F.R.I.E.N.D.S (СИ) [blackxlupin] (fb2) читать онлайн

====== Глава с «Горячей соседкой» ======

— Вы не поверите, кто переехал к девчонкам. Самая горячая соседка, которую я когда-либо видел!

С этими словами запыхавшийся Джеймс ворвался в квартиру. Волосы взъерошены, а глаза широко раскрыты в изумлении. Трое друзей, поедавшие пиццу за просмотром «Чёрного зеркала», лишь застонали в ответ.

— Мы только что вернулись в прошлое? Лили переехала? — прошептал Питер, взглянув на Римуса, и парень с песочными волосами устало пожал плечами.

— Да брось, чувак! — Сириус бросил кусок пепперони на пластиковую тарелку. Пальцы тут же обтерлись об мешковатую футболку «AC/DC», что заставило Римуса зажмуриться в отвращении. — Мы устали от твоих вечных воздыханий по Эванс. Наша квартира больше не сможет вынести твоего нытья. Все живые существа тут гибнут!

— Нет, Сириус, не все, — Римус изобразил самую милую улыбку и принялся судорожно вытирать салфеткой пятно на чужой футболке. — Тараканы тут живут отлично.

— О, да, Ремми, потри сильнее, — брюнет простонал и прикусил губу. Люпин сердито швырнул салфетку в глупое смеющееся лицо.

— Господи, вы можете сосредоточиться? — Джеймс все еще стоял у двери. — Помните, девчонки искали соседку для третьей комнаты. Она здесь! — Поттер издал нечеловеческий звук, подпрыгнув. — И она чертовски горячая! Как порнозвезда, которую Сириус однажды привёл!

Блэк мечтательно вздохнул, словно на него вновь нахлынули воспоминания.

— Никто не может достичь уровня «леди порно», — напрягся Питер. — Она была настолько потрясная, что сделала Сириуса морщинистой задницей рядом с ней.

— Эй! — Бродяга схватил газету и легонько ударил пухлого по голове.

— Ну же, согласись!

— Не то чтобы… — начал Сириус, но потом сдался и взглянул на Джеймса в поражении. — Да, я действительно был рядом с ней как фаршированная картошка.

— Ну же, пойдёмте! Вы должны ее увидеть! — Сохатый отворил входную дверь, и Петтигрю с Блэком бросились вслед.

Римус только раздраженно вздохнул, но все же присоединился к друзьям.

Вот, чем была его жизнь. Он, двадцатилетний парень, жил в окружении трёх лучших друзей в центре Лондона. После окончания интерната они просто не могли разлучиться друг с другом и переехали в четырехкомнатную квартиру. Лучшие друзья с одиннадцати лет, фактически братья. И их небольшая банда под названием «Мародеры» была, наверное, лучшим подарком судьбы.

Они вместе прошли через столько дерьма: депрессии и ОКР Римуса, смерть его матери, автокатастрофа, после которой он получил шрамы и хронические заболевания. Они пережили панические атаки Сириуса, его ссоры с богатыми и влиятельными родителями, побег к Поттерам, зависимость от алкоголя и сигарет и, наконец, каминг аут как бисексуала. Ребята, также, не оставляли Питера во время развода его матери и отца, его почти что исключения из-за низкой успеваемости и постоянного тревожного расстройства. И были рядом, когда Джеймс…. Ну, был просто Джеймсом. Можно сказать, у друга была идеальная жизнь, тем не менее со своими взлетами и падениями. Мародеры всегда держались вместе, несмотря ни на что.

Так что, как бы сильно Римус ни ненавидел кокетливую натуру Сириуса и Джеймса, он все равно проследовал за ними. Потому что они были мародерами и, возможно, ему правда было… немного любопытно.

— Нет! Даже не пытайтесь!

Лили встретила их в узеньком коридоре, в одном бордовом халате и с зелёной маской на лице.

— Что? — Джеймс поднял руки в знак защиты. — Мы просто хотим познакомиться с новой соседкой!

— Нет, Поттер, ты свинья! Вы ее испугаете, и она съедет. — Лили пригрозила ему указательным пальцем.

— Мы будем вести себя хорошо! — Сириус шагнул чуть ближе к Эванс, в испуге приподняв бровь. — Это что... Шрек кончил тебе на лицо?

Лили сняла с ноги мягкий тапочек и бросила в смеющегося Блэка, тут же спрятавшегося за Римусом.

— Именно об этом я и говорю! — проворчала рыжеволосая.

Ну... а вот и Лили Эванс. Наверное, лучшая девушка на планете Земля и самая понимающая во всем этом коридоре. Когда мародеры только въехали, Лили с лучшей подругой Марлин МакКиннон уже жили напротив. Джеймс сразу же влюбился в рыжеволосую, а Сириус изо всех сил старался переспать с Марлин. Все закончилось тем, что Эванс возненавидела Поттера до глубины души, а МакКиннон призналась Блэку, что она лесбиянка. Ее девушка Доркас переехала к ним чуть позже, и теперь они жили втроем. В конце концов, мародеры решили, что лучше наладить связи и продолжать дружить с соседками. Заходить в их квартиру всякий раз, когда закончится стиральный порошок, скопится слишком много грязи или опустеет холодильник. Каким-то чудесным образом девушки терпели их и даже... дружили? Ну, Люпин был точно их любимцем. Просто потому, что был вежлив, не крал гель для бритья и не регистрировал все карты и абонементы на их телефонные номера.

— Что... — блондинка приоткрыла дверь, а затем тут же захлопнула за собой. — Вы трое не будете флиртовать с новой соседкой! Она только что переехала! Дайте ей покой!

— Почему трое? — изумился Джеймс, глядя на Марлин.

— Потому что мы можем доверять только Римусу, — твёрдо проговорила Лили, и Люпин подмигнул ей.

— Луни, ты наш шпион, заходи! — Сириус подтолкнул его к двери. — Поговори с ней, а затем вернись с выводом, похожа ли она на Леди П.

— Леди П? — Марлин приподняла бровь, а затем разочарованно выдохнула. — Только не твоя гребаная порнозвезда снова! Бедная девушка примчалась на утро к нам, потому что три придурка глазели с разинутыми ртами!

— Нам было любопытно, кто так громко стонал всю ночь, — Питер пробормотал в их защиту. — Никто прежде так не стонал с Сириусом!

Петтигрю получил еще один подзатыльник от длинноволосого друга.

— Ох, черт возьми, — Лили раздраженно взглянула на них. — Заходите, но обещайте не отпугивать ее. Мэри совсем новенькая в городе, она старая школьная подруга Доркас.

Все четверо парней с энтузиазмом закивали, а затем дверь наконец отворилась. Их встретили две фигуры, мило беседующие на желтом диванчике. Доркас в бирюзовом кардигане и новая соседка, сидевшая спиной. Когда Мэри обернулась на шум, то широко улыбнулась. Кудрявые длинные волосы, темная кожа, невероятно пухлые губы и шоколадные глаза. Она действительно выглядела сногсшибательно, подумал Люпин про себя.

— Мэри, это наши соседи. Джеймс, Сириус, Римус и Питер, — Лили попыталась улыбнуться, словно ей нравилось представлять их. Четверо парней неловко замахали руками. — Ребята, это Мэри Макдональд. Наша новая соседка.

— Привет, ребята!

Мэри привстала и ее тело... Это был уровень достойный только Леди П. Обтягивающие черные джинсы и красный топ едва прикрывали тоненькую талию.

— Привет, Мэри, — понизил тон Сириус до «плейбоя» и мягко пожал в приветствии ладонь.

Трое друзей повторили ритуал, а затем Питер взглянул на Римуса с немым шоком, почти падая в обморок.

— Ты недавно в городе? — Сириус присел за кухонный столик, и все остальные собрались вокруг. — У тебя американский акцент.

— Да, — девушка улыбнулась своими жемчужными ровными зубами и подсела поближе к Блэку. — Вообще-то я из Сан-Франциско. Мы ходили в одну школу с Дори. Я перевелась в Лондон из своего старого университета.

— Так что ты изучаешь? — Джеймс попытался привлечь ее внимание. Римус мысленно уже устал от этого разговора.

— Я учусь на психолога, а как насчет вас?

— О, мы все в одном университете, — улыбнулся Поттер. — Я – на кинорежиссуру, Сириус – звук и аранжировки, Римус – на педагога литературы, а Питер... — Джеймс замер и взглянул на раскрасневшегося Петтигрю. — Кто ты там ещё раз?

— Анимация и компьютерная графика… Короче говоря, делаю игры.

— Это так круто, ребята! — воскликнула Мэри.

Они ещё немного поговорили об учебе, работе, аренде квартир, о том, какой шампунь Сириус использует для волос. Но через некоторое время девушки намекнули, что Мэри стоило бы распаковать вещи, и выпроводили любопытных соседей из квартиры.

— Она настолько прекрасна, что рядом с ней каждый человек – мерзкий лысый дядечка Питера, — мечтательно вздохнул Джеймс, захлопывая входную дверь.

Уже стемнело, поэтому Римус включил в гостиной свет и рухнул на красный вельветовый диван.

— Она ничего, — безразлично пожал светловолосый плечами.

— Ничего!? — Питер ахнул в ужасе. — Римус, скажи честно... ты гей?

Люпин изогнул бровь, когда трое уставились на него, ожидая положительного ответа.

— Это имело бы смысл, — Сириус прикрыл «в осознании» рот и повалился на диван рядом с высоким парнем. — Твое последнее свидание было... когда? Где-то четыре месяца назад, что означает и секс тоже. Ты отлично ладишь с девчонками и постоянно… постоянно пялишься на мою задницу.

— Например, когда? — Люпин удивлённо уставился на Блэка, у которого на лице появилась эта глупая ухмылка. — Что мне смотреть на твою крохотную задницу? Она размером с орех.

— Значит, ты все-таки пялишься, раз знаешь, как она выглядит?

— О, отвали! — Римус попытался оттолкнуть его, но вместо этого оба рассмеялись.

— Посмотрите, что у меня здесь есть, — Бродяга сменил тему, показав контакт «Горячая соседка» на телефоне.

— Ни за что! — Джеймс в ужасе бросился к нему, и Сириус победно запрыгал на диване. — Как? Ты все время был у нас на виду!

— Не все, я спросил ее перед выходом, — Сириус ухмыльнулся и забрал мобильник из рук Джеймса. — Кто первый, тот первый.

— Ты всегда первый, Бродяга, это нечестно, — воскликнул рассерженно Питер. — Даже в школе все вились только вокруг тебя. И под всеми я подразумеваю мальчиков, девочек и учителей.

— Только не делай глупостей, она будет нашей соседкой бог знает как долго, — Римус с тревогой взглянул на брюнета.

— Обещаю, — Сириус улыбнулся Лунатику, а затем схватился за пульт, чтобы они наконец могли спокойно досмотреть «Черное зеркало».

22:50 Сириус: Эй, ты спишь, принцесса?;)

22:52 Горячая соседка: Нет, все еще распаковываю вещи🤯

23:53 Сириус: Ох, черт, ахахха, парень не помог перетащить коробки?;)

23:55 Горячая соседка: Нет парня;)

23:55 Сириус: Это легко исправить;)

23:56 Горячая соседка: Это твой способ пригласить меня на свидание?

23:56 Сириус: Зависит от того, любишь ли ты суши. Я знаю отличное место😉

23:58 Горячая соседка: Сегодня твой счастливый день, я как раз думала о них

00:00 Сириус: Отлично;) О, сейчас добавлю тебя в общий чат!

«Как достать соседа»

Хот-Дог добавил Горячую Соседку в групповой чат

Горячая соседка: Ого, привет, ребята!😁

Злая лесбиянка: Ни за что, блять... Ты не втянешь Мэри в этот дурацкий чат.

Хот-Дог: Почему нет?

Скрудж: Этот чат не дурацкий!

Ким 5+: Джеймс, вы с Сириусом буквально единственные, кто присылает сюда что-либо

Волк-Волк: Спасибо, что не обнаженку

Ким 5+: Ты думаешь, он не отправлял ее мне?

Волк-Волк: Джеймс, ты этого не делал...

Скрудж: 🤭🤭🤭

Горячая соседка: У вас ребята есть планы на завтра?

В поисках Дори: Нет, Мэри, не зови их никуда!

Хот-дог: Ну вы и злюки. Что за предложение, принцесса?;)

Горячая соседка: Мой брат приезжает завтра в город, не хотите сходить с нами в кафе вечером?

Рататуй: Звучит, как план!

Злая лесбиянка: Как же ты пожалеешь, что любезна с ними, Мэри…

Хот-дог: фото ноздрей Джеймса

Ким 5+: Началось…

Хот-дог: А где живет твой брат, Мэри?

Горячая Соседка: Он уже много лет живет в Лондоне. Просто в кампусе.

Хот-дог: У меня тоже есть брат;)

Волк-волк: Пожалуйста, не говори, что ты используешь Регулуса для флирта...

Хот-дог: ГОСПОДИ, ЛУНАТИК, ОНА ПРЯМО ЗДЕСЬ

Горячая соседка: Ахахаха, девочки только что рассказали мне забавную историю о вас, ребята

Хот-дог: Пожалуйста, скажи, что это не когда мы решили, что в здании пожар, и всех эвакуировали...

Горячая соседка: Нет:) Та, где вы с Римусом притворялись парнями

Хот-дог: О да, хорошие были времена!;) Все еще не могу забыть взгляд отца Лили

Волк-волк: До сих пор не могу забыть это в своих кошмарах...

Хот-дог: Мы притворились геями, чтобы его дочь жила спокойно по-соседству с парнями

Злая лесбиянка: У него действительно были веские причины переживать. Вы, ребята, невыносимы.

Хот-дог: Ты любишь нас, Боб Марли, признай это

Злая лесбиянка: Нет, есть только 3 вещи, которые я действительно люблю. Доркас, Лили и превращать твою жизнь в сущий ад

Хот-дог: Все, что я слышу, это пожалуйста, Сириус, кради мою одежду почаще

Злая лесбиянка: Ты сукин сын, я повешу замок на шкаф

В поисках Дори: Как будто это его остановит

Скрудж: Так во сколько и где встретимся?

Для встречи группа соседей выбрала своё излюбленное место «Pizza’s Palace». Уютную пиццерию на первом этаже их квартирного блока, с огромными окнами, лучшими молочными коктейлями и музыкой 50-х годов.

— Я изучаю историю азиатских стран, — с энтузиазмом рассказывал Кевин МакДонадальд.

Он был также красив, как и его сестра, с темной кожей, кудрями и телом, слепленным Микеланджело. Улыбка была ослепительно яркой.

— Это так интересно! Я сейчас изучаю китайскую литературу! Например, в «Речных Заводях» Най-Ань Ши воспевается крестьянское восстание под руководством Сун Цзяна… — начал Римус, но потом услышал, как кто-то издал громкий храп. Сириус, разумеется.

— Я только что осознал, что могу спать с открытыми глазами, — Бродяга уронил голову на стол, заставив Люпина закатить глаза.

— Нет, я думаю, это очень увлекательно! — воскликнул Кевин. — Вы, ребята, все в одном универе? Что изучаете?

— Казалось бы, Сириус здесь обучается музыке, но все еще уверен, что распад «One Direction» – самое ужасное, что могло случиться. Так что, трудно сказать, учится ли он вообще, — Римус заслужил пинок от Бродяги под столом.

— Однажды Сириус слушал десятичасовую версию «Story of my life» слоу и реверб, и я хотела смерти, — добавила МакКиннон.

— Неужели твоя жизнь так мало значит, Марли? Ты действительно хотела покончить с собой? — Сириус ахнул.

— Нет, я хотела твоей смерти, идиот.

— Как вы, ребята, вообще стали друзьями? — Кевин усмехнулся и указал рукой в сторону мародеров.

— О, это долгая история моей бесконечной жалости к этим придуркам, я должен был позаботиться о них, — Джеймс отхлебнул пива и тяжело вздохнул. — Мы учились в Хогвартсе, престижном интернате на окраине Лондона. Жили в одной комнате и в конце концов стали мародерами.

— Откуда взялись ваши прозвища?

— Полное имя Римуса буквально означает «Волк-Волк», мы не могли перестать смеяться над ним, — Сириус взъерошил песочные волосы. — Поэтому придумали Лунатика и позже решили, что всем нужны крутые прозвища.

— Крутые? — Марлин изогнула бровь в недоумении. — Вы буквально самые жалкие двадцатилетние парни.

— В любом случае... — процедил Сириус сквозь зубы. — У Джеймса была... проблема с девушкой, скажем так. Она водила его за рога, и от этого появился Сохатый.

— У Джеймса были проблемы с девушкой? — Лили усмехнулась в кулак. — Это что-то новенькое.

— У Питера была ужаснейшая стрижка в средней школе, на макушке торчал маленький хвост. Вот мы его и прозвали Хвостом… А меня, — Сириус довольно ухмыльнулся. — Я стал Бродягой из-за моей преданности и непоколебимой храброс…

— Из—за твоей собачьей, неопрятной натуры, вот что ты имеешь ввиду, — закончил Римус за него и получил еще один пинок по ноге.

— Это по правде круто, вы очень близки, — улыбнулся Кевин.

Четверо мародеров гордо взглянули друг на друга, а затем Люпин поднялся, чтобы обновить пиво. Брат Мэри последовал за ним.

— Эй, ты не закончил свой рассказ о китайских писателях, — темнокожий парень наклонился на барную стойку, рядом с Ремом.

— О, Сириус был прав. Это ужасно скучно.

— Нет! — запротестовал Макдональд. — Я люблю… интересные факты из истории и литературы. Мне нравится, когда люди увлеченно рассказывают о том, что им нравится!

— Правда? — Люпин проигнорировал бармена и придвинулся всем своим корпусом к парню пониже. — Я тоже.

— Ты такой милый.

— Я... Подожди, что?

— Ты милый, — повторил Кевин, а затем вытянул руку, чтобы заправить песочную прядь волос за ухо. — У тебя ямочки на щеках, и ты так... краснеешь. Как прямо сейчас! Ты – томатный сок!

— Я-я... Не пойми меня неправильно, я совершенно не против, когда парни флиртуют, я просто... не заинтересован. В этом смысле, — Римус неуверенно поёрзал на месте, моля бога и всех святых, чтобы Кевин не обиделся. — Хотя мой друг Сириус... Он бисексуал.

— Спасибо за информацию. Но думаю я догадался по айлайнеру, накрашенным ногтям и тому факту, что он буквально рассказывал о своём бывшем, — рассмеялся Кевин, и Римус присоединился к нему. — Просто... он не в моем вкусе. Но ничего, спасибо, что сразу сказал. Наверное, я просто подумал... Хотя, не бери в голову.

— Все думают, что я гей, не знаю почему, — неловко улыбнулся Люпин и, наконец, заказал два пива.

— Ты кажешься спокойным и интересным, я не против и по-дружески общаться.

Римус одобрительно кивнул, и они обменялись номерами телефонов. Без малейшей мысли, к чему это могло привести.

— И... Пенсильвания–авеню мое, так что ты должен пятьсот монотысяч, — Римус сдерживал победный смешок, глядя на раскрасневшегося от злости Бродягу.

— Нет! — воскликнул Блэк, заставив Мэри, сидевшую рядом с ним, подпрыгнуть от испуга. — Куда бы я ни попал, я должен тебе денег! Ты купил почти все на этой доске, Лунатик! Ты мошенник!

— Что значит мошенник? — Римус прищурился. — В этом буквально и заключается смысл Монополии! Чтобы выиграть!

— Это гребаная капиталистическая пропаганда! — Сириус теперь был краснее, чем диван в их гостиной. Все в комнате громко рассмеялись, и Марлин даже начала записывать видео. — Ты отнял у меня все! Я думал, мы друзья, а теперь я банкрот! Из-за тебя! Что ещё ты хочешь украсть? Мою семью?

— Сириус, поверь мне не интересна твоя семья…

— Сириус, просто отдай ему деньги, — Джеймс нежно погладил спину друга.

— Нет! Только не ты! Ты защищаешь Лунатика, потому что он продал тебе Марвин Гарденс, — Блэк скинул чужую руку и подозрительно прищурился. — Вы двое всегда объединяетесь против меня. Торгуете тут, продаёте…

— Сириус, — вздохнул Люпин. — Если ты хочешь продолжать играть, ты должен заплатить мне...

— Я вижу два выхода.

— Каких?

— Первый, — Сириус выжидающе посмотрел на него. — Я тебе плачу.

— Какой второй?

Блэк схватил игральное поле и швырнул на ковер вместе со всеми картами, вызвав в комнате общий приступ смеха. Римус уронил уставшую голову на ладони.

— Он ненавидит проигрывать, не так ли? — прошептала Мэри, и Эванс кивнула сквозь смех.

— Ты ребенок, Сириус, — Римус ткнул в него пальцем. — Чертов гребанный ребенок, с которым я никогда не буду больше играть.

— Лунатик, ты говоришь это каждый раз, но почему-то вы двое всегда оказываетесь тут, с перевёрнутой монополией, — Джеймс похлопал светловолосого по коленке.

— Или Уно! — добавила Лили.

— Про покер мы вообще молчим! — задыхалась от смеха и слез МакКиннон.

И это, к сожалению, было чертовой истиной. После ужина в «Pizza’s Palace» компания перебралась в квартиру парней, ожидая, когда Кевин, Питер и Доркас принесут алкогольные напитки.

— А вот и мы! — Петтигрю открыл дверь, затаскивая пакеты с банками и чипсами.

Кевин снова помахал друзьям в знак приветствия. И, боже, он был красив, снова подумал Римус про себя.

— О нет, Монополия на полу, Сириус снова проиграл? — вздохнула Доркас, когда они втроем зашли в гостиную.

— Господи, Бродяга, ты можешь не ломать вещи? — Питер устало посмотрел на краснощекого Сириуса. — Это просто игра.

— Это не просто игра, — Блэк посмотрел на Римуса с волной гнева. — Этот идиот предал нашу дружбу.

Люпин показал ему средний палец.

— Выпей пиво, Сириус, — Доркас бросила в длинноволосого банку. — Так что мы будем делать дальше?

И все они разместились на мягком диванчике и на полу, чтобы устроить марафон фильмов с Джимом Керри. Ругаясь, проливая пиво, смеясь и разговаривая так громко, что Римус был рад… Соседи не могли пожаловаться. Они были прямо здесь, с ними.

Когда уже окончательно стемнело, и все принялись собирать мусор и вещи, Кевин нашел Римуса на кухне. Светловолосый мыл посуду под громкий смех и виниловую пластинку Сириуса «A Night At The Opera».

— Спасибо, что пригласили, было приятно познакомиться, — Макдональд протянул руку, чтобы пожать. Луни пришлось судорожно вытряхнуть ладонь от воды.

— Взаимно, ты и Мэри чудесные, — улыбнулся Люпин и... Он замер от этого чудесного блеска в шоколадных глазах. — Заходи, к-когда у тебя будет время.

— Спасибо, — мило улыбнулся Кевин и ушел, оставив Римуса с онемевшими пальцами на ногах.

Господи... Что это за трепещущее идиотское чувство у него в животе?

03:40 Звёзды: Луни, прости, если погорячился сегодня. Я просто не люблю проигрывать…

03:42 Луна: Сириус, четыре часа утра, какого хрена??

03:43 Звёзды: Прости…

03:44 Луна:… ты в порядке?

03:46 Луна: Сириус, ответь, или я приду к тебе

03:47 Звёзды: Опять это дурацкое чувство, не могу заснуть

03:47 Луна: Кошмары?

03:48 Луна: Хочешь у меня поболтать-поваляться?

03:48 Звёзды: Ты же спишь…

03:49 Луна: Уже нет, идиот:) Приходи, я пока сделаю чай

03:49 Звёзды: Спасибо, Луни… Захватишь печенье на кухне?

03:51 Луни: Уже:)

Комментарий к Глава с «Горячей соседкой» С возвращением!❤️☕️

====== Глава с Кэрри и Самантой ======

— Так, ну и кто тебе понравился больше всего? — Доркас выжидающе смотрела на Мэри, накладывая горячие круассаны на тарелки подруг.

Стояло ленивое воскресное утро, солнечный свет окутывал теплом квартиру, а в воздухе веяло ароматом выпечки.

— Я не знаю, — усмехнулась Макдональд, отпивая зеленый чай с жасмином. Но на самом деле она знала ответ. — Сириус довольно милый, должна признаться...

— Нет, — рассмеялась Лили. — Милый – это самое неверное определение.

— Хорошо, красивый и сексуальный, как греческая скульптура.

— Меня сейчас стошнит, — Марлин проворчала в утренний кофе, скрывая улыбку за чашкой. — Он уже пригласил тебя на свидание? Прошло четыре дня, он с таким обычно не медлит.

— Он упомянул какое-то местечко с суши, — Мэри пожала плечами, она не знала, хорошая ли это идея – встречаться с соседом. Но у него был отличный пресс, самая яркая улыбка и… невероятный запах. Девушка не была бы против осмотреться в его спальне. — Но мы так и не договорились ни о чем.

— Римус, вот к кому стоит присмотреться, — Лили проговорила ртом, набитым круассаном.

— Он не гей?

— Нет! — чуть не подавилась рыжеволосая. — Почему все так считают? Хотя не нам утверждать наверняка… У него была всего лишь одна постоянная девушка. Ниа Стюарт. Они встречались год.

— Это было ужасно, — выдохнула раздраженно МакКиннон. — Она вила из него верёвки, манипулировала, а потом выяснилось, что вообще изменяла все то время.

— С Сириусом? — попыталась отшутиться Мэри, но на неё три подруги уставились, как на сумасшедшую.

— Нет, Блэк никогда бы так не поступил с ним, — замотала головой блондинка. — Он буквально целует землю, по которой ходит Лунатик. Тебе принести какао, тебе купить шоколад? Я отменил свидание, у Луни болит голова, — девушка начала пародировать голос и манеры Сириуса. — Котёнок, тебе не холодно? Надень мой жакет! Он чуть не убил Ниу, после того, как Римусу разбили сердце. Ей дорога в наши квартиры навсегда закрыта.

А затем дверь внезапно отворилась, и четверо парней ворвались внутрь.

— Мы почувствовали запах круассанов, — Блэк был одет в расстегнутую клетчатую рубашку, нехарактерно большую для его роста (вероятно, Римуса), и в серые мягкие брюки. Так что Мэри пришлось закусить губу, глядя на этот рельефный пресс. — Не будьте жадными, женщины!

— Не смей трогать! — Марлин вскочила и ударила парня по руке, когда тот попытался взять круассан. — Купите себе еды!

— Мы не умеем готовить, — признался Джеймс, и Мэри пришлось сдержать смешок. — Даже если бы и умели, ничто бы не сравнилось с вашими удивительными, вкусными булочками...

— Пожалуйста, скажи, что ты не вкладывал в это двойной смысл, Поттер, — разочарованно выдохнула Лили.

— Ладно мы втроём, — Сириус подошёл ближе к сонному Римусу. — Но у Луни сегодня трудный день на работе. Покормите его, он совсем исхудал.

МакДональд наблюдала за тем, как Блэк заботливо водил по плечам парня руками, и начинала понимать, о чем говорили подруги.

— Так и быть, — сдалась в поражении МакКиннон.

Поэтому они провели завтрак с четырьмя парнями, ругаясь и весело беседуя до самого обеда.

19:31 Кевин: Хэй, Люпин, американская или ирландская литература?

19:34 Римус: Наверное, американская. Почему спрашиваешь?

19:34 Кевин: Зашел в библиотеку, которую ты посоветовал. Не читал ни то, ни другое:)

19:35 Римус: Ты шутишь, да? Ты не читал Джека Лондона или Уайльда?

19:36 Кевин: Должен признаться, что нет…

19:36 Римус: О, тогда начни с классики. Например, с Дориана Грея.

19:37 Кевин: Из того, что я слышал, это самый гейский роман на планете

19:37 Римус: Тогда ты будешь в восторге!:)

19:38 Кевин: Ахахах, спасибо:) Я напишу тебе после прочтения

«Как достать соседа»

Хот-дог: Пирсинг носа или соска?🤔

Хот-дог: Вы правы, соску будет больно.

Хот-дог: Или... Боль того стоит?

Хот-дог: Нет, вы правы. Пирсинг носа.

Злая лесбиянка: Пожалуйста, всегда рады помочь тебе и твоим идиотским идеям.

Хот-дог: Сказала лесбиянка с тремя пирсингами😑

Горячая соседка: Где, Марлин?? Я видела только твою бровь!

Злая лесбиянка: Сосок, бровь и пупок

В поисках Дори: Самая сексуальная девушка в мире!

Волк-Волк: Сириус, не трать деньги зря.

Хот-дог: Луни, ты не имеешь права голоса в моей экономике🥺 Ты крадешь деньги в Монополии

Волк-волк: Фальшивые не в счёт

Хот-дог: В счёт, котенок;)

Волк-Волк: Перестань так меня называть!!

Волк-Волк: И не трогай свой бедный нос.

Хот-дог: Поздно, я уже записался на пирсинг сосков

Волк-Волк: Я думал, ты хотел нос?🤨

Ким 5+: Ты его что первый день знаешь?

«Мародеры😎»

Сохатый: Мы смотрим сегодня Чёрное зеркало?

Бродяга: Я приеду поздно:(

Лунатик: Будешь занят прокалыванием сосков?

Бродяга: Я знаю, ты только об этом и думаешь весь день, Луни;)

Хвост: Перестаньте флиртовать и идите к нам с Джеймсом смотреть сериал !!

Лунатик: Я буду поздно, работы в школе сегодня завались

Бродяга: Нормальные люди не работают летом

Лунатик: *Богатые люди не работают летом

20:37 Звёзды: Я дождусь тебя, буду дома только к 11

20:38 Звёзды: Мы посмотрим «С любовью, Рози» или «10 причин моей ненависти»?

20:39 Луна: 10 причин моей ненависти – это составлять график занятий для учеников

20:40 Звезды: Уволься

20:40 Луна: Я не могу, ты же знаешь

20:40 Звезды: Перестань скидываться на аренду квартиры, мы с Джеймсом спокойно потянем

20:41 Луна: У меня есть гордость

20:41 Звезды: Конечно, у тебя есть гордость, котёнок, в этом я и не сомневаюсь. Но ты мучаешься и устаёшь. Лучше закончи спокойно университет, потом поищешь работу

20:42 Луна: Сириус…

20:42 Звёзды: Римус…

20:43 Луна: У меня нет выбора

20:43 Звёзды: Выбор есть всегда, и самый лучший – сесть на шею своего друга Бродяги

20:44 Луна: Ты просил не лезть в твою экономику

20:44 Звёзды: Фальшивые деньги не в счёт

20:45 Луна: В счёт, котёнок;)

00:03 Кевин: Концовка — отстой:(

00:04 Римус: Ты уже закончил??

00:04 Кевин: Да😌 И Гарри может катиться к чертям вместе с Дорианом

00:04 Римус: Согласен, там фактически нет положительных героев

00:05 Кевин: Кроме Бэзила

00:05 Римус: Кроме Бэзила

00:05 Римус: Ахаха, опередил:) Но разве произведение не прекрасно написано?

00:05 Кевин: Безусловно

00:06 Римус: Идея смерти и красоты, их синтез…

00:07 Римус: Кто дал Уайльду разрешение написать что-то вроде «Тебе легко отворить врата Смерти, ибо с тобой Любовь, а Любовь сильнее Смерти?» Можно мне немного таланта?

00:07 Кевин: Держу пари, ты сейчас покраснел

00:08 Римус: Заткнись:)

— Римус, почему ты покраснел? — голос Сириуса вернул Лунатика в реальность.

Джеймс с Питером уже легли спать, поэтому они уютно устроились на диване. Единственный источник света исходил от телевизора. «С любовью, Рози» был самый любимый фильм Сириуса, и да, Римуса он заставлял смотреть вместе с ним каждый раз. Бог знает зачем. Классическая сопливая история о двух влюблённых друзьях детства, которую Блэк так сильно любил, а Люпин уже выучил наизусть.

— Как ты вообще видишь в темноте, краснею ли я?

— У тебя эта глупая улыбка на лице, — Сириус придвинулся чуть ближе, пытаясь мельком заглянуть в телефон. — Кевин? МакДональд, что ли?

— Ничего особенного, мы просто болтаем о книгах, — пробубнил Люпин, пряча мобильный в карман домашних штанов. Но его взгляд уловил сообщение «Спокойной ночи, профессор❤️», и светловолосый не смог скрыть улыбку.

— Римус, какого хрена?!

— Что?

— Ты сделал это снова!

— Что?!

— Улыбнулся, придурок, — Сириус уставился на него возбужденными широко раскрытыми глазами. — Мэри упоминала, что он гей, так что будь осторожней.

Римус прикусил губу, а затем гулко выдохнул, сдаваясь.

— Я знаю, — застенчиво проговорил он и сглотнул, достаточно заметно, чтобы Сириус разинул рот в немом шоке.

— Лунатик, разве ты не стопроцентный натурал? С эксклюзивных органических ферм? — Сириус восторженно захихикал и подпрыгнул, в своей широкой футболке The Rolling Stones и боксерах.

— Так и есть... Но я же дружу с тобой, почему не могу с ним? — Римус глубоко вздохнул. Но на самом деле что-то трепещущее забурлило в его груди при мысли об улыбке Кевина. Они переписывались уже несколько дней, и каждый раз Луни ждал сообщения с замиранием сердца.

— Потому что весь вечер ты глазеешь в телефон, а не болтаешь со мной, — Блэк усмехнулся и сделал небольшой глоток из бутылки пива. — Ты знаешь, что можешь поговорить со мной. Я гордый бисексуал, и твой секрет будет в безопасности.

Римус мгновение колебался, а затем сдался под этим пристальным кристально-серым взглядом. У него был самый лучший друг в мире, который понимал его телепатически.

— Хорошо, — устало вздохнул Люпин. — Я не знаю. Я никогда не думал об этом… о своей ориентации. Это просто никогда не было вопросом! Я все подростковые годы не хотел отношений в принципе… Потом появилась Ниа, и все закончилось ужасно, ты прекрасно знаешь. Так как я могу знать, кто я вообще такой? Если никогда не осмеливался спросить себя?

— Ты никогда не смотрел гей-порно? — Сириус смотрел на него в искреннем замешательстве.

— Нет, конечно, нет!

— Почему нет? — голос Сириуса повысился, и Римус шикнул, чтобы друг не будил парней. — Послушай, сексуальность может быть… флюидной. Если ты чувствуешь, что тебя влечет к Кевину, то оно так и есть. Попробуй, больно не будет, — Сириус пожал плечами, а затем усмехнулся. — Если только ты не снизу...

Глаза Римуса расширились от ужаса, и он швырнул подушку в смеющегося Блэка.

— Это нормально – сомневаться! — продолжил Блэк, улыбаясь. — Каждый парень в какой-то момент задается вопросом, не гей ли я? Например, мой первый поцелуй был с Джеймсом. Мне понравилось, ему – нет.

Римус чуть не поперхнулся пивом.

— Ты целовался с Джеймсом Поттером? — он начал тихонько смеяться, а затем во весь голос, потому что застенчивый взгляд Сириуса подтвердил все сказанное.

— Нам было двенадцать, и стало любопытно! Точно так же, как и тебе сейчас! — Блэк пихнул его в плечо. — Перестань смеяться! Я серьезно! Я не верю, что ты в одно утро просыпаешься и все понимаешь. Даже натуралы могут оценить мужскую красоту, тут важно, чтобы появился кто-то… — голос Бродяги вдруг понизился, а взгляд стал серьезным. — От кого защемит в груди, и ты поймёшь.

— У тебя был такой человек? Почему ты не рассказывал?

Несколько секунд они сидели в тишине, потому что Сириус взволнованно теребил этикетку от пива в руках. Видимо, это была болезненная тема, раз он ей не делился даже с друзьями.

— Ты его не знаешь, да и не важно это, — поднял наконец взгляд Сириус. — Судя по всему, Кевин вызвал в тебе… это щемящее чувство. Почему бы не попробовать?

— Нет, ни за что, — Римус резко выпрямился и поморщился. — А что, если я все испорчу, поцелую и пойму, что натурал?

Сириус минуту задумчиво водил губами по горлышку бутылки, пока наконец не поднял взволнованный взгляд на друга.

— Мы могли бы… — почти прошептал он и прочистил горло. — Я мог бы поцеловать тебя.

Римус смотрел на него несколько секунд, анализируя услышанное. Сириус был красив, однозначно, от него вкусно пахло, и губы были розовыми, пухлыми и настолько знакомыми Римусу. Он знал каждый миллиметр на родном лице, знал Сириуса всего… Но он все ещё был Бродягой.

От этой мысли Римус тихонько рассмеялся, хрюкнув в зажатый кулак.

— Ч-что? — испуганно проговорил Блэк.

Люпин начал задыхаться от смеха.

— Прости, я просто представил, как смешно это бы выглядело со стороны, — Римус схватился за живот и наконец уселся ровно, чтобы отдышаться. Но Блэку не было весело, он смотрел на друга со смесью обиды и недоумения. — Боже, Бродяга, прости, я не хотел обидеть! Просто это же ты и я. Я и ты.

— Да, ты прав, — натянуто улыбнулся Сириус и рухнул на подушки, пристально глядя в экран телевизора. — Забудь, это было бы правда нелепо. Напиши лучше Кевину.

— Извини, — Люпин неловко привстал. — Спасибо большое за поддержку.

Сириус мгновение молчал, а затем с нежной улыбкой взглянул на него.

— Иди пиши ему, сексуальный маньяк.

— Спокойной ночи, — улыбнулся Римус и приоткрыл дверь в комнату слегка дрожащими руками.

— Спокойной ночи, — ответил Сириус, но взгляд его был прикован к экрану.

00:25 Римус: Спокойной ночи, Кевин❤️

00:26 Сириус: Марли, я в заднице.

— Не начинайте без меня! Не начинайте без меня! — Марлин вбежала в гостиную с открытой бутылкой вина, шелковый халат развевался во все стороны.

Это был их вечер «женской медитации», когда они вчетвером собирались на диване, смотрели «Секс в большом городе», поедая сладости. Аромат свечей и благовоний погружал в расслабленное состояние.

— Поторопись, Саманта! — хихикнула Лили, уже доедая свою порцию клубничного мороженого.

Когда МакКиннон плюхнулась на диван, придвинувшись поближе к Доркас, она увидела уведомление.

00:26 Моя головная боль: Марли, я в заднице.

Тяжело вздохнув, она отложила вино на столик и ответила на сообщение.

00:27 Марли: В чьей?🤨 можно поконкретнее?

00:27 Моя головная боль: Помнишь, как я рассказывал о детской влюбленности в Римуса? Возможно, есть шанс, что он не такой натурал, как я думал...

00:28 Марли: Разве он не гей?

00:29 Моя головная боль: Какого хрена? Нет?

00:29 Марли: Извини. Он должен перестать носить так много свитеров

00:29 Моя головная боль: Вернемся к моей проблеме...

00:30 Марли: Ах да, ты и твои проблемы... Которые всегда важнее моей медитации. Ты в заднице у Римуса, что ли?

00:30 Моя головная боль: Нет... Но в любом случае, я был так влюблен в него, когда мы были детьми, что писал стихи, хранил под подушкой фотографии и целовал их перед сном. Я был так влюблен, что годами плакал навзрыд, крал его свитера и держал за ручку, пока в четырнадцать лет не выдержал и не сделал каминг-аут. Он был моим би-пробуждением.

00:32 Марли: Мерзость, как мне теперь смотреть на вас?

00:32 Моя головная боль: Я был так влюблен, что ни с кем не встречался в школе, надеясь, господи, что он заметит, как я несчастен без него. И лет в 17 я наконец осознал, что он натурал. И смирился.

00:33 Марли: И начал трахать все, что движется?

00:34 Моя головная боль: Что-то вроде того, да... А потом, когда мы закончили школу, он начал встречаться с Ниа, помнишь?

00:36 Марли: Конечно, эта сучка задолжала мне двадцать баксов.

00:36 Моя головная боль: Да, та ещё стерва… Но он явно был одержим ей. Впервые влюбился. Писал стихи, хранил фотографии и подобное дерьмо...

00:37 Марли: То есть ты признаешь, что был одержим Люпином. Отлично, рада, что мы на одной волне

00:37 Моя головная боль: …..

00:37 Моя головная боль: Я просто знаю, ты будешь той, кто включит ABBA на моих похоронах, ты, злая лесбиянка

00:37 Моя головная боль: В любом случае... Я смирился с этими детскими чувствами. Я смирился и никогда не оглядывался назад. Смирился мать вашу. И я был счастлив с мыслями «никогда не произойдёт», но эта задница чтоб его блять аааааааааааа

00:38 Марли: Ты так спокоен для человека, который смирился…

00:38 Моя головная боль: Мы почти поцеловались, Маккиннон.

00:38 Марли: ЧТО ВЫ СДЕЛАЛИ?

00:39 Моя головная боль: Я хочу умереть.

00:39 Марли: Так давай же…🔪

00:41 Сириус: Но он заржал, заржал, понимаешь?… Я что какая-то шутка? Я ждал этого всю жизнь, чтобы он заржал??

00:41 Марли: АХАХХАХАХАХАХАХ

00:42 Моя головная боль: Не смейся 😣 Ему нравится другой парень... И я должен снова смириться. Я ненавижу Лунатика так сильно шдддждждддддд почему он??? Боже? Он зануда, тощий, чистюля и такой раздражающий кллададкллалала И он ушёл спать, а я продолжаю смотреть эту дурацкую мелодраму «С любовью, Рози», которая так сильно мне напоминает нас. И я ненавижу его оаоалалдлашвшв

00:42 Марли: Выше нос, Блэк. Трахни пару цыпочек в баре, переспи с мускулистым мужиком, забудь о своем друге. Бедный Римус живет уже десять лет без единой мысли, что по нему убивается его почти что брат Бродяга. Не пугай парня!

00:43 Моя головная боль: Ты лучшая, когда нужен совет🥰

00:43 Марли: Всегда с радостью, малыш😘

00:43 Марли: Но серьезно? Если есть шанс, что он би, и он тебе ТАК нравится, что ты бьешь по клавиатуре… В чем проблема? Натяни шарм Блэка!

00:44 Моя головная боль: Проблема в том, что он смеётся от одной мысли поцеловать меня, все ещё хуже, чем я думал. Он только открывает для себя влюбленность в мужчину, я не могу давить на него, пугать признаниями. Если это Кевин, то пусть будет Кевин. Я буду двигаться дальше. Я черт возьми снова смирюсь и буду смотреть, как он целует другого парня, заводит детишек и выходит замуж. Я буду молчать.

00:45 Марли: Кевин? В смысле брат Мэри? Боже, может, я и лесбиянка, но набросилась бы на него в любой день🧎‍♀️

00:45 Моя головная боль: Я ненавижу тебя.

— Что там такое, Марлс? — Доркас не выдержала и заставила девушку вылезти из мобильника.

— У Сириуса очередные проблемы, — тяжело выдохнула блондинка и отпила глоток вина.

— Он в порядке? — испуганно поинтересовалась МакДональд.

И в этот момент раздался тихий стук в дверь, и Марлин не нужно было догадываться, кто хотел зайти.

— Открываю, — раздраженно ответила она, придумывая на ходу шутку, чтобы выпроводить нахального соседа.

Но когда дверь открылась, злобные крики замерли в горле. Сириус стоял сгорбленный, укутанный в плед и с бутылкой пива в руке. Глаза на мокром месте.

— Можно на вашу вечеринку? — жалобно проскулил он, и, Боже мой, это был первый раз за все их знакомство, когда Сириус выглядел настолько несчастным. У Марлин даже сжалось сердце, чтоона так грубо отвечала и не осознавала, насколько больно было другу. Оказывается, все было очень плохо.

— Конечно, — прошептала она, крепко обняв парня, и медленными шажками затащила внутрь.

Пока Сириус всхлипывал на ее плече, она жестами указывала шокированным подругам тащить больше сладостей и вина.

Без лишних слов они усадили Сириуса на мягкий диванчик, укутали одеялом и всунули ведёрко персикового мороженного.

— Ты хочешь поговорить? — Лили тоже принялась обнимать его, печально уставившись на дорожки слез.

— Н-нет, — прошептал Блэк и запустил огромную ложку мороженного в заплаканный рот. — Я хочу посмотреть на Саманту и Кэрри.

Так они и сделали, включили «Секс в большом городе» и до самого утра лежали в одном клубке, обнимаясь.

— Чем так вкусно пахнет?

Римус вышел из своей спальни, в клетчатых штанишках и мешковатой футболке, которая оголила пресс, как только светловолосый сонно потянулся. Это зрелище заставило Сириуса прикусить внутреннюю часть щеки.

— Мы украли вафли у девчонок, — Джеймс суетился возле плиты, заливая тарелку Римуса шоколадным сиропом. — Держи, Лунатик.

Люпин широко улыбнулся, его чертовы ямочки на щеках и сонные ореховые глаза. Мягкая линия шрама на носу, которую он получил в автомобильной катастрофе, где погибла мама. И которую он так ненавидел из-за постоянного напоминания, но Сириус нежно любил. Потому что шрам означал, что Лунатик выжил в тот день.

Его нежные глаза нашли Бродягу, и он прошептал «Доброе утро».

А Сириус был наполовину мертв. Но все равно кивнул в знак приветствия.

Чертов глупый разговор, который подарил надежду и тут же отобрал ее. Сириус начал хотеть друга еще больше, чем раньше. Он годами игнорировал это совершенство... Чтобы все вернулось за одну секунду? Брюнет провёл в слезах целую ночь, но лучше не стало.

— Какие планы на сегодня? — поинтересовался Питер, набивая рот куском вафли.

— Мне нужно забрать родителей из аэропорта, а вечером буду свободен, — Джеймс потягивал кофе, сидя за барным столиком.

— Отлично, тогда мы все вместе посмотрим «Адскую кухню», девчонки тоже придут. Что насчёт вас, Лунатик, Бродяга?

— Я не против, но, пожалуйста... — Сириус жалобно взглянул на Петтигрю. — Давайте купим пива, мы не сможем это смотреть, не напившись.

— Я не могу, — Римус виновато оглядел друзей. — У меня свидание...

— С кем?! — хором воскликнули Джеймс и Питер.

Сердце Сириуса упало в желудок, потому что он уже знал ответ.

— Ке... Кевин, — за тихим голосом Рема последовало напряженное молчание.

— Кевин в смысле брат Мэри? — ахнул Джеймс.

— Кевин в смысле мужчина? — поинтересовался Питер в то же самое время.

Глаза Римуса нашли Сириуса, словно ему нужна была поддержка. Поэтому Блэк мягко улыбнулся и кивнул. Его другу нужен был друг. И вот кем он был.

— Настоящий мужчина? С пенисом? — Джеймс теперь смотрел так, словно Римуса подменили.

— Ты не можешь предполагать, что и у кого в штанах, Сохатый, — поправил его Сириус, метнув укоризненный взгляд. — Может, он транс.

— Все еще мужчина! — Джеймс ахнул и схватился за руку Римуса. — Расскажи нам все!

— Ничего особенного, — усмехнулся Люпин, но раскраснелся. И Сириус ненавидел это. Боже, он ненавидел. Потому что отдал бы все, чтобы стать причиной этого румянца. — Я несколько месяцев не был на свиданиях, и это первый раз, когда я чувствую... — Римус вздохнул, сонная улыбка растянулась на его губах. — Бабочки.

Разве Сириус не смирился? Почему, черт возьми, так больно!? Как удар по печени.

— О боже мой! — воскликнул Джеймс, счастливо пискнув. — Бродяга, ты знал? Теперь у нас два бисексуала! Это так здорово!

— Эй, не вешай ярлык на Лунатика, — Сириус очень любил Сохатого, но он учил и учил его такту изо дня в день. — Он скажет нам, когда сам этого захочет, если вообще захочет.

— Извините, — Джеймс сделал вид, что застегнул рот на замок, а затем ласково взглянул на Люпина. — Но я рад за тебя, чувак... Расскажи нам, как все пройдёт. Если Сириус влюбится в Мэри, вы двое станете настоящими родственниками!

Сириуса чуть не стошнило от этой идеи, но он изобразил улыбку.

— Нет, Джеймс, никаких отношений, ты знаешь главное правило. Никакой моногамии для моей божественной красоты.

Наконец Блэк перевел глаза на Ремми и увидел смеющегося парня, вокруг глаз которого собирались морщинки. Был ли… Был ли малейший шанс, что он чувствовал рядом с Сириусом хотя бы половинку крыла бабочки?

Блэк ощутил настоящий фейерверк из них ещё в возрасте одиннадцати лет. Увидев крошечного мальчишку, с огромной книгой на коленках и большими невинными глазами. Казалось, Римус был запуганным укушенным животным.

Конечно, можно смириться. Но настоящая любовь не проходит даже в течение десяти лет.

«Как достать соседа»

Горячая соседка: Птичка нашептала, что мой брат идёт на свидание с неким мистером Люпином. Не знакомы?

Ким 5+: ЧТО?

Ким 5+: Римус, с каких пор тебе нравятся парни?

Волк-Волк: Что? Мне? Я #СУПЕРСТРЕЙТ 😤😤🥵🥶🥶💪💪

Волк-Волк: Мужчины, фу

Рататуй: Лунатик так хорош в сарказме, что иногда я не могу понять, он правда злой или нет

В поисках Дори: Что? Римус не бывает злым!

Скрудж: ХА

Скрудж: С тобой, может, и нет, но когда нам было 12, и меня поцарапала кошка, Лунатик просто поржал

Рататуй: Он однажды скинул меня с качелей, потому что я неправильно катался 😕

Горячая соседка: Моему брату повезёт с парнем 🤤

13:56 Марли: Как я понимаю, ты не собираешь писать в чат…

13:56 Моя головная боль: Я лучше умру

13:57 Марли: Если ты не отправишь хотя бы одну шутку, станет очевидно, что что-то не так... и ты действительно умер

13:58 Моя головная боль: Ты не рассказывала девочкам?

13:58 Марли: Нет, сказала, что ты впал в очередной приступ королевы драмы. Нужно было рассказать?

13:58 Моя головная боль: Нет, спасибо. Приятно знать, что они не издеваются над моими страданиями в чате… Ты хороший друг

13:59 Марли: Фу, отвратительно, верни буллинг, верни буллинг, верни буллинг

13:59 Моя головная боль: Хуже тебя никого в мире нет🥰 Если бы случился апокалипсис и никого не осталось, кроме тебя, я бы все равно не подошёл

13:59 Марли: 🥰🥰🥰

«Как достать соседа»

Хот-дог: ХААХХАХА

14:03 Марли: Самый жалкий смешок

14:03 Моя головная боль: Я старался

Римус чувствовал себя окаменелым, чужим в своём теле, сидя здесь, в кафе, с Кевином. На настоящем свидании. С парнем.

Нежные касания рук, спрятанные под столом, кокетливые улыбки и взгляды, полные тайного смысла. Это вовсе не пугало, а только сильнее будоражило кровь. Кевин был довольно болтливым и навязчивым, но его успокаивающий голос, огромные шоколадные глаза и флирт заставляли Римуса ощущать лёгкое головокружение. Они говорили об американской литературе, книгах, университете и жизни в Лондоне. Они просто понимали друг друга, и это было так легко и комфортно.

— Эй, Мэри пишет, что она с твоими ребятами смотрит «Адскую кухню», — Кевин указал Люпину на экран смартфона. — Ты хочешь присоединиться? Будет весело, мне понравились твои друзья.

Римус не был самым большим поклонником этой идеи. Он хотел провести чуть больше времени с Кевином наедине.

— Конечно, почему бы и нет, — пожал он плечами. — Нужно проконтролировать этих придурков, иначе они сожгут квартиру.

И когда они заплатили за счёт и вышли на улицу, свежий летний воздух заставил Римуса вздрогнуть в одной хлопковой рубашке.

— Возьми мою куртку, — Кевин накинул джинсовый жакет на худые плечики Римуса. Было странно, когда о тебе заботился другой мужчина... Сириус, конечно, всегда заботился о нем, одевал в кожаную куртку, приносил чай в постель, но сейчас все было по-другому. У этих жестов было другое значение. — Еще раз спасибо, что дал шанс... Я не думаю, что ты пожалеешь об этом.

— Я тоже, — прошептал Римус и остановился, чтобы взглянуть Кевину в глаза. — Ты мне действительно нравишься.

— Хорошо, потому что ты мне тоже нравишься, Римус Люпин.

Они некоторое время смотрели друг на друга с глупыми улыбками на лице, прежде чем Макдональд наконец схватил его за рубашку и наклонился для поцелуя. Вышибая весь воздух из легких Лунатика.

Новое. Захватывающее. Опьяняющее.

Прикасаться к полным губам мужчины было все равно, что есть мягкую выпечку с легким привкусом кофе. Это отличалось от его поцелуев с девушками, но ничем не было хуже. И вовсе не пугало.

Было немного неловко стоять на людной улице, но это только потому, что Римус не привык к вниманию. Поцелуй вышел быстрым, сухим, но довольно приятным.

Точно не пожалею об этом, подумал Люпин.

22:05 Луна: БРОДЯГА АЛАРМ

22:05 Луна: СОС СОС

22:06 Луна: Где ты???

22:07 Звёзды: Да, Луни, я тут

22:07 Луна: МЫ ПОЦЕЛОВАЛИСЬ

22:07 Луна: МЫ ПОЦЕЛОВАЛИСЬ АДДАДАЛА

22:08 Луна: Да где ты черт возьми??

22:08 Звёзды: Тут-тут

22:08 Звёзды: Понравилось? Не жалеешь?

22:09 Луна: Понравилось;)

22:09 Луна: Это совсем не странно! С ним так легко разговаривать. И это ОЧЕНЬ лестно, что он вообще мной заинтересован

22:10 Звёзды: Почему лестно??

22:11 Луна: Потому что он потрясающе красивый?? И веселый, и популярный… Я рядом с ним как фаршированная картошка

22:11 Звёзды: Большей глупости я от тебя не слышал. Но даже если бы ты и был картофелиной рядом с ним… Некоторым она нравится. Я люблю фаршированную картошку.

20:12 Луна: Но ты всегда был аномалией ахахахах

20:13 Луна: Ладно, мы скоро приедем к вам! Жди со всеми подробностями!

20:14 Звёзды: Жду не дождусь:)

Комментарий к Глава с Кэрри и Самантой Сириус очень ждёт:)())))))))

А если серьезно, спасибо, что читаете эту историю! Постараюсь почаще добавлять главы! Весёлая поездка на американских горках объявляется открытой!🌟🐺

====== Глава с Первым разом ======

Отношения с мужчинами были другими... Не в плохом, а в новом, волнующем смысле, от которого у Римуса трепетало сердце.

Они с Кевином встречались уже больше недели, и Люпин солгал бы, назвав это плохой идеей. Каждый день он проводил по несколько часов со своим парнем, чувствуя такую легкость в теле и разуме. После того как Кевин впервые прикоснулся к нему, Римус ощутил себя совсем маленьким, взволнованным и неопытным. Но это все равно заставило стонать от удовольствия, когда он лежал обнаженный и уязвимый рядом с другим мужчиной.

Римус глупо ухмыльнулся, направляясь в ванную комнату, весь потный и красный, в одних пижамных штанах. Ему нужно было принять душ и остыть. Но когда Луни закрыл дверь за собой и распахнул занавески, его сердце екнуло от удивления.

Сириус лежал в ванной, завернувшись в клетчатый плед, с наушниками в ушах. Испуганно моргая, он уставился на Римуса.

— Эй, почему ты здесь? — мягким тоном поинтересовался Люпин, анализируя зрелище перед собой. Никогда прежде он не видел, чтобы Блэк спал в ванной.

— Я... я... — Сириус стянул наушники и поднял на друга сияющие глаза. — Я не мог заснуть... Поэтому решил послушать какую-нибудь грустную музыку и притвориться королевой драмы в фильме о подростках.

Римус удивлённо приподнял бровь, усмехнувшись, а затем его осенило, и он присел на краешек ванны, чтобы быть ближе. Бродяга выглядел таким маленьким, испуганным и обиженным, что у светловолосого перехватило дыхание.

