КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Освобождение Европы от нацизма (1944–1945 гг.): Актуальные проблемы научной интерпретации [Автор неизвестен] (pdf) читать онлайн

Книга в формате pdf! Изображения и текст могут не отображаться!


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
ИнстИтут россИйской ИсторИИ россИйской академИИ наук
секцИя по проблемам военной ИсторИИ
научного cовета ран по фундаментальным вопросам
россИйской И зарубежной ИсторИИ

россИйское военно-ИсторИческое общество

ОСВОБОЖДЕНИЕ ЕВРОПЫ
ОТ НАЦИЗМА
1944–1945 гг.
Актуальные проблемы научной интерпретации

Москва Санкт-Петербург
2020

УДК 94(47)
ББК 63.3(2)
О-72

DOI 10.31754/nestor4469-1820-1

Под редакцией
Ю. А. Никифорова (отв. ред.), Е. С. Сенявской, Б. У. Серазетдинова
Составители:
Ю. А. Никифоров, Д. В. Шполянский, К. А. Пахалюк

О-72 Освобождение Европы от нацизма (1944–1945 гг.): Актуальные
проблемы научной интерпретации. — М. ; СПб. : Издательский дом
«Российское военно-историческое общество» ; Нестор-­История,
2020. — 264 с.
ISBN 978-5-4469-1820-1
Сборник подготовлен на основе статей и материалов конференций и «круглых столов», проведенных Российским военно-историческим обществом и Институтом российской истории РАН: «Освободительная миссия Красной Армии в Европе в 1944–1945 гг.:
исторические реалии и историческая память» (ИРИ РАН, 19 ноября 2014 г.); «75-летие освобождения Европы и проблемы исторической памяти» (XII Конвент РАМИ, 21 октября
2019 г.); «Освобождение Европы от нацизма (1944–1945 гг.): актуальные проблемы научной интерпретации» (РВИО, ИРИ РАН, 17 марта 2020 г.); «Потсдамская конференция
и формирование нового мирового порядка» (РВИО, РИО, 15 июля 2020 г.). В книге освещаются проблемы пересмотра итогов Второй мировой войны и роли СССР в Победе над
нацистской Германией. На основе архивных документов раскрываются реальные события
Освобождения Красной Армией ряда европейских стран, проанализировано, каким образом зарубежные политики и публицисты манипулируют исторической памятью.

ISBN 978-5-4469-1820-1

© Коллектив авторов, 2020
© Российское военно-историческое
общество, 2020

Содержание
В. Г. Кикнадзе
Освободительная миссия Красной Армии в Европе:
актуальные вопросы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 5
Е. С. Сенявская
Историческая память об Освобождении Европы Красной Армией
в контексте современной информационной войны . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 35
С. В. Андреев
Тернистый путь российско-польских отношений:
вопросы истории и памяти. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 50
Б. У. Серазетдинов
Материальная помощь СССР Австрии в ликвидации угрозы голода,
в восстановлении экономики и инфраструктуры в мае 1945 г. . . . . . . . . . . 69
Н. Н. Аурова
Две войны — две победы: 1812/1814 — 1941/1945.
Освобождение Европы в исторической памяти. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 76
Славолюб Царич
Борьба против искажения истории.
Сохранение исторической памяти. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 88
В. А. Литвиненко
Историческая память об освобождении Европы как театр военных
действий и оружие в борьбе глобальных проектов развития. . . . . . . . . . . . 92
Е. М. Малышева
Идея патриотизма и аберрация памяти об освободительной миссии
РККА в Европе. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 105

4



С. В. Аристов
Освобождение нацистских концлагерей Красной Армией
и войсками западных союзников . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 123
К. А. Пахалюк
Освобождение узников концентрационного лагеря Люблин
(Майданек) в июле 1944 г. и формирование образа лагеря
в советской печати. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 140
И. А. Альтман
Роль Красной Армии в спасении евреев Европы в контексте культуры
памяти о Холокосте и Второй мировой войне. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 180
О. Е. Ащеулов
Роль артиллерии 1-го Белорусского фронта в освобождении
города-крепости Познань от нацистских войск в 1945 г.. . . . . . . . . . . . . . . 189
Е. Н. Концова
«Разъяснять задачи нашей Освободительной миссии»:
новые аспекты политической работы Красной Армии в связи
со вступлением на территорию зарубежных стран в 1944 г.. . . . . . . . . . . . 197
А. Ю. Борисов
Размышления о Потсдаме
(Была ли альтернатива холодной войне?) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 217
В. Н. Барышников
Потсдамская конференция и «финляндский вопрос»: к проблеме
объективности послевоенного противостояния СССР и США. . . . . . . . . 250

В. Г. Кикнадзе
Кикнадзе Владимир Георгиевич — доктор исторических наук,
доцент, советник Российской академии ракетных и артиллерийских наук, главный редактор журнала «Наука. Общество.
Оборона».

Освободительная миссия Красной Армии
в Европе: актуальные вопросы

С

освобождением Красной Армией территории Советского Союза от войск фашистской Германии и ее союзников в 1944 г.
была достигнута одна из целей Великой Отечественной войны: сохранение народами СССР свободы и независимости. Однако окончательная победа над Германией и ее сателлитами предполагала
разгром германской военной машины и самого фашистского государства, освобождение узников нацистских концлагерей на территории европейских государств и угнанных в трудовое рабство советских граждан, восстановление территориальной целостности
и независимости стран Европы, осуждение военных преступников.
Потребовалось перенесение военных действий за пределы Советского Союза.
26 марта 1944 г. 2-й Украинский фронт вышел к реке Прут, форсировал ее и в ночь на 27 марта вступил на румынскую территорию.
Принято считать, что с этого момента начался практический этап освобождения Европы от гитлеровских захватчиков советскими войсками. На наш взгляд, правильнее говорить о начале военных действий за пределами СССР по реализации освободительной миссии.
Сам же практический этап освобождения Европы от фашизма начался еще на территории Советского Союза. Заключался он, в том числе,
в создании и подготовке иностранных воинских формирований, оказании помощи Движению Сопротивления, создании международноправовой основы для реализации освободительной миссии в Европе.
Это была целенаправленная системная деятельность Советского государства, обозначенная его руководством еще в 1941 г.
DOI: 10.31754/nestor4469-1820-1.01

6

В. Г. Кикнадзе

Развязав Вторую мировую войну, а затем совершив вероломное нападение на СССР, нацистская Германия выдвинула в качестве
своей программной задачи завоевание мирового господства и искоренение других народов. Поэтому Председатель Совета Народных
Комиссаров СССР И. В. Сталин 3 июля 1941 г. заявил, что целью
«всенародной Отечественной войны против фашистских угнетателей
является не только ликвидация опасности, нависшей над нашей страной, но и помощь всем народам Европы, стонущим под игом германского фашизма»1. 7 ноября 1941 г. в его обращении к советским воинам в связи с военным парадом на Красной площади эта цель вновь
в центре внимания: «На вас смотрят порабощенные народы Европы,
подпавшие под иго немецких захватчиков, как на своих освободителей. Великая освободительная миссия выпала на вашу долю. Будьте
же достойными этой миссии!»2 На следующий день, 8 ноября, советское правительство подтвердило, что у СССР нет и не может быть таких целей войны, как навязывание своей воли и своего режима славянам и другим порабощенным народам Европы, ждущим помощи. Его
цель состоит в том, чтобы помочь всем народам в их освободительной
борьбе против тирании и потом предоставить право свободно устроиться на своей земле так, как они захотят.
Правовой характер такой цели был признан всеми государствами
антигитлеровской коалиции. Именно СССР выдвинул конкретную
программу коалиции, где содержалось обязательство вести совместную борьбу за свободу и независимость народов, попавших под гитлеровское господство.
Особенно большую помощь в совместной борьбе за свободу и независимость Советский Союз оказал народам стран Центральной и Юго-Восточной Европы. Около 7 млн советских воинов непосредственно участвовали в освобождении 11 европейских
стран общей площадью в 1 млн квадратных километров с населением 113 млн человек. В ходе этой борьбы солдаты и офицеры Красной Армии шли в бой и погибали с таким же героизмом, мужеством и бесстрашием, как они защищали и освобождали свою страну
и свой народ. 69 тыс. советских воинов погибло при освобождении
Румынии, более 140 тыс. — в ходе боевых действий в Венгрии, свыше
1
2

Сталин И. В. О Великой Отечественной войне Советского Союза. М., 1952. С. 16.
Правда. 1941. 8 ноября.

Освободительная миссия Красной Армии в Европе: актуальные вопросы

7

26 тыс. — на австрийской земле, 600 тыс. — в Польше, 140 тыс. —
в Чехии и Словакии, 8 тыс. — в Югославии, около 4 тыс. — на территории Норвегии, Дании и Болгарии. В боях за освобождение немецкого народа от нацизма на территории Германии пали смертью
храбрых более 102 тыс. наших воинов. Всего на полях сражений
за рубежом погибло более 1 млн советских солдат и офицеров, а общие потери Красной Армии вместе с ранеными и пропавшими без
вести составили свыше 3,9 млн человек3.
При освобождении территорий республик СССР — ныне суверенных европейских государств — безвозвратные потери советских
ВС составили (в тыс. чел.): Украины — 968,1, Белоруссии — 213,6,
Литвы — 137,2, Латвии — 130,2, Эстонии — 67,1, Молдавии — 18,7.
Благодарность освобожденных народов советским воинам-освободителям увековечивалась в памятниках, мемориалах, обелисках,
названиях городов, улиц, площадей. Историческая память сохранялась и защищалась. Не только военным поколением и их семьями,
но и государственной властью. Однако с течением времени, первоначально в условиях Холодной войны, затем распада СССР, вступления бывших его союзников в НАТО, при использовании фальсификаций и искажения истории атрибутом большинства освобожденных
государств Европы стало осквернение освободительной миссии
СССР, символов воинской славы России. К сожалению, в последние
годы это явление наблюдается и в России.
За годы Холодной войны и современного партнерства с Западом
установилось несколько основных направлений искажения сущности и содержания процесса освобождения Европы Красной Армией,
которые обозначены нами как актуальные вопросы.
Одним из них является утверждение, что «СССР стремился
захватить чужие территории и всячески нарушал международное
право, вступая в пределы той или иной страны». Так, английский
историк А. Кларк пишет, что «Сталин… решил овладеть Балканами
для того, чтобы продвинуть советскую границу как можно дальше»4.
Западногерманский историк Г. Раух утверждает, будто СССР, направляя свои Вооруженные Силы за рубеж, «стремился поработить
3
Освободительная миссия Советских Вооруженных Сил во Второй мировой войне. М., 1971. С. 8.
4
Clark A. Barbarossa. London, 1966. P. 349.

8

В. Г. Кикнадзе

народы Восточной Европы». Таких же взглядов придерживаются
В. Мостны (Германия), Т. Кармайл (США) и ряд других западных
историков5. Эти авторы преднамеренно искажают признанные международным сообществом и странами антигитлеровской коалиции
принципы внешней политики СССР.
Однако если придерживаться фактов, то следует признать, что
советское правительство действовало в соответствии с нормами международного права, строго руководствовалось существующими в то
время договорами и соглашениями. На территорию Польши советские Вооруженные Силы вступили по соглашению с Крайовой Радой
Народовой, достигнутому летом 1944 г. Аналогичный договор еще
12 декабря 1943 г. был заключен между СССР и Чехословакией, а затем подтвержден соглашением от 8 мая 1944 года. В этом соглашении
были и такие пункты:
«1. После вступления в результате военных операций советских (союзнических) войск на территорию Чехословакии верховная
власть и ответственность во всех делах, относящихся к ведению войны, будет находиться в ходе военных операций на время, необходимое для осуществления этих операций, в руках Главнокомандующего
советскими (союзническими) войсками.
6. Как только какая-нибудь часть освобожденной территории перестает являться зоной непосредственных военных операций, Чехословацкое Правительство полностью берет в свои руки власть
управления общественными делами и будет оказывать Советскому
(союзному) Главнокомандующему через свои гражданские и военные органы всестороннее содействие и помощь».
Подобное соглашение 16 мая 1944 г. было заключено с правительством Норвегии. Вопрос о перенесении военных действий Красной
Армии на территорию Югославии также был согласован с верховным
главнокомандованием Народно-освободительной армии Югославии.
Политуправление 3-го Украинского фронта в связи с вступлением
войск фронта в пределы дружественной Югославии выпустило специальную памятку для советского воина, в которой, в частности, говорилось: «Воин Красной Армии! …Всегда и везде помни, что ты пришел в Югославию не для того, чтобы навязывать Югославии свои
законы и порядки, а для того, чтобы настичь и уничтожить бегущих
5

Rauch C. Geschichte der Sowietunion. Stuttgart, 1969. S. 413.

Освободительная миссия Красной Армии в Европе: актуальные вопросы

9

под твоими ударами немецких разбойников Оказывай содействие и помощь югославскому населению, солдатам и офицерам Народно-освободительной армии Югославии во всем, что помогает нашей
борьбе против общего врага — немецко-фашистских захватчиков».
Советский Союз строго соблюдал Конвенцию о законах и обычаях сухопутной войны, принятую 2-й Гаагской конференцией в октябре 1907 г. В полном соответствии с ней боевые действия советских
войск и были перенесены на территорию Румынии, Болгарии, Венгрии и Австрии. В заявлении советского правительства от 2 апреля
1944 г. в связи с вступлением Красной Армии на румынскую территорию говорилось: «Советское правительство заявляет, что оно не преследует цели приобретения какой-либо части румынской территории
или изменения существующего общественного строя Румынии и что
вступление советских войск в пределы Румынии диктуется исключительно военной необходимостью и продолжающимся сопротивлением войск противника»6. В постановлении ГКО, принятом 10 апреля 1944 г., после вступления советских войск в Румынию военному
командованию предписывалось: «В занятых Красной Армией районах румынских порядков не ломать и советских порядков не вводить.
Сохранить всю существующую систему экономического и политического устройства»7.
Аналогичные заявления делались при вступлении на территории
и других стран. Эта же позиция — о воссоздании независимых национальных государств и предоставлении им свободы в решении вопроса о своем государственном устройстве и социальном строе, была
заявлена в решениях международных конференций в Тегеране, Думбартон-Оксе и Ялте.
И советские войска, находившиеся на территории освобожденных стран, неукоснительно придерживались принципа строгого невмешательства в их внутренние дела. В Венгрии, например, в большинстве освобожденных районов была оставлена прежняя местная
гражданская администрация. В Австрии советское правительство
пошло навстречу пожеланиям австрийской общественности, предложившей поручить формирование правительства социал-демократу К. Реннеру, бывшему председателю парламента до гитлеровской
6
7

Орлов А., Новоселов Б. Факты против мифов. М., 1986. С. 155.
Там же. С. 155.

10

В. Г. Кикнадзе

агрессии (впоследствии он стал первым президентом Австрийской
Республики), и 27 апреля 1945 г., через две недели после освобождения советскими войсками Вены, временное правительство страны
было сформировано.
Рассматривая события 75-летней давности, многие историки
на Западе пытаются обвинить Советский Союз в «экспорте революции». И это второе направление фальсификации нашей освободительной миссии. Не утруждая себя анализом общедемократического
характера национально-освободительной борьбы европейских народов, американский историк К. Хоу пишет, к примеру, что Красная
Армия «использовала все свои войска, вооружение и материальные
ресурсы, чтобы установить Советскую власть в Польше, Австрии, Чехословакии». Его коллега из Англии А. Ситон утверждает, что продвижение Красной Армии на запад якобы «дало возможность Сталину навязать коммунистический режим Восточной Европе».
Подобные утверждения зарубежных историков не соответствуют
исторической правде. «Экспорт революции» в корне противоречил
политике Советского Союза. Народно-демократические революции
в освобожденных Красной Армией странах были подготовлены их
внутренним развитием. Развернувшаяся в годы войны освободительная борьба народов в ряде стран была направлена не только против
фашистских оккупантов, но и против реакционных режимов, приведших эти страны к национальной катастрофе, к потере независимости. Разгром Советским Союзом гитлеровского рейха создал благоприятные внешние условия для победы народных революционных
сил. Мощь советских Вооруженных Сил, возросший международный
авторитет Советского Союза исключали возможность интервенции
со стороны прочих держав в страны, куда вступила Красная Армия,
сковывали силы внутренних консерваторов. Это и использовали демократические силы.
Естественно, в освобожденных странах шла острая политическая
и идеологическая борьба. Опираясь на поддержку правящих кругов
Лондона и Вашингтона, проведению преобразований оказывалось
яростное сопротивление. В Польше, например, в противовес Крайовой Раде Народовой, зародившейся в ходе всенародной борьбы против фашистских оккупантов, западные союзники пытались навязать
возвращение к власти эмигрантского правительства, которое на всем
протяжении войны вело линию на свертывание Сопротивления

Освободительная миссия Красной Армии в Европе: актуальные вопросы

11

и фактически противопоставляло себя воле народа. Однако Советский Союз занял четкую позицию по этому вопросу: польское правительство должно быть создано самими поляками. В результате
союзники вынуждены были согласиться на реорганизацию уже созданного в июле 1944 г. в городе Люблин и действовавшего в Польше
временного правительства с включением демократических деятелей
из самой Польши и поляков из-за границы, а затем признать временное правительство национального единства.
Важным событием в жизни Чехословакии явилось Словацкое
восстание, развернувшееся в августе–октябре 1944 г. Когда чехословацкое эмигрантское правительство обратилось к СССР с просьбой
оказать помощь начинавшемуся восстанию, советское командование
развернуло наступление в направлении Карпатских гор. В район восстания были переброшены сформированные в СССР чехословацкие
части, в том числе авиационный полк, направлено оружие. В то же
время США и Англия, несмотря на все просьбы чехословацкого премьер-министра Э. Бенеша, фактически устранились от помощи восставшим частям словацкой армии и населению. Только благодаря
усилиям Советского Союза участники Словацкого восстания сумели продержаться в течение двух месяцев, а затем продолжать борьбу в горах8. Это восстание способствовало развалу марионеточного
«словацкого государства», стало началом национально-демократической революции, завершившейся провозглашением Чехословацкой
Республики.
В Румынии, где главной силой антифашистского восстания 23 августа 1944 г. были коммунисты, местная финансовая и промышленная олигархия, сохранившая за собой власть, предприняла в феврале
1945 г. наступление на народные массы. В нарушение взятых на себя
перед советским правительством обязательств правительство генерала Радеску вместо того, чтобы направить войска на фронт, сконцентрировало воинские части и почти все танки в Бухаресте. 26 февраля
в столице была расстреляна 600-тысячная демонстрация Национально-демократического фронта. В этой обстановке под нарастающим
давлением народных масс Радеску вынужден был подать в отставку, и король Михай поручил формирование правительства лидеру
Фронта земледельцев Петру Гроза.
8

О прошлом во имя будущего. М., 1985. С. 87.

12

В. Г. Кикнадзе

В сентябре 1944 г. на переговорах в Болгарии, где в результате
народного восстания к власти пришло правительство Отечественного фронта, США и Англия выступили с требованием о введении
в страну своих войск. Эта акция носила провокационный характер,
так как подобное требование не предъявлялось ни Румынии, ни Финляндии, с которыми уже были заключены соглашения о перемирии.
Советское правительство решительно выступило против этих посягательств западных союзников, и по его настоянию в соглашение
о перемирии с Болгарией было включено положение о том, что болгарское правительство допускает использование территории своей
страны вооруженными силами союзников лишь для военных действий против Германии.
Решающую роль в политическом самоопределении Венгрии сыграл на последнем этапе войны Венгерский национальный фронт независимости. Его платформа, выработанная при активном участии
Компартии Венгрии, была одобрена и принята на массовых митингах трудящихся.
В тех же странах, где для переустройства общественной жизни
не было внутренних условий, революции не произошли, несмотря
на присутствие советских войск. Так, например, случилось в Австрии, Норвегии, Дании и Иране, хотя в некоторых из этих стран
советские воинские части и соединения находились длительное время, иногда по несколько лет. В то же время в Албании и Вьетнаме,
где советских войск не было, произошли революционные преобразования. Почему? Да потому, что в силу сложившихся исторических условий там не было угрозы интервенции со стороны других
государств. В Албании после капитуляции Италии не осталось оккупантов, а во Вьетнаме после разгрома Японии и изгнания японских
захватчиков еще не успели вновь набрать силу французские колонизаторы. С другой стороны, в Греции, где развернулось мощное национально-освободительное движение и существовала возможности
победы народно-демократических сил, в октябре 1944 г. высадились
английские войска, хотя, как это признавал Черчилль, такая высадка
и «не была обусловлена военной необходимостью». В течение последующего времени эти, а затем и американские оккупационные войска развязали в Греции гражданскую войну и с помощью местной
реакции подавили национально-освободительную борьбу греческого народа.

Освободительная миссия Красной Армии в Европе: актуальные вопросы

13

Таким образом, не «экспорт революции», а объективные внешние и внутренние условия оказывали решающее влияние на дальнейшее развитие освобожденных от гитлеровского ига европейских стран. В этом состоит историческая правда. Именно веление
масс, а не «рука Москвы», создало и страны народной демократии,
и прокоммунистические режимы в Италии и Франции. Не случайно Черчилль, казалось бы, лидер, приведший свою страну к победе,
был смещен со своего поста. Потому что консервативные, авторитарные методы управления страной и миром, которые он проповедовал
на выборах 1945 г., не совпадали с ожиданием демократических перемен в Англии.
Обвиняя Советский Союз в навязывании своего строя восточноевропейским народам, западная пропаганда пытается тем самым отвлечь внимание от фактов грубого вмешательства США и Англии
во внутренние дела европейских и азиатских стран, освобожденных
от чужеземных захватчиков.
На Западе любят повторять, что, в отличие от «советских оккупантов», англо-американские войска принесли в Европу «освобождение, независимость и лучший уровень жизни». В 1984 г., когда отмечалась 40-я годовщина Нормандской операции, американский журнал
«Тайм» писал, что «американские войска спасли европейскую цивилизацию и это определило судьбу Европы». Президент США Р. Рейган, находясь во Франции, заявил: «Европа была порабощена, и мир
молился о ее спасении. Здесь, в Нормандии, было положено начало
этому спасению».
Уже тогда президенты США, как видно, плохо знали историю.
Однако свидетель событий Президент США Г. Трумэн, хотя и выступал за жесткое противостояние с СССР, все же признавал «великолепный вклад, внесенный могучим Советским Союзом в дело
цивилизации и свободы». В своем приветствии он писал: «Вы продемонстрировали способность свободолюбивого и в высшей степени
храброго народа сокрушить злые силы варварства, как бы мощны они
ни были»9.
9
Переписка председателя Совета министров СССР с президентами США и премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941–
1945 гг.: в 2 т. М., 1958. Т. II. C. 228; Великая Отечественная война 1941–1945 годов:
в 12 т. Т. 5. Победный финал. Завершающие операции Великой Отечественной войны
в Европе. Война с Японией. М., 2013. С. 756.

14

В. Г. Кикнадзе

Переоценка роли союзников (США и Великобритании) в освобождении Европы — еще один актуальный вопрос истории Второй
мировой войны.
С лета 1944 г. Красная Армия вела боевые действия не в одиночку, а в стратегическом взаимодействии с Вооруженными Силами США, Великобритании и Франции. К июню 1944 г. наши войска
вели бои в Румынии, стояли у ворот Польши и Финляндии, а осенью,
когда союзники освободили Францию, мы уже воевали в Восточной
Польше, вывели из войны Румынию и Болгарию, сражались в Венгрии и Югославии.
Под мощными ударами советских войск и сил союзников фашистский блок в Европе фактически развалился. Страны, входившие в него, одна за другой поворачивали оружие против нацистской
Германии. Однако основная тяжесть борьбы с врагом, как и прежде,
лежала на Вооруженных Силах Советского Союза. Немецкое командование, отчетливо понимая, что его главным противником является
Красная Армия, продолжало держать основную массу войск на восточном фронте, мобилизовав последние людские и материальные ресурсы Германии.
Задача освобождения народов Европы требовала огромных усилий и жертв. Гитлеровская Германия к июню 1944 г. имела на советско-германском фронте 228 дивизий и 23 бригады, они насчитывали
4,3 млн чел., 59 тыс. орудий и минометов, 7,8 тыс. танков и штурмовых орудий и 3,2 тыс. самолетов. В то же время вооруженным силам
США и Великобритании на западноевропейском фронте противостояли истощенные силы фашистской Германии. Там находилось от 56
до 75 дивизий вермахта, т. е. в несколько раз меньше, чем на советскогерманском фронте. Боеспособность немецких войск на западе была
ниже, чем на востоке, значительная часть их предпочитала сдаваться
в плен, а не оказывать сопротивление англо-американским войскам.
О том, насколько различалось сопротивление немецких войск
на западе и востоке на заключительном этапе войны, свидетельствует
запись в дневнике, сделанная министром пропаганды Й. Геббельсом
27 марта 1945 г.: «В настоящий момент военные действия на западе являются для противника не более чем детской забавой. Ни войска, ни гражданское население не оказывают ему организованного
и мужественного сопротивления, так что американцы — они особенно — имеют возможность разъезжать повсюду… население выходит

Освободительная миссия Красной Армии в Европе: актуальные вопросы

15

навстречу американцам с белыми флагами; некоторые женщины опускаются до того, что приветствуют и даже обнимают американцев.
При таких обстоятельствах войска не хотят больше сражаться и отходят назад без сопротивления или сдаются в плен»10.
Союзная разведка оценивала войска вермахта на западном фронте «не как единую силу, а как большое количество слабых боевых
групп, дезорганизованных и даже деморализованных, не имеющих
достаточного оснащения и вооружения». Они полагали, что «можно
увидеть конец войны в Европе». Один из американских корреспондентов так описывал то время: «Города падали, как кегли. Мы проехали 150 км, не слыша ни одного выстрела. Город Кассель сдался через
посредство бургомистра. Оснабрюк 5 апреля сдался без сопротивления. Мангейм капитулировал по телефону»11. И. В. Сталин с раздражением писал Ф. Рузвельту по этому поводу 7 апреля: «У немцев
имеется на Восточном фронте 147 дивизий. Они могли бы без ущерба
для своего дела снять с Восточного фронта 15–20 дивизий и перебросить их на помощь своим войскам на Западном фронте. Однако немцы этого не сделали и не сделают. Они продолжают с ожесточением
драться с русскими за какую-то малоизвестную станцию Земляница
в Чехословакии, которая им столь же нужна как мертвому припарки,
но безо всякого сопротивления сдают такие важные города в центре
Германии, как Оснабрюк, Мангейм, Кассель»12.
Только с 12 января по 8 мая советские войска прошли с боями
на запад свыше 800 км. Они овладели Восточной Пруссией, Восточной и Западной Померанией, половиной Центральной Германии и Берлином. В ходе военной кампании 1945 г. Красная Армия
уничтожила 98 вражеских дивизий и 56 пленила, 93 дивизии сложили оружие в связи с Актом о безоговорочной капитуляции. Только
убитыми враг потерял на советско-германском фронте более 1 млн
человек, а трофеи советских войск составили около 30 тыс. полевых орудий, более 12 тыс. танков и штурмовых орудий и 6 тыс. боевых самолетов. Кроме того, уже после 9 мая 1945 г. Красной Армией были пленены 1,6 млн солдат и офицеров вермахта. Крупные
Геббельс Й. Дневники 1945 г. Последние записи. Смоленск, 1993. С. 298.
Орлов А. С. За кулисами второго фронта. М., 2001. С. 66.
12
Гаврилов В. А. Штурм Берлина: правда и вымыслы // Национальная оборона. 2015.
30 апр. URL: https://oborona.ru/includes/periodics/maintheme/2015/0430/130715582/
detail.shtml (дата обращения 01.08.2020).
10
11

16

В. Г. Кикнадзе

стратегические операции Вооруженных Сил Советского Союза
в 1945 г. оказали решающее влияние на военные действия американо-английских войск в Европе. Несмотря на то что к началу года советско-германский фронт сократился до 2 тыс. км, он по своей протяженности почти в два раза превосходил западный и итальянский
фронты вместе взятые13.
Для более полного и объективного представления приведем еще
ряд исторических фактов. На советско-германском фронте противоборствующие стороны имели наибольшие за всю войну силы
и средства: 18 млн человек, около 260 тыс. орудий и минометов,
до 40 тыс. танков и самоходно-артиллерийских установок (штурмовых орудий), свыше 38 тыс. самолетов. В годы Великой Отечественной войны размер территорий, охваченных военными действиями
на советско-германском фронте, составлял около 3 млн кв. км, что
было больше площади Австрии, Англии, Бельгии, Дании, Германии, Голландии, Греции, Италии, Норвегии, Финляндии, Франции,
Югославии вместе взятых. На различных этапах войны на советскогерманском фронте с обеих сторон сосредоточивались одновременно около 13 млн человек, от 84 тыс. до 163 тыс. орудий и минометов,
до 20 тыс. танков, самоходных артиллерийских установок и штурмовых орудий, от 6,5 тыс. до 18,8 тыс. самолетов. С самого начала
войны и до середины 1944 г. на советско-германском фронте вели
боевые операции около 75 % от общего состава действовавших во­
оруженных сил фашистской Германии, в то время как в боях в Северной Африке и Италии участвовало лишь от 1 до 6 %. В целом
в годы Второй мировой войны около 93 % активных боевых действий приходилось на советско-германский фронт. Этим в значительной мере объясняется тот факт, что по своему размаху и напряженности сражения на советско-германском фронте не шли ни в какое
сравнение с военными действиями американо-английских войск
на западном фронте14.
Красная Армия и Военно-морской флот разгромили 607 дивизий, составлявших главные силы Третьего рейха, здесь было разбито не менее 100 дивизий сателлитов Германии, в то время как англоамериканские войска нанесли поражение 176 соединениям вермахта,
13
14

Великая Отечественная война 1941–1945 годов. Т. 5. С. 755.
Там же.

Освободительная миссия Красной Армии в Европе: актуальные вопросы

17

причем преимущественно на завершающем этапе войны, когда судьба нацистской Германии была предрешена.
На советско-германском фронте была уничтожена основная
часть военной техники и оружия вермахта: до 74–75 % всех потерь
за всю Вторую мировую войну.
На советско-германском фронте фашисты понесли самые ощутимые безвозвратные потери — 10 млн 344,5 тыс. человек (из них
на долю Германии приходится 8 млн 876,3 тыс.). 72 % потерь Германии во Второй мировой войне приходится на советско-германский
фронт (из 13,6 млн человек). Причем в первые годы войны нацистская Германия достигала своих целей в Европе малой кровью: общие
потери вермахта убитыми, ранеными, пленными и пропавшими без
вести в войнах с Польшей, Францией, Англией, на Балканах и острове Крит, при захвате Бельгии, Голландии, Дании и Норвегии, а также
в Северной Африке и Атлантике составили около 300 тыс. человек.
Однако после 22 июня 1941 г. ситуация резко изменилась. По сведениям генерального штаба сухопутных войск вермахта, в первых
пяти кампаниях (с 22 июня 1941 по 1 января 1944 г.), т. е. за 30 месяцев и девять дней, противник потерял около 5 млн человек убитыми, пленными, пропавшими без вести и ранеными. За три года войны (июнь 1941 — июнь 1944 г., т. е. до высадки англо-американских
войск во Франции) 93 % общих потерь немецкие войска понесли
в боях с Красной Армией.
В целом с первого и до последнего дня Великой Отечественной
войны советско-германский фронт по всем основным показателям
превосходил другие фронты Второй мировой войны.
Что касается отношения к освобожденным народам (а западные
союзники тоже осуществляли освободительную миссию), то, например, в Бельгии английские войска силой привели к власти отвергнутое народом правительство, разоружили отряды Сопротивления
под предлогом, что их члены якобы готовили восстание. Надуманность этого предлога вынуждена была признать даже сама английская печать.
5 января 1945 г. председатель Союзной контрольной комиссии
в Италии Макмиллан призвал правительства США и Англии приложить «героические» усилия, чтобы «спасти Италию от революции».
Для достижения этой цели западные союзники открыто поддерживали монархию, отстаивали свое безусловное право контроля над

18

В. Г. Кикнадзе

первой из освободившихся стран, придавали своей оккупации политический характер и, даже планируя военные операции, не забывали
об ослаблении сил, сражавшихся против общего врага, но придерживавшихся иной политической ориентации.
Это вмешательство не ослабевало и после войны, когда в результате свободных демократических выборов Компартия Франции стала крупнейшей политической партией страны, итальянские коммунисты заняли ведущее место в рабочем движении, завоевав 90 %
голосов избирателей, а ряд министерских постов в Австрии, Бельгии,
Норвегии и Дании заняли представители компартий.
Весьма расхожим направлением искажения сущности освободительной миссии Красной Армии на страницах западных изданий является миф о «грабительском» и «неугомонном» характере политики СССР по отношению к европейским народам, освобожденным
от гитлеровского ига. Красную Армию представляют как «полчища
варваров», пришедших грабить и разрушать «цивилизованную Европу», обвиняют СССР в стремлении ослабить европейские страны, подорвать их экономику. Однако факты говорят о другом.
Ведя боевые действия за рубежом, советские Вооруженные Силы
стремились максимально сохранить от разрушений промышленные
предприятия. Например, в январе 1945 г. Красная Армия развернула борьбу за Верхне-Силезский промышленный район, в ходе которой стало возможно окружить значительную группировку вражеских войск. Однако ее уничтожение потребовало бы затяжных боев
и нанесло бы большой ущерб Силезии. Чтобы избежать разрушения
крупных предприятий по добыче угля, производству металла, синтетического горючего и другой важной для Польши продукции, советское командование не стало окружать группировку противника,
а, лишь создав угрозу окружения, вынудило немецкие войска спешно
покинуть Верхнюю Силезию.
Многое делалось Красной Армией для спасения городов, культурных ценностей Европы. Так, стремительным штурмом был спасен древний польский Краков, подготовленный фашистами к взрыву.
Братислава же, подготовленная противником к уличным боям, была
взята не штурмом, а в обход, чтобы сберечь город от разрушений. Спасена была от разрушений и Прага. Советское командование потребовало от войск, штурмовавших Белград, осторожнее использовать танки и артиллерию, уничтожить фашистов стрелковым оружием. Перед

Освободительная миссия Красной Армии в Европе: актуальные вопросы

19

взятием Красной Армией оккупированной фашистскими варварами столицы Австрии — Вены советские войска получили приказ: щадить город, стараться сберечь архитектурные ценности. Командующий
3-м Украинским фронтом маршал Ф. И. Толбухин в обращении к жителям Вены от 6 апреля 1945 г. ради сохранения исторических памятников культуры и искусства города предложил: «Всему населению,
кому дорога Вена, из города не эвакуироваться, ибо с очищением Вены
от немцев вы будете избавлены от ужасов войны, а тех, кто эвакуируется, немцы погонят на гибель. Не давать немцам минировать Вену,
взрывать ее мосты и превращать дома в укрепления»15. Наши воины
с честью выполнили приказ командования, и Вена была спасена от разрушения. И так было с десятками больших и малых городов Европы.
В мае 1945 г., при вступлении на территорию Чехословакии войск
1-го Украинского фронта Военный совет фронта отдал распоряжение
«относиться к населению дружественно и вежливо. Никакой конфискации или изъятия имущества у населения не производить. Трофеями считать только то, что оставлено немецкими войсками. Никаких насилий, бесчинств в отношении к населению не чинить»16.
Однако в современных западных литературе и СМИ об этих фактах стараются не вспоминать. Наоборот, упор делается на то, что мародерство, насилие, грабежи сопровождали движение Красной Армии
на Запад. Так, в книге английского историка Энтони Бивора «Падение Берлина. 1945»17 главное место отводится бесчинствам советских
войск по отношению к немецкому (и не только) населению. Ключевой
тезис автора: «Облик солдата с горящим факелом перед лицами женщин, укрывшихся в бункере, выбирающего себе жертву, характерен
для всех советских армий, действовавших в Берлинской операции»18.
В этой же книге рожден миф о масштабах изнасилования немок советскими воинами — 2 млн женщин, в том числе 100 тыс. в Берлине.
Диалектика освободительной миссии, которую выполнила Красная Армия, состояла в единстве защиты национальных интересов Советского Союза и интересов народов других стран, в глубокой связи национального и интернационального. Существовала и еще одна
Красная Звезда. 1945. 10 апр.
Центральный архив министерства обороны РФ (далее — ЦАМО РФ). Ф. 236.
Оп. 2673. Д. 2644. Л. 112.
17
Бивор Э. Падение Берлина. 1945. М., 2004.
18
Там же. С. 423.
15
16

20

В. Г. Кикнадзе

диалектическая взаимосвязь — между любовью советских воинов
к Родине и ненавистью к врагу. Нельзя не учитывать, что перед тем
как пересечь госграницу и вступить на оккупированную, а то и вражескую территорию, они были свидетелями многочисленных зверств
фашистских оккупантов по отношению к своим соотечественникам,
видели следы сплошного разрушения материальной и духовной культуры на родной, временно оккупированной земле. Все это вызывало
глубокую священную ненависть к фашизму, к оккупантам. Миллионы советских воинов потеряли родных, загубленных фашистским
«новым порядком», похоронили погибших боевых товарищей, утратили отчий дом. Безусловно, какую-то часть воинов эти потери и картины зверств заставили ожесточиться.
При этом факты незаконных действий воинов Красной Армии
тщательно фиксировались особыми отделами, военными прокурорами, политработниками, по возможности пресекались и строго наказывались. Во многих частях солдаты и офицеры сами решительно
боролись с грабежами и насилием. Пресечению таких преступлений
способствовали и суровые приговоры судов. По данным военной прокуратуры, в первые месяцы 1945 г. за совершенные бесчинства по отношению к местному населению было осуждено военными трибуналами 4148 офицеров и большое количество рядовых. Несколько
показательных судебных процессов завершились вынесением смертных приговоров виновным19.
О реальных масштабах насилия в зоне ответственности советских
войск свидетельствует доклад военного прокурора 1-го Белорусского фронта Л. Яченина о выполнении директив Ставки ВГК № 11072
и военного совета фронта № 00384 об изменении отношения к немецкому населению в период 22 апреля — 5 мая 1945 г.: «Я привожу цифры, характеризующие это положение по семи армиям нашего фронта:
общее количество бесчинств — 124, из них: изнасилований немецких
женщин — 72, грабежей — 38, убийств — 3, прочих незаконных действий — 11»20.
Исторически достоверно: ненависть к фашизму и его конкретным
носителям не ослепила Красную Армию в целом, не распространилась
19

С. 20.

20

Сенявская Е. С. «Вот она, проклятая Германия!» // Историк. 2020. № 2 (62).
Там же. С. 20, 21.

Освободительная миссия Красной Армии в Европе: актуальные вопросы

21

на мирное население Германии и ее союзников, когда советские войска вступили на территорию этих стран. Более того, командование
и личный состав оказывали всестороннюю помощь местному населению в налаживании мирной жизни, обеспечении продовольствием,
оказании медицинской помощи, восстановлении инфраструктуры социальной сферы21.
Еще одно из распространенных направлений извращения сути освободительной миссии Красной Армии — это стремление некоторых
групп историков из разных стран доказать, будто в последние месяцы войны происходило массовое изгнание немцев из районов, куда
вступали советские войска, и вину за это они возлагают на СССР.
На самом деле советские войска вплоть до Одера и даже Шпрее почти не встречали местного населения. И причина этого состоит в том,
что нацистское руководство и отряды СС силой заставляли мирных
жителей покидать родные места перед приходом Красной Армии.
Германская публицистка графиня Марион Денхофф, вынужденная покинуть в январе 1945 г. свое родовое поместье Квинтано в Восточной Пруссии, писала, что население в Восточной Пруссии получило приказ немецких властей «всем как один» в течение нескольких
часов собрать пожитки и уходить на запад. О масштабах человеческой трагедии, устроенной гитлеровцами, свидетельствуют данные
«Военного дневника верховного командования вермахта», где указано, что к 20 февраля 1945 г. с востока по эвакуационным маршрутам было двинуто 8,35 млн немцев из 10 млн, населявших тогдашние
«восточные провинции рейха».
А как же обстояло дело с изгнанием немцев из других стран? Дело
в том, что свосстановлением границ раннее оккупированных Германией государств коренное население этих стран изгоняло немцев, занявших в годы войны их земли. Этому способствовали решения Потсдамской конференции 1945 г., по которым изменялись территории
освобожденных стран и депортации из стран Восточной Европы подлежали 12–14 млн немцев.
Так, с территории Польши, раздвинувшей свои границы до Западной Нейсе, было выселено в Германию 7,165 млн немцев22. И это
выселение осуществляли поляки, а не Красная Армия. Причем
21
22

Великая Отечественная война 1941–1945 годов. Т. 5. С. 757.
Россия и Германия в годы войны и мира. М., 1995. С. 320.

22

В. Г. Кикнадзе

со стороны военнослужащих 1-й Польской армии отмечалось особенно жестокое отношение к немцам. Но и польское население,
и даже новые польские власти отличились массовыми притеснениями не только немецких военнопленных, но и гражданских немцев.
«Поляки свирепствовали Многие девушки и женщины изнасилованы и избиты; ночью ломали двери, стреляли, грабили все лучшее», — отмечалось в письмах немцев23.
Из воссозданной Чехословакии было выселено 2,997 млн немцев,
которые в 1938 г. изгнали чехов и словаков из Судетской области24.
Чехи выражали злобу и ненависть к немцам в довольно странных
формах: сжигали живьем на кострах, подвешивали за ноги, вырезали на теле свастики, запрещали ходить по тротуарам, посещать кинотеатры, говорить на родном языке25. Из Румынии, восстановившей
свои границы, нарушенные венским арбитражем 30 августа 1940 г.,
к 1950 г. было выслано в пределы Германии 137 тыс. немцев. Из Югославии ее народным правительством было выдворено 213 тыс. немцев26.
Вот как происходил процесс изгнания немецких оккупантов
из стран Восточной и Центральной Европы. Так что обвинения
в адрес СССР в том, что изгнанием немцев из этих стран занималась
Красная Армия, не подтверждены фактами. Это есть антисоветский,
а ныне в ряде стран или в определенных кругах антироссийский курс
идеологов пропаганды, не опирающейся на исторические исследования.
Обвинять в жестокости советских воинов по отношению к населению освобождаемых стран по меньшей мере некорректно и бестактно, особенно, если вспомнить, что творили захватчики на советской земле.
Да, у советских воинов, всех советских людей были основания
для ненависти к врагу. Они, защищая и освобождая родную землю,
сожженные села и города, стали свидетелями фашистских злодеяний, у многих из них были убиты, замучены и угнаны в Германию
родные и близкие. Но советские солдаты и офицеры оказались выше
23
Сенявская Е. С. «Русские, в отличие от поляков, великодушны и добры…» //
Историк. 2020. № 3 (63). С. 62, 63.
24
Россия и Германия в годы войны и мира. С. 320.
25
Сенявская Е. С. «Русские, в отличие от поляков, великодушны и добры…». С. 64.
26
Россия и Германия в годы войны и мира. С. 320.

Освободительная миссия Красной Армии в Европе: актуальные вопросы

23

жажды мести за кровь и страдания своего народа. В этом проявилось
моральное превосходство советского человека над фашистским захватчиком, воспитанным в духе расовой идеологии, ненависти к другим народам. Вспоминая об этом времени, Маршал Советского Союза Г. К. Жуков писал: «Честно говоря, пока шла война, я был полон
решимости воздать сполна гитлеровцам за их жестокость. Но когда, разгромив врага, наши войска вступили в пределы Германии, мы
сдержали свой гнев. Наши убеждения и интернациональные чувства
не позволили нам отдаться мести»27.
Огромную роль в повышении авторитета Советского Союза среди немецкого населения сыграли мероприятия по налаживанию мирной жизни в Германии. Не случайно жители берлинского района
Трептов, узнав, что эта территория, возможно, перейдет в американскую зону оккупации, обратились к бургомистру с требованием «возбудить ходатайство перед русским командованием оставить район
за русскими»28.
Зеркалом поведения советских воинов с местным населением
является отношение последних к воинам-освободителям и в других
странах.
Например, пражане встречали советские войска с таким ликованием, что отправленные командующим 1-м Украинским фронтом
офицеры не могли пробиться в штабы вступивших в чехословацкую
столицу армий (вместе с 3-й гв. танковой и следом за ней в Прагу вошли части 4-й гв. танковой, 13-й, 3-й и 5-й армий). Как вспоминал
Иван Степанович Конев, «на улицах шли сплошные демонстрации.
При появлении советского офицера его немедленно брали в дружеский полон, начинали обнимать, целовать, качать. Один за другим
попали все мои офицеры связи в окружение — поцелуи, угощения,
цветы...»29 Спустя 75 лет, в апреле 2020 г., муниципальные власти одного из районов Праги демонтировали памятник И. С. Коневу…
Искренняя благодарность местных жителей ожидала и высланные на разведку экипажи 1-го штурмового авиакорпуса 2-й воздушной армии (один за другим было отправлено 7 самолетов):
Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. М., 1978. Т. 2. С. 382.
ЦАМО РФ. Ф. 233. Оп. 2380. Д. 35. Л. 138; Великая Отечественная война 1941–
1945 годов. Т. 5. С. 755–756.
29
Конев И. С. Сорок пятый. М., 1970. URL: http://militera.lib.ru/memo/russian/
konev_is2/text.html (дата обращения 26.12.2018).
27
28

24

В. Г. Кикнадзе

командующий армией генерал-полковник авиации Степан Акимович Красовский позднее писал, что «первый же самолет был встречен
жителями с ликованием. Попытка летчика добраться к центру города, чтобы узнать, чьи войска вступили в Прагу, оказалась безуспешной. Сотни людей обнимали его, угощали, каждый хотел посмотреть
на первого советского авиатора, прилетевшего в Прагу. Летчику так
и не удалось освободиться из дружеского плена. То же самое произошло и с другими экипажами»30.
Сегодня на Западе, особенно после разрушений Югославии
в 1999 г., Ирака в 2003–2011 гг. и Сирии — в наши дни, не любят вспоминать о той огромной помощи, которую оказала Красная Армия
народам Европы в восстановлении инфраструктуры и народного хозяйства их стран. А ведь есть что вспомнить. Советские солдаты после Победы превратились по существу в строителей, восстанавливающих разоренные страны.
Например, уже весной 1945 г., в связи с проведением весенне-посевной кампании, советское командование в Румынии безвозмездно
выделило из армейских резервов для беднейшего крестьянства 10 тыс.
тонн семенного зерна и 21 тыс. тонн картофеля. Советские солдаты
принимали непосредственное участие в полевых работах. Они доставляли на поля семена и горючее, пахали, бороновали31. Но в 1945 г.
в разоренной войной Румынии почти весь урожай погубила засуха,
стране угрожал голод. Идя на помощь братскому народу, СССР предоставил Румынии 300 тыс. тонн зерна, сократил на 50 % (с 600 до 300
млрд леев) репарационные выплаты, отказался от поставок Румынией продовольственных и промышленных товаров для Красной Армии,
предоставил ей другие льготы, которые за год составили 677 млрд
леев. Советский Союз оставил Румынии большую часть германского имущества, подлежащего вывозу в СССР. Совместными усилиями румынских нефтяников и советских воинов уже к апрелю 1945 г.
было восстановлено 1217 из 1450 разрушенных нефтяных скважин.
Советские воины оказали помощь румынским железнодорожникам
в восстановлении 380 км железнодорожных путей, более 1 тыс. мостов, 16 туннелей, 120 пунктов водоснабжения. Румынии было также
Красовский С. А. Жизнь в авиации. М., 1968. С. 317–318.
Шевяков А. А. Советская продовольственная помощь странам народной демократии (1944–1948) // Социологические исследования. 1996. № 8. С. 4; Ajutorul
economic dat Romaniei de URSS. 12. Buc, 1948. P. 4.
30
31

Освободительная миссия Красной Армии в Европе: актуальные вопросы

25

передано безвозмездно 23 торговых судна, 115 паровозов, 23 тыс. железнодорожных вагонов, 2 тыс. автомобилей, 2 тыс. тракторов32.
Подобная помощь была оказана и другим европейским странам.
К примеру, в Австрии инженерные части в советской зоне оккупации восстановили 1719 км железнодорожных путей, 2 моста через
Дунай, 45 железнодорожных мостов, 27 депо, помогли отремонтировать около 10 тыс. товарных вагонов, 30 % портовых кранов, более
300 локомотивов33. В течение первых пяти месяцев после освобождения Австрии население Вены обеспечивалось продовольствием исключительно из запасов Красной Армии.
Помощь полякам началась практически с момента вступления советских войск на территорию страны. По указанию советского правительства командование фронтовых соединений с конца 1944 по май
1945 г. выделило из своих резервов и передало безвозмездно населению Катовиц, Кракова, Кельце и городов Польской Силезии 138 тыс.
тонн зерна, 5 тыс. тонн муки и круп, 74 тыс. тонн сахара, большое количество мясопродуктов и жиров, 108 тыс. голов крупного рогатого
скота, 18 тыс. лошадей, 116 тыс. голов свиней и овец, 316 тыс. тонн
картофеля и овощей. Освобожденной в январе 1945 г. Варшаве союзные республики — РСФСР, Украинская, Белорусская, Литовская —
направили в качестве дара 60 тыс. тонн хлебопродуктов. Помощь оказывалась и по межправительственным соглашениям. Имеется в виду
договоренность от января 1945 г., на основании которой Польша получила из СССР 30 тыс. тонн зерна. Руководители Польши 6 февраля 1945 г. писали Сталину: «Польский народ никогда не забудет, что
в самый трудный и тяжелый период своей истории он получил братскую помощь советских народов не только кровью и оружием Красной армии, но и хлебом»34.
После освобождения Чехословакии фонды общей материальной
помощи СССР ее населению только в мае–июне 1945 г. составили
40 млн рублей.
Орлов А., Новоселов Б. Факты против мифов. М., 1986. С. 165.
Штеменко С. М. Освободительная миссия Советской Армии. М., 1975. С. 328.
34
Шевяков А. А. Советская продовольственная помощь странам народной демократии (1944–1948). // Социологические исследования. 1996. № 8. С. 4; Документы
и материалы по истории советско-польских отношений. Т. 8. М., 1974. С. 352, 601–602;
Известия. 1945, 27 января; Парсаданова B. C. Советско-польские отношения в годы Великой Отечественной войны. 1941–1945. М., 1982. С. 232.
32
33

26

В. Г. Кикнадзе

С выходом советских войск к границам Югославии советское правительство осенью 1944 г. выделило для ее населения более 50 тыс.
тонн зернопродуктов, из них 17 тыс. тонн для жителей Белграда.
В Венгрии советские воины восстановили 65 % железных дорог
страны. Населению Венгрии к весне 1945 г. было передано 33 тыс.
тонн зерна, 4 тыс. тонн мяса, 2 тыс. тонн сахара, 600 тонн соли,
100 тонн горючего, 700 тонн машинного масла, 500 автомобилей.
После освобождения Северной Норвегии ее население осталось
без крова (50–85 % домов были разрушены или непригодны для жилья), продовольствия, топлива. На помощь норвежцам пришел советский народ. В разрушенных городах советское командование не занимало уцелевшие здания, а полностью предоставило их норвежцам,
лишившимся крова. Со складов Красной Армии было выделено продовольствие для населения. Каждый житель получал 1,6 тыс. граммов хлеба, 200 граммов жиров и сахара в неделю. Было открыто
6 больниц, для больных выделялись места и в армейском госпитале35.
В Норвегии руками советских солдат были восстановлены в Киркенесе и других городах портовые сооружения, водопровод, телефонная связь36.
Стремясь облегчить восстановление экономики Венгрии и Румынии, советское правительство значительно сократило размеры
причитающихся СССР платежей. Более льготные условия выплат
были предоставлены и Финляндии. Болгария вообще не несла перед
Советским Союзом никаких репарационных обязательств. Не взимались репарации и с Австрии. Идя навстречу немецкому народу, СССР
добровольно отказался от большей части репараций Германии. Так,
из 600 предприятий, подлежащих демонтажу и отправлению в Советский Союз, 200 были переданы местным органам власти37.
Все эти меры с благодарностью были восприняты народами Восточной и Центральной Европы. Муниципальный совет Будапешта отмечал: «Продовольственная помощь правительства Советского
Союза в марте месяце [1945 г.] спасла население столицы от голодной
смерти»38. Председатель чехословацкого правительства К. Готвальд
Орлов А., Новоселов Б. Факты против мифов. С. 167.
Штеменко С. М. Освободительная миссия Советской Армии. С. 328.
37
Там же. С. 328.
38
Советско-венгерские отношения. 1945–1948 гг. Документы и материалы. М.,
1969. С. 84.
35
36

Освободительная миссия Красной Армии в Европе: актуальные вопросы

27

в телеграмме И. В. Сталину 29 ноября 1947 г. сообщал: «Я не нахожу
слов для того чтобы выразить чувство благодарности за Вашу прекрасную и великодушную помощь»39. Румынская газета «Семналул»
в 1947 г. писала: «Можно сказать без преувеличения, что великодушие СССР безгранично. Понимание, проявленное по отношению
к нам Советским Союзом, нами никогда не забудется»40. Г. Димитров
в интервью чехословацким журналистам говорил: «Советский Союз
оказал болгарскому народу моральную и материальную поддержку,
за которую наш народ выражает ему исключительно большую благодарность. Советский Союз ничего не требует от Болгарии. Он хочет
лишь, чтобы Болгария и болгарский народ создали и укрепили свой
демократический строй, восстановили свою экономику, обеспечили
экономический подъем своей страны, укрепили свою национальную
независимость и государственный суверенитет. Советский Союз желает лишь того, чтобы Болгария не стала вновь орудием в руках агрессивных, фашистских и других сил»41.
Таковы факты истории. И что бы там ни говорили, ни писали, ни
показывали на экранах, подвиг советских Вооруженных Сил, освободивших многие народы от фашистского гнета, был по достоинству оценен человечеством, всеми антифашистскими силами, пробудил
чувства глубокой благодарности и уважения к Советскому Союзу
и его армии-освободительнице. Эти чувства не вытравить из памяти
народной. История все расставит на свои места.
На наш взгляд, вопрос о допустимости и целесообразности вступления Красной Армии на территорию европейских стран — то, что
в советскую историографию вошло как «освободительная миссия
Вооруженных Сил Советского Союза», — не требует особых научных
изысканий, поскольку лежит в плоскости здравого смысла и сложившейся международно-политической реальности.
Во-первых, вступление советских войск в 1944–1945 гг. на территорию ряда стран Центральной и Юго-Восточной Европы было вызвано необходимостью завершения разгрома вооруженных сил Германии и ее союзников. Логика вооруженной борьбы требовала довести
военные действия до конца.
39
Советско-чехословацкие отношения. 1945–1960. Документы и материалы. М.,
1972. С. 123.
40
Semnalul. 1945. 14 sept.
41
Димитров Г. Съчинения. София, 1954. С. 334.

28

В. Г. Кикнадзе

Во-вторых, вступление Красной Армии на территорию Европы
являлось согласованным с западными союзниками международноправовым актом, направленным на реализацию совместных решений
антигитлеровской коалиции и зафиксированным в пунктах Декларации об освобожденной Европе, документах Тегеранской и Крымской
конференций, а также в других договоренностях, в том числе соглашениях с правительствами или представительными органами ряда
оккупированных стран (Чехословакия, Югославия, Норвегия).
В-третьих, миллионы пленных советских воинов и угнанных
мирных жителей томились в фашистских концлагерях и ждали освобождения.
В-четвертых, было необходимо обеспечить безопасность границ
Советского государства, что, по мнению руководства СССР, могла
быть относительно надежно достигнуто путем прихода к власти в соседних странах лояльных политических режимов.
В-пятых, необходимо было гарантировать результаты победы, доставшейся большой кровью. На завершающем этапе войны отношения СССР и западных союзников были уже далеко не безоблачными, и рассчитывать на долговременное партнерство не приходилось.
Далеко не полный перечень литературы свидетельствует об устоявшейся позиции понятия «Освободительная миссия» (Красной Армии / Советских Вооруженных Сил / Советского Союза) в историографии СССР и стран социалистического лагеря освобожденной
от фашизма Европы42.
При этом Советская военная энциклопедия 1978 г. определяет
Освободительную миссию Советских Вооруженных Сил лишь как
«военную помощь народам зарубежных стран в их освободительной
борьбе против иноземных оккупантов».
Наиболее емкое определение понятия «Освободительная миссия»
дано в энциклопедии «Великая Отечественная война 1941–1945 гг.»:
42
Освободительная миссия Советских Вооруженных Сил во Второй мировой
войне. 2-е изд. М., 1974; Освобождение народов Юго-Восточной Европы. М., 1967; Интернациональная миссия советских войск в Болгарии / Пер. с болг. М., 1973; Освобождение Венгрии от фашизма. М., 1965; В боях за свободу Румынии. М., 1974; За освобождение Чехословакии. М., 1965; СССР и освобождение Чехословакии / Пер. с чеш.
М., 1965; Освободительная миссия Советских Вооруженных Сил в Европе во Второй
мировой войне: документы и материалы. М., 1985; Освободительная миссия Советских Вооруженных Сил на Балканах. М., 1989.

Освободительная миссия Красной Армии в Европе: актуальные вопросы

29

«Освободительная миссия Советского Союза во 2-й мировой войне — вооруженная борьба СССР, политич., экономич. и воен. меры
Сов. пр-ва по оказанию помощи народам заруб. стран в борьбе против сил фашизма и милитаризма, за нац. освобождение. Цели
СССР в отношении освобождаемых стран были сформулированы в Директиве СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 29 июня 1941, в речи
И. В. Сталина от 3 июля 1941 и в его докладе о 24-й годовщине Вел.
Окт. социалистич. революции в нояб. 1941, в ряде пост. ГКО и приказах Верх. Главнокомандующего, в декларации Сов. пр-ва на Лондонской конф. 1941, в док-тах междунар. совещаний и конференций, подготовленных при активном участии Сов. Союза, в заявлении
СССР пр-ву Японии (8 авг. 1945) и в др. док-тах. В них ставились задачи освобождения народов от фашистско-милитаристских захватчиков и содействия этим народам в восстановлении своих независимых государств, предоставления полной свободы в решении вопроса
о социальном строе и гос. устройстве, создания условий, полностью
исключающих возможность новой агрессии со стороны Германии
и Японии, содействия в установлении мирного сотрудничества народов, помощи в восстановлении их экономики и культуры»43.
Следовательно, если не ставить под сомнение присутствие в указанных документах освободительных целей и задач, то употребление понятия «Освободительная миссия Советских Вооруженных сил
во Второй мировой войне» в советской историографии было достаточно обоснованно. На наш взгляд, это представляется вполне обоснованным и целесообразным и в настоящее время.
Вместе с тем российская Военная энциклопедия 2002 г. издания
уже содержит следующее определение: «Освободительная миссия —
принятое в советской историографии название боевой деятельности
ВС СССР в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг., связанной с оказанием военной помощи народам зарубежных стран в их
освободительной борьбе против немецкого фашизма и японского империализма в восстановлении независимости и государственного суверенитета».
За одним исключением повторяет данное определение Военно-энциклопедический словарь 2007 года издания: «Освободительная миссия — принятое в советской историографии название
43

Великая Отечественная война 1941–1945 гг. М., 1985. С. 518–520.

30

В. Г. Кикнадзе

боевой деятельности ВС СССР в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг., связанной с оказанием военной помощи народам
зарубежных стран в их освободительной борьбе против иностранных оккупантов» (было — «против немецкого фашизма и японского
империализма в восстановлении независимости и государственного
суверенитета»). Усеченная часть определения раскрыта в целях Освободительной миссии, среди которых также сформулированы: содействие в воссоздании независимых национальных государств, восстановление хозяйства и культуры, предоставление полной свободы
в решении вопроса о своем государственном устройстве и социальном строе44.
Полагаем, что трактовки понятия «Освободительная миссия»,
данные в ВЭ и ВЭС, представляются менее корректными и исторически достоверными, чем в Энциклопедии 1985 г., поскольку сводят
«Освободительную миссию» исключительно к боевой деятельности,
военной помощи и обезличивают субъект противоборства. На самом
же деле «Освободительная миссия» — более широкое и глубинное
понятие.
К 70-летию Великой Победы (2015 г.) понятие «Освободительная миссия» вообще изымается из научного оборота российских официальных военно-исторических трудов.
Так, в фундаментальном многотомном труде «Великая Отечественная война 1941–1945 годов» используется понятие «интернациональная миссия СССР и его Вооруженных сил по освобождению
народов более десяти стран Европы и Азии, находившихся под оккупационным и колониальным гнетом»45. Более того, авторы труда изымают Освободительную миссию и Освобождение из событий 1945 г.
Второй мировой войны, имеющих всемирно-историческое значение:
к последним они относят «разгром агрессивной военной машины фашистской Германии весной 1945 г. и разгром милитаристской Японии в августе того же года»46.
Научно-справочный труд «Великая Отечественная война: энциклопедия» использует понятие «Освобождение стран Европы
Красной Армией», со следующим определением: военные действия
Военно-энциклопедический словарь. М., 2007. С. 508; М., 2007. С. 662.
Великая Отечественная война 1941–1945 годов. Т. 5. Аннотация.
46
Там же. С. 10.
44
45

Освободительная миссия Красной Армии в Европе: актуальные вопросы

31

советских войск по освобождению порабощенных фашизмом народов на завершающем этапе Великой Отечественной войны47. Термин
«Освободительная миссия» присутствует в тексте энциклопедической статьи, но его значение не раскрывается.
Убежден, что отказ от использования термина «Освободительная
миссия» не только не дает каких-либо зримых плюсов, но, напротив,
содержит значительные издержки для национальной безопасности
России.
Одним из рациональных решений, на наш взгляд, представляется наполнение понятия «Освободительная миссия» объективным
содержанием, правильное соотнесение его с категориями «освобождение» и «освободительный характер войны», убедительная демонстрация того, что суть Освободительной миссии — освобождение
от нацизма (в этом смысле правильно говорить о Германии, Австрии,
Венгрии, Румынии, Финляндии, Болгарии) и японского милитаризма (Китай, Корея, Вьетнам).
Разумеется, есть существенные отличия в статусе агрессора, его
союзников и жертв агрессии, но это никак не девальвирует значение
и смысл Освободительной миссии. Здесь следует подчеркнуть, что
союзные Германии государства (Венгрия, Румыния и др.) или поглощенные ею страны (Австрия) не могли самостоятельно освободиться от взятых на себя отношений и обязательств. Хотя их правящие
круги по ходу войны и проявляли к этому возрастающую склонность,
особенно в зависимости от обстановки на советско-германском фронте, эти государства не были, строго говоря, суверенны. Следовательно, и в отношении них возможно использование не только термина
«Освободительная миссия», но и термина «освобождение» (вместо
«взятие») с соответствующими уточнениями в каждом конкретном
случае. При этом очевидно, что освобождение подконтрольных Германии государств сопровождалось вводом на их территорию советских войск, т. е. полной или частичной оккупацией, что в данном случае не имеет негативного смысла.
Что касается послевоенной политической практики, следует
признать, что утверждение в странах Восточной Европы просоветских режимов, ориентированных на сложившуюся в СССР модель
47
Великая Отечественная война: энциклопедия / Под ред. В. В. Герасимова; НИИ
военной истории ВАГШ ВС РФ; Юго-Западный гос. университет. Курск, 2015. С. 489.

32

В. Г. Кикнадзе

социализма, не способствовало полному торжеству демократических
идеалов в их государственном и общественном устройстве. Но это
вовсе не повод, чтобы сожалеть о крушении нацизма или отвергать Освободительную миссию СССР в годы войны. Советская армия не несла народам полную свободу (оставим в стороне философский вопрос о том, что абсолютная свобода невозможна в принципе),
но она освобождала их от нацистского диктата. Ее приход — при всех
действительных и приписываемых грехах Советского государства —
означал восстановление попранного суверенитета и разрушенной
войной экономики, нормализацию общественной жизни, возвращение ее в привычные национальные формы.
В этой связи приведем три примера. Командир 1-го Польского
корпуса генерал-майор Зигмунт Берлинг в обращении к И. В. Сталину в октябре 1943 г. выразил благодарность за организацию и вооружение дивизии, за реализацию мечты участвовать в борьбе против немецких угнетателей Польши: «Благодаря помощи этой армии
(Красной Армии. — В. К.), мы — польские солдаты — дойдем по трупам немцев к своей отчизне, свободной и независимой»48. В обращении Военного Совета Польской армии в СССР уже к соотечественникам в стране от 1 июля 1944 г. также отмечена роль Советского Союза
и Красной Армии: «Сегодня стотысячная польская армия в Советском Союзе спешит к вам с помощью. Вскоре наша Армия, при
помощи союзнической Красной Армии, начнет борьбу за изгнание
подлого захватчика из пределов Родины. Мы войдем в страну,
как вооруженная сила народа, борющегося за освобождение от немецкого ига. Мы обеспечим Польше должное место среди демократических народов совместной борьбой с общим врагом»49. Правительство Чехословакии (в Лондоне, д-р Эдуард Бенеш) 11 апреля
1944 г. прислало И. В. Сталину следующую телеграмму: «В момент,
когда победоносная Красная Армия, а с ней и Чехословацкая Бригада
достигли границ нашей республики, посылаю Вам, как Верховному
Главнокомандующему и представителю Советского Союза, от имени
нашего народа, Чехословацкого правительства и себя лично самые
сердечные поздравления. Красная Армия, вступая сегодня на землю нашей родины, одерживает новую большую победу над нашим
48
49

ЦАМО. Ф. 19. Оп. 11539. Д. 43. Л. 3–4, 31.
ЦАМО. Ф. 233. Оп. 2374. Д. 26. Л. 190, 190 об., 191.

Освободительная миссия Красной Армии в Европе: актуальные вопросы

33

общим врагом и приносит нашему народу свободу и надежду на счастье и безопасность в будущем». Норвежское правительство 27 октября 1944 г. направило правительству СССР послание, в котором указывалось, что норвежцы будут встречать воинов Красной Армии как
их освободителей от нацизма50.
Таким образом, Освободительная миссия Советского Союза
во Второй мировой войне (освободительная роль, сыгранная СССР
и его Вооруженными Силами в войне с Германией, ее европейскими
союзниками и Японией) заключалась в следующем:
• ликвидации нацизма как реакционного социально-политического явления, представлявшего собой угрозу мировой цивилизации
(иначе говоря, в освобождении от нацизма);
• в освобождении оккупированных советских территорий;
• в освобождении стран, оккупированных Германией, ее европейскими союзниками и Японией;
• в оказании материальной, военной, политической, дипломатической помощи народам зарубежных стран в борьбе против нацизма
и японского милитаризма, за национальное освобождение;
• в освобождении советских военнопленных, советских граждан,
угнанных в Германию;
• в освобождении иностранных граждан, лишенных или ограниченных в свободе на территории Германии и ее европейских союзников.
Огромная роль СССР и его Вооруженных Сил в победе во Второй мировой войне, в освобождении многих народов от немецких
и японских захватчиков и проявленные при этом советскими воинами самоотверженность и массовый героизм действительно получили
в то время широкое признание. Оно нашло свое выражение в официальных документах, высказываниях видных политических и государственных деятелей (в том числе в послевоенный период) и рядовых
граждан (включая немцев), многочисленных памятниках и других
произведениях искусства.
Сегодня некоторые отечественные и зарубежные историки, политические деятели вновь высказывают тезис о необоснованном, на их
взгляд, вторжении войск СССР на территорию ряда европейских
50
Бельков О. А. «Философия Великой Отечественной войны»: повествование и осмысление // Безопасность Евразии. 2006. № 2. С. 313–353.

34

В. Г. Кикнадзе

стран. Звучат очередные упреки в оккупации (в политическом смысле этого слова).
Отказ от использования термина «Освободительная миссия»
объективно играет на руку противникам России, усиливает их позиции, позволяет косвенно реабилитировать нацизм. На отсутствие
в 12-томнике о Великой Отечественной войне данного понятия уже
обращено внимание на Западе, и оно немедленно использовано для
обоснования новых исторических фальсификаций и активизации
информационной войны против России.
Использование в образовательном процессе, научных работах,
дипломатическом и политическом дискурсе термина «Освободительная миссия» дает дополнительные возможности. Во-первых,
подчеркнуть действительную роль СССР (правопреемницей которого является Россия) во Второй мировой войне, ее исключительную
и решающую роль в разгроме нацизма, милитаризма, освобождении
народов и Великой Победе. Во-вторых, увязать освободительную
роль СССР как с послевоенным укреплением авторитета Советского Союза, так и с современным статусом России как мировой державы — лидера в решении вопросов международной безопасности
и обеспечении свободного развития народов мира.

Е. С. Сенявская
Сенявская Елена Спартаковна — доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра изучения новейшей истории
России и политологии Института российской истории РАН.

Историческая память об Освобождении Европы
Красной Армией в контексте современной
информационной войны

П

амять о Второй мировой войне весь послевоенный период являлась областью идеологических столкновений и попыток переписать историю в угоду геополитическим и иным интересам стран
Запада, которые пытались приписать себе основную заслугу в победе над фашистской Германией. Эта война всегда имела особое значение для исторической памяти, а значит, и национального самосознания целого ряда военных и послевоенных поколений. Прежде всего
это относится к российскому историческому сознанию, которое, несмотря на все ухищрения развернувшейся против России информационной войны на историческом фронте, демонстрирует весьма значительную устойчивость. Так, в социологических исследованиях
начала 1990-х гг. важнейшим событием ХХ века признавалась Великая Отечественная война, занимая первое место, причем этот порядок в оценке событий не изменился и в последующие годы1. Великая
Отечественная война рассматривается как позитивная символическая ценность, причем во всех поколениях россиян. В условиях идейной дезориентации современного российского общества она фактически остается одной из немногих опор национального самосознания,
его ценностным ядром, которое отторгло многочисленные попытки,

1
Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения //
Информационный бюллетень. 1997. № 5. С. 12–13; Меркушин В. И. Великая Отечественная война 1941–1945 годов в исторической памяти народа // Социология власти.
2004. № 6. С. 58, 60.

