Снежинка [Александра Стрельцова] (fb2) читать онлайн

Снежинка

1.1

КСЮША

Стою на пороге дома лучшей подруги, жду, когда откроют дверь, не могу дозвониться до неё со вчерашнего вечера — Арина всегда отвечала на мои звонки, а если была занята, то перезванивала. Дверь открывается, на пороге стоит её мама.

— Евгения Алексеевна Доброе утро! Арина дома? Я звоню, а она трубку не берёт, вот я и решила заехать узнать всё ли в порядке, — стою, жду ответа, — замечая на лице тёти Жени беспокойство.

— Ксюша милая проходи, Арина пока ещё дома, она вещи собирает. Может ты — сможешь повлиять на неё, она в Америку собралась улетать! — голос женщины дрожит, да и по глазам заметно, что плакала не один час.

— Как это в Америку? Что случилось? — от такой новости забываю снять обувь, как чуяло моё сердце, неспроста Риша трубку не берет.

— Ксюша, не знаю, ничего не знаю, она не говорит, вчера вечером вернулась бледная сама не своя. Закрылась в комнате, а сегодня утром нам с отцом говорит, что улетает. Роман Иванович пытался с ней поговорить выяснить, что случилось, а она заладила — «так надо». Всю ночь на — успокоительных пробыла, — вытирая слёзы руками тараторит тётя Женя.

А я ещё сильнее начинаю волноваться. Арина очень любит своих родителей, она даже к Матвею не переезжает жить, чтобы родителей не оставлять одних, хотя до его квартиры 30 минут езда. А Америка вообще на другом конце света.

— Евгения Алексеевна, вы главное не волнуйтесь, всё будет хорошо, — подхожу, обнимаю женщину за плечи — тетя Женя мне как вторая мама. И пожалеет, и когда надо поругает, и совет дельный даст.

— Ксюша, иди, поговори с ней узнай, что случилось? Я места себе не нахожу, — мольбой в глазах говорит женщина.

— Хорошо я постараюсь узнать, — выпускаю женщину из объятий, направляюсь к лестнице, которая ведёт на второй этаж. Внутри меня поднимается ещё большее волнение за подругу, после рассказа тёти Жени, что случилось с моим лучиком света, что толкнуло её на такое поступок — бросить всё и уехать?

Стучу в дверь и захожу в комнату, не дожидаясь разрешения, прикрываю за собой дверь.

— Арина, солнышко, что случилось? Куда ты собралась? — спрашиваю, наблюдая, как подруга мечется по комнате, собирай вещи в чемодан, под глазами синяки, на голове птичье гнездо.

— Ксю, поверь, так надо. Я… я… мне нужно, не спрашивай, пожалуйста, — по лицу Арины покатились слёзы, девушка присела на кровать и закрыла лицо руками. Плечи содрогаются от беззвучного рыдания.

Подошла ближе, опустилась перед ней на колени, поглаживая её по голове. В горле встал ком — больно видеть родного тебе человечка в таком состоянии.

— Милая расскажи, что случилось? Вы поругались с Матвеем? — спрашиваю осторожно, убирая её руки от лица — мне нужно знать причину её слёз. Арена упрямо покачала головой из стороны в сторону.

— Нет — мы не ругались, — говорит с надрывом, прикрывая глаза, а лицо исказилось болью — подруга снова начала рыдать.

— Арина! Объясни мне же, что случилось? — прикрикиваю на Арину и вскакиваю на ноги — не могу больше смотреть на состояние подруги.

Мы дружим с самого садика даже в школе сидели за одной партой, я знаю её как себя, что-то должно было случиться, и видимо очень серьёзное. В таком состоянии Арина была только один раз когда погибла её любимая и единственная тётя.

Больше не могу, мне нужны внятные объяснения. Поднимаю её за плечи, встряхиваю.

— Ксю он… они… они… предали меня, — заикаясь, обнимая меня за шею как за спасательный круг, говорит Риша.

— Арина кто они и как предали? — спрашиваю, глажу по спине, как маленькую девочку, не могу понять, кто предал её.

— Матвей и Маша! Он с ней спит! — говорит Арина, срываясь в новый поток слёз, а я не могу в это поверить.

Да быть этого не может!

— Так, стоп, этого не может быть! Матвей он же на руках тебя носит, боится, что ножки твои устанут, как коршун оберегает. А тут — изменил! Да и Машка не могла так поступить, ведь это благодаря ей вы познакомились. Арина, солнце, ты, что-то путаешь, да? — усаживаю подругу обратно на кровать, опускаясь рядом, а у самой сердце сжимается от боли за неё. Боже пусть это будет неправдой моё солнышко этого не переживёт, она же любит его больше жизни.

— Ксю я путаю?! — кричит Ариша, вскакивает с кровати, хватает телефон со стола, что-то ищет в нём, а потом отдаёт мне в руки, — вот, смотри!

От увиденного самой становится больно — словно это меня предали. На смену боли приходит гнев и ярость. Пальцы судорожно сжимаются в телефон. Появилось желания, уничтожить их обоих за ту боль, что причинили моему родному человечку, за каждую слезинку которую она пролила из своих красивых глазок.

— Арин нужно с ними поговорить, выяснить, что это значит и давно ли они… вместе? — понимаю, что доказательство на лицо, но поговорить стоит. Им это с рук не сойдёт. Арина не даст себя в обиду, но не в этом случае — эмоции возьмут верх, полтора года отношений — не единого «косяка». До вчерашнего дня.

— НЕТ! НЕТ! НЕТ! — вновь вскрикивает Арина, — не хочу ничего выяснять, видеть их не могу, они для меня больше не существует. Я улетаю к Егору, с ним я уже вчера созвонилась, он мне предложил поработать в его фирме. Поживу пока у него, а там видно будет. Здесь я не останусь! Не могу, мне нужно как-то пережить, подумать, успокоиться. Это для меня слишком больно, находиться рядом. К тому же Егор вылетел из штатов ночью, он уже в Москве, через час будет здесь, — Арина снова начинает бросать вещи в чемодан.

Вот так новость! Хлопаю изумлённо глазами.

— Арина это глупо! Бросить всё из-за этих двоих, ты только закончила — институт собиралась работать в компании отца, а ты о родителях подумала, оставишь свою маму? Она вон как переживает, ты бы видела её, я заходила к ней. Арина, — взываю, — ты же одна у них, — смотрю на подругу. Она всхлипывает, вытирая покрасневший нос.

Я — вырывая из её рук вещи бросая их в шкаф. Ну — уж нет, я не дам ей уехать, пусть эти двоя — катятся куда подальше.

— Они меня поймут, я знаю, просто не хочу ничего рассказывать, — уже спокойнее говорит охрипшим голосом подруга, — Егор обещал с ними поговорить. Они с отцом очень хорошо ладят, у них свои дела по бизнесу, — застегивает набитый чемодан, трясущими пальцами, опускаясь рядом с ним, говорит подруга.

И я понимаю, что она решение не поменяет, упертая, вновь сажусь рядом с Ариной и обнимаю её, кладя голову на плечо.

— Солнце, мне тебя будет очень не хватать, как я без тебя здесь? М? — говорю тихо, по лицу уже текут слёзы. Арина для меня роднее родной сестры, мы всегда помогали друг другу, мы как близнецы, — чувствуем друг друга на расстоянии. Мы даже похожи в какой-то степени.

— Я ценю это, ты же знаешь, ты для меня ценный человечек, но я не могу здесь… — выдыхает надрывно, — мне больно очень, — Арина, обнимая меня в ответ и тихо плача, как и я. Мне очень тяжело расставаться.

— Ты вернёшься?

Арина молчит.

— Ксю, мне нужно поговорить с мамой, — уклоняется от ответа, — придумать что-нибудь, как успокоить её. Попросить её не говорить Матвею, куда я уехала. Подожди меня здесь, я постараюсь вернуться по быстрее — говорит Ариша вытереть слёзы, встала с пола.

— Конечно, солнышко, я подожду тебя, отвечаю, уходящей к выходу подруги.

Как только дверь закрылась, зажимаю рот обеими руками. Крик от пустоты рвётся из грудной клетки. Я ненавижу этих двоих за ту боль, что я видела в глазах Арины, за её страдание, за то, что забрали у меня дорогого мне человечка.

1.2

АРИНА

Оставляю Ксюшу одну у себя в комнате, знаю ей тяжело принять моё решение, нам будет не хватать друг друга, но знаю так же — она понимает, как мне больно.

Захожу на кухню, где сидит за столом мама и вытирает слёзы. Мамочка, милая, как же трудно видеть твои слёзы от них становиться ещё хуже и больнее чем от той боли, что причинил Матвей.

— Мама, послушай, мне надо тебе кое-что сказать только выслушай меня, — прохожу к столу, присаживаюсь рядом, обнимаю за плечи и кладу голову на её плечо, прикрываю глаза, главное самой не разрыдаться снова — этим я сделаю ещё хуже.

— Девочка моя, скажи что ты передумала, — шепчет мама, а сколько надежды в её голосе — они с папой делали всё для меня.

— Нет, мамочка, мне нужно уехать, — говорю убивая её последнюю надежду.

Для себя я уже приняла решение, мне нужно улететь, чтобы быть дальше от него, не видеть этих глаз в которых я тонула и вязла день ото дня, за эти полтора года я так привязалась к нему. Сумасшедшие чувства, безумная страсть и любовь… Только была ли она у него? Всё ли было настоящим? Я уже не понимаю, ничего не понимаю. Теперь как не видеть его улыбку, лживую улыбку от которой моё глупое сердечко трепетало.

— Я хочу попросить тебя и папу не говорить Матвею, где я, — говоря это, ожидаю, что будут вопросы, на которые правды она не услышит, по крайней мере — сейчас, может быть, когда ни- будь это и случится, но точно не сегодня.

— Милая он тебя обидел, это из-за него ты покидаешь нас? Что он сделал? — голос мамы твердеет, она поворачивает голову, заглядывая мне в глаза, в её взгляде читается злость.

Вот этого я и боялась. Убеждаюсь, что не стоит рассказывать о его измене. Нельзя, чтобы она узнала правды иначе она поругается не только с Матвеем, но и с его матерью, в последнее время они очень сдружились. Чёрт, ведь всё наладилось, все отношения между нашими семьями, а он… он. Я вздыхаю, конечно от мамы не утаить моих чувств, даже если постараться, материнское сердце всё видит. Но не стоит разжигать и без того ожидаемую ссоры между ними. Про папу вообще молчу, он его убьет Матвей дал слово моему отцу, что никогда в жизни не обидит меня. Обещание он своё не сдержал… Усмехаюсь про себя — его слова оказались всего лишь пустым звуком.

— Нет мама он не причём, я сама…, - слова звучат фальшиво, но лучше попытаться, как-то успокоить её, — …понимаешь, это во мне дело, я просто влюбилась в другого. Так получилось, Мне жаль то время что я… — устало вздыхаю, — … он, тот мужчина, он предложил переехать к нему ближе, я согласилась, мама… — смотрю в её глаза собирая все силы, чтобы это было как можно убедительней.

Боже, как трудно врать близким тебе людям, но пусть это я буду разрушительницей таких крепких отношений, которые казались такими.

— Что ты такое говоришь, Арина, как же так, у вас с Матвеем, да ты что?! Мы с Полиной Николаевна уже думали, что Матвей сделает тебе предложение, и ты станешь его женой, — мама округляет глаза и не может поверить в то, что её добрая, милая девочка может так поступить с парнем, но я её дочь и она всегда будет на моей стороне.

В коридоре послышались шаги, и в дверях появился папа. Роман Иванович, был солидным мужчиной, глава своей компании, любящий муж, который сумел сохранить чувства, к женщине которую выбрал, до сих пор.

— Так! Я понимаю, решение ты не поменяешь? — пробасил он, — …и все-таки покидаешь нас! — Папа не спрашивает, он видит это по нашим лицам. Роман Иванович облокотился спиной о стену, взгляд серьёзный и твёрдый, но знаю что ему даже труднее, чем маме.

Сейчас он не проявит своего беспокойства внешне и будет сильно переживать внутри, когда я уеду, мама уснет, а он запрётся в своем кабинете до самого утра.

— Да, я всё решила, и прошу, не держите, мне и так тяжело, — поднимаюсь со стула, подхожу к папе и утопаю в его тёплых объятиях.

— Может, ты всё-таки объяснишь, ну ли наврёшь что-нибудь другое, более убедительное? М, дочка? Что случилось? — опустил свой подбородок мне на макушку, стискивая ещё крепче.

— Пап тебе мама всё расскажет, только позже, после того как я уеду, я люблю вас, очень, ты знаешь… мне и так тяжело, — обнимаю папу за шею, пряча слёзы.

— И мы тебя любим, детка.

К нам тихо, почти бесшумно подошла мама и обняла меня со спины. Мне тяжело уезжать из родного дома, города. За двадцать два года своей жизни не расставалась с родителями больше чем на пару недель, только когда ездила с Матвеем отдыхать на море в Витязево.

На кухню вошла заплаканная Ксюша, я протянула руку и обняла подругу.

— Всё не плачь, обещаю, я буду звонить! И к тому же не на другую же планету в конце концов, — говорю Ксюше в надежде, что так и будет.

- Да, — шепчет Ксюша, — но ты не думай, что от меня так легко избавится. Не выйдет, — смеётся сквозь слёзы.

— Обещай позвонить, как только прилетишь, — шепчет ещё глуше Ксю, а я вижу как ей тяжело отпустить меня.

— Обещаю, — сильнее обнимаю Ксюшу.

— Ладно, не буду вам мешать, проводишь меня? — вытирая слёзы, подруга отстраняется от меня.

— Да.

1.3

— Пойдём, — беру подругу за руку, выходя из дома направляясь к воротам, где стоит машина Ксюше.

— Ксю, пообещай, что не станешь, ничего выяснять у Матвея и будешь общаться с ними как и раньше. И не говори где я, скажи, что не знаешь, не видела меня, что не встречались, — прошу подругу не лезть в эту историю, ведь она встречается с лучшим другом Матвея, и это может привести к их разрыву отношений.

— Арин, ну что ты такое говоришь? Как я смогу с ними общаться после того, что они сделали? Нет! Я не смогу, не смогу как прежде! Ты посмотри на себя, куда делась моя весёлая, солнечная сестричка? — возмущается подруга, выдёргивая свою руку из моей, её милые черты лица искажаются гневом. Она вообще выглядит как девочка, с глазками-лукошками и вздёрнутым веснушчатым носиком.

- Просто пообещай, я не хочу, чтобы ты поругалась с Никитой. Не хочу быть виноватой, быть камнем преткновения в ваших с ним отношениях. У тебя своя жизнь и ты её выстраивай, это глупо портить отношения с человеком, который ни в чём не виноват, разве только в том, что он лучший друг моего парня, бывшего, — поправляю я тут же, складываю ладони вместе в умоляющем жесте, взывая к разумности.

- Ты знаешь, я теперь сомневаюсь в искренности Никиты, если они лучшие друзья, — говорит Ксюша морща носик, отворачиваясь к машине.

— Ксю стоп, ещё раз, не надо сразу не доверять Никите, если Матвей так поступил, то это не значит, что Никита такой же, — беру подругу за плечи, поворачивая к себе лицом.

— Хорошо я постараюсь вести себя, как и раньше, но не обещаю.

Выдыхаю с облегчением, она это сделает — не полезет разбираться с Матвеем.

— Спасибо, всё, езжай, скоро Егор приедет за мной, — нехотя говорю Ксюше, посмотрев на часы, уже 11:30 — нужно поторопиться.

— Да ты права, я буду ждать звонка, — говорит Ксю и на глазах вновь наворачиваются слёзы.

— Я позвоню, обещаю, — обнимаю подругу, Ксюша развернулась и не решительно отправилась к машине, я отправилась в дом.

Иду по коридору, но невольно останавливаюсь около зеркала, смотрю на своё отражение. Под потухшими серыми глазами залегли тёмные круги, искусанные губы всегда розовые стали цвета спелой вишни. Ровный чуть вздернутый носик распух и стал красным, доходящие до пояса русые, прямые волосы собраны в небрежный пучок, больше напоминающий «птичье гнездо», всегда румяные щёчки, сейчас совсем бледные. Я никогда не считала себя некрасивой, даже наоборот милой и привлекательной. Что не устроило во мне Матвея?

Всё, хватит. Прикрыла глаза, сделала глубокий вдох.

— Я сильная, я дочь своего отца и обязана со всем этим справиться, — прошептала как мантру, и открыла глаза, усмехаясь своему отражению в зеркале, на кого я похожа, будто из стиральной машины вытащили. Всё никому больше не позволю себя обманывать!

Вещи собрала быстро. На первое время хватит, а дальше там куплю. Спустилась вниз к родителям, которые сидели в гостиной на диване и о чём-то тихо говорили.

— Пап, мам пообещайте, что не будете себя накручивать, всё будет хорошо. Работа уже есть Егор — предоставил. Предложил место в его фирме, — говоря подхожу к дивану, на котором и расположились родители.

— Арина ты уже взрослая и это твоё решение, мы не одобряем, если честно, но оно твоё и мы принимаем его, — говорит папа. Протягивает свои руку к моей и тянет на себя, сажая меня к себе на колени, как в детстве. А я устраиваюсь поудобнее, кладу голову папе на плечо.

Мне очень будет не хватать этих объятий, поцелуев в щёку перед сном и по утрам, не знаю, как скоро я вновь увижу родителей. Прикрываю глаза, сердце рвется из груди. Так хочется вернуться обратно на полтора года назад, отказаться от всех приглашений на свидания с Матвея.

Входная дверь вдруг хлопает и по коридору слышится быстрые, тяжелые шаги.

— Добрый день, а чего все такие кислые? — в гостиную заходит Егор, сверкая своими синими глазищами.

Встаю с папиных колен, делаю пару шагов и утопаю в теплых объятиях здоровяка. Егор выше меня на две головы, широкоплечий блондин с модной стрижкой, в рваных джинсах, белой футболке и солнечных очках на голове, он будто из сказки, где всегда хорошо и уютно. Утыкаюсь носом в грудь парня, вдыхаю запах его парфюма с летними нотками сандала и кажется, все тревоги остаются позади.

— Привет малышка, собрала вещи? — спрашивает тихо на ушко Егор не выпуская из объятий, по-дружески гладит своей широкой и тёплой ладонью по моему плечу.

— Да всё готово, через, сколько у нас самолёт? — так же тихо спрашиваю у него, я очень рада, что он здесь, он тот, кто всегда был рядом со мной в трудные минуты, даже на большом расстоянии я чувствовала его поддержку, просто разговаривая по телефону.

— Через два часа, у нас есть примерно полчаса, чтобы выпить чай, — отвечает Егор, раскачивая нас из стороны в сторону, эти движения успокаивают, этим он дает знать, что рядом и не даст в обиду, только уже поздно, не просто обидели, а вырвали сердце с корнями.

— Хорошо, — шепчу в грудь парня.

Прерывает нашу идиллию папа, тихо покашливает в кулак, и Егор выпускает меня из объятий и протягивает руку для рукопожатие Роману Ивановичу, тепло приветствуется и с мамой, обнимая и целую её в щёку, как родной сын.

— Ну и что у вас с лицами? — спрашивает гость и обводит нас взглядом, приподнимая одну бровь.

Так и веет позитивом, рядом с ним невозможно пасть в уныние.

— А какие у нас должны быть лица? Когда дочь единственная из дома бежит без всяких объяснений? — спрашивает папа пристально, смотрит на парня, складывая руки на груди, снова надевая маску строго отца. Оно и понятно. Егор как говорят «без комплексов» «душа компании» и это черта Егора отцу нравится, просто скрывает глубоко.

— Арин, а ты им не сказала? Ждала, когда я приеду? Ну ты даёшь!? — Егор смотрит на меня так же улыбаясь, и на его лице такое искреннее удивление. Ему только в театре играть.

— Нет, конечно тебя ждала, — отвечаю тихо, растерявшись и покраснев — ещё подумают чего лишнего.

— Теть Жень, дядь Ром, я люблю вашу дочь, и собираюсь на ней жениться! — и смотрит так искренне, что сама начинаю ему верить, а я закатываю глаза, восхищаясь его оригинальностью.

Папа с мамой конечно по очереди открывают роты и как рыбки не могут ни слова сказать.

Егор видит, что его шутка не удалась и быстро исправляется.

— Шучу-шучу! Выдыхайте, а то придётся вас откачивать валерьянкой, — говорит с совершенно обезоружившей обворожительной, что даже у меня сердце сжалось, улыбкой парень, поднимая руки верх.

— Всё тебе шуточки, Егор! — говорит сурово папа приходя в себя первый, но мама смотрит на меня с неким подозрением — вот этого только и не хватало, что она себе уже надумала?

— Дядь Ром мы можем, пройти в твой кабинет? Есть разговор, а девочки нам чай приготовят, времени в обрез и пробки на дорогах, — Егор меняется, в лице и теперь я его не узнаю, серьёзный мужчина — оказывается, по деловому смотрит на часы в айфон, его лицо больше не озаряет шутливость и веселье, сейчас оно сосредоточено и несказанно холодно. Мужчины уходят в кабинет, а мы идём на кухню готовить чай.

— Ариша, скажи честно, у вас Егором что-то есть? Не в него ли ты влюбилась часом? — спрашивает осторожно мама и смотрит так пристально, отсекая всякие рождающиеся в моей голове в этот миг отговорки.

— Боже, мама! Нет! Что ты себе тут надумала? Ты же знаешь, какие у нас с ним отношение, да я его с детства знаю, — шутливо морщу нос, одновременно наливаю воду из фильтра в чайник.

— Милая, просто всякое в жизни случается, вот, я и подумала я тебя не осуждаю просто хочу знать правду, — мама опускает глаза вниз и я понимаю что она мне не верит, прекрасно! Теперь будет подозревать что это Егор, тот человек кого я якобы люблю. С одной стороны логично, конечно. Где тот человек в которого я якобы влюблена?

— Нет мам, тебе не стоит по этому поводу переживать, — подхожу ближе и прямо смотрю в глаза.

— Хорошо. Я тебе верю, — облегчённо выдыхает мама.

— Нам надо поторопиться, — спохватываюсь.

Быстренько готовим чай, ставим сладости на стол в это время возвращаются мужчины. Егор улыбается, папа задумчивый и молчаливый. Смотрю на них и думаю, что мог придумать Егор такого? Почему я уезжаю. Ладно, спрошу его в самолёте, ведь лететь долго. Мило пьём чай и говорим на нейтральные темы, пока Егор не посмотрел на часы. Он встает из-за стола.

— Всё Риш — время, такси я не отпускал так что — на выход, — скомандовал бодро и, все встают.

Папа тепло обнимает, целует в макушку, мама начинает плакать. Господи! Как пережить это, успокаиваю родителей как могу, точнее пытаюсь это сделать. Выходим на улицу. Егор несёт два моих чемодана, папа — сумку, мама держит меня за руку. Из такси выскальзывает мужчина и открывает багажник, помогает Егору грузить багаж. Родители снова обнимает меня.

— Позвони, как только прилетишь, обещай вести себя хорошо, — папа как обычно считает, что я ещё маленькая.

— Обещаю, — шепчу с дрожащей улыбкой, — спать ложится ровно в 21:00, чистить зубки перед сном и утром ииии…. - пытаюсь пошутить, но вижу только беспокойство в их глазах, замолкаю, — всё поняла.

— Всё нам пора, время, Ариша — поторапливает Егор, подходит со спины приобнимет за плечи, целует в висок, поворачивает к открытой двери автомобиля.

Мимолётно слышу визг покрышек, но не обращаю на это сильного внимания и погружаюсь в сумрачный, освежённый ароматизаторами салон. Егор садится рядом по другую сторону и обнимает меня, как ребенка, стараясь как-то подбодрить.

— Присмотри за ней, — просит папа Егора, через приспущенное стекло. Егор клянётся, что всё будет хорошо. Машина плавно трогается с места — вот и всё, начинается жизнь с нуля!

Прикрываю глаза и кладу голову Егору на плечо.

— Всё будет хорошо, — успокаивает меня парень, прижимая меня к себе ближе. Я давно его не видела и скучала по нему. Но даже его теплые объятия не затягивают огромную дыры в моей груди — пустоту, которая с каждым километром от дома, от прошлого разрастается ещё больше.

— Будет, непременно будет, — отвечаю тихо роняя горькие слёзы.

Когда я вернусь обратно? Не знаю… и вернусь ли я вообще?..

2.1

МАТВЕЙ

Открываю глаза. В комнате полумрак, тяжёлые плотные шторы практически закрывают дневной свет за окном. Сколько времени? Тянусь за телефоном к прикроватной тумбе, черт — сдох! Поднимаюсь с кровати, ставлю телефон на зарядку. Слышу с кухни звон посуды — Машка.

Тащусь в душ, принимаю водные процедуры, одеваюсь и возвращаюсь на кухню на запах свежесваренного кофе. Машка сидит за столом, что-то смотрит в телефоне.

— Доброе утро, выспалась? — задаю дежурный вопрос и сажусь за стол, беру кружку с кофе — Машка приготовила, услышав моё пробуждение.

— Доброе. Да, выспалась, ты как? — отвлекаясь от телефона, приветствует меня гостья.

Мне кажется или она чем-то озадачена?

— Нормально. Арина не звонила? — спрашиваю на всякий случай, не хочу, что бы Арина знала про ночлег Машки в моей квартире.

- Нет, — отвечает быстро, будто ждала этого вопроса.

— Маш, не рассказывай Арине, что была здесь, — говорю, в упор смотря на девушку, не хочу ругаться или расстраивать свою крошку.

— Хорошо, — получаю небрежный ответ, даже головы не подняла., продолжает капаться в телефоне.

Хотел уже пойти включить свой, как раздается трель дверного звонка. Машка дергается, продолжая вести себя как минимум странно, беспокойно смотрит в сторону прихожей.

Иду открывать дверь. На пороге стоит Антон, мой лучший друган.

— Здорово брат, войти можно? Или так и будешь держать на пороге? — спрашивает Тоха и видно, что не в настроении.

— Конечно, приходи, просто не ожидал, что придешь без предупреждения, да и в такую рань, — я морщусь — сколько же время?

Да какая на хрен разница. Друг очень не вовремя, именно тогда, когда в моей квартире тусуется Машка.

Антон разувается, проходит на кухню и тормозит.

— Привееет, — машет рукой Машка, улыбаясь мило, появившемуся в дверях Тохе.

Чудесно. Раздражённо выдыхаю.

Тоха разворачивается, и смотрит на меня, то ли с укором, то ли со злостью — не пойму.

— Кофе? — спрашиваю, наблюдая за другом, а тот рассматривает Машку с призрением, будто она ему бабки задолжала.

- Нет спасибо, — отказывается друг, — разговор один есть, можем поговорить с глазу на глаз? — цедит громко друг, косясь на Машку, давая ей понять, что бы ушла.

Машка усмехается кривя губы, лениво, как кошка поднимается из-за стола.

— Всё мальчики, поняла, не дура, я в парк гулять, — прошла мимо нас, виляя бедрами, стягивая полотенце с головы.

Антон буравит меня укоризненным взглядом, будто я ему тоже бабок должен.

— Что-то не так?

— А что должно? — спрашивает друг вопросом на вопрос, упирая руку о косяк двери.

— Выкладывай давай, и так башка болит, — раздражаюсь ещё больше. Прохожу на кухню.

— Хотел узнать. Вы с Ариной расстались? — выпаливает Тоха, скрещивая руки на груди.

— Тох! Ты пьяный, что ли? — вскипаю, беря кружку с кофе, и делаю глоток, горечь бодрит, — не время для шуток, вот честно.

— Я сегодня наблюдал очень интересную картину, — проходит Тоха вслед за мной, — Арина стояла в объятиях какого-то хрена, а он её ещё и облизал всю, а после они сели в машину и укатили в закат. Я тебе дозвониться не могу со вчерашнего вечера. Поэтому решил приехать сам и, что я вижу!? Машка в твоей квартире, на твоей кухне с полотенцем на голове, в одной блузке.

В мои виски забухала кровь, и зазвенело где-то в затылке.

— Какого чёрта Тох, ты тут несёшь? — сжимаю кулаки.

— То, что видел, — буравит разъярённым взглядом.

Звон в ушах усилился, дыхалку перехватило, словно меня ударили в живот. Слышу только как входная дверь хлопнула — Машка ушла.

— Тоха не шути так, — рычу на друга, отставляя кофе и вскакиваю со стула, если это такая шутка убью гада.

— Какие шутки, брат! Я нёсся к тебе, пренебрегая все возможные правила дорожного движения, мать твою! — орёт мне в лицо Тоха и меня пробирает — не хрена это не шутка.

Кидаюсь в комнату, разбивая на пути стеклянную подставку с вазой. Включаю телефон, смотрю на время — охереть, час дня, в жизни так долго не спал! Начинают одна ха другой приходить SMS — кто звонил. Среди них Антоха. Набираю Снежинку, так я называю свою Арину. «Этот абонент недоступен, попробуйте…» Сбрасываю, пробую ещё пару раз то же самое, сжимают телефон до хруста, начинаю громко — матерится. Не веря в происходящее. Антон вернулся к двери, ждёт, подпирая плечом дверной косяк.

— Нужно Ксюхе позвонить и выяснить, может она знает? Что за дела? Ты знаешь этого хрена? — в груди ломит и ревность колит острым шипом под рёбра.

— Нет. Впервые видел. Ксюху лучше через Ника спросить, — отвечает Тоха, и зразу предлагает, как правильно поступить, у меня у самого голова не соображает и кипит от подбрасываемых в мою голову картин моей Снежинки и какого-то ушлёпка.

- Поехали к Снежинке домой, по дороге Нику позвоним, — говорю Тохе, вылетая из комнаты.

Выходим из дома. Злость кипит во мне, как атомная бомба, вот-вот взорвусь. Теперь я понял, почему вчера Аринка отказалась приехать, папе она должна помочь, как же! Так противно и паршиво внутри, никогда не думал что такое может случится, чтобы Снежинка… Неееет! Нет, нет и нет! И пока не разберусь — не успокоюсь.

Тоха прыгает за руль, сажусь рядом, машина стартует с места. Набираю номер друга — отвечает через пару гудков. Слышу в трубке шуршание.

— Ник здорова, помощь твоя нужна! — выпаливаю на выдохе, не давая другу произнести и слова.

— Что случилось? — отвечает друг. Ник как всегда спокоен, как удав. Мне иногда кажется, что случись конец света или землю захватят пришельцы — он единственный кто будет вести себя спокойно.

— Узнай у Ксюхи не видела ли она, Арину сегодня? Только срочно! — почти ору в трубку, сжимая телефон.

— Без проблем. Жди. Перезвоню.

- Ник только срочно. Перезвони сразу же, это важно, — успеваю сказать, прежде чем он отключается.

— Мот, скажи мне честно, а что в твоей квартире делала Машка? — спрашивает Тоха, голос друга звучит с металлическими нотками.

— Черт, Тох, давай не сейчас, голова не работает, мне с Ариной разобраться бы, и выяснить с кем она была, — ревность кипит, чувствую как зверь спрятанный глубоко внутри, рвётся наружу.

— Ок. Как скажешь брат, — бурчит Тоха, его мой ответ конечно не устраивает, но мне не до этого.

Дальше едем молча, тишину нарушает мелодия айфона. Хватаю его.

— Да, Ник, слушаю…

2.2

— Скажи мне, что за хрень у вас происходит? — отвечает Ник, — Ксюша вся в слезах, я пытался выяснить причину — бесполезно! А когда спросил за Арину моя девочка, словно раненый зверь взвыла! — выпаливает Ник мне в ухо, не даёт сказать и слово, от спокойствия друга не осталось и намека.

Сижу, слушаю Ника, а сам бешеными глазами смотрю на Тоху! Что за хрень происходит? Пересказываю Нику всё, что знаю со слов Тохи. Ксюха определённо в курсе дела. Только почему-то молчит. И от этого становится не по себе. Ник поехал к ней выяснять причину её истерики. За мыслями не замечаю, как подъехали к дому Арины.

— Мне с тобой сходить или сам? — спрашивает Тоха, паркуясь около ворот дома Снежинки.

— Сам! — говорю и выхожу из машины, нажимаю в домофон, ворота открывается.

Ко мне навстречу идёт Евгения Алексеевна, а у меня кровь в венах стынет от паршивого предчувствия.

— Здравствуйте Евгения Алексеевна. Могу я увидеть Арину? Дозвониться до неё не могу, телефон выключен.

— Здравствуй, Матвей, а Арины нет дома. Она уехала, — голос женщины дрожат, глаза красные и припухшие, видно что плакала.

— А куда она уехала? — спрашиваю, забыв дышать, проклятье, боясь услышать ответ.

— Матвей она просила передать, что любит другого. Я сама не понимаю, что происходит, она просила не искать её. — Стою в ахере, смотрю на мать моей девочки и слов не нахожу. Евгения Алексеевна разворачивается обратно к дому. А я бью со всей дури кулаком по бетонной — стене у ворот. Что значит она любит другого, а я? Как же я? Ведь я её люблю! Рычу бешеным зверем, перед глазами проносится полтора года наших отношений. Смотрю на разбитые в кровь костяшки. Боль расползается по всему телу только больно не физическая. На плечо опускается чья-то рука, поворачиваю голову. Тоха. По глазам вижу, что всё слышал, переживает и готов поддержать.

— Пошли, Мот. Поехали отсюда, — говорит друг, утягивая за собой.

— Тох, как так, что я сделал не так? Она другого любит, а меня она значит — не любит? — рычу, вырываю плечо из захвата друга, и снова бью пару раз кулаком о стену. — А может и не любила никогда? Прикидывалась ангелом, хорошей девочкой! Ненавижу! Пусть только попробует мне на глаза появиться, разорву, — ору на всю улицу, Тоха снова хватает меня за плечо, а я вырываюсь из рук друга, гнев застилает глаза. Какая же она дрянь, как я мог поверить этой лживой сучке, думал она другая, верил в это. Предложение собирался делать. Дурак! Какой я дурак!

— Пойдём Мот! Давай! Мы во всём разберёмся, сейчас к Нику с Ксюхой поедем. Там всё и узнаем. — Тоха продолжает попытки увести меня от дома Арины.

— Ты прав брат, я должен знать правду, — иду за ним, ощущаю слабость во всём теле, только злость даёт сил на продолжения выяснить, как долго эта дрянь меня обманывает. Паршивое чувство! Хрен, когда такого испытывал, раньше расставался с девушками, но чтобы так паршиво — никогда не было!

За путающимися мыслями не замечаю, как доехал до дома Ксюхи. У ворот стоит машина Ника. Тоха набирает друга, говорит, что мы приехали. Ник выходит минут через десять — один, Ксюхи нет. Жмём друг другу руки — замечаю, что Ник тоже нервничает.

— Что сказала Ксюха? Говори как есть, Ник, я сегодня столько услышал, что готов ко всему, — говорю хрипло другу, облокотившись на машину, зажимая сигарету в пальцах, на губах забытая горечь табака — курить бросил год назад. Арине не нравится запах никотина.

— Единственное, что смог узнать то, что Арина уехала и возможно навсегда. А вот куда и с кем молчит как партизан. Но, есть ещё одна вещь, но может мне показалось, — Ник замолчал на секунду, смотрит на меня пристально и словно пытается читать мысли.

— Ник не тяни кота за… хвост, а, — не выдерживаю, срываюсь на друга.

— Мот, она считает тебя виноватым во всём, — продолжает Ник и сверлит пристальным взглядом.

— Да ладно! Меня? То есть эта дрянь целуется хрен пойми с кем, потом выясняется, что она любит другого и с ним куда-то уезжает, а я виноват? — горло сдавливает дым. Зашибись, меня ещё и виновным выставили. Охренеть, просто класс — нашли козла отпущения.

Друзья кривятся, как от зубной боли.

— Мот, я же сказал, что может мне показалось. Ксюха прямо не говорит, она на эмоциях они с Ариной как сёстры, вместе с садика дружат ей тяжело говорить о подруге, она осталась без близкого человека. Я тебе как друга прошу на Ксюха не наседать, она ни причём, — разводя руки в разные стороны говорит Ник.

Он прав Ксюха ни причем.

— Хорошо. Я тебя услышал, чёрт как паршиво-то. Тох, я могу у тебя несколько дней перекантоваться? Пока хату не сниму, в квартиру не хочу возвращаться — слишком много там её вещей, — спрашиваю друга, опускаюсь на корточки, мне нужно выпить чего покрепче, и вырезать эту предательницу из своего сердца, знаю, что останется глубокий и не ровный шрам, который возможно будет кровоточить не один год.

— Без проблем, только одно условие. Бухать ты в ней не будешь, — хлопает по плечу, разрешает друг.

— Oк мамочка, буду бухать в клубе, — показываю свой оскал, поднимаюсь, сажусь в машину.

Я готов на операцию по вырезанию девушки по имени Арина из моего сердца. Ни одна гадина туда больше не пролезет, не пущу. Доступ в моё сердце закрыт и строго воспрещён, теперь только чистый — трах.

— Да уж, — хмыкнул Тоха, — чувствую наша с Ником печень, помашет нам ручкой.

3.1

СПУСТЯ 4 ГОДА

АРИНА

Маленькие теплые ладошки касаются моего лица, лежу с закрытыми глазами. Жду дальнейших действий — каждое утро моя малышка будет меня. Чувствую её маленькие губки на своём лбу, и детский лепет.

— Доблое утло мамочка, — тихо шепчет мая крошка.

Хватаю дочку в охапку, и начинаю щекотать. Визг и смех разносится по всей квартире, на помощь моему ангелу словно вихрь в комнату врывается песочного цвета лабрадор по кличке Джек. Теперь по мимо моей малышке по мне топчется тридцати килограммовый пес.

И так каждое утро!

— Джек, Джек, всё сдаюсь, пощади! — кричу псу, что бы слез с меня, его прыжки вминают нас с дочкой в матрац.

Выпускаю — Снежу из объятий, Джек ворчит, стягивает с меня одеяло, затем разваливается наполовину кровати. Снежа перебирается к своему другу, ложиться на него сверху, гладит его между ушей. Парочка Твикс — шкодят вместе, наказание тоже делят на двоих заступаясь друг за друга. Пора вставать и готовить завтрак слишком голодный взгляды у этих шкод! Но для начала водные процедуры. Отправляюсь в ванную — привожу себя в порядок. Уже на кухни быстро готовлю овсянку с кусочками фруктов для Снежи, себе кофе с корицей, Джеку насыпаю норму корма, потому что это животное может сожрать весь пакет за раз и будет в моей квартире жить не собака, а свинья! БРРР!!! Ужас, как представлю эту махину — прыгающую по мне, глаз начинает дергаться. Слышу топот моих очаровашек. Джек сразу приступают к своему завтраку, Снежа пытается сама залезть на устойчивый барный стул — с четвертой попытки ей удается. Мы самостоятельные, нам помогать нельзя, иначе обиды на половину дня будет. И в кого такая упрямая? Смотрю в её зелёные глаза и уплываю в воспоминания пятилетней давности.

***

(Пять лет назад)

Середина четвёртого курса МГУДТ ко мне подбегает Машка моя одногрупница, глазки горят в предвкушении чего-то хорошего.

— Арина, солнце, сегодня мой братец Глебушка собирается с друзьями в своей квартире. В общем, он разрешил мне пригласить подруг. Вот и я хочу, чтобы ты с Ксюхой пошли со мной, — тараторит Машка, доставая из сумочки зеркальце, поправляя макияж, причёску.

Кареглазая, круглолицая брюнетка, выше меня на голову, с третьим размером груди — именно этим размером она и завлекает мальчиков в свои сети на не долгое пользование, потом долго жалуется что они скучные, бросает и после, снова выходит на охоту.

— Маш очень заманчивое предложение я с Ксю поговорю, если она согласится, то мы придём. Я позвоню тебе! Во сколько начало? — отвечаю девушке, запихивая книгу в сумку.

— Вот и хорошо начало в 18:00. Всё, я убежала! — говорит Маша, удаляясь от меня по коридору.

Вот неугомонная! А ещё мой папа меня называет стрекозой! Да я по сравнению с Машкой — черепаха! По дороге домой созванивались с Ксюхой — она согласилась сразу, без всяких протестов. И вот мы при параде стоим у подъезда и ждём Машу, которая застряла в пробке. Через пятнадцать минут к нам подбегает опоздавшая, куртка расстёгнута, шапка на боку, волосы закрывают часть покрасневшего лица.

— Простите девчонки, пробки ужасные вы не замёрзли? — спрашивает подруга запыхавшимся голосом, ища ключи по карманам.

Я стараюсь не смеяться в отличии от Ксю.

— Нормально Маша, открывай дверь, пока мы точно не замерзли! — говорит ей Ксюха хихикая, заталкивает нас в подъезд, лифт нам не нужен квартира на втором этаже.

Поднимаемся по лестнице, всё также хохоча, Машка пытается оправдаться, тем самым смотрится ещё комичней. Звоним в дверь — тишина. Ксю снова начинает хихикать над Машкой, которая уже ногой долбит в дверь, чтобы нам открыли её. О чудо! Дверь открывается, являя нам образ Глебушки, с бокалом пива в руке в домашних спортивных штанах и простой футболке. Очень по-простецки.

— О девчонки! А мы уже думали вы не придёте, — Глеб широко улыбаясь нам.

— Если бы ещё минутку не открыл, мы точно не пришли бы, — пыхтит Машка и отталкивает брата, чтобы пройти в квартиру.

— Прости сестра, музыка работала, не слышали звонка, — смеётся парень над видом сестры.

— Арин, Ксюш давайте я помогу вам раздеться? — Глеб ставит свой бокал на тумбу, помогает нам снять верхнюю одежду.

— А мне ты не хочешь помочь? — уже фыркает как ежик Машка.

Ксю снова хихикает, мы с Глебом переглядываемся, подавляя очередной смешок.

— Ты сама справишься, ты здесь бываешь чаще чем я сам. Хотя это моя квартира, — отмахивается от сестры Глеб, вешая нашу одежду в шкаф.

— Злыдень, — фыркает на брата Маша и проходит дальше по коридору.

— Привет мальчики вы нас ждали и мы пришли, — бодро здоровается Машка уже с остальными ребятам, которые находится в гостиной.

— Привет-привет Маша. Как дела? Как жизнь студента? — доносится приятный мужской голос с гостиной, дальше я не слушаю, прошу Глеба показать, где можно помыть руки.

Глеб ведёт нас в ванную, ждёт пока мы завершим наши процедуры. Дальше берёт нас под белые рученьки и ведет в гостиную, останавливаясь в дверном проёме. Оглядываю троих парней. Все как на подбор: спортивного телосложение, два брюнета и блондин. Один брюнет сидит к нам в пол-оборота, разговаривая о чём-то с Машкой, лица его я пока не вижу, а вот второй брюнет и блондин рассматривают нас с Ксюхой внимательно.

— Ну что, друзья, знакомьтесь это Арина и Ксюша! — представляет нас друзьям Глеб.

