КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Верховные Эльфы [Диана Игнатюк] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Глава 1. Калистралл

Карету плавно покачивало под стук лошадиных копыт. Четвёрка отборных жеребцов легко несла нагруженный экипаж по вымощенной красным камнем дороге. Верховные Эльфы предпочитали этот камень благодаря его особенным свойствам. Он добывался в пещерах, где когда-либо залегал дракон. Выбирая себе дом, рептилия, обращала внимание на наличие прослойки розового гранита между породами в основании горы. Со временем, под воздействием древних заклинаний, способных менять материальную природу вещи, гранит превращалась в красный камень. Эльфы называли его Калистралл. Главным свойством калистралла становилась его способность заполнять и выравнивать пустоты, когда дракон отсутствовал. Как только обитатель пещеры покидал свой дом, камень заполнял каждую щель прочной породой. Вот почему рассказы о счастливчиках, нашедших сокровища дракона никто не воспринимал всерьез. Сами Верховные Эльфы, веками добывавшие калистралл, знали, что добраться до клада невозможно без знания заклинаний, способных останавливать рост каменных жил.

В каменоломнях, стоило только выломать кусок красного камня, как на следующий день на этом месте была уже абсолютно нетронутая порода. Эльфы пробовали в течение дня прокладывать дорогу в красной горе, устанавливали леса и укрепления по пути прохода, но за ночь все это поглощалось неустанным желанием и силой заклинателя оставить свои сокровища нетронутыми. При отделении от материнской жилы калистралл значительно утрачивал способность к расширению, и становился прекрасным материалом для изготовления строительного камня. Обработка калистралла заключалась в следующем: глыбу крошили на маленькие кусочки, укладывали в деревянные формы размером с булыжник мостовой. а ночь обломок расширялся, заполняя пространство, и наутро был готов идеально ровный камень. Калистралл разрезали пополам, укладывали мостовую, оставляя пространство для его прорастания в целый кирпич. За ночь дорога, уложенная половинками камней, превращалась в идеально мощеную красную поверхность. Каждую ночь дорога самовосстанавливалась, заполняя каждую выбоину и трещину, полученную в течение дня.

Эльфы гордились своей умной дорогой, слагали о ней легенды и в честь Калистралла назвали город. Обработанные эльфами камни, насыщенные вибрацией любви и благодарности, становились верными защитниками народа. Никто не мог пройти по красному пути со злыми помыслами, агрессией или ненавистью. Калистралл либо поглощал путника, либо выстреливал остроконечные пики, делая невозможным и опасным дальнейшее движение. Люди со временем оставили попытки пользоваться дорогами эльфов, и рассказывали детям, что в стране злых бессмертных есть тракты, сжирающие путников целиком. Объяснялось все это кровожадностью эльфов. Отдельные путешественники и торговцы предпочитали добираться до эльфийских городов по лесным трактам, но и это было не просто. Лес тонко чувствовал намерения и внутреннюю сущность путника, и зачастую всю дорогу бедолагу цеплял плющ, заливал дождь, сучья и ветки падали градом. Либо путник весь день ходил по кругу, а под вечер выходил к тому месту, где он начал свое путешествие. Естественно, лес также был причислен к проклятым местам и охранялся от посещений большим количеством зловещих легенд и историй. Такое положение дел абсолютно устраивало Верховных Эльфов, все служило на их защиту.

— Хм… Защита… Наша земля в безопасности… Если так, то почему я, Верховная жрица слышащая Мать, еду сейчас в человеческий город. Чтобы остановить грядущее зло, способное поглотить весь мир и изменить все сущее?

Воспоминания холодной волной прошли через мое тело. Высокий потолок храма Матери заканчивался круглым сводом из голубого хрусталя. Дневной свет, проникающий через свод, преломлялся, создавая эффект голубых волн, заполняющих всю залу. Божественный храм, наполненный атмосферой покоя, любви и абсолютной истины. Внутри его стен время останавливалось, вся сущность соединялась с Божеством, и виденье мира становилась ясным и осознанным. Я в церемониальной одежде, медленно иду к алтарю, повторяя про себя слова молитвы, взывающей к Матери. Мои движения легкие и плавные, наполненные уважением и бесконечной любовью. Глаза закрыты, дыхание замедляется, и вот я уже не чувствую свое тело, я погружаюсь в пространство общения с богами. Это самый простой уровень для общения с высшими существами, поскольку мое сознание могло осилить и принять только его. Старшие жрицы доходили до более высоких ступеней, а одна достигла слияния с Матерью при жизни на материальном и ментальном уровне. Этой жрицей была моя мать. Мне такого не достичь. Высшее проявление сознания — это отказ от всех земных и духовных привязанностей.

— Сейен, любимый, Сейен… — теплая волна прошла по моему телу, дыхание сбилось, пульс участился, внизу живота приятно заныло. Каждый раз при воспоминании о нем, нить моих размышлений теряется, и я погружаюсь в негу…Очнувшись, я вернулась к тому месту, где мои воспоминания оборвались.

— Ах да, транс, я почувствовала, как мой дух, наполнился светом, и я услышала Её.

— Приветствую тебя дочь любви и света, сияющая Анима! Благодарю за любовь и мысли. Свет мой да прибудет в Тебе

.-Благодарю о Сияющая Мать!

— Благими вестями хочу питать род Твой и народ Твой. Но в этот день и час, вижу я беду. Вижу я рождение сына рода людского! Великой силы и великого зла! К магии будет он иметь великую способность, сила слова и мысли его будут изменять структуру сущего. Великий соблазн охватит душу его, быть равным богам в теле человека возжелает. И покорятся народы ему, и придет тьма и забвение. Потеряна будет связь с Божеством. И оставят Боги сердца и умы, и покинут землю! Тебе остановить его, сила дана!!!! — резкий толчок и моё тело вновь слилось с моим разумом. Я всё в том же голубом зале, только волны приобрели алый оттенок, уходящее солнце окрасило их пурпурным поцелуем заката. — Сколько же я была в этом состоянии?

Удивительная субстанция время, в каждом измерении течет по-разному. Интересно, не постарела ли я, пока находилась в трансе?

На выходе из зала молитвы, простирался бассейн с кристально чистой, холодной водой. Её абсолютная неподвижность придавала водной поверхности гладкость зеркала. Вода жила своей жизнью и служила местом хранения информации. При помощи заклинаний можно было увидеть в отражениях прошлое, настоящее и будущее. Этим умением Верховные Эльфы старались не пользоваться, поскольку знали эфемерность будущего и прошлого, а в настоящем придерживались принципа невмешательства. Но с этого момента всё изменилось.

Я закрыла глаза, сделала вдох и резко, нараспев, произнесла — «Ханде», что на древнем языке означало «путь, дай мне пройти» и в ту же секунду над бассейном раскинулся полупрозрачный мост с резными перилами. Сила моего призыва даже создала причудливый узор на его поверхности. Тонкие ветви закручивались в спирали и новые линии выходили из них, чтобы в свою очередь создать сферы для последующих. Этот узор отражал наполнившее меня виденье взаимосвязи всего сущего, где каждое произнесенное слово рождает новую сферу для нового дела. Проходя по мосту, я посмотрела в зеркальную гладь воды. Нет, я не постарела, все то же слегка вытянутое лицо, свойственное всей эльфийской расе. Остроконечные ушки, белая мраморная кожа, фиолетовые глаза, черные, волнистые волосы, ниспадающие до пят тяжелым полотном, тонкие розовые губы, широкие черные брови. Мое крепкое тело, в котором каждая мышца дышала силой и ловкостью, все также сияло здоровьем и молодостью. Только в глазах поселилась тревога. Остальную часть пути я проделала без остановок, ступив на другой край бассейна я быстро произнесла слова благодарности и слово отмены. Мост мягко растворился в пространстве, но я даже не обернулась.

Мой путь лежал в Тронный зал, через сад. Сад Верховных Эльфов — истинное произведение искусства магии и мысли. Каждое растение, находящееся в саду, было результатом кропотливой работы жрецов. Для создания каждого экземпляра необходимо было в мельчайших подробностях представить его корневую систему, каким образом будет расти, как питаться и размножаться, как растение будет взаимодействовать с окружающим миром и в чем будет его предназначение. На создании одного цветка уходили годы, но что они значат для Верховных Эльфов. В основном в саду были целебные и лекарственные растения, некоторые служили противоядием от отравляющих заклинаний нижних уровней бытия.

На мое появление сад отреагировал легкой вибрацией, казалось, ветерок пронёсся его обитателями. Но я знала, они приветствуют меня. Мысленно я представила, как поток зеленого света выходит из моей груди и проникает в каждое растение, делясь силой. Воздух наполнился ароматами и пыльцой трав и деревьев. Я с удовольствие сделала глубокий вдох и впустила в себя эту сладкую питательную субстанцию. Как же здесь хорошо: пленительная тень высокого дерева с широко раскинутыми ветвями, ласковый шепот листьев которых уговаривал отдохнуть и понежиться. Улыбнувшись дереву, я продолжила путь.

Сад окружал каменный забор, выполненный из блоков серого гранита, на каждом камне были нанесены специальные магические руны. Одни защищали от града и непогоды, другие способствовали росту растений, аккумуляции целебных свойств.

Ограда заканчивалась у широкой лестницы ведущей в дом Верховных Правителей. Это небольшое, по эльфийским меркам, строение представляло собой дворец, состоящий из трех зданий бежевого цвета, соединенных переходами, выполненными из обтесанных кусочков разноцветных пород. В мозаике преобладали бирюзовый, зеленый, белый цвета. Остроконечные крыши были выполнены в той же манере. Разноцветная мозаика придавала дворцу вид строения из иного мира. Архитектором был мой предок, который мог ходить между мирами, и скорее всего воссоздал что-то увиденное им в другом измерении. Заходящее солнце добавило ослепительных рубиновых красок, и дворец предстал перед моими глазами сияющим и величественным.

Не спеша поднявшись по лестнице, я оказалась у центрального входа в основное здание, в котором располагался тронный зал. Высокие каменные двери были открыты. В центре каждой двери был вырезан герб семьи: круг — означающий непрерывность жизни, и волна, рассекающая этот круг — означающая непрерывное изменение. Жизнь — это движение и изменение, вот, что значил этот герб.

Эльфы Правители рождались в одном роду — Атермин. Хранителями наследия рода были только женщины. Мужчины могли быть правителями, но этот род продолжить не могли. От женщины к женщине передавалась сила и магия. Женщины рода Атермин слышали Мать. Божество защищающее и любящее. Легенды изображали её прекрасной эльфийкой, плодовитой, мудрой и всезнающей. В культуре людей она была обычной женщиной, у гномов это ожившая гора, из которой была вытесана первая женщина гном Субруппе, у троллей это была Матерь болот Токс, у орков Иктуссекурис.

По моему мнению, Мать, могла воплощаться в каждом живом существе, расы для нее не существовали. Центром её сознания была жизнь, во всех её проявлениях.

Я была одной из рода Атермин.

— Я Верховная Правительница Эльфов Анима. Я слышащая Мать. Прохожу через врата моих предков с любовью и уважением.

Произнеся традиционное приветствие, я вошла в открытые двери и оказалась в тронном зале. Он занимал все пространство центрального здания, два прохода в торцах вели в соседние строения, отведенные под личные покои и хозяйственные помещения. В правом крыле, к нему уводил коридор с зеленой плиткой, находилась моя резиденция. Посреди зала размещался круглый стол, выполненный из белого мрамора, вокруг него были расставлены стулья с высокими спинками из этого же камня. Три стула из четырех уже были заняты, четвёртый стул был пуст и предназначался мне.

— Приветствую Вас Правители! Да воссияют души Ваши светом Матери.

— Здравствуй дочь рода Атермин, слышащая Мать! — хором ответили мне.

— Присядь Анима — сказала моя тетя Афита, высокая эльфийка, с классической красотой нашей расы. Идеально гладкие волосы цвета липового меда водопадом накрывали плечи, подчеркивая очарование сияющих светло-карих глаз. Гладкий лоб, белая кожа, нежная линия розовых губ. Широкие светлые брови симметричными линиями завершали картину. Ей было около четырехсот лет, для эльфа это самый расцвет молодости, мудрости и красоты. И Афита была очаровательна, но излишняя серьезность придавала ей вид каменного изваяния, казалось это женщина холодна и всегда думает только о сущем.

— Знало ли её сердце любовь? Изнывало ли от страсти? Умоляла ли она когда-нибудь о поцелуе, трепеща всем своим существом?!

— Очень хорошо, что тебя волнуют подобные темы, даже в такое время — раздался голос в моей голове. — У нас здесь лунный камень, и наши мысли настроены на одну частотуН надеюсь, ты закончила свои размышления, и мы можем приступить к обсуждению главного? — насмешливые, ласковые глаза Старшего Советника Сагитариуса вопросительно взирали на меня. Моим ответом был задумчивый кивок.

— Скорее всего Афита, как и моя мать. хотела слиться со своим божеством и находилась на пути подготовки своей души и тела к слиянию— вихрем пронеслось в моей голове. Такая скорость мысли была недоступна для волн лунного камня. — О святая Мать, умоляю, пусть Афита познает любовь и навсегда оставит желание слиться с тобой! Не забирай её у меня, я нуждаюсь в ней, в ней живой и чувствующей, это дышащая мумия не моя Афита! Не та уютная, нежная дева у которой я засыпала маленькая на руках, не та Афита, которая смеялась во весь голос, когда я прибежала к ней с вопросом, а будут ли у нас теперь дети с Сейеном после того, как мы поцеловались на мосту супругов. Умоляю…

— Собрание можно начинать. — сказала я вслух, плавно опускаясь на отведенное мне место.

— Я пришла к вам из Зала Молитв, с тревожными вестями. Великая Мать видит беду со стороны соседствующего нам государства Матрисоблита. Предрекая рождение мага-человека великой силы слова и образа. Мать видит грядущее изменение мира.

— Разве непрерывное изменение не сама суть жизни и природы вещей? Девиз нашего рода и наш герб говорят об этом — спокойно возразила Афита. — Да, и наш принцип невмешательства? — мягкий голос прозвучал в моей голове и всех собравшихся. Теплые глаза моего отца Кандре, подбадривающе смотрели на меня.

— Да, все так — подумала я — Боги уйдут в забвение, мир погрузиться в хаос и тьму. И остановить это под силу мне, так сказала Мать.

— Тогда поступим, как подсказывает Мать! Ты поедешь в это королевство и станешь в нем королевой, ты выйдешь замуж за местного правителя Есарта, родишь ему детей и воспитаешь их мудрыми наследниками. Тем самым остановишь хаос и забвение. Своим примером и верой ты покажешь людям, что мать любит и прощает своих детей. Ты, Анима, дочь моя названная, наследница рода Атермин, Великая Жрица, слышащая Мать, ты изменишь мир! — эта речь пролилась потоком света и силы на собравшихся, и я даже не уверена, была ли Афита её автором или сама Богиня посетила наше собрание. Секундная нега от светлого присутствия и момент осознания услышанных слов!

— Это невозможно! Нет! — поток энергии отрицания пронесся по залу. Идеально уложенные волосы Афиты разметало, поднявшимся в зале ветром. Собравшиеся молча смотрели на меня, ни одной мысли не пронеслось в этой тишине.

Лунный камень, прозрачный ограненный кристалл, размером с яблоко, мягко поблескивал белым светом на середине стола. Это сияние означало, что никакой мысли он в данный момент не экранировал.

— Вот именно по этому тебе следует поехать. Ты больше человек из всех нас. Ты веришь, что нет судьбы и все можно изменить. Ты все подвергаешь сомнению, это очень по-людски. Ты плодовита, ты сможешь зачать и родить. Ты легко освоишься там. Я верю в тебя и твои силы Анима. Я твоя названная мать, воспитавшая тебя, я всегда знала, что тебе предстоит сделать большой вклад в этот мир.

— Ты имеешь в виду принести жертву? Я должна пожертвовать своим миром, своей жизнью и любовью?

— Мать дала тебе все это. И иногда наступает время воздаяния за эти дары. Ты из рода Верховных Эльфов, и я не спрашиваю тебя о твоем желании, я говорю тебе твою судьбу! — Афита встала из-за стола и ее белое платье в пол, с руническим-серебряным поясом, окрасилось в пурпурный в лучах заходящего солнца, проникающих через широкие окна.

Это воспоминание вновь наполнило мое сердце холодным ужасом свершившейся беды. После собрания начались приготовления к исполнению озвученного на совете решения, были отправлены разведчики эльфы в город Энган. Каждый день среди простого народа и знати сеялись мысли, что для развития государства необходим союз между людьми и эльфами. Сочинялись песни и рассказы о прекрасной королеве из рода Эльфов, которая прославила королевство своей добротой и любовью. Эти песни проникли во дворец, и молодой король пустил в свою голову мысль, о том, что подобный союз был бы хорош для укрепления власти его семьи. Затем последовал визит послов из нашего города Калистралла, предложение и подготовка к свадьбе. И вот я в сопровождении свиты еду навстречу своей судьбе.

— Сейен, Сейен, позвала я со всей любовью и тоской, внезапно охватившей меня. — Легкая тень промелькнула перед моими глазами, заставив откинуться спиной на подушку сидения кареты.

— Да, Госпожа- произнес такой родной, спокойный голос. Он ехал верхом рядом с моей каретой, и почувствовал, что я зову его. Приблизившись к открытому окну, неслышно оперся руками о край рамы, и с легкостью проскользнул внутрь. Теперь он сидел напротив и с интересом ждал. Его желто-зеленые глаза, обрамленные пушистыми светло-каштановыми ресницами, казалось, хотят заглянуть мне прямо в душу и узнать всё тайное.

— Госпожа… — пронеслось в моей голове.

— Теперь я для тебя госпожа, а ты мне брат.

Главным правилом моей новой жизни, было прекращение любовной связи между нами. По дворцовому этикету он теперь должен был называть меня Ваше Величество и числился одним из сопровождающих из рода эльфов царской династии Тритуфа. Вторым правилом мне запрещалось, когда-либо упоминать о том, что я из рода Верховных Эльфов, и я теперь также принадлежала королевской династии Тритуфа. Благодаря тому, что средний возраст эльфов был около тысячи лет, выяснить нашу родословную было не так уж просто. Эта работа потребовала бы несколько сотен лет, а обычный человек таким временем не располагал. Все эльфы также свято хранили тайну о Верховных Эльфах, и должны были признавать меня и любого члена моей семьи, тем, кем он представлялся. Третье правило лишало меня сына Амусанина.

— Теперь я должен звать Вас Госпожой? — недетский серьезный вопрос моего ослепительного мальчика, яркой вспышкой погрузил меня в пучину воспоминаний.

— Да, малыш. Я больше не твоя мать. Матерью тебе приходиться Афита. Сейен остается твоим отцом.

— Я больше никогда не увижу Вас?

— Давай не так построим вопрос, а например, — надеюсь, я скоро увижу Вас?

— Да я согласен этот вопрос мне приносит облегчение.

— Хорошо, я тоже буду надеяться, мой дорогой! Ты в моем сердце и мыслях. Я всегда рядом. Помни меня и моё сердце будет питать любовь.

— Я буду помнить тебя, моя мать Амина, ставшая мне Госпожой, прощай. — легкий поцелуй, и мой мальчик спокойно встал, поклонился и вышел из комнаты.

Это у него, наверно от отца, вот так просто соглашаться с тем, что преподносит судьба, без возмущения и вопроса! Это так по-эльфийски! Нет! Если люди к этому относятся по-другому, то я предпочитаю быть человеком. И ты мой любимый, мой сладкий сон, вот так легко согласился, может быть навсегда, оставить мое тело без своих ласк. И поехал за мной, защищать меня и оберегать, и жить рядом, пока я буду рожать детей другому мужчине.

— Кто ты? Раб мой? — мысленно негодовала я, брови мои нахмурились, я рассержено посмотрела на Сейена. Мягкие припухлые губы с улыбкой коснулись моего лба. И волна любви затопила сердце. За эти несколько минут задумчивости, он увидел все чувства, отразившиеся одно за другим на моем лице, и пережил все это со мной.

— Сейен- продолжила я свой мысленный разговор с ним- на что ты пошел ради меня, что тебе предстоит вынести и чем пожертвовать?

— Любовь моя прости меня, я подумала плохо о тебе. — шепотом произнесла я. — Я совершенно не в порядке.

Ласковые руки гладили меня по плечам. Мои мысли спутались, и я уснула в его объятиях. Нежные пальцы смахнули две слезинки, выкатившиеся из-под моих закрытых век. И я почувствовала, засыпая, еще одну каплю, упавшую на мой лоб…

Тяжелое облако незнакомой энергии легло на мою грудь, каждый вдох давался мне теперь с трудом. Тоска и грусть наполнили мое сердце, невыносимое одиночество и печаль сковали все моё существо. С усилием я открыла глаза. Наваждение оставило меня, но где-то в глубине души осталась колющая иголка тоски. Тело неприятно занемело. Я попыталась вытянуться и огляделась. В карете находилась только я, должно быть Сейен проснулся раньше меня и ушёл. За окном ночь полностью завладела миром. Темнота сплела деревья в причудливые стены вдоль нашего пути, придорожные кусты под её магией превратились в ступени призрачных лестниц. Дорога, выложенная калистраллом, мягко светилась оранжево-красным светом. Светлячки и другие ночные насекомые окружали дорогу, и, в их трескотне можно было распознать музыку восхищения и любви.

Из глубины леса ветер принёс на своих крыльях песню русалок

— Если поцелуешь, навсегда уснешь, я твою любовь спрячу под водой. Волнами тебя убаюкаю. Твой покой, навсегда со мной…. - улыбнувшись, я закрыла глаза и шёпотом произнесла

— Прощайте удивительные девы, пусть нежность наполняет ваши сердца, и сочные травы растут вдоль берегов ваших озёр.

— Прощай, прощай Анима! — раздалось тихое щебетание в ответ.

— Прощай! Верховная дева из рода Атермин! Мы видим много испытаний на твоём пути! Прощай, прощай Анима, мы оплачем тебя в своих песнях…

— Не слушай их болтовню, моя Госпожа. Для них все события, выходящие за грань глади воды, уже беда. — Сейен успел вернуться и вновь занял своё место напротив меня.

— Они правы, в том, что собираются оплакивать меня! Я абсолютно растеряна и не знаю, на что я согласилась. Такого ещё не бывало в Истории Времен и Народов, союз между человеком и Верховным Эльфом! Мир изменился, а я все никак не могу принять и осознать эти изменения. Основа моего рода, энергия воды, мягкой и сильной, всегда правой, вечной, гибкой, изменчивой. А я? Почему я против своей судьбы? Сейен, милый ты знаешь ответ? — внезапно карета остановилась.

— Госпожа, мы подъехали к границе наших земель. Уже ночь, по трактам людей ехать ночью не самое умное решение. К тому же мы договорились встретиться с королевским эскортом в полдень следующего дня, на их территории, в пару милях отсюда. У нас есть время. Я предлагаю остановиться на ночлег на приграничной территории. Думаю, что лучше будет если ты, Госпожа, немного свыкнешься с энергиями природы людей на нашей земле. А с утра мы продолжим путь.

— Я не ведаю страха.

— Поверьте, Госпожа, я знаю о чём говорю. Пока шли приготовления к вашей свадьбе, я занимался разведкой того места, где нам теперь предстоит жить. Пожалуйста первое время верь мне и делай как я скажу, иначе ты можешь подвергнуть себя лишней опасности.

— Хорошо, я обещаю слушаться!

— Благодарю, Госпожа, за доверие! Я пойду, распоряжусь на счет лагеря, а ты пока можешь немного пройтись, размяться, только не отходи далеко.

Послышались голоса, ржание лошадей, весёлый смех. Сопровождающие нас эльфы распрягали лошадей, отпуская их пастись в ночь. Красное сияние дороги выложенной калистраллом будет для них ориентиром. Наши лошади были полуразумны, для установления связи с ними необходимо было настроить своё сознание на доброту, думать только о самом нежном и хорошем. Оставаясь на этой волне, можно было управлять их движением, указывая куда двигаться, в каком направлении и с какой скоростью.

Сейен открыл дверь кареты, и я с удовольствием, одним прыжком очутилась на мостовой. От моих ступней по дороге пошли небольшие круги оранжево-золотого света, калистралл узнал меня и приветствовал на свой манер. Под ногами эльфов, снующих по дороге и готовящих лагерь, калистралл выдавал целые световые гаммы, ярко желтые, светло-розовые, пурпурно красные. На мгновение это зрелище заворожило меня. Мысленно пустив волну благодарности через своё тело, я позволила ей выйти через мои стопы и войти в камень. Импульсы света стали ярче на пару секунд и затихли. — Ах ты пройдоха- подумала я про себя. — Устроил настоящий концерт, чтобы получить благодатной энергии, какие ещё секреты скрыты в тебе? Не превратился ли ты в разумное существо?

— Госпожа- светловолосый эльф окликнул меня.

Это был юноша высокого роста, его гибкий, мускулистый стан, казалось, стремился вырваться из доспехов, державших молодое тело в плену. Мягкие легкие движения, не могли скрыть исходящую от него силу. Свет золотых глаз и волос создавал вокруг его головы легкий ореол.

— Да, Литамен, слушаю тебя.

— Вы собрались пройтись, позвольте сопровождать вас?! — Юноша чуть склонил голову в ожидании ответа, и золотые пряди волос скатились на его грудь. В отблесках дороги золотые кудри окрасились оранжевыми переливами.

— Как ты прекрасен Литамен — пронеслось в моей голове.

— Хорошо, пойдём. Я хочу прогуляться вдоль границы и почувствовать энергию человеческого леса, интересно, чем так обеспокоен Сейен?

— Не знаю, Госпожа. Мне не доводилось раньше бывать здесь, — ответил Литамен.

— Удивительно- подумала я. — Сколько лет мы живём бок о бок и никому не приходило в голову познакомиться с их миром поближе до недавних событий. Если бы не угроза, исходящая от наших соседей, то неизвестно сколько бы столетий эльфы оставались в стороне от мира людей. Всё это наталкивает на очень интересную мысль, а не было ли это частью плана, или чьей-то задумки, например…

Раздался тихий треск, который отвлек меня от размышлений о путях божественного провидения. Готовясь к ночлегу, эльфы расставляли походные палатки на поверхности дороги. Кареты было решено отвести чуть в сторону, скатив их на обочину. Во время исполнения задуманного, оглобля соскочила с упряжи одной из карет и при падении отколола кусок камня от дороги. Калистралл возмущенно пустил несколько оранжевых кругов вокруг места скола и затих.

— Давай возьмём обломок с собой, Литамен, пусть освещает путь. Эльфийские глаза достаточно хорошо видели в темноте, но всё равно мы были детьми утренней зари и солнца, и темнота угнетала нас.

Подобрав осколок калистралла, мы пошли вдоль дороги по направлению к северу от нашего лагеря. Между деревьями появился небольшой просвет, от которого начиналась тропинка, серебряной змейкой петлявшую по лесу. Ясный лунный свет заливал спящий лес.

— Давай пройдемся по этому пути — предложила я.

Литамен молча свернул на тропу и пошёл впереди меня, держа калистралл над головой, чтобы освещать путь. Мягкий оранжевый свет камня служил мне скорее маяком, чем освещением. Ясная лунная ночь позволяла отчетливо видеть узкую полоску песка, пронизанную корнями растущих по бокам деревьев. Вздутыми жилами лежали они на дороге, серебряный свет придавал им вид заледеневших змей. Ступая по ним, я приподнимала подол своего дорожного платья, чтобы не споткнуться и не зацепиться за вьющиеся ветки плюща, раскинутого вдоль тропы. Странно, что он еще не завладел всем пространством этой дороги. Это жадное растение, казалось, могло объять всю землю. Вскоре я утомилась неотрывно вглядываться под ноги и остановилась, решив осмотреться. К счастью, мы подошли к склону.

Лес оставался за нашей спиной, а впереди расстилалось поле. Убаюканная лунным светом, высокая трава мягко покачивалась под легким летним ветром. Внизу склона виднелась хижина с покосившимся забором, должно быть давно покинутая. Литамен остановился в паре шагов от меня, опустил руку с камнем и посмотрел вниз, стараясь понять, что завладело моим вниманием. Вид колыхающейся травы в лунном свете загипнотизировал меня. Это было прекрасно и пленительно.

Сжав кисти рук в кулаки, я почувствовала, как с мизинца соскользнуло кольцо. Оно прокатилось по платью и мягко упало где-то в траву под ногами.

— Литамен, дай камень скорей, я потеряла кольцо. — Юноша-эльф в два шага оказался возле меня и передал мне калистралл. В моей руке по камню прошёлся пульсирующий красный свет.

— Анима — услышала я, надломленный тонкий голос.

— Ты слышал это? — Шепотом спросила я Литамена. В его глазах появилась тревога. Он удивлённо пожал плечами в ответ.

— Анима, приходи, поиграй с нами — донеслось до меня. Только теперь к надломленному голосу присоединился детский смех. Я почувствовала, что кто-то в хижине зовет меня. Забыв про кольцо, я поспешно стала спускаться с холма. Полный тревоги Литамен последовал за мной. Высокая трава доходила мне до пояса, стебли под моими ногами заплетались и старались остановить меня. Но я легко преодолевала растительные ловушки, казалось, паря над землей и полем. Очутившись на площадке перед домом, я остановилась. Голосов больше не было слышно. Калистралл светился ровным обычным светом в моей руке.

— Госпожа, я чувствую тяжёлую энергию горя в этом месте, пожалуйста, давайте покинем его.

— Я чувствую это тоже Литамен — ответила я шёпотом, в опасении, что эта энергия услышит, что речь идёт о ней.

— Давай осмотрим постройки.

Не дожидаясь ответа, я подошла к дому. Осторожно ступая по растрескавшимся каменным ступеням порога, поднялась к входной двери и отворила её. На меня повеяло запахом гари. Каменный дом снаружи, казалось, весь выгорел внутри. Проникающий через частично обвалившуюся крышу лунный свет осветил картину былого пожарища. Дом состоял из одной просторной комнаты, остатки кирпично-глиняной кладки в углу позволяли предположить, что в том месте стояла печь. Чуть поодаль стояли четыре обгоревшие ножки когда-то дубового стола, поверхность которого сгорела полностью и горкой пепла теперь лежала на полу. Моё внимание привлёк дальний угол, там находилось что-то похожее на корыто или короб.

Я вошла в дом, аккуратно ступая по пепелищу, стараясь не поднимать пыль. Дойдя до середины комнаты, стало ясно, что за короб я приняла детскую кроватку. Внезапный ужас охватил меня. Калистралл в моей руке вспыхнул красным пламенем. Перед моими глазами предстала женщина, одетая в крестьянское платье, когда-то чёрные волосы её пронизывала седина. Женщина суетливо заламывала руки и теребила подол, её глаза смотрели дико и по-звериному. Таившееся в ней безумие хотело вырваться наружу, но частичка сознания, из последних сил пыталась противостоять этому. Она подошла к колыбели и стала укачивать её. Неожиданно из кроватки донёсся детских смех.

— Баю, бай — надломленным голосом пела женщина.

— Так вот кто звал меня, пронеслось в моей голове — Баю, бай — продолжала она, качая колыбель.

— Зачем ты звала меня? — прошептала я, обращаясь к женщине. Её тело содрогнулось, казалось, волна ужасной боли прошла сквозь неё. Резким движением она оттолкнулась от кроватки и, повернувшись ко мне, прокричала.

— Убей зло! Демон родится от демона! Вонзи кинжал в сердце! Убей зло! — Последние слова вырвались неистовым визгом. Тёмный сгусток энергии отделился от её тела и двинулся по направлению ко мне. Моё сердце сжалось от чувства жуткого страха, слёзы потекли из глаз, каждую клетку тела пронзила боль. Тёмная энергия коснулась подола моего платья.

— Убей демона! Пронзи сердце! — крикнула женщина и зашлась пронзительным хохотом. Её тело неестественно переломилось в спине, голова затылком коснулась икр. Тёмный сгусток отхлынул от моего платья и поспешил к ней. Через раскрытый рот он вошёл внутрь тела. Женщина выпрямилась и поднялась над полом на небольшую высоту. Волосы и одежда начали всасываться в тело, через пару секунд она стала совершенно лысой и голой. Попавшие под кожу длинные волосы и одежда придали неестественные жуткие бугры её силуэту.

До моего пронизанного болью сознания дошло, что я вижу зарождение новой сущности из сотворенного здесь ранее зла. Она позвала меня, потому что недостающим ингредиентом для её воплощения был страх светлого существа. И она получила его от меня в полной мере.

— О, Святая Мать, как это прекратить! Но она, должно быть, не слышит по ночам! Ты, как и твои дети, ребёнок утренней зари.

Вдруг до моего уха донеслись слова, произносимые нараспев. Чей-то знакомый голос читал заклинание защиты и очищения на древнем языке магии. Ничего не видя, кроме сущности перед моими глазами, я почувствовала, как из моей руки кто-то выхватил калистралл. Видение исчезло и от пережитой боли я потеряла сознание.

Тёплые ладони гладили меня по щекам, по волосам, постепенно я возвращалась в этот мир. Любимые жёлто-зеленые глаза ласково смотрели на меня, моя голова лежала на коленях Сейена. Мы расположились на площадке недалеко от обвалившегося дома.

— А где Литамен? — спросила я.

— Он погиб — произнёс Сейен, голосом полным печали.

— Как! Как это могло произойти?! — крикнула я, и моё тело содрогнулось в рыданиях. Сейен стал целовать мои глаза, гладить волосы, крепко обнял и начал укачивать меня. Постепенно боль внезапной утраты стала стихать, рыдания перестали сотрясать моё тело, только продолжали течь.

— Я — начал свой рассказ Сейен — закончив установку лагеря, пошёл за вами, надеясь вскоре встретить вас идущими обратно. Дойдя до склона холма, с которого открывалось поле, увидел твоё кольцо в траве, светящееся ярко зелёным светом. Это кольцо защиты от тёмных сил, как ты могла потерять его! По его сиянию я понял, что ты в беде, подобрал его и огляделся по сторонам. Вниз по склону на траве были видны две борозды, и я предположил, что вы спустились вниз. Последовав по этим следам, спустился к дому, и увидел выходящий через проломленную крышу яркий красный свет. Он позволил мне разглядеть, что дом весь покрывается трещинами и вот-вот обрушиться. Я побежал по направлению к нему со всех сил, но стены уже стали осыпаться. Литамен пытался столкнуть тебя с места, чтобы увести из-под удара балок падающей крыши, но какая-то сила подняла его и резко бросила на пол. Он ударился головой о камни на полу и больше не двигался. Я подбежал к дому и увидел сущность, которая отвлеклась от тебя, и насыщалась кровью из раны Литамена. Заклинание изгнания не сработало, калистралл пылал рубиновым все ярче, и я понял, что это он не давал твари уйти. Судя по всему, камень обладает способностью быть проводником между мирами. Я вырвал камень из твоей руки. И тогда сущность послушалась меня и ушла. Но Литамен был уже поражён её ядовитой слюной, чтение заклинаний и втирание трав-противоядий не помогло. Потому что мы еще не встречались с таким, у нас нет знаний, о том, как исцеляться от яда неизвестных порождений, из какого он мира? Ох, Анима, как много у меня вопросов и как мало у меня ответов…. Нужно унести Литамена из этого места, и на утренней заре отдать его тело Матери! — Сказав это, Сейен помог мне подняться.

Юноша лежал на земле, из-за яда его кожа приобрела желтый оттенок. Золотистые волосы потеряли свой блеск, глаза смотрели на звездный небосвод, но были равнодушны к его великолепию. Сейен взял тело Литамена на руки и направился к склону, чтобы вернуться в лагерь.

— Подожди — попросила я — Я хочу очистить это место. — Плавно раскачиваясь под ритм своего дыхания, я начала петь песнь прощения, любви и мира, я пела, и слёзы текли по моим щекам. Постепенно пространство, окружающее нас, стало разглаживаться. Дом перестал выглядеть пугающе, теперь это просто развалины без истории и памяти.

Мы вернулись в лагерь, наша печальная ноша и рассказ были встречены абсолютным безмолвием. Каждый в глубине души понял, что наше путешествие будет полно опасностей и расставаний. Никто не спал эту ночь. Мы пели песнь вознесения. На рассвете тело Литамена со всеми приличествующими обрядами было предано земле. Я молилась божеству о том, чтобы светлый дух Матери провёл Литамена в светлое царство и способствовал его скорейшему рождению среди нашего народа.

— Светлый Литамен, я провожаю тебя, я благодарю тебя, за то, что ты жил с нами на земле, благодарю тебя за жизнь и любовь. Твоя светлая душа легка и прекрасна, и мы с радостью ждем тебя. — Мысленно я представила, как целую этого прекрасного юношу в губы. Волна нежности прошла по моему телу. — Я закрыла глаза, глубоко вздохнула и произнесла слова направленные в наше, теперь неясное и устрашающее будущее — О! Святая Мать, что за испытания приготовила ты нам…?

Глава 2. Служанка

Утренние сборы лагеря проходили в полной тишине. Окружающее пространство было наполнено вибрациями прощальных песен. Каждый хотел прочувствовать всю глубину светлой печали расставания, охватившей наши души.

Спустя пару часов мы пересекли границу и вступили на земли государства Матрисоблита. Обернувшись на прощание, я с удивлением обнаружила, что эльфийский лес стоит плотной зеленой стеной елей и сосен по всей линии горизонта и нигде, никакого намека на то, что здесь есть дорога, по которой мы только что ехали!

— Сейен! Где дорога из калистралла? — воскликнула я в тревоге. — Дорога выходит к идущему. — Лаконично объяснил Сейен.

Отчаянные романтики, путешественники-люди, дойдя до края своих земель, оказывались перед стеной сплошного эльфийского леса. Бесконечно идя вдоль него, они не находили тропы через плотно сросшиеся стволы деревьев, а всего лишь нужно было шагнуть в эту непроходимую чащу, и дорога оказывалась под твоими ногами. Один бесстрашный шаг на пути к своей цели, но именно он оказывался самым трудным.

Ещё пару столетий, и само существование эльфийской расы попадёт под сомнение. Мы никогда не отличались любопытством и тягой к путешествиям. Мы с рождения оказывались в мире природы, полной любви, согласия и взаимодействия с нами. Каждая наша мысль превращалась в энергию и вливалась в душу нашего народа и земли. Магия слова и образа была безгранична, и наших бесконечно долгих жизней не хватало на изучение всех возможностей этого мира. Мы мало интересовались жизнью людей и других народов. Когда-то наши предки принимали более живое участие в устройстве жизни соседних государств, но со временем охладели к этому. Остальные расы не спешили выстраивать свою жизнь в согласии с вибрациями любви. Существование, ограниченное по времени, заставляло их торопиться, брать от жизни всё и не думать, что будет потом. Лишь бы хватило здесь и сейчас. Это дикое поведение с природой и своими сородичами оттолкнуло эльфов от возможности сотрудничать и сосуществовать с людьми и прочими расами.

Многие эльфы остались жить среди людей, не потеряв веру в них и интерес. Благодаря этому существование эльфов ещё не ставилось под сомнение. Небольшое количество наших братьев обитало в государстве, королевой которого я собиралась стать.

До этих странных дней я не интересовалась людьми и их жизнью, только в рамках изучения всемирной истории. Люди казались мне непонятными, непредсказуемыми и странными. Я чувствовала, что они обладали силой мысли и образа, но что-то приземляло их. На все эти вопросы мне в скором времени предстоит получить ответы. Я не испытывала особого желания, но во мне поселился интерес. Новая судьба уже не казалась мне печальной. Я чувствовала новую энергию внутри себя. Она мягко завладевала моим умом, и любопытство просыпалось, внося новые краски в мое виденье пути. Что есть моя жизнь как не бесконечное приключение?

Яркое полуденное солнце нагрело воздух и дорогу, летний зной лёг на поле и томил путников, остановившихся на привал. Стражники и свита прибыли на условленное место с утра. Они расположились в ожидании по краю поля, засеянного природой душистыми и разнообразными травами. Сонные пчёлы и шмели, вяло жужжа, перелетали с цветка на цветок. Ароматные бутоны, изнывая от спелого сока, источали дивные запахи, призывая насекомых опылить их и продолжить великолепный цикл рождения и смерти.

К условленному времени полудня, командующий стражи разбил отряд на две колонны выстроив вдоль дороги живой коридор. Кони и кареты остались позади. На встречу к нам выехал всадник на вороной, породистой лошади, которая разволновалась и заплясала на месте, почуяв наших лошадей. Наездник, мягко похлопав лошадь по шее и натянув поводья, чуть подался корпусом вперёд, давая лошади знак двигаться дальше. Сейен поднял руку и наши колонны замерли на расстоянии в десять метров от встречающих. Мы с интересом разглядывали друг друга. Эта встреча и ситуация, казалась нам, и эльфам, и людям, фантастической и едва похожей на реальность.

Преодолевая смущение, наездник приосанился в седле и чуть подсевшим от изнуряющей жары голосом громко произнёс

— Приветствую вас, моя будущая королева из династии Тритуфа, благородная Анима, и приветствую вас, достопочтенные спутники. Я Высочайший Советник его величества Властителя королевства Матрисоблита Есарта династии Обликэ, лорд Рсумского леса и западных земель сэр Джокос, призван распоряжением его Светлости встретить вас и сопроводить до королевского замка в город Энган для проведения свадебной церемонии. — Произнеся слова приветствия, всадник подал знак свите к поднятию знамён королевской династии.

Полотно флага государства Матрисоблита состояло из двух равных частей голубого и зеленого цвета, по-видимому, обозначающих небо и луга. На середине знамени был вышит золотой орёл с расправленными крыльями, так, что верхняя половина крыльев находилась на голубом поле, нижняя на зелёном. Свита сэра Джокоса была одета в праздничные камзолы голубого цвета, с вышитыми на рукавах золотыми орлами. Штаны из плотной чёрной ткани, с кожаными вставками на коленях и у икр, плотно облегали ноги стражников, обутых в кожаные чёрные сапоги из грубой кожи высотой до колена.

— Как должно быть жарко в этих праздничных одеждах! — Подумала я с состраданием, оглядывая своих новых подданных. Сам сэр Джокос был одет в камзол зелёного цвета, из лёгкой льняной ткани и вышитый орел покрывал всю спину камзола. Это выделяло его, как благородную персону, принадлежащею королевскому дому. Штаны из лёгкой коричневой кожи облегали стройные ноги, обутые в высокие сапоги из этого же материала.

Сам достопочтенный лорд был мужчиной средних лет. Его выстриженные виски были чуть тронуты сединой, и, казались, инородными нафоне вьющейся черной шевелюры. Голубые глаза блестели жаждой жизни и неиссякаемым интересом к ней. Морщинки вокруг глаз свидетельствовали о том, что это был любитель смеяться и жмуриться от удовольствия. Нос с горбинкой придавал чертам его лица мужественность. Стройное, высокое тело, изящно располагалось в седле, красивые холёные руки в кожаных перчатках, небрежно придерживали поводья. По всем меркам это был довольно привлекательный мужчина и вся его манера держать себя, говорила о том, что он прекрасно это знает. Лёгкая снисходительная улыбка призвана была дарить восхищённым дамам надежду на возможность завоевать сердце красавца. Но я чувствовала всю пустоту этого холёного мужчины, его поверхностные мысли плавно перескакивали с предмета на предмет, и ничто не было способно занять его ум на долгое время.

Подошла наша очередь произнесения приветственных слов. С этой миссией Сейен справился успешно, не хуже лорда.

— Мой дорогой, ты будешь хорошо смотреться при дворе! — мысленно сказала я Сейену. Почувствовав настрой моих мыслей, он слегка улыбнулся в ответ, так, что никто этого не заметил, кроме меня. Сэр Джокос спешился и поспешил к моей карете, чтобы открыть мне дверь и подать руку. Влажная ладонь коснулась кончиков моих пальцев, лорд слегка поклонился мне, помогая спуститься по ступеням, затем выпрямился и наши глаза встретились. Его зрачки расширились от изумления, любопытный взгляд жадно заскользил по моему лицу, платью, волосам. Интерес благородного лорда подключил воображение, и я почувствовала, как его фантазия устремилась к недозволенному. Бесшумно подошедший Сейен мягко похлопал сэра Джокоса по спине, с приветственными словами, тем самым оборвав его мысли.

— Моя госпожа — просипел благородный лорд, потеряв на время дар речи — Простите, ваше великолепие ослепило меня! Это большая честь, сопровождать вас.

— Благодарю вас, достопочтенный лорд. Прошу вас, разделить со мною часть пути в моей карете. Я хотела бы узнать больше о людях, среди которых мне предстоит жить, будьте так любезны. — О! Конечно! Моя благородная госпожа, как прикажете. — Небольшая усмешка чуть скривила губы благородного лорда.

— Прекрасно — подумала я — наш достопочтенный лорд любит посплетничать, значит информации я получу даже больше, чем могла себе представить.

Сейен отдал распоряжение в какой последовательности объединенная колонна продолжит движение, и мы тронулись в путь. Сэр Джокос комфортно расположился напротив меня и с нетерпением ждал моих вопросов. Моя красота больше не интересовала его, легковесные мысли уважаемого лорда не могли надолго сосредоточится на одном предмете.

— Прошу вас сэр Джокос, расскажите мне про моего короля и его династию, про его верных подданных и помощников. — Мягко произнесла я, и в этот же момент, посмотрела ему прямо в глаза и мысленно произнесла заклинание. — Пусть ум твой забудет страх и запреты, всё что ты знаешь, прямо говоришь, так решила я!

В этот момент лорд слегка оцепенел под моим взглядом, я же, произнеся заклинание отвела взгляд и стала смотреть в окно на проплывающее вдоль дороги золотое поле, раскинувшееся под безмятежным голубым небом. Сэр Джокос встряхнул головой, как будто отгоняя внезапное наваждение, и начал свой рассказ

— Династия короля Обликэ, довольно молода, и, по правде говоря, ведет свое происхождение от боковой ветви рода правителей. На протяжение нескольких сотен лет род царственной династии Хередэм угасал, как будто кто-то наложил проклятие на них. Во времена их расцвета случилось два неравных брака. Первый, с представительницей династии Обликэ, а второй, с наследником династии Латэрэ. Обе эти семьи после угасания рода Хередэм заявили свои права на трон, но, поскольку у династии Обликэ был сын Есарт, наш нынешний король, а у семьи Латэрэ дочь, то занял трон он.

Дом Латэрэ имел серьёзные планы соединить две эти династии. Как вы понимаете, в делах престолонаследия вопросы близкого родства не так уж и важны! Но тут вмешались эльфы, предложив свой союз. Поскольку за вами дают такое приданное, что можно купить сколько угодно армий, наш король Есарт решил принять предложение. Оно даёт ему больше свободы и независимости от семьи Латэрэ. По мне, так всё верно! Это ещё та семейка, вы, моя госпожа, уже обзавелись врагами! — Достопочтенный лорд, пошло хихикнул, как будто сама мысль о придворных интригах возбуждала его.

— Наследница Латэрэ, страстно влюблена в короля и уже примеряла корону. Новость о вашем союзе немного омрачила её рассудок, поговаривают, что она так была уверенна в этом браке, что даже стала любовницей короля до официального подтверждения. Но я не могу быть в этом уверенн, может это слухи, но об этом говорили все.

— Как зовут эту несчастную женщину? — нежно спросила я — Несчастную! — воскликнул лорд! — Да это настоящая змея! Изура Латэрэ её зовут.

Сэр Джокос насупился и чуть погрустнел, весь его вид показывал, что он боится этой женщины и естественно ненавидит её за это. — Хм, интересно…

Пока сэр Джокос растерянно молчал, вспоминания былые огорчения, доставленные ему дамой из благородного семейства Латэрэ, я погрузилась в свои размышления.