DOI: 10.31754/nestor4469-1820-1.02

36

Е. С. Сенявская

предпринятые в 1990-е гг., по ревизии оценок событий и итогов этой
войны2. А в последние несколько лет многомиллионные шествия
по всей стране и даже за ее пределами «Бессмертного полка» — потомков уже ушедшего из жизни фронтового поколения — яркое свидетельство того, что именно неформальная, наиболее устойчивая
и менее всего поддающаяся идеологической обработке и пропагандистскому воздействию семейная память о войне вновь, как и в первые послевоенные годы, выходит на первое место среди других, как
правило, формальных и институализированных инструментов сохранения исторической памяти.
Для России историческая память о Великой Отечественной
войне и Великой Победе играет особую роль, выступая в деморализованном и утратившим прежние ценностные ориентиры обществе фактором его единения и мобилизации моральных сил народа
на выдвижение позитивного и конструктивного сценария будущего
развития. Поэтому «сражение за умы» в этом принципиально важном вопросе носит не только «абстрактный» характер, но всегда имело и имеет политическое значение.
В период существования СССР попытки «подправить» историю
были относительно ограниченными и не ставили под сомнение сами
основы интерпретации причин и характера Второй мировой войны,
общих для союзников по антигитлеровской коалиции задач в войне,
итогов совместной победы. Но с конца 1980-х гг. началась эскалация
ревизии основных представлений о войне. Предметом «переосмысления» оказались инициаторы и виновники, ход войны, вклад ее участников в Победу, цена Победы, роль руководства и народа, мотивы
участия в войне власти и народа, кто являлся победителем, да и была
ли сама Победа, и др. После распада СССР беззастенчиво стали переставляться акценты в оценках не только роли участников войны,
но и в причинах ее начала и в самом ее характере для разных сторон.
Память о войне подверглась атакам как изнутри страны, так и извне.
Появилась тенденция ставить на одну доску Сталина и Гитлера, Третий Рейх и Советский Союз.
Пик интереса ко Второй мировой войне и одновременно массированных атак на роль в ней СССР пришелся на 2000, 2005, 2010,
2
Тощенко Ж. Т. Историческое сознание и историческая память. Анализ современного состояния // Новая и новейшая история. 2000. № 4. С. 4.

Историческая память об Освобождении Европы Красной Армией...

37

2015 и 2020 гг. — годы 55-летия, 60-летия, 65-летия, 70-летия и 75-летия Победы над фашизмом, а также 60-летия, 65-летия, 70-летия,
75-летия и 80-летия начала Второй мировой (1999, 2004, 2009, 2014,
2019 гг.) и Великой Отечественной войн (2001, 2006, 2011, 2016 гг.).
Особенно активно на каждый юбилей как на информационный повод
реагируют западные средства массовой информации, в которых регулярно и сознательно переставляются акценты в оценках, возбуждаются отрицательные эмоции в отношении страны и армии-освободительницы, фабрикуется их негативный образ, внедряемый в массовое
сознание. Так, в специальном обзоре РИА «Новости», подготовленном на основе мониторинга теле- и радиоэфира 86 зарубежных радиостанций и телекомпаний 19 апреля 2005 г., констатировалось:
«Информационная возня по поводу исторической интерпретации
Великой Отечественной войны не обходится без арсенала пропаганды ужасов. Опора журналистов на субъективную мемуарную память,
личный опыт бывших участников сражений и откровенные домыслы
геббельсовской пропаганды приводит к тому, что на первый план
выходят образы, связанные с местью, ненавистью и насилием, мало
способствующие консолидации общественного мнения и воскрешающие прежние внешнеполитические установки. Постулируется наличие “темной стороны” освободительного подвига Красной армии,
которую якобы замалчивают в современной России»3. Эта тенденция
демонизации и очернения СССР и советских войск является весьма
устойчивой и к каждой новой юбилейной дате лишь нарастает.
При этом даже не упоминается главное — тот факт, что СССР
и советский народ явились спасителями Европы от человеконенавистнической стратегии Гитлера на уничтожение целых государств
и народов, причем огромной ценой десятков миллионов жизней и колоссальных материальных потерь. Забывается и то, что славянские
и другие народы, в том числе Советского Союза, стали объектом фашистского геноцида, что СССР спас от уничтожения не только народы Европы, но и западные демократии, которые теперь пытаются
ставить на одну доску агрессора и его жертву. С каждым годом политика двойных стандартов проявляется все более открыто. Выдвигая свои необоснованные обвинения, «демократические режимы
3
«Зверства» Красной армии, или Кровавый след освобождения // Россия в зарубежном теле- и радиоэфире. РИА Новости. 2005. № 046. 6–19 апреля. С. 9.

38

Е. С. Сенявская

Европы, требующие от России покаяния за тоталитарное прошлое,
не стремятся извиняться за собственные преступления»4.
Наиболее ожесточенные «бои за историю» в последние годы связаны именно с темой Освободительной миссии Красной Армии в Европе в 1944–1945 гг. И переформатирование памяти о ней у современных европейцев достигается различными способами: системой
школьного образования, заявлениями политиков и многотиражными изданиями исторической публицистики, публикациями во всех
видах СМИ, включая электронные, музейными экспозициями и произведениями игрового кинематографа. И вот закономерный результат. Опрос жителей стран-участниц Второй мировой войны — Великобритании, Франции и Германии в 2015 г.5, показал, что только
13 % опрошенных «отдали» ключевую роль в освобождении Европы
от фашизма Красной Армии, причем в Германии таких 17 %, в Великобритании — 13 %, во Франции — 8 %. В среднем около четверти
опрошенных вообще не смогли ответить на вопрос о том, кто сыграл
ключевую роль в освобождении Европы, большинство французов
(61 %) и немцев (52 %) отдали ее американским войскам, с чем согласно лишь 16 % жителей Великобритании, а 46 % отдали пальму
первенства своей армии. Таким образом, знания и представления жителей Европы о Второй мировой войне кардинально расходятся с реальной историей, а говорить о какой-либо благодарности со стороны
Европы по отношению к стране, потерявшей в борьбе с нацистской
агрессией 27 млн граждан, понесшей невиданный в истории материальный ущерб, вообще не приходится.
Между тем, в 1944–1945 гг. народы Европы встречали советских
воинов как долгожданных освободителей. Не считая европейской
России, Красная Армия освободила почти 50 % территории современных европейских государств: 11 стран центральной и юго-восточной
Европы с населением, значительно превышавшим 120 млн человек,
а в освобождении еще 6 стран участвовала вместе с союзниками. Свыше года около семи миллионов советских воинов сражались за пределами Родины. Больше миллиона из них погибли за освобождение
4
Трубникова Н. Как публицисты Латинской Европы отмечали юбилей // 60-летие окончания Второй мировой и Великой Отечественной: победители и побежденные
в контексте политики, мифологии и памяти. М., 2005. С. 176.
5
Опрос проводило агентство ICV Researche для агентства Sputnik в рамках проекта Sputnik с 20 марта по 9 апреля 2015 г.

Историческая память об Освобождении Европы Красной Армией...

39

народов Европы от фашизма6. И подвиг их нельзя поставить под сомнение. За освобождение Польши отдали свою жизнь 600 тыс. воинов,
Чехословакии — 140 тыс., Венгрии — 140 тыс., Румынии — 69 тыс.,
Югославии — 8 тыс., Болгарии — около 1 тыс., Австрии — 26 тыс.,
Норвегии — 3,5 тыс. чел., на территории Германии погибли 102 тыс.
воинов Красной Армии7. Однако в сознании современных европейцев их образ целенаправленно превращается в полчища диких варваров, грабителей, насильников и убийц, растерзавших культурные
страны и надругавшихся над несчастной Европой в целом и невинной овечкой Германией в частности.
В этом контексте примечательна распространенная мифология
относительно массового изнасилования немецких женщин советскими военнослужащими при якобы отсутствии подобных фактов в зоне
наступления западных союзников. Эта тема в контексте общего давления на Россию активно муссируется в западных СМИ с начала
1990-х гг. Так, в 2002 г. вышла книга известного английского историка Энтони Бивора «Падение Берлина. 1945»8. О ее содержании можно судить по рекламной статье автора в газете “The Daily Telegraph”
под красноречивым названием «Войска Красной Армии насиловали
даже русских женщин, которых они освобождали из лагерей». Эта публикация вызвала гневное письмо в редакцию посла Российской Федерации в Великобритании Григория Карасина от 25 января 2002 г.9
В Центральном архиве Министерства обороны РФ хранятся материалы политотделов с донесениями о «чрезвычайных происшествиях и аморальных явлениях», следственные дела и приговоры военных трибуналов, где можно найти немало примеров девиантного
поведения. Но виновные в этих преступлениях составляли не более 2 % от общего числа военнослужащих. Кроме того, многие преступления совершались дезертирами, репатриантами, уголовными
элементами всех национальностей, провокаторами и диверсантами,
6
См.: Гриф секретности снят. Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых
действиях и военных конфликтах. Статистическое исследование. М., 1993. С. 325–326;
Великая Отечественная война. Вопросы и ответы. М., 1984. С. 419.
7
Там же.
8
Beevor A. Berlin. The Downfall 1945. London, 2002.
9
Карасин Г. Ложь и инсинуации в статье, опубликованной в “The Daily Telegraph”.
Письмо редактору “The Daily Telegraph” // ИноСМИ. 2002. 25 янв. URL: https://
inosmi.ru/untitled/20020125/140008.html (дата обращения 22.09.2020).

40

Е. С. Сенявская

переодетыми в красноармейскую форму, с которыми советским войскам приходилось бороться в собственном тылу, неся при этом потери личного состава. А авторы, подобные г-ну Бивору, распространяют
свои обвинения на всю Советскую армию в целом. Кстати, книга Бивора была переведена на русский язык и издана в России в 2004 г. —
накануне юбилея Победы.
В 2005 г. последовала очередная разоблачительная «сенсация»
от бывших союзников по Антигитлеровской коалиции: «…на Западе во всю мощь пропагандируется новая книга британского военного
историка Макса Гастингса “Армагеддон: Битва за Германию, 1944–
1945”, посвященная преступлениям Советской Армии против мирного населения Германии и немецких военнопленных. Историк рисует
буквально ритуальное возмездие, чинимое Советской Армией проигрывавшим войну немцам, и даже называет его “первобытным изнасилованием целой нации”»10.
В 2006 г. на русском языке выходит книга немецкого автора Иоахима Гофмана «Сталинская истребительная война (1941–1945 гг.).
Планирование, осуществление, документы»11, широко распространявшаяся за рубежом с середины 1990-х гг. и только в Германии выдержавшая четыре издания. Несколько глав посвящено последним
месяцам войны под вполне определенным ракурсом, о чем свидетельствуют их названия: «“Ни пощады, ни снисхождения”. Зверства
Красной Армии при продвижении на немецкую землю», «“Горе тебе,
Германия!” Злодеяния находят свое продолжение». Перечень литературы, возрождающей дух и букву Геббельсовской пропаганды в новых исторических условиях, можно продолжать довольно долго.
Неменее мощными провокативными поводами становились художественные фильмы — «Безымянная. Одна женщина в Берлине» (2008), «Четыре дня в мае» (2011), «Наши матери, наши отцы»
(2013) и другие, весьма талантливо использующие средства кинематографа для воздействия на эмоциональную сферу зрителя, в основном слабо знакомого с реальной историей и уязвимого для профессионально сработанной пропаганды.
10
Крестовский В. Война и новые идеологические маркеры в англо-американских
СМИ // 60-летие окончания Второй мировой и Великой Отечественной: победители
и побежденные в контексте политики, мифологии и памяти. М., 2005. С. 148, 157–158.
11
Гофман И. Сталинская война на уничтожение (1941–1945 годы). Планирование,
осуществление, документы. М., 2006.

Историческая память об Освобождении Европы Красной Армией...

41

70-летний юбилей Великой Победы и предшествовавшие ему
многочисленные скандальные заявления политиков ряда европейских стран на тему Второй мировой войны ясно продемонстрировали короткую историческую память тех, кого в 1945 г. освободила от фашистской оккупации Красная Армия, и кто, по большому
счету, самим своим существованием (как в виде суверенных государств, так и собственно сохранивших национальную идентичность
народов) обязаны советскому солдату. Последней каплей в те юбилейные дни мая 2015 г. стал даже не отказ многих глав государств
от приглашения участвовать в торжественных мероприятиях в Москве, а откровенный и циничный демарш культурного комитета ООН
(!), по требованию которого в Женеве была подвергнута цензуре выставка «Помни... Мир спас советский солдат!», организованная Российским военно-историческим обществом. Из экспозиции убрали
стенды об освобождении стран Восточной Европы Красной Армией,
так как их «не удалось согласовать с представителями Польши, Румынии и Болгарии», также были убраны стенды, посвященные освобождению Чехословакии и Югославии. Таким образом, в выставке,
посвященной Освободительной миссии, не осталось места для рассказа об Освобождении. Кроме того, демонтажу подлежали стенды,
где был отражtн приход к власти нацистов, а также злодеяния Третьего рейха, связанные с массовым истреблением людей в концентрационных лагерях. «Представители ООН инспектировали каждую
фотографию и каждую подпись…»12
Юбилейные мероприятия прошли, но информационная война
продолжалась. 2–4 июня 2015 г. в Высшей школе экономики в Москве состоялась Международная научная конференция «Европа 1945:
Освобождение, оккупация, возмездие», в анонсе которой говорилось:
«1945-й был годом новых ожиданий и годом сведения старых счетов. Для одних приход Красной армии принес освобождение от нацистского господства, а установление советского правления открыло новые возможности и горизонты. В представлении других — этот
год ознаменовался страхом новой оккупации и расплаты за прежние деяния, совершенные под нацистской властью. Оккупация и освобождение, нередко происходившее под знаменем реванша, имели
12
ООН подвергла цензуре выставку «Помни... Мир спас советский солдат!» //
Известия. 2015. 21 мая.

42

Е. С. Сенявская

далеко идущие последствия. Возникшие в тот период властные динамики и фобии продолжают ощущаться даже сейчас, семьдесят лет
спустя»13. При этом тематические акценты в названиях заявленных
докладов были заметно смещены с понятия «освобождение» в сторону описания «ужасов» «новой оккупации» и «возмездия». Несколько
дней спустя, 8–9 июня 2015 г. в г. Катовице в Польше прошла организованная Институтом национальной памяти Международная конференция «Аспекты Советского присутствия в Восточной и Центральной Европе в 1945 году», главная тема обсуждения которой была
обозначена как «отношение Красной Армии к народам подвергшихся вторжению и впоследствии оккупированных территорий, в особенности преступления, совершенные советскими солдатами против
гражданского населения»14.
Вскоре в Европе развернулся очередной этап «войны с памятниками» советской эпохи, прежде всего на территории Польши. Так,
в конце марта 2016 г. Институт национальной памяти Польши в лице
своего директора Лукаша Каминьского в рамках программы десоветизации Польши и борьбы с тоталитарным влиянием Советского
Союза озвучил программу по демонтажу около 500 памятников советским воинам-освободителям15. В том же марте 2016 г. в польский
прокат вышел польско-французский художественный фильм «Невинные» — об изнасилованных в 1945 г. красноармейцами польских
монахинях16.
Памятники оскверняют и сносят во всех странах, освобожденных
советскими войсками. Где-то более активно, где-то менее. Но везде.
И вот наконец 2020 г. И, разумеется, новый информационнополитический шабаш, сопровождаемый громкими политическими
13
Опубликована программа Международной научной конференции «Европа, 1945:
Освобождение. Оккупация. Возмездие» // Высшая школа экономики. 2015. 25 мая.
URL: https://www.hse.ru/war/news/150247352.html (дата обращения 22.09.2020).
14
Новоселова Е. Как насилуют историю. В год 70-летия Победы над фашизмом
поляки пригласили российских историков обсудить «вторжение Красной Армии» //
Российская газета. 2015. 24 марта.
15
В Польше снесут 500 памятников, построенных «в благодарность СССР» // Вести.ру. 2016. 31 марта. URL: http://www.vesti.ru/doc.html?id=2737591 (дата обращения 22.08.2020).
16
«Невинные» — новая франко-польская драма Анн Фонтен // Cinewest. 2015.
22 дек. URL: http://cinewest.ru/nevinnye-novaya-franko-polskaya-drama-ann-fonten/
(дата обращения 22.08.2020).

Историческая память об Освобождении Европы Красной Армией...

43

заявлениями и надругательствами над советскими воинскими святынями. Так, одно за другим следуют недружественные действия
Польши: решение Варшавы официально не отмечать 75-летнюю
годовщину освобождения города от немецко-фашистских захватчиков советскими войсками; снос Памятника благодарности Красной Армии в городе Лешно; заявление замминистра иностранных
дел Польши о том, что Варшава имеет «безоговорочное» право
требовать от Москвы возмещения репараций за «военные преступления» во время Второй мировой войны; и многое другое, что,
по мнению официального представителя МИД РФ Марии Захаровой, свидетельствует о решении Польши начать масштабную дезинформационную кампанию против Москвы по теме Второй мировой войны17.
Но апогеем цинизма стало событие в Чехии. 3 апреля 2020 г. решением муниципальных властей одного из районов г. Праги, несмотря на протесты общественности, был демонтирован памятник освободителю чешской столицы маршалу И. С. Коневу. В ответ
на обращение министра обороны РФ С. К. Шойгу в Министерство
обороны Чехии с просьбой передать монумент России был получен
отказ на основании того, что «памятник является собственностью
Прага-6», а представитель МИД Чехии заявил, что «перемещение
памятника не нарушает ни один из действующих международных
договоров между Чехией и Россией». Зато чешские власти возмутились, когда Следственным комитетом России было возбуждено
уголовное дело по ч. 3 ст. 354.1 УК РФ «Осквернение символов
воинской славы России, совершенных публично», и объявило это
вмешательством во внутренние дела Чехии. В ночь на 9 мая, перед Днем Победы над фашистской Германией на постаменте уже
17
«Антифашисты уйдут в подполье»: Захарова оценила отказ Варшавы отмечать 75-летие освобождения // Комсомольская правда. 2020. 13 янв. URL: https://
www.kp.ru/online/news/3731720/ (дата обращения 22.08.2020); Niezalezna (Польша): в Польше снесли памятник благодарности Красной Армии // ИноСМИ. 2020.
8 февр. URL: https://inosmi.ru/politic/20200208/246804330.html (дата обращения
22.08.2020); В Польше рассказали о праве на военные репарации от России // Russia
Today. 2020. 31 янв. URL: https://russian.rt.com/world/news/713986-polsha-pravoreparacii-rossiya (дата обращения 22.08.2020); Захарова заявила о дезинформационной кампании Польши по Второй мировой // Russia Today. 2020. 23 янв. URL: https://
russian.rt.com/world/news/711115-zaharova-polsha-kampaniya-voina (дата обращения
22.08.2020).

44

Е. С. Сенявская

демонтированного памятника Коневу неизвестными вандалами был
установлен унитаз18.
Такая вот «историческая память» и «благодарность» за освобождение от фашизма. При этом потоки информационной грязи, которую европейские лидеры продолжают лить на армию-Освободительницу, не иссякают. И пора уже нам прекратить оправдываться перед
этими забывчивыми господами, а, отставив политкорректность, заставить их взглянуть на себя в историческое зеркало. Тем более, что
рассекреченные недавно архивные документы открывают для этого
все возможности.
Красную Армию обвиняют в «преступлениях по отношению
к мирному немецкому населению», раздувая отдельные случаи девиантного поведения военнослужащих (которые, кстати, в отличие от аналогичных поступков англо-американских союзников
в Западной зоне оккупации Германии, как правило, остававшихся
безнаказанными, строго карались советским командованием и военными трибуналами) до миллионных масштабов и навешивая ярлык «мародеров и насильников» на всех без исключения советских
солдат? Что ж, давайте изучим поведение по отношению к побежденным немцам «культурных и цивилизованных граждан» европейских стран, которые в своей жажде мщения порой превосходили по жестокости действия самих немцев на оккупированных ими
территориях. И обнаружится, что в 1945 г. гражданские немцы повсеместно обращались за помощью к советским военнослужащим,
умоляя спасти их как от разношерстных банд из числа «близких соседей», так и от произвола польских властей на подконтрольных им
18
Стешин Д. В Праге снесли памятник маршалу Ивану Коневу. Почему и за что? // Комсомольская правда. 2020. 3 апр. URL: https://www.kp.ru/
daily/27113.7/4190707/ (дата обращения 22.08.2020); «У него не было маски»: староста «объяснил» снос памятника Коневу // РИА Новости. 2020. 4 апр. URL: //https://
ria.ru/20200404/1569563677.html (дата обращения 22.08.2020); Россия попросила передать снесенный в Праге памятник маршалу Коневу // РИА Новости. 2020. 9 апр.
URL: https://ria.ru/20200409/1569830439.html (дата обращения 22.08.2020); МИД
Чехии ответил на просьбу России передать снесенный памятник Коневу // РИА Новости. 2020. 10 апр. URL: https://ria.ru/20200410/1569839038.html (дата обращения
22.08.2020); Козлова Н. СК возбудил дело из-за демонтажа памятника маршалу Коневу в Праге // Российская газета. 2020. 10 апр. URL: https://rg.ru/2020/04/10/skvozbudil-delo-iz-za-demontazha-pamiatnika-marshalu-konevu-v-prage.html (дата обращения 22.08.2020).

Историческая память об Освобождении Европы Красной Армией...

45

территориях. И утверждали, что «видят защиту только в лице Красной Армии»19.
Еще в секретном докладе от 5 марта 1945 г. заместителя наркома
внутренних дел, уполномоченного НКВД СССР по 1-му Белорусскому фронту И. Серова наркому внутренних дел Л. П. Берии подчеркивалось, что «со стороны военнослужащих 1-й польской армии
отмечено особенно жестокое отношение к немцам»20. Но и польское население, и даже новые польские власти отличились массовыми притеснениями и жестокостью по отношению не только к немецким военнопленным, но и к «гражданским» немцам. «Местные
жители, поляки из онемеченных польских семей, пользуясь благоприятной возможностью, устремились на грабеж хозяйств своих
бывших соседей-немцев. Советское командование даже вынуждено было принимать целый ряд мер по предотвращению массовых
грабежей немецких дворов и разграбления промышленных и иных
предприятий в зонах оккупации. Отношения между немцами
и поляками в занятых советскими войсками районах были очень
напряженными. Польские власти, принимая от Красной Армии переходившие под их управление бывшие немецкие районы, запрещали населению разговаривать на немецком языке, отправлять
службу в кирхах, ввели телесные наказания за неповиновение»21.
Не случайно в одном из политических донесений Военного совета 1-го Украинского фронта приводятся слова немецких жителей:
«Лучше мы будем все время находиться под русской оккупацией,
чем быть под властью поляков, так как поляки не умеют управлять
и не любят работать»22.
Особенно обострилась ситуация в ходе передачи ряда территорий Германии под юрисдикцию Польши и выселения оттуда этнических немцев, что, по свидетельству очевидцев, происходило в крайне
жестокой форме. Отчитываясь перед вышестоящим командованием
об обстановке в местах дислокации своих частей, работники политотделов Красной Армии прикладывали к донесениям выдержки из перлюстрированных военной цензурой писем немецких граждан своим
родственникам, где очень подробно и нелицеприятно рассказывалось
ЦАМО РФ. Ф. 333. Оп. 4883. Д. 19. Л. 283–284.
Власть. 2000. № 6 (357). С. 47.
21
Лавренов С. Я., Попов И. М. Крах Третьего рейха. М., 2000. С. 370–371.
22
Цит. по: Там же. С. 371.
19
20

46

Е. С. Сенявская

о том, что происходило между немцами и поляками на территории
Восточной Пруссии, Силезии и Померании.
Так, в спецсообщении Военного Цензора НКГБ по Германии
от 4 сентября 1945 г. приведены выдержки из писем немцев, где они
жалуются на отношение к ним со стороны поляков: «Сразу восемь
поляков вошли в квартиру, мама прибежала вниз, чтобы не быть
изнасилованной…»; «Поляки свирепствовали... Многие девушки
и женщины изнасилованы и избиты; ночью ломали двери, стреляли
и грабили все лучшее»; «Самыми плохими были, конечно, поляки…»;
«Поляки стояли за нашими плечами с резиновыми плетками». И там
же звучат признания: «У русских нам было очень хорошо…»; «Когда русские пришли, они нам ничего не сделали. Но поляки хуже, они
у нас все отобрали, что у нас было…»; «Русские, которые действительно имеют основание на ненависть, слишком мягки»; «Русские
лучше поляков…»; «Мои братья и сестры работали у порядочных русских, потом пришли поляки и прогнали их плетками»; «При
русских, которые были до 13 июля, никто не хотел убегать из города, а при поляках все вынуждены это делать»; «…Наш дом был
занят русскими. Позднее пришли поляки, которые в течение полчаса выгнали нас из дома резиновыми нагайками. Никаких продуктов
и вещей мы не могли взять с собой…»; «Однажды к нам пришли поляки и погрузили нас больных в течение получаса в товарные вагоны.
Десять дней мы были в дороге… Питались краюшками хлеба, которые бросали русские детям…»23
В докладе генерал-лейтенанта Щелаковского генерал-лейтенанту Бокову от 25 августа 1945 г. о беседе с бывшим президентом Рейхстага Павлом Лебе говорится: «немецкое население из районов, передаваемых полякам, выселяется, ничего на человечески похожего нет.
Незначительное количество имущества, даваемое на руки, дорогой все
равно отбирается. Сам Лебе ехал в Берлин на эшелоне с углем. Там
же ехали беженцы, кто как сумев пристроиться. Ввиду того, что поезд идет тихо, поляки ходят, скидывают последние вещи у беженцев. По дорогам царит безжалостный бандитизм со стороны поляков.
Лебе просит к эшелонам с углем хотя бы 2–3 вагона выделять для беженцев, перевезя их через самую опасную зону грабежей, где хозяйничают поляки, чтобы эти вагоны, как и эшелоны с углем, охранялись
23

ЦАМО РФ. Ф. 2. Оп. 11569. Д. 103. Л. 6–12.

Историческая память об Освобождении Европы Красной Армией...

47

охраной Красной Армии, так как население тех районов видит защиту только в лице Красной Армии»24.
Немилосердие и даже крайнюю жестокость по отношению к побежденным немцам проявляли и другие народы, побывавшие под фашистской оккупацией. Так, в политдонесении политотдела 4-й танковой армии начальнику Политуправления 1-го Украинского фронта
генерал-майору Яшечкину от 18 мая 1945 г. «Об отношении чехословацкого населения к немцам» сообщалось: «За время пребывания
в Чехословакии бойцы и офицеры наших частей были неоднократно
очевидцами того, как местное население свою злобу и ненависть к немцам выражало в самых разнообразных, подчас довольно странных, необычных для нас формах Все это объясняется огромной злобой
и жаждой мести, которые питает чехословацкий народ к немцам
за все совершенные преступления Злоба и ненависть к немцам
настолько велики, что нередко нашим офицерам и бойцам приходится сдерживать чехословацкое население от самочинных расправ над
гитлеровцами»25. Подробное перечисление и описание этих «необычных по форме» расправ (сжигание живьем на кострах, подвешивание
за ноги, вырезание на теле свастики и т. п.) мало отличается от того,
что творили в оккупированных ими странах сами немцы. Однако
столь буквальное исполнение ветхозаветного принципа «око за око,
зуб за зуб», судя по документам, вызывало недоумение и неприятие
у советских солдат, которые в понимании справедливого возмездия
в большинстве своем исходили из принципа, что «не должны уподобляться немцам»26.
Документы свидетельствуют и о поведении репатриантов, пестрые интернациональные толпы которых запрудили дороги Германии: возвращаясь домой из немецкого рабства, они не упускали случая отомстить своим недавним хозяевам и просто поправить свое
«материальное положение» за счет проигравшей стороны. Так, в докладе наркома внутренних дел СССР Л. П. Берии Сталину, В. М. Молотову и Г. М. Маленкову от 11 мая 1945 г. о проводимых мероприятиях по оказанию помощи местным органам в городе Берлине
ЦАМО РФ. Ф. 333. Оп. 4883. Д. 19. Л. 283–284.
Российский государственный архив социально-политической истории. Ф. 17.
Оп. 125. Д. 320. Л. 161–163.
26
Шерстяной Э. Германия и немцы в письмах красноармейцев весной 1945 г. //
Новая и новейшая история. 2002. № 2. С. 148.
24
25

48

Е. С. Сенявская

говорилось: «В Берлине находится большое количество освобожденных из лагерей военнопленных итальянцев, французов, поляков, американцев и англичан, которые забирают у местного населения личные
вещи и имущество, грузят на повозки и направляются на запад. Принимаются меры к изъятию у них награбленного имущества»27.
Примеры такого рода приводятся и в дневниках австралийского военного корреспондента Осмара Уайта: «Военные власти сумели установить некоторое подобие порядка на освобожденных территориях. Но когда бывшие подневольные рабочие и узники концлагерей
заполнили дороги и начали грабить один городок за другим, ситуация
вышла из-под контроля Некоторые из переживших лагеря собрались в банды для того, чтобы рассчитаться с немцами. Малонаселенные районы, которые не пострадали во время боевых действий,
нередко страдали от разбоя этих банд…»28 Этот же военный корреспондент свидетельствовал: «В Красной армии господствует суровая
дисциплина. Грабежей, изнасилований и издевательств здесь не больше, чем в любой другой зоне оккупации. Дикие истории о зверствах
всплывают из-за преувеличений и искажений индивидуальных случаев под влиянием нервозности, вызванной неумеренностью манер русских солдат и их любовью к водке. Одна женщина, которая рассказала
мне большую часть сказок о жестокостях русских, от которых волосы
встают дыбом, в конце концов была вынуждена признать, что единственным свидетельством, которое она видела собственными глазами, было то, как пьяные русские офицеры стреляли из пистолетов
в воздух или по бутылкам…»29
Сегодня на Западе тема «бесчинств и преступлений» в отношении мирного населения и массовых изнасилований, якобы совершенных Красной Армией в Германии и других странах на завершающем
этапе войны, является едва ли не самым модным трендом30. НеблаГосударственный архив Российской Федерации. Ф. р-9401. Оп. 2. Д. 95. Л. 399.
White O. Conquerors' Road: An Eyewitness Account of Germany 1945. Cambridge
University Press, 2003 [1996] URL: http://www.argo.net.au/andre/osmarwhite.html
(дата обращения 22.08.2020).
29
Ibid.
30
Сенявская Е. С. Красная Армия в Европе в 1945 г.: старые и новые стереотипы
восприятия в России и на Западе // Обозреватель / Observer: Научно-аналитический
журнал. 2012. № 2. С. 111–127; № 3. С. 85–101; Сенявская Е. С. Женщины освобожденной Европы глазами советских солдат и офицеров (1944–1945 годы) // Ученые записки Петрозаводского государственного университета. 2012. № 3 (124), май. С. 13–19.
27
28

Историческая память об Освобождении Европы Красной Армией...

49

годарная старушка-Европа, никогда не страдавшая целомудрием
(как физиологическим, так и политическим), замаранная массовым
коллаборационизмом в годы нацистской оккупации, не может простить победившему фашизм русскому солдату именно то, на что сама
неспособна, — великодушие и гуманизм, отличавшие советского воина-освободителя в далеком 1945 г. И из кожи вон лезет, чтобы облить грязью тех, кто жертвовал собственной жизнью, спасая не только свой, но и чужие народы от уничтожения и порабощения.

См. также: Сенявский А. С., Сенявская Е. С., Сдвижков О. В. Освободительная миссия
Красной Армии в 1944–1945 гг.: гуманитарные и социально-психологические аспекты.
Исторические очерки и документы / Отв. ред. Е. С. Сенявская. М.; СПб, 2015.

С. В. Андреев
Андреев Сергей Вадимович — посол Российской Федерации
в Республике Польша. Статья подготовлена на основе лекции,
прочитанной автором в январе 2016 г. в одном из польских вузов, с последующей актуализацией.

Тернистый путь российско-польских
отношений: вопросы истории и памяти

У

отношений народов России и Польши — многовековая история,
а истоки проблем, которые между нами возникали и возникают,
зачастую уходят еще в домонгольские времена. Уже тогда на отношениях между Русским государством, формировавшимся вокруг Новгорода, Киева и Владимира, и Польшей сказывался раскол между
восточной и западной христианскими церквями.
После монгольского нашествия в середине ХIII в. произошел
фактический раздел русских земель: Северо-Восточная Русь оказалась под контролем монгольской Орды, а западные и южные русские земли, которые не попали в прямую зависимость от Орды, перешли под власть Великого княжества Литовского и Польши. После
того, как в ХIV–XV вв. Северо-Восточная Русь объединилась вокруг
Москвы и освободилась от монгольского ига, пошел обратный процесс — возвращения в Русское государство западно- и южнорусских
земель из-под господства Литвы и Польши. Так началось длительное
противоборство между Россией и Польшей за влияние на территориях, которые сейчас входят в состав Белоруссии, Литвы и Украины
и которые в Польше до сих пор часто называют «восточными кресами (окраинами)». В то время, когда южные и западные русские земли были отделены от Северо-Восточной Руси, у их населения стали
формироваться те особенности языка, культуры, быта, которые впоследствии привели к формированию украинской и белорусской народностей.
На Парижской мирной конференции 1919 г. (в которой Польша участвовала, а Россия — нет) державы-победительницы все еще
DOI: 10.31754/nestor4469-1820-1.03

Тернистый путь российско-польских отношений

51

рассматривали украинцев и белорусов как часть единого русского
народа. И хотя в первые годы после Октябрьской революции 1917 г.
ненадолго возникали различные украинские и белорусские государственные образования, по-настоящему украинская и белорусская государственность, Украина и Белоруссия в своих нынешних границах
сложились в рамках Советского Союза.
Вот пример того, как на одни и те же исторические события мы
с поляками смотрим с разных сторон: то, что мы считаем возвращением исконно русских южных и западных земель, в Польше трактуется
как захват Россией польских восточных кресов.
Конечно, из сюжетов позднейшей истории в Польше особенно
остро воспринимаются разделы Речи Посполитой в конце ХVIII в.
Однако напомню, что в результате всех трех разделов — 1772, 1793
и 1795 гг. (подчеркну: разделов не Польши, а Речи Посполитой)
к России отошли только те самые исконно русские западные и южные земли, а также Прибалтика, а собственно польские земли поделили между собой Пруссия и Австрия.
С российской стороны также остались свои счеты к польской политике того периода в отношении России: это и агрессия в период
тяжелейшего внутреннего кризиса на Руси в начале ХVII в. («Смуты»), и жестокости, которыми польские магнаты и шляхта принуждали к повиновению местное русское население на «кресах», и участие
десятков тысяч поляков во вторжении Наполеона в Россию в 1812 г.
Русский писатель, лауреат Нобелевской премии Александр Солженицын писал в 1973 г., находясь в эмиграции: «Расцветная, сильная, самоуверенная Польша не короче по времени и не слабее завоевывала и угнетала нас. В Смутное время поляки едва не лишили нас
национальной независимости, глубина той опасности была для нас
не слабей татарского нашествия, ибо поляки посягали и на православие. И у себя внутри систематически подавляли его, вгоняли в унию…
Восточная экспансия Польши воспринималась польским обществом
как нормальная и даже похвальная политика. Поляки представлялись самим себе избранным божьим народом, бастионом христианства, с задачею распространить подлинное христианство на “полуязычников” — православных, на дикую Московию, и быть носителями
универсальной ренессансной культуры».
Что же до разделов, то вопреки распространенному в Польше
мнению, совсем не Россия была их инициатором. Более того, первый

52

С. В. Андреев

из них в 1772 г. России был совершенно не нужен — она имела в лице
Речи Посполитой союзное и по существу подконтрольное государство, и делиться этим контролем с Пруссией и Австрией было совсем не в ее интересах. Однако с 1768 г. шла война России с Турцией,
и к началу 1770-х гг. последнюю поддерживали Англия и Франция
и угрожали поддержать Австрия и Пруссия. Раздела Польши больше
всех домогался король Пруссии Фридрих II. Екатерине II пришлось
уступить давлению Берлина и Вены, что дало ей возможность выиграть в 1774 г. войну с Турцией и подготовить присоединение Крыма
в 1783 г. Разделы же 1793 и 1795 гг. происходили уже совсем в другой ситуации, после Великой Французской революции, когда Пруссия и Россия опасались возраставшего влияния на Польшу революционной Франции.
Более объективной оценки ожидает и тот период истории Польши, когда большая ее часть после Венского конгресса 1815 г. и до
1918 г. входила в состав Российской Империи. Россия вовсе не была
«худшим из захватчиков» — в этом, например, был убежден один
из ведущих польских политических деятелей начала XX в. Роман
Дмовский. И как многие поляки внесли весомый вклад в историю
России XIX — начала XX в., так и для Польши это совсем не было
«потерянное время».
* * *
И все же самую эмоциональную полемику вызывают вопросы
истории наших отношений в ХХ в. Едва Польша добилась восстановления независимости в ноябре 1918 г., случилась советско-польская
война 1919–1921 гг. В Польше она, естественно, ассоциируется в первую очередь с победой польских войск над Красной Армией под Варшавой в августе 1920 г. — «чудом на Висле».
Вспомним, однако, как эта война началась. Советская Россия в 1919 г. находилась в тяжелейшей ситуации, белые наступали
со всех сторон; к войне с Польшей Москва не только не стремилась,
но и всячески старалась ее избежать, с конца 1918 до весны 1920 г.
делала Варшаве многочисленные мирные предложения, в том числе
о территориальных уступках, значительно превосходивших те, которые потом Польша получила по Рижскому мирному договору.
На Парижской мирной конференции в 1919 г. державы-победительницы решили при определении границ в Европе руководство-

Тернистый путь российско-польских отношений

53

ваться этническим принципом, т. е. преобладающим национальным
составом населения соответствующих территорий. На основании
этого принципа Верховный совет Антанты одобрил рекомендации
о линии прохождения границы между Россией и Польшей, которая впоследствии получила название «линия Керзона» и по которой
в основном и проходит сейчас восточная граница Польши.
Польское руководство во главе с Ю. Пилсудским не приняло
мирных предложений Москвы и не согласилось с рекомендациями
Антанты. С весны 1919 г. начались боевые действия между польскими войсками и Красной Армией, в ходе которых всё новые территории к востоку от «линии Керзона» переходили под польский конт­
роль.
В начале осени 1919 г. в ходе секретных переговоров с советскими представителями польское командование согласилось остановить
военные действия на советско-польском фронте, чтобы советское
правительство могло сосредоточить все силы на борьбе с армией генерала Деникина, который наступал на Москву с юга. Пилсудский
считал, что победа красных в России была бы для Польши полезнее,
чем победа белых.
После того как Красная Армия нанесла Деникину решающее
поражение, весной 1920 г. польские войска перешли в наступление и в начале мая заняли Киев. Однако к тому времени положение
на фронтах Гражданской войны в России радикально поменялось, советская власть добилась решающего перевеса и уже могла сосредоточить на польском фронте значительные силы. В начале июня 1920 г.
польские войска были вынуждены оставить Киев (уходя, они взорвали мосты через Днепр), в начале июля Красная Армия перешла в наступление и в Белоруссии.
Советскому правительству следовало остановить наступление
на «линии Керзона», но Красная Армия двинулась дальше на Варшаву; при этом ставили цель вовсе не оккупировать Польшу, а уж тем
более «всю Европу», как нередко утверждается, — это было просто
нереально, — а подтолкнуть социалистическую революцию в Польше, Германии и других странах.
Ошибка обошлась дорого — обернулась тяжелым поражением,
большими территориальными потерями, десятками тысяч погибших.
В польский плен попали около 150 тыс. красноармейцев. Их судьба
до сих пор остается одним из конфликтных вопросов нашей истории.

54

С. В. Андреев

Число красноармейцев, погибших в польском плену в 1920–1921 гг.,
наши ученые оценивают в 25–28 тыс. человек, польские — до 20 тыс.
В любом случае смертность среди пленных красноармейцев была
очень высокая по причинам бесчеловечных условий содержания в лагерях — голода, холода, отсутствия одежды и обуви, антисанитарии,
эпидемий, произвола лагерной администрации. По международному
праву за это несут ответственность власти той страны, которая содержит военнопленных в своих лагерях. Польская сторона, однако, не считает, что ею в тех условиях были нарушены нормы международного гуманитарного права. Когда Российское военно-историческое общество
осенью 2014 г. обратилось к польским властям с просьбой дать согласие на установку памятного знака в честь военнопленных, погибших
в польских лагерях, на Раковицком кладбище в Кракове, где похоронены 1250 красноармейцев из лагеря в Домбе, ответ был отрицательным,
хотя на том же кладбище есть курган в честь погибших там же украинцев, взятых в плен в ходе польско-украинской войны 1919–1920 гг.
* * *
Подходя к теме так называемого «пакта Молотова — Риббентропа», напомню, что советско-польские отношения в межвоенный период были очень плохие. Постоянно сохранялась напряженность на границе, в 1927 г. в Варшаве русским белоэмигрантом был убит полпред
СССР в Польше Петр Войков, в стране активно действовали бело­
эмигрантские и антисоветские националистические организации.
На «восточных кресах» проводилась жесткая политика польской
колонизации, полонизации и окатоличивания — туда были переселены сотни тысяч польских колонистов — «осадников», в массовом порядке ликвидировались русские, украинские и белорусские школы,
были переданы католической церкви или разрушены сотни православных храмов. На Западной Украине такая политика провоцировала крестьянские волнения, которые жестоко подавлялись войсками.
В этой обстановке разворачивала свою террористическую деятельность Организация украинских националистов Степана Бандеры.
В 1930-е годы Советский Союз, рассматривая Германию как
главную угрозу, искал партнеров для выстраивания системы коллективной безопасности в Европе. Польша же противилась любым таким инициативам с участием СССР — в частности, отвергла французское предложение о заключении Восточного пакта. Советское

Тернистый путь российско-польских отношений

55

руководство было убеждено, что Англия и Франция стремились направить гитлеровскую агрессию на восток, против СССР — и именно
ради этого отдали Гитлеру Чехословакию; а Польша и Венгрия, принявшие участие осенью 1938 г. в разделе Чехословакии, рассматривались в Москве как вероятные участники совместного с Германией
похода на восток — вплоть до 1939 г. советское военное командование планировало военные действия на случай отражения совместного нападения на СССР Германии и Польши. Было хорошо известно,
что правившие в Польше круги мечтали о «Великой Польше от моря
до моря», — соответственно в Москве предполагали, что за участие
в войне против СССР Гитлер может пообещать Польше Украину.
Процитирую известного польского историка и журналиста Петра Сквечиньского: «Последний посол второй Речи Посполитой
в Москве Вацлав Гжибовский в конце 1938 года говорил, что СССР
вот-вот развалится, русская проблема дозревает, предусмотрительно заботился уже только о том, чтобы Польше не пришлось делиться в покоренной Москве влиянием с Германией». Конечно, такие настроения не были тайной для советского руководства.
Ситуация изменилась в конце 1938 — начале 1939 г., когда Германия потребовала от Польши территориальных уступок и присоединения к Антикоминтерновскому пакту. Варшава ответила отказом,
обратилась за поддержкой к Англии и Франции и получила от них
гарантии. Но в течение весны — лета 1939 г. Польша препятствовала
договоренностям Англии и Франции с СССР о совместном противодействии германской агрессии. Вероятно, Варшава рассчитывала, что
с помощью Англии и Франции сможет отбиться от германского нападения и без помощи СССР. Однако оказалось, что всерьез воевать
за Польшу с Германией они не собирались.
Советское же руководство, видя, как ведут себя англичане, французы и поляки, всерьез опасалось, что они за спиной Москвы договорятся с Гитлером, и СССР останется один на один с агрессией со стороны Германии, а то и Польши вместе с нею, да еще и в условиях
войны на два фронта, так как с апреля 1939 г. на Дальнем Востоке
шла война СССР с Японией у реки Халхин-Гол. В такой ситуации
Сталин принял предложение Гитлера заключить Договор о ненападении с Германией от 23 августа 1939 г. с секретным приложением
к нему — Протоколом о разграничении сфер интересов («пакт Молотова — Риббентропа»).

56

С. В. Андреев

Часто утверждается, что этот договор будто бы послужил чуть
ли не причиной Второй мировой войны, что Гитлер и Сталин несут
за нее равную ответственность, что СССР вступил во Вторую мировую войну в сентябре 1939 г. на стороне Германии, и т. п. Это, конечно, неправда. Развязыванию войны способствовала прежде всего
политика умиротворения агрессора, которая проводилась по отношению к Германии правительствами Англии, Франции, а вместе с ними
и Польши. «Вершинами» этой политики стали Мюнхенское соглашение от 30 сентября 1938 г. о разделе Чехословакии и пассивная реакция на оккупацию Германией Чехословакии в марте 1939 г.
В одном уже довольно давнем телеинтервью я сказал, что политика Польши в 1930-е годы привела ее к катастрофе сентября 1939 г.
Телеканал тогда выдал сенсационное сообщение, что я-де возложил
на Польшу ответственность за Вторую мировую войну, хотя я этого
не говорил. Сошлюсь на мнение видного российского историка академика А. О. Чубарьяна: «Сказать, что Польша виновата в развязывании Второй мировой войны, конечно, неправомерно, она была первой жертвой этой войны. Но то, что страна сыграла в предпосылках
этой катастрофы свою, и не последнюю роль, — это правда. Особенно здесь нужно помнить о польской позиции в переговорах Англии,
Франции и СССР в августе 1939 г. К примеру, Польша отказывалась пропустить советские войска в случае, если начнется агрессия
Германии»1.
Дата нападения Германии на Польшу — 1 сентября 1939 г. была
определена задолго до заключения «пакта Молотова — Риббентропа», и нет никаких оснований утверждать, что, если бы пакт не был
заключен, Гитлер бы от нападения отказался. Возможно, он бы поостерегся, если бы знал, что на помощь Польше придут и Англия,
и Франция, и СССР, но он как раз знал, что Польша принимать помощь от СССР отказывается, и был уверен, что Англия и Франция
всерьез воевать за Польшу не станут.
После нападения Германии на Польшу советское руководство выжидало: если бы Англия и Франция, объявив войну Германии, стали
вести ее по-настоящему, — а их совокупные силы вместе с польскими
превосходили военный потенциал Германии, и у них были все основания рассчитывать на победу, — СССР, конечно, вводить войска
1

Российская газета. 2015. 27 окт.

Тернистый путь российско-польских отношений

57

в Западную Белоруссию и Западную Украину не стал бы. И только
после того как 12 сентября 1939 г. правительства Англии и Франции фактически решили, что воевать по-настоящему за Польшу они
не будут, когда все польское политическое и военное руководство, бежав из Варшавы, собралось на границе с Румынией, готовясь туда перебраться (и перебралось вечером 17 сентября), когда исход войны
был практически предрешен и польское государство по существу перестало существовать (подчеркиваю, что это нисколько не умаляет
героизма польских частей и подразделений, продолжавших сражаться с агрессором до начала октября) — только тогда утром 17 сентября
Красная Армия пересекла польскую границу.
Как оценивать «пакт Молотова — Риббентропа» и ввод советских войск в Западную Белоруссию и Западную Украину в сентябре
1939 г., а заодно и советско-германский Договор о дружбе и границе
от 28 сентября 1939 г., к которому тоже прилагался секретный протокол? Если говорить о моральной стороне вопроса, то, как заявил
председатель правительства России В. В. Путин в Гданьске в 2009 г.,
«пакт Молотова — Риббентропа» был аморальным и поэтому с моральной точки зрения заслуживает осуждения — но не более, чем
Мюнхенское соглашение и вся политика умиротворения Германии,
проводившаяся европейскими державами до 1939 г.
Я понимаю, почему в Польше эти события эмоционально трактуются как акт вероломства, агрессия, «нож в спину», очередной раздел
Польши. Но с точки зрения реальной политики действия советского руководства в той обстановке были совершенно обоснованными
и необходимыми.
Во-первых, границы СССР были отодвинуты на запад на несколько сот километров. Если бы эти территории не занял СССР —
их бы заняла Германия, и война через два года (а может быть, и раньше) началась бы с рубежей намного восточнее, и неизвестно, удалось
бы тогда отстоять Москву и Ленинград или нет, и как события развивались бы дальше.
Во-вторых, произошло воссоединение украинских и белорусских
земель, Виленщина вернулась в состав Литвы, т. е. были воссозданы
справедливые границы, которые еще в 1919 г. были одобрены на Парижской мирной конференции и которые сейчас уже никто не оспаривает, в том числе и Польша не предъявляет территориальных претензий ни к Белоруссии, ни к Литве, ни к Украине.

58

С. В. Андреев

* * *
В Польше распространено убеждение, что советское руководство и лично Сталин не захотели прийти на помощь Варшавскому восстанию — хотя Красная Армия якобы могла в августе 1944 г. взять
Варшаву. Но Сталин будто бы дал приказ остановить наступление
специально для того, чтобы дать возможность гитлеровцам подавить
восстание, выгнать население из города и разрушить Варшаву.
Это неправда. Если бы советские войска могли взять Варшаву
в августе — они бы это сделали. Советское руководство ранее уже
сталкивалось с попытками Армии Крайовой реализовать так называемый «план “Буря”» — устанавливать контроль над территориями, с которых уходили отступающие немецкие войска, и претендовать в отношениях с наступавшими советскими войсками на статус
представителей законных польских властей. Во всех случаях такие
попытки быстро нейтрализовывались и не были фактором, оказывавшим существенное влияние на планы советского военного командования.
В том, что Красная Армия не взяла Варшаву ни в августе, ни
в сентябре 1944 г., решающую роль сыграли другие обстоятельства.
Красная Армия начала крупнейшее наступление лета 1944 г. — операцию «Багратион» 23 июня в Белоруссии, вышла к границам Польши и форсировала реку Буг 17–20 июля и к концу июля продвинулась на запад на 500–600 км. За время наступления советские войска
понесли большие потери, были сильно ослаблены, испытывали серьезные проблемы со снабжением, были сильно растянуты коммуникации. Между тем немцы стянули к Варшаве 4 танковые дивизии,
в результате упорных боев 27–30 июля перешли в контрнаступление
и вынудили советские войска занять оборону.
Снова сошлюсь на оценку Петра Сквечиньского: «Значительное большинство военных историков в настоящее время считает, что
хотя Красная Армия на рубеже июля — августа готовилась форсировать Вислу, она действительно была остановлена немецким контрударом. Вермахт тогда еще не был “бумажным тигром”»2.
В тех условиях попытки освободить Варшаву любой ценой привели бы к огромным потерям и обоснованно рассматривались советским военным командованием как нецелесообразные. Силы для
2

Речьпосполита. 2014. 2 окт.

Тернистый путь российско-польских отношений

59

прорыва немецкой обороны под Варшавой Красная Армия накопила
только к началу 1945 г.
Отношение советского руководства к польскому эмигрантскому правительству в Лондоне и к Армии Крайовой в данном контексте определяющего значения не имело. Как известно, правительство
С. Миколайчика заранее не информировало советское руководство
о начале Варшавского восстания и не просило поддержать его действиями советских войск. Впрочем, если бы такая просьба и последовала, взять Варшаву, как уже говорилось, в то время Красная Армия
не могла.
Миколайчик прибыл в Москву 30 июля. На встрече с Молотовым 31 июля — за день до начала восстания — он сообщил, что польское правительство в Лондоне только «обдумывает» план восстания
в Варшаве. Вечером 3 августа на встрече со Сталиным он утверждал,
что восстание уже победило. В ответ Сталин сказал, что, по его мнению, шансов на победу восстания нет.
Когда через несколько дней стало ясно, что восстание терпит поражение, в Польше стали активно распространяться слухи о том, что
Сталин специально приказал остановить наступление. В Москве это
восприняли как антисоветскую пропаганду, за которой стояло польское правительство в Лондоне. В этой связи 13 августа было выпущено заявление ТАСС: советское руководство расценило восстание
в Варшаве как авантюру и от нее отмежевалось.
Негативное отношение Москвы к Варшавскому восстанию на начальном его этапе определялось тем, что оно рассматривалось как
бессмысленная и безнадежная в военном плане затея,проявление
безответственного политиканства, в котором было очевидно наличие
весомой антисоветской составляющей. Этим, в частности, объяснялся и отказ советского руководства в ответ на просьбу союзников разрешить использовать аэродромы в советском тылу для посадок их самолетов, сбрасывавших грузы для повстанцев.
Отношение советского руководства к восстанию стало меняться к сентябрю — на Москву произвели сильное впечатление мужество и упорство повстанцев, хотя по-прежнему было ясно, что шансов
на успех восстание не имело с самого начала. К середине сентября
советская авиация начала сбрасывать оружие, продовольствие и медикаменты для повстанцев, было дано согласие на посадки авиации
союзников на аэродромы в советском тылу, 14 сентября советские

60

С. В. Андреев

войска и части Войска Польского взяли правобережную Варшаву
и 16–20 сентября попытались форсировать Вислу, но понесли большие потери и были вынуждены от дальнейших таких попыток отказаться. В боях под Варшавой в августе — сентябре 1944 г. Красная Армия потеряла убитыми, ранеными и пропавшими без вести 226 тыс.
человек, 1-я армия Войска Польского — 6757 человек.
Подводя итог: нет никаких оснований возлагать на советское руководство вину за трагедию Варшавского восстания. Мужество и самоотверженность его участников заслуживают самого глубокого уважения. Но на тех, кто в таких условиях принимал решение о начале
восстания, лежит тяжелая ответственность за его последствия.
* * *
Одним из самых острых вопросов истории наших отношений
остается трактовка действий Советского Союза и Красной Армии
на территории Польши в 1944–1945 гг. В Польше сейчас уже официально принято считать, что Красная Армия и сражавшееся с ней
плечом к плечу Войско Польское эту страну не освобождали; они-де
покончили с гитлеровской оккупацией, но свободу Польше не принесли, а принесли сталинизм, чуждый социалистический строй. Поэтому, мол, Польше не за что быть благодарной Советскому Союзу; к захоронениям советских воинов, погибших в боях за Польшу, следует
относиться уважительно, но не потому что они освобождали Польшу, а наравне с любыми другими воинскими захоронениями — в том
числе, например, военнослужащих германской армии, оккупировавшей Польшу. Памятники советским воинам-освободителям и советско-польскому братству по оружию рассматриваются как символизирующие советское доминирование в Польше в послевоенный период,
пропагандирующие коммунизм, — поэтому в соответствии с принятыми в 2017 г. поправками к закону о декоммунизации они подлежат
«устранению из общественного пространства». Польская сторона
считает, что российско-польское межправительственное соглашение
1994 г. о захоронениях и местах памяти жертв войн и репрессий к так
называемым «символическим памятникам», которые находятся вне
мест захоронений, не относится, хотя такая трактовка и соглашения
1994 г, и российско-польского межгосударственного договора 1992 г.
прямо противоречит их содержанию; чтобы в этом убедиться, достаточно просто заглянуть в тексты документов.

Тернистый путь российско-польских отношений

61

В перечне памятников советским воинам вне мест захоронений,
подписанном в 1997 г. представителями посольства России в Польше и польских властей, значился 561 такой объект; после нескольких
лет «войны с памятниками» их сейчас осталось немногим более 100.
В сентябре 2015 г. был снесен и памятник дважды герою Советского Союза, командующему 3-м Белорусским фронтом генералу армии
Ивану Черняховскому в г. Пененжно на месте, где он получил смертельное ранение 18 февраля 1945 г. В сентябре 2017 г. разрушен мавзолей на братской могиле 56 красноармейцев в г. Тщанка. Хотя польские власти вроде бы исходят из неприкосновенности захоронений,
в данном случае утверждается, что останки советских воинов перенесены в какое-то другое место. Однако никаких документов, подтверждающих перезахоронение, не представлено. Сейчас в этой ситуации
разбираются суд и прокуратура г. Тщанка.
На таком фоне в Польше чаще, чем в любой другой стране, совершаются и акты вандализма в отношении советских воинских захоронений. Власти такие действия осуждают, устраняют их последствия,
но нельзя не видеть несомненную взаимосвязь подобных кощунственных проявлений с прививаемым польскому обществу отношением к памяти советских воинов-освободителей.
Позицию польских властей в этом вопросе мы расцениваем как
политический выбор, который польская сторона делает в пользу
ухудшения наших отношений.
Известно, что в соответствии с планами руководства Третьего
рейха Польши как государства не должно было существовать — ее
территория предназначалась для немецкой колонизации; поляки как
нация частично подлежали уничтожению как расово неполноценные,
частично — выселению далеко на восток, частично — превращению
в рабочую силу, частично — онемечиванию. Польша как государство, поляки как нация на своей земле сохранились благодаря победе
Красной Армии — и сражавшегося в ее рядах Войска Польского.
В боях за освобождение Польши отдали жизни около 600 тыс. советских солдат и офицеров; еще от 700 тыс. до 1 млн советских военнопленных погибли в гитлеровских концлагерях на территории
Польши и здесь похоронены. Разве так трудно понять, что их память для нас священна — в России и всех других странах бывшего
СССР у миллионов семей предки лежат в этой земле? О чем думали люди, которые инициировали позорную «войну с памятниками»

62

С. В. Андреев

и дискуссии о том, несли ли советские солдаты свободу Польше или
новое порабощение, были ли они сами свободными или «рабами Сталина»? Когда снесли памятник Черняховскому, я публично сказал,
что мы этого никогда не забудем, я лично никогда не забуду, — и это
не просто слова. Причем не надо думать, что если в России сменится
власть, поменяется и отношение нашего общества к этим вопросам.
Альтернатива есть — и она очевидна. Мы призываем польские власти ясно и недвусмысленно заявить, что в польской земле похоронены
советские воины, спасшие Польшу, которым поляки навсегда сохранят
благодарность; к их захоронениям и поставленным в их честь памятникам следует относиться с должным уважением; виновные в осквернении захоронений и памятников подлежат строгому наказанию.
Нам нередко говорят, что ликвидации памятников якобы требует польский народ. Это чепуха. В Польше сотни советских воинских
мемориалов, и в подавляющем большинстве случаев и население,
и местные власти относятся к ним с уважением и благодарностью —
память народа переписать с чистого листа невозможно.
Нам искренне жаль, что в сегодняшней Польше о солдатах Войска Польского, вместе с Красной Армией освобождавших Польшу,
вспоминают куда реже, чем о солдатах армии генерала Андерса или
о так называемых «проклятых солдатах» (участниках вооруженного
подполья в послевоенный период). А между тем именно в том Войске Польском больше всего поляков сражалось против гитлеровской
Германии, погибало, именно они брали Берлин, они — единственные
из иностранцев — прошли 24 июня 1945 г. на Параде Победы по Красной площади в Москве.
Память о нашем братстве по оружию в 1944–1945 гг. должна
не ожесточать наши народы друг против друга, а объединять. Если
происходит наоборот, то это не наш выбор.
* * *
Итоги Второй мировой войны, решения Ялтинской и Потсдамской конференций сейчас в Польше оцениваются весьма критически.
Польский историк Славомир Дембский, например, писал, что Польша
потерпела поражение во Второй мировой войне из-за того, что «в числе победителей оказался Советский Союз», а Польша попала в зависимость от СССР. По этой логике Польша оказывается среди побежденных вместе с гитлеровской Германией — как если бы Польша

Тернистый путь российско-польских отношений

63

была ее союзницей, а не входила в число Объединенных Наций. Но давайте просто задумаемся, какие у Польши были альтернативы?
Во-первых, теоретически СССР мог и не освобождать («оккупировать») Польшу, а остановиться в 1944 г. на границе по состоянию
на 1941 год, тогда остались бы живы сотни тысяч советских солдат
и офицеров, погибших за освобождение Польши и других стран Восточной Европы, а Польша могла бы дожидаться, пока ее освободят западные демократии. Но тогда исход всей войны для Польши мог быть
куда более трагичным, с большой вероятностью ее сейчас не было бы
вообще.
Во-вторых, именно по решениям Ялты и Потсдама, которые принимались по настоянию СССР, Польша получила бывшие германские земли на западе и севере — намного более ценные в экономическом отношении, чем утраченные «восточные кресы».
В-третьих, именно по решениям Ялты и Потсдама Польша получила нынешние исключительно благоприятные границы, в которых
польский народ живет в условиях высочайшей национальной и религиозной гомогенности.
В-четвертых, в тех реальных условиях Польша могла быть только
такой, какой была, — или не быть вообще.
Конечно, политика Москвы в отношении Польши диктовалась
отнюдь не альтруизмом по отношению к этой стране. Наоборот, весь
предыдущий опыт, в том числе отношения между Советской Россией / СССР и Польшей в межвоенный период побуждали относиться
к ней скорее с недоверием и настороженностью.
Главной заботой послевоенной политики СССР было обеспечение
своей безопасности в условиях, когда надвигалась холодная война —
глобальная конфронтация с США и их союзниками. По признанию известного американского дипломата и советолога Дж. Кеннана, СССР
всегда был слабее Запада и проводил прагматичную политику, нацеленную на укрепление своей безопасности. Именно интересами безопасности диктовалось создание по периметру границ СССР его сферы
влияния — пояса дружественных государств, где создавались режимы
сначала народной демократии, а потом — социалистического типа.
* * *
В польском политическом и информационном пространстве сейчас господствует по сути тотальное отторжение периода Польской

64

С. В. Андреев

Народной Республики. Принято считать, что в этот период Польша
не была независимой и суверенной, находилась если не под советской
оккупацией, то как минимум в полной зависимости от СССР. Может
сложиться впечатление, что с 1944 по 1989 г. в Польше вообще ничего хорошего не происходило, а все население либо активно боролось
с режимом и «Советами», либо по крайней мере враждебно к ним относилось.
На историю проецируются современные политические реалии:
раз отношения с Россией сейчас плохие, принимается за данность,
что и в прошлом от нее исходило только зло, а чувство благодарности по отношению к ней может быть только ложным, и его следует
искоренять.
Вот как российские ученые оценивают отношение в странах Восточной Европы к их истории социалистического периода: «С 90-х годов XX в. историческая наука оказалась перед угрозой новой политизации, что обусловлено потребностями новых политических элит,
заинтересованных в абсолютной дискредитации прежних режимов.
Проблема террора и политических репрессий в период “построения
социализма” стала рассматриваться не как один из способов консолидации общества, а как определяющий признак тоталитаризма. Ее
абсолютизация и политическая эксплуатация создают представление
о том, что сущность политических режимов в странах Восточной Европы сводится только к их репрессивным функциям, — игнорируется цивилизационный рывок через индустриализацию, создание системы широких социальных гарантий и социальной защищенности,
обеспечение доступности культуры и всеобщность образования»3.
Альтернативные взгляды на историю ПНР в нынешней Польше
есть, но они оттеснены на периферию и к массовому читателю / зрителю / слушателю не прорываются. Сторонники этих взглядов напоминают, что в форме Народной Польши возродилось польское национальное государство, при ней страна была восстановлена после
войны, добилась впечатляющих успехов в развитии экономики, культуры, здравоохранения, образования, науки, а нынешняя демократическая Польша вышла из времен Народной Польши и в значительной степени стоит на фундаменте, заложенном в период ПНР.
3
Москва и Восточная Европа. Становление политических режимов советского
типа (1943–1953): очерки истории. М., 2008.

Тернистый путь российско-польских отношений

65

Как оценивать послевоенный период своей истории — дело самих
поляков. Но поскольку при этом вина за то, что в Польше в то время «все было не так», постоянно возлагается на СССР и Россию как
его продолжательницу, насаждается миф о том, что социализм якобы
был исключительно силой навязан Польше Советским Союзом, выскажу по этому поводу свою точку зрения.
Для утверждения в Восточной Европе просоветских режимов
была объективная социальная база. В результате победы СССР после войны в Европе усилились левые настроения, старые элиты были
во многом скомпрометированы, в условиях послевоенных тягот активизировались леворадикальная часть рабочих, крестьян, беднейших городских слоев, присутствие Красной Армии подпитывало их
социальные надежды и политические амбиции. При этом политика
Москвы по отношению к странам Восточной Европы была прагматичной и не сводилась к примитивному диктату. Коммунистические
лидеры этих стран были единомышленниками советского руководства, а не послушными статистами.
В течение короткого времени до конца 1946 г. советское руководство ради сохранения хороших отношений с Западом было готово
не форсировать социалистические революции в странах Восточной
Европы и позволить установление там режимов народной демократии, которые допускали бы политический плюрализм.
Но потом отношения СССР с Западом резко ухудшились, началась холодная война, а в странах Восточной Европы наступила «горячая фаза советизации» с сильным ужесточением режимов.
Для Советского Союза, как уже говорилось, решение «польского
вопроса» после войны было прежде всего связано с соображениями
безопасности. Как государство, внесшее наибольший вклад в победу
над врагом и наиболее пострадавшее в той войне, СССР считал, что
имеет на это право, которое признавали и союзники.
Вдоль границ СССР создавался «пояс безопасности» из государств
с дружественными Советскому Союзу режимами. В послевоенной ситуации по-другому и быть не могло. В частности, в Польше Советский
Союз не мог допустить к власти враждебное ему эмигрантское правительство из Лондона, которое к тому же претендовало на входившие
в состав СССР территории Литвы, Западных Белоруссии и Украины.
При этом очевидно, что никакой «оккупации» Польши Советским Союзом в послевоенный период не было, в Польше не было

66

С. В. Андреев

советской администрации, которая бы ею управляла. Советские войска оставались в Польше до 1993 г. как элемент военного противостояния между Востоком и Западом, в рамках которого, между прочим,
гарантировали и неприкосновенность западных границ Польши.
На начальном этапе создания социалистического государства
в Польше влияние на этот процесс со стороны СССР было значительным, но в дальнейшем — при Гомулке, Гереке и Ярузельском —
польское руководство в устройстве своих внутренних дел было вполне самостоятельным, естественно, при условии, что Польша будет
оставаться социалистической, следовать блоковой дисциплине и сохранять лояльность Советскому Союзу.
С самым сложным, начальным периодом становления социализма в Польше связаны и репрессии — подавление вооруженного антикоммунистического подполья, бандеровского сопротивления на юговостоке страны, а заодно и старых политических элит. Как и в СССР,
масштабные репрессии в Польше сошли на нет после смерти Сталина и осуждения сталинизма. Когда репрессии и так называемую «советскую оккупацию» в Польше приравнивают к гитлеровской оккупации, которая стоила Польше 6 млн жизней ее граждан и означала
для нее угрозу уничтожения как государства и как нации, — ясно, что
такая трактовка истории искажает действительность и вводит в заблуждение.
Советское руководство хотело видеть в Польше не колонию или
вассала, а дружественное социалистическое государство. На достижение этой цели направлялись огромные усилия и материальные средства — за строительство социализма в Польше, восстановление и развитие ее экономики, проведение социальных реформ СССР платил
высокую цену. Через идеологию, пропаганду, СМИ людей и в СССР,
и в Польше старались убедить в том, что мы дружественные, братские
народы, — это было совсем не просто с учетом веками накапливавшихся взаимных претензий и обид, а в особенности потому, что еще была
свежа память об отношениях СССР с Польшей в межвоенный период и ее эмигрантским правительством — во время войны. Есть мнение, что отношение Сталина к Польше поменялось в лучшую сторону
на завершающем этапе войны во многом благодаря Войску Польскому, которое с 1943 г. сражалось плечом к плечу с Красной Армией.
Очевидно, что просоветский режим в Польше был установлен
при поддержке Советского Союза. Но неправильно говорить о том,

Тернистый путь российско-польских отношений

67

что в самой Польше он не пользовался значительной поддержкой.
Как и в других странах, освобожденных Советским Союзом, его авторитет после войны был высоким, люди действительно ценили то,
что — пусть в таком виде — возродилось польское национальное государство, с энтузиазмом взялись за восстановление страны, открылись невиданные возможности для учебы и повышения социального
статуса.
Те, кто решительно не принял новую власть и продолжал воевать
с ней с оружием в руках, кто был репрессирован, кто остался в эмиграции, составляли сравнительно небольшое меньшинство. Большинство же польского общества новый порядок вещей приняло — кто-то
с энтузиазмом, кто-то с неохотой, но до 1980-х гг. действительно массового противостояния социалистической власти в стране не было.
В основном люди при Народной Польше жили обычной жизнью —
учились, работали, растили детей на благо своей страны и не сомневались в том, что это именно их государство.
Как в социалистический период люди в Польше относились
к СССР, мне судить трудно, но думаю, все же лучше, чем в любой
предшествующий или последующий период нашей совместной истории. Знаю наверняка, что мы в Советском Союзе относились тогда
к полякам хорошо, видя в них друзей и единомышленников.
Наконец, демократические преобразования в Польше в конце
1980-х гг. стали возможными благодаря демократизации в Советском Союзе. Не «Солидарность» обрушила СССР, а победа «Солидарности» в Польше стала возможной благодаря тому, что Советский
Союз не стал ей препятствовать.
* * *
В заключение отмечу, что в истории России и СССР, конечно, бывали ситуации и целые периоды, когда на внешнюю политику сильное влияние оказывали идеологические факторы. И все же
как правило это была прагматичная политика, которая определялась
теми же соображениями национальных интересов, безопасности, выгоды, что и у любого другого государства. Российской внешней политике и сейчас пытаются приписывать некие имперские мотивы
и цели, выводя их из исторической традиции. Это ошибочное представление. Мы свою историю помним, гордимся ею, но и от тяжелых
страниц своего прошлого не отрекаемся. Не оправдываем репрессий

68

С. В. Андреев

сталинского периода, жертвами которых были в том числе и поляки,
в частности польские офицеры, содержавшиеся в лагерях и тюрьмах
Смоленской и Тверской областей, Белоруссии и Украины. Но память о репрессиях не может быть поводом для огульного отторжения
всего, что было сделано Сталиным или под его руководством, или
в период, когда он руководил нашей страной. Перечеркивать советский период нашей истории со всеми его выдающимися достижениями и тяжелыми потерями — как поступают в Польше с ее социалистическим прошлым — мы не вправе и не будем.
А свою современную политику Россия строит не на мифах и комплексах, а на сугубо реальной и прагматичной основе. Да, мы жестко
отстаиваем свои национальные интересы — особенно когда с нашими законными интересами кто-то считаться не желает; но мы не стремимся к конфронтации с кем бы то ни было, готовы сотрудничать
с партнерами, которые для этого открыты, считаем, что международное право необходимо строго соблюдать всем. С Польшей мы готовы
строить нормальные, прагматичные отношения, основанные на взаимном уважении и честном учете законных интересов друг друга.
Не мы инициировали резкое ухудшение наших отношений в последние годы. Какими им быть в дальнейшем — зависит от польской стороны.

