Юрий Егоров
Оленья охота короля Витольда. Рассказы
ОЛЕНЬЯ ОХОТА КОРОЛЯ ВИТОЛЬДА
1.
В лесном краю Тюрингии, в городе Гера, жил художник Йохан. Владел небольшой мастерской и рисовал картины для местной ярмарки, а иногда – на заказ богатым горожанам. Художника уважали как доброго человека, но при этом многие считали чудаком. Может, из-за того, что портретам знати он предпочитал сюжеты с оленями. Особенно, как святой Юлиан повстречал в лесу белого оленя с распятием между рогов. Во всех делах поддерживала отца одиннадцатилетняя Хельга.
Однажды на ярмарку в Геру приехал король Саксонии Витольд Строгий. Такое прозвище монарх получил в народе из-за сильного и упрямого характера. Сопровождал короля Джакоб, его главный помощник и телохранитель. Оба под стать друг другу: высокие, стройные и надменные. Только если во внешности элегантного красавчика Витольда Строгого чувствовалась королевская «порода», которую нисколько не портили холодный взгляд и тонкие губы, то Джакоб грубым лицом и большими руками походил на простолюдина. Неприятное впечатление усиливала привычка вельможи: при разговоре с людьми смотреть исподлобья или вообще отворачиваться в сторону. Также Джакоб обладал репутацией человека жестокого, поэтому все его боялись.
Когда король Витольд вместе со свитой обходил ярмарочные ряды, Джакоб обратил его внимание на картины Йохана. Саксонский король считался ценителем прекрасного, а ещё страстным любителем охоты, особенно оленьей, а Йохан как раз рисовал грациозных лесных обитателей, которые выглядели на полотнах словно живые.
– Олени у вас получаются лучше людей, – заметил художнику король Витольд.
– А они действительно лучше людей, – подтвердил художник.
Монарх с удивлением взглянул на Йохана, будто услышал что-то невероятное. Его брови устремились вверх. Художник смутился. И тут Витольд Строгий бросил взгляд на его руки, испачканные краской. Утончённому аристократу это не понравилось. Совсем растерявшись, Йохан убрал руки за спину.
– И чем же лучше? – поинтересовался король.
– Олени никому не причиняют боли. Они красивые и добрые, – простодушно ответил Йохан.
– Но всё же мы охотимся на них, – произнёс с усмешкой Джакоб. – Не хочешь ли ты сказать, что это мы плохие?
В голосе вельможи сквозил холодок.
– Я говорил только об оленях, которых рисую, – испугавшись, что невольно может обидеть знатных господ, пошёл на попятную Йохан.
– В Саксонии охота всегда считалась благородным занятием, – высокомерно заметил король Витольд. – В ней нет ничего безнравственного, что нарушало бы мораль. Может, олени и красивей людей, но нам также даны ум и сила, дабы утверждать свою власть над природой.
Художник благоразумно решил не возражать.
Король Витольд не мог уйти просто так и купил у Йохана несколько живописных полотен. В это время Джакоб сохранял показное равнодушие.
– Знаешь, Хельга, он мне совсем не понравился, – заметил художник, когда вельможи удалились.
– Кто, Витольд Строгий?
– Нет, король просто надменный, но всё же проявил благородство купив картины. Я про того, что с ним, который с недобрым лицом.
– Мне он тоже не понравился, – согласилась Хельга…
Неожиданно, спустя некоторое время, король пригласил Йохана вместе с дочерью к себе в замок Кёнигплац, чтобы художник нарисовал ещё несколько картин с натуры. Потом прислал за ними карету. Так Йохан вместе с Хельгой в сопровождении весёлого простодушного кучера Франца отправились в королевский замок.
Дорога оказалась долгой и пролегала по гористой местности, через густые леса. Слегка покачиваясь, карета катилась между сосновыми и дубовыми деревьями. Когда оставалось ехать совсем немного, лошади неожиданно остановились. Уже порядком притомившиеся Йохан с Хельгой вышли из кареты и увидели причину внезапной остановки. Посреди лесной дороги стояли олени. Они совершенно спокойно и удивлённо смотрели на путников. Среди лесных красавцев выделялся белолобый молодой олень. Хельга осторожно подошла к оленям и ласково погладила белолобого красавца.
– И как они вас не боятся! – удивился кучер.
– Не знаю, по-моему, они сами так захотели, – ответила Хельга. – А вообще, я раньше никогда не видела оленей, разве что на картинах отца.
Франц тихонечко слез с кареты и встал позади Хельги, а потом незаметно передал ей небольшой кусок хлеба. Девочка стала угощать оленей из рук.
– Оленей, конечно, здесь много, – заметил кучер. – Рядом река. Наверное, они сюда ходят на водопой. Я в этом месте встречал их не раз. Обычно они пугливые.
– Думаю, олени умные и знают, что я их не обижу, – по-своему объяснила случившееся Хельга. – Правда, папа?
– Просто ты такая же светленькая, как и они. Ну что, тебе олени понравились?
– Очень! – глаза Хельги излучали восторг.
Когда карета снова тронулась в путь, вскоре показался, окружённый лесами на высоком холме над самой Эльбой, замок Кёнигплац, большой и мрачный. Своей тёмной фигурой, похожий на пасть дракона, он готов был поглотить окружающий живописный лес и чистую с изумрудной водой реку.
Йохана с Хельгой встретили с почтением как желанных гостей. Им отвели две большие светлые комнаты. Одну для отдыха, другую – под мастерскую, где Йохану предстояло рисовать картины. Короля в тот день гости не увидели, а вот Джакоб заглянул на минутку, поинтересовался, хорошо ли они устроились. При этом помощник строгого короля выглядел, как всегда, мрачным.
Вечером Хельга пошла прогуляться. Во дворе девочка наткнулась на рыжего и внешне какого-то нескладного подростка Матиса, который дразнил гончих собак, размахивая перед их мордами тряпкой. В ответ собаки громко лаяли, бросались и пытались вырвать тряпку из рук подростка. Матис смеялся и с удовольствием ударял ветошью по собачьим мордам, как бы им в наказание, чем еще больше злил гончих…
– Зачем ты их мучаешь? – попыталась вмешаться Хельга.
– Я готовлю их к охоте. Чтобы загнать и затравить зверя гончие должны быть злыми. – объяснил Матис, довольный своей игрой. – Скоро у нас большой праздник: предстоит оленья охота!
– Но разве хорошо убивать оленей? – не хотела уступать наивная девочка.
– Но ведь на то и охота. На ней всегда убивают зверей. И будь уверена: я не упущу ни одного животного! – похвастался подросток.
– Но ведь олени красивые и добрые. Люди не должны их убивать.
– Ты просто дурочка. Ничего не понимаешь! – рассмеялся Матис.
– А ты просто злой мальчик. И, по-моему, это ты ничего не понимаешь, – с обидой заключила дочь художника.
Йохан и Хельга прожили в замке несколько недель. За это время Йохан создал несколько картин, к которым король Витольд Строгий, на удивление художника, не проявил большого интереса. Лишь однажды появился в мастерской и спросил, как идёт работа. Рассматривая вместе с Джакобом полотна, монарх обратил внимание на белолобого красавца.
– Где вы могли такого видеть? – и не дожидаясь ответа, – Всё равно, это всего лишь олень. А ты как считаешь, Джакоб?
Йохану показалось, что Джакоб очень внимательно рассматривает картину.
– Это самый обычный олень, – равнодушно подтвердил Джакоб.
Йохан собирался возразить, но увидел, как Джакоб предупредительно нахмурил чёрные густые брови, и ему стало не по себе. Йохан промолчал.
– Тебе нравится эта картина? – Витольд Строгий хотел услышать мнение своего помощника.
– Мой король, я ничего не понимаю в живописи, зато разбираюсь в оленине, – ответил холодно Джакоб, на что король Витольд рассмеялся.
– А ведь я хотел подарить эту картину тебе!
– Тогда я почту это за честь и буду дорожить подарком, – Джакоб учтиво склонил свою голову в сторону короля.
Видя такое безразличие к своей работе, Йохан уже подумывал о возвращении домой в Геру, как неожиданно монарх заказал ещё одну картину на тему охоты на оленей.
– Вы всё увидите сами, – пояснил строгий король. – Может вы и не любитель, но, поверьте, зрелище ожидается замечательное!
– Конечно, стоит посмотреть, – подтвердил Джакоб. – А главное – получится прекрасная картина. Задержитесь на несколько дней и не пожалеете.
Йохан не стал противиться предложению, наслышанный о строгих характерах правителя Саксонии и его помощника. Художник лишь волновался о том, как рассказать дочери о предложении короля.
2
В день охоты, с раннего утра, королевский егерь в сопровождении ищейки выслеживал по всему лесу оленей. Отряд охотников во главе с королем Витольдом организовывал эстафету. По пути ожидаемого следования оленей расставляли гончих собак. Лучники на лошадях ожидали своей очереди. Небольшой отряд пеших охотников пробирался по лесу медленно и тихо. А уже за ними украдкой двигались всадники. Делали всё осторожно, чтобы не вспугнуть оленей, которых без излишней тревоги склоняли к продвижению до цепи замаскированных лучников. Сами олени, теснимые охотниками и собаками, сначала отошли в глубину леса, а потом уже по созданному коридору к реке. Постепенно стадо оленей загонялось охотниками к излучине Эльбы, так что дальше бежать было некуда.
