КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Концепция институционально-организационных циклов – ключ к пониманию смысла и логики истории России [Александр Владимирович Семенков] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Александр Семенков Концепция институционально-организационных циклов – ключ к пониманию смысла и логики истории России

Введение

Проблемы социально-экономического развития неизменно занимают одно из ведущих мест в системе обществоведческих наук. Социальные, экономические и политические явления и процессы по своей природе историчны, – в обществе каждое состояние определяется всем пройденным путем, и, в свою очередь, влияет на будущее. Происходящие в жизнедеятельности общества количественные и качественные изменения в их единстве и взаимосвязи образуют сложный многоплановый процесс постоянного возникновения, становления, развития и исчезновения форм общественной жизни. Процесс жизнедеятельности цивилизованного общества представляет собой совокупность взаимосвязанных процессов социально-культурного, политического и хозяйственного домостроительства. Этот уникальный процесс, протекающий в историческом времени и географическом пространстве, имеет множество различных аспектов, каждый из которых может стать самостоятельным предметом исследования, и внимание исследователей может быть сосредоточено то на одной, то на другой стороне этого процесса.

Современная историческая эпоха характеризуется нарастающим динамизмом, переполненностью масштабными и динамично сменяющими друг друга событиями и явлениями, которые говорят нам о том, что мир охвачен глубочайшими переменами и изменениями. Подтверждением того, что наш мир находятся на распутье, может служить множественность определений нашего времени, таких как «цивилизация на перепутье», «переломная эпоха» «эпоха перерывов», «великий переход», «великая трансформация», «великая метаморфоза» и т. д.

Переходные эпохи и в прошлом, и переживаемая в настоящее время эпоха, порождают противоречивое, двойственное восприятие окружающей реальности. С одной стороны, усиливаются эсхатологические настроения и ожидания, все происходящее воспринимается как закат человеческой цивилизации, и наступление конца мира. Для переживаемого периода характерно ощущение зыбкости мирового устройства, утраты стабильности и устойчивости общественной жизнедеятельности людей. Нарастание духовной скудости, ощущение того, что мы живем в преддверии всеобщей катастрофы, в грозную, решающую эпоху «конца времён». Смена эпох, как правило, сопровождается если не глобальными столкновениями, то цепочкой интенсивных конфликтов локального характера, усилением конкуренции во всех сферах, включая модели социально-экономического развития и ценностные ориентиры. Растет напряженность и враждебность во взаимоотношениях между государствами.

С другой стороны, присутствует надежда на то, что социальный переворот, в который входит человечество, возможно увенчается успехом, и быть может осуществиться переход на качественно новый уровень цивилизационной динамики. Рубеж XX–XXI веков характеризуется подъемом творческих сил, инициатив и движений в области культуры, образования, искусства, поиском путей плодотворного взаимодействия и сотрудничества различных профессиональных, этнических, возрастных и других социально-культурных групп и общностей. Активизация этих процессов в российском обществе во многом обусловлена раскрепощением созидательной энергии человека, скованной на протяжении длительного периода идеологическими догмами, запретами и преследованиями.

Понимание того, что современный период носит переходный характер, запечатлелось в общественном сознании достаточно отчетливо. Но вот понимание того откуда и в каком направлении осуществляется переход, каковы ориентиры, цели и механизмы происходящих трансформационных процессов, на какие ценности необходимо опереться для вступления в новую эпоху цивилизационной динамики, еще только складывается, и не имеет достаточно четких и ясных очертаний. Проявлением чего стал «ориентационный кризис», точнее сказать «ориентационный тупик» отражающий неясность дальнейших перспектив, и смысла происходящих перемен.

Для того чтобы осуществить переход на качественно новый уровень общественного развития, к новому типу социального устройства необходимо, по крайней мере, иметь представление о том, на каком уровне развития находится современное общество, где оно находится на исторической оси цивилизационной динамики. Каким может быть будущее общество, т. е. иметь видение перспективной обновленной социальной реальности. Иметь представление о стратегическом пути, по которому следует идти, и на котором возможно достичь поставленных целей. Какими средствами и способами возможно осуществить переход на качественно новый уровень цивилизационной динамики. Кто – какие социальные группы и силы в состоянии осуществить этот переход, кто способен стать во главе этого процесса и повести за собой общественность.

Возникающий сейчас новый мировой порядок, как и те, которые ему предшествовали, подчинен законам жизни и истории, поэтому для того чтобы понять смысл и назначение современной исторической эпохи необходимо раскрыть процессы и механизмы, логику цивилизационной динамики. Для чего требуется показать, каким образом разворачивается этот процесс, какие стадии (исторические периоды) проходит цивилизованное общество в процессе своего становления и развития, какова их последовательность. Также важно раскрыть содержательное наполнение каждой исторической эпохи, ее смысл и назначение, место и роль в процессе цивилизационной динамики.

Одна из приоритетных задач фундаментальных обществоведческих наук, в том числе экономической и исторической науки (экономической теории, политической экономии, истории народного хозяйства и истории общественной мысли) заключается в создании теории социально-экономического развития, эволюции общества, отражающей объективный, естественный ход исторического процесса социальной динамики. Эта теория, насколько это возможно, должна дать достаточно ясное понимание того, кто мы есть, что с нами происходит, куда мы идем и, что с нами может стать, если мы не переменимся, будем и далее следовать по накатанному пути технократического развития и материального обогащения. Эта теория должна быть и объясняющей, чтобы ответить на мучающие нас вопросы; и понимающей общие боли и беды. Она должна быть одновременно и пристрастной, и исполненной мудрости. В ней должно быть достаточно здравого смысла, чтобы удержаться от крайностей, от следования застарелым мифам. Практическая значимость такой теорий заключается в том, что она выступает фундаментом составления прогнозов социально-экономического развития, предвидения будущего, сценарного прогнозирования, может служить основой для институционального проектирования. Прикладное значение теории социального развития определяется тем, что на ее основе создается инструментарий экспертизы проектов различного рода экономических и политических реформ. Также на основе теории социального развития может осуществляться прогнозирование возможных последствий реформирования различных отраслей и сфер общественной жизнедеятельности. Теория социального развития выступает научной, методологической базой разработки государственной политики, направленной на осуществление институциональных, экономических, политических и социально-культурных преобразований.

Когда речь идет о конкретном историческом обществе, т. е. обществе, имеющем свой особый исторический путь становления и развития, обществе которое принято называть цивилизованным, или социальной цивилизацией, то возникает ряд вопросов и проблем, среди которых особую значимость имеют следующие. Первый вопрос, какой народ, этнос или суперэтнос, т. е. сообщество этносов, выступает субъектом цивилизационного процесса, основателем и строителем данного общественного организма. Кто стоял у истоков, и как менялась нация в ходе цивилизационного процесса. Второй вопрос: когда, в какие времена, на каком этапе всемирно исторического процесса данный народ начал свой цивилизационный проект. Третий блок вопросов касается жизненного потенциала народа – субъекта цивилизационного процесса, его силы, таланты, возможности и способности, ценности и приоритеты, верования, система мировидения и мирочувствия. Четвертый блок вопросов связан с совокупностью условий возникновения и существования конкретно-исторического цивилизованного общества, какое жизненное пространство занимает и удерживает под своим контролем данный социум. С одной стороны, – это природно-климатические условия, географическая среда, в которой формируется субъект – народ и общественный организм в целом, происходит его становление и развитие. С другой стороны – это исторически обусловленные социально-культурные, политические и экономические условия становления и развития данного народа, социально-культурный ландшафт. Пятый комплекс вопросов связан с тем как, каким образом осуществляется исторический процесс цивилизационной динамки. Каковы его движущие силы, закономерности и механизмы. Какова логика процесса цивилизационной – социально-культурной, политической и экономической динамики. Иначе говоря, каким образом разворачивается этот процесс, какие стадии (исторические эпохи, периоды) проходит цивилизованное общество в ходе своего становления и развития, какова их последовательность. И в этой связи возникает еще ряд вопросов о содержательном наполнении каждой исторической эпохи, ее смысле и назначении, месте и роли в процессе цивилизационной динамики. Некоторые исследователи ставят вопрос о перспективах развития общества, о ближайшем и отдалённом будущем – вопрос о том, в каком направлении должен осуществляться процесс цивилизационной динамики? Эти и некоторые другие вопросы, у каждого автора свои предпочтения, находились и находятся в центре исследований истории России, исследований исторического процесса становления и развития Евроазиатской цивилизации. Стремление найти ответы на поставленные вопросы, и главное найти ответ на вопрос о смысле и предназначении Евроазиатской цивилизации – России, ее исторического пути, двигало автором в процессе создания предлагаемого вниманию читателей труда. Автор вдохновлялся призывом Ивана Александровича Ильина: «Читайте историю России и убеждайтесь, что вся она создана силою русского духовного характера. От Феодосия Печерского до Сергия, Гермогена и Серафима Саровского; от Мономаха до Петра Великого, и до Суворова, Столыпина и Врангеля; от Ломоносова до Менделеева – вся история России есть победа русского духовного характера над трудностями, соблазнами, опасностями и врагами»[1].

РАЗДЕЛ 1. Концептуальные основы исследования и периодизации истории России: подходы и взгляды

ОТДЕЛ 1. Концепции истории России: подходы к исследованию и периодизации исторического процесса

ГЛАВА 1. Русские Летописи о прожитом и пережитом

1.1. Начальный этап летописания. Начальный свод

Летописание считалось богоугодным, душеполезным делом. Потому не только частные лица записывали для себя на память, иногда в виде отрывочных заметок на рукописях, отдельные события, совершавшиеся в отечестве, но и при отдельных учреждениях, церквах и особенно монастырях велись на общую пользу погодные записи достопамятных происшествий. Сверх таких частных и церковных записок при княжеских дворах велись и официальные летописи.

Русское летописание X–XVII веков – уникальное явление мировой истории и культуры. Летописание – это и идеология, и политика, и неизбежная борьба интересов, что, в свою очередь, предполагает и тенденциозность летописцев, отстаивающих интересы князя, города, монастыря, и прямое уничтожение нежелательных для кого-то сведений.

Определенную трудность для изучения летописного наследия составляет то обстоятельство, что большинство сохранившихся летописей – это своды разнообразных материалов, в том числе предшествующих летописей. Составители позднейших сводов соединяли разные материалы, либо, удовлетворяя собственное любопытство, либо переписывая их по чьему-то заказу. Очень часто они редактировали тексты имеющихся у них в распоряжении древних рукописей. Но не менее часто составители сводов слово в слово переносили древнейшие сведения в свои рукописи. Практически это означало, что в позднейших рукописях – летописных сводах – могли сохраниться более достоверные и ранние материалы, нежели в самых ранних рукописях. Так, древнейшие новгородские летописи почти ничего не сообщают о времени Ярослава Мудрого, а в сводах XV века используется какой-то новгородский источник, которого древнейшие летописи не знают[2].

Списки Лаврентьевской, Ипатьевской и Новгородской Первой летописей являются древнейшими среди летописных сводов, дошедших до наших дней. Именно их привлекают для изучения исторических событий IX—ХIII веков, и для восстановления ранних этапов летописания, выявления первоначальных редакций Повести временных лет. И хотя в позднейших (XV века) летописях оказываются в ряде случаев явно первоначальные тексты, в основу логично положить именно эти древнейшие летописные своды.

В 1868 году вышла основательная работа К. Бестужева-Рюмина, в которой он доказывает, что все русские летописи, включая «Повесть временных лет», являются сводами, основанными на различных письменных и устных источниках. В последующей полемике, продолжающейся и до сих пор, обозначились разные взгляды на само понятие «летописный свод», а главное на способы выявления источников и причинах тех или иных вставок или изъятий текстов из летописей.

В XX веке определились два основных подхода: A.A. Шахматова (1864–1920) и Н.К. Никольского (1863–1935). A.A. Шахматов полагал, что надо сначала реконструировать текст того или иного свода и лишь затем оценивать его содержание. В итоге, он много лет пытался восстановить редакции «Повести временных лет», но под конец пришел к заключению, что это сделать невозможно. Неоднократно он менял взгляд и на авторство основной редакции, то приписывая ее Нестору – автору житий, то Сильвестру. Древнейший свод, по А.А. Шахматову, был составлен в конце 30-х годов XI века в качестве своеобразной пояснительной записки в связи с учреждением в Киеве митрополии константинопольского подчинения. Многочисленные сказания, являющиеся как бы параллельными текстами к сообщениям летописей, он признавал извлечениями из летописей.

Н.К. Никольский гораздо большее внимание уделял содержательной, идеологической стороне летописных текстов, усматривая и в разночтениях, прежде всего, ту или иную заинтересованность летописцев и стоящих за ними идейно-политических сил. Соответственно и все внелетописные повести и сказания он считал не извлечениями из летописей, а их источниками. Литература в целом в Киевское время ему представлялась более богатой, чем это принято было думать ранее, а начало летописания он готов был искать в конце X века. Эти два подхода живут и поныне в работах по истории летописания[3].

Начальный этап летописания. В своих фундаментальных исследованиях А.А. Шахматов, М.Д. Приселков и Д.С. Лихачев вполне убедительно показывают, что летописание на Руси возникает во времена Ярослава Мудрого. Киевские книжники тех времен утверждали, что история Руси повторяет историю других великих держав: «божественная благодать» снизошла на Русь так же, как некогда на Рим и Византию. Видимо в период княжения Ярослава создается первый исторический труд, предшественник будущей летописи, – свод преданий о распространении христианства на Руси. В него вошли рассказы о крещении княгини Ольги в Царьграде и ее кончине, «Речь философа», в которой в краткой форме излагалась христианская концепция всемирной истории. Сказание о крещении Руси и деяниях равноапостольного князя Владимира, крестившего Русь, и тем самым сравнявшегося с великим Константином, который объявил христианство государственной религией Римской империи. В этот первоначальный свод вошло сказание о первых русских мучениках – христианине-варяге, не отдавшем сына на «заклание» идолам. А также сказание о князьях-братьях Борисе и Глебе, погибших, но не преступивших христианских заветов братолюбия и покорности «старейшему». Обширная похвала Ярославу Мудрому под 1037 годом. Все названные произведения обнаруживают свою принадлежность одной руке, теснейшую взаимосвязь между собою: композиционную, стилистическую и идейную. Этот комплекс сказаний, который Д.С. Лихачев предложил условно назвать «Сказанием о распространении христианства на Руси», был составлен, по его мнению, в первой половине 40-х годов XI века книжниками киевской митрополии.

Вероятно, в первой половине 1040-х годов книжниками киевской митрополии создается первый русский хронографический свод – «Хронограф по великому изложению», который представлял собой краткое изложение всемирной истории, с отчетливо выраженным интересом к истории Церкви. Этот свод был составлен на основании византийских хроник: «Хроники Георгия Амартола» и «Хроники Иоанна Малалы». Возможно, что уже в это время на Руси становятся известны и другие переводные памятники, излагавшие всемирную историю, или содержавшие пророчества о грядущем «конце мира»: «Откровение Мефодия Патарского», «Толкования» Ипполита на книги пророка Даниила, «Сказание Епифания Кипрского о шести днях творения» и др.

Следующий этап в развитии русского летописания приходится на 1060–70-е годы и связан с деятельностью монаха Киево-Печерского монастыря Никона. Он собрал большое количество новых исторических источников, в том числе сказания «О первых русских князьях», «О крещении княгини Ольги», и целый ряд других материалов. Именно Никон присоединил к «Сказанию о распространении христианства на Руси» предания о первых русских князьях и рассказы «О походах» князей Олега, Игоря и Святослава на Царьград. Возможно, Никон внес в летопись и «Корсунскую легенду», согласно которой Владимир крестился не в Киеве, а в Корсуни. Также Никон поместил в летописи так называемую «Варяжскую легенду». Эта легенда сообщала, что киевские князья будто бы ведут род от варяжского князя Рюрика, приглашенного на Русь, чтобы прекратить междоусобные распри славян. Смысл включения легенды в летопись заключался в том, что посредством этого предания Никон пытался убедить своих современников в противоестественности междоусобных войн, в необходимости всех князей подчиняться великому князю киевскому – наследнику и потомку Рюрика. Наконец, по мнению исследователей, именно Никон придал летописи форму погодных записей. Вероятнее всего, работа над этим летописным сводом завершилась в 1070/1072 году, во время съезда «Ярославичей» – Изяслава, Святослава и Всеволода в Вышгороде. Хотя, надо сказать, некоторые историки не вполне разделяют эту точку зрения.

Начальный свод. Около 1095 года создается летописный свод, который А.А. Шахматов предложил назвать «Начальным». Он обратил внимание на то, что описание событий вплоть до начала XII века различно в Лаврентьевской, Радзивиловской, Московско-Академической и Ипатьевской летописи, с одной стороны, и в Новгородской первой летописи – с другой. Это дало А.А. Шахматову возможность установить, что в Новгородской первой летописи отразился предшествующий этап летописания – «Начальный свод». В остальные названные летописи «Начальный свод», вошел в переработанном виде, в форме нового летописного памятника – «Повесть временных лет». С момента создания «Начального свода» появляется возможность текстологического исследования древнейшего летописания. Составитель «Начального свода» продолжил летописное изложение описанием событий 1073–1095 годов, придав своему труду, особенно в этой, дополненной им части, явно публицистический характер: он упрекал князей за междоусобные войны, сетовал, что они не заботятся об обороне Русской земли, не слушаются советов «смысленных мужей».

1.2. «Повесть временных лет» – начало русской исторической мысли

В начале XII века «Начальный свод» был снова переработан. Новый летописный свод – «Повесть временных лет» (ПВЛ) был создан не раньше 1113 года в Киево-Печерском монастыре. Традиционно считается, что автором Летописи (ПВЛ) был инок этого монастыря Нестор Летописец. Нестор – книжник широкого исторического кругозора и большого литературного дарования. Его перу принадлежат также «Житие Бориса и Глеба» и «Житие Феодосия Печерского». Хотя авторство этого труда, и картина создания «Повести временных лет» остаются дискуссионными. Текст ПВЛ в том виде, как он был создан Нестором, условно именуется первой редакцией, но, к сожалению, в оригинале она не дошла до наших дней. Нестор выполнил большую летописную работу: не только изложил события рубежа XI–XII столетий, очевидцем которых он был. Но также переработал рассказ о начале Руси – «откуду есть пошла Русская земля кто в Киеве нача первее княжити», как сам он сформулировал эту задачу в заголовке своего труда (ПВЛ).

Нестор сопричисляет историю Руси всемирной истории. Он начинает свою летопись изложением библейской легенды о разделении земли между сыновьями Ноя, при этом помещая в восходящем к «Хронике Амартола» перечне народов также и славян. В летописи славяне отождествлены с «нориками» – обитателями одной из провинций Римской империи, расположенной на берегах Дуная. Нестор рассказывает о территории, занимаемой славянами, о славянских племенах и их прошлом, особо выделяя племя полян, на земле которых возник Киев, город, ставший в его время «матерью городов русских». Нестор уточняет и развивает варяжскую концепцию истории Руси: Аскольд и Дир, упоминаемые в «Начальном своде» как «некие» варяжские князья, называются теперь «боярами» Рюрика, именно им приписывается поход на Византию во времена императора Михаила. Олегу, именуемому в «Начальном своде» воеводой Игоря, в «Повести временных лет» «возвращено» его княжеское достоинство. В летописи подчеркивается, что именно Игорь является прямым наследником Рюрика, а Олег – родственник Рюрика – княжил лишь в годы малолетства Игоря.

Нестор стремится установить хронологическую последовательность известные ему событий, располагая их по временной шкале от сотворения мира. Он привлекает для своего повествования документы (тексты договоров с Византией), использует фрагменты из «Хроники Георгия Амартола» и русские исторические предания, например, рассказ о четвертой мести Ольги, легенды о «белгородском киселе» и о юноше-кожемяке. «Можно смело утверждать, – пишет о труде Нестора Д. С. Лихачев, – что никогда ни прежде, ни позднее, вплоть до XVI века, русская историческая мысль не поднималась на такую высоту ученой пытливости и литературного умения».

По прибытии в Киев Владимир Мономах застал здесь летопись, составленную монахом Киево-Печерского монастыря, однако по неким причинам, князь Владимир счел необходимым переделать ее, для чего передать дело в другие руки. Около 1116 года, видимо, по поручению Владимира Мономаха летопись Нестора была переработана игуменом Михайловского Выдубицкого монастыря (под Киевом) Сильвестром, и таким образом возникла вторая редакция «Повести временных лет». Владимир Мономах постарался выказать свое расположение к автору летописи: спустя два года он велел поставить Сильвестра епископом своего наследственного города Переславля, где он и умер в 1123 году. Через труд Сильвестра красной нитью проходит борьба с сепаратистскими тенденциями боярской знати, стремление укрепить идею единства Русской земли, внедрить в сознание не только правящих кругов, но и, по возможности, сельских и городских обывателей необходимость подчинения всей Русской земли Киеву и киевскому князю.

Сильвестр пользовался трудами своих предшественников, где уже были даны некоторые схемы, полезные и для данного момента, нуждавшиеся только в некоторой переделке. Сильвестр мог прочитать в Новгородской летописи рассказ о том, как в Новгороде когда-то властвовали варяги и «насилье деяху словеном, кривичем и мерям и чюди», как эти угнетенные прогнали своих насильников и «начаша владети сами в собе и городы ставити», как печально оказалось для них отсутствие сильной власти, когда после изгнания варягов они «всташа сами на ся воевать, и бысть межи ими рать велика и усобица и всташа град на град, и не беше в них правды». Отсутствие твердой власти приводит к усобицам и восстаниям. Восстановление этой власти (добровольное призвание) спасает общество от всяких бед. Спасителями общества в IX веке явились варяжские князья, в частности Рюрик. Рюриковичи выполняли эту миссию долго и успешно, и лишь в конце XI века снова повторились старые времена «всташа сами на ся, бысть межи ими рать велика и усобица». Призвание Мономаха в Киев летописцем, таким образом, оправдано. Отсюда следовал и логически правильный вывод: долг киевлян подчиняться призванной власти, а не восставать против нее.

Во второй редакции «Повести» была изменена трактовка событий 1093–1113 годов, они были изложены теперь с явной тенденцией прославить деяния Владимира Мономаха. В частности, в текст «Повести» был введен рассказ об ослеплении Василька Теребовльского под 1097 годом, а Мономах выступал в междукняжеской распре этих лет поборником справедливости и братолюбия. По указанию князя Мстислава – сына Владимира Мономаха в 1118 году «Повесть временных лет» подверглась еще одной переработке. Повествование было продолжено до 1117 года, отдельные статьи за более ранние годы изменены. Эту редакцию «Повести временных лет» принято называть третьей.

Вторая редакция ПВЛ была отражена в нескольких списках. Самый ранний дошедший до нас список входит в состав «Лаврентьевской летописи», которая называется так по имени монаха Лаврентия, переписавшего ее в 1377 году для суздальского и нижегородского великого князя Дмитрия Константиновича с «ветхого летописца». Мы видим, что временной промежуток между созданием «Повести» и ее первой дошедшей до нас текстовой фиксацией составляет более двухсот пятидесяти лет. Но, к сожалению, в настоящее время, мы располагаем лишь относительно поздними списками летописей, в которых отразились древнейшие летописные своды. Так, «Начальный свод» сохранился в Новгородской первой летописи (списки XIII–XIV и XV веков), вторая редакция «Повести временных лет» лучше всего представлена Лаврентьевской (1377) и Радзивиловской (XV) летописями, а третья редакция дошла до нас в составе Ипатьевской летописи. Через «Тверской свод 1305 года» – общий источник Лаврентьевской и Троицкой летописей – «Повесть временных лет» второй редакции вошла в состав большинства русских летописей XV–XVI веков. Вопрос о том сохранились ли упомянутые древнейшие летописные своды, и лежат где-либо под спудом, или уже безвозвратно утрачены, остается открытым. Таковы современные, очень кратко изложенные, представления об истории древнейшего летописания.

1.3. Развитие летописания на Руси. Новые центры летописного дела

Летописное дело продолжалось в XIV–XVII веках, вообще хронографы и различные летописные сборники той поры умножились необычайно. Они дошли до нас в многочисленных и весьма разнообразных списках, наглядно свидетельствуя о напряженной работе русской мысли по осознанию Божьего промышления о русском народе и его государственном устроении.

Наиболее крупными летописными центрами XIV–XV веков были столицы самых мощных русских княжеств и земель – Москва, Новгород и Тверь. Во всех летописных сводах, созданных в рассматриваемый период, по мнению многих авторов (Д. Лихачев, В. Кусков), отчетливо проявлялся их общерусский характер, где красной нитью проходят идеи единства всех русских земель, героической борьбы против иноземных захватчиков и защиты православия.

Новгородское летописание носило сугубо местный характер, вопрос о времени его становления до сих пор остается предметом научной дискуссии. Одни авторы (А. Шахматов, Б. Рыбаков) древнейшим летописным сводом считали «Новгородскую Первую летопись по Синодальному харатейному списку» или «Новгородскую Первую летопись старшего извода». Начало создания этой летописи они относили к 1050-м годам, т. е. к моменту завершения постройки новгородского Софийского собора. Другие авторы (Д. Лихачев, П. Толочко, И. Данилевский) полагали, что Первая новгородская летопись была создана вскоре после известного «новгородского восстания» 1136 года, ставшего переломным моментом в истории новгородской государственности. Наконец, третья группа авторов (В. Янин, М. Алешковский) полагала, что самобытное новгородское летописание возникло только в 1220-х годах.

В начале XII века по указанию новгородского архиепископа Нифонта доместик новгородского Антониева монастыря Кирик составил хронологическое пособие к летописанию, которое в историографии получило название Софийского владычного свода. Именно на базе этого свода началась переработка всего княжеского летописания, созданного в предшествующий период.

«Софийский временник» был создан в 1432 году при архиепископе Евфимии II, в этом летописном своде подчеркивалась особая роль Господина Великого Новгорода в истории всей Древней Руси. В 1448 году был создан новый Софийско-Новгородский летописный свод, или Первая Новгородская летопись, который, по мнению многих авторов (М. Приселков, Д. Лихачев, Я. Лурье), представлял собой уже общерусский летописный свод.

Московское летописание, по мнению большинства ученых (Д. Лихачев, В. Кусков, А. Кузьмин, Я. Лурье), возникло в 1326 году, т. е. его появление приурочено ко времени основания Иваном Калитой Успенского собора в Московском Кремле. В 1408–1423 годы при активном участии митрополитов Киприана и Фотия был создан первый общерусский летописный свод – Троицкая летопись, или «Владимирский полихрон». При Иване III, в связи со строительством нового Успенского собора в Московском Кремле, в 1480 году был создан Московский летописный свод.

В 1550-е годы, при митрополите Макарии, была завершена работа над огромным историческим сводом – так называемой Никоновской или Патриаршей летописью, начало которой было положено в 1526–1530 годы при митрополите Данииле. Эта летопись представляла собой оригинальную компиляцию различных источников и только внешне сохраняла форму летописи, то есть погодной записи главных исторических событий. В действительности в тексте Никоновской летописи содержалось большое количество разнообразных повестей и исторических сказаний, которые были приурочены к определенным историческим событиям и датам.

Тверское летописание до сих пор не имеет общепризнанной датировки возникновения, этот вопрос остается дискуссионным. Одни историки (А. Шапиро) утверждают, что первый летописный свод в Тверском княжестве был составлен в 1305 году в годы правления тверского князя Михаила Ярославича (1304–1318). Однако большинство ученых (Д. Лихачев, Я. Лурье, В. Кусков) утверждает, что создание Тверского летописного свода, который сохранился в составе «Рогожского летописца», началось только в 1375 году, при тверском князе Михаиле Александровиче (1339–1399). В Тверском летописании особое место занимает «Летописец» великого тверского князя Бориса Александровича (1425–1461), созданный иноком Фомой в 1453 году.

1.4. Стили русского летописания

«Летописание было любимым занятием наших древних книжников. Начав послушным подражанием внешним приёмам византийской хронографии, они скоро усвоили её дух и понятия, с течением времени выработали некоторые особенности летописного изложения, свой стиль, твёрдое и цельное историческое миросозерцание с однообразной оценкой исторических событий и иногда достигали замечательного искусства в своём деле». [Ключевский В.О.: Том 1, С. 86. История России, С. 20990].

Начиная с середины XIX века, исследователи не раз отмечали высокое литературное мастерство русских летописцев. Плодом исследовательской работы на этом этапе явились частные наблюдения над стилем летописей, порой довольно глубокие и справедливые. Следующий этап, начавшийся с середины XX века, характеризуется формированием целостных представлений о русском летописании, прежде всего, в трудах Д.С. Лихачева и И.П. Еремина. Так, И.П. Еремин в своей статье «Киевская летопись как памятник литературы» обращает внимание на различия литературной природы различных компонентов летописного текста: погодных записей, летописных рассказов и летописных повестей. В летописных повестях, по мнению исследователя, летописец прибегал к особой «агиографической», идеализирующей манере повествования. Д.С. Лихачев показал, что различие стилистических приемов, обнаруживаемых в летописи, объясняется, прежде всего, происхождением и спецификой летописного жанра. Эта специфика обусловлена тем, что в летописи статьи, созданные самим летописцем, повествующие о событиях современной ему общественной жизни, соседствуют с фрагментами из эпических преданий и легенд, обладающих своим особым стилем, особой манерой сюжетного повествования.

В свои исследования Д.С. Лихачев вводит такое понятие как «стиль эпохи» и рассматривает, какое влияние оказывало это явление на стилистические приемы летописца в тот или иной исторический период. Однако охарактеризовать «стиль эпохи», т. е. некоторые общие тенденции в мировоззрении, литературе, искусстве, нормах общественной жизни и т. д., чрезвычайно сложно. Поэтому Д.С. Лихачев сосредотачивает свое внимание на одном из проявлений «стиля эпохи» в литературном творчестве летописцев, каковым, по мнению ученого, выступало такое явление как «литературный этикет», которое достаточно основательно проявляет себя в литературе XI–XIII веков.

Литературный этикет – это и есть отражение и проявление особенностей мировоззрения и мирочувствия в литературном творчестве. Он определяет задачи литературы, принципы построения литературных сюжетов, и, наконец, сами изобразительные средства, выделяя круг наиболее предпочтительных речевых оборотов, образов, метафор. В основе понятия литературного этикета лежит представление о незыблемом и упорядоченном мире, где все деяния людей как бы заранее предопределены, где для каждого человека существует особый эталон его поведения. Литература же должна соответственно утверждать и демонстрировать этот «модельный», «нормативный» мир. На практике – это означает, что предметом литературных произведений преимущественно должно стать изображение «нормативных» ситуаций, неких социальных образцов поведения. В соответствии с требованиями литературного этикета в центре внимания летописного свода должно быть описание основных сюжетных линий, среди которых восшествие очередного князя на престол, описание воинских битв, одержанных побед и поражений, дипломатических акций. А также описание смерти и погребения князя; причем в этом случае подводится своеобразный итог его жизни, обобщенный в некрологической характеристике. Аналогично в житиях обязательно должно быть рассказано о детстве святого, о его пути к подвижничеству. О его «традиционных» (именно традиционных, едва ли не обязательных для каждого святого) добродетелях, о творимых им при жизни и посмертных чудесах и т. д. При этом каждая из названных сюжетных линий (в которой герой летописи или жития выступает в своем амплуа – князя или святого) должна была изображаться в стилистически единообразных, сходных, традиционных речевых оборотах. О родителях святого обязательно говорилось, что они благочестивы, о ребенке – будущем святом, что он чуждался игр со сверстниками, о битве повествовалось в традиционных формулах типа: «и бысть сеча зла», «иных посекоша, а иных поимаша» (т. е. одних изрубили мечами, других захватили в плен), и т. д.

Стиль монументального историзма. Летописный стиль, который наиболее соответствовал литературному этикету XI–XIII веков, Д.С. Лихачев назвал «стилем монументального историзма» Но при этом нельзя утверждать, что в этом стиле выдержано все летописное повествование. Если понимать стиль как общую характеристику отношения автора к предмету своего повествования, то можно говорить о всеобъемлющем характере этого стиля в летописи – летописец действительно отбирает для своего повествования только наиболее важные, государственного значения события и деяния. Если же требовать от стиля и непременного соблюдения неких языковых черт (т. е. собственно стилистических приемов), то окажется, что отражением стиля монументального историзма будет далеко не всякая строка летописи. Поэтому наиболее яркое проявление этого стиля можно обнаружить лишь в описании традиционных ситуаций: в изображении прихода князя «на стол», в описании битв, в некрологических характеристиках и т. д. В то же время значительное место в летописи занимают народные легенды и предания, во множестве входящие в состав «Повести временных лет». Если собственно летописные статьи являлись порождением своего времени, носили на себе печать «стиля эпохи», были выдержаны в традициях стиля монументального историзма, то вошедшие в состав летописи устные легенды отражали иную – эпическую традицию и, естественно, имели иной стилистический характер. Стиль народных преданий, включенных в летопись, Д.С. Лихачев определил как «эпический стиль». «Повесть временных лет», где рассказ о событиях, свидетелем которых был летописец, предваряется припоминаниями о деяниях славных князей прошлых времен – Олега Вещего, Игоря, Ольги, Святослава, Владимира, сочетает оба эти стиля.

В стиле монументального историзма излагаются, например, события времени Ярослава Мудрого и его сына – Всеволода. Достаточно напомнить описание битвы на Альте, принесшей Ярославу победу над «окаянным» Святополком, убийцей Бориса и Глеба. Изложение сюжетных линий и событий в «Повести временных лет» в стиле монументального историзма выполнено не столько в форме описания впечатлений очевидца о конкретном явлении, происшествии, сколько в виде традиционных формул, в которых описывались и другие подобные ему события. Например, при описании сражений в той же «Повести временных лет» и в последующих летописях: традиционен оборот «сеча зла», традиционна концовка, сообщающая, кто «одоле» и кто «бежа», обычно для летописного повествования указание на многочисленность войск, и даже формула «яко по удольемь крови тещи» встречается в описаниях других сражений. Словом, перед нами один из образцов «этикетного» изображения битвы.

Применение литературных формул, предписываемых стилем монументального историзма, придавало летописному тексту особый художественный колорит. Специфика этого колорита, сила его эстетического воздействия на читателя заключается в том, что он создает не эффект неожиданности, а, напротив, ожидание встречи со знакомым, привычным, выраженным в «отшлифованной», освященной традицией форме. Подобный прием хорошо знаком фольклору – вспомним традиционные сюжеты былин, троекратные повторы сюжетных ситуаций, постоянные эпитеты и тому подобные художественные средства. Стиль монументального историзма, таким образом, не свидетельство ограниченности художественных возможностей, а, напротив, свидетельство глубокого осознания роли поэтического слова. Но в то же время этот стиль, естественно, сковывал свободу сюжетного повествования, ибо стремился унифицировать, выразить в единообразных речевых формулах и сюжетных мотивах различные жизненные ситуации.

Для развития сюжетного повествования сыграли значительную роль закрепленные в летописном тексте устные народные предания, отличающиеся каждый раз необычностью и «занимательностью» сюжета. Широко известен рассказ о смерти Вещего Олега, рассказы о мести княгини Ольги древлянам и т. д. Именно, в подобных преданиях героями могли выступать не только князья, но и незначительные по своему социальному положению люди: старик, спасший белгородцев от гибели и печенежского плена, юноша-кожемяка, одолевший печенежского богатыря. В подобных летописных рассказах, в которых отражены устные исторические предания, летописец использует совершенно иной – сравнительно с рассказами, написанными в стиле монументального историзма, – метод изображения событий и характеристики персонажей. Если в рассказах, исполненных в манере монументального историзма, все известно читателю заранее, то в эпических преданиях рассказчик умело использует эффект неожиданности. Предсказание, данное Вещему Олегу, казалось бы, не сбылось (конь, от которого князь должен был умереть, уже погиб сам), но, тем не менее, череп этого коня, из которого выползает змея, выступает источником смерти Олега. Мудрая Ольга, как бы всерьез принимая сватовство древлянского князя Мала, втайне готовит его послам страшную смерть. На поединок с печенежским богатырем выходит не воин, а отрок-кожемяка, к тому же «середний телом», и печенежский богатырь – «превелик зело и страшен» – посмеивается над ним. И вопреки этой «экспозиции» одолевает именно отрок. Здесь мы можем увидеть отсыл к библейской истории: поединок Давида и Голиафа.

Литературное влияние «Повести временных лет» отчетливо ощущается на протяжении последующих веков: летописцы продолжили применять или варьировать те литературные формулы, которые были употреблены создателями «Повести временных лет». Использовались приемы подражания имеющимся в ней стилистическим формам и характеристикам. Осуществлялось прямое цитирование «Повести»: в текст более поздних летописей вводились фрагменты из этого памятника. Свое эстетическое обаяние «Повесть временных лет» сохранила и до нашего времени, красноречиво свидетельствуя о таланте и литературном мастерстве древнерусских летописцев. Русские летописи – это средоточие исторической мысли Древней Руси, ее идеологии, понимания ее места и роли в мировой истории – являются одним из важнейших памятников и письменности, и литературы, и истории, и культуры в целом.

ГЛАВА 2. Концепция истории России и периодизации истории российской государственности В.Н. Татищева

2.1. Формирование научного подхода к исследованию истории в трудах В.Н. Татищева

Василий Никитич Татищев (1686–1750) – основоположник исторической науки в России, географ, государственный деятель. Окончил в Москве Инженерную и Артиллерийскую школу. Участвовал в северной войне (1700–1721), выполнял различные военно-дипломатические поручения царя Петра I. Его часто называют последним летописцем и первым русским историком-ученым. Такое мнение основано на том, что к своей работе он подходил какисследователь-профессионал, а не просто хронист, т. е. В.Н. Татищев опирался на вполне научный для своего времени исследовательский подход. Он тщательно собирал исторические сведения и факты, учитывал и иностранные свидетельства, сопоставлял и анализировал данные, получаемые из различных источников, рассуждал об их содержании и достоверности. И на этой основе стремился выявить закономерности исторического процесса. В свое время В.Н. Татищев открыл исторический закон: «ремесла причина городов». Но это и социологический закон, выражающий отношение между ремеслом и городом как институциональной формой организации общественной жизни.

В.Н. Татищев открыл и ввел в научный оборот несколько ценных источников по русской истории, в том числе «Русскую Правду» и «Судебник Ивана Грозного». В распоряжении В.Н. Татищева были и другие уникальные источники: Раскольничья летопись, близкая к Ипатьевской, но явно ей предшествующая. Другой уникальный источник – Ростовская летопись, которую В.Н. Татищев подарил Английскому академическому собранию, но она пропала, и до сих пор еще не найдена. К сожалению, не дошли до нас и другие источники, которыми пользовался В.Н. Татищев: его собрание рукописей сгорело в пожаре в XVIII веке. Благодаря этим летописным источникам в его «Истории Российской» содержится большое число сведений, которых нет ни в Лаврентьевской, ни в Ипатьевской летописях. Именно по этим летописным сводам обычно издается «Повесть временных лет» в качестве первого летописного памятника. Имевшиеся в распоряжении В.Н. Татищева источники давали иную интерпретацию многих событий, и он вполне профессионально представил их в своем труде. Но на этой почве возникли обвинения в фальсификации, третирование и даже травля первого русского историка.

В.Н. Татищев создал продуманное руководство для коллекционирования материалов по археологии и этнографии. Его план археологических изысканий был частично реализован Академией Наук, многие из членов которой немало путешествовали по всей России и узнавали о нахождении важных могильников и древних стоянок на юге страны и в Сибири. Путешествия Палласа, Лепехина, Гмелина и Рычкова принесли ценные результаты. Следуя примеру В.Н. Татищева, некоторые губернаторы на местах также проявляли интерес к археологии. В 1763 году губернатор Новой Русской Территории (Новороссии) А.П. Мельгунов приказал раскопать курган, находящийся на расстоянии около тридцати пяти километров к западу от Елисаветграда. Здесь был найден ряд золотых и серебряных предметов скифского периода, отправленных в Академию Наук, откуда они были переведены в Эрмитаж, который с этого времени стал центральным хранилищем подобных находок из Южной Руси.

Для написания своей «Истории» В.Н. Татищев обратился к другим наукам, таким как география и языкознание, его исследования основаны на тесной взаимосвязи истории и географии. Многолетние занятия В.Н. Татищева историей и географией России тесно переплетались друг с другом, и послужили основанием, говоря современным языком, для междисциплинарных исследований по исторической географии, а затем и по истории географических знаний в нашей стране. Необходимость введения географического фактора в исследование истории была им обоснована в «Предложении о сочинении истории и географии российской». Цель истории – ясно представить «действа и времена». «Но где, в каком положении или расстоянии что учинилось, какие природные препятствия к способности тем действам были, також где которой народ прежде жил и ныне живет, как древние городы ныне имянуются и куда перенесены, оное география и сочиненные ландкарты нам изъясняют». Отсюда вывод: «история или деесказания и летописи без землеописания (географии) совершенного удовольствования к знанию нам подать не могут»[4]

В.Н. Татищев занимался также исследованием истории «всемирного умопросвещения». Его Философские воззрения изложены в таких трудах, как «Разговор двух приятелей о пользе наук и училищ» (1733) и «Духовная моему сыну» (1749). Предметом философского и научного познания является сам человек («наука главная есть, чтобы человек мог себя познать»). В целом мировоззренческая позиция В.Н. Татищева и в этих работах, и в его «Истории» совпадает с идеями Просвещения.

2.2. Подход В.Н. Татищева к периодизации истории российской государственности

Из всех форм государственного правления для России В.Н. Татищев явное предпочтение отдавал самодержавию. Он впервые в отечественной историографии дал общую периодизацию истории России. В основу своей концепции истории России, и ее периодизации В.Н. Татищев положил исследование процесса развития единоличной государственной власти. Его особенно интересовало влияние формы правления на развитие всех сфер общественной жизни, и, в первую очередь, как влияет форма правления на развитие науки. В.Н. Татищев выработал свой подход к периодизации российской государственности, некую «государственную схему». В.Н. Татищев выделил следующие основные этапы развития Русского государства: совершенное единовластительство от Рюрика до Мстислава 862–1132 годы; аристократия удельного периода (нарушение единовластия) 1132–1462 годы; восстановление монархии (единовластия) при Иоанне III 1462–1505 годы (когда Иоанн III «в совершенство татарскую власть отверг и монархию утвердил»); укрепление монархии при Петре I.

В.Н. Татищев, как историк, не всеми принимался однозначно. Ряд историков, например, Н.М. Карамзин, осуждали его за недостаточно критическое отношение к историческим источникам. Однако, по мнению С.М. Соловьева, заслуга В.Н. Татищева перед исторической наукой состоит в том, что он первым начал исторические исследования в России на научной основе.

ГЛАВА 3. «История государства Российского» Н.М. Карамзина

Николай МихайловичКарамзин (1766–1826), русский писатель, поэт, журналист, историк, придворный историограф. Из дворян Симбирской губернии. Получил домашнее образование: изучал языки, историю, словесность и философию. Посещал лекции в университете. С 1782 служил в гвардейском Преображенском полку. Автор «Истории государства Российского».

3.1. Н.М. Карамзин – литератор

Послужив в армии непродолжительное время, Н.М. Карамзин в невысоком звании поручика в 1784 году 17-ти лет отроду вышел в отставку и вернулся в Симбирск. Здесь он вел внешне светскую жизнь, но при этом занимался самообразованием: изучал историю, литературу и философию. Впереди целая жизнь. Чему посвятить ее? Литературе, исключительно литературе – решает Н.М. Карамзин. Он пишет другу: «Я лишен удовольствия читать много на родном языке. Мы еще бедны писателями. У нас есть несколько поэтов, заслуживающих быть читанными». Конечно, писатели уже есть, и не кое-кто, а М.В. Ломоносов, Фонвизин, Державин, но значительных имен не более десятка. Неужто талантов мало? Нет, они есть, но дело стало за языком: не приспособился пока русский язык передавать элегантные мысли, изящные чувства, описывать новые предметы. Н.М. Карамзин много сделал для развития русского литературного языка, освободил прозу от обветшалых, архаических форм, выработав легкую, изящную интонацию фразы, обогатив словарный состав. По выражению А.С. Пушкина, «Карамзин освободил язык от чуждого ига и возвратил ему свободу, обратив его к живым источникам народного слова».

Ключ самобытности русской культуры Н.М. Карамзин видел в истории. Наиболее яркой иллюстрацией его взглядов стала повесть «Марфа Посадница». В своих политических статьях Карамзин обращался с рекомендациями к правительству, указывая на роль просвещения.

В критических статьях Н.М. Карамзина вырисовывалась новая эстетическая программа, что способствовало становлению русской литературы как национально-самобытной. В русской литературе Н.М. Карамзин выступил зачинателем нового направления – сентиментализма. Его полные меланхолии и горестного томления стихотворения – элегии, дружеские послания, мадригалы – своим психологизмом, лирической трактовкой пейзажа прокладывали путь поэзии В.А. Жуковского (1783–1852). К середине 1790-х Карамзин стал признанным главой русского сентиментализма, открывавшего новую страницу в русской литературе. Он был непререкаемым авторитетом для В.А. Жуковского, Батюшкова, юного А.С. Пушкина. В России в то время всем мыслящим людям жилось так плохо, что, по выражению Н.М. Карамзина, «великодушное остервенение против злоупотреблений власти заглушало голос личной осторожности» («Записка о древней и новой России»).

3.2. Н.М. Карамзин – журналист и издатель

В 1791 году Н.М. Карамзин начинает издавать ежемесячный «Московский журнал», в котором были напечатаны: большая часть «Писем русского путешественника», повести «Бедная Лиза», «Наталья, боярская дочь», «Прекрасная царевна и счастливый карла», а также очерки, рассказы, критические статьи и стихотворения. К сотрудничеству в журнале Н.М. Карамзин привлек Дмитриева и Петрова, Хераскова и Державина, Львова, Нелединского-Мелецкого и др. Успех «Московского журнала» был грандиозный – целых 300 подписчиков. По тем временам очень большая цифра. «Московский Журнал» прекратился в 1792 году, быть может, не без связи с заключением в крепость Новикова и гонением на масонов. Большую часть 1793–1795 годов Н.М. Карамзин провел в деревне и подготовил здесь два сборника «Аглая», изданных в 1794 и 1795 году. В 1796 году он издал сборник стихотворений русских поэтов, под названием «Аониды». Через год появилась вторая книжка «Аонид». Затем Н.М. Карамзин задумал издать нечто вроде хрестоматии по иностранной литературе – «Пантеон иностранной словесности». В 1802–1803 он издавал журнал «Вестник Европы», в котором преобладали литература и политика. Н.М. Карамзин работал невероятно много. Он сотрудничал и в первом русском детском журнале, который назывался «Детское чтение для сердца и разума». Только для этого журнала Н.М. Карамзин каждую неделю писал по два десятка страниц.

3.3. Н.М. Карамзин – историк, придворный историограф

В 1803 году через посредство М. Муравьева Н.М. Карамзин получил официальное звание придворного историографа. По указу царя Александра I от 31 октября 1803 года он был назначен придворным историографом с жалованием 2 тысячи рублей в год. С 1804 года и до самой смерти Н.М. Карамзин «по высочайшему повелению» трудился над «Историей государства Российского», которая явилась его величайшим научным и культурным подвигом, однако ему не удалось завершить главный труд своей жизни. В процессе работы над «Историей государства Российского» Н.М. Карамзин некоторые главы читал Александру I.

В 1816 году выходят из печати первые 8 томов «Истории Государства Российского». Тираж, по тем временам весьма внушительный, – 3 тысячи экземпляров. И все книги были раскуплены в 25 дней, несмотря на немалую по тем временам цену: 50 рублей. В 1818–1819 годах вышло второе их издание. В 1821 году был издан 9 том, в 1824 году –10-й и 11-й. В 1826 году Н.М. Карамзин умер, не успев дописать 12-го тома, который был издан Д.Н. Блудовым по бумагам, оставшимся после покойного.

В течение всех этих 22 лет составление истории было главным делом Н.М. Карамзина. Приступая к составлению русской истории без надлежащей исторической подготовки, Н.М. Карамзин не имел в виду быть исследователем. Со своими взглядами на задачи историка он остался вне господствующих течений русской историографии и не участвовал в ее последовательном развитии.

При написании труда перед ним встал довольно сложный вопрос: как сделать, так чтобы изложение исторического материала было интересно, художественно, и в то же время по возможности научно? С этой целью каждый том делится на две части: в первой – подробный, написанный большим мастером, рассказ – это для простого читателя; во второй – обширные документальные приложения, ссылки на источники, не уступающие по своему объему основному тексту это – для историков.

Конечно, слог «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина носит на себе печать литературной его манеры, со всеми ее условностями. В выборе же материала, в его расположении и истолковании фактов Карамзин руководится «Историей» М.М. Щербатова. Особенности литературной формы «Истории Государства Российского» доставили ей широкое распространение среди читателей и поклонников Н.М. Карамзина, как литератора. Но именно те особенности, которые делали «Историю» превосходной для своего времени популярной книгой, уже тогда лишали ее текст серьезной научной значимости. Гораздо важнее для науки того времени были обширные «Примечания» к тексту. Небогатые критическими указаниями, «Примечания» эти содержали множество выписок из рукописей, большей частью впервые опубликованных Н.М. Карамзиным.

3.4. Взгляд Н.М. Карамзина на периодизацию истории России

Страх перед «метафизикой» отдал Н.М. Карамзина в жертву рутинному представлению о ходе русской истории, сложившемуся в официальной русской историографии, начиная с XVI века. Согласно этому представлению, развитие русской истории находится в зависимости от развития монархической власти. Красной нитью через всю «Историю» Н.М. Карамзина, как и его трактат 1811 года, проходит идея о том, что судьба России и ее величие заключены в силе и стабильности самодержавия. Монархическая власть возвеличила Россию в киевский период; раздел власти между князьями был политической ошибкой, результатом которой явился удельный период русской истории; эта политическая ошибка была исправлена государственной мудростью московских князей – собирателей Руси; вместе с тем исправлены были и ее последствия – раздробление Руси и татарское иго. При сильной монархической власти Россия процветала, при слабой – приходила в упадок. Главный герой «Истории» Н.М. Карамзина – российское самодержавие. Плохих государей автор порицает, хороших ставит в пример. А благоденствие для России видит в просвещенном, мудром монархе. То есть, России, и ее народу нужен «добрый царь». Н.М. Карамзин не верит в революцию, тем более скорую.

Монархические взгляды Н.М. Карамзина легли в основу предложенной им периодизации русской истории. В начале XIX века складывается периодизация, так называемая, «утешительная система». В ней выделяются следующие этапы становления и развития Российского государства. Введение монархической власти – от призвания варягов до Святополка Владимировича 862–1015 годы. Угасание самодержавия – от Святополка до Ярослава II Всеволодовича 1015–1238 годы. Гибель Российского государства и постепенное возрождение России – от Ярослава II до Ивана III 1238–1462 годы. Утверждение самодержавия – от Ивана III до Ивана IV 1462–1533 годы. Превращение самодержавия в тиранию – от Ивана IV до Бориса Годунова 1533–1598 годы. Смутное время – от Бориса Годунова до Михаила Романова 1598–1613 годы.

В.Г. Белинский говорил, что Карамзин создал русскую публику, которой до него не было. Он создал читателей – а так как без читателей литература немыслима, то смело можно сказать, что литература, в современном значении этого слова, началась у нас с эпохи Карамзина и началась именно благодаря его знаниям, энергии, тонкому вкусу и незаурядному таланту.

Огромное влияние как на подходы к изучению истории Церкви, так и на историческую науку в целом оказал фундаментальный труд Н. М. Карамзина «История государства Российского». В нем была предпринята одна из первых попыток источниковедческого анализа документов, в частности разделение летописей на более ранние и более поздние. Н.М. Карамзин вписал историю русской Церкви в историю всего Российского государства, показав их неразрывность и взаимообусловленность.

ГЛАВА 4. Концепция истории России и периодизации исторического процесса С.М. Соловьева

4.1. Подходы С.М. Соловьева к исследованию истории России

Сергей Михайлович Соловьев (1820–1879) – выдающийся русский историк, внесший значительный вклад в развитие отечественной исторической науки. Он оставил обширное творческое наследие – свыше 300 различных его произведений было опубликовано в России в конце XIX начале XX века. Два издания выдержало однотомное собрание сочинений ученого. Четырнадцать изданий имела его «Учебная книга русской истории». Разошлись пять изданий «Общедоступных чтений о русской истории», шесть изданий переложенной С.М. Соловьевым на современный язык «Русской летописи для первоначального чтения». Отдельные тома главного 29-томного труда русского историка – «История России с древнейших времен» выходили в свет по мере их написания с 1851 по 1879 год, и выдержали шесть изданий.

В ту пору, когда С. М. Соловьев активно занимался историческими исследованиями, русская историография уже вышла из карамзиновского периода, это проявилось, прежде всего, в том, что историки перестали главную свою задачу видеть в одном только изображении деятельности государей и смены правительственных форм; чувствовалась потребность не только рассказывать, но и объяснять события прошлого, уловить закономерность в последовательной смене событий и явлений, открыть руководящую «идею», основное «начало» русской жизни. С.М. Соловьев указал, в каком направлении должна вообще идти работа русского историка, установил исходные точки в изучении нашего прошлого. Человеческое общество представлялось С.М. Соловьеву целостным организмом, развивающимся «естественно и необходимо». Таким образом, с Рюрика и до наших дней русский историк имеет дело с единым целостным организмом. Эта точка зрения оказала громадное влияние на последующее развитие русской историографии. Прежние деления на эпохи, основанные на внешних признаках, лишенные внутренней связи, потеряли свой смысл; их заменили стадии развития. «История России с древнейших времен» и есть попытка проследить наше прошлое применительно к высказанным взглядам.

По мнению С.М. Соловьева историческая жизнь не только двигалась, но и размышляла, сама осмысливала и старалась понять свое движение. В своих исследованиях он опирался на идею исторического развития. Настойчиво говорил и повторял, где нужно, о связи явлений, о последовательности исторического развития, об общих его законах, о том, что называл он необычным словом – «историчностью». С.М. Соловьев отказался от выделения «норманнского» и «татарского» периодов в русской истории и стал считать главными факторами истории не завоевания, а внутренние процессы развития: колонизационное движение, возникновение новых городов, изменение взгляда князей на собственность и характер своей власти.

Почти тридцать лет неустанной работы потребовалось С.М. Соловьеву для создания главного труда своей жизни «Истории России с древнейших времен». В осознании того, что он написанием этого труда, исполняет свой общественный долг, он черпал силы для совершения «патриотического подвига». Глава большой семьи (12 детей), С.М. Соловьев трудился без выходных и праздников, не позволяя себе тратить на сон более 7 часов. Педантично распределяя день по часам, он успевал сотрудничать в журналах, готовить лекции, работать в архивах и выдавать каждый год по новому тому «Истории России». Работая над ней, С.М. Соловьев стремился «объяснить каждое явление из внутренних причин», т. е. последовательно проводил принцип историзма, понимая историю, как органичное и закономерное развитие.

Будучи эпохой в развитии русской историографии, труд С.М. Соловьева определил известное направление, создал многочисленную школу. «История России с древнейших времен», по верному определению проф. Герье, есть национальная история. Говоря о достоинствах этого труда можно отметить следующее: впервые исторический материал, необходимый для такого труда, был собран и исследован с надлежащей полнотой, с соблюдением строго научных приемов, применительно к требованиям современного исторического знания. Источник всегда на первом плане, трезвая правда и объективная истина одни руководят пером автора. «История России», особенно во второй половине, основана главным образом на архивном материале; по многим вопросам к этому труду и теперь приходится обращаться, как к первоисточнику. Правда, критика не без основания упрекает автора в несоразмерности и механической сшивке частей, в обилии сырого материала, излишней догматичности, лаконизме примечаний; далеко не все страницы, посвященные явлениям юридического и экономического быта, удовлетворяют современного читателя.

Монументальный труд С.М. Соловьева впервые схватил существенные черты и форму исторического развития русской нации. Будучи сторонником сравнительно-исторического метода, и указывая на общность черт в развитии России и Западной Европы, С.М. Соловьев вместе с тем отмечал и своеобразие в развитии России, заключавшееся, по его мнению, прежде всего в географическом положении страны между Европой и Азией, вынужденной вести многовековую борьбу со степными кочевниками. Согласно концепции С.М. Соловьева, сначала на Россию наступала Азия, в XVI веке в наступление перешла Россия – форпост Европы на Востоке. Положенный в основу трудов С.М. Соловьева огромный фактический материал (начиная с XVII века преимущественно архивный) изложен им на основе идеи исторической закономерности, все факты связаны в единую, стройную систему. Это дало возможность ученому дать исключительную по силе и выразительности целостную картину русской истории на протяжении веков.

4.2. Концепция периодизации русской истории С.М. Соловьева

Главным фактором исторического развития, и периодизации русской истории в трудах С.М. Соловьева выступает изменение государственных форм. Развитие общественно-экономической жизни играло, по мнению ученого, второстепенную роль по сравнению с историей политической. По его мнению, история России есть история ее государственности. Преобладающая роль государственного начала в русской истории подчеркивалась и раньше, но С.М. Соловьев раскрыл истинное взаимодействие этого начала и элементов общественных, не правительства и его органов, как думал Н.М. Карамзин, но жизни народной в ее целом. С.М. Соловьев, идя значительно дальше Н.М. Карамзина, не мог преемственность правительственных форм изучать иначе, как в самой тесной связи с обществом и с теми переменами, какие вносила в его жизнь эта преемственность. В то же время он не мог противопоставлять, подобно славянофилам, «государство» «земле», ограничиваясь проявлениями одного только «духа» народа. Вот почему, в его глазах, одинаково необходимо исследовать генезис и развитие и государственного, и общественного быта. Поскольку государство является естественным продуктом народной жизни, оно есть сам народ в его развитии, поэтому нельзя безнаказанно отделять одно от другого.

Исторический взгляд С.М. Соловьева, направленный преимущественно на рост государственности и объединяющую деятельность центра, неизбежно оставил в тени многие ценные проявления областной жизни. Но наряду с этим он впервые выдвинул и осветил массу важнейших явлений русского прошлого, которых раньше не замечали вовсе, и если некоторые из его взглядов и не получили полного права гражданства в науке, то все без исключения будили мысль и вызывали на дальнейшую разработку.

Свою обязанность историка С.М. Соловьев понимал следующим образом: «не делить, не дробить русскую историю на отдельные части, периоды, но соединять их, следить преимущественно за связью явлений, за непосредственным преемством форм; не разделять начал, но рассматривать их во взаимодействии, стараться объяснять каждое явление из внутренних причин, прежде чем выделить его из общей связи событий и подчинить внешнему влиянию»[5].

