давали ей возможности передохнуть или взять выходной, поэтому Джо очень ценила спокойные домашние вечера, когда она могла хоть немного набраться сил.

— Если ты сама не уйдешь, я вызову полицию, — сказала она строгим голосом.

— И что сделает полиция? — Последнее слово девочка произнесла так, будто впервые его слышала.

— Отвезет тебя домой.

Девочка скрестила руки на груди:

— А если я скажу, что у меня нет дома?

— Тогда тебя отправят в полицейский участок и сами найдут твоих родителей или тех, с кем ты живешь.

— А что будет, когда этих людей найдут и выяснят, что их дочка умерла?

Терпение Джо иссякло.

— Знаешь, такими вещами не шутят. Нелегко жить на свете одному. Отправляйся восвояси к своим близким, кто бы они ни были.

Девочка только крепче прижала руки к худенькому телу и промолчала.

Пора вернуть этого ребенка с небес на землю.

— Если у тебя и правда нет дома, полиция найдет тебе приемную семью.

— Что это значит?

— Тебе придется жить с незнакомыми людьми, а они иногда бывают очень злыми, так что бегом домой, пока я не вызвала копов.

Девочка не пошевелилась.

— Я не шучу.

В круг света, очерченный костром, робко выполз из темноты лохматый щенок, который уже несколько вечеров клянчил еду у Джо. Девочка села на корточки и протянула к нему руку, тоненьким голоском уговаривая подойти поближе.

— Он тебя боится, — сказала Джо. — Щенок совсем дикий; скорее всего, родился в лесу.

— А где его мама?

— Кто же знает? — Джо опустила телефон обратно в карман и еще раз перевернула шампуры. — Может, ты просто боишься идти домой?

— Почему вы не верите, что я прилетела со звезд?

Вот упрямый ребенок! Похоже, не умеет вовремя остановиться.

— Никто все равно не поверит, что ты инопланетянка.

Девочка отошла к краю поляны, запрокинула голову, подняла руки к небу и нараспев произнесла несколько неразборчивых фраз, которые, видимо, изображали инопланетный язык. Как ни странно, голос ее звучал уверенно, будто она говорила на хорошо известном ей иностранном языке. Закончив, она с довольным видом повернулась к Джо, уперев руки в боки.

— Надеюсь, ты просила своих собратьев забрать тебя назад, — сказала Джо.

— Это просто вечернее благословение.

— Благословение? Прекрасное слово.

Девочка снова повернулась к огню:

— Я не могу вернуться прямо сейчас. Я должна остаться на Земле, пока не засвидетельствую пять чудес. Это часть обучения, которое мы проходим в определенном возрасте, — примерно как в школе.

— Тогда, боюсь, ты здесь застряла. Воду в вино не превращали уже пару тысяч лет.

— Я же не про библейские чудеса.

— А про какие?

— Да про любые, — сказала девочка. — Вот вы, например, уже чудо. Или эта собачка. Передо мной совершенно новый мир.

— Ах так? Прекрасно, два чуда уже есть.

— Нет уж, лучше я оставлю их для чего-нибудь поинтереснее!

— Вот спасибо!

Девочка села на стул рядом с Джо. Куриные грудки роняли на угли капли маринада, распространяя в воздухе восхитительный аромат. Девочка уставилась на жаровню блестящими голодными глазами. А вдруг ее семье не хватает денег на еду? Джо нахмурилась. Как же она сразу не сообразила?

— Может, поешь, прежде чем идти домой? — спросила она. — Ты любишь бургеры с индейкой?

— Откуда мне знать, какая индейка на вкус?

— Так ты хочешь бургер или нет?

— Хочу. Мне полагается пробовать новые вещи, пока я нахожусь на Земле.

Джо отодвинула куриные грудки от самого жара и зашла в дом. Вытащила из морозилки котлету из индейки, достала приправы и булочку, потом вспомнила, что у нее оставался последний кусочек сыра, взяла и его. Ребенку он нужнее, чем ей.

Вернувшись во двор, Джо выложила булочку и котлету на угли, а приправы оставила на стуле рядом с собой.

— Надеюсь, ты любишь бургеры с сыром.

— Я слышала про сыр, — сказала девочка. — Говорят, он вкусный.

— Кто говорит?

— Те, кто уже побывал здесь. Мы немножко изучаем Землю перед тем, как прилететь.

— И как же называется твоя планета?

— На вашем языке произнести сложно: что-то вроде Лямезналпета. А у вас есть маршмэллоу?

— Это на Лямезналпете тебе рассказали про маршмэллоу?

— Говорят, дети насаживают кусочки маршмэллоу на палочку и жарят на огне. И получается очень вкусно.

Наконец-то у Джо появилась причина открыть пачку маршмэллоу, которую она, повинуясь порыву, купила в тот день, когда переехала в коттедж. Как раз вовремя, пока зефир не засох окончательно. Она достала пачку с полки, вынесла на лужайку и положила девочке на колени:

— Только сначала поужинай, а потом откроешь.

Инопланетянка нашла подходящую ветку и снова уселась на стул, придерживая на коленях упаковку маршмэллоу и не сводя глаз с дымящейся котлеты. Джо поджарила булочку и добавила на тарелку с чизбургером один из шампуров с подрумяненными ломтиками картофеля, брокколи и грибов. Затем принесла из дома два высоких стакана:

— Лимонад будешь?

Девочка отпила глоток:

— Вкусно!

— Достаточно вкусно для первого чуда?

— Нет! — И гостья одним глотком наполовину осушила стакан.

Не успела Джо приступить к трапезе, как чизбургер был практически уничтожен.

— Когда ты ела в последний раз?

— На родной планете, — пробормотала девочка с набитым ртом.

— И когда это было?

Инопланетянка проглотила очередной кусок:

— Вчера вечером.

Джо опустила вилку:

— Ты что, целый день ничего не ела?

Девочка сунула в рот ломтик картофеля:

— Я не хотела есть, пока не пришла сюда. Я весь день себя плохо чувствовала — из-за путешествия на Землю, обмена телами и всего остального.

— Тогда почему у тебя такой вид, будто ты умираешь от голода?

Девочка разломила остатки булки на две части и бросила одну щенку, видимо пытаясь показать, что не так уж и голодна. Щенок уничтожил кусок с той же космической скоростью, что и его маленькая хозяйка. Инопланетянка протянула ему последний кусочек, и щенок медленно подкрался к ней, преодолевая страх, выхватил булку и убежал в темноту.

— Вы видели? — обрадовалась девочка. — Он взял еду прямо у меня из рук!

— Да, видела. — Джо также видела, что у малышки, скорее всего, серьезные проблемы в семье. — А что это на тебе за пижама?

Девочка оглядела себя и пожала плечами:

— Вы, люди, это так называете?

Джо отрезала себе еще один кусок грудки:

— А тебя саму как зовут?

Девочка опустилась на колени, высматривая в темноте щенка.

— У меня нет земного имени.

— Тогда скажи инопланетное.

— Это не так-то просто…

— Просто скажи, как получится.

— Ну что-то вроде Эрпод-на-ашру.

— Эр-пу… что дальше?

— Да нет же, Эрпод-на-ашру.

— Ну ладно, Эрпод, а теперь говори правду: откуда ты пришла и зачем?

Девочка, видимо, отчаялась дождаться щенка и поднялась:

— А можно мне уже открыть маршмэллоу?

— Сначала съешь брокколи.

Пришелица взглянула на тарелку:

— Это те зеленые комочки?

— Да.

— На нашей планете не едят зеленое.

— Ты сама говорила, что тебе полагается пробовать новое.

Девочка быстро запихнула все три куска брокколи в рот и, старательно жуя, разорвала упаковку маршмэллоу.

— Сколько тебе лет? — спросила Джо.

Девочка с усилием проглотила брокколи:

— Мой возраст ничего не скажет земному человеку.

— Хорошо, тогда сколько лет телу, которое ты забрала?

Девочка нанизала кусочек маршмэллоу на ветку и поднесла к жаровне:

— Я не знаю.

— Похоже, мне придется все-таки вызвать полицию, — сказала Джо.

— Зачем?

— Ты сама знаешь зачем. Тебе сколько лет — девять, десять? Нельзя тебе оставаться ночью одной. Видимо, с тобой плохо обращаются.

— Если вы вызовете полицейских, я убегу.

— Но почему? Они же помогут тебе.

— Не хочу я жить со злыми незнакомцами.

— Да я просто пошутила. Тебе найдут хорошую семью, вот увидишь.

Девочка насадила на ветку еще один кусочек и спросила:

— Как вы думаете, Мишка любит маршмэллоу?

— Какой еще Мишка?

— Я так назвала щенка — в честь Малой Медведицы, это созвездие рядом с моим. Правда же, он похож на медвежонка?

— Не корми его сладким. Сахар ему вреден. — Джо обернулась и бросила недоеденную грудку щенку. У нее пропал аппетит. Увидев, с какой скоростью мясо исчезло в собачьей пасти, она отдала песику и овощи.

— А вы добрая, — сказала девочка.

— Не добрая, а глупая. Теперь его уже не отвадишь.

— Ой! — Девочка выхватила из огня загоревшийся маршмэллоу и принялась дуть на него, сбивая пламя.

— Подожди, пока остынет, — только и успела сказать Джо, но ее маленькая гостья ждать не собиралась и, обжигаясь, отправила в рот подтаявшую белую массу. Все три кусочка быстро исчезли, и девочка принялась нанизывать на ветку следующую порцию. Джо поднялась, собрала тарелки и унесла их на кухню. Наскоро перемывая посуду, она пыталась придумать новую стратегию. Очевидно, роль «плохого полицейского» не сработала. Надо заручиться доверием девочки, чтобы вытянуть из нее хоть какую-нибудь информацию.

Маленькая гостья сидела на земле, подобрав под себя ноги, а щенок радостно слизывал растаявший маршмэллоу у нее с ладони.

— Никогда бы не подумала, что эта собака будет есть с руки человека, — сказала Джо.

— Рука и правда человечья, но он знает, что я с планеты Лямезналпета.

— Ну и что?

— У нас есть особый дар. Мы притягиваем добрые дела.

Бедная малышка. Наверное, она пытается таким способом защититься от обстоятельств, в которых ей приходится жить.

— Можно взять твою ветку?

— Тоже хотите поджарить маршмэллоу?

— Нет, хочу прогнать тебя с моего участка, — пошутила Джо.

Девочка улыбнулась, показав глубокую ямочку на левой щеке. Джо нанизала два цилиндрика маршмэллоу на палку и поднесла к углям. Девочка уселась на стул, а щенок улегся у ее ног, как будто ей действительно чудесным образом удалось его приручить. Джо с аппетитом съела горячие белые кусочки, не снимая их с ветки.

— Надо же, взрослые тоже любят маршмэллоу, — удивилась девочка.

— Мы держим это в секрете от земных детей.

— Как вас зовут? — спросила девочка.

— Джоанна Тил. Но большинство друзей зовет меня Джо.

— И вы живете здесь совсем одна?

— Только сейчас. Я арендовала дом на лето.

— Зачем?

— Если ты живешь по соседству — а я думаю, так и есть, — ты и сама знаешь.

— Я не живу по соседству. Расскажите.

Джо подавила желание уличить девочку во лжи. Пока лучше придерживаться роли «хорошего полицейского».

— Этот дом и участок вокруг него принадлежат одному ученому, профессору Кинни. Он разрешает другим ученым жить здесь, чтобы заниматься наукой.

— А почему он сам не хочет тут жить?

Джо прислонила ветку к камням очага.

— Он купил этот дом давно, когда ему было лет сорок. Они с женой приезжали сюда каждое лето — он изучал водных насекомых, — но уже лет шесть или семь перестали тут бывать.

— Почему?

— Им обоим уже за семьдесят, и жена профессора болеет, часто лежит в больнице. Теперь они сдают этот дом за деньги, но только таким же ученым, как и они сами.

— А что, вы тоже ученый?

— Да, но я пока еще только аспирант.

— Как это?

— А вот как: я отучилась в колледже четыре года и теперь учусь дальше, работаю ассистентом преподавателя и пишу диссертацию, чтобы получить докторскую степень.

— Вы что, правда доктор?

— Нет, это просто так называется. Когда я получу ученую степень, я сама смогу работать преподавателем в университете.

Девочка облизала грязные пальцы, до этого обслюнявленные собакой, и потерла щеку, к которой пристал почерневший кусок маршмэллоу.

— Значит, преподаватель — это учитель, да?

— Верно, но большинство моих коллег занимаются и научной деятельностью.

— Какой?

Вот ведь любопытное создание! Из нее вышел бы неплохой ученый.

— Моя специализация — экология и охрана птиц.

— А что вы делаете-то на самом деле?

— Довольно вопросов, Эр-пу…

— Эрпод!

— Тебе давно пора домой. Я рано встаю, поэтому мне тоже надо поспать. — Джо открыла кран и нацелила шланг на угли костра.

— Ой, зачем вы его потушили?

— Так велит Медведь Смоки.^[2]

— Как это грустно, — сказала девочка.

— Что грустно?

— Как пахнет мокрая зола. — В свете люминесцентных ламп, проникавшем на поляну сквозь кухонное окно, ее лицо отливало голубым, будто она снова превратилась в лесного эльфа, подменыша.

Джо выключила воду.

— Ну а теперь, может, скажешь мне правду, кто ты и как тут оказалась?

— Я уже сказала вам правду, — насупилась девочка.

— Ну перестань уже! Мне пора спать, но не хочется оставлять тебя одну на улице.

— Ой, все хорошо, не беспокойтесь.

— Ты отправишься домой?

— Пошли, Мишка! — позвала девочка, и щенок немедленно поднялся на ноги.

С минуту Джо стояла, глядя вслед легкой фигурке с собакой, которые быстро исчезли в темноте леса, и это было не менее грустно, чем запах мокрой золы.

2

Пронзительная трель звонка разбудила Джо в четыре утра — обычное время подъема в те дни, когда ей приходилось обходить полевые площадки, находившиеся далеко от дома. Джо зажгла ночник и быстро натянула футболку, рубашку, штаны с карманами и ботинки. Она вспомнила о девочке, только когда зажгла люминесцентную лампу на кухне. Может, маленькая фея была частью ночных грез, заставивших Джо беспокойно ворочаться в постели? Джо приоткрыла заднюю дверь и высунулась наружу, оглядев пустые кресла вокруг очага. Затем зажгла фонарь на террасе и вышла на крыльцо. Девочки нигде не было видно. Наверное, все-таки ушла домой.

Пока на плите булькала овсянка, Джо приготовила сэндвич с тунцом и упаковала его вместе с бутылкой воды и горстью орехов и сухофруктов. Через двадцать минут она уже вышла из дома, а к рассвету добралась до первой площадки. Пока утренний воздух еще дышал свежестью, Джо обследовала Чёрч-роуд, самый открытый участок из девяти полевых площадок, в поисках гнезд индигового овсянкового кардинала. Через пару часов она переместилась на Джори-фарм, а после этого — на Кейв-Холлоу-роуд.

В пять часов, раньше обычного, она решила закончить работу. Джо уже привыкла к бессоннице, мучившей ее два года подряд — после тяжелой болезни матери и ее недавней смерти, но три последние ночи почему-то выдались особенно беспокойными. Джо дала себе слово лечь не позже девяти вечера и хорошенько выспаться.

Вначале она заехала за продуктами к фермерскому лотку, а затем, свернув на дорогу, ведущую к Индюшкиному ручью, увидела, что молодой бородатый фермер, которого она окрестила Парнем-с-яйцами, еще сидит на обочине под своим синим зонтиком. Во время нечастых выходных — в основном по случаю дождя — Джо успела заметить, что он продает яйца регулярно: в понедельник вечером и в четверг утром.

Завидев выехавшую из-за поворота машину Джо, Парень-с-яйцами вздернул бороду в знак приветствия. В ответ Джо помахала рукой. Какая жалость, что у нее до сих пор в холодильнике лежат четыре яйца: она с удовольствием купила бы еще, хотя бы ради того, чтобы помочь фермерскому хозяйству.

Дорога на Индюшкин ручей — покрытая гравием грунтовка — тянулась километров восемь и заканчивалась тупиком у ручья и участка Кинни. Ехать приходилось медленно, особенно на низко сидящей спортивной «хонде», которую водила Джо. После первой пары километров дорога сужалась, петляла, колея углублялась, а под конец в нескольких местах ее неожиданно бросало то вверх, то вниз, да еще и ручей подмыл ее с одной стороны. Джо даже нравилось осторожно красться по грунтовке в конце дня. Никогда не знаешь, что тебя ждет за поворотом: то выскочит семейство диких индюшек, то прямо из-под колес вспорхнут перепелки, а пару раз она даже видела вдалеке рысь. На последнем холме Джо обычно любовалась видом на чистый, мелодично журчащий каменистый ручей, а затем сворачивала налево, к своему тихому коттеджику на холме.

Но сегодня, когда Джо подъехала к дому, ее встретили не представители дикой фауны, а дочь Большой Медведицы со своим Медвежонком. Как и прошлой ночью, девочка была одета в толстовку и грязную пижаму и все так же боса. Джо припарковалась и выскочила из машины, забыв захватить снаряжение.

— Ты почему опять здесь?

— Но я ведь уже объяснила вам, — терпеливо сказала девочка. — Я прилетела с…

— Отправляйся домой! Немедленно!

— Обязательно. Но только вначале мне нужно засвидетельствовать пять чудес.

Джо решительно вытащила телефон из кармана брюк:

— Ну все, я звоню в полицию.

— Если позвоните, я убегу. Найду какой-нибудь другой дом.

— И куда ты пойдешь? Ты хоть представляешь, на кого можешь нарваться?

Девочка скрестила руки на груди:

— Тогда не звоните!

Хороший совет. Пожалуй, действительно не стоит звонить прямо при ней. Джо отложила телефон.

— Ты голодная?

— Немножко, — сказала девочка.

Наверное, опять она ничего не ела со вчерашнего дня.

— Яйца любишь?

— Мне говорили, что яичница вкусная.

— Вот что, я сейчас проехала мимо фермера, который продает на дороге яйца. Если хочешь яичницу, я съезжу куплю несколько штучек.

— Если вы врете и приведете полицию, я убегу.

Лицо девочки еще больше побледнело, губы сжались, но в глазах промелькнуло отчаяние. Джо развернула машину и поехала обратно. Примерно в километре от дома на холме, где связь была более устойчивой, она остановилась и позвонила в справочную службу, чтобы узнать телефон полицейского участка. После трех неудачных попыток Джо положила мобильный на сиденье. Ей пришла в голову идея получше.

Она приехала к перекрестку как раз вовремя. Парень-с-яйцами уже сложил зонтик и плакат «Свежие яйца», но еще не убрал столик, на котором стояли три непроданные картонки. Джо свернула на поросшую сорняками обочину. Она вытащила бумажник и, подойдя, остановилась, ожидая, пока парень сложит столик. Она никогда не видела молодого фермера в полный рост, потому что он все время сидел за своим импровизированным прилавком. Парень оказался высоким и достаточно мускулистым — видимо, благодаря работе на ферме. Джо больше нравились именно такие, натуральные мускулы, чем накачанные в спортзале бицепсы.

Наконец парень повернулся к Джо и слегка улыбнулся, посмотрев ей в глаза.

— Что, внезапно захотелось омлета? — Он кивнул на бумажник, зажатый в руке Джо.

— Я бы не отказалась, но у меня нет сыра. Придется удовольствоваться яичницей.

— Согласен, омлет без сыра — не омлет.

За последний месяц — с тех пор, как Джо приехала сюда, — она покупала яйца у этого фермера уже несколько раз, но он ни разу не вступал с ней в разговор. Обычно он просто кивал, брал деньги загрубевшими пальцами и в ответ на ее: «Оставьте сдачу себе!» — механически отвечал: «Благодарю, мэм». Парень-с-яйцами оставался для Джо загадкой. С одной стороны, человек, по полдня сидящий на обочине дороги в ожидании покупателей, вроде должен быть простоватым работягой, но на заросшем бородой лице, опровергая первое впечатление, выделялись цепкие глаза, похожие на осколки синего стекла. К тому же парень был молод, наверное ее возраста, и Джо никак не могла взять в толк, что заставляет умного и, похоже, образованного человека торговать яйцами на заброшенном шоссе.

Между тем парень наконец закончил складывать столик и положил его на траву.

— Дюжину или полдюжины?

Джо, как ни прислушивалась, не заметила в его речи характерного для Южного Иллинойса протяжного говора.

— Дюжину, пожалуйста, — сказала она.

Он протянул ей картонку с яйцами и принял деньги.

— Сдачи не надо, — добавила Джо.

— Спасибо, мэм. — Парень сунул купюру в задний карман брюк, подхватил столик и понес его в сторону своего белого пикапа.

Джо сделала несколько шагов следом:

— Можно вас кое о чем спросить?

Аккуратно разместив столик в открытом кузове пикапа, он повернулся к Джо:

— Можно.

— Понимаете, у меня такая проблема…

Синие глаза парня оживились — скорее от любопытства, чем от сочувствия.

— Вы ведь живете дальше по этой дороге, да?

— Правильно, наш участок расположен рядом с коттеджем Кинни.

— Правда? Я этого не знала.

— Так в чем проблема, соседка?

— Я полагаю, вы знаете всех, кто живет в округе. Вы же продаете им яйца?

Парень кивнул.

— Вчера у моего дома появилась незнакомая девочка. Голодная. Вы ничего не слышали о пропавшем ребенке?

— Нет, не слышал.

— Ей около девяти лет, худенькая, длинные русые волосы, большие карие глаза… симпатичное личико, интересное, на левой щеке ямочка, когда улыбается. Не встречали такую?

— Нет.

— Я уверена, что она живет где-то неподалеку. На ней пижамные штаны, а ноги босые.

— Велите ей идти домой.

— Я так и сделала, но она отказывается. Думаю, боится. Вчера она целый день не ела.

— Наверное, лучше позвонить в полицию.

— Она пригрозила сбежать, если я вызову копов. Рассказала мне дикую историю о том, что она прилетела с другой планеты и забрала тело мертвой девочки.

Парень поднял бровь.

— Да-да, понимаю, звучит по меньшей мере странно. Но она вовсе не безумна. Наоборот, очень смышленая…

— Одно другому не противоречит. Безумцы часто бывают неглупыми.

— Она так уверенно рассказывает о своей планете, словно сама верит в ее существование.

Ярко-синие глаза слегка потемнели — парень нахмурился.

— Ну и что это доказывает? Почему бы психически нестабильному человеку не верить собственным ощущениям?

— Вот и я об этом.

— О чем?

— А вдруг она и правда достаточно умна и отлично понимает, что делает?

— В каком смысле?

— В таком, что она боится идти домой.

— Но ей же девять лет. Ей придется вернуться. — Он открыл пассажирскую дверцу и осторожно поставил картонки с яйцами на пол.

— Допустим, я позвоню в полицию, а девочка, увидев копов, сбежит. Кто знает, что с ней тогда случится?

— А вы не звоните при ней.

— Ну и что? Она сбежит до того, как они выйдут из машины.

Парень развел руками.

— Господи, как не хочется связываться с полицией! — вздохнула Джо.

Он сочувственно покачал головой, рассматривая ее усталое лицо:

— Кажется, вы уже достаточно наработались сегодня.

Джо взглянула на свои заляпанные грязью ботинки:

— Это точно, а день все не кончается…

— Хотите, я приеду посмотреть на эту вашу девочку? Вдруг я ее узнаю?

— Правда? Вы сможете?

— Только я не уверен, что выйдет толк, — предупредил парень.

Джо протянула ему картонку с купленными яйцами:

— Привезите их с собой, хорошо? Я скажу ей, что у вас кончился товар и вы поехали за ним домой. А то она может испугаться.

— Да уж, эта девочка явно произвела на вас сильное впечатление.

А ведь и верно! Джо с удивлением осознала, что ведет себя совершенно нелепо. Что с ней происходит?

Парень положил картонку с яйцами рядом с другими.

— А что вы изучаете?

Джо не ожидала, что фермер спросит ее об этом, и вскинула на него глаза.

— Прошлым летом в коттедже Кинни жили студенты, которые изучали рыб, — пояснил он. — А до этого — специалисты по стрекозам и деревьям.

— Я занимаюсь птицами, — смущенно выдавила Джо.

— Какими?

— Вообще-то, я исследую особенности гнездования индигового овсянкового кардинала.

— А, кардиналы! Здесь их очень много.

Удивительно, что он разбирается в видах птиц! Многие знакомые Джо вообще не различали пернатых и называли их «краснохвостки» или «такие с синими крылышками».

— Я пару раз видел вас в лесу, — сказал парень. — Это же вы развесили на деревьях метки из оранжевой ленты?

— Да, я. Индюшкин ручей — один из моих участков.

Джо не стала объяснять, что отмечает оранжевой лентой расположение гнезд. Если местные об этом узнают, их может разобрать любопытство, и тогда все ее усилия пойдут прахом. Она помолчала, наблюдая, как парень складывает стул.

— А собака у вас, случайно, не пропадала? — спросила она.

— У меня нет собаки, только пара амбарных котов. А почему вы спрашиваете?

— Вторая проблема — изголодавшийся щенок.

— Да уж, беда одна не приходит.

— И не говорите! — Джо вернулась к машине.

Когда она подъехала к дому, девочки и собаки видно не было. Джо разгрузила снаряжение, внесла в дом фрукты и сласти, купленные у фермеров. Девочка, видимо, пряталась, а может, сбежала, предчувствуя неприятности.

Джо возилась на кухне, когда в дверь тихо постучали. Через окно террасы виднелась светловолосая головка. Джо открыла дверь и впустила гостью.

— Вы прямо сейчас приготовите яичницу? — спросила девочка.

— Нет пока. Представляешь, у фермера яйца закончились! Он скоро должен их подвезти. Как выяснилось, он живет рядом с нами. Вон там.

Девочка повернула голову на запад, куда указала Джо.

— Не хочешь пока черничный кексик?

— Ой, да, хочу!

Джо опустила угощение на грязную маленькую ладонь.

— Спасибо, — пробормотала девочка, вгрызаясь в сладкую мякоть.

На запах еды из-за угла появился щенок, но девочка слишком проголодалась, чтобы делиться. Она все еще торопливо жевала кекс, когда на подъездную дорожку вырулил фермерский пикап. Джо забрала у пришелицы бумажку от кекса и бросила на холодные угли очага.

— Ну пошли, заберем яйца, — сказала она, обходя дом.

— Ой, нет! — вдруг вскрикнула девочка.

— Что такое?

— Мишка съел бумажку от кекса!

— Я уверена, что ему приходилось есть вещи и похуже. Идем!

Парень-с-яйцами встретил их у машины. Протягивая коробку Джо, он оценивающе оглядел девочку — ее давно не мытые, спутанные волосы, босые ноги и замызганную одежду. Сейчас она выглядела еще хуже, чем накануне вечером.

— Ты что, здесь живешь? — спросил он.

— Это она велела тебе расспросить меня? — мрачно поинтересовалась девочка. — Ты за этим и приехал, да? Вовсе у тебя яйца не кончились.

— Да уж, проницательности тебе не занимать, — заметил парень.

— Что это значит?

— Что от большого ума часто бывает большое горе. И кстати, почему ты разгуливаешь в пижаме?

Маленькая гостья оглядела себя:

— Наверное, девочка была в пижаме, когда умерла.

— Какая девочка?

— Человеческая. Я забрала ее тело. Разве Джо тебе не объяснила?

— Кто такая Джо?

— Это я, — сказала Джо.

Парень протянул ей руку:

— Приятно познакомиться. Меня зовут Гэбриел Нэш.

— Джоанна Тил. — Джо сжала его теплую крепкую ладонь, внезапно осознав, что не дотрагивалась до мужчины уже года два. Она задержала руку чуть дольше, чем следовало, да и Гэбриел не спешил.

— А тебя как зовут, маленькая зомби? — спросил он, протягивая руку девочке.

Та слегка отпрянула, будто боялась, что ее схватят:

— Я не зомби. Я прилетела с Лямезналпеты.

— И где же такое находится?

— Это планета в галактике Вертушка.

— Вертушка? Неужели?

— Ты слышал о ней?

— Я ее видел.

Девочка недоверчиво покосилась на него:

— Неправда.

— Честное слово. У меня есть телескоп.

Лицо девочки расплылось в улыбке.

— Она очень красивая, правда?

— Одна из моих любимых.

Надо же, такая галактика и правда существует, подумала Джо. Значит, хотя бы тут девочка не солгала. Парень-с-яйцами прислонился к кузову машины, не вынимая рук из карманов.

— А зачем ты прилетела на Землю?

— Это для нас как школьное задание. Я как Джо — эта… аспи-рантка.

— Интересно. И долго ли ты планируешь здесь гостить?

— Пока не увижу достаточно.

— Достаточно для чего?

— Достаточно, чтобы понять природу людей. Когда я засвидетельствую пять чудес, я вернусь домой.

— Пять чудес? — ухмыльнулся Гэбриел. — Да тебе придется ждать вечность!

— Под чудесами я подразумеваю вещи, которые меня поразят. А потом я вернусь на свою планету и расскажу о вас своим… коллегам. И тогда я… э-э-э… получу ученую степень и стану… как это у вас называется… преподавателем. Или даже профессором!

— То есть ты будешь специалистом по людям?

— Ну не по всем, а только по тем, с кем познакомилась. Ведь Джо, например, специализируется не во всех науках, а только в экологии и защите птиц.

— Ого! — удивился парень, глянув на Джо.

— Умненькая инопланетянка нам попалась, верно? — Джо протянула яйца девочке: — Положи их в холодильник, сумеешь?

— Вы пустите меня в дом?

— Да.

— Потому что хотите поговорить с ним так, чтобы я не слышала.

— Просто отнеси яйца.

— Не говорите обо мне ничего плохого, ладно?

— Давай иди уже!

Девочка вприпрыжку побежала к двери.

— Осторожнее с яйцами! — крикнула Джо ей вслед. — А то яичница окажется прямо на дорожке. — Она повернулась к своему спутнику: — И что вы думаете?

— Никогда раньше не видел ее. Она точно не местная.

— Не может быть! Она не пришла бы босиком издалека.

— А если она потеряла обувь по дороге? Или забыла у ручья… — Парень задумчиво погладил бороду. — По выговору можно предположить, что она местная, но все эти разговоры об аспирантах и профессорах…

— Это я ей рассказала.

— Да я понял, но как ловко она использовала новые слова для своих целей!

— Так я это и хотела сказать…

Девочка выскочила из дома на крыльцо, громко хлопнув дверью.

— Что вы хотели сказать? — спросила она, переводя дыхание.

— Что тебе пора домой, — заявил Гэбриел. — Хочешь, я подвезу тебя?

— Подвезете через звезды до моей планеты?

— Ты слишком умна, чтобы думать, будто мы поверили в твои бредни, — нахмурился Гэбриел. — И ты прекрасно знаешь, что маленьким девочкам не позволено болтаться без присмотра. Лучше скажи нам правду.

— Так я и говорю!

— Ну тогда у Джо просто нет выбора: она обязана позвонить в полицию.

— Тидох-уу-у-у-чох-еня! — воскликнула девочка.

— Тидох-тибедох, а что дальше?

Девочка разразилась длинной речью на непонятном языке, причем говорила она так же уверенно и быстро, как и накануне вечером, только сейчас ее речь была обращена в Гэбриелу и сопровождалась дикой жестикуляцией.

— И что это было? — спросил Гэбриел, когда она замолчала.

— Я просто сказала, что ты должен быть добрее к аспирантам, особенно если они проделали такой длинный путь, чтобы встретиться с тобой. Я же никогда не получу докторскую степень, если вы не позволите мне остаться.

— Но ты сама знаешь, что не можешь остаться, — возразила Джо.

— А вы собираетесь получить ученую степень?

Лицо у Гэбриела вдруг застыло.

— Если сами собираетесь, почему мне не хотите помочь? — спросила девочка.

Не говоря ни слова, Гэбриел повернулся и направился к своему пикапу.

— Постойте… — начала Джо, но парень уже влез в пикап и захлопнул дверцу.

— Придется вам самой разбираться, — сухо бросил он.

— А если бы она появилась у вашего порога?

— К счастью, этого не случилось. — Он резко развернул машину и понесся прочь, взметая из-под колес гравий.

— Что с ним произошло? Подметки горят? — обиженно пробормотала Джо.

— У кого горят? — спросила девочка.

— Ни у кого.

Что могло его так разозлить? Может быть, ему не понравилось, что Джо собирается защищать диссертацию? Он прямо в лице переменился, когда девочка заговорила о докторской степени.

— А я видела на кухне пирог. Можно съесть кусочек? — спросила девочка.

Нахмурившись, Джо бросила последний взгляд на дорогу, где еще клубилась пыль. Почему местные не могут сами решать свои проблемы? Почему сваливают их на нее, приезжую? Она ведь не знает их обычаев, не понимает здешних привычек.

— Можно пирога? — снова спросила девочка.

Джо повернулась к ней, стараясь скрыть раздражение:

— Да, можно, но сначала ты должна съесть что-нибудь существенное. — А до этого Джо надо позвонить в полицейский участок.

— А яичница — существенная еда?

— Да, вполне, — сказала Джо, — но перед ужином тебе придется помыться. В душе.

— А можно сначала поесть?

— Нет, таковы правила. Придется соблюдать их, если ты находишься у меня в гостях.

Девочка последовала за Джо, как голодный щенок.

3

Сначала Джо приняла душ сама, а затем отправила в ванную девочку, снабдив ее чистым полотенцем. Она закрыла дверь, прислушалась к звуку льющейся воды и торопливо выскочила наружу, держа телефон в высоко поднятой руке и пытаясь поймать сигнал.

В сумерках лес казался серым, призрачным, совсем как накануне, когда судьба привела к коттеджу Кинни эльфа-подменыша. Джо быстро прошла по дорожке, машинально отмахиваясь от комаров и роняя на плечи капли воды с мокрых волос. Мишка вертелся рядом, не сводя с нее взгляда, будто шпионил за Джо по наказу маленькой хозяйки.

Прошло не меньше десяти минут, прежде чем удалось наладить связь, найти в интернете телефон полицейского участка и дозвониться дежурному оператору. Джо торопилась и только сказала, что у нее в доме находится незнакомая девочка, возможно беспризорная. Она продиктовала свой адрес и, проигнорировав расспросы дежурной, попросила приехать как можно быстрее, потому что очень обеспокоена судьбой девочки. Затем сунула телефон в карман и побежала обратно.

Она успела как раз вовремя. Девочка стояла в гостиной, завернувшись в большое махровое полотенце, и пыталась вытереть его краешком длинные волосы. Ее темные глаза подозрительно оглядели Джо.

— Где вы были? — спросила девочка.

— Мне показалось, на улице кто-то есть, — соврала Джо. — Но это твой песик расшумелся.

Она подошла поближе, чтобы помочь девочке вытереться, но тут ее взгляд упал на шею ребенка, и глаза расширились от испуга. На горле и худеньких детских плечиках выделялись багровые пятна, похожие на следы от пальцев. Джо сдернула с девочки полотенце — весь правый бок был покрыт синяками, а на правом бедре виднелся огромный кровоподтек. Что с ней случилось? Неужели ребенка душили?

— Откуда у тебя синяки?

Девочка шагнула в сторону, уклоняясь от руки Джо, и прижала полотенце к телу:

— Где моя одежда?

— Кто тебя так избил?

— Я не знаю, что случилось. Синяки уже были на мертвом теле. Может, его хозяйка попала под машину, откуда мне знать?

— Поэтому ты боишься идти домой? Потому что тебя там обижают?

Девочка сердито зыркнула на Джо темными, как вишни, глазами:

— А я думала, вы хорошая…

— Почему же ты решила, что я не хорошая?

— Потому что не верите мне.

Ну и ладно, подумала Джо, по крайней мере, она не догадывается, что сюда уже едет полиция. Да уж, тут без копов явно не обойтись. Джо надеялась, что в участке ее звонок восприняли со всей серьезностью и прибудут в самое ближайшее время. А пока малышку надо было накормить.

— Давай-ка оденем тебя в чистое, — предложила Джо, — а потом приготовим, наконец, яичницу!

В шкафу они выбрали футболку и леггинсы, которые пришлось закатать до колен, и отправились готовить ужин. Девочка с удовольствием помогала Джо на кухне, даже помыла несколько тарелок, с вожделением поглядывая на скворчащую яичницу. Она съела ужин за одну минуту, не обратив внимания даже на «зеленые комочки» — листья шпината, которые Джо добавила в блюдо в качестве источника витаминов. Выпив стакан лимонада и уничтожив огромный кусок пирога, девочка в изнеможении откинулась на спинку стула.

— Я, по-моему, сейчас лопну, — заявила она.

Они дружно убрали со стола и покормили Мишку остатками залежавшейся в холодильнике лазаньи. Джо велела девочке положить еду в старую миску и отнести к задней двери, где они устроили место для кормления щенка. Песик медлить не стал и уничтожил свой ужин еще быстрее хозяйки.

— Ну а теперь пошли в дом, — сказала Джо. — Поговорим. — Ей вовсе не хотелось, чтобы девочка оказалась на улице, когда подъедет полицейская машина.

— О чем поговорим?

— Садись рядом, вот сюда. — Джо подвела девочку к старенькому синему дивану в гостиной. Хорошо бы гостья рассказала ей правду еще до приезда полиции. Джо подозревала, что потом у ребенка останется еще меньше доверия к взрослым. — Для начала скажи мне свое имя, — попросила она.

— Я уже говорила…

— Нет, твое настоящее имя.

Девочка устало положила голову на подушку и свернулась калачиком на диване.

— Тебе помогут разобраться в ситуации, какой бы страшной она ни была, — настаивала Джо.

— Я не буду больше об этом говорить. Я устала от того, что вы мне не верите.

— Но тебе придется сказать, так или иначе.

Девочка намотала прядь мокрых волос на нос и глубоко вдохнула:

— Как приятно пахнет ваш шампунь!

— Не надо менять тему разговора.

— У этого разговора нет темы.

— Не можешь же ты прятаться вечно!

— Я и не собираюсь. После пяти чудес я вернусь на свою планету.

— Господи, какая же ты упрямая! — Или просто напугана до смерти? Что же произошло с бедной малышкой?

— Можно я тут посплю?

Выглядела маленькая гостья неважно. Несмотря на обильный ужин, личико у нее было бледным, заострившимся, а из-за припухших век запавшие глаза казались совсем больными. Вот уж точно краше в гроб кладут, промелькнуло в голове у Джо. Примерно так выглядела перед смертью мама, только у нее лицо было покрыто испариной — от бесконечных инъекций обезболивающих.

— Хорошо, можешь поспать. — Джо накрыла девочку пледом, подоткнув его вокруг худенького тельца.

— А вы тоже пойдете спать?

— Я немножко почитаю, но не долго: слишком устала.

Девочка перевернулась на спину:

— А почему вы устали? Чем вы занимались целый день?

— Искала птичьи гнезда.

— Правда?

— Ага.

— Как странно!

— Вовсе не странно. Я же биолог, изучаю птиц.

— Вот это и странно. Мне казалось, земные тети чаще всего работают учительницами, продавщицами или официантками.

— Значит, я не совсем обычная «земная тетя».

— А можно мне завтра поехать с вами поискать гнезда? Наверное, это весело.

— Очень весело, но сейчас тебе пора спать. — Джо поднялась и сделала шаг в сторону спальни.

Девочка сразу подскочила на диване:

— Вы куда?

— За книгой. Посижу с тобой рядом, почитаю. — Джо вошла в темную комнату, взяла со столика потрепанный томик «Бойни номер пять» и вернулась в гостиную. Она уселась в ногах у девочки и открыла книгу.

— Что за книжка? — поинтересовалась девочка.

— Называется «Бойня номер пять». Между прочим, там тоже есть пришельцы.

Девочка скептически хмыкнула.

— Правда-правда. Их планета называется Тральфамадор. Ты их знаешь?

— Вы шутите надо мной, да?

— Я…

Ее прервал тяжелый стук в дверь. Наверное, приехал помощник шерифа. Вероятно, он стучал и раньше, но Джо не услышала: она нарочно включила старенький кондиционер на полную мощность, чтобы скрыть хруст гравия под колесами приближающегося автомобиля.

Девочка застыла на диване, как потревоженный олененок, не сводя широко раскрытых глаз с двери:

— Кто это?

Джо положила руку ей на плечо:

— Не бойся. Я хочу, чтобы ты знала: мне действительно важно…

— Вы вызвали полицию?

— Да, но я…

Одним стремительным движением девочка спрыгнула на пол и швырнула плед на руки Джо, на несколько мгновений обездвижив ее. Кинув на Джо полный гневного осуждения взгляд, она в два прыжка домчала до кухни. Открылась и сильно хлопнула задняя дверь.

«Как же я устала…» Джо машинально сложила плед и уронила его на согретое маленьким телом углубление на диване. Она все равно не стала бы применять к ребенку силу. Никто не вправе требовать от нее такого.

В дверь снова застучали. Джо вышла на крыльцо и через дверь террасы увидела мужчину в форме.

— Спасибо, что приехали, — сказала она. — Я Джоанна Тил.

— Это вы звонили по поводу девочки? Бездомной девочки, вы сказали? — Мужчина говорил с протяжным местным акцентом.

— Да, я. Заходите.

Мужчина осмотрел террасу, бросил взгляд в открытую дверь, ведущую в дом:

— Где она? Внутри?

— Входите же, — сказала Джо.

Она провела полицейского в гостиную, закрыла дверь, чтобы остатки прохлады не выветрились в душную ночь, и повернулась к своему гостю. Нашивка с именем на груди гласила, что его зовут К. Дин. За тридцать, лысеющий, полноватый. Лунообразное лицо прорезывал глубокий шрам, тянущийся от левой челюсти вверх по щеке. Полицейский скользнул глазами по лицу Джо, потом привычно перевел взгляд на грудь — стандартная мужская реакция. Джо не сомневалась, что ничего интересного он там не найдет, и ждала, когда взгляд мужчины вернется обратно к лицу. Ему хватило двух-трех секунд.

— Девочка убежала, когда вы постучали, — пояснила она.

Он кивнул, оглядывая гостиную.

— Вы не получали сведений о пропавших детях? — спросила Джо.

— Не получал.

— Неужели здесь нет пропавших детей?

— Всегда есть пропавшие дети.

— И местные тоже?

— Я таких не знаю.

Джо ожидала потока вопросов, но полицейский так внимательно оглядывал комнату, будто оценивал место преступления.

— Она появилась здесь вчера. Ей около девяти лет.

Он наконец-то переключил внимание на Джо:

— А почему вы решили, что она бездомная?

— Ну, она была в пижамных штанишках…

— Мне кажется, у малышей сейчас мода на пижамные штаны.

— Она была голодная, грязная, чумазая. Босая.

Его легкая улыбка не коснулась шрама.

— Узнаю себя в девять лет.

— Но она вся в синяках!

Коп наконец-то стал серьезным:

— А где вы видели синяки? На лице?

— Нет, на шее, на бедре, на боку.

Зеленые глаза подозрительно сузились.

— Как же вы разглядели синяки, если она была в штанах?

— Я разрешила ей принять у меня душ.

Глаза полицейского сузились еще больше.

— Я же говорю, девочка была голодная и грязная. Я ее накормила. И мне надо было чем-то занять ее, пока я звонила вам.

Он смотрел на нее так, будто она сама совершила преступление. Джо вспыхнула от возмущения.

— Не понимаю все же, почему вы решили, что она бездомная, — сказал он наконец.

— Я не говорю, что у нее вообще нет дома, но она явно не хотела туда идти.

— Значит, она все же не бездомная.

— Откуда мне-то знать! — почти крикнула Джо. — У нее синяки. Кто-то бил малышку. Разве этого недостаточно?

— Она жаловалась, что ее били?

Джо поняла, что не может пересказать К. Дину историю об инопланетном происхождении гостьи. Это еще больше запутает ситуацию. Джо устало вздохнула:

— Она не сказала, откуда у нее синяки. Вообще ничего мне не сказала, даже имени.

— А вы спрашивали?

— Да, спрашивала.

Коп кивнул.

— Наверное, вам понадобится ее описание?

— Давайте. — Он даже не вынул рук из карманов, просто продолжал кивать, пока Джо называла приметы девочки.

— Вы ведь поищете ее — утром, когда рассветет?

— Если она сбежала, значит, не хочет, чтобы ее нашли.

— Ну и что? Ей нужна помощь!

По его виду можно было подумать, что Джо несет полную ерунду.

— А какая помощь ей нужна, по-вашему?

— Первым делом ее нужно забрать оттуда, где ее обижают, — твердо заявила Джо.

— И отправить в приемную семью?

— Если придется.

Несколько мгновений он молчал, потирая шрам, будто тот чесался.

— Я вам расскажу историю из реальной жизни, — произнес он наконец. — Возможно, вы поймете меня неправильно, но я все равно расскажу. Один из моих лучших школьных друзей рос в неблагополучной семье: его мать пила и мало заботилась о нем. Его забрали и поместили в «хорошую» семью, — там брали приемных детей, потому что государство платило им за это большие деньги. Так бывает чаще, чем вы думаете. Так вот, приемный отец бил его, приемная мать оскорбляла. И мой приятель плохо кончил: умер от передоза в возрасте пятнадцати лет. А если бы жил со своей пьянчужкой мамашей, кто знает, может, и в люди бы выбился…

— Что вы хотите сказать? Что лучше оставить девочку в семье, где ее избивают?

— Разве я так сказал?

— Вы намекнули на это.

— Я намекнул на то, что нельзя, не разобравшись, хватать ребенка и бросать его, так сказать, из огня да в полымя. Вы же не знаете, откуда у нее синяки. Может, упала с дерева или перелезала через забор. Наверняка она так и скажет, даже если это неправда. Дети умнее, чем мы думаем. Они инстинктивно стремятся к выживанию и часто соображают получше иных соцработников, которым наплевать на них и которые сами ни разу не попадали в подобные ситуации.

Что это, неписаные правила местной полиции, освобождающие Джо от необходимости тащить ребенка в участок? Или просто частное мнение озлобленного человека, потерявшего друга детства?

— Полагаю, это значит, что вы не станете ее искать, — сказала Джо.

— А вы предлагаете пустить по ее следу собак?

Она молча проводила помощника шерифа до дверей.

4

Джо взяла фонарик и отправилась на поиски девочки. Грозовой фронт, обещавший скорый дождь, придвинулся почти вплотную, и низкие облака закрывали луну и звезды. Во влажном плотном воздухе чувствовалось приближение стихии. Увы, никаких следов беглянки Джо не нашла.

Через несколько часов на дом обрушился ливень, и тяжелый стук капель о крышу разбудил Джо, забывшуюся беспокойным сном. Она сразу подумала о девочке и пожалела, что вообще вызвала полицию. Наверное, сейчас малышка прячется где-нибудь в лесу, в полном одиночестве… Джо бросила взгляд на часы. 2:17. Наступил день рождения ее мамы. Сегодня ей исполнился бы пятьдесят один год.

Джо поднялась и побрела в туалет, скорее чтобы размяться, чем по нужде. Сполоснув лицо холодной водой, она наклонилась к зеркалу, разглядывая собственное отражение. Чистая, слегка загорелая кожа, выбеленные солнцем пряди волос… Лицо выглядело похудевшим, а волосы еще недостаточно отросли, чтобы их можно было забрать в хвостик. И все же она снова была похожа на себя, прежнюю Джо.

Почти прежнюю. Светло-карие глаза в зеркале будто насмехались над ней. Кого она сейчас видит в запотевшей глубине стекла: прежнюю Джо или новую «почти Джо»? Она схватилась руками за раковину, уставившись в черную дыру слива. Неужели теперь так всегда и будет, неужели у нее внутри навеки поселились две личности? Джо еще раз взглянула на женщину в зеркале и выключила свет, нырнув в спасительную темноту.

Гроза бушевала все утро, и Джо пришлось остаться дома. Она проснулась поздно, почти через час после рассвета. Одевшись и позавтракав овсяной кашей и черным кофе, Джо собрала грязное белье в стирку — ритуал, который она оставляла специально для дождливых дней. Скомканные вещички маленькой пришелицы висели на краю корзины для белья. Джо запихала одежду девочки в большой баул вместе со своими грязными футболками и несвежими полотенцами, прихватив и пакет стирального порошка.

Она упаковала в сумку компьютер и журналы наблюдений, чтобы было чем заняться, пока машины «Ландромата» — прачечной-автомата — стирают и сушат белье. Выйдя на террасу, Джо повернулась, чтобы запереть дверь, и тут боковым зрением заметила движение в дальнем углу. Под клетчатым покрывалом, которое обычно лежало на старенькой тахте, виднелись очертания тела, подозрительно похожего на ее инопланетянку. В безуспешной попытке замаскироваться девочка с головой накрылась пледом.

У Джо будто гора с плеч свалилась. Слава богу, ребенок не мокнет где-нибудь под кустом! Она собиралась скрыть облегчение за гневной тирадой и уже открыла рот, чтобы отчитать девочку… но не смогла произнести ни слова. Пришлось даже прокашляться, чтобы голос появился снова.

— Вижу, ты еще не научилась как следует прятать свое земное тело, — сказала она наконец, обращаясь к тахте.

Из-под пледа выглянуло бледное личико.

— Нет пока…

— А как выглядят тела у твоих соплеменников?

Девочка пару секунд помолчала, раздумывая.

— Мы похожи на звездный свет. То есть собственно тел у нас нет.

Да уж, креативный ответ. Джо стояла в растерянности, не зная, что предпринять. Снова вызвать полицию? Но тогда девочка опять сбежит. Разве что запереть ее в комнате до приезда копов. Но Джо не хотелось применять силу к девятилетнему ребенку, да и в доме все равно не было замков, которые не открывались изнутри.

Девочка как будто прочитала ее мысли:

— Не волнуйтесь, я сейчас уйду. Просто ночью было так темно, что я немного испугалась…

Хотя гостья старалась говорить спокойно, Джо уловила в ее голосе отчаяние. Видимо, малышка не решилась сбежать в лес и осталась около освещенного дома. И правильно сделала: по ночам в лесу такая темень, что и собственной руки не разглядишь.

Девочка села на тахте, откинув покрывало.

— Я обычно сплю в старом сарае, но там течет с потолка.

— Оттуда ты и пришла ко мне вчера вечером?

Девочка кивнула:

— Там есть матрас. Мы спим на нем вместе с Мишкой.

Джо вспомнила, как, заехав в коттедж Кинни, обнаружила, что единственный матрас, который оставался в доме, за зиму изгрызли мыши. Возможно, других биологов не смущало усыпанное мышиным пометом ложе, но Джо была слишком брезглива. Она отволокла вонючий дырявый матрас в сарай и на свои деньги купила новый.

— Больше не ходи в тот сарай, — сказала она девочке. — Там крыша совсем прохудилась. В любой момент может обвалиться.

— Я знаю. И еще в потолке огромные дыры. Наша постель совсем вымокла. — Последнее предложение она произнесла трагическим шепотом, как будто мышиный матрас служил ей последним пристанищем на целом свете.

— Ты голодная? — спросила Джо. — Хочешь блинчиков?

— Вы снова меня обманете?

— Нет, даже не собираюсь. Просто я должна уехать по делам и не хочу оставлять тебя тут голодной.

Девочка мрачно уставилась на деревья, не зная, на что решиться. «Не бросайте ребенка из огня да в полымя», — сказал помощник шерифа. А что еще можно предпринять в такой ситуации? Джо внезапно испытала непреодолимое желание обнять и приласкать девочку.

— У меня есть кленовый сироп, — сказала она.

Девочка вскинула на нее запавшие глаза, в которых вспыхнул огонек интереса:

— Я слышала, блины с сиропом очень вкусные.

— Браво! Ты даже не забыла притвориться, будто никогда их не пробовала.

— Вы правда меня не обманете?

— Нет, не волнуйся. — Джо снова отперла дверь в дом: — Пойдем завтракать.

Когда девочка вдоволь наелась блинов с сиропом, она упросила Джо угостить щенка блинчиком на крыльце. Джо позволила с одним условием: блохастая собака не должна заходить в дом. Набросив на голову плащ Джо, девочка побежала с блином в руке к сараю, чтобы выманить оттуда Мишку. Голодный песик с опаской взошел на крыльцо, но только после того, как Джо ретировалась в дом.

— Если он нагадит тут, убирать за ним будешь ты, понятно? — предупредила Джо.

— Конечно. А можно я дам ему воды попить?

— Можно, а мне пора в «Ландромат», стирать белье.

— В прачечную? А здесь разве нет стиральной машины?

— Наверное, профессор Кинни решил не тратиться на бытовую технику, он же проводил здесь от силы несколько месяцев в году.

— Поэтому здесь и телевизора нет?

— Видимо, поэтому.

— Вы можете привезти свой.

— Здесь все равно нет кабельного телевидения и интернета.

— Почему?

— Кинни принадлежит к тому поколению биологов, которые считают, что на природе надо только работать, есть и спать, а остальное уже лишнее.

— И сколько вы пробудете в прачечной?

— Пару часов.

Джо между тем решала, можно ли оставить девочку в доме одну. Может, отправить ее на террасу и запереть дверь в дом? В конце концов, вздохнув, она сунула в сумку полевой бинокль и бумажник, две самые ценные вещи в ее жалком имуществе.

— Не включай плиту, пока меня не будет, — сказала она.

— Вы разрешаете мне остаться в доме?

— Пока разрешаю. А когда вернусь, мы с тобой решим, как быть дальше.

Девочка промолчала.

— Да, и не трогай ничего у меня на столе.

Девочка взглянула на стол, заваленный книгами, журналами и стопками бумаг.

— А что там такое?

— Мои рабочие материалы. Держись от них подальше, ясно?

Они вместе вышли на крыльцо. Мишка, свернувшись в тугой клубок, лежал на коврике перед дверью и проводил Джо настороженным взглядом.

— Помни, собаку в дом пускать нельзя, — сказала Джо.

— Я помню.

Джо накинула капюшон и под дождем побежала к машине. Девочка следила за ней с крыльца; сквозь залитые водой окна террасы ее худенькая фигурка выглядела полупрозрачной, нереальной.

Путь до городка под названием Вена — местные произносили его как Виена — занимал минут сорок, и за это время дождь постепенно перешел в мелкую морось. Правда, на небе по-прежнему угрожающе клубились тучи, готовясь пролиться в любую секунду. Центр Вены напоминал декорации старого фильма, и это почему-то успокаивало. Кружа по пустынным улицам, Джо заметила лишь парочку местных жителей, сидевших за столиком кафе под козырьком. Они подняли руки в знак приветствия, и она тоже помахала им. По дороге к «Ландромату» ей также пришлось проехать мимо полицейского участка.

Джо привычно загрузила белье в две стиральные машины и уселась в синее пластиковое кресло у окна. Достав мобильный телефон, она нажала кнопку вызова. На экране появилась забавная аватарка Табби: на голове прикреплены полосатые кошачьи ушки, а с губы вместо сигареты свисает пластмассовая золотая рыбка. Табби была ближайшей подругой Джо с последнего курса, где они вместе проходили лабораторную практику. После окончания Иллинойсского университета Табби тоже поступила в аспирантуру. Она решила стать ветеринаром и проходила курс обучения в престижном колледже, но часто жаловалась, что ей до смерти надоели кукурузные и соевые поля, кроме которых в округе ничего нет.

— Привет, Джоджо! — ответила Табби уже после третьего гудка. — Как поживает столица хот-догов?

Идея назвать Веной захолустный городок в сельском Иллинойсе казалась Табби потрясающе смешной, и она не сомневалась, что город получил имя в честь местных «венских хот-догов», а вовсе не в честь столицы Австрии.

— Как ты узнала, что я в Вене? — спросила Джо.

— Так ты мне звонишь только из прачечной. А еще я знаю, что у вас идет дождь, ведь если на улице светит солнце, ты ни за что не убьешь целый день на стирку. Так и будешь носить старое грязное тряпье, пока оно не развалится прямо на тебе.

— Вот не знала, что я настолько предсказуема, — засмеялась Джо.

— Еще как. И работаешь как ломовая лошадь, хотя доктора советовали поберечь себя.

— Эй, так нечестно! Я берегла себя целых два года. Сколько можно?

— Да уж, последние два года легкими не назовешь, — негромко заметила Табби.

Джо посмотрела сквозь грязноватое окно прачечной на большую лужу перед входом. Поверхность воды рябила от капель дождя.

— Сегодня мамин день рождения, — тихо сказала она.

— Правда? Ты как, в норме?

— Ага.

— Вот лгунишка!

Да уж, какая там норма… Джо позвонила подруге, чтобы спросить совета насчет странной девочки, а вместо этого сразу проболталась о мамином дне рождения.

— А ну-ка, хватай свою воду, — велела Табби.

— Зачем?

— Сейчас я скажу тост.

Джо подняла стоявшую на столе потертую пластиковую бутылку для воды.

— Ну что, готова? — спросила Табби.

— Да, готова.

— Тогда я желаю прекрасного дня рождения Элеоноре Тил, заклинательнице растений, рядом с которой расцветали все живые создания, включая людей. Она ушла, но ее свет остался с нами и по-прежнему несет любовь во все уголки вселенной.

Джо отсалютовала бутылкой серым небесам за окном и отпила глоток.

— Спасибо, — сказала она, смахивая слезы с ресниц. — Какой прекрасный тост.

— Эл была круче всех на свете, — мягко добавила Табби. — Уж не говоря том, что стала для меня второй мамой.

— Она тебя очень любила, — пробормотала Джо сквозь слезы.

— Знаю… Черт, теперь и я разревелась, а ведь хотела тебя развеселить.

— Ты и развеселила, — заверила Джо. — Кстати, угадай с трех раз, кто сегодня приедет в гости?

— Только не говори, что…

— Верно, Тэннер.

— Жаль, что меня там не будет, а иначе так и вдарила бы ему по самодовольной физиономии!

— Перестань, он не заслуживает твоего внимания.

— Как у него наглости хватает показываться тебе на глаза?

— Вряд ли он решил явиться по собственной воле. Просто Тэннер вместе с двумя другими аспирантами сейчас стажируется у моего научного руководителя в Чаттануге. Они остановятся в коттедже Кинни всего на одну ночь.

— Разве там хватит места для четверых гостей?

— Лишних кроватей здесь нет, но большинство биологов спит где придется.

— Тогда постели ему в лесу. На муравейнике.

А где будет ночевать девочка? По дороге в прачечную Джо отчаянно пыталась придумать для гостей более или менее внятное объяснение присутствия ребенка в коттедже Кинни, чуть голову себе не сломала, пока нашла решение. А вдруг не получится?

— Эй, ты еще там? — обеспокоенно спросила Табби.

— Да-да, — откликнулась Джо. — Представляешь, что у меня случилось два дня назад? Очень странное происшествие…

— Что такое?

— К моему дому пришла незнакомая девочка и теперь не желает уходить.

— Сколько ей лет?

— Не говорит. На вид девять или десять.

— Господи, Джо! Сейчас же гони ее домой!

— Конечно, первым делом я попыталась отправить ее к родителям, а как же иначе? Но потом увидела синяки…

— В смысле? Тебе кажется, что ее били?

— Похоже на то.

— Надо срочно звонить в полицию!

— Я так и сделала. Но когда приехали копы, она сбежала в лес.

— Бедный ребенок!

Джо хотела рассказать, что девочка вернулась, но тут в трубке прозвучал гудок нового вызова. Она взглянула на экран: к ней пытался пробиться Шо Дэниелс, ее научный руководитель.

— Ой, мне пора! Шо названивает.

— Ладно, пока, — сказала Табби. — Позвони хоть раз, когда будет светить солнце, черт побери!

— Ага. — Джо отключилась, затем нажала кнопку, принимая новый вызов: — А я как раз собиралась послать вам сообщение.

— Удивительно, что я до тебя дозвонился, — сказал Шо. — Поймал между проверками площадок?

— Нет, сегодня я не выезжала в поле, тут проливной дождь. Сижу в прачечной.

— Ну и прекрасно, отдыхай.

Почему ей никак не дают забыть о том, во что она превратилась? Как подозревала Джо, Шо и поездку затеял только ради того, чтобы проверить ее состояние. Он с самого начала пытался навязать Джо помощника и яро возражал, когда она заявила, что предпочитает жить в коттедже одна.

— Ты еще нас ждешь сегодня вечером? — спросил Шо.

— Конечно! Когда собираетесь прибыть?

— Мы стартуем после финальной проверки, около трех. Будем у тебя в семь или в половину восьмого, не позже. Если подождешь нас, съездим все вместе поужинать в город.

— Не возражаете, если мы поедим дома? Я собиралась нажарить котлет. В идеале на решетке, на углях, но если будет поливать так же сильно, придется обойтись сковородкой и плитой.

— И тебе охота возиться со стряпней?

— Никакой особой возни не предвидится, — сказала Джо.

— Ну ладно, если ты настаиваешь… До скорой встречи!

Закончив со стиркой, Джо сначала заехала в магазин, потом купила фруктов на фермерском рынке и вернулась домой в начале второго. В коттедже было пусто и тихо. Джо с надеждой подумала, что непрошеная гостья наконец-то отправилась домой, но тут же обругала себя, вспомнив синяки на шее девочки. Она прошлась по комнатам, чтобы выяснить, не стащила ли чего-нибудь инопланетная гостья. Все было на месте, только учебник по орнитологии перекочевал со стола на диван.

Джо тряхнула головой. Хватит думать о чужом ребенке, пора готовиться к визиту коллег. На скорую руку прибрав в доме, она приступила к приготовлению сладких пирогов: одного с персиками, другого — с земляникой и ревенем. Обычно она не тратила ценное дневное время на готовку, но, во-первых, дождь поливал с прежней силой, а во-вторых, ей хотелось приготовить что-нибудь вкусненькое для Шо. Для Шо, но только не для Тэннера Брюса, точно не для него. Тэннер тоже был аспирантом Шо, всего на год старше нее. Правда, теперь он обгонял ее на целых три года обучения и собирался вскоре получать степень. Незадолго до того, как бросить аспирантуру — надо было ухаживать за умирающей матерью, — Джо переспала с Тэннером. Всего три раза. На этом их отношения закончились, после чего он лишь раз напомнил о себе: поставил подпись на общей открытке с соболезнованиями от студентов курса Шо.

Руки Джо месили и раскатывали тесто, а мыслями она унеслась в прошлое, в ту последнюю июльскую ночь, которую провела с Тэннером. Было слишком жарко, чтобы спать в палатке, и они, раздевшись догола, занимались любовью в небольшой заводи ручья, протекавшего рядом с лагерем. Та ночь могла бы стать одной из лучших в жизни Джо. Даже лучшей из всех, если бы там не было Тэннера Брюса.

— Для кого эти пироги?

Джо вздрогнула и обернулась. Девочка проникла в дом без малейшего звука. Русые волосы и футболка намокли от дождя.

— Где ты была? — спросила Джо.

— В лесу.

— И что ты там делала?

— Я думала, вы снова привезли с собой того полицейского.

Джо выложила круг присыпанного мукой теста в форму для выпечки.

— Я решила, что мы с тобой должны во всем разобраться сами, без участия полиции, — сказала она. — Как ты думаешь, мы справимся?

— Ну да, — неопределенно кивнула девочка.

— Расскажи мне, кто ты и откуда, и я помогу тебе, обещаю.

— Но я уже все рассказала! А можно мне попробовать пирог, когда он испечется?

— Это на вечер. Для моих гостей.

— А кто к вам придет?

— Профессор, который помогает мне с работой, и три аспиранта.

— Они тоже орнитологи?

— Да. Откуда ты знаешь это слово?

— Из вашей книги. Я прочитала вступление и две первые главы. — Девочка немного растягивала слова на местный манер.

— Ты что, действительно их прочитала?

— Ну, я пропускала куски, непонятные жителю нашей планеты, но мне понравилась глава про разнообразие птиц, а еще про то, как клюв птицы соответствует ее рациону, а лапки — месту обитания. Раньше я даже не задумывалась об этом.

— А ты внимательный читатель.

— Я пользуюсь мозгом мертвой девочки, а она была довольно умной.

Джо вытерла измазанные мукой руки о кухонное полотенце.

— Иди умойся, а потом я разрешу тебе защипнуть края пирогов.

Инопланетянка побежала к раковине. Когда она вымыла руки и лицо, Джо предложила:

— Давай подберем тебе другое имя. Эрпод звучит слишком странно. Можешь придумать что-нибудь попроще?

Девочка сжала рукой подбородок и сделала вид, что размышляет:

— Как насчет… Урса? Я ведь прилетела с Урса Мейджор, с Большой Медведицы.

— А что, Урса звучит неплохо.

— Тогда так меня и зовите.

— А фамилия у тебя будет?

— Мейджор, то есть Большая. Урса Мейджор.

— Что же, в этом есть смысл. Ты когда-нибудь пекла пироги, Урса?

— Нет, у нас на Лямезналпете пирогов не пекут.

— Тогда давай я покажу, как защипывать сверху края.

Урса быстро научилась защипывать края и, пока пироги пеклись, распространяя по кухне сладкие ароматы, охотно помогла приготовить картофельный салат. Джо предпочитала мамин рецепт: по ее мнению, это был единственный картофельный салат, имеющий право на существование. Затем Джо замесила фарш для бургеров опять-таки по рецепту мамы: с добавлением вустерского соуса, хлебным мякишем и обилием специй. Джо давно столько не готовила, но ей нравилась идея в день рождения матери попотчевать гостей ее любимыми блюдами. К тому же процесс готовки отвлекал от мыслей о скорой встрече с Тэннером. День клонился к вечеру, и Джо все больше нервничала, даже присутствие Урсы уже не спасало.

Открыв холодильник, чтобы положить на место масло, Урса обвела осуждающим взглядом батарею пивных бутылок:

— Орнитологи что, все алкоголики?

— Почему ты так решила?

— Но здесь вон сколько пива.

— Так это же рассчитано на четырех человек.

— А вы тоже будете пить?

— Может, одну бутылку, не больше.

— Вам не нравится напиваться?

— Нет, не нравится. — Джо увидела недоверие в глазах Урсы. — Тебя обижали люди, которые часто напивались?

— Нет, конечно! Я ведь прилетела на Землю совсем недавно.

5

Перекусив бутербродами, они вынули пироги из духовки и оставили их на столе остывать. Джо послала Урсу переодеться в ее теперь уже чистые вещи. Вернувшись в спальню и обнаружив, что Джо сидит за компьютером, девочка уселась на диван и раскрыла том «Орнитологии».

Джо специально повернула экран, и Урса не могла видеть, что она вышла в интернет. Поймав соединение, Джо набрала: «девочка Урса пропала», но запрос ничего не дал. Она попробовала другую фразу — «пропавший ребенок Иллинойс» — и сразу попала на сайт Национального центра поиска пропавших детей с удручающе длинными списками имен и примет. Скорее всего, большинство находившихся в розыске детей уже были мертвы, а их косточки тлели в безымянных могилах, которые вряд ли удастся обнаружить. Некоторые фотографии были датированы еще шестидесятыми годами и соседствовали с реконструкцией лиц найденных, но неопознанных детских трупов. От одного снимка у Джо даже слезы навернулись: это была фотография пары кроссовок — больше от неизвестного убитого подростка ничего не осталось.

Джо внимательно изучила сайт, перекочевав из Иллинойса в соседний Кентукки, а затем захватив и приграничные районы Миссури, Айовы, Висконсина и Индианы. Урсы Мейджор не было ни в одном списке, хотя она не ночевала дома уже по крайней мере двое суток. Джо закрыла крышку ноутбука:

— Как продвигается «Орнитология»?

— Мне не очень нравятся все эти системы классификации.

— Мне тоже. — Джо подхватила со стола ключи от машины: — Смотри, дождь почти кончился. Я хочу проехаться по соседним площадкам, буду мониторить гнезда. Хочешь со мной?

— Да! — Девочка мигом соскочила с дивана и одним движением впрыгнула в шлепанцы Джо. — А как мониторят гнезда?

— Ну, я смотрю на них и проверяю, всё ли в порядке.

— И за это дают ученую степень?

— Не совсем. Там еще много другой работы. Например, я веду статистику всех гнезд, которые нашла, и в дальнейшем по своим записям смогу рассчитать, насколько успешно проходит гнездование индигового кардинала на всех моих рабочих площадках.

— Что значит «веду статистику»?

— Это значит, что с момента постройки гнезда там может произойти множество разных событий. Я смотрю, сколько яиц отложено, сколько птенцов проклюнулось и какое количество оперилось и вылетело из гнезда. Но иногда родители оставляют гнездо до того, как самка отложит яйца, или их съедает хищник. А иногда птенцы успевают вылупиться, но становятся жертвой хищника, прежде чем научатся летать.

— Почему вы не остановите хищника, чтобы он не трогал яйца?

— Нельзя вмешиваться в природный процесс. И даже если я спасу пару птенцов, общую ситуацию это не изменит. Мое исследование имеет другую цель — спасти популяцию кардиналов в более широком смысле.

— А хищник — это кто?

— Змеи, вороны, сойки, еноты — вот основные хищники на моих площадках. — Джо перекинула через плечо широкую лямку полевой сумки: — Поехали, пока погода опять не испортилась. Не люблю спугивать птиц с гнезд под дождем.

— Потому что яйца могут промокнуть?

— И яйца, и птенцы должны оставаться сухими и теплыми. Надо как можно меньше вмешиваться в естественный процесс гнездования.

Они пошли к машине, и тут из сарая, помахивая хвостом, вышел щенок Мишка. Он выглядел совсем ручным и не протестовал, когда Урса погладила его по голове. Девочка приказала питомцу:

— Оставайся здесь. Ты понял, Мишка? Я скоро вернусь.

В машине Урса поначалу отказывалась лезть на заднее сиденье и пристегиваться ремнем — видимо, раньше ей позволяли ездить впереди и обходиться без страховки. Джо объяснила девочке, что ремень необходим, а подушка безопасности на пассажирском сиденье даже может убить ребенка.

— Но если подушка такая опасная, зачем она вообще нужна? — спросила Урса.

— Потому что люди, которые конструируют машины, рассчитывают, что детей усадят сзади, где безопаснее всего.

— А если в нашу машину сзади врежется грузовик?

— Хватит разговоров! Ты будешь слушаться или нет?

Насупившись, Урса забралась на заднее сиденье и неохотно пристегнулась ремнем.

Джо развернула машину и выехала на грунтовку.

— Джо, стойте! — вдруг закричала Урса. — Стойте! Мишка… Он бежит за нами!

Щенок действительно семенил следом за машиной.

— Если я остановлюсь, будет только хуже.

Джо сильнее надавила на педаль газа. Машина рванула вперед, а Урса высунулась из окна и проводила взглядом щенка, пропавшего за поворотом дороги.

— Ему нас не догнать! — воскликнула девочка.

— А я и не хочу, чтобы он нас догнал. Я не имею права пускать его на полевые площадки. Он же хищник — мои птицы перепугаются до смерти.

— Ой, Джо! Он все еще бежит за нами!

— А ну-ка не высовывайся из окна, а то тебе попадет веткой по голове. Смотри, какая узкая дорога.

Урса плюхнулась на сиденье и с несчастным видом уставилась в зеркало заднего вида.

— Не волнуйся, Мишка не потеряется и найдет дорогу домой, — успокоила ее Джо. — Наверняка он здесь и родился.

— А если нет? Может, он выпрыгнул из проезжающей машины.

— Тогда уж, скорее, его просто выбросили оттуда.

— Вы не вернетесь за ним?

— Нет.

— Вы злая.

— Ага.

— Ой, смотрите, разве не здесь живет Гэбриел Нэш? — Урса указала на отходящую вбок разбитую колею. На развилке стояла табличка: «Частная территория. Вход запрещен».

— Полагаю, да, — сказала Джо.

— Может быть, Мишка завернет туда?

