Жемчужина гнева [Марина Ушакова] (fb2) читать онлайн

Марина Ушакова Жемчужина гнева

Этой ночью ему снова снился кошмар: огромный паук создаёт из паутины маму, которая оживает и открывает глаза от его поцелуя в макушку. Её волосы пахнут лавандой. Он осматривает её, словно произведение искусства и отпускает в чёрный, холодный мир из своего тёплого и уютного, звёздного, паучьего гнезда.

Вроде бы сон сам по себе не страшный, но мальчик каждый раз просыпался в липком поту и с криком, потому что эта женщина во сне не его мать.

Встрепенувшись, глянул на часы. Пора. Активные отжимания после гигиенических процедур, подтягивания с “выходом силой” раз тридцать, тренировка пресса, прыжки в специальном тренажёре, добавляющем вес телу. Этого достаточно. Впереди ко всему прочему тяжёлые нагрузки на занятиях в школе.

Связка учебников, за щекой недожёванный завтрак. Под ногами быстро заскрипели мелкие камушки. Так быстро пролетают дни. И занятия закончились в обычной школе незаметно. Общеобразовательная школа для Марка, как немного скучная забава: все задачи слишком просты, и оттого большую часть времени, он тайком читал на уроках учебники второй школы, которую посещал так же ответственно, как и эту.

Марк замедлил шаги, посмотрел в небо, запрокинув голову и ловя лицом ещё тёплые осенние лучики солнца. Мысленно перебрал в голове то, что выучил. Отлично. Нехотя вытащил пальцы из просветов сетки, усилием воли заставляя себя оторваться от зрелища. За этой сеткой его ровесники играли в лапту на спортивной площадке. Им некуда больше спешить. Конечно же, хотелось к ним. Иногда. Сегодня особенно, когда он снова увидел лицо и глаза той, с кем желание быть рядом — самое сокровенная тайна его сердца.

В теле поднялась странная, необъяснимая волна жара. Не впервой. И гасится эта волна только физическими упражнениями: бегом, боксом с синтетическим противником или иными запредельными нагрузками, доводящими до ломоты во всём теле. Книги не помогают. Музыка делает только хуже.

Марк отвернулся от спортивной площадки и, подняв связку учебников общеобразовательной школы, упругим шагом направился домой. Нужно помочь маме по хозяйству, а затем спешить на занятия в мастерскую. Нет времени огорчаться от пропущенной игры. Сегодня у него всё же случился маленький праздник — он увидел Лиду. Он мог наблюдать за ней так, что никто этого не заметил: с ветки высокого древнего дуба. Она шла летящей походкой в толпе одноклассников и смеялась над шутками окруживших её воздыхателей. Они не достойны её.

Всего три минуты счастья. Три такие долгие и одновременно непростительно мимолётные минуты.

Впрочем, наличие у Лиды толпы обожателей из старших классов не смущало Марка. Каким-то шестым чувством он понимал, что они для неё лишь игрушки. Нет среди них ни одного, кто бы отвечал её завышенным требованиям и амбициям. Она королева. Царица. Богиня. Она умна, хорошо сложена и невероятно красива.

Его не смущала очевидная разница в возрасте и росте. Он младше её на два года и ниже на полторы головы. Это всё ерунда. Его родители высокие и стройные люди, и Марк обещал стать не менее высоким, ведь в своём классе он и так выше всех на голову. Во всех смыслах этого слова.

Марк одним взглядом открыл дверь в дом и вошёл, вслушиваясь в звуки. Так, мама уже на кухне, значит, мыть руки и к ней на помощь. Сегодня она проводит дома светский приём, и ожидаются её партнёры по бизнесу. В подготовке ей всегда помогал папа, но в данный момент он в командировке где-то в параллельной Вселенной. Отец редко бывал дома, и Марк последний раз видел его очень давно. Не вспомнить когда. Давно. Будто в прошлой жизни. Его лицо стёрлось из памяти. Остался только силуэт очень высокого, стройного мужчины с длинными иссиня-чёрными волосами. А ещё Марк помнил его руки: сильные, жилистые с длинными, крепкими пальцами с ухоженными ногтями. И кольцо на безымянном пальце. Простое кольцо без камней, гладкое, лишь с четырьмя чёрточками наискосок, в которых мастер залил алую эмаль. Эти чёрточки напоминали тонкие царапины от когтей. И у мамы было такое же кольцо. Но с некоторых пор она перестала его носить. И убрала все фотографии отца. Убрала и свои фотографии. Вместо семейных фотографий теперь на стенах красуются картины известных живописцев Менделеевска.

Быстро переодевшись в лёгкий костюм, мальчик устремился на кухню, по пути приказав домовому Яну выдвинуть в гостиной длинный стол, украсить зал белыми цветами и заняться сервировкой королевским сервизом из тончайшего китайского фарфора на двадцать четыре персоны.

— Ян, добавь на стены трансляцию живого цветочного сада с приятной, ненавязчивой музыкой фортепиано, которая не заглушит беседу, а будет отличным фоновым решением. Ян, музыка должна способствовать размышлениям, меланхолии, расслаблению. Да, эта подойдёт. Нет, а это слишком банально. Смени сад на белые камелии. Музыку тише. Вот так, отлично. Молодец, Ян, ты отлично справился.

Зал блистал чистотой, свежестью и ярким солнцем, светящим в огромные палладиевые окна с белыми кисейными, полупрозрачными шторами, собранными изысканными ремешками с крупными стекляшками, имитирующих бриллианты.

Домовой мигнул светом, обрадованный похвалой. Его тень метнулась по потолку за маленьким хозяином. Над головой Марка мигали все лампы и вздувались стены, стремясь коснуться его. Домовой души не чаял в Марке и сопровождал его повсюду, пока тот был дома.

Очутившись на кухне, Марк чмокнул наклонившуюся к нему маму с мучными руками в нежную гладкую щеку, с наслаждением вдыхая аромат её духов и, усмехнувшись, взялся за работу. Он знал, что проявлять чувства преступно, но не боялся доносить до мамы свою нежную привязанность. На улице, конечно, он держался холодно и отстранённо, как велит закон.

Домовой радостно кинулся помогать ему, подавая ножи, доски, блюда, специи и продукты.

— Он снова здесь?

Мама осторожно оглянулась по сторонам, выискивая признаки невидимого помощника сына.

— Да, мамуль. Тебе давно стоило к нему привыкнуть. Ян отличный помощник. Лучший из тех, кого удалось привести из мира Традана.

Мама передёрнула плечами и чуть побледнела. Она не любила упоминание об этом мире, где обитали агрессивные духи, демоны, призраки и заблудшие души. Но Марк в сопровождении своего учителя был там несколько раз.

— Не нравятся мне духи из Традана. Злые они, жестокие и страшные.

Марк украсил пастой очередное блюдо и передал его Яну, чтобы тот отправил его на стол.

— Мама, откуда тебе знать? Ты ведь не была там. Не все они злые, — тихо ответил он и пожал он плечами.

Однако с содроганием вспомнил, как однажды его учитель отбивался от огромного полчища уродов, желающих попасть на Землю. Самое ужасное было в чудовищах, их похожесть на людей, искалеченных страшными болезнями. У некоторых зияли в телах огромные дыры и отсутствовали многие органы. Трудно было поднять оружие против них, особенно, когда Марк нарушил запрет учителя и посмотрел одному из обитателей Традана в глаза. У монстра были человеческие глаза, полные боли и страдания, но никак не ненависти. Он будто молил о чём-то…

О битве с монстрами он никогда не расскажет родителям. Незачем лишний раз нервировать их. Когда-нибудь ему предстоит ходить в мир Традана без учителя.

— Заходила Ирония.

Марк встрепенулся, вырванный из своих размышлений.

— И?

— Просила передать, что встретит тебя по пути в мастерские.

— Спасибо, мамуль.

— А ещё на завтра приглашены гости. В двенадцать часов состоится бал в честь возвращения сына со службы в Тайной Канцелярии губернатора Бориса Ивдеева. Миша пока единственный солдат, вернувшийся живым после столь длительной службы. Очень интересно взглянуть на бывшего ученика чародея Сило. Также отправлены приглашения семьям Соболевых и десяткам других высокопоставленных семейств города. Надеюсь, ты снова окажешь мне помощь в подготовке.

— Несомненно, мамуль. Помогу.

Марк кивнул и отдал ещё одно блюдо домовому, думая о том, приглашена ли с родителями и Лидия. Но спросить постеснялся.

Мама проводила недовольным взглядом улетающую тарелку.

— А самому отнести не судьба, Марк? Так и ноги отсохнут.

Мальчик озорно подмигнул матери.

— Мамуль, мы ведь почти закончили. Отойди от посуды, Ян вымоет её гораздо быстрее. Тебе не стоит портить руки перед приёмом. Сегодня только понедельник, впереди у тебя ещё множество встреч и мероприятий. Тем более, мне уже пора в мастерскую. Удивляюсь твоему упрямству.

— Что? — Мама повернулась к нему, снимая фартук.

— В других семьях неофитов есть прислуга, а ты по-прежнему делаешь всё сама.

Этот разговор был частым. До появления в доме домового, Марк настаивал на прислуге, но мама упорно продолжала делать все домашние дела самостоятельно. Теперь же, к её недовольству, уборкой и садом занимается Ян, что освободило значительное время для женщины. Но, невзирая на помощь демона, мама частенько ухаживала за цветами в саду сама, получая от этого огромное удовольствие. Цветы успокаивали её, а работа на земле давала восполнить типичный для большого города дефицит движения у женщин, работающих на дому дистанционно. Хорошо, что она периодически проводит встречи со своими коллегами и посещает светские мероприятия.

Марк вытер руки о полотенце, протянутое ему Яном, и пошёл переодеваться в соответствующий костюм ученика. К моменту его выхода из дома Ян уже домыл посуду, продолжая баловаться светом над мальчиком.

— Ян, приглашения на бал в среду уже отправлены?

Свет дёрнулся миганием. Нет, значит.

— Добавь в приглашение семье Соболевых имя Лидия. Проследи, чтобы у мамы всё прошло гладко. И помни о моём приказе: никто не должен знать о твоём существовании. Делай всё осторожно, не пугай гостей. Увидимся вечером. Всё, пока, Ян.

Свет мигнул.

В коридор вышла мама и, сложив руки на груди, молча наблюдала за сыном, который у зеркала внимательно расправлял каждую складку на своём чёрном костюме с высоким воротником-стойкой и погонами, напоминающие по форме военные, но имеющие на краях несколько свисающих кровавых каплей рубинов. Прямо католический алчный священник. Почему мастер выбрал для своих учеников такую форму? Слишком строго, дорого и чопорно. Они же ещё дети.

— Этот бал, — мама опустила взгляд.

— Что с ним не так? — Удивился Марк.

— Он по приказу Тайной Канцелярии. Это была не моя инициатива.

Марк не понял её волнения и ничего не ответил. Открыл маленькую баночку и скрупулёзно оглаживал свои волосы им, утяжеляя. Наверное, сегодня тренировки по единоборствам, и волосы не должны пушиться и попадать на лицо. Сын хмурился. Его раздражали длинные волосы. До поступления в академию чародея Илии, Марк стригся очень коротко и всегда радовался “ёжику”, с наслаждением гладя себя по голове против роста волос.

Ученики других мастеров носят более расслабленную форму спокойных или весёлых оттенков. Но не ученики Илии. Более того, мастер требовал, чтобы ученики не стриглись. У Марка отросли роскошные, шёлковые, иссиня-чёрные волосы как у отца. Статью и лицом он вылитый отец: тоже чуть вытянутое лицо, длинный узкий нос с пока ещё едва заметной горбинкой, чувственные губы, огромные глаза цвета тёмной стали, опушённые густыми ресницами и гладкая белая кожа. С длинными волосами его можно было спутать с девочкой. Но он слишком высок для своего роста и широкоплеч. Похоже, ему не грозит подростковая угловатость и мосластость. Огорчало, что его внешность как пример шаблонного, многовекового, устоявшегося восприятия чародеев и магов. Как насмешка судьбы. Ворона на плече только не хватает и сказочного магического жезла…

Марк метнул на мать удивлённый взгляд.

— Извини, — мама выставила перед собой ладони, пытаясь закрыть от него свои мысли. Поздно. Сын лишь улыбнулся уголком рта и вышел, ослепив женщину ярким светом улицы.

Двенадцать лет. Ему всего двенадцать лет, но взгляд не детский. Как же так получилось, что именно он попал к Илие?

Мама вздохнула и, метнув настороженный взгляд на вскрытое письмо, неосознанно передёрнула плечами. Проклятый приказ о бале. С красным списком, который она так и не смогла заставить себя прочесть, заранее зная, чьи вписаны имена.

Она не сомневалась, что сын отдал команду домовому присматривать за ней. С тех пор, как год назад в доме появился Ян, Марк оставлял маму под его присмотром словно маленькую девочку. А Яну только того и надо: он послушно следовал за ней повсюду, даже в душ, услужливо подавая шампуни и мочалки, потом бережно заворачивал в мягчайшее полотенце. Она так и не привыкла к этому существу из мира опасных тварей. Интересно, чем Марку удалось привлечь и подчинить пожирателя жизни и сеятеля смертельных болезней? Он привёл в дом солдата Традана. Убийцу. Одного из самых сильных бойцов могильного тлена. Коронованный серой короной демон. Лучший среди среднего звена в демонической иерархии. Но среди таких лучших нередко оказываются те, кто когда-то занимал престол Традана, и по каким-то неведомым причинам получил ранг ниже. А судя по размерам короны и огню, который описывал Марк, Ян явно был из первых по силе и возможностям. Падший. Низко павший демон.

Ладно, пора наряжаться и встречать коллег.

— Привет, Ирония, — Марк протянул руку и взял у девочки её тяжёлую сумку. — Идём?

— Привет, — подруга широко улыбнулась и ткнула его в плечо. — Я же просила не называть меня полным именем!

— Ладно-ладно, прости.

Нежеланный ребёнок в семье, которого воспитывала бабушка. Ирония вечно подвергалась насмешкам в школе из-за своего имени и простоватой внешности.

— Что вчера нового узнала у мастера?

Девочка прыгала впереди. Её коротко остриженные кудряшки тёмно-русого цвета прыгали вместе с ней. Но Марк не замечал в ней ничего умилительного, ведь они дружили едва ли не с рождения. Ирония. Надо же какое дурацкое имя дали малышке. Только этому он не переставал изумляться.

— Вчера изучали крапиву и её магические свойства. Мне удалось пробудить её дух.

Марк сдержанно кивнул, шагая следом за ней.

— А ты? Марк, ты никогда не рассказываешь об обучении у своего жуткого чародея. Чему он тебя учит? Даже Никита молчит, ничего не рассказывает. Все ученики делятся новыми темами и впечатлениями, а вы нет. Даже неофиты Иффо, приезжавшие к нам в школу много чего интересного рассказывали. Что ты вредничаешь, Марик?

— Нечего рассказывать. — Пожал плечами Марк, убирая с лица смолистую прядь. Ветер поднялся, срывая жёлтую листву с деревьев.

— То есть, мастер Илия вас ничему не учит? — Ирония остановилась резко, и Марк едва не врезался в неё.

Взглянув в лучистые карие глаза, Марк лишь погладил подругу по щеке и улыбнулся.

— Ты же знаешь, мой учитель не из этого мира, Иро. Я перешёл черту, когда мог свободно говорить о новых навыках. Я уже заключил кровный контракт с ним и получил имя металла. Обратного пути нет. Я дал обет молчания. Не выспрашивай ни о чём. Давай, купим мороженое по пути?

Иро засмеялась и, подхватив под руку друга, залепетала о своих девичьих делах, которые Марк привык слушать каждый день по-доброму и снисходительно. Из её лепета он научился улавливать только то, что для неё важно, чтобы запомнить и не обидеть её, когда спросит. В остальном же, он просто наслаждался музыкой девичьего звенящего голоса, не вдумываясь в слова.

— А вчера нам рассказывали, что раньше на Земле только древние волхвы умели пробуждать души растений, — лепетала девочка. — Многие тысячелетия магия была утеряна на нашей планете. Потом Земля усохла, уменьшилась в размерах, сошла с орбиты, и чтобы стабилизировать её и спасти человечество, учёным пришлось создать Лилитаду, вокруг которой мы теперь летаем…

Взяв пару стаканчиков с самым вкусным мороженым, Марк вручил девочке один, развернувшись в сторону её мастерской. Странные вещи преподают в школах. Найти ресурсы для создания гигантской Лилитады и не суметь вернуть Земле её массу?

— Спасибо, — Иро с восторгом сорвала бумажную крышечку и, прикрыв от удовольствия веки, впилась зубами в ледяную мякоть. — Ой, вкусно-то как! Марик, а давай, когда вырастем, поженимся?

Марк продолжал шагать. Почему-то внезапно пропал аппетит. Мороженое таяло в руке.

— Ты же меня любишь. — Даже не вопрос, а уверенное утверждение. Сразу берёт быка за рога и готовит из него тушёнку.

Он задумался. Да, он очень дорожит дружбой с Иронией. А по-настоящему любит Лиду, с самой первой встречи. Он уверен, что эта его любовь к Лидии на всю жизнь. Ирония и он с рождения знают друг друга, но нечто испепеляющее он всегда чувствовал только к Лидии. Она пробуждала в нём пылкие, романтические, неконтролируемые эмоции и чувства. Он хотел быть рядом с ней, чувствовать её запах, касаться руки, смотреть в глаза, слышать голос… И защищать от любых бед. Он желал быть её персональным героем, её опорой, её щитом. Не меньше. В крамольных мечтах он даже лелеял мечту, что с ней случится некая неприятная история, а он спасёт её. Он часто застывал, глядя в небо и представляя всяческие истории, в которых он непременно окажется рядом, чтобы вынести на руках из бед свою прекрасную Лидию.

— Марик? Так, что на счёт свадьбы?

Марк вручил ей сумку, протянул своё мороженое и сдержанно вздохнул. Интересно, его мама тоже была такая в детстве? Отец с мамой также дружили с детства.

Ирония заметила, как мечтательные глаза друга стали печальными. Так внезапно, словно его оторвали от созерцания божественного явления, дарующего безграничное счастье. И, правда, в этот момент он ощущал себя упавшим с неба на землю.

— Иро, мы ещё дети. Я не могу тебе ничего обещать. Если я дам такое обещание, то это с моей стороны может оказаться когда-нибудь предательством. Я же ученик мастера Илии, и не могу давать обещаний, которые в будущем могут обернуться для тебя большим разочарованием. Меня могут призвать на службу в Тайную Канцелярию. Оттуда почти никто не возвращается, Иро. И этот закон о привязанностях… Мы его нарушаем даже сейчас…

— Какой же ты зануда, — Иро обиженно надула губки и взяла свою сумку, не заметив протянутое мороженое. — А на счёт закона ты прав. Если кто-нибудь на нас донесёт, то нам несдобровать. Хорошо, что в нашем окружении нет сплетников. Ладно, вечером увидимся.

— Да. Пока, Иро.

Марк пошёл в сторону кленовой аллеи, ведущей прямиком к гигантскому странному зданию, построенному, будто из колерованного индиго тёмно-серого бетона. Не самое большое и мрачное здание в городе, чьи шпили исчезают в облаках. Больше только здание Тайной Канцелярии, высящееся в центре города ослепительной, рафинированной белизной прямоугольной громадиной. Но эта белизна не давала ощущения чистоты. Скорее, она оставляла осадок опасности. Сверкает стеклом и холодной глазурью, ослепляя, отвлекая, как дворец Снежной Королевы из сказки. Мальчик снова окинул взглядом школу Илии. Зачем одному мастеру такое огромное здание?

С досадой тряхнув рукой, Марк скинул растаявшее мороженое в урну и достал из кармана платок, чтобы вытереть липкие ладони. Ткань зацепила ещё свежий шрам на внутренней стороне ладони. Поморщившись, Марк вздохнул и остановился на том месте, где останавливается каждый день вот уже четыре года, набираясь храбрости, чтобы войти к своему учителю.

Но в школу его тянуло любопытство. В узелке сложены еда, верёвка, фонарь и бутылка с водой. Они пригодятся, когда он с Никитой после занятий пойдёт исследовать третий этаж жуткого здания школы. Жаль, никак не удаётся отыскать вход в подвал.

Машинально убрал платок в карман и запрокинул голову, встречая падающий лист клёна. Он не трус. Но отчего же трясутся поджилки? Он заключил контракт с демоном из мира Традана, чтобы сделать его своим союзником и домовым. Но боится своего учителя, который никогда не делал ему ничего плохого. Нужно избавиться от страха. Страх может помешать достойно пройти промежуточный экзамен сегодня, за которым последует очередное исключение слабых неофитов. Из тридцати учеников осталось шесть. Сколько учеников Илия оставит? И что будет потом? Для чего государство отправило их на эту странную и очень опасную учёбу?

Кленовый лист упал на лицо, обдав осенней прохладой и свежестью.