Общественный прогресс С.М. Соловьев усматривал в постепенном переходе родового быта в быт государственный. Отсюда, по его мнению, вытекает основной смысл русской истории: последовательное превращение племен в княжества, а княжеств – в единое государственное целое. Согласно его взглядам схема русской истории имеет три части: род, распадение рода и борьба материальных сил, государство. Средний период есть период удельный. По Соловьеву, это переходный период: в нем нет государственного единства, каждый князь – хозяин своего хозяйства, его политика руководствуется видами «личных целей с презрением чужих прав и своих обязанностей». В этом периоде кровные связи утрачивают свою главенствующую роль, и происходит зарождение государственной связи.

С.М. Соловьев осмыслил все наше прошлое, объединив отдельные моменты и события одной общей связью. Для него нет эпох более или менее интересных или важных: все имеют одинаковый интерес и важность, как неразрывные звенья одной великой цепи. Он первый высказал настоящую теорию в приложении к русской истории, внеся принцип развития, постепенной смены умственных и нравственных понятий и постепенного роста народного – и в этом одна из его важнейших заслуг. Вот сжатая схема русской жизни в ее историческом развитии, обнаруживающая «естественное развитие общества из самого себя», выраженная, по возможности, собственными словами С.М. Соловьева.

Первый период – до призвания князей рюрикова рода. История застает русских пришедшими с Дуная и расселившимися по великому водному пути из «варяг в греки». Они живут родовым бытом: общественной ячейкой была не семья, еще не известная в ту пору нашим предкам, но вся совокупность лиц, связанных узами родства, как самых близких, так и самых отдаленных; вне родовой связи не существовало и связи общественной. Во главе рода стоял родоначальник с патриархальной властью; старшинство определялось рождением; дядья имели все преимущества перед племянниками, а старший брат, родоначальник, был для младших «в отца место». Родоначальник был распорядителем рода, судил и наказывал, но сила его распоряжений опиралась на общее согласие младших родичей. Такая неопределенность прав и отношений вела к усобицам и позже вызвала распадение рода.

Второй период – от призвания Рюрика до Андрея Боголюбского – период господства родовых отношений в политической жизни, когда «княжеские отношения носят характер чисто родовой». Русская история открывается тем явлением, что несколько племен, не видя возможности выхода из родового, особного быта, призывают князя из чужого рода, призывают единую общую власть, которая соединяет роды в одно целое, дает им наряд, сосредоточивает силы северных племен, пользуется этими силами для сосредоточения остальных племен нынешней средней и южной России. Здесь главный вопрос для историка состоит в том, как определились отношения между призванным правительственным началом и призвавшими племенами, равно и теми, которые были подчинены впоследствии; как изменился быт этих племен вследствие влияния правительственного начала – непосредственно и посредством другого начала – дружины, и как, в свою очередь, быт племен действовал на определение отношений между правительственным началом и остальным народонаселением при установлении внутреннего порядка или наряда. Замечаем именно могущественное влияние этого быта, замечаем другие влияния, влияние греко-римское, которое проникает вследствие принятия христианства от Византии и обнаруживается преимущественно в области права.

Появление Олега в Киеве положило начало постоянной княжеской власти. Прежняя неподвижность сменилась кипучей жизнью: князья собирают дань, рубят города, вызывают желающих селиться; является надобность в ремесленниках, возникает торговля, пустеют села; масса народа принимает участие в походах на Византию и возвращается не только с богатой добычей, но и с новой верой. Всколыхнулось сонное царство русских племен! Его разбудили «лучшие» люди того времени, т. е. храбрейшие, одаренные большей материальной силой. В более крупных городах появляются князьями сыновья, братья главного князя киевского. Племена исчезают, сменяясь волостями, княжениями; имена княжений заимствуются уже не от племени, а от правительственного городского центра, стянувшего к себе окружное население. Обширность территории грозила распадением связей, только что возникших и еще не успевших окрепнуть; но от него предохранили родовые отношения князей, с их непоседливостью, постоянной сменой на престоле и вечным стремлением к обладанию Киевом. Это мешало обособиться и волостям, создавая общие интересы и укореняя сознание о нераздельности русской земли. Таким образом, время розни и княжеских усобиц в сущности положило прочное основание народному государственному единству, созданию русского народа. Но до самого единства было еще далеко. Появление князя с дружиной, образование нового класса горожан коренным образом изменяло быть племен; но русское общество еще долго оставалось как бы в жидком состоянии, пока успело окончательно осесть и перейти в более твердое: вплоть до половины XII стол. русская жизнь знала одних князей-богатырей, переходящих из волости в волость, бродячие дружины, следовавшие за своим князем, веча с первоначальными формами народных собраний, безо всяких определений, а на границе – полукочевые и чисто кочевые азиатские племена. Все элементы общественной жизни были задержаны в своем развитии; России еще не и вышла из периода богатырства.

Третий период – от Андрея Боголюбского до начала XVII века – период борьбы родовых и государственных начал, завершившийся полным торжеством государственного начала. Этот длительный период имел внутренние стадии.

Период (стадия) от Андрея Боголюбского до Ивана Калиты – начальное время борьбы родовых и государственных отношений. Покорив в 1169 году Киев, Андрей Боголюбский не покинул своей земли и остался жить во Владимире – событие поворотное, от которого история приняла новый ход и начался новый порядок вещей. Возникают удельные отношения: суздальский князь не только старший в роде, но и материально сильнейший; сознание этой двойной силы побуждает его требовать от младших князей безусловного повиновения – первый удар родовым отношениям: впервые обнаруживается возможность перехода родовых отношений в государственные. В последующей борьбе новых городов со старыми победили новые, и это еще сильнее подорвало начала родового строя, оказав решительное влияние на дальнейший ход событий не только на севере, но и в целой России, ибо север получает преобладающее значение.

В этот период «обнаруживается стремление сменить родовые отношения, вследствие чего начинается борьба между князьями северной и южной Руси, преследующими противоположные цели; эта борьба после раздробления рода сменяется борьбой отдельных княжеств с целью усиления одного за счет другого, окончательная победа остается на стороне княжества Московского». Новый толчок дан был северо-востоком. Несчастное положение юго-западной Украины, терпевшей от набегов степняков, вынудило часть жителей выселиться в Суздальский край. Прилив населения совершался туда не целыми особыми племенами, а вразброд, поодиночке или небольшими толпами. На новом месте поселенцы встретили князя, хозяина земли, и сразу вступили в обязательные к нему отношения, которые и легли в основу будущего сильного развития княжеской власти на севере. Опираясь на новые свои города, суздальский князь вносил новое понятие о личной собственности, как уделе, в противоположность общему родовому владению, и с большей свободой развивал свою власть.

Период (стадия) – от Калиты до Ивана III – времена объединения Руси вокруг Москвы. Здесь «Московские владетели все более и более дают силы государственным отношениям над родовыми». Новый путь был намечен еще до появления монголов, и видной роли в его определении последние отнюдь не играли: ослабление родовой связи, борьба князей из-за усиления своего удела на счет других, закончившаяся поглощением всех княжеств княжеством Московским – обнаружились независимо от татарского ига; монголы в этой борьбе служили князьям лишь орудием. Нельзя, следовательно, говорить о монгольском периоде и выдвигать на первый план монголов: значение их второстепенное. Отливом народной жизни с Приднепровья на северо-восток порвалась связь с Европой: новые поселенцы стали жить в бассейне верхней Волги, а куда текла она, главная река государственной области, туда, на Восток, обращено было все. Западная Россия, потеряв свое значение и способы к дальнейшему развитию, разоренная вконец татарами и Литвой, подпала под чуждую власть; политическая связь ее с восточной Русью порвалась. Назначение старой южной Руси было расплодить русскую землю, раздвинуть и наметить ее границы. Руси северо-восточной выпал удел закрепить приобретенное, сплотить части; дать им внутреннее единство, собрать русскую землю. Южные князья – витязи-богатыри, мечтающие о славе и чести. Северные – князья-собственники, руководимые пользой, практической выгодой; занятые одной думой, они идут медленно, осторожно, но постоянно и неуклонно. Благодаря этой неуклонности, великая цель была достигнута: родовые княжеские отношения рушились и сменились государственными. Но новое государство было поразительно бедно материальными средствами: страна преимущественно сельская, земледельческая, с ничтожной промышленностью, без природных границ, открытая врагу с севера, запада и юга. Московская Русь изначала осуждалась на постоянную черную работу, на изнурительную борьбу с внешними врагами – и чем беднее и реже было население, тем труднее доставалась эта борьба. Нужды фиска, рука об руку с потребностями военными, привели к закреплению промышленного городского и сельского крестьянского люда; оседлость князей еще раньше превратила дружинников в «бояр и вольных слуг», а система поместий окончательно лишила их прежней подвижности, низведя на степень «холопов». Это вызвало реакцию: бега и закладничество тяглого населения, борьбу служилого класса с князьями за свои политические права. Северные леса дали приют разбойничьим шайкам, широкие степи пустынного юга населились казаками. Выделением беспокойных сил за окраины государства облегчалась внутренняя деятельность правительственная, беспрепятственно усиливалась централизация; но зато образование вольных зарубежных обществ должно было вести к постоянной борьбе с ними.

Период (стадия) – от Ивана III до начала XVII века, пресечения династии Рюриковичей – период борьбы за полное торжество государственного начала.

Период с начала XVII до середины XVIII века – период вступления России в систему европейских государств, когда окончательно торжествуют государственные отношения над родовыми, «торжество, купленное страшною кровавою борьбой с издыхающим порядком вещей». Новый путь стал определяться еще со времен Ивана III и Ивана IV, но особенно сознательно выяснился он в XVII веке. Для России окончился период чувства, и началось господство мысли; древняя история перешла в новую. Переход этот Россия совершила на два века позже, чем западноевропейские народы, но, подчиняясь тому же историческому закону, как и те. Движение к морю было вполне естественным и необходимым: тут не могло быть и мысли о каком-нибудь заимствовании или подражании. Но переход этот совершился не безболезненно: рядом с вопросом экономическим вырос и вопрос образования, а масса привыкла слепо верить в превосходство своего над чужим, фанатически отстаивая предания старины, не умея отличить духа от буквы, правды Божией от человеческой ошибки.

Высшего напряжения борьба с «вольными беспокойными силами» достигла в эпоху самозванцев, когда настало смутное время, т. е. казацкое царство. Но в эту-то страшную пору и сказалась вся сила порядка вещей, утвердившегося при московских государях: единство религиозное и государственное спасло Россию, помогло обществу соединиться и очистить государство. Смутная пора была тяжелым, но поучительным уроком. Она раскрыла недостатки нашего экономического быта, наше невежество, вызвала на сравнение с богатым и образованным Западом и возбудила желание умерить односторонность земледельческого быта развитием промышленным и торговым. Отсюда движение от Востока к Западу, от Азии к Европе, от степи к морю. Раздался крик: западная наука – еретическая; явился раскол. Однако, необходимость науки была осознана и провозглашена торжественно; народ поднялся, готовый выступить на новый путь. Он только ждал вождя, и этот вождь явился: то был Петр Великий.

Период русской истории с середины XVIII до реформ 60-х годов XIX века. Усвоение европейской цивилизации становится задачею XVIII века: при Петре усваивалась преимущественно материальная сторона, при Екатерине преобладала забота о духовном, нравственном просвещении, стремление вложить душу в приготовленное тело. То и другое дало силы пробиться к морю, воссоединить западную половину русской земли с восточной. И встать в ряду европейских держав на положении равноправного и равносильного сочлена. В наше время просвещение уже принесло свой плод: познание вообще привело к самопознанию.

После Петра основным содержанием исторического развития России стала реализация выдвинутой в эпоху его реформ исторической программы, «которую Россия выполняет до сих пор, – указывал С.М. Соловьев во второй половине 1860-х годов, – и будет выполнять, уклонение от которой сопровождалось всегда печальными последствиями»[6]. Последние особенно ярко проявились при ближайших преемниках Петра I, которые «не имели его веры в способности русского народа, в возможность для него пройти трудную школу; испугались этой трудности»[7]. Таков, по мнению С.М. Соловьева, ход русской истории, и связь явлений, в ней замечаемых.

В натуре С.М. Соловьева глубоко коренились три великие инстинкта русского народа, без которых этот народ не имел бы истории, – его политический, религиозный и культурный инстинкты. Которые нашли выражение в преданности государству, в привязанности к Церкви и в потребности просвещения. Это и помогло С.М. Соловьеву за внешней оболочкой явлений вскрыть духовные силы, их определившие. Бессмертная заслуга С.М. Соловьева заключается в том, что он внес это гуманное, культурное начало в русскую историю и вместе с тем поставил разработку ее на строго-научную почву. Оба начала, проводимые им в русской истории, тесно связаны одно с другим и обуславливают собой как общий взгляд его на ход русской истории, так и отношение его к отдельным вопросам. Он сам указал на эту связь, назвав свое направление историческим и определив сущность его тем, что оно признает историю тожественной с движением, с развитием общества.

ГЛАВА 5. Концепция исторического развития России В.О. Ключевского

5.1. В.О. Ключевский о предмете исторической науки

Василий Осипович Ключевский (1841–1911) выдающийся русский историк, ученик С.М. Соловьева. Из семьи сельского священника Пензенской губернии. Академик (1900), почетный академик (1908) Петербургской Академии Наук.

Основные труды В.О. Ключевского: «Сказания иностранцев о Московском государстве» (М., 1886), «Древнерусские жития святых, как исторический источник» (М., 1871), «Боярская дума древней Руси» (М., 1882), «Русский рубль XVI–XVIII ст. в его отношении к нынешнему» (1884), «Происхождение крепостного права» («Русская Мысль», 1885, №№ 8 и 10), «Подушная подать и отмена холопства в России» («Русская Мысль», 1886, №№ 9 и 10), «Состав представительства на земских соборах древней Руси» («Русская Мысль», 1890, № 1; 1891, № 1; 1892, № 1). Важнейшим трудом В.О. Ключевского стал его «Курс лекций по русской истории», изданный в начале 1900-х годов. Ему удалось не только создать его на серьезной научной основе, но и достигнуть художественного изображения отечественной истории. «Курс» получил всемирное признание.

Свое ви́дение исторического развития России В.О. Ключевский изложил в фундаментальном труде «Курс русской истории». Он писал: «На научном языке слово история употребляется в двояком смысле: 1) как движение во времени, процесс, и 2) как познание процесса. Поэтому всё, что совершается во времени, имеет свою историю. Содержанием истории как отдельной науки, специальной отрасли научного знания служит исторический процесс, т. е. ход, условия и успехи человеческого общежития или жизнь человечества в её развитии и результатах» [Ключевский В.О.: Том 1, С. 3. История России, С. 20907][8].

Основу авторской концепции составляет определение предмета исторического исследования, которое дано в Лекции I «Курса». В этой лекции В.О. Ключевский говорит о том, что в волнистом потоке исторической жизни, как она отражается в источниках, «историка занимают два основных предмета, которые он старается разглядеть». Первый предмет исторического исследования он определил следующим образом: «Накопление опытов, знаний, потребностей, привычек, житейских удобств, улучшающих, с одной стороны, частную личную жизнь отдельного человека, а с другой – устанавливающих и совершенствующих общественные отношения между людьми, – словом, выработка человека и человеческого общежития – таков один предмет исторического изучения» [Ключевский В.О.: Том 1, С. 4. История России, С. 20908].

Степень этой выработки, достигнутую тем или другим народом, обыкновенно называют его культурой, или цивилизацией; признаки, по которым историческое изучение определяет эту степень, составляют содержание особой отрасли исторического ведения, истории культуры, или цивилизации [Ключевский В.О.: Том 1, С. 4. История России, С. 20908].

«Другой предмет исторического наблюдения – писал русский историк – это природа и действие исторических сил, строящих человеческие общества, свойства тех многообразных нитей, материальных и духовных, помощью которых случайные и разнохарактерные людские единицы с мимолётным существованием складываются в стройные и плотные общества, живущие целые века. Историческое изучение строения общества, организации людских союзов, развития и отправлений их отдельных органов – словом, изучение свойств и действия сил, созидающих и направляющих людское общежитие, составляет задачу особой отрасли исторического знания, науки об обществе, которую также можно выделить из общего исторического изучения под названием исторической социологии» [Ключевский В.О.: Том 1, С. 5. История России, С. 20909].

Исторический процесс, по мнению В.О. Ключевского, слагается из совместной работы нескольких сил, смыкающих отдельные лица в общественные союзы. Вот те три основные исторические силы, которые строят людское общежитие – человеческая личность, людское общество и природа страны. Каждая из этих сил вносит в состав общежития свой запас элементов или связей, в которых проявляется еёдеятельность, и которыми завязываются и держатся людские союзы. Действие этих сил обусловлено тем, что каждому народу история задаёт многостороннюю культурную работу – над природой страны, в которой ему суждено жить, над своею собственной природой, над своими духовными силами, и над условиями общественной жизнедеятельности: социальными отношениями и институтами.

Основную задачу изучения исторического процесса В.О. Ключевский видел в познании природы и действия исторических сил в местных сочетаниях общественных элементов. Русский историк говорит о том, что на протяжении истории России можно наблюдать различные формы или склады общежития, взаимодействующие между собой, и преемственно сменяющие друг друга. Эти формы общежития создавались различными сочетаниями общественных сил и элементов. Основное условие, направлявшее смену этих форм, заключалось в своеобразном отношении населения к стране – отношении, действовавшем в нашей истории целые века, действующем и доселе.

5.2. Периоды русской истории, как главные моменты колонизации страны

В качестве основного факта русской истории, и критерия ее периодизации В.О. Ключевский рассматривает процессы переселения и колонизации страны, в близкой или отдалённой связи с которым стояли все другие факты истории. История России, по мнению В.О. Ключевского есть история страны, которая колонизуется. Область колонизации в ней расширялась вместе с её государственной территорией. То, падая, то, поднимаясь, это вековое движение продолжается до наших дней. Оно усилилось с отменой крепостного права, когда начался отлив населения из центральных чернозёмных губерний, где оно долго искусственно сгущалось и насильственно задерживалось.

В своем труде «Курс русской истории» В.О. Ключевский отмечал: «Наша история открывается тем явлением, что восточная ветвь славянства, потом разросшаяся в русский народ, вступает на русскую равнину из одного её угла, с юго-запада, со склонов Карпат. В продолжение многих веков этого славянского населения было далеко недостаточно, чтобы сплошь с некоторой равномерностью занять всю равнину. Притом по условиям своей исторической жизни и географической обстановки оно распространялось по равнине не постепенно путём нарождения, не расселяясь, а переселяясь, переносилось птичьими перелётами из края в край, покидая насиженные места и садясь на новые. При каждом таком передвижении оно становилось под действие новых условий, вытекавших как из физических особенностей новозанятого края, так и из новых внешних отношений, какие завязывались на новых местах. Эти местные особенности и отношения при каждом новом размещении народа сообщали народной жизни особое направление, особый склад и характер» [Ключевский В.О.: Том 1, С. 26. История России, С. 20930].

Природа страны и быт племен обусловили и особенную форму распространения русской государственной области, именно – колонизацию, которую мы замечаем с самого начала; при этом замечаем также, что движение отправляется преимущественно с севера на юг. Замечаем больший прилив жизненных начал на севере: три раза вступает север в борьбу с югом и три раза остается победителем; но север не только дает победу князьям своим над князьями юга, он посылает часть своего народонаселения на постоянную защиту юга от степных варваров.

5.3. Периоды русской истории: характерные черты

В.О. Ключевский говорит о том, что он делит нашу историю на отделы или периоды по наблюдаемым в ней народным передвижениям. «Периоды нашей истории – этапы, последовательно пройденные нашим народом в занятии и разработке доставшейся ему страны до самой той поры, когда, наконец, он посредством естественного нарождения и поглощения встречных инородцев распространился по всей равнине и даже перешёл за её пределы. Ряд этих периодов – это ряд привалов или стоянок, которыми прерывалось движение русского народа по равнине и на каждой из которых наше общежитие устроялось иначе, чем оно было устроено на прежней стоянке» [Ключевский В.О.: Том 1, С. 28. История России, С. 20932].

В Лекции II «Курса» В.О. Ключевский перечисляет эти периоды, указывая в каждом из них господствующие факты, из коих один – политический, другой – экономический, и обозначая при этом ту область равнины, в которой в данный период сосредоточивалась масса русского населения, – не всё население, а главная масса его, делавшая историю, вот эти периоды: 1) днепровский, 2) верхневолжский, 3) великорусский, 4) всероссийский.

Первый период русской истории – днепровский В.О. Ключевский ведет с древнейших времён до конца XII или до начала XIII века. Он говорит о том, что не может «точнее обозначить его конечного предела». Это обусловлено тем, что: «Никакое поворотное событие не отделяет резко этого периода от последующего. Нашествие татаро-монголов нельзя признать таким разделительным событием: татаро-монголы застали Русь на походе, во время передвижки, которую ускорили, но которой не вызвали; новый склад жизни завязался до них» [Ключевский В.О.: Том 1, С. 122. История России, С. 21026].

Приблизительно c VIII века нашей эры мы можем отслеживать с некоторой уверенностью постепенный рост нашего народа, наблюдать внешнюю обстановку и внутреннее строение его жизни. «Итак, – писал В.О. Ключевский в «Курсе русской истории» – с VIII до XIII века основная масса русского населения сосредоточивалась на среднем и верхнем Днепре с его притоками и с его историческим водным продолжением – линией по рекам Ловать-Волхов. Всё это время Русь политически разбита на отдельные более или менее обособленные области, в каждой из которых политическим и хозяйственным центром является большой торговый город – первый устроитель и руководитель её политического быта, потом встретивший соперника в пришлом князе, но и при нём не терявший важного значения. Господствующий политический факт периода – политическое дробление земли под руководством городов. Господствующим фактом экономической жизни в этот период является внешняя торговля с вызванными ею лесными промыслами, звероловством и бортничеством (лесным пчеловодством). Это Русь Днепровская, городовая, торговая» [Ключевский В.О.: Том 1, С. 29. История России, С. 20933].

Все другие явления этого времени: учреждения, социальные отношения, нравы, успехи знания и искусства, даже явления нравственно-религиозной жизни, были, по мнению В.О. Ключевского, прямыми или отдалёнными последствиями совокупного действия двух указанных факторов, волостного торгового города и внешней торговли. Первый и самый трудный вопрос, представляющийся при изучении этого периода, касается того, как и какими условиями создан был обозначенный склад политических и экономических отношений, когда появилось на указанной полосе славянское население и чем вызваны были к действию оба указанных фактора.

Второй период русской истории – верхневолжский. В.О. Ключевский определяет характерные черты этого периода: «Обращаюсь к изучению второго периода нашей истории, продолжавшегося с XIII до половины XV века. Наперёд отмечу главные явления этого времени, которые составят предмет нашего изучения. Это были коренные перемены русской жизни, если сопоставить их с главными явлениями первого периода. В первом периоде главная масса русского населения сосредоточивалась в области Днепра; во втором она является в области Верхней Волги. В первом периоде устроителем и руководителем политического и хозяйственного порядка был большой торговый город; во втором таким устроителем и руководителем становится князь – наследственный вотчинник своего удела» [Ключевский В.О.: Том 1, С. 356. История России, С. 21260]

Верхневолжская Русь делится не на городовые области, а на княжеские уделы; сообразно с новой территорией, т. е. с внешней обстановкой, в какую попадает главная масса русского населения, и двигателем народного хозяйства на верхней Волге становится вместо внешней торговли сельскохозяйственная эксплуатация земли с помощью вольного труда крестьянина-арендатора [Ключевский В.О.: Том 1, С. 357. История России, С. 21261].

В этот период среди общего разброда и разрыва народности главная масса русского населения является на верхней Волге с её притоками. Эта масса остаётся раздробленной политически уже не на городовые области, а на княжеские уделы. Удел – это совсем другая форма политического быта. Господствующий политический факт периода – удельное дробление Верхневолжской Руси под властью князей. Господствующим фактом экономической жизни является сельскохозяйственная, т. е. земледельческая, эксплуатация алаунского суглинка посредством вольного крестьянского труда. Это Русь Верхневолжская, удельно-княжеская, вольно-земледельческая [Ключевский В.О.: Том 1, С. 29. История России, С. 20933].

Третий период русской истории – великорусский: Московской Руси, или Великорусского государства, он начинается с половины XV века, точнее говоря, со вступления Ивана III на великокняжеский стол в 1462 году и продолжается до начала XVII века (1613), когда на московском престоле является новая династия.

В.О. Ключевский задается вопросом: «Что дает нам право положить грань нового периода на половине XV века?». И отвечая на него, указывает на следующие ключевые факторы: в то время, когда Иван III наследовал на московском столе своему отцу, в Русской земле еще не было ни Московского государства в тех границах, которые оно имело в конце XVI века, ни московского государя с тем политическим значением, с каким он Является 100 лет спустя. Оба этих фактора еще не были реализованы в 1462 году, и оба являются результатами медленного и трудного процесса, совершающегося в этот самый период. Чтобы лучше понять появление этих факторов, надобно представить себе политическое положение Русской земли около половины XV века.

В.О. Ключевский дает такую характеристику этого периода: «С половины XV до второго десятилетия XVII века главная масса русского населения из области Верхней Волги растекается на юг и восток по донскому и средневолжскому чернозёму, образуя особую ветвь народа – Великороссию, которая вместе с населением расширяется за пределы Верхнего Поволжья. Но, расплываясь географически, великорусское племя впервые соединяется в одно политическое целое под властью московского государя, который правит своим государством с помощью боярской аристократии, образовавшейся из бывших удельных князей и удельных бояр. Итак, господствующий политический факт периода – государственное объединение Великороссии. Господствующим фактом жизни экономической остаётся сельскохозяйственная разработка старого верхневолжского суглинка и новозанятого средневолжского и донского чернозёма посредством вольного крестьянского труда; но его воля начинает уже стесняться по мере сосредоточения землевладения в руках служилого сословия, военного класса, вербуемого государством для внешней обороны. Это Русь Великая, Московская, царско-боярская, военно-землевладельческая» [Ключевский В.О.: Том 1, С. 30. История России, С. 20934].

Северная Русь, до того разделенная на самостоятельные местные миры, объединяется под верховной государственной властью московского государя, но он правит при содействии нового политического класса, вокруг него образовавшегося, – боярства. Основой народного хозяйства в этом государстве остается по-прежнему земледельческий труд вольного крестьянина, работающего на государственной или частной земле, но государственная земля все более переходит в руки нового политического класса, создаваемого государством. Вместе с тем все более происходит закрепощение крестьянского труда, крестьяне попадают в юридическую зависимость от служилого землевладельца.

Четвертый период русской истории – всероссийский. «С начала XVII до половины XIX века русский народ распространяется по всей равнине от морей Балтийского и Белого до Чёрного, до Кавказского хребта, Каспия и Урала и даже проникает на юг и восток далеко за Кавказ, Каспий и Урал. Политически все почти части русской народности соединяются под одной властью: к Великороссии примыкают одна за другой Малороссия, Белоруссия и Новороссия, образуя Всероссийскую империю. Но эта собирающая всероссийская власть действует уже с помощью не боярской аристократии, а военно-служилого класса, сформированного государством в предшествующий период – дворянства. Это политическое собирание и объединение частей Русской земли и есть господствующий политический факт периода. Основным фактом экономической жизни остается земледельческий труд, окончательно ставший крепостным, к которому присоединяется обрабатывающая промышленность, фабричная и заводская. Это период всероссийский, императорско-дворянский, период крепостного хозяйства, земледельческого и фабрично-заводского» [Ключевский В.О.: Том 1, С. 30. История России, С. 20934].

«Вековыми усилиями и жертвами Россия образовала государство, подобного которому по составу, размерам и мировому положению не видим со времени падения Римской империи. Но народ, создавший это государство, по своим духовным и материальным средствам ещё не стоит в первом ряду среди других европейских народов. По неблагоприятным историческим условиям его внутренний рост не шёл в уровень с его международным положением, даже по временам задерживался этим положением. Мы ещё не начинали жить в полную меру своих народных сил, чувствуемых, но ещё не вполне развернувшихся, не можем соперничать с другими ни в научной, ни в общественно-политической, ни во многих других областях. Достигнутый уровень народных сил, накопленный запас народных средств – это плоды многовекового труда наших предков, результаты того, что они успели сделать. Нам нужно знать, чего они не успели сделать; их недоимки – наши задачи, т. е. задачи вашего и идущих за вами поколений» [Ключевский В.О.: Том 1, С. 43. История России, С. 20947].

В.О. Ключевский указывает, что изучение истории имеет не только теоретическую, но и практическую ценность. Знание своего прошлого говорит русский историк: «не только потребность мыслящего ума, но и существенное условие сознательной и корректной деятельности. Вырабатывающееся из него историческое сознание даёт обществу, им обладающему, тот глазомер положения, то чутьё минуты, которые предохраняют его как от косности, так и от торопливости. Определяя задачи и направление своей деятельности, каждый из нас должен быть хоть немного историком, чтобы стать сознательно и добросовестно действующим гражданином».

Изучение трудов и взглядов В.О. Ключевского позволяет заключить, что он не проводит различия между процессом цивилизационной или социально-культурной, политической и экономической динамики, с одной стороны, и историей, с другой стороны. Цивилизационная динамика представляет собой объективный процесс общественной жизнедеятельности, История представляет собой отражение, запечатление и осмысление потока событий, явлений, и некоторых процессов, которые являются внешним проявлением процессов социально-культурной, политической и экономической динамики. История – это взгляд в прошлое, память о том, что свершилось, о том, что было достигнуто. Общественная жизнедеятельность людей – это актуальный процесс, который совершается здесь и сейчас. Для его осуществления необходим не только взгляд в прошлое, его понимание и осмысление, но взгляд в будущее – понимание того куда, в каком направлении и с какими целями движется общество, в каком направлении развивается социальный организм.

В.О. Ключевский говорит о том, что изучение истории имеет не только теоретическую, познавательную, но и практическую значимость: «Таким образом, изучение нашей истории может помочь нам уяснить задачи и направление предстоящей нам практической деятельности. У каждого поколения могут быть свои идеалы, у моего свои, у вашего другие, и жалко то поколение, у которого нет никаких. Для осуществления идеалов необходимы энергия действия, энтузиазм убеждения; при осуществлении их неизбежны борьба, жертвы. Но это не всё, что необходимо для их торжества: нужны не только крепкие нервы и самоотверженные характеры, нужны еще и сообразительные умы» [Ключевский В.О.: Том 1, С. 44. История России, С. 20948].

Знание своего прошлого не только потребность мыслящего ума, но и существенное условие сознательной и корректной деятельности. «Вырабатывающееся из него историческое сознание даёт обществу, им обладающему, тот глазомер положения, то чутьё минуты, которые предохраняют его как от косности, так и от торопливости. Определяя задачи и направление своей деятельности, каждый из нас должен быть хоть немного историком, чтобы стать сознательно и добросовестно действующим гражданином» [Ключевский В.О.: Том 1, С. 45. История России, С. 20949].

ОТДЕЛ 2. Поиск русской мыслью закономерностей и смыслов развития цивилизованного общества

ГЛАВА 6. Русская мысль о закономерностях и механизме социального развития

Проблемы социально-экономического развития неизменно занимают одно из ведущих мест в системе обществоведческих наук. Социальные, экономические и политические явления и процессы по своей природе историчны, – в обществе каждое состояние определяется всем пройденным путем и влияет на будущее. Происходящие в жизнедеятельности общества количественные и качественные изменения в их единстве и взаимосвязи образуют сложный многоплановый процесс постоянного возникновения, становления и исчезновения форм общественной жизни. Этот уникальный процесс, протекающий в историческом времени, имеет множество различных аспектов, каждый из которых может стать самостоятельным предметом исследования, и внимание исследователей может быть сосредоточено то на одной, то на другой стороне этого процесса.

6.1. Концепция культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского

Понятие локальной цивилизации, а точнее тождественное во многом ему понятие культурно-исторический тип появилось в научной литературе XIX века. В это время получает распространение идея о культурно-исторических типах или локальных цивилизациях, переживающих схожие фазы в своем развитии. Такой подход был характерен для русского мыслителя XIX века Н Я. Данилевского.

Николай Яковлевич Данилевский (1822–1885) родился в селе Оберец Ливенского уезда, Орловской губернии, биолог по образованию, был известен в научном мире как ботаник и ихтиолог. Н.Я. Данилевский – яркий представитель славянофильского направления русской научно-философской мысли XIX века, стоит у истоков нового философско-исторического направления, одной из задач которого явилось преодоление одностороннего европоцентризма. В своей концепции он отказывается от идеи всемирной истории и создает первую теорию культурно-исторических типов.

Важным этапов в развитии русской историософии и, вместе с тем, в развитии культурно-исторической концепции (и одновременно новым этапом в развитии славянофильства) явилась книга Н.Я. Данилевского «Россия и Европа. Взгляд на культурные и политические отношения Славянского мира к Германо-Романскому». Сначала она вышла в свет как ряд статей в журнале «Заря» в 1869 году, позже в 1871 году была опубликована как отдельное издание, в 1889 году появилось уже четвертое издание книги.

В этом труде Н.Я. Данилевский отмечал: «главное … должно состоять в отличении культурно-исторических типов, так сказать, самостоятельных, своеобразных планов религиозного, социального, бытового, промышленного, политического, научного, художественного, одним словом, исторического развития[9].

Конечно, можно усомниться в оригинальности идей Н.Я. Данилевского, и это делает ни кто иной, как В.С. Соловьев, который указал на большое сходство между мыслями русского автора и мыслями немецкого историка Г. Рюккерта, чью книгу «Учебник всемирной истории в органичном изображении» (Лейпциг, 1857) Н.Я. Данилевский не упомянул. Однако нужно отметить, что В.С. Соловьев, несмотря на остроту своих замечаний, указывает на различия между работами этих авторов и эти различия признает существенными.

Н.Я. Данилевский предлагает новую модель «построения истории», в которой история человечества предстает не как прогресс некоего общего разума, некой общей цивилизации, а как развитие отдельных замкнутых культурно-исторических типов, носителями которых являются естественные, т. е. исторически сложившиеся, группы людей. Культурно-исторические типы не имеют общей судьбы, а их самобытность и своеобразие определяются природными, этнографическими и иными факторами.

Н.Я. Данилевский обращается к методологии естественных наук, прежде всего биологии и зоологии. Естественнонаучный характер исследования был столь очевиден, что именно с ним современники были склонны связывать вклад Н.Я. Данилевского в развитие исторической, историософской мысли. Методологическим принципом его исторического исследования выступают типы организации, понятие, которое характеризует аналогичные по своей сути явления в различных сферах жизни (растений, животных и людей). Н.Я. Данилевский следующим образом характеризует это понятие: «Эти типы не суть ступени развития в лестнице постепенного совершенствования существ (ступени, так сказать, иерархически подчиненные одна другой), а совершенно различные планы, в которых своеобразными путями достигается доступное для этих существ разнообразие и совершенство форм, – планы, собственно говоря, не имеющие общего знаменателя, через подведение под который можно бы было проводить, между существами различных типов, сравнения для определения степени их совершенства. Это, собственно говоря. Величины несоизмеримые»[10].

На основе различения ступеней развития от типов развития Н.Я. Данилевский основывает естественную группировку исторических явлений. Деление истории на древнюю, среднюю и новую, хотя бы и с прибавлением древнейшей и новейшей, или вообще, деление по ступеням развития – не исчерпывает всего ее богатого содержания. В связи с этим Н.Я. Данилевский писал: «Формы исторической жизни человечества, как формы растительного и животного мира, как формы человеческого искусства (стили архитектуры, школы живописи), как формы языков (односложные, приставочные, сгибающиеся), как проявления самого духа, стремящегося осуществить типы добра, истины и красоты (которые вполне самостоятельны и не могут же почитаться один разумнее другого), не только изменяются и совершенствуются повозрастно, но еще и разнообразятся по культурно-историческим типам. Поэтому, собственно говоря, только внутри одного и того же типа или, как говориться цивилизации – и можно отличать те формы исторического движения, которые обозначаются словами: древняя, средняя и новая история. Это деление есть только подчиненное, главное же должно состоять в отличении культурно-исторических типов, так сказать самостоятельных, своеобразных планов религиозного, социального, бытового, промышленного, политического, научного, художественного, одним словом, исторического развития»[11].

Мы видим, что Н.Я. Данилевский, по сути дела, отрицал единый всемирно-исторический процесс, в рамках которого конкретно-исторические цивилизации, или культурно-исторические типы – это ступени данного процесса.

Н.Я. Данилевский указывает четыре основных критерия, на базе которых конституируется культурно-исторический тип. В качестве таких критериев он принимает следующие основы общественной жизни: религиозную, культурную (научная, эстетически-художественная, технически – промышленная), политическую и общественно-экономическую. В своей работе Н.Я. Данилевский указывает на 11 культурно-исторических типов или самобытные цивилизации, проходящих схожие стадии в своем развитии. Эти культурно-исторические типы, расположенные в хронологическом порядке следующие: 1) египетский, 2) китайский, 3) ассирийско-вавилоно-финикийский, халдейский или древне семитский, 4) индийский, 5) иранский, 6) еврейский, 7) греческий, 8) римский, 9) ново-семитский или аравийский, 10) германо-романский или европейский, 11) славянский.

Н.Я. Данилевский сформулировал некоторые законы движения и развития культурно-исторических типов, причем под цивилизацией он понимает сравнительно короткий период расцвета духовной деятельности каждого культурно-исторического типа, что истощает его силы. При этом понятие общечеловеческой цивилизации отвергается: «Общечеловеческой цивилизации не существует и не может существовать. Потому что это была бы только невозможная и вовсе нежелательная неполнота. Всечеловеческой цивилизации, к которой можно было бы примкнуть, также не существует и не может существовать, потому что это недостижимый идеал, или лучше сказать, идеал достижимый последовательным или совместным развитием всех культурно-исторических типов, своеобразною деятельностью которых проявляется историческая жизнь человечества в прошлом, настоящем и будущем»[12].

С учетом своего видения истории Н.Я. Данилевский трактует понятие прогресса, по его словам: «Прогресс состоит не в том, чтобы идти всем в одном направлении (в таком случае он скоро прекратится), а в том, чтобы исходить все поле, составляющее поприще исторической деятельности человечества, во всех направлениях»[13].

Питирим Сорокин по праву оценил Н.Я. Данилевского как выдающегося мыслителя, выдвинувшего содержательную концепцию «культурно-исторических типов», положившую начало одному из наиболее перспективных направлений в современной социологии. П. Сорокин высоко оценил также политические и геополитические оценки и предвидения Н.Я. Данилевского.

6.2. Концепция механизма социального развития В.С. Соловьева

Владимир Сергеевич Соловьев (1853–1900), русский религиозный философ, поэт, публицист. Родился в семье знаменитого русского историка, профессора Московского университета С.М. Соловьева. Сначала В.С. Соловьев учился на физико-математическом факультете Московского университета. Пробыв на нем почти четыре года, он оставил университет, но уже через несколько месяцев в 1873 году сдал кандидатский экзамен за полный курс историко-филологического факультета. Одновременно с подготовкой к экзамену В.С. Соловьев посещал лекции в Московской духовной академии по богословским и философским предметам.

Основные произведения его обширного творческого наследия: «Чтения о Богочеловечестве» (1877–1878), «Философское начало цельного знания» (1877), «Критика отвлеченных начал» (1880), «История и будущность теократии» (1887), «Жизненная драма Платона» (1888), «Россия и вселенская церковь» (1889), «Смысл любви» (1892), «Оправдание добра» (1897–1899), «Три разговора» (1900).

Преодолев религиозный кризис юношеских лет, В.С. Соловьев приходит к убеждению, что человечество может духовно возродиться лишь благодаря истине во Христе. Основным делом жизни В.С. Соловьева, стало создание христианской православной философии, предназначение которой заключалось в том, чтобы раскрыть жизненную силу и богатство христианства. Стремление к познанию глубин действительности, познание Истины является характерной чертой русской философской мысли. Эта черта, безусловно, характерна и для философии В.С. Соловьева.

Философская система В.С. Соловьева – философия цельного знания – представляет синтез идей западноевропейской и восточной мысли. В своей системе он пытался найти гармонию между космической и социальными темами. Философия цельного знания, которую стремился создать В.С. Соловьев, исходит из признания необходимости взаимосвязанного развития науки, философии и теологии. Он доказывает, что при правильном взгляде они не противоречат друг другу, а взаимодополняют, давая необходимую основу знанию, сообщая ему идеальную форму, получая абсолютное содержание и верховную цель. Великой заслугой В.С. Соловьева является то, что он разработал христианскую метафизику, т. е. учение о преображенной телесности, как необходимом условии достижения нравственного идеала и концепцию об эволюции и сущности исторического процесса.

Основы теории социальной эволюции (становления и развития цивилизованного общества) В.С. Соловьев изложил в работе «Философское начало цельного знания» (1877). В ней он раскрывает существо механизма социального развития. Предложенная им формула развития, с одной стороны, выступает основой для исследования всемирно исторического процесса развития человеческого сообщества. С другой стороны, на ее основе В.С. Соловьев дает характеристику процесса цивилизационной динамики – становления и развития цивилизованного Запада.

Прежде всего, развитие предполагает наличие определенного субъекта (подлежащее), о котором говорится, что оно развивается. Как отмечал В.С. Соловьев подлежащим развитию не может быть, ни безусловно простая субстанция, ни механически внешнее соединение элементов, им может быть «…только единое существо, содержащее в себе множественность элементов, внутренне между собой связанных, то есть живой организм. Действительно, развиваться в собственном смысле этого слова могут только организмы, что составляет их существенное отличие от остальной природы»[14].

Смысл развития В. Соловьев усматривает в том, что развитие должно состоять собственно в выделении или обособлении образующих форм и элементов организма ввиду их нового, уже вполне органического соединения. Если, в самом деле, в процесс развития не должны привходить извне новые составные формы и элементы, то оно, очевидно, может состоять только в изменении состояния или расположения уже существующих элементов[15].

«Ряд изменений без известной исходной точки и продолжающийся без конца, не имея никакой определенной цели, не есть развитие; ибо каждый член такого ряда, за отсутствием общего начала, определяющего его относительное значение, не мог бы быть определенным моментом развития, а остался бы только безразличным изменением. … Следовательно, развитие есть такой ряд имманентных изменений органического существа, который идет от известного начала и направляется к известной определенной цели: таково развитие всякого организма; бесконечное же развитие есть просто бессмыслица contradictio in adjecto»[16].

Содержание закона развития раскрывается в следующей формуле, которая отражает единство и взаимосвязь трех необходимых моментов всякого развития, а именно: первичное состояние, от которого оно начинается; другое состояние есть его цель, и ряд промежуточных состояний, как переход или посредство; ибо если бы не было последовательного и постепенного перехода от первого к последнему, то они сливались бы в одно, и мы не имели бы никакого развития, а только одно безразличное состояние[17].

Общий закон развития формулируется В.С. Соловьевым следующим образом. В первом моменте развития доминирует принцип единства, ему принадлежит «исключительная актуальность» все образующие организм элементы находятся в подавленном состоянии. Во втором моменте, напротив эта актуальность переходит на сторону отдельных членов. И сам прежний элемент единства является лишь как один из многих членов. Связующее же единство всех частей во втором моменте является лишь как отвлеченная сила или общий закон, который получает живую действительность и становится конкретной целостностью в третьем моменте[18].

Первоначальное состояние организма, или его зародыш, по своим составляющим есть потенциально уже целый организм. Первое состояние есть нерасчлененное генетическое единство, здесь связи членов организма, их взаимообусловленное положение еще не выявлены, актуально не утверждены. Первое состояние есть смешение, или внешнее единство; здесь члены организма связаны между собой чисто внешним образом. В третьем, совершенном состоянии, все элементы и части связаны между собой внутренне и свободно по особенности своего собственного назначения, поддерживают и восполняют друг друга в силу своей внутренней солидарности. Если в первоначальном, или зародышевом, состоянии составные формы и элементы организма еще не имеют своего строго определенного места и назначения, другими словами, они смешаны, индифферентны; их различие представляется не выразившимся, скрытым, существующими только потенциально, они не выделились, не проявили своей особенности, не обособились. В противоположность этому в развитом организме составные элементы и формы расположены таким образом, что каждый из них имеет свое определенное место и назначение. Но это предполагает их предшествовавшее выделение или обособление, ибо они не могли бы войти во внутреннее свободное единство как самостоятельные члены организма, если бы прежде не получили эту самостоятельность через обособление при выделении, что составляет второй главный момент развития. Таким образом, развитие должно состоять собственно в выделении или обособлении образующих форм и элементов организма ввиду их нового, уже вполне органического соединения[19].

В.С. Соловьев говорит о трех основных формах общества, общественного союза. Первая степень – общество экономическое – имеет значение материальное по преимуществу, вторая – общество политическое – представляет преимущественно формальный характер и, наконец, третья – общество духовное – должно иметь значение всеобщее, или абсолютное. Первое общество есть внешняя основа, второе – посредство, только третье есть цель[20].

Общественный союз, имеющей целью получение средств для существования его членов, основанный на трудовой деятельности, направленной на внешнюю природу, на взаимодействие с ней, есть экономическое общество, его первичной элементарной формой является семья. Вторая основная форма общественного бытия и сознания определяет отношения людей не к внешней природе, а друг к другу непосредственно, и имеет своим прямым предметом не труд людей, обращенный на внешнюю природу, а самих людей в их взаимодействии как членов одного собирательного целого. Это есть общество политическое, или государство. Задача экономического общества есть организация труда, задача общества политического есть организация трудящихся; разумеется, что государство имеет сторону экономическую, так же как экономическое общество имеет сторону политическую. Так как существует много политических обществ или государств, то, наряду с задачей определять взаимоотношения между членами государства, является еще другая задача – определять отношения между различными государствами, т. е. международные отношения[21].

Третья форма общества определяется религиозным характером человека. Человек хочет не только материального существования, которое обеспечивается обществом экономическим, и не только правомерного существования, которое дается обществом политическим, он хочет еще абсолютного существования – полного и вечного. Только это последнее есть для него истинное верховное благо, summum bonum, по отношению к которому материальные блага, доставляемые трудом экономическим, и формальные блага, доставляемые деятельностью политическою, служат только средствами. Так как достижение абсолютного существования, или вечной и блаженной жизни, есть, высшая цель для всех одинаково, то она и становится необходимым принципом общественного союза, который может быть назван духовным, или священным обществом (церковь)[22].

Рассматривая процесс социальной эволюции, В.С. Соловьев говорит о том, что по закону развития общечеловеческий организм должен пройти три состояния (три фазы, три момента своего развития). В первом эти степени (три типа общества – А.С.) находятся в безразличии или смешении, так что каждая из них не имеет действительного отдельного бытия как самостоятельная, а существует лишь потенциально. Во втором моменте низшие степени выделяются из-под власти высшей и стремятся к безусловной свободе; сначала они все вместе безразлично восстают против высшего начала, отрицают его, но для того, чтобы каждая из них получила полное развитие, она должна утверждать себя исключительно не только по отношению к высшей, но и ко всем другим, должна также отрицать и их, так что за общею борьбой низших элементов против высшего следует необходимо междоусобная борьба в среде самих низших[23]. А между тем сама верховная степень вследствие этого процесса выделяется, определяется как таковая получает свободу и обусловливает, таким образом, возможность нового единства.

Таким образом, измененное состояние степеней вследствие процесса их обособления приводит в коне концов к новому, вполне органическому соединению, основанному на свободном сознательном подчинении низших степеней высшим как необходимому центру их свободной жизни. Осуществление этого нового единства образует третий момент общего развития[24].

Сначала, по закону развития, две низшие степени отделяются вместе от высшей, точнее говоря, вторая степень, еще включая в себя третью, отделяется от первой: государство, еще слитое с экономическим обществом, отделяется от церкви. Это отделение свершилось необходимо по натуре вещей, по логике фактов независимо от сознательной воли людей[25]. Церковь явилась связанной с государством, но не могла внутренне проникнуть его, ассимилировать себе и сделать своим органом. Далее происходит разделение общества политического и экономического, – государства и земства.

В третьем окончательном фазисе исторического развития все эти степени общечеловеческого развития должны будут – говорит В.С. Соловьев – «образовать органическое целое, единое в своей основе и цели, множественно-тройственное в своих органах и членах. Нормальная соотносительная деятельность всех органов образует новую общую сферу – цельной жизни». На этой стадии «духовное общество, или церковь в свободном внутреннем союзе с обществами политическим и экономическим, образует один цельный организм – свободную теократию, или цельное общество. Церковь как таковая не вмешивается в государственные и экономические дела, но дает государству и земству высшую цель и безусловную норму их деятельности. Другими словами, государство и земство совершенно свободны в распоряжении всеми своими собственными средствами и силами, если только они имеют при этом в виду те высшие потребности, которыми определяется духовное общество, которое таким, образом, подобно божеству, должно все двигать, оставаясь само неподвижным»[26].

В работе «Русская идея» (1888) В.С. Соловьев стремился ответить на вопрос: каков смысл существования России во всемирной истории? Он рассматривал человечество как «великое собирательное существо», «социальный организм», живые члены которого представляют собой различные нации. Специфическая функция России в этом организме, по мнению В.С. Соловьева, заключается в том, чтобы способствовать осуществлению в мировом масштабе идеи теократии – некоего «вселенского христианства», свободного от односторонности и религиозного догматизма, как Востока, так и Запада. Личность Владимир Сергеевича Соловьева – большая, глубокая, даже величественная, хотя в тоже время до чрезвычайности запутанная и порой кажется противоречивой. В.С. Соловьев обладал небывалой силой философской мысли, глубоким осмыслением мировой философии и напряженной духовной жизнью. Среди идеалистов и философов вообще едва ли был мыслитель, который с такой же убежденностью, как и он, считал христианство Истиной.

6.3. Концепция социально-культурной динамики Питирима Сорокина

Питирим Александрович Сорокин (21 января 1889, село Турья, Яренский уезд, Вологодская губерния – 11 февраля 1968, Винчестер, штат Массачусетс). Русский ученый-социолог, политический деятель; лидер правых эсеров; с 1920 года профессор Петроградского университета. С 1922 года в эмиграции. С 1930 года профессор Гарвардского университета. Учился в Петербурге, в Психоневрологическом институте, открытом в 1908 году по инициативе В.М. Бехтерева, окончил Петербургский университет, где получил степень магистра права.

Творческое наследие П. Сорокина составляет ряд фундаментальных работ, среди которых: «Социология революции» (1925), «Социальная мобильность» (1927), «Современные социологические теории» (1928), «Основания городской и сельской социологии» (в соавторстве с К. Циммерманом, 1929), трехтомная «Систематическая антология сельской социологии (1930–1932). Эти труды принесли П. Сорокину мировую известность.

Фундаментальное исследование циклической динамики общества более чем за два тысячелетия представлено в главном труде Питирима Сорокина четырехтомной работе «Социальная и культурная динамика» (1937–1941). Этой проблеме посвящена также монография «Социальная и культурная мобильность» (1954) и другие работы.

В научном труде «Социальная и культурная динамика» П. Сорокин сконцентрировал свое внимание на исследовании закономерностей социокультурной динамики во всем богатстве и разнообразии ее проявлений за тысячелетия человеческой истории. Одним из ключевых направлений исследования П. Сорокина был анализ социально-культурных циклов. Причем сферу этих циклов он понимал широко, включая в нее не только искусство, науку, этику, право и религию, но и экономику, и политику, охватывая по сути дела всю совокупность общественных отношений. Исторический процесс П. Сорокин рассматривал как циклическую смену исторических типов культуры, каждый из которых характеризуется своеобразной интегрированной системой ценностей и символов. Утверждая, что современная культура переживает общий кризис, связывал его с развитием материализма и науки. Выход из сложившейся ситуации видел в развитии религиозной «идеалистической» культуры.

Основой концепции является рассмотрение общества и культуры как единого социокультурного феномена – суперсистемы. На базе изучения огромного эмпирико-статистического материала, отражающего развитие искусства, науки, религии и права П. Сорокин делает вывод о существовании трех основных суперсистем, периодически сменяющих друг друга в истории: идеациональной, идеалистической и чувственной. Для идеационального типа культуры характерна всесторонняя ориентация на трансцендентные (потусторонние, или сверхчувственные) ценности. В культуре чувственного типа преобладают ценности материальные. В идеалистическом типе культуры синтезированыценности обоих типов. Существует также и четвертый тип культуры, характерный для эпохи упадка, где ценности трех основных типов эклектически сосуществуют, не образуя органической интеграции.

Важнейшим фактором социально-культурной динамики П. Сорокин считал процесс становления, развития и распада той или иной доминантной, в определенных исторических условиях, культурной системы. Иначе говоря, циклическая динамика исторического процесса основывается на периодической смене социально-культурных типов – чувственного (исходящего из непосредственного восприятия окружающего материального мира), идеационального (отдающего приоритет сверхчувственному, божественному перед бренностью реального мира), и интегрального (идеалистического, признающего многообразие и взаимодействие духовного и материального в культуре общества).

П. Сорокин так обрисовал картину всемирной истории на основе периодической смены социокультурных типов: «Каждый из трех типов культуры и изящных искусств был реализован несколько раз: среди племен, не имевших письменности, в Древнем Египте, Вавилоне, Иране, Индии, Китае, Греции и Риме и в западном мире. Доминирующей формой греческой культуры и изящных искусств от девятого до шестого века до н. э. была идеациональная; со второй половины шестого до конца четвертого века до н. э. она была преобладающе интегральной; в течение последующих веков греко-римская культура и искусство приобрели преимущественно чувственную форму; после третьего века н. э. они дезинтегрировались в эклектическую смесь разных типов, и так было до тех пор, пока эклектизм не был заменен, после шестого века, христианской идеациональной культурой и изящным искусством, которые сохраняли свое господство до конца двенадцатого века»[27].

В конце двенадцатого века идеациональное искусство и вся идеациональная культура начали дезинтегрироваться, возникли и стали развиваться новые чувственные культура и искусство. В тринадцатом веке эти два потока встретились и произвели чудесную европейскую интегральную культуру и искусство тринадцатого и четырнадцатого веков. В конце пятнадцатого века чувственный тип культуры для большинства европейских изящных искусств (кроме музыки, интегральный тип которой сохранял свое хрупкое превосходство почти до девятнадцатого века) стал доминирующим и господствовал до конца девятнадцатого века. В течение столетий его господства чувственная культура беспрецедентно прогрессировала в науке, технологии, экономике и политике, она создала огромную сокровищницу великолепных произведений чувственной музыки, живописи, скульптуры, литературы и драмы. Однако в конце девятнадцатого века эта творческая культура начала проявлять симптомы усталости и дезинтеграции. В двадцатом веке великолепный чувственный мир западного человека начал быстро разрушаться и затем гибнуть. Войны, революции, мятежи и преступления, в свою очередь, ускорили дезинтеграцию чувственного строя. Она продолжается и в настоящее время[28].

Одну из главных тенденций ХХ столетия П. Сорокин видел в том, что уже заявил о себе и медленно развивается «процесс возникновения и роста сил, планирующих и строящих новый порядок»[29]. Характеризуя эту тенденцию развития, П. Сорокин писал: «Эпохальная борьба между все более возрастающими бесплодными и деструктивными силами умирающего чувственного строя и созидательными силами возникающего интегрального социокультурного строя характеризуют все сферы современной культуры и социальной жизни и глубоко влияют на образ жизни каждого из нас»[30].

В 1950-е–1960-е годы П. Сорокин обращается к проблемам этики и кризисных явлений в обществе. В своем научном творчестве он исповедует идеи альтруистической любви, нравственного возрождения, этической ответственности и солидарности. В этот период им созданы такие научные труды: «Социальная философия в век кризиса», «Альтруистическая любовь» (1950), «Изыскания в области альтруистической любви и поведения» (1950), «Пути и власть любви» (1954), «Американская сексуальная революция» (1957), «Власть и нравственность» (1959). В эссе «Взаимное сближение Соединенных Штатов и СССР к смешанному социокультурному типу» он утверждает, что если человечество сможет избежать новых мировых войн, то господствующим типом возникающего общества и культуры будет не капиталистический и не коммунистический тип, а интегральный, объединяющий большинство позитивных ценностей и освободившийся от серьезных дефектов каждого типа общественного устройства.

6.4. Концепция этногенеза Л.Н. Гумилева

Лев Николаевич Гумилев (1912–1992), родился в Царском Селе, в семье поэтессы Анны Ахматовой и поэта Николая Гумилева.

В концепции этногенеза Л.Н. Гумилева, этнос – это не социальный феномен, а элемент биоорганического мира (биосферы) планеты Земли. По его определению: «Этнос – естественно сложившийся на основе оригинального стереотипа коллектив, существующий как энергетическая система (структура), противопоставляющая себя всем другим таким же коллективам, исходя из ощущения комплиментарности». «Этногенез – весь процесс от момента возникновения до исчезновения этнической системы под влиянием энтропийного процесса потери пассионарности»[31].

Развитие этноса зависит от потоков энергии из космоса. Под воздействием очень редких и кратковременных импульсов космических излучений (по мнению Л.Н. Гумилева за всю историю Евразии их было только 9) происходит генная мутация – пассионарный толчок. В результате которого, люди начинают поглощать намного больше энергии, чем им необходимо для нормальной жизнедеятельности. Избыток энергии выплескивается в чрезмерной человеческой активности, в пассионарности. Под воздействием экстремально энергичных людей, пассионариев, происходит освоение или завоевание новых территорий, создание новых религий или научных теорий. Наличие большого числа пассионариев на одной территории, благоприятной для их размножения, приводит к образованию нового этноса. Энергия, полученная пассионарными родителями, отчасти передается их детям; кроме того, пассионарии формируют особые стереотипы поведения, которые действуют еще очень долгое время.

Л.Н. Гумилев, проведя исследование 40 индивидуальных этносов, определил продолжительность цикла этногенеза, примерно в 1200–1500 лет. Он построил «кривую этногенеза», отражающую стадии (фазы), структуру жизненного цикла этноса. Цикл этногенеза включает следующие последовательно сменяющие друг друга фазы: инкубационный период (когда идет формирование нового этноса), пассионарный подъем (фаза подъема 300 лет), акматическая фаза (300 лет); фаза надлома (200 лет), инерционная фаза (300 лет); фаза обскурации, (которая может длиться от 100 до 200 лет) с переходом к фазе регенерации и реликтовой фазе, которая иногда имела проявления для отдельных этносов за пределом 1500 лет. Инерционная фаза, как правило, заканчивала основный период этногенеза в границах 1100-1200-летнего временного интервала. Фазы различаются по численности и результативности действий пассионариев – активных, творческих, самоотверженных личностей. Распространение этих личностей связывается со сгустками космической энергии, т. е. первоисточник исторического развития прогресса оказывается вне человека.