Б. У. Серазетдинов
Серазетдинов Борис Уразбекович — кандидат исторических
наук, доцент, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН, ученый секретарь Секции по проблемам
военной истории Научного совета РАН по фундаментальным
вопросам российской и зарубежной истории.

Материальная помощь СССР Австрии
в ликвидации угрозы голода, в восстановлении
экономики и инфраструктуры в мае 1945 г.

В

настоящее время историческая память становится объектом целенаправленных деструктивных действий со стороны иностранных
государственных структур и международных общественных организаций, которые реализуют геополитические интересы в противовес
исторической памяти России. Вторая мировая война и Великая Отечественная война стали важной мишенью фальсификаторов истории
России. Борьба за историческую правду сегодня — это не просто спор
об интерпретации тех или иных событий или документов.
Президент России в своей статье «75 лет Великой Победы: общая ответственность перед историей и будущем», опубликованной
19 июня 2020 г.1, подробно останавливаясь на причинах, приведших
к мировой войне, размышляет о ее сложных событиях и уроках, снимает незаслуженные обвинения в адрес нашего народа и государства.
В статье президента России поднят принципиальный вопрос —
материальная помощь, оказываемая СССР странам Европы в ликвидации угрозы голода, в восстановлении экономики и инфраструктуры. И ярким наглядным примером является помощь, оказанная
Австрии.
В мае 1945 г. правительство Австрии попросило СССР помочь
с продовольствием, так как «не знало, как прокормить свое население
в последующие семь недель, до нового урожая».

1
Путин В. В. 75 лет Великой Победы: общая ответственность перед историей и будущим // Российская газета. 2020. 19 июня.

DOI: 10.31754/nestor4469-1820-1.04

70

Б. У. Серазетдинов

К 1 мая 1945 г. по указанию Советского правительства Военный
совет 3-го Украинского фронта предоставил населению Вены большое количество различных продуктов: 7 тыс. тонн зерна, 500 тонн
кукурузы, 1 тыс. тонн фасоли, 1 тыс. тонн гороха, 200 тонн соли,
100 тонн масличных культур и многое другое.
В связи с обращением правительства Австрии о помощи в проведении весеннего сева, налаживании общественного порядка
и развертывании местной промышленности Военный совет 3-го
Украинского фронта постановил: «1) Начальнику тыла фронта: а) предоставить для весеннего сева семенной фонд; б) оказать
нужную помощь автомобильным и железнодорожным транспортом в развозке посевных материалов к местам назначения; в) выделить в распоряжение Временного правительства 100 машин (20 легковых, 40 грузовых, 40 таксомоторов); 2) Инспектору кавалерии
фронта для оказания помощи тяглом передать в распоряжении правительства 1000 выбракованных коней в счет изъятых в период боевых действий войск»2.
23 мая 1945 г. Государственный Комитет Обороны принял постановление № 8719 «Об оказании помощи в снабжении продовольствием населения г. Вены»3. В нем предусматривалось ввести с 1 июня
1945 г. повышенные нормы снабжения на одного человека хлебом,
крупами, мясом, жирами, сахаром, кофе суррогатным (о натуральном
кофе и речи не было), солью.
Согласно данным о выполнении этого постановления в части
передачи до 15 июня 1945 г. правительству продовольствия для
снабжения населения г. Вены (в тоннах) было выдано4: (см. табл.
на с. 71).
В течение первых пяти месяцев после освобождения Австрии
население Вены обеспечивалось продовольствием исключительно из запасов Советской Армии. Только за первый послевоенный год СССР направил Австрии 67 585 тонн муки, 16 375 тонн
2
Центральный архив Министерства обороны Российской Федерации (далее —
ЦАМО РФ). Ф. 243. Оп. 2973. Д. 59. Л. 84, 85. Постановление Военного Совета 3 Украинского фронта № 0127 от 5 мая 1945 г. об оказании помощи австрийскому правительству в проведении весеннего сева и развертывании местной промышленности.
3
Российский государственный архив социально-политической истории. Ф. 644.
Оп. 1. Д. 418. Л. 193–194; Оп. 2. Д. 497. Л. 4–16.
4
ЦАМО РФ. Ф. 67. Оп. 12001. Д. 702. Л. 39, 40.

71

Материальная помощь СССР Австрии в ликвидации угрозы голода...
2-й Украинский фронт
Наименова- Подлежит
Фактичес.
ния продо- передаче
на
вольствия
согласно отгружено
постанов. 15.06.1945 г.

Зерно для
выработки муки
и крупы
Мясопродукты
Жиры
Сахар
Соль
Кофе суррог.

3-й Украинский фронт
Подлежит
передаче
согласно
постанов.

Фактичес.
передано на
20.07.1945 г.

Всего
Подлежит Фактичес.
передаче
передано
согласно
постанов. и отгружено

25 000

25 029

20 000

21 519*

45 000

46 548

1000

1000

3000

3000

4000

4000

500
1000
1800

500
1000
2407

500
1700


633**
1700
122

1000
2700
1800

1133
2700
2529

125

125

100

105

225

230

Примечания: *) из них продзерно — 12 418, мука хлебн. — 1666, бобовых — 6310, кукуруза — 1125.
**) передано растмасла — 949 тонн, в твердых жирах — 633 тонны

крупы, 5436 тонн сахара, 33 162 тонны картофеля, 7683 тонны
мяса, 1937 тонн жиров и 434 тонны кофе. В общей сложности помощь продовольствием составила внушительную цифру — примерно 132 612 тонн5.
Советские войска также занимались восстановлением промышленных важных объектов, обеспечивающих жизнедеятельность населения. Так, например, были восстановлены Северо-Западный
и Южный мосты через Дунай в район Вены. В целях обеспечения непосредственного пропуска поездов из района Вена — Грац на Прагу,
Освенцим, Краков и обратно, без захода в узел Будапешт, что сократило пути подвоза более чем на 500 км, Военный совет Центральной группы войск постановил: 1. Обязать начальника УВВР-5 полковника Павлова произвести восстановление «Северо-Западного»
железнодорожного моста через реку Дунай у города Вена. Одновременно с восстановлением этого моста организовать подготовительные работы по восстановлению «Южного» железнодорожного моста
через реку Дунай у города Вена. 2. Начальнику тыла ЦГВ генераллейтенанту Анисимову выделить в распоряжение УВВР-5 для нужд
восстановления моста: а) автобензина — 15 тонн; б) пайков — 500,
5
Освободительная миссия Советских Вооруженных Сил во Второй мировой войне / Под общ. ред. А. А. Гречко. М., 1971. С. 328.

72

Б. У. Серазетдинов

сроком на один месяц для питания привлекаемых рабочих-монтажников австрийских фирм6.
Советские войска помогли австрийскому народу восстановить
железнодорожные и автомобильные дороги. Инженерные части в советской зоне оккупации восстановили 1719 км железнодорожных
путей, 45 железнодорожных мостов, 27 депо, а также помогли австрийским железнодорожникам отремонтировать более 300 поездов
и около 10 тыс. товарных вагонов. Советские воины ремонтировали
водопровод, оборудование ряда фабрик, восстанавливали трамвайное сообщение, больницы и школы7.
В информационной сводке за 3–5 апреля 1945 г. «О политическом положении и работе среди населения в районах Австрии и Венгрии, занятых войсками 3 Украинского фронта»8 отмечается, что некоторые, запуганные фашистской пропагандой жители боялись, что
войска Красной Армии будут грабить и убивать австрийцев. Поэтому после выступления наших войск в пограничные населенные пункты часть жителей выдавала себя за мадьяр и хорватов. Имели место факты, когда в отдельных селах все население, за исключением
стариков, пряталось в лесах и горах. Дома в этих селах почти не пострадали от военных действий, имущество, скот и домашняя птица
оставались на месте, но жители прятались. По мере того, как население убеждалось в лживости фашистской пропаганды, страх проходил
и жители возвращались в свои дома. В других населенных пунктах
Австрии население встречало Красную Армию приветливо с первых дней освобождения от немцев. Продавец магазина Рамерс Майер
из города Эйзенштадт говорил: «Немецкие газеты и радио все время
твердили, что русские жестоко обращаются с населением, насилуют
женщин, убивают детей и т. д. Но когда пришли русские, ничего этого не случилось»9.
Во всех уголках Восточной Австрии, где находились советские
войска, воины армии-освободительницы стремились облегчить положение местных жителей, помогали им наладить мирную трудовую
жизнь.
ЦАМО РФ. Ф. 236. Оп. 2727. Д. 29. Л. 250, 251.
Освободительная миссия Советских Вооруженных Сил во Второй мировой войне. С. 328.
8
ЦАМО РФ. Ф. 32. Оп. 11306. Д. 667. Л. 112–115.
9
ЦАМО РФ. Ф. 32. Оп. 11306. Д. 667. Л. 113.
6
7

Материальная помощь СССР Австрии в ликвидации угрозы голода...

73

«Мы не смогли бы, — говорил в то время канцлер Карл Реннер, —
преодолеть трудности без непрерывной помощи, охотно предоставлявшейся нам командованием Красной Армии»10. 26 мая австрийские газеты известили жителей Вены о помощи Советского Союза.
Огромным событием для населения стало сообщение в передовой
статье под заголовком «Советский Союз помогает Австрии» в газете «Новая Австрия» («Neues sterreich») об оказании Советским правительством продовольственной помощи населению города Вены,
об упорядочении всей системы снабжения по всей территории Австрии, освобожденной Красной Армией. Вводилась новая, более высокая норма снабжения населения. Газета писала: «Забота о хлебе насущном благодаря помощи правительства Советского Союза разом
снята со всех нас…Это свидетельство неиссякаемой жизненной силы
русского народа, но это также свидетельство дружеских чувств русского народа к австрийскому, ибо такая помощь означает жертву для
самой России»11.
Вновь назначенный бургомистр города Эйзенштадт профессор Франц Элек говорил: «Материальное положение подавляющего большинства населения было очень плохое. Все продукты выдавались по карточкам. На месяц мы получали на человека по 125 грамм
масла, по одному кг мяса, 5,4 кг хлеба и 100 г маргарина. Фашисты
получали больше остальных. Им выдавали специальные талоны»12.
Согласно постановлению ГКО № 8719 от 23 мая 1945 г. «Об оказании помощи в снабжении продовольствием населения г. Вены», выдавалось на день в среднем каждому жителю города хлеба 300 грамм,
крупы — 50, мяса — 30, жиров — 10, сахару — 20 грамм; кофе в месяц
50 грамм и соли — 400 грамм.
Государственный канцлер Карл Реннер отметил, что «огромная помощь продовольствием, оказанная советским правительством
Вене, вызовет у англичан растерянность. Эта поддержка усилит расположение населения Вены к Красной Армии и Советскому правительству. Коренное улучшение и упорядочение снабжения населения
города с меня лично снимет самую тяжелую заботу.
Osterreihische Volksstimme. 1945. 29 Nov.
Микоян А. И. Так было. URL: http://www.litru.ru/?book=64314 (дата обращения
22.09.2020).
12
ЦАМО РФ. Ф. 32. Оп. 11306. Д. 667. Л. 113.
10
11

74

Б. У. Серазетдинов

Мы сейчас имеем возможность обеспечить население по новым
нормам не только в Вене, но и по всей территории Австрии, освобожденной Красной Армией. Для этой цели будут использованы продовольственные запасы, предназначенные ранее для снабжения г. Вена,
кроме того, спустя месяц представится возможность закупок продовольствия в Венгрии из нового урожая».
Руководитель продовольственного управления Вердер свидетельствует, что «еще 14 дней» Вена переживала бы ужасный голод.
Настроение было у всех тяжелое. Положение было критическим. Население восторженно встретило известие о продовольственной помощи и новых нормах».
Врач профессор Лайтер Роберт отмечает, что «сегодня весь город
ликует, узнав из газет об огромной продовольственной помощи, оказанной Советским Правительством. Ведь таких норм, которые теперь
установлены, мы не получали при нацистах. Теперь действительно
созданы условия к возобновлению всех работ.
До сих пор многие рабочие и служащие не выходили на работу,
так как стояли целыми днями в очередях, чтобы получить полкилограмма хлеба на неделю.
Снабжение по новым нормам снимет с плеч населения тяжкое
бремя забот о пропитании и даст возможность людям заняться полезным трудом. Эта великая помощь Советского Союза превзошла все
ожидания венцев».
Торговец Иозеф Штаплер говорит, что «сегодня все население
переживает большую радость. Великодушие русского народа превзошло всякие ожидания. Это благородство тем более необходимо
оценить, так как наш народ, вольно или невольно, совсем недавно воевал против России»13.
Вот это реальные факты, когда различные слои населения Вены
отзываются о помощи Советского правительства и Красной Армии освобожденной Австрии. И правильно действуют общественные организации, такие как Российское историческое общество,
Российское военно-историческое общество и Институт российской
истории РАН, что публикуют документы из архивов, проводят конференции и круглые столы. Можно констатировать, что противодействие попыткам фальсификации истории является важнейшей
13

ЦАМО РФ. Ф. 236. Оп. 2675. Д. 344. Л. 52, 53.

Материальная помощь СССР Австрии в ликвидации угрозы голода...

75

политико-идеологической задачей по сохранению исторической памяти. Поэтому, с данной точки зрения, наше государство и общество должны быть заинтересованы в сохранении исторической памяти
и не позволять продолжать делать новые и новые попытки исторической фальсификации Второй мировой войны и Великой Отечественной войны зарубежным и российским фальсификаторам.

Н. Н. Аурова
Аурова Надежда Николаевна — кандидат исторических наук,
старший научный сотрудник Института российской истории
РАН.

Две войны — две победы:
1812/1814 — 1941/1945.
Освобождение Европы в исторической памяти

П

атриотические традиции русского народа, проявленные в 1812–
1814 гг. в борьбе с наполеоновским нашествием, получили новое звучание во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.
Во время борьбы с фашистским нашествием в народной памяти встали события и герои Отечественной войны 1812 г. и Заграничных походов русской армии 1813–1814 гг. Так, сражаясь на полях, обагренных кровью прадедов в сражениях Отечественной 1812 г., советские
воины вдохновлялись подвигами своих славных предков. Ведь бои
в 1941 г. за Смоленск, Вязьму, Малоярославец, Можайск, сражение
на Бородинском поле были памятными вехами великого подвига
1812 г. Слава Бородинского поля вновь зазвучала в октябре 1941 —
январе 1942 г., когда бойцы Красной Армии сначала сдерживали
здесь натиск гитлеровцев, давая возможность укрепить ближайшие
подступы к Москве, а затем выбили оттуда вражеские силы. С 13
по 18 октября 1941 г. здесь шли ожесточенные бои. «Оборону на знаменитом Бородинском поле, там, где в 1812 г. русские войска под
командованием фельдмаршала М. И. Кутузова сражались с войсками Наполеона», заняла 5-я армия1. Воины 32-й стрелковой дивизии
полковника В. И. Полосухина шесть дней и шесть ночей сдерживали гитлеровские войска. «Гусеницы танков бороздили Бородинское
поле, огненный смерч снарядов, авиабомб, мин вздыбливал землю,
1

Хетагуров Г. И. Исполнение долга. М., 1977. С. 64.

DOI: 10.31754/nestor4469-1820-1.05

Две войны — две победы: 1812/1814 — 1941/1945

77

разрушал укрепления»2. Немало написано о «втором дне Бородина». Враг понес на Бородинском поле большие потери. Впоследствии
вспоминая о героической битве советских воинов на Бородинском
поле в октябре 1941 г., маршал Г. К. Жуков в мемуарах «Воспоминания и размышления» сравнивал подвиг воинов 32-й стрелковой дивизии с защитниками Бородина в 1812 г. «Спустя почти 130 лет после
похода Наполеона этой дивизии пришлось скрестить оружие с врагом на Бородинском поле — том самом поле, которое давно уже стало
нашей национальной святыней, бессмертным памятником русской
воинской славы. Воины 32-й стрелковой дивизии не уронили этой
славы, а преумножили ее»3.
И. Эренбург в статьях, создаваемых им под свежим впечатлением от происходивших событий, также подчеркивал связь времен, писал 24 января 1942 г. «Бородино снова увидело героев — в других шинелях, но с русским сердцем»4. Известный писатель с возмущением
отмечал акты вандализма, совершаемые гитлеровцами при отступлении в январе 1942 г.: «Почему немцы устроили в музее Бородина скотобойню?» И заключал: «Они мстили славным предкам за доблесть
славных потомков. Они хотели уничтожить память о 1812 годе… Россия не забудет второй день Бородина: сожженных сел, уничтоженного музея и доблестных красноармейцев, которые сказали своим славным предкам… Мы отстояли Москву от проклятых чужеземцев»5.
Так же как и в 1812, в 1941 г. было создано Московское ополчение, дивизии которого доблестно сражались вместе с частями Красной Армии.
В 1941 г. у стен древнего русского форпоста Смоленска на два месяца была остановлена миллионная группировка гитлеровских армий «Центр». В 1943 г., уже после поражения гитлеровских войск
под Курском, начались бои за освобождение Смоленска. Для противника удержание Смоленска было чрезвычайно важно со стратегической точки зрения, как препятствие для выхода советских войск
к Белоруссии. Как и в 1812 г., здесь развернулись ожесточенные бои.
Так, 20 сентября на северо-восточных подступах к городу противник
шесть раз переходил в контратаки, каждый раз бросая в бой до полка
Федорова О., Ушаков В. Поле русской славы. М., 1979. С. 124.
Жуков Г. В. Воспоминания и размышления. М., 1969. С. 351.
4
Эренбург И. Война (июнь 1941 — апрель 1942). М., 1942. С. 341.
5
Там же. С. 340–342.
2
3

78

Н. Н. Аурова

пехоты и около 60 танков6. По словам полковника И. Ф. Абрамова,
бывшего начальника политотдела 82-й Ярцевской дивизии, «Смоленск враг превратил в крепость. Подвалы и чердаки стали огневыми
точками, минировались здания и улицы. Штурмовые группы частей
всю ночь вели бои за каждый дом, за каждую улицу»7. Бои за освобождение Смоленска длились пять дней. Полностью от немецких оккупантов Смоленск был освобожден 25 сентября.
Связь времен нашла проявление в кодовых названиях крупнейших военных операций, разработанных советским командованием,
таких как «Суворов», «Кутузов», «Багратион»8. В мемуарах «Генеральный штаб в годы войны» генерал армии С. М. Штеменко вспоминал о разработке Белорусской операции: « Много размышляли,
как назвать этот план, но до самого момента представления Верховному Главнокомандующему он так и не получил никакого наименования. И. В. Сталин предложил назвать его “Багратионом” в честь выдающегося нашего соотечественника, прославившего русское оружие
в 1812 году»9.
В боях за освобождение Белоруссии вновь «полем сражения»
становится Березина. Как и 1812 г., здесь развертывается ожесточенное сражение. По данным разведки 82-й стрелковой дивизии становится известно, что «противник готовит взрыв мостов через реку Березину в районе местечка Свислочь и поселка Елизово (Октябрь).
В связи с этим начальник разведки майор Ф. С. Чайкин получил приказ не допустить уничтожения мостов»10. В ночь на 28 июня 1944 г.
в течение семи часов гитлеровцы безуспешно пытались переправиться на другую сторону. В то же время 28 июня 210-й стрелковый полк
82-й дивизии в «результате упорных боев захватил переправу через
Березину». В течение 29 июня части 82-й стрелковой дивизии вели
тяжелые бои с крупной группировкой противника, пытавшейся прорваться из Бобруйска на северо-запад по Минскому шоссе. Но в ночь
на 30 июня становится известным от взятых в плен гитлеровцев, что
«в направлении Елизово (Октябрь) идет большая колонна войск численностью около 15 тысяч человек с танками» под командованием
Абрамов И. Ф. 82-я Ярцевская. М., 1973. С. 85.
Там же. С. 86.
8
Орлик О. В. «Гроза двенадцатого года…» М., 1987. С. 159.
9
Штеменко С. М. Генеральный штаб в годы войны. М., 1968. С. 236.
10
Абрамов И. Ф. 82-я Ярцевская. С. 114.
6
7

Две войны — две победы: 1812/1814 — 1941/1945

79

полковника; «задачей этих частей [было] — овладеть мостами через
реку Березина, уничтожить их и идти на соединение с минской группировкой». 30 июня 1944 г. Бобруйская группировка противника наносит контрудар с тыла на реке Березина. Все полки 82-й стрелковой
дивизии «были втянуты в тяжелые бои с превосходящими силами
врага». Гитлеровцы пытались захватить мост, в районе которого шел
жестокий бой. Вот как вспоминали об этом побоище его активные
участники.
Пулеметчик 210-го стрелкового полка В. И. Долгашев передает
свои впечатления об этом бое: « Я видел, как на лошадях галопом
проскочили через мост заместитель командира полка по политчасти
майор Г. И. Жмуренко и старшина со Знаменем полка, без охраны,
которая, наверное, была перебита. Мы с облегчением вздохнули, так
как честь полка — Знамя — была спасена. Шел сильный бой, а командир дивизии генерал И. В. Писарев стоял у моста во весь рост, призывая своих бойцов: “Сынки, вперед!” Кругом визжали пули, осколки,
а он стоял, как завороженный. Видя такую картину, даже последний
трус не осмелился бы попятиться назад. Мы с криками “ура” побежали в атаку через мост, который был покрыт телами наших бойцах.
Раненые не просили помощи, а, наоборот, призывали нас: “Ребята,
вперед! Бейте этих гадов!” Напоследок нам очень помогли “катюши”.
Солдаты говорили, что их прислал командующий 3-ей армией генерал А. В. Горбатов, и мы мысленно благодарили его. Как только залп
“катюш” удачно накрыл гитлеровцев, весь пьяный угар у оставшихся
в живых улетучился. Они в панике стали разбегаться во все стороны
и толпами сдавались в плен. Такого побоища я больше не видел»11.
О кровопролитном бое вспоминал и командир батальона 601-го
стрелкового полка майор Т. С. Глыва: «Рано утром полк начал движение в сторону Минска. Моему батальону было приказано временно
оставаться на месте и не допустить перехода противника по мосту через реку Березина. Роты заняли оборону, но не знали, откуда появится противник. Примерно в 10–11 часу утра я в бинокль увидел движение черной лавины оккупантов. После этого стало известно, что
они пытались выйти из окружения. В этот момент боеприпасов у нас
было мало,потому я приказал стрелять только по сигналу и прицельно. Когда гитлеровцы подошли примерно на 200 метров, мы открыли
11

Там же. С. 121.

80

Н. Н. Аурова

огонь. Передние ряды колонны падали, а задние продолжали идти через трупы. Многие солдаты бросились к мосту, но там тоже их встретили сильным огнем. Передать всю картину боя невозможно, это был
какой-то ад. Гитлеровцы стреляли зажигательными пулями, поджигали дома, становилось жарко, дым разъедал глаза. Жестокий бой, периодами рукопашный, длился до 17 часов. Мы не только выстояли,
но и разбили врага»12.
Оставил воспоминания о тех событиях начальник связи дивизии подполковник П. А. Резанов: «Немцы выходили из леса колоннами и шли в атаку во весь рост, не считаясь с огромными потерями.
Стреляя зажигательными пулями, подожгли дома. Почти весь поселок Елизово был объят пламенем пожара. Управлять боем становилось невозможно. В середине дня патроны у нас кончились. Группе
солдат приказано было взять длинные жерди из оград, засесть за каменные заборы в кусты вдоль берега реки и, когда переплывут фашисты реку, при выходе их из реки бить дубинами. Странно было видеть
в наши дни таких воинов с дубинками, но это факт, и они перебили немало фашистов Артиллеристы прямой наводкой зенитных
пушек и пулеметов уничтожали гитлеровские колонны войск, пока
не кончились боеприпасы. Наши дивизионные и полковые артиллеристы героически сражались вместе со всей пехотой. Когда кончились снаряды, орудийные расчеты добывали оружие у врага и вместе с пехотой отражали атаки противника. Артиллеристы, саперы
и связисты имели значительные потери. Связистам было крайне тяжело. Они под адским огнем гитлеровцев поддерживали связь и участвовали в отражении атак врага. Все же мы выстояли и победили
фашистов»13.
Итак, Березина приобретает поистине символическое значение,
оставаясь в памяти участников обеих отечественных войн примером
беспримерного мужества и героизма.
Солдаты и офицеры Красной Армии, как и воины русской армии в 1812 г. после изгнания врага с территории своей страны,
придавали особую важность выходу к государственной границе. Воспоминания о форсировании Западного Буга, Днестра, Вислы, Одера, Эльбы, Прута, Дуная в 1944–1945 гг. перекликаются
12
13

Там же. С. 121–122.
Там же. С. 122–123.

Две войны — две победы: 1812/1814 — 1941/1945

81

с воспоминаниями участников Отечественной войны 1812 и Заграничных походов 1813–1814 гг. о переправах через Неман, Вислу,
Рейн. «Итак, мы вышли за Дунай. Дальше, за балканскими и карпатскими хребтами лежали страны, порабощенные Гитлером», — вспоминал бывший специальный военный корреспондент ТАСС И. С. Лапогонов14. Также он замечает, что форсирование Дуная было одной
из «труднейших операций»15.
В воспоминаниях начальника политического управления ракетных войск стратегического назначения — Петра Андреевича Горчакова, бывшего в годы Великой Отечественной войны комиссаром
полка, замполитом, начальником политотдела 276-й стрелковой дивизии передаются настроения, которые овладели бойцами Красной
Армии при пересечении 16 сентября 1944 г. Государственной границы в предгорьях Карпат «в районе пограничных столбов 43, 44, 45
и 46». По словам П. А. Горчакова, «люди выражали нахлынувшую
радость, чувство гордости за родную Красную Армию, которая вышвырнула за пределы Родины ненавистные гитлеровские полчища».
На митингах, проведенных в связи с выходом на государственную
границу, выступавшие говорили, что «их задача, их долг перед любимой Родиной, перед порабощенными народами Европы — это
добить смертельно раненого фашистского зверя в его собственной
берлоге»16.
К концу 1944 г. Красная Армия «освободила от фашистского ярма Румынию и Болгарию, избавила от оккупации часть Польши, вступила в пределы Венгрии, Югославии и Чехословакии, начала громить врага в Восточной Пруссии».17 Как и в 1813–1814 гг.,
авторы воспоминаний об освобождении Европы в 1944–1945 гг. передают свои впечатлении о населении освобожденных стран, об экономической и культурной жизни18. Битвы за Берлин, Дрезден, Париж, Кульмское и Лейпцигское сражения в 1813–1814 гг. находят
Лапогонов И. С. Дунайские были. М., 1969. С. 15.
Там же. С. 120.
16
Горчаков П. А. Время тревог и побед. М., 1977. С. 181.
17
Хетагуров Г. И. Исполнение долга. М., 1977. С. 159.
18
См.: Вишневский В. В. Дневники военных лет (1943–1945). М., 1974; Лапогонов
И. С. Дунайские были; Ржевская Е. М. Берлин, май 1945. Записки военного переводчика. М., 1986; Ржевская Е. М. Далекий гул; Ржевская Е. М. Домашний очаг // Ржевская
Е. М. За плечами XX век. М., 2011; Хетагуров Г. И. Исполнение долга. М., 1977.
14
15

82

Н. Н. Аурова

созвучие с освобождением Бухареста, Белграда, Будапешта, Берлина, Праги в 1945 г.
Вот как вспоминает об освобождении Будапешта И. С. Лапогонов. Немецкие саперы заминировали Будапешт, заводские постройки, дунайские мосты, угрожали, что «если русские ворвутся в город,
то Будапешт взлетит на воздух»19. В кровопролитной битве за Будапешт «советским солдатам нередко оказывали помощь будапештцы»,
которые «часто с риском для жизни проводили наших воинов потайными ходами в тыл или в самый центр квартала, занятого немцами»20.
В освобождении Будапешта принимали участие кубанские и донские
казачьи корпуса генералов Горшкова и Плиева. В Белграде немцы
настроили «по всему городу мощные бетонные доты, позволяющие
перекрывать огнем одновременно несколько улиц». С приближением наступающих частей Советской армии к Белграду «противник
еще больше усилил доты огневыми средствами», подготовил к обороне отдельные дома и целые кварталы. «Город стал крепостью»21.
Поскольку это грозило большими разрушениями и значительными
жертвами среди населения, то советское командование сделало все
для того, чтобы основные силы «отступавших к Белграду гитлеровских войск были разбиты еще на подступах к городу». Эту задачу
выполнил танковый корпус В. И. Жданова. Впоследствии югославский журналист писал об этих событиях: «Сожженные русские танки
на улицах Белграда свидетельствуют о геройстве танкистов, не щадивших своей жизни для того, чтобы Белград был освобожден с наименьшими разрушениями. Русские герои проливали свою кровь и за
то, чтобы в борьбе при освобождении города как можно меньше погибло детей и женщин»22.
При штурме Главного Карпатского хребта воинам Красной Армии пришлось столкнуться с трудностями, подобными тем, с которыми столкнулся А. В. Суворов при переходе через Альпы: «казалось,
противник предпринял все возможное, чтобы преградить путь нашим
войскам: возвел на узких горных дорогах мощные опорные пункты,
расставил на склоне гор и перевалах огненные точки, создал на тропинках всевозможные завалы, в ложбинах и на склонах — минные
Лапогонов И. С. Дунайские были. С. 133.
Там же. С. 131.
21
Там же. С. 89.
22
Лапогонов И. С. Дунайские были. С. 89.
19
20

Две войны — две победы: 1812/1814 — 1941/1945

83

поля, до предела насытил систему обороны огневыми средствами —
от шестиствольных минометов до тяжелых мортир»23. К 18 октября
1944 г. войска 4-го Украинского фронта прошли карпатские перевалы, 1-я гвардейская армия штурмом овладела районом русского перевала, а вечером 18 октября преодолела Карпатский хребет: «Радости, казалось, не было конца. Ведь в ходе напряженных боев войска
фронта освободили сотни сел и городов Украины, Чехословакии
и Польши. Миллионы людей были избавлены от ужасов фашистского рабства»24.
Многие боевые пути воинов Красной Армии проходили там же,
где русские войска преследовали в 1813 г. отступавшую наполеоновскую армию. По одному из таких направлений в начале 1945 г. продвигались танкисты 3-й гвардейской танковой армии под командованием генерала П. С. Рыбалко. Обращаясь к танкистам бригады,
которая освободила г. Бунцлау, где 16 (28) апреля 1813 г. оборвалась
жизнь М. И. Кутузова, он сказал: «Мы с вами идем дорогами ратной
славы наших предков. Вдумайтесь в это, друзья! Как и сто тридцать
лет назад, шумят русские знамена в центре Европы. Мы пронесем их
на Герлиц, Дрезден, Лейпциг, Берлин. Пронесем как символ свободы,
по которой истосковались народы всей Европы. Будем же достойны
своей великой исторической миссии, правнуки Кутузова!»25
Эти события нашли отражение в повести Е. Оноприенко «Уходим
дорогою чести», в которой переплетаются события 1813 и 1945 гг.26
Повесть начинается с описания сцены, где около умирающего Кутузова собрались представители Главной квартиры армии во главе
с императором. «Глухой апрельской ночью холодный ветер с дождем
ревел над Саксонией. Угрюмо и злобно гудел в бойницах высоких башен Бунцлау, свистел в голых еще черных ветках, раскачивал фонарь
над полосатым шлагбаумом». Прощальные слова самого полководца, обращенные к русским солдатам и офицерам, звучали как напутствие: «Солдаты! Заслужим благодарность иноземных захватчиков
и заставим Европу с удивлением восклицать: непобедимо воинство
Горчаков П. А. Время тревог и побед. С. 211.
Там же.
25
Красная звезда. 1968. 14 апр. Цит. по: Орлик О. В. «Гроза двенадцатого года…»
М., 1987. С. 159.
26
Оноприенко Е. Уходим дорогою чести. М., 1994. Повесть получила известность
после экранизации. Также на ее основе был поставлен радиоспектакль.
23
24

84

Н. Н. Аурова

русское в боях и неподражаемо в великодушии и добродетелях мирных!..» Особенно символично завещание Кутузова похоронить его
в Бунцлау27: «Повелеваю: прах мой отвезти на Родину. А сердце мое
пусть похоронят здесь, у саксонской дороги, чтобы знали мои солдаты, сыны России, что сердцем я всегда с ними!..»28
И вот в марте 1945 г. в этих же местах отряд советских танкистов, выполнив задание в тылу врага, возвращается «на соединение
со своими на Шварцзее», пытаясь оторваться от преследования противника, идет в Форнау, «маленький уютный городочек». Но, встретив вырвавшегося из концлагеря Лаубана американца, капитан Александр Горелов принимает решение спасать военнопленных из этого
лагеря, несмотря на ограниченный запас горючего и тот факт, что
до «Лаубана в три раза дальше, чем до фронта». Немцы минировали
лагерь, собираясь взорвать его вместе с пленными — «двумя тысячами человек». В поисках дороги на Лаубан маленький отряд попадает
в замок «Кафор-цитадель», «мировую жемчужину»: «Над городком
со скал величественно рвался к тучам угрюмый темный замок. Высокие стены как бы вырастали из скал. Стреловидные башни венчали
углы. А над ними возносились острые, тонкие шпили. Узкие бойницы слепо и грозно смотрели на мирскую суету внизу». Показателен
27
В настоящее время деревня Болеславице (польск. Boleslawice, нем. Bunzelwitz)
расположено на территории Явожина-Сленской гмины (волости) Нижнесилезского
(бывшего Вроцлавского) воеводства, Республика Польша.
28
Оноприенко Е. Уходим дорогою чести. С. 178; Легенда о захоронении сердца
М. И. Кутузова в Бунцлау дожила до настоящего времени. Так, на одной из колонн
у входа на территорию воинского мемориала закреплена мраморная доска, на которой
на польском и русском языках высечена надпись: «Здесь покоится сердце Михаила
Илларионовича Кутузова, великого русского патриота и полководца, войска которого освободили свою Родину от наполеоновского нашествия». Каменная плита с аналогичным текстом находится и на месте захоронения М. И. Кутузова. После смерти тело
и сердце М. И. Кутузова забальзамировали и 27 апреля (9 мая) 1813 г. отправили в Петербург. Небальзамированные останки (внутренние органы) были захоронены в цинковом саркофаге адъютантом главнокомандующего К. Л. Монтрезором и ближайшими сподвижниками полководца на сельском кладбище у деревни Обер-Тиллендорф
в трех километрах от Бунцлау. Эти сведения были подтверждены 4 сентября 1933 г.,
когда специальная комиссия во главе с директором Музея истории религии РАН
СССР произвела вскрытие склепа, в котором был захоронен М. И. Кутузов. По итогам
вскрытия был составлен акт, в котором отмечалось, что в цинковом гробу обнаружены человеческие кости с останками материи и «серебряная банка, в которой находится сердце». — См.: Бочков Е. А. «Он спас Отечество свое. Он открыл путь к избавлению
народов» // Военно-исторический журнал. 2013. № 4. С. 47.

Две войны — две победы: 1812/1814 — 1941/1945

85

диалог советского офицера капитана Горелова с владельцем замка
графом Гейтлицем, воевавшим против России в Первую мировую
войну. Здесь сталкиваются разные представления о чести: для Горелова честь состоит в спасении людей, для графа Гейтлица, заявившего, что он «вне политики», честь в том, что он отказался указать
«классовому врагу» брод, по которому можно перейти реку, чтобы
спастись и спасти других людей. По дороге в Лаубан капитан Горелов спрашивает своего солдата, знает ли он, где они едут. Тот отвечает, что в «логове». Горелов добавляет, «что это самые кутузовские места… Здесь фельдмаршал шел, здесь и умер».
Освободив узников лагеря, капитан Горелов отправляет своих
боевых товарищей «разбиться на маленькие группки и пробираться лесами на Шварцзее», а сам остается удерживать немецкие танки,
приближающиеся к лагерю, до подхода главных сил советских войск.
Прощаясь со своими танкистами, он зачитывает приказ Кутузова, его
завещание: «Солдаты! Заслужим благодарность иноземных народов
и заставим Европу с удивлением восклицать: непобедимо воинство
русское в боях. Идем вперед! Перед нами — разбитый неприятель, да
будет за нами тишина и спокойствие…» А в раскатах грома, в «черном
дыму, в свисте и грохоте, высветился старый обелиск у дороги, потемневший от времени, и проступили позеленевшие литеры: “До сих
мест полководец Кутузов довел победоносные войска Российские,
но здесь смерть положила предел славным делам его. Он спас Отечество свое и открыл пути освобождения Европы. Да будет благословенна память героя…”» Дорога на Лаубан становится для капитана
Горелова и его товарищей настоящей дорогой чести, по которой еще
сто тридцать лет назад шли русские воины — освободители Европы.
И завершается повесть описанием военного кладбища в Болеславце, бывшем Бунцлау. «Здесь в цветах спали солдаты. Советские
и польские. Разные годы рождения. Год смерти один — 1945. Харцеры — польские пионеры — приводили в порядок могилы после ночного дождя. На мраморе было выбито: “Герой Советского Союза
гв. капитан Горелов А. И. 1923–1945”». Таким образом, подвиг капитана Горелова оказался увековеченным на саксонской земле, как и память выдающегося полководца. После освобождения Бунцлау от фашистов в феврале 1945 г. по распоряжению командующего войсками
1-го Украинского фронта маршала Советского Союза И. С. Конева
из числа офицеров Красной Армии была образована группа, которой

86

Н. Н. Аурова

было поручено создать в Бунцлау музей М. И. Голенищева-Кутузова.
Уже 28 апреля 1945 г. этот музей был открыт. Его первыми посетителями стали бойцы и командиры Красной Армии, освобождавшие
Европу от фашистов. В том же 1945 г. по решению Военного совета
1-го Украинского фронта на старом деревенском кладбище у деревни
Обер-Тиллендорф по проекту инженер-капитана Г. И. Кефхишвили
был сооружен воинский мемориал, центром которого стал памятник
М. И. Голенищева-Кутузова. Здесь были погребены солдаты, сержанты и офицеры 1-го Украинского фронта, погибшие в боях за освобождение Силезии от фашистов. На воинском кладбище покоятся
останки 141 воина, в том числе 42 героев Советского Союза. Таким
образом, подвиг капитана Горелова оказался увековеченным на силезской земле, как и память выдающегося полководца.
16 сентября 1945 г. на территории мемориала состоялся парад
в честь 200-летия полководца, который принимал маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский, назначенный 10 июня 1945 г. командующим Северной группой войск. Командовал парадом генерал-полковник П. И. Батов. В парадном строю стояли офицеры — кавалеры
ордена Кутузова29. События 1813 г. обрели звучание спустя более
130 лет, в новую историческую эпоху.
По словам И. С. Лапогонова, в августе 1944 г. по дороге на Бухарест советских военных корреспондентов «повсюду радушно встречали местные жители: стоило остановить машину, чтобы расспросить
дорогу, как сразу же собиралась толпа доброжелательно настроенных людей, и каждый хотел жестами получше разъяснить, ибо
мы не говорили по-румынски, а они по-русски, как ехать дальше».30
Как и в воспоминаниях участников Заграничных походов 1813–
1814 гг., в воспоминаниях офицеров Красной Армии постоянно звучит мысль об освободительной миссии, имевшей целью восстановить
независимость порабощенных стран. Еще 26 января 1943 г. писатель
В. В. Вишневский сделал такую запись: «…приближение Красной Армии к границам Румынии, Польши и Чехословакии подымет народы
этих стран на борьбу с фашистами, может быть, вплоть до восстаний.
Главное командование безусловно рассчитывает на сочувствие
29
Бочков Е. А. «Он спас Отечество свое. Он открыл путь к избавлению народов».
С. 46–47.
30
Лапогонов И. С. Дунайские были. С. 18.

Две войны — две победы: 1812/1814 — 1941/1945

87

народов Восточной и Центральной Европы»31. Эта же мысль присутствует и в записи от 22 июня 1943 г., когда, анализируя сообщение
Совинформбюро, связанное с необходимостью открытия Второго
фронта, Вишневский заключает: «Хотите воевать, кончать войну, добывать победу, штурмуйте, уважаемые союзники, Западную Европу!
За Красной Армией дело не станет!»32
В воззвании, с которым обратилось командование 2-го Украинского фронта к населению Венгрии, едва Советская Армия вступила на венгерскую землю, говорилось, что «не как завоевательница,
а как освободительница венгерского народа от немецко-фашистского
ига вошла в Венгрию Советская Армия. Она не имеет других целей,
кроме разгрома германских армий и уничтожения господства гитлеровской Германии в порабощенных странах»33. Это воззвание прямо
перекликается с указами Александра I и приказами М. И. Кутузова,
обращениями к местному населению тех земель, по которым проходила русская армия. И, как подчеркивает один из непосредственных
участников этих событий, в «Венгрию, Болгарию, Югославию Советская Армия вступила с единственной целью — добить фашистского
зверя, помочь народам в их освободительной борьбе против гитлеровской тирании»34.

Вишневский В. В. Дневники военных лет (1943, 1945). М., 1974. С. 58.
Там же. С. 210.
33
Лапогонов И. С. Дунайские были. С. 116.
34
Там же. С. 132.
31
32

Славолюб Царич
Славолюб Царич — доктор юридических наук, заместитель Посла Республики Сербии в РФ.

Борьба против искажения истории.
Сохранение исторической памяти

В

обществах шовинистских идеологий, в восприятии общественности, фашизм теряет свои преступные признаки и становится
лишь еще одной идеологией, что неизбежно приводит к его легитимации, а именно его легитимация представляет собой кратчайший путь
до повторного прихода данной идеологии к власти.
Единственный способ сопротивления этой тенденции — это защита исторической памяти с помощью историографии, обоснованной фактами, празднование важных дат нашего антифашистского
прошлого и категорическое сопротивление всем видам прославления
нацизма.
75 лет тому назад наши народы совместными усилиями уничтожили преступную идеологию, которая угрожала существованию цивилизации. К сожалению, сегодня чрезвычайно важно, чтобы по всему миру помнили об ужасающих последствиях, к которым могут
привести убежденность в собственном превосходстве и стремление
к достижению геополитических целей любыми средствами.
Сегодня наша совместная обязанность заключается в сопротивлении героизации нацизма и в твердой позиции по отношению к попыткам ревизионизма итогов Второй мировой войны, в последовательной борьбе против всех форм расизма, ксенофобии, агрессивного
национализма и шовинизма.
В прошлом году мы отметили важные юбилеи в Сербии — 75-ю годовщину победы над фашизмом во Второй мировой войне, а также
освобождения Белграда. Большое значение имеет факт, что сербский
и российский народы уникальны и в плане празднования важных дат
DOI: 10.31754/nestor4469-1820-1.06

Борьба против искажения истории. Сохранение исторической памяти

89

нашего героического прошлого. Позвольте напомнить, что президент
Российской Федерации В. В. Путин присутствовал на церемонии
празднования 70-летия освобождения Белграда в 2014 г., в то время как президент Республики Сербии А. Вучич вместе с президентом Российской Федерации и премьер-министром Израиля возглавил шествие «Бессмертного полка» в 2018 г. Также президент Вучич
по приглашению российского президента принял участие в праздновании 75-летия Великой Победы и торжественной церемонии парада
24 июня 2020 г. в Москве. Хочу отметить, что премьер-министр Российской Федерации Дмитрий Анатольевич Медведев посетил Белград в октябре прошлого года по случаю празднования 75-летия освобождения Белграда и выступил с обращением к депутатам Народной
Скупщины.
Уважаемые коллеги,
Республика Сербия 9 мая 2019 г. достойно отметила День Победы над фашизмом. В городе Ниш прошло центральное празднование и парад под названием «Защита свободы», в котором участвовало более 4 тыс. солдат и полицейских. Шествие «Бессмертного
полка» прошло в 12 городах Сербии и стало государственным мероприятием.
Город Белград отметил освобождение в Первой и Второй мировых войнах, организовав мероприятие «Дни свободы 2019». Мероприятие охватило ряд событий, среди которых мемориальный парад
«Победа свободы».
В рамках праздника на центральной городской площади, Площади Республики, открыта мемориальная доска красноармейцам, которые отдали свои жизни в борьбе за освобождение Белграда. Она
установлена на месте, где в 1944 г. похоронены 940 советских солдат, павших за освобождение Белграда. Мемориальная доска является еще одним символом нашей совместной борьбы и будет хранить
память о наших героях. В то же время она будет стимулом на будущее
и для сопротивления фальсификации и ревизионизму истории.
Помимо сербских и международных исторических дат, в Республике Сербии в прошлом году был отмечен государственный праздник Российской Федерации — День защитника отечества. По этому
случаю были возложены венки на Кладбище освободителей Белграда, у Памятника красноармейцам, а также на Памятник русской славы на Новом кладбище в Белграде.

90

Славолюб Царич

Все эти даты празднуются уже годами, с целью защиты памяти
о великих жертвах Второй мировой войны.
Дорогие друзья,
Сербия самоотверженно хранит память о героизме всех патриотов, советских солдат и невинных жертв, а также бережно относится к их могилам. В Сербии существует 26 военных мемориальных
комплексов, на которых похоронены около 8 тыс. советских солдат
и офицеров, и Сербия им уделяет должное внимание.
10 апреля 2013 г. наши страны подписали межправительственное
Соглашение о сотрудничестве по вопросам статуса сербских военных
мемориальных комплексов на территории Российской Федерации
и российских военных мемориальных комплексов на территории Республики Сербии. Закон о ратификации Соглашения вступил в силу
1 января 2015 г.
Мемориальный комплекс Кладбища освободителей Белграда
во Второй мировой войне, Памятник павшим советским летчикам
на Авале, Памятник советским ветеранам на Авале и другие находятся под защитой и бережным уходом.
В рамках Мемориального комплекса «Чачалица» в г. Пожаревац
находится Мемориальный склеп павших солдат Красной Армии, который был всесторонне отреставрирован в 2011 г. Ежегодно в организации Мемориального комплекса «Сремски фронт» проводится
мероприятие для хранения памяти о прорыве Сремского фронта, великого сражения, в результате которого погибли порядка 13,5 тыс.
югославских, в основном молодых солдат из Сербии и Черногории
и 1,1 тыс. красноармейцев.
Кладбище освободителей Белграда представляет собой одно
из ключевых мест хранения памяти о жертвах Второй мировой войны. Данное кладбище вошло в перечень объектов культурного наследия в связи с его историческим значением, так как именно там
были похоронены останки бойцов за освобождение Белграда, а также в силу своей архитектурной, общественной и культурологической
значимости. По случаю празднования 75-летия освобождения Белграда Кладбище освободителей Белграда получило трехцветное освещение, которое будут включать во время празднования важных дат
и праздников. Таким образом, вход на кладбище будет освещаться
цветами сербского флага во время празднования самых значимых государственных праздников, красным цветом для важных праздников,

Борьба против искажения истории. Сохранение исторической памяти

91

связанных с Красной Армией, и белым цветом во все остальные дни
в знак благодарности освободителям столицы.
Сербия стремится хранить правду о войне и стойко сопротивляется осознанному ревизионизму истории. Сербия являлась одним
из подписантов Резолюции против прославления нацизма, которая
в ответ на предложение Российской Федерации была принята Генеральной Ассамблеей Организации Объединенных Наций в 2018 г.
Волнует тот факт, что 54 государств от принятия данной резолюции
воздержались, а три голосовали против, хотя в документе выражается обеспокоенность по поводу активизации экстремистских движений и партий, продвигающих расизм, этноцентризм и ксенофобию
и выступающих в пользу идеологии фашизма. Также Сербия является участником Совместного выступления министра иностранных дел
по случаю 75-летия Победы во Второй мировой войне на Mинистерском совете ОБСЕ и поддержала декларацию по данному вопросу.
По инициативе министерства труда, занятости, по делам ветеранов
и социальным вопросам Республики Сербии и исполнительного комитета «Бессмертного полка» в России в сентябре 2019 г. в Белграде
была проведена Международная конференция «Бессмертный полк»,
которая собрала всех координаторов Бессмертного полка со всего
мира, а также большое количество высокопоставленных лиц из Российской Федерации.
Дорогие коллеги,
На протяжении семи десятилетий после войны казалось, что
9 мая — единственный день в году, когда весь мир объединяется. К сожалению, в последние годы часто говорится о ревизионизме и изменении истории для того, чтобы побежденные стали победителями.
В некоторых странах бывшей Югославии все чаще можно встретить
символы побежденной стороны во Второй мировой войне. Именно поэтому чрезвычайно важно напоминать молодым, настолько отдаленным от данных событий, о попытках релятивизировать Победу в 1945 г. Нам необходимо продолжить хранить память о Великой
Победе над фашизмом во Второй мировой войне и не допустить, чтобы память о миллионах патриотических жертв и антифашистов увяла
и фашизм стал лишь еще одной идеологией в современных обществах.

В. А. Литвиненко
Литвиненко Владимир Аркадьевич — кандидат философских
наук, доцент кафедры истории Института социально-гуманитарного образования Московского педагогического государственного университета.

Историческая память об освобождении Европы
как театр военных действий и оружие в борьбе
глобальных проектов развития

Т

ема освободительной миссии Красной Армии во Второй мировой
войне уже не раз поднималась как в научной литературе, так и в
средствах массовой информации. Сегодня эта тема особенно актуальна, так как она стала ареной ожесточенной информационной и идеологической войны против России. Искажение и прямая фальсификация исторических фактов, осквернение памятников и захоронений
советских воинов, павших в боях при освобождении Европы от нацизма, — только незначительная часть того, с чем приходится сталкиваться. Массированная атака на историческую память о советском
солдате-освободителе и демонизация его образа в общественном сознании народов Европы происходит повсеместно, на всех направлениях, с использованием всех существующих средств психологического воздействия. Историческая память в последние десятилетия
превратилась в настоящий театр военных действий. При этом в методах и выражениях наши оппоненты не стесняются, следуя принципу главного пропагандиста нацистской Германии Йозефа Геббельса:
«чем чудовищнее ложь, тем быстрее в нее поверят».
В настоящее время эта практика прочно закрепилась на государственном уровне. Лидеры почти всех стран Восточной Европы, Прибалтики и некоторых других бывших республик Советского Союза
свое освобождение от фашизма иначе как оккупацией не называют.
Само отрицание факта «советской оккупации» грозит серьезными
неприятностями, вплоть до уголовного преследования. При этом ни
DOI: 10.31754/nestor4469-1820-1.07

Историческая память об освобождении Европы...

93

о какой «политкорректности», которая сегодня так популярна в политической и научной риторике на Западе и в России, речь не идет
вовсе.
Попытаемся разобраться в феномене освободительной миссии
Красной Армии «без гнева и пристрастия», оставив тем не менее
за скобками пресловутую «политкорректность. То есть начнем называть вещи своими именами.
Проектный подход, заявленный в названии статьи, дает возможность рассматривать события семидесятилетней давности (и не только их), как с точки зрения советского (российского) руководства, так
и с точки зрения наших оппонентов в геополитическом противостоянии, «Большой Игре». Ретроспективный анализ глобальных проектных мегатрендов позволяет с приемлемой исторической достоверностью проанализировать поведенческие мотивации основных акторов
процесса, частью которого были военные действия Красной Армии
на европейском ТВД (театре военных действий). Для полноты анализа также будут рассмотрены Заграничные походы Русской армии
в более ранние периоды отечественной истории и то, к каким последствиям это привело.
Начнем с того, что определимся с некоторыми базовыми понятиями. Традиция описания исторических событий в терминах «Игры»
(или «Большой Игры») только входит в моду, по крайней мере в России. Взгляд на историю с данной точки зрения позволяет актуализировать многие моменты, остающиеся затененными при традиционном подходе. Это особенно важно в настоящее время, когда бои
за историю, развернувшиеся как на страницах научных изданий, так
и в средствах массовой информации, приобрели поистине стратегические масштабы. Однако сама традиция подобного описания существует давно.
Автором термина является представитель британского разведывательного сообщества Артур Конолли, опубликовавший в 1830 г.
книгу «Путешествие в Северную Индию сухопутным путем из Британии через Россию, Персию и Афганистан»1. Популяризатором
же как данного термина, так и самого подхода по праву считается
1
См.: Conolly A. Journey to the North of India through Russia, Persia and Afghanistan.
London: Richard Bentley, 1834; Цит. по: Казанцев А. «Большая игра» в Центральной
Азии: вчера, сегодня, завтра // Неприкосновенный запас. 2009. № 4 (66). URL: http://
magazines.russ.ru/nz/2009/4/ka12.html (дата обращения: 01.08.2020).

94

В. А. Литвиненко

Р. Киплинг. Однако в научный оборот и сам термин, и всю систему его смыслового оформления ввел З. Бжезинский в книге «Великая шахматная доска. (Господство Америки и его геостратегические
императивы)»2. После ее публикации данный подход стал практически общеупотребимым. Любопытно то, что сам термин «Большая
Игра» в работе З. Бжезинского не упоминается ни разу. Тем не менее,
речь идет именно о ней.
«В классическом варианте этим термином описывается историческое противостояние России и Великобритании в Малой и Средней Азии, и, в конечном счете, за право доминировать на континенте на протяжении весьма длительного промежутка времени. В этом
случае речь, как правило, идет о создании так называемой “дуги нестабильности”, опоясывающей Россию с юга и охватывающей пространство от Ближнего Востока до Китая. Эта “дуга”, по мнению
британской элиты, должна была преградить России путь в Индию…
В современном формате этот термин описывает деятельность великих держав на мировой арене. Здесь временной промежуток явно
не очерчен»3. Таким образом, мы имеем все основания использовать
данный подход при рассмотрении заявленной темы.
Не менее важным представляется и проектный подход. Каждое
историческое событие имеет не только свою предысторию, но и логику, опирающуюся на вполне определенную систему смыслов. А что
есть смысл, как не идеальное содержание, предназначение, сущность, конечная цель чего-либо? Эти смыслы, в свою очередь, опираются на статистический и фактологический материал, выстроенный
в четкой хронологической последовательности. Корректно вписав
данную последовательность в конкретный исторический контекст,
мы получаем каркас системы доказательств. Это основа системного
анализа, который позволяет понять истинный смысл того или иного
исторического события. Позволяет понять, почему какое-либо событие развивается и происходит именно так, как происходит. Без всяких «если».
Ведя речь о смыслах применительно к Второй мировой войне,
приходится признать, что они лежат отнюдь не на поверхности. Ведь
2
Бжезинский З. Великая шахматная доска. (Господство Америки и его геостратегические императивы). М., 1998.
3
Литвиненко В. А. «Странная война» на Западе 1939–1940 гг.: военная катастрофа
или ход в «Большой игре» // Обзреватель-Observer. 2011. № 3. С. 85–86.

Историческая память об освобождении Европы...

95

Вторая мировая война — это не просто военное столкновение различных группировок и коалиций. Это столкновение нескольких конкурирующих глобальных проектов развития: Западного и Советского,
с одной стороны, и фашистского антипроекта — с другой. Но даже
совместные действия против общего врага ни в коей мере не отменяли напряженности в противостоянии Западного и Советского проектов. В то время именно эта конкуренция была основополагающим
фактором мировой политики. Что такое фашизм, мир узнал и понял
несколько позднее.
Объединение этих подходов может привести к интересным результатам, но есть и определенные трудности. Каждый из них базируется на собственных логических основаниях, которые иногда с трудом сочетаются друг с другом.
Игра сама по себе и «Большая Игра» в частности предполагают
как нечто само собой разумеющееся игровое пространство, игроков,
правила игры и тех, кто эти правила устанавливает. Следовательно, практически любое исторически значимое событие можно рассматривать как ход в игре, игровую комбинацию или цепь игровых
комбинаций, предпринятых игроком или игроками для достижения
определенного результата.
Логика проектного подхода не всегда вписывается в логику игры,
так как намного шире и многограннее. Она не сводится к игре, хотя
и не отменяет ее как таковую. Глобальный проект развития нельзя
изобрести в тиши кабинета и спланировать проведение его отдельных этапов так, как это возможно при планировании того или иного
хода или целой комбинации. И все же точки соприкосновения обеих
методик есть. Кто очерчивает границы игрового пространства и что
они собой представляют? Кто устанавливает правила на очерченном
пространстве? Является ли устанавливающий правила одновременно и игроком? Насколько сам следует этим правилам или они для
него (или их) не обязательны? На один вопрос можно ответить прямо сейчас. Правила устанавливает тот (или те), кто является держателем доминирующего глобального проекта развития. Жизнь сложнее Игры и не сводится к ней. Проблема состоит в том, что держатели
проекта об этом иногда забывают и начинают вести себя так, как будто ничего, кроме Игры, не существует. Как правило, это происходит
в переломные моменты истории. Один проект завершается, а то, что
из него рождается (в политологии это называется магистральной

96

В. А. Литвиненко

преемственностью4), кардинально не устраивает ведущих акторов
процесса. Тогда необходим тот, кто установит новые правила. Или
по крайней мере напомнит о старых и заставит их соблюдать. Так уж
случилось, что в этом качестве всегда выступала Россия, в какой бы
проектной ипостаси она ни пребывала.
В связи с этим возникает один немаловажный вопрос. При чем
здесь освободительная миссия Красной Армии во Второй Мировой
войне. И уж тем более Заграничные походы русской армии, совершённые в предыдущем столетии? Самое непосредственное.
Мы уже рассмотрели некоторые вопросы, связанные с Большой
Игрой. Теперь определимся с глобальным проектированием.
Под глобальным проектом понимается система ценностей (идея),
созданная совокупностью культурных, исторических, социальных,
государственных и иных традиций доминирующей или претендующей на доминирование цивилизации (цивилизационной общности),
воплощенная в системах смыслов (нормах) и распространяемая в материальной и духовной сферах посредством экспансии5.
В этом определении намечены опорные точки и указаны основные
направления в исследовании данного феномена. Из них нас интересует та сторона, которая относится к вопросам экспансии. Являлась ли
Освободительная миссия Красной Армии во Второй мировой войне
проявлением военной экспансии? Сегодня многие и в России, и на Западе утверждают, что да. Однако прямая военная экспансия возможна только в условиях прямого столкновения глобальных проектов —
в данном случае западного и советского. Но формально и фактически
мы были союзниками. Следовательно, речь идет об экспансии иного
свойства — культурной. Но и здесь не все так однозначно.
В противостоянии двух основных проектов развития (именно
развития, что бы там ни говорили сторонники и противники каждого
из них) все было вроде бы ясно «от и до» с самого начала. Но именно
«вроде бы». Обретение «красным проектом» опорной государственности в лице России их по каким-то параметрам вполне устраивало,
по крайней мере на первых порах. Да и в дальнейшем, на словах поддерживая белое движение и даже оказывая ему кое-какую материальную
4
Павленко В. Б. Глобальные проекты: теория и практика. Исторический и современный аспекты. М., 2007. С. 44–45.
5
Павленко В. Б. Проектный подход как основа системной альтернативы западному
доминированию // Мир и политика. 2008. № 4 (19). С. 43.

Историческая память об освобождении Европы...

97

и военную поддержку, держатели Западного (или англосаксонского)
проекта не особенно сопротивлялись укреплению власти большевиков в России. Это не просто гипотеза, вытекающая из самой логики
миропроектного подхода. Это факт, подтвержденный рядом документальных свидетельств. Вот некоторые из них.
«Британское правительство считает, что союзникам необходимо
объединиться, чтобы осуществить русское национальное возрождение, и придерживаться политики освобождения России от иностранного господства с помощью союзной интервенции. Союзники должны, конечно, избегать пристрастного отношения к русской политике
и не становиться на чью-либо сторону. Если большевистское правительство готово сотрудничать в деле сопротивления Германии, то кажется необходимым вести себя с ними как с фактическим (de facto)
русским правительством»6.
Следующий документ еще более любопытен. Это обращение президента В. Вильсона к Чрезвычайному IV Всероссийскому съезду
Советов, который состоялся 14 (1) — 16 (3) марта 1918 г. Привожу
его полностью.
«Я не могу не воспользоваться заседанием съезда Советов, чтобы
не высказать искреннюю симпатию, которую чувствует народ США
к русскому народу в тот момент, когда германская мощь нанесла ему
удар с целью помешать его борьбе за свободу и отбросить его к былому, заменив цели русского народа приказами Германии.
Хотя правительство США, к несчастью, не в состоянии сейчас
оказать непосредственную и эффективную помощь, которую оно
желало бы оказать, я прошу через посредство Съезда заверить русский народ, что США воспользуется каждым благоприятным случаем, чтобы обеспечить России снова полный суверенитет и независимость в ее внутренних делах и полное восстановление ее великой
роли в жизни Европы и современного мира.
Все чувства народа США находятся на стороне русского народа в момент его попытки освободиться от самодержавного режима
и стать хозяином своей собственной жизни»7.
Учитывая то, что тот же В. Вильсон несколько ранее говорил о Российской империи, создается впечатление, что Российское
6
7

Архив полковника Хауза. М., 2004. Т. 2. С. 263.
Там же. С. 279–280.

98

В. А. Литвиненко

самодержавие и его самого, и Запад в целом, не устраивало гораздо
больше, чем большевики. «Вудро Вильсон полагал, что возвышение Российской империи (в случае разгрома Германии) в Европе создаст абсолютно неприемлемую обстановку дисбаланса во всем регионе. Его раздражал опрометчиво ведущий себя Лондон, позволивший
втянуть себя в войну с Германией и Австро-Венгрией и забывший
о задачах сдерживания России»8. Заметим, что о «задачах» говорится
в общецивилизационном, т. е. проектном контексте. Когда же эти задачи возникли?
Вот здесь и уместно вспомнить первую освободительную миссию
России по отношению к Европе. Имеются в виду Заграничные походы Русской армии в 1813–1814 гг. Вернее, последствия этих походов
и председательство Александра I на знаменитом Венском конгрессе.
Западу вообще и Англии в частности сильно не понравился тот факт,
что Россия не только стала единственной сверхдержавой на континенте (самая большая армия, самая большая территория), но и то, что
все русское стало чрезвычайно модным в Европе. Русские офицеры
и даже простые казаки были желанными гостями в самых изысканных аристократических салонах Парижа.
Сразу после завершения Венского конгресса начинается эпоха
«вооруженного перемирия». В этот период были выработаны иные
параметры сверхдержавности: «Статус державы все в большей степени определялся культурным и экономическим потенциалом, образованностью населения и его самодисциплиной, эффективностью,
рационально организованной системой управления, продовольственным положением, наличием развитого врачебно-санитарного контроля, транспортной инфраструктуры, и, наконец, определенным уровнем политического свободомыслия»9. Россия явным образом в эти
параметры не вписывалась.
Запад активно взялся за вытеснение России из европейского
политического пространства и подавление ее притязаний на роль
защитника христианских ценностей и опоры равновесных межгосударственных отношений. Усилилось воздействие Запада на движение национальныхменьшинств на окраинах Российской империи
8
Уткин А. И. Дипломатия Вудро Вильсона. М. 1989. С. 44, 45. Цит. по: Россия
и США в ХХ веке: Очерки истории межгосударственных отношений и дипломатии
в социокультурном контексте. М., 2009. С. 67.
9
Мальков В. Л. Россия и США в ХХ веке. М., 2009. С. 38.

Историческая память об освобождении Европы...

99

с поддержкой попыток их обособления10. По мнению К. Леонтьева,
наступил час выбора между вхождением в европейское сообщество
(участие в «европейском концерте») путем территориальных уступок и культурной ассимиляции и отстаиванием своей отдельности,
своего особого политико-географического пространства, исторически сложившегося этнокультурного образования11. Уступать мы ничего не собирались, равно как и ассимилироваться, несмотря на то
что часть правящей элиты и поддерживающие ее европейски ориентированные сословия тяготели именно к этому. Однако верх одержали представители «конфронтационного мышления», сводившегося к постулату, сформулированному тем же К. Леонтьевым еще
в 1875 г.: «Меньше думать о благе и больше о силе. Будет сила, будет
и кое-какое благо, возможно»12.
Таким образом, с момента начала демонтажа Венской системы
вся европейская политика принимает ярко выраженный антирусский
характер. Мир уже поделен между великими державами. Его передел предполагал совершенно иные правила игры, к которым Россия
оказалась не готова. К традиционному и почти привычному противостоянию Российской империи с другими европейскими державами,
в первую очередь с Англией, в геополитической плоскости добавился
новый аспект — цивилизационный. А точнее, проектный.
Разумеется, с мнением России считались, особенно во время
правления Александра III. Но сам факт того, что необходимо считаться с мнением «варварской» страны, вызывал на Западе раздражение едва ли не большее, чем стремление Российской империи двигаться «прежним курсом», невзирая на стремительно меняющийся
облик мира. А мир действительно менялся стремительно и далеко
не в лучшую сторону.
После бурного промышленного роста 1860-х гг. начинается полоса нестабильности. В 1873 г. в Германии и в Австро-Венгрии небывалый хозяйственный подъем привел к такому же невиданному
кризису. Кризис захватил и США, а в 1877–1878 гг. перекинулся
на Англию. Только в 1879–1881 гг. обозначился слабый и короткий
подъем; за ним уже в 1881–1882 гг. последовал новый кризис; затем
10
Дагоев В. В. О роли императива безопасности в русской истории // Россия
XXI век. 2003. № 4. С. 35–37.
11
Мальков В. Л. Россия и США в ХХ веке. С. 39.
12
Леонтьев К. Собрание сочинений. М., 1912. Т. 5. С. 252.

100

В. А. Литвиненко

наступила необычайно длительная по тем временам депрессия, продолжавшаяся до 1889 г.13
Россия владела неприлично большими ресурсами, включая территории, которыми, по мнению промышленно-финансовых и политических кругов Запада, не могла эффективно распоряжаться. Стремление же России к приобретению новых территорий и сфер влияния
вообще выходило за рамки здравого смысла в европейском понимании. Особенно сильно Запад нервировала наша закрытость. Россия
ревностно защищала внутренний рынок от чрезмерного иностранного влияния. Это вовсе не означало, что присутствия иностранного капитала в русской экономике не наблюдалось вовсе. Но это было не то,
чего желали наши западные партнеры.
Разумеется, общий для ведущих европейских держав антироссийский лейтмотив внешней политики вовсе не отменял острейших противоречий и между ними, что заставляло их искать нашей поддержки
в том или ином вопросе, идти на союзы и альянсы. Но именно этот
общий лейтмотив, присутствовавший даже тогда, когда с нами шли
на союз, предполагал, как нечто само собой разумеющееся тот факт,
что любая страна, претендующая на роль великой державы, либо претендующая на благосклонность великих держав, оказывалась в антироссийском лагере. Скорее всего, именно благодаря этой «духовной
консолидации» Александр III и сформулировал свой знаменитый постулат: «У России есть только два союзника: армия и флот». Данная
концепция не претерпела ни малейших изменений и сегодня. И в отношении высказывания Александра III, и, в особенности, в отношении поведения «малых стран» и некоторых бывших союзных республик, обязанных России всем, после развала СССР.
Собственно, Россия и тогда, и сегодня, может спасать мир, помогать братьям по вере обретать независимость или ограждать их
от иноземного посягательства — это в любом случае будет расценено как акт агрессии. Вот что говорилось по поводу наших усилий
на Кавказе во времена Георгиевского трактата, фактически спасшего Грузию от полного уничтожения. «Стремление России подчинить
Кавказ мы должны рассматривать как крестовый поход силы против права, совершенно несовместимый с законами цивилизованных
наций Цивилизаторская миссия здесь принадлежит Англии,
13

История дипломатии: В 3 т. М., 1945. Т. 2. С. 59.

Историческая память об освобождении Европы...