— Какое хитросплетение судеб, какую роль должна я во всём этом сыграть? Теперь я точно знаю, что спокойной жизни во дворце мне не видать, всеми своими силами семья Латэрэ будет стараться навредить мне. И никого нет на моей стороне. Король, который доверяет мне меньше, чем даже конкурирующей династии. Сейен! У меня есть мой верный помощник, но он сам будет находиться в постоянной опасности. Как сможет он уберечь и себя и меня?!

— О! Святая мать! Обращаюсь всем сердцем к тебе, пошли мне верных друзей и помощников на моём пути! — В порыве волнения, с тоской взмолилась я. — Волна тепла прошлась по моему телу, и моя тревога улеглась — Странно, я больше не слышу Мать, а только чувствую её вибрации. На этой земле всё происходит по-другому, и надо к этому привыкнуть.

— Расскажите мне про советников короля, мой достопочтенный лорд. Обратилась я к своему собеседнику, тем самым пробуждая его от огорчающих воспоминаний.

— Советники короля — это представители благородных, и зачастую обедневших семейств, которые живут при дворе на королевском содержании и во всём соглашаются с королём, так что совет у нас так, для вида. Но есть у нас ещё придворный лекарь, который имеет особое влияние на короля. Поговаривают, что он колдун, и если честно, его все побаиваются, даже сам король. — Колдун? — Удивилась я. — Простите мне мою неосведомленность, но что это значит? — Колдун это как злой волшебник, который может превратить тебя в лягушку и все в таком роде так — как ребёнку объяснил мне сэр Джокос.

— И, что, он вправду может?! — Смеясь, воскликнула я. — Никто не знает. Но он всем своим видом внушает неподдельный страх и ужас, может дело в темных одеждах или усах — также смеясь, ответил мне лорд, но, тут же, испугался своей вольности и затих.

— И как же зовут этого колдуна? — спросила я. — Пальпатор — шёпотом произнёс сэр Джокос, как будто опасаясь, что на это имя могут отозваться в ту же секунду. — Интересное имя для волшебника! Пальпатор! — громко произнесла я, и почувствовала вибрации силы от произнесения этого имени. — Должно быть — он правда обладает какими-то знаниями. Ну что же, с этим мы разберёмся на месте, и, там уже решим друг он мне или враг.

Я опять погрузилась в размышления. Непрерывно изменяющаяся линия жизни рисует узоры, постепенно вплетая недостающие элементы и освобождая тех, кто уже сыграл свою роль.

Внезапно налетевший поток ветра вывел меня из задумчивости и взглянув в окно я увидела, как деревья и травы склоняются под силой предвестника бури. — Будет гроза — крикнул Сейен, подъехавший к карете.

— Сэр Джокос, вы знаете эти края лучше нас, подскажите, где нам можно остановиться, чтобы переждать непогоду!

— Тут недалеко есть небольшая деревушка с придорожной таверной, там довольно чисто, остановимся там! Сворачивайте в поле на тракт, через две мили будет деревня. Если поедем быстро, то песчаная дорога не успеет размокнуть от дождя и опасность увязнуть нам не грозит! Моя благородная леди, я должен покинуть вас, чтобы показать путь, прошу меня извинить.

— Мой благородный сэр, благодарю вас за компанию — улыбнулась я. — Ну что это была за компания! Я всю дорогу молчал и ничем вас не развлёк — виновато улыбнулся лорд.

— Моё заклинание странно на него подействовала, — поняла я — ему показалось, что он спал — ну оно и к лучшему, представляю себе муки раскаяния благородного лорда, при осознании сколько лишнего он наговорил. — Можете идти — ответила я.

Ещё один порыв ветра налетел на карету и слегка наклонил её, затем упали первые тяжёлые капли дождя. Изнывающая природа всем иссохшим лоном жаждала напиться благотворной питательной влаги, способной остудить её перегретую плоть. Налетевшая буря разразилась, потоки воды хлынули с небес. Воздух стал сырым и тяжёлым, в небольших канавках и углублениях тут же стала собираться вода, и движение нашей колонны замедлилось, а через какое-то время просто остановилось.

— Госпожа! — К карете подбежал абсолютно промокший Сейен. — Лошади увязли, придётся идти пешком. Стража остаётся охранять груз и лошадей, а мы втроём пойдём до трактира и переждём бурю там! — Сейен прокричал что-то ещё, но раскат грома поглотил его слова. Я, зажмурившись, шагнула прочь из кареты под дождь. Влажные струи с веселым плеском заскользили по моим волосам, лицу, рукам и одежде, буквально через пару секунд я промокла насквозь. При каждом шаге вода хлюпала в моих сапогах.

Дождь лил серой стеной, и я совершенно не видела, куда мне нужно идти, благо крепкие руки Сейена придерживали меня и направляли. Это было очень приятно, чувствовать его тепло, близость и силу. Я поняла, что готова идти так целую вечность, вот так в никуда, ничего не видя и не зная пути, только чувствуя, что он идёт рядом.

Я полностью сконцентрировалась на ощущениях в теле и руках, время нашей неожиданной близости, внезапно подаренной природой, я старалась запомнить каждой клеточкой тела. Нежные вибрации наполняли моё тело, и волнами перетекали в тело Сейена. В какой-то миг я пожелала остаться в этом мгновении навсегда, с этими ощущениями, именно в этом временном отрезке, вечно. Эта мысль вызвала сопротивление на материальном уровне этого мира — на Земле закон природы, естественный закон — это непрерывное изменение. Любое желание и мысль, направленные на изменение или игнорирование этого закона, влекут за собой ответственность.

В то же мгновение мышцы в моей руке начали неметь, это ощущение сменилось покалыванием, и в итоге, держать руку в согнутом состоянии мне стало невыносимо. Я разжала кисть и выпустила локоть Сейена из рук.

Моё платье, благодаря дождю, стало весить раза в три больше. Когда-то широкая юбка теперь плотно облегала мои ноги, подъюбник свернулся и намотался вокруг правого колена. Потеряв последнюю опору, в виде плеча Сейена, я, запутавшись в мокрой одежде, плавно скользнула вперёд, и мягко приземлилась на размокшую от воды дорогу. Мои руки погрузились в болотце тёплой глины, колени в лужу от колеи, а платье радостно раскинулось по поверхности воды и старалось каждым волокном впитать в себя как можно больше влаги. Мои мокрые волосы плотными жгутами прилипли к шее, рукам, лицу, спине, и в какой-то момент непонятное чувство родилось в моем теле. Я почувствовала волну энергии внизу живота, казалась, она слегка сжала мои внутренние органы, затем эта энергия стала подниматься в верх. Моё дыхание участилось, и вот эта невидимая сила достигла моего горла и из меня вырвался крик.

— О! Святая Мать, неужели это гнев? — мысленно взмолилась я. Никогда раньше я не испытывала подобные чувства внутри себя. — Неужели я перемещаюсь на более низкие уровни бытия? Почему так быстро я становлюсь человеком? Что происходит? — эти и другие вопросы, один за другим вспыхивали в моем уме и, не получая ответа, угасали.

Волнение охватило меня, я осознала, что больше не контролирую свою жизнь, что момент плавных состояний энергий прошёл. Здесь, в стране людей, энергия имеет другие свойства и мне предстоит их понять, осознать и принять.

Сейен и лорд, взявшись с двух сторон, выдернули меня из внезапного плена. Мою одежду теперь украшали комки грязи и песка, мои руки в перчатках из жидкой глины крепко держали Сейен и сэр Джокос.

Невдалеке, под сплошной пеленой дождя я увидела очертания высокого деревянного забора, местами накренившегося вперёд, местами потерявшего часть досок. За забором виднелись деревья, по-видимому, плодовые, бывшие когда-то ухоженным садом. Чуть дальше виднелись два строения. Одно добротное, двухэтажное из обтесанного камня, с крышей из красной глиняной черепицы, с тремя окнами на втором этаже и одним на первом. Второе строение, находящееся поодаль, из того же камня, с тремя маленькими окнами, было одноэтажным и скорее всего служило амбаром или конюшней.

Из трубы большого дома шёл слабый дымок, в окне на первом этаже был виден свет, который время от времени становился чуть ярче, что наводило на мысль о горячем камине, в который постоянно подбрасывали дрова. Желание оказаться в теплом и сухом помещении придало нам сил, и мы зашагали уверенней по мокрой дороге, на каждом шагу помогая друг другу не падать и не увязать. Дождь усиливался, на преодоление небольшого расстояния до дома у нас ушло много времени. Обессиленные, мы зашли на территорию двора. Две сторожевые, огромные, чёрные собаки, разразились предостерегающим лаем, но покинуть свои сухие будки не посчитали нужным, что было весьма кстати, поскольку сил на сражение с животными у нас просто не осталось.

Забравшись на крыльцо, сэр Джокос приосанился, руками попытался расправить свою мокрую одежду, поправил эмблему королевского дома, пригладил волосы, стёр с лица разводы грязи, и наконец-то постучал в дверь.

Она тут же распахнулась и на пороге показалась девушка. Крепкое, стройное тело её было одето в простое серое крестьянское платье, подпоясанное коричневым кожаным ремнём. Каштановые волосы были заплетены в тугую косу. Карие глаза светились задором и добротой, но в то же время глубокая печаль залегала в глубине этих глаз. Круглое лицо с небольшими скулами, пухлые губы, вдёрнутый носик. Девушку можно было назвать хорошенькой, если бы не кожа на её лице. Она была вся усыпана нарывающими красными буграми, кое-где заживающими, кое-где находящимися в стадии созревания.

Первоначальный, заинтересованный взгляд сэра Джокоса, исследовавший крепкие ножки, талию и высокую девичью грудь, сменился отвращением, затем высокомерием. На лице девушки не промелькнуло никаких ответных эмоций, должно быть она уже привыкла к такому положению дел и подобным взглядам.

Звонкий её голос, ласково и торопливо произнёс — Здравствуйте, благородные господа, проходите скорей в тепло, сейчас вам будут предоставлены горячие ванны и сухая одежда, еда и согревающие напитки. Ох и намучились же вы, вот так погодка, видно Тонантем разгулялся! Это Бог грозы, Благородная госпожа- поспешила уточнить девушка, встретив мой заинтересованный взгляд.

Мы, тяжело шагая, буквально втащились в зал. Несколько посетителей с любопытством уставились на нас и поспешно повставали со своих скамеек, разглядев на мокрой одежде сэра Джокоса знак королевского советника. Благородный лорд устало махнул рукой, призывая всех сесть и заняться своими делами.

Внутреннее помещение таверны было заставлено добротными деревянными столами и скамейками, из довольно хорошего, крепкого дерева. Слева, у стены, виднелась деревянная лестница на второй этаж, под ней располагался шкаф с посудой и две двери. Как я выяснила позже одна вела в уборную во дворе, а вторая выходила в кухню.

Справа, у края противоположной стены, располагалась деревянная стойка, за которой стоял хозяин таверны и из больших бочек разливал свежесваренное пиво, домашнее вино и квас.

Увидев нас, он поспешно вытер руки о передник и семенящей походкой направился в нашу сторону. Это был мужчина лет пятидесяти, с седыми коротко остриженными волосами, небольшого роста, коренастый, с пухлыми руками и выпирающим круглым животом. О его любви к пиву можно было судить не только по животу, но, и по слегка обвисшей коже лица, собравшейся в большую складку под подбородком, по желтоватым белкам глаз, свидетельствующим о страдающей печени. Во взгляде его была тревога, губы кривились в заискивающей улыбке.

— Какая честь, благородные господа, какая честь! — затараторил он, чуть повизгивающим от внезапного нервного напряжения голосом. — Прошу вас проходите! — Дэдика! — обратился он к девушке, что встретила нас.

— Отведи знатных господ наверх и рассели их в тёплые комнаты, постарайся, чтобы гости почувствовали все наше гостеприимство. Для благородной дамы, приготовь нашу лучшую комнату! — Закончил он, и склонился в лёгком поклоне.

Сэр Джокос нахмурил брови, высоко поднял подбородок и ничего не сказал в ответ, стараясь всем видом показать, что поклон старика недостаточно низок. Хозяин таверны выпрямился, заискивающая улыбка будто приклеилась к его лицу. Образовалась неловкая пауза. Сейен достал намокший бархатный кошелёк, вынул из него две золотых монеты и лёгким щелчком подкинул их. Ловкие руки трактирщика привычным жестом поймали награду. Тут же последовал более низкий поклон, сэр Джокос почувствовал себя удовлетворённым, милостиво улыбнулся и устало зашагал наверх, оставляя следы мокрых сапог. Дэдика поднялась вместе с нами, успев уже где-то подхватить стопку наглаженных полотенец и простыней.

— Господа, прошу вас сюда. Вам придётся делить одну комнату на двоих, а миледи прошу сюда, в следующую комнату. — Сказала девушка, и жестом свободной руки указала нам на двери. Комнаты на втором этаже располагались вокруг каминной трубы, что позволяло отапливать их все, одновременно, экономя дрова. Внутри моего временного пристанища было чисто и просто, небольшая деревянная кровать с шерстяным матрасом, широкий стол, шкаф с полками, но без дверей, и узкое круглое окно с мутным стеклом.

— Могу я принять ванну? — спросила я, улыбнувшись.

— Конечно, госпожа! — Дэдика просияла в ответ, — сейчас всё будет готово. Присядьте пока, я мигом всё организую!

Я послушно села на кровать, чувствуя себя измождённой. Немигающим, отсутствующим взглядом я смотрела, как Сейен и сэр Джокос помогли втащить в комнату большую деревянную кадку, мою будущую ванну, как несколько раз Дэдика вбегала в комнату с вёдрами горячей воды, а Сейен с холодной. Через некоторое время комната наполнилась паром. Девушка принесла небольшой холщовый мешочек и положила его в воду, и по комнате поплыл аромат ромашки и мяты.

— Эти травы, миледи, помогут вам расслабиться и отдохнуть. Сейчас принесу сухого мыла для ваших волос и помогу вам раздеться. — Сказав это, она выпорхнула за дверь, я же нашла в себе сил только на едва заметную улыбку благодарности. Через минуту стали слышны её торопливые приближающиеся шаги, но, внезапно, они затихли. Послышался сердитый голос хозяина таверны, что-то резко выговаривающий, звуки потасовки, звонкий хлопок, и, раскрасневшаяся Дэдика появилась на пороге моей комнаты. На её лице виднелся красный след ладони от свежей пощёчины, глаза сияли триумфом, она улыбалась.

— Что случилось? — тихо спросила я.

— Ах! Миледи, небольшое разногласие в понимании, что значит гостеприимство! Мне было велено поселить вас в нашу лучшую комнату, но я поселила вас сюда! — торжественно произнесла она.

— Что же заставило тебя так поступить?

— Наш дорогой хозяин всегда приказывает мне селить приезжающих молодых женщин в лучшую комнату, которая примыкает к его спальне. Чувствую я, что эта старая свинья подглядывает за нашими гостьями! Поэтому я никогда не селю туда молодых дам! Только старушек и мужчин!!! В этот раз хозяин поклялся меня убить после вашего отъезда! — быстро выпалила девушка, продолжая улыбаться, слегка потирая свою щёку.

— А… — задумчиво ответила я, и внимательно посмотрела на девушку. Её решительность, её воля и чистота заинтересовали меня. Дэдика подошла ко мне, и стала помогать освобождать моё тело из плена мокрого платья. Ловкие пальцы умело распутывали узлы из волос и одежды. И вот я уже в тёплой ванне. Травы в мешочке, положенные в воду, распарились и наполнили комнату дивными ароматами луга и леса.

— Ммм… как вкусно пахнет. — с удовольствием произнесла я, с блаженством закрыв глаза.

— Это мои сборы трав, обожаю их, в них такая сила! Люблю природу, в её безучастии так много доброты. Она помогает всем, хороший ты или плохой. В любой момент обратись к ней за помощью, и она поспешит помочь, без суда и наставлений.

— Очень мудро! — внезапно, мне захотелось узнать как можно больше об этой девушке. — Расскажи мне о себе, всё, что ты считаешь нужным рассказать. Дэдика начала расчёсывать мои волосы, разбирая их на пряди, затем в каждую из них стала втирать какую-то смесь трав, масла и мыла. Мой вопрос ввёл её в глубокую задумчивость, казалось, она мысленно погрузилась в воспоминания и искала точку, с которой следует начать рассказ. Лёгкая тень боли пробежала по её лицу.

— Я родилась в простой семье, в небольшой деревушке далеко от сюда. Наш край не такой плодородный как этот. В частые годы неурожая люди изнывают от тяжкого труда, стараясь, хоть как-то, прокормить себя и своих близких.

В отличие от земли, на которой мы жили, моя мать была очень плодовитой! Нас у неё было шестеро, я третья. С того момента как себя помню, моя кожа была обсыпана нарывающими буграми. Это злило мою мать, она считала меня наказанием, лишним ртом, от которого не удастся избавиться, выдав замуж. В какой-то момент её ненависть стала нестерпима, она начала вымещать на мне всё разочарование, которое приносила ей не только я, но и наша бедная и унылая жизнь.

Так и прошло моё короткое детство. Бедная мать моя дошла в своём гневе до исступления, однажды, чуть не убив меня своими собственными руками. Я помню её бледное лицо в этот момент, глаза полные решимости. В ту ночь она собрала мои небольшие вещи в узелок, положив туда четвертинку чёрного хлеба из грубой муки. Так мы вышли с ней из дома. Шли долго, в сторону дороги, по которой ходят торговые караваны между двумя государствами, нашим и Матрисоблитом. Добрались до неё только днём. Мы подошли к краю дороги, она посмотрела на меня в последний раз, молча развернулась и пошла в сторону дома. Я без слов поняла, что произошло. Села на обочину и стала ждать своей судьбы, насилу заставляя себя не смотреть в след матери, чтобы моё сердце не разорвалось от грусти и тоски. В тот момент я всей душой просила у неё прощения за то, что являлась причиной её страданий так долго.

Так и сидела я, подобно изваянию, до самого позднего вечера, всё не решаясь посмотреть в сторону дома. Не помню, проезжал ли кто-то по дороге, окликал ли меня.

Я очнулась, почувствовав чьё-то тёплое дыхание и влажное мягкое прикосновение к своей руке. Смешная, коротконогая лошадка, не обращая внимания на своего, сердито тянущего поводья, седока, подъехала к краю дороги и теперь ластилась ко мне. Я достала из своего узелка хлеб и дала ей. Она с радостью принялась его жевать, так смешно облизывая своими пухлыми губами мне руки, уморительно фыркая большими ноздрями. И неожиданно я залилась звонким смехом, через который вышло всё моё страдание. Забыв обо всех своих печалях, я погладила лошадку и посмотрела на седока. Это был наш хозяин таверны. Что-то тронуло его в моём смехе. Он сказал мне вести лошадку вперёд под уздцы, пока совсем не стемнеет. Так и дошли мы до его дома. Я осталась здесь в роли слуги, экономки и лекаря для людей и животных. Моё знание трав так легко и естественно, это моя отрада, моё успокоение. Чувствую сердцем, какая травка от чего, а наблюдая за животными, я стала более умелой в этом деле. Помогла многим местным. За что и сыскала себе славу ведьмы! Моя внешность и суеверия соседей, послужили мне хорошей защитой от женихов и прочих проблем!! — Невесело смеясь, закончила Дэдика свой рассказ, помогая мне выйти из ванны.

Она ловко вытерла моё распаренное, приятно пахнувшее травами тело, чистой простыней. Одела меня в такое же простое шерстяное платье, в котором была сама, вручила пару тёплых вязанных носков. Усадив меня на кровать, Дэдика принялась расчёсывать мои мокрые волосы.

— Какие у вас прекрасные волосы Госпожа! Представляю, как вам завидуют все благородные дамы, просто зеленеют от злобы! — Воскликнула Дэдика.

— Моя дорогая, моя милая девочка, о чём ты говоришь? Что такое зависть? Я ещё так мало знаю о чувствах людей, пожалуйста, объясни мне — произнесла я в полном замешательстве.

— Добрая Госпожа! Простите меня, я вижу, что огорчила вас. — Глаза девушки наполнились слезами. Я ласково посмотрела на неё.

— Это ты меня прости, дорогое дитя, я в последнее время не могу держать себя в равновесии. Так и что же такое зависть? — произнесла я, как можно спокойнее.

— Это такое чувство, как же объяснить, — Дэдика слегка запнулась, — допустим, ваша кожа такая нежная, бархатная, гладкая, а моя сами видите какая! И я когда смотрю на вашу кожу испытываю страдание, что она не такая как у вас. Начинаю злиться, а потом вас ненавидеть, потому что мне начинает казаться, что судьба к вам более благосклонна, что это вы причина моего уродства. Примерно так Госпожа, развивается это чувство!

— Дэдика, какая глупость! Причина уродства только уродливые мысли! Благодарю тебя, моя дорогая помощница. У меня к тебе ещё одна просьба, оставь мои волосы и позови сюда Сейена, как можно скорее.

Дэдика послушно выпорхнула за дверь. Я осталась наедине со своим новым знанием. Твёрдая решимость росла в моём сердце. Возле трубы камина сушились мои эльфийские сапоги. Подойдя к ним, я из потайного кармашка достала острый кинжал, подаренный мне Сейеном. Пламя комнатных свечей блеснуло на холодном, гладком лезвии клинка. Постелив одну из простыней на пол, я разделила свои подсохшие волосы на две части, смотала их в тугие жгуты, а затем лёгким движением кинжала обрезала один, вторым таким же движением второй. Плотной чёрной массой тяжёлые волосы упали на пол. Теперь длинна моих волос была чуть ниже лопаток. В сердце что-то кольнуло, я бессильно опустилась на кровать, дыхание сбилось, и мне показалось, что сейчас моя жизнь закончится. Но вдохнув пару раз я мысленно улыбнулась, и душа засияла покоем.

Смерть — это только начало нового пути. Любой эльф с детства несёт в себе эту мудрость. Не страшит она нас. В ней мы видим очищение и слияние с Матерью.

В дверь негромко постучали. Не дождавшись моего отклика Сейен вошёл. Немая сцена, открывшаяся его глазам, поразила его. Он ясно почувствовал, что так же мало подготовлен к новой жизни, как и я. Это состояние сменилось такой же твёрдой решимостью. В один миг он осознал, что его смысл жизнь не только следовать за мной, но и защищать. В его золотых глазах зажглись новые, невиданные мной огоньки нерушимой воли и силы.

— Дорогой друг, эти волосы могли стать причиной страданий очень многих женщин. Я освободила себя и их от этих мучений. Прошу тебя, передай их с любым эльфом из нашей свиты назад, — я хотела произнести слово дом, но не смогла. Моя земля больше не мой дом. Отмахнувшись от этой мысли, я продолжила.

— Пусть их отвезут их и передадут на хранение Афите. Я хочу написать ей письмо, а пока упакуй их, пожалуйста. Благодарю тебя, мой друг, за молчание.

Сейен вышел и спустя какое-то время вернулся, принёс бумагу и чернила с пером. Все инструменты для письма были самой простой и грубой работы, но меня это не волновало. Всей душой я понимала, что в этот момент происходит прощание. Моя прежняя жизнь становится мне недоступной. Мои волосы и моё последнее письмо (я была абсолютно уверенна, что это так), единственная ниточка, связывающая меня и мою прежнюю семью. Задумавшись, я начала писать.

Афита, пусть воссияет имя твоё Светом Матери! Я прощаюсь с тобой. В моём сердце легко и светло. Я до последнего вдоха обязуюсь нести Свет Матери везде, где я нахожусь. Мне пока не хватает мудрости увидеть все узоры судьбы. Я принимаю их. Моему сыну передай, что я мужественна и спокойна. Анима.

Я поцеловала письмо, прижала к сердцу и отдала Сейену. Он уже аккуратно собрал волосы и уложил их в дорожный мешок, теперь молча стоял и ждал. Так же в абсолютной тишине он меня покинул, на прощание посмотрев мне в глаза, согрев тёплым взглядом, полным любви и поддержки. Я улыбнулась в ответ.

Дождь давно перестал барабанить по стёклам и крыше. Внезапная буря стихла. Зарево заката окрасило посветлевшее небо. Я открыла окно и впустила в комнату свежий, летний воздух. Хозяйские куры, радостно квохча, вышагивали по внутреннему дворику, на который выходило мое окно. Вид взъерошенных, мокрых куриц рассмешил меня.

Вдохнув полной грудью такой сладкий и обновлённый воздух, я отошла от окна. Теперь я точно знала, что мне нужно делать и какой урок извлечь из любезно предоставленной природой бурей. В дверь тихо постучали.

— Дэдика милая, пройди сюда скорей! — Воскликнула я, подходя к остановившейся в дверях, встревоженной девушке. Взглядом полного отчаяния она посмотрела на меня, и упала на колени.

— Простите меня, милостивая Госпожа! Моя глупая болтовня, лишила вас таких чудесных кос. Я хочу умереть, прямо сейчас, как я смогу жить, с такой тоской… — Голос девушки перешёл в рыдания, такие тяжелые, как будто каждой слезой она терзала свою душу.

— Дитя прошу тебя, успокойся, — мой голос звонким эхом пронёсся по комнате, удивлённые курицы во дворе на мгновенье прекратили свою возню, замерев и прислушиваясь. Я вложила в каждое слово так много энергии умиротворения, что девушка полностью успокоилась. Она поднялась с пола и в растерянности замерла в ожидании моих слов. Я взяла её руки в свои, мысленно представила, как волна света из моего тела устремляется к Дэдики. Живительным потоком я прошлась по каждой клеточке тела девушки, в местах, где встречалась плотная серая энергия, я задерживалась, пока свет полностью не растворял её. Так же мысленно я прошлась светом по своему телу.

В следующее мгновение я представила, как солнечный свет проходит сияющим потоком через меня, и вливается в Дэдику, а от неё обратно ко мне. Сконцентрировавшись на образе движущего света, я стала ускорять его движение, пока сияние, соединяющее нас, не стало неподвижным.

Волна радости наполнила нас, мы залились веселым смехом и обнялись.

— Дэдика присядь, мне есть, что тебе сказать, — сияющая девушка присела на край кровати, теперь в её глазах было абсолютное умиротворение, ни намека на печаль и горе не осталось.

— Моё дорогое дитя, начну с того, что попрошу тебя вернуться мысленно в воспоминание своего детства, самое тяжёлое для тебя. В тот момент, где мама смотрит на тебя с сожалением и отвращением. — Дэдика послушно закрыла глаза и задумалась, улыбка сошла с её лица, дыхание стало тяжелым и прерывистым, она задрожала от сдерживаемой боли.

— Так, всё верно, — спокойно продолжала я, — теперь сконцентрируйся на этом воспоминании и старайся дышать ровно и спокойно. Ничто внешнее не отвратительно. Всё, что вызывает отвращение и ненависть, есть лишь проекция нашей собственной души на внешний мир. Ты прекрасна и чиста, ты часть жизни и Матери. Осознай это.

Постепенно дыхание Дэдики выравнилось, волны боли уже не терзали хрупкое тело, улыбка вернулась на её лицо. Девушка открыла глаза, вся она сияла. Многолетняя скрытая печаль была отпущена, каждая клеточка молодого тела жаждала обновления сбросив тяжелую ношу.

— Следующее, что я хочу тебе сказать, — продолжила я, радостно улыбаясь преображенной девушке, — освободи себя от внутреннего напряжения. То давление мысли и дела, с которым ты идешь по жизни, создают на твоей коже эти очаги воспаления. Принеси в свой день лёгкость и плавность. Твоя постоянная печаль о прошлом создаёт избыточную энергию, которая в свою очередь создаёт давление на кишечник и выход этой взрывающейся и пульсирующей силы ты видишь на своём лице. Как только почувствуешь, что твои мысли идут по старому пути, задержи их, улыбнись и понаблюдай, спокойно дыши несколько минут, а затем приступай к своим делам. Вот увидишь, следуя этим советам, ты очень скоро избавишься от любого воспаления на своём лице, без использования разных чудо-мазей! — весело закончила я. От волнения лицо Дэдики покрылось румянцем, от чего бугры на её коже приобрели лёгкий фиолетовый оттенок.

— Теперь самое главное, я будущая королева этих земель, хочу взять тебя к себе на службу в качестве доверенной компаньонки. Прошу от тебя только верности. Согласна ли ты? — я протянула руки девушке, которые она горячо сжала, снова встав на колени.

— Моя милостивая Госпожа, если вы предлагаете мне службу, я не сомневаюсь в том, что могу быть достойна вашего доверия. Я всем сердцем буду следовать вашему завету и избавлюсь от любого напряжения внутри себя. Моя верность, моя жизнь, всё моё, теперь принадлежит вам, до конца. Моё сердце легко и радостно разделит с вами всё, что жизнь посчитает нужным нам дать. Благодарю. Пусть великие Боги благословят нас. Нас, ибо нет уже жизни моей отдельной от вашей. Дэдика смиренно замерла. Я лёгким движением руки погладила её по голове. Импульс прошёл от волос девушки к моим рукам, проник в самое сердце и завязал одну из тысяч невидимых нитей соединённых судеб.

За окном заканчивался этот удивительный день. Солнце уже полностью скрылось за горизонтом, сгущающиеся сумерки стерли очертания двора и поля. Притихшие куры разбрелись по своим насестам. Влажный воздух наполнился трескотней сверчков. Моя вторая ночь в мире людей…

— О Святая Мать, обращаюсь к тебе, благослови пути и труды мои, на благо твоё! Во имя мира в каждом существе. Во имя радости!

Глава 3. Дорога

Тёплый луч солнца прокрался через трещину в мутном стекле окна внутрь комнаты. Скользнув по стене, он замер на моей щеке. Сила утреннего солнца нарастала, и почувствовав сквозь сон жалящее прикосновение к своей коже, я окончательно проснулась.

Сев в постели, я удивленно посмотрела по сторонам. Неожиданная лёгкость при вороте головы вернула меня в реальность. Я отчётливо вспомнила всё, что вчера произошло. — Здравствуй новая жизнь! Здравствуйте новые обстоятельства! Я приветствую всё живое на земле! Я приветствую Богов! Пусть все будут счастливы! — Нараспев, произнесла я вслух, свою простую утреннюю молитву.

Улыбаясь, весело вскочила с постели, потянулась и стала одеваться. Моё новое платье показалось мне очень милым, шерстяные гольфы тёплыми и немножко колючими. Грубая шерсть слегка царапала нежную кожу ног, но ощущения были вполне комфортными.

Внезапно, я почувствовала сильный голод, мой желудок громко забурлил. От неожиданности я прижала руки к животу, тем самым призывая его замолчать и успокоиться. Никогда в своей жизни я не испытывала подобных ощущений. Каждый новый день, проведённый на земле людей, менял мое тело и энергии. Я перестала слышать Мать, начала испытывать новые эмоции, а теперь ещё и голод! Что же будет с моей эльфийской силой, знаниями и магией, неужели они перестанут работать?

— Сейен! — мысленно крикнула я, вложив как можно больше энергии в свой беззвучный зов. В дверь легонько постучали. Почувствовав облегчение и радость, я сказала, — войдите! — Улыбающаяся Дэдика впорхнула в комнату. Натолкнувшись на мой удивлённый взгляд, она смутилась.

— Доброе утро Госпожа! Простите, если помешала вам! — сказала девушка, нерешительно застыв в легком поклоне. Я подошла к ней и обняла. — Это ты меня прости, я в последние дни очень странно себя чувствую. Скажи мне, где мои спутники? — Дэдика радостно ответила на мои объятия, усадила меня на стул и занялась моей причёской.

— Господа с самого утра, взяв пару помощников хозяина, отправились освобождать увязшие кареты. Просили передать вам, чтобы вы завтракали без них, так как вернуться они планировали только к полудню. Что вы хотите на завтрак, Госпожа?

— Хм… Там, в моей стране, еда не была наслаждением, а просто признанной необходимостью. Наши дивные плоды в летнее время питали нас своим насыщенным соком, а в зимнее употреблялись в сушеном виде, и были так же питательны. Чистая родниковая вода, отвары трав, дикий мёд, орехи, фрукты, вот и вся наша еда. Что же я буду есть здесь? — всё это пронеслось как вспышка в моей голове.

— Я не знаю, Дэдика, просто не знаю… — произнесла я, чуть пожав плечами.

— О! Это не проблема, моя дорогая Госпожа, я положу вам всего по чуть-чуть, и всё, что вам понравится вы и попробуете. Наш край богат на угощения! Предлагаю вам позавтракать в вашей комнате, потому что там внизу вам будет не комфортно! Вчера в мокром платье вас все не успели разглядеть, но слава о вашей дивной красоте уже разлетелась! А слух о том, что вы невеста короля, та самая эльфийская принцесса, неведомо как распространился по всей деревне, и сюда только мёртвый не пришёл! Ваше платье я постирала, но побоялась вывешивать, на открытый воздух. Мало ли, что на уме у этих зевак!

— Как всё это ново! — впечатлилась я словами Дэдики, — Мой новый, непонятный мир, мои поданные, которых я должна остерегаться. Прятать от них свою одежду и саму себя. О Святая Мать, я так понимаю это не все неожиданности, которые меня ожидают!!!

— Я хочу выйти к своим подданным, поприветствовать их, посмотреть на них, поговорить с ними. Хочу знать в каком мире мне предстоит жить. Я чувствую себя готовой к любой встрече. — Или надеюсь, что я к этому готова, — уже мысленно закончила я.

— Хорошо, Госпожа. Я закончила с вашей причёской, мы можем идти. — Ответила Ддэдика, закрепляя последнюю прядь моих волос. Я прикоснулась к прическе руками. Сплетенная коса, по кругу, как корона венчала голову, выпущенные у висков пряди прикрывали мои остроконечные ушки. Я мысленно поблагодарила Дэдику за её предусмотрительность. Неизвестно, видели ли эти крестьяне когда-нибудь эльфов, может быть они сочтут меня более человеком, чем эльфом, без столь бросающихся в глаза примет. Хотя… Я оглядела себя снизу-вверх: узкие, чуть вытянутые ступни, тонкая талия, гладкая мраморная кожа, длинные пальцы рук… Кого я собираюсь обманывать! Ничего во мне нет человеческого. Если учесть моё вытянутое лицо, огромные фиолетовые глаза, просто никаких шансов остаться неопознанной, как эльф.

Я молча, не спеша, надела свои кольца, спрятала под платье кулон-символ нашей правящей династии — красный рубин, заключенный в двух сопряжённых сферах. Одна из сфер символизирована небо, вторая землю, их слияние символизировало единство. Красный рубин олицетворял живительный огонь энергии, дающий жизнь небу и земле. Мы неторопливо спустились в центральный зал таверны, который был заполнен постояльцами и любопытствующими жителями деревни. С нашим появлением гул голосов затих, все головы повернулись в нашу сторону. Хозяин резко отставил кружку, в которую наливал пиво. Часть пенной шапки оказалась на его фартуке, потеки с которого он стер грязным полотенцем, а затем, наспех, вытерев руки, вышел нам на встречу. Поклонился, чуть присев и притворно смягчённым голосом произнёс:

— Ваша Светлость, доброе утро! Это мирные жители нашей деревни, пришли поприветствовать вас! — не поднимая головы он обвел рукой собравшихся. Те, в свою очередь, с нескрываемым любопытством рассматривали меня. У кого-то на лицах было восхищение, у кого-то суеверный страх, удивление, но были и глядевшие с нескрываемой злобой, и таких было большинство.

— Мирного утра вам, добрые люди — произнесла я, приветливо улыбаясь. Дэдика сделала шаг и встала на полкорпуса впереди меня. По толпе прошёлся шёпот отвращения. — Вы все собрались здесь, чтобы приветствовать меня, я принимаю ваше приветствие. Теперь можете разойтись по своим делам. — продолжила я все еще улыбаясь. Никто не шелохнулся в ответ. Прошла минута в абсолютной тишине. Жители сверлили нас с Дэдикой глазами.

— Это правда, что эльфы умеют летать? — крикнул кто-то из толпы.

— Нет, не правда, мы ходим по земле, так же как вы. — Спокойно, с улыбкой ответила я.

— Почему наша прокажённая у вас в служанках? — визгливо крикнула какая-то старуха в углу.

— Дэдика не прокаженная, она скоро поправится, и её кожа станет чистой.

— Я слышала, что прикосновение эльфа исцеляет любую болезнь! — не унималась старуха. — Гул одобрений прошёлся по толпе. Хозяин таверны, чувствуя, что ситуация выходит из-под контроля, развернулся лицом к толпе и громко произнёс:

— На сегодня встреча закончена! Расходитесь по домам! — лицо его побагровело от крика. Жители недовольно начали подниматься со своих мест, но никто не двинулся к выходу.

— Мы тебе заплатили! Ты жадный боров! — раздалось в толпе. Гул одобрения и негодования объединился в хор общего возмущения.

— Давайте прикоснёмся к эльфийке, это наделит нас силой и богатством! — визжала старуха. Её ненависть к прекрасному толкала её к попыткам запятнать всё чистое, растерзать, заставить его исчезнуть под грязью алчных рук. Бешенство старухи передалось толпе, невидимая сила ненависти проникла в их сердца, и заставила двигаться по направлению ко мне. Дэдика схватила меня под локоть и потащила к лестнице, где возле шкафа с посудой было две двери. Она распахнула одну их них и шёпотом сказала, — Госпожа, пройдите через уборную во двор, там лошади, седлайте одну из них и спасайтесь, я их задержу. — затем она втолкнула меня внутрь и захлопнула дверь за моей спиной.

— Подходите, подходите, любой кто прикоснётся ко мне, покроется такими же язвами, как на моём лице. Моё проклятье перейдёт на него! — Услышала я слова Дэдики за дверью.

Резкая вонь окружила меня и чуть не сшибла с ног. Я осмотрела комнату, в которой оказалась — небольшое помещение с грязным деревянным полом и стенами и тремя дверями. Одна вела прямо, и она же являлась источником вони, скорее всего это и была уборная. Две других двери были закрыты. За дверью, отделяющей меня от Дэдики, нарастал гул. Я решила не медлить и дернула ручку двери справа, не глядя, быстро шагнула внутрь и закрыла её за собой. Запах сыра, копчёного мяса, кислой капусты окружил меня. Я оказалась в узкой кладовке, наполненной припасами. Было темно, но мои эльфийские глаза видели достаточно отчетливо. Минуя заставленные полки я прошла к двери, которая, очевидно, выходила в кухню. За дверью слышались громкие голоса, заставившие меня замереть.

Послышался резкий удар и плаксивый голос хозяина таверны произнёс:

— Я сделал все,как вы просили Милорд.

— Я тебе сказал привести самый сброд, чтобы он немножко подпортил внешность нашей принцессы, а ты что сделал! Притащил каких-то старух и дураков! — послышался ещё один глухой удар, и хриплый стон. Я, не дыша, прижалась к двери, и заглянула в небольшую щель между стеной и проемом. Хозяин таверны лежал на полу кухни, скрючившись. От полученного удара он прерывисто дышал, из угла рта текла струйка крови. Над ним возвышался стройный, крепкий мужчина, одетый в черный костюм для верховой езды. На его одежде не было никаких знаков отличия, но осанка и манера держать себя, говорили о его высоком положении в обществе.

Мужчина с отвращением отвернулся от тела, распростертого на полу и обернулся. На секунду я поймала его взгляд. Как будто вода из ледяного озера окатила меня. Серо-зелёные глаза смотрели безжалостно, с вызовом, густые черные брови придавали еще более мрачный вид и так суровому, холодному лицу красивого черноволосого мужчины. Четко очерченные губы были плотно сжаты. Его взгляд скользнул по кухне и остановился на двери, за которой, не дыша, стояла я. Моё сердце замерло, не смея пошевелиться, я застыла в ожидании. Мужчина двинулся по направлению ко мне.

— Тебе пора уезжать! — мысленно давала я команду на эльфийском языке, почти потеряв надежду, что моя магия здесь будет работать.

На полпути к двери он остановился, развернулся ко всё еще стонавшему хозяину таверны, и наклонившись, резким движением поднял того за шиворот на ноги. Удивительная сила была у этого незнакомца, сумевшего одним рывком поднять довольно тучного старика.

— Мне пора уезжать. Обо мне ни слова. Или я вернусь, и ты навсегда запомнишь, что такое месть семьи Латэрэ. — С этими словами незнакомец развернулся и пошёл прочь, к двери, ведущей во двор. Через несколько мгновений я услышала удаляющиеся звуки галопа.

В полном изумлении я молча села на бочку возле двери, моя голова слегка кружилась от всего происходящего. Все мысли оставили меня, и я прижалась спиной к холодной стене кладовой, чтобы хоть как-то прийти в чувство. Я смотрела в одну точку, ощущала холод, идущий от стены к спине. И не шевелилась. Оцепенение и безразличие сковали моё тело. Я не знаю, сколько времени я находилась в таком состоянии, когда дверь кладовой распахнулась и я вдруг оказалась в тёплых объятьях. Сладкий запах любимого человека вернул меня к жизни. Сейен выпустил меня из рук и внимательно осмотрел.

— С тобой всё в порядке? Никто не тронул тебя? Ох, Анима, как я посмел так оставить тебя, как я мог совершить такую глупость. — голос Сейена был полон страдания. Аккуратно придерживая меня за плечи, он двинулся в сторону кухни. Хозяина таверны здесь уже не было. Двери, ведущие в зал и во двор, были на распашку, в каждом помещении находилось по стражнику из моей свиты. Завидев нас, они поспешили к нам на встречу.

— Крестьян разогнали, сэр Джокос во дворе перед таверной чинит суд над зачинщиками. — Стражник доложил о происходящем и вытянулся в струнку, ожидая наших команд. Сейен кивком головы дал ему знак следовать за нами на улицу.

Во дворе таверны, возле деревянной лавки, стража выстроилась полукругом. Хозяин таверны, изрядно побитый, стоял на коленях посреди собравшихся и почти в бреду мотал головой из стороны в сторону, крича о своей невиновности. Увидев нас с Сейеном, стоящих на крыльце, он было ринулся к нам, но стражник из свиты сэра Джокоса ударом ноги повалил его на землю. Хозяин таверны завыл ещё громче. Сэр Джокос стоял чуть в стороне, проверяя с эльфами из нашего сопровождения состояние карет, которые были благополучно извлечены из грязи, и на первый взгляд практически невредимы, только колеса и дно были все в грязи.

Удостоверившись, что всё в порядке, сэр Джокос вальяжно проследовал к полукругу, в котором выл хозяин таверны.

— Поднимите его! — отдал команду стражникам вельможа. Двое схватив старика под локти, с трудом подняли его на ноги и посадили на лавку.

— Вина твоя очевидна, предательство короля, его воли, влечёт за собой казнь. Ты будешь повешен, как бешеная собака на своём же заборе. — сэр Джокос дал знак рукой стражникам.

— Это земля семьи Латэрэ, вы не можете учинять суд над его крестьянами! — безумно завыл хозяин таверны, схватившись руками за лавочку, пытаясь врасти в неё всем телом и стать неподъемным для своих мучителей.

От лица сэра Джокоса отхлынула кровь, в бешенстве сжав губы, он подал знак другому стражнику. Тот молча достал из-за пояса кнут, и так же молча начал избивать им хозяина таверны. Воздух рассекал свист кнута и вой старика, катающегося по земле. Привязанные собаки в исступлении заливались лаем и уже осипли, только хрипы вырывались из их иссушенных глоток.

Эта картина исчерпала мои оставшиеся силы, я почувствовала, как голова моя запрокинулась и взгляду открылось бесконечное голубое небо, такое чистое, такое яркое, а потом стало темно…. Я погружалась в плотную материю, дыхание сбилось, потом внезапная лёгкость и свет окружил меня, такой яркий, чистый, что невозможно было смотреть на него и я прикрыла глаза рукой.

— Здравствуй Анима, возлюбленная дочь моя — послышался чистый, переливающийся голос. Я стала, насколько было возможно, всматриваться в свет. Среди ярких лучей вырисовывались очертания женской фигуры в длинном платье.

— Приветствую тебя Всевидящая Мать, — ответила я. — Я в храме твоём?

— Нет Анима, мы в храме твоём. В этих землях, куда прибыла ты, я не могу являться тебе, ибо вибрации там низки. Я могу говорить с тобой теперь, когда душа твоя легка. Нет ты ещё не закончила свой путь. Анима слушай, что я скажу тебе. Учись жить там, куда судьба привела тебя, принимай всех людей со всей любовью и без суда над ними. Неси им свет, прощение и мир, и только так ты выполнишь волю мою.

— Несу свет, несу….

— Госпожа, пожалуйста лежите, вам нужно отдохнуть и восстановиться — ласковый голос Дэдики послужил мне сигналом, что я вернулась в реальность. Я открыла глаза и улыбнулась, своему верному другу. На её лице было несколько царапин, почти незаметных из-за бугров, покрывавших кожу, нижняя губа распухла. Кто-то из буянивших успел угостить её оплеухой, пока не подоспела стража. Укрыв меня, девушка осталась защищать дверь. Дурная слава ведьмы помогла ей избежать более серьёзных повреждений. Прибывшая стража разогнала толпу, Дэдика подумала, что я последовала ею совету и спаслась на лошади.

Так она и рассказала всё прибывшему Сейену. Он хотел было последовать во двор, но внутреннее чувство остановило его. Он закрыл глаза, глубоко вдохнул и с закрытыми глазами пошёл на зов своего сердца.

— Дэдика милая, я всё также умираю с голода, прошу тебя, спаси меня ещё раз — попросила я, чувствуя сильную боль в желудке.

Теперь к новому чувству голода прибавилась боль. Девушка поспешно выбежала исполнять мою просьбу, оставив меня одну. Я была рада этому короткому перерыву, там много перемен в моей жизни.

Боль… Какое интересное чувство! Я наблюдала, как она волной распространялась по моему телу, то усиливаясь, то стихая. Нервная система начала подавать отчаянные сигналы в мозг, будоража каждый нерв, призывая весь организм на борьбу. Моё сознание не поддавалось этим сигналам. Дыхание ровное и спокойное. Я внимательно наблюдала, и боль постепенно стала стихать. Ум, не получая сигналы опасности, принял боль как должное. Постепенно весь организм успокоился.

— Хорошо, с болью я поняла, как справляться, — сказала я сама себе вслух, — что делать с остальным?

Под остальным я имела ввиду людей, которые стали для меня ещё непонятней, указания Матери нести свет, и принимать все таким какое оно есть, и моё эльфийское воспитание, ставившее во главе недеяние, равновесие, мудрость и знания.

Как всё это уместить в одну простую жизнь королевы людей? Благо у меня много времени, чтобы всему этому научиться.

Глубоко вздохнув, я решила начать с насущных проблем. Во-первых, надо выяснить, чем я буду здесь питаться. Во-вторых, нужно вернуть себе свою одежду. В-третьих, скорее уезжать из этого места. Атмосфера пережитого здесь легла плотным облаком на окружающее пространство и мне было трудно дышать, как будто что-то тяжелое давило на грудь.

Вскоре вернулась Дэдика с подносом всякой снеди и кувшином. Как-то интуитивно Дэдика не положила ни одного кусочка мяса или рыбы. На подносе была холодная варёная картошка, соленые огурцы и капуста, тарелка мёда, кусок белого хлеба, сливочное масло и чашка с вареньем из каких-то мелких ягод. Я с удовольствием съела кусочек хлеба с маслом, ложку варенья и ложку мёда. И с ещё большим удовольствием запила это прохладным домашним морсом. Пища хоть и была достаточно проста, но я всё равно почувствовала её тяжесть.

Низкие вибрации пронизывали весь этот мир. Я отчетливо поняла, что более высокие вибрации придётся создавать самой. Закрыв глаза, мысленно обратилась к пище, которую съела.

— Я наполняю каждый кусочек, съеденной мной, самыми светлыми и чистыми пожеланиями. Пусть всё самое необходимое и полезное получит мой организм из этих продуктов. Благодарю. — Тут же ощущение тяжести покинуло мой желудок. — Отлично, значит, эта простая магия здесь также прекрасно работает! — Дэдика с любопытством всматривалась в моё лицо, пытаясь понять, нравится мне еда или нет.