В тоже время на реку спустили две большие лодки с людьми, вооружёнными длинными рогатинами и копьями, чтобы не позволить оленям уйти вниз или вверх по реке. А на другом берегу Эльбы, напротив излучины, засели лучники с собаками, на тот случай, если кому-то из оленей удастся переплыть реку. Все предвкушали большую охоту.
Художник Йохан расположился с мольбертом на высоком холме. В нескольких шагах от него верхом обозревали окрестности король Витольд вместе с Джакобом и егерями.
В этом месте Эльба делала изгиб, и с холма открывался замечательный вид на большую поляну, окружённую рекой. В дальнем углу поляны по рыжей копне волос Йохан заприметил Матиса, который помахал художнику рукой и с несколькими гончими укрылся в зарослях кустарника.
– Ну что, Джакоб, сегодня ожидается славная охота! – повернулся к своему помощнику король Витольд. В его глазах промелькнули искорки. – Надеюсь, сегодня не упустим ни одного оленя.
– Разумеется, мой король, – подтвердил Джакоб, который также предвкушал яркое событие.
Егеря одобрительно кивали, с трудом сдерживая нетерпение поскорее приступить к охоте.
Вначале ничто не нарушало видимого спокойствия, лишь издалека раздавался приглушенный лай гончих. Потом с его приближением, король со свитой: Джакобом и егерями на лошадях удалились в лес. На какое-то время всё снова затихло. Йохан уже заскучал, и тут внезапно на поляну выбежало несколько оленей. С непривычки оказавшись на открытом пространстве, они испуганно озирались по сторонам. Через несколько мгновений вышла ещё одна стайка оленей. Теперь художник мог хорошо их рассмотреть, прекрасных и напуганных. Йохану казалось, что он видит их глаза, полные страха. Из глубины леса отчетливо слышался шум приближающихся к поляне людей и собак. Олени не знали где искать спасение, упираясь в реку. И вот из леса выбежали гончие, а за ними вслед – охотники.
Олени оказались в смертельной западне. Несчастные, они в отчаянии метались из стороны в сторону, тщетно стараясь оторваться от злых собак. Среди оленей выделялся белолобый красавец, которого Йохан и Хельга встретили на пути в замок. Несколько оленей бросились в воду. Эльба в этом месте быстрая и глубокая, поэтому преодолеть её сложно. Тут же с другого берега реки раздался лай, а из кустов вышли лучники, которые стали целиться в плывущих оленей. Когда одному все же удалось выбраться на берег, тут же в его тело вонзилось несколько стрел, и олень упал замертво. Остальных, поплывших по течению, встречали люди на лодке и забивали шестами и копьями.
В то же время несколько оленей, остававшихся на поляне, среди которых и красавец белолобый, попытались прорваться назад в лес. Из последних сил под градом стрел олени ринулись в сторону густых кустов, туда, где их поджидал Матис и злые гончие. Едва белолобый исчез в зарослях, как Йохан услышал звонкий лай собак, преследующих оленей. И в тот же миг в их сторону через поляну промчался на коне Джакоб. Художник не ошибся: сподручный короля сжимал плётку и даже издалека было заметно его злое лицо. Едва вельможа влетел в заросли, Йохан услышал резкий крик. Почти одновременно раздался визг собак, словно олени ударили их копытами или рогами. Это показалось странным…
– Что бы там не случилось, теперь им точно конец, – подумал Йохан и от огорчения бросил кисти на землю. Художник не хотел дальше смотреть на эту облаву…
События произошли так стремительно, что он не успел ничего нарисовать.
Последнее, что Йохан увидел, это как гончие крутились вокруг лежавших на поляне оленьих тел, ожидая, когда их начнут разделывать и они получат свою собачью награду.
Всё закончилось.
Возле туш суетились лучники. Они смеялись. Охота оказалась успешной.
Йохан собрал кисти и уже намеревался возвращаться в замок, когда король Витольд Строгий окликнул его.
– Вы не присоединитесь к нашему пиршеству?
– Просто я беспокоюсь за свою дочь, – попытался оправдаться художник. – Хельга осталась в замке одна.
– Разве по этому поводу следует волноваться? Девочка тоже могла к нам присоединиться. Впрочем, ваше дело. Надеюсь, картина оленьей охоты, которую вы напишете, получится красивой.
– Убийство не бывает красивым, – тихо, чтобы король не услышал, ответил Йохан.
Он шёл по направлению к замку и встречал женщин и детей, которые в радостном настроении спешили на охотничий праздник.
3
Хельга, узнав о случившемся, горевала о несчастных оленях.
На следующий день во время утренней прогулки Йохан повстречался с Джакобом. По внешнему виду сподручного короля, как всегда холодного и собранного, художник предположил, что тот не мучается угрызением совести.
– Вы его убили? – с опаской поинтересовался Йохан.
– Кого? – переспросил Джакоб.
– Белолобого оленя. Самого красивого, – пояснил Йохан.
Джакоб не удостоив художника ответом, отвернулся. Мельком Йохан уловил усмешку на лице вельможи.
Хельге не хотелось больше оставаться в замке, и она стала просить отца поскорее вернуться домой, в Геру. Йохан, не теряя времени, стал рисовать картину оленьей охоты короля Витольда. Он хорошо понимал дочь и торопился выполнить заказ, чтобы забыть о случившемся. Прислуга не отходила от него в готовности, согласно распоряжению короля, выполнять любые прихоти художника. Сам король несколько раз интересовался его работой.
Хельга показывала равнодушие к картине с оленьей охотой, хотя в действительности лукавила: ей было интересно посмотреть, что получается.
– Ты не должен рисовать гибель оленей, – наконец, не выдержала она. – Лучше нарисуй картину о их спасении.
– Но ведь это правда. Их всех убили, – возразил ей отец. – Может, мне и неприятно рисовать такое, только это всего лишь картина. Для неё король Витольд меня и пригласил.
– Не верю, что никто из оленей не смог спастись. Это несправедливо, – настаивала Хельга.
– К сожалению, в жизни много несправедливости, – с грустью ответил Йохан.
– Как ты можешь так говорить? Ты просто не мог всего видеть. Ты был далеко. Олени не могли все погибнуть. Слышишь, НЕ МОГЛИ! – неожиданно почти закричала на отца Хельга.
– И тем не менее, это так.
– Кому нужна такая твоя картина? – не унималась Хельга.
– Королю Витольду Строгому. Разве ты не видишь какие здесь порядки?
– Но раньше ты рисовал другие картины. Ты рисовал живых красивых оленей для добрых людей.
– А ты много встречала добрых людей? Может, этот мальчишка Матис или живодёр Джакоб – добрые? Все они готовы убивать и радуются при этом. Да и в Гере многие ли покупают мои добрые картины?
– Как бы мало людей их не покупало, ты всё равно не можешь рисовать картины, где оленей убивают.
Йохан молчал. Из глаз Хельги брызнули слёзы. Девочка закрыла лицо ладонями и выбежала из комнаты.
Во дворе она наткнулась на Матиса.
– Ну что, доволен? – спросила она мальчишку с нескрываемой ненавистью.
– Чем? – удивился Матис.
– Как чем? Разве ты не убивал оленей? Может, пожалел их?
– Нет…
– Что нет?! – закричала Хельга.
– Я хотел, но…, – внезапно Матис словно проглотил язык.
И тут Хельга заметила стоявшего в стороне нахмуренного Джакоба, который зло смотрел на Матиса. Мальчишка тоже это видел.
– Ну, тебя, – махнул он рукой на Хельгу и, уже не обращая на неё внимания, пошел прочь. Приблизившись к Джакобу, Матис заискивающе поклонился. На лице вельможи читалось презрение. Хельге показалось, что Матис дрожит от страха. И вообще девочка решила, что они с Матисом говорили о разных вещах.
4
В тот же вечер Хельга повстречала кучера Франца. На небольшой тележке он вёз мешок овса. Наверное, для того, чтобы покормить коней.
– Ты что такая печальная? – поинтересовался кучер.
– Всё из-за охоты, – ответила Хельга, опустив глаза. – Вы тоже принимали участие в этом?
– Меня в тот день не было в замке и вообще, знаешь, я не люблю охоту.
– А мне казалось, что здесь все охотники. И все очень злые люди. Они убили всех оленей и ещё так радовались. Даже оленят поубивали, – Хельга с надеждой посмотрела на кучера Франца, ожидая, что он ответит.
– Мне тоже очень жаль оленей, и я бы ни за что не стал их обижать. Но ты ошибаешься, здесь есть хорошие люди. Злых, конечно, хватает. Может, я с тобой соглашусь, их очень много. Но добрые всё же есть.
– Я их не встречала.
– Ты их просто не разглядела. Добрые люди не выставляют себя на показ. Очень часто им приходится прятаться за маской. Это ведь очень тяжело – жить в окружении злых. Но, поверь мне, добрые здесь есть. Очень умные и очень добрые. И с одним из них ты хорошо знакома.
– Правда?