101

законному лидеру конституционной свободы во всем мире, могучему
оплоту против деспотизма»14. Подобная реакция британской элиты
(и не только британской) была стандартным ответом на любой геополитический шаг России, причем совершенно неважно, в каком направлении этот шаг был сделан. Создается устойчивое впечатление,
что сам факт существования Российской империи рассматривался
как непосредственная угроза британским интересам в мире. Любой
наш успех рассматривался как попрание всех мыслимых и немыслимых норм приличия, справедливости и законности, поскольку такой
успех задевал интересы Великобритании, что недопустимо. Насколько законны действия самой Британской империи, не суть важно, так
как «британские интересы превыше закона и справедливости, ибо
они и есть закон и справедливость»15. Сегодня эта формула распространяется на Евросоюз и США.
Теперь вернемся к освободительной миссии Красной Армии
во Второй мировой войне. Несмотря на схожесть по многим параметрам с тем, что делала Россия ранее, ситуация во многом уникальна. Во-первых, потому, что Европу действительно необходимо
было спасать, сокрушив самую сильную военную машину в истории — германский вермахт. Во-вторых, потому, что сражаться приходилось практически в одиночку. Формально союзники были. Да
еще и какие! Две, без всякого преувеличения, великие державы.
И их помощь, особенно на начальном этапе войны, была неоценимой. Но это было «каплей в море». Даже по самым оптимистическим оценкам поставки по ленд-лизу не превышали 10 % от того,
что мы производили сами. На самом деле — гораздо меньше. И все
же это была помощь. И, наконец, в-третьих: приходилось вести войну против двух глобальных проектов, пусть с одним из них и не
на поле боя. Но противостояние от этого не становилось менее драматичным. Однако вернемся к самой миссии. Для нас это была вовсе не игра. И не о расширении сферы влияния думало советское
руководство. Освободить народы Европы от фашизма и добить врага в его логове — основная идеологема войны. Это было нечто само
собой разумеющееся. Ведь интернационализм и помощь другим
Spenser Ed. Travels in the western Caucasus. Vol. 1. London, 1838.
Speech of MP T. Etwood in the House of Commons // Hansard's Parlamentary
Debates. Vol. 38. London, 1838.
14
15

102

В. А. Литвиненко

народам — один из краеугольных камней красного проекта. Мы просто не могли поступить иначе.
26 марта 1944 г. советские войска вышли на р. Прут — государственную границу СССР с Румынией. 23 августа король Михай выступил с воззванием к народу страны. С марта по октябрь 1944 г.
Красная Армия вела упорные бои на территории Румынии против
германских войск. 69 тыс. советских солдат отдали свои жизни. 8 сентября 1944 г. войска 3-го Украинского фронта перешли румыно-болгарскую границу. 1 октября Ставка ВГК утвердила план Белградской стратегической наступательной операции. В сентябре — октябре
1944 г. войска Красной Армии в тесном взаимодействии с Народноосвободительной армией Югославии разгромили немецкую армейскую группу «Сербия», освободили восточные и северо-восточные
районы Югославии. 20 октября был освобожден Белград. По согласованию с Иоси­пом Брозом Тито в освобождении Югославии приняли участие и соединения болгарской армии, находящиеся в оперативном подчинении 3-го Украинского фронта.
Особенно упорная борьба развернулась за Венгрию, Австрию
и Польшу. И не только на поле боя. 6 июня 1944 г. с высадки англоамериканских войск в Нормандии (Северная Франция), американских и французских войск в южной Франции 15 августа был открыт
Второй фронт. Этому предшествовали долгие споры, приготовления и торг. Второй фронт союзники обещали открыть еще в 1942 г.,
но этому не суждено было свершиться. Во-первых, Англия не собиралась ввязываться в войну по-настоящему. Во-вторых, русские (мы то
есть) и так неплохо справлялись. Но споры и торг (уже между собой)
не прекратились даже тогда, когда было понятно, что мы и сами можем закончить войну. Собственно, мы ее сами и закончили. Спорили союзники по поводу операции «Драгун» — высадка на юге Франции. Описывая эти споры в своих мемуарах, Б. Монтгомери отмечал:
«Операция “Наковальня” предполагала высадку на юге Франции
восточнее Тулона. Союзные войска, американские и французские,
должны были прибыть с итальянского театра. Это был замысел американцев, и, насколько мне известно, он не нравился никому из британских политических и военных властей»16. Главная причина недовольства англичан заключалась в том, что проведение операции
16

Монтгомери Б. Мемуары фельдмаршала. М., 2006. С. 236.

Историческая память об освобождении Европы...

103

могло серьезно замедлить продвижение армий генерала Александера в Италии и дать возможность русским первыми войти в Вену. Это
было неприемлемо.
Тем не менее, Австрию освободили мы. У. Черчилль оценивал освободительную миссию Красной Армии исключительно как игровую
партию, которая «не задалась». «Политическое положение, во всяком случае в Восточной Европе, было далеко не столь удовлетворительным. В Греции действительно было установлено равновесие,
хотя и ненадежное, и казалось, что довольно скоро там можно будет
сформировать свободное демократическое правительство на основе всеобщего избирательного права и тайного голосования. Но Румыния и Болгария перешли во власть советской военной оккупации.
Венгрия и Югославия стали полем сражений, а Польша, хотя и освобожденная от немцев, лишь сменила одного завоевателя на другого.
Неофициальное и временное соглашение, достигнутое мною со Сталиным во время моей поездки в Москву в октябре, не могло иметь и,
с моей точки зрения, никогда не имело своей целью определять или
влиять на дальнейшую судьбу этих обширных районов после разгрома Германии. Весь вопрос о форме и структуре послевоенной Европы требовал пересмотра»17. Была необходима новая конференция
на высшем уровне, и как можно быстрее, пока Красная Армия не зашла слишком далеко.
Говоря о «равновесии» в Греции, Черчилль имел в виду, что она
осталась под британским влиянием. Но признавая наличие британских интересов в Греции, Сталин категорически не признавал их
в Восточной Европе, тем более у границ СССР. Об этом же переживал и британский командующий фельдмаршал Б. Л. Монтгомери.
Вспоминая о последних днях войны, он писал: «Перейдя Рейн, мы
устремились к Балтийскому морю. Я ставил своей целью добраться
туда вовремя, чтобы успеть помешать русским войти в Данию и таким образом получить контроль над выходом из Балтийского моря.
Чтобы ускорить продвижение, дивизии наступали по узким коридорам и на большую глубину; наши передовые бронетанковые части
обходили участки сопротивления врага, а затем шедшие за танками войска атаковали их с флангов и с тыла В конце концов нам
удалось обойти русских. Мы вышли к Балтийскому морю у Висмара
17

Черчилль У. Вторая мировая война: В 6 т. М., 1991. Т. 6. С. 502.

104

В. А. Литвиненко

и Любека 2 мая, примерно за шесть часов до подхода русских и блокировали датский полуостров Мне казалось, что приближавшиеся русские представляли куда большую опасность, чем побежденные немцы»18. И в завершение, досадуя на почти проигранную
партию, Монтгомери написал: «Осенью 1944 года я ясно понял, что
принятый нами способ ведения дел приведет к последствиям, которые будут ощущаться еще долго после окончания войны; тогда мне
казалось, что мы все “испоганим”. Должен признать, что именно это
мы и сделали»19. Другими словами, помешать нам освободить от фашизма Восточную Европу (а на большее И. Сталин не претендовал)
и победоносно закончить войну союзники не смогли.
В целом, рассматривая данную проблему в контексте миропроектной конкуренции, можно сделать вывод, что Освободительная
миссия Красной Армии во Второй мировой войне являлась одним
из закономерных проявлений той освободительной роли, которую
Россия играет в мире на протяжении всей своей истории. И готова
играть эту роль впредь. Совокупный Запад допустить этого не может.
Именно поэтому наша историческая память сегодня подвергается самому мощному воздействию со стороны наших оппонентов. И это понятно: ведь историческая память — это последний рубеж обороны,
который сдавать нельзя, а русские могут проиграть все битвы, кроме
последней20.

Монтгомери Б. Мемуары фельдмаршала. М., 2006. С. 353–355.
Там же. С. 353.
20
См.: Литвиненко В. А. Историческая память о войнах России ХХ века в контексте миропроектной конкуренции // Память и время: влияние войн и вооруженных конфликтов ХХ в. на российское общество: Сб. статей Международ. науч. конференции. г.
Новороссийск, 12–15 сентября 2016 г. Пенза, 2016. С. 222–228.
18
19

Е. М. Малышева
Малышева Елена Михайловна — доктор исторических наук,
профессор кафедры отечественной истории, историографии,
теории и методологии истории Адыгейского государственного
университета.

Идея патриотизма и аберрация памяти
об освободительной миссии РККА в Европе

И

сторически сложилось так, что в России формирование патриотической идеи совпадает с возникновением русского государства. В период перехода от родового общества к древнерусскому государству этническое самосознание воплощается в представлении
об общности происхождения и принадлежности к предопределенному самим местоположением союзу. В перспективе в последующие этапы исторического развития это привело к формированию общей идеи русской земли — Руси как государства. Однако
не только географическое пространство сплачивало формирующуюся древнерусскую народность. Обеспечивали консолидацию общества и единение разных народов такие составляющие будущей
российской ментальности, как историческое пространство, в котором память о прошлом занимала достойную нишу наряду с верованиями, языковым своеобразием, культурой, геополитическими реалиями.
Необходимо подчеркнуть, что доминирующей для русской формирующейся народности была именно идея защиты, а не захвата чужих территорий. Об этом свидетельствуют памятники русской письменности со времен Средневековья, когда лейтмотивом военной
истории Руси становится стремление «не посрамить земли Русской»1.
Полагаю, что этот концепт должен быть основополагающим на всех

1
Малышева Е. М. Патриотизм и память о войне как аксиологическая основа интегрирующих ценностей возрождения России // Патриотизм как идеология возрождения
России: Сб. ст. и докл. / Отв. ред. Т. С. Гузенкова. М., 2014. С. 89–105.

DOI: 10.31754/nestor4469-1820-1.08

106

Е. М. Малышева

уровнях российской системы образования (в первую очередь исторического) и воспитания. Автор настоящей статьи относит себя к сторонникам «условно традиционалистских взглядов, которых объединяет представление о том, что историческое образование должно
служить утверждению патриотических ценностей»2.
Вопрос о том, может ли историк абстрагироваться от своих «ценностных ориентаций», и насколько безусловной является точка зрения, что их переплетение с «критической процедурой» позволяет
«усомниться в академической беспристрастности автора», остается
открытым. Мы присоединяемся к точке зрения, оценивающей подобное достаточно безапелляционное суждение как далеко не бесспорное3. Согласимся с мнением Андреаса Буллера, доктора философии,
референта Социального министерства земли Баден-Вюртемберг
(ФРГ), о том, что вряд ли возможен в этом контексте «положительный ответ об этическом нейтралитете»4.
Концепт исторической памяти в современном гуманитарном
знании носит междисциплинарный характер, получивший развитие в исследовании как общественных представлений о прошлом,
так и в научной профессиональной историографии. Основателем
теории исторической памяти считается французский социолог Морис Хальбвакс, подготовивший исследование, изданное в 1950 г., посмертно, «Коллективная память»5.
В отечественной историографии наличествуют разные трактовки термина «историческая память», возникли неодинаковые подходы к ее интерпретации и исследованию, в том числе так называемой
позитивной исторической памяти. Представляется бесспорным суждение о том, что национальная идея начинается с исторического
просвещения, в котором воспитание патриотизма, любви к своей
2
Пахалюк К. А. Преподавание военной истории в зарубежном академическом дискурсе (на основе обзора материалов журнала Journal of Educational Media, Memory, and
Society) // Преподавание военной истории в России и за рубежом: Сб. ст. / Под ред.
К. А. Пахалюка. М.; СПб., 2018. С. 14.
3
Там же. С. 19.
4
Буллер А., Линченко А. А. Как писать историю поражений? Стратегии нарратива
школьного учебника истории в контексте современного морального дискурса // Преподавание военной истории в России и за рубежом. С. 47.
5
Морис Хальбвакс, французский социолог, погибший в марте 1945 г. в концлагере Бухенвальд, куда он был заключен в период нацистской оккупации Франции за помощь сыну — участнику Сопротивления.

Идея патриотизма и аберрация памяти...

107

истории должно основываться на реальных фактах, на взвешенном
сочетании «героического» и «критического» подходов. В этом контексте образование в целом, а историческое конкретно, играет важную воспитательную роль и формирует идентичность.
После развала СССР в условиях постсоветского транзита процесс трансформации общественной жизни российских граждан сопровождался целенаправленно регулировавшимися структурными
изменениями индивидуального и общественного сознания. Разрушение сложившейся в ХХ столетии системы общественных отношений,
характеризовавшееся рядом исследователей как системный кризис,
вызвало к жизни противоречия, затронувшие практически все сферы
жизнедеятельности российского гражданского сообщества с устоявшимися аксиологическими ориентирами. Оно оказалось в пространстве неустойчивого ценностного плюрализма. За прошедший период
актуализировалась проблема поиска интегрирующих ценностей, способных консолидировать российское общество для реализации базовых задач его самосохранения.
Очевидно актуальной становится задача изучения таких аксиологических ценностей советского общества, как роль патриотизма и национальной идеи, ставших в период Великой Отечественной
войны мощным источником Победы и компонентом массового общественного сознания6. Исследование сущности советского патриотизма, соотношения его консолидирующей роли по сравнению с национально-государственной идеологией постсоветской и современной
России в условиях общественных трансформаций, является актуальной для научной разработки проблемой.
Нуждаются в социально-философском осмыслении методологические и теоретические основы российского (советского) патриотизма, его взаимосвязи с национальной идеей. Обращение к теме патриотизма актуализируется достаточно острой дискуссионностью
современной темы. Неоднозначность трактовки ключевых компонентов, представлений об их смысловом содержании, подмена близкими, но не тождественными понятиями свидетельствуют о незавершенности исследования этого явления.
6
Гузенкова Т. С. «Если бы не русский солдат, никогда бы нам не выиграть эту
войну» // «Расскажу вам о войне…» Вторая мировая и Великая Отечественная войны
в учебниках и сознании школьника славянских стран. М., 2012. С. 343–362.

108

Е. М. Малышева

Конструктивная разработка проблемы феномена патриотизма
как духовной ценности осложнена наличием немалого числа оппонентов, пытающихся дискредитировать саму эту идею.
С начала 1990-х гг. возникла идеологема, интерпретирующая патриотизм как обреченное на исчезновение социальное явление. Актуальность и значимость осмысления феномена патриотизма вызывается наличием серьезных противоречий в современном российском
обществе, разделенном либеральными и традиционными подходами
в определении перспективы развития России. Проблему актуализирует очевидный рост асоциальных, негативных ценностных ориентаций у российской молодежи, которая оказалась перед необходимостью выбора (в том числе) между потребностью в патриотизме
и предлагаемыми «предписанными ценностями».
Национальная идея и патриотизм по определению играют доминантную роль в развитии сплоченности и некоторой стабилизации
социального самочувствия граждан. СМИ, политические и общественные организации влияют на формирование мировоззренческих
ориентиров, адекватных современной ситуации. Анализ содержания
феномена патриотизма как духовной ценности, трактовка его связи с исторически сложившимися аксиологическими предпочтениями
граждан России развивают представления о конструктивной роли национальной идеи в преодолении системного кризиса российского общества.
Примером «предписанных ценностей» для европейской молодежи является, например, характеристика советских вооруженных сил в Европе 1944–1945 гг. как «врага», когда открыто навязывается «назначенная» позиция, представленная как константа,
носящая недискуссионный характер7. Подобные явления имманентно связаны с самим понятием и смысловым наполнением термина «память». Формирование исторической памяти, само понятие и смысловое наполнение термина «память» представляет
собой сложный и многогранный процесс. С конца прошлого столетия актуализируется дискуссия об исторической памяти, национальной идее, патриотизме, проблемах сохранения идентичности
народов России.
7
Пахалюк К. А. Преподавание военной истории в зарубежном академическом дискурсе. С. 20.

Идея патриотизма и аберрация памяти...

109

Ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН, д-р ист. наук Б. И. Колоницкий, отвечая на вопрос
об особенностях исторической памяти и праздновании дня Победы,
отметил, что память о Великой Отечественной войне сегодня — это
«универсальная точка сборки России, определяющая нас как единый
народ. Память о войне — это горячая коммуникативная память»8.
Обращение к теме патриотизма в контексте сохранения исторической памяти актуализируется неоднозначностью трактовки ключевых представлений и смысловой нагрузки понятий близких, но не
тождественных, что свидетельствует о незавершенности концептуализации этого явления.
Активизация научного интереса и процесс переосмысления
прошлого продолжается в контексте повышения интереса к изучению национал-социализма как тоталитарного режима, ввергшего человечество в пучину мировой войны планетарного масштаба.
В историографии, как отечественной, так и зарубежной, привлекают внимание темы социальных процессов периода «сталинизма», репрессий в СССР, патриотизма и коллаборационизма в период военной экспансии германского рейха на территорию СССР9.
«Такой сложный социокультурный феномен, связанный с осмыслением исторических событий и исторического опыта, как историческая память — особый вид коллективной памяти, — чаще всего
трактуется как одно из измерений индивидуальной и коллективной
8
Колоницкий Б. И. «Переиспользование памяти о Великой Отечественной войне
может дать обратный эффект» // Новый компаньон. Б. г., 7 мая. URL: https://www.
newsko.ru/articles/nk-5855596.html (дата обращения 15.05.2020).
9
См.: Малышева Е. М. Проблемы истории Великой Отечественной войны в воспитании гражданственности и патриотизма современной молодежи // Формирование
патриотизма у учащейся молодежи в процессе преподавания гуманитарных дисциплин. СПб.; Пушкин, 2000; Малышева Е. М. Патриотизм как основа обеспечения российской национальной государственной безопасности и воспитания гражданственности молодежи // Освобождая блокадный Ленинград: Материалы Всероссийской
научно-практической конференции, посвященной 65-летию полного снятия блокады
Ленинграда, 23 января 2009. СПб., 2009. С. 254–264; Малышева Е. М. Патриотизм —
духовно-нравственный потенциал и основа национальной государственной безопасности России: исторический аспект // Патриотизм и интернационализм как источники победы советского народа в годы Великой Отечественной войны. Патриотизм
народов Адыгеи в годы Великой Отечественной войны: опыт и уроки истории: Всероссийская научно-практическая конференция 27–29 ноября 2008 года. СПб.; Майкоп, 2008.

110

Е. М. Малышева

памяти, с одной стороны, а с другой — как символическая репрезентация прошлого, как часть исторического сознания общества»10.
В исторической памяти послевоенных поколений откладывается
практически не прерывавшийся процесс полемики о войне, сопоставлении сущности режимов Германии и СССР. История Второй мировой войны, как и ее основной части — Великой Отечественной войны,
остается чрезвычайно мифологизированной в коллективном сознании, что объясняется целым комплексом причин. Главной является
особая роль памяти о войне в общей структуре общественного сознания.
Немецкие и российские историки различных школ и направлений продолжают оказывать влияние на формирование взглядов
и мнений о войне: полемика не окончена и сегодня. Известный французский ученый, исследователь исторической памяти П. Нора в работе «Всемирное торжество памяти» отметил, что мы живем сегодня
в «эпоху всемирного торжества памяти». Все страны, по мнению ученого, все социальные, этнические и семейные группы пережили глубокое изменение традиционного отношения к прошлому. «Мир затопила нахлынувшая волна вспоминания, прочно соединив верность
прошлому — действительному или воображаемому — с чувством
принадлежности с памятью и идентичностью. Сведение счетов
с прошлым; рост числа разнообразнейших музеев; повышенная чувствительность к сбору архивов и к открытию доступа к ним. У нас нет
больше общей почвы с прошлым. Мы можем обрести его лишь через
реконструкцию с помощью документов, архивов, памятников. Эта
операция превращает “память” — тоже конструируемую, в модное
имя для того, что прежде называли просто “историей”. В этой глубокой и опасной инверсии смысла тоже проявляется дух времени. Слово “память” получило такой общий и экстенсивный смысл, что имеет
тенденцию вообще попросту вытеснить слово “история” и поставить
занятия историей на службу памяти»11.
10
Гун Г. Е. Культурное наследие и культурная память: региональные срезы //
Культура и цивилизация. 2018. Т. 8. № 4А. URL: http://www.publishing-vak.ru/file/
archive-culture-2018-4/11-gun.pdf (дата обращения 27.04.2020); Процессы мемориализации в современной культуре / Г. Е. Гун // Вестник культуры и искусств. 2018. № 2
(54). С. 46–52.
11
См.: Нора П. Всемирное торжество памяти // Неприкосновенный запас. 2005.
№ 2–3 (40–41).

Идея патриотизма и аберрация памяти...

111

В другой своей работе «Проблематика мест памяти. Франция-­
память», опубликованной в 1999 г., П. Нора расширяет границы
трактовки соотношения дихотомии «память — история», приглашая
к дальнейшему поиску истины. Память порождается той социальной группой, которую она сплачивает. П. Нора приводит суждение
М. Хальбвакса, что существует столько же памятей, сколько и социальных групп, и что память по своей природе «множественна и неделима, коллективна и индивидуальна. Память в силу своей чувственной и магической природы уживается только с теми деталями,
которые ей удобны. История как интеллектуальная и светская операция взывает к анализу и критическому дискурсу. Память помещает воспоминание в священное, история его оттуда изгоняет, делая
его прозаическим. Напротив, история принадлежит всем и никому,
что делает универсальность ее призванием. Память укоренена в конкретном, в пространстве, жесте, образе и объекте. История не прикреплена ни к чему, кроме временных протяженностей, эволюции
и отношений вещей. Память — это абсолют, а история знает только
относительное»12.
Отечественная и зарубежная историография исследований, посвященных исторической памяти в условиях постсоветского транзита, получила импульс в развитии интереса к теме памяти. В современной исторической науке мы наблюдаем методологический поворот:
предметом исследования для историков все чаще становится не историческое событие или явление как таковое, а сама память о прошлом,
живущая в сознании общества, ее содержание, способы трансляции,
социальные функции13.
ХХ век, пережив множество военных конфликтов и две войны
мирового масштаба, оставил на планете глубокие, еще не зажившие
травмы, которые вызывают повышение интереса к теме памяти. Приобретают все большую масштабность в современном мире такие рычаги напоминания, как коммеморативные практики, различные формы памяти в социокультурном формате. Наблюдается активизация
«исторической политики памяти» внутригосударственного характера, возник феномен «войн памяти» между государствами. Концепты
12
Проблематика мест памяти. Франция-память / П. Нора, М. Озуф, Ж. де Пюимеж. М.; СПб., 1999. С. 17–50.
13
Леонтьева О. Б. «Мемориальный поворот» в современной российской исторической науке // Диалог со временем. 2015. Вып. 50. С. 59–96.

112

Е. М. Малышева

«коллекционная память», «социальная память», «коммуникативная
память» и «культурная память», граница между которыми, по мнению ряда экспертов, не всегда четко определена, характеризуются
сложностью и многомерностью.
В. А. Шнирельман считает, что вернее говорить «не о коллективной, а о социальной памяти, имея в виду огромную роль социального
фактора в формировании у нас образов прошлого»14. Историческая
память зачастую базируется как на общих постулатах, так и на радикально расходящихся выводах, в зависимости от разных авторских
концепции, от того, с какой степенью непредвзятости осмысливается
прошлое. Диаметрально противоположные оценки в интерпретации
представлений об одном и том же историческом событии выстраивают «баррикады» между оппонентами, раскручивая маховик «войн
памяти».
Неординарно трактуется в историографии междисциплинарная проблема корреляции истории и памяти. Историческая память
содержит в первую очередь эмоциональную оценку прошлого. Она
носит избирательный характер, акцентируя внимание на отдельных исторических событиях или сюжетах, не акцентируя внимания
на других, не укладывающихся в авторскую концепцию или расходящихся с логикой его рассуждений. Исторической памяти присуща
высокая динамика, и разные поколения зачастую неодинаково оценивают одни и те же исторические события (В. А. Шнирельман). При
этом принципиальную роль играет как социально-политический контекст, в котором формируется такого рода память, так и особенности
доминирующего в данный период исторического дискурса («исторического мифа»)15.
Растущий в современных условиях интерес к прошлому объясняется важностью той идентификационной функции исторической
памяти, которая необходима для сохранения идентичности как специфики этнического, национального и культурного своеобразия
российского социума. В дискуссионном поле сегодняшних полемик
историков, политологов и политиков историческая зачастую память
14
Социальная память — вопросы теории // Историческая память и российская
идентичность / Под ред. В. А. Тишкова, Е. А. Пивневой. М., 2018. С. 12.
15
Шнирельман В. А. Социальная память — вопросы теории: идентичность на Северном Кавказе: особенности восприятия молодежи // Историческая память и российская идентичность. С. 21.

Идея патриотизма и аберрация памяти...

113

используется как инструмент разжигания россиефобии, преследуется цель переформатировать массовое общественное сознание, в первую очередь молодежи.
Накануне приближения юбилейной даты — 75-летия Победы над
нацистской Германией, наиболее остро «войны памяти» проявились
при интерпретации множества различных сюжетов глобального события планетарного масштаба — Второй мировой и Великой Отечественной войны. Так, например, как отмечает член-корреспондент
РАН В. С. Христофоров, «советская пропаганда молчала о роли западных союзников в достижении общей победы, чем в свою очередь
подталкивала западных политиков к активизации контрпропаганды.
И сейчас не всегда в экспозициях российских музеев мы можем
найти информацию о втором фронте, а в американских — о роли Красной армии в освобождении Европы, о реальных масштабах сражений
на советско-германском фронте, жертвах Советского Союза в Великой Отечественной войне. Задача российских историков в этой
ситуации: не навешивая военной истории ярлыков “правильной / неправильной”, “истинной / фальсифицированной”, отделить искажение исторических фактов от иных интерпретаций, сделать историю
войны достоянием максимальной аудитории, особенно молодежи»16.
Высказанное членом-корреспондентом РАН В. С. Христофоровым суждение относится и к современному этапу международных полемик по проблеме сопоставления «идентичности тоталитарных режимов» таких различных исторических феноменов, как итальянский
фашизм, германский национал-социализм и советский режим власти, нарекаемый сталинизмом: причем до консенсуса по окончательному выводу, с которым согласились бы все участники дискуссий,
далеко. Руководитель министерства иностранных дел РФ С. В. Лавров в сентябре 2019 г. подчеркнул: «Попытки некоторых стран пересмотреть историю Второй мировой войны направлены на лишение
России роли гаранта послевоенного миропорядка. Цель концепции
“равенства тоталитаризмов” — не просто умалить вклад СССР, но и
ретроспективно лишить нашу страну определенной ей историей роли
16
Христофоров В. С. «Войны памяти» о Великой Отечественной войне в современную эпоху: размышления историка // Сражения на южном фланге советско-германского фронта: Воронеж — Сталинград — Кавказ. 1942–1943 гг.: материалы заочной
международной научной конференции / Под ред. С. И. Филоненко. Воронеж, 2020.
С. 34.

114

Е. М. Малышева

гаранта послевоенного миропорядка, а затем и навесить на нее ярлык
“ревизионистской державы”, угрожающей благополучию так называемого “свободного мира”»17.
Формирование исторической памяти о Великой Отечественной
войне в современном российском обществе происходит под влиянием тех аксиологических приоритетов, социокультурных ценностей,
которые защищались и отстаивались в ходе ожесточенного противостояния агрессии нацистской Германии и ее сателлитов, а также оценок жертв, потерь, последствий и т. д.
Доминируют такие темы, как роль Красной Армии, вооруженных сил СССР в Победе над нацизмом, имидж красноармейца-освободителя, миссия Красной Армии (РККА) в странах Центральной
и Восточной Европы. На смену благодарной памяти о советском солдате — освободителе в сознании европейской молодежи внедряется
аберрация — прямое искажение и фальсификация образа советского
комбатанта. Наблюдается откровенная попытка создать негативный
образ СССР — России. Ретроспективный образ войны становится,
как отмечает Е. С. Сенявская, с одной стороны, фактом исторической
памяти народа, а с другой стороны — предметом профессионального
анализа разными специалистами (историками, военными, идеологами и политиками), в том числе одним из инструментов международной политики и дипломатии18.
В зарубежной историографии отмечена тенденция не только предать забвению освободительную миссию РККА, но и подвергнуть
ее искажению. В европейских столицах проводятся акции по реабилитации коллаборационизма, оправданию и героизации военных
преступников, уравниванию нацизма и коммунизма, СССР и нацистской Германии. То есть вновь инициируется процесс рождения
новых и реанимация мифов периода «холодной войны», уравнивающих политику Гитлера и Сталина. Эта далеко не безобидная тенденция преследует далеко идущие политические цели — подорвать
основы национальной государственной безопасности Российской
Федерации, базовой ценностью консолидации и единения которого
17
Лавров С. В. Мир на перепутье и система международных отношений будущего // Россия в глобальной политике. 2019. 20 сент. URL: https://globalaffairs.ru/
articles/mir-na-perepute-i-sistema-mezhdunarodnyh-otnoshenijbudushhego/ (дата обращения 17.03.2020).
18
Сенявская Е. С. Психология войны в XX веке. М., 1999. С. 52–53.

Идея патриотизма и аберрация памяти...

115

является гордость за вклад СССР в победу над Третьим рейхом и его
сателлитами.
В условиях глобализации, развернувшейся информационной
войны, политической нестабильности историческая память становится ключевым элементом формирования национальной идентичности
и способствует национальному единению19, так как «в основе всякого историописания лежит, прежде всего, историческое сознание, объединяющее прошлое с настоящим, проецируемым в будущее»20.
Согласно результатам различных социологических опросов, в том
числе Фонда общественного мнения, для большинства населения России Победа над нацистской Германией является самым значительным
событием, которое вызывает гордость. То есть мы видим, что глорификация прошлого становится востребованной. «Рассказ о великих
событиях и славных свершениях, память об этих событиях приобретает сакральный характер. Травматический опыт, сюжеты, связанные
с переживанием вины, вытесняются из социальной памяти. Противоположной стратегией памяти по отношению к героизации является “виктимизация” прошлого — восприятие его как череды трагедий,
мученичества и “исторических обид”»; «виктимная память» также может превратиться в официальную версию прошлого, что ведет к международным «войнам памяти» и взаимным обвинениям21.
Память становится орудием управления и манипулирования общественным сознанием. Тема исторической памяти, а также «войн
памяти», «фальсификаций прошлого» и борьбы с ними, взаимоотношений историка и власти, создания «единого учебника истории»
в наши дни находится в центре острых общественных дискуссий, широко обсуждается в СМИ и блогосфере. Получившие в последнее десятилетие развитие европейские коммеморативные практики непосредственно влияют на сохранение и передачу памяти о прошлых
событиях, значение которых в настоящем не утратило своей актуальности, в том числе о войне.
19
Дмитриева О. О. Историческая память и механизмы ее формирования: анализ
историографических концепций в отечественной науке // Вестник Челябинского государственного университета. Сер. История. 2015. № 6 (361). Вып. 63. С. 135.
20
Историческая наука сегодня. Теории, методы, перспективы / Под ред. Л. П. Репиной. М., 2012. С. 479.
21
Леонтьева О. Б. «Мемориальный поворот» в современной российской исторической науке // Диалог со временем. 2015. Вып. 50. С. 83.

116

Е. М. Малышева

В некоторых странах из исторической и национальной памяти элиминируются преступления нацистов германского рейха, а их
истребительная политика по отношению ко многим народам исчезает даже со страниц школьных и вузовских учебников истории.
Стирать и нивелировать историческую память о нацистских преступлениях на постсоветском пространстве — значит принимать
участие в фальсификации, искажении исторических реалий. Часто сегодня используемой формой реализации подобной цели является война с памятниками — «один из главных признаков неразвитого национального самосознания и проблем с национальной
идентичностью»22.
Военно-исторические национальные музеи всех стран, в том числе европейские, используются как средство осуществления исторической и культурной политики. Автору настоящей статьи (Е. М. Малышевой) в ноябре 2019 г. довелось принять участие в выездном
образовательном семинаре «Освобождение Красной Армией стран
Центральной и Восточной Европы от нацистов в годы Великой Отечественной войны» для преподавателей и сотрудников Воронежского государственного педагогического университета (ВГПУ), а также
членов региональных отделений РВИО в Австрии, Словакии, Венгрии. Представляется необходимым поделиться с читателем размышлениями и личными впечатлениями о коммеморативных практиках
некоторых современных исторических музеев в столице Венгрии —
Будапеште23.
Военно-исторический музей в Будапеште — это относительно небольшой музей, расположенный на двух этажах, с небольшой экспозицией реальных экспонатов военной поры (танк, артиллерийские
орудия) на площадке при входе. В нем представлены такие исторические экспонаты, как униформа, холодное и стрелковое оружие, знамена и награды, несколько диорам.
22
«Историческая память у наших соседей старательно стирается» // Евразия.
Эксперт. 2020. 23 янв. URL: http://eurasia.expert/istoricheskaya-pamyat-u-nashikhsosedey-staratelno-stiraetsya/?utm_source=yxnews&utm_medium=desktop&utm_
referrer=https%3A%2F%2Fyandex.ru%2Fnews%2Fstory%2FIstoricheskaya_pamyat_u_
nashikh_sosedej_staratelno_stiraetsya__rossijskij_istorik--20be883e8e8b4297f6315e633
fd28288 (дата обращения 06.05.2020).
23
Военно-исторический музей расположен на Будайском холме в северо-восточной части Будайского замка в реконструированном крыле бывшей «Казармы Эрцгерцога».

Идея патриотизма и аберрация памяти...

117

После первого же знакомства с экспонатами, посвященными Второй мировой войне, у несведущего посетителя создается однозначное
впечатление, что советские солдаты и офицеры, которых население
Венгрии и других стран Центральной и Восточной Европы в 1944 г.
встречало цветами как освободителей от тирании германских оккупантов, были не освободителями, а жестокими убийцами и насильниками, беспощадными оккупантами и агрессорами.
«Доказательством» для подобной аберрации памяти служит подбор экспозиционных материалов, представляющих искаженный облик солдат и офицеров Красной Армии в этом военно-историческом
музее в Будапеште. Обращают на себя внимание плакаты — карикатуры на красноармейцев с рельефно и ярко выписаннымизвёздами
на фуражках. Запоминается изображение искаженного злобой лица
советского солдата с кроваво-красными губами, замахнувшегося
штыком на венгерку с ребенком на руках. Изображенная на плакате хрупкая женщина-венгерка в ужасе взирает на «убийцу-красноармейца». Другие кровожадные, искаженные лица «безжалостных»
советских солдат — далеко не единичные экспонаты национального военно-исторического музея Будапешта. Они вызывающе контрастируют с восковыми фигурами «благородных» немецких солдат
и офицеров — военнослужащих вермахта. Подобные тенденциозные
трактовки, искажающие исторические реалии, вызывают протест
и неприятие.
В современной Венгрии доминирует праворадикальное направление в политике и историографии, оправдывающее установленный
в 1920-х гг. хортийский режим. Если прежде венгерских солдат, участвовавших в военных действиях на территории СССР, представители этого направления именовали «жертвами», то с 1990-х гг. они
позиционируются как национальные «герои». Вместе с тем отметим, что до настоящего времени вопрос об ответственности солдат
2-й Венгерской армии и венгерских оккупационных войск за совершенные преступления на территории СССР не получил адекватной
оценки. Разные по видовой принадлежности группы исторических
источников свидетельствуют, что с июня 1941 по октябрь 1944 г. полевые и оккупационные войска Королевства Венгрия действовали
на территории СССР, оставляя за собой жертвы и разрушения, убивая и грабя мирное гражданское население украинских и российских
областей, пока не были разгромлены Красной Армией. Действия

118

Е. М. Малышева

РККА против вооруженных сил хортистской Венгрии на территории
СССР получили основательное исследование в монографических
трудах С. И. Филоненко, И. А. Пермякова, А. Г. Михайлика, В. П. Морозова, А. И. Пушкаша и А. В. Исаева24.
Напомним, что с осени 1944 по апрель 1945 г. за освобождение
Венгрии погибло около 180 тыс. солдат и офицеров Красной Армии,
причем около 50 % потерь были понесены при освобождении Будапешта. В советский период послевоенной истории на местах захоронений погибших при освобождении столицы Венгрии советских воинов стояли многочисленные памятники, которые были в 1990-х гг.
демонтированы и снесены с площадей и улиц Будапешта.
На самой высокой вершине в Будапеште, просматриваемой издалека, — горе Геллерт (около 700 м над уровнем моря), находится
установленный в 1947 г. 36-метровый монумент, названный «Освобождение». В 1990-е гг. с обезличенного монумента так называемыми
борцами с «коммунистической тиранией» были стерты имена 164 советских воинов-освободителей, демонтирована бронзовая фигура советского солдата, снята пятиконечная звезда.
Активными антироссийскими действующими акторами современных «войн памяти» на постсоветском пространстве стали Польша, Украина, прибалтийские государства. Например, в Польше, где
снесены 230 памятников советским воинам-освободителям, сейм
принимает постановления, обвиняющие СССР наряду с Германией
в развязывании Второй мировой войны. В странах Балтии, на Украине, в Польше принимаются так называемые «мемориальные законы»,
предусматривающие административную или уголовную ответственность за публичное выражение расходящихся с принятыми «нормами» суждений. Закон, принятый в Варшаве, предусматривает до 3 лет
лишения свободы за употребление выражения «польские лагеря
смерти» и другие высказывания, которые можно интерпретировать
как попытку выставить поляков соучастниками нацистов25. Впрочем, одновременно с этим специальная статья Уголовного кодекса
24
Филоненко Н. В. История боевых действий советских войск против вооруженных сил хортистской Венгрии на территории СССР (1941–1944 гг.): Автореф. дис. ...
д-ра ист. наук. Воронеж, 2017. С. 3.
25
В Польше вступил в силу скандальный закон о Холокосте и бандеровцах //
РИА Новости. 2018. 1 марта. URL: https://ria.ru/20180301/1515494120.html (дата обращения 05.05.2020).

Идея патриотизма и аберрация памяти...

119

Германии запрещает использование флагов и гербов Третьего рейха и его организаций, униформы, слоганов, форм приветствия — любой символики. В Германии предусмотрено наказание до 3 лет тюрьмы за ношение любого знака с символикой Третьего рейха или его
прославление. Запрещена нацистская символика в таких странах, как
Австрия, Бразилия, Чехия, Словакия, Швеция, Швейцария.
Память о войне и роли РККА в современной Европе подвергается искажению — аберрации и деструктивной коммеморации. Мы
наблюдаем сегодня тенденцию откровенного прессинга на историческую память и современную Россию. Одним из существенных индикаторов восприятия исторических событий, связанных с Великой
Отечественной войной, является оценка роли И. В. Сталина. В массовом историческом сознании победа советского народа над фашизмом
устойчиво связана с именем Сталина. Согласно социологическим
опросам, наблюдается постепенное возрастание положительных оценок (до 50 %) респондентов наиболее активных возрастных групп
(18–24 года), т. е. приближение к тенденции, отмечавшейся в группе
респондентов 60 лет и старше. На сегодняшний день, согласно опросам, 5 % европейцев считают, что наибольший вклад в разгром гитлеровской Германии внесли США, 22 % — Великобритания и всего
14 % признают главную роль в победе у СССР. В Латвии и Эстонии
повествуют о том, как героически сражались с русскими солдатами
мобилизованные немцами латыши и эстонцы. В школьных учебниках написано, что Нюрнбергский процесс был «политизирован» изза мощного влияния на него сталинского СССР. В учебниках Молдавии утверждается, что Румыния была в союзе с Гитлером с целью
возвращения Бессарабии. Бывшие союзники стирают упоминания
СССР. Почти во всех восточноевропейских странах официальные
версии истории преподносят послевоенную историю как насаждение Советским Союзом коммунистических режимов: акцент делается на подавлении антиправительственных мятежей в Венгрии и Чехословакии.
Главный «тренд» современной политической конъюнктуры —
информационное наступление на Россию, в котором историческая
память является мощным инструментом26. Задача — лишить СССР
26
Зарубежная память о войне и освободительной роли СССР в современных условиях // Блог Андрея В. Ставицкого. 2017. 23 февр. URL: https://skeptimist.livejournal.

120

Е. М. Малышева

статуса державы-победительницы, покаяться за «вторжение» в Восточную Европу, призвать к ответу за «совершенные злодеяния», а память о советском солдате-освободителе заменить образом оккупанта
и жестокого захватчика.
Иллюстрацией может служить Музей террора в Будапеште.
В музее открыта для посетителей торговая точка, в которой выставлены для продажи свечи, изображающие торсы Сталина и советских
командармов — участников Великой Отечественной войны.
Отношение к войне потерпевших поражение стран характеризуется попытками вытеснения из исторической памяти своей вины,
обвинением Красной Армии в жестокости, преступлениях, нередко
акцентированием внимания на страданиях жителей освобождавшихся от германской оккупации стран. В политике памяти большинства
этих государств применяются двойные стандарты, выдвигаются серьезные обвинения против СССР, который действовал в рамках общепринятой практики международных отношений.
Своеобразный код памяти содержат памятники героям или событиям, мемориальные изображения на фасадах зданий, воинские
захоронения, «вечные огни», которые сберегают историческую память о событиях прошедшей войны. Интеллектуальный ресурс памяти сохраняет не только артефакты военных событий, но и чувство сопричастности тому суровому трагическому и героическому
периоду. В этих же целях используется воздействие на молодежь
через преподавание истории, трансляцию размышлений о войне
в СМИ, такие формы мемориализации событий военного периода,
как демонтаж памятников советским воинам, тенденциозный подбор экспонатов в военно-исторических музеях европейских стран
и т. п.
В некоторых странах Восточной Европы в рамках задачи реабилитации и возведении в ранг национальных героев пособников Гитлера, наоборот, лоббируется установка им памятников и проведение
маршей ветеранов СС. Не случайно Литва, Латвия, Эстония, Польша и Венгрия выступили с инициативой ввести в календарь стран
ЕС «День памяти жертв тоталитаризма». Идея была подхвачена европейскими чиновниками, и 23 августа стали отмечать как День памяти жертв тоталитаризма: день выбран символичный: 23 августа
com/1540689.html (дата обращения 07.05.2020).

Идея патриотизма и аберрация памяти...

121

1939 г. был подписан пакт Риббентропа — Молотова. Между тем
Красная Армия освободила 50 % территории современных европейских государств и понесла многократно большие потери по сравнению с союзниками. Совокупное население самостоятельно освобожденных Красной Армией стран составило более 120 млн человек,
проживавших в 16 независимых на настоящий момент странах Европы. В освобождении еще шести стран Красная Армия участвовала вместе с союзниками. Националистический нарратив, основанный
на фигуре героя, самопожертвовании и прославлении национальных
достижений, дезавуируется, «вместо него в центр предлагается поставить гражданские ценности, права человека и признание ошибок
прошлого Акцент именно на военной истории вовсе не случаен, он взаимосвязан с ключевыми темами общественных дискуссий
о прошлом»27.
Аберрация памяти осуществляется через самые разные каналы
воздействия на общественное сознание — через СМИ, систему гуманитарного образования, коммеморативные практики, музейную работу и т. д.
Российское военно-историческое общество и Россотрудничество
провели памятные мероприятия в Будапеште в честь 75-летия освобождения венгерской столицы от немецко-фашистских захватчиков.
Акция прошла 13 февраля в рамках совместного международного
историко-просветительского проекта «Дороги Победы». Она напомнила, что не случайно в СССР были учреждены боевые медали солдатам и офицерам РККА за освобождение шести столичных городов государств Европы: Белграда, Варшавы, Будапешта, Праги, Вены
и Берлина.
Разработка концепции патриотизма как базовой части национальной идеи российского государства, интегрирующей общество,
представляется сегодня востребованной. Повторим, что для России патриотизм на социокультурном уровне обладает выраженным
интегрирующим потенциалом. Образ прошлого, гордость за Победу над нацизмом — фундаментальная основа исторической памяти,
27
Пахалюк К. А. Преподавание военной истории в зарубежном академическом дискурсе (на основе обзора материалов журнала Journal of Educational Media, Memory,
and Society) // Преподавание военной истории в России и за рубежом: Сб. ст. / Под
ред. К. А. Пахалюка. М.; СПб., 2018. С. 13.

122

Е. М. Малышева

а «манипулирование общественным сознанием может быть одной
из причин процесса забвения»28.
Невозможно переоценить консолидирующую роль патриотизма
в нравственном воспитании российской молодежи. Процесс формирования патриотизма — сложное общественное явление, и в контексте наблюдающейся эскалации «войн памяти» востребована защита
нашей общей победы над нацизмом.

28
Репина Л. П. История исторического знания: учебник для академического бакалавриата / Л. П. Репина, В. В. Зверева, М. Ю. Парамонова. М., 2019. С. 11–12.

С. В. Аристов
Аристов Станислав Васильевич — доктор исторических наук,
доцент кафедры истории и культурологии Национального исследовательского университета «Московский энергетический
институт».

Освобождение нацистских концлагерей Красной
Армией и войсками западных союзников

П

оследние месяцы Второй мировой войны рассматриваются учеными как ее особый этап, для которого была характерна многократно возросшая эскалация насилия со стороны нацистского
режима1. Важную роль в усилении террора в этот период играла концлагерная система Третьего рейха, анализу функционирования которой посвящено множество исследований. Однако преимущественно
в этих работах рассматривались такие вопросы, как эвакуация лагерного контингента, в том числе посредством так называемых «маршей
смерти», интенсификация уничтожения и эксплуатации заключенных. Характерным примером подобной позиции являются работы
немецких исследователей Карин Орт и Николауса Вахсмана2.
В то же время процессу освобождения концлагерей войсками
Красной Армии и силами союзников до сих пор уделяется недостаточно внимания. В западной историографии данная тема преимущественно вписана в контекст истории отдельных концлагерей3.
К редким исключениям, когда исследователи пытались рассмотреть
этап освобождения как отдельную научную проблему, можно отнести лишь статью европейских ученых Р. Абцуг и Й. Ветцель, а также
См. напр.: Кершоу Й. Конец Германии Гитлера. Агония и гибель. М., 2014.
Вахсман Н. История нацистских концлагерей. М., 2018; Orth K. Das System der
nationalsozialistischen Konzentrationslager: eine politische Organisationsgeschichte.
Hamburg, 1999.
3
См. например, многотомное издание: Der Ort des Terrors. Geschichte der nationalsozialistischen Konzentrationslager / Hrsg. W. Benz, B. Distel. Bde. 1–9. München, 2005–
2009.
1
2

DOI: 10.31754/nestor4469-1820-1.09

124

С. В. Аристов

книгу американского историка Д. Стоуна, делавшего основной акцент на опыте освобожденных евреев4. В отечественной историографии вопросы, связанные с освобождением концлагерей войсками
западных союзников, в значительной мере до сих пор остаются в стороне от серьезного научного обсуждения. Даже о роли Красной Армии в этом процессе написано крайне мало. Пожалуй, только освобождению Аушвица в последние годы было уделено более пристальное
внимание, в силу необходимости противостояния идеологически
ангажированной точке зрения отдельных европейских политиков
и ученых5.
Несмотря на то что многие источники, относящиеся, например,
к военным операциям, до сих остаются засекреченными, открытые
в последние годы документы, опубликованные свидетельства бывших узников и освободителей6 позволяют продвинуться в изучении
заявленной проблемы. В предлагаемой статье будет предпринята попытка воссоздания общей картины освобождения центральных концлагерей Третьего рейха.
Наступление Красной Армии и войск союзников заставило руководство гитлеровской Германии искать ответ на вопрос, как поступить
с узниками концентрационных лагерей? Предложение рейхсминистерства юстиции об освобождении заключенных, не представлявших опасности для государства, не было реализовано. Более того,
18 или 19 апреля 1945 г. появился приказ рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера о полном уничтожении узников с целью недопущения
их освобождения7. Фактически подобный подход реализовывался
в отношении заключенных концлагерей в оккупированных областях СССР уже за год до данного распоряжения. Тем не менее
4
Abzug R., Wetzel J. Die Befreiung // Der Ort des Terrors. Geschichte der
nationalsozialistischen Konzentrationslager. München, 2005. S. 313–328; Stone D. The
Liberation of the Camps: The End of the Holocaust and Its Aftermath. Yale University
Press, 2015.
5
См., например: Липатов С. А. Освобождение лагеря смерти Освенцим — Аушвиц
Красной армией в 1945 году // Наука. Общество. Оборона. 2014. № 2 (3). URL: https://
www.noo-journal.ru/2014-2-3/article-0027/ (дата обращения 04.05.2020).
6
См., например: Hirsh M. The Liberators: America's Witnesses to the Holocaust.
Bantam, 2010.
7
Оригинал данного приказа до сих пор не обнаружен. См.: Orth K. Das System
der nationalsozialistischen Konzentrationslager: eine politische Organisationsgeschichte.
Hamburg, 1999. S. 311.

Освобождение нацистских концлагерей Красной Армией...

125

в концлагерях оккупированной Польши и рейха возобладал третий
вариант — масштабной эвакуации трудоспособных узников от наступающих войск союзников, что предполагало продолжение использования их труда при одновременном уничтожении всех тех, кто
не подлежал эвакуации.
В концлагерях оккупированной Польши, Австрии и самой Германии последний этап функционирования концлагерей был связан
с тем, что десятки тысяч узников перегонялись пешком из одного лагеря в другой в так называемых «маршах смерти». Подобные многодневные изнурительные переходы превратились в очередной способ
массового убийства узников. По подсчетам европейских ученых, зимой — весной 1945 г. погибло от 200 до 350 тыс. заключенных только
из концлагерей, находившихся на территории Польши и Германии8.
Западные исследователи выделяют несколько этапов в процессе эвакуации. Первый начался в апреле 1944 г., когда Главное административно-хозяйственное управление СС отдало приказ о перемещении узников из прибалтийских концлагерей и лагерей в районе
Люблина. Второй этап относился к январю 1945 г., когда на запад переправлялись узники Аушвица, Гросс-Розена и Штуттгофа. Наконец, третий этап начался в апреле 1945 г. и ознаменовался эвакуацией
из концлагерей на территории Германии — Бухенвальда, Равенсбрюка, Нойенгамме и др.9
Подобный подход не учитывает те процессы, которые происходили в концлагерях, находившихся на оккупированных территориях
Советского Союза, где заключенные при приближении войск Красной Армии массово уничтожались нацистами, а не эвакуировались
на запад.
Например, расстрелы узников лагеря в совхозе «Красный» начались уже в конце октября 1943 г. в связи со спешным отступлением
частей вермахта под ударами советских вооруженных сил. В течение
трех дней 31 октября — 2 ноября в концлагере «Красный» было ликвидировано около 1500 человек10. Однако приостановка наступления
8
Blatman D. Rückzug, Evakuierung und Todesmärsche, 1944–1945 // Benz W., Distel
B., hrsg. Der Ort des Terrors. Geschichte der nationalsozialistischen Konzentrationslager.
Bd. 1. München, 2005. S. 300.
9
Ibid. S. 297–298.
10
Нацистские лагеря смерти. Очевидцы свидетельствуют. Т. 2 / Сост. А. В. Валякин. Симферополь, 2010. С. 318; Показания подсудимого Менаметова // The United

126

С. В. Аристов

Красной Армии привела к тому, что уже в ноябре — декабре 1943 г.
концлагерь вновь заполнился узниками.
Прибывшие заключенные были уничтожены в ходе второй акции в апреле 1944 г., в период окончательной ликвидации лагеря, когда с 6 по 9 апреля в урочище Дубки, уже использовавшемся
нацистами начиная с 1941 г., было вывезено и расстреляно около
2 тыс. заключенных. Одной из самых жестоких в этот период стала расправа над узниками в ночь с 10 на 11 апреля 1944 г. В эти дни
более 200 человек были расстреляны или сброшены заживо в колодец, располагавшийся на территории лагеря. Нацисты оставили
в живых только 30–40 человек, дальнейшая судьба которых неизвестна11.
Аналогичным образом ситуация развивалась в Колдычевском лагере (в 16 км от Барановичей). Перед отступлением нацисты и их пособники убили всех оставшихся на тот момент в живых узников —
1 тыс. человек были расстреляны 27 июня 1944 г.12.
Тысячи заключенных-евреев Яновского концлагеря во Львове
были уничтожены еще в ноябре 1943 г. в рамках операции «праздник
урожая»13. К моменту освобождения лагеря в нем находилось немногим более 100 человек, 15 из которых бежали во время бомбардировки советской авиацией немецких позиций во Львове 20–21 апреля
1944 г. Остальные были эвакуированы на запад в июне — июле 1944 г.
Лишь несколько узников выжили, пройдя через Плашов, Аушвиц,
Гросс-Розен, Гузен, Маутхаузен.
Информация о нацистских зверствах на освобожденных войсками Красной Армии территориях, в том числе и в концлагерях, распространялась советскими властями среди граждан посредством издания сообщений ЧГК, публикаций в СМИ, а также демонстрации
документальной хроники14.
States Holocaust Memorial Museum (USHMM). RG-31.018M. Reel 69. Case Asanov S.,
Menzatov N., Menametov E. Vol. 17. P. 22.
11
Mehrfertigung StA München I 22 Js 204/61 gg. Zapp u.A. // Zentrale Stelle der
Landesjustizverwaltungen in Ludwigsburg (ZSL). AR-Z 219/59. Bd. 5. S. 1304.
12
Шерман Б. П. И ужаснулась земля: Барановичское гетто. Колдычевский лагерь
смерти. Барановичи, 1997. C. 68.
13
USHMM. RG. 31.018M. Reel 60. Case Skorochod N. N. P. 35–37. Протокол допроса обвиняемого Скорохода Н. Н., 24 ноября 1947 г.
14
Единственным фильмом, посвященным концлагерям на оккупированной советской территории, стала работа Ленинградской студии документальных фильмов

Освобождение нацистских концлагерей Красной Армией...

127

В отличие от граждан СССР, лишь немногие жители западных
стран верили сведениям о происходивших в концлагерях Третьего
рейха преступлениях, и это несмотря на то что подобная информация
появилась в британской и американской прессе уже в 1943–1944 гг.
Американцы и даже многие англичане считали подобные публикации пропагандой, аналогичной временам Первой мировой войны.
Положение дел не изменилось даже в тот момент, когда 23 июля
1944 г. войска 8-й гвардейской армии генерала В. И. Чуйкова освободили Майданек — один из крупнейших концлагерей, располагавшийся в районе Люблина (Польша)15. Из-за спешной эвакуации лагерная администрация не успела уничтожить свидетельства своей
деятельности, в частности газовые камеры. С целью засвидетельствовать масштабные нацистские преступления и сделать их достоянием
мировой общественности в начале августе 1944 г. советские военные
пригласили в освобожденный концлагерь западных журналистов.
Тем не менее даже это не возымело должного эффекта. Корреспондент Би-би-си Александр Верт, оказавшийся в Майданеке одним
из первых, писал: «Западная пресса и радио продолжали относиться
ко всему этому скептически. Характерными примерами могли служить отказ Би-би-си использовать мой материал и появившаяся в ту
пору в газете “Нью-Йорк геральд трибюн” следующая заметка: “Быть
может, нам следовало бы подождать дальнейших подтверждений тех
страшных известий, которые дошли до нас из Люблина. Даже в свете
всего, что мы уже знали о маниакальной жестокости нацистов, этот
рассказ кажется невероятным. Картина, нарисованная американскими корреспондентами, не требует комментариев; единственное, что
тут можно было бы сказать, — это что режим, способный на такие
злодеяния — если только все сообщенное нам соответствует истине
(sic!), — заслуживает быть уничтоженным”»16.
Буквально через неделю после освобождения Майданека Константин Симонов, побывавший в лагере вместе с освободителями,
о Клооге — центральном филиале Вайвары (Эстония). См.: https://www.youtube.com/
watch?v=gMCE_frzUbE (дата обращения 04.05.2020).
15
Хотя в источниках и литературе в качестве даты освобождения лагеря фигурируют также 24 и 25 июля. См., например: Центральный архив Министерства обороны
(далее — ЦАМО РФ). Ф. 233. Оп. 2374. Д. 58. Л. 35. Акт об освобождении концлагеря
Люблин.
16
Верт А. Россия в огне 1941–1945. М., 2001. С. 374.

128

С. В. Аристов

описал все увиденное им в статье «Лагерь уничтожения», которая публиковалась в нескольких номерах армейской газеты «Красная звезда»: «То, о чем я здесь собираюсь писать, слишком огромно и страшно для того, чтобы целиком его осмыслить. Нет никаких сомнений
в том, что в этом страшном деле будут долго разбираться юристы,
врачи, историки и политики. В будущем, в результате подробнейших
расследований, выяснится весь размах и все подробности того преступления перед человечеством, которое совершили немцы. Сейчас
я знаю далеко не все факты, далеко не все цифры — я говорил только, может быть, с сотой частью свидетелей и видел, может быть, только десятую долю действительных следов преступления. Но человек,
видевший это, не в состоянии молчать, не в состоянии ждать. Я хочу
рассказать именно сейчас, сегодня, о первых раскрытых следах преступления, о том, что я слышал в эти дни, и о том, что я видел своими
глазами»17. На следующий день после первой статьи Симонова Борис Горбатов опубликовал информацию о Майданеке в «Правде»18.
Эти публикации, а также впервые снятая в концлагере кинохроника
оказали колоссальное влияние на советских граждан и солдат Красной Армии.
Продвигаясь по территории Польши, советские войска обнаружили и другие места массового уничтожения узников. Так, за день
до освобождения Майданека группой советских офицеров во главе
с капитаном С. Тураевым на основе свидетельских показаний местных жителей был составлен Акт о преступлениях нацистов в Собиборе, направленный позднее в политуправление Первого Белорусского
фронта19. С 20 по 27 сентября 1944 г. Военная прокуратура 65-й армии Первого Белорусского фронта провела первое расследование нацистских зверств в Треблинке20. Учитывая тот факт, что сами центры
уничтожения (Собибор и Треблинка) были ликвидированы оккупантами с целью сокрытия следов преступлений, советским следственным органам требовалось значительно больше времени для сбора доказательной базы и восстановления полной картины произошедшего.
Однако нельзя не отметить, что первые действия в этом направлении
Симонов К. Лагерь уничтожения // Красная звезда. 1944. 10 авг., № 189.
Горбатов Б. Лагерь на Майданеке // Правда. 1944. 11 авг., № 192.
19
ЦАМО РФ. Ф. 233. Оп. 2374. Д. 58. Л. 141. Акт от 30.07.1944 политуправления
1-го Белорусского фронта.
20
Там же. Оп. 2358. Д. 88а. Л. 366–375. Доклад военного прокурора 65 армии
17
18

Освобождение нацистских концлагерей Красной Армией...

129

были осуществлены незамедлительно после обнаружения территорий Собибора и Треблинки.
27 января 1945 г. Красная Армия освободила Аушвиц — Биркенау —фактически центральный концлагерь Третьего рейха. Согласно документам Министерства обороны РФ, в освобождении Аушвица особо отличилась 100-я Львовская стрелковая дивизия (командир
генерал-майор Ф. М. Красавин)21, которая также принимала участие
в освобождении филиалов лагеря — Моновиц, Зарац, Бжезинка. Бойцами 286-й Ленинградской стрелковой дивизии был освобожден филиал Явожно, части 107-й стрелковой дивизии заняли Моновиц22.
Противник оказывал упорное сопротивление, о чем свидетельствуют
журналы боевых донесений 60-й армии Первого Украинского фронта под командованием Маршала Советского Союза И. С. Конева23.
Всего в районе Освенцима, Бжезинки, Нейбруна погибли до 350 советских солдат и офицеров.
К моменту освобождения в Аушвице, Биркенау и Моновице находилось около 7 тыс. катастрофически истощенных и больных заключенных, которых нацисты оставили в лагере при отступлении.
Как и ранее в Майданеке, однако на сей раз в еще больших масштабах, советским освободителям необходимо было организовать помощь узникам, а также как можно тщательнее задокументировать
факты нацистских преступлений.
Ключевая роль после освобождения лагеря принадлежала медицинским работникам. Медики 100-й стрелковой дивизии не могли оставаться в лагере, так как их помощь требовалась на фронте.
В связи с тем, что в ходе боевых действий ощущалась общая нехватка
медперсонала и, кроме того, требовалось время для организации лечения столь значительного количества больных заключенных, в первые несколько дней возникли проблемы, описанные в докладной записке военкора «Комсомольской правды» капитана С. Крушинского
начальнику политуправления Первого Украинского фронта гвардии
21
Несмотря на название, дивизия была сформирована в 1942 г. на территории Вологодской области.
22
ЦАМО РФ. Ф. 1277. Оп. 1. Д. 80. Л. 6. Из журнала боевых действий 100-й
стрелковой дивизии за период с 27 по 29 января 1945 г.
23
См., например: ЦАМО РФ. Ф. 417. Оп. 10564. Д. 1248. Л. 99–114 (об.). Из журнала боевых донесений штаба 60-й армии 1-го Украинского фронта о ведении боевых
действий в районе г. Освенцим с 25 по 28 января 1945 г.

130

С. В. Аристов

генерал-майору Яшечкину: «Все эти люди предоставлены сами себе,
продовольственной помощи они от нас не получают, существование каждого зависит от того, сколько предприимчивости и сил выказал он при разборе продуктов со складов. Лагеря не обследованы
нами с точки зрения медицинской помощи. Заключенные пребывают в полном неведении относительно самых наболевших вопросов —
порядке отчисления от лагерей (так в тексте. — С. А.), возвращения
на Родину и т. д. Так как все эти люди более или менее психически
больны, то здесь ходят самые дикие слухи и вспоминается даже немецкая клевета, согласно которой в Майданеке больные лагерники
будто бы были уничтожены советскими войсками»24.
Для организации советского военно-медицинского госпиталя
в Аушвиц были направлены врачи Терапевтического подвижного полевого госпиталя № 2692 Третьего Прибалтийского фронта, имевшие
опыт лечения больных дистрофией блокадников Ленинграда. Лечебным учреждением, развернутым на территории освобожденного концлагеря, руководила майор медицинской службы Маргарита Жилинская.
Кроме того, еще в одном госпитале, созданном на территории Биркенау, оказанием помощи заключенным занимался Польский Красный Крест25. В последующие недели и месяцы советские и польские
врачи работали сообща, спасая жизни узников до лета 1945 г., когда
госпитали были расформированы. Им приходилось решать сложнейшие вопросы, сталкиваясь в том числе и с последствиями тяжелейших
психических травм бывших узников. Последние, например, панически
боялись посещать душ или не соглашались делать инъекции с лекарственными препаратами, так как это напоминало им массовые убийства в газовых камерах и псевдомедицинские опыты нацистских врачей.
Сотрудничество с польскими экспертами осуществлялось и в
рамках деятельности специальных следственных органов, которая
началась сразу же после освобождения концлагеря. Исследовались
24
ЦАМО РФ. Ф. 236. Оп. 2675. Д. 340. Л. 2а–2б. Докладная записка военного корреспондента газеты «Комсомольская правда» капитана С. Крушинского начальнику
политуправления 1-го Украинского фронта гвардии генерал-майору Ф. В. Яшечкину
о лагере Освенцим от 31.01.1945.
25
Strzelecki A. Evakuierung, Auflosung und Befreiung des KL Auschwitz // Auschwitz:
Nationalsozialistisches Vernichtungslager. Staatliches Museum Auschwitz-Birkenau, 2008.
S. 414.

Освобождение нацистских концлагерей Красной Армией...

131

улики, обнаруженные на территории лагеря, с целью установления
причин гибели заключенных проводились патологоанатомические
вскрытия, велись допросы свидетелей, в том числе и бывших членов
зондеркоманды Аушвица, например Шломо Драгона. Благодаря показаниям последнего в марте 1945 г. в Биркенау были обнаружены
зарытые в землю важнейшие свидетельства другого зондеркомандовца — Залмана Градовского26.
Первые свидетельства о нацистских преступлениях, собранные
представителями Чрезвычайной государственной комиссии в Аушвице, были обнародованы 8 мая 1945 г. в газете «Красная звезда». Помимо журналистов, в концлагере работали и кинооператоры — Кенан
Кутуб-заде и Николай Быков, снявшие фильм «Лагерь смерти “Освенцим”», кадры из которого стали каноническим визуальным свидетельством произошедшего в Аушвице, явились обвинительным документом на Нюрнбергском процессе.
В последующие месяцы советские войска освободили еще четыре
крупных нацистских концлагеря — Гросс-Розен (13 февраля), Заксенхаузен (22 апреля), Равенсбрюк (30 апреля) и Штуттгоф (9 мая),
а также сотни филиалов.
Первым концлагерем, в который 23 ноября 1944 г. вошли французские военные, стал Нацвейлер-Штрутгоф, неподалеку от Страсбурга. Однако несмотря на то что союзники обнаружили газовую камеру и другие свидетельства нацистских зверств, значение данного
концлагеря в политике уничтожения рейха не было в должной мере
ими оценено27.
5 апреля 1945 г. американские войска освободили ОрдруфНорд — небольшой филиал Бухенвальда, в котором к тому моменту
не осталось в живых ни одного заключенного. 12 апреля его посетили
генералы Эйзенхауэр, Брэдли и Паттон. Позднее Эйзенхауэр писал
в мемуарах: «Никогда я не был в состоянии описать те чувства, которые охватили меня, когда впервые передо мной оказалось столь бесспорное свидетельство бесчеловечности нацистов...» Джордж Паттон
даже отказался войти в помещение, где находились несколько десятков тел узников, умерших от голода, так как генералу стало дурно.
Ibid. S. 422.
Stone D. The Liberation of the Camps. The End of the Holocaust and Its Aftermath.
Yale University Press, 2015. P. 65.
26
27

132

С. В. Аристов

После освобождения Ордруфа западная пресса начала тиражировать
снимки из лагеря28.
Через день после освобождения Ордруф-Норда американские
войска обнаружили в горах Гарца в Тюрингии подземный лагерь
Дора-­
Миттельбау, в котором осуществлялось производство ракет
ФАУ. К моменту появления американцев в лагере находились около
700 узников и примерно 1 тыс. погибших29.
Наконец, 11 апреля американские войска подошли к концентрационному лагерю Бухенвальд. В историографии освобождение
данного концлагеря сопряжено с проблемой определения той роли,
которую сыграли в этом процессе представители подпольного сопротивления узников.
В советской исторической науке и в работах ученых ГДР была
представлена точка зрения, отмечавшая решающий вклад узниковкоммунистов в освобождение концлагеря, а также умалявшая значение действий американских войск в последние дни функционирования Бухенвальда30. После объединения Германии в немецкой
исторической науке возобладала прямо противоположная позиция31. Исследования, проведенные учеными в последние годы, позволяют сформулировать более взвешенную позицию в отношении
событий, имевших место в последние дни функционирования Бухенвальда, фактически по часам представив процесс освобождения.
Вечером 10 апреля эсэсовцы отправили в «марш смерти» две
группы узников общим числом 9280 человек. В полночь в 50 км
от концлагеря появилось авангардное подразделение 3-й американской армии генерала Паттона. На следующий день около 10:30 утра
международный лагерный комитет узников мобилизовал группы сопротивления, вооружив их добытым ранее огнестрельным оружием. Уже через полчаса эсэсовцы начали массовый побег из лагеря,
вступив в боевое столкновение с наступающими американскими частями. Около 15:00 глава вооруженных групп сопротивления узников немецкий коммунист Отто Рот и двое заключенных проникли
28
Аристов С. Повседневная жизнь нацистских концентрационных лагерей. М.,
2017. С. 289.
29
Abzug R., Wetzel J. Die Befreiung. S. 317.
30
Drobisch K. Widerstand in Buchenwald. Berlin, 1977.
31
Der “gesäuberte” Antifaschismus. Die SED und die roten Kapos von Buchenwald /
Hrsg. L. Niethammer. Berlin, 1994.

Освобождение нацистских концлагерей Красной Армией...

133

в помещение охраны над лагерными воротами, ликвидировав вахманов. После этого староста лагеря Ганс Эйден поднял белый флаг
и сделал короткое объявление по громкоговорителю, описав ситуацию в лагере и призвав к сохранению дисциплины. В течение последующего часа группы узников заняли весь лагерь, захватив в плен
76 охранников. А уже в 16:45 был собран международный орган временного управления Бухенвальдом, в который вошли узники десяти стран и который взял на себя решение срочных вопросов. Лишь
около 17:00 джип с двумя военнослужащими армии США — лейтенантом Эммануэлем Десардом и сержантом Полом Бодотом, — достиг ворот лагеря. Десард официально передал командование лагерем в руки лагерного старосты. Возвратившись в расположение своей
части, он сообщил, что Бухенвальд освобожден и в нем обнаружены
вооруженные узники. Около 17:10 представители разведки 9-го пехотного батальона вошли в лагерь с севера. Заключенные приветствовали их как освободителей, но вскоре они покинули лагерь. Фактически только 13 апреля в 11:30 пополудни подполковник Эдмунд
А. Болл, встретившись с двадцатью одним представителем Международного лагерного комитета, принял управление лагерем32.
Особенно важно отметить, что представители подпольных групп
узников играли важную роль в освобождении не только Бухенвальда, но и других крупных концлагерей, в частности Дахау, Маутхаузена и Равенсбрюка.
Как и ранее при освобождении Доры-Миттельбау, командование
американских войск в принудительном порядке направило несколько тысяч жителей близлежащего Веймара в концлагерь с целью демонстрации им фактов нацистских преступлений, а также использовало их в качестве рабочей силы для захоронения погибших узников.
На протяжении последовавших за освобождением концлагеря
недель десятки журналистов, общественных и политических деятелей разных стран посетили Бухенвальд, чтобы засвидетельствовать
увиденное в нем и сообщить об этом миру. Миллионы британских
и американских граждан стали слушателями радиопередач, которые
вел из Бухенвальда журналист СиБиЭс Эдвард Марроу. Обращаясь к своей аудитории, он отмечал: «Я прошу вас поверить в то, что
32
Аристов С. Повседневная жизнь нацистских концентрационных лагерей.
С. 289–291.

134

С. В. Аристов

я сказал о Бухенвальде… Я рассказал только часть из того, что видел
и слышал. Для остального у меня нет слов»33. Лишь гражданское население освобожденной Германии старалось дистанцироваться от подобной информации, тиражировавшейся оккупационными властями.
Следующим концентрационным лагерем, который был занят союзниками, стал Берген-Бельзен. Британские и канадские войска вошли в него 15 апреля и обнаружили в лагере около 60 тысяч истощенных узников, а также около 13 тысяч незахороненных тел. Бригадный
генерал Х. Глин Хугес вспоминал: «Ни одно сообщение или фотография не может воспроизвести ужасный вид территории лагеря; страшные картины внутри бараков были еще более ужасными. Во многих
местах на территории лагеря трупы были сложены стопками разной высоты... Повсюду в лагере лежали разбросанные разлагающиеся человеческие тела. Котлованы канализации были переполнены
трупами, и в самих бараках лежали бесчисленные мертвецы, некоторые вместе с еще живыми, на одной кровати». Один из бывших узников свидетельствовал: «В Биркенау люди исчезали... В Берген-Бельзене они медленно умирали, от болезни, истощения, холода, больше
всего от голода... В Берген-Бельзене смерть постоянно была перед
глазами»34.
Подобная ситуация объяснялась тем, что начиная с весны 1944 г.
Берген- Бельзен (по крайней мере одна его часть) был обозначен нацистами как лагерь «для отдыха», куда из других лагерей должны
были направляться больные узники, формально для восстановления,
фактически — для уничтожения. Подобная концентрация заболевших заключенных привела к распространению в лагере инфекционных заболеваний.
Приближение к Берген-Бельзену союзнических войск заставило
руководство Третьего рейха начать переговоры о перемирии с целью
предотвратить распространение инфекции в войсках. Уже 11 апреля
1945 г. Генрих Гиммлер согласился передать лагерь союзникам без
боя35.
Abzug R., Wetzel J. Die Befreiung.
Аристов С. Повседневная жизнь нацистских концентрационных лагерей.
С. 291–292.
35
Buchholz M. Bergen-Belsen: Wehrmacht POW Camp, 1940–1945 — Concentration
Camp, 1943–1945 — Displaced Persons Camp, 1945–1950. Сatalogue accompanying the
permanent exhibition. Göttingen, 2010. Р. 253.
33
34

Освобождение нацистских концлагерей Красной Армией...