— Всё было замечательно, моя дорогая помощница! — ласково произнесла я. — Давай-ка собираться!

— Моя госпожа, я уже всё подготовила. Господа и стража уже давно во дворе, все готово, вещи упакованы, хозяин таверны напуган до икоты, крестьянский люд разогнали. Свои вещи я тоже собрала, по сути у меня ни чего и нет, два платья, да пакеты с травами. Ваши сапожки высушены, платье почищено и поглажено. Миледи, какое восхитительное платье! Я никогда не прикасалась ни к чему более нежному, как называется эта ткань? Ах! Не говорите, я знаю, что её сделали ангелы. Ни один человек не способен на такую тонкую работу. А ваши сапожки, какая удивительная вышивка! — Дэдика радостно щебетала, убирая посуду и заканчивая уборку комнаты, пока я переодевалась в свою одежду.

Послышался стук и дверь слегка приоткрылась, улыбающийся Сейен заглянул в комнату.

— Как вы себя чувствуете, Госпожа? — ласково спросил он и внимательно посмотрел в мои глаза. Тёплая волна любви разлилась по моему телу.

— Хорошо, дорогой друг, хорошо. Буду очень рада покинуть это гостеприимное место, если никто не возражает! — Мы все вместе рассмеялись над моими словами. Сборы были закончены, и мы втроём спустились на первый этаж дома. Хозяина нигде не было видно. Слуги, работающие в таверне, опасливо озираясь жались к стенам, натянуто улыбаясь. Без лишних слов, мы вышли на улицу. Сэр Джокос не спеша прогуливался вдоль карет, опрашивал стражников и эльфов из нашей свиты, всё ли готово. По его деловитому и довольному виду, было понятно, что проблем с отправкой не предвидеться. Увидев нас, лорд бодрым шагом пошёл навстречу.

— Госпожа, какой стыд! Какой позор на мою седую голову! — на этой фразе он слегка улыбнулся. Видимо радуясь, что его голова была чуть тронута сединой, и волосы всё ещё сохраняли свой изначальный цвет.

— Ну что же — подумала я — если этот факт так важен для тебя, то так тому и быть.

Понимать внутренние мотивы существ, одно из чудных умений эльфов. Наш тонкий слух и интуиция позволяют по оттенкам речи или звуков распознать, чего же добивается тот, кто их произносит. Сейчас этот мужчина, отчаянно нуждался в комплименте и в подтверждении своей молодости и привлекательности. Мне не трудно сказать ему то, что он хочет услышать.

— Ну что вы, сэр, вы удивительно юны! Я не вижу у вас ни одного седого волоса. Вы свежи, как утренний сад. — от моих слов сэр Джокос просветлел лицом, и галантно подав мне с поклоном руку, произнес:

— Вы истинная королева.

— Как прикажете разместиться, Ваша Светлость? — уже более громко произнёс он.

— Я поеду в карете с Дэдикой. Вы сэр в своей. Сейен со свитой, потом присоединится к нам с Дэдикой. Куда мы направляемся теперь, во дворец короля?

— Нет, моя госпожа, по приказу короля, мы две недели погостим у его дальней родственницы, княгини Ядвиги. Восхитительная, благородная женщина, какие манеры, какая стать, какой ум, какая красота! Его Величество, предусмотрительно распорядился об этих двух неделях, чтобы у вас была возможность познакомится с основами дворцового этикета и чувствовать себя комфортно, когда вы вступите в права законной королевы.

Наш кортеж неторопливо продолжал свой путь. Просторные поля сменились густым лесом. Стволы елей и сосен окружили дорогу и своими смыкающимися верхушками закрывали её от лучей жаркого летнего солнца. Дорога полностью не просохла, от неё веяло сыростью и прохладой. Загипнотизированная тенистым лесом я погрузилась в размышления. Дэдика спала, уютно устроившись среди подушек на сиденье кареты. Хоть новизна путешествия и будоражила её, но монотонность движения и однообразный пейзаж могли усыпить кого угодно. Даже я, погрузилась в своего рода транс.

— Почему нам необходимо пожить две недели у герцогини? Король думает, что мы настолько дикие, что нам необходимы учителя или люди настолько дикие, что мы не справимся без предварительной подготовки? Чем бы ни было вызвано его решение, я внезапно почувствовала благодарность. Мне действительно пойдут на пользу эти две недели. Каков же он, мой супруг? — волна интереса и предвкушения поднялась во мне.

— Жизнь, какое же ты удивительно приключение! — я мысленно улыбнулась своим ощущениям. Радость жизни наполнила меня.

— Любовь моя — прозвучал мысленный призыв. К окну кареты подъехал Сейен, взгляд его был устремлён вперёд. Я удивлённо посмотрела на него.

— Ты меня слышишь? — так же мысленно спросила я его.

— Да, слышу. Но теперь я слышу и чувствую не все твои мысли, а только когда ты зовёшь меня или думаешь обо мне.

— Но я не думала о тебе! Я думала о своём будущем муже! — мысленно удивилась я.

— Моя дорогая Анима, любовь не делится между мужем и не мужем. Она вся целостна, и каждое существо состоит из неё, связано ею. Я это понял Анима. В тот день когда я узнал, что твоя судьба изменилась, я плакал, я пришёл к Матери и требовал от неё ответа. Я спрашивал зачем дана любовь, зачем разрушают её, отбирают её? Мне не было ответа. Я пошёл к нашему сыну, ожидая его увидеть в таком же горе, как и я. Но он был светел и счастлив. Увидев моё заплаканное лицо, он подошёл ко мне и ласково сказал

— Как можно отнять, то, что никому не принадлежит и из чего всё состоит?

— И тогда я осознал. Любовь, как любая энергия подчиняется закону движения и развития. Моя любовь теперь это не узкий круг, это ты, твой муж, твои дети, твой народ, всё с чем ты связана и соприкасаешься, я люблю и принимаю. Я служу тебе, тем самым служу Матери и остальному миру. Я буду рядом. Устанешь от меня, я стану тенью, воздухом, но буду с тобой. Где ты, там и я. Любить и защищать. Анима, никогда моя жизнь не казалась мне легче и ясней, чем сейчас.

— Мой дорогой, а как же я? Зачем я? Как я?

— Ответы на эти вопросы и есть твой жизненный путь. Познай себя. Не торопись и не бойся. Узнавай себя. Принимай себя. Пусть все грани твоей души пройдут перед тобой. Проживи каждую свою возможность на опыте. Это разовьёт и расширит твой дух. Моя прекрасная, великолепная, удивительная Анима.

Сгущались сумерки, солнце давно закатилось за горизонт, вот мелькнул последний розовый всполох и щебет птиц смолк. Стук копыт отражался эхом от вековых стволов и просачивался в чащу, испуганные звери поднимали головы и старались уловить в этих звуках угрозу.

Решено было ехать без долгих остановок. Лес стоял настолько плотно, что возможности разбить лагерь не представлялось. По беспокойству, явно проступающему на лице сэра Джокоса, я поняла, что перспектива заночевать на дороге среди непроходимой лесной чащи его пугала. Он то и дело прикрикивал на стражников, заставляя их двигаться, как можно быстрее. В какой-то момент стало совсем темно. Дорога и лес слились в единую чёрную стену, окружающую колонну. Сильнее пахнуло сыростью, становилось прохладно. Я зябко куталась в дорожный плащ. Дэдика встревоженно махнула рукой во сне. Накрыв её покрывалом, я удивилась такому продолжительному и глубокому сну. Неожиданно где-то в лесу зазвучал тоненький, писклявый голосок. Никто из свиты на него не отреагировал, значит его слышала только я:


Королева едет, куда, за чем?

На верную погибель!

Это ясно всем!

Оставайся с нами

В тишине болот

Пароль для входа в замок

Локандабород!


Едва была допета песенка, как в чаще раздался вой, заставивший на секунду застыть кровь в моих венах. Протяжный, тоскливый зов, прокатился по лесу и стих. Дэдика выпрямилась на своём диване и в её глазах застыл настоящий ужас.

— Это Локандабород! — шёпотом произнесла она.

В карете было так же темно, как и на улице. Я ничем не выдала своего удивления, просто молча ждала дальнейших объяснений, которые последовали незамедлительно:

— Это жуткая тайна этих мест. О родовом проклятье семьи Локандабород. У них там что-то зловещее по мужской линии. Жителей замка, куда мы едем, преследует серия трагичных смертей и неразгаданных исчезновений. Вот совсем недавно пропала их кухарка, женщина из нашей деревни. Её муж, после месячного отсутствия жены, поехал в замок разузнать, что с ней. Ему сказали, что его жена уехала в город и в замке больше не работает, он стал кричать и звать её, его прогнали и спустили за ним вдогонку собак! Он ещё несколько раз пытался туда пробраться, но всё безрезультатно. При попытках заговорить с другими слугами, они в спешке отходили от него. А ещё как-то раз, — тут Дэдика понизила голос и перешла на шёпот. — Он наткнулся на самого владельца замка, графа. Увидел его стоящим на балконе и смотревшим вниз. Граф был очень бледен, кожа белая, ярко алые губы, глаза красные, ну вылитый вампир! Их взгляды встретились, и бедняга в тот момент почувствовал себя заколдованным. Ему как будто приказали развернуться и бежать со всех ног и никогда сюда не возвращаться. С тех пор бросил разыскивать свою жену и рассказывает эту историю всем, кого встретит. Мне кажется от пережитых страхов, он немного того, тронулся умом.

— Ясно — ответила я, когда рассказ Дэдики закончился, — простых знакомств не предвидится.

— Мы выехали из леса! Подъезжаем к замку! — раздался голос сэра Джокоса. Выглянув из окна, я увидела, как стена леса расступается, и мы въезжаем на прекрасно укатанную земляную дорогу, расстилающуюся по широкому полю. Мы спускались с небольшого склона, и полная луна заливала все вокруг ярким светом. Дорога забирала немного вправо и из окна кареты я увидела серебряную ленту реки, убегающую вдаль к горам. В низине реки раскинулся большой, ухоженный сад с аккуратно подстриженными деревьями. В конце сада виднелись всевозможные хозяйские постройки. Жемчужиной этой картины был замок, силуэтом остроконечных шпилей венчая, этот залитый серебром пейзаж.

Массивный первый этаж здания венчался двумя круглыми башенками, соединенными широким открытым балконом, с обрамляющими его по всей длине резными каменными перилами. Высокие арки окружали весь первый этаж, создавая коридор между двором и входом в замок. Главный вход огораживала большая арка, свод которой соединялся с балконом.

Постепенно мы приближались и все великолепие ансамбля разворачивалось перед нашими глазами. Черепичные крыши башенок поблескивали матовым светом в лунном сиянии. Из сада, дуновением ветра, доносились сладкие запахи цветов и плодовых деревьев. Достигнув замкового двора, мы оказались в окружении разбуженных, гомонящих слуг. К общему хору голосов примешивался лай сторожевых собак, которые исступлённо носились вокруг всадников и карет, сбитые с толку ночным появлением такой многочисленной компании. Дверь кареты распахнулась, и сэр Джокос с поклоном протянул мне руку

— Госпожа, разрешите проводить вас в ваши покои.

— Благодарю.

Я опёрлась на предложенную мне руку и шагнула на землю, мои колени чуть подогнулись. Было не привычно снова ходить по твёрдой поверхности.

— Где хозяева замка? — спросила я.

— О моя Госпожа, всё завтра. Надо отдохнуть с дороги.

Я была рада такому ответу, поскольку совершенна не была готова к любезным разговорам и расспросам. Всё мое тело требовало отдых и ванну. В сопровождении сэра Джокоса мы прошли через центральную арку. Я не давала возможности своему взгляду задерживаться на каких-либо предметах. У меня ещё будет возможность всё как следует рассмотреть. Мы вошли в центральный холл. Пол был выложен каменной плиткой в чёрно-серых тонах. Нас встретил слуга, молча поклонился и пригласил следовать за ним. В руке он держал изогнутый подсвечник в форме виноградного листа с тремя высокими свечами. Их пламя освещало нам путь по широкому коридору, отблеск свечей падал на картины и вазы, мимо которых мы проходили. Внезапно слуга остановился и указал на дверь той комнаты, что предназначалась мне. Сэр Джокос поклонился, пожелал мне спокойной ночи и удалился вслед за слугой.

Секундное замешательство, поворот дверной ручки и я оказываюсь в уютной, прекрасно убранной комнате. Широкие окна завешаны плотными бархатными шторами. Разожжённый камин гостеприимно потрескивал только что подкинутыми дровами. Широкая кровать располагалась в середине комнаты, установленная на красивом домотканом ковре. Письменный стол у окна из массивного дерева, изысканной работы, дополненный парой стульев в таком же стиле. Широкий шкаф.

Боковая дверь вела в уборную. Небольшая комнатка, отделанная белой плиткой от пола до потолка. В углу уборной находилась дверь, ведущая во внутренний двор, чтобы наполнять и убирать воду из ванны. С другой стороны, располагалась ванна — прямоугольный бассейн, отделанный той же плиткой, к которому вели три ступеньки.

Закончив небольшой осмотр я с радостью приняла ванну, насухо вытерлась, облачилась в любезно оставленную мне на краю кровати ночную рубашку и легла. Удобно устроившись, под мягким одеялом я попыталась подумать о пережитом и увиденном за день. Но сон одолевал меня, а отдаленный писклявый голосок продолжал напевно повторять фразу — Пароль для входа в замок — Локандабород.

Глава 4. Ядвига

Обломок калистралла мягким светом поблёскивал на письменном столе. — Интересно, когда я успела его достать? — пронеслось в моей голове. Камин давно погас, тлеющие угли слабо мерцали под золой и, лишь иногда, редкие головешки, слабо потрескивая, выдавали сноп вялых искр.

Дремота мгновенно слетела с меня, стоило заметить боковым зрением движение на краю кровати. Присмотревшись, я разглядела две чёрные блестящие бусинки. Постепенно мои глаза привыкли к окружающей темноте, и я смогла рассмотреть необычного гостя.

Небольшое тельце, смахивающее очертаниями то ли на белку, то ли на кролика, полностью покрывала короткая кучерявая шёрстка. Две мохнатые крошечные ручки были покрыты грубой, коричневой, слегка морщинистой кожей и заканчивались кистью из четырёх пальцев с острым черным коготком на каждом. Ножки существа были также без шерсти, четырёхпалая ступня с коготками и выпирающие, угловатые коленки. Ночной гость сидел на краю кровати широко раскинув ножки и не мигая таращил свои глаза-бусинки на меня.

— Здравствуй — сказала я.

— Гррр…гррр — раздалось в ответ.

Существо обладала разумом, но не владело речью. Я мысленно представила, как тоненький лучик выходит из моей головы и присоединяется к маленькой головке. Глубокий вдох помог сонастроить наши состояния и теперь я могла чувствовать то, что чувствует мой ночной гость. Волна удовольствия, прошедшая по моему телу, означала, что созданию приятно находиться в моём обществе.

Я отправила приветствие по нашему невидимому каналу связи.

— Зачем ты пришёл?

Глаза бусинки посмотрели на калистралл. Оно принесло его сюда, чтобы познакомиться. Камень обладал способностью быть проводником между мирами, скорее всего это была древняя драконья магия. Хозяева пещер и драгоценностей опасались не только воров из нашего мира, но и из других. Интересно, а сколько их, других миров? И все ли может обнаружить калистралл?

— Рада тебя видеть — отправила я по каналу связи сгусток тёплых эмоций. Существо радостно заёрзало на краю кровати. Внезапный стук в дверь заставил моего гостя встрепенулся и проворно кинуться к камину. В одно мгновение он исчез. Стук в дверь повторился.

— Войдите — произнесла я, настроившись ничему не удивляться. В ту же секунду дверь открылась и в комнату вошла взволнованная Дэдика с серебряным кувшином, небольшим тазом для умывания и белыми полотенцами.

— Доброе утро госпожа! Ваши шторы не пропускают ни одного лучика уже давно вставшего солнца. Я заблудилась пока вас нашла. Нас, слуг, поселили в другом крыле этого пугающего замка. Он на меня такую тоску нагоняет, что вся моя прошлая жизнь кажется райской по сравнению с этими ощущениями. Так вот, нас поселили в дальнее крыло, чтобы попасть в ваше надо пройти через центральную залу, через кухню и сад. В каждой комнате есть дверь, выходящая в сад. Я решила зайти сначала на кухню, потом к вам. Значит, захожу я на кухню, иду по коридору и слышу женский голос, отчитывающий кого-то. Строгий такой, я аж вся собралась и застыла на месте, как будто это касалось меня. Этот голос и говорит:

— Что же, дорогой граф, вам вздумалось опять совершать прошлой ночью свои прогулки?

— Ну что ты, дорогая моя, я просто хотел пошутить! — смеясь, ответил мужской голос.

— Ваша шутка удалась! — строго ответила она.

Я решила себя обнаружить, чтобы не говорили потом, что я подслушиваю! Нарочно громко стала топать ногами и вошла в кухню. Там оказалась одна дама, граф скорее всего услышал мои шаги и вышел в сад. Такая красивая дама, но уж очень строгая. Я поздоровалась с ней, назвала её госпожой. Она отчитала меня, сказала, что её следует называть миледи и мне, как горничной, следует знать такие вещи. Я ответила, что я горничная всего как два дня. Она улыбнулась мне и сказала, что её горничная Магги обучит меня всему необходимому. Всё-таки есть в ней что-то хорошее. Потом миледи ушла, кухарка вручила мне всё необходимое для вашего умывания. Да, слуг для такого замка маловато.

Мне пришлось умываться под непрекращающейся поток слов, лившийся из Дэдики. Это место странно действовало на неё. При дневном свете, я заметила, что красные бугры на её коже стали подсыхать и уже утрачивали свою яркость. — О Святая Мать, помоги этой чудесной девушке заживить свои душевные и телесные раны! Благодарю тебя! — Моя молитва вознеслась ввысь.

Дэдика помогла мне одеться, бельё и платья были заранее подготовлены гостеприимной хозяйкой замка и развешены в шкафу. Я выбрала для завтрака лёгкое жёлтое платье с рукавами три четверти, без декольте. Мягкая ткань приятно заструилась по моим ногам. Домашние туфли из нежной белой кожи были расшиты розовым жемчугом. Мои волосы Дэдика заплела в простую тугую косу.

Посмотревшись в зеркало, я осталась довольна своим видом, и мы направились в главную залу для завтрака. Я впереди, Дэдика на два шага позади меня. Скорость усвоения этикета у неё потрясающая. Выбор был сделан абсолютна верно, великолепней друга и помощницы мне было просто не найти.

— О Святая Мать прими мою бескрайнюю благодарность за твоё абсолютное знание и предвидение! Благодарю, благодарю, благодарю! — уже второй раз за день я возношу молитву Матери. Я, Верховная жрица, оставила своё служение Матери и теперь служу людям!

— Это всё я, Анима… — прошептал тихий голос.

— Конечно это так. Матерь есть всё. И никто не может сказать какое служение самое верное и действенное, потому что верно всё и действенно всё. От этого единения с божеством мурашки пробежали по моей коже.

Охваченная волшебным трепетом я вошла в главную залу. Длинный стол размещался в середине комнаты, полностью сервированный для завтрака. Запах свежих фруктов и сваренного кофе приятно щекотал ноздри. Никто еще не садился за трапезу. Сейен и сэр Джокос осматривали оружие, развешенное на одной из стен зала. Рыцарь со знанием дела описывал какое из орудий служит для нанесения какого ущерба. Особенно красочно он описывал повреждения, это было понятно по непроизвольно вздрагивающим плечам Сейена. Никогда эльфы не обладали страстью к разрушению и войне, сама мысль об этих вещах была кощунственна для нас.

Хозяйка замка разговаривала со слугой, то и дело показывая то на стол, то на гостей. В какой-то момент она заметила моё появление и с улыбкой направилась мне на встречу. Дэдика, присев в глубоком реверансе, молча удалилась.

— Как вы прекрасны, моя королева — с искренним восторгом произнесла графиня. Подойдя ко мне, она пожала мне руку и слегка поклонилась. Я с удовольствием рассматривала её. Стан её был высок и строен, тонкие, белые элегантные руки органично двигались в такт со всем телом, придавая движениям графини лёгкость и изящество. Узкое лицо заканчивалось заострённым подбородком. Нежная, белая кожа лица, чуть розовела на щеках. Большие, слегка выпуклые глаза, окаймляли длинные чёрные ресницы, в то время как брови были тонкими и светлыми. Благодаря этому контрасту, на лице самыми яркими были глаза. Их размер предавал бы облику своеобразную наивность, если бы не взгляд. Каре-зелёные лучи смотрели пронизывающе и властно. Передо мной была женщина, привыкшая отдавать распоряжения, и способная охладить пыл собеседника одним взглядом.

Я приветливо улыбнулась ей.

— Здравствуйте великолепная графиня Ядвига. Благодарю за оказанное гостеприимство. Надеюсь мы с вами станем настоящими друзьями.

— Это честь для нас принимать в своём доме королеву. Приношу вам свои извинения за отсутствие моего супруга. Он занемог, и болезнь его не позволяет покидать покои.

— Передайте мои пожелания скорейшего выздоровления графу. Ваши извинения приняты. Надеюсь за время моего пребывания, болезнь отступит, и я лично осведомлюсь о его здоровье.

— Благодарю вас Госпожа. Прошу к столу.

Сейен и сэр Джокос уже подошли к столу и поклонами поприветствовали нас.

— Начнём наше обучение, если вы позволите. — произнесла графиня — Итак, как правильно рассаживаются королевские особы у себя в замке или в домах своих приближённых. Если королева путешествует одна, то она садится во главе стола, по правую руку её приближённые, знатные сопровождающие или ближайшие родственники королевской четы. По левую руку хозяйка замка, если у неё есть муж, то он сидит на другом конце стола, напротив королевы. Если нет мужа, то ближайший родственник мужского пола. В нашем случае моего супруга заменить некем и это место останется пустым. В случае посещения королевской четой дома своих подданных, король располагается во главе стола, королева по правую руку, хозяйка принимающего дома по левую. Дальше порядок тот же самый. Любое отступление от этого порядка, считается оскорблением королевского дома. Если принимающая сторона, после указания на совершенную ошибку, не приносит свои извинения и не меняет ситуацию, королевским особам следует встать из-за стола и покинуть негостеприимный дом. Затем издаётся указ и следует наказание. Тяжесть его зависит от тяжести нанесенного оскорбления. Вплоть до казни всей семьи.

— Из-за неправильной рассадки? — удивилась я.

— Разумеется. Если не будет угрозы наказания за своё легкомыслие, то как возможно управлять и поддерживать порядок в таком хаотичном обществе? Не знаю, как это было принято при дворе эльфов, но прошу вас не пытаться менять правила, устоявшиеся веками. Это внесёт сумятицу в ряды аристократии и составит вам плохую репутацию не уважающей местных обычаев иностранки — прямолинейно отчеканила Ядвига.

Теперь я поняла, о чем говорила Дэдика. Манера доносить мысль и энергия, сопровождающая эту мысль, как ураган врывалась в ум слушателя, не оставляя ему сил и возможности ослушаться.

— Пока королевская особа не подойдёт к столу и не займёт своё место, все остаются стоять. — Спокойно продолжала графиня — Прошу вас Госпожа проходите.

Я не спеша проследовала к началу стола. Слуга отодвинул мой стул, и я села.

— Теперь, одарив, нас улыбкой и поприветствовав кивком головы, вы можете пригласить нас присесть. Бывают случаи, когда королевская особа не делает этого, желая показать, что окружающие находятся у неё в немилости. Для этого нужно занять своё место и не взглянув на окружающих, сразу приступить к трапезе.

Окинув улыбкой окружающих и слегка кивнув, я произнесла:

— Мои дорогие поданные у меня нет ни малейшего желания морить вас голодом, прошу вас присаживайтесь скорей и давайте позавтракаем.

— Надеюсь вы не будете так обращаться к придворным. — слова-стрелы Ядвиги опять полетели в меня. — Подобное обращение не позволительно для королевы. Со своими придворными королевская особа общается уважительно и отстранённо. Ни в ком не принимая особого участия, поскольку это усиливает конкуренцию между знатными семьями. Особое обращение заслуживают только те, кто совершил великие дела на благо короны. Это общение не продолжительно, до момента вручения награды. Потом опять та же отстранённая вежливость. Это стимулирует подданных добиваться милости своего короля постоянно.

— А как же с друзьями?

— У королевы нет друзей.

Заканчивали мы завтрак в молчании, каждый был погружен в свои мысли. Перспективы придворной жизни, во всей своей дикости раскрывались передо мной. Сейен, понимая моё состояние, посылал мне волну за волной успокаивающей нежности, но я оставалась не восприимчива к ним. Внутреннее оцепенения сковало меня.

Удивительная страна, где власть построена на страхе, насилии, глупости и невежестве. Каждый участник свято бережет своё положение, превращаясь в раба собственных иллюзий. Но самое удивительное, что желающий восстать против такого порядка вещей, объявляется обществом вне закона.

Высшие сословия не хотят лишать себя воображаемого превосходства, низшие не хотят брать ответственность за собственную судьбу. Очень просто жить подчиняясь законам, придуманным не тобой, взяв за основу систему ценностей, так четко распределившую порядок вещей. Спроси себя, что в этой системе придумано тобой и ты увидишь, что ничего.

Ты родился и принял эту систему, как должную и единственно верную, но ты всегда можешь проснуться.

— Предлагаю вам осмотреть наш дом и сад, также я ознакомлю вас с историей семьи Локондабород. — Голос графини вывел меня из мысленного оцепенения.

— Конечно, с удовольствием! — Ответила я.

Наша экскурсия по замку началась с залы, где мы завтракали. Овальная, просторная комната располагалась в центре здания, к ней примыкали четыре прохода: центральный вход, оформленный сводчатыми колоннами, упирающиеся в балкон второго этажа; два боковых прохода ведущие в правое и левое крыло замка, и последний выход через кухню вел в сад. Коридор, ведущий в кухню, был закруглён и выложен плиточной мозаикой светло-голубого цвета. Стены замка были расписаны геральдическими символами. Сводчатый потолок украшали рисунки райских садов, диковинных зверей и фруктов.

— Здесь вы видите гербовые знаки семьи Локандабород, сюжеты из истории становления рода. Изображение волка, стоящего на человеческих ногах, старинный символ этого дома. С древнейших времен предки этой семьи были лучшими охотниками на волков. Знали природу и повадки этого зверя. Такое мастерство в примитивном уме рождало всякие небылицы. Например, про оборотней. Вы верите в оборотней? — Ядвига повернулась и впилась глазами в моё лицо, небольшая складка напряжения легла между её бровей. В её вопросе слышалось волнение и напряжение. Каждое моё слово в этот момент имело значение, куда развернутся наши отношения: станем мы врагами сию же секунду или друзьями на всю жизнь.

— Я их пока не встречала — просто ответила я. Складка между бровями разгладилась, мой ответ удовлетворил загадочную хозяйку замка, и уже чуть более расслабленно она продолжила рассказывать про семью.

У меня из головы не выходил этот вопрос, рассказы Дэдики, вой, стишок про вход в замок. Как собрать эту мозаику, какой секрет она хранит? Ещё мохнатое существо сегодня утром на кровати. Возможности калистралла, случай в обгоревшем доме. Вереница мыслей, не находя ответа, сменяла одна другую, пока мы шли по коридорам и не оказались в главном саду во дворе.

Аккуратно подстриженные деревья и кустарники, пешеходные дорожки, присыпанные речным ракушечником, кроны деревьев, широко раскинувшиеся и затеняющие дорожки. Красивый пейзаж напряжение, не покидавшее меня после рассказа.

Мы углублялись в сад, Ядвига и сэр Джокос с удовольствием предавались воспоминаниям о былых временах при дворе и о старых знакомых. Заговорившись, они удалились от нас на значительное расстояние. Сейен взял меня под руку и замедлил шаг, чтобы мы немного отстали.

— Как ты, милая? Я так давно не говорил с тобой. Среди энергий людей так трудно теперь чувствовать и находить тебя, лишь лёгкие отголоски… Теперь я не знаю, что с тобой происходит и это расстраивает меня. Мы как дети в новом враждебном мире.

— Это не так, Сейен. Этот мир кажется нам враждебным, потому что мы не приняли его. Мы всё ещё мысленно там — на этом слове я зажмурилась, чтобы не произнести слово дом. — Мы эльфы, ставшие людьми. Всё что с нами происходит это наш бесценный опыт, который сделает наши души светлее и богаче, или беднее и темнее. Это наш выбор. И в глубине души я чувствую, что он правильный.

— Как мне выразить свою любовь к тебе? Если я больше не чувствую тебя?

— Твоё присутствие рядом со мной самое лучшее выражение любви. Я благодарю тебя от всего сердца, за то, что ты рядом. Благодарю за всё, что нам предстоит пройти. Эта будет трудная жизнь. Но я чувствую, как жадно я хочу прожить её, наслаждаясь каждым моментом. Каждый вдох для меня радость, ощущение воздуха на коже, запаха, вкуса, это такое чудо! Сейен, я чувствую, что время идёт для нас по-другому. Мы больше не бессмертны.

— Я знаю.

— Ты боишься?

— Нет. А ты?

— К этому надо привыкнуть.

Солнце поднималось в зенит, воздух прогревался все сильнее. Прохлада утра таяла под лучами. Утренний гомон птиц сменился слабым чириканьем. То тут, то там раздавалась одиночная трель. Не спеша мы дошли до конца сада и увидели Ядвигу и сэра Джокоса споривших о чём-то. Это было понятно по их напряженным позам. Ядвига стояла, скрестив руки на груди и отвернувшись к кусту смородины. Взгляд её был устремлён на засохшую ветку, по её лицу угадывалось сосредоточенная работа мысли. Сэр Джокос, уперев руки в бока, носком сапога катал камешек и что-то с напором говорил. Постепенно нам стал слышен их разговор.

— То, что вы предлагаете миледи абсурдно, это значит не оставить никакого шанса, открыть все карты, играть без козырей!

— Прошу вас, не выражайтесь, как лавочник сэр.

— Мы ничего о них не знаем, может быть они враги, может быть у них есть план по захвату нашей страны.

— Я так не думаю, но то, что они преследуют какую-то цель, это очевидно. Мы только что говорили о вас. — Произнесла Ядвига, оторвав взгляд от ветки и переведя его на нас. Она смотрела с вызовом, давая понять, что всё, что она говорила не тайна, и она легко может это повторить. Сэр Джокос, наоборот, смутился, и взгляд его выражал опасение открытого разговора.

Я почувствовала, как внутри меня загорается пламя, жар охватил мою грудную клетку, поднялся к голове, руки сжались в кулаки. Стараясь унять внезапную бурю, я сделала глубокий вдох, задержала дыхание и медленно выдохнула.

— Я удивлена выбором короля, моего будущего супруга, места для обучения придворным манерам. Здесь, понятия не имеют, что это такое — мой взгляд холодной яростью окатил присутствующих.

— Прошу прощения Ваше Высочество, я вижу, что мне больше нечему вас обучать. — Ядвига присела в реверансе, чуть опустив голову, она улыбалась.

— Во дворце вы будете постоянно встречать подобные проверки на прочность, бесконечные колкости, сплетни, интриги, всё это будет вас окружать. Нужно уметь ставить придворных на место, показывать свою силу, своё величие, своё достоинство, иначе они сомнут вас. Всё это утомило меня, поэтому мы живём здесь в глуши. Ещё раз прошу простить меня, Ваше Высочество. Теперь я вижу, что вы справитесь.

— О каких козырях говорили вы сэр Джокос, что вы скрываете от меня?

— Ваше Высочество, я.… - он запнулся, глаза его округлились от ощущения безнадежности ситуации.

— Прошу вас только не лгите мне. — твёрдо произнесла я.

Повисла напряжённая пауза. По лицу вельможи прошла судорога.

— Про корону «Потеста» — выдохнул сэр Джокос.

Моя бровь изогнулась в вопросительном недоумении.

— Эту корону, — продолжал он — нашли при раскопках старого дворца. При прикосновении к ней строители испытывали необычайный прилив сил, энергии, воодушевления, их работоспособность и обучаемость повышалась в разы. Они притрагивались к находке, день за днём, никому, не говоря о ней, но постепенно стали замечать, как стареют их тела. Через пару месяцев все, кто прикасался к короне ежедневно, постарели за месяц на 10 лет. Рабочие решили, что это проклятая вещь, которая забрала их силу. Эти безумцам пришла в голову мысль разбить корону, тем самым вернуть всё то, что она забрала.

Вооружившись кирками, они, что есть силы, стали бить по короне, высекая снопы искр. Что произошло потом никто не знает, но сменная бригада нашла их высушенные тела, лежащие вокруг короны, с застывшим выражением восхищения на лицах. Их спешно похоронили, объяснив их смерть несчастным случаем на стройке. Корону доставили королю. Теперь она спрятана в королевской сокровищнице. Старались сохранить это в тайне, но слухи прокатились по всей земле, корона обросла легендами, мифами, небылицами, и постепенно все перестали верить в её существование.

— Почему имя её «Потеста»?

— О… Корона покрыта письменами на незнакомом языке, мы перерисовали их и показывали эльфам, гномам, но никто не смог расшифровать и прочесть надписи. Сочетание некоторых букв было похоже на наше и сложив их получили «Потеста».

— Удивительно — ответила я.

— Ваше Величество, ни одно королевство не обходится без сказки или легенды, какого-либо символа. Может быть вся эта история просто выдумка.

— Нет, Ядвига. Я видел её собственными глазами, она сияет во тьме, как будто отражая пламя тысячи свечей, она прекрасна. В тот миг я отдал бы всё на свете, чтобы прикоснуться к ней. — сэр Джокос встряхнул головой, словно отгоняя посетившееего видение.

— Хорошо, пусть так, но какое это имеет значение сейчас. Благодарю за прогулку, с Вашего позволения Ваше Высочество, я покину вас, чтобы отдать распоряжение по поводу обеда.

Ядвига поклонилась и пошла по направлению к дому.

— Вы тоже можете идти. — сказала я, кивая сэру Джокосу.

Подождав, когда он удалится на значительно расстояние от нас, я повернулась к Сейену, жестом прося его говорить как можно тише.

— Что скажешь? Ты помнишь историю народов, населявших территорию Матрисоблита?

— Да, кажется, я читал однажды небольшой очерк нашего предка путешественника, в котором он описывал, что, однажды, возвращаясь из странствия, он поезжал через горы, опоясывающие нынешний Матрисоблитс севера. Тогда эта земля называлась Эстмаг. Там он наткнулся на город магов, но все они были безумны. Они бесцельно слонялись по городу, творили магию без осмысления и ранили ей же себя. Он пытался поговорить с ними, но речь их была спутана, бессвязна, он ничего не мог понять. Вернувшись домой, он созвал целителей из эльфов и поспешил обратно. Прибыв туда, они нашли обгоревшие дома, и полное отсутствие кого-либо. Не было ни живых, ни мёртвых.

— Добрый день, как вам наш замок, всем ли вы довольны? — неожиданный вопрос прервал нашу беседу. Оглянувшись мы с удивлением обнаружили, что задал его хозяин замка сэр Локандобарод. Мы смотрели на него глазами полными недоумения и просто не представляли, что можно ответить на его слова. Повисла гнетущая тишина.

— Хм, я полагаю, что моё появление испугало вас. Хочу сказать, что я сам себя пугаю — добавил он с горьким смешком. — Тогда разрешите представиться по всем правилам. Ваше Величество, к вашим услугам сэр Инкудус Локандобарод Третий, верный поданный его величества короля Есарта. Прошу простить мое отсутствие за завтраком, в связи с плохим самочувствием. Нижайше прошу милости и снисхождения.

— Что с вами, вы больны? — с состраданием спросила я.

— О, я болен, помогите мне! Моя жена хочет меня убить, вы должны меня спасти, сегодня же вы спрячете меня в своей карете, отвезёте меня к королю и там, при дворе я найду себе защиту и покровителей, да, так и сделаем! Седлайте же коней! — воскликнул он, махая руками, и неожиданно отпрыгнул в сторону, как будто вот-вот кто-схватит его и помешает планам спасения.

Ситуация была близка к катастрофе, было определённо ясно, что уважаемый сэр абсолютно не в себе. как разговаривать с ним, чтобы не ухудшить ситуацию и не вызвать непонятную реакцию? Мышцы Сейена напряглись, в любую секунду он был готов встать между мной и хозяином замка, скрутить его или применить другое физическое воздействие.

— Ааааа, — издав протяжный вопль мужчина побежал прочь от нас в другой конец сада. Я с возрастающим волнением посмотрела на Сейена, пытаясь понять, что могло так испугать его. Ответ на этот вопрос не заставил себя ждать. К нам приближалась Ядвига и было понятно, что она едва сдерживается, чтобы не прейти на бег, но воспитание и хорошие манеры не позволяют ей этого сделать. Глаза её горели, и слова об убийстве теперь не казались мне такой уж неправдой, эта женщина была способна на всё. Приблизившись к нам, она постаралась как можно спокойней спросить:

— Вы имели честь беседовать с моим супругом?

— Да — коротко ответил Сейен, давая мне передышку и возможность собраться с мыслями.

— Хорошо, надеюсь его общество было вам приятно.

— Весьма — ответил Сейен, я улыбнулась уголками губ, — «Как быстро, мой дорогой друг, ты познаёшь этикет».

— Прекрасно — ответила Ядвига, её плечи расслабились. Видя, что мы не намеренны узнавать её тайны и ей не придётся оправдываться или защищать честь своей семьи она выдохнула, и более дружелюбно произнесла.

— Прошу вас пройти внутрь, в саду становится прохладно и можно простудиться — хоть это было произнесено максимально вежливо, но тоном, не терпящим возражений. Даже королева должна прислушиваться к хозяйке принимающего дома. Ещё раз переглянувшись, мы с Сейеном, галантно предложившим мне руку, не спеша двинулись по дорожке, ни проронив больше ни слова.

Сидя у себя в комнате, куда я удалилась после прогулки под предлогом небольшого головокружения, я пыталась собрать все кусочки полученной информации в единую картину. Но у меня ничего не выходило. Каждый раз картинка рассыпалась из-за недостающих фрагментов. Как корона и город магов могут быть связаны, что за сила в ней и зачем держать её в замке, что значит у королевы нет друзей и весь этот сложный этикет, что за странности с хозяином замка и почему его жена так старается, чтобы всё выглядело, как будто ничего не происходит, куда запропастилась Дэдика и, наконец, что это за существо сидело у меня на кровати утром.

Сонм мыслей в моей голове был похож на неспокойное море: одна волна накатывала на другую, разбивала её, откатывалась назад, соединялась с толщей следующих волн и с нескончаемой мощью все это двигалось, наступало, и не было передышки и остановки в этом движении. Моё тело запротестовало, не имея возможности выплеснуть или остановить мысленный поток, я почувствовала нестерпимое желание вздремнуть. Мягкая кровать с красивым балдахином казалась мне сейчас невероятно притягательной. Наспех расшнуровав платье и кинув его на стул у зеркала, я проскользнула под одеяло, зажмурилась и жадно втянула носом запах своих волос и запах постельного белья. Запах был сладким, с легким оттенком аромата, который приобретают вещи, долго хранящиеся в сундуках, для особого случая. Сон, какое это облегчение для суетных душ…

— Здравствуй деточка — услышала я хриплый женский голос, совсем близко.

— Это уже совсем вне всяких приличий — подумала я. Без стука являться в мою комнату и мешать мне заснуть. Я подняла голову с подушек и посмотрела в сторону звуков. На стуле у зеркала сидела незнакомая женщина, толстые, грубые от постоянной работы руки лежали на её расплывшихся бёдрах. Поза её казалось расслабленной, если не сказать развязной, на голове была повязана грязная косынка из-под которой выбивалась прядь желто-седых волос, распухший нос с легкой краснотой без конца шмыгал, маленькие глазки прозрачно голубого цвета смотрели с бессмысленным выражением перед собой.

— Кто вы и что вам угодно? — холодно спросила я, как можно более спокойным голосом, стараясь не выдать своего страха и неуверенности, вызванных её внезапным появлением.

— Я покажу тебе тайну — многозначительно произнесла старуха, всё также смотря перед собой. Я подумала, что мне нужно встать и подойти к ней. Легко выпорхнув из кровати, я оказалась около неё, сделав всего лишь пару шагов. Странно мне казалось, что комната больше.

— Смотри — старуха схватила меня за руку, и я не стала вырывать её. Стена моей комнаты исчезла и открылся вид на комнаты. Мне показалось, что это подвал. У помещений не было окон, в каких-то из них лежали вещи, коробки, ящики, но в одной из них я заметила движение. Я попыталась разглядеть подробности и, неожиданно, эта комната начала приближаться. Я чётко увидела находящихся в ней людей, к моему удивлению, это были державшая меня за руку старуха и сэр Локандобарод.

Я с удивлением посмотрела на двойника, сидящего на кресле в моей комнате, но старуха проигнорировала мои удивленные взгляды и сжав пальцы крепче сказала — Смотри. Ощущая себя в плену этой странной ситуации, я не посмела не повиноваться, повернула голову и стала наблюдать за происходящим. Хозяин замка о чём-то говорил с напуганной женщиной, размахивая руками, в одной из которых держал какую-то емкость. Спор становился всё жарче, о чём свидетельствовали позы говоривших, мужчина начал бегать из угла в угол, заламывая руки, женщина кричала и пыталась остановить его бег, цепляясь за край одежды. Внезапно женщина села на пол и закрыла лицо руками, фигура хозяина остановилась и наклонившись, он начал гладить её по голове. После этой паузы женщина убрала руки от лица и взяв из рук хозяина сосуд, зажмурила глаза и выпила содержимое одним глотком.

Несколько секунд не происходило ничего, потом от тела старухи начала отделяться призрачная тень. На уровне пояса она прекратила своё отделение и застыла. Хозяин замка в сильном возбуждении, дрожащей рукой потянулся к этой субстанции. Едва его пальцы коснулись её, как фигура женщины пришла в движение, своими крепкими руками она вцепилась вмужчину, на лице её застыл распахнутый в крике рот. Тела сплелись воедино и катались по полу, было не разобрать, что там происходит: они убивают друг друга или душат в объятьях.

— Что произошло — повернулась я к своей собеседнице, но каково было моё удивление, когда над собой я увидела улыбающееся лицо Дэдики.

— Просыпайтесь госпожа –

— А где старуха? — спросила я, с удивлением обнаружив, что опять лежу в кровати.

— Какая старуха? — смеясь спросила Дэдика.

— Неважно, это по всей видимости был сон — но на всякий случай я посмотрела на стул. На нём лежало брошенное платье и не было никаких следов непрошенных гостей.

— Дэдика, мне кажется, я схожу с ума от всего происходящего со мной. Не обращай внимания — добавила я слабым голосом.

— Госпожа, не надо так говорить, это место на меня тоже так странно действует. Непонятно, где здесь слуги, я так и не встретила горничную госпожи Ядвиги. Всё здесь очень странно и было бы нам хорошо уехать от сюда поскорее.

— Дорогая Дэдика, вот уже несколько дней как я знакомлюсь со своим королевством и вскоре мы доберемся до последней точки нашего пути. Там, я уже почти уверенна, лучше не будет, поэтому будем смело смотреть в глаза своим страхам и разберемся до конца, что же здесь происходит!

— Госпожа так грустно, что вы говорите, что дальше будет хуже, надо всегда, всегда думать только о хорошем и надеяться на хорошее, это я вам истинно говорю.

Глава 5. Тайна замка

Обед проходил в той же компании, отсутствовал только сэр Джокс. Он увидел стаю косуль и не смог отказать себе в удовольствие, извинившись и испросив моего согласия на своё отсутствие за обедом, он пожелал поохотиться в лесах у замка, которые были полны дичи. Я с готовностью отпустила его, выслушав клятвенные заверения убить косулю в мою честь, еле сдержала выражение отвращения на своём лице от этих слов. Отсутствие же хозяина замка было объяснено срочными хозяйственными делами, суть их я не уловила, все мои мысли были сосредоточены на необычном сне. Вокруг стола неторопливо ходил слуга, его внешность можно было считать заурядной, если бы не телосложение. Казалось, всё его тело высохло, кожа туго обтянула кости и, только она, не даёт им рассыпаться по полу. Желтоватый оттенок глазных яблок заставлял строить догадки, какая хворь вызвала все эти симптомы. Несмотря на это, двигался он необычайно проворно, легко нося тяжелые блюда. Сухие руки ловко меняли тарелки и убирали всё ненужное со стола.

— Я знаю, что вы держите кухарку в своём подвале — все головы повернулись ко мне. Я бы тоже повернулась на этот звук, но, кажется, он вышел из меня. «О Святая Мать, зачем я произнесла это». Слуга замер в позе, в которой его застали эти слова, судорожно сжимая крышку от супницы. В тишине раздался звук срывающихся с крышки капель, падающих на бокалы для вина, над которыми она нависла. Захотелось что-то предпринять, но я прибывала в таком же недоумении, как и все. Сейен растерянно смотрел на меня в надежде услышать мои мысли или хотя бы отголосок моих чувств и понять, что происходит. Я боялась посмотреть на Ядвигу, я боялась дышать, хотелось, чтобы всё это скорее кончилось.

— Будьте вы прокляты — хриплый голос хозяйки раздался в тишине. Сделав судорожный вдох, я подняла на нее глаза. Ядвига смотрела перед собой, её лицо перекосила невыносимая ярость и бессилие, весь налёт и лоск хороших манер разбился в дребезги о тайну, которую так хотелось скрыть. Я поняла, что она думает обо мне как об угрозе, но чем это вызвано!? Ведь, по сути, у меня нет власти. Только обещание жениться, причём настолько зыбкое, что никто не поручился за то, что наша свадьба с королём всё-таки состоится.

— Будьте вы прокляты, вы все, ненавижу, ненавижу — в порыве чувств Ядвига схватила бокал, сдавив так сильно, что он лопнул в её руках. Не чувствуя боли, она в молчаливом бешенстве сжимала осколки, кровь быстрым ручейком начала сбегать с запястья, пропитывая рукав платья.

Я встала из-за стола, моё тело двигалось как будто во сне, движения были медленными и плавными, время застыло вокруг нас. Подойдя к хозяйке замка на расстояние вытянутой руки, я наотмашь залепила ей пощёчину. Звук удара эхом разнёсся по залу, крышка, наконец, выпала из рук слуги и разбила бокалы. Сейен вскочил со стула и стремительно подошел к нам. В замешательстве он встал рядом, бедный мой друг, я хотела бы тебе рассказать, что происходит, но я также далека от понимания, как и ты. Моё тело двигалось и действовало без моего вмешательства и контроля.

Протянув руку, я жестко схватила Ядвигу за подбородок, повернула её лицо к себе и впилась в него взглядом.

— Довольно тайн, выкладывайте всё, что происходит. — мой голос был по-королевски властным. Я выпустила её лицо, посмотрела на Сейена и тем же тоном произнесла — Присядем мой друг.

Сейену ничего не оставалось, как повиноваться. Посмотрев на слугу, я кивнула в сторону двери на кухню. Поняв всё без дополнительных объяснений, слуга бесшумно вышел из залы. Мне кажется, я начинаю находить удовольствие в беспрекословном повиновении моей воле. Это удовольствие собиралось под грудью в сияющий шар, источающий волю и власть. Не вырос бы живот от этих энергий, пронеслось в моей голове. Я вернулась к этим приятным ощущениям вседозволенности и дала чувству упоения пройтись по всему телу. Сейен занял своё место, и мы молча стали смотреть на Ядвигу. Эмоции прокатывала волна за волной по её лицу, гнев сменяла ярость, которая переходила в тупое оцепенение, потом она вздрагивала и всё начиналось с начала. Спустя несколько минут она зарыдала и закрыла лицо ладонями, среди всхлипов были слышны бессвязные слова. Я видела, что Сейен не знает, как поступить, и его взгляд вопросительно застыл на мне. Качнув головой, я предостерегла его от каких-либо действий.

