Я собрала целое лукошко ягод и улыбнулась сама себе. Вот это будет пирог! Я хочу его приготовить по фирменному рецепту, о котором на днях мне поведала бабушка, и я захотела угостить им всю семью. Я очень люблю своих родных, но из-за учебы не могу приезжать так часто, как хотелось бы. Сейчас же, в летние каникулы, я оставила свой ВУЗ, друзей и занятия, и с легким сердцем, собрав небольшой чемоданчик, уже через сутки стояла на пороге нашего большого дома и обнимала родителей.
Прошло всего две недели после моего прибытия, а мне казалось, будто бы я и вовсе никуда не уезжала. Знакомые улочки, каждый камешек которых изучили мои детские босые стопы, и запах лимонов, что падали прямо на раскаленный асфальт и таяли под палящим солнцем – все это вызывало у меня сильную тоску по ушедшему детству, которая с течением лет не унималась, а лишь медленно превращалась в затвердевшую оболочку на сердце.
Подняв глаза к небу, я поняла, что потеряла счет времени. Солнце село за кроны деревьев и лес плавно погрузился в темноту. Подхватившись, я отряхнула длинную юбку и огляделась в поисках тропинки, но она как будто испарилась. Крепко вцепившись в плетеную ручку бабушкиной корзинки, я начала пробираться сквозь заросли папоротника, но удача отвернулась от меня. Кажется, я еще больше заблудилась. Глухая ночь накрыла лес бархатным покрывалом. Звуки становились четче и как будто ярче. Уханье совы и хруст веток под ногами отдавали в ушах страшной музыкой, смешиваясь с глухими ударами моего сердца. Угораздило же меня так далеко уйти от дома!
Куда же двигаться? В памяти начали всплывать все сказки и легенды, которыми меня пугали в детстве. Ладони вмиг стали мокрыми, и корзинка то и дело норовила выскользнуть из рук. Я пыталась найти путь домой по звездам, но лесная чаща становилась все гуще, срастаясь вокруг меня клеткой и не желая выпускать из своих цепких объятий. За спиной хрустнула ветка, и я резко обернулась, понимая, что не мои шаги тому причина. В темноте показалась чья-то тень, а полная луна, как назло, спряталась за облако, не давая разглядеть таинственного гостя.
– Кто ты? Покажись! – крикнула я дрожащим голосом. Почему-то мне почудилось, что это человек, а не зверь. В то же мгновение вышла луна, освещая мерцающим серебром верхушки деревьев. Словно мелком, она очертила силуэты всего, что было вокруг, но, к сожалению, не задела незнакомца.
– Не бойся, красавица! Я ничего тебе не сделаю! – прозвучало из темноты, и я вдруг поняла, что никогда в жизни не слышала ничего прекраснее, чем этот голос. Может, я сплю и мне снится странный сон? Лес вдруг наполнился атмосферой сказки, но, несмотря на всю странность ситуации, опасности я не чувствовала. Только интерес и желание узнать, кто же мне встретился.
– Выйди на свет, пожалуйста! – попросила я тихим шепотом.
Незнакомец прерывисто вздохнул, как будто не хотел этого делать, но все же шагнул вперед. То, что я увидела, заставило меня сдавлено ахнуть, прикрывая рот рукой. Передо мной в свете луны стояло настоящее чудовище с черными рогами в густых волосах и с копытами вместо ног.
– Кто ты? – спросила я, понимая, что бежать поздно.
– Я фавн! Бог лесов и пастбищ. Но я не причиню тебе вреда.
– Бог? Я думала это миф! – удивилась я. – Но почему ты вышел ко мне?
– Я увидел, что ты заблудилась и решил помочь. Могу ли я тебя проводить к дому?
Я посмотрела в его ярко-зеленые глаза и мне показалось, что время остановилось. Они словно два озера манили глубиной, а одиночество в словах фавна резало сердце осколком стекла. Его просьба звучала так неуверенно, что мне показалось, будто он боится моего отказа сильнее, чем я боюсь его вида.
– Конечно, без твоей помощи мне все равно не выйти! – согласилась я, все так же не отводя взгляда от его колдовских глаз.
Мужчина повел меня тропой, видимой только ему одному, и вскоре мы оказались на знакомой мне поляне.
– Спасибо, что провел, теперь я узнаю дорогу. Как я могу тебя отблагодарить? – спросила я, рассматривая голую спину фавна.