— Мы были громкими?

— Нет! — запротестовал Блэк, но он никогда не умел врать. — Я имею в виду... Как часто я привожу незнакомцев в квартиру? Они постоянно… мешают вам спать. Так что не переживай, Луни.

— Но у тебя проблемы со сном, — тихонько проговорил Римус, укутывая лучшего друга в одеяло покрепче. — Я должен был подумать об этом.

— Луни, брось, ничего страшного! — Сириус пожал плечами. Но за неделю Римус впервые по-настоящему разговаривал с Бродягой. Кевин все время уводил его от друзей, и Рем так увлёкся новыми отношениями. Что совсем забыл… его друг просыпался от кошмаров и прокрадывался к нему в комнату по меньшей мере дважды в неделю. Сейчас серые глаза выглядели опухшими, сонными, с темными кругами вокруг.

— Что ты слушаешь? — поинтересовался Римус, чувствуя себя таким виноватым.

Сонная улыбка Сириуса засияла на пухлых губах, и Луни осознал. Как сильно ему этого не хватало.

— Moonage Daydream, Боуи.

— Мне нравится эта песня, — усмехнулся Римус, залезая в ванну и пододвигая брюнета, чтобы они смогли вместе облокотиться на стенку. — Дай наушник.

Сириус внимательно изучал его, бледный, с сияющими глазами. И было в этом что-то такое знакомое, но тайное и интимное, что заставило Римуса сделать глубокий вдох. Лица их были слишком близко.

— Держи, — Сириус протянул ему один наушник и вставил другой в ухо, нажав на кнопку воспроизведения.

«Keep your ‘lectric eye on me, babe

(Не спускай с меня своего электрического взгляда, детка)

Put your ray gun to my head

(Приставь свою лучевую пушку к моей голове)»

Римус ощутил согревающее тепло внутри желудка, как только Сириус уронил голову на плечо друга. Тихим бархатным шёпотом подпевая слова песни.

«Press your space face close to mine, love

(Наклони свое неземное лицо ближе к моему, любовь)

Freak out in a moonage daydream, oh yeah!

(Сойти с ума в лунном сне наяву, о да!)»

Боже, Римус и не подозревал, как сильно скучал по Сириусу. Всю прошедшую неделю он был совершенно дерьмовым другом.

— От тебя воняет потом, иди в душ, — усмехнулся Блэк, и светловолосый закатил глаза, потому что покалывающее тепло момента было разрушено.

— Заткнись.

— Ты не можешь врываться в нашу квартиру каждый раз, когда Кевин навещает! — выругалась Марлин.

Сириус стоял у двери с красным лицом, тяжело дыша от гнева.

— Даже девочки уже начали что-то подозревать! Лили убеждена, что тебе наскучила ваша маленькая банда. Доркас думает, что ты пытаешься быть поближе к Мэри. А сама Мэри довольно близка к истине. Она заметила, что ты начал избегать ее брата.

Сириус уже был на кухне и ходил вдоль стола.

— Они снова это делают! Целуются! На гребаном диване! На гребаном диване, который я купил! Потому что Луни приметил его в магазине антикварной мебели! — брюнет сбивчиво дышал.

— Послушай, прошло чуть больше недели с тех пор, как они вместе. Скоро закончится этот конфетно-букетный период!

— Он целует его, Марлин, перед моими прекрасными, идеальными глазами...

— Разумеется, ты должен был добавить «прекрасными» и «идеальными».

— Дело не в этом! — воскликнул Блэк и открыл холодильник, словно он ему принадлежал, чтобы взять графин с лимонадом. — Римус делает с ним все, что делал раньше со мной... Обнимается, флиртует, ерошит волосы, держит за руку… Все! Только с этими глупыми поцелуями! — Сириус сделал несколько глотков прямо из графина и отставил в сторону. — Ты знаешь, как сильно я скучаю по нему? Я лишен объятий! Заботы! Прошло несколько недель с тех пор, как мы спали вместе!

— Вы спали вместе? — глаза Марлин расширились.

— Не в этом смысле… Просто спали, в одной постели, ночью, — Сириус рухнул на деревянный стул, обхватив голову руками. — Вчера Кевин остался в спальне Луни. А я должен был слушать их стоны? Мой худший кошмар сбылся, и я не могу даже обнять своего друга ночью, потому что он трахается с каким-то другим парнем!

Марлин отчаянно выдохнула, потому что ей надоело слышать одно и то же снова и снова. Всю прошедшую неделю Сириус был таким несчастным, старался избегать Кевина любой ценой. И, конечно же, все дороги вели к квартире соседок.

— Я не хочу показаться грубой...

Сириус вопросительно приподнял бровь, и Марлин фыркнула.

— Ладно, я хочу, но... — она тяжело вздохнула и присела на стул напротив парня. — Есть правда, которую тебе нужно услышать… Римус счастлив! Он только открывает свою сексуальную ориентацию, и Кевин помогает ему. Вспомни какого было тебе, когда ты совершил каминг-аут? Не усложняй ему жизнь. То, что происходит сейчас... это то, что ты скучаешь по близости. Которая у Римуса сейчас с МакДональдом.

— У нас не было близости...

— Была, Сириус, ты только что сам подтвердил, — Марлин похлопала друга по сжатому кулаку. — Ты бабник, у тебя постоянные интрижки на одну ночь, ты не придаёшь им значения. Конечно, они приносят удовольствие, но разве ты не видишь, что пытаешься сделать все эти годы?

Сириус посмотрел на нее растерянно, с печальным блеском в глазах.

— У тебя уже была близость с тем, кого ты любил, — МакКиннон кивнула, как бы подтверждая, что это была истина. — Вы с Люпином были фактически парой, и вам больше никто не был нужен. Только из-за твоей сексуальной неудовлетворенности ты искал бессмысленные связи. Что тебе нужно сделать, так это... позволить себе иметь близость с кем-то другим.

Сириус заметно сглотнул, и блондинка почувствовала, как он переваривает полученную информацию.

— Я не хочу ни с кем встречаться, это не в моем характере. Я бабник, как ты и сказала. Я ненавижу моногамию!

Марлин усмехнулась. Глупый, красивый, замечательный парень. Но такой слепой.

— Конечно, ты хочешь, чтобы тебя любили, дурачок, это в твоей природе, — широко улыбнулась девушка. — После всех историй про маму и твою семью… Ты просто... Ты однолюб, Сириус. Ты преданный.

— Эй, это не так!

— Так и есть, Сириус, и ты это знаешь! Ты любишь оставлять на подушке Рема шоколадки, спать с ним в обнимку, писать стихи и целовать фотографии. Ты любишь любить. И теперь ты скучаешь по этому.

Блэк ничего не ответил на это, только разочарованно вздохнул и посмотрел на Марлин так, словно был на грани слез.

— Ты думаешь, мне нужен парень? Или девушка? В смысле... в смысле моногамии? — прошептал он, морщась от одной мысли.

— Я думаю, да.

— У меня никогда не было постоянного парня! Что я вообще должен с ним делать? Как люди выживают в отношениях?

— Именно то, что ты делал для Римуса.

— Нет! Я не хочу делать это ни для кого другого! — Теперь Бродяга говорил как маленькое дитя. — Люди отвратительны, я не могу представить, как обнимаю их, забочусь о них, как о Луни. Он... он особенный.

— Он делает для Кевина то, что делал для тебя, — МакКиннон прикусила губу, уже мысленно страшась реакции.

Но в глазах Сириуса было только согласие. И так много боли.

— Да, мне нужно найти парня.

15:05 Луна: Эй, Бродяга, ты в порядке?

15:05 Звезды: Да, почему спрашиваешь?

15:06 Луна: Ты сбежал, пока мы заказывали пиццу. Ты у Марлин?

15:06 Звезды: Да, мне нужно было посрать, а в нашей квартире слишком много народу

15:06 Луна: 😑😑😑…

15:06 Звезды: Что!? 😮 Я могу прислать доказательство

15:07 Луна: Отвратительно, пожалуйста, пощади меня

15:07 Луна: В любом случае, я не глухой и не слепой, я вижу, как ты ведешь себя всю неделю. Тебе не нравится Кевин?

15:07 Звезды: Нет, с чего ты взял?? Чувак приколдесный...

15:08 Луна: Приколдесный? Кто, черт возьми, вообще использует это слово?

15:08 Луна: Ты исчезаешь каждый раз, когда он приходит. Я думал, ты хотел мне помочь… Ты буквально уговорил меня пойти на свидание!

15:08 Звезды: Ты обвиняешь меня или что?

15:09 Луна: Нет! Бродяга, пожалуйста, поговори со мной

15:11 Луна: Тебе… нравится Кевин? Как парень?

15:11 Звезды: Иу, что??

15:11 Звезды: Как низко ты думаешь обо мне, Луни?

15:12 Луна: Потому что я не знаю, что и думать, Сириус! Ты отводишь взгляд каждый раз, когда он обнимает меня или целует

15:12 Звезды: Ты все выдумываешь

15:13 Луна: Нет, неправда. Ладно, если он тебе не нравится, тогда в чем дело??

15:14 Луна: О Боже

15:14 Луна: О Боже…

15:14 Звезды: Что!?

15:15 Луна: Я, кажется, понял...

15:16 Звезды: Лунатик, боже, пожалуйста, прости меня

15:16 Луна: Тут не за что извиняться... Конечно, время пришло

15:16 Звезды: Время для чего?

15:16 Луна: Чтобы ты начал ревновать

15:17 Звезды: Ты про то, что тебе теперь нравятся парни?…

15:18 Луна: Да, я все время тусуюсь с Кевином в квартире, конечно, ты сам хочешь парня. Мне так жаль, что мы доставили неудобства! Я не понимал, что тебе тоже хочется близости, а мы мозолили все это время глаза

15:18 Звезды: ...

15:18 Звезды: Иисусе, ты такой тупой

15:19 Звезды: Ты говоришь как Марлин, она только что дала совет остепениться

15:19 Луна: И это тот редкий случай, когда я согласен с МакКиннон! Отношения – это не так уж и плохо, Сириус, иногда они могут быть пугающими (мы не говорим о ситуации с Ниа), но в близости с кем-то есть много хорошего!

15:20 Звезды: Черт, вот ты и угадал мою проблему...

15:21 Луна: Ты вернешься, чтобы поесть с нами пиццы?:(

15:21 Звезды: Нет, я уже на пути к тому, чтобы соблазнить кого-нибудь

15:22 Луна: Аххаха, иди, Бродяга! Я верю в тебя❤️

«Как достать соседа»

Горячая соседка: Ребята, отличные новости!! Вы приглашены на вечеринку в эти выходные!🔥✨

Горячая соседка: Приготовьте печень! (Если от неё что-то осталось:))

Хот-дог: Пока ты это печатала, я сделал три глотка пива

Ким 5+: Сейчас только 4 часа вечера?)()

Скрудж: Ты же только недавно проснулся!

Хот-дог: Тихооо, я уже в баре

Ким 5+: Что-то подсказывает мне, что Сириусу нужен психотерапевт

Хот-дог: Что-то подсказывает мне, что я должен выпить бутылку красного вина в этот дождливый четверг

Хот-дог: Иногда ты должен прислушиваться к своим инстинктам, а иногда – нет.

Злая лесбиянка: Юхууу! А где вечеринка??

Горячая соседка: Моя подруга Кэти из университета устраивает, она предложила привести друзей

Хот-дог: Всегда хотел ворваться на вечеринку к незнакомым людям 😎

Рататуй: Клянусь, иногда Бродяге кажется, что он в кино

Хот-дог: А мы не в кино??

Злая лесбиянка: В кино, но главная героиня – я

Рататуй: А есть дресс-код?

Горячая соседка: Ты сейчас серьезно спросил, Пит? У тебя есть что-то кроме серой толстовки?😳

Рататуй: Я для приличия 😒

Горячая соседка: Дресс-код – гламурный рок!

Хот-дог: Это же мой стиль!!

Злая лесбиянка: Твой стиль – это бомж, заснувший на обочине в кожаной куртке с блошиного рынка

Хот-дог: Но тебе-то лучше всех знать 😚 Ты как раз где-то рядом валяешься

Злая лесбиянка: 🖕🖕🖕

Волк-волк: Мэри, а ты зовёшь брата?

Горячая соседка: Нет пхахаха, но ты можешь позвать своего паааарня😌

20:04 Горячая соседка: Ты знал, что рыба полезна для кожи? 🤔

20:04 Сириус: Да! Ещё орехи и томаты! Кстати!!! Невероятную маску позавчера купил, из слизи улитки. Кожа, как попка у младенца 😚🤌

20:05 Горячая соседка: ….

20:05 Горячая соседка: Это был всего лишь намёк сводить меня наконец в то местечко с суши. Но спасибо за совет!

20:05 Сириус: Ой…

20:06 Сириус: Слушай, Мэри, я в последние две недели все больше и больше анализирую свою жизнь (что, извините меня, вредно для мозга??) Мне кажется я не должен вводить тебя в ложные заблуждения… Но ты невероятна как подруга!

20:06 Горячая соседка: Хорошо, Сириус, думаю переживу ахахаха

20:06 Сириус: Я понимаю, что хотел бы чего-то серьёзного… С парнем. Я прямо сейчас в поиске, но почему-то в мой любимый гей-бар теперь заглядывают только деды, алкаши и наркоманы

20:07 Горячая соседка: Оу… Будь я Марлин я бы пошутила, что ты себя описал 🤭

20:07 Горячая соседка: На вечеринку в выходные придёт мой однокурсник Гидеон. Он гей и просто ну очееень горячий 🥵 Присмотрись к нему!

20:08 Сириус: Пожалуй, эта идея мне нравится больше. Только что какой-то шестидесятилетний жирный мужик всунул мне билет на Ибицу со словами: «Ты, я, три ночи, без правил, только жаркий секс»

20:08 Горячая соседка: АХХАХАХА

20:08 Горячая соседка: Надеюсь, ты согласился!

20:08 Сириус: Он только что назвал меня «пупсиком»…. Ещё бы я не согласился

20:09 Горячая соседка: Сириус, выметайся оттуда

20:09 Горячая соседка: фото Гидеона

20:09 Сириус: АДДАДАДАЖАЖДВЛВ

20:09 Горячая соседка: Я знаю 😌

20:10 Сириус: Я–😵

20:10 Сириус: Я точно иду на вечеринку.

Римус никогда не был большим поклонником вечеринок, да шумных мест в целом. Но дом Кэти был похож на дворец, с тремя этажами, бассейном и просторными комнатами. Музыка была подобрана идеально. Sex Pistols, Боуи, Queen, Блонди и Т.Rex. Кевин не был большим поклонником наряжаться, как и Римус, поэтому они пришли в классических кожаных куртках и светлых джинсах.

Остальные друзья, наоборот, были одеты в шёлк, блестки, длинные ботинки. Сумасшедшие прически на голове, дополненные ярким макияжем. В какой-то момент Сириус затащил Марлин на стол, и они исполнили Paparazzi Леди Гаги, стягивая блестящие жакеты. Римус предпочел уединенный уголок на кухне со своим парнем, но все равно не смог сдержать улыбки от подобного зрелища.

— Твой друг Сириус такой… неординарный, — усмехнулся Кевин, заключая парня в медвежьи объятия.

— Иногда он настоящая заноза в заднице, но в большинстве случаев это не раздражает, — улыбнулся Римус, когда его и без того помутнённое и пьяное зрение переключилось на Сириуса, подпрыгнувшего на столе.

С жутким грохотом Блэк повалился на пол, и сердце Римуса учащенно забилось. Инстинкты заставили светловолосого вырваться из объятий и рвануть на помощь.

Как только они с Кевином добрались до гостиной, рыжий и крепкий незнакомец, который весь вечер вертелся вокруг Бродяги, схватил упавшего и поднял на ноги.

— О, Гидеон, ты мой прекрасный принц, — Сириус глупо улыбнулся и растаял в объятиях. Гидеон нежно погладил его по волосам.

— Сириус, ты в порядке? — Римус подошел чуть ближе, чтобы проверить, нет ли синяков. Большими щенячьими глазами брюнет взглянул на него.

— Луни, конечно, я в порядке! — он хихикнул. — Со мной Гидеон.

Без особых на то причин эта фраза заставила Римуса напрячься только сильнее. Какой-то выпивший, высокий, мускулистый чувак держал пьяного, крошечного Сириуса в своих объятиях, как собственность.

Но брюнет выглядел совершенно довольным, когда его так обнимали, и когда рыжий шептал что-то на ухо.

— Пойдем, — Кевин взял раздражённого Римуса за руку и повёл в пустой коридор.

МакДональд был удивительным, забавным, умным и потрясающе красивым. Но чересчур… собственником. Это была одна из вещей, которую Римус не замечал в начале отношений, но теперь чувствовал всей своей кипящей кровью. Луни перестал проводить так много времени с Сириусом, с мародерами, с кем-либо из своих друзей. Да, он любил уединение. Но иногда ему хотелось забраться на тот чертов стол и раздеться вместе с Бродягой и Марлин. Танцевать пьяным и безрассудным. Теперь начало казаться, что его кто-то постоянно тянул прочь от друзей.

«И это абсолютно нормально, ведь это только начало отношений, так всегда бывает», — подумал Римус про себя, когда Кевин затащил его в пустую комнату, подальше от шума.

«Как достать соседа»

Скрудж: СИРИУС АХАХАХАХАХХ

В поисках Дори: Что-что?👀 Меня нет на вечеринке

Злая лесбиянка: ОН РУХНУЛ СО СТОЛА ПОД ЛЕДИ ГАГУ

В поисках Дори: #RIPСириус 🕊

Горячая соседка: Боже, Кэти от вас в восторге!!! Вы сделали вечеринку незабываемой!

Хот-дог: Я бы хотел забыть это угижениее

В поисках Дори: О нет, Сириус пьян, и Т9 не поможет

Рататуй: Джеймс стоит в углу и икает уже около десяти минут, я думаю, пора возвращаться домой

Скрудж: нет!!! Мне так веселооо!!!

Рататуй: Джеймс, ты едва можешь стоять

Злая лесбиянка: Господи, еще даже не полночь, насколько вы хилые?

Скрудж : нет, я протестую

Рататуй: И этот протест – хихиканье в углу

Злая лесбиянка: Какого хрена вампир здесь???

Горячая соседка: Кто?

Злая лесбиянка: Северус Снейп🤢 Бывший Лили

Ким 5+: Что

Злая лесбиянка: Он на кухне, и жир с его волос капает на меня

Скрудж: иисус блять христос

Рататуй: Хорошие новости! Джеймс перестал икать😄

Горячая соседка: Лили, это ты только что ударила парня на кухне?😳

Злая лесбиянка: Мое сердце переполнено гордостью

Горячая соседка: Что он сделал тебе?

Ким 5+: Унижал моих друзей гомофобными оскорблениями? Относился как гребаный сексист? Называл депрессию Рема «выдуманной болезнью»? Использовал расистские высказывания по отношению к Доркас? Этот список бесконечный, но ничто не вернёт прошлый год моей жизни

Скрудж: давай, Лили! Ударь его по члену!

Ким 5+: Нет уж, к этому месту я больше никогда не прикоснусь

Хот-дог: что тут у васи происходииити ?? Шампанского кто-ниуьдь??

00:15 Моя головная боль: ОАОАЛАЛСДДЫДЫ

00:15 Моя головная боль: МАРЛИН ЛАДАЛВОВ

00:16 Марли: Ближе к делу, Блэк

00:16 Моя головная боль: Гиледон похож на принца ГАрри

00:16 Марли: Он красивее принца Гарри…

00:17 Моя головная боль: ОН ТАКОГЙН ВООАОАААА ВЫСОКИЙ😳

00:17 Марли: Блэк, у тебя кинк на высоких?

00:17 Моя головная боль: Он похожл на плющевогоо мишкууу

00:17 Моя головная боль: Все!! мы едем ко мнеее

00:18 Марли: НЕТ НЕ ТАК СРАЗУ

00:18 Марли: СИРИУС ВЕРНИСЬ

00:18 Марли: АХ ТЫ СОБАКА

00:19 Марли: НЕТ СИРИУС ТЫ ОБЕЩАЛ ДАТЬ ШАНС СЕРЬЕЗНЫМ ОТНОШЕНИЯМ

00:19 Марли: Ох Боже мой….

Римус возвратился домой с вечеринки около пяти утра. Солнце уже медленно просыпалось, наполняя гостиную оранжевым сиянием.

Все тело парня болело от недосыпа, похмелья и... Худшего секса в его жизни. А опыта в этом вопросе у Лунатика было не так много. Ему отчаянно нужно было поговорить с Сириусом, как с единственным другом, знающим хоть что-то о гей сексе. Потому что то, что Люпин пережил сегодня, было так далеко от того, что он изучал. И такой боли не должно было быть.

Римус проклял себя пять раз, прежде чем открыл дверь в комнату Сириуса проверить, дома ли он. То, что он увидел, заставило его кровь вскипеть от удивления, неловкости и... чего-то еще.

Гидеон держал спящего Блэка в своих крепких руках, словно тот был крошечной игрушкой. Их дыхание ровное и медленное. Умиротворённая улыбка на прекрасном лице Сириуса.

Рем бесчисленное количество раз слышал, как Сириус заходил в комнату с парнями и девушками на одну ночь, но никогда не видел, чтобы они спали вместе. Никогда не представлял Сириуса в руках кого-то другого. Гидеон обнимал его точно так же, как Римус, когда лучшему другу снились кошмары. И это казалось таким личным, интимным и... знакомым. Что ему просто нужно было закрыть дверь и пойти принять холодный душ после ужасной ночи.

— Луни? — хриплый голос Сириуса окликнул его, когда светловолосый почти вошел в ванную. Блэк, вероятно, проснулся от хлопка двери и стоял теперь в гостиной, в мешковатой футболке, протирая слипшиеся веки. — Ты заходил в комнату?

— О... Я-я... — пробормотал Люпин и подошел ближе, внезапно почувствовав себя таким онемевшим и слабым. — Я думал, ты все еще на вечеринке.

— Нет, я тут, — Сириус всегда был как плохо-соображающее дитя, только проснувшись. С милой улыбкой и пухлыми щеками. — Вернулись с Гидеоном уже давно. Ты где был?

— Кевин затащил меня в одну из к-комнат, — Римус нервно улыбнулся, а затем прикусил губу. — Я д-думаю, что совершил ошибку. Мне не нравятся парни.

Сириус посмотрел на него так, словно ему на голову вылили ведро холодной воды. Парень тут же проснулся.

— Садись, — Блэк опустился на диван и похлопал по месту рядом.

Лунатик повиновался.

— С чего такие выводы?

— Я просто... — Ремус сглотнул, чувствуя себя таким маленьким, глупым и просто... потерянным. — Я отстой в отношениях! У меня никогда ничего не выходило ни с кем… Но мне нравится быть с Кевином. И он всегда такой заботливый и... просто потрясающий, и я чувствую, что не заслуживаю его. Но...

— Но? — прошептал Блэк, придвигаясь ближе.

— Сегодня у нас был секс в первый раз и...

— Стоп, а что вы делали последнюю неделю в комнате? — глаза Сириуса расширились, и Римус внезапно вспомнил инцидент в ванной, когда друг сидел в наушниках. Все-таки они были громкими.

— У нас не было настоящего... настоящего секса, — пробубнил Римус. Господи, он ненавидел, ненавидел говорить о своей интимной жизни. Но Сириус был его единственным другом-парнем, который мог дать совет и помочь. — Сегодня я попробовал.. Ну, ты знаешь... Ну...

— Ну?

— Побыть снизу, — наконец сказал Римус, глядя на Сириуса сквозь неловкость. — Это ужасно, Бродяга! Это так больно… Чувство, словно кто-то уничтожил мои органы!

Блэк пару секунд с тревогой смотрел на него, а затем его брови поползли вверх домиком, и он тихо рассмеялся. Римус в ужасе уставился.

— Какого хрена, Сириус? Я изливаю свою душу тебе!

— Прости-прости! — брюнет не мог перестать смеяться. — Во-первых... — он выпрямился и откашлялся. — То, что тебе не нравится быть снизу, не значит, что тебе не нравятся парни. Тебя влечет к Кевину! И во-вторых... Возможно, он просто сделал что-то не так.

— Я не знаю, — Римус поежился в собственном теле. — Все было довольно похоже на… эротические фильмы.

Сириус смотрел на него, как на глупое дитя.

— Луни, у меня был секс... Сколько? Час назад? — внезапно этот разговор стал еще более неловким. — Поверь мне, Гидеон тоже думал, что нужно руководствоваться порно, но это не так! Поэтому я направил его. Я же не мазохист и не хочу боли, — Сириус снова усмехнулся. — Мои бедные органы хотят жить!

Римус легонько пихнул его, и они оба рассмеялись.

— Он… Он тебя подготовил перед тем как…? — Сириус зажмурился, словно отчаянно пытался это не представлять.

— Немного. Но было так сухо и больно... И, о боже, я чувствовал себя униженным.

— Эй, Луни! Это не твоя проблема, это его проблема, хорошо? Он просто повёл себя эгоистично! — Сириус взял его за руку и крепко сжал. На Римуса повеяло розмарином и теплым утром. — Говори ему о своих желаниях, о том, что приносит тебе удовольствие. Разговор – ключ ко всему.

— Мне неловко говорить во время... — Люпин покачал головой, так как этот диалог был слишком для него. Все было новым, странным, и он чувствовал себя сбитым с толку. — Я не думаю, что его заботило, что мне было больно. И это… пугает больше всего.

— Вы поссорились?

— Нет, после того, как он закончил свою... часть, я попросил его остановиться, потом он вырубился. Я просто ушел с вечеринки... Чувствую себя... — Лунатик глубоко вздохнул. — Как будто меня использовали, понимаешь?

Сириус смотрел на него печальным, тоскующим выражением лица, а затем переплел их пальцы. Тепло и спокойствие разлилось по телу Римуса.

— Поговори с этим придурком о том, что ты чувствуешь, — почти прошептал брюнет. — Или я сам ему врежу, и он никогда не найдет дорогу обратно в квартиру.

Римус тихонько кивнул, а затем поддался порыву эмоций и прижался всем телом к Сириусу, крепко обняв. Он чувствовал себя девочкой-подростком, но ему было все равно. У него был лучший друг во всем мире.

— Спасибо тебе, Бродяга.

— Все в порядке, я всегда здесь.

— Я скучал по тебе, — признался Римус, потому что он действительно чувствовал себя так далеко от Сириуса последнюю неделю.

— Я тоже скучал по тебе.

Некоторое время они сидели в теплых объятиях, а потом дверь скрипнула, и Сириус отскочил на другую сторону дивана. Глаза Рема нашли сонного Гидеона, одетого только в тугие боксёры. Господи, он был огромным. Высоким и мускулистым, возможно, даже выше Луни, что казалось невозможным.

— Ты в порядке, малыш? — Гидеон презрительно метнул взгляд в Римуса, когда подошел ближе к Сириусу. Он поцеловал брюнета в макушку и обвил за плечи своими ручищами.

— Я в порядке, Гид, это мой друг.

— Привет, я Римус! — улыбнулся Люпин, пожимая крепкую ладонь мужчины.

— Вернёшься в постель? — рыжий начал зацеловывать Сириуса по всему лицу. И Блэк довольно захихикал. А Римус чувствовал себя так, будто ему не следует здесь находиться.

— Да, не заставлю моего парня ждать, — Сириус чмокнул его в губы, а затем помахал рукой, когда Гидеон возвратился в комнату.

Римус ощутил, как что-то острое сдавило горло.

— Парня?

— Да, — Сириус нервно заправил прядку волос за ухо. — Я последовал твоему совету. Думаю, я дам ему шанс. И попробую построить с кем-то что-то действительно значимое.

Ох да... Тот самый совет. Было почти невозможно представить Сириуса в отношениях. И это было так странно, что теперь у них обоих были настоящие… парни? Месяц назад они были просто Лунатиком и Бродягой, всегда одинокими, свободными, всегда рядом друг с другом. Делили друг с другом постель, готовили завтраки... Римус не знал почему, но от осознания того, что все изменилось, у него скрутило живот.

— Я рад за тебя, — он попытался улыбнуться, но глаза Сириуса изучали его с любопытством. — Я надеюсь, все получится!

— Я тоже, — выдохнул Блэк.

====== Глава с Тремя ударами сердца ======

08:15 Поттер: Эй, Лилс, ты в порядке после вчерашнего?

08:16 Лилипутка: Какого хрена, Поттер? Кто пишет в 8 утра?

08:16 Лилипутка: И да, я в порядке. Признайся, ты был счастлив видеть страдания Северуса)):)

08:16 Поттер: Я солгал бы, сказав «неправда»😬 Но я очень надеюсь, что с тобой все в порядке! Тебе нужно что-нибудь от похмелья?

08:17 Лилипутка: Чтобы ты перестал писать? Вчера ты был пьян в стельку, как ты проснулся так рано?

08:17 Поттер: О, я никогда не забываю про утреннюю пробежку😃 Три пачки начос и пиво не принесут никакой пользы моим кубикам💪

08:17 Лилипутка: Я забыла, с кем говорю

08:17 Лилипутка: Пока, надоедливый сосед. Надеюсь, ты споткнешься на пробежке

08:18 Поттер: ...это грубо

08:18 Поттер: Почему ты всегда такая?

08:18 Лилипутка: Ты терроризируешь меня ежедневно

08:19 Поттер: Как именно? Спрашивая, все ли с тобой в порядке? Покупая тебе обезболивающее и дурацкий апельсиновый сок?

08:19 Поттер: Знаешь что, Лили... Мне надоело бегать вокруг принцессы на горошине. Повзрослей, мать твою.

08:20 Лилипутка: Тебе нужно повзрослеть, а не мне

08:20 Поттер: Забудь 🙄

— Лили, блять, Эванс станет причиной моей ранней смерти!

Римус подпрыгнул с бутербродом во рту, когда резко захлопнулась входная дверь. После утренней пробежки Джеймс вернулся домой потный, раздраженный, с раскрасневшимся лицом.

— Полегче, Сохатый, у меня похмелье, — прохрипел Питер, лежа и вздыхая, как раненный тюлень, на диване с мокрым полотенцем на лбу.

Поттер пробормотал несколько неразборчивых слов и присел за барный столик, тяжело дыша.

— И тебе доброе утро, лучик света, — Люпин с сарказмом изобразил улыбку и протянул тарелку с сэндвичем для запыхавшегося друга. — В чем дело?

— Прошло два года! Два гребаных года с тех пор, как мы познакомились! — Поттер гневно откусил бутерброд, словно вцепившись зубами во врага. Видеть его сердитым было огромной редкостью. — Да, поначалу я был придурком, бегая за ней по пятам. Но теперь я забочусь как друг, я не нарушаю личные границы, я ничего, блять, не делаю!

— Первое впечатление остаётся навсегда, — Римус посмотрел на лохматого с сочувствием. — Пора двигаться дальше, Джеймс. Ты ни с кем толком не встречался с тех пор, как влюбился в Лили. Даже у Питера было уже две подружки...

— Эй, не напоминай! — воскликнул Питер, но тут же болезненно прошипел и зарылся лицом в подушки.

— У меня есть парень, что, будем честны, звучит абсолютно нереалистично, — усмехнулся Римус, отпивая горячий кофе. — И даже Сириус, кажется, остепенился. Может, пора забить на поведение Лили и сосредоточиться на себе?

В глазах Джеймса появился ужас.

— Что ты имеешь ввиду, Сириус остепенился!? Он бы… никогда! Он поклялся быть моим вечным братом-холостяком!

Но в ту секунду, когда Сохатый ударил кулаком по столу, дверь в комнату Блэка отворилась. Из нее вышел Гидеон, закинув смеющегося брюнета на плечо.

— Отпусти меня! — Сириус заразительно рассмеялся, когда рыжий закружил парня в воздухе и, наконец, опустил на землю. Бродяга был лишь в одной огромной футболке, которая, вероятно, принадлежала новому парню. — Всем доброе утро!

— Сейчас девять утра, и в нашей квартире все ещё один из твоих кавалеров? — Джеймс прищурился, словно опасаясь, что слова Римуса были правдой.

И, к сожалению, Римус не солгал. Рыжий гигант стал первым в истории, кто смог завоевать сердце Сириуса больше, чем на одну ночь. И Гидеон теперь обращался с ним, как с ребенком. Что, во-первых, было крайне некомфортно, потому что их общение походило на груминг. И, во-вторых, выглядело так, словно у Бродяги постоянный телохранитель, который не позволил бы подойти к брюнету ближе, чем на два метра.

— Это Гидеон, мой парень, — Сириус ухмыльнулся Джеймсу, отчего Сохатый чуть не подавился кофе. — Гид, это мои друзья. Ты видел их вчера на вечеринке.

— Да, я помню тебя, Джеймс, — кивнул рыжий, затем медленно перевел взгляд на Римуса. — Ты Симус, верно?

— Римус, — поправил он. — Как Ромул и Рем… Римская мифология?

— Как что?

— Забудь.

«Он к тому же и тупой», — подумал Люпин.

— А этот умирающий эмбрион — Питер, — усмехнулся Сириус, указывая на Петтигрю, хнычущего от боли.

— Вы будете сэндвичи? — поинтересовался Римус.

Но его никто не услышал, потому что в следующую секунду Гидеон схватил в объятия смеющегося Бродягу и начал целовать по всему лицу. В нос, веки, губы. Сириус попытался убежать, безудержно хихикая, но рыжий поймал его и закинул на плечо, направляясь в ванную.

— Мне не нравится он, — Джеймс поморщил нос, как только за сладкой парочкой закрылась дверь. — Он мог задушить Сириуса во сне этими ручищами.

Римус не мог с этим поспорить. Но он хотел поддержать лучшего друга, это был первый раз, когда Бродяге кто-то понравился настолько, чтобы вступить в отношения.

— Не будь к Сириусу строг, он никогда не встречался ни с кем, — Римус не доел свой сэндвич, но направился к раковине вымыть тарелку. Ему совсем перехотелось есть. — Он выглядит... счастливым.

— Но я травмирован, — пробормотал Джеймс, глядя в сторону ванной комнаты. Лунатик был на самом деле рад, что не он единственный чувствовал отвращение. Эти глупые змеи сжимали его горло все утро.

— Я всегда думал, что Сириусу нравятся умные парни, которые, хотя бы, знают, что такое римская мифология, — Поттер фыркнул. — Парни вроде тебя.

Тарелка выскользнула с грохотом в раковину, и Римус обернулся.

— Что?

— Я имею в виду… Он никогда ни с кем не встречался, но ему нравится быть рядом с умными, дерзкими и саркастичными людьми.

Римус сам не знал почему, но у него пошатнулись ноги. Было ли это от смущения?

— Ну, я счастлив, пока он счастлив...

Лунатик молча мыл посуду, ощущая, как бешено колотится сердце. Что, черт возьми, происходило? Это невыносимо раздражало – видеть Сириуса в такой близости с кем-то. Может, Римус просто переживал за него? Но Бродяга... У него была такая широкая улыбка рядом с Гидеоном, и он выглядел любимым, счастливым. Это казалось правильным. Впервые за время их дружбы Луни видел, как кто-то целовал и обнимал Сириуса так, как он этого заслуживал. Со всей нежностью, храбростью и теплотой. После того, что Вальбурга сделала с сыном в десятом классе… После того, как Римус нашел Бродягу бледным, в синяках и слезах в поместье Поттеров... Он осознал, что никто не заслуживал любви так, как Сириус. Он был рожден для того, чтобы о нем заботились, а не избивали. Сотканный из фарфора и хрупких костей.

От этих мыслей у Римуса перехватило дыхание. Если Сириус был так счастлив с Пруэттом, то он должен был испытывать только радость за них.

— Я высушу их, — услышал он тихий смешок Гидеона.

Когда двое вышли из ванной, рыжий осторожно вытирал длинные локоны Сириуса полотенцем, отчего бледные щеки порозовели, а серые глаза заблестели от удовольствия.

Да, Сириус заслуживал любви больше, чем кто-либо другой.

12:16 Лилипутка: Кажется, мне нужно извиниться...

12:16 Поттер: Кажется?

12:17 Лилипутка: Не злорадствуй😒

12:17 Лилипутка: Что я могу сделать, чтобы доказать, что ты меня не «терроризируешь», и я ценю заботу?

12:18 Поттер: Хмм, как много мыслей у меня на уме😏🤔

12:18 Лилипутка: Если они грязные, я блокирую тебя.

12:18 Поттер: Нет, Лили

12:18 Поттер: Лили, вернись

12:19 Поттер: У меня есть идея!😁

«Как достать соседа»

Скрудж: Ребята, отличные новости!

Злая лесбиянка: Вы переезжаете???👀

Скрудж: Не дождёшься! Лили согласилась пойти в поход!🤩

Ким 5+: НЕТ

12:24 Лилипутка: Нет, Поттер, вернись, никакого похода!

12:25 Поттер: Ты спросила, что тебе нужно сделать, чтобы извиниться

12:25 Лилипутка: И все-таки я тебя ненавижу…

«Как достать соседа»

Злая лесбиянка: НЕТ ЛИЛИ НИКАКОГО ПОХОДА

Злая лесбиянка: Вернись домой, я буду злиться 🔫

Горячая соседка: О каком походе речь?

Ким 5+: Ох, у наших соседей есть традиция выбираться с палатками в лес

Ким 5+: Мы в этом обычно не участвуем

Злая лесбиянка: И не будем!! Несколько дней без воды и цивилизации? В прошлый раз Сириус вернулся, воняя, как протухший лосось

Хот-дог: Эй, неправда! От меня никогда не воняет

Злая лесбиянка: Вы были в лесу пять дней… Там стухло все

Скрудж: Хорошо, в этот раз мы можем выбрать местечко поближе к воде. Главное – это наше взаимное доверие через активное приобщение к природе!🐛☘️🌾

Злая лесбиянка: Треснуть тебе по лицу бревном – это приобщением к природе?

Ким 5+: А треснуть всем вместе – доверие?🤔

В поисках Дори: Не будьте злюками, будет весело!

Злая лесбиянка: Ты на чьей стороне…

Рататуй: Мы уже выбрали отличное местечко у моря, купили палатки и ящики с пивом

Рататуй: Не отказывайтесь😏

И, конечно, в конце концов группа друзей отправилась на пляж. Но, под долгими просьбами Марлин, только на две ночи.

Упаковав контейнеры с едой, вещи и палатки, через пару дней они собрались в поход. Путь к Шорхэм бич занял больше двух часов, но от дорожных путешествий соседи не устали. Они останавливались на заправках, танцевали под кантри-рок и высовывались из окон, подпевая любимым песням. Права были только у Кевина и Сириуса, поэтому друзьям пришлось разделиться на две группы. Поскольку Бродяга был ужасным водителем, который курил сигареты в машине, показывал средние пальцы проезжающим тачкам и пел на повторе «Country Road», только Джеймс, Питер, Гидеон и Марлин согласились присоединиться к нему. Остальные отправились с МакДональдом.

— Слава богу, мы доехали, — выдохнула Марлин, как только они забрали из багажников сумки и направились к морю. — Я больше не могу находиться с Сириусом в замкнутом пространстве.

— Эй, наша поездка была незабываемой! — запротестовал Блэк, забираясь на спину своего парня, словно рюкзак. — Ты просто скучная.

— Если что-то в этом мире и скучно, так это твоя дурацкая игра «собака».

— Что за игра? — поинтересовался Кевин, забирая у Римуса одну из тяжелых сумок.

— Когда видишь по пути собаку, ты должен выкрикнуть «Собака!», — ответила Марлин, закатывая глаза. — Кто больше всех заметит, тот и выиграет.

— Я выиграл! — радостно воскликнул Сириус.

— Потому что никто, блять, не играл, идиот.

Когда группа наконец добралась до берега, Римусу пришлось затаить дыхание, загипнотизированный красотой. Золотистые лучи заката окрашивали горизонт в розовый, а вода сияла на солнце. Никого, кроме друзей, вокруг не было. Только пролетающие мимо чайки.

— Это прекрасно, — улыбнулся Лунатик, ощутив, как Кевин обнимает его за талию.

— Согласен, — Макдональд поцеловал его в висок, и Римус расслабился в объятиях.

После их жалкой попытки секса все стало между двумя немного напряжённо. Люпин надеялся, что эти отношения помогут ему выйти из зоны комфорта, пробудят новые желания. Но чем больше он узнавал своего парня, тем больше ему казалось, что он встречался с незнакомцем. Эта поездка должна была помочь Лунатику понять, чего он действительно хочет.

— Нет-нет-нет! — крик Сириуса пролетел прямо рядом с ним. И когда Римус обернулся взглянуть на происходящее, ему пришлось проглотить раздражение.

Гидеон кружил Бродягу в объятиях и бежал к воде. Плюхнувшись в морские волны, брюнет рассмеялся и начал игриво нападать на своего парня. Они были определением «слащавой парочки», которая действовала всем на нервы.

— Разве они не милые? — не согласилась с его мыслями Лили, обращаясь к Марлин. — Сириус такой счастливый.

— Меня может стошнить к концу этой поездки, — проворчала блондинка, но уголок губ дёрнулся в улыбке. — Но да, я согласна. Сириус кажется счастливым.

И это было правдой. Римус просто не мог понять, почему он не радовался, как и следовало другу. Почему каждое действие Гидеона заставляло его кровь кипеть от горячего раздражения.

— Ты притащил гребаную гитару, Джеймс? — Лили переключила свое внимание на Сохатого, который теперь играл несчастные три аккорда, которые знал. Бедный Питер единственный был занят делом, устанавливая палатки.

— Что? — ахнул Джеймс. — Я прекрасно пою!

— Если в твоем мире пение «Sweet Home Alabama», не пропадая в ноты, считается отличным пением, то я балерина, — Лили закатила глаза.

— Хэй, не претендуй на место Бродяги, — ухмыльнулся Поттер.

— Сириус занимался балетом, — пояснил тихонько своему парню Римус, и его внимание переключилось на чертового Гидеона, пытающегося утопить Блэка поцелуями. Он цеплялся за парня, как осьминог.

— Правда? — Кевин изучал открывающийся перед ними вид. Сириус наступил на свою же ногу и споткнулся с плеском. — Никогда бы не сказал.

— Да, — гордо улыбнулся Римус, игнорируя спор Лили и Джеймса на заднем плане, сопровождаемый случайным пением Поттера. — Когда ему было пять лет, мать заставляла заниматься балетом, он сначала ненавидел это, говорил нам, как его раздражали выступления. Но тайно держал пуанты под кроватью. Он бросил балет, когда нам было пятнадцать, но даже когда он танцует в клубах, видно, что он был рожден для этого.

Последовала странная пауза, прежде чем Кевин отвел взгляд на Джеймса и Марлин, которые громко рассмеялись.

— Вы, ребята, друзья уже целую вечность, это правда... мило. Я заметил, что Сириус, особенно заботится о тебе.

— Да, но..

— Пошел ты, Джеймс! Я сейчас проломлю твою башку гитарой! Тащи свою задницу сюда и помогай мне! — громко закричал Питер, и Римус усмехнулся.

— Но это не всегда мило, — он с нежностью посмотрел на своего парня.

Вечером, после того, как все закончили брызгаться в море, распаковывать вещи и жарить хот-доги, друзья уселись у костра. В миллионный раз слушая «Sweet Home Alabama» в исполнении Джеймса, Люпин ощутил согревающее тепло в сердце. Боже, он любил этих людей.

— Хорошо! Теперь мы играем в правду или действие! — объявил Поттер и получил отчаянное ворчание от группы и одно «Черт возьми, да!» от Сириуса. — Да ладно вам, мы все хотим время от времени побыть глупыми подростками.

— Ты практикуешь это ежедневно, Поттер, — Лили похлопала его по спине, потягивая пиво из бутылки.

— Мы не будем говорить тебе снимать лифчик, как в прошлый раз, — попытался защититься Джеймс. — И мы не будем просить Римуса слизывать водку с пресса Сириуса.

— Это было просто отвратительно, — Люпин поморщился, ощутив краем глаза пристальный взгляд Кевина.

— Это было горячо, — протестующе пробормотал Сириус, его щеки порозовели.

— Ладно, — сдалась Лили.

И, конечно же, под настойчивым взглядом Джеймса все они согласились играть в правду или действие, как кучка подростков, которыми они по прежнему оставались в глубине души.

— Так, я первый! — обрадовался Поттер, взмахивая бутылкой пива и расплескивая алкоголь повсюду. — Я мало что знаю о Гидеоне или Кевине. Так что... — он сделал паузу и посмотрел на обе пары, прижавшиеся друг к другу под клетчатыми одеялами. — Кевин! Правда или действие?

— Правда.

— Боже, какие вы скучные, — разочарованно вздохнул Джеймс. — Ладно, кто был твоим гей-пробуждением?

Все взволнованно посмотрели на Кевина, но Сириус поморщился от вопроса. Однажды, может быть однажды, он все-таки расскажет Римусу о своем пробуждении, но пока это оставалось загадкой.

— Тарзан.

— Тарзан, в смысле герой мультика? — Джеймс хихикнул.

— Да ты его видел? Он горячий!

Все громко согласились с этим и подняли бутылки с напитками в воздух.

— Хорошо, — Макдональд огляделся, его взгляд остановился на Бродяге. — Сириус, правда или действие?

— Правда.

— Нет! — закричал Джеймс. — Ты не посмеешь предать меня! Мы – короли действия!

— Я просто разминаюсь!

— Ты когда-нибудь был влюблен в своего друга? — спросил Кевин, настойчиво изучая длинноволосого.

Бродяга вообще ни в кого не умел влюбляться, подумал Римус. Но Сириус глядел настороженно на Кевина, и в его сером прищуренном взгляде сверкнула смесь интереса и подозрения. Стояла долгая пауза, как будто Блэк пытался что-то понять в глазах Макдональда.

— Да, был, — наконец тихо ответил Блэк и отвёл взгляд от Кевина. Римус пришёл в замешательство, а затем вспомнил, как Сириусу нравилась Марлин первый месяц их переезда. Наверное, чувства были сильнее, чем Люпин предполагал. — Хорошо, Лили. Правда или действие?

— Действие.

— Да! — Джеймс радостно подпрыгнул на месте.

— Поцелуй самого привлекательного человека в этом кругу, — Сириус с энтузиазмом глядел на Лили, а затем пошевелил бровями в сторону Джеймса.

Рыжеволосая разочарованно вздохнула и поползла на четырех конечностях, чтобы поцеловать… Мэри Макдональд. Все шокировано ахнули и засвистели короткому, но страстному поцелую. Лили покраснела, когда вернулась на место, а Мэри подмигнула ей.

— Это было горячо, — Марлин сделала вид, что обмахивается веером. Внезапно стало слишком много жара от огня.

— Доркас, правда или действие? — Эванс хихикнула, скрывая свой румянец.

— Правда.

— Как ты поняла, что влюблена в Марлин? — Лили с любопытством прищурила свои зеленые глаза.

— Ты уже сомневаешься в своей ориентации, Эванс? — Сириус усмехнулся.

— Глядя на тебя – да, — она улыбнулась ему саркастично, а затем снова посмотрела на Медоуз. — Нет, девочки, вы просто никогда нам не рассказывали.

— Ну, — Доркас улыбнулась, с нежностью глядя на Марлин, уютно устроившуюся на плече девушки. — Я верю в теорию трёх ударов сердца.

— Что за теория? — Питер поинтересовался вслух.

— Ну знаете, бывают моменты, когда сердце пропускает один громкий удар, от которого начинает болеть все тело? Ты чувствуешь бабочки в животе и мурашки по коже. Но это не значит, что ты влюблен, если ощутил подобное лишь однажды, может, человек просто понравился тебе, — все притихли, внимательно слушая Доркас. — Второй громкий стук сердца ощущается еще сильнее. Ты чувствуешь, как начинает кружиться голова, наполняя тело желанием и потребностью. Это не значит, что ты влюблен, может быть, тебя просто влечет к человеку. Но потом... — Медоуз мечтательно вздохнула. — Есть третий удар сердца. Он самый громкий из всех. Он заставляет тебя чувствовать себя раскрасневшимся, слабым и таким уязвимым. Ты знаешь, что наверняка влюблен, если ощутил, как в третий раз екнуло сердце. И когда я почувствовала это с Марлин… я поняла.

Друзья погрузились в задумчивое молчание, только огонь потрескивал на прохладном ветру. Кевин наклонился ближе, чтобы обнять Римуса под одеялом, и светловолосый вдруг понял.

Он не чувствовал подобного к Макдональду. Конечно, были бабочки и влечение, но это никогда не причиняло ему такой боли в грудной клетке, как описала Доркас. Он даже не помнил, испытывал ли подобное к Ниа. Только один сильный толчок сердца, когда она порвала с ним и захлопнула дверь за собой в последний раз.

Римус с любопытством изучал лица друзей, чтобы понять, был ли он единственным, кто находился в замешательстве. Он немного завидовал тому, как Доркас умела испытывать любовь и различать ее.

Джеймс смотрел на Лили, и, конечно же, в глазах читалось, что он прекрасно понимал Медоуз. Эванс, Питер и Сириус притихли, попивая из бутылок пиво, как будто скрывая откровение или даже печаль. Мэри не выглядела согласной, но пребывала в умилении от слов подруги.

— Это красивая теория, — наконец прошептал Джеймс и кивнул.

— Ладно, правда или действие, Римус? — Доркас наконец посмотрела на него, выбивая весь воздух из лёгких парня.

— Правда.

С самого детства он боялся рассказывать секреты, терять бдительность и открываться людям. Поэтому обычно он выбирал действие. Но сейчас… сейчас он не хотел нарушать этот волнительный трепет в воздухе и покидать свой кокон из объятий Кевина.

— Кому из этой группы ты доверяешь больше всего? Кому доверил бы даже свою жизнь?

Ответ пришел ему в голову в ту же секунду, как он услышал слово «доверяешь», но по какой-то причине это казалось слишком личным, слишком интимным, чтобы делиться с другими. Особенно со своим парнем. Или с самим Сириусом.

— Мародеры, — пробормотал он. — Я не могу выбрать одного.

Конечно, он мог.

— Ты должен! — громко запротестовала Марлин, уставившись на него. — В этом и есть смысл игры, быть честным.

Он тяжело вздохнул, внезапно ощутив себя застенчивым ребёнком. Он не хотел, чтобы Кевин это слышал, и правда не понимал почему.

— Джеймс или Питер или... Сириус, — он взволнованно отклеивал этикетку со своей бутылки. — Я действительно не знаю!

Рем поднял глаза и увидел, как все уставились на него. Пристальный взгляд Сириуса насторожил его, но он ощутил тепло и трепет, потому что ответ был так очевиден.

— Сириус, думаю, — почти прошептал он, пытаясь звучать непринужденно. Но Блэк мягко улыбнулся ему в ответ, и весь кислород покинул тело светловолосого, заставляя почувствовать дрожь.

— Хорошо, — радостно отозвалась Доркас и обменялась подозрительным взглядом с Маккинноном.

— Итак... — Римус опустил глаза, чувствуя себя застенчивым и нервным и ненавидя то, как слабо звучал голос. Он должен был выбрать действие. Глупая, глупая игра для подростков. — Джеймс, правда или действие?

— Действие, конечно.

И когда все они заставили Джеймса спеть серенаду для Питера, вечер вернулся в привычный режим смеха, криков и выпивки.

В три часа ночи Римус наконец заполз в свою палатку, обгорелый, сонный и совершенно довольный проведённым с друзьями вечером.

— Привет, солнышко, — самодовольно улыбнулся Кевин, когда Люпин забрался на своего парня сверху, целуя в горячую шею. — Надеюсь, у тебя еще есть силы.

— Поверь мне, — усмехнулся Лунатик, приподнимая футболку на животе Кевина, углубляя влажный поцелуй в губы.

— Тогда давай поменяемся местами, — Кевин игриво пошевелил бровями, пытаясь перетащить Люпина под себя.

Римус замер.

— Нет, — он оттолкнулся и отполз, поджимая колени к груди. Шоколадные глаза с тревогой разглядывали его. — Нет, я не хочу быть... снизу. Кевин, мы должны поговорить об этом.

Макдональд тяжело выдохнул, опешив от такой реакции, и поспешно кивнул.

— Тебе не понравилось в прошлый раз?

— Не то чтобы не понравилось... — начал Римус, слова застревали у него в горле. Но потом сдался. — Просто было так больно, что мне хотелось вылезти из кожи вон. Я не... Я не думаю, что я пассив, Кевин. Было… слишком странно.

— Это просто все в новинку для тебя...

— Нет, Кевин, я могу понять, чего хочет мое тело, и дело не в этом, — Римус уложил голову на колени и нервно прикусил губу. — Мне так жаль, но мы можем... поменяться местами?

— Ты ведешь себя капризно, — усмехнулся Кевин, будто Римус был ребенком.

— Нет, это не так, — его кровь закипала. — Почему мы не можем поменяться местами?

— Потому что я тоже не пассив! — Теперь Кевин выглядел по-настоящему раздраженным. Люпин почувствовал, как неприятно скрутило живот. — Почему ты не можешь попробовать что-то новое?

— Теперь ты ведешь себя капризно, — щеки Лунатика вспыхнули бордовым. — Почему именно мне нужно идти на компромисс?

Они погрузились в напряженное молчание. Только ветер и шум волн, достигающий тонких стен палатки. Римус слышал, как быстро бьется его собственное сердце.

— Секс должен приносить удовольствие... — застенчиво прошептал Луни, глядя на свои разноцветные носки. — Мы можем просто… руками или что-то в этом роде?

Кевин не ответил, глаза его смотрели на Римуса, и в них не было и намека на любовь. Только тоска, смешанная с нуждой.

— Ты можешь хотя бы попытаться...

— Пошел ты, — Римус схватил свою синюю толстовку и собрался уходить, но твердая рука остановила его.

— Ты мне очень нравишься, Римус, но ты знаешь, сколько пар расходится, потому что не подходят друг другу в сексуальном плане?

— Они не расстаются, потому что не подходят друг другу, — выплюнул Римус, гнев начинал бушевать в грудной клетке. — Они расстаются, потому что не хотят идти на компромисс. Я могу обойтись только руками и ртом до конца наших отношений! Мне все равно!

Макдональд жалостливо посмотрел на него, отпуская руку.

— Очевидно, тебе не все равно.

И с этими словами Римус вышел из проклятой палатки, потому что это было унизительно. Это были не те отношения, которые он так отчаянно искал всю свою жизнь. Это было эгоистично, наивно и по-детски. Хуже всего было то, что Кевин, похоже, считал это чем-то непоправимым. Что только Лунатику можно было измениться.

Злой, мрачный и раздражённый он просто шел в никуда по прохладному песку, под полной луной. Совершенно потерянный и такой... облегчённый. Было мучительно скрывать правду от Кевина, что он не принимал эгоистичное отношение парня в плане секса. Как будто теперь он подтвердил страшную правду и увидел МакДональда в новом свете. Мысль о возвращении в ту чёртову палатку вызывала у Рема тошноту, но в то же время такую печаль. Тяжелые горячие слезы глупо угрожали уголкам глаз.

Он шел достаточно долго, пока не заметил фигуру, сидящую на песке, и облако дыма вокруг нее. Бродяга.

— Что насчет свежего воздуха и приобщения к природе? — Римус усмехнулся, ускоряя шаг, и фигура вздрогнула, показав бледное лицо и серые блестящие глаза.

— Лунатик! — Сириус широко улыбнулся, выдыхая дым.

Когда Люпин наконец присел рядом с ним, он заметил, что на парне были только боксеры и хлопчатобумажная белая рубашка, обдуваемая прохладным ветром. Если бы Римус был художником, он бы определенно думал о Блэке как о музе. Волшебство сквозило в каждом прикосновении и взгляде. Длинные черные волосы развевались по воздуху, оголяя тонкую шею.

— Почему ты не спишь? — было немного зябко, поэтому Римус спрятал запястья в рукавах толстовки, утопая в собственных плечах.

— Не хотел будить Гида, — улыбнулся Бродяга, не отрывая взгляда от лунной дорожки на ночном море.