— Сиди, — мысленно сказала я и, опять, почувствовала приятное покалывание в солнечном сплетении. «О Святая Мать, тьма родится внутри меня! Посмотри на мои слова, действия и мысли! Это не твоя Анима…» Но я не позволила своим причитаниям лишить меня сосредоточенности, позже я проведу весь день в молитвах очищения и, выясню, что со мной происходит. Сейчас мне нужно знать, что скрывает эта женщина, причём тут я и что мне делать со всем этим.

— Я, мы… — начала Ядвига, затем вскочила со своего места и начала метаться по залу. Сделав несколько кругов, она подошла к столу и уперлась руками в спинку стула, костяшки её пальцев побелели, обшивка чудом не трещала по швам.

— Хорошо, к чёрту всё. Я расскажу всё что произошло. С достоинством побеждённого, но не сломленного человека она села на стул, спинку которого несколько секунд назад угрожали растерзать её руки.

— Это всё из-за неё — многозначительно начала она — из-за короны. — повисла пауза.

— Потеста? — осипшим от удивления голосом произнесла я.

— Да, она и правда существует. Свой путь при дворе мы начинали как обедневшие дворяне, наши семьи поженив нас рассчитывали на приданное с обеих сторон, но каково же было их удивление, что за внешним лоском и громким именем не было больше ничего. Только долги, просроченные платежи, обремененные закладными имения. После свадьбы, когда вся правда вышла наружу, наши родственники готовы были поубивать друг друга, но, по счастливому стечению обстоятельств, мы полюбили друг друга. Да, брак по расчёту привел к любви, этому чистому нежному чувству, которое сберегло нас от семейных распрей, но, как оказалось, ненадолго. Потеряв надежду на поправку дел при помощи брака, так как мы были единственными детьми в своих семьях, наши родные предались своим страстям с удвоенным рвением и вскоре семейные склепы приняли в свой холод бренные тела, загубленные мятежными душами. Мы остались совершенно одни, ни протекций, ни родственных связей, ни поддержки! Как это было эгоистично и жестоко со стороны нашей родни! — Ядвига в возмущении стукнула кулаком в ладонь.

— Осиротев — продолжала она — мы заняли свои места при дворе, места нищих дворян, стремящихся выслужиться перед королём и получить свою порцию привилегий. Мой дорогой Есарт — моя бровь приподнялась в удивлении.

— О да, да, я имею право так говорить, мой дорогой, раз мы решили раскрыть все тайны, мы с вашем будущем мужем были любовниками. Мы были молоды, а ему так нужна была поддержка и дружеское тепло, а моей семье так нужны были влияние и деньги. Именно тогда, в постели с королём, я узнала, что удивительная корона существует, что она исполняет желания и даёт силу. Он сам несколько раз прибегал к её помощи, потому что власть его не настолько крепка и иногда трон под ним шатался и удержать его было равносильно разгребанию горящих углей голыми руками. Но что не вытерпишь ради того, чтобы остаться королём. Тогда же у меня и поселилась эта мысль, что мой супруг обязан прикоснуться к ней и мы наконец-то обретём желаемое благосостояние. Только я переоценила свою власть над мужчинами, едва я намекнула о подобной возможности, как тут же высочайшим повелением была выставлена из спальни. Мужская привязанность слабая валюта, моя дорогая — добавила Ядвига и многозначительно посмотрела сначала на меня, потом на Сейена. У меня тут же возникло непреодолимое желание угостить её пощечиной ещё раз и, возможно, даже покрепче предыдущей.

— Опять оказавшись за бортом жизни, я не оставила этой мысли, и тогда мне пришла идея обратиться за помощью к нему, Пальпатору. Никогда, слышишь никогда не обращайся к нему за помощью, он берёт слишком высокую плату — на лице Ядвиги отразилось сильнейшее отвращение, она побледнела и мышцы заиграли над крепко стиснутыми зубами. Это было жуткое зрелище, но она не стала развивать эту тему дальше, по-видимому, сегодня вечер не всех тайн, и, в глубине души, я точно не хотела знать эту.

— Под его руководством я опять вернулась в постель короля и вела себя более осторожно. Вопрос о короне больше не поднимался, и я начала приходить в отчаяние, но, на моё счастье, в постель к королю путём дворовых интриг решено было положить Изуру Латэре. Там был прекрасный план об объединении двух семей, но вы всё это узнаете попозже, моя дорогая. Не удивлюсь если в первый же день вас отравит эта женщина, она способна на всё, даже не сомневайтесь — Ядвига издала ядовитый смешок.

Что случилось с этой дамой? Чем дольше длился рассказ, тем меньше оставалось в ней прекрасного и чего-то настоящего. Перед нами была чернота души, не знающая стыда и границ. Власть, деньги, видимые приличия, я бы даже поспорила, о том, кто более способен на всё ради них, она или Изура. Мне почему-то казалось, что у той хотя бы есть чувства, здесь же холодное сердце, холодный ум, безжалостный расчёт.

— Изура всевозможными интригами, не гнушаясь ничего в итоге смогла организовать мне и моему мужу доступ в хранилище. Она подвела нас к ступеням в подвал, где-то в замке, с завязанными глазами, единственное, что я запомнила, это странный герб на стене. Но я не придала этому значение, потому что все мои мысли были только о том заветном желании, которое сейчас могло осуществиться благодаря древней магии. Мы шли по этой лестнице, казалось, целую вечность, и в итоге оказались перед дверью из толстого дерева, обшитого железными листами, висящей на массивных петлях. Листы были покрыты шипами разной длинны, у двери стоял стражник, огромный человек с широкой грудью, лицо его было скрыто под маской.

— Один — прорычал он — я поняла, что в хранилище может войти только один человек и, решила, что это будет мой муж. Ещё никогда я так жестоко не ошибалась, за всей этой суетой и интригами я совсем забыла воспитать такие же мечты в своём супруге, стараясь не посвящать его в свои игры. Его ум оставался занят не пойми чем, он коротал свои вечера за карточной игрой, бестолковыми идеями и чтением глупых книг. Я всё это не учла и решила, что в подвал пойдёт он, ведь он хочет того же, что и я, ведь это так естественно, но этот болван знаете что? — последнюю фразу Ядвига прокричала и вскочила со своего стула, дико хохоча. Смех её перешёл в завывания, казалось сейчас она кинется рвать на себе волосы, но нет, пронесло. Она схватила бокал вина, это был бокал Сейена, и осушила его, вытерла губы рукой, совсем как крестьянка, и плюхнулась обратно на стул — Это ничтожество загадал умение переселяться в чужие тела. Как вам? — Ядвига посмотрела на нас, ожидая реакцию на свои слова, но её не последовало. Во-первых, мы были слишком впечатлены открывшейся истинной сутью хозяйки, во-вторых, идея о смене тел была не так уж и плоха, если сравнивать со всеми желаниями, которые были у неё. Эта идея отдавала свежестью или даже невинностью. В-третьих, полноценное замена личности при смене тел была невозможна даже для сильных магов, во всяком случае я такого не встречала, поэтому мы хранили молчание.

— Я была в отчаянии, в бешенстве, уничтожена, просто не знала, что делать — хозяйка замка уже вошла во вкус своей исповеди и, я подозреваю, что даже внезапная наша кончина или обрушение здания не остановило бы её. Все непрожитые эмоции давили на нее, тело изнывало под их тяжестью и вот оно долгожданное избавление! Можно выплюнуть весь этот яд и наконец-то задышать, а там будь что будет, эльфийка ничем ей не угрожает, к тому же она была абсолютно уверена, в том, что Изура Латэре покончит со мной в первые же дни моего замужества.

— Мне ничего не оставалось делать, как идти до конца. Поднявшись к ожидавшей нас Изуре я бросила ей в лицо — «Мне нужно имение Локандобарод, избавленное от долгов, и деньги на достойную жизнь, иначе я расскажу о том, что ты организовала мне поход в королевскую сокровищницу и позволила прикоснуться к короне». Это была страшная минута, казалось, что ненависть стала осязаема, вырвалась из тела Изуры и начала жить самостоятельно. Мы поливали друг друга самыми грязными словами, порывались вцепиться в волосы и разорвать друг друга на куски, но, внезапно, она успокоилась и сказала — «Хорошо, но ты немедленно уедешь отсюда и никогда, слышишь, твоя жизнь на кону, никогда не вернешься ко двору. Мой отец выкупит твой замок, но после вашей смерти, как все знают, ты не можешь иметь детей — эта мерзавка знала куда бить побольнее добавила Ядвига — всё ваше имущество перейдёт к семье Латэре». Такова цена нашей сделки. Мы богаты, у нас есть замок, но после нашей смерти, тела наши скорее всего скормят воронам, по крайней мере я бы поступила так, и бросят кости в придорожную канаву.

— А что же стало с вашем мужем — спросил Сейен.

— Сами спросите у этого идиота, я больше не желаю с вами разговаривать — хозяйка дома поднялась и посмотрела на нас с ненавистью. «Наконец-то живые и чистые эмоции, никакого притворства» — подумала я. Даже не знаю, что лучше, скорее всего второе, чистая ненависть лучше фальшивого благодушия. Встав из-за стола, Ядвига больше не сказала ни слова и, слегка пошатываясь от пережитого волнения, пошла прочь из зала.

— Анима, я тебя не узнаю. Ты так быстро меняешься, не успеваю за тобой… — голос Сейена был скорее спокоен, нежели встревожен. Принятие любых изменений, движение в потоке жизни, основной принцип существования эльфийской расы. У моего народа эта трансформация проходила легко, и только я время от времени возмущалась и пыталась идти против течения, возможно, потому что я ещё слишком молода по меркам моей расы. Здесь, среди людей, время течёт по другим законам, и я больше не бессмертна, и ещё не поняла, хорошо это или плохо. Но то, что это не вызывает у меня сопротивления удивительно. Что значила бесконечная жизнь для эльфа, это созерцание и изучения себя, своей силы и души, что значила такая жизнь для человека, страшно подумать. Люди, удивительные создания!

— Сейен, я чувствую, как новая сила зарождается во мне. Как она меняет меня и создаёт эмоции и действия, о возможности которых я никогда даже не подозревала. Я не могу сопротивляться ей, и знаю, что не должна. Мой путь, моя миссия, подразумевает все эти трансформации и, скорее всего, без них я не выживу в этом мире. Поэтому посмотри на меня сейчас, любовь моя. То, что ты сейчас видишь перед собой, это тень Анимы, Верховной Жрицы Верховной расы и, скорее всего уже к вечеру она растает и останется будущая королева государства Матрисоблита. О, Сейен, то страшное зло, о котором говорится в пророчестве, не станем ли мы его непосредственными участниками?

— Не в моей власти предвидеть будущее, но в моих силах не страшиться его, смело идти по своему пути, принимать решения и нести за них ответственность. Я поклялся разделить с тобой судьбу, да и с первой нашей встречи, это было ясно, что я больше не принадлежу себе. Если нам суждено стать карающим злом, так тому и быть, наши дети искупят эти поступки.

— О, разве это справедливо, невинной душе приходить сюда исправлять злую волю родителя?

— В мире нет чистого зла и чистого добра, это как палитра красок, тёмные тона переплетаются со светлыми, то оттеняя, то приглушая, расцвечивая картину этого мира. Никогда не знаешь, какая тень усилит свет. Тебе ли этого не знать?

— Ты как всегда прав, мой дорогой друг! Я благодарю Святую Мать за то, что ты есть у меня, Сейен, благодарю тебя… — уже почти шёпотом добавила я. Когда на твоей стороне такая чудесная душа, всё можно преодолеть.

— Что нам делать со всем, что сейчас произошло!

— Это же очевидно, найти хозяина замка! Но, сначала, скажи откуда ты знаешь про кухарку и подвал? Я что-то пропустил?

— Сейен это был сон или видение… — я постаралась вспомнить все события этого сна, до последних мелочей, надеясь, что это поможет нам в поисках. Сейен слушал внимательно и сосредоточенно, не задавая вопросов.

— Что нам известно о возможности смены тела?

— Насколько я могу судить об истории и практики магии, такого никому не удавалось. Можно было вмешиваться в чужую волю, управлять, но полноценного воплощения в других не припоминаю.

— Согласна, я тоже думала об этом. Выходит, что корона обладает поистине невероятной силой, раз смогла осуществить такое желание. Но в моём сне было видно, что Локандобарод не полностью слился с телом кухарки или не полностью переместился, даже не знаю, как правильно сказать. Возможно, магия ослабевает со временем, прикосновение даёт силу, но скорее всего на время, как любой магический артефакт и, как у любого ритуала, у него есть цена. Возможно, он так увлёкся, что не почувствовал момента истощения магических сил и две души застряли в одном теле или что-то в этом роде. Невероятно, всё, что я сейчас говорю вслух, просто невероятно. Как же нам разобраться во всём этом, что мы можем предпринять, как помочь, или что-то исправить! Может напишем письмо или отправим гонца к эльфийским магам?

Наши размышления прервала Дедика, она вбежала в зал с таким видом, как будто присутствовала при всем, о чём мы рассуждали или даже участвовала. Глаза вытаращены, лицо бледное от ужаса, волосы растрёпаны, в руках она держала два конверта. Не поздоровавшись, пропуская все положенные слова приветствия, она дрожащей рукой протянула письма Сейену, поскольку он стоял ближе к ней. Сделав это она, задыхаясь от чувств, запричитала:

— Я знаете, … готовила комнату госпожи, прошла в хозяйственные помещения за простынями, госпоже надо чистое для ванны, потом кровать, да надо, чтобы свежее… у неё такая нежная кожа… так вот, что это я говорю, да… простыни, я пришла и вижу хозяйку замка, о какая ведьма, бешеная. Она меня оттрепала за волосы, как накинулась на меня, но я знаете ли из крестьян, я сначала терпела, а потом как осадила её она и повалилась на шкаф с бельём. А когда встала такая и говорит — «Убирайтесь, вон, вы все вон из моего замка!» — и протягивает мне два письма — «Передай своей госпоже» — говорит. И так ядовито ухмыльнулась, что всё похолодело у меня внутри, думаю, ну всё беда случилась, и я мигом, мигом прибежала сюда, хотела ещё стражу вашу позвать, но потом подумала, что наверно не надо.

Сейен молча взял письмо из дрожащих рук девушки и начал читать. Через некоторое время он поднял голову и сказал, протягивая мне письмо

— По всей видимости, не все тайны следует открывать, и не все последствия желаний возможно исцелить.

Я взяла письмо, на гербовой бумаге было написано красивым почерком:

«Ваше Величество, прошу простить меня, за то, что сообщаю Вам скорбную весть, мой супруг и я, заболели моровым поветрием, что делает крайне опасным дальнейшее Ваше пребывание в стенах замка. Прошу Вас, ради сохранения Вашей жизни, немедленно покинуть нас. Возношу молитвы Всевышнему, моля его, чтобы эта хворь не коснулась Вашего Величества, уповаю на Вашу милость и прощение, что наше гостеприимство было столь краткосрочно. Смиренно прошу милости и прощения, молюсь за Вас всегда, Ваши покорные слуги. Локандобарод».

Я посмотрела на Сейена и он молча протянул мне второе письмо.

«Ваше Величество, пишу Вам, не как королю, а как доброму другу, надеюсь, я все ещё смею так называть себя» — какая пошлость, промелькнуло в моей голове. «Так сложились обстоятельства, что Ваша драгоценная воля, не может быть выполнено мной, я падаю на колени и умоляю Вас о прощение и снисхождении» — какое лицемерие! — «в наши края пришла ужасная болезнь и поразила меня и моего супруга, опасаясь за жизнь Вашей будущей супруги, мы вынуждены просить её во избежание опасности сразу отправиться во дворец. Уверяю Вас, принцесса Анима династии Тритуфа, готова к жизни при дворе и ничем не огорчит Ваше Высочество, манеры её безупречны. Прошу простить меня ещё раз и, если мне суждено умереть от этой хвори, я умру с Вашим именем на устах. Преданная Вам графиня Ядвига Локандобарод». - на последних строчках я чуть не расхохоталась, но решила не шокировать Дэдику, которая была и так на грани обморока и подавила смех усилием воли.

— Дэдика, милая, успокойся, так сложились обстоятельства, что наше пребывание в замке закончено. Прошу тебя, займись сбором вещей, прикажи нашим сопровождающим готовить карету и лошадей к отъезду.

Девушка молча слушала и кивала. Как хорошо, что она такая сообразительная, такая помощница, это действительно настоящий подарок. Святая Мать, благодарю тебя, за все дары, которыми ты делишься со мной. Сделав необходимые распоряжения, я откинулась на спинку стула и посмотрела на стол, где среди разбитых бокалов остался один целый с небольшим количествам вина. То, что нужно, подумала я, и потянулась к бокалу.

— Всем доброго дня! Что я пропустил, во дворе суета, выкатили карету, запрягают лошадей. Вы решили прокатиться до дома, забыли зеркальце? — хохоча, начал сэр Джокос, ввалившись в залу. От него несло потом, землей и лошадьми, на поясе у него висели тушки двух кроликов с торчащими арбалетными стрелами. — Ого, что здесь произошло? — Взгляд его упал на разбитые бокалы, на царящий за столом хаос, потом перешёл на наши лица. Скорее всего вид у нас был впечатляющий, сэр Джокос протяженно сказал — Да-с — и уселся за стул, перехватив бокал, к которому тянулась я и осушив его содержимое. — Знатная охота — добавил он зачем-то.

Повисла неловкая пауза, я лихорадочно пыталась собрать мысли во что-то связное и логичное, чтобы объяснить, что произошло, но получалось плохо.

— Сэр — начал Сейен — пока вас не было произошло очень важное событие, графиня и граф, опасно заболели и просят нас немедленно покинуть замок, чтобы мы не подвергали себя опасности. У меня к вам будет особое поручение. Поскольку в замке нас так рано не ждут, вам придется выехать немедленно, чтобы передать это письмо королю и предупредить о том, что мы прибудем раньше и просьбу ускорить приготовления к нашему приезду. Мы дадим вам фору в один день, вы поедете сейчас, мы вечером. Прошу передать это письмо Его Величеству.

Сейен протяну письмо оцепеневшему вельможе. Сэр Джокос хотел подробностей, он пытался по нашему виду и словам понять суть происходящего, но у него ничего не выходило. Я почувствовала, что, сейчас мой выход.

Встав со своего места, я подошла и коснулась рукой его щеки:

— Прошу вас, сделайте всё, как вам сказали, помогите вашей королеве. В то время, как я это произносила, теплая волна устремилась от моей ладони. Мысленно я просила — «Лети, как стрела, не распространяй сплетни, будь краток и немногословен, выполни мою волю» — мне почему-то захотелось добавить или умри, какая странная кровожадность… Воля моя хочет исполнения или смерти не исполнившего её, удивительно. Все правители людей убийцы? Задала я вопрос мысленно в пустоту, и она не посчитала нужным отвечать, что ж, вернёмся к этому, когда будет небольшая передышка подумать и осмыслить происходящее.

Я лежала на кровати в своей комнате и взгляд мой бесцельно блуждал по прихотливым линиям, вытканным на балдахине. Все мои попытки сосредоточится и подумать заканчивались, не успев начаться. Я так сильно устала от произошедшего, что попросила передышки. Сейен всё понял без слов и отправил меня в мою комнату, сам занялся нашим отъездом. Вещи паковались, со двора слышался приглушенные крики, звуки топота множества ног по коридорам разлетались по замку, усиливая царящую в его стенах и дворе суету.

— Ну и пусть — подумала я, хоть какая-то жизнь в этом месте. — Точно! Как я могла забыть! — вскочив с кровати, чуть ли не хлопнула себя ладонью по лбу с досады и подбежала к сундуку, который стоял открытым с кучей моих платьев вокруг, ожидающих упаковки. Я стала шарить рукой по дну и нащупала сверток. Аккуратно развернув свою находку, я достала калистралл, который поблескивал мягким оранжевым светом и, почувствовав тепло моих рук, заиграл волнами желтого цвета.

Я тоже рада тебя видеть пройдоха — я поднесла кристалл к своему лицу.

— Гррр, Грррр, приходи сюда дружочек, я зову тебя — произнесла я, глядя на калистралл. Я ещё не совсем понимала, как он работает, но предположила, что он обладает магией призыва и связью с существами, одно из которых посетило меня в первую нашу ночь пребывания на земле людей.

Я терпеливо ждала, давая время и уважая скорость тех, кого призываешь на контакт. Калистралл не менял цвет и несколько минут ничего интересного с ним не происходило. Я уже была готова положить его обратно в сундук, разочаровавшись в своём предположении, но неожиданно из угла комнаты на меня уставились глаза-бусинки, я почувствовала их взгляд.

— Привет малыш — как можно ласковей сказала я.

— Гррр — произнесло существо в ответ. Калистралл засиял оранжевым светом.

— Иди сюда — позвала я и протянула руку навстречу. Существо задумчиво посмотрело на меня и проворно засеменило в мою сторону. Угловатые коленки и кожистые лапки бесшумно касались пола, дойдя до сундука существо замерло в нерешительности.

— Иди сюда не бойся меня, я тебя не обижу, почувствуй меня — я мысленно отправила через свою руку волну энергии, в которую вложила нежность, представила, как она выходит из ладони и проникает в маленькое тельце, согревая его и обещая безопасность.

— Гррр — сказал мохнатый комочек, и шершавая лапка с четырьмя пальчиками прикоснулась к моим пальцам.

— Какой ты красивый — сказала я, поглаживая шерстку. На ощупь она была чуть жестковатой, но достаточно приятной. Я гладила создание и пыталась вспомнить, на кого оно похоже из тех, о ком упоминалось в когда-то прочитанных мною книгах, но ничего подходящего не приходило на ум.

— Эй, дружочек, как тебя зовут? — спросила я.

— Гррр — раздалось в ответ.

— Хорошо, я буду звать тебя Грр-Грр, нравится?

— Грррррр — прозвучало в ответ чуть протяжней, и похоже, что это означало да.

— Скажи мне, а хочешь ли ты поехать со мной?

Глаза-бусинки уставились на меня, кожистая ручка прикоснулась к моим волосам и на мордочке появился оскал, демонстрируя ровный ряд мелких, но очень острых зубов. — Гррррр, гррррррр, гррррррр…

Глава 6. Энган

Яркое пламя багрово-красного заходящего солнца скользило по серым стенам города крепости, города с удивительной историей. Когда-то маги-люди древнего народа основали у подножья горы Мо-ма небольшое поселение, которое со временем переросло в великолепный город Эстмаг. Слава о нём шла по всему миру, чудеса и удивительные изобретения привлекали путешественников и искателей приключений со всего света. Эльфы тоже были частыми гостями этого места. Благодаря объединению народов и культур архитектура города поражала гостей своим разнообразием и великолепием. Но однажды всё это пропало. За одну ночь город был разрушен практически до основания, осталась лишь часть городской стены и обломки замка. Население города исчезло без следа. Эльфийские маги потратили не одну жизнь на изучение этого случая, но им так и не удалось пролить свет на эту историю. Постепенно эти события обросли мифами, само существование города превратилось в легенду, а затем в сказку. Плодородный край снова населили люди и на руинах города выросло новое государство — Матрисоблит, со столицей Энган.

Городские стены, сохранившиеся от города магов, были достроены, но уже без былого великолепия. Древняя часть стен была исписана старинными рунами, которые уже не работали. Современные маги тщетно пытались разгадать их тайны, оживить скрытые в них заклинания. Испробовав все средства и потеряв надежду, их оставили в покое, но время от времени возле этих стен происходили удивительные вещи. То пропадал стражник без следа и через неделю возвращался, но совершенно не помнив своего отсутствия и на все вопросы в недоумении разводя руками, то проходящий мимо них человек падал замертво по неизвестным причинам. Иногда слышались странные звуки. Но часто люди приписывали этим стенам силы, о которых не догадались бы и древние волшебники. Местные крестьяне соорудили возле неё алтарь, приносили цветы или обращались с просьбами и благословением к полустертым надписям, или же просто просили смерти для своих врагов. Стража следила, чтобы это паломничество не становилось массовым и периодически разрушала алтари, разгоняя молящихся. А иногда, забавы ради, стражи могли оросить мочой просителей у городских стен, справляя сверху на них нужду, под одобрительное улюлюканье своих товарищей.

Городская стена защищала город с запада, на севере надежной защитой служила гора Мо-ма и её хребты. В старые времена, прислонившийся к горе, и даже частично вросший в неё замок магов возвышался над городом, и лучи закатного солнца сначала окрашивали вершину горы, а затем спускаясь и отражаясь от облицовки замка, которая была выполнена из разноцветных кусочков стекла, создавали иллюзию сияния и переливов миллиона драгоценных камней. Вид был настолько поражающим воображение, что сохранились до наших дней легенды и песни о сияющем городе, парящем в небесах. Современный замок совсем не походил на своего прародителя, почти полностью разрушенный, он был восстановлен из породы горы, у которой располагался, и сливался с ней. Закат всё также ласкал своими лучами гору и замок, но теперь не отражался тысячами бликов, а лишь на мгновение придавал серому камню красно-золотистый цвет, что скорее создавало ему зловещий вид.

К востоку от горы и замка была равнина, которую рассекала извилистая серебристая река Иль. Её воды были глубоки и богаты уловом, вдоль её русла как грибы вырастали рыбацкие хижины и кварталы. Через реку было перекинуто два моста: один назывался мостом Лучников, второй Магов. Пройдя по первому, можно было попасть на другой берег, где жили ремесленники и купцы. Река была судоходной и город активно торговал и вел речное сообщение со множеством соседей. В этой части города жизнь активно бурлила день и ночь, грузы прибывали, портовые склады то принимали товар то грузили, рыбаки азартно продавали свою добычу, ремесленники возили свой товар с одного берега на другой, прибрежные трактиры звали удачливых торговцев немедленно отметить все сделки, то есть. пропить всё до последней копейки, пьяные и менее удачливые приставали к тем, кто был ещё трезв. Ежечасно случались драки, бурные примирения и совместные загулы.

Мост Магов тоже вёл на другой берег, но здесь не было так многолюдно, как на мосту Лучников. Этот берег реки располагался в низине, что приводило к частому его подтоплению и заболачиванию близлежащих территорий. Земля здесь стоила гроши и естественно, самая бедная часть населения города, нашла себе приют в этом болоте. Хижины лепились одна к другой, образуя лабиринты улиц, мостовые и дома стояли на сваях, переходами от улицы или от дома к дому были деревянные балки, которые от сырости разбухали, становясь скользкими. Периодически доски подгнивали, и неосторожный путник проваливался вниз и тут же окунался в нечистоты города. Грязь, отбросы, испражнения выливались жильцами себе под ноги и запах стоял соответствующий. Зловонная жижа своими миазмами отравляла воздух, и только мороз в холодное время года приносил облегчение в эти места. Болото замерзало и переставало душить своих обитателей. Но летом это был настоящий ад, смерть собирала свою жатву не покладая рук. Вопреки всему, население этих мет росло, активно размножалось и каким-то чудом выживало. Навести порядок в этих кварталах мешало то, что, по сути, всех всё устраивало. Бедняки жили в своей грязи и вокруг своих испражнений искренне считая, что это богачи загнали их сюда. Постоянное ощущение своей обиженности и жертвы, давало им моральное превосходство грабить тех, кто был богаче их. Основным промыслом этой части города были воровство, разбой, попрошайничество и другие тёмные дела. Знатные вельможи частенько наведывались к местным жителям, чтобы купить услуги и не известно, чьи души были чернее — тех, кого нужда заставляла оказывать эти услуги или тех, кто их покупал.

По мосту Магов решительным шагом шла фигура, плотно укутанная в черный плащ. Капюшон полностью закрывал лицо, но по осанке и походке можно было догадаться, что перед вами мужчина не привыкший подчиняться, а наоборот отдающий приказы. При неожиданном широком шаге, который человек сделал, чтобы не поскользнуться, полы плаща распахнулись и под лунным светом блеснул эфес шпаги.

Нищий калека, который расселся посередине моста и собирался было начать клянчить монеточку, благоразумно отполз к краю и замер в ожидании удара или ещё какой неприятности, почувствовав, что от этой встречи ничего хорошего ждать не стоит. Но незнакомец только угрожающей тенью промелькнул мимо и скрылся в переулках трущоб.

— Хм, кДобряку значица, благородным сэрам нужна наша благородная помощь — пробормотал калека, ухмыляясь себе под нос.

Тёмная фигура скользила по лабиринтам грязных мостовых уверенно избегая ловко спрятанных ловушек для непрошенных гостей. По всей видимости человек бывал здесь не в первый раз и отлично знал куда ему идти. Тощие собаки, чуя запах незнакомца собирались залаять, но тут же благоразумно меняли своё решение, почуяв ауру готовности к безжалостной расправе над любым существом, вставшим на его пути.

Дойдя до конца улицы человек замер и в нерешительности огляделся по сторонам, по всей видимости забыв какой именно дом ему нужен. Под светом луны все они выглядели одинаково, ветхие двухэтажные деревянные бараки, накренившиеся друг на друга. От постоянной сырости первые этажи чуть выпирали вперёд, придавая и так неказистым домам по истине отвратительный вид. Вдруг, уловив движение краем глаза в тёмном углу между домами он тут же выхватил шпагу и развернулся лицом к тому месту.

— Тише, тише, достопочтимый сэр, мы всегда рады таким почётным гостям, такая редкость видеть членов королевской семьи в наших местах, выражаю вам своё почтение сэр Круан Лутар. — тенью оказался высокий и худощавый мужчина, говоря это он вышел из своего убежища и встал предусмотрительно в нескольких шагах от человека со шпагой. Лунный свет выхватил черты его лица, острые скулы и такой же подбородок делали его треугольным, глубоко посаженные глаза, чуть прикрытые веками, хищно поблескивали. Человек обладал привычкой щуриться, всё в его манерах, голосе и глазах говорило о том, что перед вами первостепенный жулик, хитрый опасный и не уступающий в жестокости мужчине в плаще. Он поклонился, но в его словах, позе и поклоне, было столько презрения, что мужчина в плаще еле сдержал себя, чтобы не заколоть этого негодяя. Внутри у него неприятно кольнуло от того, что этот мерзавец назвал его имя, значит они всё уже знают и прикидывают в уме сколько смогут заработать.

— У меня дело к твоему хозяину — сказал мужчина в плаще опуская шпагу, стараясь, чтобы его слова звучали как можно презрительней.

— Ну что вы достопочтимый сэр, только у господ есть господа — опять съехидничал высокий человек, ещё раз поклонился и кивком пригласил гостя следовать за собой.

Эту дерзость тоже пришлось спустить, потому что он знал, что сейчас полностью находится в их власти и, если они захотят, он никогда не выйдет отсюда живым. Конечно, это им тоже не обойдется без последствий. На этой мысли он улыбнулся про себя, представляя, как перерезает глотки этим собакам, жаль, что сейчас не время для расправы, время действовать сообща. Мужчина в плаще вздохнул и последовал за незнакомцем.

Они прошли ещё несколько кварталов иногда он ловил себя на мысли, что они ходят по кругу. — Как будто мне есть дело, где живут эти собаки — подумал про себя он. Дойдя до двухэтажного дома, значительно отличавшегося от остальных тем, что доски, из которых он был сделан, были добротными и пахли свежей древесиной, что давало уставшему от зловония вокруг носу немного перевести дух. Сопровождающий прерывисто постучал в дверь, на его стук раздался ответ, ещё несколько ударов с этой стороны, и щёлкнув какай-то пружиной дверь открылась. На пороге стоял мальчишка лет тринадцати с плутоватой немытой физиономией. Он улыбнулся высокому мужчине и открыл дверь пошире, с интересом разглядывая фигуру незнакомца. Интерес был прост — можно ли что-нибудь стащить. Как будто поняв планы маленького разбойника, сопровождающий отрицательно покачал головой, мальчишка тут же погрустнел и молча закрыл за ними дверь.

Без лишних слов они поднялись на второй этаж, человек в плаще старался ступать шаг в шаг за высоким человеком, подозревая о расставленных вокруг капканах, высокий повернулся к нему и одобрительно хмыкнул, разгадав его мысли. Неприятное ощущение, что этот скуластый видит его изнутри заставило сердце сжаться — но нет, это невозможно, это зловоние лишает меня здравого смыла — подумал визитер.

На втором этаже здания было четыре запертых двери и больше ничего примечательного. Здесь пахло жареным мясом и чем-то ещё, не сказать, что приятно, но достаточно сносно. Звуков из-за дверей не доносилось никаких, стояла зловещая тишина. Высокий знаком руки показал мужчине в плаще остановиться и скрылся за одной из дверей. Опять же никаких звуков после этого не последовало, мужчина начал слышать звон в ушах от тишины и напряженного желания уловить хоть что-то. Через несколько минут дверь, за которой исчез высокий, открылась и он понял, что это приглашение войти. Не раздумывая, он шагнул в комнату, замер на пороге и огляделся.

У дальней стены потрескивал растопленный камин, широкое окно выходило во двор — чтобы было удобно удирать с награбленным — мелькнула мысль, посередине комнаты стоял низкий диван и кресла с мягкими подушками. Вдоль стен стояли шкаф и письменный стол с разбросанными на нем склянками, монетами, бумагами, посудой и остатками еды. У дивана расположился низкий деревянный геридон, удивительно, что на нём ничего не стояло. Судя по его толщине, что-то было внутри, и оно предназначалось на случай неудачных переговоров, он не стал ломать голову над его содержимым. Стены комнаты были оббиты чем-то мягким и плотным — так вот почему не слышно ни звука, хитро, надо у себя в доме так сделать.

Посредине дивана восседал крупный мужчина средних лет, лицо его было добродушно и, при первом взгляде, располагало к себе. Но чем дольше посетитель смотрел в эти черты, тем тревожней становился, казалось, что добродушная улыбка превращалась в алчный оскал. Посмеиваясь, этот человек обирал до нитки простаков, попавших в его сети, пухлые руки с короткими пальцами, крепко держали добычу и глотки врагов. Простоватый вид вводил в заблуждение людей, которые не были знакомы с Добряком, предводителем воров и убийц из трущоб. Никто не знал его настоящего имени, скорее всего даже он сам. Дитя, изрыгнутое маткой женщины, такой же несчастной, как и все обитатели этих мест, выжило и оказалось довольно крепким, в то время как основная масса жителей трущоб славилась своим тощим телосложением, часто с сопутствующими врождёнными уродствами или намеренно покалеченные своими родителями для выспрашивания милостыни у сердобольных горожан.

Добряк рос здоровым, упитанным и крупным. Довольно скоро своей силой, хитростью и умением из всего извлекать прибыль он сколотил вокруг себя шайку, которая достаточно успешно существовала несколько лет и пользовалась уважением среди всех слоёв населения. Не было такой услуги, которую они не могли оказать, вопрос был лишь в цене.

Кивком головы Добряк предложил мужчине в плаще сесть. Тот последовал его указанию и ещё раз осмотревшись понял, что они в комнате совершенно одни — а где же тот, худой, — подумал он — нечего удивляться. У них здесь полно потайных дверей и ходов, я же не в будуаре знатной дамы, хотя наличие там потайных ходов тоже не исключено, — эта мысль заставила приподняться в улыбке края его губ.

— Чем обязаны такой высокой чести, видеть у себя Круана Лутара? — сказал Добряк, прищуривая глаза, высоким и громким голосом. — Так вот зачем нужна обивка стен, король воров не может разговаривать шёпотом.

Круан второй раз услышав своё имя за сегодняшнюю ночь из уст самых отъявленных негодяев, откинул капюшон со своего лица и взглядом серо-зеленых глаз впился в собеседника. Добряк спокойно выдержал этот взгляд. С самого детства он других и не встречал: ненавидящие, проклинающие, желающие смерти, полные ужаса, всё это уже не действовало на него. Выбить его из седла мог только любящий, полный нежности и прощения взгляд, но встретить такой ему по всей видимости было не суждено, да он его и не искал. Круан немного смутился от того, что его взгляд и воля не имели такого парализующего эффекта, который они оказывали на людей, окружавших его. Никто из его обычного окружения не мог выдержать силу этих жестоких глаз, но сейчас перед ним сидело само зло во плоти и для него это ничего не значило.

Смирившись с тем, что он не произведёт здесь должного впечатления, Круан решил говорить начистоту:

— У меня есть для вас задание. Как вы, я думаю, слышали, грядет свадьба нашего короля и эльфийской принцессы. Она сейчас в резиденции графа Локандобарода на границе наших земель, и я хочу, чтобы твои ребята подстроили несчастный случай, и принцесса не доехала до столицы.

Добряк ничем не выдал своего удивления, только глаза сузились ещё сильнее.

— Вы знаете сколько это вам будет стоить?

— Я отдаю себе отчёт о рисках, но ставки так высоки, что вы вправе просить практически чего угодно. В случае успеха наша семья займёт причитающее ей место, и вы будете вознаграждены. Оплату получите после исполнения, это на сопутствующие расходы, сказал он и бросил приятно и увесисто звякнувший мешочек на столик. — Я полагаю, что вы умеете хранить тайны и всё сделаете умно. В противном случае это место будет преданно огню. Знаете, в здешних болотах много торфа и, временами, он горит. Внезапно, быстро, и обычно никто не успевает спастись. — Круан был в своей стихии, его плечи расправились, он угрожал и знал, что всё о чём говорит, он исполнит, и с радостью.

Добряк спокойно выслушал суть дела и угрозы, коротко кивнул головой, после чего дверь за его спиной распахнулась — это означало конец аудиенции. Не проронив больше ни слова Круан поднялся и исчез за дверью, которая тут же захлопнулась за ним. Добряк откинулся на спинку дивана и его плечи чуть расслабились.

— Посмотри-ка во что втягивает нас высокородный ублюдок! — произнёс голос высоко человека, который всё это время находился в комнате в потайной нише между стеной и шкафом.

— Тише, Эспин, тут надо подумать, чем мы можем поживиться. Позови Красавчика — Добряк, не поворачивая головы, отдал приказ и задумчиво потёр себе подбородок.

Через некоторое время в комнату вошёл черноволосый мужчина, с великолепным телосложением и безупречно красивым лицом. Чёрные брови, густые ресницы, карие глаза с нежным янтарным отливом. Все его движения были вкрадчивыми, плавными и грациозными. Красавчик знал какое впечатление производит на людей, он пресытился любовью мужчин и женщин и искренне всех презирал. На жизнь он зарабатывал всевозможными аферами с людьми, влюблявшимися в него, не гнушался убийствами. Ему не составляло труда сблизиться с жертвой и убить, предварительно утомив любовной игрой, он находил в этом даже что-то красивое и драматичное, любовь и смерть. Он превосходен в решении деликатных вопросов. Ослепительно улыбнувшись, без лишних вопросов, он сел на кресло вытянув ноги и изящно сложив руки на своём животе, а затем вопросительно посмотрел на Добряка.

— До чего же хорош — какое-то похотливое чувство приятно заныло внизу живота у Добряка — чёртов бесёнок. Не то, чтобы он был против любовных утех с мужчинами, но твёрдо знал, что страсти делают человека слабым, а этого он себе позволить не мог. Отогнав ненужные мысли, Добряк молча ждал прихода Эспина, который закрыв за собой дверь занял место в кресле напротив.

— Итак, раз все в сборе, что мы имеем — начал Добряк.

— Позволь мне — сказал Эспин.

— Валяй — махнул он рукой.

— Имеем мы то, что мы в глубоком дерьме с королевскими интригами. Высокородные ублюдки за наш счет хотят решить свои проблемы и заодно избавиться от нас. В любом случае, будем мы успешны или нет, нам этого не простят. Выгоды от этой сделки никакой, я даже подумываю, что проще убить этого выродка Лутара, чтобы замести следы. Угробить эльфийскую принцессу, как это могло прийти в его тупорылую башку, мало того, что на поиски убийц будут брошены все силы, так это ещё приведёт к войне между государствами, у этих людишек точно жопа вместо голов!

Вся компания заржала после этих слов.

— Ты как всегда прав Тень — в отличие от других у высокого было имя и кличка, что могло означать одно — у него когда-то были родители, хотя бы какое-то время, и что-то вроде образования. Врождённая интуиция, хитрость и умение видеть суть поступков людей сделало его незаменимым шпионом и мудрым советником. Власть не могла держаться только на силе, Добряк прекрасно это понимал. Ум и хитрость Тени, были таким же впечатляющим оружием, как сила Добряка или красота Красавчика.

— Я думаю этот ублюдок предвидит очевидность этого решения и уже обзавёлся охраной или предпринял какие-то меры против нас, поэтому мы не будем поступать так прямолинейно — добавил Добряк. — нам ничего не остаётся, как играть на поле монархов.

— Это что же, трахаться с сёстрами? — прыснул от смеха Красавчик.

— Нет, недоносок, будем заключать союзы. — спокойно ответил Добряк.

— Тебя посылать не будем — продолжал он, не хватало, чтобы ты обрюхатил королеву — опять раздался общий хохот. — Поедет Эспин. Твоя задача посмотреть, что за птица наша будущая королева, у неё сейчас нет союзников одни враги и я думаю она не погнушается нами. А одолжение, оказанное королеве всегда, можно выгодно обменять на что-то или кого-то. Король слишком слаб сейчас, знать, возглавляемая семейкой Латэре спит и видит, как усадить их дочурку на трон, и получить награду за свою помощь в виде титулов, земель и прочего барахла. Эльфийская принцесса отличный противовес всем этим стервецам, важно только разузнать не дура ли она. Если всё-таки да, убей её без сожалений — компания ещё раз дружно рассмеялась. Ничто так не сближает людей, как совместные преступления.

— Ненавижу ездить на лошади, для моих костей это настоящее испытание- невесело раздумывал Тень, приближаясь к постоялому двору на выезде из города. — Надо взять хорошую лошадь, чтоб не подохла от бешеной скачки. Хорошо хоть трактирщику не придет в голову хитрить, сделает всё, как надо. Радует, когда твоя репутация бережёт тебя от обмана — от этой мысли Тени захотелось расхохотаться в голос. Но такого он себе не мог позволить, у всего есть уши и, как в подтверждении этой мысли, из-за угла дома, рядом с которым он находился, раздался тихий свист. Оглядевшись по сторонам, Тень шмыгнул в темноту между домами, где в грязном переулке стоял мальчишка с плутоватой мордашкой.

— В трактир час назад приехал сэр Джокос, тот самый, который сопровождал эльфку.

— Что с ним сделали?

— Пока оглушили и заперли в подвале.

Тень ничего не ответил, только хищно улыбнулся, потрепал мальчишку по голове и быстрым шагом поспешил к трактиру.

Зал постоялого двора ничем не отличался от сотни таких же мест по всему миру: низкий потолок, столы и лавки из грубого, плохо отесанного дерева, ставшие глянцевыми от пропитавшего их жира, грязи и тщательной полировки всеми частями тела постояльцев. Было три часа утра, за столами сидели путники — четыре человека, по внешнему ввиду похожие на посыльных, собиравшихся отправиться с первыми лучами солнца и пара уснувших пьяниц. Не задерживаясь в зале Тень прошёл сразу на кухню. Там трактирщик ощипывал тушку курицы без головы, услышав шаги он поднял голову и встретился глазами с ночным гостем. Без лишних слов, кивком головы он показал на дверь справа от себя. Тень открыл её и стал спускаться в подвал. Земляные ступеньки, укреплённые досками, вели по спирали вниз, на стенах висели подсвечники, в некоторых ещё горели свечи и их слабый свет освещал лестницу. Для человека, жившего в ночи, этого было предостаточно. Неожиданно земляная лестница кончилась и ноги Тени ступили на плоский каменный пол, вымощенный гладким камнем.

— Удивительно, невозможно, чтобы трактирщик сам это построил — Тень достал специальное устройство, похожую на небольшую колбу и легонько встряхнул. Через несколько секунд от неё пошло слабое свечение. — Идиот Лаши — пробормотал Тень себе под нос, — просил же сделать нормальный магический источник света, тупее мага надо поискать, при первом же удобном случае следует кинуть его в Иль с камнем на шее, а лучше двумя — улыбнувшись этой мысли, Тень бросил склянку себе под ноги. Ударившись об пол, стекло разбилось, и магическая жидкость пролилась на пол, в ту же секунду озарив подвал ярким, слепящим светом. — Ненавижу идиота — прошипел со стоном Тень.

— Кто здесь? — услышал он слабый голос — Немедленно освободите меня, я сэр его величества, у меня важное поручение к королю!

Яркий свет начал постепенно гаснуть и Тень увидел, что находится в длинном коридоре, вымощенным крупными камнями с руническими письменами. По всей видимости это часть подземного перехода под стеной замка древнего города, коридор тянулся на пару метров вперёд и назад, оба конца были завалены камнями с землёй. Слева в глубине туннеля на полу сидел человек, спиной облокотившись на насыпь, одежда его была растрепана, на голове виднелась запекшаяся кровь, он с трудом держал голову и смотрел на Тень.

— Я приказываю вам освободить меня, как вы смеете похищать советника и доверенное лицо короля! Мерзавцы! — сэр Джокос попытался подняться, но это у него не получилось. Приподнявшись на руках, он со стоном сел назад и закрыл глаза, от проделанного усилия на несколько секунд потеряв сознание.

Тень медленно подошёл к пленнику, он не торопился, он сосредоточенно думал, присев напротив сэра Джокоса. Мужчина начал медленно обыскивать его, делал он это умело и привычно, аккуратно и тщательно прощупал подклад куртки, справа и слева, внизу и вверху, и ожидаемо нашёл уплотнение. Лёгким движением не известно откуда появившегося кинжала распорол куртку и достал письмо.

Отойдя от пленника на несколько шагов, Тень принялся читать.

— Прекрасно — сказал Тень вслух — значит скакать придётся в два раза быстрее, сама судьба организовала нашу встречу, следовательно действовать надо незамедлительно.

Дочитав письмо, он аккуратно спрятал его во внутренний карман своей куртки.

— Так, так, что же делать с тобой — сказал Тень нахмурив брови. В голове его шла напряжённая работа мысли. Пленник видел его лицо, но, судя по его состоянию, это не страшно. Да кто это вообще такой, сэр Джокос!? Надо, пожалуй, лучше знать придворных его величества, раз мы вляпались в их интриги. Хотя, если вспомнить все наши кражи из богатых домов его имя я что-то не припомню. Значит его мы ни разу не грабили, а следовательно он не богат, а может просто нищ, значит поддержки у него и его семьи или какой-то силы за ним нет. Не думаю, чтобы король бросил все силы в преддверии свадьбы на поиски нищего сэра, которых у него и так хватает. В глубине души Тень уже знал решение, знал, как ему следует поступить. Перед ним была пешка, расходный материал чужих игр, судьба вплела его в полотно событий и выкинула как ненужную деталь. Мог ли этот господин закончить свою жизнь по-другому, в кругу семьи от старости, а не от рук убийцы в подвале? — скорее всего нет. Вот так однажды он сам, Тень, сыграет свою партию и найдёт свою смерть от такого же негодяя, каким был сам.

Человек больше не рассуждал, крепко сжав кинжал он подошёл к пленнику, опустился перед ним на колени и посмотрел на его шею, где слабо пульсировала сонная артерия. Тень знал куда нужно бить, чтобы смерть была быстрой и легкой, сначала он подумал ударить в шею, но при неаккуратном ударе могло начаться сильное кровотечение, а ему некогда будет отмывать кровь и переодеваться. Передумав, он решил, что лучше будет удар в сердце, меньше крови и одежда пленника помешает ему испачкаться. Приподняв сэра Джокоса, он чуть притянул его к себе и сильнее облокотил на стену, открыв грудь для предстоящего удара. На его действия пленник ответил слабым стоном, сэр Джокос всё чаще впадал в забытьё. Тем лучше для него, подумал Тень, рассматривая черты лица пленника. Это был красивый мужчина, ещё не старый.