— Парню-с-яйцами это вряд ли понравится. У него же куры, кошки…

— Почему вы называете его Парень-с-яйцами, хотя его зовут Гэбриел?

— Ну… наверное, потому, что раньше я толком и не была с ним знакома. Просто покупала у него яйца.

— По-моему, он хороший…

— Я и не спорю.

Джо проехала до самой дальней делянки, желая удостовериться, что песик отстал, затем свернула на узкую тропу и остановилась у первого отрезка оранжевой ленты, отмечающего гнездо. Она вытащила данные из папки, подписанной «Дорога на Индюшкин ручей», и показала их девочке:

— Видишь, Урса? Это мои рабочие материалы, журналы гнездования. Я завела по отдельному журналу на каждое обнаруженное гнездо. И каждому гнезду присвоила собственный номер. Вот это гнездо называется ИР-десять, то есть десятое гнездо, которое я нашла на Индюшкином ручье. На этой площадке. Поняла? Сверху я указываю, когда и где обнаружила гнездо, а дальше записываю все, что видела во время каждой проверки. Когда я нашла ИР-десять, там было два яйца, а в следующий раз уже четыре. Видишь, вот тут я записала, что спугнула самку с гнезда.

— А птенчики уже вылупились?

— Нет, еще слишком рано. Инкубация продолжается около двенадцати дней.

— Инкубация — это когда мама-птица согревает яйца, не дает им остыть?

— Именно так. Посмотрим, как она себя чувствует. — Они вышли из машины, и Джо показала Урсе координаты, отмеченные на оранжевой ленте: — Видишь, вот дата, когда я его нашла, а эти цифры и буквы означают, что гнездо расположено в четырех метрах на юго-юго-запад и что оно укреплено в полутора метрах над землей.

— Где, где? Я хочу посмотреть!

— Сейчас увидишь. Иди за мной, только осторожно. — Джо шла впереди, бесшумно раздвигая росшую на обочине высокую траву, но птицы молчали. Плохой знак. Обычно кардиналы уже давно подавали бы друг другу сигнал тревоги. Подозрения Джо оправдались, когда она увидела валяющееся на земле разоренное гнездо.

— Что с ним случилось? — спросила Урса, огорченно сдвинув брови.

— Мы, орнитологи, воспроизводим события подобно детективам, которые ищут улики, чтобы вычислить виновника преступления. Возможно, эта пара птиц слишком неопытна и плохо закрепила гнездо, в результате чего оно само упало на землю. Если гнездо слишком хрупкое, сильный дождь — как сегодняшний — может смыть его.

— Так и получилось?

— Я вижу улики, которые указывают на обратное.

— Какие улики? Какие?

— Во-первых, я помню, что гнездо было построено весьма крепко. Во-вторых, я не вижу на земле скорлупок яиц. В-третьих, родители покинули это место насовсем, а это значит, что трагедия произошла еще до начала ливня. И самая главная улика: обрати внимание, как разодрано гнездо. Будто его сорвали с ветки когтистой лапой. Полагаю, это енот постарался. Змея или ворона не тронули бы само гнездо, просто съели бы яйца.

— То есть это енот съел яйца?

— Тот, кто разрушил гнездо, уничтожил и кладку, уж будь уверена. На некоторых площадках я устанавливаю камеры, чтобы точно знать, какие хищники бродят вокруг.

— А тут почему не установили?

— На все гнезда камер не хватит. Они дорогие. Ладно, пошли к следующему.

— Неужели этот гадкий енот съест все-превсе яйца? — горестно воскликнула Урса.

— Не думаю. Моя гипотеза такова: индиговый кардинал будет демонстрировать более низкие показатели выживаемости в местах, расположенных недалеко от людских поселений, вдоль дорог или полей, по сравнению с дикими локациями, например на берегу ручья или там, где есть большие упавшие деревья. Ты слышала слово «гипотеза»?

— Да, хотя мы называем это по-другому. — Урса заползла на заднее сиденье. — У меня тоже есть гипотеза относительно вас.

— Ну-ка, ну-ка! И в чем она состоит?

— А вот в чем: раз уж сегодня вы не привели с собой полицейских, вы их вообще не приведете.

Девочка употребила слово «гипотеза» с удивительной уверенностью. Уверенностью в своей правоте. Джо повернулась назад и смерила ее недоверчивым взглядом.

— Ты о чем? Думаешь, твоя гипотеза верна и теперь ты сможешь остаться со мной?

— Только до тех пор, пока не увижу пять чудес.

— Но мы же обе знаем, что это невозможно! — воскликнула Джо, теряя терпение. — Ты должна отправиться домой сегодня же. Через несколько часов приедет Шо, мой научный руководитель, и если он узнает, что ты двое суток жила в коттедже Кинни, мне несдобровать.

— А вы ему не говорите.

— Интересно, как я объясню, что у меня дома спит чужая девочка?

— Я посплю в другом месте!

— Вот именно: у себя дома. Поэтому я тебя и взяла сегодня с собой. Говори, где ты живешь, и я доставлю тебя прямо к двери. И скажу твоим домашним, что буду навещать тебя каждый день. Я тебя не брошу. Обещаю.

Карие глаза девочки немедленно наполнились слезами.

— Значит, вы сказали неправду? На самом деле вы не хотели показывать мне гнезда?

— Хотела. Но после этого тебе придется уйти. Мой руководитель…

— Да пожалуйста, обойдите хоть все дома в округе, вам везде скажут, что видят меня в первый раз!

— Так ты отправишься домой или нет?

— После пяти чудес — обещаю!

— Урса…

— Вы единственный добрый человек, которого я знаю. Пожалуйста… — Девочка вдруг страдальчески сморщилась и разразилась горькими рыданиями, спрятав лицо в ладонях.

Перепуганная Джо вышла из машины и пересела на заднее сиденье к девочке. Она обняла ребенка, и Урса прижалась щекой к груди Джо — вернее, к тому месту, где когда-то была грудь. Впрочем, Урса ничего не заметила и только крепче обняла худенькими руками шею Джо, заливаясь слезами.

— Прости, малышка, — пробормотала Джо. — Пойми, в какое положение ты меня ставишь. Если я позволю тебе остаться, у меня будут неприятности.

Вместо ответа Урса высвободила одну руку и вытерла нос рукавом.

— А можно посмотреть еще одно гнездо? — спросила она. — Пожалуйста…

— Ладно, уговорила. Мы проверим еще четыре гнезда. Ты их все увидишь. Но после я отвезу тебя домой.

Урса отрицательно покачала головой. Что за упрямый ребенок! Вздохнув, Джо поехала дальше. К тому моменту, как они прибыли к следующей площадке, девочка уже перестала плакать, и, помимо слабого румянца на щеках, ничто не выдавало недавнего взрыва чувств.

— Хоть бы енот не съел и эти яйца! — взволнованно воскликнула девочка.

— Здесь уже должны были вылупиться птенцы. Видишь дату? Полагаю, они появились еще вчера.

Урса выпрыгнула из машины и бросилась к оранжевой ленте, закрепленной на небольшом платане.

— Это гнездо индигового кардинала расположено в семи метрах на северо-восток и в одном метре над землей, — расшифровала она координаты.

— Хорошо. Давай посмотрим по компасу, где у нас северо-восток. — Джо показала девочке, как пользоваться компасом, и направила ее в нужную сторону. По мере приближения к гнезду тревожные крики птиц становились все громче. — Слышишь этот резкий прерывистый свист? Так кардиналы предупреждают о том, что враг подбирается к их жилищу.

Взволнованный самец раскачивался на ветке молочая, и его ярко-синее оперение вдруг вспыхнуло в лучах солнца, соизволившего на минуту выглянуть из-за грозовых туч.

— Вот самец, сидит прямо перед тобой. Ты его видишь?

— Ой, какой он синий! — закричала Урса. — Перышки у него всех оттенков синевы!

Ее восторг был искренним, совершенно неподдельным. Если бы она жила по соседству, то не раз встречала бы кардиналов — их тут водилось предостаточно.

— Я вижу гнездо, — сообщила Урса. — Можно заглянуть туда?

— Давай, только осторожно.

Урса раздвинула сорняки и вытянула шею.

— Ой, боженька мой! Боже! — прошептала она.

— Птенцы уже вылупились?

— Да! Они такие маленькие, розовые. Открывают мне навстречу свои клювики.

— Они голодны. Родителям непросто найти насекомых во время дождя. — Джо оглядела четырех крошечных птенцов. — Пойдем, оставим их в покое. Слышишь, как волнуются родители?

Урса не могла отвести взгляд.

— Это чудо! — воскликнула она наконец. — Да, вот оно, первое чудо!

— Ты никогда не видела птенцов в гнезде?

— Как я могла их видеть? На нашей планете нет ни птиц, ни гнезд.

— Ну все, идем! — Джо легонько взяла ее за плечо. — Родители должны покормить свое потомство, пока не стемнело.

Когда они подошли к машине, Джо спросила:

— Ты сегодня впервые видела индигового кардинала?

— Да! Это самая красивая птица, которую я встречала на Земле.

В следующем гнезде кардиналов они обнаружили четыре бледно-голубых яйца, еще целых, а затем подошли к жилищу белоглазого виреона. Вообще-то, Джо не занималась виреонами, но вносила в свой список любое гнездо, которое находила. Тут кипела жизнь: в травяной колыбельке копошились три птенца виреона и еще один, гораздо большего размера, — подкидыш буроголового коровьего трупиала. На обратном пути Джо рассказала Урсе о гнездовых паразитах, откладывающих яйца в гнезда других птиц, так называемых «хозяев», которые потом высиживают и выращивают подкидышей.

— А почему эти трупиалы не хотят сами выращивать своих птенцов? — спросила Урса.

— Потому что таким образом они могут отложить больше яиц и произвести на свет большее количество птенцов. В дикой природе выигрывает тот, кто быстрее размножается.

— А виреоны не сердятся, что им подкидывают чужие яйца?

— Сердятся? Нет, они даже не подозревают, что выращивают чужого птенчика. Их, бедняг, обводят вокруг пальца. Часто случается, что подкидыши растут быстрее, едят больше и громче требуют корм. В итоге из-за прожорливости юных трупиалов собственные птенцы виреона погибают от голода.

— И эти тоже погибнут?

— Ну, выглядели они вполне здоровыми. Видимо, пока родителям удается прокормить все потомство — и свое, и чужое.

Имоставалось проверить лишь одно, последнее гнездо, но Урса медлила. Вместо того чтобы залезть в машину, она останавливалась у каждого цветка, интересовалась каждым пролетающим мимо жуком, а затем с преувеличенным интересом начала рассматривать найденный в зарослях камешек. Даже в машине, пока они ехали к последней площадке мимо участка Парня-с-яйцами, девочка продолжала задумчиво вертеть в руках свою находку. Впрочем, прочитать информацию о последнем гнезде Урсе не удалось, поскольку рядом с ними затормозил белый фургон с университетскими номерами. Сидевший за рулем седовласый Шо Дэниелс приветственно помахал Джо рукой и с трудом вылез из машины, распрямив свое долговязое тело.

— Что-то поздно работаешь, голубушка!

— Вовсе не поздно, — возразила Джо. — Еще и шести нет. Я ждала вас не раньше восьми.

— Последнее заседание кафедры отменили из-за массового отравления.

— Да ладно! Быть не может!

Шо потряс головой:

— Увы, я серьезно. На приеме, который состоялся накануне, несколько человек и правда отравились.

Джо заглянула в окно машины: на заднем сиденье рядом с Карли Аквино сидел Тэннер. По его виноватому взгляду Джо поняла, что он все помнит, хотя Тэннер попытался скрыть смущение за своей обычной ангельской улыбкой. И что в нем могло так сильно привлечь Джо, кроме смазливого личика? Сделав над собой усилие, она перевела взгляд на Лию Фишер, сидевшую на переднем сиденье:

— Надеюсь, вы-то не отравились?

— Нет, слава богу, обошлось, — сказала Лия.

— Это все потому, что мы там задержались совсем ненадолго, — объяснил Шо. — Мы торопились на ужин с Джо Таунсендом и двумя его студентами. — Он вдруг заметил Урсу: — Ой, а это чей ребенок?

— Это Урса. Она живет неподалеку. Я учила ее мониторить гнезда.

— Приятно познакомиться, Урса, — галантно сказал профессор. — Меня зовут Шо. Что это у тебя в руке?

— Камень с розовыми кристаллами внутри. — Урса протянула в его сторону раскрытую ладонь.

— Круто. — Взгляд Шо скользнул вниз, на шлепанцы, из которых торчали крошечные ножки Урсы, и его седые брови поползли вверх.

— Она пришла босиком, — небрежно пояснила Джо, чувствуя, как кровь приливает к щекам. — Я ей одолжила свои шлепанцы, чтобы ноги не поранила. Есть хотите?

— Умираем с голоду, — признался Шо. — С утра маковой росинки не было во рту, если не считать одной упаковки чипсов на всех.

— Прекрасно, тогда вы оцените мою стряпню по достоинству! Поезжайте-ка в коттедж и выпейте пива, а мне надо проверить последнее гнездо.

— Я не ослышался, кто-то сказал «пиво»? — спросил Тэннер из глубины машины.

— Все верно, — подтвердила Джо. — Пиво есть, и его много. Дверь в дом не заперта.

Шо с новым энтузиазмом укатил прочь, а Джо отправилась на поиски последнего гнезда, пребывая в растрепанных чувствах. Даже про Урсу забыла ненадолго. Им с Тэннером предстоял неловкий разговор, а если учесть трусость ее бывшего ухажера, можно не сомневаться: он постарается оттянуть объяснение до последнего.

Проверив гнездо, Джо направила машину к дому. На подъезде к коттеджу Кинни из-за поворота дороги до них донеслось заливистое тявканье. Неужели это щенок так громко лает? Ну да, больше некому.

— Вот черт, а вдруг он на них набросился? — пробормотала Джо.

— Нет, Мишка не станет кусаться, — уверенно произнесла Урса.

— Откуда ты знаешь? Он защищает дом Кинни с такой яростью, будто сам там живет. И зачем я только разрешила тебе пустить его на крыльцо?

— Я научу его вести себя тихо.

— Заберешь Мишку с собой, поняла? Когда уйдешь…

Лай не прекращался. Джо припарковала машину, вылезла и открыла дверь Урсе, а затем зашагала к дому.

— Шо очень милый, — негромко сказала Урса, следуя за ней по пятам.

— Допустим, но это не значит, что он позволил бы тебе остаться.

— Куда же мне идти? У меня здесь нет дома.

Джо остановилась, обернулась и заглянула девочке в лицо:

— Хватит уже, поняла? Не вздумай рассказывать всем, что ты прилетела с другой планеты! Никому ни слова об этом, ясно?

6

Вспыхнувшая молния разрезала далекие облака на юге.

— Надеюсь, это не предвестник новой грозы, — сказала Джо. — Не хочу пропускать ценные дни из-за дождя.

— Иногда неплохо и отдохнуть, — заметил Шо.

Снова он за свое! Все четверо будто нарочно постоянно напоминали Джо о ее болезни. Карли и Лия настаивали, чтобы она взяла себе помощника. Они даже не разрешили ей жарить бургеры на огне: «Присядь, Джоанна, отдохни. Мы сами приготовим ужин».

— Пойду закрою окна машины на всякий случай, — пробормотала Джо, отходя от костра.

— Я за пивом. Кому принести? — спросил Тэннер позади нее.

— Нет, спасибо, — отозвался Шо.

— Я не хочу, — сказала Карли.

— И мне не надо, — буркнула Лия.

Урса бродила по периметру лужайки в поисках светлячков, которых сажала в выданную ей Джо банку. Увидев, что Джо покидает свое место у костра, Урса потянулась за ней. Джо разрешила девочке поужинать вместе со всеми, но ей давно пора было уходить. И так уже коллеги забросали Джо вопросами, что Урса делает в коттедже, а пятнадцать минут назад Шо прямо спросил девочку: «А не пора ли тебе спать, малютка?»

Джо залезла в машину, включила зажигание и подняла стекла на окнах. Она так спешила спасти коллег от Мишкиных клыков, что бросила машину, даже не заперев ее. Правда, песик сразу успокоился, как только они с Урсой подъехали к коттеджу. Джо объяснила, что пес приблудился к дому и не желает уходить. «Наверняка ты покормила его», — неодобрительно заметил Шо.

Если бы он только знал…

— Классная тачка, — послышался в темноте голос Тэннера.

Он выпил не меньше шести бутылок пива — видимо, достаточно, чтобы набраться храбрости для разговора, которого Джо ждала весь вечер. Она вышла из машины и заперла ее, глядя на приближающееся из темноты красивое лицо Тэннера.

— Так и есть, — сказала она, — у меня это первая почти новая машина. Хотя, по правде говоря, мой старенький «шевроле» на этих дорогах был бы гораздо уместнее «хонды». Я физически чувствую, как гравий пробивает дыры в днище.

Тэннер положил руку на блестящий красный капот:

— Это машина твоей мамы?

— Она настаивала на том, чтобы я взяла «хонду», да и брат отказался от нее.

— Смотри, я поймала еще одного светлячка! — возбужденно крикнула Урса из-под ореха.

— Молодец, но скоро их придется отпустить, — сказала Джо.

— Отпущу, не волнуйтесь.

— Какая симпатяшка, — заметил Тэннер. — А ее родители не будут волноваться, что она так задержалась у тебя?

— Кажется, у нее сложная семейная ситуация, — сказала Джо.

— Правда? Вот отстой.

— Да уж…

— Джо…

Она скрестила руки на груди в ожидании продолжения. Тэннер подошел ближе. Тень от дерева скрывала его черты, и эта безликая близость в душной темноте чем-то напоминала церковную исповедальню.

— Прости, что не приехал в Чикаго повидать тебя, — пробормотал Тэннер. — Но я думал…

— Что?

— Думал, тебе не хочется, чтобы я видел тебя… такой…

— Какой?

— Ну, больной. Без волос и все такое. — Когда она не ответила, Тэннер повертел головой туда-сюда, с хрустом разминая шею, как обычно делал, когда нервничал. — Я был неправ?..

— Напротив. Я действительно никого не хотела видеть. — Если Джо и научилась чему-то за последние два года, так это не обижаться на людей.

Тэннер хлебнул пива, видимо заливая последние уколы совести.

— Хочешь? — Он протянул ей бутылку. — Или принести тебе похолоднее?

— Я не хочу пива, спасибо.

Тэннер сделал еще один глоток.

— Между прочим, ты выглядишь прекрасно.

— Прекрасно для человека, пережившего рак?

— Да нет, просто прекрасно.

— Что же, спасибо.

— Ты будешь делать реконструкцию, когда выздоровеешь?

— Я уже выздоровела.

— Но, я так понимаю, еще надо немного подождать…

Джо убрала руки с груди и выпрямилась:

— Пусть все остается как есть. Я теперь свободна от сисек и совершенно не желаю получать новые.

Тэннер слегка улыбнулся, полагая, что ее шутка продиктована горечью потери.

— Конечно, я понимаю, почему ты не хочешь восстанавливать грудь. — Он старался говорить проникновенно. — Слава богу, твоей маме поставили диагноз как раз вовремя, чтобы успеть тебя спасти. — Он снова хрустнул шеей. — Я имею в виду…

— Я знаю, что ты имеешь в виду, и ты прав. Мама и сама так сказала. В двадцать четыре года никто по доброй воле не делает маммографию. Если бы мама не заболела и у нее не обнаружили генную мутацию, то и у меня рак не выявили бы на ранней стадии.

— Надеюсь, тебя это не обидит, но я знаю… мне сказали, что ты потребовала удалить все это… все женские органы.

— Почему же все? Матку врачи оставили, да и мозг почти не трогали.

В этот раз Тэннер не улыбнулся в ответ на ее натянутую шутку.

— Может быть, не стоило так торопиться?

Скорее всего, он выражал мнение преподавателей и аспирантов, которые наверняка сплетничали о болезни Джо в перерывах между лекциями.

— Моя бабушка и тетя по материнской линии умерли от рака яичников еще до сорока пяти лет, — сказала она. — Я не хотела жить с такой бомбой замедленного действия внутри.

— Но ты заморозила свои яйцеклетки?

— Зачем? Чтобы передать по наследству раковый ген?

— О, я не подумал об этом. Ну а как гормоны?

— При чем тут гормоны?

— Ну… если удалили яичники, разве у тебя не наступила менопауза?

Он совершенно точно обсуждал ее медицинские проблемы с друзьями. Вряд ли раньше он хоть раз в жизни произносил слово «менопауза».

— Я на заместительной гормональной терапии, — коротко ответила Джо.

— И как ты, нормально?

Джо ужасно захотелось врезать ему по яйцам, но, пожалуй, такое поведение трудно было бы расценить как нормальное. Вместо этого она сказала нейтральным тоном:

— У меня все прекрасно.

Тэннер покивал, запрокинул голову и вылил в горло остатки пива.

— Как зовут ту актрису? — Он наморщил лоб, пытаясь вспомнить имя. — Ну, у нее еще тоже обнаружили раковый ген, и она удалила сиськи и все остальное. А потом сделала реконструкцию, и говорят, они выглядят прекрасно… как настоящие…

— У нее прекрасные сиськи, потому что у нее полно денег, и она может кроить собственное тело, как пожелает. К тому же у нее и рака-то не было. И ей удалось сохранить для реконструкции соски и кожу на груди, понятно?

Тэннер наконец набрался смелости и взглянул на грудь Джо:

— Может, когда-нибудь и ты тоже…

— Нет! Отстань уже от меня! Я довольна тем, как выгляжу. Ты понимаешь, Тэннер? Ты способен смотреть на меня как на здорового человека, а?

— Черт, прости, Джо… Я не хотел…

— Отправляйся обратно к Карли. И прекратите уже притворяться, что вы не вместе. Вы не оскорбите моих чувств, потому что их давно нет! — Джо повернулась и бросилась в темноту, наполненную стрекотом сверчков и кузнечиков. Не разбирая дороги, она углублялась все дальше и дальше в спасительную тьму и пришла в себя только у ручья. Присев рядом с темной водой, Джо провела руками по мокрым щекам. Она и не заметила, что плачет.

— Джо?

Она обернулась. В лунном свете девочка снова показалась ей призрачным эльфом, появившимся из дупла старого ореха.

— Что-то случилось? — спросила она.

— Нет, конечно, все хорошо, — сказала Джо, вытирая лицо.

— А мне кажется, вы говорите неправду.

Они замолчали, слушая, как Мишка шумно лакает воду из ручья.

— Урса, ты должна…

— Да, знаю. Я ухожу.

— Ты отправишься домой?

Девочка отвинтила крышку и подняла банку в воздух. Один за другим светляки устремились на волю, образовав в темном лесу причудливое созвездие. Урса закрыла банку и протянула ее Джо.

— Мишка, пойдем, — позвала она щенка. Некоторое время Джо наблюдала, как две черные тени двигаются вверх по склону холма в сторону дороги.

— Куда ты? — крикнула она вслед.

— Туда, куда ты меня посылаешь, — ответила девочка.

7

Чтобы выкинуть из головы Тэннера Брюса и скомпенсировать вынужденный простой в работе из-за дождливого дня, Джо бродила по лесу более пятнадцати часов. Возможно, ей хотелось и самой себе доказать, что она абсолютно здорова. В этот день она мониторила естественный ареал обитания птиц — работа страшно изнурительная, в особенности потому, что в поисках гнезд приходилось пробираться среди девственных прибрежных зарослей крапивы и ольшаника.

Солнце уже закатилось за верхушки деревьев, когда Джо в сопровождении разнообразных насекомых, прицепившихся к одежде, уселась на водительское сиденье «хонды». Несмотря на усталость, она повеселела и чувствовала себя почти счастливой, как всегда после долгих полевых вылазок. Тэннер и его бездушные рассуждения по поводу ее болезни все еще слегка кололи душу, но теперь Джо уже могла их игнорировать — как неисправную лампочку, мигающую на приборной панели автомобиля.

А вот маленькая инопланетянка не выходила у нее из головы. С самого утра Джо ругала себя: ну почему она не довезла девочку до дома? Хотя вряд ли Урса отправилась домой… На прощанье она сказала: «Я иду туда, куда ты меня посылаешь». Что это значит? Чем дольше Джо ломала голову над загадочными словами Урсы, тем более зловещими они казались. Как она могла оставить ребенка одного в темном лесу? И все-таки она просто стояла и смотрела, как девочка исчезает в ночной чаще.

Джо свернула на дорогу к Индюшкиному ручью, втайне надеясь увидеть Урсу у порога своего дома. Уж лучше пожалеть, что девочка не исчезла, чем мучиться чувством вины! Но когда Джо, хрустя гравием, подъехала к коттеджу Кинни в последних лучах заходящего солнца, ее ждала полная тишина. Никаких девочек. Никаких собак.

Джо бросила вещи на крыльцо и пошла за дом.

— Урса! — позвала она. Ответом ей был только резкий выкрик «кррюип-кррюип!» козодоя, описывавшего круги над дальним лугом.

Из-за поворота дороги показалась машина. Обычно сюда никто не заезжал, разве что по ошибке. Знак тупика ясно указывал автомобилистам, что здесь им делать нечего. Джо вышла из-за дома как раз в тот момент, когда белый пикап Парня-с-яйцами въехал на дорожку. Водитель затормозил, остановился за ее «хондой» и выключил двигатель. Видимо, не собирается сразу же возвращаться, решила Джо.

Она подошла к пикапу, уже едва различимому в темноте.

— Я слышал, как вы проехали по дороге, — сказал Гэбриел. — Я вас ждал.

Джо остановилась в нескольких метрах от него:

— А что случилось?

Он шагнул ей навстречу:

— А сами не догадываетесь? Вы спихнули свою мелкую пришелицу на меня!

— Так она у вас? Боже, какое облегчение… Но я вовсе не отправляла ее к вам!

— Почему вы не сдали ее полиции?

— А вы сдали?

Он подошел еще ближе, и Джо ощутила уютный аромат кухни. Что бы он ни готовил себе на ужин, пахло блюдо страшно аппетитно. Джо вдруг вспомнила, что не ела с утра.

— Вам надо починить свет, — проворчал Гэбриел, недовольно глядя на темный силуэт уличного фонаря.

— Он перегорел две недели назад, и я решила, что мне больше нравится жить в темноте.

— Все равно надо починить. Разве вы не боитесь хулиганов? Им проще забраться в темный дом, чем в освещенный.

«Хулиганы»? Кто употребляет сейчас такие слова?

Фермер крепко потер заросшие бородой щеки.

— Эта ваша подопечная — что-то с чем-то! Догадайтесь, чем она сейчас занята?

— Читает «Войну и мир»?

— Ага, значит, вы тоже заметили.

— Что именно?

— Что она умна не по годам.

— Я же говорила вам об этом.

— Помню, но теперь я и сам убедился. Мама тоже считает, что девчонка развита не по возрасту.

— Ваша мама?

— Я живу с мамой. Ухаживаю за ней. Она больна.

— Сочувствую, — пробормотала Джо. Но что значит это слово? И значит ли что-то вообще? Или Джо просто повторила бессмысленную реплику, которую столько раз слышала в собственный адрес?

Гэбриел сухо кивнул.

— А наша инопланетянка сказала вам, как ее зовут? — поинтересовалась Джо.

— Она зовет себя Урса Мейджор в честь созвездия, с которого прилетела.

— Мне она сказала то же самое. Думаю, Урса — ее настоящее имя.

— Вот и я так решил, — сказал он. — Весь интернет прошерстил в поисках пропавшей девочки по имени Урса.

Глаза Джо расширились.

— А вы были на сайте пропавших детей?

— Был.

— Видели эту ужасную фотографию кроссовок?

— Вы тоже обратили на нее внимание? Как же такое могло случиться? Почему никто не искал убитого мальчика?

— Похоже, вы прошли тот же путь, что и я, — пробормотала Джо.

— Раз пять я готов был набрать телефон полицейского участка. Но решил сначала поговорить с вами.

— Мне нечего вам посоветовать, — вздохнула Джо. — Разве что связать Урсу и запереть в комнате.

— И что вы хотите этим сказать?

— То, что сказала. Я ведь вызывала полицию в тот вечер… После нашего разговора. Девочка не рассказывала?

— Нет. И что произошло?

— Она сбежала, как и грозилась. Помощник шерифа ее даже не видел.

— Вот черт! — с досадой воскликнул Гэбриел. — Этого-то я и боюсь. Но что сказал вам коп? Он знает, у кого из местных пропал ребенок?

— Ничего он не знает. И знать не хочет. Вел себя так, будто я отнимаю у него драгоценное время. И он не собирался искать девочку — даже после того, как я рассказала ему про синяки.

Гэбриел ощутимо напрягся:

— У нее синяки?

— Да, на шее, на боку и на бедре. Хотя под одеждой не видно.

— Господи Иисусе! Думаете, ее били?

— Ну, по крайней мере на шее явно видны следы пальцев.

— А вы рассказали полиции?

— И не только рассказала — я четко дала понять, что жизнь девочки находится в опасности. Однако помощник шерифа уверен, что детей не следует забирать из родного дома, даже если их там обижают. Он рассказал мне историю о своем друге детства, попавшем к жестоким приемным родителям, которые мучили его, и в итоге мальчик покончил с собой.

— То есть полицейский сам посоветовал не сдавать ее?

— Ну не совсем так. Но он заявил, что многие приемные семьи живут на государственные деньги и именно ради этого берут на воспитание детей. По его словам, даже если родные бьют Урсу, она все равно не признается. И еще он добавил, что приемная семья может оказаться гораздо хуже той, где девочка сейчас живет, и что она сама это понимает.

— Ни фига себе совет! Странновато звучит, особенно из уст представителя власти.

— Вы так считаете?

— Неужели вы согласны с ним?

— Не знаю, — задумчиво произнесла Джо. — У меня не было времени хорошенько обдумать его слова. Вчера я принимала гостей…

— Да, Урса мне сказала.

— Знаете, что я вчера поняла? Девочка и правда не местная.

— Странно, что вы заговорили об этом… — заметил Гэбриел.

— Почему?

— Потому что мне сегодня пришла в голову та же мысль. Я показал ей новорожденных котят, и она просто с ума сошла от восторга. Заявила, что это самое настоящее чудо. Она явно ни разу не видала маленьких котят — наверное, городская.

— То есть она засвидетельствовала второе чудо?

— Да, осталось три, так она сказала.

— Первым чудом были только что вылупившиеся птенчики.

— Я знаю.

— Местные дети уж точно видели птичьи гнезда, и не раз, — сказала Джо. — Может, бедняжку выбросили из машины?

— Но акцент у нее местный.

— А если она из Сент-Луиса? — предположила Джо.

— Нет, они так не растягивают гласные.

— А как насчет Падуки?

— Я обыскал сайты практически всех южных штатов, где говорят с похожим акцентом, даже Флориду проверил, — сказал Гэбриел. — В списках пропавших детей она не значится.

— Но если ее выкинули из машины… Наверное, эти люди не стали бы заявлять о пропаже девочки?

— А может, Урса сама убежала? — спросил Гэбриел. — Уж слишком она умна, чтобы терпеть такое обращение. Никогда не догадаетесь, чем она сейчас занята.

— И чем же?

— Она нашла книги о Шекспире у меня на полке и спросила, люблю ли я его. А когда я признался, что просто боготворю его…

Джо упустила следующие несколько слов, пытаясь переварить информацию о том, что Парень-с-яйцами любит Шекспира.

— …А теперь она решила назвать всех шестерых котят именами персонажей шекспировских пьес. Она попросила пустить ее за компьютер, чтобы прочитать тексты и выбрать достойных героев. Этим она сейчас и занимается: читает Шекспира.

— Да, со мной она использовала тот же прием: узнав, что я занимаюсь птицами, Урса прочитала несколько глав из учебника по орнитологии. Полагаю, именно так она и завоевывает доверие незнакомых людей.

— Наверное, только так и можно выжить в ее чокнутой семейке.

— Положим, там у нее этот номер не прошел.

— И верно.

Джо прислонилась к кузову пикапа и потерла рукой лоб.

— А вы-то сами как, в порядке? — спросил Гэбриел.

— Слишком устала сегодня, чтобы переживать за Урсу.

— Похоже, вам лучше присесть.

Джо отступила на шаг от машины:

— Нет, все хорошо. Просто я на ногах уже пятнадцать часов. Мне бы в душ, а потом поужинать и спать.

— Может, сначала поговорите с ней?

— О чем?

Гэбриел сложил руки на груди:

— Я должен кое в чем признаться. Мы с Урсой сегодня уже дважды приходили к вам.

— Зачем?

— Она очень беспокоится за вас. Говорит, у вас рак.

— Господи, ну что за наказание! Может быть, еще объявим об этом по радио? И с каждой телефонной вышки покричим?

— А разве это возможно?

— Вряд ли, хотя коллеги по цеху и даже мой научный руководитель и без того мне все косточки перемыли.

— Но сейчас-то у вас ремиссия?

— Полагаю, это называется именно так.

— Вы не могли бы сказать Урсе, что не собираетесь завтра умереть? Она очень волнуется.

— Мы все когда-нибудь умрем.

— Нет, так не пойдет. Давайте придумаем другую версию, приемлемую для девятилетнего ребенка.

— Ну ладно, я с ней поговорю. У меня до сих пор сердце не на месте, ведь я выгнала ее из дома.

— Но вам пришлось так поступить, я знаю. Урса сказала, что у вас могли быть неприятности с научным руководителем.

— А в моей жизни остались подробности, которые вы с Урсой еще не обсудили?

— Э-э-э… Мы пока не дошли до обсуждения вашего вкуса по части панталон.

Панталон? Это он у мамы набрался таких древних словечек?

— Давайте я вас отвезу, — предложил Гэбриел.

— Не боитесь, что я испачкаю машину? Я страшно грязная…

— Подумаешь! Не грязнее моего пикапчика.

Джо нахмурилась. Она вдруг поняла, что ничего не знает о Парне-с-яйцами, кроме того, конечно, что он сам сообщил. И картинка как-то не складывалась. Любитель Шекспира с высшим образованием посвящает свою жизнь продаже яиц на перекрестке сельских дорог? Ей вспомнилось, как оцепенело лицо Гэбриела, когда Урса спросила насчет диссертации… И кто видел его так называемую матушку? А вдруг он убил Урсу и теперь заманивает Джо к себе, используя девочку в качестве предлога? Джо в сотый раз мысленно обругала себя за то, что отпустила ребенка ночью в лес.

Гэбриел, как видно, понял ее мысли.

— Если хотите, поезжайте за мной в своей машине, — предложил он.

— Пожалуй, так будет лучше.

— Вы правы, осторожность не помешает, — хмыкнул Гэбриел.

— Это вы о чем?

Он немного помедлил.

— Ну, если вы боитесь, что я на вас нападу, успокойтесь… Я мог бы это сделать уже тысячу раз.

— Как и я, если бы хотела напасть на вас, — парировала Джо. Почему мужчины считают одинокую женщину, живущую посреди леса, легкой добычей?

Он слегка улыбнулся, блеснув в темноте белыми зубами:

— Просто обычно коттедж снимают сразу несколько человек. Почему в этом году вы живете тут одна?

— Просто так получилось, — пробормотала Джо, стараясь говорить равнодушно.

На самом деле университет оплачивал проживание в коттедже Кинни двум аспирантам, но ее будущий сосед, узнав, с кем ему предстоит провести лето, предпочел потратить аспирантскую стипендию на аренду другого дома. Он уверял, что нашел жилье поближе к месту своих исследований, но Джо не сомневалась, что дело именно в ней. Она не раз замечала, что после операции коллеги-мужчины стараются держаться подальше, особенно те, кто раньше охотно флиртовал с ней. Конечно, психолог заранее предупредила Джо о возможном изменении отношения со стороны мужчин, но обида и боль от этого не уменьшались. Правда, за два года Джо привыкла, что боль сопровождает ее повсюду, и только слияние с природой и полевые исследования помогали забыться.

— Да, невесело, — заметил Парень-с-яйцами. — Наверное, вам одиноко?

— Вовсе нет! — Джо подняла усталую голову и с усилием расправила плечи. — И вообще, когда занимаешься делом, посторонние люди только отвлекают.

— Ладно, намек понял. — Гэбриел открыл дверцу пикапа: — Поезжайте следом.

8

Дорога к дому Гэбриела оказалась страшно разбитой — видимо, гравий на ней не меняли лет десять. Окружающий лес наступал со всех сторон и уже заполонил мелкой порослью обочины; только широкие бока пикапа не давали колее окончательно зарасти. Джо тащилась по ней с предельно малой скоростью, то и дело проваливаясь в ямы или налетая на торчащие камни. Вскоре до слуха донесся отчаянный лай, а затем на дорогу перед пикапом выскочил Мишка, блестя глазами в свете фар. Непрестанно тявкая, щенок носился от одной машины к другой, пытаясь тяпнуть зубами колеса, пока оба автомобиля не въехали на освещенный единственным фонарем двор.

Гэбриел выскочил из пикапа и попытался унять разбушевавшегося пса.

— Вижу, от меня вам в наследство достались обе Медведицы: и Большая, и Малая, — усмехнулась Джо, вылезая из «хонды».

— Я уже говорил Урсе, что щенку у меня оставаться нельзя.

— Что же, желаю успеха!

— Да знаю, — отмахнулся Гэбриел. — Как всегда, я оказался в дураках… и уже разрешил ей покормить его.

— М-м-м, что-то мне это напоминает…

— А куда деваться? Нельзя же оставлять пса голодным. У меня цыплята, свинки…

— У вас и свинки есть?

— А вы разве не чувствуете запах?

— Честно говоря, я вряд ли отличу по запаху свинью от коровы.

— Как и большинство городских дам.

«Городских дам»?

— А вы едите своих свинок? — спросила Джо, стараясь поддержать светский разговор.

— Вообще-то, я читаю им на ночь Шекспира. — Гэбриел улыбнулся собственной шутке. — Конечно, мы их едим. Мы ведь живем фермерским хозяйством. Кстати, я стараюсь по максимуму обходиться собственными продуктами. Терпеть не могу ходить по магазинам.

— Неудобная фобия.

— Вы даже не представляете насколько. — В темноте Джо не видела его лица и не поняла, шутит ли он.

Гэбриел повернулся к дому.

— По поводу Урсы. Моя мама полагает, что девочка живет по соседству, но в неблагополучной семье. И все же мама возражает против того, чтобы Урса оставалась у нас.

— Разве Урса не рассказала ей о своем инопланетном происхождении?

— Ну еще бы. Но мама только пожалела ее. Как она считает, в мире фантазий Урса прячется от жуткой действительности.

— Наверное, так и есть.

— А вот и нет. Урса и сама не верит в свои небылицы.

— Но тогда зачем она их рассказывает?

— Потому что девочка умна.

— Разве умно притворяться инопланетянкой?

— Не знаю. Мне пока мозгов не хватает, чтобы разгадать ее стратегию.

Тут дверь в дом-распахнулась, и на улицу выскочила Урса. Она промчалась по крыльцу и слетела вниз, перепрыгивая через ступеньки, как будто прожила здесь всю жизнь.

— Он тебя нашел! — Она обхватила Джо за талию и уткнулась лицом ей в живот. — Я так скучала! Но знаешь что? Я засвидетельствовала еще одно чудо!

— Да, я слышала: котята, — улыбнулась Джо, почему-то радуясь, что Урса назвала ее на «ты».

— А можно я сейчас ей покажу? — Урса умоляюще поглядела на Гэбриела.

— Нет, они уже спят, не стоит будить их среди ночи. И Джо умирает с голоду. Давай для начала ее покормим. От ужина осталась куча еды.

— О… спасибо, конечно, — пробормотала Джо, — но я лучше поеду…

— Пожалуйста, останьтесь, вы нас страшно выручите. Я слишком много наготовил.

— Мы ели свиные отбивные с яблочным соусом, зелеными бобами и пюре, — отрапортовала Урса. — Гейб готовит только из собственных продуктов. Он даже сам сделал яблочный соус. Здесь есть яблони, представляешь, Джо? Я сегодня лазала по ним!

— Котята, поросята, яблони — и всё за один день! — воскликнула Джо.

— Она была просто в восторге, — заметил Гэбриел.

— Это видно.

Урса схватила Джо за руку и потащила по ступеням на крыльцо, над которым красовалась выжженная на деревянной плашке надпись: «Семейная усадьба Нэшей». Они миновали целую коллекцию кресел-качалок на веранде и вошли в дом. Интерьер приятно удивил Джо: бревенчатые стены, дощатый пол, добротная мебель ручной работы. У дальней стены красовался великолепный каменный очаг. Дом выглядел гораздо шикарнее, чем можно было предположить, особенно если учесть заросшую дорогу и ветхий знак «Частная территория». Кухонный уголок блестел новенькими хромированными кранами и гранитной столешницей. В отличие от коттеджа Кинни, где температура регулировалась допотопными оконными кондиционерами, здесь была проведена централизованная система вентиляции.

Красивая пожилая женщина с серебряными волосами — видимо, бабушка Гэбриела — сидела за кухонным столом, опираясь на устойчивую трость с четырьмя ножками.

— Я Кэтрин Нэш, — сказала она, пронизывая Джо взглядом необыкновенно ярких синих глаз и протягивая для приветствия слегка дрожащую руку.

Джо осторожно пожала хрупкие пальцы:

— Приятно познакомиться. Меня зовут Джоанна Тил, но вы может называть меня Джо.

— Урса только о вас и говорила целый день.

— Вы уж простите ее, — улыбнулась Джо.

Гейб накладывал в тарелку дымящуюся еду из кастрюль и сковородок, разогретых на плите.

Затем он поставил угощение на стол и придвинул для Джо кресло.

— Может, все-таки не надо? — засомневалась Джо. — Я целый день провела в лесу и страшно измазалась. Боюсь испачкать ваши полированные полы…

— Ерунда, — тряхнула головой Кэтрин. — Мой муж всегда говорил, что настоящей бревенчатой хижине грязь только на пользу.

— Мне это было на руку, — усмехнулся Гейб, — потому что в детстве я не вылезал из грязи.

Джо смутилась. Значит, Гэбриела воспитывали бабушка и дедушка? А где же его больная мать? Может, она инвалид и не встает с постели?

Джо села за стол и, придвинув тарелку, впилась зубами в нежнейшую свиную отбивную. Какое-то время она с наслаждением жевала, не в силах говорить.

— Какой красивый дом, — сказала она наконец, обращаясь к Кэтрин. — Он достался вам вместе с участком?

— Нет, его построил Артур, мой муж, конечно не без помощи друзей, — пояснила хозяйка. — Кстати, Джордж Кинни, ваш арендодатель, тоже нам помогал. Они с мужем были не разлей вода.

— Вот как, — удивилась Джо.

— Представьте себе, еще в студенческую пору они вместе снимали комнату. А потом снова встретились, и опять в Иллинойсе! Мой муж преподавал английскую литературу в Чикагском университете, а Джордж, как вы сами прекрасно знаете, занимается энтомологией в университете Иллинойса.

— Понятно. — Джо взглянула на Гэбриела, который исподтишка наблюдал за ней, прислонившись к кухонному столу. Теперь кое-что прояснилось: значит, дед Парня-с-яйцами занимался английской литературой, — вот откуда любовь к Шекспиру. Заметив ее взгляд, Гейб смущенно отвернулся и принялся убирать в холодильник пластмассовые контейнеры.

— А кто первым купил здесь участок — доктор Кинни или ваш муж? — спросила Джо.

— Мы с Артуром были первыми. Нам смертельно надоела городская жизнь, к тому же Артур с самого детства мечтал построить бревенчатый дом… А через пару лет, когда рядом с нами хозяева решили продать участок по дешевке, Джордж с женой сразу же купили его. Джордж был в восторге от этого места! Здесь он мог изучать водных насекомых буквально не отходя от дома, в Индюшкином ручье.

— И сколько лет было вашим детям, когда вы переехали сюда? — спросил Джо.

— О, Гэбриела не было даже в проекте, когда мы закончили строить дом. А его сестра уже ходила в школу. — Кэтрин улыбнулась, увидев растерянность Джо. — Вы, наверное, решили, что я его бабушка? — Она указала на Гэбриела.

Покраснев до ушей, Джо смущенно кивнула.

— Нет, Гейб был, что называется, поздним ребенком. — Кэтрин развела руками: — Мне было сорок шесть лет, а мужу сорок восемь. Сестра старше Гейба на девятнадцать лет.

— А ваш отец жив? — спросила Джо Гэбриела.

Прежде чем Гейб раскрыл рот, Кэтрин сказала:

— Артур умер два года назад.

— О, сочувствую вашей утрате! — пробормотала Джо.

— Он был в прекрасной форме, — горестно заметила Кэтрин. — И вдруг раз — и умер в одночасье. От аневризмы.

Урса сначала прислушивалась к разговору, а потом убежала в другую комнату. Сейчас она вернулась, держа в руках лист бумаги.

— Вот, посмотри! — Она протянула листок Гейбу. — Я пока придумала три имени.

— Ну давай, поделись со всеми. — Он сел на стул.

— Одного котенка я назову Гамлет.

— Даже так? Но ведь ему светит печальная судьба, — заметил Гейб.

— Знаю. Я прочитала о том, что с ним случилось, — сказала Урса. — И все равно Гамлет очень важный персонаж, его никак нельзя пропустить.

— Это верно, — согласился Гейб. — Который из котят будет зваться Гамлетом?

— Серый, потому что серый — цвет печали.

— Логично, — сказал Гейб.

— Так, дальше… Белый котенок будет Джульеттой — из «Ромео и Джульетты». Мне очень нравится это имя!

— Мне тоже, — улыбнулся Гейб. — Хотя у Джульетты, кстати, судьба сложилась не лучше, чем у Гамлета.

— Прекрати так говорить! Это же просто имена!

— И то верно. Кстати, не сама ли Джульетта воскликнула однажды: «Что в имени?»^[3] Кто следующий?

— Макбет.

— О, тут без комментариев. Который из котят будет Макбетом?

— Черно-белый.

— Вижу, ты времени зря не теряла. Это три лучших произведения Шекспира.

— Я специально выбрала самые знаменитые пьесы. На очереди «Юлий Цезарь». Правда, имя Юлий мне не очень нравится.

— Так оставь просто Цезарь.

— Может быть. Но сначала надо прочитать пьесу, чтобы выбрать правильного котенка.

— Имей в виду, имечко тоже не очень счастливое, — ухмыльнулся Гейб.

Урса сжала губы и метнула в него испепеляющий взгляд, и Гейб с ложным испугом прикрыл рот рукой.

Джо наслаждалась, глядя на них. Они вели себя как давние приятели, перебрасывались шутками и подкалывали друг друга.

— Может быть, тебе стоит обратить внимание на комедии? — спросил Гейб.

— Вам стоит обратить внимание на то, что уже очень поздно, — сказала Кэтрин. — Кто отвезет Урсу домой — ты или Джо?

Гейб с тревогой взглянул на Джо:

— Мы еще это не обсуждали.

— Родители, наверное, уже с ума от беспокойства сходят.

— Вовсе нет, — заявила Урса. — Они счастливы, что я смогу наконец-то получить докторскую степень.

Синие глаза Кэтрин впились в лицо сына.

— Я все сам знаю, мама, — махнул он рукой. — Можно мне поговорить с Джо?

— Спасибо за прекрасный ужин. — Джо поднялась из-за стола.

Гейб пошел к двери, а когда Урса направилась за ним, остановил ее:

— Сделай одолжение, сполосни тарелку нашей гостьи, хорошо?

— Просто ты хочешь меня отослать, чтобы вы могли поговорить обо мне, — насупилась Урса.

— Просто я ненавижу мыть посуду.

Гейб вывел Джо на улицу, плотно закрыв дверь в дом.

— Видите, ей нельзя здесь оставаться. Мама не знает, что она ночевала тут вчера.

— Как она может об этом не знать?

— Да я и сам не знал. Утром пошел подоить корову, а на меня из хлева выскочил этот глупый щенок.

— Она спала в хлеву?

— Полагаю, да.

— Бедняжка! У Кинни ей пришлось ночевать в сарае.

— Похоже, ей в жизни здорово досталось, — сказал Гейб.

— Спасибо, что приютили ее. Она прямо расцвела — совсем другая девочка, — улыбнулась Джо.

— Я и сам вижу, но оставаться здесь ей все равно нельзя. Мама заставит меня вызвать полицию, если узнает правду.

— Да уж, не представляю, что делать. Завтра у меня совсем не будет времени: слишком много гнезд надо мониторить.

— И что вы предлагаете? Запереть ее, как дикого зверя, и вызвать копов?

— Даже представить страшно…

Фермер взглянул на Мишку, который жадно слизывал с пальцев Джо жир от свиных котлет.

— А если подождать? — спросил вдруг Гейб.

— Подождать чего?

— Разве вам не кажется странным, что Урса постоянно твердит о пяти чудесах? С какой целью?

— Она просто тянет время.

— А может, у нее есть причина! Возможно, она кого-то ждет. Например, человека, которому доверяет. Как только он появится, девочка вернется домой.

— Мы ведь уже решили, что она не местная.

— А если она недавно переехала сюда? Если ее бабушка, к примеру, заболела и лежит в больнице? А ее отдали в приемную семью к каким-нибудь уродам и ей пришлось сбежать?

— Да, я тоже продумывала подобный вариант.

— Но разве это не похоже на правду?

— А вдруг бабушка никогда не выздоровеет? — возразила Джо.

— А вдруг выздоровеет, а мы уже сдадим бедную малышку в полицию?

— И сколько же нам ждать выздоровления гипотетической бабушки?

— Я просто предлагаю повременить несколько дней. Авось Урса доверится нам и расскажет правду.

Как по волшебству, входная дверь приоткрылась и на улицу высунулась голова Урсы.

— Вы все еще обо мне говорите?

— Да! — рявкнул Гейб. — Ступай обратно в дом.

Дверь закрылась.

— Только представьте, в какие неприятности мы сами можем попасть, — сказала Джо.

— В какие же? Она никому не нужна, включая полицейского, который сказал вам об этом с несвойственной его собратьям прямотой. По-моему, не стоит отмахиваться от беспомощного ребенка, пока мы не придумаем хороший план.

— Но мы ведь можем проконтролировать, чтобы ее отдали в хорошую семью!

— И каким же образом?

У Джо не нашлось ответа.

— Короче, если хотите сдать ее полиции, то вперед, — сказал Гейб.

— Я не хочу.

— Тогда везите ее в коттедж Кинни.

— И оставить малышку завтра одну на целый день?

— Зачем? Утром подбросьте ее до поворота к нашему дому, дальше она сама дойдет. Я все равно встаю очень рано.

— А что вы скажете маме?

— Скажу, что Урсе у нас очень понравилось.

— И все-таки мы поступаем неправильно, — неуверенно пробормотала Джо, доставая из кармана ключи от машины.

— По-моему, неправильно будет запереть ее в кладовке.

— Господи, с этим я согласна на сто процентов!

9

Четыре дня подряд Джо и Гейб потихоньку «обменивались» Урсой. Иногда Джо казалось, что они с Гейбом напоминают разведенную пару, которая совместно опекает общего ребенка. Но чаще их встречи смахивали на нелегальную торговлю, поскольку обмен Урсой обычно происходил в темноте — либо на рассвете, либо после наступления ночи. И каждый вечер Джо внимательно просматривала сайты пропавших без вести детей, ежеминутно ожидая увидеть на экране монитора ясные карие глаза Урсы. Однако даже неделю спустя никто не заявил о пропаже девочки.

На третий день Гейб отвез Урсу в деревню на гаражную распродажу и накупил ей одежды — всех оттенков ее любимого фиолетового цвета и украшенную изображениями мультяшных зверей с огромными глазами. А утром четвертого дня Джо мимоходом взглянула на щебечущую за завтраком Урсу и не поверила своим глазам: кто признал бы в розовощекой, бойкой и нарядной девчушке тот бледный призрак, что явился к ее двери меньше недели назад?

Каждый вечер, когда после душа Джо укладывала девочку в постель, Урса взахлеб рассказывала, чем она занималась на ферме, и ее восторги иногда даже вызывали у Джо уколы ревности. Это и вправду выглядело как развод, хотя они с Гейбом едва знали друг друга.

Отношения между «супругами» обострились на пятую ночь, когда Урса предложила Джо:

— Угадай, что мне Гейб разрешил сегодня!

— Подоить корову?

— Нет, я это уже умею.

— Покататься на белом единороге?

— Ах, если бы! Но стрелять из настоящего пистолета тоже было очень весело.

Джо, которая решила перекусить перед сном, опустила вилку.

— И знаешь, я попала прямо в центр мишени, и не один, а целых три раза!

Джо встала, резко отодвинув стул.

— Жди здесь. Я скоро вернусь. — Она схватила ключи от машины и надела сандалии.

— Ты куда? — забеспокоилась девочка.

— Навестить Гейба.

— Почему ты злишься?

— С чего ты взяла?

— У тебя глаза похожи на две грозовые тучи.

— На тебя я не злюсь. Оставайся тут.

Джо завела Мишку на крыльцо и закрыла дверь, чтобы он не увязался следом. И каждый раз, когда бесценная мамина «хонда» царапала брюхом камни на дороге к ферме Гейба, Джо тихонько материлась.

Дверь открыл сам Гейб. Он нацепил кокетливый розовый фартучек, что непременно насмешило бы Джо, не будь она так сердита. Здоровенный бородатый парень в фартуке с оборками и впрямь выглядел очень комично.

— Может, наконец отремонтируете тот Большой каньон, который вы называете дорогой? — раздраженно буркнула Джо.

— Вы приехали задать мне этот вопрос?

— Нет.

— У девочки все хорошо?

— Просто замечательно, — заявила Джо. — И я бы хотела, чтобы так оставалось и дальше. Поэтому очень прошу: держите оружие подальше от нее.

— Кто там? — окликнула их мать Гэбриела из кухни.

— Это Джо. Пришла одолжить сахару. Подождите здесь. — Через минуту Гейб вернулся с пакетом сахара в руках, но уже без передника. — А вы, значит, одна из этих воинствующих противниц оружия? — спросил он, ухмыляясь сквозь бороду.

— Я противница того, чтобы давать заряженное оружие в руки маленькой девочке, которая не понимает всей его опасности.

— Да что тут страшного? Я выдал ей очки и противошумные наушники, обучил всем правилам безопасности.

— Она еще ребенок, а дети иногда ведут себя непредсказуемо. Например, залезут в папин оружейный сейф, стащат пистолет и застрелят маленького братика.

— Только не Урса! Она гораздо умнее обычного ребенка. И кто знает? Возможно, эти навыки пригодятся ей в жизни.

— Для чего? Чтобы покончить с деспотичными приемными родителями?

— Пусть лучше будет готова ко всему, — упрямо ответил Гейб.

— Ага, и к концу света тоже!

— Не исключено.

— По-вашему, пистолет поможет пережить апокалипсис? Это же полная ерунда! И как человек, читающий Шекспира, мог опуститься до такого уровня?

— Вы хотите сказать, что владельцы боевого оружия — сплошь идиоты, слыхом не слыхавшие о Шекспире? Вы реально так думаете?

— Слушайте, я очень устала. Давайте остановимся на том, что отныне и впредь вы не даете Урсе в руки оружие. — Она былоповернулась, чтобы спуститься с крыльца, но передумала и быстро выхватила у Гейба из рук пакет с сахаром: — Вообще-то, мне действительно нужен сахар. Для кофе.

По дороге обратно Джо мучительно думала о том, в какое двусмысленное положение она попала, позволив Урсе остаться. И этот дурацкий Гэбриел — вот уже поистине Парень-с-яйцами! Но без мозгов.

Урса ждала ее на крыльце перед коттеджем.

— Ты отругала Гэбриела? — серьезно спросила она, глядя на Джо снизу вверх печальными карими глазами.

— Вовсе нет, с чего ты взяла? — пробормотала оторопевшая Джо.

— Теперь он не позволит мне приходить к котятам…

Урса чуть не плакала. Джо не ожидала от девочки такой реакции. Она присела перед ней на корточки и взяла за руки:

— Не переживай, малышка. Все в порядке, просто мы с Гейбом немного поспорили.

— Из-за пистолета?

— Да. Меня родители воспитывали по другим правилам. Никогда не видела ничего веселого в пистолетах. Ведь единственное назначение любого оружия — убивать.

— Но мы-то стреляли только по мишеням!

— А зачем людям понадобились мишени, как по-твоему? Чтобы натренироваться безошибочно бить прямо в сердце или в голову противника. Так что Гейб учил тебя убивать.

— Об этом я не подумала.

— А ты подумай. Оружие создано для охоты: если не на людей, то на оленей, например.

— О, я никогда в жизни не убью оленя!

— Вот и хорошо. Больше никакого оружия, договорились?

— Договорились.

Джо подогрела в микроволновке остывший ужин, но не успела приступить к еде, как Мишка зашелся хриплым лаем.

— Кто там?

Она подошла к окну и увидела на дорожке пикап Гейба.

Джо вышла из дома.

— Не верю своим глазам, — сказала она. — Вы приехали продолжить спор?

— Я не спорил.

— Но вы мне возражали!

— Всего лишь защищал свою точку зрения.

— Ладно, можно мне поужинать?

— Конечно, валяйте! — сказал он, подходя к крыльцу.

— Так зачем вы приехали?

— Чтобы помириться. Давайте вместе посмотрим на звезды и поймем, насколько нелепы и несущественны наши разногласия. Я привез телескоп.

— Гейб обещал показать мою галактику! — взволнованно воскликнула Урса за спиной Джо. — Вертушка в созвездии Большой Медведицы. Он сказал, что однажды мы ее увидим.

— Сегодня как раз идеальная ночь, — заметил Гейб. — Новолуние, небо чистое, разбитый фонарь так и приглашает грабителей в ваш безоружный дом…

Джо попыталась нахмуриться, но вместо этого невольно рассмеялась.

— Доешьте ужин, а я пока все подготовлю, — предложил Гейб. — Ну, Урса, хочешь посмотреть, как устроен телескоп?

— Да!

Джо поймала девочку за рукав:

— Впредь единственный доступный тебе прицел — это окуляр телескопа, поняла?

— Да! — Урса бросилась наружу, а Гейб шутливо отдал Джо честь.

Джо не спеша доела ужин, вымыла посуду и отправилась на заднюю лужайку. Телескоп Гейба оказался гораздо более серьезным прибором, чем она ожидала. Он когда-то принадлежал его отцу, любителю астрономии, который с ранних лет научил дочь и сына искать различные объекты на звездном небе. Гейб также принес бинокль и показал Урсе, как определить расположение галактики Вертушка, используя звезды Большой Медведицы. Джо уселась в кресло и лишь устало клевала носом, не в силах принять участие в поисках родины Урсы.

Несмотря на мощность оборудования, определение местоположения Вертушки затянулось, что Гейб объяснил низкой яркостью поверхности. Глаза у Джо слипались, и она тихонько задремала в своем кресле.

— Ага, нашел! Смотрите! — вдруг воскликнул Гейб. — Галактика сто один по каталогу Мессье, известная как Вертушка.

Урса встала на табуретку, которую принес Гейб, и приложила глаз к окуляру.

— Ой, я вижу ее! — Она надолго замолчала, разглядывая далекие звезды. — Знаешь, на что она похожа, Джо?

— На вертушку? — сонно спросила Джо.

— Она похожа на гнездо индигового кардинала. А белые звездочки внутри — как яйца.

— Дайте посмотреть! — Джо с трудом поднялась и тоже прильнула к телескопу.

Урса была права. Спиралевидное образование действительно напоминало космическое гнездо, полное крошечных белых яиц-звездочек.

— Ничего себе! — воскликнула Джо. Сонливости как не бывало. — Да вы только посмотрите! Боже, в жизни не видела ничего круче. Действительно напоминает гнездо кардинала с растрепанными краями!

Наступила очередь Гейба разглядывать галактику.

— Да, поразительное зрелище… Центр уходит по спирали в бесконечность. Куда больше похоже на гнездо, чем на вертушку. Небесное Гнездо. Решено, так и буду называть твою галактику.

— Значит, вот где я живу, — задумчиво откликнулась Урса. — Я живу в Небесном Гнезде.

— Повезло тебе, девочка, — заметила Джо, взъерошив волосы Урсы.

Девочка запрыгала на месте и замахала руками, будто собираясь взмыть в воздух.

— А можно мне поджарить маршмэллоу?

— Урса… у меня нет сил разводить костер.

— Я разведу, — вызвался Гейб. — Неси маршмэллоу, малышка. Ах, простите: наша принцесса Небесного Гнезда.

Урса побежала к двери в дом.

— Вы не против? — спросил Гейб.

— Я на ногах с половины пятого утра, — вздохнула Джо. — Урса тоже встала рано, но телескоп ее настолько вдохновил, что она совершенно забыла об усталости.

— Тогда садитесь и отдыхайте, — предложил Гейб. — А я послежу за огнем. Надеюсь, с этим я справлюсь. — Он наклонился и подбросил веток в кострище. — Кстати, прошу прощения…

— Да ладно вам. — Джо вернулась в свое кресло. — И вы простите, что назвала вас тупым любителем Шекспира.

— Ну, вообще-то, я и правда любитель Шекспира, который зарабатывает на жизнь продажей яиц. — Он внимательно посмотрел на нее: — Вы, наверное, удивляетесь, почему я торгую яйцами, а не работаю где-нибудь в офисе.

— Это вообще не мое дело, — с показным равнодушием произнесла Джо, хотя, конечно, много раз задавалась этим вопросом.

— Так вот, я продаю яйца, потому что куры у нас несутся как сумасшедшие, — нам с мамой столько яиц не съесть. — Он подбросил в костер еще веток. — Однако это занятие работает и как хорошая психотерапия.

— Как психотерапия?

— Ага. — Гейб снова взглянул на нее. — Средство против депрессии, тревожности, боязни открытого пространства…

Джо подняла голову и вопросительно посмотрела на него, пытаясь понять, насколько Гейб серьезен.

— Можете не волноваться, на Урсе мои проблемы не отразятся. Я умею держать себя в руках.

Урса выбежала из дома, прижимая к груди пакет с маршмэллоу, и положила его на стул.

— Принеси, пожалуйста, зажигалку, — попросил Гейб.

Девочка снова вприпрыжку помчалась к дому.

— Почему я должна бояться за Урсу из-за вашей депрессии? — спросила Джо.

Гейб пожал плечами:

— Большинство не понимает разницы между нервными заболеваниями и психическими.

— Джо, где у тебя зажигалка? — крикнула Урса из-за двери.

— В ящике рядом с тостером.

— Ее там нет!

— Значит, Шо и его приятели переложили ее в другое место. Поищи вокруг хорошенько. — Она повернулась к Гейбу: — А лекарства помогают?

Он помотал головой:

— Я давно забил на врачей — они пытались подсадить меня на нейролептики.

— И когда это было?

— Несколько лет назад. Я тогда учился в Чикагском, и у меня случился, как деликатно выражались родители, нервный срыв. До сих пор не могу в себя прийти.

— Вы учились в Чикагском университете? Где преподавал ваш отец?

— Да, не повезло папе. Сынок обосрался по полной программе. И все мечты о моем блестящем будущем слились в унитаз… — Он сломал ветку о колено и бросил в очаг.

— Гейб, мне очень жаль.

— Почему? Тут нет ничьей вины. Мы не выбираем свои гены.

— И не говорите. Между прочим, у меня рак груди тоже появился из-за наследственной мутации гена, если вы понимаете, о чем я говорю.

— Вот черт! Еще как понимаю.

Урса наконец принесла зажигалку:

— Ух, еле нашла! Знаешь, куда они ее положили? В ящик твоего рабочего стола!

— С чего бы им туда ее класть? — удивилась Джо. — Надеюсь, это не было тонким намеком на бесполезность моей работы.

Гейб, разжигавший костер, обернулся к ней, улыбаясь:

— Обещаю, я близко не подойду к вашим записям.

— Да уж, пожалуйста!

Пока занимался огонь, Урса отправилась на поиски подходящей ветки.

— Простите, мне не следовало говорить о раке, — пробормотала Джо. — Я вовсе не хотела сказать, что страдаю больше вашего…

— Да ради бога. Конечно, вы больше страдали, вот только мне от этого не легче.

— Но вы совершенно не выглядите беспокойным. И вы гораздо общительнее многих моих знакомых.

— Правда? Не иначе как яйца помогают. Но это я здесь, на своей территории, такой расслабленный. Стоит оказаться в другом месте — сразу кирдык.

— Поэтому вы не любите ходить в магазин?

Он кивнул:

— Если очередь длинная, приходится бежать.

— Почему?

— Не выношу коллективных человеческих страстей, когда они всем своим весом обрушиваются на мою нежную душу. А вы никогда не чувствовали их невыносимой тяжести?

— Ну да, бывало, конечно… в гипермаркетах, например.

— Точно! Что за отвратительное место!

Урса вернулась с длинной веткой, на которую насадила три кусочка маршмэллоу.

— Так, все правильно, — одобрил Гейб. — Один для меня, один для Джо и еще один снова для меня.

— Нет уж, все три только для меня! — весело крикнула Урса, протягивая ветку к огню.

Джо задремала, наблюдая за игрой огня и радуясь тому, как хорошо Гейб общается с Урсой. Она проснулась от того, что пальцы Гейба нежно коснулись ее щеки.

— Я прогнал комара, — сказал Гейб.

— Наверное, я уже весь лес собой накормила.

— Нет, я охранял вас от самых прожорливых тварей.

— Охраняли меня? — улыбнулась Джо, с трудом разлепляя веки.

— Вот именно.

Джо подняла на него взгляд и слегка отпрянула: Гейб так близко наклонился к ней, будто собирался поцеловать. Она почувствовала прилив адреналина — у нее даже голова закружилась, а сердце тяжело ударилось о ребра, словно хотело выпрыгнуть из-под костей грудины. Джо слегка приподнялась, чтобы посмотреть, видит ли их Урса, но девочка сладко спала, свернувшись в кресле по другую сторону очага. К подбородку у нее пристал обугленный кусочек маршмэллоу.

Не успев подумать, Джо резко встала и, потеряв равновесие, пошатнулась.

— Урсе пора в постель. Нам завтра рано вставать.

— Понимаю. — Гейб тоже выпрямился. — Я хотел отнести ее в дом, но не знал, в какой комнате она ночует. У вас в спальне или на диване?

— На диване.

Он осторожно поднял девочку с кресла.

— Не просыпайся, — шепнул он ей на ухо, — я отнесу тебя в постель.

Они исчезли в доме, а Джо наклонилась вперед, разглядывая угли. Потом взяла шланг и залила костер водой.

— Я и сам потушил бы огонь, — заметил Гейб, забирая у нее шланг и вешая его на кран.

— А где ваш телескоп? — спросила Джо.

— В машине.

— Сколько же я спала?

— Проспали примерно пятнадцать градусов движения небесных тел.

Гейб стоял очень близко, и свет, падавший из кухонного окна, освещал его лицо. Она вдруг отчетливо поняла, чего он сейчас хочет. Заняться с ней сексом.

Сердце снова заколотилось как безумное. Что с ней происходит? Может, виноваты гормональные нарушения, последствия операции? Симпатичный, добрый молодой человек проявил к ней внимание, почему же тело реагирует так, будто ему предстоит схватка с разъяренным медведем гризли?

Джо попыталась вспомнить, как вела себя раньше, если привлекательный парень слишком рано или слишком настойчиво демонстрировал свой интерес. Наверное, она пошутила бы, чтобы снизить накал эмоций, но мягко, необидно. И конечно, была бы польщена, а то и немного возбуждена от предвкушения нового любовного приключения. Но, сколько Джо ни искала, ей не удавалось найти ту веселую, уверенную в своей привлекательности девушку, которая раньше звалась ее именем, и осознание невозвратимости потери заставило ее скорчиться, как от удара под дых. Она даже обхватила себя руками, чтобы унять дрожь.

Джо могла только догадываться, как выглядит со стороны. Видимо, картинка была жуткая, потому что, когда она подняла голову, Гейб попятился назад, а в глазах у него вспыхнула паника.

— Наверное, вам лучше уйти, — прошептала Джо, отворачиваясь.

Он испарился с такой скоростью, что, если бы не рев двигателя и хруст гравия под колесами пикапа, Джо решила бы, что все это ей привиделось во сне.

10

Джо разбудила Урсу в пять утра, дав девочке хоть немного выспаться.

— Можно мне сегодня пойти с тобой? — спросила Урса, сидя за кухонным столом и уплетая хлопья с молоком.

— Зачем?

— Хочу посмотреть, что ты делаешь.

— Ты же видела.

— Я хочу посмотреть на лесные гнезда. Ты ведь туда сегодня едешь?

— Да.

— Возьми меня, пожалуйста!

— Но ведь работа — не только веселье, как у Гейба на ферме.

— Я знаю!

— Если тебе станет скучно, я не поеду обратно, сколько ни капризничай. Придется провести со мной целый день.

— Мне не станет скучно!

Джо не видела вреда в том, чтобы взять Урсу с собой: хоть будет с кем поболтать.

— Ладно, но мы должны предупредить Гейба, ведь он ждет тебя.

— Предупредим.

— У меня нет его телефона.

— Давай заедем к нему. Я не знаю, есть ли у него вообще телефон.

Джо приготовила два сэндвича вместо одного, взяла побольше воды и печенья на перекус. Она велела Урсе надеть брюки и футболку с длинным рукавом, купленные Гейбом на распродаже, а затем научила заправлять штанины в носки, а футболку в брюки, чтобы клещи не заползли под одежду.

Пока Джо запирала дом, Урса наполнила собачьим кормом большую миску. Джо давно смирилась с присутствием щенка и начала покупать Мишке еду — еще с того момента, как они с Гейбом решили «немного подождать» в отношении Урсы. Каждое утро, наложив щенку корма с горкой, они заманивали его за угол дома, а затем спешно ретировались по дороге на Индюшкин ручей.

Джо затормозила около развилки, ведущей к дому Гейба. Ночные бабочки кружили в свете ее фар.

— Ненавижу эту разбомбленную тропу войны. От моей машины скоро ничего не останется.

Урса расстегнула ремень:

— Подожди меня здесь, хорошо? Я быстро — только туда и обратно. Ты все равно сама его не найдешь.

Она выскочила из машины и помчалась по темной колее. Через несколько минут запыхавшаяся Урса вернулась. Тяжело дыша, она залезла в машину и в изнеможении откинулась на спинку сиденья.

— И что он сказал?

— Уф-ф-ф… Сказал, что не возражает.

— И только?

— Он очень занят.

— Чем же это он занят?

— Чинит ворота свинарника. Но мне кажется, что он сердится, — добавила девочка, поудобнее устраиваясь на сиденье.

— Почему ты так решила?

— Потому что обычно он рад меня видеть, а сегодня нет… Думаешь, он хотел, чтобы я осталась с ним, а не ехала с тобой?

— Не знаю. Может, просто слишком увлекся починкой ворот?

Однако Джо внутренне сжалась, заново прокрутив в голове вчерашние события. А вдруг она неправильно поняла сигналы, которые подавал ей Гейб? Ведь если он страдает депрессией и плохо сходится с людьми, нелепо надеяться, что он вдруг начнет оказывать знаки внимания практически незнакомой женщине. Может, ему и в голову не приходило целовать ее… А Джо запаниковала из-за собственных комплексов — потому что впервые после операции почувствовала притяжение к мужчине. Да уж, хороша, нечего сказать! Сначала стреляла глазками, а потом так грубо отшила бедного парня, что его как ветром сдуло! А вдруг он решил, что она отвергла его из-за признания в депрессии? Ведь если бы ей отказал мужчина, которому она рассказала о своей операции, она именно так и подумала бы.

— Ох, черт побери! — простонала Джо сквозь зубы.

— Что случилось? — встревожилась Урса.

— Ничего.