В школе все боятся неофитов Илии. Их всех без исключения, даже тех, кого отчислил учитель, считают некромантами. Но это не так. Они не имеют никакого отношения к мертвецам. Походы в пространство Традана лишь часть учебной программы, закаляющей характер будущего чародея. Там проходят самые тяжёлые тренировки для тела, разума и духа. Сломленных походом в Традан сразу исключают из школы чародея Илии и отправляют на длительное лечение в санаторий. А потом забвение. Бывшие ученики имеют в будущем сложности с учёбой, коммуникацией, работой. Они нежеланные работники даже в рядах серых клерков.

Марк жадно рассматривал пятнышки и точки на листе, лежащем на его лице. Лист светился червонным золотом, не являясь при этом однотонным. Целый спектр разнообразных цветов и оттенков создают шедевральный эффект золота.

На Земле сейчас сто один маг. Из них только три инопланетных чародея, к одному из которых попал Марк. Попасть на обучение к чародею из чужого мира считалось не просто престижно. Государство оплачивало любой каприз таких учеников, не забывая заботиться и об их семьях.

Ирония же попала к обычной колдунье, ведающей магией трав. Там всё проще. Ученики магов-землян получали стабильную стипендию и всё. О таких привилегиях, какие получали неофиты инопланетных чародеев, не было и речи, вероятно, по причине смертельной опасности во время контакта с их неземной природой. Многие неофиты погибали во время обучения. У каждого из трёх чародеев были свои очень жёсткие правила, которые ни при каких обстоятельствах нельзя было нарушать. К примеру, чародей Иффо, проживающий в Китае, запрещал открывать рот, говорить и свободно дышать. Его неофиты входили в мастерскую в масках, чтобы выдыхаемый воздух не попал на чародея. Иффо не мог контролировать свой голод, когда ощущал дыхание живых людей, и нападал на нарушителей. Многие его ученики, не сумевшие преодолеть очередные экзамены отбора, оказывались спустя время в психиатрических лечебницах.

А у чародея Сило все ученики быстро лысели, теряли ресницы и брови. А если покидали мастерскую по причине отчисления или, решив навестить семьи, по которым успевали за пятнадцать лет изрядно соскучиться, тяжело заболевали, зачастую с летальным исходом. Неофитам Сило запрещалось покидать мастерскую до окончания учебного процесса. Они жили в доме своего учителя в общежитии, о котором ходили дурные слухи. И только выпускникам позволялось иногда сопровождать учителя на мероприятия.

Можно сказать, что Марку повезло с чародеем, у которого ученики гибли только во время серьёзных испытаний, чаще по собственной глупости, непослушания или неосторожности, а не от прожорливости их ментора или болезни.

Если выполнять все правила, то можно не только выжить без особых усилий, но и выиграть какой-нибудь приз, найти редкий артефакт или оружие. Как в игре. Либо пан, либо пропал.

Сняв с лица лист, Марк вдохнул полной грудью холодный воздух и, вздёрнув подбородок, стремительным шагом направился к высоким двухстворчатым дверям мастерской. Это его жизнь. Он хозяин своей судьбы. Он твёрдый металл. Он Твёрдый Металл, который не имеет права на саможалость, страх и сомнения. В кулаке смялся жёлтый лист и полетел в сторону жалким комком.

Марк не видел, как лист начал расправляться, плавая в прозрачной луже, в которой отражалось серо-синее, мрачное, холодное и кажущееся неприступным и неуютным здание с провалами узких окон без стёкол.

Обманчивая безмятежность комнаты. Взгляд скользил по пустым коврикам, на которых прежде сидели те, кого исключили, или те, кто не вернулся из Традана.

Зухра мягко водила щёткой по его волосам, стоя на коленях за его спиной. Её муж Тош в забавной шапочке бесшумно обходил учеников, ставя перед ними чаши с тёплым вкусным напитком и тарелочки с ореховыми сладостями. Традиция успокоения, введённая учителем перед началом занятий, Марка больше нервировала, чем успокаивала. Чем тщательнее семейная пара узбеков исполняла свои обязанности, тем тяжелее ожидается задание.

Шапочка работника школы всегда привлекала особое внимание Марка. Это не просто шапочка, имитирующая традиционный головной убор узбеков. Это шлем. Защита от какого-то воздействия. Его жена носит такую же шапочку, расшитую “огурцами”, замысловатыми узорами, скрывающими мощнейшую защитную магию. Интересно, от чего они защищаются? Они не маги и не чародеи, не могли сделать их себе сами. Каждый раз всматриваясь в узоры шапочек, Марк узнавал замаскированные письмена магии Илии. Значит, это учитель сделал им эти головные уборы? Зачем?

Марк тихо вздохнул, бросив благодарный взгляд пожилой, но очень красивой женщине. Та в ответ скромно улыбнулась, опустив глаза и, двигаясь вперёд спиной, в полупоклоне покинула комнату равновесия, унося поднос со щётками для волос. Она остановилась в проходе в ожидании мужа. Всё ритуал закончился. Марк медленно поднялся, дождался, когда поднимутся остальные ученики и с ровной спиной поклонился Тошу, держа руки напряжёнными по швам. Когда он поднял голову, то успел поймать молниеносный взгляд мужчины на поднос в руках уходящей жены. Марк быстро посмотрел туда и, нахмурившись, едва заметно кивнул узбеку, выражая признательность. Никого Тош больше не предупреждал, только Марка, который, заметив на подносе аккуратно собранные вычесанные волосы учеников, смотанные тонкими, чуть заметными кольцами стиснул зубы и сжал кулаки. Волосы учеников Илия использовал для создания боевых дублей на арене. Значит, сегодня будет особенный тренировочный бой со своими пороками, страхами, психологическими проблемами и душевными травмами. Бой со своим двойником. Все прошлые свои бои Марк проиграл. Он не знал, что в этом бою ещё ни разу не было победителей среди учеников младших групп школы.

Учитель Илия появился из воздуха: гигантская, выраженно сутулая громадина в странном одеянии из старой изорванной робы, ниспадающей обрывками с торчащими нитками и лохмотьями. Густые седые волосы накрывали его плечи и спину до самого пола, из-за чего невозможно было представить себе его телосложение. Он похож на конус из спутанных седых волос и лохмотьев. Вытянутое лицо с тяжёлым подбородком бетонного цвета с синим отливом и чёрные, без белков глаза, в которых плавали светящиеся две синие точки, заменяющие зрительный орган. Лицо каменное, как и здание, безэмоциональное, ко всему безразличное, высокомерное, нечеловеческое.

Илия проводил своих неофитов на арену: круглый зал с множеством дверей, на которых были грубо вырублены поверх затёртых других имена нынешних учеников. Марк остановился перед своей дверью и быстро снял с себя всю одежду, оставшись в свободной белой льняной рубахе и свободных штанах. На сложенную одежду упала и лента, стягивающая его волосы.

“Дмитрий. Твёрдый Металл” — всё же удалось прочитать частично вырубленную надпись под свежей, с его именем. Где теперь этот Дмитрий? Кем он стал? Закончил ли он обучение или его исключили? И если закончил, то почему о нём никто не вспоминает и не говорит, ведь он должен был стать одним из солдат Тайной Канцелярии? У него наверняка, остались родственники в городе. Или он иногородний? А если он не смог доучиться, то кто-нибудь показал бы на него пальцем на улице и крикнул “изгнанный!”. Но учеников предыдущего потока Марк ни разу не встречал.

Рядом стучал зубами Никита и загнанно поглядывал на своих одноклассников. Его огненно рыжие волосы напоминали сейчас нимб — воздух в круглой комнате слишком сухой, и волосы быстро электризовались, поднимаясь над головами. Зная эту особенность, Марк предусмотрительно смазал волосы утяжеляющим гелем, ведь они могут создать серьёзные проблемы во время боя.

Через босые стопы поднимался ледяной холод каменного пола, но мальчик его не чувствовал. Он закрыл на минуту глаза, чтобы справиться со своим страхом, заставляя себя думать о матери, о Лиде, об Иронии. Женщины, девочки, девушки его вдохновляли, придавали сил. Их мягкость, грациозность, женственность пробуждали в нём желание быть сильным. Природа позаботилась о мужчинах, не позволяя им скатываться в бездну слабостей, и создав для этой цели нежных, хрупких женщин, которых важно защищать и оберегать. Они словно цветы, украшают суровую мужскую жизнь, смягчают их каменное, воинственное сердце и учат милосердию и любви.

Потянув холодный воздух, пахнущий сухим асфальтом, Марк первым шагнул вперёд, открывая комнату, в которой его уже ждал двойник. Ему не страшно — в его сердце цветут белые хризантемы нежного образа Лидии, крупные, сильные красные розы матери, озорные, хвастливые и весёлые барвинки Иронии. В его душе сад…

— В твоих врагах всегда будет часть тебя, Марк, — донёсся издалека голос ментора — густой, словно хор басов голос. — С кем бы ты ни сражался, ты всегда будешь сражаться с собой. Это исключительная особенность людей Земли. Вы столь многогранны, что нет во Вселенной ничего, что не имело бы хоть одной частицы ваших свойств. Ты Твёрдый Металл, Марк, поэтому всегда проигрываешь бой с собой.

Марк поднял голову и встретился взглядом со своим двойником, который высокомерно ухмыляясь, поднял в руках копьё, приглашая к битве.

“Я не столь воинственен. Мне не интересно. У меня в этой жизни одна цель — защищать мой сад. А здесь мой сад только во мне” — вдруг неожиданно для себя подумал мальчик.

Его тело и душу пронизывали волны убийственной надменности, высокомерия, самоуверенности. Это уже проходили. Высокомерие и надменность тоже толкают людей к битве, чтобы доказать свою силу, быть выше других.

И нечто ещё тонкое, как ледяное жало кололо в самую глубину сердца. Презрение. А ещё там было желание. Желание, описать которое Марк никак не мог. Он впервые столкнулся с ним на арене сегодня. Не желая сражаться с двойником, Марк полностью сосредоточился на исследовании своего потаённого желания. Лучше бы он этого не делал. Он согнулся от боли с криком, испытывая раздирающую его тело страсть к Лидии. Так вот оно в чём дело?! Он никогда не ведал прикосновения любимой. Он полностью осознавал, что ещё мал. Но боль скрутила его, повалила на каменный пол. А двойник всё ускорялся, танцуя вокруг и раскручивая перед собой копьё. Он призывал к битве истошно, непомерно взращивая страсть и бросая её в тонкое, ещё детское тело.

— Нет! Я не буду с тобой сражаться! — Заорал что было сил Марк, раздирая ногтями шершавый холодный пол. — Я ещё не созрел! И Лидия дитя! Я могу это контролировать! Могу! Я твёрдый металл! Я! Твёрдый! Металл!!! Я Титан!!! Титан!!!

— Незрелый, значит, слабый и маленький, — вторил двойник с ехидной усмешкой. — Слабое ничтожество, упивающееся жалостью к себе…

Нет жалости к себе. Незрелость — это просто, период, который смоется рекой лет и водопадом опыта… Незрелость — просто, фрагмент времени, который когда-нибудь закончится. И это нормально. Это естественный процесс в природе. Врёшь, не возьмёшь этим!

Марк тяжело дышал, обливаясь потом, и смотрел на мокрое пятно под своим лицом. Слюни, слёзы. Презрение двойника перехватило эстафету, снова наращивая скорость и натиск. С презрением сложнее. Ненависть к себе за слабость, за вульгарные фантазии… Да, он часто думал о Лидии, не как о человеке, не как о личности, а как об объекте, который может удовлетворить его потребности в общении, а в мечтах и снах — о других, непозволительных желаниях.

— Ты Титан. Я Титан, — прорычал Марк своё магическое имя, данное ему Илиёй. Никто не должен знать второе имя. Только учитель и инициированный им юный чародей.

Двойник внезапно остановился и опустил копьё, чиркнув острием по полу. Боль резко прошла.

Марк поднялся, вытирая с лица слюни рукавом. Опять проиграл битву со своим альтер эго. Но на душе внезапно стало как никогда спокойно. Не важна в данном случае победа или поражение. Сейчас оказалось для Марка гораздо важнее понимание себя. А завтра он сумеет найти в себе силы подойти к Лидии. Он должен её узнать как человека, а не как объект тайного обожания. Тогда он сможет победить и презрение к себе, и свои непозволительные мечты.

Марк резко развернулся и вышел с арены. Он медленно и сосредоточенно одевался, не глядя на других учеников. Некоторые из них плакали навзрыд, пряча синяки и ссадины. Они сражались со своими двойниками физически, как прежде и Марк. Но сегодня он отказался от сражения и испытывал невероятное облегчение.

Его взгляд скрестился со взглядом Никиты. Тот измученно мотнул головой, значит, сегодня он не в состоянии обследовать здание школы. Ничего. Может, завтра. Марк и сам чувствовал себя разбитым. Но не униженным, как в прошлый раз.

Неофиты выстроились у стены, встречая ментора. Илия снова появился из воздуха. Медленно обвёл своим невероятным взглядом детей и поднял руку, указывая на Теодора Жидкий Металл.

— Ты уходишь. Твоё обучение прервано, Жидкий Металл. Ты не прошёл экзамен.

Марк с трудом сдержался, чтобы не посмотреть на Теодора, который только что лишился привилегии обучаться у чародея. Нет, не нужно изучать реакцию одноклассника. Марк уже знает, что сейчас испытывает исключённый ученик. Это не облегчит страдания Теодора, а лишь усилит его жалость к себе. Но Никита с насмешкой всё же повернулся к Теодору и толкнул его локтем со словами:

— Бывай, слабак.

Осталось пятеро.

Ментор двинулся к выходу из круглой комнаты, чуть задержавшись сначала возле Никиты, затем возле Марка. Чёрные глаза учителя будто проникли в самые глубины его души, но это не смутило мальчика. Он поднял взгляд и прямо посмотрел в сухое лицо громадины. Он начал понимать своего учителя. Он начал ему доверять. Урок битвы с самим собой сегодня на многое ему открыл глаза.

— Спасибо, учитель, — очень тихо прошептал Марк, почтенно склонив голову.

Илия двинулся дальше, передёрнувшись всем телом: Жидкий Металл не умеет испытывать благодарность. Это внезапно учитель осознал, когда Твёрдый Металл поблагодарил его за экзамен. В душе Теодора лишь стремление побеждать не обусловленное значимой целью и страх. Как он раньше этого не замечал? Жидкий Металл получил уже слишком много знаний. А Твёрдый Металл, как и Мягкий Металл знают больше, но не забывают о своём долге, кровной клятве и, что самое удивительное, о благодарности, невзирая на ту боль, что учитель им обоим причинял. Но сделать Твёрдый Металл главным — это значит, подписать ему смертный приговор. Твёрдый Металл не должен выйти победителем, иначе погибнет.

Илия в проходе оглянулся на учеников, мучаясь сомнением. Он снова посмотрел на каждого своего неофита внимательно. Нет. Из всех Металлов только Твёрдый Металл достоин победы, которая закончится для него трагически. Но Илия не готов отдавать этого ученика на заклание. Как его сохранить? Есть ли способ уберечь его от службы в Тайной Канцелярии государства, которая лишит мальчика жизни?

После завершения уроков, Марк, уже не задумываясь, остановился у выхода из мастерской, поднял левую руку и, проведя по ней лезвием ножа, позволил нескольким каплям крови упасть в жертвенную чашу. Его кровь шевелилась чёрными точками. Двигалась, как живое существо, вытягивая едва заметные смоляные ниточки кверху, как шлих под воздействием магнита. У других учеников другая кровь. У всех чародеев кровь меняется после инициации.

Следом за ним также поступил Никита и остальные неофиты. Все ученики, один за другим, покидали мастерскую, но Марк почему-то задержался, с удовольствием вглядываясь из тёмного коридора в открывшееся его взору золотое великолепие кленовой аллеи. Поражал контраст мрачного коридора и ослепительного света осени. В здание ветер приносил душистый аромат жухлой, сырой листвы, споря с сухостью бетона. Марк стоял и любовался качанием ветвей, слетающими с их ветвей жёлтыми, крупными, резными листьями и блеском луж.

Внезапно за спиной раздался невнятный звук. Марк оглянулся и застыл, боясь вспугнуть учителя. Илия вылизывал тёмно-серым языком жертвенную кровь учеников. Плата за обучение. Сейчас учителя лучше не трогать и не говорить с ним. Получив несколько капель крови, Илия превратится в демона и уйдёт в подземелье своей мастерской.

Затаив дыхание, Марк ждал, когда ментор насытится и рассматривал его. Так и есть. Учитель почернел и, выпустив несколько пар уродливых, страшных длинных рук с необычными, невообразимо красивыми тонкими браслетами, опустился на пол в виде гигантского паука.

Неожиданно учитель вскинул голову и уставился на замершего Марка.

— Подойди, Твёрдый Металл.

Марк быстро сделал несколько шагов вперёд и, почтительно склонив голову, остановился.

— Руки.

Мальчик, не поднимая головы, протянул ему кисти рук с изодранными в кровь кончиками пальцев.

— Подними голову и смотри. Я уверен, ты помнишь первый урок. А это первый урок на практике. Ты сейчас будешь наблюдать то, что я пока запрещаю видеть другим ученикам.

Воздух вокруг них начал закручиваться спиралями, выхватывая молекулы с кожи одной ноги учителя. Они, меняя свойства, встраивались в кожу Марка, восстанавливая повреждённые ткани.

Когда ранки все исчезли, Илия выдвинул демонстративно вперёд свою ногу с засохшей коркой на том месте, где теперь не хватало кожи. Он взял клетки своего тела, изменил их и использовал для исцеления ранок ученика.

— Зачем вы это сделали, учитель Илия?

— Ты должен осознать, что чародеи сильны тем, что творят действительные объекты из всего, что их окружает. Мы меняем физику природы. Я мог исцелить тебя сейчас так, что ты бы и не понял, откуда берётся материал для регенерации тканей. Маги, колдуны, волшебники и ведьмы не могут использовать энергию и материалы окружающего мира для сотворения объектов. Они используют только то, что является частью природы, которая создала их в том числе, и силу своей мысли. По сути, их творения — это результат только силы мысли и живого воображения. А потому, большая часть объектов, созданных ими, является не больше чем простой иллюзией. Их магия нестабильна. Её легко рассыпать в прах одним лишь желанием истинного чародея. Более того, ты, как целитель, должен знать, что лучший материал для твоего исцеления — это тело другого целителя с такими же свойствами крови как у тебя. Но таких почти не осталось. Ты редкий. Возможно, последний Твёрдый Металл. Впрочем, мы можем использовать абсолютно любые средства. Просто, это займёт больше времени и усилий.

Мозг человека способен вырабатывать огромную энергию, которую, при наличии навыков и знаний можно использовать для сотворения целого мира. Но весь фокус в том, что настоящий чародей не может использовать энергию собственного мозга на творение материальных объектов, не имея в запасе хотя бы какой-нибудь другой источник энергии и материала. То есть, никто не может сделать что-то из ничего. Если ничего нет, а чародею предстоит сделать нечто, то он использует всего себя. И погибает.

Бог сотворил Миры, используя энергию больших Вселенских Взрывов, преобразуя эти энергии в своём мозге и используя материалы Космоса. Если бы Бог создавал всё из энергии своего мозга и тела, он бы погиб, не завершив Сотворение Мира.

Илия повернулся к выходу и указал на аллею.

— Скажи, Твёрдый Металл, ты видишь источники энергии, которые мог бы использовать? Перечисли мне их.

Марк едва заметно улыбнулся и кивнул.

— Да. Энергия ветра. Соки деревьев движутся в стволах. Падает лист. Гравитация. Солнечный свет. Пульсация сердец птиц. Активность их мозга. Под землёй есть разлагающиеся тела мёртвых существ. Энергия разложения хоть и крайне слаба, однако тоже может использоваться.

— Отлично. А теперь покажи мне материалы, которые ты можешь использовать для собственного исцеления.

— Птицы, деревья, насекомые, листья на земле, сухая трава, даже камни и те же мёртвые тела.

— Да. А теперь представь, что ты находишься в абсолютном Ничто. Где ты возьмёшь энергию и материалы для творения новых физических объектов? Что станет источником твоей работы?

— Я. Моё тело и мой мозг.

— Верно, Твёрдый Металл. Ты израсходуешь себя. Без остатка. Растворишься, так и не доделав тот объект, что станет однажды твоим заданием. Но кто-то другой придёт следом за тобой и продолжит твоё дело, также растворяя себя. И так до финала, пока объект не будет полностью собран.

Марк нахмурился и покосился на учителя. О чём это он? Какое ещё задание, которое потребует от чародея полного растворения ради создания чего-то в Ничто?

— Ты сдал сегодня экзамен на высшую оценку, Твёрдый Металл. Но я не передам результаты в Тайную Канцелярию.

Марк непонимающе уставился на учителя.

— Почему, Учитель?!

В груди всё заболело от разочарования и страха. Неужели учитель исключит его?!

Ментор выпрямился, снова обретая человеческий силуэт.