Не оборачиваясь ко мне, он остановился и прошептал:
– Мне бы хотелось знать твое имя…
– Всего лишь имя? – проронила я удивленно, но не дождавшись ответа, добавила: – Амедеа… а тебя?
Мужчина резко обернулся, и я увидела на его лице выражение сильнейшей муки.
– Тебе действительно интересно мое имя? Я же чудовище! Уж лучше я останусь для тебя незнакомцем. Ты сейчас уйдешь, и вскоре наша встреча покажется тебе сном! – Фавн снова отвернулся, как будто прощаясь со мной. Но мне не хотелось уходить. В моей душе возникла теплота, которой я захотела с ним поделиться.
– Но почему? – Я подошла ближе и положила ладонь на плечо мужчины. – Мне действительно интересно! – Он немного вздрогнул и медленно повернулся ко мне.
– У чудовищ нет имен, некому нас звать. Нам же не к кому приходить…
Мое сердце сжалось от этих слов, но я попыталась улыбнуться и мягко проговорила:
– Я буду звать тебя Киро!
Фавн тоже улыбнулся вслед за мной.
– Киро… – попробовал он на вкус свое новое имя, – мне нравится! Приходи ко мне завтра, Амедеа, я сыграю тебе на скрипке.
– Обязательно приду, Киро!
Чувство зарождающейся дружбы заурчало в моей груди и свернулось там мягким клубочком. Фавн исчез, а я моргнула пару раз, чтобы убедиться, что мне не показалось. Чудеса!
Я побежала вниз с опушки леса, направляясь к дому. Ноги утопали в высокой траве, стряхивая росу с длинных стеблей полевых цветов, а на восходе занимался розовый рассвет, раскрашивая горы нежными переливами.
Надо же, я даже не заметила, как прошла вся ночь. Время потеряло свое значение и будто понеслось горной рекой рядом с фавном. Странное ощущение, если учитывать, что он чудовище, но я ни капли его не боялась. Наоборот – мне хотелось увидеться с ним еще раз. Услышать то, как он играет на скрипке. Послушать его лесные истории. Разбавить одиночество, правда, я не знала, его или свое. Да, у меня было много друзей и даже имелся молодой человек, некоторое время ухаживающий за мной. Но я никогда ни с кем не сближалась. Просто не могла. Мой удел – быть снаружи настолько веселой, чтобы никто не смог заметить той глухой пустоты, что я храню внутри. Пустоты, заполнить которую не под силу ни одному человеку в этом мире. Только в семье я могла почувствовать подобие счастья, именно поэтому я не позвала Френка с собой. Нас связывала лишь его настойчивость и мое нежелание оставаться одной. Я хоть и считала его моим парнем уже несколько месяцев, но знакомить со своей семьей пока не спешила. Ведь мои родители – люди старой школы, потому не допустят, чтобы их дочь водила домой то одного, то другого. Это стало и моим правилом: я приведу мужчину в дом, только если буду доверять ему как самой себе.
Вдалеке уже показались родные пенаты, а по красной крыше побежали первые лучи солнца. Мама, наверное, переживает, куда делась их дочь. Но когда я зашла, то с удивлением обнаружила, что все спят спокойным сном. Не ожидала, ну что ж, оно и к лучшему. Я поставила лукошко на стол в гостиной и пошла в свою комнату. Спать хотелось невыносимо. Поэтому, быстро переодевшись в пижаму, я упала на кровать и закрыла глаза. За мгновение до того как я уснула, мне почудился голос Кироа, который желал мне приятных снов.
Весь следующий день мне казалось, что эта невероятная встреча просто мне приснилась, но я все же не могла не пойти в лес, как только теплый вечер спустился на деревню, а на террасе зажглись огоньки. Легкое платье развевалось ярким пятном, когда я бежала к опушке, но не только поэтому мое сердце билось чаще, а дыхание сбивалось в рваный ритм. Я сама не отдавала себе отчет в том, почему всем своим естеством хочу вновь увидеть Кироа.
Перед самой кромкой леса я приостановилась, чтобы перевести дух, и вгляделась в густую темноту перед собой. Ничего не увидев, я зашла под развесистые кроны деревьев и нахмурилась. Не мог же фавн мне померещиться? Я потопталась на месте еще немного и решила, что сошла с ума, притащившись в лес среди ночи. Развернувшись, я собралась домой, но врезалась в кого-то и отскочила:
– Киро?! Ты напугал меня!