Они начали с северного рукава ручья, самого отдаленного участка. Урса не жаловалась и, казалось, не замечала ни жары, ни надоедливых насекомых. Похоже, ее совсем не беспокоили колючие заросли, злые комары и клещи, упрямо пытавшиеся добраться до беззащитной шеи.

Джо объяснила девочке три основные задачи: им предстояло мониторить состояние уже обнаруженных гнезд, найти как можно больше новых, а затем аккуратно перенести сведения с установленных на площадках камер наблюдения в соответствующие журналы. Она показала Урсе, как искать гнезда по птичьим крикам, как распознавать среди многоголосья резкие тревожные сигналы, которые, скорее всего, означают, что гнездо находится близко. Урса немедленно научилась различать птиц по голосам и часто совершала самостоятельные вылазки в надежде найти свое гнездо.

После северного рукава они заехали на делянку у деревушки Джесси-Бранч, а затем отправились к Летнему ручью, самому живописному участку Джо. Урса, правда, сама не нашла ни одного гнезда, но увидела великое множество яиц и птенцов. Она также заметила на опушке олениху с олененком, поймала леопардовую лягушку и поплескалась вместе с пескарями на излучине ручья.

Там образовался небольшой пруд, который был любимым местом отдыха Джо. Пока Урса резвилась в воде, Джо достала мобильный телефон и, включив его, обнаружила три сообщения от Табби. Первое пришло в девять тридцать утра: «Джо, ты не поверишь, сдается Пионовый дом!!!» Следующее сообщение было послано в час пятнадцать: «Я говорила с владелицей. Спрос на него огромный. Уйдет быстро». Последнее, отправленное через несколько минут, гласило: «Да включи ты свой телефон, черт подери, в конце-то концов! И вали сюда, быстро!»

Джо и Табби снимали вместе квартиру несколько лет подряд, а теперь, когда Джо вернулась в аспирантуру, они решили снять домик посреди зелени. Пионовый дом стоял у тропинки, по которой девушки совершали утренние пробежки. Когда они впервые увидели этот небольшой, выкрашенный белой краской коттедж с резным крылечком, он утопал в пышно цветущих пионах и пестрых ирисах.

«Ты можешь дать согласие от моего имени?» — написала Джо.

Видимо, Табби не выпускала трубку из рук, потому что ответ пришел мгновенно: «Хозяйка говорит, мы обе должны подписать. У нее кто-то заболел, и она уезжает в Мэн».

Джо поняла, что терять время нельзя, да и Табби тут же отправила новое сообщение: «Джо, приезжай! Быстрее! Не представляешь, как он красив! А садик — умереть не встать!»

Джо проверила погоду: на завтра вероятность дождя 70 процентов. Что же, возможно, ей все равно не удалось бы проверить гнезда.

«Буду завтра к двенадцати. Держи оборону форта!» — ответила она.

Табби сразу же написала: «Постараюсь. Встретимся прямо у дома. Люблю!» К тексту она приложила картинку обезьянки в окружении пылающих сердечек.

Джо бросила телефон в рюкзак и потянулась. Урса в пруду пыталась поймать пескарей руками.

— Тут без сети не обойтись, — заметила Джо.

— А у тебя есть сеть?

— Вроде видела у Кинни. Можем как-нибудь сгонять к Индюшкиному ручью, посмотреть, кто там водится.

— Ой да, да! Я так хочу! А тут еще есть маленькая рыбка, такая хорошенькая, но мне к ней не подобраться.

— Вылезай. Посиди на солнышке, обсохни немного, нам к машине далеко идти.

Урса вышла из глубины ручья на мелководье и по заросшим мхом камням добралась до места, где сидела Джо. Там девочка вылезла на берег: мокрая, счастливая, одна щека вымазана грязью. Прямо как Джо в детстве — отец звал ее «моя курочка-грязнулечка».

— Куда мы теперь поедем? — спросила Урса.

— К сожалению, лучшая часть сегодняшней экспедиции заканчивается здесь. Теперь до самой темноты будем мониторить гнезда у кукурузного поля.

— Это тоже весело.

— Но слишком жарко. Хорошо, что ты освежилась.

— А ты почему не купалась?

— Мокрыми руками неудобно работать за компьютером.

Урса подобрала камешек и стала его рассматривать.

— Урса… завтра мне надо будет уехать. Туда, где я собираюсь жить.

Урса взглянула на Джо:

— Это куда?

— В место под названием Шампейн-Урбана.

— А мне можно поехать с тобой?

Ну вот опять. Как взять в путешествие чужого ребенка? А с другой стороны, как не взять? Или оставить ее у Гейба? Но Джо может вернуться поздно, а Урсе нельзя появляться на ферме после темноты. Мать Гейба и так все время задает вопросы о девочке, которая взялась неизвестно откуда и не желает уходить.

— Так можно мне поехать?

— А ты точно хочешь? — спросила Джо.

— Да, очень!

— Тебе будет скучно. Я еду осматривать дом.

— Зачем?

— Возможно, мы с подружкой его снимем. В августе мы хотим переехать туда из квартиры.

— Это что, настоящий дом?

— Именно. Вот поэтому мы очень хотим его снять. Там, наверное, даже подвесные качели на крыльце установлены.

Урса отвернулась и стала бросать камешки, которые подобрала, обратно в ручей.

— Я не хочу, чтобы ты жила в том доме.

— Понимаю. Но мне все равно придется уехать отсюда к концу лета, когда я закончу исследования. Поэтому я еще раз прошу тебя рассказать, почему ты убежала из дома. Мы должны решить, что с тобой делать, пока я не уехала.

Девочка побледнела.

— Я уже рассказала тебе, почему улетела из дома.

— Ты мне совсем не доверяешь?

— Доверяю, но это ничего не меняет.

— Чего не меняет? Скажи!

Урса нахмурилась:

— Нечего говорить. К концу лета меня здесь, скорее всего, уже не будет. Я увижу пять чудес и улечу обратно.

11

Джо запарковала «хонду» в тени развесистого дуба, прямо за «жуком» Табби, и стала наблюдать. Сначала из «фольксвагена» показались стройные ноги в фиолетовых замшевых сандалиях, затем — обрезанные снизу джинсы с бахромой, а уж потом и вся Табби; ради сегодняшнего мероприятия она надела оранжевую футболку Джо с надписью «Университет Иллинойса». Несмотря на продетое в нос кольцо с аметистом и лилово-синие пряди в каштановых волосах, Табби выглядела на редкость «прилично», что было ей совсем не свойственно. Джо выскочила из машины и сразу утонула в объятиях подруги.

— Ты круто выглядишь — загорела и все такое, — сказала Табби, отстраняя Джо и пристально вглядываясь в ее лицо. — Но круче всего, что ты выглядишь как нормальный член нашего общества. Надеюсь, домовладелица решит дело в нашу пользу.

— Ты для этого нацепила мою футболку?

— Пытаюсь показать свое единство с университетом. Отец нашей дамы там преподавал.

— На тебе она смотрится… э-э-э… не очень органично.

— Это потому, что я не пускаю слюни от восторга, как все выпускники. — Табби оглянулась на «хонду» Джо: — А ты в курсе, что у тебя в машине сидит девочка?

— Конечно, в курсе.

Табби уставилась на Джо:

— Нет, не может быть… Это что, та девчонка с синяками, которая не хотела уходить?

— Да.

— Блин, она же убежала? — прошептала Табби.

— Как видишь, вернулась обратно.

— И какого хрена ты притащила ее с собой?

— Это не так просто объяснить…

— Что не просто объяснить?

— Все.

Табби посмотрела на Джо как на сумасшедшую.

— Ты с луны свалилась? Совсем обалдела? Ты теперь подбираешь брошенных детишек?

— Прекрати!

— Надо вызвать копов! — прошипела Табби, хватая подругу за руку.

— Я уже вызывала. И что толку? Она снова сбежит. Я пытаюсь решить, как лучше поступить в этой ситуации.

— Тебе что, своих неприятностей мало?

— Слушай, я не могу вот так бросить малышку в беде. И ты… будь с ней поласковее. — Джо обошла «хонду» и открыла пассажирскую дверь.

Обычно Урса первой выпрыгнула бы из машины, но сегодня она была непривычно тиха и задумчива — видимо, печалилась о своем нерадостном будущем. Джо сказала:

— Урса, познакомься, это Табби. Табби, это моя хорошая знакомая Урса Мейджор.

— Ну давай, вылезай на свет божий, маленький человек с большим именем, — сказала Табби, запуская в машину руку и вытаскивая Урсу наружу. — А ты везучая! Тебя назвали в честь Большой Медведицы.

— А вас — в честь кошки.^[4] Значит, вы тоже везучая, — ответила Урса. — У Гейба есть полосатый котенок, я назвала его Цезарем.

— Прикольно, но меня назвали вовсе не честь кошки. Моя сумасшедшая мамочка решила дать единственной дочке имя ведьмы из телевизионного шоу.

— Правда?

— Ага, и теперь, если кто-нибудь назовет меня настоящим именем, — Табби нагнулась и прошептала на ухо Урсе: «Табита»,^[5] — то сразу получит в нос.

Урса улыбнулась — впервые за этот день.

— И она не шутит, — добавила Джо, рассматривая дом, который выглядел еще лучше, чем раньше. — Ну и какова цена вопроса? Ты мне так и не сказала.

— Вообще-то, арендная плата каплю повыше, чем за квартиру, но в пределах разумного, — заверила Табби. — Особенно если учесть, что нам не нужно покупать мебель. Но хозяйка хочет получить деньги сразу, поскольку валит отсюда с космической скоростью.

— Прямо сейчас? Но у нас же договор на квартиру до конца августа!

Табби вдруг упала перед Джо на колени и в театральной мольбе простерла к ней руки:

— О, Джо, пожалуйста, используй хотя бы часть твоего наследства! Умоляю, прошу!

Наверное, Урса никогда не видела, чтобы взрослые вели себя подобным образом, потому что глаза ее расширились от восторга, а на левой щеке заиграла ямочка.

— Поднимайся сейчас же, не позорься, дурочка, — прошипела Джо, хватая подругу за руку.

— Молю!

— Давай хотя бы сначала осмотрим дом и поговорим с хозяйкой.

Табби вскочила на ноги:

— Это не дом, а мечта! Помнишь, как мы фантазировали, что будем здесь жить?

Джо подошла к крыльцу маленького дома, утопавшему в разноцветье крупных ирисов.

— Представь, как мы будем проводить вечера на крыльце с бокалом вина в руке, — мечтательно протянула Табби, — раскачиваясь на подвесных качелях.

— А вино-то мы сможем себе позволить? — усмехнулась Джо.

— Если правильно выстроим приоритеты, то сможем.

Хозяйка дома по имени Фрэнсис Айви, физиотерапевт на пенсии, встретила их у дверей.

— А это кто? — строго спросила она, глядя на Урсу.

— Джо сегодня попросили поработать няней, — быстро ответила Табби.

— Хорошо. Но чтобы в доме никаких детей. И собак тоже. И не курить.

— Но кошкам здесь позволено проживать, верно? — заметила Табби. — У миссис Айви две кошки.

Урса наклонилась, чтобы погладить трехцветную кошечку, вьющуюся у их ног.

— Надеюсь, вы не страдаете аллергией на шерсть? — подозрительно спросила миссис Айви.

— Ветеринару аллергии непозволительны, — сказала Табби.

— Это верно, — слегка улыбнувшись, согласилась хозяйка. — Конечно, своих кошек я заберу с собой в Мэн. — Она закрыла за ними дверь. — Табби сказала, что вы исследуете что-то в нашем лесу? Птиц, не так ли?

— Да, я занимаюсь экологией и охраной пернатых.

— Я люблю птиц. У меня на заднем дворе установлено несколько кормушек. Буду рада, если вы согласитесь подсыпать еды моим любимцам. За столько лет они привыкли к бесплатной столовой.

— Конечно, с радостью! Так приятно, что к нам будут прилетать птицы! В городской квартире такого не увидишь.

Миссис Айви провела их по дому. Второй этаж занимали три спальни — одна небольшая и две совсем крошечные. Здесь же располагалась ванная комната с большой фарфоровой ванной на ножках в форме птичьих лап. Внизу, в гостиной, Джо поразил старинный камин, отделанный мореным дубом. Столовая была переделана под библиотеку, а за ней следовала кухня с островком для готовки. На первом этаже тоже находилась ванная — поменьше, но такая же изысканная, как и верхняя. Ковры и обивка мебели спокойных тонов выгодно оттеняли изящную резьбу начала XIX века, темные дубовые полы и витражные вставки в окнах.

Балконная дверь на кухне открывалась на дощатую террасу, за которой раскинулся небольшой садик: ухоженные клумбы, кусты форзиции и рододендронов, а по периметру — несколько плодовых деревьев. В углу, под тенью раскидистой березы, стояла скамья, окруженная цветущими хостами и астильбами. Около кормушки слышалось клохтанье крапивника.

— Какой потрясающе естественный вид у вашего сада, — с восхищением заметила Джо.

— Спасибо, — сказала миссис Айви. — Вы знаете, как ухаживать за цветами?

— О да! У моей мамы был огромный сад.

— А я, хоть и не имею опыта в садоводстве, тоже очень люблю цветы, — вмешалась Табби. — Ваш дом всегда был самым любимым на нашем маршруте.

— Ах да, вы же ведете здоровый образ жизни, бегаете. Хорошо. Давайте пройдем внутрь и обсудим договор аренды.

— Значит, вы отдаете его нам?

— Если вас устроят мои условия.

— Меня все устраивает! — закричала Табби. — Я готова своего первенца отдать за такое жилье!

Миссис Айви улыбнулась:

— Рада, что вам так нравится мой домик.

Миссис Айви угостила подруг чаем со льдом, а Урсе дала молока с печеньем. Она усадила девочку за стол, снабдила цветными мелками и бумагой и предложила порисовать. Урса без всяких возражений старательно и молчаливо принялась за дело, пока взрослые в другой комнате обсуждали деловые вопросы.

Они скоро выяснили, что их связывает множество общих интересов — не только кошки, птицы и цветы. Фрэнсис (хозяйка настояла, чтобы они называли ее по имени) объяснила свое решение уехать. Ее бывшая возлюбленная Нэнси, с которой они расстались пару лет назад, попала в жуткую аварию: сломала бедро и раздробила кости на руке.

— Представляете, ей ампутировали ступню, — со вздохом поведала Фрэнсис. — Бедняжка, у нее же никого нет, кроме меня. Я должна ехать как можно скорее. Пробуду там не меньше года. Учебного года, по крайней мере.

Арендная плата была немаленькой, и Джо вовсе не жаждала платить за два места одновременно, но все-таки подписала договор и внесла свою долю. В конце концов, у нее есть деньги, зачем их хранить? Мама пришла бы от этого домика в полный восторг. Ухоженный садик будет напоминать Джо о ней.

После подписания договора Табби уговорила подругу отпраздновать радостное событие в пиццерии. Джо и Урса ехали за ней до ресторана на «хонде». Когда они припарковались в хвост к «жуку», Табби вышла из машины и демонстративно стащила футболку Джо через голову.

— Давай, покажи всем свои прелести, — пошутила Джо.

— Ой, кого интересуют мои сиськи? — Табби передернула плечами. — Но появляться в этой жуткой футболке в публичном месте я не хочу.

— Вот спасибо!

— Да ладно, ты просто состоишь с этой тряпкой в романтических отношениях, поэтому к ней необъективна, — заявила Табби, натягивая на черный кружевной лифчик узкий топ с изображением высунутого языка — логотипа «Роллинг стоунз».

Урса снова заиграла ямочкой. Она прихватила подаренные Фрэнсис мелки с собой, чтобы закончить рисунок. Они заказали по куску пиццы, Табби взяла себе пива, Джо — воды, а Урсе позволили выпить газировки. Когда официантка принесла заказ, Табби подняла свой стакан и провозгласила тост:

— За наш новый фантастически прекрасный дом! — И все трое звонко чокнулись и выпили.

— Ну скажите, разве это не перст судьбы? — Табби покрутила головой. — Мы влюбились в этот дом с первого взгляда, согласись, Джо. А теперь сами будем в нем жить!

— Это я все устроила, — заявила Урса, продолжая рисовать.

— Что ты устроила?

— Чтобы вы получили дом. Я же прилетела с другой планеты. Мы умеем делать так, что случаются хорошие вещи. Умеем и-ни-ци-ировать их.

— Да ладно заливать, — сказала Табби.

— Урса любит фантазировать, — примирительно заметила Джо.

— Нет, я не фантазирую, — заявила Урса. — Вы же получили дом? Разве это не доказательство?

— И как же вы это делаете? — поинтересовалась Табби.

— Сложно объяснить. Когда мы встречаем милых землян, с ними вдруг начинают происходить хорошие вещи. Так мы их благодарим за доброту.

— Значит, это ты подстроила катастрофу, в которую попала Нэнси? — спросила Табби.

— Я не хотела. Но иногда плохие вещи приводят к появлению хороших.

— А знаешь, что теперь надо предпринять? — Глаза у Табби загорелись, и она схватила Урсу за плечо. — Пусть Нэнси снова сойдется с Фрэнсис, потому что наша домовладелица до сих пор влюблена в нее по уши. Тогда Фрэнсис никогда не вернется обратно!

— Возможно, так и случится, потому что мне нравится Фрэнсис, — сказала Урса. — А они что, лесбиянки?

Табби подавилась пивом.

— Ну да, лесбиянки. Ты что-то имеешь против?

— Нет, я поддерживаю права сексуальных меньшинств, — заявила Урса.

— Ого! — Табби повернулась к Джо: — Где ты ее взяла? Не иначе как она тоже с луны упала.

— Не с Луны, а с планеты Лямезналпета, — уточнила Урса.

— Ты там живешь, что ли?

Урса кивнула:

— Это в галактике Небесное Гнездо.

— А вот мне интересно, — лукаво прищурилась Табби, — если ты инопланетянка, откуда тебе известно про сексуальные меньшинства?

— Я в интернете прочитала, у Гейба дома. Я же хочу защитить диссертацию, так что надо знать о Земле как можно больше.

— Потрясающе! — воскликнула Табби. — А кто такой этот Гейб, о котором ты все время твердишь?

— У него дом по соседству с коттеджем Кинни, — пояснила Джо.

— Вот Гейб. — Урса потянула Табби лист со своим рисунком.

Табби с интересом разглядывала портрет мужчины с бородой и голубыми глазами.

— Урса, сколько тебе лет?

— Мой возраст ничего не скажет жителю вашей планеты.

Табби покосилась на Джо. Та пожала плечами.

После обеда Табби заказала себе еще одно пиво, и они погрузились в обсуждение планов переезда в новый дом. Урса вскоре закончила следующий рисунок, на этот раз изобразив дом Фрэнсис Айви. Когда девочка отправилась в туалет, Табби наклонилась к Джо:

— Расскажи мне поподробнее об этом ребенке.

— А что рассказывать? Я знаю не больше твоего.

— Ты имеешь хоть какое-то представление о том, где она живет?

— Нет. — Джо на всякий случай оглянулась, но Урса уже распахнула дверь туалета и исчезла за ней. — Странно, но никто не заявлял о пропаже. Я каждый день прочесываю интернет.

Табби перегнулась через стол и прошептала:

— Ты безумная, ей-богу. А вдруг с ней что-то случится? Когда она находится с тобой.

— Значит, лучше было оставить ее одну на целый день?

— Джо, ты можешь огрести на свою задницу кучу неприятностей! Больших притом! Огромных!

— Ты думаешь, я сама этого не понимаю? Но что же мне делать? Связать ее и притащить в полицию? Чтобы девочку отправили назад, к людям, которые ее чуть не убили?

— Вот дерьмо.

— Это точно. Я все надеюсь, что решение придет само собой.

Табби сделала большой глоток пива.

— А ты думаешь, она… это… нормальная?

— Учитывая обстоятельства, полагаю, что да.

— Но она реально верит в свою инопланетную фигню?

— Вряд ли.

Табби задумчиво повертела в руках рисунок Урсы.

— В этом есть что-то странное, ты не находишь? — спросила она.

— В чем?

— Посмотри, как четко она изобразила перспективу, пространство, глубину. А ведь она видела дом снаружи лишь несколько минут. Но все детали на месте, гляди! Она даже в точности повторила рисунок витража на фасаде.

— Так я и говорю тебе, она очень умна.

— А кто такой Гейб, кстати?

— Ей просто нравится болтаться у него на ферме.

— А ему это тоже нравится?

— Ну, там как в деревне, где дети бегают из одного двора в другой, и все их понемножку воспитывают.

— А ты знаешь этого парня? Он сам-то не того?

— Да вроде нормальный.

— Вроде?

— Его отец преподавал литературу в Чикагском университете. Гэбриел тоже там учился какое-то время.

— Ну и что? Он все равно может оказаться педофилом.

— Урса сказала бы мне.

— С каких это пор в вашем сельском Зазеркалье водятся профессорские сыночки?

— С тех пор, как ты стала снобом.

— Я не сноб!

— Ты правда считаешь, что все мужчины, живущие на ферме, недоразвитые педофилы?

— Ну, может быть, не все… — Табби подняла другой рисунок Урсы. — Возможно, этот парень возвышен и страшно мил, хоть и подметает бородой крошки с тарелки.

— Между прочим, он обожает Шекспира.

— Да ладно, не заливай!

— Его кошка принесла потомство, и все котята теперь носят имена персонажей Шекспира.

Табби расхохоталась.

— Нет, я серьезно!

Табби еще сильнее закатилась, вытирая слезы с глаз.

Увидев такой взрыв веселья, Урса добежала до них от туалета с космической скоростью, чуть не врезавшись в стол:

— Ой! Ой! Вы над чем смеетесь? Я тоже хочу!

— Шекспир, ну не могу! — простонала Табби.

— Я рассказала Табби, какие имена ты дала котятам, — пояснила Джо.

— Но разве это смешно? — удивилась Урса. — Между прочим, большинство персонажей Шекспира обычно плохо кончают.

Табби, которая только успокоилась, снова закатилась от смеха.

— Не может быть, и ты туда же! — воскликнула она. — Тоже читаешь Шекспира, крошка? Беру свои слова назад в отношении Зазеркалья.

— Какого Зазеркалья? — спросила Урса.

— Ну, того, где на деревьях растут фиолетовые туфельки. — Табби подняла ногу и прислонила свою сандалию к лиловой кроссовке Урсы. — Ух ты, гляди-ка, нам с тобой нравятся одни и те же цвета!

— Мне нравится все фиолетовое, — согласилась Урса.

— Это заметно, — Табби одобрительно оглядела сиреневую кенгурушку Урсы и ее темно-фиолетовые шорты. Она перевела взгляд на Джо: — Прости, подруга, но я должна ей рассказать.

— Нет, пожалуйста, не надо! — взмолилась Джо.

— Что рассказать? — заинтересовалась Урса.

— Видишь эту штуку в углу, моя милая инопланетянка? — спросила Табби.

— Что? Где?

— Вон ту хрень, где огоньки мигают?

— Вижу. А что она делает?

— Она называется музыкальный автомат. Эта штука может сыграть любую мелодию из всех, которые когда-либо сочинили, вплоть до древнеегипетского шлягера «Я фараона узнаю по походке».

Урса недоверчиво уставилась на музыкальный автомат.

— Там есть одна песня… самая крутая на свете, — сказала Табби.

— Пожалуйста, избавь меня от этого кошмара! — взмолилась Джо.

— Какая песня? — спросила Урса.

— «Фиолетовый монстр-людоед».^[6]

— Что, по-настоящему?

— Уж поверь! — Табби порылась в кошельке, отыскивая мелочь.

— Здесь люди, вообще-то, едят, — сухо заметила Джо.

— И что?

— Едят, а не пьют, заметь! Только пьяный в стельку человек может решить, что твоя песня смешная.

— Прекрати изображать из себя святошу! — Табби взяла Урсу за руку и потащила к автомату. Она дала девочке монетку и показала, как выбрать песню. И под звуки совершенно абсурдной музыки прямо там, на глазах у посетителей, Табби пустилась в пляс. Она частенько так поступала с тех пор, как они впервые услышали эту странную песню, но обычно Табби предварительно «принимала на грудь» чуть больше двух кружек пива. Она схватила Урсу за руки, заставляя танцевать вместе с ней, и девочка с воодушевлением запрыгала на месте.

— Джоджо, смотри, как танцуют настоящие инопланетянки! Айда к нам!

— Джо, иди скорее! — крикнула Урса.

Шокированные посетители, опустив вилки, все как один повернули головы в сторону Джо. Не в силах больше оставаться за столиком, она поднялась со стула, приняла протянутую руку Урсы и изобразила подобие лихой джиги. Урса совершенно не представляла, как надо танцевать, но ее это не смущало. Она подскакивала на месте, кружилась и размахивала руками с такой счастливой улыбкой, как будто весь звездный свет Лямезналпеты был направлен прямо на нее.

12

На обратном пути Урса использовала третий лист бумаги, чтобы изобразить Табби. Прошел час, а она все еще увлеченно работала над портретом.

— Как ты можешь рисовать в машине? — удивлялась Джо. — Здесь же трясет! У тебя голова не кружится? Руки не дрожат?

— Я привыкла двигаться со скоростью звезд, — ответила Урса, не поднимая головы.

— Со скоростью света, ты хотела сказать?

— Мы называем это скоростью звезд. Она отличается от скорости света.

— Ты любишь рисовать, я вижу?

— Да, очень!

— Тогда давай купим тебе цветные карандаши. Мелки слишком толстые. Невозможно прорисовать детали.

— Да уж, — сказала Урса, — кольцо в носу вышло слишком широким.

— Ну, вообще-то, как мы знаем, искусство должно скорее передавать отношение автора к миру, чем копировать этот самый мир.

— А мне хотелось бы скопировать Табби…

— Для чего?

— Чтобы постоянно носить ее с собой.

— Да, я тебя понимаю. Табби — самая веселая и светлая душа из всех, что я встречала. Даже когда я серьезно болела, ей всегда удавалось меня рассмешить.

— Готово. — Урса протянула Джо рисунок.

Та искоса взглянула на листок:

— А ведь похоже! Здорово ты нарисовала.

— Я назову Табби моим третьим чудом.

— Неужели? Ты поставишь ее в один ряд с птенцами и котятами?

— Она сама как ребенок. Ей никто не сказал, что она должна повзрослеть, вот она и не стала. И с ней веселее, чем с другими взрослыми.

— Что же, я согласна с твоей оценкой.

Урса посмотрела на стремительно приближающийся указатель съезда с шоссе:

— Ты почему тормозишь?

— Надо заправиться.

Урса покрутила головой:

— А где мы сейчас?

— В городке под названием Эффингем. Я обычно делаю тут остановку. Здесь есть дешевая заправка.

— Давай не будем останавливаться.

— Но у нас бак пустой. Придется заправиться.

— Ну тогда в другом месте, можно?

— Но почему?

— Мне здесь не нравится.

Джо взглянула в зеркало заднего вида на побледневшее личико девочки.

— Ты уже бывала здесь?

Урса молчала.

— Ты уже здесь была? — повторила Джо.

— Я сказала, что мне здесь не нравится, потому что это уродливая заправка.

— Зато есть туалет. Не хочешь сходить? Там довольно чисто.

— Не хочу.

— Ты же выпила две банки газировки!

Урса свернулась калачиком на заднем сиденье:

— Я хочу спать.

Джо заправила машину и сама сходила в туалет. Она также купила две упаковки «Некко» — своих любимых разноцветных пастилок со вкусом разных фруктов. В магазине они появлялись редко. Именно поэтому Джо так часто заезжала на эту заправку.

— Хочешь конфетку? — предложила она, протягивая раскрытую цилиндрическую упаковку пастилок Урсе.

— Можно фиолетовую?

— Какая она по счету?

— Третья.

— Ладно, бери, только она не с виноградным вкусом, как ты, наверное, думаешь, а с лакричным. Некоторым он не нравится.

Урса выковыряла фиолетовый кружок и положила на язык:

— Вкусно!

Уничтожив половину пастилок, Урса заявила, что хочет в туалет.

— А почему же ты не сходила в Эффингеме?

— Я тогда не хотела.

Джо остановилась в Салеме и отвела девочку в туалет за руку. Они доехали до Индюшкиного ручья без приключений. Когда они уже направлялись к дому, Урса вдруг заявила, что хочетпосмотреть котят. Утром они завернули к Гейбу, чтобы предупредить о своем отъезде, но, увидев припаркованный у дома серебристый «шевроле», ретировались, даже не постучав.

Сейчас было всего около семи часов вечера, вполне подходящее для визитов время, поэтому Джо решила, что не будет большой беды, если они заскочат на минутку, тем более что расстались они с Гейбом не на самой хорошей ноте. Однако «шевроле» стоял на том же месте.

— Может, не будем мешать? — предложила Джо.

— Нет, Гейб же хочет нас видеть! — Урса выпрыгнула из машины, прежде чем Джо успела ее остановить. Из двери коттеджа как раз выходила женщина: сильно за сорок, седеющие волосы стянуты в конский хвост, черты лица крупные, грубоватые. Высокая и широкоплечая, она казалась здоровой и сильной, так что даже лишние килограммы не столько полнили ее, сколько придавали устрашающий вид. Но самой пугающей чертой были пронзительные голубые глаза, от яростного взгляда которых даже Урса слетела обратно со ступеней и испуганно схватилась за руку Джо. Похоже, женщина по непонятной причине злилась на них.

— Мы приехали навестить Гейба, — застенчиво сказала Джо, краснея. — Меня зовут Джоанна Тил, а это Урса. Я снимаю дом по соседству с вами.

— Я знаю, кто вы такие, — отрезала женщина еще до того, как Джо закончила свою речь.

— А Гейб дома? — спросила Джо, чувствуя себя школьницей.

— Он нездоров.

— Гейб заболел? — воскликнула Урса.

Женщина, нахмурившись, посмотрела на нее.

— Можно его увидеть? — спросила Урса.

— Нет, нельзя.

— А вы кто? — поинтересовалась девочка.

Джо мысленно сформулировала этот вопрос по-другому: «Что за жуткая баба?»

— Я сестра Гэбриела.

Джо даже рот открыла от неожиданности. Вот бы никогда не догадалась! Они были совершенно не похожи.

— Можно мне посмотреть котят? — как ни в чем не бывало продолжала Урса.

— Я думаю, вам лучше всего уехать, — заявила женщина, отворачиваясь.

— А что, Гейб так серьезно болен? — спросила Джо.

Женщина уже входила в дом.

— Я передам ему, что вы заезжали, — бросила она.

Дверь закрылась.

— У, какая злая! — воскликнула Урса, когда они шли к машине.

Джо подумала, что, возможно, они приняли за злость тревогу по поводу брата. Неужели с Гейбом действительно что-то случилось?

На следующий день Джо снова взяла Урсу в поле. Жара была изнуряющая, и большую часть времени они провели в дороге, но Урса ни разу не пожаловалась на усталость. Она даже нашла новое гнездо кардинала с двумя яйцами, и Джо пошутила, что скоро придется выдавать девочке зарплату, как полноценной помощнице.

На обратном пути они снова заехали к Гейбу и припарковались рядом с «шевроле». Джо постучала — сначала легко, потом сильнее, когда никто не ответил. Через несколько минут дверь открылась и на пороге появилась мать Гейба, опираясь на трость.

— Мы приехали проведать Гейба, — решительно сказала Джо.

— Да, Лейси сказала, что видела вас вчера.

Значит, сестру зовут Лейси. Легкое, милое имя совсем не подходило к ее тяжеловесной фигуре.

— Как дела у Гейба? — спросила Джо.

— Он нездоров.

— Как жаль! Можно заглянуть к нему хотя бы на несколько минут?

— Ему это не понравится, — заявила Кэтрин.

— Может быть, вы сначала его спросите? Мы поднимем ему настроение.

— Не думаю, — ледяным голосом ответила Кэтрин. — Всего хорошего.

Джо и Урса молча смотрели, как старуха трясущимися руками закрывает дверь. Из-за угла дома показалась Лейси в грязной рабочей одежде и заляпанных коровьим навозом сапогах.

— Что вам снова тут нужно? — неприветливо спросила она.

— Мы надеялись повидать Гейба, — сказала Джо.

— И моя мать открыла вам дверь?

— Да, мы с ней поговорили.

— Вот черт, — буркнула Лейси как бы про себя.

— Простите, мы не знали… Мы бы позвали вас, но мы…

— И хорошо, что не позвали. Мне тут приходится разгребать дерьмо, в прямом смысле этого слова. — Она широкими шагами направилась к амбару.

Джо хотела окликнуть ее еще раз, но не нашла слов. Они с Урсой залезли в машину.

— Почему они прячут от нас Гейба? — спросила расстроенная Урса.

— Не знаю. Но мне это совсем не нравится. — Джо медленно ехала по ухабистой дороге, чувствуя нарастающую тревогу. Вдруг у Гейба снова случился нервный срыв? А что, если это произошло из-за нее?

Мониторя гнезда на следующий день, Джо решила, что ей следует быть с Лейси потверже. Они закончили работать раньше, чем обычно, и прибыли на ферму Гейба за час до заката.

— Сегодня мы не примем отказа! — заявила Джо.

— Правильно! — поддержала ее Урса.

Джо замолотила кулаком в дверь. Ей открыла Лейси, вытирая руки кухонным полотенцем:

— Никак не уйметесь, да?

— Гейб наш старый друг, и мы о нем беспокоимся, вот и все, — сказала Джо.

— Ага, а осенью вы съедете в город, и дружбе конец, верно?

Джо оторопело смотрела на нее. Лейси пронзила ее холодным взглядом:

— Сделайте нам всем одолжение и забудьте его прямо сейчас, чтобы не было слишком больно потом. — Она захлопнула дверь.

Очевидно, она думала, что у Гейба роман с Джо, и не сомневалась, что вскоре Джо его бросит. Поскольку сам Гейб вряд ли стал бы жаловаться на Джо сестре, Лейси, видимо, взяла на себя полномочия, которыми ее никто не наделял. Какая наглость! Джо не раз слышала о старших сестрах, отгонявших женщин от своих «братишек» вплоть до преклонного возраста, но нельзя же держать человека в клетке!

Дрожа от возмущения, она пошла к машине и лишь тогда заметила, что Урсы рядом нет. Джо обернулась. Девочка по-прежнему стояла на крыльце.

— Ну же, Урса, поехали!

Урса не двинулась с места:

— Ты сама сказала, что мы не примем отказа.

— Но это просто так говорят…

— Нет, не просто так говорят!

— Ты слышала, Гейб не хочет нас видеть.

— Откуда ты знаешь? Нас просто не пускают к нему.

— И что мы можем поделать? Силой в дом не войдешь.

— Я знаю, что делать!

— И что?

— Она не заперла дверь, а я помню, где находится комната Гейба.

— Боже, Урса, ты с ума сошла! Спускайся с крыльца немедленно! — в ужасе прошипела Джо.

— Я не обязана тебя слушаться, потому что я прилетела с другой планеты. У нас свои правила. — Урса потянула на себя массивную дверь.

— Урса!

Но девочка уже скользнула в приоткрывшуюся щель и исчезла в недрах дома. Джо беспомощно застыла рядом с машиной. Что прикажете делать теперь? Решив не оставлять ребенка на растерзание Лейси, она бросилась к крыльцу и проникла в дом как раз в тот момент, когда Урса заворачивала за угол коридора. Лейси стояла у раковины, гремя посудой, а Кэтрин сидела за столом спиной к Джо. Шум льющейся воды заглушал звуки.

Джо на цыпочках пересекла комнату, согнувшись в три погибели и мечтая об одном — на минуту стать невидимой. Она завернула за угол и увидела, как в конце коридора Урса открывает одну из дверей.

— Постучи хотя бы сначала! — хрипло прошептала она, но было поздно. Урса уже вошла в комнату Гейба. Джо ничего не оставалось, кроме как последовать за ней.

Гейб лежал на кровати лицом к стене. На полу возвышались стопки книг. Единственным украшением в комнате была карта звездного неба, висящая на стене около кровати.

— Гейб! — позвала Урса. — Гейб, ты спишь?

Он вздрогнул и повернулся к ним, тараща заспанные глаза:

— Урса, это ты?

— Ты что, заболел? — с беспокойством спросила девочка.

— Кто тебе сказал?

— Твоя злая сестра.

Гейб медленно сел на постели, машинально проводя одной рукой по волнистым волосам, а другой протирая глаза. Наконец взгляд его стал осмысленным, и парень уставился на Джо:

— Моя сестра впустила вас в дом?

— Вообще-то, нет… — пробормотала Джо.

— А кто же вас впустил, мама?

— Не совсем… Это была разведывательно-спасательная операция, — смущенно призналась Джо.

— Шутите!

— Нет.

— Значит, они не в курсе, что вы здесь?

Джо помотала головой и добавила:

— Я не виновата! Это инопланетянка меня заставила. У них на Лямезналпете такие правила.

Гейб вдруг испуганно покосился на нее:

— Бог мой, я, наверное, выгляжу как чучело! — Он попытался пальцами расчесать непослушные волосы, потом пригладил бороду.

— Нет, что ты! Ты очень хорошо выглядишь, — успокоила его Урса. — Совсем не как больной человек.

— На свете есть разные болезни. — Он попытался встать, покачнулся и снова сел. Видимо, успел отвыкнуть от движения. Его взгляд остановился на Джо. — А почему вы решили, что меня надо спасать?

— Они не давали нам навестить вас.

— Но зачем вы хотели меня навестить?

— У нас яйца закончились.

Гейб слегка улыбнулся.

— Отсутствие вашего лотка с яйцами привело к затяжному кризису у местных потребителей.

— Только у местных? Удивительно, что не у всей страны.

— Ну, это вы уж слишком размахнулись, — пробормотала Джо.

— Вы правда так считаете? — Он с тревогой заглянул ей в глаза.

— А где котята? — прервала их Урса.

Со второй попытки Гейб поднялся на ноги и немного постоял, покачиваясь.

— Ты увидишь шекспировских котят, моя госпожа!

— Может быть, вам еще рано вставать? — забеспокоилась Джо. — Мы только хотели удостовериться, что у вас все в порядке.

— Ну уж нет. Я мечтаю посмотреть на лицо Лейси, когда она обнаружит вас в доме.

— Может, не надо? Что-то мне совсем не хочется видеть ее лицо, — призналась Джо.

— Не волнуйтесь, я встану грудью на вашу защиту. Правда, должен предупредить: моя сестра не принимает своего больного на голову брата всерьез. Ладно, пошли смотреть котят.

— У них уже открылись глаза? — с надеждой спросила Урса.

— Не знаю. Я не навещал их уже пару дней. — Втроем они вышли в коридор и проследовали за Гейбом до кухни-гостиной. Гейб помахал рукой матери и сестре.

— Не обращайте на нас внимания, — сказала он. — Мы идем смотреть котят.

— Гейб! — Голос Лейси прозвучал резко.

— Что?

— Как они вошли в дом?

— Кто?

— Вот они!

— Они? Вы их тоже видите? Я думал, это мои галлюцинации.

Лейси подошла к Джо:

— Как вы посмели без спроса проникнуть в дом?

— Одна я бы не посмела, — сказала Джо. — Смелость пришла из другого источника.

— А на маленькую девочку мы орать не будем, правда, Лейси? — вмешался Гейб.

— Быстро же ты поправился! — Лейси повернулась к брату. — Почему бы тебе не встать немного раньше, когда я только приехала, чтобы месить за тебя навоз?

— Разве я просил тебя приезжать?

— А кто о маме позаботится? Твоя больная голова?

— Давай остановим эту заезженную пластинку. Моим друзьям ни к чему ее слушать. Пошли, — обратился он к Джо и Урсе.

— И куда вы собрались? — спросила Лейси.

— Урса хочет посмотреть котят.

— Каких еще котят? Я же запретила тебе брать новых питомцев.

— Мои кошки стерилизованы. А эта случайно появилась у наших дверей, совершенно беременная. Не мог же я бросить ее в беде!

— Я еще не нашла этих ублюдков, но, думаю, им самое место в реке.

Гейб вдруг подобрался и подскочил к сестре с таким угрожающим видом, что она даже попятилась.

— Только посмей их тронуть! Тебя саму найдут в реке! Ты поняла меня?

— Совсем охренел? — крикнула ему Лейси, отступая на шаг.

— Вот тут ты права, я за себя не ручаюсь. И не смей ругаться в присутствии детей.

Злой взгляд Лейси остановился на Урсе:

— Между прочим, кто это такая? Еще один приблудившийся котенок? Мама говорит, ты ее каждый день кормишь!

Вместо ответа Гейб сгреб Урсу в охапку и почти бегом направился к двери.

— Не слушай ее, — прошептал он девочке на ухо, — и не волнуйся, я не дам тебя в обиду.

Джо почти наступала ему на пятки. Они торопливо прошли по гравию подъездной дорожки к западной стене дома. На полпути к амбару Гейб поставил Урсу на землю.

— Уф, — выдохнул он, — ну ты и тяжелая! Слишком большая, чтобы носить на ручках.

— А мне понравилось у тебя на ручках! — возразила Урса.

Джо обернулась посмотреть, не идет ли за ними Лейси. Той не было видно, как и коттеджа, который теперь скрывали деревья.

— Мне страшно неприятно, что вы видели эту сцену, — проговорил Гейб, когда они дошли до амбара. — Моя сестра… Мы никогда не ладили. Когда я родился, она уже училась в колледже, так что я воспринимаю ее скорее как мачеху, чем сестру.

— Не стоит извиняться, — произнесла Джо.

— Теперь мне можно к котятам? — подпрыгивая от нетерпения, спросила Урса.

— Давай, беги.

Урса нырнула в амбар. Джо и Гейб последовали за ней к сеновалу у дальней стены.

— Удивительно, но мама-кошка подпускает меня к котятам, — сказал Гейб, беря на руки полосатую рыжую кошку, которая с громким мяуканьем вышла навстречу. Он прижал ее к груди, а она принялась тыкаться головой ему в ладонь, как будто прося почесать ей за ушком.

— Она совершенно ручная, — заметила Джо.

— Да. Думаю, ее подбросили сюда, когда обнаружили, что она беременна. Соседи знают, что я держу амбарных кошек.

Джо погладила животное, примостившееся на руках у Гейба.

— Первенца она родила рядом с сараем для инструментов, но затем позволила мне перенести ее в амбар. Здесь безопаснее, и хищников можно не бояться, потому что я плотно закрываю на ночь дверь.

— Хищников вроде вашей сестры?

— Да уж, эта хуже гремучей змеи.

— Может, надо их получше спрятать? — обеспокоенно спросила Урса.

Гейб присел перед ней на корточки:

— Я не позволю Лейси обидеть малышей.

— Но она сказала…

— Скорее всего, она завтра уедет. Она терпеть не может выносить коровой навоз.

Урса взяла Джо за руку и повела к коробке с разноцветными котятами, спрятанной между двумя тюками с сеном.

— О, ничего себе! — невольно воскликнула Джо. — Да они всех цветов радуги! Полагаю, отцы у них разные.

— Берегись, она раскрыла твою страшную тайну, — шепнул Гейб на ухо маме-кошке.

Джо невольно улыбнулась. Поначалу ее немного напугало опухшее лицо Гейба и ничего не выражающие глаза, но за последние десять минут он разительным образом переменился и сейчас выглядел веселым и абсолютно нормальным. Похоже, в критической обстановке Урса действительно умела действовать правильно.

— Ой, смотрите, глазки открылись! — воскликнула она, показывая им белого котенка. Он почти беззвучно мяукал, а его мутные глаза пытались сфокусироваться на ее лице. — Это Джульетта. Кто хочет ее подержать?

Джо протянула руки.

— Вот серый котенок, Гамлет, — стала перечислять Урса, указывая на выводок. — Коричневый полосатик — Цезарь. Черно-белый — Макбет, а рыжая кошечка — Оливия…

— А Оливия из какой пьесы? — спросила Джо.

— «Двенадцатая ночь»…

— О, так ты наконец-то перешла на комедии?

— А вот этот черненький — Отелло, — продолжала Урса. — Это Гейб придумал имя, потому что Отелло был мавром.

Урса забрала Джульетту из рук Джо.

— Я больше всего люблю Джульетту и Гамлета! — Девочка достала Гамлета из коробки и села, облокотившись на тюк с сеном и прижимая котят к подбородку.

Одной рукой держа кошку-мать, Гейб вынул из коробки рыжего котенка и подал Джо:

— Вот, подержите Оливию. Немного комедии нам не помешает.

Джо гладила мягкую шерстку, пока котенок не заснул у нее на руках. Гейб, улыбаясь, наблюдал за ней.

— Как вы себя чувствуете? — вырвалось у нее, и она сразу же пожалела о том, что спросила. — Хотите поужинать с нами сегодня?

Гейб вопросительно глядел на нее, будто пытаясь понять, к чему она клонит.

— Мы с Урсой приготовим бургеры, жареный сладкий картофель и салат. Но предупреждаю, бургеры у нас с индюшкой, я сейчас почти не ем красное мясо.

— Не имею ничего против индюшки.

— Вы успели поужинать?

— Еще нет.

— Тогда айда к нам.

— Сначала я все-таки приму душ, если позволите.

— Хорошо, а мы пока начнем готовить.

— Вы уверены, что я вам не помешаю?

— Абсолютно уверена.

— Ребята, угадайте, что я придумала! — вдруг воскликнула Урса.

— Что?

Девочка прижала котят к груди:

— Я напишу пьесу о Джульетте и Гамлете.

— О котах или о людях?

— О людях, конечно. Как Джульетта и Гамлет встретились в волшебном лесу еще до того, как с ними начали происходить плохие вещи, и их судьбы чудесным образом изменились. Это комедия, так что в конце все будут счастливы.

— Идея хорошая. Мне нравится, — сказал Гейб.

— Мне тоже, — подхватила Джо. — Можно заранее заказать билеты на представление?

13

Джо закончила раздувать угли и обернулась. Урса, вооружившись фонариком, обследовала темный луг.

— Что ты там делаешь?

— Собираю букет для стола.

— Разве мы не здесь будем есть?

— О нет, у нас же гости!

Джо неловко поежилась. Не хотелось сидеть перед Гейбом в ярком свете кухонных люминесцентных ламп. Однако, когда Джо вошла в кухню, чтобы проверить картофель на готовность, свет был везде выключен. Урса сервировала стол в гостиной и по обеим сторонам собранного ею букета поставила две высокие свечи. Джо хотела возразить, что обстановка получилась излишне романтичной, но не успела вымолвить ни слова, поскольку яростный лай Мишки возвестил о прибытии Гейба. Она пошла наружу встретить гостя.

— Хороший мальчик, ты отличный сторож, — похвалил Гейб собаку, вылезая из пикапа.

— Да ну его! Мы уже почти оглохли от его гавканья.

Гейб потрепал Мишку за ухо и, открыв заднюю дверь, извлек картонку яиц:

— Вам они и правда нужны?

— Очень! Спасибо. — Джо забрала у него картонку, невольно вдохнув пряный запах шампуня, исходящий от его волос. — Кстати, должна предупредить, Урса собирается превратить наш ужин в настоящий праздник высокой кухни.

— Неужели она выловила в ручье черную икру?

— Нет, меню все то же, а вот атмосфера достойна шикарного ресторана.

— Черт, надеюсь, я оделся соответственно.

В желтом свете висевшего над входной дверью фонаря Джо мельком осмотрела Гейба. Он был в темно-синей джинсовой рубашке и светлых брюках — костюм гораздо более нарядный, чем замызганная футболка и обтрепанные джинсы, которые Гейб обычно носил, не снимая. Как будто собрался на свидание. Сердце у Джо екнуло, и она мысленно велела себе собраться с духом и не паниковать.

— Замечательный наряд, — сказала она. — Пожалуй, цилиндр и смокинг были бы лишними.

Она первой вошла в дом. Урса старательно складывала бумажные полотенца, пытаясь придать им форму изысканных салфеток.

— Гейб, ты приехал! Ура! Я боялась, что Лейси не позволит тебе выйти из дома.

— Она всеми силами пыталась удержать меня, но я разорвал цепи!

Возможно, это не так уж далеко от истины, подумала Джо.

— Помочь с приготовлением ужина? — спросил Гейб, потирая руки.

— Спасибо, осталось только поджарить котлеты. Лучше оставайтесь здесь, под кондиционером. — Джо и правда включила в гостиной старенький кондиционер, который, впрочем, не сильно уменьшил температуру в комнате.

Джо отправилась наружу жарить котлеты для бургеров и греть булочки. Когда она вернулась, свет в гостиной был включен, а Урса показывала Гейбу свои рисунки.

— Оказывается, позавчера вы ездили в Урбану осматривать дом, — сказал Гейб.

— Да, простите, что не предупредили, но мы отправлялись в такой спешке! Табби велела мне мчаться к ней со скоростью света. Она ужасно боялась, что дом нам не достанется.

— Ничего страшного. — Гейб посмотрел ей в глаза. Он понял, что извиняется Джо не только за поспешный отъезд. — Похоже, ваша Табби — замечательная личность, раз попала в список чудес Урсы.

— Табби и впрямь чудесная, — Джо поставила поднос с бургерами на стол. — Я ее знаю с первого курса. А со второго мы стали снимать вместе квартиру.

— Урса говорит, Табби собирается стать ветеринаром?

— Да, и ее назвали в честь кошки! — воскликнула девочка. — Смешно, правда?

Джо поставила на стол миску со сладким картофелем.

— Ужин готов, все к столу! — позвала она.

Урса выключила свет в гостиной и на кухне.

— Ой, страшно! — поежился Гейб, стараясь разрядить обстановку.

Урса уселась за стол рядом с ним, а Джо — напротив.

— Это я нарезала салат, — заявила Урса.

— Молодец, прекрасно справилась.

— Мы еще сделали для тебя второй бургер, без сыра.

— Спасибо, конечно, но я не уверен, что осилю его. — Гейб потер лоб. — Последние дни я мало ел.

— Потому что тебя тошнило?

— Нет, просто не было аппетита.

Джо так и предполагала, но на всякий случай поджарила лишнюю котлету. Ухаживая за умирающей матерью, она всегда приносила больше еды, чем нужно, будто надеясь усиленным питанием победить болезнь. И теперь она иногда ловила себя на мысли, что ей становится не по себе, когда у нее самой пропадает аппетит. Видимо, подсознательно она боялась, что рак вернется.

Хорошо хоть, Урса ее не разочаровывала. Девочка всегда казалась голодной, и сейчас она молча поглощала бургер.

— Я слышал, что Урса потихоньку тоже становится орнитологом, — сказал Гейб.

— О да! Она нашла два гнезда.

Он поднял руку, и Урса звонко шлепнула его по ладони. Гейб весело улыбался, но Джо видела, что на самом деле он еще нездоров. Он не съел даже половины своего бургера и, пока хозяйки дома уплетали за обе щеки, возил по тарелке лист салата.

— Ну и как продвигаются исследования? — спросил он.

— Вообще-то лучше, чем я предполагала, особенно для первого года.

— А сколько еще таких экспедиций вы планируете?

— Ну, по крайней мере еще одну.

— То есть на следующее лето вы опять приедете?

— Собираюсь.

Он уставился на вилку, которой ковырял салат, затем снова поднял взгляд на Джо:

— А почему вы выбрали для исследований овсянкового кардинала?

— Вообще-то я изучаю особенности гнездования, а жилища кардинала легче найти, чем другие. И к тому же их много. Раньше они селились в лесах, и гнезда зачастую страдали при пожарах или наводнениях. Теперь кардиналы предпочитают обочины дорог и границы полей, так что опасностей у них прибавилось. Вы знаете, что многие популяции птиц, гнездящиеся в подобных местах, уменьшаются? Ну вот, я и сравниваю состояние особей, гнездящихся в природных местах, с теми, кто предпочитает жить рядом с человеком.

Гейб кивнул.

— А почему вы вообще решили заняться орнитологией?

— Из-за родителей, полагаю. — Джо повертела в пальцах веточку розмарина. — Отец был геологом, мама — ботаником. Мы все мое детство разъезжали по стране, где только ни побывали. Мама с малых лет знакомила меня с птицами.

— Папа и мама Джо умерли, — сообщила Урса трагическим голосом.

Гейб, похоже, не особенно удивился, когда Джо упомянула о родителях в прошедшем времени, но, в отличие от большинства ее знакомых, не спросил, от чего они умерли.

— Отец был в экспедиции в Андах, — сказала Джо. — Его самолет врезался в гору. Все погибли — папа, двое его коллег и пилот-перуанец. Мне было пятнадцать.

— Господи Иисусе. А ему сколько?

— Сорок один.

— А где находилась ваша мама, тоже в экспедиции?

— Нет, дома со мной и моим младшим братом. Она так и не окончила аспирантуру после рождения второго ребенка. Отца никогда не было дома, а она не хотела отдавать брата в ясли, пока сама будет учиться.

— Мама Джо умерла от рака груди, — сообщила Урса. — Она спасла Джо жизнь.

— Как видите, Урса хорошо знакома с моей семейной историей. — Джо выразительно посмотрела на девочку. — Хотелось бы и мне столько же знать о ее семье.

— Ты все равно не поймешь, как живут у нас на Лямезналпете, — отмахнулась Урса.

— Конечно, пойму. И ты сама прекрасно это знаешь.

— Расскажи Гейбу, как мама тебя спасла.

— Меняешь тему разговора? Не выйдет, — сказала Джо.

— Это ты поменяла тему разговора, — возразила Урса, — потому что тебе не хочется рассказывать Гейбу о маме. — Она отодвинула стул и поднялась, чтобы сходить в туалет.

— Ну вот, меня снова перехитрили, — уныло сказала Джо.

Гейб ухмыльнулся.

Джо отодвинула пустую тарелку.

— Вам, наверное, интересно, каким образом моя мать спасла мне жизнь?

— Не сложно догадаться. Вы узнали, что у нее рак, и решили сами провериться?

Джо кивнула.

— И давно это случилось?

— Около двух лет назад. Мама умерла прошлой зимой.

— И все это время вы ухаживали за ней и боролись со своей болезнью! Сочувствую. Вы же были в аспирантуре, когда узнали диагноз?

— Да, но я потеряла два года — из-за мамы и собственных операций.

— Операций? Вас оперировали не один раз?

Отсутствие груди было очевидным, но Джо не хотелось рассказывать об удалении яичников. Особенно молодому мужчине. Однако, собравшись с духом, она решила разом расставить все по местам.

— У меня обнаружили рак на ранней стадии, — пояснила она, — но все равно мне пришлось удалить обе груди и яичники: слишком высок был риск повторного возникновения опухоли.

Гейб наклонился вперед, заглядывая ей в глаза.

— Не надо ничего говорить, пожалуйста, — попросила Джо.

— Не буду. Когда пытаешься найти правильные слова, они никогда не приходят в голову.

— Люди считают, что должны меня утешать, а мне от этого становится только хуже.

— Понимаю. Я уже давно заметил, что наш язык страшно несовершенен. Мы так и остались обезьянами и лучше всего выражаем чувства мычанием и жестами, а правильные слова застревают у нас в мозгу.

— Ничего себе! И это говорит сын профессора литературы!

— А если я не унаследовал от него литературный ген?

Джо поднялась, чтобы унести тарелки. Пусть Гейб не думает, что обязан доесть свой бургер. Он тоже поднялся, собирая со стола грязную посуду.

— А чем занималась ваша мать? — спросила Джо.

— Какое-то время она преподавала в школе, в младших классах, но после рождения Лейси тоже решила остаться дома. Кстати, она пишет стихи. — Гейб последовал за Джо на кухню. — У нее даже вышли две книги.

— Неужели? Она и сейчас пишет?

— Нет, больше не может. Руки из-за болезни Паркинсона дрожат слишком сильно.

— Она могла бы диктовать стихи вам, а вы бы записывали.

— Мама не хочет. Говорит, это погубит магию творческого процесса.

— Пожалуй, я с ней согласна.

— Возможно, Паркинсон уже проник и в голову. Наверное, ей теперь не до стихов.

— Как печально!

— Ага.

Урса уже разрывала пакет с маршмэллоу.

— Когда же тебе наконец надоест это лакомство? — вздохнула Джо.

— У нас же нет ничего на десерт, а угли еще горячие. Можно?

— Ладно, беги.

— А ты хочешь маршмэллоу? — Урса повернулась к Гейбу.

Он посмотрел на Джо:

— Наверное, мне пора идти.

— Пожалуйста, останьтесь еще ненадолго, — попросила Джо.

— Вы уверены?

Она кивнула.

— Да и куда вам торопиться? Цепи от вас никуда не денутся.

14

Пока Урса колдовала над углями, Джо и Гейб уселись в плетеные кресла. Парень молчал и, нахмурившись, рассматривал язычки пламени. Урса тоже притихла, занятая приготовлением маршмэллоу.

— Значит, Лейси уезжает завтра? — спросила Джо.

— Думаю, да, поскольку я встал, — сказал он, не отрывая взгляда от очага.

— А где она живет?

— В Сент-Луисе.

— Хорошо.

Он покосился на нее:

— Почему?

— Потому что ехать недалеко.

— Как по мне, так лучше бы она жила подальше.

— Сестра часто навещает вас с мамой?

— Навещает, но не потому, что ей этого хочется. Она приезжает, когда мама звонит ей и велит приехать.

— И часто ваша мама звонит?

— Если я вдруг решу поспать днем, мама звонит Лейси. Если я не в настроении, она звонит Лейси. Если я не уберу за коровой, она звонит Лейси.

— Что так?

— Она боится, что болезнь вернется. Маму приводит в ужас мысль, что я перестану ухаживать за ней и за животными.

— А такое уже случалось?

Он хмыкнул.

— Откуда мне знать?

— То есть как?

— У меня не было шанса проверить, забуду ли я про них, когда начнется приступ. Лейси всегда появляется раньше.

— И теперь вы, понятное дело, можете не бороться с болезнью, ведь от вас как будто ожидают очередных приступов.

Глаза у Гейба заблестели — то ли от огня, то ли от вспыхнувших эмоций.

— Именно так!

— Да, дело плохо. Конечно, ваша Лейси у кого хочешь вызовет депрессию. Похоже, она даже расстроилась, увидев, что вы так быстро пришли в норму.

— Так и есть. Она жалуется, что ей приходится мчаться сюда сломя голову по первому требованию мамы, но на самом деле мне кажется, она наслаждается своим положением. Обожает чувствовать себя главной и незаменимой.

— Потому-то она и нас к вам не пускала. Наверное, испугалась, что друзья помогут вам поправиться быстрее.

— Ну да, что у меня появится повод встать с постели… Кстати, так и произошло, спасибо вам за это.

— Благодарите Урсу. Сама бы я в жизни не решилась на такое безумство.

— Эй, Урса, спасибо, что пришла выручать меня вооруженная… то есть во всеоружии… То есть нет, конечно, без оружия… просто я…

Урса и Джо расхохотались.

Гейб, похоже, действительно почувствовал себя гораздо лучше, потому что поджарил себе два кусочка маршмэллоу и съел оба. Однако, грустно подумала Джо, болезнь вернется, когда он снова окажется в ядовитой атмосфере своего дома.

— А как реагировала ваша сестра, когда узнала, что вы собираетесь к нам?

— Ой, это легко представить. — Он швырнул ветку, на которой поджаривал маршмэллоу, в ближайший куст. — Но вы, пожалуй, не сможете. Вы же нормальная.

— И все-таки, что она сказала?

Гейб искоса посмотрел на Урсу, но девочка сидела довольно далеко.

— Сначала она чуть не загрызла меня за то, что я купил Урсе одежду. Это ей мама доложила. Я пытался игнорировать сестру, но она бесилась все больше и больше, как всегда. Ей непременно нужно вывести меня из себя. Она заявила, что меня могут обвинить в педофилии, если я разрешу Урсе приходить к нам на ферму. Я спросил: «Ты мне угрожаешь?», и эта ведьма ответила: «Возможно». Представляете? Еще ей показалось очень странным, что я взял Урсу на руки.

— Боже, ужас какой!

— Да, Лейси такая. И еще она прошлась по нашим с вами отношениям — похоже, она уверена, что мы вместе.

Значит, Джо правильно предполагала.

— Она просто стерва! — в сердцах воскликнула Джо. — Она должна быть счастлива, что вы кого-то нашли, правда?

— Мне кажется, она страдает от всего, что делает меня счастливым, и наоборот. Она ненавидела меня еще в чреве матери.

— А знаете, что она сказала мне?

— Что? — спросил Гейб испуганно.

— Пусть лучше я брошу вас сейчас, чем в конце лета, когда уеду отсюда.

— Вот дура! — пробормотал он, глядя в сторону своего дома.

— Не волнуйтесь, я прекрасно поняла, что там происходит. Но я считаю, что вы тоже должны знать.

Гейб посмотрел в глаза Джо:

— А еще что сказала сестра?

— Да все в таком же ключе.

Он по-прежнему пытливо разглядывал Джо, как будто старался рассмотреть правду, скрывавшуюся за ее ответом.

— А почему вы спрашиваете?

Парень перевел взгляд на свои руки. Крепко потер ладони, потом сунул их между колен.

— Они с мамой думают, что это из-за вас случилось — мой приступ. Потому что мне стало хуже после вечера, проведенного с вами.

Джо и сама так думала, но не хотела говорить. Что толку? Это лишь приведет к вопросу о том, почему она не ответила на его безмолвный призыв той ночью, когда они вместе рассматривали галактики. И что она могла бы ответить Гэбриелу? Что после операции ее отношение к собственному телу кардинально поменялось? Нет, слишком больно было бы говорить об этом, особенно с мужчиной.

Гейб снова взглянул на нее:

— Лейси не имела права обвинять вас. Вы тут ни при чем. Мне жаль, что она втянула вас в наши семейные дрязги.

— Да ну, ерунда. И я напрасно назвала ее стервой. Не мое дело судить других.

— Почему нет? — Он повернулся в сторону своей фермы. — Стерва! — заорал он, приложив ко рту руки.

— Вряд ли она услышит.

— Не скажите. Здесь звуки летят далеко. Уверен, вы иногда слышите нашу корову.

— Точно, слышу.

— Я имел в виду Лейси.

— Знаете, давайте прекратим этот разговор. Нам надо бы ее пожалеть, правда? Ведь такие озлобленные люди и сами несчастны. Она, наверное, разведена?

— Нет, она замужем, но в остальном вы правы. Она и правда всегда была озлоблена на жизнь. Вечно добивалась внимания отца, а он, как на грех, всем хвалил только меня. Лейси даже поступила на факультет литературы, пыталась писать романы, да ничего путного не вышло. Вот тогда она и взбесилась окончательно. Постоянно мучила меня, доводила до белого каления. Обожала выставлять меня в дурном свете перед родителями, особенно перед отцом.

— Знаете, это типичный случай соперничества между братом и сестрой.

— Типичный? Разве типично для двадцатилетней девушки соперничать с маленьким мальчиком, унижать его и постоянно внушать, настолько он уродлив и глуп? Или называть новорожденного младенца гадиной? Сестра всю жизнь так и называла меня: гадина, или гад. Рядом с ней я всегда чувствовал себя самым отвратительным и ничтожным существом на Земле.

— Ужасно. Мне правда очень жаль.

— Ладно, проехали. В конце концов, дело давнее. — Правда, жесткий блеск в глазах Гейба и резкий голос не соответствовали этому заявлению. — Я окончательно потерял всякую надежду подружиться с Лейси, когда она завела меня в лес и бросила там. Я собирал для мамы цветы, а сестра потихоньку ушла. Я чуть не умер от страха.

— И сколько вам было?

— Лет пять. Мама бегала по лесу целый час, пока нашла меня. Она работала над новым стихотворением и попросила Лейси погулять со мной. Конечно, Лейси наврала ей с три короба, будто я сам убежал от нее. И еще долго распространялась, что если бы я был хоть на грамм умнее, то сам нашел бы дорогу домой.

— Господи, надеюсь, у нее нет своих детей?

— Есть, двое сыновей, но их она чудовищно избаловала. Сейчас оба в колледже.

— А работа у нее есть?

— Сестра продолжала писать, пока сидела дома с детьми, но ее книги успеха не имели. Она чувствовала, что разочаровала нашего отца. Но ведь ей не следовало выбирать себе специальность только для того, что угодить ему, правда? Особенно когда она поняла, что у нее нет особых способностей к сочинительству.

Оба не заметили, что Урса подошла к ним и прислушивается к разговору.

— Вы о Лейси говорите? — спросила она.

— Да, — сказала Джо.

— А зачем ты орал так громко?

— Просто дурачился.

— А я испугалась, что Лейси приехала и хочет тебя забрать домой.

— Ей не удастся меня забрать.

— Так ты останешься у нас?

— Пожалуй, мне пора уходить. Вы обе наверняка устали.

— Ну нет, ты же обещал остаться! — воскликнула Урса. — Если ты сейчас вернешься домой, они снова тебя запрут. И все двери запрут, так что второй раз нам будет не вызволить тебя.

— Все не так ужасно, как ты думаешь, — улыбнулся Гейб.

— Ну пожалуйста, останься! Пожалуйста! Джо тоже хочет, чтобы ты остался. Скажи ему, Джо!

— Может быть, и правда, не стоит сейчас уезжать от нас, — согласилась Джо. — Покажите вашей сестре, что вы хозяин своей жизни. Кстати, и вашей маме это тоже полезно знать. Почему бы ей не пожить в Сент-Луисе у Лейси какое-то время? Почему вы должны в одиночку ухаживать за ней? Вы слишком молоды, чтобы наниматься в постоянные няньки.

Гейб уставился на нее, широко раскрыв глаза.

— Ох, простите! — пробормотала Джо. — Вечно я лезу со своими советами. Просто меня возмущает поведение ваших домашних!

— Не извиняйтесь! Все, что вы сказали, — правда.

— Тогда давайте проучим их! Переночуете у нас на диване. А Урса будет спать со мной, если ее это устроит.

— Конечно, устроит! — Урса от восторга запрыгала на месте. — А завтра утром Гейб поедет с нами на Летний ручей! Гейб, там так прекрасно! А лес просто волшебный!

— О, а я как раз никогда не бывал в волшебном лесу! — сказал Гейб, подмигивая Джо.

— Да уж, этот лес точно волшебный.

Гейб искоса посмотрел на Джо:

— Перейдем на «ты»?

— Давай!

15

— Эй, Джо… — Гейб стоял метрах в двадцати от нее, по грудь в высокой траве.

— Что?

— Похоже, отметка об этом гнезде куда-то потерялась.

Джо с трудом подобралась к нему поближе.

— Как это? Не верю своим глазам! Ты нашел гнездо за первый же час?

— В нем три белых яйца.

— Похоже на гнездо индигового кардинала!

Урса услышала их разговор и прибежала посмотреть. Они с Джо почти одновременно склонились над гнездом, построенным в зарослях тростника.

— Поздравляю с первой находкой! — сказала Джо. — Но, блин, теперь мне придется и тебе платить зарплату ассистента!

— Наверное, это выгоднее, чем продавать яйца, — ухмыльнулся Гейб.

— Теперь мы все орнитологи! — заявила Урса.

Гейб легонько прикоснулся пальцем к яйцу.

— Не трогай! — невольно вырвалось у Джо. Чтобы сгладить впечатление от окрика, она заметила: — Заразная болезнь эта орнитология.

— Да. Я, конечно, видел гнезда в своей жизни, но найти то, которое специально ищешь, — совсем другое дело.

— Смотри, заразишься! Хотя что-то в этом есть, ты прав. Как будто открываешь маленькие тайны окружающего мира…

Гейб улыбнулся.

— По-твоему, у меня не все дома? — смутилась Джо.

— Вовсе нет. Прекрасно тебя понимаю.

— Давайте-ка отойдем подальше от этого места, — предложила Джо. — Слышите? Родители совсем переполошились, а мы тут сильно натоптали.

Осторожно расправляя за собой траву, они отошли туда, где лежали их вещи. Урса под диктовку Джо старательно записала координаты обнаружения, дату и статус гнезда, после чего присвоила ему номер. В графе «Нашел» она вывела: «Гэбриел Нэш».

— Ура! — воскликнул тот. — Я тоже сделал свой вклад в науку. Теперь жизнь прожита не зря!

— Не кричи так, — заметила Джо, чувствуя себя вредной училкой. — Мы же не хотим приманить хищника к нашему гнезду.

— Не сметь трогать мое гнездо! — объявил Гейб, поворачиваясь в сторону леса.

— А может быть, его защитит волшебство? — спросила Урса.

— Неплохо бы, — согласился Гейб. — Давайте откроем новое направление в орнитологии: «Использование магии и волшебства в целях предотвращения разорения птичьих гнезд хищниками».

— О да! — улыбнулась Джо. — Тебе точно дадут грант Национального научного фонда.

— Пусть дают нам с Урсой. Ведь она — мой соавтор.

— Тогда желаю вам обоим успеха.

На следующей делянке Гейб не нашел новых гнезд, но решил не отчаиваться и еще раз попытать счастья на их любимой площадке — у Летнего ручья, в обещанном Урсой волшебном лесу. Они добрались туда часа в два пополудни. Гейба мгновенно пленили поросшие деревьями овраги, хрустальные водопады, бившие поверх мшистых скал, и резные листья папоротников, что раскинулись по берегам ручья. Он признался, что чувствует волшебство этого места, и каждые пять минут уверял, будто видит нимфу, фею или единорога. Урса немедленно включилась в игру и тоже стала воображать представителей мира эльфов, и вскоре они уже наперебой выдумывали фантастических животных, скачущих, ползающих и летающих по лесу. Джо только посмеивалась, глядя на эту парочку, и собирала данные.

Через пару часов они присели отдохнуть у своей любимой большой и чистой запруды, образовавшейся на излучине ручья. Не успела Джо устроиться на плоском камне и развернуть сэндвичи, как Урса уже сбросила одежду и нырнула в воду в погоне за краснохвостой рыбкой.

— Урса! Иди сюда, поешь сначала! — позвала Джо.

— Не хочу, — откликнулась Урса, шлепая руками и ногами по воде и отгребая на глубину.

— Вот ответ на все мои попытки дисциплинировать этого человечка, — с деланным огорчением сказала Джо Гейбу, протягивая ему сэндвич с индейкой и сыром.

— Урса — хорошая девочка. Зачем ее дисциплинировать?

— Хорошая-то хорошая. Только она так и не сказала мне, откуда явилась, — а я чуть не на коленях умоляла.

Он сел на камень рядом с Джо.

— Она сказала тебе, откуда явилась.

— Ага, из большого Небесного Гнезда.

— Иногда я и сам в это верю, — задумчиво признался Гейб. — Она настолько не похожа на всех детей, которых я встречал…

— Верно. И ведь ее никто так и не ищет!

— Ты проверяешь интернет?

— Да, но с каждым разом мне все тяжелее. Я боюсь, что наткнусь на родителей Урсы, и ей придется вернуться к идиотам, которые даже не сообразили объявить о ее пропаже.

— Ну, к ним ее точно не отправят. Она поедет в приемную семью.

Джо повернулась к нему:

— А сколько нам еще ждать, как ты думаешь? Когда пора снова вызывать копов? Ведь прошло уже почти две недели.

Гейб опустил сэндвич:

— Представь себе, я тоже все время думаю об этом последние дни.

— И я. Надо решить, как нам доставить девочку в полицейский участок.

— Ага.

В угрюмом молчании они доели бутерброды, глядя, как Урса беззаботно плещется в воде. Джо сунула Гейбу бутылку с водой и взяла себе другую.

— А что сказала твоя сестра, когда ты пришел утром, чтобы переодеться?

— Чуть не разорвала меня на куски. Она хочет домой, в Сент-Луис.

— А мама что-нибудь говорила?

— По-моему, она была слишком поражена, чтобы говорить.

— Почему поражена?

— Ты и сама понимаешь почему.