— Вы хотите исключить меня, учитель Илия? — с трудом выдавил вопрос Марк.

— Нет. Ты получишь полное обучение. И останешься со мной. Служить в Тайную Канцелярию пойдёт вместо тебя кто-нибудь другой. Я так решил. Я же сказал, что ты, возможно, последний в своём роде.

Марк начал задыхаться от ощущения полного провала и позора. Он не понимал, почему учитель не желает его отпускать служить туда, ради чего он согласился на это опасное обучение. Это величайшая честь служить в Тайной Канцелярии на благо своей планеты! А Илия обходится с ним как с редким зверьком?!

Но учитель поднял руку и положил огромную тёплую ладонь на его голову. Он наклонился и посмотрел мальчику в глаза.

— Считай это самой высшей наградой за твои успехи, Твёрдый Металл. Не каждому неофиту его ментор предлагает продолжить обучение дальше той программы, которую требуют для солдат Тайной Канцелярии. Более того, оплата стипендии будет только возрастать. Ты и твоя семья ни в чём не будете нуждаться. Но оплачивать всё я буду сам. Тайной Канцелярии я сообщу о твоём провале, а здесь ты станешь моим личным учеником и когда-нибудь займёшь моё место.

— Но почему, учитель?!

— Я очень стар. Мне осталось недолго, Твёрдый Металл. Пришло время выбрать преемника, и я выбрал тебя. Считай это ещё более высокой честью. Ты будешь великим чародеем. Настоящим, а не рабом чьих-то амбиций и не игрушкой в руках кукловодов. Остальное ты когда-нибудь узнаешь, и останешься спокойным и благодарным мне. Я чувствую, что ты веришь мне. Продолжай верить. Это продлит мою жизнь ровно на столько, чтобы ты успел получить все необходимые знания. Мне незачем вводить тебя в заблуждение. Я единственный в этом мире, кому ты можешь доверять безусловно, потому как уменя нет в отношении тебя корыстных целей. Я даже в твоей крови не нуждаюсь. То, что ты добровольно даёшь её мне, это лишь твоё решение, которое ты можешь изменить в любой момент. Но не стану лукавить: твоя кровь исцеляет меня, продлевая жизнь на жалкие часы.

Да, это так. Когда заключался кровный договор, ментор поставил всех учеников в известность, что они в любое время имеют право отказаться от традиции. Но никто не решился пойти против правил по разным причинам: кто-то боялся изгнания, кто-то искренне любил учителя, а кто-то, и их большинство, просто слепо следовали законам, не задумываясь и не задавая вопросов.

Монстр развернулся и исчез в глубине мрачного коридора, а Марк упрямо вскинул голову и, сморщившись от боли, сделал ещё один надрез на ладони, держа ранку над жертвенной чашей. Он видел, как нуждается его учитель в человеческой крови. Ммуаны — существа, питающиеся железными суспензиями, которые на их родной планете выделяют растения в виде нектара.

Он наполнил небольшую чашу больше чем наполовину и, замотав руку, покинул здание, испытывая переполнявшую его душу благодарность.

Илия замер в тёмном коридоре и чуть обернулся, отреагировав на запах крови и глядя синим глазом на жертвенную чашу. Его рот потянулся в улыбке. Он сделал верный выбор. Марк справится. Любопытство и благодарность — природное свойство редких землян может изменить мир в лучшую сторону. Жаль, раньше земляне все были такими. Но не теперь. Теперь ими управляет жажда существования, а не жизни.

Всё, уроки на сегодня окончены. Но отчего-то нет желания веселиться. Нет желания идти к друзьям, чтобы поиграть в лапту.

Вскинув на спину связку учебников, Марк поднял воротник пиджака, пытаясь закрыться от пронизывающего ветра, и пошёл домой, планируя выполнить домашние задания из обычной школы и школы чародея Илии. Да уж, сегодня заданий много.

Он упрямо гнал мысли о словах учителя. Не готов смириться с решением ментора. Не готов принять его предложение. Но, действительно, куда же исчезают те, кто становится солдатом Тайной Канцелярии? Почему этот вопрос не даёт покоя?

С досадой взглянув на брошенную связку книг, Марк отдал биту соседу.

— До завтра, Марк!

— Спасибо за игру, Гена!

Подбирая книги, Марк заметил крошечную ромашку и аккуратно сорвал её.

Он сегодня не удержался и провёл на площадке с друзьями больше времени, чем обычно позволял себе. Звонкие удары биты по мячу отвлекали от тревожных мыслей. Он просто, оттягивал момент принятия решения, прятал голову в песок. И если так будет продолжаться дальше, то во время следующей битвы со своим двойником он может не выжить. Или выползет с переломанными костями. Нельзя идти к самому себе с таким грузом сомнений.

Марк вскинул подбородок, увидев идущую навстречу Лидию. Он обещал себе узнать её. Прятаться от себя больше нет смысла. Ромашка в пальцах кстати.

— Добрый день, Лида, — со сдержанной улыбкой поздоровался он и протянул тонюсенькую, по-осеннему слабую ромашку.

Девочка с удивлением взглянула на неофита Илии, перевела взгляд сияющих серо-зеленоватых глаз на тщедушный цветочек и засмеялась.

— Если не ошибаюсь, ты Марк Кельц? Ученик чародея Илии?

— Да, сударыня. Соизволите принять этот нежный презент или подождёте до завтра, чтобы получить букет дорогих роз? — с совершенно серьёзным видом поинтересовался мальчик, глядя на Лиду, которая, однако, заметила смешливые искорки в глубине его тёмно-серых, блестящих как лезвие дамасского меча глаз.

— Пожалуй, я приму этот щедрый дар, — Лида со смехом взяла вяленькую ромашку и решительно сделала несколько шагов дальше, но неофит крепко ухватил её за руку. Ну и сила у него!

— Я не закончил, сударыня.

Лида ошалело повернулась в его сторону. Всё её лицо вытянулось от удивления. Вот же воробей! Ниже её, мелкий, но какой наглый!

— И что же вы хотите мне ещё сообщить, господин Кельц? — высокомерно вскинув брови, Лида поддержала его тон.

— В среду, в двенадцать часов я приглашаю вас на бал в моей усадьбе. Отказ не принимается.

Малой щёлкнул каблуками и, поклонившись, удалился с гордо выпрямленной спиной.

— Э, — Лида вытянула в его сторону руку и растерянно заморгала. Бал?! В семье Кельц будет бал? Почему не было прислано официальное уведомление её родителям, служащим белыми клерками в суде. Обыкновенно, они получали приглашения на балы первыми. Может, мальчишка бежит впереди паровоза?

Марк остановился за углом и, привалившись к стене, потянул тугой воротник своей формы. Он задыхался от волнения. К лицу волнами накатывала краска. Что он творит?! О чём он будет с ней говорить на балу?! Чем порадовать? Что подарить? Но какой подарок может понравиться девочке из богатейшей семьи города? Эту семью давно уже никто не способен удивить презентом. О, Боже!

Марк сполз по стене и обхватил себя за голову, вцепившись пальцами в волосы. Книги шлёпнулись рядом. Он коснулся её руки!!! Какая у неё нежная кожа! Он впервые увидел её глаза так близко! А как от неё хорошо пахнет! Да, надо подготовить подарок. Подарок? Но что же?

Стоп, хватит. Сначала уроки. Потом подготовка дома к балу. А тогда можно будет подумать о сюрпризе для любимой.

Марк сделал глубокий вдох и поднялся. Оправил костюм, поднял книги и, выпрямив спину, двинулся к дому уверенным, мужским, широким шагом победителя, уже не ёжась от пронизывающего ветра, а глядя прямо перед собой, как человек, знающий себе цену.

Никита отвернулся и прижал к груди побелевшие кулаки. Что-то не так. О чём говорил Марк с учителем? Никогда Илия не касался голов своих неофитов, никогда так не говорил с ними. Никита не слышал разговор, но по лицу одноклассника понял, что тема крайне серьёзная. Речь, вероятно, шла о Тайной Канцелярии. Похоже, ментор уверен в победе Марка и давал ему напутствие.

Марк выпрямился после разговора с учителем, но вышел бледный и задумчивый. Убедившись, что известная красавица уже исчезла из виду, Никита бросился в погоню. Он догнал Марка.

— Стой, Марк! Подожди!

Одноклассник уже стоял на ступенях своего дома, но дверь ещё не успел открыть. Оклик почему-то встревожил Марка, и он медленно повернулся, косясь на окно прихожей, за которым подрагивала занавеска.

Никита удивлённо смотрел в окно, но не видел силуэта человека. Что это там двигается?

— Никита? — Марк заслонил собой окно.

Нет смысла юлить — Марк проницателен на столько, что, кажется, будто читает мысли. А может, и читает.

— Я видел, как ты говорил с учителем.

Лицо Марка напряглось лишь на доли секунд. Взгляд ушёл вглубь, будто он ещё не решил какую-то внутреннюю дилемму.

— Да, я говорил с учителем.

Если сказать Никите, что он уже победил и станет солдатом Тайной Канцелярии, то обратного пути уже не будет: Илия не простит его и не примет назад в качестве продолжателя его мастерства. Он отдаст Марка в Тайную Канцелярию навсегда.

— Это всё, что ты хотел узнать?

Никита поднялся по ступеням и сравнялся с одноклассником.

— Нет, Марк. Я хочу знать, что он сказал тебе. Ты знаешь, что я не могу сказать, что мы с тобой друзья. Но ведь это так… Ты знаешь… Мы нарушаем закон, но дружим вопреки всему…

Никита смотрел в худощавое, бледное лицо, задыхаясь от страха. Кельц мог вызвать полицию нравов и написать на него донос за признание в дружеских чувствах. Эмоции скакали бешеным галопом: хотелось схватить Марка за шкирку и хорошенько потрясти его; врезать под дых; умолять на коленях дать честный ответ; убежать…

— Он сказал, — Марк отвёл взгляд. — Он сказал, что я не сдал этот экзамен, а, следовательно, победы мне не видать.

Никита потрясённо отступил. Не может такого быть! Никто не сдал этот экзамен! Но учитель открыто сказал результат только Марку?

Тот в эту минуту повернулся к нему спиной и взглядом открыл дверь, намереваясь прервать разговор. Но Никита схватил его за плечо, вынудив снова повернуться к нему лицом.

— Что ты скрываешь, Марк?

Марк спокойно убрал его руку со своего плеча.

— Я не попаду в Тайную Канцелярию. Это всё, что мне было сказано, Никита. Поздравляю, ты следующий претендент на службу.

— Но он тебя не исключил? Так ведь?

— Пока не исключил. И, да, Никита, мы с тобой друзья. Тебе нечего опасаться. Я никогда тебя никому не выдам. Клянусь. Как и ты меня.

— Клянусь, я останусь твоим другом, что бы ни случилось, — вторил Никита уверенно.

Марк исчез за дверью, которая тут же закрылась. Мягко, бесшумно, словно кто-то невидимый аккуратно притворил её, незаметно закрыв замки изнутри.

Вернувшись домой, Никита увидел на столике в прихожей письмо со знакомой печатью. Семейство Кельц послезавтра проводит бал, на который приглашена его семья. И он тоже.

Подержав письмо в руке, Никита нахмурился. Он никогда не радовался таким балам, когда приглашались высокопоставленные лица со своими семьями. Такие балы обычно проводят по требованию Тайной Канцелярии, и ждать праздника не стоит. Будет какая-то провокация для учеников чародеев и колдунов. Или казнь.

Он не стал открывать письмо. От бумаги веяло смертью. Там красный список в конце письма. Но конверт был разрезан. Родители уже прочли его, и Никита не сомневался, что они тоже не стали смотреть постскриптум. Туда заглядывают только самые смелые жители города или уверенные в своей непогрешимости перед Тайной Канцелярией.

За выполнением домашнего задания и подготовкой к балу день пролетел незаметно. Марк порадовался, что не отказал себе в удовольствии поиграть с соседями в лапту: мышцы приятно ныли, отвлекая от тяжёлых дум. И домовой, шустро выполняя все его указания, радовался, словно щенок вниманию хозяина.

Проведя пипидастром по комоду из красного дерева, Марк внезапно остановился. Он, по сути, согласился стать учеником чародея, сообщив Никите о своём поражении на экзамене. Обратного пути нет. К чёрту Тайную Канцелярию. Туда он сможет пойти и позже, когда овладеет мастерством чародейства своего учителя. Он ничего не теряет. Совершенно ничего.

Над головой мигнул свет, и Марк помахал Яну кисточкой.

— Всё, Ян, мы закончили. Остальное сделаешь за час перед открытием бала завтра. А пока подбери мне самый лучший костюм. Не чёрный. В стиле “милитари”. Туфли в тон.

Марк направился в гостиную, чтобы ещё раз проверить подготовку. В кресле он заметил маму. Она выбрала самый тёмный угол в комнате и сидела неподвижно, откинув голову назад. Спит?

На мгновение показалось, что её ноги обтянуты паутиной. Марк тряхнул головой, избавляясь от наваждения, и подошёл к матери, осторожно погладил по тёплой руке.

— Мама, пойдём, я провожу тебя в спальню. Ты устала.

Женщина открыла глаза и улыбнулась.

— Да, сыночек. С удовольствием. Как дела в школе?

Она поднялась, потянулась и двинулась за сыном.

— Всё как всегда. Нового ничего, кроме тем.

Марк обернулся и взял её за руку.

— Скажи, почему ты не любишь Яна? Он ведь ни разу никого из нас не подвёл.

Марк испытующе посмотрел ей в милое лицо, обрамлённое вьющимися светло-русыми волосами. Показалось, что она плакала. Или устала.

— Не знаю, Марк. Просто, он демон-воитель из Традана. Этого мне достаточно знать, чтобы не верить ему.

— Но обитатели Традана не вероломны. Они просто питаются кровью и плохими эмоциями. Если ты сумеешь приручить такого демона, то он на всю жизнь будет твоим преданным псом. Он никогда не подчинится чародею даже самому сильному в мире. И отдаст за хозяина жизнь в случае опасности. Этим меня и привлёк Ян. Честностью. Так, что же тебя беспокоит?

Мама нервно пожала плечами, держа на лице потускневшую улыбку.

— Потому что он что-то знает о тебе такое… — начал Марк и запнулся, увидев, как мама сцепила руки и бросила на сына смертельно испуганный взгляд.

— Прости. Это не моё дело.

Марк бережно погладил её по руке. Похоже, мать неверна отцу, и Ян застал её с любовником в этом доме. Другого объяснения не приходило в голову. Её можно понять — отец много лет не появляется дома.

Поджав губы, Марк пожелал матери доброй ночи и, ссутулившись, поплёлся в свою комнату. Она даже не поцеловала его в щёку, как прежде. После вопроса, её глаза стали будто стеклянные, глядящие куда-то вдаль. Они были наполнены ужасом. Неужели она так боится ревности отца?

Марк ворочался в постели не в состоянии уснуть. Сердце от тревоги билось где-то в горле. Такой понятный мир стал внезапно глубоким чёрным омутом, наполненным сулящими опасности тайнами. Чутьё никогда Марка не подводило. Но в истории с изменой явно что-то не так. Или мама боится любовника?

Бросив недовольный взгляд на часы, показывающие начало третьего, Марк сел и отбросил одеяло в сторону.

— Ян, ко мне!

Свет не мог моргнуть. Но Марк отчётливо ощутил присутствие домового по изменению температуры в помещении.

— Я знаю, что ты слышал мой разговор с матерью. Придумай способ рассказать мне то, что она скрывает от меня. Я должен знать всё, чтобы не навредить родителям.

Комната взорвалась алой вспышкой, чего прежде не случалось.

— Это отказ?

Марк выжидательно смотрел в темноту, но больше ничего не происходило. Ян притих.

— Давай так: один удар — да, два удара — нет. Ян, это приказ.

Точно, минуту. Целую минуту Ян не отвечал, затем раздался один едва слышный стук. У домового нет выбора — он обязан выполнять любые требования хозяина. Но пауза Марку не понравилась. Домовой весьма не рад такому заданию. Если бы он мог уйти, то сделал бы это незамедлительно, оставив хозяина без ответов.

— Отвечай, у неё есть любовник?

Сразу и быстро два удара.

Марк облегчённо вздохнул, но тут же нахмурился. Ответ домового подразумевал, что мать боится чего-то другого.

— Она боится тебя, Ян. Да?

“Да”

Как узнать почему?

— Ты способен ей навредить?

“Да”

Марк медленно поднялся, сглатывая воздух. Почему Ян может навредить маме?

— Ты сделаешь это по собственной воле, Ян?

“Нет”

— Ты сделаешь это только по чьему-то приказу?

“Да”

— Это будет приказ неизвестного мне человека или существа?

“Нет”

— Это буду я?

“Да”

Марк упал на кровать и выдохнул воздух с шипением. Какого чёрта он мучает домового пустыми вопросами? Его ответы очевидны: Ян действительно выполнит любой его приказ, даже убийство родных людей.

— Она это понимает. И боится тебя по этой причине?

“Нет”

А вот тут дело обретает весьма странный поворот. Яна могут бояться лишь демоны ниже его рангом и люди, вредящие хозяину.

— Она, что, демон? — сам себя с ухмылкой спросил Марк, и в ответ услышал один удар.

— Повтори, Ян.

Снова один удар, более громкий и явственный, прямо над ухом.

— Да ты шутник, Ян. Значит, и я демон?

“Нет”

— И как я должен тебя понимать? — Марк продолжал лежать, разглядывая на потолке скользящие тени деревьев. — Ты же знаешь, что она человек. Она моя мать…

“Нет!”

Марк вздрогнул от двух оглушительных ударов над своей головой. Он повернул голову и уставился в окно.

— Иди, Ян, отдохни. Видишь, уже заря занимается.

“Нет”

— Как пожелаешь. Я посплю. Осталось-то часа четыре до подъёма. В школу сегодня не надо из-за бала.

Марк натянул на себя одеяло и начал засыпать, когда его голову внезапно посетила странная мысль, что открытие тайны о демонической природе его матери, решение Илии о продолжении обучения в качестве преемника и знакомство с Лидией совпало с приказом Тайной Канцелярии провести семейный бал в усадьбе Кельц в честь вернувшегося солдата. А это может означать, что на бал прибудут чародеи.

Но Марк так и не смог поверить, что его мать демон. Чушь какая-то. Что нашло на Яна? Траданцы ведь не могут и не умеют лгать. Может, нечто в её облике ввело домового в заблуждение?

Марк провёл языком по десне. Так зло чистил зубы, что повредил слизистую зубной щёткой. Привкус крови во рту его сейчас волновал меньше всего. Он нервничал, придирчиво осматривая себя в зеркале. Ян выбрал ему белый строгий костюм с воротником стойкой. Никаких излишеств, всё ровно, гладко, лаконично. Через грудь проходила только лента его принадлежности к высшей касте воинов-чародеев. Пока кадетская. Синяя.

Вскоре эту форму он не будет иметь права носить, когда кто-нибудь из его одноклассников переступит порог Тайной Канцелярии и останется в ней работать. Он уже принял решение остаться с ментором.

Над головой мигнул свет, привлекая внимание.

— Да, Ян, иду. И забудь наш ночной разговор. Я благодарен тебе, что ты развеял мои подозрения о маминой измене.

“Нет”

Марк удивлённо посмотрел в тёмный угол, откуда раздался двойной стук.

— Не понял. Ты не хочешь забывать разговор?

“Да”

Открыв дверь, мальчик мотнул головой. С минуты на минуту начнут прибывать гости, пора спускаться к матери, чтобы встречать их.

— Ян, за работу. Не светись перед чародеями и их учениками.

Он слетел по лестнице и, оправив пиджак, остановился рядом с мамой. Украдкой посмотрел ей в лицо. Она сегодня как никогда ослепительна. В вечернем платье, с укладкой и макияжем выглядела потрясающе. Но смотрела только на дверь с каменным лицом и приклеенной улыбкой.

— Мама, ты как?

Марк попытался взять её за руку, но она мягко высвободила холодную ладонь.

— Ты меня пугаешь, сын.

— Я не понимаю тебя, мама.

— Ты слишком взрослый для своего возраста. И… И, этот твой Ян… Его присутствие в доме не даёт мне покоя. Я не верю ему.

Марк нахмурился. Ради мамы он мог бы отпустить траданца в его мир, разорвав контракт. Но это крайне унизительная для победителя процедура. Он когда-то победил бойца-демона, подчинил его себе, и отказаться теперь от него означало проявление слабости. Другие демоны не поймут такого поступка победителя, и вход в Традан для Марка будет впредь невозможен.

— Я больше не хочу этого слышать, мама. Ян остаётся. Моя репутация как воина не должна страдать из-за твоих необоснованных страхов. Ян не представляет для тебя угрозы. Это мой пёс.

— Но, Марк…

— Разговор окончен, — Марк посмотрел матери в глаза жёстко. С тех пор как он заключил кровный договор с чародеем, никто кроме Илии не может приказывать неофиту. Все решения ученик должен принимать самостоятельно, даже если это может навредить кровным, семейным узам. И мама это знает.