— Что ты имеешь в ви... — Люпин чуть не задал вопрос, но потом сообразил. Ночные кошмары. — Ты ему не рассказал?

Сириус выпустил лёгкими дым, тихо посмеиваясь. Его пронзительный серый взгляд наконец нашел Лунатика. И в нем было так много боли и страха.

— Он подумает, что я сошел с ума, — Бродяга натянул улыбку, но Римус видел его насквозь. Друг старался изо всех сил, очень старался, но все еще боялся открываться другим людям. Перестать быть идеальной фарфоровой куклой и обнажить свои надломы.

— Он не подумает так.

— Подумает! — воскликнул Сириус, потушив сигарету в песке. — Сегодня он спросил, верю ли я в Бога. Я ответил, что «да, но меня тошнит от церкви, потому что мои родители – католики, и они относились ко мне как к грешнику, недостойному любви». И знаешь, что он сказал? «Господи, Сириус, ты трахаешься с мужиками, конечно, это против религии, не верь в это дерьмо» , — Сириус передразнил низкий голос Гидеона. — И я просто... решил, что на сегодня с него хватит моего сумасшествия.

Римус нежно изучал парня перед собой. Он был похож на ангела в этой рубашке и лунном свете, он выглядел таким юным и маленьким. Кожа почти сияла, как перламутр. Достойный всяческой похвалы и любви. В нем не было ничего сумасшедшего, он просто был сломлен самым прекрасным из способов.

— Ты не сумасшедший, — тихо произнёс Люпин, переплетая пальцы Бродяги, цепляющиеся за песок, со своими. Кожа такая мягкая и холодная. — Ты не отказываешься от Бога, несмотря на ориентацию или чокнутых родителей-католиков. Вера – это гораздо больше, чем обстоятельства...

— Я думаю... иногда, — мягко перебил его Сириус, слова исчезали в шуме морских волн. — Мир хочет доказать мне, что его там нет, но это всего лишь испытание моей веры. Я знаю, что он там, я просто чувствую это и не могу объяснить почему.

Римус, признаться, сам не верил в Бога, но находил религию поразительно красивой. Но Сириус верил. И это было так в его природе – искать высшее благо, скрытые молитвы и мистические истории. Он верил в искусство, и сам был искусством.

Когда они впервые познакомились, в пятом классе, Сириус кричал при каждой возможности, как сильно он ненавидит службы и церкви, что мать заставляет его учить Библию наизусть. И Римус верил ему, но прошло время, и Сириус наконец высвободился из родительской ловушки, и пришел к религии самостоятельно. Он почти никогда не говорил об этом открыто. Ты просто знал, что у него была вера.

— Я думаю, кто бы там ни был, он любит тебя, — Римус почувствовал, как у него перехватило дыхание. — И твоя мать была неправа. Ты достоин любви.

Брюнет продолжал смотреть Римусу в глаза тем напряженным неуверенным взглядом, который заставлял Луни чувствовать себя слабым и парализованным.

— Почему ты здесь? — почти прошептал Блэк, изучая лицо парня.

— Поссорился с Кевином.

— О... — Сириус выдохнул и оглянулся на море, крепче сжимая руку Лунатика, словно в утешение. Но от всего этого по спине Римуса пробежали мурашки, незнакомые, щекочущие и такие теплые. Его друг был единственным человеком, который делал его таким расслабленным и напряженным одновременно. — Из-за секса?

— Ага, — усмехнулся Римус, борясь с раздражением и злобой. Этот момент был идеальным, волшебным, чистым и таким умиротворенным, он не хотел его портить. — Думаю, мы поговорим об этом с ним утром.

Он огляделся, чтобы посмотреть, не вышел ли Кевин искать его, но, разумеется, не вышел.

— Ты дрожишь, — Римус настороженно оглядел трясущегося Сириуса. — Вот.

Светловолосый снял толстовку, оставаясь в одной футболке. После минутного раздумья Сириус, наконец, принял предложение. Он натянул толстовку с капюшоном, спрятав тонкие пальцы в огромных для него рукавах.

— Лучше?

— Да, — Сириус глубоко вдохнул, будто втягивая запах, а затем внезапно переместился и улёгся на бок. — Иди сюда...

Римус не сразу догадался, что происходит, а затем, наконец, прилёг на песок лицом к Сириусу. Пара сантиметров между их носами. Хрупко, нежно и... так непривычно волнительно.

— К черту парней, — тихо рассмеялся Блэк, и Луни присоединился к нему. — Давай поспим здесь.

С этими словами брюнет захлопнул веки и наклонил голову на чужую грудь, обхватывая друга за талию. Его волосы пахли мылом, свежестью, с оттенком морской соли, сигарет и жасмина. Шелковистый и совершенный в руках Рема. Сердце Люпина бешено колотилось рядом с лицом Бродяги, и он совсем не знал, что, черт возьми, происходило. Почему этот запах, эта кожа, эти волосы опьяняли его. Может быть, потому, что они не дурачились и не шутили друг над другом, как всегда? Может быть, потому, что они сняли маски вечных издевательств и попали в пузырь уединения? Но все казалось другим, странным и таким новым. Римус чуть не выдохнул от прилива удовольствия. Он так давно не спал рядом с Сириусом.

Он крепче сжал парня обеими руками и погрузился в сон, обволакивающий все тело. Пока сквозь полудрем он не ощутил мягкий пинок в грудь. Луни распахнул глаза и ощутил дрожь в объятиях, тихие всхлипы Бродяги в шею.

— Все хорошо... шшш, — прошептал он и взял лицо Сириуса в свои ладони, выводя нежные круги на напряженных скулах.

Блэк наконец открыл веки, наполненные слезами. Боль и трепет заныли в костях Луни.

— Я здесь, — повторял он, вытирая горячие слезы.

Сириус ничего не сказал, просто молча кивнул и глубоко вздохнул дрожащими припухшими губами.

И это случилось.

Удар в сердце Римуса был таким громким, что его чуть не стошнило. Желание поцеловать Сириуса возникло у него так внезапно, неожиданно и так сильно. В горле пересохло от страха, и замер испуганный всхлип. Одно желание. Раствориться в Сириусе, поцеловать его со всей любовью, которая захлестнула, как приливная волна.

— Спасибо... — шепот Сириуса нарушил тишину, и он улыбнулся. И эта чертова улыбка заставила легкие Римуса выпустить весь воздух. Нет-нет-нет. — Тебе не холодно?

Римусу пришлось зажмурить глаза, чтобы голос звучал менее жалко.

— Нет-нет, ложись спать, — он сглотнул и прочистил горло.

И Бродяга сделал это. Он прилёг на расстоянии нескольких сантиметров от друга, почти соприкасаясь носами. Облегченный, спокойный и такой хрупкий. Только свежее морское дыхание между ними. Его маленькие ручки вцепились в талию Римуса, а их ноги переплелись, и брюнет медленно погрузился в сон.

Но Лунатик потерял дар речи. Что, черт возьми, произошло? Он не мог закрыть глаза, не мог думать. Он все больше и больше изучал спящее лицо Сириуса, как будто видел его впервые, и это так завораживало. Всю оставшуюся ночь Люпин обводил взглядом губы, нос, волосы и скулы Сириуса. Движимый желанием иметь возможность смотреть на это до конца жизни, не способный насытиться. Он всегда знал, что Сириус красив, но только сейчас увидел это так ясно. Теперь, когда он знал, каково это – целоваться с парнями, он понял, что целоваться с Бродягой не было бы «забавно» или «странно». Наверное, это было бы просто восхитительно.

Первые солнечные лучи коснулись кожи Сириуса, и только в этот момент Люпин осознал, что смотрел на него часами. Не в состоянии остановиться. Ему нужно было раствориться в этом моменте и спрятать Сириуса в своих объятиях, как дар Бога, в которого он и не верил.

Как он мог этого не видеть? С тех пор как они были детьми, Блэк заставлял его чувствовать этот необъяснимый комфорт, желание и магнетическое притяжение. Они всегда прикасались друг к другу, обнимались и спали вместе. Вот почему Римус почувствовал это странное волнение в животе, когда Бродяга сделал каминг-аут. Вот почему он всегда забирался в постель к брюнету, когда Ниа уезжала из города. Вот почему он предпочитал проводить время с Сириусом больше, чем с кем-либо в этом мире. Вот почему он был здесь, а не в палатке с Кевином. И вот почему он ни в кого не мог влюбиться. Он не был сломленным или бесчувственным, он просто уже был влюблен. И теперь эти чувства поразили его так сильно, что Луни и вовсе забыл, что у него все ещё был парень. Потому что это было несравнимо... с тем, что он ощущал прямо сейчас.

Горячие слезы наполнили глаза и скатились по носу, но пристальный взгляд был все еще сосредоточен на мягком оранжевом сиянии солнца на коже Сириуса. При мысли о том, что он был так слеп прежде и теперь мог все это видеть так ясно, Лунатик чуть не зарыдал вслух. Что ему теперь оставалось делать? Вести себя так, будто он не догадался? Как будто это ничего не меняло? Как будто мысль о том, что Гидеон целует Бродягу, не заставляла его кровь кипеть от гнева и ревности?

Он был в такой заднице. Ему нельзя было признаваться во влюбленности в Сириуса. Друг был бабником, казановой и абсолютно свободолюбивым человеком. Сейчас Гидеон делал его счастливым, и Римус мог только проглотить эту правду сквозь ком в горле.

Оставалось ещё два удара сердца. «Ты чувствуешь бабочки в животе и мурашки по коже. Но это не значит, что ты влюблен, если ощутил подобное лишь однажды, может, человек просто понравился тебе». Был шанс, что Римусу все привиделось.

====== Глава с Ветром Перемен ======

— Просыпайся, солнышко.

Нежные поцелуи Доркас по утрам – лучший будильник на всем белом свете. Ее мягкие прикосновения по коже, хихиканье в шею и вьющиеся пушистые волосы, спадающие на лицо. МакКиннон чувствовала себя в такие моменты бесконечно любимой. Даже сырость и неудобство палатки не могли разрушить покой их сна.

— Мне нужно в туалет, — проворчала Марлин, когда Доркас начала целовать чувствительную кожу шеи.

— Здесь нет туалета, малыш, — тихонько рассмеялась Медоуз, ее белоснежные зубы расплылись в улыбке.

— Я ненавижу придурков, которые затащили нас в эту глушь. Я нассу на палатку Сириуса.

В конце концов девушка отпустила блондинку, и свежий морской воздух разлился по телу Марлин, когда она вышла наружу. Над горизонтом уже поднялось солнце, но стало очевидно, что остальные друзья ещё спали. Палатки были закрыты. МакКиннон решила отойти подальше, чтобы быть вне поля зрения или найти какую-нибудь скалистую местность. Вчерашнее пиво сводило желудок с ума.

Чем дольше она бродила босиком по берегу моря, тем яснее становилось, что недалеко от палаток спали незнакомые люди. Блондинка робко попыталась пройти мимо них. А затем... Ее тело замерло, когда она разглядела лица.

Песочные волосы явно принадлежали Римусу, и в своих крепких объятиях он держал Блэка, как мягкую игрушку. Они умиротворенно сопели почти что в лица друг друга.

— Римус делает с ним все, что делал раньше со мной... Обнимается, флиртует, ерошит волосы, держит за руку… Все! Только с этими глупыми поцелуями! — Сириус сделал несколько глотков прямо из графина лимонада и отставил в сторону. — Ты знаешь, как сильно я скучаю по нему? Я лишен объятий! Заботы! Прошло несколько недель с тех пор, как мы спали вместе!

— Вы спали вместе? — глаза Марлин расширились.

— Не в этом смысле… Просто спали, в одной постели, ночью, — Сириус рухнул на деревянный стул, обхватив голову руками.

Это было, наверное, самое чудесное и печальное, что Марлин когда-либо видела. Оба парня встречались с другими людьми, целовались с другими людьми и делили палатки с другими людьми, и все же… каким-то образом они оказались здесь, на берегу моря и смогли заснуть только в объятиях друг друга. Она никогда не видела, чтобы Сириус был так безумно влюблен в кого-то, цепляясь за любую возможность оказаться рядом. Ее сердце действительно заболело от одного лишь взгляда на друзей.

Когда она вернулась со скал, Римуса уже не было рядом с Блэком. Брюнет сонно сидел на песке и бросал камни в гладкое море. На голову натянут капюшон толстовки.

— Доброе утро, идиот, — улыбнулась она, и тот удивленно взглянул на девушку снизу вверх. — Как спалось?

— Когда ты... — он непонимающе посмотрел, откуда пришла МакКиннон. И поскольку это было с другой стороны палаток, его осенило. — Ты видела, не так ли?

— Да, — Марлин присела рядом, и было довольно трудно скрывать свою грусть, смешанную с раздражением. — Что-то было… между вами?

Последовало долгое молчание, прежде чем Сириус смог выдавить ответ, его глаза были сонными и такими опустошенными.

— Нет, конечно, ничего не было.

Марлин сделала бы все, чтобы услышать от друга положительный ответ. Но глубоко внутри она знала… Блэк жил в своих сладких грезах на протяжении долгих лет. Он так зациклился на одном человеке, что буквально ушёл от своего парня ночью.

— Есть ли надежда? — тихо поинтересовалась она, стараясь контролировать свой вечно-дерзкий тон. — Рем довольно… крепко тебя обнимал.

Грустная улыбка расплылась на губах брюнета.

— Нет, надежды нет. Он так обнимает меня с тех самых пор, как мы подружились, — Сириус тяжело вздохнул, морской воздух взъерошил прядку темных волос перед его глазами. — Он поссорился с Кевином, поэтому пришел. Я думаю, они расстанутся.

— Вот и надежда! Теперь ты можешь приступить к своему плану «Соблазнить Лунатика шармом Блэка»! — она попыталась поддержать парня, хоть они оба и знали правду.

— Он не замечал меня десять лет, — голос Сириуса надломился. Наконец он посмотрел МакКиннон в глаза. — Ничто не может волшебным образом изменить этого. Ни мое лицо, ни подарки, ни мои поступки или флирт. Он знал Кевина неделю и был готов рискнуть всем, попробовать отношения с парнем. А меня знает десять лет, Марлин, десять лет. Если чувства не щелкнули хоть однажды, этого уже и не произойдёт.

Марлин знала, что он был прав, но почему-то от этого становилось еще печальнее. Сириус был обречен любить того, кто просто не мог чувствовать того же в ответ. И в этом не было ничьей вины. Это была просто дерьмовая ирония судьбы.

— Как Гидеон? — произнесла она поддразнивающе, толкая парня в плечо. — Отличный секс, ха?

— Отли-и-ичный секс! — Сириус блаженно закатил глаза, и они оба рассмеялись. — Гид не совсем в моем вкусе, но мне хорошо, когда он рядом. Не знаю насчет той близости, о которой ты говорила… Но я хотел бы попробовать.

— Это самое главное, — ободряюще улыбнулась Марлин. — После секса.

Сириус громко хрюкнул от смеха, и было так чудесно видеть его вновь счастливым. Хотя Марлин никогда бы не признала этого вслух.

Когда Римус заполз на четвереньках в палатку, Кевин все еще спал. Плюхнувшись на одеяло, светловолосый ощутил бешеный ритм сердца.

Однажды он прочитал в книге о феномене Баадера-Майнхофа. Суть в том, что... Всякий раз, когда наш мозг внезапно узнает новую информацию, он начинает замечать ее повсюду. Если человеку покажут дисплей с различными элементами и попросят сначала запомнить определенный предмет, скажем, пианино, а затем поискать кошку, присутствие пианино будет отвлекать и замедлит поиск кошки.

Именно это он и ощущал прямо сейчас. Внезапно, волшебным образом Римус осознал, кем именно Сириус был для него... Не просто другом. И он больше не замечал кота, спящего рядом с ним, только пианино, которое он разбудил несколько минут назад и быстро покинул, смущенный и потерянный.

Все, что касалось Сириуса, внезапно обрело смысл. И Люпин ощущал себя так, словно его раздавил автобус посреди дороги. Он просто не мог быть влюблен в друга, правда бы уничтожила их выстроенное по кирпичикам доверие. Сириус менял партнеров по несколько раз в неделю, относился к отношениям как к расходному материалу. И теперь Блэк встречался с Гидеоном, с абсолютной противоположностью Рема. И этого было достаточно. Конец истории.

Луни схватил мобильный телефон и сделал самую детскую, самую наивную и самую глупую вещь в мире, но ему нужны были ответы. Хоть какая-то надежда, что он все напридумывал, и эти чувства исчезнут.

Он открыл поисковую систему, набрал «Люблю ли я его?» и нажал на первый попавшийся тест.

1. Подумай о нем, что ты чувствуешь?

а) Раздражение, потому что вспомнил, как он забыл вымыть посуду.

б) Хочется улыбнуться, вспоминая его последнюю шутку.

в) Ничего не чувствую.

г) Я ощущаю, как краснею, просто думая о его улыбке.

Римусу отчаянно хотелось выбрать а) или б). Если бы это был любой другой день, он, вероятно, ответил бы так без колебаний. Но он действительно был смущен после сегодняшней ночи, он действительно ощущал, как бордовая краска обжигает щеки. Гребаный тест.

2. Смотришь ли фильмы по его рекомендациям?

а) Иногда, у нас разные вкусы.

б) Никогда, его вкус ужасен.

в) Смотрю, но только для того, чтобы произвести на него впечатление.

г) Да, все время. Мы смотрим их вместе и обсуждаем.

Люпину уже не нравился этот тест, но он хотел отвечать честно.

3. Знаешь его любимый фильм?

а) Я почти уверен, это что-то с Меган Фокс.

б) У него есть «любимый» фильм для других, но на самом деле я знаю: он плачет из-за романтических комедий.

в) Может быть, «Звездные войны»?

г) Понятия не имею.

4. Как много ты знаешь о нем?

а) Довольно много.

б) Онскрытный, поэтому мало.

в) Все. Мы только и делаем, что разговариваем.

г) Ничего, я недавно с ним познакомился.

5. Как его друзья относятся к тебе?

а) Они и мои друзья, они любят меня.

б) Нормально, полагаю?

в) Не знаком с ними.

г) Они ненавидят меня.

6. Я хочу моего партнера…

а) Эмоционально.

б) Физически.

в) Ментально.

г) Все вышеперечисленное.

7. Как насчет его лучших качеств?

а) Он действительно забавный.

б) Его задница.

в) С ним довольно интересно разговаривать.

г) Все. Даже его недостатки привлекают.

8. Чего ты боишься больше всего?

а) Что я недостаточно хорош для него.

б) Что он никогда не поймет меня.

в) Что мы наскучим друг другу.

г) Что он никогда не увидит во мне больше, чем друга.

9. Можешь ли ты представить свою жизнь без него?

а) Могу, но мне становится грустно.

б) Могу, но может ли он без меня?

в) Я найду кого-нибудь другого.

г) Нет.

10. Он понимает вас?

а) Да, лучше, чем остальные.

б) Нет, не думаю.

в) Иногда, но ему это даётся нелегко.

г) Лучше, чем я сам понимаю себя.

Римус едва дышал под конец теста, но все-таки нажал на кнопку с результатами.

«Поздравляю! Ты влюблен! Ты доверяешь этому человеку больше, чем кому-либо другому, и готов умереть за него. Эта любовь настолько всепоглощающая, что ты не видишь никого, кроме него. Но не надейся слишком рано! Во-первых, посмотри правде в глаза и выясни, чего он желает. Он может хотеть тебя ментально, но не физически…»

Лунатик сердито швырнул телефон в сторону, почти отчаянно вскрикнув вслух. Тест явно был плохой идеей. Какой-то 13-летний идиот составлял вопросы.

— Ты вернулся, — сонно улыбнулся Кевин и попытался дотянуться рукой до коленки парня. — Ты злишься на меня, солнышко?

— Ты даже не пошел искать меня, — прошептал Луни, чувствуя себя таким раздражённым и виноватым одновременно.

— У нас не выходит, не так ли? — Кевин присел и с тревогой посмотрел на парня. Что-то мягкое и знакомое было в этих шоколадных радужках, но все такое же далекое.

— У меня только один вопрос, — Римус прочистил горло. — Секс имеет для тебя большое значение?

Наступила давящая тишина, за которой последовало неловкое шарканье Кевина по простыням.

— Да.

И этот ответ поставил точку на всем. Это были хорошие, хоть и недолгие отношения, но Люпин не мог так продолжать. Особенно сейчас, когда его мысли были так далеко, где-то рядом с пианино, сидящим одиноко на берегу моря.

«Как достать соседа»

Скрудж: вставайте и сияйте, ублюдки☀️

Ким 5+: 9 часов, отвали

Скрудж: и это значит, что завтрак остынет, если вы все не вытащите задницы из палаток. Марлин, Сириус и Питер уже проснулись

Рататуй: Это был не мой выбор. Джеймс пнул меня в желудок, пока я спал. Худший приятель для объятий😒

Скрудж: я приготовил жареную картошку и сосиски. вам, маленьким засранцам, лучше относитесь ко мне так, словно солнечный свет сияет из моей жопы

Горячая соседка: С какой стати вы, малышня, встали так рано?

Горячая соседка по комнате: Я не могу спать, когда мой телефон взрывается от сообщений

Ким 5+: Мой совет

Ким 5+: Отключи звук беседы. Навсегда.

Скрудж: кто-нибудь, разбудите Римуса и Кевина, два голубка не отвечают

Волк-Волк: Я услышал свое имя

Скрудж: как ты мог услышать..... это сообщение

Волк-волк: Ты буквально его только что выкрикнул……

Волк-Волк: Мы идем.

Первое, что заметил Сириус, когда Римус и Кевин присоединились к ним за завтраком — они не держались за руки, как прежде. Лицо Лунатика было печальным и нежным, почти безэмоциональным. Каким обычно становилось, когда в нем наоборот бушевало слишком много эмоций.

Они расстались.

И Сириус не знал, что и чувствовать. Впервые в его жизни не было никакой надежды. Словно все его подростковые чувства вернулись прошлой ночью еще сильнее и подтолкнули к самому краю, заставив заглянуть правде в глаза. Это не была вина Блэка. Иногда что-то не получается, и это нормально. Н-о-р-м-а-л-ь-н-о. По крайней мере, Бродяга попытается убедить себя в этом. Потому что, сказав правду, он разрушил бы дружбу, а Сириус не был готов к таким жертвам.

— Питер, ай, ты уже съел четыре сосиски, голодная мышь! — Джеймс ударил друга по руке, и пухлый парень раздраженно взглянул на него.

— Он может съесть мои, я не голоден, — улыбнулся Римус, и что-то скрутило внутренности Сириуса от беспокойства. Парень с детства страдал от расстройства пищевого поведения.

— Хорошо, так какие у вас планы на учебный год, придурки? Осталась всего одна неделя, — Марлин накладывала слишком много горчицы на самодельный хот-дог.

— Больше заботиться о своем здоровье, — Джеймс озабоченно перемешивал жареную в масле картошку на сковороде.

— Как будто это возможно, ты, спортивный маньяк, — усмехнулся Сириус и увидел, как Гидеон выходит из палатки, направляясь к ребятам. Брюнет до сих пор не знал, заметил ли парень его отсутствие ночью. — Мой план – больше тусоваться. Мы этим летом застряли в квартире, как семь селёдок в консервной банке. Совсем не панк-рок.

— Я хочу меньше пить, так что я не присоединяюсь к твоим планам, Блэк, — проворчала Лили, похоже, у нее болела голова со вчерашнего вечера.

На самом деле было приятно видеть всех в такой естественной среде обитания, без макияжа, в удобной одежде. Сириус чувствовал себя невероятно комфортно с этими людьми.

— Привет всем! — Гидеон поприветствовал группу и подошел к своему парню, чтобы страстно чмокнуть в губы. Рыжий не был идеален, и от него не пробегали те чудесные волнительные мурашки по спине. Но он пока не раздражал Сириуса, что было чудом. Они встречались почти неделю, настоящий рекорд.

— Привет, малыш, — Блэк глупо улыбнулся в поцелуй, потому что это был его парень, и он мог себе позволить.

— Мы можем поговорить?

Нервный тон в низком голосе рыжего заставил напрячься всем телом.

— Конечно.

Они отошли подальше от посторонних глаз.

— В чем дело?

— Где ты был прошлой ночью? — выпалил Гидеон, его глаза стали темными и холодными.

— Просто не мог заснуть, поэтому решил пройтись, — Блэк пожал плечами. И это впервые произошло. Раздражение. Боже, все, кто не были мародерами или их соседками, в конце концов выводили Бродягу из себя.

— Я волнуюсь, ч-что… когда мы приедем домой, ты вернёшься в привычную рутину с друзьями, — Гидеон, который был чересчур высоким и сильным, внезапно показался таким маленьким. — Я хочу быть рядом с тобой, а не терять так скоро. Я вижу, как ты близок с ребятами, я тоже хотел бы…. сблизиться с тобой.

Сириус не мог толком понять, о чем говорил Пруэтт, поэтому лишь непонимающе глядел на своего парня.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты хочешь переехать в мою квартиру? — Гидеон посмотрел ему в глаза со всей серьезностью, но сказанное было больше похоже на какую-то шутку. Смешок вырвался из груди Бродяги.

— Ч-что? Мы встречаемся всего пять дней!

— Я знаю, но уже чувствую, что ты особенный, — рыжий подошёл ближе и взял его ладонь в свою. — Ну же, давай, моя квартира ближе к твоему университету! Мы будем спать в одной постели, готовить ужины, и ты сможешь вырваться из детской жизни.

— Но я этого не хочу! — выдохнул Сириус, чувствуя, как гнев приливает к его горячим щекам. — Нет, еще слишком рано, забудь об этом.

Он не слышал, что Пруэтт сказал дальше, потому что развернулся и направился к костру, чувствуя, как разгорается желание ударить кого-нибудь. Он ненавидел каждого человека в этой Вселенной, кроме своих друзей.

09:47 Боб Марли: эй, придурок, ты в порядке?👀 Ты вернулся таким озлобленным, будто кто-то сказал, что Дин Винчестер натурал

09:48 Моя головная боль: О БОЖЕ- Даже не начинай...

09:48 Моя головная боль: Я в порядке, просто Гидеон... Я расстаюсь с ним.

09:49 Боб Марли: Что!? Почему?

09:49 Моя головная боль: Он предложил переехать к нему. Этот парень – какой-то отдельный вид

09:49 Боб Марли: Переехать???

09:50 Моя головная боль: Боже, Марлс, успокойся, все смотрят 👹

09:50 Боб Марли: Так что ты ответил??

09:50 Моя головная боль: Нет, конечно. Я едва его знаю??

09:51 Боб Марли: Поверь мне, я понимаю... Но что, если это… шанс двигаться дальше?

09:51 Моя головная боль: О чем ты?

09:51 Боб Марли: Ты прекрасно знаешь, о чем я..

09:52 Боб Марли: Сириус, брось, конечно, ты не можешь ни с кем сблизиться, потому что Римус повсюду. Ты просыпаешься, он пьет кофе полуголый, ты ложишься спать, он выходит из душа в одном полотенце. Тебя тянет забраться к нему в постель, прикоснуться, быть всегда рядом. Возможно, переезд мог бы стать огромным шагом для принятия реальности и установления более здоровых границ.

09:53 Моя головная боль: Ты просто хочешь, чтобы я съехал, будь честной, битч😒

09:53 Боб Марли: Это тоже, не буду врать

09:54 Боб Марли: В любом случае, подумай о его предложении))

Они купались в море и загорали до самого вечера, так что поездку было довольно трудно назвать походом. Но Джеймс, тем не менее, наконец ощущал, что дышит полной грудью. Свежий воздух и смех вызывали головокружение. Лили танцевала в своей лаймовой накидке босиком на песке, подпевая вместе с Сириусом песни Нелли Фуртадо. И это было так удивительно, что сердце Поттера отяжелело от любви. Ее рыжие волосы сверкали на солнце, а смех был полон жизни и радости.

Сохатый заметил, что с Бродягой что-то было не так после разговора с Гидеоном, но теперь он громко шутил и танцевал с широкой улыбкой на лице. Пруэтт загорал на песке и любовался парнем.

— Она красивая, правда? — Джеймс блаженно вздохнул, наклоняясь ближе к Лунатику. Который тоже, на самом деле, выглядел довольно напряженным все утро. Кевин разговаривал весь день только со своей сестрой.

— Кто? — Римус отвел взгляд от танцующих Лили и Сириуса, его щеки покраснели то ли от солнца, то ли от смущения.

— Лили, конечно, — усмехнулся Джеймс и вытянул ноги, чтобы они получше загорели. — Как дела, приятель? Ты в порядке? Как Кевин?

— Мы расстались, — выдохнул Ремус, и Джеймс разинул рот, внезапно осознав, что шестое чувство никогда не подводило. — Но я в порядке.

— Мне жаль, чувак, — Джеймс сочувственно похлопал его по спине. — Что случилось?

— Я... я думаю, нам не суждено было быть вместе, мы не хотели идти на компромисс, — Люпин не выглядел разбитым, быстрее уставшим. — Эта поездка изменила весь мой мир, Джеймс. Я не знаю, хочу ли я обнять тебя или ударить по лицу.

Сохатый рассмеялся, но не до конца понимал, что именно Лунатик имел в виду. Парень всегда был клубком секретов и тайн, которые невозможно было разгадать. Первые месяцы в пансионе он игнорировал своих соседей по комнате и избегал мальчиков любой ценой. Он почти не ел и не спал, был худым и постоянно уставшим. Пока однажды Джеймс не нашёл его в библиотеке. Сириус сидел в углу, где обычно прятался Ремми, с обедом на подносе и кормил его осторожно из ложки, пока Люпин всхлипывал от слез. Поттеру стало ужасно неловко, но на следующий день Римус наконец пришел в столовую и не отрывал своей хватки от руки Сириуса. Так что каким-то образом только Блэк знал, как добраться до мальчика через эту каменно-холодную стену секретов. После аварии на третий год обучения, в которой умерла мама Лунатика, он не впускал никого в свою комнату, кроме Бродяги. Джеймс тоже с годами нашёл к другу подход и хорошо понимал его. Ну или он так думал…

— Кажется, Бродяга счастлив с Гидеоном, — Джеймс улыбнулся своим мыслям. Сначала ему не понравился Пруэтт, но он глубоко заботился о Сириусе, и это было все, что имело значение.

— Мх-м, — Римус прочистил горло, а затем резко поднялся, чтобы начать собирать вещи для скорого отбытия домой.

Джеймс думал, что понимал…

Люпин не хотел возвращаться домой с Кевином в одной машине. Три часа в закрытом помещении были бы пыткой. С другой стороны, поездка с Сириусом и Гидеоном тоже не прельщала. Но у него не было особого выбора, поэтому Лунатик все равно поменялся местами с Марлин и упал на задние сиденья машины Блэка, желая только одного: заснуть и послушать хорошую музыку. К счастью, у Сириуса был отличный вкус.

Когда группа загрузила багаж, на улице уже стемнело. Солнце садилось и окрашивало небо в яркие, темно-фиолетовые тона.

— Отлично, ребята, — Сириус завел машину и огляделся. На задние сиденья уселись трое мародёров, с Джеймсом посередине. — По дороге домой мы слушаем старых добрых Скорпионов.

И когда автомобиль тронулся, Римус выглянул из окна, вдыхая воздух последних летних дней и наблюдая за проезжающими огнями машин. «Wind of change» заиграл из колонок, делая настроение светловолосого еще более меланхоличным.

— Ребята, у нас есть новости с Гидеоном, — произнёс неожиданно Сириус, и Луни совсем не нравилось, как взволнованно звучал голос. Крепкая ладонь рыжего схватила свободную руку Бродяги. — Я… Я переезжаю к Гидеону.

— ЧТО?! — Джеймс выкрикнул так громко, что Scorpions больше не было слышно. — О чем ты?!

Неужели... Сириус... Имел в виду… Сердце Римуса снова пропустило этот один громкий, душераздирающий толчок. Хотелось панически схватиться за горло. Второй раз.

— Квартира Гидеона ближе к университету, мы думаем, было бы неплохо пожить вместе.

Люпину казалось, что Сириуса подменили. Не мог его Бродяга спустя десять лет съехать от мародеров ради первого встречного. Приступ злости охватил все тело. Он хотел начать спорить, сделать что угодно, но не допустить того, чтобы это произошло. Он не мог представить себе жизнь без Блэка. Он так привык делить с ним пространство за последние десять лет, что это действительно казалось какой-то злой шуткой.

— Я не одобряю... — начал Поттер, но Гидеон развернулся с переднего сиденья и строго посмотрел на него.

— Это не твое дело, Джеймс.

Стало очевидно, что Сохатого это вывело из себя, и он был готов к бою. Но Сириус умоляюще посмотрел на него через зеркало, и Поттер сжался в кресло. Питер только в шоке разинул рот. А Римус... он почувствовал, что глаза защипало от слез, как только стало предельно ясно… решение принято. Встревоженный взгляд Сириуса нашел его в зеркале, и все тело Люпина замерло.

— Когда? — прошептал Рем, потому что голос надламывался.

— Через несколько дней, — ответил Сириус, звуча так же слабо.

Поэтому Римус смог лишь перевести взгляд на дорогу, прижавшись к окну. Смотрел на яркие уличные фонари, птиц и листву деревьев. На все, что угодно, лишь бы удержаться от слез. Он только-только по-настоящему осознал, кто был самым важным человеком в его жизни. И теперь он из неё исчезал.

«Take me to the magic of the moment

On a glory night

Where the children of tomorrow dream away

In the wind of change»

Комментарий к Глава с Ветром Перемен * «Перенеси меня в волшебный миг

Великолепной ночи,

Где дети завтрашнего дня

Видят сны в ветре перемен»

====== Глава с Богатыми родителями ======

Lewis Capaldi – Before you go

Was there something I could’ve said

To make your heart beat better?

If only I’d’ve known you had a storm to weather

So, before you go

Was there something I could’ve said

To make it all stop hurting?

It kills me how your mind can make you feel so worthless

So, before you go

— Римус, пожалуйста, впусти нас... — Джеймс отчаянно попросил, прижимая коробки к грудной клетке. — Мы принесли рождественские подарки.

Ответом было только молчание.

— Я же говорил вам, ребята, он не откроет дверь, — тихо произнёс Лайалл Люпин, устало рассматривая трех невысоких тринадцатилетних мальчишек.

Сириус вжался в собственное тело. На полу, вокруг комнаты Лунатика, были подносы с едой и напитками, которые отец, вероятно, оставлял сыну.

Прошло уже две недели с тех пор, как Римус попал в автокатастрофу. В последний раз Сириус видел своего друга ещё в больнице, когда трое Мародёров прибежали после полученных новостей и увидели Лунатика, обмякшего на простынях койки. С капельницей, синяками и огромным бордовым ранением поперек носа. Он был бледен, едва дышал, и Лайалл Люпин, который только-только потерял свою жену, терпеливо попросил друзей уйти.

Сириус съедал себя заживо, отчаянно рыдая на плече Джеймса, и молился Богу, сидя в церкви на коленях, чтобы Римус выжил… Только через несколько мучительных дней они получили короткое сообщение: «Я в порядке». Но, конечно, Лунатик не был в порядке... Друзья ждали и ждали, когда он наконец позвонит. Но наступило Рождество, а Рем так и не вышел на связь. И Сириус не мог больше оставлять его одного.

— Когда он в последний раз выходил из комнаты? — Блэк сглотнул болезненный ком, глядя на Лайалла. Мужчина выглядел постаревшим на несколько лет, с отросшей бородой и пустым, стеклянным взглядом.

— Вчера, в-вроде, он принимал душ, я слышал шум, — выдохнул Люпин, сжимая переносицу пальцами. — Я волнуюсь не меньше вас, но я не могу заставить его выйти и поговорить. Ему нужно время.

— Он может умереть от голода, — взорвался Сириус, чувствуя каждым нервом, что начинает злиться. Но Джеймс прервал его, положив руку на спину.

— Простите, мистер Люпин, мы больше не потревожим вас в такое трудное время, — извинился Поттер. — Тогда просто оставим подарки здесь.

Джеймс уложил коробки на пол и повёл Питера за руку к лестнице. Его взгляд встревожено оглядел Сириуса, прикованного к месту.

— Он не выйдет, — измученно вздохнул Лайалл, глядя брюнету прямо в глаза. — Дай ему время.

Но Бродяга провел слишком много ночей в тревоге, рвоте и слезах, чтобы сдаться и уйти сейчас. Особенно когда он понимал, что Римус не был близок со своим отцом, и этот человек даже не знал, что происходило в комнате сына, ел ли он, спал ли и был ли жив вообще…

— Могу я поговорить с ним наедине? Через дверь? — прошептал он, ощущая, как в глазах щиплет от слез.

— Конечно, мальчик, — Лайалл похлопал его по спине и спустился вслед за Джеймсом и Питером на первый этаж дома.

Сириус тяжело выдохнул, как только коридор погрузился в тишину. Брюнет опустился на колени и прислонился щекой к двери. Так сильно желая услышать хоть какие-нибудь звуки, хоть какое-нибудь доказательство того, что Римус дышал.

— Привет, Луни, — проговорил Блэк достаточно громко, чтобы друг услышал, но все равно почти шёпотом. Горло перехватило от боли. — Я один, так что… Просто поговорю с тобой, даже если ты не хочешь отвечать... Я… Я скучаю по тебе, Луни, и я так р-рад, что ты выжи… выжил, — Сириус ощущал себя ужасно глупо и неловко, но больше не мог утаивать те чувства, что царапали сердце. Поэтому он нежно погладил деревянную дверь. — Может показаться, что сейчас… Мир предал тебя, н-но... Ты не одинок, ясно? Я не знаю, что сказать, чтобы облегчить твою боль. Но, пожалуйста, ешь и пей, я не могу представить свой мир без тебя... — Сириус был так разбит в тот момент, что чуть не признался в своей совсем недавно обнаруженной влюбленности. — Я принёс тебе шоколад и отличную книгу. Но ты не узнаешь ее названия, если не выйдешь. Поэтому я надеюсь, что, когда я уйду, ты все-таки рассмотришь ее и... И поешь свой остывающий ужин. Я… Боже, я дерьмо собачье в поддержке, но я просто надеюсь, что тебе станет лучше. Я всегда здесь, если тебе нужно поговорить, Луни. Я-я... — Сириус почувствовал, как по щекам потекли горячие слезы. — Я люблю тебя, — прошептал он, но только одними губами. Потому что слишком сильно трусил озвучить правду.

Сириус прикоснулся к двери мокрой щекой и встал на дрожащие ноги. Но как раз в тот момент, когда он собирался уходить, замок на двери щелкнул. Сердце Сириуса чуть не выпрыгнуло из груди. Наконец-то. И он судорожно втянул лёгкими воздух. Те секунды, во время которых Люпин открывал дверь, казались целой вечностью. Но уже через мгновение... Мальчик, в которого Сириус был так отчаянно влюблен, стоял перед ним в детской пижаме, осунувшийся и бледный. С огромным шрамом поперек усталого лица. Глаза настолько опухли, что их едва можно было разглядеть, но смотрели они прямо на Сириуса.

— Заходи.

Бродяга шмыгнул носом, отчаянно пытаясь скрыть слезы, и начал лихорадочно собирать подарки с пола, а затем выронил все и сразу, как только вошёл и прикрыл дверь. Потому что он заключил Римуса в самые крепкие объятия из всех, сжимая мальчика в руках, как подушку. Волна облегчения и покоя.

— Я скучал, — прошептал Блэк с прерывистым дыханием и ощутил, как худые ручки обхватили талию.

А потом Римус начал дрожать, задыхаясь ему в шею. Это было так невыносимо, что у Сириуса защемило в груди от ужаса, любви и сочувствия. Он повел задыхающегося друга к кровати, усадив на взъерошенные простыни. В комнате царил настоящий беспорядок.

— Про-прости, — Люпин закашлялся, пытаясь сдержать слезы. — Мне ж-жаль. Я, наверное, выгляжу так ужасно и п-п-просто уродливо... — он прикрыл свой шрам ладонями.

Внутренности скрутило от отчаяния, и Сириус отвёл чужие руки.

— Ничто не может разрушить твою красоту, Луни, ничто, ты меня слышишь? — прошептал он, обхватывая ладонями самое чудесное лицо в мире и глядя со всей любовью, что ощущал. Шрам вовсе не был таким уж большим, просто опухшим. Через годы он превратится в тонкую белую линию. — Я так рад, что ты ж-жив. Это единственное, что имеет значение.

— Но... он-н-она нет, — всхлипнул Римус, прикрывая рот в отчаянных попытках не закричать. — Когда я был маленьким, я-я знал, что т-т-такое случается, но… — с губ сорвался сдавленный всхлип. — Но как это мог-могло произойти с моей ма-мамой… Я должен был умереть вм-вм-вместо нее.

Сириусу оставалось только крепко обнять друга и попытаться отдать каждую частичку себя. Все сочувствие и тревогу. Если бы Бродяга мог вырвать сердце и отдать Римусу, он бы так и сделал. Незамедлительно. Он просто не знал, что именно было необходимо сказать, и стоило ли.

— Ты не один, — прошептал он еще раз, потому что не хотел лгать Римусу. Не хотел говорить, «все в порядке» или «это пройдёт», потому что это не так. Ничего нет хуже смерти. Но Сириус был здесь ради друга и поклялся всегда быть рядом, несмотря ни на что. — Ты не один, котенок.

Римус обнял его и растаял на плече, всхлипывая и цепляясь за Сириуса, как одичавший зверёк. Наверное, так они просидели больше часа, но брюнету казалось, будто все происходило во сне. Поэтому, когда Римус наконец перестал захлёбываться в слезах и икать, Блэк побежал за подносом с водой и уложил мальчика на подушки, нежно поглаживая по пушистым волосам. Да, Сириус был его другом, но в чем Римус действительно нуждался эти две недели, так это в матери. Сириус мало что знал о хорошем материнстве, но он доверился в тот момент инстинктам.

— Ты можешь поесть за меня? — прошептал он, поднося ложку с супом.

Римус хныкал, но все же ел, не отводя взгляда от друга. А потом заснул в чужих руках под тихое пение рождественских мелодий, которые Сириус сочинял на ходу.

— С Рождеством, Луни.

Блэк заглянул в спящее лицо и признался наконец своему бедному тринадцатилетнему сердцу… Он был безнадежно и отчаянно влюблен.

«Сириус был здесь ради друга и поклялся всегда быть рядом, несмотря ни на что».

Но теперь… Блэк стоял посреди комнаты с пустым чемоданом и складывал вещи… Так и не поговорив с Лунатиком, так и не узнав, что друг думал о переезде. Бродяга буквально сбегал из квартиры, как трус, потому что не мог больше любить безответно, мучаться от того, что Римус был так близко, но за тысячу неозвученных слов.

«Я должен двигаться дальше, иначе я умру одиноким стариком, хватающимся за человека, который просто не может любить меня в ответ» — повторял он, упаковывая в чемодан книги и носки.

Его руки замерли на синей толстовке, которую он так и не отдал Лунатику со вчерашнего дня.

«Но я должен с ним поговорить».

Было уже два часа ночи, и после долгого вечера, наполненного обидами и криками Джеймса, возмущениями Питера… все наконец-то легли спать, согласившись с Бродягой и признав, что переезд не был самой ужасной идеей в мире. Только Римус ничего не сказал и холодно смотрел в пустоту.

Сириус вышел из комнаты и потоптался перед дверью друга, за которой все ещё исходил свет.

«Я должен с ним поговорить».

Он постучался и после тихого «Заходи» вошёл в комнату. Римус лежал на кровати в клетчатых брюках и футболке, устало перелистывая какую-то книгу. И даже не посмотрел на вошедшего друга.

— Рем, я так и не узнал, что ты думаешь… — Сириус прошёлся босиком по ковру и присел на краешек кровати. Сердце колотилось прямо в горле. — Ты не злишься?

Светловолосый поднял на него взгляд, покрасневший и уставший. После нескольких секунд неловкой тишины, Люпин тяжело вздохнул и отложил книгу.

— Нет, я не злюсь, — Римус присел чуть поближе. — Это твоя жизнь, Бродяга. Твой выбор. Мы всю жизнь удерживали тебя рядом, и это нормально, если ты хочешь пожить отдельно, с кем-то другим… — вдруг у парня перехватило дыхание, и он отвёл взгляд. — Я знаю, что ты слишком многим жертвовал для нас… Для меня. Своим временем, деньгами, своим счастьем… Я не буду мешать и сейчас, но, конечно, в квартире будет не хватать тебя.

Брюнет ненавидел, как сильно хотелось броситься в чужие объятия, поцеловать и попросить сказать хоть что-нибудь, что бы заставило Сириуса остаться. Хоть какую-нибудь надежду, что Римус мог поменять свои дружеские чувства. Всего три слова, и Блэк бросил бы Гидеона, не задумываясь.

— Я никогда ничем не жертвовал для вас, — тихо проговорил он, изучая лицо Лунатика в недоумении.

— Брось, Сириус, — Люпин снова заглянул в серые глаза. — Вспомни хотя бы рождество в седьмом классе. Ты должен был его провести с Поттерами, но остался со мной, в том сером доме, где царил траур. Я даже не разговаривал с тобой толком, ты просто кормил меня и помогал отцу. Убирался и ходил в магазин за него, пока тот пьяный спал на диване.

Блэк почувствовал, как глаза наполнились слезами, то ли от злости, то ли от тоскливых воспоминаний.

— Это не жертвы, Римус, — процедил он сквозь зубы. — Это дружба.

Лунатик прерывисто выдохнул и зарылся руками в волосах.

— Прости, я просто… — Люпин пододвинулся ближе и взял за руку. Тёплая ладонь накрыла холодные пальцы Блэка. — Я хочу, чтобы ты наконец делал то, чего самому хочется. Даже если меня и пугает Гидеон. Это не мое дело.

— Пугает?

— Он огромный! — воскликнул Римус, и Сириус рассмеялся, смахивая слёзы. — Нет, серьезно, он тебя все время таскает на плече, как игрушку. И говорит с тобой, как с ребёнком. У парня кинк на детей.

— Неправда, — расхохотался Блэк, и Люпин приподнял недоверительно бровь. — Есть просто те, кому нравятся все эти милости и нежности… Я, между прочим, один из них.

— Фу, — Римус убрал свою руку и подавил улыбку. А затем посмотрел со всей серьезностью во взгляде. — Обещай, что будешь осторожен.

— Обещаю, — Сириус улыбнулся и легонько приобнял друга, вдыхая родной аромат пряностей.

Несколько дней, и Блэк больше не сможет прийти к Римусу переночевать. Забраться в объятия и попросить прочитать книгу. Приготовить завтрак и любоваться ореховыми глазами во время просмотра фильма. Несколько дней, и они будут видеться только на общих сборах Мародёров, в университете и кафе. Но в это пока вовсе не хотелось верить.

— Это рай на земле! — выдохнул Питер, оглядывая квартиру. — Ты буквально нашёл богатого папочку.

Первое, что заметил Римус, войдя в квартиру, — это высокие потолки и то, как много вокруг было сделано из мрамора. Лампы сверкали, словно из настоящего золота. Было страшно к чему-либо прикоснуться, казалось, вот-вот сработает сигнализация. У Гидеона была даже охрана на первом этаже.

— Господи, чувак, он что, продал душу дьяволу? — Джеймс открывал уже третью комнату, расхаживая по дому, как потерянный ребенок во дворце.

— Успокойтесь, идиоты, — усмехнулся Сириус, потягивая красное вино из бокала в своей шелковой черной пижаме. Он действительно выглядел так, словно всегда принадлежал этому месту. — Родители Гидеона неприлично богаты. Что-то связанное с нефтью, газом и, смею предположить, незаконной деятельностью. Они купили ему квартиру в честь окончания школы.

— Блять, я ненавижу капитализм, — выдохнул Питер и плюхнулся на кожаный диван.

— Как прошла первая ночь в замке? — Римус пытался казаться воодушевлённым, хотя, на самом деле, проплакал, как дитя, всю ночь. Он, должно быть, выглядел здесь ужасно глупо в своей толстовке и спортивных штанах.

— Прекрасно, Гидеон старается сделать все, чтобы я чувствовал себя как дома, — улыбнулся Сириус, застенчиво глядя на Люпина, печальный проблеск в серых глазах. Он был невероятно красив в этой шелковой пижаме, с завязанными в пучок волосами и пушистыми тапочками. Настоящий Блэк. — Я потихоньку привыкаю жить без вас, ребята. Это пытка.

— О, прекрати, богатенький мальчик, ты вырос в такой атмосфере, — рассмеялся Джеймс, хватая бокал вина, который Сириус предложил им, совсем не элегантно. — Думаю, ты быстро отвыкнешь от очередей в душ, засохших кусков пиццы на диване и вони носков.

Бродяга грустно опустил взгляд, и было что-то в нем настолько печальное, Римусу захотелось схватить парня за руку и похитить. Его Сириус просто не мог быть рад вернуться в место, похожее на дом Блэков.

— Кстати, а где Гид? — поинтересовался Питер.

— Он на работе, помогает отцу с какими-то бумагами, — Люпин чуть не сморщил нос от подобного ответа. Что за «Отчаянные домохозяйки» здесь происходили? — Он опоздает.

— О боже мой! — Джеймс выглянул в окно. — Я не могу поверить, у тебя вид на Биг Бен! Сириус, пожалуйста, скажи мне, что если я когда-нибудь разорюсь, вы с Гидеоном усыновите меня.

— Твоя мама мне не позволит, — Блэк громко рассмеялся. — Но да, вы можете оставаться в любое время, у нас пять спален.

Лунатику совсем не понравилось, как он употребил фразу «у нас». Но кто он такой, чтобы вообще иметь мнение по этому поводу. Просто ревнивый, сбитый с толку друг, который потихоньку сходил с ума от того, как сильно болело сердце. После поездки на пляж, он переосмыслил свои отношения с Сириусом, и это совсем не помогало. Теперь любое воспоминание вызывало глупую улыбку на лице. То, как Сириус искренне смеялся над шутками Лунатика, танцевал по утрам, приготавливая самую ужасную яичницу в мире. То, как он всегда переодевался в комнате Римуса, потому что только у Люпина было зеркало в полный рост, и как Бродяга «раздражал» друга, пока тот читал. Каждое воспоминание теперь казалось более особенным, более значимым. Люпин хотел бы остановить этот поток чувств, но у него не получалось. Казалось, он был уже по уши и глупо влюблен.

— О-о, кстати! У нас есть комната с кинотеатром, — Блэк взял Джеймса за руку и побежал показывать. Питер вскочил с дивана вслед за ними, и Римусу тоже пришлось. Потому что он ненавидел тот факт, что злился на Сириуса, пока тот был искренне счастлив.

Сохатый не мог сказать, что он был действительно рад переезду своего лучшего друга. Прошло уже пять дней с тех пор, как Сириус сменил квартиру, и каждый раз, когда Джеймс просыпался и не видел на кухне своего брата, воздух вокруг становился тоскливо-холодным. Питер и Римус, разумеется, были прекрасными сожителями, но им не нравились все эти безумные шутки и глупые розыгрыши, которые так любил Блэк. И, тем не менее, было чудесно видеть Сириуса в таких крепких и доверительных отношениях, где ему было комфортно находиться в настоящей близости. Они действительно взрослели. Учеба должна была начаться через пару дней, так что не стоило переживать. Поттер будет видеть Бродягу гораздо чаще.

— Эй, Лунатик, ты не спишь? — Джеймс вышел из своей комнаты, зевая, в 2 часа ночи, потому что ему приспичило выпить воды. Друг сидел на диване с ноутбуком, кучей бумаг и взъерошенными песочными волосами, как сумасшедший ученый. — Твой бедный мозг сейчас взорвется, иди спать.

— Ты знал, что отца Гидеона обвиняли в сексуальных домогательствах на работе? Жена и адвокат все отрицали, а бедная девушка так и не получила компенсации, ее просто уволили! — внезапно произнёс Люпин, глядя на Джеймса своим уставшим, безумным взглядом.

— Нет... — Сохатый был слишком сонным для этой информации. Он отпил из стакана воды и присел на диван рядом с Лунатиком. Вокруг были вовсе не бумаги по учебе... Это была информация о семье Гидеона. На Джеймса увиденное подействовало глотком кофе. — Какого черта ты делаешь?

Римус убрал бумаги подальше и взглянул на друга печальным тоскующим взглядом.

— Я не доверяю этой семье, Джеймс, — выдохнул он и выпрямился, кусая губы, бледный и худой. — Они звучат точь-в-точь как Блэки. Манипулятивные, богатые и влиятельные. Я только что обнаружил, что Гидеон и Малфои учились в одном классе, в Бокс Хилл. Это частная школа для высокомерных придурков. Что, если Сириус в опасности?

Джеймс смотрел на своего явно расстроенного друга, будто тот медленно сходил с ума.

— Даже если они и влиятельны, какое это имеет отношение к Гиду? Мы видели его! Он простой парень, который веселится, тусуется и пьет и, который, кстати, гей. Может быть, он такой же, как Сириус? И абсолютно сыт по горло богатым миром! — воскликнул Джеймс. — Может быть, он понимает Бродягу и знает, каково родиться в подобной семье?

— Это не так! — взбешено запротестовал Люпин, и Джеймс чуть не подпрыгнул от испуга. — Извини... Я просто... Он не такой, как Сириус, ясно? Ты видел, где он живет? Или что насчет того факта, что он работает на своего отца?

— Ты прав, но это не делает Гидеона похожим на родителей. Сириус совсем не похож на Ориона, господи, прости меня за то, что я вообще произнес его имя. Почему ты решил, что Гидеон – плохой парень? Он не делает ничего, кроме того, что балует и заваливает Бродягу любовью и подарками. Почему ты так себя ведешь?

— Я... я... — Римус сглотнул и медленно закрыл ноутбук. — Я не знаю.

Но Джеймс знал. Конечно, Лунатик скучал по Сириусу не меньше, чем он. Конечно, Рем был расстроен все эти дни и пытался найти причину, чтобы вернуть своего друга в квартиру. Он был несчастен и пытался это скрыть.

— Извини, Луни, но Сириус, кажется, счастлив, — Джеймс мягко коснулся его плеча.

— Он звонит тебе все время… Я даже слышал сегодня, как Питер смеялся с ним по телефону, — голос Римуса был тихим и таким сухим, будто он сдерживал слезы. Его влажные зелёные глаза нашли Джеймса. — Почему он мне не звонит? Он почти никогда не отвечает на мои сообщения… Что я ему сделал?

Джеймс понятия не имел, почему. Он даже не догадывался, что подобное происходило. Сириус звонил ему по три или четыре раза в день. Но что могло быть причиной такого холода в сторону Лунатика? Джеймс надеялся, что это было одно большое недопонимание.

— Я уверен, он занят сейчас. Как только мы вернемся в университет, вы все время будете видеться! — Поттер пытался помочь, но Римус не выглядел так, словно стало легче.

— Неважно, — выплюнул он, подобрав с дивана все свои вещи и выбросив бумаги в мусорное ведро. — Спокойной ночи, Джеймс.

— Ты выглядишь потрясающе, малыш.

Гидеон забрался на Сириуса сверху и жадно поцеловал в оголенную шею. Если бы это был любой другой вечер, Блэк бы с радостью сдался и позволил себя ласкать. Но он навещал сегодня Регги и весь день провел в дороге, уставший и обессиленный. Ему просто хотелось пообниматься и посмотреть фильм. А лучше просто заснуть, потому что разговор с братом, который планировал переехать в США, был достаточно утомительным.

— Я действительно устал, малыш, — Сириус наклонил голову, чтобы поцеловать парня в лоб. — Мы можем сегодня просто лечь спать? У меня был долгий день с братом.

— О, Регулус, верно? — спросил Гидеон, не прекращая целовать Сириуса в шею.

— Да, — вздохнул брюнет. Этот незнакомец несколько дней даже не мог запомнить имя его брата. — Пожалуйста, остановись.

Гидеон отодвинулся, выглядя немного раздраженным, и упал рядом с ним на кровать.

— Хорошо, мы продолжим утром.