А мы немного растерянные и смущённые немного стараемся улыбаться.

На эти слова брюнет «номер один» поворачивается к нам лицом, и я сталкиваюсь с зелёными, как летняя трава, глазами. Внутри меня, что-то ёкает, чувствую как жар поднимается к лицу, румянец обжигает мои щёки до самых корней волос. Хорошо, что мы с мороза и моё смущение от пристального взгляда не так видно.

— Девчонки, знакомьтесь это Антон, — указывает на брюнета, — Никита, на блондина, — и Матвей! — продолжает знакомства Глеб и те здороваются с нами одновременно.

Антон кареглазый брюнет, здоровяк он крупнее всех ребят. Никита чуть меньше, сероглазый блондин. Первого брюнета как выяснилось зовут Матвей. Красивый, даже очень: прямой нос, волевой подбородок, пухлые губы, и, наверное, у него красивая улыбка, а эти зелёные глаза обрамлённые чёрными ресницами — словно затягивают в водоворот, и если не отвести взгляд то можно утонуть явно.

Ребята продолжают рассматривать нас. А вот взгляд Машки заметно потух. Она смотрит на Матвея, не отрывая глаз. Внутри меня что-то неприятно колит. Может они встречаются? Хотя я не слышала от подруги, чтобы у неё кто-то был.

Глеб гостеприимно проводит нас к накрытому столу, мальчики как по команде встают, предлагая присесть на диван, а сами размещаются в креслах напротив. Настоящие джентльмены.

***

… Из воспоминаний меня вывел голос моей малышки.

— Мамочка я всё, хочу чай! — дочка отставляет пустую тарелку из-под каши.

- Держи! — подаю кружку уже с остывшим чаем, мою посуду и иду открывать дверь. На звонок уже нажали два раза.

Открываю дверь.

— Привет! — целует меня в макушку Егор, заходя в квартиру снимая верхнюю одежду.

— Привет, — отвечаю, целую по обыкновению в ответ в щёку.

— А где моя принцесса? — снимая обувь, интересуется мужчина.

— На кухне пьет… — не успеваю договорить, «ураган» проносится мимо меня, бросаясь на руки к Егору.

— Папа, папа! Пливет, я скучала! — радостно кричит Снежка и обнимает тонкими ручками Егора за шею.

3.2

— Привет принцесса, ты сегодня летала во сне? — прижимая к себе Снежу спрашивает Егор.

— Я не плинцесса, я Снежинка! — возражает дочурка, даже не отвечает на вопрос.

— О! Да вы барышня меняете статус каждую неделю, — подыгрывает Егор девчушке, та лишь смеётся, болтая ногами.

— А ты с нами поедешь в Лоссию? — обхватывая своими ладошками лицо Егора спрашиваетСнежа.

— Да малышка, куда вы без меня? Я ваш хвостик и вы от меня не спрячетесь! — отвечает Егор, и начинает смеяться злобным хохотом. Ещё один экземпляр в моей семье.

— Так Снежа отпусти крёстного и бегом в комнату переодевать пижаму! — говорю, протягивая руки к дочери. На меня смотрят две пары обиженных глаз. Знаю-знаю я строгая мама и не даю маленьким деткам пошалить. Обычно после их шалостей я всю ночь навожу порядок в квартире.

— Снежинка скажи кррррёстный, — Егор специально тянет букву «р» потому что мы никак не хотим её говорить.

— Неть! ПАПА! — недолго думая отвечает Снежка.

И такой невинный взгляд делает, ну просто ангел. Егор сдаётся и вздыхает.

— Не будешь её мучать это — МЕСТЬ! За мучение моей крошки, с ней даже логопед не может справиться — хихикаю и удаляюсь на кухню, следом идёт Егор.

— Но… Я же не специально, я был уверен в себе, думал она научиться, а в итоге, я ПАПА, — виновато ворчит на мои слова крестный моей малышки.

— Тебе не нравится? — спрашиваю, хотя знаю ответ.

Снежа один раз разозлилась на Егора, за его уроки с буквой «р» так, чтобы её завлечь он выбрал слово «крёстный». Дочь прицепилась к этому непонятному для неё слову, выпытывала, что оно значит и почему Егора нужно называть именно так? Ну, а я, я что? Я попробовала объяснить, что крёстный это как бы второй папа, но не родной. И вот из всего рассказа она запомнила одно слово ПАПА с того дня дочь зовёт Егора папой. Да и он не против, ему даже, наверное, нравится. Правда, вышел небольшой казус, когда его девушка услышала это — у неё был десятиминутный шок, а потом столько же времени смеялась до слёз, после как мы всё объяснили.

— Ну, что? — Егор смотрит пристально, — готова вернуться на родину? — спрашивает меня, беря кружку с кофе в свои руки.

— Готова. Тем более перенос и открытия главного филиала моей фирмы в Москве только в конце января, — и у меня хоть и куча времени, но нужно войти в ритм. — Так, что да, — отвечаю на вопрос.

На самом деле я была уже давно готова вернуться в Россию — там родители и Ксюха, но здесь держали контракты с клиентами, которые требовали моего личного участия.

— А если, — сглатывает Егор горячий напиток, — …если он узнает про дочь? Она его копия, маленькая папина дочка? — задаёт вопрос Егор.

— Егор, Москва большая. Да и к тому же у него наверное уже своя семья и дети, не думаю что о том стоит беспокоиться, сколько времени прошло, он про меня уже думать забыл, если предал, значит — не нужна была, а сейчас и тем более. Но даже, если и узнает, это ничего не изменит, я не разрешу ему приближаться к ней, — для меня за эти годы он стал чужим человеком, я хорошенько над том постаралась, вырывав все чувства с корнем. Ну а для Снежки он тем более просто незнакомый дядя.

— Моя квартира готова. Вчера звонил папа он там всё проконтролировал. Ты будешь жить снами! — Спешу перевести тему разговора, мне неприятно говорить об этом человеке.

— На какое время ты останешься с нами в Москве? — Задаю интересующий меня вопрос.

— На месяц, я конечно не против — жить с вами, больше времени проведу со Снежкой. Тем более, когда я её потом увижу? — с ноткой грусти отвечает Егор, очень заметно, что он сильно привязался к малышке.

— Что будешь говорить по поводу своего отъезда Джули? — спрашиваю у парня, делая себе ещё порцию кофе.

— А что говорить, это же не первая моя поездка. Да и она вроде собиралась к родителям на уикенд. У нас всё нормально, не переживай, — успокаивает меня Егор, но я всё равно чувствую неловкость, не хочу разногласий в их отношениях из-за меня.

— Это хорошо, — только и отвечаю, — кстати, а где твои вещи? — интересуюсь потому что я их не заметила когда он вошёл.

— В машине на парковке. Что будешь делать с этой квартирой? — закидывая в рот горстку маленьких печенек, спрашивает этот пожиратель мучных изделий. И Мне иногда кажется, что я только из-за него покупаю их.

— Не знаю пока, продавать не хочу, вдруг придётся вернуться, тем более мебель остаётся здесь. Жалко это всё продавать, привыкла, — подсыпая в вазочку печенюшки.

— Правильно делаешь, я за ней пригляжу. Джек, друг ты готов к перелету? — отвлекается на собаку Егор от поедания вкусняшек.

Джек уткнулся мордой в ноги Егора, словно знает, что его ждёт почти десяти часовой перелет в специальной переноске, и, конечно, ему это не очень понравится. Джек у нас уже год и ещё ни разу с нами не летал, в то время как мы с дочкой два раза за этот год посещали родину, Джек всегда оставался с Егором.

— Я готова! — раздается детский, звонкий голосок, на кухню врывается ураган Снежа. Смотрю на дочь и не сразу понимаю, что меня смущает. А вот Егор заходится хохотом, чуть не роняя кружку.

— Снежинка, девочка моя, ты зачем всё это надела? — сквозь смех и слёзы интересуется Егор.

— Папа, как это зачем? В Лоссии холодно и много суглобов, — отвечает дочка, вызывая новый взрыв смеха у крёстного.

Моя девочка-припевочка стоит в джинсовом костюме сверху надела платье без рукавов с пышной юбкой, вязаные варежки, шапочка и, о Боже, в валенках, которые мы купили ещё летом летая в Москву в гости к бабушке и дедушке!

— Снежа?! Давай-ка снимем платье и шапку, хорошо? — прошу ласково дочку снять лишнее.

— Неть! — как отрезала мелкая, качая головой в протестующим жесте.

— Ну ты же красивая и опрятная девочка, зачем нам выглядит как клоун? — спрашиваю, пытаясь уговорить.

— Неть! — возражает твёрдо.

Вот упёртая девчонка!

— Снежинка, иди ко мне, милая, — осторожно просит Егор, держась за живот — он уже сполз под стол от смеха.

— Так дело не пойдёт, — вдруг меняется его лицо на чуть строгое, — нас же в самолёт не пустят, — Егор начинает придумывать всякий бред, только бы снять этот наряд, и опять ржёт! Вот блин, что за человек не может выдержать роль строго крёстного хоть на чуть-чуть?

— Холошо. Помоги снять, — соглашается мелочь и я приподнимаю брови от удивления, Егор творит чудеса. Прогресс — а это значит, чтобы полетать на самолете с Егором моя дочка готова на всё и нужно не упустить случая. Егор снимает с неё шапку, варежки, затем платье и валенки. Ну вот! Моя девочка вернула привычный вид.

— Ну, что, Снежка! Чем займёмся? До самолета пять часов, может чуть-чуть похулиганим? — заговорчески шепчет Егор на ушко малышке.

Но я всё слышу и по этому — беру полотенце и в шутку бью Егора по спине. Егор хватает малышку на руки и убегает в комнату, весело смеясь и громко крича, что я их не поймаю, ведь они супер герои. Джек несётся за ними громко лая. Дурдом.

Вот же паршивец! Но я его люблю, как родного брата, которым он, увы, не является. Егор неродной сын моей единственной и любимой тёте Даши, которой уже нет семь лет. Когда папа Егора женился на Дарье Ивановне, парню было всего десять, сейчас ему уже двадцать девять. Егор очень любил мою тётю, он даже назвал её мамой.

***

Время пролетело незаметно, мы едем по шоссе и в пути уже полчаса ещё, немного и скоро будем в аэропорту, потом десятичасовой полёт, и мы, в России! Боже, как же я соскучилась по столице.

***

Перелёт прошёл нормально. Снежа больше времени проспала у крёстного на руках, я весь перелёт читала книгу или разговаривала с Егором. Получили багаж, спать хотелось ужасно!

В Нью-Йорке сейчас два часа ночи и мы должны уже давно спать, но в Москве сейчас десять утра. Аэропорт полупустой. Снежа ещё клюёт носом у Егора на руках — пока не увидела в толпе людей любимого деда, и сон как рукой сняло. Малышка спрыгнула с рук Егора и бежит с громким воплем к Роману Ивановичу.

— ДЕ-Е-ДА-А-А!! — папа раскрыл руки ловя внучку в объятия.

Как же они с мамой её любят, даже стыдно вспоминать то время, когда я узнала, что скоро стану мамой. Прервать беременность я не собиралась, но вот как сообщить об этом родителям, было очень стыдно смотреть в папины глаза! Но и здесь весь удар на себя принял Егор — улетел в Москву, а через два дня прилетел с Романом Ивановичем. Кто отец ребенка папе я так и не сказала, но думаю он давно догадывался, а я благодарна ему, что не устраивал допроса и не осуждал.

— Привет молодёжь! А, что такие невесёлые? — папа подходит к нам с внучкой на руках, пародируя меня и Егор, как мы выглядим со сторон с опущенными плечами и едва волочём ноги.

Я смеюсь. Вот, что за человек? Знает ведь про разницу во времени, что мы должны в это время спать, сам-то свеженький, чистенький, накормленный вкусным маминым завтраком. Не то, что мы сонные, голодные и в придачу липкие от сока которым нас, Снежа облила в самолете.

— Привет папуль, — обнимаю папу, целуя в щёку.

Егор протягивает руку для рукопожатия. По дороге домой я чуть не уснула, Егор весь путь не громко говорил с папой и Снежей.

Наконец приезжаем в родительский дом. Мама встречает нас совершенно счастливая, светится, как солнышко — «блудная» дочь вернулась домой. Крутится с папой вокруг любимой и единственной внучке, мы с Егором пьём чай с бутербродами — на большее нас сейчас не хватает, расходимся по комнатам — спать, спать, спать! Кроватка мягкая, тёплая класс — остальное всё потом. За Снежу спокойна — она в надежных руках.

4.1

МАТВЕЙ

Через две недели день рождения, через месяц — Новый год. Настроение не на первое, ни на второе нет. На работе завал, зам на больничном, приходится самому кататься по объектам. Родители пилят, что уже долгое время не появляюсь у них, только по телефону и краткие встречи с отцом — чисто по работе. Да блин, у меня просто нет времени на себя самого уже месяц, разгребаю всё сам, осталось подождать четыре дня и Кирилл выйдет с больничного, тогда будет немного свободнее. Вот ведь угораздило человека оступится на объекте и сломать ногу! Замену даже временную не хочу, мы с Кириллом самого начала кампании. Ни единой ошибки и замечания, ещё Машка мозг выносит — понимаете ли мало времени я ей уделяю! Добилась всё-таки моего внимания на продолжении четырёх лет бегала, как собачонка за хозяином. А потом подумал, почему бы и нет даже напрягаться не придётся стоит только позвонить, сама прискочит ещё и бантиком себя перевяжет. Уже два месяца кувыркаемся, любви здесь нет от слова совсем. По крайней мере с моей стороны, я её предупредил, что ЗАГСа не будет — меня и так всё устраивает! Хватит, наигрался в люблю. Всё это хрень собачья. Три недели в запое провёл, в бомжа превратился. Спасибо Тохе с Ником не дали совсем утонуть. За Ника я очень рад они с Ксюхой два года назад поженились, даже родителями станут через полгода. Счастливая семья! Тоха тоже к свадьбе идёт, собирается предложение в феврале на День Влюблённых делать своей Насте. А я как волк сам по себе. И меня это не парит.

В кармане звонит телефон. Черт! Опять, что ещё ей надо час назад говорили.

— Да, слушаю, — говорю с нотками недовольства, у меня работы куча.

— Матвей, я сейчас смотрю в интернете, где можно отметить твой день рождение. Мне понравились два варианта. Первый — клуб «КАС» и второе — ресторан «ЗОР». Нужно определиться уже сегодня и забронировать место, — быстро на выдохе тараторит Машка, её голос пищит и жутко меня раздражает.

— Маша, с чего ты взяла, что я буду отмечать? — сижу в ауте. Ей понравилось! Бронь собирается делать! Маша молчит.

— Маш, алло ты ещё здесь? — слышу недовольное сопение.

— Да здесь я, — мычит, — как это кто сказал? Такое нельзя пропускать, я тебе подарок уже приготовила! — слышу кучу негодование в её голосе — не теряет надежды.

— Маша, а скажи мне, чтобы подарить подарок обязательно нужно торжество? — спрашиваю ради интереса, мне параллельны на её подарки, как впрочем и внимание.

— Но я хочу, чтобы все наши друзья видели, что я тебе подарю, — ноет в трубку девушка. Всё тушите свет — это получается подарок не для меня, а для друзей! Показать какая она хорошая, любящая, скромница? Знали бы какая она скромница.

— Маша ты можешь выбрать любое место, оплатить, собрать наших друзей и показать, что хочешь, только… без… меня, — предельно ясно говорю, — ты поняла? — едва сдерживаюсь, чтобы не послать.

— Но Мат… — пытается возразить.

— Ни каких «но» Маш. Я не маленький мальчик, что бы за меня решали, что и как делать. И заруби себе на носу, через ребят дальше кровати ты ко мне не проберёшься, — резко и жестко ставлю её на место, напоминая, какое место она занимает в моей жизни. Она рассчитывает на поддержку, и благословение наших общих друзей, думает они смогут, убедить меня, что Маша та самая девушка, с которой я должен прожить остаток своей жизни!

— Своей Арине и слово против не говорил, когда она организовывала твой день рождения. На цыпочках перед ней бегал, а в итоге она оказалось шалавой — каких поискать надо! А я от всей души стараюсь тебе угодить! Ты, неблагодарный Матвей! — Визжит прямо в ухо, про дальше постели молчит, значит всё таки я прав, она надеется на большее.

А вот про Арину она зря напомнила, её имя как клеймо на моей груди, зажгло до боли.

— Заткнись, и не смей больше поднимать эту тему. Не зли меня лучше, — рычу в трубку, хотя я уже в ярости и пора отключаться, но не успеваю и срываюсь, — и кто ты такая, шлюха раздвинувшая передо мной ноги, чтобы мне кидать претензии?!

Молчание звоном оглушает меня.

Дышу тяжело, в глазах темнеет от бешенства. Не позволю так говорить о ней, пусть даже предала.

Слышу в трубке всхлипы и поскуливание. Проклятье, только истерик мне не хватало, сама нарвалась на грубость, пара этот базар заканчивать.

— Знаешь Маш, всё кончено, у меня от тебя мозг кипит! Я тебя предупреждал, но ты не понимаешь, — сбрасываю вызов.

Да грубо и некрасиво, но так будет лучше для нас обоих. Она думает «вместе и навсегда», но так не бывает. Нет, твою мать! Шарахаю со злости по столу кулаком.

Стук в дверь — оборвал мои мысли, вынудив очухаться.

— Да. Войдите, — говорю громко, но спокойно. И где, в конце концов, ходит секретарша?

— Здорово брат, как дела? — в кабинет вваливается Тоха.

Смотрю на него впритык, его сейчас только не хватало.

— Оооо! Кто это тебя так разозлил? Пламя твоего гнева я прямо на своей шкуре испытываю, аж весь горю, — не успел войти, уже шутливо язвит друг. Только мне не до шуток.

— Тоха, ты по делу или просто языком почесать? — неторопливо принимаясь собирать со стола бумаги и убирать в папку.

— Рассказывай, что случилось? — проходит в глубь кабинета, заваливается на диван для гостей, растягивается на нём закидывая ноги на рядом стоящий стеклянный столик.

— Нечего рассказывать, кроме как того, что одна особа сумела довести меня до кипения.

Тоха морщится, сразу понимая о ком я — Машка ему никогда не нравилась. Считает, что она лживая, подлая стерва, и глазом не моргнёт, обведёт вокруг пальца. Но мне на неё плевать, единственное, что мне было нужно — трах, а трахалась она знатно.

— Мот, раз уж мы затронули Машу, и ты, как я понимаю, послал её, — друг становится серьёзным, — скажи, если тебе так нужна была Арина, что Машка делала в твоей квартире той ночью? — спрашивает, запрокидывая голову рассматривая потолок Тоха.

Нашёл что вспомнить. Я откидываю папку на край стола и, сцепив пальцы в замок, смотрю на друга.

— Зачем тебе это, Тох?

Тоха жмёт плечом — здоровый дядька, а всё туда же.

— Да так, любопытно вдруг стало.

— С родителями сильно поругалась, ушла из дома, к Глебу не поехала — испугалась гнева своего братика, — вот и пришлось приютить. На ночь, — нехотя рассказываю, не желая ворошить прошлое.

— Ясно, — говорит друг, выныривая из задумчивости, — я и забыл, что ты у нас «мать Тереза»! Всех приму, всех утешу! — с издевкой проговаривает, растягивая слова друг.

Я понимаю к чему он клонит, до Арины частенько бывало, что в моей квартире перекантовывались, вот такие вот как Машка, но у Машки на тот миг и в самом деле была засада.

— Очень смешно, — смотрю, как он запускает самолётик, сделанный им из бумаги минуту назад.

— Да ладно тебе, не пыхти. Я, что именно хотел, давай на выходные встретимся, посидим где-нибудь, расслабимся, а то всё работа и работа, давно не выбирались, — снова приняв вертикальное положения, предлагает Тоха.

— Я не против — забыл уже, когда отдыхал за последний месяц, расслабиться и в самом деле нужно. Потому что единственное, что мне сейчас хочется, это выпить что-то покрепче.

— Вот и отлично, ближе к субботе позвоню, определимся с местом, — Тоха поднялся с дивана.

— Всё, иди, не мешай, ещё куча дел, — провожаю давящим взглядом друга. Даже начинаю завидовать: его зам, в отличии от моего, на рабочем месте.

Беру новую пачку и зарываюсь в документы до самого вечера.

5.1

АРИНА

Уже прошло четыре дня с нашего приезда. Все эти дни мы жили у родителей и привыкали к режиму Снежи. Было трудно, но сейчас всё уложилось и наладилось, мы развлекались, веселились на полную катушку. Дедушка с бабушкой разрешили Снежи и Джеку громить дом. Так что у нас был полный разгром, особенно когда к этой парочке «твикс» присоединяется Егор. Джек перенёс перелёт более нормально, чем я думала, и ему, кажется, очень нравится здесь, особенно, когда они со Снежкой резвятся по снегу.

Сегодня суббота, а значит — мы всей семьей идем в парк аттракционов, и нужно бы поспешить — время уже девять утра. Но…

Где моя малышка? Кто меня будет будить?

Встаю, иду в комнату Снежны, ребёнок лежит под одеялом и не встаёт.

— Малыш пора вставать, подъём! — подхожу к постели, поднимаю одеяло, и тут же меня простреливает током. Моя малышка бледная. Лихорадочно трогаю лобик — жар. Чёрт этого только не хватало.

— Доченька, открой глазки, — начинаю осторожно будить, целуя в щёчки.

Малышка медленно открывает глазки, кладёт ручки на животик.

— Мамочка мне плёхо, животик болить, — жалуется ребёнок и начинает хныкать.

— Милая, сейчас, подожди, я крестной позвоню, — набираю номер Ксюши, одновременно глажу Снежу по головке.

Дочь начинает громче плакать, на её плач прибегают домочадцы. Егор сразу берёт её на руки и начинает качать как младенца, целую её личико.

— Снежа, девочка моя маленькая, что случилось, принцесса? — спрашивает Егор малышку продолжая качать.

Мама охая и ахая убегает из комнаты видимо собирается позвонить своему знакомому врачу, который ещё меня лечил в детстве, папа пытается уговорить внучку не плакать.

— Животик болить, — заладила дочка и продолжает плакать, не обращая внимания на просьбу любимого деда.

— Алло, Ксю, привет, слушай у нас Снежа заболела. У неё жар и животик болит, — выпаливаю на одном дыхании: Ксю у нас педиатр.

— Так, Арин, спокойно, я сегодня дежурю, так что собираетесь и ко мне. И да, кушать ей пока не давайте, — говорит Ксюша и я отключаюсь, нужно собираться — по дороге позвоню, и там узнаю как её найти в клинике.

— Егор, нас ждёт Ксюша, собирайся, — вскакиваю, хватая одежду, чуть не сталкиваюсь с мамой, которая влетела к дочке в комнату, держа телефон в руке, даю знак, что не надо ни кому звонить

Мама забирает внучку к себе на руки. Сама бегу в ванную — нужно хотя бы почистить зубы.

Собираемся в короткие сроки. Родители хотели поехать с нами, но я их остановила. Добираемся до Ксюши за сорок минут. Частная клиника — здесь заведуют друг Никиты, он и помог устроиться Ксюши именно сюда. Ищу двести тридцатый кабинет как сказала подруга — она там. Стучу в дверь, открываю. Ксюха в брючном медицинском костюме, ей очень идёт.

Егор заносит Снежу вслед за мной.

— Привет мои хорошие, как я по вам соскучилась, — говорит подруга одевая перчатки.

— Привет, Ксю, мы тоже соскучились, — обнимаю подругу.

Мы ещё не успели даже повидаться, пока адоптировались дома, только на созвоне всё время.

— Так, Снежик, рассказывай, где болит? — пока мы с Егором раздеваем малышку, Ксю переходит к расспросам.

— Животик, — хлюпает носиком, отвечает малышками, ещё сильнее хватается за Егора.

— Хорошо, маленькая, не бойся, сейчас я тебя осмотрю и измеряем температуру, договорились? — спрашивает Ксю у Снежи, затем берёт термометр протягивает его Егору, мне вручает для заполнения бланк соглашения на осмотр ребенка, сама распаковывает шпатель, чтобы посмотреть горлышко Снежи.

— Да, — с запозданием отвечает ребёнок.

Ксю проводит осмотр, делает УЗИ, всё шло хорошо ровно до момента взятия крови из пальчика.

— Снежинка, маленькая моя ну ты же храбрая девочка! — Егор берётся успокаивать, — на Джеке катаешься. Давай малышка не расстраивай папу, а то не разрешу тебе меня так больше называть. Буду крёстным, — уговаривает ребенка Егор, снова применяя шантаж. И кто бы сомневался, что у него это не получается.

Дочка затихает, смотрит, обижено на Егора и подаёт ручку Ксю.

— Вот так, моя девочка, смотри на меня, — Егор успокаивает ребенка на время взятия анализа, после Снежа опять плачет.

Напряжённо дожидаемся результаты анализов.

— Ну что мои дорогие. У вас акклиматизация, организм перестраивается под время, пищу, воду в общем — всё нормально. Не переживай дня три-четыре и всё пройдёт, — утешает Ксю, а я выдыхаю с облегчением.

— Ксю, спасибо тебе большое, — благодарю подругу, — ждём тебя в гости, завтра. Выходные. Мы пока ещё у родителей, — говорю подруге собирая вещи Снежи, руки трясутся, кажется отходняк.

Егор на руках с малышкой выходит в коридор. Дочка, что-то хнычет ему, он её успокаивает. Выхожу следом за ними, на ходу разговаривая с Ксюшей.

— Всё, мы тебя ждём завтра, — настаиваю ещё раз уже спокойнее, сама смотрю в сторону Егора с дочкой на руках.

— Приеду обязательно. Снежки нужно тёплое питьё, температура продержится еще день-два, если поднимется высокое вызывай скорую, чтобы сбили, — даёт рекомендации Ксюша, провожая нас к выходу.

— Поняла, — целую в щёку Ксю, — до встречи.

Догоняю по коридору Егора с малышкой.

6.1

НИКИТА

Позвонил Ксюше — трубку не берёт, наверное занята, забыл её предупредить, что сегодня с ребятами в бар собираюсь. Решил заехать к ней на работу, предупредить заранее, потому как может обидится, если сообщу в последний момент. Захожу со служебного входа: с него ближе до кабинета жены, уже подходя к кабинету, дверь открывается, загораживая меня от выходящих. Широким шагом в противоположную сторону от служебного входа, выходит парень выше меня на голову с девочкой на руках.

— Папа больно, — хнычет ребёнок.

— Сейчас моя маленькая, потерпи, сейчас приедем домой, выпьем таблеточку, я почитаю тебе сказку про принцессу, — уговаривает отец девочку.

— Неть пло снежинку, — не соглашается ребёнок, а я смотрю на них и представляю, как я буду уговаривать своего малыша, когда будет вот так капризничать. Эх, скорее бы уже наш появился.

— Хорошо маленькая, — соглашается любящий отец — видно же, как он её любит.

Дальше я не стал их так пристально рассматривать, обычная картина — папа и ребёнок. Но! Следом выходит — «Ба! Какие люди!? Арина!?» Вот кого не ожидал здесь увидеть. Я слышу, как они с Ксюшей договариваются встретиться на завтра — моя жена даёт рекомендации по поводу ребенка. Арина настолько взволнована, что не замечает меня, догоняет парня с девочкой, делаю быстрый снимок на телефон — кадр получается хороший, прямо в рамочку. Ксюша меня не видит за дверью, и я выхожу аккуратно, как ни в чём небывало, чтобы не напугать.

— Милая, ты не хочешь мне нечего рассказать? — спрашиваю жену, взгляд у моей девочки, будто её на преступление века поймали.

— Я… Я… блин Никит, что ты здесь делаешь? — самая лучшая защита — это нападение.

— Как, что? К тебе приехал, ты трубку не брала, — говорю причину моего здесь появления, а сам смотрю уже в пустой коридор, по которому ещё меньше минуты назад шла идеальная семейная пара.

— Извини, я совсем забыла, поставить с беззвучного режима, — растерянно, и озадачено моргает Ксюша, в глаза не смотрит.

— Любимая, я же сейчас не ошибся? Это была Арина? И я так понимаю с мужем и ребёнком? — беру обоими ладонями её лицо и заставляю её посмотреть мне в глаза, малышка упрямо смотрит себе на тапочки, словно впервые видит их.

— Никит, я не могу тебе ничего сказать. Извини. Да, это была Арина, но не спрашивай больше ничего, врать не хочу, но правда я тебе не скажу, так что… — поднимает все-таки глазки, серьёзным тоном говорит Ксюша.

Вот оно как! Ну хорошо, милая, подождем подходящее время, сама расскажешь. Хотя может и не рассказать — четыре года молчала. Перевожу тему разговора, предупреждаю любимою про встречу с друзьями и мы мило болтаем недолго о пустяках. Ещё нужно было решить некоторые вопросы по работе, и уже к вечеру я был свободен. Еду на встречу к друзьям.

***

В баре шумно — народ отдыхает после рабочей недели. Сидим с парнями говорим обо всём, что можно. Матвей рассказывает про выкрутасы Машки, видно, что начинает заводиться, он ещё не знает, что Арина вернулась. Чувствую самое весёлое ещё впереди. Матвей отвлекается, делая ещё заказ у барной стойки, а я смотрю на Тоху и достаю телефон.

— Я сегодня был на работе у Ксюши. Ты не поверишь, кого я там встретил! Она вернулась похоже, — быстро показывай фото другу, тот смотрит внимательно в телефон, на фото хорошо видно лицо Арины и этого хрена, ребенка видно только со спины.

— Это тот, с кем она укатила? — спрашиваю друга.

— Да, это он. Выходит Аришка наша замуж за него вышла, и ребёнка заделали, — Тоха чешет пальце бровь, продолжая рассматривать парочку.

— Не знаю, но девочка его папой назвала, я слышал. Да и Арина её дочкой назвала.

— Что говорит Ксюха по этому поводу? — возвращает мне телефон Тоха.

— Молчит. Как партизан. Сказала, врать не буду, но и правда не скажет, что это личное подруги, которое она не будет открывать. Медицинская тайна, — усмехаюсь, отставляю пустой бокал из под пива.

— Ник, ты знаешь у меня такое чувство, что эти две барышни скрывают, что-то очень серьёзное от нас, — потирает пальцами подбородок Тоха, делает весьма важный вывод.

— Я тоже так думаю, но меня сейчас больше Матвей беспокоит. Аринка свою жизнь устроила, и кажется неплохо. А он её забыть всё не может, хоть не признаётся в том сам себе. Мне кажется, любит он её до сих пор, — упираюсь локтями в стол сцепив пальцы в замок.

— Хреново это всё, — соглашается Тоха, — очень хреново, если она в Москву надолго, то Матвей скоро узнает, и я даже боюсь представить, какой будет его реакция. Нужно присмотреть за ним, если ты её встретил, то и он может и тогда — кранты. У него башню сорвёт, когда увидит её… с другим, — говорит Тоха посматривая в сторону, возвращающегося к нам Мота.

6.2

КСЮША

Вернулась домой ближе к вечеру. Снежа, маленькая егоза, вымотала меня за весь день. Как же я по ним соскучилась, малышку видела всего пять раз, пока они были в Америке. Первый раз на крестинах, тогда мы с Егором стали крестными принцессе.

Боже! Как она похожа на Матвея, не только внешне, но и по мимике, взгляд, улыбка, даже манера общения досталась от него — меленькая упрямица. Как же всё сложно вышло. Если бы тогда ни предал Арину, то сам бы воспитывал дочь, а не Егор. К Егору не могу даже доли грамма предъявить претензий, он делает всё для них, даже больше, чем рассчитывала Арина, обращаясь к нему за помощью. Мне иногда кажется, Егор очень любит Арину, но тщательно скрывает, Да это же невооружённым глазом видно. И он прекрасно понимает, что взаимной любви от неё не будет. А Арина, она этого не понимает и не видит. И я не стала вмешиваться в их окрепшие за это время отношения, и затрагивать эту тему, обходя острые углы стороной.

Мы наговорились с Ариной вдоволь за все четыре года: телефон и Skype не в счёт. Не удержалась! Сделала пару фото вместе с ребёнком и одно видео на память. И теперь вернувшись домой, хочу очень сильно кушать, но сначала в душ! Целую Ника, который возится с документами уже целый вечер, даже не встретил меня с гостий, тихонько скрываюсь за дверью в ванной комнаты.

Через пол часа выхожу из душа и натыкаюсь на взгляд мужа, который держит мой телефон в руках. Чувствую, как начинают дрожать пальцы, волнение поднимается по всему телу, окатывая холодным потом. Он нашёл! Нашёл — фото, и сразу понял, кто на снимках, догадываюсь по его лицу, что он всё понял, узнал в малышке, кое-кого. Видь — Матвей его друг с детства он знает каждую черточку его лица. Теперь он расскажет всё своему дружку, а тот явится к Арине с правами на дочь. Чёрт. Хотя с чего я взяла что так будет? Что за бред в моей голове, может она ему и не нужна совсем — четыре года про неё не знал, жил спокойно с бабами развлекался, в то время, как Арина воплощала свои идеи по фирме и растила дочку.

Нужно успокоиться, и не паниковать раньше времени.

*** 

НИКИТА

Моя девочка сегодня было у Арина, вернулась около шести часов вечера уставшая, но счастливая. Я её понимаю — она очень соскучилась по подруге. Сижу сосредоточенно разбираю договора, один не могу найти — нужно позвонить секретарю, и теперь не могу найти свой телефон. Решил сделать дозвон с Ксюшиного телефона на свой. Гудки пошли — мой телефон нашёлся, собираюсь положить телефон жены обратно в сумку и случайно задеваю пальцами папку с фото.

На меня с экрана смотрит моя любимая, и девочка с зелёными глазами и темными ниже плеч волосиками. Ребёнок сильно напоминает мне кого-то из детства, но не могу понять кого, присматриваюсь внимательней на девочку и до меня доходит, ни фига! Это не из детства, на меня смотрит маленькую копию Матвея! Что за хрень? Всё собирается в моей голове, вся схема в одну картинку. Ребёнок на руках этого хмыря, оказывается ребёнком Матвея. Вот это поворот! Я присвистываю.

Из душа выходит жена замирает, замечая свой телефон у меня в руках и её лицо бледнеет. Поднимаюсь с кресла, приближаюсь к жене, беру её за руку и веду к дивану.

— Всё хорошо? — спрашиваю на всякий случай. Мы ждём ребёнка и бледность на её лице мне совсем не нравиться.

— Да, всё хорошо, — а сама косится на телефон.

— Милая, давай уже рассказывай, что вы со своей подружкой скрываете? И нас за дураков, уже четыре года держите, — сажаю жену к себе на колени, так будет удобней слушать их тайны, про которые надеюсь услышать, которые очень хочу услышать.

— Никит я не могу, я обещала Арине, что не расскажу, — обнимает меня за шею Ксю, тихо шепчет.

— Хорошо, — кашляю в кулак, — не говори, если не можешь, только я сейчас вот это фото отправлю Антону, — демонстрирую её же телефон, — и мы всё выясним сами. Это дочь Арины, но, ведь выходит не только её? Она от Матвея? Так? — задаю вопрос, без провокации и шантажа не обходится, а что делать? Но мне нужно во всём разобраться.

Ксюша — прячет лицо в ладонях и начинает плакать. Ну вот, приехали! Сжимаю зубы.

— Милая, расскажи мне это ведь дочка — Матвея? — в ответ ни слова, только шмыганье носом.

— Ксюша, скажи мне правду, — настаиваю, твёрже надавливая, не оставляя ей никакого выбора для отступления.

6.3

— Да это Снежа, его дочь, доволен? — сердито выкрикивает.

— А в клинике с ними был тот самый хрен с кем она уехал из дома? — спрашиваю хоть и знаю ответ, Тоха подтвердил это ещё в баре.

— Это Егор, — отвечает нехотя Ксюша.

Ладно, главное получаю ответы, но я хочу больше информации, может попробовать другой способ, разговорить её.

— Егор значит! А он кто, ей муж? — целую в шейку, нужно расслабить жену для более емких ответов.

— Нет, — отвечает коротко.

Что-то я уже начинаю путаться, хреновый из меня получается дознаватель, нужно перейти к более откровенным действиям.

— А кто он тогда ей? Почему малышка его называет папой? — одной рукой пробираюсь под полотенце, поглаживая аппетитную попку, целую за ушком.

Ксюша начинает тихонько хихикать.

— Сейчас я тебе кое-что покажу, а потом объясню, — Ксюша берёт телефон, включает, — он брат Арины, — показывает мне видео.

На дисплее появляется девочка с собакой: Снежа треплет пса, а тому нравится, развалился на полу — малышка сверху, слышу приглушённый шёпот Ксюши и Арены. Разобрать о чём говорят не могу — Снежа громко верещит.

— Снежинка! — зовёт девочку Ксюша, — скажи — крестная! — в ответ тишина.

Девочка медленно поворачивает голову в сторону Ксюши. О да, этот взгляд я знаю! Так смотрит Матвей, когда его сильно достали. Девочка улыбается коварной улыбкой, смотрит и спокойно говорит:

— Неть, ти — МАМА!!! — Ксюша и Арина начинает смеяться. Конец видео.

Смотрю на жену, не понимаю в чём прикол видео. Что должно оно мне пояснить?

— Ну, а теперь Ник слушай внимательно.

Любимая рассказывает, как этот самый Егор довёл малышку до белого колена с этой буквой «р», и в итоги девочка вместо крёстного и крёстной называет их <<папа и мама>>.

— Так, с этим разобрались. Ксю, есть ещё, что-то чего я не знаю? — продолжаю настойчиво ласкать поглаживаниями жену. Разговор ещё не окончен, главное самому раньше времени не сорваться и унести любимую в постель.

— Я крёстная Снежи, — смеётся тихо Ксюша.

— Я уже понял, что моя жена настоящая партизанка, — отрываюсь от её ложбинки между грудей, поднимаю голову, смотрю в глаза.

— Когда Снежи исполнилось шесть месяцев, Арина с Егором и Снежой прилетали сюда специально для этого, — говорит Ксюша, ворошит пальчиками мои волосы, касаясь губами виска.

— Столько происходило под моим носом, а я и не знал, Ксю, ай-ай-ай, — ловлю её губы своими, целуя нежно, — милая, есть ещё, что рассказать? — провожу аккуратно рукой по ещё плоскому животику, спускаясь вниз к заветному местечку, продолжаю целовать, опускаясь по подбородку, шеи, к ключицам и снова возвращаюсь к шеи, прикусываю мочку уха.

— Нет — это всё, — стонет моя девочка.

— Почему Арина уехала Ксю? И этот спектакль с другим? — кажется я, перехожу границу, но я выпытаю всё, либо — ничего.

Ксюша застывает и мрачнее словно туча. Потом соскакивает с моих колен, оборачивается обратно в полотенце плотно.

— Ты манипулятор. Я больше ничего не скажу. И ты не расскажешь своему дружку про Снежу! Ясно. Ты меня понял, Никит? — злиться крошка, сверкая своими карими полными гнева глазами

И я тоже мрачнею. Ксюша, никогда так со мной не разговаривала. В малышке словно зверь проснулся. И лучше её больше не трогать. Но мужская солидарность не позволяет, закрыть эту тему.

— Она его дочь и он имеет право знать, Ксю, это не шутки, — говорю спокойно и твёрдо — повышать голос на неё нельзя сейчас.

— Он не имеет никакого права на неё. Ясно тебе, этот человек не имеет право, он предатель, вот и всё, — рычит как тигрица.

Кажется, это перебор надо срочно успокаивать любимую.

Встаю с дивана, подхожу, нежно обнимаю за талию. Ксюша упрямо вырывается, продолжая говорить, повышая голос:

— После того, что он сделал. ОН НЕ ИМЕТ ПРАВО, — повторяет, а я очень хочу знать, что натворил мой друг.

Особенно после того, как выяснилось кто такой Егор. Значит, причина разлада и странного поступка Арины заключается в Матвее?

— Малышка, успокойся, тебе нельзя волноваться, я просто спросил, но больше не буду, всё, — ловлю свою девочку и подхватываю на руки, возвращаюсь обратно на диван, пытаюсь успокоить.

— А ты не спрашивай того, чего не должен знать, — прижимаясь ко мне, говорит сквозь заложенный носик Ксю.

— Ксюша, что сделал Матвей? — малышка замирает, смотрит на меня затравленно взглядом и до неё доходит, что она проговорилась.

— Это не наше дело Ник, и мы туда не полезем, вот и всё, — вытирая слёзы, отрезает любимая.

— Как это не наше дело? Они наши друзья. И, мы, должны им помочь, ведь так? — прижимаю к себе ещё крепче во избежание побега.

— Матвей мне давно не друг, — продолжает упрямиться Ксю, — я общалась с ним из-за тебя и Арины. Она просила вести себя — как и раньше, она боялась, что из-за всего этого мы с тобой расстанемся, — шепчет глухо, — всё я устала, Ник, уже поздно, я хочу спать, — выбирается из моих объятий и поднимается с дивана, разворачивается и уходит в комнату.

Вот и поговорили. Ещё пару минут сижу и обдумываю услышанное. Потом беру телефон и звоню Тохе.

— Да, Ник, на связи, — отвечает бодро Антон.

— Срочно нужно встретиться, — говорю другу, ища ключи от машины — что-то я сегодня всё теряю.

— Что-то случилось? — настораживается Тоха.

— Случилось. Только четыре года назад, а сейчас будем разгребать эту чёртову неразбериху, пока ещё не поздно. Встретимся у дома Матвея. Я вкратце расскажу тебе в чём дело, а там будем думать, — говорю быстро, и наконец нахожу ключи.

— Хорошо, выезжаю, — отвечает сразу Тоха и отключается.

Иду в комнату к жене. Малышка лежит под одеялом, свернувшись клубочком. Присаживаюсь рядом, провожу рукой по голове. Ксюша шмыгает носиком, сонно пряча голову под подушку.

— Малыш, прости меня, я не думал, что ты так расстроишься. Крошка, я отъеду на часик, хорошо? — в ответ тишина. Обиделась. Ладно, сейчас лучше не лезть пусть успокаивается.

Выхожу из дома, сажусь в машину и еду к другу.

7.1

МАТВЕЙ

Наконец-то Кирилл вышел на работу и у меня второй свободный вечер за последний месяц. Сижу дома смотрю телек никуда идти неохота. Мой отдых нарушает трель дверного звонка. Нехотя иду открывать. Если это Машка даже открывать не буду после нашего разговора про день рождение, без неё дышать легче стало.

Смотрю в глазок — парни! Чего это они без предупреждения? Открываю дверь.

— Здорово, Мот, — говорит Тоха и протягивает руку.

Здороваюсь сначала с ним, затем с Ником, который стоит сзади Тохи.

— Мы по делу, — говорит уже Ник.

Смотрю на друзей и думаю, если и они начнут про мой день рождение, сразу отправлю за дверь. Впускаю гостей в квартиру.

— Давай на кухню — чай, кофе? — предлагаю друзьям.