Впервые в жизни Тень засомневался. Он не хотел убивать этого человека. Не из милосердия, а потому что не видел сильной выгоды от этого лично для себя, но и оставить в живых он его не мог, потому что не известно к каким последствиям это могло привести. Оставлять же его в подвале у трактирщика значит увидеть толстяка и мальчишку болтающимся на виселице среди белого дня за удержание и похищение знатной особы. А трактирщик был мастером своего дела, незаменимым помощником, как и парень. Ну уж нет, целый лорд не стоил и ногтя этих ценных людей.

Тень ощущал себя заложником и песчинкой судьбы, он понимал, что у него нет выбора, что это судьба, а он ненавидел судьбу, ненавидел Богов, ненавидел всех, кто мог забрать у него выбор. И сейчас пленник обстоятельств понимал, что действует не по своей воле. На секунду он было подумал, что может бросить всё да двинуть с первой лодкой на юг. Но неожиданно обнаружил свою руку, держащую рукоятку кинжала, погруженного в грудь пленника, тело которого встрепенулось и тут же обмякло под ударом. Привычным движением он вытащил кинжал и тщательно вытер его об одежду жертвы. Судьба вела свою игру и рассуждать уже не имело смысла. Удостоверившись, что пленник умер, Тень пошёл к выходу из подвала. На кухне трактирщик уже дощипал всех кур и готовил из них похлёбку, мальчишка крутился рядом.

— Для твоих свиней в подвале благородная пища, проследи, чтобы они всё сожрали, подчистую, в противном случае пеньковый галстук тебе обеспечен. Не зарься на вещи, проследи, чтобы всё исчезло без следа — на этих словах он посмотрел в глаза мальчугана, сначала парень бойко встретил взгляд, потом опустил глаза и голову. — Не может быть никаких ошибок в нашем ремесле, каждый делает свою работу точно и с пониманием того, что любая глупость — это неминуемая гибель, иногда мучительная, а если надо и сильно мучительная. Мне нужна самая лучшая лошадь и очень быстрая, я и так слишком провозился здесь.

— Но я уже продал её посыльным — жалобно сказал трактирщик, торговая жилка всё-таки иногда брала вверх, даже над страхом мучительной смерти.

Тень ничего не ответил, просто посмотрел на трактирщика, тот тут же осознал, кому и что он говорит, и поклонившись бесшумно скрылся за дверями. Через некоторое время вернулся и знаком руки пригласил следовать за ним. Через чёрный ход на кухне они вышли во двор, где уже стояла осёдланная лошадь, с которой трактирщик только что снял нагруженные посыльными тюки. Он понимал, что за этот поступок его как следуют побьют, но что это по сравнению с тем, чего он мог ожидать после невыполнения приказа Тени, правой руки главаря всех воров и убийц. Тень забрался на лошадь, взял хлыст из руки трактирщика, на секунду подумав, что было бы хорошо окатить старую собаку, за то, что тот оспаривал его распоряжение, но не стал. Лишний шум, посыльные выбегут и затребую свою лошадь назад, начнется драка, а у него есть дела поважнее. Всегда можно вернуться и доделать задуманное, к тому же он был абсолютно уверен, в том, что, когда будет обнаружена пропажа лошади трактирщику не поздоровиться. Вот так чужими руками судьба делает за нас грязную работу с горькой усмешкой подумал он, натянул поводья и пришпорил коня. По силе, с которой всё это было сделано, животное почувствовало, что лучше повиноваться без колебаний и сомнений.

Жеребец гнедой масти мчался во весь дух по дороге, высокий мужчина сидел, прижавшись к шее лошади, чтобы сопротивление воздуха не вытолкнуло его из седла. Солнце стояло высоко, отдавая свой полуденный зной земле. Вокруг пели птицы, жужжали насекомые, паслись стада. По дороге то и дело встречались путники, которые в ужасе шарахались в стороны, чудом не попадая под копыта. Всадник яростно работал хлыстом, если ему случалось встретить толпу телег или селян, преграждавших или замедлявших его путь. У него была миссия, он уже не сомневался в себе и своих действиях.

«Иногда, чтобы добиться успеха, надо отдать себя на волю судьбы и тогда она понесёт тебя на своих руках и вплетёт в картину мира и вознаградит! Как сэра Джокоса?» — мелькнула мысль.

— Нет, таков удел слабаков — сам же ответил на свою мысль Тень.

Глава 7. Королевский двор

— Что же мне делать отец, что же делать?! Времени так мало! За что, за что мне такие страдания — причитала молодая женщина, нервно расхаживая по комнате из угла в угол. В руках она держала гребень, которым то начинала расчёсывать свои черные вьющие волосы, длинною до плеч, то энергично размахивать перед собой.

— Я удивлён, что моя дочь не чувствуют своей силы и влияния. Ты Изура Латэре, наследница древнего рода, законная наследница престола, а ведёшь себя, как дебютантка — прозвучал строгий голос. В кресле у туалетного столика сидел высокий седовласый мужчина, профиль его лица мог служить пособием для скульпторов: широкий лоб, нос с горбинкой, брови, тяжелыми дугами очерчивающие голубые глаза с серой каймой, плотно сжатые губы и лицо, исчерченное морщинами, каждая линия которых подчинялась архитектуре лица и была на своём месте. Это был красивый, властный мужчина. Он воспитывался с мыслью, что его наследники, как и он сам, прямые потомки королей и вопрос об их восшествии на престол должен быть решён с минуту на минуту. Но череда неурядиц посадила на трон наследника другой семьи, имевшего чуть больше прав, и последующий его отказ от союза в пользу союза с эльфами приводил Бату Латерэ в настоящее бешенство. Он не позволял себе её демонстрировать, в надежде, на то, что всё ещё уладится и будет так, как, по его мнению, и должно быть.

— Тебе нужно успокоиться, привести себя в порядок и занять подобающее место при короле. Сейчас у него нет фавориток и до приезда гостей, — он умышленно не сказал будущей королевы, чтобы не вызвать очередной приступ отчаяния у своей дочери, — около двух недель. На дорогах бывает разное, поэтому не время придаваться отчаянию, время действовать в своих интересах и интересах своей семьи — он встал из кресла, подошёл к мечущейся Изуре и, взяв за руку, заставил девушку замереть на месте. Отбросив щётку на столик, подвёл её к зеркалу, встал за её спиной и продолжил — посмотри на себя, на красные глаза и распухший нос, на свою причёску. Разве в таком виде можно завладеть вниманием мужчины? Почему ты заставляешь меня стыдиться тебя?

— Отец — девушка упала на колени и поцеловала его руку — прошу простить мне мою минуту слабости, клянусь, я возьму себя в руки и сделаю всё что в моих силах — вскинув глаза, добавила — и даже больше…

Раздался стук в дверь, Бату Латерэ лёгким движением сильных рук поставил девушку на ноги и произнёс — войдите.

В комнату вошёл слуга, парень лет двадцати пяти с услужливым выражением лица.

— Милорд, миледи, — слуга низко поклонился — Его Величество, приглашает вас на аудиенцию в полдень по поводу организации свадьбы Его Величества и эльфийской принцессы. На этих словах Изуры Латерэ вздрогнула, как будто её окатило холодной волной, но более ничем не выдала обуревающих её эмоций, чем заслужила одобрительный взгляд отца.

Слуга ещё раз поклонился и вышел, закрыв за собой дверь. Бату Латерэ слегка обнял девушку, старый манипулятор прекрасно знал как добиться нужного поведения от своей дочери. Изура Латерэ с детства не знала других отношений и задач, кроме как исполнения и воплощения воли своего отца.

Тронный зал готовили к приёму будущей королевы. Старые портьеры заменили, к геральдической вышивке династии Обликэ решено было добавили гербы эльфийской династии Тритуфа, сцены из истории государства Матрисоблит и из истории эльфийских королевств. Работа была проделана сложная и дорогостоящая, Пальпатору пришлось изрядно поторговаться с руководителем ткацкой гильдии, дело даже дошло до магии принуждения.

Советник короля помимо высокой должности представителя Его Величества был распорядителем финансов. Выше Пальпатора был только король. Такая власть в руках безродного мага приводила в неописуемую ярость всех придворных, но не открыто, не тайно, выступить против никто не решался. Это был опасный, хитрый и могущественный враг, никто до конца не знал силу и мощь его магического искусства, но сплетни и истории о невиданных чудесах и беспощадных расправах отбивали желание испытать всё это на себе. Кипя от ненависти и бессильной злобы, придворным ничего не оставалось, как поливать его за глаза грязью и сочинять небылицы одну омерзительной другой, например, поедание младенцев на завтрак была самая невинная из них. Пальпатор прекрасно знал все эти сплетни и тех, кто за ними стоит, но всё это было ему на руку. Сами того не зная, они укрепляли его власть и силу при дворе и в городе.

Стены в тронном зале покрасили в новый цвет, портьеры повесили золотистых тонов. Каменный пол как следует отскоблили с использованием магического порошка, при втирании в камень он придавал ему лёгкое сиянии алмазной пыли. Витражи в оконных рамах были тщательно отмыты и, пропуская дневной свет, придавали интерьеру поистине королевский вид.

Король Есарт с одобрением осмотрел проделанную работу и прошёл к своему трону, занимающему центральное место в конце зала и стоящему на каменном возвышении. Справа от трона стояла скамеечка для королевы. Советникам короля надлежало стоять за спиной.

— Может следует заказать трон для будущей королевы? — задумчиво спросил Есарт.

— Ваше Величество, это может быть расценено, как заискивание перед эльфами. Пусть будущая королева проявит себя и Ваша милость, в благодарность, подарит ей трон равный вашему — ответил Пальпатор, сделав глубокий поклон, тенью следуя за своим господином. Есарт ничего не ответил, но эти слова пришлись ему по душе.

Тронный зал постепенно наполнялся. Первыми появились Изура Латэре и её отец граф Бату Латерэ. Кто бы сомневался — подумал Есарт, отвечая на поклон семьи лёгким кивком головы. Король взглянул на девушку, с которой его так много связывало. Её стройная фигура была затянута в облегающее платье бирюзового цвета с открытым декольте, — во все оружии — подумал Есарт. Он испытывал нежное чувство к ней, и даже сочувствие. Как и он, она была пленницей чужих и своих амбиций. Король был не против свадьбы с ней, она ему нравилась, но властолюбивый Бату Латерэ был опасным игроком за трон.

— Сейчас он благодушен и расположен ко мне, но как только появится наследник, я скорее всего скоропостижно умру в своей постели от неизвестной ранее болезни, и Пальпатор не найдёт лекарства, привлеченный новыми возможностями в лагерь врага. Есарт был достаточно умён, чтобы не верить слепо в преданность своих поданных — вся власть перейдёт к Бату, и история династии Обликэ будет предана забвению. Как удачно подвернулась эта эльфийская принцесса, надеюсь она не уродина, хотя это тоже можно пережить. Главное — это приданное, эльфы не поскупились и, судя по обещаниям, принцесса привезёт столько денег, что можно будет свободно дышать, не одалживаясь у проходимца Латэре.

Чеканящей походкой в зал вошёл генерал, граф Дэвý Эштан, главнокомандующий армией государства Матрисоблит. Армия была небольшая, часть границы столицы и страны закрывала гора Мо-ма и её непроходимые северные горные отроги, с юга примыкали земли эльфов, с востока страну окаймляла широкой полосой река Иль. Это обеспечивало государству историю без кровопролитных войн, осад и прочих неприятностей от соседей. Так что должность, скорее почётная и номинальная, была отдана графу, поскольку он приходился дальним родственником королю и не имел прав на трон. Самым главным его достоинством была открытая неприязнь к Бату Латэре. Граф Дэву ненавидел подлость и интриги, его прямолинейный взгляд на вещи не терпел никакого притворства, что лишало его красивых манер, но делало преданным человеком. Генерал скорее готов был умереть, чем пойти на сделку со своей совестью. Король любил этого старика и доверял.

Следующими появились маркиз и маркиза Флагоню, не примечательные ничем, кроме их доходящей до абсурда лести. Пока парочка приближалась к своему месту, они сделали столько реверансов и поклонов, что напоминали собой игрушечных болванчиков. Это зрелище так развеселило Есарта, что он готов был прыснуть от смеха, но был отвлечён другими лицами, входившими в зал. Все придворные торопливо занимали свои места, суетились слуги, подавая дамам платки, веера и флакончики с ароматной водой. Наконец настала торжественна тишина, все взгляды были направлены на короля.

Есарт спокойно всматривался в лица своих придворных, эта пауза давала ему в полной мере насладиться своей властью. Все они ждали его одобрения, его милости, слова, внимания, с волнением следили за выражением его лица, готовы были броситься тут же выполнять его волю.

— Как и волю Бату Латэре, если бы он сидел сейчас на троне — ехидно заметил внутренний голос — да, здравый смысл всегда испортит торжественную минуту, — подумал Есарт, — но и спасёт тебе жизнь, как он это делал до сих пор, — добавил тот же голос.

— Мои верные поданные! Все вы знаете о предстоящем важном событии в нашем королевстве, о нашем бракосочетании. Для подготовки покоев королевы мне нужна помощь очаровательной дамы с хорошим вкусом. Графиня Изура Латэре, не согласитесь ли вы мне помочь в этом тонком деле?

— Я?! — Удивленно произнесла девушка. Лицо её покраснело, руки задрожали, она никак не ожидала подобной просьбы из уст своего бывшего любовника.

— Ваше Величество, это честь для нас, мы с радостью выполним ваше поручение — ответил Бату Латэре и сделал изящный поклон.

Отдавая эту просьбу-приказ, Есарт убивал сразу двух зайцев: во-первых, лишал семью Латэре возможности причинить будущей короле вред, поскольку сразу будет понятно, чьих это рук дело; во-вторых, если даже они осмелятся на этот шаг, король будет иметь абсолютное право заточить их в тюрьму, повесить или любым способом избавиться от них.

Шах и мат, старая лиса — подумал про себя Есарт. На лице Балу Латерэ заиграли желваки, до него тоже дошла суть замысла короля, и он кипел от бессильной злобы.

— Что ж, эта партия выиграна — подумал весело про себя Есарт, он был очень доволен своим решением. — Пока рано расслабляться — добавил ехидный голосок, — это опасный противник. — Ой да замолчи ты, — приказал король своему внутреннему голосу — не порти мне настроение.

Есарт молча поднялся со своего места и неторопливый походкой отправился сквозь толпу склонившихся придворных к распахнутым стражей дверям залы. Задержавшись у Изуры Латерэ, он взял её руку и поцеловал — вы оказываете мне честь.

Бедная девушка была в предобморочном состоянии от обуревающих её чувств. Король вышел из зала и всё общество принялось обсуждать приказ короля, кто-то с завистью, кто-то со злорадством. Все устремились было поздравлять Изуру Латэре с оказанной милостью, но та, едва найдя в себе силы, сказала присутствующим, что ей не здоровится и, извинившись, вышла из зала. Оказавшись в одиночестве в коридоре, она со всех ног бросилась в свои покои, а вбежав туда сразу повалилась на кровать. Платье, слишком плотно затянутое по фигуре не выдержало такого обращения и лопнуло по шву, тем самым освободив грудь и дав ей свободу рыдать во всю мощь, на которую она была способна. Буквально через минуту в комнату влетел пылающий злобой Бату Латэре. Схватив дочь, он наотмашь залепил ей пощечину, заставив её в испуге вжаться в подушки кровати.

— Успокойся, дура! Подумай о выгодах, которые тебя ждут. Ты будешь видеться с королем когда захочешь, советоваться с ним о выборе тканей, материалов и расходов в любое время дня и ночи, особенно ночи. У тебя уйма времени напомнить ему о былой любви и вернуть его расположение! Ещё раз увижу, что ты рыдаешь, я не знаю, что с тобой сделаю!

Лишенный эмоций, никогда в жизни не любивший он даже не подозревал, что могут чувствовать другие люди и считал всё это ненужной ерундой. По его мнению, любовь зажигалась и гасилась по велению воли, как факел. До Изуры дошёл смысл слов отца, и её лицо озарила робкая улыбка — благодарю отец — она схватила и поцеловала руку своего мучителя. В отличие от Бату Латерэ она умела любить, но годы воспитания деспотичным отцом наложили особый отпечаток на её любовь, придав ей фанатичный экзальтированный вид. Изура любила исступлённо, самозабвенно, истерично и без каких-то либо видимых причин. Отца она любила, потому что он ей так сказал и Есарта, по-видимому, тоже. Но эти чувства жили и были сильны, пусть в них не было здравомыслия, искренней привязанности и понимания, они кипели, жгли, побуждали действовать.

Бату Латэре сидел в своём кабинете и бесцельно перекладывал бумаги на рабочем столе, при этом его мозг напряженно работал. Он был в бешенстве, от того, как этот щенок Есарт загнал его в угол. — Никогда, слышишь никогда тебе не одолеть меня — прошипел он себе под нос. Надо действовать решительно, иначе ситуация развернётся совсем не в нашу пользу. Граф позвонил в колокольчик, через минуту в дверь постучал слуга.

— Что изволите Ваша Милость.

— Найдите Круана Лутара, скажите, что я жду его у себя немедленно!

Слуга исчез за дверью. Мой мальчик, — подумал Бату и улыбнулся. Пожалуй, любовь в сердце старика всё-таки была. С детства Круан воспитывался в замке графа Латэре, он был воплощением всех его усилий и мечтаний. Мальчик рос точной копией своего воспитателя, только ещё безжалостней. Горечь была в том, что это был не родной сын, а племянник. Сколько раз граф думал о том, что отдал бы всё на свете за такого сына. Жена графа рано умерла, а жениться заново ему не позволили амбиции. Смирившись с тем, что у него дочь, Бату решил посадить её на трон и тем самым взять власть в свои руки. Теперь этому плану мешала эльфийская принцесса, чёрт его знает, откуда взявшаяся и смешавшая все карты. Граф выругался про себя и пожелал гореть в аду всем эльфам.

— Круан, мой мальчик, проходи — размышления графа были прерваны появлением высоко, темноволосого мужчины. — Как я рад тебя видеть, у меня был такой ужасный день, и так приятно сейчас смотреть на тебя, на твою силу и стать.

Круан спокойно выслушал восхищение графа, он знал, что великолепен. С самого детства его тщеславие находило вокруг благодатную почву для роста и к зрелому возрасту достигло своего пика. Круан никогда не сомневался в себе и любил только себя.

— Что вы хотели, отец? — спокойно ответил мужчина. Да он называл графа отцом, так как действительно так считал, и действовал по его указанию, потому что сам так хотел. Ему нравились амбиции старика и та роль, которую он отводил ему в своих играх. Но, если бы граф знал, что любимый сын готов с легкостью избавится от любящего папы, как только тот станет ему не нужен или начнёт мешать, он бы пришёл в ужас. Чудовище, воспитанное чудовищем, не могло мыслить иначе.

— Круан, у меня к тебе дело, не терпящее отлагательств. Наше могущество и величие под угрозой, а я не могу теперь действовать, я связан по рукам и ногам. Я даю тебе свободу действий по защите интересов нашей семьи.

— Полную?

— Да, мой дорогой мальчик, делай, всё, что сочтешь необходимым. Благословляю тебя, ограничений в деньгах нет. — сказав это, граф подошёл к сейфу, достал и выложил на стол перед Круаном два туго набитых мешочка с монетами.

— Я вас понял, отец — мужчина прикрепил мешки к своему ремню и спрятал их, накинув плащ себе на плечи.

Круан поднялся, поклонился и ушёл, не проронив больше не слова. Бату Латерэ оживленно заходил по комнате, радостно потирая руки, хорошее настроение вернулось к нему.

— Отлично, думал он — мой умный мальчик знает, как поступить. Величие дома Латэре так близко, я отомщу этому сопляку, я найду самый мучительный яд для него, какой только возможно, он издохнет, выворачивая свои кишки наружу. — От этих мыслей, настроение графа стало ещё лучше и насвистывая песенку себе под нос, он вернулся за стол, чтобы заняться накопившимися делами.

Оставшись одна, Изура Латэре тщательно приводила себя в порядок — аккуратно припудрила своё раскрасневшееся лицо, нанесла легкую помаду на нежные губы, оттенила свои прекрасные голубы глаза. Девушка была очень красива, но легкий блеск безумия в её глазах, говорил о том, что от излишней эмоциональности, она может сделать всё, что угодно под силой своих чувств. Изура готовила себя к вечернему посещению короля, тщательно выбирая наряд. Так как явиться к королю она решила после десяти вечера, то костюм ей требовался такой, чтобы его можно было легко снять в подходящий момент, и чтобы при этом было прилично перемещаться в нём по замку. Выбор пал на кружевной пеньюар белого цвета с голубыми бантиками, а поверх розовый халат на широких завязках, которые можно развязать и завязать без помощи горничной. Посмотрев на себя, девушка осталась очень довольна, всё идеально оттеняло цвет её глаз, волос и кожи.

— Я прекрасна — засмеялась девушка и закружилась по комнате.

— Абсолютно согласен с вами — раздался хриплый голос рядом

Изура в страхе остановилась и глянула на говорившего.

— Вы! — возмущенно произнесла она.

— Да, я — ответил Пальпатор и, не дожидаясь приглашения, присел в кресло. Рост у него был средний, но странная аура силы исходящая от него заставляла воспринимать его как великана, почему-то казалось, что вы все время смотрите на него снизу вверх. На вид ему можно было дать лет пятьдесят, но никто точно не знал, сколько ему лет. Сухое лицо с желтоватой кожей, большие, ясные серые глаза с колючим выражением презрения смотрели прямо и как будто внутрь собеседника, от этого взгляда всем становилось не по себе. Жилистые сухие руки были украшены множеством колец с драгоценными камнями, одет он был в чёрный бархатный камзол и такие же брюки с вышитыми орнаментами диковинных птиц. Хоть внешний вид советника короля был отталкивающим, одевался он достаточно изыскано. Его ум, фигура, умение держать себя в руках, делали его интересным мужчиной, но сплетни, окружавшие его, и замкнутость Пальпатора сводили к нулю его любовные успехи. Казалось, женщины ему противны. Это сначала родило сплетни о его пристрастии к мужчинам, но они быстро угасли, поскольку не было никакого намека или события, которое могло бы их укрепить.

— Что вам угодно? — спросила Изура Латерэ, вновь владея собой. Да, советник тоже внушал ей страх, но она знала, что ей нечего его бояться, по крайней мере, в данный момент.

— Я пришёл предложить свою помощь.

— Вы? Мне?

— Я. Вам.

— Я вас слушаю — ровным голосом произнесла девушка, хотя внутри у неё был смех и презрение, что этот сухой, безродный старикашка, может предложить ей, графине Латэре.

— Много чего — ответил Пальпатор на её внутренний монолог.

Изура в ужасе отпрянула — этот негодяй умеет читать мысли. Советник смотрел на неё, не скрывая удовольствия от впечатления, которое произвели его слова. Не было никакой магии в том, что произошло, он прекрасно знал, всё, что про него думают эти высокородные болваны. Когда у человека из заслуг ничего больше нет, товысокое происхождение единственный козырь в подчеркивании превосходства над другими, а при дворе другие личности и не водились. Насладившись произведенным эффектом Пальпатор продолжил:

— Постель короля пока свободна, и я могу помочь вам занять её, как это делал уже не раз с другими. — Взамен … — начал было советник, но его прервал хохот девушки.

— Старый сводник, вы кем возомнили себя? Если надо я сама попаду в любую постель, не прибегая к помощи таких, как вы. — Девушка хотела добавить что-то вроде сухая крыса или эпитета похуже, но в этом не было необходимости, по её выражению лица и так было, что она думает о визитере.

Пальпатор ничего не ответил на её оскорбление, молча встал, поклонился и вышел. Он знал, что нельзя спешить, надо просто подождать. Рано или поздно они все приходят к нему. Его визит был ни что иное как стратегический ход. Он предвидел, что сегодня графиня откажется от предложения. Но потом, когда она сама придёт к нему за помощью, он будет вправе назвать любую цену за свои услуги, напоминая ей о том, что когда-то она пренебрегла им. Тщеславные простофили, никакой сложности управлять ими, даже становится немного скучно, так думал Пальпатор покидая покои девушки.

Раздался стук в дверь.

— Что вам не ясно — крикнула графиня, думая, что это вернулся советник. Но эта была горничная, она принесла ответ от Его Величества. Он разрешает графине Латэре явиться в его покои в десять вечера для обсуждения цвета обивки стен спальни будущей королевы.

— Ха-ха старый сводник и без тебя справились — сказала девушка, смеясь, и опять закружилась по комнате. Впервые за несколько месяцев Изура Латэре почувствовала себя очень счастливой.

Есарт кочергой разворошил угли в камине и подбросил ещё пару поленьев. Ему нравилось делать это самому, он любил огонь и тепло, которое тот давал, находя в этих простых действиях что-то магическое. Часы на каминной полке пробили десять и в дверь постучали.

— Войдите — сказал король.

Дверь открылась, в комнату легкой походкой впорхнула Изура Латэре. На ней был очаровательный розовый халат, под которым прятался кружевной пеньюар, предусмотрительно расстёгнутый на несколько пуговиц и почти не скрывающий красивую грудь.

Сколько месяцев прошло после того, как мы были в постели последний раз — Есарт дал волю приятным воспоминаниям. Он так увлекся этой свадьбой, что совсем забыл о своих маленьких удовольствиях. Жар желания разгорался внутри короля, шагнув к замершей в реверансе девушке и король привлёк её к себе. Отбросив палитру тканей, зажатую в её руках в сторону, Есарт впился губами в губы Изуры. Она нежно обвила его шею и прошептала

— Мой король…

Солнце вот-вот собиралось появиться над горизонтом, Есарт сидел на кровати и держал в руках письмо. Неожиданно в дверном проеме возник сэр Джокос, облаченный в странный белый костюм с бордовой медалью на груди.

— Ваше Величество, я осмелюсь доложить, что не собираюсь присутствовать на вашей свадьбе, у меня появились дела поважнее.

— Как вы смеете мне такое говорить — король подошёл к вельможе ближе, намереваясь дать ему оплеуху или просто вышвырнуть за дверь, но приблизившись, увидел, что то, что издалека казалось бордовой медалью, на самом деле было пятном крови, расползавшейся по белой ткани. Король вскрикнул и проснулся. За окнами ещё было темно, рядом, рассыпав волосы по подушке, спала Изура Латэре, вскрик короля не потревожил её сна. Есарт, проведя по её волосам рукой, нежно поцеловал, заставив девушку улыбнуться и потянуться в постели.

— Пора моя дорогая, скоро начнёт светать — король прикоснулся к её щеке.

Изура не стала протестовать, кокетливо встряхнув волосами соскользнула с кровати и начала одеваться.

— Ваше Величество — девушка присела в реверансе и выпорхнула из комнаты, подарив на прощание ослепительную улыбку.

Увиденный сон целый день не давал покоя королю, он всё время старался припомнить его детали, не упустил ли он что-то из виду. Что могло случиться с сэром Джокосом — на самом деле он погиб или это просто кошмар. Непонятное предчувствие беды поселилось внутри, а при взгляде на довольное лицо Бату Латэре, тревога короля усилилась в несколько раз. И не с кем было посоветоваться, кругом враги. Есарт ощущал себя загнанным в угол, окруженным опасными людьми, способными на всё и совершенно не понимал, что следует предпринять, чтобы защитить себя. Стараясь не подавать виду, что он растерян или, что гораздо хуже, напуган, король выслушивал советников, отдавал распоряжения, действуя как механически заведённая кукла. Сознание же его было занято тщетными попытками найти ответ на мучавшие его вопросы. Уже глубоко за полночь король всё ещё находился в библиотеке, когда во дворе раздался звук трубы, сигнализирующей о приезде важных гостей. Раздалось ржание нескольких лошадей, послышались крики людей и стражи. Король в недоумении посмотрел на Пальпатора, с которым они обсуждали смету расходов будущей свадьбы. Советник растерянно пожал плечами.

В библиотеку, забыв постучаться, вбежал слуга.

— Её Высочество принцесса Анима династии Тритуфа прибыла во дворец и запрашивает аудиенции Вашего Величества.

Есарт вскочил, меньше всего на свете он ожидал именно этих новостей.

— Немедленно готовьте тронный зал и буди всех — сказал король, силой выдавливая из себя слова. В голове всё спуталось.

— Ничего не понимаю — сказал Есарт.

Свет поспешно зажигаемых слугами свечей осветил тронный зал, языки пламени отбрасывали на стены танцующие тени. Король в наспех накинутой парадной мантии сидел в напряженной позе на троне, Пальпатор задумчиво ходил по залу.

Стражники открыли дверь и в зал вошла делегация эльфов. Первой была его будущая жена, и сердце Есарта сбилось с ритма. Никогда он не видел женщину столь ослепительной красоты: белоснежная кожа, темно-фиолетовые глаза, нежные розовые губы, иссиня-черные волосы, собранные в две тугие косы, прикрывающие аккуратные округлости грудей, тонкая талия, подчёркнутая кожаным корсетом дорожного костюма, изящные, нежные руки, в шелковых перчатках изящно придерживали платье. Принцесса, сделав реверанс, подняла глаза на короля — казалось от всего её облика шёл едва уловимый свет. Есарт почувствовал непреодолимое желание преклонить колени перед своей будущей королевой, но усилием воли он сдержал свой порыв, сделал глубокий вдох и прогнал наваждение.

Следующим шёл не менее прекрасный эльф, мужчина с золотистыми волосами, красивой волной падающими на высокий лоб, зелёные глаза с медовым отливом смотрели прямо и гордо, изящные линии волевого подбородка, прямой нос. Есарт почувствовал укол ревности — зачем им союз с людьми, когда у них есть такие мужчины. Король любил себя и знал, что он хорош, но сейчас он чувствовал себя неуютно. Едва кивнув на приветствие эльфа, Есарт встал и направился к ним. Приблизившись, он почувствовал великолепный, оглушающей своей изысканностью запах, окружавший эту парочку. Чувства восхищения, зависти, ревности, восторга, закружились в душе короля.

— Моя дорогая будущая супруга, что же случилось?! Мы не ждали вас так скоро, я умираю от беспокойства, расскажите, что произошло. Стулья нашим дорогим гостям.

Слуги стремительно поставили три стула, обитые красной тканью, король сел и жестом пригласил сесть гостей. Пальпатор остался стоять за спиной короля, он совсем забыл представить всех друг другу, но ему было сейчас не до приличий. Желание знать разгадку появления внезапных гостей отодвинуло всё другое на второй план.

— Милорд, позвольте вам представить моего двоюродного брата Сейена, он тоже из династии Тритуфа. — принцесса изящна качнула кистью в сторону своего спутника, эльф встал и глубоко поклонился.

— Это честь для нас, принимать вас при нашем дворе — ответил Есарт.

— Благодарю Ваше Величество.

Какие красивые голоса у этих эльфов! Казалась, волшебная музыка вместо слов вылетает из их губ, по сравнению с ними голоса остальных его придворных это воронье карканье. Есарт опять ощутил неприятный укол зависти в сердце, но нежный голос Анимы вернул его внимание и заставил сосредоточиться на рассказе.

Прекрасная эльфийка рассказала ему, как их встретил сэр Джокос, как проводил в имение графа Локандобарода, как они познакомились с чудесными его владельцами, но внезапно страшная болезнь охватила их. Анима заверила, что никто из них и их свиты не заразился, отвечая на испуганный взгляд короля, но им пришлось в спешке покинуть замок. По пути с ними произошло несчастье: когда они проезжали мост через реку, лошади кареты, в которой находилась Анима со своей служанкой Дэдикой, понесли. Сэр Джокос, как настоящий герой, помчался наперерез, стараясь остановить неуправляемую скачку. В какой-то момент он ухватился за хомут обезумевшей лошади справа и перебрался на неё. Отчаянно работая хлыстом, ему удалось остановить карету посредине моста, но та, из-за резкой остановки, врезалась в деревянные перила и проломив их начала соскальзывать в реку. На отчаянные крики прибежала вся свита, часть стражников ухватилась за лошадей и карету, чтобы замедлить её падение. Когда пассажирок извлекли, и они были в безопасности, сэр Джокос сказал, что сейчас он постарается отвести лошадей назад и, может быть, удастся спасти карету с её поклажей. Но вместо того, чтобы сдать назад, лошади двинулись вперёд, и карета сорвалась с молниеносной скоростью.

— Мы потеряли сэра Джокоса, несколько наших людей, карету и двух лошадей. Бурные воды реки подхватили тела и понесли вниз по течению. Это было так ужасно, отряд людей был отправлен вниз по реке на поиски тел.

— Анима закрыла лицо руками, слёзы текли из её глаз. Есарт не мог выдержать этого зрелища, сердце его плакало вместе с прекрасной эльфийкой. Он взял Аниму за руку и прижал к своему сердцу, заметив при этом как, зажглись недобрые огоньки в глазах Сейена. Хотя это пламя свечей создаёт такие иллюзии, подумал Есарт, потому что, в следующее мгновенье, встретив взгляд Сейена он увидел лишь сочувствующий свет.

— Какая ужасная трагедия, мне так жаль, что вам пришлось всё это пережить. Ужасная потеря, наш дорогой сэр Джокос будет обязательно найден и похоронен со всеми почестями, как и полагается такому герою.

Король отдал приказ слугам разместить приехавших гостей в отведённые им покои, извинившись, что они ещё не готовы, Анима заверила короля, что это не имеет значения и она просит прощения за то, что принесла недобрые вести, омрачившие их встречу. Под совместный обмен любезностями король вызвался лично проводить гостей до их комнат и все они покинули зал в сопровождении слуг.

Никто не обратил внимания на советника, который, замерев как статуя за стулом короля, внимательно слушал всё, что говорила эльфийская принцесса. Оставшись один в зале, он сел в кресло, которое занимал король, и задумчиво сложил руки на коленях, подперев кистями подбородок.

— Сэр Джокос герой, хм — размышлял Пальпатор — как-то не похоже на этого выскочку. Насколько он помнил, трусость и беспокойство о своей шкуре было основным мотивом поступков вельможи. А тут бросился останавливать карету, потом решил не дать ей упасть, какая-то чушь. Король с легкостью поверит в любую ерунду, сказанную этой красоткой, но только не я, только не я… — красный блик догорающей свечи отразился в глазах советника, осветив их на миг демоническим светом.

Глава 8. Страсти

— Лошади начали спотыкаться, слишком темно, надо остановиться в ближайшем постоялом дворе и с первыми лучами солнца продолжить путь. — сказал Сейен подъехав к карете, где сидели мы с Дэдикой.

Облака, скользящие по ночному небу, подгоняемые ветром, то обнажали луну позволяя лошадям двигаться быстрее, то скрывали её, погружая мир во тьму.

Прошло несколько часов, как мы выехали из Замка графа. Сэр Джокос уехал ещё днём с письмом, надеюсь он доберётся до города и с ним всё будет хорошо- неуловимое чувство тревоги поселилось в моей груди.

— Сейен давай остановимся на дороге и подождём рассвет здесь, я не хочу ночью никуда заезжать, у меня плохое предчувствие, здесь в поле, возле леса, мне дышится свободней, прошу тебя.

Он не стал меня переубеждать, беспокойство передалось ему, мы разбили небольшой лагерь под высоким дубом возле дороги, решено было не распрягать лошадей и сильно не раскладываться, чтобы, как только станет чуть светлее, продолжить путь. Вокруг костра собрались стражники короля и эльфы из нашей свиты, пели песни, рассказывали истории, общая атмосфера была дружелюбной. — Как хорошо, что они ничего не знают, могут спокойно сидеть у костра, глядеть на звёзды, делиться историями, петь песни и ждать рассвет. У меня же внутри всё сжалось от предчувствия беды, кто-то желает мне смерти, я вмешиваюсь в чужие планы и теперь у меня есть враги. О Святая Мать, для этого ты отправила меня в край людей, пожинать плоды их ненависти! — не получив ответа на свои молитвы я устроилась поудобней на своём сиденье в карете и постаралась заснуть, мои веки становились тяжелыми — Пожалуйста, не надо снов, — была последняя промелькнувшая мысль.

Птицы весело щебетали, резким толчком моё тело вышло из сна, руки почему-то схватились за грудь, было около трёх-четырех часов утра, начинало светать, торжественные трели были тому подтверждением. Я аккуратно вышла из кареты, стараясь сделать это как можно бесшумней и не разбудить Дэдику, девушка спала на спине раскинув ноги и руки, раздавался лёгкий храп, прикрыв за собой дверцу, я осмотрелась.

Угли костра медленно догорали, лёгкое дуновение ветра подхватывало искры с пеплом и разносило их на небольшое расстояние вокруг, в основном на носы и лбы стражников, уснувших совсем близко к костру, сонными движениями они почесывали места, приземления искр. Улыбнувшись игре ветра, я пошла в поле, трава шелестела о подклад моего платья, руки гладили высокие колоски и капельки росы собирались на мои ладони. Набрав довольное количество росинок, я умыла ими лицо, свежая влажная прохлада немного взбодрила меня, и стало чуть легче на сердце. Каждый из нас является частью чей-то судьбы, мы как шёлковые нити вплетаемся в полотно мирозданья и когда наш рисунок заканчивается, появляются ножницы создателя и срезают нить. Глупо переживать о том, когда будет срезана твоя нить, лучше насладиться созданием узора. Я подняла руки на встречу просыпающемуся солнцу. — Я люблю тебя — шептала я — Я люблю тебя мир, свет, солнце, воздух, все-все почувствуйте мою любовь — ветер услышал мой призыв и радостными вихрями заплясал вокруг меня. — Я люблю тебя дружок — нежно произнесла я, ощущая лёгкие потоки воздуха на своём лице.

— Доброе утро Анима — произнёс любимый ласковый голос.

— Доброе Сейен, давай всех будить надо спешить на встречу судьбе.

Он вопросительно поднял бровь, но ничего не стал говорить. — Мой дорогой друг, — пронеслось в моей голове — скоро ты совсем перестанешь удивляться чему-либо. Я была в этом абсолютно уверенна.

Целый день мы ехали без остановки, мимо проносились посёлки, постоялые дворы, вереница селян, спешащих по своим делам, завидев процессию они останавливались и спрашивали кто едет, но стражники из свиты не отвечали на вопросы, кричали расступиться неповоротливым повозкам, разгоняли назойливых детишек, угрожающе щёлкая в воздухе хлыстами.

Солнце начало потихоньку клониться к закату, жара чуть спала, я попросила Дэдику окликнуть Сейена, она высунулась из кареты и махнула рукой, наша процессия остановилась, Сейен подъехал к окну.

— Надо остановиться, дать лошадям овса и нам не мешает немного отдохнуть.

Сейен отдал приказ следовать до ближайшего постоялого двора, трактира или хозяйства, где нам могли бы оказать приют.

Вскоре я почувствовала, что мы съезжаем с дороги и поднимаемся на небольшой холм, по проселочной дороге. На его вершине разместился постоялый двор, который был хорошо виден с тракта, с него отлично осматривались окрестности на несколько миль вокруг. Возле трактира находился небольшой загон для лошадей, сарай для кур и свинарник. Рядом с постройками росла маленькая березовая роща, листочки деревьев трепетали под дуновением ветра, придавая всему месту деревенский уютный вид.

Кареты и всадники собрались во дворе, радостно выбежал хозяин, отвешивающий поклоны всем, кого встречал, первый раз он принимает у себя таких благородных гостей. Сейен не стал говорить кто приехал, просто сообщил, что мы гости этого королевства, следуем в замок в город Энган, нам нужно дать лошадям передохнуть и поесть, со свитой путешествуют две дамы, необходима отдельная самая лучшая комната для отдыха и тут же велел принести горячей воды туда. Закрыв капюшоном своё лицо, я вышла из кареты и последовала за Дэдикой которая уже освоилась и бойко прокладывала нам путь среди занятых своими делами людей.

Стоял невообразимый шум, лошади ржали, почуяв овёс, радостно фыркая, когда их распрягали и выпускали в загон, солдаты перекрикивались с эльфами по поводу куда грузить поклажу и кто первый идёт в караул охранять, куры тревожно носились по двору, усиливая хаос звуков, свиньи хрюкали, водя пяточками по воздуху, размышляя не подадут ли гостям отбивных или рулек, собаки остервенело лаяли, мельтеша под ногами.

Стараясь не наступить ни на кого, мы быстро прошли в отведённую нам комнату. Звуки двора были здесь почти не слышны, окна выходили в поле, на противоположную сторону.

— Моя госпожа я пойду прослежу, чтобы вам нагрели воду и не подсунули туда чего не нужного, и посмотрю есть ли тут что-то съедобное, чтобы вы немного восстановили силы.

Я улыбнулась своей дорогой помощнице.

— Запритесь изнутри, как только уйду и не открывайте пока не скажу, что это я вернулась или господин Сейен.

Сказав это, она вышла из комнаты, предусмотрительно подёргав дверь с той стороны убедившись, что я выполнила её просьбу.

Я повернулась к узкой кровати стоящей посередине комнаты, чтобы на неё присесть, как тут же застыла в ужасе. На ней сидел высокий, худой человек, с острыми скулами и прищуренными глазами, в руке у него был кинжал, который он прижал к губам делая мне знак не кричать. Моё сердце билось о грудную клетку, как птица, воздух застрял в горле.

— Принцесса — начал незнакомец, пряча кинжал и приближаясь ко мне — я не хочу вас пугать и убивать, по крайней мере пока вы будете вести себя благоразумно, хочу вам кое-что рассказать, а потом уже решим, как поступить, достаточно ли у вас сил и терпения выслушать меня или вы начинаете вопить и умираете так и не узнав, что можно сделать с полученными сведениями?

— Я вас слушаю — уверенно сказала я, кажется пора привыкать к тому, что мне будут постоянно угрожать убийством, мелькнула мысль.

— Отлично, вы производите вид довольно умной женщины. Так вот слушайте сюда, меня прислали убить вас ваши враги, с другой стороны, мои друзья, которые могут стать вашими, предлагают союз, против ваших недругов, разумеется, не бесплатно. — сказав это, он показал мне письмо, которое я тут же узнала, его вёз сэр Джокос королю. — Как вы понимаете, король не получил его, а курьер, вёзший его, мёртв.

Услышав это, я в ужасе закрыла рот руками, чтобы не крикнуть, слёзы подступили к моим глазам.

— О прошу вас не надо драм, — продолжал безжалостный человек, — вы близки к тому, чтобы разделить его участь, поэтому время подумать о себе, ему уже ничем не помочь.

Я усилием воли подавила рыдания в своей груди.

— Что вы хотите от меня — с трудом произнесла я, язык отказывался мне подчиняться.

— Другой разговор — сказал мужчина — мне заплатили, чтобы я организовал ваше убийство, подстроив несчастный случай, далее по пути будет мост через реку, мост деревянный, берег с двух сторон каменистый и высок, воды глубокие и быстрые, нужно будет столкнуть вашу карету туда и сказать, что сэр Джокос тоже упал в пропасть, помогая вам или ещё что-там может произойти и течение реки унесло его прочь, вам туда же придётся скинуть людей со свиты, которые не смогут хранить тайну, желательно всех королевских стражников, потому что они сразу всё разболтают, стоит им только напиться. Таким образом я спасаю вам жизнь, частично выполняю своё задание, а вы объясняете пропажу сэра Джокоса.

Я слушала его план с холодеющим сердцем, как просто он рассуждал о том, чтобы скинуть в пропасть ни в чём неповинных людей.

— Что вы хотите за свою помощь?

— Вашей дружбы, однажды, нам может понадобиться услуга, не бойтесь мы не попросим от вас невозможного.

— Могу я узнать кто вы?

— Нет.

— А имя заказчика моего убийства.

— Пожалуйста, не притворяйтесь глупой, это самая простая загадка из всех.

Я не стала настаивать, потому что в глубине души знала ответ, но мне было так страшно представить, что люди, которые меня никогда не видели и которым никогда не делала прямого зла, вот так просто организуют моё убийство, заказывая услуги у профессионального наёмника, факт, что передо мной был мастер своего дела, лучший из лучших, был очевидным.

— Хорошо, я так понимаю выбора у меня нет, наш союз или моя смерть, ваш план мне отвратителен, мы не будем скидывать людей в пропасть, я применю магию убеждения. Вы останетесь с нами?

— Ну что вы, как я могу осквернять своим присутствием общество будущей королевы, я буду невидим, но рядом, и тщательно прослежу за выполнением всех условий сделки. Я надеюсь, вы всё правильно поняли, я не хочу угрожать вам без нужды.

— Я всё поняла. Как вас зовут?

— Тень — ответил высокий мужчина, подойдя к двери, он открыл её, посмотрел на меня и сказал — Заприте за мной, столько всяких проходимцев вокруг, очень опасно. — на лице его играла самодовольная улыбка.

Когда дверь захлопнулась за ним я бросилась к ней и заперлась. На меня нахлынули все эмоции сразу, сэр Джокос мёртв, заговор, наша сделка, слёзы текли из моих глаз, я не останавливала их, всё должно выйти из меня иначе я взорвусь.

Как будто из-за тумана раздался стук в дверь, в неё тарабанили изо всех сил, слышны были крики Дэдики и Сейена, на мягких ногах подойдя к ней и открыв замок, она распахнулась, я оказалась в крепких родных объятьях.

— Анима, что случилось почему ты не открывала, мы уже думали ломать дверь.

— Да, простите я так задумалась, что совершенно не слышала ваш стук.

— Что с тобой? — Сейен внимательно посмотрел в мои глаза. — Дэдика, сказал он попроси принести ещё горячей воды сюда — девушка понимающе кивнула и ушла.

— Анима, я уже боюсь за тебя, что случилось? — настойчиво спросил он.

Я рассказала ему всё, что произошло, Сейен слушал молча, лицо его побледнело.

Как только мы оказались на земле этого государства, смерть всюду следовала за мной, каждый раз я избегала её только благодаря счастливым случайностям, но гибли те, кто оказывался рядом.

Я коротко описала ему свой план и то, что хочу применить заклятье внушения на мосту.

— Я надеюсь, что силы моей магии хватит на это, в противном случае нас обвинят в убийстве сэра Джокоса.

Заклятье сработало великолепно, когда наша процессия добралась до указанного Тенью места, Сейен дал приказ остановиться. Я вышла из кареты, Дэдику, при выезде с постоялого двора предусмотрительно пересадили на скаковую лошадь, моё приданное, которое состояло из драгоценных камней различной огранки, мы переложили в шкатулки и спрятали в поклажу сопровождавших нас эльфов, поэтому утонуть с каретой должны были мои платья и личные вещи, обломок калистралла я положила в свой кошелёк, после этого стала создавать иллюзию.

Попросив помощи у Великой Матери, сначала я внушила всем, что сэр Джокос всё это время был с нами, затем все увидели, что карету понесло, стражники и сопровождающие нас эльфы в ужасе кричали и бегали, хватая руками воздух. Близился самый страшный момент, потому что с моста должна упасть настоящая карета и лошади, которые в неё запряжены, и ещё одна, на которой якобы скакал сэр Джокос. Я должна убить пять прекрасных, преданных животных, ради того, чтобы спасти свою жизнь, потому что убийца, я уверенна следит за исполнением плана, всё это так глупо, моя воля начала ослабевать, где найти силы, чтобы действовать и не оглядываться, как можно жертвовать чужой жизнью. С противоположного конца моста раздался свист, Тень сидя верхом на гнедом жеребце смотрел в мою сторону. Холод сжал моё сердце, слёзы текли из глаз, когда я приказала животным пробить ограду моста и прыгнуть вниз. Лошади пронзительно ржали, люди и эльфы вторили им отчаянными криками, я закончила своё заклинание и упала на колени. Моя душа рвалась от горя и понимая, что было сделано. Я убийца, я убийца…

Вопль отчаяния вырвался из моей груди, все собрались вокруг, Дэдика и Сейен подняли меня на ноги.