— Нет, прости, но я не понимаю. Допустим, у тебя был нервный срыв. И что? Ведь это случилось давно, когда ты учился в университете, наверняка в обстановке давления и умственного напряжения. Верно? И что теперь, твоя жизнь менее ценна, чем жизнь Лейси? Ты не имеешь права провести день с друзьями? Мне кажется, объяснение в другом: они нарочно не дают тебе выздороветь, потому что иначе лишатся бесплатной няньки. Круглосуточной притом.

— Ну, здесь не все так просто.

— Думаю, что все как раз очень просто.

Он посмотрел Джо прямо в глаза:

— Я болен, понимаешь? Я не могу так просто выздороветь и вернуться к своим делам.

— Если ты веришь в то, что неизлечимо болен, ты никогда не выздоровеешь.

— Как у большинства людей, не знавших этой болезни, твои представления о депрессии оптимистичны, но неверны. — Он поставил бутылку у ног Джо и пошел к Урсе. Она сидела на корточках в воде у берега, пытаясь руками поймать что-то в переплетенных корнях огромного платана.

— Ты видел? — возбужденно воскликнула она. — Здоровенная лягушка, я почти поймала ее. Она прячется где-то здесь…

— Да, твой прекрасный принц сбежал от тебя, — сказал Гейб.

— На что мне глупый прекрасный принц?

— А как насчет умного и образованного прекрасного принца?

— Нет уж, в моем волшебном лесу принцы не водятся.

— Вот они, взгляды современной молодежи!

Урса зашла глубже в воду и позвала:

— Ну, а ты идешь купаться?

— Собираюсь. У меня все тело чешется.

— Это от крапивы.

— Знаю. Хотя мрачные мысли иногда жалят похуже крапивы. — Он стянул футболку с эмблемойЧикагского университета и кроссовки, но джинсы оставил.

Джо невольно искоса поглядывала на его обнаженный торс — гладкий, сухощавый, но мускулистый благодаря работе на ферме. Гейб зашел в воду, потом нырнул и исчез на глубине. Он вынырнул с криком, отряхиваясь как собака:

— Ну и холодная же тут вода! — Он повернулся к Джо: — Давай к нам! Пора купаться!

— Джо не любит трогать свои рабочие бумаги мокрыми руками, — объяснила ему Урса.

Джо подошла к берегу запруды.

— Ты все-таки идешь купаться? — восторженно крикнула ей Урса.

— Теперь поневоле придется.

— Почему?

— Потому что, по твоим словам, я боюсь намочить руки. А я не хочу выглядеть занудой.

Урса взвизгнула от радости и прыгнула на спину Гейба, обхватив его руками и ногами, как маленькая обезьянка.

Джо сняла ботинки, подвернула штаны до колена. Проблема была в том, что она действительно терпеть не могла мочить рабочие записи. А если она искупается прямо в футболке и рубашке, которые надела для защиты от крапивы, они не высохнут никогда…

Джо расстегнула верхние пуговицы и через голову стащила рубашку вместе с футболкой. Может быть, она вспомнила, как сказала Тэннеру, что довольна своим внешним видом. Или ей придал сил завет матери «жить в полную силу за нас обеих». А может быть, ей хотелось показать Гейбу, что она и сама имеет представление о том, как можно «просто выздороветь». Так или иначе покровы были сброшены, и Джо с восторгом плескала себе на тело холодную воду.

Урса не обратила на нее никакого внимания. Девочка несколько раз видела, как Джо переодевается, поэтому отсутствие груди было для Урсы не в новинку. Но Гейб чуть не лишился чувств от испуга и смущения. Сначала он уставился на шрамы. Потом отвел взгляд. Потом снова посмотрел на Джо, но теперь прямо в лицо.

— Интересно, если мимо проедет полицейский, меня арестуют за непристойное обнажение? — спросила Джо. — И как может быть непристойным обнажение того, чего нет?

— Хороший вопрос! — расхохотался Гейб с видимым облегчением.

Джо решила, что сделала правильный шаг, впервые после операции раздевшись перед мужчиной именно здесь, в лесу, на берегу пруда. Не в спальне, не в постели. Здесь она чувствовала себя легко, привольно и настолько цельно, насколько это было возможно. Джо вытянула руки вперед и скользнула по поверхности воды. Потом нырнула и поплыла на глубине, высунув голову наружу рядом с Урсой и Гейбом. Девочка, визжа от восторга, соскочила со спины Гейба и прыгнула в объятия Джо, крепко обхватив ее руками.

— Ну что, ты рада, что пошла купаться?

— Очень рада.

Урса прижала холодные мокрые губы к уху Джо:

— Давай обрызгаем Гейба!

— Давай! — заговорщически прошептала Джо. — Раз, два, три!.. — Урса соскользнула вниз и начала отчаянно брызгать водой на Гейба. Джо помогала, хоть и с меньшим энтузиазмом.

— Эй, так нечестно! — возмутился Гейб. — Двое на одного!

— Зато ты больше нас! — крикнула в ответ Урса.

Гейб зачерпнул воды и метнул в их сторону тучи ледяных капель. В ответ Урса, держась за плечи Джо, изо всех сил заработала ногами.

— Сдаюсь! Сдаюсь! — смеясь, крикнул Гейб.

— Ура! Девочки победили! — захлебываясь водой, смеялась Урса.

— Конечно, девочки всегда побеждают. У меня не было шансов.

— Подождите! Что это? — Джо замерла и прислушалась. Вдали отчетливо раздавались раскаты грома.

— О, гроза идет! Но еще далеко, — сказал Гейб.

— Так и нам далеко идти до машины. — Джо выбралась из воды.

Далекие громыхания шли без перерыва, что означало очень мощную грозу.

— Можно мне сэндвич? — спросила Урса.

— Только быстро, пока мы с Гейбом одеваемся.

К тому времени, как они собрались, солнце уже скрылось за тучами, лес потемнел. Гром раздавался теперь совсем близко.

— Надо же, как быстро двигается гроза! — заметил Гейб.

— Такие грозы опаснее всего.

Чтобы не идти напрямик через высокую траву и кусты, они вначале двинулись по берегу ручья, но затем им все равно пришлось свернуть в лес. Ветер свистел в верхушках деревьев, сгибая стволы; температура сразу упала градусов на десять. Небо стало черно-зеленого цвета.

— Смотрите, как будто ночь наступила! — воскликнула Урса.

— Что будем делать, пересидим грозу здесь или побежим? — спросил Гейб.

— Трудно решить.

— Давайте побежим! — предложила Урса. — Мне страшно! — закричала она, когда они помчались что есть силы, но Джо слышала в ее голосе восторг.

Внезапно полил дождь, гром теперь гремел прямо у них над головами, молнии полыхали непрестанно. Когда затрещали ветки деревьев, Джо беспомощно оглянулась, пытаясь найти укрытие.

— Скорое, Джо! — раздался за пеленой дождя голос Гейба. — Мы почти пришли. — Вдруг он с тревогой вскрикнул: — Джо!

Она оглянулась. Гейб стоял на коленях рядом с Урсой, которая лежала на земле. Джо подбежала к ним; сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Глаза у девочки были закрыты, лицо мертвенно-бледно.

— Что случилось? Она упала?

— Похоже, ее ударило веткой.

Сук в руку толщиной лежал рядом на земле. Джо опустилась на колени возле девочки:

— Урса! Очнись! Ты слышишь меня?

Малышка открыла глаза, но явно не могла сфокусировать взгляд.

— Боже, надо везти ее в больницу! — Гейб осторожно поднял легкое тело девочки.

Джо помчалась вперед, к машине. Гейб уложил Урсу на заднее сиденье.

— Смотри, у нее кровь на голове! Здорово ей досталось. Садись с ней, я знаю, где находится ближайшая больница.

— Где?

— В Мэрионе. Я там был с родителями. — Он вынул из рюкзака футболку и протянул Джо: — Вот, зажми рану. Надо остановить кровь.

Джо положила голову Урсы себе на колени и старательно прижимала футболку к ссадине, пока Гейб торопливо вел машину. Дворники работали на бешеной скорости, ветер и дождь яростно хлестали по стеклу, молнии прорезывали небо буквально каждую минуту. Природа будто транслировала панику Джо.

Через какое-то время Урса пошевелилась и попробовала сесть.

— Лежи! — попросила Джо. — Ты ранена.

— Нет, все нормально. Просто меня стукнуло какой-то деревяшкой. — Девочка подняла голову: — А почему Гейб ведет твою машину?

— Потому что он знает, где находится больница.

— Я не поеду в больницу! — Урса вскочила так быстро, что Джо не успела ее удержать. — Поехали домой! Я не хочу в больницу!

— Но ты была без сознания не меньше десяти минут, — возразил Гейб. — У тебя наверняка сотрясение мозга. И порез на голове, который, возможно, придется зашивать.

— Нет! Нет! Это я притворялась! Я не была без сознания!

— Не спорь, пожалуйста, — сказала Джо.

— Все будет хорошо, — пообещал Гейб.

— Что будет хорошо? Ничего не будет хорошо!

Конечно, девочка была права. Как они объяснят, зачем взяли Урсу с собой в лес? И хуже того, почему она уже две недели живет в коттедже Кинни? Если об этом узнают в университете, Джо не поздоровится.

— И что, приедет полиция? — с испугом спросила Урса, словно отвечая на ее мысли.

— Наверняка приедет, — мрачно подтвердил Гейб.

— Они заберут меня! — давясь слезами, прошептала Урса. — Они не дадут мне остаться с вами. Я не поеду!

Джо попыталась обнять девочку, но та с силой оттолкнула ее.

— Прости, — сказал Гейб, — но мы должны помочь тебе, даже если это тебе не нравится.

Урса примолкла, беззвучно всхлипывая. По щекам у нее текли слезы. Дождь и гром немного поутихли, и в машине теперь было слышно только шуршание дворников по стеклу. На подъезде к Мэриону Гейб притормозил у знака «стоп». Не успела «хонда» остановиться, как Урса молниеносно расстегнула ремень, распахнула дверцу и выскочила наружу. Растерявшаяся Джо скользнула за ней по сиденью, но беглянка уже исчезла в придорожных кустах.

— Урса! — закричала Джо. — Урса! Немедленно вернись!

Они припарковали машину у обочины и отправились на поиски.

— Где-нибудь прячется, — предположил Гейб, почесывая в затылке. — Она не могла далеко убежать. — Он сделал несколько шагов в мокрые заросли и остановился: — Урса, ты слышишь меня? Давай выходи сейчас же!

— Урса, выходи! — закричала Джо умоляюще. — Пожалуйста!

Они еще раз обыскали кусты на обочине, но девочку не нашли.

— А вдруг она побежала дальше? — спросила Джо. — Мы никогда не разыщем ее.

— Урса! — заорал Гейб на пределе возможностей. — Вылезай, мы не поедем в больницу.

Они замолчали, прислушиваясь. Дождь бил по листьям, где-то рядом вдруг щелкнула синичка.

— Все, пропала, — понурив голову, сказала Джо.

— Похоже на то. — Гейб понял, что Джо сейчас расплачется. — Ничего, мы ее найдем, вот увидишь! Давай медленно двигаться по дороге в том направлении, куда она побежала.

— Мы правда не поедем в больницу? — раздалось у него за спиной.

Они повернулись. Урса стояла на обочине, наполовину скрытая кустом.

— Если не пообещаете отвезти меня домой, я снова убегу! — Девочка была напряжена и готова в любой момент сорваться с места.

— Домой? А где твой дом? — спросил Гейб.

— Мой земной дом — у Джо! — крикнула она.

— Урса…

— Если ты обманешь меня, ты мне не друг! Ты же сказал, что мы не поедем в больницу!

— Не поедем, не волнуйся, — успокоила ее Джо.

— Ты обещаешь?

— Да. — Джо медленно подошла к девочке, боясь ее спугнуть. — Как голова, болит?

— Нет!

Джо обняла Урсу и отвела прядь волос, чтобы лучше рассмотреть рану.

— Ой, смотри, кровь-то остановилась, — сказала она Гейбу.

— Это потому, что у нее чертовски крепкая башка, да, Урса? Где ты, черт подери, пряталась? Мы тут все обыскали.

— В этой металлической штуке. — Урса сделала несколько шагов обратно в заросли и указала на старую канализационную трубу. Оттуда ручейками вытекала вода. Они никогда в жизни не нашли бы ее здесь.

— Я сдаюсь, — улыбнулся Гейб. — Эта инопланетянка слишком умна для меня.

— Ну что, поехали домой?

— Да, едем домой, — с облегчением проговорила Джо.

16

Не успела Джо как следует припарковать машину, как Урса выпрыгнула наружу и бросилась обнимать Мишку. Она хохотала, бегала со щенком наперегонки и забрасывала палку в кусты, чтобы он ее приносил. Да и по дороге домой она вела себя очень возбужденно: подпрыгивала на сиденье и мешала Джо вести машину, как будто хотела показать, что удар по голове совершенно не отразился на ее здоровье.

Джо отперла дверь в дом:

— Урса, пойдем со мной, примешь ванну.

— Ты про душ?

— Нет, ванну: тебе вредно стоять.

— Но у меня же ничего не болит!

— Что-то должно болеть, хотя бы голова. Ну, довольно спорить, отправляйся! Я сейчас приду и помогу тебе раздеться.

— Я сама! — возразила Урса, но послушно поплелась в ванную.

Гейб, все еще в окровавленной рубашке, бросил рюкзак на заднее сиденье своего пикапа:

— Она порозовела, ты заметила? Вроде ей действительно стало лучше.

— Думаю, притворяется. — Джо подала ему футболку, с помощью которой пыталась остановить кровь, и он положил ее рядом с рюкзаком.

— Приедешь к нам, когда переоденешься? — спросила Джо.

— Ты правда хочешь, чтобы я приехал?

— Очень хочу. Ты сможешь остаться с нами на ночь? Вдруг она снова потеряет сознание? Или еще что-нибудь случится?

— А ты отдаешь себе отчет, как мы рискуем, идя на поводу у этой девчонки?

— Только не начинай… Я и так места себе не нахожу.

Он легонько прикоснулся к ее руке:

— Ладно, я скоро вернусь.

— Приезжай к ужину, — сказала Джо.

— А у тебя хватит еды? Вчера в холодильнике почти ничего не осталось.

— Да, ты прав… Ну ничего, сделаем омлет из яиц, которые ты привез.

— Вот что: я сам принесу еды и приготовлю ужин. Ты, похоже, валишься с ног от усталости.

— Просто перенервничала. Да и ты не выглядишь бодрячком.

Его усталая улыбка это подтвердила.

— Ничего, справимся. До встречи!

Джо раздела Урсу и усадила в теплую воду. Промыв рану на голове, она дала девочке намыленную мочалку и оставила одну наводить чистоту. Урса переоделась в розовую пижамку, которую ей купил на распродаже Гейб. Она не хотела ложиться на диван, но Джо уговорила ее и положила девочке на лоб холодный компресс. Затем сама быстро приняла душ и надела сухие шорты и футболку.

Когда Джо вышла на кухню, там уже хозяйничал Гейб.

— Меня впустила Урса, — сообщил он. — Я решил, что нам надо подкрепиться как можно скорее. — На плите уже тушился цыпленок, а Гейб занимался приготовлением хлебной начинки.

— М-м-м, как вкусно пахнет, у меня уже слюнки текут, — призналась Джо.

— Я хотела сама приготовить начинку, а он мне не дает! — пожаловалась Урса, вскакивая с дивана.

— Потому что тебе надо лежать. — Гейб погрозил ей ложкой: — А ну, марш обратно!

— Я не инвалид, — капризным голосом заявила Урса.

— Инвалид! Ничего себе словечки, — пробормотал Гейб. — Даже моя сестра таких не употребляет, а ведь она писатель.

— Кстати, как поживает Лейси?

— Изрыгает пламя, что характерно для огнедышащих драконов. — Он размял хлебные крошки, добавил воды и растопленного масла. — Думаю, она подозревает нас в убийстве.

— Ой, я и забыла про кровь! Как ты это объяснил?

— Рассказал правду. Что привело к новой лекции о том, почему мне не стоит возиться с чужим ребенком. Она пригрозила вызвать копов.

— Как ты считаешь, она способна на это?

— С Лейси никогда не угадаешь.

— А как она восприняла твой отъезд?

— Потребовала, чтобы я бросил свои «детские забавы» и остался дома. Сказала, что завтра в любом случае уедет.

— То есть тебе сегодня вечером надо вернуться домой?

Гейб отряхнул руки и взглянул на нее:

— Я обещал тебе остаться, вот и останусь.

— Но только если сам этого хочешь.

— Конечно, хочу. Я ведь тоже беспокоюсь о нашей девочке.

— Помочь тебе с готовкой? Похоже, нам не хватает овощей.

— У меня все схвачено. У мамы остались от обеда зеленые бобы и кукуруза. Их надо только разогреть.

Через час они уже сидели за столом, уплетая фаршированного цыпленка с овощами. Гейб также прихватил остатки мороженого в контейнере. Джо почти ничего не смогла в себя впихнуть, но Гейб и Урса съели по большой порции.

— По крайней мере, удар по голове не испортил тебе аппетит, — сказал девочке Гейб.

— Я же говорила, что не надо ехать в больницу.

— Ты нас здорово напугала. Вот тебе и волшебный лес!

— Не стоит винить в этом лес, — важно заявила Урса. — Я сама сделала так, чтобы это произошло.

— Ты сломала ветку, чтобы она грохнула тебе по голове и чуть не убила?

— Но не убила же! Я уже говорила Джо и Табби, что иногда надо вызвать плохие вещи, потому что они приведут к хорошим.

— Ну и что хорошего в ударе по голове?

— А то, что ты снова ночуешь у нас.

— Откуда ты знала, что я останусь ночевать?

— Наверняка я не знала. Просто так случилось. Мы, жители Лямезналпеты, выделяем такие крошечные частички, вроде кварков, но только не совсем кварки, и они приводят к тому, что с теми, кто нам нравится, случаются хорошие вещи.

Гейб положил ложку:

— То есть ваши кварки — это что-то вроде флюидов, которые излучают люди?

— Да, но они могут даже менять судьбы.

— Так-так. И что ты замышляешь в отношении меня?

— Ничего особенного. Ты нам с Джо нравишься, и я не хотела, чтобы ты провел вечер со своей злючкой сестрой. Разве я не права? — Урса пожала плечами и выпила остатки растаявшего мороженого прямо из контейнера.

— Ну-с, что вы на это скажете, ученая леди? — обратился Гейб к Джо.

— Я скажу, что ничего неправдоподобного в рассказе Урсы нет. Мы же не видим земное притяжение, но оно определяет наши жизни.

— И верно. — Гейб встал из-за стола и начал собирать посуду. — Кварки, говоришь? А может так случиться, что завтра я найду под подушкой миллион долларов?

— Скорее нет, чем да, — сказала Урса.

— Почему нет?

— Наши кварки воплощают в жизнь только то, о чем ты по-настоящему мечтаешь.

— Я не хочу получить миллион долларов?

— Думаю, ты о нем не мечтаешь.

— Вот черт, она снова права! — Он понес посуду к раковине.

— Джо, скажи, у тебя есть лекарство, которое земные люди называют «Найз»? — спросила Урса.

— «Найз»? У тебя что, голова болит? — всполошилась Джо.

— Немного.

— Не врать, пожалуйста! Сильно болит?

— Вообще-то сильно… — Урса увидела, как переглянулись Джо и Гейб, и торопливо добавила: — Все быстро пройдет, обещаю! Я просто слышала, что «Найз» и холодный компресс хорошо помогают.

Наверное, ей уже давали когда-то это лекарство. Кто же лечил малышку раньше и почему он не ищет Урсу сейчас?

Джо уложила девочку на диван, дала ей «Найз» и положила холодный компресс на лоб и глаза. Они погасили свет, оставив только две свечи. Урса немедленно провалилась в глубокий сон. Джо присела рядом с ней, слушая, как она дышит.

— Ты ведь не собираешься просидеть так всю ночь? — спросил Гейб.

— Я должна быть рядом.

— Давай-ка я перенесу ее. — Гейб отнес девочку в спальню Джо и уложил на гигантский матрас, занимающий половину комнаты. Затем накрыл ее одеялом Джо, заботливо подоткнув края, поправил упавшие на лицо волосы и поймал улыбку Джо.

— Ты будешь ложиться прямо сейчас? — спросил он.

— Немножко подежурю рядом с ней.

— Не возражаешь, если я тоже здесь посижу?

— Конечно!

Джо принесла свечи и установила рядом с кроватью. Затем села на матрас с одной стороны от Урсы. Гейб устроился на полу лицом к ней.

— Сегодня был хороший день, — сказал он серьезно. — Я имею в виду, до того, как Урса поранилась.

— Да уж, ты выдержал испытание жарой, комарами и даже колючими кустами.

— И не забудь про крапиву!

— Забудешь о ней, как же!

Они помолчали. Гейб поднял с матраса книгу.

— «Бойня номер пять». — Он повертел ее в руках. — Никогда не видел ее в твердом переплете. Когда она вышла?

— Эта? В шестьдесят девятом году, первое издание.

— Ничего себе! Это оригинальная обложка? Наверное, сейчас книжка стоит немалых денег.

— Она, конечно, сильно истрепалась, но для меня бесценна. Ее передал дед моему отцу, отец — брату, брат — мне. И мама читала эту книгу, причем не один раз. — Джо перегнулась через Урсу и забрала у Гейба из рук томик. Положив его на колени, она нежно провела пальцем по обложке. — Мы так часто обсуждали этот роман, — задумчиво сказала она. — Он нас всех поразил.

— Моему отцу такое понравилось бы.

— Что именно?

— То, как ты до сих пор общаешься с родителями через книгу.

Джо действительно так и делала, и не только при помощи Воннегута. У нее сохранилась большая часть родительской библиотеки, и каждый вечер Джо открывала то одну, то другую книгу — когда не могла заснуть. Она читала, а пальцы ее касались страниц, которые совсем недавно листали папа и мама.

— Интересная у тебя семья! Выбор книг довольно необычный.

— Да, интересная, я согласна, — сказала Джо. — Но немножко и странная тоже, поэтому нам с братом не всегда было просто общаться с другими детьми в школе.

— Как это?

Джо несколько секунд помолчала, собираясь с мыслями.

— Понимаешь, когда я сама стала биологом, я заметила, что большинство ученых, работающих в области естественных наук и связанных с экспедициями, отличаются от других людей. Возможно, из-за того, что они по доброй воле отказываются от комфортной жизни и уезжают на долгое время в поле. И главное даже не в том, что они могут жить вне общества, а в том, что им это необходимо. Таким людям трудно существовать без дикой природы, для них она — лучший друг и духовный учитель.

Парень не сводил с нее освещенных мягким сиянием глаз.

— Вот такими были мои родители. Они никогда не водили нас туда, куда ходят «нормальные» дети, — на аттракционы, например, на обычные экскурсии или туристические пляжи. Выходные мы проводили, ползая по горам или гоняя на каяках в поисках саламандр или окаменелостей. А в отпуск ездили в отдаленные местности вроде Мэна, наблюдали за гнездовьем тупиков или осматривали выходы скальных пород. И куда бы мы ни отправились, непременно привозили домой целую коллекцию минералов.

— Круто, — пробормотал Гейб.

— Я обожала наши поездки! Как-нибудь покажу тебе семейную коллекцию камней. Отец беззаветно любил геологию и нас всех заразил своей страстью. Он каждый раз объяснял нам геологию окружающих ландшафтов. Это может показаться скучным, но нам не было скучно. Когда он рассказывал, каким образом природа формировала землю, его слова звучали как поэзия.

— Наверное, интересный был человек!

— О да! Мама тоже была одержима природой, но более тонко, скорее как журчащий ручей, а не грохочущий водопад. Если у меня случались неприятности в школе или ссоры с друзьями, она всегда находила нужные слова, чтобы утешить, помогала увидеть вещи в позитивном свете и учила не огорчаться по пустякам. А ее сад… обалденный был сад, настоящий оазис цветов, деревьев, кустарников. Папа выкопал для нее маленький пруд — и все это посреди городской застройки, представляешь? Моя подружка Табби уверяла, что в мамином саду обитают феи — настолько он казался волшебным.

— А где вы жили? — спросил Гейб.

— В Эванстоне. Папа преподавал в университете.

— О, правда? Не так далеко от того места, где преподавал мой отец.

— Ну, для чикагцев это далеко, — заметила Джо. — А вы жили в городе или за городом?

— В Брукфилде, в доме, где вырос отец. Знаешь, где это?

— Конечно. Там же зоопарк, мы в нем не раз бывали.

— Наш дом находился минутах в десяти ходьбы от зоопарка.

Джо опустила взгляд.

— Странно…

— Что?

— Когда я впервые купила яйца у тебя с лотка, я и представить не могла, что наши семейные истории так похожи.

— Конечно, ты ведь считала меня диким, необразованным фермером, который никогда не моется.

— Я просто не имела понятия, кто ты.

Они опять замолчали, но тишина обоим не мешала. Джо поставила книгу на полку, потом сходила в гостиную и принесла подушку и плед.

— Устал? — спросила она. — Ложись-ка с другой стороны, идет?

— А можно?

— Мне кажется, будет лучше, если мы оба побудем рядом с Урсой. Если проснешься ночью, проверь, все ли у нее нормально, и я тоже проверю.

— Почему-то мне кажется, что с ней все будет хорошо.

— Но она так быстро заснула и с тех пор ни разу не шевельнулась.

— Ей сегодня досталось.

— Верно. Пусть выспится как следует.

— А вот это прекрасная мысль!

Джо поставила будильник на 7:00 и задула свечи. Она блаженно растянулась на матрасе и услышала, как Гейб сделал то же самое по другую сторону от Урсы.

— Тебе хватает места? — спросила Джо.

— Да, вполне.

Кондиционер в окне назойливо жужжал и трясся. Джо надеялась, что он не слишком мешает Гейбу, поскольку выключать вентиляцию не собиралась. Конечно, она предпочитала звуки природы — крики ночных птиц, например, — но спать в духоте не могла.

— Извини, что села тебе на ухо с рассказами о своей семье, — пробормотала она.

— Не надо извиняться. Мне было очень интересно.

— Теперь твоя очередь рассказать о родителях. Это же удивительно — расти в семье поэтессы и преподавателя литературы, которые построили себе дом посреди лесов.

После долгого молчания Гейб сказал:

— Да, удивительно, но совсем не так, как ты думаешь.

Джо приподнялась на локте и уставилась в темноту:

— Что ты имеешь в виду?

— Нет, ничего. Ничего особенного.

Он повернулся на другой бок, спиной к ней.

17

Оконные рамы задребезжали сильнее обычного. Джо открыла глаза, пытаясь определить источник звука, пока совсем рядом не ударил сильнейший раскат грома, заставив дом содрогнуться. Она положила руку на грудь Урсы, убедилась, что девочка дышит, и потянулась за телефоном. Начало седьмого. Через несколько минут сигнал улучшился, и Джо смогла проверить прогноз погоды. Край тропического урагана, пронесшегося над Мексиканским заливом, зацепил Южный Иллинойс. Сильный ветер и дождь обещали по крайней мере до полудня. Раскаты грома урчали и гремели почти без перерыва.

— Ну вот, снова гроза, — проворчал Гейб.

— И замечательно, — зевая, отозвалась Джо. — Поспим еще, Урсе это не повредит. — Она отключила будильник на телефоне.

— Ты что, в дождь не работаешь?

— Нехорошо спугивать птиц с гнезд под дождем.

— Понятно.

— Гейб? — раздался голос Урсы. Девочка проснулась и с недоумением глядела на парня.

— Ложись обратно, — сказала Джо. — Поспим еще немного. Идет дождь. У нас выходной.

— Хорошо. — Урса повернулась к Гейбу, обняла его и сразу заснула.

— Ну вот, теперь мне точно не встать, — сказал Гейб.

— Ну и не надо. Лучше всего спится в дождливую погоду.

И они задремали еще на два часа. Первой проснулась Урса. Положив одну руку на Джо, а другую — на Гейба, она заявила:

— Ух ты! Смотрите, я в гнезде! Совсем как птенчик.

— Уверена, что сейчас ты раскроешь клювик и запищишь от голода, — сказала Джо.

— Запищу, но завтракать я буду здесь, в гнездышке.

Гейб сел на матрасе:

— Сейчас половина твоего гнезда отправится в туалет.

— Гейб!

— Простите меня, птицы. Я заварю вам кофе. Оставайся в постели, если хочешь, — обратился он к Джо.

— Не могу! Мне надо туда же.

Гнездо Урсы переместилось на кухню, а ее клювик наполнили омлетом, половинкой кекса с изюмом и несколькими дольками апельсина. Убрав со стола, Гейб занялся прочисткой засорившегося стока кухонной раковины. В пикапе у него нашлись нужные инструменты. Он провозился довольно долго: пришлось разобрать всю систему труб. Гейб заново собирал ее, когда дежуривший на крыльце Мишка разразился заливистым лаем. Джо подошла к стеклянной двери. К дому подъезжал серебристый «шевроле» Лейси. Она припарковала машину рядом с пикапом Гейба и решительно зашагала к крыльцу, игнорируя потоки дождя и сердитый лай Мишки, явно пытавшегося ее напугать.

— Мне нужен Гейб, — резко сказала она, оттесняя плечом Джо и без разрешения заходя в дом.

— Добро пожаловать! — успела сказать Джо ей в спину.

Лейси остановилась на пороге и обвела взглядом кухню. На полу, среди разбросанных инструментов, Гейб возился с трубами, а Урса, сидя за столом, с увлечением рисовала индигового кардинала новыми цветными карандашами.

— Ну прямо семейная идиллия! — саркастически воскликнула Лейси.

Урса взглянула на нее с таким испугом, как будто увидела огромного тролля, а Гейб поднялся на ноги.

— Конечно, ее раковина важнее для тебя, чем мой отъезд! — сердито бросила Лейси.

— Конечно, важнее, — сказал Гейб.

Взгляд Лейси уперся в лицо Урсы.

— Я слышала, ты вчера сильно ушиблась, — сказала женщина.

Урса робко кивнула.

— И как это произошло?

Урса испуганно взглянула на Джо.

— Была гроза… Ветка отломилась и упала… — пробормотала она.

— А что сказали на это твои родители? Наверняка испугались за тебя?

— Зачем ты приехала? — перебил ее Гейб.

— По нескольким причинам. Во-первых, ты вчера увез все продукты, что были в доме, и теперь мне придется снова ехать в магазин.

— Почему все? — обиженно спросил Гейб. — В морозильнике полно еды.

— Ну, туалетной бумаги там нет, а она тоже кончилась. И еще маме нужен крем против экземы. Непонятно, почему ты до сих пор его не купил.

— Я приеду, как только закончу здесь, — пробормотал Гейб извиняющимся тоном.

— Слишком поздно спохватился! Я сама все куплю.

— А я думал, ты уезжаешь?

— Я тоже так думала, но корова-то недоена, между прочим. У нас полно работы по дому и на ферме, пока ты тут… развлекаешься. — Она в упор посмотрела на Джо. — Кстати, Джордж должен быть благодарен тебе за помощь. Может, наймешься к нему водопроводчиком?

Глаза Гейба приобрели странное выражение, и он отвернулся к окну, вцепившись руками в край раковины, а Лейси презрительно усмехнулась и взялась за ручку двери. Отчаянный лай Мишки аккомпанировал ее отъезду. Проводив взглядом удаляющийся автомобиль, Гейб повернулся к Джо. Все признаки гнева на лице исчезли.

— Я не поняла, что это за намек на Джорджа и водопроводчика? — спросила Джо.

— Не бери в голову. Просто Лейси не может разговаривать иначе. — Он снова опустился на пол, чтобы закончить ремонт.

Следующие два часа Джо занималась тем, что переносила данные из журналов в компьютер, а Гейб учил Урсу игре в «пьяницу» и в «дурака» с помощью найденной на кухне потрепанной колоды карт. В половине первого дождь все еще лил, и Джо решила, что сегодня в поле она уже не поедет. Все равно у нее накопилась куча грязного белья, так что лучшего времени для поездки в прачечную-автомат, а заодно и за продуктами не найдешь.

Она спросила Гейба, посидит ли он с Урсой. Она боялась везти девочку в Вену — вдруг по дороге им встретится помощник шерифа Дин? Может, и стоит передать Урсу полиции, но только по доброй воле. Впрочем, Джо с некоторым недоумением призналась себе, что все события за последние две недели происходили исключительно в соответствии с желаниями инопланетянки Урсы.

Джо с трудом засунула два грязных кухонных полотенца в мешок для стирки, и без того переполненный благодаря вещичкам Урсы, и огляделась. Гейб с девочкой сидели за столом, ожидая, когда закипит томатный суп. Теперь он учил Урсу играть в покер, а вместо фишек в ход пошли крекеры в форме ракушек.

— Сначала стрельба из пистолета, теперь азартные игры, — покачала головой Джо. — Ты плохо влияешь на ребенка.

— Ненадолго, — весело ответил он. — Наши деньги слишком вкусные, мы уже почти все съели.

— Да, еда у нас закончилась. — Джо покачала головой. — Ничего, я привезу кучу продуктов.

— Ой, только не забудь макароны и сыр! — закричала Урса. Она выложила на стол пять карт. — Смотри, у меня три туза! Я тебя побила.

— А ну-ка, хватит мухлевать своими кварками, — сказал Гейб с притворной строгостью.

В Вене Джо забросила белье в стирку и зашла в кафе неподалеку от прачечной. Заказав «салат дня», она уселась у окна, бездумно глядя на медленное течение городской жизни и погружаясь в привычный комфорт одиночества. В такие тихие моменты последние два года она всегда вспоминала свои потери: отца, маму, собственное веселое и беззаботное дооперационное «я». Но сегодня она думала о живущих: о Гейбе и Урсе. Какое счастье, что девочка не сильно пострадала той ночью. Подумать страшно, что случилось бы, отвези они Урсу в больницу. Сейчас их с Гейбом допрашивала бы полиция… И чем бы все ни закончилось, одно ясно как божий день: ребенка у нее отобрали бы. Джо не хотела думать о том дне, когда Урса исчезнет из ее жизни. К счастью, еду принесли еще до того, как у нее на глазах появились слезы.

Джо поковыряла вилкой салат, перемешивая с овощами покрошенные сверху яйца. Кто бы мог подумать, что таинственный Парень-с-яйцами станет частью ее жизни? Такие необыкновенные повороты судьбы могут происходить только при участии высших сил… инопланетных. Джо улыбнулась, вспомнив, как доверчиво прижалась к Гейбу утром маленькая пришелица. Урса чувствует его доброту и заботу.

Джо опустила вилку, прислушиваясь к себе. Что же это за странное тепло, разливающееся по животу при мысли о Гейбе? Давно она не испытывала желания к мужчине… Но ее ли тело жаждет секса, или виноваты гормоны, которые ей постоянно приходится принимать?

Холодные доводы рассудка быстро прогнали тепло и желание. Ну и ладно. Надо привыкать к одиночеству, особенно когда внутри сидит двойная порция вредных генов. И зачем ей любовные страсти, тем более с Гейбом? Она и без того занята: нынешний проект отнимает столько сил! И кстати, сам Гейб вряд ли испытывает нежные чувства по отношению к ней. Они уже два раза ночевали вместе, и никаких поползновений… Ни разу даже не взглянул на Джо по-особенному. Наверное, не находит ее привлекательной. Конечно, виновато ее тело или даже сама мысль о том, что у нее был рак. Конечно, Гейб — парень с добрым сердцем, сочувствующий, но вряд ли он захочет иметь отношения с женщиной, по сути таковой не являющейся. Ведь если рассудить, от прежней Джо теперь осталась только оболочка… Аппетит пропал, и Джо, воткнув вилку в недоеденный салат, расплатилась и вышла из кафе.

Когда она подъехала к дому, последние грозовые облака рассеялись, и солнце сияло во всю мочь. Капли дождя на листьях сверкали и переливались всеми цветами радуги.

Дома никого не оказалось, а на столе Джо ждала записка: «Мы на ручье, ловим рыбу дырявой сетью. Понятное дело, это займет много времени. Приходи, если любишь разочарования».

Рядом лежала другая записка, выведенная крупным детским почерком: «Ты купила мне пирог???»

К счастью, Джо привезла яблочный штрудель и ванильное мороженое для украшения. Она быстро разобрала пакеты, сложила и убрала в шкаф выстиранные и высушенные вещи, а потом решила, что лучше займется приготовлением ужина: на ручей идти уже поздновато. Около семи вечера в дом ворвалась Урса с криком:

— Пирог!!! Ты купила пирог? А мы поймали двух милых рыбок со смешным названием — дротики. Гейб показал мне водяных жуков. Они таскают с собой целый пузырь воздуха, поэтому могут дышать под водой! — Урса тараторила, не закрывая рта.

— Полный улет! — откликнулась Джо.

— А еще мы нашли личинки этих… как они называются, Гейб? Да, ручейников! Они строят из личинок домик, и он шевелится. И может двигаться! Они делают такую трубку из шелка, а потом облепляют ее песком, всякими мелкими камешками и кусочками дерева. Это для того, чтобы их мягкие тела не съели хищники.

— Да, я такие видела, — сказала Джо. — Поразительное зрелище!

На кухню вошел Гейб, такой же мокрый, грязный и счастливый, как и Урса, и поставил в раковину две облепленные песком банки. Джо быстро отвела взгляд: даже в заляпанной тиной футболке он вызывал у нее желание. Ей захотелось себя ущипнуть.

— Вот уж не думала, что ты так хорошо разбираешься в пресноводных насекомых, — усмехнулась она.

— Я вообще не разбираюсь, — весело признался Гейб.

— Нет, разбираешься! — закричала Урса. — Он все-все имена знает!

— Ты сам выучился или кто-нибудь тебе их показал? — спросила Джо.

— Когда-то мы с Джорджем Кинни тоже ходили на этот ручей. Как тут вкусно пахнет! Так… Что у нас на ужин? — Он приподнял крышку над кастрюлей.

— Спагетти с турецкими колбасками, — сказала Джо.

— Ой, пирог! — воскликнула Урса, схватив с кухонного стола штрудель.

— А ну-ка, положи на место, — строго сказала Джо. — Это на десерт. И только для тех, кто съест все «зеленые комочки».

Снаружи Мишка залился сердитым лаем.

— Боже правый, неужели снова Лейси? — Все трое повернулись к окну.

По дорожке катилась полицейская машина. Урса на секунду застыла на месте, а затем исчезла так стремительно, что Джо лишь услышала скрип открывающейся задней двери, которая тут же захлопнулась. Джо испытала нечто похожее на дежавю.

— Чертова Лейси! — выругался Гейб. — Я так и знал, что она готовит какую-то подлость.

— Господи, что мы им скажем? — в панике спросила Джо.

— Правду, насколько это возможно.

Джо вышла наружу и попыталась отогнать Мишку от штанов полицейского. Сегодня приехал не К. Дин. Этот коп был старше, сильно за сорок, но подтянутый и стройный, на зависть многим молодым. Темно-карие глаза смотрели на Джо строго и подозрительно, будто он уже вынес ей обвинительный приговор.

— Это вы Джоан Тил? — спросил коп.

— Да, только я Джоанна, — сказала Джо. — Что-нибудь случилось?

Полицейский прошел мимо нее, не обращая внимания на пса, который пытался ухватить его за форменные брюки. Взгляд копа упал на Гейба, который вышел на крыльцо.

— Так что произошло? — спросила Джо еще раз.

— Может, вы мне это объясните? — Полицейский смерил ее взглядом. — Мне сообщили, что вы скрываете девочку, получившую увечья.

— И кто же вам такое сообщил?

— А вам зачем знать? Это правда или нет?

— Одна девочка действительно иногда приходит сюда, — сказала Джо. — Я уже вызывала полицию пару недель назад.

Такого ответа коп не ожидал.

— В тот раз приезжал помощник шерифа Дин.

Страж закона кивнул, и его взгляд немного смягчился. Похоже, он хорошо знал Дина.

— Но девочка увидела его и убежала в лес.

— Почему?

— Возможно, боялась, что он отвезет ее домой. У нее были синяки.

— А вы сообщили об этом Кайлу… то есть помощнику шерифа Дину?

— Да.

— И что, она и сейчас приходит к вам? — спросил коп.

— Приходит. А кто-нибудь ищет ее?

— Мне поступила информация о том, что девочка находится в опасности. Была ли она ранена, когда вы видели ее в последний раз?

— У нее был порез на голове. Я его промыла.

— Это выглядело как след побоев?

— Нет. Просто во время грозы с дерева упала ветка. — У Джо неприятно подвело живот. Зачем она это сказала? И что ответить, если он потребует объяснить, как это случилось?

— Вы знаете ее семью? — спросил полицейский.

— Нет, и даже не знаю, где она живет. Она не хочет говорить.

Полицейский посмотрел на Гейба.

— Это мой друг, — быстро сказала Джо. — Он фермер, у него дом по соседству.

— А вы владелица этого участка?

— Нет, арендовала дом на лето. Я занимаюсь научной работой.

— Какого рода?

— Исследую процесс гнездования птиц.

— О, что же, кто-то должен этим заниматься, — пробормотал коп, улыбаясь в усы. Затем он повернулся к Гейбу: — Ну а вы видели здесь маленькую девочку?

— Да, видел, — кивнул Гейб, — она приходила и ко мне на ферму.

— Зачем?

— Хотела посмотреть на животных.

— А вы знаете, где она сейчас?

— Думаю, где-нибудь неподалеку.

— Так вы знаете, где она, или нет? — спросил коп, глядя Гейбу в глаза.

— Она была здесь недавно, но ушла. Мы не знаем, куда именно.

Коп кивнул и поинтересовался:

— Можно осмотреть дом?

Этого Джо не ожидала. Она думала, что для вторжения в дом полиции необходим ордер. Но Гейб едва заметно кивнул, давая понять, что лучше не спорить.

— Проходите, — пригласила Джо, открывая дверь.

Джо и Гейб проследовали в дом за полицейским. Он цепким взглядом осматривал каждую деталь. На кухне он указал на рисунок синего кардинала, который Джо прикрепила магнитиком к холодильнику:

— Это кто нарисовал?

— Девочка, — сказала Джо.

— И что, вы часто пускаете ее в дом?

— Я сама редко здесь бываю. В основном я в поле, провожу исследования.

— Я спросил, пускаете ли вы ее в дом.

— Конечно, пускаю. Мне ее жалко. Мне кажется, дома девочку обижают.

— У нее есть имя?

— Она называет себя Урса Мейджор, но, полагаю, это придуманное имя. Потому что так называется созвездие Большая Медведица…

— Я знаю, что это такое, — перебил ее коп, приоткрыл заднюю дверь и вгляделся в пространство за домом, а затем направился к ветхому сараю. Стоя под ореховым деревом, Гейб с Джо наблюдали, как полицейский осматривает участок. Мишка, сердито ворча и взлаивая, следовал за ним по пятам.

— Что ж, я не вижу никакой девочки, — наконец объявил коп. — Но, поскольку кое-кто выказывал опасения по ее поводу, я прошу вас немедленно связаться со мной, когда увидите ребенка в следующий раз. — Он протянул Джо свою визитку. — Всего хорошего.

— До свидания, — в унисон отозвались Джо и Гейб.

Полицейский автомобиль покатил в сторону дороги, сопровождаемый Мишкой, который со злобным лаем пытался вцепиться в колесо.

Когда машина скрылась за поворотом, Гейб сказал:

— Мне надо домой. Ох и попадет же Лейси! Такого пенделя ей дам — до самого Сент-Луиса долетит!

— Нет, лучше не зли ее. Мало ли чего она еще придумает!

— Ладно, не буду. Но все равно лучше поеду домой — хотя бы для того, чтобы спровадить ее.

— Так вот почему она вызвала полицию: хочет заполучить тебя обратно! Даже не верится, что эта стерва — твоя родная сестра.

Гейб повернулся и направился к лесу:

— Давай сначала найдем Урсу.

Джо пошла за ним:

— В последний раз она убежала не так уж далеко. Правда, тогда совсем стемнело.

Они зашагали по лугу, зовя Урсу, но не слишком громко: вдруг полицейский притаился в кустах и подкарауливает их? Узкая дорожка сломанных стеблей травы вела к лесу, и они следовали по ней до опушки. Поискали немного там, но солнце стремительно катилось за горизонт, а захватить с собой фонарик они не догадались. Пришлось вернуться.

Стоя на пороге дома и вглядываясь в темнеющий лес, Гейб сказал:

— Она явно прячется где-то рядом. Наверняка вернется сама, когда увидит, что опасность миновала.

Они разогрели ужин, но он показался им невкусным. Пирог они не тронули. В десять вечера Джо разожгла в очаге большой костер, который должен был служить для Урсы маяком. Они уселись в кресла, но долго не выдержали: слишком волновались. В половине одиннадцатого Гейб сказал:

— Либо она заблудилась, либо решила не возвращаться. Ты как думаешь?

— Она уже два раза возвращалась… Но потеряться Урса вряд ли могла. Она ведь хорошо ориентируется на местности. Ей просто надо дойти до ручья, а оттуда она знает дорогу. Да и луна сегодня светит вовсю.

— Послушай, что мне пришло в голову: она выбежала из дома в панике и понеслась через луг — вполне разумный ход, поскольку высокая трава хорошо скрывает маленькую фигурку. Если она спустилась вниз здесь, на этой опушке, то через какое-то время дошла бы до ручья Гатри. — Гейб указал рукой на восток. — Индюшкин ручей обтекает холм с двух сторон. Если она пересекла Гатри по дороге туда, а затем шла обратно в темноте, она могла не заметить места, где раздваивается Индюшкин ручей. И если она двинулась вдоль другого рукава, то наверняка заблудилась.

— А ведь ты прав! Там, где Индюшкин ручей раздваивается, растительность такая густая, что развилку очень легко не заметить. Там и воды-то не видно.

— Она когда-нибудь убегала так далеко?

— По-моему, нет. Обычно она пряталась недалеко от дома.

Гейб смотрел в темноту, нервно потирая руки.

— Наверное, тебе вспомнился день, когда Лейси бросила тебя одного в лесу, — сказала Джо.

Гейб наморщил лоб, как будто удивился, что она смогла провести такую параллель.

— Я именно об этом и подумал сейчас, — признался он. — У тебя фонарик есть? Я пойду вдоль ручья Гатри и постараюсь ее разыскать.

Джо побежала в кладовку и после лихорадочных поисков нашла налобный фонарь для Гейба и обычный — для себя. Она свистом подозвала Мишку. Вдруг пес быстрее найдет Урсу по запаху?

Гейб, еще мальчишкой облазивший все окрестные леса, легко нашел самый прямой путь к ручью Гатри. Они медленно шли по берегу, зовя Урсу и освещая фонариками темные кусты. Мишка, похоже осознавший важность миссии, обнюхивал деревья и иногда совершал вылазки в лес, каждый раз возвращаясь обратно.

— Если она забрела так далеко, она поняла бы, что идет не туда, и повернула быобратно, — заметила Джо после сорока минут безуспешных поисков.

— Знаю. Ну что, возвращаемся?

— Давай еще чуть-чуть пройдем вперед. Не могу вот так сдаться.

Он кивнул и пошел рядом.

— Урса, это Джо! Выходи! — кричала Джо.

Еще через пятнадцать минут они решили все-таки повернуть назад. Джо с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться.

Гейб вдруг обнял ее за плечи и притянул к себе:

— Не волнуйся. Она же у нас умница. Она не могла потеряться.

После купания в ручье рубашка Гейба все еще пахла тиной, мокрым песком и рыбой. Джо закрыла глаза и замерла в его объятиях, тронутая неожиданной лаской. А он прижал ее крепче и тоже замер. Так они простояли несколько минут.

Мишка вдруг отчаянно залаял и помчался по берегу ручья в направлении коттеджа Кинни. Джо и Гейб разомкнули объятия и побежали за ним, спотыкаясь о корни деревьев и острые камни. Внезапно собачий лай смолк, и когда Гейб и Джо обогнули холм, свет их фонариков упал на Урсу. Девочка сидела на берегу ручья, прижав колени к груди и обнимая пса за шею.

— Джо! — только и сказала она. Прошлепав босиком по мелководью, она прижалась к Джо и крепко обхватила ее за талию. Раздались горестные всхлипы. — Теперь полиция заберет меня?

— Коп уехал, — успокоил ее Гейб.

Урса повернула к нему залитое слезами лицо и шмыгнула носом.

— Где ты была? Мы же недавно проходили здесь! Почему мы тебя не увидели? — спросил Гейб.

— Я потерялась! — Слезы закапали с новой силой. — Я хотела найти путь к дороге, но заблудилась. В темноте все выглядит по-другому. Я шла и шла, и никуда не пришла…

— А потом повернула обратно? — спросил Гейб.

Урса кивнула, размазывая слезы по грязным щекам.

— Мы двигались на северо-запад, а она — на юго-восток, — объяснил он Джо.

— Ты умница, правильно сообразила не отходить от ручья, — похвалила Джо. — Но это не наш ручей, а его приток. Это ручей Гатри, а наш — Индюшкин, помнишь?

— Поэтому они и выглядят по-разному, — сказал Гейб.

— Мне было страшно, — бормотала Урса, роняя новые слезы. — Я думала, больше никогда не увижу вас.

Гейб присел рядом с ней.

— А ну, залезай мне на спину, — скомандовал он. — Понесу тебя немного. — Урса ухватила его шею, а он прижал ее ноги к бокам и поднялся.

— Я очень тяжелая? — спросила девочка сдавленным голосом.

— Джо, эта муха у меня на спине умеет разговаривать? — удивился Гейб.

— Я тоже слышала какой-то писк, — сказала Джо.

Они двинулись в обратный путь.

— А мы с Гейбом сегодня видели личинки мушек-веснянок, — через некоторое время объявила повеселевшая Урса. — Они едят детрит.

— Детрит — правильное слово, — кивнула Джо.

— Я сегодня выучила. Это мертвое органическое вещество, продукт распада тканей.

— Похоже, вкуснятина, — заметила Джо.

— А вы съели мой пирог?

— Нет. Мы ждали тебя.

У дверей коттеджа Гейб опустил Урсу на землю.

— Мне надо ехать домой, — сказал он с сожалением, снимая налобный фонарь и протягивая его Джо. — Я совсем забросил ферму, да и хочу убедиться, что Лейси соберет чемоданы прямо сейчас.

— Мне кажется, это она вызвала полицию, — сердито заявила Урса.

— Нам тоже так кажется. — Гейб попросил Джо: — Пожалуйста, не выпускай Урсу из дома без необходимости. И не бери с собой на участки, расположенные около дорог.

— Я завтра не поеду на Индюшкин ручей, — пообещала Джо.

— Вот и хорошо. — Он повернулся к пикапу. — Ну что, теперь увидимся…

— Когда?

— Не знаю. Пускай все немного уляжется.

Джо невольно качнулась вперед, ожидая, что Гейб снова обнимет ее. Но он просто залез в пикап и уехал.

18

На следующий день Джо разрешила Урсе полежать в постели пару лишних часов. Из-за этого они выехали поздно, график посещения рабочих площадок сбился, и Джо добралась до развилки дороги на Индюшкин ручей уже после заката, не застав Гейба на обычном месте.

— Джо, давай заедем к Гейбу, ладно? — умоляюще сказала Урса.

— Лучше не рисковать. Я не хочу снова нарваться на Лейси.

— А можно я сбегаю туда потихоньку и посмотрю, стоит ли возле дома ее машина?

— Ну уж нет, хватит! Больше мы ничего не будем делать «потихоньку».

На следующий день разговор повторился, а потом еще раз… Прошло три дня, но от Гейба не было вестей. Джо уже сто раз пожалела, что не удосужилась выяснить, есть ли у него мобильный телефон. А с другой стороны, что толку обмениваться сообщениями? Есть люди, с которыми хочется общаться глаза в глаза.

На следующее утро они проснулись перед рассветом.

— Что, дождь идет? — спросила Урса, глядя на тусклый свет за окном.

— Нет, просто мы чуточку проспали. Сегодня начнем с дороги на Индюшкин ручей.

— Ура! Мне там нравится. — Полусонная Урса уселась за кухонный стол и откусила кусок вафли.

Обычно они выезжали из дома в полной темноте, а на подъезде к Индюшкиному ручью их встречали фантастические алые рассветы и утренняя птичья разноголосица. Проснувшись, пернатые первым делом облетали свою территорию, громко щебеча и заявляя о своих правах.

Перед отъездом Джо, как всегда, насыпала Мишке корма в миску, заманив его за дом, чтобы пес не увязался за машиной.

— Ой, Джо, ты пропустила гнездо! — Урса указала на болтающийся на ветке оранжевый флажок.

— Я просто решила остановиться посередине между двумя отметками. Надо походить вокруг, поискать еще гнезда, — сказала Джо.

Раннее утро было лучшим временем для поиска гнезд. Проголодавшиеся за ночь птенцы требовали пищи, и родители навещали их чаще, чем днем, иногда напрямую приводя Джо к своему жилищу. Она съехала с дороги недалеко от поворота к ферме Гейба и припарковалась в придорожных зарослях. Урса повесила на шею дешевый бинокль, который подарила ей Джо, и направила окуляры в сторону дома Гейба:

— А мы сегодня увидим его?

— Вполне возможно, — ответила Джо, стараясь говорить равнодушно. — Сегодня же четверг. Он продает яйца по понедельникам и четвергам.

— Если только он снова не заболел, — с беспокойством заметила Урса.

Джо не хотела признаться даже себе, что именно по этой причине и начала обход гнезд с Индюшкиного ручья. Она должна была удостовериться, что с Гейбом все в порядке.

Они медленно побрели привычным путем.

— Как ты думаешь, отчего Гейбу становится хуже? — спросила Урса.

— Я же не врач, — рассеянно заметила Джо.

— А я знаю! Ему хуже из-за Лейси, — мрачно констатировала девочка.

— Мне кажется, все сложнее, чем ты думаешь. Человеческий организм — вещь достаточно запутанная и непредсказуемая. Мы напичканы разными генами, гормонами, всякими химическими соединениями, которые влияют на наши эмоции, и иногда комбинации компонентов приводят к тому, что люди начинают грустить.

— Что, все время грустят?

— Нет, к счастью, обычно не все время.

— Знаешь, а ведь Гейб совсем не грустил, пока Лейси не приехала.

— Я тебе о том и говорю: окружение сильно влияет на наши химические соединения.

— Лейси плохо влияет на мои химические соединения, — заявила Урса.

— И на мои.

Они проверили гнезда в дальней части дороги, затем направились к повороту на ферму Гейба. Они как раз подбирались к гнезду индигового кардинала, когда вдали раздалось характерное тарахтение пикапа Гейба.

— Гейб! Гейб! — Девочка выскочила на дорогу, размахивая руками.

Он замедлил скорость и помахал в ответ, но не остановился.

— Почему он не поговорил с нами? — спросила Урса.

— Наверное, не хочет мешать нам работать. И ведь ему тоже пора на работу, верно?

— Но на пять минут мог бы остановиться?

Конечно, мог, вздохнув про себя, признала Джо.

Через час они закончили обход и поехали на перекресток, где стоял лоток Гейба. Как обычно, он сидел под вывеской «Свежие яйца». Джо припарковалась неподалеку на обочине, а Урса выскочила из машины и бросилась к столику Гейба.

— Мы так скучали! — выпалила она. — Почему ты не приезжал?

— Я решил подождать, пока все не уляжется, — сказал он, многозначительно глядя на Джо.

Она встала рядом с Урсой и положила руку на плечо девочки:

— А что, Лейси уже уехала?

— Да, позавчера.

Значит, сестра задержалась на ферме еще на один день.

— И как ты сейчас себя чувствуешь?

— Великолепно, — сказал он с иронией.

— Джо, можно я сегодня побуду у Гейба, как раньше? — с надеждой спросила Урса. — Можно? Ну пожалуйста…

— Почему ты спрашиваешь об этом меня? Лучше узнай у него.

— Нет, нельзя, — сказал Гейб деревянным голосом.

— Но почему?

— Ты сама знаешь почему. Если мать доложит сестре, что видела тебя на ферме, та снова вызовет полицию.

— Но ведь я же спрячусь! Твоя мама никогда не узнает!

— Нет, это плохая идея, — сказал он, отвернувшись и глядя на подъехавшую машину.

— Но можно мне хотя бы навестить котят? Вечером, когда мы с Джо вернемся… Твоя мама не увидит меня в темноте.

Вместо ответа Гейб приветственно махнул рукой женщине средних лет в униформе медсестры, которая подошла к ним:

— Как дела, Джен?

— Ох, после смены устала как собака, пора в постельку! — улыбнулась та. — Мне дюжину, пожалуйста. — Она протянула Гейбу пятидолларовую бумажку.

— Спасибо, мэм, — сказал Гейб, отсчитывая сдачу.

Женщина подхватила картонку с яйцами:

— Хорошего дня, Гейб!

— И вам того же! — Джен зашагала к своей машине, а Гейб поднял со стола потрепанный томик «Дзен и искусство ремонта мотоцикла», сделав вид, что с головой погрузился в чтение.

— Ну как, можно? — сказала Урса.

— Можно что?

— Навестить сегодня вечером котят.

— Я ведь только что объяснил, почему тебе больше нельзя появляться на ферме. Если шериф снова пришлет людей, они заберут тебя и доставят туда, откуда ты явилась. — Покосившись на Джо, он добавил: — Хоть один из нас должен соблюдать закон.

Урса посмотрела на него так, словно видела впервые.

— Пойдем, — сказала Джо, беря ее за руку. Урса не пошевелилась, и Джо пришлось чуть не силой тащить девочку к машине. Гейб не отводил взгляда от книги.

— Джо, почему Гейб злится на нас? — спросила Урса по дороге домой.

— Давай не будем думать, что он злится, — ответила Джо.

Уж лучше бы злился! Но он поступал еще хуже: замораживал душу, запирал на засовы все внутренние двери, оставляя Джо с Урсой снаружи.

Как обычно, они объезжали делянки, но настроение у обеих упало, и Урса чуть ли не впервые молчала целый день. Она даже почти не обратила внимания на лисенка, пробежавшего по краю кукурузного поля. И вечером лицо у нее оставалось бледным и грустным. Джо уже решила, что и мимо поворота на ферму Гейба они проедут в полном молчании.

Но случилось иначе. Когда свет фар «хонды» врезался в отходящую вбок темную дорогу, Джо увидела силуэт сидевшего на обочине мужчины. Гейб вскочил и замахал им руками. Джо затормозила.

— Что-то случилось? — спросила она, высунувшись в окно.

— Я вас ждал. Вы припозднились сегодня.

— Надо было заехать в магазин по дороге.

— Вы, наверное, очень голодные? Слишком голодные, чтобы посмотреть котят?

— Нет! — закричала Урса.

— Тогда поворачивайте к нам.

У амбара Урса выскочила из машины, когда Джо еще не успела заглушить двигатель:

— Можно войти?

— Эй, придержи коней, девочка! Давай подождем Джо.

— Эх, жаль, что у меня нет коней! — в тон ему отозвалась Урса.

Внутри было темно, и Гейб зажег фонарь. Из темноты вышла, ластясь к его ногам, мама-кошка.

— Ух ты, как они выросли! — восхищенно воскликнула Урса. — Смотрите, они уже сами ходят! — Перечисляя котят по именам, она чесала каждого за ушком, потом подхватила Джульетту и Гамлета и зарылась носом в мягкую шерстку. — Вы скучали по мне, скажите? Я очень скучала!

— Выйдем на минутку на улицу, хорошо? — предложил Гейб Джо.

Урса тем временем улеглась на живот, наблюдая за неловкой возней котят.

— Мы сейчас вернемся, — сказал Гейб. Он закрыл дверь амбара и повернулся к Джо: — Во-первых, прошу прощения за грубое поведение сегодня утром.

— Лучше бы извинился перед Урсой.

— Она расстроилась?

— Еще как.

Гейб посмотрел себе под ноги:

— Тем более ей лучше больше здесь не появляться.

— Я не понимаю, к чему ты клонишь.

— Она слишком привязалась ко мне. И я к ней… — Он на секунду посмотрел Джо в глаза и сразу отвел взгляд. — Это плохо кончится, — пробормотал он. — С каждым днем, пока ты держишь ребенка у себя, вместо того чтобы передать полиции, ситуация только осложняется.

Джо была неприятно поражена, что он сказал «ты», а не «мы», будто снимал с себя всякую ответственность за судьбу Урсы.

— Ты хотя бы подумала, что будешь делать дальше? — продолжал Гейб. — Ты привязываешь ее к себе, хотя сама прекрасно знаешь, что лето скоро кончится и ты уедешь. А она останется… Ты прикормила щенка, который погибнет от голода зимой, приручила девочку без всяких обязательств со своей стороны. Разве тебе безразлично, что станет с ними дальше?

Джо опустила голову. Что толку говорить правильные вещи? Она сама каждый вечер повторяла себе то же самое.

— Я больше не участвую в этой безумной авантюре, — заявил Гейб взволнованным шепотом. — В результате мы все окажемся виноваты, все пострадаем. Кстати, мы уже страдаем, и Урса — больше всех. — Он помолчал, ожидая ответа. — Ты не согласна со мной?

— Согласна, все зашло слишком далеко. — Джо поддела носком ботинка камешек. — Но знаешь что… Когда я узнала, что маме остается жить всего несколько месяцев, у меня был выбор: отгородиться от ее страданий или страдать вместе с ней. — Она нахмурилась и посмотрела на Гейба: — Наверное, потому, что я рано потеряла отца и даже не смогла проститься с ним, сказать, как я его люблю, я решила пройти путь вместе с мамой до конца. И я разделила с ней боль и страх, разделила все выпавшие на ее долю испытания… И когда она умерла, часть меня умерла вместе с ней. Я до сих пор еще не оправилась, если честно, но решение побывать «по ту сторону» вместе с мамой я приняла сама. И теперь, когда я слышу, как потерявшие близких клянут себя за то, что недолюбили, недоговорили, недоделали то или это, я рада, что у меня таких сожалений нет. Я сделала все, что могла.

Гейб молча смотрел на нее.

— Наверное, тебе сложно меня понять, — вздохнула Джо.

— Конечно, где уж мне, ведь я тупой деревенский парень, — бросил он с раздражением. — Но я все же не настолько туп, как ты думаешь. Мне так и показалось, что ты приютила Урсу именно из-за пережитых страданий. Но нынешняя ситуация в корне отличается от истории с твоей мамой, ты отдаешь себе в этом отчет? В конце концов, у тебя как раз будут сожаления. И Урса пострадает еще больше именно потому, что ты ее любишь.

— А вдруг конец будет другой — не такой плохой, как ты предполагаешь?

— Это какой же?

— Например, я могла бы сама стать ее приемной матерью. — Джо впервые высказала эту безумную идею вслух. И ей понравилось звучание теплых слов «приемная мать».

Гейб уставился на нее, будто она сошла с ума.

— Я знаю, нужны всякие документы и так далее, — продолжала Джо. — Но неужели их так сложно получить? Деньги у меня есть: папа оставил огромную страховку, он ведь сильно рисковал в экспедициях. Потом мама использовала часть средств, чтобы оформить другую страховку, поскольку осталась матерью-одиночкой. В общем, денег у меня больше, чем мне нужно! Я могу нанять няню, чтобы она сидела с Урсой, пока я пропадаю в поле. Или буду утром отводить Урсу в школу, а помощница будет ее забирать. А что касается Мишки, у меня и для него уже придуман план. Собак держать в доме нам не разрешают, но Табби умеет прекрасно пристраивать любых животных. Она отдаст Мишку в хорошие руки, а мы будем его навещать.

— Ты что, не понимаешь? Не важно, сколько у тебя денег! Важно, что ты наврала полиции.

— Я же не нарушила закон.

— Нарушила, не лги себе! Мы оба нарушили закон. Знаешь, что шериф сказал Лейси? Он сказал, что, если пускаешь к себе домой незнакомого ребенка — особенно когда он избит или ранен, — это приравнивается чуть ли не к похищению. Поняла? Ты действительно думаешь, что тебе разрешат стать приемной матерью после такого поведения?

— Я ничего плохого ей не сделала! Урса сама подтвердит!

— Ага, и расскажет, как ты брала ее с собой на целый день в поле — работать по двенадцать часов в день на жаре, да?

— Она ведь сама хотела! Или лучше было оставлять ее одну дома? — Произнося эти слова, Джо вдруг сама поняла, как они прозвучат в ушах полицейских. — Знаешь что, — сказала она, глядя Гейбу в глаза, — я не позволю Лейси подавить меня, хотя над тобой она уже изрядно поработала.

— А при чем тут Лейси?

— Неужели ни при чем? Насколько я вижу, она, как вампир, выпила из тебя всю радость жизни — и ей всего лишь дня хватило. Мы с Урсой сразу заметили разницу! Если ты собираешься так жить и дальше, отталкивая от себя людей, то очень скоро станешь таким же, как она. Злым, ядовитым, на всех обиженным. Токсичным! А она только этого и ждет. — Джо открыла дверь в сарай и позвала: — Урса, поехали. Надо поужинать, пока мы еще держимся на ногах.

Урса появилась из-за сеновала:

— А можно Гейб поужинает с нами?

— Думаю, нет.

Урса подбежала к Гейбу:

— Ты поедешь с нами, правда? У нас на ужин чили и кукурузный хлеб.

— Звучит заманчиво, но у меня сегодня много дел. — Он погладил девочку по голове: — Езжай, малышка, хорошего тебе вечера.

По дороге к дому Урса молчала. В неярком свете луны Мишка восторженно запрыгал вокруг машины.

— Вы с Гейбом поссорились? — спросила наконец девочка.

— Не совсем…

— Как это не совсем?

— Ну, во-первых, он боится, что из-за тебя у него будут проблемы с полицией. Конечно, он тебя любит, даже не сомневайся, но к чему это может привести?

— И к чему?

— Я же говорю: ему не нужны проблемы с полицией.

— Но их не будет! Я объясню, что прилетела со звезд.

— Ты сама понимаешь, что они не поверят твоим россказням. — Джо обошла машину и открыла пассажирскую дверцу, вглядываясь в детское личико: — Надеюсь, ты все-таки скажешь мне правду. Ты ведь знаешь, что мне можно доверять. И я готова бороться за твое счастье.

Урса отвернулась от ее испытующего взгляда:

— А что, если…

Джо перестала дышать, давая девочке возможность помолчать и подумать. Она была уверена, что Урса вот-вот признается ей.

Но та лишь грустно разглядывала черные силуэты деревьев.

— Что ты хотела сказать? — наконец не выдержала Джо.

Урса перевела на нее взгляд:

— А что, если я действительно прилетела из другой галактики? Почему ты не хочешь поверить в это хоть на минутку?

Джо чуть не разрыдалась от разочарования и усталости. Нет, Урса и не собиралась признаваться… Но сердиться на девочку всерьез Джо тоже не могла. Видимо, придуманная галактика обеспечивала ребенку укрытие от реального мира, слишком страшного, чтобы вернуться в него. Проще уверить себя, что твой дом — силуэт медведицы на ночном небе, чем пытаться объяснить взрослым то, чего они, возможно, и не захотят понять.

— Почему ты не веришь? — снова спросила девочка.

— Я занимаюсь наукой, Урса! Я ученый.

— Значит, ученые не верят в пришельцев?

— Ну, учитывая размеры вселенной, можно предположить, что внеземные цивилизации существуют.

— Вот видишь! Я и есть представитель одной из них.

Джо отвернулась. Какие ужасы должен пережить ребенок, чтобы отказаться от человеческого происхождения? Слезы навернулись ей на глаза, но, к счастью, было темно, и Урса ничего не заметила.

— А вы с Гейбом будете снова разговаривать? — помолчав, спросила девочка.

— Конечно! Мы же покупаем у него яйца.

— И больше ничего?

Джо не могла лгать девочке:

— Да, детка, наверное, больше ничего.

19

На следующее утро, когда Джо пришла будить Урсу, диван в гостиной был пуст. Джо быстро проверила ванную и туалет — никого. Она распахнула входную дверь: на крыльце, свернувшись калачиком, лежал Мишка. Он поднял на нее сонный взгляд. Рядом стояла пустая миска из-под корма.

Урса прекрасно знала, что Джо не разрешает кормить пса на крыльце. Должно быть, она специально заманила его туда и дала еды, чтобы своим лаем он не помешал ее побегу. У Джо не было сомнений относительно того, куда могла направиться девочка.

Джо вернулась в дом: фиолетовые кроссовки Урсы пропали, как и одежда, которую Джо приготовила ей на утро. Джо поспешно оделась сама, позавтракала, приготовила сэндвичи на обед, запаслась водой для себя и Урсы. Затем вышла на крыльцо, согнала возмущенного песика вниз и поставила миску с кормом на обычное место за углом дома.

Она подъехала к ферме Нэшей в предрассветной темноте. Джо решила, что Гейб встает рано, — ему же надо доить корову и убирать хлев. И еще она надеялась, что ей не придется стучаться в дверь. К счастью, этого не потребовалось: когда машина, подпрыгивая на кочках, проползла по подъездной дорожке, свет фар выхватил из темноты фигуру Гейба. Он держал в руке зажженный фонарь, а его ноги по колено утопали в огромных резиновых сапогах. Видимо, он издалека услышал шум мотора. Джо опустила стекло:

— Урса пропала.

— Вот черт! Ну ладно, давай проверим котят.

— Я тоже первым делом подумала о котятах.

Джо чуть не бегом бросилась к амбару. Гейб следовал за ней, подняв повыше фонарь. Войдя внутрь, они двинулась к дальней стене. Свет фонаря Гейба упал на Урсу. Девочка лежала на боку, потянув к груди коленки и обнимая руками всех шестерых котят. Ее согнутое тело образовало теплое гнездышко, а мама-кошка прикрывала вход. Джо и Гейб застыли, не в силах оторвать глаз от чудесной картинки.

Мама-кошка проснулась первая и поднялась, переступив через девочку и разбудив ее. Урса прищурилась от яркого света фонаря и прикрыла глаза рукой.

— Гейб, это ты? — сонно сказала она.

— Да, и Джо тоже здесь.

Урса села, протирая руками глаза.

— Почему ты тут оказалась? — спросила Джо.

Девочка провела рукой по волосам, выбирая застрявшее в них сено:

— Я не хочу так жить, чтобы мне нельзя было смотреть котят. И встречаться с Гейбом!

— Ничего себе заявление! А разве не следует в первую очередь спросить хозяина фермы?

Урса повернула умоляющее личико к Гейбу.

— Прости, малышка, — сказал парень, — но мы с Джо расходимся во взглядах… на то, к чему идет дело.

— Какое дело? — спросила Урса.

— Ты. Мне кажется, тебе нужно найти нормальный дом, где ты будешь чувствовать себя в безопасности.

— У меня есть дом. Просто он находится в другой галактике.

— Все, прекрати! — резко сказала Джо. — Ты уже до смерти надоела Гейбу со своими сказками. У меня в машине есть сэндвич с яйцом. Ты идешь со мной или нет?

— А можно мне остаться здесь?

— Нельзя. У нас на Земле люди не всегда получают то, чего хотят.

— Но ведь вы с Гейбом сами не знаете, чего хотите!

— Урса, у меня нет настроения препираться с тобой. — Джо схватила девочку за руку и силой выволокла из амбара. На улице она отпустила ее и предупредила: — Или ты сейчас идешь со мной, или останешься здесь и будешь дожидаться полиции.

— Ты вызовешь полицию? — спросила Урса, исподлобья глядя на Гейба.

Он отвернулся.

— Все, я уезжаю, — сказала Джо.

Урса угрюмо последовала за ней к машине и молча залезла на заднее сиденье.

— Пока, Гейб! — скорбно проговорила она.

— Хорошего дня! — Он захлопнул за ней дверцу «хонды».