— Кофе, — отвечают одновременно парни, садятся за стол.

Я делаю кофе, ставлю кружки перед ними, сажусь сам.

— Ну, что за дело? — задаю вопрос.

— Мот ты только спокойно, — предупреждает Тоха, переглядываясь с Ником.

Не нравится мне их блеск в глазах — не хороший знак.

— Арина, вернулась, — выдал Ник.

Во рту всё пересыхает, делаю глоток кофе, и он сука колом становится где-то в горле.

— Мне это не интересно, — выдавливаю с трудом, в горле будто камень застревает.

— Давай ты сначала нас выслушаешь, а потом будешь говорит, что тебе неинтересно, а что — нет, — парирует Антон.

— Не хочу про неё ничего слышать, — сжимаю кулаки.

Для меня это ещё больная тема. Да, прошло четыре года, но в каждой очередной подстилки на ночь ищу сходство с ней. Не хочу о ней слышать и пускать даже в мысли, но против моей воли грудь начинает распирать жаром гнева, ярости, боли.

— А про дочку свою хочешь услышать? — обращается ко мне Ник.

Шестерёнки в моей голове начинают активно шевелиться. Не помню, чтобы хоть одна барышня говорила про беременность от меня. Да и какая на. ер беременность? Я всегда предохранялся.

— Про какую ещё дочь? — смотрю с непониманием, — Ник ты головой не бился случайно? Нет у меня детей, — заявляю, откидываясь на спинку кресла.

— Да нет друг. Ошибаешься, есть у тебя дочь, — скалится во все тридцать два, — очень хорошенькая девочка, а главное копия ПАПЫ, — продолжает Ник, достает свой телефон, протягивает мне.

Смотрю на друзей, Тоха кивает. Беру телефон, на экране Ксюша и девочка — глаза ребёнка такого же зелёного цвета, да и улыбка вроде похожа. В голове появляется мысль, что меня жестоко разыгрывают.

— Это что за девочка? — спрашиваю друзей.

А сам придирчиво рассматриваю малютку. Интересно сколько времени эти шутники искали похожего на меня ребенка? Это ведь надо такое придумать?! Ха-ха-ха шутка не удалась. Весело улыбаюсь, поднимаю взгляд на друзей, и всё моё веселье смывает волной, по их выражению понимаю, что не шутят.

— Ко всему она стала крестницей Ксюше, — на пару секунд в помещении повисла тишина, — и ваша с Аришей дочь, — продолжает Ник, чем и добивает меня.

— Чья дочь? — переспрашиваю друга, отказываясь верить.

Мозг посылает отрицательные импульсы, и ток проходит через всё тело — это всё враньё, и жестокий розыгрыш. Ощущаю, как зверь во мне начинает биться. Надо заканчивать это всё.

— Снежка ваша с Ариной дочка, чего тебе не ясно? — повторяет Ник пялясь на меня вполне серьёзным взглядом.

А я таращусь на них в ответ, мне б…дь не х…ра не ясно!

— А с чего вы двое решили, что этот ребёнок МОЙ? — рычу сквозь стиснутые зубы, поднимаюсь со стула, опираюсь на стол руками нависая над парнями.

— Да ты глаза раскрой и посмотри на ребёнка, повнимательней! — тычет пальцем в экран телефона, который лежит на столе. — Убери свою злость и обиду на Арину Матвей, — копируя мои движения, рычит друг.

Пару минут испепеляем друг друга полыхающим взглядом, не выдерживаю первым. Хватаю телефон со стола, прикрываю глаза, делаю глубокий вдох следом выдох, смотрю на ребёнка, увеличиваю фото, изучаю каждую чёрточку её маленького личика. В голове проскальзывают картинки моих детских фотографий, где я с папой или мамой, или бабушкой, также задорно улыбаюсь и сверкаю зелёными глазищами, которые сейчас смотрят на меня с экрана телефона. Я будто в прошлое провалился.

— Ник, как ты её назвал? — спрашиваю хриплым голосом.

В голове такая каша, мозг не принимает информацию с первого раза. Кислород в лёгких заканчивается, новый вдох не получается сделать, словно горло сжали когтями.

— Снежка, полное имя Снежа, — отвечает Ник.

Отрываю глаза от телефона, смотрю на друзей.

- Я тебе сейчас видео покажу, посмотришь какая у тебя суровая дочь, — говорит шутливо Ник с улыбкой, включает видео.

У меня есть дочь. Дочь от моей Снежинки. Очень противоречивые чувства рожаются сейчас внутри меня, сплавляются в один комок и давят свинцом. Смотрю видео, малютка возится с собакой, а потом такой взгляд, и эта «фирменн ая улыбка». Сомнений не остается она — МОЯ дочь. Но как такое может быть?

— Ник я, что-то не пойму, а почему Снежа твою Ксюху мамой называет? — говорю глухим голосом. Отрываю взгляд от телефона, смотрю на друга. Ник начинает ржать как конь.

— Так она этого брата Егора, ПАПОЙ называет, между прочим, — говорит Ник сквозь смех, Тоха смотря на нас, прячет улыбку за кулак.

— Какого Егора? — всё внутри рвётся будто, я вскакиваю со стула.

Вся весёлость друзей исчезает в считанные секунды.

— Друг — друг тихо, — Ник встаёт из-за стола, подходит, кладёт руку на моё плечо, — Егор — это брат Арины, именно с ним она тогда уехала. Снежаназывает его папой потому, что… — не даю договорить Нику, смахиваю кружку со стола, та разбивается об стену, следом летит стул.

— Я её отец! Она меня должна называть так, — показываю на себя пальцем, — зачем они обманывают малютку, выставляя её отцом другого человека?! — ору, и шарахаю кулаком о стену.

Даже ни разу не видя её в живую, не держа её на руках, хочу, что бы только меня она называла папой. Внутри меня проснулся зверь по кличке «собственник», который уснул четыре года назад. Я знал, что у Арины где-то есть не родной брат Егор, но мы с ним так и ни разу и не встретились. Но мне плевать. Какого хрена ребёнок, мой ребёнок называет его папой?

— Мот, остынь, ты сначала дослушай, а потом ори. Дело в том, что малышка не говорит букву «р», не хочет, — выставляя перед собой руки, быстро говорит Ник.

Дальше объясняет всё как есть, как довели мою маленькую крошку. Я понимаю, что малышке — так легче говорить, но зверь внутри свирепствует, не соглашаясь даже с таким предлогом. В голову простреливает одна самая важная мысль, которую я озвучиваю сразу.

— Ребят я, что-то не понимаю одного — если это брат Арина и она мне не изменяла. Какого х. ра она уехала? — голос срывается на рык, смотрю в глаза другу.

Злость внутри меня закручивается смерчем и уже плохо поддаётся моему контролю, меня затягивает в воронку, я готов сейчас всё разнести на своём пути к чёртовой матери. Что это, сука шутки судьбы?

7.2

— А сейчас, скажи друг, — приближается Тоха, — что ты сделал такого Арине, что она сбежала от тебя к чёрту на кулички, то бишь в штаты? — парень приподнимает одну бровь в ожидании ответа.

Зависаю, перевариваю услышанное.

— Куда? Я ничего ей не делал, я любил её, — чувствую, как болят голосовые связки от натуги сдержаться.

Что вообще происходит? Арина бежит от меня, рожает дочь, держит это в тайне и мне об этом не говорит.

— Откуда вы это всё знаете? С чего взяли, что я, что-то сделал? — говорю охрипшим голосом — горло першит, — и какого хрена её матушка сказал, что она втрескалась в другого! — на подчинённых так не орал, как на друзей.

Тоха глядит на Ника.

— Она соврала Мот, — вмешивается Ник, — твоя Арина, выдумала это из-за того, что ты её предала. Это не я придумал, — Ник встаёт, — всю информацию сегодня я узнал у Ксюше, довёл до слёз, а когда спросил — почему Арина уехала, в неё словно демон вселился. Я её такой разъярённой никогда не видел. Вот и хочу узнать, что ты сделал, что до сих пор девочки в обиде на тебя?

— Чего?? — ухмыляюсь, понимая, что из меня хотят сделать идиота. — У Ксюхи просто шалят гормоны, баба беременная могла придумать себе по случаю возвращения подружки всё, что угодно, ведь всё это время общалась со мной, не предъявляла, какой я плохой, — всё, меня понесло по не ровной дороге. Нервы на пределе.

— Рот закрой, — рычит Ник, подлетая ко мне, хватает за ворот футболки, не успеваю среагировать, не ожидал такого, — она уже четыре года не считает тебя своим другом! — цедит сквозь сжатые зубы прямо мне в лицо, — общается потому, что ты мой друг, и Арина просила её вести себя, как раньше с тобой. Арина боялась, что мы с Ксюхой расстанемся из-за вас. И мне очень интересно узнать, что ты сделал такого? Если Арина считает, что ты даже не имеешь право знать про дочь? — дёргает рывком меня к себе ещё ближе, сжимая кулаки на моей одежде.

Вскипаю как вулкан. Перехватываю запястья друга и отдираю от себя, но Ник не разжимает кулаки и ткань футболки трещит.

- Ну, давай, бей в морду, — скалюсь.

— Так хорош, парни! — вмешивается Тоха активизируя тормоза.

Ник выдыхая шумно, выпускает.

— Извини, Мот, — говорит и отходит на шаг, — ты порой такой твердолобый.

- Матвей, а ты вспоминай, может, сказал, что-то обидное? — друг толкает Ника в спину, направляя его на место за столом, где он сидел до этого, а сам наклоняется надо мной.

Мозги кипят, словно всё это не со мной происходит, адреналин бушует в крови напором.

— Как ты узнал, что она вернулась? — спрашивает Тоха у Ника, плеснув в стакан вискаря.

— Встретил в клинике. Они всеми на приёме у Ксюши были, — кидает быстрый взгляд в мою сторону, — да не смотри ты так на меня, нормально всё со Снежкой, акклиматизация: животик заболел, температура поднялась.

Сглатываю вязкую слюну, это он считает нормально: температура и боли в животике?

— Малышка всю жизнь в Нью-Йорке прожила.

Мысли путаются, узнал, что у меня есть дочь полчаса назад и уже переживаю за неё, возможно сейчас в этом самое время мою маленькую девочку укладывает спать этот Егор, когда на его месте должен быть я. А ведь малышка наверно привыкла к нему. Ревность ядом всплескивает внутри, наливаю себе вискаря, делаю глоток.

— Мне нужно с ней поговорить и узнать, что случилось, — обвожу взглядом друзей.

— Мот, — начинает Тоха, — ты не торопись, спугнешь, улетит в свою Америку обратно, а там свои законы, тебе легко могут запретить приближаться к ним, так, что давай аккуратней, — предупреждает Тоха.

И он б…дь прав. Но упрямство берёт своё.

— Снежа и моя дочь тоже, я имею право, видеть и воспитывать, — цежу сквозь зубы, — Ник, где Арина сейчас остановилась?

— Мот, честно не знаю. Ксюша тоже не ответит, — качает головой Ник.

— Парни предлагаю сейчас по домам, переспать с новой информацией, переварить, а уже утром на свежую голову думать как быть! — Тоха поднимается из-за стола.

- Тох как тут уснёшь? Я готов сейчас мчаться к ним.

Пронизываю пальцами волосы, не знаю, не могу понять тот бардак, что твориться внутри меня, просто хочу увидеть дочь и саму Арину… Дико тянет, будто, что-то внутри меня только и ожидало толчка, всё это долгое время. И тут же бессилен перед чуждым чувством. Меня накрывает волной осознания. Я ОТЕЦ

- Мот, смотри глупостей не наделай, без нас к ней не лезь. Сперва остынь и подумай. Ты меня понял? — Тоха смотрит с прищуром.

Зыркаю на друга волком, но соглашаюсь:

— Понял.

— Всё, до завтра, — успокоился Тоха.

Парни уходят.

Так паршиво, я себя ещё никогда не чувствовал, даже внутренний зверь уже не рвётся наружу, боится напороться на штыки её отказа, именно это меня и тормозило. Затянувшаяся рана раскрылась и за кровоточила, боль рвёт в клочья душу. Проклятье, я и не знал, что ещё живой внутри. И мне это ни черта не нравилось, потому что — туман, что заполонял мне глаза, рассеивается — возникает лицо Арины. Снежинка. Моя холодная снежинка. Допиваю остатки вискоря, и с грохотом ставлю стакан на стол.

8.1

АРИНА

Выходные прошли быстро, всю субботу, по возвращению из клиники к родителям домой, мы с Егором не отходили от Снежки. Воскресенье, как и обещала — приехал Ксюха. Мы очень весело провели время, Егор с папой перевозили вещи на квартиру, мама возилась на кухне. По её мнению нас с дочкой нужно откармливать. А сегодня уже понедельник, и меня разбудил телефонный звонок. Нахожу его на ощупь, спрятанный под подушкой, открываю глаза, что бы посмотреть, кто потревожил мой сон.

— Да Ксю, — хриплю сонным голосом, прикрывая глаза. В ответ ни слово, слышу только хлюпанье носом.

— Ксю, ты плачешь? Что случилось? — приподнимаюсь, сажусь в постели.

В голову врывается только одна мысль «что-то с её ребенком».

— Прости меня, — шепчет подруга.

Сижу в недоумении, не понимаю, за, что я должна её простить, тем более в такую рань! Когда принимала звонок, заметила время — восемь часов.

— Никита увидел фото Снежи у меня на телефоне, — продолжает подруга, — он знает чья она дочь. Мы вчера слегка поругались, и на эмоциях я сболтнула лишнего.

Боже спасибо! Выдыхаю с облегчением, с ребенком всё хорошо.

— Ксю, во-первых, успокойся. Тебе нельзя волноваться, во-вторых, я была готова к тому, что Матвей узнает про дочь, так что ничего страшного не произошло, это ничего не меняет, а в третьих, ты ни в чём не виновата, чтобы просить у меня прощение, — говорю твердым голосом.

Как я и думала. Ник стал защищать друга, оно и понятно — Ксюха же тоже защищает меня, как же я сожалею, я виновата в том, что тогда рассказала всю правду о предательстве Матвея. Нужно было её, как и маму, запутать, сослаться на что-то другое тогда и не было бы этих слёз. В тот день своим враньём, я защищала не Матвея, а своих родителей от той боли, которую они ощутили бы узнав, что их дочь предал дорогой ей человек.

— Арин, но, если бы я удалила эти фото — то Ник не увидел бы Снежу, — нова всхлипы.

Как же трудно переубедить беременных, легче гору с места сдвинуть, по себе знаю.

— Ксю, я не собиралась прятать дочь за паранджой, ну узнал и узнал, что теперь сделаешь? — утешаю подругу.

Я действительно не собиралась прятать дочь, если он узнает про неё, я просто не позволю приближаться к ней, вот и всё. И то, если это в принципе понадобиться. Не думаю, что Матвею есть дело до меня и дочке. Он уже тогда выбрал что для него важнее.

— Я так виновата перед тобой, — хлюпанье носом переросли в рыдание.

— Эй! Ты ни в чём не виновата, всё успокойся, ты где сейчас? — в ответ тишина только всхлипы, — Ксю! — слегка повышаю голос.

— Я дома, у меня выходной, — всё же отвечает подруга.

— А Ник где? — спрашиваю осторожно.

Боюсь услышать, что у них из-за меня случилась ссора и он ушёл из дома.

— На ра-работе. Он хотел остаться дома, но я попросила оставить м-меня одну, — заикаясь от слез поясняет Ксюша.

Чувствую, подруга сама не успокоится — нужно, что-то делать.

— Так, всё давай успокаивайся, ты ни в чём не виновата! Ты слышишь меня? — спрашиваю, а сама прикидываю в голове, что можно сделать.

— Да, — короткий ответ.

— Милая мне нужно идти кормить Снежу, мама с утра пораньше уехала в магазин, — как можно нежнее говорю подруге.

Конечно, я вру — мамы дома Снежа ещё спит. Мне нужно найти номер Никиты.

— Хорошо, Арин, — хлюпает носом, Ксю.

— Пока моя хорошая, я тебе вечером позвоню, — отключаюсь.

Бросаю телефон на подушку, поднимаюсь с кровати и иду к шкафу, достаёт коробку со старым телефоном, когда улетала в Америку, я его оставила дома. Главное, чтобы Ник номер не поменял. Ставлю телефон на зарядку, жду несколько минут, включаю. Пялюсь в экран и чувствую как сердце пропускает удар. На заставке мы с Матвеем целуемся на фоне зимней берёзы. Как давно это было, аж сердце защемляет. После вечеринки у Глеба, он пригласил меня сначала в кино, потом в кафе, на третье свидание пригласил на каток. В тот вечер среди таких же, как мы катающихся на коньках, в очередной раз упав, Матвей оказался сверху меня, смотря своими летними глазами прямо мне в душу он предложил стать его девушкой.

Тряхнула головой, прогоняя воспоминания, открыла телефонную книгу, нахожу номер Ника — вбиваю в новый, делаю вызов, гудки идут.

— Алло, — слышу знакомый голос.

— Привет Никит, — произношу не смело, стараюсь спрятать дрожь в голосе.

Появилось странное волнение, он может с легкостью меня не слушать и отключится, а там Ксюша плачет.

— Арина? — мне показалось или я сейчас слышала радость в голосе.

— Да, это я, мне только, что звонила Ксю, она плачет, у меня не получилось её успокоить. Ты можешь поехать домой и быть с ней, знаю по себе, одну её лучше сейчас не оставлять, — быстро говорю всё что собиралась.

— Конечно, я прямо сейчас поеду домой, — отвечает супруг моей подруги.

— Спасибо, Ник, — говорю тихо, почти шёпотом.

Почему-то именно эти слова захотелось сказать ему.

— За что? — сколько удивления в голосе.

— За то, что любишь её и делаешь счастливой, — отвечаю на вопрос.

Он действительно делает её счастливой.

— Арин… — секундная пауза, — а кто тебя делает счастливой? — вопрос прозвучал как снег на голову, неожиданно, но ответ на него был один.

— Снежа, — отвечаю, понимая, что не этого ответа он ожидал, и Никита задаёт следующий.

— А ещё? — в его голосе слышится напряжение, я понимаю, к чему он клонит, но не понимаю почему это стало важно для него.

— Больше никто. Всё Ник, — облизываю ставшие вдруг сухими губы, хочу уже отключится, эти вопросы мне не нравятся, но Ник вдруг предлагает:

— Арина, а давай встретимся, выпьем кофе, ты познакомишь меня с дочкой, — очень быстро выпаливает собеседник.

— Никита, зачем тебе это? — если он что-то задумал, то зря. Я настораживаюсь ещё больше.

— Просто хочу познакомиться с крестницей своей жены, вот и всё, — по сути он прав, но чувствую, что и доли правды нет в его словах.

— Никит, что-то я тебе не верю, — произношу мысли в слух.

— Арина честно, хочу познакомиться. Сто лет тебя не видел, мы же вроде общались хорошо. Я вчера видео у Ксюше на телефоне видел, она покорила меня своим взглядом, а улыбкой окончательно влюбила, — я начинаю улыбаться. — Так, что Арин? — Никита не сдаётся, а я думаю, что ждёт меня на этой встрече, если соглашусь. А собственно, чего я в самом деле испугалась? Не прятаться же мне в конце концов. Там можно и заболеть манией преследования. Только опасаться мне было нечего. Матвею мы не нужны. Это ясно и так.

— Хорошо, — соглашаюсь на встречу.

А там будь, что будет. Не хочу больше бояться, нет больше той Арины — маленькой и милой, идущей на поводу глупого трепещущего сердечка, которая четыре года назад поранившись бежала. Впервые захотелось посмотреть в лживые глаза Матвея. Волнение окотило с головой, не от того, что этот человек вызывает во мне чувства, нет, от того, что мне он безразличен, настолько что я уже не боюсь с ним встретиться. Мои старания не прошли даром, я выкорчевала его из своего сердца. Ксю рассказывала, что Матвей и Маша вместе. При воспоминание об этом, где-то глубоко внутри меня что-то щемит, но это всего лишь остатки детской обиды, не больше.

- Тогда завтра, выбери кафе, — предлагает Ник.

Но у меня свои планы на завтра — прогулку мы не пропустим.

— Ник, нет, в кафе не получится, с нами будет Джек. Давай в парке Авиаторов часиков в одиннадцать дня, — предлагаю свой вариант, знаю точно в кафе с пёсиком — не пустят.

— А Джек это кто? — настороженно спрашивает Ник.

- Ааа, — смеюсь, — Джек… — делаю глубокий вдох, — наш пёс.

Ник смеётся.

— Ага, пёс, ясно. Хорошо, тогда договорились.

— Всё мне пора идти, Ник, а ты успокой Ксю, — считаю наш разговор законченным.

— Не переживай я почти уже дома, — отвечает Никита, и я отключаюсь.

Иду будить дочь.

Сегодня мы переезжаем в квартиру, в конце недели встреча по аренде помещения нового офиса. Снова работа. В Нью-Йорке с детским садиком не было проблем для Снежи, надеюсь, что и здесь не будет, нам уже больше трёх лет. Егор ещё три недели проведёт с нами, а там мама с папой на подхвате. Открываю дверь детской. Снежи в постели нет, может с мамой на кухне? Захожу в комнату Егора, моя пропажа сидит сверху крёстного, меня она не замечает. Подхожу ближе. Снежа с чёрным маркером в руке рисует ему усы, как у Мюнхгаузена не выдерживаю начинаю смеяться. Моя малышка вздрагивает от испуга, тем самым проводит маркером по щеке парня. Егор открывает глаза, спросонья ничего не понимает. И тут же радостно обнимает Снежку.

— Снежинка. Девочка моя, ты пришла меня разбудить? — хриплым от сна голосом говорит Егор. Целуя Снежу в щёчки. Дочурка притихла, знает, что скоро придётся бежать с визгом, ища защиты, за свою пакость.

— Идёмте завтракать, художник и холст, — зову обнимающеюся парочку, сама хихикаю.

— Художник и холст? — спрашивает Егор и коситься на Снежу, которая прячет маркер за спину, — и кто я на этот раз? — приподнимает бровь верх, интересуется «холст» выпуская Снежу из рук.

— Мюнхгаузен! — хихикаю и хватаю дочь, спасая от расправы.

Снежа прячется в моих руках, угрожающе Егор начинает подниматься с постели, с дикими воплями мы со Снежкой убегаем на кухню.

Дальше день проходит ещё интенсивнее, по приезду в квартиру Снежик и Джек начинают изучать её. Она оказалась просторная и светлая, место для игр предостаточно. Егор посвятил себя полностью малышке, а я же готовкой и распаковка вещей. На душе спокойно и это чувство самое ценное для меня. Мы дома у нас всё будет хорошо, и никакие Маши и Матвеи нам не испортят жизнь. Мне безразличны они.

Но мысли назойливо лезут в голову. Всё моё время занимали Снежка, Егор и работа. Егор… Сколько же моих слёз он видели за восемь месяцев беременности. Поначалу он терялся, но каждый раз брал себя в руки и вытаскивал меня из этой пучины отчаяния. И сегодня в новой квартире, ложась в постель я загадываю давно единственное истёртое мной желания перед сном.

— Не хочу больше испытывать боль предательства. Пожалуйста. Нет.

8.2

Сижу на кухне пью кофе, наблюдаю, как Джек догрызает оставленный на стуле ежедневник Егора. У нас есть одно правило, не отнимать у пёсика не свои вещи, это урок тому, кто бросил свои вещи там, где не надо.

— Арина мне нужно съездить по делам к твоему отцу, — на кухне появляется виновник всего происходящего бардака — кусочки бумаги валяются по всей полу.

— Хорошо, кофе будешь? — спрашиваю «братика» который не замечает, что творит ПЁС.

— Ага, какие планы на день? — присаживается за стол и наконец-то смотрит в сторону собаки, — Джек! Зараза ты, что творишь? — орёт на пёсика Егор, соскакивая со стула, отбирая остатки ежедневника, — это же мой ежедневник, точнее был им, — стонет пострадавший, косясь то на Джека, то на меня. Мне предъявить он ничего не может — правило, есть правило, а вот Джека ждет расправа.

— Наказан! Живо в угол! — грозно командует Егор, указывая пальцем на собаку.

Я в их разборку не лезу, нахулиганил — получи наказание, положил не на своё место — пожимай плоды своей забывчивости. Всё справедливо. Джек, жалобно опустив морду, поджимает хвост и топает в направлении угла, поворачивается на Егора, что-то скулит и утыкается носом в угол. Прячу лицо в ладонях — нельзя смеяться, нельзя иначе Джек обидится. Он всё понимает, прям как человек. Поворачиваюсь к Егору, продолжаю разговор.

— Мы со Снежкой сегодня встречаемся с Никитой. Никита — это муж Ксюши и… — не успеваю договаривать, за меня это делает Егор.

— И друг Матвея, — беря в руки кружку с кофе, заканчивает мою речь.

— Да, так и есть, — говорю, глянув в сторону собаки, пряча взгляд. И почему? Почему я это делаю?

— Зачем ты идёшь с ним навстречу? — в недоумении смотрит на меня Егор.

— Он хочет познакомиться со Снежинкой, — отвечаю как можно равнодушнее.

Егор молчит, гнетущая тишина давит, и я начинаю сдавать, делая непроизвольные движение, поправляя причёску.

— Может, — начинает Егор мрачнея, — …может, мне с вами пойти? Мне не нравится всё это Арина! — вдруг срывается он. Знаю, он беспокоится за нас.

— А как же твои дела? — честно мне нужно его присутствие, волнение и предчувствие встречи с прошлым появилось вместе с пробуждением, и я не могу с ним справиться. Оказывается, это не так просто.

— Во сколько и где вы встречаетесь? — макая печенье в кофе, уточняет любитель сладостей, разрывая напряжение.

— Парк Авиаторов в одиннадцать, — называю место встречи, и время машинально.

— Я там буду, но могу чуть-чуть опоздать, — с набитым ртом уверяет меня Егор, а я смотрю на него и не понимаю, как можно есть столько сладкого.

— Я ещё, хотела пройтись по магазинам, но как это сделать с Джеком не знаю, — снова поворачиваю голову к Джеку и начинаю смеяться.

Собака лежит на спине, подпирая одним боком стену, лапы подняты верх, голова набок а из приоткрытой пасти вывалился язык. Поза мертвого животного — ему надоело находиться в углу.

— После парка я заберу Снежу с Джеком, а ты отправишься на свой шопинг, — смеясь и окончательно расслабляясь говорит Егор, поднимается и идёт к собаке.

— Я тебя обожаю, ты это знаешь? — вытираю слёзы от смеха, смотрю, как Егор наклоняется над Джеком, и грозит ему пальцем.

— Не подлизывайся лиса! — не пойму это мне или Джеку? — Всё я ушёл, чем раньше окажусь у твоего отца тебе раньше приеду в парк! — так и не выпустив собаку из угла, уходит из кухни.

— Хорошо! — кричу ему в след. Гляжу на часы — пара будить Снежу.

***

В парке мы оказываемся чуть раньше назначенного времени. День солнечный, но морозит, снег колючей блестит. Людей немного, будни, и все работают. Снежка бегает с Джеком, я не спеша иду вслед за ними. В голове кружиться мысли — придёт Ник один или всё-таки в компании своего друга? Успеет ли Егор приехать в парк до прихода Никиты? А если Матвей и в самом деле придёт, что тогда? Вдруг начнёт выяснять отношения и заявлять на дочь права? Даже малодушно порывалась, развернуться и уйти, но из беспокойных мыслей меня выдернул очень знакомый голос.

— Арин!

8.3

Слышу голос Никиты позади, поворачиваю голову в его сторону. Он идёт с не большим плюшевым медведем.

— Привет! — с улыбкой на лице говорит Ник.

Он повзрослел, возмужал, а вот стрижку так и не сменил всё та же «британка», с его блондинистой головой смотрится великолепно.

— Привет, долго нас искал? — так же с улыбкой говорю Нику.

Он один и это радует. Может действительно хочет познакомится со Снежкой, а я тут себе на придумала всякого?

— Нет, я вас сразу заметил, псина у вас приметная, — кивает в сторону прыгающий в снегу парочки «твикс».

— Ясно, как Ксю? — я вчера не стала звонить.

— Всё хорошо, мы всё обсудили, не переживай, — с довольной улыбкой произносит блондин, — ну что, знакомь нас, а то медведю не терпится к своей хозяйки, — демонстрирует коричневого медведя.

— Ты только не обижайся, она может не взять его, мы её научили у чужих людей ничего не брать, так — как тебя она видит впервые, для неё пока что ты чужой, — говорю наперёд, чтобы не случилось неурядица.

Мы с Егором каждый день учим Снежу ничего не брать у посторонних и не уходить с ними ни под каким предлогом.

— Понял. Спасибо, что предупредила, — улыбается, и я вижу по глазам ему интересно — возьмет дочка подарок или нет.

— Снежа! — зову дочку.

Малышка бежит ко мне с собакой наперегонки, в пару метров от нас Джек забегает вперед Снежи, останавливается не давая пройти дочки. Пёс ощетинился, широко расставил передние лапы, наклонился корпусом вперёд, грозно зарычал, оскалив свои клыки. Снежинка стоит на месте. Джек натаскан на охрану, малышка это знает и не боится, когда он так делает.

— Джек! Свои! — после моих слов собака отходит чуть в сторону, пропускает Снежу, и идёт с боку рядом с ней.

— Серьёзная у вас охрана, однако. Я тоже хочу такую собаку Ксюше, — а сколько восхищения в голосе и глазах.

— Он у нас очень умный, — беру за руку дочку, присаживаюсь перед ней на корточки, — Снежинка познакомься это дядя Никита, он наш друг и тебя не обидит, — малышка смотрит на него изучающим взглядом.

Ник повторяет мои движения, чтобы малышка не задирала голову.

— Пливет, я Снежинка, — подает руку Никите дочка.

— Привет Снежинка, а я дядя Никита, как уже сказала твоя мама. Я к тебе не один, а с подарком, — выставляет медведя, — примешь этого замечательного медведя?

Снежа смотрит сначала на игрушку, потом на меня, ждёт моего одобрения — киваю в знак согласия. Снежа протягивает ручки, уже хочет взять, но в последний момент — убирает их, пряча за спину, давая команду собаке.

— Джек, возьми мишку, — собака подходит, спокойно берёт медведя в пасть, отходит за спину Снежки.

Никита смотрит на эту картину ошалевшим взглядом, я стараюсь спрятать улыбку — я знала, что так будет.

— Интересная у вас схема, сама не берёт, зато это делает Джек, прямо заговорщики, — видно по лицу мужчина в растерянности, - Леди, а можно у вас поинтересоваться? Почему вы сами не взяли мишку?

Оооо сейчас начнётся! Закатываю глаза.

- Я не Леди, я Снежинка! — топает ножкой, бровки моей малышки перемещаются к переносице.

— Ой, всё-всё, прости Снежинка, конечно, ты — Снежинка, только не сердитесь! — говорит Ник поднимаю руки верх.

Бровки моей малышки возвращаются на место, а на лице играет победная улыбка. Ник проводит рукой по волосам — нервничает. Так-то! Ловлю себя на том, что сама улыбаюсь. Но оно и понятно, опыта в общении с детьми у Ника пока нет, ничего — скоро сам скоро станет папой.

— Снежинка так ты скажешь, почему не взяла мишка? — мне кажется, Ник готов на коленях ползать перед дочкой, что бы получить ответ.

- Низя! — грозит пальчиком, чуть наклоняясь в перёд Снежа

— А Джеку можно? — спрашивает Ник, кивая в сторону псины.

— Да, можно! — складывая ручки на груди, отвечает малышка.

— А, что Джек будет делать с медведем? — приподнимая одну бровь, задает вопрос Ник.

— Отнесёть его домой и будеть глысть! — на полном серьёзе говорит дочка.

— Ну, хотя бы Джек поиграет с ним, — вздыхает парень, видимо ему стало жалко косолапого.

— Ну, что может, пройдёмся? Стоять как-то прохладно, — предлагаю я.

— Да! Конечно, — соглашается Ник.

— Джек отдай маме мишку, — командует Снежа.

Собака подходит ко мне, становится на задние лапы, передними опирается в мои плечи, его тяжесть едва выношу, Джек отдаёт мне медведя разжимая пасть. Малышка с псиной, начинают дальше резвиться. А мы идём по тротуару.

— Джек и Снежа очень дружны, как я вижу, — поворачивается ко мне Ник наблюдая за парочка «твикс».

— Даже очень, если я наказываю одного из них и ставлю в угол, то второй идет сам! — наблюдаю за Снежкой.

— Ты сейчас серьёзно? — Ник останавливается и смотрит неверующим взглядом.

— Насчёт чего? — спрашиваю у парня.

— Что ты их наказываешь.

— Серьёзно, эта парочка — может разгромить квартиру в пух и прах, — развожу руки в разные стороны.

— Весело у вас, — Никита смеётся, поддерживаю его таким же веселым смехом, — она очень похожа на Матвея, — констатировал факт Ник, опуская взгляд себе под ноги.

— Знаю, такое происходит, дети часто похожи на своих родителей, — буркнула в ответ.

Что-то мне не нравится, куда повернул Ник разговор.

— Арин, — прерывает мои размышления Ник, смотрит внимательно, — скажи мне, что сделал такого Матвей, почему ты уехала?

Я так и знала, задерживаю дыхание, отворачиваюсь, оглядывая полупустую улицу, ища панически ответ. Ну что ж сама повелась. Несколько минут идём молча.

— Никит, почему бы тебе не спросить своего друга об этом? — поворачиваюсь к парню вновь.

— Спрашивал. Говорит, что не совершал ничего такого, чтобы ты, — ник запнулся, подыскивая правильные слова, — ты уехала, — серьезно завершает Ник.

Сбиваюсь с шага и, чуть не падаю, оскальзываясь на коварном- ледку, хорошо Никита успевает меня удержать от падение.

— Ник, если для него то, что он сделал «ничего такого». То для меня это ПРЕДАТЕЛЬСТВО! — яростно выплёвываю слова в лицо Ника.

Ну вот опять это волнение, опять срыв.

Знаю, Никита не виноват, но злость берёт верх. Перед глазами стоит картина, где Матвей и Маша спят в обнимку совершенно голыми, нога Маши по-хозяйски закинута на него. Я даже не знаю, почему тогда достала телефон и сфотографировала этих предателей. На глазах начинают — наворачиваются слёзы. Блин! Серьёзно? Что это за щемящая боль, внутри меня, расползающаяся по всему телу? Я думала, что вырвала его из своего сердца, навсегда. Навсегда, чёрт!

— Арина, тише-тише, — Ник замечает неладное, — отворачиваюсь от него, — прости, я не хотел затрагивать это, но, — Ник на миг замолкает, а я прячу телефон в карман на котором смотрела время, с силой сжимая его и продолжаю стоять к парню спиной, не выпуская из-под внимание резвящуюся с питомцем дочь.

Слышу хруст снега позади.

— Просто скажи мне, — тихо произносит Ник, — что он сделал? — неожиданно берёт меня за плечи и разворачивает к себе лицом, смотрит, пряма в глаза, не давая выбора.

— Что сделал? — вырываюсь из захвата его рук, — что сделал? Он мне изменил, Никит! ИЗМЕНИЛ!!! — шиплю разъярённой змеёй и пячусь назад.

Слезы уже текут по лицу, мне плохо — такое чувство, что вернулась в тот день. Никита смотрит на меня ошарашено.

— Не спрашивай с кем, — хриплю уже спокойно, — мне больно, понимаешь БОЛЬНО, — говорю совсем тихо, почти шёпотом.

Вздрагиваю, достаю платочек из сумочки, вытираю слезы, что бы Снежа не видела меня в таком виде.

— Арин я… — начинает Никита, но не успевает договорить, моя маленькая малышка громко кричит.

— Пааа-пааа!

Поворачиваю голову, в сторону дочки, по аллее в нашем направлении идёт Егор. Снежка срывается с места и бежит к нему навстречу. Егор с лёгкостью подхватывает малышку на руки идёт к нам. Иду к нему на встречу, всё хватит — погуляли! Егор замечает моё состояние, на его скулах заходили желваки, он зол.

— Ариш, что он тебе сделал? — обнимает меня одной рукой за плечи, пытается заглянуть в глаза.

— Ничего, я хочу домой, — качаю головой из стороны в сторону.

— Сейчас поедем маленькая! Снежинка, постой с мамой, — опускает ребенка, сам смотрит на Ника, и направляется в его сторону. Ник стоит, наблюдает за нами в пяти шагах от нас.

— Егор, — попыталась остановить и ухватить за рукав, но не успеваю.

— Я сейчас. Только поздороваюсь.

— Егор не надо, он не при чём, — делаю ещё одну попытку остановить его, но бесполезно — меня не слышат.

— Егор, вы напугаете Снежку, — уже громче говорю вслед уходящему. И, сработало. Егор приостанавливается. Думаю сейчас — вернётся, но нет.

— Никогда в жизни я этого не допущу. Не бойся малыш, — говорит мужчина, подходя к Никите.

— Послушай, Никита, — Егор не тянет время, и переходит сразу к делу, — говорю один раз, чтобы я близко ни тебя, ни твоего дружка, около девочек не видел, — комплекция Егора внушает страх, у многих мужчин, но по Нику видно он молчит не из-за превосходства нападающего, а спокойно даёт высказаться Егору, — ещё раз я увижу на её глазах слёзы — заберу обратно в Америку. Там мы жили спокойно, здесь же прошла всего неделя, а она уже плачет! — говорит ровным, но твёрдым голосом.

Парни стоят ко мне боком, так я вижу все их действие. Егор говорит спокойно, не повышая голоса, но с таким зверским выражением лица, что у меня по спине пробегают мурашки. Руки спрятаны в карманы джинс, сжаты в кулаки, кожаная куртка расстегнута на распашку, чем открывает вид на напряжённые мышцы, проявляющиеся через обтягивающую футболку. Со стороны парни чем-то похожи, оба блондина, тело накачено. Только Ник ниже и чуть меньше по комплекции, чем Егор.

— Я просто хочу разобраться, почему Арина уехала? А он любит её, — так же спокойно говорит Ник.

— Любит — говоришь? Страдает? — Егор недобро ухмыляется, — а трахает других тоже из-за любви к Арине? — в глазах Егора вспыхивает ярость.

А я как одеревеневшая стою, наблюдаю, хорошо Матвея здесь нет, тогда бы драки не избежать.

Вижу на лице Ника глубокое замешательство, и Ник ничего не отвечает. А меня пронизывает холод и горькая невыносимая обида. Сжимаю ладошку моей малышке, которая тоже наблюдает это всё и слушает.

— Надеюсь ты меня услышал, — бросает последнее Егор и возвращается к нам, берет Снежу на руки, сажает на локоть, меня за руку и уводит к своей машине.

9.1

МАТВЕЙ

Вечер понедельника собираюсь в спортзал, уже практически собрал сумку, в дверь звонят, открываю не глядя в глазок. На пороге стоит Машка. Впускать не хочу.

— Матвей, я соскучилась, — жалостливо тянет и смотрит побитой собакой, крепко сжимая свою сумочку.

А я-то дурак надеялся не увидеть её больше на пороге своей квартиры. Да и вообще в своей жизни.

— Маш, а я нет, — говорю честно, не хочу обманывать.

Я Арину люблю и буду любым способом добиваться своих девочек.

— Даже не впустишь? — надувает губы как ребёнок, которому не дали конфету — усмехаюсь, она думает, это на меня подействует.

— Нет, — говорю твердо, опираюсь на косяк рукой, показываю, что проход закрыт.

— Это из-за неё да? Стоило ей появиться, ты сразу бросил меня! — начинает шипеть Маша, перевоплощаясь в гадюку.

Неужели решила показать истинное лицо так долго скрывающееся под маской «хорошей» девочки.

— Маш, для того, чтобы бросить, сначала нужно быть вместе. Я тебя предупреждал, мне отношения не нужны. У нас был просто секс и не больше. И я не знаю, кто, где и когда появился? — делаю вид, что не понимаю о ком речь.

— Как-кто? Арина твоя! — тычет своим наращённым коготком в мою сторону, — только знаешь, вернулась она ни одна, а с мужем и ребёнком, — усмехается, кривя губы, — она никогда не любила тебя, предала и глазом не моргнула, — скалится, складывает руки на животе.

Да чтоб тебя а! Как легко она может вывести меня из равновесия. Выбрасываю руку вперёд, хватаю за капюшон шубы и тащу к лифту, знаю грубо, но другого выхода нет — сама не уйдет. Продолжить поливать Арину грязью, и вот этого человека Арина считала подругой. Нет! Это не подруга. Настоящая подруга Ксюша — она за Аришу глотку перегрызёт.

— Отпусти меня, ты не имеешь право так со мной обращаться! — машет руками, выворачивается, хватается за мои руку, оставляя красные следы от когтей. Кричит на весь подъезд.

Сегодня у соседей бесплатное шоу. Молчу, не говорю ни слова или не выдержу, наговорю лишнего. Двери лифта открываются, к нам навстречу идут мои друзья. Тоха улыбается, видя эту картину, Ник смотрит хмуро. Знаю-знаю Ник так с девочками не поступает, потом мне нотации прочитаешь — думаю про себя.

— О Маш, а я смотрю, ты уже сама не можешь до лифта дойти? Или память плохая, забыла — в какой он стороне находится? — в открытую издевается Тоха, показывая самую довольную улыбку.

— Заткнись! — рычит в ответ на Тоху, продолжая размахивать руками.

— Да отпусти ты меня! — кричит девушка на меня, дергаясь всем телом, и я отпускаю капюшон, Машка под действием своей прыти летит в открытые двери лифта, ударяюсь плечом об откос проёма. Поворачивается ко мне лицом — в глазах обида, злость, ненависть.

— Извинения просить не буду, даже не надейся, сама виновата за свой язык, — голос дрожит от ярости, довела сука.

Маша в ответ молчит, только хлопает кукольными ресницами с открытым ртом.

— Молчание знак согласия! — кричит Тоха, в закрывающиеся двери лифта — с довольной улыбкой, как у «Mr. Hectora», когда он обнаружил украденную кредитку у Кевина. (из фильма один дома 2.)

- Матвей давно надо было так сделать, не нравится мне она? — говорит Тоха, всё веселье с его лица испарилось, словно и не было.

— Парни, а по легче нельзя было, всё же девушка? — говорит Ник.

— Ник! Ты где здесь девушку видел? — возмущается Тоха.

- Все успокоились оба, вы по делу или просто так в гости, — успокаиваю этих двоих.

- По делу, — отвечает Тоха, косясь на друга, получая в ответ весёлую рожицу от Ника.

— Пошли в квартиру, на сегодня шоу для соседей достаточно, — киваю головой в сторону открытой двери квартиры.

Проходим на кухню, парни как обычно размещается за столом, я заправляю кофе машину.

— Ну, я слушаю вас, — поворачиваюсь к друзьям.

— Мне сегодня Арина звонила, — говорит Ник, а я превращаюсь вслух.