– Разумеется, – подтвердил кучер Франц.
– И кто же он?
Мужчина улыбнулся и пожал плечами.
– Понимаешь, моя девочка, иногда трудно распознать человека: злой он или добрый.
– А олени умеют угадывать людей?
– Олени ко всем добрые.
– Но вы сами говорили, что они не ко всем доверчивы. Вот и вас они тогда не испугались.
– Со мной всё просто. Я часто езжу по этой дороге и подкармливаю их. Возможно, олени меня уже знают и привыкли. Но вот тебя они, действительно не испугались. Это удивительно. Получается, что они и вправду могут распознавать людей.
– А вы их больше не видели, после охоты?
– Нет, не видел. Но я тоже надеюсь, что хотя бы кто-то из них остался в живых. А вообще ты должна понимать, что вы с отцом делаете очень важное дело. Ваши картины дарят людям добро.
– Здесь картины моего отца никому не нужны. Даже королю не понравились, – огорчилась Хельга.
– Ты опять ошибаешься. Именно здесь они нужны. Неслучайно кто-то вас сюда пригласил. Думаю, как раз за тем, чтобы твой отец рисовал свои добрые картины… – кучер Франц с хитринкой посмотрел на Хельгу.
– Король? – предположила она.
– При чём тут король? У того, кто вас сюда пригласил, ваша добрая картина висит в гостиной на самом видном месте.
Хельга казалась обескураженной. Девочка не понимала, на кого намекает собеседник.
– Вот вы с отцом уедете, а добрые картины останутся. Может и люди, которые будут их видеть, постепенно начнут становиться добрее, – сказал ей напоследок кучер Франц.
5
Прошло несколько дней. Йохан нарисовал большое полотно, на котором точно изобразил увиденное на охоте. Олени, выбравшись из леса на поляну, разбегались в разные стороны, но везде их поджидали охотники. Фигуру короля художник поместил в центр. Строгий и красивый король Витольд гордым победителем возвышался над поверженными оленями. Картина получилась яркой и красочной.
Король Витольд, осмотрев работу художника, остался довольным. Он расплатился с Йоханом и не стал удерживать мастера от немедленного возвращения домой, в Геру.
Долго собираться не пришлось. Вещей немного. Йохан подумал, что король Витольд просто забыл предложить карету. Хельга же была рада идти пешком, только бы поскорее оставить замок Кёнигплац. Девочка только что не бежала. Когда выходили из замка, неожиданно столкнулись с Джакобом. От этой встречи Йохан и Хельга не ожидали ничего хорошего, но, к их удивлению, вельможа пожелал им доброй дороги. При этом что-то совершенно необычное показалось Хельге в том, как он смотрел…
Они все дальше уходили от замка, и неожиданно девочка поняла, что так её удивило: Джакоб не прятал глаза! Да, вот ещё что: они были добрыми!
Наконец, замок исчез из виду. Шли по уже знакомой лесной дороге. Хельга повеселела, и на том самом месте, где прежде встретили оленей, решили сделать остановку.
Сразу Йохан и не заметил этого. Художник только услышал смех дочери.
– Ну вот, а ты не верил! – воскликнула девочка.
Насколько удивился Йохан, когда, обернувшись, увидел рядом с дочерью несколько оленей и среди них красавца-белолобого!
– Как такое могло случиться? – Йохан не верил глазам.
– А, по-моему, ничего удивительного, – спокойно ответила Хельга.
– Но я же сам все видел: этот красавчик никак не мог спастись!
– Значит, ты видел не всё, – Хельга светилась от радости.
– Это настоящее чудо! Господь…
– Господь здесь ни при чём, – перебила отца девочка.
– Ты говоришь так, словно всё знаешь, – Йохан никак не мог прийти в себя.
– Просто знаю, что всегда надо верить в лучшее! И всегда найдётся тот, кто встанет на сторону добра.
Художник задумался.
– Наверное, ты права.
Их возвращение домой было счастливым.
КОНЦЕРТ ДЛЯ ДРУГА
Ну, что, мои маленькие друзья, вы сегодня себя хорошо вели? Слушались родителей? Не хулиганничали? А уроки уже сделали? Ах, вы ещё в садик ходите! Ну, раз вы все такие прилежные, тогда слушайте новую историю.
Жил в нашем городе богатый человек, торговец сукном. Мечтал, что его единственный сын продолжит дело отца. А юноша, напротив, хотел уехать учиться в столицу, чтобы стать музыкантом. Торговец всячески этому противился. Однажды, раздосадованный непослушанием, он выгнал сына из дома и наказал окружающим, чтобы никто ему не помогал. Несколько дней голодный юноша скитался по городу. Ночевал на улице в городском парке. Горожане ему сочувствовали, но боялись влиятельного отца, который имел репутацию человека недоброго и обидчивого. И только немолодая прачка не выдержала и дала изгнаннику денег.
– Этого хватит чтобы доехать до столицы и попытаться исполнить мечту, – сказала она.
– Вы не боитесь моего отца? – удивился юноша.
– Нет. Единственное, чего боюсь – это своей совести.
– А если у меня не получится?
– Я уверена, что все у тебя сложится хорошо. Ты – способный юноша, полон сил и не сможешь всю жизнь провести в суконной лавке.
И юноша, получив неожиданную поддержку, покинул родной город. Его отец, узнав об участии прачки, страшно разозлился. Торговец намеревался наказать женщину за вмешательство в его семейные дела. И всё же в последний момент передумал…
Прошло немало лет. Отец поехал в столицу, разыскал сына и остался доволен его успехами. Они помирились. А потом сын приехал навестить отца.
Элегантный красавец, маститый музыкант, известный на всю страну пианист, сам сочинявший музыку, мало напоминал того хрупкого, неуверенного юношу…
В первый же день он разыскал прачку. Женщина состарилась и уже несколько лет не работала. Жила одиноко в небольшой комнатке на краю города. Он пришел к ней в гости. Им было о чём поговорить. Музыканту хотелось отблагодарить женщину за ту важную помощь, что она когда-то оказала. Он предложил поехать с ним в столицу и жить в его доме.
– О, нет! – ответила она. – Когда-то я грезила покинуть этот город. Так же, как и ты, жила мечтой, но, видно, не хватило решительности и таланта. А может, просто не нашёлся человек, который бы в меня поверил и помог… Что теперь вспоминать?! В этом маленьком городке прошла моя жизнь. Здесь меня знают и уважают. Каждый должен быть на своём месте. Вот, может, ты когда-нибудь приедешь в наш город с концертом… Тогда бы пригласил меня послушать чудесную музыку.
– Но это слишком маленькая плата за Ваше участие в моей судьбе. Возьмите хотя бы деньги.
– Не обижай меня. Разве деньги что-то стоят в сравнении с музыкой? Поверь, я ни в чем не нуждаюсь.
– Я так не согласен.
– Там, на площади у собора по воскресным дням на старенькой скрипке играет девочка. Сирота. Опекает её местный священник, только он стар. Может, ты сможешь чем-нибудь помочь бедной девочке?
– Не волнуйтесь, во имя нашей дружбы сделаю всё необходимое. В столице у меня своя музыкальная школа и девочка не останется без присмотра.
Эпилог
Миновал ещё один год. Приближалось Рождество. И вот пианист снова приехал в родной город.
На Соборной площади соорудили концертную площадку. Красочные афиши пригласили всех жителей на представление, которое музыкант посвятил своему старому другу – доброй прачке. На афишах её имя стояло рядом с мировой знаменитостью. На концерте счастливая женщина сидела в первом ряду, рядом с отцом музыканта.
Никогда прежде город не знал ничего подобного. Удивительная музыка никого не оставила равнодушным.
Под занавес, пианист вывел на сцену юную скрипачку. Заключительную мелодию они сыграли вместе…
НЕНАСТОЯЩАЯ ПРИНЦЕССА
1.
Когда-то давно жила в одном королевстве своенравная принцесса Аделинда. Прежде страной правили её родители – люди порядочные и горячо любимые подданными. Страшная болезнь безвременно свела короля и королеву в могилу. После этого власть досталась юной принцессе, совсем не похожей на родителей.
Всё, что происходило вокруг, Аделинде не нравилось. Она постоянно ругала и жестоко наказывала приближенных, которые сбились с ног, не зная, чем ей угодить. Пирожные, что готовили придворные повара, казались коронованной особе слишком кислыми или, наоборот, чрезмерно приторными. Платья, что шили лучшие швеи, получались, по её мнению, некрасивыми, а цветы, которые приносили в замок садовники – увядшими…
Делами королевства принцесса Аделинда не занималась, а интересовалась нарядами и украшениями. Всё время крутилась вокруг зеркал и требовала, чтобы её беспрестанно хвалили. По сто раз на дню поправляла свою изящную хрустальную корону. Ей казалось, что корона не так хорошо смотрится на её голове. Аделинда переспрашивала об этом фрейлин и ругала их за якобы неправильные советы. Больше всего доставалось самой маленькой фрейлине Ангелике.