Мама тихо вздохнула и отвела взгляд.

— Ты стал как отец: непримиримый, упорный и злой.

— Я не злой. Ян мой трофей и точка.

Марк официально улыбнулся первому гостю и шагнул вперёд, чтобы протянуть руку мужчине и коснуться губами воздуха у перчатки дамы. В отсутствие отца семейства его обязанности выполняет сын. Мама стояла за его плечом и делала лишь то, что было позволено этикетом: протягивала руку гостям и улыбалась, произнося скучные фразы “добро пожаловать”, “рады встрече” и так далее.

Как он и предполагал, в проёме появилась первая фигура чародея. Иффо собственной персоной! Демон, закрыв лицо тяжёлой маской, чуть пригнулся и вошёл в дом. Да, на бал приехал и Сило.

Хозяева усадьбы посторонились с почтенным полупоклоном. Оба чародея вошли с группой своих неофитов. Марк лишь мельком взглянул на мрачные фигуры неофитов Сило. Что с ними?! Их кожа синюшная, тёмные круги под сверкающими, нечеловеческими глазами. Ни ресниц, ни бровей, ни волос на голове. Тонкие силуэты в ярких, аляповатых накидках с капюшонами выстроились вдоль стены по левую руку своего учителя и застыли.

Неофиты Иффо прибыли без масок, так как маску надел сам чародей, следуя протоколу посещения мероприятий на Земле. Они выглядели много лучше, чем лысые мученики науки Сило. Колдуны, ведьмы, маги со своими адептами и учениками съезжались в усадьбу беспрерывным потоком. Зал заполнялся незнакомыми запахами, гулом голосов, шорохом нарядных платьев дам.

— Ян, всё нормально? Ты следишь за обстановкой? — Тихонько, чтобы не привлечь к себе и своему домовому спросил Марк, оглядывая зал.

Возле ноги раздался тихий стук. Мама рядом вздрогнула и отдёрнула ногу от того места, бросила недовольный взгляд на сына и повернулась к входящим гостям. Всё отлично.

— Включай музыку чуть громче, Ян.

Марк подтянулся, заметив приближение Илии. Учитель вошёл в сопровождении остальных учеников и их родителей.

— Прямо, родительское собрание, — усмехнулся Никита, протягивая хозяину руку.

— Помощь нужна, Марк?

— Да. Развлеки гостей. В северной стороне зала накрыт фуршет.

Никита кивнул и удалился. Он мастерски сновал между гостями, связывая их беседой в группы, снимая напряжение.

Марк благодарно кивнул ему, провожая мастера Илию к большому и удобному креслу. Илия самый старый из чародеев, и Марк знал, что ему тяжело двигаться.

— Присаживайтесь, учитель.

Илия молча опустился в кресло и обвёл зал своими чёрными глазами.

— Старайся держаться рядом, когда прибудет офицер Тайной Канцелярии.

Так и знал, что это будет не просто бал. Марк поджал губы, не зная, чего ждать.

— Отошли домового, Марк. Ему здесь не место. Агент Канцелярии может закатить истерику, если обнаружит его присутствие. А визжит он как свинья, сам знаешь. У меня ушки болят от его недовольства.

— Хорошо, — Марк отошёл в сторону, чтобы выполнить указание ментора.

Ян покинул зал, капризно выкинув пару финтов. Он терпеть не мог оставлять своего хозяина пока тот дома. Но всё же выполнил приказ и исчез.

Поставив перевёрнутый домовым стакан на столе, Марк повернулся ко входу. На мгновение его дыхание остановилось, а сердце забилось бешеным аллюром: Лидия!

Боже, неземная красота осветила весь зал. Марк едва сдерживался, чтобы не сорваться навстречу! Его тело непроизвольно дёрнулось вперёд, но он через силу заставил себя выпрямиться и принять достойный вид хозяина. Однако взгляд оторвать не мог долгие несколько минут, провожая девочку в бледно-розовом платье с изысканной тонкой вышивкой. Светлые волосы уложены в изящный узел с булавками-хризантемами. Чистота и нежность.

Лидия остановилась вместе с отцом, которого держала за локоть, оглядывая зал. Она впервые на балу, но, определённо знает этикет. Мать Марка приветствовала семейство Соболевых и проводила их в зал, учтиво улыбаясь. Марку оставалось лишь кивнуть отцу девочки, продолжая стойко выполнять приказ своего ментора и стоять возле его кресла.

Но за спинами родителей Лидии внезапно вытянулись незнакомые фигуры. Высокий, очень худой мужчина и юноша, словно снятый с виселицы.

Забыв о девочке, Марк шагнул навстречу гостям и вежливо протянул руку со словами:

— Добро пожаловать офицер ТК и Михаил Борисович Ивдеев. Прошу, господа.

Офицер оценивающе окинул Марка с ног до головы.

— Неофит Илии, если не ошибаюсь?

— Марк Анатольевич Кельц, к вашим услугам, — Марк щёлкнул каблуками и склонился в почтительном поклоне.

— Вы правы, Марк Анатольевич, я действительно офицер ТК. Лев Константинович Абрамов. Рад знакомству с одним из сильнейших учеников чародея Илии. Однако не могу удержаться от вопроса, почему вы не сумели справиться с простейшим промежуточным экзаменом? Ответьте мне, будьте любезны.

Марк метнул осторожный взгляд на Илию.

— Слухи врут, Лев Константинович. Я не самый сильный неофит. Прошу любезно пройти в зал.

“И не заслонять проход”.

Офицер усмехнулся, осознал, что беседы с этим неофитом не выйдет: мальчишка грамотно прервал разговор, выпроводив гостя к остальным приглашённым. Жёсткий малый. Из него выйдет отличный агент Тайной Канцелярии. Кажется, мастер Илия называет его Твёрдый Металл. Так и есть. Несгибаемый. Но твёрдый металл можно сломать.

Некоторое время агент осматривал гостей и зал. Здесь явно попахивает демоном. И не одним. Странное это семейство Кельц. Главы семейства почти никто никогда не видел: тот столь редко бывает дома, что можно засомневаться в его существовании. А мать…

Офицер вплотную подошёл к красивой женщине и, поклонившись, протянул руку с загадочной, крайне язвительной ухмылкой.

— Добрый вечер, Ксения Александровна. Как вы выбрались из Ада, милочка? Ваше место ведь в Аду…

Он пристально смотрел в напуганные серые глаза, едва коснулся губами надушенной перчатки. Казалось, женщина упадёт в обморок. Её рука явственно дрожала.

— О, а вот и вы, офицер!

Его отвлёк грохочущий голос чародея Иффо. Тот шёл через весь зал, раскинув руки для объятий. Могучее создание из чужого мира с лёгкостью раздвигало собой пространство. Под камзолом явно болтается плохо подогнанная кольчуга. Он никогда её не снимает. Контакт меди с кожей жизненно для него необходим.

Марк тревожно наблюдал за агентом и чародеем Иффо, стоя рядом со своим учителем. Он всё ждал, когда Илия даст какой-нибудь совет. Но тот молчал, следя своими светящимися синими точками из-под полуопущенных век за людьми. Очевидно, он не испытывал желания общаться со своими коллегами, так как едва кто-нибудь направлялся в его сторону, он мгновенно притворялся спящим. Вскоре к ним присоединились Никита и остальные ученики. Только бросив взгляд на их лица, Марк понял, что они встревожены не меньше него и тихонько спросил у Никиты:

— Тебе что-нибудь известно?

— Ничего. Не нравится мне всё это. Жопой чую, агент с плохими новостями. Он здесь явно не для развлечения гостей. Хотя сам, не сомневаюсь, развлечётся на славу, прервав чью-то жизнь по приказу сверху. Он в отличном настроении, Марк. Попахивает дрянью…

Никита осёкся, встретив осуждающий взгляд учителя. Но ментор тут же закрыл глаза, снова притворяясь спящим инопланетным стариком.

— Хорошая игра, — ухмыльнулся Никита, кивнув на учителя.

— Не обольщайся, Мягкий Металл, — улыбнулся Марк. — Он всё видит и слышит. И не такой уж он расслабленный, как кажется на первый взгляд.

— Я здесь, — недовольно напомнил учитель.

Оба мальчишки испуганно вытянулись перед ним стрункой и поклонились, прося прощение за проявленную непочтительность и дурное воспитание. Но учитель лишь махнул рукой и кивнул им, указывая на толпу в зале. Мужчины начали ангажировать дам.

— Не хочешь пригласить свою пассию? — Никита толкнул Марка под рёбра локтем и указал на красавицу Соболеву.

— Не могу. Я хозяин бала. Мне нужно быть внимательным к гостям, — как-то вяло отозвался Марк.

Да, Лидия сегодня превзошла себя. Она божественно очаровательна. Но танцевать нет желания. Под ложечкой сосало от беспокойства, а источник страха никак не удавалось обнаружить. Это агент вызывает такую тревогу? Нет. Конечно, его появление заставило всех заволноваться, но не испытывать страх. Михаил Ивдеев?

Марк ощущал нарастающую тревогу, начал сглатывать, не в силах справиться с эмоциями. Неожиданно Никита взял его за руку.

— Успокойся. Ты сам не свой. Мы все здесь вместе. И Учитель Илия с нами.

Остальные ученики тоже подтянулись, взявшись за руки. Им так стало спокойнее. Сбившись в стайку, мальчишки расслабились, зашептались, заулыбались.

Марка чуть отпустило напряжение. В этот момент он испытывал невероятную благодарность Никите за поддержку.

— А ты действительно не так силён, — хмыкнул Никита, правильно интерпретировав взгляд одноклассника.

— И не претендую на место сильнейшего, — просто пожал плечами Марк, и мальчишки рассмеялись.

Они не заметили, как улыбнулся и ментор, слушая их беседу.

Внезапно раздались хлопки в ладони.

В центр зала, прерывая музыку, вышел Лев Константинович.

— Дамы и господа! Этот бал я призвал организовать семью Кельц с желанием приветствовать вернувшегося из боя в Лилитаде нашего дорогого Михаила Борисовича Ивдеева. Прошу, подойдите ко мне, Михаил.

Измученный, ужасно выглядящий юноша, казалось едва стоит на ногах, но выпрямившись, вышел к агенту. Михаила явно покачивало.

Марк тревожно следил за каждым его шагом, не понимая, почему ветерану не дали возможности и времени восстановить силы, а сразу повезли на это мероприятие.

Руки Марка коснулся Илия.

— Ты помнишь мой урок и подмене молекул и атомов? — Одними губами спросил он.

— Да. Учитель.

— Тогда смотри внимательно на этого мальчика Михаила.

Марк перевёл взгляд, ощущая, как отпускают руки его одноклассников. Похоже, они тоже что-то заметили необычное. Он внимательно рассматривал чародея Михаила, пока не наткнулся взором на язвы, едва заметные под рукавами. Глубокие язвы и раны, подсохшие, не обработанные, не забинтованные, ещё свежие. Это раны магической битвы или исцеления кого-то клетками собственного тела. Такие раны не бинтуют.

Лев Константинович нёс какую-то ахинею про героический подвиг юноши, но Марк чувствовал в каждом его слове ложь, а Михаил не поднимал глаз, глядя в пол и всё сильнее сжимал бледные губы и кулаки.

— Но сегодня великий день! Мы все собрались в усадьбе достопочтенных Кельц, чтобы дать возможность Михаилу в очередной раз доказать свою силу. Дело в том, что в этом здании присутствуют демоны!

Гости взволнованно зашептались, переглядываясь.

— Прошу хозяина выйти в центр зала и поведать нам о нарушении закона.

Все повернулись в сторону Марка, на которого и Никита выпучил удивлённые глаза. Только Илия начал медленно подниматься, разрастаясь и обретая грозный, воинственный вид.

Марк подошёл к агенту, с опаской подглядывая на Михаила, вынимающего из-под плаща загнутый полумесяцем длинный тонкий клинок. Определённо, эта ситуация не нравится и Михаилу. Он выполняет приказ Тайной Канцелярии. Его выдернули из боя лишь для того, чтобы он творил правосудие в доме Кельцов. Но неужели внимание Тайной Канцелярии привлёк домовой Ян?!

— Господин Марк Анатольевич, поведайте нам о демонах, обитающих в вашем доме.

Марк медленно поднял руку, вынул нож и надрезал кожу на ладони, кровью призывая Яна в том виде, в котором он победил его в Традане.

Когда в центре зала стала сгущаться тень воина демонов, обретая жуткие формы, Марк заговорил:

— Этого воина я победил в честном бою в Традане. Он мой трофей. Мой пёс. Наличие у неофита демона в рабстве не является нарушением закона. Ян, выйди из полутени и явись в своём облике Традана!

— Подтверждаю! — Первым крикнул Никита. Его слова подхватили остальные ученики и хоровой, многоголосый бас Илии:

— Подтверждаю!

Ян занял собой почти всё свободное пространство зала, упираясь горящей короной в потолок. Его длинное, костлявое лицо с огромными огненными глазами медленно поворачивалось. Он рассматривал гостей. Его взор остановился на матери Марка и тут же перешёл на Михаила. Больше он никуда не смотрел. Только на молодого чародея Михаила, держащего свой клинок на изготовке.

— Ух-ты! — Лев Константинович обошёл неподвижного демона-убийцу. — Даже не желаю знать, какой ценой тебе удалось его захватить. Это уже не моё дело.

Гости натянуто рассмеялись, с уважением поглядывая на мальчика: не каждый взрослый воин-чародей мог подчинить себе столь мощного и проворного убийцу загробного мира. Но многие задавались вопросом, зачем Традану вообще нужны убийцы? Кому интересен мир неупокоенных душ? От кого мёртвые готовы себя защищать с оружием в руках, от каких монстров? Марк тоже нередко задавался этим вопросом. Но спрашивать у мастера стеснялся. Ему казалось, что ответ очевиден до невозможного, его просто, нужно разглядеть. Возможно, ответ на свой вопрос он найдёт в следующем походе в Традан.

— Говоришь, его зовут Ян?

— Так точно, — чётко ответил Марк, закрывая рану платком и давая возможность домовому уйти. Но Ян не ушёл, чем удивил и хозяина и гостей. Он продолжал стоять, словно запах крови хозяина не желал его отпускать.

Лев Константинович взглянул на закрытую рану неофита Илии и возмущённо взмахнул рукой в сторону демона.

— Почему он не уходит, Марк Анатольевич? После закрытия раны раб должен покинуть место пребывания хозяина.

— Я не давал ему приказ уйти, господин Лев Константинович, — быстро нашёлся Марк, метнув на Яна недовольный взгляд. Но Ян продолжал преданно смотреть ему в глаза и тихонько отстукивал по два раза пальцем по бедру. Он не желает уходить!

— Так дай ему этот приказ! — Лицо офицера внезапно покрылось алыми пятнами раздражения. Ещё немного и его голос сорвётся на так ненавистный Илиёй фальцет.

— Как скажете. Ян, иди. Это приказ, — приказал Марк и постучал кулаком по ладони. Два раза.

Демон медленно кивнул и растворился. Он всё понял и затаился в зале. Демон не мог уйти, если знал о серьёзной угрозе своему хозяину. Марк сдержанно вздохнул, решив, что позорная, прилюдная экзекуция завершена и, зная, что домовой поблизости, смог немного расслабиться. Его присутствие придавало ему уверенности. Марк уже повернулся, чтобы покинуть центр зала.

Но не тут-то было: Лев Константинович жестом остановил его, поднял вверх указательный палец и медленно пошёл по кругу, призывая гостей к вниманию.

— Мы не закончили, дорогие гости!

Походка агента становилась всё более разнузданной. Он едва ли не танцевал от предвкушения развлечения.

Марк метнул загнанный взгляд на учителя и сглотнул. Но тот неподвижно стоял, отодвинув от себя учеников и гостей одним взглядом. Седые волосы инопланетного старика почему-то колыхались, хотя в помещении не было сквозняка. Неужели учитель спрятал домового под своим одеянием и волосами?

— Итак, войдя, я ощутил присутствие не одного демона, а двух. Марк, кто второй демон? Ну, же, не молчи. Покажи нам его. Или её?

Нет, не может этого быть! Марк медленно обвёл взглядом гостей и остановился на матери. Нет. Это не может быть правдой! Агент ошибся. Перед матерью стояла Лидия, которая решила, что мальчик смотрит на неё. Она удивлённо начала отступать и наткнулась спиной на величественную Ксению Кельц. Та мягко положила на её плечи холодные руки и отодвинула девочку в сторону, шагнув вперёд.

— Я демон, — тихо произнесла мать. Но её голос раздался, казалось, громом в каждом уголке здания.

— Нет, мама, нет, — Марк двинулся к ней, мотая головой. — Нет, это же неправда. Ты…

— Не опускайтесь так низко, господин Марк Анатольевич, возьмите себя в руки, неофит Илии, — грубо прервал его агент и, схватив за руку, оттолкнул в сторону. — Вы же знали, что ваша мать демон. Всегда знали. Так, не лгите себе и нам. Мне даже жаль, что я прервал вас: хотелось бы услышать ваше признание в привязанности. Вы ведь привязаны к своей… м-м, матери?

Офицер некоторое время сверлил проницательно-насмешливым взором Марка в ожидании ответа, но, не дождавшись реакции, повернулся к Михаилу и кивнул.

— Приступайте. Ей не место среди живых.

Марк не успел моргнуть, как мама вздрогнула и упала. Ещё секунду назад Михаил стоял в двух шагах от него, а сейчас он уже за спиной женщины с окровавленным клинком. Так быстро?

— Благодарю Михаил за службу. Вы свободны. А теперь, танцуем, дорогие гости! — Лев Константинович захохотал и двинулся к выходу, подпрыгивая с отвратительными ужимками и гримасами.

Музыка нарастала, превращаясь в оглушительный грохот, а Марк стоял посреди зала и смотрел на тело матери, под которым расплывалась лужа крови. Его сковало ужасом и ненавистью. Вокруг порхали яркие платья, сверкая драгоценностями, щёлкали каблуки в такт грохоту, раздавался смех и светские разговоры. Марка не стало.

— Мама, — наконец, вырвалось из его горла. — Мама!!!

Марк прыгнул вперёд, но кто-то стальной клешнёй перехватил его за плечо и рванул в сторону и куда-то в черноту. Марк ткнулся лицом в лохмотья и сдавленно заорал, вгрызаясь в какую-то тряпку, пахнущую учителем, чтобы заглушить своё бессилие, отчаяние и горе. Он знал, что нельзя этого делать. Нельзя проявлять эмоции. Нельзя показывать привязанность к кому-либо. Эту привязанность быстро разрушат агенты. Они тщательно следят за каждым шагом всех неофитов, за каждым жителем города. Но в объятиях учителя он мог позволить себе кричать что было сил, сжимая в похолодевших пальцах огромный ремень из пластов металла.

— И почему наш уважаемый хозяин не танцует, как было приказано?

Марк отстранился от учителя и, сделав несколько быстрых вдохов и выдохов, выпрямился и расправил плечи. Почему-то он не удивился его возвращению. Агент должен убедиться, что один из лучших учеников чародея может держать себя в руках.

— Мы разговаривали, почтенный Лев Константинович, — ответил Илия и развернулся к офицеру лицом, открывая ему мальчика. Марк уже пришёл в себя и сдержанно улыбался, глядя беспощадными, ледяными глазами.

Удовлетворённо кивнув, офицер сел в кресло учителя, закинув ногу на ногу. Похоже, он не собирается покидать зал. Он будет здесь до завершения бала. До последнего гостя.

Марк потянул побелевшими ноздрями воздух и резко отвернулся. Его взгляд наткнулся на испуганное и расстроенное лицо Лидии. Она подняла свой белоснежный веер и взмахнула им по направлению к себе — молчаливое приглашение на танец. И Марку пришлось шагнуть к ней через безбрежный океан ненависти и боли. То о чём он грезил в своих мечтах и снах сбылось. Но он ничего не чувствовал.

— Я поведу, — внезапно прервала его мысли девочка.

Марк удивлённо посмотрел ей в глаза и понял, что она всеми силами пытается увести его от тела матери, которое так никто и не осмелился убрать из зала. Циничные туфли гостей наступали на края её платья, растаскивали кровь по залу. Марка затошнило от лавины ненависти, но Лидия внезапно склонилась к нему и коснулась его губ своими губами, закрыв их обоих раскрытым веером. Со стороны казалось, что они разговаривают. Марк едва не упал от неожиданности. Он смотрел в сияющие глаза девочки, которую любил лет с пяти. Он следил за ней, наблюдал, мечтал взять её за руку. Он хотел говорить с ней, играть, гулять по улицам, отвести её на своё любимое место на вершине горы, откуда открывался потрясающий вид на город…

Он полностью, без остатка погрузился в тепло мягких губ, нежного, едва ощутимого целомудренного поцелуя, полного смущения и страха.