— Необходимо отправить людей найти тело сэра Джокоса — сказала я эту ложь и гром не грянул с неба, святая Мать не спустилась с высоты, и я не слышу её голос внутри меня, который осуждал бы мои поступки. Ничего… если бы я по совету Тени скинула с моста всю свиту, была бы такая же тишина.

Мир не наказывает преступников, река несёт свои воды, не проклиная меня за утопленных лошадей, луна освещает мне дорогу не зависимо от того, что сейчас произошло, боги смотрят на меня, но не судят, потому что я это сделаю сама. Разве я забуду этот поступок, разве прощу себя когда-нибудь, разве оправдаю…

В комнату, отведённую мне в королевском замке, вошла Дэдика. Так как все мои личные вещи утонули к утреннему знакомству с королем и придворными у меня не было платья, поэтому решено было идти в дорожном, предварительно приведя его в порядок, всю ночь не смыкая глаз девушка занималась этим.

— Всё готово, конечно не сравнить с теми великолепными нарядами, что у вас были, но знаете, что, госпожа, вы затмите всех, даже если просто завернётесь в парусину. Торжественное собрание назначено на полдень, уже весь замок стоит на ушах, я со всеми перезнакомилась, меня замучили расспросами, как погиб сэр Джокос, ох эта жуткая картина до сих пор перед моими глазами, нам с вами чудом удалось выбраться и не упасть в пропасть, слава Богам.

Слёзы навернулись на моих глаза. Дэдика бросилась утешать меня.

— Пожалуйста не плачьте, я такая дура, что опять вам напомнила, мой проклятый язык, не надо, прошу вас, сегодня день вашего триумфа, никто не должен видеть вас несчастной. Ну пожалуйста, да вот так уже лучше, улыбнитесь, отлично.

К назначенному времени за мной зашёл Сейен со свитой, как он был красив. Изумрудный, расшитый гербовыми узорами камзол, подчёркивал его сильную, гибкую фигуру, чёрные бриджи из тонкой кожи, выделяли его мускулистые ноги, золотистые волосы аккуратно собраны в хвост, ослепительная улыбка, медовые глаза, моё сердце забилось сильнее, скорее он был прекрасным принцем сейчас, а не я, с красными глазами от пролитых слёз, в простом коричневом дорожном платье, жалкая тень былого великолепия Верховной жрицы. Сейен взял меня за руку, и поцеловав сказал — Анима ты прекрасна. Я слабо улыбнулась в ответ, мой дорогой, ты, как всегда, понял, что я чувствую без слов.

Сопровождаемые эльфами, несшими в руках ларцы с приданным, мы отправились в тронный зал. Следуя за слугой, указывающим нам путь, я размышляла,

— Вот и конец моего пути, впереди моя свадьба, вчера мы познакомились с королём, но исходя из обстоятельств нашего знакомства мы ещё ничего не поняли друг про друга. Происходящее казалось мне странным сном, я Верховная жрица, что я здесь делаю, хотелось хохотать от безумия происходящего вокруг. Сейен почему не наша свадьба должна сейчас произойти, кто такой Есарт, я ничего не чувствую к нему, а должна с ним делить постель, рожать детей, когда моя любовь идёт сейчас рядом со мной, это всё какая-то шутка. Надо бежать, как я могла допустить втянуть себя в этот фарс. Надо дать знак Сейену.

— Анима — раздался голос моей тётки Афиты в голове — Помни своё место.

— И всё? — мысленно крикнула я в ответ — Помни своё место, что это значит, подчиняйся и участвуй в любой глупости, потому что так велят Боги?

Внутри меня бушевали эмоции, я уже была готова на любую глупость, как не заметила, что оказалась лицом к лицу с улыбающемся мне королём, он спешил нам на встречу радостно улыбаясь.

Пока я осмысливала происходящее наша процессия достигла тронного зала и отступать было некуда.

Я улыбнулась королю и сделала реверанс. По толпе придворных прошелся шёпот восхищения. Справа раздался сдавленный крик, я посмотрела в ту сторону и встретилась с парой голубых глаз с безумной ненавистью, смотрящих на меня. Они принадлежали черноволосой девушке, довольно красивой, но что-то в ней было отталкивающее, какое-то липкое ощущение исходило от неё. Я отвернулась и ещё раз улыбнулась королю. Я чувствовала, как восхищение в его глазах зарождает чувства в глубине сердца, желая подкрепить созданное впечатление, я собрала максимальную концентрацию нежности и вложила её в свои слова — Ваше величество — прошептала я, представляя, как поток энергии входит в Есарта и пропитывает его. Под неожиданным напором внезапных чувств рука короля чуть дрогнула, но он сумел совладать с собой. Посмотрев на меня с интересом, он развернулся к придворным и произнёс:

— Прошу вас приветствуйте свою будущую королеву. Принцесса Анима, династии Тритуфа оказывает нам честь, дав своё согласие и приехав сюда.

Я сделала поклон головой, на что придворные ответила торжественными аплодисментами, раздались крики браво, ура, краем глаза я заметила, что черноволосая девушка с права упала в обморок, вокруг неё засуетились люди, какой-то седовласый, высокий мужчина, подхватил её и перенёс вглубь зала, чтобы скрыть с глаз короля.

— Торжественное бракосочетание будет проведено сегодня в пять, в этом зале, сообщите подданым нашего королевства, что они могут прибыть к замку, мы с королевой выйдем их поприветствовать на западный балкон.

После этих слов король повёл меня к концу зала, где возвышался трон, усадил меня на скамеечку, сам сел на своё место и дал знак выступить Сейену.

Представившись как мой брат, на что придворные дамы отреагировали с живым интересом, он произнёс торжественную речь о оказанной государству эльфов чести, о заключаемом после бракосочетания союзе, о дружбе, торговле и взаимопомощи, а также представил в денежном выражении моё приданное, каждый эльф из свиты, открыл свою шкатулку и показал королю, затем придворным её содержимое, по залу прошёлся шёпот восторга. Драгоценных камней хватило бы чтобы заново отстроить город Энган, раза два, а может и три. Есарт чуть ли не прыгал на своём месте от радости, всё складывалось, как нельзя лучше для него, а что же оставалось мне? — думала я, на моём лице застыло выражение восторга соответствующее обстановке, но внутри меня плакала душа, я лишилась дома, сына, любимого, приобрела незнакомого мужа- человека, врагов желающих мне смерти, союзников убийц и непонятное мохнатое животное Грр-грра, кстати куда он подевался, надеюсь не скатился в пропасть вместе с каретой.

Захотелось сделать какую-нибудь глупость, например встать и крикнуть, что всё это не по-настоящему или что я передумала, сделав глубокий вдох, я постаралась взять себя в руки. Скользя взглядом по толпе придворных, я встретилась с пронзительными колючими глазами высокого, худого мужчины, он смотрел прямо на меня, я почувствовала, как потоки магической энергии прикасаются ко мне, исследуют меня, это придворный маг, о котором рассасывал сэр Джокос и Ядвига и сейчас он хочет проникнуть в мои мысли при помощи заклинания.

Внутри закипала ярость и восторг, мои расстроенные чувства теперь могут получить выход, я максимально сконцентрировалась, представила, как беру эти магические потоки и связываю узлом, потом придав им скорости возвращаю их отправителю и наотмашь бью ими ему в грудь, захотелось ещё запихать их ему в горло, но удивившись своей жестокости я ограничилась только одним ударом.

Неожиданно для всех советник короля упал на пол, придворные бросились помогать ему встать, Пальпатор поднялся, растерянно потёр себе грудь и посмотрел на меня, в его взгляде читалось уважение.

— Другое дело — подумала я про себя, мне стало немного легче.

Церемония подходила к концу, король сделал знак всем удалиться, слуги открыли двери и постепенно зал опустел.

Есарт повернулся ко мне:

— Моя королева, надеюсь, когда вы узнаете меня поближе, вы полюбите меня также сильно, как я вас — он взял мою руку в свою и поднёс к своим губам. В его глазах светился интерес и желание.

Я посмотрела на него, молодой, красивый мужчина, светлые волосы, голубые ясные глаза, прямые, аккуратные черты лица, немного капризный рот, но в целом он производил приятное ощущение и не был мне противен.

— Я в этом абсолютно уверена, мой господин — мои слова, как музыка ласкали самолюбие мужчины.

Король широко улыбнулся.

— Я отдам приказ всем портным к пяти подготовить платье, соответствующее вашему величию и красоте, очень жаль, что несчастный случай лишил вас нарядов, а наше государство преданного слуги в лице сэра Джокоса, но пусть этот траур не омрачит нашего триумфа.

В зал вошла Дэдика, остановилась у двери и сделала реверанс. Это означало, что мне пора идти в свои покои. Я поднялась, поклонилась королю и вышла вслед за девушкой. Мы шли по коридорам замка, теперь я не была во власти своих эмоций и старалась всё рассмотреть, как следует, что попадалось нам по пути, коридор и стены замка были сделаны их широких гладких плит неизвестной мне породы серо-бежевого цвета, на стенах висели полотна картин из истории государства, портреты мужчин и женщин, иногда попадались статуи разных животных, наткнувшись на одну из них я поняла, что она мне кого-то напоминает, но мы не стали задерживаться, я решила, что найду её позже и как следует рассмотрю.

Разумеется, я не помнила дорогу в свою комнату и Дэдика тоже не успела до конца освоиться в замке и в конечном итоге мы заблудились, как на зло никто не встречался нам по пути, и мы уже около двадцати минут кружили по коридорам. Я подумала, о том, что, пожалуй, пора закричать, как мы услышали голос женщины, раздавшийся рядом. Интуитивно я схватила Дэдику и сделала ей знак молчать, втащив её в ближайший боковой проход. Мы вжались в стену, стараясь дышать, как можно тише, стух сердца раздавался в моих ушах.

— Я согласна на всё советник — произнёс голос женщины.

Моё сердце забилось ещё сильнее.

— Вы понимаете, что цена будет высока и может даже стоить вам всего — ответил мужской голос немного хриплый и такой колючий.

— Да… — раздалось в ответ.

Я неслышно толкнула Дэдику в бок, глазами показывая ей, что нам надо уходить вглубь коридора, пока говорившие не заметили нас. Не дыша, подняв края юбок как можно выше, чтобы они не шелестели при ходьбе, мы, осторожно ступая пошли по коридору, завернув в новый проход, который закрывал нас, я облокотилась на стену:

— Очередной заговор, против меня, что на этот раз предпримут эти негодяи? — мысленно рассуждала я.

— Вот вы где я уже весь замок по нескольку раз оббежал — раздался голос Сейена, я чуть было не бросилась его целовать от радости, но как я уже поняла, за каждым поворотом могли быть уши, сделала ему знак молчать, прижав палец к губам. Он понял, взял меня под руку, и мы пошли в мою комнату. Я старалась запомнить дорогу, как можно тщательней, но это было не просто, зачем-то замок был построен с большим количеством переходов, коридоров, повторяющихся тупиков и невидимыми под определённым углом нишами, в которых прятались двери комнат. В одной из них как раз и были мои покои, мы с Дэдикой несколько раз проходили мимо, поскольку если идти быстро и смотреть прямо, то дверь была просто не видна.

— Очень странно, надо узнать кто был архитектор этого замка — сказала я, не обращаясь ни к кому, больше рассуждая сама с собой.

От чувств, эмоций и событий, захлестнувших меня моё сознание погрузилось в оцепенение, чтобы справиться со всем и не погибнуть мой ум перестал реагировать на что либо, внутри всё стихло, казалось, я сплю и делаю всё как неживой механизм.

Свадебная церемония прошла в торжественной обстановке, на мне было великолепное платье бирюзового цвета в тон герба династии Обликэ, король был одет в одежды такого же цвета, он улыбался, отвечал на поздравления, смотрел на меня, но из его глаз что-то исчезло, что-то важное, моё спящее сознание допытывалась до истины и выдало ответ, исчезло желание, мой спящий мозг никак не отреагировал на это.

Скрепив наш союз своими подписями и подписями свидетелей, держась рука об руку мы вышли на балкон под ликующие крики толпы, собравшейся у замка, чтобы поприветствовать свою новую королеву. Я улыбалась, не переставая и махала рукой свои подданым, их лица слились в одну безликую массу гул их голосов не доходил до моих ушей. Потом был торжественный ужин, я наверно, что-то ела, но не помню, что, разговаривала, отвечала на вопросы, смеялась, танцевала с королём, но при этом ни в чем не участвовала. Моя личность раздвоилась, одна Анима сейчас вела светскую жизнь, другая пряталась внутри, растерявшись от происходящего. Наконец под приветственные крики изрядно подпивших придворных меня провели в покои к королю. Дэдика умыла и переодела меня в ночную рубашку, обняла и вышла.

Я осталась одна, в комнате было светло, в натопленном большом камине трещали дрова, пламя жадно лизало сухие брёвна. Широкая большая кровать под бирюзовым балдахином стояла на возвышение в середине комнаты. Письменный широкий стол у окна, возле камина удобный, низкий диван и два кресла, я забралась с ногами на софу и уставилась на огонь. Постепенно оцепенение стало спадать с моего тела и ума. Прожитый день ещё раз прошёлся перед моими глазами, но уже не вызвал той бури эмоций, сейчас всё казалось мне не таким страшным. Я улыбнулась своему желанию убежать с Сейеном, конечно же, он бы поддержал меня, по крайней мере мне хотелось так думать. Глупо мечтать о любовнике, который бы пытался меня образумить выйти замуж за другого, в моих мечтах мы сейчас неслись на лошадях далеко-далеко, прочь от всех, чтобы там в объятьях друг друга встретить последствия наших поступков. Даже в своих грёзах я знала, что за всё придётся платить…

Раздался тихий стук в дверь, который вернул меня в реальность.

— Войдите — крикнула я.

Дверь открылась, в комнату вошёл Пальпатор, я с удивлением уставилась на него, от неожиданности не найдя, что сказать.

— Ваше Величество, доброй ночи. — сказал советник.

Я молча смотрела на него. Не спрашивая моего разрешения, он прошёл в комнату и уселся в кресло у камина.

— Король не придёт — продолжил он — сегодня Есарт проведёт ночь у своей любовницы Изуры Латерэ, не без моей помощи, как вы понимаете.

Советник с интересом смотрел на меня ожидая моей реакции, но её не последовало, поскольку он не знал, что моё сознание пока погружено в сон и я ничего не чувствую. Я молчала, на моём лице не было никаких эмоций, такая реакция смутила его, но он постарался не подать виду и продолжил:

— Как вы понимаете сила моего влияния на короля высока и от меня зависит, где он будет проводить бессонные ночи с вами или без вас. Поэтому я здесь, чтобы заключить с вами дружеский союз.

Смысл сказанного начал доходить до меня, спящая буря внутри получила новую порцию эмоционального топлива, мой мозг просыпался, ярость закипала внутри, ещё вчера я рыдала над невинно погибшими лошадьми, а сегодня я бы не раздумывая воткнула кинжал в противный глаз сидящего передо мной мерзкого старика. Затем точно также я бы разделалась с Изурой, нет, я бы приказала сбросить её голую с башни, чтобы вороны клевали её тело и бродячие собаки отрывали от неё куски, хотя, сначала чтобы с живой отрывали, а потом можно и сбросить. — эти мысли вихрем носились в моей голове.

— Смотри Сияющая Мать, во что превращается твоя дочь, прошло всего ничего, как я на земле людей и вот я уже готова на любое зло, ту ли ты выбрала спасительницу своего божественного присутствия? — я молилась про себя, захотелось захохотать.

Советник всматривался в моё лицо, по его растерянному выражению было понятно, что мои чувства были всё также надёжно скрыты от окружающих. Я решила насладиться его неведеньем, продолжила сидеть, не меняя позы, глядя на огонь. Часы над камином отбили два часа ночи. Пальпатор заёрзал на своём месте, желая напомнить о себе, я спокойно посмотрела на него, наши глаза встретились, теперь во мне проснулся интерес — что движет эти человеком, какие тайны скрывает это высушенное тело, какие желания и страсти кипят внутри его души? На секунду мне приоткрылось накопившееся в нём чувство усталости, я с удивлением улыбнулась уголками губ, странные эмоции, для такого активного участника придворных интриг. Тут есть над чем подумать, но всё это потом, сейчас пора заканчивать нашу встречу.

Я встала, и направилась к расстеленной кровати, не поворачивая головы приказав:

— Убирайтесь.

Глава 9. Изгнание

Теперь я королева государства Матрисоблит, но что мне это дало — размышляла я с утра, глядя на себя в зеркало. Ночь принесла мне незначительное облегчение. Мысли были тягучими, тяжелыми, тело неприятно ныло.

Дэдика разбудила меня, заставила умыться, одеться и пойти в свою комнату, пока весь замок не узнал, что король ночевал не со мной. Меня это не сильно волновало, я понимала, что советник или Изура обязательно поставят всех в известность в мельчайших подробностях. — Пускай, это день их торжества, они переиграли меня, я недооценила силу движимой ими страсти.

Грусть наполнила меня, потому что я знала, что нужно делать. Моя любовь к Сейену не позволила создать союз между мной и Есартом. Тонкие взаимосвязи энергий образуются только на чистом поле. Поэтому магия Пальпатора сработала на старой привязке короля и Изуры.

Пришло время образовывать новые нити, но для этого мне нужно разорвать старые. Эта мысль причиняла мне боль. Вот и настал час истинного прощания, Сейен, любимый прости меня за моё предательство, сегодня я отрекаюсь от тебя, и моя любовь больше не защитит тебя, я должна принять свою судьбу или умереть, Сияющая Мать поручила мне миссию, от которой я не могу отказаться, теперь я осознала это, как никогда. «Умоляю тебя прости меня…» — ещё раз прошептала я вслух и слёзы полились из глаз.

После этого я встала, закрыла глаза и представила, как золотые лучи энергии выходят из моего тела и проникают в Сейена, затем в моей руке появился золотой меч, я разрубила нити, связывающие нас. В какой-то момент перед глазами всё поплыло, я упала на пол, потеряв сознание. Кожистая лапка тронула моё лицо, придя в себя, я увидела глаза бусинки синтересом, разглядывающие меня.

— Привет Грр-грр малыш, я волновалась за тебя, думала ты упал вместе с каретой, рада, что это не так.

Существо понимающе рыкнуло и исчезло, шмыгнув под кровать, я успела заметить, что он немножко подрос с последней нашей встречи.

Раздался легкий стук в дверь, она сразу открылась, в комнату вошёл Сейен, увидев меня лежащей на полу, он тут же бросился ко мне, встал на колени и хотел уже начать меня тормошить, но успокоился, когда встретился со мной глазами.

— Анима почему ты лежишь на полу? Ты знаешь я совсем недавно почувствовал в своём сердце такой холод, мне показалось, что я больше не чувствую тебя.

— Всё так и есть мой дорогой друг, я только что отреклась от нашей любви, я предала тебя, сможешь ли ты когда-нибудь простить меня, пожалуйста, найди в себе силы на этот поступок, потому что по-другому, я не смогу жить здесь. Мне нужно любить короля, иначе я буду просто тенью и узницей событий, моя душа будет с тобой, а тело здесь, враги смогут легко воспользоваться моей слабостью и одержат победу, тогда это лишает смысла все наши жертвы.

— Не буду лукавить, сначала я тяжело воспринял, все события, которые изменили нашу жизнь, но потом я понял, что как я могу обижаться на судьбу, когда она была так щедра ко мне. Я люблю самую удивительную женщину, и она когда-то была моей, теперь судьба забирает её у меня, и единственное что я могу, это помочь ей быть счастливой, пусть ценой своей жизни или разбитого сердца, это такая мелочь по сравнению с тем, что я чувствовал и чувствую, пожалуйста Анима, смело иди вперёд и не оглядывайся на меня, я всё выдержу, потому что это мой выбор.

— Сейен — слёзы хлынули из моих глаз, когда он обнял меня.

В открытую дверь вошёл слуга с подносом воды, немая сцена, открывшаяся его взгляду, заинтересовала его и замерев у входа он старался ничем не выдать своего присутствия. Обнимающееся эльфы на полу, прекрасная тема для сочных сплетен, теперь то он будет в центре внимания и помощница кухарки Марица, теперь побегает за ним желая получить пикантные подробности, а он уж ей их продаст сколько угодно, за поцелуи и не только, счастливая улыбка растянула рот юноши.

Я почувствовала присутствие странной энергии и подняла голову, увидела слугу с подносом с очень самодовольной улыбкой.

— Что вам надо? — строго спросила я, поднимаясь с пола, Сейен уже был на ногах и протянул мне руку.

Улыбка мигом исчезла с лица, взгляд слуги стал покорный, а выражение лица безэмоциональным.

— Ваше Величество, сэр Сейен, его Высочество король Есарт ждёт вас на обед в полдень. — сказав это, юноша поставил воду на столик, поклонился и вышел.

Предчувствие чего-то недоброго поселилось внутри.

— Мы не должны больше открыто проявлять наши чувства Сейен, любое наше движение или слово будут использовать, чтобы нам навредить. Кругом недоброжелатели, мне здесь некому доверять и не от кого ждать помощи, кроме тебя. Не хочу потерять последнего друга.

— Только смерть отдалит нас друг от друга и даже там, я найду способ помогать тебе. — глаза Сейена сияли любовью и преданностью, на душе стало немного легче и светлей.

— Прекрасно, нам предстоит обед в компании гадюк, нужно быть во все оружии!


Обеденный зал украшали портьеры с орнаментами гербов семьи Обликэ, такая любовь к своей геральдике указывала, на непрочность позиции короля на троне, казалось, он всеми силами пытался подчеркнуть и внушить подданным, что он законный властитель этих земель при помощи присутствия своих гербов везде, где только можно, в том числе на платье и в интерьере.

Длинный, массивный стол был сделан из дуба, красивая резьба придала ему изысканности, но он всё равно выглядел громоздко. В том же стиле были выполнены стулья, с высокими резными спинками. Пол зала украшала серая плитка, стены были расписаны фресками с изображением фруктовых деревьев, косуль, коз и ещё какого-то странного животного, скульптуру которого я встречала уже, когда мы с Дэдикой блуждали по коридорам.

Во главе стола сидел король по левую руку от него разместилась Изура Латерэ с таким счастливым лицом, она что-то увлечённо рассказывала королю, игриво смахивая локон, так удачно выбившийся из причёски. Рядом с ней нерушимой горой чести семьи, возвышался на своём стуле Бату Латерэ. Через один стул от него с задумчивым видом располагался советник Пальпатор, какая-то дума занимала все его мысли и он, скрестив руки на груди, уставился на нарисованных коз на стене напротив, взгляд его был далеко за пределами картины и находился в только ему известных мечтах. Два места справа от короля предназначались для нас с Сейеном.

Слуга, шедший впереди нас, объявил о нашем приходе, все поднялись со своих мест, Есарт подошёл ко мне, коротко кивнул Сейену, взял меня за руку и провёл на моё место. Ни тени сожаления или раскаяния не было на его лице, прошедшая ночь в объятиях любовницы ничего не должна была значить в глазах его супруги, потому что он король и ему можно всё.

Подожди мой друг, я ещё заставлю тебя жалеть об этом. Мстительная мысль вспыхнула в моём мозгу и тут же погасла, сейчас мне нужно завоевать любовь короля, месть о ставим на потом. «Святая Мать, посмотри твоя дочь собирается мстить!». Окружающие люди оказывали на меня удивительное воздействие, как зараза во мне зарождались новые до сих пор не известные чувства, до какого скотства своей души, я дойду в этом месте, интересно мне знать. В сопровождении таких дум я заняла своё место. Поздоровалась с присутствующими кивком головы и прямо посмотрела на Изуру, бедная девушка вспыхнула, но не отвела взгляд, она смотрела на меня с торжеством и вызовом, глупышка, у тебя не было никаких шансов против Верховной Жрицы, мне стало её жаль от того, что сейчас должно было произойти.

Я дала магии освободившейся любви заполнить всё моё существо, затем я посмотрела в глаза Есарта, сначала он мельком глянул на меня, но сила магии вернула его взгляд, как завороженный он смотрел на меня. Представив потоки целительной любви, выходящие из меня, я направила их в тело короля, там найдя его сердце они наполнили его и вернулись ко мне, заполнив моё, так наши судьбы отныне связаны пока я не решу оборвать эту связь. Моргнув, я прогнала наваждение и оцепенение, Король задумчиво продолжал смотреть на меня, всё это действие заняло не более нескольких секунд, но созидательная любовь уже начала своё действие.

— Как вам спалось Ваше Величество? — спросила я, очень тепло улыбнувшись Есарту. На его лице сначала расцвела ответная, но вспомнив свой поступок он смутился, слегка откашлялся и произнёс:

— Прескверно моя дорогая Анима, я, кажется, вчера перебрал лишнего и плохо себя чувствовал, поэтому решил не беспокоить вас своим видом, надеюсь вы простили меня и дадите мне возможность заслужить вашу благосклонность. — влюбленными глазами провинившегося котёнка Есарт посмотрел на меня.

Изура побледнела в молчаливом бешенстве и закусила губу. Ей не понравился ответ короля, но больше всего ей не понравился взгляд короля, которым он сейчас смотрел на меня. Бедная девочка не знала, что магия страсти ничто по сравнению с магией чистой любви и чистого намерения, если бы в ком-то из них была хоть капля безусловной любви к другому, то возможно моя энергия не сработала бы так быстро, но между ними была страсть, жадность, похоть, власть, амбиции, что угодно не имеющее отношение к светлому чувству.

— Что скажете, Советник, нет ли у вас в запасе средств предотвращающие такое воздействие на организм? — Изура в еле скрываемой злобе оттачивала каждое слово и гневно смотрела на Пальпатора. Ей хотелось узнать, почему король, только увидев меня, тут же охладел к ней. Она хотела кричать о том, что старый дурак не выполняет условий заключенного между ними соглашения. Я самым невинным образом поглядела в сторону придворного мага, тоже ожидая ответа.

Пальпатор перевёл взгляд на Изуру, потом на короля затем на меня, он понял, что созданная им связь распалась и образовалась новая, на которую он не мог повлиять, по крайней мере, сейчас.

— Жадность, всё дело в неумеренности и лекарства от неё нет. — скрипучим голосом ответил Советник, как отмахиваясь от мухи, своим внешним видом он давал понять, что все условия сделки выполнил, он привёл короля в постель к Изуре, ну а то, что она не смогла удержать его внимание, он считал, теперь только её проблемой.

Услышав его ответ, она побледнела ещё сильнее. Бату Латерэ почувствовал, что дело не ладно и хорошо зная приступы неконтролируемого бешенства своей дочки решил вмешаться в разговор. Весь скрытый смысл происходящего был ему не понятен, он был уверен, что Есарт теперь никуда не денется и я буду пылиться забытая где-нибудь в своих покоях до конца времён. Решив, что дело моё пропащее, он посчитал что сейчас самый лучший момент воспользоваться ещё одним козырем, слуга уже донес ему о сцене, разыгравшейся перед его глазами с утра, так как шпионить за мной обязаны были все слуги и полученные сведения докладывались непосредственно заказчику.

— Ваше Высочество Анима прошу вас расскажите нам о своё народе, нам так мало известно о вашей цивилизации, скажите, насколько близки ваши родственные связи, как тесно вы взаимодействуете друг с другом и тесный родственный круг всегда состоит из братьев или допускает ещё кого-то, почему мы не видим с вами ваших сестер или подруг, судя по вашей красоте, они должны были стать украшением нашего двора.

Каждое слово было наполнено ядом и мерзким смыслом, говоря это он переводил свой насмешливый взгляд с меня на Сейена, потом на короля. Есарт впился глазами в Сейена, тот спокойно выслушал речь Бату, ничем не показал своего оскорбления и начал рассказывать какие-то истории про эльфов и их родственные узы. Я не вслушивалась в разговор с тревогой наблюдала за мелькающими эмоциями на лице супруга. Сменяя одна другую, они дошли до логичного завершения, я увидела зловещий блеск в глазах короля. Бату Латерэ своими ядовитыми речами поселил в нём ревность.

— Господин Сейен, сколько вы ещё собираетесь погостить у нас прежде, чем вернётесь домой с радостным известием, что свадьба состоялась, я уверен, что вас там ждут неотложные дела, мы не смеем вас задерживать более, чем это уместно.

О да, старая змея знала прекрасно как манипулировать на слабостях людей. Мы были загнаны в угол, было ясно, что Сейену больше нельзя оставаться при дворе. Во-первых, нельзя противиться воле короля, во-вторых, даже если бы он остался, то любое наше взаимодействие, невинное пожатие руки или слово, оборачивалось бы против нас. Судьба лишала меня последнего друга и защитника, но теперь у меня был любящий супруг, я уверена, что, объединившись нам удастся обуздать семью Латерэ.

Забрав у меня Сейена, ударив в самое больное, они развязали мне руки в этой войне. «О Святая Мать, твоя дочь Верховная Жрица встала на тропу войны с этими жалкими негодяями, я не знаю до каких немыслимых ранее действий я смогу дойти в этой битве, но я разрешаю себе всё»!!! Холодная ярость и бессилие сковали моё сердце, я посмотрела на Бату Латерэ и улыбнулась ему вложив в улыбку всё презрение, которое могла.

— Через неделю, Ваше Высочество я планирую покинуть вас. — коротко ответил Сейен.

И так у нас есть целая неделя, а потом одиночество и тоска, пусть у меня и сформировалась связь с королём, но ничто и никто не заменит мне Сейена…

Бату Латерэ самодовольно ухмыльнулся.

— Так скоро — невинно удивился он.

— Мессир — сказала я, обращаясь к Есарту, нежным, умоляющим взглядом смотря в его глаза. — Не могли бы вы мне показать замок и рассказать его историю, меня бы это очень порадовало, потому что вчера я заблудилась в его коридорах и не могла никак разобраться в этом изысканном лабиринте, мне бы хотелось узнать о архитекторе и ваших великих предках и ещё у меня несколько вопросов, которые я бы хотела обсудить с вами вдвоём. — сказав это я потупила взор.

— Это никак не возможно — перехватил инициативу ответа Бату Латерэ, — для короля загнали прекрасного оленя и ждут его сегодня на великолепной охоте.

— Эх Бату, только такой закоренелый холостяк, как вы, предпочтёт охоту, вместо общества красивой женщины. «Отпустите оленя», — холодно ответил Есарт и повернувшись ко мне взял мою руку в свою и сказал.

— Прошу следуйте за мной.

Мы поднялись и направились к выходу из столовой залы. Спиной я чувствовала холодные взгляды ненависти, пробегающие волнами по моему телу, но мне было всё равно, мне нужен мой муж, моя надежда, защита и опора здесь, в этом ужасном месте, без Сейена…

Наша прогулка по замку заняла пару часов, мы осмотрели залы, покои, король рассказал мне как ориентироваться в лабиринте коридоров и проходов, рассказал историю своих предков, всё это время мы держались за руки, смеялись и непринуждённо болтали. Есарт предложил отдохнуть в саду при замке, и повёл нас туда.

Сад раскинулся у подножья горы Мо-ма с западной стороны замка, с дворцовой стены открывался вид на реку Иль и на её верхнее предместье, где жили купцы, рыбаки и лодочники, так как замок стоял на возвышенности, северо-восточный ветер подхватывал звуки и иногда доносил их до сада, где они гасли в ветвях деревьев. Дорожки в саду были вымощены желтой плиткой, по саду были расставлены статуи, скамеечки, достаточно хаотично, но в целом всё выглядело мило, цветочные клумбы размещались вдоль стены с раскинутыми пышными ветвями дицентры, как символично, что именно этот цветок мне попался на глаза.

— Давай присядем дорогая на скамью, мне нужно объясниться — сказал Есарт и пригласил меня в тень ивы, ветви которой ласкали землю под лёгким дуновением ветра, образую интимную арку под деревом, где стояла резная скамеечка из белого камня.

— Анима, мне так жаль, что вот так произошла наша первая ночь, что я так недостойно себя повёл, сейчас глядя на тебя я понимаю, что так хочу быть с тобой, узнать тебя лучше и поближе, мне никто больше не интересен, я хочу тонуть в твоих глазах. — произнеся это он притянул меня ближе к себе и поцеловал, сначала поцелуй был нежным и аккуратным, но получив мой отклик, Есарт начал целовать сильнее и напористей, руки его ласкали мои плечи, затем перешли к расстёгиванию платья. Я упёрлась ему руками в грудь и чуть отодвинулась.

— Что прямо здесь в саду?

— Да хоть, где, ты сводишь меня с ума. — прохрипел Есарт, страсть в его глазах приятно будоражила. Почувствовав, что это правда не уместно, король дал мне руку и повёл меня обратно в замок. Войдя в лабиринты переходов, мы услышали в отдалении, что Бату Латерэ спрашивает слуг, где находится его Величество, чтобы сообщить ему важное известие, требующее незамедлительного ответа. Есарт заговорчески подмигнул мне, поднёс палец к губам и дал знак следовать за ним, минуя несколько проходов мы остановились у портрета в полный рост, кого-то-то мужчины со злым лицом, Есарт взялся за боковую раму и потянул полотно на себя, за ним обнаружилась дверь, сняв ключ с шеи он бесшумно открыл её, впустил меня внутрь и задвинул полотно.

Комната была небольшого размера, в ней был камин, небольшая кровать, ванна, шкаф с книгами, стол и два стула, убранство было просто, но уютно.

— Что это за место? — спросила я шёпотом.

— Можешь говорить нормально, это моё тайное убежище, я иногда прихожу сюда, чтобы побыть в уединении и подумать, никто не знает о нём, слугу убираться сюда привожу с завязанными глазами, хочется сохранить это место в тайне от всех, но не от тебя.

Я посмотрела на него, по сути мальчика, который в силу жизненных обстоятельств так рано столкнулся с властью, интригами, тщеславием и прочей мишурой жизни, и через всё это он проходил один, внезапно одиночество и тоска его души открылись мне, я почувствовала, всю его боль, страхи и сомнения, слёзы появились в моих глазах.

— Мой король — прошептала я и поцеловала его руку.

— Анима…

Наши тела сплелись в прекрасном танце наслаждения и единения друг с другом, горячие поцелуи, смешанные со слезами от нахлынувших чувств, открывали наши сердца, казалось, прошла целая вечность прежде, чем мы смогли оторваться друг от друга. Жар зарождающейся любви было не просто удовлетворить.

Мы лежали нагие на узкой кровати, моя голова на груди Есарта, он, подложив руку под голову, второй рукой задумчиво играл с мои локоном.

— Прости меня за то, что я отсылаю твоего брата Сейена — моё тело чуть предательски не отреагировала на это имя, но усилием воли я подавила любой отклик. — Мне правда очень жаль, я представляю, как вы близки, но эти коршуны извратят любую связь своими языками так, что нам всем будет стыдно смотреть в глаза друг другу.

Я приподнялась и с удивлением уставилась на супруга.

— Хахаха — засмеялся он — твой муж не такой уж дурак и у него есть чувства и понимание чувств, это мне говорит твой взгляд?

Сбросив маску напускного равнодушия и величия передо мной, был обычный мужчина, добрый, понимающий, тонко чувствующий и… Ранимый.

Я смотрела на него другими глазами, любовь позволила мне открыть сокровища его души, невидимые ранее.

— О, Есарт, благодарю тебя — я принялась целовать его.

— За что? — засмеялся он, жмурясь от удовольствия.

— За то, что ты живой… — он не понял моего комплимента, но главное, что я сейчас узнала — у меня есть союзник и опора, потому что умение чувствовать, сопереживать, понимать чувства других людей — это признаки живой души, живого сердца, способного на любовь, подвиг, самопожертвование и глубокую мудрость.

Иногда тела могут жить долгую жизнь с мёртвой душой внутри.


Неделя пролетела очень быстро, втянутые в водоворот любви, мы с Есартом перестали замечать происходящее вокруг, каждую свободную минуту мы старались проводить вместе. Днём он рассказывал мне о себе и о королевстве, о делах внутренних и внешних, свободно рассуждал о планах, опасениях и желаниях изменить жизнь подданных к лучшему, мы, не переставая смеялись над Бату Латэре и над другими придворными. Ночью же мы изучали друг друга и каждое открытие создавало новые причины для удовольствия.


Дэдика суетилась вокруг меня, помогая мне облачится в костюм для верховой езды, мы с королём планировали проехаться по городу и за город вдоль реки Иль, подышать свежим воздухом и посмотреть, как в поле идёт сбор урожая. В комнату постучали.

— Войдите

Зашёл Сейен в дорожном плаще.

— Как! Уже! — крикнула я и, если бы не Дэдика я бы упала на пол. Мне стало мучительно стыдно и больно, что в своей новой любви я совершенно забыла о своём добром друге, как такое может быть, что, однажды узнав одну очень сильную любовь, наше сердце способно влюбляться снова и снова.

— Сейен, я …

— Дэдика выйди на минутку. Девушка послушна вышла за дверь, тщательно заперла её и скорее всего осталась у двери, чтобы никто не мог внезапно войти и помешать нашей минуте прощания.

Сейен притянул меня к себе и поцеловал в губы, прикосновение это выпустило запертые воспоминания и моё тело издало стон, но внутренний жар его объятия не вызвали, потому что я была связанна с другим. Он отстранился от меня, боль в его глазах была невыносима.

— Какой горький сладкий поцелуй- прошептал он.

Слёзы заблестели в моих глазах.

— Не надо Анима раскаиваться за своё счастье, я правда очень рад за тебя, прости мне мою боль, но я всё-таки мужчина и тоже имею право на ревность. Я хочу тебе сказать, что я никуда не уеду от тебя, я решил остаться в городе незамеченным, но у меня есть план. Я выеду из города днём и вернусь в него ночью.

— Но Сейен тебя легко узнают, ты слишком красив, чтобы спрятаться среди людей этого города.

— За это не беспокойся, лю… Анима — поправил он себя, хотев сказать любимая, но уже не смел. — Напомни, как звали того проходимца, которого ты встретила в трактире.

— Тень — прошептала я, едва слышно.

— Благодарю, ну что же любимая сестра, позволь проститься с тобой, я передам сердечный привет от тебя нашим родственникам, береги себя, прощай. — сказал он это спокойным голосом, поклонился и ушёл.

Я стояла вцепившись в ширму с платьем, до моего разрывающегося сердца постепенно доходил смысл произошедшего, он уехал, уехал, навсегда, я больше не увижу его, я предала его, у меня другой, мой Сейен, Сейен, хотелось разрыдаться и биться в истерике, кричать и рвать на себе волосы, но разве королева династии Тритуфа могла себе такое позволить. Мои глаза под давлением чувств стали ещё больше, Дэдика вернувшись в комнату охнула от моего вида.

— С вами всё в порядке Госпожа.

— Да — прохрипела я, подай мне воды и давай закончим одеваться.


Сейен.

Я не мог больше оставаться с ней в одной комнате, мне хотелось схватить её, бить по щекам, кричать в лицо, что она моя, моя навсегда, целовать её, сжимать в объятьях, кусать её губы, замучить ласками, чтобы задыхаясь от любви она кричала мне в лицо — Твоя, твоя, твоя… но вместо этого меня ждало моё изгнание.

Горькая усмешка залегла в углах моих губ, когда мы выезжали из дворца со своей свитой, я решил не оставлять эльфов при дворе, люди оказывали своё тлетворное влияние на всё, что их окружало, пускай мы с Анимой погибнем здесь, но эльфы должны жить со своими собратьями вдалеке от этого места. Наша процессия выехала из города, я дал команду двигаться не очень быстро, поскольку мне потом, скорее всего, придётся возвращаться назад пешком под покровом ночи, моя новая одежда была привязана к седлу, невзрачный серый плащ с капюшоном, полностью скрывающим лицо, кожаные штаны, простая рубашка грубой работы. Мне предстояло стать другим человеком, я ещё не знал до конца, как и кем, но примерный план действий у меня был. Рассчитав время выезда так, что все увидят нас выезжающими при свете дня, потом в ближайших селениях наш отъезд тоже подтвердят и в лесу я надеюсь встречусь с тем человеком, которому отправил с утра посыльного с сообщением, это уже будет ночью.

Лошади ехали в едином ритме, мы остановились в придорожном трактире, напоили животных, потолковали с гостеприимным хозяином, сообщили кто мы такие и что наш путь лежит в земли эльфов, нас приветствовали и кричали в след добрые пожелания, ну что же, для этого союзы и создаются, для мира во всём мире, моя усмешка стала ещё горше.

Солнце потихоньку село, накатили сумерки, затем пришла тьма, облака застелили ночное небо, лунный свет рассеивался в их толще, прекрасно, то, что нужно подумал я, идеальная ночь для преступления.

Наша процессия въехала в чащу леса, кто-то предложил зажечь факелы, так как лошади начали спотыкаться и отказывались ехать вперёд.

— Тише, ещё не время, для факелов.

Раздался тихий свист в стороне, я спешился отвязал свою сумку с одеждой и начал переодеваться, никто из свиты не задавал мне вопросов и не нарушал тишину, они знали, что я еду с ними только до леса, а дальше им нужно следовать, как можно скорее в сторону дома, самыми безлюдными тропами, посадив на мою лошадь чучело в моей одежде набитое соломой, из далека должно быть видно тоже количество человек, сколько покинуло замок.

Закончив переодевание, я повернулся к своим братьям и не нашёл, что сказать, так много чувств, боли и тоски, что я выдавил из себя только:

— Ан сана ман те — что на языке верховных эльфов означала мир вам.

— Ан сана ман — ответили мне эльфы, и я шагнул в чащу, в ту сторону, где был слышен свист.

Неслышно продвигаясь по лесу, благо моё эльфийское чутьё и врожденное чувство баланса позволяло мне это делать в абсолютной темноте, я приблизился к небольшой поляне, окруженной соснами, это я понял, по сильному еловому запаху вокруг, посреди неё тлел небольшой костёр и отблеск его позволял разглядеть двух мужчин стоящих у костра, один высокий и худой, с острыми скулами, второй небольшого роста, приземистый, полноватый и розовощекий. Они неслышно переговаривались друг с другом, вдруг высокий повернулся в мою сторону и крикнул

— Милости просим к огоньку, Господин.

Я вышел на опушку и проследовал к костру.

— Я вижу вы откликнулись на мою просьбу — сказал я кивком приветствуя двух мужчин.

— Ну как мы могли отказать такой благородной персоне, брат королевы, ну что вы, не в наших правилах, отказывать царственным особом — ехидно ответил скуластый. Мне было всё равно, пусть хоть плюнет мне в лицо, у меня есть цель.

— Вы придумали, как мне вернуться инкогнито в город? — спросил я просто.

— Ну конечно, раз я не один, значит нашёл способ — при этих словах высокий мужчина захохотал и посмотрел на толстяка, тот смутился и поёжился, видимо ему постоянно достаётся порция шуток от компаньона и по тому, как он вздрогнул не только шуток, а иногда чего и понеприятнее.

— Вернуться вам придётся совершенно другим человеком, придётся отказаться от этих прекрасных волос и лица, жаль конечно, вы бы составили прекрасную компанию с Красавчиком, а может даже и потеснили его на поприще любви — высокий опять рассмеялся — после всего, что мы для вас сделаем, вам придётся доказать свою верность нашему сообществу и не буду лукавить, убийством. И так, эльфийский принц вот наше предложение и помощь.

— Я согласен — сомнений и выбора не было в моей душе.

— Я так и думал — ответил высокий — Лаши, делай своё дело, только не прикончи его, иначе ты меня в конец взбесишь, и я наконец-то тебя убью, к своему удовольствию.

Понукаемый этим напутствием толстяк протянул мне склянку с какой-то жидкостью — Вам надо намазать её на свои волосы и лицо, возможно будет очень больно. — заикаясь промямлил Лаши, придворный маг-неумеха из братства Добряка.

Я молча взял то, что мне протягивала судьба и без тени сомнения принялся за дело, вымазал всё содержимое на голову и лицо, часть вещества осталась на моих руках. Некоторое время ничего не происходило, но потом ужасная боль начала нарастать внутри, мою кожу жгло и терзало, казалось, кто-то втыкает в меня тысячи острых игл, прокручивает внутри и выдергивает обратно, не давая мне отдохнуть тут же втыкая обратно, я не мог стоять, слезы текли из глаз, я катался по траве и выл от боли и ужаса, мои золотистые волосы сыпались спутанными кусками на траву, моё лицо и руки горели пламенем.

Наконец моя агония закончилась, боль стала стихать, я подполз к огню и посмотрел на свои руки, в отблесках пламени увиденное поразило меня, уродливые шрамы, как будто от сильных ожогов теперь украшали их, я поработал пальцами и с облегчением отметил, что пострадала только кожа, руки не утратили силы и ловкости. Затем я потрогал свою голову, она была абсолютно лысая и мои пальцы нащупали такие же рубцы, затем я провёл рукой по своему лицу, результат тот же. Я выпрямился и посмотрел на своих помощников, Лаши в ужасе отпрянул.

— Я почти уверен, что брови и ресницы отрастут скоро — промямлил он с ужасом разглядывая свою работу.

Высокий был очень доволен, он рассматривал меня с одобрением, моя внешность была ему по нраву.

— Тень — представился он и протянул мне руку — а ты у нас будешь Безликим, мне кажется подходит лучше всего.

— Безликий — коротко ответил я, пожав протянутую руку в ответ.

Он довольно ухмыльнулся,

— Эй ты толстяк, веди лошадей, пора уже познакомиться с Добряком.

Глава 10. В тени

Волосы так и не отрасли, несмотря на все заверения Лаши — я рассматривал своё лицо в мутный осколок зеркала, сидя в одной из лачуг нижнего города — прошло уже месяца три, как я примкнул к компании разбойников из города Энган, под руководством хитрого и опасного человека с прозвищем Добряк. За своё гостеприимство эти ребята брали достаточно дорого, чтобы они меня не выдали, приходилось соблюдать определённые правила поведения, иерархию взаимодействия в группе ну и конечно же отрабатывать свой хлеб.

Мои ловкие руки, бесшумная поступь стали для них настоящей находкой, меня посылали украсть ценную вещь из рук спящего человека, незаметно выкрасть бумаги, проникнув в контору под покровом темноты и многое другое поручалось мне, в плане деликатного изъятия.

Я предпочитал работать по ночам, мой внешний облик, под воздействием зелья оказался полностью обезображен, лысая голова, отсутствие бровей и ресниц, кожа, покрытая рубцами, ярко-красные шрамы побелели со временем, но всё равно выглядел я поистине устрашающе, глаза зловеще блестели, рот мой кривила горькая усмешка.

— Святая Мать, посмотри, что со мной стало — шёпотом произнёс я и потёр лицо руками. В глубине души я пытался найти ответы или отследить свои чувства, но не мог найти ничего, кроме холода и пустоты. Я ничего не чувствую, мне плевать на свою внешность, нет раскаяния от воровства и других поступков. Я не помню прошлую жизнь, мне кажется, что её не существовало никогда, есть только здесь и сейчас, разбойник Безликий, человек без лица и совести.

«Может ты и про Аниму забыл?» — раздался внутренний голос, моё сердце ёкнуло.

Хилая дверь скрипнула под натиском открывающего её, в лачугу вошёл Тень, чуть пригибаясь чтобы не задевать потолок головой.

— Скучаете ваша светлость? — в своей ехидной манере задал он вопрос и не дожидаясь ответа продолжил — прошу следовать за мной.

За время нахождения в банде я научился не задавать лишних вопросов, не спешить с ответом и быть всегда на чеку. Вскочив с убогого лежака, я прихватил свой пояс с кинжалами в ножнах, набросил плащ на плечи, накинув капюшон так, чтобы он полностью скрывал моё лицо и молча последовал за мужчиной.

Мы незаметно скользили в толпе жителей, населяющих эти места, благо наша репутация заставляла их сторониться нас и не придавать значения нашему появлению. Моя внешность здесь никого не беспокоила, эти люди видели вещи пострашнее, я мог бы здесь ходить с открытым лицом, но мне нравилось прятать его, если бы я мог, я бы очень хотел стать невидимым.