Единственный, к кому благоволила принцесса, был придворный шут Алфонс. Немолодой плутишка с озорными бегающими глазками появился в королевстве с полгода назад. Шут так сумел подольститься к принцессе, что она его никогда не обижала. Целыми днями Алфонс, изобретательный на выдумки и розыгрыши, крутился вокруг своенравной Аделинды, раздавая комплименты. При этом любое дело мог повернуть настолько хитро, что принцесса прислушивалась к его советам.
Однажды из-за какого-то пустяка принцесса разозлилась на фрейлину Ангелику и отправила малышку отбывать наказание в темный подвал. Неожиданно Алфонс заступился за маленькую фрейлину и так все разыграл, что принцесса и не заметила, как освободила Ангелику от наказания.
В тот же день, ближе к ночи, старый обер-церемониймейстер Кристоф, главный распорядитель во дворце, навестил шута и поблагодарил за добрый поступок. Алфонс приветливо встретил высокого вельможу. За разговором шут заметил, что у принцессы красивая корона – изящная и, вероятно, весьма хрупкая.
– О, да! – согласился старый Кристоф. – Принцесса очень дорожит своей короной. Горный хрусталь. Другой такой нет во всей Европе.
– Соглашусь с вами. Прежде я знал одного монарха, который во время охоты случайно потерял корону. После этого подданные отказались признавать его королем. Разве может быть настоящий монарх без короны?
– Нам это не грозит, дорогой Алфонс. Принцесса не любит охоту.
– Конечно, конечно. К тому же, разве может быть правитель лучше, чем принцесса Аделинда!?
Обер-церемониймейстер пристально посмотрел на шута и быстро покинул его комнату…
По утрам принцесса Аделинда в сопровождении элегантного обер-шталмейстера Джозефа совершала конные прогулки по королевскому парку. В это время придворные могли немного передохнуть от ее капризов. А вот обер-шталмейстеру приходилось несладко. Принцесса постоянно меняла коней, считая их непослушными и дикими. Джозеф, один из самых добропорядочных и воспитанных придворных, подолгу выслушивал претензии юной правительницы. Казалось, что даже смирные и послушные кони ненавидели злючку и сочувствовали обер-шталмейстеру.
Несколько раз Джозеф предлагал принцессе выехать в город посмотреть на ярмарки или как живут обычные люди, только до повседневных забот подданных принцессе Аделинде не было никакого дела. Стоит ли удивляться, что дела в королевстве шли из рук вон плохо.
Канцлер Арман, уважаемый во всем королевстве за рассудительность и справедливость, как-то осторожно попытался попенять принцессе, вспомнив её родителей, которые заботились о благополучии королевства и любили свой народ.
– Настоящий государь не должен проявлять равнодушия к подданным, – заметил канцлер юной правительнице. – Вы могли бы больше уделять времени делам королевства.
На замечание Армана принцесса отреагировала резко.
– Вы хотите сказать, что я не настоящая принцесса?
Обиженная Аделинда обозвала канцлера глупцом. Так достопочтенный Арман попал в опалу. Это не понравилось остальным придворным, ведь усилиями канцлера при безрассудном правлении принцессы в королевстве поддерживался какой-то порядок. Одним своим видом – высокий, статный, спокойный, канцлер Арман вызывал уважение окружающих. После размолвки с ним Аделинда вообще перестала с кем-либо обсуждать государственные дела, и всё время проводила в компании услужливых фрейлин и шута Алфонса, которые должны были во всем ей поддакивать.
Несколько раз, с одобрения принцессы, над опальным канцлером зло пошутил Алфонс. При придворных шут спел гнусную песенку об отвергнутом министре, и все поняли, кого он имел в виду. Канцлер, не обращая внимания на колкости острослова, сохранял завидное хладнокровие. Зато принцесса при этом громко смеялась. Придворные с видимой неохотой, отводя взгляд от канцлера, поддержали юную правительницу. Только седовласый обер-церемониймейстер Кристоф неодобрительно покачал головой, а после захотел переговорить о происходящем с самим канцлером.
– Признаться, я о нём думал намного лучше. Я говорю про Алфонса, – заметил старый Кристоф. – Он ведёт себя разнузданно. Печально, что это нравится принцессе.
– Что вы хотите от шута? – ответил канцлер. – Вы ещё начните осуждать фрейлин…
2.
По утрам принцесса собирала в тронном зале приближенных и устраивала доклады, когда каждый должен был рассказывать о её незаурядных талантах, благодаря которым королевство процветает. При этом юная правительница ругала и оскорбляла всех подряд, и никто не смел ей возражать. Фрейлины и шут Алфонс одобрительными кивками и репликами поддерживали Аделинду.
В тот самый день своенравная принцесса во время очередного доклада так сильно на что-то разозлилась, что резко вскочила с трона. Сделав шаг в сторону канцлера, вероятно собираясь сказать нечто неприятное, Аделинда неожиданно пошатнулась, словно оступилась или споткнулась, так что едва не упала. И тут на глазах у всех изящная хрустальная корона соскочила с головы принцессы и, ударившись об пол, ровными частями раскололась напополам.
Подданные замерли в оцепенении, ожидая что будет дальше.
– Позвольте, я что-то не вижу, где наша принцесса? – неожиданно обратился ко всем обер-церемониймейстер Кристоф.
– Действительно, где? – поддержал старейшего вельможу первый гофмейстер, управляющий королевским двором.
Придворный кастелян, смотритель за дворцовым порядком, втянул голову в плечи.
– И где бы она могла быть? – в голосе шута Алфонса звучала ирония. – Вы, фрейлины, случайно её не видели?
Фрейлины, находившиеся возле принцессы, испуганно переглянулись.
– Ну что вы молчите? Видели вы принцессу или нет? – спокойным голосом поинтересовался канцлер.
Все присутствующие обратили свои взоры на перепуганных фрейлин.
– Нет! Мы ничего не знаем! – дружно ответили фрейлины.
– Мы принцессу совсем не видели, – робко поглядывая на шута Алфонса, подтвердила самая маленькая фрейлина Ангелика.
– Что это значит? – закричала принцесса. – Даже вы? Разве не видите, что я здесь!
– А вы, канцлер, что видите? – словно не замечая присутствия принцессы и не слыша её громкие возгласы, поинтересовался неуверенно гардеробмейстер.
– Вы об этом спрашиваете меня? Разве не с вами принцесса проводит все дни напролет за примерками шляпок и бантов? Вам ли не знать, где она?
– Я вас всех отправлю на эшафот! – приняла воинственный вид Аделинда, выпрямившись в струнку и сжав кулачки.
– Хорошо, – продолжил канцлер. – Полагаю, здесь её нет. Давайте спросим обер-шталмейстера. – Может, принцесса отправилась на конную прогулку?
– Нет, – ответил обер-шталмейстер. – В этом случае я бы её сопровождал.
На лице принцессы отразилась невероятная злость. В поисках поддержки ее взгляд перебегал от одного придворного к другому.
– Вы что меня не видите? Вы все ослепли? Может, сошли с ума? Я вам приказываю…, – её негодование перешло в писк.
Тут все, наконец, посмотрели на Аделинду.
– А давайте спросим стражников, – предложил первый гофмейстер.
Послали за стражниками.
– Скажите, не выходила ли принцесса из дворца? – поинтересовался канцлер у стражников, когда те появились в тронном зале. – Мы её потеряли.
Стражники перевели взгляд с канцлера на принцессу и обратно, о чем-то неслышно пошептались и пожали плечами.
– Нет, Ваше превосходительство, мы ничего не видели, – украдкой поглядывая на принцессу, как-то совсем тихо произнесли они. – Мы просто стоим у входа и охраняем замок.
– Я вас спрашиваю про принцессу! – продолжил настаивать канцлер.
– Да! – грозно выпалила принцесса. – Я тоже хочу знать, видите вы меня или нет?!
Перепуганные стражники снова посовещались друг с другом.
– И что же? – злыми глазами принцесса буквально испепеляла их.
– В самом деле, что вы нам скажете? Мы ищем и не может найти нашу дорогую принцессу. Вы знаете, где она? – вмешался шут Алфонс.
На стражников было больно смотреть. Казалось, они вот-вот умрут со страха. Наконец, тот, что постарше, решившись, сделал шаг вперед.
– Нет, мы не видели и не знаем, где принцесса.
– Замечательно! Это заговор! – выпалила Аделинда.
– Когда принцесса выходит из замка, у неё всегда на голове корона, – более уверенно произнес старший стражник.
Тут же фрейлины маленькими шажочками быстренько перебежали подальше от принцессы и поближе к обер-церемонимейстеру Кристофу. И лишь фрейлина Ангелика осталась на месте.
– Вот даже как! – укорила фрейлин принцесса.
– А что вы обо всем думаете, первый гофмейстер? Не вы ли отвечаете за порядок в замке? – продолжил канцлер.
Не проронив ни слова, первый гофмейстер повернулся в сторону старого кастеляна, словно искал защиту. Несчастный был ни жив, ни мёртв.
– А, собственно, почему всегда в стороне виночерпий? – возмутился кастелян. – Настала пора и ему сказать своё слово.
Не заставив всех долго ждать, стражники привели виночерпия. Добродушный толстяк с большим красным носом плохо держался на ногах, вероятно, от волнения. Не так часто виночерпия приглашали в тронный зал.