Сириус подавленно кивнул, но, по правде, ему хотелось взорваться от гнева. Гидеона не интересовало, как он себя чувствовал, или о чем он разговаривал с братом. Ему просто было все равно. Все, что его волновало, – это где и когда ему сделают приятно.

— Я в ванную, — Сириус ступил на пол и прошёл в соседнюю комнату.

В ту секунду, когда он увидел в зеркале свое уставшее, бледное отражение с фиолетовыми засосами по всей шее, в этой дурацкой шелковой пижаме, ему просто захотелось разодрать ее и выкинуть в помойку. Он изо всех сил старался двигаться дальше и отпустить Римуса, но все, что получалось, – это болезненно тосковать по дому и ощущать, что он живет с совершенно незнакомым человеком. Большую часть времени Блэк был совершенно один в доме. Гидеон не любил смотреть фильмы, не любил музыку или ходить по магазинам. Даже его вкус в еде был ужасен. Все, что у них получалось, – это заниматься сексом, и это было здорово, правда. И подарки, и то, как Гидеон обращается с ним. Но иногда Сириусу не хватало простых человеческих разговоров. Он все еще слишком боялся быть откровенным, поэтому глотал пачками снотворное. Хотя врач и запретил, утверждая, что длительный прием может привести к привыканию и вызвать ряд побочных эффектов.

Но все же, Сириус открыл шкафчик и нашел пузырек с таблетками. Выпил две сразу, хотя и так был достаточно уставшим. Он просто не мог и не хотел говорить с Гидеоном о своих кошмарах. Он не был готов к этому.

Брюнет рассмотрел своё отражение в зеркале и начал тихонько дрожать, ощущая, как в груди колотятся боль и одиночество. Как раз в тот момент, когда он собирался разрыдаться, пришло сообщение на телефон.

02:10 Брат №1: Почему ты не звонишь Римусу?

02:11 Брат №2: О чем ты?

02:11 Брат №1: Он сказал, что ты с ним не разговариваешь. Что происходит?

02:12 Брат №2: Я был занят... С ним все в порядке?

02:12 Брат №1: Позвони и спроси сам.

Сириус вздохнул, дрожа всем телом. Это была полная катастрофа. Невозможно было отдалиться от Лунатика, не испортив дружбы. Это просто не работало таким образом. И мысль об этом так испугала Блэка, что он схватил телефон, пачку сигарет и поспешил на балкон босиком, дрожа от осеннего ветра.

Когда он зажег сигарету и затянулся, его замерзшие пальцы набрали сообщение:

02:15 Звезды: Могу я тебе позвонить?

02:16 Луна: Да.

Это было, мягко говоря, волнительно, но Сириус отчаянно нуждался услышать родной голос.

«Привет, кхм, ты не спишь?» — произнёс он, не доверяя своему дрожащему голосу, как только Рем поднял трубку.

«Да, конечно, я же отправил сообщение... В чем дело?»

Голос Римуса был таким мягким, теплым и знакомым, с этим хриплым тоном и тяжелым дыханием. Боже, Сириус мог бы разрыдаться прямо сейчас. Сигарета начала дрожать в пальцах.

«Я просто... Я с тобой давно не разговаривал, как ты?»

«Я заметил... Я в порядке, читаю сейчас в постели».

Конечно, он читал, этот умный и милый засранец.

«Что читаешь?»

«Ночь нежна, Фитцджеральд».

«Люблю эту книгу», — Сирус почувствовал, как глупая улыбка расползается по лицу. Он перевел взгляд на луну и ярко сияющие звезды на ночном небе. — «Я видел Регги сегодня».

«Правда? Как он?»

Этот тон голоса был таким искренне заинтересованным… единственным тоном, которому Сириус мог доверить все свои секреты.

«Он переезжает в Калифорнию, в колледж».

«О, вау, и что на этот счёт думает Вальбурга?»

«Ему все равно на неё, и это самое храброе осознание, к которому он мог прийти. Я так горжусь им».

«Уверен, ты сыграл огромную роль в принятии решения. Ты оказываешь хорошее дурное влияние, Сириус».

Блэк тихо рассмеялся, ощущая, как все тело начинает дрожать в приступе слез. Сигарета обжигала пальцы.

«Эй, Бродяга, ты там?» — прошептал Римус через некоторое время.

«Да, да... Я...» — он закашлялся и проглотил соленые слезы. — «Я надеюсь, он быстро освоится в Калифорнии».

На другом конце провода на некоторое время воцарилась тишина, а затем Сириус мог поклясться, что услышал тихое всхлипывание.

«Я скучаю по тебе...» — прерывисто выдохнул Римус.

И этого было достаточно, чтобы стены внутри Сириуса обрушились, и он почувствовал, как любовь и нежность снова переполняют тело.

«Я тоже скучаю пот-тебе, Луни», — прошептал он, зажмурив глаза. В жалких попытках взять себя в руки.

«Как ты там?»

«Отлично».

«У тебя грустный голос», — Римус прозвучал точно так же.

«Я просто устал».

«Как твой сон?»

«Как у тебя с едой?»

«Я спросил первый», — Римус тихо хихикнул, и Сириус улыбнулся, как влюбленный идиот.

«Мне не снятся кошмары», — фактически это не было ложью, он просто опустил часть о снотворном. Римус бы сильно разозлился.

«Хорошо. Я... Я ем».

«Много?»

«Меньше, чем количество таблеток, которое ты принимаешь».

И эти слова загнали Сириуса в угол. Никто не знал его лучше, чем этот умный идиот.

«Пожалуйста, ешь больше».

«Я постараюсь. Просто, пожалуйста, перестань их принимать и поговори с Гидеоном».

«Я... Я постараюсь».

Некоторое время они сидели в тишине, и прямо перед тем, как Сириус был готов потушить сигарету и повесить трубку, Римус тяжело вздохнул.

«Я не думал р-раньше… Я не понимал, что наши дороги могут разойтись. Мне просто никогда не приходила в голову мысль о том, что мы можем жить порознь. И это разбивает мне сердце, Сириус. Почему ты звонишь мне реже, чем другим? Тебе ведь Джеймс сейчас написал?»

Бродяга не мог лгать ему. Не мог утаить хотя бы часть правды.

«Чем больше я тебе звоню, тем больше скучаю по тебе, котенок...»

«Тогда, пожалуйста… Скучай по мне больше».

Сириус почувствовал странное покалывание во всем теле, как будто в тоне Лунатика было что-то новое и незнакомое прежде. Тонкие иглы трепета и пленительного волнения.

«Луни... Я...»

«Что, Сириус?»

«Я...»

Они погрузились в дрожащую тишину, и это было так всепоглощающе, что Бродяга забыл как дышать.

«Сириус?»

«Я должен идти».

Блэк зажмурился и отключил телефон. Он не мог признаться. «Я люблю тебя» – просто не было тем, что Луни хотел бы услышать. Втянув лёгкими холодный воздух, Сириус огляделся по сторонам. Вокруг все ещё сияли яркие звёзды, виднелся чертов Биг Бен и огни ночного Лондона. Холодная постель с человеком, которого он даже не любил, все еще ждала его.

Но он не знал, что на другом конце города Римус сжал телефон в руках, отчаянно желая перезвонить и признаться во всем. Схватился за грудь в приступе слез и ощутил третий, самый громкий удар сердца из всех.

Комментарий к Глава с Богатыми родителями

*Lewis Capaldi – Before you go

«Мог ли я подобрать какие-нибудь слова

Чтобы твоё сердце билось ровнее?

Если бы я только знал, что у тебя внутри такая буря…

Итак, прежде чем ты уйдёшь, ответь

Мог ли я подобрать какие-нибудь слова

Чтобы остановить все эти страдания?

Меня убивает тот факт, что мысли могут заставить тебя чувствовать себя ничтожеством

Итак, прежде чем ты уйдёшь…»

С наступающим 2022 годом!🌟🌟🌟

Всем бесконечной любви, как у дорогих Сириуса и Римуса! Будьте безгранично счастливы!

====== Глава с GSA клубом ======

Скрудж: ПЕРВЫЙ УЧЕБНЫЙ ДЕНЬ, БИТЧЕЗ!!!🥳

Злая Лесбиянка: Господи Иисусе, спаси меня 🆘

Злая Лесбиянка: Я так устала от этого гребаного вуза, можно просто отчислиться??

Хот-дог: Тебя отчислят быстрее, чем ты сделаешь это сама

Злая лесбиянка: Мой отец убьет меня, умник😒

Злая лесбиянка: Можно нам всем быть, как Доркас? Она отчислилась в том году и начала работать…

В поисках Дори: Я просто не была рождена для правового дела

Злая лесбиянка: Ты темнокожая пансексуалка, боюсь, что право не было рождено для тебя

В поисках Дори: Впервые я согласна с твоим никнеймом, дорогая

Злая лесбиянка: Не сердись, я люблю тебя🥺

Ким 5+: Флиртуйте в личных сообщениях👀

Ким 5+: Я ужасно зла на Сириуса.

Хот-дог: Рыжая ты-

Хот-дог: Я уже неделю не живу с вами, но ты все равно находишь поводы злиться… Только ты, только ты…

Ким 5+: Поэтому и злюсь!! Ты единственный с машиной, кто меня подбросит до вуза?

Хот-дог: Сдайте на права, малышня

Ким 5+: В большом городе не резонно

Хот-дог: А как пользоваться моими услугами, так всегда резонно 😒

Хот-дог: Хорошей поездки на автобусе, Эванс

Ким 5+: 🖕🖕🖕

«Мародеры 😎»

Сохатый: я так взволнован, вы, ребята, не представляете!!!!

Хвост: Мы слушаем твои визги всю дорогу

Сохатый: но Сириус – нет!

Бродяга: Я слышу их с другого конца города

Сохатый: будем через 15 минут!!!

Бродяга: Боюсь, не успею к первой паре, ждите меня в обеденный перерыв

Лунатик: Первый день, Сириус… и ты уже прогуливаешь?

Бродяга: Не делай вид, что удивлён 😚

Хвост: Гидеон задержал?))

Бродяга: Мы проспали все будильники, он едва успел в универ

Сохатый: А ты почему не успел?

Бродяга: А кто сделает за меня утреннюю маску? Зайдёт в Старбакс за латте макиато?

Сохатый: Забыл с кем говорю

Бродяга: На мне самый шикарный аутфит за всю историю, ректор упадёт в обморок

Лунатик: МакГонагалл упадет в обморок, если вообще увидит тебя сегодня

Бродяга: Римус не успел проснуться, а уже недовольно кряхтит

Лунатик: Мой психологический возраст – 50 лет, отвали

Бродяга: Он 80 лет, Луни, будь честным

Лунатик: Твой психологический возраст – 10 лет, но мы смирились

Хвост: Гидеону это даже нравится

Бродяга: ….

Бродяга: Вам что всем кажется, что он относится ко мне, как к ребёнку?

Сохатый: не кажется, Сириус..… не кажется👀

Бродяга: Я просто знаю, что вы три сплетника собираетесь каждый вечер с бутылкой вина обсуждать мою личную жизнь 😒

Сохатый: с бутылками пива, но ты не ошибся

Последний раз, когда Римус лично общался с Сириусом, был тот чертов телефонный звонок, который заставил осознать... Ничто и никогда не будет по прежнему. Это не просто минутное помутнение рассудка или мимолетная вспышка ревности. Это было глубокое и всепоглощающее чувство. Настолько сильное, что пугало даже самого Римуса. Его друг был единственным человеком, которого Рем хотел видеть по утрам, единственным человеком, к которому он хотел прикасаться, с которым хотел засыпать рядом. После этого осознания образовалась лишь огромная яма боли, которую Люпин отчаянно пытался заполнить. Похоронить свои разрастающиеся чувства к другу.

Но в ту же секунду, как он заметил Сириуса в другом конце кафетерии… В кожаной куртке, в красном укороченном топе, оголяющем идеальный пресс, с длинными сияющими волосами и бордовыми вельветовыми брюками... Римус с поражением признал. Он полностью и отчаянно влюблен в этого прекрасного идиота.

Сам Люпин был одет в бежевый свитер и голубые джинсы и выглядел, наверное, полным дерьмом по сравнению с этим божеством. Настоящая пытка – любить Сириуса Блэка, когда ты просто знаешь, что вне его лиги.

— Доброе утро, мои дорогие! — брюнет почти запрыгнул на Джеймса и крепко обнял. Довольная ухмылка расползлась по лицу Сохатого, и он освободил место для Сириуса. Римус и Питер дали другу пять в знак приветствия. — Как проходит ваш первый день?

— Абсолютное дерьмо, я разучился читать, — Джеймс сморщил нос, лениво перебирая картофельное пюре вилкой.

— Ты до этого умел? — Сириус усмехнулся своими белоснежными зубами и ямочками на щеках. Это было невыносимо.

— У меня сводит руку от конспектирования лекций.

— Вот почему я никогда и ничего не записываю.

— Иногда мне кажется, ты ходишь в универ только ради эстетики Темной Академии, — Питер изучил стаканчик кофе и стопку книг в руках длинноволосого. — Ты, кстати, вообще не вписываешься в неё.

— Что ты имеешь в виду, я не вписываюсь в Темную Академию? — Сириус прищурил глаза, будто это было самое страшное оскорбление из всех, что он слышал.

— У тебя больше... эстетика глэм-рока. Римус — академик.

— Римус делает это без усилий… Он как будто только что вылез из Общества Мертвых Поэтов, — Сириус взглянул светловолосому в глаза, и румянец пополз по щекам Люпина. — Эти дурацкие свитера и любовь к литературе.

— Я буквально на факультете английской литературы, чего вы от меня хотите?

— Я хочу, чтобы ты перестал притворяться, будто тебе нравится учиться, это невозможно.

— Но мне правда нравится! — воскликнул Римус, и, судя по блеску в серых глаз, Блэк не поверил ему ни на секунду.

— Эй, ребята, вы заняты? — мягкий девчачий голос заставил их четверых поднять головы.

Две молодые девушки, вероятно, с первого курса, стояли перед ними с листовками и клеем в руках. Одна была потрясающе красивой, с длинными светлыми локонами и в коротком голубом платьице, которое идеально сочеталось с цветом глаз. У другой была необычная фиолетовая стрижка и пирсинг в носу.

— Да, в чем дело? — спросил Джеймс, слегка покраснев. Девушки действительно были прекрасны собой.

— Я Флер, а это Тонкс, — улыбнулась блондинка. — Не хотите ли вы, ребята, присоединиться к клубу GSA? Мы открываем его с этого семестра.

— Что такое GSA? — поинтересовался Блэк за всех.

— Альянс геев и гетеросексуалов, — ответила Тонкс, рассматривая Сириуса. — Мы с моей девушкой считаем, что в университете должно быть безопасное место для каждого. Не то чтобы мы хотели судить тебя по длинным волосам и макияжу, но чувствуем, будто вы, ребята, более открытые, чем некоторые в этом вузе.

Оу... так эти две девушки встречались.

Сириус улыбнулся, с гордостью глядя на новых знакомых.

— Каковы намерения клуба?

— Один или два раза в неделю мы будем организовать встречи, обсуждать такие проблемы, как деление туалетов по половым признакам, дискриминация или издевательства, — начала объяснять Флер, и Римус вдруг понял, что у них действительно нет поддержки ЛГБТК+ в университете. — Клуб будет безопасным местом, где можно поделиться своими проблемами или найти друзей по интересам. Иногда мы будем организовывать мероприятия, вроде месяца гордости или концертов. Присоединиться может любой желающий, это сообщество не только для представителей ЛГБТ.

— Звучит здорово! — Сириус схватил листовку и показал ее другим мародерам. Огромная радуга с надписью «GSA». — Мы подумаем об этом, спасибо, девочки.

Когда Флер и Тонкс оставили их одних, Джеймс взглянул на друзей с широкой улыбкой.

— Я в деле! Так мы, по крайней мере, будем проводить больше времени вместе, создавая что-то действительно полезное для этого университета.

— Зависит от того, как долго будут проходить встречи, — озвучил мысли Римуса Питер.

— Да ладно тебе, будет весело!

Сириус выглядел чрезвычайно довольным, и Люпин сделал бы все, чтобы видеть его счастливым. Так что в конце концов они все согласились.

Первая встреча состоялась 6 сентября. Тонкс и Флер собрали около двадцати студентов после окончания пар. Это была небольшая, уютная аудитория с вывешенными флагами ЛГБТ и панорамными окнами. Ни одного знакомого лица, кроме мародёров. Но каждый студент выглядел уникально в своём стиле или прическе. Некоторые парни сидели вместе, держась за руки, а несколько человек было довольно трудно определить по гендеру. Царила атмосфера какого-то нового и волнительного комфорта для Лунатика.

— Я с Джеймсом, — Питер рухнул на стул рядом с Поттером, заставив Сириуса раздраженно фыркнуть. Со времён школы каждый мародёр хотел сидеть рядом с Сохатым.

— Какой-то парень только что попросил мой Инстаграм, — радостно взвизгнул Поттер, уставившись на вошедших в аудиторию друзей.

— Ты дал ему его? — Сириус ухмыльнулся, когда они с Римусом уселись за парту позади друзей.

— Да!

— Джеймс, ты гетеро, какого хрена? — прошептал Питер, широко распахнув веки.

— Он милый, и раньше парни никогда не просили мой Инстаграм, — надул губы Джеймс. — Приятно, когда к тебе подкатывают! Он даже заметил, что я тренируюсь. Вы, придурки, никогда не хвалите мою фигуру.

— У тебя наисексуальнейший пресс, Сохатый, — Сириус похлопал его по животу, и Джеймс благодарно кивнул.

— Отлично, ребята! — воскликнула Тонкс, и все перестали шептаться, глядя на девушку. Флер застенчиво топталась рядом с ней. — Вы все знаете, почему мы здесь собрались. И мы безумно счастливы видеть вас, ребята. Прежде всего, было бы здорово познакомиться с вами поближе. Я начну...Поскольку мне не нравится мое настоящее имя, вы можете звать меня Тонкс. Я трансгендерная девушка и пансексуалка, последний год был трудным с точки зрения каминг аута, и я чувствую, что нам всем необходимо место, где мы могли бы быть самими собой. Я работаю в дрэг-баре, и моя прекрасная девушка стоит рядом со мной. Я надеюсь, что мы зажжем в этом году!

Все поприветствовали Тонкс хлопками, а Сириус, будучи самым громким и несносным человеком в мире, даже засвистел.

— Я оглохну, — прошептал Римус, когда в ушах начало звенеть от издаваемых рядом звуков.

— Перестань бурчать, как старый дед, — Бродяга закатил глаза, а потом ахнул, прикрыв рот. — О мои боги, Лунатик!

— Что? — громко прошептал Люпин.

— Мы не сидели за одной партой со времён одиннадцатого класса, — Сириус наклонился чуть ближе. И, боже мой, от него пахло райскими полями жасмина и мяты. — В последний раз, мы сидели вместе на химии Слизнорта, которую я успешно завалил.

— Как ты вообще это помнишь? — поинтересовался Римус. Но Сириус вдруг застенчиво отвел взгляд.

— Я все время отвлекал тебя на уроках, — загадочно улыбнулся брюнет, а затем уложил голову на парту, глядя на светловолосого снизу вверх. — А ты всегда бубнил, что не мог сосредоточиться.

— К твоему сведению, — Римус понизил тон и наклонился ближе. — Ты отвлекаешь меня и сейчас.

Сириус лениво улыбнулся, и их лица были так близко, что Луни почувствовал огромный комок в горле. Было невыносимо смотреть на эти пухлые губы, блестящие серые глаза и длинные густые ресницы. Римус ощутил, как в штанах становилось теснее.

— Я скучаю по школе, — внезапно произнёс Сириус, а затем уложил ладонь на пальцы Лунатика. И это было так нежно и так трепетно, что у Люпина чуть не вырвалось: «А я скучаю по тебе. Пожалуйста, вернись в квартиру». — Ты вечно притворялся, что тебе нравится учиться, а я громко потягивал кофе рядом с тобой.

— Я действительно люблю учиться! — вырвалось у Римуса, и это было довольно громко.

— Парни сзади, — привлекла их внимание Тонкс. — Раз вы не слушаете, может быть, представитесь?

Римус нервно сглотнул. Все смотрели на них.

— Привет, я Сириус Блэк! — Бродяга ослепительно улыбнулся и помахал рукой. — Бисексуал и довольно шумный парень. Я учусь на третьем курсе и изучаю звукорежиссуру. Очень поддерживаю вас всех, ребята!

— Я Римус, — поприветствовал всех Луни. — Мои друзья затащили меня сюда, но я надеюсь, что буду хоть чем-то полезен.

И после того, как все познакомились друг с другом, они начали обсуждать организацию психологической помощи для тех, кто в ней нуждается. Джеймс оказался самым инициативным и даже успокаивал Эла, небинарную персону, прочитав целую лекцию о том, что мнение их родителей не имело значения. Через полтора часа все студенты начали собирать вещи.

— Это было потрясающе! — Сириус улыбнулся и приобнял Джеймса за плечи. — Ты прирожденный психиатр.

— У меня был опыт с квир-парнем, сбежавшим от родителей, — Поттер с любовью посмотрел на Бродягу.

— Под конец года мы даже посетим гей-свадьбу Сохатого, — хихикнул Питер и получил подзатыльник от лохматого.

— Ребята, не хотите помочь с уборкой? — Флер присоединилась к ним и виновато улыбнулась. — А то все уже разошлись.

Мародёры и правда были последними в аудитории, и она выглядела довольно грязной. Клочки бумаги, пустые бутылки газировки и следы ботинок на полу.

— Да, — выдохнул Римус, он слишком любил чистоту. — Без проблем.

— Извините, у меня эта штука... Хм... Учеба, — запинался Джеймс, но правда была в том, что парень просто ненавидел уборку.

— Да, у меня та же самая штука, что и у Джеймса, — выдавил улыбку Питер и оттащил Поттера подальше.

— Я помогу вам, — Сириус закатил глаза, будто оказывал самую ценную услугу в мире.

Когда все ушли, было довольно неловко находиться в тихом пространстве с Сириусом, Тонкс и Флер. Поэтому Римус начал делать то, в чем был действительно хорош: намочил в раковине тряпку, чтобы протереть столы.

— Это напоминает мне наказания Филча, — улыбнулся Блэк, подбирая с пола мусор. — Ты всегда жаловался на нас, но в итоге делал всю работу.

— Ага, пока вы с Джеймсом курили травку на подоконнике, — усмехнулся Римус, и на щеках расплылась улыбка воспоминаний. Иногда он действительно скучал по пансиону.

— Я отстой в уборке, но зато отлично заворачиваю косяки, — рассмеялся Сириус и выбросил грязные салфетки в мешок под ногами Римуса. — Нет, Луни, не стирай с парты член! Кто-то долго работал над этим произведением искусства.

Люпин вопросительно приподнял бровь.

— Мы как будто действительно вернулись в школу, — ухмыльнулся он. — Единственная разница в том, что это не ты его нарисовал.

Сириус швырнул ему в лицо клочок бумаги.

— Не начинай войну, которую заведомо знаешь, что проиграешь, — предупредил его Луни, взмахнув мокрой тряпкой.

— Ты не выиграешь.

И Римус начал бегать вокруг стола, отчаянно пытаясь поймать смеющегося друга и ударить по голове гребанной тряпкой. Он ненавидел ребячество, но только Сириус мог пробудить в нем глупого и беззаботного подростка. Психологи сказали бы, что его внутренний ребенок был по-настоящему спокоен только рядом с Бродягой.

— Прекрати, — захохотал Блэк, когда Люпин поймал его и попытался уложить мокрую тряпку на голову. — Луни, хорошо, прости меня!

Они оба запыхались и покраснели, и когда Сириус обернулся и заглянул другу в глаза... Все тело Римуса напряглось, и ему отчаянно захотелось упасть на колени и попросить брюнета поцеловать его, обнять, просто взять в свои руки и никогда не отпускать.

— Я ненавижу тебя, — вместо этого произнес Люпин.

— Я ненавижу тебя еще больше, — улыбнулся заносчиво Сириус.

— Ненавижу тебя сильнее, чем размер твоего эго, — ответил Лунатик почти шёпотом. — Что может быть ещё больше?

— Твое вечное желание победить?

— Или твоя способность выводить меня из себя.

— Заткнись.

В секунду волнительного напряжения телефон Блэка завибрировал. Прочитав сообщение, он раздраженно вздохнул.

— В чем дело?

— Гидеон пригласил домой родителей. Он хочет, чтобы я с ними познакомился, — произнес Сириус монотонным голосом, словно у него украли последние крупицы жизни. — Разве ещё не рано?

— Это очень рано! — вырвалось у Римуса, а затем он понизил тон, чтобы скрыть нарастающий гнев. — Тебе не обязательно с ними знакомиться, если ты… Этого не хочешь. Они кажутся... — он вспомнил всю ужасающую информацию, которую узнал о Пруэттах. — Не самой лучшей семьей.

— Но Гид их любит, — вздохнул Сириус и убрал телефон в задний карман брюк. — Думаю, мне пора идти.

Римус ненавидел это. Ненавидел так сильно, что был на грани признаться во всем здесь и сейчас. Но он был тощим, высоким и носил эти дурацкие свитера. И Сириус никогда не замечал в нем никого больше, чем друга. Прошло 7 лет с тех пор, как Бродяга сделал каминг аут… Если бы у него когда-либо были чувства к Лунатику, он бы давным давно что-нибудь сказал. Некоторым вещам не было суждено случится, и это нормально. Или, по крайней мере, Римус должен был убедить себя в этом.

— Хорошо, — гулко выдохнул он. — Напиши мне, как все пройдет.

— Хорошо.

Сириус заглянул ему прямо в глаза, а затем внезапно прижал к себе в объятия. Пахнущий, как свежесть утреннего леса и дорогой парфюм, как секс и горячая кожа. Римус чувствовал себя подростком, у которого неожиданно начали бушевать гормоны. Ему хотелось прижаться бёдрами, ближе и ближе, повернуть голову чуть левее и коснуться губами хотя бы щеки.

Но Блэк почти сразу же отступил в сторону и достал прозрачный контейнер из сумки.

— Это тосты с авокадо и семгой, я знаю, ты любишь, — Сириус передал Лунатику контейнер, и почему-то в серых глазах было такое волнение, будто друзья прощались надолго. — Если будут нужны деньги, всегда пиши мне.

— Джеймс готовит еду, не переживай, — Римус неловко поёрзал на месте, но взял тосты.

Сириус мягко кивнул и посмотрел на Флер и Тонкс, они мыли полы в другой части аудитории.

— Пока, девчонки! Мой парень хочет, чтобы я познакомился с его родителями. Увидимся в следующий понедельник!

— До встречи, ребята! — Флер помахала им рукой.

— Я могу остаться ещё ненадолго и помочь, — добавил Римус, пока Сириус натягивал куртку.

— Вы же встречаетесь с твоими родителями? — Тонкс перевела взгляд с одного парня на другого. И после секундного замешательства Римус чуть не застыл от ужаса.

— О нет, нет! — он посмотрел на Блэка, который покраснел в лице и замолчал. — Мы не встречаемся! Нет! Сириус знакомится с родителями своего парня.

Голос Римуса звучал так, будто он боролся с инсультом.

— Тогда извините, вы просто… неважно, — Флер взглянула на Тонкс, и на лицах их виднелось недоумение.

Блэк лишь кивнул в знак прощания и вышел из класса. А Лунатику хотелось вылезти из собственной кожи. То, как отреагировал Бродяга, было настоящим кошмаром, будто сама мысль о том, что они могли встречаться, была отвратительна. Сириус даже не рассмеялся и не попытался отмахнуться, как обычно. Он только покраснел от неловкости.

— Прости, — извинилась Тонкс и подошла ближе к Римусу, который теперь раздраженно натирал стол тряпкой.

— Все в порядке.

— Он тебе нравится.

Луни посмотрел на девушку, внезапно почувствовав себя таким маленьким, напуганным и злым. Никто ему не говорил этого прежде. Никто этого не замечал.

— Он мне нравится как друг.

— Нет, ты в него влюблен, — твердо проговорила девушка с фиолетовыми волосами. — Это написано у тебя на лице.

— Правда? — Римус запаниковал, дрожь в руках и ногах. — Я имею в виду... Не то, чтобы... Я просто... Боже, ты думаешь, он знает?

Тонкс несколько секунд изучала его, а затем выражение ее лица стало таким печальным и сожалеющим.

— Я думаю, ты ему тоже нравишься, но не мне судить. Нам с Флёр обеим показалось... Что вы пара, когда вы вошли.

Это заставило все тело Луни замереть.

— Я ему не нравлюсь в этом смысле… У него есть парень, как ты могла заметить.

— Римус, но он смотрит на тебя, как на любовь всей жизни, — она прищурила глаза, не уверенная, нужен ли светловолосому совет. — Ты никогда не думал признаться?

— Это было бы настоящей катастрофой, — Люпин снова сосредоточил внимание на столе. — Он Сириус Блэк, а я просто... его неуклюжий друг.

— Я узнала вас только на прошлой неделе, но уже могу сказать, что ты намного больше, чем просто его неуклюжий друг, — Тонкс взглянула на него с грустной улыбкой. — Ты недооцениваешься себя. Он сильно любит своего парня?

— Нет… Не знаю, — Люпин тяжело выдохнул, не совсем уверенный, как именно ответить на этот вопрос. — Они все время вместе, но, мне кажется, Сириус не доверяет ему.

— А тебе?

Римус поднял уставший взгляд, ощущая отголосок надежды, бьющийся в разбитом сердце.

— Это ещё ничего не значит…

— Это значит все, — твёрдо ответила Тонкс и удалилась с загадочной улыбкой.

Сириус вернулся в квартиру совершенно измученный, готовый рухнуть на кровать и проплакать несколько долгих часов. Что он в этой жизни натворил, чтобы ему так не повезло? Почему он был обречен любить одного единственного человека, с которым у него никогда не было и не будет шанса? И чертов переезд только все ухудшил. Теперь он чувствовал себя глупым школьником рядом с Луни. Краснел и запинался каждый раз, когда видел друга в университете. И эти глупые комментарии Тонкс и реакция Римуса, будто он боролся с ужасом и отвращением, вовсе не помогали.

— Хэй, ты вернулся! — Гидеон поприветствовал его легким поцелуем в губы. Было невероятно трудно впускать в свою жизнь новых людей, но Сириус начинал постепенно привыкать к тому, что его трогают, целуют и обнимают. Были моменты, когда он искренне хотел увидеть Гидеона и провести в объятиях всю ночь... Просто сейчас был не тот момент. — Мои родители уже здесь.

— Да, я догадался, — Сириус заставил себя улыбнуться, а затем снял куртку, следуя за парнем на кухню.

За столом сидели тощая дамочка с рыжими волосами, собранными в пучок, и мужчина лет пятидесяти, толстый и краснощекий. Тарелка с пастой и бокал вина уже ожидали Блэка.

— Здравствуйте, мистер и миссис Пруэтт, — Сириус пожал им руки. — Приятно познакомиться.

— Какой ты красивый, Сириус, — ахнула мать Гидеона. — Мы так много слышали о тебе...

Ужин был неловким и напоминал брюнету о тех встречах, которые Блэки устраивали для Малфоев и Лестрейнджей. Отец Гидеона ворчал и жаловался на налоги, а женщина строго сидела, выпрямив спину, и глотала литры вина, пока наконец не почувствовала себя более расслаблено. Но хуже всего был Гидеон... Он превратился в совершенно застенчивого, милого мальчика, который крутился вокруг родителей и повиновался каждому приказу, склонив голову. Это напомнило Бродяге о том, как Регулус вел себя раньше при Вальбурге. Слава богу, только раньше.

— Так что насчет твоей семьи, Сириус? — внезапно поинтересовалась миссис Пруэтт, покрасневшая, с блестящими глазами.

— Оу... Хм... На самом деле я с ними не общаюсь, — Сириус всеми усилиями старался отмахнуться от тревожной темы.

— Почему? Я однажды встретила Вальбургу, прекрасная женщина!

Это заставило кровь Сириуса закипеть от раздражения, но он совсем не хотел начинать спорить. Конечно, богатенькая семейка знала людей своей породы.

— Вы их знаете?

— Орион – мой коллега по работе, мы почти никогда не видимся, но он отличный начальник, — мистер Пруэтт кашлянул в салфетку, почти задыхаясь от того, как много съел. — Он упомянул, что у него был один сын. Я просто думал, его звали Регли... Регликус или что-то в этом роде.

— Регулус, — поправила его жена, прежде чем Сириус смог это сделать. — Да, Вальбурга говорила о нем, про тебя мы совсем не слышали, Сириус.

Бродяга мало чем делился с Гидеоном, и он вовсе не хотел обсуждать больную тему здесь за столом.

— Мы просто разные, вот и все, — пожал он плечами. — Гид, не мог бы ты передать соль?

Парень тут же повиновался, и на лице его появилась улыбка «Прости».

— Семья всегда должна быть на первом месте, каковы бы ни были разногласия, — строго произнесла миссис Пруэтт, глядя на Блэка. — Мы приняли сексуальные предпочтения Гидеона, а он в ответ – наши недостатки. Всегда нужно приносить жертвы.

— Ну, моя семья не смогла принять мои недостатки, — от одного сравнения сексуальной ориентации с изъяном зубы Сириуса заскрипели. — Может, закроем эту тему?

Остаток вечера был просто унизительным. Гидеон молча сидел, как преданный маменькин сынок, миссис Пруэтт ругалась и пыталась уговорить Сириуса наладить отношения с Вальбургой, а мистер Пруэтт храпел пьяный на стуле.

— Прости, моя мама бывает настойчивой, — извинился Гидеон, как только гости ушли. Сириус рухнул на кровать, уставший и обессиленный.

— Все в порядке, она не знает всей истории, — вздохнул Бродяга и уткнулся лицом в подушку.

— Эй, малыш, почему ты ничего не рассказывал мне? — Гидеон прилег рядом с ним, поглаживая за спину.

— Ты никогда не спрашивал, — признался Сириус. — Иногда мне кажется, тебе это не интересно…

— Эй, не говори так. Я забочусь о тебе, просто не хочу давить.

— На прошлой неделе я виделся с братом, но ты хотел от меня только секса, — Сириус принял сидячее положение и устало взглянул на своего парня.

— Если бы ты хотел поговорить о семье, то разве я должен давить? — Гидеон тяжело вздохнул, раздражённый. — Это твой выбор – не впускать меня в свою жизнь. Кто я такой, чтобы принуждать тебя? Конечно, я хочу знать о тебе все!

Сириус внезапно почувствовал себя виноватым. Он так уничтожал себя идеей того, что никто не будет по-настоящему любить его, и за все хорошее, и за самое худшее. Он не хотел доверять никому, кроме мародеров... Но правда была в том, что Гидеон действительно заботился о нем. Это Сириус был несправедлив.

— Ты подумаешь, что я сумасшедший, если узнаешь меня настоящего...

— Я не подумаю, обещаю, — Гидеон взял его за руку и медленно поцеловал в костяшки пальцев. — Я люблю тебя. И тебе не обязательно говорить этого в ответ, если не готов. Я просто хочу, чтобы ты знал.

И Сириус проглотил свою гордость, глубоко вздохнул и рассказал той ночью все, на что хватило смелости. О матери и о том, как она заставляла его ходить в церковь. О том, как родители запирали его в комнате после каминг аута и заставляли проходить репаративную терапию, где из него изгоняли демона и любовь к мужчинам. О том, как мать, наконец, не выдержала и ударила Сириуса, пока он не сжался на полу со сломанным носом и ртом, полным крови. Как после этого он забрал все свои вещи, переехал к Джеймсу и начал новую жизнь. Что он больше никогда родителям не звонил и не назначал встречи. Он даже рассказал Гидеону о ночных кошмарах и о том, что принимал все это время снотворное. Это было трудно, честно и неожиданно… так успокаивающе. Его парень не назвал его сумасшедшим, он просто крепко обнял Сириуса и провел всю ночь, целуя и шепча признания в любви.

Сириус не чувствовал себя, как дома, в объятиях Гидеона, но, по крайней мере, это был огромный шаг к тому, чтобы перестать так сильно желать только одного, самого близкого человека во всем мире.

09:37 Луна: Привет:) Как прошел твой ужин вчера?

09:40 Звезды: Доброе утро, Луни! Ужин был настоящим кошмаром... Будто бы Вальбургу и Ориона отсканировали, а затем попросили мило улыбаться и подливать вина. Но результат того стоил

09:41 Луна: О чем ты?

09:42: Звезды: Семья Гида – рыжая пародия Блэков, а его мама знает Вальбургу...

09:42 Луна: Ох, я надеюсь, эта женщина не стала высказывать своё никому ненужное мнение

09:42 Звезды: Надейся...

09:43 Звезды: Но я поговорил с Гидеоном, рассказал о семье и кошмарах… Это было довольно круто. Он уложил меня спать без снотворных и принёс завтрак в постель

09:44 Луна: Я очень рад за вас!

09:44 Звезды: Да, вечерок не из лучших, но это того стоило. Чувствую себя намного ближе к Гиду

09:45 Луна: Это хорошо:)

09:45 Луна: Так ты придешь сегодня на ужин? Мы играем в Монополию

09:46 Звезды: Да, конечно! Могу я привести Гида?

09:46 Луна: Не нужно спрашивать:)

10:03 Сохатый: Почему Римус опять перестал есть?

10:03 Хвост: Не знаю, что такое?

10:04 Сохатый: он выглядел таким грустным за завтраком, выбросил все в мусорку и ушёл в комнату

10:04 Хвост: Может, ему надоели твои сухие вафли? Я с толчка уже пятый день не слезаю

10:04 Сохатый: неблагодарный😒😒😒

10:05 Сохатый: я просто беспокоюсь за Лунатика, он почти не выходит из комнаты с тех пор, как Сириус съехал

10:05 Хвост: Учеба началась, ты же его знаешь… Вечно зубрит что-то

10:06 Сохатый: да, ты прав. хорошо, что мы не учимся, посмотри, насколько несчастными становятся люди😬

10:06 Хвост: Слава богу мы не учимся 🤝🙄

====== Глава с Flores de dragón ======

— Кто этот прекрасный незнакомец? — Марлин поприветствовала Сириуса широкой улыбкой.

— О нет, опять ты, — Блэк закатил глаза и получил пинок под ребра. Но все равно улыбнулся и обнял свою подругу со всей любовью.

Это был вечер Монополии в квартире парней, и Сириусу казалось, он не видел девчонок уже целую вечность. После того, как Гидеон отнес пакеты с пивом и закусками в гостиную, Сириус поприветствовал всех друзей. Они уже сидели на ковре, весело смеясь. Виниловая пластинка «Queen» на фоне и огромная сырная пицца из «Pizza’s palace». От знакомого аромата, стоящего в квартире, у брюнета пробежали по коже мурашки. Любимый мятный чай Лунатика, благовонии Джеймса и свежеиспечённые булочки Питера. Волна любви и ностальгии захлестнула Бродягу.

— Зачем ты пришёл? Мы же тебя выселили! — попытался пошутить Петтигрю.

— Ха–ха, я все еще плачу часть аренды, заткнись, мышь, — улыбнулся Блэк и обнял своего друга. Его глаза пробежались по компании, и он не нашёл одного, довольно важного человека. — Где Римус?

— Он приболел и остался в комнате, попросил не беспокоить, — Джеймс ответил так небрежно, будто это не должно было заставить Сириуса разнервничаться.

— Что с ним?

— Головная боль и температура, вроде...

— Вроде? — вырвалось у Сириуса. Боковым зрением он ощутил, как все уставились на него. Брюнет понизил голос. — Он нашёл лекарства?

— Римус в последнее время не очень разговорчив, — произнесла Лили мягким голосом. В ее глазах тоже сквозило беспокойство. — Просто дай ему отдохнуть, Сириус.

Но он не мог пустить ситуацию на самотек, потому что Римус был болен, и никто не вел себя так, будто им было до этого дело.

— Я просто проверю, как он, — ответил Сириус и пошел знакомым путем в комнату друга.

В ту же секунду, как он открыл дверь, знакомый запах трав и кофе заставил Сириуса выдохнуть с облегчением. Если бы в этом мире было только одно безопасное место, то это однозначно была бы комната Лунатика. Комната, где Сириус провел лучшие моменты своей жизни, засыпая и обнимая самого красивого, самого прекрасного человека, которого когда-либо встречал. Этот самый человек лежал сейчас на кровати, укутанный в одеяло. Когда Рем спал, он был похож на ангела. Всегда обнимал свою подушку, как плюшевого мишку, а рот был приоткрыт. И он тихонько сопел. Но самое прекрасное – это его вьющиеся кудри, разбросанные по подушке.

Как раз в тот момент, когда Блэк собирался уйти и оставить в покое спящего парня, хриплый голос остановил его.

— Бродяга?

— Привет, — Сириус подошел ближе к кровати и присел на колени лицом к Луни. — Что с тобой?

— Я немного устал, — Люпин медленно присел, щеки покраснели, а глаза опухли, будто он плакал. Он был самым настоящим котёнком. — Слишком много заданий в университете.

— Ты был в порядке вчера на собрании клуба, — почти прошептал Сириус, так сильно желая забраться в кровать и крепко обнять парня. Он взял потную ладошку Римуса в свою и нежно потер. — Тебе что-нибудь нужно?

— Нет, я в порядке, — рука выскользнула из хватки Сириуса. — Иди повеселись с ребятами. Сегодня вечер Монополии.

— Это не вечер Монополии, если мы с тобой не спорим и не разбрасываем деньги и игральную доску, — тихо проговорил Бродяга и усмехнулся.

— Ты единственный, кто так делает, — Римус взглянул на него, и было в ореховых глазах что-то настолько нежное, что Блэк чуть не вздохнул от удовольствия. — Иди, я правда в порядке.

— Ты ел пиццу? — Сириус нежно провёл по его укутанным в одеяло ногам.

— Да.

— Лгунишка.

— Принеси ещё кусок, чтобы зря не беспокоиться, — Римус грустно улыбнулся.

— Я всегда беспокоюсь о тебе.

— Это не твоя работа – заботиться обо мне, Бродяга, — произнес Луни куда более серьезно.

— Дружба – это не работа, котенок, просто набирайся сил, хорошо? — Сириус плотнее укутал его одеялом, борясь с желанием поцеловать в макушку и прилечь рядом.

— Хорошо, — тихонько ответил Лунатик и снова взял Сириуса за руку, тяжело выдохнув.

В воздухе было что-то настолько волнительное, от чего все тело Бродяги затрепетало. Возможно, это было только в его голове, но все казалось каким-то новым... трепетным. Как и в последний раз, когда они бегали друг за другом в классе GSA. Вероятно, этот трепет ничего не означал, но Сириусу казалось, что впервые за десять лет Римус вёл себя мягче, спокойнее, менее дерзко и саркастично.

— Ты бы сказал мне, если бы тебя что-то беспокоило, верно? — прошептал Блэк, рассматривая уставшее лицо друга.

— Конечно, Бродяга, — Лунатик глубоко втянул лёгкими воздух. Затем он прервал прикосновение их рук и отвернулся. — Иди к ребятам, я хочу, чтобы ты выиграл Сохатого. В последнее время он чересчур много мнит о себе.

Сириус громко рассмеялся, но последовал совету.

«Клуб GSA🏳️‍🌈»

Тонкс: Хэй, ребята, если вы помните, я работаю в дрэг-баре! В эти выходные мы организовываем шоу. Не хотите прийти?

Психиатр Поттер: звучит здорово! я в деле!

Шумный парень №1: Отлично! Есть ли дресс-код?

Флер: Доверяй своим инстинктам, Сириус;) У тебя отличное чувство стиля

Шумный парень №1: Наконец-то! Хоть кто-то оценил мой вкус

Психиатр Поттер: заткнись, а то проиграешь в Монополии

Шумный парень №1: Если это и произойдёт, то только потому, что ты жульничаешь😒

Психиатр Поттер: Господи Иисусе, в Монополии невозможно жульничать

Шумный парень №1: У тебя свои многоходовочки

Питер Паркер: Мы придем, девчонки! Можем ли пригласить наших подруг?

Тонкс: Разумеется! Вход свободный

Ангелес: Круто! Мы с Элом тоже придём

Психиатр Поттер: Ангелес☺️ здорово!

— Кто такая Ангелес? — Сириус поинтересовался у Джеймса.

— Это девушка с ярко красными волосами, помнишь? Она бисексуалка и пришла вместе с Элом на собрание клуба.

— Точно! — воскликнул Сириус, и все в компании перевели на него внимание, так как брюнет пропускал свою очередь в Монополии. — Она чертовски милая, — Гидеон взглянул на него, приподняв брови, и Блэк похлопал парня по коленке. — Не настолько милая, как ты, малыш.

— Она тебе понравилась? А как же тот парень, которому ты дал свой Инстаграм?— спросил Питер Сохатого с довольной ухмылкой.

— Она классная, — пожал плечами Джеймс, вспоминая ее нежную кожу, веснушки и глубокие голубые глаза. — И ей понравилось мое чувство юмора. Самое важное, что только можно найти в девушке.

Джеймс погрузился в свои воспоминания, глупо улыбаясь, а затем приподнял на друзей взгляд... Лили уставилась прямо на него, за щеками огромный кусок пиццы, будто не могла проглотить. А потом быстро отвела взгляд со смесью грусти, раздражения и... ревности? Поттер вдруг осознал, что никогда не говорил о других девушках в присутствии Лили. Ему всегда казалось это неуместным, будто Эванс заслуживала слышать только о себе, о ее превосходной внешности и чувстве юмора. Но, может быть, ревность не помешала бы?

— Да, она мне понравилась, — Поттер попытался сдержать улыбку. Ему действительно приглянулась Ангелес, но, конечно, никто не мог сравниться с Лили Эванс. Каждая часть неё была совершенна. — Думаю пригласить ее на свидание.

— Молодец, Сохатый! — Сириус перевел взгляд с Лили на Джеймса, словно прочитав мысли, и подмигнул. — Она горячая!

— Какого хрена, Сириус? — пожаловался Гидеон.

— Прости, прости, — рассмеялся Бродяга и поцеловал парня в щеку.

— Ты сдвинешь свой ботинок или как? — Лили злобно уставилась на фишку Блэка. — Если тебе не до Монополии, то выходи из игры!

— Господи, Эванс, у кого-то месячные, — Бродяга наконец бросил кости. — Я не выйду из игры, пока не стану победителем.

— Но ты всегда проигрываешь, — Питер скорчил гримасу и получил подзатыльник от Сириуса.

— Если ты в меня не веришь, давай немного усложним правила… Предлагаю реальные деньги.

— Отлично! Лёгкие деньги – это всегда хорошо, — Петтигрю достал бумажник. — Потому что ты проиграешь.

И, конечно же, к концу игры Сириус обанкротился и проспорил Питеру 200 фунтов, обвинив всех в мошенничестве и капиталистической пропаганде. Джеймс всем сердцем любил его, но друг был полный отстой в настольных играх.

Когда Лили вернулась в квартиру, то рухнула обессилено на диван. Этот бешеный стук в груди был невыносим. Она удивилась, как продержалась весь вечер, не разрыдавшись.

Ей не нравился Джеймс Поттер. Он был шумным, глупым, и его чувство юмора было ужасным. А эта Ангелес, вероятно, была наивной маленькой дурочкой, у которой отсутствовали гордость и интеллект.

Но всеже... Почему было так чертовски больно? Словно змеи душили горло изнутри. Лили не могла есть весь вечер, не могла пить, все, чего ей хотелось, – это накричать на Джеймса и спросить, что она должна сделать, чтобы он перестал говорить о других девушках.

— Мы пойдём на вечеринку в дрэг-бар? — поинтересовалась МакКиннон, когда они наконец все вернулись домой. — Я никогда не была на дрэг-шоу. Должно быть весело.

— Нет, я не хочу, — вздохнула Лили и плюхнулась лицом на подушки.

— Почему? — Мэри взглянула на неё разочаровано.

— Оу, — Марлин загадочно улыбнулась. — Кто-то не хочет видеть Ангелес.

Это заставило Лили замереть в ужасе, и она тут же приняла сидячее положение на диване.

— Нет, меня не волнуют глупые подружки Джеймса.

— Ты назвала ее «глупой», ты ревнуешь, Лилс, — усмехнулась Доркас и приобняла ее за плечи.

— Нет! Н-нет, я н-не знаю...

— А теперь она заикается, — Марлин закатила глаза.

— Меня не волнует глупая Ангелес, я просто...

— Ты снова назвала ее глупой.

— Неправда!

— Правда, — произнесли хором подруги, и Лили пришлось сдаться.

— Ты не ела, не смеялась и не пила весь вечер, — дразнила подругу МакКиннон. — И теперь ты избегаешь встречи с Ангелес. Ты ревнуешь, Лили.

— Я не... — начала Эванс, а затем осознание обрушилось на нее, как приливная волна.

Недостающий пазл, и картина внезапно приобрела смысл.

— О боже, — выдохнула Лили, и все посмотрели на нее в замешательстве. Она не могла дышать. — О боже мой!

— Что? — уставилась Доркас в недоумении.

Но Лили не ответила, она натянула свои пушистые тапочки и побежала к двери, услышав напоследок: «Так держать! Заполучи своего мужчину, Эванс!» Рыжеволосая ворвалась в квартиру парней.

— Ты в порядке? — Джеймс взволнованно взглянул на нее, уже сидя в бордовой пижаме на диване.

— Да, — выпалила девушка, но поспешила в дальнюю часть квартиры.

Как только она открыла дверь в комнату Люпина и увидела парня, сидящего на кровати с книгой в руках, абсолютно здорового, она захлопнула дверь и воскликнула:

— Ты ревнуешь!

Римус поднял на неё испуганные глаза и отложил книгу.

— Ч-что? О ч-чем ты?

— А теперь ты заикаешься, — с улыбкой передразнила она его и подошла ближе. Парень оглядел рыжеволосую с беспокойством. — Ты в последнее время ничего не ешь, не пьешь, не смеешься и не разговариваешь с нами. Ты прячешься в своей комнате и притворяешься больным. Предполагаю, чтобы не видеть одного глупого человека… И это Гидеон.

Римус теперь смотрел на нее взглядом, который был чем-то средним между «ты меня расколола» и «насколько ты тупая, Эванс?»

— С какой стати ты решила, что мне нравится Гидеон? — он прищурил глаза, и смешок сорвался с пухлых губ. — Отдохни немного, Эванс. Ты себе навыдумывала.

— Нет, идиот, ты не хочешь видеть Гидеона, потому что тебе нравится... — она глубоко вздохнула. — Потому что тебе нравится Сириус.

Лунатику не нужно было отвечать, все и так было написано на взволнованном лице.

— Он мой друг, Лили… Прекрати этот бред сумасшедшей, — Римус отвернулся, делая вид, будто ему все равно. Но Лили заметила, как высоко начала подниматься грудь парня, как померкла улыбка, а глаза стали еще печальнее.

— Ты скучаешь по нему, и мне жаль, что я была настолько ужасной подругой, что не заметила этого раньше, — тихонько проговорила она, заметив, как на прикроватном столике лежал нетронутый кусок пиццы. — Если это поможет, я не думаю, что Сириус влюблен в этого придурка.

— Ничто не поможет, Лилс, — выдохнул светловолосый и взглянул на нее покрасневшими глазами, а ноздри зашевелились так, словно сдерживал слёзы. — Он написал мне вчера, что рассказал Гидеону правду о родителях… Ч-что он решил открыться ему. Они ближе, чем когда-либо, а я… я должен двигаться дальше... — Римус начал дрожать, и внезапно его лицо искривилось. Голос стал таким надрывистым, как у маленького обиженного ребенка. — Я ему не нравлюсь как п-п-парень.

Люпин издал самый ужасный, самый болезненный всхлип, который когда-либо слышала Лили, а затем прикрыл покрасневшее лицо руками. Это было так грустно и душераздирающе, что Лили пришлось заползти на кровать и крепко обнять его.

— Не говори никому, — всхлипнул Рем и спрятал лицо у девушки на плече. Не в силах что-либо сказать она гладила его кудри и целовала в макушку.

— Я не скажу, Ремми, все в порядке, — Лили почувствовала огромное желание разреветься вместе с ним. — Хочешь кое-что смешное?

Он слегка кивнул сквозь слезы.

— Думаю, мне нравится Джеймс Поттер, — прошептала она, и они оба тихонько рассмеялись. Римус поднял голову на неё с широкой ухмылкой. — Только не смей рассказывать ему.

— Ты удачливая засранка, Эванс, — он отодвинулся от неё и начал трястись то ли от смеха, то ли от слез. — Твои чувства взаимны.

— Нет, ему нравится какая-то глупая девчонка из клуба GSA, — опечалено вздохнула она. — Черт, я снова назвала ее глупой.

— Да ладно тебе, никто ему не нравится больше тебя. Парень по уши влюблен! — Римус крепко сжал ее ладонь. — Дай ему шанс.

— Но просто... Он настолько не в моем вкусе, как он может мне нравиться?

— Скажи это человеку, который влюблен в своего друга, который, кстати, того же пола и переспал с половиной Лондона, — усмехнулся Римус, но в ореховых глазах промелькнула обида. — Любовь не имеет смысла. Чувства нельзя обосновать логически. Но мы продолжаем любить... Потому что иначе человечество просто бы вымерло.

— Ты безнадёжный романтик, Римус, — тихонько рассмеялась Эванс и крепче сжала его руку. — И именно поэтому я верю, что ты найдешь нужного человека. Он где-то рядом и уже ждёт тебя.

— Я очень на это надеюсь, — улыбнулся он, и слеза скатилась по влажной щеке. — Но твой человек сидит в нескольких метрах на диване и думает, что у него нет шанса. Если у Джеймса он действительно есть… Ты должна об этом сказать.

— А ты должен рассказать Сириусу.

— Видишь ли, моя любовь уже в объятиях другого парня, в десятках километров от этой квартиры. Но у тебя нет для этого преград.

Лили слегка кивнула и снова крепко обняла лучшего друга, так сильно желая помочь и забрать накопившуюся боль.

Дрэг-бар, в котором работала Тонкс, назывался «Flores de dragón» и был таким огромным, что Римус ощутил себя на рок-концерте. Неоновые вывески, мужчины, одетые в платья и парики, блестящие коктейли и закуски. Дрэг-королевы, или главные участницы шоу, уже были в первых рядах, беседуя с гостями и потягивая из трубочек напитки. Римус, наверное, выглядел нелепо в своей джинсовой куртке. Даже Джеймс натянул блестящий топ и обтягивающие задницу брюки.

— Привет, ребята! — Тонкс поприветствовала группу друзей с подносом. На ней был бейджик работницы бара и сверкающее короткое платьице. — Устраивайтесь поудобнее, шоу начнется через тридцать минут.

— Спасибо, что пригласили нас, — Джеймс улыбнулся и пожал ей руку. — Это наши друзья… Лили, Марлин, Мэри и Доркас.

— Привет, я Тонкс, — девушка с фиолетовыми волосами улыбнулась и пожала девчонкам руки. — Где ваш шумный друг Сириус?

— Он будет чуть позже, со своим парнем, — ответил Джеймс, а затем его внимание привлекла Ангелес в парике, который делал ее похожей на Уму Турман из «Криминального чтива». — Я пойду поздороваюсь с остальными.

Он ушел, а Римус наклонился ближе к Лили, у которой задрожали губы в красной помаде.

— Ты все еще не поговорила с ним? — прошептал он, но из-за громкой музыки было трудно что-либо расслышать.

— А ты поговорил с Сириусом? — она ядовито улыбнулась, и Люпин ответил ей тем же.

— Привет, красавчик, — какой-то парень, одетый в розовый парик и длинное платье, похлопал Римуса по плечу, проходя мимо.

— Это похоже на наш поход в гей-бар, — усмехнулась Мэри, обращаясь к подругам. — Женщины здесь невидимки.

— Зато так приятно чувствовать себя в безопасности, — Лили вздохнула, уложив руку на сердце.