«Может быть это от стыда?» — спросил меня внутренний голос. «Может быть ты заткнёшься» мысленно подумал я в ответ на свои же мысли. Возражений не последовало, интересно, что это — я схожу с ума или разговоры с самим собой последствие пережитого отречения от прошлой жизни, мысли теснились в моей голове. «Даже не сомневайся — ты сумасшедший» опять произнёс внутренний голос, мне захотелось смеяться и почему-то стало чуточку легче на душе от этих слов, всё-таки воспринимать происходящее со мной проще под призмой безумия.

Размышляя об этом в своей голове, мы незаметно подошли к знакомому углу дома, и я уже было собрался тихонько стукнуть в окно, закрытое ставнями, чтобы дать предупреждающий сигнал о нашем появлении, но Тень кивком головы сделал знак, что нам не сюда и мы поспешили дальше не оглядываясь.

Интересно почему мы не зашли в дом к Добряку — предчувствие, неясное ощущение беды поселилось внутри меня. Жизнь под покровом ночи и вне закона развивала особые инстинкты, которые помогали выживать в нашем разбойном ремесле, один из них — возникающее ощущение подкрадывающейся опасности или смерти, холодок пробежал по моей спине, не то, чтобы я боялся умереть, просто жить — это настолько безусловное состояние, что любая угроза воспринимается всеми участками души и тела особенно остро, когда она очень реальна.

Теперь я внимательно смотрел куда мы идём, внутренние страдания и разговоры с совестью только мешают, нужно все силы бросить на оценку ситуации, чтобы правильно реагировать и сохранить своё существование, в этом мире никому нельзя доверять, особенно друзьям — от этой мысли, если бы могла, моя усмешка стала бы ещё кривее, но изрубцованная кожа отказывалась растягиваться.

Мы шли уже вдоль самых покосившихся и истлевших от сырости домов, уходя всё глубже в низину, приближаясь к пойме реки Иль. Здесь расположились импровизированные прачечные, кое-как сколоченные причалы лабиринтами расходились от главной деревянной мостовой. Было начало зимы, в этих краях она начиналась поздно и не была очень суровой, лёд не сковывал реку и снег выпадал довольно редко, что было к лучшему, иначе зима добавила бы ещё сотни душ к умирающим здесь ежедневно.

«Точно ли отсутствие зимы это к лучшему, эти бедолаги скорее бы оставляли свои бренные тела и перемещались к Сияющей Матери?» — мой внутренний голос опять вмешался в мои мысли. — Лучше бы тебе не отвлекать меня, своей болтовнёй, потому что мне надо сосредоточиться, в противном случае у Сияющей Матери окажемся мы и довольно скоро. Мы — вот я и договорился сам с собой, нас теперь двое. — захотелось с досады хлопнуть себе по лбу, но внезапно Тень остановился, я только за счёт своего эльфийского баланса не врезался в него на полном ходу и не повалил нас обоих в холодную воду реки. У наших ног, возле неказистого причала, расположилась небольшая лодка, наспех привязанная к покосившейся и почти превратившейся в труху деревянной сваи.

— Прыгай — велел Тень, залезая в лодку.

Вёсла лежали на дне, взяв их, он неспеша начал грести, ловко маневрируя то одним, то другим веслом, прокладывая нам путь среди хаоса причалов. Было достаточно безлюдно в этот час, поскольку день сегодня прохладный, стирка в такую погоду не приносит никакой выгоды, а подхватить воспаление лёгких гарантированно.

Солнце скрылось за облаками, подул ветер. Тень хмуро глянул нам небо и продолжил грести, нашу лодку уже вынесло на середину реки, течение подхватило её, оставалось только маневрировать веслом, чтобы её не прибило к берегу раньше, чем это было необходимо. От ветра стали образовываться волны на поверхности воды, нас начало покачивать. Взметнувшийся в небо порыв воздуха, вернулся обратно, прихватив с собой дождь, струи его, подгоняемые стихией, влажными плетьми обрушились на наши тела. Очередной порыв скинул мой капюшон, и вода захлестала меня по лицу. Я видел, как Тень сплёвывает дождевую влагу, струящуюся по лицу.

— Собачья жизнь — в сердцах крикнул он и яростно замахал вёслами.

Наше путешествие длилось не долго, но мы успели промокнуть до нитки, ветер с дождём налетали на нас со всех сторон, я даже подумал, в какой-то момент что мы опрокинемся и найдём свою смерть в водах реки. Эта мысль была тревожна и пленительна одновременно, поскольку обещание покоя, которое несёт с собой смерть, иногда выглядит очень заманчиво.

К счастью или, к сожалению, мы благополучно причалили к небольшому причалу для маленьких лодок, по складам и строениям вокруг набережной я понял, что мы приплыли в промышленную часть города, здесь постройки были из добротного дерева, широки и просторны, везде сновали люди, рабочие, торговцы, погрузка и выгрузка товара велась в любую погоду, грузчики старались перекричать шум ревущего ветра, в общей неразберихе мы незаметно проскользнули мимо. Я неотступно следовал за своим спутником. Тень везде чувствовал себя уверенно, точно знал где он и куда ему нужно. Я невольно восхитился навыками этого человека, не было такого дела, которое было ему не по плечу. При удачном стечении обстоятельств из него мог бы получиться славный парень, мастер любого дела или может быть даже науки, я думаю у него хватило бы ума.

«О Святая Мать, почему ты наделяешь людей талантами и с самого рождения погружаешь их во тьму» — моя безмолвная молитва унеслась вместе с очередным порывом ветра, который чуть было не сбил меня с ног.

Мы шли вдоль портовых складов, прижимаясь к стене зданий, ветер усиливался, мой промокший плащ путался в ногах, становилось очень холодно, зубы начали слегка постукивать друг о друга. Наконец мы добрались до трактира, стоявшего в отдалении, возле самых грязных складов, где грузили уголь, налёт черной пыли въелся в стены и дорогу, поэтому эта улица называлась Чёрной и трактир соответственно «Черный дрозд».

Мы вошли в зал и с облегчением почувствовали тепло, в камине ярко пылало пламя, благо на этой улице топлива было в избытке — местные грузчики, часто обменивали куски угля на стаканчик выпивки, поэтому хозяин заведения мог позволить отапливать помещение не скупясь.

В середине зала расположились завсегдатаи этого места, сами грузчики, часть из них уже закончила рабочую смену, начав её с восходом солнца и теперь с остервенением пропивали заработанные копейки.

Хозяин складов угля построил этот трактир, потому что его раздражало, как он говорил, «работяги пропивают мои деньги у каких-то негодяев», теперь же им не надо было далеко ходить, прямо у работы можно было оставить всё заработанное, а завтра с утра, с пересохшими глотками и дрожащими руками, они будут вынуждены вернуться на свои рабочие места чтобы опохмелиться.

На нас никто не обратил внимания, был самый разгар пирушки, когда сильно подвыпившие требовали оценить силу уважения к ним у менее подвыпивших, трактирщик угрюмо смотрел на прилавок размышляя всё ли убрано из наиболее бьющегося с видных мест, для предстоящей драки.

Тень окинул взглядом происходящее и кивком головы показал следовать за ним, слева была узкая дверь ведущая во двор, мы вошли в неё и оказались в квадратном переулке с внутренней стороны складов. Освещения не было, на улице стемнело, мы вышли на середину двора и стали напряженно всматриваться в окружающий нас мрак, ветер с реки не мог дотянуться до нас злобно завывая от своего бессилия, носясь по крышам складов из переулка. Вдруг в окне одного из зданий мелькнул свет свечи и тут же погас.

— Туда — сказал Тень, поворачиваясь к складу справа.

Скрипнула железная дверь, мы вошли с черного входа в неосвещенное помещение, в нос ударил едкий запах.

— Наверх — на ощупь найдя перелила, стали подниматься по узкой лестнице. Неожиданно Тень споткнулся и чуть было не завалился назад на меня, я вовремя подхватил его, под своими руками я ощутил тяжесть жилистого тела, казалось он весь из свинца, крепкий, выносливый, беспощадный, я ещё сильнее проникся уважением к своему спутнику.

Мы поднялись на три пролёта и толкнув легкую деревянную дверь оказались в просторном помещении склада, сбоку у окна находилась небольшая печь, там же стоял диван и небольшой стол, на котором размещались стеклянные банки с поставленными внутрь, горящими свечами, банок было штук пять их свет слегка освещал комнату.

— Посмотрите какое жалкое зрелище — раздался голос у нас за спиной, мы инстинктивно отпрянули, выхватив своё оружие развернулись к говорившему.

— Тише господа, это всего лишь я, Добряк — засмеялся крупный мужчина и прошёл мимо нас, достаточно расслабленно в тоже время, не спуская глаз с лезвий наших кинжалов.

— Не самая удачная шутка — зло буркнул Тень, опуская своё оружие.

Он проследовал к печке, осмотрелся вокруг чем её топят и начал запихивать внутрь лежащие вокруг дрова.

— Тише мой дорогой друг, это всё-таки угольные склады и раскалять печь тут не самое умное занятие.

— К чёрту всё я хочу согреться, пусть даже одежда моя будет гореть на мне.

Добряк решил не спорить.

Через минут двадцать печь разгорелась, и мы начали согреваться, пришлось снять с себя всё, чтобы высушить одежду и свои тела. Для того чтобы вся ситуация не была столь комична, Добряк со всех углов склада натаскал соломы, в которую мы закопались, сидя по пояс.

— Ну что ж голубки, раз у вас теперь есть уютные гнёздышки слушайте сюда.

Посмотрите, где мне приходится сейчас прятаться, как крысе. За твоё невыполненное задание — Добряк посмотрел на Тень — меня теперь ищут собаки Латэре. А я как раз подумал, что не пора ли мне сменить место жительства и стать порядочным гражданином, купить дом, завести детишек, женушку, открыть трактирчик или сыроварню, но как вы понимаете этому могут помешать, и я тут подумал, что между мной и законопослушной жизнью стоит один знатный ублюдок. Разве можем мы допустить такое, чтобы один человек, мешал другому на пути к счастливой жизни.

— Или ты начнёшь говорить нормально или иди к чёрту. — зло рявкнул из своего гнезда Тень, больше всего не свете он не любил быть в плену обстоятельств.

— Да я так и говорю, чтоб тебя — огрызнулся Добряк, но поймав взгляд Тени, не сулящий ничего хорошего, сменил тон и выражение лица. Добродушный оскал испарился и лицо приобрело своё истинное выражение — хитрого дельца.

— И так, я принял решение, что нам следует избавиться от Круана, поскольку он много знает о нас, а ещё хуже, он знает нас, и его прыть меня немного утомляет. Баловень судьбы решил, что может дёргать волка за усы и давать ему команды.

И если мы решим стать порядочными гражданами — Тень хмыкнул при этих словах — Да-да, рано или поздно нам надо завершать карьеру, давать дорогу молодым — Добряк посмотрел на меня в упор — И чтобы это завершение не произошло на дне канавы нам нужно убрать свидетеля, достаточного влиятельного чтобы спровадить нас на виселицу. Тебя Тень он к себе не подпустит, а вот наш новый бесшумный молодчик, прекрасно справиться с заданием. Так ведь? — все уставились на меня.

— Думаю да — ответил я, и сам удивился звуку своего голоса, как быстро я соглашаюсь на убийство незнакомого мне человека. Вот так без причин и условий, я просто возьму и убью, и я почти уверен, что так и сделаю, что это за новое существо поселилось внутри меня, а поселилось ли, может я всегда таким был и только ждал, когда же появится возможность, чтобы тьма вышла наружу. У меня не было ответов на эти вопросы, лихорадочно они вспыхивали в моём мозгу и гасли о леденящее безразличие.

Ещё около часа мы провели на складе обсуждая детали и реализацию намеченного дела. Наша одежда высохла до нормального состояния, за окном стихла буря, ночь была без звёзд, самое время чтобы уйти незаметно от всех, растворяясь во мгле, пряча наши чёрные души в пустоте переулков.

Мы попрощались с Добряком и уже были в шаге от двери, когда он схватил меня за руку, останавливая, при этом говоря –

— Кстати, это Лутар приказал сбросить в реку твою сестрёнку и да, я слышал, что королева беременна, поздравляю с племяшом или с сынишкой — при этих словах он выпустил мой рукав и заржал, держась за живот, сальная шуточка пришлась ему по душе.

На секунду мне захотелось вцепиться зубами ему в горло, но следующая мысль отвлекла меня, Анима беременна. Эта информация сковала моё дыхание, тело по инерции спускалось с лестницы, не падая с неё, только благодаря врождённому ощущению баланса. Анима беременна, «О Святая Мать» я не понимаю, что чувствую от этого, беременна, почему-то на сердце было тепло, я не чувствовал боли или ревности, мне было хорошо, моя Анима в безопасности и ждёт ребёнка, этого достаточно. И Круан скорее всего тоже уже знает о её положение. Теперь я был уверен, убивать — это не сложно.

Моё тело затекло от пребывания в одной позе, всю зиму я неустанно следил за жизнью Круана Лутара, каждый вечер я наблюдал за его домом, охраной, образом жизни, я изучал повадки моей будущей жертвы, вот и сейчас я замер, не дышана крыше соседнего дома, с которой открывался вид на внутренний двор. Круан тщательно следил за своей безопасностью, на крышах других домов стояла стража и доступ посторонним на них был запрещён, моя же крыша была конической формы, охрана думала, что это делает её недоступной, и я был с ними согласен, скользкая черепица, высокий угол, для человека это были непреодолимые препятствия, но только не для эльфа. Я забирался на неё, как паук, почти вертикально скользя по стене, мои пальцы и ногти на ногах и руках загрубели и научились держать баланс всего тела, цепляясь за едва ощутимые уступы. Всю зиму дом тщательно запирали ставнями, но приближалась весна, становилось теплее, всё чаще я видел одно из окон незакрытым ставнями.

Я ждал.

Свободные дни проводил, тренируясь с Тенью в оттачивании боевого искусства, мой учитель и наставник был мастером непредвиденных атак. Эти уроки шли мне на пользу, поскольку в самом начале наших занятий я, по его словам, проявлял слишком много тупого благородства, от которого он меня старался отучить, стоило мне только зазеваться, в драку шли все подручные средства, однажды он даже бросил в меня пробегающую мимо собаку.

Тень внушал мне, что он по сравнению с Круаном просто ангел. Он хотел, чтобы я победил, на кону стояла жизнь всего братства, но моё внутреннее благородство никак не искоренялось, однажды Тень пришёл в настоящее бешенство, когда я протянул ему руку, чтобы помочь встать, после очередной нашей тренировочной потасовки, в результате которой я свалил его с ног, из-за этого мы ужасно подрались и Добряку пришлось вмешаться, чтобы мы не убили друг друга.

Перед тем, как я отправился на свой наблюдательный пункт у нас состоялся разговор с Тенью.

— Всю зиму я тренировал тебя и старался сделать достойного убийцу, но я понимаю, что ты безнадёжен. Мы должны поменять план, никакого прямого противостояния с Круаном, изучи, как проникнуть в дом незаметно и прирежь его спящим, в открытом бою у тебя нет шанса против него, ты погубишь себя и нас. Пойми эльф, мы дали тебе всё, что ты просил, мы теперь твоя семья ты не имеешь права сдохнуть и утянуть нас на дно за собой. Тебе это понятно?

— Понятно.

— Поклянись своей драгоценной бабой, что ты сделаешь, как я сказал.

— Клянусь.

Теперь я сидел на крыше и наблюдал, как воплотить этот план.

Дни текли за днями, ночи становились короче, с неясной тоской я чувствовал, что скоро, что-то произойдёт.

Я оказался прав, в середине июня южный ветер принёс с собой зной далёких пустынь, благодаря горным хребтам, стоящим непреступной стеной, он осел в наших краях, заставляя горожан изнывать от жары и днём и ночью.

В конце недели я как обычно занял свой наблюдательный пункт, когда моё сердце радостно забилось, два окна на втором этаже были открыты настежь. Я нащупал кинжал в своём сапоге. Возбуждение накрыло волной, надо немного успокоиться, оценить ситуацию и действовать, сейчас или никогда. Становилось темнее, скорее всего будет гроза, это плохо, гром может разбудить Круана, в такой зной сон не может быть крепким. Я чувствовал, всё свершиться именно сегодня. Часы на городской башне пробили два часа, набежавшие тучи, закрыли небо, но дождя пока не было, это было мне на руку. Охрана на крышах осоловело таращилась по сторонам, но в такой темноте у них не было шанса против меня. Я незаметной тенью перепрыгнул на крышу соседнего дома, прошёл за спиной охранника, который даже ухом не повёл, ловким ударом по затылку оглушил его, затем продел тот же фокус со вторым стражем, и наконец оказался на крыше нужного мне дома. Моё сердце ликовало. Я так долго ждал этого момента, хотелось заплясать, но это совсем не к месту, пришлось остановиться на несколько секунд, чтобы унять возбуждение.

Порыв ветра уцепился за занавеску и выволок её наружу из открытого окна, в этот момент я проскользнул внутрь, спрыгнув с верху, без малейшего шума.

В доме Круана Лутара, моё сердце бешено билось, замерев в напряжении, я осмотрел комнату. Это была небольшая гостиная, с низкими диванами по бокам и круглым столом в центре, по углам стояли книжные шкафы, книги на которых стояли ровными рядами, по всей видимости для красоты, а не для чтения.

Моё внимание привлекла открытая дверь ведущая из гостиной в глубину дома, я чувствовал, мне туда.

Спальня была без окон, довольно скромно убрана, широкая кровать у стены, письменный стол, шкаф для одежды, стул, умывальник и циновка у кровати. Широко раскинув руки и глубоко дыша тело Круана высилось на белых простынях. Я бесшумно подошёл к нему. Мужчина спал, черты лица его были красивы и правильны, густые ровные брови, красивый прямой нос, мужественный профиль, всё портили тонкие губы, даже во сне плотно сжатые. Шея моего врага была открыта для меня, я наклонился ближе и увидел пульсацию на широкой сонной артерии. Ловким движением руки, кинжал был извлечён из сапога, оставалось сделать последний шаг. Я застыл над ним.

— Прости Тень, я не могу — сказал я в слух и со всей силы залепил спящему Круану пощёчину.

«Идиот» я почти явно услышал его крик.

В ту же секунду Круан был на ногах, его злые глаза уставились на меня.

— Ты кто такой урод, что тебе надо, ты знаешь кто я? Хотя какая разница я тебя всё равно сейчас прикончу, но всё же я хочу знать, кто тебя послал, от этого зависит, как ты умрёшь быстро или мучительно. — в тот же момент он выхватил из-под кровати короткий и тонкий меч, всё логично в таком тесном помещении широким мечом и не помашешь, мне следовало сначала осмотреть комнату на предмет оружия прежде, чем лепить ему пощёчину, но было уже поздно.

Я выставил свой кинжал вперёд и сделал шаг назад. Круан следил за каждым моим движением, он уже полностью пришёл в себя и медленно приближался ко мне. Внезапный выпад вперёд, я парировал кинжалом, натиск его был сильным, мне пришлось упереться о стену, чтобы отбить удар. Второй выпад, я поворотом вокруг своей оси уклонился от удара и в движении выкинул руку с кинжалом вперёд, намереваясь ударить соперника в живот, но он прошёлся по воздуху, Круан предвидел мой манёвр и отвёл корпус назад. По инерции моё тело наклонилось вправо, но я затормозил его, балансируя на своих тренированных ногах. Лезвие меча опасно просвистело возле правого плеча.

— Для человека уж больно ты вертлявый, кто ты? — спросил задумчиво Круан продолжая наступать на меня, ловко орудуя мечом, мой кинжал нагрелся в руках, отражая удар за ударом, в какой-то момент, я почувствовал, что рубашка прилипает к моей груди, может быть от пота или от порезов, то и дело появлявшихся на моём теле. Я начал понимать, всё глупость своего положения, Круан не подпускал меня к себе ни на шаг, он очень ценил свою жизнь. А я? Выход из положения был найден.

Как эта мысль сразу не пришла в мою голову. Я начал вымерять движения и выпады соперника, в какой-то момент отразив удар слева я пошёл на встречу мечу с правой стороны. Острое лезвие вонзилось в мой живот.

Отлично, удар пришёлся ниже печени, поэтому я ещё на ногах, а не валяюсь, корчась от боли на полу. Глаза у Круана расширились от удивления, он не ожидал, что я пропущу такой простой удар, не теряя ни секунды я продвинулся по лезвию меча вперёд, не отрываясь, глядя в непонимающее лицо врага воткнул ему кинжал в горло ударом снизу. Взгляд Круана был не верящим и в нём застыла обида.

— Да мой дорогой друг, тебе ничего не известно о таком явлении, как жертва собой ради других, я рад, что ты умрешь с этим открытием.

Тёплая кровь хлынула из раны на мои руки, тело Круана осело, он упал, выпустив из рук меч, который всё ещё был воткнут в меня, по самую рукоятку. Я начал читать заклинания на исцеление и остановку крови, «О Святая Мать, если ты меня слышишь, исцели мои раны, дай мне уйти из этого дома на своих ногах не оставляя следов, иначе дочь твоя Анима окажется по угрозой, я готов испустить дух в подворотне или в любом другом месте, но только не здесь».

Я очень надеялся, что моя молитва и остатки магической энергии сработают, схватив рукоятку меча двумя руками я дернул его со всей силы, вытаскивая лезвие из своего тела. От боли потемнело в глазах, из раны хлынула кровь, но мне кажется не так сильно, как могла бы.

Пошатываясь, я оторвал кусок простыни и перевязал рану вокруг туловища, ткань тут же стала красной, не важно я всё ещё на ногах, значит смогу уйти. Ползать по крышам у меня не было сил, выход был один через центральную дверь, я знал, что Круан жил совсем один, слуги никогда не оставались на ночь, его подозрительность была мне на руку. Придерживаясь рукой за рану, я начал аккуратно спускаться с лестницы, никого. Входная дверь была огорожена стальной решеткой изнутри, я в панике подумал о ключе, но при осмотре выяснилось, что дверь закрывалась только изнутри на засов, сделав усилие я открыл его, входная дверь из массивного дерева с железными вставками, тоже имела несколько массивных внутренних засовов, Слава Матери без ключа. Круан не ожидал нападения изнутри, это спасло меня.

Край неба начал светлеть, скоро рассвет, надо как можно скорее перебраться в нижний город. Я побежал по направлению к нему, из последних сил, вот уже кончились кварталы из дорогих домов, всё ближе набережная, а за нею мост Магов, там меня быстро опознают и спрячут от лишних глаз. В какой-то момент стало тяжело дышать, сил бежать больше не было, я остановился в каком-то переулке и оперся спиной на стену, её прохлада успокоила внутренний жар. Я решил, что лучше присесть и ещё немного отдышаться. Голова закружилась, по всей видимости это всё.

— Анима я люблю тебя, я желаю тебе счастья, пожалуйста живи и будь счастлива, я буду… — я не смог договорить, жизнь покидала меня, перед глазами заплясали черные и белые точки, в какой-то момент я увидел скуластую голову, которая произнесла — Я так и знал, что этим всё закончится, чёртов благородный идиот.

Мне уже было всё равно, чернота наступала на меня…


Сегодня малыш как-то особенно сильно пинается, я уже не могла лежать, надо походить, может это его успокоит. Подойдя к окну, я увидела полоску красного цвета на горизонте, начинался рассвет. Тучи немного разошлись под утро, жаль, что не было дождя. В сердце неприятно кольнуло, что это, ребёнок стукнул меня под ребро или как-то неудачно повернулся. В душе стало тоскливо и не хорошо, захотелось плакать. Осталось несколько недель до родов, совсем скоро мы увидимся, почему такие эмоции у меня сейчас — я задумчиво погладила живот и стала напевать песенку, про маленького эльфа, который решил увидеть куда улетают бабочки. Слова и мотив песенки отвлекли меня, ребёнок перестал вертеться в моём животе, тоже слушал песню, я пропела её ещё несколько раз.

«Святая Мать я не знаю, что это будет за ребёнок, но то, что он не будет сидеть на одном месте больше минуты я уже абсолютно уверена», жаль, что Есарт уехал именно сейчас заключать торговые союзы, но он обещал вернуться, через неделю, чтобы быть вместе с нами и встретить такое замечательное событие рождение сына. Он был уверен, что это будет сын, он рассказывал, что видел его во сне, у него были чёрные волосы, как у меня и голубые глаза, как у него. Я же напротив видела девочку с золотыми волосами, как у Сейена. Милый мой друг, как ты, где ты, «Святая Мать, прошу тебя позаботься о нём, где бы он не был, прошу тебя, умоляю тебя, пошли ему сил и помощь в нужный момент», слёзы невольно потекли из моих глаз. Ребёнок протестующе завертелся.

— Тише-тише малыш, мама больше не будет, у меня для тебя есть ещё одна песенка.

Был полдень, когда Бату Латерэ узнал о том, что его сын, его наследник, его опора убит у себя в доме ударом кинжала. Он диким вепрем ворвался в дом Круана и в безумной ярости рвал на себе одежду возле трупа. Он то кидался обнимать его, то бегал по дому и раздавал команды, но в какой-то момент растеряно сел в кресло и застыл в немом отчаянии. Это горе подломило его, лишило силы и опоры, выбивало почву из-под ног. Больше некому заботиться о величии его семьи. Он уничтожен, распят, унижен и обескровлен. Жизнь потеряла всякий смысл. Если бы он мог он с удовольствием обменял свою жизнь на жизнь Круана, но он ничего не мог. Он жалкий ничтожный старик, да у него есть деньги, но они ничего не стоят, ничего не значат. Всё кончено… подобные мысли одна за другой вспыхивали в его мозгу, растоптанное тщеславие лежало у его ног, в горло его амбиций и желаний воткнут кинжал, хитрого врага.

— В комнате много крови, — размышлял Бату — скорее всего он ранил эту тварь, о да, мой мальчик не мог так просто умереть, он оставил на нём свою метку и я найду его, я клянусь тебе найду, перерою все трущобы и дома от крыши до подвала, любой у кого будет ранение похожее на то, что мог оставить лежащий рядом с телом меч будет считаться виновным, я отомщу, я отомщу за свою боль и бесчестие, я перегрызу тебе хребет тварь, я иду за тобой.

— Отец — Бату с удивлением поднял голову на голос.

— А, это ты — с презрением произнёс он, глядя на свою дочь, как на пустое место.

— Это ужасное горе, как это могло произойти — Изура подошла к телу Круана, посмотрела на кинжал, воткнутый в его горло и её тело содрогнулось в рыданиях. Она закрыла лицо ладонями. Через некоторое время плач перешёл в завывания и громкие всхлипывания. Бату с ненавистью посмотрел на дочь, как смеет она вот так отвратительно себя вести на могиле его мечты.

Он встал с кресла и направился к ней, взяв сильной хваткой её за руки он рывком отнял их от её лица и с ненавистью прохрипел

— Замолчи.

Изура начала заикаться от испуга и рыданий, жадно хватая ртом воздух, Бату схватил её за волосы намереваясь с отвращением отшвырнуть от себя.

— Отец, прошу тебя не бей меня… я …я… беременна, я ношу ребёнка от короля.

— Ты что??? — ошарашенно заревел Бату

— Я беременна от Есарта, в первую брачную ночь, которую он провёл со мной, я не могла поверить, что это правда, но это так отец.

— Но где же твой живот, ты уже должна вот-вот родить, как тебе удавалось прятать его всё это время.

— Я не носила корсет, и широкие платья, все думали, что я просто поправилась, и у меня, как у мамы, ты же говорил, что у неё совсем не было живота и ты думал, что она родит урода размером с котёнка.

— Почему ты не говорила мне об этом всё это время.

— О отец ты же велел мне не появляться тебе на глаза.

— Да как ты могла поверить в это, моя девочка, твой отец строг, но он всегда думает о твоём благополучии и счастье.

Бату притянул Изуру к себе, обнял и начал гладить по голове, на душе у него стало спокойно и светло. Его мечты оживали, амбиции, как феникс восставали из пепла, боль отчаяния сменяла сладость открывающихся перспектив. Бату с надеждой смотрел в будущее своей семьи.

Глава 11. Наследие

Бату мерил шагами свою комнату, прошла уже неделя со дня смерти Круана, и он всё ещё не отошёл от горя, но внезапно открывшиеся обстоятельства вынуждали его действовать незамедлительно.

«Наследник, надо же, как удачно» — размышлял Бату про себя — «Надо так разыграть эту карту, чтобы король не смог отвертеться, может увезти дочь подальше от двора, воспитать принца должным образом, потом устроить революцию, нет слишком долго, к тому же эльфийская сучка тоже вот-вот родит, как всё совпало. Может подменить ей ребёнка, тогда какой смысл, она меня к нему не подпустит, что же делать?» — в замешательстве он остановился посреди комнаты, руками взъерошил себе волосы — Думай Бату, думай — произнёс он вслух.

«Поеду к Есарту, где он там сейчас, заключает торговые договоры и предъявлю ему сына» — Бату был уверен, что это сын, Боги не могли его подводить столько раз и теперь, когда появилась надежда, он знал, что всё это для него — «посмотрим что он ответит, а дальше уже я решу, может король и не вернётся обратно, наследник есть, королева отправиться домой обвиним её в измене, ребёнка придушим, я больше не намерен оставаться в тени, я чувствую, я уверен настало моё время, я пожертвовал Круаном и теперь Всевышний отблагодарит меня, вернёт мою семью на законное место, на престол».

— Слуга — крикнул Бату.

Раздался тихий стук в дверь, затем в комнату вошёл парень с услужливым выражением лица.

— Собирай мои вещи в дорогу, найми удобную лодку я выдвигаюсь на встречу с королем вверх по реке. Скажи Изуре, чтобы зашла ко мне, немедленно.

Слуга молча выслушал своего господина и тут же отправился выполнять поручение.

Пол часа спустя в комнату вошла Изура

— Отец? — вопросительно произнесла девушка в нерешительности.

— Дочь моя присядь, в твоём положении нельзя долго быть на ногах. По моим подсчётам родить ты должна через неделю, две, раньше, чем эльфийское отродье, поэтому я сейчас же выезжаю навстречу королю, чтобы требовать его ответа за рождение наследника.

— Но отец, я бы очень хотела, чтобы ты был здесь в этот момент, для моей безопасности, Пальпатор…

— Что ты несешь дура! Не престало мне быть при этих ваших женских делах, я нашёл тебе повитуху, она будет присматривать за тобой день и ночь, в нужный момент примет роды, переедешь в мою часть замка, здесь наши люди и слуги, ты будешь в полной безопасности, королева если что не доберется до тебя, что до Пальпатора, то успокойся, кто он такой чтобы причинить тебе вред, угрожать семье Латерэ, я сотру эту собаку в порошок, поэтому успокойся думай о наследнике и не попадайся эльфийке на глаза.

— Слушаюсь отец — Изура побледнела, её одолевали страхи и сомнения, но она не смела высказать их в слух, хорошо зная темперамент отца. К тому же сообщить Бату, что едва обретённый наследник, обещан ею Пальпатору, было равносильно самоубийству.

С тоской смотрела она, как он собирается в дорогу и понимала, что сама судьба заставляет её исполнить договор. Изура не знала, для чего советнику ребёнок, но инстинктивно чувствовала, что он не откажется от него ни при каких условиях, как в прочем и она. Паника потихоньку подступала к ней, разливаясь волнами по телу. Ребёнок пнул ножкой в животе, в последнее время он становился всё активней, ему уже тесно, зов природы толкает его на появление в этот мир. В этот опасный, жестокий мир, где он сам себе уже не принадлежит с самого рождения.

Бату не мог усидеть на одном месте, лодка управляемая четырьмя сильными гребцами рассекала гладь реки, солнце парило нещадно, на спинах гребцов пот смешивался с грязью и ручьями стекал вниз. Он сам раз за разом зачерпывал воду наклонившись через борт и смачивал своё лицо, это приносило облегчение, но не на долго.

По известным ему данным — король находился от города в двух днях движения по реке, уже подписаны договоры, свита с Есартом находятся на обратном пути, пересечься по его расчёту с ними, должны были в районе изгиба реки Иль, у деревни, стоящей на границе двух государств. Там они должны заменить гребцов и последовать в Матрисоблит. Бату приедет в эту деревню раньше и дождётся этого щенка там, где ему уже не отвертеться от семьи Латерэ.

«Может вызвать его на дуэль за поругание чести семьи, хотя нет, я уже староват для такого, Круан мой дорогой сынок, как мне был бы ты сейчас нужен». — Бату со смешанными чувствами сел под установленный на лодке навес. Лихорадка предстоящего успеха жгла его изнутри, будь его воля он бы стегал плетью гребцов, чтобы они работали ещё усердней, но хозяин лодки заверил его, что команда работает на пределе своих возможностей и к концу дня они будут в назначенном месте.

— Эй ребята навались на горизонте появилось туманная пелена из облаков, через несколько часов ветер пригонит их сюда и будет знатная буря, лучше нам к этому времени доплыть.

Бату с тревогой вышел из своего укрытия и посмотрел на небо, на севере небо приобрело белесоватый оттенок, сильных туч и облаков не было пока видно, но хозяин лодки, знал, что говорит, у него не было оснований ему не доверять. «Непогода — это хорошо, она заставит нас остаться в деревне и уж там мы успеем обо всём договориться» — Бату радостно потёр руки, да Боги были на его стороне, каждый его шаг был благословлён.

Через несколько часов поднялся лёгкий ветерок, небо заволокло дымкой, стало немного легче, солнце уже не так жгло. Лодка остановилась на середине пути и заскользила по течению, чтобы каждый из гребцов мог искупаться и немного остыть. Эта пауза сводила Бату с ума, но он ничего не мог поделать, кроме, как с возмущением смотреть на купание команды. Всё его существо стремилось на встречу королю, он не мог думать над тем, что ему скажет и как, мысли яростными хороводами кружились в мозгу и думать о чём-то сосредоточенно он пока был не в состоянии. Наконец гребцы заняли свои места и ритм гребли возобновился.

У края неба с севера появились лоскутные облака в виде шаров с нечёткими краями.

— Ребята, буря начнётся примерно через час, возможно нам придётся остановиться и переждать её, судя по тому, как долго не было дождя, будет что-то грандиозное.

Бату вскочил со своего места и схватил за руку капитана.

— Мы не можем нигде пережидать, я вам заплатил, чтобы вы доставили меня к вечеру в деревню.

— Доставили, а не потонули из-за вашей прихоти — хозяин лодки оттолкнул его с досадой.

— Я удвою цену

— Мертвым деньги не нужны

— Гребцы! Каждому дам по тройной оплате, что скажете — в отчаянии крикнул Бату.

— Ну, это можно и постараться — одобрительно ответили они и замахали веслами с удвоенной силой, затянув песню.

Потихоньку приближался вечер, лодка неслась по реке подгоняемая песнями и алчностью, облака уже плотно лежали друг на друге, пробежал первый порыв ветра, натянутый из парусины купол, защищающий сидящего Бату от солнца, приветливо захлопал ему в такт. Второй порыв поднырнул под него и надул, придав вид паруса. Третий порыв сорвал край парусины и теперь освободившийся конец метался в воздухе, как флаг. За четвертым порывом последовал ливень. Иссушающий зной целый месяц, мучающий эти края закончился, северный ветер принёс с собой долгожданную влагу. Капли воды застучали по реке и по людям, сидящим в лодке. Намокшие руки гребцов скользили по вёслам, ветер, вздымающий волны замедлял движение, но упрямые люди сопротивлялись стихии и упорно прокладывали путь вперёд.

Бату не под чем было прятаться от непогоды, он разместился на дне лодки и позволил дождю лить по нему.

Закат застал их на реке, стемнело очень быстро из-за затянувших небо свинцовых облаков. В какой-то момент они оказались в полной темноте, возможности зажечь лампу или факел не было, ветер, гуляющий по реке, не позволил бы такой наглости, к тому же всё промокло, Бату последний час только тем и занимался, что черпал воду из лодки. Гребцы работали, осыпая проклятьями свою жадность и стихию. Темп движения снизился, потому что в непроглядной тьме на полном ходу врезаться в берег или дрейфующее бревно означало полную катастрофу.

К Бату возвращалось отчаяние, но слава Богам, небо озарила внезапная вспышка, осветив окружающую их темноту на несколько секунд, хозяин лодки тут же сориентировался, направил движение и задал курс. За вспышкой последовал устрашающий грохот, казалось, небо раскололось на части и сейчас на них посыпятся его осколки.

Новый порыв ветра с дождём едва не выбросил всех из лодки. Чертыхаясь люди продолжили путь.

Впереди в темноте появились отблески горящих огней, это придало сил, оставалось совсем немного, и они окажутся в безопасности, укроются от беспощадного ветра, на руках многих гребцов уже выступила кровь, размокшая кожа, стала чувствительна к трению и лопалась от нагрузки. Продрогший Бату не чувствовал ни дождя, ни ветра, жар желания достигнуть своей цели затмевал его разум.

Спустя час лодка причалила к берегу деревни. Под вспышками молнии они увидели, что к ним приближаются люди, это был смотритель набережной с двумя помощниками, подойдя к ним, они начали помогать привязывать судно и выходить на берег команде и пассажиру.

Смотритель среднего роста, плотного телосложения бодрый старик неопределённого возраста запричитал:

— Э ка вас нелёгкая принесла в такую погоду, как вы не потопли то все, ужас, у нас ураган бушует здеся с обеда, столько лодок привязанных потопло, у берега, потом будем нырять за ними неделю.

Бату нетерпеливо вылез из лодки, отмахиваясь от рук, предлагающих помощь, подошёл к смотрителю, и перекрикивая ветер заорал ему в самое ухо:

— Ведите меня скорее к королю, я к нему с экстренным донесением из Матрисоблита.

— Так это Вашество Благородие, король да уехал ещё с утра, было известно, что буря будет на реке так они в обход да и поехали, и правильно сделали я вам скажу, потому что буря та знатно вон как разыгралась.

Старик говорил что-то ещё, но в воспалённом мозгу Бату пульсировала одна мысль — «Король уехал, уехал, всё было зря, Боги прокляли его», последнее напряжение этих дней подломило выдержку отца семейства Латерэ, в безумной ярости он начал рвать на себе волосы, затем кинулся с кулаками на гребцов, те не понимая, что с ним происходит, пытались уворачиваться, но из-за то, что они все устали и этот знатный сумасшедший так уже им надоел, что один из них не выдержал и со всей силы ударил Бату по лицу. Это вышибло из него дух и тот повалился с ног в беспамятстве.

— Тьфу ты — выругался хозяин лодки — эй ребята тащите его в дом, и обыщите его карманы, он должен с нами рассчитаться за всё, а там пусть себе беснуется, мы свою задачу выполнили он в деревне. Надо как следует нам отметить, то, что мы добрались и живы!

— И как следует заработали — крикнул один из команды, найдя при обыске во внутреннем кармане Бату увесистый кошелёк полный денег.

На душе у всех посветлело, промочить горло и как следует отужинать, вот оно настоящее счастье.


— Ой буря то какая, ты знаешь, мне моя сноха сказала, что у неё в деревне у границы сестра живёт, так вот у них там возле берега сильный шторм был и лодки то потопило все, а и не известно был ли король на них, успел он выплыть или нет.

— Батюшки мои королеве то вот-вот рожать, а король то если помрёт, как она то бедняжка. — кухарки смачно обсасывали возможные подробности и последующее развитие моей горькой судьбы, когда я, не дыша, приходила в себя спрятавшись в нишу у двери на кухню. Лодки, буря, утонул, какой-то бред, не верю, не может этого быть. «О Святая Ма» … я не смогла договорить про себя молитву, как внизу живота вспыхнула страшная боль, казалось, что-то расширяет и сжимает моё лоно одновременно. Слёзы брызнули из глаз, я еле сдержала крик, ухватившись руками за живот.

Делая короткие выдохи на ходу, я решила отправиться к себе в комнату и срочно позвать Дэдику, совсем забыв, ради чего пришла на эту чёртову кухню. По пути меня ещё несколько раз заставила остановиться опоясывающая боль, в какой-то момент мне даже показалось, что позвоночник хочет отделиться от меня, но Слава Матери это были болевые фантомы, пугающие меня своей силой и неизвестностью.

Я прекрасно понимала, что начинаются схватки, но Святая Мать почему это так больно? Я уже рожала сына и это было почти в удовольствие, сейчас же я вообще не понимала, как выдержать эту боль, если учесть, что это только начало схваток, с тревогой думая, что будет дальше добралась до своей комнаты.

— Дэдика — заревела я что было сил, — Дэдика — вложив в свой крик всю боль.

Какого тролля никто не торопиться ко мне, боль то усиливалась, то отступала, раненым животным я металась по комнате слабо соображая, что делать.

— Анима, госпожа, я уже тут — дышите, успокойтесь, не надо волноваться, я знаю, что больно сейчас позову помощников, малыш заторопился на свет, решил не засиживаться в животике ну и хорошо, всё будет хорошо, моя мать только и делала, что рожала, поэтому не надо переживать, через это проходят все женщины и совсем скоро всё закончится. — её болтовня приятно успокаивала, мне стало немножко легче.

В комнате суетились слуги: прачки принесли чистые наглаженные простыни, Дэдика тазы с водой, горничные расстелили кровать.

Пришла повитуха, низкая крупная женщина с толстыми руками, квадратной челюстью, на подбородке которой топорщились седые волосины разной длинны. Многозначительно посмотрев на меня, она коротко произнесла:

— Рано — и вышла из комнаты.

Я то сидела, то ходила по комнате, прошло несколько часов, но мне казалось, я уже сутки в таком состоянии. Паузы между приступами сжимающей боли становились всё короче, в какой-то момент мне показалось, что они слились в один бесконечный приступ мучений.

Между ног что-то потекло.

— Воды, она рожает, повитуху сюда, скорее. — закричал кто-то из слуг.

До этого я думала, что было больно, но теперь начался настоящий ад, казалось, моя плоть разрывается изнутри, я схватилась за поясницу, я была уверенна, что позвоночник отрывается от меня.

Я закричала, но это не помогло. Меня уложили на кровать.

— Где эта проклятая повитуха — вопила я с ненавистью.

— Идёт госпожа, идёт.

— Ааааа, больно, кто-нибудь вытащите это из меня — выла я, совсем уже не соображая.

В комнату ввалилась повитуха, уже изрядно потрёпанная, косынка съехала с волос, фартук помят, шея вспотевшая, с прилипшими волосами.

«Странно, кто-то ещё сегодня рожает в замке, интересно кто?» — мелькнула мысль в моей голове и тут же исчезла под приступом новой разрывающей мои внутренности боли.

— О Святая Мать, помогиииии — опять закричала я.

Повитуха с суровым лицом раздавала команды и принялась за меня, между приступами боли до меня доносился её голос, приказывающий мне не орать, а дышать.

— Бестолковая баба, как тут дышать, если я не могуууу — выла я в ответ.

Я не знаю сколько длились мои мучения, временами я выключалась из процесса, теряя сознание, но тяжелыми шлепками по лицу, безжалостная тётка возвращала меня в реальность.

В какой-то момент я сделала максимальное усилие вытолкнуть ребёнка из себя и потеряла сознание.

Странно, что меня никто больше не бьёт, может быть, я умерла, но где-то из далека до меня донёсся крик младенца, такой истошный, что я открыла глаза и с удивлением посмотрела на кричащий свёрток.

— Девочка — торжественно произнесла Дэдика ловко намывая ребёнка, затем его положили на мою грудь.

Какая смешная розовая головёнка с пушком, подумала я, уставившись на свою дочь с недоумением, это мой ребёнок, которого я только, что родила. От пережитых страданий мой мозг впал в тупое оцепенение, ребёнок опять истошно завопил.

— Конечно, малютка, ты же голодная, сейчас придёт кормилица и ты вкусно покушаешь, всё будет хорошо, ай да наша девочка, ай да красавица — приговаривала Дэдика умело пеленая ребёнка.

Кормилицей оказалась молодая, пышущая здоровьем деревенская девушка, у неё самой недавно родился ребёнок, но молока было столько, что её пригласили на такую почётную роль, ко двору. Младенец неумело ухватился за грудь и притих. Ослабленная я наблюдала за ними из своей кровати, улыбка умиления и слёзы застилали мои глаза. «О Святая Мать, как я счастлива, благодарю тебя» — мысленно молилась я.

В комнату вбежала девочка лет четырнадцати и с взволнованным видом потянула повитуху за собой, шепча ей

— Там рожает Из… ра — не расслышала я имени чётко — Скорее беда.

Ну вот не успела я родить, как какая-то Изра тоже решила это сделать, так секундочку, Изра… — моё сердце похолодело, как Изура рожает в один день со мной, как такое может быть? Моя первая брачная ночь досталась ей. О нет! Так, именно сегодня, она рожает ребёнка короля, как и я.

Холодной волной воспоминание загорелось в моём мозгу «… Рода людского, к магии будет иметь… Равным Богам быть возжелает… Тебе остановить его сила дана».

Вот ради кого я здесь, ради сына Изуры и моего мужа, рождённый в один день с моей дочерью. Всё это походило на какой-то калейдоскоп безумных событий, выстраивающихся в единый сюжет. Моя миссия остановить зло. Надо встать, ярость и возмущение придало мне сил, я поднялась с кровати и чуть не упала обратно. Дэдика с удивлением уставилась на меня.

— Дай халат, скорее и проводи меня в крыло, где живёт Изура Латэре, немедленно — бедная девушка повиновалась без единого слова, я представляла собой пугающую картину, ввалившиеся глаза от усталости, горящие на лице яростной решительностью, бледное, как мел лицо, растрёпанные волосы. Настоящий ангел смерти, которым я должна стать по замыслу Матери. Ну что ж я им стану, раз ты призвала меня сюда.

Я шла будто во сне по замку и даже не поняла, как мы добрались до другого крыла. Дверь передо мной я толкнула от себя со всей силы, её открытие совпало с раскатом грома и последующая вспышка молнии осветила моё появление, Изура в ужасе упала на колени, повитуха принялась её поднимать. В углу на кресле сидел Пальпатор, он вскочил со своего места и с непонятным выражением лица уставился на меня.

— Что здесь происходит — просипел мой голос.

В комнате всё было также приготовлено к родам. Горел камин, повитуха и одна служанка уложили Изуру на кровать, от моего внезапного появления она лишилась сознания и пока не могла прийти в себя.

Пальпатор в нерешительности заламывал руки в углу комнаты, но наконец подошёл ко мне и зашептал унизительно моля, так странно слышать это от этого самодовольного и уверенного в себе интригана:

— Ваше Величество, это мой ребёнок, она обещала его мне, он мне по договору принадлежит, мы покинем замок, он никогда не узнает кто он, мы уедем далеко за пустыни, за моря и я воспитаю его как своего сына, никто ни одна живая душа не скажет ему о то, как он появился на свет, прошу, прошу… что-о ещё нёс этот старик. Старик — поймала я себя на мысли, ещё недавно такой бодрый и дышащий силой, Пальпатор заметно подряхлел, что всё это значит, мой мозг пылал. Я ничего не ответила на его просьбы и не могла, какой-то дурной сон, я не понимаю это мне сниться или на самом деле происходит.

Раздался пронзительный крик, Изура начала рожать, я с недоумением посмотрела на неё, оцепенение постепенно спадало, так нужно что-то делать, подумаем обо всём, когда процесс закончится.

Мы с Дэдикой поступили в распоряжение повитухи, которая давала нам команды. Через час мы услышали ещё один истошный вопль, ознаменовавший появление человека на свет. Мальчик. Это был мальчик, такой же розовый, но с чёрными волосками на макушке. Он недовольно верещал пока его мыли.

— Дэдика отнеси ребёнка кормилице. — устало приказала я.

— Но королева — начал Пальпатор встав протестующе у двери.

Я посмотрела на него задумчиво, почему-то я больше не чувствовал магии исходящей от него, странно, ничего не понимаю, передо мной стоял жалкий, слабый человек. Я ничего не ответила развернулась к Изуре лежавшей на кровати и с ужасом смотрящей на меня.