Интересно, что Л.Н. Гумилев 300-летний период Киевской Руси отнес к заключительной фазе славянского этногенеза, начатого пассионарным толчком еще в начале христианской эры. Это подтверждает духовный и культурный расцвет в конце первого и начале второго тысячелетия в инерционной фазе славянского этногенеза в соответствующие 36-летние периоды княжения двух вершинных деятелей Киевской Руси. Так, духовный ренессанс после принятия христианства произошел во времена правления Владимира Святого – сына выдающегося полководца Киевской Руси князя Святослава. А в период княжения его сына – Ярослава Мудрого состоялся культурный ренессанс с возведением вершины украинского зодчества – Софийского собора в Киеве. Согласно взглядам Л.Н. Гумилева, этногенез великорусского этноса начался в борьбе с татаро-монгольским игом в ХІІІ столетии, а его фаза надлома началась с правления Николая ІІ. Сейчас она заканчивается, а в начале инерционной фазы, как указывал выдающийся немецкий историк Т. Моммзен, наступает депопуляция населения, что подтверждает современная демографическая статистика российского этноса. Можно предполагать, что появление феномена Т. Шевченко с Кирилло-Мефодиевским братством было индикатором пассионарного толчка украинского этногенеза, поскольку, в точном соответствии с теорией Л.Н. Гумилева, после 150 лет скрытого подъема Украина приобрела независимость. Если принять эту гипотезу за основу, то в ближайшее время нам надлежит ждать начала ее явного подъема, а потом 150 лет наблюдать этот подъем, если его не остановят внешние факторы.

Неоправданная увлеченность общества евразийской концепцией Л.Н. Гумилева заставила А.Г. Кузьмина подвергнуть обстоятельному научному разбору умозрительные построения о «пассионарности» народов. В свое время академик Д.С. Лихачев заметил, что мог бы указать неточности в изложении исторических фактов Л.Н. Гумилевым, но оригинальность концепции обусловливает либо ее полное принятие, либо ее отрицание в целом.

6.5. Концепция цикличности больших волн хозяйственной конъюнктуры Н.Д. Кондратьева

Николай Дмитриевич Кондратьев (1892–1938), согласно сословному положению, «крестьянин Костромской губернии, родился в семье гравера-отходника. Окончил экономическое отделение Петроградского университета. После Февральской революции Н.Д. Кондратьев становится видным деятелем эсеровской партии (вышел из ПСР в 1919 году), участвует в подготовке крестьянских съездов, работе общественных организаций, избирается по списку эсеров в Учредительное собрание. В канун октябрьских событий 1917 года Н.Д. Кондратьев занимал пост товарища (заместителя) министра по продовольствию в третьем и последнем кабинете Временного правительства. В 1920 году он стал директором вновь созданного Института по исследованию народнохозяйственных конъюнктур при Наркомате финансов. Н.Д. Кондратьев подвергался неоднократным арестам и тюремным заключениям за свои взгляды и убеждения. 17 сентября 1938 года по приговору военной коллегии «за антисоветскую агитацию в местах лишения свободы» Н.Д. Кондратьев был расстрелян. В 1963 году этот приговор был отменен за отсутствием состава преступления.

Н.Д. Кондратьев вошел в историю мировой экономической науки как автор теории цикличности больших (длинных) волн конъюнктуры, получивших название цикла Кондратьева, К-цикла. Однако этим направлением не ограничивался круг его интересов, его вклад в науку значительно больше и распространяется на такие области исследования, как экономическая динамика, планирование и прогнозирование, проблемы развития сельского хозяйства, аграрная политика.

В ряде своих работ, среди которых выделяются монография «Мировое хозяйство и его конъюнктуры во время и после войны» (1922), доклад «К вопросу о понятиях экономической статики, динамики и конъюнктур» (1924) (работа написана во время заключения в Бутырской тюрьме), доклад «Большие циклы экономической конъюнктуры» (1926), ученый развивал идею множественности циклов. В своих работах он выделяет различные виды циклических колебаний: сезонные (продолжительность меньше года), короткие (продолжительность 3–3,5 года), торгово-промышленные (средние) циклы (7–11 лет) и, наконец, большие циклы, длящиеся 48–55 лет.

Концепция цикличности колебаний хозяйственной конъюнктуры Н.Д. Кондратьева основана на трех ключевых аспектах: эмпирическое доказательство существования «модели большого цикла», некоторые эмпирически установленные закономерности, сопровождающие длительные колебания конъюнктуры, попытка их теоретического объяснения, или собственно теория большого цикла конъюнктуры.

Для эмпирического доказательства существования большого цикла, Н.Д. Кондратьев обработал значительный объем фактического материала. Им были изучены статистические данные по четырем ведущим капиталистическим странам – Англии, Франции, Германии и США. Он анализировал динамические ряды цен, процента на капитал, заработной платы, объема внешней торговли, а также производства основных видов промышленной продукции. Анализировал динамику производства угля и чугуна, индексы общемирового производства. Большинство рассмотренных данных (за редким исключением) подтверждало наличие циклических колебаний продолжительностью в 48–55 лет. Причем периоды колебаний отдельных показателей совпадали между собой весьма близко. Период статистических наблюдений и анализа составлял максимально 140 лет (по некоторым данным меньше). На этот отрезок времени – к середине 1920-х годов – пришлось всего два с половиной закончившихся периодов большого цикла.

Н.Д. Кондратьев отмечал, что если доступный нашему изучению отрезок времени и достаточен, чтобы решить вопрос о существовании больших волн конъюнктуры, то он не достаточен, чтобы с полной категоричностью признать и цикличность этих волн. Однако мы считаем имеющиеся данные достаточными, чтобы признать большую вероятность этой цикличности[32].

Согласно оценкам Н.Д. Кондратьева, периоды больших циклов с конца XVIII века оказались приблизительно следующие:

Первый период К-цикла.

Повышательная волна: с конца 1780-х – начала 1790-х до 1810–1817 годов.

Понижательная волна: с 1810–1817 до 1844–1851 годов.

Второй период К-цикла.

Повышательная волна: с 1844–1855 до 1870–1875 годов.

Понижательная волна с 1870–1875 до 1890–1896 годов.

Третий период К-цикла

Повышательная волна с 1891–1896 до 1914–1920 годов.

Понижательная волна: с 1914–1920 до 1939–1945 годов.

Таким образом, несмотря на довольно высокую конъюнктуру, наблюдавшуюся в 1920-е годы в главных капиталистических странах, Н. Д. Кондратьев относил указанное десятилетие к началу очередной понижательной волны, что вскоре нашло подтверждение в драматических событиях мирового экономического кризиса 1929–1933 года и последующей многолетней депрессивной фазы. Можно утверждать, что Н.Д. Кондратьев во многом предугадал затяжную депрессию1930-х годов.

Если экстраполировать основные тенденции, намеченные профессором Н.Д. Кондратьевым, то получится, что к настоящему времени развитые страны Запада пережили уже четыре периода К-цикла. В настоящее время экономически развитые страны прошли повышательную волну пятого периода большого цикла хозяйственной конъюнктуры, и вошли в понижательную волну, которая продолжается и в настоящее время. Можно предположить, что она закончится к концу 2020-х годов. Наблюдаемые циклические колебания хозяйственной конъюнктуры были примерно следующими:

Четвертый период К-цикла

Повышательная волна: с 1939–1945 до 1967–1973 годов.

Понижательная волна: с 1967–1975 до 1982–1985 годов.

Пятый период К-цикла

Повышательная волна: с 1982–1985 до 2001–2007 годов.

Понижательная волна: с 2008–2009 до …… годов

Как видно, понижательная волна четвертого периода К-цикла была необычно краткой (16–19 лет), но в целом предсказанные Н.Д. Кондратьевым длительные колебания конъюнктуры оказалось довольно точным. Не случайно интерес к модели К- цикла резко возрос именно с середины 1970-х годов, когда спустя почти полвека после великой депрессии на Западе повсеместно наблюдался очередной всеобщий хозяйственный спад.

Четыре эмпирические правильности. На протяжении всего исследуемого периода Н.Д. Кондратьевым было сделано четыре важных вывода относительно характера циклических колебаний хозяйственной конъюнктуры, он выявил «четыре эмпирические правильности». Две из них относятся к повышательной фазе, одна к фазе спада и еще одна закономерность проявляется на каждой из фаз цикла.

Первая эмпирически выявленная закономерность заключается в том, что перед началом и в самом начале повышательной волны каждого периода циклической динамики наблюдаются глубокие изменения в условия жизни капиталистического общества. Главную роль, по мнению Н.Д. Кондратьева, играли здесь научно-технические новации. Эти изменения связаны со значительными научно-техническими открытиями, изобретениями и нововведениями. Происходит вовлечение в мировые экономические связи новых стран, наблюдаются изменения в добыче золота и денежном обращении. В повышательной фазе первой волны (конец XVIII века) решающую роль сыграли изобретения и сдвиги в текстильной промышленности и производстве чугуна. Рост в повышательной фазе второй волны (середина XIX века) был обусловлен, прежде всего, строительством железных дорог, бурным развитием морского парового транспорта, что позволило освоить новые хозяйственные территории и преобразовать сельское хозяйство. Повышательная фаза третьей волна (конец XIX – начало XX века) была подготовлена, по мнению Н.Д. Кондратьеву, изобретениями в сфере электротехники, и основывалась на массовой электрификации всех отраслей экономики, внедрением радио, телефона и других новшеств. Перспективы нового подъема Н.Д. Кондратьев видел в развитии автомобилестроения и автомобильного транспорта. Продолжая анализ, профессора Н.Д. Кондратьева, отметим, что послевоенные повышательные волны, несомненно, связаны с определенными этапами научно-технической революции: четвертая волна (1940–1960 годов) – с изобретением и внедрением синтетических материалов, пластмасс, электронно-вычислительных машин первых поколений. Начавшаяся в 1980-е годы пятая большая повышательная волна обусловлена массовым внедрением микропроцессоров, достижений генной инженерии, биотехнологии, атомной энергетикой и т. д.

Другими эмпирическими закономерностями, сопровождающими длительные конъюнктурные колебания, Н. Д. Кондратьев считал следующие:

а) на повышательные волны каждого периода К-цикла приходится наибольшее количество социальных потрясений (войн и революций). Социальные потрясения повышательных волн намного превосходят таковые понижательных волн как по числу событий, так и (что более важно) по числу жертв и разрушений;

б) понижательные волны каждого периода К-цикла сопровождаются длительной и особенно резко выявленной депрессией сельского хозяйства;

в) на повышательной волне каждого периода К-цикла промышленный капиталистический цикл характеризуется краткостью депрессий и интенсивностью подъемов; на понижательной волне каждого периода К-цикла в динамике промышленного цикла наблюдается обратная картина.

Однако не все указанные закономерности оказались типичными для послевоенного периода. Так, сельскохозяйственное производство на всем его протяжении не обнаружило заметных депрессивных спадов. Зато довольно четко проявилась последняя закономерность: бурные подъемы и вялые краткие спады промышленного цикла в течение 1940–1960-х гг. (четвертая большая повышательная волна) и, напротив, глубокие кризисы (1973–1975 и 1980–1982 годов) при кратких подъемах на всем протяжении большой понижательной волны.

Что же касается войн и крупных социальных потрясений, то четвертая повышательная волна действительно ограничена с обеих сторон резкими социальными кризисами буржуазного общества 1940-е годы – вторая мировая война и революции в Восточной Европе, Китае. В конце 1960-х годов – события «жаркого лета» (1968) во Франции, «жаркой осени» (1969) в Италии, массовые протесты против войны во Вьетнаме и расовой дискриминации в США. Начало пятой повышательной волны с середины 1980-х годов сопровождалось кризисом государственного социализма в восточноевропейских государствах, и распадом СССР (1989–1991).

В конце 1920-х годов Николая Дмитриевича Кондратьева, как крупного ученого, знали во многих странах мира, он был признан в качестве одного из лидеров научного анализа динамики хозяйственной конъюнктуры, и избран почетным членом целого ряда социальных, экономических, социологических и статистических обществ Европы и Америки. Однако вклад профессора Н.Д. Кондратьева не был по достоинству оценен в современной ему отечественной литературе. Доброе имя ученого на родине было возвращено Н.Д. Кондратьеву только в 1987 году после реабилитации репрессированных в 1930-е годы ученых-аграриев, в числе которых был и А. Чаянов. Вина «врагов народа» была лишь в том, что они жили жизнью страны и искали приемлемые формы и способы возрождения народного хозяйства. В отличие от сталинской коллективизации, приведшей страну к голоду, Н.Д. Кондратьев и его коллеги разрабатывали свои подходы к организации крестьянских хозяйств, доказывали наличие взаимообусловленных связей между земледелием и промышленностью.

ГЛАВА 7. Русская мысль в поисках путей и смыслов цивилизационной динамики

В отличие от концептуальных подходов и методологии западных исследователей, для которых основу прогресса общества составляет процесс развития техники и технологии, производительных сил и форм хозяйственной деятельности. В центре концепций социального прогресса и социально-экономического развития российских исследователей стоят проблемы личности и общества в истории. Основной задачей социологии представители русской субъективной социологической школы считали необходимость обоснования личных и общественных потребностей, в согласовании которых и заключается процесс роста и укрепления солидарности. Важным фактором общественного развития должно быть участие государства в обеспечении соответствующих условий для социальной активности граждан и для развития личности человека. Именно в этом, по их мнению, и заключается идея прогресса. Проблемы социальной справедливости и солидарности, социальных и индивидуалистических основ исторического развития, находились в центре научного поисках «формулы прогресса» представителями этико-субъективной школы социологии П.Л. Лаврова и Н.К. Михайловского.

7.1. Концепция прогресса, как философского смысла истории, П.Л. Лаврова

Петр Лаврович Лавров (1823–1900), выдающийся русский критик, публицист, философ позитивистского направления, социолог, поэт, русский эмигрант. Будучи одним из идеологов русского революционного народничества, П.Л. Лавров неизменно указывал на необходимость поддержки революционеров народом, научной подготовки революции путем социалистической пропаганды и просвещения масс. Родился в селе Мелехово Великолуцкого уезда Псковской губернии, происходил из рода потомственных дворян. Его отец, Лавр Степанович, служил в армии и участвовал в войне 1812 года.

Интерес представляют социологические и философские исследования П.Л. Лаврова, позволяющие понять отношение интеллигенции к общественно-политической ситуации, сложившейся в России во второй половине XIX века. В работах о Г. Гегеле (1858-59), «Очерках вопросов практической философии. Личность» (1860), в «Трех беседах о современном значении философии…» (1861) и др. П.Л. Лавров, опираясь на рационалистические традиции в философии, выступил с критикой религии и мистических форм идеализма. В этих произведениях он проявил научный интерес к проблемам личности в философии и социологии.

В ноябре 1860 года П.Л. Лавров с большим успехом выступил с тремя публичными лекциями по философии, чтение которых до того времени вообще было под запретом в России. Спустя два года он добивался кафедры философии в Петербургском университете, но получает отказ. По просьбе студентов он согласился читать лекции по философии в городской думе (где он был деятельным гласным) и вновь натолкнулся на сопротивление властей. Философская деятельность П.Л. Лаврова создала ему многочисленных противников не только со стороны администрации, но и в различных общественных кругах.

Система взглядов П.Л. Лаврова о развитии общества (и ее экономический аспект) строится на признании зависимости исторического процесса от взаимодействия двух сторон: объективной, материальной – «силы природы» и субъективной – «человека, организованного в определенные формы общества». Развитие общества он ставил в зависимость от роста общественного сознания и понимания общественных задач, которые, в свою очередь, можно постичь через изучение истории экономической мысли. Для понимания исторических явлений, по его мнению, необходимо «в прошлом доискиваться до экономических основ событий».

Развиваемое П.Л. Лавровым направление социологической мысли получило название этико-субъективной социологии. В центре ее внимания были разработка учения об обществе в целом, выявление закономерностей и направленностей его развития. В социологической концепции П.Л. Лаврова подлинными историческими деятелями оказываются «развитые, критически мыслящие личности» – прогрессивные и революционно настроенные представители образованного слоя общества. Эти личности определяют критерии прогресса, цели и идеалы общественного развития. Такой подход приводит к признанию решающей роли субъективного начала в истории. Для П.Л. Лаврова в социологии действует именно субъективный метод: общественные изменения своеобразны, неповторимы, они результат усилий личности, и объективные научные методы здесь неприложимы.

П.Л. Лавров, рассматривая три вида солидарности – основанную на привычке, основанную на сходстве аффектов и интересов и, наконец, покоящуюся на единстве убеждений (как сознательную солидарность), – делает вывод, что только с момента появления сознательной солидарности имеет место начало исторической жизни человечества. По его мнению, только те группы и народы могут быть признаны историческими, в среде которых появилась сознательная солидарность. П.Л. Лавров отмечает, что эта форма солидарности основана на критической мысли, единстве, обусловленном осознанными убеждениями, продиктованными потребностью развития. Внешним признаком существования этой формы солидарности в среде того или иного народа служит появление интеллигенции как носительницы солидарности, вызванной единством убеждений как совокупности «критически мыслящих личностей».

Мечтая о социалистических преобразованиях в России, П.Л. Лавров, как и другие вожди народничества, возлагал надежды на крестьянскую общину, на «проникновение принципов коллективного труда и коллективной собственности в рабочие массы», верил в постепенное приобщение народа к активной общественной и политической жизни, в «народную инициативу».

В работе «Исторические письма» (опубл. в 1868–69 в газ. «Неделя», отд. изд. – 1870; 5-е легальное изд. – 1917) П.Л. Лавров отмечал, что в истории случайные видоизменения играют бóльшую роль, чем повторяющиеся и неизменные факты. И обособленные явления значат больше, чем «экземпляры» общего закона, единственное в своём роде – больше, чем повторяющееся. Он ставит вопрос о возможности превращения слепого исторического процесса в процесс сознательный, а человека рассматривал не как игрушку высших сил и непознаваемых законов, а как центр и движущую силу исторических событий. В обстановке конца 1860-х – начала 1870-х годов это произведение стало одним из идейных руководств для практической деятельности революционных интеллигентов. Оно подвигло огромное количество разночинцев на пропагандистскую работу в народной среде.

Определяя круг исторического исследования в работе «Исторические письма» П.Л. Лавров писал: «Вопрос преимущественно идет об установлении теории прогресса как философского смысла истории». В понимании П.Л. Лаврова история как движение человечества по пути прогресса начинается с постановки критически мыслящей личностью сознательных целей и организации усилий масс на их достижение. С этого момента человек из царства естественной необходимости переходит в царство возможности и свободы. Важную роль в теории прогресса П.Л. Лаврова играет различение культуры и цивилизации. Первая характеризует социальную среду, связанную с застывшими формами жизни, воспроизводящимися согласно обычаю. Вторая – прогрессивное движение общественных форм, смену фазисов культуры, происходящую под воздействием критической мысли. «Мысль есть единственный деятель, сообщающий человечное достоинство общественной культуре»[33]. А поскольку «мысль реальна лишь в личности»[34], постольку двигателем прогресса является интеллигенция – небольшая группа личностей, способная наслаждаться плодами развития и вырабатывать потребность развития. Но над критически мыслящей личностью всегда тяготеет сознание того, что ее свобода, способность заниматься творчеством и критически мыслить оплачена тяжким и несвободным трудом огромного большинства этого общества.

П.Л. Лавров ставит вопрос о «цене прогресса»: «Дорого заплатило человечество за то, чтобы несколько мыслителей в своем кабинете могли говорить о его прогрессе»[35]. Уплата интеллигенцией своего долга перед народом заключается, по мнению П.Л. Лаврова, – «… в посильном распространении удобств жизни, умственного и нравственного развития на большинство, во внесении научного понимания и справедливости в общественные формы»[36].

П.Л. Лавров, разъясняя свою «формулу прогресса», выделяет три сферы ее проявления: 1) прогресс как процесс, который развивает в человечестве сознание истины и справедливости при помощи работы критической мысли индивидов; 2) прогресс как физическое, интеллектуальное, нравственное развитие индивидуумов, осуществляемое в социальных формах истины и справедливости; 3) прогресс как сознательное развитие солидарности на основе критического отношения индивидуумов к себе и к окружающей их действительности. Последнее положение является высшей формулой прогресса. На этой основе П.Л. Лавров возводит свой социальный идеал как «требование солидарности всего человечества». Грядущий социалистический строй осуществит согласно взглядам П. Л. Лаврова гармонию личного и общественного начал в истории.

Значимость П.Л. Лаврова в истории общественной мысли крайне противоречива. Его философские работы 1850-60-х годов представляют собой своего рода промежуточное звено от материализма Н.Г. Чернышевского и др. шестидесятников к неокантианству и субъективизму Н.К. Михайловского. В социологии П.Л. Лавров, полемизируя с историческим фатализмом, дал разработку вопроса о субъективном факторе в истории, который, однако, он переоценивал. Экономические взгляды народников определялись их отношением к путям и средствам свержения монархии и преобразования социально-политического строя в России. Наряду с разоблачением экономической несостоятельности царизма они высказывали свои предложения о замене царизма демократическим устройством общества. Последователи П.Л. Лаврова лучшим методом перехода к новому обществу считали пропаганду идей социализма.

7.2. Концепция социального прогресса Н.К. Михайловского

Николай Константинович Михайловский (1842–1904) родился в городе Мещовске Калужской губернии в дворянской семье. Выдающийся русский мыслитель и общественный деятель, публицист и литературный критик, социолог, виднейший теоретик русского народничества.

В период деятельности «Народной воли» Н.К. Михайловский довольно близко сошелся с ее деятелями. После разгрома этой организации он был выслан из Петербурга, куда вернулся в 1886 году. Нарастающего с середины 1880-х годов рабочего движения Н.К. Михайловский не замечал и не понимал. Свою деятельность после 1880-х годов он посвятил борьбе с правительственной и общественной реакцией, ведшейся им с точки зрения народнического миросозерцания.

Н.К. Михайловскому наравне с П.Л. Лавровым принадлежит разработка идеи о свободном выборе «идеала», которая философски обосновывала возможность изменить общественное развитие в избранном передовой интеллигенцией направлении. Наиболее полное выражение эта идея получила в так называемом субъективном методе социологии, который в качестве высшего мерила общественного прогресса и исходным пунктом исторического исследования полагал отдельную человеческую личность.

Важнейшие социологические и критические статьи Н.К. Михайловского помещены в «Отечественных Записках» 1869–1884 годы: «Что такое прогресс?», «Теория Дарвина и общественная наука», «Суздальцы и суздальская критика», «Вольтер-человек и Вольтер-мыслитель», «Орган, неделимое, целое», «Что такое счастье?», «Борьба за индивидуальность», «Вольница и подвижники», «Герои и толпа», «Десница и шуйца графа Л. Толстого», «Жестокий талант» «Аналогический метод в общественной науке», и др. Кроме того, он ежемесячно вел отдел «Литературных и журнальных заметок», иногда под заглавиями: «Записки Профана», «Письма о правде и неправде», «Письма к ученым людям», «Письма к неучам». После закрытия в 1884 году. «Отечественных Записок» Н.К. Михайловский несколько лет был сотрудником и членом редакции «Северного Вестника», писал в «Русской Мысли» (полемика с Л.З. Слонимским, ряд статей под заглавием «Литература и Жизнь»), а с начала 1890-х годов стоял во главе «Русского Богатства», где вел ежемесячные литературные заметки под общим заглавием: «Литература и Жизнь». Первое собрание сочинений его вышло в 1879 году, 3-е, в 10-ти томах, в 1909–1913 годы, под редакцией Е.Е. Колосова.

Основные идеи Н.К. Михайловский первоначально сформулировал в двух работах: «Что такое прогресс?» и «Борьба за индивидуальность», которые и определили всю последующую тематику его статей. В них Михайловский ставит два главных, тесно связанных для него вопроса – о сущности прогресса и о том, способствует или препятствует прогресс общества и государства развитию личности человека. Н.К. Михайловскому близко понимание Л.Н. Толстым прогресса, которое выразилось в осуждении писателем современной цивилизации, превращающей человека в функцию, или, по любимому выражению Н.К. Михайловского, в «палец от ноги». Само слово «прогресс» традиционно воспринималось как нечто положительное, должное, необходимое. В одной из своих первых больших теоретических статей «Что такое прогресс?» Н.К. Михайловский разрушает эту традиционно положительную оценку данного понятия, раскрывая, как по-разному оно входит в различные предвзятые представления, и отказался от оценочного его понимания. В социальной сфере Н.К. Михайловский выделяет как минимум два вида прогресса: прогресс общества и развитие индивидуальности, утверждая, что «эти два вида прогресса не всегда, безусловно, совпадают и в сумму цивилизации входят иногда неравномерно». Иллюстрацией этой попытки показать неоднозначность и сложность процесса служит для Н.К. Михайловского теория Дарвина. В природе прогрессом, по Дарвину, считается приспособление живого организма к условиям существования, дающее возможность длительного сохранения вида. Одновременно прогрессом в природе считается постоянное усложнение организма, дифференциация составляющих его частей. Но приспособление очень часто идет по пути упрощения, а не дифференциации и усложнения организма. В таком случае, что же считать прогрессом?

Социальный прогресс в понимании Н.К. Михайловского в таком случае невозможен. Если подойти с этой точки зрения к обществу, то окажется, что результатом борьбы за существование для человека является приспособление к исторически данной социальной среде. Но в этом случае человек неминуемо утрачивает индивидуальность. Таких приспособившихся людей Н.К. Михайловский называл «практическими типами». Эта одна из частей обычных «двойных» формул Н.К. Михайловского. Вторая часть этой формулы – «идеальный тип», не приспосабливающийся к среде, а, наоборот, борющийся за такое ее состояние, которое могло бы удовлетворить гармонически развитую индивидуальность.

Не отрицая законосообразности общественного развития, Н.К. Михайловский акцентировал внимание на роли личности в истории, связывая ее с моральной позицией, с непокорностью человека ходу вещей, с осознанием им свободного выбора деятельности. С его точки зрения, смысл исторического развития заключается в формировании и совершенствовании личностного начала. Развитие личности – высший и единственный критерий общественного прогресса, который не может не учитывать социология в своем опыте истолкования общественной жизни.

Согласно взглядам Н.К. Михайловского существо прогресса в приближении истории к личности, живущей полной и всесторонней жизнью. В основе прогресса лежит развитие человека как «неделимого», т. е. гармонического и свободного, субъекта истории. Н.К. Михайловский утверждал, что личность никогда не должна приноситься в жертву, ибо она свята и неприкосновенна. Отстаивая эту идею, мыслитель, конечно же, видел, что пока природа и общественное развитие отнюдь не благоволят человеку, подчиняя его естественной и исторической необходимости. Поэтому отдельному человеку – «профану» в терминологии Н.К. Михайловского, приходится вести постоянную и упорную борьбу с обществом за свою индивидуальность. Философ отстаивал право каждого человека вмешиваться в «естественный ход вещей», следовательно, право нравственного суда над неправдой истории, которое является одновременно правом вмешательства в ее развитие.

Главную тенденцию эволюции человечества Н.К. Михайловский видел в интернализации – стремлении к единству. В ходе общественного прогресса он выделил пять этапов, отличающихся уровнем свободы, равенства, солидарности, ролью насилия в социальной жизни:

= первобытное общество – минимальный уровень свободы, господство грубой силы и антагонизма;

= общества централизованные и дифференцированные, где деспотизм соединяется с анархией, отсутствует солидарность и равенство;

= общества с ослаблением качеств предыдущего этапа;

= общество, где господствуют правовые способы регулирования;

= идеальное общество.

Н.К. Михайловский одним из первых в Европе обратился к созданию теории личности и еще до Дюркгейма стал изучать роль разделения труда в общественной жизни.

Хороший литературный вкус Н.К. Михайловского стимулировал русскую интеллигенцию внимательно и заинтересованно следить за его творчеством на протяжении более сорока лет. Читатель же начала XXI века, познакомившись даже с небольшой частью его литературно-критического наследия, сможет почувствовать, что Н.К. Михайловский был не только интересным интерпретатором идей своих великих современников, но и мыслителем, принимавшим непосредственное участие в формировании русской культуры.

7.3. Творческая идея нашего будущего И.А. Ильина

Иван Александрович Ильин (1883–1954) великий русский мыслитель, государственный идеолог XX века, ученый-правовед и государствовед. Родился в Москве, в дворянской семье, родители его были образованными, религиозными людьми и стремились дать сыну хорошее воспитание. Окончил юридический факультет Московского университета. Все творчество И.А. Ильина стояло на фундаменте философии, которая была его основным занятием, предметом изучения и научного исследования на протяжении всей жизни. Как он сам выражался, философия была его «научной, идейной и духовной лабораторией». В период работы в Московском университете вышли философские работы И.А. Ильина: «Идея личности в учении Штирнера». «Опыт по истории индивидуализма» (1911), «Кризис идеи субъекта в наукоучении Фихте Старшего. Опыт систематического анализа» (1912), «Шлейермахер и его «Речи о религии» (1912), «О любезности. Социально-психологический опыт» (1912), «О возрождении гегельянства» (1912), «Философия Фихте как религия совести» (1914), «Основное нравственное противоречие войны» (1914), «Духовный смысл войны» (1915), «Философия как духовное делание» (1915), «Основы законоведения. Общее учение о праве и государстве» (1915). Были опубликованы также шесть больших статей о философии Гегеля, вошедшие потом в знаменитую двухтомную монографию, изданную в 1918 году и ставшую диссертацией И.А. Ильина «Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека», которую он блестяще защитил, получив при этом сразу две степени: магистра и доктора государственных наук.

После октябрьской революции (1917) И.А. Ильин читал лекции на юридическом факультете Московского университета и в других высших учебных заведениях Москвы. Он активно противостоял политике большевистского правительства, отстаивая принципы академической свободы, подвергавшиеся в те годы попранию. Весной 1922 года И.А. Ильин на общем собрании Московского юридического общества при Московском университете прочел лекцию «Основные задачи правоведения в России», в которой сформулировал основные проблемы и задачи, которые прорабатывал и решал всю свою оставшуюся жизнь, для грядущего духовного, нравственного и политического возрождения России.

Пять лет жил И.А. Ильин под властью большевиков и не переставал бороться в меру своих сил против установившегося в России советского режима. За что шесть раз подвергался аресту органами ВЧК-ОГПУ. Дважды его судили: 30 ноября 1918 года на Президиуме Коллегии Отдела по борьбе с контрреволюцией и 28 декабря 1918 года в Московском Революционном Трибунале. Оба раза он был оправдан за недостаточностью обвинения и амнистирован. Последний раз его арестовали 4 сентября 1922 года и обвинили в том, что он «с момента октябрьского переворота до настоящего времени не только не примирился с существующей в России рабоче-крестьянской властью, но ни на один момент не прекращал своей антисоветской деятельности». 26 сентября 1922 года И.А. Ильин и его жена вместе с большой группой высылаемых за границу ученых, философов и литераторов отплыли из Петрограда в Штеттин, в Германию.

С 1925 года за рубежом начинают выходить крупные философские работы И.А. Ильина, написанные на русском и немецком языке: «Религиозный смысл философия. Три речи» (1925), «О сопротивлении злу силою» (1925), «Путь духовного обновления» (1935), «Основы художества. О совершенном в искусстве» (1937). Выходят в свет его знаменитые брошюры: «Родина и мы» (1926), «Яд большевизма» (1931), «Возникновение большевизма из духовного кризиса современности» (1932), «О России. Три речи» (1934), «Творческая идея нашего будущего» (1937), «Основы христианской культуры» (1937), «Основы борьбы за национальную Россию» (1938), «Кризис безбожия» (1951) и др.

В своих работах о будущем возрождении России И.А. Ильин сформулировал фундаментальные положения, без которых, по его мнению, такое возрождение или невозможно, или будет встречать на своем пути серьезные препятствия и потрясения. Он часто называл их аксиомами, а еще более точно и философски обоснованно духовными обстояниями, т. е.такими положениями, которые не «где» и не «когда» а вне времени и пространства.

Социальное водительство. В числе таких духовных обстояний И.А. Ильин видит чрезвычайно актуальный вопрос о социальном водительстве. На путях социального развития в прошлом и настоящем остро стоит вопрос о лидерах, вождях, т. е. тех, кто может и способен вести за собой народ, кто обладает вéдением и ви́дением, кто может вооружить и увлечь народ созидательными идеями. Тех, кто способен сделать правильный выбор, поставить цели и определить пути и средства их достижения. И.А. Ильин писал: «Думать за массы и внушать массам выводы должны вожди. Ведущий слой народа, элита нации, обязана представить своему народу верную созидательную идею – убедительный, воспитательный, созидающий план его будущей жизни. Не может и не хочет этого элита – ее ждет погибель. Не обладая созидательной идеей и динамичной волей, она не может служить своему народу: ибо водительство как раз и есть ее служение. Ее не спасет голая и безыдейная динамика воли; напротив, возможно, она в такой же степени опасна, как и ложная, гибельная идея. Безыдейная воля способна лишь на радикальную глупость и приведет к радикальной погибели; она вершит слепое, бесцельное разнуздание со всеми тяжкими последствиями его»[37].

И.А. Ильин указывает на то, что «массам необходимо водительство. Вожди призваны и обязаны дать им идею. Речь идет не о государственно-политическом лавировании или маневрировании, какими бы ловкими они ни были, а о созидательной цели некоего народного сообщества, о сущности и смысле национальной жизни и национальных устремлений, о новом плоде духа народа и о новой социальной справедливости; короче говоря – о великом «куда» перед Ликом Господним. Демагогу это не по силам, на это способен лишь вождь. Ибо демагог близорук, авантюристичен, расплывчат. В то время как вождь прозорлив, ответствен и ясен; его слова идут из святых глубин народной души; он чувствует ритм души и воли своего народа; он трогает благороднейшие струны его сердца; он не обещает – он призывает и требует; он не будоражит – он пробуждает и ведет»[38].

Несмотря на все испытания, выпавшие на долю России, и после всего пережитого народом и страной, безуспешность всех упований на то, что «заграница нам поможет», все же в настоящее время на роль лидеров претендуют представители, так называемого, либерального сообщества. Это те, которые потеряли живое чувство России или, может быть, никогда не имели его, никогда не видели ее своеобразную проблематику: духовную и религиозную, психологическую и национальную, политическую и хозяйственную. Это те, которые воображают, что Россия спасется какою-нибудь новою слепою формою западничества, и будто бы стоит только заимствовать готовую государственную форму у запада и перенести в Россию – и все будет хорошо.

И.А. Ильин указывает на то, что Россия в беспримерном историческом положении: она ничего и ни у кого не может и не должна «заимствовать», и механическое, бездумное заимствование у других народов не сулит нам добра. Ни один народ в мире не имел и не имеет ни такой территории, ни такого национального состава, ни такой истории, как Россия. У нас своя, особая вера, свой характер, свой уклад души. Мы иначе любим, иначе созерцаем, иначе поем. У нас иное правосознание и иная государственность. Так было всегда. Россия нуждается больше всего в самостоятельном национальном творчестве, в углубленном, свободном, непредвзятом созерцании и постижении; в созидании, исходящем из любви к Родине, а не из ненависти к обидчикам другого класса: в творчестве – идейном, программном и тактическом, политическом и социальном.

«Россия должна сама создать и выковать свое общественное и государственное обличие, такое, которое ей в этот момент исторически будет необходимо, которое будет подходить только для нее и будет спасительно именно для нее; и она должна сделать это, не испрашивая разрешения ни у каких нянек и ни у каких соблазнителей или покупателей»[39].

Без цели и без идеи Россию не спасешь. И вот первое, что мы должны сказать: ожесточенным ломом, ревом и погромом без цели и без идеи Россию не спасешь. Необходима идея. Идея долгого, волевого дыхания. И создание этой идеи лежит на нас[40]. Массы не могут жить без веры в «идею», какой бы неосознанной, неопределенной и путаной она ни была. Спасение, могло бы, и должно было бы состоять в том, чтобы в душе народа, и в особенности вождей, вновь пробудилась историческая, «старая», но вечно благостная и неисчерпаемая христианская вера, а из ее лона, чтобы возникла новая творческая идея, указывающая новый путь людям.

И.А. Ильин говорит: «России же нужен не шум, а ответственная идея на десятилетия, на века… Идея не отрицательная, а положительная; государственная; но не формальная, т. е. не ограничивающаяся простым указанием на голую форму правления, т. е., например, на «монархию» или «республику», так, как если бы этим разрешались важнейшие и глубочайшие проблемы. Эта идея должна быть государственно-историческая, государственно-национальная, государственно-патриотическая, государственно-религиозная. Эта идея должна исходить из самой ткани русской души и русской истории, из их духовного глада. Эта идея должна говорить о главном в русских судьбах – и прошлого, и будущего, – она должна светить целым поколениям русских людей, осмысливая их жизнь и вливая в них бодрость»…[41].

«Что же это за идея?» – спрашивает И.А. Ильин, и отвечает – «Это есть идея воспитания в русском народе национального духовного характера»[42].

Христианская идея есть идея благостной и справедливой жизни на том свете, который призван облагородить и преобразовать этот свет. Душа без Христа и без религии теряет доступ к священнейшим источникам социального ощущения и мышления и совершенно неспособна создавать новые, творческие, ведущие идеи[43].

Вот уже 2000 лет, как христианство принесло в мир откровение любви и братства. Однако христианская элита христианских государств до сих пор не сумела создать на основе этого откровения справедливый и братский социальный строй. Напротив, в XIX веке в христианском мире появился промышленный и банковский капитализм, налицо пролетаризация и обнищание масс. Тем самым между христианским вероисповеданием и существующим устройством жизни образовалась зияющая брешь, превращаемая всяким хозяйственным кризисом, войной и обострением нищеты в жгучую рану. Итак, не живется тем, во что верится, не осуществляется то, во что верится; и вера не увлекает, не оплодотворяет и не перестраивает жизнь. Вследствие этого вера становится безжизненной, а жизнь безверной[44].

Вся проблема крайне обостряется еще и тем, что «просвещение» рассудка и позитивистско-материалистический образ мыслей в определенной мере подорвали и ослабили христианскую веру, она переживает своеобразный кризис; а также тем, что нынешняя социальная элита не выдвигает никаких новых творческих идей[45].

XIX и XX века навязали массам лжеидею (Unidee) счастливого и всеуравнительного этого света, невзирая на утопический, противоестественный и антиисторический характер этой лжеидеи. Социалистические вожди взяли на себя невыполнимые обязательства по отношению к массам, как бы выдали им неоплачиваемый вексель на всеобщее земное счастье, на рай на Земле. Широкие народные массы одарили их доверием, естественно, не обладая достаточной силой суждений для того, чтобы правильно оценить невыполнимость этих обещаний. Ибо массы склонны верить в идею, независимо от ее верности и выполнимости. Речь для них идет не о возможностях, а об их собственных чаяниях. Потому безбожные массы, однажды поставленные перед выбором: вступить на какое-то время на тяжкий путь мужественного несения бремени и жертвенности или приняться за моментальное осуществление земной мечты, в которую они поверили, – вряд ли долго будут пребывать в нерешительности. Но вот мечта о социализме, в которую уверовали, якобы осуществлена в Советской России[46].

Вывести русский народ из исторического тупика, в который его завели поначалу большевики, а затем и либералы, сумеют лишь те, которые вернутся к первоначальным поискам справедливости и восстановят эту старую традицию русской души и русской истории. Русский народ должен быть возвращен к этим поискам. Он должен покаянно осознать выстраданное им заблуждение, – свою беду, свою кару и свой грех. Он должен увидеть впереди иные, новые творческие пути, действительно ведущие к справедливости, – пути, указанные христианством, но доселе не найденные и не пройденные человечеством. Он должен понять, что именно дурные страсти подготовили его порабощение, ибо они ожесточили его сердце, разложили его ум, подорвали его государственную волю и обессилили его инстинкт государственного самосохранения. Ожесточившись, он пошел за безбожием, бессовестностью и бесправием, а они только и могли привести его к вящей несправедливости.

Справедливость есть великое и вечное всенародное задание, которое неразрешимо «раз навсегда». Это задание подобно самой жизни, которая вечно запутывает свои нити и узлы, и вечно требует их нового распутывания. И распутывать эти нити, и развязывать эти узлы – должны не одни законы и не одни правители, а весь народ сообща, в непрерывном творческом искании и напряжении[47].

Об основах духовного характера. И.А. Ильин видит творческую идею нашего будущего в воспитании в русском народе национального духовного характера. Спасение России возможно на путях служения, указанных христианством, а чтобы идти по этим путям духовно-нравственного возрастания необходимо воспитывать и укреплять во всех и каждом русском человеке национальный духовный характер.

Характером, вообще говоря, называют всякий постоянный уклад души. Такой «уклад», или «строй», сам по себе еще не предрешает своего качества: это может быть уклад добрый и злой, возвышенно благородный и низменно бесчестный, сильный и слабый, верный и предательский. С этой точки зрения, «бесхарактерность» есть тоже своего рода характер: и в самом деле, жизнь показывает нам характеры капризные, сварливые, ожесточенные, истерические и т. д. Поэтому мало сказать: «воспитание характера» – надо непременно договорить: «воспитание духовного характера»[48].

И.А. Ильин говорит, что идея русского национального духовного характера не есть ни политический лозунг, ни политическая программа – это руководящая, творческая идея. Но именно потому она гораздо больше, чем лозунг и программа, и гораздо глубже, чем всевозможные программы и лозунги.

«Это – главное. Это – творческое. Это – на века. Без этого России не быть. Отсюда придет ее возрождение. Отсюда ее величие воссияет в невиданных размерах. Этим Россия строилась и творилась в прошлом. Это было упущено и растеряно в XIX веке. Россия рухнула в революции от недостатка духовного характера – в интеллигенции и в массах. Россия встанет во весь свой рост и окрепнет только через воспитание в народе такого характера…»[49]

Национальное воспитание может быть осуществлено и должно быть проведено самим русским народом, т. е. его верной и сильной национальной интеллигенцией: священником и монахом, народным учителем, профессором, офицером, судьёй, чиновником, художником и литератором. Для этого России нужен новый отбор людей – отбор духовный, качественный и волевой. Этот отбор должен постигнуть значение этой идеи и принять ее, углубить, развернуть и провести ее. Люди, воспитавшие и закалившие в себе национальный духовный характер должны найти друг друга, сговориться и сорганизоваться.

И.А. Ильин говорит о содержательном наполнении предстоящей работы: «Углубить и укрепить в жизни русский национальный духовный характер, значит научить русского человека духовно быть, самостоятельно творить и отстаивать свою родину. Это значит привести в движение и довести до великого духовного расцвета религиозную глубину русского духа во всех ее священных традициях мероприятия и подвига, во всех ее еще невиданных возможностях; и нравственные силы русского народа, поколебленные мировым соблазном и очищающиеся в небывалых страданиях; художественное видение русской души, уже подарившее мир за XIX век такими чудесными дарами. Это значит укрепить государственный инстинкт и гражданственное правосознание русского народа и плодотворно развязать экономические силы русского простолюдина и русского интеллигента посредством обновления и облагорожения их хозяйственной воли»[50].

Опору, основание для воспитания русского духовного характера И.А. Ильин видит в монашеском служении, культуре православного монастыря и в армии, воинском служении. Он отмечает, что в старину русские характеры закалялись не только от суровой природы и в жизненно-исторических испытаниях, но взращивались Церковью, выковывались в монастырях и в армии.

И.А. Ильин пишет: «Мы не можем сомневаться в том, что в России восстановится древлеосвященная культура православного монастыря. Этот монастырь имеет свое великое прошлое и свои традиции. Он всегда был школой аскетического самообладания и молитвенного богосозерцания. Ибо монастырское «отвержение мира» есть лишь путь к новому, христиански-просветленному видению мира, приятию его и преображению его; и монах уходит от греховности и пошлости мира именно для того, чтобы насадить (сначала в себе, а потом и в мире) дух благодатности и праведности. И вот, возвращаясь к себе из революционной пропасти, русский народ должен будет принять земную жизнь по-новому, цельным, недвоящимся актом сердца и мысли, веры и разума, созерцания и воли, слова и поступка»[51].

«Русская армия искони была школой русской патриотической верности, русской чести и стойкости. Самое воинское звание и дело заставляет человека выпрямить хребет своей души, собрать свою распущенную особу, овладеть собою и сосредоточить свою выносливость и мужественность. Все это элементарные предпосылки характера. Армия невозможна без дисциплины и усердия. Армия требует воинского качества. Она гасит в душах лень и похоть раздора. Она приковывает волю к воинской чести, чувство единства и солидарности – к своей воинской части, а сердце – к родине. Это есть школа характера государственно-патриотического служения»[52].

Вся система народного воспитания и образования должна влиться в эту борьбу за национально-духовный характер. В будущей России образование не должно отделять от духовного воспитания ни в народной школе, ни гимназиях, ни в профессиональных училищах, ни в университетах. И.А. Ильин говорит о том, что основная и священная задача воспитателя состоит в том, чтобы озарить детскую душу божественными лучами, дать ей вострепетать от них, осчастливить ее ими, влюбить детский инстинкт в Бога и Его мировые веяния; чтобы эта тайна перерождающего соприкосновения состоялась еще тогда, когда никакое ожесточение и окаменение не овладело душою и не исказило ее судорогою зла; тогда, когда душа нежна, непосредственна, чутка и доверчива[53].

Человек приобретает подлинное бытие и подлинную силу именно через приятие даруемой благодати; через непосредственное приобщение личным опытом к божественному; через вхождение в Дух; через прорыв к предметной очевидности. Он приобретает от этого не ту силу, которая сильна только чужою слабостью и чужим ничтожеством; но силу духовного характера; силу Богом вдохновляемого орлего лета; силу блага, творящего свою победу даже в те часы, которые, по внешней видимости, развертывают его видимую неудачу.

И.А. Ильин отмечает, что сильный характер есть цельный и искренний. Ему нельзя двоиться и лицемерить, полу-веровать-полу-не верить, обессиливать любовь «интеллигентностью», веру рассудком, подрывать волю мечтанием, поступок «словесностью». Русский народ будет искать после революции великой и спасительной религиозной цельности[54].

Для русского народа нет выбора: если он не вступит на этот путь, то он вообще не сможет удержаться на исторической арене. Тогда он будет отвеян в пространство, как историческая мякина, или затоптан другими народами, как глина.

Руководством к действию служит призыв Ивана Александровича Ильина: «И потому мы теперь же, сегодня же должны – каждый в себе самом, за себя и для себя, и в то же время для других и для России – ковать в себе этот духовный характер, измеряя себя и свои поступки этими мерилами: любви, веры, очевидности, совести, чувства собственного духовного достоинства, автономного самообладания и смертной готовности. И все это перед лицом России – ее исторических судеб, ее трагедии и ее возрождения, ее потребностей, ее грядущих путей; познавая ее через свою собственную душу и познавая себя в ее истории и ее духе»[55].

РАЗДЕЛ 2. Модель жизненного цикла Евроазиатской цивилизации – России. Модель глобальных институционально-организационных циклов цивилизационной динамики

ОТДЕЛ 3. Цивилизованное общество и цивилизационная динамика

ГЛАВА 8. Традиционное и цивилизованное общество

8.1. Типология обществ и общественного устройства

То, что обычно называется общественной жизнью людей или общественным явлением, представляет собой чрезвычайно сложный комплекс явлений, фактов и процессов. Первое и, пожалуй, самое важное для социолога, историка и этнолога значение термина «общество» – отдельное, конкретно-историческое общество, являющееся относительно самостоятельной единицей исторического процесса. Этот смысл слова «общество» очень часто не отличают от другого его значения – общества вообще, в котором выражается то общее, что присуще всем конкретным отдельным обществам, независимо от их типа, индивидуальных особенностей, времени и места существования и т. п.

Для того чтобы дать разностороннюю характеристику общества, во всей полноте и многогранности, необходимо рассмотреть этот объект в единстве конкретно-исторического и формально-логического подходов. Когда речь заходит о таком явлении как человеческое общество, то, прежде всего, подразумевается конкретно-историческое общество, находящееся на той или иной ступени развития. Конкретно-историческое общество представляет собой некую социально-культурную, экономическую и политическую общность людей, складывающуюся в конкретных исторических условиях, имеющую определенное политическое и экономическое устройство, социально-классовую структуру, определенные географические и хронологические рамки существования.

В прошлом и настоящем существовало и существует множество обществ, которые выступали и выступают самостоятельными единицами и субъектами исторического процесса. Они рождались, развивались, достигали неких вершин, а затем разрушались и умирали. Несмотря на все многообразие такого рода социально-исторических общностей, их качественные различия, своеобразие и неповторимость, тем не менее, все они относятся к одному классу явлений, и наряду со специфическими обладают общими характерными признаками и свойствами. Конкретно-историческое общество является формой проявления сущности, которую отражает формально-логическая категория «общество». Таким образом, наряду с понятием конкретно-исторического общества существует родовое понятие общества вообще. Это отвлеченное от конкретики понятие общества дает характеристику наиболее существенных свойств и черт общества – как формы совместной жизнедеятельности людей. Формально-логическая категория «общество» раскрывает совокупность наиболее существенных отличительных черт и признаков, в той или иной мере присущих всем конкретно-историческим обществам в прошлом, настоящем и возможно в будущем. В данном случае общество выступает, как родовое понятие, логическая категория, обозначающая определенную совокупность процессов и явлений, показывающая, что все конкретно-исторические общества едины с точки зрений их сущности. С этих позиций общество представляет собой исторически развивающийся живой социально-экономический, политический, культурный организм, обладающий определенным строением, организационной структурой. Общество – это целостный организм, состоящий из множества организмов второго, третьего и т. д. порядков, образующих целостную иерархическую систему различной социально-экономической и политической природы.

Все мыслимое и реальное многообразие обществ, существовавших прежде и существующих ныне, ученые обществоведы классифицируют – разделяют на определенные виды и типы. Различные типы общества, объединенные сходными признаками или критериями, составляют типологию. К настоящему времени сложилось множество подходов к исследованию типов общества, и типов его экономического, политического, социально-культурного устройства. В различные периоды разные доктрины и концепции претендовали на звание универсальной теории, дающей объяснение всем животрепещущим вопросам на все времена. Но проходило время, и становилась очевидной ограниченность и недолговечность, а зачастую карикатурная нелепость того или иного умозрительного построения, отображающего закономерности исторического развития общества. И сегодня мы не имеем общепризнанной концепции, объясняющей ход исторического развития общественных организмов, раскрывающей закономерности качественных трансформаций экономического и политического устройства. Но вместе с тем, существуют подходы и взгляды, проверенные временем, которые можно принять за основу социально-экономического сравнительного исследования.

В литературе описаны самые разные подходы к типологии обществ, т. е. классификация типов обществ и общественного устройства на основании различных критериев. Общества могут подразделяться на типы по разным признакам: по социально-экономическому строю (рабовладельческий, феодальный и т. п.). Доминирующей сфере экономики (аграрные, индустриальные и постиндустриальные). Форме правления: монархия, республика. Политическому режиму: автократические и демократические. Конфессиональной принадлежности: христианство, ислам, язычество, и т. п. Общества делятся на закрытые и открытые, дописьменные и письменные, первобытные, рабовладельческие, феодальные, капиталистические и социалистические, доиндустриальные, индустриальные и постиндустриальные, стабильные и нестабильные, переходные и устойчивые, стагнирующие и динамично развивающиеся, варварские и цивилизованные и т. д.

Если в качестве главного признака выбирается письменность, то все общества, существующие в настоящее время, и существовавшие в исторической ретроспективе делятся на дописьменные, то есть умеющие говорить, но не умеющие писать. И письменные, владеющие алфавитом и фиксирующие звуки в материальных носителях: клинописных таблицах, берестяных грамотах, книгах и газетах, или электронных носителях информации. Хотя письменность возникла около 10 тысяч лет назад, до сих пор некоторые племена, затерянные где-нибудь в джунглях Амазонки или в Аравийской пустыне, незнакомы с ней. Не знающие письменности народы называют дописьменными и доцивилизованными.

Согласно другой типологии общества делятся на простые и сложные. Критерием выступает число уровней управления и степень социального расслоения. В простых обществах нет руководителей и подчиненных, богатых и бедных. Таковы первобытные племена. В сложных обществах несколько уровней управления, несколько социальных слоев населения, расположенных сверху-вниз по мере убывания доходов. При сравнении указанных подходов мы можем заключить: простые общества совпадают с дописьменными. У них нет письменности, сложного управления и социального расслоения. Сложные общества совпадают с письменными, т. е. с теми обществами, в которых наряду с письменностью, появляется разветвленная система управления, собственность и социальное неравенство.

С точки зрения институционально-организационного подхода ключевое значение для исследования общественной жизни имеет подразделение социальных организмов на различные типы по признаку, относящемуся к их устройству, или способу их внутренней организации. Одним из первых на этот аспект обратил внимание немецкий исследователь античности Бартольд Георг Нибур (1776–1831). Ему принадлежит заслуга в постановке вопроса о природе такого института, каким является род. В трехтомной «Римской истории» (1811–1832) он нарисовал картину смены обществ, взяв за основу родовой принцип, а также типы государственной организации, базирующейся на территориальном делении. И римляне, по Нибуру, не исключение. Родовое устройство общества сменилось территориальным и у древних греков. Эта идея была в дальнейшем разработана американским этнологом Льюисом Генри Морганом (1818–1881) в его труде «Древнее общество, или исследование линий человеческого прогресса от дикости через варварство к цивилизации» (1877; русск. перевод: Л., 1933; 1934).

Л. Морган достаточно четко выделил два типа, или, как он выражался, два «плана» общества, которые совершенно различны по своим основаниям. Он связывал первый тип общества с первобытностью, второй – с цивилизованным, или классовым, обществом. «Первый по времени, – писал Морган – основан на личности и чисто личных отношениях и может быть назван обществом (societas). Второй план основывается на территории и частной собственности и может быть назван государством (civitas). Политическое общество организовано на территориальных началах, и его отношение к личности и собственности определяется территориальными отношениями. В древнем обществе этот территориальный план был неизвестен. Появление его составляет пограничную линию между древним и современным обществом»[56].

Утверждение, что социоисторические организмы только второго из двух выделенных типов базируются на территории, вызывало и вызывает возражения. Первобытные общины, долгое время являвшиеся единственными социально-историческими организмами, всегда были связаны с определенной территорией. В эпоху перехода от первобытного общества к классовому, т. е. в доклассовом обществе, возникли более сложные социально-исторические организмы, состоявшие из нескольких общин. Одну из их разновидностей принято именовать племенем. Каждое из подобного рода племен тоже имело свою территорию. Понятия общинной и племенной территории повсеместно употребляются в этиологической и исторической литературе. Все конкретные относительно обособленные общества были связаны с той или иной территорией. И социально-исторические организмы названных двух типов различались вовсе не наличием или отсутствием у них территории, а принципами, лежавшими в основе их организации, что предопределяло разное их отношение к территории.

Л.А. Тихомиров в своем труде «Монархическая государственность» отмечает следующее о типах социального устройства: «В отношении собственно социальном человечество переживает вообще две стадии развития: быт патриархальный и быт гражданственный, незаметными ступенями переходящие из одного в другой. Быт патриархальный, есть быт разросшейся семьи, члены которой связаны не только общим происхождением, но и всей нравственной и дисциплинарной силой его. Патриархальный быт существует лишь до тех пределов, пока семья, сильно разросшаяся, еще не настолько, однако велика, чтобы члены ее потеряли возможность личного постоянного общения, личного знакомства, совместного труда и защиты. На этом непосредственном, личном влиянии все построено в патриархальном быту, и тем более прочно, что место каждого члена определяется не выбором, не желанием и даже не заслугами, а естественным нарастанием одного поколения на другое. Патриархальная семья есть плод, так сказать, растительного социального процесса, действия естественных сил – рождения, симпатии, подчинения сильнейшему, привычке… Сознательность участвует в этом очень мало, лишь в частностях и подробностях. Но тем сильнее связь привычная и инстинктивная, усиливающаяся еще более тесным единством культа, который всегда или состоит в культе предков или тесно с ним связан»[57].

«Между тем родовой быт – это именно та ступень, та фаза эволюции патриархального быта, с которой племя переходит к строю гражданскому, т. е. к строю, когда является вопрос уже о власти политической, основанной на отношениях не семейных, не родственных, не экономических, не нравственных или религиозных, прямо и отдельно взятых, но на отношениях гражданских, отношениях людей, родных и чужих, богатых и бедных, злых и добрых, и не однородного культа, но принужденных и желающих жить в одном гражданском союзе.

Это гражданское состояние, гражданской союз, ничуть не упраздняет других союзов и связей, и даже без существования их он невозможен, то есть без существования их для него невозможно найти авторитетные основы. Но все-таки сам по себе, по существу своему, он отличен от них. Понятие же о Верховной власти только и является при переходе в это гражданское, политическое, состояние»[58].

Согласно цивилизационной концепции и институционально-организационному подходу в современном мире, и в исторической ретроспективе можно выделить два базовых типа обществ, отличающихся друг от друга по их устройству, принципам и формам организации жизнедеятельности людей. Первый тип – традиционное общество, основанное на традициях, обычаях, которые практически не изменялись на протяжении жизни многих поколений, родоплеменной общине и натуральной системе хозяйства. Второй тип – цивилизованное общество, основанное на системе периодически качественно трансформируемых институтов, институций и институциональных механизмов, а также товарно-денежной, технократической системе хозяйства. Взаимосвязь между этими типами обществ не однозначна, с одной стороны, в ходе исторического процесса они сменяют одно другое, и в тоже время они существуют параллельно – одно наряду с другим и в прошлом, и в настоящее время.

Различное соотношение традиций и обновления, консерватизма и новаторства в общественной жизнедеятельности дает основание делить общества на традиционные и современные. В первых традиция господствует над творчеством. Культурные образцы воспроизводятся в «первозданном» виде. Изменения вносятся в рамках традиции бессистемным и случайным образом. Отклонения от нормы, как правило, не одобряются и отрицаются. Отличительной чертой цивилизованного общества является то, что формы организации общественной жизнедеятельности, экономический и политический порядок, его социально-институциональная система периодически трансформируются и преобразуются творческой деятельностью людей. В традиционном обществе формы общественной жизнедеятельности людей, механизмы и формы их отношений и взаимосвязей оставались практически незыблемыми на протяжении жизни многих поколений. Цивилизация характеризуется тем, что социальная ткань – система общественных отношений, организационная структура общества динамично изменяется (развивается или деградирует), приобретая все новые и новые исторические формы. В общей совокупности трансформационных процессов важное место занимают существенные изменения и преобразования в системе норм, правил и законов, регулирующих различные сферы общественной жизнедеятельности людей.

8.2. Традиционное общество: основы устройства социальной жизнедеятельности

Традиционное общество – тип общества, который характеризуется следующими чертами: общинная организация жизнедеятельности людей, доминирование естественных кровнородственных связей и отношений, натуральная система хозяйства, основанная на половозрастном разделении труда, традиции, обычаи, предания, в качестве основного регулятора общественной жизнедеятельности. Данный тип общества был доминирующим на первых этапах социальной эволюции и сохраняется до настоящего времени. Отличительной чертой обществ этого типа является то, что их организационные структуры формируются преимущественно горизонтальными (сетевыми), эгалитарными связями и отношениями, иерархические (вертикальные) связи и отношения слабо развиты, для этих обществ характерна «плоская» организационная структура. Традиционное общество основывается на естественно-физиологических по своей природе формах и механизмах общности, привязанности человека к определенной местности, месту рождения – малой родине. Человек социально ограничен и несвободен, подконтролен, его статус стабилен, а его положение относительно устойчиво и защищено социумом.