135

В ночь на 13 апреля противоборствующими сторонами было подписано соглашение, в соответствии с которым территория вокруг лагеря площадью в 48 км2 становилась нейтральной зоной. Большинство эсэсовцев получали разрешение беспрепятственно покинуть
Берген-Бельзен. Для поддержания порядка в нем оставались лишь
комендант Йозеф Крамер и венгерские коллаборационисты36.
Сразу после освобождения англичане приступили к оказанию
бывшим узникам неотложной медицинской помощи, обеспечению их
одеждой и питанием. Однако это было крайне сложно сделать в силу
внешних обстоятельств. Так, 20 апреля немецкие истребители атаковали лагерь. В результате было повреждено водоснабжение и погибло несколько британских санитаров.
Как и советские медики, в освобожденных концлагерях врачи союзников столкнулись с целым комплексом проблем, которые
нужно было срочно решать. 25 апреля в лагерь прибыли шесть бригад Красного Креста. Несколько дней спустя к ним присоединились
две специальные бригады из Британии. Первая, во главе с Арнольдом Майклджоном, состояла из 96 добровольцев, студентов-медиков,
проходивших стажировку в лондонских больницах. Вторая, под руководством доктора Джанет Воган, представляла собой научно-исследовательскую группу, которая должна была заниматься подбором
специального питания для узников37. Одним из вариантов, предложенных медиками, стала так называемая «бенгальская смесь» — смесь
на основе риса и сахара, которая использовалась британцами во время
голода 1943 г. в провинции Индии. Однако для европейцев ее состав
оказался не вполне подходящим в силу различий в привычках питания, поэтому врачам пришлось добавлять новые ингредиенты для
того, чтобы она стала съедобной, сохранив свои питательные свойства. Некоторые узники были настолько истощены, что не могли употреблять даже подобную еду. Попытки организовать парентеральное
питание вызывали у заключенных панику, так как ассоциировались
с инъекциями фенола, которые осуществляли нацистские врачи38.
Борьба с распространением тифа и туберкулеза была следующей важной задачей для медиков. Как позднее вспоминал один
36
Когда союзнические войска вошли в лагерь, комендант был арестован, но венгры на протяжении нескольких дней продолжили патрулирование территории.
37
Reilly J. Belsen in History and Memory. London, 1997. P. 141.
38
Ibid. P. 143.

136

С. В. Аристов

из английских врачей, до 25 % умерших в последние недели после
освобождения страдали от открытой формы туберкулеза39. Несмотря на то что британцами были предприняты значительные усилия
по оказанию помощи выжившим, в последовавшие за освобождением концлагеря месяцы умерло еще около 14 тыс. человек40.
После того как 21 мая 1945 г. выживших переместили в казармы военного учебного полигона и организовали полноценную работу госпиталей, старые лагерные бараки были сожжены во избежание
всплеска инфекционных заболеваний.
Фотографы и операторы специального армейского подразделения задокументировали условия жизни в лагере, а также меры, предпринятые британской армией для их улучшения. Многие из фотографий и фильмы, которые были сделаны в те дни, демонстрировались
на Западе, оказав, пожалуй, одно из самых значительных воздействий на европейское восприятие и память о нацистских концентрационных лагерях. В целом же, продолжая скептически относиться
к советским публикациям о Майданеке, Аушвице-Биркенау и других концлагерях, освобожденных Красной Армией, союзники развернули собственную пропагандистскую машину, характеризуя как
«наиболее ужасные» в первую очередь те лагеря, которые освободили они41.
Еще одним концлагерем, который войска союзников заняли
29 апреля, стал Дахау. Его положение вдали от фронта определило тот факт, что во время спешной эвакуации именно туда нацисты
депортировали тысячи узников других лагерей. Переполненность
Дахау привела к эпидемии тифа. Истощенные в «маршах смерти»,
большинство заключенных погибали сразу по прибытии в лагерь.
Однако лагерная администрация не успевала уничтожить тела умерших, поэтому, когда солдаты 3-го батальона 157-гопехотного полка
45-й дивизии под командованием подполковника Феликса Спаркса подошли к Дахау, они обнаружили 39 железнодорожных вагонов,
в которых находилось около 2 тыс. трупов. Найденные очевидные
доказательства преступлений нацистов привели американских солдат в ярость.
39
Stone D. The Liberation of the Camps. The End of the Holocaust and Its Aftermath.
Yale University Press, 2015. P. 112.
40
Buchholz M. Bergen-Belsen. Р. 305.
41
Stone D. The Liberation of the Camps. P. 69.

Освобождение нацистских концлагерей Красной Армией...

137

Сломив сопротивление отступавших подразделений СС, американские части оказались на территории концлагеря, где также обнаружили значительное количество умерших или убитых узников.
Достигнув лагерной больницы, солдаты при помощи польских заключенных выявили среди раненых около 75 человек эсэсовцев. Последним было приказано выйти во двор лагеря, где по ним был открыт огонь из пулемета, в результате чего погибло 15 человек.
В последующие часы американские военнослужащие и освобожденные узники убили еще несколько десятков сдавшихся эсэсовцев.
В итоге максимальное число погибших, по оценкам американских военных, составило 50 человек. В дальнейшем была создана специальная следственная комиссия, которая рекомендовала возбудить пять
уголовных дел по факту преднамеренного убийства. Тем не менее руководство 7-й армии США сочло результаты расследования неудовлетворительными, и никто из обвиняемых не предстал перед судом.
Как справедливо отмечают исследователи, хотя эти события закрепились в общественном сознании как «бойня в Дахау», в данном
случае речь не шла об организованной расправе, а лишь об актах мести со стороны отдельных военнослужащих. Кроме того, обсуждение
моральных аспектов подобных действий должно учитывать тот факт,
что к моменту освобождения Дахау охранники и эсэсовцы, которые
много лет терроризировали узников, уже бежали из лагеря, оставив
вместо себя лишь прибывших незадолго до этого новобранцев42.
Последним лагерем, который освободили союзники, стал Маутхаузен и его филиалы — Гузен I и II. За несколько месяцев до этого
комендант лагеря Франц Цирайс начал подготовку к обороне, и работоспособные заключенные приступили к строительству гранитных
противотанковых сооружений. С другой стороны, как и остальные
руководители концлагерей, он получил приказ от Генриха Гиммлера о полном уничтожении заключенных с целью предотвращения их
освобождения союзниками. Цирайс планировал поместить узников
в находившиеся поблизости тоннели и взорвать выходы.
28 апреля под предлогом воздушной тревоги около 22 тыс. узников Гузена были отправлены в эти тоннели. После нескольких часов пребывания в них по неизвестным причинам заключенным было
42
Zarusky J. That is not the American Way of Fighting // Dachauer Hefte. № 13.
Gericht und Gerechtigkeit. Dachau, 1997. S. 53–55.

138

С. В. Аристов

разрешено вернуться в лагерь43. Представители подпольных организаций узников предполагали, что способ уничтожения мог измениться, поэтому ускорили подготовку к захвату управления лагерем.
3 мая эсэсовцы начали эвакуацию из лагеря, а на следующий день
охранники Маутхаузена были заменены безоружными солдатами
фольксштурма и подразделением из пожилых полицейских и пожарных, эвакуированных из Вены. Фактически управление лагерем перешло в руки представителей подпольных организаций узников, которые 5 мая 1945 г. встретили подошедший к Маутхаузену первый
отряд американских солдат 11-й бронетанковой дивизии 3-й армии
США.
Освобождение стало особым этапом в истории нацистских концентрационных лагерей, который требует более скрупулезного изучения. До сих пор остаются без ответа многие вопросы, а именно:
как осуществлялись военные операции союзников в районах концлагерей, какое количество заключенных погибло в первые месяцы после освобождения, как в этот период было организовано управление
лагерями и как осуществлялась репатриация бывших узников. Дальнейшее рассекречивание архивных документов, обнаружение и публикация свидетельств освободителей, возможно, позволят ответить
на некоторые из них или же сформулировать новые.
Вместе с тем можно констатировать, что освобождение концлагерей было только началом нового этапа в жизни заключенных. Перед представителями войск Красной Армии и союзников стояла пер­
во­
очередная задача спасения оставшихся в концлагерях узников.
В кратчайшие сроки в ситуации ограниченных ресурсов необходимо было организовать их лечение, питание, размещение. Эти задачи
были решены максимально быстро, что помогло спасти десятки тысяч жизней.
Оказываясь на территории нацистских концлагерей, солдаты стран-победительниц не предполагали обнаружить в них факты
столь бесчеловечных преступлений. Шок от увиденного мог привести к желанию немедленно покарать виновных, как это было в случае
с американскими подразделениями в Дахау. И тем не менее, представители Красной Армии и союзнических сил ставили своей главной
43
Dobosiewicz S. Mauthausen-Gusen — w obronie życia i ludzkiej godności. Warszawa,
2000. P. 204.

Освобождение нацистских концлагерей Красной Армией...

139

целью осуществление правосудия, проводя скрупулезное расследование произошедшего и сбор необходимых доказательств для дальнейших судебных разбирательств.
Наступление Красной Армии и войск союзников поставило нацистский режим на грань коллапса, и он в очередной раз перешел
к эскалации террора. Сотни тысяч заключенных погибли, так и не дождавшись свободы. Для лагерей, располагавшихся во временно оккупированных областях СССР, где в живых не осталось никого или
лишь небольшое количество человек — непосредственных очевидцев
произошедшего, это означало практически полное забвение на долгие годы. В освобожденных концлагерях на территории Польши, Австрии, Германии многие бывшие заключенные остались живы и могли свидетельствовать о своем тяжелейшем опыте, сохранив память
о нем для потомков.

К. А. Пахалюк
Пахалюк Константин Александрович — кандидат политических
наук (МГИМО), главный специалист — куратор научно-просветительских проектов Российского военно-исторического общества.

Освобождение узников концентрационного
лагеря Люблин (Майданек) в июле 1944 г.
и формирование образа лагеря в советской
печати

С

имволом нацистской политики террора стали концентрационные
лагеря СС, а истории их освобождения сегодня — один из способов раскрытия тезиса об освободительной миссии антигитлеровской
коалиции. В действительности система репрессивных органов и мест
заключения гитлеровской Германии была сложной, и если учитывать
прочие трудовые или концентрационные лагеря (не подчинявшиеся
СС), разнообразные филиалы, лагеря смерти и гетто, то общее число
таких мест составит, по современным подсчетам, более 44 тыс.1 Понятие «освобождения» также порой является условным и требующим
уточнения, поскольку нацисты нередко ликвидировали такие места
перед отступлением (в последние месяцы войны ввиду объективных
причин замести следы было затруднительно). В этой статье мы собираемся подробно остановиться на освобождении концентрационного лагеря Люблин, более известного под неофициальным названием Майданек. В дальнейшем оба наименования будут использоваться
как синонимичные. Это первый концлагерь СС из числа «главных»,
куда вошли солдаты антигитлеровской коалиции. Напомним, что известные концлагеря на территории СССР, такие как Моглинский,
1
Encyclopedia of Camps and Ghettos, 1933–1945 // United States Holocaust
Memorial Museum. URL: https://www.ushmm.org/research/publications/encyclopediacamps-ghettos (дата обращения 23.09.2020).

DOI: 10.31754/nestor4469-1820-1.10

Освобождение узников концентрационного лагеря Люблин (Майданек)... 141

Яновский, Малый Тростенец или Озаричи, не входили в систему
концлагерей СС (управляемую через Инспекцию концентрационных
лагерей, а с 1942 г. — из отдела D Главного административно-хозяйственного управления СС). Мы собираемся рассмотреть, какое место
Майданек занимал в общей системе нацистской политики уничтожения, проследить последние месяцы его существования, а также разобрать, что именно стоит понимать под термином «освобождение»
и каким образом формировались базовые представления о нем в советском публичном пространстве.

Концентрационный лагерь Люблин в контексте
нацистской политики уничтожения2
Создание Майданека было связано с нападением гитлеровской
Германии на СССР и ожиданием, что победа принесет «расширение
жизненного пространства». Фюрер Адольф Гитлер грезил о масштабной колонизации Восточной Европы в виде многочисленных германских поселений, связанных густой сетью железных и автомобильных
дорог. К проведению этой политики были подключены многие ведомства, включая СС, видевшее в сотнях тысячах советских военнопленных даровую трудовую силу, полезную для усиления экономической
составляющей «черной империи». 17 июля 1941 г. рейхсфюрер СС
Генрих Гиммлер расширил полномочия главы СС и полиции в Люблинском округе бригадефюрера СС Одило Глобочника, назначив его
ответственным за создание баз СС на новых восточных территориях3.
Спустя три дня рейхсфюрер посетил Люблин, город в восточной части Генерал-губернаторства, и отдал распоряжение о создании здесь
тыловой базы СС, включающей оружейные и текстильные заводы,
а также военный городок. Соответственно, для обеспечения их трудовыми ресурсами должен был быть создан концлагерь на 25–50 тыс.
человек, который в дальнейшем получил имя Майданек — по названию прилегающего пригорода Майдан Татарски4. После победы над
2
При написании использовались в переработанном виде авторские материалы
из ранней публикации. Пахалюк К. А. Концентрационный лагерь Люблин (Майданек):
краткая история // Концентрационный лагерь Майданек. Исследования. Документы.
Воспоминаний / Под ред. К. А. Пахалюка, Л. А. Терушкина. М., 2020. С. 9–86.
3
Buggeln M. Slave Labor in Nazi Concentration Camps. Oxford, 2014. P. 14.
4
Вахсман Н. История нацистских концлагерей. М., 2018. С. 271.

142

К. А. Пахалюк

СССР этих заключенных планировалось использовать на грандиозных стройках в новоприобретенных колониях. Стоит особо подчеркнуть, что тогда речь шла не просто об учреждении еще одного
концентрационного лагеря, а о воплощении фантазии Г. Гиммлера —
эсэсовского поселения, символизирующего «новый порядок». Члены
«черного ордена» должны были жить здесь вместе с семьями, а многочисленные рабы — обеспечивать всем необходимым. В подобные
центры планировалось превратить также Аушвиц и Данциг (концлагерь Штутгоф)5.
Создание управленческой структуры пришлось на осень 1941 г.,
при этом масштабы планов относительно строящегося лагеря постоянно росли. К марту 1942 г. предполагалось создать целый «город» площадью в 516 га и вместимостью более 250 тыс. узников6. Но уже в апреле от этого пришлось отказаться ввиду организационных и финансовых
проблем, а также явно затянувшейся войны против СССР. Победа
Красной Армии под Москвой привела к резкому сокращению притока новых военнопленных. Кроме того, инфраструктура Люблинского
района не могла выдержать одномоментное появление такого крупного центра. Возмутились и представители железнодорожного ведомства, на которых возложили колоссальные объемы перевозок. Строительство военных поселений «нового порядка» отложили в долгий ящик,
потому Майданек должен был превратиться в очередной концлагерь
на 50 тыс. человек, размещенных на 8 «полях» (автономных зонах заключения). К концу мая 1942 г. закончили только 3 из них и возвели
ряд других построек, истратив чуть более 3,9 млн рейхсмарок7.
Дальнейшее развитие лагеря было связано с реализацией двух
функций: тотальное уничтожение европейского еврейства и повышение экономической эффективности СС.
Прежде всего, Майданек функционировал как «классический»
концлагерь. Его заключенные не только были задействованы на внутренних стройках, но и сдавались в наем различным управлениям и частным фирмам. К весне — лету 1942 г. в рамках реализации
5
Allen M. The business of Genocide: the SS, slave labor, and the concentration camps.
London, 2002. P. 140.
6
Муравска-Грынь З., Грынь Э. Концентрационный лагерь Майданек. Люблин,
[1976]. С. 11.
7
Marszalek J. Geneza I poszatki budowy obozu konsentracyjnegona Majdanku //
Zeszyty Majdanka. 1965. T. 1. S. 72–73.

Освобождение узников концентрационного лагеря Люблин (Майданек)... 143

политики окончательного решения еврейского вопроса в Европе
на территории Генерал-губернаторства были созданы лагеря смерти
Белжец, Собибор и Треблинка, где происходило тотальное уничтожение евреев. Однако нацистская экономика параллельно страдала
от недостатка рабочих рук, а потому некоторым евреям временно сохраняли жизнь, отправляя в трудовые лагеря8. В этом процессе Майданек играл значимую роль, поскольку, во-первых, он был одним
из центров приема «полезных евреев» и их перераспределения, а вовторых, из этих лагерей смерти в Люблин свозили отнятые вещи убитых, сортировали (в чем участвовали в том числе заключенные Майданека) и отправляли в Германию. Оператором являлась эсэсовская
компания SS-Bekleidungswerke (BKW).
На протяжении практически всего 1942 г. Майданек находился в процессе активной стройки, причем положение узников было
самым ужасным, среди них постоянно вспыхивали эпидемии тифа,
а больных «лечили» методом расстрела. После массового побега советских военнопленных 14 июля 1942 г. нацисты усилили охрану:
в ограду вокруг каждого «поля» вмонтировали колючую проволоку под электрическим током, а 4-метровую полосу перед ней усыпали щебнем из белого камня. Сам же лагерь имел два кольца сторожевых постов, находившихся перед внешним периметром. Ночью
и в туман территория освещалась прожекторами с вышек, которые
окружали каждое «поле». Параллельно развивалась производственная инфраструктура. С западной стороны рядом с баней и крематорием появились мастерские (столярная, сапожная, кузница,
электротехническая и швейная). На северо-востоке, между лагерем
заключенных и дорогой на Хелм, в июле 1942 г. начали строить административные здания. Основной комплекс был закончен к весне
1943 г. и включал бараки для охраны, офицеров, казино, столовую,
а также гараж и вспомогательные постройки. Летом 1942 г. на первом междуполье (узкая полоска между автономными зонами) построили малый крематорий для утилизации трупов истощенных узников (пока речь не шла о целенаправленных массовых убийствах),
спустя примерно год его преобразовали в прачечную и сушильню.
Летом 1943 г., опасаясь нападений партизан, с юго-востока вырыли
8
См. подробнее: Туз А. Цена разрушения. Создание и гибель нацистской экономики. М., 2020. С. 590–619.

144

К. А. Пахалюк

блиндажи9. После постройки к концу осени 1943 г. нового крематория, способного утилизировать до 1 тыс. тел в сутки, выделяемое тепло использовали для подогрева воды.
По мере строительства лагеря происходило и расширение численности и категорий узников. Так, в октябре — ноябре 1942 г. нацистским руководством было принято решение о передаче в концлагеря
СС советских и польских заключенных из тюрем, подведомственных
министерству юстиции10. С ноября 1942 по лето 1943 г. эта мера коснулась 200 тыс. человек, которые увеличили собой трудовые ресурсы, находящиеся в эсэсовских руках. Приказ затронул Майданек после того, как 14 декабря 1942 г. Г. Гиммлер распорядился, чтобы сюда
отправляли польских политических заключенных. Всего до конца
1943 г. их количество составило 6 тыс. человек. Следствием этого решения, имеющего прежде всего экономическую подоплеку, стало образование сильного польского подполья. Отдельно в феврале 1943 г.
в четырех бараках 4-го «поля» создали специальный лагерь для польских заложников, который формально подчинялся криминальной
полиции11. В начале 1943 г. в Майданек начали депортировать население оккупированных территорий СССР: заключенных тюрем той
части оккупированной Украины, которая вошла в состав Генерал-губернаторства (примерно 17 тыс. человек), и мирных граждан партизанских округов, в основном из района Витебска (не менее 11,5 тыс.,
преимущественно женщины и дети)12. Некоторых оставляли в лагере,
однако для большинства он был лишь транзитным пунктом на пути
к другим местам заключения и эксплуатации.
Осенью 1942 г. в Майданеке создали женский лагерь, тем самым
он стал одним из 13 лагерей СС, где существовали подобные зоны.
Их отличие заключалось в том, что охраной занимался специально
подобранный женский персонал, он же контактировал с заключенными. За 1,5 года существования этого подразделения, по подсчетам историка Э. Майлендер, здесь прошли службу 28 «ауфзеерок»
(надзирательниц)13. Опираясь на трофейные документы, сотрудниМуравска-Грынь З., Грынь Э. Концентрационный лагерь Майданек. С. 16.
Buggeln M. Slave Labor in Nazi Concentration Camps. P. 23
11
Муравска-Грынь З., Грынь Э. Концентрационный лагерь Майданек. С. 23.
12
Там же. С. 30.
13
Mailaender E. Female SS Guard and Workday Violence. The Majdanek Concentration
Camp. Michigan, 2015. P. 30.
9

10

Освобождение узников концентрационного лагеря Люблин (Майданек)... 145

ки советской Чрезвычайной государственной комиссии насчитали
38 надзирательниц14. Согласно этим данным, 27 из них были 1918–
1923 гг. рождения, т. е. на момент службы в Майданеке им было не более 26 лет. Первыми заключенными были не только еврейки, но и
польки. Большинство — политические заключенные, однако некоторые оказывались за колючей проволокой в ходе облав. Затем по мере
депортаций из СССР увеличилось число советских граждан. Всего
на середину 1943 г. здесь насчитывалось 7,8 тыс. женщин.
6 января 1943 г. Г. Гиммлер приказал создать лагерь для детей
и молодежи оккупированных территорий. Глава Главного административно-хозяйственного управления СС О. Поль распорядился организовать его в Майданеке. Для этих целей выделили 5-е «поле»,
однако в конечном счете из этой затеи ничего не вышло. В мае и августе 1943 г. еврейские дети, жившие на «женской зоне», были умерщвлены. Вероятно, именно в это время детей другой этнической принадлежности решили изолировать в отдельном бараке. Белорусских
детей 8–12 лет также свели в специальные команды, задействовав
на земельных работах. Впрочем, за это им назначили двойную порцию хлеба и супа15. В конечном итоге все они были перенаправлены в специальный детский лагерь под Лодзью. Стоит добавить, что
Майданек функционировал не только как лагерь для заключенных.
Весной 1943 г. на 2-м «поле» несколько бараков были отведены для
создания больницы, где лечились коллаборационисты с оккупированных территорий СССР. Их положение было намного лучше, нежели самих узников, а сами они могли, вероятно, служить и кадровым резервом для охраны16.
Если говорить о советских военнопленных, то они составляли относительное большинство лишь осенью 1941 г., т. е. во время образования самого лагеря. Первая группа в 1,5–2 тыс. человек прибыла
в начале октября. Вынужденные жизнь в чистом поле, в самодельных землянках и имея минимальный рацион питания (120 г хлеба,
кружка теплой воды и пол-литра пустого супа), они очень быстро дошли до полного истощения. Начались, по свидетельствам жителей
Люблина, случаи каннибализма, а вскоре вспыхнула эпидемия тифа.
ГА РФ. Ф. Р7021. Оп. 107. Д. 10. Л. 1–2.
Грынь Э., Муравска З. Майданек концентрационный лагерь. Люблин, 1966. С. 46.
16
Муравска-Грынь З., Грынь Э. Концентрационный лагерь Майданек. С. 23.
14
15

146

К. А. Пахалюк

Поэтому уже спустя пару месяцев практически все советские военнопленные либо умерли от болезней, либо были расстреляны. Порывы сострадания отдельных поляков, которые пытались передать
еду, не могли изменить положение, а от предложений помочь со стороны Польского Красного Креста администрация лагеря отказалась,
заявив, что военнопленные якобы ни в чем не нуждаются17. В дальнейшем сюда также направляли советских военнопленных, однако их доля уменьшалась в пользу поляков и евреев. 14 июля 1942 г.
86 советских военнопленных накинули одеяла на колючую проволоку и выбрались на волю. Охранники сумели застрелить только двоих. Желая избежать ответственности, комендант К. О. Кох приказал расстрелять оставшихся примерно 60 военнопленных (дескать,
их удалось ликвидировать при побеге), а вину переложил на подчиненных. При этом О. Глобочник был извещен о побеге только утром,
что задержало организацию преследования и в свою очередь вызвало
его недовольство18. 25 июля по указу Г. Гиммлера К. О. Кох был отстранен от должности. Суд СС начал расследование по статье «халатность». Шуцхафтлагерфюрер (фактически второе лицо в лагере,
отвечавшее за заключенных) Герман Хакман после административного разбирательства был переведен в Югославию. Любопытно, что
рассказы об этом побеге передавались среди узников вплоть до самого освобождения Майданека19. Начиная со второй половины 1942 г.
советские военнопленные продолжали прибывать сюда лишь небольшими группами. Для одних это была временная остановка на пути
в прочие концлагеря, другие размещались постоянно на 2-м «поле».
В целом польские исследователи предпочитают говорить о 2–3 тыс.
советских узников, однако только в базе данных «Память народа»
содержатся 5,8 тыс. записей о наших солдатах и офицерах, прошедших Майданек. Даже если учесть дублирование информации из разных источников об одном и том же человеке, мы не можем не отметить неполноту этой базы, особенно в части, касающейся пленных
17
Сивек-Чюпак Б. Отношение польских общественных организаций и населения
Люблинщины к советским военнопленным лагеря Майданек // Советские военнопленные во время Второй мировой войны на польских землях / Науч. ред. Я. Войтковяк. СПб., 2018. С. 184–194.
18
Mailaender E. Female SS Guard and Workday Violence. The Majdanek
Concentration Camp. P. 193–194.
19
См. напр.: Горбатов Б. Лагерь на Майданеке // Правда. 1944. 12 авг. С. 3.

Освобождение узников концентрационного лагеря Люблин (Майданек)... 147

1941 — начала 1942 г. и тех, кто побывал в концлагере Люблин временно. Оценочно можно предположить, что не менее 6–7 тыс. советских военнопленных прошли Майданек.
Наиболее ужасными условия жизни в концлагере Люблин были
вплоть до конца 1942 г. В дальнейшем положение несколько улучшилось не только из-за развивающегося строительства, но и общего
требования эсэсовского начальства ко всем комендантам уменьшить
статистику смертности постоянных узников и максимизировать их
«экономическую» полезность. Как правило, в каждом лагере принимали собственные меры, которые могли варьироваться и обычно включали увеличение пайка для наиболее отличившихся, разрешение писать домой, отращивать волосы и посещать специально
создаваемые бордели. В Майданеке все обстояло куда проще: в бараках продолжали появляться нары, в 1943–1944 гг. увеличилось количество лазаретов на разных «полях» (включая 6 бараков на женской части). Впрочем, лечения там фактически не было. Пожалуй,
одной из главных мер стало разрешение (только для польских заключенных) принимать посылки с едой. Осенью 1942 г. начали строительство канализации, которое растянулось почти что на год, т. е.
лишь незадолго до ликвидации лагеря в бараках появились туалеты
и умывальники. До этого вопрос личной гигиены решался сподручными средствами: летом умывались водой, выдаваемой во время
приема пищи, зимой топили снег. Самое парадоксальное заключается в том, что руководство лагеря не просто способствовало возникновению эпидемий и гибели потенциальных рабочих, но и ставило
в опасное положение охранный персонал, поскольку инфекционные
болезни, конечно же, не знали расовых теорий, а потому нередко передавались самим эсэсовцам, контактирующим с заключенными.
Например, глава канцелярии женского лагеря Гермина Браунштайнер в 1943 г. 5 месяцев в совокупности провела в госпитале, переболев дизентерией и желтухой. Другая надзирательница, Хильдегард
Лэхерт, подцепила брюшной тиф. Среди прочих сотрудников администрации, переболевших тифом, можно назвать оберштурмфюрера (обер-лейтенант) Арнольда Штриппеля и доктора СС Роберта
­Зайтца20.
20
Mailaender E. Female SS Guard and Workday Violence. The Majdanek Concentration
Camp. P. 119–121.

148

К. А. Пахалюк

Мы хотим особо подчеркнуть косметический характер подобных
мер по улучшению условий заключения, которые едва ли могли изменить реальное положение узников. Об этом свидетельствует доклад О. Поля Г. Гиммлеру, согласно которому в августе 1943 г. из всех
концлагерей, подведомственных отделу D, самая высокая смертность
была в Майданеке и составляла 2–3 %21. Для сравнения смертность
зарегистрированных узников в Дахау была 0,32 %, а в Маутхаузене —
1,62 %22.
Сфера применения подневольного труда была разнообразной.
Например, одни узники для DAW (Deutschen Ausrüstungswerke)
производили снарядные ящики, различную фурнитуру, деревянную обувь, латали военную униформу. Рабы Ostindustrie (эсэсовская компания, близкая к О. Глобочнику, была создана в 1943 г., когда вынашивались нереалистичные планы превратить округ Люблина
в промышленную базу) создавали щетки, корзины, были задействовали в работах по металлу и починке авиационных деталей. BKW
(Bekleidungswerke) занималась сортировкой вещей убитых узников
лагерей смерти. Среди других учреждений, которые привлекали рабочую силу заключенных, можно назвать сельскохозяйственный
центр Люблина, производителей молока, жандармское бюро, а также управление железных дорог. За каждого сданного в наем узника администрация получала деньги, суммы которых варьировались.
До конца 1942 г. каждый узник приносил дохода 0,3 марки в день. Затем неквалифицированного рабочего сдавали за 0,5 марки, квалифицированного — 1,5 марки. С июля 1943 г. ввиду инфляции расценки
были увеличены до 3 и 4 марок соответственно23.
Однако особо дурную славу Майданек получил прежде всего благодаря тому, что он был одновременно включен и в процесс уничтожения евреев. Именно совмещением двух функций — концлагеря
и лагеря смерти — он похож на Аушвиц и отличается от тех же Дахау, Маутхаузена или Бухенвальда (где не было потоковых убийств).
Если на территории Советского Союза евреев обычно расстреливали или травили в душегубках-газенвагенах, то на других европейских территориях их уничтожали в специальных лагерях смерти.
Вахсман Н. История нацистских концлагерей. С. 408.
Грынь Э., Муравска З. Майданек концентрационный лагерь. С. 43.
23
Там же. С. 37.
21
22

Освобождение узников концентрационного лагеря Люблин (Майданек)... 149

С конца 1941 и по лето 1942 г. на землях оккупированной Польши появились такие центры уничтожения, как Хелмно, Собибор, Белжец
и Треблинка, которые не входили в общую систему концлагерей СС.
Последние три управлялись из Люблина специальным штабом «Операции Рейнхард» (руководителем был тот же О. Глобочник). Евреев
здесь убивали в первые несколько часов по прибытии, всего за 1942 г.
количество жертв составило 1,25 млн человек24. Параллельно с весны
1942 г. убийства начались и в Аушвице, однако на протяжении первого года масштаб этой фабрики смерти был «скромнее» — «всего»
200 тыс.25
Включение концлагеря Люблин непосредственно в этот процесс
связан с распоряжением Г. Гиммлера от 19 июля 1942 г. до конца года
очистить все Генерал-губернаторство от евреев. Проблема заключалась в нехватке сил и недостаточно развитой инфраструктуре упомянутых трех центров убийств. Потому к концу августа было принято
решение превратить Майданек в еще один лагерь смерти. Соответственно, для этого и создавались газовые камеры. Концлагерю Люблин
отводилась вспомогательная роль, когда основные центры уничтожения не справлялись с потоками обреченных. Об этом красноречиво свидетельствуют и цифры погибших: по современным оценкам
польских историков Музея Майданека, общее количество еврейских
жертв оценивается «всего» в 60 тыс., в то время как в Собиборе —
до 250 тыс., а в Треблинке — более 800 тыс.
В историографии существуют споры относительно количества и сроков функционирования газовых камер, хотя само их существование под вопрос никогда не ставилось26. Никаких сомнений
не вызывает предназначение двух газовых камер (общая площадь
10,7×8,8×2,4 м), располагавшихся сразу за мужским душевым бараком № 41. Одна из них была разделена еще на две меньшие комнаты, вероятно, поэтому говорят о трех газовых камерах. Они представляли собой отдельное каменное здание, окруженное деревянной
24
Это известно из перехваченной британской разведкой германской телеграммы.
См.: Рис Л. Освенцим. Нацисты и «окончательное решение еврейского вопроса». М.,
2018. С. 232.
25
Там же. С. 239.
26
См.: Romanov S. Solving the mystery of the seventh gas chamber of Majdanek //
Holocaust Controversies. 2020. 14 Sept. URL: http://holocaustcontroversies.blogspot.
com/ (дата обращения 25.09.2020).

150

К. А. Пахалюк

оградой с колючей проволокой, с воротами для грузовика, вывозившего тела. От мужской и женской душевых к ним вел деревянный
настил27. Над входом виднелась успокаивающая надпись: «Купание
и дезинфекция». Строительство закончили к октябрю 1942 г. В качестве отравляющего вещества использовался угарный газ (из специальных бутылок) и «Циклон Б» (в виде гранул в банках). Последний
поставлялся германской корпорацией Degussa. Согласно существующим данным, в 1942–1944 гг. она продала в Майданек 7,7 метрических тонн газа, выручив 38,5 тыс. рейхсмарок (154 тыс. долларов в ценах 1999 г.). Одновременно Аушвиц закупил 24,2 метрические тонны.
Эти 3 % от общих продаж «Циклона Б» за эти годы (963 тонны стоимостью в 5 млн марок) сделали компанию соучастницей убийства
сотен тысяч людей, при этом не став источником серьезной прибыли28. Газовые камеры функционировали как места убийств примерно в течение года, при этом расстрелы по-прежнему проводились
и в находившемся в нескольких километрах Кремпецком лесу вплоть
до ликвидации лагеря (Польско-советская чрезвычайная комиссия
в августе 1944 г. обнаружила здесь совершенно свежие трупы). Применение «Циклона Б» сближает Майданек с Аушвицем, в то время
как в лагерях смерти Треблинка, Собибор и Белжец использовали
угарный газ от мотора, работающего на бензине.
Как правило, под уничтожение попадали две категории узников.
Во-первых, без различия этнической принадлежности в газовые камеры отправлялись больные, истощенные или просто ненужные заключенные. Во-вторых, нацисты наиболее последовательно уничтожали
евреев. С августа 1942 г. в Майданек активно депортировались евреи
из Варшавского гетто и Люблинского округа. «Кровавая нагрузка» выросла в первую половину 1943 г.: это связано не только с масштабными
акциями уничтожения, но и более прозаическими причинами. В середине декабря 1942 г. перестал принимать эшелоны лагерь смерти Белжец: крематорий там не построили, и после убийства 450 тыс. евреев
хоронить трупы было уже негде29. В 1943 г. отдельные группы могли
27
После войны во время реконструкции газовые камеры были соединены с душевым бараком, что формирует у посетителей не совсем корректное представление о технологии убийства.
28
Hayes P. From Cooperation to Complicity. Degussa in the Third Reich. Cambridge
University Press, 2004. P. 288, 295.
29
Kuwalek R. Death camp in Belzec. Lublin, 2016. P. 151.

Освобождение узников концентрационного лагеря Люблин (Майданек)... 151

прибыть из различных районов оккупированной Польши, включая
Аушвиц, а также из Франции и Голландии30. Наиболее крупные периоды депортаций, и соответственно, убийств в 1943 г.: конец апреля —
середина мая (15 тыс. из Варшавского гетто), июнь — август (из округа Замостье; впрочем, большинство были поляками, которых в рамках
антипартизанских акций отправляли на трудовые работы в Германию)
и август (ликвидация Белостокского гетто). 15 мая была зарегистрирована наибольшая численность еврейского населения: 17 527 евреев
из общего количества узников в 24 791 человек.
Убийства, особенно в первые месяцы, происходили вечером или
ночью, а звук тракторного мотора заглушал крики. Значительное количество евреев было убито сразу по прибытии, однако отсутствие
регистрации делает затруднительным точный подсчет. Селекции
проводились или по прибытии на вокзал города, или (что характерно для 1943 г.) непосредственно в концлагере на открытой огороженной колючей проволокой площадке перед газовыми камерами, называемой «Садом роз» (Rosengarten). Узники часами ожидали участи.
Во время окончательной ликвидации Варшавского гетто в апреле — мае 1943 г. лагерная администрация не справлялась с потоком,
а потому обреченных могли держать днями под открытым небом на
2-м «междуполье»31. Жизнь сохраняли здоровым мужчинам и женщинам в целях экономической эксплуатации.
Существовавший «малый» крематорий не мог справляться с таким потоком мертвых тел, потому их поначалу хоронили за пределами 5-го «поля» или в специальном овраге в 200 м от газовых камер. Затем начали сжигать. В вырытых рвах автомобильные шасси
использовались в качестве своеобразной жаровни, на которую клали трупы вперемешку с дровами, потом их обливали горючей жидкостью и поджигали. Во время массовых убийств весной — летом
1943 г., по свидетельствам очевидцев, тела горели день и ночь. Пепел
смешивался с землей и использовался для удобрения сельскохозяйственных полей.
Современные польские исследователи считают, что убийства
в газовых камерах проходили до сентября 1943 г., отсылая к одному
30
Kranz T. The Extermination of Jews at Majdanek concentration camp. Lublin, 2010.
P. 29–31.
31
Ibid. P. 50.

152

К. А. Пахалюк

из октябрьских докладов (в нем говорится, что уже 6 недель в газовых не происходили «акции газирования») и упоминая ликвидацию
16 сентября «зондеркоммандо», обслуживавшей процесс уничтожения32. Впрочем, начальник крематориев Э. Мусфельд в показаниях говорил, что последняя партия была уничтожена 3 ноября 1943 г.
В дальнейшем эти помещения использовали для дезинфекции одежды, причем занимались этим еврейские заключенные: они должны
были с банкой «Циклона Б» в руках войти внутрь, высыпать гранулы и успеть покинуть помещение до того, как газ начнет действовать.
Впрочем, по другим данным, основанным преимущественно на свидетельствах узников (например, воспоминания Сурена Константиновича Барутчева, написанные в начале 1945 г., показания заключенных для Польско-Советской чрезвычайной комиссии)33 отдельные
акты умерщвления газом осуществлялись и весной — летом 1944 г.
Однако никто из свидетелей не был — и не мог быть — непосредственным очевидцем метода убийств, жертвами которых стали как минимум 834 еврея34.

Операция «Праздник урожая» как поворотная точка
в истории Майданека
Прекращение конвейерных убийств газом связано с постепенным завершением «Операции Рейнхард». Принципиальное решение
об этом Г. Гиммлер принял в марте 1943 г. после посещения Собибора и Треблинки, полагая, что большая часть евреев Генерал-губернаторства и ряда других стран уже истреблена, а оставшихся можно
будет эксплуатировать и убивать в таком крупном центре, как Аушвиц35. На протяжении 1943 г. становилось все сложнее обеспечивать
спокойное перемещение евреев из гетто в лагеря смерти: в апреле восстало Варшавское гетто; 2 августа произошло восстание в Треблинке,
в ходе которого нескольким десяткам заключенных удалось бежать;
в конце августа вооруженное сопротивление ликвидаторам оказали
Ibid. P. 58.
См.: Концентрационный лагерь Майданека. Исследования. Документы. Воспоминания / Под ред. К. А. Пахалюка, Л. А. Терушкина. М., 2020.
34
Encyclopedia of Camps and Ghettos… P. 877.
35
Arad Y. Belzec, Sobibor, Treblinka. The Operation Reinhard Death Camps.
Bloomington, 1999. P. 165–167.
32
33

Освобождение узников концентрационного лагеря Люблин (Майданек)... 153

узники Белостокского гетто; 14 октября состоялось известное восстание в Собиборе во главе с советским офицером А. А. Печерским.
Сложнее стало и с теми, кого на эшелонах отправлялся в центры
уничтожения: участились попытки побегов и случаи сопротивления
по прибытии. Потому многих узников депортировали абсолютно голыми.
Что делать с оставшимися евреями, окончательно ликвидировать
или использовать как рабскую силу, — эти вопросы активно обсуждались в эсэсовском руководстве. Идеология и прагматика схлестнулись друг с другом. Окончательную точку поставил Г. Гиммлер,
сделав выбор в пользу уничтожения. Считается, что решение было
принято еще в августе 1943 г., но без обозначения точной даты. После
восстания в Собиборе приготовления ускорились, так как нацисты
опасались нарастания сопротивления, и рейхсфюрер СС принял решение о ликвидации евреев в Люблинском округе36. В конце октября
в Майданеке за пределами нового крематория были выкопаны рвы
до 100 м длиной и до 3 м глубиной. Операция под кодовым названием
«Праздник урожая» была назначена на 3 ноября. В ходе нее за два дня
в Люблинском округе ликвидировали 48 тыс. евреев, из них примерно 18,4 тыс. в Майданеке в течение 3 ноября. При этом среди уничтоженных были и те, кто работал на различных предприятиях, включая
DAW и BKW. Пощадили лишь небольшое количество «нужных евреев», в том числе 2 тыс. занятых на заводах военно-воздушных сил.
В Майданеке расстрелы начались рано утром. Лагерь был полностью окружен, для несения охраны привлекли силы местной полиции, эсэсовцев вызвали и из других мест, включая Аушвиц. Евреев выгоняли из бараков и по главной улице в колоннах (мужчины
отдельно от женщин с детьми) вели к расстрельным ямам за пределы 5-го «поля». Как вспоминал позднее один из очевидцев, служивший в пригнанном полицейском батальоне, люди кричали, проклинали нацистов и называли их свиньями37. Другие впечатления остались
у советского военнопленного врача С. К. Барутчева, который наблюдал из окон бараков 2-го «поля»: «С рассвета из Люблина к Майданеку шла черная, безмолвная, — жутко безмолвная — толпа людей
Ibid. P. 365.
Mailaender E. Female SS Guard and Workday Violence. The Majdanek Concentration
Camp. P. 169.
36
37

154

К. А. Пахалюк

в гражданской одежде под руку друг с другом, по пять человек
в ряд, люди группами, с небольшими перерывами, двигались с утра
до позднего вечера. Каждая пятерка кровно, в буквальном смысле
кровно, была заинтересована в том, чтобы никто не отстал. Конвоиры на месте пристреливали отставшего, а остальные четверо должны
были нести его труп на руках это продолжительное, безмолвное
шествие на казнь было таким потрясающим, таким страшным, что
ни один из наблюдавших его не был в состоянии слова проронить»38.
Акция произвела впечатление не только на заключенных — у одной
из надзирательниц женской зоны (она не принимала непосредственного участия в конвоировании и расстрелах) случился нервный срыв.
Всех обреченных заставляли раздеться около специального барака, затем обнаженными вели к ямам за электрифицированную колючую проволоку и приказывали лечь на дно, после чего расстреливали.
Далее ложились следующие жертвы. Естественно, многие были только тяжело ранены и умирали в страшных мучениях. Для того чтобы
заглушить выстрелы, в самом лагере через специальные громкоговорители включили музыку — вальсы, танго и марши. Заключенный
Т. Будзынь свидетельствовал позднее, что массовая экзекуция началась с вальса И. Штрауса «Дунайские волны»39. Участие в расстрелах для всех чинов было добровольным. За это они получили алкоголь и дополнительные сигары. Наибольшую активность проявляли
травниковцы (служащие охраны из числа советских военнопленных
и коллаборационистов, прошедших специальную караульную подготовку в учебном лагере в м. Травники)40. Один из польских заключенных, оставивший воспоминания в 1947 г., писал, что у расстрельных
ям евреев ждали «плосколицые калмыки, латыши, литовцы, хорваты.
Только один из десяти был чистокровным германцем»41. Некоторые
еврейские узники пытались спрятаться, однако позднее их находили и убивали. Врачи-заключенные словак Отто Райх и поляк Влодзимирж Задзевич были расстреляны за укрывательство. Небольшое
число еврейских женщин, доставленных из находившегося рядом
38
Барутчев С. К. Майданек (воспоминания военнопленного врача) // Концентрационный лагерь Майданек… М., 2020. С. 163.
39
Концентрационный лагерь Майданек…. С. 343.
40
См. подробнее: Шнеер А. Профессия — смерть. Учебный лагерь СС «Травники».
Преступления и возмездие М., 2019.
41
Kranz T. The Extermination of Jews at Majdanek concentration camp. P. 67.

Освобождение узников концентрационного лагеря Люблин (Майданек)... 155

концлагеря у Старого аэродрома, свели в специальную команду, которая занималась разборкой вещей убитых. В апреле 1944 г. их отправили в Аушвиц, где и умертвили. Тела 18,4 тыс. расстрелянных нацисты сожгли в огромных ямах, процесс растянулся до Рождества42. Это
была самая крупная акция уничтожения в Майданеке.

Постепенная ликвидация лагеря
Операция «Праздник урожая» фактически была переломным моментом в истории лагеря, она же ознаменовала окончательный конец
проектов превращения Люблина в мощный экономический центр.
Еще в сентябре 1943 г. обсуждались планы подчинить администрации Майданека все трудовые лагеря округи и тем самым выстроить
разветвленную производственную систему, состоящую из главного
лагеря и множества филиалов (как это было сделано в случае с Аушвицем, Бухенвальдом и другими лагерями). После убийства 18,4 тыс.
евреев многие эсэсовские предприятия закрылись. А общее количество заключенных в Майданеке на конец года составляло 6562 человека. В начале 1944 г. его администрации были подчинены трудовые лагеря в Будзине (открыт еще в 1942 г., обслуживал авиазаводы),
в Радоме (работал на DAW), Ближине (основан в 1943 г., численность узников достигала 10 тыс. человек, они были заняты изначально в каменоломнях, а затем в различных мастерских), а также в Варшаве (на улице Генсей, основной контингент составляли еврейские
заключенные из многих стран оккупированной Европы)43. Впрочем,
это мало повлияло на положение как в самом концлагере Люблин,
так и новоприобретенных филиалах. Причем в это же время была
ликвидирована Ostindustrie.
Предпоследним комендантом Майданека в самом начале ноября,
перед акцией «Праздник урожая», стал оберштурмбанфюрер Мартин Вайс (его поставили на место проворовавшегося Германа Флорштедта, вскоре отправленного под арест). Считается, что убийства
3 ноября происходили, когда он уже прибыл в концлагерь. Согласно сохранившимся документам, он числится в списках сотрудников
42
Mailaender E. Female SS Guard and Workday Violence. The Majdanek Concentration
Camp. P. 179.
43
Муравская-Грынь З., Грынь Э. Концентрационный лагерь Майданек. С. 35, 36.

156

К. А. Пахалюк

с 1 ноября44. Ему пришлось не только зачищать последствия акции,
но и поддерживать Майданек как один из экономических центров.
В мае 1944 г. по мере расформирования концлагеря М. Вайса отправили на повышение, а на его место перевели оберштурмбанфюрера
Артура Либехеншеля. Ранее будучи комендантом Аушвица, он прославился излишне «либеральным» стилем руководства, а также решением развестись с женой и оформить отношения ссекретаршей
своего начальника Р. Глюкса (возглавлял отдел D в Главном административно-хозяйственном управлении СС). Однако детальная проверка ее прошлого показала, что она еще на заре нацистской эры была
подвергнута аресту за связь с евреем. А. Либехеншель категорически
отказался расторгать помолвку, а потому был переведен на аналогичную должность в концентрационный лагерь Люблин45.
На рубеже 1943–1944 гг. функция Майданека в системе концлагерей СС изменилась. С ноября он уже перестал быть центром массового уничтожения еврейского населения, а с декабря — местом
сосредоточения польских политических заключенных, которые отправлялись западнее, в Гросс-Розен и Аушвиц. Теперь сюда свозили
истощенных и нетрудоспособных заключенных других концлагерей
(Аушвица, Маутхаузена, Дахау, Заксенхаузена, Бухенвальда, Нойенгамме, Флоссенбюрга и пр.). В общей сложности около 18 тыс. человек оказались депортированы под Люблин. Как отмечал С. К. Барутчев, в их числе были даже китайцы и чернокожие.
Неудивительно, что Майданек пользовался дурной славой. Так,
в начале 1944 г. узницы Равенсбрюка даже организовали акцию протеста (в виде петиции) против отправки их товарищей на восток
Польши46. Одна из узниц Н. Харламова позднее вспоминала: «Уже
несколько таких транспортов с больными ушло в Майданек. Теперь никто уже не ходил лечиться в ревир47, боялись получить розовый билет. Больные, инвалиды, старухи — все работали из последних сил». Такие транспорты советские узницы называли «черными».
Норвежец А. Кнудсен, арестованный за попытку незаконного пересечения границы, был переведен в Майданек из Заксенхаузена в 1944 г.
ГА РФ. Ф. Р7021. Оп. 107. Д. 5. Л. 48.
Вахсман Н. История нацистских концлагерей. С. 438–439.
46
Аристов С. Повседневная жизнь нацистских концентрационных лагерей. М.,
2017. С. 272.
47
Так назывался лазарет.
44
45

Освобождение узников концентрационного лагеря Люблин (Майданек)... 157

Позднее он вспоминал, что, несмотря на 25-градусный мороз, «мы носили только тонкую хлопчатобумажную робу. Майданек — это самое
худшее, что было со мною во время войны». И это при том, что сам
он успел побывать еще в таких концлагерях, как Аушвиц, Бухенвальд
и Нойенгамме48.
В течение последних месяцев существования через концлагерь
Люблин прошли жители районов Люблина и Жешува, ставшие жертвами кампаний по усмирению. В мае 1945 г. на 5-м «поле» был образован автономный трудовой концлагерь, куда согнали 2 тыс. жителей
окрестных районов. Их задействовали целенаправленно на строительстве оборонительных сооружений Люблина.
Впрочем, Майданек продолжал оставаться местом убийства отдельных групп заключенных. Красноармеец М. Н. Пентегов, прибывший сюда в конце 1943 г., на допросе в августе 1944 г. свидетельствовал: «С поля, где находились печи, ежедневно были слышны крики
и стрельба из пулеметов и автоматов, это значит, что ежедневно производилось уничтожение людей»49. Так, в конце февраля 1944 г. сюда
отправили около 200 членов «зондеркоммандо», обслуживавшей крематории Аушвица. Всех их расстреляли. Продолжали ликвидировать
отдельных польских политических заключенных, преимущественно
из тюрьмы в Люблинском замке. Судя по воспоминаниям и показаниям выживших узников, в весенне-летние месяцы 1944 г. убийства отдельных партий людей были не редкостью. Последний расстрел
состоялся 21 июля, т. е. за несколько дней до прихода Красной Армии. Его жертвами стали 700 человек, преимущественно пригнанных
из Люблинской тюрьмы. Впрочем, уже вскоре после освобождения
города в самой тюрьме также обнаружили 450 трупов50.
Хотя любой концлагерь СС предполагал жесткую иерархичную систему управления, в действительности основную роль в судьбе заключенных играли небольшие чины из лагерной администрации (шарфюреры или обершарфюреры, звания, аналогичные
фельдфебелю и оберфельдфебелю в армии) и капо, назначаемые
из числа заключенных на ответственные должности «самоуправления». Охрану на сторожевых башнях несли в основном травниковцы,
48
Banach K., Grudzinka M., Lenarczyk W. The Prisoners of Majdanek. Exhibition
catalog. Lublin, 2015. P. 22.
49
ГА РФ. Ф. Р7021. Оп. 149. Д. 37. Л. 11 об.
50
ГА РФ. Ф. Р7021. Оп. 107. Д. 7. Л. 2, 8 об.

158

К. А. Пахалюк

которые иногда распевали на постах советские песни «Андрюша»
и «Катюша»51. На рубеже 1943–1944 гг., чем ближе приближалась
Красная Армия, тем сильнее нарастала деморализация среди немцев.
Стали возрастать случаи пьянства и коррупции, некоторые начальники могли вообще лишь формально появляться в лагере, перекладывая всю работу на капо и прочих привилегированных заключенных.
Бывший узник Аушвица П. Леви предложил метафору «серая
зона», которая отсылает к такому положению в нацистских концлагерях, когда граница между «своими» и «чужими» размывается: «враг
находился снаружи, но и внутри тоже, слово “свои” не имело четких
границ, не существовало противостояния двух сил, расположенных
по разные стороны границы, да и самой границы, одной-единственной, тоже не существовало, их было множество, этих границ, и они
незримо отделяли одного человека от другого»52. Несомненно, это
понятие прежде всего имеет отношение к феномену активного коллаборационизма, когда сами заключенные превращались в еще более
жестких надсмотрщиков. Например, как свидетельствовал С. К. Барутчев, начальник 2-го «поля» гауптшарфюрер Э. Грун был практически всегда пьяным, и большим влиянием пользовался немецкий
врач-заключенный Отто Гетт, который прибыл сюда еще в декабре
1941 г. и занимал привилегированное положение. «В тяжелых условиях Майданека Гетт имел право неограниченной переписки, имел
отдельную комнату, постельное белье, книги, специальную обслугу,
свободное движение по территории всего лагеря, исключительное
питание», — свидетельствовал С. К. Барутчев53. О. Гетт отказывался от потенциальной возможности добиться освобождения и командировки на фронт, полагая, что ему выгоднее оставаться здесь и отправлять домой посылки с вещами, оставшимися от убитых евреев.
При этом за взятки он мог облегчать положение узников. Так, весной 1944 г. он прикрыл военнопленного Н. И. Гусева, на которого
поступил донос, что тот является евреем. О. Гетт подписал свидетельство, что отсутствие крайней плоти связано с медицинскими показаниями54.
Барутчев С. К. Майданек. С. 226.
Леви П. Канувшие и спасенные. М., 2010. С. 30.
53
Барутчев С. К. Майданек. С. 172.
54
Там же. С. 246.
51
52

Освобождение узников концентрационного лагеря Люблин (Майданек)... 159

Другой пример представляет старший 2-го «поля» красноармеец
Я. Муратов, который, активно заискивая перед немцами, отличался
жестокостью по отношению к советским военнопленным. Он постоянно участвовал в избиениях, отнимал личные вещи, часто был пьян.
От немцев он получил привилегию раз в неделю ходить в публичный дом в Люблине, хотя сам имел в бараке постоянного заключенного-любовника. В апреле 1944 г. его назначили старшим городской
команды советских военнопленных, однако вскоре один из инспекторов гестапо в рабочие часы увидел Муратова совершенно пьяным,
лежащим на кровати. В итоге его разжаловали в простые заключенные, а после неудачной попытки убийства, предпринятой другими
военнопленными в конце июня 1944 г., перевели в Маутхаузен. Естественно, покушение могло произойти в условиях фактически полного разложения администрации лагеря.
В «серую зону» попадали и некоторые члены лагерной администрации, чьи отношения с заключенными выходили за пределы регламентов. Например, с конца 1943 г. под руководством военнопленного В. А. Чепарского был организован кружок самодеятельности,
который ставил концерты. Первый был дан под Новый год, и каждый
последующий пользовался все большей популярностью: сюда стали
приходить даже эсэсовцы, служившие на других «полях», причем однажды один из них привез то ли жену, то ли любовницу («высокого
роста, элегантная, хорошо одетая интересная женщина черные
лакированные лодочки, тонкие песочного цвета чулки, легкое открытое платье цвета кофе с молоком с нежными цветами и белоснежной
отделкой вокруг декольте — все это на приезжей женщине казалось
сказкой, сном», — вспоминал потом С. К. Барутчев55).
В качестве исключительного случая, так же ярко свидетельствующего о степени разложения лагеря, приведем историю эсэсовца Отто Шульца. Он родился в деревне Нойенкирхен под Штеттином в 1894 г., по профессии кучер, женат, имел детей. В 1942 г. был
мобилизован, вступил в СС и оказался подальше от фронта, в администрации лагеря смерти Майданек. О. Шульц работал на складе вещей, за отличие стал роттенфюрером СС, затем — унтер­
шарфюрером56. Весной 1944 г. он помог сбежать двум польским
55
56

Там же. С. 229.
ГА РФ. Ф. Р7021. Оп. 107. Д. 14.

160

К. А. Пахалюк

девушкам-заключенным Феликсе Бидахе и Хелене Жук. О. Шульц
вывез их в мешках из-под одежды на повозке одного из гражданских
рабочих. Уже в Люблине он отослал поляка-водителя за сигаретами
и попытался выпустить женщин, но тот заметил это. В итоге узницы бежали, а сам эсэсовец был осужден и отправлен «искупать вину»
на фронт. Отметим, что редкие случаи, когда эсэсовцы помогали узникам бежать, отмечались и в других лагерях57. Рассказывая об этом,
С. К. Барутчев отметил: «Рискуя своей жизнью, а в лучшем случае
свободой, Шульц организовал побег не только для любимой женщины — Елены Жук, но и для ее подруги. Едва ли надолго, но любовь
к женщине может победить низшие чувства даже в душе деклассированного человека (бандита)»58. Впрочем, чем бы ни мотивировал себя
О. Шульц, стоит обратить внимание, что его добродетельный поступок, оказавшийся возможным в условиях неминуемого поражения
и разложения руководства лагеря, вовсе не противоречит расхожему тезису, что концлагеря стали возможными только в условиях морального коллапса, когда многочисленные люди (кто из карьерных
убеждений, кто из привычки к подчинению, а кто из страха оказаться
на фронте) становились винтиками системы уничтожения, отказываясь от моральных оценок собственного поведения и искренне убеждая себя в том, что они ни в чем не виноваты, если лично не спускали курок или не засыпали гранулы «Циклона Б» в камеру с людьми59.
Добродетельные поступки (от мягкого обращения до передачи еды
и даже спасения жизни), наоборот, служили оправданием служению
системе убийств.
Решение об эвакуации Майданека было принято 19 марта 1944 г.,
когда в нем, по данным польского подполья, находились 12 327 зарегистрированных узников60. Красная Армия в это время стояла
в 150 км от Люблина. Первый эвакуационный транспорт ушел 1 апреля, он увез 84 советских ребенка в детский лагерь Константинов (под
Лодзью). 2 апреля в Нацвейлер (Эльзас) отправили 1,2 тыс. мужчин.
Эвакуация производилась в разные концлагеря (Аушвиц, Плашов,
Леви Г. Преступники. Мир убийц времен Холокоста. М., 2019. С. 50.
Барутчев С. К. Майданек. С. 268.
59
См.: Бауман З. Актуальность Холокоста. М., 2013; Арендт Х. Ответственность
и суждение. М., 2014; Манн М. Темная сторона демократии. М., 2016. С. 329–425.
60
Mailaender E. Female SS Guard and Workday Violence. The Majdanek Concentration
Camp. P. 33.
57
58

Освобождение узников концентрационного лагеря Люблин (Майданек)... 161

Маутхаузен, Равенсбрюк) и затронула до 15 тыс. человек. В условиях тяжелой войны все эти заключенные рассматривались как ценный
рабочий ресурс, замещающий мобилизованных на фронт немцев. Последний состав в Маутхаузен ушел 7 июля, а 22 числа уже пешим
маршем в сторону Красника была отправлена группа заключенных
примерно в 1 тыс. человек. Затем их посадили в составы до Аушвица. Отстающих конвоиры убивали, 38 заключенным-полякам удалось бежать. Все этим депортации проводились после соответствующих осмотров врача, поскольку эвакуировали прежде всего здоровых
узников. Отбор из числа советских заключенных начался в начале
июля 1944 г., причем сам процесс происходил не без коррупции.
Красная Армия стала стремительно приближаться к Люблину
летом 1944 г., сразу после начала операции «Багратион», сломившей оборону немцев в Белоруссии. В рамках развития первоначального успеха с 18 июля по 2 августа была проведена Люблин-Брестская операция силами 1-го Белорусского фронта. Ему противостояли
2-я и 9-я армии (группа армий «Центр») и 4-я танковая армия (группа
армий «Северная Украина»). 21 июля советские войска 8-й гвардейской и 2-й танковой армий прорвались в сторону Люблина. Остатки
56-го немецкого танкового корпуса на этом направлении оказывали спорадическое, но вовсе не сильное сопротивление. Так, вечером
22 июля северо-восточная окраина Люблина была занята частями нашей 2-й танковой армии. Для обороны спешно была создана группа силой около 4 тыс. человек под руководством генерала Гильмара Мозера. Окончательно город был освобожден 23 июля. На фронте
8-й гвардейской армии противник — разбитые части 56-го танкового
корпуса — не оказывал серьезного сопротивления, а потому она сумела продвинуться на 30 км, а 2-я танковая армия с боем форсировала
реку Вепш и вошла в город61. Во время боев за Люблин в 17:00 был ранен ее командующий генерал-полковник Семен Ильич Богданов. Отдельные очаги сопротивления были подавлены 24 июля62.
Судя по характеру боевых действий, немцы бежали в спешке.
Это подтверждает и спешность оставления Майданека. Нацисты
сжигали документацию и крематорий. В самом Майданеке остались
61
Великая Отечественная война. 1941–1945 . Документы и материалы. Т. X. Освобождение Красной армией нацистских «лагерей смерти». М., 2017. С. 146–148.
62
Центральный архив Министерства обороны. Ф. 307. Оп. 4148. Д. 1. Л. 175–177.

162

К. А. Пахалюк

1,5 тыс. заключенных, 900 их них — советские военнопленные. Считается, что 22 июля немцы оставили территорию лагеря, а на следующий день здесь появились советские солдаты. Матвей Львович
Гершман, служивший в 88-й гвардейской стрелковой дивизии, был
одним из тех, кто первым вошел в оставленный Майданек: «Скелеты,
обтянутые кожей, на земле лежат. Как вспомню... Подошел к старушке одной, освобожденной нами узнице, и говорю: “Не плачь бабушка,
теперь жить будешь”. Она отвечает: “Да мне всего 23 года...” Я смотрел на весь этот кошмар и думал о своей семье, с июля 1941 года
я не знал, что с ними, живы или погибли в гетто. За три дня до освобождения концлагеря взяли мы в плен власовца. Обычно их на месте
кончали. А этот был совсем парнишка молодой. Сказал я тогда бойцам: “Пусть идет в плен, не трогайте...” Когда стоял возле печей, то
пожалел о своем добродушии. Примерно двое суток мы прочесывали
лагерь и его окрестности, добивали охранников эсэсовцев»63. Захар
Евсеевич Красильщиков, служивший в 117-й стрелковой дивизии,
вспоминал: «Мы испытали ощущение подлинного ужаса, бойцы стояли в оцепенении, не в силах сдвинуться с места, некоторые не могли сдержать слез. А потом, как по команде, все кинулись к баракам,
спасать тех, кто еще был жив... Поймали нескольких немцев-охранников, которые не успели скрыться из Майданека, и расстреляли их
на месте…»64
Несомненно, концлагерь произвел самое печальное впечатление
на красноармейцев, некоторые, как, например, танкист А. И. Лаврентьев, назвали его самым ужасным впечатлением войны. Командир зенитного орудия Иван Федорович Борисенко вспоминал о том, как их
послали грузить освобожденных военнопленных на санитарные машины: «Страшное дело, одни кости, обтянутые кожей. И мы не могли
за него взяться… Не могут ребята, боятся браться за человека… Там
с нами санитарный отряд был, девчонки, так потом уже, командир
этого отряда, капитан: “Девочки, грузите, а ребята пусть носят!”»65
Некоторые ветераны свидетельствовали о том, что под впечатлением
63
Гершман Матвей Львович // Я помню. 2006. 14 июля. URL: https://iremember.
ru/memoirs/pulemetchiki/gershman-matvey-lvovich/ (дата обращения 16.10.2019).
64
Красильщиков Захар Евсеевич // Я помню. 2010. 28 окт. URL: https://iremember.
ru/memoirs/razvedchiki/krasilschikov-zakhar-evseevich/ (дата обращения 16.10.2019).
65
Борисенко Иван Федорович // Я помню. 2017. 16 июля. URL: https://iremember.
ru/memoirs/zenitchiki/borisenko-ivan-fedorovich/ (дата обращения 16.10.2019).

Освобождение узников концентрационного лагеря Люблин (Майданек)... 163

от Майданека в их частях некоторые время не брали пленных66. В акте
комиссии 14-й гвардейской кавалерийской дивизии от 25 июля сохранились яркие свидетельства: «При осмотре концлагеря в расположении последнего обнаружен крематорий. В 2 отделениях крематория обнаружено около 150 сгоревших человеческих трупов. В одном
из отделений последняя партия трупов еще догорала. Среди трупов
обнаружены детские различных возрастов и женские»67. В этом же
акте упоминаются массовые убийства ноября 1943 г., а также отдельные особенности тяжелой жизни концлагеря (поскольку среди членов комиссии были и освобожденные военнопленные).

Майданек в публичном пространстве:
от слухов к расследованию
Хотя нацисты старались держать в тайне те преступления, которые они совершают, происходившее в Майданеке было секретом Полишинеля. Во-первых, для многих узников этот концлагерь являлся
лишь местом транзита, соответственно, это способствовало распространению различных слухов. Во-вторых, с 1943 г. здесь существовало польское подполье. Наиболее активны были бойцы Армии Крайовой, поддерживавшие тесные связи с Львовским подразделением.
Более того, в лагере на строительных работах были задействованы
и гражданские специалисты. Общаться с ними, конечно, запрещалось, однако это не могло остановить узников. Советский военнопленный Е. В. Хорошунов вспоминал, что от одного из таких рабочих
он получал газеты и информацию о происходящем в мире, причем
однажды подвергся избиению за эти связи68. Нередко через этих людей организовывали прием и отправку подпольной корреспонденции. Отметим, что и дым от сожженных на открытом воздухе тел
был хорошо виден в самом Люблине (сохранились даже фотографии,
66
Розенберг Миля Хаимович // Я помню. 2009. 11 окт. URL: https://iremember.
ru/memoirs/pulemetchiki/rozenberg-milya-khaimovich/ (дата обращения 16.10.2019);
Вестерман Аркадий Григорьевич // Я помню. 2011. 17 июля. URL: https://iremember.
ru/memoirs/tankisti/vesterman-arkadiy-grigorevich/ (дата обращения 16.10.2019); Красильщиков Захар Евсеевич.
67
Великая Отечественная война. 1941–1945 Документы и материалы. Т. X. С. 159.
68
Люди, победившие смерть: Воспоминания бывших узников фашистских лагерей. Л., 1968. С. 171–172.

164

К. А. Пахалюк

подтверждающие это), а поляки из д. Кремпец, около которой также
производились расстрелы узников, слышали звуки стрельбы и крики
убиваемых. Более того, местных жителей привлекали для перевозки
трупов узников.
Соответственно, от бежавших узников и через польское подполье информация и различные слухи о Майданеке были доступны
жителям стран антигитлеровской коалиции69. Тема нацистских преступлений широко освещалась в советской печати, чтобы подчеркнуть варварский облик врага. Основное внимание уделялось ужасам
оккупации советской территории, однако некоторые материалы посвящались и другим государствам Европы, включая Польшу. Изначально читатель мог узнать в целом о преступлениях против поляков в райо­не Люблина. Так, в марте 1942 г., со ссылкой на Польскую
белую книгу, «Правда» проинформировала о массовых расстрелах
в районе этого города70. В самом конце года в «Известиях» вышла статья Б. Белогорского про репрессивную политику нацистов
в Польше, где среди прочего упоминалось о создании в районе Люблина концлагеря для польских крестьян, скрывавших продовольствие от реквизиции71. В других статьях отмечалась репутация лагеря
как «застенка», где от истязаний и голода ежемесячно умирает 300
человек72. С позиции современной науки эти сведения сами по себе
предстают в узком смысле более-менее достоверными (поскольку
и расстрелы, и депортации польских крестьян, и высокая смертность
действительно имели место быть), хотя и не отражают реалий Майданека в полной мере.
Пожалуй, одно из самых первых упоминаний именно Майданека в советской прессе датируется апрелем 1943 г. — в статье А. Паукер, посвященной гитлеровскому истреблению народов Европы.
Автор доказывала намерение уничтожить прежде всего славянское
69
Отметим, что в мае 1944 г. был опубликован известный доклад Р. Врба и А. Ветцлера, которые месяцем ранее бежали из Аушвица. Сообщенные сведения о массовых убийствах облетели весь мир, а международный резонанс заставил главу Венгрии
М. Хорти в начале июле прекратить выдачу евреев немцам, которые отправляли их
на уничтожение в Аушвиц. Сам Р. Врба непродолжительное время в 1942 г. содержался в Майданеке, о котором также подробно рассказывал в докладе.
70
«Белая книга» польского правительства // Правда. 1942. 25 марта. С. 4.
71
Белогородский Б. Польша во власти гитлеровских палачей // Известия. 1942.
20 дек. С. 4.
72
Гитлеровцы заключили Леона Блюма в концлагерь // Правда. 1943. 17 мая. С. 4.