Услышав, что от него хотят, смотритель винного подвала сначала долго крутил головой, словно собирался с силами, а потом произнёс, с трудом вытягивая из себя слова: «Я оче-е-нь пло-охо знаю-ю при-инцесу-у. О-о-на вина не-е-е пьёт! Я видел её даавно. Ее-щоо в ко-о-лы-бел-ии».
– Но, может, любезный, Вы подскажете, как её найти? – предположил кастелян.
Виночерпий задумался.
– У не-е-её кра-а-а-си-и-и-вая ко-о-рона. Всё! – наконец, с великим трудом произнес хранитель королевского вина.
– Как же мы не догадались! Конечно же, настоящая принцесса должна быть с короной! – поддержал виночерпия обер-церемониймейстер. – Вот всё, наконец, и прояснилось.
Принцесса разжала кулачки и присела на пол. Она подняла сломанную корону и попыталась соединить половинки. На мгновенье показалось, что всё получилось. Придворные внимательно наблюдали. Аделинда осторожно, стараясь не дышать, надела хрустальную корону на голову. Лучик солнца дотянулся до короны, и она заблистала хрустальными гранями. Фрейлины столь же проворно, как минуту назад, вернулись на своё обычное место – поближе к принцессе. Обер-церемониймейстер, канцлер и первый гофмейстер сохраняли удивительное спокойствие, словно ничего не происходило.
И тут Аделинда не выдержала.
– Ну, что вы на это скажете! – торжествующим голосом произнесла она. – Или вы по-прежнему не видите свою принцессу?
Стоило Аделинде это произнести, как в тот же миг половинки короны раскрепились и слетели с её головы. К горю своенравной правительницы, на сей раз корона разлетелась на мелкие кусочки.
– Да, если у тебя на голове нет бубенчиков, ты уже не шут. Хорошо, мои на месте, – с выражением произнес Алфонс и демонстративно потрогал свой шутовской колпак, так что раздался легкий звон.
Аккуратно, чтобы случайно не наступить на хрустальные осколки, все фрейлины, кроме Ангелики, прижимаясь друг к дружке, окончательно перебрались поближе к обер-церемониймейстеру.
– Впрочем, ещё можно спросить поваров. Или позвать садовников, – предложил канцлер.
Все молчали.
– Не надо, – тихо произнесла Аделинда.
– Что ж, кажется, наше королевство осталось без принцессы, – грустным голосом объявил старый Кристоф.
Аделинда закрыла ладонями лицо и заплакала.
– Не плачь, девочка, так будет лучше для тебя самой, – первый гофмейстер попытался погладить Аделинду по голове, но та резко отмахнулась…
3.
После этих событий королевство стало вольной страной, а канцлера Армана избрали её правителем.
И правда: любая власть хрупка, как хрустальная корона принцессы Аделинды. Каждый правитель, помня эту историю, должен обращаться с властью осторожно. И, конечно, не должен обижать своих подданных.
Спустя неделю в дом Армана постучали. Это пришёл шут Алфонс.
– Я и сам хотел тебя повидать, – новый правитель приветственно протянул руку гостю.
– Хорошо, что всё так закончилось. А я зашёл попрощаться, – Алфонс посмотрел на удивлённого хозяина дома.
– Как же так? Ведь именно сейчас ты так здесь всем нужен.
– О чем ты, Арман, что может шут? Наше дело – веселить правителей. Иногда они бывают плохими. Ты не обижаешься на меня за прошлое?
– Вот, что я скажу: большего хитреца, чем ты, Алфонс, я не встречал в жизни.
– Не понимаю, на что ты намекаешь…
– Я тоже не понимал, как всё получилось, пока Ангелика во всем мне не призналась. Она видела, как ты подставил принцессе подножку.
– Ах вот, ты о чём! А что оставалось делать? Кто-то должен был вмешаться. Хорошо, что и ты, и старый Кристоф, и даже виночерпий, да и все остальные оказались на высоте! В противном случае, я лишился бы головы.
– Да, без виночерпия могло не получиться. Сначала этот стражник, а за ним и виночерпий заметили, что у настоящей принцессы должна быть корона!
– В этом была её, может быть, главная ошибка. Аделинда не интересовалась делами винного погреба. Единственный человек в замке, кого не обижала принцесса, и тот её не поддержал!
– Но разве Аделинда была неправа? Это ведь был самый настоящий бунт.
– Позволь с тобой не согласиться. Эта была революция, при том, самая спокойная и изящная. Ещё я хотел спросить про Аделинду. Знаешь, мне будет жаль…
– Не волнуйся, – не дал договорить ему Арман, – ни один волосок не упадет с её головы. Я ничего не сделаю ей плохого, уже только в память о её благородных родителях. Потом, что ты хочешь, власть ломала куда более сильных. Это большое бремя. Обещаю: с Аделиндой всё будет хорошо. Конечно, ей придется привыкнуть к новой жизни. Но вот что я тебе скажу, не такая она плохая, как оказалось.
– Я этому искренне рад. Видишь, теперь, когда ты всё знаешь, не нужно объяснять, почему я ухожу. Ещё много мест на земле, где нужна моя помощь.
– И всё же, может…
– Нет, Арман. Такова судьба: тебе – устраивать жизнь людей, а мне – бороться с деспотами.
– И куда ты теперь?
– Есть место, где одному злому королю требуется шут.
– Что ж, добрый плут, счастливого тебе пути!
– Спасибо, Арман. Я надеюсь, что из тебя получится хороший правитель.
Эпилог
Всё сложилось как нельзя лучше. В королевском замке открыли университет, ныне известный на всю Европу. Страна при новом правлении стала одной из самых процветающих.
Старый Кристоф почти сразу же после драматических событий ушёл в отставку. Как его не уговаривали…
Как и обещал бургомистр Арман с Аделиндой ничего плохого не случилось. Даже наоборот. Она вышла замуж за обер-шталмейстера Джозефа, который открыл лучшую в столице школу верховой езды, и обрела счастье в браке. У них родились три очаровательные дочурки. А потом Джозеф сменил состарившегося Армана на посту правителя страны. Вероятно, вы удивитесь, но Аделинда не захотела возвращаться к своей прежней жизни и продолжала держаться в стороне от государственных дел.
Наша Аделинда действительно сильно изменилась. И кто бы мог подумать, что её лучшей подругой станет Ангелика. Тогда, когда всё случилось, малышка оказалась единственной из фрейлин, кто не покинул свою принцессу…
Судьба шута Алфонса доподлинно неизвестна. Говорили разное. Один из торговцев утверждал, что видел похожего человека в Брюгге, и что того будто бы сожгли на костре во время инквизиции. Только в это плохо верится. Думаю, что это неправда. Алфонс очень умный и осторожный. Он не мог допустить ошибки…
ПОДРУЖКА РУСАЛОК
1.
Плохо если девушка некрасивая. Поэтому у неё портится характер. Такие ни с кем не дружат, становятся обидчивыми и злыми, как Катрин. Когда по вечерам молодые люди собирались на городской площадке для танцев, дурнушка уходила в противоположный край, к реке, и гуляла там в одиночестве. Катрин казалось, что так лучше, чем со стороны наблюдать за танцующими парочками и безнадежно ожидать, что тебя пригласит кто-то из парней. Горше всего, когда на тебя показывают пальцем и подсмеиваются. Мол, смотрите, такая страшненькая никому не нужна. А ведь многие из её сверстниц уже и замуж повыходили… Так что, лучше пройтись вдоль речки и не слышать этой музыки. Только пение птиц и лёгкий плеск воды.
Во время одной из таких прогулок за дурнушкой
увязалась Марианна.
– Что тебе надо от меня? Зачем ты здесь? – грубо попыталась прогнать её Катрин.
– Просто решила, что тебе скучно.
– Тебе, что, женихов не хватило, или ты ещё маленькая?
Марианна на четыре года младше, но таких уже много на танцплощадке. А эта личиком ничего себе. Вполне симпатичная, только носик смешной – чуть вздёрнутый, делает её похожей на наивного клоуна. Вот глаза у девчонки красивые, карие.
– Мне там неинтересно, – объяснила Марианна.
– Врёшь. Тебе от меня что-то нужно.
Девчонка пожала плечами. Катрин вдруг поймала себя на мысли, что не хочет её прогонять.
– Ну и чёрт с тобой! – а сама словно украдкой протянула неожиданной подруге пряник.
– Спасибо, – поблагодарила Марианна. – Все говорят, что ты – злючка.
– Мне нет дела, что говорят. И вообще, лучше молчи…
Так допоздна они прогуливались вдвоём вдоль речки.
На следующий вечер Марианна не пришла.
– Наверное с парнями танцует и про меня рассказывает, как я тут одна… Маленькая тварь! Приходила чтобы потом посмеяться.
Катрин ошиблась. Просто в тот вечер Марианну не отпустили родители, которым оказалась нужна её помощь. Когда встретились снова, девчонка всё объяснила.
– Говорят, здесь на реке живут русалки, а ты их когда-нибудь видела? – спросила она у Катрин.
– Тебе всё расскажи! Слишком любопытная. Наверное, уже всем разболтала обо мне?
– Нет, никому ничего такого не говорила.
– Думаешь, я поверю?