Весь день Урса молчала. Джо занималась обычными делами — проверяла гнезда, записывала результаты — и сама не разговаривала с девочкой. Она была рада тишине. Без ставшего привычным детского щебета мысли текли более четко и стройно. Как раньше, пока она еще не встретила Гейба и Урсу. К концу дня она внутренне согласилась практически со всеми доводами Гейба. Никто не позволит ей стать приемной матерью Урсы, слишком уж осложнилась ситуация. Гейб прав и в другом: чем быстрее она покончит с этой историей, тем меньше придется страдать.

Вечером, пока Урса, вооружившись цветными карандашами, рисовала в гостиной, Джо снова просканировала сайты пропавших детей — она несколько дней не заходила в интернет. Если там появилась фотография Урсы, у Джо будет неоспоримая причина позвонить в полицию. С замирающим сердцем она прокручивала снимки, но так и не нашла портрета девочки с ямочкой на левой щеке.

Джо прикрепила магнитом к холодильнику новую картину Урсы — изображение бабочки-монарха — рядом с портретом индигового кардинала. Она напомнила девочке, что надо почистить зубы перед сном и надеть пижаму. После этого они улеглись — Джо в постель, Урса на диван — и, выключив свет, пожелали друг другу спокойной ночи.

Джо не спалось. Она и без того страдала бессонницей, а теперь, когда Гейб отказался хотя бы частично помогать ей с Урсой, она осталась один на один с чудовищной ответственностью. Что же делать? Без Гейба она не справится… Промучившись до часа ночи, Джо тихонько встала и пошла в гостиную проведать Урсу.

Девочка исчезла.

Джо уставилась на пустой диван, машинально протирая глаза и обдумывая план действий. Снова ехать искать Урсу у Гейба? Но это будет означать, что она позволяет манипулировать собой. А если она не поедет и Гейб найдет Урсу утром у себя, он точно вызовет полицию.

И тогда Урса опять сбежит. Джо в этом не сомневалась. А если ее потом обнаружат на территории коттеджа Кинни, пострадает не только сама Джо, но и Кинни, и даже биологический факультет университета Иллинойса, который оплачивает аренду.

Ну ладно, говорила себе Джо, сжимая голову руками, а если Урса сбежит в другое место, что с ней будет? Она так доверчива, а вокруг полно негодяев, готовых воспользоваться ее наивной, детской открытостью.

Джо сунула ноги в сандалии и схватила с полки ключи от машины и фонарик. И снова споткнулась о лежавшего на крыльце Мишку. В этот раз она не стала заманивать песика за угол дома и уехала под аккомпанемент яростного собачьего лая.

Свернув на дорогу, ведущую к участку Нэшей, она выключила фары, оставив только подфарники, и поползла по грунтовке, с трудом преодолевая ухабы и рытвины. Когда впереди показалась ферма, Джо вообще выключила фары и теперь пробиралась в полной темноте. Дом Гейба был погружен во тьму, окна и двери наглухо закрыты, чтобы облегчить работу кондиционера, и только у крыльца горел свет. Джо остановилась и подождала несколько минут. Тишина. Гейб и его мать явно не слышали, как она подъехала. Что же, значит, ее план работает.

Не включая фар, Джо проехала мимо дома к амбару и хозяйственным постройкам. Стараясь не шуметь, она вышла из машины и беззвучно прикрыла дверь. Включить фонарик Джо рискнула только в амбаре и сразу направилась к дальней стене. Котята спали, свернувшись в пестрый клубок, мама-кошка беззвучно мяукнула ей с подстилки, но Урсы рядом не было. Джо обыскала весь амбар, осветила фонариком каждый закуток. Пусто.

Сжав руки и стараясь унять глухо бьющееся сердце, Джо вышла из амбара и посветила на соседние постройки. Узкий луч выхватил коровник, выходящий другой стороной на небольшое пастбище, затем загон для свиней, курятник с огороженным двориком и наконец маленький сарайчик, видимо для хранения инструментов. Где же прячется Урса? Вряд ли в курятнике — куры подняли бы страшный шум, рискни она проникнуть туда. Свинарник тоже отпадал, так что оставались хлев или сарай с инструментами. Впрочем, Джо не хотела без спросу бродить по территории, принадлежащей владельцу заряженного ружья. Придется все-таки разбудить Гейба.

Она пошла обратно к дому. Остановившись у освещенной двери, Джо осмотрела темную стену, пытаясь вспомнить, каким путем они с Урсой шли к его спальне. Похоже, его комната — третья слева. Джо прошла вдоль левой стены дома мимо широкого окна гостиной и маленького — первой спальни, остановившись у следующего окна. Можно только надеяться, что Гейб спросонья не выстрелит ей прямо в лоб. Она легонько постучала в стекло. Тишина. Она постучала сильнее, и в комнате зажегся свет. Занавеска отодвинулась и в ярко-желтом прямоугольнике появилась растрепанная голова Гейба.

Их взгляды встретились, и сердце у Джо дрогнуло, а по спине пробежал холодок. Почему ее тело так реагирует на Гейба? Против ее воли и гораздо сильнее, чем следует. Взяв себя в руки, она сделала шаг вперед и опять постучала пальцем в стекло. Скрипнула задвижка, и Гейб поднял раму:

— Это ты? Что, Урса снова сбежала?

— Да. И я уже проверила котят. Ее там нет.

— Ну да, второй раз она не будет прятаться в одном и том же месте. Слишком сообразительна. Погоди, я сейчас оденусь и встречу тебя у двери.

Джо прошла обратно и села на ступеньки крыльца. Через пару минут дверь открылась, и появился Гейб в наспех натянутой задом наперед футболке и рабочих джинсах. В руке он держал мощный фонарь.

— Извини, что снова разбудила тебя, — неловко сказала Джо.

— Теперь ты сама видишь, что ситуация вышла из-под контроля.

— Да, ты прав. Надеюсь, я не потревожила твою маму?

— Нет. — Он пошел к амбару, и Джо в молчании последовала за ним.

Они проверили сарай для инструментов, затем хлев. Гейб даже заглянул в курятник, подняв птиц с насестов и вызвав взрыв недовольного кудахтанья. Заперев дверь в курятник, он беспомощно огляделся по сторонам.

— Может быть, она в этот раз убежала совсем? — предположила Джо. — Она за весь день мне ни слова не сказала.

— Она знает, что терпение у нас кончилось.

— Думаешь, не вернется больше?

— Вряд ли. Скорее, продолжит свои игры.

— Не забывай, она просто испуганная маленькая девочка!

— Ага, как же. — Гейб вдруг резко повернулся и большими шагами направился прочь.

— Ты куда? — спросила Джо, почти бегом нагоняя его.

— Хочу проверить одно место — домик на дереве.

Заинтригованная, Джо последовала за ним. Через сотню метров луч фонарика высветил серую от времени деревянную дощечку, на которой корявым детским почерком было выведено: «Владения Гейба». Ниже виднелась полустертая надпись: «Вход запрещен!» Гейб направил луч фонаря на огромный старый дуб, на котором был устроен необыкновенный домик. Он располагался довольно высоко, метрах в десяти над землей. Четыре толстых бревна составляли углы стен, а к проему, где был вход, вела изящная спиральная лестница, перилами которой служили извилистые ветки дерева.

— Ничего себе! — не удержавшись, восхищенно воскликнула Джо. — В жизни не видала такой красоты!

— О, я все детство провел в этом домике. Мы с отцом построили его, когда мне было лет семь. Видишь, специально использовали бревна, чтобы не повредить дереву. — Он направился к лестнице, опоясывающей дуб, и ткнул носком сандалии в нижнюю ступеньку. — Все еще крепкая, не подгнила, смотри!

— Урса знает об этом домике?

— Конечно! Ей очень нравится лазать туда. Собственно, там она и пряталась от моей мамы, когда я уезжал продавать яйца.

— Удивительно, что она не просилась поехать с тобой.

— Конечно, просилась!

— А почему ты ее не брал?

Гейб повернулся к Джо:

— Ты когда-нибудь думаешь головой?

— Ты о чем?

— Представь себе, я боялся брать ее с собой на дорогу! Вдруг тот, от кого девочка сбежала, проедет мимо и увидит ее? Тогда мне пришлось бы позволить ему забрать Урсу, и я мучился бы до конца дней.

— М-м-м, ну да, в этом есть смысл.

— Вот именно! Но ты-то с ним не дружишь. Со смыслом.

Слышать это было обидно, но у Джо не осталось сил придумывать колкий ответ.

— Как я могу дружить со смыслом, если я околдована инопланетянкой? — жалобно спросила она.

Гейб возмущенно открыл рот, но, увидев ее лицо, смягчился.

— Ты не поверишь, — продолжала Джо, — но до встречи с нашей звездной девочкой я была самым разумным человеком на земле. Рассудочным, до противного педантичным.

— Я тебя понимаю, — неохотно отозвался Гейб. — Меня тоже постоянно атакуют даже не волны, а настоящие цунами из кварков. С тех пор, как появилась Урса. — Он протянул руку: — Ладно, лезь первая. Я пойду сзади, подстрахую тебя.

Джо не нуждалась в помощи, но, расценив жест Гейба как шаг к примирению, ухватилась за теплую ладонь. Она полезла вверх по лестнице и снова почувствовала его руки — теперь у себя на талии. Гейб легонько страховал ее, направляя вверх. Что это: обычная вежливость хорошо воспитанного человека или ему так же хочется прикоснуться к ней, как и ей к нему? Судя по собранным ею ранее оперативным данным, скорее первое, чем второе, решила Джо.

Перила были прочными, но ступеньки немного шатались, поднимаясь на опасную высоту, и последние несколько метров Джо преодолела с некоторой дрожью. Наконец она добралась до верха и шагнула на площадку перед домиком. Большой дубовый сук разделял внутреннее пространство на две части. Справа между стеной и стволом дерева был подвешен небольшой гамак, а слева стояли маленький стол, сделанный из деревянного ящика, и такая же табуретка. Сверху открывался вид на дорожку, по которой они пришли, а в другую сторону — на лес и живописный овраг. Джо посветила фонариком вниз, представляя себе Гейба в детстве — повелителя этого сказочного королевства.

— Как странно! — раздался его голос у нее за спиной.

Джо обернулась. Фонарь Гейба осветил поверхность стола: два карандаша, раскрытую книгу сказок и несколько листов белой бумаги, прижатых небольшими камешками с кварцевыми вкраплениями. Тысячи крошечных кристаллов отражали свет фонаря. Урса обожала собирать такие камни.

Джо вгляделась в рисунки на столе: карикатурное изображение скачущей лягушки, вполне натуралистичный портрет новорожденного котенка и еще один рисунок, который Гейб вытащил из-под двух первых. На нем была изображена прямоугольная могила, закрашенная черным карандашом. Над ней возвышался белый крест. А рядом Урса вывела «Я люблю тебя!» и «Прости!».

— Ой, смотри, в могиле лежит человек, — пробормотала Джо.

— Вижу. — Гейб поднес листок ближе к глазам.

Урса нарисовала лежащую на спине женщину с закрытыми глазами и волосами до плеч, а затем закрасила ее черным карандашом.

— Господи Иисусе, — выдохнул Гейб. — Ты думаешь то же, что и я?

— Кто-то близкий умер, и она осталась на свете одна.

Он кивнул. Джо взяла из его рук рисунок:

— А почему она написала: «Прости!»?

— Не представляю себе… Даже мурашки побежали, — признался Гейб.

— Только не говори мне, что эта малышка убила свою мать.

— Откуда нам знать, что случилось? Вот поэтому тебе и следовало сразу же отвезти ее в полицию.

Джо положила рисунок на стол:

— Знаешь, мне надоел твой менторский тон. Ты ведь сам предложил оставить ее — «повременить, пока она доверится нам и расскажет правду». Забыл?

— Ну вот, ты снова в своем репертуаре.

— В каком еще репертуаре?

— А в таком: вместо того, чтобы решать проблему Урсы, нападаешь на меня.

— Да ты и сам избегаешь решения проблемы не меньше моего, — огрызнулась Джо. — Взял и выбросил нас за порог, как двух подзаборных кошек, с которыми тебе надоело возиться. Впрочем, к кошкам ты относишься гораздо лучше.

Он возмущенно схватил ее за руку:

— Это гадко — так говорить! Гадко!

— Гадко так поступать!

— А что мне было делать?! Мы с тобой и так уже в самой настоящей… заднице, если хочешь знать. Да, именно так! Ты что, вообще ничего не понимаешь, Джо? Нас же арестуют за похищение ребенка! Мы сядем в тюрьму. Ты этого хочешь?

Джо не сводила с него глаз.

— Ты же не потому бросил нас, правда?

Он не смог выдержать ее взгляд и отвел глаза, и его смущение сказало ей гораздо больше, чем любые слова. Увидев, что Джо все поняла, он повернулся, собираясь спуститься с дерева.

Джо импульсивно схватила его за руку:

— Не надо!

Гейб взглянул на нее, пытаясь сохранить равнодушное выражение лица:

— Что не надо?

— Не надо так делать. Не закрывайся от меня створками, как моллюск в раковине. Мы должны поговорить о том, что между нами происходит.

Деланное равнодушие на лице парня сменилось испугом. По крайней мере, он понимает, к чему она клонит, решила Джо.

— Разве мы не можем быть честны друг с другом?

Гейб отшатнулся, вырвав руку:

— Я был с тобой честен: я псих. У меня не все в порядке с головой, ты сама видела.

— Никакой ты не псих!

— Неужели? — Он скрестил руки на груди. — В свои двадцать пять лет я вообще ни разу не был с женщиной, поняла? Вот какой я псих.

— Очень умно придумано, — бросила Джо.

Гейб с изумлением взглянул на нее.

— Я говорю, хорошо придумал, — повторила Джо. — Ты напоминаешь мне Урсу. Возводишь стены со всех сторон вокруг своего неприступного замка! Никого не пускаешь, даже тех, кто сражается на твоей стороне.

— Что за дурацкая аналогия?

— Я тебя вижу насквозь. Конечно, ты надеялся шокировать меня своим признанием: как же так, ему двадцать пять, а он ни разу не спал с женщиной! Ты просто хочешь меня оттолкнуть. И точно так же козыряешь своей болезнью — лишь бы я не подходила слишком близко!

Плечи у Гейба напряглись, и он невольно покосился в сторону лестницы.

— Что, снова готов сбежать? Может быть, хоть раз не станешь мчаться прочь от проблемы сломя голову?

— Нам надо найти Урсу, — пробормотал Гейб.

— Это все, что ты можешь сказать?

— А чего ты от меня ждешь?

Джо снова посмотрела на рисунок Урсы. В темном прямоугольнике закрашенной могилы вместо мертвой женщины она увидела ящик с пеплом матери, который ей выдали в крематории. Она выполнила последнее мамино желание — развеяла ее пепел над белыми гребнями волн озера Мичиган, — но не смогла расстаться с ящичком, устланным остатками бледного пепла, хранившего молекулы маминого тела. Она и сейчас держала его дома, в тумбочке около кровати. А внутри у нее с тех пор поселилась пустота — там, где когда-то жила материнская любовь, где обитала ее собственная женская сущность.

Гейб тоже пристально разглядывал рисунок.

— Пойми, я же боюсь не меньше твоего, — тихо сказала Джо.

Гейб поднял на нее взгляд.

— Помнишь, ты говорил о коллективных человеческих страстях, которые обрушиваются на душу? И о том, как сложно их выдерживать? Может, ты имел в виду, что просто боишься обжечься, если подпустишь кого-то поближе?

Он молчал. Впрочем, что он мог сказать, если ни разу никого к себе не подпускал?

— Когда ты говорил, что не был с женщиной, это включало поцелуи? — спросила Джо.

— Я не знал, как вести себя с девочками в школе. Мне поставили диагноз: социальное тревожное расстройство.

— То есть ты никогда не целовался?

— Нет, никогда.

Джо почувствовала, что они достигли предела взаимной откровенности и дальше надо двигаться с особой осторожностью. Похоже, хитрая Урса снова свела их вместе, но сейчас любая несдержанность могла нарушить установившееся между ними взаимопонимание. Конечно, девочку следовало отыскать, но почему-то Джо не сомневалась, что Урса находится в безопасности. Единственное, что угрожало Джо и Гейбу, — упустить шанс на собственное счастье в этой огромной, чудесной, полной волшебных звезд вселенной; шанс, который Урса предлагала им сейчас.

Джо выключила фонарик и положила его на стол. Потом забрала фонарь у Гейба и тоже погасила его. Гейб попытался отступить назад и чуть не упал в проем лестницы.

— Что ты делаешь? — спросил он внезапно охрипшим голосом.

— Создаю подходящую обстановку.

— Для чего?

— Для твоего первого поцелуя.

20

Она нашла его в темноте на ощупь. Тело Гейба излучало призыв — или то был страх? Джо положила руки ему на грудь — он снова попытался отпрянуть, но она обняла его за шею и притянула к себе. Кожа у него оказалась теплой и влажной, как и окружающая их душная ночь. Джо медленно провела пальцами по бороде Гейба, легонько прикоснулась губами к его губам. Не в силах устоять, прижалась сильнее. Вечером он принял душ, но запах здорового молодого тела с привкусом леса и земли заглушал легкий аромат мыла.

— М-м-м, как ты приятно пахнешь…

— Правда?

— Я совершенно примитивное существо: все оцениваю по запаху. — Ее руки скользнули ему под футболку, потянули тонкую материю вверх. Джо прижалась щекой к голой груди Гейба и счастливо вздохнула.

— Джо…

Она подняла к нему лицо:

— Что?

Вместо ответа он сам мягко прикоснулся губами к ее губам. Джо откинула голову назад, а он обвил руками ее талию, все крепче и крепче прижимая к себе. Их тела слились с такой легкостью, будто были вылеплены друг для друга, — будто с самой первой встречи Гейб и Джо готовились к этому моменту. И они застыли, обнявшись, растворившись друг в друге и в ночной тьме. Джо даже не подозревала, что простые объятия могут подарить такие необыкновенные ощущения.

— Ну как, натиск человеческих страстей тебя не слишком тяготит? — шепнула она.

— В самый раз, — пробормотал он, снова с жадностью прижимаясь к ее губам.

Они замерли на несколько мгновений, не желая прерывать волшебство, но мысль об Урсе не давала им покоя, и в конце концов Джо вздохнула и отстранилась от Гейба:

— Я могла бы простоять с тобой вот так всю ночь, но надо найти нашу беглянку.

Не убирая рук с ее талии, Гейб заглянул Джо в лицо:

— Мне кажется, я знаю, где она прячется. Осталось лишь одно необследованное место.

— Ох, лучше бы Урсе там оказаться. Я готова ей голову оторвать!

Гейб в темноте протянул руку к столу в поисках фонарика, но Джо первой нашла фонарь и включила его. Мужчина выглядит по-другому после первого поцелуя — лицо становится мягче, глаза сияют, — но Джо было интереснее узнать, какой Гейб видит ее. Он вглядывался в ее черты, словно впервые.

— Ну и где, по-твоему, прячется эта несносная девчонка? — спросила Джо.

— В маленьком коттедже. Мой отец построил его, когда у Лейси появились дети и наша семья перестала помещаться в главном доме. Сыновья Лейси обожали спать там одни — когда подросли, конечно.

— Урса бывала там?

— Да, один раз я водил ее туда. Эту девочку постоянно приходилось развлекать.

— Тут ты прав.

Гейб все еще держал ее за руку и теперь отпустил с неохотой: по лестнице пришлось спускаться по очереди. Покинув кружащую голову атмосферу, царившую в кроне дерева, они ступили на мягкую, устланную листьями землю.

— Иди за мной, — сказал Гейб.

Миновав табличку «Владения Гейба», они повернули на незнакомую Джо тропу, и через несколько минут луч фонаря высветил еще одно строение. Легкий дощатый домик был покрыт железной крышей и напоминал бунгало, которые обычно устанавливают в летних лагерях. Снаружи он был обит некрашеной кедровой дранкой и стоял на бревенчатых сваях, приподнятый примерно на метр над землей.

— Ой, какой милый! — вырвалось у Джо. — Подумать только, твой отец — преподаватель литературы, а такойталантливый строитель!

— Артур Нэш был настоящим человеком эпохи Возрождения. Он все умел.

Джо поднялась за Гейбом по деревянным ступеням на крыльцо под козырьком, где стояли два кресла-качалки. Гейб тихонько толкнул деревянную дверь, и она со скрипом распахнулась. За дверью было небольшое пространство со столом и парой стульев, а дальше — две спальни. Гейб посветил фонариком в левую спальню, а Джо — в правую.

— Вот она, — сказал Гейб.

Урса в своей цветастой пижамке, свернувшись калачиком, спала на узкой кровати. Под голову она подложила вязаный платок, который прихватила с крыльца. Веки девочки слегка подрагивали: наверное, она видела сны.

— Не говори ей ничего о рисунке, хорошо? — прошептала Джо. — Обсудим позже.

Гейб кивнул. Джо выключила свой фонарь, присела на краешек кровати и погладила Урсу по голове:

— Ну все, Большая Медведица, просыпайся.

Карие глаза Урсы раскрылись, она непонимающе уставилась на Джо, но первым делом спросила:

— А Гейб здесь?

Джо стало ясно, ради чего затевалась история с ночным побегом.

— Я здесь, — сказал Гейб. Он подошел поближе, стараясь не светить девочке в глаза фонарем. — Давай собирайся. Мы с Джо решили, что отныне ты будешь ночевать в собачьей будке. Посадим тебя на цепь. И на замок запрем.

Урса села на кровати:

— Я не пойду в собачью будку!

— Еще как пойдешь. Ничего, скоро привыкнешь, еще понравится кости глодать.

Она сонно улыбнулась.

Гейб опустился на корточки, как ту в ночь, когда они нашли девочку у ручья.

— Ладно, так и быть, забирайся мне на спину, я отнесу тебя домой.

— Далековато нести, — заметила Джо.

— Хорошо, тогда отнесу до машины, а потом поеду с вами.

— Правда? — спросила Урса.

— Точно. Лезь давай. Экспресс «Гэбриел» отправляется прямо сейчас.

Урса обхватила его руками и ногами.

— Вы только посмотрите, как ее балуют, — пробормотала Джо. — И кто же? Тот самый человек, что недавно читал мне нравоучения!

Пряча в бороде усмешку, Гейб понес Урсу к двери. Подхватив платок, Джо последовала за ними. Дойдя до машины, Гейб опустил девочку на заднее сиденье и устроился рядом.

— А тебе не нужно остаться с мамой? — спросила Джо. — Вдруг ей понадобится в туалет или что-нибудь еще?

— До туалета, слава богу, она добирается сама. Просто у нее кружится голова, а она из упрямства не желает пользоваться ходунками, которые ей купила Лейси.

Джо посмотрела на Гейба в зеркало заднего вида. Голова Урсы лежала у него на груди, он легонько прижимал ее к себе. Какая трогательная картинка! Джо не хотелось отрывать от них взгляд, но надо было смотреть на дорогу.

— Вот черт! — с досадой воскликнула она, когда на очередной кочке машина ударилась дном о камень. — Из-за твоей дороги я в конце концов лишусь маминой машины.

— Ах, так это машина твоей мамы? — спросил он.

— Да. — Джо свернула на грунтовку и более уверенно повела «хонду» к коттеджу Кинни. Запертый на крыльце Мишка разразился ворчливым лаем.

Гейб отнес Урсу в дом. Он хотел положить ее на диван, но девочка села, спустив ноги на пол.

— Тебе нужно поспать, — сказал Гейб.

— Гейб, не уходи!

— Не волнуйся, я не уйду. — Он помог ей лечь и накрыл одеялом. Джо не стала включать свет, оставив только лампочку над плитой.

— Ты уже не сердишься на нас? — спросила Урса. — Почему ты такой милый?

— Я всегда милый.

— Не всегда.

— Закрывай глазки. — Гейб положил руку ей на плечо, и через минуту инопланетянка уже спала крепким сном. Услышав ее ровное глубокое дыхание, Гейб жестом указал Джо на дверь. Они вышли во влажную духоту ночи.

— Давай я отвезу тебя домой, — предложила Джо.

— Нет, я лучше пройдусь.

— Чтобы потратить избыток энергии, вызванный первым поцелуем?

— О, тогда мне пришлось бы пройти не меньше пятидесяти километров.

— Да и мне тоже… Пожалуй, тут поможет маленький поцелуйчик на сон грядущий, — лукаво пробормотала Джо, обвила руками его шею и прильнула губами к его губам.

— Нет, стало только хуже. — Он притянул Джо к себе, глядя куда-то ей за спину. — Как странно! Кажется, я полюбил этот дом, а ведь раньше всегда его ненавидел. Знаешь, я не появлялся здесь много лет. Впервые приехал, когда ты попросила привезти яйца.

Джо слегка отодвинулась:

— Почему же ты его так ненавидел? Мне казалось, вы дружили с семьей Кинни.

— Вообще-то нет.

— Но ты рассказывал, как вы с Джорджем Кинни изучали водных насекомых.

— Это правда.

— Ну и твоей маме он явно нравится. Значит, это твой отец его не жаловал?

— У папы и Джорджа были уникальные отношения, колебавшиеся от ненависти до любви.

— Это почему же?

— Как тебе объяснить… Артур — мой отец — несомненно обладал могучим интеллектом, но во всем хотел быть первым. Всегда оставлял за собой последнее слово… Джордж тоже интеллектуал и вполне уверен в себе, но никогда не лезет вперед. Не знаю, какой он сейчас, но раньше… когда я был ребенком, мне казалось, что Джордж Кинни владеет всеми тайнами вселенной, но слишком отрешен от жизни, чтобы рассказать о них людям.

— Тихий омут?

— Вот именно, и эта тихая уверенность не давала Артуру покоя. Отец часто пытался вывести Джорджа из себя, нападал, язвил, маскируя под шутку болезненные уколы. Называл его «сборщиком клопов»: мол, Джордж дурью мается, в то время как он, Артур, двигает вперед литературу.

— О, бедный Джордж!

— Не стоит его жалеть. С него все язвительные отцовские замечания скатывались как с гуся вода. Джордж искренне смеялся его шуткам, и в результате Артур сам начинал выглядеть полным придурком. Как-то так получалось, что Джордж всегда побеждал в их словесных перепалках. Или, например, когда приходили гости, Артур без конца рассказывал интересные истории, сыпал анекдотами, а Джорджу достаточно было сказать пару фраз, чтобы все сразу потянулись к нему.

— То есть ему не требовалось зарабатывать авторитет.

— Точно.

— Из-за этого твой отец и Джордж рассорились?

— Они были лучшими друзьями до самой папиной смерти.

— Ну почему же тогда ты ненавидишь этот дом?

Гейб, нахмурившись, смотрел в лес.

— А ты видела старое кладбище на границе наших участков?

— Кладбище? Нет, а что, там живут привидения?

Губы Гейба сложились в неприятную усмешку.

— Можно и так сказать…

— И что же это за привидения?

Усмешка пропала.

— Возьми фонарик, Джо. Я покажу их тебе.

21

Джо падала с ног от усталости, но не могла отказаться от возможности выяснить причину странных перемен в настроении Гейба. Удостоверившись, что Урса сладко спит и не готовит новый побег, она схватила фонарь и вышла наружу.

— Иди за мной, — сказал он, направляясь к лесу. Мишка промчался мимо Джо, виляя всем телом от восторга, что его взяли на прогулку.

Гейб шел по левой стороне подъездной дорожки, подсвечивая фонариком кусты.

— Давненько я здесь не был… Ага, нашел! Кажется, нам сюда. — Он шагнул в густую придорожную поросль, протиснулся сквозь кусты и углубился в лес. Джо с трудом следовала за ним. Впрочем, в чаще бурелома было меньше, и двигаться стало легче.

— Во время учебного года мы с родителями приезжали сюда по крайней мере раз в месяц, — пояснил Гейб через плечо. — И большую часть лета тоже проводили здесь. Правда, Джордж и Линн, его жена, приезжали реже, но все равно, когда я был маленьким, мы постоянно общались.

После короткой паузы он продолжил:

— Когда мне было лет одиннадцать, я заметил, что мама и Джордж в разговоре частенько используют потайные словечки. Начинала всегда мама: ее кодовыми словами были «любовь», «надежда» и все производные от них.

— Я что-то не поняла. Ты к чему клонишь?

— Например, мама говорила: «О, надежда всегда умирает последней» — в ответ на какую-нибудь реплику Джорджа, или: «Посмотри на этот закат — в него невозможно не влюбиться».

— Да, странно, — заметила Джо.

— Меня это заинтриговало. — Они с Джо одновременно перешагнули через ствол упавшего дерева. — Я стал прислушиваться к их разговорам более внимательно. Большинство взрослых не осознают, что дети не полные идиоты и много чего понимают.

— Это точно.

Гейб остановился и поводил фонариком вокруг себя, пытаясь сориентироваться в темноте. Затем направился левее, к каменистой осыпи.

— И чем больше я подслушивал их разговоры, тем больше понимал, в чем дело.

— Не может быть! — выдохнула Джо, начиная догадываться.

— Как раз может. К двенадцати годам я был уверен, что они любовники. Однажды мы ловили на ручье водных насекомых, и Джордж пожаловался, что устал из-за бессонницы.

— Ну и что?

— У мамы тоже часто случалась бессонница, и она говорила, что для нее лучшее лекарство — долгие прогулки.

— И что это доказывает?

— Ничего. Но спустя несколько недель я бродил по лесу вот здесь, на границе участков. Я вообще изъездил на велосипеде весь лес, знал, как мне казалось, каждую тропинку.

— В этом лесу?

— Да. В тот день я наткнулся на старинное кладбище. — Гейб поднял фонарик, осветив заросшие мхом надгробия. — В начале девятнадцатого века здесь стояла небольшая церковь. На церковном дворе хоронили людей вплоть до тысяча девятьсот одиннадцатого года. Но потом церковь сгорела, а кладбище забросили.

Они подошли к надгробиям. Гейб осветил самое высокое из них — крест из белого камня, чем-то напомнивший Джо рисунок Урсы. Камень потрескался от времени, но на нем все еще была видна надпись: «Хоуп Лавитт,^[7] авг. 11, 1881 — дек. 26, 1899».

— Хоуп Лавитт, — прочитала Джо вслух.

— Ну что, видишь связь?

— Возможно, но ты уверен, что связь существует не только у тебя в голове? А вдруг это простое совпадение?

— Я сначала тоже так подумал… Но потом решил, что надпись все же имеет отношение к предполагаемой связи между мамой и Джорджем.

— Боже, неужели именно здесь…

— Они и встречались?

— Да… это так?

— Я решил, что должен сам удостовериться, — сказал Гейб. — Через две недели приехали Джордж с Линн и, как обычно, пришли к нам на ужин. Весь вечер я внимательно следил за разговорами, стараясь ничего не упустить, но волшебных слов не дождался. Затем, когда они уже собирались уходить, Джордж с мамой вышли из дома первыми. Джордж заметил, что сегодня очень жарко, а мама сказала: «Остается одна надежда — что ночью пойдет дождь». Джордж молча улыбнулся. «Разве ты не любишь гулять ночью в грозу?» — спросила мама, и Джордж ответил: «Люблю».

— То есть кодовые слова были сказаны и они назначили друг другу свидание у могилы?

— Вот именно.

— Знаешь, это звучит как-то очень по-детски. И почему ты так уверен, что их любовная связь существовала на деле?

— Я выследил их.

— Неужели? И как же?

— Поставил палатку в лесу, недалеко отсюда. К тому времени я уже давно перерос свой домик на дереве.

— И ночью сбежал из палатки и пришел сюда?

— Мне не пришлось особенно скрытничать. Родители позволяли мне ночевать где заблагорассудится. — Он осветил груду валявшихся неподалеку огромных валунов. — Наверное, эти камни извлекли из земли, когда закладывали фундамент церкви, — сказал он. — Вот здесь я и устроился. — Он подошел к камням, и Джо последовала за ним. — Видишь, как хорошо отсюда все видно?

— Вижу. Рассказывай скорее, что произошло? Я сейчас умру от любопытства!

— Я пробрался сюда перед закатом. Запасся водой, бутербродами, даже сборник кроссвордов принес, чтобы не заснуть.

— Кроссворды? Во время слежки за матерью? Ну ты даешь!

— А что такого? Мы с отцом любили разгадывать кроссворды. Я вообще был конкретный ботан.

— Ну и что дальше?

— Без пяти двенадцать я увидел лучик фонарика, приближавшийся со стороны нашего дома. Это была моя мать. Она несла одеяло, и на ней было цветастое платье, которое мне всегда нравилось.

— Боже!

— Она расстелила одеяло прямо на могиле Хоуп, села и стала смотреть в сторону коттеджа Кинни. Минут через пять я увидел другой луч света, двигавшийся со стороны коттеджа. Мама поставила фонарь так, чтобы он подсвечивал белый крест. Тут появился Джордж со старой керосиновой лампой в руке. Он сел рядом с мамой, и они поцеловались.

— Ох, Гейб, какой ужас…

Он не слышал ее, невидящими глазами рассматривая белый крест.

— Мама со смехом сказала: «Надеюсь, призраки по нам соскучились!» — и потянулась расстегнуть ему штаны. Признаюсь, я никогда не видел столько эмоций на лице старины Джорджа.

— И что ты сделал?

— А что тут сделаешь? Я не смел даже пошевелиться — они бы услышали треск сухой ветки или шорох листьев. Так и сидел, глядя на них. — Он вздохнул. — Зато после той ночи я стал экспертом в вопросах секса. Они перепробовали практически все возможные позиции.

Джо взяла его за руку:

— Давай уйдем отсюда, ладно?

— Подожди. Ты еще не слышала самого интересного. — Гейб говорил язвительным тоном, совсем ему не свойственным. — После того как они насытились друг другом, начались долгие разговоры. Вначале они болтали ни о чем, но затем Джордж сказал: «Знаешь, мы с Гейбом снова провели целый день на ручье. У мальчика просто ненасытный интерес к природе!» А мама ответила: «Яблоко от яблоньки далеко не падает, правда? Как хорошо, что ты можешь свободно общаться с сыном».

Шокированная, Джо попыталась обнять его, но тело Гейба словно одеревенело. Он не сводил глаз с креста. Она попыталась ладонью повернуть его голову к себе, однако парень отмахнулся.

— Как оказалось, все знали, кроме меня. Я ведь похож на него как две капли воды. Я и бороду отрастил, чтобы каждый день не видеть в зеркале проклятого Джорджа. Я вообще не смотрюсь в зеркало с тех пор, как отрастил бороду, — с шестнадцати лет.

— Ты хочешь сказать, что твой отец знал?!

— Наверняка. Их роман был очевиден для всех. Если уж даже я догадался — а я в двенадцать лет, как ты понимаешь, не имел представления о таких вещах, — то что уж говорить о нем… И внешне я копия Джорджа. Наверное, единственным человеком, кто ничего не подозревал, была Линн Кинни. Ну, она вообще не блистала интеллектом; наверное, поэтому Джордж и втюрился в мою матушку. Она умна и к тому же дьявольски хитра. Лейси в нее пошла.

— Что, и Лейси знает?

Наконец Гейб посмотрел на Джо измученными глазами:

— Конечно, знает. Поэтому она меня так ненавидит. У нее же отцовское лицо — тяжелый подбородок, широкий нос, — а мне достались рафинированные черты Джорджа. В ту ночь я наконец-то понял, почему сестра мучила меня все это время.

— Ну не могла же она мучить тебя только из-за твоей красоты!

— Ты права. Я — живое свидетельство того, что брак Кэтрин и Артура оказался несчастливым. Лейси обожала отца, она не могла понять, почему он продолжает дружить с Джорджем, хотя прекрасно знает, что тот трахает его жену. Наверное, Лейси и сама страдала, видя, какую жалкую роль отец играет в этих отношениях.

— А ты когда-нибудь говорил с ней об этом?

— Сегодня я вообще впервые рассказал вслух эту историю.

— И ты не говорил своему психотерапевту?

— Вот еще! С какой стати?

— Ну, он помог бы тебе справиться с эмоциями и принять факт твоего истинного происхождения. Ты ведь любил проводить время с Джорджем, пока не узнал, что он твой биологический отец. Верно? И то, что ты видел… Твоя мать этого явно не желала!

— И что? Я все равно увидел. Когда они наконец разошлись по домам, меня стошнило. Я не поднимался с кровати два дня. Родители не могли понять, почему я лежу в постели, хотя у меня нет температуры.

— Наверное, именно тогда все и началось.

— Что?

— Тогда ты начал прятаться в постели, чтобы отгородиться от мира.

Гейб взглянул на нее глазами, похожими на грозовые тучи, как сказала бы Урса.

— Может быть, все твои напасти выдуманы: они идут от той ночи, — предположила Джо.

— Вы правы, госпожа доктор! А у тебя никогда и не было рака. Ты просто отрезала грудь, потому что хочешь чувствовать себя жертвой.

— Гейб!

— Поняла, как это приятно слышать? — Он повернулся и зашагал прочь.

— Гейб, стой! Я же не отрицаю, что у тебя бывает депрессия, — сказала Джо ему в спину. — Я говорю о первопричине. Это может быть генетика, обстоятельства, или и то и другое.

Гейб не остановился.

— Ну вот, ты опять! Снова убегаешь… Для чего мы здесь — чтобы у тебя появилась еще одна причина оттолкнуть меня?

Гейб уже исчез за деревьями, луч его фонарика становился все слабее. Джо в сердцах топнула ногой. Она подошла к могиле Хоуп Лавитт и снова осветила крест. Бедная девушка умерла в возрасте восемнадцати лет в ночь под Рождество, за год до начала нового столетия. Как же это грустно. Неужели могила — подходящее место для любовных встреч?

А может быть, Джо неправа. Кэтрин же мыслит как поэт… Возможно, в метафорическом смысле могильная плита показалась ей идеальным символом возрождения любви и надежды, после того как мечты о счастливом браке с Артуром рухнули…

В задумчивости Джо водила фонариком по надгробиям. Как много детей и даже младенцев похоронено на этом кладбище! Часто они покоились рядом с родителями, которые успели оплакать их смерть. Возможно, Кэтрин по-своему чтила их память. Не исключено, что и Гейб был зачат именно здесь, под присмотром призрака Хоуп.

Уставшая до смерти, Джо побрела обратно в коттедж. Мишка бежал рядом, высунув язык. Темный дом встретил их тишиной: Урса спокойно спала, часы показывали 3:40 утра. Джо поняла, что физически не сможет подняться через час, поэтому вообще не стала включать будильник. Она легла в постель, но уснула не сразу. Мысли беспорядочно метались в голове, пытаясь охватить события этого дня. К пяти утра Джо стало казаться, что голова у нее лопнет, если не удастся заснуть и освободиться от навязчивых видений. Но бессвязные обрывки воспоминаний продолжали мелькать перед глазами: старинные надгробия и нарисованная Урсой могила… поцелуй среди кроны дерева… горячее тело Гейба, его губы… Зачем она поцеловала его? Она не должна была этого делать. Она не должна была позволять Урсе остаться… Все идет наперекосяк… а ей надо просто заниматься делом… своим делом…

22

— Джо?

Урса в пижамке склонилась к ней, осторожно трогая за плечо. Джо поднесла будильник к глазам: 9:16!

— Ты что, заболела? — спросила Урса.

— Нет, — пробормотала Джо, поднимаясь. — Ты проснулась только что?

— Да.

— Значит, вчера устала не меньше меня.

— А где Гейб?

— Ушел домой.

— Он же сказал, что будет у нас ночевать!

— Он не смог. Ему надо жить у себя дома. Ты же знаешь, его мама болеет.

— Мы поедем к нему сегодня?

— Не знаю. — Джо поднялась и отправилась на кухню готовить завтрак и варить кофе.

Они вышли из дома только в половине одиннадцатого. У съезда к ферме Нэшей Джо пришлось затормозить: посреди дороги стоял Гейб с металлическими граблями в руках. Волосы прилипли ко лбу, рубашка потемнела от пота. Гейб был так же удивлен, увидев их, как и они. Джо остановилась, в изумлении глядя на новое девственно-белое покрытие дороги, ведущей к Нэшам, — все ухабы и рытвины были засыпаны толстым слоем белого гравия. Она открыла окно.

— Вы что-то припозднились сегодня, — заметил Гейб, рукавом рубашки вытирая пот со лба. — Я думал, вы уже давно в поле.

— Не смогла проснуться утром.

— О, я тоже… — Он дернул головой, указывая в сторону дороги: — Что скажешь?

— Это ты один все сделал? Сам?!

— Ну, не совсем. Мне помог водитель, который привез гравий. Он выгружал его понемногу на дорогу, а я ровнял покрытие граблями и рубил деревья на обочине.

— Теперь осталось только повесить свежую табличку «Въезд запрещен!».

— Или наоборот: «Добро пожаловать!» — Он на секунду поймал взгляд Джо, затем нагнулся к окну машины: — Эй, кто это у нас здесь, беглый зайчонок? Как дела?

— Хорошо, — сказала Урса. — Красивая у тебя получилась дорожка.

— Я позволю тебе как-нибудь по ней пройтись.

— Джо, а давай пригласим сегодня Гейба на ужин? — спросила Урса.

Взгляды Гейба и Джо снова встретились.

— Прости, что я сбежал вчера, — пробормотал Гейб, придвигаясь ближе к машине.

— И ты меня прости, что наговорила глупостей.

— Все в порядке. — Он отошел от машины и оперся на грабли. — Итак, встречаемся вечером?

— Только мы приедем поздно, у нас куча дел.

— Тогда я заранее перекушу с мамой. — Когда Джо замялась, парень отодвинулся от машины еще дальше: — Ну, в общем, дайте мне знать что и как.

Джо кивнула и нажала на газ. В тот день они начали обследование гнезд в прибрежных зарослях у северного рукава ручья и деревни Джесси-Бранч, затем перебрались на Летний ручей, но после обеда небо потемнело. Когда они подъехали к очередной площадке, на землю упали первые крупные и редкие капли дождя.

— Небо выглядит как в тот день, помнишь? — сказала Урса.

— Еще бы не помнить! Говорят, молния два раза в одно место не бьет, но я рисковать не собираюсь. — Джо вывела машину обратно на дорогу.

— Куда мы едем?

— Домой. Уже больно зловещей мне кажется эта гроза.

Небеса разверзлись над ними, когда они подъезжали к дому. Пелена ливня была такой плотной, что Джо пришлось остановиться на обочине — все равно дорогу она не видела. Урса в восторге глазела на струи воды, хлещущие в стекла машины. Джо научила ее подсчитывать секунды между ударом молнии и раскатом грома, чтобы вычислить расстояние до эпицентра грозы.

Когда они свернули на дорогу, ведущую к Индюшкиному ручью, Урса взволнованно запрыгала на заднем сиденье:

— А как же Гейб? Надо пригласить его на ужин! Джо, мы заедем к нему, да? Он же попросил предупредить его.

Джо остановила машину и задумчиво взглянула на гостеприимно уходящий вдаль ярко-белый гравий дорожки. Гейб ясно дал ей понять, что хочет увидеться сегодня вечером. Однако ее статус в их отношениях пока оставался неопределенным. И если Джо собирается их продолжать, ей нужно знать, в какую сторону двигаться. Она повернула руль и направила «хонду» к дому Гейба.

— Ура! — вскричала Урса.

Путь до жилища Нэшей по новому покрытию занял у Джо половину обычного времени.

— А ну-ка, пригнись! — скомандовала она Урсе, паркуя машину рядом с пикапом Гейба.

— Зачем?

— Ты сама прекрасно знаешь. Я не хочу, чтобы Кэтрин тебя увидела. Она может рассказать об этом Лейси.

Урса свернулась калачиком на заднем сиденье, прикрывшись платком Джо.

— Я приду через пять минут, не шевелись!

— Так долго?

— Это вовсе не долго.

Джо решительно направилась к порогу и постучала в дверь. Ей открыл Гейб, опять в розовом переднике, выпустив наружу восхитительные ароматы запекающегося мяса.

— Можно мне поцеловать повара? — спросила Джо.

Он улыбнулся, но, прежде чем наклониться к ней, боязливо оглянулся через плечо в гостиную. Джо легонько коснулась губами его губ.

— Вижу, вас загнала домой гроза, — сказал Гейб.

Джо кивнула:

— Мы как раз были на Летнем ручье.

— Неудивительно, что вы убрались оттуда как можно скорее.

— Ты уже поел? — спросила Джо.

— Я сейчас готовлю ужин, но попозже могу приехать к вам.

— Прекрасно. Ты любишь рыбу на решетке? Я купила по случаю корифену.

— Обожаю корифену.

— А это твоя мама там, на кухне?

— Да, а что?

— Хочу зайти поздороваться.

— Ну, это не обязательно, — пробормотал парень, загораживая телом проход.

Но Джо протиснулась мимо него и вошла в дом. Мать Гейба сидела за кухонным столом. Увидев Джо, она приветственно улыбнулась.

— Как поживаете, Кэтрин? — спросила Джо.

— Прекрасно. — Кэтрин оглядела растрепанные волосы гостьи и ее грязную одежду. — А как продвигается исследование гнезд?

— Хорошо. Гейб рассказывал вам, что он тоже мне помогал? Мы однажды провели вместе целый день.

— Вот как? — Кэтрин поглядела на сына.

Гейб небрежно повел плечом, намекая, что это слишком несущественное событие, чтобы рассказывать о нем матери за ужином, но Джо подошла к нему и, обняв за талию, поцеловала в бородатую щеку.

Гейб вспыхнул, а ярко-синие глаза Кэтрин сузились.

— Можно похитить вашего сына на сегодняшний вечер? — спросила Джо. — Я пригласила его на ужин.

— О да… конечно… Конечно, можно.

Джо еще раз поцеловала Гейба и добавила:

— Тогда жду тебя около шести?

— Хорошо. — Бедный парень не знал, куда деваться от смущения под пристальным взглядом матери. Как только Джо выпустила его из объятий, он рванулся к плите и низко нагнулся над кипящей кастрюлей.

— У меня к вам еще одна просьба, — продолжила Джо. — Надеюсь, она не покажется вам слишком нахальной.

Гейб испуганно повернулся к ней.

— Ваш сын сказал мне, что вы пишете прекрасные стихи…

— О, мальчик мой, ну зачем ты… — начала Кэтрин.

— Мне бы очень хотелось почитать их, — сказала Джо. — У вас ведь выходили сборники?

Руки у Кэтрин задрожали сильнее, видимо от волнения.

— Боюсь, он мне льстил.

— Не беспокойтесь, я же биолог, а не лингвист. У нас не принято давать оценку явлениям. Мне просто очень нравится идея создавать стихи, живя в таком прекрасном месте. Вы описываете природу Южного Иллинойса?

— Конечно, — ответила Кэтрин, оживляясь. — У меня и птички иногда появляются. Одно стихотворение посвящено гнезду, которое я нашла.

— Гнезду? Неужели? И какой же птице оно принадлежало?

— Это было гнездо желтогрудой славки, если не ошибаюсь.

— О, славки! Обожаю их. Я тоже нашла одно их гнездо в прошлом месяце.

— Правда? Как интересно! Сынок, ты знаешь, где лежат книги? — обратилась Кэтрин к Гейбу. — Принеси по одному экземпляру каждой.

Когда он вышел из комнаты, Кэтрин повернулась ко мне и спросила:

— А что случилось с той девочкой, которая раньше приходила сюда?

— Она по-прежнему меня навещает, — честно ответила Джо.

Вернулся Гейб, держа в руках две тоненькие книжки в бумажной обложке. Одна называлась «Живая тишина», а другая — «Призрак надежды». Гейб внимательно следил, как Джо отреагирует на второе название.

— Спасибо, — сказала она, рассматривая обложки.

— Можете оставить себе, — разрешила Кэтрин. — Они никому не нужны, и мне все равно некуда их девать.

— Я обязательно прочту оба сборника, спасибо! — Джо повернулась к Гейбу: — Ну, больше не буду тебя отвлекать, а то что-нибудь подгорит. Хорошего вечера, Кэтрин.

— И вам хорошего вечера! — отозвалась та.

Гейб проводил Джо до двери.

— Я вижу, к чему ты клонишь, хитрющая лисица, — проворчал он.

— Неужели?

— Ты хочешь склонить мою мать на свою сторону.

— А разве мы два боксера на ринге, где у каждого своя сторона?

Гейб нахмурился:

— Теперь я даже не знаю. Похоже, ты не менее коварна, чем моя мать.

— Почему мужчины всегда называют женщин коварными?

— Ну ладно — хитроумная.

Джо поцеловала его.

— Может быть, сойдемся просто на «умная», мой мальчик?

23

К ужину Гейб принес контейнер с цветной капустой, запеченной в сырном соусе.

— Фу! Опять безвкусная капуста? — возмутилась Урса. — Джо вчера уже заставляла меня есть ее!

— Я запек ее с отличным пряным сыром, — заверил ее Гейб. — Под таким соусом можно съесть что угодно, даже грязь.

— Тогда можно я съем грязь?

— Люблю женщин с острым язычком, — похвалил ее Гейб. — Правда, в последнее время только такие мне и встречаются. — Он поставил контейнер на стол: — Ну, хозяйки, чем вам помочь?

— Ты сегодня уже приготовил целый ужин, — сказала Джо, — поэтому предлагаю выйти в палящий вечерний зной, сесть у нашего очага и выпить бутылочку холодного пива. Я уже поставила закуски. Чур, Урсе пива не давать! — Джо протянула девочке тарелку крекеров с кусочками чеддера сверху.

— Посмотри, это я сделала! — похвасталась Урса.

— Прекрасно выглядят.

Джо достала из холодильника бутылку пива, открыла ее и сунула Гейбу в руку:

— Валите на улицу. Я приду через минутку с рыбой.

— Джо мне готовит сегодня рыбу, которая называется корифена, или махи-махи, — с опаской сказала Урса, пропуская его вперед.

— Правда? Я слышал об этом блюде. А знаешь, на самом деле его готовят вовсе не из рыбы, а из гигантских гусениц! — Дверь за ними захлопнулась.

Джо подогрела сливочное масло, заправила его специями и травами, подготовила кусочки рыбы, шампуры с овощами и последовала за ними. Сначала она положила на гриль шампуры, а когда овощи почти приготовились, добавила решетку с рыбой, поливая ее сверху растопленным маслом. Несмотря на жару, они решили остаться на улице и поужинали, сидя в потертых плетеных креслах, которые были куплены, видимо, еще в те времена, когда супруги Кинни жили в этом доме.

— А я успела почитать стихи твоей мамы, — сказала Джо.

— Из какой книги?

— «Живая тишина». Решила двигаться в хронологическом порядке.

— Я только этот сборник и читал, — отозвался Гейб. — Мама написала его за два года до моего рождения.

— То есть ты вообще не видел стихов из «Призрака надежды»?

— Нет. Мама напечатала его, когда мне было тринадцать, — через год после… — Он замолчал.

— Через год после чего? — спросила Урса.

— После того, как я узнал суть жизни, — сказал Гейб.

Урса внимательно посмотрела на него, стараясь понять, что именно Гейб имеет в виду. От этого ребенка ничего не скроешь, подумала Джо, уж очень пристально она следит за поведением взрослых. И их с Гейбом расцветающие отношения тоже, видимо, не секрет для Урсы. Наверняка она уже почувствовала, как изменился тон их голосов.

— Вот это да, чистая тарелка! — воскликнула Джо. — Ты съела всю цветную капусту!

— Это из-за сыра, — лукаво отозвалась Урса, бросая на нее взгляд из-под ресниц. — Ты можешь готовить мне безвкусную капусту с сыром?

— Ну вот, смотри, что ты наделал, — пожаловалась Джо, обращаясь к Гейбу. — Задрал планку качества так высоко, что мне с моими скромными кулинарными навыками до нее не допрыгнуть.

— Что же, предела совершенству нет. Но мне нравятся твои простые блюда. Рыба была совершенно потрясающая.

— Можно маршмэллоу? — спросила Урса.

— Нет, давай немного подождем. Пусть капуста переварится.

— Вот всегда так! — Урса надулась и забралась с ногами в кресло.

— Я хотела тебя кое о чем спросить, — обратилась к ней Джо.

— О чем?

— Вчера ночью, когда мы искали тебя, мы залезли в тот домик на дереве и нашли твои рисунки.

Урса опустила голову, но ни слова не сказала.

— На одном рисунке изображена могила. Кто же похоронен под землей?

— Мертвец, — буркнула Урса, не поднимая головы.

— Понимаю, но кто именно?

Урса вдруг выпрямилась:

— Это я.

— Ты?! — воскликнул Гейб.

— Ну да, это тело. Я же взяла тело мертвой девочки, помните? Я уже сто раз говорила… — Джо и Гейб молча смотрели на нее, ожидая продолжения. — Мне нужно было тело, и я его забрала. Но мне стало ее жалко… потом. Я знаю, что на Земле мертвых людей закапывают в землю, вот я и нарисовала девочку, а потом похоронила ее. И даже поставила над ней крест, как на ваших кладбищах.

— А почему ты написала: «Я люблю тебя» и «Прости»?

— Ну, потому что я ее люблю. Конечно, люблю! У меня же ее тело. И я просила прощения не за себя, а за то, что ее так и не похоронили.

Гейб посмотрел на Джо и поднял брови.

— А вы думали, кто это был? — спросила Урса.

— Кто-то из твоего прошлого.

— У меня нет прошлого на этой планете. — Урса слезла со стула: — Можно еще молока?

— Возьми в холодильнике, — сказала Джо.

— Да уж, Урса умеет придумывать правдоподобные объяснения, — заметил Гейб, когда девочка скрылась в доме. — Не придерешься.

— А мне показалось, она нервничала.

— Признайся, она слишком умна для нас с тобой. Даже когда мы пытаемся поймать ее на слове, она выворачивается без всяких усилий.

— Все равно мне придется серьезно поговорить с ней до отъезда.

— И когда ожидается отъезд?

— Через месяц с небольшим, в начале августа.

— Вот черт, так скоро!

— Да уж. Начинать все это было полным мазохизмом.

— Начинать вот это? — Гейб нагнулся и поцеловал ее. — Ох, стало легче. Весь последний час я мечтал об этом! Когда ты жарила рыбу, низко склоняясь над огнем, вид сзади был крайне завлекательный.

— Что?! Ты пялился на мою попу? Да ты настоящий неандерталец, как я посмотрю!

— Конечно! С каменным топором.

Они снова поцеловались.

— М-да, теперь рыбный запах останется в этой бороде навсегда, — сказала Джо.

— Ты же сама неандерталка, тебе это должно нравиться.

— А вот и нет.

— Ты хочешь сказать, что тебе не нравится растительность на лице?

— Честно? Предпочитаю гладко выбритых мужчин.

Гейб задумчиво подергал себя за бороду:

— Ну, хочешь, я ее подкорочу?

— Нет. Тебе надо совсем ее сбрить.

— Ни за что!

— А ну-ка сядь, — скомандовала Джо.

— Зачем это?

— Садись, тебе говорят!

Гейб неохотно опустился на стул.

— Если сам не хочешь бриться, я сделаю это за тебя! — объявила Джо и быстро, пока Гейб не успел опомниться, уселась к нему на колени.

Урса, вышедшая из дома со стаканом молока, открыла рот от изумления:

— Джо, что ты делаешь?

— Держу Гейба. Я взяла его в заложники. А ты беги в дом, принеси мне ножницы и бритву из ванной комнаты.

— Зачем?

— Мы с тобой сейчас побреем Гейба.

— Правда?

— Нет! Помогите! — картинно прохрипел Гейб.

— Урса! Без бороды он будет настоящим красавчиком, как ты считаешь? — сказала Джо.

— О… я не знаю. — Девочка неуверенно переводила взгляд с одного на другую.

— Вот видишь! Отпусти меня, — потребовал Гейб.

— Нет! Давай тебя побреем! — вдруг закричала Урса. — Это будет весело!

— Урса, и ты туда же? Ты же должна меня защищать!

Вместо ответа девочка повернулась обратно к двери и пообещала:

— Джо, я сейчас! — Она помчалась назад, расплескивая молоко.

— Эй, и захвати еще крем для бритья, он под раковиной! — крикнула ей вслед Джо. — И тазик с теплой водой!

— Джо, да перестань, ты же не серьезно… — испугался Гейб.

— Сам перестань! Ты говорил, что не видел своего лица с тех пор, как отрастил бороду.

— Ты теперь знаешь почему.

— Пришла пора перестать прятаться от себя самого.

— Я не желаю видеть его лицо каждый божий день!

— Это не его лицо, а твое, понимаешь? Да и вообще, в тебе есть многое от мамы. Глаза, например, у вас совершенно одинаковые.

— Думаешь, мне стало легче? Я даже их пытался скрыть бородой, но, к сожалению, не получилось.

Джо провела пальцами по маленьким волоскам, росшим почти под глазами:

— А ведь ты был почти у цели. — Она легонько поцеловала его в губы. — Пожалуйста, позволь мне это сделать. Если тебе не понравится, ты всегда сможешь снова отрастить бороду. — Джо опять поцеловала его и пробормотала, не отнимая губ от его рта: — Разве ты не хочешь выглядеть в моих глазах совершенно неотразимым?

— Как Джордж? — Гейб уже не казался таким испуганным.

— Я встречала Джорджа, кстати. Совершенно не мой тип мужчины.

— А где ты его встречала?

— На кафедре биологии. Он сейчас, что называется, заслуженный профессор. На пенсии, но активно занимается научной работой.

— И неудивительно. Он будет работать до самой смерти.

— Мой научный руководитель рассказывал о нем. Вообще-то, Джордж — живая легенда среди энтомологов.

— Ага, как и здесь.

Вместо ответа Джо схватила его за футболку и оттянула ворот.

— Ты что, и грудь мне собираешься брить? — пошутил Гейб.

— Нет, волосы на груди мне как раз нравятся. Но тебе надо снять футболку, а то потом волосы будут колоться.

Он стянул футболку через голову, а Джо бросила ее на соседний стул и положила руки ему на грудь.

— Очень приятно, — сказала она. — Смешно, у тебя грудь больше, чем у меня.

— У тебя очень красивое тело, — возразил Гейб.

Джо молча встала с его колен.

— Правда, очень красивое! — настаивал он.

— Ага, а шрамы показывают, какая я храбрая, бла-бла-бла.

— Я этого не говорил.

— Не важно. Что бы ты ни сказал, я все равно не поверю. Так что можешь молчать.

— Эй, так не честно!

— Ой, кто бы говорил!

Раскрасневшаяся Урса появилась из-за двери, нагруженная пеной для бритья, которую она прижимала к груди, ножницами, бритвой и тазиком с водой. Джо забрала у нее тазик и поставила на стул рядом с Гейбом.

— Не хватает полотенца, — заметила она.

— Сейчас принесу! — Урса метнулась к двери в дом. — Только не начинайте без меня!

— Ну, по крайней мере, хоть кому-то будет весело, — вздохнул Гейб.

— Постараюсь доставить тебе максимум удовольствия, — промурлыкала Джо.

Джо обернула ему плечи полотенцем, придвинула поближе кресло и уселась перед Гейбом, обняв своими коленями его ноги. Гейб не мог отвести взгляда от ее широко расставленных ног и джинсовых шортиков, но потом с усилием посмотрел Джо в лицо. При Урсе они не могли позволить себе ничего лишнего. Джо подняла ножницы и пощелкала у него перед глазами, чтобы отвлечь от ненужных мыслей.

— Ну что, готов?

— Нет, — сказал Гейб, а Урса от двери одновременно крикнула:

— Да!

Сначала Джо состригла темно-русую, вызолоченную солнцем бороду. Она действовала осторожно, чтобы не задеть кожу по мере того, как волоски становились короче, а затем скомандовала Урсе:

— Бери пенку для бритья… Выдави побольше на ладонь. Вот так… Теперь обмажь пеной всю бороду, то есть ее остатки.

— Ой, какой ты смешной! — расхохоталась Урса, намыливая Гейбу щеки.

— Дамы, дамы, не забывайте, я должен дышать, — смеясь, запротестовал он.

Джо аккуратно стерла полотенцем пену с носа и губ, после чего подняла бритву:

— Итак!

— А можно мне? — умоляюще спросила Урса.

— Только не это! — простонал Гейб.

— Бритвы дают в руки исключительно взрослым, — строго сказала Джо.

Урса наклонилась к лицу Гейба, рассматривая выбритую полоску на щеке.

— Ой, у него там обычная кожа, — разочарованно проговорила она.

— А ты чего ожидала — что я буду зеленый, как инопланетянин?

— Я сама инопланетянка, так что не удивилась бы, — парировала девочка.

Джо с наслаждением водила бритвой по лицу Гейба — ей нравилось открывать в нем новые черты. Конечно, он был действительно похож на Джорджа Кинни, но гораздо красивее. Высокий лоб, прямой нос с горбинкой, твердый подбородок — эти черты Гейб взял у Джорджа. Однако его слегка раскосые синие глаза и красивый изгиб губ явно пришли со стороны матери.

— Ну что? — спросил Гейб, когда Джо вытерла полотенцем последние следы пены.

— Тебя следует оштрафовать за то, что ты так долго скрывал такую красоту!

— И кому же мне заплатить?

— Мне. — Джо снова уселась к нему на колени, обняла руками за шею и поцеловала в губы.

— О, я сделала это! Ура! Сделала! — закричала Урса, хлопая в ладоши и отплясывая рядом с ними замысловатый африканский танец.

— Чего ты там сделала? — пробормотал Гейб, прижимая к себе Джо.

— Это ведь я заставила вас влюбиться друг в друга. Мои кварки сработали, честно! Я так и знала! Так и знала!

Губы Джо и Гейба снова слились в поцелуе. Урса восторженно прыгала вокруг них, а Мишка, не понимая, что происходит, залился звонким лаем.

— Ну, если так чувствует себя душа под натиском человеческих страстей, я согласен, — шепнул Гейб.

— Ура! Это мое четвертое чудо! — заявила Урса.

— Значит, тебе осталось найти только одно?

— Да, последнее! Надо сберечь его для чего-нибудь очень хорошего.

Они вместе убрали посуду и ликвидировали следы парикмахерской деятельности. Гейб и Урса уселись у очага, подрумянивая маршмэллоу, и Джо залюбовалась на бритое «новое» лицо Гейба, радуясь, что им с Урсой так хорошо вместе: они хохотали над собственными шутками и без конца подкалывали друг друга. Потом Гейб пересел поближе к Джо и взял ее за руку.

— Смотрите, я покажу, как падают звезды! — Урса ткнула палкой в угли, потом взмахнула ею высоко над костром — и сверху посыпался целый каскад сияющих искр. Джо невольно пришло в голову, что ей хотелось бы жить именно так: беспечно наслаждаясь моментом, не беспокоясь о будущем. Но с каждой проведенной вместе минутой их общее с Урсой будущее становилось все более неопределенным. К тому же теперь она втянула в свои проблемы и Гейба… А ведь лето-то скоро кончится.

Когда Урса переоделась в пижамку и устроилась на диване, Гейб принес из машины потрепанную книжку «Как зайчонок убегал».^[8]

— Ой, помню эту сказку! — воскликнула Джо.

— Каждый ребенок помнит. А жители Лямезналпеты ее знают?

— Нет, — покачала головой Урса.

— Я так и подумал.

— Ой, это же книжка для малышей… — разочарованно протянула Урса.

— Все равно история прекрасная. Мой отец преподавал литературу студентам, но эту книгу любил всей душой.

— Серьезно? — спросила Джо.

— Да, ему нравилось анализировать конфликтующие порывы родительской опеки и стремления ребенка к независимости. Он часто читал мне ее на ночь, даже когда я подрос.

— И мне мама читала эту сказку, — задумчиво сказала Джо.

— Так что давай, инопланетянка, забирайся под одеяло и слушай. — Гейб присел на край дивана. — Возможно, потом тебе удастся передать соплеменникам ценные сведения о жизни землян.

Урса улеглась на подушки, натянув одеяло до подбородка, и Гейб прочитал ей историю о маленьком зайчонке, который мечтал убежать из дому и по вечерам рассказывал маме о своих планах, а мама в ответ перечисляла способы найти беглеца. Джо всегда восхищалась мамой-зайчихой из этой детской сказки: та проявляла неизменное терпение, нежность и любовь к своему несмышленому отпрыску.

Когда Гейб перевернул последнюю страницу, Урса сказала:

— Теперь я поняла, почему ты назвал меня беглым зайчонком.

— Для тебя это идеальное прозвище, разве нет? Но сегодня очень прошу не устраивать побегов. Мы с Джо устали все время тебя ловить.

— А ты останешься?

— Может быть, ненадолго.

— Я обещаю не вылезать из кровати, чтобы вы с Джо могли спокойно целоваться.

— Что же, я одобряю этот план, — сказал Гейб.

24

Гейб теперь ужинал у них каждый вечер. И каждый вечер, уложив Урсу, они с Джо садились на крыльцо и целовались при свете двух свечей, которые Урса когда-то откопала в буфете. Не в силах противостоять взаимному влечению, они отдавались разгоравшемуся чувству, хотя в глубине души оба понимали: их главная проблема — как поступить с Урсой — остается нерешенной. Однако ни Джо, ни Гейбу пока не хотелось думать о том времени, когда полиция все-таки вмешается в их жизнь, и они попросту не обсуждали ни судьбу Урсы, ни собственные планы. Гейб, затянутый по уши в первые серьезные отношения с женщиной, невольноуподобился Урсе и тоже жил сегодняшним днем, отделив себя непроницаемой стеной от будущего и от прошлого.

Джо не мешала ему витать в облаках. Она перестала спорить и с Урсой. Работая по двенадцать часов в день, чтобы нагнать упущенное, Джо очень уставала, и у нее не хватало сил беспокоиться, что она может потерять их обоих. По вечерам она была способна лишь уложить Урсу и посидеть часик у Гейба на коленях.

В один из вечеров Джо принесла на крыльцо томик стихов Кэтрин «Призрак надежды». При виде книжки Гейб состроил кислую физиономию.

— Мне показалось, тебе будет интересно почитать вслух ее стихи, — сказала Джо. — Ты же не открывал этот сборник, верно?

— У меня были на то основания.

— Знаешь, некоторые стихотворения посвящены тебе. По-моему, стоит взглянуть.

Гейб раздраженно бросил книгу на пол:

— У нас есть более приятное занятие, чем обсуждать мою полоумную семейку.

— Видишь ли, множество семей можно назвать полоумными, — заметила Джо. — Но ведь важно не это, правда? Важно, сколько любви ты получаешь в семье. — Она подняла книгу и полистала ее. — У твоей мамы хватило мужества высказать в стихах свою любовь. Если не хочешь читать сам, послушай.

Гейб картинно откинулся на подушку и прикрыл глаза рукой, изображая вселенскую скуку. Джо выбрала для начала два стихотворения о маленьком Гейбе. Отсылки Кэтрин к плоду ее греховной страсти были метафоричны, но теперь Джо вполне их понимала, поскольку знала подоплеку отношений матери Гейба и Джорджа Кинни. Боль и сила материнских чувств Кэтрин тронули ее до самого сердца, до слез, невольно выступивших на глазах. Третье стихотворение было посвящено Джорджу: Кэтрин говорила о том, как сильно любит его. А в балладе «Призрак надежды» она изливала душу, в поэтической форме рассказывая о тяжести жизни «на два фронта» и призрачности девичьих надежд.

Гейб и сам с трудом сдерживал слезы, слушая откровения матери.

— Мне кажется, она написала это стихотворение после того, как ты подсмотрел их с Джорджем свидание, — сказала Джо. — Она понимала, что сама все испортила и невольно настроила тебя против отца.

— Он не мой отец.

— Он твой биологический отец, а ты его сын. Из твоих рассказов о детстве я поняла, что все трое обожали тебя. Сам подумай: они стремились развить твои таланты, но не перечили, когда ты выражал свое мнение. Так поступают только любящие родители.

— Ну да, развивали, любили, и что? — проворчал Гейб. — После того, что я увидел и узнал, меня с катушек снесло. Стыдно вспомнить, что я вытворял. Но они списывали все мои чудачества на переходный возраст. Никому и в голову не приходило, что я обо всем знаю…

Джо положила книгу на крыльцо и погладила парня по руке.

— Конечно, потом они решили, что у меня не все в порядке с головой.

— Если судить по твоим словам, ты сам уже не веришь, что болен.

— Просто с тобой я чувствую себя совершенно здоровым. Как ты думаешь, это временное явление?

— Откуда мне знать?

— Сегодня звонила Лейси.

— Что ей надо?

— Она беспокоилась, потому что мама с ней давно не связывалась. А мне кажется, мама просто не хочет говорить Лейси, что я провожу у тебя все вечера. Она боится, что дочурка все испортит. Знаешь, к концу дня мама буквально выпихивает меня из дома.

— Молодец! Я знала, что женщина, которая назначает любовнику свидание на кладбище и занимается любовью на могильной плите, в душе всегда остается неисправимым романтиком.

Гейб нахмурился.

— И не надо сверлить меня взглядом, Гейб, — улыбнулась Джо. — Любовь — не преступление.

— Она клялась в верности Артуру Нэшу. Почему бы ей не развестись, если она его разлюбила? Так было бы честнее, чем наставлять мужу рога с его лучшим другом!

— Мы же не знаем всех подробностей, правда? А вдруг Артур знал обо всем и не возражал?

— Что?! Это несерьезно.

— Вообще-то, полигамия вполне распространена в животном мире, да и среди людей тоже. Больше, чем мы думаем.

— Ага, а также изнасилование и детоубийство. Давай и этим явлениям воспоем хвалу.

Джо взглянула на тоненький томик, лежащий на досках крыльца. «Призрак надежды». А что стало с той, которая дала название этой книге? С Хоуп Лавитт, умершей в возрасте восемнадцати лет холодной ночью 1899 года? Любила ли она? Была ли хоть раз с мужчиной? Нет, в то время незамужняя девица вряд ли решилась бы на такое. В отличие от многих поэтов прошлого, Джо не видела ничего возвышенно-романтического в смерти юной девственницы.

Вместо ответа она подняла обе свечи:

— Следуй за мной!

— Куда это?

Джо повела его в дом. Они прошли мимо крепко спящей Урсы и завернули в спальню Джо. Поставив свечи на столик у кровати, Джо заперла дверь.

— Эй, что ты делаешь? Я не уверен, готов ли я…

— Да успокойся, — мягко улыбнулась Джо. — Не надо нервничать. Мы просто немного полежим вместе. — Она стянула шорты и опустилась на матрас, оставшись в розовых трусиках и белой майке. Гейб никогда еще не видел Джо в одном белье. Он задрожал, но остался стоять у двери.

Джо перекатилась на бок и поманила его к себе пальцем:

— Ну же, иди сюда. Не бойся, я не кусаюсь. Если, конечно, сам не попросишь.

Гейб улыбнулся, оглядывая ее тело, а Джо приглашающе похлопала рукой по матрасу.

Он снял сандалии.

— И джинсы тоже! — велела Джо.

— Мне почему-то кажется, что меня сейчас соблазнят, — пробормотал Гейб.

— Я сегодня работала двенадцать часов. Если ты сейчас же не ляжешь рядом, я могу уснуть.

— О нет, не засыпай! — Гейб поспешно освободился от джинсов и улегся на матрас.

Джо обняла его за шею и прижалась всем телом:

— Ты еще сердишься?

— Даже не думал.

Джо передвинулась и легла на него сверху:

— Тогда докажи.

Гейб нежно поцеловал ее в губы, потом в шею. Джо таяла от его поцелуев. Отсутствие опыта делало его очень внимательным и жадным до деталей. Например, его заинтересовала россыпь родинок у нее на плече: Гейб долго рассматривал их в свете свечи, трогая пальцем каждую.

— Они расположены в форме ковша Большой Медведицы, — шепнул он.

Кажется, Джо никогда с такой силой не желала мужчину. Какое счастье, что операции не убили в ней женскую сущность! Ничего не изменилось, кроме одного, самого главного: теперь она испытывала страсть вполне осознанно и благодарила судьбу за маленькие чудеса, которых раньше попросту не замечала.