Щёки девочки залило густой краской. Она чуть не заплакала, не сумев понять реакцию своего партнёра. А он продолжал чувствовать на своих губах её дыхание и тепло. Такое живое тепло.

— Спасибо, — еле выговорил Марк хрипло, не в силах оторвать взгляд от её глаз с расширенными зрачками. — Я мечтал спасать тебя, но это ты спасаешь меня, Лидия.

Он больше не оставлял её, приносил напитки, заботился всеми силами, однако стараясь не показывать привязанность к ней перед гостями. Его всего: от макушки и до пяток накрыло тёплым взглядом Лидии. Её запах, её прикосновения, её тонкая талия под пальцами — всё это было внутри него; вся она без остатка, каждая её клетка, каждый её вдох и выдох стали частью него, заместив жесточайшую боль потери и ежесекундное стремление мести.

Этот первый танец и первый невинный поцелуй сжигал его изнутри. Он дышал пламенем.

Никита бросил на агента осторожный взгляд и заслонил собой Марка с Лидией под невинным предлогом общения со своим одноклассником. И через минуту увидел Иро. Его сердце ударилось лишь один раз и замерло будто навсегда. Карие глаза девочки смело смотрели прямо на него, а белый веер…

Никита широко улыбнулся и, оставив без ответа вопрос друга, шагнул к Иронии, протягивая руку, что не осталось без внимания агента. Тот поджал губы, вытягивая из кармана сигару и модное огниво.

— Уважаемый чародей Илия, а вы проводили занятия по самоконтролю?

Илия проследил взгляд офицера, но по лицу чародея понять его мысли было невозможно. Он склонился к офицеру и сказал:

— Они соседи.

— То есть, волноваться не о чем?

— Совершенно верно, господин Лев Константинович.

— Они быстро растут. Но такого я никогда ещё не встречал.

Илия посмотрел на циничное лицо офицера.

— Что именно? — Решил уточнить чародей.

— Чтобы над трупом расцветали хризантемы любви. Сразу несколько. Я насчитал три. А вы, что, ничего не заметили?

Лев Константинович указал движением руки на Михаила, который не мог оторвать взгляда от старшей сестры Иронии.

Чародей метнул напряжённый взгляд в тёмный угол. Ян здесь. Но домовой не сможет защитить Никиту, Михаила или девушек, которые тем приглянулись. И Ян занят — следит за хозяином как верный пёс, готовый вцепиться любому врагу в глотку ради Марка, невзирая на последствия. Зная, что Марк Кельц под защитой демона, даже офицер ТК не осмелиться к нему приблизиться.

— Нет, Лев Константинович, не заметил, увы. У вас уже профессиональная психическая деформация, похоже. Не задумывались пройти медицинский осмотр на наличие психический сдвигов? Моё почтение, — с опозданием дерзнул чародей и, вежливо откланявшись, направился к своим коллегам Иффо и Сило. Лучше уж с этими чудаками вести светскую беседу, чем терпеть тварь в человеческом обличье. Оба чародея тоже были не в восторге от Илии, но учтиво приняли его, косясь на расслабленного агента в кресле, предназначенному старому ммуану. Во время разговора, Илия попросил своих коллег помочь избавиться от тела матери Марка и следов крови. И спустя несколько минут на полу осталось только платье и бриллианты. Но оно исчезло спустя пять минут, не оставив ни одного напоминания о произошедшей трагедии.

Лев Константинович поджал побледневшие губы. Старый чародей не умеет вовремя затыкаться. Но скоро всё закончится. Игра Функционеров Земли движется к финалу. Ещё лет десять, и конец Лилитаде и Традану. Не будет больше никаких чародеев, магов, ведьм и колдунов. На Земле останутся только настоящие люди. Живые и здоровые.

3.

Марк остановился. Он смотрел на кленовую аллею, покрытую снегом. Ноги больше не тряслись от страха. Морозный воздух щипал ноздри. Всё хорошо. Но идти в бетонное здание не хотелось. Оно по-прежнему неуютное, холодное.

Справа, заметённый снегом стоял павильон, где шесть лет назад он покупал Иронии мороженое. Он откроется только весной, но покупателей опять почти не будет, кроме новых учеников Илии.

Подняв воротник, Марк пнул снег и поплёлся к зданию, вспоминая, как расстался с Лидией. Боль ещё блуждала в глубине сердца стонущим приведением в цепях. Она поцеловала его, чтобы отвлечь. Она танцевала с ним, чтобы спасти от горя. Она говорила с ним ровно до того дня, когда приехал присланный отцом управляющий. Отец же не появился даже на похоронах. В день, когда Марк бросил на крышку гроба горсть земли и две белые камелии, отец предпочёл блеснуть своим отсутствием — его заметили все бывшие друзья, соседи и коллеги. Теперь семья Марка в этом ледяном дворце учителя Илии, Ян и всегда сдержанный Пётр Васильевич, сумевший за шесть лет заслужить не только полное доверие юного хозяина, но и преданность домового.

Марк вытер слезу, выступившую от холода. Он уже выплакал своё горе и нелюбовь отца. Он выплакал за эти годы всю свою боль, крича по ночам в подушку. Он выместил всю свою ненависть на манекенах для тренингов вспортивном зале Илии. И ничего не осталось кроме разочарования и опустошённости. Не радовали даже смешные семилетки нового потока, в отборе которых участвовал вместе с Илиёй и он.

К зиме Илия запасся дровами, и из огромных труб поднимался дым. В классных комнатах тепло.

Войдя внутрь, Марк быстро миновал промёрзший коридор и, выпуская огромные клубы пара, влетел во второй зал, расстёгивая на ходу куртку, чтобы впустить под одежду тёплый воздух, привычно пахнущий сухим асфальтом. Куртка уже болталась на руке, скрипя замком по каменному полу, когда Марк вошёл в кабинет учителя и поклонился, приветствуя того.

— Ты задержался, — констатировал чародей.

— Да. В аллее очень красиво. Не устоял перед изысканностью природы.

— Присаживайся, Марк. Ты знаешь, что Никиту забрали в Тайную Канцелярию?

— Да, учитель. Мы успели попрощаться.

Марк поёжился от тяжёлого воспоминания. Он в тот день с трудом расцепил объятия, не желая отпускать единственного близкого друга. И Никита, обернувшись в последний раз, выдавил натянуто-фальшивую улыбку. Храбрился, прежде чем подняться в вагон чёрного военного поезда, следующего к зданию Тайной Канцелярии. Но и в его глазах Марк прочитал страх и недоверие, когда он украдкой взглянул на вооружённый до зубов отряд солдат сопровождения. Бледное лицо друга, обрамлённое густыми вьющимися огненными волосами, мелькнуло в широком окне поезда. И всё.

Никита никогда не был трусом. Мощный, крупный, больше напоминающий бойца боёв без правил, чем чародея, он никогда не сдавался и ничего не боялся. Но в тот день Никита постоянно тёр плохо выбритый крепкий подбородок, выдавая своё волнение. Серые глаза потухли, а кадык нервно дёргался вверх-вниз. Как загнанный медведь, готовый сорваться, чтобы напасть. Он и был медведем и внешне и характером: любознательный, знающий себе цену, непобедимый и ни разу не побеждённый на экзаменах, осознающий свою силу и интеллект. Но он не противился призыву в надежде, что отыщет свою возлюбленную, которая исчезла несколько лет назад. Он был уверен, что найдёт Иронию там, за подземельем белоснежного дворца Тайной Канцелярии.

И вот его забрали.

Илия долго молчал, пристально глядя на ученика.

— Ты легко привязываешься к людям.

— Да. Видите ли, кроме людей, больше не к кому привязываться в наших с вами условиях жизни. Но и эта роскошь для нас непозволительна.

— И то верно, — согласился Илия.

Марк отвернулся, прекрасно зная о корнях этой проблемы. А это проблема в мире равнодушных и циничных чародеев и колдунов, где не поощряется дружба и любовь. Этим чувствам нет места в жизни неофита. Навязанная культура отсутствия привязанностей должна была научить людей быть независимыми и самостоятельными, а на деле вышло нечто иное. Отсутствие защиты и поддержки, способствующие более лёгкому контролю над обществом: не имея поддержки, никто не сумеет поднять бунт, воспротивиться закону, оспорить решение суда, чьё слово — истина последней инстанции в этом мире. Противники или оппозиционеры действующей власти ТК просто бесследно исчезали. Как и молодые чародеи, которые шли служить на благо Земли.

Однако и тех и других грузили в чёрный поезд ТК в один день, но в разные вагоны. И тех и других конвоировали солдаты, словно не видя разницы между высококвалифицированными специалистами в области магии и обычными преступниками. Как утверждали чиновники, вагон для чародеев на элитном уровне, со всеми возможными удобствами. Но так ли это? Никто не вернулся, чтобы рассказать, что было и после прибытия в подземелье ТК, где исчезает поезд.

— У нас больше нет ни одного твёрдого металла, Марк. Ты был действительно последний.

Юноша мотнул головой и нахмурился. Учитель прав: за шесть лет не удалось обнаружить ни одного кандидата, обладающего свойствами твёрдого металла. Все мягкие, жидкие, пластичные, тёплые и электрические. И электрических стало мало. Сейчас в школе только двое малышей с таким свойством.

— Я готов снова выезжать на поиски, мастер.

— Уверен в этом, Марк. Я приготовил для тебя список общеобразовательных школ, которые мы давно не тестировали. А теперь поговорим о твоих родителях.

Марк вскочил и нервно сцепил руки за спиной. Он так долго ждал этого разговора, но теперь оказался не готов узнать правду.

— Сядь, Марк. Тебе не понравится то, что я расскажу тебе. Но моё время истекает, и ты гораздо скорее займёшь моё большое кресло, чем предполагаешь, невзирая на твою исцеляющую кровь, которой потчуешь меня столько лет.

Марк потянул воздух и выдохнул, медленно опустился на место, вытирая вспотевшие ладони о колени.

— Да, Марк, твоя мать была демоном. Но она не родная тебе мать. Это я её создал, когда оба твоих родителя погибли. Вспомни, когда ты в последний раз видел отца?

Марк неуверенно мотнул головой. Не вспомнить. Отец всегда был в разъездах, и появлялся тогда, когда мальчик был на занятиях, оставлял ему подарки, письмо и снова исчезал.

Илия откинулся в кресле и продолжил:

— Твои настоящие родители погибли, едва ты переступил порог моей школы. Они были убиты. Оба. В одном месте. В одно время. Загнутым клинком, какие носят только солдаты Тайной Канцелярии. И я изменил твои воспоминания.

Илия помолчал, глядя на преемника исподлобья.

Марк побледнел и сильнее сцепил пальцы. Почему-то он верил чародею. Как будто все эти годы он знал правду, но не хотел с ней мириться.

— Я создал тебе мать по фотографиям в твоём доме. И я был твоим отцом, Марк. Я остаюсь твоим отцом, что бы ни происходило. Это я приходил в твой дом все эти годы, чтобы оставить след твоего отца, чтобы ты не чувствовал себя одиноким. Но в последнее время мне стало тяжело выходить из этого каменного, гигантского гроба, и я нашёл тебе управляющего, который ведёт твои дела в усадьбе. Пётр Васильевич.

— Почему она была демоном? — Как-то хрипло выдавил Марк, опуская взгляд долу.

— Я не мог сделать человека. И не могу этого сделать и сейчас. Я не бог. Я чародей.

— Почему убили моих родителей? Они же не были чародеями.

Илия придвинул к нему чашку с ароматным напитком, и Марк уловил запах успокаивающей травы. Заботится. Не желая обижать старика, Марк сделал пару глотков и поднял на Илию взгляд.

Старику было невыносимо видеть столько боли, и он отвернулся.

— Может, потому что это они создали Тайную Канцелярию? Может, потому что с их поддержкой, их навыками, силой и знаниями ты мог стать одним из сильнейших чародеев? Может, потому что они сами были чародеями? Может, потому что это они воспитали первых солдат ТК? Или потому что именно они открыли врата в Традан? А может, именно они пытались запретить открывать червоточину в Лилитаду, где исчезают почти все новобранцы из числа выпускников школ чародеев? И дар их считается не наследственным. Так полагают комиссары и агенты Тайной канцелярии. Они уверены, что твои родители обрели некие секретные знания не в этом мире. Но я считаю иначе, Марк. Ты не мог стать твёрдым металлом, не получи в наследство их силу. Я уверен, что загадок гораздо больше, на которые у меня нет для тебя ответов.

Илия шумно вздохнул и неопределённо взмахнул рукой.

— Не могу ответить на твои вопросы, мой сын. Не могу. Давно, очень давно я не переступал порог Тайной Канцелярии, и мне не ведомо о творящихся там делах. Знаю лишь одно: руководство, сменившее твоих родителей, творит что-то очень нехорошее. Поверь мне.

— Верю. Возможно, они творили преступления против жителей Земли и раньше.

Молодой человек мрачно нахмурился и продолжил:

— Верю, учитель. Я и сам стал замечать много странного. И меня всё это беспокоит. Я намерен, во что бы то ни стало выяснить всю правду, и сделаю это.

Марк с шумом выдохнул, внезапно ощутив облегчение и глубочайшую благодарность учителю. Но и изумление охватило его: значит, его родители были учредителями ТК! Слова учителя дошли до него не сразу.

Инопланетное существо делало для него то, что не желали делать люди. А Илия читал его эмоции сейчас с грустью. Рано придётся оставить мальчика. Рано.

Ученик поднялся и, подойдя, бережно обнял старика.

— Спасибо, учитель. Я никогда не забуду твоей доброты.

Илия мягко отстранил его.

— Не за этим я вызвал тебя, Марк. Хотя, что тут таить: правду в любом случае однажды мне пришлось бы открыть тебе. Давай перейдём к делу.

Марк кивнул и вернулся к своему креслу. Тон учителя его насторожил.

— Итак, Никиту забрали. А ты вот уже второй год ездишь по стране в поисках талантливых кандидатов на поступление в мою школу. Я удовлетворён твоей работой. Тебе удалось отыскать весьма смышлёных и одарённых мальчишек, чего мне прежде не удавалось делать. Я был вынужден многих отсеивать, обрекая их семьи на позор и нищее существование, что было мне не в радость. Но и совсем отказаться от правила изгнания не в моей компетенции. Если ТК обнаружит, что за учебный год никто не покинул школу после экзаменов, возникнут весьма неудобные вопросы, а следом приедет комиссия. Последствия их приезда, я уверен, ты осознаёшь: ничего хорошего не будет. А если точнее — это будет катастрофа.

Илия засопел и несколько раз ударил длинным, мохнатым когтем по столу.

— Тайная Канцелярия не сводит с тебя взгляда. Она постоянно следит за твоими успехами, часть которых мне пока удаётся скрыть. Но едва они поймут, что ты превзошёл меня в мастерстве чародейства, как тут же призовут на службу в Лилитаду, вынудив оставить преподавание. Школа опустеет, так как других чародеев моего уровня больше не осталось. Ученики старших классов не в счёт. Вызванные мне в помощь представители моего вида с родной планеты не сумели добраться до Земли. Они погибли по неизвестным причинам. Иффо и Сило тоже не получают поддержку от своих коллег. И связь с ними потеряли много лет назад. Нас ограничили в возможностях до уровня тюрьмы особого режима, и я пока не понимаю сути происходящих событий. Не понимаю, почему ТК не позволяет ученикам достигать уровня своих учителей, чтобы воспитать новую смену директоров инопланетных школ. Мы не вечные…

— В этом-то вся соль, мастер, — договорил за учителя Марк. — Когда не станет всех инопланетных чародеев на Земле, основная задача ТК будет уже достигнута, и в вас не будет больше необходимости. И что вы думаете обо всём этом, учитель?

Марк хмурился, потягивая чай из трав. Он всё больше утверждался в желании расследовать пропажи учеников чародеев, магов и ведьм в ТК.

— А сам-то, что скажешь?

Марк закрыл на пару минут глаза, анализируя последние новости и события.

— Они нашли более удобных чародеев в Лилитаде и хотят полностью сменить преподавательский состав на Земле?

— То есть, ты видел их, — подтвердил Илия и усмехнулся.

Марк медленно кивнул, соглашаясь. Да, он видел новых чародеев. Двоих. И те не оставили сомнений в том, что обитатели Лилитады сделали всё возможное, чтобы попасть на Землю. Гибель инопланетных кораблей, везущих на Землю пополнение для групп чародеев Сило, Иффо и Илии, загадочным образом совпало с подозрительной активностью руководства Тайной Канцелярии в мирах Лилитады и появления новых чародеев в весьма экстравагантных костюмах прошлого века с длинными галстуками длиной до медных пряжек кожаных ремней на выглаженных со “стрелками” брюках. Старомодный пиджак, тёмные очки, субтильное телосложение, средний рост, непростительно короткие волосы для любого чародея. У гостей был нездоровый, бледный вид. Они точно не земляне. Земляне крепкие, выносливые, высокие за исключением жителей соседнего города Смираданск, куда Марк ездил на поиски новых учеников. Под городом находится аномальная зона искажённой гравитации, и жители выглядят чуть менее крупными, чем остальное население Земли.

Илия насупился, вспомнив своё прибытие на Землю. Он видел в иллюминаторах корабля Лилитаду. Она была гораздо крупнее Земли. Гораздо. И казалась более живой, чем Земля. Она была прекрасной, голубой, с сеткой белых облаков. А Земля просто белый шарик с гигантскими колпаками обитаемых зон. Такая маленькая Земля рядом с непокорённым миром неизвестных существ, постоянно стремящихся попасть на Землю любой ценой. Почему? Почему они хотят покинуть свою цветущую планету и переселиться на Землю, где города отделены друг от друга, где не осталось деревень, где попадаются поселения-призраки?

Его отвлёк шумный вздох старика. Марк отставил чашку и посмотрел на учителя, который держал на вытянутой руке плоский, полупрозрачный диск диаметром около восьми сантиметров. Красивый, как лунный камень, но с иглистыми, золотыми включениями, и обрамлённый художественной ковкой с петлёй для цепи.

Марк сразу понял, что это не камень и испуганно вскинул глаза.

— Зачем вы мне показываете это? Это же ваш источник силы.

— Он теперь твой. Но отдам я его тебе только вечером. Он мне ещё сегодня пригодится. Мой персональный генератор энергии не сможет работать в твоих руках, Марк. К нему должно кое-что прилагаться.

— И что же это?

— Часть меня, которая активирует генератор. Знаешь ли, такие артефакты с моей родной планеты когда-то были повседневным и привычным явлением. Все ммуаны имели их для простых, обыденных дел. Он называется Хлоддиур. Это его имя. Он активируется в чужих руках только в одном случае: если ммуан, прежде им владевший, добровольно даст новому владельцу часть себя.

— В этом нет необходимости, учитель, — Марк отстранился и отвернулся. Действительно, зачем ему Хлоддиур, если, по словам Илии, его ученик превзошёл своего учителя?

— Потому что он последний, Марк. Он не должен попасть в руки чародеев Лилитады. Они и так значительно сильнее всех чародеев на Земле вместе взятых. И не место ему будет в гробу со мной. Он должен жить и приносить пользу живым. Это живое существо, которое в симбиозе с ммуаном творит истинные чудеса.

Марк усмехнулся, вспомнив пословицу про бесплатный сыр.

— И что же он берёт взамен? Душу?

— Как ты догадался?! — Старик засмеялся, сотрясая лохмотья своего непривлекательного одеяния. — Нет, Марк. Он питается тем, что исходит от кожи владельца. Ему этого достаточно для того чтобы изменить физику веществ и превратить молекулы в нужные ему ингредиенты. Он работает по принципу переброса энергии из микромиров в макромиры и обратно, на квантовом уровне, как и вся наша деятельность, ошибочно называемая чародейством. М-м, жаль, но иного названия никто так и не придумал нашей специальности.

Но душу он тоже любит. Так, что, поосторожнее с ним. За душу чародея Хлоддиур заплатит сполна, но никогда не отпустит его.

Марк недоверчиво хмыкнул.

— Нет-нет, — Илия тяжело поднялся, глядя на артефакт на своей ладони. — Не стоит так легкомысленно относиться к нему. Однажды на моей планете случился подобный прецедент: один из ммуанов продал своему симбионту душу. Он стал бессмертным. И так как спустя тысячелетия не мог обрести покоя, то растворил и себя и Хлоддиур в открытом космосе. Это была печальная и поучительная история для нашего мира.

— Но как можно продать душу, если, по сути, мы физики, а не колдуны? — Задавая этот вопрос, Марк наморщил лоб, пытаясь представить себе последовательность рассеивания собственных атомов в открытом космосе. Когда рассеивание дойдёт до мозга, чародей уже будет мёртв. Останется часть его. А значит, останется часть Хлоддиура. Но если останется часть артефакта, он восстановит и себя и хозяина снова. Что же сделал тот ммуан, чтобы суметь рассеять и себя и Хлоддиур без единого шанса на восстановление?! Как?!