— Она просила успокоить Ксюху, у неё случилась истерика, моя девочка считает себя виноватой, что ты узнал про дочь, — вздыхает друг, а мне стыдно становится, — в общем, я уговорил её встретиться, под предлогом познакомиться с крестницей жены. Завтра в парке в одиннадцать, попробую узнать, где ты накосячил, — продолжает Ник.

Начинаю завидовать черной завистью, он не просто с ней поговорит, но и будет находиться рядом, злость наливает мышцы, по всему телу превращая их в натянутый канат, сжимаю крепко зубы.

— Я поеду с тобой! Мне нужно самому поговорить с ней, — желания увидеть девочек затмевает здравый разум, я не думаю о том, что она может сбежать при виде меня, не думаю, как отреагирует дочка на моё появления. И очень зря, но на помощь приходят друзья.

— Нет, Мот! Ты будешь сидеть со мной в машине, и слушать разговор Арины и Ника, — строго говорит Тоха.

Чувствую себя десяти летним школьником. Они уже план придумали.

— Я должен сам! — упираюсь как баран.

— Нет! Ты можешь всё испортить, или можете поругаться на глазах у ребенка, а этого делать нельзя! Можете напугать малышку, — припечатал Тоха.

По взгляду начинаю понимать, меня и близко не подпустят.

— И каков ваш план? — соглашаюсь на их авантюру.

— Ник идет на встречу с Ариной, постарается не уходить далеко от входа, чтобы ты смог понаблюдать за Ариной и дочкой, что бы ты слышал их разговор, Ник позвонит тебе на телефон, ты примешь вызов. Таким образам будешь видеть и слышать, кстати, — Тоха усмехается, — с ними будет ДЖЕК, — скалится, показывая все свои беленькие зубки, которые хочется проредить.

— Это кто ещё? — рычу сквозь зубы.

— А это ты завтра сам увидишь! И думаю, он тебе понравится, — лыбится Ник.

Смотрю на парней, мне не нравится эти тайны, ох как не нравятся.

— А вы точно мои друзья, которых я знаю с детства? — приподнимаю одну бровь.

Тоха с Ником самодовольно улыбаются.

— Это МЫ не переживай, НЛО нас не похищало, — уверяет Ник.

Настроение падает, я представить не могу чем мог предать Арину, видимо парни замечают мой кислый вид, начинают подбадривать.

- Не переживай, завтра ты увидишь и услышишь своих девочек, только я тебя прошу, чтобы она не сказала, оставайся в машине, — с нажимом говорит Ник.

— Не беспокойся Ник, я ему не позволю к вам приблизиться, — твердо говорит Тоха.

— Надеюсь на тебя друг, пора уже узнать правду, — как-то задумчиво произносит Ник, смотря в одну точку.

Вижу им тоже не терпится узнать всю правду.

Парни ушли, спустя полчаса.

В спортзал не пошёл, ночь пролетела быстро даже не понял, спал ли я или закрыл и открыл глаза.

9.2

Друзья заехали за мной в десять утра, до парка ехать минут двадцать, успел купить мягкую игрушку — Ник передаст якобы от себя.

— Мот! Ещё бы с наперсток купил медведя! Ты, что денег на дочь зажал? — возмущается Ник глядя на не большего медведя в моих руках.

- Ничего я не зажал Ник! Не смей так больше говорить. Это самый красивый, тем более Снежи будет тяжело носить большого топтыгина, — поясняю причину своего выбора.

Ни когда в жизни не зажму денег на моих девочек, отдам всё, что есть они ни в чём не будут нуждаться, только бы вернуть их.

- Прости друг, я и не подумал, что Снежки будет тяжело его носить, — извиняется Ник.

— Да ты сначала говоришь, потом думаешь, — наезжаю на друга.

Волна гнева поднимается из глубины, сам не понимаю почему! Может это нервы?

- Вы как муж с женой ругаетесь, — ржёт Тоха.

Переводим с Ником на него не дружелюбные взгляды.

— Тоха! Всё тебе, хихиньки, да хаханьки, — говорит Ник, качая головой.

— Да вы бы видели себя со стороны! — не угомоняется Тоха.

— Так парни, я пошёл, Арена пришла со Снежей и Джеком, — торопливо говорит Ник, достаёт свой телефон.

Смотрю в сторону парка, сердце делает кульбит — какие они красивые мои родные.

Арина не изменилась совсем, нежная девочка. Моя. Я должен их вернуть обратно и не отпускать ни на шаг.

— А где этот Джек? — морщу лоб.

Мужиков около моих девочек не должно быть кроме: отца, брата, меня и нашего будущего сына.

— А, так, рядом со Снежей песочного цвета, — поясняет Ник и ржёт.

Вижу пса, который держится около дочки. Друг решил до конца поглумится надо мной. Ещё друг называется — всю ночь бесился по этому поводу, что там за Джек? А здесь псина! Бросаю злобный взгляд в сторону Ника, обещаю жестокую расправу. Потом.

- Принимай вызов, и слушайте, — кладёт телефон в грудной карман куртки, — всё я пошёл! Мот, без глупостей, — Ник звонит мне на телефон.

Принимаю вызов, наблюдаю за происходящим. Моя девочка идёт не спеша, в то время как дочка веселиться с собакой. Как я хочу быть рядом с ними, сжимаю кулаки, шумно выдыхаю.

— Мот, спокойно, возможно мы сегодня узнаем, в чём дело? — замечает мою нервозность Тоха и кладёт свою лапищу мне на плечо.

— Будешь здесь спокоен, — рычу в ответ, — я пропустил всё: первые слово, первый зубик, первые шаги, как она начинала ползать, вставать по ночам на детский плач — потому что она хочет кушать, или поменять подгузник. Ты знаешь, я всегда мечтал о том, как мой маленький ребёнок будет держать меня за палец, своей крошечной ручкой, как буду встречать жену из роддома — с воздушными шарами и огромным букетом роз. И всё ЭТО б…ть я пропустил! Всеми фибрами своей души хочу узнать причину, что меня лишило СЧАСТЬЯ.

Бью кулаком по торпеде, но мне надо выместить свою боль и злость, лучше так чем на людях. В чувство меня приводит голос Ника доносящейся из динамика телефона стоящий на громкой связи, перевожу взгляд на парк.

Арина останавливается, Ник подходит ближе, начинается непринуждённый разговор, от голоса моей любимой в штанах становится тесно, я соскучился, очень соскучился, готов как волк выть на луну. Дальше идёт знакомства моей дочке с Ником. Собака меня поражает и не только меня, но и парней.

— Серьёзный зверь! — говорит Тоха, наблюдая за собакой.

Я киваю в знак согласия, слушая голос дочки, и смотрю на неё. Мишку не берёт, с одной стороны это хорошо, с другой — жаль. Думал, будет с ним играть. Ник в нашу сторону совсем не смотрит — боится, что спалится. И вот Ник задаёт главный вопрос, а я напрягаюсь всем телом, это замечает Тоха, сжимает моё плечо ещё сильнее.

«- Арин, скажи мне, что сделал Матвей тогда, когда ты уехала?» — моё дыхание замедляется в ожидании ответа.

«— Ник, а почему бы тебе не спросить своего друга об этом» — б…ть малышка! Если бы я только знал, в чём моя вина. Думаю про себя, внимательно слушаем разговор.

«— Я спрашивал, он не знает, и не совершал ничего такого, чтобы ты уехала.» — Малышка оступается — Ник ловит её от падения, я же хватаюсь за ручку двери, Тоха меня останавливает, хмуря брови, и качает головой.

«— Ник, если для него то, что он сделал ничего такого, то для меня это — предательство!» — голос моей малышки дрожит, ещё чуть-чуть и она заплачет. Сердце пропускает удар за ударом, что я мог сделать? Ник начинают успокаивать Арину, я сдерживаюсь из последних сил, чтобы не оказаться рядом и не утопить её в своих объятиях.

«— Арина тихо-тихо! Просто скажи мне, что он сделал?» — Ник пробует ещё раз, и он получает ответ, от которого в голове вспыхивают алые пятна. Она лжёт. Какое нахрен предательство?!

«— …Он мне изменил Никита, изменил!» — моя девочка всхлипывает.

Я ей не изменял ни разу, даже мысли не было. Что за хрень она несёт? Дальше, как в тумане до меня доносятся только обрывки разговора, — «-…вспоминать, …понимаешь больно! …не хочу» — я сижу, как пришибленный.

Тоха смотрит на меня немигающим взглядом. Я вспоминаю, как он на год наших отношений, подарил нам одинаковые футболки, с нашими портретами, тогда он сказал Арине: «- Ты для меня, как маленькая сестрёнка, и если этот счастливчик посмеет тебя обидеть, первым кто перегрызёт ему глотку, буду я.»

И сейчас вижу по его глазам даже дружба не помеха для выполнения своего обещания.

— Тоха я не изменял ей никогда, клянусь! — ору ему в лицо сжимаю кулаки.

Друг отворачивается от меня в противоположную сторону, не говоря ни слово. Из динамика раздаётся весёлые голос Снежи.: «- Папа!!» Смотрю, как моя дочка бежит к мужчине лет тридцати, блондин под два метра роста, просто одним словом — гора, смотрю на Тоху вопросительным взглядом.

— Это Егор, — подтверждает мои догадки.

Этот самый Егор ловит Снежу и с ней на руках идёт к Арине, которая уже сама идёт к нему навстречу, что-то говорит, малышка качает головой из стороны в сторону. Спускает с рук Снежу ставит рядом с мамой, а сам идёт к Нику. Арина пытается его остановить, Тоха приоткрывает дверь, готовясь идти на помощь к Нику.

— Мот, ты сидишь в машине, не стоит усложнять ситуацию, — безапелляционно заявляет Тоха.

Мы оба напряжены, и снова приходится соглашаться, моё появления точно приведёт к драке, это напугает малышку и отвернет окончательно Арину. Из динамика доносится уверенный голос Егора, я начинаю почему-то ему верить, он может легко забрать их собой, в голове бьют как набатом слова Арины — ОН ИЗМЕНИЛ.

Ник возвращается обратно в машину и смотрит, словно ждёт моего покаяния.

— Я не изменял, ясно вам обоим или нет! — срываюсь снова на друзей, сжимаю зубы, закрывая глаза.

— Я не знаю, как ей доказать! Я не изменял! — повторяю снова и снова как мантру.

И что мне теперь делать? Она вбила себе в голову весь этот бред.

— Мот, что нам с тобой делать? Ты говоришь, не изменял, Арина говорит, изменял и знаешь она не врала, она действительно верит, что измена была, — говорит Ник.

— Не было этого, не было, как ещё доказать словам моим вижу, что не верите, — усмехаюсь горько — знать бы хоть с кем изменил, кто посеял эту ложь в голове моей девочки, — облокачиваюсь на спинку сидения, чувствую себя загнанным зверям в капкан.

— Есть у меня одна идея, — говорит вдруг Ник, прерывая образовавшееся гнетущее молчание, — нужно успеть по горячим следам, пока Арина их не замела, — говорит Ник.

Я открываю глаза и приподнимаю бровь — что он имеет ввиду?

9.3

Ник достает телефон, звонит.

Кому именно я не знаю, только прикладывает указательный палец к губам, показывает, что бы мы молчали.

— Алло, — слышу голос Ксюхи, Ник поставил на громкую.

— Привет малышка, как у тебя дела? — Ник начинает с обычного разговора.

— Хорошо всё, скоро на обед пойду, — спокойно отвечает Ксюха.

— Милая, почему ты мне не сказала, что Матвей изменял Арине? Я сегодня встречался с ней, она мне всё рассказала, — спрашивает Ник.

Не думал, что друг так прямо задаст вопрос. Ксюха молчит, слышно только её дыхание.

— Милая, — повторяет Ник.

— Никит, я не могла тебе рассказать, я обещала Арине не говорить про это, — на последних словах слышно, как Ксюха делает глубокий вздох и продолжает говорить, — ты знаешь, не смотря на то, что она моя лучшая подруга, в тот день, я её уговаривала поговорить с ним, я сначала не поверила ей, но когда она показала мне фото где Матвей с Машей спят голыми в постели, у меня не осталось сомнений, — с горечью в голосе поясняет Ксюха.

Сижу с открытым ртом, не было такого, не было мотаю головой из стороны в сторону.

— Солнышко скажи, а то фото осталось? — продолжает задавать вопросы Ник, косясь в мою сторону.

— Никит не знаю, вряд ли, такое хранить — себя не уважать, а тебе зачем? — спрашивает Ксюха.

— Малыш я тебя люблю, — не отвечает на вопрос супруги друг, продолжаю разговор, — скажи мне ещё одну вещь, откуда у Арины это фото? — в салоне автомобиля наступает гробовая тишина, мы все троя затаили дыхания в ожидания ответа.

— Никит, как это откуда! Арина сама его сделала, когда их застала в постели. Арина сюрприз ему готовила, приехал к нему вечером, и застала парочку вместе вот и всё, — Ксюша замолкает.

А меня прожигают два свирепых взгляда. Я вообще не понимаю, что происходит, и возразить не могу, Ксюха меня услышит.

— Никит, а я не пойму Арина не рассказала тебе про это? — кажется, Ксюха начинает догадываться.

- Ксюша, понимаешь, — Ник выжидает несколько секунд, — она сказала, что он ей изменил, а с кем попросила не спрашивать, — Ник начинает нервничать, потирая ладонью лицо.

— Никит ты… — Ксюха замолкает, не нравится мне её голос, — Никит — ты мне обещал! — тихо шепчет жена друга.

Я понимаю по голосу — Ксю плачет.

— Милая я хотел… — начинает оправдываться друг, но его перебивают.

— Ты мне обещала вчера, что не полезешь не в своё дело! Никит я снова предала Арену! — кричит Ксюха.

— Ксюша ты никого не предавала, малыш послушай меня… — Ник снова пытается убедить жену в её не виновности.

— Нет Никит, ты обещал мне, я пока у родителей поживу, мне нужно подумать, успокоится. Я устала, мне нельзя нервничать, — Ксюха больше не плачет.

Но от её решения чувствую себя последним уродом, стыдно смотреть на Ника, я стал причиной их разлада.

— Ты чего? Девочка моя! Прости меня, пожалуйста, давай я сейчас подъеду и мы поговорим, — Ник от волнения забыл отключить громкую связь, друг багровеет на глазах.

— Никита ты не понимаешь! Сначала твой друг сделал больно моему дорогому человечку, а сейчас делать больно мне! Теперь я понимаю, почему Арина умоляла не выяснять с Матвеем отношения. Она была права, он твой друг и ты будешь на его стороне! И поэтому мы поругаемся так и случилось, — тараторит Ксюха.

— Ксюша, малышка… — новая попытка Ника заговорить с женой не увенчалась успехом.

— Пока Никит, я позвоню, как буду готова с тобой поговорить, — Ксюха отключается.

Ник выскакивает из машины, матерясь — уходит в сторону парка. Своё счастье не удержал, другу в семью внёс разлад.

— Не переживай за них, у Ксюхи реально гормоны шалят, вернётся неделю поживет у мамки с папкой, соскучиться по своему любимому и вернётся. А вот Арину можешь не вернуть, — говорит Тоха смотря в спину уходящему Нику.

— Тох не говори так, я не изменял ей! Я проснулся в трусах и футболке. А Ксюха говорит, что видела фото где я голый, — рычу раненым зверем.

Со всей этой ситуацией я разучился говорить спокойно, так не долго без друзей остаться и в психушку загреметь. Открывается дверь, в машину садиться Ник.

— Слушай сюда Матвейка, если ты нам гонишь и всё-таки трахал Машку в тот день, я сам вот этими руками за шкирку оттащу тебя на кастрацию! И поверь — я это сделаю, — тычет пальцем мне в плечо — за пять лет мы ни разу не ругались — бросает предупреждение.

Друг взбешён и очень сильно я даже не имею право на него обижаться ни то, чтобы возразить.

— Ник, прости друг, я не хотел, чтобы так получилось, — мне остаётся только извиняться.

— Молчи. Лучше вспоминай, что было в тот день. Всё вспоминай, до мельчайшей подробности, — рычит Ник, закрывает глаза.

Вижу — старается унять свою злость на меня.

— Там вспоминать ничего, почти весь день провёл у родителей. Около четырёх вернулся домой, поговорил с Ариной по телефону, позвал её к себе. Она сказала, что занята — помогает отцу и не может приехать, потом позвонила Машка — попросила приютить, сказала, что поругалась с родителями. К Глебу побоялась ехать, я дал согласие, приехала она где-то через час. Выслушал её жалобы, как ей трудно жить с родителями, которые не понимаю её. Потом выпили чай и всё. Проснулся утром почти ближе к обеду, застал Машку на кухню, я только кофе успел попить и Тоха пришёл, — рассказываю всё, как было.

— То есть, а после чая, что было? — спрашивать Ник, потирая пальцами подбородок.

— Ничего, — подтверждаю.

Пытаюсь вспомнить.

— Я уснул, наверное.

— Наверное? — переспрашивает Тоха, — Мот, вот я на сто процентов уверен, что не простой чай ты пил, что-то в нём было и это, что-то добавила Машка. И ещё надо узнать, знала ли это ДИВИЦА, что Арина готовила тебе сюрприз в тот вечер?

Пока Тоха говорил все эти слова, в моей голове начали появляется вопросы, на которые сам не мог дать ответы. Почему не насторожился после пробуждения, когда обнаружил себя на постели? А главное моё состояния, я чувствовал себя х. рова, голова трещала по швам.

— Я согласен с Тохой, Матвей. Вот как теперь узнать про это? — задаёт вопрос Ник.

По лицу вижу, Ник больше не спросит и слово у Ксюхи.

— Чёрт! Парни у меня поездка завтра в Питер вернусь только на следующей неделе, я не знаю, что делать? Не поехать не могу, — как всё не вовремя.

— Если надо, то поезжай, нам всем нужно выдохнуть, девчонкам успокоиться. Приедешь, и будем решать проблемы, всё парни, сейчас по домам, — командует Тоха, поворачивая ключ в зажигании.

10.1

АРИНА

Самокопание не очень хорошая вещь, но именно им последние три дня я и занимаюсь.

Почему так получилось? Что нашёл в Маше Матвей, чего не было во мне? Что ему не хватало? Я даже сравнить не могу его с кем-либо, из парней он был первым и единственным. Он ни разу не сказал, что его не устраивают наши отношения. Секс был превосходным! А может он был таким только для меня? А ни для него? После рождения Снежки, я и вовсе перестала смотреть на мужчин. Даже свиданий не было. Из мыслей меня выдёргивает голос Егора.

— Аришка хватит киснуть. У нас на носу встреча, с арендодателем помещения для твоего офиса, — Егор стоит в дверях, облокотившись плечом о косяк, руки сложены на груди, на лице задорная улыбка, — разгоняй своих тараканов, в своей светленькой головушке. Я даже отсюда слышу, как они играют «марш славянки». Только не пойму, кого они у тебя провожают в путь? — стучит пальцем по нижней губу, взгляд притворно задумчивый.

— Егор тараканы не умеют играть на музыкальных инструментах! — начинаю смеяться, вот дурень придумает же такое!

— Ещё как умеют! — подходит ко мне ближе, утверждает Егор, — и поверь у них это получается не хуже духового оркестра, — размахивает руками, как это делает дирижер, напевая тот самый марш, — там кстати Джек со Снежинкой начинают делать ремонт в детской, — показывает рукой в направлении комнаты.

— Какой ремонт? — смотрю на «братца», и до меня доходит, что скрывается под этим словом, — Егор и ты им позволил, это делать?! — возмущаюсь и бегом направляюсь к Снежи в комнату.

— Если ты не забыла, я третий экземпляр в этой семье, я тоже шалю вместе с ними! — кричит мне вдогонку, этот нехороший человек.

Забегаю в комнату к малышке, и моя челюсть разбивается о пол.

Джек треплет перьевую подушку, поднимая снегопад по комнате. Подушка кстати не первая, так как пол уже усыплен маленькими, беленькими пушинками. Дочка лежит в этом пуху и активно шевелит ручками и ножками.

— Милая… а, что ты делаешь? — пытаюсь сдержать истерический смех.

— Мама я деляю ангеля, Джек мне помогаеть, — спокойно отвечает дочка. Мимо меня проходит Егор, косится на Снежу, потом на меня, продвигается ближе к ребенку.

— «Хьюстон у нас плоблемы» — копирует детский голос, громко шепчет Егор.

Всё-таки мой смех выходит наружу, все трое смотрит на меня, понимая, что сейчас они получат по первое число.

— Наказаны все трое, у вас час на уборку комнаты, а после вы едете в магазин, за новыми подушками, — говорю твердым голосом, о как они умеют синхронно опускать головы и надувать губки — всем всё ясно? — уточняю на всякий случай, — кстати третий экземпляр за старшего, спрос будет с тебя! Время пошло, — разворачиваюсь и ухожу к себе в комнату.

Вечер у нас прошёл весело, как всегда, парочка «Твикс» веселила нас с Егором.

Суббота прошла в суматохи, сначала отвезли Снежку и Джека к родителям, затем поехали в торговый центр на шопинг, на которой я так и не сходила. Егор терпеливо ходила за мной, по всем магазинам даже слова не сказал против, что он устал. Выбрала себе несколько платьев, зашла в отдел нижнего белья, решила себе чуть-чуть побаливать. Кстати в этот магазин Егор не пошёл, сначала конечно он зашёл в него ковыряюсь в телефоне, но стоило ему только поднять глаза и увидеть товар, как того ветром сдуло.

Затем посидели в кафе выпили вкусный кофе, Егор как обычно налёг на сладкое. Возвращаясь домой, решили Снежу оставить у родителей на ночь. Уже дома наполнила ванную, добавила свои вкусно пахнущие масла, и пролежала в ней около часа, с бокалом красного вина. Егор весь вечер смотрел свой любимый бокс.

Воскресенье я проснулась ближе к обеду от сладкого запаха цветов. Открыв глаза, обнаружила на подушке букет алых роз, мои любимые и маленькую открытку — «Аришочек! Надеюсь, этот маленький букетик, поднимет тебе настроение.» Придвигаю цветы ближе к себе, утопаю в нежные лепестки лицом, наполняя лёгкие потрясающим ярким ароматом.

Встаю с постели, беру вазу, чтобы набрать воды отправляюсь в ванную, провожу утренние процедуры и возвращаюсь в комнату, ставлю цветы в уже наполненную водой вазу. Иду на кухню, Егор сидит за столом пьют кофе, подхожу сзади обнимаю за плечи, целую в щеку.

— Спасибо они очень красивые.

— Кто? — спрашивает Егор.

— Цветы!

— Какие?

Он, что прикалывается?

— Который ты мне подарил! — заглядываю ему в глаза, а в них плещется столько веселья.

— Я ничего не дарил, — смотрит на меня с прищуром.

— Егор! — говорю с нажимом.

— Ладно-ладно всё! Я очень рад что они тебе понравились, — уже более серьёзно говорит Егор, — ну, что готова ко встречи с маленьким, толстеньким и лысеньким мужичком, — так ехидненько произносит эти слова, что у меня волосы становятся дыбом, — да и ещё, там будет Сергей, они друзья это же он нашёл нам это здание, — всё моё настроение падает вниз.

— Боже я совсем забыла про него, — издаю стон разочарование.

Сергей это один из партнеров Егора, который пытается добиться моего внимания уже полгода. Красивый тридцатитрехлетний мужчина. Женщины готовы биться за него до крови. Но он не мой типаж, да и к тому же не хочу я никаких отношений, а просто секс, для меня аморально.

— Егор! Может, я останусь дома, а ты всё проведешь без меня? — смотрю с мольбой, не хочу я видеть этого Сергея.

— Ещё чего! Больше ничего не придумала? Ты хозяйка, ты должна быть там! — по тону, каким говорит Егор, понимаю, что идти придётся. — Я постараюсь не отходить от тебя далеко.

— Ладно, пошла я собираться, — времени осталось не так уж и много.

10.2

Несколько часов и я готова. Смотрю на себя в зеркало, получилось даже очень хорошо. В бордовом строгом платье из вискозы, чуть выше колена, с поясом на талии, закрытого покроя, рукав одна четверть. Под мой рост сто шестьдесят пять сантиметров подходит великолепно. Светло русые длинные до попы волосы, собранный высокий хвост. Лёгкий макияж, подчеркивающий мои серые глазки, и пухлые губки. Мне нравятся!

Выхожу из комнаты в поисках Егора, тот сидит на диване в гостиной, на нём классический костюм синего цвета — ему очень идёт прямо под цвет глаз.

— Я готова, можем ехать, — поправляю серьгу в ухе.

— Ваууу!!! Девушка куда вы дели мою «сестрёнку»? — восхищённо произносит Егор.

Блин вот умеет он вгонять в краску.

— Егор! Не смущай меня, или я сейчас пойду, переоденусь, — смущённо предупреждаю.

Мне кажется, мои щёки стали под цвет платья, комплементы в свой адрес я слышу очень часто, особенно от своих клиентов, но вот Егор постоянно заставляет меня краснеть.

— Эээээ нет! Дорогая ты идёшь в этом, — довольно обводит взглядом мой наряд, — никаких переодеваться, ты выглядишь великолепно, — говорит Егор, подходит ко мне, — вашу ручку леди! — протягивает свою руку верх ладонью.

Вкладываю свою ладошку в его. Доходим до прихожей, обольститель женских сердец помогает мне одеть шубу и сапожки.

В ресторан мы немного опаздываем из-за пробок. Нас встречают и провожают за столик, где уже сидят Сергей и его друг — Тимофей Владимирович. И кстати он не маленький, толстенький и лысенький, а очень даже красивый и привлекательный на вид молодой человек, примерно Егорова возраста. Брюнет с карими глазами обрамленные густыми ресницами. От чего его глаза становятся чёрными, прямой нос, имеется ямочка на подбородке, одет в черный костюм и такого же цвета рубашка, верхняя пуговица расстёгнута демонстрируя ложбинку между ключиц. На Сергея пытаюсь не смотреть, хотя чувствую его пристальный взгляд на себе, от этого становится неуютно.

— Добрый вечер! Арина, вы прекрасно выглядите, — говорит Сергей встает из-за стола, берёт мою руку и целует её, а у меня появилось желание помыть её с мылом, раза так два, три.

— Добрый вечер, — отвечаю, стараюсь сделать улыбку приветливой.

Егор пожимает мужчинам руки и выдвигает стул, чтобы я присела за стол.

— Добрый вечер, Арина Романовна, — начинает говорить Тимофей Владимирович, задерживая на мне взгляд чуть дольше, чем требовалось по правилу этикета — волнуюсь, — если честно поражен вашей красотой. Сергей говорил, что вы прекрасны, но я не думал, что настолько!

Кидаю быстрый взгляд на Сергея, вот сволочь! Он ещё и обсуждает мою внешность,

— Теперь я понимаю своего друга. А именно почему он бегал за мной две недели, и умолял заключить договор на аренду с вами, а ни с кем-то ещё.

Сижу молча, даю мужчине высказаться.

— Ведь желающих на это помещение, было полно, — продолжает Тимофей, — но, что не сделаешь ради друзей, — произносит, как-то не весело.

Тимофей сидит вальяжно, облокотившись на спинку стула, нога закинута на ногу, одна рука лежат на колене, второй не торопливо тарабанит пальцами по столу, застеленный белоснежной скатертью. Мужчина молчит несколько секунд, затем говорит слова, от которых волна негодования обрушается на мне, как цунами.

— Повезло другу, встречаться с такой красивой девушкой и поверьте, чтобы удержать такой цветочек рядом, не жалко денег, для оплаты такой дорогостоящей аренды, — пристально смотрит мне в глаза.

Во время всей речи, которую говорил Тимофей, я ощущала нарастающие напряжение в Егоре. Он сразу понял, в каком свете выставил меня Сергей. Успокаивающе кладу ладонь на его плечо, даю знак, что сама разберусь. Тимофей Владимирович следит за моим жестом, заинтригованно приподнимая одну бровь.

— Тимофей Владимирович, а с чего вы взяли, что у нас с Сергеем, что-то есть? — задаю вопрос, не требующего ответа.

Понимая, где мы находимся, стараюсь сдержать свой гнев, сжимаю опущенную под стол руку в кулак, впиваясь своими ногтями в кожу.

- Я не давала ему не единого повода, считать меня его девушкой, — смотрю на Сергея у которого лицо становится цвета варёного рака. Он-то не ожидал видимо от своего друга таких откровений, — да и к тому же, — продолжаю, — я не гонялась за вашим помещением. Я с лёгкостью могу найти другое, от расположения моего офиса, клиентов меньше не станет, — голос звучит твёрдо и уверено, смотрю прямо в глаза Тимофея, — так, что Сергей вы зря бегали две недели, — делаю наигранно сочувствующий взгляд, направленный уже на Сергея, — и я не просила вас, искать для меня его. Вы сами позвонили Егору, — смотрю на мужчин напротив меня, расставляя все точки да «и».

Оба молчат, изрядно посерьёзнев, только Тимофей довольно улыбается, а вот Сергей понимает, что я не оценила его старание — то, что он разочарован видно по его хмурому выражению лица.

Сергей откашливается, прочищая горло, встаёт из-за стола.

— Извините, но я должен вас покинуть, совсем забыл, у меня есть ещё важные дела. Арина, — зовёт меня Сергей, поднимаю на него взгляд, — не отказывайтесь от договора, всё- таки Тимофей Владимирович отказал, весьма состоятельному клиенту в вашу пользу, попытайтесь договориться, — говорит партнер Егора.

Вот мудак. Это, что Сергей пытается воззвать меня к совести? Увы и ах, моя совесть спит сном младенца, когда дело касается работы. Ничего не отвечаю. Сергей прощается с мужчинами и покидает нас.

Егор провожает своего партнёра, мрачным взглядом и я понимаю, разговор между ними состоится и серьёзный.

— Арина Романовна прошу, извините меня, если вас чем-то обидел. Просто не думала, что у меня среди друзей есть болтун, — как-то чересчур искренне принялся заглаживать острый угол Тимофей Владимирович.

— Извинения принимаются. И всё же я должна подумать, — предупреждаю, не хочу торопиться, нужно всё обдумать, в связи с последними открытиями про себя, — помещение честно понравилось, мы с Егором вчера заезжали туда. Но осадок всё-таки остался, от всего услышанного. Со стороны это выглядит, будто бы я добиваюсь всё через постель.

После моей тирады он слегка дёргает желваками.

— Арина Романовна, я ещё раз прошу извинить меня, видимо я не так понял Сергея, или он не правильно всё преподнёс просто его слова: «Ты разрушаешь мои отношения с Ариной, своим отказом» да и в добавок, как я понял он сам собирался платить за вас аренду. И, знаете, — положил локти на столик собеседник, — в этом нет ничего приступного, если мужчина платит за любимую женщину. Каким бы Сергей ни был оболтусам, но он ни разу и слова плохого про вас не сказал, для него вы ангел и, я с ним соглашусь, вы действительно похожи на ангела, Арина. Можете мне не верить, но я не думал о вас как о девушке добивающий всё через постель, — на последних словах лицо Тимофея становится серьёзным, — и да Арина Романовна, я прежде чем, что-то подписывать с кем-либо изучаю о человеке всю подноготную. Вы чисты, как слеза младенца и честны, никаких махинаций, выполняете работу в срок, аренду платите исправно, сотрудники получают достойную зарплату, плюс премию. Говорю честно без всякого лукавства — вы, как арендатор меня полностью устраиваете, — закончил свой монолог Тимофей Владимирович.

Что именно хотел добиться своим признанием Тимофей, я не знаю, но знаю точно, мне это не нравится! Кто дал ему право капаться в моей жизни?

— Спасибо за чистосердечное признание, не очень люблю, когда лезут в мою личную жизнь посторонние люди, да ещё через вторые руки, — высказываю своё негодование.

Егор молча следит за нашим разговором. Он всегда даёт мне возможность разрешить ситуацию, если она мне под силу.

— Арина Романовна в вашу личную жизнь я не лез, только рабочие моменты. Если бы я интересовался вашей личной жизнью, то я бы знал, что Сергей вас не интересует от слова совсем, — не нравится мне блеск в его глазах, — как вы уже слышали, и видели, я ему поверил касаемо вашей пары, — склонив голову на бок, говорит мужчина.

— Для меня работа, это часть меня, а значит, она входит в личную жизнь. И предпочитаю, когда у меня на прямую спрашивают, а не посылают своих ищеек к моим знакомым, которые могут выдать неверную информацию, как вы уже сегодня видели и слышали!

Тимофей Владимирович смотрит на меня с прищуром из-под густых ресниц и улыбается, а улыбка очень красивая.

— Теперь я понимаю, как вы добились таких успешных контрактов — вы непробиваемая, — мягко улыбается и сверкает своим лукавым прищуром, — я так понимаю, сегодня вы не подпишите договор, — скорее себе, чем мне, говорит Тимофей.

— Нет! Мне нужно обдумать сложившуюся ситуацию, — говорю как есть.

— Хорошо! Вот возьмите, это мой личный номер, — Тимофей протягивает визитку, — сколько времени вам понадобится для принятия решения? — смотрит на меня выжидающе.

— Думаю, трёх дней мне будет достаточно, — отвечаю на вопрос.

Да что же это такое? Улыбка не сходит с его лица, в то время, как я сижу хмурой тучей перед грозой.

— Значит договорились, я буду ждать вашего звонка с любым результатом, — поддаётся всем телом вперёд, пристально смотрит в мои глаза.

Хотелось отодвинуться назад, но в последний момент остановила себя.

— Раз мы всё обсудили на данный момент, то не вижу смысла продолжать ужин, — не знаю почему, но хочу побыстрее покинуть это место и оказаться дома, — всего вам доброго Тимофей Владимирович, — прощаюсь с мужчиной.

Егор помогает мне подняться из-за стола, пожимает руку Тимофею.

— И вам всего доброго Арина Романовна, было приятно познакомиться, — лучезарно улыбаясь прощается Тимофей.

Замечаю его блуждающий взгляд по моей фигуре. Разворачиваюсь в сторону выхода, Егор берёт меня под руку.

В гардеробной помогает мне одеться, выходим из ресторана, садимся в машину и отправляемся домой к родителям.

— Малышка, да он тебя пожирал своим взглядом, — ехидненько подал голос Егор, выезжая с парковке ресторана, — и, что-то мне подсказывает, что он просто так не отступится, — сделал вывод, этот всезнающий и всевидящий человек, — ты ему очень понравилась, — заключил добивая меня окончательно, растянув губы в улыбке, обнажая беленькие зубы.

— Не думаю, — буркнула, — его просто повеселила вся эта ситуация, — скривила губы, — уверена у него табун девиц, куда эффектнее чем я, на любой цвет и вкус, — скептически заверила Егора.

— А мне кажется, он будет искать с тобой встречи! И начнёт ухаживать, — задорно улыбаясь, произнёс парень, — он охотник и в тебе он увидел добычу, которая будет биться до последнего, что бы выжить, — уже серьёзно выдал Егор, посмотрел на меня, — а зная тебя! Ему придётся попотеть, — весело добавил, с торжественным выражением на лице.

Ему всегда нравиться, как я отшиваю кавалеров.

— Какой бы охотник он не был, узнав про Снежу, интерес пропадёт, охотничьи инстинкты сойдут на нет, — напомнила про дочку.

— Дети таким людям не помеха, а даже наоборот способ добраться до цели, — почесав бровь, заявил Егор, — стоит только втереться в доверия ребенка. Мамка замечает тягу ребёнка к общению, как сама попадает в сети, — как-то подозрительно, правдоподобно произносит кум.

— Ты говоришь так, словно сам это делал и не раз, — смотрю на Егора, пытаюсь понять прибегал ли он к такой тактике.

— Нет, я так не делал, — покачал головой, — но встречал случаи. И заметь, у них это получалось, а некоторые после живут полноценной семьёй, и рожают общих детей, — спокойно произносит, не отрывая взгляд от дороги.

— У нашего охотника нет шансов, Снежка не нуждается во внимании чужих дядь, — произношу будничным тоном.

— А ОН УЖЕ НАШ? — крякнул Егор.

Резко съезжает на обочину, останавливает машину, включая аварийную. Поворачивается ко мне всем корпусом, одна рука на руле, вторая на спинки сиденья, на губах играет лукавая улыбочка, которую так и хочется стереть грязной тряпочкой.

— Ты чего остановился? — приподняла одну бровь, смотря на водителя.

— Ты не ответила на вопрос, — сложил руки на груди, — я жду ответа, — смотрит с прищуром.

— Нет он не «наш», и не когда им не будет, и вообще не придирайся к словам, — тычу, ему в накаченное плечо, острым коготком, — не хочу больше говорить об этом. Всё не так просто Егор.

Егор помолчал, задумчиво буравит взглядом, кажется что-то понимая для себя.

— Хорошо, — отворачивается к рулю, поворачивает ключ в зажигании.

Больше мы эту тему не обсуждали. Заехали к родителям, забрали малышку и вернулись домой. Два дня я была в раздумье, согласится или отказаться и найти другое помещение. Егор сказал решать только мне, а он поддержит любое моё решение. И вот вечером третьего дня, я была готова на ответ. Набрала номер Тимофея Владимировича, пошли гудки.

— Да! — рявкнули, прямо мне в ухо, честно такого не ожидала, и чуть было не сбросила вызов.

— Добрый вечер Тимофей Владимирович, это Арина, — выпаливаю на одном дыхании, слегка растерялась, дальше продолжаю более спокойно, — извините, я наверное не вовремя, я вам позже перезвоню, — не очень-то, хотелось разговаривать с человеком находящимся в плохом настроении.

— Арина Романовна, Арина Романовна подождите. Простите, если напугал, — тон быстро меняется с грубого, на мягкий, — вы приняли решения? — задал вопрос Тимофей.

— Да, — выдыхаю, — я согласна на аренду вашего помещения, — оглашаю своё ответ.

— Я очень рад, что вы согласились, — что-то я уже начинаю сомневаться в выборе своего решения, не нравится мне его радость, — Арина, я к сожалению сейчас не в Москве, вернусь на днях и сразу с вами свяжусь.

О, уже просто Арина, а куда делась Романовна?

— Тимофей Владимирович давайте тогда уже после праздников. До Нового года осталось пять дней, — предлагаю свой вариант.

Не хочу перед праздниками заниматься с документами.

Собеседник вдруг смолк.

— Арина, можно задать вам один вопрос? — раздался голос Тимофея, который стал убаюкивающим.

— Можно, — не успеваю подумать, как с языка срывается ответ.

Блин! Да как так так, а? Это, что был гипноз?

— Где вы будете встречать Новый год? — такого вопросы я точно не ожидала.

— Дома в кругу родных, — отвечаю быстро.

Что? Опять? Как он это делает? Нужно заканчивать этот разговор, или он вытянет у меня всё, что его душенька пожелает.

— Хорошо Арина, я наберу вам после праздников. С наступающим, — и зачем задавал вопрос? Где я буду отмечать Новый год? Наверное, Егор был прав в отношение Тимофея, когда говорил что этот человек будет пытаться вызвать доверие.

Надо быть на чеку.

- И вас с наступающим, до свидания, — отключаюсь не давая ему возможности ещё что-то сказать

11.1

ТИМОФЕЙ

Когда Серёга ходил за мной хвостиком, и умолял сдать в аренду старый офис девушке по имени Арина. Хотелось его послать далеко и надолго — у меня уже есть кандидат на это помещение. Но он не отставал, говорил, что разрушаю его отношения с девушкой своим отказом. Обещал, что оплата будет регулярно, так как собирается оплачивать её сам. В общем достал! Попросил своих парней собрать мне информацию про барышню, чисто по рабочим моментам, личную решил не трогать — раз она девушка друга, зачем лезть к ним в постель.

Информация о ней меня очень удивила, никакой грязи всё чисто и аккуратно. Бизнес построен в Америке зачем переводить его в Россию честно не понимаю, да и информации на этот вопрос нет. В общим решил встретиться, а потом принимать решения. Сидя с Серёгой в ресторане, ожидал появления силиконовые куклы, но очень сильно ошибся. Когда Серый сказал, что она пришла, в проходе заметил очень красивую стройную девушку с парнем под ручку. В закрытом платье, которое прятало все её прелести.

— А этот охрана что ли? — спрашиваю друга.

— Хуже. Это Егор мой партнер и брат Арены, — как-то невесело поясняет Серёга.

— Что братик не разрешает сестрички гулять допоздна? — спрашиваю, тем временем рассматриваю девушку.

— Он как коршун охраняет, даже жил в Америке только потому, что Арина там жила, — раздражённо произносится друг, видимо этот парень реально мешает ему.

— Ясно! — отвечаю Серому.

Но чёрт! Как такая девочка могла повестись на такого болвана и бабника, как Серёга? Может я, конечно ошибаюсь, и под этим милым личиком скрывается корыстная, безжалостная стерва, охотница за деньгами. По словам Серёги я понял, что если он не снимет это помещение, то придёт конец их отношениям.

Сергей приветствует девушку. Арина мило улыбается, Егор помогает присесть за стол. Как-то странно? Арина совершенно не обращает на Сергея внимание, может стесняется брата? Я решаю похвалить друга, какой он хороший парень и, как наседал на меня за помещение. Брат девушки заметно напрягается — он, что не в курсе их отношений? Арина кладет руку парню на плечо в успокаивающим жестом. Умная девочка, понимает, что брат начинает заводиться. Но! То, что говорит Арина после моей речи! Меня очень злит, но больше радует. Злит то, что друг оказался болтуном и решил через меня добиться внимания девушки, использовать друга в тихую это нехорошо. Но за то, что познакомил с такой крошкой, на первый раз прощу. Но только один раз. Радует ещё, что девушка пришла с родственником, а ни с парнем — значит свободна. И у меня есть шанс познакомиться поближе. Таких девочек нужно в охапку, через плечо и в пещеру, не выпускать, пока не согласиться на свадьбу, да и после глаз с неё не сводить. Шакалов вокруг много, правильно делает это Егор. Я тоже не доверю такой цветочек в руки навозных жуков.

Арина даёт понять Серёге, что шансов у него нет, меня и это радует! И легко может найти другое помещение, а вот это мне не нравится — птичка может упорхнуть.

Серёга прощается, понимает, что лучше ему уйти, и быстро сваливает, при этом успевает посоветовать Арине не отказываться от помещения. Извиняюсь перед девушкой видно, что сказанное мною её расстроило. Извинение она принимает, но видно, что ради приличия. Говорит, что нужно подумать! А вот эти слова — про постель во мне поднимают злость на самого себя. Не видя её до встречи, сам был такого мнения о ней. Я даже парням сказала, что фото меня не интересует. Понял, что ошибся и сильно, но сознаваться не собираюсь. И вообще хочу забыть про такое мнение. Оправдываю Серёгу, он же действительно ни разу плохого про неё не сказал. Рассказываю про собранную информацию, Арена мрачнеет ей не приятно, что про неё узнают через вторые руки, как выразилась девушка. Понимаю, договор сегодня не подпишет! Девушка с характером и мне это сражает, зверь внутри желает такую сладкую добычу в свои лапы. Договор не подписывает, как и думал, берёт три дня для размышления. Давить на неё нельзя, тогда точно откажется, лучше сейчас отступить на шаг назад, чтобы потом сделать три вперёд. А в случае отказа уже буду решать какими дорожками к ней подступать. Её брат сидел молча, наблюдал, и кажется он понял, что Арина мне понравилась. Когда уходил Серый Егор наградил его таким взглядом, что сразу понятно Серый нарвался на неприятности, да и я сам с ним ещё поговорю — нельзя выставлять такую девушек в таком свете. Да и я хорош, поверил придурок, сколько раз зарекался проверять прежде чем верить. Хорошо, что Арина поставила всё на свои места. Цветочек с братом уходят, а я сижу ещё минут десять, и тоже покидаю ресторан, не успеваю доехать до дома, звонит телефон номер городской, но код не Московский.