И когда Римус открыл рот, чтобы ответить, его челюсть чуть не отвисла. Сириус и Гидеон шли к ним навстречу. И в то время как Пруэтт был одет в рубашку и черные брюки, оглядывая присутствующих с отвращением... Сириус выглядел как долбанная модель с обложки Vogue. Настолько красивый, что сердцебиение Лунатика бешено участилось. Короткая кожаная юбка, сетчатые колготки, корсет и каблуки. А его волосы были уложены волнами и покрывали обнаженные плечи. Стрелки на глазах и черный лак для ногтей делали весь образ только лучше. И именно в эту секунду Римус обнаружил для себя, что ему нравились женственные парни.

— Привет, ребята! — Сириус подбежал к ним, на этих высоких каблуках и с этой прекрасной улыбкой, и Римус забыл, как разговаривать. Или какой вообще был год.

— Господи, Блэк, ты украл мой корсет? — Марлин разинула рот и легонько пихнула его.

— Эй, я выгляжу в нем лучше, чем ты!

— У тебя нет сисек, не смеши меня, — МакКиннон закатила глаза, но потом обняла его.

И когда Сириус поприветствовал Лунатика объятиями, Люпин был уже наполовину мертв, наполовину возбужден.

— Ты выглядишь… классно, — неловко выдохнул Римус, когда Блэк отстранился.

— Спасибо, я знаю, — самоуверенно улыбнулся Сириус. И Лунатик кивнул, чувствуя, что вот-вот упадет в обморок от спермотоксикации головного мозга.

— Гид, ты похож на его телохранителя или шугар дэдди, — пошутила Мэри, но у рыжего идиота было чересчур мрачное лицо.

— Да, я не большой фанат таких мест, — ответил Пруэтт, оглядываясь по сторонам, и Римусу отчаянно захотелось подойти ближе, плюнуть ему в лицо и воскликнуть: «Сириус счастлив, хотя бы притворись, что ты тоже, кусок дерьма». Он никогда так не ревновал и никогда прежде так не завидовал, что кому-то вечером перепадёт. С Бродягой, который выглядел как гребаное определение слова «секс».

— Не будь занудой, Гид, — Сириус надул губы, а затем Джеймс в блестящем топе привлек его внимание. — О боже, Леди Гага, что ты сделала с моим Сохатым?

Два лучших друга рассмеялись и поспешили к напиткам, в то время как Римус остался неловко молчать рядом с Пруэттом.

— Эй, я не уверен, что мы когда-либо говорили с тобой, — Гидеон изучал светловолосого. Им явно нечего было сказать друг-другу. — Ну... Как давно ты дружишь с Сириусом?

— Как и все мародеры, 10 лет, — ответил Римус, и Гидеон кивнул, поджав губы.

— Круто.

— Да, круто, — Римус почесал за ухом и нашел взглядом Лили, которая теперь наблюдала за ними с насмешливой улыбкой.

— Значит, ему нравится так наряжаться? — внезапно спросил Пруэтт более серьезно. — Я имею в виду... макияж, юбки?

— Он не часто это делает, но ему нравится, да, — честно признался Римус, уже порядком раздраженный этим диалогом. — Слушай… будь внимательнее к нему, он этого заслуживает.

— Да, я знаю, — Гидеон бросил возмущённый взгляд на Люпина. — Не нужно учить меня, как с ним общаться.

— Я тебя не учу, — приподнял бровь Римус. — Ладно, я пойду поговорю с ребятами из GSA.

Лунатик не мог больше стоять рядом с этим парнем, поэтому, заметив Флер и Тонкс, решил, что лучше подождать шоу вместе с ними.

И когда прошло тридцать минут, их пригласили в аудиторию занять столики. Королева Старла, хозяйка бара, произнесла приветственную речь и исполнила потрясающий кавер на «Paparazzi» Леди Гаги. Шоу состояло из различных танцев и песен. Некоторые выступающие даже исполняли что-то вроде стриптиза, и было необычно и весело наблюдать за чем-то столь новым и экстравагантным. Сириус и Джеймс громко хлопали, свистели и не стеснялись давать чаевые танцорам. Время от времени исполнители выходили в зал и разговаривали с гостями.

— Привет, красавчик, — Старла подошла к ним и изучающе посмотрела на Джеймса. — Как тебя зовут?

— Джеймс, — произнес лохматый в микрофон и глупо улыбнулся.

— Как тебе сегодняшний вечер, Джеймс?

— Мне нравится, спасибо, что спросили, — хихикнул Сохатый.

— Не хочешь выйти на сцену и показать нам танец?

— О, нет, я ужасно танцую, но мой друг Сириус занимался балетом.

— Соха-а-атый, — прошипел Бродяга и легонько пихнул его в живот.

— Сириус, — улыбнулась Старла и подошла к Блэку, у которого вспыхнул румянец на щеках. — Какой прекрасный сценический псевдоним, я надеюсь, ты и вправду самая яркая звезда.

— Это просто моя семейка была повёрнута на астрономии, — усмехнулся Блэк в микрофон и подмигнул зрителям.

— Ты хочешь потанцевать, звездочка? — Старла взяла его за руку и предложила выйти на сцену.

— Нет, я... — попытался запротестовать он, но публика уже вовсю аплодировала и выкрикивала его имя. Марлин громче всех. — Господи, ладно!

Сириус вышел на сцену вместе со Старлой, и прожектор осветил его так ярко, что брюнет засиял еще прекраснее. Римусу пришлось вжаться в кресло, молясь за свои гормоны изо всех сил.

— Какую песню нам включить? — спросила Старла, когда все наконец перестали хлопать.

— «Maneater» Нелли Фуртадо? — вопросительно произнес Сириус, но так быстро, будто эта идея была уже давно в голове.

— Хорошо, звездочка, наши танцоры поддержат тебя, — Старла подала знак диджею.

— Мне уже жаль тебя, — хихикнула Лили на ухо Римуса и похлопала по плечу.

— Заткнись.

И когда Сириус начал танцевать, это было похоже на приватное шоу из самых грязных снов. Если бы Римус прежде не замечал, насколько горячим был Блэк, этот момент определенно изменил бы все. Потому что то, как Сириус поправлял свои волосы, как он улыбался и двигал бедрами, заставляло сдерживаться от стонов. Эти высокие каблуки и сетчатые колготки, и то, как Сириус касался своих ног…

— Блять, — прошептал отчаянно Римус и сжал веки. — Гребанное дерьмо.

— Мне жаль, — Лили умирала от смеха рядом с ним.

И когда начался припев, Сириус медленно присел и сделал самое сексуальное движение задницей. Взмахнул волосами и закусил нижнюю губу. А Римус потерял всякую способность думать. Его мозг исчез. Член заменил его.

— Вперед, Бродяга! — крикнул Джеймс рядом с ним и громко захлопал в ладоши в такт песни. Марлин бросила в друга двадцать фунтов.

Сириус поднял деньги, подмигнул ей и спрятал в корсет. Он был прирожденным танцором, сексуальным, красивым, и он выглядел так естественно в этих колготках, с шелковистыми волосами, что прилипали к приоткрытому рту. Серые глаза закатились, когда он коснулся своей шеи, будто в удушье.

— Пожалуйста, дыши, — Лили посмотрела вниз на огромный бугор в штанах Римуса, и он отчаянно прикрыл его своей курткой. Внизу действительно все изнывало, и это было несправедливо, что он не мог просто встать, отойти в туалет и подрочить.

— Вот почему я никогда не хожу в стриптиз-бары, — процедил Люпин сквозь стиснутые зубы.

— Пока стриптиз танцует не Сириус, ты можешь туда ходить, — Эванс погладила его по голове, и он показал подруге средний палец.

— Потрясающе, звездочка, потрясающе! — воскликнула Старла в микрофон и взяла Сириуса за руку, чтобы увести со сцены. — Здесь стало по-настоящему жарко.

— Ты должен снова начать танцевать! — Джеймс воскликнул, когда Сириус вернулся на место с широкой улыбкой, запыхавшийся и чертовски великолепный. — Ты, блять, убил тут всех, чувак.

— Я только разогревался, — рассмеялся Блэк и заговорил с пищащими от восторга Марлин и Доркас.

Римус перевел взгляд на Гидеона, который сидел в своем кресле с сердитым лицом, не возбужденный, а скорее разозлившийся. И Лунатику не нравилось, к чему это шло. Ох, ему это совсем не нравилось.

Сириус вернулся в квартиру, совершенно счастливый и довольный собой. Он любил сцену с детства, просто всегда отталкивал занятия танцами, потому что они так сильно напоминали о матери. И все же… он был накрашен, в юбке и на каблуках, и никто не смеялся над ним или осуждал. Весь бар был в восторге от него.

— Было здорово, не так ли? — он снял туфли и упал на диван, счастливый и уставший.

— Да, это было... необычно, — пробормотал Гидеон, направляясь на кухню за стаканом воды. Блэку весь вечер казалось, что с парнем было что-то не так.

— Ты в порядке, Гид? — Сириус изучал его, пока рыжий присаживался рядом.

— Я влюбился в тебя, когда ты упал со стола под Леди Гагу, так что, думаю, знал, на что подписывался, — выдохнул Пруэтт с тихим смешком. Но в тоне его голоса было что-то совершенно опустошенное.

— Что случилось?

— Я просто... — Гидеон осмотрел его корсет и ноги. — Я гей, Сириус. Я влюбился в парня, а не в... девушку.

Если бы Сириуса попросили вспомнить более ядовитые слова, чем эти, то это было бы, когда мать сказала: «Ты мальчик, Сириус. Перестань вести себя как девчонка и ищи спасение в Иисусе». Но это было бы почти то же самое…

— Одежда не имеет пола, Гидеон, — выдохнул он, совершенно потерянный.

— Я не против макияжа и даже юбок, но каблуки? — Гидеон сморщил нос. — И то, как ты танцевал... Ты мой парень! Я не хочу, чтобы все швырялись в тебя деньгами или трахались с тобой.

— Никто не трахался со мной сегодня, Гидеон, о чем ты говоришь? — Сириус взорвался от гнева, но правда была в том, что он знал, что именно парень подразумевал. — Ты хочешь сказать, что сегодня я вел себя как шлюха?

Пруэтт закрыл лицо руками.

— Прекрати, Сириус.

— Нет, я не прекращу, потому что это именно то, что ты имел в виду, не так ли? — Блэк почувствовал, как внутри него закипает гнев. Он был готов собрать все свои вещи и покинуть чертову квартиру раз и навсегда. — Я не могу быть с тем, кто так обо мне думает.

— Пожалуйста, Сириус, я не это имел в виду, — Пруэтт взял его запястья в свои огромные ладони. — Я люблю тебя и хочу, чтобы ты был самим собой.

— Но это и есть я!

— Ладно, малыш, пожалуйста, давай не будем ссориться, — Гидеон начал паниковать, но Блэк совсем не был готов прекратить спор. — Я просто ревновал тебя к зрителям, ясно? Прости меня.

Сириус тяжело вздохнул. Однажды мать сказала ему, что он был «слишком». До сегодняшнего дня Блэк не до конца понимал, что это означало. Ты мог быть веселым, красивым и ярким, но «слишком» для того, чтобы тебя принимали полностью. Все эти шутки, жажда внимания, экстравагантная одежда в конечном итоге стали бы чересчур для любого. И Сириус не знал, был ли в мире хоть один человек, который мог бы сказать: «Мне нужен ты весь. Полностью».

— Сегодня я посплю на диване, — Бродяга вырвал свои запястья из чужой хватки и поспешил в ванную комнату. Гидеон вздохнул, но согласился с ним, потому что стало очевидно. Им обоим было нужно пространство.

02:37 Луна: Ты был прекрасен сегодня

02:38 Звезды: Спасибо тебе, лунный лучик, мне нужно было это услышать

02:38 Луна: Ты прирожденный танцор, никогда не забрасывай это :)

02:38 Звезды: Спасибо, Луни

02:38 Луна: Мне понравилась юбка, ты был красивым

02:39 Звезды: Прекрати, я краснею

02:40 Звезды: Ты никогда раньше не называл меня красивым:)))

02:40 Луна: Я просто думал, это и так очевидно) Ты чертовски красивый

02:40 Звезды: Ты тоже чертовски красивый, Луни

02:41 Луна: Лгунишка;)

02:41 Звезды: Не знаю, все, что я вижу в этом сообщении, это «Да, Сириус, я самый красивый парень, которого ты когда-либо встречал, спасибо».

02:42 Луна: Самый красивый парень, которого ты когда-либо встречал, отражается в зеркале

02:43 Звезды: Это правда:) Но ты второй

02:43 Луна: Спасибо за честь

02:44 Звезды: Иди спать, красавчик;)

02:44 Луна: После тебя, звездочка;)

02:45 Моя головная боль: МАРЛИН ПРОЛОИРППРЛЬ !!!! 🆘

02:45 Боб Марли: Что....

02:45 Моя головная боль: Мне кажется, мы с Римусом только что флиртовали......

02:45 Ремми: ЛИЛИ

02:46 Лилия: Что?

02:46 Ремми: Мне кажется, мы с Сириусом только что флиртовали.....

====== Глава с Тонкой гранью ======

«Как достать соседа»

Злая лесбиянка: Какого хрена, придурки, уже двенадцать ночи, а меня все ещё никто не поздравил

Хот-дог: Боже, сейчас только 23:58

Злая лесбиянка: Нет, сейчас 0:00

Хот-дог: Что за китайские часы ты используешь??

Злая лесбиянка: Айфон, умник

Хот-дог: С Алиэкспресс??

Злая лесбиянка: Заткнись и поздравь меня с днём рождения

Хот-дог: Нет, я дождусь, когда на моих дорогих и ПРАВИЛЬНЫХ часах будет 0:00

Злая лесбиянка: Ну так что?...

Злая лесбиянка: Иии?????

Хот-дог: Подожди немного, битч, ты такая нетерпеливая

Хот-дог: С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, МАРЛИН🥳 ТЫ ОТСТОЙ ВОТ УЖЕ КАК 21 ГОД, ПОЗДРАВЛЯЮ! Но ты ближе к тому, чтобы стать милфой!!!

Скрудж: МАРЛС, С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ! Ты самая горячая лесбиянка в мире!

Рататуй: С днем рождения, королева! Ты настолько стара, что можешь легально пить пиво в США

Волк-Волк: С днем рождения, Марлс!

Злая лесбиянка: Спасибо вам, ребята😭 Но почему никто не принес мне свечи, цветы и розового пони?? Девочки поздравили меня тортом и шариками😭 Вы полный отстой

Волк-Волк: Воздушные шары вредны для окружающей среды

Злая лесбиянка: Мне все равно, это мой день, битч😭

Злая лесбиянка: О боже, вы действительно стучитесь в дверь, я люблю вас, ребята😭

Хот-дог: Что они там делают?? Почему я не с вами??

Злая лесбиянка: Конечно, тебя здесь нет, собака. Ты съехал, лишь бы не поздравлять меня в 12😒

Хот-дог: Нет, я съехал, чтобы не видеть тебя каждый день. Это разные вещи))

Горячая соседка: Они принесли ей цветы и торт с подписью «Вот твой гребаный торт, сучка, не ори на нас»🥺

Хот-дог: Это так мило🥺

Волк-Волк: Если бы ты был здесь, то увидел бы, как Джеймс бросает ей торт в лицо

Хот-дог: О боже, срочно пришли мне фото!!!

Волк-Волк: фотография озлобленной Марлин с кремом на глазах

Хот-дог: Боже мой, Лунатик! Ты самый лучший!

Волк-волк: Нет, это ты лучший:)

00:16 Боб Марли: Ладно, я тоже это вижу

00:16 Моя головная боль: Я ЖЕ ГОВОРИЛ!? ГОВОРИЛ!? ГОВОРИЛ!?

00:17 Боб Марли: Господи, не ори на меня

00:17 Моя головная боль: Несколько дней назад Лунатик отправил бы что-то вроде «Спасибо, что признал мое превосходство, придурок», но сейчас?? Я что с ума сошёл, или он правда флиртует

00:17 Боб Марли: 17 минут ты дал мне спокойно праздновать день рождения… 17 минут!!! и тут же заставил мозг кровоточить

00:18 Боб Марли: Если честно, я не знаю, что и сказать. Разумеется, хочется верить, что он флиртует. Но я не хочу, чтобы ты возвращалась к тем иллюзиям, в которых убивался по Римусу 10 лет…

00:18 Моя головная боль: Он, наверное, флиртует как друг, а мне все мерещится... Я не знаю, о чем я думал, я просто... Боже, я так устал от Гидеона

00:19 Боб Марли: Не будь в отношениях, в которых не хочешь быть, Сириус

00:19 Моя головная боль: Но я не могу переехать обратно! Ты даже представить себе не можешь, чего мне стоило принять решение двигаться дальше... Наша квартира – чёрная дыра моей любви к Римусу, мать его, Люпину

00:20 Боб Марли: Он только что вошел к нам с причёской, похожей на взрыв на макаронной фабрике, в домашних штанах с надписями «Звездные Войны»… И у него на футболке малыш Йода!!😬 Я думаю, ты переоцениваешь этого парня. Он совсем не греческий бог

00:21 Моя головная боль: Боже мой, на нем футболка с малышом йодой🥺 Я так ее люблю, он в ней безумно милый… Спасибо, теперь я хочу умереть. Какого хрена ты мне рассказала???😡

00:21 Боб Марли: Боже мой, ты по уши влюблён в него, это ранит клетки моего лесбийского мозга

00:22 Боб Марли: Так вы виделись после дрэг-шоу?

00:22 Моя головная боль: Нет... Я очень надеюсь, мой флирт не отпугнул его…

00:23 Боб Марли: Ты увидишь его сегодня. Может, что-то наконец прояснится

План празднования дня рождения Марлин был довольно прост: начать в квартире девчонок с пиццы, торта и шотов текилы и закончить в ее любимом клубе «The Strangers». Римус надел черную рубашку с азиатскими узорами и попытался привести в порядок пушистые волосы, что отросли за последнее время, и теперь челка почти застилала глаза. Но Марлин нанесла ему превосходные смоки айс.

Все старались выглядеть более или менее сексуально и гранжево, чтобы пройти дресс-код клуба. Единственный человек, который выглядел совсем неподходяще, был тот, от кого ты меньше всего этого ожидал… Гидеон и Сириус присоединились к ним в квартиру довольно поздно, и в то время как Пруэтт был одет в свою классическую белую рубашку и брюки, Сириус натянул серую толстовку с капюшоном. На нем не было ни макияжа, ни уложенных волос. Он собрал их в пучок.

— Ты не пойдешь в этом на мой день рождения! — Марлин, в сетчатом розовом боди и ярчайшем неоновом макияже, закричала, как только увидела друга.

— Не ори на меня и прими свою сумку Jacquemus, неблагодарная, — Блэк улыбнулся и протянул ей коробку с подарком.

Между Сириусом и Гидеоном царило какое-то холодное напряжение. Его можно было почувствовать даже из другого конца комнаты. Бродяга выглядел уставшим и не готовым к вечеринке, а фальшивая улыбка Гидеона полностью исчезла с лица рыжеволосого.

— Привет, Луни, отлично выглядишь, — брюнет подошел к нему, и Римус сразу же ощутил волнение в грудной клетке. Потому что все, о чем он мог думать последние два дня, это их странный флирт после дрэг-шоу. Но Сириус всегда отлично заигрывал, даже со своими друзьями, так что, вероятно, в сообщениях не было никакого подтекста. — Тебе идут чёрные тени.

— Почему ты не подготовился? — Лунатик осмотрел его, приподняв бровь. — Если ты скажешь, что нечего было надеть, я не поверю тебе.

Сириус усмехнулся и неловко опустил глаза в пол.

— Не было настроения, — он изучал свои ногти, лак с которых был полностью снят.

— В клубе есть дресс-код. Ты выглядишь, как гетеросексуал.

— Не оскорбляй меня, Римус! — Блэк ахнул в ужасе. — Дресс-код – не проблема... Они посмотрят на мое прекрасное лицо и пропустят.

Люпин ещё раз оглядел его и заметил огромные синяки под глазами, будто друг не спал сутками.

— Гидеону не нравится… макияж?

— Не говори глупостей, Рем, — Сириус отмахнулся со смешком, но еле сглотнул. — Пойдем, я хочу напиться.

Блэк поспешил ко всем на кухню и натянул счастливое лицо, приветствуя Сохатого и Хвоста. Но Люпин не мог избавиться от растущего беспокойства. Он просто ненавидел Гидеона всем сердцем. С той секунды, как тот вошел в их жизнь.

— Первое правило каждой вечеринки МакКиннон – фотографируйте именинницу, но высылайте ей только удачные снимки, второе – не нажирайтесь до беспамятства и не позорьте ее, третье – все внимание только для королевы праздника, — Марлин подняла рюмку с текилой в воздух. — Сегодня вы поклоняетесь мне.

— Какой кошмарный день, — Сириус скорчил гримасу в отвращении.

— Тебе не разрешается возражать, пока ты выглядишь, как хакер из «Мистера Робота», — брезгливо оглядела друга Марлин, и Джеймс еле сдержался от смеха.

— Видишь ли, твой день рождения – это траур для меня, а не повод наряжаться.

— Заткнись, Эминем из «8-й мили», — взмахнула рукой блондинка. — А теперь мы наконец выпьем эти гребаные шоты дешевой текилы и начнём вечеринку!

Все друзья громко закричали и выпили в честь именинницы. Римус почти не ел с самого утра, поэтому тут же почувствовал тепло в грудной клетке и шаткость движений. Он просто не знал, какая сумасшедшая ночь ему предстояла.

Компания ввалились в клуб около десяти вечера, уже навеселе и едва удерживаясь на ногах. Воспользовавшись двумя такси, они выкрикивали песни из окон машины и распивали шампанское всю дорогу до самого центра Лондона. И когда они наконец вошли в «The Strangers», было настолько темно, что Римус чуть не споткнулся. Всюду стоял дым, разливался алкоголь, а неоновые красные огни ослепляли. Это напомнило Луни о тех притонах из кино, где люди слушали техно и нюхали кокаин с задниц друг друга.

— Я не удивлен, что это твой любимый клуб, блондинка, — Сириус сдерживал смех, пока МакКиннон радостно оглядывала танцпол.

Она неожиданно взвизгнула и побежала к своим друзьям из университета, которые уже ждали ее, чтобы отметить праздник.

— Ребята, познакомьтесь с Фрэнком, Элис и Бенджи! — выкрикнула девушка, потому что шум в клубе стоял невыносимый.

— Приятно познакомиться! — Джеймс пожал им руки, самый трезвый из всех.

— Мне кажется, я тебя знаю! — воскликнул Фрэнк. — Ты Джеймс из пансиона «Хогвартс»! Ты вечно подкладывал пердящие бомбы на стулья учителей! Легендарно!

— О боже мой! Ты – Лонгботтом! — взвизгнул Джеймс, и после нескольких секунд анализа Римус узнал застенчивого парня из параллельного класса. — Ты никогда с нами не разговаривал!

— Ты всегда казался таким крутым, со своими дорогими игрушками и велосипедами! — воскликнул Фрэнк, как будто все вокруг были глухими. — И у тебя были эти забавные друзья... Сириус и другие...

— Это мы, да! — Блэк подошёл к парню поближе, и Лонгботтом внезапно обнял его, вероятно, настолько же пьяный, как и остальные.

— Так рад вас сидеть! Вы, ребята, выросли! Римус, выглядишь отпадно!

— Спасибо, — улыбнулся Люпин, ощущая, как много людей пялилось из-за макияжа и расстегнутой рубашки.

— Мне нравятся тени! — парень, которого, вероятно, звали Бенджи, наклонился к нему и закричал на ухо.

— Спасибо! — Римус слегка рассмеялся и изучил невысокого, довольно красивого шатена в красной блузке. — Классная блузка!

— Это моей бабушки, спасибо!

— Правда?

— Нет, я шучу, — хихикнул Бенджи и сделал глоток из своего кислотно-желтого стакана. — Пойдем потанцуем.

Он схватил Римуса за руку и поспешил к толпе. Как только незнакомец начал его кружить, Люпин осознал, насколько пьян. Он будто бы находился под действием наркотика. Свет беспрерывно мигал, люди кричали, горячие тела прижимались друг к другу, а Бенджи наклонялся все ближе и ближе. Это было настолько не в стиле Римуса, что ему захотелось выбежать из помещения и подышать свежим воздухом.

— Пей! Пей! Пей! — он услышал крики своих друзей и обернулся.

Элис и Доркас держали Марлин, пока Фрэнк вливал в девушку бутылку виски. А Лили безуспешно пыталась ее остановить. Все друзья весело смеялись, и только Сириус держался в стороне... Уставившись на Римуса. И когда Люпин ощутил, как Бенджи схватил его за талию и медленно потянулся пахом к паху, Блэк отвернулся, сосредоточив все внимание на Марлин.

В пьяной голове светловолосого вспыхнула самая отчаянная вспышка храбрости. Настолько сильная, что он не хотел больше тратить ни секунды на бессмысленные танцы с незнакомцами.

— Извини! — закричал он на ухо Бенджи и попытался выскользнуть через толпу. Он рванул к Сириусу, задыхаясь, и нашел его рядом с мрачным Гидеоном. — Почему вы, ребята, не танцуете?

— Что? — Сириус его не слышал.

— Почему ты не танцуешь? — он громко закричал Сириусу на ухо. Ощущая тепло его кожи, запах алкоголя и мятных духов.

— Гид не хочет, — выдохнул Бродяга на ухо Римусу.

А Лунатик был так пьян, так глуп и возбужден близостью... Он выхватил бутылку водки из рук Мэри, сделал огромный глоток и протянул ее брюнету. Блэк изучил его встревоженными глазами, а затем тоже сделал глоток, сморщив нос.

— Пошли! — закричал Римус, швыряя бутылку, бог знает куда, и хватая Бродягу за руку.

— Что ты делаешь? — Сириус истерически рассмеялся, когда Люпин повел его в центр танцпола, подальше от Гидеона и его тупой, недовольной рожи.

— Ты прекрасен, когда танцуешь! — Римус наклонился к его уху, борясь с желанием поцеловать обнаженную шею.

Сириус посмотрел на него своими огромными серыми глазами, испуганными и сияющими. А затем его губы расплылись в самой чудесной улыбке из всех.

— Лунатик, ты пьян, — рассмеялся он и начал медленно повторять движения бёдрами за другом. — Ты никогда не танцуешь!

— Покажи мне, как нужно! — Римус взял его за руку и покружил. Его сердце было готово разорваться от алкоголя, музыки и чувств к этому превосходному парню, одетому в самую обычную серую толстовку.

Блэк начал смеяться и двигаться в такт музыки, кружиться и хватать Луни за плечи. И они оба держались за руки, прыгали, подпевали и смеялись. И Люпин почувствовал такой прилив серотонина, что ему показалось, будто он может покорить весь мир. И Сириус действительно улыбался, он казался счастливым и беззаботным, совсем не таким мрачным, как в начале дня. Он обхватил бедра Лунатика руками и пошевелил ими, а член Люпина почти что заныл от удовольствия. Абсолютный эндорфин, кипящий в крови. Рем хихикал и прикасался к другу, притягивая его все ближе и ближе. Водил рукой по спине, трогая мягкую ткань толстовки и изгибы позвоночника Сириуса. Совершенно пьяный и потерявшийся в животных желаниях.

— Ты тоже отлично выглядишь, когда танцуешь, — Сириус вцепился в его плечи, сближая тела.

И его лицо было таким красивым, таким ангельски нежным, что Римус мог бы наклониться всего на пару сантиметров и поцеловать эти красные пухлые губы...

— Сириус, давай! Пойдём танцевать! — Громкий голос Гидеона внезапно разрушил их идиллию, и Блэк отпрыгнул в сторону. Рыжий выглядел наполовину пьяным, наполовину раздраженным.

Испуганный взгляд Бродяги метался нерешительно от одного парня к другому.

— Иди, — Римус выдавил счастливую улыбку. И брюнет взял своего парня за руку, кинув в Лунатика один последний тоскующий взгляд.

Когда пара исчезла в толпе, Люпин почувствовал себя полным идиотом. Как он мог даже на секунду подумать, что имел право схватить нахально Сириуса за руку и увести? Это было неправильно, эгоистично и совсем не в его характере. Все, чего он когда-либо желал, так это, чтобы Бродяга был счастлив. Даже если бы для этого пришлось бы отказаться от невыносимого желания и наивных идей. Он был готов любить молча так долго, сколько придётся.

Этот танец. Этот чертов танец не должен был заставить все тело Сириуса трепетать от любви, желания и жажды. Лунатик просто был хорошим другом, пытался подбодрить его, но чертов алкоголь, возбуждающий запах и близость друга свели Бродягу с ума. Если бы не Гидеон, он бы поцеловал Луни, потому что настолько отчаялся. Весь вечер он ни на чем не мог сосредоточиться. Всякий раз, когда Сириус произносил тост в честь Марлин или танцевал рядом с Пруэттом, его глаза искали высокого парня в черной рубашке, со смоки айс, как у гребаной рок-звезды. К концу дня рождения Сириус был настолько пьян, что повис на плече Гидеона.

— Боже, половина людей в клубе были либо накуренные, либо накачанные героином, — рассмеялся брюнет, как только зашёл в квартиру и скинул кроссовки.

— Да, похоже, ты отлично провел время... — произнес Гидеон с такой злобой в голосе, что Блэк просто не мог больше этого терпеть.

— О боже мой! — взорвался он, направляясь в гостиную. Гидеон застыл перед ним. — Что я опять сделал не так!? Пожалуйста, напиши мне инструкцию о том, как себя вести или что мне надевать...

— Ты затеял весь этот цирк, а не я, — Гидеон стянул куртку и бросил на диван. — Ты разыграл весь этот спектакль в серой толстовке и кроссовках, чтобы позлить меня!

— Потому что ты сказал, что тебе не нравятся женщины! — вырвалось у Блэка. Он действительно надел толстовку, чтобы разозлить парня, но это не отменяло самого факта. — Разве это не то, чего ты хотел? Чтобы я был твоей игрушкой?

Пруэтт тяжело вздохнул и подошел ближе к брюнету, который теперь был одновременно и пьян, и зол.

— Значит, ты меня не простил...

— Конечно, нет! — воскликнул Бродяга в ужасе. После их последней ссоры он притворился, что все было в порядке, но это вовсе не уменьшило обиды. — Ты... ты просто хочешь, чтобы я вел себя так, как удобно тебе!

— Ты слышишь себя, Сириус? — Гидеон теперь выглядел настолько взбешенным, что Блэк отступил на пару шагов. — Ты вечно ведешь себя так, будто святой в этих отношениях. Но ты постоянно отталкиваешь меня! Я даже не уверен, что я тебе нравлюсь! То, как ты танцевал с Римусом...

— Даже не начинай эту ревнивую чушь! — руки Сириуса начали дрожать.

— Но разве я не прав? — крик парня прозвучал настолько отчаянно... Это заставило Бродягу заглянуть ему в темные, широко раскрытые глаза. — Я видел, как ты спал с ним в обнимку во время похода. Ты встречался со мной, но ты все еще... Я не нашёл тебя ночью рядом. Потому что ты ушёл к нему!

Сириус ожидал чего угодно, но только не этого. Он давным-давно позабыл об этом происшествии и двигался дальше. Но, оглядываясь назад, все внезапно обрело смысл. Это не Сириус так отчаянно хотел съехать от Римуса... Этого желал Гидеон.

— Ты хотел привязать меня к себе... — выдохнул Блэк, совершенно позабыв, как дышать. Новая квартира внезапно показалась ему холодной тюрьмой. — Ты знал, что он мне нр-нравится, и хотел поторопить события не потому, что безумно влюбился, а потому, что… тебе нужно было следить за мной.

Гидеон с трудом сглотнул, но все и так было написано на его самодовольном лице.

— Значит, ты признаешь, что он тебе нравится?

— Конечно! — Сириус почувствовал горячие слезы в глазах, и он поспешил в спальню, пьяный и плохо соображающий. — В течение десяти чертовых лет! Чтобы ты, идиот, решил, будто я щенок, который всегда будет на поводке…

— Если бы я не предложил тебе съехать, ты бы никогда не начал двигаться дальше! — Гидеон побежал вслед за ним в спальню, но Блэк уже бросил чемодан на кровать и начал панически собирать по комнате вещи. Горячий гнев и отчаяние бурлили во всем теле.

— Ты больной! Ты одержимый, Гидеон! — Сириус почувствовал горячие слезы на щеках, когда рыжий начал мешать собирать вещи.

— В чем разница между любовью и одержимостью, Сириус? — отчаянно произнес Гидеон, его лицо раскраснелось. — Как десять лет твоей привязанности к другу не являются одержимостью? Ты думаешь Римус заслуживает человека, который держится за него, как безумный? Ты больной ублюдок, Сириус. Взгляни в зеркало.

Бродяга застыл с зелёным свитером в руках, в котором он так часто спал, потому что… От него пахло Римусом. Пахло… И ему вдруг стало так мерзко от самого себя. Отвращение захлестнуло Сириуса так сильно, что все лицо уродливо исказилось от боли.

— Отпусти меня, — всхлипнул он и уложил остатки вещей в чемодан, застегнув. — Между нами все кончено, Гидеон.

Но Пруэтт не был согласен, он обнял его из-за спины, всхлипывая и связывая ручищами, как цепями.

— Отпусти меня! — Сириус закричал сквозь слезы и попытался пошевелиться, но Гидеон был слишком сильный. Его ноги панически забились в воздухе.

— Пожалуйста, малыш, останься… — шептал Гидеон ему в шею.

И паника овладела дыханием брюнета. Он начал пинать парня локтями, позабыв напрочь о чемодане или вещах. Ему лишь отчаянно хотелось вздохнуть и выбежать из квартиры.

— Гидеон, отпусти меня! — Блэк закричал в ужасе. — Отпусти! Помогите! ОТПУСТИ МЕНЯ!

Но сразу после того, как Сириус пнул парня в живот, по всему телу прошлась смертельная боль.

Потому что Гидеон буквально швырнул его на пол лицом вниз, и челюсть возгорелось в агонии. Сириус со всхлипом поднял голову, вздохнул и ощутил кровь из носа на своих слюнявых губах.

— Иди, — выдохнул Гидеон таким монотонным и мрачным тоном, что брюнет ощутил непреодолимый страх. — Проваливай.

Сириус не схватил свой чемодан, не попытался оглянуться на бывшего, он рванул к выходу и выбежал из чертовой квартиры. Как только он очутился снаружи, сердце в груди болезненно сжалось. Слёзы скатывались так быстро, невозможно было дышать. Но Блэк продолжал бежать, бог знает куда, просто туда, где было больше людей и он не был в опасности. Было холодно и шел ливень, и казалось, ему снова шестнадцать, и он сбегает из дома Вальбурги. Но в тот день Бродяге было кому позвонить и не стыдиться этого. Теперь он попросту не мог набрать Сохатому и попросить приехать, потому что чувствовал себя настолько глупым, будто во всем был виноват сам. И он был пьян и истекал кровью, а Джеймс точно разозлился бы и попытался врезать Гидеону, а это было последнее, чего хотел Сириус. Поэтому, когда он нашел дешевую забегаловку, брюнет вбежал внутрь и присел за столик, игнорируя вопросительные взгляды официантов. Промокший насквозь, зареванный и бледный. Сириус натянул капюшон и поджал ноги к груди.

У него даже не было ключей от машины, только телефон в заднемкармане.

Он не мог позвонить Луни, ему было слишком стыдно за то, что он цеплялся за него, как одержимый маньяк. И Марлин тоже не была вариантом. Она праздновала свой день рождения всю ночь, счастливая и беззаботная.

Единственным вариантом был Питер. Друг был настолько замечательным, что никогда не задавал кучу ненужных вопросов. Сириусу было просто необходимо поговорить с кем-нибудь, кто не проболтался бы другим. С тем, кто мог бы принести ему теплую одежду и дать денег на номер в гостинице.

Он набрал номер Хвоста, сдерживая рвущееся наружу рыдание, и приложил телефон к уху. Отчаянно пытаясь контролировать дыхание.

«Сириус?»

Как только ему ответили на другом конце, стало очевидно, что это не Питер. Это был хриплый голос Римуса.

«Привет», — Блэк откашлялся, стараясь казаться беззаботным. — «Хвостик там?»

«Нет, он валяется пьяный на диване. Не услышал звонка».

Римус усмехнулся, и это был самый удивительный звук во всем мире. Отвратительное желание расплакаться стало еще сильнее.

«Что случилось? Почему не спишь?»

«Я просто хотел… Ч-чтобы он… Неважно, пока...»

«Ты плачешь?»

Беспокойство в голосе Римуса все только ухудшило. Как только твою боль замечают, держать ее внутри становится невыносимо. Поэтому Сириус зажал рот рукой, чтобы перестать рыдать, и начал дрожать всем телом. Каждый нерв, как натянутая струна.

«Бродяга, ты здесь?»

Римус звучал так, словно был напуган до смерти.

«Пожалуйста, Сириус, поговори со мной. Где ты?»

Сириус покачал отрицательно головой, будто друг действительно мог его видеть. Он положил руку на сердце, отчаянно пытаясь удержаться от громкого всхлипа.

«Мне так жаль, Л-луни...»

Он сжался в кожаный диванчик, словно ребёнок.

«Г-где ты? Что происходит?»

Голос Римуса стал мягче и тише.

«Прости меня...»

«Сириус, если ты не ответишь, я позвоню в полицию, слышишь? Ты меня п-пугаешь».

Блэк собрал все свои силы, чтобы прошептать:

«Five guys на Риджент-стрит»

«Я буду там через двадцать минут, никуда не уходи».

Сириус кивнул и сбросил вызов. Официантка подошла к нему и обеспокоено оглядела, но ничего не стала говорить. Только налила стакан воды. И Сириус выпил его, как слабый ребенок, уткнулся лицом в окно, пытаясь всеми усилиями выровнять дыхание до прихода Луни.

Впервые в жизни Римус пожалел, что у него не было машины. Потому что этот глупый таксист был слишком медленный, а терпение Луни находилось на пределе. Перед ужасающим звонком он был пьян и готов ко сну, но после услышанного проснулся и протрезвел за долю секунды. Встревоженный, испуганный, без понятия, что и думать. Он пытался дозвониться до Сириуса еще по крайней мере раз пять, но, похоже, телефон друга был выключен.

Когда Римус наконец добрался до места назначения, в пижамных штанах и свитере, он поспешил внутрь, с обеспокоенным видом осматривая забегаловку. Официантка подошла к нему и на губах появилась уставшая улыбка.

— Там, — она указала пальцем в конец кафе, и Люпин поспешил.

И ему пришлось побороть желание панически закричать, как только он увидел Сириуса… Сжавшегося на диване. Насквозь промокшего. С кровоточащим носом и разбитыми губами. Он выглядел таким несчастным прежде лишь однажды… Когда убежал от Вальбурги.

— Бродяга, — выдохнул Римус и упал на диван рядом с ним.

— Прости, телефон разрядился, — прошептал Сириус, дрожа и изучая Римуса своими опухшими красными глазами.

— Что, блять, случилось? — сердце Лунатика так ужасно заскулило, он почувствовал, как слёзы подступают к горлу.

Сириус отвернулся и закусил окровавленные губы.

— Мы поссорились с… ним. Пожалуйста, не спрашивай меня, — прошептал Бродяга так тихо, что казался в десять раз меньше. — Мне просто нужно одолжить денег, чтобы я мог где-нибудь пере-переночевать.

Римус изучал его лицо, смесь настоящего ужаса и замешательства. Как он мог думать о том, где переночевать? Что, черт возьми, этот кусок дерьма сделал с его Бродягой?

— О чем ты говоришь? Ты едешь домой!

Сириус заглянул ему глубоко в глаза, а затем внезапно все его черты лица искривились, и он начал дрожать. Тихо всхлипывать и цепляться за свитер Римуса. Звуки были похожи на болезненные спазмы маленького ребёнка. И если бы Луни попросили назвать худший кошмар, то это был бы он. Всякий раз, когда Сириус испытывал боль, Римус чувствовал ее как свою собственную. Как будто кто-то уродовал сердце ножом, сдавливая легкие.

— Что он сделал? — Римус прошептал, прижимая его к себе и убаюкивая. Ответа «не спрашивай» было недостаточно.

— Мы расстались, — проскулил Сириус, откашливаясь в попытках дышать. — Он толк… толкнул меня. Я не з-забрал вещ-щи…

— Что? — Люпин в ужасе представил себе это, и все его органы сжались от гнева.

Римус поднял голову к потолку, сдерживая рвущееся наружу желания сорваться с места и разнести квартиру Пруэтта к чертям собачьим. Если бы не рыдающий парень в его объятиях, он бы точно перевернул гребанный стол перед собой.

— Мне так жаль, — прошептал Сириус, уткнувшись лицом в грудь Римуса. — Прости меня, пожалуйста.

— За что ты извиняешься? — Римус действительно не мог этого понять. Блэк продолжал повторять это. Что бы он ни имел ввиду, Лунатик простил бы это в мгновение ока. Даже если бы Сириус убил человека, Рем, наверняка, вытащил бы его из кафе и помог замести следы преступления. — Не смей извиняться.

Луни прижал его к груди и почувствовал, как горячие слезы застилают глаза. Это было невыносимо. Он отчаянно хотел помочь, но не знал как.

— Я тебя не заслуживаю, я ужа-а-асный друг, — в отчаянии зарыдал Блэк, прижимаясь все крепче и крепче.

— Ты лучший друг в мире, — прошептал Римус в его мокрую голову, прикрытую капюшоном. — Я завидую себе каждый день, что у меня есть ты.

Сириус тяжело выдохнул в грудь Лунатика, шмыгая носом. Такой маленький и сломленный.

— Мы это так просто не оставим, слышишь? — тихонько проговорил ему Люпин на ухо, поддался порыву и поцеловал в макушку. — Гидеон пожалеет обо всем.

— Не н-надо… Он прав, — приглушенно произнес брюнет и наконец поднял глаза. — Я должен освободить тебя. От цеп-цепей…

— Каких цепей? — Римус ничего не понимал, просто чувствовал, как собственные слезы текут по дрожащим губам. — Каких цепей, Сириус?

— Я ужасен, — произнес Сириус и спрятал лицо в свитере Римуса.

— Нет, это не так... Не смей так говорить.

Люпин обнимал его, тихо плача и дрожа, пока не прошло двадцать или больше минут, и Сириус не начал успокаиваться. Они просто молча сидели, обнимая друг друга, наполовину пьяные, наполовину сломленные, пока на фоне играли песни The Smiths из старого радиоприемника.

— Ты хочешь что-нибудь поесть? — прошептал Римус, поглаживая друга по спине.

— Нет, — Блэк шмыгнул носом и медленно отстранился, откидываясь на спинку дивана. — Римус… В чем разница между любовью и одержимостью? Как заметить тонкую грань?

Люпин с беспокойством осмотрел его, а затем глубоко вздохнул, не имея ни малейшего представления, почему друг задавал вопрос. Возможно, он хотел понять, как Гидеон относился к нему.

— Я думаю, когда ты одержим, ты ведешь себя как... — Люпин понизил голос и посмотрел перед собой в пустоту. — Как Снейп вел себя с Лили. Ты контролируешь человека, хочешь, чтобы он принадлежал только тебе, не можешь видеть его с кем-то другим. Тебе все равно, счастлив он или нет, ты просто хочешь владеть им.

— Чем тогда отличается любовь? — прошептал Блэк, и Лунатик нашел его серые, зареванные глаза.

— Когда ты любишь кого-то, ты хочешь, чтобы он был счастлив, чего бы это ни стоило. Даже если это означает отпустить человека.

Глаза Сириуса снова наполнились слезами, и он отвернулся.

— Значит, если тебе трудно отпустить его, ты од-одержим?

— Нет, — тихо усмехнулся Римус, вспоминая, как сложно было принять переезд Бродяги. — Нет, ты одержим, если останавливаешь человека. Это любовь, если ты пытаешься двигаться дальше, как трудно бы ни было.

Сириус снова посмотрел на него, и на губах появилась печальная улыбка. Он прерывисто выдохнул, будто в облегчении.

— Я пытался.

Лунатик ожидал, что друг продолжит говорить, но он замолчал. После некоторого времени тихонько обнял светловолосого, рухнув обессилено на плечо. И этого было достаточно. Главное, что друг был в безопасности. Они просто сидели в тишине, пока Блэк не начал засыпать, и Римус не взял его на руки и не отвез домой.

Комментарий к Глава с Тонкой гранью Извините меня 🙃😬🥺🙏

Ангст окончен (надеюсь), можете выдыхать и ждать счастливых глав❤️

====== Глава с Бордовой помадой ======

Ночь, когда Римус нашёл Бродягу, была самой долгой и болезненной в его жизни. Если бы он заранее знал, что случится с другом, то никогда бы не пил чёртову водку и не тратил впустую энергию на танцы. Потому что после того, как он привел пьяного и сонного друга в его бывшую спальню, Лунатику пришлось переодевать Сириуса, менять мокрую одежду на тёплую пижаму, надевать на подушки наволочки, искать лекарства, а затем... Ехать в квартиру чертового Гидеона, потому что иначе Римус не смог бы спать спокойно.

Он знал, что был слабее, ниже и худее Пруэтта, что было 4 часа утра, и он умирал от недосыпа… Но Люпин все равно побежал на десятый этаж высокого здания, спотыкаясь и задыхаясь от злости. Начал стучать в дверь так, будто от этого зависела вся жизнь. Запыхавшийся и разъяренный произошедшим, он, наверное, никогда в жизни не был более обезумевшим.

— Римус? — Гидеон отворил дверь, потирая сонные веки. У этого ублюдка хватало наглости отдыхать после того, что он натворил. — Что ты...

И Римус потерял последнюю связь с реальностью. Он ворвался в квартиру и ударил сжатым кулаком этого выродка по лицу так сильно, что костяшки пальцев заныли от боли.

— Ты кусок дерьма... — процедил он сквозь стиснутые зубы.

Но Гидеон в мгновение ока развернул голову, кровь текла из носа, и треснул светловолосого в челюсть. В глазах потемнело от невыносимой боли, и Римус чуть не повалился на пол.

— Даже не начинай, слабак! — Гидеон прижал его к стене, сжимая свитер в огромном кулаке, и плюнул в лицо.

Но Люпин не думал о боли. Его единственной мыслью было то, что этот великан сделал. Насколько ужасающим он выглядел по сравнению с маленьким, хрупким Сириусом.

— Ты гребаное животное! — Римус сплюнул кровь и со всей силы толкнул рыжего в пах. Тот сжался от боли и упал на колени.

— О-он… подослал тебя? — Пруэтт поднял руки в знак защиты над головой. И Люпин застыл перед ним со стиснутыми зубами. Грудь отчаянно вздымалась и опускалась. — Конечно, он побежал к тебе, этот одержимый идиот.

— Как ты мог... как? Чем ты, блять, думал? — отчаянно закричал Римус, ощутив себя абсолютно потерянным. Никто не мог быть настолько бесчувственным, чтобы ударить Бродягу. — Скотина…

Гидеон попытался что-то ответить, но Люпин терпеть не мог, когда он говорил. Поэтому занёс руку и так сильно ударил кулаком по чужому носу, что Пруэтт обессилено рухнул на пол. Непреодолимая животная ярость окутала Лунатика.

— Он доверил тебе правду о матери, а ты… ты, как ты мог? — Римус заикался, продолжая бить Гидеона руками и ногами, не соображая, куда именно. Рыжий, казалось, теперь просто принимал боль. — Ты знал, через что он прошел, и ты все еще... Ублюдок!

— Прекрати! — закричал в панике Гидеон, сплевывая кровь и пытаясь отвернуться от ударов. — Римус, прекрати!

— Ты думаешь, я остановлюсь…

— Он не твой друг, он одержим тобой, — выдохнул Гидеон, сплевывая кровь. — Перестань его защищать!

— Он мой друг, ты, кусок дерьма, — Римус занес руку над ним в нахлынувшем безумии.

— Он влюблен в тебя! — завопил Пруэтт и спрятал лицо руками.

И кулак Луни повис в воздухе, потому что все тело очнулось, а сердце забилось так громко, что в ушах стоял звон.

— Ч-что?...

Он покачал отрицательно головой, и внезапно в его глазах появились слезы непонимания, злости и надежды. Он будто бы не принадлежал собственному телу.

— Не делай вид, что не заметил, — процедил сквозь окровавленные зубы Гидеон и попытался встать, пошатываясь. — Только не думай, что он ангел и не причинил мне боли. Уходи, и без тебя хреново.

Луни застыл на полу, без понятия, как реагировать. Было ли это правдой? Был ли хотя бы крохотный шанс, что Сириус сам рассказал это Пруэтту? Или это была больная ревность, подогретая их танцем прошлой ночью? Что, если это была всего лишь догадка?

— Отдай мне его вещи! — Римус резко поднялся и понёсся в комнату.

Гидеон бросил в его руки чемодан. И Римус изучил это изуродованное, окровавленное лицо и убедился, что оставил больше синяков, чем тот Бродяге. А потом ушел. Раз и навсегда.

Когда Сириус проснулся, протрезвевший, с заложенным от слез носом, он внезапно осознал, что находился в своей комнате. Один. В синей клетчатой пижаме Римуса, окутанный знакомым ароматом. Ему стало так спокойно, так тихо и тепло во всем теле.

Едва соображая в темноте, Блэк босиком вышел из комнаты. На кухне слабо горела желтая лампа, и пахло так знакомо… Сравнить этот запах брюнет смог бы только с домом. Их привычный бордовый диван в центре гостиной, благовонии и забавные часы, из которых каждый час выглядывали деревянные волк, мышь, собака и олень.

Внезапно входная дверь отворилась. И Сириус испуганно выдохнул.

— Ты проснулся, — Римус натянул слабую улыбку разбитыми губами. Бордовый порез на носу, костяшки пальцев, покрытые засохшей кровью. Он катил перед собой чемодан, захлопывая дверь.

Бродяга поднял на него взгляд и ощутил самую сильную волну любви и нежности. Прошедшая ночь казалась сплошным кошмаром, и он ощутил страшную вину перед Луни. Он никогда не заслуживал друга. Он был таким же одержимым и больным, как и Гидеон.

— Пожалуйста, скажи, что ты не дрался с ним за мое барахло, — тихонько усмехнулся парень и подошел ближе, пучок на голове растрепался.

— Мне нравится твое барахло, — Римус улыбнулся и изучил лицо брюнета, и в его ореховых глазах было что-то настолько мягкое. Чистое, трепетное, почти что… обожание. — Он валялся на полу и просил пощады, тебе бы понравилось.

Сириус приложил руку ко рту, чтобы удержаться от смеха. Глаза защипало от слез. Боже, он любил этого умного идиота.

— Спасибо, Луни, ты даже представить себе не можешь... — вздохнул он и поднялся на носочки, чтобы обнять друга.

И Римус тихонько рассмеялся ему в шею, нежно притянул к себе слабыми руками и вдруг... поцеловал в висок. Сириус замер. Прежде друг никогда этого не делал.

— Ты в безопасности, котенок, — прошептал Рем ему на ухо и погладил по худенькой спине.

Сириус вздохнул от удовольствия и отодвинулся. Вытирая слезы тыльной стороной ладони и не в силах сдерживать улыбки. Никогда в жизни ему не было так тепло.

— Обработаем раны? — прошептал Римус и вопросительно посмотрел на него.

— Давай, — застенчиво проговорил Сириус, следуя за Луни на кухню. Они присели друг напротив друга за барной стойкой. — Будто нам снова пятнадцать и мы подрались с Лестрейнджем.

— Этим занимался только ты, — хитро ухмыльнулся друг, и Сириус сдержал смешок. — Я всегда стоял в стороне.

— Но не сейчас.

Губы Римуса застыли в мягкой улыбке, и он достал аптечку.

— Виктория из 9 класса сходила по твоим синякам с ума, — светловолосый поднёс влажную марлю ко лбу Блэка и провел по ранению.

— Почему только Виктория? — ухмыльнулся Бродяга и сосредоточил внимание на умиротворенных чертах лица друга, сидящего так близко. — Все сходили с ума.

— Я все-таки больше переживал, — Римус тихонько рассмеялся.

Затем Бродяга взял руку Луни в свою и провёл марлей по окровавленным костяшкам. По самым красивым длинным пальцам в мире.

— Почему... — Люпин прошептал, наблюдая за брюнетом. — Почему ты позвонил Питеру?

— Что?

— Почему ты позвонил Питеру, а не Джеймсу или... мне?

Блэк внезапно осознал, что вопрос был неизбежен.

— Я не хотел вас беспокоить, — пробубнил он, прикусив нижнюю губу. — Питер редко задаёт вопросы. Мышь, по правде, отличный друг. Только не говори ему…

Римус улыбнулся, и грустные ореховые глаза нашли серые.

— Питер прекрасен, — выдохнул Люпин и провёл марлей по губам Сириуса. — Но... Я хочу беспокоиться о тебе.

— Я знаю, — Блэк улыбнулся, потому что воздух вокруг согревал уютом. И потому, что Гидеон был неправ.

Одержимость, как и сказал Римус, означала контроль, отчаянную потребность обладать человеком. Но то, что у них было с Лунатиком... Это было взаимно. Беспокойство друг за друга, забота, сочувствие. Сириус действительно любил его, искренне и всепоглощающе. И Римус тоже любил его, даже если и по-другому. Это было в их крови, с самого детства. Блэк не был плохим другом только из-за того, что любил чуть больше, чем требовалось.

После мятного чая и долгих разговоров обо всем и ни о чем они наконец отправились спать. Первые утренние лучи солнца согревали квартиру оранжевым теплом. И когда Сириус уже решился дать другу пространство, отдохнуть на своей подушке в одиночестве, светловолосый внезапно заполз в его кровать, обнял сзади и прошептал:

— Могу я посторожить тебя?

— Да, — Сириус повернулся к нему лицом и укутался в самое любимое тело. Хватаясь, словно за якорь. Прижимаясь лицом к горячей шее и вдыхая любимый аромат. — Спасибо, Луни.

Римус накрыл их одеялом и крепко обнял. Ни разу не выпустив ночью парня из своих рук.

Джеймс раскрыл утром глаза, почти не ощущая похмелья. Поднял взгляд в потолок и мечтательно вздохнул, наслаждаясь лучами солнца и пением птиц.

Но он вовсе не смотрел на свою привычную треугольную люстру… На потолке была белая, с розовыми цветами на абажуре. И запах вокруг напоминал о...

— Лили!? — в ужасе выкрикнул он в ту же секунду, как заметил рядом с собой рыжеволосую девушку, сжимающую подушку. В одном зелёном лифчике…

— Что? — выдохнула она и приоткрыла глаза, а затем заметила Джеймса и закричала так громко, будто увидела в постели самую уродливую крысу. — Какого черта ты здесь делаешь?!

— Я не знаю! — воскликнул Джеймс и заглянул под одеяло. Он был полностью одет. — Я отключился после последней рюмки водки. Это ты притащила меня сюда?

— С какой стати мне тащить тебя сюда, идиот? Это физически невозможно! — она поднялась с кровати в поисках футболки и набросила на себя ее. — Я помню, как Фрэнк блеванул на твои ботинки, и я предложила тебе чистящий спрей... И м-мы вошли в квартиру... И...

— У нас был секс? — Джеймс игриво вскинул бровями.

— Нет, извращенец! — она швырнула в него подушку, и Поттер со смехом рухнул на кровать.

— Какого черта ты орешь? — Марлин ворвалась в комнату и тут же начала заразительно смеяться. — Питер, он здесь!

Петтигрю влетел в спальню, и лицо Лили вспыхнуло бордовым.

— Спасибо, Марлин, давай пригласим всех соседей поглазеть!

— Я нигде не мог тебя найти, — Питер со взъерошенными волосами, в грязной футболке присел на кровать. — Я просыпаюсь, а вы с Римусом исчезли. Подумал, а вдруг я в «Один дома»? Блять, реально перепугался! — а потом друг поднял руку в воздух. — Кровать Эванс? Так держать!

Джеймс дал ему пять.

— Он не спал со мной, боже! — проворчала рыжеволосая.