Община. Основной формой организации жизнедеятельности традиционного общества выступает кровнородственная, родоплеменная община. Община характеризуется единством двух аспектов, с одной стороны, она представляет собой общность людей, основанную на кровнородственных, физиологических, семейно-бытовых связях и отношениях, и выступает в форме родовой и племенной организации, т. е. родоплеменной общины. С другой стороны, она выступает как объединение людей, основанное на общности жизненного пространства, территории расселения, иначе говоря, на том, что в настоящее время ассоциируется с понятием «малая Родина».

Регулирование общественной жизни осуществляется на основе традиций, обычаев, поверий, мифов. Своего рода несущей конструкцией этого типа общества является незыблемость традиций, их безусловное соблюдение, и последовательное исполнение, предписываемых ими требований. Люди опирались на силу традиции. Именно, с этой точки зрения данный тип социальной организации характеризуется как традиционное общество. Не случайно в современных экономических курсах такую экономическую систему называют традиционной.

Институциональная система этого типа общества представлена традициями, обычаями, обрядами, которые органически вплетены в ткань социальной жизнедеятельности, и не противостоят обществу в качестве самостоятельно существующей нормативно-правовой, политической и идеологической надстройки.

Традиционное общество – внутренне стабильная система организации общественной жизнедеятельности людей, которая не имеет внутренних источников и стимулов для количественных и качественных изменений – развития. Порядки, строй общественной жизнедеятельности формируется десятилетиями и столетиями и также долго остается в неизменном статическом виде. Процессы самоорганизации протекают чрезвычайно медленно, и формы организации общественной жизнедеятельности остаются неизменными в течение жизни многих поколений (передаются с преданиями, обычаями, верованиями из поколения в поколение).

Мир, окружающий индивида на протяжении всей его жизни, ограничен, обозрим, относительно прост и инертен. В основных непосредственных своих проявлениях он более или менее доступен охвату обыденным сознанием и отчасти – проверке простым жизненным опытом. Многое в этом мире для этого ничем не вооруженного сознания практически непостижимо и рационально необъяснимо.

Традиционное общество основывается на системе органически устойчивых отношений, формирующихся как жесткие фактически однозначно заданные связи и взаимозависимости. В традиционном обществе характер и формы отношений, правила и нормы поведения и деятельности достаточно жестко, статично закрепляются в обычаях и традициях. Общественный порядок, строй общественной жизнедеятельности формируется десятилетиями и столетиями и также долго остаются в неизменном, статическом виде. Процессы самоорганизации протекают чрезвычайно медленно, и организационные формы общественной жизнедеятельности остаются неизменными в течение жизни многих поколений (передаются с преданиями, обычаями, верованиями из поколения в поколение).

В традиционном обществе человек, при рождении вступая в общество, попадает в систему жестко заданной социальной структуры, которую он практически не может изменить, не имеет соответствующих возможностей. Человек, положение которого в социальном устройстве от рождения фатально, статично и неизменно, пожизненно «встроен» в ситуацию организованного и закрепленного политического неравенства, неравноправия (бесправия) и в большинстве случаев лично несвободен. Важно отметить, что он при этом предстает не как автономный и самобытный субъект, а как интегральная часть, элемент определенного социального микрокосма. Он пожизненно «прикован» и подконтролен, конкретной малой группе, которая и выступает в качестве коллективного субъекта деятельности и отношений. Принадлежность к тому или иному коллективу (общине) предопределяла место человека во всех сферах жизнедеятельности данного сообщества, а, следовательно, отражалась в образе и «стандартах» его жизни: источниках и размерах личного богатства и доходов, и т. д. и т. п. Распределение, обмен и потребление материальных благ приобретали форму личных отношений, закреплялись традицией, обычаями, нормами морали, отражались в социальной психологии, освящались религией.

Эпоха общинного строя общества, родоплеменной (кровнородственной) общинной организации. По типу форм организации общественной жизнедеятельности, организационной структуры социума этот исторический период характеризуется как эпоха первобытнообщинный формации. Узы родства и крови, общий обоготворяемый предок являлись ведущими системообразующими факторами в процессе формирования общностей людей, социальной организации. Основной формой общности выступала родоплеменная община, основанная на преобладании кровнородственных, семейных отношений, при этом общность территории проживания выступала вторичным фактором системной организации общины.

Диалектика процесса эволюции родовой общины раскрывается во взаимодействии материнского и отцовского рода. Доминирование какого-либо из начал общности, общинной организации происходило неравномерно и вероятнее всего циклически. Род выступает в материнской или отцовской форме в зависимости от конкретных условий, а не от этапа развития. Данные этнографии свидетельствуют о том, что материнский род в одних конкретных условиях мог сменяться отцовским, задолго до начала становления частной собственности (австралийцы), а в других – продолжал существовать вплоть до возникновения классов и государства.

В процессе развития род постепенно утрачивает многие свои первоначальные функции, в том числе экономические и перестает быть основой общины. Родовая организация долгое время продолжала существовать, но уже главным образом в качестве института, регулирующего брачные отношения, обеспечивающего защиту своих членов, соблюдение традиций, культа, ритуалов.

В.С. Соловьев указывал на то – «что первый древнейший период человеческой истории представляет как свой господствующий характер слитность, или не обособленность, всех сфер и степеней общечеловеческой жизни. Не подлежит никакому сомнению, что первоначально не было ясного различия между духовным, политическим и экономическим обществом; первые формы экономического союза – семья и род – имели вместе с тем значение политическое и религиозное, были первым государством и первою церковью. Также слиты были теология, философия и наука, мистика, изящное и техническое художество. Представители духовной власти – жрецы – являются одновременно правителями и хозяевами общества; они же богословы, философы и ученые; находясь в непосредственном мистическом общении с высшими силами бытия, они якобы ради этого общения направляют художественную и техническую деятельность»[59].

Хозяйство традиционного общества. Традиционное общество основывается на натуральном хозяйстве, являющемся исторически первой формой хозяйствования. Характерными чертами натурального хозяйства (патриархального хозяйства, или традиционной экономики), является единство производящего и потребляющего хозяйства в рамках отдельных хозяйственных единиц – общин. Родовая или семейная община – относительно замкнутое сообщество людей, ведущих совместное хозяйство на основе естественного половозрастного разделения труда, выступает в роли единого субъекта производственно-хозяйственной деятельности, и производителем и потребителем благ. В общине координация деятельности осуществляется на основе традиций и обычаев, а также внеэкономического принуждения к труду.

Цели деятельности, характер ее организации, масштабы производства предопределены для человека заранее той локальной группой, тем микрокосмом, к которому данный человеке принадлежит. Поэтому производство в традиционном обществе носит ограниченный, более или менее замкнутый, локальный характер.

Отсутствие общественного разделения труда, замкнутость, изолированность от внешнего мира, самообеспеченность ресурсами, а также удовлетворение всех (или почти всех) потребностей за счет продуктов собственного труда, составляют главные черты натуральной формы хозяйства. Неизменной структуре потребностей способствовала и традиционность производственных пропорций. Технические изобретения и более эффективные производственные навыки распространялись крайне медленно, так как в условиях господства натурального хозяйства уровень производительности труда одного хозяйства почти не оказывал влияние на другое.

Место непосредственного производителя и его функции в процессе производства, цель и средства его деятельности, определялись, прежде всего, его личными качествами, способностями и умениями, накопленным опытом.

Традиционное общество основано на присваивающем хозяйстве. В рамках общинной организации потребности и интересы человека сводятся к непосредственному присвоению предоставляемых природой благ и не получают сколько-нибудь завершенного проявления и определения. Предшествовавшая труду форма человеческой деятельности – инстинктивно трудовая активность – еще не носила в полной мере осознанного характера, проявлялась в рамках общины (первоначальной общности людей) как единого целого и воплощала черты человека не как противостоящего природе субъекта, а как его естественного элемента. Стремления любогочеловека вполне тождественны интересам его соплеменников, не имея качественных индивидуальных особенностей, они отличаются лишь количественного, так как задаются физиологическими особенностями особи. Не выделяясь из интересов общинного целого стремления (потребности и интересы) отдельных индивидов не могли стать основой формирования системы общественных связей, отношений и противоречий; сообщество людей было формой объединения ради противостояния силам природы. Основной принцип – выживание общины, которое достигается в ряде случаев жертвой отдельных ее членов

Традиционное общество, основанное на воспроизводящем хозяйстве. Воспроизводящий тип хозяйства. Неолитическая революция ознаменовала переход к воспроизводящему типу хозяйства, к воспроизводству искусственных средств и условий существования. Человек теперь не только пассивно приспосабливается к условиям окружающей среды, но и начинает активно создавать «социальную природу» – лоно своей социальной жизнедеятельности. Наряду с охотой и собирательством, главными достижениями людей в это время было изобретение лука и стрел с кремниевыми и костяными наконечниками.

С этим периодом связаны изменения характера общинной организации, поэтом он может быть назван и эпохой социализации общинной организации. В новую историческую эпоху происходит трансформация родовой, кровнородственной общины в соседскую территориальную общину, в рамках которой социальные отношения, т. е. отношения, основанные на экономических, политических, культурных интересах, постепенно становятся ведущим системообразующим фактором общности людей, отодвигая на второй план кровнородственные связи и отношения.

Изменение характера общинной организации, связано с тем, что на первый план выходят факторы, обусловленные задачами организации совместной деятельности людей. Общность жизненного пространства (сферы жизнедеятельности) территории проживания, необходимость ее защиты от врагов, совместная хозяйственная деятельность теперь этот ряд факторов выдвигается на первый план. Территориальная община. Выделяются отельные аспекты социально-экономической деятельности, углубляется разделение труда, формируются предпосылки для иерархической организации сообществ людей.

Эпоха социально-общинного строя общества, социально-общинной формации – тип общества, основанного преимущественно на соседской (территориальной сельской и городской) общинной организации. Завершающей стадией развития социальной общинной организации явилась авторитарная община, в основе которой иерархия отцовской власти и военная демократия. Эпоха авторитарной общины послужила переходом к цивилизационной стадии развития.

Социализация общины проявляется в том, что на смену родоплеменной (кровнородственной) общине приходит соседская территориальная община. Выделяются отельные аспекты социально-экономической деятельности: углубляется разделение труда, формируются предпосылки для иерархической организации сообществ людей, происходит переход к воспроизводящему типу хозяйства.

8.3. Цивилизационная парадигма

Суть цивилизационной парадигмы заключается в понимании того, что основным структурным звеном человеческой истории выступает цивилизация, а всемирная история – это история цивилизаций. Цивилизация представляет собой социально-культурную целостность, которую определяют и такие общие объективные элементы, как язык, история, религия, традиции, институты и субъективная самоидентификация людей. Цивилизации смертны, но вместе с тем они имеют достаточно продолжительный период жизни. Они динамичны, переживают подъемы и падения, сливаются и делятся, и исчезают, оказываясь похороненными в «песках времени». Фазы их эволюции в разных теориях устанавливаются по-разному, но все они сходятся в том, что цивилизации проходят период становления, достигают своей вершины, переживают пору процветания, связанную с построением универсального государства, а затем, переживая трудности и конфликты, движутся к упадку и дезинтеграции. Цивилизации – это культурные, политические и экономические целостности, они могут включать одно или несколько государственных образований.

Слово «цивилизация» является одним из наиболее часто употребляемых понятий современной науки и публицистики. Но при этом его значение остается весьма расплывчатым и не вполне определенным. Многозначность понятия «цивилизация» объясняется тем, что теория цивилизаций развивается уже несколько веков, а само слово появилось еще раньше, оно восходит к античности.

Многие исследователи усматривают недостаток цивилизационной теории в том, что термин «цивилизация» употребляется в различных смыслах. Такой взгляд опирается на приоритетность принципа множественности, и упускает из виду необходимость синтеза существенных аспектов, характеризующих цивилизацию, для получения целостного понимания рассматриваемого явления. Различные трактовки и дефиниции раскрывают лишь различные стороны этого многомерного и многопланового явления, все они при более углубленном рассмотрении не исключают, а взаимно дополняют друг друга, образуя конкретно-историческую целостность.

Цивилизация имеет латинский корень, происходит от латинского слова «civis» – гражданин, прилагательное «civilis» означает городской, государственный, гражданский, общественный. Откуда цивилизация = гражданственность, т. е. предполагает наличие классов, государства и права. И во времена античности, и позже, в средние века, оно противопоставлялось понятию «silvaticus» – лесной, дикий, грубый. Значит, уже в древности люди осознавали разницу между жизнью цивилизованной и грубой, варварской.

Употребление слова цивилизация в таком общем, широком значении является в обычном житейском словоупотреблении более или менее установившимся. Однако у различных авторов, занимавшихся вопросами развития человеческого общества, понятие цивилизация получало различное определение. В общем можно сказать, что большинство авторов видели в цивилизации высшее состояние человека и общества, и подводили под понятие цивилизации преимущественно те стороны человеческого развития, которые данный автор считал самыми важными. Определение понятия цивилизация установление ее факторов и оценка ее значения проистекают, таким образом, из общего миросозерцания данного автора и являются выражением его философско-исторических воззрений и научной «profession de foi».

На изучении цивилизации отразилась смена разных мировоззрений и исторических теорий. Некоторые писатели обозначают термином цивилизация одну из ступеней социально-культурного развития. Фурье, в своих «Théorie des quatre mouvements» (1808) и «Traité de l'association domestique agricole» (1822), называет цивилизацией современный общественный строй, который вскоре, благодаря проповеди Фурье, должен уступить место новому, высшему строю. Таким образом, «цивилизация» является, по Фурье, лишь переходной ступенью к этому высшему строю, лишь определенной стадией развития, причем Фурье не считает эту стадию высшей.

Употребление слова цивилизация в смысле высшей ступени развития можно видеть у Тейлора и у Моргана. Они различают следующие ступени, через которые проходили народы в их развитии: дикость, варварство и цивилизация. Каждый из этих периодов Морган подразделяет на три части, что является уже в значительной мере искусственным построением. Границы этих ступеней Морган устанавливает, обращая внимание на изобретения и открытия, которые «в их последовательной зависимости образуют непрерывный ряд по пути человеческого прогресса и характеризуют его последовательные ступени». Цивилизация, по Моргану, начинается лишь с изобретения звуковой азбуки и употребления шрифта и тянется до настоящего времени (в таком понимании термина цивилизация сходится с Морганом и Тейлор). Таким образом, началом периода цивилизации он считает изобретение важнейшего орудия сохранения и передачи не только современникам, но и последующим поколениям, знаний, идей и чувств, что только и делает возможным высокое духовное развитие.

Более высокою ступенью развития общественности называет цивилизацию и социолог Гиддингс, считающий цивилизациями лишь гражданские ассоциации (демогенические, т. е. такие, в которых связью служит не родство, а общий интерес, сотрудничество и т. п.). Гиддингс принимает три стадии цивилизации: 1) военно-религиозная цивилизация, 2) либерально-законная и 3) экономическо-этическая.

Под «цивилизацией» Тойнби имеет в виду не просто «область исторического исследования», а единую систему, или целое, части которого связаны друг с другом причинными связями. Поэтому, как во всякой такой системе, в его «цивилизации» части должны зависеть друг от друга и от целого, а целое – от частей. Он категорически утверждает вновь и вновь, что цивилизации суть целостности, чьи части все соответствуют друг другу и взаимно влияют друг на друга. Одной из характерных черт цивилизации в процессе роста является то, что все аспекты и стороны ее социальной жизни координированы в единое социальное целое, в котором элементы экономики, политики и культуры удерживаются в тонком согласии друг с другом внутренней гармонией растущего социального организма.

Как показывает П.А. Сорокин, «цивилизации», с точки зрения Тойнби, суть реальные системы, а не просто скопления, агрегаты, или конгломераты феноменов и объектов культуры (или цивилизации), смежных в пространстве и времени, но лишенных какой бы то ни было причинной или другой осмысленной связи.

Сущностное содержание категории «цивилизация» раскрывается с учетом следующих аспектов. Цивилизация характеризуется как определенная историческая стадии развития человечества, отражающая степень развития духовной, хозяйственной, политической жизни общества, и различных видов деятельности. Это стадия развития человеческого общества характеризуется некой системой технологических и экономических способов производства, строем политических отношений, уровнем духовного развития. А также тем, что государственное право (законодательство) становятся основной формой регулирования общественных отношений.

В морфологическом плане она представляет характеристику строения, организационной структуры общества. Цивилизация – это исторически определенный тип организации общественной жизнедеятельности людей, исторически определенная форма общества, тип социального, экономического, политического устройства общественной жизнедеятельности людей, складывающийся на определенной ступени социальной эволюции.

Понятие цивилизации конституируется с учетом соотношения общего и особенного на основе субординации понятий о мировой и локальных цивилизациях. При характеристике локальных цивилизаций необходимо определение их пространственно-временных границ, их конкретно-исторического и географического пространства. Термин «цивилизация», широко используемый в общественных науках, употребляется в разных смыслах. Применительно к нашему анализу более пригодно определение цивилизации как такой тип организации общественной жизнедеятельности людей, который характеризуется своеобразным способом воспроизводства жизни человека и общества, исторически возникающим единством внутренних и внешних факторов. Цивилизация – это исторически определенный путь социально-культурной политической и экономической динамики, путь эволюции, характеризующийся некоторым механизмом развертывания – становления, развития и деструкции цивилизованного общества.

8.4. Цивилизованное общество: основы устройства социальной жизнедеятельности

На смену традиционной системе построения общественных отношений приходит система с достаточно быстро изменяющимися формами социальной жизнедеятельности и механизмами регулирования социально-экономических и политических процессов. Человек в процессе жизнедеятельности получает возможность более динамично менять характер отношений, формы и способы организации общественной жизнедеятельности. На смену традиционному типу общества приходит цивилизованное общество.

Человеческая (социальная) цивилизация – исторически определенный тип общества, общественного устройства, для которого характерны наличие развитой техники и технологии, общественного разделения труда. Производство не только предметов первой необходимости, но и предметов роскоши. Разветвленная система коммуникаций и торговли по всей планете Земля. Цивилизация создает крупные города, монументальную архитектуру и разнообразные виды и отрасли науки и искусства. Цивилизованное общество основано на централизованном управлении всеми сферами общественной жизнедеятельности, государственной форме власти и управления, корпоративизме, социальной стратификации, развитой институциональной системе, военной машине, включающей регулярную армию. Основу цивилизации составляет религия олимпийского или монотеистического типа. Духовно-нравственные устои общества обеспечивается преимущественно Церковью – самостоятельным социальным институтом, включающим иерархический слой священников, храмы, религиозные культы, дающие некоторое объяснение сверхприродного мира, в котором божественные силы получают иерархическую организацию.

В интеллектуальной сфере цивилизация способствует развитию спекулятивной мысли, расширению представлений о времени (ретроспективного и перспективного), созданию точных и прогностических наук (арифметика, геометрия и астрономия), внедрению общепринятой символики для записи и передачи информации (письменность и запись счисления), фиксирование мер времени и пространства, а затем и веса.

Развитие письменности и систем записи счисления становится необходимым в делах административного управления сложными политическими системами, в управления крупными поместьями и в торговых делах. Однако внедрение письменности на смену чисто мнемонических способов имело революционные последствия, так как она использовалась для удовлетворения широкого круга новых потребностей общества. Она применялась для составления законов, записи космологических знаний, династических историй (а затем и собственно истории), для регистрации сделок, контрактов и актов, а также и для записи магических формул, что имело немаловажное значение в ранних цивилизациях. Письменность относится к функционально значимым критериям цивилизации.

Человеческая (социальная) цивилизация – эпоха институционального творчества человечества. Социально-институциональная система цивилизованного общества постоянно трансформируется и преобразуется творческой деятельностью людей. В традиционных обществах формы общественной жизнедеятельности людей, механизмы и формы их отношений и взаимосвязей оставались, практически незыблемы на протяжении жизни многих поколений. Цивилизация характеризуется тем, что социальная ткань – система общественных отношений, организационная структура общества начинает динамично изменяться, приобретая все новые и новые исторические формы. Формы и способы общежития, совместной деятельности, межличностных отношений становятся объектом творческой активности людей.

Организационная структура цивилизованного общества. Ключевым принципом построения цивилизованного общества, его организационной структуры, выступает принцип иерархии, иерархического (вертикального, пирамидального, многопланового и многоуровневого) строения. Цивилизация, цивилизованное общество – стадия развития мирового сообщества (всемирного человечества), этап социальной эволюции, который характеризуется формированием иерархической системы социально-экономического и политического устройства общества, возникновением церкви, государства и права, собственности, социально-классовой структуры.

Происходит выделение управленческой (регулирующей, организующей) деятельности в особую отрасль, сферу профессиональной деятельности. На основе вычленения управляющей и управляемой подсистем, формирования механизма их взаимодействия (прямых и обратных связей) складывается иерархическая организационная структура общества. Бюрократический аппарат, призванный обеспечивать функционирование цивилизованного общества, достигает значительных размеров. Бюрократия, обретая большую силу и влияние, действует в значительной мере в своих корпоративных интересах, а не в интересах граждан.

Цивилизованное общество с морфологической точки зрения характеризуется сложным строением и структурой, включает множество сфер и отраслей общественной жизнедеятельности. Оно включает следующие основные сферы общественной жизнедеятельности: духовно-религиозную сферу, организацию в единстве Церкви и духовной общины. Политическую сферу, организацию в единстве государства и социального строя, системы народного самоуправления, гражданского общества. Хозяйственную сферу, технико-экономическую организацию в единстве крупных вертикально интегрированных корпоративных структур (частных и публичны), государства, мелкого и среднего бизнеса, домохозяйств. Социально-культурную сферу, семейно-бытовую сферу, и систему внешних связей и отношений. На этой основе складывается церковная, политическая и экономическая стратификация общества – появляются сословия и классы. Люди осознают себя представителями определенного сословия, класса или общественной группы, которые занимают некоторое место в социальной иерархии, в системе общественного разделения труда, процессе производства и присвоения благ.

Современное мировое сообщество образуют следующие цивилизации. Евро-атлантическая цивилизация – первоначально сформировалась как Западно-христианская католическая цивилизация, охватывающая народы и страны Западной и Центральной Европы. В процессе глобализации и трансатлантического перехода она трансформировалась в мировую глобальную цивилизацию, охватывающую страны Западной и Центральной Европы, Северной и Южной Америки, Австралию и Новую Зеландию. Евроазиатская цивилизация – Россия. Первоначально сформировалась как Восточно-христианская православная цивилизация. В процессе глобализации и трансконтинентального перехода она охватила Центральную Россию, страны Восточной Европы (Украину, Беларусь, Молдавию, страны Прибалтики), страны кавказского региона, Западную и Восточную Сибирь, Дальний Восток, страны Средней Азии.

Дальневосточная цивилизация. Индийская цивилизация. Исламская цивилизация. Каждая из этих цивилизаций прошла до настоящего времени свой особый исторический путь. Предметом настоящего исследования выступают Евроазиатская цивилизация – Россия.

ГЛАВА 9. Сущность и смысл цивилизационной динамики

9.1. Цивилизационная динамика – исторический процесс становления, функционирования и развития цивилизованного общества

Динамической называют систему, которая постоянно находится в процессе движения. Она функционирует, развивается, меняя собственные черты и признаки. Динамическая система обладает сложной структурой, в ее состав входит множество подсистем и элементов. Одной из разновидностей динамических систем является общество. Смена состояний общества может быть вызвана влиянием извне. Но в ее основе, прежде всего, лежат внутренние потребности самой системы, побудительные стимулы, движущие силы и механизмы, присущие этой системе.

Общество, как социальная динамическая система постоянно находится в движении, то ускоряясь, то замедляясь, происходят изменения его состояний. Социально-культурные экономические и политические, количественные и качественные изменения в их единстве и взаимосвязи образуют сложный многоплановый институционально-организационный исторический процесс социальной динамики. Темпы, масштабы и качество этих изменений могут быть разными: в истории развития человечества было время, когда сложившийся порядок вещей не менялся в своей основе веками, однако, с течением времени темпы изменений стали возрастать. По сравнению с природными системами в человеческом обществе качественные и количественные изменения происходят значительно быстрее, что говорит о том, что общество постоянно меняется и находится в развитии. Изменения являются необходимым условием и фактором существования цивилизованного общества, в совокупности они образуют процесс, с помощью которого будущее проникает в нашу жизнь (наши жизни), и важно посмотреть на него внимательно, не просто в великой исторической перспективе, но также с позиций живущих, дышащих действующих индивидов, которые его ощущают.

Процесс жизнедеятельности организмов различной природы имеет несколько взаимосвязанных между собой аспектов. Цивилизационная динамика – процесс количественных и качественных изменений, протекающий в единства функционирования, роста и развития цивилизованного общества. Исходный пункт – это рождение (генезис) организма, организации. Рождение человека, рождение исторически определенного общества. Основу жизнедеятельности любого организма, а значит, человека и общества, во-первых, составляет процесс функционирования – совокупность процессов и функций, связанных с жизнеобеспечением организма, поддержанием его существования, обновлением состава и самосохранением. Функционирование есть единство процессов гомеостазиса и самовоспроизводства организма. Во-вторых, это – процесс роста – преимущественно количественного увеличения размеров, например, рост животных и человека ограничен определенным периодом их жизни, растения могут расти практически на протяжении всей своей жизни. Социальные организации на основе процессов концентрации и централизации могут увеличиваться в размерах (численность населения, занятых, размеры имущества, объем выпуска продукции) практически в течение всего периода своего существования. В-третьих, это – развитие – процесс количественных и качественных изменений, характеризуемый закономерностью, необратимостью, направленностью. Развитие осуществляется в единстве интеграции и дифференциации, прогресса и регресса, созидания и разрушения (роста сложности, качественного достоинства, с одной стороны, созидательного разрушения, с другой). Развитие подчинено ритму смены-чередования этих процессов и состояний. В действительности все эти процессы составляют неразрывное единство, целостность, органически сопряжены между собой в одно целое, взаимно обуславливают и переходят друг в друга. Но в целях раскрытия смысла организации и самоорганизации мы расчленяем целое на части, а затем синтезируем их, и в результате взаимосвязанного анализа и синтеза достигаем понимания механизма рассматриваемого процесса.

Процесс жизнедеятельности начинается с рождения (генезиса) органической целостности – центра функционирования и роста организма – зародыша будущего организма. С точки зрения кибернетического подхода для возникновения процессов организации и самоорганизации необходимы инструктивные свойства системы на микроуровне, т. е. определенная энергоинформационная программа. Инструкция требует информации, которая кодирует определенные функции. Генетически исходной целостностью организма – живой системы является открытая информационная программа, которая актуально раскрывается и утверждается, реализуется посредством взаимодействия организма с окружающей средой, на основе системы субъект-объектных отношений. Поскольку развитие есть процесс имманентный, пользующийся внешними данными только как стимулами (факторами возбуждающими процессы качественных изменений) и как материалом, постольку все определяющие начала и составные элементы развития должны находиться уже в первоначальном состоянии организма – в зародыше. Первоначальное состояние организма, или его зародыш, по своим образующим элементам есть уже целый организм в потенции.

Функционирование (самовоспроизводство) – совокупность процессов, благодаря которым организм поддерживает определенный уровень организации (организованности) при изменении внешних и внутренних условий его жизнедеятельности, т. е. гомеостазис, в основе которого механизмы, действующие по принципу отрицательной обратной связи. Функционирование организма представляет собой реализацию во времени и пространстве его функций, и происходит по определенным законам. Функциональные законы, или законы функционирования, определяют движение организма (системы) в рамках определенного его качества, а законы изменения, развития диктуют правила смены качества. Оба типа законов взаимно влияют друг на друга, и друг друга обусловливают.

Развитие – процесс качественных изменений, совершенствования организма. Говоря о субъекте развития (подлежащее), о котором говорится, что он развивается, В. Соловьев в труде «Философское начало творческого знания» отмечает, что развиваться в собственном смысле этого слова могут только организмы, что составляет их существенное отличие от остальной природы. По определению В. Соловьева развитие есть такой ряд имманентных изменений органического существа, который идет от известной исходной точки и направляется к известной определенной цели – таково развитие всякого организма. Бесконечное же развитие есть просто бессмыслица. Ряд изменений без известной исходной точки и продолжающийся без конца, не имея никакой определенной цели, не есть развитие, ибо каждый член такого ряда, за отсутствием общего начала, определяющего его относительное значение, не мог бы быть определенным моментом развития. А оставался бы только безразличным изменением[60].

Развитие предполагает изменения, происходящие в организме, определяющую значимость для которых имеют внутренние, а не внешние, чуждые самому организму факторы. Внешние факторы могут существенно влиять на внешний ход развития. Задерживать его или совсем прекращать, но они не могут определять сущностное содержание самого развития. Процесс развития определяется только такими изменениями, которые имеют свой корень или источник в самом развивающемся организме, из него самого вытекают, и только для своего окончательного проявления, для своей полной реализации нуждаются во внешней среде и внешнем воздействии.

Процесс развития идет не только по пути количественного роста, но и качественного совершенствования, возрастания качественного достоинства, как отдельных элементов, так и системы в целом. Рост качественного достоинства элементов и системы в целом за счет роста ее организованности и упорядоченности. Развитие есть процесс накопления, капитализации полезных свойств и качеств. Каждая высшая форма получается из низшей через прибавление некоторой новой ценности. Каждый высший вид, хотя бы в конспективной форме, заключает в себе всю эволюционную цепь предшествующих видов. Эволюция вечно идет вперед, но при этом ничего не утрачивается.

В процессе функционирования и развития открытых органических систем – живых организмов выявляются и утверждаются противоположные аспекты их жизнедеятельности и системной организации. Перемещение центра активности от одного аспекта к другому создает пульсации, которые могут происходить синхронно или же может обнаруживаться фазочастотный сдвиг, что придает системе импульс, выводящий ее из равновесия. Развитие есть циклический процесс, динамика которого подчинена ритму сменяющих друг друга процессов и состояний. Фазами циклического процесса развития выступают, сменяющие друг друга и чередующиеся: эволюция и инволюция, интеграция и дифференциация (качественная трансформация), прогресс и регресс, созидание и разрушение, устойчивые и неустойчивые состояния организмов. Развитие осуществляется в единстве роста сложности, качественного достоинства, с одной стороны, созидательного разрушения, с другой.

Социально-культурная, политическая и экономическая – цивилизационная динамика закономерный процесс количественных и качественных изменений, разворачивающийся в историческом времени и географическом пространстве. С точки зрения субстанциональной основы цивилизационная динамика – процесс духовно-практического освоения действительности, анализа и синтеза (дифференциации и интеграции), духовно-практического делания. Это трансцендентно-имманентный процесс, совершающийся в единстве инволюции и эволюции, организации и самоорганизации. С точки зрения сущности и смысла этого процесса, цивилизационная динамика – институционально-организационный процесс благосозидания, т. е. процесс создания и использования ценностей и благ для достижения благополучия и благоденствия. Это процесс, в ходе которого раскрывается замысел, духовно-культурная генетическая программа цивилизованного общества. Цивилизационная динамика осуществляется в единстве церковно-религиозной, социально-культурной, политической и экономической динамики.

9.2. Цивилизационная динамика и история. Историзм цивилизационной динамики

Цивилизационная динамика есть исторический процесс духовно-практического освоения мира многими поколениями людей, связанными между собой не только и не столько узами родства, но более всего духовно-культурной преемственности. Цивилизационная динамика – это процесс движения из настоящего в будущее, опираясь на опыт прошлого. По мере того как происходит перемещение из настоящего в будущее настоящее превращается в прошлое. Человек устремлен в будущее, однако прошлое имеет значимость, так как, теряя свое прошлое, человек теряет самого себя, теряется связь и преемственность поколений. Прошлое рождает настоящее, настоящее готовит будущее, не «заглядывая» в которое невозможно во всей полноте осмыслить не только настоящее, но и прошлое.

История возникла вместе с возникновением общества, социальной формы жизнедеятельности людей. Историческое сознание возникает на основе формирования восприятия времени и осознания человеком, сообществом людей того, что у него есть не только настоящее, но и прошлое, и будущее. История человечества – это созерцание пройденного жизненного пути, дел и свершений достигнутых и оставленных на этом пути. Описание того, что уже произошло, свершилось, что стало достоянием памяти народов. История – это повествование о событиях, делах благих и злых, свершениях и достижениях, ошибках и неудачах народов и человеческого сообщества в целом на жизненном пути.

Объект и предмет исторической науки. Объектом исторической науки является общество, социальная форма жизнедеятельности во всем многообразии конкретных исторических событий явлений, в процессе социальной эволюции. Объектом истории, исторической науки, ее основанием является процесс социальной динамики – процесс становления и развития общественной жизнедеятельности человечества в различных формах, как в мировом масштабе (всемирная история), так и в разнообразных локальных проявлениях (местная история стран и народов). История изучает один из ключевых аспектов социальной динамики – цивилизационную динамику – процесс становления и развития человеческих цивилизаций.

Предметом исторической науки является история, понимаемая как прошлое развитие человечества и окружающего мира, т. е. объективная историческая реальность прошлого в ее хронологической динамике (отделенная от наблюдателя временным лагом). Предметом исследования исторической науки являются сохранившаяся и дошедшая до современности информация: сведения, данные, факты – об объективной исторической реальности прошлого, которые могут существовать в самых различных формах. В виде письменных источников (летописи, хроники, письма, мемуары, деловая документация). Произведений искусства (живопись, скульптура, музыкальные произведения). Архитектурных сооружений, культовых построек, а также археологические находки. На основании всей совокупности этих данных осуществляется реконструкция исторической картины прошлого, исторической картины, какой либо исторической эпохи, периода, являющейся отражением объективной исторической реальности. Историческая наука воссоздает (осуществляет реконструкцию) объективную картину, образ реального мира (исторической реальности), на различных ступенях исторического развития человечества и общества в разных социально-экономических условиях, на основе сохранившихся источников информации, различных сведений и данных.

История – органическая часть культуры. История, возникает в связи с появлением социальной формы наследственности, при которой наследственная информация, необходимая для жизнедеятельности новых поколений, передается от предшествующих поколений не только биологически, но и в социальной форме путем воспитания, образования, обучения и иных форм передачи и усвоения накопленного знания и культурных ценностей. История, как существенное звено культуры, есть одна из форм социальной генетической связи поколений, фактор необходимый для развития социальной формы жизнедеятельности человечества. История – это общественная память человечества, его самосознание и самопознание. Первоначально складываясь как память о предках, давших начало роду, история существует в виде традиций, культовых обрядов, мифов, легенд, сказаний. Таким образом, она выступает формой выражения и реализации идеи единства определенного сообщества людей – родовой общины. История – это процесс накопления опыта общественной жизнедеятельности людей, его сохранение и осознание с целью практического применения. Условием для нормальной жизнедеятельности человека и общества является овладение накопленными в ходе истории знаниями, умениями, ценностями, поскольку каждый человек – живое связующее звено в эстафете поколений, через которое проходит связь между прошлым и будущим человечества. Опыт, навыки, умения, знания необходимые для организации общественной жизнедеятельности накапливаются многими поколениями. Без преемственности поколений человек так бы и остался в первобытном состоянии, правда, некоторые глядя на то, что представляет собой нынешняя планетарная человеческая популяция, считают, что людям было бы гораздо лучше остаться в состоянии первобытности.

История есть понятие, которое, характеризует особую отрасль научного знания, форму отражения в сознании людей сущности и содержания объективных процессов, протекающих в различных сферах общественной жизнедеятельности человека. История есть процесс постижения объективной реальности прошлого, без знания которой дальнейшее развитие общества затруднено, более того, если бы прошлое не было связано с современностью, и с будущим развитием человечества, не было бы нужды в его познании. Первые шаги в понимании социальной жизни связаны с представлениями о том, что настоящее подготовлено прошлым.

История – созерцание дел и свершений в «день седьмой». «Так совершены небо и земля и все воинство их. И совершил Бог к седьмому дню дела Свои, которые Он делал, и почил в день седьмой от всех дел Своих, которые делал. И благословил Бог седьмой день, и освятил его, ибо в оный почил от всех дел Своих, которые Бог творил и созидал. Вот происхождение неба и земли, при сотворении их, в то время, когда Господь Бог создал землю и небо» (Быт 2:1–4).

То, что совершено, пройдет, но не сгинет, не погибнет, не исчезнет без следа, поскольку оставлен след в памяти Вечности, останется то, что начертано на скрижалях вечной памяти, то, что запечатлено в Книге Жизни. День седьмой – это созерцание дел и свершений – это и есть история Вселенной во всех ее частях и аспектах.

Каждая цивилизация создаваемая людьми имеет свое начало, подъем, расцвет, упадок и конец. Что остается после ухода цивилизации со сцены, какой вклад она внесла в мировую историю. История – это видение, ведение и созерцание «в день седьмой» того, что сделано, достигнуто, свершено. Того, что родилось, расцвело и угасло, но не исчезло, не сгинуло. Того, что имеет ценность не только для прошлого, настоящего, но и для будущего, и продолжает жить и работать в качестве человеческого наследственного опыта, знания, воспринимаемого последующими поколениями от предшествующих. Опыт, накопленный цивилизациями прошлого Египетской, Греко-Римской, Еврейской (Библейской), Византийской живет и действует в современных цивилизациях – Евроазиатской и Евро-атлантической.

9.3. Цивилизационная динамика – институционально-организационный процесс

Современная наука стремится познать окружающий мир посредством различных «всеобщих форм» и построения систем. Посредством моделирования – создания моделей – наглядных аналогов реальности, в которых реальные явления представлены схематически, чтобы показать и проанализировать их основные свойства и взаимосвязи. В процессе моделирования природных и социальных процессов наука стремится выявить, на основе эмпирических фактов, основные инварианты, типичные, повторяющиеся, универсальные признаки, координаты, важнейшие связи и отношения, которыми характеризуется определенный тип явлений.

В качестве исходной и основополагающей категории познания Жизни, во всех ее формах от низших и до высших, в том числе, и социальной формы жизни, выступает понятие «организм», «организация». Эта категория представляет центральное звено, исходную целостность различных форм жизнедеятельности, исходный принцип жизнедеятельности человека и общества. В науке и философии категория организм, организация служит для обозначения методологического принципа познания и миропонимания. Но при этом он воспринимается не как теоретическая «уловка», а как отражение действительно происходящих в реальном мире процессов, как отражение реальных свойств бытия, сознания и жизни духа и плоти. Исходя из этого, организация трактуется как принцип бытия и сознания, как форма и способ жизнедеятельности в природе и обществе. Организм является формой актуального раскрытия процессов организации и самоорганизации, эволюции и инволюции Жизни. Свойства организации и самоорганизации обнаруживают объекты самой различной природы: живая клетка, растения и животные, их популяции, биогеоценоз, человек и человеческое сообщество.

Организм – органическая система, универсальная форма жизни во всех ее проявлениях и видах. Идея организма и идея жизни суть лишь выражение одной и той же реальности: всякий организм всегда жив, а всякая жизнь находит свое проявление в форме организма (организации). Организация – форма и способ упорядочения, осуществления социальной жизнедеятельности людей. Организация – воспринимается человеческим сознанием как единство динамического и статического аспектов, как движение и, как состояние, результат этого процесса. Как совокупность процессов, организующих действий, механизмов и как результат этих действий и процессов – некий организованный комплекс, обладающий самостоятельным относительно обособленным существованием. Организующая деятельность всегда направлена к образованию каких-либо систем из каких-либо частей и элементов. Организм, органическая система – синоним организации, которая сама себя строит.

Окружающий нас мир предстает перед нами как беспредельно развертывающаяся ткань разных типов, форм и ступеней организованности – от микрокосма до макрокосма, от простейших элементарных частиц микромира, до человеческих сообществ и звездных систем. Все эти формы – в их взаимных сплетениях и взаимной борьбе, в их постоянных изменениях – образуют мировой организационный процесс, неограниченно дробящийся в своих частях, непрерывный и неразрывный в своем целом. Мир есть организм, то есть нечто единое и целое, а потому отдельные его части расположены по закону возрастания типов, то есть по закону иерархии. Но сказать, что мир есть организм недостаточно, необходимо сказать, что мир – это иерархия организмов, сопряженных в одно целое[61].

К.Д. Кавелин отмечал: «Теория необходима для всякого исследования, «теория определяет важность фактов, придает им жизнь и смысл, мешает запутаться в их бесконечном лабиринте». Теория «должна представить русскую историю как развивающийся организм, живое целое, проникнутое одним духом, одними началами. Явления ее должны быть поняты как различные выражения этих начал, необходимо связанные между собою, необходимо вытекающие одно из другого, причем искать эти начала нужно не в отвлеченном мышлении, не в почти бесплодных сравнениях с историей других народов, а внутри изучаемого общества»[62].

В своем внутреннем содержании, то есть в идее своего строения общество и отдельные человеческие существа вполне тождественны, ибо в их строении раскрывается та же самая идея организма. Понятие организм логично применить не только к единому сложному многоклеточному комплексу, но и к клетке живущей одиночно или в сообществе с другими в системе многоклеточной структуры. С другой стороны, любая популяция растительного ли, животного ли происхождения представляет собой также организм. Организмом следует признать и сообщества людей.

Социальная реальность, как и другие планы Вселенной, и другие формы жизни, формируются единством, с одной стороны, множества индивидуальных организмов – человеческих индивидов и, с другой стороны, совокупностью множественных микро- мезо- и макро организмов – форм организации общественной жизнедеятельности (конкретно-исторических человеческих сообществ). Таким образом, общество предстает как коллективный (множественный) макро организм, формирующийся на основе взаимодействия и взаимосвязей некой совокупности человеческих индивидов, которые характеризуются как индивидуальные организмы, выступающие элементами множественных организмов.

Общество – социально-культурный, экономический и политический организм представляет собой совокупность множества человеческих индивидов, объединенных между собой посредством различных формальных и неформальных форм организации общественной жизнедеятельности, организованных комплексов (организационных структур), организаций. Общество формируется двумя типами организмов, во-первых, – это человеческие индивиды – биосоциальные телесно-духовные организмы (физические лица). Во-вторых, – это социальные организмы, микро-, мезо- и макро институциональные формы организации общественной жизнедеятельности, различного рода институциональные единицы (общины, семьи и социальные организации).

Социально-культурная динамика человеческого общества – это его организационныйпрогресс, процесс усложнения структуры общественной жизнедеятельности людей. Форма, в которой осуществляется данное движение, представляет собой выделение новых видов деятельности и их обособление в результате разделения общественного труда, и их интеграция во все более сложные формы организации общественной жизнедеятельности, на основании процессов кооперирования, координации и субординации, все это сопровождается ростом производительной силы общественного труда. Без системы общественного разделения труда, на основе которой сформировалось множество отраслей и подотраслей, производств и видов деятельности, современное человечество не могло бы произвести и незначительной доли того, что производится и потребляется в настоящее время ни в количественном отношении, ни в плане качественного разнообразия продуктов и услуг.

Общественное развитие, идет по пути усложнения социальной структуры, стратификации общества, имущественного расслоения, все более отчетливого выявления интересов различных слоев и групп населения. В ходе развития процессы социальной дифференциации общества, увеличения числа социальных слоев и групп, каждая из которых воспроизводит свой социальный генотип, должны с необходимостью дополняться процессами интеграции, формирования общих, объединяющих для всех слоев и групп целей и интересов. Единство и целостность возможны при условии, что люди выходят из состояния обособления, и усваивают хотя бы некоторые стремления друг друга, прекращают хотя бы в некоторых отношениях противоборство друг против друга, и сочетают свои силы для совместной деятельности. На этой основе вступают в союзы, на более или менее продолжительное время, превращаясь, в своего рода, органы для выполнения той или другой функции, стороны совместной деятельности. Как физические атомы соединяются в организмы, все более централизованные и дифференцированные, так и «социальные атомы» комбинируются в союзы все более сложные и тесные, до единого интегрированного общества включительно. Как в ряду физических организмов сознание становится все яснее и свободнее, подчиняя себе естественные законы, так и человечество, постепенно освобождается от действия хаотических сил, и заменяет их общественными законами, которыми социальный организм сам нормирует свое бытие. Каждая следующая ступень организованности обнаруживает, благодаря сочетанию сил, более высокую, сложную и разнообразную активность, чем предыдущие.

Физиологическая (физическая) родственность, отношения родства и свойства – исторически первая форма взаимодействия людей, предшествующая возникновению свободной личности, и, лишь косвенно зависящая от ее направляющих и регламентирующих усилий. По мере социальной эволюции связанность образующих общество людей постепенно повышается в своем качественном достоинстве, переходит в более высокие иерархии и становится также результатом сознательных совместных усилий и творческой созидательной работы индивидов. Исторически первые сознательные попытки к организации общественной жизни зарождаются на почве общности экономических интересов и необходимости объединения усилий для достижения выгоды времени при исполнении крупных тяжелых работ. В обществе, достигшем высокой культуры, экономический союз и организация служат основанием для объединения более высоких порядков[63].

Великие социальные изменения в истории имели серьезную организационную основу. Подъем Римской империи, распространение христианства, изменение и развитие социального строя – все это выполнялось организациями. Современное общество рассматривается как мир самых разных формальных и неформальных организаций. Организациями пронизана вся наша жизнь: мы рождаемся среди них и обычно среди них и умираем. Наше жизненное пространство заполнено ими. Пищевые продукты и напитки производят и распределяют организации. Изделия, с которыми мы постоянно соприкасаемся, например, автомобили или рабочие столы, сделаны работниками организаций. Обслуживающие нас полиция, банки и страховые компании четко организованы. Проблемы размещения токсичных отходов, использования ядерной энергии, безработицы, абортов и другие, с которыми сталкивается современное общество, нельзя понять вне порождающих их организаций.

Мы работаем в организациях. Свой досуг мы также зачастую проводим в организованных условиях. Каждый человек участвует в различных формах общественной жизнедеятельности. Ведь он одновременно может быть и членом семьи, членом определенного производственного коллектива (предприятия, учреждения и т. п.), членом спортивной секции, религиозной общины. Слушая радио, смотря телепередачи, он уже часть публики (зрительская аудитория), а читая определенный журнал – часть читательской публики данного журнала. Каждый человек живет в каком-то городе или деревне, а значит, принадлежит к определенной территориальной общности, имеющей свои границы. Человек является гражданином определенного государства, представителем определенной нации. И это далеко не полное перечисление всех форм общественной жизни, в которой приходится участвовать каждому человеку в течение его жизни.

Формы организации общественной жизнедеятельности (институциональные единицы) – это различные микро-, мезо – , макро- социумы, социальные организмы, которые представляют собой форму синтеза различных структурных компонентов (элементов и механизмов): социальных групп, институтов и институций, форм и видов деятельности, связей и отношений, ценностей и благ. Для характеристики такого рода макро и микро социальных организмов можно использовать понятие «формы организации общественной жизнедеятельности людей», или «институциональные формы», «институциональные единицы», которое представляет многогранное, многоплановое, по своей сути синтетическое понятие, основанное на взаимосвязи различных аспектов и сторон общественной жизни людей. В рамках институциональных единиц происходит взаимодействие всех перечисленных факторов в целях обеспечения социальной жизнедеятельности людей на основе воспроизводства различного рода ценностей и благ.

Институциональная единица – форма организации общественной жизнедеятельности, которая есть некоторое единство, сопряженное в одно целое с определенной множественностью. Институциональная единица представляет собой форму духовно-практического синтеза институтов, институций (выражение единства) и социальных общностей, групп (выражение множественности) в единое целое посредством выстраивания иерархической организационной структуры, и различных механизмов власти и управления.

В традиционном обществе основной формой организации на микроуровне выступает родовая (кровнородственная) община. На макроуровне – это клан, племя, племенной союз. В цивилизованном обществе основными формами организации социальной жизнедеятельности на макроуровне выступают – государство, церковь, национальная экономика (народное хозяйство страны). На микроуровне – это община (владельческая, религиозная), семья и разнообразные социальные организации (хозяйственные, политические, социально-культурные, религиозные). Современное цивилизованное общество характеризуется большим разнообразием различного рода социальных организаций: хозяйственные, политические, социально-культурные, религиозные и т. д.

Социальная организация – институциональная единица – институционально скоординированная и субординированная, централизованно управляемая общность людей, осуществляющая создание, сохранение и преумножение (воспроизводство) каких-либо материальных и духовных ценностей и благ на основе разделения труда: специализации и кооперирования выполняемых функций и предоставляемых услуг, а также на основе согласованного и скооперированного выполнения специализированных видов деятельности и функций. Основу деятельности составляет определенный имущественный комплекс.

Социальные организации – институциональные формы упорядочения общественной жизнедеятельности, являясь главным компонентом современного общества, представляют собой совокупность людей, различных ресурсов и факторов, объединенных для достижения каких-либо целей, решения неких задач на основе установленных правил и принципов. Основу социальной организации составляет разделение труда, прав и обязанностей, иерархическая система власти и управления. Кроме социальных организаций существуют и такие формы общественной жизнедеятельности как семьи, общины, государства.

Хозяйственная организация – институционально скоординированная и субординированная, централизованно управляемая общность людей, осуществляющая воспроизводство хозяйственных ценностей (в виде ресурсов, факторов, продуктов и услуг) на основе разделения труда: скооперированного и согласованного выполнения специализированных видов деятельности и функций. Основу деятельности составляет определенный имущественный комплекс.

Все известные к настоящему времени разновидности социальных организаций являются продуктом двух типов организационных процессов: самоорганизации (самоуправления) и централизованного организационного процесса, основанного на иерархической системе управления и власти. Критерием, в соответствии с которым можно осуществлять классификацию социальных организаций является характер взаимодействия этих процессов на основании принципа доминирования-рецессии (господства-подчинения). Социальные организации, в которых доминирующим (главенствующим) является процесс самоорганизации, а централизованный организационный процесс носит вторичный характер – это всякого рода ассоциации, союзы, товарищества, кооперативы, конфедерации. Социальные организации, в которых доминирует централизованный организационный процесс, основанный на иерархической системе управления, а процессы самоорганизации носят подчиненный характер, или практически не проявляются – это всякого рода бюрократические организации: учреждения, ведомства, органы государственной власти и управления. На основе синтеза идеи союза и учреждения формируется такой вид социальной организации как корпорация. Существует множество самых разнообразных типов корпоративных структур.

На мезоуровне можно выделить такие институциональные формы организации общественной жизнедеятельности людей, как различного рода населенные пункты начиная от небольших поселков и заканчивая современными мегаполисами. Территориальные образования: административно-территориальные единицы, территориальные производственно-хозяйственные комплексы, экономические районы. Отраслевые и межотраслевые производственно-хозяйственные комплексы. Например, такие институциональные формы территориальной организации, как Москва или Петербург, Париж или Лондон образуют сложные социальные, экономические, культурно-исторические агрегаты, состоящие их множества причудливо и сложно переплетающихся институциональных форм организации общественной жизнедеятельности, различных социальных групп и сообществ.

9.4. Смысл и назначение жизнедеятельности человека в потоке цивилизационной динамики

Смысл и назначение жизнедеятельности человека и общества – благосозидание. Благосозидание – единый процесс, осуществляемый в единстве создания, собирания, сохранения и использования ценностей и благ. Главным, доминирующим аспектом благосозидания является творческая, созидательная деятельность, жертвенное служение во благо человека и общества. Именно творческий созидательный процесс наполняет человеческую жизнь содержанием и смыслом, формирует жизненные цели и установки. Пассивное благополучие, благосостояние постепенно исподволь ведет к деградации и разрушению личности человека. Живя в благополучии, комфорте и безопасности человек лишается главной движущей силы своей жизнедеятельности – творческого горения, и жертвенного служения во благо людей, во славу Божию.

Человек призван не к тому, чтобы накапливать и обладать, стяжать и обогащаться, а к тому, чтобы быть. Быть – не то же самое, что существовать. Быть – значит быть (сознательно или бессознательно) в божественном содержании, его удерживать в себе, им строить себя, им измерять дела и события. В идеальной полноте это значит принимать путь Божьего Дела на Земле как свой собственный путь; Его дело как свое дело; Его успех как свой успех. Подобно тому, как из многих возможных звукосочетаний музыки непреходящее бытие имеет только то, которое художественно необходимо (именно потому, что оно единственно верно, единственно прекрасно). Подобно этому только пребывание человека, по Евангельскому слову, «всем сердцем, всей душою и всем помышлением» в божественной стихии внутреннего и внешнего мира делает его душу необходимым, подлинно реальным орудием, или органом, Божьего Дела на земле…[64]

И.А. Ильин говорит о том, что человек призван быть на Земле именно духом, – не просто живым существом наподобие животных и насекомых, и не только одушевленным созданием, удачно соображающим и желающим для себя всякой пользы, капризно и разнообразно чувствующим и нестесненно фантазирующим. Все эти душевные способности даются ему, но не для злоупотребления ими, а для благого и ответственного служения. И вот, первое, что необходимо каждому человеку, желающему творить культуру, это чувство своего предстояния, своей призванности и ответственности. Можно было бы сказать, что люди делятся на две большие категории: одни – безответственно ищут в жизни или своего наслаждения (это люди «поглупее»!) или своей пользы (это люди «поумнее»!); другие же чувствуют себя предстоящими чему-то Высшему и Священному, так, что, даже не умея сказать, что это за Высшее и где обретается это Священное, они не сомневаются в самом своем предстоянии Ему. Мир не есть для них «вольное пастбище», данное им для личного прокормления и устройства; он не есть для них и случайное нагромождение «впечатлений», «явлений», удовольствий и неприятностей. Они чувствуют и прозревают великий смысл мирового вращения и своей собственной жизни; и не успокаиваются на том потоке «ничтожной суеты» и «мелкого сора» (А.К. Толстой), в котором тонут столь многие[65].

ГЛАВА 10. Механизм цикличности цивилизационной динамики

10.1. Сущность цикличности

Социальная (цивилизационная) динамика доступна для наблюдателя в потоке внешних событий, явлений и процессов, но ее подлинный смысл раскрывается в неповторимой гармонии ритмов, созвучий, интонаций, своеобразии стилей, характерных для различных народов и определенных исторических эпох, как целостных относительно завершенных периодов истории. Смысл и назначение цивилизационной динамики познаются через восприятие ритмов, пульсаций, вибраций жизни, улавливание биения ее пульса, ритма дыхания.

Процесс жизнедеятельности организмов различной природы (биологических, социальных и др.) имеет форму кругооборота. Прямолинейное движение совершенно ошибочно почитается за основной вид движения. Элементарной формой движения является вихревое движение. Живые организмы есть пульсирующие вихри, порождающие колебания и волновые процессы. Пульсации, вибрации, колебания, волны – именно они составляют основную форму движения живого. Пульсация – периодически повторяющиеся сжатия и расширения – есть первоисточник всякого движения. Она есть субстанция, познаваемая по своим атрибутам. Всякое движение порождается пульсацией, этой истинной первопричиной всякого движения. Пульсация, которую индусы называют дыханием Вселенной, пронизывает все слои, все формы жизни, ведет Универсум по ступеням инволюции и эволюции. Доктрина, что всякая жизнь есть следствие дыхания, есть океан повторных выявлений и сокращений, расширений и сжатий, сливающихся в Единое Космическое Дыхание, красной нитью проходит через Посвящения всех времен и народов.

Диалектика жизни, диалектика циклической смены состояний – подъема и спада активности; бодрствования и сна; рождения, роста, умирания и смерти – символически представлена в восточном образе инь-ян. Это – принцип развертывания и свертывания, эволюции и инволюции, рождения и смерти, созидания и разрушения, развития и угасания. Пик расцвета содержит в себе «червоточину» падения, ночь начинается в полдень, когда ян слабеет и в нем начинает разрастаться зерно инь. Как говорится в одной из даосских притч, «в жизни существует зарождение, в смерти существует возвращение, начала и концы друг другу противоположны, но не имеют начала, и [когда] им придет конец – неведомо»[66]

Термин «цикл» употребляется в различных научных дисциплинах для обозначения такой последовательности событий, которая постоянно повторяется, но не обязательно в одинаковой степени, или за совершенно одинаковый отрезок времени. Цикл – совокупность взаимосвязанных процессов, явлений, форм, образующих стройную систему, законченный круг функционирования и развития чего-либо, является выражением идеи единства, некоего единого начала, характерного для данного вида периодически повторяющихся состояний и процессов.

Цикл – закономерная последовательность периодически повторяющихся, сменяющих друг друга и чередующихся процессов, явлений и событий. Цикл представляет собой процесс взаимодействия противоположных по своей направленности процессов, тенденций, действий, сил, таких, например, как интеграция и дифференциация, сотрудничество и конкуренция, организация и самоорганизация, эволюция и инволюция. Их взаимодействие основано на законе смены-чередования и принципе доминирования-рецессии (подчинения). Цикличность можно представить и как волновой процесс последовательной смены-чередования определенных фаз, которые характеризуют отдельные моменты какого-либо движения. Это цепь периодически повторяющихся изменений. В каждой фазе процесс представляется нам видоизмененным сравнительно с предыдущей и последующей фазой.

Цикл представляет собой кругооборот, смену-чередование взаимосвязанных и периодически повторяющихся в определенной последовательности аналогичных процессов и явлений, смену-чередование активности и пассивности. Цикл есть цепь взаимосвязанных и периодически повторяющихся трансформаций, метаморфозов энергии, информации и вещества, которые происходят под влиянием определенной совокупности факторов.

Цикличность исторического развития общества определяется, с одной стороны, различными факторами и условиями жизнедеятельности человека и общества, в связи с чем, могут быть установлены различные виды циклов: гелиозодиакальные, астрологические; биологические; социально-культурные; экономические, политические и т. д. и т. п. С другой стороны, все виды цикличной динамики имеют единый механизм, в основе которого общие для всех видов циклов принципы и причинно-следственные связи.

При всем внешнем многообразии циклов в природе и обществе, их специфике и качественном своеобразии, тем не менее, можно установить общие фундаментальные принципы, раскрывающие механизм циклической динамики, ее сущность в природе и обществе не зависимо от конкретных форм проявления. Как отметил У. Митчелл «циклы представляют собой комплекс, состоящий из множества различных колебательных процессов». Пульсации процесса воспроизводства определены не извне, а изнутри напряжением его имманентных противоположностей и движущих сил. Г. Гегель совершенно обоснованно утверждал, что «двигает данную область явлений само содержание этой области». Циклическая динамика основывается не на внешних, а на внутренних источниках, она есть форма процесса организации и самоорганизации систем и организмов различной природы.

Цикличность – всеобщая форма движения. Исходным пунктом в процессе раскрытия сущности циклической динамики выступает положение о том, что цикличность является всеобщей формой движения (функционирования и развития) в природе и обществе. Цикличность – всеобщее, универсальное свойство бытия и сознания, всеобщий закон инволюции и эволюции в природе и обществе.