— Да слушаю, — сворачиваю на свою улицу, отвечаю на звонок.

— Тимофей? — мелодичный женский голос звонко доносится из динамика.

— Да чем обязан? — останавливаю машину, чтобы поговорить по телефону.

— Вам звонят из третий клинической, вам знаком Юрий Владимирович Горский? — а вот это заставляет напрячься.

— Да это мой брат. А, что собственно случилось? — нехорошие предчувствия возникает быстро.

— Ваш брат, Тимофей Владимирович попал в ДТП, он в реанимации более точную информацию вы можете получить у лечащего доктора, — звон в ушах и всё тело окатывает холодный потом.

— Понял, спасибо, — еле выдавливаю слова, отключаюсь.

Бью несколько раз по рулю. Сука! Догонялся. Еду сразу в аэропорт — брат в Питере, я в — Москве. По прилёту сразу еду в больницу, общаюсь с врачом. Состояние брата стабильно, но в себя ещё не пришёл переговариваю с сотрудником полиции, выясняется, что брат не виноват в аварии, в него на полном ходу врезалась другая машина, хозяин, который скрылся, но это не проблема — найдут по документам, если что сам помогу в поисках. Все три дня провел в больнице, можно сказать жил там, то успокаивал родителей, то решал рабочие моменты по телефону. Хозяина тачки ещё не нашли — как сквозь землю провалился гнида. Уже подключил своих людей, но паршивец «залег на дно», брат ещё не пришёл в себя. Сижу в палате, смотрю на него, в голове крутится нехорошие мысли, а если? Нет! Ни каких если. Из не приятных дум, вырывает телефонный звонок.

— Да! — рявкаю, нервы ни к чёрту.

— Добрый вечер Тимофей Владимирович. Это Арина. Извините я, наверное, не вовремя я вам попозже перезвоню, — слышу в телефоне, очень приятный женский голос.

Чёрт совсем забыл про девочку, сто процентов напугал, по голосу слышу, идиот.

— Арина Романовна, Арина Романовна подождите, простите если пугал. Вы приняли решение? — торопливо интересуюсь.

А про себя повторяю как мантру — девочка скажи мне «да», умоляю — скажи «да».

— Я согласна на аренду вашего помещения, — слышу заветные слова.

Спасибо, спасибо моя нежная. Хоть одна хорошая новость.

— Арина я очень рад, что вы согласились.

Зачем спросил про Новый год? Сам не понял! Но ответ мне понравился, дома среди родных, значит родители и может брат или ещё какие-нибудь родственники. Девочку нельзя упустить, никак нельзя, такие ка кона — ценность. Честно хотела увидеть её перед Новым годом. Но может и к лучшему, что после праздников, неизвестно сколько я здесь ещё пробуду. Смотрю на все эти трубки и провода, что подключены к без сознательному телу, кровь в жилах стынет.

— Юрок только очнись, только очнись.

12.1

МАТВЕЙ

Всю чёртову поездку рвался обратно в Москву, чтобы разобраться со всем этим дерьмом, которое мешало мне воссоединиться с моими девочками. За время моего отсутствия Тоха позвонил один раз, сказал, что есть информация, но лучше обсудить его при встрече. По возвращение к себе домой друг приехал через час.

— Ну что у тебя за информация? — спрашиваю другу прохожу на кухню.

— В тот день, когда ты выгнал Машку из квартиры, она уехала из города, — отпивая кофе из кружки, говорит друг, — Глеб сказал, разнесла пол его квартиры в приступе истерики, кричала, что ненавидит Арину и тебя. В общем пока мы не найдем её, правды мы не узнаем, — разводит руками в разные стороны Тоха, — и доказать Арине твою невиновность мы не сможем, — поясняет друг.

Сука! Да как так-то, а? Решила кошки-мышки со мной поиграть? Нех. ра милая, у тебя не получится! Найду! Если надо будет, землю буду рыть. А вот, когда найду, собственными руками придушу эту гадину. Но сначала выбью всю правду, узнаю, что она подсыпала меня.

В голове рой пчел жужжит, мысли путаются, нужно найти эту дрянь. Я хочу Новый год встречать со своими девочками. Я знаю, кто мне поможет её отыскать.

Тимофей!

Мы с ним познакомились два года назад. Я расслаблялся в ночном клубе, время давно перекатило за полночь, был не слишком пьян, но за руль не сел, вызвал такси. Вышел из клуба на улицу решил дождаться машину на свежем воздухе. Отошел недалеко от входа, прикурил сигарету, сделал первую затяжку, как услышал женский крик, который резко оборвался. Следом послышались глухие удары, и мычание, словно кому-то зажали рот и не дают говорить. Решил проверить, что за хрень там происходит, свернул за угол, откуда доносилась возня и ах…ел! Освещение здесь не очень, но всё происходящее видно было хорошо. Двое держат девчонку на земле: один разместился между её ног, сдирая с неё джинсы, второй зажимал своей одной лапищей рот девушке, другойлапой зафиксировал её руки над головой, голова жертвы покоилась на коленях утырка. Ярость заполонила каждую клеточки моего тела, рванул на помощь. Первого, что сдирал штаны — вырубил ударом ноги по голове, тот завалился на бок, не имея возможности подняться, находясь в отключке. Второй успел подняться на ноги, подлетел ко мне, размахивая перочинным ножом в руке. Успел перехватить его выпад, следом нанес ему два хаотичных удара в морду, сломав нос. Насильник «номер два» упал на колени, зажимая лицо руками, что-то скуля. Не зря значит, занимаюсь борьбой! Вытер руки испачканные чужой кровью об свои брюки, подлетел к всё ещё лежавшей и беззвучно рыдающей на земле девушке.

— Ты как? — спрашиваю, хотя этот вопрос сюда не катит, — ну всё, всё успокойся всё позади, — обнимаю девушку за плечи, помогаю подняться с земли.

— Ю-юра-а! — через рыдание кричит девушка, смотря мне за спину.

Поворачиваю голову назад, из-за мусорных контейнеров торчат ноги. Внутри всё похолодело. Отцепляю пальцы девушки от своих рук, уду к бакам, присаживаюсь на корточки перед лежащим парнем, подношу медленно руку к его шеи, чтобы проверить пульс, парнишка издает слабый стон. Отдергиваю руку и громко выдыхаю — живой! Бью парня по лицу легкими шлепками. Глаза открыл, но видно не понимает, что произошло? Девушка кидается ему на грудь, продолжая плакать, парень её успокаивает. Предложил вызвать скорую и ментов, на что получил твёрдое «нет» от Юрия, как назвала его девчонка. Потерпевший похлопал по карманам куртки, усмехнулся.

— Катюш, где твой телефон? — спросил Юра.

— Они его разбили, когда я в полицию начала звонить, — шепчет девушка, закрывая глаза, видно ей до сих пор страшно.

Догадываюсь — у них нет телефонов, достаю свой, протягиваю Юрку.

— Возьми мой, — парнишка протягивает руку, берет аппарат.

Быстро набирает номер, называет только адрес, где мы находимся, больше не слова, отдаёт мне телефон.

Через полчаса к месту происшествия, подкатили два гелендвагена чёрного цвета. Из первой тачки вышел Тимофей, которого на тот момент я ещё не знал. Из второй машины вышли четверо.

Вот с того времени мы и общаемся. Он знаком с моими друзьями, я с его.

У него хороший человек в безопасниках работает, профи в своем деле, думаю — не откажет в поисках этой особы.

Достаю телефон, набираю номер.

— Да Матвей слушаю, — здоровается друг.

По голосу слышу Тим не в настроении.

— Здорово Тимох, не отвлекаю? — интересуюсь на всякий случай.

— Ты по делу или? — уставшим голосом спрашивают приятель.

— По делу. Мне помощь твоя нужна, человека одного найти, — оглашаю суть моего звонка.

— Матвей — это срочно или может подождать? Просто мои люди сейчас землю носом роют падлу одну ищут, — гортанно рычит Тимоха.

— Срочно, да. А, что у тебя случилось? — задаю встречный вопрос.

— Юрок в реанимации третий день, в себя не приходит. Урод один на полном ходу в его тачку влетел, и смылся сука! У брата переломы костей и головой сильно приложился, — рассказывает о своей беде.

У меня глаза на лоб лезут от его рассказа, даже не знаю, как я бы себя вёл и чувствовал в такой ситуации. Юрок парнишка неплохой, иногда правда детство в одном месте играет, но в его возрасте это позволительно девятнадцать лет — не тридцать.

— Тим ты главное держись, Юрок крепкий парень выкарабкается, по-другому не может быть, — говорю слова поддержки.

Хотя какие тут могут быть слова, здесь остается только верить и надеяться на лучшее.

— Спасибо Матвей, давай говори, что за человек и зачем он тебе понадобился? — интересуется приятель.

— Тимох у тебя самого проблем хватает, — говорю понимая что не вовремя ему позвонил.

Думаю отказаться от его помощи исамому разыскать эту дрянь.

— Давай уж говори! — гаркнул в ухо, настояв на своём Тимофей.

— …Ермакова Мария 26 лет…, - диктую остальные данные.

— Что сбежала девушка? Теряешь хватку! — с поддёвкой произносит приятель.

— Да нет Тим, это особь женского рода, разрушила мне жизнь четыре года назад, — говорю как есть мне скрывать нечего.

— А, что так поздно спохватился? — голос становится серьезным.

— Узнал об этом, только неделю назад, — произношу с горечью в голосе.

— Как у вас там интересно? И как она это сделала? — задаёт вопрос.

— Подсыпала мне, что-то в чай, что было дальше не помню! Я тогда с девушкой встречался, любил её очень сильно, да и по сей день люблю. Вот только утверждает любимая, что я изменил ей и якобы с той барышней, которую ищу. Крошка моя тогда сбежала наврав что влюбилась в другого, я ей больно сделал, оборвала нашу связь, а я всё это время ни сном, ни духом. В двух словах не расскажешь. Она вернулась недавно, не одна, с дочкой. Моей. В нашей разлуке виновата Машка, но без её разоблачения мне моих девочек не вернуть. Такая история, — выкладываю всё как есть.

Тим молчит.

— Значит дочка говоришь, поздравляю, — говорит задумчиво. — Не переживай, найдём эту девицу, — уверяет приятель, — всё будет нормально. — Как только парни её найдут, сообщу. На свадьбу пригласишь? — спрашивает вдруг Тим.

— Первым приглашение получишь, — обещаю в случае положительного результата.

— Ловлю на слове. Всё до связи.

— До связи, — отключаюсь кладу телефон на стол.

Поворачивать к Тохе, тот потирает ручки, и морда довольная, знает, что Тим на ветер слов не бросает.

— Чур, допрос провожу я! — выкрикивает друг.

Усмехаясь, такое чувство, что он этого момента всё жизнь ждал.

— Слушай, Тох, тебе в ментовку надо было идти работать! Допросы вести.

— Нееее! Спасибо! Я уже лучше в своём кабинете посижу, денег заработаю, в тепле и уюте, — качает головой, не соглашается с моим предложением.

13.1

АРИНА

— Снежа, милая аккуратней здесь скользко, — ловлю дочь от падения.

— Так мелочь иди сюда, давай-ка на ручки к папе, — командует наш большой нянь.

— Да-да-да хочу, как на лошадке! — верещит мелочь.

Егор сажает Снежу к себе на шею.

Мы приехали на елочный базар, купить самую пушистую, зеленую красавицу. В Нью-Йорке мы ставили искусственную, покупали еловые ароматизаторы. Здесь решили купить живую.

— Что будем брать? Сосну или ель? — интересуется Егор.

— Ель! Мне она больше нравится, — оглашаю своё «хочу».

— Ну! Значит нам вооон туда! — показывает рукой, мне за спину, — ели, продаётся там, — Егор показывает в конец торгового ряда.

Поворачиваю голову в указанном направлении и издаю восхищённое — ах! В метрах двадцати от нас, расположилась резиденция деда мороза. Вот это я понимаю — креатив! Маленький домик из брёвен на колёсах, припорошённый утренним снегопадом, сквозь который мерцают разноцветные огоньки. По бокам от входной двери установлены надувные снеговики. Мы словно попали в сказку, вокруг домика на специальных подставочках, установлены лесные красавицы, укутанные пушистым снегом! Маленькие, большие, пушистые и не очень, на любой вкус и цвет, как говориться. Нашу красавицу я заметила сразу: больше двух метров высотой, как раз под наши высокие потолки в квартире, пушистая, насыщенного зеленого цвета — в общем, я влюбилась в неё с первого взгляда.

- Я нашла её! — не прилично громко сообщила, и поворачиваюсь к «братцу».

— Супер! Честно я думал, будем долго выбирать, — радостно говорит, — так значит осталось выбрать: игрушки, гирлянды, мишуру, — перечисляет нужный нам для украшения товары, — а чем будем украшать макушку? Звездой или пикой? — уточняет у меня Егор.

— Снежа, что будем покупать звезду или пику? — интересуюсь у дочурки.

— Звёздочку! Бойшую, вот такую, — разводит ручки в разные стороны, показывает размер звезды.

Мы с Егором смеёмся, подходим к домику, около которого, добротная женщина развешивает на ёлочки, не больших размеров шары.

— Здравствуйте! А можно нам вот эту красавицу?! — обращаюсь к тетеньке, отвлекаю её от наряда зелёненьких.

— Добрый день! Конечно можно, подождите я сейчас хозяина позову, — говорит женщина, кидает на Снежку — улыбчивый взгляд, разворачивается и уходит в домик.

Егор, всё ещё с сидящий Снежинкой на шеи, подходит к новогоднему дереву, позволяя ей дотронутся до маленьких иголочек на верхушки ели.

— Мама колючие, — отдергивает ручку от иголок, — как ёжики, — смеётся мелочь.

— Да колючие, — соглашаюсь с дочкой, — и живые, — сама радуюсь словно ребенок.

Снимаю перчатки, дотрагиваюсь до веточки, пачкаю пальцы в еловой смоле. Подношу руку к носу, вдыхаю запах праздника, не хватает только мандаринов.

От созерцания прекрасного нас отвлекает, глухое покашливание сзади нас. Поворачиваемся, как по команде, перед нами стоит сказочный персонаж.

— Здравствуйте, здравствуйте! — здоровается с нами настоящий Дед Мороз.

Я вспоминаю, как в детстве были открытки с Дедушкой Морозов на белой тройки лошадей! Вот сейчас перед нами стоит ОН! Только коняшик не хватает. Меня прям ностальгия посетила, я словно в детство вернулась, разглядывая у бабушки те самые открытки. Стою с открытым ртом, слова не могу сказать. Из зависания меня выводит дочурка.

— Деда Молоз! — верещит Снежа, пытается слезть с Егора.

— Егоза подожди, сейчас спущу, — смеётся крёстный малышки.

Спускает дочку, ставит перед мужчиной в костюме. Снежа задрав голову верх разглядывает: седовласого, длиннобородого, статного мужчину лет шестидесяти, в красочном костюме голубого цвета, расшитый красивыми узорами, в глазах которого плещутся смешинки, от реакции Снежки.

— Ох, какая красивая девочка! Ты хорошо себя вела в этом году? Слушалась ли ты папу с мамой? — спрашивает Снежку Дедушка Мороз, присаживается на корточки перед малышкой.

Снежа смотрит на меня затем переводит взгляд на Егора, вздыхает, и говорит честно, опустив голову вниз.

— Неть, я иногдя шалю вмесьте с папой и Джеком, а мама нась наказивает, — сознаётся мелочь.

Смотрю на мужчину, развожу руки в разные стороны, да вот такие мы, не умеем обманывать.

По базару разноситься, задорный глухой хохот дедушки.

— Ну, что внученька скажешь мне, как тебя зовут? — щурясь спрашивает дед.

— Снежинка, — отвечает моя кнопка.

— Милая Снежинка, за то, что сказала правду, я подарю тебе подарок. А ты пообещаешь мне слушаться маму, и не шалить с папой и …, - мужчина запинается.

Видимо забыл, с кем ещё хулиганит мелочь, и поэтому подсказываю шепотом «Джек».

— И с Джеком, — добавляет Дед Мороз.

— Я посталаюсь, чесное пличесное, — обещает Снежка, кладёт обе ладошки себе на грудь, поднимает голову.

Дедушка запускает руку в рукавице, в большой красный мешок, достаёт из него коробку с куклой «Беби Анабель» в розовом костюме, протягивает дочки.

Снежка смотрит то на меня то на куклу, присаживаюсь на корточки, обнимаю одной рукой малышку.

— Можно, бери, — разрешая взять подарок.

Ради такого можно сделать исключение.

Снежка прыгает от радости, берет куклу, прижимает её к себе обеими ручками.

— Спасибо Дедушка Молоз, я будю её белечь, — громко шепчет моё солнышко.

Мужчина приподнимается, ставит мешок рядом собой.

— Снежинка! Какую ёлочку ты хочешь себе домой? — интересуется хозяин деревьев.

— Мама, какую? — спрашивает дочка.

— Вот эту красавицу, — подхожу к уже выбранной ели.

— Хороший выбор, она такая одна у нас осталась, — одобряет наш выбор.

Дальше нам упаковывают нашу покупку, в специальную сетку для удобной транспортировки. Егор расплачивается за ёлку, пробует отдать деньги за куклу. Но Борис, так зовут хозяина зелёных красавиц, отказывается. Поясняет, что они ему достались бесплатно, вот они с женой и решили дарить подарки родителям с детьми — за покупку ёлки. Таким образом у него больше всего покупают товар, один купил, похвалился другому и так далее. В общим повезло Дуду Морозу в этом году с продажей.

В торговом центре провели больше трёх часов, выбирали украшение для ёлочки.

Уже дома вечером мы всей дружной компанией наряжали нашу красавицу, развесили по квартире мишуру, на окна приклеили самоклеющиеся снежинки. Джек принимал не посредственное участия таская шары в пасти, даже у собаки появилась новогодние настроение, что уж говорить про нас. Только… Всё равно чего-то не хватает.

14.1

МАТВЕЙ

Два! Два грёбаных дня, я не находил себе места. Тимоха молчал, видимо его ребята занимались поисками того субъекта, который подбил Юрка, я его понимаю, и по этому терпеливо ждал его звонка. Если конечно можно назвать моё ожидание терпеливым. Четыре раза порывался поехать домой к родителям Арины, останавливало меня только одно — у меня нет доказательств моей не виновности! Два раза было желание напиться до беспамятства, но на пьяную голову мог натворить дел! И каждую долбаную секунду было зверское желание, увидеть Арину. Ещё эти сны, заставляющие высоко парить в небесах от ласк любимой, а с пробуждением падать с небывалой скоростью в низ, разбиваться об асфальт. Ощущал боль во всём теле, и при этом старался удержать нежные прикосновение наших тел, ощущать её запах. А после задыхался от понятия того, что это был всего лишь сон.

И вот сейчас, преодолели полпути, ещё два часа и я достану эту дрянь! Видимо почуяла запах горелого, и решила сменить место жительства с Москвы на Смоленск. Именно туда мы с Тохой и отправились.

Ник остался с Ксюхой, которая вернулась домой. У них идёт перемирие, Ник заглаживает косяки, а Ксю балдеет, завтрак, обед и ужен в постель, в общем у них романтика.

Тимофей позвонил мне сегодня поздним утром, и назвал местонахождения Машки. Нас она в гости точно не ждёт, будет ей сюрприз, на всю жизнь запомнит.

— Мот! Ты чего такой дерганный? Давай я за руль сяду, а то так мы не доедим! — выдёргивает из мыслей меня Тоха.

Мельком глянул на спидометр, сто сорок. Да друг прав, надо меняться, снижаю скорость, съезжаю на обочину, выхожу из машины и прикуриваю сигарету. Делаю быстро две затяжки подряд, выпускаю дым через нос, смотрю на зажатую, между пальцев сигарету, нужно бросать это пагубное дело. Не хочу, что бы мои девочки ощущали от меня запах табака. Бросаю так и не докуренную гадость на землю, тушу носком кроссовка, сажусь на пассажирское место.

Тоха выруливает на дорогу, набирает скорость, в голову приходит не очень хорошая мысль, поворачиваюсь к другу.

— А если Арина даже слушать меня не станет? — озвучиваю мысль вслух.

— Для этого у нас есть Ксюха! — говорит Тоха.

Смотрю на него скептически, вряд ли Ксю согласиться после всего.

— Думаю после признания Машки, она нам поверит, — продолжает друг, — а там сама захочет, чтобы Снежа жила в полноценной семье, сама скоро станет мамкой, — улыбается, — Арину она очень любит и хочет, что бы она была счастлива. Как только Ксюха узнает правду, сразу побежит к подруге — уверено говорит Тоха.

— Только бы всё получилось! — делаю глубокий вдох, стараюсь унять напряжение во всём теле.

— Всё получится, мы выбьем правду из этой суки. Ты только руки держи при себе, — кидает взгляд на мои сжатые кулаки.

— Постараюсь, но не обещаю, — говорю честно.

Зачем обещать того, чего сам не знаешь, как оно будет.

Проехав еще минут сорок, Тоха свернул с дороги к придорожному кафе, остановился на парковке, заглушил мотор.

— Так Мот! Сейчас мы хорошенечко перекусим и продолжим путь, — поворачивается ко мне, говорит друг.

— Какое перекусим Тох! Нет времени набивать брюхо, — возражаю.

Как можно думать о еде, когда внутри всё клокочет, от нетерпения размазать по стене одну мразь.

— Поздно обеденный, мой организм требует подпитки, — весело скалится друг, покидает салон автомобиля.

— Тоха! — рычу ему в спину, выбираюсь на улицу.

— Спокойно Матвей, ни куда не денется эта мадмуазель! А вот пожрать надо, ты себя в зеркало видел? Скоро в кощея превратишься! Когда в последний раз нормально поглощал пищу? — не поворачиваясь ко мне, говорит друг.

— Может ты и прав, — бурчу себе под нос, иду вслед за другом.

— Не может, а прав! Сейчас закажем шашлычок, порадуем наши желудки не полезной, но очень вкусной едой, — открывает дверь в кафе, подталкивает меня в спину вперёд.

Заказали по две порции мясо на углях. Овощную нарезку, и крепкий кофе.

Заказ принесли довольно быстро, и только попробовав первый кусок сочного мяса, понял насколько, был всё-таки прав Тоха. Погрузившись во всё происходящие, я не ощущал чувство голода.

Дальше дорога протекала в тишине. Мы оба были погружены в свои мысли, я раз за разом прокручивал в голове, встречу с моими девочками. Как снова обниму Аришку, как буду знакомиться с дочуркой. Представил лица своих родителей, узнай они про внучку, да ещё и от Арины. Уверен, отец скупит все куклы, имеющие в магазинах, а вот мама все самые красивые наряды для девочек, на пару лет вперёд.

— Какой подъезд, первый или второй? — уточняет друг, остановившись напротив дома, где снимает жильё Машка.

Район неплохой, новенькая панельная многоэтажка, с забором вокруг дома, двор оборудован большой детской огороженной площадкой, стоянка для машин под номерами. Видно не вооружённым глазом не все квартиры заселены, но нет ни шлагбаума, ни охраны видимо не успели ещё поставить, и это радует, мы легко попадаем на территорию.

— Первый подъезд, седьмая квартира, второй этаж. Она в это время должна быть дома, Тим сказал, она устроилась в ночной клуб администраторам, время работы с восьми вечера до пяти утра, — говорю Тохе.

— Тогда пошли, нечего тянуть, чем быстрее разберёмся, тем быстрее вернёмся домой, — кивает головой в сторону дома, говорит друг.

Дверь в подъезд нам открыл парнишка, выходящий гулять с собакой. Поднялись на нужный нам этаж, Тоха встал в стороне, чтобы его не было видно в дверной глазок. Нажимаю на звонок, через минуту за дверью послышались шорохи, но нам не открыли. Знаю! она видит меня, и скорее всего, пытается понять, как я её нашёл, и в каком я настроении. И стоит ли открывать дверь?

— Маш открой, пожалуйста! — стараюсь держать себя в руках, нужно быть спокойным иначе не откроет.

— Зачем ты здесь? — голос сонный, спала — значит.

— Маш я дурак, прости меня, — иду на хитрость.

А самого выворачивает наизнанку, от сказанных слов, но это сработало и дверь начинает открываться. Я делаю шаг назад, пропускаю Тоху вперёд, позволяю другу принять участие, если начну сам, боюсь, не сдержатся и придушу эту сука раньше времени.

— Ну здравствуй, Мааашшша!

14.2

Друг держит дверь рукой, не позволяет её закрыть.

— А он, что здесь делает? — визжит, дёргает дверь, в попытки закрыть её.

— Золотце моё! Ты разве не знала? Я по выходным, священнослужителем подрабатываю, исповедь твою буду слушать! — скалится Тоха.

Если бы не был в ярости, то посмеялся бы над его словами.

Друг толкает Машку в квартиру, заходит сам, следом прохожу и я. Тоха хватает гадину за локоть и ведёт в первою ближнюю комнату, конечно же, она пытается вырваться но, увы силы не равны. Прохожу вглубь комнаты, передвигаю кресло стоящие в углу, и ставлю его напротив дивана, на который Тоха посадил даму. Сам он расположился рядом с ней, свою руку он закинул на плечи Машки, таким образом, обнял её за шею, словно в тески. Она же вцепилась своими руками в его руку, пыжится до красноты на лице, оттягивая лапищу друга, но попытка проваливается.

Я же прожигаю её ненавистным взглядом, сжимаю и разжимаю кулаки, стараюсь сдержать внутреннего зверя.

— Ну, что Мааашенька! Будешь сама правду рассказывать, или мне помочь тебе? — спрашивает Тоха, показывает свои тридцать два.

И все эти слова он говорит громко, на ухо Ермаковой, она дергается в сторону от такой выходки, но Тоха не позволяет вырваться.

— Какую правду? Я не понимаю, что вам от меня надо? — распахивает глаза, строит из себя невинную овцу.

— Ну, как же Мушунь? — друг проводит, пальцем по её скуле, заправляя прядь волос за ухо.

Я очень хорошо знаю друга, такая манера общение говорит только об одном — он сдерживает свою злость.

— Мне нечего вам рассказывать, — вздергивает подбородок вверх, разводит руки в стороны.

И всё-таки я не выдерживаю.

— Дрянь, я тебя убью сейчас! — вскакиваю с кресла, сжимаю кулаки нависаю над ней.

— Мот, Мот спокойней друг! — хохочет Тоха, на реакции этой швали, которая сжалась от испуга.

Друг садится ровно, упирается мне в плечо рукой, толкает обратно в кресло, при этом не выпускает из захвата Машку.

— Машенька сама нам расскажет, — сжимает её шею сильнее, — что подсыпала тебе в чай? И, как узнала, что Арина готовит сюрприз в тот день четыре года назад? Правда, Манюня? — через-чур, сладким голосом говорит Тоха.

Глаза этой самой Манюни округлились, как-то неестественно. Лицо побледнело, руки стали подрагивать.

— Думала, мы не узнаем? Ну! Мы ждём ответа, — в голосе друга проскакивает рычание.

— Снотворное! Про сюрприз узнала случайно, подслушала разговор этих, двоих не разлучных подружек, — произносит, даже с каким-то превосходством Маша.

Такого я не ожидал! Признаться так легко. От того, как она это рассказывает, переворачивается всё внутри, она ни капли не жалеет о своём поступке. Тоха брезгливо отстраняется от неё.

— Зачем ты это сделала? — яростно требую ответа.

— Ты серьёзно? Зачем? — подаётся в перед, — я любила тебя, и сейчас люблю, а эта дрянь встала между нами. Думала, ты поиграешь с ней и бросишь, как ты обычно это делал! — визжит на всю комнату, — скольких девок в твоей постели я простила, а скольких убрала, — заходится хохотом сумасшедшей.

В памяти всплывают моменты, когда девушки бросали меня, не объясняя причину своего поведения. Тогда я думал, что достоин только барышень лёгкого поведения, раз нормальные все бегут от меня, пока не встретил Арину.

— Но у вас всё зашло слишком далеко! — продолжает говорить, — надеялась до последнего, что ты бросишь её, — растянула губы в широкой улыбке, — а когда твоя мама приехала в гости к мамаше, этой. Я была у неё в гостях, спустилась попить водички на кухню, вот тогда я и услышала, что ты собрался делать предложение этой курице, — шипит словно гадюка.

С каждым её словом, ярость внутри закручивалась смерчем, зверь рвался наружу.

— Тогда я и поняла, пора вмешиваться. И ты должен сказать мне «спасибо»! — тычет в меня пальцем.

— За, что это интересно? — рычу.

— Я открыла тебе глаза, на эту шваль! — произносит довольным тоном, — она на утро уже укатила с другим. Значит, он у неё давно был, и она трахалась на два фронта, прыгая из койки в койку. А после её отъезда у меня появился шанс, я долго к этому шла! Всё было хорошо, пока эта подстилка не вернулась обратно, и не испортила наши отношения. А самое обидное, ты снова повёлся на неё, тебя даже не остановило, что она вернулась не одна, а с мужем и отпрыском! Не удивлюсь если из этой крохи, вырастит такая же подстилка, как и её мать, пример есть с кого брать, — визжит, срывая глотку, размахивает руками, задевает Тоху.

Перед глазами красная пелена, смерч ярости вместе с разъярённым зверем вырываются наружу. Рывком поднимаюсь на ноги, наотмашь бью по лицу ладонью. Так, как эта сука сидела посередине дивана, то от удара завалилась на бок. Не даю ей прийти в себя, хватаю за волосы, тащу вверх, второй рукой хватаю за подбородок, нажимаю пальцами на скулы. По лицу текут крупные слёзы, в глазах страх, на щеке отпечаток моей ладони. Дергаю её ещё раз, от чего на её лице появляется гримаса боли, впиваюсь яростным взглядом в её глаза.

— Слушай сюда тварь, и запоминай! — рычу прямо в лицо, — шваль и подстилка — это ты! Арина мне не изменяла, ребёнок мой, а уехала она с братом. Ты ответишь за каждую пролитую слезинку моей девочки, — крепче сжимаю пальцы на скулах, — за пропущенные моменты с моей дочуркой. И поверь, я это сделаю! И тебе мой совет на будущие, не появляться на горизонте моей видимости. Убью! — отталкиваю от себя эту дрянь.

Глаза стеклянные, прижимает обе руки к щекам, по лицу вижу переваривает полученную информацию.

— Эта малявка не может быть твоей дочерью! — качает головой из стороны в сторону, запустив пальцы в волосы, — нет! Нет! Нет! Только я имею право быть мамой твоих детей! — ревёт белугой.

14.3

Переглядываемся с Тохой, киваем друг другу — больше здесь нам делать нечего.

— Тоха записал? — смотрю на друга.

— Всё до единого слова! — достаёт диктофон, демонстрирует Машки.

— Тогда поехали от сюда, находится рядом с этим падалью противно, — делаю шаг в направлении двери.

— Она всё равно не вернётся к тебе, мы столько раз занимались любовью. И она об этом узнает, я об этом позабочусь, — орёт, брызгая слюнною.

— Ты глубоко ошибаешься, мы ни разу не занимались с тобой любовью, ни разу! Тебя можно только трахать, на большее, ни один нормальный мужик не согласится, — кидаю в её сторону презрительный взгляд, — а про то, что было, я сам всё расскажу.

Фурия бросается в мою сторону, кидается на меня, как кошка, выпуская свои когти в моё лицо. Чувствую щепание на коже, сука поцарапала меня, отталкиваю гадину от себя, та впечатывается в стену. Тоха встает между нами, новый бросок в мою сторону тормозит друг, толкает девицу в комнату на диван,

— Угомонись б. ть, пока я сам твои мозги на место не вправил, — орёт Тоха, — сейчас я позвоню Глебу, пусть сам убедится, какая у него сестра, — рычит друг.

Разворачиваемся и уже выходим из квартиры, как в наши спины летят проклятия, угрозы, мат. Садимся в машину, лезу в бардачок за спиртовыми салфетками, опускаю козырёк с зеркалом, включаю свет в салоне — так как на улице уже темно. Дрянь! Расцарапала мне щеку, три алых борозды от глаза до шеи, крови не много, раны не глубокие, но продефилировать надо.

— Мот она больная, ей лечиться надо! Ты кстати как? — рассматривает моё лицо.

— Нормально, жить буду, — обрабатываю деяния ногтей, — сука! Как я с такой рожей, перед дочкой покажусь? — рычу на отражение в зеркало.

— Замажем, не переживай! Главное доказательство есть, лицо заживёт, — поддерживает друг.

— Поехали домой! А завтра с утра к Нику с Ксюхой, — выдыхаю с облегчением.

На обратном пути погрузился в тяжелые мысли, а точнее в понимание того, каким был слепым котёнком. Проанализировав все полтора года наших с Аришкой отношений, вспоминая, всё чему не придавал значение. Машка крутилась вокруг нас всегда! Строила мне глазки, делала всё возможное, чтобы остаться со мной наедине. Сука, она даже на все мероприятия ездила с нами, уговаривала Арину взять её с собой, а я не мог отказать любимой. Только один раз мы всё — таки съездили с Ариной на отдых, целых две недели были вдвоём, а через полтора месяца она уехала в Штаты.

Пока я бухал после отъезда моей девочки, Машка активно накручивала меня против Арины. А сама лезла в мою постель, утверждала, что станет легче, якобы клин клином вышибают. Только мне не до секса было, обычно мужики в таком случаи утешаются женским вниманием, а я бухлом. Когда ребята всё-таки привели меня в порядок, Машка пропала на пол года, появлялась периодически, снова пыталась залезть в постель. Когда три месяца назад заявилась ко мне домой почти голая, подумал, а почему бы и нет. Предложил просто секс, она согласилась. Если бы только знак кого впустил в свой дом, то на пороге бы повыдёргивал ноги. Нужно было слушать Тоху, и гнать её от нас с Ариной, ещё в начале отношений.

Вспомнил, когда в первый раз увидел мою девочку. Это было летом, я сидел в машине недалеко от подъезда Глеба, ждал его прихода домой. Арина выпорхнула из-за угла дома, вместе с Машкой. Вся такая легкая, воздушная, в жёлтом сарафане чуть выше колен, её длинные волосы переливались на солнце. Они остановились около лавочки, Машка направилась в подъезд, а малышка осталась на улице. Я не сводил с неё взгляда, она понравилась мне сразу, было ужасное желание схватить и не отпускать. В паху уже ломило, хотелось подойти, познакомится. Но! Такие милые и нежные бросали меня, теперь я знаю почему, правда тогда я этого не знал и по этому, не осмелился, подайте. Но судьба подарила мне второй шанс, и снова по тому же адресу. Я с друзьями зависал на хате у Глеба, он обмолвился, что придёт Машка с подружками. В гриди, что-то кольнуло, но внимания не обратил. Через час нашего пребывание в квартире раздался звонок в дверь, Глеб отправился встречать гостей. В коридоре послышался Машкино возмущение, и мелодичное хихиканье, через минуту к нам присоединилась одна Машка. Минут через пять услышал голос хозяина квартиры, обернулся и пропал! На меня смотрели серые с серебряными льдинками, пронзительные глаза, не знаю, сколько времени мы играли в гляделки. Нас прервал Глеб, начав знакомство. Весь вечер я не сводил с неё взгляда; пухлые губки, чуть вздернутый носик, обворожительная улыбка, идеальная фигура, молочного цвета кожа. Её запах- мёда с нотками миндаля — сводил с ума. Тоха в тот вечер сказал, что я попал на любовь, и я не возражал.

*****

По возвращению домой, поздно ночью, спать не хотелось. Решил провести влажную уборку в квартире, пыли скопилось до фига, конечно мог вызвать клининговую службу^[1], но впервые захотелось навести порядок самому, не доверяю я больше посторонним людям особенно женского пола. Нужно ускоряться с постройкой дома, завершение планируется к середине лета. В двухкомнатной квартире место будет маловато, мои девочки должны жить в комфорте, а не в клетке на пятнадцатом этаже. Тем более после случившегося в этой хате, Арина вряд ли согласится здесь жить, да и самому, как то не по душе становится.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

15.1

КСЮША

— Доброе утро малыш, — шепчет Никита на ушко, ласково поглаживает ели заметный животик.

— Доброе, — целую мужа, — а сколько время? — бурчу сонно.

В последнее время очень хочу спать, даже боюсь представить, что будет дальше?

— Уже девять, и вам с малышом пора завтракать, — целует мой животик.

— А, что у нас на завтрак? — спрашиваю мужа.

— Омлет и яблочный сок, — довольно улыбается.

— Как же я хочуууу кофееее, — хнычу, как маленький ребенок.

— Нет! Милая, эту каку вам нельзя, — подхватывает меня на руки с пастели и несет в ванную, — давай чисть зубки, умывайся и приходи на кухню, — целует меня в кончик носа.

Делаю утренние процедуры, иду на кухню, пахнет волшебно. Ник накрыл уже на стол, сажусь за стол и сразу принимаюсь за еду. Как вкусно ууу! Ник глухо смеётся, наблюдает за моей довольной моськой.

По квартире разносится пение птичек — это звонят в дверь. Ник поднимается, целует меня в щеку, и идет открывать. Слышу приглушенные голоса, кого это там принесло с утра пораньше? Раздаются шаги по коридору, и на кухню проходят трое: Ник, Антон и Матвей, смотрю на мужа, отодвигаю тарелку с омлетом.

— Что он здесь делает? — зло смотрю на Ника, — мы же договорились, для него вход к нам домой закрыт, — не скрываю своё негодование.

— Ксюш, подожди, — подаёт голос Матвей, — не гони меня, дай мне всё объяснить и я уйду. Если хочешь, больше не увидишь меня, даже, когда будешь приезжать к Арине в гости, я буду уходить из дома, — говорит этот козёл.

Сижу с открытым ртом, это, как интересно он собирается находиться с Аришей в одном доме? Что я пропустила, не общаясь неделю с подругой? Перевожу взгляд на Ника, тот закусывает нижнею губу, и смотрит с мольбой. Ну уж нет, просто так я не сдамся!

— А с чего ты взял, что будешь находиться в одном доме с Аришкой? — приподнимаю одну бровь вверх, — она тебя никогда не простит за измену! — говорю ровным голосом.

— Вот об этом я и хочу, поговорит, — делает глубокий вдох, — Ксюш я не изменял Арине, я люблю её и дочку люблю, — его голос, почему-то изменяется дрожит.

— Я своими глазами видела, как ты не изменял! — начинаю ещё сильней злиться.

— То, что ты видела правда, — смотрит твёрдо, — мы находились в одной постели, но я не изменял, это всё Машка подстроила, — голос срывается на грохот.

— Не произноси имя этой здесь! — шиплю как змея.

Ненавижу обоих, сколько боли они причинили Арине.

— Она, что насильно уложила тебя в постель? А нет! Подожди, — поднимаю руки верх, чтобы он молчал, — она тебя заставила! Точно: пришла к тебе, отвела в комнату, приказала раздеться, уложила в постельку, занялась с тобой сексом, а после уложили баиньки, спев перед этим колыбельную, и сама решила остаться, — выдавливаю в слова весь яд, который у меня есть.

Я с ней спал, но не изменял, бесит сволочь.

— Матвей ты даже вины своей не можешь признать, изменил, так будь добр, не отрицать этого! — качаю головой.

— Всё достали! — лезет в карман куртки, — слушай запись и делай выводы, — перед домной появляется маленький диктофон.

Сам садиться напротив меня, включает запись. Только сейчас замечаю царапины на лице, похожи на следы от ногтей — это кто его так? Да хотя, какая мне разница, поделом ему! Мало, нужно было всю его смазливую морду расцарапать. Перевожу взгляд на диктофон, начинаю слушать.

С каждым услышанным словом на записи, слёзы ещё сильнее текут по моему лицу, скатываясь по подбородку на шею. Чувствую горячие ладони Никиты на своих плечах, слегка сжимает, целует в макушку. Поднимаю глаза на Никиту.

— То есть, если бы я рассказала тогда, из-за чего всё это произошло, Арина была бы счастлива, а Снежка росла с обоими родителями? — реву, чувствую вину за собой, что распаляла грудь всё сильнее по мере осознания случившегося, — это я виновата, я не разобралась, я плохая подруга, — утыкаюсь в грудь мужа.

— Блин малыш, да почему ты считаешь себя виноватой? Ты самая настоящая подруга, какая только может быть! Ты хранила секрет все четыре года, поддерживала Аришку, стала крёстной Снежки. Успокаивайся солнышко, переставай, а то плохо станет, нельзя так плакать! — Никита целует, вытирает слёзы, крепче прижимает к себе, — всё родная моя, всё хорошо, успокойся.

Поднимаю взгляд на Матвея, у него у самого в глазах блестят слёзы, взгляд растерянный, наверное, не ожидал столько слёз, из одной девушки. Выбираюсь из объятий мужа, встаю, подхожу к Моту и обнимаю, знаю, Ник не будет ревновать.

— Матвей прости меня, пожалуйста, что не верила, считала предателем, — снова реву.

Эх гормоны, гормоны. Бедные мужики, сколько они терпят?

— Ксюш! — обнимает в ответ по-дружески за плечи, — мне не за что тебя прощать. Ты поможешь всё рассказать Арине, меня она слушать не станет, даже видеть не захочет. Может даже не любит уже, — слышу по голосу, Матвей превратился в квашеную капусту.

— Любит Матвей, любит и всегда любила, она в этой Америке ни с кем не встречалась. Да и вообще, ты у неё единственный мужчина был, — отстраняюсь от парня, глаза горят, на лице счастливая улыбка.

Сбоку от нас раздаются не понятные: завывание, всхлипы. В недоумении переглядываемся с Матвеем, поворачиваем головы в сторону, и таращимся округлившими глазами на источник шума.

15.2

Антон сидит за столом, одной рукой подпирает голову, второй с полотенцем закрывает лицо, издавая те самые звуки.

— Антош ты чего? — спрашиваю осторожно.

Тоша убирает полотенце, смотрит на нас совершено сухими глазами, только на дне плещутся черти.

— Птичку жалко, — притворно плачущим голосом говорит друг.

— Какую птичку? — спрашивает Матвей.

Перевожу взгляд на мужа, тот опустив голову на сложенные руки на столе, беззвучно смеётся, плечи ходят ходуном.