— Я знаю, что произошло, — вмешалась Доркас, чистя зубы на ходу. И Джеймс начал весело смеяться над тем, как все больше и больше людей заходили в комнату. — Мы вернулись в квартиру за чистящим средством, но Лилс его не нашла. Поэтому она начала натирать ботинки мороженым, утверждая, что где-то читала об этом. А потом испачкала себе блузку. Поскольку все были пьяные и тупые, как дети, начали вести себя так, будто это конец света. И Лили разревелась, побежала в комнату, сбрасывая одежду. Джеймс пошёл успокаивать ее, и вы, ребята, заснули.

— У тебя такая хорошая память, малыш, — Марлин чмокнула девушку в губы.

— Слава Богу! — Лили с облегчением рухнула на кровать.

— Так приятно знать, как ты относишься к нашему сексу, — Джеймс саркастично умилился, а затем сосредоточил внимание на Питере. — Ты сказал, Лунатик пропал? Ты нашёл его?

— Нет.

— Ты проверил комнату Сириуса?

Все в удивлении уставились на него.

— Что? — воскликнул он и поднялся с кровати. — Рем иногда спит там. Они странные, ясно? Не спрашивайте меня.

Вся компания, за исключением Мэри, которая ещё спала, направилась в другую квартиру. И Джеймс постучал в комнату Сириуса, отворив дверь.

Его сердце чуть не растаяло от умиления и огромного удивления. Потому что Римус обнимал Бродягу в руках, как мягкую игрушку, с которой спал в пятом классе. А рот Сириуса был приоткрыт и прижат к чужой шее.

— Сегодня странное утро, — прошептал Джеймс и вошел вслед за друзьями внутрь. — Не удивляйтесь, если мы обнаружим Мэри, спящую с Гидеоном.

— Они такие милые, — Лили издала восторженный звук, а Марлин действительно достала телефон, чтобы сфотографировать друзей.

— Почему ты не говоришь так про нас? — Джеймс зашипел на Эванс, и она показала средний палец.

— Почему у них синяки? — прошептал Питер обеспокоенным голосом. И у друзей действительно были порезы на губах и носах. Костяшки на руках Римуса были в крови.

— Пошли, — Лили потянула их за собой на выход.

Как раз в тот момент, когда пятеро собирались выйти, Лунатик зевнул, приоткрыв глаза, и нежно погладил Сириуса по волосам. На его губах была такая странная любящая улыбка, что Сохатый почувствовал себя неловко. Римус всегда так на него смотрел? Разве не Джеймс лучший друг Бродяги?

— Доброе утро! — выкрикнула Марлин, и Римус чуть не подпрыгнул на кровати. Удивленный и испуганный.

— Какого хрена вы все тут делаете?— закричал шёпотом Люпин и отстранился подальше от Бродяги.

— Луни... — Сириус поискал руками тело Римуса во сне, а затем открыл глаза. — Что за...

— Почему ты здесь? — Джеймс присел на кровать и с беспокойством изучил побитое лицо Сириуса. Его взгляд привлек чемодан. — Что случилось?

Лунатик и Бродяга переглянулись друг с другом, сонные и уставшие, и в глазах их был такой печальный блеск.

— Я порвал с Гидеоном... — начал Сириус, сглатывая ком в горле.

А потом он рассказал всю историю. О встрече с родителями Пруэтта, о дрэг-шоу, о макияже, о том, как плохо спал последние два дня. Казалось, брюнет упускал какую-то важную часть о том, что именно послужило причиной последней ссоры, но в конце концов двое расстались, и Гидеон толкнул его, выставив за дверь. Сириус рассказал, что заблудился под дождем и позвонил Питеру. Когда Лунатик ответил, то привёл друга домой.

К концу рассказа все притихли, и даже Римус выглядел так, будто некоторые детали слышал впервые. Лили глядела вниз, прижав руку ко рту, глаза покраснели от слез. Питер и Доркас замерли, но Марлин... Она действительно расплакалась и побежала к кровати, чтобы крепко обнять Сириуса. И говорила о том, как ей жаль, и что ей не следовало советовать переезжать.

— Все в порядке, это не твоя вина, — Сириус держал ее в объятиях, дрожа вместе с подругой. Никто прежде не видел слез МакКиннон. — Это не твоя вина, Марлс.

— Ты должен был позвонить мне! — она вдруг сердито толкнула его в плечо. — Меня не волнует мой дурацкий день рождения, идиот! Как ты мог даже подумать, что я не приехала бы!

— Мы бросили бы все, Бродяга, и примчались бы, — прошептал Джеймс сквозь слезы в глазах. — Мы так рады, что ты дома.

— Я люблю вас, ребята... — Сириус выдохнул, оглядывая друзей. — Без вас было скучно.

И то, что произошло дальше, было похоже на беспорядочное переплетение конечностей, потому что компания повалилась на кровать, прижимая в объятия Римуса и Сириуса. Пока они оба не начали смеяться, задыхаясь. И позже Мэри вошла в комнату, сонная и растерянная.

— Я думала, что проснулась в «Один дома», но вы, ребята, оказывается, не пригласили меня на оргию.

— Я тоже так подумал! — рассмеялся Питер и потащил подругу к ним в групповые объятия.

И они ввосьмером провели несколько часов в постели, далекие от всех забот мира.

«Бродяга вернулся🥳, пососи Гидеон!🖕»

Джеймс в бешенстве: надеюсь, вы все понимаете, о чем пойдёт речь в этом чате…

Питер в шоке: Мародеры не были бы мародерами, если бы мы не организовали вечеринку по случаю возвращения Бродяги

ОЧЕНЬ злая лесбиянка: Нам не нужна вечеринка, нам нужно надрать задницу этому рыжему ублюдку, а лучше кастрировать, чтобы он мать родную не вспомнил

Лунатик, настоящий рыцарь: Нет, пожалуйста, ему и так хреново. Не усугубляйте ситуацию

ОЧЕНЬ злая лесбиянка: тебе легко говорить, когда ты уже втащил по его яйцам

Лунатик, настоящий рыцарь: У него их нет…

Джеймс в бешенстве: я уже пытался проведать Гидеона, но он запретил охраннику впускать друзей Сириуса

ОЧЕНЬ злая лесбиянка: Как он узнает нас?

Джеймс в бешенстве: у него буквально наша фотография

ОЧЕНЬ злая лесбиянка: Я надену парик

Доркас пытается успокоить Марлин: Тебе лишь бы дать предлог напялить это старье

ОЧЕНЬ злая лесбиянка: я не могу сидеть и ничего не делать, у меня чешутся руки

Джеймс в бешенстве: сходи в магазин и купи льда для вечеринки

ОЧЕНЬ злая лесбиянка: А лучше–

ОЧЕНЬ злая лесбиянка: я наведу на него порчу

Питер в шоке: Но ты же не ведьма.....👀

ОЧЕНЬ злая лесбиянка: Ох, Пити-Пити, ты так мало знаешь обо мне

Джеймс в бешенстве: ладно, ребята, сосредоточьтесь на вечеринке. Может, нам пригласить кого-нибудь еще?

Лунатик, настоящий рыцарь: Нет, сейчас ему нужны только лучшие друзья, никого не приглашай.

Джеймс в бешенстве: мне не нравится твой командный тон, Люпин. ты думаешь, это ты его лучший друг!?!???????

Лунатик, настоящий рыцарь: Господи, должность вся твоя

Лили не может перестать плакать: Что он сейчас делает?

Лунатик, настоящий рыцарь: Спит

Джеймс в бешенстве: вот почему вы все, сучки, должны поторопиться! мы должны организовать ему лучшую вечеринку

Праздник в честь возвращения Сириуса был и грандиозным, и уютным, во всех традициях Мародёров. Только восемь лучших друзей. Джеймс прикрепил огромный постер «Бродяга вернулся!!!» на входе и заставил всех надеть колпаки с собаками, что вызвало у Сириуса истерический припадок смеха. Только Бродяга выбирал весь вечер музыку, еду и напитки. Но так как все страдали от вчерашнего похмелья, Сириус не стал просить ничего, кроме пива и лёгких закусок.

Люпин, наверное, никогда в жизни не чувствовал себя более счастливым. Он сидел с глупой улыбкой на диване, ощущая, как все тело переполняется восторгом и чистой радостью. Он не мог перестать есть, пить и танцевать. Отчего Сириус был только счастливее. Весь вечер Блэк проходил в синей клетчатой пижаме Лунатика, чувствуя себя, как никогда, комфортно. Он, конечно, все еще приходил в себя, уставший и измотанный, но не переставал разговаривать со всеми, курить и смеяться.

— Внимание! — похлопал в ладоши Поттер, когда время уже близилось к ночи. — В какую игру будем играть?

— Только не Монополия, мы не можем расстраивать Бродягу, а он точно проиграет, — ухмыльнулся Петтигрю, из-за чего Сириус кинул в него пустую банку пива. — Ауч!

— Давайте сыграем в «три секрета»! — воскликнул Джеймс и плюхнулся на ковёр.

— Что это? — поинтересовалась Мэри за всех.

— Это игра, которую мы узнали в пансионе, — начал объяснять Сириус, в то время как остальные собирались на полу в круг. — Крутишь бутылку, и тому, на кого она указывает, ты должен рассказать три вещи, которые всегда хотел, но не решался.

— Я говорю вам все в лицо, придурки, — Марлин закатила глаза.

Джеймс взял пустую бутылку колы и прокрутил ее. Господи, Лунатик ненавидел «три секрета». В последний раз, они играли в них в девятом классе, и какая-то девчонка сказала ему, что у него уродливые шрамы, и она их боится. А в восьмом Сириус рассказал однокласснику, что он бисексуал, и получил потом пинок в живот. Игра могла бы быть веселой… Но в большинстве случаев люди не знали границ.

— Итак, бутылка указала на Питера, и теперь я расскажу ему три правды...

— Но я думал, у нас нет секретов, — Питер поджал губы.

— И это будет твоей первой правдой. У меня есть секреты от тебя, Питер, — Джеймс рассмеялся. — У каждого человека они есть.

— Ха-ха, — Питер саркастически улыбнулся, но все равно выглядел обиженным.

— Вторая... — Джеймс окинул его любящим взглядом. — Я думаю, Сириус поступил правильно, позвонив тебе первым. Возможно, я никогда не говорил этого раньше, но ты – то, на что надеется каждый друг. Ты бы помог Бродяге без лишних вопросов.

Петтигрю теперь смотрел на него, раскрасневшись.

— Заткнись.

— Это правда, — улыбнулся Сириус и поднял в знак согласия бутылку пива.

— Третья... — улыбка сползла с лица Джеймса. — Пожалуйста, ради всего святого, избавься от своих кроссовок, они воняют так, будто в них напердели десять скунсов. Это невыносимо!

— Это правда, — Римус поднял стакан пива в воздух, и все в кругу рассмеялись.

— Спасибо, Джеймс, что не унизил меня, — улыбнулся краснолицый Хвост, но прокрутил бутылочку. Она приземлилась на Лили. — Хорошо, Эванс… Во-первых, я давно хотел тебе сказать, пожалуйста, не слушай Тейлор Свифт так громко, у меня от неё уши кровоточат...

Сириус бросил в него еще одну пустую банку.

— Не смей обижать мою девочку Тейлор.

Лили наклонилась ближе к Бродяге и дала пять.

— Во-вторых... — Питер раздраженно посмотрел на Блэка. — Ты готовишь лучшие домашние вафли, честно.

— Спасибо, Пити, — улыбнулась рыжеволосая.

— И в-третьих... — он глубоко вздохнул и заглянул в большие зелёные глаза. — Я буду честен с тобой, так как это правило игры... Лили, ты не заслуживаешь Джеймса. Ты злишься на него по поводу и без…

Все в комнате притихли, а Поттер уже поднялся на колени, чтобы защитить девушку.

— Питер, не надо...

— Подожди, я не закончил, — Петтигрю остановил его рукой. Лили оглянулась по сторонам со страхом в глазах. — Ты не заслуживаешь его сейчас. Но ты отличная, и мы, мародеры, очень любим тебя. Пожалуйста, будь внимательнее к тому, что говоришь. Ты можешь заслужить его, если просто ненадолго перестанешь притворяться.

— Я знаю, — выдохнула рыжеволосая, и вдруг на ее губах появилась понимающая улыбка. — Спасибо, Пит.

Воздух в комнате казался ужасно неловким, и Люпин уже внутренне проклинал чертову игру. Лили прокрутила бутылочку, и... разумеется, она указала на него.

— Римус… — Эванс хихикнула, и все сосредоточили свое внимание на светловолосом. Он почувствовал беспокойство и жар во всем теле. — Ты мой лучший друг, так что, наверное, знаешь почти всё. Но... во-первых, я никогда не говорила тебе, что горжусь тобой. Просто за то, через сколько ты прошел, не утратив свет и любовь в сердце. Я равняюсь на тебя.

— Спасибо, — улыбнулся он, ощутив смущение и такое сильное обожание к Эванс.

— Во-вторых, перестань быть снобом, — Лили строго посмотрела на него. — Честно, я люблю тебя. Но мы устали слушать про английскую литературу, восемьдесят сортов зелёного чая и твою ненависть к «One Direction».

— Господи, — выдохнул он, посмеиваясь.

— И третья правда… Я думаю, тебе стоит рассказать кое-что… Потому что я вижу, что это действительно искренне… И по-настоящему, — улыбнулась загадочно Эванс, и только он догадался, что речь шла о Сириусе.

— О чем она? — Джеймс заинтересовано посмотрел между ними.

— Спасибо, Лилс, — Римус пополз по ковру, чтобы обнять подругу.

И когда он прокрутил бутылку…. Судьба действительно решила над ним посмеяться. Потому что горлышко указало на Бродягу, и брюнет довольно улыбнулся. Он выглядел невероятно мило в пижаме Римуса, с этим неряшливым пучком и опухшими от порезов губами. Люпин и так несколько раз уже проклял игру, но был готов сделать это и ещё раз.

Потому что, да, была одна вещь, которую он хотел сказать, но не решался.

— Кхм, — он прочистил горло и опустил глаза, застенчивый и не способный ничего выдумать. — Первое... Сириус, мы все очень рады, что ты вернулся...

— Чушь собачья, вы, ребята, говорите мне это целый день, — Сириус дерзко ухмыльнулся. — Что-то новое, Римус.

— Ты чрезвычайно заносчивый.

— Уже говорил.

— Самонадеянный?

— Миллион раз.

Римус сдался, потому что, господи боже, он делился с другом обо всем. Всякий раз, когда Бродяга включал ужасную музыку или оставлял вонючую обувь, они говорили об этом. Не было ничего такого, чего бы Римус скрывал.

Кроме одной вещи.

— Я действительно не знаю, — вздохнул он, а затем заметил усмешку Лили. — Ладно, первая правда… Гидеон был полный отстой, Сириус.

— Мы говорим ему это целый день, — вскинула бровями Мэри.

— Нет, я имею в виду... Он не стоит твоих слез, — Люпин заглянул Сириусу в глаза и почувствовал, как дыхание покидает легкие. — Он не был готов к тому, насколько ты замечательный. Я могу шутить над тобой, над одеждой и выходками, но правда в том, что… Я так люблю это в тебе, — усмехнулся Римус, и глаза Сириуса вдруг стали ещё печальнее, а черты лица мягче. — Когда я думаю о тебе… О плохом и хорошем, о громком и застенчивом... Я понимаю, что мне нужно это все. Ты весь. Мне нужен ты полностью.

Римус не признавался в любви напрямую, но почему-то это все равно показалось слишком личным, слишком интимным. Его сердце сжалось в грудной клетке в ожидании реакции.

— Спасибо, — выдохнул Сириус, кивнул и попытался улыбнуться... Но затем его лицо искривилось таким мучительным, болезненным образом, что он прижал руку ко рту. — Извините.

Блэк сорвался с места и побежал в комнату, а слёзы градом капали на щеки. И Римус почувствовал себя самым большим идиотом, самым глупым человеком во всем чертовом мире. Дверь в комнату Сириуса захлопнулась.

— Что с тобой не так? — Джеймс бросил подушку в Люпина, и светловолосый огляделся, смущенный и потерянный. — Он только что расстался с этим ублюдком, а тебе хватило наглости упоминать, как плохо с ним обращались?

— Я... я не хотел... — Лунатик почувствовал комок в горле.

Он поднялся с пола и поспешил в комнату, уже на полпути к тому, чтобы разреветься. Господи, он ненавидел себя. Эта глупая, глупая игра. Как только он вошёл в спальню, то увидел Сириуса, сидящего на кровати в слезах, хвастающегося руками за сердце.

Люпин закрыл дверь и упал на колени перед ногами друга, потеряв любую способность говорить или дышать.

— Бродяга, пр-прости, — он начал проглаживать его по ногам, глаза наполнялись слезами. — Пожалуйста, прости меня, я не хотел тебя обидеть...

— Нет, Л-лунатик, все в порядке, — Сириус глубоко вздохнул, голос надломился. Он опустился на пол перед Римусом, и теперь они сидели напротив друг друга, поджав колени. — Ты не сказал ничего плохого.

— Почему ты плачешь? — Люпин гладил его по икрам, рукам, отчаянно желая забрать всю боль. В комнате было темно, только желтая лампа освещала серые влажные глаза.

— Потому что я... я... — попытался объяснить Сириус, но слезы застревали в горле. — Моя мама...

— Что? — прошептал Римус, вглядываясь в прекрасное лицо.

— Вальбурга сказала, что я с-слишком... — Блэк затаил дыхание и сжал руки Луни своими холодными пальцами изо всех сил. — Гид-Гидеон сказал, что я слишком... А ты… Ты…

И наконец Римус осознал, почему парень плакал, поэтому он бросился к нему и крепко обнял, едва не повалив на пол. Он держал Бродягу, успокаивающе поглаживая по спине и волосам. Ощущая себя таким беспомощным и нужным одновременно.

— Они не достойны тебя, — прошептал он ему на ухо. — Ты не слишком, ты столько, сколько нужно. Весь ты.

Сириус отстранился, пытаясь выровнять дыхание. Он выглядел таким уставшим, обиженным и хрупким.

— Он сказал мне, что я выгляжу как девушка.

Римус стиснул челюсть, борясь с желанием закричать и ударить стену.

— Я не сказал тебе второй правды... — прошептал Луни и взял зареванное лицо в ладони. — Ты хочешь ее услышать?

Сириус кивнул, как маленький ребенок.

— Я думаю, ты выглядел сексуально на сцене, — прошептал он и тихо усмехнулся. Блэк задрожал в приступе слез и смеха. — Нет, правда, в клубе стало так жарко, я не мог дышать.

— Правда? — Сириус улыбнулся, вытирая ладонями слёзы.

Люпин не знал, не переступал ли он черту. Но ему просто было необходимо, чтобы брюнет это услышал.

— Правда. Ты не стал от этого девушкой, ты был собой, — Люпин погладил его по растрепанным волосам. — И это было невероятно.

— Прекрати, я краснею, — Сириус хихикнул и посмотрел в пол. А затем глубоко вздохнул, наконец-то перестав плакать. — Иди на вечеринку, я попозже приду.

— Мне нравится тут, — Луни взял его руки в свои и заглянул в прекрасные серые глаза.

И несколько секунд они просто смотрели друг на друга, в растущем, волнительном напряжении. Неизвестно, как долго они бы так просидели, если бы не сигнал мобильного телефона.

23:31 Лилия: Ребята, вы там в порядке? Мы волнуемся...

23:31 Ремми: Да, он только перестал плакать. Дайте нам время.

23:32 Лилия: Хорошо, я скажу ребятам, чтобы они не заходили

Это было унизительно, каким слабым Сириус себя ощущал последние несколько дней. Казалось, эта истерика не закончится никогда. Но слова «Мне нужен ты полностью» ударили по больному, нанесли самую глубокую рану лучшим и худшим из всех возможных способов. Бродяга никогда не чувствовал себя так, как рядом с Римусом. Но просто не мог поцеловать его и прикоснуться. И это разбивало сердце.

Блэк лежал на кровати, наверное, минут десять в жалких попытках дышать. Пока Лунатик молча бродил по комнате, осматривая вещи, которые Блэк вернул обратно.

— Мне нравится этот цвет, — Люпин показал ему фиолетовый лак для ногтей и подошел ближе. — Могу накрасить?

— Он ужасно воняет, — тихонько рассмеялся Сириус, но принял сидячее положение, чтобы Люпин тоже заполз на кровать.

— Тебе стоит вернуться на вечеринку при полном параде, — коварно улыбнулся светловолосый и взял Сириуса за руку. Блэку пришлось зажмуриться от всех тех чувств, что разрывали бедное сердце. — Начать с большого пальца?

— Нет, — Блэк улыбнулся своим вспухшим от слез лицом. — Будет неудобно, начни с остальных.

— Хорошо.

Лунатик открыл фиолетовую баночку и начал осторожно наносить лак на указательный палец Сириуса. Прекрасный ангел в своей белой футболке и клетчатых штанишках. Сконцентрированный на задаче Римус все равно умудрялся красить мимо ногтевой пластины, и Сириус рассмеялся.

— Ты красишь кожу, а не ноготь, дурачок.

— Вам не нравятся услуги нашего салона? — Люпин ахнул и в ужасе посмотрел на него. Затем его акцент изменился на восточноевропейский. — Я работаю здесь уже три года и никогда не встречала такого грубого клиента.

— Ну, я довольно капризный, — Сириус теперь чувствовал лёгкость в груди, паника и боль исчезли. — Я плачу за качество, мисс.

— Я не видела денег, мистер, — Римус продолжал сосредоточено красить ногти. И он был таким милым, что Сириус глупо заулыбался. — Если вы платите воздухом, то получаете такие же результаты.

Блэк громко рассмеялся, а Лунатик зашипел, пытаясь удержать трясущуюся руку.

— Господи, я не могу работать в таких условиях, — пародировал он женский голос, но потом сам улыбнулся и наконец закончил левую руку. — Дай мне вторую.

Сириус осторожно уложил ладонь в его длинные пальцы и почувствовал глупый румянец на щеках. Боже, еще секунда, и его влюбленность станет очевидной.

— Где вы проходили курсы, мисс? — прошептал он, наклоняясь ближе.

— Лучшие курсы под названием «Прямо из задницы Вальбурги».

Сириус больше не мог сдерживать смех и расхохотался во весь голос.

— Прекра-а-атите, — Римус сжал его пальцы, пытаясь докрасить последний. — Это реальный курс. Вы выйдете из салона прекрасный, как пятка Беллатрисы.

class="book">— О нет, на что я подписался? — Сириус почти не дышал от смеха. Его пресс действительно болел.

— Ты отлично выглядишь, — Лунатик вернул свой голос в норму и широко улыбнулся, показывая другу обе руки. — И ты прав. Эта штука ужасно воняет, в точности, как и название салона.

Сириус хихикнул и почувствовал желание просто вздохнуть от удовольствия, глядя в эти ореховые глаза.

— Тебе что-нибудь сделать?

— Например?

— У меня есть бордовая помада, — Сириус подполз к шкафчику и достал косметичку.

— О нет, я буду снова выглядеть так, словно переел клубники… Кто знал, что у меня на неё аллергия? — сморщился Люпин, но не стал протестовать и закрыл веки. — Ладно, грубый клиент, покажи мне, что умеешь.

Сириус наклонился ближе, ощущая бег мурашек по позвоночнику. Эти совершенные, пухлые, немного сухие губы... Их контур Бродяга изучал десять лет, но впервые видел так близко.

— Если Джеймс не сделает мне комплимент, мы расстаемся, — проворчал Римус.

— Заткнись, я тебя крашу.

— Извини.

Римус выдохнул и снова прикрыл глаза. В ту секунду, когда Сириус коснулся пальцами мягкой кожи, провел помадой по этим губам, он почувствовал себя безумно возбужденным и пьяным от собственных мыслей. Втягивая ноздрями воздух и моля Бога, чтобы Римус не заметил его дрожи.

— Готово, — Блэк улыбнулся и протянул парню зеркало.

Люпин выглядел таким сексуальным, будто его губы зацеловали, они стали еще ярче и пухлее.

— Мне нравится, — он посмотрел на своё отражение, а затем убрал зеркало в сторону. — Ты хороший специалист, грубый клиент. Мы нанимаем вас.

— Спасибо, ваша честь, — Сириус улыбнулся, а затем почувствовал, как все тело содрогнулось от возбуждения, потому что Лунатик слишком долго смотрел на него. С этими яркими красными губами и тяжелым, глубоким взглядом. — Ч-что?

Римус посмотрел вниз и тяжело выдохнул.

— Гидеон мне кое-что рассказал...

О нет. О нет. О нет.

Десять лет скрывать свои чувства, чтобы Римусу рассказали таким образом. Чтобы вся их дружба испортилась из-за одного ревнивого идиота. Блэк с трудом сглотнул, чувствуя себя до смерти напуганным, потерянным, готовым солгать, убежать из комнаты, сделать, что угодно, лишь бы Люпин не знал ужасающей правды.

— Это неправда, Луни, я... Не слушай его, — Сириус взял его за руки и почувствовал внезапное желание снова разреветься. Гребаный ад, гребаный худший кошмар после десяти лет молчания. — Он просто...

— Сириус… — прошептал Римус.

— Он тебе соврал… Он…

— Сириус…

— Прости меня… Я…

— Сириус…

— Не верь ему, пожалуйста.

— Сириус!

Блэк испуганно замер на месте и уставился в большие ореховые глаза.

— Я же не говорил тебе, что именно Гидеон рассказал.

Сириус застыл в ужасе, прекрасно осознавая теперь, что сдал себя.

Они несколько секунд смотрели друг на друга в удушливом молчании.

— У тебя помада… на губах размазалась, — прошептал Римус и обвел дрожащим пальцем вокруг чужих губ. И Блэк совершенно растерялся.

— Что? У меня же нет...

И затем... Сириус потерял способность дышать, думать или функционировать. Потому что лицо Римуса начало приближаться. И потому что он никогда в жизни не видел, чтобы Лунатик смотрел на него так. Смесь нежности, желания и решительности. И потому что губы, на которые он пялился десять лет, действительно коснулись его собственных... В коротком поцелуе, в самом быстром, едва ощутимом. Но этот короткий поцелуй возбудил сильнее, чем самый лучший секс, который мог быть у Сириуса. Все его тело замерло, мгновенно возбужденное и жаждущее большего.

— Здесь… — Лунатик немного отстранился, находясь все еще так близко. Их носы соприкасались. И Сириус почувствовал чужое дыхание, запах, сводящий с ума. И эти глаза... Римус выглядел напуганным, ожидающим хоть какой-нибудь реакции. Его голос звучал едва шёпотом. — Мне жаль, если я…

Но Блэк не дал ему договорить, он схватил чужое лицо в ладони и поцеловал так отчаянно, что внутренности захлестнул ураган трепещущих бабочек. Навалился всем телом и притянул за кудрявые волосы к себе. Сминая и сминая прекрасные губы, вдыхая носом этот запах кожи, помады и алкоголя. Все тело содрогнулось в экстазе. Не от самого поцелуя, а скорее от мысли, что это происходило. Он ощутил себя голодным животным, неспособным остановиться.

Римус наконец приоткрыл рот и ответил с той же страстью, желанием, обхватив Сириуса за бедра и притянув на свои колени. Он усадил парня пахом к паху и издал тихий стон глубоко в груди, когда их языки встретились. С влажным всхлипом. И разум Бродяги затуманился от звуков, прикосновений и вкуса Римуса. Помада была повсюду, но было все равно. Хотелось больше. Влажнее. Ближе. Кожа Сириуса возгоралась там, где Римус дотрагивался блуждающими руками. Абсолютное безумие. Все, о чем Блэк мечтал десять лет, и даже больше.

— Сириу... — начал Римус, застонав и запыхавшись.

— Ничего не говори, — прошептал Блэк, чувствуя, что умирает от возбуждения и желания.

Их языки снова встретились, и эта влага… Она была повсюду. Сириус начал отчаянно тереться бёдрами, ощущая членом твёрдый пах Римуса. Пытаясь сделать ритм все быстрее и быстрее. Стало так жарко, что хотелось просто откинуть шею и громко закричать от удовольствия.

— Все хорошо? — Лунатик отодвинулся, изучая его лицо, и он выглядел таким красивым. Губы, размазанные в бордовой помаде, опухшие и влажные от слюны Сириуса, волосы немного взъерошенные. Вероятно, это была самая сексуальная вещь, которую Блэк когда-либо видел.

— Да, — Сириус прошептал и прикрыл глаза, целуя нежно парня в нос, щеки, линию шрама. — Да, Луни… Я…

Этот поцелуй был всем, чего он жаждал с одиннадцати лет. Всем, чего ему не хватало в минуты сомнений и потери надежды. Всем, чего его тело желало, а разум старался отвергать. Эти чувства и осознание переполнили грудь, и Блэк в очередной раз ощутил прилив истерики. Твою мать.

— Сириус, — обеспокоено прошептал Римус, когда Бродяга прикрыл рот и издал всхлип. Дорожки слез застилали зрение. — О нет, о нет… Сириус?

Люпин взял его лицо в свои вспотевшие ладони и изучил, испуганный и запыхавшийся.

— Прости… — Сириус смотрел куда угодно, но не на Лунатика. Какой позор. — Я… просто… Я не знаю, что со мной…

— Ш-ш-ш, — Римус погладил его по волосам и прижал к себе, словно дитя. — Я тебя не обидел?

— Н-нет, — Сириус теперь задыхался от слез. — Нет, Луни, я…

Римус успокаивающе гладил его по спине, рукам, волосам. И все это казалось сказочным сном, но точно не реальностью.

— Это хорошие слёзы, — усмехнулся Блэк, задыхаясь, и снова посмотрел на Луни со всей любовью. — Я ждал этого…

Римус поднял голову и посмотрел на Бродягу с самой яркой, искренней, понимающей улыбкой, которую Блэк когда-либо видел на его лице. Сердце действительно перестало биться на несколько секунд.

— Тебе надо выспаться, Сириус, ты очень устал, — он прошептал и поцеловал парня в щеку. — Мы завтра все обсудим, хорошо?

Блэк быстро кивнул и прижался губами в поцелуе, ощущая себя счастливее, чем за всю гребаную жизнь.

— Мы, наверное, пойдём, — Марлин взглянула на часы, был уже почти час ночи. — Передайте Сириусу и Римусу спокойной ночи.

Вчетвером, девушки вернулись в квартиру. Но МаКиннон все никак не могла понять, почему Лили так довольно улыбалась.

— Ты чего, Эванс? — усмехнулась блондинка, изучая подругу, что пританцовывала на кухне.

— Ничего, — рыжеволосая загадочно прошла в гостиную и присела на кресло. — Думаю о том, какой хороший вечер выдался.

— Ты что-то знаешь? — прищурилась Марлин. Она хранила секрет друга слишком долго, ей было просто необходимо это обсудить с кем-то.

— Возможно, — Эванс изучила ее осторожным взглядом. — А ты?

— Я, возможно, что-то и знаю, но то же ли это самое?

— Я знаю кое-что о Римусе, — Эванс заерзала на кресле.

— Тогда вряд ли это то же самое, — Марлин разочарованно вздохнула. — Я знаю кое-что о Сириусе…

— А я о Римусе, связанное с Сириусом.

И осознание нахлынуло на блондинку, как ведро холодной воды.

— Ты знаешь, что Римусу кто-то нравится?

— Ты знаешь, что Сириусу кто-то нравится? — ахнула Лили и подорвалась с кресла, чтобы взять подругу за руку.

— Да! — воскликнула МакКиннон. — Римусу нравится Сириус? И ты молчала!? — ее сердце бешено забилось.

— Почему ты молчала? Он убивался все эти недели!

— Сириус убивался десять лет! — взорвалась Марлин, защищая своего друга. — О Боже… О Боже!

— Кто-то должен им помочь, — выдохнула Эванс.

И Марлин уже не слышала ее, она побежала через холл, обратно в квартиру парней. Потому что Блэк был уверен, что проклят до конца жизни, пока этот придурок Люпин молчал. Потому что Сириус не верил в ответные чувства и был готов двигаться дальше. Потому что чертового переезда к Гидеону никогда бы и не произошло.

Она постучалась в комнату, кусая ногти от волнения. Никто не отвечал.

— Сириус, открой! — завопила она, каждый нерв на пределе.

И наконец дверь приоткрылась, и из неё вылезла взъерошенная голова Люпина… С бордовой помадой, размазанной на губах, челюсти и щеках.

— Что такое, Марлин? — прошептал он. — Сириус спит.

И она еле сдержала улыбку, осознав, почему Лунатик так выглядел. Два. Гребаных. Идиота.

— Ничего, спокойной ночи, — рассмеялась она. — Отличный макияж, Люпин.

Римус испуганно уставился на неё, а затем панически начал вытирать свои губы. И Марлин побежала обратно в квартиру поздравлять Лили.

Комментарий к Глава с Бордовой помадой 20 страниц… Рекорд самой большой главы официально побит. Надеюсь, это стоило того❤️

====== Глава со Званием лучшего друга ======

Комментарий к Глава со Званием лучшего друга Ещё раз ознакомьтесь с рейтингом фанфика, не хочу недопониманий 🙏

За 20 лет жизни Римус привык просыпаться в одиночестве. Раскрывать глаза и видеть перед собой лишь белую стену. Привык к пустоте и тоскливой, разъедающей душу тишине. Но в то утро, после первого поцелуя с Сириусом, он впервые ощутил себя живым. Не посторонним наблюдателем своего тела, а по-настоящему полноценным. Потому что мягкий желтый свет целовал светлую кожу Сириуса, вырисовывая узоры на темных и густых ресницах. А черты лица были расслабленными, делая Бродягу таким юным, будто парню было снова семнадцать. Тихое сопение обволакивало комнату, мягкое, едва слышное. Сириус выглядел так, как ощущалась любовь. Завораживающе красиво. Сквозь Римуса струилось, трепетало и просилось наружу какое-то большое, новое, лихорадочное чувство. Он готов был выбежать на улицу и начать танцевать, пожимая руки прохожим и громко выкрикивая: «Я поцеловал Сириуса Блэка! И он поцеловал меня в ответ!»

Люпин улыбнулся сквозь сон и погладил длинные шелковистые волосы, заправил прядку за ухо. Он так сильно любил этого парня, что становилось страшно. Рем все еще боялся этого нового чувства, но больше не мог скрывать. За 20 лет он встречался всего с двумя людьми: с Нией и Кевином. Но те эмоции не были даже близки к тому, что с его внутренностям происходило сейчас. Вчера, когда он сидел на кровати и красил чужие ногти в фиолетовый цвет, его охватило совершенно новое чувство. Не учащенное сердцебиение, заставляющее тревожно бегать глазами… А полное умиротворение. Будто сердце перестало биться. Лунатик понятия не имел, что все эти годы испытывал к Сириусу любовь. Но когда он поцеловал друга, все внезапно приобрело смысл.

Прикусив нижнюю губу, чтобы удержаться от глупого хихиканья, он коснулся мягкой щеки Сириуса. Потому что как он мог не сделать этого? Парень был ангелом.

— Хэй... — Блэк приоткрыл один глаз и улыбнулся в подушку. Голос хриплый и чертовски сексуальный.

— Доброе утро, котенок, — прошептал Римус.

Сириус называл его так с тех пор, как они были детьми, и Люпин ненавидел, ненавидел дурацкое прозвище. Оно заставляло краснеть и пихать несносного друга в бок. Но теперь он наконец-то осознал, что оно означало. Это не было издевательство. Лишь забота и трепет к совершенному, чистому существу.

— Ты красивый, — Бродяга растаял в ладони Римуса и прижался губами к запястью. — Я бы тебя поцеловал, но у тебя, наверняка, воняет изо рта.

Люпин легонько пихнул его, и брюнет приглушено рассмеялся. Было невыносимо, каким глупым и влюбленным Лунатик себя чувствовал.

— Мы же… — светловолосый взял парня за хрупкое запястье и изучил фиолетовые ногти. Ему нужно было убедиться, что вчерашний вечер не был сказочным сном. — Мы же целовались не как друзья?

Сириус сонно улыбнулся и наклонился ближе, чтобы поцеловать Римуса в кончик носа, вдыхая утренний запах кожи и тепла.

— Я влюблен в тебя десять лет, Луни, — прошептал Блэк и отстранился с этим пронзительным, изучающим взглядом. — Не могу назвать ни одно из своих действий дружеским с тех пор, как мы встретились.

Все тело Римуса замерло. Сириус действительно произнес вслух, что влюблен. Их поцелуй не был мимолетным порывом страсти или помутнением рассудка. Это была любовь.

— Ч-что значит… десять лет? — Лунатик едва мог дышать. Слова пробудили его сонный разум. В голове запестрили все те моменты, через которые они вдвоём прошли: то, как Сириус навещал его после автокатастрофы, то, как держал за руку на похоронах матери, те моменты, когда друг оставлял шоколадки в виде сердечек на парте Луни и… отказывался ходить на свидания всю старшую школу. Все неловкие взгляды, трепетные прикосновения внезапно обрели смысл. И слезы неверия, надежды и любви навернулись в ореховых глазах. — Как... Десять… Что?

— Ты был моим би-пробуждением, — усмехнулся Сириус, все ещё сонный, и посмотрел на него этим новым возбуждающим взглядом.

О... Боже.

— Нет! — выдохнул Римус, и его глаза непроизвольно расширились от шока. — Ты говорил, что я не знаю того парня!

— Конечно, я так сказал, идиот, потому что это был ты, — Сириус закатил глаза. Сонный он, видимо, не понимал, что рассказывал парню абсолютно невероятные вещи. — Как я должен был тебе признаться, когда ты ходил по школе… Весь такой недотрога-а-а, — Сириус зевнул, а затем мило хихикнул и прижался ближе. — Весь такой влюблённый в девушек, гетеросексуал и подобная чушь…

— Ты молчал десять лет? — Римус почувствовал дрожь, и кровь закипела у него в груди.

— Я знаю... Я не хотел тебя пугать, — Сириус посмотрел вниз на их переплетенные пальцы с грустной улыбкой. — Я просто так сильно хотел защитить тебя от самого себя. Из-за этого я переехал к Гидеону...

— Что?! — в ужасе воскликнул Римус.

И Сириус, смеясь, прикрыл его рот ладонью. Это определенно происходило не с Люпином. Это был какой-то чудесный сон, в котором он вдруг осознал, что никогда не знал Сириуса полностью. У этого парня был один огромный секрет, и он был всем, о чем только можно было мечтать.

— Ты, наверное, думаешь, я одержим... — вздохнул Блэк, выглядя таким маленьким и подавленным. — Извини...

— Ты не одержим, — тихонько усмехнулся Римус и придвинулся, чтобы обнять парня за талию. Серые глаза уставились на него так близко, и было невероятно, насколько правильно это ощущалось. — Ты только что буквально признался, что скрывал свои чувства, чтобы защитить меня... Что ты был готов двигаться дальше, чтобы не пугать меня. Это не одержимость, котенок... — Римус наклонился и поцеловал кончик носа губами. Кожа Сириуса пахла как самые желанные ласки: мятой, теплом, кремом для бритья и мылом. В пижамных штанах становилось слишком туго. — Это любовь, — прошептал Луни, улыбаясь и целуя тёплые щеки, челюсть, губы. — Прости, что я был таким идиотом и не замечал. Если бы я мог вернуться в прошлое и ударить этого глупого 11-летнего Римуса Люпина по башке, я бы непременно так и сделал.

Сириус рассмеялся в поцелуй и сжал чужие ладони в худеньких пальцах.

— Я бы помог тебе, этот 11-летний Римус тот ещё мерзкий тип.

— Эй! — Лунатик улыбнулся в поцелуй, прижимаясь все ближе и ближе.

— Но он мой любимый мерзкий тип, — Сириус провёл кончиком пальца по шраму.

— Могу я рассказать тебе правду, которую всегда хотел, но не решался? — Люпин поцеловал мягкую кожу за ухом брюнета.

— Ммм, — судорожно задышал Сириус, обнимая Лунатика за спину и забираясь ногой между чужими бедрами. — Мы не закончили ту игру?

— Я не рассказал третью правду, — Римус нашел губами ухо парня. Едва слышный шепот. — И я влюблен в тебя.

Сириус застыл в объятиях, а затем развернул голову, чтобы посмотреть на Люпина. Испуганный и взволнованный.

— Прекрати, а то я снова расплачусь, идиот.

— Какая же ты плакса, сколько в тебе литров воды?

Блэк издал тихий смешок, глаза наполнились слезами.

— Джеймс заставляет меня пить полтора литра в день… Он…

Но его брови поползли домиком , а глаза сжались. Прекрасное лицо искривилось так по-детски, что ноздри стали шевелиться, панически хватая воздух.

— Ну ты чего-о-о, — умилился Римус, разглядывая дрожащего парня. Он начал целовать его в щеки, нос, губы. — Ну не надо, Сириус…

— Я думал, т-ты никогда… — жалобно проскулил Бродяга. — Я смирился… Просто друг…

— Перестань, котенок, — Римус целовал его во все части лица, обнимал и сжимал в крепких руках. Как же было невероятно иметь такую возможность. — Ты плакса, но теперь моя плакса, хорошо? — Римус собрал губами слезы на щеках и зарылся носом в эти длинные волосы, пахнущие жасмином. — Ты мой и только мой. И я люблю тебя.

Сириус издал сдавленный звук, похожий на смех и судорожный вдох, исследуя ногтями спину Люпина. И когда Римус медленно поцеловал его в горячую шею, тихий стон сорвался с прекрасных губ. Они начали ерзать на простынях, не в силах перестать прикасаться друг к другу, вдыхая запах.

— Луни, ты же знаешь, что я могу быть… снизу, верно? — прошептал Сириус ему на ухо, когда Лунатик всем телом вжал парня в кровать и забрался сверху.

— Что? — щеки Римуса вспыхнули.

— Ты сказал, что Кевин... Что он не хотел… Я могу быть для тебя кем угодно, — прошептал Блэк и поцеловал его нежно в челюсть влажными губами.

— И я… я весь твой, — светловолосый потерся носом о нос. — Все, что попросишь.

Их пахи соприкоснулся, когда они страстно поцеловались. И член Римуса дернулся от того, насколько твердым был Сириус под пижамными штанами. Его пижамными штанами. Кожа такая мягкая, словно брюнет был соткан из шелка.

— Я не очень… много знаю, — прошептал Лунатик в поцелуй, но Сириус выглядел таким возбужденным, раскрасневшимся, готовым ко всему.

— Просто коснись меня, — Блэк едва дышал. — Этого достаточно…

И губы Римуса начали покрывать шею брюнета долгими, влажными поцелуями, язык выскользнул, чтобы попробовать кожу на вкус, и из горла Сириуса вырвалось одобрительное урчание.

— Черт, я... — Бродяга задыхался. Римус наклонил голову, провел языком по горлу парня и начал посасывать точку пульса, пока тот говорил. — Ты сводишь меня с ума-а-ах… мх-м…

Последнее слово прозвучало как стон, как крик удовольствия, и Люпин был потерян. Полностью и без остатка. Никогда в жизни он так быстро не возбуждался. Он хотел вжать парня в матрас, вцепиться руками в бедра и войти полностью. Но пока было слишком страшно сделать что-либо не так, причинить хрупкому созданию боль.

— Сними, — Сириус выгибался под ним и целовал в ключицу. — Сними футболку…

Римус ненавидел своё голое тело, но Блэк просил. И видел его торс прежде тысячу раз. Поэтому он потянулся к краю футболки и стянул ее одним рывком, нависая над Сириусом.

— Луни… — Блэк завороженно провёл по напряженному прессу и закусил припухшие губы. — Ты… Т-ты…

— Не смей плакать сейчас, — Римус усмехнулся и прервал шёпот парня поцелуем.

Блэк тихо рассмеялся в ответ, но прижался к оголённому телу, избавившись и от своей рубашки. Стало слишком жарко, невозможно дышать. Теперь Бродяга был повсюду, тёплый, нежный, живой. Его запах, его запутывающиеся в пальцах волосы, мокрые губы, что не переставали изучать шею и соски Римуса, его влажный язык, его вздохи, его постанывания, покусывания и руки…

— Ты его все-таки-и-и… м-хм… сделал? — Луни отстранился, чтобы взглянуть на пирсинг на соске парня.

— Нравится? — Блэк приподнял бровь, изучая раскрасневшееся лицо Лунатика.

Вместо ответа светловолосый наклонился и провёл языком по железному циркуляру, потянул нежную кожу губами, закусив пирсинг. Пальцы Бродяги вцепились в песочные волосы от рвущихся наружу стонов. И Люпин медленно смочил пальцы ртом, потянулся к штанам парня и нащупал длинный теплый член. Его собственный дернулся от того факта, что он сейчас делал со своим лучшим другом. От того, как Сириус закрывал глаза и кусал губы, выгибаясь всем телом от удовольствия. Сколько раз они шутили про секс, будучи подростками, сколько раз Блэк рассказывал о своих похождениях, сколько раз Люпин смеялся над теми наивными дурочками, что соглашались провести с другом ночь… Но сейчас… Римус дал слюне смазать мягкую кожу, когда скользнул рукой вверх, а затем медленно спустился вниз. Господи, Сириус был прекрасен, неудивительно, что он так часто занимался сексом.

— Блять... Луни, — Блэк распахнул глаза в беззвучном крике. Его рука скользнула в штаны Римуса и потянулась к члену нависшего над ним парня. Его пальцы… Его прикосновения… Все происходящее опьяняло. Серые глаза опустились, чтобы изучить все то, что Римус прятал долгие годы. — Ты прекрасен… — прошептал Сириус в короткий влажный поцелуй.

Бродяга скользнул большим пальцем по головке члена, заставив задрожать всем телом от восторга. Люпин начал издавать тихие, высокие, жалобные стоны, не в силах больше сосредоточиться ни на чем. Бесконечное желание. Они ускоряли ритм, соприкасаясь носами и отчаянно дыша в открытые рты. Прищурив от удовольствия глаза и теребя простыни. Все быстрее и быстрее.

Пальцы Сириуса начали впиваться в спину Римуса. И он выгнулся всем телом, чтобы толкнуть головку, буквально оттрахать ладонь Луни. В животе нарастало напряжение, и оба знали, что не смогут остановиться, даже если кто-то войдет в комнату.

— Блять, — ругань Блэка прямо в ухо светловолосого заставляла ускориться только сильнее. Брюнет издал громкий, прерывистые стон. — С-сейчас…

Люпин взял оба члена в свою ладонь, чтобы почувствовать, как они скользят друг по другу. Влажные, теплые, затвердевшие.

— Тише, — прошептал Римус на одном отчаянном вдохе, двигая пальцами вверх и вниз в едином такте.

Сириус прикусил плечо парня, сжимая мышцы на спине обеими руками. Все его тело прижималось к Лунатику, руки, пресс, бедра – все отчаянно цеплялось за него. Блять. Римус ощутил горячую жидкость в своей руке, позволил ей покрыть свои пальцы. Все тело брюнета затряслось, и он издал хнычущий, громкий стон, кусая светловолосого за шею и прищурив глаза.

В ответ на происходящее Люпин почувствовал, как и его собственное тело содрогается в экстазе. Он обмяк на Сириуса, и напряжение в каждом мускуле спало.

— Луни… — прошептал Бродяга. Римус сжал парня в руках, поцеловал волосы, шею, любую часть тела, до которой мог дотянуться. — Ты придавил…

Рем виновато рассмеялся и перекатился на другую сторону кровати. Неспособный дышать, думать или говорить.

Когда он нашёл взглядом брюнета, то увидел довольную улыбку, розовые щёки, растрепанные волосы. Абсолютное совершенство.

— Боже, Лунатик, — тихо усмехнулся Сириус и обнял его, уложив голову на грудь. — Десять лет ожидания того стоили.

Римус улыбался, как сумасшедший, крепче прижимая Сириуса к себе.

— Стоит отметить, что дружба официально разрушена, — тихонько рассмеялся он, потный и слишком чувствительный во всем теле.

— Эх, ничего, не так близки мы были, — Сириус закатил глаза и потянулся, чтобы поцеловать парня в губы. — Джеймс всегда был ближе.

— Надеюсь, ты не проводишь с ним время так же.

— Заткнись, — Сириус легонько пихнул его в рёбра и начал зацеловывать каждую частичку лица.

11:25 Боб Марли: Выкладывай, собака🔪🔪

11:27 Моя головная боль: Понятия не имею, о чем ты🤔

11:27 Боб Марли: Я одолжила тебе ту бордовую помаду, не строй из себя дурачка

11:27 Боб Марли: Ну и как все прошло?😏

11:28 Моя головная боль: Представь, что тебе так сильно хочется ссать, что невозможно стоять спокойно

11:28 Боб Марли: Ты накурился? Я говорю о поцелуе, тупица!!

11:28 Моя головная боль: Ты так сильно хочешь отлить, что твой мочевой пузырь разрывает на части. Но нигде. Нигде поблизости нет туалета

11:28 Боб Марли: Окей...

11:29 Моя головная боль: Ты ходишь целый день, удерживая это жгучее чувство в себе, но вместо того, чтобы избавиться от него... Люди вокруг вливают в тебя стаканы воды и включают журчащие краны

11:29 Боб Марли: Ты определенно накуренный

11:30 Моя головная боль: А потом, наконец, ты приходишь домой после мучительного дня и выпускаешь все из себя

11:30 Моя головная боль: Абсолютно. Оргазмическое. Чувство.

11:31 Моя головная боль: Вот как ощущался поцелуй… и кое-что поинтереснее поцелуя

11:31 Боб Марли: Это отвратительно, пожалуйста, не сравнивай секс с Римусом с туалетом

11:32 Моя головная боль: Я на небесах, клянусь. Мы сегодня прогуляли университет, чтобы валяться в постели и целоваться. Весь день.

11:32 Боб Марли: Сириус!! Я так рада за тебя!!!

11:33 Моя головная боль: Нет, стерва, я запрещаю тебе радоваться

11:33 Боб Марли: И это ещё почему?🤨

11:34 Моя головная боль: ТЫ не верила в меня и Римуса. Ты не приглашена на свадьбу

11:34 Боб Марли: О Боже, это ТЫ не верил. Я просто пыталась помочь

11:34 Боб Марли: И, пожалуйста, не говори, что уже думаешь о свадьбе

11:35 Моя головная боль: 37 гостей. Берем его фамилию, разумеется, ненавижу свою🙃 Я в коротком белом платье, Римус в зеленом костюме. Все украшения – луна и звезды, потому что, да, я банальный и хочу приторной романтики. Мелкий Сохатик Джеймса осыпает нас лепестками пионов. А потом мы сбегаем и бросаем вас всех на вечеринке (Впрочем, не тебя, ты не приглашена и просто пялишься, как все веселятся, через щель в заборе). И, разумеется, медовый месяц в Барбадосе, потому что кто бы этого не хотел?

11:36 Боб Марли: О боже, на что подписался бедный Римус.....

11:36 Моя головная боль: В любом случае, я так счастлив, что меня вот-вот разорвёт. Хочу целовать Луни снова и снова, пока не умру от любви. Он такой милый, очаровательный, ангельский, он выглядит как гребаный принц. А его тело? Извините, я отойду в прошлое дам плачущему, четырнадцатилетнему Сириусу пять

11:37 Боб Марли: Рада, что ты уже забыл об этом придурке Гидеоне

11:37 Моя головная боль: Кто это, блять, такой?😃

11:38 Боб Марли: Ну и что теперь?? Бойфренды, друзья с привилегиями?

11:39 Моя головная боль: Бойфренды, вроде? Кто знает, нам не до обсуждений))) Римус уже сказал, что ты видела его вчера. Пожалуйста, пока никому не говори

11:39 Боб Марли: Доркас и Лили знают...

11:40 Моя головная боль: Конечно, они знают, ты, маленький Дэн Хамфри xoxox gossip girl

11:40 Моя головная боль: Не рассказывай остальным. Мы пока не хотим, чтобы Джеймс и Пит знали. Десять лет нашей братской дружбы, и тут неожиданный сюрприз…

11:41 Боб Марли: Отношения в тайне – дорога в никуда

11:41 Моя головная боль: Позволь мне побыть счастливым в тишине, битч😭 В конце концов мы расскажем

11:42 Боб Марли: Хорошо😒 Что насчёт Римуса?) Оправдал твои грязные фантазии?)

11:43 Моя головная боль: Он гребаный бог, Марлин, гребаный бог

11:43 Боб Марли: Господи, Сириус влюблен, это так мило

11:43 Моя головная боль: Он сказал мне, что тоже влюблен😌

11:44 Боб Марли: БОАДДАДАЛКЛКЛАЛ

11:44 Моя головная боль: Я ЗНАЮ, Я ЗНАЮ, ОСТАНОВИСЬ, А ТО Я БУДУ СНОВА ПЛАКАТЬ

Сириус чувствовал себя так, словно все происходящее было лихорадочным сном, фантазией. Потому что Римус живой, кожа и плоть, теперь прикасался к нему так, как невозможно было вообразить в самых потаенных мечтах. С любовью и заботой. Сон, от которого Блэк никогда не хотел просыпаться.

— Мне нужно учить–смхм… — Римус был прерван еще одним поцелуем.

Они устроились в обед на диване, Люпин конспектировал все лекции, что пропустил за день, но глаза едва фокусировались на компьютере. Разум был сконцентрирован вовсе не на учебе.

— Еще один, — Сириус прильнул к нему, нежно целуя в верхнюю губу. Господи, рот Римуса был со вкусом корицы, шоколада и сливок. Абсолютно сладкий и возбуждающий. Бродяга потянулся губами к чужим скулам и промурчал от удовольствия.

— Я не могу сосредоточиться, — усмехнулся Римус, прижимаясь к носу Сириуса своим. Румянец появился на щечках светловолосого.

— О-о, — умилился Блэк и взял нежное лицо в свои руки. — Ты все еще краснеешь, почему?

— Краснею от раздражения, ты не даёшь учиться.

— У тебя вспотели руки, — Блэк взял большую теплую ладонь в свою. — Ты нервничаешь?

— Н-нет, здесь жарко.

— Почему ты нервничаешь рядом со мной? Это же я, — Блэк глупо улыбнулся и чмокнул в уголок рта. — Твой друг, Сириус.

Римус прикусил нижнюю губу и совсем раскраснелся от смущения.

— В том-то и проблема, ты был моим другом... — вздохнул Римус, тихо усмехнувшись. — Я должен привыкнуть к эт-тому. К твоим губам… Этому взгляду.

— Какому взгляду?

Римус заглянул Сириусу в глаза, и жар разлился по бордовым щекам.

— Этому взгляду, — губы Римуса растянулись в застенчивой улыбке, и он опустил глаза. — То, как ты смотришь на меня теперь.

Вероятно, в серых глазах появилось что-то новое, после того, как Блэк перестал притворяться. Скрывать свои истинные чувства от этого удивительного, очаровательного комочка солнечного тепла.

— Извини, — Сириус отодвинулся подальше и уставился в стену, ухмыльнувшись. — Привыкай, я пока подожду.

Римус пять секунд колебался, затем начал что-то набирать на ноутбуке. Так они просидели в тишине не более минуты.

— Нет, не-а, — Луни отодвинул чертов ноутбук в сторону. — Уже привык.

— Ох, слава богу! — Сириус счастливо выдохнул и запрыгнул на колени парня, яростно целуя в губы. Мягкие, нежные поцелуи, как сахарная вата, посылали мурашки в каждую часть тела. Блэк слегка отодвинулся, изучая расслабленное лицо Люпина. — Это все... не слишком?

Римус приподнял бровь, будто Сириус нес откровенную чушь.

— Слишком много болтаешь, Блэк, — улыбнулся он и прижал Бродягу ближе крепкими руками за спину, чтобы углубить поцелуй. Его влажные, набухшие губы нашли шею Сириуса. — Ты – мечта, Бродяга. Я хочу всего тебя, каждую секунду... Просто я такой отстой в отношениях.

Брюнет снова взял прекрасное лицо в ладони и изучил беспокойство в ореховых глазах, смешавшееся с адреналином.

— Я тоже отстой, разве мы не идеальная пара?

— Значит мы теперь… пара? — Римус улыбнулся и взглянул тем же взглядом, о котором сам и упоминал ранее. Сириус ощутил, как кожа и сердце таяли под нежностью в любимых глазах.