Освобождение узников концентрационного лагеря Люблин (Майданек)... 165

население Восточной Европы. Из концлагерей наряду с Треблинкой
и Аушвицем был назван и Майданек, куда из Варшавы отправили
80 тыс. человек, отказавшихся ехать на работы в Германию73. В таком
искаженном виде произошла отсылка к ликвидации Варшавского
гетто. Иногда в прессу проникали и откровенно ошибочные сведения. Так, спустя месяц ТАСС, со ссылкой на французскую газету, сообщило, будто в Майданек был отправлен премьер-министр Франции Л. Блюм. В июне 1943 г. В. Осьминин указывал, что партизаны
убили коменданта концлагеря в Люблине74.
Включение Майданека в ряд других концентрационных лагерей
не должно удивлять, поскольку об их существовании было известно интересующемуся читателю советских газет. Еще в предвоенные
годы советская печать рассказывала о преследовании германских
коммунистов, в том числе и об их злоключениях в Дахау. В военное время внимание переключилось на нацистский террор против
поляков, при этом подчеркивалось уничтожение трудового народа и интеллигенции. Так, например, об Аушвице (Освенциме75 в советско-российской традиции) газеты «Правда» и «Известия» впервые упомянули 26 июня 1941 г., сообщая о заключении в него многих
тысяч польских крестьян. Отмечалось, что концлагерь пользовался
«самой мрачной известностью»76. В марте 1943 г. в «Правде» была
опубликована статья про усугубление нацистского террора против
польского населения: со ссылкой на агентство «Рейтер» сообщалось
о напряженной атмосфере в Варшаве, уничтожении польских деревень в районе Люблина и ежедневных массовых казнях в Аушвице77.
Примерно в это же время газета, ссылаясь на нелегальное польское
Паукер А. Гитлеровское истребление народов // Правда. 1943. 26 апр. С. 4.
Осьминин Вл. Борьба славянских народов против гитлеризма // Правда. 1943.
17 июня. С. 4.
75
После оккупации Польши в 1939 г. нацисты переименовали польский город Освенцим в Аушвиц. Отказ от использования немецкой топонимики мы трактуем как
одну из форм символической борьбы (в духе социолога П. Бурдьё) — как намеренный
отказ признать право оккупантов на то, чтобы именовать польские топонимы собственным образом. Однако сама история Аушвица как концлагеря / лагеря смерти принадлежит прежде всего немецкой, а не польской истории. Потому мы считаем необходимым использовать именно германское наименование.
76
Зверства гестапо в Польше // Правда. 1941. 26 июня. С. 5; Германский террор
в Польше // Известия. 1941. 26 июня. С. 5.
77
Массовые казни в Польше // Правда. 1943. 10 марта. С. 4.
73
74

166

К. А. Пахалюк

радио, рассказала и о лагере Треблинка («Тремблинка»), где ежедневно убивают людей с помощью пара в специальных камерах. Отметим, что в статье подробно рассказывалось о терроре против польского населения, а также об уничтожении порядка 1,6 млн польских
евреев. Подробно автор остановился и на ликвидации Рижского гетто. Однако этническая принадлежность погибших в Треблинке не детализировалась (хотя в реальности все они были евреями)78.
Как видим, еще в период функционирования о Люблинском концентрационном лагере было известно, он представлялся как один
из ряда нацистских концлагерей, где германцы проводили репрессии.
Сведения отличались противоречивостью и поступали в основном
из польских источников. Акцентирование жертв среди поляков прекрасно вписывалось и в общую идеологическую рамку: на фоне всеобщности страданий жителей СССР особо выделялась репрессивная
политика против славян, а благодаря этим сообщениям антиславянская политика нацистов представлялась как последовательная акция
в масштабах всей Европы. Еврейская тема в полной мере не замалчивалась, однако была оттеснена на второй план и в большей степени
от конкретного журналиста зависело, освещать ее или нет79.
Фиксация нацистских преступлений в Майданеке началась сразу
же по освобождении Люблина. Основными свидетелями были бывшие узники и жители города. Отчасти поэтому на первое место выступала именно трагедия поляков. В целом, сохранение памяти были
подчинено поиску доказательств преступлений, убедительных для
широкой публики и весомых для последующего судебного преследования. Так, 24 июля был написан акт специальной комиссии, которая состояла из представителей Красной Армии (гвардии майоры
В. К. Смехов и Ф. А. Ерхов, гвардии капитан Б. М. Миллер, гвардии
лейтенант В. И. Манин) и местных жителей (бывший губернский
чиновник Р. В. Ворошинский, ксендз В. М. Денчинский, его помощник С. И. Кендрасен, врач Р. Р. Сервацит, рабочий Б. С. Трик, а также бухгалтер А. М. Шкарупа). В нем говорилось в основном о зверствах последних дней, а именно об уничтожении более 1 тыс. евреев
и поляков: «Они кровью польских патриотов залили камеры тюрьмы,
Сергеева Н. Польша — гитлеровский дом смерти // Правда. 1943. 21 апр. С. 4.
Подробнее об отношении советских властей и пропаганды к освещению геноцида евреев см.: Альтман И. А. Жертвы ненависти. Холокост в СССР 1941–1945 гг. М.,
2002. С. 373–413.
78
79

Освобождение узников концентрационного лагеря Люблин (Майданек)... 167

в 6 ярусов были уложены трупы расстрелянных, и так 6 камер были
заполнены жертвами ни в чем не повинных людей», а также об убийстве 2 тыс. человек, которые были вывезены из Люблина и сожжены.
Акт отмечал, что здесь убивали людей в течение 5 лет: всего истребили
40 тыс. евреев и 20 тыс. поляков. Отдельно упоминалось, что Люблин
был центром уничтожения 200 тыс. поляков80. Другой акт от 25 июля
напрямую указывал: «более двух тысяч человек дают показания, что
немцы систематически уничтожали Польское население и с этой целью немецкие власти увозили заключенных из тюрьмы на предместье
гор. Люблин “Майданек” и там расстреливали их, душили отравляющими газами или сжигали в специальных печах»81. 26 июля был составлен акт еще одной комиссии представителей РККА и польского
населения, в нем представлялась уже более развернутая оценка произошедшего: хотя акцент был сделан на трагедии советских военнопленных и поляков (что вполне объяснимо, учитывая, что сведения
брались в том числе и из расспросов выживших), трагедия евреев также нашла свое место. Количество убитых оценивалось в несколько сотен тысяч, включая 40 тыс. люблинских евреев82.
Другими словами, несмотря на отрывочные данные, в целом уже
с самого начала у советского военного командования были более-менее объективные сведения об истории этого лагеря. Однако общая
динамика советского публичного пространства (подчеркивание страданий всех народов Европы при акцентировании славянского элемента), политическая прагматика (строительство новой социалистической Польши и поиск общих символов), доминирование в качестве
свидетелей именно польских узников, а также объективное положение в самом Майданеке в последние полгода его существования (лагерь смерти превратился в «отстойник» всей лагерной системы) — все
это серьезным образом повлияло на то, как в дальнейшем формировались представления об этом месте.
В первые дни после освобождения Люблина советские центральные газеты писали о героизме советских солдат, помощи польских жителей, однако пока еще не упоминали про концлагерь. Это
80
Великая Отечественная война. 1941–1945. Документы и материалы. Т. X.
С. 158.
81
ГА РФ. Ф. Р7021. Оп. 107. Д. 7. Л. 2.
82
Великая Отечественная война. 1941–1945 . Документы и материалы. Т. X.
С. 160.

168

К. А. Пахалюк

касается и сообщений Совинформбюро, и репортажей корреспондентов. Только в опубликованном 25 июля 1944 г. Манифесте к польскому народу Польского Комитета национального освобождения
(сокращенно — ПКНО, создан 21 июля), Майданек наравне с Аушвицем, Треблинкой и «истреблением евреев в гетто» был назван одним из тех преступлений, за которые Германия должна поплатиться83. А 26 июля О. Курганов написал репортаж, в котором рассказал
о люблинской тюрьме и убийстве всех узников накануне советского
освобождения: «На холодном камне лежат трупы тех, кто был здесь
заточен. Это были все люди, повинные лишь в том, что они не хотели быть рабами, — поляки и украинцы, евреи и белорусы, женщины и старики, юноши с седыми головами и старческими морщинами на лицах, девушки, истерзанные, казненные и сваленные здесь
с торопливостью»84. Требовалось время, чтобы в должной мере осмыслить увиденное и сформировать убедительный образ нацистских
преступлений у широкого читателя.
Для советской стороны было важным подчеркнуть, что именно
Красная Армия несет освобождение польскому народу, поскольку
этот факт должен был стать моральным залогом стабильных отношений двух государств в будущем. Следы преступлений Майданека
действительно поразили представителей советского командования,
и с учетом политического момента было принято решение организовать совместное расследование. Так, в августе при ПКНО появилась Польско-Советская чрезвычайная комиссия по расследованию
немецких злодеяний на Майданеке в городе Люблин. В ее состав входили 29 человек, председателем стал А. Витос (одновременно — вицепредседатель ПКНО), заместителем — представитель советской стороны Д. И. Кудрявцев, члены — преимущественно советские военные
медики и польские жители Люблина. Большинство были поляками.
Первое заседание состоялось 18 августа, последнее — 28 августа. Это
был первый опыт совместной советско-польской работы по фиксации нацистских преступлений.
На первом заседании А. Витос обозначил главную цель — зафиксировать немецкие преступления против народов Европы, а также
83
Манифест к польскому народу // Известия Советов депутатов трудящихся
СССР. 1944. 25 июля. С. 3.
84
Курганов О. В городе Люблине // Правда. 1944. 27 июля. С. 3.

Освобождение узников концентрационного лагеря Люблин (Майданек)... 169

обратить должное внимание Америки и Англии на ту опасность, которая грозит славянству со «стороны фашистских идей»85. Тем самым сохранение памяти о нацистских преступлениях в Майданеке
было одновременно сопряжено с поиском доказательств обвинений
против преступников и формированием образа СССР как страныосвободительницы от нацизма. Действительно, Майданек был первым концлагерем СС, который был освобожден и при этом сохранился в достаточном виде, чтобы все прочие могли воочию лицезреть,
что именно творилось за колючей проволокой. Отсюда проистекает стремление подчеркнуть, что жертвами нацистов стали граждане многих государств, что, соответственно, делает Майданек всеобщей трагедией. Хотя нацистская картина мира исходила из жесткого
структурирования различных групп населения и предполагала уничтожение «самых низших», советско-польская сторона делала акцент
именно на преступлениях против человечности как таковой. Весьма любопытно, что 20 августа центральная советская печать опубликовала соответствующее сообщение о первом заседании комиссии,
правда, в нем слова А. Витоса были представлены в урезанном виде:
сохранился общий призыв расследовать преступления немцев против народов всей Европы, однако пропали инвективы в адрес союзников и исчезло упоминание евреев в перечне жертв86.
Уже на втором заседании 19 августа комиссия составила общее описание устройства лагеря на основе опроса более 80 бывших
заключенных, сотрудников лагеря и местных жителей (это говорит о том, что реальная работа началась еще до формального образования комиссии). Естественно, поставленные сроки позволяли
составить лишь самое общее представление. Ввиду состава комиссии и свидетелей основное внимание было уделено трагедии советских военнопленных и поляков. Еврейская тема не выделялась, но и
не обходилась стороной. Характерная дискуссия состоялась на заседании 24 августа. Польский профессор Зоммерштейн обратил внимание на то, что, хотя в Майданеке погибли представители 22 народностей, именно евреев истребляли поголовно и целенаправленно.
По его словам, оценивать состав жертв только на основе гражданской
85
Концентрационный лагерь Майданек. Исследования. Документы. Воспоминания / Под ред. К. А. Пахалюка, Л. А. Терушкина. М., 2020. С. 302.
86
Заседание чрезвычайной советско-польской комиссии по расследованию немецко-фашистских злодеяний в Люблине // Правда. 1944. 20 авг. С. 4.

170

К. А. Пахалюк

принадлежности неверно, в пример он справедливо привел тот факт,
что «1200 греческих подданных представителей афинской интеллигенции были преимущественно евреи»87. Потому Зоммерштейн предлагал вообще выделить истребление евреев в отдельное следствие,
одновременно сделав акцент и на трагедии советских военнопленных, и на истреблении польской интеллигенции как цвета нации.
Подобное предложение в большей степени учитывало особенности
нацистской политики уничтожения, однако вызвало бурную дискуссию. Против выступили советские члены комиссии, выдвинув следующие контраргументы: «прагматический» (с точки зрения цели возвестить миру о нацистских преступлениях, невыгодно делить жертвы
на отдельные группы); «тавтологический» (Гитлер и так заявлял
о планах истребить все европейское еврейство, а потому Майданек
не может представлять уникальный случай), «гуманистический»
(концлагерь Люблин был местом уничтожения именно человека),
«коллективный» (евреи и так будут упомянуты в коммюнике, а другие группы, например, советские военнопленные, особо не выделяются) и ad hominem (в частности, Д. И. Кудрявцев попытался свести заявление Зоммерштейна к порыву чувств, вызванных его этнической
принадлежностью)88. В конечном счете предложение было отклонено, а профессор Гращенков завершил заседание словами, «что надо
постараться написать коммюнике так, чтобы все были довольны»89.
Собранные материалы были положены в основу международной
пресс-конференции, проведенной в Люблине 27–28 августа, а затем
официального коммюнике. Не обошлось и без дополнительной политизации: советская сторона искала очередные аргументы, которые
позволили бы дезавуировать растиражированные немцами годом ранее сведения о Катынских расстрелах. Потому коммюнике подчеркивало, что «после разоблачения зверств немцев в Катынском лесу
они особо тщательно взялись за извлечение трупов из ям и рвов, где
они были прежде закопаны, и сожжение их». В качестве таковых подавались вскрытые массовые захоронения на территории Майданека и в Кремпецком лесу90. К сожалению, обнародованные сведения, включая фотографии и видеорепортажи, не вызвали широкого
Концентрационный лагерь Майданек… С. 368.
Там же. С. 360–370.
89
Там же. С. 371.
90
Там же. С. 412–413.
87
88

Освобождение узников концентрационного лагеря Люблин (Майданек)... 171

международного отклика на Западе, как это было в 1942 г. после
уничтожения чешской деревни Лидице или в 1945 г., когда сами британцы и американцы освободили Дахау и Берген-Бельзен91. Ключевым информационным союзником могли бы выступить, например,
американские еврейские газеты, проявившие интерес к теме, однако это «информационное партнерство» и не могло быть реализовано ввиду общей линии на «не выделение» еврейских жертв. Отметим, что в конце ноября — начале декабря 1944 г. в Люблине прошел
«первый процесс»92 над пойманными сотрудниками лагеря, в том
числе дававших показания Польско-Советской комиссии: среди них
заместитель начальника административного отдела А. Тернес, руководитель складов Х. Фогель, административный сотрудник В. Герштенмайер, охранник Т. Шёллен, а также два капо. Все они были
приговорены к смертной казни.
В итоге образ Майданека как символа нацистских преступлений получил распространение в Польше, а также в СССР. В Советском Союзе его ужасы активно освещались уже в августе 1944 г., став,
пожалуй, одним из ключевых новостных сюжетов месяца. В периодической печати первые статьи вышли в 10-х числах августа после
организованной поездки журналистов на места событий. Наибольший интерес представляют два крупных и пронзительных очерка
Е. Кригера «Немецкая фабрика смерти под Люблиным» (в «Известиях») и Б. Горбатова «Лагерь на Майданеке» (в «Правде»), оба сопровождались фотографиями93. В обоих случаях авторы сосредоточили
внимание на воспроизводстве «технологий убийств» и шокирующих
фактов, представляя случившееся в качестве преступления против
человечности. Если Е. Кригер сделал акцент на создании невиданного ранее конвейера смерти, то Б. Горбатов в большей степени писал
о практиках расчеловечения (от лишения узников имен и разделения
на категории до использования «самых отупевших и уже сломанных»
людей в качестве ассистентов в убийствах). Общий рефрен (помимо
91
Александер Дж. Культурсоциология. М., 2013. С. 95–40; Gorny Y. The Jewish
Press and the Holocaust, 1939–1945. Cambridge, 2011. P. 231–250.
92
Второй и третий процессы состоялись в Польше в конце 1940-х гг. и в Германии
в 1975–1981 гг. соответственно.
93
Горбатов Б. Лагерь на Майданеке // Правда. 1944. 11 авг. С. 2; 12 авг. С. 3;
Кригер Е. Немецкая фабрика смерти под Люблиным // Известия советов депутатов
трудящихся. 1944. 12 авг. С. 2; 13 авг. С. 2.

172

К. А. Пахалюк

рассказа об издевательствах) — доведенный до абсурда «экономизм»
лагеря, о чем свидетельствуют горы собранных вещей и тотальные
обыски (Е. Кригер: «незадолго перед казнью приговоренных осматривали, палкой открывали рот, смотрели, нет ли золотых зубов, женщинам в поисках того же якобы спрятанного золота производили гинекологический осмотр»94).
Многие приведенные факты и сюжеты можно обнаружить в более
поздних показаниях свидетелей или мемуарах (особенно С. К. Барутчева, который был одним из ключевых респондентов Б. Горбатова),
что говорит в целом о документальности и достоверности очерков,
с поправкой на скорость написания и их публицистический характер.
В обоих случаях мы видим стремление акцентировать общность трагедии для всех народов Европы, что мотивировано идеологической
обстановкой, но одновременно соответствует сложившейся ситуации в Майданеке в последние месяцы. И хотя информация о массовых убийствах евреев была известна, она оказалась оттеснена на второй план. Если Е. Кригер упоминает их лишь один раз, и то в общем
перечне жертв (относительно событий 3 ноября 1943 г. он не детализирует этническую принадлежность расстрелянных), то Б. Горбатов, наоборот, пишет о различных категориях заключенных, в том
числе и о евреях, которым уделяется куда больше внимания. Он приводит случаи издевательств, описывает побег одного еврея и то, как
он 2 года укрывался на чердаке польской семьи. Не обходит он эту
тему и во время описания «Праздника урожая», правда, характер изложения превращает события того дня в некую постоянную практику: «Убивали партиями. Уничтожали целыми транспортами. Сразу
восемнадцать тысяч человек. Разом тридцать тысяч человек. Пригоняли партиями поляков из Радома, евреев из Варшавского гетто. Евреев из Люблина. Гнали через лагерь. Окружали собаками. Щелкали
бичами быстрее! Быстрее! Через лагерь на пятое поле приходили вереницы евреев. Молча. Рядами. Взявшись за руки. Дети прижимались
к родителям. Вдруг начинали греметь все репродукторы лагеря.
Веселые фокстроты, танго. Лагерь замирал от ужаса. Знали: значит
большие расстрелы сегодня»95. Другими словами, отдельные примеры
94
Кригер Е. Немецкая фабрика смерти под Люблиным // Известия советов депутатов трудящихся. 1944. 12 авг. С. 2.
95
Горбатов Б. Лагерь на Майданеке // Правда. 1944. 12 авг. С. 3. Попутно отметим,
что данные статьи предстают куда более объективными и проникновенными, нежели

Освобождение узников концентрационного лагеря Люблин (Майданек)... 173

окончательного решения еврейского вопроса (позднее названного Холокостом) были вписаны в общий контекст нацистских преступлений, но не подавались как проявление самостоятельной политики.
Параллельные публикации в военной печати («Красная армия»,
«Красноармейская правда», «За честь Родины») также были развернутыми, хотя и уступали рассмотренным выше в художественном отношении. Главные различия этих статей из фронтовых изданий состояли в приведенных деталях, хотя общая структура и ключевые
сюжеты совпадали: многонациональный состав жертв (с акцентом
на поляков и советских военнопленных), работа крематориев и газовых камер, устройство лагеря, расстрелы 3 ноября 1943 г. (при игнорировании факта, что убивали именно евреев), отдельные эпизоды
жестокости (например, имитируя расстрел заключенного, нацисты
оглушали ударом палки по голове, а когда тот приходил в сознание,
говорили ему, что он попал на тот свет и тут тоже есть эсэсовцы),
а также уничтожение детей (яркий способ визуализации тезиса, что
нацисты готовились лишить народы Европы их будущего). Пожалуй, наиболее заметное отличие этих публикаций от статей Е. Кригера и Б. Горбатова состоит в выделении историй сексуального насилия96. Показательно, что, повествуя об операции «Праздник урожая»,
журналисты «Красной армии» активно цитировали слова не раз уже
выше упомянутого С. К. Барутчева, который выступал тогда в качестве свидетеля. В его уста они намеренно вложили, что тогда убивали представителей разных народов (в конце абзаца детализируется — русских, поляков, евреев), хотя в действительности, это было
не совсем так, и сам С. К. Барутчев спустя менее чем полгода в мемуарах ставил иные акценты: в еврейскую колонну нацисты добавили
неугодных заключенных из других категорий97. Подобная игра в смещение контекстов и акцентов, уравнение тенденций и отдельных
некоторые параллельные публикации в польской печати, как например, см.: Путрамент Е. Фабрика смерти в Майданеке: впечатления современника // Новые исторические перспективы: от Балтики до Тихого океана. 2019. № 2. С. 47–55.
96
Люблинский лагерь уничтожения // Красная армия. 1944. 13 авг. С. 1; Долматовский Е., Мартынов И., Сушко К. Комбинат смерти. Люблинский лагерь смерти //
Красная армия. 1944. 13 авг. С. 3; Долматовский Е.,Мартынов И., Сушко К. Смерть палачам — вурдалакам! // Красная армия. 1944. 15 авг. С. 3; Павлов И. Люблинский лагерь уничтожения // Красноармейская правда. 1944. 18 авг. С. 2; Борзенко С., Малышко
А. Скляренко С. Майданек // За честь Родины. 1944. 26 авг. С. 3.
97
Барутчев С. К. Майданек. С. 165.

174

К. А. Пахалюк

случаев — типичные приемы для политизированной журналистики
в целом.
В дальнейшем центральная пресса активно освещала работу
Польско-Советской комиссии. 19 августа соответствующая публикация о ее создании вышла в «Правде» и «Известиях». Она акцентировала внимание на античеловеческом характере лагеря (гибель
2 млн человек), технологиях человекоубийства (сожжение минимум
600 тыс. человек, пересказывалось письмо фирмы-строителя крематория коменданту лагеря с пожеланием не превышать «проектной
температуры в топках печей», дабы обеспечить их долговечность)
и осмотре захоронений98. Схожий натуралистический подход сохранился и в следующих публикациях. Так, «Известия» вернулась к теме
Майданека 23 августа, сообщив вполне достоверные с позиции современной науки детали расследования. В центре сообщения была обнаруженная гора детских игрушек и склады других вещей, обладателей
которых убили здесь. Из шокирующих деталей рассказывалась история о том, что за взятку один из эсэсовцев выдавал родственникам
одежду убитого99 (в документах встречаются упоминания о продаже
жителям урн с пеплом убитых, потому и эта информация, как единичный случай, предстает потенциально достоверной). В дальнейшем появлялись сведения о продолжении работы комиссии (решение
создать музей и опубликовать итоги расследования), после международной пресс-конференции разместили отклики из английских газет (в подтверждение того, что английское сообщество ужаснулось
увиденному); спустя неделю Совинформбюро сообщило о митинге
в г. Янув в знак протеста против нацистских преступлений в Майданеке (очередное использование лагеря как основы для советско-польской дружбы). Наконец, 16 сентября итоговое коммюнике было опубликовано сразу на двух полосах и «Правды», и «Известий»100.
Параллельно образ лагеря активно использовался для мотивации красноармейцев продолжать бескомпромиссную борьбу. Уже
98
См.: Расследование немецко-фашистских злодеяний в Люблине // Правда.
1944. 19 авг. С. 4.
99
Расследование немецко-фашистских злодеяний в Люблине // Известия советов
депутатов трудящихся. 1944. 23 авг. С. 4.
100
Там же; Английская печать о лагере смерти в Майданеке // Правда. 1944.
3 сент. С. 4; От советского информбюро // Известия советов депутатов трудящихся.
1944. 12 сент. С. 1.

Освобождение узников концентрационного лагеря Люблин (Майданек)... 175

в августе сюда стали водить экскурсии для военнослужащих, здесь
проводились занятия для политического состава. Более 700 предметов осенью 1944 г. были собраны и в сопровождении военнопленного
врача С. К. Барутчева отправлены в Москву в недавно созданный Военно-медицинский музей (в этом же году он переехал в Ленинград).
Одна из передовиц «Правды» в августе 1944 г., обращаясь к выходу
советских войск на границу Восточной Пруссии, называла Майданек, наравне с руинами Сталинграда и сожженными деревнями Смоленщины, одним из предметов мести101.
О том, что предпринятые усилия достигли эффекта, свидетельствуют сохранившиеся письма с фронта. Например, офицер
Н. М. Барон писал отцу 20 сентября 1944 г., что «недели 3 тому назад был в Майданеке и видел собственными глазами все, что ты, вероятно, читал, в газетах. Картина действительно потрясающая»102.
А лейтенант Л. П. Басс, бывший в Минске, сравнивает лагерь в Малом Тростенце с «лагерем смерти в Люблине»103. Офицер железнодорожных войск Л. Л. Цукерман в сентябре 1944 г., рассказывая
родным про уничтожение евреев в Брянске, подробно писал про
Треблинку, отмечая, что «так, как и в лагере на Майданеке, двуногие немецкие звери занимались массовым истреблением людей»104.
Используемый оборот говорит о том, что Майданек стал частью расхожего знания.
О вхождении образа Майданека в общественно-политическую
риторику (и тем самым о превращении в общеизвестный символ)
свидетельствуют и многочисленные отсылки к нему в различных
контекстах, которые мы обнаруживаем в периодической печати уже
второй половины 1944 г. О Майданеке вспоминают на 2-м съезде
Американского славянского конгресса105 и на Съезде производственных профсоюзов в Чикаго106; гибель в нем родственников ­становится
Мужество и героизм советских воинов // Правда. 1944. 21 авг. С. 1.
Сохрани мои письма… Сборник писем евреев периода Великой Отечественной войны. Вып. 2 / Сост. И. Альтман, Л. Терушкин, И. Бродская. М.: Холокост, 2010.
С. 244.
103
Там же. С. 195.
104
Там же. С. 261.
105
На 2-м съезде американского славянского конгресса // Известия советов депутатов трудящихся. 1944. 27 сент. С. 4.
106
Решения съезда конгресса производственных профсоюзов США в Чикаго //
Правда. 1944. 27 нояб. С. 4.
101
102

176

К. А. Пахалюк

частью представления в печати польских политиков107; он включается в обвинительную риторику И. Эренбурга в адрес Андре Жида
как якобы вдохновителя той культуры, которая привела к Мюнхену и Майданеку108. Даже в рассказ о героях авиаполка «Нормандия — Неман» журналист «Правды» вставляет, что старший лейтенант Марсель Альберт мстит за Францию, Майданек и погибших
советских людей109. Но чаще всегда о лагере упоминают при разговоре о других концлагерях: Б. Ямпольский начинает повествование
о лагере смерти Белжец с фразы, что о Майданеке знают все110, а корреспондент ТАСС проводит с ним сравнение при рассказе об Аушвице111.
С 1 по 5 декабря центральная печать ежедневно публиковала сведения о люблинском процессе над сотрудниками администрации
Майданека. Признательные показания обвиняемых и шокирующие
свидетельства бывших узников были призваны придать убедительность достоверности ранее сообщаемым преступлениям. В первом
сообщении от 1 декабря акцент был сделан на уничтожении детей112,
на следующий день публиковались сведения об истязаниях, а также
массовом убийстве советских военнопленных и евреев (говорилось
про 40 тыс. евреев из Варшавского гетто, убитых летом 1943 г.)113, 3 декабря газеты рассказывали о массовом ограблении погибших114, а 4 декабря — цитировали слова польского прокурора, который вставил эти
преступления в общий контекст истребления польского населения115.
Дальнейшие сообщения о казни всех обвиняемых были весьма краткими.
107
В Люблине начала свою деятельность организация «Польске стронництво демократичне» // Известия советов депутатов трудящихся. 1944. 26 сент. С. 3.
108
Эренбург И. Цепь зла // Правда. 1944. 2 окт. С. 4.
109
Славные сыны Франции // Правда. 1944. 29 нояб. С. 3.
110
Ямпольский Б. Польша в сентябре // Известия Советов депутатов трудящихся
СССР. 1944. 17 сент. С. 2.
111
Лагерь смерти в Освенциме // Известия Советов депутатов трудящихся СССР.
1944. 27 окт. С. 4.
112
Суд над участниками злодеяний в Майданеке // Известия советов депутатов
трудящихся. 1944. 1 дек. С. 4.
113
Суд над палачами Майданека // Правда. 1944. 2 дек. С. 4.
114
Суд над гитлеровцами-участниками злодеяний в Майданеке // Правда. 1944.
3 дек. С. 4.
115
Суд над гитлеровцами-участниками злодеяний в Майданеке // Правда. 1944.
4 дек. С. 4.

Освобождение узников концентрационного лагеря Люблин (Майданек)... 177

Любопытно, что одним из откликнувшихся на этот вал публикаций стал техник-интендант 2-го ранга А. А. Печерский, который
17 сентября 1944 г. написал секретарю СНК СССР. Отталкиваясь
от опубликованного коммюнике, он сообщал, что сам находился в одном из подобных лагерей смерти, в Собиборе, где за 22 дня его пребывания были удушены 17 тыс. человек, а за все время существования, по словам солагерников, более 500 тыс.116 Так через апелляцию
к Майданеку лидер восстания в Собиборе начал свою борьбу за то,
чтобы и эта страница истории нацистских преступлений и сопротивления им получила признание117.
Таким образом, достаточно быстро Майданек стал одним
из символов нацистских преступлений и закрепился в общественном создании. Официальное коммюнике на протяжении долгих
десятилетий было фактически единственным источником знаний
о самом лагере, что способствовало сохранению сформированных
в 1944 г. интерпретаций. Символ не требовал углубления в детали, а обилие нацистских преступлений вовсе не предполагало останавливаться именно на этом сюжете, да и более детальное рассмотрение могло бы привести к обнаружению тех сведений, которые
не вписывались в сложившиеся направления интерпретации. Так,
попытка С. К. Барутчева в 1946 г. опубликовать свои весьма подробные и откровенные воспоминания была пресечена цензурой
и обвинениями в осквернении героического образа советского
солдата118. Лишь частично эти мемуары в виде интервью вышли
в 1971 г. в журнале «Прометей» (№ 8), а полностью опубликованы только в 2020 г. Очерк о Майданеке для «Черной книги» брался
писать К. Симонов, однако сделать это не сумел, да и первый набор
издания был, как известно, рассыпан119. Первые серьезные публикации на русском языке появились лишь в 1960–1970-е гг. (они
цитировались на протяжении всей статьи), но это были переводы
ГА РФ. Ф. Р7021. Оп. 115. Д. 8. Л. 153.
Подробнее см.: Васильев И., Сванидзе Н. Возвращение подвига // Собибор. Возвращение подвига Александра Печерского. М., 2018. С. 11–102.
118
ГА РФ. Ф. Р7021. Оп. 107. Д. 32. Л. 3.
119
Альтман И. «Это крик человеческой души». К истории «Черно книги» // Черная книга: о злодейском повсеместном убийстве евреев немецко-фашистскими захватчиками во временно оккупированных районах Советского Союза и в гитлеровских лагерях уничтожения на территории Польши во время войны 1941–1945 гг. / Под ред.
В. Гроссмана, И. Эренбурга. М., 2019. С. 707–717.
116
117

178

К. А. Пахалюк

брошюр, составленных польскими историками — сотрудниками
музея Майданека.
Все это контрастирует с осмыслением истории Майданека
за рубежом. Даже общее количество жертв очень быстро было подвергнуто пересмотру в зарубежной академической литературе. Повторим, что Польско-Советская чрезвычайная комиссия в августе 1944 г. оценила их в более 1,5 млн человек. Военный прокурор
1-го Белорусского фронта генерал Л. Яченин параллельно составил
подробное заключение о злодеяниях немцев в Люблине, во многом
опираясь на коммюнике упомянутой выше комиссии. Общее количество жертв концлагеря Майданек он оценил в 2 млн человек120,
причем эта цифра выводилась с учетом раскопок на местах сожжения трупов, оценки пропускной способности печей и найденной
в самом лагере одежды и обуви. Уже сама эта расшифровка указывает на ошибки в методологии анализа. Однако именно эта цифра
закрепилась на многие десятилетия в отечественной историографии. Например, Н. С. Алексеев в предисловии к 5-му тому Нюрнбергских документов упоминал, что в Майданеке уничтожили
1,250 млн человек121. В польской историографии первоначальные
цифры были быстро пересмотрены. Так, польский судья З. Лукашевич в 1948 г. предпринял первую обстоятельную попытку оценить количество жертв и писал о гибели 360 тыс. человек, включая 200 тыс. евреев122. В 1966 г. Т. Веренштаейн и А. Рутковский
«понизили» число убитых евреев до 120 тыс. человек. Потребовалось время и серьезные усилия, чтобы разобраться в истории лагеря и на основе различных источников дать более-менее объективную картину. В настоящее время общее количество заключенных
разных категорий, прошедших через этот концлагерь, оценивается
польскими историками из Музея Майданека минимум в 150 тыс.123,
из них 74 тыс. евреев: как минимум, 56,5 тыс. польских (большинство из Варшавы, Люблинского округа и Белостока) и 17,5 тыс.
иностранных. Количество убитых оценивается в 80 тыс. человек,
Там же. С. 178.
Нюрнбергский процесс: Сб. док. Т. 5. М., 1991. С. 76.
122
Лукашевич З. Концентрационный лагерь и лагерь смерти Майданек // Концентрационный лагерь Майданек. Исследования. Документы. Воспоминания / Под ред.
К. А. Пахалюка, Л. А. Терушкина. М., 2020. С. 451.
123
Siwek-Ciupak B. Majdanek. A Historical Outline. Lublin, 2014. P. 17.
120
121

Освобождение узников концентрационного лагеря Люблин (Майданек)... 179

из них 60 тыс. — евреи124. Эти цифры подтверждаются сохранившимися документами. Авторитетная «Энциклопедия лагерей и гетто», выпускаемая Американским Мемориальным музеем Холокоста, указывает на не менее 250 тыс. зарегистрированных узников,
а общее количество жертв оценивает в 80–120 тыс. человек в главном лагере и до 20 тыс. в филиалах125.

124
Banach K., Grudzinka M., Lenarczyk W. The Prisoners of Majdanek. P. 7; Kranz T.
The Extermination of Jews at Majdanek concentration camp. P. 75.
125
Encyclopedia of Camps and Ghettos, 1933–1945. Vol. 1 / Ed. by G. Megargee.
Washington, 2009. P. 878.

И. А. Альтман
Альтман Илья Александрович — кандидат исторических наук,
профессор кафедры истории России новейшего времени Российского государственного гуманитарного университета.

Роль Красной Армии в спасении евреев Европы
в контексте культуры памяти о Холокосте
и Второй мировой войне

П

одвиг воинов Красной Армии, которая внесла решающий вклад
в спасение еврейского народа от полного уничтожения в годы
Второй мировой войны, еще 15 лет назад признавался международным сообществом. Международный День памяти Холокоста, установленный Генеральной Ассамблеей ООН в 2005 г., был приурочен
к дате освобождения лагеря смерти Аушвиц 27 января 1945 г. советскими войсками. Солдаты и офицеры Красной Армии первыми вошли в Майданек и Треблинку, узнали об ужасах Собибора. Но еще
ранее, в 1941–1943 гг., они стали участниками спасения отдельных
евреев и целых общин на территории СССР. Именно героическая
оборона Москвы и Ленинграда спасла десятки тысяч евреев — жителей этих городов. Победы советских войск в Московской и Сталинградской битвах вынудили Румынию приостановить уничтожение
советских евреев на оккупированных ею территориях.
Первое гетто Европы, чьи узники остались живы благодаря наступлению Красной Армии, находилось в Калуге, в 150 км от Москвы. Этот город был освобожден 30 декабря 1941 г. Через 4 недели
внезапное наступление наших войск спасло 250 узников гетто Ильино, уже выведенных на расстрел. В ноябре–декабре 1941 года, после взятия Ростова-на-Дону и Калинина (Твери), были спасены евреи этих областных центров (большинство евреев Ростова погибло
во время второй оккупации в августе 1942 г.). Три тысячи горских
евреев Кабардино-Балкарии были спасены в январе 1943 г. Около
DOI: 10.31754/nestor4469-1820-1.11

Роль Красной Армии в спасении евреев Европы...

181

50 тыс. евреев, находившихся в гетто румынской зоны оккупации
на территории Украины, Красная Армия освободила в марте 1944 г.
Почти 95 тыс. узников гетто Будапешта уцелели не только благодаря
помощи Рауля Валленберга и других шведских дипломатов, но прежде всего в результате освобождения гетто 18 января 1945 г.
Особое место в истории Второй мировой войны занимает спасение узников самого страшного нацистского лагеря смерти — Аушвица. Стремительное наступление Красной Армии вынудило нацистов
в середине января 1945 г. депортировать в Германию более 50 тыс. узников (многие из них погибли в ходе этого «марша смерти» и в других
концлагерях). В лагере оставалось еще примерно 7 тыс. больных и нетрудоспособных заключенных, которых ожидала неминуемая гибель.
Командование 1-го Украинского фронта, узнав о существовании лагеря, изменило план Висло-Одерской операции, что позволило сохранить жизнь узникам Аушвица. Среди освобожденных оказались
и нескольких сот евреев, включая отца Анны Франк и будущего всемирно известного философа и писателя Примо Леви. Огромную роль
в их спасении сыграли медики, имевшие опыт лечения от дистрофии
жителей блокадного Ленинграда. В боях за лагерь и город Освенцим
погибли около 250 солдат и офицеров Красной Армии.
Десятки тысяч евреев были спасены воинами и медиками Красной Армии в других концлагерях на территории Польши, Германии
и Чехословакии: Майданеке (о газовых камерах, в которых уничтожали узников, впервые рассказали в июле–августе 1944 г. именно советские кинодокументалисты и журналисты), Гросс-Розене (февраль
1945 г.), Заксенхаузене (22 апреля 1945 г.) и Равенсбрюке (30 апреля
1945 г.), Штуттхофе и Терезине (май 1945 г.). В концлагере Терезиенштадт (Терезин), куда в конце войны были согнаны несколько десятков тысяч евреев, советские медики предотвратили эпидемию тифа1.
Именно политорганы Красной Армии первыми в Европе (еще
до начала деятельности Чрезвычайной государственной комиссии
по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их
пособников (ЧГК) и Комиссии по истории Великой Отечественной войны) начали систематически собирать и публиковать данные
1
См. Красная Армия // Холокост на территории СССР: энциклопедия / Под ред.
И. А. Альтмана; 2-е изд., испр. и доп. М., 2011. С. 472–473; Холокост: уничтожение, освобождение, спасение: буклет документальной выставки. М., 2018. С. 2–3.

182

И. А. Альтман

о Холокосте и других преступлениях оккупантов. Но и после начала
работы ЧГК армейские политотделы всех уровней продолжали фиксировать преступления оккупантов буквально в первые же часы после
освобождения населенных пунктов. Сотрудники местных комиссий
содействия ЧГК зачастую приступали к работе спустя несколько месяцев, когда ряда свидетелей (особенно мужчин призывного возраста)
на месте уже не было. В значительном числе случае именно документы политорганов Красной Армии были положены в основу Актов ЧГК.
Особую ценность имеет скрупулезное фиксирование мест казни,
расположения могил и опознавательных знаков рядом с ними, ориентировочные данные о месте расположения (указание расстояния
от населенного пункта или дороги). Эти документы проходили все
инстанции — от полка до Главного политического управления РККА,
копировались, включались в служебные сводки и пропагандистские
материалы, публиковались в армейской печати и специальных брошюрах-обзорах о нацистских зверствах.
Историческую и общегуманитарную ценность этой документации отметил, выступая в Иерусалиме 23 января 2020 г., президент
России: «Познакомился с подлинными документами, отчетами офицеров Красной Армии после освобождения Освенцима. Должен вам
сказать, уважаемые коллеги: читать эти военные сводки, документы, где в деталях рассказано, как был устроен лагерь, как действовала машина хладнокровного уничтожения людей, очень сложно, невыносимо. Многие из них написаны от руки солдатами и офицерами
Красной Армии на второй, третий день после освобождения узников
и передают тот шок, который испытали солдаты и офицеры Красной
Армии от увиденного там, от свидетельств, которые вызывали боль,
негодование и сострадание»2.
Особо отметим бережное отношение армейских политработников
к сохранению свидетельств о Холокосте в «режиме реального времени». Помимо документирования показаний уцелевших жертв и свидетелей уничтожения еврейского населения СССР и оккупированных нацистами европейских стран3, они переводили и публиковали
2
См. http://www.kremlin.ru/events/president/news/62646 (дата обращения
08.05.2020).
3
См. подробнее: Альтман И. А. Роль Красной Армии в спасении жертв Холокоста // Конференция «Победа в Великой Отечественной войне как историческое событие в жизни еврейского народа». Сборник материалов. М., 2016. С. 57–63.

Роль Красной Армии в спасении евреев Европы...

183

на страницах дивизионных и фронтовых газет, а также отдельными
выпусками наиболее важные дневники и письма. Примером может
служить находка пространного письма Саломеи Окс, узницы гетто
Тернополя, адресованного ее родным в Палестину. Оно было написано весной 1943 г., накануне казни узников гетто, несколько раз дополнялось и заканчивалось призывом к мести. Письмо было сохранено,
переведено с польского, оригинал отправлен родным по указанному адресу в Тель-Авив, а перевод опубликован в сборнике пропагандистских материалов Красной Армии в 1944 г.4
Проблема спасения армиями союзников узников гетто и лагерей
активно разрабатывается в западной историографии5. Она постоянно присутствует и в выступлениях лидеров стран антигитлеровской
коалиции, звучит на международных форумах памяти жертв Холокоста. В этом году о необходимости сохранения этой памяти и роли
нашей армии в спасении евреев Европы немало говорилось на мероприятиях в Израиле, посвященных 75-летию освобождения лагеря
смерти Аушвиц6.
В этом году весьма своеобразно интерпретировали события Холокоста и освобождение Европы от нацизма наши «западные партнеры». Накануне 75-летия Победы в США были опубликованы три
документа по этой проблеме7. Наибольшее и справедливое негодование общественности, в том числе научной, вызвала публикация 8 мая 2020 г. на официальном сайте Белого Дома (часть СМИ
4
Центральный архив Министерства обороны Российской Федерации. Ф. 32.
Оп. 11306. Д. 544. Л. 361–366; После публикации нами текста письма и информации
о нем в израильской газете «Маарив», 18 апреля 2012 г. (иврит), оригинал письма был
обнаружен в семье племянника автора, профессора истории Еврейского университета
в Тель-Авиве.
5
См.: Stone D. The Liberation of the Camps: The End of the Holocaust and Its
Aftermath. New Haven: Yale University Press, 2015; Аристов С. В. Система нацистских
концентрационных лагерей на оккупированной территории Советского Союза: 1941–
1944 гг.: автореферат дис. ... д-ра ист.цц наук. Курск, 2019.
6
См.: Речь В. В. Путина на международном форуме «Сохраняем память о Холокосте, боремся с антисемитизмом», 23 января 2020 г., Иерусалим // Ритм Евразии.
2020. 28 янв. URL: ttps://www.ritmeurasia.org/news--2020-01-28--rech-v.v.-putina-namezhdunarodnom-forume-sohranjaem-pamjat-o-holokoste-boremsja-s-antisemitizmom23-janvarja-2020-g.-ierusalim-47193 (дата обращения 08.05.2020).
7
К сожалению, в российских СМИ их нередко цитировали выборочно, либо объединяли отдельными цитатами, которые не вполне отражали их содержание.

184

И. А. Альтман

ошибочно приписала их твиттеру Д. Трампа): «8 мая Америка и Великобритания одержала победу над нацистами!» Действительно, к тексту приложено видео, на котором президент США поздравляет американских и британских солдат. Однако в тот же день Д. Трамп заявил
(цитируем по сообщению ТАСС): «75 лет назад последние остатки
нацистского режима безоговорочно сдались силам союзников, что ознаменовало окончание Второй мировой войны в Европе. Сегодня мы
воспеваем силы свободы, которые победили тиранию и вышли победителями в этой колоссальной борьбе».
СССР здесь не упомянут, но по контексту очевидно, что речь идет
не только о США и Англии. Примечательно, что начал свое выступление американский президент словами: «Большинство погибших
в Европе были гражданскими, в том числе 6 млн евреев и миллионы
других из Польши и бывшего СССР»8. В многочисленных комментариях к этому тексту иногда упоминалось число жертв Холокоста.
Но совершенно выпадало признание (пожалуй, первое на официальном уровне в США) многомиллионных жертв мирного населения СССР. Без этой фразы (в интерпретации ряда экспертов) слова
Трампа выглядели как явное противопоставление памяти о Холокосте (давно ставшей в США хрестоматийной) роли СССР в Победе.
Тем более что бесспорный повод для негативных комментариев
американской официальной памяти об итогах и уроках Второй мировой войны давала появившаяся также 8 мая на сайте Министерства
обороны США презентация, в которой перечислялись основные вехи
Второй мировой войны. Роль СССР в разгроме Третьего рейха была
представлена довольно своеобразно. В Пентагоне не только считают,
что миссия Красной Армии в Европе привела к разрушительным последствиям для региона, так как Москва «оккупировала» восточноевропейские государства, не только утверждают, что Вторую мировую
войну «развязали Германия и СССР, совершив вторжение на территорию Польши в 1939 году», — подобные заявления в Европе и США
уже звучали неоднократно. А вот заявление Минобороны США, что
захват (по контексту — совместный) этой страны «привел к гибели
6 млн евреев» недвусмысленно возлагает на СССР ответственность
8
Трамп заявил, что Вторая мировая война стала мрачным напоминанием о цене свободы // ТАСС. 2020. 8 мая. URL: https://tass.ru/mezhdunarodnayapanorama/8430805 (дата обращения 09.05.2020).

Роль Красной Армии в спасении евреев Европы...

185

за Холокост9. По контексту также выходит, что именно в Польше погибли все жертвы Холокоста, хотя не менее 2,6 млн из них были советскими гражданами, уничтоженными нацистами, их союзниками
и пособниками на оккупированной территории СССР.
Приведем и другие примеры неточной интерпретации событий,
связанных с Аушвицем — самой крупной «фабрикой смерти». 27 января этого года президент Украины В. Зеленский в очередной раз
озвучил миф о том, кто «открыл» ворота этого лагеря смерти: «Мы
никогда не забудем Игоря Побирченко, командира танка Т-34, который вместе с экипажем первым разбил ворота Аушвица; всех солдат
ударного батальона 100-й Львовской дивизии, которые вошли в лагерь под руководством полтавчанина еврейского происхождения
Анатолия Шапиро. Вместе с бойцами 322-й дивизии 1-го Украинского фронта освободили лагерь»10. Комментаторы этого заявления
в СМИ справедливо обратили внимание на то, что Аушвиц освобождали не две, а пять дивизий 69-й и 59-й Армий 1-го Украинского
фронта. Но «за кадром» осталась роль в освобождении Аушвица двух
названных президентом Украины воинов.
Умерший в США майор в отставке Анатолий Шапиро, который
якобы сбил замок и открыл ворота Аушвица, в 2006 г. был посмертно удостоен звания Героя Украины. На мемориальной доске в г. Запорожье, где он родился, и на кладбище в Нью-Йорке, где похоронен
А. П. Шапиро, отражен именно этот факт. В Википедии говорится,
что он был «командиром батальона, освободившего узников Освенцима». Чаще всего в литературе фигурирует возглавляемый им
«штурмовой отряд», перебивший охрану лагеря. Но еще в 2104 г. военный историк С. А. Липатов заинтересовался этим сюжетом, проследив как наградные документы, так и боевой путь А. П. Шапиро.
И пришел к следующим выводам: «Шапиро Анатолий Павлович
. проходил службу в 106 ск в должности помощника начальника
9
Как США пересматривают роль СССР в победе над нацистской Германией // Рамблер Новости. 2020. 8 мая. URL: https://news.rambler.ru/usa/44146777-kakssha-peresmatrivayut-rol-sssr-v-pobede-nad-natsistskoy-germaniey/ (дата обращения
08.05.2020).
10
Сидорчик А. От этого уже не отмыться. Зеленский приписал Украине освобождение Освенцима // Аргументы и факты. 2020. 28 янв. URL: https://aif.ru/
politics/world/ot_etogo_uzhe_ne_otmytsya_zelenskiy_pripisal_ukraine_osvobozhdenie_
osvencima (дата обращения 08.05.2020).

186

И. А. Альтман

оперативного отдела. Сведений о том, что он являлся командиром
штурмового отряда 106 ск и принимал непосредственное участие
в освобождении узников концлагеря, не выявлено. В картотеке
учета награжденных значится, что Шапиро А. П. приказом Командующего 60 Армии от 30 апреля 1945 года № 068/н был награжден
орденом Отечественной войны I степени. В наградном листе к приказу сведений о непосредственном участии Шапиро А. П. в освобождении узников из концлагеря Освенцим не имеется»11. В той же
статье на основе боевого пути части, где служил сержант И. Побирченко (в украинских СМИ его обычно называли лейтенантом) доказано, что участвовать освобождении Аушвица он не мог по двум
причинам: танковые соединения не привлекались к этой операции,
а воинская часть сержанта не приближалась к лагерю на расстояние
ближе чем 30 километров…
Справедливости ради отметим, что в опубликованных при жизни
интервью А. П. Шапиро (1913–2005) ни разу не говорил о своей особой роли в освобождении Аушвица12. Миф о нем создали журналисты и организаторы мемориальных мероприятий.
Воротам Аушвица сильно не повезло и в других в попытках освещения и мемориализации подвига освободителей этого лагеря.
В учебнике по источниковедению, изданном в 2004 г., говорится
о международном научном проекте, посвященном жертвам Освенцима (Аушвица), «где в результате обработки сведений БД прослеживаются национальные, социальные потоки узников, показывается, что
происходило с людьми, однажды вошедшими в его ворота, на которых было написано “Jedem das Seine” (библейское изречение “Каждому свое”)»13. Историкам хорошо известно, что этот текст находился
над воротами не Аушвица, а Бухенвальда, а само изречение никакого
отношения к Библии не имело.
11
См.: Липатов С. А. Освобождение лагеря смерти Освенцим-Аушвиц Красной армией в 1945 году // Наука. Общество. Оборона (noo-journal.ru). 2014. № 2 (3). URL: //
https://www.noo-journal.ru/2014-2-3/article-0027/ (дата обращения 08.05.2020).
12
Об этом свидетельствуют личные документы Анатолия Шапиро (его интервью,
статьи, стихи, фото, справки), которые в начале 2018 г. передал в архив Центра «Холокост» председатель Американской ассоциации ветеранов Второй мировой войны, выходцев из СССР, Леонид Розенберг, с которым А. П. Шапиро вместе воевал под Ростовом в 1942 г. и дружил многие годы.
13
Источниковедение новейшей истории России: теория, методология и практика / Под общ. ред. А. К. Соколова. М., 2004. С. 448.

Роль Красной Армии в спасении евреев Европы...

187

Приведенные примеры показывают, что любые мемуарные свидетельства, интервью, а также публицистические приемы журналистов и историков нуждаются в тщательном анализе с опорой на документы военного времени: наградные листы, списочные составы
подразделений, журналы боевых действий. Особенно внимательно
следует изучать свидетельства о необычных проявлениях героизма
и прежде всего о первенстве в том или ином подвиге. Очень важно,
чтобы подобные ошибочные сведения не озвучивались политиками
и общественными деятелями, не попадали на страницы учебных пособий и в музейные экспозиции.
Память о Холокосте и место культуры памяти о роли Красной Армии, аргументированная интерпретация фактов чрезвычайно важны не только в нашей стране, потерявшей миллионы своих
сограждан — представителей разных национальностей — на фронте и в оккупации, но и в рамках общественной дипломатии. Ее примером может служить подготовка и экспонирование передвижной
историко-документальной выставки «Холокост: уничтожение, освобождение, спасение». Она была подготовлена Научно-просветительным центром «Холокост» при поддержке грантов Президента РФ,
Российского исторического общества, Российского еврейского конгресса. После показа выставки на русском языке в Государственной
Думе РФ (2016) и Совете Федерации РФ (2018) были подготовлены варианты выставки на иврите, английском, немецком, испанском,
чешском, словацком, польском и венгерском языках. При содействии
МИД РФ и Россотрудничества выставка в 2018–2020 гг. экспонировалась в 15 государствах на 4 континентах, в том числе в штаб-квартирах ООН (в Нью-Йорке), ЮНЕСКО, Совете Европы и ОБСЕ, парламентах Чехии, Израиля, Аргентины, Уругвая, Австрии, Словакии,
сенате Берлина с участием руководителей этих структур14. В каждой
стране показ выставки сопровождался Круглым столом с участием
14
Выставка экспонировалась также в Еврейском научном институте (ИВО)
в Нью-Йорке, музее Терезина, Российском культурном центре в Тель-Авиве, Музее
толерантности (штат Нью-Джерси, США). Университете Инсбрука (Австрия), Лондонском университете королевы Марии (Великобритания), посольстве России в Вашингтоне, на Международном форуме к 75-летию освобождения Аушвица в Кракове (Польша), в Мемориальном центре Холокоста в Будапеште. В январе 2020 г. новая
версия выставки на русском и английском языках экспонировалась на ул. Никольская
в Москве.

188

И. А. Альтман

российских и зарубежных ученых по проблемам преподавания и изучения спасения евреев Европы. Результатом такого Круглого стола
в Будапеште стал совместный российско-венгерский проект «Освобождение Венгрии и спасение евреев Будапешта в письмах и дневниках».
На наш взгляд, организация международного сотрудничества
по теме Холокоста и спасения евреев Европы способствует превентивным мерам по отношению к «войнам памяти» и препятствует любым попыткам отрицания Холокоста и роли Красной Армии в победе
над нацизмом. Как утверждал (применительно к коллективной памяти о Холокосте) известный социолог Зигмунд Бауман: это выбор
не между позором и гордостью, но выбор между гордостью за моральное очищение от позора и позором за моральное разочарование.
Из вышесказанного очевидно, что тема спасения Красной Армией жертв Холокоста как на оккупированной территории СССР,
так и в гетто и концлагерях на территории Польши, Венгрии, Чехии,
Словакии, Австрии и Германии приобретает особую актуальность
для российской исторической науки.
Работы по этой проблематике могут и должны стать одним
из важных направлений исследований как в нашей стране, так и за
рубежом. К сожалению, проблема освобождения нацистских лагерей смерти и гетто зачастую игнорируется в отечественной историографии освобождения Европы от нацизма. Отсутствие в России национального Дня памяти жертв Холокоста и воинов-освободителей,
приуроченного к освобождению Красной Армией Аушвица лишает
отечественную историческую науку и педагогику важных стимулов
для показа роли нашей страны в победе во Второй мировой войне.

О. Е. Ащеулов
Ащеулов Олег Евгеньевич — кандидат исторических наук, научный сотрудник Центра военной истории России Института
российской истории Российской академии наук.

Роль артиллерии 1-го Белорусского фронта
в освобождении города-крепости Познань
от нацистских войск в 1945 г.

О

дной из ярких, кровопролитных и драматичных страниц боевых
действий 1945 г. явилась ликвидация группировки немецких
войск, окруженной в городе-крепости Познани. Немецкое командование пыталось использовать город и сильную в инженерном отношении
крепость «Цитадель», чтобы сковать действия наших войск и задержать их продвижение на берлинском направлении. Приспосабливая
крепость к тактике современной войны, немецкие военные специалисты на танкоопасных направлениях вокруг города вырыли противотанковые рвы, создали полевые огневые позиции с расчетом прострела
дорог и подступов к противотанковым рвам. Вдоль дорог противник
оборудовал огневые точки, расположенные в шахматном порядке.
В них устанавливались противотанковые орудия и станковые пулеметы. Все полевые сооружения связывались общей системой огня с фортами крепости, расположенными вокруг города. Форт представлял собой подземное сооружение, которое почти не выступало над уровнем
местности. Каждый форт окружен рвом шириной 10 м и глубиной до
3 м с кирпичными стенами, в которых были бойницы для фронтального и флангового обстрела. Форты имели перекрытие до одного метра и были покрыты земляной насыпью толщиной до 4 метров. Внутри
фортов находились общежития для гарнизонов от взвода до батальона, сводчатые патерны с рядом карманов для размещения боеприпасов,
продовольствия и другого имущества. Все форты имели артезианские
колодцы и приспособления для отопления и освещения.
DOI: 10.31754/nestor4469-1820-1.12

190

О. Е. Ащеулов

Всего по кольцу обвода города имелось 18 фортов, причем они
чередовались: большие и малые. Все форты по немецким планам
и картам имели нумерацию и наименование и были использованы
противником, помимо их основного назначения, еще и как производственные цеха, складские помещения, казармы и проч.1
Помимо фортов, сами здания и улицы города были также подготовлены к возможным боям. Например, М. Е. Катуков отмечал:
«Познань была типичной танковой “душегубкой”. На ее узких, хорошо подготовленных к обороне улицах немцы выбили бы у нас все
машины»2.
Следует отметить, что немецкие военные специалисты не только во многом переняли опыт строительства долговременных оборонительных сооружений финской «линии Маннергейма», французской
«линии Мажино», но и внесли свои изменения в соответствии с новыми условиями ведения боев. Перед советскими войсками, и в частности,
перед советской артиллерией стояла трудная задача уничтожения города-крепости Познани и ее гарнизона в максимально короткие сроки.
Ликвидация окруженной группировки была поручена 29-му гвардейскому и 91-му стрелковым корпусам, которые были усилены частями 29-й артиллерийской дивизии прорыва, 5-й дивизии реактивной артиллерии, 41-й пушечной артиллерийской и 11-й минометной
бригад и другими артиллерийскими соединениями. В общей сложности войска, привлекавшиеся для штурма, имели в своем составе около 1,4 тыс. орудий, минометов и боевых машин реактивной артиллерии, в том числе свыше 1,2 тыс. единиц калибра от 76 мм и выше.
Учитывая мощные оборонительные сооружения немецкого гарнизона Познани, решающая роль в штурме крепости отводилась артиллерии. Артиллерия резерва Главного командования была разделена на две мощные группы: северную и южную.
Забегая вперед, скажем, что штурм Познани проходил тяжело
и сопровождался серьезными потерями для наступавших. Даже сам
В. И. Казаков в своих воспоминаниях отмечал, что «это были длительные, упорные и изнурительные бои, где приходилось каждое здание брать с боем»3.
1
Центральный архив Министерства обороны РФ (ЦАМО РФ). Ф. 233. Оп. 2356.
Д. 548. Л. 10–11.
2
Катуков М. Е. На острие главного удара. М., 1985. С. 358.
3
Казаков В. И. Артиллерия, огонь! М., 1975. С. 208.

Роль артиллерии 1-го Белорусского фронта...

191

Штурм города советскими войсками начался 26 января 1945 г.,
однако этот день наступавшим успеха не принес. На следующий день
подразделения В. И. Чуйкова начали штурм фортов, находившихся
перед «Цитаделью». Артиллерия 3–5-минутными огневыми налетами подавляла живую силу и огневые средства в фортах до тех пор,
пока пехотинцы не прошли в промежутки между ними и не блокировали их. Такое построение артиллерийской поддержки атаки требовало высокой точности в подготовке исходных данных и корректирования самой стрельбы. К сожалению, иногда эти расчеты были
не совсем верны, и пехотинцам доставалось от собственной артиллерии.
Первоначально попытки захвата фортов терпели неудачи, хотя
атакующей пехоте придавались орудия поддержки и танки. Об одном
таком неудачном примере написано в воспоминаниях В. И. Чуйкова
«Конец третьего рейха». Бой за форт Бонин вела штурмовая группа,
в которую входили стрелковая рота неполного состава, рота 82-миллиметровых минометов, рота саперов, отделение химиков-дымовиков, два танка Т-34 и батарея 152-миллиметровых орудий. После артиллерийской обработки форта штурмовая группа под прикрытием
дымовой завесы ворвалась в центральный вход. Ей удалось овладеть
двумя центральными воротами и одним из казематов, прикрывавшим
подход к этим воротам. Противник, открыв сильный ружейно-пулеметный огонь из других казематов и применив также фаустпатроны и гранаты, отбил атаку. Проанализировав действия нападавших,
В. И. Чуйков понял их ошибки: «Оказалось, что форт штурмовали
только со стороны главного входа, не сковывая противника с других
направлений. Это позволило ему сосредоточить все силы и весь огонь
в одном месте. Кроме того, практика показала, что для штурма фортов калибр орудий 152 миллиметра явно недостаточен»4.
Все эти причины неудачи были учтены при последующей атаке. Она началась после обработки форта тяжелыми орудиями, стрелявшими бетонобойными снарядами. Штурмовая группа подступала к противнику с трех направлений. Артиллерия и во время штурма
не прекращала огня по амбразурам и уцелевшим огневым точкам. После короткой борьбы противник капитулировал. Такая организация
действий артиллерии при захвате блокированных фортов надежно
4

Чуйков В. И. Конец третьего рейха. М., 1973. С. 133.

192

О. Е. Ащеулов

обеспечивала беспрепятственное продвижение нашей пехоты. В результате 27 января 1945 г. все три форта были захвачены. Начались
бои в кварталах города, которые были тяжелыми и кровопролитными для обеих сторон.
День за днем, медленно и упорно подразделения армии В. И. Чуйкова очищали дом за домом. Обычно день начинался с короткой артиллерийской подготовки, которая длилась не более 15 минут. В ходе
артподготовки обычно стреляла вся артиллерия. С закрытых позиций огонь велся по глубине обороны врага, а затем начинались действия штурмовых групп, которые поддерживали орудия, стрелявшие
прямой наводкой. Как правило, штурмовая группа состояла из батальона пехоты, усиленного 3–7 орудиями калибра от 76 до 122 мм.
К середине февраля советские войска овладели городом Познань,
за исключением крепости Цитадель. Она представляла собой пятиугольник неправильной формы и была расположена в северо-восточной части города. Стены и перекрытия Цитадели достигали 2 м.
В каждом углу располагались крепостные сооружения — редуты и равелины. Внутри крепости находился ряд подземных помещений и галерей, одноэтажные и двухэтажные здания для складов и убежищ.
По периметру Цитадель была обнесена рвом и земляным валом. Стены рва высотой 5–8 м были выложены кирпичом и оказались непреодолимыми для танков. Из многочисленных бойниц и амбразур, устроенных в стенах зданий, башен, редутов и равелинов все
фасы рва и подступы к нему простреливались как фронтальным, так
и фланкирующим огнем. В самой Цитадели укрывалось около 12 тыс.
немецких солдат и офицеров во главе с двумя комендантами — экскомендантом генералом Маттерном и генералом Коннелем.
Главный удар по крепости наносили две стрелковые дивизии
с юга. Для обеспечения захвата крепости были поставлены четыре
пушечные и гаубичные бригады, три артиллерийских и минометных
дивизиона, один из них особой мощности. На участке шириной менее километра было сосредоточено 236 орудий и минометов калибра
до 203 и 280 мм включительно. 49 орудий выделялись для стрельбы
прямой наводкой, в их числе было пять 152-мм гаубиц-пушек и двадцать две 203-мм гаубицы.
Исключительную роль в боях за Познань сыграла артиллерия большой и особой мощности РГК. В штурме крепости Цитадель и уличных боях за город приняли участие 122-я гаубичная

Роль артиллерии 1-го Белорусского фронта...

193

артиллерийская бригада большой мощности (Габр БМ), 184-я Габр
БМ и 34-й отдельный артиллерийский дивизион особой мощности
РГК (34 ОАД ОМ РГК). Данные артиллерийские части, совершив
марш своим ходом, в течение 5–10 февраля 1945 г. прибыли в Познань и поступили в распоряжение командующего 8-й гвардейской
армией5.
Разрушение важнейших объектов крепости началось еще 9 февраля с подходом артиллерии большой и особой мощности. На во­
оружении артиллерии Красной Армии большой и особой мощности
обычно состояли 152-мм пушки Бр-2 и 203-мм гаубицы Б-4. Снаряды
этих орудий позволяли пробивать бетонные перекрытия толщиной
1 м. Помимо них на вооружении Красной Армии находились 280-мм
мортиры Бр-5 образца 1939 г. Бронебойный снаряд этой мортиры весил 246кг и мог пробить бетонную стену толщиной до 2 м. Эффективность этих орудий в боях за Познань была очень высока.
18 февраля был произведен мощнейший артиллерийский удар
по «Цитадели». Тысяча четыреста орудий и ракетных установок
«катюша» утюжили германскую оборону целых четыре часа. После
чего в разрушенные здания крепости ворвались советские штурмовые группы. Если противник продолжал сопротивление в каком-либо месте, то к нему срочно подтягивались 203-миллиметровые гаубицы. Они начинали бить прямой наводкой по укрепленным позициям
противника, пока не добивались полного их разрушения.
Накал борьбы и ожесточенность в боях за цитадель были неимоверными. И тут советских артиллеристов не раз выручала смекалка
и хорошее взаимодействие с другими родами войск. Об этом свидетельствует следующий характерный эпизод, описанный в воспоминаниях В. И. Казакова. 20 февраля 1945 г. штурмовые группы 74-й гвардейской дивизии, прикрываемые метким огнем артиллерии, овладели
участком крепостного вала между укреплениями № 1 и 2. Накануне
артиллеристы проделали в крепостной стене пролом, через который
подразделение советских пехотинцев ворвалось внутрь укрепления
№ 2. Однако там штурмующим пришлось туго, так как немцы стали
вести по ним точный и меткий огонь. Стало ясно, что продвинуться
дальше без помощи артиллерии советская пехота не могла. Командиру 86-го отдельного истребительно-противотанкового дивизиона
5

ЦАМО РФ. Ф. 233. Оп. 2356. Д. 548. Л. 168.

194

О. Е. Ащеулов

майору Репину приказали быстро перебросить на поддержку пехоте
орудия. Артиллеристам удалось перекатить по штурмовому мостику одно 76-миллиметровое и одно 45-миллиметровое орудие, однако
преодолеть расстояние между мостом и крепостной стеной оказалось
невозможным из-за сильного огня противника. Тут артиллеристам
на помощь пришла солдатская смекалка и инициатива. Предоставим
слово В. И. Казакову: «Артиллеристы закрепили один конец каната
за станину 45-миллиметровой пушки и, ухватившись за второй конец
каната, поползли под огнем к стене. Укрывшись за ней, они начали
тащить пушку, а когда подтянули ее к стене, открыли огонь по огневым точкам, расположенным внутри крепости. Теперь уже стало возможным выкатить 76-миллиметровое орудие через пролом внутрь
двора и открыть огонь по входу в укрепление № 2»6. Этими находчивыми действиями артиллеристов воспользовался огнеметчик Сербаладзе. Он подполз к входу в укрепление и из ранцевого огнемета пустил одну за другой две огненные струи. В результате начался пожар,
затем внутри укрепления сдетонировали боеприпасы. Таким образом, укрепление № 2 было ликвидировано.
Еще одним примером солдатской смекалки стало создание так
называемых штурмовых групп РС, которые вели стрельбу одиночными реактивными снарядами прямой наводкой непосредственно
из укупорки. Укупорка снарядов М-31 укладывалась и закреплялась
на подоконнике или в проломе стены там, где была выбрана огневая
позиция. Снаряд М-31 пробивал кирпичную стену толщиной 80 см
и разрывался внутри здания. Для крепления направляющих снарядов М-20 и М-13 использовались треноги от трофейных немецких
пулеметов.
Оценивая эффект применения данного оружия в боях за Познань, В. И. Казаков отмечал следующее: «Правда, таких снарядов
выпустили всего лишь 38, но зато с их помощью удалось изгнать фашистов из 11 зданий»7. Впоследствии создание таких групп РС широко практиковалось и полностью оправдало себя в боях за столицу
Третьего рейха — Берлин.
В итоге с большим трудом, преодолевая отчаянное сопротивление немецкого гарнизона, советские войска к 23 февраля 1945 г.
6
7

Казаков В. И. Артиллерия, огонь! М., 1975. С. 208–209.
Там же. С. 208.

Роль артиллерии 1-го Белорусского фронта...

195

захватили Цитадель и полностью освободили город Познань. Отметим, что, несмотря на почти безвыходное положение, немецкий гарнизон Познани сопротивлялся до последнего и не устоял лишь после массированного применения советскими войсками артиллерии
большой и особой мощности. Москва отметила день Красной Армии
и взятие Познани салютом в виде 20 залпов из 224 орудий.
Всего артиллерией были подавлены огневые средства противника в 18 фортах внешнего обвода города, 3 из которых получили разрушения тыловых стен. Было уничтожено 26 бронеколпаков и бетонированных огневых точек на этих фортах. Огнем артиллерии большой
мощности были разрушены форты Радзивилла, Грольман, бастион
южнее Хвалишево и форт в квартале № 796, представлявшие собой
надземные крепости. Полностью огнем артиллерии был разрушен
центральный южный форт Познаньской крепости, а также получили
значительные повреждения ее равелины, редуты и другие сооружения, расположенные внутри крепости.
Огнем артиллерии средних калибров были подавлены огневые
средства противника в пяти дотах и полностью разрушено около
100 дзотов. Расход боеприпасов за операцию по овладению Познани,
длившейся с 24 января 1945 по 23 февраля 1945 г., составил 315 682
снаряда, что составило более 5 тыс. т веса8. Для перевозки данного количества боеприпасов необходимо более 400 вагонов, или около
4800 автомашин ГАЗ-АА. При этом в эту цифру не включались 3230
штук реактивных снарядов М-31, использовавшихся в боях за Познань частями ГМЧ и штурмовыми группами.
Анализ расхода боеприпасов в боях за г. Познань позволяет сделать следующие выводы. При сравнении расхода артиллерийских
выстрелов с расходом мин за всю операции видно, что тех и других
израсходовано примерно одинаковое количество. Расход мин составил 161 302 мины, т. е. расход на единицу вооружения составляет около 280 мин. Из 669 артстволов в Познаньской операции было
произведено 154 380 выстрелов. Таким образом, на один ствол приходилось 280 выстрелов.
Сравнение расхода боеприпасов артиллерии, ведущей бой в городе на западном берегу р. Варта, с расходом артиллерии на восточном
берегу реки характеризует наглядно степень напряженности боев
8

ЦАМО РФ. Ф. 233. Оп. 2356. Д. 548. Л. 190.

196

О. Е. Ащеулов

по очищению самого города Познань, несмотря на то обстоятельство,
что противник в начале боя имел основную группировку своих сил
на участке «Восток».
Артиллерия 29-го гвардейского стрелкового корпуса со средствами усиления на западном берегу р. Варта израсходовала с 24 января по 23 февраля 1945 г. 214 583 снарядов и мин, а артиллерия 91-го
стрелкового корпуса на восточном берегу р. Варта израсходовала
за тот же период 101 099 снарядов и мин, т. е. в 2 раза меньше.
Любопытен также следующий факт. За период боев в г. Познань
артиллерия выпустила с открытых огневых позиций прямой наводкой 113 530 снарядов, т. е. около 70 % от общего количества расхода
выстрелов за всю операцию. При этом характерно следующее обстоятельство: 45-мм и 76-мм выстрелы почти на 100 % от общего расхода
были использованы стрельбой прямой наводкой. Относительно артиллерии большой мощности можно сказать, что она впервые осуществляла огневую деятельность при массовом применении 203-мм
гаубиц Б-4 на прямой наводке, израсходовав с открытых огневых позиций 1900 выстрелов, т. е. 50 % от общего количества расхода боеприпасов артиллерии БМ за операцию.
Следует отметить, что из общего количества расхода боеприпасов
в боях за г. Познань (особенно в уличных боях) было израсходовано
21 500 специальных выстрелов (бронебойных, зажигательных, подкалиберных, бронепрожигающих).
В боях по окружению г. Познань (с 24 по 27 января 1945 г.) артиллерия и минометы всех калибров израсходовали 34 350 снарядов
и мин, включая реактивные снаряды к установкам ГМЧ. В период артиллерийского обеспечения действий пехоты в уличных боях и окруженных группировок противника с 28 января 1945 по 17 февраля
1945 г. было выпущено свыше 223 тыс. выстрелов, а расход боеприпасов на бои по овладению крепостью составил около 58 тыс. снарядов и мин.
В завершение хотелось привести следующие слова генерал-полковника В. И. Казакова: «В операции по окружению и уничтожению
противника в городе, а затем в крепости Познань основная роль принадлежала артиллерии».