– Я только сказала, что ты моя подруга.
– Неужели так сказала? – невольно засмеялась Катрин.
– А почему я не могу с тобой дружить? – удивилась Марианна.
– Меня все в городе сторонятся. Ненавидят. И есть за что.
– Я к тебе хорошо отношусь, а до всех мне нет дела.
– А я никого не люблю. Будь моя воля – всех бы в этом городишке извела.
– Зачем ты так? Люди разные. Многие только кажутся плохими.
– Ты – странная, – немного помолчав, Катрин продолжила. – Видела их много раз. Здесь недалеко.
– Кого?
– Ты же про русалок спрашивала. Волосы у них русые и волнистые. Сами беленькие, иногда со стороны кажутся прозрачными. Ещё нежно поют тихие жалобные песни… Хорошие они. Красивые, не такие как я.
– Ты о себе плохо думаешь.
– Даже не пытайся… Если бы не моё уродство, русалки забрали бы меня с собой. Не хочу я здесь жить.
– Почему?
– Что ты пристаёшь со своим «почему»?! Зачем увязалась за мной и что ты знаешь обо мне? Ходишь за мной смазливая такая! Добренькую из себя строишь. Мама с папой тебя любят. Балуют подарочками.
– Ты напрасно злишься.
– Тебя никогда не били, в рожу не плевали, не издевались. Тогда бы не задавала свои дурацкие вопросы. Уходи отсюда. Не нужна ты мне, – Катрин замахнулась. Только получилось неуклюже.
Марианна не испугалась и никуда не ушла. Весь оставшийся вечер девушки провели вместе. Молча ходили вдоль берега реки, лишь изредка бросая гальку в воду.
Перед тем, как расстаться, Катрин неожиданно снова заговорила о русалках.
– Я им подарки приношу. Весь день стираю бельё на заказ, а на те гроши, что мне платят, покупаю русалкам бусины и кулончики. Может, когда-нибудь меня пожалеют и позовут с собой.
Затем на прощанье неожиданно обняла Марианну…
2.
Это их совместная прогулка оказалась последней. Сначала испортилась погода, всю неделю лил дождь, а потом Марианна простудилась и целый месяц пролежала дома с ангиной. В один из дней кто-то оставил у двери бумажное сердечко с подписью «Выздоравливай скорей!» Марианна, конечно, поняла от кого это пожелание.
Когда поправилась и собралась на реку к подружке, по городу пробежал слух, что Катрин пропала… Девушку искали недолго. Решили, что утонула, а тело унесло течением к морю…
К удивлению Марианны, после этого о её подруге мало кто вспоминал и печалился. Слова Катрин оказались правдивыми: в этом городе она никому не была нужна. Лишь священник коротенько помянул несчастную во время воскресной службы.
И тут неожиданно пошёл слух, что Катрин стала русалкой. Видел её один из рыбаков.
Как-то об этом заговорили на одной из вечеринок.
– Она мечтала стать русалкой. Говорила, что они хорошие и красивые, – объяснила Марианна.
– Русалки – колдуньи. Нам, обычным людям они приносят беду. Катрин – злючка, ненавидела всех нас. И какая из неё русалка, если они красивые. Страшнее, чем Кэт, во всём свете не отыщешь, – возразила Элис, самая большая воображала в городе.
Многие девушки наперебой стали перечислять недостатки Катрин. Марианна не стала спорить, а незаметно покинула вечеринку. Больше она уже не с кем не обсуждала свою подругу.
Элис вскоре заразилась странной болезнью. Пошла купаться на реку, после чего занемогла и слегла в постель. Лицо опухло, а кожа покрылась волдырями. Потом беда случилось ещё с одной девушкой, которая неожиданно облысела. Тут все почему-то вспомнили про утопленницу. Через некоторое время, многие юные жительницы городка, кто плохо относился к Катрин стали болеть. У Натальи, которая как-то на танцах пошутила, что Катрин никогда замуж не выйдет, на глазу появилось бельмо. Тут же её оставил жених.
Что бы остановить колдовские бесчинства собрался городской совет. Тогда решили объявить войну русалкам. Нашлись изобретатели кто предложил перегородить реку дамбой и спустить воду. Предлагали направить реку в новое русло. Парни, которым грозило остаться без невест, добыли динамит. Ещё хотели сбросить в реку все городские нечистоты.
Пока обсуждали на Ратушной площади собралась огромная толпа.
– Не надо ничего делать. Если это русалки, я поговорю с ними, – неожиданно раздался голос Марианны. Площадь умолкла. – Только надо прекратить пересуды и перестать обижать других. Всё изменится, когда вы сами начнёте по-доброму относиться к людям.
– Я думаю, что мы должны послушать Марианночку, – поддержал предложение священник. – Если, конечно, не боитесь дальше превратиться в жаб или пауков. Какое вы ждёте снисхождение, если сами постоянно поступаете дурно? И с кем вы собираетесь воевать?
Люди ещё долго оставались на площади и тихо между собой обсуждали предложение Марианны и священника…
Потом, согласившись, разошлись.
Важная глава, события которой происходят поздно ночью
Марианна, как её учила подруга, собрала русалкам подарки и пошла на реку. Потом долго не возвращалась. Уже поздно ночью зашла к священнику.
– Получилось, они согласились и теперь всё прекратится. Катрин мне помогла, – сказала девушка.
– Я знал, что она хорошая и мне очень жаль, что с ней всё так получилось.
– Катрин говорит, что нашла свой дом, – Марианна улыбнулась. – Она изменилась. И кожа у неё такая же, как у настоящих русалок. А ещё похорошела!
Эпилог
После этих событий Марианна совсем перестала ходить на танцы. Поздними вечерами девушку часто видели, гуляющей вдоль реки. Говорили, что она водится с русалками. Ничего удивительного, ведь Катрин осталась её подругой.
В один из таких вечеров Марианна не вернулась домой…
НИМФЫ
1.
Когда-то в незапамятные времена строгий прусский Бог Тримпо спрятал на высокой дюне в густой лесной чаще над самым морем сундук с драгоценностями. После этого повелел трём любимым нимфам: Диваде, Намеде и Дорготе стеречь клад. Сам наведывался проверять сохранность сокровища раз в сто лет. Он любил своих юных помощниц и каждый раз привозил им дорогие подарки.
Послушные нимфы денно и нощно ревностно выполняли свою обязанность. Сговорились между собой никого не пускать на дюну: ни людей, ни зверей. Заколдованная дюна неприступной крепостью возвышалась над землёй и морем. А нимфам и не нужен был никто.
Так и жили они много лет в прекрасном краю возле моря среди бабочек и пчёл. Гуляли по солнечному лесу между сосен на высокой дюне юные, дружные и беззаботные. Летними днями собирали сладкую землянику, которой кормили с рук доверчивых лесных пичуг – славок и зарянок. Когда дул балтийский янтарный ветер, глядя на море, нимфы распевали весёлую песенку, слова которой были непонятны другим, кроме «
миллигеде», что у пруссов значит любить…
2.
Но вот однажды возле дюны появились три брата разбойника. Красивые и сильные, сразу обворожили целомудренных дев. Влюбились в них лесные девчонки, забыли про уговор и сокровище, пустили нежданных гостей в свои запретные владения. Только братья отличались алчностью, мотовством и воинственностью. Отыскали сундук с драгоценностями, промотали всё богатство, а потом рассорились и возненавидели друг друга.
А тут наступил срок, когда Бог Тримпо наведался посмотреть свой клад. Обнаружил пропажу и разозлился на братьев и их обожательниц. Разбойников выслал из этих благословенных мест в разные части света, чтобы они больше никогда не встречались и сюда, на Балтийский берег, не возвращались. Так и сгинули беспутные братья в чужих странах.
Сестёр-нимф в наказание Бог Тримпо превратил в три сосны, самые красивые и высокие на дюне. Во время бриза их кроны раскачивались, словно влюбчивые охранительницы сожалели о своём поступке, и можно было услышать тихое жалобное пение из волшебных непонятных слов, из которых разобрать можно было лишь
«миллигеде», что у пруссов значит любить…
3.
Позднее здесь поселились люди, две чудесные сосны – Диваду и Намеду срубили. Из одной смастерили лодку, а из другой поставили мельницу. Бедные сёстры стали трудиться на благо людей, ничего не сбереглось от их прежней вольной беззаботной жизни.
Увидел прусский Бог, что случилось с сёстрами-нимфами и сжалился над последней, Дорготой – своей любимицей, вернул ей прежний облик. Стала она такой же молодой и красивой, как прежде в далёкие времена, ведь нимфы никогда не стареют и живут вечно. Только теперь на дюне она осталась одна среди чужих людей.
Часто глубокими ночами Дорота осторожно приходит на мельничный пруд или на берег моря, разыскивает сестёр. Только не может их найти: нет больше ни мельницы, ни лодки. Пропали навсегда.
Несчастливая нимфа боится людей, прячется, думает, что обидят, как её любимых сестёр. Иногда на дюне сквозь шёпот морского бриза людям слышатся нежные звуки, то задорные, то тоскливые, точно майская славка поёт.
Слова этой странной песни не дано понять никому, кроме одного: «
миллигеде», что у пруссов значит любить.