— Пара, — подтвердил Сириус, сердце бешено выбивало ритм.

— Ты же не... скучаешь по Гидеону? Я не делаю все только хуже?

Глаза Сириуса закатились так сильно, что он, наверное, смог бы увидеть головной мозг.

— Господи, я сбежал к нему от своих чувств к тебе, мне было на него плевать, котенок, — проговорил Блэк на одном дыхании и поцеловал вздёрнутый нос, покрытый веснушками. — Просто не упоминай его имени, хорошо?

— Хорошо.

Было невыносимо, насколько глупым и пьяным эти бабочки заставляли себя чувствовать, без всякого алкоголя или наркотиков.

— Ты такой красивый, — Сириус начал зацеловывать красные щеки. — Тебе кто-нибудь говорил, какой ты красивый? Это невыносимо. Мне хочется плакать.

— Пожалуйста, не плачь, — Римус рассмеялся и притянул его ближе, повалив парня одним рывком на диван.

Бродяга закатил глаза в удовольствии, ощутив влажные поцелуи на шее. Колени затряслись, а мысочки на ногах вытянулись от прилива горячей жидкости в член.

— Давай в комнату, — шепнул Римус, задыхаясь от возбуждения в поцелуй.

— Хорошо-ммм, — Сириус обвил ногами бедра светловолосого и нашёл пальцами горячую спину.

А потом вдруг в замочной скважине раздался скрежет. И в мгновение ока двое парней отпрыгнули в разные стороны дивана, и Римусу даже удалось открыть ноутбук.

— Привет, придурки, решили отчислиться из университета? — Джеймс стягивал обувь, разглядывая двух краснолицых друзей, которые проспали все на свете, окутанные пузырем первых поцелуев и прикосновений.

— Я инвалид, — Сириус поднялся с дивана, направляясь на кухню за стаканом воды. — Я только позавчера выбрался из ужасной квартиры Пруэтта, мне нужен отдых.

— А как насчет тебя, Люпин? — Джеймс взглянул на Римуса, и было что-то во взгляде лохматого пугающе холодное. — Тоже инвалид?

Лунатик заикнулся в попытках заговорить.

— Н-ну, я эм… я х-хотел убедиться, что с Сириусом все в порядке... после того, как ну знаешь...

— Да, я заметил, — Джеймс фальшиво улыбнулся. — Тебе нужно было пойти в медсестры, а не в литературу.

Поттер, напряженный и непривычно раздражённый, направился в ванную комнату, захлопнув за собой дверь.

— Что с ним? — в ужасе прошептал Сириус и рухнул на диван, отпивая воду паническими глотками.

— Я думаю, он догадывается... И ему это не нравится, — тихонько ответил Римус и глубоко вздохнул.

— Он не гомофоб.

— Конечно, нет, но мы его друзья, — Люпин задумчиво прикусил губу. Боже, каким сексуальным он выглядел. — Он, вероятно, беспокоится о мароде... Что? Почему ты так на меня смотришь?

— Ты такой горячий, я зол на весь мир, что нас прервали.

— Боже, ты секс-маньяк, — усмехнулся Римус, и на его лице вновь вспыхнул румянец, а черты лица сменились раздражением. Парень легонько пихнул Сириуса в плечо. — Сосредоточься на Поттере.

В тот вечер компания решила собраться у ребят в квартире для просмотра «Сияния». Восемь друзей устроились на диване и ковре с огромными тарелками соленого попкорна.

Джеймс любил фильмы ужасов, особенно реакции Лили и Мэри. Ночью, после просмотра, они с Сириусом всегда заползали в квартиру девчонок и пугали их. Пока те не начинали избивать парней за глупые пранки. Марлин и Бродяга тоже любили кошмары. Правда, Блэк всегда подпрыгивал, извивался и кричал что-то вроде «Беги, идиотка, он за тобой!», кусая ногти. А Марлин кидала в телевизор попкорн и проклинала слабых героев. Самым спокойным был Лунатик, его невозможно было напугать, что в подростковом возрасте довольно сильно раздражало. Обычно светловолосый сидел с умиротворенным лицом и зевал, комментируя приемы режиссеров и унижая плохих актеров.

Но на этот раз все было по-другому. Джеймс сидел в своем бархатном кресле, напряженный и сосредоточенный на безумии Джека Николсона. В то время как Сириус укутался в плед, свернувшись в маленький комок в объятиях Римуса, и они что-то шептали весь фильм, хихикая и обнимая друг друга. В какой-то момент Сириус так испугался, что его попкорн повалился на пол, и вместо того, чтобы закричать «Ты, грязная, вонючая псина, уберись, или я засуну этот попкорн тебе в задницу!» Лунатик, который был помешан на уборке, просто рассмеялся, заключил брюнета в объятия и начал закрывать серые глаза ладонью.

— Все хорошо, Сириус, крови больше нет, все хорошо, — улыбался Люпин, поглаживая длинные волосы ладонью.

— Этот бешеный ребёнок, разговаривающий с пальцем… Это пиздец, выключите! — Сириус прятал лицо на груди Лунатика. — Я теперь боюсь красных дверей.

— Отлично, покрашу так свою, — усмехнулась Марлин, а затем достала палец и начала пугать Блэка жутким голосом. — Redrum, redru-u-um.

— Отвали! — Сириус теперь отталкивал ее, а девушка звонко смеялась. — Кто-нибудь, вышвырните ее!

— Я не та, кто мешает смотреть фильм своим нытьем, — она толкнула парня в забавной манере. — Римус, убери его от меня.

Люпин притянул Блэка в свои защитные объятия, в которых ощущалось безмолвное: «Со мной ты в безопасности».

И это сводило Джеймса с ума.

00:30 Лилипутка: Ты в порядке?

00:30 Поттер: да, почему спрашиваешь?

00:31 Лилипутка: Ты не смеешься.

00:32 Поттер: Лили, тут только что убили человека, прояви хоть немного сострадания🙄

00:32 Лилипутка: Мне кажется, это ты скоро убьешь Римуса взглядом

00:32 Поттер: что?😃

00:32 Лилипутка: Ты расстроен из-за него?....

00:33 Поттер: а ты психиатр? с каких пор тебя вообще волнует, смеюсь я или нет?

00:33 Лилипутка: Заткнись, я пытаюсь быть милой. Так что тебе сделал Лунатик?

00:33 Поттер: ничего...

00:34 Лилипутка: Ты же знаешь, что можешь поговорить со мной? Я действительно волнуюсь...

00:35 Поттер: хорошо-хорошо, извини. просто... ты ведь знаешь, что Сириус мой самый лучший друг? можно сказать брат? всякий раз, когда он ссорился с Вальбургой, то сразу же звонил мне. когда он сбежал из дома, моя мама приняла его как второго сына. мы были неразлучны. наверное, глупо беспокоиться о таких мелочах... но с тех пор, как Лунатик помог ему, как подрался с Гидеоном, Сириус... он находит утешение только в нем. даже не говорит со мной о произошедшем. он всегда рядом с Ремом, такое чувство, будто они доверяют только друг другу. и я понятия не имею, почему. как я мог потерять доверие Бродяги… я знаю, это эгоистично и глупо, я должен быть просто рад, что все обошлось, и Сириус в порядке. но я скучаю по нему… я скучаю по лучшему другу

00:36 Лилипутка: Нет, это не эгоистично и не глупо, Джеймс. Я понимаю тебя. Ты скучаешь, потому что ты очень заботишься о нем. Но я не думаю, что Римус отобрал у тебя звание лучшего друга, мне кажется, тебе следует поговорить об этом с Сириусом....

00:36 Поттер: Теперь Лунатик явно ближе. Они даже спят вместе🙄

00:37 Лилипутка: Джеймс?...

00:37 Поттер: Что?

00:38 Лилипутка: Жесть ты слепой. Ладно, не мое дело что-либо говорить. Обсуди это с Сириусом

00:38 Поттер: Ты что-то знаешь?

00:38 Лилипутка: Я знаю только, что Блэк не променял бы твою дружбу ни на что в мире

00:38 Поттер: Ты думаешь, я хороший друг?😏

00:39 Лилипутка: Заткнись и смотри фильм.

Но на следующий день и даже два дня спустя ничего вовсе не поменялось. Бродяга поправлялся, меньше спал, больше ел и ходил по квартире со счастливой беззаботной улыбкой. Но все же, всякий раз, когда Лунатик освобождался, они выходили на улицу «прогуляться» или устраивались на диване, смотрели фильмы в обнимку, игнорируя остальных друзей и не приглашая Джеймса посидеть с ними. Это действовало Поттеру на нервы, поэтому он не выдержал и дождался, когда Сириус будет один.

— Эй, Бродяга, я думаю, нам нужно поговорить... — он прикрыл дверь в комнату друга, в то время как брюнет лежал в пижаме на кровати, явно ожидая, когда Римус закончит принимать душ.

— Да, Сохатый, — Сириус натянул нервную улыбку и постучал по свободному месту, чтобы Джеймс мог присесть напротив. — Ты злишься на нас? Что с тобой происходит?

— Со мной!? — взорвался от злости Поттер, заставив парня напротив дёрнуться от испуга. — Что с тобой не так, Сириус? Я тебе больше не нужен? Неужели из меня такой хуевый друг?

Бродяга выглядел совершенно потерянным, оглядывая Поттера с разинутым ртом. Но затем осознание, вероятно, поразило его, и Блэк тихо усмехнулся.

— Что смешного? — выпалил Джеймс, ощущая, как краснеют его уши.

— Ты ревнуешь? — в недоумении прошептал брюнет. — Лунатика ко мне?

— Ха-ха, — Сохатый был готов треснуть смеющегося идиота чем-нибудь тяжелым. — Только не говори, что тебя бы не взбесило, если бы я перестал приходить к тебе. И делился бы всем с... Питером, черт возьми. Знаешь что... — он приподнялся, чтобы уйти. — Смейся сколько хочешь, но в последнее время я чувствую, будто он мой единственный друг.

— Сохатый, пожалуйста, — Бродяга схватил его за руку и посмотрел в глаза своим печальным, тоскующим, любящим взглядом, которому Джеймс никогда не мог ответить «нет». — Ты мой самый дорогой друг, и я отдал бы за тебя весь мир. Прости, что не заметил твоих переживаний. Это эгоистично с моей стороны… Прости-прости меня.

Джеймс тяжело вздохнул и рухнул обратно на кровать.

— О, прекрати, я пугаюсь,когда ты становишься весь такой серьезный и извиняешься. Просто скажи, что происходит.

Джеймс успокаивающе сжал руку парня. Боже, он скучал по Бродяге.

— Я доверяю Рему не больше, чем тебе, и ты значишь так много, Сохатый... — Сириус взглянул вниз, и на щеках появился... румянец. — Просто... Первое время, когда все в новинку… всегда теряешься в этих чувствах.

Джеймс потерял нить разговора. Что именно было в новинку?

— Помнишь тот день, когда я рассказал тебе, что я би? — Сириус посмотрел на Джеймса, и в серых радужках появилась застенчивость. — Ты был первым, кто узнал.

— Да, в седьмом классе.

— Нет, ты помнишь, что именно это был за день?

— Вроде… наш финальный пранк перед каникулами, — Джеймс начал перебирать воспоминания в голове. — Мы подшутили над параллельным классом, подсыпав слабительное в утренний чай... — издал смешок Джеймс, и парень напротив затрясся от тихого смеха, будто им было снова по четырнадцать лет. — Они так разозлились, что кто-то толкнул Римуса в озеро, а потом... Мы решили отпраздновать в комнате. Пили наше самое первое пиво, не ложились до утра. И перед сном... Ты мне рассказал.

— А теперь немного вернись назад… Что мы сделали, когда Лунатик вылез из озера? — Сириус выжидающе посмотрел на друга.

— Ничего особенного? — Поттер в замешательстве пожал плечами. — Мы побежали к нему с полотенцем. Было холодно, поэтому я притащил сухую одежду и сказал переодеться.

— Правильно, — кивнул Сириус. — Кто держал полотенце, пока он голый переодевался за ним?

— Я не помню, — Джеймс непонимающе уставился на друга, приподняв бровь. — Ты?

Блэк медленно кивнул головой, а затем улыбнулся так, будто правда была на поверхности.

— А теперь подумай еще раз о том, что я рассказал тебе в тот день перед сном.

— Что тебе нравятся мальчи... — слово замерло в горле Джеймса, когда он вновь посмотрел на взволнованного Сириуса. Ни за что, блять. — О боже мой! О боже мой… Он тебе нравился?

Бродяга выдохнул, будто наконец-то сбросил что-то тяжелое со своих плеч.

— Джеймс, я поклялся тебе на крови, что ты мой единственный и самый неповторимый лучший друг, — прошептал Сириус, и вдруг в его глазах появились слезы. — Но он мне нравится… по-другому. И если я прово-провожу с Лунатиком чуть больше времени, это ничего не меняет. Не смей говорить, что ты мне не нужен.

— Он тебе все еще нравится!? — в ужасе выпалил Джеймс. Прошло 6 лет с тех пор, как Блэк сделал каминг аут. — Боже мой, Сириус, как тебе удавалось так долго скрывать это?

— Ты слепой, без обид, — Бродяга усмехнулся сквозь слёзы. — Но я надеюсь… теперь ты понимаешь.

Джеймсу вдруг стало так грустно и так печально, потому что Сириус никогда ни с кем не встречался. Его первые отношения, с Гидеоном, оказались такими мучительными. Друг был несчастен со всеми, кого встречал, и, вероятно, Лунатик был тому причиной.

— Может быть, это взаимно… — попытался помочь Джеймс со слабой улыбкой. — Ты пробовал с ним поговорить? Ему нравятся парни, вроде… Кевин, помнишь?

А потом дверь в комнату отворилась, и Римус, полуголый, в одних клетчатых штанах, замер, глядя обеспокоено на притихших друзей.

— Я вам не мешаю, сплетницы?

Джеймсу вдруг стало жарко во всем теле, и он встревожился за Блэка.

— Нет, Лунатик, я просто рассказываю ему правду... О нас.

Теперь Поттер был совершенно растерян. Почему, черт возьми, Сириус говорил об этом так открыто?

— О, — выдохнул Люпин и подошел ближе, чтобы присесть рядом с Сириусом. — Так ты в порядке, Сохатый? С тем, что мы… ну, встречаемся?

— С чем?! — Джеймс выкрикнул так громко, что даже соседки, должно быть, услышали. — Встре... Что?

— Я не закончил! — Сириус пихнул покрасневшего Римуса локтем в ребра. — Господи, Луни, читай атмосферу в комнате!

— Ты же ответил, что рассказал ему!

— Нет, я ответил, что рас-ска-зы-ва-ю. Это не означает, что я уже это сделал! Разве это не ты учитель английского?

— Я учитель литературы, а не английского, идиот. Книги, знаешь такое? Или никогда в жизни не видел?

Спор настолько поглотил их, что парни даже не заметили, как Джеймс шокировано уставился. И вдруг… Поттер перестал ревновать. Конечно, эти два идиота были влюблены друг в друга. Это было единственное, что имело смысл.

— Итак... — Джеймс кашлянул в кулак, чтобы привлечь их внимание. — Вы, ребята, встречаетесь?

— Д-да, — Сириус вновь посмотрел на Поттера взволнованной улыбкой.

— Как долго? Ты же только… ну, с Гидеоном?

— Четыре дня, — Римус прикусил губу, а затем с любовью посмотрел на брюнета, заправив ему выпавшую прядку волос за ухо. — Мы ждали подходящего момента, чтобы рассказать вам.

— Я не могу поверить… Ты и ты! — Поттер изучал лучших друзей, сидевших напротив. Это было безумие, насколько очевидным все теперь казалось. Парни смотрели друг на друга с таким трепетом, с такой нежностью, сравнить это можно только с любовью. Сириус был чуть ниже ростом, с более строгими, вытянутыми чертами лица, бледным, будто из фарфора. Кожа Рема была темнее, лицо более мужественным, а плечи шире. Две части одного целого. Если кто-то в этом мире и мог сделать друг друга счастливее, так это только они двое. Джеймс даже и не знал, за кого радовался больше, кому из них повезло. — Значит, вы нравитесь друг другу… В этом смысле?

— Мы влюблены, — поправил его Римус и поцеловал Сириуса в розовую щеку. — Влюблены, Джеймс.

— О боже… Вы должны были сказать сразу, — улыбнулся Сохатый, ощутив прилив радости во всем теле. — Я бы не злился, это... Это совсем другое.

— Он ревновал тебя ко мне, — Сириус пояснил растерянному Луни.

— Господи, Сохатый, я не краду твоего лучшего друга, — Люпин усмехнулся и приобнял своего парня за талию, притягивая ближе. — Могу я просто брать его напрокат, чтобы время от времени заниматься сексом?

Сириус насмешливо ударил светловолосого по голове.

— Обменивайтесь спермой сколько хотите, но не забывайте про меня, — усмехнулся Джеймс.

— Иу, зачем ты преподносишь это так? — Римус в ужасе сморщил нос.

— Что? Не моя проблема, если сперма Сириуса тебе отвратительна.

И Лунатик, и Бродяга начали легонько избивать смеющегося друга, пока все трое не запыхались, повалившись на кровать.

— Я рад за вас, ребята. Правда.

Джеймс улыбнулся всем своим лицом и по-медвежьи обнял счастливых друзей.

Они заслужили найти утешенье друг в друге.

Комментарий к Глава со Званием лучшего друга Вот, если что, сцена ужасов, которую испугался Сириус и которую пародировала Марлин:

https://youtu.be/3KHcI-XJpmo

(Но довольно жутко, на ваш страх и риск)

====== Глава с Викториной ======

У Питера выдалась пара тяжелых ночей, все из-за просмотров фильмов ужасов на ночь. Лучшие друзья решили устроить недельный марафон, и теперь… Зеркала пугали, свист ветра действовал на нервы, и каждое постороннее шуршание вызывало дрожь по позвоночнику. Именно поэтому Хвост вышел из своей комнаты в 3 часа ночи, измученный и не способный заснуть. Им определенно следовало прекратить этот дурацкий марафон.

Когда Петтигрю прошел на кухню, чтобы заварить горячего чая с ромашкой, громкий всхлип, почти что стон, заставил его замереть в ужасе. Он определенно доносился из комнаты Сириуса, протяжно и мучительно. Внезапно Питер вспомнил, что другу постоянно снились кошмары, и сердце сжалось от сочувствия. Ему нужно было проверить Бродягу и разбудить, если требовалось.

Поэтому Петтигрю отставил чайник и медленно приоткрыл дверь, погрузившись молниеносно в темноту. Послышался звук прерывистого дыхания и шарканье по простыням.

— Бродяга, ты в порядке? — прошептал он, потянувшись к лампе на прикроватном столике.

И когда Питер включил свет, он мог поклясться, что ослеп от шока.

Римус, голый и потный, лежал сверху на Сириусе, таком же голом и потном. У обоих руки были там, куда Питер не осмелился бы взглянуть. Волосы взъерошенные, а взгляды уставились в ужасе на вошедшего.

— МОИ ГЛАЗА! — закричал Петтигрю, его сердце громко забилось, а дыхание перехватывало в горле. — Мои гребаные глаза!

Он прикрыл веки рукой и поспешил обратно на кухню, дрожа так, словно застал собственных родителей за чем-то абсолютно непристойным. Он не знал, что испытывать. Отвращение, шок или истерический припадок смеха.

— Пити, пожалуйста, не кричи! — Сириус выбежал из комнаты, кутаясь в халат, красный и запыхавшийся.

— В каком, блять, мир-ре Мародёров это считается дружбой? — Петтигрю скривил лицо, не в силах выкинуть из памяти голую задницу Римуса.

— Хвост, какого хрена ты не постучал? — Люпин подбежал к ним, прикрывая нижнюю часть тела пледом.

— Почему я... я? — заикнулся Питер, а затем его шепот прозвучал как испуганный крик. — КАКОГО ЧЕРТА ТЫ ЛЕЖАЛ ГОЛЫМ НА СИРИУСЕ?

— Видишь ли, Пити, я свитч, но с Луни предпочитаю... — начал Блэк.

— Пожалуйста, избавь меня от подробностей! — теперь Петтигрю давился слюной в ужасе. — Мародеры... Мародеры такого не делают! Ребята, что это, черт возьми, такое?

Римус подошел к Сириусу сзади и по-собственнически обнял за талию.

— Хвост, мы встречаемся, мы... влюблены, — тихо произнес он.

И Петтигрю полностью потерял связь с реальностью.

— С каких это пор? — выдохнул он, совершенно растерявшись. — С каких, мать его, пор? Что, черт возьми, происходит? Я подумал, Сириусу снятся кошмары!

— Нет, я стонал по другим причинам, — дерзко улыбнулся Блэк, и Люпин легонько хлопнул его по макушке.

— Я же говорил тебе… Ты громкий.

— Почему мы не знали, что вы... — Питер подошел ближе и изучил их застенчивые, раскрасневшиеся лица. — Влюблены?

— Джеймс узнал вчера, мы хотели тебе рассказать завтра, правда, — Сириус посмотрел на него, изогнув брови домиком в сожалении. — Мы начали встречаться меньше недели назад, после того… Ну, как я вернулся домой.

Это определенно была какая-то параллельная вселенная.

— Как приятно, что я узнал об этом таким образом, — проворчал Питер, а затем снова посмотрел на них. Это было так странно, насколько... очевидным теперь все казалось. — Так вы серьезно?

— Да, — Лунатик крепче обнял своего парня и поцеловал в щеку.

Они хорошо смотрелись вместе, Петтигрю не стал бы лгать.

— Вы же понимаете, что теперь не можете расстаться, верно?

Сириус взглянул на Люпина любящим, заботливым взглядом и мягко улыбнулся.

— Все будет хорошо, мы обещаем.

И это все, чего Питер хотел услышать. Люди расстаются каждый день, есть миллион необоснованных причин для этого. Никто не застрахован. Так что даже если два его лучших друга и расстанутся… Он просто хотел знать… Что, несмотря ни на что, в конце концов все будет хорошо. С Мародёрами все будет хорошо.

— Обещаете? — прошептал он детским голоском.

И Сириус, улыбаясь, протянул мизинчик, чтобы пожать.

— Обещаем.

— О, убери от меня свою вонючую руку! — Питер рассмеялся и съежился, отодвигаясь подальше. — Я знаю, где она была в последний раз.

Лунатик и Бродяга громко расхохотались, глядя на их лучшего друга с любовью, благодарные за понимание.

«Как достать соседа»

Хот-дог: Ребята, у нас с Ремми есть важное объявление😌

Злая лесбиянка: О, прекрати выкобениваться, Блэк, все уже знают

Хот-дог: Мэри не знает.….

Горячая соседка: Ну как сказать 😬

Хот-дог: Конечно, эта надоедливая стерва уже всем растрепала. Живи своей жизнью, Маккиннон🙄

Злая лесбиянка: Нет, Мэри сама догадалась, тупица. Мы, девчонки, знаем вас намного лучше, чем вы нас

Ким 5+: Факт👆

Скрудж: пффф бред, вы постоянно игнорируете наше существование. в то время как мы замечаем ВСЕ. даже какой маркой тампонов вы пользуетесь

Злая лесбиянка: Я даже знать не хочу, на кой черт тебе эта информация. НО! Нет, мы знаем вас лучше

Скрудж: большая жирная ложь, Маккиннон

Злая лесбиянка: Оу, правда? Когда Сириус в последний раз занимался сексом?

Скрудж: легко, сегодня ночью с Римусом. Питер застукал их

Злая лесбиянка: Ха! Неправильно🤗 Час назад, в примерочной

Хот-дог: Откуда ты вообще это знаешь?!???

Волк-волк: Какого хрена...

Злая лесбиянка: Сириус прислал мне фотографию двух рубашек из магазина с подписью: «Какая лучше? Римус нихрена не помогает»

Волк-волк: Приятно знать, что мой парень думает о моем чувстве стиля

Хот-дог: Не злись, Луни, я люблю тебя таким, какой ты есть

Злая лесбиянка: Так что было нетрудно догадаться, что если вы в примерочной вместе, что-то происходит...

Хот-дог: Ты думаешь, я настолько предсказуем?

Злая лесбиянка: Хочешь сказать, я была неправа?

Волк-волк: 🤭🤭🤭

Хот-дог: Не задирай нос до небес, я знаю, что у тебя был секс с Доркас три часа назад, потому что ее нет в сети столько же. Она всегда вне досягаемости, когда вы проводите время в постели

Злая лесбиянка: Ты злой гений...

Скрудж: весь этот разговор о том, кто лучше кого знает, звучит как повод для пари

Злая лесбиянка: На что будем спорить?🤨

Ким 5+: Я знаю! Если они проиграют, Сириус будет возить меня в универ каждое утро в течение месяца

Хот-дог: Ни за что, Эванс, я не собираюсь выполнять всю грязную работу за всю команду парней. Тебе пора перестать высасывать мою кровь и бензин, как надоедливый комар

Скрудж: у меня есть идея! если вы проиграете, то делитесь с нами едой до конца года

Волк-Волк: О, мне нравится. Наконец-то вы, придурки, не будете оставлять тарелки в раковине с прилипшими кусками дешевых хлопьев

Хот-дог: И! Я хочу неограниченный доступ в шкаф Марлс

Злая лесбиянка: Ты, сука... Ладно, договорились🤝 Но если мы победим! Вы, ребята, будете платить за нашу аренду до конца года

Ким 5+: И! Сириус будет подвозить меня по утрам

Хот-дог: Договорились🤝😒 Как мы вычислим победителя?

Скрудж: викторина!💡

Рататуй: Кто будет задавать вопросы? Нас 8 человек, равное количество

Злая лесбиянка: Мы можем попросить их составить кого-нибудь другого

Скрудж: нет, это должен быть кто-то, кто действительно хорошо нас знает

Горячая соседка: Я могу быть ведущей и придумать вопросы девчонкам

Ким 5+: Нам нужно равное количество игроков

Хот-дог: Хвост?👀

Скрудж: Хвост?👀

Рататуй: Ладно, Иисус, я сделаю вопросы про вас🙄 но вам, идиотам, лучше победить

Злая лесбиянка: Вопросы должны быть равными по сложности !

Скрудж: по рукам🤝

На следующий день они собрались в гостиной парней, напротив доски с карточками. Джеймс и Бродяга даже вывесили плакат: «Вперед, мародеры!», а девчонки прикрепили значки: «Girl’s power!»

— Мы подготовили 5 категорий, — начал объяснять Питер с указкой, в то время как Сириус возбужденно ерзал в объятиях Лунатика на диване. — Родственные связи.

— Древняя история, — продолжила Мэри, одетая в роскошное бордовое платье с бейджиком «Ведущая».

— Люблю-ненавижу.

— Личная жизнь.

— И другое, — завершил Петтигрю.

— Каждая категория содержит 5 вопросов как для парней, так и для девушек. За каждый правильный ответ ваша команда получает 10 баллов, — МакДональд указала на пять столбцов с разноцветными стикерами. — Но... Если к концу игры счёт сравняется, вы сможете принять участие в блице.

Римус ощутил, как руку сжал его парень, дрожа от возбуждения. Лили и Марлин чуть не запрыгали на диване, уставившись на парней так, словно это были их заклятые враги.

— Какая команда начнет первой? — спросил Питер.

Они подбросили монетку, и первый ход достался девчонкам.

— Древняя история! — выкрикнула Марлин тоненьким, восторженным голоском, выбирая категорию.

Питер открепил фиолетовый стикер и громко произнес серьезным, сосредоточенным голосом, будто бы сорокалетний ведущий американского ток-шоу:

— В каком возрасте Джеймс… перестал… мочиться в свою кровать?

— Питер, какого хрена? — закричал на него Сохатый и швырнул пластиковую бутылку, заставив Бродягу весело рассмеяться.

— В пять? — тихонько уточнила Доркас, глядя на разнервничавшихся подруг.

— Я знаю! Знаю! — Лили громко захлопала в ладоши. — В девять лет!

— И это... — Питер сделал долгую, загадочную паузу, заставив всех бездыханно замереть. — Правильный ответ!

Команда девушек завизжала от счастья и дала Эванс пять.

— Откуда она вообще это знает? — в ужасе прошептал Джеймс, и Люпин виновато улыбнулся. — Я убью тебя, Лунатик.

— А теперь, парни, выбирайте свою категорию! — Мэри взглянула на них с широкой улыбкой.

— Личная жизнь! — Сириус протараторил так громко и быстро, что Римус в ужасе сжал уши.

— Как звали первого парня Марлин? И почему… они расстались?

— Зачем напоминать про мое позорное гетеросексуальное прошлое? — раздраженно вздохнула блондинка.

— Его звали Малек, и им было по семнадцать, — начал отвечать Сириус со счастливым, довольным лицом. — Они расстались, потому что она увидела его голым… Испугалась пениса и заплакала!

— Пенисы странные, ясно? — Марлин прищурилась в отвращении. Как будто по ее коже пробежал паук. — Они длинные, уродливые и напоминают червей.

— И это правильно, Сириус! — Мэри зааплодировала, а команда девчонок освистала смеющихся друзей. — 10 очков!

— Мы выбираем родственные связи! — выкрикнула Лили, переполненная азартом и адреналином.

— Как зовут… — Питер хихикнул, прочитав вопрос. — Кузину Сириуса, на которой его хотели женить родители?

— Беллатриса Лестрейндж! — закричали девушки хором.

— И это верный ответ!

— Почему, Питер, просто… почему? — Сириус сжался, притворно пустив слезу. И Лунатик, разозлившийся на воспоминание, притянул парня ближе, чтобы поцеловать в макушку.

— Древняя история! — Джеймс начинал дрожать и нервничать.

— Хорошо... — Мэри отклеила оранжевый стикер и издала смешок. — Хорошо... В каком возрасте у Лили… начались месячные?

— В восемь? — прошептал Джеймс, глядя на парней.

— Какого хрена, Сохатый? — Сириус легонько ударил друга по макушке. — Ты хоть что-нибудь знаешь о женской анатомии?

— В тринадцать, — начал отвечать Римус, самодовольно глядя на раскрасневшуюся Эванс. — Она думала, что умирает, и лежала на кровати, ожидая смерти.

— Я убью тебя, Люпин, — процедила девушка сквозь зубы.

— И десять очков парням! — Мэри поставила галочку там, где был вопрос.

— Личная жизнь! — закричали девушки в унисон.

— Хорошо... — Питер начал читать следующий вопрос. — Сколько сексуальных партнеров было... у Си-ри-у-са?

Римус взглянул на парня, которого обнимал, уже страшась правильного ответа.

— Сорок девять, если считать все виды: оральный, анальный и мастурбацию, — быстро ответила Марлин и взглянула на Лунатика с коварной ухмылкой. — А теперь… ровно пятьдесят.

— Правильно, Марлин! — Питер зааплодировал, а Сириус разинул рот, переводя взгляд с одного на другого.

— Как, черт возьми, вы вообще это подсчитали? Я даже не знал правильного ответа!

— Хотел бы я его не слышать, — Римус посмотрел в серые глаза с притворным раздражением.

— Лунатик, ты великий пятидесятый, — Сириус быстро чмокнул его в губы, тихо рассмеявшись.

— Вау, какая честь, — Люпин закатил глаза. — Я польщен.

— Но ты… — прошептал Сириус и наклонился ближе со своей прекрасной улыбкой и теплым, возбуждающим запахом. — Лучший из них всех.

— Оу, — выдохнул Римус. — А вот это на самом деле лестно.

— Сфокусируйтесь! — Поттер пихнул Бродягу в плечо. — Люблю-ненавижу? — спросил он, и друзья кивнули. — Мы выбираем люблю-ненавижу!

— Отлично! Кто самый… любимый актер Доркас?

— Леонардо Ди Каприо? — прошептал Сириус.

— Нет! Она ненавидит его! — воскликнул Джеймс. — Держу пари, это Бабс Олусанмокун.

— Это вообще настоящее имя? — Римус сморщился.

— Я не знаю, просто предполагаю... Бабс Олусанмокун! — воскликнул Джеймс в качестве ответа, и двое друзей начали избивать его. — Ауч!

— Ты действительно даёшь ответ в виде воображаемого имени!? — закричал на него Сириус.

— Я его где-то слышал!

— И это... — все затаили дыхание, глядя на МакДональд. — Правильный ответ!

Парни даже подпрыгнули на диване, хлопая в ладоши и обнимая Джеймса, не в силах поверить, что он действительно угадал.

— Древняя история! — взволнованная Марлин выбрала следующую категорию.

— Каким было первое наказание Римуса в пансионе и почему?

— Питер, твою мать! — Люпин почувствовал, как кожа закипела от смущения и неловкости.

— Он вроде… Он пытался что-то продать... — Лили изучала подруг с нервной улыбкой. — Боже, я не помню!

— Думай, Эванс! — МакКиннон ударила ее по плечу. — Соберись, тряпка!

— Он пытался... он продавал конфеты? В пятом классе? — прошептала Эванс, обеспокоенно глядя на Питера. — Он продавал конфеты!

— К сожалению… Это неверно! — Петтигрю издал звук поражения, и команда парней радостно дала друг другу пять.

— Я продавал свои игрушки, Лили, в шестом классе, — Люпин улыбнулся разъяренной подруге. — Учителя наказали меня, потому что… это нелегальная деятельность.

— Я до сих пор не понимаю, зачем ты продал своего любимого плюшевого волка по имени Брейв, тебе же так нравилось с ним спать, — Сириус непонимающе уставился на возлюбленного.

— Его наказали первого ноября, Бродяга. Даже я не такой тормоз, как ты, — усмехнулся Джеймс, и глаза Сириуса расширились от осознания.

— Тебе так… понравился тот торт и белые машинки, которые я… подарил тебе на день рождения, — прошептал Римус, изучая самого любимого человека во всем мире. — Мне всегда нравилась твоя улыбка больше, чем дурацкие игрушки.

— Малыш... — умилительно выдохнул Сириус, заворожённый. Он протянул руки, чтобы взять лицо парня и нежно поцеловать в губы. — Ты мой разбойник… Мой котёночек любимый.

— А ты мой, — Луни поцеловал любимые щечки.

— Нет мой.

— О боже, я с вами проиграю, идиоты! — Джеймс схватил Сириуса за ворот, разрывая поцелуй.

Игра продолжалась около часа, и обе команды почти никогда не ошибались в ответах. Когда подошло время к концу, все зависело от того, верно ли парни ответят на последний вопрос. Если да – они победили.

— Это очень, очень важный вопрос. Если вы ответите верно – вы выиграете, если нет, то вас ожидает блиц—раунд, — Мэри строго взглянула на ребят, и они нервно обняли друг друга. — У вас остался последний вопрос в категории... Другое, — темнокожая девушка глубоко вздохнула, прежде чем зачитала вслух. — Какой... натуральный… цвет волос… у Марлин?

Все трое парней замерли, в ужасе глядя друг на друга.

— Это слишком просто! — в гневе выпалила Маккиннон.

— Блонд? — прошептал Джеймс, совершенно потрясенный тем, насколько просто это было, но они не знали точный ответ.

— Я никогда не видел ее детских фотографий! — Сириус запаниковал. — Я убежден, что их просто не существует... Потому что в то время, когда родилась эта… ведьма, камер не существовало.

— Мы когда-нибудь видели ее корни? — Римус начал разглядывать макушку подруги издалека.

— Нет, она все время красит волосы!

— Я почти уверен, что она с рождения блондинка, может быть, что-то более естественное… Грязный блонд? — Джеймс выжидающе глядел на них, и ребята кивнули. — Хорошо! Мы... кхм... Мы думаем, что это грязный блонд.

— И это... — Мэри выдержал долгую паузу и издала печальный звук. — Неверно. Ее естественный цвет волос – каштановый.

— Идите вы! — проворчал Сириус, когда девушки засвистели и показали им средние пальцы. — Ты, крашеная блондиночка, смейся сколько хочешь. Но мы обыграем ваши задницы в блице!

— Для блица нам нужно по одному игроку от каждой команды, — Петтигрю достал из кармана стопку вопросов. — Сначала мы зададим одному человеку 10 вопросов, по 5 секунд на каждый ответ. После мы зададим столько же другому. Выигрывает тот, кто даст больше всего верных ответов.

— Я пойду! — Марлин вскочила с места и подбежала к стулу, который Петтигрю теперь поставил посередине.

— Римус, иди! — Джеймс подтолкнул его локтем.

— Почему я?

— Ты лучше знаешь девчонок, они тебе доверяют.

— Но Сириус знает Марлин и Доркас.

— Это правда, — кивнул Бродяга, и они согласились, что Блэк должен был представлять команду парней.

— Ты проиграешь, — Марлин сделала жест «я слежу за тобой», когда брюнет присел рядом с ней на второй стул.

— Не дождёшься...

— Итак, кто хочет начать? — Питер оглядел нервничающих участников.

— Давайте я, — вздохнул Сириус, дрожа так, словно был уже на низком старте, готовый пробежать марафон.

— И... — Питер указал Мэри включить таймер. — Начали! Сколько парней было у Лили?

Питер начал говорить так быстро, будто собирался напасть на Блэка, затопив своей слюной.

— Два!

— Правильно! Что больше всего раздражает Доркас?

— То, что все злодеи в диснеевских фильмах – очевидные геи.

— Да! За что Марлин была арестована?

— За кражу водки в 16 лет!

— Верно! Сколько братьев и сестер у Доркас?

— Три брата, одна сестра!

— Ты отлично справляешься, Бродяга! Какое прозвище было у Лили в средней школе?

— Лилипутка.

— Правильно! Любимый вкус мороженого у Доркас?

— Мятный с шоколадной крошкой.

— Да! Кто пугает Марлин больше всего?

— Дети... И пенисы!

— Ответ – просто дети, но мы зачтём! Кто был пансексуальным пробуждением Доркас?

— Тоталли спайс!

— Какая из троих?

Сириус на секунду замешкался, но затем взглянул на Марлин.

— Та блондинка! Та блондинка!

— Неверно, рыжая. Минус балл. Что больше всего нравится Лили в макияже?

— Румяна... Она обожа-а-ает румяна!

— И... это верно! — радостно закричал Питер. — Остался один вопрос... — он понизил голос и медленно проговорил. — Кто... самый... заклятый… враг Марлин?

Сириус победоносно улыбнулся.

— Ее двоюродная сестра Марселла, стерва, с которой ее всегда сравнивают родители.

— Превосходно! — Питер дал пять своему другу. — У парней девять баллов!

— Эта тупая тоталли спайс, — проворчал Сириус, но все равно выглядел совершенно довольным.

— Ладно, теперь, Марлин, — Питер подошел ближе к трясущейся девушке. — Если ты ответишь на все вопросы правильно – вы выиграете!

— Начинай уже, я здесь умираю, — девушка грызла ногти.

— И... Начали! Как звали первую девушку Джеймса?

— Та чертова девчонка из детского сада, которая воровала его яблоки... Как она? Боже! Лесли! Лесли!

— Отлично! Любимый фильм Сириуса?

— Он утверждает, что это «Бойцовский клуб», но на самом деле это «С любовью, Рози».

— Верно! Во сколько лет Джеймс лишился девственности?

— У него всегда разные версии. Иногда это 15, иногда 16. Но я уверена, что это 20.

— И... ты совершенно права! Что больше всего раздражает Римуса?

— Звонить по телефону, чтобы сделать заказ.

— Правильно! Полное имя Джеймса?

— Джеймс Флимонт Поттер.

— Верно! Сколько денег дядя Альфард завещал Сириусу?

— 600 тысяч доларов? — Марлин была в панике от волнения. — Нет! 650! 650 тысяч долларов!

— Нет, 1 миллион 650 тысяч долларов.

— ЧТО?! — все в ужасе уставились на Сириуса, забыв об игре.

— Я богатый, окей? — Блэк усмехнулся. — Сосредоточитесь на игре, Иисус. Не считайте мои деньги, я ими почти не пользуюсь.

— Марлин, ты теряешь один балл, — продолжил игру Питер, убыстрив темп голоса. — Чего больше всего боится Джеймс?

— Проснуться в теле другого человека.

— Отлично! Любимый музыкант Римуса?

— Он утверждает, что это Дэвид Боуи, но все время слушает Тома Оделла.

— И это... верно! Кто такая Брианна?

— Имя старого мотоцикла Сириуса, который он держит в гараже, потому что Лунатик запретил ему ездить по городу.

— Отлично! И последний вопрос... — Питер глубоко вздохнул. — Если ты ответишь неверно, то парни победят в викторине. Но если правильно – будет ничья. Итак... Что… по словам Сириуса… он любит в Лунатике… больше…. всего?

Люпин ощутил, как румянец вспыхнул на щеках, когда Сириус развернулся, чтобы взглянуть на него с широкой улыбкой.

— Он рассказывал мне тысячу раз про него! — Марлин взволнованно подпрыгнула, но затем черты ее лица помрачнели. — Волосы?... Нет, это его глаза! Как он зачитывает реп «Ginseng Strip 2002»?

Луни хрюкнул от смеха в сжатый кулак, вспомнив, как возбудился его парень, после того, как пьяный Римус подпевал Йанг Лину, стягивая с себя рубашку.

— Его голос? — продолжала МакКиннон. — Боже, я не знаю, он любит все! Его рост? Да! Он больше всего любит его рост! Это мой окончательный ответ!

— Это был сложный вопрос, Марлин, с подвохом, — разочарованно вздохнул Питер. — Сириусу больше всего… нравится всё в Лунатике.

Блэк подмигнул своему парню, и Луни почувствовал тепло, разливающееся по телу.

— Нет! — в ужасе закричала Марлин, осознав, что они проиграли. — Нет! Это нечестно!

Она поднялась, чтобы ударить торжествующего Блэка тапком, в то время как парни истерически смеялись, напевая «We are the Champions».

— А теперь дай мне ключ от своего шкафа, ведьма, — ухмыльнулся Блэк, ожидая своей награды,

После того, как мародеры отпраздновали победу вином и пастой, что приготовили девушки (и теперь обязаны были делиться всей едой с ними)... Люпин упал на кровать, совершенно обессиленный. Как же ему повезло иметь таких потрясающих друзей, которые знали друг о друге практически все.

— Это вы заказали… — Сириус медленно вошел в комнату, просунув лишь одну ногу в сетчатом чулке и каблуке. — Танцовщицу из «Flores de dragón»?

Очевидно, Блэк уже успел порыться в шкафу МакКиннон, потому что теперь был одет в короткую белую юбку, кружевной бюстгальтер и кружевные чулки в сеточку. Римус застыл в онемении от ударившегося в пах жара. Истинное определение секса, похожее на белоснежного ангела. Темные локоны падали на обнаженные плечи.

— Бродяга... — прошептал Луни, уже ощущая, как твердеет в штанах, спрятанных под пледом. — Ты же знаешь, я слишком… кхм… смущаюсь… чтобы что-то, ну, сказать, когда ты... мм... когда ты...

Сириус захлопнул дверь, стянул плавно каблуки и начал ползти к парню по кровати в позе крадущегося котёнка.

— Скажи, Луни... — брюнет шептал хриплым, бархатным голосом, приоткрыв рот. Он присел на колени Римуса, укутанные под одеялом. — Что ты думаешь?

Лунатик сглотнул, рассматривая оголенный пупок на гладком прессе, белый бюстгальтер, этот пирсинг, что виднелся через него. И чертовы чулки... Кружевные и тонкие... Бродяга ещё, как назло, ненавидел на себе волосяной покров, и кожа повсюду была гладкой и шелковистой. С этими тёплыми, розовыми коленками.

— Я дерьмо в грязных разговорах... — Римус затаил дыхание, когда коснулся икры парня, чтобы ощутить кружево на подушечках пальцев. Черт возьми, его член изнывал. — Я... я..

Сириус тихо усмехнулся, нежно взяв ладонь светловолосого и прошёлся ей вдоль изгиба ноги, пробрался к шелковистым трусам под юбкой.

— Попробуй, котенок... — пробормотал Сириус, глядя на него с расширенными зрачками и влажными губами.

— Твоя юбка... Ты выглядишь... Ты сексуальный.

— Что еще? — Блэк теперь медленно наклонялся, убирая чертов плед между ними. Он уселся прямо на пах Лунатика. Когда Люпин ощутил его через пижамные штаны, разум, должно быть, исчез. — Что еще ты чувствуешь, м-м?

— Какая у тебя нежная кожа... — прошептал Римус, не в силах говорить или дышать, все его лицо вспыхнуло бордовым. Сексуальные игры и грязные словечки определенно были не для него. — Как я мечтал об этом, когда ты… танцевал на сцене.

— Что ты хотел со мной сделать? — Бродяга наклонился и медленно поцеловал Римуса в шею, заставив прерывисто выдохнуть. Холодные пальцы нашли голый торс Луни.

— Сделать тебя моим... Поцеловать твою кожу, губы... — Люпин коснулся трусов Сириуса под юбкой. — Хотел... Хотел...

— Скажи это, — выдохнул брюнет, нежно целуя его в мокрые губы.

— Хотел трахнуть тебя.

Сириус отодвинулся, чтобы взглянуть в глаза парня и издал тихий довольный стон.

Они еще не делали этого, Римус был слишком напуган после неудачного опыта с Кевином. Но когда он наконец произнес это вслух, то осознал, насколько сильно желал. И Сириус глядел ему в глаза, довольно улыбаясь, готовый исполнить желание.

— Как именно, котенок? — прошептал он ему на ухо, покусывая.

— Войти в тебя... Почувствовать… — Лунатик со стоном выдохнул.

Сириус издал тихий хныкающий звук, глядя на Римуса с вожделением и предвкушением.

— Почему ты так напуган? — прошептал Блэк, медленно стягивая штаны с Римуса, заставляя пресс напрячься от желания. — Скажи мне, котенок...

— Это было больно... Когда я... Я не хочу, чтобы ты чувствовал... — Лунатик прикусил нижнюю губу, когда брюнет осторожно коснулся пальцами члена и поцеловал головку. — Боль... Причинить… Мхм... Тебе боль-ахм…

Люпин готов был кончить просто от всего происходящего. Пристальный взгляд Сириуса, его чулки, язык, облизывающий член и тихие стоны, посылающие вибрации.

— Прикоснись, аккуратно... — Сириус взял ладонь парня, смазал указательный и средний пальцы гелем и потянул к своим ягодицам. — Только осторожно, Луни...

Римус кивнул и начал стягивать второй рукой шелковистые трусы, не в силах разглядеть, что под юбкой, просто вслепую потянувшись к ягодицам пальцами. Взгляды были прикованы друг к другу.

— Да, вот... тут… — Сириус закрыл глаза, на влажных губах расплылась улыбка. Он выгнулся сверху так, что палец Римуса осторожно вошёл.

Необычное, непривычное тепло. Сириус выругался матом под нос и откинул голову, оголяя шею, когда пальцы снова и снова касались его простаты.

— Хорошо? — прошептал Лунатик, не в силах перестать смотреть на своего парня, извивающегося и хнычущего в этой чертовой юбке.

— М-хм, да-а... — Блэк поцеловал его в губы, скользнув влажным языком и подстроился под ритм пальцев Лунатика. Светловолосый старался растянуть его как можно лучше. — Луни, пожалуйста... Давай...

Римус медленно убрал руку и попытался сменить позу на более удобную. Он переместил своего парня под себя и начал осторожно стягивать юбку, лифчик, затем трусы… Задыхающийся, невероятно красивый Сириус лежал, наблюдая за каждым движением парня. Люпин смазал гелем свой пульсирующий член.

— Чулки? — прошептал Бродяга.

— Оставь.

Все тело Римуса дрожало от желания и страха.

— Ты прекрасен, — прошептал он, наклоняясь ближе и страстно целуя свои любимые губы. Его руки легли на бедра Сириуса, направляя парня к себе, пока задница того не оказалась прямо перед членом.

Как только он медленно протолкнулся внутрь Сириуса… С губ сорвался судорожный вдох удовольствия. Больше не было страха, переживаний или застенчивости. Это было самое приятное чувство, которое он когда-либо испытывал.

— Тише, — Сириус приоткрыл веки, лицо раскраснелось, а глаза наполнились слезами. — Лунатик, помедленнее... погоди... Луни!

Но Римус не мог остановиться, поэтому он замер, когда уже был почти полностью внутри своего парня.

— Сириус? — в ужасе прошептал он, глядя на сжавшегося в простыни Бродягу.

— Хорошо... Хорошо, — брюнет улыбнулся сквозь слёзы, едва способный говорить. — Ещё немного.

Как только Римус вошёл полностью, они оба замерли, ожидая, пока Сириус привыкнет. Люпин медленно начал двигаться, приподнимая бедра парня, так сильно желая ускорить темп.

— Терпение, Лунатик, — передразнил Сириус, но затем начал двигаться сам. Все быстрее и быстрее, не сдерживая громких вздохов и стонов.

Самым сексуальным… Самым возбуждающим во всем этом… Было то, как длинноволосый парень выглядел под ним, как смотрел на него, распахнув веки и рот. Потный, раскрасневшийся, великолепный. Что Римус вообще сделал, чтобы заслужить его?

— Ты мой... — прошептал он, почти зарычал, двигаясь все быстрее и быстрее, наклоняясь, чтобы поцеловать приоткрытые губы, шею и соски.

— Я твой, — Блэк дрожал, но вздыхал от удовольствия, закатывая глаза.

— Мой...

— Твой...

— Давай я... — пробормотал Римус, сжимая собственный кулак вокруг члена Сириуса.

 — Блять, — прошипел брюнет, двигаясь вниз по члену Римуса, а затем вверх в его руку. — Черт возьми, Риму-умх-мс... Да...

 — Давай, малыш, — мягко подбодрил Люпин, ускоряя темп. Он почувствовал, как Сириус запульсировал в его руке. —Давай...

— Блять... Римус… Сейчас…

И когда его парень застонал прерывисто в экстазе, Римус едва смог вовремя выйти из него и закончить, постанывая и ощущая, как все тело дрожит от невообразимого удовольствия.

Они упали на кровать в тишине, неровно дыша, с прищуренными от удовольствия глазами. А потом Люпин заключил своего Бродягу в объятия и начал нежно целовать в губы.

— Ты в порядке? — он вдохнул сказочный запах любимой кожи.

— Ты самый лучший, Луни... Ты... — Сириус перекатился на него сверху, углубляя поцелуй. — Я так люблю тебя.

Римус снова почувствовал себя чересчур застенчивым и эмоциональным, слезы затуманивали взор.

— Марлин убьёт нас...

Сириус тихонько рассмеялся, глядя на брошенную в сторону одежду.

— Эта сучка сама виновата, должна была знать, сколько Альфард завещал…

Римус притянул одеяло и накрыл их, прильнув поближе к обнаженному горячему телу.

— Почему ты никогда не пользуешься его деньгами? Я имею в виду… не только оплату учебы и еды…

Сириус застенчиво уставился на чужую грудь, а затем наклонился и поцеловал в ключицу, все ещё еле дыша.

— Я хочу счастливой жизни для нас… В будущем... Я хочу дом на берегу моря... Может быть, детей? Знаешь, как дорого стоит усыновление или суррогатное материнство? Я не хочу состариться и превратиться в злого, ворчливого седого мужика, одержимого деньгами. Я хочу быть счастливым... Как сейчас. Хочу оставить деньги на счастливую старость… На тебя.

— Ты думаешь о нашем будущем? — Римус взял его лицо в свои ладони и нежно поцеловал приоткрытые губы.

— Конечно, — улыбнулся Бродяга. — Ты… нет?

Люпин издал смешок неверия и крепко обнял свою любовь.

— Я не думаю о будущем, котёнок… Где и как мы будем жить… Но я знаю, что буду счастлив, пока буду с тобой.

Сириус широко улыбнулся и провёл пальчиком по шраму на лице парня.

— Мы такие слащавые стали, что с нами произошло? — усмехнулся он, нежно целуя в кончик веснушчатого носа.

— По-моему, мы всегда такие были, — Римус улыбнулся, укутывая в одеяло парня, что начинал постепенно засыпать в его руках.

— Когда были… мм… друзьями? — зевнул Блэк. — Точно нет. Это пришло с поцелуями…

Но Люпин в ответ лишь усмехнулся погладил его по волосам, наблюдая, как парень потихоньку расслабляется и начинает сопеть.

— Римус, ты спишь? — голова Сириуса просунулась между занавесками кровати. Одиннадцатилетний мальчик стоял босиком в пижаме со своей плюшевой собачкой.

— Нет? — прошептал Люпин, хотя его уже потихоньку клонило ко сну.

— Я не могу заснуть, — Блэк был довольно настойчив, поэтому без приглашений забрался в кровать и упал на подушку. — Ненавижу дождь.

Люпин был вовсе не согласен. Он чувствовал себя в большей безопасности в подобную погоду. Это приносило необъяснимое чувство комфорта: прятаться в постели под звук постукивающего ливня.

— Как зовут твою собаку? — Римус вытянул руку, чтобы погладить белое, странноеживотное. Пёс выглядел так, словно был сделан из носков и подручных средств. Разве мальчик не должен был быть богатым? Ему не покупали игрушки?

— Мистер Уайт.

— Мистер Белый? — Римус хихикнул двумя передними зубами, потому что гребаные коренные клыки слишком долго росли.

— Да, — Сириус застенчиво заглянул другу в глаза. — Он приносит мне надежду... Ты знаешь... Противоположность моей душе... Чёрной… Блэку… Я сделал его сам...

Римус в тот день впервые осознал, насколько сильно мальчик ненавидел свою семью, свою фамилию.

— Моего волка зовут Брейв... Храбрый... — Ремус вытащил из-под одеяла любимого плюшевого волчонка, которого подарила мама, и которого он так сильно любил. — Они могут быть друзьями?

Сириус улыбнулся своими чудесными ямочками на щеках и придвинулся ближе.

— Да... — он осторожно подвел пса к волку, чтобы они могли прилечь рядом между мальчиками. — Мистер Уайт думает... Брейв классный.

Римус начал издавать тихие волчьи звуки в знак согласия, заставив Блэка приглушенно рассмеяться.

— Мистер Брейв думает, что мистер Уайт – его стая... — Люпин не смог сдержать улыбку, когда Сириус взял лапки своей собаки, сделанные из носков, и обнял волка. — Мистер Брейв будет защищать своего нового друга.

Сириус усмехнулся, покраснев.

— Это слащаво, Римус.

— Заткнись.

Но темноволосый мальчик придвинулся ближе, загадочно улыбаясь, и внезапно обнял Люпина всем телом.

— Мистер Римус будет защищать мистера Сириуса? — прошептал он, заползая все ближе и ближе, как одинокий, нуждающийся ребенок.

— Да, — немного растерянно выдохнул Люпин. Но крепче обнял нового друга. — Мистер Римус будет защищать мистера Сириуса. Всегда.

Лунатик приоткрыл глаза, чтобы еще раз взглянуть на своего парня, который теперь тихо сопел у него на груди голый и умиротворенный, и улыбнулся, целуя в макушку.

— Мы всегда были слащавыми, мистер Сириус.

Комментарий к Глава с Викториной А теперь вернитесь назад и посмотрите, какого цвета был подарок Римуса в 6 классе;)

Мы, кстати, с вами подходим к концу! Осталась ещё одна глава и несколько дополнительных (экстры на подобие разделённого эпилога)

Спасибо, что уделяете время фанфику и так много комментируете! Это очень ценно 💞

P.S. Да, идея с викториной взята из Друзей, да, мне не стыдно, потому что в этом и задумка фанфика

====== Глава с Вечеринкой на крыше ======

12:06 Звезды: Хэй, малыш, нам нужно поговорить...

12:07 Звезды: Римус? Я же вижу, что ты прочитал сообщение👀

12:07 Луна: Иисус, не пугай меня своими «нужно поговорить»...

12:07 Луна: Я пытался прийти в себя 10 секунд и успокоить панику

12:07 Звезды: АХАХАХА

12:08 Звезды: Ни за что на свете, Римус, никаких расставаний

12:08 Луна: Я ненавижу тебя😒 начинай разговоры как нормальный человек, а не так, чтобы я впадал в кому

12:09 Звезды: Прости, котенок

12:09 Луна: Так в чем дело?