— То, что ещё не могут доказать традиционные физики, не означает, что душа ни коим образом не связана с квантами. Скоро ты всё сам поймёшь. А точнее, увидишь собственными глазами. И вообще, задав подобный вопрос, ты сейчас поставил под сомнение свою компетентность как преподавателя высшей категории моей школы. Ты ведь уже понял, зачем я заставлял своих учеников отращивать волосы?

— Да, — нехотя согласился Марк, оттягивая с усмешкой прядь своих тяжёлых волос. — Расходный материал, неприкосновенный запас для использования в чрезвычайной ситуации. Простите, учитель.

— Нет, Марк, не извиняйся. Это в твоей природе сомневаться и задавать вопросы. Как говорил ваш философ Декарт — “я сомневаюсь, значит, мыслю, следовательно, существую”. Ты, в отличие от миллионов ммуанов и людей, действительно существуешь. Ты материален. Поэтому ты твёрдый металл, сын.

Марк провожал взглядом с трудом шагающего по кабинету сгорбленного огромного старика, которого он когда-то боялся, а теперь любит, как родного отца. Он ни разу не пожалел, что в своё время набрался смелости и шагнул в тёмный и негостеприимный коридор школы.

— Я всё понял, учитель. И запомнил каждое ваше слово. Я не подведу вас.

— Не сомневаюсь, — Илия не повернулся к нему. — После того, как я утратил связь со своим племенем, я так же потерял и знания своей цивилизации, её память. Мои воспоминания обрывочны. Что-то не так с Землёй и Лилитадой, Марк. Но я не могу вспомнить, прости. Тебе предстоит самому искать ответы на свои вопросы. Иффо и Сило, похоже, тоже потеряли связь с действительностью. Истинные чародеи вымирают. Мы все трое скоро умрём. Сило продержится дольше. Он…

Илия вздохнул, помотал головой и продолжил:

— Сило слишком часто бывал в здании ТК. Он изменился не в лучшую сторону. Его будто подменили. Опасайся его. А сколь ни был бы кровожаден Иффо, он остался прежним, верным законам чародеев.

— Понял, учитель.

Да, Марк не подведёт. Он — лучшее, что было в жизни старого чародея. Но есть кое-что в природе всех землян, что однажды приведёт Марка к беде, так это стремление приобщиться к запретному плоду. Пожалуй, никто из инопланетных разумных существ не может похвастаться столь безрассудной любознательностью и любовью к своей жизни, которую люди Земли также умеют искусно разрушать, в итоге едва доживая до девяноста лет. Противоречивые существа эти люди.

Ммуанам в этом смысле повезло меньше: их продолжительность жизни по земным меркам всего тридцать лет. Но чародеи за последние пять столетий быстро обучили почти всё население планеты бороться со старостью, продлив продолжительность жизни почти до трёхсот лет. Дольше для ммуанов нет смысла жить, так как они не обладают неисчерпаемой любовью к жизни и любопытством людей Земли. Любознательность — очень мощная мотивация для жизни и развития. А этому чародеи Ммуна не смогли научить жителей своей планеты, не обладая сами этим полезным свойством. И родные миры Иффо и Сило тоже не имеют этого качества.

— Мы не видели больше ни одной цивилизации, обладающей столь безграничным стремлением всё вокруг познавать, кроме Земли и её жителей. Здесь даже звери любопытны, — усмехнулся старик.

Илия также опасался, что получив артефакт ммуанов, Марк, вместе с тем, лишится способности исследовать себя и окружающий мир, психологически состарившись. Его одолеет естественная для ммуанов апатия и безразличие. Однако же, чародеями могли стать далеко не любые урождённые ммуаны, а лишь особенные. В социальном обществе планеты любопытных детей отправляли на лечение — это считалось опасным заболеванием, и только с появлением Великого Иссаида, первого чародея, отношение к калекам изменилось. Мастер Иссаид отбирал в ученики именно смертельно больных детей. А спустя время из его школы стали выходить могучие чародеи, изменившие жизнь на Ммуне в лучшую сторону во многих сферах. Болезнь любознательности, которая приводила сотни и тысячи маленьких ммуанов к гибели стала поощряться. Родители начали приводить своих детей в специализированные центры, чтобы их малыши там получили необходимую настройку характера для последующего поступления к мастеру Иссаиду на обучение. А чародеи, обладающие Хлоддиуром, ценились на вес золота, так как не каждому чародею удавалось найти собственный артефакт, который пожелает по своей воле присоединиться к ммуану. Учёные Ммуна обратили внимание на то, что Хлоддиуры выбирают тех чародеев, кто имел самые сильные проявления болезни любознательности в детстве.

Только с возрастом Илия понял причину, по которой он преуспел в своей деятельности: его болезнь любознательности наследственная, а не результат настройки характера в центре коррекции поведения. Многие его потомки погибали, не дожив до зрелого возраста. Если бы не появление мастера Иссаида, род Илии мог запросто однажды прерваться. Но однажды у Илии появился свой Хлоддиур. И он был самым крупным из всех симбионтов, известных на Ммуне. Его сила и была причиной приглашения Илии работать на планете, где срочно требовались чародеи, чтобы исцелить население от духовного загнивания, которое пришло на смену насыщения, лени и массы других пороков, порождёнными слишком развитыми технологиями и стремлениями элиты контролировать весь мир пропагандой в пользу саморазрушения. Ведь саморазрушение раздуло до необъятных масштабов здравоохранение, которое стало хлебом и зрелищем для богачей. Так Илия попал на Землю больше двухсот лет назад.

А на Земле Илия узнал, что умение задавать вопросы являлось источником долголетия, интеллектуального и психического здоровья. И вскоре он убедился в правоте землян, хоть их любопытство частенько доставляло им и окружающим неприятные хлопоты, и не исключало гибель.

Ещё одна загадка не давала старику покоя: учитывая огромное количество больных на Земле людей, агенты ТК тщательно следили, чтобы созидатели и целители не лечили никого. Лечением занимается всё то же здравоохранение — система безграничного заработка для власть имущих. Каждый созидатель и целитель, попадающий на обучение к чародеям, магам и колдунам подписывал договор, запрещающий им лечить. Обоснование? Энергия чародея должна копиться для некой великой цели, для службы у границ Лилитады. Такой же договор подписал в своё время и Марк. Но всё же нет-нет, да порой подлечивает своих маленьких учеников.

Илия повернулся к Марку. Тот уже деловито просматривал почту, откладывая важные в одну стопку и несущественные и не срочные в другую. Внезапно вспомнилось, как Марк и Никита, едва поступив в эту школу, потратили несколько месяцев на обследование здания. Они даже составили карту и прибежали с ней к узбекам Зухре и Тошу, чтобы расспросить о закрытых кабинетах, и поинтересоваться, а нет ли какого клада на бескрайнем и страшном чердаке. Эти двое всегда соперничали, часто дрались. Конечно, главным задирой был Никита. Марк же всегда был тихим и спокойным, что, вероятно, бесило Никиту. Но решение об исследовании здания принял именно Марк и уговорил участвовать в сомнительном деле рыжего хулигана, так как больше никто не соглашался на авантюру с опасно непредсказуемым финалом. Все ученики были убеждены, что за такое преступление их исключат.

Много важных дел тогда было отложено, лишь бы не допустить, чтобы с мальчишками что-нибудь случилось в лабиринтах здания. Илия следовал за ними по потолкам, опасаясь оставлять двух оболтусов без присмотра. Но они, как ни странно, справлялись самостоятельно со всеми ловушками и находили выходы из тупиков. Они предусмотрительно всегда имели при себе фонари, еду и воду. Марк таскал с собой даже огромный моток крепкой верёвки, которая впрочем, ему ни разу не пригодилась. А вот инструменты, что брал с собой Никита, успешно использовались для взлома замков на дверях запертых кабинетов. Теперь у обоих учеников дома есть коллекции со всякими находками. Илия озаботился тем, чтобы они никогда не уходили из здания во время исследований с пустыми руками, раскладывая в тайных местах то редкие монетки, то карты чужих миров, то игрушки ммуанов, похожие для детей Земли на древние инопланетные артефакты. Так, Илия однажды подложил в качестве приза небольшой нож, который облегчил бы победу над любым демоном в Традане. Марк нашёл его и сумел воспользоваться по назначению, чем крайне изумил своего учителя. А ведь нож казался игрушечным, несерьёзным, с деревянным клинком и выжженными на нём знаками заклинания, которые работают только в загробном мире. Знал бы он, что за нож нашёл…

Удивительно, но оба хулигана держали в секрете от остальных учеников свои похождения и находки. О них знали только Зухра и Тош, которые своевременно докладывали Илие об очередной исследовательской экспедиции мальчишек по зданию.

— Ты не изучил ещё одно место, Марк.

Юноша удивлённо вскинул голову, оторвавшись от чтения адресата на конверте.

— Я не понимаю, учитель…

— Подвал, Марк. Вы с Никитой так и не нашли вход в подвал, — рот Илии растянулся в улыбке.

Лицо ученика залила пунцовая краска стыда. Как он узнал?!

— А нож ты сохранил?

Марк медленно расстегнул камзол, не отрывая удивлённого взгляда от насмешливого лица учителя, и вытянул простой шнурок, на котором висел детский складной ножик.

— Вот он, учитель. Со дня своей победы в Традане я не расставался с ним ни на минуту. Я украл его в одном из кабинетов вашей школы.

Марк снял с шеи нож и стыдливо протянул учителю.

— Простите меня.

Учитель не двинулся с места, и Марк поднял голову, не понимая его.

— Это был приз, Марк. Подарок. Награда за любопытство, за умение задавать правильные вопросы, за упорство, за силу духа, за непоколебимую решимость и храбрость, достойную героев. Я знал, что именно ты, а не Никита его найдёшь. Он ждал тебя, а не его. Это тоже своего рода артефакт ммуанов Хлоддиур. Правда, в миллионы раз слабее. Оставь себе. Может, когда-нибудь твой сын войдёт в Традан с ним в руке и уйдёт оттуда с псом, как ты с Яном несколько лет назад.

Марк подорвался и глубоко склонился перед учителем, прижимая к груди деревянный ножик, который полностью можно было скрыть в ладони одной руки.

— Благодарю, учитель! — Воскликнул он в сердцах.

— Не стоит благодарить, Марк, — Илия погладил по чёрным волосам юношу. — Ты для меня подарок судьбы. Я счастлив, что ты принял меня, поверил и остался со мной. А теперь мне пора готовиться к встрече. С минуты на минуту прибудут офицеры из ТК. Так как я уже слишком стар, они соизволили сами приехать сюда. И я уверен, что им не терпится увидеть тебя, испытать, узнать, на что ты стал способен.

Марк внутренне напрягся, понимая, к каким последствиям может привести подобная встреча с агентами Тайной Канцелярии. Но он уже понял, что нужно делать. Сдаться. Притвориться слабым лишь в той мере, чтобы Тайная Канцелярия не закрыла школу, но и как бойца Марк их не устроил.

Илия усмехнулся и покачал головой.

— Подойди, Марк. Это список заданий тебе на сегодня. Это деньги, которые ты просил на покупку новогодней ёлки и подарки для младших учеников. Как закончишь, зайди ко мне, даже если будет глубокая ночь. Мне нужно будет кое-что тебе передать. Сегодня тебе не о чем беспокоиться. У меня с офицерами предстоит решать другие, более актуальные и не требующие отлагательств задачи. А тебя они всё равно когда-нибудь поймают. Возможно, завтра. Будь на чеку, сын.

— Хорошо, учитель.

Марк взял список и деньги, и, накинув куртку, вышел.

Да уж список оказался внушительным на столько, что обещал вытравить все силы до полуночи. Ну-с, начнём с тестирования двух классов общеобразовательной школы на краю города. Затем нужно будет заехать за Зухрой и Тожем, чтобы посетить центр города и выбрать ученикам подарки. А ёлкой можно заняться завтра утром. Или вечером, если всё успеть сделать раньше.

Марк вынул из конверта ещё одну бумагу и нахмурился, оглянулся на вход в школу Илии. Приглашение на бал под печатью ТК в доме Соболевых! Учитель знал, что его вынудят показать свои навыки. Его будут мастерски провоцировать завтра на мероприятии, пока не выведут из терпения. Его имя не в красном столбце. Удивительно. Другие имена он не стал читать, не просмотрел и красный список, с ненавистью смяв приглашение.

Но он ли будет их целью? И зачем он им? У них же есть солдаты… Или уже нет никого? Это значит, что и Никиты нет в живых?

— Проклятье! — Марк со злостью сунул в карман скомканное письмо и двинулся в сторону одной из общеобразовательных школ, готовя направление от своего учителя и разрешение на тестирование детей до восьми лет.

Если они погубили Никиту, Марк никогда им этого не простит.

В руках дрожал белый лист.

— Мне нужно съездить за новым платьем! — Крикнула Лидия отцу, разворачивая бумагу.

Некоторое время она недоуменно смотрела на печать и оглавление письма. Приказ. Приказ о проведении бала. Столько лет не приходили подобные письма!

Руки задрожали. Неужели опять будут кого-то прилюдно казнить и требовать танцевать по трупу?

— Папа! Папа! Ты слышишь меня?

Но отец уже покинул дом. Он ждал её в машине, чтобы отвезти в центр города за покупками к празднику.

Лидия медленно положила приказ на туалетный столик и зажмурилась, ухватившись руками за столешницу. Нет, только не снова. Только не убийство. До сих пор ей снилась казнь матери тщедушного и гордого неофита Марка Кельца. Как он пережил тот ужас? Бедный мальчик. В тот вечер казалось, что он умер вместе с Ксенией Кельц. В его расширенных глазах были только ужас, ненависть и пустота. Трудно было представить, через какие унижения ему пришлось позже пройти. Всегда в школах издевались над неофитами, чьих родителей по разным, не всегда известным причинам казнили агенты Тайной Канцелярии на балах. Агенты убивали только на балах. На таких вот балах, организованных внезапно, одним приказом за сорок восемь часов до начала открытия.

— Сволочи, — прошипела девушка и, схватив шляпку, кинулась к выходу. Ей не терпелось поделиться новостями с отцом, который уже сидел в машине и растирал замёрзшие руки.

— Что-то ты долго собиралась, дочка, — недовольно буркнул он, глядя сердито на развёрнутый на коленях лист с печатью.

— О, ты тоже уже получил приказ?

— Да. Поехали, Лида. — Отец сложил лист, не дав дочери разглядеть содержимое. — Нужно успеть вернуться к девяти и подготовить дом к встрече гостей.

Лидия невидяще смотрела на скользящий за окном городской пейзаж. Она тщетно пыталась вспомнить, кто и как убил мать Марка Кельца. Помнился только факт её падения с уже пронзённым сердцем. Но ни лица, ни фигуры, ни имени палача она так и не смогла вспомнить. Что с её памятью?

Взгляд зацепился за высокого молодого человека в длинной чёрной куртке с белым узким воротником. Его волосы были заплетены в толстую косу длиной до колен. Новый католический священник? Но храм находится далеко от этого места. Да и не носят такие длинные волосы священники.

Что-то в лице юноши показалось ей знакомым. Он невероятно красив.

Молодой человек с огромной папкой свернул за угол и исчез.

— Папа, ты ничего не слышал про нового католического священника?

— Нет, Лида. Рядом с нами только наши, православные храмы. Католики в этот район города редко заходят. А почему спрашиваешь?

— Показалось, что видела священника. Очень молодого.

— Может, это один из неофитов Илии? У них такая форма одежды, насколько мне помнится. Если у него на плечах погоны с рубинами, то точно ученик Илии, да ещё и кандидат в бойцы ТК.

Нет, у прохожего не было рубинов на плечах. Не военный. Вероятно, преподаватель или управляющий дома чародея.

От упоминания имени учителя Марка Кельца, Лидия прикусила губу. Она бросила влюблённого в неё мальчишку. Оставила его один на один с бедой и беспросветным одиночеством. Но что она могла тогда сделать? Ей всего было четырнадцать, а ему двенадцать. Поддерживать в нём надежду одним своим присутствием? Это глупо, учитывая, что над ней и так потешались в школе её бывшие воздыхатели. Они частенько встречали Марка и поколачивали всей толпой, чтобы не таскался за ней. Били долго и жёстко, пока однажды он не дал им отпор. Не как чародей, а как боец. Мальчишка оказался очень силён и проворен. Почему же он так долго терпел истязания? Почему ни разу ни прибегнул к помощи своего чародейства? Ведь он мог запросто умертвить щелчком пальцев всю вздорную толпу старшеклассников, но не снизошёл даже до запугивания магией.

Он проучился в обычной школе всего год, и потом его забрал мастер в свою школу. Долгие шесть лет никто не видел Марка Кельца. Он просто исчез. Но завтра Лидия его увидит. Он в обычном списке приказа, что не означало особое внимание к его персоне на балу.

Лида пропустила слова отца:

— Лида, ты слышишь меня? Мы уже приехали. Иди, выбирай себе платье. Выбери самое роскошное платье. Я пока заеду к мэру, он просил завезти ему документы. А потом заберу тебя.

Лида сдержанно кивнула отцу и вышла из машины. Дома она могла себе позволить чмокнуть отца в колючую щёку, что он не одобрял, хмурился и ворчал о нарушении закона и традиций. А на улице её опрометчивое выражение чувств к родному человеку могло привлечь нежелательное внимание комиссаров нравственности, которые мгновенно составят протокол нарушения и передадут в Тайную Канцелярию на расследование о преступных семейных привязанностях.

Девушка выбрала самый модный магазин и на его ступенях внезапно остановилась и вцепилась в перилла. Вспомнила! Его звали Михаил! Он был старшим неофитом Сило! Это он убил мать Марка Кельца по приказу агента! С трудом справившись со своими эмоциями, Лидия вошла в магазин.

Кстати, а в каком списке приказа она сама? Девушка быстро справилась с покупками и, вернувшись домой, снова открыла письмо. Её лицо побелело от ужаса. Бумага выпала из её рук. Значит, отец знает всё, но не подал вида, ничего ей не сказал?! Почему он вёл себя так, будто ему нет до неё дела? Он предложил ей выбрать самое дорогое платье, чтобы умереть красивой?!

Она в красном списке. За что? Она даже не неофит, как исчезнувшая пять лет назад ведьма-травница Ирония! Лидия никогда не была ученицей мага или ведьмы! Почему она в красном списке, как и Элегия, сестра Иронии?! Всего сорок восемь часов, чтобы смириться с чем-то страшным и неизбежным.

Марк строго осмотрел учеников и опустил взор на тесты и анкеты. Лучше сейчас все пролистать и отложить перспективные. Не стоит оставлять эту работу на учителя. Пожилая классная руководитель сидела на задней парте, и трудно было понять ход её мыслей. Но Марк специально не смотрел на неё, зная все её переживания. Никого из своих учеников она бы не хотела отправлять к чародеям. В этой школе она единственная из преподавательского состава, кто не радовался отбору кандидатов. Но именно в этом классе невероятное число потенциальных чародеев. Сразу четверо. Большая редкость.

Лист за листом, Марк медленно откладывал в сторону те, что не прошли отбор. В левой руке он держал четыре опросника подходящих для обучения у Илии детей. Ещё один лежал посередине стола. Кандидат в ученики к чародеям-разрушителям. Сильный кандидат. Редкий. Всё, больше некого оставлять.

— А волшебные палочки будут давать? — Оглядываясь на своих одноклассников, спросил рыжий, шаловливый семилетка. Как он похож на Никиту.

Дети зашептались с улыбками.

Марк бросил мимолётный взгляд на анкету этого сорванца. Впечатляющий разрушитель.

— Зачем тебе волшебная палочка? — Строго поинтересовался он, с любопытством разглядывая мальчишку.

— Мороженое делать.

— А ещё что?

— Маме подарок ко дню рождения сотворю. Она у меня красивая.

Учительница подорвалась, прерывая мечты ученика. Налицо серьёзное нарушение — проявление привязанности к семье. Марк Анатольевич в данном случае должен сообщить в компетентные органы, но он, похоже, не расслышал слова ребёнка, зашуршав бумагами на столе.

— Простите, Марк Анатольевич. Он ещё очень мал. И он из очень бедной семьи.

Марк жестом успокоил её, предложив занять своё прежнее место. Та послушно опустилась за парту, нервно сцепив пальцы, не имея права полемизировать с посланником инопланетного чародея и приказами Тайной Канцелярии. Её ноздри раздувались от страха. Похоже, она не понаслышке знает, к чему приведёт обучение у чародеев — к гибели, бесследному исчезновению или позору. Невелик выбор. Лучше уж никакого дара не иметь и прожить свою серую жизнь уныло, женившись по лотерее, чем сгинуть за ледяными стенами Дворца Тайной Канцелярии.

Марк проверил оставшиеся анкеты и постучал стопкой бумаги по столу, выравнивая её. Знаком привлёк внимание рыжего сорванца, заставив его подняться.