— Я вашей семьей сыта по горло, сейчас же ты уедешь из замка в самое отдалённое своё поместье и никогда я не увижу тебя, в противном случае будешь повешена за все свои интриги на центральной площади, про сына своего забудь, ты никогда его не рожала, никто не поверит тебе — при этих словах я повернулась к служанкам, хорошо, что Дэдика ещё не ушла.

Собрав всю магическую энергию, которую нашла в своём уставшем теле я направила её на слуг и изменила им память. Сегодня в вашем присутствии королева родила двойню. Моя рука бессильно упала. Через секунду слуги пришли в себя.

— Ваше Величество поздравляю вас с рождением двойни, какое чудо! Радость то какая мальчик и девочка сразу, как король то обрадуется.

— Что мы здесь делаем — шёпотом спросила Дэдика.

— Мы выгоняем подлую змею — ответила я и посмотрела на Изуру.

Та протестующе подняла руки.

— Это мой сын, отдайте мне моего ребёнка я его только что родила.

Слуги с недоумением посмотрели на неё.

— Девочка моя, ты сошла с ума — произнесла повитуха с сожалением качая головой, хотя сама несколько минут назад принимала у неё роды.

— Ведьма — завопила Изура.

— Стража — крикнула я.

В комнату вошли два солдата.

— Эта женщина сошла с ума и опасна для моих детей, она заявляет, что только что родила моего сына, приказываю немедленно увезти её из города и следить, чтобы она оставалась там, как можно дольше.

— Это наглая ложь, эльфийская ведьма — с ненавистью крикнула Изура — Советник вы всё видели, расскажите, правду.

Все повернулись к Пальпатору.

— Королева только что родила двойню, эта женщина безумна, я подтверждаю это.

Изура в припадке бешенства бросилась к нам, от бессильной злобы появилась пена на её губах, стражники без лишних слов скрутили её в одеяло и стали звать слуг, для подготовки отъезда. У меня не осталось сил наблюдать за происходящим, мне нужно к дочери в свою комнату немного подумать, пока я сама не сошла с ума.

— Госпожа — захныкал Пальпатор обращаясь ко мне.

— Прочь — всё, что я смогла выдавить из себя.

— Дэдика уходим. — бедная девушка в полной растерянности поспешила с ребёнком на руках за мной. На какой-то момент я поняла, что он больше не плачет, и посмотрела на него, внезапно встретив два ярко синих глаза выглядывающих из свёртка уставившиеся на меня, с каким-то выражением, с любопытством!?

«Нет это невозможно, дети слепые, да и ему час отроду, чтобы что-то соображать, я по всей видимости тоже слегка тронулась умом».

В моей комнате несмотря на лето было жарко натоплено, не знаю где, но уже раздобыли вторую кроватку. Младенцы, сытно покушав, лежали тихонько сопя. Кормилице я разрешила отлучиться на кухню, немножко подкрепиться и навестить своего ребёнка, которому из её рассказов было уже месяцев шесть, и он мог чаще обходиться без её молока.

Так вот ты какой наследник рода людского, размышляла я, разглядывая ребёнка Изуры. Сморщенный розовый комочек, мне захотелось взять его на руки, но стоило мне прикоснуться к нему, как в голове вспыхнуло воспоминание о событиях в хижине у леса «Убей демона, пронзи сердце!». Я одёрнула руку, в груди всё сжалось. Так вот о чём было пророчество. Чтобы остановить будущее зло мне нужно убить эту крошку. Разве это возможно, «Святая Мать теперь я понимаю все твои мотивы, ты же знаешь, что не бывать этому, никто не причинит ребёнку зла, я воспитаю его, как своего сына, чтобы зло которое есть в нём однажды не победило его, я молю и уповаю на тебя, в надежде, что наши планы совпали, если нет, то пусть тогда его останавливает кто-то другой, моя роль в колесе судьбы завершена».

Теперь с новым решением я решила потрогать младенца и ничего не почувствовала, кроме тепла, исходящего от него.

Я сидела у кроваток и смотрела на огонь, моё тело занемело, но мозг был спокоен. Всё теперь хорошо.

— Гр, гр — лёгкий шёпот из угла комнаты.

— Привет Гыр-гыр, иди посмотри кто у нас тут.

Мохнатое существо прошлёпало к кроваткам, размер у него уже был со среднюю собаку.

— Как тебе удаётся оставаться незамеченным? — с интересом разглядывая его спросила я.

— Гррр- самодовольно прорычал мохнатик, затем завертелся на месте, и вопросительными гр, гр начал тыкать своей мордочкой мне в руку.

— А, калистралл, я поняла, сейчас достану. — так давно я не видела этот камень, интересно, где он. Порывшись в ящиках, я извлекла салфетку, в которой тщательно был спрятан удивительный обломок. Он запульсировал в моей руке жёлтыми волнами.

— Прости малыш — было совсем не до тебя.

Гыр-гыр протянул лапку к калистраллу, я с любопытством отдала его. Существо прижало камень к груди и прошло к кроваткам. Там он поднял его над своей мордочкой и отрывисто произнёс.

— Гр, гр, грррр — из калистралла вышли два тонких золотых луча и замерли у головок спящих младенцев.

— Гр — произнёс он и посмотрел на меня.

— Ты клянешься служить им и защищать их?

— Гр — радостно ответил он

— Вы навеки связанны магической клятвой?

— Грррр — протяженный ответ.

На секунду калистралл вспыхнул и лучи погасли. На месте, где был Гыр-гыр остался только камень. Странное существо, но ломать голову над разгадкой этой тайны пока нет сил и желания. Дети проснулись и возмущенно засопели в кроватке, через минутку сначала подала голос девочка, затем присоединился мальчик. Ор стоял, что надо. Я уже предчувствую, кто у них будет запевалой.

Даа, кстати имён то у них до сих пор нет. Это тоже задача, все дети верховных эльфов должны носить имена на букву «А», если я назову сына не так, то каждый эльф будет знать, что он не мой сын, и однажды он сам узнает правду из-за этого, я не могу этого допустить, но присвоить человеку имя Верховных эльфов, это преступление против моего народа.

«О Святая Мать, когда уже закончится эта карусель из мучительных выборов?»

Пришла кормилица и ловко пристроила каждый орущий кулёк на своей груди, как хорошо, что у меня есть она, подумала я с радостью, какое спасение, в моём тонком теле, молока не нашлось бы даже для котёнка. Я с грустью пощупала свою маленькую грудь.

— Анима, любимая, радость то какая — в комнату вбежал Есарт, он был в мокром плаще, грязный с головы до пят. — Мы скакали всю ночь напролёт, буря не дала нам воспользоваться рекой, но это не могло остановить меня, я уже знаю, что у нас двойня, весь город уже знает, о Боги, мальчик и девочка, я чуть с лошади не упал, когда мне сообщили при въезде, завтра устроим настоящий пир в городе, надо будет отпраздновать, вывесить флаги, такое пополнение в династии Обликэ, ну счастье то какое, я бы тебя обнял и расцеловал, но посмотри на меня, я весь в грязи, всё бегу мыться, и сразу к вам, кстати как ты их назвала?

— Алькамар и Альшана.

— Звучит красиво! Всё скоро я у вас.

— Эй ты бедолага проснись, надо выпить лекарство — грубые руки трясли меня за плечи. Невидящим взглядом я уставился на говорившего, совершенно не понимая, кто передо мной.

Жилистые руки подхватили мою голову и заставили выпить какую-то гадость, я закрыл рот отказываясь пить.

— Пей я сказал, это излечит твою рану, тебе повезло, что я нашёл тебя в переулке, так бы истёк кровью, как свинья, и да, меч то у Круана был отравлен, хотя, судя по нему ничего удивительного в этом нет. «Пей», — ещё раз произнёс голос и подсунул мне чашку, я решил послушаться. Горькая жидкость наполнила мой рот, я решил всё проглотить, только бы этот отстал от меня и дал мне уснуть, потому что я начал чувствовать, ноющую боль справа в животе. Благостное забытьё я чувствую, как проваливаюсь в него, боль стихает, чьё-то лицо женщины передо мной, какая красивая, я улыбаюсь.

— Блаженный слышишь меня, твоя эльфийская королева родила, поздравляю, говорят она родила двойню, девочку и мальчика, как думаешь тебя пригласят познакомиться — кто-то заржал.

«Девочка и мальчик, как здорово, целых два ребёнка вместо одного, вот это удача, ага, а кто родил, эльфийская королева, да, но только у эльфов не бывает двойней» — такая мысль мелькнула в моём мозгу яркой вспышкой и погасла. Моё сознание покидало тело и отправлялосьв путешествие по мирам, пока тело пыталось справиться с земными заботами, дух был свободен, он знал, он искал, он помнил.


Глава 12. Двое

— Алька иди сюда, посмотри — произнесла юная девушка, глядя куда-то вверх впереди себя на высокий склон, солнце слепило её она, смеясь щурилась, ладонью прикрывая глаза. На вид ей было лет восемнадцать, тонкое телосложение, гибкая фигура, она с лёгкостью перепрыгивала с камня на камень, грациозно балансируя на одной ноге, золотистые волосы были заплетены в тугую косу, которая подпрыгивала вместе с ней при движении. Глаза у неё были голубые с фиолетовым ободком, слегка остроконечные ушки.

— Да скорее же ты, что такой медленный!? — нетерпеливо окрикивала девушка, молодого человека, спускающегося со склона не так ловко, как она. Ноги у него скользили по гравию, ему приходилось прилагать усилия, чтобы поспевать за своей спутницей и при этом не грохнуться. Она ему такого не спустит и всю неделю будет насмехаться.

Парень был такого же возраста, высокий брюнет с чистыми голубыми глазами, точёным профилем, прямой нос, красивый угол челюсти, всё его лицо дышало внутренним величием и благородством.

— Алька вот смотрю я на тебя, ты же вылитый король, да по тебе сразу видно, что ты принц! — с восхищением сказала девушка, глядя на приближающего юношу.

— Альшана сколько раз тебе говорил не коверкать моё имя, когда ты будешь делать, что тебе говорят?

— Никогда, это тебе суждено быть принцем, а посмотри на меня, я будущая охотница, как только ты займёшь трон, я отправлюсь в путешествие по странам, научусь огромному количеству важных вещей и вообще буду жить по дальше от дворцов, это такая скукотища быть принцессой. Каждый день учёба, ты знаешь мне так жаль, что деда Пальпи умер, он был такой весёлый, помнишь сколько мы проделывали замечательных шуток над ним. Он любил нас.

— Тебя — поправил юноша.

— Ну нет, тебя он тоже любил, может быть немножко по-своему, но всё равно он многому нас научил, меня владеть магией, правда не так, как он рассчитывал, по его словам, я безнадёжная тупица.

— Меня он даже не начинал обучать, сразу провозгласив, что магия не удел людей, мне от мамы передалось так мало эльфийского, я весь в отца. — Почему-то с грустью добавил он, продолжив — Ты знаешь мне в последнее время снятся странные сны, как будто магия просыпается во мне, и я могу делать такие удивительные вещи, я просыпаюсь и чувствую огромную силу внутри, такую мощь, мне кажется я на многое способен, я могу изменить мир и суть вещей, я…

— Алька, хватит нести чушь, ну что ты хочешь изменить?

— Да вот, например, видишь эту гору, захочу и сделаю вместо неё равнину, или лес, или вообще другой город тут построю, или море будет.

— Ой-ой-ой не надо, нам то куда потом деваться, Алька, обещай, что здесь не будет, моря — смеясь сказала девушка.

— Обещаю — улыбнулся юноша.

Улыбка осветила его лицо, и он стал ещё прекраснее.

— Ты знаешь иногда я думаю, как жаль, что мы брат и сестра из нас бы получилась отличная пара, я вот не встретила ещё никого с кем мне было бы интереснее, чем с тобой.

— И я — смущенно ответил юноша.

— Мы могли бы полюбить друг друга, но деда говорил, что от подобных союзов родятся уроды и психически ненормальные, поэтому законом это запрещено, хотя в королевских семьях близкородственные связи не редкость. Алька представь, что нам передались гены безумия наших предков и мы с возрастом станем какими-нибудь душегубами.

— Что у тебя в голове? — со стоном произнёс юноша — Ты уже ненормальная, так что возраста ждать не надо.

Девушка засмеялась и показала ему язык.

— Что ты хотела мне показать — спросил юноша, приблизившись к девушке на расстояние вытянутой руки.

— Посмотри вон туда, видишь между тенью от замка и низкой горой вход в пещеру, над ним знак в виде короны. — показала девушка, указав направление рукой.

Парень повернул голову и напряжённо начал всматриваться, но ничего не увидел.

— Нет, не вижу.

— Серьёзно? «Ты смеёшься надо мной?» — с обидой спросила она, казалось, девушка вот-вот расплачется.

— Альшана я никогда не смеюсь над тобой, в отличие от тебя.

— Ой да ладно тебе, ну хорошо, раз ты не видишь нам придётся подойти ближе, я хочу, чтобы ты увидел всё своими глазами.

— Да, конечно, просто ты хочешь, чтобы я подтверждал любую твою выдумку, так и скажи, после этого давай не будет карабкаться туда, у нас уйдёт на это пол дня!

— Нет, я серьёзна, как никогда и ты знаешь я прям уверенна, что нам надо туда, ну Алька, подумай сам, когда мы ещё с тобой походим по горам, мама сказала, что тоя коронация состоится в ближайшее время, что ты уже взрослый, мудрый и готов, а она уже не молода, когда умер папа, она управляла страной до твоего взросления и теперь хочет отдохнуть, ей и так выпало достаточно испытаний и я её конечно понимаю, но мне кажется она хочет уединиться, чтобы жить на краю города у леса, чтобы встречаться со странным типом, я уже несколько раз ловила её на встрече со странным уродом. Алька я же рассказывала тебе, человек без бровей и ресниц, кожа вся в шрамах, как будто его варили в кипятке, наша мама уже не девица, но я считаю, что могла бы выбрать жениха и посимпатичнее, папа наш был таким красавцем, ты весь в него. — сказала девушка с обожанием глядя на брата.

Его щёки покрыл румянец.

— Ты так смешно краснеешь — засмеялась она, подскочила к юноше и ловко чмокнула его в щёку — Всё, некогда рассуждать надо идти.

Вот так всегда подумал Алькамар про себя, затевает она, я послушно иду, и потом все нагоняи достаются мне, никакой справедливости, сделав вдох он с тоской оценил, сколько идти до предполагаемой пещеры и последовал за сестрой.

Временами им попадалась старая дорога, выдолбленная в скале, теперь история про пещеру с короной на входе казалась менее выдуманной, возможно она своим острым эльфийским зрением заметила то, что не видно простому человеку. С детства у Альшаны было чувство баланса, острый слух и зрение, он всё время недоумевал, почему у него ничего подобного нет, ведь он тоже ребёнок эльфа, он немножко завидовал, но старался не подавать виду. Однажды он спросил у мамы почему у Альшаны так много эльфийского, а у него ничегошеньки нет. Анима рассказала ему, что как правило в семье Верховных эльфов гены наследуют девочки, и ему просто не повезло в этом, но зато у него много других талантов. Он спросил каких, она ответила, что узнаем со временем.

Иногда ему казалось, что мать как-то тревожно всматривается в него, как будто чего ждёт, чего-то плохого. Временами он ловил на себе этот испытывающий взгляд и ему было не по себе. Задать вопрос об этом прямо он не решался, ну и как бы это звучало, например, мама ты на меня так смотришь, как будто ждёшь, что я кого-то убью? Какой ужас, я не могу так разговаривать с мамой, ну и к тому же может мне кажется. Хотя несколько раз я слышал, как Пальпатор пока был жив, говорил обо мне думая, что я не слышу, что я выродок весь в свою безумную мамашу и только благодаря его воспитанию вся эта грязь не лезет из моего нутра. Как он мог так говорить про мою мать не понимаю, мне кажется нет человека лучше и чище, чем она. Сейчас я бы призвал его к ответу за свои слова, но безумец умер от старости, как плакала Альшана, мне кажется, смерть отца так её не расстроила, как уход деда «Пальпи». Что за дурная привычка сокращать имена.

— Ну теперь то ты видишь! — требовательно заявила девушка.

Подъем в гору занял у них несколько часов, которые он не заметил, погрузившись в свои думы.

— А? — растерянно спросил он

— Ты сегодня како-то странный, посмотри на верх тебе говорю, видишь знак короны над входом в пещеру?

Алькамар окинул взглядом указанное место и опять ничего не нашёл похожее на корону, хотя на самом верху, порода в некоторых местах чуть пообвалилась и её обломанные части слегка напоминали диадему, но это вблизи, как это можно было заметить с того места где они стояли в начале пути? Юноша повернулся и посмотрел вниз на точку начала их путешествия, край дороги по которой они пришли тоненькой лентой виднелся со скалы. Вот это зрение, что-то невероятное, Алькамар с восхищением посмотрел на Альшану.

— Что ты так смотришь, я же тебе говорила, корона, а ты выдумки, выдумки, вечно ты мне не доверяешь! — девушка гордилась собой, она очень восхищалась братом, но брать над ним превосходство в чём-то было для неё истинным наслаждением.

— Заходи — скомандовала она.

— Погоди, мы же не знаем ничего про эту пещеру, вдруг там опасно, у нас ничего нет чтобы защитить себя.

— Ты сейчас прям, как мама, где в тебе дух искателя приключений?

— Я должен отвечать за тебя и себя, мама мне никогда не простит если мы тут погибнем.

— Да откуда ты знаешь, нас же уже не будет.

— Я знаю — уверенно ответил юноша ни секунды не сомневаясь.

— Так и что ты предлагаешь спускаться вниз, так и не узнав, что там внутри, ты трусливая вонючка, вот ты кто!

— А ты непослушная, вздорная девчонка, без какого-то понимания важных вещей в голове, попросту дура!

— Ах вот оно как, ну и катись к своей мамочке и тряситесь там друг над другом, а я буду жить жизнь полную приключений, пусть и короткую, но такую волнительную и яркую!

Альшана упрямо зашагала к пещере, чтобы не дать себя отговорить и поймать, она знала, что Алькамар может силой удержать её от сумасбродных поступков, но только не сейчас, когда она нашла волшебную пещеру с короной.

Пальпатор несколько раз вскользь упоминал ей про наследие древних магов, от придворных она слышала истории про корону Потеста. Деда Пальпи на все её вопросы про диадему хохотал и загадочно говорил, что только он знает где она и эта тайна умрет вместе с ним. Она знала, что деда любил её больше жизни, но эту тайну он ей так и не рассказал несмотря на все её мольбы, слёзы и истерики. Она посвятила в эту историю своего верного помощника Алькамара, они облазили весь замок, все подвалы, чердаки и закоулки и не нашли ничего, хоть отдалённо напоминавшее корону, это приводило её в отчаяние.

Зато сейчас она была как никогда близка к разгадке тайны всей своей маленькой жизни, и он смеет стоять у неё на пути. Ну уж нет, она докопается до истины чего бы это не стоило.

Вход в пещеру был широким и высоким, каменные своды были обработаны руками мастеров о чём свидетельствовали загадочные руны на стенах вдоль пути. Дорога в пещеру уводила за поворот, и за ним ничего не было видно, как жаль, что они не взяли с собой факелы, хотя ей они ни к чему, эльфийские глаза прекрасно видели почти в абсолютной темноте. Альшана шагнула за поворот и скрылась в глубине пещеры.

Алькамар с раздражением смотрел, как она уходит, его бесило её поведение, он чувствовал, что с пещерой что-то не то, очень хотелось уйти, но он не мог оставить сестру так. В пещере могло скрываться всё, что угодно и как ему потом жить без неё. Пусть негодная девчонка испугается там, а он её вытащит оттуда и как даст ей хорошенькую затрещину, хотя она такая тоненькая, ну тогда просто не буду с ней разговаривать месяц, или хотя бы неделю, уже через день моего молчания она взвоет и будет молить о пощаде.

— Аааа — раздалось протяжное из пещеры.

— Альшана! — закричал юноша и со всех ног кинулся внутрь, забежав за угол он наткнулся на девушку, которая, смеясь произнесла:

— Что, испугался дурачок? — я так и знала, что прибежишь, как миленький — мне правда страшновато туда идти одной, пошли вместе, Алька, ну пожалуйста — взмолилась девушка и обняла его за талию.

— Ладно, если нас там убьют, сама объяснишь это маме.

— Клянусь — с восторгом произнесла она.

Они взялись за руки, она повела их, её глаза прекрасно видели дорогу, его же видели только черноту, было жутко идти так.

— Что ты видишь?

— Дорога широкая, ведёт нас под небольшим углом вниз, на стенах какие-то странные руны и образы животного, я такое видела в замке, в виде статуи, ну по крайней мере очень похоже. — ответила девушка.

— Странно, покажи мне — попросил Алькамар. — Подведи меня к ним, хоть потрогаю.

— Хорошо, держись — Альшана подвела его к стене и приложила руку.

Юноша напряжённо исследовал вырезанную фигурку в стене, но это не принесло никакого результата, под пальцами было что-то расплывчатое и не понятное.

— Смотри, кажется, начинает светлеть в пещере — шёпотом произнесла девушка.

— Да, по мне так же темно, как и было до — ответил Алькамар, слегка иронично.

— Точно тебе говорю, руны начинают светиться — а ну ка потрогай ещё раз, да не сюда, выше, девушка поправила положение его руки.

Юноша почувствовал лёгкое покалывание под пальцами, когда прикоснулся к каменной руне. Неожиданно письмена вдоль стены засияли голубым светом.

— Алька, ты что-то активировал своим прикосновением!

— Тише Альшана, мне кажется я слышу голоса. Они говорят мне следовать вперёд.

— Ого, как интересно, пошли скорее — ответила девушка.

— Я думаю это плохая идея — в нерешительности ответил он, но Альшана его уже не слышала, она уже бежала впереди, радостно хлопая в ладоши.

Внутри юноши нарастала какая-то сила, руны начали светиться ярче. Ноги сами несли его вглубь, сопротивляться было бесполезно.

Альшаны нигде не было видно, она скорее всего ускакала вперёд в поисках своей короны. Алькамару показалось, что он слышит пение, нарастающее из глубины его мозга. Он вспомнил свои сны про силу и могущество, душа его затрепетала в сладостном предвкушении. Наконец, спустя несколько минут, он вышел на круглую площадку внутри пещеры, все стены и потолки были исписаны различными неизвестными письменами, образами человека и непонятного животного. Посреди зала возвышался каменный алтарь из гладкой породы, который светился оранжевым светом, на нём лежала Альшана без движения.

— Так хватит свои шуточки дурацкие устраивать!

— Она спит — произнёс голос в его голове, такой холодный и звонкий.

— Вы кто? — с ужасом спросил Алькамар.

— Я знание, я сила, которую ты чувствуешь внутри себя, ты достиг того возраста, чтобы провести обряд инициации.

— Обряд чего? — промямлил юноша, сбитый с толку.

— Каждый маг, проходит обряд соединения с силой. Один маг отдаёт свою магию другому, приходит время, и он вступает в её владение, потом силе нужно новое тело и подыскивается ученик.

— Я, ученик?

— Ты новое тело для силы.

— В чём заключается обряд? — недоброе сомнение закралось в душу юноши, он посмотрел на лежащую перед ним без сознания Альшану.

— Ты уже знаешь ответ, сила даётся только тому, кто готов ради неё на всё.

— А если я откажусь.

— Хахахах — раздался резкий хохот в его голове и холодный голос произнёс — кто же отказывается от силы?

В его сознании оживали одна за другой картины его величия и могущества, он видел себя вершителем судеб и миров, он создавал города и уничтожал их, выращивал монстров и убивал их, люди повиновались ему и выполняли все его желания, но в этих картинах не было любви, не было его взбалмошной сестрёнки, не было ничего, что заставило бы его радоваться.

— Это же такая одинокая жизнь! — в сердцах воскликнул юноша.

— Кто владеет силой, тот владеет всем, ты можешь получить любую компанию и женщин, вся власть доступна тебе, и тебе не надо делать что-то самому для всего есть существо — кахадим.

К столу подошло мохнатое создание с кожистыми лапками, ростом с ребёнка лет десяти, чёрные глаза бусинки покорно уставились на Алькамара.

— Грр — произнёс кахадим.

— Он сделает всё, что ты ему прикажешь, нет задания не подвластного ему. Питается кахадим магией, когда существо вырастет до размера человека, то от насыщения энергиями он разорвётся и из него появятся два новых, если ты сможешь кормить их они останутся с тобой, если нет, то второй отправляется на поиски нового мага.

Твой кахадим слуга тебе на века.

— На века? — ошарашенно произнёс юноша.

— Да, благодаря силе ты сможешь прожить много человеческих жизней, пока однажды не решишь передать свою магию обещанному тебе ребёнку. Да и в том случае, воспитав его до нужного возраста, ты сможешь переселиться в его тело и жить ещё много человеческих жизней. Всегда нужна жертва, силу заслуживает только тот, кто больше всего её достоин.

— Самый подлый из всех — произнёс Алькамар.

— Это всё суждения глупцов, сила — сама жизнь, у неё нет добра и зла, есть она и есть тот, кто её несёт в себе, таков закон.

— Да я уже понял, для овладения силой мне нужно убить свою родную сестру, точнее принести в жертву, а ещё точнее, чтобы её убил мохнатый кахадим по моему приказу.

— Всё так и она тебе сестра лишь на половину.

— Это как? — удивлённо спросил юноша.

— Это человеческая суета, мне нет дела до этого. Говори, что ты принимаешь силу, да свершиться её благословенный переход! — торжественно произнёс голос в голове юноши.

— Я НЕ ХОЧУ!!! — крикнул Алькамар, со всей силы — Я приказываю кахадиму разбудить мою сестру и вывести нас отсюда!

Юноша в страхе закрыл глаза, он подумал, что своим отказом разгневает мощную магию, которая испепелит его за непослушание, но ничего не произошло, голос исчез, руны погасли, только стол продолжил светиться ровным желтым светом.

Альшана пошевелилась и со стоном приподнялась, от её движений по столу пошли круги.

— Ого, вот это да, что это такое? Светящийся стол, почему я на нём лежу, где светящиеся руны, куда всё пропало?

— Ты залезла на стол и потеряла сознание, от восторга по всей видимости, руны погасли в тот же миг.

— Не ври мне, ты что-то натворил!

— Я? — с возмущением крикнул Алькамар.

— Ну а кто!? Пока я валялась без сознания, ты что-то сделал, из-за чего всё исчезло!

— Ты невыносима, я тебя ненавижу! — с раздражением ответил юноша и насупился.

— Ладно Алька, прости меня, просто это было такое волшебство, а потом я засыпаю, просыпаюсь и всё исчезает, знаешь, как обидно?

— Ага, сейчас заплачу.

— Эх ты, никакого в тебе духа приключений и желания разгадывать загадки.

— Ты знаешь, я уже почти уверен, что никакой такой короны не существует в природе, это знаешь, как аллегория. Корона обозначает величие или могущество.

— Что ты такое говоришь, Алька? Ты точно не в себе, столько известно историй про эту корону, мы просто обязаны её найти, как ты не понимаешь! Может быть нам начать раскопки?

— Да, давай перекопаем весь город, то-то горожане обрадуются перерытым дорогам, придут и лично тебя отблагодарят, и я им не буду мешать.

— Какой же ты скучный, ладно мама уже заждалась нас, в этот раз я так и быть смирюсь с тем, что мы не нашли корону, но мы продолжим её искать, поклянись или я отсюда не уйду.

— Клянусь — с тоской ответил Алькамар. — Веди нас уже отсюда.

— Может быть обыщем пещеру как следует?

— Кахадим приказываю тебе, врезать как следует Альшане, но так, чтобы не убить и не нанести ран!

— Хахаха Кахадим — это кто ещё, мифическое существо, приходящее на помощь таким простофилям, как ты? Ай, меня кто-то ударил — крикнула девушка, Алькамар с напряжением стал всматриваться в темноту.

— Тебе больно, ты в порядке? — с тревогой спросил он.

— Хахах, поверил, какой же доверчивый, Алька ну не могу я с тобой. Я слишком хорошая, чтобы меня били твои кахадимы, поэтому смирись уже, что нам предстоят долгие поиски короны.

— Я уже начал жалеть, что отказался от силы.

— Что?

— Ничто!

— Что ты там бормочешь я не пойму? — Альшана поднялась с камня и из-за этого от него пошли волны одна за одной.

— Смотри, ему будет скучно без меня — она стала восторженно гладить камень рукой, — Ты такой красивый, такой чудесный — там, где прикасалась её рука камень пускал разноцветные круги, желтые, красные, оранжевые, девушка с восхищением смотрела на него и с упоением прикасалась к гладкой поверхности.

— Алька, мне кажется, силы покидают меня — произнесла девушка и неожиданно упала в обморок, на пол пещеры.

— Вот же чёрт! — юноша с ненавистью посмотрел на светящийся стол, который перестал играть цветом и теперь светился одним — ярко жёлтым.

— Надеюсь ты нажрался, потому что по моему приказу вход в это место завалят и не видать тебе живого человека ещё многие сотни лет.

Юноша взвалил девушку на плечо и на ощупь пошёл к выходу из пещеры держась за стенку. За поворотом он увидел, что солнце вот-вот сядет, необходимо поторопиться, чтобы не спускать в темноте с горы.

Надо как-то привести Альшану в чувство, он снял её с плеча и с возмущением обнаружил, что она уже пришла в себя.

— Нечего так на меня смотреть, это тебе за то, что ты отказываешься искать со мной корону.

— Я тебя сейчас ударю.

— Хорошо, на сегодня больше никаких корон и приключений, надо скорее идти домой, ты представляешь, что нам устроит мама?

— Мы уже взрослые, так что нечего нас отчитывать.

— Обязательно ей это скажи при встрече, я с удовольствием посмотрю, как она будет за тобой гоняться, пытаясь отлупить подручными средствами.


Я не могла найти себе место, уже давно стемнело, а мои дети ещё не вернулись домой, никто не знал куда они пошли. Кто-то видел их, на пути к склонам горы, кто-то у края леса.

«Святая Мать не допусти, чтобы они нашли там погибель», молитвенно сложила руки с тоской глядя в окно.

Впервые в жизни я испытывала такой страха, моё зрение слух, внутренне чутьё обострились до невозможности, но паника, пульсирующая в моём сердце, мешала здравому рассуждению.

— Ма, привет — в комнату вбежала Альшана и мешая выходу моего праведного гнева, кинулась меня обнимать.

— Мы знаем, ты жутко волновалась, мы очень виноваты и не имели права вот так на долго, без охраны уходить. Мы не дети лавочника, мы принадлежим государству и не можем рисковать собой, слоняясь по округе в поисках приключений. Мамочка прости, прости, это я потащила Альку смотреть пещеры, там была корона и руны, представляешь Алька тронул их, и они засветились, потом там был стол из оранжевого или желтого камня, он светился, и когда его трогаешь от него идут такие волны разноцветные, здорово, правда? Так вот я гладила этот стол и упала в обморок. Потом я пришла в себя и всё исчезло, я почти уверенна, что это Алька что-то сломал, но он не признаётся, ты же знаешь, как ему трудно сознаваться в своих неудачах, мы даже немножко поссорились, но потом помирились и вот мы дома, мамочка прости.

Альшана лепетала, что-то ещё, мой гнев и страх улетучились, моё сознание внимательно слушало её беспорядочный рассказ.

Я с интересом посмотрела в глаза Алькамара, он стоял со смущённым и виноватым видом. Что-то изменилось внутри него, произошла какая-то перемена. В пещере действительно что-то произошло, и он знает, что именно.

— Я не сержусь Альшана — сказала я и поцеловала дочь в лоб. — Иди в свою комнату, мне надо поговорить с Алькамаром.

— Мааа, пожалуйста он ни в чём не виноват — захныкала девушка.

— Я знаю милая, мы обсудим его коронацию, есть вопросы, которые следует уточнить.

— Без меня? — с возмущением спросила девушка и посмотрела невинным взглядом мне в глаза.

— Без тебя — ответила я.

— Ладно, не вздумайте только женить меня за моей спиной, я предупреждаю, что разделаюсь с женишком в первую брачную ночь.

— Альшана, мир не вериться только вокруг твоей персоны, иди уже.

По её виду было понятно, что ей жаль, что это не так, но у меня не было времени выслушивать её капризы.

— Иди — властно произнесла я, после «тона королевы», как говорила моя дочь, сопротивление было бесполезно.

Альшана обнадёживающее посмотрела на брата и своей танцующей походкой покинула мою комнату, заперев за собой дверь.

— Алькамар, сын ты расскажешь мне, что с тобой произошло? — мягко спросила я.

— Не могу — ответил юноша и посмотрел на меня, в его позе было столько внутреннего благородства, что я невольно залюбовалась им.

— Ты будешь славным королём — произнесла я и улыбнулась ему.

— Благодарю — ответил юноша и слегка поклонился.

— Можешь идти — ответила я.

Алькамар ещё раз поклонился и направился к выходу, но на пол пути, что-то заставило его остановиться, он развернулся и подошёл ко мне.

— Я хочу сказать… — начал он и слегка запнулся

— Да — подбадривающее сказала я

— Я знаю, что вы не рожали меня, не спрашивайте, как мне это стало известно, но теперь я в этом уверен. — он испытующе посмотрел на меня, я не знала, что сказать.

— Хочу добавить — продолжил он — что это ничего не меняет.

Он взял мою руку, поднёс к своим губам, легонько поцеловал со словами:

— Доброй ночи мама — и отправился к выходу.

Я смотрела ему в след, по моему лицу текли слёзы радости.


Коронация прошла великолепно, жители города и государства Матрисоблит ликовали. Пусть я и была достойной королевой, но нахождение на троне эльфа многих смущало, теперь же законный наследник вылитая копия Есарта, только с тёмными волосами занял причитающееся ему место.

Бату бы торжествовал сейчас, сын его дочери на троне, бедный старик так и не дожил до этого дня, подхватив сильное воспаление из-за длительного путешествия в шторм, он заболел и не приходя в себя умер от горячки.

Говорят, Изура где-то скитается с кочующими обозами и рассказывает сказки про эльфийскую ведьму и о том, что она мать наследника трона, никто не верит историям нищей оборванки, какая ирония, ведь она говорит правду. Надеюсь, они никогда не встретятся с Алькамаром, бедный гордый мальчик, для него это будет ударом.

Я стояла в стороне от трона своего сына и наслаждалась его триумфом. Пусть не из моей плоти он, но мой дух, моя любовь вырастили из него достойного правителя. Это мой ребёнок, никто не встанет, между нами.

— Ваше Величество — пришло время для моей торжественной речи — передаю свою власть в ваше законное распоряжение, благословляю править мудро, справедливо в интересах и на благо людей. Пусть доброе имя вашего отца и матери наставляет вас и даёт опору при принятии трудных решений. Слава о ваших добрых делах идёт по миру и ваше правление ознаменует добрые союзы между людьми и эльфами, и не только. — произнеся эту речь я надела на голову нового короля корону, мой мальчик был очень тронут, в глазах светилась преданность и благодарность.

Я наклонилась к его уху и прошептала:

— Я люблю тебя сын.

Затем я отошла и продолжила. — Ваше Величество — поклонилась я — прошу Вас отпустить меня от двора и разрешить жить в моём поместье у края леса в покое и в дали от суеты.

По толпе придворных раздались протестующие возгласы.

— Меня заменит моя прекрасная дочь, принцесса Альшана — в этот момент она подошла ко мне, по залу пронёсся шёпот восхищения. Девушка была одета в нарядное золотистое платье, вышитое удивительными узорами, напоминающее, руны?! Точно, она их запомнила и заставила Дэдику вышить их по своим эскизам. О Боги — это же древний язык Высших Эльфов! Так что тут у нас написано, мои глаза вцепились в надписи, я взяла Альшану за руку и несколько раз прокрутила на месте, пытаясь разглядеть все руны, которые были на платье. Девушка с недоумением смотрела на меня, повисла неловкая пауза.

— Ма — шёпотом спросила она — что происходит?

Я оторвала взгляд от платья и в растерянности посмотрела по сторонам. Придворные смущённо таращились на нас.

Я через силу улыбнулась и продолжила, как ни в чём не бывало.

— Моя дорогая дочь, принцесса Альшана — раздались аплодисменты, девушка счастливо улыбалась, строя глазки всем симпатичным юношам, пока мы с ней проходили по залу.

Моё тело механически выполняло обязанности, а из головы не шла фраза, составленная из вышитых рун «Тот, кому предназначена сила не сможет избежать её». Святая Мать, что это значит?

Глава 13. Эпилог

Ветер нежно качал кроны деревьев, окружающие мой небольшой домик, у подножья горы, на окраине города Энган.

Солнце клонилось к закату, лучи, окрашивали вершину горы Мо-ма в малиновый цвет.

Я ждала, когда стемнеет. Вот уже год, как я живу здесь, дети заняты королевскими делами, жизнь идёт своим чередом.

Я глянула на своё отражение в окне, седые прядки всё чаще пробивались в моих когда-то чёрных волосах, усталые морщинки на лбу и вокруг глаз, фигура уже не так легка, но всё это такие мелочи, сердце, как и прежде замирает от долгожданной встречи, как будто и не было всех этих лет разлуки.

Я с грустью убедилась в том, что до полного захода солнца ещё несколько часов.

— Летом так поздно темнеет — мелькнула сердитая мысль.

Чтобы отвлечься от внутреннего томления, решила сесть за вязание покрывала. Дэдика принесла мне чай в беседку, уютно расположенную, под высокой липой во внутреннем дворике дома, у самого конца сада. На улице было тепло, зной спал, прогретая земля поддерживала комфортную температуру вечером.

Я думала про свой эльфийский дом, сейчас, казалось, что он существовал в другой жизни. Как ни старалась, не могла вспомнить лицо своего первого сына, моя человеческая жизнь вытеснила всё, что было до неё, кроме Сейена.

Я улыбнулась и ещё раз про себя произнесла его имя.

За работой время шло быстрее.

— Зажечь лампу госпожа? — спросила Дэдика, чуть охрипшим голосом, моя дорогая девочка, время тоже тебя не щадит. Всё чаще ты жалуешься на свои болячки, но твоя бодрость духа, остаётся такой же непоколебимой, как и много лет назад в нашу первую встречу.

— Благодарю дорогая, ты же знаешь я люблю сидеть здесь в темноте, иди пожалуйста отдыхай, не беспокойся за меня. — ответила я ласково.

— Хорошо, только я тут к чаю принесла вторую кружку, вдруг одну разобьёте, и вот пожалуйста платок, плечи укрыть.

Я с восхищением посмотрела на свою умную помощницу и сердечно поблагодарила.

Расставшись с ней, я продолжила ждать, напряжённо прислушиваясь и всматриваясь в темноту.

— Как бы ты не старалась, я всё равно застаю тебя врасплох — произнёс знакомый голос над моих ухом.

Я вздрогнула от неожиданности, вскочила со своего места и обняла мужчину в плаще, стоявшего за моей спиной.

— Сейен, я так рада тебя видеть! — произнесла я, уткнувшись лицом ему в грудь. Знакомый, родной запах приятно щекотал ноздри.

— Здравствуй Анима — Сейен поцеловал меня в макушку. — Тебе придётся рассказать обо мне своей дочери, потому что глупышка решила выследить меня и разузнать связывающие нас секреты, уже несколько раз я замечал её пытающейся незаметно следовать за мной. Ты должна понимать, что в тех местах ей опасно и я могу не успеть прийти на помощь.

— Она такая упрямая, сумасбродная и…

— Кого-то сильно мне напоминает — засмеялся Сейен и поцеловал меня в губы.

— Ты хотела мне что-то рассказать, помнишь несколько дней назад, но нам не дали договорить, внезапно приехавшие гости.

— Да, это важно, присядь, налью тебе чай. — разлив напиток по чашкам, мы удобно устроились в своих креслах в беседке, и я начала рассказ:

— С самого начала нашего путешествия и с пророчества, вся информация поступала кусочками, которые постепенно вплетались в общую картину, теперь по прошествию лет, она стала почти понятной, хочу с тобой ею поделиться. Начну с главного короны Потеста никогда не существовало.

— Что? А как же Локандобарод, он же видел её прикасался к ней, и получил магическое умение?

— Я понимаю твоё удивление, но правда открылась мне, когда я однажды подслушала урок Пальпатора по истории государств и миров для моей пятилетней дочери, уже тогда она была достаточно сообразительна и невыносимо шкодлива, так вот, я проходила мимо и моё внимание привлекла древняя речь на Верховном языке эльфов. Я оторопела от неожиданности, это настолько старый язык, времён создания миров, что только Верховные правители эльфов изучают его, знание это тайное и требует больших усилий от ученика и учителя, а тут человек, отчитывает на нём мою дочь. Я можно сказать прокралась к двери и замерла, надеясь понять, что скрывает этот старик. Спор у них шёл по поводу слова «Торренирэаль», в переводе оно означает «сила», но моя дочь упрямо произносила «Рениаль», что в свою очередь означает «корона», больше ничего я в тот день не узнала и постепенно забыла про этот случай. Но, как раз перед коронацией, мои дети попали в странную пещеру со светящимися рунами, которые моя дочь запомнила и вышила на своём платье, поскольку ей очень понравились загадочные завитушки. Когда я прочла эту надпись, всё встало на свои места.

В тот день своим изумлённым видом, я напугала придворных. Ты бы видел их лица — засмеялась я.

— Ты знаешь, я так ничего и не понял — смеясь ответил Сейен.

— Это только на первый взгляд произошедшее не имеет связи. Сейчас я постараюсь объяснить, чтобы ты увидел истину. Когда-то давно здесь был древний город Эстмаг. Мы знаем из древних рукописей, что он был уничтожен при неясных обстоятельствах и однажды при раскопках случайно нашли корону. Так вот никакой короны не было! При раскопках был найден связанный магическими цепями и захороненный живьём один из магов этого города.

Не понятно, что они не поделили и почему всё уничтожили, но наказан был именно он, наложенные магические путы не давали ему полноценно творить магию, сил у него хватило только на создание манящего образа сокровища, чтобы заполучить искателей богатств. Далее они начали вести раскопки в поисках внушённой им цели и освободили его, за что поплатились своими жизнями.

— Пальпатора? — шокировано спросил Сейен.

— Именно!

— Но как? Для человека такая долгая жизнь.

— О тут ещё легче, разгадка в словах «сила и корона», когда-то давно при сотворении мира, Святая Мать дала всем расам по части своей божественной энергии, а также свободу в распоряжении ей.

Эльфы поделили всю силу между своим народом и в объединении стало их могущество.

Люди оставили владеть силой только избранных, тщательно и секретно передавая её от одного избранного к другому, объединение вокруг сильного стало их могуществом.

Другие же расы обменяли её на богатство, например, гномы или на возможность высокого самовоспроизводства — орки.

Пальпатор был тот избранный и оставшийся в живых маг, наделённый божественной энергией, он уже был сильно стар, ему срочно нужен был обещанный ребёнок, время работало против него.

Наложенные магические оковы не выпускали его из этих мест, поэтому он потратил огромное количество сил на создание этого города, на привлечение и развитие государства людей. Всё шло по его плану — две семьи, противоборство между ними, его помощь и вот оно вновь обретённое могущество, но тут появляемся мы, разрушая все его тщательно спланированные действия. Хорошо, что он потратил почти всю свою мощь, иначе нас бы испепелил его гнев.

Потом он понимает, что не всё потеряно и при помощи интриг вырывает обещание от Изуры, что она отдаст ему ребёнка. Та, не ведая, что творит даёт клятву.

Когда родился обещанный сын Изуры, сила больше не могла находиться в дряхлеющем Пальпаторе и без обряда инициации перешла в нового носителя. Я это почувствовала, когда встретила осознанный взгляд только, что рождённого младенца, в тот момент я не поверила своим чувствам, посчитала, что схожу с ума.

— Так значит твой сын или как правильно мне его назвать?

— Всё верно, Алькамар мой сын.

— Значит он носитель древней первородной силы и теперь тот самый маг, о котором говорило пророчество, который всё уничтожит? — Сейен вскочил со своего места.

— И, да и нет, на сколько я поняла он отказался от дарованного могущества в пещере, но руны на платье дочери, дали мне понять, что это не так просто «Тот, кому предназначена сила не сможет избежать её», такая надпись понравилась ей по внешнему виду и она была у неё на платье в день коронации.

— Так значит он всё ещё может стать тем, из пророчества?

— Не уверена, помнишь, как там звучало: «Тебе остановить его сила дана», я сначала подумала, что это про убийство или иное физическое воздействие, но нет Сейен всё намного глубже, я остановила его любя. Вот такая сложная история для того, чтобы полюбить чужого ребёнка, как своего и воспитать из него спасителя, а не злодея. По замыслу Пальпатора ребёнок всё равно бы родился и представь его характер при воспитании под крылом Бату, Изуры и тем более самого Советника. Я как подумаю, каким бы был этот человек, всё холодеет внутри, а так, у него есть любящая сестра, которая напомнит ему о внутреннем свете, когда меня не будет рядом. Всё получилось как нельзя лучше, как он поступит со своей магией, это уже его история Сейен, наша роль кончилась, мы можем теперь спокойно доживать старость, наслаждаясь обществом друг друга.

— Подожди у меня ещё вопрос про Локандобарода я так и не понял, что с ним случилось?

— Я думаю, что, когда он загадал такое странное желание, Пальпатор просто вытащил его душу и не дал ей возможности вернуться обратно.

— А как же твой странный сон?

— Я думала об этом, и мне на ум приходит только одно объяснение, что это магический мираж, который наслал на меня Гыр-гыр, смешное мохнатое существо с короткой шерсткой и кожистыми лапками. Он вроде помощника и охранника. Существо поклялось служить моим детям, скорее всего это какая-то связь или побочное порождение силы, ты знаешь мне не хочется с этим разбираться.

— Так подожди, а помнишь Литамен погиб, там тоже было какое-то пророчество.

— Тут тоже просто, калистралл разумный камень с потребностью получать энергию и излучать магию, он способен объединяться как с добрыми так с темными силами и извлекать свою выгоду. Тогда он объединился с потоками оставшейся в этом месте тьмы и подсказал мне решение будущей проблемы.

Потому что в момент убийства он может получить часть исходящей энергии из тела человека, представляешь, какая мощь в освобождённой божественной силе. Слишком большой соблазн, даже для обломка калистралла.

— Сложно представить, думающий камень.

— Нет Сейен не сложно, когда-нибудь мы обнаружим, что всё в этом мире в той или иной степени разумно.

Мы молча сидели, погрузившись в свои думы. Так много переживаний и событий для одного человека, и там мало для целого мира.

— Теперь, когда наша роль в игре судьбы закончилась, почему бы нам не расставаться больше. Мы смертны Сейен, так давай же насладимся каждой минутой, проведённой рядом.

— Анима, ты не понимаешь, что говоришь — не видя его лица, я была абсолютно уверена, что кривая усмешка губ стала глубже —, подумай сама, разве может королева мать, связать свою судьбу с предводителем воров и убийц Безликим.

Что скажут твои дети, как отнесётся к этому твой народ, разве ты не понимаешь всю пропасть, которая легла между нами?

На секунду мне захотелось спорить с ним, сказать, что всё не так и мне наплевать на то, что скажут другие, но представив, как мы выходим в свет, как я представляю его своим детям, я поняла всю абсурдность своего намерения.

— Что с нами стало Сейен?

— Мы стали людьми.



Оглавление

  • Глава 1. Калистралл
  • Глава 2. Служанка
  • Глава 3. Дорога
  • Глава 4. Ядвига
  • Глава 5. Тайна замка
  • Глава 6. Энган
  • Глава 7. Королевский двор
  • Глава 8. Страсти
  • Глава 9. Изгнание
  • Глава 10. В тени
  • Глава 11. Наследие
  • Глава 12. Двое
  • Глава 13. Эпилог