Цикличность выступает формой синтеза различных видов движения в природе и обществе. В природе и обществе существуют самые разнообразные формы движения – равномерное, прямолинейное, ритмичное, хаотичное и т. д. Эти и другие формы движения рассматриваются как частные случаи, элементы определенных фаз циклов разной длительности, либо взаимодействия циклов, или текущие случайные флуктуации в их динамике. Равномерно-прямолинейное движение возможно на фазе эволюционного развития, но оно не бесконечно, неизбежно завершается кризисом, переходом в новое состояние системы либо к новой системе. Хаотичное, неупорядоченное движение неизбежно на фазе кризиса, когда нарушено равновесие и возникает множество альтернативных вариантов будущего; выбор того или иного варианта может зависеть от случайного стечения обстоятельств, соотношения противоборствующих сил[67].

Линейный характер эволюции сложных систем, к которому привыкла классическая наука, является не общим правилом, а, одним из аспектов развития большинства таких систем, который носит нелинейный характер. А это значит, что для сложных систем всегда существует несколько возможных путей эволюции. Развитие осуществляется через выбор одной из нескольких разрешенных возможностей дальнейшей эволюции в точке бифуркации.

Циклическая динамика представляет собой тип колебательных (волновых) процессов. В основе цикла, циклической динамики лежит закономерный колебательный (волновой) процесс – периодически повторяющихся во времени, в той или иной степени, изменений состояний системы около точки равновесия. Цикл – это волновой процесс, который основан на эндогенном механизме самовоспроизводства и периодически повторяющихся (регулярных), закономерных колебаниях различных видов активности, жизненной энергии и информации. Цикл – это цепь периодически повторяющихся колебаний в ходе определенной совокупности взаимосвязанных процессов.

Колебания уровня силы воздействия разных факторов на процесс циклической динамки и различных параметров происходят в соответствии с принципом мини-макса. Согласно этому принципу изменения носят характер пульсации: периодически активность факторов постепенно возрастает от минимальных до максимальных значений, происходит расширение. А затем – понижается от максимума к минимуму, происходит сжатие, и так далее, процессы с определенной периодичностью, определяющей ритм (такт) пульсации, повторяются.

Сущность цикличности раскрывает закон аналоги, который, в свою очередь, выступает проявлением Принципа всеединства. Термин «цикл» употребляется в биологии и других науках для обозначения такой последовательности событий, которая постоянно повторяется, но не обязательно в одинаковой степени или совершенно в одинаковый отрезок времени. Цикл – совокупность взаимосвязанных процессов, явлений, форм, образующих стройную систему, законченный круг функционирования и развития чего-либо, является выражением идеи единства, некоего единого начала, характерного для данного вида периодически повторяющихся состояний и процессов.

Каждый вид цикличности и фазы циклической динамики неповторимы; но все они имеют некоторые общие черты и формы движения. В каждом цикле есть свое ядро, выражающее сущность данной системы, условие, без которого этой системы нет (condition sine qua nоn). Вначале оно выступает в виде слабого зародыша, эмбриона, но затем стремительно набирает силу и преобразует применительно к своим требованиям окружающую среду[68].

Закон аналогии – единство тождества и различия. В основе эволюции жизни лежит повторяемость аналогичных (схожих, подобных), но не тождественных явлений и процессов. Смысл закона аналогии заключается в подобии повторяющихся, сменяющих друг друга процессов и явлений, но не в их тождестве. Закон аналогии предполагает единство противоположных аспектов – индивидуальности, неповторимости каждого цикла, каждой его фазы; и – внутреннего единства всех фаз (стадий) цикла, проявляющегося в наличии общих черт и форм движения, что позволяет выделить главные контуры циклической динамики, периодическую смену эволюционных, кризисных и революционных ее форм.

Цикл проходит несколько сменяющих друг друга и периодически повторяющихся стадий или фаз, все они не тождественны, так как имеют как черты сходства, так и черты различия. Все же при всех наблюдаемых различиях они генетически взаимосвязаны, поскольку выражают единую сущность. Отдельные фазы цикла объединены общей логикой развертывания некой генетической программы. Идея единства, определяющая внутреннее единство данного вида циклической динамики, аналогию стадий и фаз цикла, находит свое выражение в форме некой генетической программы. Циклическая динамика основывается на постепенном – шаг за шагом – развертывании, актуальном раскрытии данной генетической программы.

Сущность закона циклической динамики раскрывается в системе связей между структурными элементами и фазами цикла. Фазы цикла характеризуется известной упорядоченностью, протекающих процессов, формированием определенного типа порядка, который в свою очередь зависит от того, каким образом взаимодействуют противоположные по своей направленности тенденции и процессы. Взаимодействие (синтез) противоположных по своей направленности процессов и тенденций в каждой фазе цикла осуществляется с учетом того, что одни из них играют роль доминирующего (господствующего), а другие рецессивного (подчиненного) признака. Порядок представляет собой определенную форму синтеза (субординации и координации) доминирующих и рецессивных процессов и признаков. Взаимосвязь типов порядка, формирующихся на разных фазах цикла, определяется законом смены-чередования и принципом инверсии.

Фазы цикла – это формы синтеза выявляемых в ходе эволюции диалектически противоположные аспектов процесса жизнедеятельности организма. Целое, оставаясь целым, не может осуществлять процесс функционирования и развития: оно должно раздробить свое генетическое единство на последовательный во времени ряд членений, становящихся состояниями, фазами этого процесса. Бытие раскрывается в двойственностях, и только в них оно становится конкретным, таков основной закон жизни. Активность живых организмов основывается на бинарной природе раскрытия их содержания. Выявление и утверждение противоположных аспектов (полюсов) их жизнедеятельности создает разность потенциалов и возможность смещения центра активности от одного полюса к другому. Тем самым рождается колебательный процесс, пульсации, вибрации, которые могут происходить синхронно или же обнаруживать фазочастотные сдвиги (опережение—запаздывание), которые придают системе импульс, выводящий ее из равновесия.

Мы можем различать множество качественно своеобразных циклов, и это становится возможным потому, что каждый их вид выражает некую сущность, некую идею единства, некую генетическую программу. Вместе с появлением какого-либо явления рождается программа его существования, которая и определяет вид и существенное своеобразие связанного с этим явлением вида циклической динамики.

10.2. Институционально-организационные циклы цивилизационной динамики

Цикличность – способ и закон цивилизационной динамики. Моделирование общественного развития основывается на понимании цикличности как всеобщего свойства бытия и сознания, универсального закона жизнедеятельности человека и общества, окружающего нас мира. Такой подход обеспечивает целостность восприятия процесса общественного развития, создает основания для синтеза формально-логического и конкретно-исторического методов познания. Цикл представляет фундаментальное свойство Мира, основанное на принципе двойственности.

Цикличность является закономерностью социально-экономического развития, раскрывает логику и сущность этого процесса. Она выступает существенным фактором системообразования выстраивания иерархической организационной структуры общества, фактором эволюционного процесса. Представляет собой способ взаимодействия противоположных по своей направленности процессов, тенденций и факторов, т. е. раскрывает имманентные движущие силы социальной динамики, сущность механизма организации и самоорганизации, самодвижения, самовоспроизводства социального организма. Цикличность исторического развития общества определяется различными факторами и условиями жизнедеятельности человека и человеческих сообществ, в связи с чем, могут быть установлены различные виды циклов: гелио-зодиакальные, астрологические; биологические; социокультурные; социально-экономические и т. д. и т. п.

Общественная жизнедеятельность людей пронизана множеством волновых, колебательных и циклических процессов – экономических, политических, культурных, природно-климатических и т. д. и т. п. Что касается всей совокупности философских, общественных и гуманитарных наук, то они уже дали на протяжении XX века значительное число научных работ, посвященных ритмам, циклам и периодическим колебаниям в изобразительном искусстве и философии, этике и праве, экономике, политике, религии и других социально-культурных процессах. Но, не смотря на, масштаб проделанной научной работы она далека от своего завершения. Каждый новый шаг в постижении смысла общественной жизнедеятельности человека, смысла и назначения истории человечества, механизмов общественного развития с неизбежностью будет давать нам новые примеры циклической динамики и виды циклов.

Мы можем различать множество качественно своеобразных циклов, и это становится возможным потому, что каждый вид циклов выражает некую идею единства, пронизывающую все его фазы и периоды. Иначе можно сказать, что каждый вид циклов реализует некую генетическую программу. Вместе с появлением какого-либо явления рождается программа его существования, которая и определяет вид и существенное своеобразие связанного с этим явлением вида циклической динамики.

Институционально-организационные циклы – это синтетические циклы, отражающие основополагающие тенденции исторического развития тех или иных стран их сообществ и цивилизаций. Институционально-организационные циклы представляют собой способ взаимодействия и форму синхронизации цикличной пульсации различных подсистем общества: циклов жизни человека, семьи, этноса, нации, экономических, социальных и политических процессов и отношений, научных, художественных, идеологических школ и учений. Все эти подсистемы единого общественного организма могут функционировать только вместе, этим определяется то, что ритмы их жизненных циклов синхронизируются (хотя длительность и интенсивность циклов каждого из них может различаться). Кризисы, перевороты в динамике каждой из подсистем резонируют, углубляя общий процесс и уровень изменчивости в целом по обществу, стране, сообществу наций, человечеству. Значимость институционально-организационных циклов определяется тем, что они обеспечивают развертывание генотипа цивилизованного общества, реализацию наследственного кода, проявление и раскрытие заложенных в генотипе разнообразных признаков и свойств. На основе развертывания генетической программы формируются духовно-религиозная, экономическая и политическая системы общества, определенный социально-экономический порядок, тот или иной политический режим.

В роли идеально-практического организующего начала общественной жизнедеятельности людей выступают институты и институции. Интегрирующее, организующее воздействие на процесс цивилизационной динамики осуществляется посредством институтов – идеальных моделей, и институций – норм, правил. Институт можно интерпретировать, как программу совместных действий определенного сообщества людей. Институт как идеальная модель организации соединяется с конкретной социальной общностью, структурирует ее, на этой основе происходит формирование иерархической организационной структуры, обеспечивающей единство всех аспектов организации, как формы конкретно-спекулятивного синтеза. Формирование социальных общностей осуществляется путем двух антиномично сопряженных процессов: с одной стороны, на основе периферических факторов и взаимодействий индивидов между собой и средой обитания. С другой стороны, на основе выявления синтетической идеи единства членов сообщества, их духовного родства, все большего и большего внедрения в физическое множество идеального начала – общих целей и интересов. Процессы организации и самоорганизации, выстраивания иерархической организационной структуры общества, идущие под влиянием идей, принципов, правил, принимают форму институциализации.

Процесс циклической динамики институциональной системы исторически определенного общества раскрывается в следующей последовательности фаз (этапов). Появление идеи, определяющей задачи и направления совершенствования и преобразования общественной жизнедеятельности. В соответствии с иерархией ценностей и предпочтений осуществляется процесс реформирования, и создание новой социально-институциональной системы, на основании которой преобразуются формы общественной жизнедеятельности, система экономического и политического устройства общества. При достижении некоторого соответствия в устройстве институциональной системы и социально-экономической, политической системы общества обеспечивается их эффективное функционирование в течение некоторого периода времени. На определенном этапе появляются несоответствия и несоразмерности общественной жизни и форм ее организации, следует кризис, который выступает стимулом для вступления в новый период социальной эволюции.

Процесс становления и развития общественного сознания осуществляется циклически, волнообразно. Есть периоды подъема и духовного взлета, а есть периоды упадка, деградации и смуты. Идеи и принципы, овладевшие народными массами, руководят ими в течение определенного периода, но постепенно они утрачивают свою остроту и ценность. Цели достигаются, задачи решаются и в таком виде перестают быть руководящими началами общественной жизнедеятельности. Народный менталитет, соответствующий определенному укладу жизни, медленно и незаметно разлагается. Человеческий атом заражается изнутри, затем истощается и постепенно разлагается совсем. Еще трудно что-то заметить в народной душе; еще живет как прежде народ, еще срабатывает механизм послушания масс. И тут возникает великий самообман «все еще держащейся формы жизни», которым утешаются, и за который прячутся. Пока история, этот великий и неумолимый бухгалтер, в нужный момент не подведет жирную черту, обозначив крах всей формы жизни. «Крот революции» (выражение Троцкого) трудится под землей; плод его трудов вызревает медленно и постепенно. Массовый психологический закон «медленного разложения» ослепляет наблюдателя и лишает руку борца силы до тех пор, пока не станет слишком поздно.

Этот распад жизненных форм рано или поздно приводит к разнузданию центробежных сил народной жизни, что означает гражданскую войну. Эти центробежные силы никогда не исчезают и не иссякают. Искусство политики заключается в том, чтобы не только обезвредить их, но обратить на пользу народной жизни (соревнование, борьба мнений, примирение, взаимное разрешение разногласий); и еще в том, чтобы всегда обеспечивать последнее и решающее слово центростремительным силам.

В переломные периоды, периодически потрясающие ход социальной жизнедеятельности, у общества возникает потребность произвести некую критическую ревизию унаследованных идей и смыслов, сложившихся форм жизни. Народное сознание стремится пересмотреть свое отношение к жизни, основы своего мировоззрения и правильность форм прежней жизни. Этот пересмотр выражается не в философских наблюдениях, а в некоторой неуверенности, в некотором колебании относительно имеющихся сдерживающих факторов и авторитетов: практически это переоценка, которая выражается в склонности не принимать более «всерьез» и «так уж буквально» соответствующие обязанности и запреты и «оглядеться в поисках нового».

В периодически повторяющиеся переломные периоды цивилизационной динамики, периоды неустойчивой динамики и неопределенности народные массы безошибочно чувствуют нерешенные жизненно важные проблемы. Народные массы ощущают эти проблемы и больше страдают непосредственно от их нерешенности, чем пытаются их осмыслить и решить государственно-политическими метолами. Они ищут решения на свой манер – через иррациональное реагирование, через брожение и судороги, через возмущение и протест, через политический радикализм. Народные массы ищут, не видя выхода, блуждают во тьме. Сами они не могут создать никакой идеи, не могут выбрать путь – они ищут готовые решения, прислушиваются к предложениям, идут за имеющимися в наличии вождями. И то, что они сейчас переживают, есть разочарование в старых путях, а также жажда новых идей и новых форм.

Горе моряку, который ходит под парусом лишь при спокойном море. Горе политику, способному вести народные массы, лишь тогда, когда они в дремотном состоянии. В период духовного кризиса всякие предписания, запреты, заповеди и авторитеты теряют свой вес. В такие времена не бывает ничего вреднее и опаснее вопиющих правонарушений и их безнаказанности. Там, где здоровая душа возмущена ими, заболевающую и заболевшую душу внезапно осеняет: «И ты это можешь! И тебе это позволено! Ты этого хочешь!» Дерзкое деяние становится соблазном и искушением; оно просто сносит барьеры прежней жизни, оно провокационно разрушает мораль и правосознание. В конечном итоге ревизия существующих устоев оказывает не созидательное, а разрушительное действие. Сатана становится как бы инструктором усталой и колеблющейся души. Пациент не в силах пережить кризис. Политик, так увлекающий и губящий свой народ, заслуживает и собственной трагической судьбы. Вступает в силу массовый психологический закон «нарушенного запрета», и тяжкие последствия его неминуемо дадут о себе знать. В такое время могут устоять и могут ему противостоять лишь политики, готовые или предрасположенные к тому, чтобы осознать законы крайне возбужденной души масс, просчитать их последствия и справиться с их побуждающим действием.

Сначала на основании простейших наблюдений сообщество людей создает, или заимствует от других сообществ формы организации общежития, вырабатывает и устанавливает ряд условных, относительных вообще, но абсолютных для данной ступени развития правил и принципов. Они отражают логику общественной жизнедеятельности, и выступают мерилами, нормами и правилами, в соответствии с которыми организуется жизнь в данном сообществе.

За периодом выработки форм и принципов следует этап, в течение которого происходит не только переоценка всех явлений и процессов, на основе сравнения их с вновь установленными нормами и правилами общежития, но и более или менее глубокое преобразование всех сторон общественной жизнедеятельности. В соответствии с преобразованиями институциональной системы осуществляются преобразования в системе общественных отношений, социально-экономическом и политическом устройстве общества, изменяется социально-экономический порядок и политический режим.

Но вот наступает момент, когда в общественной жизни появляются новые процессы и явления, обнаруживаются качественно новые тенденции социальной динамики, которые оказывается несоизмеримые с установившимся порядком. Первое время, человек в силу свойственной ему консервативности не решаясь приступить к переоценке самих институтов, попросту откидывает несоизмеримые с ним явления. Наконец, приходит пора, когда масса накопившихся несоизмеримых с действующим порядком феноменов начинает назойливо тяготить человека. Эволюционируя, он все чаще и чаще на них наталкивается. Сомнения в эффективности устройства социально-экономической, политической системы и регулирующих их институтов все более и более усиливаются, и рано или поздно приводят к сознанию неотложной необходимости преобразовать институциональную систему и социально-экономическое устройство общества, или создать их заново. Наступает новый период эволюции, где происходит то же и вновь приводит к новому пересозданию институциональной системы и политико-экономического устройства общества.

В сообщество институционально-организационных циклов цивилизационной динамики входят следующие их виды. Жизненный цикл становления и развития исторически определенного цивилизованного общества – характеризует закономерности становления и развития конкретно-исторического цивилизованного общества от его зарождения до гибели. Совокупность глобальных институционально-организационных циклов. Глобальный институционально-организационный цикл становления и развития церковной организации, глобальный институционально-организационный цикл становления и развития политической организации, глобальный институционально-организационный цикл становления и развития техноэкономической организации, глобальный институционально-организационный цикл становления и развития культурной организации цивилизованного общества. Историческую динамику цивилизованного общества определяют долгосрочные волны, имеющие форму долгосрочного институционально-организационного цикла цивилизационной динамики.

ОТДЕЛ 4. Жизненный цикл Евроазиатской цивилизации – России: эпохи становления и развития цивилизованного общества

ГЛАВА 11. Сущность и смысл жизненного цикла цивилизационной динамики

11.1. Жизненный цикл становления и развития цивилизованного общества

Появление нового народа на арене мира есть начало становления в предстоянии новых устремлений и сочетаний вибраций вселенской пластичности. Когда этот процесс естественно заканчивается или народ утрачивает связь со своей пластической первоосновой, то наступает его увядание и смерть. Юность, молодость, зрелость, старость и дряхлость народов и определяются соотношением их актуальных творчески-выразительных способностей к проходящему в глубине их природы пластическому потоку жизниtitle="">[69].

Исследователи культурно-исторических типов и цивилизаций Н. Данилевский, О. Шпенглер и А. Тойнби указывали на то, что все цивилизации проходят один и тот же органический цикл: они рождаются, развиваются, и, в конечном счете, распадаются и гибнут. На основании изучения современного состояния цивилизации у разных народов, а также ее предшествовавшего развития, насколько можно его проследить, делаются попытки установить некую последовательность культурных, политических и экономических состояний, или ступеней цивилизации. Эти ступени сменяются большею частью в одной и той же последовательности, и их можно считать более или менее типическими, и они определяют филогенез – исторический процесс становления и развития исторически определенной цивилизации.

Все сущее, считал Н.Я. Данилевский, развивается по единому закону – закону зарождения, расцвета и увядания. Каждая более или менее целостная система любого уровня сложности есть замкнутый мир, живущий и умирающий в меру отпущенных ему внутренних сил и возможностей. В результате исчерпания внутреннего потенциала восходящее развитие формы сменяется нисходящим, и она деградирует. Подобный процесс и приводит, по мнению Н.Я. Данилевскому, к вымиранию определенных видов растений и животных. По аналогии с природой, в которой каждому виду, из всего их многообразия, отведены свое место, и роль во времени и пространстве, структурируются и развиваются общественные организмы. Историю можно считать процессом, в ходе которого существует множество самобытных, эквивалентных по своей ценности больших и малых культур, которые или сосуществуют одна наряду с другими, либо, чередуясь, сменяют одна другую.

Дж. Вико говорит о том, что история развивается качественно, и настоящее человеческого общества отличается от прошлого, как желудь отличается от дуба, как ребенок отличается от взрослого. Но в то же время – это движение обладает единообразным постоянством во всех многочисленных обычаях наций, т. е. исторический процесс имеет характер круговорота. Эту идею Дж. Вико развивает в своей концепции «возвращения вещей человеческих». В своем поступательном движении мир наций достигает апогея, затем постепенно приходит в упадок и умирает, чтобы начать свое движение с самого начала. В соответствии с характером движения Дж. Вико выделяет три века истории – век богов, век героев и век людей – периодически повторяющихся эпох (стадий) человеческого развития. Трем векам – божественному, героическому и человеческому – соответствуют три вида нравов, три вида правления, три вида права, три вида суда, три вида языков и т. п. Например, веку богов соответствуют нравы окрашенные благочестием и религией, героические нравы – гневливые и щепетильные, человеческие – услужливые, руководимые чувством гражданского долга. Первое право было божественным – люди думали, что всеми управляет Бог, второе право было – героическим – это право силы, не сдержанной религией, человеческое право продиктовано развитым человеческим умом. Каждая эпоха в учении Дж. Вико обладает индивидуальным характером, и целостностью – все ее части и формы взаимосвязаны и взаимообусловлены[70]. Каждый цикл, по мнению Дж. Вико, заканчивается общим кризисом и распадом данного общества. Смена эпох осуществляется в силу общественных переворотов, борьбы между отцами семейств и домочадцами – в патриархальной общине, позднее – борьбы феодалов и простолюдинов.

В различной по своей направленности и отраслевой принадлежности литературе обсуждается проблема существования длительных исторических периодов продолжительностью примерно 2000–3000 лет. За периоды такой длительности многие исторические цивилизации проходили свой жизненный путь от рождения до смерти, и ухода с исторической сцены. Например, Древняя Египетская цивилизация прошла два относительно завершенных, целостных периода такой продолжительности.

Цивилизованное общество представляет собой целостный исторически развивающийся организм, становление и развитие которого происходит в соответствии с определенными закономерностями. Импульсы цивилизационной динамики распространяются волнообразно, циклически, приводя к возникновению одних и умиранию других цивилизаций, перемещению центра активности из одного региона мира в другой. Мировая история раскрывает перед нашим взором целый ряд эпох и цивилизаций, живших каждая своей собственной жизнью, своими собственными целями и устремлениями. Эти цивилизации представляют собой особые миры – социально-культурные галактики, которые бесконечно отличаются друг от друга. Каждая из цивилизаций прошлого и настоящего имеет свой особый жизненный путь, свои стремления и достижения, особую неповторимую красоту, управляется ритмом своей собственной гармонии. Живя в своем собственном мире, человек, этнос или нация доходили, наконец, до конца, дочитывали раскрытую перед ними страницу Вечности. Построенный мир делался столь близким им, они с ним так сживались, так проникались его веянием и настроениями, что, в конце концов, они становились нераздельными. Цели переставали быть целями, будучи достигнуты, они превращались в самое существо искателей. Созданный мир растворялся в его творцах, они поглощали его. Не стало мира, не стало и цели, а потому наставал миг, когда дочитанная страница перевертывалась, и открывалось новое поле для созидательной деятельности. Взамен прежних – появлялись новые цели, создавались новые миры. Символом этого устраиваемого человеком рукотворного мира служит Вавилонская башня – по мере ее постройки, человек постепенно возвышается, но настает миг, когда последний камень обретает свое место и Волей Высшего Судии эта башня разрушается и обращается в прах. Человек падает, но скоро убеждается, что он в этом падении лишь все укрепил в себе самом, и не потерял ничего. И вот, собравшись с силой, он начинает строить новую башню, начинается новая эра его долгой жизни[71].

Социогенетика – наименее разработанная часть циклично-генетической парадигмы (хотя в последние годы появился цикл работ Александр Иванович Субетто по этой проблеме). Предметом социогенетики являются закономерности и механизмы наследственности, изменчивости и отбора в обществе как целостной системе и в его подсистемах на разных этапах исторического развития. Без наследственного механизма общество не могло бы воспроизводиться, сохраняя и развивая свою сущность и адаптируясь к меняющейся внешней среде, органически сочетаясь с механизмами наследственной изменчивости и отбора.

Циклично-генетическая динамика в области социальных и политических отношении, в развитии государства и права насчитывает более пяти тысяч лет. Она не могла появиться раньше, чем возникли сами объекты цикличной динамики: социальное расслоение людей, политические отношения между большими их группами, органы государственной власти, формирующие и поддерживающие нормы права, объявляющие и ведущие войны. Однако именно этот вид циклов стал первым объектом изучения при формировании науки об обществе. В «Государстве» Платона описана цикличная динамика политических отношений и смены форм власти. Аристотель изучил формы известных ему государственных образований (полисов) и сделал вывод о цикличности в смене форм власти (понимая, правда, под циклом скорее замкнутый круг, чем спираль).

11.2. Модель жизненного цикла цивилизационной динамики

Логику и закономерности социально-культурной, политической и экономической динамики цивилизованного общества позволяет раскрыть модель жизненного цикла цивилизационной динамики, или модель жизненного цикла становления и развития цивилизованного общества. Модель жизненного цикла становления и развития цивилизованного общества стоит на грани теории и практики, является способом раскрытия в человеческом сознании реально протекающих процессов, их закономерностей и механизмов. Она сформирована на основе взаимосвязи анализа и синтеза, теории и практики, и служит основанием для системного целостного восприятия общественной жизнедеятельности людей, для осмысления исторического процесса цивилизационной динамики.

Каждый человек проживает индивидуальную жизнь – онтогенез, проходит свой путь от зарождения (оплодотворения яйцеклетки), до смерти. А между рождением и смертью проходят периоды самостоятельной жизни: младенчество, детство, отрочество, юность, молодость, зрелость, старость, смерть. При этом в процессе жизнедеятельности человек реализует определенную программу развития, основу которой составляют – наследственная генетическая информация. Подобно этому исторически определенное общество – множественный организм – коллективная индивидуальность имеет свой особый жизненный путь, в процессе которого, можно выделит отдельные этапы и периоды его зарождения, становления, развития, разрушения и смерти. Стадии становления и развития общественного организма связаны с его эволюцией – развертыванием, раскрытием и актуальным утверждением некой социально-культурной генетической программы. Которая содержит элементы наследственности, преемственности, отражающие связь данного общественного организма с исторически предшествующими обществами, и элементы индивидуального своеобразия.

Жизненный цикл общественного организма – процесс закономерных изменений его состояний с определенной последовательностью в течение определённого периода времени. Жизненный цикл представляет собой период жизнедеятельности исторически определенного общества – филогенез цивилизации, охватывающий жизненный путь общественного организма от зарождения до гибели, – интервал исторического времени продолжительностью примерно 2000–3000 лет. Он представляет собой целостный период, завершенный этап развития человеческих обществ, и создавших их этносов, от момента зарождения до их упадка, разрушения и гибели. В течение этого периода происходит рождение цивилизации, прохождение ею жизненного пути через становление, развитие, достижение неких вершин, и, в конечном счете, упадка, за которым может следовать либо гибель цивилизации, либо ее трансформация и вхождение на новый виток социальной динамики – наступление нового жизненного цикла.

Регулирующий динамику жизненного цикла закон проявляется в том, что существуют отчетливые этапы (стадии), через которые проходит цивилизованное общество, и что ряд последовательных переходов от одного этапа (стадии) к другому являются закономерным и предсказуемым, а не случайным. Цикл проходит несколько сменяющих друг друга и периодически повторяющихся стадий и фаз. Периодически повторяющиеся фазы цикла аналогичны, но не тождественны, они имеют как черты сходства, так и черты различия. Но все же при всех наблюдаемых различиях они генетически взаимосвязаны и выражают единую сущность.

Ядро каждого вида цикличности образует некая генетическая программа (наследственный инвариант), которая актуализируется в форме традиций, и которая действует, пока существует определенный вид циклической динамики и порождающие его факторы и явления. Генетическая форма связи раскрывает внутренний механизм, пружины цикличной динамики, взаимодействие наследственности и изменчивости в ритме цикличного развития. Генетическая передача наследственного инварианта и его изменчивость выступает закономерностью циклической динамики. Цикличность является закономерностью генетических процессов: через различные фазы циклов развертывается наследственный инвариант.

Структура жизненного цикла раскрывает логику и закономерности цивилизационного процесса, протекающего в единстве социально-культурной, политической и экономической динамики цивилизованного общества. Структур жизненного цикла определяет последовательность его эпох и фаз.

Фазы жизненного цикла любой общественной системы одновременно являются этапами зарождения, развертывания, функционирования и отмирания присущего ей наследственного инварианта (генотипа). В фазе зарождения формируется и оформляется эмбрион будущей системы, содержащий в себе все зачатки будущей системы.

В фазе становления, и начального развития новой системы происходит развертывание ее генотипа, полная реализация наследственного кода, проявление его в разнообразии свойств и признаков. Одновременно происходит приспособительная модификация организма, связанная с его взаимодействием со средой обитания и адаптацией к требованиям занимаемой им «экологической ниши». Эти процессы особенно заметны, когда речь идет не об изолированных системах, а об их множестве, формирующем определенное поколение людей, либо машин, научное или художественное направление.

Фазе зрелости присуще равновесное, полноценное функционирование утвердившейся системы, раскрытие всех заложенных в ее генотипе признаков и свойств. Но на этой же фазе зарождается новое неравновесие, возникает и формируется эмбрион идущей на смену системы. Жизненные силы зрелого организма рождают десятки и сотни эмбрионов, потенциальных зародышей будущего цикла. Изменения внешней среды подталкивают процесс возникновения мутаций, спонтанных перемен в генотипе; лишь немногие из них, проходя строгий фильтр искусственного отбора, становятся исходным пунктом рождения новой, отличной от прошлой, обладающей наследственной изменчивостью системы. Так наследственность сочетается с изменчивостью. Потенциал перемен реализуется на следующем этапе, где фаза отмирания уходящей в прошлое системы совпадает с фазой распространения приходящей ей на смену, что делает прогресс общества непрерывным, хотя и неравномерным, волнообразным. Следовательно, фазы жизненного цикла системы являются стадиями формирования, развертывания, функционирования ее наследственного инварианта. Меняются соотношение и взаимодействие наследственности и изменчивости: если в первых фазах преобладает наследственность, то последние – исходная база для усиления изменчивости (инноваций).

Механизм жизненного цикла заложен в социально-культурную генетическую программу цивилизованного общества, и определяет закономерности и логику его исторического становления и развития. Ключевым элементом механизма цивилизационной динамики выступает принцип когерентности – наличие устойчивых фазочастотных сдвигов между фазами и стадиями жизненного цикла. Этот механизм генетически унаследован от цивилизаций прошлого, в частности – Древнеегипетской, Древнегреческой и Древнееврейской – Библейской цивилизаций, и он выступает регулятором процессов социально-культурной динамики. Социально-культурная наследственная информация о механизме цивилизационной динамики передана от предшествующих народов и цивилизаций различными путями. От Древнеегипетской цивилизации наследственная генетическая информация передана различными способами и в разных видах, среди которых ключевую роль играет система Арканов Таро. К сожалению, правда и смысл этой системы вéдения и ви́дения Мира были карикатурно извращены последующими поколениями людей: Большие и малые Арканы Таро были превращены в игральные карты, и карты для гадания. Но все же свет этого знания нельзя погасить окончательно чему свидетельством служит книга русского провиденциального философа-эзотерика Владимира Алексеевича Шмакова: «Священная книга Тота. Великие Арканы Таро». В этом и других своих трудах он проникает в высший Промысел Провидения, предусмотренный Божественный план спасения человека, который проявляется в исторических событиях, и осуществление которого составляет смысл и назначение истории человечества.

Исторический процесс становления и развития Евро-атлантической и Евроазиатской цивилизаций осуществляется посредством механизма жизненного цикла цивилизованного общества, и совокупности глобальных институционально-организационных циклов. Периодизация социальной эволюции этих цивилизационных сообществ также определяется логикой и структурой жизненного цикла цивилизационной динамики.

11.3. Библия – носитель социально-культурной генетической программы цивилизованного общества

Библия – Книга Книг. Ключевым звеном наследственной культурно-генетической программы христианских цивилизаций – Евро-атлантической и Евроазиатской – России, выступает Библия в единстве Ветхого и Нового Завета. Библия – (греч. книги), сборник Священных книг христианства, включающий в себя основной канон иудаизма Танах – Пятикнижие Моисея, иудейские писания, и собственно христианские писания – Евангелия. Согласно имеющимся данным, древнейшие тексты Библии написаны в XIII веке до н. э., формирование же библейского канона (то есть отбор наиболее авторитетных писаний) происходило с IV в. до н. э. по IV в. н. э. и было в общих чертах завершено на Лаодикийском соборе (364 год). Структурирование Библии происходило также постепенно. В XIII веке тексты книг были разбиты на главы, а в XVI веке тексты глав подразделили на отдельные стихи, что позволило окончательно ликвидировать мелкие разночтения. Наиболее полный библейский канон, принятый у католиков и православных, содержит 77 книг, традиционно подразделяемых на Ветхий и Новый Завет. Первый содержит вероучение и историю иудаизма. Второй повествует о жизни и учении Иисуса Христа, в него входят: четыре Евангелия, Деяния святых Апостолов, Послания Апостолов и Откровение святого Иоанна Богослова.

Библия имеет многоплановую, многогранную ценность. Библию можно назвать учебником истории всех времен и народов. Бог открылся боговдохновенным пророкам не только и не столько в законах природы, сколько в событиях и законах человеческой истории. Именно в ней действует Божественный Промысел, в ней открывается Его воля. История есть необратимый поток, устремленный к высшей Цели. С самого начала Ветхий Завет, и Новый Завет обращены к Грядущему. Библия воспринимает историю как путь, как становление, как постепенное свершение Домостроительства Божия. Библия – это учебник истории Древней еврейской цивилизации, истории создания цивилизационного проекта народом израилевым. Но это не только и не столько учебник истории еврейского народа – это учебник Всемирной истории, вобравший опыт и знания многих времен и народов. Библия сохраняет и передает от поколения к поколению знания и опыт созидания различных цивилизационных проектов. В ней не всегда явно, а чаще иносказательно, метафорически представлены принципы, закономерности и механизмы цивилизационной – социально-культурной, политической и экономической динамики.

Поэма о сотворении мира. На первые главы Книги Бытия нельзя смотреть, как на мифологический текст – ведь для периода ее создания мифологические тексты были уже не характерны. Вместе с тем, едва ли можно смотреть на них и как на древнейший вариант естественной истории – время для таких произведений ещё не наступило. Чаще всего о начале мира авторы этой эпохи рассказывали в форме, так называемых, космогонических поэм, то есть поэм, повествующих о начале мироздания и о его поэтапном становлении и развитии. Такого рода поэмы были широко распространены в древности повсеместно на Ближнем Востоке, они были известны и в Египте, и в Вавилонии, и в Греции, их появление было связано с кризисом традиционных религиозных представлений, и стало началом становления философии, прежде всего, в Греции. По структуре и тематике первая глава Книги Бытия и представляет собой космогоническую поэму, и даже образный язык её очень напоминает язык, свойственный этому жанру у соседних народов.

Смысл космогонической поэмы состоит в том, что мироздание есть великая книга Божественного Откровения, и космос явлен как естественное свидетельство Бога о Самом Себе. Созерцая этот мир, мы можем опосредствованно, но реально ощущать в нем Божественное присутствие. По разумности устроения мира естественно судить о разумности его Творца, а факт существования жизни объяснять тем, что Бог есть Источник Жизни. Так как творение есть сущность, а вовсе не какой-то призрак или мираж, возникает ощущение, что его смысл – в нем самом, ибо даже Бог любит этот мир, то есть считает его реальностью, которая стоит лицом к лицу с Ним Самим.

Конечно, и в космогонической поэзии некоторых других народов, например, египтян или вавилонян, присутствуют божества, организующие хаос, и, как правило, вступающие в борьбу с другими богами, им противостоящими и выступающими на стороне сил хаоса. Но ни одно из них не является ни единым, ни даже единственным. В библейской поэме хаос вовсе не рассматривается как изначальное состояние мироздания. Упоминаемые в Книге Бытия 1:1 «небо и землю» можно интерпретировать по-разному, но, во всяком случае, речь вовсе не идёт о хаосе, он появляется в мире уже после его сотворения, причём его границы отнюдь не совпадают с границами мироздания. И, наконец, нельзя не обратить внимания на то, что библеисты называют антропоцентризмом, т. е. на тот факт, что главным событием поэмы является сотворение человека.

Во всех такого рода поэмах мир переживает несколько этапов становления, как космоса, т. е. как стройного, упорядоченного целого. Становление мироздания, по логике авторов древних космогоний, происходит в ходе некоего диалектического процесса, связанного, прежде всего, с обретением миром в целом структуры. При этом отдельные его части обретают вполне определённые свойства, позволяющие им быть элементами этой структуры. Причём, по логике авторов древних космогоний, космосу всегда предшествует хаос, представляющий собой нечто неопределённое, как в отношении структуры, так и в отношении качества элементов, из которых он состоит. Структурирование мироздания у древних авторов обычно связывалось с выделением первичных противоположностей – диалектических пар, таких, как свет и тьма, небо и земля, день и ночь, вода и суша, верх и низ, мужское и женское. Все эти элементы присутствуют и в библейской поэме о сотворении мира, но есть существенные отличия. Прежде всего, при всех параллелях с литературой определенных народов, библейская поэма есть, прежде всего, поэма именно о сотворении мира, а не о его происхождении.

Библейский шестоднев – есть актуальное раскрытие и утверждение Истины, есть процесс творческого воплощения Божественной Истины в мироздании. Истина есть и цель, и средство, и движущая сила творческого процесса, фундамент, субстанция мироздания. Библейский шестоднев – это, преимущественно, не временное понятие, а ви́дение процесса развертывания и структурирования творческой энергии Всевышнего. Библейскую поэму о шести днях творения можно интерпретировать как аллегорическое изложение алгоритма развертывания системы Принципов, на которых основывается Мироздание, как ви́дение механизм протекания организационного процесса во Вселенной и установления в ней Порядка. Доктрина шестоднева раскрывает переход Божественного начала из потенциального нирванического состояния к актуальному творческому процессу. Сия доктрина выражает отдельные этапы последовательного хода Самоутверждения Единой Действительности, она есть целостная космогония, замкнутое и законченное учение о Божественном Творчестве, целиком лежащем в области Духа. Библейское повествование о шести днях творения – это, по сути, раскрытие в виде притчи системы основополагающих Принципов и законов Горнего Мира, которые утверждают и определяют внутреннюю сущность законов Дольнего мира и его аспектов: природы, человека и общества. Его можно интерпретировать как алгоритм развертывания системы принципов, на которых основывается Мироздание.

11.4. Структура жизненного цикла: шесть эпох – «шесть дней» жизненного цикла цивилизационной динамики

Структура жизненного цикла цивилизационной динамики определяется совокупностью и последовательностью эпох становления и развития цивилизованного общества. Первоначально формируется замысел, идея цикла, культурно-генетическая программа цивилизационной динамики, далее она реализуется и актуализируется на различных стадиях цикла в ходе институционально-организационного процесса и формирования иерархи власти и управления. В духовно-религиозной сфере формируется церковная иерархия духовной власти, на следующем этапе в политической сфере происходит формирование иерархии публичной политической власти и государства, на следующем этапе формируется система экономической власти – собственности и капитала. В ходе жизненного цикла сначала происходит отделение светского общества вообще от общества церковного, затем – распад самого светского общества на политическую и экономическую сферы общественной жизнедеятельности. Таким образом, появляются основные сферы общественной жизнедеятельности, происходит их институционально-организационное оформление, и каждая из этих сфер стремится к верховному господству, к тому, чтобы подчинить себе остальные. Заключительная стадия цикла характеризуется институционально-организационным синтезом этих сфер и формированием общества интеграционного типа. Этот процесс осуществляется в соответствии с общей формулой эволюции на основе смены-чередования процессов системной дифференциации, и системной интеграции.

Эта общая формула раскрывает сущность процесса социально-культурной динамики Евро-атлантической и Евроазиатской цивилизаций, и дает понимание существа качественных изменений в социальной, экономической и политической системах. Сравнительный анализ процессов становления и развития Евро-атлантической и Евроазиатской цивилизаций показывает наличие как общих, так и особенных черт, характеризующих каждую стадию эволюции этих цивилизаций.

Эпохи жизненного цикла. Жизненный цикл, характеризующий процесс исторической динамики цивилизованного общества, имеет шесть структурных звеньев – эпох (стадий) становления и развития этого общества (см. Схему 1). Первая эпохаосевое время («день первый») – времена рождения смыслов, генезиса социально-культурной генетической программы, этот период стоит особняком, и не составляет самостоятельной исторической эпохи. Далее следуют пять исторических периодов, стадий становления и развития, каждая из которых представляет собой целую историческую эпоху в жизнедеятельности конкретного цивилизованного общества.

Эпохи жизненного цикла цивилизационной динамики. Эпоха рождения и становления институционально-организационных основ цивилизованного общества («день второй»). Эпоха теократической церковной цивилизация («день третий»): доминирующим фактором цивилизационной динамики выступает институционально-организационное оформление церкви, церковной иерархии и духовно-религиозной общины. Формируется иерархия служения, духовной власти. Эпоха политической цивилизации («день четвертый»): доминирующим фактором выступает институционально-организационное оформление государства, как публично-правовой корпоративной структуры, создаваемой по территориальному принципу, и гражданского общества. Формируется иерархия государственной власти и управления, государственной службы. Эпоха экономической технократической цивилизации («день пятый»): доминирующим фактором выступает институционально-организационное оформление национальной экономической системы в единстве корпоративной и частнопредпринимательской рыночной экономики. Формируется иерархия работ и услуг, иерархия собственности, богатства и капитала, финансовая олигархия. Эпоха социально-культурной, духовно-нравственной цивилизации («день шестой»): на этой стадии цикла на основе процессов духовно-практического и институционально-организационного синтеза может осуществляться интеграция институционально оформленных иерархий в единый, целостный социально-культурный, политико-экономический организм, возможно становление и развитие интегрального (целостного) солидарного нравственно и экологически ответственного общества. Его принципами выступают – соборность, державность, корпоративизм. День седьмой есть погружение в вечность. Возникает дилемма: благие дела и свершения записываются на скрижалях Книги жизни. Злые дела предаются забвению, смываются водами реки забвения – кануть в Лету. День седьмой – созерцание благих дел и свершений за шесть дней творения. «И совершил Бог к седьмому дню дела Свои, которые Он делал, и почил в день седьмый от всех дел Своих, которые делал. И благословил Бог седьмой день, и освятил его, ибо в оный почил от всех дел Своих, которые Бог творил и созидал» (Быт 2: 2–3).

В каждую эпоху жизненного цикла формируется качественно своеобразный исторически определенный тип общества – социальный организм, характеризующийся особым политическим и экономическим устройством, системой экономических, политических и социально-культурных институтов, институций и отношений, организацией культурной жизни, системой ценностей. В каждую эпоху жизненного цикла, представляющую исторически закономерный период (этап) социально-культурной динамики, формируется целостная социально-культурная система общественного бытия, сознания и жизнедеятельности, которая характеризуется некими константами, универсалиями, общими для всех представителей данной социально-культурной целостности. Эта исторически приходящая общность существует независимо от того осознается она или нет субъектами, живущими в данном историческом периоде цивилизационной динамики. Общественный организм, формирующийся на той или иной ступени исторического процесса, является конкретно-исторической формой раскрытия идеи единства, и проявлением органической целостности социальной жизнедеятельности людей. Переход от одной эпохи жизненного цикла к другой сопровождается глубокой институционально-организационной трансформацией, преобразованием всех сфер общественной жизнедеятельности. Трансформационные процессы в переломные периоды носят революционный характер, и сопровождается социальными, политическими и экономическими потрясениями, конфликтами, революциями и войнами.

Структура эпохи жизненного цикла. Каждая эпоха жизненного цикла структурно подразделяется на четыре фазы, представляющие собой этапы (стадии) процесса становления и развития эпохи жизненного цикла: две основные и две вспомогательные, которые чередуясь, приходят на смену друг другу. Две основные фазы – это фаза рождения, становления и роста институциональных и ценностных основ эпохи (фаза системной дифференциации-интеграции), и фаза зрелости и трансформации институциональных и ценностных основ данной эпохи жизненного цикла (фаза системной интеграции-дифференциации). Вспомогательные фазы – фазы неустойчивой динамики и неопределенности являются периодами перехода от одной основной фазы к другой и от одной эпохи жизненного цикла к другой.

Каждая эпоха жизненного цикла начинается с фазы неустойчивой динамики и неопределенности, отражающей зарождение трансформационных процессов, обеспечивающих вхождение в новую эпоху жизненного цикла. В этот период происходит хаотизация социальных процессов, поскольку одни институциональные формы разрушаются и отмирают, а им на смену идут новые, пока еще не окрепшие, институциональные формы.

Далее следует фаза рождения, становления и роста институционально-организационных и ценностных основ данной эпохи. В этой фазе происходит становление и развитие новой институциональной системы, становление системы ценностей. Вместе с тем происходит демонтаж и разрушение прежней институциональной системы. В этот период доминирует сетевой социальный порядок. процессы самоорганизации и самоуправления. Одновременно происходит приспособительная модификация социального организма, связанная с его взаимодействием со средой обитания и адаптацией к требованиям занимаемой им «экологической ниши».

На смену приходит фаза неустойчивой динамики и неопределенности, отражающая фазовый переход от одной основной фазы цикла к другой. И снова происходит усиление процессов социальной хаотизации.

Завершается историческая эпоха фазой зрелости, развития и трансформации. Этой фазе присуще равновесное, полноценное функционирование утвердившейся институционально-организационной системы, раскрытие всех заложенных в ее генотипе признаков и свойств. В этот период цивилизационной динамики доминирует иерархический социальный порядок и централизованный организационный процесс, основанный на иерархической системе власти и управления. Институционально-организационные формы и ценности, определяющие содержание и характер эпохи, достигают предельного для данной исторической цивилизации уровня развития. Со временем начинается процесс их постепенного упадка, разрушения и трансформации, происходит их преобразование в новые институциональные формы, определяющие характер очередной эпохи цивилизационной динамики.

Начинается переход в новую эпоху цивилизационной динамики с фазы неустойчивой динамики и неопределенности, и хаотизации социальных процессов. В этой фазе зарождается новое неравновесие, возникает и формируется эмбрион идущей на смену системы. Жизненные силы зрелого организма рождают десятки и сотни эмбрионов, потенциальных зародышей будущего цикла. Изменения внешней среды подталкивают процесс возникновения мутаций, спонтанных перемен в генотипе. Лишь немногие из накопившихся изменений, проходя строгий фильтр искусственного отбора, становятся исходным пунктом рождения новой системы, отличной от прошлой, и обладающей наследственной изменчивостью.

Принцип когерентности и движущие силы цивилизационной динамики. Взаимосвязь эпох и фаз жизненного цикла в ходе цивилизационной динамики определяется принципом когерентности. Когерентность означает согласованное протекание в пространстве и во времени нескольких колебательных или волновых процессов, при котором разность их фаз остается постоянной. Это означает, что волны (как в природе, так и в обществе) распространяются синхронно, отставая одна от другой на вполне определенную величину, иначе говоря, сохраняется устойчивый фазочастотный сдвиг между колебательными процессами (как, например, в графиках sin x и cos x). Принцип когерентности – фазочастотный сдвиг в процессах цивилизационной динамики является одной из ключевых движущих сил социально-культурного, политического и хозяйственного (техноэкономического) развития. Иначе говоря, устойчивый фазочастотный сдвиг между взаимосвязанными волновыми процессами цивилизационной динамики порождает движущие силы цивилизационной динамики.

В библейском повествовании о шести днях творения рефреном звучит строка: «И был вечер, и было утро: день один» (Быт 1:5); «И был вечер, и было утро: день второй» (Быт 1:8); … «И был вечер, и было утро: день шестой» (Быт 1: 31). Смысл этой повторяющейся строки заключается в том, что в основе процесса сотворения, становления и развития мира лежит принцип когерентности. Каждый день творения имеет две базовые фазы – утро (фаза рождения и становления) и вечер (фаза зрелости и трансформации). Но мы видим, что в библейском повествовании они следуют одна за другой не в очевидном для нас порядке: утро-вечер, а в обратном порядке: «и был вечер, и было утро». Можно предположить, что таким образом в символической форме передается наличие фазочастотного сдвига между фазами каждого дня творения: утро следующего дня зарождается наряду с вечером дня предшествующего. Новый день зарождается в рамках дня предшествующего. Происходит трансформация, перетекание жизненной энергии из старых форм предшествующего дня, в новые формы нового дня. Таким образом, обозначается наличие фазочастотного сдвига между днями (эпохами) процесса сотворения, становления и развития мира.

С учетом принципа когерентности структура жизненного цикла Евроазиатской цивилизации имеет следующий вид.

Осевое время – времена рождения смыслов, «день первый» V век до н. э. – II век н. э.

Период неустойчивой динамики и неопределенности, «темные века» II–V века.

Эпоха формирования генетически исходной институционально-организационной цельности («день второй») VI–XII века

Фаза неустойчивой динамики и неопределенности VI век

(хаотизация социальных процессов)

Фаза становления и роста VI–VIII века

(доминирование сетевых структур)

Фаза неустойчивой динамики и неопределенности IX век

(хаотизация социальных процессов)

Фаза зрелости развития и трансформации IX–XII века

(доминирование иерархических структур)

Эпоха теократической церковной цивилизации

(«день третий») X–XVI века

Фаза неустойчивой динамики и неопределенности X век

(хаотизация социальных процессов)

Фаза становления и роста X–XII века

(доминирование сетевых структур)

Фаза неустойчивой динамики и неопределенности XII век

(хаотизация социальных процессов)

Фаза зрелости развития и трансформации XIII–XVI века

(доминирование иерархических структур)

Эпоха политической цивилизации

(«день четвертый») XIV–XIX века

Фаза неустойчивой динамики и неопределенности XIV век

(хаотизация социальных процессов)

Фаза становления и роста XIV–XVI века

(доминирование сетевых структур)

Фаза неустойчивой динамики и неопределенности

с половины XVI – начало XVII века

(хаотизация социальных процессов)

Фаза зрелости развития и трансформации XVII–XIX века

(доминирование иерархических структур)

Эпоха экономической технократической

цивилизации («день пятый») XVII–XXI века

Фаза неустойчивой динамики и неопределенности XVII век

(хаотизация социальных процессов)

Фаза становления и роста XVII – до половины XIX века

(доминирование сетевых структур)

Фаза неустойчивой динамики и неопределенности

с половины XIX – начало XX века

(хаотизация социальных процессов)

Фаза зрелости развития и трансформации XX–XXI века

(доминирование иерархических структур)

Эпоха социально-культурной,

духовно-нравственной цивилизации \

(«день шестой») XX–XXVII века

Фаза неустойчивой динамики и неопределенности XX век

(хаотизация социальных процессов)

Фаза, становления и роста XX–XXII века

(доминирование сетевых структур)

Фаза неустойчивой динамики и неопределенности XXII век

(хаотизация социальных процессов)

Фаза зрелости развития и трансформации

XXIII–XXVII века.

(доминирование иерархических структур)

ГЛАВА 12. Осевое время – времена рождения замысла и смыслов. Период формирования социально-культурной генетической программы. «День первый»

12.1. «День первый» жизненного цикла цивилизационной динамики

Это времена рождения идеи единства общественного организма, духовно-нравственной и социально-культурной генетической программы, представляющей собой замысел будущего общества. Идея единства выступает центром притяжения (аттрактором), собирающим и структурирующим вокруг себя некое множество разнообразных и качественно разнородных элементов, которые в ходе организационного процесса, качественно трансформируясь, превращаются из элементов внешней среды, в элементы состава, т. е. внутренней среды социального организма. Первоначально появляется на свет исходная генетическая цельность – зародыш, потенциально содержащий в себе множество аспектов, механизмов становления и развития организма. Зародыш организма: зерно, семя, клетка, яйцо, зигота, в обществе институт, генетически исходная цельность, содержащая в себе замысел, идею будущего зрелого организма в потенциальном состоянии. Иначе говоря, зародыш организма содержит в себе генетическую программу, разворачивание которой, т. е. переход из потенциального в актуальное состояние, является основой жизнедеятельности организма, процессов его функционирования и развития. Процесс жизнедеятельности есть утверждение бытия частностей, отдельных аспектов единого, одинаково ему подобных, но расчлененных различием индивидуальностей, и форм проявления, и их синтез – формирование синтетического единства.

Когда Бог захотел сотворить мир, Он увидел, что всякое творение нуждается в нематериальной модели: «Шестоднев, есть описание собственно устроения мира. Вне счета сроков и ступеней стоит только первый день творения, который Святой Василий сомневается назвать первым в ряду прочих. Он «произведен особо» и есть некий вечный, круговращающийся день, так же находящийся «вне седмичного времени», как и день восьмой, – «начаток дней, сей современный свету, святый Господень день, прославленный воскресением Господа»[72].

Григорий Богослов, к примеру, говорит об «образах мира сего» как мыслях Божиих. Эти «мысли» не ограничивают свободу личного Бога, поскольку остаются отличными от Его природы. Лишь когда Он творит во времени, они становятся «действительностью». Мысли эти суть еще и выражения Божественной воли, а не Божественной природы; они суть «совершенные, вечные мысли вечного Бога». Поскольку ничто не может быть сотворено «в Боге», мысли, или идеи о мире, – это есть нетварные выражения Божественной жизни, являющие собой беспредельные возможности Божественной свободы. Начало мира есть начало некоторой всецело новой реальности, возникшей через Акт творения, который исходит от Бога и сообразуется с Его вечным замыслом.

Времена рождения смыслов или «осевое время» исторической цивилизации можно уподобить по своему смыслу и предназначению первому дню творения. «Первый день» каждой новой человеческой цивилизации, которые сменяют в историческом процессе одна другую, есть приобщение к вечно длящемуся «Первому дню» творения Мира, когда были актуализированы и утверждены фундаментальные Принципы Мироздания. День, в который «Бог словом, или повелением своим вложил в мир «благодать света»[73]. Творческое слово или повеление Божие становится «как бы неким естественным законом, и остается в Земле и на последующие времена, сообщая ей силу рожать и приносить плоды». Святой Василий сравнивает это с кубарем. Как кубарь, по силе первого данного ему удара, совершает свои последующие обращения, «так и последовательный порядок природы, получив начало с первым повелением, простирается на все последующее время, пока не достигнет общего окончания вселенной»[74].

Первоначально процесс происходит в сознании, осуществляется структурирование сознания, создаются идеальные алгоритмы действий, создаются идеальные прообразы,первообразы, генерируется идеальная программа – замысел будущего процесса. Первичное Творчество, т. е. Творчество в Области Собственного Космического Божественного Самосознания осуществляется посредством утверждения Первообразов в недрах Совокупного Самосознания Абсолютного Духа. Первообраз по отношению к своей феноменальной природе есть совокупность идей и принципов, абсолютных для данного относительного мира. Идея или принцип Первообраза есть совокупность всех a priori возможных ее феноменальных выражений; она является целостным замкнутым вихрем, отдельные аспекты которого суть бинеры, выражающие его конкретные манифестации. Мир первообразов, как мир абсолютных законов и принципов, есть мир расчлененного и восстановленного мирового единства[75].

Бог создал сначала Сверхчувственный Мир Принципов и Идей. Эти Принципы и Идеи не суть только типовые модели, они суть Причины, которые вносят порядок в беспорядочную материю. Первичная Вселенная, таким образом, образуется из невидимых сил, окружающих Бога величественной свитой, δόροφορουσαι δυνάμεις;[76] эти силы суть исполнители, служители Бога, колонны мира[77]. Это суть те чистые души, которые греки называют демонами, а Моисей ангелами[78]. Эти силы, с одной стороны, суть аспекты Бога, а, с другой стороны, они неразрывны с Ним, они суть божественные добродетели (‘Αρεταί), божественные благословения (Χαριτες), подчас поставленные одна около другой, подчас проникающие друг друга[79].

Учение Джордано Бруно о Горнем Мире, Царстве Архетипов, вдохновило немецкого философа Шеллинга, разработавшего эту доктрину в достойном глубочайшего внимания труде, посвященном светлой памяти великого итальянца. Этот труд был издан в Берлине в 1802 году под названием «Бруно, или Естественное и Божественное Начало вещей». В своей книге немецкий мыслитель возносит нас далеко от Земли и чувствуемых вещей на предельные вершины идеализма. В этой верховной области Духа Истина и Красота сливаются в Одно Великое Начало. В Боге, в Абсолюте пребывают первичные образы, идеи – архетипы вещей, эти первичные архетипы образуют то, что можно назвать природой первообразов, для того чтобы противопоставить ее природе сотворенной или рожденной и, которая запечатлевает в себе божественные образцы в продлении. Сотворенная природа она подчинена законам времени и движения, росту и упадку. Природа первообразов не имеет начала, и не будет иметь конца, ибо каждый из них как руководящая идея во всем мироздании, не может претерпевать изменения[80].

Осевое время – день первый – данный период стоит особняком, поскольку еще нет самого общества, оно существует только потенциально в замысле, в предстоянии – это еще не общество, а его идеальная модель. В эти времена формируются основы культурно-генетической программы, которая представляет собой систему идей, принципов, правил, ценностей, религиозных верований, и которая выступает динамической идеей единства на всем историческом пути цивилизованного общества. Эта генетическая программа определяет путь цивилизационной динамики, его приоритеты, обеспечивает преемственность поколений через систему культурных традиций и ценностей. Эта программа, с одной стороны, вбирает в себя опыт предшествующих исторических эпох, цивилизаций и народов. С другой стороны, в ней содержится видение предстоящего пути рождающегося общества. Эта программа в рассматриваемый период существует потенциально, она еще не обрела почвы для своей реализации, актуального раскрытия и утверждения.

12.2. Осевое время Христианских цивилизаций

Основное содержание осевого времени заключается в выявлении качественно нового содержания и форм проявления ноуменальной идеи единства, в новых исторических условиях, выступающей основой формирования и развития общества как целостного социально-культурного, политического и экономического организма на новой ступени истории. Осевое время мировых цивилизаций, основанных на монотеистической религии, К. Ясперс характеризовал следующим образом: «Эту ось мировой истории следует, по-видимому, отнести, ко времени около 500 лет до н. э., к тому духовному процессу, который шел между 800 и 200 годами до н. э. Тогда произошел самый резкий поворот в истории, появился человек такого типа, какой сохранился и по сей день. Это время мы вкратце будем называть осевым временем»[81]. Этот поворот затронул одновременно три различные цивилизации, три различных региона – Китай, Индию и Средиземноморье: «В Китае жили тогда Конфуций и Лао-Цзы, возникли все направления китайской философии, мысли Мо-Цзы, Чжуан-Цзы, Ле-Цзы и бесчисленное множество других. В Индии возникли Упанишады, жил Будда; в философии – в Индии, как и в Китае, – были рассмотрены все возможности философского постижения действительности, вплоть до скептицизма, до материализма, софистики и нигилизма. В Иране Заратустра учил о мире, где идет борьба добра со злом. В Палестине выступали пророки – Илия, Исайя, Иеремия и Второисайя; в Греции – это время Гомера, философов Парменида, Гераклита, Платона, Фукидида и Архимеда. Все то, что связано с этими именами, возникло почти одновременно в течение немногих столетий в Китае, Индии и на Западе независимо друг от друга»[82].