Е. Н. Концова
Концова Елена Николаевна — научный сотрудник Центрального архива Министерства обороны РФ (ЦАМО РФ).

«Разъяснять задачи нашей Освободительной
миссии»: новые аспекты политической работы
Красной Армии в связи со вступлением
на территорию зарубежных стран в 1944 г.

В

годы Великой Отечественной войны вся идеологическая работа
в Красной Армии проводилась Главным политуправлением РККА
с учетом конкретной обстановки, целей и задач, решаемых войсками.
В первый, наиболее трудный период войны агитационная и пропагандистская работа была направлена прежде всего на обеспечение
стойкости, выдержки, железной дисциплины войск, на развенчание
мифа о непобедимости гитлеровской армии, срыв плана блицкрига,
укрепление уверенности в неизбежности разгрома врага.
В последующих периодах главными задачами идейно-политической работы на фронте было закрепление и развитие достигнутого коренного перелома в ходе войны, воспитание у воинов высокого
наступательного порыва, совершенствование их боевого мастерства
в целях быстрейшего изгнания оккупантов с советской земли.
В завершающий период войны, когда Красная Армия перенесла
боевые действия на территорию других стран, главной задачей политорганов стало разъяснение освободительной миссии Советских вооруженных сил и полного разгрома гитлеровской армии.
В конце марта 1944 г. произошло важное политическое событие —
советские войска пересекли государственную границу СССР и вступили на территорию Румынии1. В этих условиях перед политработниками

1
Преследуя в ходе Уманско-Ботошанской операции отступающего врага, в ночь
на 27 марта советско-румынскую границу перешли войска 27-й армии генерала

DOI: 10.31754/nestor4469-1820-1.13

198

Е. Н. Концова

Красной Армии в проводимой ими партийно-политический работе
на первый план выдвинулись задачи разъяснения освободительной
миссии Красной Армии, усиления воспитания воинов в духе интернационализма, подразумевающего братское отношение к народам стран,
страдающих под игом фашистской оккупации, и гуманизма — советской армии чужды месть и произвол в отношении мирного населения,
«гитлеры приходят и уходят, а народ немецкий, государство немецкое
остается»2, а также проведения широкой разъяснительной работы среди местного населения страны, на территорию которой вступали советские войска.
Руководящими документами при проведении этой работы были
Заявление Советского правительства от 2 апреля 1944 г. и Постановление ГКО № 5594 от 10 апреля 1944 г. В этих документах четко определялась линия поведения советских войск за рубежом. Так,
в заявлении указывалось, что Советское правительство «не преследует цели приобретения какой-либо части румынской территории
или изменения существующего общественного строя Румынии и что
вступление советских войск в пределы Румынии диктуется исключительно военной необходимостью и продолжающимся сопротивлением войск противника»3. Советское правительство заявляло, что оно
неуклонно соблюдает принципы уважения национального суверенитета и независимости народов. Вступление наших войск на территорию других государств преследовало цель полного и окончательного
разгрома фашистских агрессоров и их союзников.
Основные положения заявления Советского правительства были
конкретизированы и развиты в постановлении Государственного Комитета Обороны от 10 апреля 1944 г. В нем определялась практическая линия поведения советских войск на румынской территории.
Военному совету 2-го Украинского фронта предлагалось обратиться
к населению освобожденных районов Румынии с воззванием, которое должно было повторить основные положения заявления Советского правительства от 2 апреля. Постановление требовало сохранить без изменений все существующие румынские органы власти,
С. Г. Трофименко (3-я гвардейская воздушно-десантная и 206-я стрелковая дивизии),
а затем — 52-й армии генерала К. А. Коротеева и 40-й армии генерала Ф. Ф. Жмаченко.
2
Из приказа И. В. Сталина № 55 от 22.02.1942 г.
3
Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны: Документы и материалы: В 3 т. М., 1946–1947. Т. 2. С. 105.

«Разъяснять задачи нашей Освободительной миссии»

199

всю систему административного, экономического и политического устройства, религиозных обрядов. Оно определило порядок введения советской военной администрации и характер ее деятельности в освобожденных районах. Общее руководство по осуществлению
организации и контроля над деятельностью гражданского управления на всей освобожденной территории Румынии было возложено
на Военный совет фронта4.
Решая эти задачи, политорганы, командиры и политработники
разъясняли политику Советского правительства и добивались, чтобы наши воины при освобождении порабощенных фашистами народов ясно понимали, что выполняют свой интернациональный долг.
Командование и политорганы принимали все меры к установлению
нормальных взаимоотношений войск с местным населением.
Перед вступлением советских войск в Румынию, Венгрию, Болгарию, Польшу и другие страны в воинские подразделения направлялись специальные листовки-памятки, в которых излагались нормы
поведения воина на территории освобождаемой страны. В каждом
взводе, расчете, экипаже командиры взводов, парторги и комсорги
подразделений, агитаторы читали эти памятки и обсуждали их содержание.
Таким образом, перенесение боевых действий за пределы нашей
страны ставило перед политическим руководством советскими войсками новые задачи, повышало требования ко всей проводимой политико-воспитательной работе, содержание которой необходимо было
перестроить применительно к обстановке действий советских войск
за рубежом. Учитывая это, Политбюро ЦК партии в мае 1944 г. созвало в Москве совещание членов военных советов фронтов. На совещании был проведен глубокий анализ новой политической обстановки,
складывающейся в связи с вступлением Красной Армии на территорию европейских государств, намечены задачи по улучшению политического руководства войсками, усилению интернационального
воспитания воинов.
Один из участников совещания — член военного совета 3-го
Прибалтийского фронта — генерал-лейтенант М. В. Рудаков отмечал в своих воспоминаниях, что совещание началось 5 мая 1944 г.,
4
Цит. по: Освободительная миссия Советских Вооруженных Сил во Второй мировой войне / Под общ. ред. А. А. Гречко. М., 1971. С. 135–181.

200

Е. Н. Концова

в нем участвовали руководители партии и правительства — И. В. Сталин, К. Е. Ворошилов, Г. М. Маленков, В. М. Молотов, А. И. Микоян,
А. С. Щербаков и первые члены военных советов фронтов — В. Н. Богаткин (2 ПрФ), Н. А. Булганин (1 БФ), П. И. Ефимов (ЗакФ),
А. А. Жданов (ЛенФ), А. С. Желтов (3 УФ), К. В. Крайнюков (1 УФ),
Д. С. Леонов (1 ПрФ), Л. З. Мехлис (2 БФ), И. З. Сусайков (2 УФ),
Н. С. Хрущев (1 УФ), Т. Ф. Штыков (КарФ) и М. В. Рудаков (3 ПрФ).
«Первым в непринужденной форме выступил Сталин (его речь,
как и все совещание, почему-то не стенографировалась). Охарактеризовав вначале кратко общую военно-политическую обстановку, он
сказал, что наши войска частично уже вступили в пределы Румынии.
Члены военных советов фронтов должны строго объективно информировать ЦК партии о том, как население страны встречает Красную
Армию. Затем он указал на необходимость усиления заботы о воинах. Люди полтора года наступают, устали, а члены военных советов
порой бывают ненаблюдательны. Их задача — всесторонне изучать
и глубже знать быт солдат, офицеров, их психологию на войне, настроения и запросы. При наступлении на территории других стран
каждый военнослужащий, независимо от должности и воинского звания, должен высоко нести честь советского гражданина, быть воином
патриотом-интернационалистом. Сталин подчеркивал, что страна ведет классовую, справедливую войну с гитлеризмом, борьба двух противоборствующих сил ярко выражает собой борьбу двух идеологий.
Поэтому нужно настойчиво воспитывать в нашем воине не только
желание и умение победить, но и непреклонную веру в правое дело,
высокую идеологическую стойкость. Каждый командир и политработник должен стать страстным пропагандистом социалистических
идей»5.
15 июля 1944 г. Совет военно-политической пропаганды при
ГлавПУ РККА на своем заседании, которое проходило под председательством Начальника ГлавПУ РККА А. С. Щербакова и при участии
А. А. Жданова6, заслушал и обсудил доклад начальника политуправления 2-го Украинского фронта генерал-лейтенанта А. Н. Тевченкова
5
Рудаков М. На псковском направлении. Воспоминания // Военно-исторический
журнал. 1971. № 6. С. 75.
6
А. А. Жданов с 1944 работал в ЦК ВКП(б), где на него было возложено руководство идеологической работой, входил в Совет военно-политической пропаганды при
ГлавПУ РККА.

«Разъяснять задачи нашей Освободительной миссии»

201

«О состоянии партийно-политической работы в войсках фронта
за пределами Советского Союза».
По итогам доклада в своем выступлении7 А. С. Щербаков обратил внимание политического состава Красной Армии на увеличение количества чрезвычайных происшествий за последнее время
по сравнению с теми же цифрами ЧП за период мартовского наступления. Им было отмечено, что наступление 2 Украинского фронта велось в такой обстановке, в которой никто никогда не наступал,
и только Красная Армия впервые доказала, что в боевых действиях
в условиях весенней распутицы, которая обычно считалась временной передышкой, Красная Армия может наступать, хотя вязли трактора и люди на себе тащили оружие, артиллерию. И наступали стремительно. А. С. Щербаков делал вывод, что после такого трудного
наступления и напряжения люди хотят отдохнуть. И это естественно, но подчеркивал, что противоестественно, когда «политаппарат
тоже хочет отдыхать и тоже начинает отдыхать». В таких условиях
политработа становится трудной, а людей надо занять. «Организовать культурный досуг, иметь какое-то дело, потому что безделье разлагает. Люди, и хорошие, начинают пьянствовать, безобразничать,
разлагаться. А это первая и крупная ошибка политуправления 2-го
Украинского фронта». Также в своем выступлении он поднял вопрос
о работе с офицерами. А. С. Щербаков подчеркнул, что этот вопрос
стоит сегодня очень остро, поскольку, как правило, до сих пор в политработе особое внимание уделялось и уделяется рядовым бойцам
и очень мало внимания политическому воспитанию офицерского состава. А это люди «очень часто боевые, хорошие, у него грудь в орденах, нашиты ярлычки о том, что он 5–6 раз ранен, это настоящий
преданный советский человек, но тем не менее он делает грубые проступки, за которые его приходится судить. И нужно считаться с тем,
что сейчас в офицеры поднялся большой слой из рядовых рабочих,
колхозников, т. е. стали воевать рядовыми, сержантами, потом младшими лейтенантами, лейтенантами. И таких офицеров у нас очень
много. Не хватает воспитания, политически не подкованы, культурно
не подкованы и совершают очень крупные проступки». Таким образом, остро встала необходимость, не ослабляя работы с рядовым составом, организовать политработу с младшим и средним офицерским
7

ЦАМО РФ. Ф. 32. Оп. 11309. Д. 165. Л. 275–279. Стенограмма.

202

Е. Н. Концова

составом: командирами взводов, командирами батальонов, с заместителями командиров батальонов.
В своем выступлении А. С. Щербаков подчеркнул также, что вопросы идеологии, воспитания сейчас ставятся с особой остротой.
«Советское государство выдержало грозное испытание, и капиталистическое окружение обязательно будет пытаться воздействовать
на нас, на нашу страну, прежде всего на наши кадры, только через
идеологию. Вот почему вопрос идеологии сейчас стоит так остро, вот
почему нам надо поднять всю нашу политработу на новую ступень
и по-настоящему организовать политическое и культурное воспитание офицеров»8.
Отчеты военной цензуры позволили выявить аспект, способствующий формированию настроений советских военнослужащих, —
восприятие ими повседневной жизни населения европейских государств. У некоторой части военнослужащих по наблюдениям
за условиями жизни зажиточной части населения сложилось мнение,
что так живет все население Румынии и Венгрии. Личные беседы,
а также письма на родину были полны восхвалений жизни румынского и венгерского населения.
В директиве Военного совета 2 Украинского фронта № 01334
от 30 октября 1944 г. указывалось, что бойцам и офицерам необходимо систематически разъяснять и конкретно показывать окружающую
обстановку буржуазного общества страны, которая не имеет своей
промышленности, экономически зависима, неспособна вооружать
и снабжать свою армию. Это было тем более необходимо, когда личный состав соединений фронта в своем абсолютном большинстве составляла молодежь, которая выросла в Советском Союзе, не испытав
реалий капиталистического строя. Всю политработу нужно было направить на показ капиталистической действительности в сравнении
с мощной социалистической экономикой Советского Союза, силы
и крепости его, героической работы нашего тыла.
Политработниками проводились беседы по разъяснению причин
низкой покупательной способности румынского и венгерского населения, о причинах большого количества товаров в магазинах и отсутствия средств у трудящихся на покупку этих товаров. В проводимой
агитационной работе широко использовался фактический материал
8

Там же.

«Разъяснять задачи нашей Освободительной миссии»

203

из местной жизни. Занимая то или иное село, политработники знакомились с условиями жизни населения, а затем этот материал использовался в агитационной работе.
Проведенные мероприятия по усилению и перестройке агитационной работы в разъяснении условий быта и жизни рабочих масс
в Румынии и Венгрии в значительной мере способствовали повышению политической зрелости личного состава, активному участию его
в осуждении отдельных бойцов и офицеров за их попытки мародерства, наживы и спекуляции, так называемого барахольства.
Начальником ГлавПУ РККА было обращено внимание на работу
с новым пополнением. Летом 1944 г. треть поступающего пополнения 2-го и 3-го Украинских фронтов составляли люди, бывшие в плену и жители Бессарабии. «И это не те люди, которые были под нашим
воздействием 25 лет. Если взять крестьян из Западной Украины или
бессарабцев, то 70–80 % среди них неграмотные. Разве у нас есть чтолибо подобное. У нас в армию люди идут поголовно грамотные. Религиозных очень много, предрассудков очень много. Разумеется, работа с этим пополнением должна быть организована иначе. Подход
должен быть совершенно другим. Вопросы, которые для нашего советского человека ясными являются, для тех это еще книга за семью
печатями»9.
Так, в течение мая — июня в войсках 3-го Украинского фронта
была проведена очередная проверка партийно-политической работы. В докладе начальника политуправления генерал-майора Аношина 11 июля 1944 г.10 было отмечено, что только за март — май в армии фронта влилось большое количество пополнения. Исчислялось
это десятками тысяч. С 1 марта по 20 мая 5 удА получила 20 тыс. чел.,
46 А — 19 тыс., 37 А — 20 тыс. чел. Примерно такое же количество получили и другие армии фронта. А следовало учесть, что пополнение
это особого рода. Многие из них — это бойцы Красной Армии, захваченные врагом в плен, или окруженцы. Большинство из них свыше
двух лет находились на территории, оккупированной немцами, и в той
или иной степени — под влиянием фашистской агитации и пропаганды. Среди них распространенным явлением была боязнь вражеских танков и самолетов. О боевой мощи наших войск многие судили
9

ЦАМО РФ. Ф. 32. Оп. 11309. Д. 165. Л. 275–279. Стенограмма.
ЦАМО РФ. Ф. 243. Оп. 2914. Д. 77. Л. 2–4.

10

204

Е. Н. Концова

по 1941 г., а о противнике — по силе его первоначальных ударов, поэтому нужно было дать им полное представление о возросшей мощи
Красной Армии, обратив особое внимание на пропаганду наших побед и показ ослабления сил врага, на воспитание и них уверенности
в нашей победе и необходимости безусловного выполнения стоявших
перед ними задач. А политорганы продолжали долгое время работать
старыми обычными методами, не учитывая своеобразия настроений,
которые принесло с собой пополнение. Отсюда, как следствие, в апреле резко возросло количество всякого рода чрезвычайных происшествий, аморальных явлений, антисоветских высказываний, настроений
дезертирства, членовредительства и даже перехода на сторону врага.
Таким образом, за март по фронту насчитывалось 129 случаев ЧП,
а в апреле эта цифра увеличилась почти в 6 раз — 702 случая. Май —
июнь дали по фронту некоторое снижение (в мае — 370, в июне — 256,)
но это такое снижение, отмечал он, которое абсолютно не позволяло
в какой-либо степени ослабить работу11.
Практика показала, что там, где политорганы наладили со времени прихода пополнения должную практическую его обработку с учетом особенностей пополнения, там не было такого количество ЧП.
И, следовательно, объяснение большого количества ЧП — в слабости
политико-воспитательной работы. В своем докладе генерал-майора
Аношин отмечал, что «нам нечего сетовать на пополнение. Пополнение, которые мы получили, в основной своей части — со здоровым
политико-моральным настроением, преданное нашей родине. Люди,
испытавшие на себе гнет фашистской оккупации, не согнулись под
сапогом фашистов и сейчас горят желанием отомстить немцам за все
их злодеяния и исправить свои вольные и невольные ошибки, приведшие их к тому, что они остались на территории, оккупированной
врагом. И необходимо все это использовать для дела победы над врагом, организовать с еще большим размахом политическую работу
с молодым пополнением, ни в коем случае не ослаблять ее и покончить с ЧП — этим позором для нашей армии, позором также и для политических работников»12.
А. С. Щербаков в своем выступлении коснулся и вопросов поддержания порядка в тылу и в действующих частях: «Порядка в тылу
11
12

Там же.
ЦАМО РФ. Ф. 243. Оп. 2914. Д. 77. Л. 2–4.

«Разъяснять задачи нашей Освободительной миссии»

205

мало. Люди себя дискредитируют. С болью читаешь, а такие факты
многочисленные, когда наши офицеры мелочишкой занимаются»13.
Поддержание строжайшей воинской дисциплины, как офицерским, так и рядовым составом, — одна из основных задач всей проводимой политаппаратом Красной Армии работы. Еще до вступления
частей и соединений армии на территорию Румынии с личным составом была проведена большая разъяснительная работа по Постановлению ГКО № 5594. Эта работа проводилась в форме докладов и бесед о политике советского правительства на территории Румынии,
о недопущении мародерства, воровства и других нарушений, несовместимых со званием воинов Красной Армии. Работа эта продолжалась и с приходом в Румынию.
Еще в ходе весеннего наступления, когда наши войска находились на территории Молдавии, было обращено особое внимание
на факты пьянства. В политдонесении начальника политотдела 5 гв.
армии гв. полковника Каткова «О ЧП в частях и соединениях армии в первой половине апреля 1944 г.» от 15.04.1944 г.14 отмечено,
что «за этот период имел место ряд аморальных фактов, основной
причиной которых являлось пьянство, принявшее в отдельных случаях широкие размеры в связи со вступлением соединений армии
в районы, изобилующие вином. На этой же почве были случаи хулиганства, дебоширства, нарушения воинской дисциплины, имелись
случаи мародерства продуктов питания… Военный совет предложил всех виновников пьянства и мародерства независимо от звания и занимаемого положения предавать суду военного трибунала,
и дела подобного рода рассматривать в трехдневный срок. Командиры, начальники политотделов соединений предупреждены, что если
они в ближайшие дни не наведут в своих частях должного воинского порядка, они будут привлечены к строгой ответственности и будет поставлен вопрос об их служебном соответствии. Кроме
того, по всем этим вопросам командующим армией гвардии генераллейтенантом Жадовым было проведено 16 и 17 апреля по корпусам
совещание командиров и начальников политотделов соединений,
а также прокуроров, председателей военных трибуналов и начальников ОКР СМЕРШ».
13
14

ЦАМО РФ. Ф. 32. Оп. 11309. Д. 165. Л. 275–279. Стенограмма.
ЦАМО РФ. Ф. 240. Оп. 2772. Д. 22. Л. 189.

206

Е. Н. Концова

Партийные и комсомольские организации на своих собраниях обсуждали каждый случай пьянства и мародерства со стороны коммунистов и комсомольцев и принимали решительные меры по изжитию
этих явлений. Так, например, парторганизация зенитной артдивизии командиру взвода Гудину за пьянство объявило строгий выговор;
старшина Шашкин за пьянство исключен из партии, разжалован в рядовые; исключен из комсомола и отправлен в штрафную роту рядовой Соколов за мародерство. По всем фактам привлечения к судебной
и партийной ответственности за пьянство и мародерство проводились
собрания офицерского состава и беседы с рядовым составом15.
Проведение этих мероприятий по выполнению директив военных советов фронта и армии дало свои результаты — случаи пьянства и мародерства прекратились. Офицерский состав стал более
подтянутым, повысил требовательность к своим подчиненным, усилил воспитательную работу с личным составом. Так, член военного
совета 57-й армии гв. генерал-майор Л. П. Бочаров в своем докладе
11 июля 1944 г.16 отмечал, что воинская дисциплина в армии резко
улучшилась по сравнению с данными апреля и до 20 мая. Результаты
проведенной работы в армии как воспитательного порядка, так и мерами принуждения, показали, что во второй половине мая и за июнь
пьянства было всего 4 случая. Однако в связи с переходом к обороне воинские преступления начали появляться снова. В мае — июне
прокуратура армии дала справку о том, что случаи воровства и мародерства наличествовали главным образом среди офицеров тыловых
частей и подразделений. Поступки и преступления были выявлены,
и виновные привлечены к ответственности. И эти примеры способствовали воспитанию остальных, пресекая проявление этих преступлений в других частях и подразделениях. Кроме того, как показал
анализ преступности и крупных нарушений, в этом были замешаны
главным образом младшие офицеры. А это в очередной раз показало
слабость работы с младшим офицерским составом, чему необходимо
было уделить особое внимание.
Таким образом, стенограмма выступления А. С. Щербакова дает
представление о той обстановке на фронтах летом 1944 г., в которой
Там же. Л. 203. Из ПД НачПО 5 гв. армии гв. полковника Каткова от 29.04.1944 г.
ЦАМО РФ. Ф. 243. Оп. 2914. Д. 77. Л. 40–42. Доклад ЧВС 57-й армии гв. г/м
Бочарова 11 июля 1944 г.
15
16

«Разъяснять задачи нашей Освободительной миссии»

207

предстояло действовать Красной Армии по освобождению европейских государств от фашистского ига, и тех задачах, которые политорганам предстояло решать.
Если говорить о политико-моральном состоянии личного состава, здесь также можно выделить ряд аспектов. Неотъемлемой составной частью деятельности политорганов по повышению наступательного порыва советских воинов являлось привитие им жгучей
ненависти к фашистским агрессорам. Задача сводилась к тому, чтобы
вызвать всеобщую ярость бойцов и командиров по поводу злодеяний
врага. Так, в политдонесении начальника политотдела 5 гв. армии гв.
полковника Каткова от 04.04.194417 сообщалось, что «рядовой, сержантский и офицерский состав частей и соединений армии прошли
за период последних боев сотни километров, освободив сотни населенных пунктов. Всюду на пути своего следования личный состав
находил следы зверств и злодеяний немецких и румынских захватчиков. Все эти факты агитаторы используют в беседах с бойцами, разжигая ненависть к гитлеровским извергам, разбойникам и насильникам, и их прихвостням. Это особенно необходимо сейчас, поскольку
за последнее время замечены факты лояльного и гуманного отношения к немецким военнопленным. По этому поводу политотдел армии
дал соответствующие указания политорганам соединений и потребовал усилить работу среди бойцов по воспитанию жгучей ненависти
к врагу».
Таким образом, все было очень неоднозначно. В его же политдонесении от 08.04.1944 читаем: «В связи с имеющимися случаями
лояльного отношения бойцов к немецким военнопленным, выразившимся в том, что ряд бойцов из числа отставших во время марша, встречаясь с военнопленными немцами, угощали их хлебом, табаком, курили вместе, забывая о том, что они являются их злейшими
врагами. Политотдел армии обратил на это внимание политотделов
соединений и потребовал провести соответствующую работу по повышению бдительности и усиления ненависти к врагу. В этих целях
в соединениях проведены специальные совещания работников политотделов и партполитаппарата частей. В частях проведены семинары агитаторов с докладом “Зверства немецко-фашистских захватчиков над населением временно ими захваченных советских районов”.
17

ЦАМО РФ. Ф. 240. Оп. 2772. Д. 22. Л. 177.

208

Е. Н. Концова

Среди рядового, сержантского и офицерского состава проведены специальные беседы на эту тему»18.
В русле проводимой работы по разжиганию ненависти к противнику была и такая форма агитационно-пропагандистской работы, как
открытие «счетов мести» к фашистским захватчикам, распространившаяся весной и летом 1944 г. в частях Красной Армии.
Уже в ходе проведения Красной Армией наступательных боев
на территории Молдавии личному составу разъяснялись директивы
о порядке поведения военнослужащих на территории Молдавской
ССР и Румынии и о работе с местным населением. Так, например,
«в 95 гв. сд по этому вопросу был проведен ряд совещаний руководящего состава партполитработников и офицеров, с рядовым составом проведен ряд бесед. В подразделениях по этому вопросу проведены партийные и комсомольские собрания. Гв. мл. сержант Коноплев
Михаил Сергеевич в беседе заявил: “Мы должны не допускать ни одного случая мародерства и оскорбления местного населения. Наш
долг как коммунистов — всюду разъяснять местному населению политику нашего Правительства. Нам также не следует забывать о бдительности, ибо немецко-фашистские оккупанты при отходе оставляют своих шпионов и диверсантов с целью подорвать нам успешное
наступление”. Выступая на собрании комсомольского актива, гв. сержант Василенко Валентин Федорович сказал: “Продвигаясь на территории Молдавской ССР, а затем Румынии, мы должны еще выше
поднять авторитет Красной Армии, не допускать ни одного случая
нарушения воинской дисциплины, строго выполнять указания Военного Совета 2-го Украинского фронта”»19.
Однако, несмотря на большую разъяснительную работу, некоторые бойцы и офицеры имели свою точку зрения на сущность проводимой политики по отношению к населению Румынии. Имелся ряд
характерных высказываний бойцов и офицеров, показывающих их
настроения. Так, старший лейтенант Берндерский, 14 гв. сд, в кругу офицеров заявил: «Мою семью они сожгли, и я бы их всех перебил, почему не дают этого сделать?» Коновод 33 гв. сп этой же дивизии гвардии красноармеец Ивлиев спрашивал: «Раньше нам
Там же. Л. 179.
ЦАМО РФ. Ф. 240. Оп. 2772. Д. 22. Л. 204. ПД начальника политотдела 5 гв. армии гв. полковника Каткова «О ходе боевых действий и ППР в частях и соединениях
армии за вторую половину апреля» (л. 201–207).
18
19

«Разъяснять задачи нашей Освободительной миссии»

209

говорили — кровь за кровь, — смерть за смерть, а мы ведем себя в Румынии сильно мягко. Мою мать убили, а я должен относиться к ним
вежливо?» Когда ему сказали, что мы не должны за зверства мстить
местным жителям, то Ивлиев ответил: «Не их ли дети, отцы и братья
это делали. Значит, они отвечать должны»20. Аналогичные заявления
наблюдались и в других соединениях и частях армии. В связи с этими случаями политработниками с личным составом постоянно проводились беседы, разъясняющие смысл Постановления ГКО № 5594.
Как местное население встречало Красную Армию? Например,
в Молдавии: в этом же донесении отмечается, что когда наши части
пришли в с. Делакеу, что на правом берегу Днестра, местное население долго не выходило из своих убежищ. Оно было напугано немцами, что красные будут их резать. Когда же жители убедились, что
Красная Армия ничего плохого не делает, то постепенно стали выходить из своих убежищ, разговаривать с нашими бойцами, угощать их,
помогать исправлять дороги, даже добровольно приходили помогать
нашим бойцам в рытье окопов. Когда наши части вынуждены были
оставить эту деревню, то многие жители выходили на улицы и со слезами провожали наших бойцов. В других освобожденных нами населенных пунктах жители оказывали помощь частям Красной Армии тем, что выпекали хлеб, чинили обмундирование, стирали белье,
со всех деревень по наряду через колхозы, местные жители выходили
на починку дорог.
Политработники проводили беседы с населением по интересующим их вопросам: жизнь Советского Союза, победы Красной Армии. Силами политработников для местного населения доводились
сводки Информбюро, проводили специальные киносеансы, жители
были очень довольны. Однако наряду с этим отмечалось, что большим затруднением в проведении массовой политической работы среди местного населения Молдавской ССР являлось то, что многие
их них не знают русский язык, а наши агитаторы и пропагандисты
не знали молдавского.
В соответствии с указаниями об информировании ЦК партии
о том, как население страны встречает Красную Армию, организационно-инструкторскими отделами политуправлений фронтов
20
Там же. Л. 286. Политдонесение НачПО 5 гв. армии гв. полковника Каткова
«О политической и боевой подготовке войск армии» от 26 мая 1944 г.

210

Е. Н. Концова

проводилась работа по изучению и обобщению информации о настроениях местного населения в связи со вступлением Красной Армии в пределы европейских государств. Так, в информации начальника оргинструкторского отдела политуправления 3 Украинского
фронта от 29.08.1944 21 отмечено, что население Румынии большими
группами окружает наших военнослужащих, задавая им всевозможные вопросы:
а) будут ли представители Советской Армии в городах Румынии?
б) где и кому можно сделать личное и общественное заявление
по разным вопросам?
в) можно ли организовать пожертвование в фонд по разгрому
Гитлера?
д) почему нет советской информации о событиях?
Описывая обстановку в городах Румынии, далее сообщает, что
в г. Галац вывешены листовки, которые подписаны Румынской компартией. Листовки разъясняют значение прихода Красной Армии
в Румынию. Румынское население г. Галац заявляет, что они слышали, будто бы Галац присоединяется к Советскому Союзу, и тут же задавали вопросы, где можно получить разрешение на выезд в Украину. В г. Браилов жизнь проходит совершенно нормально. Работают
магазины, трамваи, учреждения, выходит газета. Население горячо
встречает воинов Красной Армии. В городе замечается хождение военнослужащих, которые охотно отзываются на приглашения румынских жителей, заходят к ним в квартиры и принимают угощения.
И как следствие, встречаются отдельные пьяные из числа военнослужащих, которые ведут себя недостойно. Румынские полицейские
не делают никаких замечаний нарушающим порядок. Имеются случаи знакомства военнослужащих с румынскими женщинами. В своем
обзоре начальник оргинструкторского отдела приводит свои соображения по поводу того, что следовало бы издать приказ по фронту, запрещающий хождение военнослужащих по городу без особого разрешения, а также установить необходимое патрулирование.
В этой связи можно привести следующий документ. В приказании войскам 3 Украинского фронта № 0271 от 14.09.1944 22 «О мерах ограждения военнослужащих от заражения венерическими
21
22

ЦАМО РФ. Ф. 243. Оп. 2914. Д. 56. Л. 229.
Там же. Оп. 2973. Д. 27. Л. 19.

«Разъяснять задачи нашей Освободительной миссии»

211

заболеваниями на территории Румынии» констатируется, что в связи
с широким распространением венерических заболеваний, в особенности сифилиса среди населения румынских городов и сел, и в целях
предупреждения заноса и распространения венерических болезней
в войсках фронта, командующий 3 Украинского фронта Маршал Советского Союза т. Толбухин требовал от начальников гарнизонов Галац, Браилова, Констанцы обеспечить надзор за публичными домами
и кабаками с тем, чтобы не допускать посещения их военнослужащими Красной Армии. За посещение румынских публичных домов
и кабаков военнослужащих строго наказывать. Командирам и политработникам частей и соединений произвести проверку, как выполняется приказ войскам фронта от 04.07.1944 № 010323, ограничить командировки и запретить отпуск военнослужащих в города Румынии.
Командирам частей и соединений предписывалось усилить воспитательную работу среди личного состава частей, направленную на разъяснение социальной сущности венерических заболеваний и предупреждение распространения их в войсках фронта.
Показателен в этом отношении протокол опроса военнопленного
капитана Вария Марина, командира 4-й роты 1-го батальона 31-го пехотного полка 2-й румынской пехотной дивизии от 23.11.1942, взятого в плен под Сталинградом24. Военнопленный рассказал о впечатлении, которое произвела на румынских солдат и офицеров жизнь
в Советском Союзе. «На советских землях мы видим, что коммунизм
принес хорошие результаты. Мы думали, что народ в России голодает и только комиссарам и НКВД живется хорошо. Здесь мы убедились, что все это неправда. Особенно нас поразила зажиточная жизнь
в деревне. У нас сельское хозяйство находится на очень низком уровне. В городах и селах много нищих, много безработных. У вас сильная
механизация сельского хозяйства и безработных нет. У нас большое
количество венерических заболеваний, а у вас народ здоров, особенно дети».
Следует сказать, что с распространением венерических заболеваний советское военное командование боролось самым решительным образом, начиная с момента вступления Красной Армии
23
Там же. Д. 26. Л. 360. Приказ командующего 3 УФ № 0103 от 04.07.1944 г. «Об
усилении мер борьбы с венерической заболеваемостью в войсках фронта».
24
ЦАМО РФ. Ф. 48. Оп. 453. Д. 13. Л. 106, 107.

212

Е. Н. Концова

на территории стран Европы и до окончания ее пребывания. Свидетельство тому —множество приказов и приказаний по войскам фронтов и армий. В создавшихся условиях необходимо было прежде всего
не допустить массового распространения венерических заболеваний
на территорию Советского Союза. Именно поэтому, в частности, все
убывающие в отпуск должны были проходить тщательный медицинский контроль. И таким образом Советский Союз пытался оградить
свое население от «подарков просвещенной Европы».
Говоря о настроениях бойцов Красной Армии того периода,
нельзя обойти вниманием и еще один момент, негативно влияющий
на морально-психологическое состояние военнослужащих Красной
Армии летом 1944 г. Большое количество фактов негативных настроений в армии имелось в связи с невнимательным и плохим отношением к семьям военнослужащих со стороны местных и гражданских
организаций. Эти настроения были связаны с произволом, чинимым на местах местными властями. Если раньше поступали жалобы
из сельских районов, то весной 1944 г. пошли письма и из промышленных районов. В одном только 438-м артполку в течение июня поступило 18 заявлений о бюрократическом отношении к семьям фронтовиков на их родине. Красноармеец этого полка Ситнов в своем
рапорте на имя командира части писал: «Жена у меня больная, работать не может, хозяйство обложили налогом — 1200 рублей. Платить
нечем. Финорганы и сельсовет села Кекино Курмынского р-на Горьковской области за неуплату налога описали самовар, зеркало и другие вещи для продажи и погашения налогов. Хозяйство обложили
мясопоставками, требуют внести 50 яиц, а кур нет. Семья не видит
выхода из создавшегося положения». Большое количество жалоб поступало в отношении выплаты пособий и пенсий нетрудоспособным.
В 4 гв. армии за июнь через военную цензуру прошло 170 жалоб военнослужащих на отсутствие заботы и бездушное отношение местных
органов власти к семьям фронтовиков25.
Отдельные бойцы жаловались на усталость, выражали желание
скорее уйти в тыл на формирование. В связи с переходом к обороне участились случаи обращения отдельных офицеров с просьбой
предоставить им отпуска, главным образом по семейным обстоятельствам. Эти настроения передавались и рядовому составу. Часто
25

ЦАМО РФ. Ф. 32. Оп. 11289. Д. 591. Л. 9–10. Из ПД ПУ 2 УФ от 18.07.44.

«Разъяснять задачи нашей Освободительной миссии»

213

задавали вопросы, почему в Красной Армии не даются отпуска. Некоторые военнослужащие рассматривали остановку для обороны как
отдых, дающий им право на выезд за пределы фронта. Военный совет 2-го Украинского фронта дал указания военным советам армий
и командирам соединений фронтового подчинения разъяснить офицерскому составу, что нахождение войск в обороне не снижает, а увеличивает заботу офицеров о боеспособности части, что в условиях
обороны офицеры обязаны не только совершенствовать оборонительные позиции и делать их неприступными для противника, но и
напряженно готовить части к активным наступательным боям. Отдельным офицерам отпуска по семейным обстоятельствам разрешалось предоставлять лишь в исключительных случаях и с разрешения
военных советов.
Кроме того, бойцы отдельных частей были недовольны плохим снабжением бумагой, конвертами и карандашами. Военные советы объясняли это тем, что политорганы и политработники в этом
направлении деятельности упустили контроль над распределением канцелярских принадлежностей, которые часто оседали в штабах
и канцеляриях и не всегда в должном количестве попадали к бойцу.
Проявлялось недовольство плохой работой почтовых учреждений. Отдельные бойцы продолжительное время не получали писем,
которые часто залеживались в отделениях военной цензуры. На 6 мая
в отделении военной цензуры 52-й армии находилось и не было просмотрено 16,5 тыс. писем26.
Таким образом, источниками отрицательных настроений являлись: непонимание обстановки и конкретных задач войсками фронта;
трудности, связанные с боевой подготовкой и форсированным строительством оборонительных сооружений; нечуткое отношение к семьям фронтовиков со стороны местных органов власти; недостатки
в быту личного состава.
Вопросу материально-бытового обслуживания политорганы
всегда уделяли пристальное внимание, а там, где этого не происходило или оно было недостаточным, политико-моральное состояние
бойцов снижалось, появлялись случаи дезертирств, членовредительства, а морально неустойчивые бойцы поддавались гитлеровской пропаганде о сытых прелестях плена и переходили на сторону
26

Там же. Л. 11. Из ПД ПУ 2 УФ от 18.07.44 г.

214

Е. Н. Концова

врага. Повседневная забота о быте и нуждах бойцов являлась важнейшей составляющей партийно-политической работы в Красной Армии, без этой заботы агитация и пропаганда теряли всякий
смысл.
В политдонесении «О политической и боевой подготовке войск
армии» от 26 мая 1944 г. начальник политотдела 5 гв. армии гв. полковник Катков,27 говоря о материальном обеспечении личного состава, отмечал, что весь личный состав обеспечен горячей пищей 3 раза
в день. Но качество этой пищи низкое, так как отсутствуют картофель, капуста и другие овощи. Пища готовилась однообразная и чаще
всего из гороха. Мясо личный состав получал полную норму. Но хлеб
иногда выпекался недоброкачественный. Со стороны хозяйственников и медицинских работников ряда частей (78 гв. сд) нет достаточного контроля над качеством приготовляемой пищи. Совершенно
не ведется заготовка зелени. Поэтому среди личного состава 97 гв. сд
имелись такие высказывания: «Немцы и румыны в наших селах голодными не были. Они у нас отбирали продукты питания, а мы недоедаем и в то же время не трогаем скот, зерно у румын. Надо у местных румын отбирать продукты питания и кормить бойцов». По этим
фактам политотделом армии была организована проверка выполнения приказов НКО № 05328 и № 037429 о материально-бытовом обслуживании личного состава.
Политуправление и политорганы вели решительную борьбу
за улучшение питания бойцов. В ряде частей и соединений были проведены совещания командиров, политработников и хозяйственников
по вопросу о выполнении приказов НКО № 053 и 0374. На этих совещаниях, а также в печати популяризировали опыт инициативных
хозяйственников, преодолевающих трудности продовольственного
снабжения за счет хорошей организации самозаготовок. В некоторых
частях проводились сборы старшин, поваров. На сборах обменивались опытом, давали указания по улучшению работы кухонь и качества приготовляемой пищи. Лучшие повара премировались и представлялись к награде.
ЦАМО РФ. Ф. 240. Оп. 2772. Д. 22. Л. 296–297.
Приказ НКО № 053 от 24.01.1943 г. «О недостатках в материально-бытовом обслуживании бойцов на фронте и в запасных частях».
29
Приказ НКО № 0374 от 31.05.1943 г. «О результатах проверки положения дел
с питанием красноармейцев на Калининском фронте».
27
28

«Разъяснять задачи нашей Освободительной миссии»

215

Во многих соединениях и частях благодаря широкой разъяснительной работе среди населения успешно проходили заготовки сельскохозяйственных продуктов. Так, в 57-й армии по большинству дивизий план заготовки зерна, крупы, продфуража и картофеля к осени
1944 г. был перевыполнен. Это дало возможность улучшить питание личного состава и создать необходимые запасы продовольствия
на складах.
Таким образом, в результате непрерывной работы политорганов
по улучшению материально-бытовых условий бойцов и командиров происходило снижение жалоб, количество случаев нездоровых
настроений среди личного состава с каждым месяцем сокращалось.
В этом отношении в известной мере характерны данные цензуры.
Так, военной цензурой 4-й гв. армии в июне 1944 г. было прочитано
611 483 письма. Из них писем, в которых выражены отрицательные
настроения, оказалось 800 штук, что составило 0,1 % к общему количеству всех писем30.
Проведенное исследование архивных материалов позволило получить представление о многогранности проводимой работы с личным составом Красной Армии политработниками весной и летом
1944 г., в период вступления наших войск на территорию Румынии
и Болгарии, значимости этой работы в ходе выполнения поставленных боевых задач по дальнейшему разгрому немецко-фашистских
войск, по освобождению народов порабощенной Европы.
Возможным подтверждением того, что миссия Красной Армии
была освободительной, а не завоевательной, может послужить следующий факт. Так, в докладной начальника отдела Военной цензуры 3-го Украинского фронта на имя члена Военного совета фронта
А. С. Желтова от 18 октября 1944 г. «О переписке военнослужащих
с населением Румынии, Болгарии и Югославии»31, указывалось
на то, что за последние дни октября стала наблюдаться массовая переписка военнослужащих рядового, сержантского и офицерского
состава Красной Армии с гражданским населением Румынии, Болгарии и Югославии. Более всего, конечно, начальника военной цензуры заботило то, что наряду с установлением бытовых связей, переписки интимного характера, также отмечался и тот факт, когда
30
31

ЦАМО РФ. Ф. 32. Оп. 11289. Д. 591. Л. 12. Из ПД ПУ 2 УФ от 18.07.1944.
ЦАМО РФ. Ф. 243. Оп. 2914. Д. 80. Л. 283, 285.

216

Е. Н. Концова

офицеры сообщали информацию о передислокации, разглашали передвижение частей, места стоянок, направление и т. д. Были нередки
случаи совместного фотографирования с населением и оставление
на память населению своих фотографий.
Только за 15 дней октября такого рода переписка имела большое место по 57-й, 37-й и по другим воинским частям и соединениям фронта. Число такой корреспонденции за эти 15 дней достигло
30 тыс. штук. Приводились наиболее характерные.
Например, получатель: Софиевская обл. с. Владая, участковый
доктор Нейок. Отправитель пп 39566-К Куймова Лидия. «Здравствуйте доброуважаемые товарищи случайного знакомства Дмитрий
и Екатерина. Дорогие мои. Я очень осталась довольна вашей встречей,
пожатием братских рук. Вы в этот день заменили мне папу и маму.
Я не могу выразить в письме свое уважение к вам, родные мои. Я теперь считаю вас братом и сестрой, можете мне писать как родной сестре, и я буду отвечать вам. Мои родные очень далеко и поэтому письма получаю редко, а ваши письма я буду ждать как от родных. Если вы
забыли меня, то взгляните на мой портрет, и он вам напомнит немного суровую девушку Лиду-воина Рабоче-Крестьянской Красной Армии. А пока, дорогие, крепко жму ваши руки. С приветом и уважением
к вам Лида»32.
И это наиболее ярко показывает отношение местного населения
к воинам Красной Армии как к освободителям, а не завоевателям.

32

ЦАМО РФ. Ф. 243. Оп. 2914. Д. 80. Л. 283, 285.

А. Ю. Борисов
Борисов Александр Юрьевич — доктор исторических наук,
профессор Московского государственного института международных отношений (университета) МИД РФ, Чрезвычайный и Полномочный Посланник 2 класса.

Размышления о Потсдаме
(Была ли альтернатива холодной войне?)

Л

етом 1945 г. в пригороде Берлина Потсдаме проходила последняя, третья в годы войны конференция руководителей СССР,
США и Великобритании. Прибывшие днем раньше главы Советского правительства У. Черчилль и Г. Трумэн отправились осмотреть
столицу поверженного гитлеровского рейха. Зрелище было мрачное.
Посетив развалины рейхсканцелярии, британский премьер-министр
впал в глубокую задумчивость. «Отсюда Гитлер собирался править
миром, — наконец язвительно произнес он. — Сколько их было таких, и все оскандалились». Зрелище захваченного советскими солдатами нацистского бункера не оставило равнодушным и президента
США. «Вот что бывает, когда переоценивают свои возможности», —
непроизвольно вырвалось у него. Едва ли в тот момент он связывал
эти мысли с послевоенными планами США1.

Дороги в Потсдам
В дипломатической истории Второй мировой войны Берлинская (Потсдамская) конференция руководителей трех союзных держав — СССР, США и Великобритании, состоявшаяся
17 июля — 2 августа 1945 г., занимает особое место. Лидеры антигитлеровской коалиции — И. В. Сталин, Г. Трумэн, У. Черчилль
и сменивший британского премьер-министра в ходе конференции К. Эттли собрались вместе в столице поверженного Третьего
1

См.: Борисов А. Ю. Так начиналась «холодная война». М., 1983. С. 30.
DOI: 10.31754/nestor4469-1820-1.14

218

А. Ю. Борисов

рейха, чтобы подвести черту войне и заложить основы послевоенного мира.
Как и принято было в мировой истории между победителями
больших и малых войн, речь шла о том, чтобы по справедливости разделить плоды победы, закрепить новое соотношение сил, признать
изменившиеся территориальные реальности, наказать зачинщиков войны и, самое главное, не допустить ее возникновения впредь.
В этой связи вполне уместен вопрос, кому достался послевоенный
мир, и кто из союзных держав-победителей оказался в наиболее выигрышном положении после войны c точки зрения общего баланса
потерь и долговременных приобретений. Именно в подобном духе
в западной литературе принято оценивать итоги Потсдамской конференции2.
В отечественной литературе вопрос так прямолинейно, как правило, не ставился, скорее, упор делался на важности избавления человечества от угрозы фашистского порабощения благодаря решающему вкладу в победу над блоком держав-агрессоров Советского
Союза и его героических вооруженных сил и закрепления итогов
войны в послевоенном демократическом мирном урегулировании
на межсоюзнических конференциях в Ялте и Потсдаме, вошедшем
в историю как единая Ялтинско-Потсдамская система.
При этом особое значение, наряду с военными усилиями, имела
политика советского руководства по дипломатическому закреплению результатов войны, полностью возместивших геополитические
потери Советского государства после революции 1917 г. и придавших ему статус великой послевоенной супердержавы. То, что руководители другой эпохи не смогли сохранить наследие Ялты и Потсдама
и тем самым взяли на себя большую ответственность перед потомками, не вина славных победителей 1945 г.
В мировой истории крупные дипломатические события, связанные с подведением итогов больших войн и с послевоенным урегулированием, будь то Вестфальский мир, Венский конгресс или Версальская конференция, всегда пользовались повышенным вниманием
исследователей. Тем более что речь шла об окончании самой кровопролитной войны в истории человечества, конец которой к тому же
2
Из последних работ см.: Neiberg M. Potsdam. The End of World War 2 and the
Remaking of Europe. Basic Books. New York, 2015.

Размышления о Потсдаме

219

ознаменовался началом ядерного века. Не случайно президент США
Трумэн позднее назвал встречу в Потсдаме «конференцией под сенью атомной бомбы».
Едва ли кто тогда в летние дни 1945 г. в обстановке победной эйфории предвидел, что разногласия между союзниками, хотя и закономерно усилившиеся к концу войны, когда пришла пора пожинать плоды победы, уже скоро приведут их к расколу и к распаду «великой коалиции».
В этой связи союз СССР, США и Великобритании стал изображаться как «противоестественный», «аномальный» и «случайный», а сама
Потсдамская конференция чуть ли не как форум, возвестивший начало «холодной войны» — якобы в результате поворота СССР к внешней экспансии. Как пишет Т. Джад, «в Ялте, а затем в Потсдаме Сталин
проявил настойчивость, добиваясь того, что эти территории между Россией и Германией должны были быть если и не полностью поглощены
Советским Союзом, то оказаться под управлением дружественных режимов, свободных от фашистских и реакционных элементов»3.
В действительности имело место столкновение двух геополитических мегапроектов послевоенного переустройства мира и его социальной реорганизации между главными победителями во Второй
мировой войне, окрашенных в идеологические тона, которым в Потсдаме в продолжение линии Ялты удалось найти приемлемый и, как,
к сожалению, оказалось, недолговечный компромисс. Тем не менее
Потсдамская конференция и ее исторические итоги, увенчавшие ход
сложных переговоров их участников, не оставляют сомнений, что реальная альтернатива «холодной войне» была.
Выбор места встречи в столице поверженного Третьего рейха
был очевиден. Один из тостов, предложенных по окончании переговоров Сталина, Рузвельта и Черчилля в Крыму, был за следующую
встречу союзников в Берлине. Правда, в узком кругу Трумэн рассуждал о том, что, мол, настал черед Сталина приехать в Соединенные
Штаты. «Президент сказал, — говорилось на одном из совещаний
в Белом доме, — что ему не нравился выбор места встречи в Германии, так как он считал, что на этот раз Сталин должен был прибыть к нам, и он имел в виду в качестве возможного места встречи

3

Judt T. Postwar. A History of Europe since 1945. London, 2007. Р. 118.

220

А. Ю. Борисов

Аляску»4. Однако каких-либо практических последствий эти идеи
не имели и не стали предметом сколько-нибудь серьезных обсуждений между союзниками.
Поскольку Берлин был сильно разрушен в ходе боевых действий,
то выбор, скорее всего, по техническим соображениям, пал на расположенный поблизости от него старинный Потсдам, где хорошо сохранился оставленный семьей наследного принца Вильгельма дворец
Цецилиенхоф. Но выбор Потсдама, понимали это или нет участники переговоров, имел и глубоко символическое значение. Война вернулась туда, откуда она пришла. Именно в самом центре Потсдама,
перед гарнизонной церковью — усыпальницей прусских королей
Фридриха Вильгельма I и Фридриха II 21 марта 1933 г. престарелый
фельдмаршал и рейхспрезидент П. фон Гинденбург преодолел себя
под давлением сына-нациста и скрепил рукопожатием назначение
«богемского ефрейтора» Адольфа Гитлера канцлером Германии, после чего Германия начала путь к катастрофе. В Потсдаме трагический
круг истории замкнулся.
Сложнее оказалось определиться с временем проведения конференции. Каждая сторона имела свои предпочтения, а порой и скрытые мотивы. Пожалуй, меньше всего этим руководствовались в Кремле, где стремились к согласованному решению, устраивающему все
стороны. Единственный мотив, который при этом приходилось учитывать, был Парад Победы, намеченный на 24 июня и определявший рабочий график советского вождя. С подготовкой конференции
до этой даты стороны явно не укладывались. Поэтому в остальном
советская сторона отдала инициативу в этом вопросе Лондону и Вашингтону и терпеливо ждала предложений с их стороны.
А вот между западными союзниками возникли серьезные разногласия, которые отражали различные подходы Трумэна и Черчилля
к предстоявшим переговорам с русскими. Первым вопрос о скорейшем проведении трехсторонней встречи в верхах поставил 6 мая, еще
до официальной капитуляции Германии, Черчилль в своей переписке с новым американским президентом. Он считал необходимым,
как подчеркивалось в его послании Трумэну, «как можно скорее
4
Foreign Relations of the United States. Diplomatic Papers. The Conference of Berlin
(The Potsdam Conference) 1945, vol. 1. Washington, 1960. Р. 13 (далее: FRUS. The Berlin
Conference…).

Размышления о Потсдаме

221

провести встречу трех глав правительств»5. Его логика была цинична
и проста. Конференцию следовало провести, пока еще англо-американские войска занимали в Европе выигрышные позиции в нарушение соглашения об оккупационных зонах.
С окончанием войны Черчилль все отчетливее осознавал свое
бессилие в отношениях с главными союзниками — русскими и американцами, не говоря уже о его весьма скромных возможностях
определять ход событий, а поэтому всячески стремился внести разлад в отношения Москвы и Вашингтона. Западные союзники стоили друг друга, особенно в деликатных вопросах. Американцы до поры
до времени предпочитали все карты англичанам не раскрывать, что
в первую очередь касалось их далеко идущих планов в отношении
предстоявшей мирной конференции и особенно главного козыря —
атомной бомбы, выложить который на предстоящих переговорах они
собирались в решающий момент. «Мой папа оттягивал начало работы конференции, потому что он хотел провести ее после того, как будет испытана атомная бомба»6, — признавала позднее дочь президента Маргарет.
Не будем забывать, что это было межвременье, когда наступала
новая эпоха, и мир стоял перед выбором, когда еще имелись альтернативные варианты развития отношений между победителями на будущее. Первая попытка Трумэна заявить претензии на американское
лидерство и ревизовать наследие Рузвельта со своим приходом в Белый дом явно не удалась и лишь оставила неприятный осадок в Москве, а также обозначила паузу в отношениях с важным союзником
в самый неподходящий момент.
Речь идет и о нарочито жесткой по форме беседе нового президента в Вашингтоне с главой НКИД В. М. Молотовым в конце апреля в ответ на многозначительное согласие Советского правительства
в духе жеста доброй воли направить его на конференцию в Сан-Франциско во изменение своего первоначального решения, и о явно вызывающем по форме и недружественным по содержанию прекращении поставок СССР по ленд-лизу, и попытках превратить в «предмет
торга» вопрос о выводе англо-американских войск из советской зоны
5
Defending the West. The Truman — Churchill Correspondence, 1945–1960. Westport, 2004. Р. 57.
6
Truman М. Harry S. Truman. New York, 1973. Р. 283.

222

А. Ю. Борисов

оккупации, не говоря уже о ставшем известным в Москве планировании военных действий против советского союзника с привлечением
разбитых гитлеровских частей (операция «Немыслимое», вдохновителем которой выступал Черчилль)7.
Следует отметить, что советское руководство в это время проводило крайне осторожный курс и не спешило отвечать «ударом
на удар», хотя у многих в Москве, особенно у военных, «кулаки чесались» и возникало желание поставить партнеров на место. В западных столицах приходилось учитывать и состояние умов в обществе, не готового после только что одержанной победы над фашизмом
к резкой смене курса в отношении союзника за столь короткое
время. Крупный специалист по предыстории «холодной войны»
Дж. Л. Гэддис признавал: «Для западных правительств было непросто начать изображать Советский Союз как нового и опасного врага
после того, как они [столь долго] изображали его славным военным
союзником»8.
Словом, особенность военно-политической ситуации летом
1945 г. заключалась в том, что для Советского Союза война закончилась в Берлине, и это повышало его возможности для дипломатического торга и маневра, в то время как для США и Великобритании
война еще продолжалась на Тихом океане, более того, вступала в решающую фазу, что, естественно, связывало им руки. Военная необходимость настраивала президента Трумэна на примирительный лад.
«Было много причин для моей поездки в Потсдам, — признавал Трумэн, — но наиболее важная, на мой взгляд, заключалась в том, чтобы добиться от Сталина личного подтверждения вступления России
в войну против Японии, чему придавали исключительное значение
наши военные руководители»9.
16 мая Трумэн на пресс-конференции заявил в осторожной форме о возможности новой встречи «большой тройки». Параллельно
с двух сторон при полном неведении англичан и в обход госдепартамента между Кремлем и Белым домом напрямую шел активный
дипломатический зондаж с уточнением практических деталей при
посредничестве посольства СССР в Вашингтоне. Именно по этому
7

2016.

8
9

См. подробнее: Уолкер Дж. Операция «Немыслимое». Третья мировая война. М.,
Gaddis J. L. We Now Know. Rethinking Cold War History. New York, 1996. Р. 32.
The Memoirs of Harry S. Truman, vol. 1. New York, 1955. P. 411.

Размышления о Потсдаме

223

каналу американцам сообщили из Москвы 20 мая о согласии Сталина с идеей проведения конференции и о желательности ее проведения «в районе Берлина».
Однако всё-таки главную роль в согласовании сроков будущей
конференции и определении ее повестки дня имел визит в Москву
в конце мая Г. Гопкинса. Его статус как самого близкого к покойному президенту Рузвельту советнику, в отношениях с советскими
руководителями был совершенно особым и основывался на взаимном доверии и прошлом опыте. Как вспоминал Г. К. Жуков, «Г. Гопкинс, по мнению И. В. Сталина, был выдающейся личностью. Он
много сделал для укрепления деловых связей США с Советским
Союзом».
В послании Сталину от 20 мая Трумэн, ссылаясь на возникшие
трудности при обсуждении сложных и важных вопросов на расстоянии, сообщал о своем желании, «пока не представится возможность
для нашей встречи», направить в Москву «г-на Гарри Гопкинса с послом Гарриманом с тем, чтобы они могли обсудить эти вопросы лично с Вами». В тот же день из Москвы пришел ответ, в котором говорилось: «Принимаю с готовностью Ваше предложение о встрече
с г-ном Гопкинсом и послом Гарриманом. Дата 26 мая меня вполне
устраивает»10. По тону ответного послания было легко почувствовать, что советская сторона оценила предложенный шаг.
В Москве Гопкинса ждал радушный прием, но ему пришлось выслушать от Сталина и немало критических суждений о политике нового американского руководства. Называя вещи своими именами,
Сталин прямо сказал, что в отношениях США с Советским Союзом
наступило «заметное охлаждение», как только Германия потерпела
поражение. В качестве примера он привлек внимание собеседника
к прекращению поставок по ленд-лизу. «Если отказом от дальнейших поставок по ленд-лизу имелось в виду оказать давление на русских с целью сделать их более уступчивыми, то это было большой
ошибкой», — заметил он. При этом Сталин добавил, что если говорить с Советским Союзом начистоту, по-дружески, то можно многое сделать, но нажим, в какой бы форме он ни применялся, приведет
к противоположному результату. В памяти американца отложилась
10
Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентами США и премьер-министрами Великобритании. 1941–1945 гг. М., 1976. Т. 2. С. 250.

224

А. Ю. Борисов

чеканная сталинская фраза: «Русские люди — простые люди, но не
надо считать их дураками».
Посланец Белого дома по мере сил старался сгладить впечатление, произведенное неуклюжими действиями американских руководителей, и взывал к успешному опыту преодоления разногласий
в прошлом. В ходе переговоров (состоялось шесть встреч со Сталиным), отмеченных, по словам присутствовавшего на них посла США
в Москве А. Гарримана, «исключительным доверием и редкой доброжелательностью», удалось разрешить некоторые проблемы. Был, наконец, согласован вопрос о реорганизации польского правительства
на основе «ялтинской формулы», т. е. приглашения в него прозападных деятелей. В Вашингтоне и в Лондоне сочли, что Гопкинс добился «оптимального решения» в сложившихся условиях. Это касалось
и вопроса о новой встрече руководителей СССР, США и Великобритании, намеченной на середину июля. Советская сторона назначила
своего представителя в Контрольный совет по Германии и уточнила
сроки вступления СССР в войну против Японии во исполнение ялтинских обязательств.
На обратном пути из Москвы Гопкинс сделал остановку в Берлине, чтобы своими глазами увидеть место проведения конференции.
На завтраке, устроенном в его честь советским командованием, как
вспоминал Г. К. Жуков, Гопкинс говорил: «Черчилль настаивает собраться в Берлине 15 июня, но мы не будем готовы для участия в таком ответственном совещании к этому сроку. Наш президент предложил назначить конференцию на середину июля. Мы очень рады,
что господин Сталин согласился с нашим предложением»11. Не ведая
о тайных замыслах нового президента, Гопкинс всего лишь добросовестно выполнил возложенное на него поручение.

Задачи и сверхзадачи в Потсдаме
О роли «атомной дипломатии» во внешней политике и международных отношениях написано немало. И особенно применительно к Потсдамской конференции и роли «супербомбы» в послевоенной политике США. Ясно, что мысль об использовании чудо-оружия
в качестве абсолютного аргумента в мировой политике подкупала
11

Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. М., 1974. Т. 2. С. 367.

Размышления о Потсдаме

225

своей простотой прежде всего недалеких политиков. По своему воздействию на умы это чем-то напоминало «философский камень» или
«перпетуум мобиле». Недаром, гласит старая максима, невежество
всегда держалось верой в чудеса.
И все-таки ядерная бомба в качестве «дипломатического оружия»
вплоть до своего первого испытания на полигоне в Аламогордо в пустыне Нью-Мексико, а скорее даже до ее первого применения в боевых условиях против японцев, т. е. уже после «встречи умов» в Потсдаме была, что называется, «котом в мешке». Оставаясь на твердой
почве фактов того времени, а не обращенных в прошлое настроений
«холодной войны», не следует преувеличивать ее значение в ходе
переговоров в Потсдаме. Американцы еще не вжились в роль монопольных обладателей «сверхоружия» и в основном учитывали как
сложившееся в Европе соотношение сил, мощь Советского Союза
и авторитет сталинской дипломатии, так и ближайшие задачи своей
политики на Дальнем Востоке.
Советской делегации предстояло решить на конференции поистине сверхзадачу: закрепить итоги войны, сохранить плоды победы и при этом не допустить раскола между союзниками, чтобы продолжить сотрудничество с ними в послевоенное время в интересах
безопасности СССР, восстановления его экономики и международной стабильности. Проще говоря, обессиленному войной советскому государству требовалась длительная передышка, а еще лучше — прочный мир в обозримом будущем, чтобы сосредоточиться
на решении внутренних задач, и Сталин готов был платить за это
определенную «цену». Вопрос заключался в том, какую и что получить взамен?
Советские цели на переговорах органично вытекали из всего
предшествующего опыта СССР и дореволюционной России и скорее носили геополитический, прагматический, нежели идеологический характер. На всех уровнях социальной лестницы было распространено мнение (своего рода национальный консенсус), что
колоссальные жертвы советского народа, принесенные в ходе войны на алтарь Победы, не должны оказаться напрасными. Это рассматривалось в Кремле как своеобразный наказ народа своим руководителям. Если верить записям Ф. И. Чуева, Молотов ему говорил:
«Нам надо было закрепить то, что завоевано». Сталин, по его словам,
был полон решимости не упустить исторический шанс и не «дать

226

А. Ю. Борисов

себя надуть», как это часто проделывал Запад с Россией в предыдущих войнах12.
На практике же речь шла прежде всего об укреплении территориальной безопасности Советского государства, как это тогда представляли себе в Кремле, закреплении новых границ СССР в Европе и на
Дальнем Востоке, известных геополитических «приращениях», а самое главное — ликвидации «санитарного кордона» и превращении соседних государств в «добрых соседей», может быть, в чем-то внешне
напоминающем провозглашенную Рузвельтом политику США в отношении стран Латинской Америки. В очередной раз в своей многовековой истории Восточной Европе предстояло сменить внешнеполитическую ориентацию и оказаться на этот раз в орбите влияния
своего великого восточного соседа.
Среди российских историков в основном сложился консенсус
в отношении того, что на этапе освобождения Восточной Европы
и первых послевоенных месяцев с советской стороны не шла речь
о «советизации» или «социализации» освобожденных государств,
а скорее ставилась расплывчатая задача поддержки в этих странах
«дружественных» режимов левого и антифашистского толка, хотя
уже тогда было ясно, что по духу Москве были ближе коммунистические деятели.
На уровне межведомственных согласований перед Потсдамской
конференцией вопросы политического характера власти освобожденных государств затрагивались в самых общих чертах, а упор делался
скорее на их внешнеполитической ориентации и отношениях с Советским Союзом, чтобы не воскрешать на Западе довоенные страхи
«мировой революции». П. А. Судоплатов, осведомленный о процессе принятия решений «наверху», вспоминал: «Накануне Потсдамской конференции наши оценки были еще более оптимистичны.
Берия и Голиков вообще не упоминали о перспективах социалистического развития Польши, Чехословакии, Венгрии, Румынии. Социалистический выбор как реальность для нас в странах Европы был
более или менее ясен только для Югославии. Мы исходили из того,
что Тито как руководитель государства и компартии опирался на реальную военную силу. В других же странах обстановка была иной.
Вместе с тем мы сходились на том, что наше военное присутствие
12

Чуев Ф. И. Молотов: полудержавный властелин. М., 2002. С. 102, 115.

Размышления о Потсдаме

227

и симпатии к Советскому Союзу широких масс населения обеспечат
стабильное пребывание у власти в Польше, Чехословакии и Венгрии
правительств, которые будут ориентироваться на прочный союз и сотрудничество с нами.
Наши военно-политические рекомендации по Германии также
были далеки от установок на строительство социализма в оккупированной нами зоне. Речь скорее шла о том, чтобы в будущей нейтральной, разоруженной навсегда Германии создать мощную, стабильную,
ориентирующуюся на Россию, прогрессивную группу в немецком
руководстве»13.
Вопрос заключался в том, как убедить Запад согласиться с таким
коренным поворотом в жизни народов Европы, означавшим, по сути
дела, их вхождение в орбиту влияния Москвы. В Кремле ничего
другого, кроме как положиться на старую как мир идею «сфер влияния», придумать не могли и показывали пример, по возможности,
не вмешиваясь в революционные события в Италии, Греции и других
странах Западной Европы, где оккупационные англо-американские
войска и местная администрация под флагом защиты демократии
действовали жестко, восстанавливали довоенные социальные порядки и изолировали левые силы. Известные слова Черчилля из телеграммы от 4 декабря 1944 г. командующему в Греции английскому
генералу Р. Скоби проливают некоторый свет на события. Требуя
подавления левой оппозиции, премьер писал: «Без кровопролития,
если возможно, но также и с кровопролитием, если потребуется»14.
Однако победа досталась Советскому Союзу дорогой ценой.
Страна лежала в руинах, и Сталин всерьез рассчитывал, что США
(о надорвавшей в войне свои силы Англии говорить не приходилось)
примут участие в ее восстановлении. Позицию американской стороны на этот счет во время войны пытались «прощупать» неоднократно, начиная с Московской конференции (1943 г.), и было лишь неясно, какую «цену» американцы в конечном счете потребуют за свою
13
Судоплатов П. А. Разведка и Кремль. Записки нежелательного свидетеля. М.,
1996. С. 204.
14
Churchill W. S. The Second World War. Vol. 6. London, 1954. P. 252. О ситуации
в Восточной Европе из последних западных работ см. также: Snyder T. Bloodlands:
Europe between Hitler and Stalin. New York, 2010; Рис Л. Сталин, Гитлер и Запад. Тайная дипломатия великих держав. М., 2012; Applebaum А. Iron Curtain. The Crushing of
Eastern Europe, 1944–1956. Doubleday, 2012.

228

А. Ю. Борисов

помощь. Во многом надеждами на послевоенное сотрудничество
и желанием сократить военные расходы объяснялось и стремление
Сталина не обострять отношения с США и уступать им, если это
не затрагивало коренные государственные интересы.
Что касается подхода США к предстоящей конференции, то
он был изложен в ряде «позиционных» документов, подготовленных для президента в госдепартаменте и военном ведомстве, отличавшихся большей частью максималистским характером, желанием
«не уступать» Советскому Союзу и добиваться выгодных для Вашингтона решений. Американские представители в восточноевропейских странах — Дж. Барнс, Л. Штейнгардт, Дж. Г. Лейн и другие
в своих донесениях в Вашингтон утверждали, что Советский Союз
«порвал» с ялтинскими соглашениями и встал на путь односторонних действий. Американский представитель в Болгарии Барнс, например, сообщал 9 июля 1945 г., что, по его мнению, «война в Европе
не кончилась, а вступила в новую фазу», в ходе которой «старое противостояние Англии, Соединенных Штатов и России против Германии превратилось в противостояние России против Англии и Соединенных Штатов»15.
В Вашингтоне считали, что удалось нащупать «болевые точки» СССР, а поэтому особенно большое значение придавали вопросу о германских репарациях и послевоенной помощи в восстановлении советского хозяйства. Речь шла о предоставлении СССР
кредита в 6 млрд долл., обсуждение которого, начатое еще перед Ялтой, по американской инициативе оживилось накануне Потсдамской
конференции. Новый министр финансов Ф. Винсон, сменивший любимца Рузвельта Г. Моргентау, в специальном меморандуме для президента отмечал: «Наличие таких кредитов укрепит вашу позицию
на предстоящей встрече “большой тройки”. Советский Союз отчаянно нуждается во внешней помощи для своего восстановления»16.
Черчилль накануне конференции был настроен весьма своекорыстно и воинственно, что могло привести к ее срыву, а потому
американская делегация не всегда поддерживала его. Для американцев на тот момент по многим причинам жесткий сценарий был
15
De Santis H. The Diplomacy of Silence. The American Foreign Service. The Soviet
Union and the Cold War. 1933–1947. Chicago, 1980. Р. 148.
16
Цит. по: Борисов А. Ю. СССР и США. Союзники в годы войны. 1941–1945. М.,
1983. С. 251.

Размышления о Потсдаме

229

неприемлем. Скорее всего, именно поэтому, чтобы не обострять подозрительность Сталина и не поднимать роль Черчилля в англо-американских отношениях, Трумэн отказался, как это делал в свое время
и Рузвельт, от встречи с премьер-министром в Лондоне перед конференцией. И оказался прав. Первый вопрос, который Сталин задал
Трумэну при встрече в Потсдаме, был о том, не встречался ли уже
американский президент с Черчиллем. Основная интрига, однако, заключалась не в этом.
Потсдамскую конференцию можно назвать конференцией
«с двойным дном». За день до ее официального открытия, 16 июля,
на базе американских ВВС в Аламогордо (штат Нью-Мексико) произошло первое успешное испытание ядерного устройства, специально приуроченное к началу конференции. Куратор проекта со стороны
спецслужб генерал Л. Гровз готов был пренебречь крайне неблагоприятными погодными условиями, чтобы поспеть к сроку. 12 июля,
как отмечает Р. Роудз, «беспокоясь о Потсдаме, он окончательно назначает дату испытания на утро 16 июля» на пике июльских гроз.
Поздно вечером в тот же день по каналам военного ведомства в Потсдам пришла на имя Стимсона краткая шифровка: «Состоялось сегодня утром. Диагноз пока не полный, но результаты удовлетворительные и уже выше ожиданий». Мощность ядерного взрыва составила
почти 19 килотонн в тротиловом эквиваленте, что в 4 раза превышало прогноз. Найденные на расстоянии 800 ярдов от эпицентра взрыва
тела диких кроликов полуиспарились17.