— Итак, уважаемый Игорь Владимирович, — обратился он к малышу. — Волшебными палочками настоящие чародеи не пользуются. Другие артефакты тоже почти никогда не используются ввиду наличия материалов и источников энергии в окружающем нас мире. Так, что, мороженное откладывается на определённый срок. Думаю, его можно будет приобрести с наступлением весны. Зимой павильон с мороженым не работает.

Дети в классе притихли, вытаращив глаза на взрослого неофита, возвышающегося у рабочего стола их учительницы. Никогда и никто из чародеев, магов или колдунов не говорил с ними, ничего не объяснял и не отвечал на вопросы.

Марк бросил ещё один взгляд на анкету сорванца и пригласил учительницу.

— Пожалуйста, Ирина Вячеславовна, можете продолжить урок, после окончания которого, я буду ждать вас в приёмной вашей школы для оформления четырёх или пяти ваших детей в школу мастера Илии. По поводу пятого, мне необходимо спросить разрешения у своего ментора.

Марк вышел из кабинета, аккуратно прикрывая за собой дверь. Он думал о том, что кто-нибудь из одноклассников выдаст привязанность к семье рыжего Игорька. Он видел, как округлились от возмущения глаза многих учеников, когда малыш признался во всеуслышание, что желает сделать подарок матери. Заворачивая за угол, Марк успел заметить входящего в соседний кабинет самого Сило. Тоже ищет учеников для своей школы. Но что он забыл в такой дали от своего замка, в чужой для него стране?

Его старший неофит остался стоять в коридоре.

Марк замедлил шаг и вернулся, приветствовал его полупоклоном. Тот ответил взаимностью, блеснув лысой головой.

— Как успехи, Марк Анатольевич? Нашли кандидатов? — Поинтересовался он, откидывая просторный капюшон.

Марк не сразу узнал его. Этот юноша когда-то учился с ним в одной общеобразовательной школе, в параллельном классе.

— Если не ошибаюсь, Юрий Витальевич?

Юноша расплылся в улыбке и кивнул.

Марк подошёл ближе, стараясь скрыть сочувствие. Но судя по всему в сочувствии тот не нуждался: невзирая на болезненный цвет лица, глаза неофита сверкали удивительной силой. Боец и разрушитель. Странно, что его ещё не призвали на службу в ТК.

— Благодарю, Юрий Витальевич. Но, к сожалению, в этом классе не нашлось ни одного вашего кандидата. Только созидатели и целители.

Неофит метнул быстрый взгляд на соседний кабинет, запоминая его номер. Желает выслужиться перед учителем, сообщит ему об отсутствии достойных будущих учеников, чтобы не терять напрасно время. Интересно, поверит ему Сило или всё же войдёт в этот кабинет? Плохи будут дела Марка, если Сило обнаружит там будущего воителя-неофита. Впрочем, Марк не является больше военным ТК. Он теперь гражданский учитель-чародей и за ним остаётся право на ошибку в определении разрушителей. Целители и созидатели чародеев Сило и Иффо не интересовали вовсе.

Откланявшись, Марк двинулся к приёмной. Внезапно ему в голову пришла шальная мысль забрать тех, кого он обнаружил у Ирины Вячеславовны прямо сейчас. Зачем тянуть время? Если эти дети попадут к Иффо или Сило, то у них точно не останется никаких шансов избежать службы в ТК. А в школе Илии такой шанс есть. Илия уже многих детей спас от призыва. Многие его ученики теперь работают в школе на разных должностях в качестве гражданского персонала. Нужно изучить тактику Илии и документы, которые он оформлял для Тайной Канцелярии. Эта информация может пригодиться в будущем, когда потребуется укрывать от службы других детей.

Марк оглянулся и увидел, как Сило потянул дверь того кабинета, откуда вышел сам Марк.

— Проклятие!

Марк, поджав побелевшие от злости губы, ринулся обратно, оттолкнул лысого неофита и вошёл следом за учителем Сило.

— Прошу прощения, господин Сило. Этот класс под наблюдением моего ментора. Я забираю всех кандидатов прямо сейчас.

Марк властно указал учительнице на пятерых детей.

— Этих. Сейчас же одеть их и отправить со мной, — не терпящим возражений тоном, приказал он, сверкнув бешеными глазами на инопланетного чародея. Тот быстро извинился и покинул кабинет.

Сило и его ученик Юрий стояли в коридоре и наблюдали, как Марк уводил детей.

— Зачем Марк Кельц солгал? — не понял Сило и недовольно посмотрел на своего ученика. Тот испуганно втянул голову в плечи и побледнел, ожидая мощного удара. Но Сило решил наказать ученика позже и не здесь.

Один из малышей оглянулся и пристально посмотрел на Сило. Сощуренные, острые как бритвы глаза ребёнка будто просканировали чародея насквозь.

— Не понял, это что, наш кандидат? — Сило сделал шаг вслед за Марком, но вовремя остановился, зло стиснув зубы.

— Тварь. Он начал уводить наших будущих учеников? Зачем ему разрушитель?! Этот ребёнок всё равно не сможет учиться на целителя! Проклятие! Нет, ты видел каков козёл?!!!

Ирина Вячеславовна тихо прикрыла дверь, сглатывая от ужаса. Её рука потянулась к голове, где под париком скрывалась титановая пластина, закрывающая мозг. Похоже, Марк Анатольевич только что спас детей от службы в Тайной Канцелярии, забрав их в школу престарелого Илии. Почему она сразу не догадалась? Нельзя, никому нельзя об этом говорить. И следует отыскать других возможных кандидатов и отправить их с Марком Анатольевичем. Надо спасать детей. Вот, только, что конкретно им угрожает в школах Сило и Иффо? Почему их ученики выглядят больными и изученными, а дети Илии пышут здоровьем и счастливы? Почему по городу ползут слухи о возможной казни чародея Илии и его заместителя Кельца?

Женщина прошла по кабинету, ощущая невыносимый зуд кожи головы. Отчаянно хотелось снять парик. Внезапно по спине что-то прокатилось и упало на пол со звоном. Женщина остановилась и медленно оглянулась на предмет. Титановая пластина?! Её минуты сочтены? Но почему она не чувствует никаких признаков приближающейся смерти как тогда, после жуткой аварии, разрушившей защитный купол во время бури?

Дети с удивлением смотрели, как их учительница потянула себя за волосы. В руке остался парик.

— А у вас модная стрижка, — заулыбались малыши, разглядывая ёжик рыжих, солнечных волос на её макушке.

Ирина Вячеславовна осторожно окинула кабинет взглядом. Та-а-ак, в стенах, в мебели появились незначительные повреждения. А от цветов на подоконнике остались одни палочки. Ох, этот Марк Анатольевич! Он полностью её исцелил вопреки строжайшему запрету!

Спохватившись, женщина подобрала парик и снова его надела. Не нужно, чтобы до агентовздравоохранения дошла эта новость. Но вместе с тем, она ощутила нечто странное — волны в воздухе. Когда её мозг был закрыт титановой пластиной, она не ощущала эти волны. А теперь она едва ли не видит их! Эти волны исходили густыми потоками от башни Тайной Канцелярии и давили на мозг, вызывая ощущения, напоминающие сильное атмосферное давление. Она видит их!

Выйдя на улицу, Марк поёжился от пронизывающего ветра и оставил детей в вестибюле школы, чтобы они не замёрзли. Подняв руки к лицу и сложив их “лодочкой”, он настроился на Илию и прошептал:

— Мастер, пришлите машину на пятерых детей к школе.

— Скоро будет, — прозвучал в воздухе у уха голос Илии.

Он мог попросить учительницу, чтобы та обучила детей некорректно заполнять анкеты, чтобы уменьшить число потенциальных кандидатов. Но если кто-то из родителей этих малышей уже тестировал их, то возникнут крайне неудобные вопросы к самой учительнице. Её могут дисквалифицировать и лишить работы, если возникнет скандал. Считалось огромной честью служить в ТК. Да и финансовые вознаграждения многих родителей больше радовали, чем потери своих сыновей и дочерей. По сути, многие родители продавали своих чад в услужение странной и загадочной организации. За последние десять лет Тайная Канцелярия буквально вытравила из людей любовь к ближним пропагандой, новыми законами, фильмами, песнями во славу службы ТК и страшной карой тем, кто против, кто ещё осмеливается любить членов своих семей. В моду ввели даже свадьбы не по любви, а по лотерее. Пару лет назад это стало востребованной услугой в городском Зале Репродукции и Демографии. Дело дошло до общественного порицания молодых пар, решившихся заключить брак по любви: их преследовали, дискриминировали, оскорбляли в магазинах, отказывая обсуживать, не пускали в общественный транспорт, не давали очередь в детские сады их детям. И это лишь малая часть несчастий, выпавших на долю таких семей. А спустя время такие пары стали исчезать.

Ждать машину пришлось не долго. Микроавтобус с Тошем за рулём появился через семь минут. Узбек быстро выскочил из кабины и открыл дверь в тёплый салон, где на сиденьях уже лежали готовые пледы для малышей. Его шапочка неестественно сверкнула, и Марк попытался отследить источник воздействия, от которого только что защитил узбека его головной убор. Жаль, не успел. Но, похоже, неизвестное излучение со стороны здания Тайной Канцелярии. Интересно, что это? Может, сканируют мозги жителей города? Что сканировать в голове обычного рабочего, не обладающего никакими магическими способностями и навыками?

Марк жестом позвал детей. Последним подсадил рыжего хулигана, который не смог ответить на вопросы, которые были затребованы школой Илии, но ответил бы на анкету Сило или Иффо с невероятным успехом. По сути, Марк украл чужого ученика с неподходящими для колдовства Илии качествами.

Машина тронулась с места, когда на крыльце школы возникла грузная фигура Сило. Он с раздражением проводил микроавтобус, чуя в салоне ребёнка, чьи способности отвечают его требованиям. В автобусе маленький потенциальный убийца, а не целитель, как Илия.

Марк сглотнул, отводя взгляд, а маленький Игорёк смотрел в окно на того, кто должен был стать его учителем, но никогда им не станет. Мальчик улыбнулся и помахал Сило рукой, прощаясь. Тот не двинулся с места, мрачно глядя вслед машине.

— Он хочет вас убить, — усмехнулся мальчишка, покосившись на Марка.

— Не сомневаюсь, Игорь Владимирович, не сомневаюсь, — буркнул тот, вынимая из-за пазухи деревянный ножик. Письмена ммуанов на коротенькой рукоятки. Когда-то Марк не знал, что написано на рукоятке. Теперь знает. Это сказка о маленьком зверьке, который голодал. Но он был так добр, что мир сжалился над ним и послал ему в помощь огромного друга. И всё. Никаких заклинаний. Просто, игрушка. Но как эта забавная вещица могла изменить ход битвы в Традане и помочь подчинить демона?

Илия однажды прочитал письмена своего народа и долго смеялся над вытянутым от удивления лицом мальчика. Марк тогда в первый и последний раз видел учителя хохочущим. Серая громадина тряслась и гоготала своим многоголосым басом. Марк улыбнулся, сжимая ножик, и снова уставился в заиндевевшее окно машины, за которым проносился серый зимний мир их города.

День казался бесконечным. Доставив детей в школу Илии и доверив их попечению Зухры и её помощниц, Марк отправился в город за подарками и ёлкой с Тошем, уже не чая успеть вернуться к ужину. Всю дорогу он угрюмо смотрел в окно, не замечая предновогодних украшений, фонарей, фигурок снеговиков и сверкающие из каждого окна гирлянды. Нарядные жители гуляли в парках, играли в снежки, любовались красочными ёлками в каждом парке и сквере. В толпах высились фигуры ростовых кукол, которые развлекали публику. Праздник везде, но не в душе Марка. Молодой человек не заметил, как беззвучно всхлипнул, вспомнив последний проведённый в кругу семьи Новый год. Илия вернул ему память, и всё же, возвращалась она постепенно, реагируя на некие энграммы, возникающие вследствие появляющихся чувственных маркёров, вроде света гирлянд, запаха ели, хруста инея под ногами или блеска новогодних украшений. Вот и сейчас вид огромной пышной ели, украшенной сверкающими шарами, вызвал резкий наплыв образов из прошлого.

Оказывается, в тот год отец подарил ему щенка лабрадора. Но пёсик однажды исчез вместе с родителями. А потом появилась она, та, что звалась его матерью, и похожа была на неё. Она сказала, что отца вызвали в командировку. Но про собаку Марк тогда почему-то не вспомнил. Он знал, что это не его мама. Всегда это знал. Но почему так покорно принял её? Учитель Илия ослепил его, пытаясь уберечь от боли, следуя своей, инопланетной, но, несомненно гуманной логике.

Агенты Тайной Канцелярии не могли не знать, что убитая ими Ксения Кельц вернулась. Вернее, не вернулась. Вместо неё появился сплетённый из паутины с помощью чар Илии демон низшего класса. Они не могли не знать этого. Тогда, почему столько лет ждали, прежде чем казнить её на глазах Марка? Они не могли не следить за ней. А, следовательно, следили и за каждым шагом Илии. Илия должен был опасаться последствий, но не остановился.

Может, они проверяли степень привязанности сына к матери?

Марк нахмурился. На Илию наверняка было совершено несколько десятков покушений? Нет. Какую-то логическую цепочку не удаётся нащупать. Или Илия готовил Марка для какого-то особенного заказа для ТК, а потом передумал? Или ещё время Марка не наступило, когда чародей продаст своего лучшего ученика Канцелярии? Чёрт! Что же происходит? К чему спустя шесть лет ТК снова разослал приглашения на бал, да ещё и с красным списком, если мог без этого цирка вывезти всех неугодных чёрным поездом в вагоне для врагов народа? К счастью, его в этом списке нет.

Столько вопросов. Но на все эти вопросы вполне можно получить ответы у Яна. Для этого придётся отправиться с ним в Традан, где физика этого мира позволит демону заговорить. Правда, есть огромный риск, что оказавшись в своей родной среде, демон разорвёт соглашение и нападёт, решив отомстить за несколько лет рабства в мире живых. Но иного выхода Марк не видел. Он отправится с Яном в Традан. Может, завтра. Он должен всё узнать о Тайной Канцелярии и о тех, кто исчезает за её белыми стенами навсегда.

Почему-то Марк не верил в существование Лилитады, куда на бой с неведомыми чудовищами отправлялись повзрослевшие и самые сильные неофиты. Да, он видел новых чародеев, пришедших из неизвестных миров. Поговаривали, что они пришли из Лилитады. Но ведь многие слухи создаются именно Тайной Канцелярией, чтобы упростить управление населением.

И история с Михаилом, который по приказу агента убил демона-мать, тоже странная: он навсегда исчез после того бала. Никто о нём не вспоминал кроме Илии и Марка. Люди искренне недоумевали, слыша его имя.

Тош остановил автобус у ёлочного базара на краю города и вышел, чтобы размять ноги. Он подпрыгивал и грел руки дыханием, оглядываясь по сторонам.

— Тош, скажи, почему ты носишь эту шапочку? — Марк повернулся к водителю.

Узбек медленно снял головной убор и протянул юноше.

— Это не шапочка, учитель. Это щит от воздействия. Хотите увидеть, что происходит, когда я без головного убора выйду из машины?

— О каком воздействии вы говорите, Тош Жасурович? — Не понял Марк, оглядывая улицы.

Узбек горько усмехнулся и указал на несколько гуляющих пар. Те робко, как-то несмело держались за руки. Понятно, что люди опасались проявления к себе и своим близким внимания полиции нравов.

— Смотрите внимательно. Волна с башни ТК прокатывается по городу каждые десять секунд. Вот, сейчас. Три, два, один, и…

Люди мгновенно отпустили руки родных, и пошли порознь, больше не общаясь, и не глядя друг на друга.

— Не все поддаются этому воздействию, Марк Анатольевич. Вы Твёрдый Металл. Вам не ведомо вообще никакое воздействие на подсознание. Вам не страшен гипноз. Не заставит подчиниться и нейролингвистическое программирование. И такое воздействие для вас, что щекотка. Вы ощущаете нечто, но дать точного объяснения не сумеете, потому что с детства живёте в среде воздействия. Невосприимчивые к воздействию люди когда-нибудь оказываются в чёрном вагоне поезда ТК. Вас же пока не заподозрили в устойчивости к воздействию, как и меня и мою жену.

Эти шапочки нам изготовил ментор Илия. Ему не нравятся бездушные роботы в облике людей. Он любит живых людей, любознательных, как, к примеру, Лидия Соболева. Она настоящая, живая.

Марк медленно кивнул, соглашаясь. Тош прав. Некие эфиры он ощущал, но не обращал внимания, считая это нормальным и привычным явлением. Но упоминание о Соболевой больно кольнуло тревогой его в самое сердце. Она слишком искренняя. Однажды она выдаст свою привязанность к кому-нибудь, и это станет её приговором. И воздействие башни ТК на неё явно не действует. Не по этой ли причине исчезла Ирония и её сестра? Обе сестры даже не старались скрывать своей любви к родителям и друзьям.

— Тош, ждите меня в кабине, не мёрзните, — Марк вернул шапочку и поднял воротник своей куртки, заприметив ёлку, которая идеально подойдёт для праздника в школе.

— Вам разве не понадобится помощь при погрузке?

— Думаю, справлюсь сам.

— Наш разговор останется между нами? — Недоверчиво и с опаской поинтересовался узбек, натягивая свою смешную шапочку на макушку.

— Гарантирую, дружище. Вы и ваша супруга заменили мне семью. Надеюсь, это взаимно.

— И не надейтесь, — хмыкнул узбек, сверкнув чёрными глазами, окружёнными тонкими лучистыми морщинками. — Так и есть.

Марк двинулся через толпы людей к выбранному товару. Всё же ему пришлось звать на помощь Тоша — ёлка оказалась гораздо больше и пышнее, чем показалось издалека. Вместе с водителем, неофит упаковал дерево и загрузил его на крышу автомобиля, натягивая верёвки.

— Сумеете протащить её так, чтобы дети её не увидели раньше времени? — Марк плюхнулся на сиденье рядом с Тошем, удовлетворённо растирая замёрзшие руки.

— Протащу, Марк Анатольевич, через подвальный гараж с заднего двора, — Тош потянул дверь на себя, закрывая кабину, как вдруг Марк ощутил квантовую дрожь.

— Стойте! Замрите!

Тош испуганно застыл и медленно перевёл взгляд на молодого преподавателя. Тот расширенными глазами отслеживал нечто в воздухе.

— Не двигайтесь, Тош, если хотите жить. Держите дверь так. Не двигайте ею ни на сантиметр.

Марк отслеживал временные фантомы, растекающиеся вокруг машины. Пока они ходили за ёлкой, кто-то прицепил к авто взрывчатку. Если двинуть дверь ещё на сантиметр, она сработает. Взрывчатка крепилась чародеем, сумевшим очень мастерски замаскировать фантомные следы свои и взрывного устройства. Уж не проверка ли это Тайной Канцелярией его способностей? Если он растворит взрывчатку, то выдаст себя и его сразу же заберут в ТК. Для того чтобы остаться в школе обычным преподавателем, ему достаточно просто выйти из машины и покинуть опасную зону. Но в этом случае погибнут невинные люди вокруг. И жертв будет очень много. Больше двух сотен.

— Я так понял, машина заминирована? — Поинтересовался Тош, продолжая держать дверь посиневшими от холода пальцами в одном положении.

— Да.

— Ещё пара минут ваших размышлений, Марк Анатольевич, и моя рука намертво примёрзнет к машине. При всём моём уважении, — Тош испуганно метнул взгляд на свою руку и сглотнул, продолжая стоически держать дверь.

— Я думаю, Тош. Не волнуйтесь, ваша рука не успеет примёрзнуть — мы взлетим на воздух чуть раньше и украсим все ёлки базара своими кишками, как некогда в первобытные времена украшали деревья внутренностями юных девственниц во имя языческого бога Карачуна.

— Марк Анатольевич, не думаю, что я достаточно красив в качестве юной девственницы. У меня волосатая грудь и кривые ноги…

— Да? Удивили вы меня, уважаемый Тош Жасурович, честное слово, удивили такими откровениями. Я запомню. Карачун будет в ужасе, дорогой друг.

Марку нужно поступить как человек, а не как чародей.

Он быстро выпрыгнул из машины, на ходу сбрасывая тяжёлую куртку в снег, которая затрудняла движение, быстро нырнул под бампер и, ухватившись за прикреплённый плоский ящик со взрывчаткой, рванул на себя. Кабина тряслась от смеха узбека, который представил себя в роли юной девственницы и ржал безудержно.

— Прекратите ржать, Тош Жасурович. Мне нужно отсоединить провода, а кабина трясётся так, будто вы там скачете.