Джо стащила с Гейба футболку и трусы и прижалась к его горячему телу. Он обвил ее руками.

— Я знаю, что ты делаешь, — прошептал он ей на ухо.

В ответ Джо поцеловала его и спросила:

— И что же?

— Я тебя насквозь вижу. Ты хочешь показать мне, как хорош секс, чтобы я простил маму и Джорджа.

Усмехнувшись, Джо села на него верхом:

— Давай не будем приглашать к нам в спальню посторонних, особенно сейчас. — Она приподнялась и медленно стянула с себя трусики: — Ну как, мы тут одни?

— Здесь никого нет… Мы одни, честное слово! — Он сел на матрасе и привлек ее к себе на колени. — А ты не хочешь снять и майку тоже?

— Мне-то все равно, но я не хочу тебя пугать.

Гейб взял в ладони ее лицо:

— Я люблю тебя такой, какая ты есть. Понимаешь?

Джо подняла руки и позволила ему снять с нее последнюю одежду.

— Знаешь, ты самый цельный человек из всех, кого я встречал, — сказал Гейб, целуя ее в шею. Он накрыл теплыми шершавыми ладонями шрамы у нее на груди. — А тебе не больно? Может, их нельзя трогать?

— Нет, все уже давно зажило.

Гейб нежно провел пальцем по безобразному рубцу над сердцем, и в глазах у него Джо не заметила ни жалости, ни страха. Он изучал ее шрамы с таким же любовным трепетом и удивлением, как и родинки на плече, — просто потому, что хотел знать все тайны ее тела, большие и маленькие.

Пальцы Гейба теперь гладили шрам с правой стороны груди.

— А ведь именно они и стали причиной нашей встречи, — тихо заметила Джо.

— Да, и мои шрамы тоже, хоть их и не видно… Что может быть прекраснее?

— Ничего. — Джо прижала его к матрасу своим телом: — Разве что вот это…

25

Первую неделю июля Джо прожила в мире грез. Она погрузилась во вселенную Урсы с головой, наслаждаясь каждой минутой, проведенной с Гейбом и девочкой в их благословенном Небесном Гнезде. Казалось, внешний мир не в силах вторгнуться в пределы замкнутого пространства, построенного на бесконечной любви. Ни прошлого, ни будущего не существовало. Джо больше не проверяла интернет на предмет пропавших детей и не сомневалась, что Гейб тоже прекратил поиски.

Но ничто не вечно, даже галактики. Первую встряску оболочки, казавшейся непроницаемой, обеспечил звонок Табби. Одна из ее подруг закрутила роман с англичанином, и он приехал к ней в отпуск. Парочка хотела уединиться, и старая квартира Джо и Табби показалась любовникам идеальным местом для встреч. Они готовы были внести арендную плату за месяц — прекрасные новости! Табби уже переехала в новый дом, но вещи Джо еще оставались в прежней квартире. Джо рассчитывала перевезти их в конце лета, но обстоятельства распорядились иначе. Нужно было взять выходной.

В тот день она закончила работу раньше времени и подъехала к перекрестку, где Гейб продавал яйца. Джо припарковалась за его пикапом и вышла из машины, чтобы поздороваться.

— О, как ты рано! — приветствовал ее Гейб. — Что, внезапно захотелось омлета?

— Нет, тебя. — Улыбаясь, Джо нагнулась и поцеловала его.

— Гейб, представь себе! — возбужденно закричала Урса, подбегая к ним. — Мы едем в Шампейн-Урбану! И ты с нами!

— Урса! — прикрикнула Джо. — Помолчи, пожалуйста. Мы же хотели сначала спросить его.

Блеск в глаза Гейба немного померк.

— Зачем тебе в город?

— Нужно забрать вещи из старой квартиры. Табби нашла жильцов.

— Им так срочно понадобилось переехать?

— Они уже переехали. Просто мне не хочется, чтобы чужие люди копались в моих вещах.

— А как же твоя работа? Разве можно пропускать мониторинг гнезд?

— Один день ничего не изменит. К тому же сейчас активных гнезд осталось совсем мало.

— И ты собираешься проделать такой путь только ради того, чтобы перевезти пару тряпочек? Неужели Табби не может это сделать сама?

— О, я не хочу ее просить. И там далеко не пара тряпочек, поверь. А ты мне не поможешь?

Он почесал щеку, как будто у него еще была борода.

— Ну же, соглашайся, — улыбнулась Джо. — Мне так хочется все тебе показать.

— Ты познакомишься с Табби и увидишь их хорошенький Пионовый домик, — пообещала Урса, слегка подпрыгивая от волнения.

Глаза Гейба стали непроницаемыми.

— Мы можем поговорить об этом позже? — спросил он.

— Конечно. Ты приедешь сегодня?

— Да. Около восьми.

Джо не удивилась, когда в восемь Гейб не появился. Он приехал лишь после девяти, когда Урса уже легла спать. Как обычно, они с Джо сели на крыльце поговорить.

— Ну что, будешь сопровождать нас завтра? — спросила Джо.

— Я думал об этом.

— Так ты согласен или нет?

— Я же не могу оставить маму на целый день.

— Поэтому я и спросила тебя заранее — чтобы ты мог позвонить Лейси.

— Мы вроде решили не приглашать сюда Лейси?

— Но нас-то не будет. Она не увидит Урсу.

— Сейчас слишком поздно звонить ей.

— Ты и не собирался, да?

Он молча уставился на темный лес за дорожкой.

— Гейб, мы должны подумать, как сделать тебя частью моей жизни в городе.

— А, обычное коварство, — заметил Гейб. — Я так и знал, что ты не стала бы затевать сыр-бор из-за пары коробок.

— А из-за чего я его затеяла, как ты думаешь?

— Ты хочешь, чтобы я переехал в город.

— Я понимаю, что ты не можешь бросить ферму. И маму. Я и не прошу об этом. Я только хочу, чтобы мы вместе придумали способ, который нас обоих устроит.

Гейб повернулся к ней всем телом:

— Ты правда этого хочешь?

— То, что мы чувствуем друг к другу, не каждый день случается, знаешь ли. Про себя могу сказать, что я такого в жизни не испытывала.

— Да, знаю… Я тоже.

— Тогда давай попробуем сохранить это, ладно? — Джо схватила его за руки. — Ну пожалуйста, Гейб!

— Ладно, если ты считаешь, что это поможет, я поеду с тобой.

— Конечно, поможет. У меня ведь не получится все время приезжать к тебе на ферму. Пора посмотреть миру в лицо.

Гейб кивнул, но с некоторой опаской.

— Так кто же завтра присмотрит за твоей мамой? — спросила Джо.

— Сейчас позвоню Лейси.

— Уже половина десятого.

— Не важно. Она приедет, если мама попросит.

— Значит, ты все-таки хочешь, чтобы мама ее вызвала сюда?

— Я еще не решил. — Он поднялся с крыльца: — Знаешь, я лучше поеду домой и сам поговорю с мамой. Но я и так знаю, что она скажет: пошлет меня завтра с тобой.

Джо тоже встала:

— Потому что она тебя любит.

— Точно! — Он наклонился и поцеловал ее в висок, затем сбежал с крыльца.

— Эй, а как я узнаю, что ты в итоге решишь? — крикнула ему вдогонку Джо.

— Я уже решил. Я еду с тобой. Лейси посидит с мамой.

26

Гейб молча смотрел в окно. Они быстро миновали Маунт-Вернон, и за городом снова начались бесконечные кукурузные поля. Гейб всю дорогу не проронил ни слова, и Джо была этому рада. Пусть немного успокоится. Наверняка Лейси с утра успела наговорить ему кучу гадостей. Ведь ей пришлось выехать из Сент-Луиса затемно, чтобы успеть к шести утра.

Джо взглянула в зеркало заднего вида. На заднем сиденье Урса с увлечением заканчивала портрет котенка по имени Цезарь, который она собиралась подарить Табби. Раскрасить все полоски было делом нелегким, но Джо не сомневалась, что девочка справится с задачей.

Гейб вытер потные руки о джинсы.

— Ты как? — спросила его Джо.

— Нормально, — ответил он, не глядя на нее.

Она решила не лезть к нему с разговорами.

Они проехали Салем, Фарину, Уотсон, и с каждым километром пути у Джо все больше скребли на душе кошки. Может, напрасно она так решительно вмешивается в жизнь Гейба? Вот и сейчас хитростью выманила его из зоны комфорта… С другой стороны, чтобы лечить болезнь, ее сначала надо изучить. Джо должна понимать, насколько глубока депрессия Гейба. Если это путешествие покажет, что он не в состоянии справляться с проблемами самостоятельно, ей придется серьезно подумать, смогут ли они в будущем остаться вместе.

В Эффингеме Джо решила заправиться в привычном месте и купить любимых конфет. Гейб внезапно приободрился.

— А я знаю ресторанчик поблизости, где делают хорошую пиццу, — сказал он.

— Рядом с шоссе?

— Нет, довольно далеко.

— И как ты нашел это место?

— Не я, а папа. Он ненавидел сетевые заведения и предпочитал уютные местные кафе, особенно в маленьких городках. Он даже проводил почти научные эксперименты по поиску самых аутентичных забегаловок. Мы иногда обедали в невероятных местах: в каких-то заброшенных пирожковых, в столовых для работяг…

— Да, твой отец был явно нестандартным человеком!

— Он бы тебе понравился.

Джо ждала продолжения, но Гейб снова замолчал. Она опять бросила взгляд на заднее сиденье: Урса спала, уткнувшись носом в ее платок.

— Этот пейзаж даже нашу Урсу усыпил, — заметила Джо. — Если кукурузные и соевые поля можно вообще назвать пейзажем.

— А мне нравится, — возразил Гейб. — Вот что значит никуда не выезжать из своего глухого угла! Я отвык от бескрайнего неба, от просторов полей. Здесь видишь половину горизонта, и поначалу даже страшновато.

Гейб однажды упомянул свою агорафобию — может быть, поэтому он притих, подумала Джо. Она еще несколько раз попыталась начать разговор, но потом сдалась и замолчала.

Они приехали в Урбану, как и планировали, около полудня. Джо решила встретиться с Табби в старой квартире и загрузить пожитки в две машины — она надеялась, что тогда они смогут перевезти все вещи за один раз.

Подъехав к зданию, в котором они с Табби прожили столько лет, Джо почувствовала облегчение от мысли, что они переезжают. Конечно, до кампуса отсюда рукой подать, и это громадный плюс, но само безобразное здание, зажатое среди таких же неряшливых уродцев, не вызывало у Джо симпатии. Отнюдь не райское местечко, о котором можно мечтать.

— Смотрите, вот машина Табби! — подала голос Урса с заднего сиденья.

— Наверное, она ждет нас наверху. — Джо обняла Гейба и поцеловала в щеку. Вместе они подошли к двери. — Вы есть хотите?

— Пока нет, — сказал Гейб.

— Очень хотим! — закричала Урса.

— Тогда перекусим у Табби, идет?

Урса обогнала их и первой взлетела по ступеням на третий этаж. Джо постучала — у нее сохранился ключ, но она постеснялась им воспользоваться: возможно, новые жильцы уже обосновались в квартире. Дверь открыла сама Табби в коротеньком, выше пупка, топике и подвернутых до колена старых джинсах.

— Джоджо! Это ты, моя куколка! — Она схватила подругу в объятия.

— Выглядишь супер! — похвалила Джо. — Мне нравится твой новый цвет. — Волосы Табби стали бледно-голубыми, в тон вытертым джинсам.

Тут Табби заметила Гейба и немного переменилась в лице: Джо не сообщила ей, что приедет не одна. Она даже не намекнула подруге, что влюблена и практически живет с мужчиной: объяснять свою запутанную ситуацию по телефону было бы слишком утомительно. К тому же Джо подозревала, что никто на свете, даже лучшая подруга, не в состоянии ее понять.

— О, и Урса здесь, моя любимая инопланетянка! — воскликнула Табби, наклоняясь к девочке, чтобы поцеловать ее. — Как поживаешь, красотка?

— Хорошо, — сказала Урса. — У меня в машине для тебя рисунок.

— Потрясающе. И ты снова надела наш с тобой любимый цвет! — Табби шлепнула Урсу по ладони и, подмигнув, показала на ее сиреневую футболку.

— Табби, познакомься, это Гэбриел Нэш, — немного формально представила Джо. — Гейб, это Табби Роберти.

Гейб натянуто улыбнулся и потряс руку Табби.

— Подожди-ка… Гейб? — Табби нахмурилась, припоминая. — Не тот ли это Гейб, которого нарисовала Урса?

— Тот самый, минус борода, — подтвердила Джо.

— Мы ее сбрили! — встряла Урса.

— Кто это «мы»? — с подозрением спросила Табби.

— Мы с Джо. Но брила она сама — я только помогала. Мне не позволили держать бритву.

На лице Табби промелькнула масса эмоций — удивление, недоумение, обида… Если Джо так близко знакома с парнем, что даже бреет его, лучшая подруга могла бы ожидать отчета, разве нет? И при чем здесь Урса? Какое отношение эта малявка имеет к сексуальным играм взрослых?

— Давай уже займемся делом, — коротко сказала Джо, опасаясь града вопросов. — Здесь невыносимо жарко.

— Ладно, так и быть, проходите. — Табби сделала шаг назад и пропустила их в прохладу кондиционированной квартиры. — Хотите воды? Больше ничего предложить не могу: холодильник забит продуктами новых жильцов.

— Они здесь? — спросила Джо.

— Нет, пошли погулять, чтобы не мешать нам собираться.

— А ты уверена, что они ничего не испортят? Мы же отвечаем за эту квартиру.

— В подружке я не сомневаюсь. А вот ее кавалера не знаю, но с виду он вполне приличный британец. — Последнее слово она произнесла с мягким континентальным акцентом, и Урса рассмеялась.

— А они уже заплатили? — не унималась Джо.

— Да, наличкой, прямо в руки, не торгуясь, — Табби повернулась к Гейбу: — Не хотите в туалет? Мне надо посплетничать о вас с Джо.

Гейб улыбнулся, впервые за день.

— А где он?

— Первая дверь налево по коридору.

Как только Гейб исчез, Табби накинулась на Джо:

— Ах ты мерзавка! И где только ты берешь таких красавцев? Почему ничего мне не сказала?

— Я до сих пор не знаю, куда все это приведет.

Табби вздернула бровь, требуя продолжения:

— Ну а сейчас куда это привело?

— Они влюбились! — снова вмешалась Урса. — Это я их влюбила друг в друга.

— С помощью своих инопланетных чар, — подмигнула Джо.

— Правда!

— Не важно, почему это случилось. Ты что, реально втюрилась в него? — с волнением прошептала Табби.

Джо бросила взгляд в сторону туалета:

— Слушай, сейчас не время это обсуждать.

— Ладно. — Табби схватила Джо за ворот футболки и сделала вид, что собирается задушить ее: — Я выбью из тебя признательные показания позже. Поняла?

— Да поняла я! Отпусти меня.

Дверь в туалет открылась.

— А он играет на банджо? — прошептала Табби на ухо Джо.

— Заткнись! — Джо протиснулась мимо нее и повела Гейба к себе в комнату. Через пять минут они, нагруженные мешками с одеждой, проследовали к машине, проскочив мимо Табби как можно быстрее, чтобы та не успела задать новые вопросы.

Все четверо работали споро и слаженно, и меньше чем через час вещи Джо перекочевали в их с Табби автомобили. Добравшись до Пионового дома, Табби с Урсой первым делом побежали на кухню готовить перекус, а Джо решила провести для Гейба экскурсию по участку. Они вышли через заднюю дверь в чудесный сад.

Гейб с восхищением погладил пальцами лепесток ярко-рыжей лилии:

— Тебе подходит это место.

— Когда-нибудь я перееду в лес, как ты. Но пока приходится жить в городе, Пионовый дом мне действительно подходит.

— Ты хочешь переехать в лес?

— Конечно! Моя мечта — поселиться в горах или около озера. Хочу, открывая утром дверь, видеть прекрасный лесной пейзаж.

— Да, так и должно быть. — Взгляд Гейба скользнул по соседней многоэтажке. — Мы не созданы для жизни друг на друге, как в муравейнике.

Джо прижалась к нему, обнимая руками за шею:

— А мне казалось, жизнь друг на друге тебя вполне устраивает.

Гейб нервно оглянулся.

— Чего ты боишься? — засмеялась Джо. — Табби и так уже все поняла. Да и что нам скрывать?

— Не знаю. Никак не могу привыкнуть.

Джо не снимала рук с его шеи.

— Привыкнуть к мысли, что мне можно доверять?

— Пожалуй.

Джо поцеловала его в щеку:

— Я тоже должна тебе доверять. Не хочу ни о чем жалеть, даже если… — Она замолчала, не в силах продолжать.

— Если что?

— Ну, если… рак вернется.

Лицо у Гейба застыло.

— А это возможно?

— Конечно, возможно, хотя прогнозы хорошие. Все-таки его смогли поймать на ранней стадии.

Гейб так сильно сжал ее в объятиях, что у Джо перехватило дух. От радости, не от боли.

— Эй, вы там, оторвитесь друг от друга на минуту! — крикнула Табби. — Обед готов!

Гейб отправился помыть руки, а Джо схватила Табби за плечи, толкнула в гостиную и закрыла дверь.

— Слушай, не грузи его, — попросила она негромко. — И не задавай кучу вопросов, как ты любишь, ладно? Есть вещи, о которых ему тяжело говорить.

— Это какие же, интересно? Как он зарубил топором соседа на прошлой неделе?

— У человека проблемы. Давай не будем обострять.

— Проблемы? Хуже твоих, что ли?

— Проблемы другого рода.

— Боже! Ты, похоже, выбрала себе достойную пару.

— Да… Поразительно, что мы с ним нашли друг друга.

Табби вдруг импульсивно обняла ее:

— Не волнуйся, подружка, я буду говорить только о погоде и о политике. Подожди-ка… а он либерал или консерватор?

— Не знаю.

— Как не знаешь? Это первое, что я выясняю у парней!

— Мы больше о другом разговаривали. Почему-то.

— Да ладно! Неужели он так хорош в постели?

— Ш-ш-ш, да замолчи ты! — прошипела Джо. Правда, открыв дверь, она с облегчением увидела, что Гейб сидит за кухонным столом вместе с Урсой. Портрет котенка — как всегда, мастерски выполненный и удивительно похожий на оригинал — уже висел на холодильнике, прикрепленный ветеринарным магнитиком с надписью: «Стерилизую все, что вижу».

Во время обеда Табби задавала Гейбу только нейтральные вопросы вроде того, давно ли он живет в Южном Иллинойсе. Когда заговорили о политике, выяснилось, что Гейб склоняется к либеральным взглядам. На выразительный взгляд Табби Джо пожала плечами: она ничего не имела против.

К трем часам они выгрузили последние пожитки из обеих машин. У Джо не осталось времени аккуратно разложить вещи: она спешила в университет, поэтому так и оставила мешки и коробки на полу в отведенной для нее спальне. Как оказалось, Табби взяла выходной — и уговорила Гейба и Джо отправиться в кампус без Урсы.

— А мы с пришелицей займемся нормальными девичьими делами, — заявила она.

— Табби покрасит мне ногти в фиолетовый цвет! — похвасталась Урса. — Будет очень красиво!

— Ты уверена, что хочешь остаться? — спросила ее Джо.

— Да!

Первоначально Джо планировала дойти до кампуса пешком, но ей нужно было заглянуть на кафедру биологии, а потом успеть в банк до закрытия, поэтому они поехали на машине. Гейб вертел головой по сторонам:

— Знаешь, в последний раз я был здесь еще ребенком, но… вот эта улица выглядит знакомой. Наверное, здесь живет Джордж Кинни!

— Возможно, — отозвалась Джо. — Студенты называют этот район «профессорским гетто».

— А, помню! Отец тоже шутил на эту тему, когда мы сюда приезжали.

— Хотел Джорджа уесть?

— А как же!

Джо припарковала машину у Моррилл-холла, где располагался деканат факультета биологии животных. Ей нужно было подать заявление на следующий семестр, но сначала она решила провести Гейбу блиц-экскурсию по кампусу. Взявшись за руки, они вошли в квадратный внутренний двор, окруженный старинными корпусами.

— Здесь очень красиво, — заметил Гейб.

— Там находится Иллини-Юнион, студенческий центр, — пояснила Джо, указывая на север. — А это большое здание с куполом посередине в южном крыле называется корпус Фоллингера.

Они пошли по дорожке, проложенной диагонально через двор. Кампус был практически пуст: обычное дело для середины лета. Несколько студентов валялись на траве, а ближе к южному крылу голый по пояс парень швырял своему песику «летающую тарелку».

— Похоже на кампус в Чикагском университете, — заметил Гейб.

— Никогда его не видела.

— Там тоже красиво.

— Ты когда-нибудь думал снова пойти учиться?

— Нет!

— О, какой уверенный ответ!

— А почему я должен вообще думать об этом?

— Потому что держать свой талантливый мозг в бездействии — такое же преступление, как скрывать красивое лицо за бородой.

Он остановился и повернул Джо к себе лицом:

— Ага, я понял! Вот зачем ты привела меня сюда!

— Это мой мир, Гейб. Если и ты к нему присоединишься, нам будет на порядок проще.

— Ты же сказала, что хочешь жить в лесу!

— Пройдут годы, прежде чем я получу докторскую степень и найду работу в университете.

Гейб сел на скамейку и уронил голову на руки:

— Но тогда у нас ничего не получится! Зачем мы вообще все это начали?

— Как-то не припомню, чтобы у нас был особый выбор.

Гейб посмотрел на нее снизу вверх:

— Ты права… Если честно, ты мне сразу же понравилась — когда в первый раз купила у меня яйца.

— А почему ты тогда не заговорил со мной?

— Не заговорил, но, будь уверена, осмотрел с ног до головы, когда ты шла обратно к машине.

— И на что же ты пялился? На мою попку, небось?

Гейб ухмыльнулся и промолчал.

Джо схватила его руку и подняла со скамейки.

— Что же, могу только радоваться, что попки тебя привлекают больше, чем сиськи.

— Думаешь, меня привлекают исключительно задницы?

— Ты сам — задница, прямо как тот чувак из «Сна в летнюю ночь».

— А, Ник Боттом?^[9]

Джо вытащила его на дорожку:

— Пошли уже! У меня здесь куча дел.

Они вошли в Моррилл-холл и поднялись по лестнице на пятый этаж. Джо оставила Гейба в просторном коридоре, чтобы ему не пришлось общаться с секретарем кафедры, пока она заполняет заявление.

— Уф, сделано, — доложила она, выйдя к нему через пятнадцать минут. — Следующая остановка — банк.

Гейб направился к лестнице, по которой они поднимались.

— Нет, давай туда, — указала Джо на лестницу в восточном крыле. — Там выход ближе к моей машине.

Они прошли по длинному коридору мимо ряда дверей. Большинство преподавателей и студентов отсутствовали — летние месяцы все в основном проводили в экспедициях.

— А после банка мы поедем домой? — спросил Гейб.

— Если хочешь ехать сразу, готовься к бою.

— Почему?

— Урса мечтает поужинать с Табби в ресторане, который та порекомендовала. Сходим?

— Давай, почему бы и нет.

Джо обвила его руками:

— Мой милый! Не волнуйся, это просто пиццерия. Ничего пафосного.

— Гейб? — раздался голос у них за спиной.

Оба вздрогнули и обернулись. Объятия распались. На пороге кабинета стоял профессор Джордж Кинни. Он подошел к ним, растерянно улыбаясь и с удивлением оглядывая Гейба.

— Я думал, ты мне померещился. — Кинни остановился перед Гейбом. У Джо появилось странное чувство, будто она видит в зеркале времени одного и того же мужчину: старость глядела в лицо своей молодой версии, а молодость рассматривала себя в старости.

27

Они были похожи друг на друга гораздо больше, чем предполагала Джо. Одного роста, с почти одинаковыми синими глазами, хотя у Кинни цвет был немного светлее. Волосы профессора давно поседели, и он носил их на косой пробор направо, в то время как Гейб причесывался на левую сторону. Кинни был немного более худощав, но производил впечатление человека здорового и сильного для своих семидесяти трех лет.

— Я с трудом узнал тебя без бороды, — сказал он.

Абсурдность этого замечания не ускользнула от Гейба, но он ничего не ответил. Лицо у него как будто оцепенело.

Чтобы нарушить неловкое молчание, Кинни повернулся к Джо:

— Джо, рад тебя видеть! Как продвигается работа?

— Прекрасно, — сказала она.

— Приятно слышать. Надеюсь, что старенький кондиционер в гостиной не доставляет хлопот. Или все-таки пора заменить его?

— Да ничего страшного. Я им нечасто пользуюсь.

— Вижу, ты познакомилась с соседями. — Кинни кивнул на Гейба.

— Да, — коротко сказала Джо.

— Нам пора идти. — Гейб резко повернулся к ней, как будто Кинни не было рядом. Он излучал такое презрение и злость, что профессор даже немного отшатнулся, хотя должен был уже привыкнуть к недружелюбному обращению. Но вместо того, чтобы вернуться в свой кабинет, Кинни сказал:

— Гейб…

Тот неохотно оглянулся.

— Я хочу поговорить с тобой. — Кинни жестом указал на открытую дверь: — Зайди, пожалуйста, ко мне в кабинет, — он слегка усмехнулся, — если, конечно, его можно так назвать. Почетным профессорам в лучшем случае дают каморку под лестницей. Иногда уборщица по ошибке ставит сюда свою швабру.

Джо улыбнулась, а Гейб отвернулся.

Джордж Кинни не сводил с него взгляда.

— Линн очень больна, — с усилием сказал профессор. — Ей осталось не больше месяца.

— Мне очень жаль, — пробормотал Гейб.

Кинни грустно кивнул и добавил:

— Пожалуйста, зайди ко мне. Мне очень нужно сказать тебе несколько слов. Я не задержу тебя надолго.

— Вижу, вам надо поговорить, — вмешалась Джо. — Гейб, я пока сбегаю в банк, ладно? Буду ждать тебя на скамейке у главного входа.

— Спасибо, Джо, — сказал Кинни.

Джо торопливо пошла к лестнице, чтобы не дать Гейбу возможности опомниться.

— У меня много дел, так что можете не спешить, — бросила она через плечо.

Джо боялась, что Гейб ринется за ней, и помчалась вниз, прыгая через две ступеньки, почти бегом добралась до машины и поехала в банк. Правда, мыслями она оставалась с Гейбом и профессором Кинни.

Когда спустя полчаса Джо вернулась, Гейба на скамейке не оказалось. Либо он в панике сбежал и забыл, где они должны встретиться, либо все еще беседовал с Кинни. Она уселась на скамейку, приготовившись ждать. Прошло еще пятнадцать минут. Джо достала телефон и полезла в интернет.

Через сорок минут она не на шутку встревожилась. Неужели Гейб все-таки сбежал? Может быть, ей стоит пойти к профессору и выяснить, что произошло? Но если они все еще разговаривают, неловко прерывать их… Или лучше позвонить Табби — вдруг Гейб вернулся в дом? Но как она объяснит подруге свой звонок?

Пока Джо раздумывала, что предпринять, тяжелая дверь корпуса открылась, и наружу вышел Гейб. С опущенной головой и понурыми плечами он побрел в ее сторону, но не остановился у скамейки. Джо вскочила и пошла за ним.

— Что произошло?

— Мы поговорили. Обо всем. — Он продолжал шагать по дорожке.

Джо решила не мучить его расспросами и молча пошла рядом. Когда они оказались на большой площади посреди кампуса, глаза Гейба наконец сфокусировались, и он огляделся по сторонам. Затем снова бросился вперед и, подойдя к ближайшему развесистому дереву, упал на траву в его тени. Потом перевернулся на спину и закрыл глаза руками. Джо присела рядом, тихонько гладя его по плечу.

— Ты была права, — сказал Гейб, не отрывая ладоней от глаз. — Артур — мой отец — все знал и не возражал.

Джо хотела было сказать «мне жаль», но решила обойтись без банальностей.

Наконец Гейб сел и посмотрел на нее:

— Артур был даже счастлив, что Джордж смог подарить Кэтрин сына. Он и сам об этом мечтал. Но отец был импотентом, представляешь? Они смогли зачать Лейси в один из тех редких моментов, когда его инструмент сработал. — Гейб снова прижал ладони к глазам. — А у Линн диагностировали цирроз печени. Я и не подозревал, но все эти годы она страдала от алкоголизма. В детстве мне казалось, что деревянное лицо и замечания невпопад говорят о ее тупости. Но сейчас я думаю, что большую часть времени она просто была в хламину пьяна.

— Профессор никогда не жаловался, — заметила Джо. — Но на факультете ходили слухи, что его жена болеет.

Гейб не отнимал ладоней от глаз.

— А знаешь, о чем еще он со мной говорил?

— О чем?

— Он хочет жениться на маме, когда Линн умрет. Просил моего разрешения.

Джо этого не ожидала, но теперь поняла, почему Кинни так настойчиво зазывал Гейба на разговор.

— И что ты ответил?

Гейб вдруг оторвал руки от глаз и посмотрел на нее пронизывающим взглядом:

— Ты для этого провела меня мимо его кабинета?

— Господи, нет, конечно! Я даже не знала, где он расположен. Я всего пару раз общалась с Кинни, и каждый раз в главном здании.

— Он сказал, что переехал в этот крошечный кабинет два года назад. Ему пришлось досрочно выйти на пенсию, чтобы ухаживать за Линн.

— Два года назад я как раз проходила лечение. А до этого профессор еще работал на факультете энтомологии. Так что сейчас тебе не обвинить меня в коварстве.

Гейб кивнул, удовлетворенный тем, что Джо не имела отношения к этой встрече.

— А он знает, что у твоей мамы Паркинсон? — осторожно спросила Джо.

— Знает, и все равно хочет жениться. — Гейб с удивлением посмотрел на нее: — Ты плачешь?

— Стараюсь сдерживаться, но не получается.

— Почему ты плачешь?

— Потому что это такая трогательная, красивая и печальная история. Ведь, может быть, Линн тоже подозревала, что Джордж ей изменяет? И старалась заглушить боль алкоголем…

— По-моему, в этой истории нет ничего красивого. Их эгоизм разрушил жизнь другим людям.

Любовь, а не эгоизм, подумала Джо. Любовь и впрямь способна менять жизни людей.

— Он рассказал мне, как все произошло, — продолжал Гейб. — Он приехал в лес Шони по своим делам и пригласил моего отца. Однажды, уже на последнем курсе, они поехали в экспедицию вчетвером. Можешь догадаться, что произошло.

— Джордж и Кэтрин полюбили друг друга.

— Точно. Но тогда они еще не стали любовниками. Джордж дружил с Артуром, хотя они работали на разных факультетах; они были свидетелями на свадьбах друг у друга и много общались. И даже когда они стали встречаться семьями, Джордж и моя мать не дотрагивались друг до друга. По крайней мере, так он уверяет.

— А зачем ему врать, если он рассказал тебе про все остальное?

— Верно.

— И когда же они сошлись?

— После того, как отец купил здесь землю. Он начал строить дом и узнал, что соседний участок тоже продается. Думал сам купить его, а мама предложила спросить Джорджа и Линн. Сказала, что так они смогут чаще встречаться.

— М-м-м, как я понимаю, предложила она это неспроста.

— Несложно догадаться. — Он сардонически улыбнулся.

— А когда Артур узнал об их романе?

— Когда мама забеременела. Конечно, отец понял, что ребенок не его, поскольку они уже много лет не жили как муж и жена. На четвертом месяце беременности Кэтрин собрала семейный совет и пригласила Джорджа Кинни. Она сказала, что они втроем должны принять решение, как действовать дальше.

— Ну и молодец твоя мама! Я еще больше уважаю ее за это!

— И вот они все обсудили и решили: развода не будет, и Линн ничего не скажут, иначе она окончательно съедет с катушек. Поэтому никто не знал правды, даже дочери Джорджа.

— Неужели никто не замечал, как вы похожи?

— Думаю, Линн было не до этого, а с дочками Кинни я практически не общался. Они же гораздо старше меня, возраста Лейси.

— Значит, они решили и тебе не говорить.

— Это было одним из условий, которые поставил Артур: во-первых, он будет воспитывать меня как собственного сына, а во-вторых, мама с Джорджем не имеют права заниматься любовью на его территории.

— Поэтому они и встречались в лесу.

— Да. Кстати, старое кладбище расположено на участке Кинни, но буквально в нескольких метрах от границы с Нэшами. Наверное, часть шутки именно в этом и заключалась.

— Почему ты думаешь, что им было смешно, Гейб? — возразила Джо. — Твоя мама — человек, исполненный сочувствия к людям, это видно по ее стихам. Она понимала, сколько страданий причиняет Артуру.

— Да уж, конечно понимала! — с горечью сказал Гейб. — Но он ведь получил утешительный приз, верно? Ему достался я.

Джо погладила его по руке:

— Да, ему достался ты.

Гейб вырвал пучок травы и яростно швырнул его на землю:

— Знаешь, что сказал Джордж? Что хочет стать мне настоящим отцом.

— И что ты ответил?

— Ничего, поскольку это полная фигня. Он сразу же добавил, что дочки ничего не должны знать. Это называется «настоящий отец»?

— Почему ты его так ненавидишь сейчас? Ты же теперь все знаешь! Знаешь, что ради тебя они пожертвовали своим счастьем — и Джордж, и твоя мама. Продолжали жить с нелюбимыми только для того, чтобы не рушить семьи, чтобы дети не пострадали от развода! Даже когда оба не смогли справиться с чувствами, они встречались тайно, чтобы не причинять слишком много боли супругам. Ты что, не видишь красоты жертвы, которую они принесли? Не видишь силу их любви, пережившей все трудности и невзгоды? Сохранившейся на протяжении стольких лет?

— Если бы речь шла о твоих родителях, ты бы по-другому это воспринимала, — пробормотал Гейб.

— Я бы их поняла. Если бы мои родители могли вернуться, я бы с радостью позволила им любить тех, кого душа пожелает.

Вместо ответа Гейб вырвал еще один пучок травы и смял ее в пальцах.

— Вообще-то, нам пора, — заметила Джо. — Мы оставили Урсу на Табби — не будем эксплуатировать ее слишком долго.

Но Гейб ее не слушал.

— Когда я уходил, Джордж признался, что был поражен, увидев меня на факультете, ведь буквально минуту назад он думал обо мне! — Гейб стряхнул с пальцев обрывки травы и взглянул на Джо: — А знаешь что? Здесь не обошлось без кварков Урсы. Ведь с тех пор, как появилась эта девочка, в жизни у меня все идет совершенно наперекосяк.

28

Гейбу явно не терпелось уехать домой как можно раньше. Урса хотела поужинать в ресторане, где Табби обещала ей снова включить песню про фиолетового монстра-людоеда, но Гейбу было не до ужина и не до разговоров. Когда они с Джо подъехали к дому, он даже не вышел из машины. Джо сказала Урсе и Табби, что он плохо себя чувствует, и, несмотря на протесты и слезы девочки, чуть не силой затолкала ее на заднее сиденье.

— Остановимся где-нибудь по дороге и поужинаем, — предложила она. — Да хоть в Макдоналдсе, хочешь? Я куплю тебе мороженое.

— Я хочу пиццу! С Табби! — мрачно заявила Урса.

— Прости, сегодня не получится.

— Джо, можно тебя на минутку? — Табби поманила подругу в дом.

Та последовала за ней, заранее боясь новых расспросов. Ни про ситуацию с Урсой, ни про Гейба Джо нечего было ответить Табби. И она уже очень устала.

— Зачем ты снова привезла Урсу? — спросила Табби, закрывая входную дверь.

Джо молча смотрела на нее.

— Ты что, не понимаешь, как это выглядит? Что вообще происходит? Она сказала, что живет у тебя!

— Значит, так оно и есть.

Глаза у Табби расширились.

— Отвези ее в полицию! Немедленно!

— Ты ведь знаешь, она сбежит.

— Ну так не говори ей, что вы едете в полицию.

— Она слишком умна. В прошлый раз, когда мы попробовали ее обмануть, она выскочила из машины.

— Да ладно!

— Мы с трудом нашли ее.

— Теперь еще и «мы»? Она уверяет, что Гейб ночует у вас в доме.

— Ну и что?

— Нельзя играть в счастливую семейку с чужим ребенком! Ты можешь огрести неприятностей на всю оставшуюся жизнь. И что ты будешь делать, когда кончится летний сезон?

— Я еще не говорила Урсе… Только не ори, ладно?

— Что еще?

— Я хочу стать ее приемной матерью.

Табби в сердцах хлопнула себя ладонью по лбу:

— Черт подери меня совсем. Похоже, ты серьезно!

— Да.

— Но Фрэнсис сказала: никаких детей.

— Ты думаешь, запрет меня остановит? Я люблю этого ребенка.

Они обе замолчали, причем Джо была не менее поражена своими словами, чем Табби.

— Джо…

— Что?

— Похоже, тебе пора позвонить тому врачу, к которому ты ходила в Чикаго.

— Я ходила к тысяче врачей.

— Ты знаешь, кого я имею в виду.

— К той психологине? Которую ты называла Доктор Смерть?

— Да, к ней.

— А ты знаешь, что она мне тогда сказала? Сказала, что спасшиеся от рака способны жить и любить даже сильнее тех, кому не довелось смотреть в лицо смерти.

— Серьезно? Ты это и делаешь сейчас?

— Да. Я спаслась, и я хочу жить. — Джо открыла дверь и пошла по дорожке к машине.

— Люблю тебя, Джоджо! — крикнула Табби с крыльца.

— И я тебя люблю, подружка!

Трое в машине были настолько погружены в свои проблемы, большие и маленькие, что молчали все то время, пока Джо гнала «хонду» по шоссе № 57. Но когда они въехали в Маттун, Гейб неожиданно заговорил:

— Отец любил одну забегаловку в этом городке.

Джо ударила по тормозам:

— Сделаем остановку? Все равно надо заправиться, да и Урса проголодалась.

— Я хотела пиццу, — мрачно напомнила девочка.

Гейб повернулся и впервые за всю дорогу посмотрел на нее:

— Кстати о пицце. По дороге будет неплохая пиццерия. Старенькая такая, и у них есть музыкальный автомат.

— А я хочу Табби!

— Нет, этого там, по-моему, не подают.

— Заткнись уже совсем! — вдруг рявкнула девочка.

— Урса! Нельзя так разговаривать со старшими! — строго одернула ее Джо.

Гейб молча отвернулся обратно к стеклу. В молчании они ехали по городку.

— Прости меня, Гейб, — сказала Урса несколько минут спустя.

— Извинения приняты. Прости и ты, что я спутал твои планы. — Он снова повернулся, чтобы посмотреть на девочку: — Хочешь, заедем в ту пиццерию в Эффингеме? Я там часто бывал, когда мне было столько же лет, как тебе сейчас. Обожал развлекаться с музыкальным автоматом.

— А вот спорим, что у них нет той песни про фиолетового монстра.

— Найдем что-нибудь другое.

— Давай лучше проверим, не закрылась ли вообще твоя пиццерия, — сказала практичная Джо.

— Точно работает. Там всегда было полно народу — местные ее обожали.

Гейб нашел в телефоне адрес ресторана. Джо мельком глянула в зеркало заднего вида на Урсу. Девочка снова рисовала. Хорошо, что они купили ей цветные карандаши и альбом.

— И что это будет сейчас? — спросила Джо.

— Фиолетовый монстр-людоед.

Рисование всегда помогало Урсе успокоиться. Если она не получала желаемого, то изображала предмет своих мечтаний на бумаге.

Когда они приехали в Эффингем, уже совсем стемнело. Джо предпочла бы перехватить сэндвич на заправке, а не тратить время и деньги в ресторане, но, понимая, насколько важны сейчас для Гейба любые воспоминания об отце, промолчала.

Пока Гейб объяснял Джо, как проехать в ресторан, Урса, скорчившись в три погибели на заднем сиденье, продолжала упорно рисовать.

— Возьми альбом внутрь, — предложил Гейб. — Все равно придется ждать, пока приготовят пиццу, заодно и дорисуешь.

Джо оглядела длинный ряд припаркованных перед входом мотоциклов:

— Мы точно приехали в правильное место?

— Конечно! — Гейб открыл заднюю дверь. — Слава богу, здесь ничего не изменилось. Смотри, сколько машин.

— И сколько «харли-дэвидсонов», — кивнула Джо.

— Правда здорово? Как будто мы угодили обратно в шестидесятые.

— Ну, мне-то сложно сказать, насколько аутентично они выглядят.

— Артур это точно знал. Жаль, что его с нами нет. Он любил приезжать сюда по вечерам.

— А здесь не слишком… шумно?

— Видишь! Вот проблема нынешнего поколения! Чуть увидят каплю цвета в своей серой фастфудовской рутине — и сразу в панику! Такие места для вас, господа, не только слишком шумные: они слишком наполнены жизнью! Однако именно здесь и разыгрываются самые интересные жизненные спектакли.

— Кажется, я попала на лекцию профессора Артура Нэша об эстетике безобразного.

— Можно и так сказать. И я, кстати, согласен с папой на сто процентов! Представь, что ты читаешь книгу о романтической любви, а вместо необходимой в таких случаях встречи в ресторанчике на углу тебе подсовывают Макдоналдс.

— Ну, в литературе оба заведения вполне могут фигурировать на равных основаниях — просто использоваться в разных целях.

— Именно! Их даже сравнивать невозможно. Последний годится лишь как метафора всего самого унылого в нашей жизни, зато первый служит воплощением последних крупиц спонтанности, что еще у нас остались.

— Спонтанности? Надеюсь, это не включает в себя драку подвыпивших байкеров.

— О, это было бы прекрасно!

— А знаешь, гены Артура меня даже слегка пугают.

— Урса, ты собираешься вылезать из машины или подождешь до начала нового века? — спросил Гейб.

— Я не хочу здесь есть.

— Только не начинай и ты тоже!

— Просто я не голодна, — сказала Урса. — Я хочу домой.

— Но здесь совершенно безопасно!

— Верю. Просто я не голодна.

— Что это с ней сегодня? — Гейб повернулся к Джо.

— У нее ломка по Табби, которая может проходить очень болезненно. Иди внутрь и займи нам столик. Я поговорю с ней.

— Хочешь, я на всякий случай оставлю тебе гаечный ключ для защиты?

Джо легонько стукнула его по плечу:

— Иди уже! И давай сначала убедимся, что там вообще есть свободный столик, — я не хочу тратить энергию зря.

Гейб ушел внутрь, а Джо прислонилась к открытой дверце машины:

— Урса, послушай меня. Гейбу важно поужинать именно здесь. Ты можешь подыграть ему? Даже если тебе не хочется?

— Дурацкое место, — пробормотала Урса.

— Бери альбом, карандаши, и пошли.

Урса не шелохнулась.

— Ты же слышала, что сказал Гейб: они с отцом частенько здесь бывали. Артур — его отец — два года назад умер, и Гейб хочет снова хоть ненадолго ощутить его присутствие… Ты понимаешь, как это важно для него?

— Да, — вздохнула Урса.

— Тогда пойдем. Сделай это ради Гейба. Он ждет нас за столиком.

С большой неохотой Урса выбралась из машины. Джо подобрала с сиденья карандаши и альбом, попутно оценив портрет монстра-людоеда.

— Очень красиво, — похвалила она. — Особенно удался рот.

— Он должен быть большим, потому что монстр ест людей целиком.

— Да уж, зубы получились очень страшные.

— Вообще-то, он больше не ест людей. Он ушел в волшебный лес, где живут Гамлет и Джульетта, и они научили его быть хорошим.

— Ага, так он появится в твоей пьесе о Гамлете и Джульетте?

— Пока не знаю. Я только притворялась, что он ушел в тот лес, пока рисовала его.

Они поднялись по вытертым ступеням на деревянное крыльцо, освещенное разноцветными фонариками, и Джо толкнула тяжелую дубовую дверь. Едва они с Урсой ступили внутрь, сразу стало понятно, почему Артур так любил это место.

Интерьер пиццерии был почти весь выполнен из дерева: дощатый пол, обшитые сосновыми панелями стены, разделенные невысокими деревянными перегородками столиками — все дышало историей и было пропитано человеческими судьбами, как и обещал Гейб. Ароматы сосны и готовящейся пиццы перемешивались с крепким запахом пота, кожи, алкоголя, табака — так пикантные нотки придают выдержанному виски уникальный вкус. Из музыкального автомата раздавался хрипловатый голос Нэнси Синатра с ее хитом шестидесятых «Видишь эти ножки? Они сейчас уйдут».

Мелодия полностью соответствовала атмосфере ресторана, но слов было не разобрать — они тонули в низком гуле голосов. В зале пиццерии царил полумрак, подсвеченный цветными фонариками, и только над бильярдными столами в дальнем углу зала висели яркие лампы. Вокруг покрытых зеленым сукном столов собралось десятка два татуированных мужчин и женщин, которые пили пиво и поочередно посылали шары в лузу.

Джо и Урса проследовали к столику Гейба, провожаемые десятками глаз. Наверняка завсегдатаи ресторана сразу поняли, что они не местные. Да и как не понять! Джинсы и футболки, конечно, не выбивались из общего дресс-кода, но логотип Общества орнитологов на груди у Джо сразу выдавал в ней аутсайдера.

Джо села напротив Гейба, а Урса пристроилась рядом с ними за невысоким угловым столиком.

— Здорово, правда? — восхищенно воскликнул Гейб.

— Должна признать, я будто перенеслась в другую эпоху. Мне даже не по себе: уверена, местные подозревают, что мы прилетели из другого времени.

— Им все равно. Мы же поддерживаем их экономику. — Гейб взял руку Урсы и поднес к глазам ее нежно-лиловые ноготки: — О, какой красивый цвет. А ногти на ногах тебе Табби покрасила?

Урса кивнула:

— Да, но только они темно-фиолетовые! — Она склонилась над рисунком монстра, видимо, чтобы рассмотреть его в полутемном помещении.

Гейб открыл меню:

— Какую пиццу тебе заказать, Урса?

Девочка не подняла головы:

— Какую хочешь.

Поскольку Джо почти не ела красного мяса, они заказали смешанную пиццу: наполовину вегетарианскую, наполовину — с копченой колбасой.

— Что будем пить, дорогуши мои? — спросила немолодая официантка с неоновыми веками и бордовыми волосами.

Урса продолжала рисовать.

— Хочешь детский коктейль? — спросил Гейб. — Отец мне всегда его здесь заказывал.

— Хорошо, — буркнула Урса, почти ложась на свой рисунок.

Джо бросила на нее обеспокоенный взгляд. Девочка рисовала вокруг монстра деревья и густую траву.

— Это твой волшебный лес?

— Да.

— Скорее похоже на джунгли.

— Они тоже волшебные. Чтобы его не обидели.

— Он ведь может покусать обидчиков своими страшными зубами, разве нет?

— Только если рядом нет другого, более страшного волшебства.

Гейб поднял брови и посмотрел на Джо, а потом предложил:

— Хочешь кинуть монетку в музыкальный автомат? Вроде он свободен.

— Сам кидай, если хочешь, — пробормотала Урса.

— Пойду посмотрю, есть ли там твоя песня. — Гейб отправился к автомату.

— Урса, что-то не так? — обеспокоенно спросила Джо.

— Я же не хотела сюда идти.

— Мне жаль, малышка. Мы здесь застряли из-за Гейба.

Из автомата полилась первая композиция, которую выбрал Гейб: «Пахнет подростковым духом».

— Ты что, поклонник «Нирваны»? — спросила Джо, когда он сел за столик.

— Нет, не особенно. Просто мне нравится эта песня.

Официантка принесла напитки: воду для Джо, пиво для Гейба и детский коктейль для Урсы. Гейб торжественно поднял бокал:

— Хочу провозгласить тост!

Джо тоже подняла свой стакан с водой:

— За что будем пить?

— За будущую свадьбу Кэтрин и Джорджа! Пусть они будут счастливы!

— Ты и правда желаешь им счастья?

— Да, ведь это же прекрасная идея! Пусть хоть кто-то в моем семействе получит то, чего хочет. — Он протянул бокал к центру стола.

— Урса, давай мы с тобой чокнемся, — предложила Джо.

— Не понимаю. Кэтрин — это твоя мама? — спросила у Гейба Урса, которая, как обычно, держала ушки на макушке.

— Ну да.

— И что, она женится?

— Выходит замуж, — поправила Джо и добавила: — Возможно.

— А кто этот Джордж?

— Джордж Кинни.

— Мы живем в его доме?

— Да, это тот самый Джордж. — Джо нетерпеливо постучала пальцем по столу: — Подними свой бокал, и выпьем за их счастье.

Урса со звоном чокнулась с ними и сделала глоток. А разобрав вкус коктейля, проглотила сразу половину порции.

— А разве у Джорджа сейчас нет жены? — продолжала допытываться она.

— Есть, — кивнул Гейб. — Но скоро не будет.

— Они разведутся?

— Что-то вроде того.

— А разве твоя мама не слишком старая, чтобы жениться?

— Знаешь, люди имеют право любить в каком угодно возрасте, — начала объяснять Джо, но Урса больше не слушала ее. Она замерла на стуле, широко распахнутыми глазами уставившись в глубь ресторана.

Джо повернулась, проследив за взглядом девочки: ничего особенного там не происходило, лишь у стойки бара сидел какой-то взъерошенный парень, держа около уха мобильный телефон. Увидев, что Урса и Джо смотрят на него, парень быстро отвернулся и глотнул из маленькой рюмки. Урса продолжала упорно смотреть в ту сторону, но Джо не могла понять, что именно ее привлекает.

— Что это вы обе застыли как статуи? — спросил Гейб. — Небось, увидели красавца мотоциклиста?

Урса совсем съежилась за своим столиком и пририсовала к картине еще несколько зеленых стволов.

— Ты здесь самый красивый, — заверила Джо.

— Разве что на фоне стареющих байкеров.

Он лукавил: среди посетителей попадались и молодые, большинство которых сидело у стойки. Парень, на которого смотрела Урса, слез с барного стула и прошел мимо их столика, бросив на них по дороге испытующий взгляд. Урса не сводила с него глаз, пока он не вышел из ресторана.

— Ты его знаешь? — спросила Джо.

— Кого?

— Парня, на которого ты смотрела.

— Я смотрела на эту штуку над дверью.

— На подкову?

— Да. Зачем она там висит?

— Она приносит удачу людям, которые сюда входят. Такое существует поверье.

Урса еще несколько мгновений рассматривала подкову, а затем вернулась к своему рисунку.

Гейб, похоже, сумел примириться с тем, что его мать и Джордж Кинни собираются провести вместе остаток жизни, и теперь пребывал в хорошем настроении. Они с Джо болтали о музыке и превратностях судьбы, пока не принесли пиццу, однако Урса не отрывалась от своего рисунка, и защитный лес вокруг монстра становился все гуще.

Пицца привела Гейба в полнейший восторг. Джо она показалась довольно заурядной — вероятнее всего, на Гейба подействовал энтузиазм, с которым его отец когда-то относился к этому заведению. Гейб заплатил за всех и оставил официантке щедрые чаевые.

По дороге Джо заправила машину и заставила Урсу сходить в туалет: девочка отказалась идти в туалет в ресторане. Она вела себя очень странно. Джо решила, что виной всему усталость, но надеялась, что Урса поспит в машине — ее всегда немного укачивало.

Но не в этот раз. Девочка сидела как на иголках, бросаясь то к одному окну, то к другому. Джо устала напоминать ей о необходимости пристегнуть ремень.

Когда Джо свернула на сельскую дорогу, в зеркале заднего вида сверкнули фары: следом за ними ехала еще одна машина. Она сопровождала их все шесть километров до самого Индюшкиного ручья.

— Неужели они и сюда поедут? — не выдержала Джо.

— Кто? — удивился Гейб.

Джо снова взглянула в зеркало:

— Не знаю кто, но они тащатся за нами уже довольно давно.

Джо свернула на свою грунтовку, а автомобиль вдруг набрал скорость и исчез за поворотом.

— Они просто заблудились, — успокоил ее Гейб. — А здесь увидели, что проезда нет, и рванули дальше.

Джо проехала немного к ферме Нэшей, но остановилась довольно далеко, чтобы Лейси их не увидела. Выйдя из машины, чтобы попрощаться, Джо заметила:

— Хорошо съездили, правда? Ты рад, что повидал Джорджа?

— Да уж, новой информации я получил немало. Думаю, сегодня точно не засну.

Джо улыбнулась:

— Это намек? Оставить дверь открытой?

Он поцеловал ее:

— Просто положи ключ в обычное место, Джо. По ночам лучше держать дверь запертой.

29

Вечером Урса попросилась к Джо в постель, но та не позволила. Девочка спала у нее только два раза: в ночь, когда Гейб впервые ночевал у них, и после того, как Урса ушибла голову. Джо считала, что стоит соблюдать осторожность и не приучать ребенка спать с ней в обнимку, особенно сейчас, когда она планирует подавать документы на удочерение. Органы опеки могли неправильно истолковать обычные для родной матери проявления любви. Они и так непременно станут задавать Урсе наводящие вопросы о характере их отношений.

Надев на Урсу розовую пижаму с надписью «Мой котенок» и заставив почистить зубы, Джо выключила свет в гостиной, оставив гореть только лампу над плитой, и укрыла девочку одеялом.

— Спокойной ночи, моя Большая Медведица! — Джо поцеловала ее в щеку.

— А Гейб придет?

— Наверное, не сегодня. Он слишком вымотан. Да и мы тоже подустали, правда?

— Лучше бы он пришел.

Джо поднялась с дивана:

— Отдыхай. Я дам тебе поспать подольше завтра утром.

Джо была уже у двери, когда Урса сказала дрожащим голосом:

— Ты оставишь дверь в свою комнату открытой?

— Хорошо.

— А можно мне все-таки поспать с тобой? Ну пожалуйста! Только сегодня!

— Ты знаешь правила. Нельзя. Засыпай!

Какая жалость, что ей самой нельзя нарушать правила! Джо еще никогда не видела Урсу такой испуганной, даже в первые дни. Может быть, рисунок монстра напугал ее саму? Джо заметила, как изменилось настроение девочки во время рисования.

Мерный гул кондиционера убаюкал Джо, и она мгновенно заснула. Однако через пару часов ее разбудил лай Мишки. Джо сонно взглянула на экран телефона. Два часа ночи! И чего Мишка так расшумелся? Вряд ли он встречает Гейба, слишком поздно для ночного визита. Наверное, увидел пробегающего мимо енота, а то и оленя. Кондиционер, как назло, затих ненадолго, и Джо посетовала про себя, что теперь нечем заглушить собачий лай.

Внезапно лай Мишки перерос в яростный хрип, гавканье слилось в сплошной злобный полузадушенный рык. Этот пес разбудит Урсу, если еще не разбудил! Придется выйти унять его.

Протирая спросонья глаза, Джо сделала несколько шагов в сторону гостиной и чуть не наткнулась на Урсу. Девочка застыла у дивана, ее расширенные глаза неотрывно глядели на Джо, личико приобрело синевато-пепельный оттенок, а глаза превратились в две черные дыры. Она снова походила на эльфа, как в первый день, когда только появилась у порога коттеджа Кинни.

— Джо… — прошептала она.

Сердце у Джо застучало сильнее, но она заставила себя улыбнуться.

— Ложись в постель, — велела она. — Наверное, койот пришел к помойке. Сейчас пойду успокою Мишку.

Но когда Джо двинулась к двери, Урса стрелой метнулась к ней и загородила дорогу раскинутыми в стороны руками:

— Не ходи!

— Почему?

Горло девочки судорожно дернулось.

— Там… плохие люди… Плохие люди на улице!

Джо замерла:

— Какие еще плохие люди?

Урса вдруг непроизвольно всхлипнула, из глаз покатились слезы.

— Прости! Я тебе не сказала! Они убьют и тебя тоже! Прости! Прости!

Мишка замолчал на несколько секунд, затем снова разразился яростным лаем, в этот раз гораздо ближе к дому. Джо схватила Урсу за плечи:

— Успокойся и объясни, что происходит. Это тот парень из ресторана?

— Да! Но это не он!

— Не понимаю! — Джо несколько раз встряхнула Урсу за плечи, как будто пыталась вытрясти из нее объяснение. — Рассказывай немедленно. Я должна знать все.

Внезапно на улице раздались два выстрела, и Мишка издал пронзительный жалобный вой.

— Мишка! — вскрикнула Урса. — Мой маленький…

Джо зажала ей рот рукой.

— Молчи! — шепнула она.

Теперь Мишка отчаянно скулил. Прозвучал еще один выстрел, и щенок замолк. Урса повисла на Джо, задыхаясь от слез. Джо схватила ее за подбородок и повернула к себе лицом:

— Сколько там человек? Ты знаешь?

— Я… думаю, двое. В машине. Я не знаю точно! Они убили Мишку…

— Это та машина, что ехала за нами от Эффингема?

Девочка кивнула; ее тело сотрясали конвульсивные рыдания.

— Урса, послушай меня. Прекрати плакать, поняла? Если они услышат тебя, они поймут, что мы дома.

Урса попыталась унять дрожь и всхлипы, дав Джо возможность сконцентрироваться. Инстинкт выживания кричал, что надо бежать, но той частью мозга, что еще сохраняла логику, Джо понимала: вооруженные люди на улице как-то связаны с прошлым Урсы. Больше она ничего не могла сообразить, кроме того, что девочку надо спасать. Но как? Бандиты могли ворваться в дом в любую секунду. Звонить 911 и объяснять, как проехать к коттеджу, будет потерей времени. Она надеялась, что Гейб услышал выстрелы и вызовет полицию, но не могла поручиться.

Чтобы проникнуть в дом, бандитам придется воспользоваться одной из двух дверей — парадной или задней, рассуждала Джо. Старый коттедж стоит на приподнятом фундаменте, и влезть внутрь через окна, расположенные на высоте человеческого роста, не так-то просто. Джо оттащила Урсу от двери, чтобы шальная пуля не задела ее, а сама застыла на пороге спальни, не зная, что предпринять. Думай, Джо, думай! Бандиты понимают, что их выстрелы разбудили обитателей дома: храбрый Мишка предотвратил внезапную атаку. Значит, теперь они затаились снаружи и выжидают. Наверное, думают, что Гейб тоже находится в доме, поскольку не видели, как Джо высаживала его. И они боятся, что у фермера есть ружье.

Однако чем дольше длится тишина, тем смелее они станут действовать. Скоро они поймут, что их добыча заперта в ловушке, и тогда выбьют двери и ворвутся внутрь. Джо и Урса должны бежать через окно, это единственная возможность выбраться из дома. Правда, им придется пересечь открытый участок, прежде чем они смогут укрыться в лесу. Горящие лампы над обеими дверьми дают достаточно света, чтобы бандиты увидели их и успели прицелиться.

В голове у Джо вдруг вспыхнула строчка из песни «Нирваны», которую Гейб поставил на музыкальном автомате: «С выключенным светом всё не так опасно».

— Пригнись и жди здесь, — одними губами шепнула она Урсе.

Та послушалась, сжавшись в комочек у двери. Джо прокралась на кухню и быстро выключила лампу над плитой. Присела на корточки в темноте, ожидая ответной реакции. Тишина. Наверное, бандиты испугались, увидев, что свет в доме погас. Может быть, думают, что кто-то залег внутри с ружьем.

Джо на четвереньках прокралась к задней двери, быстро поднялась, чтобы выключить наружный фонарь, и снова присела. Теперь задняя часть дома находилась в полной темноте, горела только мутная лампочка над парадным входом. К сожалению, выключатель находился на крыльце, так что туда доступа не было. Не поднимаясь, Джо открыла ящик кухонного стола и достала самый большой нож.

С ножом в руке она подползла к Урсе.

— Вставай и веди себя тихо, — скомандовала она, хватая девочку за ледяную руку и дергая вверх. Урса поднялась, дрожа всем телом. Стоять у окна было небезопасно, но Джо хотела подготовить место побега. Нижнюю часть окна в ее комнате занимал установленный на подоконнике ящик кондиционера, так что лучше всего подходило окно в другой спальне, располагавшейся в самой дальней части дома. Джо рассудила так: они с Урсой дождутся начала атаки бандитов, вылезут из окна и побегут в сторону леса.

Джо уверила себя, что ее план хорош. Он сработает. Если только… если мужчин всего двое и Джо с Урсой не наткнутся на оставленных снаружи караульных. Но если бандитов больше, вряд ли они стали бы так долго тянуть.

Джо втащила Урсу в маленькую спальню и попробовала открыть окно. Старая рама не поддавалась, разбухнув от летней сырости. В отчаянии Джо дернула изо всех сил, и рама со скрипом поднялась. К счастью, кондиционер снова взвыл: Джо надеялась, что его шум заглушил посторонние звуки.

Ножом Джо быстро разрезала москитную сетку.

— Когда они ворвутся в дом, прыгай из окна и мчись что есть силы к дому Гейба, — прошептала она прямо в ухо девочке. — По дороге не беги, только по лесу. Если поймешь, что тебя преследуют, спрячься. Они никогда не найдут тебя в лесу в темноте.

Джо отпустила руку Урсы, но девочка в ужасе прильнула к ней, не давая шевельнуться.

— Я возьму телефон и твои кроссовки, — прошептала Джо, но ей пришлось силой разжимать объятия Урсы.

Она прокралась к себе в спальню, на ощупь нашла на полу телефон и заперла дверь в гостиную на ключ. Схватив лиловые кроссовки Урсы, вернулась во вторую спальню, заперев за собой и эту дверь. Теперь бандитам придется ломать не одну, а три двери, чтобы до них добраться. Оставалось надеяться, что Джо с девочкой смогут добежать до леса.

Джо надела кроссовки на холодные ноги Урсы и трясущимися руками зашнуровала их. Только сейчас она поняла, что не взяла сандалии для себя, но не рискнула снова выходить в гостиную.

Она прижала Урсу к стене рядом с окном. С момента выстрелов прошли считаные минуты, а Джо казалось, что миновала вечность. Даже если Гейб услышал пальбу и решил приехать, он не успеет добраться до них так быстро. Джо набрала 911 на телефоне. Вызов не прошел. Черт! Она перешла в другой угол комнаты и снова набрала номер спасательной службы. Она смотрела, как телефон силится найти связь, — и с каждой потерянной секундой нервный пульс у нее в висках нарастал.

Входная дверь вдруг задрожала от удара ногой. Джо вздрогнула и чуть не уронила телефон.

— Джо! — вскрикнула Урса.

Джо положила телефон на пол и прижала девочку к себе.

— Не бойся. Действуй, как я сказала. Беги в лес и проберись к дому Гейба. Если не сможешь его найти, убеги подальше и укройся в лесу до утра, поняла? Мы найдем тебя, когда опасность минует.

В дверь продолжали колотить ногами. Джо в ужасе поняла, что стучат и в заднюю дверь тоже! Теперь, когда она знала, где находятся оба бандита, она не могла отпустить Урсу: мужчина у задней двери мог увидеть, как она бежит. Джо осторожно подняла девочку и посадила на подоконник, спустив ее ноги вниз. Они прижались друг к другу, слыша, как бешено стучат у них сердца. Один из бандитов уже очень скоро выбьет парадную дверь, но Джо надеялась, что заднюю вскроют раньше.

Прозвучал выстрел, за ним другой. Мужчина у парадного входа стрелял в замок. И почти одновременно затрещала дверь на кухню. Джо опустила Урсу на землю под окном, но девочка застыла на месте, парализованная страхом.

— Беги! — яростно прошипела ей Джо. — Беги! Я следом!

Урса бросилась к лесу. Джо выбралась из окна, но тут услышала рокот двигателя, приближающегося со стороны дороги. Пригнувшись, она помчалась к лесу вслед за Урсой, и как раз в этот миг из-за поворота показался пикап Гейба. Гейб выстрелил в воздух из ружья, пытаясь отвлечь внимание бандитов от дома.

Для Джо это был самый неподходящий момент: она оказалась посреди открытого пространства. Но хотя бы Урса успела добежать до леса.

Гейб резко затормозил, взметнув гравий, выскочил из кабины и присел между пикапом и «хондой», выставив вперед дуло ружья.

— Гейб! Берегись! — закричала Урса издалека.

— Нет! Уходи! — крикнула Джо, увидев, что девочка высунулась из-за кустов.

Джо продолжала бежать, а сзади слышались тяжелые шаги преследующего ее бандита. Гремели выстрелы. Мужчина у задней двери стрелял в Урсу. Или в Джо. Гейб старался прикрыть Урсу, но в него палил бандит у парадной двери.

Джо казалось, что она попала на передовую в самый разгар боя: ее окружали грохот выстрелов, дым и гарь. Вдруг она почувствовала, как что-то горячее потекло по ноге, и упала. Ранивший ее бандит пробежал мимо, не обратив на нее внимания. Ему явно нужна была Урса. Джо с трудом поднялась, почти не чувствуя боли, но обильно кровоточащая рана мешала двигаться. В свете звезд Джо увидела, как Урса мчится к пикапу Гейба. Она почти достигла цели, когда бандит снова выстрелил, и девочка упала как подкошенная. Джо вытянула вперед руки, пытаясь подавить рвущийся из груди крик. Но мужчина услышал ее и повернулся, наставив на Джо ствол ружья.

И тут Гейб издал хриплый рык — так, наверное, ревели от ярости неандертальцы. Выпрямившись во весь рост, он пошел вперед, стреляя без остановки. Целившийся в Джо бандит повернулся, чтобы открыть ответный огонь, но вдруг согнулся и тяжело осел на землю, выронив ружье.

Гейб продолжал наступать.

— Ложись! — заорал он Джо.

Она растянулась на земле, беспомощно глядя, как Гейб бежит в ее сторону. Он нагнулся над распростертым телом бандита, забрал ружье, обыскал карманы, нашел револьвер и забрал его тоже.

— Сколько их здесь? — крикнул он Джо.

— Кажется, двое. Они ранили Урсу!

— Я знаю, оставайся на месте! — Он побежал в сторону пикапа, держа ружье наготове.

Джо с облегчением услышала, что он разговаривает с девочкой. Господи, сделай так, чтобы с ней все было в порядке! Гейб прибежал обратно к Джо:

— Ты ранена?

— По-моему, да. Как там Урса?

Он не ответил.

— Гейб! Что с ней?

— Дело плохо.

— Нет, боже, нет! — Джо вскочила и поковыляла к Урсе, приволакивая левую ногу.

— Не поднимайся! — скомандовал ей Гейб. — Я уложил двоих, но их может быть больше.

Джо упала на колени рядом с Урсой, а Гейб встал над ними, оглядываясь по сторонам. Девочка лежала на спине. Джо не нужен был свет, чтобы увидеть, куда именно ее ранили: темное пятно расплывалось по самому центру розовой пижамки. Пуля попала в живот с правой стороны. Урса дышала, но находилась в состоянии шока. Она дрожала, а глаза смотрели прямо на Джо, но, казалось, не видели ее.

— Скорую вызвали?

— Лейси позвонила в полицию, когда мы услышали выстрелы.

— Но копы могут не вызвать скорую!

— Сестра рассказала про выстрелы, так что скорая помощь тоже будет. — Гейб говорил уверенно, но лицо у него выглядело серым и постаревшим. Положив ружье на землю, он набрал номер Лейси: — Полиция едет? А скорая? Нет, я не ранен. Урса в тяжелом состоянии. — После паузы он сказал: — Да, та девочка… — Он еще послушал, затем нажал отбой.

— Ну как? — спросила Джо.

— Лейси звонила дважды, — ответил он. — Сначала просто вызвала полицию, а затем, когда выстрелы не прекратились, позвонила снова и потребовала подкрепление и скорую.

— А если они не доедут вовремя, что тогда? — Джо душили слезы.

— Доедут.

— Они не найдут нашу дорогу!

— Помощник шерифа знает, где мы находимся. Лейси сказала, что снова позвонит им и сообщит о раненом ребенке. — Он стянул с себя футболку: — Приложи ей к животику. Прижимай крепко, но аккуратно. — Он снова взял ружье.

Джо прижала футболку к ране, не зная, насколько сильно можно давить.

— А пуля вышла с другой стороны? — спросил Гейб.

— Скорее всего, он стрелял с близкого расстояния.

Не убирая футболки от входного отверстия, Джо подсунула руку под спину девочки и почувствовала теплую кровь. Пуля могла войти как спереди, так и сзади. Она стянула и свою футболку, зажав ею рану на спине.

— Ты справишься, любимая моя букашечка, — пробормотала она, прикасаясь губами к щеке Урсы. — Не покидай нас, хорошо? Постарайся дышать, я прошу тебя!

Глаза Урсы сфокусировались на лице Джо.

— Н-не плачь… — проговорила она, стуча зубами, как от холода. — Джо… перестань плакать.

— Не могу! Прости, не могу…

Урса смотрела ей в глаза:

— Ты плачешь, потому что любишь меня?

— Да! Больше всего на свете!

Урса улыбнулась:

— Вот оно… мое пятое чудо. Я так этого хотела… так хотела, и вот… у меня получилось.

Джо разрыдалась еще сильнее, и в уголках глаз Урсы тоже появились слезы.

— Джо…

— Что?

— Если я умру, не плачь… Это все равно не я…

— Не смей так говорить! Ты не умрешь!

— Знаю… теперь я могу вернуться домой. Я видела пять чудес. Не грусти без меня.

— Нет! Ты должна остаться! Я ходу удочерить тебя, стать твоей приемной мамой. Я не говорила тебе…

— Стать моей мамой? — Глаза Урсы немного прояснились. Она даже стала опять похожа на знакомую Джо веселую девочку.

— Да, мы поселимся вместе с Табби в нашем славном домике. Ты хочешь жить с нами?

— Очень хочу… но мне нехорошо… Может быть, все-таки придется отправиться к звездам.

— Едут! — крикнул Гейб.

Джо услышала перекличку далеких сирен. Очень далеких. Она посмотрела на Урсу, но глаза у девочки закатились.

— Урса? Урса, не уходи!

— Звезды… — прошептала Урса. — Джо, я вижу звезды…

— Нет, милая! Пожалуйста, постарайся! — Джо пыталась зажимать раны Урсы, но в руках не осталось сил. Ноги тоже не держали ее. Она упала на землю рядом с девочкой, перекатилась на спину. У нее в глазах тоже засияли звезды. Где же ковш? Где Большая Медведица? Что это за странный свет?

Сильные руки Гейба подняли ее.

— Боже мой, Джо, ты истекаешь кровью! Все штаны пропитались!

Он был прав: Джо пыталась преодолеть кровавый туман в голове с того момента, как услышала выстрел. Она закрыла глаза и позволила тьме поглотить ее. Она найдет Урсу. Найдет, даже если придется взобраться на небо и за руку стянуть девчонку со звезд обратно на Землю.

30

Урса. Урса. Урса. Это имя, как мантра, помогло Джо вынырнуть из вызванного анестезией сна. Открыв глаза и увидев больничную палату, Джо не слишком удивилась. Она не испытывала страха: белые стены палаты были для нее вполне привычным зрелищем.

Пожилая медсестра, которая вешала пластиковый мешок с прозрачным раствором на крючок стойки для внутривенного вливания, обернулась:

— А, вы уже пришли в себя! Я думала, проспите еще пару часов, не меньше.

— Девочка, которую привезли со мной, жива?

— Вам не следует задавать мне такие вопросы.

— Значит, вам не разрешено отвечать?

— Как вы себя чувствуете? — Медсестра подняла руку Джо, нащупала пульс.

— Достаточно хорошо, чтобы знать правду.

— А вы сами помните, что с вами произошло? — Видимо, сестра пыталась определить, сможет ли Джо выдержать самые страшные новости.

— Меня ранили в ногу сзади.

— Вы знаете, где находитесь?

— В Мэрионе?