— Вух, — выдыхает Тоша, — ту самую, вы чего тут сырость развели, ладно Ксюха, в положении и она девочка! Но вот от тебя друг, я такого не ожидал! — мотает головой, хмуря лоб, обращается к Матвею.

— Такого, это какого? — прищуривается Мотя, упираясь взглядом в Тошу.

— Да ты, как баба нюни распустил! — хохочет Тошик.

— Вот дать тебе в бубен, да жалко становится, вдруг снова услышу эти страшные всхлипы, — усмехается Мот.

Смотрю на эту картину, и до меня доходит. Да они стебутся друг над другом! Слёзы на моих глазах высохли, это они специально, что ли?

— Блин парни хватит мне жену пугать, — ворчит Ник.

— Антон, идиот, я ведь правда начала переживать, сидит тут здоровенный мужик, и плачет! — упрекаю друга.

— Всё Ксюш, прости, больше так не буду, — извиняется Антошка.

— Так всё шутки в сторону! — становится серьезным Матвей, — Ксюш ты мне поможешь? — показывает на царапины, и смотрит с надеждой.

И правда эту красоту нужно спрятать. С одной стороны, жалко его, могут и шрамы остаться, а с другой, он гадёныш всё равно с ней спал, да — не в отношениях с Ришей, позже, но спал. Так, что это ему на долгую память, в зеркало по утрам будет смотреть на своё отражение и вспоминать.

— Конечно! Сейчас принесу косметичку, замаскируем тебя и всеми поедим к ней, и всё расскажем. И Снежу познакомим с папой, — улыбаюсь представляю, как Аришка будет счастлива, — Ой! Только есть одна проблемка, — смотрю на парней растерянно.

— Милая, какая проблемка? — спрашивает муж.

Вижу, как напрягся Матвей.

— С ними живёт Егор и он, как бы сказать помягче, будет против вашего прихода, — предупреждаю, на всякий случай.

— Егора беру на себя, мы с ним одного роста, — говорит Антон.

— Мальчики, только без драки, там ребенок, — напоминаю про Снежу.

— А ещё там есть собака, хуже, чем этот Егор, — говорит мой любимый.

— А чем это интересно, тебе Джек не угодил? Он хороший пёс! — вступаю на защиту собаки.

— Хороший-хороший, только знаешь, одно слово ФАС! И мы будем все покусаны за наши привлекательные зады, — морщит свой нос, поясняет муж.

— Я думаю, до этого не дойдёт! — начинаю хихикать, представляю эту картину, — всё я одеваться и мы едем.

— Ксюш ты даже не поела! — кричит Никита мне в спину.

— Потом, не хочу сейчас, — убегаю в комнату.

16.1

АРИНА

— Джек, Джек ловии, есёё! — кричит на всю квартиру Снежка.

Играет с собакой, в резиновый маленький мяч. Дочка подкидывает, пёс ловит и приносит обратно.

— Снежа ты кушать, не хочешь? — интересуюсь у мелочи.

— Неть мамочка, хочу с Джеком иглать, смотли, как высакооо он плыгает, — показывает дочка, подбрасывая мяч.

— Главное, что бы соседи, не пришли жаловаться на ваши игры, — смотрю, как пёс прыгает, словно слон.

— Не причитай, звукоизоляция хорошая! Нам ведь соседей не слышно, — говорит Егор, развалился на диване, ковыряется в телефоне.

— Если всё же кто придёт, будешь выслушивать жалобы сам! — убираю его ноги присаживаюсь на диван.

— Да ни придёт, никто! — уверяет Егор.

В этот время раздаётся трель дверного звонка. Я начинаю смеяться, смотрю, как глаза парня округляются. Спихиваю его с дивана, ногами на пол, что бы шёл открывать, и вести переговоры с возмущёнными соседями.

— Да блин! Это ты виновата, сглазила, до этого никто не приходил, — бурчит Егор, направляясь в прихожею — встречать не прошеных гостей.

Я продолжаю смеяться, дочь играет, не обращая внимание на нас. Идти на помощь «братцу» в таком виде не хочу! Растянутая футболка, короткие шортики, на голове «птичье гнездо», глаза красные и влажные от смеха. Но приходится вставать и идти! Так как, с коридора доносится звонкий голос Ксю, и мужские голоса на повышенных тонах. Да, что там происходит?

Выхожу в коридор и столбенею! Матвей стоит на пороге моей квартиры, с друзьями и Ксю, которая загораживает их, своим хрупким телом — от взбешённого Егора. Слышу рычание от куда-то с низу, смотрю вниз — Джек стоит, растопырив передние лапы, показывает свои белые клыки, кладу руку ему на голову.

Поднимаю взгляд в сторону входной двери и встречаюсь с зелёными, как летняя трава глазами. Когда-то родными и такими любимыми, в которых тонула, и парила одновременно.

Сколько боли и нежности в этом взгляде! У меня подгаживаются колени, а пальцы проняла дрожь. А следом откуда-то из глубины, словно извержение вулкана, меня окатывает волна жара. Возвращая всё и сразу! Боль — сковывающая всё тело. Ненависть — вызывающая злость. Предательство — от которого становится тошно. Чувства, потери — от которого хочется плакать. Одиночества — заставляющая выть, одной в четырёх стенах. Трепет и чувства — запертые чувства любви, которые так и не погибли, как я хотела, которые возрождают, и дают новые силы, и вместе с тем же убивают, превращая в маленькую каплю дождя в ливень. Чувствую, как сердце замедляет свой ритм, пол уходит из-под ног, перед глазами чёрные пятна, в ушах белый шум. Слышу голос своей дочурки, словно через толщу воды.

— Мамочка.

И меня поглощает темнота, в свои мягкие, убаюкивающие объятия.

******

Сколько времени я провела в спасательной тьме, я не знаю. Когда пришло время возвращаться, первое, что почувствовала — нежные поглаживания по голове и руке. В голове вспыхнули зелёные глаза. Это был сон? Или Матвей и правда, был на пороге моей квартиры? Да нет! Это бред, Ксюха не могла со мной так поступит! Не могла же она притащить ко мне его? Медленно открываю глаза, и вижу — он, нет не сон Матвей действительно здесь. Сидит рядом, на моей кровати, смотрит не моргая, продолжает поглаживать меня.

Ксю, как же так? Зачем ты привила его сюда? Или они тебя заставили?

— Привет любимая, прости меня, я так перед вами виноват, — шепчет хриплым голосом.

Голос его отдаётся звоном по всему телу. Зачем, зачем он сюда пришёл? Зачем говорит то, чего на самом деле нет? Выдёргиваю свою руку из его пальцев, сдёргиваю плед, начинаю вставать с кровати. Не даёт, перехватывает моё тело и прижимает к себе сильно, выбивая воздух из легких — от такого захвата можно и без рёбер остаться. Утыкается мне в шею, делает глубокий вдох. Трепыхаюсь в его раках, даже нет возможности ударить, так как мои руки прижаты к моему телу, в кольце его рук.

— Я так скучал…

— Отпусти меня, — стараюсь говорить не громко, дабы не услышала Снежа.

— Нет… Не отпущу, больше не когда… Некогда… Слышишь? — рвано говорит мне в шею.

А у меня от его прикосновений, сердце разрывается от боли, слёзы текут. За, что он так со мной? И как его только Егор пропустил? Боже он видь с дружками пришёл! Что они могли сделать с ним?

— Где Егор? Что вы с ним сделали? — испуганно спрашиваю.

За Снежку переживаю, но там Ксюха.

— С ним всё в порядке, он на кухни с ребятами и нашей дочуркой, — ласково шепчет.

— Отпусти, прошу, не надо Матвей! Ты свой выбор сделал четыре года назад! Зачем ты пришёл? Зачем? — зло шепчу.

Гнев вскипает быстро, стоит только вспомнить — его лживые клятвы в любви. Пытаюсь снова выбраться из его захвата, бесполезно — хватка зверя.

— Нет, маленькая! — чувствую, как он качает головой, всё ещё не отрывая от меня свою голову, — свой выбор я сделал, встретив тебя, — опаляя мою шею, горячим дыханием.

Меня бросает в дрожь, слёзы снова катятся по щекам. Очень тяжело, находиться рядом с ним так близко. Я не должна вестись на его уловки, не должна верить в его слова. Он предал, растоптал, уничтожил всё светлое, что между нами было. Он показал, какой на самом деле я была глупой девчонкой, верящей каждому его слово. Хватит! Больше этого не случится. Ещё сильнее начинаю вырываться из его лапищ, но тем хуже делаю себе. Матвей опрокидывает меня на постель, придавливая сверху своим весом. Начинает покрывать моё лицо короткими и быстрыми поцелуями, не давая отвернуться.

— Прекрати! Хватит причинять мне боль! — выкрикиваю не очень громко, его прикосновения губ, как ожоги пылают на моей коже.

Бью лбом в его подбородок, в надежде выбраться из захвата, но снова неудача.

— Малышка! Прошу перестань вырываться, — ласково шепчет, вызываю новую волну горячей дрожи — что он делает со мной, за что? — девочка моя, дай мне всё объяснить, выслушай меня, прошу, точнее даже не меня, а вот эту запись, — с надрывом говорит Матвей.

Он убирает одну руку, лезет к себе в карман джинс, только захват слабее не становится. Перед моими глазами появляется маленький диктофон. Матвей сажает меня на постель, продолжает держать, нажимает на кнопку. По комнате разносится не понятные шуршание, следом голос Матвея, а после Маши — от которого во рту появляется привкус горечи.

17.1

МАТВЕЙ

Стоим всеми перед дверью Арининой квартиры, пульс зашкаливает — нервничаю, как подросток. Ксюха нажимает на звонок, поворачивается ко мне с улыбкой на лице. Слышу открывание дверного замка, сердце замирает, жду появления моей девочки, а нет, дверь открывает Егор. Брат моей крошки, сначала смотрит на Ксю с улыбкой, но тут же улыбка сползает, как только он замечает нас троих. Сначала он цепляется взглядом за Ника, следом за нас с Тохой.

— Привет Егор, Ариша дома? — спрашивает Ксюха.

Из глубины квартиры доносится голос дочки, что-то весело верещит, и Аринин смех… Всё тело принизывает разрядом тока, только от её голоса.

— Аришика дома Ксюш. Скажи, зачем ты привела этих сюда? — кивает головой в нашу сторону.

С Ксюхой он ведёт себя миролюбиво, только взгляд, направленный на меня и парней уничтожающий.

— Я не ясно тебе сказал, Никита? — Егор с прищуром смотрит на Ника, — не приближаться к девочкам! Особенно это касается твоего дружка! — повышает голос, бросает косой взгляд уже на меня.

— Егор мне не обходимо поговорить с Ариной, — говорю ровно, держу себя в руках, только нервы ни к чёрту.

— О чём? О том — как и сколько, изменял?! — уже рычит сквозь зубы.

— Егор, Егор подожди не злись! — Ксю ловит за руку взбешённого брата Арины.

Ксюха становиться перед нами, Егор на несколько секунд прикрывает глаза, видимо старается удержать себя в руках перед девушкой. Ник кладёт руки на плечи жены, чтобы отвести её в сторону.

Слышу рычание за спиной Егора, перевожу взгляд в квартиру, сердце пропускает удар. Арина стоит и смотрит на пса, который готов перегрызть нам глотки. Все молчат, кроме пса — Джека, неотрывно смотрю на мою девочку.

Арина поднимает голову, и мы сталкиваемся взглядами. Малышка растеряна, не ожидала увидеть меня на пороге своего жилья. Моя девочка пошатывается, опирается рукой о стену. Дергаюсь к ней, но собака кидается, пересекая мои действия. В коридорвыбегает Снежа.

— Мамачка, — говорит дочка.

В этот момент Арина начинает оседать на пол, теряя сознание. Собака начинает лаять, Снежа — плакать. Егор кидается к ним, при этом даёт команду псу замолкнуть.

— Джек свои! — хватает на руки мою дочку, — Снежинка, милая тише-тише, мама просто играет с нами, — успокаивает малышку.

Одной рукой Егор обнимает Снежку, опускается на колени перед Ариной, второй рукой убирает с её лица волосы, начинает приводить в чувства Арину.

Чувствую толчок в спину — Тоха. Прихожу в себя, до этого стоял, как истукан. Пересекаю порог, в два шага оказываюсь возле Арины, подхватываю на руки, какая же она маленькая у меня, невесомая совсем.

— Матвей, отнеси её в комнату, Егор, а мы с тобой поговорим! — говорит Ксю.

— Где её комната? — спрашиваю Егора.

Смотрит с прищуром, ему не нравится моё нахождение здесь. Но сейчас мне пох. р, кому я нравлюсь, а кому — нет. И хрен кому позволю вытолкать меня за порог.

— Прямо и на право, — отвечает поглаживая Снежу по спине.

Дочка крепко обнимает его за шею, шмыгает носиком, зверь внутри ревностно рычит, и одновременно урчит, держа любимую в своих руках. Разворачиваюсь и несу мою девочку в указанном направлении.

— Егор, идёмте на кухню, поговорим там, Антон, Никит проходите, нечего стоять в подъезде и дверь закройте, — командует Ксю.

Дальше я их не слышу, захожу в комнату, закрываю дверь ногой — руки заняты драгоценной ношей. Прохожу к кровати опускаю свою детку, укрываю пледом.

Целую пальчики любимой, поглаживаю по шелковистым волосам. Она стала ещё красивее. Сдерживаю себя, что бы, не прикоснутся к таким манящим, пухлым губкам своими губами. От моих прикосновений, Арина начинает приходить в себя. Медленно распахивает ресницы, впивается в меня взглядом. Огромная обида и боль, читается в её серебряных глазах.

— Привет любимая, прости меня, я так перед вами виноват, — слова сами слетают с языка.

Знаю, поспешил, но это правда — она моя любимая.

Не верит, что любимая! Вырывает свою руку, начинает вставать с постели, хочет убежать. Не сейчас! Пока не объясню все, не отпущу. Перехватываю, прижимаю к себе. Малышка сжимается, то ли боится, то ли сдерживает себя от тех чувств, что испытываю сейчас сам. В штанах становится тесно, стараюсь об этом не думать — у нас есть серьёзный разговор.

— Отпусти меня, — тихо требует Арина.

— Нет! Не отпущу, больше никогда! Никогда! Слышишь? — голос надрывается от напряжения.

От одной мысли отпустить её, становится хреново, что готов сдохнуть, я не готов снова их потерять.

Моя пташка начинает плакать, и вырываться, целую в шейку лёгким поцелуем.

— Отпусти, прошу, не надо Матвей! Ты свой выбор сделал четыре года назад! — снова просит отпустить, и обвиняет.

От её слов внутри всё переворачивается, сводит в болезненный спазм.

— Нет, маленькая! Свой выбор я сделал, встретив тебя.

Уговариваю, прослушать запись, достаю диктофон, не медлив больше ни секунды включаю запись…

…По окончании записи, Арина содрогается в рыдании, закрывая лицо руками. Прижимаю свою девочку к себе ближе.

— Всё, всё успокойся, я люблю тебя, слышишь? Люблю и всегда любил, больше я вас не отпущу, и тебе не позволю сбежать! Посмотри на меня.

Арина всхлипывает, но голову не поднимает, сажаю её к себе на колени. Она цепляется своими ручками за мой джемпер, прижимается сильнее ко мне. Начинаю покачивать, как маленькую. Через какое-то время, малышка затихает, через время слышу тихий шёпот:

— Прости меня, что сбежала тогда, не поговорив, не выяснив причину. Мне было так больно, я не могла тебя видеть, решение приняла быстро. Егор мне не родной брат, но для него я, всегда была маленькой сестрёнкой, которую надо оберегать. Мне стоило только сказать, что хочу уехать, в ответ получила короткое «собирай вещи, я вылетаю». Наутро он уже был в Москве, через месяц узнала, что стану мамой… Егор взял всю заботу на себя… Даже родителям сказал, что они станут бабушкой и дедушкой, сама я не смогла, мне было стыдно перед ними, — тихо проговаривает Арина.

Пока малышка делает передышку, во мне вскипает собственническая ревности. С ней рядом был другой мужчина, и выполнял МОИ обязанности. Он заменил отца моей дочке, и тут в голову бьёт неожиданная мысль.

— Милая, можно задать тебе один вопрос? — тихо спрашиваю.

— Какой? — осипшим голосом, спрашивает малышка.

— Какое отчество у нашей дочурки? — спросил, и замер в ожидании ответа.

Смотрит в одну точку, а я боюсь услышать, что Егор и здесь преуспел, хоть и понимаю всё исправимо. Но это, будет значить, что в тот момент она вычеркнула меня из своей и жизни дочки.

— Ну-у понимаешь, я не смогла дать Снежки… — нервно начинает теребить мой джемпер.

Перебиваю, не дою ей договорить.

— Повезло Егору, — горько улыбаюсь, — она его и папой называет и отчество носит, — что-то острое кольнуло внутри.

— Ты сначала дослушай, а потом делай выводы. Я не смогла дать дочке чужое отчество! Она — Снежа Матвеевна Павлова, — поясняет любимая.

От её слов, словно гора падает с плеч, даёт возможность дышать.

— Спасибо родная, — прижимаюсь щекой к её голове, — как же я вас люблю! Только мы исправим, одну деталь! — предупреждаю сразу.

— Какую? — вскидывает голову, смотрит мне в глаза, всхлипывая носиком.

Не удерживаюсь, набрасываюсь на её сладкие губки. Зарываюсь пальцами в её волосы на затылки, притягиваю сильней к себе. Малышка сразу отвечает взаимностью, сминаю её губки, проникаю языком в её ротик. Арина издаёт сладкий стон от, которого срывает башню. Вторгаюсь второй рукой под футболку, поглаживаю спинку, провожу пальцами по позвоночнику, детка выгибается. Второй стон уже громкий, моя девочка зарывается своими тоненькими пальчиками в мои волосы и тянет на себя. Прикусываю нижнею губку любимой, взамен получаю всхлип. Это слегка отрезвляет.

— Я безумно тебя хочу, но мы не одни, — шепчу ей в губы.

— Так какую деталь ты собрался исправлять? — тяжело дыша, спрашивает Арина.

— Вместо Павловых вы станете Царёвы, — любимая прищуривается, — ты согласна стать моей женой? Только кольцо я ещё не купил, но исправлю это в короткие сроки.

Арина задумывается, а я напрягаюсь.

— Я подумаю Царёв Матвей, и обещаю дать ответ в короткие сроки, — улыбается в ответ.

Ах вот она, как! Ладно, сегодня же куплю кольцо.

— Хорошо, я согласен на подумать — до завтрашнего вечера. Хочу в новый год войти со совей невестой, — целую малышку в носик, — а двадцать третьего февраля стать ей мужем, — пытаюсь поймать её губы и завладеть. Аришка задорно смеётся, от её смеха внутри всё переворачивается и бьёт под дых.

— Расклад конечно мне нравиться, только боюсь Снежа не примет твою фамилию, — закусывает пальчик, хлопает ресницами.

— Это ещё почему? — оглядываю свою птичку.

17.2

— А там есть замечательная, и в тоже время коварная буковка «Р» — спокойно говорит Арина, только в глазах танцуют искорки смеха.

Смотрю сначала непонимающе, и до меня доходит.

— Что настолько всё серьёзно? — рассматриваю любимые глаза.

— Ага, — хихикает малышка.

Тихий стук, и дверь приоткрывается, в проёме появляется голова Егора. В его взгляде уже нет той неприязни или враждебности, но вот еле уловимую печаль я успел поймать.

— Вижу у вас всё хорошо, и я рад за вас честно! Только вот два сорванца уже сорок минут, переживают и караулят около двери. Имейте совесть! — шире открывает дверь.

Являя нашему взору картину — Снежа стоит, держа пса за ухо.

— Милая иди сюда, — зовет Арина нашу дочку.

Собака остаётся на месте.

— Джек и ты тоже, — псина следует за Снежкой.

Блин! Вот эта дрессировка у собаки! Арина сползает с моих колен, и садится рядом. Берёт на ручки Снежу, смотрю на малютку и не могу отвести глаз. Слышу, как дверь закрылась — Егор ушёл.

— Снежинка, — говорит Арина.

А меня, как громом пришибает, шестерёнки в моей голове начинают быстро работать. Так вот почему «Снежа», а я всё думал, что за имя нашей дочке выбрала Арина? «Снежинкой» — я называл Арину, когда мы встречались. За её серые глазки, из которых сыпались колючие снежинки, когда она злилась, у всех искры, а у неё снежинки. Получается в честь того, как я её называл, она нарекла доку.

— Я хочу, — продолжает говорить, — познакомить тебя кое с кем, — Арина переводит взгляд на меня, — Снеж это твой папа, настоящий папа, не крёстный.

Малютка смотрит на меня.

Потом переводит взгляд на Арину, снова на меня, следом на собаку.

— Джек ти это слышишь? — наклоняется к собаке, — деда Лома плитащил моего настоящева папу, он сделжал обещание, — громко шепчет дочка.

Арина слегка бледнеет, поворачивает к себе Снежу.

— Снежинка скажи, что там обещал дедушка Рому? — ласково задаёт вопрос.

— Мамуичка я слышаля, как деда обещал бабули плитащить моего настоящива папу, если ты захочись, — Арина переводит взгляд на меня и начинает смеяться.

А я ужасно хочу пообщаться с дочкой.

— Снежа, можно тебя обнять? — спрашиваю малышку.

Руки чешутся с того момента, как узнал про неё, хочу ощутить крохотное тельце в своих объятиях.

— А как тебя зовуть? — интересуется кроха.

— Матвей, — улыбаюсь маленькому солнышку.

— Деда меня тозе зовёть Матвевной, — серьёзно говорит дочь.

От её слов сам начинаю смеяться, чувствую бедующий «тесть» отыграется на мне по полной.

— Малышка, так можно тебя обнять? — спрашиваю ещё раз.

— Да, — застенчиво отвечает Снежа.

Протягиваю руки к малютке, Снежка становится на колени Арины, и прыгает в мои объятия, задорно смеётся. Аккуратно прижимаю к себе, вдыхаю её детский сладкий аромат малины, маленькие ручки обхватывают меня за шею. Весь спектр эмоций и чувств накрывает меня с головой: нежность и тепло — исходящею от малышки, вина — за то, что отсутствовал всю её маленькую жизнь, боязнь — потерять обретённое.

— Папа ты плакаешь? Тебе бойно? — слышу голос дочки.

От слова «папа» всё тело пробивает электрический разряд, открываю глаза. Первое, что замечаю Арину — зажимающую обеими ладошками рот, слёзы ручьём текут по её лицу. Ощущаю солёную воду на своих губах, провожу рукой по своему лицу и понимаю, что у самого глаза на мокром месте, последней раз пускал солёную воду в детстве, когда грохнулся с велосипеда.

— Нет малышка, не больно, просто папа очень счастлив, что ты и мама рядом, — усаживаю кроху к себе на колени.

Притягиваю Арину к нам, обнимаю, целую в висок.

— Я вас люблю, — говорю моим принцессам.

— И мы тебя, — шепчет Арина.

Наши объятия нарушил скулёж со стороны. Мы все перевели взгляд на Джека, тот сидел на задних лапах, опустив голову — смотрел на нас грустными глазами. Кажется, мы забыли про ещё одного важного члена семьи.

— Джек, дружище иди к нам, — говорю собаки, похлопав рукой по постели рядом с нами.

Собака поняв, что его заметили, издаёт победное «гав» и прыгает прямо на нас, сбивая на постель. Снежа и Арина весело хихикают, в то время, как я подвергаюсь нападению Джека. Этот пёс придавил меня своим брюхом к кровати, и активно вылизывает моё лицо. Честно пытался стащить псину с себя, но это не помогло. Примерно с пол минуты своих действий пёс уселся мне на грудь. На этот раз издал три своих «гав» слез с меня и улёгся рядом с дочкой.

— Он т-тебя п-принял в нашу семью, — звонко смеясь, пояснила Арина.

— А что, Егор тоже через это проходил? — вытирая рукавом джемпера лицо, спрашиваю любимую.

— Нееет, Егор его нам подарил, и при их первой встречи они не поделили его машину. Джек целый час не впускал Егора в салон автомобиля, ему пришлось подкупать его вкусняшками, — хихикает Ариша.

Оставшиеся время дня, мы провели в кругу друзей, которые дожидались нас на кухню всё то время, что мы пробыли в комнате. С трудом успокоили плачущую Ксюху, которая под действием гормонов, проливала слёзы. Я не отпускал Арину из своих рук, парни всё время подкалывали меня по этому поводу. Снежа металась между мной и Егором, то посидит на его руках, то на моих. При этом называла нас обоих — папой, и каждый раз мы кидали друг на друга настороженные отупелые взгляды. Если у Егора во взгляде читалось веселье, то в моём ревность. Головой понимал — она привыкла, так его называть, а вот в груди постоянно испытывал жгучею ревность. Ближе к восьми часам вечера, друзья уехали, Егор со словами «Джек охранять, Снежа без меня не шалить, а вам друг друга любить» покинул квартиру вслед за друзьями.

Сегодня я первый раз помогал Арине купать Снежу, залив ванную комнату водой, пока наша «мама» отлучилась на пару минут, за что и получили строгий выговор. Также впервые укладывал малышку спать, читая сказку про принцессу, перед сном. Ангелочек уснул на третей странице книги, видимо устала за сегодняшний день. Я же, как никогда, чувствовал себя бодро, словно тяжеленый груз свалился с моих плеч, который давил на меня почти месяц. Покидал комнату дочки с счастливой улыбкой, я даже не думал раньше, какого это быть отцом. Абсолютное счастье. И теперь жизнь «до» казалась одним сплошным скитанием без цели.

Зашёл уже в нашу с Ариной спальню. Моя детка стояла ко мне спиной в одном полотенце, с распущенными, влажными после душа волосами. Лёгкими завораживающими движениями, наносила лосьон на кожу плеч, и шеи. Подошёл ближе, обнял за талию, поцеловал в тонкую, изящную шейку, жадно вдыхая аромат. Малышка откинула голову мне на грудь, слегка наклонив на плечо, открыла большей доступ для поцелуев.

— Я могу тебе помочь нанести крем на всё тело, — шепчу, сильнее прижимаю к себе.

Арина кладёт свои ладошки поверх моих рук.

— А ты сможешь это сделать? — игриво спрашивает.

— Что за глупые вопросы? Конечно, смогу, — продолжаю исследовать, поцелуями нежную кожу.

— Может — поспорим, — улыбается Арина.

— Женщина! Ты сомневаешься во мне? — притворно возмущаюсь.

— Я сомневаюсь в твоей стойкости, — поднимает голову, смотрит искрящемся взглядом, глубоко дышит.

— Хорошо! На, что будем спорить? — подхватываю на лету.

— Если выигрываю я, то ты на протяжении месяца, в полседьмого утра выгуливаешь Джека, — закусывает нижнюю губку.

Специально провоцирует досрочно сдаться, заставляет меня гулко сглотнуть.

— Милая, а почему так рано? — интересуюсь.

— Он привык делать свои дела по времени, — пожимает плечиками.

— Тогда моё желание, — растягиваю губы в улыбке, — в течении месяца, перед сном, ты танцуешь стриптиз, — произношу хриплым голосом.

Арина резко, разворачивается в кольце моих рук.

— Матвей, я и стриптиз — далеки друг от друга, — испугано произносит малышка, вполне серьёзно принимая мои условия.

— Я уверен, ты быстро научишься, — целую слегка касаюсь её губ, продолжаю играть.

— Хорошо! — соглашается.

Ох! Не нравится мне, её блеск в глазах, сто процентов, что то задумала, лиса.

Подталкиваю любимую к кровати, забираю баночку с кремом из её рук. Арина ложится на животик, убирает волосы в сторону. Быстро снимаю с себя джинсы, остаюсь в одних боксерах, так как джемпер был мокрым после купания дочки, и давно снятым. Забираюсь на постель, сажусь на колени, таким образом, что стройные ножки Арины находятся между моих колен. Берусь за край полотенца, и опускаю его до аппетитной попки, оголяю поясницу. Дальше нельзя или проиграю, смотрю на красивое тело, и мои мозги поплыли.

— Ты чего там застыл? Я уже выиграла? — хихикает малышка.

— Нет, — слегка прихожу в себя, — я просто руки грею, — нахожу ответ.

— Ну-ну! — продолжает тихо смеяться.

— Так! Женщина не отвлекай меня, — бурчу в ответ.

— От чего? — поднимает голову, задаёт вопрос.

— Всё лежи смирно, и получай удовольствие, — нажимаю на хрупкие плечи.

Откручиваю крышку баночки, пальцами беру немного крема, растираю слегка в ладонях. Дотрагиваюсь до обнажённой спины. Любимая вздрагивает. Кожа нежная, провожу руками от поясницы к шее и обратно, спускаюсь на рёбра. Чувствую ломку в паху, нужно поскорее наносить крем, или гулять мне месяц по утреннему морозу. Перехожу на ключицы затем плечики, руки, спускаюсь снова на поясницу. Держусь из последних сил. Моя девочка издаёт такой сладкий стон для моих ушей, качает аппетитной попкой из стороны в сторону, и при этом опускается ниже, упирается в мой стояк. Вздрагиваю всем телом и рвано дышу. Всё! К чёрту, гулять значит гулять, он и мой теперь пёс тоже, и я обязан этим заниматься. Срываю полотенце, отшвыриваю в сторону, туда же летят и мои боксеры. Переворачиваю свою Снежинку на спину, и ловля её «ах» жадным поцелуем, одной рукой зарываюсь в её волосы на затылке. Второй ласкаю офигенно упругую грудь. Она немного изменилась, тело стало ещё гибче, женственнее. Пальчики Арины зарываются в моих коротких волосах. Вся кровь приливает к паху.

— Хочу, безумно тебя хочу, — чуть не рыча говорю между перерывах в поцелуях.

— И я тебя хочу, очень-ах, — стонет в губы малышка, когда я оказываюсь в ней.

Вот этот вот «ах» срывает последние мои тормоза, набрасываюсь, как голодный зверь, хотя я и есть голодный, соединяясь двигаясь в так движений её бёдер мне навстречу. Арина голодная не меньше меня, поэтому не мучаю долго нас обоих прелюдиями. Помню про Ксюхины слова, «ты первый и единственный мужчина у Арины» от этого кровь бьёт толчками ещё сильнее, но делаю всё аккуратно, словно в первый раз, не причинив боли моей девочки. И уже на грани безумия, слышу хриплый голос Арины.

— Матвей, я… больше… не могу…. сдерживаться… Хочу, как раньше…вместе.

— Любимая, малышка я тебя только и жду, — хриплю в ответ.

Пару мощных глубоких толчков, и Ариша выгибается дугой под моим телом, впиваясь своими острыми коготками в мои плечи. Ловлю её крик своими губами, и меня самого накрывает волна сокрушающего оргазма, удовольствие жаркой волной растеклось по всему телу отяжеляя и опьяняя, вынуждая достигнуть самого ошеломлённого за всё время пика.

Падаю на спину, утягиваю любимую за собой, устраиваю её на своей груду. Укрываю нас одеялом, Арину бьёт мелкая дрожь, знаю, что не от холода, но так будет спокойней для меня.

— Снежинка, я люблю тебя. Ты подарила мне замечательную дочку, пообещай подарить ещё и сына, — говорю в волосы любимой, — только чуть позже, через годик или два. Сейчас я хочу всю отцовскую любовь и заботу дарить Снежки.

Арина лихорадочно дышит и кажется, кивает.

— Я когда узнал про неё, думал сдохну от счастья и боли одновременно, столько всего пропустил в её жизни, — перебираю её шелковистые волосы.

— Обещаю, Матвей, — устало шепчет любимая.

— Эй, милая не спать, сначала душ! Мы липкие от пота, — целую в носик.

— Я не могу, сил не осталось, — хнычет, как ребенок.

— Я сделаю всё сам, ты только не засыпай, — поднимаюсь с постели, беру мою бесценную ношу на руки, и несу в ванную комнату.

Быстро мою Ришу и себя, несу почти спящую птичку в постель, накрываю одеялом, целую.

— Я сейчас вернусь, — шепчу на ухо любимой и иду проверять нашу доченьку.

Захожу в комнату, во сне Снежа скинула одеяло на пол. Накрываю свою принцессу, целую в щёчку. Ноги касается, что-то холодное и мокрое, опускаю взгляд — Джек.

— Дружище, — треплю пса за уши, опускаюсь на корточки — целый месяц с тобой, гуляю я, — усмехаюсь.

Проиграл, как мальчишка не удержался, и пусть даже меня нагло спровоцировали.

— Подожди до лета, — продолжаю говорить с псом, — дострою дом, и тебе легче будет, будешь гулять сколько захочешь. Но! — заглядываю в глаза Джека, — это пока секрет, дом это подарок на день рождения Арины. А теперь идём спать, — подталкиваю псину на выход и комнаты.

Захожу в спальню, Арина уже спит, скидываю с бёдер полотенце, натягиваю боксеры, вдруг дочка прибежит с утра пораньше. Я не знаю пока, в какое время она просыпается и по этому — лучше одеться, на Арину я успел надеть, что то вроде сорочки. Ложусь на постель, притягиваю моё счастье к себе ближе и проваливаюсь в спокойный сон.

18.1

АРИНА

Пробуждение было поистине великолепным: легкие поцелуи, нежные прикосновение рук — дарящие ласку и возбуждение. Прижимаюсь плотнее к источнику всех манипуляций, спиной ощущаю прохладу — исходящею от крепкого обнажённого тела. Видимо только вернулся с прогулки с Джеком.

— Доброе утро спящая красавица, — шепчет на ушко Матвей.

— Доброе утро принц, — также шепчу в ответ.

— Во сколько просыпается дочурка? — спрашивает любимый.

— По-разному, может в семь, а может в восемь, — поворачиваюсь к нему лицом.

Похотливые ручонки опускаются на мою попу, сжимая её двумя широкими ладонями. С губ срывается тихий стон, горячие губы Матвея ловят мои и заключают в страстный поцелуй. Внизу живота — тянет, с губ срывается уже громкий стон. Матвей отстраняется, рассматривает мое лицо.

— Малышка я очень тебя хочу, но боюсь — мы не успеем завершить начатое до пробуждение Снежи, — целует в нос, прижимает ещё теснее к себе.

— И поэтому остановимся сейчас, — продолжаю за него.

— Да, но! Целовать-то я тебя могу, — улыбается во все тридцать два.

— Можешь, — шепчу в ответ.

Но и поцелуям не судьба состояться. Дверь с грохотом бьется о стену, и в комнату врывается ураган по имени Снежа. Дочка с разбегу забирается на постель, встаёт на ножки — собирается сделать прыжок на мое привыкшее к таким вещам тело. Мелочь уже подпрыгивает, но завершить манёвр ей мешает Матвей, ловким движением рук он ловит дочку в полёте.

Визг и следом задорный смех разносится по комнате, Снежа — извивается в руках отца, вереща не понятные слова. Матвей быстро, но аккуратно орудует пальцами, щекоча малышку. Смотрю на них, и сердце сжимается, к горлу подкатывает ком непрошеных слёз — счастья. Делаю несколько глубоких вдохов, и вроде отпускает.

— Попалась — маленькая егоза?! — смеётся Матвей.

Подкидывает Снежу верх, затем ловит и быстро кладёт её между нами поверх одеяла. Мы не сговариваясь, начинаем целовать нашего ангелочка с обеих сторон в пухлые щёчки. Снежка начинает вертеться и вырываться из наших рук.

— Неееть, нееть нельзя меня чиловать, — верещит на всю квартиру.

— Почему нельзя? — спрашивает Матвей.

— Папа я зе зубки не помыла, — серьезно вещает мелочь, — а с глязными зубками чиловаться с майчиками нельзя, — грозит указательным пальчиком в сторону Матвея.

С трудом сдерживаю рвущейся наружу смех, лицо мужчины вытягивается, Матвей прищуривает глаза.

— Снежиночка, маленькая моя, а скажи-ка мне, кто тебе сказал, что нельзя? — как-то через-чур спокойно интересуется.

— Мама говолила, — сдаёт меня малышка.

Глаза Матвея сверкают, подозрительно недобрым огоньком. Чует моя пятая точка, пара бежать и чем скорее, тем лучше.

— Ангелочек, давай ты пока пойдёшь, почистишь зубки, проверишь, что там делает Джек, а после встретимся на кухни, — ласково говорит Матвей, косится в мою сторону.

— Ой! Мне тоже пора вставать, завтрак нужно приготовить, — быстро тараторю.

Дочка вперёд меня покидает кровать, выбегает из комнаты, я даже завидую её скорости. Быстро выскальзываю из постели и несусь в сторону второй ванной комнаты. Краем глаза замечаю, как Матвей дёргается в мою сторону.

— Куда? А ну стоять! — грозный рёв летит мне в спину.

— Мне надо туда, — кричу в ответ.

Мчусь по коридору, слышу тяжёлые и быстрые шаги позади себя. Залетаю в ванную, почти успеваю закрыть дверь, как она резко дергается назад. И я оказываюсь крепко прижатой к твёрдому торсу, горячее дыхание опаляет мою шею. Одна наглая рука задирает край сорочки, и проникает в мои трусики. Тело покрывается мурашками, внизу живота начинается пожар, потушить который может только хорошая разрядка.

— Милая, признавайся! С какими это мальчиками, ты учишь целоваться нашу кроху, или это мальчики были твоими? — шепчет в ушко.

— Я не… ах, — пробую оправдаться.

Но пальцы Матвея приходят в движения, и все мои мысли разлетаются.

— Хорошая моя, пока я не получу ответ, ты не получишь желаемого, — хрипло выдаёт в шею.

Стараюсь собрать мысли в кучку, но получается плохо.

— Снежки… в садике…. Нравился… один…. Мальчик… и, что бы…. Заставит… её… по… утрам… чистить… зубки….придумала… историю про поцелуи, — прерывисто рассказываю правду, и издаю стон.

Который, разносится громче из-за кафельной плитке на стенах.

— Тише-тише родная, дай мне свои вкусные губки, или Снежа может услышать тебя, — тихо смеётся Матвей.

Второй рукой берёт меня за подбородок, поднимая мою голову верх, впивается в мои губу — голова кружащим поцелуем. Активнее работает двумя пальцами внизу.

Разрядку получаю очень быстро, содрогаюсь всем телом, ноги подкашиваются, крепкие руки удерживают меня от падения. Резкий рывок вверх, и я уже на руках любимого, опускает ногами в ванную, включает воду, регулирует температуру. Помогает помыться, закутывает в большое махровое полотенце, и относит в комнату, кладёт на кровать.

— Матвей, а ты? — показываю взглядом ниже пояса.

— А возьму своё ночью, — улыбается — играя бровями, — одевайся, мы ждём тебя на кухни, — натягивает на влажное тело джинсы и джемпер. Целует в губы лёгким, едва уловимым поцелуем, и уходит к дочке.

Быстро одеваюсь, и иду на звонкий смех Снежи. Заглядываю на кухню, и останавливаюсь в дверном проёме, с улыбкой на губах наблюдаю, как моя кухня превращается в поле боя. Снежа испачкана — в муке, сидит на обеденном столе, болтает ножками, Джек — задрав морду вверх, наблюдает за тем, как Матвей ловко орудует венчиком в глубокой миске. На полу рассыпана мука, разбито одно яйцо. Прячу улыбку, надеваю на лицо маску — недовольства. Матвей поднимает голову, замечает меня, быстро ставит миску на стол, смотрит на пол — беглым взглядом, поднимает руки, демонстрирует свои ладони, Снежка повторяет его жест.

— Милая! Спокойно! Я сейчас всё уберу, только не ругайся, — быстро тараторит.

Не выдерживаю и начинаю громко смеяться, смотрю на моих хулиганов, они расслабляются, подхватывают мой смех.

Убираю наведённый беспорядок сама, делаю два кофе и один чай, Матвей готовит блинчики. Всё проходит на весёлой ноте, завтрак получился очень вкусный. Снежа убегает играть с Джеком, а мы остаёмся на кухни, нам нужно поговорить.

— Ариш я хочу познакомить родителей со Снежкой сегодня вечером, но для начала их нужно подготовить, — говорит Матвей.

А у меня внутри появляется тревога, как они — после моего вранья относятся ко мне, не знаю почему, но это для меня важно.

— Наверное, твои родители ненавидят меня, — опускаю взгляд на свои трясущие руки, — ведь они думают, что я предала тебя, — говорю полушёпотом.

Матвей фыркает, прижимает к себе, поднимает мою голову за подбородок верх, заглядывает в глаза.

— Ты глубоко ошибаешься, хочешь — верь, хочешь — нет, — вздыхает, — но мне досталась от обоих родителей за то, что не смог тебя удержать, — грустно улыбается, — Ирина Сергеевна, меня полотенцем по всему дому гоняла, а Николай Николаевич сказал, что я виноват в твоём побеге, «от нармальных мужиков бабы просто так не бегут, сломя голову». После этого, он со мной месяц не разговаривал, — пронзительно смотрит глаза.

— Ты сейчас серьёзно? — не верю в услышанное.

— Серьёзнее некуда, малышка они будут только счастливы, узнав, что у них есть внучка, да ещё от тебя, — нежно целует в носик.

От его слов на душе становится спокойно.

— А к чему их нужно тогда подготавливать? — спрашиваю, кладу голову ему на плечо.

— Что бы Снежа не слышала счастливого визга, бабушки Иры, иначе малышка может испугаться, — серьёзно говорит любимый.

— Мот, — зову бедующего мужа, — за мою маму можешь не переживать, а вот отец — судя по рассказам Снежке, не очень дружелюбно настроен. Я уверена, они давно знают, кто отец их внучки, не сложно сложить один плюс один, одно отчество даёт понять имя отца, — поглаживаю пальчиками по широкой груди.

— Не переживай всё будет хорошо, мы просто поговорим с ним, — утешительно целует меня в висок.

— Надеюсь на это, — целую его в шею.

— Милая не провоцируй, я и так ели сдерживаю себя, — бурчит мне в волосы.

— Хорошо не буду, — тихонечко хихикаю.

За, что и получаю по своей пятой точке.

— В каком составе будем встречать новый год? — задаю насущный вопрос.

— Если честно, то хотелось бы с тобой и дочкой, но понимаю, от родителей нам не избавиться, да и к тому же Егор, я так понимаю, собирался встречать его с вами, — спокойно говорит Матвей.

— Да ты прав, мы собирались встречать его вмести, только ещё и родители, — подтверждаю его догадки.

— Ну, значит — будем встречать все вместе, сейчас поеду к родителям — подготовлю их, я на сто процентов уверен, они приедут со мной, — говорит любимый.