САМОЕ НАСТОЯЩЕЕ ВОЛШЕБСТВО ГОСПОДИНА АЛЬФРЕДА
– Правду говорят, вы настоящий волшебник? – Лизонька внимательно посмотрела на господина Альфреда.
– Я всего лишь повар, детка, – добродушно усмехнулся он.
– С вашим появлением в нашем королевстве многое изменилось. Принцесса из плохой превратилась в хорошую, министры стали заботиться о людях, помирились заклятые враги, хулиганы перевоспитались, а у моей старшей сестры родился долгожданный ребёнок.
– Сколько раз говорил, что не имею к этому никакого отношения. Лучше давай готовить. Вот смотри: всё очень просто. Берёшь пару баклажанов, кабачок, помидоры, выбираем те, что ярче, две головки лука, парочку сладких перчиков, лучше оранжевые, люблю этот цвет. Кто съест такие, станет красивым и добрым. Не забудь три зубчика чесночка.
– Не люблю чеснок, он колется, – сморщила носик Лизонька.
– Зато спасает от болезней лучше любых таблеток. Съешь одну дольку и забудешь про ангину! Что у нас ещё: оливковое масло, соль, прованские травы. Вымой как следует овощи и отрежь хвостики у баклажанчиков с кабачком. Потом раздели помидоры на две равные порции. Что стоишь глазами хлопаешь?!
– У нас вкусно получится? – юная помощница принялась за работу.
Глядя как она старается, господин Альфред одобрительно покачал головой.
– Получится не просто вкусно, пальчики оближешь! Сперва приготовим соус.
Одну порцию помидоров он обдал кипятком и ловко очистил от кожуры. Затем поставил на огонь сковороду, вылил в неё две ложки оливкового масла и принялся резать лук. У Лизоньки потекли слёзы.
– Что плачешь? Лук от семи недуг! Сейчас обжарим его.
Помидорчики вместе со сладким перцем следом отправились на сковородку к луку.
– Не забудем щепотку соли! – господин Альфред весело щёлкнул пальцами.
– Она тоже полезная?
– Разумеется. Соль снимает с людей худые мысли. Жарить следует до тех пор, пока овощи не станут мягкими. Тогда соус готов!
Господин Альфред принялся нарезать колечками баклажаны, кабачок и оставшиеся помидоры.
– Как ровно получается, – восхитилась Лизонька. – Мне нравятся баклажаны. Они тоже магические?
– Ещё бы! Такие нарядные, точно офицеры на параде. Кто их съест станет благородным. А если попробуешь помидорчик, у тебя на лице появится румянец. Кабачок придаст лёгкость и весёлое настроение.
– Вот видите, получается волшебство.
– Самое настоящее! Давай сюда оливковое масло, – скомандовал господин Альфред.
Он подавил чеснок и добавил в него прованские травы и масло.
– Что дальше?
– Дальше готовимся выпекать. Для начала на дно формы положим овощной соус. Так, чтобы ровненько. Выложим на соус, чередуя кабачок, баклажан и помидор.
Господин Альфред стал проворно нарезать овощи, а Лизонька их аккуратно раскладывала на форму.
– Видишь, как красиво получается! – подбодрил он девочку. – Сейчас мы их посолим и щедро польём ароматным маслом с чесноком и травами. Дальше плотно накроем крышкой и поставим в духовку!
– И тогда получится рататуй?
– Точно так!
Они всё сделали быстро и весело.
– Ещё вы обещали научить меня делать сорбет, – Лизонька хотела продолжить приготовление.
– Всё помню, – подтвердил господин Альфред. – Вишнёвый или абрикосовый?
– Я больше люблю вишнёвый.
– Где у нас ягоды?
Девочка тут же подала большую тарелку с вишнями.
– Запомни, вишнёвый сорбет любого лентяя заставит работать, а абрикосовый угомонит самых заядлых драчунов, – господин Альфред хитро подмигнул помощнице.
– Наверное, именно с его помощью вы помирили всех, кто ссорился в нашем королевстве.
Повар добродушно улыбнулся.
– Смотри и запоминай: берём вишенки, добавляем их в кастрюлю с сахаром. Дальше справишься сама. Доведи до кипения и вари, пока ягода не станет мягкой, а сок не превратится в сироп. После снимешь с огня и дай остынуть. Останется как следует взбить и не забудь про лимонный сироп, сливки и молоко. Затем уберёшь в погреб, чтобы как следует охладилось. Всё очень просто.
– Сорбет тоже получится волшебным?
– По-другому не бывает.
– А он для чего?
– Наш сорбет поможет прогнать из города всех злых волшебников. Злые не любят сладкого. А тот, кто попробует лакомство, получит от них защиту.
– Надо сделать побольше.
– Ты сама приготовишь и накормишь весь город. Чтобы никто не остался без угощения. Тогда злым волшебникам здесь делать будет нечего, и они навсегда уйдут из города.
– Принцесса стала хорошей после того, как попробовала сорбет?
– Не только. Она угостилась апельсиновым мармеладом и фисташковым пломбиром.
– Это готовить ты меня тоже научишь?
– Как же без этого?!
– А магические слова? Крибле-крабле…
– Волшебное заклинание ты прекрасно знаешь без меня. Всегда желай людям «Приятного аппетита» и тогда свершится самая настоящая магия.
– После этого принцесса не будет капризничать?
– Не только принцесса, но и все люди станут лучше. Видишь, как много ты теперь знаешь. Когда-нибудь настанет день, и тебе придётся обходиться самой. Тогда я оставлю ваш город. Ведь в мире ещё так много мест, где людям очень хочется волшебства.
ДВА РЫБАКА
Жили на Прегели в посёлке недалеко от Гольдова два приятеля – толстый как бочонок Фридрих и долговязый, похожий на оглоблю, Людвиг. Оба большие любителями рыбалки. Каждое воскресенье отправлялись на своём обшарпанном корыте в старое русло удить рыбу. Возьмут с собой большую флягу шнапса, добрый кусок копчёностей и свежеиспечённый яблочный штрудель, а после плавают весь день вдоль Прегели, пока шнапс не кончится. Если поймают хариуса или уклейку, то остановятся на каком-нибудь островке посреди реки, разожгут костерок и сварят ушицы. Попадётся сомик, испекут его на углях. А домой под вечер привезут несколько окуньков или ряпушки.
Рыбачили приятели молча. Да и о чём им говорить, когда и так всё друг о друге знали, но как напивались – начинали петь, так, что на всю округу разносились их несуразные песни:
Люблю под крепкое вино хорошую рыбалку
Мечтаю в сети заманить красивую русалку…
«Бочонок» издавал звуки громкие и басистые, а «Оглобля» подпевал писклявым, похожим на женский, голосочком. Особенно забавно было слушать про красивую русалку пение Людвига, который и женщинами-то никогда не интересовался. Дуэт получался нескладным: друг друга рыбаки не слушали, каждый пел сам по себе. Бывало, распоются настолько, что их голоса доносились до самого Цвиона, так что однажды местные пожаловались на рыбаков местному бургомистру.
Марта, жена Фридриха приходилась старшей сестрой Людвига, ненавидела обоих мужчин. Фридрих давно уж не обращал никакого внимания на супругу. Пузатый хряк настолько пренебрегал семьёй, что даже не знал точно, сколько у него детей и путал их имена. Случалось, девочек называл именами мальчиков.
В обычные дни Фридрих работал смотрителем шлюза, к которому идти через еловый лес вниз по течению реки. Возле него «Бочонок» проводил почти всё время, а домой приходил лишь поесть и поспать. Что до Людвига, то большего лентяя невозможно было сыскать на всём белом свете. Своим домом долговязый недотёпа не обзавёлся, поэтому обретался у сестры в качестве приживала. Марта распоряжалась младшим братом как бесполезным рабом. Отправила его полоть грядки в огороде, бездельник вместо сорняков повыдергивал морковь. Пастор попросил выкопать новую могилу на кладбище, так он раскопал чужую. Людвигу нельзя было поручить никакую, даже пустяковую, работу, с которой легко справился бы и ребёнок. Любым делом «Оглобля» занимался спустя рукава, а в остальное время просто спал на сеновале.
Приятели отвечали Марте той же монетой. Искренне ненавидели женщину за неопрятность, властный голос и жадность, и чуть что – убегали от неё на реку. Спустят на воду своё худое корыто, прихватят удочки и только весла стучат в сторону заводи! А уж когда наступало воскресенье – тут мужчины спозаранку сразу же на реку и до самых сумерек их никто не видел.
– Чтоб без рыбы не возвращались! – крикнет Марта вдогонку, а те посмеивались.
И вот с некоторых пор приятели стали возвращаться с реки совсем поздно, глубокой ночью или даже под утро, а к домашним делам окончательно потеряли интерес. Фридрих неделями пропадал на шлюзе, а Людвиг уходил в лес за грибами и ягодами, которых в то лето из-за жары совсем не было. Каждый раз «Оглобля» приносил домой пустую корзинку, а однажды и её потерял в лесу. Вот и с реки приятели возвращались вообще без улова, словно и не рыбачили. Марта заподозрила неладное. Потом по округе пошли разговоры, что ночью со стороны реки слышалось пение не только мужчин, а ещё и женское.