— Нет, вы в Сент-Луисе.

— В Сент-Луисе?

— Не помните? Вас привезли на вертолете спасателей!

Теперь Джо вспомнила, что смутно слышала рокот пропеллеров: ей они показались частью кошмара, в котором она блуждала.

— Что у меня с ногой?

— Вам перелили почти два литра крови и зашили рану. Пришлось восстанавливать ткани и мышцы. Хирург объяснит подробнее, когда подойдет.

— А мужчина по имени Гэбриел Нэш здесь?

— Вы достаточно хорошо себя чувствуете для приема посетителей?

— Да, я очень хочу его видеть.

— Вы уверены, что…

— Да!

Сестра вышла из комнаты. Через несколько минут дверь снова открылась. Но это был не Гейб, а двое незнакомых мужчин: один в полицейской форме, другой в белой рубашке и брюках цвета хаки. У каждого на боку висел пистолет, поэтому человек в штатском, вероятнее всего, работал следователем. Обоим было явно за сорок, но на этом сходство кончалось. Двухметровый коп с короткой стрижкой и пронзительными черными глазами составлял разительный контраст невысокому голубоглазому детективу, чьи волосы были убраны в короткий хвостик на затылке. Едва взглянув на их мрачные лица, Джо пожалела, что проснулась так рано.

— Джоанна Тил? — спросил следователь.

— Да, — сказала она.

— Я детектив Келлен из Эффингема, а это помощник шерифа Макнэб из Вены.

— Мне надо знать, что с Урсой! Она умерла? Просто скажите мне!

— Как вы узнали, что ее зовут Урса?

— Она так назвалась.

— А свое полное имя она вам сообщила?

— Вы что, собираетесь и дальше играть со мной в ваши игры? Задавать сотни вопросов, вместо того чтобы ответить мне только на один?

— Мы ничего не можем пока сказать. Девочка находится в операционной. Неизвестно, выживет ли она.

Джо закрыла лицо руками — больше спрятаться было негде. Урса жива! А она боялась, что девочка умерла прямо там, у коттеджа Кинни.

— Она здесь? В этой больнице?

После паузы детектив утвердительно кивнул.

Коп бросил на детектива Келлена недовольный взгляд. Почему-то он не хотел, чтобы Джо знала о местонахождении Урсы.

— Вы знаете, кто стрелял в Урсу? — спросила Джо.

— Мисс Тил, разрешите задавать вопросы нам, — сказал Макнэб.

— Вам хватит сил для беседы? — уточнил Келлен.

— Да.

Следующие двадцать минут Джо отвечала на множество вопросов. Макнэб, побывавший на месте трагедии, преимущественно спрашивал о ходе стрельбы, а Келлена больше интересовала история отношений Джо и Урсы. Многие вопросы явно задавались с целью сверить показания Джо со словами Гейба. Джо старалась как можно меньше упоминать его имя, но копы постоянно возвращались к участию Гейба во всех событиях.

— Гэбриел Нэш был с вами, когда это случилось? — снова и снова спрашивал детектив.

Когда Джо рассказала, как познакомилась с Урсой и почему пустила ее в дом, собственные объяснения показались ей неубедительными. Она видела осуждение в глазах обоих мужчин, слышала его и в тоне вопросов, и в их содержании. В ходе разговора у Джо возникло ощущение, что она совершила множество противоправных действий. Тревога, боль и страх за Урсу быстро истощили последние силы. Заметив, что Джо начинает заговариваться, полицейские решили прервать допрос.

— Гейб здесь? — выдавила из себя Джо.

— Был час назад, — сказал Келлен. — Ладно, отдыхайте. — Они с Макнэбом вышли из палаты.

Джо надавила на кнопку вызова сестры.

— Вы могли бы посмотреть, есть ли в комнате для посетителей один человек, и привести его сюда?

— Он член семьи?

— Нет.

— Вам позволено видеть только членов семьи.

— Разве мне не позволено самой решать, кого я хочу видеть?

— Поговорите с доктором, он должен допустить посещения.

— Хорошо, позовите доктора, я спрошу у него.

— Я не знаю, когда он освободится. Он обещал зайти после обхода.

После обхода. Джо хорошо помнила стандартные больничные уловки. Но она слишком устала, чтобы спорить. Перестав бороться с действием обезболивающих препаратов, она провалилась в глубокий сон.

Очнувшись через несколько часов, Джо поняла, что проспала приход врача. Она страшно волновалась об Урсе, но в палате дежурила новая сестра, которая отвечала на ее вопросы с еще меньшей охотой. В конце концов сестра снова ввела снотворное, и Джо отключилась.

Джо показалось, что во сне кто-то прикоснулся губами к ее щеке. С трудом приподняв тяжелые веки, она очнулась и уставилась в знакомые зеленые глаза.

— Табби!

— Знаешь, Джоджо, эти твои больничные штучки сильно устарели, — проворчала Табби. Оглянувшись в сторону темного окна, она добавила: — Ну давай же! Иди сюда, целуй ее. Поцелуй — лучшее лекарство от любой болезни. — Табби отступила в сторону, и Джо увидела небритое изможденное лицо Гейба. Целую минуту они с Джо могли лишь смотреть друг на друга.

— Эй, Нэш, заснул? Давай целуй ее! — велела Табби.

Гейб опустился на колени у кровати и обхватил Джо вместе с подушкой. Она замерла в его объятиях, которые длились бесконечно и только по команде Табби закончились кратким поцелуем.

— Как вы смогли проникнуть сюда? — с трудом ворочая языком, спросила Джо. — Мне показалось, что меня охраняет от посетителей вооруженный конвой.

— Это все Табби, — объяснил Гейб. — Ей хватило двух минут, и стражи порядка распахнули двери, в которые я пытался прорваться целый день.

— Как тебе это удалось? — Джо обратила взгляд на Табби.

— Ничего сложного! Я заявила, что ты сирота, с трудом выжившая раковая больная, и что, кроме нас, у тебя на свете нет ни единой живой души.

— Ты бы послушала ее, — пробормотал Гейб. — Сестра на посту рыдала в три ручья.

— О, я хорошо знакома с больничными троллями, — ухмыльнулась Табби. — Потому что Джо обожает проводить время в таких местах. Наверное, все дело в кормежке.

— А как ты узнала, что я здесь?

— Гейб мне сказал.

— Я подумал, что Табби захочет тебя повидать, — признался Гейб. — Нашел ее телефон в справочнике университета.

— Я поместила свой номер телефона во все подходящие справочники, — подтвердила Табби. — Вдруг мне захочет позвонить красивый молодой человек? — Она подмигнула Гейбу.

— Но мы не смогли найти телефон твоего брата, — сказал Гейб.

— Ну и хорошо. Лучше, если он ничего не будет знать.

— Почему? Ты должна ему позвонить, — возразила Табби.

— Перестань! Мальчик только поступил в ординатуру в Вашингтоне. Ему и так пришлось несладко, когда я заболела… и дальше тоже…

— Джо!

— Ладно, хорошо! Я сама ему позвоню. Они рассказали вам об Урсе?

— Мне они ничего говорить не хотят, — ответил Гейб. — В местных новостях тоже толком ничего нет, только короткая заметка, что два преступника пытались ограбить дом, что оба убиты на месте, а женщина и девочка с огнестрельными ранениями доставлены в больницу на спасательном вертолете.

— Но это же здорово! — воскликнула Джо. — Значит, Урса не умерла во время операции. Если бы маленькую девочку застрелили, газеты подняли бы невероятную шумиху.

— Ты права, — согласилась Табби. — Журналюги не упустят случая подзаработать на любой трагедии, особенно когда дело касается ребенка. Такая новость, наверное, и до Чикаго долетела бы.

— Гейб… — начала Джо.

— Что?

— Я только сейчас осознала… ты же убил двух человек! И как ты себя чувствуешь?

— Нормально.

— Ау, детка, прекрати играть в психотерапевта! Гейб — настоящий герой, он спас вам жизнь!

— Наоборот, — грустно возразил Гейб. — Я чуть не погубил обеих! Если бы я не появился в самый неподходящий момент, Урса не бросилась бы ко мне, и в нее бы не попали.

— Ерунда! Ты не виноват. Откуда тебе было знать, когда появляться? — с жаром воскликнула Джо.

— И все равно я чувствую себя кругом виноватым. Урса хотела меня спасти. Я не видел ни тебя, ни ее, когда она с воплем выбежала из леса. Я пытался прикрыть ее, но в меня стрелял бандит у двери, а тут еще из-за дома выбежал второй. Я не смог прикрыть ее от обоих.

— Никто бы не смог, — твердо сказала Джо. — Это была абсолютно нерешаемая задача.

— Но не для тебя! Когда я пошел в полицию, мы пытались восстановить ход твоих действий. Ты подождала, пока они ворвутся в дом, а затем выпустила Урсу через окно на улицу и послала в лес. Если бы не я, она точно спаслась бы, да и ты добежала бы до деревьев. Они ведь даже не успели вломиться в комнату, где вы с Урсой прятались. Мы нашли там твой телефон. Он был соединен с девять-один-один, и в службе спасения услышали крики и выстрелы. Именно они послали вертолет.

— Боже, только подумать, что ты пережила в той комнате… — Табби поежилась. Потом наклонилась и импульсивно поцеловала Джо. — Ты же поправишься? Нога заживет? Наверное, кость не задета, а то наложили бы гипс.

— Нет, пострадали только мягкие ткани. Сестры говорят, что все будет в порядке, а врача я еще не видела. Они накачивают меня снотворным в таком количестве, что мне глаз не разлепить.

— Ты потеряла много крови, — сказала Гейб. — Прошлой ночью, когда ты отключилась… я испугался, что вы обе — и ты, и Урса — умрете по моей вине.

— Как жаль, что нам ее не проведать, — сказала Джо. — Представляете, что чувствует сейчас наша бедная девочка!

— А вот смотрите, что я нашла. — Табби вынула из кармана мобильный телефон и поднесла экран к глазам Джо. Та увидела фотографию улыбающейся Урсы в школьной форме. Ниже чернели слова: «Пропала девочка. Урса Энн Дюпрэ».

— Господи, как это могло случиться? Я же проверяла сайт чуть не каждый день!

— Видимо, фотографию повесили недавно, — пояснил Гейб.

— А я как раз перестала заходить на сайт последнюю неделю!

— И я перестал, — покачал головой Гейб.

Джо взяла телефон из рук Табби и прочитала информацию под снимком. Девочка пропала 6 июня из Эффингема, штат Иллинойс. Полных восемь лет, девять исполняется 30 августа.

— Ей только восемь! — пробормотала пораженная Джо.

— Знаю, — сказала Табби, забирая телефон. — Она учится в третьем классе.

— Невозможно! Она выглядит настолько старше… — сказал Гейб.

— Во время нашего первого разговора она употребляла такие слова… «благословение»… «засвидетельствовать» чудеса…

— А вдруг это действительно инопланетянка в человеческом теле? — спросила Табби.

В палату вошла медсестра проверить пульс пациентки.

— Мне можно вставать с постели? — спросила Джо.

— Завтра утром к вам придет физиотерапевт.

Сестра вышла, и Гейб присел на край кровати, взяв Джо за руку.

— Они разрешили нам побыть здесь лишь пару минут, но мне надо кое-что тебе сказать.

— Что-нибудь плохое?

— Да, похоже на то. У нас крупные неприятности. Особенно у тебя, Джо, потому что Урса ночевала у тебя и ездила на работу вместе с тобой.

— Это копы тебе сказали?

— Не прямо, но намекнули, хоть я и говорил, что сам подал тебе мысль оставить Урсу у себя. — Он стиснул руку Джо. — Не хочу расстраивать тебя сейчас, ты и так едва жива, но, к сожалению, придется. Тебе стоит позвонить своему адвокату, Джо, если, конечно, он у тебя есть. Мне кажется, тебе предъявят обвинение в жестоком обращении с ребенком.

В жестоком обращении? Не может быть. Ведь она просто дала несчастной брошенной девочке кров, пищу и свою любовь! Но мысленным взором Джо снова увидела, как Урса бежит по залитому лунным светом лугу к машине Гейба. Снова прозвучали выстрелы, и снова девочка на мгновение застыла, а затемупала на землю. И все потому, что Джо дала слабину и не отвезла ее в полицию.

Она закрыла рукой лицо и заплакала.

31

Утром следующего дня в дверь постучали.

— Войдите! — крикнула Джо, накидывая полу больничного халата на раненую ногу, уложенную на высокую подушку. Она ожидала увидеть Гейба и Табби — они ночевали в соседней гостинице. Но вместо них в палату вошел ее научный руководитель.

— Ну-с… И когда ты собиралась рассказать мне, что в тебя стреляли и чуть не убили? — спросил Шо, заламывая седую бровь.

— Никогда, если честно. Полагаю, вы и так устали от моих бесконечных злоключений.

— Вовсе нет! И если бы я пораньше узнал о случившемся, то немедленно примчался бы сюда, будь уверена. — Шо втиснул свое длинное тело в кресло у кровати. — Твой брат уже здесь?

— Я ему звонила вчера вечером. Он хотел приехать, но я сказала, что прекрасно себя чувствую и буду вести себя как злая сучка, если он посмеет здесь появиться.

— Ничего себе! Прекрасно себя чувствуешь? — Шо выразительно посмотрел на забинтованную ногу.

— А кстати, как вы узнали, что произошло?

— Мне позвонил Джордж Кинни. Полиция связалась с ним, потому что стрельба произошла на его участке.

— Вот, наверное, он удивился: стрельба, да еще двое убитых…

— Вообще-то, ему было не до этого. Вчера умерла его жена.

— Что вы говорите? Неужели Линн умерла? — вырвалось у Джо.

Седые брови Шо поползли вверх.

— Ты что, знакома с Линн?

— Ну… вообще-то, нет. Я слышала о ней.

Шо несколько секунд рассматривал ее лицо.

— Джордж еще сказал мне, что в тот день ты привела в кампус его знакомого. Гэбриела Нэша.

Джо кивнула:

— Гейб помогал мне перевезти вещи в новый дом.

— Джордж сказал, что Нэши живут на соседнем участке. Они дружили семьями, уже сто лет знакомы. — Он подождал, рассчитывая, что Джо объяснит, как познакомилась с Гейбом, но она молчала, опустив взгляд. — Джордж еще сказал, что Гейб спас тебе жизнь.

— Я была на мушке у одного из бандитов, а он его застрелил.

— Господь всемогущий, помилуй нас! — Шо схватил себя за шелковистые белые пряди и дернул изо всех сил. — Я обязан встретиться с этим парнем и поблагодарить его.

— Ваше желание может осуществиться в любую минуту. Он обещал сегодня зайти.

— Может, мне стоит оставить вас наедине?

— Ни в коем случае. Посетители — единственное, что делает больницы переносимым местом.

— Правда? А я думал, дело в наркотиках.

— Мне даже наркотики сейчас не помогают, представляете? Да и отвыкла я от них…

— А вот это хорошо. — Шо откинулся на спинку кресла. — Кстати, мне сказали, что девочка чувствует себя неплохо.

— Правда?

— Разве тебе не сообщили?

— Мне вообще ничего не говорят.

— Она еще в реанимации, но врачи уверены, что опасность миновала. Она выкарабкается.

Если бы научный руководитель не сверлил ее глазами, Джо точно заревела бы от облегчения. Вместо этого, сделав над собой колоссальное усилие, она спросила нейтральным тоном:

— А полиция объяснила профессору Кинни, зачем бандиты так стремились убить Урсу?

Шо выпрямился:

— Разве они не хотели просто ограбить дом?

— Нет, я практически уверена, что те двое явились именно с этой целью.

— А ты говорила об этом детективам?

— Конечно. Я им все рассказала.

— А они заявили Джорджу, что это была попытка ограбления.

— Ну, может быть, пока идет расследование, полицейские не хотят распространять лишние слухи. Но нападение связано с тем, что когда-то случилось в Эффингеме. Тамошний детектив задал мне миллион вопросов.

Голубые глаза Шо засверкали.

— Джорджа спрашивали, знал ли он, что в его доме живет маленькая девочка.

Джо молча опустила глаза.

— Она что, действительно там жила?

— Да.

Шо снова подергал себя за волосы — явный признак того, что он сильно взволнован.

— Наверное, мне грозят ужасные неприятности, — тихо сказала Джо.

— О чем вообще ты думала, черт подери?

— Мне стало ее жалко. Она появилась однажды вечером — голодная, оборванная, в грязных пижамных штанах… У нее даже обуви не было.

— Ага, припоминаю: ты дала ей свои сандалии.

— На следующий день я позвонила в полицию, но когда помощник шерифа подъехал к дому, она сбежала в лес.

— Но это же было… месяц назад, не меньше!

— Да…

Шо ждал объяснений.

— Я не знала, что делать, — вздохнула Джо. — Не хотелось силком тащить ее в полицию. Чтобы ее отдали в какую-нибудь ужасную приемную семью? Когда слышишь все эти рассказы…

— Но разве родители не искали девочку?

— В том-то и дело, что нет! По крайней мере, в полицию никто не обращался. Я каждый день проверяла сайты пропавших детей! А потом… Понимаю, как это звучит, но я… так привязалась к ней… даже собиралась удочерить ее.

— Боже мой, Джо, твое сердце слишком велико для этого злого мира.

— Если мне предъявят обвинение, это отразится на моем пребывании в университете?

— Возможно.

— И меня что, исключат из аспирантуры?

— Ну, никогда не знаешь, что на уме у нашего нынешнего тормозного заведующего кафедрой. — Шо увидел, как побледнела Джо, и добавил: — Но я буду сражаться за тебя, уж будь уверена! И я понимаю, что страдания, через которые ты прошла, могли… повлиять на твои действия…

Ну почему все об этом твердят? Джо не стала возражать, хотя ей очень хотелось сказать, что, будь у нее грудь и яичники на месте, она поступила бы точно так же. Она все равно полюбила бы Урсу.

Шо заметил ее смятение и сменил тему:

— Кстати, тебе, наверное, потребуется помощь в работе?

— По правде говоря, я постоянно думаю о своих гнездах и журналах наблюдений. Они же остались в доме.

— О, я страдал бы так же! Даже если бы мне голову оторвало, мозг все равно пытался бы анализировать данные.

— Не сомневаюсь, — сквозь слезы усмехнулась Джо.

— Ладно, тогда я сразу же отправлюсь к Кинни. У меня есть запасной ключ.

— Вряд ли там понадобится ключ.

— Господи Иисусе, не пугай меня!

— Но разве коттедж не считается местом преступления или вроде того? Разве можно просто так туда зайти?

— Да, правильная мысль. Свяжусь с шерифом. Где лежат твои записи? На видном месте?

— Они у меня на столе в папке, которая называется «Журналы гнездований».

— Ну да, полагаю, это вполне очевидное место.

— Там же остались компьютер и бинокль. Вы не могли бы забрать их на хранение или перевезти в кампус?

— Обязательно. И еще я хочу спросить: ты не возражаешь, если мы последим за оставшимися активными гнездами?

— Возражаю? Я была бы счастлива! Но у вас же нет на это времени!

— У меня-то нет, — Шо потер левый локоть, который сломал много лет назад: явный признак, что он собирается сказать нечто неприятное, — но Тэннер и Карли уверили меня, что готовы мониторить гнезда, пока ты лежишь в больнице.

— Как мило! Но они не смогут остановиться в коттедже Кинни. Скорее всего, входные двери поломаны или сорваны, и потом, наверное, полиция их туда не пустит.

— Они будут жить в палатке где-нибудь неподалеку.

Наверное, у ручья, где Джо и Тэннер когда-то занимались любовью. Тэннер обожал это место.

— Вы уверены, что они смогут выделить время?

— Шутишь? Они уже закончили исследования и теперь будут тянуть до последнего, лишь бы не садиться за обработку результатов… Так что они в восторге, что смогут отложить написание диссертации по уважительной причине.

— Ну, если так, я рада помочь.

— Кстати, Карли знает твои укромные местечки — она сама работала в этой местности раньше.

— Они могут снять с деревьев отметки, которые я повесила у гнезд, если не хотят с ними возиться. У меня на картах ясно отмечено их расположение.

— Конечно, — сказал Шо, — мы сделаем копии…

В дверь постучали.

— Войдите! — сказала Джо.

В палате появился Гейб.

— О, простите! — Увидев Шо, Гейб попятился к двери. — Я не знал, что у тебя гости. Загляну попозже.

— Нет, Гейб, не уходи! Это мой научный руководитель, профессор Шо Дэниелс. Шо, а это Гэбриел Нэш.

Шо прямо-таки слетел со стула и принялся энергично трясти руку Гейба:

— Я так рад с вами познакомиться! Спасибо, что помогаете Джо. Вы спасли ей жизнь, как настоящий герой! Это прекрасно! И защитили маленькую девочку от пуль!

Гейб не стал возражать, но лицо у него побледнело, а в глазах появилось мучительное выражение. Джо исподтишка наблюдала за Шо — заметил ли тот сходство между Гейбом и Джорджем Кинни? Но никакой явной реакции она не увидела.

— Где ты так долго пропадал? — спросила Джо. — И где Табби?

Гейб неловко глянул на Шо:

— Табби… Она вроде бы пошла в сувенирный магазин.

— Что? Я же просила ее никогда не покупать мне идиотских дорогущих игрушек!

Шо театрально вздохнул и вытер со лба воображаемый пот:

— Хорошо, что я не купил тебе серебряный воздушный шар с надписью: «Выздоравливай скорее!»

— Ой! Я забыла добавить: кроме воздушных шаров.

— Вот черт! — Шо нагнулся и легонько обнял Джо: — Ладно, мне пора. Еще надо заехать к Кинни, забрать твои драгоценные данные.

— Я сунул журналы в ящик стола, чтобы они не валялись на виду, — предупредил Гейб. — Полицейские разрешили мне спрятать компьютер и бинокль в нижнем ящике, он запирается на ключ. Ключ я положил в коробочку со скрепками в верхнем ящике стола.

— А мне нравится этот парень, — подмигнул Шо своей аспирантке. — Он в душе настоящий ученый, правильно расставляет приоритеты.

— От меня заразился, — улыбнулась Джо.

— Я надеюсь, мы еще увидимся, — сказал Шо, обращаясь к Гейбу и снова сжимая его руку. — Давайте как-нибудь выпьем пивка, идет? Я угощаю.

— С удовольствием. — Гейб выглядел совершенно спокойным, хотя говорил с незнакомым человеком. Общение с Табби произвело явный терапевтический эффект.

— Какой славный у тебя руководитель, — заметил Гейб, когда Шо вышел из палаты.

— Да, замечательный. Именно из-за него я и осталась на этом факультете. Мне очень приятно с ним работать. — Она протянула к Гейбу руки: — Ну, обними же меня! И поцелуй!

— Я понял! Ты любишь меня только чисто выбритым. Я снова стал неотразимым?

— Точно!

Гейб перегнулся через ее ногу за поцелуем и добавил:

— Я рад, что ты уже можешь вставать.

— Я тоже. А где Табби? И почему ты так замялся, когда сказал, что она в магазине?

— Все замечаешь, да? Прямо как Урса. От таких ничего не скроешь. Мне никогда не выстоять против вас обеих.

— Ты что, собираешься с нами бороться?

— Ну не знаю, я ведь раньше не пробовал, — улыбнулся Гейб и сел в кресло. — Так вот, насчет Табби…

— Мне уже страшно.

— И правильно.

— Почему? Что она на этот раз задумала?

— Мне показалось, она частенько так делает.

— Как именно?

— Ну, во-первых, она стащила в нашей гостинице форму горничной…

— Что?!

— Она говорит, что нужно все обставить соответствующим образом — официально.

— Что обставить? Я сейчас убью тебя!

Гейб усмехнулся:

— Короче, она купит Урсе подарок в магазине, а потом притворится, что ей поручено доставить его. Она хочет прорваться к нашей инопланетянке.

— Так Урса же в реанимации. Там двери всегда заперты.

— Я пытался ее остановить, — пожал плечами Гейб.

— Если уж Табби взбредет в голову идея, ее никто не остановит. Представляешь, она как-то тайком притащила мне в палату барашка.

— Подожди, что ты сказала? Живого барашка?

— Да, только маленького. Новорожденного ягненка. Она специализируется на крупных животных. Ну и вот, один ягненок из ее подопечных потерял мать, и Табби помогала кормить его из бутылочки. Она знает, как я люблю животных, особенно детенышей, так что погрузила ягненка в машину вместе с бутылочками и привезла в Чикаго, а потом тайком пронесла ко мне в палату. Это было через два дня после операции… Представляешь? Табби вынимает из сумки барашка, кладет мне на постель и вручает бутылочку со словами: «Ну и кому нужны сиськи? Можно кормить детей и без них!»

Гейб сморгнул слезу.

— Да, я тоже плакала как ребенок. Табби сначала подумала, что я рыдаю от горя. Но мне было так приятно! Ее безумства всегда нацелены на то, чтобы помочь людям.

— Вчера вечером Табби заставила меня пойти с ней, — признался Гейб. — Она сказала, что хочет исследовать местность, и в результате мы оказались…

— В очень странном месте?

— Вот именно.

— Так, дай я угадаю: хипповый массажный салон? Японский караоке-бар?

— Она что, и тебя водила по злачным местам?

— Да, только в Чикаго. Куда меня Табби только не таскала после маминой смерти! Говорила, что я должна увидеть, насколько огромен, ярок и прекрасен внешний мир, и срочно эмигрировать туда из своей маленькой печальной страны, — так и сказала, слово в слово! Я давно говорила, что Табби надо писать романы.

— Да уж. Как-то профессия ветеринара не очень с ней вяжется.

— Знаешь, она ведь выросла в городе и даже травы толком в жизни не видела, а теперь будет работать на ферме с коровами, лошадьми, овцами… У ее отца магазин запчастей, и он уверяет, что просто очумевает от своей дочери…

— Он сердится на нее?

— Нет, очумевает в хорошем смысле. Он классный парень, такой же чокнутый, как и Табби. Он один воспитал их с сестрой, когда их мать сбежала…

— Артуру бы Табби тоже понравилась.

— Рассказывай скорее, где вы были вчера.

— Сначала мы отправились в один ирландский ресторанчик под названием «Публичный дом», и там мы сидели за общим столом.

— Ого, и как тебе?

— Мне понравилось, а еще мы познакомились с двумя приятными ребятами и в итоге очутились в баре для геев.

— Боже, как это похоже на Табби!

— Что похоже на Табби? — спросила Табби, просовывая голову в дверь. Когда она вошла в палату, оказалось, что на ней по-прежнему синяя униформа горничной.

— Ну что, ты видела Урсу? — нетерпеливо спросил Гейб.

— Почти… — Табби села на кровать.

— Как ты пробралась в реанимацию?

— Я купила шарик и мягкую игрушку, а к ним приложила записку: «Урса, мы любим тебя! Выздоравливай скорее!», и подпись: «Целуем и обнимаем. Джо, Гейб и Табби». Кстати, игрушку я выбрала с намеком: полосатую кошку, прикольно, да?

— Ну говори же! Что было дальше?

— Я пошла в регистратуру, или как это называется, но оказалось, что Урса вообще здесь не зарегистрирована. Дежурная увидела игрушку и спрашивает: «Это для ребенка?» Когда я сказала «да», она посоветовала мне пройти в детское отделение, оно в соседнем здании. Их дежурная попыталась выяснить, где Урса, но и там никто ничего не знал.

— Странно, правда?

— Я тоже так подумала. Тогда я сунулась в реанимацию в нашем корпусе, но все двери были заперты. Я подождала, пока не вышла медсестра с каким-то стариком в инвалидном кресле…

— Табби!

— Да! Я юркнула внутрь и, пока они не спохватились, побежала по коридору в поисках нужной двери… и тут увидела.

— Что?

— Палату Урсы. У дверей там дежурит коп.

— Коп?

— Почему ты так уверена, что это именно ее палата? — спросил Гейб.

— Потому что я хотела войти туда, но в коридоре меня остановила сестра и начала допытываться, кто я такая. Я объяснила, что у меня подарок для Урсы Дюпрэ и я должна передать ей шарик и котика, а потом спеть песенку. Поскольку я была уверена, что коп стоит на страже Урсы, я пошла в его сторону, но тут сестра как заорет: «Стоять!», и он…

— Что? — выдохнула Джо.

— Он выхватил пистолет и направил на меня, представляете? Меня потащили к охранникам и стали пытать, откуда мне известно, куда идти, и все такое. Поэтому теперь я абсолютно точно знаю, где находится Урса: не в детском отделении, а здесь. Наверное, чтобы все было не так очевидно.

— Ну и как тебе удалось выбраться живой из этой переделки? — спросила Джо.

— Легко. Главное поменьше врать и, где можно, придерживаться правды. Я сказала, что знаю Урсу через тебя и страшно переживаю из-за того, что мне не дают с ней увидеться. Вот и придумала такой хитрый план, чтобы повидать девочку.

— И что они сделали?

— Записали имя и адрес. Но они просто хотели меня напугать. Пообещали в следующий раз арестовать.

— Да, в это сложно поверить, — сказала Джо. — Подумать только! Урсу охраняет полиция.

— Придется поверить, — заметил Гейб.

— Да уж. — Табби нагнулась и прошипела в ухо Джо: — Просто полиция выяснила, что на Землю пробралась инопланетянка, стащившая тело Урсы Дюпрэ! Теперь они ожидают звездного десанта!

32

Джо прочитала от корки до корки все журналы, лежавшие на столике комнаты для посетителей перед реанимационным блоком, даже «Оружие для вашего сада» — это название изрядно насмешило бы ее маму, опытную садовницу и убежденную пацифистку. Удобнее всего Джо было сидеть у низкого столика, положив на него забинтованную ногу, однако каждый час она совершала короткую прогулку на костылях по коридору, чтобы размяться. Душ она принимала в туалете для инвалидов, там же чистила зубы, а спала на диванчике. Ела, когда Гейб приносил еду. Он по-прежнему жил в гостинице рядом с больницей: каждый вечер он забирал одежду Джо, стирал и утром приносил обратно.

Табби страшно хотела участвовать в сидячей забастовке Джо, но ей пришлось вернуться на работу. Гейб уговаривал Джо прекратить безумство: ведь полиция никогда не даст ей увидеться с Урсой! Однако Джо отказывалась слушать: она не сомневалась, что Урса ждет ее.

Слухи об упрямом «сидении» Джо распространились по больнице. На третий день ее навестил лечащий врач, строго предупредив, что она рискует подхватить инфекцию от стресса и застоя крови в ноге: сидеть ей разрешалось совсем недолго. Чуть позже его сменила больничная охрана: эти были более бесцеремонны и просто велели ей покинуть здание. Джо отказалась. Охранники пригрозили вызвать полицию и, если придется, на руках вынести нарушительницу спокойствия на улицу, но на время оставили ее в покое.

Джо наблюдала за всеми посетителями реанимационного блока, особенно за полицейскими и теми, кто выглядел более или менее официально. Довольно часто она видела женщину с афрокосичками — Джо подозревала, что та приходит навещать Урсу. Каждый раз, проходя мимо, женщина бросала на Джо пристальный взгляд: вначале посетительница излучала только ледяную враждебность, но на третий день в глазах у нее появилось нечто вроде уважения.

На четвертый день Гейб, как всегда, принес Джо обед. У него под глазами залегли темные тени, лицо осунулось, скулы заострились. Он каждый день звонил домой и разговаривал с Лейси и матерью, но не открывал им всей правды: что Джо выписали из больницы на третий день после ранения.

Гейб развязал тесемки рюкзака и тяжело опустился на диванчик рядом с Джо.

— Извольте откушать, моя госпожа: индейка, мягкий сыр, авокадо, салат. — Он подал Джо бумажный пакет.

— А ты поешь со мной?

— Нет, я не голоден.

— Лучше бы ты шел домой, Гейб.

— Лучше бы ты сама прекратила это бессмысленное занятие.

— Не могу.

— Может быть, ее вообще уже здесь нет. Наверняка они перевели ее в другое место.

— Нет, она здесь! Дама с косичками зашла в реанимацию час назад.

— Ну и что? Туда ходит куча народу. Ты же не знаешь наверняка, что она имеет отношение к Урсе!

— Имеет. Она всегда так сверлит меня глазами, будто хочет дыру прожечь.

— Все сверлят тебя глазами, они же считают тебя чуть ли не местной сумасшедшей! Тебе надо подумать о себе и найти адвоката.

— Мне не нужен адвокат.

Гейб устало вздохнул и пожал плечами.

— Ты принес мне чистые трусы?

— Да, но они еще сырые.

Пока Джо доедала сэндвич, Гейб прислонился к спинке стула и закрыл глаза. Она поцеловала его в щеку.

— Разве ты не хочешь вернуться к своим птичкам? — спросил он, не открывая глаз.

— Как же я буду следить за птичками на костылях? Кроме того, Тэннер и Карли заканчивают исследования за меня.

Гейб открыл глаза и посмотрел на Джо:

— И тебе не хочется проверить, все ли они делают правильно?

— Я в них не сомневаюсь.

— Неужели?

— Понимаешь, Тэннер вызвался мне помочь, чтобы восстановить в глазах Шо свою подпорченную репутацию. Шо не на шутку рассердился, когда Тэннер бросил меня, словно прокаженную, после диагноза.

— До сих пор не могу поверить, что он так поступил.

— Ну а я могу. Тэннер…

Дверь в реанимацию отворилась, и Джо взглянула в жесткие глаза женщины с афрокосичками — полноватой, вроде Лейси, но пониже ростом. Сегодня она была одета в светло-серую юбку и розовую блузку, приятно контрастирующую с кофейным цветом кожи.

Женщина вдруг решительно направилась в их сторону.

— Джоанна Тил, верно? — обратилась она к Джо.

— Да, — кивнула Джо.

— А вы, наверное, Гэбриел Нэш? — Женщина остановилась перед ними.

— Да, — выдавил Гейб напряженным голосом.

Женщина скрестила руки на груди и окинула Джо долгим взглядом:

— И… сколько же вы тут сидите?

— Сегодня четвертый день.

— И это после операции! Вы такая же упрямая, как она.

— Урса?

— Кто же еще? Никогда не встречала такого ребенка за все годы работы. Просто ослиное упрямство!

— Понимаю вас, — пробормотала Джо. — Она и меня вываживала до тех пор, пока я не сдалась.

— Знаете, когда я впервые услышала вашу историю, то не могла понять, почему вы поступили так неразумно! Как вы посмели не привезти ее в полицию? Как будто не понимали, что нарушаете все мыслимые нормы и правила!

— Я понимала.

— Но маленькая инопланетянка околдовала вас — не иначе с помощью своей магии, так?

— Она все еще называет себя инопланетянкой?

— О да, и я уже выучила наизусть все сведения о ее родине. Она называется Лямезналпета, и тамошние жители похожи на звездный свет.

— А она рассказала вам о пяти чудесах?

— Конечно! А хотите знать, почему она не отправилась назад на свою планету после пятого чуда?

— Интересно, как она это объяснила.

— По словам Урсы, когда она узнала, что вы ее любите, то решила остаться на Земле. Пятое чудо поменяло все ее планы.

Джо пришлось отвернуться, чтобы скрыть слезы.

Женщина терпеливо ждала, когда она возьмет себя в руки.

— Хотите узнать маленький секрет? Прочтите «Лямезналпета» наоборот.

Гейб и Джо посмотрели друг на друга, пытаясь в уме прочесть слово справа налево.

— Непросто, да? — Женщина слегка улыбнулась. — Люди с нормальной психикой делают это очень медленно.

— Атепланземял? — с недоумением произнес Гейб.

— А теперь попробуйте поменять местами несколько букв.

— Земля… планета Земля! — воскликнула Джо.

Женщина кивнула.

Джо попробовала расшифровать имя, которое ей когда-то назвала девочка:

— Эрпод-на-ашру тоже слегка искаженное Урса Энн Дюпрэ, прочитанное наоборот. Урса говорила, что это ее звездное имя! — воскликнула она.

— Вы правы. — Женщина вздохнула. — Она переиначивает любое слово фантастически быстро. Дайте ей книгу, и она прочитает ее справа налево с той же легкостью, как мы читаем слева направо. — Она слегка улыбнулась, увидев недоуменные лица Гейба и Джо: — Нет, не волнуйтесь, она не прилетела к нам из космоса; по крайней мере, в физическом смысле слова. Но она и правда особенная: развита не по годам. Представьте себе, в первом классе коэффициент интеллекта составлял у нее больше ста шестидесяти!

— Теперь мне все понятно, — кивнула Джо.

— Да, это многое объясняет. — Женщина протянула Джо руку: — Меня зовут Ленора Роудс, я из службы защиты детей и семьи. — Гейб и Джо обменялись с ней рукопожатиями. — И представьте, мне поручили невыполнимую задачу заставить Урсу рассказать полиции, что произошло той ночью, когда она убежала из дома.

— Она не хочет говорить? — спросила Джо.

Ленора придвинула стул и села напротив них.

— Девочка заявила, что скажет только вам, Джо. Пять дней мы пытаемся уговорить ее, но она хочет видеть именно вас.

— Неплохой ход, — ухмыльнулся Гейб.

— Я иногда готова на стенку лезть от этих ее «ходов», — нахмурилась Ленора. — Предлагаю вам сделку: вы поможете мне, а я расскажу вам то, что знаю.

— У нее есть семья? — спросила Джо.

— Только бабушка-наркоманка, которая живет в трейлере, да дед на последней стадии Альцгеймера. Его содержат в доме для престарелых. Еще у нее есть дядя, но его местоположение неизвестно, поскольку он скрывается от полиции.

— То есть идти ей некуда. Я бы хотела подать заявление на удочерение.

Женщина усмехнулась:

— Не стоит так спешить. Давайте продвигаться вперед постепенно. Во-первых, вы готовы мне помочь?

— Конечно. Вы знаете, что случилось с ее родителями?

Ленора оглянулась, как будто проверяя, не подслушивают ли их, затем подалась вперед:

— Мы выяснили все о них. Оба родились и выросли в Падуке, Кентукки. Урса, видимо, пошла в отца, Дилана Дюпрэ. Он показывал блестящие способности во всех предметах — один из тех вундеркиндов, у которых все получается. Проблемы начались после школы, на втором курсе университета, когда он стал встречаться с Поршией Уилкинс. Один из самых одаренных студентов по уши влюбился в девочку-бунтарку. Правда, Поршия была очень хороша собой — конечно, это сыграло не последнюю роль.

— Может быть, она тоже была умна, — заметила Джо. — Многие неглупые ребята становятся бунтарями.

— Тоже верно. — Ленора откинулась на спинку стула. — Так или иначе для Дилана эти отношения знаменовали начало конца. Он стал пить, принимать наркотики, успеваемость скатилась до нуля, и полиция взяла его на заметку. А потом Поршия забеременела. Семьи с обеих сторон настаивали на аборте, и тогда Дилан и Поршия сбежали из дома. Добрались автостопом до Иллинойса и остались жить в Эффингеме.

— А они поженились официально? — спросила Джо.

— Да, но уже после рождения Урсы. Поршия пошла в официантки, Дилан работал на стройке. Когда Урсе исполнилось годика два, они сумели накопить денег, чтобы переехать в хорошую квартиру. В то время приводов в полицию не зарегистрировано, но у нас есть основания думать, что они по-прежнему пили и употребляли наркотики.

— Почему вы так считаете? — спросила Джо.

— Когда Дилан утонул, при вскрытии у него в крови были найдены следы героина. Урсе не было и пяти лет.

— Бедняжка, — пробормотал Гейб.

— Друзья, с которыми Дилан отдыхал на озере, подтвердили, что он был под кайфом. Урса оставалась на берегу с матерью, но та тоже плохо соображала — накачалась дешевым вином.

Из лифта вышли двое, и Ленора на время замолчала. Дождавшись, пока посетители войдут в реанимацию, он заговорила снова:

— Очевидно, семья держалась на Дилане, и когда он погиб, все очень быстро пошло прахом. В последующие три года Поршия постоянно попадала на заметку полиции. За пьянку ее уволили из трех ресторанов подряд, пару раз арестовывали за продажу наркотиков, завели дело о подделке чеков. Потом она в состоянии опьянения попала в аварию, и у нее отобрали водительские права. К тому моменту, когда Урса пошла во второй класс, Поршию уже не раз вызывали в полицию по причине плохого обращения с дочерью. Урса приходила в школу в грязной одежде, а после уроков гуляла на ближайшем пустыре, как будто ее не пускали домой. И ее поведение становилось все более странным…

— Но ведь смышленые ребята часто ведут себя странно… — начала Джо.

— Конечно, в школе это учитывали. Но она срывала уроки. Нарочно читала тексты задом наперед, поднимала руку, чтобы рассказать учителю не относящиеся к делу небылицы.

— Ей просто было невыносимо скучно, — пояснил Гейб. — Представляете, какую ерунду проходят во втором классе? Что ей было там делать с таким интеллектуальным уровнем?

Ленора улыбнулась:

— Мне нравится, как вы оба ее защищаете. Но когда ребенок начинает вести себя подобным образом, мы понимаем, что он находится в стрессовой ситуации. Социальные службы наведались к Урсе домой и пришли к выводу, что по большей части девочка ухаживает за собой сама. Урса умела готовить простые блюда вроде макарон с сыром, самостоятельно делала уроки, собиралась в школу и ходила до автобусной остановки. А вот одежду не стирала, потому что не могла добраться до прачечной. После смерти Дилана Поршия перебралась в крошечную квартирку, где не было стиральной машины.

— А социальные службы не думали забрать ее у матери? — спросила Джо.

— Ну, для таких мер у них не было достаточных оснований. Матери-одиночки часто проявляют невнимание к детям. Конечно, соцработники не знали, что Урса лгала им, заявляя, будто мать не пьет и не колется: на самом деле Поршия стала настолько зависимой, что занималась проституцией, чтобы заработать на наркотики. Она работала в одном ресторане…

— А как он назывался, этот ресторан? — живо перебила Джо.

— Это не то место, где вы ужинали в день стрельбы, — покачала головой Ленора.

— Ах, так вы знаете, что произошло?

— Я знаю почти все. Знаю, что Урса уже бывала в той пиццерии, но не потому, что ее мать работала там. Поршия выбрала еще более злачное место, где легче было находить клиентов. Поскольку она не имела права водить машину, ее часто подвозила до работы подружка. Однажды в июне подружка, как обычно, приехала забрать Поршию, но ей никто не открыл дверь. Когда Поршия два дня подряд не вышла на работу, подруга уговорила владельца дома осмотреть квартиру. Внутри на холодильнике они нашли записку, где говорилось, что Поршия забирает Урсу и уезжает в отпуск в Висконсин.

— Школьные занятия уже к тому времени закончились? — спросила Джо.

— Да, Урса была на каникулах. Правда, подруга Поршии не знала ни о каких ее знакомых в Висконсине. Она также была уверена, что Поршия непременно собрала бы в дорогу одежду для себя и дочери. Целую неделю женщина пыталась доказать полиции, что дело нечисто, но когда ей стали задавать вопросы, она внезапно исчезла. Видимо, испугалась, поскольку и сама занималась проституцией и употребляла наркотики. Ну и полиция тоже потеряла интерес к делу.

— Вот так просто? — возмутилась Джо. — Ведь речь шла о жизни маленькой девочки!

— У копов не было оснований предполагать худшее, поскольку мать оставила записку. А к концу второй недели домовладелец выкинул вещи Дюпрэ на свалку и подготовил квартиру к сдаче новым жильцам. Поршия, как выяснилось, задолжала ему за два месяца.

— И полиция снова не стала разбираться? — спросила Джо.

— Копы поняли свою ошибку две недели назад, когда труп Поршии обнаружили в заброшенном колодце.

— Господи Иисусе! — воскликнул Гейб.

— Тело уже разложилось, но экспертизе удалось установить, что череп пробит тупым предметом. Время смерти совпадает с датой записки на холодильнике. Наверное, ее убили шестого июня.

— А Урса пришла ко мне седьмого июня вечером, — добавила Джо.

Ленора кивнула и продолжила:

— Неделю назад вы остановились в Эффингеме на ужин и заметили, что Урса со страхом смотрит на какого-то мужчину. Возможно, именно он позвонил бандитам, которые потом выследили вас. Вы говорили полиции, что Урса крикнула: «Они убьют и тебя тоже!», когда снаружи раздались выстрелы.

— То есть вы хотите сказать, что эти бандиты убили Поршию? — спросил Гейб.

— Возможно, — кивнула Ленора. — И мы думаем, что Урса видела это.

— А зачем охрана, если бандиты мертвы? — спросила Джо.

— Мы же не знаем, сколько человек замешано в этом деле. Возможно, тот парень из ресторана тоже принимал участие в убийстве. Мы полагаем, Урса знает, как его зовут и что случилось в ту ночь, когда умерла ее мать. — Ленора вновь наклонилась вперед: — Нам нужна ваша помощь, чтобы выяснить подробности трагедии. Вы встретитесь с девочкой?

— Когда?

— Сегодня. Ее безопасность в ваших руках, Джоанна. Вы должны заставить Урсу заговорить.

33

И вот наконец-то двери отделения реанимации распахнулись перед двумя нарушителями порядка, которые так долго ждали этого момента в комнате для посетителей. Однако им были поставлены условия: во-первых, до приезда детектива Келлена и помощника шерифа Макнэба Джо и Гейб не имеют права обсуждать с Урсой подробности ее побега, а во-вторых, Урса должна дать официальные показания, а блюстители закона — засвидетельствовать их. Кроме того, Джо и Гейбу запретили рассказывать Урсе, что они знают о ее прошлом и что тело ее матери обнаружили. Ленора опасалась, что это может повлиять на показания девочки.

Джо ковыляла на костылях мимо сестринского поста, и ее взгляд вдруг упал на серебристый шарик, уже изрядно подсдувшийся, но еще стремящийся к потолку. Он был привязан к полосатому плюшевому котенку. Джо ринулась к посту.

— Эй, куда ты? — запоздало окликнул ее Гейб.

Джо молча схватила игрушку, лежавшую на стуле за конторкой сестры.

— Дамочка, вам сюда нельзя! — Мужчина в белом халате двинулся в ее сторону: — Я к вам обращаюсь!

Джо оперлась о костыль и обернулась к кипящему от возмущения медбрату. Она потрясла в воздухе котенком:

— Почему вы не отдали его Урсе?

Никто не ответил ей.

— Разве вы не видите записку? Здесь ясно указано, что подарок адресован именно ей. Игрушка лежит здесь уже неделю! — Джо оглядела поникшие лица дежурных сестер. — Почему же вы не отдали котенка и шарик маленькой девочке, которой они были так нужны?

— Мы хотели, но нам не позволили… — пробормотала одна из сестер.

— У них не было на то разрешения! — отрезала Ленора.

— Почему не было?

— Полагаю, вы и сами понимаете.

— Теперь понимаю! Вы пытались стереть нас из ее памяти, так? Стереть меня, Гейба, Табби! Заставить Урсу позабыть нас.

— Мы думали, напоминание о вас причинит ей больше боли, чем радости, — пояснила Ленора.

— Почему? Как можно так говорить? Подумать только, и эти люди обвиняют меня в жестоком обращении! — Джо зажала котенка под мышкой и пошла прочь от поста, а серебристый шарик потянулся вслед за ней.

Ленора покачала головой и цокнула языком:

— Да уж, сразу видно, что вы с мисс Урсой одного поля ягоды.

Они довольно долго шагали по коридору мимо палат, по большей части занятых пожилыми пациентами, прикрепленными к разного рода медицинским аппаратам. Джо увидела сидевшего рядом с одной из дверей полицейского, и сердце у нее невольно затрепетало. Полицейский вскочил и схватился за кобуру.

— Все в порядке, — сказала Ленора. — Эти люди со мной.

Офицер бросил на нее испытующий взгляд.

— Моя подопечная не желает говорить без них, — объяснила Ленора. — Мы ведь уже договорились, разве нет?

Офицер отошел на шаг назад, пропуская Джо. С замирающим сердцем она вошла в палату. Урса сидела на больничной кровати, отодвинув от себя столик на колесиках с остатками недоеденного обеда, и внимательно изучала катетер, укрепленный на сгибе локтя.

— О нет, юная леди, даже не думай об этом! — воскликнула Ленора, быстро подходя к ней. — Не смей его снова выдергивать!

Урса подняла на нее упрямые глаза, которые при виде Джо и Гейба зажглись неподдельной радостью.

— О, Джо! Гейб! — выдохнула она.

Забыв о костылях, Джо бросилась вперед и чуть не упала на кровать, прямо на Урсу. Встав на колени на полу, она положила котенка на подушку и схватила протянутые к ней руки Урсы. Несколько минут они не отпускали друг друга, плакали, смеялись и обменивались невнятными восклицаниями. Затем настала очередь Гейба. Сестра и Ленора наблюдали за этой сценой, стоя у двери.

Когда Урса наконец отпустила Гейба, Джо взяла плюшевого котенка и положила ей на руки:

— А это тебе от Табби.

Урса с восторгом прижала игрушку к щеке:

— Какой милый! Какой хороший! Он так похож на Цезаря! А где Табби?

— Она долго пыталась пробиться к тебе, но теперь ей пришлось вернуться на работу.

— А вы с Гейбом были здесь?

— С самого начала, — подтвердила Джо.

Урса возмущенно повернулась к Леноре:

— Я знала! Знала, что они меня не бросят!

— Что же, деточка, они действительно тебя не бросили. — Ленора пожала плечами. — Но я только хотела, чтобы ты спокойно поправлялась.

— А теперь мне можно будет жить вместе с Джо и Табби?

— Для начала давайте просто порадуемся встрече. — Ленора прошла к окну и села на стул.

— Ну что, Урса, будешь доедать или нет? — спросила сестра.

— Нет. Невкусно.

— Ты же сама просила макароны с сыром.

— Я люблю макароны из синей коробки! — сердито заявила Урса. — У них другая форма, более съедобная.

— В следующий раз попробуйте макароны фирмы «Звездные войны», — дипломатично сказала Джо.

— Не думаю, что у нас кухне найдутся такие. — Сестра поджала губы и забрала поднос со столика.

Джо с трудом поднялась с пола и присела на край кровати. Гейб устроился на стуле. Джо взяла Урсу за руку:

— Ну как ты тут? Нормально?

Карие глаза девочки наполнились слезами.

— Они застрелили Мишку!

Джо прижала руку девочки к груди:

— Да, бедный Мишка умер.

Из груди Урсы вырвался стон, на больничную рубашку закапали слезы.

— Но я им очень горжусь! — сказала Джо. — Он спас нас обеих. Ты же знаешь это, правда?

Урсы кивнула сквозь слезы.

— Когда ты поправишься, мы устроим ему похороны.

— И поставим крестик?

— Конечно. Я сделаю ему красивый крест, — пообещал Гейб.

— А где Мишка сейчас?

— Я закопал его в лесу около коттеджа Кинни, — вздохнул Гейб.

Урса снова разразилась рыданиями, прижимаясь головой к груди Джо.

— А что у тебя с ногой? — спросила она некоторое время спустя.

— Один из бандитов ранил меня.

— Как же так? — Слезы хлынули с новой силой. — Это я во всем виновата, Джо! Это я виновата, что ты ранена, а маленького Мишку убили!

— Нет, что ты! Не говори так, детка. Конечно же, это не твоя вина.

— Я должна была сказать тебе! Я так и думала, что они за нами поедут…

— Ты была напугана. Ну, успокойся, все кончено, правда?

Урса посмотрела на Гейба:

— Полицейские сказали, что ты застрелил тех плохих людей.

— Да.

— И тебе ничего за это не будет?

— Нет.

Джо достала салфетки из стоявшей на столе коробки и вытерла Урсе глаза. А заодно и себе.

— Я так люблю тебя, Джо! — воскликнула Урса, прижимаясь к ней.

— И я тебя, моя любимая букашечка!

Урса улыбнулась:

— Ты меня так назвала… когда в меня стреляли… И тогда я поняла, что ты меня любишь.

— Так меня звала мама, даже когда я выросла.

— Жаль, здесь нет карандашей. Я знаю, что хочу нарисовать.

— Что?

— Любимую букашечку. Она будет розовая с фиолетовыми крапинками. И большими глазами. И еще длинными-предлинными усами.

— О, настоящая красавица!

— И еще я нарисую вокруг розовые и красные сердечки.

— Рядом с гостиницей, где я живу, есть канцелярский магазин, — сказал Гейб. — Купить тебе цветные карандаши и бумагу?

— Нет, не уходи! Ты должен остаться! — Урса повернулась к Джо: — Я же совсем забыла… забыла сказать тебе, почему не покинула Землю после пятого чуда.

— И почему же?

— Потому что я решила остаться с тобой. Ты сказала, что любишь меня и хочешь стать моей мамой, а ведь я… я тоже хочу этого… больше всего на свете, правда! Даже больше, чем вернуться домой, на свою планету. Я уже почти улетела к звездам, но потом передумала.

— Прямо так и передумала?

— Да! Там все сверкало, переливалось огнями, так красиво… Но я люблю тебя, Джо, и я очень старалась вернуться… ради тебя.

Джо поцеловала девочку в щеку:

— Я счастлива, что тебе это удалось.

Урса покосилась на Ленору:

— Если они не позволят мне жить с тобой, я улечу обратно, ясно?

— Давай пока не будем думать об этом, хорошо? — предложила Джо.

— Нет, я должна думать об этом! Я думаю об этом все время. Они мне врали! Они сказали, что тебя здесь нет, и я решила сбежать и найти тебя.

— Кстати, она дважды пыталась устроить побег, если мне не изменяет память, — заметила Ленора от окна.

— О, я чуть не забыл! — Гейб схватил свой рюкзак и, пошарив в нем, извлек потрепанную книгу «Как зайчонок убегал». — Я для тебя принес, возьми.

— Почитай мне, пожалуйста, — попросила Урса.

— Хорошо.

Джо пересела на стул, чтобы Гейбу было удобнее показывать Урсе картинки.

— Еще раз! — потребовала Урса, когда Гейб закончил историю беглого зайчишки.

Гейб начал читать книжку с начала. В этот раз сказка оказала на девочку то же усыпляющее действие, что и в коттедже Кинни. Глаза у нее закрылись, и под конец Урса почти спала. Гейб и Джо поглаживали маленькие руки, пока девочка окончательно не заснула.

Ленора встала со стула и подошла к кровати.

— Ей уменьшили дозы снотворного, но она все равно очень много спит. И конечно, она сильно устает от постоянных эмоциональных всплесков. — Ленора поглядела на часы: — Что же, я пойду перекушу, пока не подтянулись остальные. К сожалению, вам придется вернуться в комнату для посетителей. Здесь нельзя находиться без сопровождения.

Все трое неслышно покинули палату.

— Все прошло хорошо, — с удовлетворением говорила Ленора, пока они шли по коридору обратно. — Я вижу, что с вами обоими Урса чувствует себя комфортно. Думаю, ей будет чем порадовать Келлена! — Медсестра открыла перед ними двери отделения. — Надо сказать, что больше всего на свете Келлен ненавидит тех, кто обижает детей. — Ленора указала на привычный для Джо стул: — Ладно, располагайтесь, только никуда не уходите. Когда все соберутся, мы снова пойдем к Урсе. Очень хорошо, что она к тому времени отдохнет.

Джо и Гейб сели рядышком на край дивана.

— Почему у меня чувство, будто я собираюсь совершить какую-то подлость? — спросила Джо.

— Потому что это и есть подлость, — сказал Гейб. — Мы же хотим заставить малышку рассказать нам об убийстве ее матери.

— Нет, я не это имею в виду. Мне кажется, нас вынуждают обхитрить ее. Она боится, что ее с нами разлучат, и копы собираются сыграть на этом.

— Но они же пытаются раскрыть убийство, Джо.

— Я знаю, но делают это за счет ребенка. Для них Урса — лишь ключ к разгадке преступления, не больше.

34

Спустя два часа Ленора Роудс, выскочив из лифта, почти бегом помчалась мимо Джо с Гейбом к дверям реанимации.

— Что происходит? — спросила Джо.

— Урса проснулась, а вас рядом нет. И снова истерика.

— Давайте я ее успокою!

— Нет уж, пора девчонке понять, что ее капризам не всегда будут потакать! — Ленора ринулась в палату.

— Что за новый идиотизм? — рассерженно воскликнула Джо.

— Не говори, — угрюмо отозвался Гейб. — Почему не позволить больному ребенку почувствовать себя чуточку лучше — особенно если потом девочку собираются развести на беседу о смерти матери?

— Только потому, что они не в силах вытащить голову из собственной задницы!

Гейб посмотрел на нее с уважением. Непроизвольно схватив друг друга за руки, онипровели в ожидании следующие полчаса, пока из лифта не вышли детектив Келлен, помощник шерифа Макнэб и женщина с крашеными волосами до плеч. Джо и Гейб как по команде поднялись.

— Это доктор Шейли, — представил женщину Келен. — Она официальный психотерапевт Урсы.

Джо и Гейб пожали протянутую руку.

— Я слышала о вашей сидячей забастовке, — обратилась Шейли к Джо. — Надо сказать, она произвела на меня впечатление. Провести четыре дня в комнате для посетителей! Говорят, вы принимали душ в общем туалете.

— Люди, не имеющие права голоса, нуждаются в защите, — сказала Джо.

— Вы имеете в виду Урсу?

— Да.

— И почему вы считаете, что у нее нет права голоса?

— Потому что целую неделю девочка умоляла позволить ей увидеться со мной, но без толку.

— Мы действуем в ее интересах, не только сиюминутных, но и будущих.

— Мне кажется, вы и сами понимаете, что Урса прекрасно знает: ее будущее висит на волоске. Она достаточно умна и способна сообразить, что для нее хорошо, а что плохо. Мне кажется, что тогда, в июне, когда ей удалось сбежать, она отправилась на поиски новой семьи. И на сей раз хотела выбирать сама, а не принимать то, что выберут для нее другие.

Шейли закатила глаза, а Макнэб саркастически хмыкнул.

— И вы, разумеется, считаете, что именно вы станете для нее идеальной новой семьей? — презрительно спросила Шейли.

— Я могу об этом только мечтать! Но выбор она должна сделать сама.

— Ей еще нет девяти, — бросил Макнэб.

— Ну и какой же выбор был у нашей Урсы, по-вашему? — спросила Шейли. — Вы же оказались первым человеком, которого она встретила. Видимо, непомерная самонадеянность не позволяет вам предположить, что на свете есть и другие люди, готовые окружить девочку заботой и любовью?

— Надеюсь, что вы правы, — устало откликнулась Джо. — Ведь если они ей не понравятся, она снова сбежит, и в следующий раз ей может повезти гораздо меньше.

— Мы знаем, что делаем, Джоанна. Уж поверьте, — заявила Шейли.

Она повернулась и исчезла за дверями отделения, сопровождаемая полицейскими.

— Мы пришлем за вами, когда удостоверимся, что Урса в состоянии давать показания, — бросил от двери Келлен.

Джо хотелось швырнуть в него костылем.

— Они пришлют за нами! Ты это слышал? Ты видишь, как они нами манипулируют?

— Успокойся, — сказал Гейб. — Ты только сама расстраиваешься, детка. Они же непробиваемы.

— Я не хочу успокаиваться! Все, что я сказала, — сущая правда. Урса действительно искала новую семью. Для этого она и придумала свои пять чудес: чтобы дать время и себе, и нам понять, насколько мы подходим друг другу.

— Джо… но ты же не единственный на свете человек, способный полюбить Урсу. Признай это.

— Признаю, конечно! Но зачем искать дальше, если мы обе уже нашли друг друга?

— Ну, видишь ли, ты не замужем. Девочку, скорее, захотят пристроить в полноценную семью.

— А это что за новый бред? Почему полноценная семья лучше? Может, они еще голубую пару рассмотрят?

— Джо…

— Что?!

— У тебя сейчас случится истерика, вот что. Посмотри на себя: ты вся на нервах, слишком долго безвылазно здесь сидела. Тебе надо на улицу — подышать воздухом, успокоиться.

— Они ведь не обещали, что мы сможем видеться с ней после допроса.

— Да, знаю…

Джо рухнула обратно на диван:

— Черт побери их совсем!

Гейб сел рядом и обнял ее за плечи.

Через несколько минут из дверей отделения вышла Ленора. Увидев скорчившуюся на диване Джо, она нахмурилась и подошла ближе:

— Что с вами? Вам плохо? Вы в состоянии пойти со мной сейчас?

У Джо не было выбора. Если она откажется сотрудничать со следствием, то никогда больше не увидит Урсу. А если согласится, у нее появится пусть и слабый, но шанс.

— Да, я готова.

Ленора снова повела их в реанимацию. Детектив Келлен, Макнэб и постовой полицейский стояли в коридоре и тихо беседовали. Дождавшись Джо, все вошли в палату, где Шейли что-то настойчиво внушала заплаканной девочке.

— Джо!!! — заорала Урса, когда та вошла. Она вскочила на кровати, чуть не опрокинув стойку для внутривенного вливания.

— Осторожно! — сердито воскликнула сестра. — А ну ложись, не то я велю привязать тебя к койке! — Она прижала плечи девочки к подушке.

Джо поставила костыли у кровати и обняла Урсу.

— Почему ты ушла? — сквозь слезы спросила девочка, прижимаясь к ней.

— Нам велели уйти. Мы хотели остаться.

Урса на секунду оторвалась от Джо и грозно поглядела на сестру:

— Вы мне врали! Вы говорили, что не знаете, почему они ушли!

Сестра выскочила из палаты, бормоча себе под нос:

— В жизни не видела более несносного ребенка!

Джо отодвинула Урсу от себя и вгляделась в ее лицо. Глаза у девочки покраснели и распухли; видимо, плакала она очень долго.

— Ты что, вытащила из руки иглу? — спросила Джо.

Урса с несчастным видом кивнула:

— Я хотела найти вас с Гейбом.

— Мы ждали в комнате для посетителей. Пожалуйста, больше не трогай капельницу! Ведь иначе тебя будут снова колоть, верно?

— Да! Они здесь все очень злые! Они силой держали меня, Джо! Мне было так больно!

— Нам пришлось, — объяснила Ленора. — Ведь сегодня вводить ей снотворное мы не могли.

Потому что Урса должна была говорить.

— Я больше не могу здесь оставаться, Джо! — жалобно проговорила Урса. — Мне здесь так плохо! Я хочу уехать с тобой и Гейбом. Можно?

— Но ты же еще не поправилась, — возразила Джо.

— А когда поправлюсь, ты возьмешь меня с собой? Умоляю, Джо! Пожалуйста!

Джо не могла лгать Урсе.

— Я тоже хочу быть с тобой больше всего на свете, но тут не мне решать.

Доктор Шейли неодобрительно сжала губы, явно не в восторге от такого объяснения.

— А кому решать? — спросила Урса.

— Урса, к тебе посетители, — попыталась отвлечь ее Ленора. — Можно им войти?

Урса обратила исполненный подозрения взгляд к двери:

— Кто там?

— Ты помнишь детектива Джоша Келлена?

— Человека с пистолетом?

— У него пистолет, потому что он полицейский офицер, — сказала доктор Шейли. — Но Джош хороший, он тебя не обидит. — Она словно с трехлетним малышом разговаривала.

Урса сдвинула брови.

По знаку Леноры полицейские подошли к кровати. Джо посмотрела на Гейба, который нервно кусал губы. Теперь в палате присутствовали два копа, психотерапевт и соцработник. И все они будут стоять вокруг Урсы, когда ей придется рассказывать, как умерла ее мать.

Глаза девочки наполнились ужасом. Она внезапно поняла, зачем все эти люди пришли сюда.

Ленора нагнулась к ней:

— Урса… Джо и Гейб просят тебя рассказать нам, что случилось той ночью.

Урса бросила на Джо ошеломленный взгляд, как будто та внезапно переметнулась во вражеский лагерь. Джо кивнула Гейбу, жестом попросив его сесть по одну сторону от Урсы, а сама села по другую. Они прижались к девочке, загораживая ее от толпящихся в палате посторонних людей.

Джо взяла Урсу за руку.

— Мы все мечтаем только об одном: чтобы тебе ничто не угрожало, — сказала она. — Но полиции нужно знать, что случилось той ночью, когда ты убежала из дому.

— Ты и так знаешь! Я же говорила тебе, почему прилетела на Землю. Чтобы написать диссертацию…

— Урса… Лямезналпета — это прочитанные по-другому слова «планета Земля».

— И что? Я не могла произнести название моей планеты — ты бы не поняла. Мы же говорим не словами!

— Ты и свое имя переделала, правда?

— Разве ты не понимаешь? Я теперь поступаю так, как раньше поступала Урса Дюпрэ. Ее мозг — теперь мой мозг.

— Джоанна, — позвала доктор Шейли. — Вам не следует обсуждать сейчас этот вопрос. Я сама работаю над ним.

Джо снова повернулась к Урсе:

— Девочка моя, полиции надо знать, что случилось той ночью, а иначе они боятся выпускать тебя из больницы. Вдруг на свободе остались бандиты, которые могут снова попытаться напасть на тебя?

Урса посмотрела на Гейба:

— Ты же убил их?

— Да, но всех ли? — спросил Гейб.

Урса кивнула.

— А тот человек, которого мы видели в ресторане?

Урса отвернулась.

— Понимаешь, он тоже может быть опасен, — настаивала Джо.

— Гейб убил самых страшных, — пробормотала Урса.

— Но почему человек из ресторана позвонил им и рассказал, что видел тебя?

— Он их друг.

Детектив Келлен шагнул вперед, отвлекая внимание Урсы от Джо.

— Ты знаешь, как зовут этого человека? — спросил он.

— Скажи ему, — прошептала Джо, обнимая девочку. — Скажи, не бойся.

— А если я скажу, он уйдет?

— Нет. Полицейские хотят знать, что случилось с твоей мамой.

— У меня нет мамы, — тихо ответила Урса.

Джо сжала ее руку:

— Пожалуйста, выпусти наружу то, что мучает тебя! Тебе станет легче, обещаю. Сделай это не для них или для нас с Гейбом. Сделай для себя.

— Тогда пусть они сначала пообещают, что позволят мне жить с тобой и с Табби.

— Мы работаем над этим, — заявила Ленора.

Джо с трудом удержалась, чтобы не назвать ее лгуньей.

— Если мне не позволят жить с Джо, я все равно убегу, — обратилась Урса к Леноре.

— Знаю. Ты мне уже раз сто говорила, — нахмурилась та.

Джо погладила девочку по бледной щеке:

— Расскажи, и тогда тебя смогут выпустить из больницы, не опасаясь за твою жизнь. Не смотри на этих людей, расскажи только мне и Гейбу. Почему ты убежала тогда? Что случилось с твоей мамой?

— Она не была мне мамой.

— Поршия не была тебе мамой?

Урса вздрогнула: она явно не ожидала, что Джо знает это имя. Но Джо уже не волновало, нарушает ли она правила, которые установила Ленора. Она просто следовала собственной интуиции.

— Почему ты говоришь, что Поршия — не твоя мама?

— Потому что она была мамой Урсы. Я тогда еще не была в теле Урсы. Я вошла туда, когда они ее убили.

— Ты имеешь в виду, убили твою маму?

— Нет, Урсу.

— А что же Поршия?

— Ее они убили первой.

— Ты видела, как это произошло?

— Урса видела. А когда я вошла в ее тело, ее мозг стал моим мозгом, и я тоже увидела.

Джо проглотила жесткий комок в горле.

— Ну, расскажи тогда, что ты увидела в ее мозгу. Что случилось в тот день?

Урса отвела взгляд от лица Джо и, схватив игрушечного котенка, единственную свою игрушку, прижалась к нему, спрятав лицо в мягкой шерсти.

— Урса… — начала Джо.

Но девочка обеими руками еще сильнее прижала котенка к лицу.

— Я назову его Цезарь, — пробормотала она, — он так приятно пахнет! Как духи Табби.

Джо мягко, но решительно забрала у нее игрушку и положила на кровать.

— Урса, ты сможешь, я знаю. Расскажи Гейбу, что произошло.

Девочка продолжала молча гладить котенка.

— Может быть, притворимся, что пишем пьесу? — предложил Гейб.

В глазах Урсы промелькнул интерес.

— Давай сочинять ее вместе. С чего все начинается?

— Ну, уже вечер, и я спускаюсь со звезд на Землю, — заговорила Урса. — У меня нет тела, и я ищу себе подходящее.

— Хорошо. И что потом?

— Тут я вижу, как какая-то девочка выпрыгивает из окна. — Урса замолчала, увидев побледневшее лицо Джо. — Не очень высоко, — объяснила она, а затем опять повернулась к Гейбу: — Девочка падает в кусты. Поэтому на теле были синяки, понимаешь? Она очень испугана, потому что за ней гонятся двое мужчин. И вот они тоже выскакивают наружу и начинают ее душить… И они убили ее, я сама видела.

Не сводя взгляда с Джо, она переключилась с игры на реальность — на фантазию, которая стала ее реальностью.

— Вот тогда я и вошла в тело Урсы. Потому что мне стало жаль ее. Я хотела, чтобы ее тело жило, даже если самой Урсы в нем уже не было.

— И что же случилось после того, как ты вошла в ее тело? — спросил Джо.

— Сначала я научила ее снова дышать — для этого мне потребовалось много сил! Потом я заставила ее встать. Я знала, что убийцы примут меня за Урсу, и они действительно испугались, когда увидели, что она снова жива и двигается. Тогда я побежала в лес, а потом добралась до заправки. Там стоял пикап — как у Гейба, только побольше…

— Такой открытый сзади грузовик? — уточнил Гейб.

Урса кивнула и продолжила:

— Он стоял около магазина, и я забралась в кузов. Незаметно. Там лежали какие-то железяки, накрытые тряпками, и я между ними спряталась. Я лежала очень тихо, боялась шевельнуться, а потом водитель сел за руль, и мы тронулись с места. Думаю, он ехал к Шампейн-Урбане по тридцать седьмому шоссе. Я испугалась, потому что грузовик мчался очень быстро, а я еще не пришла в себя от перемены тела и все такое.

Джо и Гейб посмотрели друг на друга.

— Вот так я и нашла тебя! — воскликнула Урса. — Мои кварки умеют искать хороших людей.

— И как же именно ты нашла меня? — спросила Джо.

— А так: грузовик ехал очень долго, сначала по гладкой дороге, а дальше стал подпрыгивать. Я только потом поняла, что мы свернули к Индюшкиному ручью.

— Какого цвета был грузовик? — спросил Гейб.

— Красный.

— Такой потрепанный, вроде моего?

Урса кивнула.

— Наверное, это машина Дэйва Хильдебрандта. Его участок как раз напротив моего.

Детектив Келлен вытащил блокнот:

— Дэйв Хильдебрандт?

— Да, — подтвердил Гейб. — Он ездит по округе, собирает запчасти для автомобилей. Он занимается реконструкцией старых машин. — Он повернулся к Урсе: — А Дэйв видел тебя?

Она отрицательно покачала головой:

— Он страшный. Когда он приехал домой, сразу начал орать. А потом началась ужасная ссора.

— Наверное, с Терезой поскандалил, с женой, — пояснил детективу Гейб.

Келлен снова сделал пометку в записной книжке.

— Когда же ты вылезла из кузова? — спросила Джо.

— Я подождала, пока он перестал орать. Но когда я вылезла, на меня набросилась большая собака, и я убежала, испугавшись, что она будет кусаться. Я все время падала, потому что уже наступил вечер и в лесу было плохо видно. Я все бежала и бежала, а потом остановилась у ручья.

— У Индюшкиного ручья? — спросил Гейб.

— Да, но тогда я еще не знала названия. Я пошла вдоль берега и дошла до места, где дорога упирается в холм — как раз около дома Джо… то есть дома Кинни. Я боялась идти внутрь и спряталась в сарае. Там была кровать — ну, матрас, — я легла на него и заснула. Спала я очень долго, а когда проснулась, увидела щенка, моего маленького Мишку! — Глаза девочки наполнились слезами. — Он стал моим первым другом — первым с тех пор, как я спустилась со звезд. Почему он погиб?..