12:10 Звезды: Мне нужна машина, чтобы отвезти Регги в аэропорт

12:11 Луна: И?

12:11 Звезды: Она все еще в гараже Гидеона🤭

12:11 Луна: Блять.

12:12 Звезд: Я знаю, лунный лучик, ты пойдешь со мной туда после пар?

12:12 Луна: Ты ещё спрашиваешь? Может быть, я вообще один ее заберу?

12:12 Звезды: Я люблю тебя, малыш, но ты ни хрена не умеешь водить. Как ты собираешься довезти ее до дома?🤨

12:13 Луна: Да, ты прав. Может мы просто ворвёмся в гараж и угоним, как в «Форсаже»?

12:14 Звезды: Луни, ты превращаешься в меня, эти отношения негативно на тебя влияют пхахахах

12:14 Звезды: Но, к сожалению, гараж закрыт, ключ только у Гидеона

12:15 Луна: Знаешь, я тут подумал… Тебе не нужна твоя машина

12:15 Звезды: Нужна, дорогой, очень нужна

12:16 Луна: Ладно🙄 Но не смей идти без меня

12:16 Звезды: Конечно, любовь. Увидимся после пары❤️

12:16 Луна: Люблю тебя❤️

12:17 Звезды: И я тебя❤️

Самое лучшее в Лунатике – это то, насколько безопасно Сириус себя ощущал рядом с ним. Единственный человек во всем мире, который вселял такую уверенность, дарил любовь и чувство защищенности. Светловолосый крепко держал его за руку все то время, пока они вдвоём ждали Гидеона в вестибюле апартаментов.

— Я не могу видеть его лицо, это слишком... — прошептал Блэк, когда Лунатик обнимал парня за талию со спины. — Мне кажется я либо расплачусь, либо ударю его. Не знаю, что хуже…

— Ты со мной, котенок, — Римус поцеловал его в висок.

— Ни за что, блять! — в ужасе и неверии прошептал Гидеон, как только дверцы лифта отварились. — Это вы двое позвонили консьержу?

Сириус думал, что он испугается Пруэтта, но вовсе нет. Ему, напротив, захотелось весело рассмеяться. Потому что рыжий был в своей дурацкой уродливой шелковой пижаме, с этой дурацкой прической и бородой... У него все еще были синяки под глазами от ударов Римуса.

— Какого хрена вам нужно? — Гидеон быстрыми шагами пересек вестибюль, словно готовый к бою. Руки Лунатика ещё крепче сжали тело брюнета.

— Нам нужно забрать машину, открой гараж, — Сириус взглянул ему прямо в глаза, ощущая, как гнев клокочет в груди.

— Чего еще ты хочешь, дерьма кусок? — Гидеон подошел так близко к его лицу, слова казались плевками.

— Я определенно хочу ещё кое-чего, — Люпин сделал шаг вперёд, закрывая собой Бродягу. — По правде, хочу засадить тебя в тюрьму, пока у тебя не сгниют зубы и ты не забудешь имя собственной матери, тупой ублюдок.

— Луни... — Сириус попытался успокоить его, не в силах ничего разглядеть за спиной парня. — Нам просто нужны ключи...

— Ты, конченный идиот, лучше убирайся нахуй из моего квартала, или я вызову полицию, — прошипел Гидеон сквозь зубы.

Но Римус только улыбнулся в ответ, когда Сириус отошёл в бок, чтобы взглянуть на них.

— Закон о краже 1968 года, глава 60, — начал Рем со смешком. — Лицо виновно в краже, если оно бесчестно присваивает имущество, принадлежащее другому, с намерением навсегда лишить его этого имущества.

Господи, Лунатик был горяч, когда цитировал правовые акты.

— Так что звони адвокату, мудак, если не хочешь действительно сгнить в тюрьме, — прошипел Люпин.

— Ты… — лицо Гидеона покраснело от злости и негодования. — Защищаешь этого тупого одержимого ублюдка?

Люпин на секунду замер, вслепую потянувшись к ладони Блэка.

— Правда? Хорошо, что и я одержим своим парнем.

Пруэтт приподнял брови в недоумении. А затем медленно перевел взгляд на их сцепленные пальцы.

— Это ваш последний визит, — раздраженно выдохнул он.

Гидеон развернулся спиной и указал дорогу к гаражу, все тело напряженное, а челюсти сжаты. Сириус ощутил непреодолимое желание торжествующе улыбнуться, следуя позади Лунатика.

— Твоя? — рыжий остановился перед черным мерседесом, который Сириус бы узнал из тысячи.

— Да, — он нащупал в кармане кожанки ключи и открыл машину, усаживаясь на водительское сиденье. Боже, до сих пор пахло любимым ароматом кофе, бензина и одеколона.

Как только Римус приоткрыл пассажирскую дверь, он остановился, чтобы еще раз взглянуть на Гидеона.

— Кстати, ублюдок, — улыбнулся нахально светловолосый. — Спасибо, что рассказал мне о чувствах Сириуса. Твои слова придали мне смелости, в которой я нуждался. Надеюсь, ты хорошо спишь по ночам, кусок дерьма.

И Гидеон потерял последнюю нить самоконтроля. Начал выкрикивать в сторону пары самые колкие оскорбления, сжимая кулаки, но Римус в ответ лишь поцеловал средний палец и показал его перед тем, как захлопнуть дверь машины в приступе смеха и рухнуть на сиденье.

— Я люблю тебя, мой Клайд, — усмехнулся Блэк и чмокнул светловолосого в губы.

— Заводи мотор, Бонни.

Когда они подъехали к своему квартирному блоку, довольная улыбка внезапно исчезла с лица Сириуса, и он обхватил руль, костяшки пальцев побелели.

— Ты в порядке? — озабоченно спросил Римус, отстегивая ремень безопасности.

— Да, я просто... — Блэк тяжело выдохнул, выключая радиоприёмник, и взглянул на парня печальными, покрасневшими глазами. — Ты знаешь, что я… ну, верю в Бога?

— Да, — кивнул Римус и наклонился ближе, чтобы погладить дрожащего парня по шелковистым волосам.

— Просто... Я не понимаю, как Христос мог так спокойно говорить о прощении? Дело не в том, что я не хочу прощать Гидеона... Или мою мать… отца… Но я не могу. Я просто не могу их простить.

Римус понимающе поджал губы. Он с детства не верил во всю ту чушь, описанную в Библии, но был в чем-то согласен. Прощение действительно освобождает человека от мук. Каким-то странным, необъяснимым образом. Но именно оно помогает отпустить прошлое.

— Ты помнишь… Как сильно я винил себя после смерти мамы? — тихо произнёс Лунатик, нежно притягивая маленькую ладошку парня в свою. Глаза Сириуса оглядывали его с тоской. — Я думал, что это была моя вина... Ведь я был в той машине, но выжил. Почему я, а не она?

— Луни...

— А потом я начал винить во всем водителя чертового грузовика, что врезался в нас, хоть он и сел в тюрьму, хоть он ревел и пытался объяснить, что он был трезвый, что он не желал зла, что у него две маленькие дочери дома, и это был просто сбой в двигателе, — продолжал Римус, едва дыша. — Но обвинять кого-то… Это не помогает, Сириус. Это порождает еще больше гнева и ненависти. В некоторых вещах нет ничьей вины. Я знаю, прощение – это трудно, но держать гнев в себе, копить изнутри… Это не принесет никакой пользы, котенок… Позвони ей и попрощайся.

— Что? — прошептал Блэк сквозь блестящие слезы в глазах.

— Позвони своей маме.

— Ни за что на свете, — брюнет выдернул свою руку и взглянул на лобовое стекло перед собой.

— Скажи ей, что отпускаешь ее, даже если и не готов простить.

— Лунатик, я отпустил ее много лет назад...

— Нет, ты не сделал этого, Сириус, — Люпин взглянул на него с беспокойством. Потому что кошмары были очевидным продуктом того горя, что его котёнок копил в себе. — Она больше не часть твоей жизни. Отпусти ее...

Сириус проглотил рвущиеся наружу протесты и выдохнул разочарованно.

— Я ненавижу, когда ты прав, — он вытащил из кармана мобильник и начал набирать давно забытый номер.

— Я всегда прав.

— Заткнись.

Рука брюнета тряслась, когда он подносил телефонную трубку к уху.

— Ал... алло? — голос Сириуса дрогнул в испуге, и он взглянул на своего парня, хватая за руку. — Миссис Блэк? Эм… Да... Д-да, это я, — Бродяга опустил глаза, нервно прикусив губу в попытках сохранить ровный тон голоса. — Мне ничего не нужно. Нет, мне не нужно... Мам? Нет, мне не нужны деньги. Подожди... Я... — голос Сириуса задрожал в панике. — Я просто хочу поговорить! Я хотел сказать... Мама, нет! Я не употребляю наркотики… Я не прошу денег, о чем ты говоришь? — лицо брюнета раскраснелось в обессиленном раздражении. — Я просто хотел поговорить, я не прошу об одолжении!

Лунатик ощутил, как от волнения сердце упало куда-то в пятки. Он не мог слышать Вальбургу, но было и так очевидно, что она говорила. Сириус, всего лишь маленький потерянный ребенок, хватался теперь ртом за воздух.

— Я не заставлял Регулуса переезжать в Калифорнию! Это было его решение! — Бродяга крепче сжал запястье Луни, будто сдерживая себя от безумия и желания что-нибудь ударить. — Я не буду его отговаривать... Мама, ты можешь меня выслушать? Пожалуйста... Нет! Нет, мне ничего от тебя не нужно! Нет... Мама? Пожалуйста, я просто... Я хотел попрощаться, — Сирус глубоко вздохнул, слезы застилали глаза. — Сказать, что отпускаю тебя… — прошептал он. — Навсегда.

И с этими словами парень отключил трубку, уставившись куда-то в пустоту. Звенящая тишина наполнила машину, оставляя лишь сбитое дыхание.

— Прости... — тихонько произнёс Римус, мысленно проклиная себя за то, что вообще предложил чертову идею.

— Все в порядке, — Бродяга заставил себя улыбнуться и посмотрел своему парню в глаза. — Мне нужно было это сдела...

А затем он издал самый тоскливый звук в попытке глотнуть воздух, и глаза зажмурились. Он сжал крепко веки пальцами, прикрывая ладонью рот, и отвернулся.

— Малыш... — Люпин ощутил, что и сам вот-вот разрыдается. — Котенок, не плачь...

Но лицо Сириуса уже раскраснелось и взмокло, а губы дрожали в тихих хныкающих стонах.

— Все в порядке, ты свободен, — Римус наклонился ближе, чтобы обнять его за плечи и уложить голову на грудь. — Ты свободен от нее.

— Почему она-а-а? — шёпот брюнета повысился на несколько жалобных тонов. — Почему она так разгова-варивает?

— Я не знаю, малыш, — Римус поцеловал его в макушку и нежно погладил по спине. — Я так сильно тебя люблю, я так горжусь тобой.

— Я тоже тебя люблю, — Бродяга приподнял голову, чтобы поцеловать парня своим влажным и соленым ртом.

Лунатик вложил в прикосновение губ всю любовь, которую испытывал. И, Господи, как же много он ее ощущал.

— Хэй, придурки! — приглушенный крик заставил их оторваться друг от друга и заглянуть в правое окно. Джеймс Поттер в солнечных очках и со стаканчиком капучино пристально глядел на них. — Вы не могли бы заниматься сексом в менее людном месте? Здесь дети, Господи!

Сириус начал истерически смеяться, показывая другу средние пальцы, и Римус повалил его на сиденье, целуя только более страстно.

«Как достать соседа»

Скрудж: завтра 9 октября, вы знаете, что это означает😌

Злая лесбиянка: Нет, ноль идей

Скрудж: 😒😒😒

Скрудж: два года назад мы переехали в эту квартиру

Ким 5+: О нет, значит завтра необходимо надеть все черное

Хот-дог: Еху, вечеринка, поехали!!🥳

Скрудж: те, кто чем-то недоволен, просто знайте, вы пропустите самую ЛЕГЕНДАРНУЮ (и я говорю это с уверенностью) вечеринку всех времен

Скрудж: потому что вы не поверите, от чего нам домовладелец дал ключи

Злая лесбиянка: От крыши???

В поисках Дори: Я вас умоляю… Никто им не давал ключи, наверняка выломали замок

Скрудж: или так... но кого это волнует?

Рататуй: Я отличный взломщик, а чем можете похвастаться вы?

Хот-дог: Луни, надо было воспользоваться услугами Хвоста и вломиться в гараж

Ким 5+: ТЫ ВЕРНУЛ МАШИНУ?👀

Хот-дог: Нет, Эванс! Даже не смей заглядываться на мою крошку. Вы проиграли пари!!! Я не буду возить тебя в университет

Ким 5+: Душнила😒

Скрудж: итак, вы готовы к вечеринке, дамы и господа?

Злая лесбиянка: Сейчас, проверю свой планер 📆

Хот-дог: Пфф, все твои планы – лежать на диване и ныть. Можешь не проверять.

Злая лесбиянка: Нет, дорогой, не у всех такой же распорядок дня, как и у тебя

Злая лесбиянка: В любом случае… дел на завтра нет😌 Но, умоляю, пригласите на вечеринку побольше людей, меня уже тошнит от ваших лиц.

Скрудж: позовём, не переживай. у нас, по крайней мере, есть другие друзья, Маккиннон

Хот-дог: хорош, Джеймси✋

Злая лесбиянка: Вымышленные? 😒😒😒

Вечеринка, организованная на крыше, действительно была легендарной. Около 30 человек, яркие лампочки, ретро-музыка и блестящие наряды в гламурном стиле. Лили не нравилась только одна вещь во всем торжестве: гребаный GSA клуб, который ребята пригласили, и эта глупая, глупая Ангелес. Она вертелась вокруг Поттера весь вечер, хихикая и подпрыгивая от любой его шутки.

— Все ещё не поговорила с ним? — Римус подошел к ней из-за спины в своей рубашке цвета хаки и кожаных, широких брюках, которые, должно быть, принадлежали его парню. — Даже я уже признался Сириусу.

— Что я должна ему сказать? — рыжая развернулась. — Хэй, я знаю, что ненавидела тебя все эти годы, но знаешь… В тайне я дрочу на твои фотки?

— Ты делаешь что, Эванс!? — Сириус, который незаметно подошел к ним схватил Римуса в объятия и уставился на подругу в ужасе. В своём красном вельветовом пиджаке и с чёрным смоки айс. — Только я могу дрочить на Луни!

— О Боже… — выдохнула Лили, наблюдая, как Римус сгибается от смеха в руках очумевшего парня. — Я не про Лунатика говорила, идиот. Сдались мне его фотки!

— Значит, по твоему мнению, на его фотки не хочется дрочить? — Сириус вскинул бровями в искреннем недоумении. — У тебя нет вкуса, Эванс, поздравляю.

— Она просто говорила про… — начал задыхающийся от смеха Люпин, но девушка кинула в него злобный взгляд. — Ни про кого. Забудь.

— Про кого? — с интересом выдохнул Бродяга и огляделся между ними. — Скажите!

Лили выдохнула в поражении.

— Про… Джеймса.

— ЧТО!? — воскликнул Сириус так громко, что половина гостей обратила на них внимание. Римус и Лили бросились к нему, затыкая рукой рот. — Мемогу пофенить!

— Не говори ему, — Лили сжала брови, испуганная, и убрала руку ото рта Блэка.

— Но он спит и видит, как ты признаешься!

— Уважай ее чувства, малыш, она сама расскажет, — Римус взял его за руку и повёл за собой к бару. — Пойдём напьёмся так, что ничего не вспомним, и очнёмся на крыше в пять утра..

Лили осталась наедине со своими мыслями и страшным желанием наконец треснуть Ангелес чем-то тяжелым.

— Внимание, все! — Джеймс ударил несколько раз вилкой по стеклянному стакану, и гул вокруг притих. — Вы все знаете, по какому поводу мы здесь собрались! — он поднялся на деревянный стул и оглядел присутствующих. — Ровно два года назад я, Римус, Питер и Сириус переехали в эту квартиру. И, сами того и не подозревая, мы нашли четырёх замечательных людей. Мэри, Лили, Марлин и Доркас! — парень, уже немного пьяный, пошатнулся на стуле и помахал улыбающимся подругам. — Дружба бывает разной… Но эти люди для меня стали намного больше, чем просто соседями. Вы семеро – моя семья. Я знаю, что без вас не существовало бы того Джеймса Поттера, которого знают остальные. Прекрасного, ослепительного… Но сейчас не об этом! Не существует вселенной, в которой я не нашёл бы вас… Там где вы, там и я, — он поднял бокал в воздух и громко прокричал. — За дружбу!

И все присоединились звонкими возгласами и звенящими бокалами. Все семеро соседей подбежали к Сохатому, чтобы обнять и зацеловать в щеки. Прилив нежности и заботы окутал холодное сердце Лили и растопил его. Поттер был из тех людей, которые сияют, освещают других любовью. Его губы расплывались в широкой улыбке, а взгляд наполнялся теплым мерцанием.

— Джеймс, мы можем поговорить? — прошептал она, указывая на пустое место у перегородки балкона.

— Конечно, — парень поправил на переносице очки и последовал за ней. — Что такое?

Розовое сияние заката освещало его смуглые черты лица, а ветер развивал взлохмаченные волосы. Весь страх и сомнения внезапно покинули Лили, освобождая так много места для новых, неизведанных прежде чувств.

— Джеймс, я… — прошептала она, не в силах произнести и слова. — Я не знаю, как начать…

— Я могу тебя поцеловать? — проговорил он, заглядывая в ее ярко-зелёные глаза и находя ответ на все, что беспокоило сердце девушки.

— Да, — выдохнула она, ощущая, как все сердце переполняет искреннее счастье.

И Поттер широко улыбнулся. Притянул Лили к себе, накрыв губы своими. Свежесть осеннего ветра, солнечные лучи и пряный вкус прикосновений. Эванс не могла оторваться, не могла остановиться, даже если бы захотела.

Когда Сириус приоткрыл веки, его встретил оранжевый восход солнца и свежий, прохладный воздух. Они действительно напились с Лунатиком так, что заснули на крыше, укутавшись в плед.

— Блять... — проворчал он, пытаясь пошевелить затёкшим телом, но все вокруг было усыпано пластиковыми стаканчиками, а Римус сопел у него на груди с приоткрытым ртом. — Лунатик... Котенок, проснись.

— Мхм… Что? — Люпин хотел отодвинуться, но вместо этого придвинулся ещё ближе и обхватил Сириуса крепкими руками за талию. — Котовый сейвчас час?

Сириус потянулся за телефоном в карман, но не нашел его и обессилено выдохнул.

— Не знаю, наверное, пять или шесть? Мы одни остались на крыше.

Римус распахнул веки, чтобы взглянуть на восход солнца, и, боже, со стороны он был похож на ангела. Самое нежное существо, сплетенное из мягких песочных кудрей и золотистых глаз. От него пахло все так же теплом и свежестью, даже после долгой вечеринки.

— Как красиво, — пробормотал Луни, все ещё пьяный, судя по телодвижениям и слезящимся глазам. Он несколько секунд глядел на восходящее солнце, а затем развернул шею с напрягшимся кадыком. Их глаза встретились. — Совсем как ты.

Губы Сириуса растянулись в сладкой улыбке, когда он наблюдал за нежным лицом пьяненького парня. Как же ему повезло, что он встретил этого упрямого мальчишку в возрасте одиннадцати лет, заговорил с ним и подружился. Никто в мире не мог сравниться с тем, каким мягким и трогательным Римус был. Вероятно, в жизни не наступит и дня, когда Сириус разлюбит или забудет его. Он хотел просыпаться каждый день и видеть только эти глаза, чистые и искренние.

— Я слишком много выпил, или Лили и Сохатый действительно целовались вчера? — Бродяга усмехнулся, наклоняясь ближе к теплому телу.

— Мне кажется, они даже рассказывали нам, что начали встречаться, но потом ты принес виски отпраздновать, и… все погрузилось в темноту.

— Точно, ты ещё начал читать рэп, — тихонько издал смешок Сириус, ощущая, как хрипло и низко звучит его голос. — Я тебя затащил в туалет...

— О да-а, — рассмеялся Римус, утыкаясь носом в шею парня. — Минет я помню.

Они оба приглушённо рассмеялись, наслаждаясь тёплой вибрацией тел.

— Вчерашняя речь Джеймса заставила меня задуматься... — Бродяга наклонил лицо, чтобы прижаться носом ко лбу парня.

— О чем?

— Что было бы, если бы мы не встретились? Где бы мы были сейчас? — шёпотом произнёс Сириус, изучая лицо любимого человека.

— Я не знаю... — глаза Римуса блеснули печалью. — Это была бы ужасная жизнь.

— Но ты бы даже не знал, что я существую, с чего бы грустить?

— Я просто знаю, что был бы несчастен, — светловолосый прильнул ближе, чтобы мягко поцеловать парня в губы. — Фу... От тебя воняет виски, сигаретами и колой.

— От тебя тоже, умник, — Сириус усмехнулся в поцелуй и взял личико в руки, чтобы нежно поцеловать везде, где только мог. В сморщенный нос, щечки, челюсть. — Я рад, что мы стали друзьями в тот день... В тот день, когда ты прятался в библиотеке.

— Да, ты накормил меня супом, это было мило, — улыбнулся Лунатик, глядя на Сириуса с неописуемым трепетом.

— Тебя же не беспокоит сейчас расстройство?

— Нет, у меня отличный аппетит, когда я счастлив.

— Ты счастлив? — Сириус самодовольно ухмыльнулся.

— Конечно, котенок, я скоро растолстею, и это все твоя вина. Не буду влезать ни в одну дверь, а ты будешь маленьким крошечкой, которого я буду носить как брелок, — они оба тихонько рассмеялись, сонные и пьяные, снова сосредоточив внимание на восходящем солнце. — Спасибо, что предложили мне тогда стать друзьями. Джеймс прав. Мы – семья.

— Мы всегда будем ею, котенок. Что бы ни случилось.

— Хэй, Римус, почему ты тут один?

Сириус заметил худенького мальчика, что делил с ними комнату, совсем одного в углу библиотеки. Большущие ореховые глаза уставились на Блэка, а руки сжали книгу, что была больше его головы раза в три.

— Я читаю… — прошептал он испуганно и уткнулся носом в тысячу чёрных букв, выведенных на бумаге.

— Я принёс тебе поесть, ты совсем не ходишь в столовую.

Сириус присел рядом с ним и протянул поднос, на котором стояла чашка куриного супа, стакан компота и свежеиспечённые булочки.

— Я не голодный… — Римус отвернулся от еды, его руки дрожали.

И что-то тоскливое зародилось в груди Сириуса, настолько щемящее, что напоминало… любовь.

— У тебя совсем пропали щечки, с которыми ты приехал в начале года, — брюнет оглядел детское осунувшееся лицо.

— Я не буду, — более твёрдо проговорил Римус, его явно поташнивало от одного взгляда на поднос. — Уходи, Сириус.

— Ты знаешь мое имя? — улыбнулся мальчик. — Почему тогда совсем не говоришь со мной?

— Мы же не друзья…

— Мы могли бы ими стать, — Сириус взял железную ложку с подноса и окунул в горячий суп. — Только сначала поешь.

Светловолосый несколько секунд колебался, но поднёс губы к жидкости и тихонько отпил. Чуть придвинувшись, Блэк осторожно обнял его за плечи, удерживая голову.

— Вот так, молодец, — Сириус наблюдал за ним, помогая новому другу поглощать одну ложку за другой.

В какой-то момент Римус начал отрицательно качать головой, сдерживая слезы. Но брюнет успокаивал его и объяснял, что так не будет болеть животик.

К счастью, Римус доел всю тарелку до конца и вытер с щёк дорожки слез.

— Друзья? — прошептал Сириус, завороженно наблюдая за большими ореховыми глазами.

— Друзья, — улыбнулся Римус.

Сириус оглядел лицо своего парня и притянулся к любимым губам, подполз так, чтобы прижаться к Луни всем телом. Запустил тонкие пальцы в мягкие кудри, сплетая языки. И почувствовал, что впервые в его жизни все страдания, переживания и боль обрели смысл. Жизнь стоила того, чтобы наслаждаться каждым ее мгновением.

Но каждое действие, каждый поступок приобретают особую ценность, если рядом есть лучшие друзья, которые пройдут этот путь вместе с тобой.

Комментарий к Глава с Вечеринкой на крыше Занавес! Основная часть истории окончена, но вас ждёт эпилог! Я сначала хотела его разделить, но, думаю, что объединю в одну главу.

Спасибо, что читали эту историю и посылали так много тёплых отзывов и любви! Пусть у каждого рядом будет лучший друг и искренняя любовь (желательно два в одном человеке)🌟

Честно, этот фанфик ощущался не как книга, а как сценарий к сериалу. Мне кажется, тут может быть полно частей, подразделенных на сезоны. Так что! Возможно, не прощаемся❤️

====== Эпилог со встречей Хоуп и Элио ======

Saturn – Sleeping At Last

With shortness of breath

I’ll try to explain the infinite

And how rare and beautiful it truly is that we exist

— И как это работает? — поинтересовался Римус Люпин, крепче сжимая ладонь мужа.

Аделина Кларк была 23-летней девушкой, которая отчаянно нуждалась в деньгах и отстаивала ЛГБТ+ права. Каким-то образом она действительно согласилась принять участие в программе, ощущая некоторое волнение. Но глядя на супружескую пару, которая, хотя мужчинам и было уже далеко за двадцать, выглядела все так же безгранично влюбленной… Аделина ощутила спокойствие, уверенность в правильности решения.

— Для тех отцов, которые оба хотят быть генетически предназначенными родителями двойняшек, процесс суррогатного материнства не сильно отличается от обычного, — спокойно начала объяснять доктор, глядя на трех взволнованных людей перед ней. — В день извлечения яйцеклетки вашего донора, то есть мисс Кларк, вместо оплодотворения каждой зрелой яйцеклетки спермой одного партнера, эмбриологический персонал определит количество извлеченных зрелых яйцеклеток и разделит их пополам. Одна половина будет объединена со спермой партнера номер один, а вторая – со спермой партнера номер два.

— Значит, оба ребенка будут похожи на нас? — Сириус Люпин широко улыбнулся, глядя на светловолосого мужчину так, словно он был его солнцем, луной и всей космической орбитой. — Один, как Римус, а второй, как я?

— Мы не можем вам этого обещать, потому что донором яйцеклетки все еще остаётся мисс Кларк, — доктор взглянула на девушку и мягко улыбнулся. — Но да... Есть огромная вероятность. Что один будет напоминать вас, а второй – вашего мужа.

Когда они наконец вышли из больницы, Люпины начали вертеться вокруг Аделины, предлагать поужинать вместе или взять дополнительных денег, на всякий случай.

— Я в порядке, правда, — девушка присела на заднее сиденье машины, так как Сириус предложил подвезти ее домой.

— Аделина, всякий раз, когда ты чувствуешь, что тебе нужны деньги, помощь, еда, что угодно... — Римус оглянулся на нее с пассажирского сиденья, и машина тронулась. Он был одет в свой коричневый свитер, волосы песочные, с проглядывающимся серебристыми волосками, а глаза тёплые и мягкие. Оба мужчины дарили Аделине согревающее присутствие, будто ее укутывали в одеяло любви и заботы. Они совсем не выглядели так, словно им было по 27 лет. Все такие же юные и влюблённые, как подростки. — Мы здесь для тебя. Можешь звонить хоть в 5 утра, мы ответим...

— Ты можешь переехать к нам, правда, в любой момент. Если покажется трудным справляться с беременностью одной, — закончил за мужа Сириус, глядя на нее своим пронзительным серым взглядом через зеркальце машины.

— Ребята, перестаньте волноваться, я еще даже не беременна, — усмехнулась Кларк. — Я знаю, что делаю! И поверьте, вы потратили достаточно денег, чтобы я могла купаться в джакузи, ходить в спа и питаться клубникой со сливками до конца жизни.

Мужья тихонько рассмеялись, а потом любопытство овладело ею, и она вежливо поинтересовалась:

— Вы уже придумали имена малышам?

— Да, вроде того, — Римус улыбнулся и с обожанием взглянул на брюнета. — Если будет девочка... То мы назовём ее Хоуп.

— Мне нравится, — губы Аделины растянулись в довольной улыбке.

— Да, — кивнул светловолосый, а затем вновь взглянул на девушку своим печальным, мягким взглядом. — Так звали мою маму. Ее звали Хоуп.

Звали. Это заставило Аделину почувствовать себя немного застенчиво и неловко.

— А что, если будет мальчик? Из двух, наверняка, получите хотя бы одного.

— Элио, — ответил Сириус, широко улыбаясь. — Это означает Солнце.

— Как красиво, — Аделина ощутила, как в сердце разливается пузырь любви и восхищения. Этим детишкам точно повезёт с родителями. — Почему именно солнце?

— Ну, знаешь, — Римус нежно погладил мужа по волосам. — У нас есть звезды, и у нас есть луна... Это красиво, но довольно мрачно. Элио будет ярким сияющим солнцем, приносящим новую радость и любовь в нашу маленькую семью.

— И имя звучит круто, — добавил Сириус с усмешкой, получив легкий подзатыльник от мужа.

9 месяцев пролетели почти незаметно. Лунатик и Бродяга украшали их новую квартиру, красили детскую спальню и покупали все необходимые снаряжения: пеленки, памперсы, погремушки, кроватки и радионяни. Особенно часто они суетились вокруг Аделины, помогали Лили и Джеймсу с Гарри, которому вот-вот исполнялось три года.

Марлин, Доркас, Питер и его жена Эстер довольно часто навещали их. Плюс, Мэри и ее бойфренд, которые теперь жили во Франции, прилетали в Лондон не реже трёх раз в год и помогали будущим папам с организацией.

Когда наконец наступил долгожданный день, Римус ощутил, что сердце разрывается от всех эмоций сразу. Страха, счастья, тревоги, любви и трепетного волнения. Схватки Аделины начались в 2 часа ночи, поэтому все, что Сириус и Лунатик успели сделать, так это натянуть спортивные брюки, свитера и подлететь на машине к дому Кларк, чтобы отвезти в больницу.

Когда начались сами роды, Сириус бродил по пустой приемной, с взъерошенными пучком на голове, бутылочкой, и судорожно дышал, шепча что-то Богу. Когда брюнет обмяк на стуле рядом с мужем, Римус взял его ручку в свою и нежно поцеловал, не в силах унять дрожь.

— Все будет хорошо, котенок, — Луни обнял его за трясущиеся плечи и притянул ближе. — Они будут так любимы, так любимы. Не наступит и дня, когда они усомнятся в том, какой ты отличный отец.

— А что, если они вырастут и разозлятся, что мы поставили их в такое положение? Где у них нет мамы? — прошептал Бродяга, глядя на мужа своими прекрасными, полными слез глазами.

— У тебя была мама, разве это имеет значение? — Люпин нежно поцеловал его в щеку и уткнулся лбом ко лбу. — Что важно, так это любовь.

— Мистер и мистер Люпины, — вошла в приемную женщина в розовом одеянии и резиновых перчатках. — У вас девочка, — она не успела договорить, а Бродяга уже подлетел с сиденья, сдерживая слезы. — И мальчик на подходе.

— Луни… — шепнул брюнет, начиная дрожать от слез.

— Сириус… — выдохнул Люпин, глядя на него.

— Луни! — выкрикнул Бродяга, не в силах подобрать других слов, и запрыгнул на бёдра мужа, крепко целуя и обнимая.

Когда Римус впервые увидел Элио и Хоуп, красных, плачущих и таких крохотных, ему стало страшно взять детей на руки... Вдруг он неправильно удержит головку? Вдруг с ними что-то случится? Это было душераздирающе, насколько реальным все оказалось. Когда они с Сириусом потянулись к кроваткам, чтобы взять по одному, Римус разучился дышать. Все его тело изнывало от непреодолимого счастья, жгучего и опьяняющего. Ему казалось, что он не стоит, а летит, что глаза всего лишь слезятся от сухости, а не наполняются горячими слезами. Личико Элио, смотрящее по сторонам расфокусированным взглядом, было первой вещью во всем мире, которая заставила Луни ощутить себя таким уязвимым, потерянным и переполненным счастьем, что зрение сразу же затуманилось. Детишки были здоровыми, такими реальными, маленькими, они были частью Сириуса и Римуса. И навсегда останутся ею.

Он нежно взял Элио на руки, а Сириус, который теперь улыбался и задыхался от потока слез, взял Хоуп. И мужья смотрели друг на друга, не в силах произнести и слова, просто улыбались, переполненные бесконечной радостью. Это был первый момент в жизни Римуса, когда он перестал бояться. Он ощутил себя совершенно цельным, спокойным и таким, таким счастливым. Он смотрел на Элио, который, прищурившись, хватал палец отца своей маленькой ручонкой, засыпая в целости и сохранности. Тоненькие темные волосики на макушке, бледная кожа и нос с опускающимся кончиком. Элио определенно был маленьким Сириусом.

— Я так сильно ее люблю, я не могу дышать, — прошептал Бродяга, не в силах оторвать взгляда от Хоуп, которая зевала и извивалась, как маленькое растение. Брюнет, с его растрёпанными пучком и усталыми чертами лица, безостановочно плакал, то ли от счастья, то ли от недостатка сна и новых, неописуемых чувств, которые Лунатик полностью разделял. — Она такая красивая, у нее твои глаза, Римус.

— Дети меняются, сейчас трудно сказать, — улыбнулся светловолосый и подошел ближе, чтобы поцеловать мужа в горячий лоб. Он взглянул на личико Хоуп, и да, она определенно была больше похожа на Луни. Прекрасный маленький ангел с золотистыми завитками на голове.

— Я не могу перестать смотреть на нее, котенок, она живая, — Сириус вздохнул от обожания, а затем перевел взгляд на Элио, который теперь хватал свитер Римуса на груди. — Лунатик, дай ему сиську.

— Заткнись, — усмехнулся Римус сквозь слезы на глазах и наклонился ближе, чтобы поцеловать мужа в губы.

Трудно было осознать, как долго они ждали этого момента. Но больше всего удивлял тот факт, что Луни разделил это мгновение именно с Бродягой... Когда он был подростком, он пугался детей. С неверием представлял, что в конце концов женится на какой-нибудь женщине и станет отцом. В его мыслях это всегда была красивая, домашняя девушка с милой улыбкой. Она готовила бы ему завтраки, пела колыбельную малышу и играла на рояле. Затем началась бы классическая чушь с двумя работами, ссорами, злыми детьми-подростками, которые проклинали бы своих родителей за то, что они бедные, старые и совсем не крутые. В своих мыслях юный Лунатик видел только два исхода жизни: одиночество или пугающая старость с нелюбимой женой. Но вот его друг, Бродяга, всегда был одержим идеей стать отцом. Даже будучи подростком представлял свою старость.

— Ну же, Лунатик, хотя бы опиши, как будет выглядеть твоя жена? — тринадцатилетний Сириус пихнул его в бок локтем, когда они лежали на траве Пансиона. — Она секси?

— У меня нет типажа, ясно? — проворчал Римус, глядя на Сириуса, у которого была корона из ромашек на голове, сияющая в солнечных лучах. — Может, я умру в одиночестве!

— Ты не умрешь в одиночестве, — Сириус упал на землю в своей школьной форме и заглянул другу в глаза. — По крайней мере, мародеры этого не допустят. Найму тебя нянькой для своих детей… А у меня будет их много!

— Тебе тринадцать, Сириус, этот разговор – безумие.

— Нет, неправда! — Блэк перекатился на спину и взглянул на облака в небе, ленивая улыбка скользнула по губам. — Я буду крутым папой, с байком и рок-группой. Моя жена будет горячей блондинкой и... с большой задницей, это уж наверняка. Ты можешь отмечать с нами Рождество и прочие праздники.

— Нет уж, я пас, — Лунатик издал саркастический смешок. — Ты воспитывай своих вымышленных детей сколько хочешь, крутой папа. Я, пожалуй, сосредоточусь на своей одинокой, грустной жизни.

Элио сморщил нос и начал душераздирающе плакать, вытягивая Римуса из воспоминаний.

— Ш-ш-ш... — прошептал он, осторожно убаюкивая ребёнка. — Котенок, я думаю, он хочет есть.

— Пойдем, — Сириус наклонился чуть ближе и поцеловал мужа в нос.

— Подожди, — остановил его Лунатик, прежде чем они успели выйти из комнаты, и заглянул мужу в глаза. — Я люблю тебя, — прошептал он, ощущая, что вот-вот расплачется от всех переполняющих грудную клетку чувств. — Нет никого в мире, с кем я хотел бы разделить этот момент больше... Ты… Самый крутой папа.

— Перестань, я и так реву всю ночь, — Бродяга тихонько усмехнулся и проглотил слезы. — Я люблю тебя, котенок. Ты, Элио и Хоуп… Вы весь мой мир. Ты ведь знаешь это?

— А вы мой, — Римус прижался губами к любимой щеке.

Последующая неделя напоминала один долгий, бессонный день, наполненный грязными памперсами, бутылочками и душераздирающим плачем. Римус даже взял двухнедельный отпуск на работе, потому что Бродяга спал меньше двух часов в сутки, просыпался от каждого шороха и пытался успокоить Элио, который, совершенно неудивительно, был намного громче и эмоциональнее Хоуп. Гены Блэков.

— Котенок, спи, — Римус попытался удержать мужа в постели, когда громкий крик, такой, словно кто-то душил Элио, разбудил их. — Не поднимайся.

Луни прочистил затуманенный взор и тихонько прошел босиком по полу к кроваткам, чтобы взять Элио, в его милой белоснежной пижамке с собачками, на руки.

— Хэй, щеночек, почему ты плачешь? — Люпин прижал его к груди, ощущая нескончаемое шевеление в руках. Младенец весь сжимался от коликов в животике. — Ты хочешь разбудить сестренку? — прошептал он, целуя во влажный лобик. — Разве ты не джентльмен?

Как раз в тот момент, когда Римус уже собирался выйти из спальни в гостиную, дать Сириусу и Хоуп поспать, Элио перестал захлёбываться в слезах, обхватив бутылочку молока мокрым ротиком.

— Хороший мальчик, моя звездочка, — Римус крепче прижал его к груди, ощутив прилив любви и трепета.

Лунатик держался практически всю неделю, не плача и не ощущая себя истощенным и измученным. Сириус был более эмоциональным, поэтому периодически ревел от бессилия или, наоборот, громко смеялся и переполнял младенцев любовью и заботой. Но сейчас... Когда Элио прикрыл веки, обхватив большой палец Римуса своей крошечной ручонкой. Осознание того, что он стал отцом, наконец-то поразило Луни. Осознание того, что настанет день, когда Хоуп впервые улыбнется и назовет его папой, день, когда Элио впервые засмеется и заползет на кровать между ним и Сириусом, прося утренних поцелуев, день, когда они вырастут и будут изредка навещать старых отцов.

— Я так сильно тебя люблю, — прошептал он сквозь слезы, глядя на сына. — Я всегда буду любить тебя, мой мальчик... Все мое – твоё. И весь я – бесконечно твой.

Римус затрясся в слезах и тихой истерике. Столько любви, заботы и страха за малышей. Он глотал слезы и держал Элио так крепко, как только мог.

— Котенок? — прошептал Сириус сквозь сон, а затем заметил, что его муж содрогается от слез. — Эй, малыш, прекрати... Иди сюда...

Римус обернулся с искаженным болью лицом, залитым слезами, присел на кровать, нежно держа бутылочку в губах ребенка. Бродяга обнял мужа за плечи сзади и поцеловал в мокрую щеку.

— Всю мою жизнь... — прошептал Люпин, едва дыша. — Я думал, что в конечном итоге останусь один... Ты знаешь... Какая-то часть меня верила, что я обречен...

— Хэй, — Сириус крепче обнял его, убирая волосы с глаз Луни. — Не говори так...

— Но теперь у меня есть ты и они... И они такие красивые... И эта любовь... — Лунатик развернулся, чтобы сесть напротив своего мужа. — Это невообразимо. Я... Я никогда раньше не чувствовал ничего подобного. Я не... Я не думаю, что заслуживаю этого. Тебя и их.

Сириус смотрел на него сонными глазами, как на сумасшедшего.

— Луни,только рожающие обычно страдают от бейби блюза… Ты чего? Не надо, котёночек… — Сириус усмехнулся и ласково погладил его по плечу. — Ты... ты веришь в другие вселенные?

— Нет, я не… нет...

— Раньше, когда я был подростком... — тихо произнёс Бродяга, опустив взгляд. — И мне становилось грустно или меня обижали… Я воображал, что должна существовать другая Вселенная. Где я полностью и безгранично счастлив. Это помогало думать, что в мире есть равновесие.

— О чем ты? — прошептал Люпин, глядя в прекрасные глаза мужа.

— Я пытаюсь сказать, что... Если ты когда-нибудь думаешь, что чего-то не заслуживаешь, подумай о себе в другой Вселенной. Потому что, если ты здесь, прямо сейчас счастлив, Римусу в другой Вселенной, вероятно, очень и очень грустно.

— Это так тоскливо... — Луни проглотил слезы и взглянул на причмокивающего бутылочку Элио. Трудно было представить Вселенную, где Сириус не сидел бы рядом с ним, Вселенную, где их детей бы не существовало.

— Это тоскливо, но ты можешь себе представить, насколько тебе повезло? Что ты находишься в этой Вселенной, что именно тут ты окружён любовью? — Сириус погладил его мягко по щеке, убирая слёзы. — Ты задолжал это Римусу из другой Вселенной. Быть счастливым и наслаждаться своей жизнью.

Люпин слабо кивнул, а затем нашел губы Сириуса, чтобы нежно поцеловать их и вдохнуть пьянящий запах любви.

— Я так сильно люблю тебя в этой Вселенной, — Римус поцеловал его глубже, запутавшись пальцами в длинных волосах. — И в каждой последующей.

— Я тоже люблю тебя, котенок, я тоже.

— О боже, вы здесь!

Лили встретила семью Люпинов у двери, когда Лунатик и Бродяга вошли с сумками-переносками на груди. Хоуп в серебристой, с узорами белоснежных полумесяцев, свисала с живота Сириуса, а Элио с Римуса, в темно-синем кенгуру с золотистыми звездочками.

— Они так быстро растут, — благоговейно произнесла рыжеволосая, разглядывая малышей. Им было уже около года. Элио с черными вьющимися волосами и большими ярко-голубыми глазами и ямочками, красивый, как маленькая миниатюра Сириуса. А у Хоуп были ореховые глаза, совсем как у Римуса, и ее песочные волосы были собраны в два маленьких хвостика. — Я так рада вас видеть, ребята! С Рождеством!

— Лунатик, Бродяга, вы здесь! — воскликнул Джеймс, сбегая вниз по лестнице с четырехлетним Гарри на руках, который был одет в милый рождественский костюм оленя. — Счастливого Рождества!

— Всем счастливого Рождества! — Сириус рассмеялся, когда друзья обняли их и засыпали поцелуями.

Чуть позже к ним присоединились Питер и Эстер, а затем Марлин и Доркас с огромным мешком подарков.

— Как из твоей спермы вылупился такой ангел? — МакКиннон изучала Элио, который сидел вокруг своих игрушек на ковре, жуя резиновую погремушку.

— Заткнись, Боб Марли, моя сперма гениальна, — Сириус присел на корточки, чтобы поцеловать свое солнышко в щечку. Элио обхватил его за лицо, кусая подбородок. — У него растут зубки.

— Папя! — воскликнул Элио, улыбаясь беззубым ртом. — Папа!

Все в гостиной замерли.

Лунатик буквально выбежал из кухни и рухнул на колени рядом с Сириусом.

— Это он только что...

— Да... — прошептал Сириус, ощущая себя так, будто сердце перестало биться. — Да!

— Папа! — повторил Элио в сторону Лунатика, хихикая.

— О боже, сладость, — Бродяга поднял на руки ребенка и начал зацеловывать во все лицо.

— В первый раз? — Марлин усмехнулась, но казалось, что глаза заблестели от волнения.

— Хоуп, иди сюда, лепесточек, — Римус подполз, чтобы взять их малышку на руки, и начал целовать ее, указывая на брата.

— Она еще не говорила? — Доркас присела на колени, чтобы погладить Хоуп по голове.

— Она умеет говорить «Луня», «кака» и «Гярри», — Сириус улыбнулся смеющейся дочке и скорчил гримасу.

— Гярри! — воскликнула Хоуп, и маленький Сохатик отставил свои игрушки на ковре, чтобы подползти поближе к дяде Лунатику и взглянуть на крестную сестренку.

— Как деля, Хоуп? — Гарри Поттер взял ее за ручку и нежно поцеловал.

— В один прекрасный день они поженятся, говорю вам! — Джеймс вошел в гостиную, чтобы потрепать сына по волосам, взъерошив их.

— С чего ты взял, что нашей дочери нравятся мальчики? — Сириус вопросительно взглянул на лучшего друга.

— С чего ты взял, что я говорил о Гарри и Хоуп? — Джеймс усмехнулся и сделал вид, что дает Элио небольшую пять.

— Ужин готов! — воскликнула Лили с кухни, и в комнату ворвался опьяняющий запах индейки и яблочного пирога.

— Полетели! — Джеймс поднял на руки Гарри и притворился, что сын самолёт. — Вж-ж...

Марлин и Доркас последовали за ним, обнимаясь, и Сириус поцеловал Элио в макушку, рассмеявшись.

— Почему смеёшься? — Лунатик взглянул на мужа.

— Я не знаю, я просто счастлив... Это их первое Рождество, — Сириус наклонился ближе к мужу, чтобы чмокнуть в губы. — И сегодня они впервые будут спать в отдельной комнате...

Лунатик усмехнулся в поцелуй и прижался носиком к носу.

— Значит я получу свой рождественский подарок ночью?

— О да, я купил красное платье Санты, — прошептал Сириус ему на ухо. — И я вёл себя очень, очень плохо в этом году… папочка.

— Заткнись, идиот, — Римус со смехом оттолкнул его. Но Сириус видел, как туго стало в штанах мужа. — Пойдем.

— А потом... шаги стали громче и громче, дверь скрипнула, и раздался крик, такой звонкий...

— Прекрати, Гарри! — восьмилетняя Хоуп прикрыла уши, заставив мальчиков истерически рассмеяться над ее испугом.

— Это просто история... — хихикнул Элио, направляя фонарик на лицо и сморщив жуткую рожицу. — Которая произойдёт с тобой!

Хоуп не смогла сдержать панический крик, вырывающийся из легких, и девочка выбежала из комнаты, туда, где был свет.

— Хоуп? — папа Сириус прибежал по лестнице, ведущей в комнату Элио. — Сладость, что случилось?

Она сморщила нос и почувствовала отвратительное желание расплакаться.

— Они злые… — прошептала она, закрывая кулачками мокрые веки.

Отец тут же подбежал к ней и крепко обнял.

— Все в порядке, малышка, — Сириус поднял ее на руки и вошел в темную комнату, включив свет. Элио и Гарри от испуга спрятали свои фонарики под одеяло. — Мальчики... Что вы опять натворили?

— Это была обычная страшилка, пап! Она просто плакса! — Элио указал на девчонку, которая теперь начала елозить в руках отца, готовая драться с кудрявым идиотом.

— Хэй, извинись перед сестрой!

— Извини… — закатил глаза восьмилетний мальчик.

Бродяга усадил дочь на пол и присел к ней поближе, поцеловав в макушку.

— Со мной ты в безопасности, лепесточек. Они просто глупые мальчишки.

— Мы рассказывали историю о Чёрной Ноге, ты сам мне ее читал в детстве, дядя! — запротестовал одиннадцатилетний Гарри, улыбаясь крестному отцу.

— Оу, точно! — мужчина усмехнулся и подмигнул Гарри. — Люблю ее.

— Эй! — Хоуп легонько пихнула отца кулачком в ребра.

— Лепесточек, Чёрной Ноги не существует, обещаю, — мужчина притянул ее поближе к себе на колени. — Хочешь услышать кое-что приятное?

Девочка одобрительно кивнула, обхватив его длинные волосы в кулачки и играясь с ними.

— У папы Луни завтра выходной, мы поедем с тобой и Элио на пляж.

— Будем строить замки из песка? — сын подполз, улыбаясь отцу без двух передних зубов.

— Да, мы будем спать в палатках и смотреть на звездопад, — Сириус взъерошил кудрявые волосы сына.

— Почему папа Луни так часто занят? Он всегда приходит домой, когда я уже почистила зубки перед сном, — Хоуп надула губы, ощущая детским сердцем, что в последнее время не так часто видела второго отца.

— Он работает, малышка, — Бродяга погладил ее и поцеловал в мягкую щечку. — Я тоже по нему скучаю, очень-очень. Но он зарабатывает денюжки в пансионе, где учится Гарри. Читает книги детишкам, таким же как вы, и учит их.

— Он самый крутой профессор, его любят абсолютно все! — Гарри весело закивал головой. — Гермиона считает, что он лучший учитель, который у нас когда-либо был.

— Видишь, лепесточек? — папа Сириус согласился. — Он зарабатывает денюжки на твои туфельки и бантики, а также на лего Элио.

— Разве у тебя нет секретного сейфика от деда Альфи? — Хоуп с любопытством взглянула на отца.

— Да, но папа Луни любит работать и трудиться, а не бездельничать. В то время как я могу оставаться с вами двумя и душить любовью и поцелуями...

Мужчина начал зацеловать и щекотать дочку, пока Хоуп не начала задыхаться от смеха.

— Кто это так весело смеётся? — Лунатик приоткрыл дверь и улыбнулся детям.

— Папа! — Элио и Хоуп одновременно воскликнули и подбежали к его ногам, чтобы обнять.

— Мои котятки, — Римус наклонился, чтобы поцеловать сына и дочь, а затем с благоговением посмотрел на мужа. — Привет, большой котенок, ты тоже хочешь поцелуев?

— Конечно, хочу, — Бродяга поднялся, чтобы чмокнуть светловолосого в губы.

— Дядя Лунатик, всем очень понравилась ваша сегодняшняя лекция! — Гарри улыбнулся, приветствуя Римуса.

— Рональд чуть не заснул на парте, но это приятно слышать, спасибо, — усмехнулся мужчина и присел рядом с Сириусом на ковёр, обняв со спины.

— Ты слышала это, Хоуп? Р-о-н-а-л-ь-д... — поддразнил ее Элио, и сестра бросила в него плюшевого волка.

— Он мне не нравится!

— Так мы тебе и поверили, — Элио приподнял недоверительно брови.

— Нет, ей нравится этот его брат... Фред? Джордж? Я плохо их различаю, — поиздевался с усмешкой Бродяга, подмигивая сыну.

— Папа, Фред старый! Он мне не нравится!

— Так значит все-таки, Фред?

— Папа! — Хоуп в ужасе раскраснелась.

— Ничего, разница в годах со временем исчезнет, лепесточек. Главное – следуй своему сердцу, — кивнул в ее сторону Римус, и дочь начала забрасывать игрушками своих смеющихся пап.

— Ты знаешь, когда я осознал?

Римус держал Сириуса в руках, лежа на пледе. Расслабляющий шум волн и луна, сияющая на темно-синем горизонте. Звонкий смех, доносящийся от Элио и Хоуп, доделывающих последние штрихи на песочных замках, прежде чем окончательно стемнело.

— Осознал что, котенок? — Сириус придвинулся ближе, чтобы обхватить мужа за талию и прижаться носом к щеке.

— Ай, ты колючий, — проворчал Римус, но все равно блаженно вздохнул.

— Мне идёт щетина, ты должен признать, — Сириус соблазнительно провёл по прессу мужа, от чего Римус только закатил глаза, скрывая удовольствие. — Так что ты осознал?

— Что я люблю тебя. В смысле... влюблен.

Сириус широко распахнул веки и с любопытством оглядел лицо светловолосого.

— Вообще-то нет, ты не рассказывал.

— Это произошло прямо здесь, на этом пляже, когда мы отправились в поход на третьем курсе, — Лунатик мягко улыбнулся и погладил мужа по скулам. 12 лет брака, а ему все еще казалось, что каждый день он влюблялся в Сириуса сильнее и сильнее. — Мы лежали точно так же, как и сейчас... Ты рассказывал мне о Боге, и был таким... Таким завораживающе красивым. Прекраснее всего, что я когда-либо видел.

Сириус наклонился ближе, изучая глаза Лунатика.

— Разве ты не встречался тогда с... Как его звали?

— Кевин.

— Да, с Кевином?

— Мы расстались с ним на следующее утро, помнишь? — Римус изогнул бровь, как бы намекая на ответ.

— Боги, Луни, это был тот день, когда я решил, что между нами ничего невозможно, — Бродяга усмехнулся от глупого осознания, не веря своим ушам. А затем прошептал в губы мужа. — Значит я должен тебя почаще водить на пляж?

— В тот день я ощутил сильный удар в сердце, помнишь теорию Доркас?

— Ага, — лениво улыбнулся Сириус, едва касаясь чужих губ своими. — Хотя я до сих пор думаю, ее теория – бред.

— Почему?

— Нет никаких трех ударов сердца, когда дело касается любви... — он провел кончиком пальца по губам Римуса. — Я чувствую эти громкие толчки каждую секунду рядом с тобой…

— Я так сильно хочу тебя… Прямо сейчас, — Римус запустил пальцы в длинные волосы, углубляя поцелуй.

— Луни, звездопад, помнишь? — Сириус отпрянул и посмотрел на детей, убегающих радостно от волн.

— За тобой акула! — воскликнул Элио и бросился на сестренку с объятиями.

— Хоуп! Элио! — воскликнул папа Луни, привлекая их внимание. — Звезды становятся ярче, идите сюда!

Двое детей побежали к ним так быстро, как только могли. Упали с криками на отцов и чуть не задушили объятиями.

— Ты воняешь, как маленький осьминожка, — хихикнул Сириус, целуя Элио в лоб. Мальчик перекатился в свободное пространство на пледе, между родителями.

Хоуп присоединилась к брату, и отцы крепко обняли их с обеих сторон, создав тёплый кокон защиты и тепла.

— А где Сириус? — радостно воскликнула Хоуп, пытаясь найти самую яркую звезду.

— Вот, смотри, лепесточек, — Римус взял ее ладошку в свою и последовал за звездой. — Наша с вами путеводная звезда.

— Она такая же красивая, как и папа!

— Ты маленькая подлиза, — Сириус чмокнул смеющуюся девочку и пощекотал. — Подлизушка, посмотрите на неё!

— Звезда! Звезда упала! — Элио выкрикнул, широко улыбаясь.

— Где? — Хоуп начала елозить по пледу в поисках.

— Ты загадал желание? — поинтересовался Римус у сына.

— Я не знаю, чего пожелать... — Элио совершенно растерянно огляделся.

— Подумайте о своих мечтах, котята, — Лунатик изучал ночное небо в поисках еще одной падающей звезды. — То, что вы загадаете, звездочка обязательно исполнит.

— Хоуп загадает Фреда, — Элио сморщил губки, издавая звуки поцелуев. И сестренка начала легонько избивать его.

— Перестаньте, котята, — рассмеялся Сириус, пытаясь их успокоить. — Не произносите желаний вслух, просто подумайте о них.

И когда Римус взглянул на Сириуса, обнимающего их детей с широкой улыбкой... Он ощутил, как в сердце таяло и плавилось тягучее счастье. Чистая, искренняя радость от жизни. Как это было редко и удивительно то, что люди просто существали. Его семья была его домом, всем миром, и он отдал бы свою жизнь за всех троих, не колеблясь ни секунды. Такая большая любовь была непомерной, но она также стоила всей боли, всех переживаний в прошлом...

Когда Лунатик наконец увидел падающую звезду, он ничего не пожелал. Он лишь поблагодарил того Римуса, из другой Вселенной, за то, что он позволил ему быть счастливым в этой. Здесь и сейчас.

«В другой вселенной, я знаю, мы счастливые, седые и старые, а рядом с нами любимые дети. И там я безгранично и полноценно счастлив.

Я буду любить тебя до конца жизни, котенок. Даже в этой жестокой вселенной. И в каждой последующей.

Навсегда и до бесконечности твой,

Лунатик»