Матвей уехал через час. Я занялась уборкой квартиры, Снежа с Джеком носились из комнаты в комнату. Пока наводила порядок, в голове всплывали слова Машки «я любила, и люблю тебя». Почему она не сказала тогда, что любит его? Разве можно настолько не уважать саму себя? Находится рядом с человеком, которого любишь, и наблюдать за тем, как он: целует, обнимает, ложится в постель с другой, дарит ей подарки, признается в любви — и всё это на твоих глазах. Теперь вспоминая, то время понимаю почему, Маша таскалась за мной — каждый раз, когда я шла по магазинам за подарком для Матвея, и советовала покупать странные и ненужные вещи. Думала, она не разбирается, что подходит человеку, но сейчас понимаю — она делала это специально, хорошо, что я никогда не прислушивалась к её совету, и покупала то, что нравилась мне, и подходило Матвею. Зачем сначала так легко отдать любимого в чужие руки, а после делать такие подлости, чтобы вернуть то, что тебе не принадлежит? Почему сразу не подойти и не поговорить, не рассказать о своих чувствах? По её словам она терпела всех женщин в жизни Матвея, а от некоторых избавлялась! Интересно, что она им говорила, а может и делала? Нет! Это уже бред, вряд ли Машка способна на физическую расправу, пакости она скорее всего делала, а на большее пойти не могла, она трусиха. На сколько я знаю, они знакомы очень давно, и Матвей не проявлял знаков внимание в отношении Машке. Актриса из неё хорошая получилась: притворятся столько времени, улыбаться нам обоим, говорить — как она за нас рада, наблюдать за нами, и никак не выдавать себя. У неё даже не одна мышца лица не дернулась, находясь рядом с нами, вечно милая улыбочка, спокойный голос, весёлые глаза. Наверное, только Антон — видел всю её актёрскую игру, по словам Матвея они не возлюбили друг друга ещё в школьные годы. Подробностей их стычек я не знаю, мне не было интересно их вражда, нас она не касалась, да и при мне Антон не грубил Машки, не задевал её, просто игнорировал.

За мыслями и рассуждениями успела приготовить ужин, если Матвей сказал правду, о мнении его родителей в отношении меня, то стоит подготовится, ко встречи с гостями.

19.1

МАТВЕЙ

Покидал квартиру Арины с большой неохотой. Спешил скорее сделать все дела и вернуться обратно. Не хочу оставлять своих девочек на долгое время. Сначала заехал к себе на квартиру, собрал необходимые вещи. Затем в ювелирный — где узнал неприятную, но полезную информацию.

В нём я провёл почти два часа, не мог найти подходящие кольцо. На предложенную помощь отказался сразу, девушка продавец — консультант недовольно поджала свои накаченные губы, отошла за стойку и оттуда прожигала меня ненавистным взглядом, от которого свербело меж лопаток. Сделав свой выбор, всё-таки пришлось позвать девушку, она не торопливо, покачивая бёдрами, подошла, открыла маленьким ключиком витрину с изделиями, достала нужное, положила на стеклянную поверхность. Посмотрел на бирку, удостоверился подходящему размеру, перевёл взгляд на бархатную красную коробочку, и попросил всё упаковать. Расплачиваясь за покупку, столкнулся взглядом с этой барышней, она смотрела на меня, не отрывая глаз, не выдержал.

— В чём дело? — грубо интересуюсь.

— А я смотрю, ты меня не узнал? — грустная усмешка появляется на её лице.

— А должен был? — приподнимаю одну бровь.

Девушка опускает голову, качает из стороны в сторону, затем поднимает и снова смотрит на меня.

— Нет, прости, просто… не важно, забудь, — как-то нервно произносит.

Что то я не х. ра не понял.

— Да, нет, — качаю головой, — сказала «А» говори «Б», — требую у продавца.

Девушка снова проходится по мне ненавистным взглядом, сжимает свои маленькие кулачки, смотрит в сторону охраны и негромко, выпаливает целую петицию.

— Матвей, я думала ты умный, рассудительный парень, а ты оказался таким же козлом, как и все мужики, которые ведутся на доступную дырку. Смотрю, колечко ты приобрёл не просто так, всё-таки собрался делать предложение. Добилась своего, молодец баба по головам прошла, как по морскому песку, легко и плавно. А знаешь, что? Вы друг драга достойны, — плюёт ядом не хуже кобры.

Стою и ох…ваю! Неужели очередная влюблённая дама? Только вот не помню её вообще, да и откуда она знает, что я собрался Арише предложение делать? Но она определённо знает нас с Ариной. И какого х. я, она несёт про мою девочку? Злость вскипает в груди.

— Слышь ты, дева красная! Не смей рот открывать на мою семью! Не посмотрю, что ты баба… — рычу в ответ, но меня нагло перебивают.

— Семью значит? Ну, ты и сволочь! Раньше ты только Арину так превозносил! А теперь эта подстилка, стала твоей любимой?! Открой глаза и посмотри, с кем ты собрался прожить жизнь! Тебе мой совет, беги от неё и не оглядывайся. А Арина молодец, что сбежала от тебя, не достоин ты её, тебе только такие, как твоя Машка и подходят, — горько заканчивает свою тираду.

Таращусь на неё во все глаза, я окончательно запутался. Она защищает Арину? И при чём здесь Машка? И кто она такая?

— Девушка подождите, — поднимаю одну руку вверх, — может вы всё-таки представитесь, для начала! — спрашиваю продавца.

— Матвей, я — Лиза Коморова! Бывшая одногруппница Арины и Машки, — при последним имени девушка морщится.

После того, как она назвала своё имя, я смутно вспомнил девушку, она вроде подруга Машки, и неплохо общалась с Ариной. Но она была настолько зажата, не особо общалась с мужским полом, всегда убегала — стоило мне или ещё кому из пацанов оказаться рядам. И возможно, поэтому я её и не вспомнил.

— Лиз, прости, честно не узнал, да ты ещё и изменилась, — оправдываюсь как мальчишка, — раз я узнал, кто ты, может — пояснишь все те слова, что были сказаны в мой адрес? — скрещиваю руки на груди.

— Извини, — понуро опускает плечи, — я просто хотела раскрыть тебе глаза, что Машка не хороший выбор в роле твоей жены, — тихо говорит девушка.

— Лиз, а причём здесь Машка? Я на Арине собрался жениться, — хмурю брови.

— Как на Арине? Это правда? Ты не шутишь? — девушка заметно повеселела.

— Правда! Только ни как не пойму, при чём здесь Машка? — снова задаю один и тот же вопрос.

— Как при чём? Я видела Машку месяц назад, она вопила на всю округу, что ты собираешься под новый год сделать ей предложение! — быстро тараторит Лиза.

Громко рассмеялся, от слов девушки.

— Лиз я не когда в жизни не женюсь на этой гадине, — поясняю, — я готов своими руками её удушить, она разлучила нас с Ариной, — продолжаю говорить, но меня снова перебивают.

— Значит ты в курсе, что она сделала? — спрашивает Лиза.

— В курсе, — киваю головой, — смотрю ты тоже, знаешь о подлости Маши? И давно ли? — начинаю злиться.

— Нет, не так давно, может месяца три. Она приехала, после очередного приступа, и долго жаловалась на жизнь, а потом внезапно рассказала, что она сделала для того, чтобы Арина тебя бросила, — зло заканчивает Лиза.

Из всех сказанных слов, цепляюсь за одну фразу.

— Подожди! После какого, очередного приступа? Она чем-то больна? — что то внутри неприятно колыхнулось.

— О! А ты, что не в курсе? У неё же — диссоциативное расстройство идентичности.

Смотрю на Лизу вопросительно.

— Блин Матвей проще говоря у неё раздвоение личности, к примеру Маша спокойно, вежливая, а через десять минут, у неё в голове, что-то переключается и — появляется Маша «номер два», злобная фурия, — разводит руки в сторону, поясняет Лиза.

Ярость внутри меня накатывает волнами, хочется поехать к Глебу и разбить ему морду. Такие вещи нельзя скрывать от окружающих, а если бы Машка навредила Арине в физическом плане, что если? Нет! Даже думать не хочу, но Глеб своё получит.

— Лиз спасибо за информацию и прости, если грубо разговаривал, — стараюсь говорить спокойно, девушка не виновата в моей ярости.

— Пожалуйста, я очень рада что это не Машка, — улыбается, но тут же улыбка исчезает с её лица, она чуть склоняется, — Матвей будьте осторожны, когда Машка узнает про вашу свадьбу, у неё может случиться очередной приступ, я как-то случайно была свидетелем — пробуждения второй Маши, она не жалеет никого, даже собственных родителей, — говорит приглушённо и тяжело вздыхает.

— Спасибо ещё раз, мне пора, дома уже заждались, — прощаюсь с девушкой.

Выхожу на улицу, сажусь в машину и отправляясь в путь.

*****

Мчался к родительскому дому на всех порах. В голове не укладывается рассказанное — Лизой, нужно быть на чеку. Остановил машину на подъездной дорожке, около дома родителей, быстро выбрался на улицу, в несколько широких шагов оказался на пороге дома, открыл дверь своим ключом и зашёл.

— Мам, пап вы дома? — кричу на весь дом.

Разуваюсь и иду на поиски своих стариков.

— Матвей, что то случилось? — ко мне на встречу выбегает мама.

— С чего ты так решила? — не могу же я её огорошить с порога.

— Ты приехал без звонка, сам, — всматривается в моё лицо, ищет ответ.

— Мам ты чего, всё хорошо, даже очень, — подхожу к маме и обнимаю за плечи.

— Не обманывай мать! Я же вижу, что-то случилось, — встревожено говорит женщина.

— Мам, а отец дома? — на время перевожу тему.

— В кабинете, с кем-то по телефону разговаривает, — машет рукой в сторону место нахождения второго родителя.

- Мамуль сделай нам чая, а я пока за отцом схожу, у меня к вам есть разговор, — целую самую родную женщину в весок, и быстро ретируюсь от новых расспросов.

Прохожу по коридору, и стучусь в закрытую дверь, слышу разрешение войти, приоткрываю дверь. Отец сидит в кожаном кресле за рабочим столом, читает какие то документы. Прохожу к столу, протягиваю руку отцу.

— Привет пап, как дела? — начинаю непринуждённый разговор.

Отец пристально разглядывает меня примерно с минуту, кивает своим мыслям.

— Привет сын, чего это ты весь светишься? — отец прищуривает глаза.

— Что? Так сильно заметно? — делаю глубокий вдох.

Отец продолжает пристально смотреть на меня, кивает головой.

— Ну тогда пошли на кухню, там мама ждет нас, — киваю в сторону выхода.

Проходим на кухню, рассаживаемся за стол, мама наливает свежезаваренный чай.

— Ну! Мы ждём, — говорит отец.

— Мам я прошу тебя сразу, только не кричи от радости, хорошо? — смотрю в растерянное лицо матери.

— Хорошо, — настороженно соглашается.

— В общем, я вас сделал… — выдерживаю паузу, и расплываюсь в улыбке, — …дедушкой и бабушкой, — закрываю уши ладонями от пронзительного визга — радости мамы.

— Сын ты, когда успел то? И главное, когда нам ждать пополнение в семье? — улыбается отец.

Мама виснет мне на шею, вытирая появившиеся слёзы, отец приподнимается из-за стола, подходит к нам и обнимает нас с мамой.

— Нууу, пополнение будет годика через два, — мечтательно произношу, думаю о бедующим сыне.

— Не понял? — хмурит брови отец.

— Мам, пап просто у вас уже родилась внучка, ей почти три с половиной годика, зовут Снежа, — говорю уже более серьёзно.

Родители остолбенели, смотрят на меня широко распахнутыми глазами.

— Но… — начинает мама, — почему ты так долго молчал? — первой пришла в себя мама.

— Я сам узнал об этом, три недели назад, — потираю лицо ладонями.

— Как интересно, — проговаривает отец, потирая подбородок указательным пальцем.

— А кто мать девочки? — спрашивает мама.

На моем лице снова появляется улыбка.

— Арина, — говорю одно слово.

По кухни вновь разносится радостный визг мамы. Отец басисто смеётся.

Рассказываю всё в подробностях, принимаем решение сразу ехать к Арине и Снежки. По пути к девочкам заехали в несколько магазинов, были куплены подарки обеим принцессам. Заскочили в продуктовый, мама накупили три огромных пакета продуктов, словно нас ждёт целая рота солдат.

Подъехали к дому Арины, вышли из машины, мы с отцом забрали объёмные пакеты с продуктами и подарками. Подойдя к подъезду, набрал номер квартиры на домофоне, повернулся к маме.

— Мам, ты только громко не кричи, напугаешь малышку, — улыбаясь — прошу родительницу.

— Матвей, когда это я кричала? — удивлённо смотрит на меня.

— Да прямо сегодня, когда узнала про внучку, — смотрю в мамины глаза.

Отец тихо смеётся, знает, что мама ни когда не признается, что громко визжит.

— Кто? — слышу голос Арины из домофона.

— Ариш, это мы, — нежно говорю в ответ.

Дверь пиликает, берусь за ручку и тяну на себя, придерживаю, пропускаю родителей в подъезд, следом захожу сам.

— Да сынок, от тебя я такого не ожидала, — притворно обижается мама.

Мы с отцом громко смеёмся, ждем вызванный лифт. Пару минут и мы около двери квартиры, за которой находится моё сокровище. Дверь распахивается, являя нашему взору — Арину со Снежкой на руках.

— Здравствуйте, — говорит Арина, — проходите, — отступает чуть в сторону, пропуская нас в квартиру.

Ариша волнуется, это очень заметно — неровный румянец ложится на её скулах, Снежка увидев меня, расплылась в улыбке.

— Здравствуйте мои хорошие, — говорит мама, на глазах которой выступили слёзы.

— Здравствуй Арин, — говорит отец, посматривая на внучку, — неужели дети, так могут быть похоже на своих родителей? — с улыбкой продолжает отец.

— Как видите, — смущённо отвечает Ариша.

— Давайте мы сейчас пройдём на кухню и там продолжим разговор плюс знакомство, — предлагаю всем присутствующим.

Все соглашаются с моим предложением, папа помогает маме снять верхнюю одежду, раздевается сам, и идут в указанном направлении в ванную комнату. Быстро разбираю пакеты с продуктами, с подарками не трогаю, пусть предки сами их вручают. Пока родители моют руки, мы с Ариной быстро накрываем на стол приготовленные её блюда. Снежа перекочевала на мои руки, не желая спускаться, видимоприсутствие моих родителей её слегка пугает.

Знакомство с бабушкой и дедушкой взяла на себя Ариша.

— Снежа не бойся, это твои бабушка и дедушка, — поясняет Арина, когда мы все уселись за стол.

Мама с отцом не решились первыми начать знакомство, чтобы не напугать ребенка, ждали, пока мы сами начнём говорить. Снежа за всё время, не выдала ни слово.

— Как деда Лома и баба Женя? — спрашивает малышка, то и дело посматривает в сторону новых людей.

Даже при знакомстве со мной Снежа вела себя более смело, чем сейчас.

— Да Снежинка, как деда Рома и баба Женя, — отвечаю на её вопрос.

Целую в пухлую щёчку, дочка сидит на моих коленях.

— А, как их зовуть? — поднимает голову, и громко шепчет мне в подбородок.

С улыбкой на лице целую её в маленький носик, на что Снежа смешно дергает им.

— А ты сама у них спроси, и они обязательно тебе ответят, — усаживаю малышку поудобнее.

Родители жадно наблюдают за нами, мама сжимает салфетку в руках, отец прячет смешки — на слова Снежи.

— А, как вась зовуть? — тихо спрашивает дочка.

— Меня зовут деда Коля, — первым начинает отец.

Протягивает огромную ладонь, Снежа аккуратно, протягивает свою маленькую руку в ответ. Отец целует маленькие пальчики, на что дочки хихикает.

— Пап, — зовёт меня мелочь, — деда Коля настоясий мужчина, — говорит Снежа.

Все тихо смеются.

— Малышка, а как ты определила это? — спрашиваю с улыбкой.

— Так деда Лома говолит, что настоясий мужчина всегда чилует даме лучку, — отвечает дочь.

Мои брови взлетают вверх, родители и Арина продолжают смеяться.

— Снежинка! Это, что же получается, если я не поцеловал твою ручку, то я не настоящий мужчина? — притворно надуваю губы.

От моих слов смех становится громче, только Снежа хмурить маленькие бровки.

— Ну ты зе мой папа, и к тебе ето не относиться, — поясняет малышка обнимая меня за шею, — не глусти ладно, — говорит дочка.

Сотрясаюсь от беззвучного смеха, прижимаю Снежу к себе сильней, мая маленькая продуманка — выкрутилась всё так.

— Ну, что продолжим знакомство? — спрашиваю дочку.

В ответ получаю кивок маленькой головки.

— А меня зовут, бабушка Ира, — говорит мама.

Снежа, пристально смотрит на бабушку, Арина слегка напрягается. Смотрю на своих девочек, и не сразу вкуриваю, в чём дело.

— Доченька, ну ты же привыкла к имени дедушки Ромы, он не обижается, и бабушка Ира не будет обижаться, — говорит Ариша.

И до меня доходит! Блин, почему я всегда про это забываю?

— Я, что то не то сказала? — испугано спрашивает мама.

Родители заметно напряглись, отец смотрит на меня вопросительно.

— Мам успокойся, всё хорошо. Просто в твоём имени есть одна коварная буква «Р», — успокаиваю матушку.

— Снежа, маленькая если тебе трудно, то можешь называть меня просто «бабушка» я не обижусь, — улыбаясь, говорит мама.

— Плавда? — дочка оживляется, начинает елозить на моих голенях.

— Правда, правда, — отвечает бабушка.

Арина выдыхает, отец расплывается в улыбки, протягивает руки к малышке. Снежа смотрит на Арину, та кивает ей головой — разрешает пойти на руки к деду. Снежа перебирается в объятия дедушки и бабушки.

В квартире раздаётся трель дверного звонка, смотрю на Арину. Она спокойно встает из-за стола.

— Это Егор, он возил Джека к ветеринару на запланированный осмотр, — поясняет Арина, отправляется открывать дверь.

Я даже не заметил, что пёс ни разу не появился мне на глаза, начинаю нервничать, я не сказал родителям, что Снежа называет Егора папой.

— Пап, мам не заостряйте внимание, на то как Снежа назовёт Егора, я потом вам всё объясню, — быстро, но тихо говорю родителям.

Отец хмурит густые брови, мама закусывает нижнюю губу.

Первый на кухни появляется Джек, и сразу встаёт в стойку, начинает порыкивать.

— Джек! Свои, — говорю псу.

Собака повернула голова в мою сторону, перевел обратно взгляд на Снежу, которая сидит на коленях у деда, продолжает порыкивать. По коридору слышатся быстрые и тяжёлые шаги, в дверном проёме появляется огромная фигура Егора, за ним идёт Арина.

— Джек! Свои! — строго гаркает Егор.

Пёс сразу расслабляется, подходит к отцу и Снежи, лизнул её ручку, на что девочка хихикнула, и отправился к своей миски с водой. Чувствую, надо потренироваться с Джеком, чтобы выполнял и мои команды.

Снежа увидела своего крёстного, с громким воплем кинулась к нему на руки.

— Папа, — кричит дочь.

— Привет егоза, ты без меня не шалила? — подхватывает малышку на руки.

— Неть, — качает головой.

Ловлю вопросительные взгляды обоих родителей, незаметно качаю им головой.

Пожимаем друг, другу руки, знакомлю Егора с родителями. Дальнейший вечер прошёл в распаковки подарков, смеялись и примеряли разные наряды, купленные для Снежки.

А я жду, не дождусь наступление ночи. Что бы услышать, единственное греющие души слово «ДА» от своей Снежинки.

20.1

АРИНА

Встреча с родителями Матвея прошла очень хорошо, поначалу я очень нервничала. Но после ужина Ирина Сергеевна осталась помочь убрать со стола, и помыть посуду, здесь и состоялся между нами чисто женский разговор. После него на душе стало легко и светло, осталось встретиться с моими родителями и можно жить спокойно.

Вечером проводили гостей, Матвей уложил Снежу спать, я отправилась в ванную, позвала собой Матвея. Но здесь меня ожидал неожиданный «сюрприз», он мне ОТКАЗАЛ! На такой ответ — я задрав нос к верху, гордо продефилировала в ванную комнату под тихий смешок любимого.

— Смейся, смейся мой хороший! Посмотрим, как ты будешь смеяться ночью, после моего отказа, — тихо бурчу, захлопнув за собой дверь в ванную.

Минут сорок лежала в горячей воде с добавлением моих любимых масел. Матвей так и не заглянул ко мне, ну и ладно, посмотрим кто, кого ещё будет умолять. Вылезла из ванной, достала два больших полотенца: в одно завернулась, вторым подсушила волосы.

Вышла из ванной, и мой нос уловил смешанный запах: корицы, лимона и гвоздики. Этот запах у меня ассоциируется только с глинтвейном. В квартире было тихо, сначала заглянула на кухню, но здесь было пусто и чисто, решила уже отправится в спальню, но мне не позволили. На глаза опустилась: тёмная, прохладная ткань. Вздёрнула руки вверх, и услышала шёпот на ушко.

— Нет, крошка, — горячие дыхание опалило кожу шеи, — ручки по швам, — командный тон.

Всё тело пробила мелкая дрожь, на моём затылке, завязался тугой узел ткани, что закрывал глаза. Послушно вытянула руки вдоль тела.

— Хорошая девочка, — тихий смешок, — ты очень вкусно пахнешь, — шумно втягивает запах моего тела.

Не могу даже пошевелиться, всё тело трепещет в предвкушении ласк.

Матвей подхватывает меня на руки, всё происходит так неожиданно, поэтому с губ срывается вскрик.

— Тссс. Сладкая не шуми, разбудишь дочку, — нежно целует в губы.

— А ты не пугай, — стону в его губы.

— Больше не буду, обещаю, — шепчет в ответ.

Матвей двигается медленно, продолжает целовать, крепче прижимает к своему телу. Не прошло и минуты, как меня поставили на ноги, здесь запах глинтвейна ощущался очень сильно.

— Доверься мне, — очередной тихий шёпот, — просто доверься, — провел дорожку поцелуев от ушка до плеча.

— Я доверяю тебе, — так же шепчу глухо.

С закрытыми глазами ощущение становятся: ярче, острее, все рецепторы работают в тысячу раз сильнее. Ладони Матвею оглаживают моё тело, сильнее прижимается к моей спине, поясницей ощущаю его возбуждение. Чувствую, как с меня стягивают полотенце, оставляя обнажённой, но ненадолго, вскоре по моему телу скользит шёлковая, прохладная ткань. Руки любимого завязывают пояс на моей талии, и я понимаю — на меня надели короткий халатик. Меня снова поднимают на руки, преодолеваем расстояние в два шага, и опускают на кровать.

— Не шевелись, — слышу сдавленный голос, — или мне придётся тебя привязать к этой кровати, — дёргаюсь, на что получаю поцелуй в губы и тихий смешок, — не шевелись, — повторяет более требовательно.

Слышу, как Матвей приподнимается с пастели. Лежу послушно не шевелюсь, кажется даже не дышу. Примерно через минуту кровать продавливается, сверху на меня начинает сыпаться, что-то маленькое, легкое и по ощущению нежное: прикосновению с оголённой кожей вызывают щекотку. Начинаю хихикать, но тут же замолкаю, так-как мою руку берут за запястья. Вспоминаю про угрозу быть привязанной.

— Не надо! Матвей я больше не буду, правда, — начинаю тараторить.

Слышу тихий задорный смех, в захват попадает второе запястье, и мое руки заводят вверх над моей головой. Напрягаюсь всем телом, но длится это недолго, на мое лицо, шею обрушиваются легкие короткие поцелуи. Матвей разводит мои ноги своим коленом, и размещается между моих бёдер. Слегка подаётся вперед, упираясь в меня своим орудием не маленького размера, моё тело реагирует очень быстро. Поддаюсь ему навстречу, и с губ срывается тихий стон, нас разделяет тонкая ткань его боксеров, и меня это расстраивает.

— Кошечка моя, — поцелуй в губы, — какая ты у меня голодная! — снова поцелуй, — но я хочу, что бы ты нагуляла ещё больший аппетит, — поцелуи переходят вниз по шейке.

От его прикосновений по телу проходят электрические разряды, между ног давно уже влажно, обхватываю его ногами и прижимаюсь к нему сильнее. В движение приходит вторая рука Матвея, на которую он опирался о кровать. От колена, верх по бедру, переходя на плоский животик.

— Ты очень красивая, — поцелуй в шею, — ты любишь меня? — вопрос в губы.

— Д-даа, — отвечаю.

— Ты подаришь мне сына? — рука Матвея сжимает мою грудь под халатиком.

— Да-а, — мне кажется я сейчас на всё согласна.

Теряюсь в пространстве, после того, как пальцы любимого вскользь касаются клитора.

— Ты станешь моей женой? — хриплый голос, опаляет горячим дыханием губы.

Не успеваю сообразить, как одним толчком Матвей наполняет меня собой до упора, с губ срывается крик.

— Даааа, — тело выгибается навстречу любимому.

Матвей замирает, даря глубокий и страстный поцелуй, кислорода не хватает, ещё чуть-чуть и я задохнусь от всего происходящего. Переходит с поцелуями: на шею, ложбинку между ключиц, переходя на обнажённую грудь, стон за стоном срываются с моих уст. С глухим рыком и диким остервенеем, возобновляет быстрые, глубокие и резкие толчки.

Сколько продолжался наш любовный марафон я не знаю, пришла в себя лёжа на мужской крепкой груди. Мои запястья так и не освободили из захвата, Матвей продолжал их удерживать одной рукой, словно боялся меня отпустить. На глазах всё так же была повязка, как же хочется от неё избавиться, и увидеть любимое лицо. Словно прочитав мои мысли, с меня сдёрнули повязку.

В комнате свет не горел, но яркое свечение исходящие от свечей, позволяло хорошо разглядеть любимого. Затуманенный взгляд ласкал мое лицо, дыхание вырывалось с хрипом, блаженная улыбка на губах. Захват на запястьях ослабился, правая рука тянется к лицу Матвея и замирает на полпути.

На безымянном пальце сверкает обручальное колечко, перевожу взгляд на Матвея в немом вопросе.

— Что такое родная? — а выражения лица такое невинное-невинное.

— Матвей, что это? — показываю на кольцо.

Нахожусь в шоке.

— Как, что? Обручальное колечко, ты же дала мне своё «ДА», — отвечает любимый.

Как рыбка — открываю и закрываю рот, слова застряли, где-то в горле.

— Когда это было? — с трудом произношу.

Матвей загадочно улыбается, стискивает в крепкие объятия.

— Малышка, кажется ты всё проворонила, — смеётся гад такой.

Я настолько растеряна, что не знаю от чего на глазах появились слёзы. Утыкаюсь в шею будущему мужу, и с губ срывается всхлип.

— Детка! Ты чего? — Матвей отстраняется, заглядывает в глаза, — малышка, что случилось? — волнение появляется на красивом лице.

Качаю головой из стороны в сторону.

— Ариш, ты не согласна стать моей женой? — тихо спрашивает.

— Согласна, — хлюпаю носом.

— Тогда почему на твоих красивых глазках влага? — словно ребёнка спрашивает Матвей.

— Не знаю, — пищу, как мышь.

Одно движения и оказываюсь, подмята под крепким, горячим телом.

— Посмотри на меня, — прозвучало, как приказ.

Раскрываю глаза — тону в чёрных омутах. Матвей смотрит на меня внимательно и обеспокоенно.

Позже мы пили горячий глинтвейн, предварительно перелитый в термос, чтобы сохранить тепло напитка. Сколько мы так просидели, нежась в объятиях друг друга, не знаю.

Проснулась ближе к обеду, лежала и рассматривала свою руку с кольцом на пальце. После отъезда в Америку, я даже не думала, то когда-то Матвей сделает мне предложение стать женой, да и вообще не думала, что можем снова оказаться вместе. Видимо у судьбы, свои планы на нас.

Сегодня мы едем к моим родителям, завтра новый год. Нахожу своих любимых в гостиной, Снежа катается на папе, как на лошади. Отправляемся на кухню, кто завтракать, а кто уже — обедать. Затем собираемся в короткие сроки и отправляемся в гости в дом моего детства.

В доме родителей нас приняли с распростёртыми руками. Я переживала очень сильно, когда папа позвал Матвея на разговор, их не было приличное время, мама всё время старалась меня убедить, что всё хорошо, и отец не убьёт отца своей внучки. Я же успокоилась только когда, увидела обоих мужчин улыбающимися. Матвей сразу заграбастал нас со Снежей в крепкие объятия. Дальше к нам присоединился Егор, вот после этого спокойный вечер перерос в разгром родительского дама. Три взрослых мужика плюс собака во главе со Снежкой перевернули гостиную верх дном, на нашу с мамой просьбу оставить мебель целой состроили кривые рожицы.

****

Новый год мы встретили большой и дружной компанией. Праздничные выходные пролетели быстро. Пришло время браться за работу. Вечером последнего выходного дня на мой телефон поступил звонок — от Тимофея.

— Алло, — принимаю звонок.

— Арина, добрый вечер, я не отвлекая вас? — в трубке послышался голос Тимофея.

— Добрый вечер, Тимофей Владимирович нет, не отвлекаете, — отвечаю на вопрос.

— Арина, вы всё ещё не передумали заключить со мной договор? — интересуется мужчина.

— Нет, не передумала, всё в силе, — подтверждаю согласие.

— Хорошо, тогда если вам удобно встретимся завтра в двенадцать часов дня в том же ресторане, где встречались первый раз, — предлагает Тимофей.

— Я согласна, и время подходящие, — соглашаюсь на встречу.

— Тогда до завтра Арина, — прощается Тимофей.

— До завтра, — отключаюсь.

Выдыхаю с облегчением, в этот раз Тимофей не задавал лишних вопросов, был тактичен и сдержан. Может всё-таки Егор ошибся в отношении его охотничьих способностей. Тихо хихикаю сидя на кухни «охотник» блин надо же было Егору его так прозвать.

— И чего это мы тут в одиночку веселимся, — шёпот над ухом.

Вздрагиваю всем телом, не ожидала, что Матвей так тихо подкрадётся.

— Боже, милый я же просила тебя не пугать меня, — бью кулачком в его плечо.

— Прости, — поцелуй в щёку, — так по какому поводу веселье? — приподнимает одну бровь верх.

— Ты только не сердись, — предупреждаю.

— Тааак, — делает серьёзное лицо.

Меня пробивает на смех. Более, менее успокоившись, рассказываю всю историю с арендодателем.

— Тимофей Владимирович говоришь, — задумчиво потирает подбородок, — а знаешь, что любимая? Я с тобой на встречу пойду, — с каким-то огоньком в глазах говорит Матвей.

— Я не против, — пожимаю плечами.

— Ещё бы ты была против! — с рычанием произносит любимый.

Смотрю на него, и вижу ревнивого мужика, ох божечки и, как прикажете мне общаться с клиентами. Там же почти все мужчины, возглавляющие строительные компании.

— Милый ты, что ревнуешь? — стараюсь спрятать улыбку.

— Ревную, ещё как ревную, — подхватывает на руки и идёт по направлению спальни, — сейчас я тебе покажу КАК, — бурчит, закрывая дверь ногой.

— Так я не…, - договорить мне не дают.

— Молчи женщина, — бросает меня на кровать и следом забирается сам.

Дальше мы уплываем в мир розовых слоников.

21.1

АРИНА

Проснулась раньше всех, сделала водные процедуры, приготовила завтрак, выбрала одежде для встречи. Разбудила Матвея и Снежу, накормила завтраком, собрала Снежку и Джека, для поезди в гости к родителям Матвея. Время поджимало, поэтому собирались быстро. Попали в не большой затор на дороге, по пути к родителям. Вручили дочку в руки деда, и отправились в ресторан.

Чем ближе мы подъезжали к пункту назначения, тем сильнее становилось предчувствие, чего-то не хорошего. С утра я старалась не обращать на это внимание, но сейчас мне становилось только хуже. Может я зря согласилась чтобы Матвея поехал со мной? Не известно, как он отреагирует на Тимофея. А может Снежу нужно было отправить к моим родителям? Всё-таки Снежа больше времени провела с ними, чем с родителями Матвея. Постаралась взять себя в руки, и успокоится.

Прибыли мы вовремя, пока шли к столику, заметила Тимофея, он уже был на месте. Посмотрела на Матвея и вздрогнула: глаза прищурены, на губах не улыбка, а оскал. Даже остановилась на пару секунд.

— Ариш! Ты чего? — повернулся ко мне любимый.

— Матвей… ты меня пугаешь, — тихо отвечаю.

— Почему? — теперь его взгляд обеспокоенный, губы поджаты.

— Твоё выражения лица, как бы по мягче сказать… — меня перебивают коротким смешком и поцелуем в висок.

— Милая успокойся, всё хорошо, просто сейчас один «охотник» получит несколько подзатыльников, — снова смешок.

Смотрю на него округлившимися глазами. Он, что драться собрался? Боже только не это!

— Малышка пойдём, — обнимает за талию.

Делает первый шаг в направлении столика, как я начинаю сопротивляться.

— Матвей, нет! — хватаю его за руку.

— Зайка моя успокойся, — ласково говорит этот раздаватель подзатыльников.

Притягивает к себе, становится ко мне за спину, и всем корпусом подталкивает вперёд. Смотрю в сторону столика, и сталкиваюсь с удивлённым взглядом Тимофея. Беру себя в руки, натягиваю приветливую улыбку, и уже сама подхожу к столику.

— Добрый день, Тимофей Владимирович, — здороваюсь первой.

Матвей помогает мне присесть, сам же остаётся у меня за спиной.

— Добрый день Арина Романовна, — получаю официальное приветствие.

Тимофей переводит взгляд на Матвея, приподнимается со своего места, выходит из-за стола и протягивает руку Матвею.

— Ну здорова «охотник», — говорит любимый.

Чувствую, как сердце грохочет отбивая быстрые удары, пальцы на руках становятся холодными. С трудом поднимаю голову вверх, чтобы видеть обоих мужчин.

— С каких это пор я стал охотником? — спокойным голосом спрашивает Тимофей.

— Может, сначала присядем? — интересуется Матвей.

— Ну, давай присядем, — отвечает Тимофей.

Замечаю, какое-то странное выражение на их лицах. Матвей садится рядом со мной, закидывает правую руку на спинку моего стула. Тимофей, расположенный напротив нас, пристально наблюдает за действиями моего мужчины. Они кстати не представились друг другу, и я решаюсь взять это на себя, или мы ещё долго просидим в тишине.

— Тимофей Владимирович, хочу представить вам…., - договорить мне не дали.

— Милая, — зовёт Матвей, — нас не нужно знакомить, — лукавая улыбка озаряет его лицо.

Сижу с открытым ртом, то есть, как не надо?

— Так ты ответишь на мой вопрос? Когда я стал охотником? — повторно задаёт вопрос Тимофей.

Он так легко обратился на «ты» к Матвею, или они знакомы, или у этого человека совершенно нет, привил поведения.

— С тех пор, как стал охотиться на чужих женщин, — отвечает Матвей.

О боже, зачем он это сказал? Чувствую, как жар подступает к моим щекам. Тимофей кидает быстрый взгляд в мою сторону, лёгкая улыбка касается его лица, следом выражение его лица становится хмурым. Он некоторое время, не моргая смотрит на Матвея.

— Да ладно! Ты сейчас серьёзно? — удивлённо спрашивает Тимофей у Матвея.

— Серьёзней некуда, — отвечает любимый.

Да блин! Что вообще происходит? Складывается ощущение, что они общаются глазами и иногда кидают некоторые фразы.

— Матвей вот объясни мне, какого лешего вам так везёт? — как то горестно произносит Тимофей.

Теперь я понимаю, они знают друг друга, и судя по общению очень давно.

— Тим, не расстраивайся и на твоей улице будет праздник, — весело говорит Матвей.

От вот этого «Тим» я вообще потерялась.

— Будет, как же! Чувствую, пока вас всех чертей не переженю, сам не женюсь. Да и после вас останутся только остатки того прекрасного, что имеете вы, послал же бог друзей, — со стоном роняет голову на сложенные руки на столе.

— Как говорится «остатки — сладки» так, что не переживай и тебя женим, — тихо смеётся Матвей.

Это, сейчас Матвей дал понять Тимофею, что я занята? Всё-таки Егор был прав, Тим положил на меня глаз, и если бы мы не померились с Матвеем, то Тим продолжал свою охоту на меня.

— Арина! У тебя случайно нет сестры? — с надеждой на положительный ответ интересуется Тимофей.

— Н-нет… я одна в семье, — сдавлено отвечаю.

— Жаль, очень жаль, — вздыхает «охотник», — а может, есть подруги, такие же прекрасные, как ты? — и опять эта надежда в глазах.

— Есть одна, жена Ника — Ксюха, — отвечает за меня Матвей.

Тимофей прикрывает глаза, тяжело вздыхает, качает головой.

— Беспредел какой-то, все хорошие девушки достаются моим друзьям, — с усмешкой произносит Тимофей, — Арина, а может ну его, — кивает в сторону Матвея, — выходите за меня, замуж, — подаётся вперёд.

Наверное, в данный момент у меня глупое выражение лица, хлопаю ресничками, хватаюсь за руку Матвея, как за спасательный круг. Огорошил, так огорошил своим предложением.

— Но-но, руки прочь от моей девочки, — хохочет любимый, обнимает за плечи.

— Арина извините, я просто шучу, у меня строгое правило: к девушкам, женам друзей не подкатывать, — уже серьёзно говорит Тимофей.

— Может, тогда приступим к договору? — спрашиваю, с облегчением на душе.

— Конечно, — улыбается Тимофей.

Мы быстро обсуждаем и подписываем договор. Дальше ведём весёлую беседу, Матвей рассказывает, как они познакомились. Примерно через час разговора, собираемся по домам, но мне приспичило в дамскую комнату. Предупреждаю Матвея и отлучаюсь из-за стола, в туалете делаю свои дела. Стою перед зеркалом, поправляю макияж. Дверь в помещение хлопает, не обращаю внимание на вошедшего, открываю сумочку достаю помаду. Поднимаю глаза к зеркалу, по всему телу пробегает озноб, от нескрываемой ненависти в глазах человека, который стоит за моей спиной, и смотрит на меня в отражении.

22.1

МАТВЕЙ

Наша встреча с Тимом подходила к завершению. Аришка отлучилась в дамскую комнату, Тим решил скоротать моё время ожидание, своим присутствием.

— Повезло тебе, Мот, — говорит друг.

— Согласен, но и тебе обязательно повезёт, просто твоя судьба прячется от тебя, за стенами этого ресторана, — не даю другу окончательно раскиснуть.

— Ты главное не упусти свою птичку ещё раз, — даёт совет.

— На этот раз не упущу, — голос сам по себе становится грубым.

— Что то, долго нет твоей женщины, тебе не кажется? — хмурит брови, произносит Тим.

— Да я и сам уже заметил, пойду, проверю, всё ли в порядке, — приподнимаюсь, и отправляюсь в сторону туалета.

На женскую территорию, заходить не решаюсь, останавливаюсь около двери. Достаю телефон, делаю вызов на номер Арины. Сначала слышу гудки, затем из-за неплотно закрытой двери доносится песня

 «Если снежинка не растает, в твоей ладони не растает.

Пака часы двенадцать бьют, пока часы двенадцать бьют»^[2]

мелодия Арининого телефона. Но звонок она не принимает, набираю ещё раз, слышу вопящий телефон, на который не отвечают. Сердце замедляет свой ритм, внутри закручивается тревога, что-то случилось.

Открываю дверь, захожу внутрь. От того, что видят мои глаза, впадаю в ступор.

На полу — чёрного цвета, под раковинами валяется — белая сумочка Арины. Содержание, которой рассыпано по полу, в том числе и телефон.

— Арин! — зову любимою.

В ответ тишина, быстро подхожу к кабинкам, и по очереди открываю дверки, но они оказываются пустыми. Вылетаю из туалета, миную не большой коридор, и кажется ору на весь ресторан.

— Арина! — обвожу зал, беглым взглядом.

Кручу головой, ищу её среди посетителей, на меня кидают удивлённые взгляды. Мои поиски не приводят к утешительному результату, её здесь НЕТ.

— Ты, чего орёшь? Что случилось? — меня резко разворачивают за плечо.

Тим стоит с хмурым лицом.

— Арина пропала, там в туалете её вещи, — ещё раз обвожу зал взглядом.

— Пошли, — Тим тянет меня обратно к туалету.

Друг заходит первым, осматривает помещение, останавливается напротив зеркал.

— Ты это видел? — кивает головой в сторону.

Смотрю в указанном направлении, из груди вырывается глухое рычание. На зеркале, нежно розовой помадой большими буквами написано всего два слова «Я ПРЕДУПРЕЖДАЛА»

— Сука, — бью кулаков в стену около зеркал.

— Я так понимаю, это послание адресовано тебе, — говорит друг.

— Да, — подтверждаю догадки друга, — Тим человек, который написал это, психически болен, нам нужно срочно найти Арину, — хватаюсь за голову.

Страх сковывает тело, понимаю, что Арина не добровольно покинула ресторан. Тим достаёт телефон и совершает звонок, из динамика доносится басистый голос.

— Слушаю, — отвечает собеседник.

— Бронислав, хватай ребят, и пулей в наш ресторан, — от спокойного Тимофея ни осталось и следа.

По нему видно, он тоже переживает за Арину. Достаю телефон и звоню Тохе, друг отвечает довольно быстро.

— Да, — слышу из динамика.

— Тоха, ты мне ужен. Ариша пропала, — быстро говорю, наклоняюсь за телефоном Арины.

— Что на этот раз ты натворил? — грубо спрашивает друг.

— Тох, она не сама, её похитили, — рычу в трубку.

По-другому я не могу назвать её отсутствие, всё происходящие больше походит на похищение. Из динамика льётся трёхэтажный мат.

— Где ты? — спрашивает друг.

— У Тима в ресторане, — называю местонахождение.

— Скоро буду, — сбрасывает вызов.

Тоха даже не спрашивает, кто причастен к содеянному, он и так всё понял.

— Пошли, посмотрим по камерам, что здесь произошло, — говорит Тимофей.

— Какого ты молчишь, что здесь ведётся видеонаблюдение? — шиплю в ответ.

— Не рычи! Мы найдём её, — бросает через плечо, покидает помещение.

Иду следом, внутри всё сворачивается от страха, что эта больная могла сделать с моей девочкой? Как они прошли мимо нас не замеченными? От куда она узнала, где мы будем? Следила? Или же случайно встретились?

— Записи за последние двадцать минут, холл около женского туалета и сам туалет живо, — командный голос Тима выдергивает меня из мыслей.

Два парня в строгих чёрных костюмах, быстро засуетились. Не прошло и минуты, нам предоставили запись, промотали до того момента, как Арина заходит в помещение.

Сначала Ариша находилась одна, и все было хорошо. Ровно до того момента, пока не зашёл посетитель, а точнее ОНА. Моя девочка стояла спиной и не видела входящего, но это длилось недолго. Машка встала за спину Арише, и видимо в отражении любимая, увидела эту тварь.