– Извини, не верил, что ты придешь… – совсем грустно протянул он.
Я заметила в его руках скрипку и хитро улыбнулась.
– Если не верил, то зачем взял с собой инструмент?
Он звонко рассмеялся, сменяя весельем свое грустное настроение, и я подхватила его смех.
С того времени я каждый вечер бегала в лес, чтобы увидеться с новым другом. Врала родителям, что выхожу на прогулку, а сама поворачивала к опушке и с замиранием сердца ждала того мягкого прикосновения к своему плечу и завораживающей улыбки, отражающейся в зеленых глазах. Мне казалось, нет в мире существа более близкого, чем фавн, который смог за такой короткий период времени стать самым нужным и дорогим. Не хотелось с ним расставаться ни на минуту, и во мне росла уверенность, что это чувствовала не только я. Каким-то чудесным образом наши два одиночества сошлись в одной точке и мы больше не представляли существования порознь. Огорчало то, что мне скоро уезжать обратно на учебу, а Киро останется здесь. Но я пыталась сейчас об этом не думать, без остатка отдаваясь чувству безоблачного счастья.
Вскоре я узнала еще одну тайну фавна – он умел приходить в человеческие сны, делая их практически неотличимыми от реальности. Он не хотел меня пугать, но я сама попросила его не оставлять меня ночью. Чтобы мне было комфортнее, в этих снах он выглядел как человек, а это еще больше заставляло меня привязаться к чудовищу. Моему дорогому и милому фавну. Мое счастье после каждой с ним встречи было безграничным. Я расцвела и похорошела, мне хотелось петь и постоянно улыбаться. Я настолько изменилась, что родители заподозрили неладное и стали тихонько посмеиваться, что я нашла себе местного Марио, а бабушка спросила прямо, не влюбилась ли я. Нет, конечно нет. Я не влюбилась, я, кажется, полюбила по-настоящему.
Однажды, вернувшись из леса и напевая какую-то веселую песенку, я встретила того, кого не планировала видеть как минимум до осени – своего парня. Я так и застыла на месте, рассматривая новомодный автомобиль и самодовольную улыбку. Совсем забыла про него, настолько незначительным показались мне чувства к нему. Они полностью вытеснились под влиянием гипнотических глаз Кироа. Последний месяц я только и могла думать, что о фавне.
– Что ты здесь делаешь? – не совсем вежливо спросила я.
– Приехал проведать свою девушку, ты не рада? – удивился Фред. – Пригласишь войти?
Я помялась, но все же кивнула, не представляя, как он вычислил мой адрес и зачем притащился в такую даль. Мне ужасно не хотелось знакомить его с родителями, но парень оказался настойчивым и мне ничего не оставалось, как поддаться этому. Встречу с Кироом пришлось отложить, и на протяжении всего ужина ловить заинтересованные взгляды родителей и грустный – бабушкин. Кажется, они поняли, что не Фред причина моих горящих глаз, но решили промолчать, видя мое смятение. Так прошло несколько дней. До окончания каникул оставалось чуть меньше двух недель, и Фред предложил поехать назад вместе. Вырваться в лес за эти дни так и не получилось, и, как назло, Киро перестал приходить во снах. Желая выяснить в чем дело, я одной ночью дождалась пока все уснут, накинула платок на плечи и побежала к опушке.
Ночной лес жил своей жизнью. Я, кажется, даже научилась понимать его настроение. Оно было созвучно с настроением фавна. Сейчас лес грустил. Его тоска плакала каплями с листьев деревьев, утопала в густой траве тихим шуршанием, отзывалась эхом грустных мелодий сверчков. Настроение леса передалось мне и осело в глубине души неясной тревогой. Что-то произошло…
Я прошла вглубь и позвала Кироа. Мне показалось, что позади меня хрустнула веточка, я обернулась, но никого не увидела. Зайдя достаточно далеко, я все звала и звала того, по ком тосковала моя душа. Но вскоре поняла – он не придет. Я села на траву и опустила голову, глотая горячие слезы, рвущиеся из самого сердца. Вдруг к моему плечу прикоснулась чья-то рука, окутывая знакомым теплом.