Рождение и становление генетической программы политической организации. В Афинах и Риме были разработаны принципы республиканской формы правления. Сложился строй общественно-политических отношений – демократия, в наибольшей мере отвечавшая требованиям самоуправления сообщества свободных людей. Конечно, – это была демократия для избранных. Но, тем не менее, основные принципы демократического устройства, сформулированные в период расцвета греческой цивилизации, и поныне можно найти в программах демократических партий и движений во всех странах, они служат основой политических систем в странах Евро-атлантической и Евроазиатской цивилизаций. Во времена Античности появилась идея разделения ветвей власти. Государственно-правовой опыт Афин и Рима содержит предупреждения об опасности бюрократизма, его великой силе живучести. Обычаи, законы Афин, Рима содержали нормы, определяющие понятия справедливости, чести, достоинства граждан. Уже тогда власть понималась как ответственность правителей перед свободными гражданами. Стабильность государства, его устои связывались с наличием и соблюдением законов, их верховенством. Мыслители Древних Афин подарили миру гениальные идеи правового государства и гражданского общества. Здесь были разработаны основные принципы судебной деятельности, например, нельзя быть судьей в собственном деле; один свидетель – не свидетель, должна быть выслушана другая сторона; отказ в правосудии недопустим; право на пересмотр дел независимым судом. Эти правила до сих пор лежат в основе правосудия. Особенно прослеживались тенденции изменения судопроизводства в зависимости от порядка сбора, закрепления и оценки доказательств. В античный период признавали необходимость суда как самостоятельного органа в государстве. Наконец, устранение всяких государственных границ под эгидой Рима, дало мощный толчок к покорению всего мыслящего человечества эллинской культурой, и эта эллинизация мира выразилась, прежде всего, в общем распространении греческого языка, на котором заговорило все просвещенное человечество. Эта общность культурного языка в свою очередь содействовала теснейшему сближению всех проявлений человеческой мысли в ее поисках вечной Истины.

Великая культура Эллады выросла на крохотном привеске к Балканскому полуострову, поделенному на десяток микроскопических государств – городов-государств, полисов. Этой культурой: философией, поэзией, наукой, скульптурой – до сих пор вдохновляется весь современный культурный мир. Но в области права и государственности Эллада дала гораздо меньше, чем в области культуры.

Великая культура Рима дала только право и государственность; все остальное – религия и философия, наука и даже поэзия, были рабски скопированы с Эллады. Рим строил свою Империю на недостаточной количественно, но необычайно высокой качественно человеческой базе; эта база была исчерпана войнами и разжижена иммиграцией. Рим пал. Древнегреческая цивилизация, Эллада трансформировалась, преобразовалась в Византийскую цивилизацию.

Мистическое брожение, охватившее умы перед зарею христианства, именно тем и знаменательно, что оно не было заключено ни в какие рамки общественного быта или умственного развития. Веяние мистики пронеслось по всему древнему миру, пробуждая в толпе религиозный инстинкт вместо грубого суеверия, в просвещенных умах религиозное сознание и потребность трансцендентального созерцания. Искание Бога, проснувшееся в человеческой душе повелительной потребностью, не затрагивало государственных идеалов и не тревожило правительственную власть. Рим равнодушно взирал на мистический порыв, охвативший человеческое сознание. А порыв этот был реакцией против оскудения религиозного духа, против опошления старых верований, забвением их затаенного смысла. Под покровом величественной терпимости Рима этот глубоко сокрытый смысл древних культов повсюду возрождался, одухотворяя новою жизнью религиозное сознание человечества. В Элладе, в Египте, в Малой Азии, в Персии – во всех древних святилищах, вокруг всех ветхих алтарей религиозная жизнь забила ключом, волны ее расходилась широкими кругами, и плеск их доходил до самого Рима. Мир словно почуял вдруг возможность слияния всех религиозных порывов в единую формулу мистического Богоискательства. То было искание синтеза всего человеческого мышления, искание разгадки всех мировых тайн и потребность мистического общения с Божеством. Этические запросы занимали последнее место в этом стихийном порыве. То была мистическая тоска о Боге, малодоступная современному пониманию[83].

Рождение и становление генетической программы церковной организации. Эпоха осевого времени – это времена ожидания пришествия Спасителя и Искупителя. И хотя люди забыли Бога и стали поклоняться идолам, но в их сердцах, в их совести, хотя и смутно, все же слышался голос Божий, и лучшие из язычников не переставали искать Божией правды, следуя внушениям своей совести. Сократ говорил: «не надейтесь исправить человеческие нравы, доколе Сам Бог не благоволит послать особенного Мужа для наставления нас самих». «Не быть на земле порядка, – говорил Платон, – если только Сам Бог, сокрывшись под образом человека, не разъяснит нам и наши отношения к Нему, и наши взаимные обязанности друг к другу». Поэтому перед временем Рождества Христова не одни иудеи ожидали пришествия желанного и обетованного Мессии – Христа. Весь мир, исполненный грехом, смутно ожидал Избавителя.

В этот период происходит обновление института Церкви на основе качественно нового видения трансцендентной идеи Церкви. Согласно догматам, христианство и Церковь Христова возникли в Палестине в период правления императоров Августа (31 г. до н. э. – 14 г. н. э.) и Тиберия (14–37 гг. н. э.). Палестина, которая в силу своего географического положения почти постоянно находилась под иноземным владычеством, являлась с 586 года н. э. политическим придатком то Египта, то месопотамских государств, то Римской империи. Населявшие Палестину еврейские племена никогда не теряли надежды вернуть свою независимость. Они ждали Мессию, Божественного посланника, который принесет им освобождение, спасение от рабства и неволи. Идея прихода Мессии пустила глубокие корни в их сознании, приспосабливаясь к историческим обстоятельствам.

Во все века дохристианской истории среди израильского народа были такие верующие израильтяне, которые жили верой в ожидаемого Искупителя. Принося в храме жертвоприношения, они понимали, что эти жертвенные животные лишь прообразно говорят об Искупителе, Который ещё не пришёл, но должен прийти. Такие израильтяне имели радость спасения, они верили, что слёзы их покаяния не пропадут напрасно, и они могли воскликнуть словами пророка Исайи: «Радостью буду радоваться о Господе, возвеселится душа моя о Боге моем; ибо Он облёк меня в ризы спасения, одеждою правды одел меня, как на жениха возложил венец и, как невесту, украсил убранством» (Ис. 61, 10). Большинство же израильтян приносило жертвоприношения формально, не вдумываясь в их сокровенный, символический смысл, совершая их по традиции. И на ожидаемого Мессию они смотрели как на будущего великого земного царя, который превзойдёт царя Соломона и создаст еврейское государство.

С точки зрения того направления, которое было наиболее влиятельным в Палестине (особенно в Иерусалиме), главным упованием народа был Мессия. Главным делом Мессии в представлении еврейского народа было свержение римской власти, а затем установление политического мировладычества Израиля. Мессия должен был явиться в награду за праведность Израиля и быть, конечно, сам идеальным представителем этой праведности; кто ревностно блюл закон, тот приближал для всех пришествие Мессии; кто нарушал его, учил нарушать, тот был преступник перед народом, так как он мешал Мессии прийти.

Пророчества о Христе и о Его искупительной жертве проходят красной нитью через всю Библию. Все жертвоприношения, которые совершались сначала в скинии в Силоме, а затем в Иерусалимском храме, построенном царём Соломоном, прообразно говорили о предстоящей искупительной жертве Христа, и многие израильтяне жили верой в эту искупительную жертву. О грядущем Искупителе израильтяне должны были проповедовать и другим народам. В этом заключалась их миссия, возложенная на них Богом. Все пророки, воздвигавшиеся Богом из среды израильского народа, пророчествовали о предстоящем пришествии Мессии. Слово «Мессия» на древнееврейском языке означает «Помазанник», ему на древнегреческом языке соответствует слово «Христос», что также означает «Помазанник», то есть помазанник Божий, помазанный Духом Божиим.

Когда пришла полнота времен, связь Бога с людьми его солидарность с ними, ответственность Бога за судьбу человека и человечества с наибольшей полнотой и наиболее совершенно проявляется в воплощении Сына Божия, который становится Сыном Человеческим. И это не просто солидарность извне, будто с другом, она становится таким единством, что человек и Бог оказываются связанными одной судьбой, неразрывно. Можно было бы сказать, что Бог обретает бывание во времени и пространстве и общую с человеком судьбу, и вместе с тем человек в таинстве Воплощения превосходит, преодолевает время и пространство и уже вступает в тайну вечности, пришедший в Лице Того, Кто есть Альфа и Омега, начало и конец всего.

В эпоху осевого времени мировых цивилизаций утверждается и распространяется дуалистическое религиозное мировоззрение, основанное на откровении, которое мы должны признать единственно Божественным, о том, что существует две категории Бытия. Одну составляет Бытие Божественное, по существу своему недоступное пониманию ума человеческого, абсолютно трансцендентное для какого бы то ни было «тварного» ума. Другую категорию составляет мир тварный, созданный Богом, живущий по законам, Богом данным, и по своему существу различный с Богом. Эти две категории бытия не оторваны одна от другой собственно потому, что Бог создавший мир, постоянно блюдет над ним, воздействует на него, направляет к некоторым своим целям. Обратно же, мир тварный не может иметь никакого влияния на Божество и даже знает о Боге только то, что нашел нужным открыть о Себе Сам Бог. Однако воля Божия в направлении судеб мира тварного имеет ввиду привести его к Царству Божию, сознательно и охотно принимаемому сознательными существами [с. 31]. Тихомиров

Идея Царствия Божия впервые явилась перед людьми в Моисеевом откровении, в окончательном же раскрытии принесена Спасителем. Сама возможность становления и развития новых общественных организмов – Евро-атлантической и Евроазиатской цивилизаций, обусловлена приходом в наш мир Спасителя, Который именуется на страницах Писания Сыном Божиим. В лице Христа Сам Бог в человеческом образе приходил на нашу Землю. Обращаясь к евреям, апостол Павел пишет: «Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках, в последние дни сии говорил нам в Сыне, Которого поставил наследником всего, чрез Которого и веки сотворил» (Евр.1:1–2). В лице Христа Сам Бог говорил со Своим народом.

Картина зарождения в эпоху осевого времени социально-культурных потоков западного и восточного (православного) христианства нарисована Львом Гумилевым в книге «Этногенез и биосфера Земли». В I в. до н. э. в Римской империи появились новые, не похожие ни на кого из соседей люди, образовавшие в последующие два века новую целостность. Уже в начале своего появления они противопоставляли себя «языцам», т. е. всем остальным, и действительно выделялись из числа, конечно, не по анатомическим или физиологическим признакам, но по характеру поведения. Они иначе относились друг к другу, иначе мыслили и ставили себе в жизни цели, казавшиеся их современникам бессмысленными: они стремились к загробному блаженству[84].

Бог христиан воплощает в себе мировой порядок, его величие столь беспредельно, что в сравнении с ним любые социальные границы и общности оказываются несущественными, поэтому ему предстоит человек, оцениваемый по его личным качествам, а не по принадлежности к той или иной общественной группе, национальности или расе. Связь человека с Богом мыслится в христианстве как основополагающая, опосредующая его связи с другими людьми. «Для Бога несть эллина и иудея, ни свободного, ни раба», – говорится в одном из посланий апостола Павла. Истинная благодать достигается не суетными мирскими усилиями (к каковым относилась всякая гражданская деятельность), а через близость к Богу, понимаемую одновременно и как прижизненную причастность Его величию: «Царство Божие внутри вас», и как посмертное воздаяние за праведную жизнь. Отсюда следует, что человеку надлежит заботиться не о внешних обстоятельствах своего существования, но о духовном, и уповать во всем на Бога. Актуальное раскрытие идей, сформированных в этот период, составляет содержание культурной жизни на протяжении уже двух тысячелетий.

12.3. Путь цивилизационной динамики христианских цивилизаций – путь следования за Христом

Крестная искупительная жертва Христа. Христос сошел с Небес и воплотился от Духа Святого и Марии Девы для того чтобы указать и проложить своим личным примером и опытом жизненный путь для человека и человечества, основанный на богообщении. Путь поклонения Богу, познания Бога и божественной Истины, путь покаяния и очищения, путь спасения человека. Для того чтобы восстановить пути и канали взаимодействия Бога и человека, человека и Бога Иисус Христос пошел на жертвенное служение и принял мученическую смерть на кресте, а затем в третий день воскрес.

«Главным основанием, источником и средоточием христианского вероучения является Иисус Христос – Бог и Человек в одном Лице. Христианское вероучение основано на том, что Христос передал людям непосредственно, или через Своих учеников, а также через основанную Им на земле Церковь»[85].

Новый этап истории, становление новых цивилизаций стало возможным благодаря искупительной жертве Иисуса Христа. Без этой очистительной искупительной жертвы невозможное было дальнейшее существование планетарного человечества. Накопившиеся в предшествующие исторические эпохи грехи, бездуховность, мерзость и грязь затопили бы человечество, погребли его под грудами инфернальных нечистот. Христос своей искупительной крестной жертвой за грехи человеческие расчистил пути для жизнедеятельности людей, как в мире этом, так и в мире ином, открыл им путь для покаяния, духовно-нравственного исправления, обновления и возрастания. Через крестную мученическую смерть Иисуса Христа Бог-Отец подает людям весть о том, что Он не снимает ответственности за свои творения. Триединый Бог видит и чувствует боль и страдания людей, их беды и невзгоды. Отдав своего любимого сына на заклание, на крестную смерть Бог-Отец показывает, насколько он сострадает людям, и разделяет с ними их боль и страдания, несмотря на их грехи: гордыню, глупость, жадность, блуд. Бог терпит человека с его несовершенствами, окаянством и прегрешениями, и показывает, что человек должен смирять свои страсти, избавляться от похотей и греховных вожделений.

Христос в Своем живом Образе, как вселенском Символе, выявил до дна трагедию мира и преодолел ее в Себе. Как Богочеловек, Он воссоединил воедино два мировых начала воли и воплотил это высшее единство в конкретном Образе (т. е., говоря в терминах Гегеля, завершил диалектический процесс в исчерпывающем утверждении конкретно-спекулятивного). Поскольку Он Сын Человеческий, Христос: выявил до конца путь героя, раскрывающийся в космическом начале низшей воли. Как торжествующий Прометей, Он прошел через врата всех противоречий мира и тем победил его[86].

Евангелие выступает носителем духовно-нравственной социально-культурной генетической программы Христианских цивилизаций. Евангелие – это не только и не столько собрание биографических сведений о земной жизни Иисуса Христа, не только и не столько исторические хроники, а – это система знания, передаваемая символически и иносказательно в виде притч. Причем Священное Писание – это лишь часть Священного Предания. Исходя из заключительных слов Евангелия от Иоанна, эти книги раскрывают содержание и смысл учения Христа, но не во всей его полноте. Написанные книги не могут вместить всей полноты этого знания. Но и того, что изложено в этих книгах, человечество, за исключением очень немногих избранных и посвященных, за 2000 лет, не смогло в полной мере осмыслить и использовать для своего духовно-нравственного совершенствования.

Евангелие – это четыре книги, названные по именам авторов-составителей – Матфея, Марка, Луки и Иоанна. Четвероевангелие – это единое органическое целое, единый живой организм. Все четыре Евангелия в этой системе связаны неразрывно, они не могут существовать одно без другого, так как именно в их единстве образно и символически раскрывается смысл учения Христа. Все четыре книги говорят одними устами, особенно в тех догматах, в которых утверждается вера в Отца и Сына и Святого Духа. Все четыре Евангелия согласно повествуют о жизни и учении Христа Спасителя, о Его чудесах, крестных страданиях, смерти и погребении, Его преславном воскресении из мертвых и вознесении на небо. Взаимно дополняя, и разъясняя друг друга, они представляют собою единую, целую книгу, не имеющую никаких противоречий и несогласий в самом главном и основном – в учении о спасении, которое совершено воплотившимся Сыном Божиим – совершенным Богом и совершенным человеком.

Символически Четвероевангелие может быть воспринято, как зерно Истины, посеянное Христом, и попавшее в благодатную почву. Христос – сеятель. Четвероевангелие – проросшее и укоренившееся зерно Истины, давшее первый росток. Когда зерно прорастает, оно расщепляется на две половинки – семядоли, и из сердцевины зерна появляется первый росток с двумя листочками. Две половинки – семядоли зерна Истины – это Евангелие от Матфея и Евангелие от Иоанна, которые непосредственно восприняли проповедь Христа из Его уст, были свидетелями земной жизни Спасителя. Проросший росток с двумя листочками – это Евангелие от Марка и Евангелие от Луки, которые были сподвижниками и учениками Марк апостола Петра, а Лука апостола Павла.

Иисус Христос пришел в этот мир, чтобы спасти человека, вызволить его из плена грехов. Для этого Он выстроил систему богообщения, о чем и свидетельствуют евангелисты в своих книгах. Богообщение предполагает встречное движение: Бог нисходит с Небес и идет навстречу человеку, человек, обращаясь к Богу, стремится возрастать и восходить вверх навстречу Богу. Для богообщения необходимы и восходящие каналы от человека к Богу, по которым восходит человеческий дух в молитвах и делах милосердия. И нисходящие каналы, по которым нисходит к людям божественный благодатный свет.

Евангелие от Матфея повествует о духовном строительстве Иисуса Христа, который обустраивает и показывает людям пути, по которым они могут восходить к Богу. В этом Евангелии указаны способы и средства, с помощью которых человек может духовно возрастать и восходить навстречу Богу.

Евангелие от Иоанна повествует о тех путях, по которым Бог нисходит навстречу людям, изливает на них свой благодатный свет и протягивает руку помощи.

Евангелие от Марка – это мужское Евангелие. Его скупым, суровым, простым слогом писал человек, действительно вдохновляемый искренним, горячим чувством. Пользуясь скудными средствами, он сумел выразить боль, обожание и страх, детскую радость и горделивое любование чудесами Иисуса, которые были для него самыми убедительными доказательствами его божественности.

Евангелие от Луки – это Богородичное Евангелие, которое евангелист Лука воспринял от Пресвятой Девы Марии. Предание говорит о том, что Лука был учеником и сподвижником апостола Павла. Вместе с тем Евангелист Лука был в общении с Девой Марией, входил в ее ближний круг. Ни апостол Павел, ни сам евангелист Лука не были непосредственными участниками событий земной жизни Иисуса Христа, не были непосредственными свидетелями Его проповеди. Поэтому получить свидетельства о проповеди Иисуса Христа, воспринять ее смысл и содержание Лука не мог от апостола Павла, но мог только из уст Пресвятой Девы Марии. Из всех тех людей, с которыми общался Лука, в наибольшей мере его слова: «Как передали нам то, бывшие с самого начала очевидцами и служителями Слова» (Лк 2:1), можно отнести именно к Деве Марии.

Евангелие («благовестие») – это книга веры, свободы и совести, а не книга законов и правил. Не следует полагать, будто Священное Писание Нового Завета есть «книга законов», содержащая систему определенных правил на все случаи жизни и житейские затруднения; так что христианину остается только «справляться» с этими за конами и проводить их в жизнь.

Евангелие надо не просто читать, а воспринимать и разуметь живым духом, глубиной своей собственной веры, своей свободы и своей совести, – а не формальным рассудком. Евангелие для трезвого обывательски-рассуждающего ума – книга, содержащая биографические сведения о жизни Иисуса Христа, а также совокупность притч, посредством которых Христос пытался довести до израильтян свое учение.

Для верующего нравственного человека Евангелие – это путь, по которому ведет благодатный и свободный дух; с которым надо вступать в общение и принимать своим личным духом, своим свободным, совестным и духовным смотрением, своей способностью – созерцать сердцем и веровать ви́дением. Тогда окажется, что Евангелие не есть книга, связующая человека правилами, но живой поток любви и ви́дения, вливающийся в душу и пробуждающий в ней глубочайшие истоки личной духовности.

12.4. Путь цивилизационной динамики – путь искушений-испытаний. Мировоззренческий выбор: теоцентрический теократический мир – антропоцентрический антропократический мир

Одним из ключевых вопросов общественной жизнедеятельности людей на всем протяжении Всемирной истории является вопрос о власти, о ее источнике, о том кому она принадлежит. Решение этого вопроса порождает множество столкновений и конфликтов на пути исторического развития человека и общества. Вопрос о власти – это критерий мировоззренческого выбора человека. Каков мир, в котором мы живем, кому принадлежит в нем власть – Богу или человеку.

«Бог – Творец мира; Ему подчинено все. Но Он же, создав человека, даровал ему свободу воли. Злоупотребляя этой свободой, люди действуют далеко не всегда согласно с волей Бога. Вот почему весь мир, руководимый исключительно волей Бога, противополагается людям, руководимым своей свободной волей, как небо противополагается земле; и если мы просим, чтобы воля Божия была и на земле, как на небе, то это означает нашу просьбу, чтобы воля Божия руководила людьми так же, как она руководит всем миром, чтобы воля людей совпадала бы с волей Бога, чтобы люди желали лишь того, что угодно Богу. Это не уничтожает свободу воли человека, но приводит ее в согласие с волей Бога». (Гладков Б.И. Толкование Евангелия).

Человек по своей природе, по факту творения двойственное существо. С одной стороны, он является носителем абсолютного начала, он сопричастен абсолютному бытию и сознанию. Человек наделен властью от Бога при самом его творении. В нем Дух Божий, и искра Божия – ему дан дар творчества, он подобен Богу, как творец и созидатель. «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле. И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Быт 1:26–27).

Но с другой стороны, человек – это существо тварное и относительное, он не обладает всей полнотой вéдения и ви́дения и всей полнотой власти. Он сотворен по воле Божией. «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лицо его дыхание жизни, и стал человек душою живою» (Быт 2:7).

Таким образом, в человеке сосуществуют и определенным образом взаимодействуют два начала – абсолютное – он сотворен по образу и по подобию Божию, и он наделен властью от Бога, и – относительное преходящее начало – «И создал Господь Бог человека из праха земного».

Нет иной такой близости и взаимности, какая есть у души с Богом и у Бога с душой человеческой. Бог сотворил разных тварей, сотворил небо и землю, солнце, луну, воду, деревья плодоносные, всяких животных. Но ни в одной из этих тварей не почивает Господь. Всякая тварь во власти Его, однако же, не утвердил Он в них престола, не установил с ними общения, благоволил же о едином человеке, с ним вступил в общение и в нем почивает. В этом сродство Бога с человеком и человека с Богом?

Для того чтобы преодолеть эту двойственность, чтобы она не переросла в противоречие и конфликт, разрушающий человека, ему заповедан путь смирения, путь жизни по воле Божией, путь основанный на исполнении Божественных заповедей. «И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» (Быт 2:16–17).

Человеку предписано смирение – примирение двух противоположных начал его существа – абсолютного и относительного. Человек должен идти по пути смирения, осознавая свои место и роль в мироздании, свою ценность, с тем, чтобы творить добро по воле Божией. Он должен стремиться искать и практически использовать возможности и разные способы взаимодействия, сотрудничества и соработничества абсолютного и относительного (тварного) начал, будучи руководим волей Божией.

Человек обладает властью, данной от Бога, но ему дана власть не абсолютная, а относительная. Человек должен действовать, не выходя из воли и власти Божией. «Господь Бог образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных, и привел их к человеку, чтобы видеть, как он назовет их, и чтобы, как наречет человек всякую душу живую, так и было имя ей. И нарек человек имена всем скотам и птицам небесным и всем зверям полевым; но для человека не нашлось помощника, подобного ему» (Быт 2:19–20).

Абсолютная власть принадлежит только Богу. Поэтому человек должен пребывать во власти Божией. Источник власти один – Бог. Люди сами по себе не являются источниками власти, как бы много их ни было, в каком бы взаимном согласии они ни находились. Народовластие, «народное представительство», с точки зрения христианства, – абсурд. Народ не может никому поручить свою «власть», ибо у него этой власти просто нет.

Учение о полноте власти Бога находим в наставлении Моисея Израилю: «Итак, знай ныне и положи на сердце твое, что Господь есть Бог на небе вверху и на земле внизу, и нет еще кроме Его» (Втор. 4:39).

И в словах самого Господа: «Так говорит Господь: небо – престол Мой, а земля – подножие ног Моих; где же построите вы дом для Меня, и где место покоя Моего?» (Ис. 66:1).

Столько же ясное исповедание полноты власти Бога – в обращении Давида к Богу: «Куда пойду от Духа Твоего, и от лица Твоего куда убегу? Взойду ли на небо – Ты там; сойду ли в преисподнюю – и там Ты. Возьму ли крылья зари и переселюсь на край моря, – и там рука Твоя поведет меня, и удержит меня десница Твоя» (Пс. 138:7–10).

В Книге Пророка Амоса сказано: «Видел я Господа стоящим над жертвенником, и Он сказал: ударь в притолоку над воротами, чтобы потряслись косяки, и обрушь их на головы всех их, остальных же из них Я поражу мечом: не убежит у них никто бегущий и не спасется из них никто, желающий спастись. Хотя бы они зарылись в преисподнюю, и оттуда рука Моя возьмет их; хотя бы взошли на небо, и оттуда свергну их. И хотя бы они скрылись на вершине Кармила, и там отыщу и возьму их; хотя бы сокрылись от очей Моих на дне моря, и там повелю морскому змею уязвить их» (Амос. 9:1–3).

В молитве Соломона: «Поистине, Богу ли жить на земле? Небо и небо небес не вмещают Тебя, тем менее сей храм, который я построил» (3 Царст. 8:27, срав. 2 Парал. 6:18).

Человек может впасть в искушение, соблазниться тем, что он, обладая властью данной от Бога, может сам возвыситься по своему произволу, опираясь на себя, на свои силы. Человек может соблазниться иллюзией, самообманом, что он существо самодостаточное, обладающее достаточной силой, может властвовать над миром по своему произволу. Искушаемый стремлением к самовластию, самоутверждению по своему произволу человек впадает в грех гордыни.

«Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: «не ешьте ни от какого дерева в раю»? И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть, только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть. И сказал змей жене: нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло. И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел» (Быт 3:1–6).

Стремление человека к своеволию и самовластию, самовозвеличивание – все это разрушает в сознании человека теоцентрическую и теократическую картину мира. Теряя связь с Богом, человек провозглашает себя венцом творения и вершиной мироздания. В своем спесивом самолюбовании человек провозглашает, что Бога нет. Человек потерял Бога в тот момент, когда он захотел противопоставить Его воле свою волю. Это было в истории человечества не раз, это продолжается и сегодня. «Вы будете как боги, владеющие добром и злом…» – слова эти повторялись в веках. Но что произошло с Адамом, когда он посягнул на запретный плод? Он увидел, что он наг – вот и вся его божественность.

На самом деле человек, потерявший связь с Богом, не обретает свободы и власти, а всего лишь трусливо прячется от Бога, поскольку он чувствует свою греховность, свое отступничество, но не хочет признаться в этом ни себе, ни Отцу Небесному. Адам не хочет признать свою вину, покаяться, напротив он упорствует.

«И услышали голос Господа Бога, ходящего в раю во время прохлады дня; и скрылся Адам и жена его от лица Господа Бога между деревьями рая. И воззвал Господь Бог к Адаму и сказал ему: где ты? Он сказал: голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся. И сказал Господь Бог: кто сказал тебе, что ты наг? не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть?» (Быт 3:8–11).

«Может ли человек скрыться в тайное место, где Я не видел бы его? говорит Господь. Не наполняю ли Я небо и землю? говорит Господь» (Иер. 23:24).

В процессе развития человека и общества, по мере того, как люди достигают все новых и новых успехов, как им это кажется, в освоении окружающего мира. По мере того, как человечество овладевает все новыми силами природы, и ставит их себе на службу, у представителей рода человеческого возникает соблазн объявить себя вершиной мироздания, венцом эволюции. У некоторых представителей рода человеческого возникает иллюзия, что именно они, в силу некой исключительности (?), являются властителями мира, им принадлежит все, именно они могут повелевать всем и вся. Сознание людей помрачается, и они полагают, что нет необходимости пребывать во власти Бога, исполнять Его волю. В помраченном сознании безбожников и богоборцев рождается иллюзия, что именно они являются центром мироздания и властителями мира. Человек соблазняется себялюбием, сребролюбием, сластолюбием, славолюбием. Под влиянием этих и других соблазнов и страстей люди стремятся разрушить теоцентрическую теократическую картину мира и заместить ее сначала антропоцентрической картиной мира, поставив человека в центр мироздания. А затем и вовсе поставить в центр мироздания золотого тельца и поклоняться ему, пребывая во власти материального богатства, денег и капитала. Человек самонадеянно решает, что он сам по своей воле и разумению может построить свой собственный мир. Он может построить мир, центром которого будет сам человек, и он же будут мерой всех вещей в этом мире. Исполненный самомнения и ослепленный эгоистическим себялюбием человек решает, что он не нуждается ни в чьей помощи, что он может получить власть над энергиями и силами окружающего мира, и управлять ими, что он достаточно силен и самодостаточен, чтобы осуществить все задуманное и построить свой особый мир.

В индивидуальном и общественном сознании людей, а также в их делах и поступках противостоят Христос и антихрист. Полем сражения выступает духовный мир, как индивидуальной личности, так и целых обществ. Главное сражение, которое предстоит человеку и человечеству – это сражение не с внешним врагом, а с требованиями плоти, искушениями, соблазнами и страстями, с присущим человеку стремлением к власти, славе, богатству. Сражение со страстными желаниями – вожделениями: себялюбием, сребролюбию, сластолюбием, славолюбием. В Евангелии показана ключевая дилемма, стоящая перед каждым отдельным человеком и перед человечеством: либо – это путь за Христом – путь к Богу, либо – это путь искушения от диавола, путь соблазна, лукавства, разрушения и погибели. Путь социально-культурной динамики христианских цивилизаций – это путь за Христом и во Христе. Христос говорит о том, что обожение человека должно происходит посредством его духовно-нравственного преображения, его освобождения от греха, а не посредством установления своевластия и произвола людей.

«Христос пришел на землю для того, чтобы основать среди людей Свое царство – Царство Божие. Два пути могли вести к этой цели: один, о котором как раз мечтали тогдашние иудеи, – путь скорого и блистательного воцарения Мессии, как земного царя, другой – путь медленный и тернистый, путь добровольного нравственного перерождения людей, сопряженный с многими страданиями не только для последователей Мессии, но и для Него Самого. Диавол и хотел отклонить Господа от второго пути, попытавшись прельстить Его, по человечеству, конечно, легкостью первого, сулившего не страдания, а только славу». (Аверкий Таушев. Руководство к изучению Священного писания Нового завета).

Христос поведен был Духом Святым в пустыню, и там Он прозревает путь, по которому предстоит идти тем, кто в последующие времена примет крещение во имя Христа, и во искупление грехов, кто будет исповедовать его учение, и пойдет за Ним. Это путь не только отдельных индивидуумов, но поскольку человек существо общественное, – это путь и целых обществ, христианских цивилизаций.

«Искушением вообще называется испытание, в частности же – соблазн. Искушать можно Бога и человека. По отношению к Богу искушение выражается большей частью в требовании от Него доказательств Его всемогущества или же в испытании Его милосердия. По отношению же к человеку искушение выражается в испытании его нравственных сил склонением его к чему-либо безнравственному, греховному. Искушает нас соблазном греха злой дух, а также люди; искушаем мы и сами себя. Бог же никого не искушает. Если Он иногда и насылает на нас беды для испытания нашей веры, то такие испытания не могут считаться искушениями в смысле соблазна. Подвергаться искушениям, соблазнам – неизбежная участь каждого человека; и чем сильнее искушение, тем труднее борьба с ним, но зато тем приятнее победа, тем выше подвиг победителя. Сознавая неизбежность для человека искушения вообще, мы не должны, однако, на этом основании искать их, идти навстречу им. Это было бы слишком самонадеянно с нашей стороны. Напротив, зная слабость свою, мы должны всеми мерами избегать их сами и отвращать от них наших ближних. Но если искушение пришло, мы должны встретить его во всеоружии разума и воли и победить его, устоять против соблазна, не поддаться ему. Если человек начнет свое самоисправление и возрождение, по указаниям Иисуса Христа, с сознания своей духовной нищеты, и пройдет последовательно, с Божией помощью, все ступени лестницы, ведущей к возможному для него совершенству, то дальнейшая борьба будет для него легка; но и в таком случае, при всей легкости борьбы, он не должен забывать возможности своего падения, и потому постоянно должен молить Бога о помощи». (Гладков Б.И. Толкование Евангелия).

В искушениях, которым подвергся Иисус Христос, промыслительно выявлены вызовы, с которыми в предстоянии столкнутся христианские общества в процессе их становления и развития. Это вызовы, с которыми реально столкнулись на пути становления и развития христианские общества, в числе которых Византия, Евро-атлантическая и Евроазиатская цивилизации. Христос, пребывая в пустыне, и прозревая пути людей в их земной общественной жизни, видел, что человек постоянно подвергается соблазну своеволия и своевластия, обольщается прелестью греха гордыни. Христос не только видит, но и переживает, и проживает в себе искушения – вызовы, которые ждут людей в их земной жизни, выбор, стоящий перед человеком и человечеством. В отношении к Божеству Иисуса Христа – это искушение было борьбой духа зла с Сыном Божиим, пришедшим спасти человека. Дух зла борется засохранение своей власти над людьми с помощью призраков знания и счастья. Иисус Христос сам своим присутствием, своим естеством, своим личным опытом прокладывает путь земной жизни человека и человечества, путь, который ведет человека к Богу, и по которому должно идти человеку к Богу. Поэтому то с чем столкнулся Христос были не отвлеченные видения, но искушения-испытания, отразившие внутреннюю борьбу Самого Иисуса с тем, с чем приходится сталкиваться человеку на своем жизненном пути: с требованиями и похотениями плоти, с присущими человеку стремлениями к власти, славе, богатству, удовольствиям. Победа Христа над этими внутренними врагами человека, его греховными желаниями, страстями дала Иисусу Христу силы для исполнения Своей миссии.

Земная жизнедеятельность человека и человеческих обществ имеет множество граней и аспектов, форм организации. Ведущую роль в организации общественной жизнедеятельности людей играют три ключевые сферы: хозяйственная (экономическая), политическая и духовно-религиозная. Становление и институционально-организационное оформление этих сфер играет ведущую роль в процессе исторической социально-культурной динамики общества. Эти три ключевые аспекты характеризуют жизнедеятельность больших человеческих обществ, которые складываются в единстве национального государства, Церкви и национального хозяйства. Но также они характеризуют и микросоциум – семью, которая представляет собой малое государство, малую церковь и хозяйственную единицу, домохозяйство, т. е. клеточку, ячейку всего общества в целом.

Трем сферам общественной жизнедеятельности людей соответствуют три ключевые иерархии власти и управления обществом, три основных центра силы и власти – государство, церковь и капитал (деньги, техника, технология). Первая – это иерархия служения Богу – священническая, церковная иерархия духовной власти. Вторая – это иерархия государственной службы – иерархия политической власти. Третья – это иерархия богатства, практического дела – иерархия экономической власти, власти капитала, денег, техники и технологии. Кому и чему, во имя каких ценностей и благ действуют эти иерархии власти и управления, по каким путям они ведут за собой паству, граждан, работников (обывателей).

Первой из сфер общественной жизни человека и евангелистом Матфеем, и евангелистом Лукой названа хозяйственная (технико-экономическая) сфера, предназначение которой – добывание хлеба насущного, во взаимодействии с земной природой, на основе использования техники и технологии. В Евангелии от Матфея сказано: «Тогда Иисус возведен был Духом в пустыню, для искушения от диавола, и, постившись сорок дней и сорок ночей, напоследок взалкал. И приступил к Нему искуситель и сказал: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами. Он же сказал ему в ответ: написано: “не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих”» (Мф 4: 1–4). В Евангелии от Луки: «И сказал Ему диавол: если Ты Сын Божий, то вели этому камню сделаться хлебом. Иисус сказал ему в ответ: написано, что не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом Божиим» (Лк 4: 3–4).

Второй в Евангелии от Луки названа политическая сфера общественной жизнедеятельности, в центре которой государство, иерархическая система публичной политической власти, в Евангелии от Матфея она названа в третью очередь. В Евангелии от Луки сказано: «И, возведя Его на высокую гору, диавол показал Ему все царства вселенной во мгновение времени, и сказал Ему диавол: Тебе дам власть над всеми сими царствами и славу их, ибо она предана мне, и я, кому хочу, даю ее; итак, если Ты поклонишься мне, то всё будет Твое. Иисус сказал ему в ответ: отойди от Меня, сатана; написано: Господу Богу твоему поклоняйся, и Ему одному служи (Лк 4: 5–8). В Евангелии от Матфея сказано: «Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их, и говорит Ему: всё это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне. Тогда Иисус говорит ему: отойди от Меня, сатана, ибо написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи» (Мф 4: 8–10).

Третьей в Евангелии от Луки названа духовно-религиозная сфера общественной жизнедеятельности, в центре которой Церковь: священническая иерархия и паства, храм – дом божий на Земле. В Евангелии от Матфея она названа во вторую очередь. В Евангелии от Луки сказано: «И повел Его в Иерусалим, и поставил Его на крыле храма, и сказал Ему: если Ты Сын Божий, бросься отсюда вниз, ибо написано: «Ангелам Своим заповедает о Тебе сохранить Тебя; и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею». Иисус сказал ему в ответ: сказано: «не искушай Господа Бога твоего» (Лк 4: 9–12). В Евангелии от Матфея сказано: «Потом берет Его диавол в святой город и поставляет Его на крыле храма, и говорит Ему: если Ты Сын Божий, бросься вниз, ибо написано: «Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею». Иисус сказал ему: написано также: “не искушай Господа Бога твоего”» (Мф 4: 5–7).

Этими искушениями-испытаниями человек и человечество поставлены перед выбором: кому принадлежит власть в этом мире – Богу, человеку или золотому тельцу, чью волю надлежит исполнять.

Иисус Христос пришел в этот мир, чтоб помочь людям, и научить их исполнять Волю Божию. Преодолевая и побеждая искушения, Христос показывает, как должны быть расставлены ценностные приоритеты, чтобы остаться верными и угодными Ему в ключевых сферах общественной жизнедеятельности: духовно-религиозной (Церковь), политической (государство), экономической (техника и технология). Эти искушения стали испытанием преданности Иисусу Христу народов, назвавших себя христианскими, и принявшими крещение, испытанием их верности крестному пути спасения.

Христос смотрит на жизнь людей и видит, что гордыня обуревает человека, он полагает себя вершиной мироздания, и считает, что ему, его своевластию должно быть подчинено все. Христос видит, что люди воздвигая эти иерархии власти – своего рода Вавилонские башни, будут впадать в искушение, соблазняясь тем, что посредством этих институциональных систем власти, они все-таки добьются своего господства в обществе и природе. Люди вновь и вновь будут стремиться «стать как боги», и тогда они не будут нуждаться в Боге, в Его промыслительной и благодатной помощи. Лукавство человека заключается в том, что он считает, что не он должен исполнять волю Божию, а что Бог «должен исполнять» все желания человека. «Должен» потворствовать всем его прихотям и вожделениям, и все что ни попросит человек «должно быть немедленно исполнено». И человечество носится взад и вперед, в поисках неких иллюзий и призраков. Цель всей современной «модной» жизни, одержимой гнилым тщеславием и спесивым самомнением, состоит в том, чтобы всосать даже избранных в водоворот страстей, суеты и событий, которые затмевают сознание, что Божие Провидение действует во всем. В результате погони за материальным богатством человек теряет связь с Богом, способность к богообщению, и впадает в иллюзию – как будто действительно это факт, что нет Бога, создавшего человека и всю вселенную.

Христос видит и переживает в себе эти искушения, Он указывает путь, по которым должно идти человеку и обществу. Христос на своем личном примере показывает, что Он не выходит из власти Отца небесного, во всем неукоснительно исполняет его волю. На эту необходимость согласования своей воли с высшей волей Иисус Христос указывал неоднократно на всем протяжении своего служения: «Я ничего не могу творить Сам от Себя. Как слышу, так и сужу, и суд Мой праведен; ибо не ищу Моей воли, но воли пославшего Меня Отца» (Ин. 5:30). «Ибо Я сошел с небес не для того, чтобы творить волю Мою, но волю пославшего Меня Отца. Воля же пославшего Меня Отца есть та, чтобы из того, что Он Мне дал, ничего не погубить, но все то воскресить в последний день. Воля Пославшего Меня есть та, чтобы всякий, видящий Сына и верующий в Него, имел жизнь вечную; и Я воскрешу его в последний день» (Ин 6: 38–40).

Иисус Христос утверждает теоцентрическую и теократическую картину мира, согласно которой все сферы общественной жизнедеятельности человека должны строиться таким образом, чтобы точкой опоры, центром и осью, вокруг которой движется жизнь человека, выступал Бог. Если Он, Богочеловек, подчинял свою волю, и во всем согласовывал волю свою с волей Пославшего Его, то тем более мы, обуреваемые искушениями и немощами нашего тела, должны заботиться о том, чтобы воля наша во всем согласовалась с волей Отца нашего Небесного и подчинялась Ему.

Искушения—испытания, которые в пустыни воспринял и преодолел Иисус Христос, входят в жизнь, как отдельных людей, так и целых исторических обществ. В зависимости от того, как тот или иной человек или общественный организм прошел, и в какой мере преодолел, эти испытания складывается его жизнь. Эти искушения-испытания присутствуют на всем протяжении жизненного пути и отдельной личности и общества в целом. Но в тот или иной период жизни одно из этих искушений-испытаний становится доминирующим фактором жизнедеятельности, становится главным вызовом, который необходимо преодолеть на данном этапе жизненного цикла и человека, и общества.

Искушения, по учению христианской аскетики, посылаются или попускаются Богом (кн. Бытия XXII, 1, Псал. XXV, 2) для того, чтобы человек опытно убедился в своей нравственной немощи и в необходимости благодати Божией. Искушения выступают также средством укрепления в добре через свободное, усилием собственной воли, их преодоление, и отвержение предметов соблазна (Иак. I, 12).

Господь кого любит, кого приемлет, того бьет и наказует, а потом избавляет от скорби. Без искушения приблизиться к Богу невозможно. Неискушенная добродетель, сказали святые отцы, не добродетель! Если видите кого-либо, величаемого от людей православных добродетельным, а он живет без всяких искушений, преуспевает в мирском отношении, – знайте: его добродетель, его православие не приняты Богом.

«И не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь» (Матф. 6:13). Здесь Спаситель явно показывает наше ничтожество и низлагает гордость, научая нас не отказываться от подвигов и произвольно не спешить к ним; таким образом, и для нас победа будет блистательнее, и для дьявола поражение чувствительнее. Как скоро мы вовлечены в борьбу, то должны стоять мужественно; а если нет вызова к ней, то должны спокойно ожидать времени подвигов, чтобы показать себя и не тщеславными, и мужественными. Лукавым же здесь называет Христос дьявола, повелевая нам вести против него непримиримую брань, и показывая, что он таков не по природе. Зло зависит не от природы, но от свободы» (Святитель Иоанн Златоуст. Беседы на Евангелие от Матфея. Беседа 19. Изъяснение 6).

Исполнение воли Божией – это опора жизни человека и общества, если человек теряет эту опору, то вся его жизнь рушится. Христос говорит: «Итак, всякого, кто слушает слова Мои сии и исполняет их, уподоблю мужу благоразумному, который построил дом свой на камне; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и устремились на дом тот, и он не упал, потому что основан был на камне. А всякий, кто слушает сии слова Мои и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот; и он упал, и было падение его великое» (Мф 7; 24–27).

ГЛАВА 13. Эпохи жизненного цикла цивилизационной динамики Евроазиатской цивилизации – России

13.1. Эпоха формирования генетически исходной институционально-организационной цельности цивилизованного общества. «День второй»

«День второй». «И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды. И создал Бог твердь, и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так. И назвал Бог твердь небом. И был вечер, и было утро: день второй» (Быт 1:6–10).

В этот день происходит устроение пространственно-временной структуры мироздания. Создается твердь (по-гречески sterewma – опора, основа) – некое основание, фундамент космоса – вселенский порядок.

Псалмопевец Давид говорит: «Благослови, душа моя, Господа! Господи, Боже мой! Ты дивно велик, Ты облечен славою и величием» (Пс. 103:1). «Ты поставил землю на твердых основах: не поколеблется она во веки, и веки» (Пс. 103:5).

Бытие и сознание духа и плоти, субъектность и объектность переходят из потенциального состояния, состояния цельности, генетического единства, к действительному существованию, к активному самоосуществлению. Их взаимодействие осуществляется посредством организующей активности, в ходе организационного процесса. Формируются основы организационного процесса и механизма, направляющего и регулирующего этот процесс, в единстве противоположных процессов и тенденций. Организационный процесс совершается в единстве порядка и хаоса. Порядок вырастает, рождается из хаоса, и умирает, разрушается в хаосе и вновь возрождается из хаоса. Одно порождает другое, преобразуется в свою противоположность. Твердь символ порядка, вода символ хаоса.

Место и роль этой исторической эпохи в общем процессе цивилизационной динамики определяется тем, что некое сообщество людей обретает вéдение и ви́дение целей, смысла и предназначения предстоящего пути общественного развития, принципов и законов, в соответствии с которыми должен протекать процесс социального домостроительства. Происходит духовно-практический синтез, в ходе которого сообщество людей оплодотворяется и одухотворяется, сформировавшимся в предшествующем периоде замыслом, идеей единства, обеспечивающей взаимосвязь и преемственность поколений людей, идущих по общему пути цивилизационной динамики. Некое сообщество людей практически обретает духовно-культурную генетическую программу цивилизационной динамики, которая постепенно проникает в индивидуальное и общественное сознание многих поколений людей, превращается в организующее начало их общественной жизнедеятельности, преобразует ее, придает импульс и направление социокультурной динамике на всем протяжении жизненного цикла исторически определенной цивилизации.

Первое состояние цивилизованного общества есть органическое, нерасчлененное, не дифференцированное единство. Здесь связи отдельных членов организма, их взаимообусловленное положение еще не выявлены, актуально не утверждены. Первоначальное состояние организма, или его зародыш, по своим составляющим потенциально есть уже целый организм. Если в развитом организме его составные элементы и части расположены таким образом, что каждый из них имеет свое определенное место и предназначение. То первоначальное, или зародышевое состояние имеет противоположный характер: в нем составные части и элементы организма еще не имеют своего определенного места, другими словами, они смешаны, индифферентны; их различия представляются не выразившимися, скрытыми, существующими только потенциально, они не выделились, не проявили своей особенности, не обособились. Таким образом, развитие должно состоять собственно в выделении или обособлении образующих форм и элементов организма ввиду их нового, уже вполне органического соединения[87].

В эту историческую эпоху формируется аграрное патриархально-общинное общество, которое трансформируется в аграрное клановое землевладельческое общество, основанное на иерархической системе власти-собственности на землю. В России не сформировались корпоративные структуры, объединяющие землевладельцев. Существовали княжеские и боярские кланы, основанные на единстве политической и хозяйственной власти.

Процессы и тенденции социально-культурной, политической и экономической динамики в эпоху формирования генетически исходной институционально-организационной цельности Евроазиатской цивилизации – России VI–XII столетия. Структурно цивилизованное общество состоит из нескольких подсистем – это основные сферы общественной жизнедеятельности человека: семейно-бытовая, политическая, экономическая, духовно-религиозная и социально-культурная. Каждая из них также имеет свою структуру, и сама является сложной системой. В эту историческую эпоху все основные сферы общественной жизнедеятельности находятся в генетическом единстве, органически нерасчлененном или, синкретическом состоянии, они институционально не оформлены, так что каждая из них еще не имеет обособленного действительного самостоятельного бытия, а существуют лишь потенциально.

Цивилизационная динамика совершается в единстве противоположных, но неразрывно сопряженных процессов разъединения и соединения, централизации и децентрализации, специализации и кооперирования. Жизнь общества есть постоянная реализация содержания единства в множественности, и гармонизация множественности в единстве. Конечный предел его эволюции есть полная реализация множественности потенций единства и полное объединение всего многообразия в едином центре. Эта цель достигается в двух неразрывно сопряженных процессах: путем беспредельной дифференциации, расчленения единства, его разъединения на множество относительно обособленных элементов и частей и их специализации, с одной стороны, и путем интеграции, соединения множества элементов, их синтеза, слияния в иерархию частных синтетические единств, с другой. В ходе общественного развития процессы дифференциации, т. е. выделения аспектов и членений общественного организма, должны постоянно компенсироваться возникновением интегративных механизмов, действующих по принципу обратной связи в кибернетической системе.

Структурно эпоха формирования генетически исходной институционально-организационной цельности цивилизованного общества разделяется на следующие периоды:

Фаза неустойчивой динамики и неопределенности VI век.

Фаза становления: процессы и тенденции трансформации социального строя восточных славян VI–VIII столетия.

Фаза неустойчивой динамики и неопределенности IX век.

Фаза зрелости, развития и трансформации IX–XII века.

В эту эпоху идут процессы становления и развития институциональных и ресурсных основ политической и экономической организации Евроазиатской цивилизации – России. В фазе зрелости, развития и трансформации IX–XII века начинаются процессы разделения сфер общественной жизнедеятельности цивилизованного общества и их институционально-организационного оформления. Происходит формирование институтов и институций политической власти и управления, становление институциональных основ русской государственности.

Формируются импульсы для становления глобальных циклов цивилизационной динамики, в ходе которых происходит становление и развитие церковной, политической и техноэкономической организации. Указанные глобальные циклы в рассматриваемую эпоху находятся на стадии генетического единства, политическая и техноэкономическая организация Евроазиатской цивилизации – России институционально не оформлены, находятся в синкретическом состоянии.

В соответствии с принципом когерентности в эту историческую эпоху происходит зарождение и становление новой эпохи цивилизационной динамики – эпохи теократической церковной цивилизации. Фаза становления церковной цивилизации охватывает период с X по XII век. Глобальный институционально-организационный цикл церковной организации в этот период переходит на стадию рождения и становления Русской Поместной Церкви, в силу чего актуализируются процессы и тенденции формирования институциональных и ценностных основ церковной организации Русской Церкви X–XII столетия. Трансцендентная идея Церкви обретает имманентное тело – иерархическую организационную структуру, которая постепенно распространяет свое влияние на все более широкое пространство, происходит утверждение государственной религии. Благодаря чему значительно возрастает авторитет Церкви, ее влияние распространяется практически на все стороны общественной жизни. Под влиянием Церкви и распространения ее влияния и власти над определенной территорией формируется социально-культурное пространство конкретно-исторической цивилизации. В истории Евро-атлантической и Евроазиатской цивилизаций стадия церковной (теократической) цивилизации характеризуется распространением христианства, превращением Христианской Церкви в институционально-организационную форму духовной власти, что привело в целом к благотворному для общества разделению властей – духовной и светской.

13.2. Эпоха теократической церковной цивилизации – доминирования Церкви в организации общественной жизнедеятельности. Теократическая империя. «День третий»

«День третий». В эту эпохи цивилизационной динамики общество выходит из состояния первоначальной цельности и нерасчлененности, начинается процесс его дифференциации и утверждения совокупности относительно обособленных, специализированных элементов и частей, и их объединения, интеграции в единый социальный организм. Каждый организм воспринимает себя, с одной стороны, как целостность нерасчлененное органическое единство, как активное действующее начало, с другой стороны, как внутренне расчлененное целое, множество относительно обособленных и самостоятельных элементов и частей.

Смысл – сущность и предназначение данной исторической эпохи состоит в выявлении и актуальном раскрытии в общественной жизнедеятельности людей дилеммы жизни целого и жизни частностей, дилеммы единства и множественности. Единство противопоставляет себе множественность. Единство без множественности не может сознавать своего содержания, множественность без единства лишена реального содержания и есть лишь потенциальный образ хаоса. Единство, с одной стороны, существует в своей самости в сущностной нерасчлененной цельности, как единое начало, пластическое целое. В своей внутренней реальности ему присуще самосознание своей внутренней цельности, своей субстанциональности. С другой стороны, единство выступает как совокупность множества аспектов, наделенных относительно независимым бытием и сознанием, т. е. как синтез множественного бытия.

Метафорически смысл теократической цивилизации раскрывается в образе чаши. Символически смысл этой эпохи передается образом чаши, с которым связаны глубокие мистические представления и настроения. Образ чаши синтетический символ, в котором сплетены символы воды, крови, влажного начала, одухотворяющего мир; на этом примере мы видим, что все мистические образы древних тайных учений находятся в некой логической взаимосвязи. Мир – таинственная чаша, в которой смешались, как вода с вином, все элементы – высшие и низшие, материальные и духовные. В частности, материя, по выражению, встречающемуся в герменевтических трактатах, есть чаша бытия, в которой совершается творческое брожение и процесс духовного миросозерцания. Дух содержится в материи, как вода в чаше.

Идея воды или влажного начала не всегда служила символом материи, противополагаемой духовной сущности. Иногда, наоборот, вода символизировала духовное начало в его отношении к материальному миру. В этом смысле идея воды сливалась с понятием о влажном начале вообще, и в особенности с образом крови – этого старого как мир символа Духа. Символ крови, как созидающего и одухотворяющее начала, находит свое выражение, как в грубейших формах кровавого жертвоприношения (отражающего освобождение духа от плоти), так и в мистических учениях о необходимости пролития Божественной крови для одухотворения мира.

Идея Божественной Сущности, разлитой в мире, страждущей, истекающей кровью, раздробленной, но вновь обретаемой, мистически воплощаемой в содержимое таинственной Чаши, к которой приступают посвященные, совершающие символический обряд поглощения частицы этого содержимого, т. е. изображающие вечный процесс приближения человеческого духа к Божеству через вмещение Божественной идеи человеческим сознанием. В чаше обретается познание Божества, познается Божественная Сущность, частицею которой является каждое отдельное сознание.

В мистической литературе есть множество указаний на таинственное просветление, изливаемое из Божественной чаши. Но приступить к ней может лишь тот, кто «возненавидел свое тело и возлюбил себя», т. е. свое духовное «я», родственное Непознаваемой Духовной Сущности. Только такому просветленному, обожествлённому сознанию дано в мистической Чаше бытия «обрести Божество»[88].

Эпоха теократической церковной цивилизации. В эпоху церковной теократической цивилизации жизненного цикла Евроазиатской цивилизации X–XVI столетия происходит институционально-организационное оформление Церкви – института духовно-религиозной, сакральной власти, выстраивается иерархия духовной власти. Трансцендентная идея церкви обретает имманентное тело – иерархическую организационную структуру, происходит утверждение государственной религии. Церковь обретает самостоятельное, относительно обособленное существование от других форм организации общественной жизнедеятельности, которые еще находятся в нерасчлененном, слитном состоянии. Она превращается в корпоративную структуру, имеющую свои особые политические и экономические интересы.

Низшие аспекты выделяются из-под власти высших, и стремятся к безусловной свободе; сначала они все вместе безразлично восстают против высшего начала, отрицают его. По закону развития, два низших аспекта отделяются вместе от высших. Они еще не разделены, одно включает другое, государство, еще слитое с экономическим обществом, отделяется от церкви. Политическая и экономическая сферы общественной жизнедеятельности находятся в нерасчлененном, слитном состоянии они еще не разделены, одно включает другое, и вместе эти сферы отделяется от церкви, стремясь выйти из-под ее власти, они устремлены к безусловной свободе.

В данную историческую эпоху центром консолидации общества, доминирующей силой, объединяющей людей, выступает Церковь и церковная иерархия служения Богу, иерархия духовной власти. Свою власть и влияние церковная иерархия постепенно распространяет на все более обширное пространство. Благодаря чему значительно возрастает авторитет церкви, ее влияние распространяется практически на все стороны общественной жизни. Под влиянием церкви и распространения ее влияния и власти над определенной территорией формируется духовно-культурное пространство цивилизации.

В рассматриваемую историческую эпоху происходит утверждение господства Вселенской Церкви в качестве социально-политического и экономического института, Церковь стремиться стать государством. Усиливается стремление церкви к ценностям материального мира, к власти политической и экономической. И как следствие устремленности церкви к тотальной власти над обществом, не только духовной, но и политической, и экономической происходит ее упадок, и деградации в материальном плане бытия. Привилегированность положения духовенства приводит к его испорченности, а безнаказанность – к преступности, что влечет за собой извращение догматики для оправдания проступков духовенства.

Дальнейший путь идет через формализацию (обрядовость) догматизацию и бюрократизацию церковной организации. Господство церковной бюрократии ведет к карикатурному искажению подлинной миссии церкви – духовно-нравственное служение Богу. Религиозная вера вырождается в церковную идеологию, призванную обосновывать и обеспечивать мирскую политическую и экономическую власть церкви.

Утверждение одностороннего господства Церкви порождает недостатки и несовершенства, в силу которых значение мирской жизни обесценивается. По мере усиления своей власти Церковь рождает настрой нетерпимости и осуждения всего мирского, телесная природа признается греховной, лучшей долей человека признается аскетизм, все естественные и положительные науки осуждаются как вредные, или, во всяком случае, бесцельные, искусство получает прикладное значение как церковно-служебное. Одностороннее утверждение идеальных целей и ценностей не ведет к утверждению гармонической целостности общественного организма, и в конечном результате приводит к прямо противоположному: церковь утрачивает свое истинное предназначение – центрирование на духовных ценностях, их хранение, раскрытие и утверждение в общественной жизни.

Отсутствие положительных знаний приводит к нищете, увеличивается число людей, лишенных возможности пользования какими бы то ни было благами материальной цивилизации. Нищета материальная и научный голод рождают общее недовольство. Возникают волнения, вначале сурово подавляемые, борьба еще более обостряет недовольство, что приводит к новым волнениям. Наконец, наступает революция, достигающая успеха и сметающая выродившуюся теократию: наступает период противоположных, материалистических тенденций[89].

В истории Евро-атлантической и Евроазиатской – России цивилизаций стадия теократической церковной цивилизации характеризуется становлением и упрочением христианства, превращением Христианской Церкви в институционально-организационную форму духовной власти, что привело в целом к благотворному для общества разделению властей – духовной и светской. Идея единства находит свое выражение в братстве и сестричестве во Христе, солидарности и соработничестве человека и Бога. Однако мы видим, что на пути дальнейшей цивилизационной динамики эта идея утрачивает свою первенствующую значимость и руководящую роль.