35

Теперь они знали, как Урса добралась из Эффингема до дома Джо. Однако в повествовании оставалась огромная дыра: самая тяжелая часть. Почему девочка выпрыгнула из окна? Джо ненавидела себя за то, что ей приходится буквально выдавливать информацию из бедного ребенка, но иначе полиция никогда не присвоит делу об убийстве Поршии Дюпрэ статус «закрыто».

И вот Гейб вытер слезы с лица Урсы краешком простыни, а Джо снова взяла ее за руку:

— Давай поскорее закончим, хорошо? Расскажи нам с Гейбом, почему ты выпрыгнула из окна.

— Это не я, это Урса. Тогда она еще находилась в своем теле.

— Прости, я оговорилась. Объясни, почему Урса выпрыгнула из окна.

— Я же сказала. Те двое хотели ее убить.

— Кто именно?

— Ну, которых застрелил Гейб.

— А как их зовут?

Урса повернулась к Келлену, поскольку знала, что именно его интересуют подробности и имена:

— Тот, который поменьше, звался Джимми Эйсер по кличке Эйс, то есть Туз. А второго, покрепче, звали Кори. Урса не знала его фамилии, потому что раньше его не видела.

— Ах, вот как? Она впервые увидела его тем вечером? — спросила Джо.

— Да.

— А что Джимми Эйсер и Кори делали в квартире Урсы?

— Они… — Девочка отвернулась от Джо, крутя в пальцах угол простыни.

— Они делали то, о чем мама Урсы просила ее никому не говорить? — подсказала Джо.

Низко опустив голову, Урса кивнула.

— Но ты же не Урса, поэтому можешь сказать нам.

Урса вскинула голову:

— Да, ты права.

— Так что же делали Эйс и Кори?

— Эйс пришел, потому что он вообще часто приходил… И он, понимаешь…

— Что?

— Он пошел с мамой Урсы в ее комнату. Мама говорила, что они хотят поиграть. — В глазах девочки мелькнул стыд: видимо, она понимала, что происходило в спальне матери.

— А почему там появился Кори?

Урса снова опустила взгляд:

— Он пришел с Эйсом. Тоже поиграть.

— Он употреблял наркотики?

— Не знаю… Он все время пил пиво. Он ждал… — Урса наклонилась и схватила игрушечного котенка, поглаживая его за ушком, чтобы чем-то занять руки.

— Кори ждал, когда он сможет пойти в спальню с мамой Урсы? — спросила Джо.

— Да…

— А Урса что делала?

— Смотрела телевизор в гостиной. Шел такой фильм, где девочки-двойняшки встречаются в лагере.

— «Ловушка для родителей»?

— Урсе он так нравился!

— А Кори тоже там сидел?

— Да. — Урса прижалась лицом к котенку.

— Расскажи мне, что делал Кори, — попросила Джо.

— Он смеялся над фильмом, говорил, что он тупой. И ужасно рассердил Урсу.

— А дальше?

Урса умоляюще посмотрела на Джо, взглядом прося остановиться.

— Не могу, детка, — покачала головой Джо. — Пожалуйста, говори. Расскажи все, что помнишь.

Из глаз девочки закапали слезы.

— Он положил руку — туда, куда нельзя. Урса его оттолкнула. Она велела ему уходить. А он сказал, что даст ей пять долларов, если она позволит с ней поиграть. Он сказал, что Урса все равно кончит так же, как ее мамочка, — станет дешевой шлюхой, так что лучше начать, пока ягодка в соку… маленькие девочки самые прехорошенькие…

Гейб прижал руку ко рту.

— И что же сделала Урса? — спросила Джо.

— Она рассердилась. Сказала, что ее мама — не дешевая шлюха. А Кори только смеялся. Тогда Урса выключила телевизор. Она хотела уйти к себе в комнату, но Кори не дал… он схватил ее за руку. Бросил на диван и начал, — судорожные всхлипы сотрясли тело девочки, — срывать пижаму. А она стала кричать и лягаться…

У Джо перехватило дыхание, и пока она пыталась прийти в себя, Келлен спросил:

— Ну, что дальше? Говори!

— Из спальни выбежала мама Урсы… Она все увидела и закричала, чтобы он оставил Урсу в покое, а потом схватила стул и ударила Кори по голове. Но Эйс отобрал у нее стул и отдал его Кори. И тот ударил стулом по голове маме… Урсы… — Урса закрыла лицо руками. — Он так сильно ударил ее! Она упала на пол, и что-то вылезло у нее из головы… наверное, мозги… Они вылезли наружу…

Джо схватила Урсу в объятия и крепко прижала к себе.

Но для Келлена этого было недостаточно.

— И почему ты убежала? — спросил он. — Они тебе угрожали?

— Это была не я!!! — изо всех сил закричала Урса.

— Почему Урса убежала?

— Эйс ругался и кричал, что Урса все видела и настучит полиции. Кори сказал, что не настучит, и схватил Урсу. Он нажал пальцами ей на шею, очень сильно. Урса знала, что сейчас он убьет ее. Она его лягнула и укусила, а когда он отпустил ее, побежала к себе в комнату и выпрыгнула из окна.

— Разве там не стояла москитная сетка? — уточнил Келлен.

Урса помотала головой, размазывая слезы по лицу:

— Владелец квартиры не ставил сетку, хотя мама Урсы просила об этом. Они однажды даже сильно поругались.

— А как зовут человека из ресторана? — спросил Келлен. — Ты говоришь, он был другом Эйса и Кори?

— Не знаю про Кори. Он был другом Эйса. И тоже приходил в дом к Урсе… поиграть.

— Как его зовут?

— Я не знаю. По-моему, они звали его Нейт или как-то так. А иногда — Тодд.

— Бинго! Это же Натан Тодд! — Детектив стукнул кулаком по своей записной книжке. — Ага, попался!

— Вы знаете его? — удивился Гейб.

— О да, еще как знаю! Кстати, на теле Эйса мы нашли мобильный телефон, и там был звонок от Тодда примерно в то время, когда вы ужинали в ресторане. Если Урса опознает парня, я завтра же арестую подонка.

— И на каком основании? — спросил Гейб.

— Соучастие в покушении на убийство.

— Но это будет очень сложно доказать.

— Не волнуйтесь, у нас есть свои методы. — Детектив сунул записную книжку в карман брюк и подошел к Гейбу: — Благодарю вас, мистер Нэш. Вы освободили наш район от двух самых мерзких тварей на земле. Облегчили мне работу, так сказать.

Джо поежилась. Детектив поздравлял Гейба с убийством! Похоже, он видит мир иначе, чем ее друзья, воспитанные в пацифистских традициях.

Джо переняла философию родителей, одним из пунктов которой было рассказывать детям правду практически обо всем. Она часто размышляла, сложилась бы судьба Гейба иначе, если бы он с самого начала знал, что является сыном двух отцов, каждый из которых его обожает.

Она встала с кровати.

— Прежде чем вы уйдете, я хочу сделать заявление.

Детектив, помощник шерифа, психолог и социальный работник, уже собиравшиеся уходить, повернулись и с удивлением уставились на нее. Гейб побледнел и потер вспотевшие руки — возможно, он волновался не зря. Но Джо была так измучена, что не могла думать, пойдет ли ее речь на пользу или во вред их с Урсой общему будущему.

— Сейчас у меня единственная возможность обратиться ко всем вам одновременно, поскольку именно вы решаете судьбу Урсы, — дрожащим голосом начала Джо. Она повернулась к полицейским: — Правда, вы не принимаете участия в выборе семьи, куда отдадут Урсу, но от вас зависит, выдвинут ли мне обвинение в совершении уголовного преступления.

— О, давайте поговорим об этом в другом месте! — живо перебила ее Ленора.

— Почему? Урса хочет знать, что происходит, для нее это очень важно. — Джо снова повернулась к полицейским: — Если мне предъявят обвинение, меня могут исключить из университета и из аспирантуры.

— Ты уверена? — воскликнул Гейб.

— Это подтвердил мой научный руководитель. Выслушайте меня! Признаю, я не всегда принимала правильные решения в отношении Урсы, ведь я совершала поступки, исходя из человеческого сострадания, а не буквы закона. Прежде чем окончательно разрушить мою жизнь — не только мою, но и Урсы, — прошу вас, подумайте! Если меня обвинят, у меня не будет надежды стать Урсе приемной матерью, а я так этого хочу!

— Джо, пожалуйста, стань моей приемной мамой! — закричала Урса.

— Да, моя любимая букашка, я очень постараюсь. Только дай мне закончить, хорошо? — Джо повернулась к Леноре и доктору Шейли: — Теперь я обращаюсь к вам. Я должна быть уверена, что у девочки не останется ни тени сомнения в моей любви и преданности, даже если ей в уши снова станут нашептывать слова лжи. — Джо отступила назад, чтобы Урса видела ее лицо. — Прямо здесь, в присутствии Урсы, я прошу вас назначить меня ее приемной матерью. Я готова подать заявление. Позвольте перечислить доводы в мою пользу…

— Джоанна, — ледяным голосом сказала Ленора, — сейчас не время и не место…

— Нет уж, выслушайте меня до конца. Мой первый довод в том, что я люблю эту девочку, как свою родную дочь, и, кроме меня, никто из предположительных кандидатов не сможет этого утверждать. Второй довод состоит в том, что мы вместе пережили трагедию, которая нас сблизила еще больше. Номер три: мои родители умерли, оставив достаточно внушительное наследство, так что с точки зрения финансов я вполне обеспечена и имею возможность растить ребенка одна. Номер четыре: я не употребляю алкоголь и наркотики и никогда не нарушала закон, у меня даже дорожных штрафов нет. Номер пять…

— Мне кажется, мы слышали достаточно, — перебила ее доктор Шейли.

— Нет, это важный довод! — предупреждающе подняла руку Джо. — Мои родители были образованными людьми и научили меня не только любить природу, но и удивляться ее проявлениям. Урса обожает все, что связано с естественными науками, потому что это удовлетворяет ее потребность в интеллектуальной и эмоциональной стимуляции. Моя мечта — стать преподавателем в университете, и я не представляю лучшего окружения для ребенка со способностями Урсы.

— Всё? Закончили? — спросила доктор Шейли.

— Нет еще. Есть один момент, который, возможно, покажется вам спорным. Я пережила рак. Но должна сказать, что его выявили на самой ранней стадии и врачи дают мне хорошие прогнозы.

Джо взглянула на Урсу, замершую на кровати:

— Ты поняла все, что я сказала? Что бы ни случилось, знай: я люблю тебя всем сердцем и сделаю все возможное, чтобы мы были вместе. Но, к сожалению, не я распоряжаюсь нашей судьбой… — Джо присела рядом с девочкой на кровать. — Кажется, у нас в жизни все смешалось и перепуталось, как у персонажей пьесы Шекспира!

— Но ведь все кончится хорошо, как в «Двенадцатой ночи», правда? — с надеждой спросила Урса. — Все будут счастливы?

— Господи, она, кажется, и Шекспира читала! — воскликнула Ленора.

Детектив Келлен ухмыльнулся.

— «Мыслью мы только владеем, но не царим над делами…»^[10] — пробормотал он.

— А, «Гамлет», очень справедливо подмечено, — одобрительно кивнул Гейб.

— Со школы люблю эту пьесу! — отозвался Келлен.

В комнату вошла медсестра с лекарством для Урсы.

— Похоже, сейчас мысль нашей подопечной снова вступит в противоречие с делом, — заметила Ленора, глядя на упрямо сжатый рот девочки. — Давайте все же продолжим разговор в комнате для посетителей. Урсе надо отдохнуть.

— Я не хочу отдыхать! — вскричала Урса. — Джо, Гейб, не уходите! Ну пожалуйста!

Но Джо и Гейб поцеловали ее и предоставили медицинской сестре дальнейшую борьбу между мыслью и делом.

36

После многодневного пребывания в комнате для посетителей скромный гостиничный номер Гейба показался Джо роскошным — особенно горячий душ.

— Извини, — сказала Джо, на костылях выходя из ванной полностью обнаженной, — мне даже не обернуться полотенцем.

Гейб поднял голову от телефона и оценивающе провел взглядом по ее телу:

— И ты просишь прощения?

— Да… Поможешь снова забинтовать мне ногу?

— Конечно, обожаю играть в докторов и больницу.

Джо положила на постель упаковку бинтов и пластырей и легла на живот.

— О, мне достался приятный бонус: могу вволю любоваться твоей круглой попкой! — одобрительно заметил Гейб.

— Как она выглядит?

Гейб погладил ягодицы Джо:

— Крайне аппетитно, надо признать.

— А как насчет раны, мистер Боттом? Как выглядит рана?

— Как будто кто-то всадил в тебя пулю.

— Воспаления нет?

— Нет, все заживает.

— Сначала намажь мазью с антибиотиками, потом положи марлевую салфетку, а после бинтуй.

Гейб нежно провел по ноге Джо и приступил к выполнению задания. Правда, бинтуя рану, он не упускал возможности то и дело погладить находившиеся под рукой части обнаженного тела.

— Прости, не знаю, хорошо ли получилось. Я все время отвлекался! — Гейб закрепил конец бинта пластырем. — Надеюсь, хоть немного продержится.

Джо перевернулась на спину.

— Давай, раздевайся! — нетерпеливо приказала она.

Не сводя с нее глаз, Гейб стянул одежду, а затем осторожно лег сверху, накрыв Джо своим теплым телом.

— Не слишком я тяжелый? Ноге не больно?

— М-м-м, а я и забыла, что у меня есть нога…

Потом они еще долго лежали, тесно прижавшись друг к другу, усталые, но счастливые в уютном убежище, созданном задернутыми шторами и мерно гудящим кондиционером. Через закрытые окна лишь изредка доносились звуки городской жизни.

— Завтра мне придется вернуться на ферму, — пробормотал Гейб в волосы Джо. — Я писал сообщение Лейси, когда ты вышла из ванной. Ей срочно нужно домой: послезавтра сыновья приезжают на каникулы. Она хочет пообщаться с ними, прежде чем они снова уедут в колледж.

— Хорошо, что у них будет время побыть вместе!

— Хочешь, поедем со мной. Заберешь свою машину.

— Нет, дорогой, я лучше останусь здесь. Загляну завтра к Урсе. А машину я всегда смогу арендовать здесь, правда?

— Конечно! — Он еще крепче прижал ее к себе. — Хорошо, что ты сегодня все им высказала. Вначале я испугался, но твои доводы работают: видимо, благодаря этому тебе и разрешают увидеться с Урсой.

— Или они используют меня, чтобы держать ее под контролем.

— Не исключены оба варианта.

— А знаешь, я позаимствовала идею у твоей мамы.

— Как это?

— Я хотела обратиться ко всем одновременно, но боялась, что у меня сдадут нервы… И тут вспомнила, что твоя мама нашла в себе мужество пригласить обоих своих любимых мужчин на совещание…

— Да вы с ней одного поля ягоды, как я погляжу… — полусонно пробормотал Гейб.

— Гейб…

— А? Что?

— Тебя не тревожит, что Урса говорила о себе в третьем лице?

— Тревожит, конечно… Но мне кажется, что так она дистанцируется от случившегося.

— Как по-твоему, они не поспешили с ее показаниями? Она еще не готова… А вдруг у нее начнется раздвоение личности!

— Но там же был психолог.

— Фу-у-у, такая противная женщина!

— Ты ей тоже не понравилась, Джо. Давай капельку поспим, а?

Джо обняла его за шею, закрыла глаза и мгновенно провалилась в глубокий, как кома, сон: впервые за последнюю неделю она спала в горизонтальном положении, да еще на мягкой постели.

Ее разбудил шум льющейся воды и аромат цветочного мыла, доносящиеся из ванной.

— Бедняжка, ты вырубилась как убитая, — сказал Гейб, целуя ее.

— Мне нравится этот номер. — Джо оглядела чистенькие обои. — Я, пожалуй, тут и останусь, не возражаешь?

— А мне нужно выписываться из гостиницы?

— Нет смысла. Все равно я оплачу счет сама.

— Вот еще! Почему?

— Потому, что я так хочу, дорогой.

— Ну и ладно, раз ты такая богачка. Одевайся, и пойдем завтракать. Ты угощаешь!

После завтрака они купили Урсе цветные карандаши и бумагу для рисования, а также новый мобильный телефон для Джо. Джо проводила Гейба на парковку, и он отдал ей ключи от номера. Впервые за время знакомства они обменялись телефонными номерами.

— Ну вот, теперь мы похожи на нормальную влюбленную парочку, — заметила Джо.

— Ну, так далеко я бы не заходил, — с опаской сказал Гейб.

— А могу я зайти еще дальше и сказать, что люблю тебя? Конечно, это не самое романтичное место на свете — грязная парковка и все такое…

— Я тоже люблю тебя, Джо. — Гейб тесно прижал ее к себе. Костыли с грохотом упали на асфальт, и проходящий мимо мужчина в испуге шарахнулся в сторону.

Проводив взглядом уезжающую машину, Джо побрела к больнице, каждой клеточкой тела чувствуя отсутствие Гейба. Карандаши порадовали Урсу, но и она иногда тоскливо вздыхала, вспомнив, что Гейба рядом нет.

Полицейский больше не дежурил у входа в палату, а после обеда Джо сообщили, что Натан Тодд арестован. На следующий день Урсу перевели в детское отделение. Джо разрешили навещать ее в любое время, за исключением визитов психолога. В эти часы она шла в столовую перекусить или покупала Урсе разные подарки, чтобы девочке было чем занять себя.

Кстати, развлечь смышленую малышку оказалось весьма непросто. Через несколько дней Урсе до смерти наскучили книги, рисование и телевизор. Тогда Джо принесла большой пазл для взрослых: олениха с олененком на фоне любимого Урсой волшебного леса. Они с девочкой вместе собирали внешний край, когда в палату осторожно постучали и на пороге появилась Лейси с двумя игрушечными котятами в руках.

— Я не помешаю? — спросила она.

— Конечно, нет! — ответила Джо.

Лейси протянула Урсе плюшевых котят: белого и серого.

— Знаю, игрушки не так хороши, как живые котята, но это твои Джульетта и Гамлет.

— Это Гейб сказал вам их имена? — пробормотала Урса.

— Да, он назвал мне всех котят по очереди, — кивнула Лейси. — И мне очень понравились имена, которые ты им выбрала. — Лейси протягивала котят Урсе, но девочка глядела на Джо, очевидно опасаясь дурных намерений незваной гостьи.

— Урса, ты же знаешь, что надо сказать! — напомнила Джо.

Девочка наконец взяла котят и улыбнулась:

— Спасибо! — Она положила игрушки на подушку рядом с полосатым котенком Табби. — Смотрите, теперь мне не хватает только Оливии, Макбета и Отелло.

— Похоже, ты совсем выздоровела, — заметила Лейси.

— Да! Завтра или послезавтра я поеду с Джо в Урбану. Я буду жить с ней и с Табби.

— Как замечательно!

— Увы, это лишь желаемое, принятое за действительное, — печально вздохнула Джо.

— А вот и нет! — с жаром воскликнула Урса.

— Нам же никто пока не разрешил жить вместе, букашечка моя, — сказала Джо, обнимая худенькие плечи девочки.

— Еще не разрешили, но я знаю, что так и будет.

Джо поднялась с постели и подвинула Лейси стул:

— Садитесь же.

— Нет, я вас не задержу. Я только хотела посмотреть, как дела у девочки, и сказать вам пару слов. Можно поговорить наедине?

— Конечно. — Джо повернулась к Урсе: — Я сейчас вернусь, а ты пока найди все кусочки, которые подходят для края картины.

— Ты скоро придешь? — спросила Урса.

— Конечно, но потом мне снова придется уйти. Ты не забыла, что через полчаса у тебя сеанс с доктором Шейли?

Урса скорчила гримасу:

— Не хочу я видеть доктора Шейли!

— А можно не говорить этого перед каждым сеансом? — строго сказала Джо.

— Но она глупости несет!

— Урса! Она старается помочь тебе. Не скучай, я скоро вернусь.

Джо последовала за Лейси, сгорая от любопытства. Что произошло с вечно сердитой сестрой Гейба? Лицо Лейси разгладилось, на губах блуждала улыбка. Даже одежда — стильные потертые джинсы и крестьянская блузка в цветочек — подчеркивали ее необыкновенно доброжелательное поведение.

— Как у вас дела? — спросила Лейси для начала.

— Смотря о каких делах вы спрашиваете.

— Я надеюсь, вы не сердитесь, но Гейб рассказал мне, что вас могут обвинить в жестоком обращении с ребенком и в том, что вы подвергли жизнь Урсы опасности. Гейб упомянул, что полиция запретила вам выезжать за пределы штата.

Внутренне Джо запылала от гнева, что Гейб обсуждал этот вопрос со своей сестрой, но лишь натянуто улыбнулась в ответ.

— Гейб также сказал, что в случае признания вас виновной вы не сможете стать Урсе приемной матерью, хотя никто не подходит на эту роль лучше вас.

Неужели у Лейси есть сестра-близняшка, о которой никто не знал? Она выглядела совсем другим человеком. Может быть, это еще одна семейная тайна?

— Что говорит социальный работник? — продолжила Лейси.

— Ничего, и мне это кажется плохим знаком. Но вы сами видели, Урса рассчитывает на хороший исход… — Джо поглядела в окно на небо, где бежали беспечные белые облака. — Иногда мне кажется, что я напрасно провожу здесь столько времени. А вдруг я только наврежу ей?

— Ну и зачем тогда вы остаетесь в больнице?

— Я хочу знать, что будет с Урсой! И к тому же со мной ей спокойнее. Вы же знаете, через что пришлось пройти бедной девочке.

— Похоже, вы с ней сестры по несчастью.

Джо не поняла, имеет ли Лейси в виду ее болезнь, смерть родителей или ранение. Но если речь шла о раке, узнать о нем Лейси могла только от Гейба.

— Так вот, я приехала, потому что… Кстати, Гейб не знает…

— Чего он не знает?

— Что я здесь. Он также не знает, что я поговорила с мужем о вашей ситуации. Мой муж — адвокат по семейным делам. В основном он ведет бракоразводные процессы, но иногда берется и за опекунство или усыновление. Так вот, он готов вам помочь… бесплатно, конечно.

— Правда? Но у меня есть средства…

— Нет, негоже нам брать деньги с девушки Гейба.

— Значит, теперь я официально считаюсь его девушкой?

Лейси заметила сарказм в голосе Джо, но лишь улыбнулась в ответ:

— А вы сами не знаете?

— Ну, пока я не получила официального подтверждения от семьи Нэшей.

— А вот мы получили.

Похоже, это извинение… Весьма косвенное, но все же извинение. У Джо стало легче на душе.

— Что же, я рада, что вы одобряете выбор брата.

— Благодарите Гейба.

— За что?

— До моего отъезда в Сент-Луис брат созвал семейный совет. А когда мы все собрались, в дверь постучали, и вошел Джордж Кинни. Он был у себя, чинил выбитые двери и тоже понятия не имел, зачем его пригласили. Гейб просто велел нам всем явиться.

Джо улыбнулась. Так вот, значит, что произошло! Гейб тоже воспользовался давнишним приемом Кэтрин.

Лейси внимательно посмотрела на нее:

— Вы знали, что он намерен сделать?

— Нет, но теперь я понимаю, зачем он собрал вас вместе.

— Он нам все рассказал. И про то, как начался роман между Джорджем и мамой, и как наш отец согласился воспитывать его как сына при условии, что Гейб никогда не узнает о своем биологическом отце. А в каком шоке была мама, когда Гейб признался, что подсматривал за ними с Джорджем и что они сами невольно выдали тайну его рождения! Гейб заявил, что в тот момент возненавидел Кинни. Но его следующие слова поразили меня больше всего.

— И что же он сказал?

— Гейб сказал, что прощает их. Что теперь, когда он влюбился в вас, он понимает, почему они так поступили. Что во время стрельбы он бы все на свете отдал, чтобы отвернуть дуло ружья от вас в свою сторону. Истинная любовь не подвластна велению рассудка. И он счастлив, что родился от такого страстного союза.

По щекам Джо побежали слезы, и она не стеснялась показывать их Лейси.

— Понимаю вас. — Лейси взяла ее за руку. — Мы все тоже обревелись, правда! Поразительно, чего можно добиться одним-единственным разговором по душам. — Открыв сумочку, Лейси достала бумажные платочки и протянула один Джо. — Джордж не мог уйти от жены, а она разрушала себе жизнь алкоголем. — Лейси тоже вытерла глаза. — Но теперь Джордж с мамой поженятся. Профессор Кинни попросил нас с Гейбом благословить их брак.

— И вы согласились?

— Конечно! Это же просто необыкновенно: под конец жизни обрести настоящее счастье. Мы и помолвку отпраздновали — пожарили ребрышки на гриле, выпили пива. Мы с Гейбом болтали до утра, просто не могли остановиться, и наконец-то покончили с нашей давней враждой.

Джо недоверчиво взглянула на собеседницу. Можно ли так сильно измениться за столь короткое время?

— Я попросила у него прощения за то, что изводила его в детстве, — сказала Лейси, как будто прочитала мысли Джо. — Уверена, он вам говорил.

Джо промолчала. Она не хотела признаваться Лейси, что Гейб делился с ней горькими воспоминаниями.

Лейси правильно поняла ее молчание:

— Да, полагаю, он рассказывал. Я знаю, что это не оправдывает меня, но у меня была страшная депрессия, как раз когда он родился. Мне казалось, что я толстая, уродливая, да и стезя писателя оказалась мне не под силу. А тут появляется Гейб — прелестный, совершенный ребенок. И чертовски умный к тому же. Я страшно ревновала к нему, просто страшно.

— А вы знали, кто его настоящий отец?

— Я давно подозревала, что у мамы роман с Джорджем. А однажды вечером, еще до рождения Гейба, отец напился и разоткровенничался со мной. Он плакал… — Лейси пришлось на минуту отвернуться, чтобы справиться с чувствами. — И конечно же, я во всем винила брата. В том, что мама не любит папу. В том, каким раздавленным и несчастным выглядел отец. Даже в своей депрессии. А еще отец все не мог налюбоваться на это мелкое совершенство. Вот у меня и снесло крышу. Мне самой нужны были поддержка и любовь, а их отняли… А когда я бросила писать, стало еще хуже…

Джо импульсивно обняла Лейси:

— Мне так жаль! Вам было тяжелее, чем я могла предположить. А вы и сейчас страдаете от депрессии?

Та кивнула и добавила:

— Спасибо Господу за моего супруга. Он всегда рядом, всегда готов помочь. Даже если я веду себя как настоящая стерва. — По щекам у нее снова потекли слезы.

— Хорошо, что вы с Гейбом наконец-то помирились.

Лейси кивнула, сморкаясь в раскисший платочек.

— А мне Гейб ничего не рассказал, — призналась Джо. — На днях, когда я послала ему эсэмэску с вопросом, как он поживает, мне пришел ответ из одного слова: «Хорошо!»

— Да, ему и правда хорошо, — кивнула Лейси. — Никогда не видела его таким счастливым. С самого детства. Это все благодаря вам. Вы принесли ему любовь и счастье.

— Ну, если уж быть до конца честной, то все произошло благодаря Урсе.

— И ее кваркам?

— Гейб вам и об этом рассказал?

— Да. Простите, что натравила тогда полицию на бедную девочку.

— Что же, вы придерживались закона. Я должна была поступить так же, но почему-то не смогла…

— Потому что вы ее полюбили. А сейчас позвольте моему мужу помочь вам.

— Полагаю, мне пригодится любая помощь. Что мне нужно делать?

Лейси вытащила телефон из кармана и набрала номер. Поговорив минуту, она повернулась к Джо:

— Он в машине, сейчас поднимется.

— Ваш муж здесь?

— Да, Трой Гринфилд, ваш крутой адвокат.

37

Трой, добродушный на вид крепыш, заставил Джо рассказать всю историю заново прямо там, в комнате для посетителей. Он задал ей тысячу вопросов, тщательно записывая ответы.

Вернувшись в гостиницу, Джо устало села на кровать. Она чувствовала себя лучше — не потому, что у нее появилось больше шансов воссоединиться с Урсой, а потому, что теперь ей не в чем было себя упрекнуть: она сделала все возможное.

Ленора Роудс и доктор Шейли на несколько дней исчезли. Урса поправилась настолько, что могла покинуть больницу, и пора было решать вопрос с ее пристройством. Спустя три дня после визита Лейси ее муж Трой позвонил Джо рано утром:

— У меня есть хорошая новость и не очень хорошая.

У Джо дико забилось сердце.

— Против вас не станут выдвигать обвинение.

— Вы уверены? — спросила Джо.

— Вообще-то, мне пришлось вытягивать ответ чуть ли не силой. Я объяснил, что в случае возбуждения дела мы собираемся нанять Джона Дэвидсона — очень талантливого адвоката по уголовным делам.

— Так они поэтому сняли обвинения? Испугались Дэвидсона?

— Если честно, то вряд ли только поэтому. Я говорил вчера вечером с детективом Келленом, и он без конца пел дифирамбы Гейбу. В случае судебного разбирательства брату Лейси пришлось бы отвечать вместе с вами, ведь Урса провела несколько дней у него на ферме. Но и Макнэб, и Келлен совершенно не желают, чтобы их героя полоскали в суде.

— Возможно, мне только кажется, но от такого подхода просто разит мужским шовинизмом!

— Конечно, вы правы, я тоже так и сказал детективу. Кстати, Келлен ясно дал мне понять, что он на вашей стороне. Он уважает ваш порыв помочь ребенку в беде, пусть и незнакомому. И к тому же они связались с помощником шерифа, который приезжал к вам в первый день. Это я попросил их поговорить с ним…

— С Кайлом Дином?

— Да, и он признал, что выразил свое мнение о приемных семьях — мнение сугубо личное, — которое могло повлиять на ваши дальнейшие действия. Макнэб склонялся к тому, чтобы все-таки открыть дело, но когда сообразил, что в суде придется отвечать и одному из его коллег, то быстро изменил мнение.

— Вот это да. Лейси правильно говорит — вы крутой адвокат.

— Спасибо! — хохотнул втрубку Трой Гринфилд.

Но не успела Джо вздохнуть с облегчением от хороших новостей, когда плохие накрыли ее волной отчаяния.

— Что касается Урсы, — продолжал Трой, — никакого прогресса с социальными службами я не добился, увы. В данном случае закон бессилен вам помочь. Мне жаль, но для девочки, похоже, уже нашли приемную семью.

— Мне тоже так кажется, — пробормотала Джо.

— Ладно, Джо, не отчаивайтесь пока. Давайте оставаться на связи.

— А можно добиться для меня разрешения видеться с ней?

— Вы же не родственница, и юридических прав у вас нет никаких. Вам придется договариваться с социальными работниками и новыми родителями Урсы. Но я так этого не оставлю, постараюсь хоть чем-нибудь помочь.

— Хорошо. Спасибо за все, что вы сделали. — Сквозь пелену слез Джо уже почти не видела экрана телефона.

Когда она пришла в палату Урсы, там ее ждала Ленора. Она вызвала Джо в коридор, где и объявила свое решение. После обеда приемные родители Урсы должны были прийти знакомиться с девочкой, и Ленора просила Джо уйти пораньше, но сначала подготовить Урсу к неизбежному.

— А вы хоть минуту рассматривали мою кандидатуру? — спросила Джо.

— Джоанна… это попросту невозможно.

— Но почему?

— Мы стараемся отдавать детей в полную семью…

— Чушь собачья! — взорвалась Джо. — Урса ясно сказала вам, чего она сама хочет! Ей не нужны совершенно чужие люди. И я ведь перечислила вам свои доводы! У меня есть деньги, и я…

— При чем тут деньги? По совокупности характеристик вы не являетесь приемлемым кандидатом.

— Каких еще характеристик?

— Вы еще учитесь в аспирантуре. Ваше здоровье находится в группе риска. И мы не могли игнорировать ситуацию, которая представляла опасность для жизни ребенка…

— Но с меня сняли все обвинения!

— Не важно. Так или иначе вы продемонстрировали неумение принимать правильные решения.

— Ленора, вы ведь знакомы с Урсой. Положа руку на сердце, скажите: разве у меня был выбор? При виде полиции она снова сбежала бы, и я понимала, что ей безопаснее оставаться со мной, чем болтаться непонятно где.

— Вы сами знаете, что это еще не все.

— А что еще?

— Вы слишком привязались к ней.

— Слишком привязалась? Так вот что делает меня негодным кандидатом — любовь к ребенку?

— Не сама любовь, а причины, по которым вы ее испытываете. Вы недавно потеряли мать, и у вас вырезали репродуктивные органы.

— Откуда вы об этом узнали?

— Урса рассказала.

— Значит, выпытывали информацию обо мне у маленькой девочки? А вам не пришло в голову спросить меня лично?

— Мы ничего не выпытывали. Урса рассказала доктору Шейли во время сеанса.

— Еще хуже! То есть доктор Шейли использовала психотерапевтические сеансы для получения информации против меня!

— Джоанна, успокойтесь. Вы должны смириться с неизбежным и уговорить Урсу. Это лучший способ проявить свою любовь к ней.

— Я не согласна, хотя постараюсь уговорить ее. Но, боюсь, она снова сбежит, и с ней приключится что-нибудь ужасное.

— Не волнуйтесь, дети в конце концов смиряются.

— Дети смиряются?! — Не в силах больше продолжать разговор, Джо повернулась и вошла в палату Урсы, едва сдержавшись, чтобы не хлопнуть изо всех сил дверью.

— Почему ты такая сердитая? — спросила Урса.

— Я не сердитая.

Урса несколько мгновений внимательно изучала ее лицо.

— Что сказала Ленора?

Джо присела на кровать рядом с девочкой и рассказала о новой семье. Последовали слезы, крики и угрозы. Урса все еще плакала, когда час спустя в палату заглянул врач. Джо оставила их, чтобы он мог осмотреть рану Урсы. Через пять минут врач вышел в коридор и остановился рядом.

— Джо… мне страшно жаль, что так получилось. Большинство врачей и сестер уверены, что соцработники совершают огромную ошибку. Мы видели, как вам хорошо вместе, — между вами уже установилась тесная связь, как между матерью и дочерью.

Джо молча кивнула.

— Я даже не уверен, что без вас она смогла бы так быстро поправиться… да и вообще поправиться. Знаете, когда мы готовили девочку к операции, она на минуту очнулась. Несмотря на огромную кровопотерю, она пришла в сознание и первым делом спросила, где вы. Я сказал, что мне предстоит вылечить ее животик, и она сказала: «Это хорошо, потому что я вернулась со звезд, чтобы остаться с Джо, и она будет плакать, если я умру».

Джо и так плакала.

— Боже, простите, — пробормотал врач. — Я не хотел еще больше вас расстроить.

— Что вы! Спасибо за поддержку.

Еще через полтора часа Джо покинула палату, освобождая место для приемной семьи. Урса безутешно рыдала. Джо отправилась в гостиницу и позвонила Гейбу. Он очень хотел быть рядом с ней, но не мог оставить мать одну: Лейси общалась с сыновьями, а Джордж отправился в Урбану на встречу с дочками. Профессор решил сказать им правду о Гейбе, чтобы в их семье больше не осталось спрятанных в шкафу скелетов.

В тот вечер Джо не вернулась обратно в больницу, боясь застать там новых родителей Урсы. Она решила дать им время получше познакомиться с девочкой, чтобы минимизировать риск побега.

На следующее утро в комнате для посетителей Джо поджидала разгневанная Ленора.

— Вы хотя бы попытались уговорить ее? — резко спросила она.

— Я старалась! Честно! Спросите сестер. Несколько часов убеждала ее…

Ленора посмотрела в глаза Джо и поняла, что та говорит правду.

— А что случилось? — спросила Джо.

— Случился полный провал. Знаете, что им сказала Урса?

— Что же?

— Ну, во-первых, она очень долго распространялась по поводу своего звездного происхождения, но приемные родители были к этому готовы, я их предупредила. Но когда хитрая девчонка увидела, что их не трогают ее байки, она заявила, что прилетела с планеты монстров-людоедов.

Фиолетовые монстры-людоеды!

— Представляете, что сказала эта негодяйка? Пригрозила, когда они заснут, убить их, разрезать на мелкие кусочки и съесть. У этой пары уже есть один приемный ребенок, годовалый мальчик, и Урса заявила, что съест его первым, поскольку он самый жирненький и нежный на вкус.

— Ну понятно, она просто старалась их напугать. Наша Урса и мухи не обидит!

— Но они-то этого не знают! И не желают рисковать здоровьем малыша.

— Хотите, я с ними поговорю?

— Поздно! Они уже сбежали со всех ног и теперь не желают иметь с ней ничего общего.

— И что дальше?

— Есть еще одна семья, вторые по счету кандидаты.

— Вам стоит предупредить их. Или я могу сама им объяснить.

Ленора нервно потерла лоб:

— Пожалуй, у вас получится лучше…

На следующее утро Джо встретилась с новыми кандидатами, вполне приятной парой. Муж работал инженером, жена раньше была учительницей физкультуры, а теперь сидела дома с шестилетним сыном. Больше у них не могло быть биологических детей.

Затем Джо отправилась в палату к Урсе, умоляя ее проявить терпение, но девочка опять разрыдалась, крича, что согласна жить только с Джо. И снова Джо пришлось силой разжимать объятия Урсы и бежать из палаты под ее судорожные всхлипывания.

Назавтра Джо застала в палате Урсы ее новых родителей. Джо повернулась, чтобы уйти, но они попросили ее остаться.

— Давайте пообщаемся, — предложила приемная мать. — Я хочу, чтобы мы все подружились.

Джо попыталась разговорить Урсу, но девочка полностью замкнулась в себе и на любые вопросы отвечала только «да» или «нет». А когда Джо захотела показать супругам ее рисунки, Урса резко потребовала:

— Не показывай им ничего! Это мои личные вещи, они не для посторонних.

Джо попыталась заинтересовать Урсу тем, что у нее появится братик, но та закричала:

— Не желаю я никаких идиотских братьев!

— Но у тебя будет бассейн, ты сможешь там плавать! Весело, правда же?

— Нет, не весело, — мрачно отозвалась Урса. — Я хочу плавать только с тобой и Гейбом в Летнем ручье!

— Урса, пожалуйста, веди себя с новой семьей вежливо, — попросила Джо. — Ты ведь хорошая девочка, я знаю.

— Не буду я вести себя с ними вежливо! Я хочу жить только с тобой! Ты же говорила, что тоже этого хочешь! Зачем ты заставляешь меня притворяться?

— Мне лучше уйти, — пробормотала Джо.

— Да уж, — сказала Ленора, которая наблюдала за процессом знакомства. — Впрочем, спасибо за старания.

Джо обняла Урсу, и снова девочка прижалась к ней всем телом.

— Не уходи! — взмолилась она, начиная всхлипывать. — Я буду хорошей! Я буду вежливой! Ну пожалуйста, не бросай меня!

Потребовалась помощь двух сестер и Леноры, чтобы отцепить маленькие пальцы. Сестры держали Урсу за руки, а она кричала срывающимся голосом:

— Джо, возьми меня с собой! Я люблю тебя, Джо! Я хочу жить только с тобой!

Джо вылетела в коридор, задыхаясь от рыданий; в ушах у нее стояли крики Урсы. Персонал больницы провожал ее скорбными взглядами.

Вечером Джо смогла съесть только йогурт и пару виноградин — в горле стоял жесткий комок, и ей казалось, что она не сможет проглотить ни кусочка. Она не находила себе места. На следующее утро ей предстояло навеки проститься с Урсой. Джо мерила шагами гостиничный номер, как запертый в клетку дикий зверь.

В восемь вечера над Сент-Луисом раздались первые раскаты грома. На город надвигался торнадо, который грозил свирепствовать всю ночь. Джо легла в кровать, включив кондиционер на полную мощность и задернув шторы. Она почти не слышала громовых раскатов и стука дождя по стеклу. Скорчившись под одеялом, она обхватила себя руками, стремясь хоть как-то смягчить сердечную боль, и забылась беспокойным сном. Но в 21:52 ее разбудил телефонный звонок.

— Ленора, это вы? — удивилась Джо.

— Она пропала.

Джо рывком села и спустила ноги на пол:

— Что вы имеете в виду? Урса уехала домой с новыми родителями?

— Она сбежала. Мы не можем ее найти.

— Как она могла выйти из больницы незамеченной?

— Но вы же ее знаете! Это дьявольски изобретательный ребенок! Персонал считает, что она прячется в здании, но ее не могут найти.

— И давно она пропала?

— Примерно час назад.

— А что показывают камеры?

— Охранники сейчас проверяют. Сначала они думали, что легко найдут ее.

— О, они не знают, на что способна Урса.

— Но вы-то знаете. И вы нас предупреждали. А вдруг она сумела выбраться в город? Вдруг она сейчас бродит по улицам?

Урса вполне могла провернуть дерзкий побег и тогда наверняка отправилась бы в город, но Джо не стала говорить об этом вслух.

— Наверное, она где-нибудь в туалете или под кроватью. Я уверена, что ее скоро найдут.

— Вы могли бы приехать? Я подумала, если вы ее позовете… если она услышит ваш голос…

— Да, хорошо. Уже еду.

— Я буду ждать вас у главного входа. Сейчас все двери заблокированы.

Джо прочесывала больничные палаты вместе с Ленорой, когда к ним торопливо подошел охранник.

— Ее нет в больнице! — объявил он.

— Вы уверены? — спросила Ленора.

— Мы искали маленькую девочку в больничном халатике, но она переоделась в уличную одежду. Вот, посмотрите. — Он протянул им снимок, сделанный больничной камерой безопасности.

Джо взяла фотографию. Урса была в темно-синей футболке с логотипом Иллинойсского университета и черных лосинах Джо, закатанных до колен.

— Это же мои вещи! — воскликнула Джо. — Я держала запасной комплект одежды в рюкзаке на тот случай, если придется провести ночь в больнице. Пару дней назад я заметила, что вещи исчезли, и решила, что они выпали из рюкзака. — Она поднесла снимок к глазам. На ногах у девочки были ее любимые сиреневые кроссовки, которые Джо сама зашнуровала на ней в ночь стрельбы. — А где она нашла свою обувь?

— Одежду Урсы нам пришлось выкинуть, поскольку она была вся в крови, — пояснила Ленора, — но кроссовки мы сохранили. Обычно вещи пациента лежат в его шкафчике.

— А на видео можно проследить, каким образом ей удалось выбраться из здания? — спросила Джо.

Охранник мрачно кивнул:

— Она вышла через центральный вход вместе с мужчиной. Она держала его за руку, поэтому мы долго не могли опознать ее: нормально одетая девочка в сопровождении взрослого, так что никто ее не остановил.

Джо пришлось ухватиться за стену, чтобы не упасть.

— Вы думаете, ее похитили? — с ужасом спросила Ленора.

— Ну, принимая во внимание историю девочки, боюсь, что это возможно, — сказал охранник.

— А полицию оповестили?

— Да, объявили «красную тревогу», ищут по всему городу.

Лицо у Джо вдруг прояснилось: ее озарила новая мысль.

— Нет, ее не похитили. Она просто уговорила того мужчину вывести ее из больницы.

— Но вы же не знаете наверняка! — воскликнула Ленора.

— Не знаю, — согласилась Джо. — Но Урса понимала, что одну ее не выпустят.

— И как же она уговорила совершенно незнакомого человека взять ее за руку?

— Поверьте, Урса владеет множеством способов добиться своего.

Джо еще пристальнее вгляделась в фотографию. Свободная рука девочки была сжата в кулак, как будто она держала в ней какой-то предмет. Что еще она могла стащить из рюкзака Джо? Джо быстро проверила передний карман рюкзака: ключ от гостиничного номера был на месте. Она пошарила в поиске запасного ключа Гейба, хранившегося в конверте. Конверт был пуст.

— Похоже, я знаю, куда она могла пойти.

— Куда? — спросила Ленора.

— Идите за мной! — Джо подхватила рюкзак и ринулась к двери.

— Но мы должны сообщить полиции… — слабо запротестовала Ленора.

— Нет, пока мы не найдем ее, полицию привлекать не стоит, а то Урса снова сбежит.

— Да, вы правы.

Ленора взяла плащ, и они выскочили наружу под град, дождь и ветер. Рубашка Джо сразу же промокла насквозь. По улицам города мчались машины с включенной сиреной — их мигающие огни отражались в лужах.

— Бедная девочка, — поежилась Ленора. — Одна в такой ливень! Наверное, она в ужасе от торнадо.

— Сомневаюсь, — возразила Джо. — Урса обожает грозу.

Ленора увидела, что они приближаются к гостинице Джо.

— Разве Урса знает ее название?

— На прошлой неделе она задала мне кучу вопросов о том, где я живу. Я думала, ей просто скучно. Она даже попросила показать ей ключ от номера, и я рассказала, что в гостинице вместо ключей используют магнитные карты.

— То есть вы хотите сказать, что она уже давно готовила побег?

— Наверное, она выжидала или надеялась на лучшее… Но сегодня все-таки сбежала, поскольку поняла: ей никто не поможет, даже я.

— Тогда она вряд ли отправилась к вам.

— Да, меня это тоже очень беспокоит.

— А вдруг она решила, что может доверять тому мужчине, и сбежала с ним? — нахмурилась Ленора. — Если он до сих пор не доставил ее в полицию, намерения у него могут быть совсем не чистыми.

— Но я же не доставила ее в полицию, совершенно не имея дурных намерений!

— Вы другое дело! В другой раз ей может не повезти.

— О чем я вам и говорила все это время.

Войдя в гостиницу, они бросились к лифту, хотя Джо все еще сильно хромала. Как назло, в кабину без конца входили люди, поэтому до шестого этажа они добирались целую вечность. У своего номера 612 Джо сунула магнитную карточку в прорезь, и дверь отворилась.

Урсы видно не было. Ленора проверила под кроватью, откинула смятое покрывало, заглянула в шкаф. Пусто. Осталось лишь одно место: ванная. Джо включила свет и отодвинула занавеску. В ванне сидела насквозь мокрая Урса, прижав к груди острые коленки. Она посмотрела снизу вверх запавшими карими глазами:

— Джо… я сбежала!

— Вижу. — Джо подняла ребенка и крепко обняла.

Урса прижалась к ней, всхлипывая:

— Разве ты больше не любишь меня? Почему ты отправила меня жить с чужими людьми?

— Я люблю тебя больше всех на свете. Но ничего не могу поделать, детка…

Урса разразилась новым потоком слез. Джо отнесла дрожащую от холода, плачущую девочку в комнату и усадила на постель.

— А что здесь делает эта женщина? — воскликнула Урса, увидев Ленору.

— Я волновалась за тебя, — призналась та.

— Куда бы вы меня ни послали, я все равно найду Джо! — с ненавистью выкрикнула Урса сквозь слезы. — Мы с Джо и без вас знаем, как быть счастливыми.

Джо сняла с Урсы кроссовки, мокрые штаны и футболку, переодев ее в свою сухую рубашку. Потом помогла девочке забраться в постель и заботливо укрыла ее одеялом, подоткнув со всех сторон.

Затем она сама переоделась в ванной, а когда вышла, увидела, что Ленора набирает номер на своем телефоне.

— Неужели нельзя дать ребенку отдохнуть, вместо того чтобы сразу же вызывать полицию? — возмутилась Джо.

— Мне надо передать охране, чтобы прекратили поиски.

— Но можно нам хоть немного просто побыть вместе?

Ленора кивнула и соединилась со службой охраны больницы. Она сообщила, что нашла Урсу и что девочка находится в безопасности. Затем женщина сняла плащ и с усталым видом опустилась в кресло.

Джо забралась под одеяло к Урсе. Ей было плевать на правило отдельных кроватей: сейчас нужно было прежде всего утешить измученного ребенка. Прижав девочку к себе, Джо поцеловала ее в щеку и спросила:

— Ну что, согрелась?

— Я не хочу уходить отсюда, — пробормотала Урса.

— И я! — Джо вздохнула. — Никогда не смей сомневаться в моей любви, слышишь? Этого у нас никто не отнимет.

За окном грохотал гром, небо рассекали молнии, дождь хлестал по стеклу. А Джо и Урса согревали друг друга в своем уютном гнезде, пока за ними из гостиничного кресла наблюдала сама судьба.

38

Спустя месяц, в один из нетипично прохладных августовских дней, Урса стояла перед белым мраморным крестом, крепко сжимая руки Гейба и Джо. По дороге позади могилы медленно двинулась прочь машина священника. За ним завела свой автомобиль Ленора Роудс. Больше никто не пришел проститься с Поршией Уилкинс Дюпрэ и проводить ее в последний путь, даже родная мать. В момент гибели Поршии было двадцать шесть лет, как Джо, и она умерла, спасая свою дочь.

Урса отпустила руки Джо и Гейба и несколько минут перебирала цветы на могиле матери, выкладывая из них некое подобие созвездия.

— До свидания, мама, люблю тебя, — пробормотала она, закончив, и снова схватила Джо за руку: — Теперь я хочу увидеть папу.

И они прошли к могиле Дилана Джозефа Дюпрэ. Его похоронили рядом с матерью, а пустое место рядом предназначалось отцу. Тот жил неподалеку в доме для престарелых. Его разрушенный Альцгеймером разум даже не понимал, что у него есть внучка. Поскольку похоронить Поршию рядом с мужем не удалось, Джо купила участок земли на том же кладбище как можно ближе к Дилану. И крест на могиле Поршии был как две капли воды похож на надгробие Дилана.

Урса подошла к могиле отца, вынула из кармана сложенную вдвое картинку и прислонила к основанию креста. Картинка изображала галактику под названием Вертушка, расположенную сразу за хвостом Большой Медведицы.

Дилан когда-то любил разглядывать звезды и поначалу, пока его жизнь не покатилась под откос, мечтал стать астрофизиком. Он и дочку назвал в честь Большой Медведицы, научив малышку различать созвездия и галактики. А если Урса боялась засыпать в темной комнате, он слегка приоткрывал окно и уверял, что со звезд к ней летит добрая магия, которая поможет ей в жизни и защитит от любых опасностей. После его смерти Урса каждый день открывала окно, стараясь впитать как можно больше доброй магии. Может быть, именно поэтому она смогла избежать смерти в тот страшный день?

Урса подошла к кресту и поцеловала верхушку.

— Папочка, я люблю тебя. А это Джо и Гейб, — повела она рукой в их сторону. — Они бы тебе понравились! Гейб обожает звезды, совсем как ты. — Урса поправила картинку и сделала шаг назад.

— Ну что, пошли? — спросила ее Джо.

— Да, пора.

Осталось навестить еще одну могилу. На подъезде к повороту на Индюшкин ручей Урса высунулась из машины, насколько позволял ремень безопасности: она не была здесь с того дня, когда их с Джо увез спасательный вертолет.

— Господи, что это? — воскликнула Джо, когда они свернули с шоссе. — Кажется, я улетела во времени вперед лет на сорок!

— О, а я думал, мы не так уж и похожи, — обиженно заметил Гейб.

— Только из-за разницы в возрасте.

Более пожилая версия Гейба улыбнулась им из-под вывески «Свежие яйца» и помахала рукой.

— Ты не говорил мне, что у нас появился новый Парень-с-яйцами.

— Я и сам не знал, — сказал Гейб.

— Он никогда раньше не торговал яйцами у дороги?

— Нет, и я поражен не меньше тебя.

Джо припарковала «хонду» рядом с белым пикапом Гейба и заметила:

— Он и машину твою взял.

— Я сам ему разрешил, — объяснил Гейб. — У него дорогой автомобиль, и гравий, что летит из-под колес, оставляет на нем ужасные вмятины.

— А то я не знаю!

Урса пулей выскочила с заднего сиденья и бросилась к столику. Джордж Кинни поднялся со стула и торжественно пожал ей руку:

— А ты, должно быть, и есть Урса.

— Да. Это я!

— Меня зовут Джордж. Рад познакомиться!

— А почему вы так похожи на Гейба? — спросила Урса.

— Потому что у Гейба два папы, и я один из них.

Гейб молча обнял пожилого профессора.

— Ну и как все прошло? — спросил Джордж.

— Без проблем.

— Мы с Кэтрин волновались, что они могут передумать, — признался Джордж.

— Ты поэтому здесь — поджидаешь нас?

— Нет. Просто яйца вытеснили меня из дома. — Джордж раскинул руки в стороны: — Ну, здравствуй, Чудо-женщина!

— М-м-м, для Чудо-женщины бюст у меня не тот, — застенчиво улыбнулась Джо, подходя к нему.

— Зато тебя удобнее обнимать!

— Мы устраиваем похороны Мишке, — напомнила Урса.

— Да, это прекрасно, — кивнул Джордж. — Я слышал, он был хорошим псом.

— Самым лучшим!

— Ну, нам пора. — Гейб оглянулся. — Джо собирается ехать после обеда.

— Ладно, я сейчас все тут упакую и тоже отправлюсь домой, — сказал Джордж.

— Может быть, вам помочь? — предложила Джо.

— Ну уж нет, я не настолько стар!

Джо, Гейб и Урса двинулась знакомым путем по дороге, ведущей на Индюшкин ручей. Урса смотрела в окно не отрываясь.

— Теперь здесь все по-другому, — наконец заявила она.

— Да, растения подросли, цвета стали меняться ближе к осени, — сказала Джо.

— А где твои указатели гнезд?

— Я убрала их после окончания работы. Индиговые кардиналы сейчас готовятся к миграции.

— Неужели они все улетят?

— Да, через несколько недель, но только на зиму. Весной они вернутся к нам.

Они подъехали к участку Кинни и затормозили у коттеджа. Урса выскочила из машины и бросилась по тропинке за дом.

— Урса, не туда! — крикнул ей вслед Гейб.

— Она хочет собрать для Мишки цветы, — тихо пояснила Джо.

Девочка исчезла в густой траве, а Гейб взял Джо за руки и притянул к себе.

— Ты все еще продаешь яйца? — спросила она.

— Нет, с того момента еще не торговал.

— А хочешь вернуться к этому занятию?

— Не знаю… — Гейб взглянул в сторону дороги, не видя ее. — Мой прилавок был ниточкой, которая связывала меня с внешним миром.

— Но сейчас у тебя есть связи гораздо более прочные, так?

Гейб улыбнулся и поцеловал ее в нос:

— Нет, скорее ниточку перерезали, и я вывалился прямо во внешний мир.

— Ну и как тебе там?

— Отлично. Но иногда мне даже страшно: не верится, насколько все хорошо. А вдруг депрессия вернется?

— Тогда тебе помогут те, кто тебя любит.

Гейб снова поцеловал ее. Из травы вынырнула Урса, обняла обоих за талию и прижалась головой к животу Джо. Гейб повел их к могиле пса. На кресте, сделанном из полированного кедрового дерева, были выжжены слова: «Мишка, сын Малой Медведицы», а ниже: «Он отдал жизнь за тех, кого любил».

Урса шмыгнула носом и вытерла невольно выступившие на глазах слезы.

— Как тебе крест? — спросил Гейб.

— В самый раз! — Урса положила букет полевых цветов на могилу, где уже проклюнулась свежая трава.

— Хочешь что-нибудь сказать? — спросила Джо у девочки.

— Я лучше спою ему песню. Мою любимую. Папа Урсы — то есть мой папа пел мне ее перед сном.

— Да, интересно послушать, — сказал Гейб.

Глядя на маленький холмик, девочка запела:

— Ты мерцай, мерцай, звезда! Я хочу узнать тебя. Над землею ты паришь, как алмаз во тьме блестишь…^[11]

Гейб сжал руку Джо.

Допев колыбельную, Урса присела и положила ладонь на могильный холмик:

— Спи спокойно, Мишка, я тебя люблю.

Потом они вернулись к «хонде» и отправились на ферму Гейба.

— А чьи это машины? — спросила Урса, когда они подъехали к дому. — Гейб, кто здесь сегодня?

— А ты войди в дом, и увидишь.

Урса выскочила из «хонды» и пулей взлетела на крыльцо. Джо и Гейб шли следом: им хотелось посмотреть на ее реакцию.

— Можно войти? — спросила Урса.

— И с каких это пор ты спрашиваешь разрешения? — проворчала Лейси, открывая дверь.

Урса только ухмыльнулась.

— Ты помнишь, как они спасали тебя от депрессии? — спросила Лейси у брата.

— Еще бы! — подтвердил он. — Такое не скоро забудешь.

— Тогда заходите скорее! — Лейси отодвинулась в сторону, пропуская гостей.

Урса ступила за порог, и сразу же хор голосов запел: «С днем рожденья тебя!», приведя девочку в состояние шока. Открыв рот, Урса смотрела по сторонам: по всей гостиной были развешаны фиолетовые шары; два больших плаката — «Привет нашей Урсе!» и «С днем рождения!» — были прикреплены над столом, который ломился от яств. У ног собравшихся важно разгуливали котята, и каждому на шею повязали цветной бантик.

— Разве у меня сегодня день рождения? — растерянно спросила Урса.

Джо не хотелось совмещать похороны матери Урсы с девятым днем рождения девочки, но другого времени выбраться на кладбище Падуки у них с Ленорой не нашлось. И Джо с Гейбом решили, что праздник только поднимет настроение Урсе.

Джо подвела девочку к столу. Началось знакомство с гостями. Гейб представил Урсу младшей дочери Джорджа, с которой успел подружиться, а также ее мужу и сыну-подростку. Правда, старшая дочь профессора не приехала: она пока не смогла свыкнуться с мыслью, что у нее есть сводный брат, плод греховной любви.

Затем к Урсе подошел Трой, муж Лейси. Он пожал руку девочке, и в ладошке у нее внезапно появилась серебряная цепочка с подвеской в форме звезды.

— Ой, а это как сюда попало? — с недоумением спросил Трой.

— Не знаю! — засмеялась Урса.

— Тебе нравится?

— Еще бы!

— Тогда я полагаю, что она твоя.

Так Джо обнаружила, что адвокат Трой Гринфилд в свободное время любит творить чудеса.

Увы, Табби не смогла прийти на праздник, потому что у нее гостила сестра из Калифорнии, но Джо передала Урсе большую коробку в красивой упаковке:

— Это от Табби.

Усевшись на пол, Урса разорвала обертку и открыла коробку. Улыбаясь до ушей, она вытащила оттуда огромного плюшевого фиолетового монстра с зубастой улыбкой и болтающимися руками и ногами. У него был один глаз, голову украшал длинный рог, а за спиной трепыхалась пара крыльев. Урса в восторге сжала в объятиях странное существо:

— Какой чудесный! Это же настоящий фиолетовый монстр-людоед! Он мягкий, как подушка.

Затем она открыла и другие подарки: маленький бинокль и справочник птиц от Джо, книгу о водных насекомых от Джорджа, набор акварельных красок от Лейси и чудесное иллюстрированное издание пьесы «Сон в летнюю ночь» от Кэтрин.

— О, вот незадача, а я-то забыл про твой подарок! — почесав в затылке, заявил Гейб.

Урса засмеялась, понимая, что он шутит.

— Ну ладно, что бы такое тебе подарить? — Гейб оглянулся, потирая подбородок. Затем сделал несколько шагов к дивану и подхватил на руки Джульетту и Гамлета: — Может быть, возьмешь этих малышей? Я слышал, твои новые родители разрешают тебе держать животных.

Урса взглянула на Джо:

— Правда? Можно их взять?

Та кивнула и добавила:

— Видишь, приемные родители иногда не так уж плохи.

Урса спрятала счастливое лицо в пушистой шерсти котят.

— Кажется, ты уже повлияла на судьбы Джульетты и Гамлета, — сказал Гейб.

— Да. С помощью моих кварков!

— Подожди-ка! — Гейб нахмурился. — Мне казалось, мы покончили с кварками.

— Нет, что ты! Как можно с ними покончить? Я все равно притягиваю хорошие события.

— Неужели?

— Джо велела мне притвориться, что Урса — это я, и я ее слушаюсь, но ты же знаешь, что на самом деле я инопланетянка!

Джо и Гейб обменялись встревоженными взглядами, и, как обычно, Урса почувствовала повисшее в воздухе напряжение.

— Не волнуйся, — она взяла Джо за руку, — я никому об этом не расскажу! Я помню твои наставления.

— Какие наставления? — поинтересовался Гейб.

— Можно рассказать ему, Джо? Джо сказала, что инопланетное существо — такое, как я, — может стать душой человека, и поэтому теперь мы с Урсой — единое целое.

— Как поэтично! — воскликнула Кэтрин.

— Очень поэтично, — согласилась Урса, — только на самом деле все наоборот: Урса стала моей душой, когда я прилетела со звезд.

Взрослые примолкли, пытаясь найти логику в этих странных рассуждениях.

— А вот интересно, — проговорил наконец Гейб, — инопланетянки с человеческой душой любят тортики?

— Да! — с энтузиазмом воскликнула Урса.

— Ну слава богу! — Гейб потряс руками в воздухе. — Какое счастье, что мне не придется есть его в одиночку.

Джо воткнула в торт девять свечей и зажгла их, и все снова спели «С днем рожденья тебя!». Джо ужасно не хотелось увозить Урсу с середины праздника, но им предстоял долгий путь домой. Они с Гейбом упаковали подарки и посадили котят в купленную Лейси уютную перевозку.

С переноской в руке Урса вышла из дома и увидела маму-кошку, дежурившую у крыльца.

— Ох, — воскликнула она, — мама-кошка не хочет, чтобы я забирала ее котят!

— Но они же больше не пьют материнское молоко, — успокоил ее Гейб.

Полосатая рыжая кошка потерлась о ноги Урсы.

— Видишь? — сказал Гейб. — Она дает тебе свое благословение.

Все гости по очереди обняли Джо и Урсу, а потом вернулись в дом, чтобы дать возможность Гейбу попрощаться с ними наедине.

— Ну что, мама уже сообщила тебе дату их с Джорджем свадьбы? — спросила Джо.

Гейб поставил переноску на заднее сиденье «хонды».

— Они же неисправимые романтики! Теперь они ждут, когда пожелтеют листья, а кто же знает точно, когда это случится?

— Но мне нужно знать дату заранее, хотя бы приблизительно, — сказала Джо.

— Я им так и передам.

— А мне можно пойти на их свадьбу? — спросила Урса.

— Не знаю, что и сказать. — Гейб почесал в голове. — Наверное, нужно спросить твою приемную маму.

— О, тогда можно! — Урса запрыгала около машины.

— Ты уверена, девочка? — Джо сделала строгое лицо. — Я слышала, на свадьбах детей заставляют есть противные зеленые комочки.

— А я тогда убегу!

— Ну уж нет, с побегами покончено. — Гейб усадил девочку на заднее сиденье и крепко обнял. — Пока, зайчонок, я буду скучать!

— Но ведь недолго! — сказала Урса.

— Почему недолго?

— Ты забыл про кварки…

Гейб отступил от машины и взглянул на Джо.

— А ведь наши судьбы и правда до сих пор мечутся в бурном море кварков, — сказал он.

— Да уж, мы вместе пережили множество штормов.

Джо и Гейб обнялись. Они не знали, когда увидятся снова: Гейбу предстояла уборка урожая, а Джо планировала с начала сентября совмещать учебу с преподавательской работой. Конечно, она решила, что приедет на свадьбу Кэтрин и Джорджа, несмотря на любую загрузку. Джо прошептала на ухо Гейбу:

— А ты не знаешь, когда листья пожелтеют? Я не уверена, что смогу продержаться долго.

— Я тоже! Давай я украду у Урсы ее краски и раскрашу дурацкие листья прямо сейчас?

Погрустнев, Джо развернула машину и поехала к дороге, то и дело бросая взгляды в зеркало заднего вида.

— Не волнуйся, ты скоро снова увидишь его! — сказала Урса. — Гораздо раньше этой свадьбы!

— Что, опять включила кварки? Ты сейчас говоришь гораздо увереннее, чем раньше.

— А я теперь научилась ими управлять гораздо лучше.

Во время долгого пути Урса читала подаренные книги, тискала фиолетового монстра, играла с котятами через решетку переноски или смотрела в окно, жадно впитывая новые пейзажи. Джо свернула на свою приятную, тихую, усаженную деревьями улицу и подъехала к дому, освещенному золотыми лучами вечернего солнца. Домик утопал в осенних цветах и выглядел очень нарядно.

На крыльцо выбежала Табби, улыбаясь и махая им рукой.

Урса выбралась из машины, пытаясь удержать в каждой руке по котенку.

— Лучше посади их обратно в переноску, — посоветовала Джо. — Они же могут выпрыгнуть на землю и потеряться, — Джо взглянула на Табби, ожидая, что подруга заберет котят у Урсы, но Табби с кем-то увлеченно разговаривала по телефону.

— Нет, не потеряются, — сказала Урса, крепко прижимая к груди извивающихся котят. — Жаль, что Фрэнсис Айви увезла своих кошек. Они могли бы стать Джульетте и Гамлету приемными родителями.

— Тебе повезло, что Фрэнсис уехала. Она же сказала, что не пустит сюда детей, а мы так и не удосужились рассказать ей про тебя.

— Не бойся, все устроится, — с таинственным видом сказала Урса.

— Что устроится?

— Увидишь.

Они подошли к крыльцу, и им навстречу по ступеням сбежала взволнованная Табби:

— Ты не поверишь, что я сейчас узнала!

— Табби! Познакомься с моей новой дочкой!

— О, дочка… — Табби сунула телефон в карман и наспех чмокнула Урсу в щеку. — С днем рождения, самая удивительная из инопланетянок!

— Спасибо за фиолетового монстра, — сказала Урса. — Он такой классный!

— Кстати, он прилетел издалека, с планеты Фиолет, — сказала Табби. Ее взгляд упал на котят: — Ой, откуда эти малыши?

— Мне их Гейб подарил.

— Так что же случилось? — спросила Джо.

— Только что звонила Фрэнсис Айви. Ты не поверишь! Они с Нэнси решили пожениться! Короче, она остается в Мэне. Спрашивала меня, не хотим ли мы купить ее дом…

Джо оглянулась на Урсу:

— Но это очень странно…

— Что странно? — спросила Табби.

— Урса совсем недавно пообещала мне, что скоро можно будет не беспокоиться по поводу запрета на детей в доме.

Табби ухмыльнулась:

— Значит, твоих рук дело, маленькая инопланетянка?

Урса вдруг взвизгнула: котятам надоело сидеть у нее на руках, и они полезли выше. Спрыгнув с ее плеч на землю, Гамлет и Джульетта, будто сопровождаемые незримым ветром кварков, помчались к крыльцу. Джульетта первой взобралась по ступеням и растянулась на коврике у двери, а Гамлет опрокинулся на спину рядом с ней, поглаживая лапкой ее усы.

Урса ухватила Джо за руку левой рукой, а Табби — правой, прижав их к себе, и улыбнулась котятам, шаловливо игравшим на коврике.

— Теперь мое Небесное Гнездо здесь. — Урса посмотрела вверх в лицо своей новой маме: — Правда, Джо?

— Да, моя Большая Медведица.

БЛАГОДАРНОСТИ

Эта книга не увидела бы свет без Карли Уоттерс из литературного агентства P.S. Огромное ей спасибо за готовность опубликовать мою работу, а также за своевременную обрезку лишних ветвей сюжета. Благодаря «садовым ножницам» Карли история Урсы расцвела в полную силу.

Выражаю глубокую благодарность Алисии Клэнси, которая поддерживала мою идею от начала до конца. Ее непоколебимый энтузиазм стал для меня путеводной звездой в безбрежном океане.

Еще один талантливый редактор, Лора Чейзен, придала тексту блеск и глубину, на которые я даже не смела надеяться. Я очень ценю профессионализм и деликатность ее редактуры.

Также хочу сказать спасибо первым читателям моей рукописи. Скотт, мой неизменный главный эксперт, как всегда, порадовал вдумчивыми советами. Никки Ментжес, редактор и бета-ридер NAM Editorial, помог мне улучшить текст и подготовить его к публикации. Я благодарю их обоих за помощь в издании книги.

Мне помогали и сотрудники издательства Lake Union Publishing, которые работали над текстом и сопровождали его на всех этапах пути к читателю.

Кроме того, я должна поблагодарить тех, кто предоставил мне информацию об эмоциональных и физических последствиях рака груди. Моя подруга доктор Лиза Давенпорт, помимо ценных советов, познакомила меня с доктором Викторией Сиволдт из организации «Город надежды» и доктором Сью Фридман, основателем и исполнительным директором сообщества «Вместе против рака», которые помогли мне придать реализм образу Джо. Доктор Эрнестина Ли, их преданная подруга и соратница, обеспечила мне столь необходимую помощь, когда я обратилась к ней за советом по истории болезни Джо. Доктор Ли консультировалась с целым рядом онкологов, чье мнение помогло мне лучше понять свою героиню.

Мой брат Дирк Вандера, профессиональный спасатель, предоставил ценную информацию об огнестрельных ранениях и экстренной медицинской помощи. Мне очень горько, что он не дожил до выхода книги.

Еще хочу поблагодарить Эндрю В. Суареса, Карин С. Пфенниг и Скотта К. Робинсона, чьи исследования индигового овсянкового кардинала в ареале обитания обеспечили научную основу работы Джоанны.

Я бесконечно благодарна Кейли, Уильяму и Гранту: они героически терпели мои муки творчества и вдохнули жизнь в большое сердце Урсы, в ее блестящий ум и яркое воображение.

И наконец, хочу еще раз выразить признательность и любовь Скотту: он поддерживал меня с самого начала, когда я от орнитологии, которой занималась много лет, вдруг переметнулась к художественной литературе. Спасибо, Скотт, за твой потрясающий и несгибаемый (иногда до несносности) оптимизм.

ОБ АВТОРЕ

Гленди Вандера, специалист по исчезающим видам птиц Иллинойса, родилась в Чикаго. Сейчас она живет на просторах сельской Флориды вместе с мужем и множеством птиц, бабочек и полевых цветов, которым всегда готова дать приют. «Где деревья достают до звезд» — ее дебютный роман.

Примечания

1

Ursa Major — латинское название созвездия Большой Медведицы. — Здесь и далее примеч. пер.

(обратно)

2

Медведь Смоки — талисман службы леса США, призванный напоминать об опасности лесных пожаров.

(обратно)

3

У. Шекспир. Ромео и Джульетта. Акт II, сцена 2 (пер. Т. Щепкиной-Куперник).

(обратно)

4

Табби — tabby-cat — полосатая кошка (англ.).

(обратно)

5

Табита Стивенс — дочь одного из персонажей главных героев сериала «Моя жена меня приворожила» (1964–1972).

(обратно)

6

«Фиолетовый монстр-людоед» («The Purple People Eater») — шутливая песня в исполнении Шеба Вули, ставшая хитом в 1958 году. Герой песни, инопланетный одноглазый монстр с крыльями и рогом на лбу, прилетает на Землю, потому что мечтает играть рок-н-ролл.

(обратно)

7

Хоуп (hope) — надежда; лав (love) — любовь (англ.).

(обратно)

8

«Как зайчонок убегал» («The Runaway Bunny») — известная сказка Маргарет Уайз Браун (1910–1952).

(обратно)

9

Ник Боттом (Ник Основа в пер. Т. Щепкиной-Куперник) — ткач, персонаж пьесы У. Шекспира «Сон в летнюю ночь». В оригинале его фамилия также означает «задница».

(обратно)

10

У. Шекспир. Гамлет, принц датский. Акт III, сцена 2 (пер. П. Гнедича).

(обратно)

11

«Ты мерцай, мерцай, звезда» («Twinkle, Twinkle, Little Star») — старинная английская колыбельная.

(обратно)

Оглавление

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

34

35

36

37

38

БЛАГОДАРНОСТИ

ОБ АВТОРЕ

*** Примечания ***