– Не плачь, Амедеа, прошу тебя…
– Киро? Почему ты исчез? Я так тебя ждала! – всхлипнула я, пытаясь сморгнуть слезы и увидеть любимого.
– Я знаю, и я тебя ждал, но ты скоро уедешь и покинешь меня, я чувствую это… – В голосе фавна скользила ранящая боль.
– Но ведь я еще не уехала! Будь со мной, Киро! Не исчезай! – Я бросилась ему на шею и обвила крепкое тело своими руками. Слезы стекали по горячей мужской груди, но он не шевелился, лишь обнял меня в ответ и зарылся носом в мои волосы.
– Амедеа, я хотел тебе признаться… – проронил он, но неожиданно захрипел и начал падать на землю.
Что с ним? Я попыталась подхватить его, чтобы не дать упасть, но вдруг мои руки нащупали что-то мокрое на его спине. Я неосознанно поднесла пальцы к лицу и увидела кровь.
– Киро! Что с тобой? Ты ранен?! – взвыла я, пытаясь остановить кровь, но у меня ничего не получалось. Веки фавна медленно закрылись. С последним вздохом он прошептал: «Я люблю тебя, Амедеа».
– И я тебя люблю, Киро! Не бросай меня… – шептала я, пока тело фавна не превратилось в туман прямо у меня на руках.
Как это вышло?! Кто его ранил? Я огляделась по сторонам и встретилась со злым взглядом Фреда, который стоял в темноте впереди меня. Я сразу поняла, что за хруст слышала за своей спиной, пока шла к любимому. Парень проследил за мной! И убил фавна…
– Зачем, Фред? Что плохого он тебе сделал? – Я налетела на него с кулаками, но сил не хватало. Парень отмахнулся от меня, и все что было в моих силах, это лишь беззвучно сотрясаться в рыданиях!
– Он же чудовище, Амедеа, ты что, ослепла? Какая же ты дура! Я видел, что ты изменилась, но думал, что ты встретила кого-то из местных! И когда увидел, как ты среди ночи уходишь из дома, решил пойти за тобой! Но то, что я обнаружил, шокировало меня до глубины души! Ты полюбила чудовище! – Фред вертел в руках окровавленный нож и в глазах его застыло презрение.
– Киро в жизни и пальцем бы никого не тронул, а ты, как только увидел то, что не понравилось внешне, решил сразу убить? Так кто из вас настоящее чудовище?
Я рыдала и давилась слезами, упав на траву, но парень не слышал меня. Ему было все равно. Он ушел, оставляя меня рыдать там, где только что умерла моя любовь.
Не знаю, сколько времени я так пролежала, оплакивая то, чему не суждено было сбыться, и не знаю, как попала домой и как пролетело время до начала учебы. Фред уехал сразу после того, что натворил, даже ни с кем не попрощавшись! А я, не вставая с кровати, продолжала потихоньку угасать. Родители видели неладное и не знали, что с этим делать. Они решили отправить меня на учебу, хотя я больше не хотела никуда уезжать. Для них было странным, что их отличница-дочь перестала разговаривать, есть, а главное – рваться в университет. Собрав мои вещи, они насильно посадили меня на поезд, отправляя туда, где, по их мнению, ко мне вернется интерес к жизни. И я уехала в город, подальше от леса, в котором оставила свою душу.
Спустя 2 месяца
Узкая аллея, усыпанная осенними листьями, пестрым покрывалом выстилала мой путь к учебному кампусу. Я смотрела себе под ноги и с тихим шуршанием разметала листву новыми кроссовками. Не посмотрев куда иду, я свернула за угол и врезалась в какого-то человека. Книги выпали из моих рук и открылись в случайном порядке матовых страниц.
– Извините, пожалуйста, я вас не заметила… – промямлила я, не поднимая глаз. Опустившись, я начала собирать свои вещи, и ловкие мужские руки присоединились ко мне, быстро подбирая одну из книг.
– Это ты меня извини!
Его мелодичный голос зазвучал такими знакомыми нотами, заставляя меня вскинуть взгляд и застыть в немом изумлении. На меня смотрели самые прекрасные зеленые глаза, в которых плясали веселые огоньки.
– Я недавно в этом городе, – продолжил он, – не проводишь меня, красавица, а то я, кажется, заблудился? Кстати, меня зовут Киро, а тебя?