А дальше, моим глазам пришлось смотреть, как Ариша боролась за возможность выйти из туалета. Машка фурией кинулась на Арину, но та успела отпрыгнуть в сторону, при этом задела рукой свою сумочку и та свалилась на пол. Хоть звук и отсутствовал, мы поняли, что они о чём-то говорили, точнее Арина поднимала руки верх в успокаивающем жесте, и также спокойно шевелила губами, а вот Машка размахивала резко руками явно в гневе. Разговор длился не больше минуты, и эта сука пошла в наступление. Арина отбила два броска в свою сторону, и смогла, приблизится к выходу, но тут её ждала ловушка. В помещение валился парень с носовым платком в руке, в один широкий шаг он оказался около малышки. Быстрым движением схватил Арину со спины, и закрыл ей рот тем самым платком. Моя девочка пыталась вырваться из захвата, а следом начала оседать на пол. Он подхватил Арину на руки, направился на выход, следом за ним отправилась и Машка, перед этим успела, пританцовывая написать послание. Дальше нам включили запись с холла, а вот здесь нас ждал ещё один сюрприз. Парнишка, один из официантов, проводил этих тварей с бессознательной Аришей на руках, к выходу для персонала во двор здания.

— Немедленно притащите этого сода, — взревел Тим.

Я съехал по стене вниз, держась за голов руками, оперся локтями в колени. Один из парней выскочил за дверь, второй показывал, что-то на мониторе Тиму. В сумочки Арины начинает играть песня детским приятным голосом

«Сыграй, мне, брат, что-нибудь — о жизни.

Согреет, душу мне, гитары звон твоей,

в кругу друзей давно талант твой

— признан, сыграй же брат и станет всем теплей»^[3].

Достаю телефон, на экране фото Егора, и большими буквами надпись «БРАТИК».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Да, — голос хриплый.

— Здорово Матвей, как дела? Аришка там далеко от тебя? — бодрый голос, бьёт по ушам.

Молчу не могу больше произнести ни слова, от имени любимой горло сдавливает в тиски.

— Матвей, ты чего молчишь? — слышу из динамика.

— Егор, — с трудом вырываю слова, — Арину… похитили, — с болью в лёгких выдыхаю последние слова.

— ЧЕГО? — орёт Егор.

— Её похитила Машка, — говорю нужную информацию.

— Где Снежка? — продолжает орать.

— У моих родителей, вместе с Джеком, — отвечаю на вопрос.

— Где я могу тебя найти? — спрашивает уже более спокойно.

— У Тимофея в ресторане, где вы были с… Ариной, — поднимаю голову на звук открывающейся двери.

— Я понял, через десять минут приеду, — говорит Егор и отключается.

Смотрю на зашедшего начальника службы безопасности, и ярость вместе с болью выплёскивается наружу. Так как Бронислав держит за шкирку — парнишку официанта, который помогал в похищении Арины. Вскакиваю на ноги и в прыжке настигаю цель, со всей злости бью по лицу, парень падает, заношу кулак для второго удара, но меня рывком откидывают назад, не удачно приземляюсь, бьюсь головой об стену. Мне кажется, я видел звезды перед глазами.

— Какого х. ра ты творишь? — словно раскат грома звучит голос Бронислава.

Тим помогает подняться официанту, сажая его на стул.

— Бро полегче, он на грани и не понимает, что творит, — Тим подаёт мне руку, помогая подняться с пола.

— Тимох, я всё понимаю, но бл. ть, если он его покалечит больше чем надо, мы х. р чего узнаем, — не сбавляет обороты, басит Бронислав.

— Ладно, я понял, больше не трону, пока не допросят, — последние слова цежу сквозь зубы.

— Ну, а теперь Сашок, твоя очередь слово молвить, — говорит Бронислав.

Нависает своей громадной тушей над официантом.

— Зачем помог похитить девушку? — вопрос в лоб.

Парнишка бледнеет, его начинает заметно потряхивать, глаза округляются, и в них читается чистый страх. Боится сука!

— Я не помогал её похищать, — мотает головой, — нет, то есть помогал, но не похищать! — паренёк вжимает голову в плечи.

— Дальше, — рявкает Тим.

— Тот парень с девушкой, они попросили помочь. Сказали, что в туалете прячется их сестра от своего ревнивого мужа. Попроси показать служебный вход, чтобы, не попасться ему на глаза. Я согласился, а когда увидел девушку без сознания, спросил, что с ней. Они сказали, что она потеряла сознание из-за нервов, и приводить её в чувства, у них нет времени, — быстро тараторит парень.

— Ты сколько здесь работаешь? — через чур ласкова интересуется Тим.

— Я на испытательном сроке две недели, — горестно отвечает парень, — вы теперь уволите меня? — опустил голову, спрашивает у Тима.

— Ты когда выходил в первую смену, читал правило? Там чёрным по белому написано «служебный вход, строго для персонала» где были твои мозги, когда ты соглашался на подобное? — рычит Тим.

— Я вас очень прошу, не увольняйте, я один сестру воспитываю, оштрафуйте, но прошу, не увольняйте, — с мольбой в голосе просит парень.

Тим смотрит на меня, затем на Бронислава, последний кивает головой.

— Бро, под твою ответственность, — говорит Тим, — и проведи беседу с персоналом лично, и особенно с администратором, эта и его оплошность тоже, — цедит Тим.

— Не беспокойся, если понадобится, можем и заменить, — кивает головой Бронислав.

— А ты Саня! Допустишь ещё хоть малейший промах, вылетишь с волчьим билетом. Понял меня? — глухо произносит Тим.

— Д-да, я понял с-спасибо, я б-больше не подведу, — заикаясь, отвечает парень.

— Раз понял, вали домой, в смену выйдешь, как лицо заживёт, — рычит Тим.

Паренёк покидает кабинет. Дверь вновь открывается, на пороге стоят Тоха с Егором, оба злые, порывиста дышат.

— Тох, нужно к Глебу стартовать, он сука знает, что она больная и ни разу нам не сказал, — сжимаю кулаки, удерживаю ярость.

— Понял, но лучше вызову сюда, он в последнее время не принимает гостей дома, — поясняет друг.

— Бро, что накопал? — спрашивает Тим у безопасника.

— Они засветили тачку, на угловой камере их хорошо видно, сейчас Гена пробивает номера автомобиля. Далее будет вскрывать камеры по городу, и плюс знакомые гайцы подключены, — басит Бронислав.

— Этого мало, я звоню Старцеву, он поможет, — подает голос Егор.

До этого стоявший молча, только наблюдал и слушал. После его слов Тим с Брониславом уставились на него удивлённым взглядом.

— Ты знаком со Старцевым? — спрашивает Бронислав.

— Он хороший приятель моего отца, в помощи точно не откажет, к тому же он знает Аришу, — скрестив руки на груди, отвечает Егор.

— А кто такой Старцев? — интересуюсь у парней.

— А это друг мой милый, полковник внутренних дел МВД, — с какой-то предвкушающей улыбкой говорит Бронислав.

А дальше потекло время ожидания. Тоха отлучился на полчаса, а вернулся с Глебом, в этот раз Бро успел меня перехватить. Но словесную брань ни кто не отменял, я накинулся с претензиями о скрытии Машкиной болезни, Глеб орал, что не обязан посвящать посторонних людей в тайне семьи. Егор созвонился со Старцевым. И только ещё через час времени нам сообщили, в каком направлении движется указанный нами автомобиль.

— Так парни, по дорожным камерам Носовихинского шоссе была зафиксирована наша тачка. Парочка похитителей свернула в коттеджный посёлок «Полтево» пятнадцать минут назад, — доложил вошедший в кабинет Бронислав.

Все вскочили со своих мест и понеслись на улицу к машинам. Я, Тим, Егор, Тоха и Глеб оказались в Гелендвагене Тимофея, Бронислав с парнями разместились в ещё двух джипах. Нами уже было потеряно два часа времени, Егор пару раз созванивался с полковником, докладывал наше местонахождение, а также был осведомлен о подкреплении нескольких ДПС машин в нужном нам районе. Был перекрыт въезд и тем самым и выезд из посёлка, что очень облегчало нам задачу в поимки Машки и спасению Арины

Три чёрных джипа неслись по шоссе с предельной скоростью, нас не останавливали сотрудники дорожной автоинспекции, они нас сопровождали. Видимо это тоже распоряжение полковника, я настолько сильно был погружён в мысли, что не заметил, когда они добавились к нашему кортежу.

На въезде в посёлок, нам на встречу из-за поворота вылетел нужный нам автомобиль, и резко дал по тормозам. Машина ДПС съехала на обочину, мы остановились посреди дороги. Ехавшие позади нас ребята перекрыли дорогу своими машинами.

Долго не думая выскочил из гелендвагена, под отборный мат парней, рванул к чёртовой машине. Но вскоре об этом пожалел, так как эта мразь включила заднюю передачу, быстрым манёврам развернулась и со свистом колес сорвалась с места. Прыгнул обратно к подъехавшему ко мне гелендвагену и двинулись следом за Машкой.

А дальше события напоминали, какой-то боевик: с погоней, включёнными мигалками, и выстрелами в воздух.

Моё сердце замирало, каждый раз, когда машина похитителей виляла из стороны в сторону. Наше преследование длилось недолго, но те минуты переросли в часы. В какой-то момент Машка не справилась с управлением и вылетела с дороги, врезалась в дерево росшие вдоль дороги. Во время столкновения, в нашей машине сгустился воздух, биение сердца остановилась, кажется у всех парней. На автомате вылетели из машин и бросились к пострадавшим. Картина, раскрывшаяся нашему взору, была ужасная: передок машины был разбит в хлам, лобового стекла не было, в метрах трех вперед от дерева на белом снегу лежал окровавленное тело парня, что выносил из туалета Арину. В несколько рывков открыл заднюю дверь авто, в надежде найти Арину, но там было пусто. Лихорадочно начал озираться по салону, мой взгляд остановился на бледном лице Глеба, который склонился над зажатым телом Машки. Она не шевелилась, и совсем не подавала ни каких признаков жизни. Округу огласил не человеческий вопль Глеба, он трясущими руками хватался то за одну, то за другую руку девушки, звал её по имени. Я стоял столбом и смотрел на эту картину, а самое страшное, я не испытывал жалости ни к ней, ни к нему.

— Матвей, Матвей! — далёкий голос доносился до моих ушей.

С запозданием повернул голову в его направлении, увидел испуганное лицо брата Арины и после этого на меня обрушился гул голосов, я пришёл в себя.

— Егор её нет в машине, — взревел раненым зверем.

— В багажнике смотрел? — Егор бросился к водительскому месту, чтобы открыть его.

Стоял оперев руки об багажник, ждал, когда его откроют и молил бога, что бы Арина была в нём. Щелчок эхом отразился в моих ушах, дернул крышку багажника, и рухнул на колени. Из горла вырывалось рычание боли и отчаяния, вбивал кулаки о расчищенную машиной от снега землю не чувствуя физической боли, из разбитых костяшек струйками потекла кровь. Меня схватили с двух сторон, и потащили к машине Тима. В лицо плеснули холодную воду, дабы привести в себя, перед глазами маячили лица Егора и Тохи наперебой, что-то говорили. Поняв, что вода не подействовала нужным образом, мне прилетел ощутимый подзатыльник от Тохи.

— ….ты нужен ей, понимаешь, нужен, — орал Тоха.

— Ко… кому? — пересохшие горло, мешало нормально говорить.

— Ты слушал, что я тебе говорил? — трясёт за плечо.

Качаю головой, из стороны в сторону.

— Ты нужен сейчас Снежки, она нуждается в тебе, возьми себя б. дь в руки, ты мужик, вытерпи всё это, — рычит мне в лицо.

— Вытерпеть? Как можно это вытерпеть? — ору в ответ отталкиваю от себя друга.

Видимо Тоха понял, что перегнул палку. Снова подлетел ко мне, схватил одной рукой за шею, притянул к себе, уперся своим лбом в мой, вторая рука сжала куртку на плече в кулак.

— Мы найдём её, слышишь, найдём, землю перероем, но найдём, — говорит друг.

23.1

АРИНА

— М-м-м, — от собственного стона ощущаю адскую боль в висках.

Хватаюсь обеими руками за голову, в попытке унять болезненные ощущения. Хочу открыть глаза, но веки такие тяжелые, что при попытки напрячь их, голову снова пронизывает боль. Лежу несколько минут неподвижно, руки вытянула вдоль тела. Пальцами ощущаю мелкие камушки, по телу проходит озноб, я лежу на холодной поверхность. Где я? Что со мной?

Память начинает рисовать картинки: мы с Матвеем завозим Снежу к его родителям, вот мы стоим около столика где сидит Тимофей, смеёмся над его шутками, я покидаю столик отправляюсь в туалет, стою перед зеркалом, дальше успокаиваю Машку. Стараюсь покинуть помещение, захват сзади, сладкий привкус во рту и моё сознание покидает меня. Точно! Машка! Что на этот раз она придумала?

Принимаю ещё одну попытку открыть глаза, на этот раз получилось. Только разницы между открытыми и закрытыми глазами нет, вокруг темнота ни единого проблеска света. Это сильно пугает, слишком резко сажусь и тут же валюсь набок. Голова кружится, тошнота накатывает волнами, дышу глубоко, дабы унять рвотные позывы, всё тело пробивает крупной дрожью. Более- менее прихожу в себя, понимаю, встать у меня не получится, меня ещё качает как на волнах. Нужно найти выход, я явно в каком-то помещении, так темно на улице не бывает. Поднимаю руку верх — пусто, значит, есть возможность подняться в полный рост. Следом провожу вокруг себя, та же пустота, но стены должны быть. Приподнимаюсь на колени, опираюсь руками о пол, я уже поняла, что он земляной. Аккуратно провожу по полу руками впереди себя, продвигаюсь вперёд. Снова пробую нащупать стену, которой нет, опускаю руку назад на пол прощупываю место, ползу дальше. Пальцы задевают камень, приблизительно с куриное яйцо. В голову приходит мысль. Беру камень и бросаю вперёд себя, считаю секунды, успеваю досчитать до двух и слышу глухой удар. Значит стена не так далеко, продолжаю ползти, через некоторое время моих манипуляций, в очередной раз выставляю руку вперёд и ладонью упираюсь в холодную, каменную стену.

Сижу несколько минут, и потихоньку опершись о стену, начинаю подниматься на ноги. Чувствую слабость во всём теле, провожу вперёд по стене правой ладонью на расстоянии вытянутой руки, в поясках выхода. Стена ровная, на ощупь выложена из кирпича. Передвигаюсь мелкими шагами, головокружение и тошнота не покидают меня, поэтому приходится часто присаживаться, отдыхать и снова отправляться на поиски. Преодолев, какое то расстояние, делаю очередной шаг и спотыкаюсь о препятствие, падаю вперёд, не успеваю сгруппироваться, больно ударяюсь: ребрами, плечом, коленом и головой. Вскрикиваю от боли во всём теле, слёзы брызгают из глаз, в голове начинает гудеть, и меня снова уносит в бессознательное состояние.

Пришла в себя всё также лёжа на холодной, но теперь не на ровной поверхности. Состояние было хуже чем, когда пришла в себя первый раз: тело ломило, больно глубоко дышать. Провела рукой по тому месту где лежу, и даже обрадовалась. Я лежу на ступеньках, и если правильно понимаю, то это лестница, которая ведёт наверх. Превозмогая боль и слабость, также на коленях поползла верх по ступенькам, они тоже выложены из кирпичей. Лестница шла не прямо, а полукругом, и стоило мне завернуть за угол, я заметила тусклый дневной свет проникавший из-под закрытой двери. Доползла до самого верха, опёрлась руками о дверь, толкнула её несколько раз, нобезысходно. Дверь понизу присыпана снегом, видимо сквозь щели его задуло ветром.

— Помогитеее! — осипшим голосом позвала на помощи.

С той стороны двери было тихо, не слышно: ни звука машин, ни голоса людей. Если меня не найдут, я умру от холода. От этой жуткой мысли защемило в груди. Возможно больше никогда не увижу свою доченьку, не поцелую её пухлые щёчки, не услышу звонкого смеха, слово мама, не посмотрю в эти зелёные глазки, как у её папы. Слёзы ползут по лицу и застывают, так горько и больно потерять всё из-за такой глупости. Надо было сразу ударить её чем-нибудь и бежать к Матвею. Боже, как же хочется оказаться в его тёплых, крепких объятиях, сказать, как сильно его люблю, ощутить вкус его губ, запах тела. Хочется увидеть маму и папу, попросить у них прощения, если когда-то их обидела. Поблагодарить Егора за его заботу и тепло, которую он дарил нам со Снежкой. Боже, помоги мне вернуться домой. Помоги остаться живой.

Когда в щель перестал светить дневной свет, я поняла, что наступает ночь. В щели стал дуть холодный сквозняк, от него замерзла ещё больше. Решила спуститься вниз на нижнею ступеньку. Свернулась в позе эмбриона, легла на левый бок, так как правый горел огнём после падения. Веки сами закрылись, погружая мое тело в сон.

Сколько я здесь нахожусь, не знаю. После каждого пробуждения поднимаюсь по лестнице к двери, если вижу свет, то зову на помощь, бью камнем по железной двери, терплю боль в голове от звука ударов, вот только мне никто не отвечает. Когда наступает ночь возвращаюсь обратно вниз. Моё состояние стало совсем невыносимым: поднялась температура, ужасная головная боль, в горле скребут наждаком. Сухой кашель, весь снег, что был около двери, закончился, его я использовала, как воду. Желудок издавал голодные звуки. Мне снятся сны: яркие, тёплые, мой любимый мужчина кружит меня на руках, Снежа смеётся, прыгает с Джеком вокруг нас. И в конце каждого сна Матвей со Снежей на руках, смотрят на меня с болью в глазах и просят вернуться к ним. Я плачу, тяну к ним руки, прошу побыть со мной ещё чуть-чуть, и вот Матвей подаёт мне руку, и … Я просыпаюсь, снова заливаясь горькими слезами, и снова ползу наверх…

Очередное пробуждение, на этот раз тяжёлое, что не хотелось открывать глаза. Но я ползу к двери, заношу руку, чтобы опереться и меня пронзает острая боль.

— Ох, — вою, трясу рукой.

Сажусь на ступеньку, второй рукой нащупываю горлышко от бутылки, которое вонзилось мне в правую ладонь. Сжимаю зубы, и вытаскиваю стекло, по руке течёт горячая жидкость, сжимаю в кулак и прижимаю к груди, качаю как ребёнка. Кровь не перестает течь, снимаю с шеи шёлковый шарфик и перематываю руку. Подождав ещё некоторое время, ползу дальше. Нахожу камень и снова начинаю стучать по двери, произносить слова о помощи не могу, голос пропал. С каждым новым ударом рука слабеет, пальцы с трудом удерживают камень.

— Эй, — удар с другой стороны, — там кто-то есть? — женский голос, звучит в ушах.

Не сразу соображаю, что голос реальный, продолжаю слабо стучать по двери.

— Эй! Вы меня слышите? — голос становится громче.

На этот раз я понимаю, меня кто-то нашёл.

— Д-дааа, — через боль шепчу хриплым голосом.

Видимо меня не слышно, вкладываю всю оставшуюся силу и бью по двери.

— Черт! Подождите я сейчас попробую сбить замок, — кричит девушка, — и от куда он здесьпоявился? — скорое себя, чем меня спрашивает она.

Следом раздаётся череда громких ударов, девушка матерится.

— Послушайте, у меня не получается, здесь нужен хотя бы лом, но не кирпич, он крошится, — тяжело дышит, — но я могу сбегать до посёлка и позвать на помощь, только это займёт минут тридцать в одну сторону, — говорит моя спасительница.

То ли от радости, то ли от бессилия не могу поднять руку, для удара.

— Эй! Вы слышите меня? Отзовитесь! — в голосе испуг, — чёрт, чёрт, чёрт, я сейчас попробую найти, какую ни будь трубу и сбить, этот чёртов замок, — кричит девушка.

И снова тишина, меня уже не трясёт от холода, тело болит, но не так сильно видимо я уже привыкла к этой боли.

— Я здесь! Слышите? Я здесь! Сейчас я вас освобожу, — кричат с той стороны.

Голос моей спасительницы: приятный, звонкий, успокаивающий. Скрежет метала, больно бьёт по ушам, он продолжается довольно долго.

— Да! Я это сделала, у меня получилось, — радостно вопит девушка.

Скрип тяжёлой двери, и меня слепит дневной свет, окутывает свежий, морозный поток воздуха.

— О боже! Девушка вы живы, — чувствую горячие руки на своих щеках, — сейчас, сейчас я вам помогу, вы только держитесь, — чувствую, как меня одевают во что-то, но тепла я не ощущаю.

Открываю глаза и первым, что я вижу, красивое лицо девушки, обрамлённое чёрными длинными волосами. Она нежно улыбается, хотя в глазах испуг.

— А тебя случайно не Арина зовут? — спрашивает незнакомка.

Киваю головой в знак согласия.

— Господи, да тебя же ищут повсюду!

Меня ищут, и нашли и это самое главное.

— Арина, меня зовут Аня, — называет свое имя, — послушай, я боюсь оставлять тебя одну. Нам надо добраться до окраины леса, там связь ловит, и мы вызовем подмогу. Я дотащу тебя на вон той еловой ветке, — показывает рукой в сторону, — в моём пуховике ты не должна сильно замёрзнуть, здесь недалеко, — торопливо говорит Аня.

Снова киваю в знак согласия.

— Ты только главное не отключался, — заглядывает мне в глаза, — так давай застегнём замок и в путь.

Эта маленькая хрупкая девушка уложила меня на еловую лапу и потащила на окраину леса. Она несколько раз останавливалась — проверяла меня. И вот мы на месте, Аня залезла на дерево, что бы поймать связь и вызвать помощь.

— Мишка! Ты меня слышишь? Мишка! — кричит в трубку Аня, — да это я, срочно найди тех людей, что девушку ищут, я её нашла, мы на окраине леса около дороги… — быстро продолжает тараторить, рассказывая путь.

Вот и всё, нас скоро от сюда заберут, и я увижу моих любимых. Чувствую, как снова проваливаюсь в темноту, но теперь я не боюсь — со мной рядом Аня.

24.1

МАТВЕЙ

Слова Тохи слегка отрезвили, он прав сейчас я нужен Снежки. Встряхнув головой, осмотрелся вокруг, наткнулся на взгляд Глеба, по глазам вижу, во всём происходящим винит меня. Да и плевать, мне главное найти Арину.

А дальше потекли тяжёлые дни поисков. Мы не знали, где находилась Арина, и нам некого было спросить. Парень, который помогал Машки, скончался на месте. Оказался таким же больным, они вместе проходили лечение, по слухам медицинского персонала он любил Машку и вроде, как она отвечала взаимностью. Сама Машка получила серьёзную травму позвоночника, её прооперировали и ждали пробуждения от наркоза. Но судьба решила поиздеваться надо мной, видимо, ей мало, моих страданий. Она впала в комму, Тим привёз врача, который лечил Юрка после аварии. Кстати Юрок пришёл в себя в новогоднюю ночь. Но уже шестой день, без сна и покоя обыскивали все дома, где временно отсутствовали хозяева. Толку ноль, словно её отправили на луну. Были предположения, что нас специально завезли в этот посёлок, а саму Арину спрятали в городе. Искали все: друзья, близкие, полиция, даже присоединились волонтёры. Снежа словно чувствовала, что с мамой случилась беда, последнее дни часто капризничала, засыпала только на моих руках, удивлением было, что дочка не пошла на руки к Егору, увидев его расплакалась. Даже собака тосковала по хозяйке, Джек скулил по вечерам, уткнувшись мордой в мои ноги. От всего этого становилась в тысячу раз тяжелея, хотелось выть, громить всё вокруг, но каждый раз стискивал зубы до скрежета, и снова отправлялся на поиски.

И вот сейчас, сижу в машине смотрю на карте отмеченные дома, в которых провели полный обыск. Всё осложнял один факт, рядом находился ещё один посёлок, и между ними проходит дорога, поэтому проверяли оба. Оторвал от карты глаза и посмотрел вперёд, ко мне через сугробы бежал Ник, в груди, что-то ёкнуло. Друг добежал до машины, опёрся о капот, стал приводить дыхание в норму. Выскочил из машины, в прыжке оказался рядом с другом.

— Ну, — не узнаю своего голоса.

— Мот, мы нашли её, понимаешь, нашли, — хохоча, говорит Ник.

— Почему мне не позвонили сразу, — требую от друга.

— Так у тебя телефон молчит, — продолжает смеяться.

Вокруг всё закрутилось, завертелось. Не помню, как добрались до места, где нашли Арину.

Это оказалась окраина леса, где её вовсе не искали, мы прибыли первыми. Глазами на белом фоне выхватил: не высокую, худенькую, черноволосую девушку. Она стояла в одном свитере и джинсах, махала нам руками, и кричала слова о помощи, а радом на снегу не шевелясь, лежала Арина, одетая в длинный пуховик, видимо девушка одела его на Аришу.

Выпрыгнул из машины, не дожидаясь полной остановки, увяз по колено в снегу, выкарабкался и чуть на четвереньках пополз к любимой. Следом выскочили: Тим, Егор Тоха и Ник, бросились за мной. Добрался до Арины, обхватил её лицо руками, прижался к губам. Выглядела она плачевно: бледная кожа, чёрные круги вокруг глаз, потрескавшиеся и иссохшие губы, скулы выделялись, она сильно похудела. Руки перепачканы в крови. Как бы я её не звал, Ариша не приходила в себя. Поднял голову на девушку, что стояла рядом, и сразу нахмурился, на её лице были следы побоев: разбита губа, свежий синяк на скуле, и полопанные капилляры в глазу с той стороны, где находился след. Поднял взгляд выше, и заметил озверевший взгляд Тима направленный на девушку, которая его не замечала, она сбивчива рассказывала Тохе, как и где нашла Арину. Дальше была погрузка Арины в карету скорой помощи, обследование, и кучу анализов. Нас к ней не пускали долгие часы. Хоть я и понимал, что она рядом, за этой чёртовой дверью, и не куда больше не денется. Но страх не отпускал.

Сутки! Целые сутки Арина не приходила в себя. Во мне были смешанные чувства: радость, тревога, злость. Весь этот коктейль бушевал во мне ровно до пробуждения Арины, мне наконец-то разрешили зайти к ней в палату.

Моя девочка лежала на функциональной кровати: бледная, изнеможённая, она смотрела в потолок. Дверь за моей спиной закрылась слишком шумно, Арина перевела взгляд в мою сторону и её глаза наполнились слезами. В несколько шагов преодолел расстояние между нами, аккуратно улёгся радом, нежно сжал её тело в свои объятия. Уткнулся в тонкую нежную шейку своим носом, вдыхая такой любимый, и родной запах. Арина продолжала плакать, сжимая в маленькие кулачки, тонкий пуловер на моей спине.

— Тиши, тише милая, я рядом всё позади, — шептал слова утешения.

Оторвался от шейки, нашёл её пухлые губки, покрытые тонкой, шершавой коркой. Поцелуй был: нежным, легким, едва уловимым, боялся причинить боль.

— Малышка, родная успокойся, — покрываю бледное лицо поцелуями.

— Я… думала, что… не увижу больше… Снежу и тебя, — с трудом выговаривает любимая.

От её слов в горле образовался ком, мешающий сказать хоть слово. Сжимаю челюсти до зубной боли, зажмуриваю глаза, прижимаю Арину к себе крепче. Как я хочу забрать себе всю ту боль, что она испытывает, всю ту муку, что она пережила. Почему? Почему нельзя по щелчку пальцев перенять у любимого тебе человека всю боль и печаль?

— Люблю тебя моя девочка, — шепчу уже притихшей в моих руках Арине.

ЭПИЛОГ

АРИНА

Солнечный лучик, пробравшийся через плохо закрытие шторы, играл на моём лице. Без стеснения будит меня. Мягко потянувшись, приоткрыла глаза. В спальни одна, значит Матвей со Снежей, и можно поваляться ещё чуть-чуть, или забраться в ванную в место душа. Точно! Так и сделаю, быстро встала с пастели и бесшумно пробралась в ванную комнату, включила воду, закрыла дверь на ключ. Дождалась пока ванная наполнится водой, добавила побольше пены и погрузила свое тело. Посмотрела на дверь и застонала, Матвей будет бурчать и вновь угрожать снять замки со всех дверей в доме, я по привычке продолжаю закрываться. Произошедшее два года назад похищение, не прошло бесследно, меня иногда мучают кошмара. Один раз я задремала в ванной, полной воды и чуть не утонула из-за очередного кошмара. Не знаю, каким чудом Матвей почувствовал, что мне нужна помощь, но он появился вовремя.

— Арина! — громкий стук в дверь.

Вспомни солнце вот и лучик, любимый заметил моё отсутствие.

— Арина открой! — взволновано кричит Матвей.

— Да, выхожу я! Выхожу! — кричу в ответ.

Так и знала, что будет паниковать. Вылезаю из теплой воды, кутаюсь в полотенце, поворачиваю ключ. Дверь резко распахивается, секунда и я прижата к крепкому торсу.

— Малышка, сколько раз я тебя просил не закрываться на ключ? — глубоко дыша, шепчет муж.

Мы с играли свадьбу, правда, не феврале, как мечтал Матвей, а в апреле. Я тогда месяц пролежала в больнице, мой организм не хотел быстро восстанавливаться.

Сама свадьба прошла очень весело, были приглашены все: родственники, друзья, даже те люди, кто помогал в моих поисках. Свидетелями у нас были Тимофей и Аня, так как Ксю была уже с довольно большим животиком, выбор пал именно на Аню. Мы с ней очень сдружились, она часто навещала меня в больнице, я ей обязана жизнью, если бы не она, меня могли и не найти. Что касается Тима, как только он узнал, кто будет свидетельницей, приехал к нам. Влетел в дом — словно ураган, не дал даже слова сказать, налетел с порога, поставил условие либо он свидетель, либо мы больше не друзья. Самое весёлое в этой ситуации, что мы и сами хотели видеть его в роли свидетеля, просто Матвей не успел донести до него эту информацию. А самое главное мы так и не узнали, откуда он узнал, что Аня будет свидетельнице, молчит гад. Матвей ещё долго в шутку называл друга сумасшедшим, ведь он с катушек слетел, стоило ему первый раз увидеть девушку, так ещё с разбитым лицом. Честно я не заметила следы побоев на лице Ани, на тот момент мне было плохо. Между этими двумя, долго шла ожесточённая война. «Крепость» — по имени Аня долго держала оборону под натиском Тима. Но это уже совершенно другая история!

А сейчас мне нужно успокоить одного через-чур, взволнованного мужчину.

— Хорошо, я больше не буду закрываться, — даю очередное обещания.

— Нет! Я лучше сниму замки, — бурчит на меня.

— Хорошо, — лучше и правда, пусть снимет.

— Пойдём завтракать, — целует в висок, выпускает из объятий.

Сегодня у меня день рождение, и мы решили отмечать его в нашем доме, который мне подарил Матвей два года назад.

— А кондитер ещё не звонил? Когда привезут тортик? — интересуюсь у любимого.

— Тортик? — вскидывает брови вверх, — да, там целый тортище! — хохочет Матвей.

От его задорного хохота начинаю смеяться сама.

— Я выбрал самый большой, что был в каталоге, — продолжает смеяться, — там половина торта предназначено только одному Егору. Это надо же, быть таким сладкоежкой!? — не унимается муж.

Когда Матвей увидел, в каком количестве Егор поедает сладкое, он неделю прибывал в шоке. С того времени к приезду Егора со своей женой — Джули, из Америки к нам в гости, Матвей сам лично отправляется в магазин за сладостями и покупает их в огромном количестве.

— Нууу, он и сам у нас, не маленького роста, — оправдываю «братика».

— Так-то да, — целует меня в носик.

— Всё, идём кушать, а то…, - быстро замолкаю, прикусываю язык.

— А то, что? — цепляется за слова.

— Завтрак остынет, — нахожусь с ответом.

Блин, чуть не проболталась раньше времени. Неделю назад я узнала, что у Снежки скоро появится братик или сестричка. Я ели выдерживаю, что бы, не признаться ему до сегодняшнего вечера. Уже третий день при упоминании про еду, у меня появляется ужасное чувства голода. И если быстро не приняться за еду, начинает тошнить.

— Ну, тогда пойдём, Снежа, кстати, ещё не проснулась! — тянет меня за руку на себя.

— А сколько сейчас время? — заглядываю в глаза мужа.

— Примерно восьми часов, — отвечает Матвей, с лукавой улыбки.

— Нет, нет, нет, — упираюсь ладошками ему в грудь, — не сейчас или я не успею приготовиться к встречи с гостями, — выскальзываю из рук Матвея и выбегаю из ванной комнаты.

— Вредина и жадина, — слышу обиженное сопение мне в спину.

— И я тебя люблю! — кричу в ответ.

По дороге забежала в спальню, оделась и спустилась вниз на кухню. Матвей уже сидел за столом и подкармливал Джека, присоединилась к мужчинам за стол.

— Мамуличка, папуличка, с добрым утром, — на кухни появилась Снежа, — мамуль с днём рождения, — говорит дочка.

Она у нас умничка, выговаривает коварную букву, занимается спортивно — акробатическими танцами, посещает бассейн, активно проводит время с папой в спортзале. В общим у нас растёт маленький спортсмен.

— Доброе утро милая, спасибо — целую в щечку.

— Доброе утро Снежинка, — Матвей целует её в другую щеку.

— Мам, пап вы обдумали мою просьбу? — с надеждой в глазах спрашивает дочь.

Перевожу взгляд на мужа, последние слово за ним, я не против поездки Снежи на месяц к Егору в гости.

— Ты поедешь, но с одним условием, — шкодливая улыбка касается губ Матвея.

— Я готова на всё! — счастливо прыгает Снежа.

— Хорошо! Заметь, ты сама согласилась, — наиграно серьёзно говорит муж.

— А можно узнать, на, что я согласилась? — веселье пропадает с лица девчушки.

— После возвращения, ты начнёшь заниматься конной ездой, — победно улыбается наш папа.

Снежа замирает, хлопает своими густыми ресничками, косится в мою сторону, ждёт моей защиты. Матвей уже три месяца не может затащить нашу красавицу к Тиму в конный клуб. Тимофей открыл школу верховой езды, там обучают и взрослых и детей. Вот только наше чадо, чего-то боится, даже близко не подходит к манежу. Лицо Снежи задумчивое, она молчит несколько минут, делает глубокий вдох.

— Я согласна! — пристально смотрит в глаза Матвея.

— Вот и замечательно иди, обними папу, я соскучился, не видел тебя, целую ночь, — довольный как кот — объевшийся сметаны, говорит любимый.

Дочка, улыбнувшись, прыгает в объятия отца.

Ближе к шести вечера стали собираться гости. Первыми приехали наши родители, затем Ник с сыном Сашей на руках и Ксюшей, Тоша с Настей — они поженились год назад, Егор с Джули — через полгода станут родителями. Ну и конечно наша сладкая парочка, которая постоянно опаздывает, и их появления зачастую вызывает неконтролируемый взрыв смеха. Даже сейчас, за воротами дома хорошо слышен хохот Тима, визг и следом ругательство Ани. Высокая дверь ворот отъезжает в сторону, демонстрируя нам сладкую парочку, Тим несёт на плече брыкающеюся Аню, держа её крепко одной рукой за ягодицы, во второй руке несёт огромную корзину роз. Двор взрывается весёлым смехом, но мы ни когда не обижаемся на смешки друг над другом.

— Что на этот раз вы не поделили? — спрашиваю Аню, после того, как Тим спустил её с плеча.

— Платье! — сложив тоненькие ручки у себя на груди, отвечает Аня.

Перевожу вопросительный взгляд на Тимофея.

— Арина поверь, там не было платья! Там был клочок ткани с верёвочками, — улыбается, смотрит, как Аня сопит словно ёжик.

— То платье, нормальное! — возмущается девушка.

— На том платье ткани меньше чем на моих трусах, — продолжает упорствовать мужчина.

— Гад! — шипит Аня.

— Стерва, — хохочет Тим.

На самом деле они не могут жить друг без друга. Не смотря на их поведения.

— Так! Всё успокоились оба, идемте, стол накрыт в саду, — показываю рукой в сторону.

— Ой! Аринка, с днём рождение! Солнце, — выкрикивает Аня, обнимая меня.

— Спасибо, — целую Аню в щеку.

— С днём рождения красавица, — так же, как и Аня, обнимает и целует в щеку Тим.

— Так, так, так! А ну-ка убери свои шаловливые ручонки от моей жены, — слышу голос Матвея за спиной.

— О! ревнивец появился, — тихо смеётся Тим.

Поворачиваюсь к Матвею, моська серьёзная, вот толь глаза придает его, в них плещутся море смешинок. Ани около нас уже нет, унеслась ураганом, нянчится с Сашей и Снежей, она обожает детей. Я уже знаю, кто будет крестной нашего малыша.

— Здорова друг, — Тим протягивает руку Матвею.

Мужчины обнимаются, хлопают друг друга по плечам.

— Милая, он позволил себе лишнего? — обнимает меня за талию, а сам косится на Тима.

— Нет! — звонко начинаю смеяться.

Они всегда так прикалываются, водители Матвей не может забыть историю про охотника, и при каждом малейшей возможности напоминает об этом. Ну, а Тим ему подыгрывает, хотя оба знают, что ни один из них не посягнёт на чужое.

— Ну, раз нет! Тогда прошу к столу, — улыбается муж.

Весь вечер я принимала поздравление от близких и друзей, хотя мы и своих друзей давно считаем своей семьёй. И вот мой любимый берёт слово, встает из-за стола, приподнимает меня за руку, мы стоим, друг напротив друга, смотрим друг другу в глаза.

— Арина, моя любимая, хочу ещё раз поздравить тебя с днём рождения. Я могу перечислить кучу пожеланий, осыпать тебя тысячью комплементами, которые ты слышишь каждый день, — Матвей выдыхает, — сегодня я хочу сказать тебе кое-что другое.

В глазах любимого читается волнение, я и гости затаив дыхание ждём его слов.

— Арин, ты мой лучик света, который освещает мою жизнь яркими красками. Ты моё сердце, который качает мою кровь по венам. Ты мой ангел, который прикрывает меня своим крылом, не даёт опустить руки в сложные минуты. Ты та, без которой я не проживу и дня, я просто не представляю, как сложилась бы моя жизнь, если бы я не встретил тебя. Если бы не обрёл вновь. Все те пять лет разлуки я не жил, а существовал. Я тогда допустил ошибку, поверив, что ты можешь предать, по своей глупости я пропустил самые важные моменты, связанные со Снежей. Тогда судьба подарила нам второй шанс, возможно, я бы им не воспользовался или всё испортил своим напором. Но, — Матвей поворачивается к ребятам за столом, — благодаря нашим верным и настоящим друзьям, которые боролись за наше счастья, тормозили меня от необдуманных поступков. Выстраивали план действий по выяснению правды, бросали свои дела и мчались мне на помощь. Ругались с любимыми, — взгляд на Ника и Ксю, — верили моим словам, не смотря на наличие подстроенных доказательств. Самую страшную в нашей жизни неделю боли и отчаяния, не спали сутками, обыскивали дом за домом, поддерживали, как могли, не давали упасть духом. Друзья мои, я благодарен вам за многое, но самое главное я благодарен вам за своё, — любимый возвращает взгляд в мои глаза, — счастье. Единственная моя, я очень, очень люблю тебя, — от слов Матвея, слёзы текут рекой по моим щекам, — ну, малышка только не плачь, — любимый прижимает меня к себе, унося в жадный поцелуй.

Отрываюсь от губ мужа, стираю рукой слёзы с лица.

— Ну, а теперь подарок, — громко говорит любимый.

Разворачивает меня лицом в сторону открывающихся ворот. На территорию дома медленно въезжает «Lexus LX» серебристого цветы, с огромным красным бантом на капоте.

— Аааааа, — мой восторженный крик разносится по всей округи.

Висну на шеи мужа.

— Матвей! Это же «монстрик», о котором я мечтала, родной спасибо, — радуюсь словно ребенок.

— Любые твои мечты, я буду воплощать в жизнь любимая, — шепчет в губы.

Все выходят из-за стола, чтобы получше рассмотреть автомобиль. Дверь с водительской стороны открывается, из салона появляется молодой парень, с приветливой улыбкой вручает мне в руки ключи от моего «монстрика». Говорит слава поздравления и покидает территорию дома.

— Аринка! Да ты теперь крутая чика, — прикалывается Егор.

Все поддерживают его дружным смехом. А я поворачиваюсь к мужу, зову Снежу, что бы забрать из её рюкзака, приготовленную маленькую подарочную коробочку.

— Матвей, у меня для тебя тоже есть подарок, — протягиваю коробочку в руки мужа.

Любимый стоит с круглыми глазами.

— Малышка, сегодня твой день рождения, а подарок получаю я, — Матвей смотрит на меня с непониманием.

— Да открывай ты уже, нам всем не терпится посмотреть, что там, — торопит мужа, Антон.

Матвей кидает быстрый взгляд на меня, прикусывает нижнюю губу, развязывает белую ленточку, приоткрывает крышку. Я долго думала, как намекнуть на беременность, а потом случайно нашла пустышку Саши, видимо забыли, когда были в гостях, вот и решила купить, и положит её в коробочку. Смотрит на предмет находящейся внутри, прикрывает глаза, набирает в легкие воздух через нос. Закрывает коробочку, проводит ладонью по лицу, смотрит на меня покрасневшими глазами, мой мужчина пытается сдержать слёзы. От его взгляда по всему телу растекается тепло.

— Это… правда? — осипшим голосом спрашивает Матвей.

Не могу сказать и слово, чувствую, как слёзы наворачиваются на глаза, и просто киваю в знак подтверждения. Секунда и я в крепких объятиях, любимый уткнулся мне в шею, чувствую, как его тело дрожит. Целует в губы, опускается на колени, прижимается лбом к моему ещё плоскому животику, целует его через ткань сарафана.

— Спасибо родная моя, спасибо, — хрипло говорит Матвей.

Гости стоят в растерянности, наверное, до них ещё не дошло всё происходящие.

— Снежа, у тебя скоро появится братик ну или сестричка, — Матвей подхватывает дочку на руки под громкие поздравления родных и близких.

— Урррааааа! У меня будет братик по имени Снежок.

КОНЕЦ.

Примечания

1

Клининговые компании обеспечивают широкий спектр работ по уборке помещений.

(обратно)

2

Новогодняя песня из фильма «Чародеи»

(обратно)

3

Старикова Виктория — Сыграй мне, брат!

(обратно)

Оглавление

Снежинка

  1.1

  1.2

  1.3

  2.1

  2.2

  3.1

  3.2

  4.1

  5.1

  6.1

  6.2

  6.3

  7.1

  7.2

  8.1

  8.2

  8.3

  9.1

  9.2

  9.3

  10.1

  10.2

  11.1

  12.1

  13.1

  14.1

  14.2

  14.3

  15.1

  15.2

  16.1

  17.1

  17.2

  18.1

  19.1

  20.1

  21.1

  22.1

  23.1

  24.1

  ЭПИЛОГ

*** Примечания ***