– Это Людвиг так поёт, что можно спутать, – пыталась объяснить Марта.
– Нет, там совсем другой голос – молодой, похожий на девичий. Нежный и игривый, – возражали очевидцы. – Думали, Фридрих взял на рыбалку одну из дочерей.
И вот однажды приятели как обычно отправились на рыбалку и не вернулись вовсе. Хватились пропавших не сразу, а только на третий день, видимо, привыкнув к их чудачествам. Сколько потом не искали, найти не смогли. Заводь на Прегели большая, поросшая густым камышом и осокой. Говорили, там русалки живут. Правда, место глухое. Посреди камышовых кущ речные поляны с большими белыми кувшинками, а возле берегов, под ивами, немало глубоких мест. Лучшего места для речных девчонок не найти. Может, одна из них заманила к себе в водную пучину бестолковых приятелей?
Обычно утопленников относит к шлюзам. Весь последующий день жители посёлка баграми обследовали там дно, но ничего не обнаружили…
День на шестой нашлась лодка, на которой рыбачили Фридрих и Людвиг. Дырявое корыто, полное воды, прибило к берегу, недалеко от Гольдова. Потом к Марте пришёл старый рыбак Михел и рассказал, как накануне ловил рыбу возле заводи и услышал эту их песню дурацкую.
– Какую такую песню?
– Да, ту, что обычно пели твои парни. Про русалку, которую в сети хотели заманить. И, знаешь, песня словно доносилась из реки. Тихо, и как-то необычно грустно. Испугался я, схватил вёсла и быстрее грести к берегу…
Спустя неделю неожиданно объявился Фридрих. Живой и невредимый, только сильно исхудавший и оборванный. На расспросы мычал нечто странное, что разобрать никто не мог. Марта не знала, что делать: радоваться или огорчаться возвращению мужа.
Только в последующие дни многое изменилось. Фридриха как подменили. Раньше его дома не видели, а тут стал делами заниматься. Взялся огород перекопать, инструмент разобрал, надумал крышу латать. Но самое странное, к реке близко не подходил…
Эпилог
Как-то Марта захотела сварить ушицы, но сколько не уговаривала мужа наловить рыбы – он ни в какую. Тогда сама взяла удочку и пошла к чёрным камням, в сторону от посёлка. Там обычно никого. Стыдно ведь, кто увидит, так засмеёт: женщина, и рыбачит. Долго стояла, но ничего поймать не могла. Уже собралась уходить, как вдруг начался клёв. Стала доставать из воды одну рыбину за другой. И хорошо так наловила!
Когда сматывала леску, услышала всплеск под ивами. Смотрит, а там девчоначья голова из воды. Смешная и лицом беленькая, словно замёрзла, хотя вода тёплая. Улыбнулась Марте, помахала рукой как подруге и скрылась под водой. Сколько не высматривала Марта, куда подевалась незнакомка, ничего не разглядела. Русалка будто.
Людвиг так и не объявился. Хотя странный голос, похожий на «оглоблин», слышали из реки многие. Может, врут.
А у Марты с Фридрихом с тех пор всё наладилось. Так и жили…
ДОМ НА ПРЕГЕЛИ
В небольшом тевтонском городке Альтштадте, в доме на берегу Прегели жила семья ростовщика. Каждый вечер домашние собирались в уютной гостиной у очага чтобы послушать рассказы хозяйки дома – Каролайн о сказочной стране Померании. Как было заведено, жена ростовщика усаживалась посередине широкой удобной лавки в окружении детей. По разные стороны от нее располагались старший сын Генрих и дочь Керстин. Обычно, Генрих сидел, облокотившись о перилку лавки, а Керстин, нежно приобнимала свою мать. Младший сын, Вольфи, садился на пол, вытянув ноги поближе к огню.
– Знаете, мои юные друзья, – Каролайн всегда так обращалась к детям, когда рассказывала им разные истории. – Далеко в стране Померании есть таинственный лес. Там живет волшебник Ансгар, который встречает всех, кто забредает в эти места. Волшебник решает: добрый ты человек или нет. Если ты добрый, то всегда найдешь в этом лесу защиту, еду и кров. Там, в глухой чаще спряталась деревня, в которой живут праведники. Найти к ним дорогу с помощью Ансгара сможет лишь хороший человек. Но если ты – грешник и пришел в лес со злыми намерениями, ты никогда не найдёшь этой деревни и не выйдешь из этого леса. Грешники останешься там навсегда, и волшебник Ансгар превращает их в деревья…
Каролайн любила рассказывать про Померанию, свою родину, которую почти совсем не помнила. Женщина сама точно не знала, где родилась, но, когда её спрашивали об этом, отвечала, что в Ябельхайде. В её воспоминаниях и фантазиях это был уютный городок с остроконечными шпилями, великолепным собором и богатыми осенними ярмарками, окруженный дубовыми и сосновыми лесами, а сама Померания – далекая и мистическая страна. Про город Ябельхайде никто из домашних никогда не слышал. В таких случаях Каролайн объясняла, что находится он недалеко от Кольберга в западной Померании. В семье ни для кого не было секретом, что Каролайн сама сочиняла все эти истории, но они получались очень интересными, так что дети любили их слушать.
– И много там этих людей-деревьев? – спросил Вольфи, глядя на огонь.
– Достаточно. Ведь в мире так много грешников. Попав в этот лес, недобрый человек из него никогда не находит выхода. Путник долго будет искать дорогу назад домой, а лесной волшебник будет водить его по кругу и когда грешник выбьется из сил, ляжет спать на землю, то превратится в дерево. Пока путник спит, его ноги врастают в землю, пуская туда свои корни, которые приковывают человека к земле. А волосы этого человека постепенно превращаются в листья. Так грешный человек остается в лесу навсегда. Днем эти деревья безмолвствуют, и в этом лесу всегда тихо, даже когда на Померанию с моря дует сильный ветер. Там, в Померании почти всегда с моря дует Бернштайнвинд, янтарный ветер. А вот ночью эти волшебные деревья переговариваются друг с другом и те путники, кто близко подходит к таинственному лесу, могут слышать тихую человеческую речь. Это люди, превратившиеся в спящие деревья, вспоминают свою прошлую жизнь и просят волшебника Ансгара вернуть им человеческий облик.
Каролайн на минуту остановилась и стала поправлять прическу дочери.
– И что дальше? Волшебник никого не прощает? – Вольфи хотелось поскорее услышать продолжения истории.
Генрих заулыбался, поскольку хорошо знал ответ. Старшие дети прежде уже не раз слышали этот рассказ матери. Но это не мешало им слушать историю еще раз.
– Нет, – покачала головой Каролайн. – Волшебство Ансгара не имеет обратной силы. Это очень сильное заклятье. Может, лесной волшебник и хотел бы простить раскаявшихся грешников, но он не может этого сделать. Понимаешь, Вольфи, волшебник тоже не всесилен.
– И никто из этого леса никогда не возвращается?
– Туда и войти очень сложно. Этот лес очень трудно найти в глухой чащобе. Где он находится, точно никто не знает.
– Вот поэтому, мой братец, прежде чем пойти гулять в лес, ты должен подумать: не согрешил ли когда? – как-то излишне строго произнесла Керстин.
Вольфи в ответ посмотрел на сестру испуганным взглядом, а Генрих ухмыльнулся.
Чтобы как-то успокоить младшего сына Каролайн погладила его по голове. Женщина еще что-то рассказывала про старого кукольника Юстаса, который бродил по деревням балтийского побережья и одаривал бедных детей сладостями, а Вольфи смотрел на огонь в очаге и думал о волшебнике Ансгаре и тех несчастных людях, которые навечно остались в спящем лесу, не найдя из него выхода.
На ступеньке лестницы, которая ведет на второй этаж дома, сидел и слушал свою жену Дитмар…
ВОЛШЕБНЫЙ ФОНАРЩИК
В одном холодном северном королевстве, где и солнца почти не было, жил немолодой фонарщик. Если кто-то совершал хороший поступок, фонарщик по волшебной лестнице поднимался наверх и прикреплял к чёрному небу маленькую яркую звёздочку. После этого жизнь в холодной стране не казалась людям такой страшной и беспросветной.
Только появился строгий король, который боялся света. Чтобы не стало звёзд, он запретил добрые дела. Признаться, их и до этого было немного. Волшебного фонарщика объявили коварным магом и заточили в подземелье, потому что он ослеплял всех ядовитыми лучами, желая захватить власть в королевстве. Так объяснил король, и люди поверили.
После этого звёзды погасли, и стало в стране совсем темно и холодно. Даже когда наступало короткое лето, и на северном небе ненадолго появлялось солнце, правитель запрещал подданным выходить на улицу. В это время люди сидели по домам с наглухо зашторенными окнами.
Прошло много лет, и вот злой деспот умер. Новый король оказался милостивым и отменил прежние запреты. Теперь разрешалось выходить на улицу и даже смотреть на бледное северное солнышко. Люди вспоминали фонарщика, но что с ним стало – никто не знал.
А звёзды на небе больше не появились. Может всё от того, что в этих северных краях небо всегда затянуто тучами…