Но усиливающееся в этот период господство Церкви ведет к гипертрофированию духовных ценностей и игнорированию материальных. Утверждение одностороннего господства Церкви порождает недостатки и несовершенства, в силу которых значение мирской жизни обесценивается. По мере усиления власти Церковь рождает настрой нетерпимости и осуждения всего мирского, телесная природа признается греховной, лучшей долей человека признается аскетизм, все естественные и положительные науки осуждаются как вредные, или, во всяком случае, бесцельные, искусство получает прикладное значение как церковно-служебное.

Одностороннее утверждение духовных целей и ценностей не ведет к утверждению гармонической целостности общественного организма, и, в конечном счете, приводит к прямо противоположному: церковь утрачивает свое истинное предназначение – центрирование на духовных ценностях их хранение и эволюционное раскрытие. В этот период усиливается стремление церкви к ценностям материального мира, к власти политической и экономической, что приводит к ее деградации в материальном плане бытия.

Структурно эпоха теократической церковной цивилизации («день третий») X–XVI века разделяется на следующие периоды:

Фаза неустойчивой динамики и неопределенности X век.

Фаза становления и роста X–XII века.

Фаза неустойчивой динамики и неопределенности XII век.

Фаза зрелости развития и трансформации XIII–XVI века.

13.3. Эпоха политической цивилизации – доминирования государства в организации общественной жизнедеятельности. Военно-политическая империя. «День четвертый»

Эпоха политической цивилизации – это историческая эпоха доминирования государства в организации общественной жизнедеятельности. Военно-политическая империя. Процессы и тенденции социально-культурной, политической и экономической динамики Евроазиатской цивилизации XIV–XIХ столетия

Метафорически смысл военно-политической цивилизации раскрывается в образе меча. Меч символизирует силу, власть, достоинство, лидерство, правосудие, свет, мужество, бдительность, физическое уничтожение. Меч – оружие, олицетворяющее стремление навести где-либо свой порядок, установить свой закон. Меч – это не в полной мере символ власти – это скорее ключ к ней. Стихия меча – воздух, наполненная свежестью и ясностью, однако она резка и даже беспощадна, как порывы холодного ветра, как ураган. Воздух является синонимом чистого знания. На метафизическом уровне меч олицетворяет духовную решимость, проницательность, всепроникающий разум, силу интеллекта, неприкосновенность святынь, обладает сверхъестественной силой.

Символ меча двойственен – он наделяется специфически амбивалентной семантикой, сводимой к противопоставлению жизнь – смерть, и противостоянию добра и зла. С одной стороны, он олицетворяет могущество, высшую справедливость, защиту, но, с другой стороны, опасность, так как он несет с собой конфликты, боль и агрессию. Меч в лучшем его проявлении – это благородство, смелость, отвага, рыцарство. Обоюдоострый меч – образ божественной мудрости и правды. С помощью меча отсекается все недостойное и бесплодное, «всякое дерево, не приносящее доброго плода». Библейские херувимы с огненными мечами охраняют врата рая. Меч при этом символизирует начало высшей справедливости. Меч известен как символ жизненной силы и атрибут бога войны. В худшем, карикатурно искаженном его проявлении меч – это ненависть, фанатизм, жестокость, разрушение. Меч в отрицательном проявлении означает насилие, войну, бой и даже бойню, кровопролитие, гибель, уничтожение и смерть. Истинный смысл Меч символизирует очищающий огонь, который убивает и воскрешает к жизни, преобразует.

Эпоха политической (военно-политической)цивилизации – «день четвертый». Военно-политическая империя. В эту историческую эпоху доминирующими процессами, определяющими направленность цивилизационной динамики, выступают процессы государственного строительства. На этой стадии цикла общество преимущественно воспринимает себя как политическое общество, общество-государство. Происходит институционально-организационное оформление политической системы общества в единстве иерархических, вертикально-интегрированных и сетевых структур государства, представляющего собой публично-правовую корпорацию, организованную по территориальному признаку. Формируется аппарат государственной власти и управления – иерархия публичной политической власти, система публичного и гражданского (частного) права, утверждается государственная идеология и вместе с тем формируются институционально-организационный формы и институциональные механизмы гражданского общества

На стадии политической цивилизации происходит разделение церковной и светской власти (отделение церкви от государства), общественная жизнедеятельность приобретает все более светский характер. Вместе с тем происходит институционально-организационное разделение политической и экономической сфер общества. Для того чтобы каждая из них получила полное развитие, они должны утверждать себя как относительно самостоятельные аспекты социального организма.

Основу социально-политического и экономического устройства общества на стадии политической цивилизации составляет система иерархической собственности на землю, феодальной собственности. Иерархическая система власти-собственности, военно-политической, административной собственности. Земельный собственник наместник суверена, царя, монарха на данной территории. В его задачи входила организация социально-политических, экономических правовых отношений и процессов на вверенной ему территории.

Экономическая власть – собственность не дифференцирована. Объектом власти и присвоения выступают не отдельные ресурсы, а земельные наделы (участки), которые являются основным источником всего комплекса первичных природных ресурсов

На этой стадии глобального цикла государство, система государственной публичной, светской власти утверждается как ведущая сила общественного развития, доминирует идея политического единства общества. Становление и развитие государства означает, что возникает идея верховной власти для регулирования, примирения и вообще согласования всех частных сил и интересов. Без такой объединяющей силы частные силы, по своему характеру разнонаправленные, обречены на столкновение и борьбу. Государство немыслимо без верховной власти, ибо оно есть не что-либо отвлеченное, а реальный союз, требующий реальной силы, которая по идее и задачам своим стояла бы выше всех других. Верховная власть, является носительницей стратегических целей, которые определяют целую жизнь, историческую судьбу нации. Единая власть и утверждаемый ею закон выступает фундаментом, на котором сообщество людей превращается в органическую целостность, она выступает объединяющей силой, удерживающей людей в рамках данного сообщества, препятствуя его распаду и разрушению.

Верховная власть раскрывается в единстве двух противоположных аспектов. С одной стороны, она воспринимается как порождение некоего высшего трансцендентного начала, некоей высшей идеи единства. С другой стороны, верховная власть рассматривается как имманентная сообществу людей, как порождаемая их взаимодействием сила, как интегральный результат взаимоотношений людей в процессе их жизнедеятельности.

В первом случае, верховная власть, рассматривается, как власть от Бога, она по своей природе божественна и трансцендентна – монархический принцип власти. Посему носителями верховной власти в дольнем мире могут лишь избранные – избранники Божии, она недоступна каждому и всякому, любому. В другом случае, институт верховной власти рассматривается как продукт народного творчества, проявление и актуальное раскрытие коллективной воли народа, или как продукт общественного договора. Суверенным носителем верховной власти выступает народ как единое целое – демократический принцип власти. Правители получают власть от народа, все органы государственного управления обладают лишь делегированной народом властью.

Верховная власть признается подданными и утверждается в качестве самостоятельной политической силы, если утверждаемые ею принципы, ее идеология находит живой отклик в душе всех и каждого. Она неоспорима, пока находится под властью своего идеала, совпадает с ним, и становится узурпацией, тиранией, олигархией или охлократией, когда сама выходит из подчинения ему. Если же она утверждает господство безличного формального принципа, мало что говорящего душе подданного, то она не находит поддержки в обществе и попадает под влияние и контроль бюрократического аппарата. Пределы, определяющие нравственную законность или незаконность верховной власти, не подлежат точному определению, но всегда чувствуются нацией, то послушно подчиняющейся основной правде, властью выражаемой, то возмущающейся против узурпации.

Смысл – сущность и назначение этой эпохи определяет принцип формы, проявляющийся в процессе социально-политического формообразования в обществе. Единство внутренней и внешней формы. Общество воспринимает себя как целостный относительно обособленный, качественно своеобразный организм, живущий своей самостоятельной жизнью, в единстве всех его членов и элементов.

Все это и выражается законом: «Собрание индивидуальностей есть целостная система, представляющая собой существо высшего порядка, чем каждая индивидуальность в отдельности. В этой системе все отдельные частности связаны между собой неразрывными узами, каждая из них сама по себе перерождается за счет других, развивая свои свойства до относительного максимума, обуславливаемого местом и ролью этой системы в иерархии Мироздания. Вместе с тем, каждая индивидуальность из своей собственной сущности выявляет во вне то, что может гармонировать с выявленным, таким же образом, другими частностями; слагаясь вместе, эти аспекты создают целостный, нераздельный, общий всем частностям аккорд»[90].

Для правильного утверждения всего целого необходимо правильное утверждение его отдельных частей и элементов. Первоначально формируются и утверждаются отдельные индивидуальные политические микромиры – микросоциумы (полисы): волости, уезды, уделы, земли. Которые представляют собой клеточки будущего цивилизационного организма, формирование и утверждение которых является основой для формирования всего целого – макросоциума. Социально-политический организм цивилизованного общества – макросоциум формируется путем взаимодействия, сотрудничества и конкуренции, единения и интеграции этих отдельных целостных микросоциумов в единый целостный цивилизационный организм.

Элементарной формой, клеточкой такого социального микромира выступает семейное хозяйство: дворохозяйство, усадьба. Этот семья (хозяин, хозяйка, чада и домочадцы), дом, земельный надел, скот, домашняя утварь (скарб). Удельный социальный микромир строится по принципу центр-периферия. В центре суверен (сюзерен), владетель (волостель), обладающий всей полнотой власти в этом микросоциуме. Король, герцог, граф, барон. Князь, боярин, дворянин. Владения суверена – самое богатое и обеспеченное дворохозяйство, усадьба, двор.

В замысле становления и развития цивилизованного общества в его культурно-генетической программе заложен путь созидательного сотрудничества и согласованных действий. Но в реальности достигнутый уровень развития и просвещенности еще недостаточен, чтобы в полной мере противостоять агрессивному невежеству, и это приводит к тому, что созидательная программа социального строительства карикатурно искажается и вырождается в агрессивное противоборство, насилие и рвачество. Идея геополитического стратегического лидерства искажается и вырождается в карикатурное подобие: деспотическое или тираническое насильственное господство.

Структурно эпоха политической цивилизации («день четвертый») XIV–XIX века разделяется на следующие периоды:

Фаза неустойчивой динамики и неопределенности XIV век.

Фаза становления и роста XIV–XV века.

Фаза неустойчивой динамики и неопределенности

XVI – начало XVII века.

Фаза зрелости развития и трансформации XVII–XIX века.

13.4. Эпоха экономической технократической цивилизации – доминирования капитала в организации общественной жизнедеятельности. Экономическая технократическая империя. «День пятый»

Эпоха экономической технократической цивилизации XVII–XXI столетия характеризуется доминированием капитала в организации общественной жизнедеятельности. В эту эпоху происходит становление и развитие экономической технократической империи. Эта эпоха характеризуется, как период господства денежной цивилизации. Деньги выступают в качестве универсального институционального инструмента не только купли-продажи или накопления богатства,но они также являются средством организации самого общественного устройства, инструментом управления деловой сферой, предпринимательством, бизнесом, где господствуют люди с крепкой хваткой, ловкие и оборотистые. Деньги превращаются в инструмент экономической власти, посредством которого осуществляется организация всей совокупности человеческих отношений, разрешаются многие конфликты.

Смысл экономической технократической цивилизации символически раскрывается в образе пентакля – сикля, денария, монеты, диска. Сикли (монеты) представляют ту сферу жизни, которая связана с приобретением и накоплением материального богатства, общением с окружающими, например, умение наладить контакты с нужными людьми. Пентакли (сикли) олицетворяют все материальные запросы человека. Это его деяния и поступки, реализованные планы, заработанные деньги. Пентакли – это символ практического прикладного труда, продукты которого конкретны и материальны, их можно потрогать руками. Диски (пентакли) связаны с телесностью, физическим здоровьем и самочувствием.

Деньги – это и определенный набор различных денежных знаков, находящихся в обращении. Символом денег выступают такие денежные знаки как монеты (сикли, денарии), которые рассматриваются в качестве универсальной меры достатка и материального благополучия. Они отражают любое стремление человека к выгоде – будь то жажда денег, чинов или прочих материальных благ. Они также в какой-то мере страж существующего общественного уклада: во многих странах принято выбивать на поверхности монеты профиль правителя. Пентакль является защитной печатью, а пентаграмма, изображенная на нем, символизирует единение четырех стихий и духа. Уже в древности пентаграмма трактовалась двояко. С одной стороны, пентаграмма была широко известна как оберегающий от всякого зла знак; вера в её оберегающие свойства была столь глубока, что в Древнем Вавилоне её изображали на дверях магазинов и складов, чтобы уберечь товары от порчи и кражи. Но, с другой стороны, для посвященных пентаграмма являлась могущественным знаком власти над земным миром. Так в том же Вавилоне этот знак часто встречался на царских печатях, и олицетворяла собой «власть правителя, распространявшуюся на все четыре стороны света».

Пентаграмма – пятиконечная звезда используется в ритуалах и темными, и светлыми силами, и ведьмами, и белыми магами. В каббале является символом могущества и разума. Пентаграмма, которая в гностических школах называется Пылающей Звездой, является знаком интеллектуального всемогущества и самодержавия. Это Звезда Магов; это знак Слова, создавшего плоть, и, согласно направлению ее лучей, этот абсолютный магический символ представляет либо упорядоченность, либо беспорядок (в перевернутом виде).

Целевая функция экономической цивилизации: непрерывный, бесконечный процесс создания, присвоения и накопления богатства. Под богатством понимается совокупность имущества, превышающая жизненные потребности человека, материальные ценности сверх уровня достатка. Накопление богатства происходит, прежде всего, в денежной форме. Во-первых, деньги – основной инструмент ростовщичества и спекулятивной торговли. Во-вторых, деньги – наиболее «ликвидный» актив, который может быть максимально быстро и эффективно использован для обеспечения и укрепления власти «избранных». В-третьих, деньги – это инструмент экономической власти. Власть денег проявляется в их покупательной способности, т. е. способности притягивать ценности и управлять ими.

Эпоха экономической технократической цивилизации – «день пятый». В эту историческую эпоху происходит институционально-организационное оформление национальной экономики (народного хозяйства) – многоуровневого, многоотраслевого производственно-хозяйственного комплекса исторически определенного цивилизованного общества. Экономическая цивилизация основывается на системе горизонтального и вертикального разделения труда, товарно-денежных отношениях, частной собственности, капитале, рынке, экономическом государстве, на принципах экономической свободы и конкуренции. На этой стадии происходит дальнейшее разделение экономической и политической власти, но уже доминирующей силой выступает система экономической власти, иерархия собственности и капитала. Утверждается власть денег и капитала, финансовый капитал стремится к тотальной власти над человеком и обществом, над всеми сферами общественной жизнедеятельности людей.

Элементарными формами организации, первичными клеточками, из которых создается организм экономической цивилизации, выступают фирма – основная форма городского, промышленного хозяйства, и ферма – основная форма сельского хозяйства. Эти институциональные формы хозяйственной деятельности взаимодействуют между собой посредством товарно-денежных отношений, торговли и системы рынков. Первоначально формируются региональные сетевые хозяйственные структуры – региональные рынки. Далее происходит формирование национальных рынков отдельных стран. На основе их взаимодействия формируются международные рынки, которые соединяются в глобальный общемировой рынок. На основе процессов концентрации и централизации производства и капитала формируются разнообразные корпоративные структуры, представляющие собой синтез иерархических и сетевых организационных структур. Корпоративные структуры, возглавляемые финансовой олигархией, становятся ведущей политической силой в обществе. Стратификация общества обусловлена институционально-организационным оформлением иерархии экономической власти – капитала, т. е. иерархии богатства, основанной на частной собственности.

В условиях цивилизованного общества постепенно, шаг за шагом формируется единый цикл управления обществом и всеми его системами, в том числе хозяйственным комплексом региона, страны, государства (политического образования) как единым целым. Формируется единая общенациональная система планирования, контроля, регулирования, экономического стимулирования. Следует говорить об общенациональной системе хозяйственного управления, а не только о планировании или регулировании. В общенациональной хозяйственной жизни могут использоваться отдельные элементы и механизмы управления, но при этом не создается хозяйственный механизм реализующий управление как целостную систему в единстве всех его звеньев. Центром, осуществляющим управление единым народнохозяйственным комплексом, не обязательно должно выступать правительство и государственный аппарат управления. Система общенационального хозяйственного управления может быть создана на принципах гражданского общества в виде добровольных ассоциаций и союзов, правда такая система может быть весьма неустойчивой.

В этот период формируются две базовые диаметрально противоположные модели социально-экономического устройства общества. Условно их можно назвать – одну социалистическая, коллективистская, планово-распределительная, другая – капиталистическая, индивидуалистическая, рыночно-конкурентная. Эти модели рассматриваются то, как антагонистические, непримиримые, сосуществование которых в рамках одного общественного организма невозможно, одно должно уничтожить другое. То, как, хотя и противоположные, но взаимно дополняющие друг друга политико-экономические модели. Целостный социальный организм возможен на основе синтеза этих моделей в единую социально-экономическую интегрированную систему.

Капиталистическая модель политико-экономической организации общества основана на частной собственности на средства производства и эксплуатации наемного труда капиталом. Основные признаки этой модели: господство товарно-денежных отношений и частной собственности на средства производства, наличие развитого общественного разделения труда, рост обобществления производства, превращение рабочей силы в товар, эксплуатация наемных рабочих капиталом. Цель это модели – присвоение возрастающей прибыли.

Экономическая цивилизация – историческая эпоха, в рамках которой формируется тип общества, которое принято именовать технократическим, экономическим, капиталистическим (буржуазным), социалистическим. Его характерной чертой является доминирование экономических (материальных) интересов над всеми прочими интересами и стремлениями человека. Смысл общественного развития для экономической техногенной цивилизации заключается в прогрессе техники и технологии в целях накоплении материального богатства. В этом обществе преобладает безусловное представление о том, что абсолютной ценностью являются потребности, желания и наслаждения одной индивидуальной человеческой личности. Соответственно удовлетворение этих желаний, умножение потребностей, формирование психологической зависимости от постоянной смены вещей и впечатлений, погоня за престижными формами потребления превратились в немалой степени в содержание и смысл существования. Одержимые страстным желанием сытой комфортной жизни люди создают технократическую машину продуцирования материального богатства, которая представляет собой самовоспроизводящуюся систему финансово-рыночной конкурентно-инновационной потребительской экономики, основанной на все возрастающей власти денег. Ее целью является рост производства и потребления материального богатства. Экономический рост становится целью и определяющим фактором общественного развития. Конкурентно-инновационная система фабрикует все новые и новые продукты и услуги, которые ориентированы на то, чтобы соблазнять человека, разжигать в нем низменные страсти и бессмысленные желания. Потребительская экономика соблазняет комфортом, все новыми и новыми впечатлениями, эмоциями, развлечениями, удовольствиями и наслаждениями. Этот растущий вал бессмысленных товаров, потребностей, страстей и удовольствий ведет к возрастанию власти денег над человеком. Власть денег все более и более приобретает черты тоталитарной системы. Банки и финансовые компания – это своего рода «сакральные капища», где все время возрождается идол, властвующий над современными обществами, – деньги. Супермаркеты и гипермаркеты – это «жертвенники» где утверждается власть денег через покупку, в меньшей степени, необходимого для жизни, и в большей мере ненужного, чрезмерного и бесполезного. Потребительская экономика, разжигая в людях страсти и желания, ведет ко все большей духовно-нравственной деградации людей и обществ, опустошению личности. Конкуренция усиливает агрессию и злобу в людях. Нарастающий вал бессмысленной агрессивности и злобы увеличивает количество зла среди людей, и это вполне явственно материализуется во все возрастающей массе продуцируемого оружия массового уничтожения, вооруженных конфликтах и войнах.

Экономическая цивилизация – период нисходящей духовно-культурной динамики. При игнорировании духовных ценностей и гипертрофированном значении материальных ценностей значимость духовных идеалов обесценивается, все ноуменальное трансцендентное осуждается как праздная выдумка, телесная природа признается божественной или, во всяком случае, единственно ценной. Лучшей долей человека признается материальное благополучие. Все естественные и положительные науки получают узко прикладное и утилитарное направление. В эту эпоху человек все более погружается в материальный чувственный мир, что ведет к торжеству внешней материальной чувственной культуры над духовной. Чувственная культура, все более теряя связь с высшими духовными ценностями, утрачивает свое творческое начало, деградирует, превращаясь в псевдо культуру. Искусство начинает служить идеализации телесных свойств и утрачивает смысл чего-то самодовлеющего, имеющего ценность самого по себе, превращается в чувственное искусство. Которое, продолжая деградировать, вырождается в индустрию наслаждений и развлечений, «фабрику грез», продуцирующую и продающую эмоции, наслаждения, услады, «кайф». В конечном итоге чувственное искусство карикатурно вырождается в бутафорское псевдо искусство, которое развращает человека, ведет его к духовному и нравственному упадку и разрушению.

Экономическая технократическая цивилизация является периодом расцвета материальной культуры, развития наиболее разнообразных форм организации общественной жизнедеятельности, но это происходит не на вершине развития народов, а в пору их зрелости и старости, пышность внешней атрибутики, внешних форм – признак близкой смерти. Экономика в этот период утверждается не только как способ хозяйствования, но и как политика, и как идеология. Идеология экономизма – способ мировосприятия через призму коммерческой выгоды и прагматической целесообразности.

Привилегированность положения политических и экономических вождей приводит к испорченности, а безнаказанность – к преступлениям, это влечет за собой извращение нравственности и морали, они превращаются в апологии сильного. Отсутствие надмирных интересов приводит к пресыщенности, разочарованию и тоске, нарастает общее недовольство, ибо материальные потребности человека не имеют предела. С другой стороны, все увеличивается число людей, лишенных возможности пользования какими бы то ни было благами материальной цивилизации. На этой почве возникает общее недовольство: в обеспеченных слоях от пресыщения и разочарованности, в низших – от нищеты и бесцельности существования. Судьба как тех, так и других не имеет никакого высшего оправдания и благополучие одних кажется другим несправедливостью. Возникают волнения, вначале подавляемые, а затем, при большем обострении вражды выливающиеся в революцию, выметающую все государство, а прежде всего выродившуюся и испорченную аристократию: наступает период напряженного искания каких-то возвышающихся над слепой причинностью целей и оправданий.

Структурно эпоха экономической технократической цивилизации («день пятый») XVII–XXI века разделяется на следующие периоды:

Фаза неустойчивой динамики и неопределенности XVII век.

Фаза становления и роста XVII–XIX века.

Фаза неустойчивой динамики и неопределенности с половины XIX – начало XX века.

Фаза зрелости развития и трансформации XX–XXI века.

ГЛАВА 14. Эпоха социально-культурной, духовно-нравственной цивилизации – доминирования институционально-организационных интеграционных процессов. «День шестой»

14.1. Процессы и тенденции социально-культурного, политического и экономического домостроительства в эпоху социально-культурной цивилизации

Эпоха институционально-организационного и духовно-практического синтеза. Для того чтобы стал возможен переход Евроазиатской цивилизации – России в новую эпоху цивилизационной динамики, и стало возможным построение нового типа общества, ключевые тенденции общественной жизнедеятельности и социального домостроительства должны определяться следующими процессами. Процессом институционально-организационного синтеза, в ходе и на основе которого создается интегральное институционально субординированное и скоординированное обществообщество институционально-организационного синтеза. Другой, даже более значимый процесс духовно-практического (конкретно-умозрительного) синтеза, в ходе и на основе которого создается целостное нравственно и экологически ответственное обществодуховно-практического синтеза.

Для этого желательно и необходимо, чтобы основой, стержнем жизнедеятельности человека и общества, каждого в отдельности человека и всех вместе, стало духовно-нравственное служение, целью и содержанием которого является постижение Божественной Истины и благосозидание во славу Божию. Можно иметь самые различные профессии, заниматься самыми разнообразными видами деятельности, но при этом желательно и необходимо, чтобы у всех у них было единое основание – духовно-нравственное служение – благосозидание во славу Божию.

Интегрированное нравственно и экологически ответственное общество благосозидания. В эту эпоху возможно формирование интегрированного нравственно и экологически ответственного общества, или свободного теократического общества, существо которого раскрывается в идее социальной гармонии, целью которого является благосозидание. В процессе институционально-организационного и духовно-практического синтеза формируется общество, основанное на синтетическом единстве, которое восстанавливает всеединство, т. е. утверждает свою конкретность. Синтетическое единство – внутренне расчлененная целостность, упорядоченная посредством определенной организационной структуры и организующей деятельности. Если в первоначальном, или зародышевом состоянии (генетическое единство – цельность) составные элементы и части социального организма еще не имеют своих строго определенных мест, ролей и назначения, другими словами, они смешаны, индифферентны; их различие представляется не выразившимся, скрытым, существующим только потенциально, они не выделились, не проявили своей особенности, не обособились. В противоположность этому в развитом организме (синтетическое единство – целостность) составные элементы и части расположены таким образом, что каждая из них имеет свое определенное место и назначение. Процессы специализации и кооперирования, обособления и объединения приводят, в конце концов, к новому, вполне органическому соединению различных частей и элементов социального организма, основанному на свободном сознательном подчинении низших аспектов высшим, как необходимому центру их свободной жизнедеятельности. Таким образом, все сферы общественной жизнедеятельности могут образовать органическое целое, единое в своей основе и цели. Осуществление этого нового единства образует шестую эпоху цивилизационной динамики – «шестой день» – эпоху социально-культурной, духовно-нравственной цивилизации.

В окончательном фазисе исторического развития все эти степени общечеловеческого развития должны будут – говорит В.С. Соловьев – «образовать органическое целое, единое в своей основе и цели, множественно-тройственное в своих органах и членах. Нормальная соотносительная деятельность всех органов образует новую общую сферу – цельной жизни»[91]. На этой стадии «духовное общество, или церковь в свободном внутреннем союзе с обществами политическим и экономическим, образует один цельный организм – свободную теократию, или цельное общество. Церковь как таковая не вмешивается в государственные и экономические дела, но дает государству и земству высшую цель и безусловную норму их деятельности. Другими словами, государство и земство совершенно свободны в распоряжении всеми своими собственными средствами и силами, если только они имеют при этом в виду те высшие потребности, которыми определяется духовное общество, которое таким, образом, подобно божеству, должно все двигать, оставаясь само неподвижным»[92].

Все основные сферы общественной жизнедеятельности институционально организованы, связаны между собой внутренне и свободно по особенности своего собственного назначения, поддерживают и восполняют друг друга в силу своей внутренней солидарности. На этой стадии духовно-религиозная сфера общества в свободном внутреннем союзе с политической и экономической сферами общества, образует единый целостный организм – свободную теократию, или целостное (солидарное и суверенное) нравственно и экологически ответственное общество. Церковь как таковая не вмешивается в государственные и экономические дела, но дает государству и хозяйственной системе высшую цель и безусловную норму их деятельности. Другими словами, государство и народное хозяйство совершенно свободны в распоряжении всеми своими собственными средствами и силами, если только они имеют при этом в виду те высшие потребности и ценности, которыми определяется духовная жизнедеятельность человека и общества. От признания одинакового достоинства и самодовлеющей ценности за Церковью и государством до их гармонического сопряжения еще очень далеко. В сущности этим констатируется факт предстоящей проблемы, разрешение которой есть цель дальнейшей социокультурной динамики общества. Задача состоит в том, чтобы связать в одну иерархическую систему институты и механизмы, обеспечивающие функционирование и развитие различных сфер общественной жизнедеятельности. Это сопряжение не может быть статическим, так как все части системы все время должны сохранять суверенитет и свободу в собственных движениях, поскольку они не противоречат свободе таких же других, то есть это сопряжение должно быть органическим, способным сохранять единство целого, динамическое равновесие, при допущении все возрастающей самостоятельности движений отдельных частей. Поскольку это не осуществлено, (и в настоящее время не поддается целостному системному моделированию) обществу приходится развиваться как бы путем нащупывания наиболее рациональных решений частных проблем.

Система нравственно и юридически ответственного народовластия. Целью социально-политического домостроительства на перспективу является создание политической системы нравственно и юридически ответственного народовластия, и государства, которое можно определить как свободную теократию. Целью политической деятельности и политического процесса является благосозидание, которое подразумевает активное участие всех членов общества в процессе активной созидательной деятельности.

Интегрированная (органическая) система хозяйства. Целью хозяйственного домостроительства является создание интегрированной (органической) системы хозяйства – социальной ценностно ориентированной экономики, основными принципами которой выступают благоразумие, рачительность, бережливость.

С точки зрения целей – это ценностно ориентированная нравственно и юридически, экологически и социально ответственная хозяйственная система, направленная на поддержание баланса интересов различных социальных групп и слоев общества.

С точки зрения институционально-организационных форм – это государственно-корпоративная социально- и частнопредпринимательская кластерная экономика.

Предпринимательство – это деятельность, целью которой является создание ценностей в форме продуктов и услуг, обеспечивающих процесс жизнедеятельности, как отдельных индивидов, так и различных социальных групп и сообществ. Реализация которых осуществляется на коммерческой основе.

С точки зрения форм и методов управления и регулирования – это планово-рыночная, институционально регламентируемая и регулируемая экономика. Социально-экономическая система строится на основе взаимодействия и взаимодополнения механизмов централизованного управления и регулирования, с механизмами самоорганизации, самоуправления и саморегулирования.

Основу политического и хозяйственного домостроительства должна составлять система стратегических и тактических планов, проектов и программ. Только имея четко выверенные стратегические цели, ориентиры и программы можно двигаться постепенно шаг за шагом, тактика без стратегии может завести в глубокий тупик. Для этого необходимо создание системы социального моделирования и конструирования, системы социального, политического и экономического инжиниринга.

Для того чтобы улучшать организацию общества, необходимо, опираясь на стратегическое ви́дение перспектив развития общества, весьма постепенно без резких скачков, прорывов и разрывов видоизменять его организацию. Двигаться необходимо постепенно, шаг за шагом, так, чтобы входящие в общество индивиды сами соответственно перерождались и преобразовывались. Только внутренним перерождением всех членов общества может быть достигнуто реальное улучшение его организации, и только постепенно ставя одни конкретные задачи за другими можно оказать положительное воздействие на развитие общества. И каждому отдельному государственному организму с успехом может быть приложена только такая схема, которая лишь незначительно отличается от уже у него имеющейся, и представляет реальное улучшение в одном каком-нибудь конкретном направлении. Как только люди забывают это и пытаются резко видоизменить, хотя бы и с несомненным улучшением, организацию общества, они всегда неминуемо приходят к обратному результату, остановке естественного развития и регрессу.

О необходимости настойчивого, постепенного – шаг за шагом, продвижения к намеченной цели говорит Антуан де Сент-Экзюпери:

«Господи, я прошу не о чудесах и не о миражах, а о силе каждого дня.

Научи меня искусству маленьких шагов.

Сделай меня наблюдательным и находчивым, чтобы в пестроте будней вовремя останавливаться на открытиях и опыте, которые меня взволновали.

Научи меня правильно распоряжаться временем моей жизни. …

Ты знаешь, как сильно мы нуждаемся в дружбе, дай мне быть достойным этого самого прекрасного и нежного дара судьбы. …

Дай мне не то чего я себе желаю, а то, что мне действительно необходимо.

Научи меня искусству маленьких шагов…».

(Антуан де Сент-Экзюпери.

Искусство маленьких шагов)

Ибо сказано: «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят» (Мф 7:7–8).

Структурно эпоха социально-культурной, духовно-нравственной цивилизации («день шестой») XX–XXVII века разделяется на следующие периоды:

Фаза неустойчивой динамики и неопределенности – период зарождения социально-культурной цивилизации XX – первая половина XXI столетия.

Фаза, становления и роста – период становления институциональных и ценностных основ социально-культурной цивилизации XXI–XXII века.

Фаза неустойчивой динамики и неопределенности XXIII век.

Фаза зрелости развития и трансформации XXIV–XXVII века.

Как это осуществить на деле, практически, чтобы – это были не просто слова и благие намерения, а конкретные дела, с конкретными результатами? – Вопрос на который необходимо вновь и вновь искать ответы.

14.2. Пути служения, и смыслообразующие ценности в эпоху социально-культурной цивилизации

Ви́дение смыслов Евроазиатской цивилизации. В современную эпоху социально-культурной цивилизации актуализируются два доминирующих пути духовно-нравственного служения и соответствующие им системы смыслообразующих ценностей, и базовые мировоззренческие позиции. Они противоположны и противоречивы, но они не исключают, а дополняют друг друга. Эти полюсы создают разность потенциалов, напряжение современной эпохи, ее нерв. Взаимодействие этих полюсов выступает источником социальной энергии, которая порождает движущие силы цивилизационной динамики в современную эпоху.

Путь духовно-нравственного служения и система смыслообразующих ценностей – путь мастерства, метафорически раскрывается в образе мага, держащего в поднятой руке жезл. Высший этап развития человека, когда он, в силу своего совершенства, действительно становится посредником между Небом и Землей символизирует Маг – тот, кто реализует высшее призвание человека быть посредствующим связующим звеном, свободным и разумным меж Горним Миром, его законами и принципами и миром природы, который он своим действием и призывает к жизни. В поднятой руке маг держит жезл. Жреческий жезл, посох мудреца или королевский скипетр всегда являются символом власти. Жезл указывает на то, что у его владельца есть право властвовать и управлять чем бы то ни было, и кем бы то ни было.

На столе пред Магом стоит чаша, лежат меч и сикль, а в своей поднятой правой руке он держит жезл; эти четыре атрибута Мага гласят о внешних проявлениях его власти и достоинства, в то время как фигура его самого выражает идею самой субстанции. Всякое проявление самодовлеющей силы в нашем сознании познается в четырех аспектах, принципах которые составляют кватернер, издревле именуемый кватернером четырех стихий. Атрибуты Мага лежат на столе, кроме жезла, который он держит в руке; они не составляют его сущности, а потому они лежат вне его. Лишь жезл, как символ его власти и достоинства Божественного, с ним неразделен[93].

Путь мастерства (мастера-мага) – это путь развития и возрастания человека в рамках данной земной жизни. Он не выводит человека за пределы мира пространства и времени в трансцендентность. Путь духовно-нравственного возрастания и совершенствования, который ведет человека не только в этом земном мире, но и выводит его за пределы мира сего в трансцендентность – это путь указанный Иисусом Христом, путь следования за Христом, уподобления Ему.

Путь духовно-нравственного служения и система смыслообразующих ценностей – путь следования за Христом, уподобления Христу.

«Тогда Иисус сказал ученикам Своим: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною, ибо кто хочет душу[94] свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее; какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою? Ибо приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего с Ангелами Своими и тогда воздаст каждому по делам его» (Мф 16: 24–27).

«И кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня. Сберегший душу свою потеряет ее; а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее» (Мф 10: 38–39).

Опорой и защитой служат не внешние кресты и крестики, а внутренний крест, который человек несет по жизни в духе своем. Крест в духе, с которым он никогда не расстается, и который ведет его по пути спасения в этом мире, и поведет к Богу в мире ином. Именно этот духовный крест является источником силы, и от того насколько он мал или велик зависит то насколько мала или велика духовная сила человека.

Христос пришел, чтобы противостоять падшему миру, сокрушить его, но не насилием и войной, а преображением самого человека, чтобы сам человек духовно и нравственно преображенный отверг этот греховных мир, мир страстей и пороков, и устремился в новый духовно и нравственно обновленный мир. Христос пришел, чтобы указать путь в иной Мир, основанный на Божественной Истине, справедливости, совершенстве, солидарности людей и Бога. Путь, по которому ведет Иисус Христос, выходит за пределы этой земной жизни, и ведет в Мир, основанный на божественной воле, – это теоцентрический, теократический мир. Как Моисей вывел евреев из египетского плена, так Христос призван вывести человечество из плена грубо материальной греховной жизни, и ввести в новую одухотворенную Землю обетованную. Новое человечество получит новое одухотворенное тело, новую жизнь, новое обетование, новую Землю обетованную. Этот светлый мир должен быть создан, прежде всего, в самих людях в их сознании, в их душах и сердцах, в их мыслях, чувствах, делах и поступках, в их образе жизни.

Христос создает и вручает своей Церкви, ее членам путь служения: духовно-нравственного очищения, покаяния, возрастания и совершенствования. Христос прокладывает путь служения, указывает его и ведет за собой по этому пути.

Бог явился в мир, показал себя, вознёсся на небеса и теперь поселился в духе и теле человека. Христианство – это жизнь Иисуса Христа в нас. Смысл жизни христианина – стать подобным Иисусу Христу, преображаться в образ Христа, так чтобы Иисус Христос отобразился в жизни человека. Когда человек делает осознанный выбор обустраивать свою жизнь по духовным законам, установленным Творцом, то происходит чудо и разум человека постепенно уподобляется разуму Христа. Мы начинаем думать и действовать так, как действовал бы Христос, а как Он действовал запечатлено в Библии в четырех Евангелиях.

Путь служения Христу – путь следования за Христом, – путь подражания Христу – это путь с сердцем. Сердце Христа своим биением призывает, ведет и направляет. Для того чтобы идти по этому пути – пути с сердцем – человек должен на основе и в процессе богообщения и служения Богу создать в себе духовное сердце способное воспринимать пульсации сердца Иисуса Христа и биться с ним в унисон. Этот путь Христос проложил и обустроил благодаря своему воплощению от Духа Святого и Марии Девы и вочеловечению. Этот путь запечатлен в четырех Евангелиях. Сердце человека – четырехкамерный орган, имеющий два желудочка и два предсердия, бессменно работающий в течение всей жизни. Четвероевангелие – это живой пульсирующий организм, призванный передавать и распространять импульсы биения сердца Иисуса Христа, которые могут воспринимать идущие за Ним, по пути указанному в Евангелии.

Единый путь служения – путь спасения, путь духовно-нравственного возрастания и совершенствование глубок и многогранен, он имеет четыре основных взаимосвязанных аспекта. Благодаря тому, что путь служения состоит из четырех взаимосвязанных аспектов, тесно взаимосвязанных между собой и переходящих один в другой, происходит постоянное переключение, переход от одного служения к другому, и тем самым создается ритм пульсаций, который пронизывает человека. И если настойчиво, упорно и достаточно долго идти по этому пути, то пронизывающие человека духовно-нравственные пульсации порождают в нем духовной орган, способный воспринимать и генерировать эти пульсации, т. е. духовное сердце, которое может биться в унисон с сердцем Иисуса Христа. Человек, у которого по милости Божией родилось такое духовное сердце, уже безошибочно следует за Христом, ведомый биением Его сердца.

В Евангелии указаны четыре аспекта пути духовно-нравственного служения, каждый из которых, в силу своей глубины и многомерности, образует в себе относительно самостоятельный путь служения. Путь покаяния – это путь осознания греха и борьбы с ним, путь избавления от греха, врачевания, оздоровления и очищения, исцеления от греховных недугов. Путь духовно-нравственного совершенствования – это путь стяжания Духа Святого, путь обожения, путь духовно-нравственного восхождения и совершенствования, на котором человек наполняется божественными энергиями, очищающими, исцеляющими и возвышающими его. Путь духовно-мистического созерцания и мистико-аскетического делания опорой этого пути служения является Слово Божие, проникновение в смыслы Священного Писания и творений святых отцов. На этом пути человек наполняется благодатью Божией. Путь духовно-практического служения – служения во благо человека, во славу Божию, путь милосердия. Подобно тому, как в работе человеческого сердца участвуют все четыре его отдела – в согласованной последовательности, в едином темпо-ритме, расширяясь и сужаясь, перекачивают кровь по всему организму. Так же, и указанные в Евангелии, четыре пути служения, взаимодействуя между собой в согласованной последовательности, образуют единый темпо-ритм пульсаций духовного сердца человека.

Путь покаяния. Прежде всего, в Евангелии звучит призыв Иоанна Крестителя, проповедовавшего в пустыне Иудейской: «И говорит: покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное. Ибо он тот, о котором сказал пророк Исаия: глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему» (Мф 3: 2–3).

На призыв Иоанна Крестителя откликнулись многие: «Тогда Иерусалим и вся Иудея, и вся окрестность Иорданская выходили к нему и крестились от него в Иордане, исповедуя грехи свои» (Мф 3: 5–6).

Крещение в воде открывает для человека путь покаяния, очищения и преодоления греха. Крещение приобрело духовно-нравственную силу благодаря тому, что крещение в воде принял Иисус Христос. Иоанн Креститель говорит: «Я крещу вас в воде в покаяние, но Идущий за мною сильнее меня; я не достоин понести обувь Его; Он будет крестить вас Духом Святым и огнем» (Мф 3:11).

Иисус Христос призывает на путь покаяния, духовно-нравственного очищения, преодоления греховных страстей и вожделений. «Иисус же, услышав это, сказал им: не здоровые имеют нужду во враче, но больные. Пойдите, научитесь, что значит: милости хочу, а не жертвы? Ибо Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию» (Мф 9: 12–13).

По этому пути человека ведет мученический голгофский крест, на котором был принесен в жертву Сын Божий. Этот путь стал возможен для людей в силу крестной жертвы Иисуса Христа. Он по воле Отца Небесного пошел на крестную жертву для того чтобы избавить людей от греха. «Да сбудется реченное через пророка Исаию, который говорит: Он взял на Себя наши немощи и понес болезни» (Мф 8:17).

В Послании к Римлянам апостол Павел говорит: «Но ныне, независимо от закона, явилась правда Божия, о которой свидетельствуют закон и пророки. Правда Божия через веру в Иисуса Христа во всех и на всех верующих, ибо нет различия, потому что все согрешили и лишены славы Божией, получая оправдание даром, по благодати Его, искуплением во Христе Иисусе, Которого Бог предложил в жертву умилостивления в Крови Его через веру, для показания правды Его в прощении грехов, соделанных прежде, во время долготерпения Божия, к показанию правды Его в настоящее время, да явится Он праведным и оправдывающим верующего в Иисуса» (Рим 3: 21–26).

Путь духовно-нравственного совершенствования. В Нагорной проповеди звучит призыв: «Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф 5:48). Путь духовно-нравственного совершенствования основан на заповедях блаженства. Смысл его в стяжании христианской любви и уповании на милость Божию, в развитии духовной свободы и творчества, развитии личности, исполнении заповедей Божиих. Этот путь состоит в собирании духовных ценностей в стяжании добродетелей. По этому пути служения человека ведет крест спасения, воздвигнутый Иисусом Христом в Нагорной проповеди. В Евангелии от Матфея в Нагорной проповеди раскрывается таинство воздвижения, восставления Иисусом Христом Креста спасения, который по правде и смыслу раскрывает путь служения Богу, путь богообщения, основанного на вере, совести, интуиции, путь духовно-нравственного делания, восхождения человека к Богу. Крест, воздвигнутый Христом – древо любви и правды, определяет путь познания Истины через сопричисление Божественной правде.

Вертикальная ось креста спасения – заповеди блаженства, данные Христом в Нагорной проповеди, символизирующие ступени духовно-нравственного возрастания, совершенствования и восхождения человека к Богу. Это путь богообщения – лествица духовно-нравственного делания и возрастания, путь милосердия, путь святости, путь постижения Истины, который прокладывает для человека сын Божий – Иисус Христос, ибо человекам это невозможно, не по силам. Но как идти по этому пути, не сбиться с него? Руководящим началом на этом пути выступает Божественный закон – Заповеди Господни. Чтобы идти – нужны две ноги, чтобы работать – нужны две руки, чтобы лететь – нужны два крыла. Крест спасения имеет два крыла. Одно крыло этого креста Ветхозаветный закон, закон, данный через Моисея. Другое крыло креста – заповеди Нового завета – закон данный Иисусом Христом. Путь к блаженству лежит через исполнение Закона – Заповедей Господних, Закона Моисея и Закона Иисуса Христа.

У основания креста спасения стоят те, которые пошли за Христом, и образовали Церковь христову, христианский народ, и к которым обращены слова: «Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали и пророков, бывших прежде вас. Вы – соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему негодна, как разве выбросить ее вон на попрание людям. Вы – свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы» (Мф 5: 12–14).

Это те, которые следуют за Христом из любви к Нему, и ради познания Истины призваны и готовы нести крест спасения. Те, ради блага и блаженства которых Христос воздвиг этот крест, т. е. проложил путь богообщения, путь духовно-нравственного совершенствования. Те, которые хотят не просто внимать Слову Божию, но и учиться, т. е. преобразовывать свою жизнь в соответствии с Евангельскими заповедями. Члены Церкви Христовой – те, которые, исполняя свое служение, несут крест милосердия, крест спасения, которые идут по пути, указанному Христом. Те, которые могут, и в состоянии принять и понести этот крест, те, которые способны обрести в кресте спасения путь богообщения, путь спасения, исцеления, путь правды и истины.

Человеку доступно на Земле благодатное единение с Богом и Христом. Он может «сделаться» причастником Божеского естества (2 Пет. 1, 4). И это единение и причастничество даст ему новые творческие силы. Основным признаком полноты совершенства является явное причастие благодати Святого Духа, проявляющееся в изобилии благодатными духовными дарами – смирение, чудотворение, прозорливость и др. Совершенного христианина именуют Духоносным, поскольку в нем явно обитает Бог, явно действует Божественная благодать. «Совершенство состоит в явном причастии Святого Духа, который, вселившись в христианина, переносит все желания его и все размышление в вечность, – говорит св. Игнатий. – …Неестественно человеку в обыкновенном его состоянии такое пламенное желание переселения в вечность: оно свойственно лишь мужу Духоносному, как и Духоносный Павел сказал о себе: Мне еже жити, Христос; и еже умрети, приобретение есть. Желание имый разрешитися и со Христом быти» (Фил. 1:21–23). Совершенного христианина Божественная благодать вводит в состояние бесстрастия.

Эти пути служения взаимосвязаны между собой и поддерживают один другой. Прежде чем встать на путь духовно-нравственного возрастания и совершенствования необходимо продвигаться по пути покаяния, путь избавления и очищения от страстей и грехов. Ибо сказано: «И никто к ветхой одежде не приставляет заплаты из небеленой ткани, ибо вновь пришитое отдерет от старого, и дыра будет еще хуже. Не вливают также вина молодого в мехи ветхие; а иначе прорываются мехи, и вино вытекает, и мехи пропадают, но вино молодое вливают в новые мехи, и сберегается то и другое» (Мф 9:16–17). Только изживая в себе ветхого человека на пути покаяния и борьбы с грехом можно воспитывать в себе человека духовного.

Путь покаяния и очищения от греха имеет смысл, если он приуготовляет человека для вступления на путь духовно-нравственного совершенствования, путь собирания духовных ценностей. Эта взаимосвязь раскрыта в Евангелие: «Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит; тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И, придя, находит его незанятым, выметенным и убранным; тогда идет и берет с собою семьдругих духов, злейших себя, и, войдя, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого. Так будет и с этим злым родом» (Мф 12: 43–45).

Чтобы дом человеческого духа не пустовал необходимо постоянно трудиться и стяжать духовные ценности, наполняя ими свое сознание, свой внутренний мир. Таким образом, необходимо соразмерное продвижение по этим путям духовно-нравственного служения.

«Итак, не заботьтесь и не говорите: что нам есть? или что пить? или во что одеться? Потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам. Итак, не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем: довольно для каждого дня своей заботы» (Мф 6: 31–34).

Путь духовно-мистического, мистико-аскетического служения – путь служения Марии. Путь духовно-практического служения – служения во благо человека, во славу Божию – путь служения Марфы. В Евангелии от Луки сказано: «В продолжение пути их пришел Он в одно селение; здесь женщина, именем Марфа, приняла Его в дом свой. У неё была сестра, именем Мария, которая села у ног Иисуса и слушала слово Его. Марфа же заботилась о большом угощении и, подойдя, сказала: Господи! или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? скажи ей, чтобы помогла мне. Иисус же сказал ей в ответ: Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у неё» (Лк 10: 38–42).

Эти два пути служения тесно связаны между собой и один дополняет другой, они могут существовать только во взаимосвязи и взаимодействии. Связь этих путей служения раскрывается двух заповедях, на которых «утверждается весь закон и пророки». В Евангелии от Матфея сказано: «Учитель! какая наибольшая заповедь в законе? Иисус сказал ему: «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всем разумением твоим» – Сия есть первая и наибольшая заповедь. Вторая же подобная ей: «возлюби ближнего твоего, как самого себя». На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки (Мф 22: 36–40).

Первая наибольшая заповедь раскрывает смысл и назначение служения Марии. Вторая подобная ей заповедь раскрывает смысл и назначение служения Марфы.

Путь духовно-мистического, мистико-аскетического служения – путь служения Марии. Путь мистико-аскетического служения – это путь собирания духовных сокровищ. Ибо сказано: «Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут, ибо, где сокровище ваше, там будет и сердце ваше» (Мф 6:19–21).

Ну а чтобы умертвить плоть, нужно молиться Господу, просить Его помощи в каждом дне, благодарить Его, славить Его и вникать в Слово Божье, – изучать Священные тексты Библии. Ибо сказано: «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят» (Мф 7:7–8).

На пути духовно-мистического служения главное – это молитвенное делание. Молитвенное делание – способность молиться, т. е. собранно, огненно возноситься к Богу и принимать в себя Его благодатное излучение и веяние. В этом процессе человек постепенно и незаметно создает в себе самом, в глубине своей души некое духовное огнилище, некий центр, как бы несгораемую купину, из которой он будет исходить в своих оценках, решениях и делах и которою он будет определяться в жизни[95].

Путь духовно-практического служения – служения во благо человека, во славу Божию – путь служения Марфы. Четвероевангелие во всей полноте раскрывает путь служения Марфы, его смысл и назначение. Смысл и назначение пути духовно-практического служения раскрывается в таких словах Спасителя: «Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного» (Мф 5:16).

Христос говорит: «Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас: иначе не будет вам награды от Отца вашего Небесного. Итак, когда творишь милостыню, не труби перед собою, как делают лицемеры в синагогах и на улицах, чтобы прославляли их люди. Истинно говорю вам: они уже получают награду свою. У тебя же, когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая, чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно» (Мф 6: 1–4).

ОТДЕЛ 5. Глобальные институционально-организационные циклы становления и развития церковной, политической и техноэкономической организации цивилизованного общества

ГЛАВА 15. Глобальный институционально-организационный цикл становления и развития церковной организации Евроазиатской цивилизации – России

15.1. Церковь и церковная организация цивилизованного общества

Церковь – религиозное общество, включающее людей, объединенных общностью религиозной веры и оформленных соответствующей организацией. Церковь подразумевает как вертикальное общение, так и горизонтальное, причем первое не бывает без второго. Так устроен мир, что для того чтобы встретить Бога, людям нужно сперва встретить друг друга. Природа богообщения подразумевает соучастие, солидарность. Пребывая в одиночестве, вне общения с другими людьми человек может оказаться во власти иллюзий, поскольку его мистический опыт, будучи сугубо индивидуальным, может оказаться фантазией.

Христианская Церковь есть основанное Господом нашим Иисусом Христом общество людей, соединенных между собой религиозной верой в Отца и Сына и Святого Духа, законом Божиим, священноначалием и таинствами. Церковь – это общество людей, явившееся в мире в определенное время, существовавшее в продолжение многих веков при постоянной смене своих членов, имевших разнообразное влияние на ход и развитие его жизни, наконец, существующее в настоящее время.

Церковь как богочеловеческий организм имеет не только таинственную сущность, неподвластную стихиям мира, но и историческую составляющую, входящую в соприкосновение и взаимодействие с внешним миром, в том числе с государством.

Церковь разделяется на Небесную, предстоятелем которой является Иисус Христос. В сонме Небесной Церкви Пресвятая Богородица, Ангельские силы, все святые и спасшиеся христиане. Небесную Церковь называют также Торжествующей. И Земную, которая называется Воинствующей Церковью, ибо ведет на Земле брань со злом и грехом. С одной стороны, Церковь не является феноменом этого греховного мира: она принадлежит иному, новому веку. И как таковая Церковь невидима. С другой стороны, эта эсхатологическая невидимая Церковь видимым образом воплощается в отдельных церквах-общинах этого мира. Таким образом, Церковь – двойственная реальность: видимая как мирской факт, но невидимая – хотя и видимая для очей веры – как реальность эсхатологическая, реальность будущего века.

Церковь как социальный институт. Христианская Церковь как специфический социальный институт представляет собой исторически сложившуюся систему власти и управления поведением и деятельностью людей, внутри которой постепенно складывалось определенное разделение труда, дифференциация функций и ролей, формируется иерархическая система богослужения, организационная структура власти и управления.

Первой, наиболее значительной вехой на этом пути, является обретение особого социального статуса внутри христианских общин истолкователей вероучения, исполнителей и руководителей культовых действий, организаторов хозяйственной и другой повседневной деятельности общины: апостолов, пророков, пресвитеров и епископов. Выделившееся в общинах духовенство берет в свои руки руководство идейной, моральной и материальной жизнью. Особый статус духовенства идеологически закрепляется вероучительными установками и культовыми действиями. На это, в частности, направлено установление обряда рукоположения. В раннехристианских общинах – экклесиях – клирики избирались на свои должности верующими.

Собственно церковная иерархическая организация представлена клиром. Церковная иерархия состоит из трех степеней или чинов: епископов, пресвитеров и диаконов. Вступление в клир обставлялось целым рядом особых условий, которые специально оговаривались на церковных соборах и закреплялись церковными канонами. Так, согласно 1-му правилу Никейского собора в клир могли вступать лица, «имеющие доброе мнение о себе, гражданскую свободу, отказавшиеся от мирских должностей, принявшие крещение и прошедшие уже известный искус в Церкви как христиане». Вступление в клир не требовало специального образования и не имело возрастных ограничений. Лишь постепенно вводились определенные ограничения, касающиеся брака клириков, но с самого начала одним из главных критериев оставалась безупречная нравственная жизнь.

15.2. Структура глобального институционально- организационного цикла церковной организации: стадии становления и развития

Стадия рождения и формирования духовно-нравственной генетической программы Церкви Христовой. Создание Иисусом Христом основ духовно-религиозной жизни Церкви. Основание христианской Церкви положил Господь Иисус Христос, но жизнь и деятельность ее вполне открылись в день сошествия Святого Духа на апостолов, с которого и начинается история Церкви. Иисус Христос учредил и создал Церковь во имя Отца и Сына и Святого Духа. Христос сказал: «где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф. 18:20). Церковь Христова есть живой организм истины и любви или, точнее, истина и любовь как организм, объединенный взаимной любовью, составляющий абсолютное единство во Христе живых и мертвых. Единство Церкви вытекает из единства Божьего, ибо Церковь не есть множество лиц в их личной отдельности, но единство Божьей благодати, живущей во множестве разумных творений, покоряющихся благодати. В самом полном смысле понятие Церковь Христова подразумевает собрание под единой Главой – Господом Иисусом Христом всех православных христиан, живущих и умерших (Лк. 20:38), соединенных между собою верою и любовью Христовой, священноначалием и святыми Таинствами. Церковь является Телом Христовым, к которому принадлежат все христиане в прошлом, настоящем и будущем, все живые и усопшие, истинно верующие во Христа и соединившиеся с Ним в таинствах Крещения и Евхаристии через Его благодать. Церковь есть Тело Христово, а верующие – члены этого Тела. Богочеловеческий организм – это и есть Церковь. Церковь – единство Духа, обитающего в людях, стремящихся жить по Евангелию. Церковь есть неповрежденное человечество Христово, соединившееся с Божеством, и в видимости своей вместившее невидимую присносущую силу Божества. Церковь есть живое пересечение, единство двух жизней, двух миров: божественного и человеческого, природного и благодатного. Посему эта жизнь раскрывается и осуществляется в видимых и сокровенных формах, в сверхчувственном, и в чувственном. Но эти формы даны и установлены самим Богочеловеком, сообщающим Свою жизнь Своему телу непосредственно, (как в Евхаристии, в отпущении грехов) или через посредство апостолов в дальнейшем предании, как зерно, из которого развивается растение чрез все века до скончания мира и Второго пришествия.

Церковь объемлет пути и способы богобщения. Церкви присуща – и только ей одной – благодатная, сверхприродная, божественная жизнь, она есть источник, рождающий мир и человечество водами живота вечного, и вне этого источника нет влаги. Общение с божественной благодатной жизнью дается человеку не единолично, в отъединении, но соборно по связи с Церковью, как богоустановленной организацией. Плоды этой жизни невидимы, как сокровенна и самая жизнь в Боге, но формы ее видимы и богоустановлены. Церковь не становится при этом между Богом и человеком, заслоняя собою для него небо, напротив самая обращенность к небу дана только в Церкви и через Церковь. Церковь – форма организации духовно-религиозной жизнедеятельности людей всех совокупно и каждого в отдельности.

Прот. Сергей Булгаков говорит: «Основным свойством Церкви является то, что под внешними формами и проявлениями ее жизни подается благодать, совершается действие силы божественной. Церковь есть божественная, благодатная жизнь на земле, в этом мире и за его пределами одновременно. Церковь есть непрестанно совершающееся обожение человека и в нем мира. Самым характерным для жизни Церкви, поэтому является именно неразрывное соединение божественной и человеческой жизни, срощенность формы и содержания, без устранения или растворения человеческого естества, наделенного проницаемостью для благодатного претворения. Таким образом, Церковь есть единство премирного (трансцендентного) и мирового (имманентного) бытия. Такое единство есть тайна, превозмогающая ум, и потому жизнь Церкви есть тайна веры, которая открывается только в жизненном опыте ее членов»[96].

Согласно Матфею, Иисус, находясь с учениками в окрестностях Цезарей, на берегу Иордана, сказал Симону: «И Я говорю тебе: ты – Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах» (Мф. 16:18–19).

У Бога после распятия Христа и Его воскресения появился новый народ, предназначенный для особых целей. Этот народ – христиане. Если в ветхозаветный (дохристианский) период народ Божий состоял преимущественно из людей одной национальности (из евреев), то в христианский период народ Божий состоит из людей разных национальностей. Все истинные христиане являются новозаветной Церковью Христа, как все искренние верующие люди из древнего израильского народа были ветхозаветной Церковью Божией. Слово «Церковь» означает общество верующих. Это общество детей Божиих.

Стадия рождения и становления Вселенской Церкви. Святая Соборная и Апостольская Церковь. Символ веры определяет Церковь Христову как Единую Святую, Соборную и Апостольскую. Святая Соборная и Апостольская Церковь является Церковью Единой, представляющей собой целостный мистический организм – Тело Христово. Иисус Христос, обновив и обожив человеческую природу, положил тем самым начало Единой Церкви. По мнению протоиерея С. Булгакова, единство Церкви «есть аксиома учения о Церкви, которая самоочевидна всякому христианину». Поскольку Церковь – это Тело Христово, следовательно, по своему существу (по своей природе) она неделима. Неделим Христос, соответственно, неделима и Церковь – Его Тело.

Христа во время Его Евангельской проповеди окружали двенадцать ближайших учеников: Петр (Симон), его брат Андрей, Иаков и Иоанн (сыновья Зеведеевы), Филипп, Фома, Варфоломей, Матфей, Иаков Алфеев, Фаддей, Симон Зилот и Иуда Искариот (Мр. 3, 14–19; Деян. 1,13–14). После предательства Иуды Искариота, вместо него в число апостолов, т. е. посланников Христа, был доизбран Матфий. Задача апостолов состояла в том, чтобы после смерти, воскресения и вознесения с земли Христа под водительством Духа Святого продолжить дело проповеди Евангелия.