Дискуссии и решения
Президент уже знал об испытаниях в Аламогордо, когда на следующий день отправился на свою первую встречу со Сталиным за пять
часов до официального открытия конференции. Настроение у него
было приподнятым. В ходе состоявшейся беседы Трумэн подчеркнул, что «он очень рад встрече с генералиссимусом Сталиным, с которым он хотел бы установить такие же дружественные отношения,
какие у генералиссимуса Сталина были с президентом Рузвельтом».
На это последовал ответ, что «со стороны Советского правительства
17
Rhodes R. The Making of the Atomic Bomb. New York, 1986. P. 658, 685. Полный
текст документа см: FRUS. The Berlin Conference. Vol. 1. P. 1360.

230

А. Ю. Борисов

имеется полная готовность идти вместе с США». При этом несколько назидательно, видимо, на правах более опытного дипломата, Сталин отметил, что «без трудностей не обойтись и что важнее всего желание найти общий язык»18. На первом пленарном заседании «более
опытный», тем не менее, великодушно предложил Трумэну исполнять председательские обязанности, видимо, желая этим подчеркнуть свое особое отношение к Соединенным Штатам и их роль и место в послевоенном урегулировании.
Даже сухие отредактированные протокольные записи заседаний
конференции передают большое напряжение и эмоциональный накал за столом переговоров во дворце Цецилиенхоф. Главные участники, вероятно, чувствовали, что они вершат судьбы мира. Центральное место занимали проблемы европейского урегулирования, прежде
всего германский вопрос. К тому времени проблема расчленения
Германии, которую, согласно американскому «плану Моргентау»
предполагалось превратить в деиндустриальное «пасторальное» государство, стала уже не актуальной. Директива американского Объединенного Комитета начальников штабов 1067, за которой скрывался этот план, была отменена директивой 1779, которая официально
закрепляла новые цели: объединение западных зон Германии и поощрение германского самоуправления. Как отмечает Т. Джад, «для
американцев в первую очередь Германия быстро переставала быть
врагом»19.
В Москве всерьез никогда не верили в осуществимость «расчленения» и участвовали в обсуждении постольку, поскольку не хотели
вносить разлад в отношения с западными союзниками. В то же время
все сходились на том, что важно было не допустить повторения новой
агрессии с немецкой земли и создать в Европе прочные гарантии сохранения длительного послевоенного мира. Поэтому политические
условия обращения с Германией на послевоенный период, знаменитые 4 «Д» — демократизация, демилитаризация, денацификация и декартелизация были легко согласованы между участниками конференции. Как будет выглядеть послевоенная Германия с точки зрения
своей политической системы, структуры власти и государственного
18
Берлинская (Потсдамская) конференция руководителей трех союзных держав — СССР, США и Великобритании (17 июля — 2 августа): Сборник документов.
М., 1980. С. 42 (далее: Берлинская конференция…).
19
Judt Т. Postwar. Р. 125.

Размышления о Потсдаме

231

устройства, тогда еще точно никто не знал, хотя стороны и имели
свои скрытые предпочтения, но на тот момент все участники исходили из того, что она сохранится как единое целое и избежит раскола.
Разногласия, и серьезные, которые едва не привели к срыву конференции, обнаружились, когда перешли к обсуждению положения
в освобожденных государствах. Тон задал президент Трумэн. Настроенный госдепартаментом на жесткое противостояние, он потребовал «немедленной реорганизации теперешних правительств
Румынии и Болгарии» в качестве условия установления с ними дипломатических отношений и последующего заключения мирных договоров. При этом Трумэн считал возможным проявить особое расположение к Италии и предложить оказать ей поддержку в вопросе
ее вступления в только что созданную Организацию Объединенных
Наций. Вероятно,американская делегация исходила из того, что если
по требованию США и Англии удалось преобразовать польское правительство, то почему такое было невозможно с другими странамисателлитами.
Судя по всему, Сталин был готов к такому началу. Поэтому он
не стал вступать в спор по существу и доказывать, что ситуация в двух
названных странах была безупречной с точки зрения внутренних условий и ограничился тем замечанием, что она не лучше и не хуже,
чем в других освобожденных странах. При этом он обратил внимание на наиболее одиозный пример — сохранение режима Франко, который, формально не объявляя войны СССР, направил в поддержку
Гитлера на восточный фронт «голубую дивизию». По его словам, режим Франко был навязан испанскому народу извне, а не возник естественным путем, и продолжал подпитывать полуфашистские режимы в других странах Европы. Отметим, что он не потребовал его
свержения или «реорганизации», на чем настаивали партнеры по переговорам в отношении Болгарии и Румынии, а всего лишь призывал
к его моральному осуждению.
Если в Тегеране и в Ялте Сталин и Рузвельт оппонировали друг
другу на равных, то в Потсдаме советский лидер ненавязчиво демонстрировал свое дипломатическое превосходство над своими партнерами. Существует много западных признаний на этот счет, и все
они, если сделаны «по горячим следам», как правило, комплиментарны. Приведем одно, не цитированное в нашей литературе — запись, сделанную на следующий день после завершения конференции

232

А. Ю. Борисов

британским генпрокурором и членом делегации У. Монктоном: Трумэн «был готов к обсуждению каждого сюжета на основе краткого
твердого резюме об американской политике, зачитав которое, он потом мало принимал участия в последующей дискуссии, разве только подтверждая сказанное. Уинстон был неплох, но разбросан. Он
был слишком склонен к длинным декламациям, которые явно были
не по нутру президенту Трумэну. Сталин, напротив, говорил спокойно, коротко, рублеными фразами, которые его молодой переводчик В. Н. Павлов немедленно переводил на энергичный английский.
В ходе дискуссий Сталин демонстрировал чувство юмора, никогда
не был агрессивным, а скорее прямым и целеустремленным»20.
Между тем борьба по вопросу об освобожденной Европе продолжалась с неослабевающей силой. Дипломатический торг подошел
к опасной черте. Поэтому советская сторона для достижения компромисса предложила перейти к политике облегчения положения бывших союзников Германии всех вместе и начать с восстановления дипломатических отношений с ними, имея в виду страны Восточной
Европы, так как с Италией к этому времени США и СССР такие отношения уже установили. «Могут возразить, что там нет свободно избранных правительств, — говорил Сталин. — Но нет такого правительства и в Италии. Однако дипломатические отношения с Италией
восстановлены. Нет таких правительств во Франции и Бельгии. Однако ни у кого нет сомнений по вопросу дипломатических отношений с этими странами»21.
В конечном счете участникам удалось найти «резиновую» дипломатическую формулу, которая при всей ее расплывчатости все-таки
не допускала откровенной дискриминации указанных стран. В протоколе конференции было записано, что правительства трех держав
«каждое в отдельности согласны изучить в ближайшее время в свете
условий, которые будут тогда существовать, вопрос об установлении
в возможной степени дипломатических отношений с Финляндией,
Румынией, Болгарией и Венгрией до заключения мирных договоров
с этими странами». Разработкой этих договоров предстояло заняться
созданному решением конференции Совету министров иностранных
20
Цит. по: www.spartacus.schoolntt/co/uk/2WWpotm.htm (дата обращения
05.09.2020).
21
Берлинская конференция… С. 102.

Размышления о Потсдаме

233

дел (СМИД) пяти держав — СССР, США, Великобритании, Франции и Китая. Непредвзятому наблюдателю уже тогда стало ясно, что
предстоит затяжная дипломатическая борьба. Каждая сторона защищала своих клиентов, что ясно говорило о появлении первых признаков будущего раскола Европы.
Не менее остро в Потсдаме проходило и обсуждение польской
проблемы. Политическая ситуация в Польше, приход к власти там
просоветских сил не устраивали Лондон и Вашингтон, особенно
с учетом в целом антисоветской позиции 6-миллионной польской диаспоры в США. Но в тот момент, не отказываясь от борьбы за Польшу, им пришлось под давлением обстоятельств пойти на признание
Польского временного правительства расширенного состава на основе ялтинской формулы и прекратить отношения с польским правительством Арцишевского в Лондоне. Черчилль даже заявил в начале работы конференции: «Я хотел бы воспользоваться этим случаем,
чтобы сказать, как я рад улучшившемуся положению в Польше за последние два месяца»22. Надежды на укрепление в Польше позиций
своих сторонников американцы и англичане связывали с предстоящими в Польше выборами.
В связи с этим большое значение приобретал в Потсдаме вопрос
о закреплении новой западной границы Польши, лишь в самых общих чертах согласованный союзниками в Крыму. По существу, это
был вопрос о суверенитете и государственности Польши, возрождавшейся после нацистской оккупации в новых границах. Для СССР это
был вопрос его территориальной безопасности, связанный с послевоенным миром в Европе и созданием прочных гарантий против новой
агрессии со стороны Германии. Не случайно Сталин любил говорить,
что вопрос о Польше — это «вопрос жизни и смерти для Советского
государства». Земли на западе, как считали в Москве, становились
своего рода гарантией ориентации Польши на Восток.
Вероятно, именно поэтому вопрос о западной границе Польши
был превращен союзниками в предмет острого политического торга. Новая западная граница рассматривалась ими как большой шаг
навстречу послевоенной Польше и рычаг воздействия на польские
события. 29 июля Трумэн угрожающе заявил, что «поляки не могут получить всего, чего они хотят, что и так он делает им большую
22

Там же. С. 64.

234

А. Ю. Борисов

уступку». Поэтому президент первоначально вообще предложил отложить признание польско-германской границы по Одеру — Нейсе
до мирной конференции, что противоречило согласованному в Ялте
с его предшественником решению о переносе польской западной границы путем «приращения» польской территории на севере и западе. Черчилль был еще более категоричен. «Это не пойдет на благо
Польше — иметь такую территорию»23, — заявил он в ходе заседания 22 июля, что вызывало в памяти его оскорбительную для поляков шутку в Ялте о том, «как бы польский гусь не умер от несварения
желудка».
Но тут Сталин сделал неожиданный ход и предложил пригласить
в Потсдам польскую правительственную делегацию для выяснения
ее мнения. Мол, нужно было соблюсти демократические приличия
и спросить мнение заинтересованных лиц, а не действовать за их спиной. С этим трудно было спорить, поэтому вопрос приобретал невыгодную Лондону и Вашингтону публичность в глазах польского общественного мнения.
Естественно, приглашенные на конференцию поляки, независимо от их политических убеждений, с жаром отстаивали общенациональные интересы. «Размен» территорий, можно сказать с высоты сегодняшнего времени, был выгоден Польше. В конечном счете, вопрос
был решен на компромиссной основе в пользу поляков. Хотя окончательное решение было отложено до мирного урегулирования, в протоколе конференции было четко указано, что под управление Польского государства переходили бывшие германские земли к востоку
от линии рек Одер — Западная Нейсе.

Репарационная проблема
Главным средством давления на Советский Союз и получения
от него существенных уступок стала репарационная проблема и другие вопросы, представлявшие жизненно важный интерес для истощенной войной советской экономики. Трудно сказать, на что рассчитывали на конференции большие прагматики Сталин и Молотов,
когда пытались пробудить у своих партнеров сочувствие к положению советского народа, вынесшего на своих плечах основную тяжесть
23

Там же. С. 123.

Размышления о Потсдаме

235

войны. Во всяком случае, эта болезненная тема не раз поднималась
с советской стороны на переговорах при обсуждении вопроса о репарациях. Стоит привести некоторые высказывания с советской стороны на этот счет, обращенные к западным партнерам. Сталин на заседании 25 июля: «Я не привык жаловаться, но должен сказать, что
наше положение еще хуже (чем у Великобритании. — А. Б.). Мы потеряли несколько миллионов убитыми, нам людей не хватает. Если бы
я стал жаловаться, я боюсь, что вы тут прослезились бы, до того тяжелое положение в России»24. Молотов неоднократно подчеркивал, что
война обошла стороной территорию Соединенных Штатов и нанесла
колоссальный ущерб Советскому Союзу. Едва ли сказанное советскими вождями было способно разжалобить матерых западных политиков, зато лишний раз подтверждало оценки их экспертами бедственного положения СССР после войны и укрепляло их в мысли
использовать это положение к своей выгоде.
Экономический блок проблем в Потсдаме оказался самым
сложным и, наверное, именно поэтому менее всего изученным
в отечественной литературе. Репарационная проблема была, конечно, центральной, но не единственной. С ней были связаны и другие экономические вопросы — германского золота, активов, ценных
бумаг и инвестиций за рубежом, немецкого имущества, военного
и торгового флота. При их обсуждении кипели страсти, давали
о себе знать интересы крупных западных корпораций и их довоенные связи с немецкой промышленностью. В этой области в переводе на дипломатический язык наиболее ощутимо проявились
различия между государственной экономикой СССР и рыночной
экономикой Запада.
Ради получения немецких репараций, прежде всего столь нужного стране промышленного оборудования, советская сторона отказалась от получения германских активов, инвестиций, ценных бумаг
в западных зонах оккупации, а также от так называемого германского
золота, награбленного со всей Европы. «Мы потеряли страшно много
оборудования в этой войне, страшно много. Надо хоть одну двадцатую часть возместить», — говорил Сталин на заседании 31 июля, когда обсуждалась репарационная проблема25.
24
25

Берлинская конференция… С. 197.
Там же. С. 251, 253.

236

А. Ю. Борисов

Ради осязаемых немедленных выгод, которые в конечном счете оказались весьма скромными, он был готов пойти навстречу Западу в интересующих его вопросах. Скорее всего, советские эксперты сталинской школы плохо себе представляли подлинную ценность
так называемых активов, которые выглядели чем-то отвлеченным
по сравнению с конкретным оборудованием, а возможно, и не видели
способа совместить захваченную зарубежную частную собственность
вне зоны советского контроля с советской государственной плановой
экономикой. Неудивительно, что сталинское великодушие изумило
западных политиков. Представление дает состоявшийся обмен мнениями по этим вопросам 1 августа, накануне закрытия конференции.
Бирнс доложил участникам конференции, что в предварительном порядке на уровне министров советские представители согласились отказаться от претензий в отношении германских заграничных
активов, золота, захваченного у немцев, и акций германских предприятий в западных зонах. При этом было добавлено, что если сказанное
предварительно не будет подтверждено официально, то уже согласованные проценты изъятия промышленного оборудования из западных зон будут неприемлемы для США и Англии. В разговор включается Сталин, который говорит, что касается германских инвестиций
в Восточной Европе, то они сохраняются «за нами», а все остальное
остается «за вами».
Трумэн уточняет: «Речь идет только о германских инвестициях
в Европе или и в других странах?» Сталин: «Я скажу еще конкретнее: германские инвестиции, которые имеются в Румынии, Болгарии,
Венгрии и Финляндии сохраняются за нами». Теперь уже англичане
изумлены советской широтой. Сменивший Идена на посту английского министра иностранных дел Э. Бевин переспрашивает: «Германские инвестиции в других странах сохраняются за нами?» Сталин:
«Во всех других странах, в Южной Америке, в Канаде и т. д. — это
всё ваше». В это трудно поверить. «Следовательно, все германские
активы в других странах, расположенных к западу от зон оккупации Германии, будут принадлежать США, Великобритании и другим
странам? Это также относится и к Греции?» — спрашивает Бевин.
Следует короткое сталинское «да».
Бевин, все еще не в силах поверить услышанному, на время уступает трибуну Бирнсу. Того интересует, как это относится к вопросу
об акциях германских предприятий. Сталин отвечает, что «в нашей

Размышления о Потсдаме

237

зоне они будут у нас, в вашей зоне — у вас». Бирнс не успокаивается
и добивается полной ясности. Он напоминает, что советское предложение накануне американцы поняли так, что СССР не будет претендовать на акции в западной зоне. Сталин снова коротко подтверждает: «Не будем». Бирнсу тем не менее это кажется невероятным. «Если
предприятие находится не в Восточной Европе, а в Западной Европе
или в других частях света, то это предприятие остается за нами?», вопрошает он. Дело начинает приобретать какой-то комический оборот.
На Западе хорошо знают, что с собственностью так легко не расстаются. Сталин отвечает на поставленный вопрос: «В США, в Норвегии, в Швейцарии, в Швеции, в Аргентине (общий смех) и т. д. — это
все ваше».
Между тем Бевин вновь уточняет, готов ли генералиссимус отказаться от всех претензий по германским заграничным активам, которые находятся вне зоны русских оккупационных войск. Сталин
терпеливо подтверждает: «Готов отказаться». В разговор опять вмешивается Бирнс: а как в отношении золота? Сталин бросает: «Мы
уже сняли наши претензии на золото». Бирнса все еще продолжает
мучить вопрос, как понимать советское предложение об активах Германии в других странах. Сталин в который уже раз поясняет: «Мы
оставляем за собой только те, которые находятся в восточной зоне».
Более того, Сталин успокаивает партнеров, добавляя, что жертвы
гитлеровской агрессии — Чехословакия и Югославия сюда не войдут, а восточная половина Австрии войдет. Бевин не может прийти
в себя от изумления. «Ясно, что активы, принадлежащие Великобритании и США в этой зоне, не будут затронуты», — полувопросительно говорит он. Молниеносная реакция Сталина под общий смех: «Конечно. Мы с Великобританией и США не воюем»26.
Если вспомнить о том уроне, который понесла наша страна в ходе
войны, сталинская щедрость, выглядевшая как пренебрежение интересами своего народа, по меньшей мере озадачивала. Было ли это
издержками личной дипломатии «вождя», возражать которому никто не решался, или Сталин руководствовался трезвым «расчетом
сил», как он любил говорить? Советские внутренние подготовительные документы к конференции на сей счет сведений не содержат. Вполне возможно, что это явилось импровизацией «на месте»,
26

Берлинская конференция… С. 272–276.

238

А. Ю. Борисов

когда выяснилось, что иначе будет трудно решить крайне волнующую СССР проблему репараций, особенно если учесть желание Сталина получить германское оборудование по максимуму «сразу и немедленно» не только из восточной, но и из западной зоны.
Возможно также, что в условиях по существу уже разделенной
Европы единственной гарантией победителя получить «свое» было
присутствие армии на захваченной территории. Примером этого стали действия войск союзников, нарушивших в ходе военных действий согласованные в ЕКК границы советской оккупационной зоны
в Тюрингии и Саксонии. Побежденную Германию стали буквально
рвать на части. Причем тон задавали те, кого война коснулась в меньшей степени. Из советской зоны, «пока не пришли русские», которые
в это время штурмовали Берлин, за спиной союзника подготовленные заранее специальные команды под руководством большого ненавистника большевиков из русских эмигрантов, полковника американской контрразведки Б. Т. Паша (Пашковского) начали эшелонами
вывозить не принадлежавшее им высокотехнологичное оборудование, дефицитное сырье, прежде всего уран, и многое другое. Подготовленная Жуковым по прямому указанию Сталина справка на этот
счет выглядела просто ошеломляющей и, положенная на стол конференции, заставила Трумэна оправдываться и обещать вернуть украденное у союзника27.
В этом контексте германская собственность, как движимая, так
и недвижимая, вне зоны прямого советского контроля при всем ее заманчивом объеме не имела практической ценности в глазах хозяина
Кремля и могла послужить разменной монетой при решении более
конкретных и, как тогда казалось, насущных вопросов. Это, кстати
говоря, и получило подтверждение в дальнейшем с началом холодной войны, когда, несмотря на все уступки Сталина на конференции,
добиться от западных держав выполнения репарационных поставок
из западных зон в существенных масштабах так и не удалось.
В протоколе конференции было зафиксировано, что репарационные претензии СССР будут удовлетворены изъятиями из зоны
Германии, оккупированной СССР, и из соответствующих германских вложений за границей. Конкретная сумма репараций при этом
по настоянию западных держав опускалась. Кроме того, Советскому
27

Берлинская конференция… С. 392–399.

Размышления о Потсдаме

239

Союзу полагалась дополнительно 15 % оборудования из западных
зон в счет эквивалентных по стоимости поставок сельскохозяйственных и сырьевых товаров из своей зоны и 10 % оборудования из западных зон без какой-либо оплаты или возмещения.

Новый передел мира
Вторая мировая война привела к изменению геополитической
карты мира и его переделу за счет побежденных и ослабленных войной стран. Вопрос заключался в том, удастся ли победителям осуществить этот передел упорядоченно дипломатическим путем в ходе
конференции в Потсдаме на основе взаимной кооперации или новые
противоречия, уже заявившие о себе, помешают им это сделать. Победа разжигала аппетиты держав-победителей. И СССР не был исключением. Каждая сторона, оценивая свой вклад в победу, отстаивала
свои интересы и считала, что она заслуживает большего. В истории
войн не было такого, чтобы победитель удовлетворился восстановлением довоенного статус-кво.
В Москве с удовлетворением отмечали, что в ходе предварительного дипломатического зондажа западные партнеры положительно
отнеслись к ряду территориальных вопросов, волновавших советских руководителей за пределами зоны их непосредственного влияния. Речь шла, например, в давних традициях русской дипломатии
об изменении невыгодного СССР статуса черноморских проливов
и получении права иметь там военную базу, о восстановлении утерянных Россией по итогам Первой мировой войны прав на некоторые территории на Кавказе (Тао-Кларджетия — грузинский Лазистан
и Карская область), о получении СССР своей доли «колониального
наследства», в частности заявленной с советской стороны претензии
на управление итальянскими колониями и др. В западной литературе
эти советские планы обычно рассматривались как примеры «коммунистической» или «имперской» экспансии, хотя при этом замалчивались или обходились стороной еще более амбициозные программы
США и Великобритании по переделу мира в свою пользу или удержания временно оккупированных территорий.
Разногласия в этой связи между победителями не замедлили
проявиться в Потсдаме, когда Сталин затронул вопрос об итальянских колониях в Африке. Реакция Черчилля, когда затрагивались

240

А. Ю. Борисов

британские имперские интересы, была по обыкновению весьма болезненной и сводилась к тому, что «британская армия одна завоевала эти колонии» и поэтому, мол, вопрос был исчерпан. Возмущенный
Трумэн смог лишь выдохнуть: «Все?» Реакция Сталина была еще более характерной: «А Берлин взяла Красная Армия»28. Раздался общий хохот.
В Кремле, может быть, несколько самонадеянно, исходили из того,
что СССР становился после войны мировой державой и мог встать
в один ряд с другими «владыками морей», и его океанский флот, который, правда, еще только предстояло построить, в дальнейшем будет заинтересован в выходе в Средиземное море и в мировой океан. Вставал
вопрос о пересмотре конвенции в Монтрё о режиме проливов, которая
обрекала советский черноморский флот на зависимое от Турции положение, а также о получении в проливах Босфор и Дарданеллы советской военной базы. Как заявил своим собеседникам Сталин, права
Советского Союза по конвенции в Монтрё такие же, как права японского императора. Кроме того, с советской стороны на конференции
был поставлен вопрос и о том, что в случае заключения с Турцией союзного договора, что предложила сама Анкара, СССР должен был
вернуть себе территории Карса и Ардагана, утерянные в период революционной смуты и распада Российской империи.
Это была азартная игра Сталина, переоценившего свои возможности и недооценившего противодействие своих англосаксонских
союзников, взявших под защиту Турцию. По этому вопросу не было
единства и в советском руководстве, в частности, против осторожно
выступал Молотов, если верить его признаниям, сделанным много лет
спустя, хотя он и вынужден был проводить линию вождя. «Считаю,
что эта постановка вопроса была не вполне правильной, но я должен
был выполнять то, что мне поручили… Это было несвоевременное,
неосуществимое дело. Сталина я считаю замечательным политиком,
но у него тоже были свои ошибки… В последние годы Сталин немножко стал зазнаваться, и мне во внешней политике приходилось
требовать то, что Милюков требовал — Дарданелллы! Сталин: “Давай, нажимай! В порядке совместного владения”. Я ему: “Не дадут”. —
“А ты потребуй!”»29 Победа явно вскружила голову тому, кто считал
28
29

Берлинская конференция… С. 141.
Чуев Ф. И. Сто сорок бесед с Молотовым. М., 1991. С. 102–103.

Размышления о Потсдаме

241

важным руководствоваться в политике трезвым «расчетом сил», а на
деле нередко проявлял склонность к импульсивным и не всегда продуманным действиям.
В ответ на советские претензии в Потсдаме американцы предприняли неожиданный ход, предложив Сталину объединить вопрос
о проливах с вопросом о «международных внутренних водных путях». Речь шла о том, чтобы объявить судоходство по Дунаю и Рейну полностью свободным в духе нового издания доктрины «открытых дверей» для Европы, как в свое время это было сделано в ХIХ в.
в отношении Китая под лозунгом «свободы торговли» и «равных возможностей» («доктрина Хэя», 1899 г.).
Судя по всему, американское предложение застигло Сталина врасплох и сразу же насторожило. Он разглядел в нем скрытый подвох
и тут же спросил, о каких конкретно водных путях идет речь. Трумэн
с обезоруживающей прямотой ответил: «Обо всех», что означало, что
американцы имеют в виду страны Европы, расположенные по Дунаю
и Рейну. Тем более что в рамках идеи Трумэна предусматривалось
создание «временных навигационных органов», в которых американцы, разумеется, собирались играть не последнюю роль. Было ясно,
что Америка не рассталась с идеей «подвинуть» Советский Союз
в зоне его главных интересов. Тут было над чем задуматься. Глава советской делегации не хотел импровизировать и попросил тайм-аут30.
Как он любил говорить, «на слух хорошо, но надо вчитаться».
В итоге вся новая геополитическая конструкция, столь тщательно
выстраивавшаяся советской дипломатией, дала трещину. Такой «размен» Москве был невыгоден. Баланс интересов был нарушен. Трумэн
продолжал настаивать на том, чтобы эти два вопроса были рассмотрены вместе, но Сталин пришел к выводу, что в отношении проливов не удастся достичь соглашения, «поскольку наши взгляды весьма
расходятся», как заявил он. Все последующие назойливые попытки
американцев вернуться к обсуждению представленного ими документа о «свободной и неограниченной навигации по международным
внутренним путям» успеха не имели. Сталин даже отказался включить этот вопрос в коммюнике конференции. «Нет в этом нужды», —
сказал он Трумэну, как отрезал, вложив в эти слова всю свою обиду на неблагодарность союзника. «Вопрос о водных путях, — заявил
30

Берлинская конференция… С. 144, 158.

242

А. Ю. Борисов

он, — возник в качестве бесплатного приложения к вопросу о проливах. И почему отдается такое предпочтение вопросу о внутренних
водных путях перед вопросом о проливах, я не понимаю»31. В итоге
на этом этапе переговоров удалось решить лишь вопрос о присоединении к СССР части Восточной Пруссии с Кёнигсбергом, согласованный еще в Крыму. С этим спорить союзникам было невозможно —
там стояли советские войска.

О тех, кто готовил войну
Обсуждался на конференции и вопрос о наказании главных нацистских преступников, так как в это время три державы-победительницы интенсивно готовились к проведению суда над ними
в Нюрнберге32. Сам по себе этот вопрос вроде бы представлялся очевидным, но между союзниками возникли разногласия при его обсуждении. Англичане и американцы неожиданно выступили против
упоминания конкретных имен военных преступников и предложили оставить это на усмотрение главного обвинителя трибунала, американского судьи Р. Джексона. Утверждалось, что упоминание конкретных имен якобы могло помешать работе трибунала, хотя имена
главных нацистов были и так у всех на слуху. Дело том, что тогда
американцы еще не решили, как быть с некоторыми немецкими промышленниками и финансистами, которые привели Гитлера к власти и создали его военную машину, а потому тянули время. Многие
из них имели тесные связи с крупными американскими корпорациями, чьи имена могли всплыть в ходе процесса и вызвать нежелательный общественный резонанс. Как позднее инструктировал
американского обвинителя заместитель министра обороны США
Р. Паттерсон, «не может быть и речи о том, чтобы позволить русским судить промышленников ввиду многочисленных связей между германскими и американскими экономиками до войны, так как
это создаст великолепную возможность скомпрометировать США
в ходе процесса»33.
Там же. С. 286.
Bower Т. Blind Eye to Murder. Britain, America and Purging of Nazi Germany —
A Pledge Betrayed. London, 1981. Р. 82, 84.
33
Higham Ch. Trading with the Enemy. An Expose of the Nazi-American Money Plot.
1933–1949. New York, 1983. Р. 232.
31
32

Размышления о Потсдаме

243

Трудно сказать, знал ли Сталин об этих тайных помыслах партнеров по переговорам, когда излагал советскую точку зрения. «Имена,
по-моему, нужны, — заявил он. — Это нужно сделать для общественного мнения. Надо, чтобы люди это знали. Будем ли мы привлекать
к суду каких-либо немецких промышленников? Я думаю, что будем.
Мы называем Круппа. Если Крупп не годится, давайте назовем других». Трумэн попробовал отшучиваться: «Все они мне не нравятся», — сказал он под общий смех. Сталин между тем продолжал стоять
на своем и предложил не позднее чем через месяц опубликовать первый список привлекаемых к суду немецких военных преступников.
Все соглашаются. Тем не менее многое тогда оставалось «за кадром».
Суд над промышленниками так и не состоялся. Старика Круппа
фон Болена, 75-летнего «пушечного короля», крестного отца «Большой Берты», обстреливавшей в годы Первой мировой войны Париж,
нашли в его поместье в Австрии и после медицинского освидетельствования с участием советских врачей сочли невменяемым. А дело его
сына Альфреда по настоянию англичан и несмотря на возмущение
французов было отложено в долгий ящик. «Финансовый гений» Третьего рейха Я. Шахт, обеспечивший Гитлеру неограниченный «кредит» на Западе перед войной, несмотря на протесты советского обвинения, пользовался особым расположением западной Фемиды.
В секретных инструкциях Москвы советским обвинителям
в Нюрнберге, говорилось: «Шахт — ни в коем случае не соглашаться
с судьями. Надо буквально ультимативно требовать полного обвинения Шахта и применения смертной казни. Доводы: а) Шахт прямо помогал Гитлеру прийти к власти; б) он организовал финансовую поддержку фашистов, включив в это немецких капиталистов;
в) Шахт организовал и осуществлял финансирование агрессии Германии против других стран; г) ссылки Шахта на якобы отход его
от Гитлера и уход в оппозицию материалами дела не подтверждены и являются желаемым предположением тех, кто пытается спасти
Шахта»34.
Один из американских следователей на процессе, Ф. Адамс свидетельствовал, что на английского судью Дж. Лоуренса сильное
34
Архив внешней политики СССР (референтура по Германии). Ф. 082. Оп. 32. П.
2. Д. 3. Л. 9; см. также: Борисов А. Ю. Нюрнберг-2. О несостоявшемся суде над спонсорами нацизма // Нюрнбергский процесс: уроки истории. М., 2007. С. 192–207.

244

А. Ю. Борисов

давление оказал специально прибывший в Нюрнберг управляющий
Английским банком М. Норманн, известный «умиротворитель» гитлеровской Германии и довоенный приятель Шахта. «Мы считали, —
писал Адамс, — что Норманн убедил Лоуренса: банкиры не могут
быть преступниками»35. В итоге Шахт был полностью оправдан и освобожден в здании суда.

Пролог ядерного века
Английский дипломат Г. Николсон говорил о международных
конференциях, что они начинают свою работу как черепахи, а заканчивают как гончие. Потсдамская конференция тоже шла к своему финалу в ускоренном и уплотненном режиме. Под одними вопросами
подводилась черта, другие давали богатую пищу для размышлений
на будущее. В тугой политический узел сплелись обретенная американцами атомная бомба и предстоявшая на Дальнем Востоке решающая схватка с Японией. Вовлеченным в этот новый алгоритм оказался и Советский Союз.
Среди американских политиков не было единодушия. С одной
стороны, только что успешно испытанная бомба вроде бы давала им
дополнительный шанс самостоятельно, без русской помощи, справиться с японцами и тем самым лишить Сталина его доли трофеев,
т. е. возможности претендовать на участие в управлении побежденной Японией. Но, с другой, машина уже была запущена, и без большого скандала и риска ее трудно было остановить, да и бомбу еще
не испытывали в боевых условиях. Во всяком случае, американские
военные продолжали придерживаться консервативной стратегии
и считали, что с учетом возможности переброски миллионной Квантунской армии из Маньчжурии на японские острова «с русскими
все-таки было надежнее, чем без русских». К их мнению приходилось
прислушиваться и Трумэну.
При первой же встрече с главой советской делегации в Потсдаме, зная уже об успешном испытании в США нового оружия, он тем
не менее по собственной инициативе поставил вопрос о вступлении
35
Bower T. Blind Eye to Murder. Р. 347. Cм. также: Walden G. How Hitler Lost a
Demented Wager Made in Money, Guns and Blood. Bloomberg, 2006; Шахт Я. Главный
финансист третьего рейха. Признания старого лиса. 1923–1948. М., 2011.

Размышления о Потсдаме

245

СССР в войну против Японии. «Трумэн говорит, — гласит советская
запись беседы, — что дела у союзников в войне против Японии не таковы, чтобы требовалась английская помощь. Но США ожидают помощи от Советского Союза. Сталин отвечает, что Советский Союз
будет готов вступить в действие к середине августа и что он сдержит
свое слово. Трумэн выражает свое удовлетворение по этому поводу».
В тот же день Трумэн записал в своем дневнике: «Конец япошкам
(japs), когда это произойдет»36.
Играл ли в этом военно-политическом раскладе какую-то роль
фактор атомной бомбы? Если да, то скорее всего психологическую.
Советская разведка дважды уведомляла Москву о сроках предстоящего испытания в Аламогордо — первый раз 13 июня и второй —
4 июля. Однако, по словам П. А. Судоплатова, «мы не предвидели,
несмотря на подробные данные о завершении работ по атомной бомбе, что американцы применят ядерное оружие против Японии»37.
Вероятно, даже прагматики из разведки не могли себе представить,
что в шаге от победы, когда судьба Японии была уже решена, американцы примут решение об использовании против нее бесчеловечного
сверхоружия. Между тем еще в июне, т. е. задолго до полигонных испытаний, военными в Вашингтоне был подготовлен список из пяти
японских городов в качестве целей для нанесения атомных ударов.
Древняя японская столица Киото, где когда-то военный министр
Стимсон проводил свой медовый месяц, была по его распоряжению
вычеркнута из списка.
Во всяком случае, Сталин перед первой встречей с Трумэном уже
знал, что американцы добились большого успеха и вырвались вперед в ядерной гонке. Как отмечал участвовавший в советском «урановом проекте» С. Л. Берия, «о взрыве в пустыне под Аламогордо первого американского атомного устройства Сталин узнал — и это уже
не секрет — до встречи с Трумэном. О результатах испытания, полученных американцами, Иосифу Виссарионовичу доложил лично
мой отец». Сын Берии вспоминал, что Сталин был очень недоволен,
его раздражение легко понять: американцы нас опередили. В довольно резкой форме он поинтересовался, как обстоят дела у нас. Бериястарший доложил, явно приукрашивая истинное положение дел, что
36
37

Off the Record. The Private Papers of Harry S. Truman. New York, 1980. Р. 53.
Судоплатов П. А. Разведка и Кремль. С. 203–204.

246

А. Ю. Борисов

для завершения советского «уранового проекта» потребуется еще
год-два, поскольку он находился на том уровне, который не позволял
ответить на вызов американцев раньше38.
Потсдамская конференция явилась первым сигналом для Москвы, что американцы постараются максимально ограничить советское участие в дальневосточных делах и прежде всего в управлении послевоенной Японией. Соответствующий сигнал был дан
при подготовке и подписании Потсдамской декларации с требованием безоговорочной капитуляции Японии. Формально СССР,
не участвовавший в войне с Японией, мог и не подписывать эту декларацию с требованием в адрес японских милитаристов сложить
оружие. Но в Москве считали, что будет правильнее продемонстрировать единство с союзниками в дальневосточных делах и поэтому обратились с просьбой к американцам отложить подписание Декларации до ознакомления с ней Советского правительства.
Однако США под надуманным предлогом отказались это сделать
и передали текст декларации уже тогда, когда он был отправлен
в прессу для публикации. Тем самым СССР был поставлен перед
свершившимся фактом. Сталин был возмущен таким отношением и не преминул назвать вещи своими именами. Сообщив союзникам в ходе десятого заседания об очередной просьбе японцев
к СССР о посредничестве, он сказал: «Хотя нас не информируют,
как следует, когда какой-нибудь документ составляется о Японии,
мы считаем, что следует информировать друг друга о новых предложениях».
Американскую поспешность с подписанием декларации Бирнс
объяснил Молотову после очередного заседания «большой тройки»
27 июля так: «Декларация не была представлена Молотову раньше, так как Советский Союз не находится в состоянии войны с Японией и президент не хотел создавать затруднения для Советского
правительства»39. В этом по-дипломатически безукоризненном ответе заключалось копившееся всю войну раздражение американцев
в отношении советской политики соблюдения строгого нейтралитета
в войне на Дальнем Востоке.
38
Обухов В. Г. Уран для Берии. Восточный Туркестан в Атомном проекте Кремля.
М., 2010. С. 91.
39
Берлинская конференция… С. 218, 222.

Размышления о Потсдаме

247

В американском массовом сознании прочно укоренилась мысль
о том, что именно бомба спасла многие человеческие жизни и решила
судьбу Японии, положив конец Второй мировой войне. Парадоксально, но такого взгляда на прошлое придерживаются и японцы. Если
для США это служит моральным оправданием первого и единственного применения атомного оружия по живым целям, то японцам позволяет считать, что они не совершили ничего позорного, капитулировав перед союзниками, ибо в тех условиях это было единственно
возможным решением.
Между тем истина, как известно, в деталях, особенно в их точном
и последовательном изложении. В наши дни, спустя много лет после описанных событий, в солидном американском журнале Foreign
Policy появилась статья под характерным заголовком «Не бомба победила Японию, а Сталин»40. Ее автор У. Уилсон аргументированно доказывает, что ни угрозы со стороны Трумэна «стереть Японию
в порошок», ни ядерные бомбардировки 6 августа Хиросимы и 9 августа Нагасаки не заставили японскую военщину сложить оружие.
Проследим, как протекали события, которые привели к капитуляции
Японии и окончанию войны на Тихом океане.
Весной и летом 1945 г. американские ВВС проводили столь же
безжалостную и масштабную воздушную операцию по уничтожению японских городов, как и против немецких. Первая бомбардировка с применением обычных средств была проведена против Токио
в ночь с 9 на 10 марта 1945 г. Тогда в столице Японии, городе в основном деревянном, сгорел примерно 41 кв. км городской территории,
примерно 120 тыс. японцев погибли.
Всего бомбардировкам подверглись 68 городов Японии, и все они
были частично или полностью разрушены. В двух случаях для бомбардировок использовались атомные бомбы. Обычно принято считать, что бомбардировка Хиросимы была куда страшнее предыдущих
налетов. Но по числу мирных граждан, погибших в каждом из 68 городов в результате бомбежек летом 1945 г., Хиросима стоит на втором
месте. А по площади уничтоженных городских кварталов — на четвертом. Что касается процентной доли разрушений в городах, то Хиросима окажется вообще на 17-м месте. Возникает законный вопрос:
40
Ward W. The Bomb Didn’t Beat Japan… Stalin Did. Have 70 Years of Nuclear Policy
been based on a Lie? // Foreign Policy. 2013. 30 May.

248

А. Ю. Борисов

если Япония, как считается, капитулировала из-за разрушения одного города, то почему она не капитулировала, когда были уничтожены
66 других городов?
После поражения гитлеровской Германии и ее европейских союзников японская верхушка в оставшееся время очень надеялась выторговать для себя почетные условия капитуляции, но для этого важно
было удержать от вступления в войну Советский Союз. На заседании
Высшего совета еще в июне 1945 г. его участники пришли к выводу,
что если Советы вступят в войну, «это определит судьбу империи».
Заместитель начальника штаба японской армии генерал-лейтенант
Т. Кавабэ на том совещании заявил: «Поддержание мира в наших отношениях с Советским Союзом — это непременное условие продолжения войны»41. Японцы ошибочно исходили из того, что Сталин не был
заинтересован в усилении США на Дальнем Востоке и, пользуясь своим нейтральным статусом, захочет сыграть роль посредника в тихоокеанской войне, чтобы не допустить полного разгрома Японии.
Ошибочность этих расчетов стала ясна, когда 8 августа СССР
вступил в войну против Японии. «Когда русские вошли в Маньчжурию, они просто смяли некогда элитную армию, и многие их части
останавливались лишь тогда, когда заканчивалось горючее», — пишет
У. Уилсон. Шансов у Японии больше не оставалось. 15 августа император Хирохито объявил о капитуляции Японии. И причиной явилась, как справедливо отмечает У. Уилсон, не атомная бомба, а стремительное наступление советских войск.
Потсдамская конференция подвела черту под Второй мировой войной и обозначила исторический рубеж между войной и миром. Вместе с тем она отразила новую ситуацию, возникшую в мире
в результате победы стран антигитлеровской коалиции над блоком государств-агрессоров. Ценой миллионов человеческих жизней
и колоссальных разрушений одни глобальные противоречия были
разрешены, другие только начинали заявлять о себе в связи с изменением геополитической карты мира, его новым переделом и столкновением интересов между победителями во Второй мировой войне.
Как показала конференция, стороны предпочитали договариваться там, где это было возможно, проявляли еще известную терпимость
41

Ibid.

Размышления о Потсдаме

249

и гибкость, понимание интересов друг друга и откладывали «на потом» трудные вопросы. Хотя об «атмосфере одной большой семьи»,
по выражению Рузвельта в Крыму, говорить уже не приходилось,
не было еще и открытой враждебности и идеологической непримиримости, ставших отличительными чертами холодной войны. Видимо,
именно поэтому перед расставанием с партнерами Сталин, отдавая
дань традиционной союзнической вежливости, сдержанно заявил:
«Конференцию можно, пожалуй, назвать удачной»42. Во всяком случае, на тот момент реальная альтернатива холодной войне все еще существовала.

42

Берлинская конференция… С. 300.

В. Н. Барышников
Барышников Владимир Николаевич — доктор исторических
наук, профессор, заведующий кафедрой Нового и Новейшего
времени Института истории СПБГУ.

Потсдамская конференция и «финляндский
вопрос»: к проблеме объективности
послевоенного противостояния СССР и США

П

роблема, касающаяся того, к какому времени относится начало
холодной войны, продолжает оставаться дискуссионной с точки зрения определения точной даты перехода к откровенному противостоянию между союзниками по антигитлеровской коалиции1.
Безусловно, начавшаяся конфронтация между Западом и Востоком
в значительной степени была связана не с принадлежностью стран
к так называемому иному «общественно-политическому строю» или,
например, с деятельностью конкретных политических или государственных деятелей. Начало холодной войны было связано прежде всего с самими результатами Второй мировой войны и во многом проявлялось в борьбе за сферы влияния противостоящих друг другу двух
сверхдержав и образованных ими военно-политических объединений, а также в гонке вооружений, выражавшейся в постоянной угрозе перерастания холодной войны в «горячую».
Однако очевидно, что ряд указанных явлений стали четко обнаруживаться еще до начала многосторонней конфронтации межу Западом и Востоком, т. е. еще в ходе Второй мировой войны. Конкретно
это касалось, скажем, такого вопроса, как разграничение в будущем
«сфер влияния» великих держав в Европе. Объективно в этом уже
стали проступать определенные признаки конфронтации, которые

1
См., например: Филатов А. М. Как начиналась холодная война // Советская
внешняя политика в годы холодной войны (1945–1985). Новое прочтение. М., 1995.

DOI: 10.31754/nestor4469-1820-1.15

Потсдамская конференция и «финляндскийвопрос»

251

более ясно начали выражаться, естественно, в период самой холодной войны.
Достаточно существует примеров обнаружившихся противоречий. Хрестоматийным в данном случае можно считать решение в годы
войны проблемы с открытием второго фронта или более частных вопросов, связанных, скажем, с судьбой Польши, либо вообще с будущим Восточной, а также Центральной Европы. При этом противоречия в борьбе за сферы влияния в Европе фактически обнаруживались
повсеместно, и в данном случае, в качестве примера, видимо, следует остановиться на североевропейском регионе и в частности на политике великих держав в отношении Финляндии, поскольку именно это направление до сих пор остается менее исследованным. Лишь
только в трехтомном произведении финского профессора Т. Полвинена «Финляндия в международной политике в 1941–1947 гг.» в той
или иной степени затрагиваются данные вопросы2.
В данном отношении сама эта конфронтация достаточно четко стала наблюдаться уже в ходе работы Потсдамской конференции. Как известно, державы, победившие во Второй мировой войне,
на этой конференции должны были принять в целом согласованные
решения относительно мирных договоров с европейскими союзниками Третьего рейха. Условия мирного урегулирования, как и договорились на конференции, должны были быть выработаны с ними
на заседаниях сессий Совета министров иностранных дел. Причем
неизменно на конференции Америка определяла Финляндию в общий лагерь восточноевропейских стран, предлагая здесь подготовить
более жесткие условия мира, нежели, скажем, в отношении Италии3.
Но Сталин на конференции этого не допускал, указывая, скажем, что
в 1945 г. «Финляндия… ведет себя хорошо, добросовестно выполняет
принятые на себя обязательства», напомнив при этом что, «конечно,
без помощи Финляндии Германия не могла бы осуществлять блокаду Ленинграда»4.
2
Polvinen T. Suomi kansainvälisessä politiikassa. 1941–1947. Osa 1–3. Porvoo;
Helsinki; Juva, 1979–1981.
3
Советский Союз на международных конференциях периода Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. Т. VI. Берлинская (Потсдамская) конференция руководителей союзных держав — СССР, США и Великобритании (17 июля — 2 августа
1945 г.): Сборник документов. М., 1984. С. 168.
4
Там же. С. 91, 95.

252

В. Н. Барышников

Тем не менее весьма показательно, как соотносились англо-американо-финские отношения с позицией СССР в «финляндском вопросе» на заре холодной войны, поскольку впоследствии ситуация
вокруг Финляндии в международных отношениях стала уникальной.
Эта страна оказалась единственным государством в Европе, имеющим
протяженную границу с СССР, которая не вошла в социалистический
лагерь и фактически продолжала оставаться частью западного мира.
Итак, с нападением Германии 22 июня 1941 г. на СССР, Финляндия также оказалась в «едином строю» с рейхом, участвуя в «восточном походе» против СССР. При этом данный выбор руководство
страны сделало вполне сознательно и, очевидно, отказалось от возможной ориентации на государства западноевропейской демократии,
поскольку еще в период так называемой «зимней войны» в Хельсинки не воспользовалось военной помощью, которую Англия и Франция готовы были предоставить в борьбе против СССР. Более того,
в новых условиях, в июне 1941 г., Финляндия противостояла уже
не только Советскому Союзу, но и ряду государств Запада, участвовавших в войне с Третьим рейхом.
Именно тогда произошел уже фактически полный разрыв с Великобританией, и эти страны перешли от состояния дружбы и сотрудничества периода «зимней войны» к конфронтации. В данном
отношении показательным стало даже то, что Англия, с тем чтобы не позволить на севере Финляндии утвердиться Германии, еще
на рубеже 1941 г. была готова даже уступить здесь свое экономическое влияние СССР5. Со своей стороны, президент Р. Рюти прямо
указывал в июле 1941 г. американскому посланнику А. Шоенфельду, что в Финляндии уже отсутствуют симпатии к англичанам и их
союзу с СССР6. Это заявление было подкреплено разрывом дипломатических отношений в августе 1941 г. Разрыв произошел по инициативе Финляндии, но информация об объявлении войны пришла
в Хельсинки в декабре уже из Лондона.
При этом очевидным инициатором столь решительных действий
Англии в отношении Финляндии оказался Советский Союз. Москва
неоднократно осенью 1941 г. ставила перед английским руководством
5
См.: Nevakivi J. Ystävistä vihollisiksi. Suomen Englannin polittikassa 1940–1941.
Helsinki, 1976. S. 91.
6
Riso Rytin päväkirjat 1940–1944. Helsinki, 2006. S. 116.

Потсдамская конференция и «финляндский вопрос»

253

вопрос относительно объявления Британией войны Финляндии7.
И это в конце концов произошло. Премьер-министр Великобритании
У. Черчилль прямо 5 декабря заявил советским дипломатам: «Ну что
ж, если Сталин этого хочет, мы объявим войну Финляндии…»8 Так
и случилось на следующий день.
В результате с 6 декабря началась политика открытой конфронтации в отношениях между Великобританией и Финляндией. Показательным же являлось то, что в решении Лондоном данного вопроса
английское руководство, несомненно, ориентировалось на мнение Москвы, что указывало на явную утрату интереса Великобритании к Финляндии. В такой ситуации было очевидно, что Англия видела в этом
сугубо формальный шаг9 и направлять войска на Север Европы не собиралась. Да это, собственно, понимали и в Хельсинки. Там были уверены,
что «англичане не станут предпринимать десантные операции в районе
Мурманска»10 и до открытых военных действий дело не дойдет.
Таким образом, можно утверждать, что в существовавшей тогда
расстановке политических сил Великобритания перестала претендовать на свою особую роль в отношении Финляндии. Она готова была
в принципе согласиться с тем, чтобы эта страна оказалась в сфере интересов СССР11.
Несколько иную позицию в «финском вопросе», однако, заняли
Соединенные Штаты Америки. В отношении Финляндии перемены в политике США были в целом значительными, и в Вашингтоне на протяжении 1920–1940 гг. явно нарастал интерес к этой стране. Так, еще в 1920-е гг. население Америки практически ничего
не слышало о существовании Финляндии как государства12. Однако
7
Советско-английские отношения во время Великой Отечественной войны 1941–
1945: Документы и материалы. М., 1983. Т. 1. С. 115, 138, 171.
8
Там же. С. 183.
9
Там же. С. 115.
10
Riso Rytin päväkirjat 1940–1944. S. 140.
11
Данная позиция сохранилась на протяжении всей войны. Более того, когда
Финляндия пыталась выйти из войны и получить для успешного завершения этого
процесса соответствующую поддержку Великобритании, Лондон неизменно оказывался на стороне советского руководства, не проявляя тем самым стремления к конфронтации с Москвой. См.: Барышников Н. И., Барышников В. Н., Федоров В. Г. Финляндия во Второй мировой войне. Л., 1989. С. 203–215, 274–289.
12
Berry R. M. American Foreign Policy and the Finnish Exception. Ideological
Preferences and Wartime Realities. Helsinki, 1987. P. 37.

254

В. Н. Барышников

в 1930-е гг. и особенно в период «зимней войны» интерес в США к ней
явно усилился. По мнению американского исследователя Р. Сóбела,
«зимняя война» даже «изменила отношение Америки к внешнеполитическим делам»13. Более того, рост внимания к Финляндии и ее политике продолжал иметь тенденцию к очевидному углублению, что
позволило некоторым американским исследователям даже утверждать, что «своим успехом в сохранении собственной независимости
от агрессии, да и от потери самостоятельности Финляндия во многом
обязана США». Историк А. Ю. Шварц, касаясь судьбы Финляндии
в военный период, вообще пишет: «США удалось сдерживать Сталина от дальнейших завоеваний»14.
В данной связи и следует рассмотреть, как в действительности
Америка могла «сдерживать Сталина», и что реально стояло за данной политикой, поскольку, несомненно, именно здесь просматриваются те явления, которые были затем связаны с возникновением холодной войны.
Тем не менее, естественно, в начале Великой Отечественной войны в Вашингтоне не могли позитивно относиться к тому, что Финляндия приняла активное участие в нападении Германии на Советский Союз. Эту позицию отнюдь не скрывали и финские дипломаты,
работающие в Вашингтоне, и прямо сообщали своему руководству,
что, по их наблюдениям, на политику США в отношении Финляндии «плохо повлияла поступившая информация из Берлина об объявлении Финляндией войны, а также то, что она первой приступает
к боям...»15 Однако реакция США была не столь резкой, как со стороны ряда других стран. В Вашингтоне лишь выражали надежду, что
финляндское правительство во всеуслышание сообщит, что страна «ведет борьбу, имея в виду свои интересы, которые совершенно
не идентичны интересам, которые преследуются Германией»16.
Это было весьма любопытное предложение, которое как бы признавало особую позицию финского руководства в начавшейся войне
и, более того, указывало на понимание американцами мотивировки
причин участия Финляндии в новой войне против СССР. Подобный
13
Sóbel R. Origins of Interventionism. The United States and Russo-Finnish War. New
York, 1960. P. 11, 177.
14
Schwartz A. J. America and the Russo-Finnish War. Washington, 1960. P. III–IV.
15
Ulkoasiainministeriön arkisto (UM). 12 L.
16
Ibid. Tulevat sähkeet. Raportti Washingtonista, 30.6.1941.

Потсдамская конференция и «финляндский вопрос»

255

подход вполне устраивал и Хельсинки, создавая иллюзию возможности некой дистанцированности от Германии, а также сохранял видимость надежды на благосклонность Запада к участию Финляндии
в войне против Советского Союза, создавая тем самым образ лишь
продолжения сражений «зимней войны», когда страны западной демократии находились на стороне Финляндии. Поэтому новая война
получила достаточно странное название «война-продолжение». Более того, с самого начала этой войны в Хельсинки принялись культивировать утверждение о том, что здесь «мы рассматриваем нашу
войну в качестве обособленной оборонительной войны, и мы никак не хотим вмешиваться в выяснение отношений между великими державами»17. Затем, уже несколько позже, президент Р. Рюти
в своем «узком кругу» доверительно сообщил, что он не исключает возможности в будущем «новой войны между западными державами и Советской Россией»18. Это уже само по себе выражало надежду на перспективу раскола антигитлеровской коалиции, которая
в 1941 г. еще только формировалась.
Весьма позитивными для финнов могли в этой связи выглядеть
сведения, которые начали поступать в Хельсинки о негативной реакции США на наблюдавшиеся тогда осложнения в англо-финляндских отношениях. Как докладывал в Хельсинки финляндский посланник Х. Прокопе, в Вашингтоне скорее проявлялось «желание
всеми силами повлиять на то, чтобы финско-английские отношения
не были разорваны»19. Если данная информация соответствовала
действительности, то в этом случае очевидно, что Соединенные Штаты стремились не допустить разрыва между Финляндией и западными странами, ведя при этом линию, которая была направлена против
политики СССР в финляндском вопросе.
Несомненно, США старались не только сохранять отношения
с Финляндией, но и пытаться влиять на финское руководство. В данном случае Вашингтон не был заинтересован в усилении нацистского
влияния, но и к советской политике в Америке подходили тогда с не
меньшим недоверием. В результате с самого начала войны стало даже
проявляться стремление американцев взять на себя роль посредника
Riso Rytin päväkirjat 1940–1944. S. 115.
Паасикиви Ю.-К. Дневники. Война-продолжение. 11 марта 1941 — 27 июня
1944. СПб., 2004. С. 296.
19
UM Menneet sähkeet. Raportti Washingtonista, 14.7.1941.
17
18

256

В. Н. Барышников

в мирном урегулировании советско-финляндских отношений, стремясь при этом отчасти отстаивать перед Москвой финские интересы.
Однако в начале войны возникло естественное несоответствие
стремления США помочь Финляндии с тем, что на самом деле в Хельсинки отнюдь не вели свою, «обособленную от Германии» и «оборонительную войну» против Советского Союза. Финляндия являлась
на самом деле лишь одной из стран немецкого блока, которая в политическом, экономическом и военном отношении находилась в полной зависимости от рейха. Это несоответствие стало проявляться
каждый раз, когда речь в 1941–1943 гг. заходила о возможности выхода страны из войны с помощью Соединенных Штатов.
Первый пример такого рода проявился еще в 1941 г. Тогда, 4 августа, И. В. Сталин сам направил американскому президенту Ф. Рузвельту письмо, в котором говорилось: «СССР придает большое значение вопросу о нейтрализации Финляндии и отходу ее от Германии...
Советское Правительство могло бы пойти на некоторые территориальные уступки Финляндии с тем, чтобы замирить последнюю и заключить с нею новый мирный договор»20. Но хотя Вашингтон с готовностью пошел на то, чтобы поддержать советскую инициативу
и взять на себя роль посредника, финское руководство отреагировало на это весьма холодно, заявив, что оно его «не может истолковывать как предложение о мире»21.
Завязавшаяся по данному вопросу после этого в течение практически всей осени 1941 г. дипломатическая дискуссия между Вашингтоном и Хельсинки ничего не дала. Для США оказалось вполне
достаточным официальное заявление финнов, которое они сделали
11 ноября. В нем финское руководство указало на «агрессивные» намерения СССР по отношению к Финляндии и в связи с этим заявляло
о невозможности достижения мира с государством, которое представляло для Финляндии постоянную «угрозу». Более того, в документе опять подчеркивалась непосредственная связь новой войны с событиями 1939–1940 гг. и подчеркивалось, что теперь «Финляндия
20
Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентами США
и премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны
1941–1945 гг. М., 1986. Т. 2. C. 5; Советско-американские отношения во время Великой Отечественной войны, 1941–1945: Документы и материалы. Т. 1. М., 1984. C. 98.
21
UM, 12 L. Salasähke Washingtoniin, 31.08.1941; Ulkoasiainministeriön poliittisia
tiedoituksia 7.11.1941. No. 44.

Потсдамская конференция и «финляндский вопрос»

257

стремится обезвредить и занять наступательные позиции противника, в том числе лежащие далее границ 1939 года»22.
Показательным при этом оказалось то, что данное весьма жесткое заявление не имело сколько-нибудь серьезных последствий для
отношений между США и Финляндией. Это подтвердила пресс-конференция госсекретаря К. Хэлла, прошедшая сразу же после получения из Хельсинки ответа. В ходе нее не было высказано каких-либо резких выражений по адресу Финляндии23. Финские дипломаты
смогли даже почувствовать, что в Соединенных Штатах отчасти есть
еще и некоторое «понимание» финской позиции24.
Тем не менее с присоединением Финляндии к «Антикоминтерновскому пакту», произошедшем в этом же месяце, линия поведения
ее руководства стала абсолютно ясной и, как тогда отмечали в США,
финны уже «сочетались браком с нацистами», а Германия просто
«использует финскую армию для того, чтобы наносить за пределами отошедших от Финляндии территорий в период зимней войны
удары по русским»25. Однако и теперь Вашингтон не пошел на серьезное обострение отношений с Хельсинки. Даже факт объявления
Великобританией войны Финляндии 6 декабря 1941 г. не оказал воздействия на Америку, хотя именно в это время США сами вступили
во Вторую мировую войну и начали вести активные боевые действия.
Таким образом, к концу 1941 г. отчетливо определилась позиция
Соединенных Штатов по отношению к Финляндии. В Вашингтоне
в условиях начавшегося процесса формирования антигитлеровской
коалиции не только не шли на объявление войны Финляндии как
соучастнице гитлеровской агрессии, но даже не посчитали нужным
порвать с ней дипломатические отношения. Из этого можно было заключить, что США оставляли шанс влиять не только на Финляндию,
но и на Советский Союз.
Тем не менее в обстановке дальнейшего развития войны Вашингтон все же стал несколько ужесточать свою позицию. Так, летом
22
Цит. по: Барышников Н. И. К вопросу о «стратегических границах» Финляндии // Россия и Финляндия в XVIII–XX вв. Специфика границ. СПб., 1999. С. 282.
23
UM. Tulevat sähkeet. Sähke Washingtonista, 13.11.1941; 12 L. Ulkoasiainministeriön
poliittisia tiedoituksia 20.11.1941. No. 45.
24
Ibid., 12 L. Salasähke Washingtonista, 18.11.1941; Ulkoasiainministeriön poliittisia
tiedoituksia 20.11.1941, No. 45.
25
Ibid., 12 L. Salasähkeet Wasingtonista, 24, 25.11.1941.

258

В. Н. Барышников

1942 г., когда проходили встречи высшего финского и немецкого руководства, американский посланник передал правительству Финляндии ноту, в которой говорилось о разрыве консульских отношений между двумя странами26. Правда, это не помешало Хельсинки
использовать связующий американский канал для проведения дипломатической линии, которая бы способствовала удержанию Финляндией захваченных советских территорий.
В целом в условиях обозначавшегося коренного перелома в ходе
Второй мировой войны финляндское руководство постаралось через
США все же выяснить возможность выхода страны из войны без особого для себя ущерба. При этом обращаться открыто в Москву оно
не собиралось. Здесь учитывалась прежде всего возможность положительного отношения официальных кругов Америки к вопросу
пересмотра территориальных положений мирного договора 1940 г.
и возможность Соединенных Штатов повлиять на СССР в данном
вопросе27.
Действительно, в Вашингтоне были готовы взять на себя выполнение посреднических функций. Однако, выясняя 27 марта 1943 г.
позицию советского руководства, получили ответ, что для Москвы
главным все же является восстановление мирного договора 1940 г.
Очевидно, что подобная позиция советского руководства не совсем
устраивала американцев28, но их энергичные усилия помочь финнам на самом деле теряли всякий смысл. Дело в том, что этот весьма благожелательный для Финляндии дипломатический жест США
оказался совершенно бессмысленным. Находясь под сильным давлением с германской стороны, финское руководство не выразило готовности пойти по предлагавшемуся Америкой пути и продолжало
колебаться в принятии окончательного решения29, что серьезно затрагивало престиж Соединенных Штатов. В силу случившегося Вашингтон демонстративно отдал распоряжение сократить свое
26
Барышников Н. И., Барышников В. Н., Федоров В. Г. Финляндия во Второй мировой войне. C. 201.
27
См.: UM. 110. G 12. Valtioneuvoston pöytäkirja, joka laadittiin ulkoasiainministerin
esittelyssä Tasavallan presidentille. 19.03.1943.
28
Foreign Relations of United States. Diplomatic Papers. 1943. Vol. III. Washington,
1963. P. 251–253.
29
Барышников Н. И., Барышников В. Н., Федоров В. Г. Финляндия во Второй мировой войне. С. 208.

Потсдамская конференция и «финляндский вопрос»

259

представительство в Хельсинки. Тогда оно чуть ли не в полном составе покинуло финскую столицу.
Таким образом, получалось, что американцы, с одной стороны, были готовы оказать «добрые услуги» финляндскому руководству, но, с другой стороны, сам факт сильного германского влияния
на Финляндию не позволял США довести начатое дело до конца и поэтому не мог не вызывать резко негативную реакцию в Вашингтоне.
Тем не менее, существовавшая у Соединенных Штатов концепция — продолжать оказывать Финляндии дипломатическую поддержку — в целом сохранилась. Для «администрации Рузвельта , —
как указывалось в финской исторической литературе, — важнейшим
являлось сохранение самостоятельности Финляндии»30. Проявлялось это, в частности, в налаживании связей с финляндской политической оппозицией, которая сложилась уже тогда в близких к руководству страны кругах (она именовалась «мирной оппозицией»).
Кроме этого, негласно начали обсуждать с финскими дипломатами
замысел весьма радикального свойства — направить на север Финляндии американские войска, с высадкой их в Лапландии31. Предполагалось, что реализация такой идеи позволила бы Финляндии очистить свою территорию от немецких войск и положительно решить
вопрос о заключении мира с СССР. Переговоры относительно этого
проходили продолжительное время в середине 1943 г. в Лиссабоне.
Ничего реального, однако, они не дали. Сам же этот факт был весьма примечательным, поскольку в нем просматривалась возможность
превращения Финляндии в будущем в зону влияния США.
Вместе с тем Соединенные Штаты Америки продолжали относиться со вниманием к перспективе установления прямых контактов между Москвой и Хельсинки, демонстрируя при этом перед советским руководством свой особый интерес к Финляндии.
Это явно проявлялось в ходе встречи «большой тройки» в Тегеране в конце 1943 г. Тогда американский президент Ф. Рузвельт стал
выяснять у Сталина информацию о начале прямых советско-финляндских переговоров32. Тем не менее ни тогда, ни в последующее
Polvinen T. Suomi kansainvälisessä politiikassa. 1941–1947. Osa 2. S. 189.
Foreign Relations of United States. Diplomatic Papers. 1943. P. 293, 297–298;
Polvinen T. Suomi kansainvälisessä politiikassa. 1941–1947. Osa 1. S. 199.
32
Тегеранская конференция руководителей трех союзных держав — СССР, США
и Великобритании: Сб. док. М., 1978. C. 158–159.
30
31

260

В. Н. Барышников

время не продвинулся процесс решения вопроса о выходе Финляндии из войны. США же не шли на то, чтобы оказать еще большее давление на Хельсинки. 17 марта 1944 г. К. Хэлл заявил
на пресс-конференции, что «не может сказать ничего определенного по вопросу о разрыве Соединенными Штатами отношений
с Финляндией»33.
Однако когда в июне 1944 г. против финских войск началось мощное советское наступление, Финляндия оказалась на грани полной
катастрофы. В тех условиях президент Р. Рюти подписал 26 июня германо-финляндское соглашение, в котором содержались обязательства, бравшиеся на себя финским президентом, не разрешать никакому
правительству Финляндии предпринимать переговоры о мире без согласия с германским руководством. Это вызвало в США решительное
осуждение. «Погасла последняя искорка надежды на свободу действий Финляндии», — отмечал временный поверенный США в Хельсинки Э. Гуллион34. 30 июня Соединенные Штаты разорвали дипломатические отношения с Финляндией. Но дальше этого они так и не
пошли. Тем не менее, как отмечает финский профессор Т. Полвинен,
«теперь на северо-западном направлении Красная армия возродила
свой авторитет, преподав финнам силой наступления такой урок, который нельзя было не учитывать»35. В результате в этой критической
для Хельсинки обстановке руководство страны все же взяло курс
на достижение мира.
19 сентября 1944 г. Финляндия вышла из войны, подписав
в Москве соглашение о перемирии на советских условиях. Условия этого соглашения в Вашингтоне в целом расценили достаточно
позитивно, поскольку они, как считалось, «не затрагивали ее внутренней самостоятельности»36. Показательным было то, что, несмотря на взаимодействие в ходе войны с Германией, Финляндия
не была оккупирована советскими войсками, и к власти в стране
вскоре пришли представители «мирной оппозиции». Во многом внутриполитическая ситуация в стране заметно отличалась от той, которая складывалась в государствах Восточной Европы. По мнению
33
Цит. по: Барышников Н. И., Барышников В. Н., Федоров В. Г. Финляндия во Второй мировой войне. С. 235.
34
Цит. по: Там же. С. 255.
35
Polvinen T. Suomi kansainvälisessä politiikassa. 1941–1947. Osa 2. S. 191.
36
См.: Ibid. S. 38.

Потсдамская конференция и «финляндский вопрос»

261

финских исследователей, «при уважении обоих сторон создавались
“психологические предпосылки” для того, чтобы позднее начать
сосуществование»37.
В итоге важно отметить, что на протяжении всей войны 1941–
1944 гг. американская позиция по отношению к Финляндии была
особой, в сравнении с другими ведущими странами антигитлеровской коалиции. США сохранили в известной мере ту позицию, которую там занимали в отношении Финляндии еще в период так называемой «зимней войны». Не помешало этому даже вступление США
в войну с Германией в декабре 1941 г. Более того, американские дипломаты проявляли готовность играть роль посредника между Хельсинки и Москвой, выступая завуалированно с позиции защиты интересов Финляндии.
В целом мягкое противостояние СССР и США по «финляндскому вопросу» стало отчасти одной из причин формирования отличительной особенности специфического внешнеполитического развития Финляндии в последующем. Данное государство, можно сказать,
оказалось своего рода страной-феноменом, когда в условиях начинавшейся холодной войны, принадлежа к сообществу государств западного мира, одновременно находилась в близком сотрудничестве
с Советским Союзом.
Что же касается Потсдамской конференции, то очевидно, что тогда
расстановка политических сил в Европе еще не определилась. Но в ходе
работы этой конференции Соединенные Штаты явно были готовы согласиться с потерей своего влияния в Финляндии. Этот отход, вероятно,
был мотивирован тем, что в Вашингтоне тогда не хватало соответствующих рычагов воздействия на происходящие в тот период в Финляндии
процессы. В результате на Потсдамской конференции Запад неизменно
причислял Финляндию к странам Восточной Европы, что отличалось
от подхода, который тогда наблюдался в отношении Италии.
Но все это в достаточной степени пребывало в динамике. Уже
в 1946–1947 гг. американские дипломаты вновь начали пытаться разыграть «финскую карту». Причем и тогда это наталкивалось
на твердую позицию СССР. Надежды, что в отношении Финляндия
«сама фактическая ситуация убедит Советский Союз согласиться»38
37
38

Ibid. S. 191.
Polvinen T. Suomi kansainvälisessä politiikassa. 1941–1947. Osa 3. S. 93.

262

В. Н. Барышников

не оправдалась. Учитывая геополитическое положение этой страны
у границ СССР, «Кремль, — как выразился один финский историк, —
отказался себя запугать»39. В результате Финляндия, даже сохраняя
определенное западное влияние, так и не попала в американскую
зону военно-политического противостояния и в этом уже четко просматривалась советская позиция, которая в отношении Финляндии
формировалась в течение всего предшествовавшего периода развития советско-финляндских отношений, включая, естественно, и саму
войну.

39

Ibid.

Научное издание
ОСВОБОЖДЕНИЕ ЕВРОПЫ ОТ НАЦИЗМА (1944–1945 гг.)
Актуальные проблемы научной интерпретации
Корректор А. М. Никитина
Оригинал-макет П. П. Шаров
Обложка И. А. Тимофеев
Подписано в печать 09.11.2020. Формат 60×90 1/16
Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл.-печ. л. 16,5
Тираж 230 экз. Заказ № 2220
Издательство «Нестор-История»
197110 СПб., Петрозаводская ул., д. 7
Тел. (812)235-15-86
e-mail: nestor_historia@list.ru
www.nestorbook.ru
Отпечатано в типографии
издательства «Нестор-История»
Тел. (812)235-15-86