Но помимо этих двенадцати апостолов у Христа есть еще совершенно особый апостол, который уверовал во Христа уже после Его вознесения с Земли. Это Савл, бывший до своего обращения ко Христу страшным гонителем христиан. В историю христианства он вошел под именем апостола Павла. Руководимый Духом Святым, он с проповедью Евангелия обошел почти весь греко-римский мир. От его проповеди о Христе возникли первые христианские общины во многих частях древнего мира. Апостолы Христовы, в том числе и апостол Павел, жизнью своей и смертью своей засвидетельствовали свою верность Христу.

Рождение Христовой Церкви. В праздник пятидесятницы в небе послышался шум, как бы от несущегося сильного ветра, и наполнил весь дом, где находились апостолы и Пресвятая Матерь Господа. После сего явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них: это было знаком сошествия Святого Духа. Апостолы вдруг преобразились; души их просветились, и все слова Господни припомнились им с полною ясностью и представились в новом истинном их значении. В то же время они приобрели бодрость и мужество к проповеданию святой веры и сделались готовыми положить за нее свою жизнь. Вместе с сим они получили и особые чрезвычайные пособия к проповеди, между прочим – дар языков. Облекшись силою свыше, они тотчас и начали всенародно проповедовать о величии Божием.

Первый век новой эры обычно называют апостольским. По преданию, в течение 12 лет после Пятидесятницы апостолы оставались в окрестностях Иерусалима, а затем отправились на всемирную проповедь. Миссия апп. Павла и Варнавы показала, что для успеха проповеди не следует связывать обращаемых язычников устаревшим иудейским законом. Апостольский Собор 49 года в Иерусалиме утвердил эту практику. Но не все были согласны с его решением. Т. н. «иудействующие» образовали раскол эвионитов и назореев. Эти первые десятилетия иногда называют временем «иудео-христианства», когда Новозаветная Церковь ещё существовала внутри Ветхозаветной, христиане посещали Иерусалимский храм и т. д. Иудейская война 66–70 годов положила конец этому симбиозу. Она началась с восстания иерусалимских националистов против римской власти. Нерон направил на усмирение провинции Веспасиана и Тита. В итоге Иерусалим был полностью разрушен, а храм сожжён. Христиане, предупрежденные откровением, заранее удалились из обречённого города. Так произошёл окончательный разрыв между христианством и иудейством. После разрушения Иерусалима значение церковного центра переходит к столице империи – Риму, освященному мученичеством апп. Петра и Павла. С правления Нерона начинается период гонений. Последний апостол Иоанн Богослов умирает ок. 100 года, и с ним заканчивается апостольский век.

Апостольски-пророческая Церковь. Харизматическая Церковь. Христианство в I в. н. э. не знало церковной организации, должностных лиц, культа, клира, догматов. Вместо института священства были пророки, учители, апостолы, а так же проповедники, выходившие из рядовой массы верующих. Как считалось, все они обладали харизмой, т. е. способностью, «даруемой духом», пророчествовать, учительствовать, совершать чудеса, исцелять и т. д. Любой христианин мог называть себя харизматиком и заниматься учительством-пророчеством; если он имел достаточное число приверженцев, то фактически зачастую руководил делами общины. За канон и основу христианской традиции были приняты сочинения, которые составляют Новый Завет, дополненные иудейским Ветхим Заветом, именно они определили принципы развивающегося христианского мировоззрения. То обстоятельство, что Церковь утвердила божественную власть Священного Писания, а Священное Писание утвердило божественную власть Церкви, может показаться порочным кругом, однако именно такой симбиоз в действительности направлял формирование христианских взглядов и христианского мировоззрения.

Будучи единой по своей природе Христианская Церковь разделяется на Поместные автокефальные Церкви. История Русской Поместной Церкви исследуется по следующим направлениям. Организация управления в центре и в епархиях. Действия и деятельность органов Церкви и церковной иерархии ради того, чтобы русский народ, исторически объединенный в единую национальную Церковь, сохранился в лоне Вселенской Православной Церкви, в ее вере и в канонах и внешнее единство национальной Церкви со всей Православной Восточной Церковью. Сама религиозная жизнь народа в вере, богослужении и христианском благочестии. История отдельных институтов, которые содействуют нормальному, постоянному и плодотворному развитию религиозной жизни: монашество, народная богословская школа и церковный приход. Миссия Русской Церкви для христианского просвещения нехристианских народов в пределах Русского государства. Отношения к светской (государственной) власти Русского государства, в территориальных рамках которого Русская Церковь жила и развивалась. Отношения Русской Церкви к другим Восточно-православным Церквам и к православному христианскому миру.

Стадия рождения и становления Русской Поместной Церкви. Процессы и тенденции формирования институциональных и ценностных основ церковной организации Русской Церкви X–XII столетия. Становление Киевской и всея Руси митрополии, имеющей статус митрополии Константинопольского патриархата. С X по XV век Русская Церковь находилась в зависимости от Церкви Константинопольской, а Киевская и всея Руси митрополия существовала в качестве церковной области зависимой от Константинопольского патриархата.

Стадия активного роста и обретения автокефалии Русской Церкви. Процессы и тенденции формирования институциональных и ценностных основ церковной организации Русской Церкви XIII–XVI столетия. Обретение Москвой статуса духовно-религиозного центра Руси-России. Период постепенного перехода Русской Церкви от зависимости от Константинопольской патриархии к самостоятельности 1240–1589 годы. В 1448 году последовал отказа поддержать унию Константинополя с Римско-католической церковью. Начало автокефалии Русской Церкви было положено в 1448 году избранием митрополита Московского и всея Руси Ионы независимо от Константинополя. Десять лет митрополит Иона управлял митрополией «всея Руси», т. е. обеих ее половин, московской и литовской, до тех пор пока в 1458 году литовская половина была отторгнута из-под его власти. На этот раз, отторгнута не на краткий срок, а на тот долгий период времени, за который успела сложиться особая своеобразная история Западнорусской Церкви. Для Московской митрополии со времени св. Ионы начинается новый исторический период ее бытия – эпоха становления автокефалии Русской Церкви, которая завершится возведением ее Предстоятелей в Патриаршее достоинство в 1589 году. В 1589 году автокефалия Русской Церкви официально признана восточными патриархатами и учрежден Московский патриархат, который занимает пятое место в диптихе поместных Православных церквей.

Стадия зрелости Русской Церкви. Процессы и тенденции формирования институциональных и ценностных основ церковной организации Русской Церкви XVII–XX столетия. Обретение устойчивости церковной организации к неблагоприятным внешним и внутренним воздействиям. Патриарший период 1589–1700 годы. Синодальный период 1700–1917 годы. Период возрожденного патриаршества начиная с 1918 года и до настоящего времени. Период гонений и испытаний 1918–1988 годы.

Стадия институционально-организационного духовно-практического синтеза. Интегральная стадия. Начиная с XXI столетия разворачиваются интеграционные процессы формирования институциональных и ценностных основ духовно-практического синтеза церковной организации Русской Церкви, политической и экономической организации в единый целостный организм Евроазиатской цивилизации – России.

ГЛАВА 16. Глобальный институционально-организационный цикл становления и развития политической организации Евроазиатской цивилизации – России

16.1. Политика. Политическая организация цивилизованного общества

Политика (от politike – греч. общественные дела) – искусство, наука, философия управления государством, процессами общественной жизнедеятельности людей, большими социальными системами. Политика означает государственные и общественные дела, сферу общественной жизнедеятельности людей, связанную с властными отношениями между людьми, социальными группами, классами, партиями, нациями и государствами. Средствами (инструментами) политической деятельности выступают публичная политическая власть, социальная свобода, юридическая и нравственная ответственность. Политика – это особый вид человеческой деятельности, имеющий целью завоевание и использование политической (государственной) власти. Политическая власть используется в целях управления социальными процессами от имени общества и поддержания жизнеспособности общественного организма. Политика – это стратегия и тактика властно-распорядительной деятельности, определенная программа действий, совокупность концепций, составляющих содержательное наполнение этой деятельности. Политика – многогранное, многоплановое явление, в основе которого совокупность процессов, форм и механизмов, посредством которых осуществляется обустройство, организация общественной жизнедеятельности людей для достижения социально значимых целей. Политика, политическая деятельность органически связана с другими видами активности людей, она пронизывает все сферы и отрасли общественной жизнедеятельности людей: хозяйственную, семейно-бытовую, религиозно-духовную, выступает основой их функционирования и развития.

Политическая организация. Сущность, смысл и назначение политики, политической деятельности раскрывает понятие политическая организация общества, общественной жизнедеятельности людей. Политическая организация представляет многоплановое явление, в основе которого диалектическое единство совокупности аспектов, ведущую роль среди которых играют следующие.

Во-первых, содержательное наполнение политики, политической организации составляет система целевых функций, целей и задач, которые формализуются в виде программ политической деятельности. В числе целевых функций политической деятельности стратегические цели, сохраняющие свою актуальность в течение длительных периодов цивилизационной динамики. И совокупность периодически изменяющихся тактических целей и задач.

Политика – деятельность, основанная на применении публичной власти, властных полномочий для объединения людей, консолидации их усилий, соединения располагаемых ими ресурсов и ценностей, в целях достижения общего блага для всех, и индивидуального блага для каждого. Задача политической власти заключается в объединении людей на основе выявления их потребностей и интересов, ценностей и благ и организации совместной деятельности по их практическому достижению.

Во-вторых, – это совокупность политико-экономических процессов организации и самоорганизации, централизации и децентрализации, форм и способов политической активности (деятельности и поведения).

В этом аспекте политика – властно-распорядительная институционально-организационная деятельность, направленная на обустройство совместной жизнедеятельности людей посредством создания различных институциональных форм: семья, населенный пункт, трудовой коллектив, регион, государство. Политика – деятельность, направленная на введение общественной жизнедеятельности людей в русло определенного общественно-политического строя, политического режима, в русло законности и правопорядка. Политика направлена на создание определенной политико-экономической системы общества, и обеспечение ее функционирования (воспроизводства) и развития.

В-третьих, – это политическая система, характеризующая политико-экономический строй (устройство) общества, которая представляет собой совокупность различных институциональных форм организации общественной жизнедеятельности людей во всех сферах общественного организма. Которая представляет собой и исходный пункт, и результат политических процессов, и различных форм политической активности.

Политическая система, политико-экономический строй общества существует в единстве и взаимодействии двух основных форм: с одной стороны, государство, государственный строй, как основное, центральное звено политической организации общества. И, с другой стороны, социальный строй (общинное, сословное, гражданское общество) – совокупность общественных политических объединений: партий, профсоюзов, национальных и профессиональных организаций.

В-четвертых, – это институционально-организационный властно-распорядительный механизм, центральным звеном которого выступает верховная власть и иерархи политической власти, властная вертикаль.

Для того, чтобы мог существовать, функционировать и развиваться определенный общественный организм все его части и элементы необходимо собрать в единое целое, соединить действия и усилия отдельных людей для достижения как индивидуальных, так и общих ценностей и благ. Существуют различные инструменты и механизмы объединения людей, обустройства их совместной жизнедеятельности и создания ими социального организма. Ведущую роль в совокупности этих факторов, обеспечивающих совместную жизнедеятельность людей, их единение и единство играет политическая власть. Политическая власть – это институционально регламентируемая и регулируемая система публичной власти, основанная на организационной структуре распределенных властных полномочий и ответственности.

В-пятых, это форма и способ конкретно-умозрительного синтеза всех указанных аспектов в конкретных социально-политических и экономических условиях в форме определенного политико-экономического режима, общественного правопорядка.

16.2. Структура глобального институционально-организационного цикла политической организации: стадии становления и развития

Глобальный институционально-организационный цикл становления и развития политической организации цивилизованного общества включает следующие стадии.

Стадия формирования социально-генетической программы политической организации. В процессы социально-культурной, политической и экономической динамики Евроазиатской цивилизации происходит формирование и практическая реализация генетической программы политической организации Евроазиатской цивилизации – программы русской государственности. Рождение и актуальное раскрытие государственной национальной идеи. Призвание варягов, вокняжение Рюрика.

Стадия генетического единства социально-культурной, политической и экономической организации Евроазиатской цивилизации – России VIXIII столетия – это период возникновения и формирования первичной институционально-организационной политико-экономической цельности Евроазиатской цивилизации – России IX–XIV столетия.

Фаза становления: процессы и тенденции трансформации социального строя восточных славян в VI–VIII столетиях. Период перехода от родоплеменной кровнородственной общины к владельческой территориальной общине VI–VIII столетия.

Фаза зрелости: процессы становления и развития институциональных и ресурсных основ политической и экономической организации Евроазиатской цивилизации – России IX–XII столетия. Период централизованного частноправового общинно-земского государства славяно-русских племен IX–XII столетия. Единство древнерусских княжеств в IX–XII столетиях

Период возникновения и становления дворцово-вотчинной системы политического и хозяйственного управления. Становление системы власти-собственности IX–XII столетия.

Стадия становления политической организации Евроазиатской цивилизации – РоссииXIIXV столетия. Структурно данная стадия разделяется на две фазы: фазу становления и роста XII–XIV столетия; и фазу зрелости, развития и трансформации XIV–XV столетия.

Фаза становления XII–XIV столетия характеризуется процессами и тенденциями политико-экономической раздробленности, формирования учреждений и институций национальной государственности на местах – в уделах, волостях и вотчинах. Это период децентрализованного земского частноправового удельно-вотчинного государства. Период активного роста дворцово-вотчинной системы политического и хозяйственного управления. Для него характерна частноправовая форма государства, власть – собственность

Происходит формирование нескольких геополитических центров цивилизационного процесса. Они вступают в борьбу за геополитическое лидерство в цивилизационном процессе. Обострение борьбы геополитических центров за лидерство в цивилизационном процессе происходит в XIV столетии.

Фаза зрелости XIV–XV столетия характеризуется процессами и тенденциями становления и упрочения единого централизованного государства, формирования учреждений и институций национальной государственности. В этот период доминируют процессы политической централизации. Собирание русских земель и возвышение Москвы. Процессы и тенденции преобразования частноправовой политической организации в публично-правовую. Формирование публично-правовой формы государственности. Упадок и разрушение дворцово-вотчиной системы управления.

Период существования Московского царства – сословно-представительной монархии 1380-е–1690-е годы. Этап возникновения и становления централизованного национального русского государства – Московского царства-государства 1380-е – 1460-е годы. Этап активного роста и развития Московского царства 1460–1690-е годы. Этот период характеризуется процессами и тенденциями формирования институциональных основ политической системы сословно-представительной монархии. Происходит становление и развитие органов государственной власти и управления в центре и на местах. Идет процесс преобразование верховной власти от великокняжеской к царской власти.

Стадия активного роста и развития политической организации Евроазиатской цивилизации – России XVI – начало XX столетия. Структурно данная стадия разделяется на две фазы: фазу становления и роста XVI–XVII столетия; и фазу зрелости, развития и трансформации конец XVII— начало XX столетия.

В фазе становления глобального цикла политической организации в XVI–XVII столетиях Московское государство достигает своей зрелости, и начинается его упадок. На этот период приходится этап активного роста политической системы сословно-представительной монархии 1501-е – 1610-е годы. Этап зрелости политической системы сословно-представительной монархии 1610-е – 1680-е годы. Московское государство обретает политический суверенитет. Этот период характеризуется такими явлениями и процессами. Время первого царя. 1533–1584 годы. Происходит дворянская революция сверху – опричнина, в это время усиливается борьба верховной власти с боярской олигархией. Учреждаются и периодически созываются земские соборы – орган сословного представительства в центре. Смутное время 1584–1613 годы – период боярской контрреволюции, гражданской войны и иностранной интервенции.

Фаза зрелости, развития и трансформации конец XVII— начало XX столетия – это период возникновение и становление Российской империи. Обретение государственного суверенитета России. В этот период происходит становление и развитие политической системы абсолютной монархии. Вместе с тем идет процесс разрушения политической системы сословно-представительной монархии со второй половины XVII столетия. Период активного роста Российской империи и политической системы абсолютной монархии XVIII столетие. Период зрелости политической системы абсолютной монархии XIX столетие. Период разрушения старого порядка вторая половина XIX начало ХХ столетия. Возникновение и становление республиканской формы государства.

Стадия зрелости политической организации Евроазиатской цивилизации – России вторая половина XXXXI столетия.

Стадия формирования синтетического единства церковной, политической и экономической организации общества XXIIXXVII столетия. Интегральная стадия институционально-организационного синтеза.

ГЛАВА 17. Глобальный институционально-организационный цикл становления и развития техноэкономической организации Евроазиатской цивилизации – России

17.1. Техноэкономическая организация цивилизованного общества

Технологический уклад представляет собой целостную устойчивую технико-экономическую подсистему, в рамках которой осуществляется относительно замкнутый воспроизводственный цикл, включая добычу полезных ископаемых и получение первичных ресурсов, все стадии их переработки, и выпуск конечных продуктов в определенном ассортименте, удовлетворяющих соответствующему типу общественных потребностей.

Технологический уклад включает в себя ряд отраслевых производственно-хозяйственных подсистем, каждая из которых представляет собой совокупность технологически взаимосвязанных производств (технологических процессов), образующих самовоспроизводящиеся целостности.

Отраслевые подсистемы характеризуется технологической однородностью, т. е. примерно одинаковыми параметрами – технико-технологическим уровнем производства, видами выпускаемой продукции, используемым сырьем, уровнем квалификации и профессиональной подготовки работников.

17.2. Структура глобального институционально-организационного цикла техноэкономической организации: стадии становления и развития

Стадия формирования и практическая реализация социально-генетической программы экономической организации Евроазиатской цивилизации – России. Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и мамоне. Посему говорю вам: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться. Душа не больше ли пищи, и тело одежды? Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их? Да и кто из вас, заботясь, может прибавить себе росту, хотя на один локоть? И об одежде что заботитесь? Посмотрите на полевые лилии, как они растут: ни трудятся, ни прядут; но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них; если же траву полевую, которая сегодня есть, а завтра будет брошена в печь, Бог так одевает, кольми паче вас, маловеры! Итак, не заботьтесь и не говорите: что нам есть? или что пить? или во что одеться? потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам. Итак, не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем: довольно для каждого дня своей заботы (Мф.6:24–34).

Стадия генетического единства социально-культурной, политической и экономической организации Евроазиатской цивилизации – РоссииVIXIII века.

Процессы и тенденции социально-культурной, политической и экономической динамики Евроазиатской цивилизации IX–XIV века. Аграрно-промысловое натуральное хозяйство, сочетающееся с простым товарным хозяйством. Ручной инструментальный способ производства, основанный на половозрастном разделении труда.

Стадия становления экономической организации Евроазиатской цивилизации – России XIVXVI столетия.

Процессы и тенденции формирования ресурсных и институциональных основ экономической организации Евроазиатской цивилизации – России. На данной стадии происходит переход от аграрно-ремесленного простого товарного хозяйства к аграрно-ремесленному рыночному хозяйству. Технико-технологической основой производства выступает ручной инструментальный способ производства.

Стадия активного роста и развития экономической технократической организации Евроазиатской цивилизации – России XVIIXX столетия.

Фаза становления: процессы и тенденции формирования ресурсного потенциала и институтов экономической технократической организации Евроазиатской цивилизации – России XVII–XVIII века. В данный период происходит становление и развитие мануфактурного технологического уклада. В процессе становления которого выделяются – этап домашней (кустарной) промышленности, рассеянной мануфактуры и этап централизованной мануфактуры.

Фаза зрелости: процессы и тенденции активного роста и развития ресурсного потенциала и институтов экономической технократической организации Евроазиатской цивилизации – России XIX–XX века. В этот период происходит становление и развитие индустриального, машинного способ производства, технократической экономики.

В процессе становления и развития индустриального, машинного способ производства происходит формирование двух базовых технологических укладов, каждый из которых в своем развитии проходит несколько этапов.

Технологический уклад, основанный на машинном производстве, механизированном труде 1760-е–1950-е годы. Механизированное производство.

Этап машинизации производства предметов потребления, механизация труда в отраслях лёгкой промышленности 1760-е–1850-е годы.

Этап машинизации производства средств производства, механизация труда в отраслях тяжелой промышленности 1830-е – 1901-е годы.

Этап комплексной механизации труда во всех отраслях экономики. Инженерно-конвейерное производство. Формирование системы машин во всех отраслях экономики. Индустриализация всех сфер общественной жизнедеятельности 1901-е – 1960-е годы.

Технологический уклад, основанный на автоматизированном и роботизированном производстве 1950-е–2050-е годы. Комплексно механизированное, автоматизированное, роботизированное производство.

Этап жестко автоматизированного производства 1950-е – 1970-е годы.

Этап гибкой автоматизации и роботизации производства 1980 – 2010-е годы.

Этап киберэкономики 1990-е – 2050-е годы.

Стадия зрелости экономической организации Евроазиатской цивилизации – России XXIXXIV столетия.

Процессы и тенденции формирования ресурсного потенциала и институтов социальной ценностно ориентированной экономики Евроазиатской цивилизации – России XXI–XXII века

ГЛАВА 18. Процессы и тенденции социально-культурной динамики Евроазиатской цивилизации – России

18.1. Культура – воплощение идеи единства цивилизованного общества. Культура – социальная генетическая программа становления и развития цивилизованного общества

Н. Данилевский, О. Шпенглер, А. Тойнби, и другие культурологи утверждают, что «цивилизации» или «высокие культуры» являются реально существующими целостными образованиями или интегрированными системами. Это утверждение вынуждает нас поставить важные вопросы. Какого рода единство представляет собой цивилизация? Являются ли цивилизации всего лишь пространственными скоплениями людей и материальных ценностей, или же это причинно-смысловые системы?

Общество есть не только множественность, но и некоторое единство, или, во всяком случае, нечто, к этому единству стремящееся. Человеческое общество представляет собой, как и человек, как и всякий другой организм, как и всякое природное тело,множественную величину, соединенную в одно целое напряжением всех частей к одному общему центру. Общество – коллективный (множественный) организм, реализующий в историческом процессе становления и развития синтетическую идею единства. Не всякая совокупность людей может быть названа обществом, а лишь такая, в которой ее члены объединены одновременно и между собой различными связями и отношениями, и по отношению к некоторому общему целому, составляющему общее начало – идею единства, объединяющую всех и каждого. Цивилизованное общество на всех стадиях своего существования, становления и развития одушевляется одной общей волей и воспроизводит некое единство, являющееся залогом его самосохранения и самоидентификации.

Общая формула процесса развития социальной жизнедеятельности может быть представлена в следующем виде. Жизнь общества есть постоянная реализация содержания единства в множественности и гармонизация множественности в единстве. Конечный предел его эволюции есть полная реализация множественности потенций единства и полное объединение всего многообразия в едином центре. Эта цель достигается в двух неразрывно сопряженных процессах: путем беспредельной дифференциации (структурирования), расчленения единства, специализации, и путем интеграции (синтеза), организации множества элементов и их синтеза, слияния в синтетическое единство, кооперирования отдельных видов деятельности. Путем централизации и децентрализации, специализации и кооперирования.

Каждый народ есть множество, органически стремящееся к полной упорядоченности, что проистекает и делается возможным благодаря тому, что он в своем динамическом устремлении реализует некоторую целостную трансцендентную идею единства. В противоположность этому толпа есть хаотическое множество, не стремящееся, и не могущее стремится, к состоянию упорядоченности, так как оно не имеет объединяющего единого начала. Толпу объединяет не потенциальная сопряженность особей, а случайное совпадение их стремлений. Толпа, по словам В.А. Шмакова, есть вихрь, свободно несущийся в окружающем пространстве. Этот вихрь не связан ни с чем вокруг, он замкнут в себе, и вертится, и крутится вокруг мнимого центра и несется влекомый порывистыми и изменчивыми шквалами собственных страстей.

Идея единства – ось социально-культурной динамики цивилизованного общества, направляющая его движение в определенном направлении. Основной вопрос заключается в том, что она собой представляет, какова ее природа. В каком виде проявляется и существует идея единства – начало, под влиянием которого происходит интеграция общества и его отдельных элементов и частей в единое целое. Иначе говоря, основная встречающаяся здесь проблема касается вопроса о порядке и достоинстве общества как целого. Где именно и в каких явлениях эмпирической жизни мы должны искать отражение духа и души народов?

Русский философ-эзотерик В.А. Шмаков писал: «Всякая сущность народа всегда и при всех условиях покрывает все совершающиеся в нем процессы и все разнообразие индивидуальностей, она окрашивает своими тональностями все иерархические ступени глубинности жизни, она все и всех влечет к определенным энтелехийным целям, она творчески направляет и координирует все конкретные устремления»[97].

Духовная сущность общества, по мнению В.А. Шмакова, есть единство синтетическое, лежащее выше и глубже по природе, чем существо и сознание отдельных индивидов. В этой сущности люди соединяются между собой через глубинные корни своей природы, через ту внутреннюю первооснову, из которой развертывается затем в порядке иерархического нисхождения (иволютивно) все феноменологические качествования и особенности[98].

Так как сопряженность индивида с высшей духовной сущностью народа лежит в глубинных его корнях, то она тем самым предшествует эмпирическому содержанию и деятельности его актуального сознания и неизменно должна окрашивать их своими тональностями. Эта сущность предшествует бытию каждого отдельного человека, каково бы ни было его относительное положение среди народа, каково бы ни было достоинство его личного дарования. И величайший гений во всех устремлениях и тональностях своего творчества, и самый обыденный простолюдин в своем характере и преимущественных психических наклонностях одинаково прослаиваются веяниями высшего единства народа, императивно придающими всему особый и своеобразный колорит[99].

Идея единства не может быть выражена в какой-либо лаконичной рациональной форме. Ее восприятие не может осуществляться в форме какой-либо ограниченной идеологической доктрины, или системы взглядов. В силу ее иррациональности и трансцендентности рациональному сознанию идея единства может восприниматься целостным духом во взаимодействии воли, души и разума. Идея единства не обладает статически обособленной самостью, но напротив, она динамична, и может раскрываться в деятельности бесчисленного ряда единичных существ и деятелей, и многих поколений людей. Она системно проявляется и раскрывается в культуре общества, становится доступной для восприятия в совокупности духовных и социально-культурных традиций и ценностей.

Социально-культурная динамика есть исторический процесс духовно-практического освоения мира (действительности) многими поколениями людей, связанными между собой не только и не столько узами родства, но более всего духовно-культурной преемственности. Культура, как система образцов, ценностей, традиций, институтов и институций является своего рода социальной генетической программой, «информационной базой данных» нации, цивилизованного общества, обеспечивающая гомеостазис социального организма. Культура – синтетическая форма единства, обусловливающая целостность исторически определенного общества. Она есть специфически социальный способ накопления, сохранения, передачи опыта и знаний, и представляет собой механизм социальной наследственности и исторической преемственности поколений людей. Культура есть форма актуализации той генетической информации, с помощью которой Вселенский Дух, Космос, Природа руководят процессом развития человека и общества.

Культура представляет собой не отдельную сферу общественной жизнедеятельности человека, она есть все общество в единстве всех его элементов и аспектов, рассматриваемое под определенным углом зрения. Она пронизывает и пропитывает все сферы общественной жизнедеятельности – духовную, политическую, экономическую, семейно-бытовую и т. д. Культуру можно рассматривать, как систему взаимосвязанных социальных открытых генетических программ, в которых заложены базовые механизмы, определяющие функционирование и развитие всех сфер общественной жизнедеятельности человека.

Культура одновременно и структурирована, как совокупность социальных генетических программ, и пластична, как поток духовно-практического служения, делания и созерцания. Для социализации, обретения человеческого облика и достоинства человек должен погрузиться в поток культуры пропитаться его веяниями и устремлениями, вобрать их в себя. С этой точки зрения культура является генетически исходной основой человеческого в человеке.

Институциональная система. С точки зрения органического миропонимания, теории организации и самоорганизации процесс соединения множества индивидов в некое сообщество основывается на актуальном раскрытии синтетической идеи единства. Общая идея единства раскрывается и утверждается в иволютивно нисходящей иерархии частных единств, каждое из которых стремится выявить свою индивидуальность. Одной из форм раскрытия и утверждения целостной трансцендентной идеи единства данного общества выступает институциональная система, представляющая собой иерархию институтов (идеальных моделей, форм организации жизнедеятельности человеческих сообществ) и институций (принципов, норм, правил), в соответствии с которыми протекает общественная жизнь людей.

Институт – это частная идея единства, замысел, идеальная модель организации, определенная программа действий, которая реализуется практически в процессе объединения множества людей в рамках единой организации. Отдельный институт устанавливает способ организации некоторой ограниченной сферы общественной жизнедеятельности, а все имеющиеся институты совместно характеризуют способ организации общественной (политической, хозяйственной) жизни в целом. Институт можно рассматривать как социально-культурное поле, которое представляет собой относительно замкнутую и автономную систему статусов (позиций) и ролей, форм и способов активности и отношений. Поле – это определенным образом структурированное социальное подпространство статусов и ролей, обладающее совокупностью специфических характеристик, отличающих его от любого другого подпространства.

Институции – это формальные и неформальные правила, нормы деятельности и поведения. Это своего рода силовые линии институционального поля. Институции выступают средствами и инструментами организационного процесса, с их помощью и на их основе формируется определенный социально-экономический, политический порядок, режим функционирования экономической системы и политический режим. На основе формализованных правовых норм формируется определенный правопорядок, который представляет собой форму синтеза экономического, политического и социально-культурного устройства общества.

Институты, институции, институциональные механизмы и институциональные инструменты играют ключевую роль в организационном процессе. Они выступают факторами сотрудничества, а также регулируют активность людей, направляя социальную энергию в определенные русла для получения синергетического эффекта. С помощью институтов и на их основе формируется определенная структура общества, устанавливается и поддерживается социальный, хозяйственный порядок, политико-экономические режимы.

Институциональная система – совокупность институтов и институций играет ключевую роль в механизме социальной наследственности: формировании, хранении и передаче социально-культурной генетической информации (опыта и знаний). Передача информации посредством институтов в историческом времени и социально-культурном пространстве осуществляется путем имитации, воспитания и обучения, понимаемого в широком смысле не только как образование, но и как социализация индивидов. Институциональная система, как хранилище знаний, опыта многих поколений людей, обеспечивает историческую преемственность общественной жизнедеятельности многих поколений людей, непрерывность процесса социально-культурной эволюции, определяют своеобразие, отличительные черты исторически определенного общества.

Общественный организм, формирующийся на той или иной стадии исторического процесса, является конкретно-исторической формой раскрытия идеи единства, и проявления органической целостности социальной жизнедеятельности людей. Стадии становления и развития любого общественного организма одновременно являются этапами зарождения, развертывания, функционирования и трансформации присущего ему наследственного инварианта – некой системы социально-культурных генетических программ, которые выступают формой проявления и актуализации динамической идеи единства. Эта система программ содержит, с одной стороны, элементы наследственности, преемственности, являющиеся связующим звеном с предшествующими поколениями и обществами, а, с другой стороны, элементы изменчивости и индивидуального своеобразия. На основе развертывания системы генетических программ формируются экономическая и политическая системы общества, определенный социально-экономический порядок, выстраивается духовно-нравственная жизнедеятельность человека и общества.

18. 2. Цивилизационная динамика – процесс развертывания и актуализации

социально-культурной генетической программы

Цивилизованное общество – живой исторически развивающийся социально-культурный, политический и экономический организм, обладающий коллективной индивидуальностью и своим особым отличительным характером. Несмотря на то, что исторически конкретное цивилизованное общество в процессе становления и развития постоянно трансформируется, качественно изменяется, постоянно происходит смена поколений людей, и каждое новое поколение в той или иной мере, больше или меньше, отличается от предшествующих поколений. Тем не менее, оно воспроизводится и сохраняется именно как исторически конкретное общество, обладающее, качественно своеобразными отличительными признаками и особенностями, сохраняющимися в той или иной мере, на всем историческом пути его становления и развития. Иначе говоря, на всем протяжении своего существования оно сохраняет способность к самоидентификации. Сменяющие друг друга поколения людей чувствуют и осознают свою сопричастность некому общему историческому пути, системе ценностей и традиций. Утрата самоидентификации, чувства сопричастности общему делу означает распад и разрушение данного конкретного общества.

Глобальный цикл социально-культурной организации. Развертывание и актуализация духовно-нравственной и социально-культурной генетической программы в ходе цивилизационной динамики происходит посредством механизма глобального институционально-организационного цикла становления и развития социально-культурной организации цивилизованного общества.

В ходе жизненного цикла становления и развития Евроазиатской цивилизации – России глобальный цикл социально-культурной организации проходит следующие стадии.

Стадия формирования духовно-нравственной социально-культурной генетической программы Евроазиатской цивилизации – России X–XII столетия.

Стадия генетического единства социально-культурной и других форм организации Евроазиатской цивилизации – России XIII–XV столетия.

Стадия становления институциональной системы социально-культурной организации и инфраструктуры социально-культурной сферы Евроазиатской цивилизации – России XVI–XVIII столетия.

Стадия активного роста и развития социально-культурной организации и инфраструктуры социально-культурной сферы Евроазиатской цивилизации – России XIX–XXI столетия.

Стадия зрелости социально-культурной организации Евроазиатской цивилизации – России XXII–XXIV столетия.

Стадия формирования синтетического единства социально-культурной, церковной, политической и экономической организации Евроазиатской цивилизации – России XXV–XXVII столетия. Интегральная стадия духовно-практического синтеза.

Механизм глобального цикла социально-культурной организации основан на единстве наследственности и изменчивости. Процессы функционирования и развития, формы активности живых систем, с одной стороны, предопределены принципами и факторами, достаточно жестко детерминирующими их жизненные процессы. С другой стороны, живые системы – это открытые информационные системы, в которых есть пространство и основания для свободного выбора, на основе сочетаний, перестановок, комбинирования элементов состава, связей между ними, предпосылки и основания для свободного маневрирования, поиска новых альтернативных возможностей решения одних и тех же типовых задач. Процессы организации и самоорганизации происходят за счет перестройки существующих и образования новых связей между элементами организма. Отличительная особенность процессов организации и самоорганизации – их целенаправленный, но вместе с тем и естественный, спонтанный характер. Эти процессы протекают при взаимодействии организма с окружающей средой, в то же время, в той или иной мере автономны, относительно независимы от нее.

Если генотип человека как биологического вида строго детерминирован антропогенетическими законами, то его социально-культурный генотип, передаваемый от поколения к поколению с помощью институтов и институций (семья, система образования, взаимоотношения в коллективе, средства массовой информации, религия) отличается меньшей предопределенностью в наследственности и большей дифференциацией в изменчивости. Генетические закономерности в социально-культурной сфере обычно выступают как тенденции.

Живые организмы способны получать, сохранять и передавать информацию. Причем живым организмам присуще стремление полученную информацию о себе и окружающем мире использовать максимально действенно и эффективно. Проявление ноуменального начала в живой материи в целом и в человеке современной наукой раскрывается в понятии открытых эволюционных программ. Эти программы содержат всю совокупность откликов и реакций на конкретные условия среды, и поэтому научение лишь сужает их диапазон, оставляя только приспособленные для данной среды реакции, которые тем самым и представляют собой знание об этой конкретной среде.

Социально-культурная генетическая информация (наследственный инвариант), формирующаяся и меняющаяся по фазам жизненного цикла человека и общества, передаваемая следующим поколениям, является основой воспроизводства все более сложного и разнообразного мира знаний и исторического опыта человечества, производственных навыков, экономических, социальных и политических отношений, культуры, нравственности и идеологических воззрений. Социально-культурная генетическая информация является и продуктом развития общества, и исходной базой его жизнеспособности и устойчивости.

Генетическая программа – информация о свойствах организма, о составе и характере обмена составляющих организм веществ, о его строении. О свойствах, получаемых от предков, и заложенных в наследственных структурах организма в виде совокупности генов, генетического кода.

Совокупность всех признаков организма называется фенотипом. Совокупность всех генов одного организма называется генотипом. Фенотип представляет собой результат взаимодействия генотипа и окружающей среды.

Наследственная информация, заложенная в генах и необходимая живому организму для существования, развития и размножения передается от каждого индивида его потомкам. Эта информация определяет направления развития организм. Однако в процессе взаимодействия организма с окружающей средой генетическая информация может изменяться и искажаться, обеспечивая тем самым изменения в процессе развития потомков. Новая информация запоминается и оказывает влияние на процессе эволюции живого организма.

В процессе становления и развития цивилизованного общества взаимодействуют: борются и сотрудничают – две тенденции, два фундаментальных свойства живых систем – наследственность и изменчивость, то есть способность живых организмов передавать свои признаки и свойства из поколения в поколение, а также приобретать новые качества. Наследственность создает непрерывную преемственность признаков, свойств и особенностей развития в ряду поколений. Изменчивость обеспечивает материал для качественных изменений, создавая как новые варианты признаков, так и бесчисленное множество комбинаций прежде существовавших и новых признаков живых организмов.

Две тенденции: одна консервативная, направленная на сохранение духовно-культурного генетического кода, традиционных ценностей. Другая – инновационная, направленная на его преобразование, выработку новых ценностей в соответствии с изменяющимися условиями. На всем жизненном пути исторически определенного общества остается неизменным социально-культурный генотип, выражающий основные принципы строения и функционирования этого общества. Но вместе с тем от поколения к поколению происходит накопление и частичное видоизменение этого генотипа. С определенной периодичностью, задаваемой ритмом циклической динамики происходят изменения, инновации (мутации).

С одной стороны, генетическая программа обеспечивает гомеостазис общественного организма, воспроизводство его системных свойств и качественного своеобразия, его самоидентификацию на всех ступенях становления и развития. С другой стороны, эволюция основывается на возникновении изменений, инноваций (социальных мутаций), которые представляют собой необходимый исходный материал для осуществления процесса развития, и являются его предпосылками. Эволюционные преобразования организмов основываются на изменениях аппарата наследственности, приводящих к соответствующим перестройкам нормы реакции генотипа. Такие изменения в биологии получили название мутаций, а в общественной жизни инноваций. Без наследственного механизма общество не могло бы воспроизводиться, сохраняя свою сущность. Однако, адаптироваться к меняющимся внутренним и внешним условиям, оно может благодаря механизму изменчивости и отбора.

К. Лоренц считает, что вообще противопоставление врожденности и приобретенности не имеет абсолютного характера. Нет большого смысла говорить, что это знание приобретенное, поскольку общее знание о всех возможных средах вместе с механизмом выбора адекватного данной среде знания представляет собой знание более высокого порядка, чем порожденное этим процессом в конкретных обстоятельствах конкретное знание. Эти механизмы, подходящие под кантовское определение априори, присутствуют прежде всякого научения и должны присутствовать, чтобы сделать научение возможным.

Наследственность является важнейшей стороной процесса воспроизводства и развития социальных организмов, обеспечивая сохранение и передачу от поколения к поколению, от организма к организму наследственного инварианта – основных характерных черт, признаков и механизмов. В результате передачи наследственной, генетической программы обеспечивается гомеостазис живой системы, т. е. сохранение и воспроизводство ее качественно своеобразных черт и отличий, определяющих сущность, жизнестойкость, внутреннее динамическое равновесие. При отсутствии или нарушении такой передачи нить истории, развития данного вида или класса организмов (идет ли речь о семье, производственной ячейке, этносе, государстве или человечестве в целом) прерывается либо возобновляется с крупными потерями. С усложнением системы количество наследуемых признаков, объем наследия увеличивается; это делает систему более диверсифицированной, адаптивной, но и менее устойчивой, недолговечной.

Изменчивостью называют способность живых организмов приобретать новые признаки и свойства, она отражает взаимосвязь организма с внешней средой. Различают наследственную, или генотипическую изменчивость, и ненаследственную, или модификационную изменчивость. Пределы модификационной изменчивости называются нормой реакции; они обусловлены генотипом. Эта изменчивость зависит от конкретных условий среды, в которой находится отдельный организм и дает возможность приспособиться к этим условиям (в пределах нормы реакции). Такие изменения не наследуются.

Существует несколько типов таких изменений. Первый тип изменений запрограммирован и отражает развертывание наследственного инварианта генетического кода (генетической информации). Любой организм возникает и меняется, проходя через фазы своего жизненного цикла – от рождения до смерти или коренного преобразования. При всем разнообразии своих внешних проявлений, эти изменения внутренне предопределены, неизбежны; они, собственно, и выражают закономерности реализации (актуального развертывания) генетической информации. Второй тип перемен связан с реакцией организма (системы) на изменения внешней среды по типу вызов-ответ, в пределах, допускаемых генетическим кодом. Третий тип изменчивости связан с переменами (мутациями) в генотипе, его качественными преобразованиями – наследственная изменчивость; именно она является глубинной основой, исходным механизмом эволюции в живой природе и обществе. Таких перемен и отклонений от генетического кода, под влиянием различных факторов, возникает множество. Однако большинство из них не закрепляется, поскольку ведет к отрицательным последствиям – аномалиям, уродствам, снижению жизнеспособности организма. Но некоторые отклонения в генотипе оказываются полезными, они повышают жизнестойкость организма в новых условиях развития, закрепляются в наследственном инварианте и передаются следующим поколениям.

Открытие способности генов к перестройке, изменению является, крупнейшим открытием современной генетики. Эта способность к наследственной изменчивости получила в генетике название мутации (от лат. mutatio – изменение). Она возникает вследствие изменения структуры гена или хромосом и служит единственным источником генетического разнообразия внутри вида. Причиной мутаций служат всевозможные физические (космические лучи, радиоактивность и т. д.) и химические (разнообразные токсичные соединения) причины – мутагены. Благодаря постоянному мутационному процессу возникают различные варианты генов, составляющие резерв наследственной изменчивости. Большая часть мутаций по характеру рецессивна и не проявляется у гетерозигот. Это очень важно для существования вида. Ведь мутации оказываются, как правило, вредными, поскольку вносят нарушения в тонко сбалансированную систему биохимических превращений. Обладатели вредных доминантных мутаций часто оказываются нежизнеспособными и погибают на самых ранних этапах жизни. Полезные мутации могут закрепиться на генетическом уровне, приводят к положительным изменениям и способствуют развитию вида.

Представленное в данном разделе книги, объяснение механизма становления и развития цивилизованного общества, выступает концептуально-методической основой дальнейшего исследования.

Примечания

1

Ильин И.А. Собрание сочинений: В 10 т. Т. 7. – M.: Русская книга, 1998. С. 488.

(обратно)

2

Кузьмин А.Г. История России с древнейших времен до 1618 г.: Учеб. для студ. высш. учеб. заведений: В 2 кн. – М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2003. – Кн. 1. С. 20.

(обратно)

3

Там же. С. 79.

(обратно)

4

Татищев В.Н. Предложении о сочинении истории и географии российской. (1737). Впервые напечатано в книге Нила Попова «В.Н. Татищев и его время». М. 1861. С. 663–696.

(обратно)

5

Соловьев С.М. Сочинения в 18 кн. Кн. I. Т. 1–2 – М.: Мысль, 1988. С. 51.

(обратно)

6

Соловьев С.М. Сочинения в 18 кн. Кн. I. Т. 1–2 – М.: Мысль, 1988. С. 39.

(обратно)

7

Там же С. 39.

(обратно)

8

Электронная библиотека ДиректМедиа. История России. – М.: Директмедиа Паблишинг, 2005.

(обратно)

9

Данилевский Н.Я. Россия и Европа. Взгляд на культурные и политические отношения Славянского мира к Германо-Романскому. 4-е издание. СПб., 1889. С. 85.

(обратно)

10

Там же. С. 87.

(обратно)

11

Там же. С. 88.

(обратно)

12

Там же. С. 124.

(обратно)

13

Там же. С. 115.

(обратно)

14

Соловьев В.С. Философское начало цельного знания. – Минск, Харвест, 1999. С.180.

(обратно)

15

Соловьев В.С. Философское начало цельного знания. – Минск, Харвест, 1999. С. 182.

(обратно)

16

Там же. С. 181.

(обратно)

17

Там же. С 181–182.

(обратно)

18

Там же. С. 185.

(обратно)

19

Соловьев В.С. Философское начало цельного знания. – Минск, Харвест, 1999. С. 183.

(обратно)

20

Там же. С. 190.

(обратно)

21

Там же. С.188–189.

(обратно)

22

Там же. С. 189–190.

(обратно)

23

Соловьев В.С. Философское начало цельного знания. – Минск, Харвест, 1999. С. 199.

(обратно)

24

Там же. С. 200.

(обратно)

25

Там же. С. 202–203.

(обратно)

26

Там же. С. 230.

(обратно)

27

Сорокин П. А. Главные тенденции нашего времени / Пер. с англ. – М.: Наука, 1997. С.26–27.

(обратно)

28

Там же. С. 27–29.

(обратно)

29

Там же. С.29–30.

(обратно)

30

Там же. С. 30.

(обратно)

31

Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Л.: Изд-во ЛГУ, 1989. С. 481.

(обратно)

32

Кондратьева Н.Д. Проблемы экономической динамики. М.: Экономика. 1989. С. 209.

(обратно)

33

Лавров П. Л. Избранные сочинения на социально-политические темы. Т.1 – М., 1934. С.244.

(обратно)

34

Там же. С. 245.

(обратно)

35

Лавров П. Л. Исторические письма // Лавров П. Л. Избранные произведения. Философия и социология. Т. 2. – М., 1965. С.81.

(обратно)

36

Лавров П. Л. Избранные сочинения на социально-политические темы. Т.1 – М., 1934. С. 277.

(обратно)

37

Ильин И.А. Собрание сочинений: В 10 т. Т. 7. – M.: Русская книга, 1998. С. 137.

(обратно)

38

Там же. С. 136–137.

(обратно)

39

Ильин И.А. О грядущей России: Избранные статьи. – М.: Воениздат, 1993. С. 154.

(обратно)

40

Ильин И.А. Собрание сочинений: В 10 т. Т. 7. – M.: Русская книга, 1998. С. 456.

(обратно)

41

Там же. С. 457–458.

(обратно)

42

Там же С. 458.

(обратно)

43

Там же. С. 130.

(обратно)

44

Ильин И. А. Собрание сочинений: В 10 т. Т. 7. – M.: Русская книга, 1998. С. 129.

(обратно)

45

Там же. С. 130.

(обратно)

46

Там же. С. 135.

(обратно)

47

Ильин И.А. О грядущей России: Избранные статьи. – М.: Воениздат, 1993. С. 67.

(обратно)

48

Ильин И.А. Собрание сочинений: В 10 т. Т. 7. – M.: Русская книга, 1998. С. 465.

(обратно)

49

Там же. С. 458.

(обратно)

50

Там же. С 459–460.

(обратно)

51

Ильин И.А. Собрание сочинений: В 10 т. Т. 7. – M.: Русская книга, 1998. С. 461.

(обратно)

52

Там же. С. 461.

(обратно)

53

Там же. С. 468.

(обратно)

54

Там же. С. 461.

(обратно)

55

Ильин И.А. Собрание сочинений: В 10 т. Т. 7. – M.: Русская книга, 1998. С. 486.

(обратно)

56

Морган Л. Г. Древнее общество. Л., 1934. С. 7.

(обратно)

57

Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. М.: Айрис-пресс, 2006. С. 75–76.

(обратно)

58

Там же. С. 76.

(обратно)

59

Соловьев В. Философское начало цельного знания. – Мн.: Харвест, 1999. С. 200–201.

(обратно)

60

Соловьев В. Философское начало творческого знания. – Мн.: 1999. С. 181.

(обратно)

61

Шмаков В. Закон Синархии и учение о двойственной иерархии монад и множеств. – Киев, «София», Ltd., 1994. С. 16–17.

(обратно)

62

Кавелин К.Д. Собр. соч., т. I. С. 8–9.

(обратно)

63

Шмаков В. Основы Пневматологии. Теоретическая Механика Становления Духа. Кн. I–II. – Киев, «София», Ltd., 1994. С.620–621

(обратно)

64

Ильин И.А. Собрание сочинений: В 10 т. Т. 7. – M.: Русская книга, 1998. С. 469.

(обратно)

65

Ильин И.А. О грядущей России: Избранные статьи – М. Воениздат, 1993. С. 76–77.

(обратно)

66

Даосские притчи. – М., 1992. С. 60.

(обратно)

67

Яковец Ю.В. Циклы. Кризисы. Прогнозы. – М.: Наука, 1999. С. 14.

(обратно)

68

Яковец Ю.В. Циклы. Кризисы. Прогнозы. – М.: Наука, 1999. С. 16, 17.

(обратно)

69

Шмаков В. Основы Пневматологии. Теоретическая Механика Становления Духа. Кн. I–II. – Киев, «София», Ltd., 1994. С. 640.

(обратно)

70

Мудрагей Н.С. Философия истории Дж. Вико. // Вопросы философии. № 1. 1996. С. 104–105.

(обратно)

71

Священная книга Тота. Великие Арканы Таро. Абсолютные Начала Синтетической Философии Эзотеризма. Опыт комментария В. Шмакова – Киев, «София», Ltd., 1993. С. 382.

(обратно)

72

Флоренский Г. Восточные отцы Церкви. – М.: ООО «Издательство АСТ», 2003. С. 110.

(обратно)

73

Там же. С. 110.

(обратно)

74

Там же. С. 110.

(обратно)

75

Шмаков В. Священная книга Тота. Великие Арканы Таро. Киев, 1993. С. 103.

(обратно)

76

Там же. С. 98.

(обратно)

77

Там же. С. 98.

(обратно)

78

Там же. С. 98.

(обратно)

79

Там же. С. 98.

(обратно)

80

Там же. С. 103.

(обратно)

81

Ясперс К. Смысл и назначение истории: Пер. с нем. 2-е изд. – М.: Республика, 1994. С. 32.

(обратно)

82

Там же. С. 32–33.

(обратно)

83

Николаев Ю. В поисках Божества. К.: «София», Ltd. 1995. С. 12.

(обратно)

84

См.: Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М.: Танаис ДИ-ДИК, 1994.

(обратно)

85

Основы православного вероучения: учебное пособие / под общей редакцией митрополита Волоколамского Илариона. – М.: Издательский дом «Познание», 2020. С. 14.

(обратно)

86

Шмаков В. Основы Пневматологии. Теоретическая Механика Становления Духа. Кн. I–II. Киев, 1994. С. 63

(обратно)

87

Соловьев В. С. Философское начало цельного знания. – Минск, 1999. С. 183.

(обратно)

88

Николаев Юрий. В поисках Божества. К.: «София», Ltd. 1995. С. 37–38.

(обратно)

89

Шмаков В. Закон Синархии. И учение о двойственной иерархии монад и множеств. Киев, 1994. С.187.

(обратно)

90

Шмаков В. Священная книга Тота. Великие Арканы Таро. – Киев, «София», Ltd., 1993. С. 131–132.

(обратно)

91

Соловьев В. С. Философское начало цельного знания. – Минск, 1999. С. 230.

(обратно)

92

Там же. С. 230.

(обратно)

93

Шмаков В. Священная книга Тота. Великие Арканы Таро. – Киев, «София», Ltd., 1993. С. 81.

(обратно)

94

Жизнь.

(обратно)

95

Ильин И.А. Собрание сочинений: В 10 т. Т. 7. – M.: Русская книга, 1998. С. 479.

(обратно)

96

Прот. С. Булгаков. – Очерки учения о Церкви. //«Путь» Орган русской религиозной мысли. № 1 Сентябрь 1925. С. 55.

(обратно)

97

Шмаков В. Основы Пневматологии. Теоретическая Механика Становления Духа. Кн. I–II. – Киев, «София», Ltd., 1994. С. 634.

(обратно)

98

Там же. С. 633.

(обратно)

99

Там же. С. 634.

(обратно)

Оглавление

  • Введение
  • РАЗДЕЛ 1. Концептуальные основы исследования и периодизации истории России: подходы и взгляды
  •   ОТДЕЛ 1. Концепции истории России: подходы к исследованию и периодизации исторического процесса
  •     ГЛАВА 1. Русские Летописи о прожитом и пережитом
  •       1.1. Начальный этап летописания. Начальный свод
  •       1.2. «Повесть временных лет» – начало русской исторической мысли
  •       1.3. Развитие летописания на Руси. Новые центры летописного дела
  •       1.4. Стили русского летописания
  •     ГЛАВА 2. Концепция истории России и периодизации истории российской государственности В.Н. Татищева
  •       2.1. Формирование научного подхода к исследованию истории в трудах В.Н. Татищева
  •       2.2. Подход В.Н. Татищева к периодизации истории российской государственности
  •     ГЛАВА 3. «История государства Российского» Н.М. Карамзина
  •       3.1. Н.М. Карамзин – литератор
  •       3.2. Н.М. Карамзин – журналист и издатель
  •       3.3. Н.М. Карамзин – историк, придворный историограф
  •       3.4. Взгляд Н.М. Карамзина на периодизацию истории России
  •     ГЛАВА 4. Концепция истории России и периодизации исторического процесса С.М. Соловьева
  •       4.1. Подходы С.М. Соловьева к исследованию истории России
  •       4.2. Концепция периодизации русской истории С.М. Соловьева
  •     ГЛАВА 5. Концепция исторического развития России В.О. Ключевского
  •       5.1. В.О. Ключевский о предмете исторической науки
  •       5.2. Периоды русской истории, как главные моменты колонизации страны
  •       5.3. Периоды русской истории: характерные черты
  •   ОТДЕЛ 2. Поиск русской мыслью закономерностей и смыслов развития цивилизованного общества
  •     ГЛАВА 6. Русская мысль о закономерностях и механизме социального развития
  •       6.1. Концепция культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского
  •       6.2. Концепция механизма социального развития В.С. Соловьева
  •       6.3. Концепция социально-культурной динамики Питирима Сорокина
  •       6.4. Концепция этногенеза Л.Н. Гумилева
  •       6.5. Концепция цикличности больших волн хозяйственной конъюнктуры Н.Д. Кондратьева
  •         ГЛАВА 7. Русская мысль в поисках путей и смыслов цивилизационной динамики
  •       7.1. Концепция прогресса, как философского смысла истории, П.Л. Лаврова
  •       7.2. Концепция социального прогресса Н.К. Михайловского
  •       7.3. Творческая идея нашего будущего И.А. Ильина
  • РАЗДЕЛ 2. Модель жизненного цикла Евроазиатской цивилизации – России. Модель глобальных институционально-организационных циклов цивилизационной динамики
  •   ОТДЕЛ 3. Цивилизованное общество и цивилизационная динамика
  •     ГЛАВА 8. Традиционное и цивилизованное общество
  •       8.1. Типология обществ и общественного устройства
  •       8.2. Традиционное общество: основы устройства социальной жизнедеятельности
  •       8.3. Цивилизационная парадигма
  •       8.4. Цивилизованное общество: основы устройства социальной жизнедеятельности
  •     ГЛАВА 9. Сущность и смысл цивилизационной динамики
  •       9.1. Цивилизационная динамика – исторический процесс становления, функционирования и развития цивилизованного общества
  •       9.2. Цивилизационная динамика и история. Историзм цивилизационной динамики
  •       9.3. Цивилизационная динамика – институционально-организационный процесс
  •       9.4. Смысл и назначение жизнедеятельности человека в потоке цивилизационной динамики
  •     ГЛАВА 10. Механизм цикличности цивилизационной динамики
  •       10.1. Сущность цикличности
  •       10.2. Институционально-организационные циклы цивилизационной динамики
  •   ОТДЕЛ 4. Жизненный цикл Евроазиатской цивилизации – России: эпохи становления и развития цивилизованного общества
  •     ГЛАВА 11. Сущность и смысл жизненного цикла цивилизационной динамики
  •       11.1. Жизненный цикл становления и развития цивилизованного общества
  •       11.2. Модель жизненного цикла цивилизационной динамики
  •       11.3. Библия – носитель социально-культурной генетической программы цивилизованного общества
  •       11.4. Структура жизненного цикла: шесть эпох – «шесть дней» жизненного цикла цивилизационной динамики
  •     ГЛАВА 12. Осевое время – времена рождения замысла и смыслов. Период формирования социально-культурной генетической программы. «День первый»
  •       12.1. «День первый» жизненного цикла цивилизационной динамики
  •       12.2. Осевое время Христианских цивилизаций
  •       12.3. Путьцивилизационной динамики христианских цивилизаций – путь следования за Христом
  •       12.4. Путь цивилизационной динамики – путь искушений-испытаний. Мировоззренческий выбор: теоцентрический теократический мир – антропоцентрический антропократический мир
  •     ГЛАВА 13. Эпохи жизненного цикла цивилизационной динамики Евроазиатской цивилизации – России
  •       13.1. Эпоха формирования генетически исходной институционально-организационной цельности цивилизованного общества. «День второй»
  •       13.2. Эпоха теократической церковной цивилизации – доминирования Церкви в организации общественной жизнедеятельности. Теократическая империя. «День третий»
  •       13.3. Эпоха политической цивилизации – доминирования государства в организации общественной жизнедеятельности. Военно-политическая империя. «День четвертый»
  •       13.4. Эпоха экономической технократической цивилизации – доминирования капитала в организации общественной жизнедеятельности. Экономическая технократическая империя. «День пятый»
  •     ГЛАВА 14. Эпоха социально-культурной, духовно-нравственной цивилизации – доминирования институционально-организационных интеграционных процессов. «День шестой»
  •       14.1. Процессы и тенденции социально-культурного, политического и экономического домостроительства в эпоху социально-культурной цивилизации
  •       14.2. Пути служения, и смыслообразующие ценности в эпоху социально-культурной цивилизации
  •   ОТДЕЛ 5. Глобальные институционально-организационные циклы становления и развития церковной, политической и техноэкономической организации цивилизованного общества
  •     ГЛАВА 15. Глобальный институционально-организационный цикл становления и развития церковной организации Евроазиатской цивилизации – России
  •       15.1. Церковь и церковная организация цивилизованного общества
  •       15.2. Структура глобального институционально- организационного цикла церковной организации: стадии становления и развития
  •     ГЛАВА 16. Глобальный институционально-организационный цикл становления и развития политической организации Евроазиатской цивилизации – России
  •       16.1. Политика. Политическая организация цивилизованного общества
  •       16.2. Структура глобального институционально-организационного цикла политической организации: стадии становления и развития
  •     ГЛАВА 17. Глобальный институционально-организационный цикл становления и развития техноэкономической организации Евроазиатской цивилизации – России
  •       17.1. Техноэкономическая организация цивилизованного общества
  •       17.2. Структура глобального институционально-организационного цикла техноэкономической организации: стадии становления и развития
  •     ГЛАВА 18. Процессы и тенденции социально-культурной динамики Евроазиатской цивилизации – России
  •       18.1. Культура – воплощение идеи единства цивилизованного общества. Культура – социальная генетическая программа становления и развития цивилизованного общества
  • *** Примечания ***