Кабина мгновенно застыла. Слышалось только сдержанное сопение узбека, который всеми силами сдерживался, чтобы снова не расхохотаться. Медленно и аккуратно Марк отсоединил тончайшие, едва заметные провода от нижней петли двери. На ящике нет монитора, но юноша видел, как утекают фантомы времени. Тридцать секунд. Он подскочил и, прижав ящик к груди, бросился прочь от базара, подальше от людей, но к защитной стене купола с зеркальным покрытием, закрывающую стену на высоте до десяти метров, а дальше — плотное, матовое покрытие, сквозь которое рассмотреть внешний мир невозможно. Марк бежал, безотрывно глядя на своё отражение. Десять секунд. Ещё слишком близко. Три секунды. Занеся руку, юноша с силой бросил ящик в стену и упал в сугроб, закрывая голову руками. Лицо не успело провалиться в мягкую пену снега, как оглушительный взрыв заставил землю под Марком крупно вздрогнуть. В ту же секунду взревела сирена, предупреждающая о повреждении стены. На спину начали падать какие-то крупные обломки. Догадавшись, что одежда может загореться, Марк быстро перевернулся, вжимаясь спиной в снег. До ноздрей донёсся запах горелой ткани, а до слуха приглушённое шипение. От серьёзных травм его спасло огромное количества снега и какие-то железнодорожные контейнеры, выставленные в несколько рядов вдоль защитной стены.

— Какой забавный аттракцион, — злобно прошипел Марк, протирая лицо снегом.

Он медленно поднялся и прошёл вперёд, чтобы осмотреть место повреждения, не вслушиваясь в крики испуганных покупателей и торговцев. Перед ним зияла огромная пробоина в защитном куполе. И там…

Глаза Марка медленно расширялись от непонимания и удивления: за стеной защитного купола его родного города вплотную находилась защитная стена купола другого города, которая тоже оказалась пробита взрывом. Марк отчётливо разглядел знакомую башню. Такой башни нет ни в одном городе, кроме Смираданска, до которого два дня пути на скоростном поезде! Как это понимать?!

Из огромной дыры летел мелкий песок, несомый ветром, И марка обдало незнакомыми запахами мира за куполом. Гарь, тлен, пыль… Запахи разрушения. Но там есть воздух!

Услышав рёв сирен аварийных служб, Марк быстро отвернулся и сел в снег, закрывая голову, которая трещала сейчас от боли. Нет, это точно не бред. Он только что видел Смираданск.

К нему со всех ног бежал Тош с перекошенным от страха лицом.

— Марк Анатольевич, вы ранены?! Вы меня слышите?

— Всё в порядке, — Марк принял его руку и поднялся, бросив осторожный взгляд на пробоину, которую слишком оперативно латали подоспевшие рабочие. Сейчас он успел заметить лишь самую верхушку башни Смираданска, и то, через несколько секунд исчезла и она. Там снова было отражение базара, рабочих, Тоша, и Марка. Двое парней в форме исследовали состав воздуха и уровень радиации. Похоже, они успели восстановить стену. Среди рабочих не оказалось ни одного солдата. Никто не вооружён, следовательно, за стеной нет опасных тварей, как рассказывали в общеобразовательной школе. Зеваки опасались приближаться к месту взрыва, ведь никто толком не знал, какие опасности могут поджидать людей за защитной стеной. Но там точно нет мутировавших животных.

— Поехали отсюда, Тош, а то дети без ёлки останутся.

— Да, нужно уезжать. Я уж думал, что вы без меня решили устроить показательное украшение ёлок кишками. Я бы вам этого не простил, ведь главной девственницей как бы я должен был стать на этом великом празднике жизни.

Марк со смехом подобрал брошенную куртку, успевшую промёрзнуть и сел в кабину. Он знал, что вся внутренняя поверхность купола снабжена видеокамерами, по этой причине не волновался, что его могут обвинить в терроризме. Трансляции велись круглосуточно в любом месте отдыха или работы по всему городу, а, следовательно, и ложных или ошибочных обвинений не последует. Его волновало лишь одно: не отсняли ли камеры его лицо, когда он увидел, что Смираданск в двух шагах, а не в сотнях километрах? Нет. Прошло несколько минут, а рабочие не проявили к нему никакого интереса. Значит, никто не заметил его открытие.

Машина медленно двигалась вперёд, беспрестанно работали “дворники”, очищая лобовое стекло от ставшего крупным и мокрым снега. Настоящая зима. И ничего не видно за хлопьями. Тош молча рулил, вглядываясь чёрными глазами в конусы светлых пятен фар.

Зачем его убивать? Что же происходит? Нет иного объяснения, что его испытывали. Проверяли его способности и силу.

Марк смотрел в зеркало заднего вида, ни капли не сожалея, что так и не решился избавиться от этой старой, ржавой громадины, построенной больше двух сотен лет назад. Таких машин в городе осталось всего две. И только эта на ходу. Вторая осталась в виде ценного экспоната в музее бывшего института механики. Медленная, надёжная, уродливая, жутко воняющая топливом и выхлопами, громыхающая на каждой кочке, но единственная оставшаяся в этом городе, способная перевозить большие грузы. Говорят, эта машина когда-то была вездеходом для исследований других планет Галактики. Но её топливную систему переоборудовали после списания, сняли манипуляторы, оставили только вместительный салон с крошечными окошками, и продали в этот город. Редкий дизельный агрегат цвета хаки с огромными колёсами, способными преодолеть самые сложные наклоны, грязь, оледенения. А внушительный бампер вообще, выглядит как орудие для убийства зомби из старых и смешных фильмов.

Салоном занимался Тош: сделал мягкую обшивку, заменил сиденья на анатомические с подогревом, установил в салон новую вентиляцию, кондиционер и телевизор. Даже столики откидные приварил, чтобы ученики в поездках могли попить чаю. Не машина, а подарок.

Лицо Марка перекосила досадная гримаса. Они вернулись в школу после заката, в полной темноте и Марк опоздал на урок, который должен был провести у второклассников. Он быстро переодел пиджак и бегом помчался в лабораторию. Мальчишки вовсю сновали по кабинету, с увлечением разглядывая препараты и гигантские микроскопы. Все любознательные. К счастью, за ними приглядывала одна из помощниц Зухры, и, увидев входящего учителя, она поклонилась и бесшумно вышла.

Дети мгновенно выстроились в один ряд и поклонились ему, приветствуя.

Марк кивнул им и одним движением руки материализовал перед малышами пустые литровые стеклянные колбы, используя пласты стекла, заранее заготовленные для работы.

— Наберите в них воды.

Мальчишки бросились к кранам. Перешёптываясь, занимали свои места у длинного стола.

— Итак, вчера мы изучали влияние вашего голоса на окружающие предметы. Сегодня проведём практическое занятие. Надеюсь, вы выполнили домашнее задание и выучили фразы, которые я для вас написал. У каждого из вас свои слова.

Марк шагал за спинами малышей, вслушиваясь в их фантомы мыслей и образов. Все выучили. Отлично.

— Ваше задание: проговорить выученный текст в воду так, чтобы слова вашего текста не услышала вода в соседних колбах. Далее, взять образцы своей воды и изучить под микроскопом. Написать отчёт о проделанной работе и выводы. Чем подробнее будет ваше описание, тем выше будет ваш балл. Приступайте.

Мальчишки склонились над колбами. Пока всё идёт хорошо. Им удаётся удерживать контроль своего голоса, чётко направляя его в воду. Воздействие на молекулы воды у всех получается разное: у кого-то вода мгновенно изменила состав, а у кого-то лишь структурировалась, фактически не изменив своих свойств.

Дойдя до края стола, Марк удивлённо вскинул брови — Игорёк? Что он делает в этом классе?

— Семёнов, шаг назад.

Рыжий сорванец скорчился и без желания выпустил свою колбу с водой, уступая место учителю.

Марк открыл было рот, чтобы отчитать Игорька, но вместо этого, нахмурился и взялся за стёклышко для микроскопа. Вода первоклассника, нагло пробравшегося во второй класс, оказалась проработана на уровне пятого класса: в жидкости образовались видимые образы и химические включения, способные преобразовать некоторые виды материи.

Подняв в пальцах изученный материал, Марк строго посмотрел на рыжего хулигана.

— Всем внимание, ученики. Отложите свои препараты и смотрите сюда.

Дети послушно отошли от стола и удивлённо уставились на “зайца” в их классе.

— Итак, Семёнов, повтори текст, который ты читал воде.

Мальчик густо покраснел. Его губы задрожали от страха. Он понимал, что его действия могут обернуться для него изгнанием из школы.

— Я жду, — Марк крутил стёклышко перед своими глазами, продолжая рассматривать продолжающийся процесс изменения состава воды. Как он сделал это? Одной фразы не достаточно, чтобы запустить замкнутый процесс изменения воды!

— Это цитата современного поэта Ливритана. “Я в бесконечности плыву на крыльях неги, — начал дрожащим голосом новенький. — Я в бесконечности услышу голос твой. Я мог бы стать твоим покорным рабом, но стану господином. Я в круге Ада замыкаю этот круг…”

— Это всё? — Марк медленно отстранил стёклышко от своего лица и перевёл взгляд на мальчика.

— Да. Я не успел дочитать воде весь стих, учитель.

Игорь разрушитель. И вода получилась ужасающе разрушительная. Одной капли такой воды хватит, чтобы растворить здание всей школы. И процесс разрушения остановить смогут только все три инопланетных чародея. Неожиданность открытия потрясла Марка. Он никогда не слышал, чтобы подобные процессы можно было замкнуть до той степени, когда образуется Ничто.

Марк втянул воздух побелевшими ноздрями. Это судьба. Если бы он опоздал хоть на мгновение и не забрал мальчишку в школу Илии, никто не знает, что сотворил бы из него Сило.

— Игорь Владимирович, прошу, пройдите в приёмную и дождитесь, когда вас вызовет мастер Илия. Возьмите образец своей работы с собой. Думаю, мастеру будет интересны ваши результаты эксперимента.

Марк вложил в похолодевшие ладошки шкатулку с образцом и, отвернувшись, продолжил занятие. Он слышал, как скрипнула дверь и тихо притворилась. Если у мальчишки хватит стойкости, он донесёт образцы и останется в этой школе. В ином случае, судьбе малыша не позавидуешь. Его убьют. Теперь решение должен принимать сам маленький чародей. Перед ним встал очень непростой выбор: сбежать и стать жертвой агентов ТК или подчиниться условиям, которые выставит перед ним Илия для дальнейшего обучения в этой школе. Сило его уже не возьмёт к себе. Впрочем, закончив обучение у Сило, Игорь всё равно пал бы жертвой странных игр Тайной Канцелярии. Не сегодня, так завтра.

Погрузившись в лекцию, Марк старался больше не думать о рыжем мальчишке. Но у него ничего не выходило — тревога охватила его сердце. Однако он закончил занятия своевременно и неспешным шагом двинулся к кабинету Илии, приняв решение вступиться за новенького.

Он вошёл в приёмную и увидел лицо Игорька. Тот сидел, поджав тоненькие ножонки под скамейкой и плакал, роняя слёзы на шкатулку. Илия его ещё не вызывал, похоже.

Марк прошёл мимо, с трудом сдерживая порыв обнять и успокоить ребёнка. Он с огромным усилием заставил отвести от него взгляд.

Илия встретил его сидя за столом.

— И? — Марк развёл в немом вопросе руки. — Учитель, вас в приёмной ждёт новый ученик…

Илия поднял голову. Его чёрные глаза словно налились тьмой. Сияющие синие точки сегодня казались ещё ярче и ослепительнее.

— Нет, Марк. Это уже не мой ученик. Это твой ученик. Ты принял решение. Ты выбрал его. Ты выбрал разрушителя. И тебе обучать его. Как и остальных четверых детей. Как и остальных детей, которые остались в этой школе нашими общими усилиями.

Илия поднялся и жестом подозвал юношу. Острые пальцы, чуть царапнув по коже, коснулись щеки Марка.

— Моё время закончилось, Марк. В этой стопке на столе все необходимые документы по передаче школы тебе. Ты новый чародей и учитель. Новый директор и владелец школы.

Марк сердито оттолкнул его руку.

— Что тебе сказали агенты, которые приходили сегодня сюда? Что произошло?

Чародей отвернулся, сжимая кулаки.

— Я ухожу, Марк. У тебя осталось совсем мало времени, чтобы расследовать пропажу людей. Если хочешь спасти кого-то, то делай это прямо сейчас. Я знаю, что ты намерен идти в здание ТК, чтобы найти исчезнувших Иронию, Никиту и, возможно, Михаила. Ты должен смириться с нашим расставанием, принять мой Хлоддиур и поспешить, пока я жду чёрный поезд ТК. Пока я здесь, то смогу тебе помочь дистанционно в случае опасности. Но не забывай об ответственности, которая возлегла на тебя — школа теперь твой дом, а его ученики твоя семья. Ты обязан выжить любой ценой и сохранить школу!

— Чёрный поезд? — Марк упал в кресло, с недоумением глядя на серое лицо учителя. — Что это значит?! Когда?!

— Я иду в солдаты ТК вместо тебя. Они пришли требовать твоей мобилизации, и я вместо тебя подписал контракт. Не хочу умирать в этом кресле, сын. Лучше умереть в бою, как все уважаемые ммуаны. Поезд прибудет через час после закрытия бала в усадьбе Соболевых. Я на бал не приглашён. Мы не увидимся с тобой там.

Илия подошёл ближе и, взяв руку Марка, вложил Хлоддиур. Он поднял со стола ножницы и отстриг огромную прядь своих седых волос.

— Наклони голову, сын.

Марк сполз с кресла, содрогаясь от невыносимой боли потери. Он не желал мириться с решением учителя, злился, безмолвно рычал от бессилия, но подчинился, опуская голову и глядя наполненными влагой расширенными глазами в красочный ковёр на полу. Холодная, костлявая рука ментора плотно обхватила голову всеми пальцами, прижимая длинную седую прядь к макушке ученика.

— Ты давал клятву, что слушать и слышать будешь только меня, Марк. Теперь голос, звучащий в тебе будет принадлежать только тебе. Отныне и навсегда ты свободный чародей. Ты получаешь в свою кровь мою кровь. Ты получаешь в свою кровь мою силу. Ты получаешь в свою кровь мои знания. Ты получаешь в своё сердце моё сердце. Хлоддиур, ты слышишь, ты ведаешь, и уходишь по моему добровольному решению охранять Марка и подчиняться ему. Он твой хозяин с этой минуты и до принятия его решения передать тебя другому чародею. Оставляя его руку себе, ты вернёшь ему жизнь, Хлоддиур. Его рука твоя, его тело твоё, береги его, как берёг меня.

Марк вздрогнул от прикосновения холодного камня к запястью левой руки. Камень мгновенно потеплел и растёкся по запястью до локтя, образовав широкий и крепкий браслет цвета лунного камня с просвечивающимися ммуанскими письменами.

— А теперь иди в ТК, как задумывал, — Илия помог подняться и посмотрел ему в глаза. — Но помни, что должен вернуться живым, ведь школу нельзя оставлять без хозяина. Это не просто здание. Эта школа результат моих многолетних трудов. Здесь навсегда поселилась моя душа и любовь к людям.

Марк несколько секунд смотрел на браслет Хлоддиура. Мастер отдал его. Без Хлоддиура у Илии нет ни единого шанса выжить в случае опасности.

— Уходи, — ледяным тоном скомандовал мастер.

Марк медленно протянул руки и крепко обнял учителя.

— Дождись меня, мастер. Я приду за тобой. Остановлю ту незнакомую войну с монстрами Лилитады. Я остановлю войну, обещаю. Просто, дождись меня, отец.

Игорь шмыгнул носом. Второй час он сидит в приёмной, но мастер Илия его так и не вызвал. Марк Анатольевич должен вот-вот выйти. За два часа Игорь успел несколько раз обдумать своё положение. Он чувствовал, что учитель, взявший его в эту школу, совершил что-то страшное. Игорь не должен был попасть в эту школу. Он ждал другого учителя. Учителя, которого боялся до потери сознания. Учителя, чьи ученики становятся похожими на живые трупы. Нет, уж лучше остаться здесь. Он мог сбежать с проклятой шкатулкой, вернуться домой и спрятать её в надёжном месте. Но эфир вокруг него сгущался угрозой и, единственное место, где мальчик чувствовал безопасность — это стены школы чародея Илии.

Мимо прошли ученики старших классов. Они все внезапно остановились в проходе приёмной, удивлённо разглядывая Игоря.

— Ты чего плачешь? — Спросил один из них.

— Меня выгонят. Я разрушитель.

Юноши переглянулись и вошли, окружив мальца.

— Не волнуйся. С тех пор как старшим преподавателем стал Марк Анатольевич, никого больше не выгоняли.

Ребята стали шутить и рассказывать смешные небылицы. Кто-то сунул в ладошку яблоко, а кто-то маленькую, забавную игрушку.

— Ты пойми, — вещал один из парней, — раз уж тебя выбрал Марк Анатольевич, значит, ты, несомненно, станешь очень сильным чародеем. И не пугайся его строгого вида. Он, конечно, знатная бука, но никого не обижает.

— А это у тебя что? Покажешь?

Ученики с любопытством заглядывали в шкатулку, которую Игорь доверчиво открыл. Они переглядывались и шептались, но Игорь не понимал языка, на котором они говорили.

— Из-за этой воды тебя вызвали в приёмную?

— Ага, — Игорь снова шмыгнул носом, чувствуя, как подступают непрошеные слёзы.

— Эй, хватит себя жалеть. У нас тут так не принято. Ты мужик. Возьми себя в руки.

Парни пожелали ему удачи и покинули приёмную.

— Ты видел, что этот малец сотворил?

— Это Ничто. Такое даже всем троим чародеям иных миров не под силу. Откуда этот малый взялся? Кто-нибудь знает, чей он?

— Это не важно. Важно другое, парни: наш препод украл чужого ученика. Он не стал бы делать это из простого каприза. Тут явно кроется какая-то страшная загадка, связанная с Тайной Канцелярией. Давайте-ка поднимать остальных. Нужно защитить школу и Марка Анатольевича. Появление этого мальчика может спровоцировать появление отряда солдат ТК. Если Марк Анатольевич взял его, значит, он слишком ценен. Его нужно уберечь от ТК.

Игорь вышел вслед за учениками и успел услышать часть разговора.

— Подождите, ребята.

Парни оглянулись на рыжего малыша.

— Что, подслушиваешь?

— Нечаянно, — сознался Игорь. — Я действительно разрушитель. Но очень хочу остаться здесь. Я с вами буду защищать школу. Вы же разберётесь, как использовать мои способности?

Ученики заулыбались и, навалившись, затискали его как котёнка.

— Ах, ты ж хулиганьё! Конечно, ты с нами! Мы же одна семья!

— Давай так: дождись, когда тебя вызовут к мастеру. Мы тебя будем ждать здесь. Невзирая на результат беседы, мы заступимся за тебя.

— Ты же теперь нам брат. А о защите школы мы позже договоримся. Давай, не тяни сопли, дуй сам к мастеру с повинной.

Группа ребят проводила взглядами малыша.

— Я слышал агента. Он хотел забрать Марка Анатольевича в ТК, но вместо него уйдёт наш мастер. Мы должны сейчас сплотиться. У меня сестра пропала в ТК.

— А у меня убили родителей. Никто из нас не желает служить Тайной Канцелярии. Это странно, что мы стали слышать фантомы боли тех ребят, что ушли в ТК служить.

— Я тоже их слышу. Не нравится мне всё это, ох, как не нравится. Ученики Сило и Иффо не слышат ничего. И не видят. Они как зомби стали. Да и все жители города бесчувственные, будто за стенами нашей школы какой-то чародей наслал на весь город тьму бездушия. А этот закон о привязанностях? Бред собачий.

Парни выстроились вдоль стены и остались ожидать рыжего непоседу-разрушителя и продолжали тихонько обсуждать последние события их города.

— Марка Анатольевича сегодня пытались убить. Кто-то заминировал машину на базаре.

— Он, что, за ёлкой ездил?

— Да, для малышни. Хорошо, что и Тош не пострадал.

— Надо Витька попросить, чтоб Дедом Морозом нарядился. А то, что это за праздник без Деда Мороза.

— А подарки для малышей уже купили?

— Да, я сегодня ездил. Купил для всех по списку. И видел Тоша с покупками. Похоже, мы не одни для мелких стараемся.

Ребята тихонько смеялись, обсуждая игрушки, купленные ученикам младших классов.

— А поварам купили продукты для праздничного стола?

— Блин, я совсем забыл!

— Давайте, завтра утром махнём за продуктами. Уверен, Тош не откажет в помощи.

— Отлично. У меня ещё остались кое-какие накопления, что давала мама на карманные расходы. Их за глаза хватит на всё. А что брать-то будем?

— Конфеты точно. У меня тоже остались накопления.

— Колбасу? Много колбасы…

— Какая колбаса на праздник?

— Не, а колбаса тоже пригодится. Я люблю колбасу.

— У деда Степана Малухина самая вкусная колбаса. Он сам её делает. А ветчина у него — пальчики оближешь!

— А я хочу пригласить на наш праздник Веру Лайкову…

— Точно, давайте девчонок пригласим! У меня тоже на примете есть одна красавица!

— Это, случаем не Катя Жестова?

Ребята рассмеялись.

— А что такого? Она мне нравится…

Игорь слушал разговор ребят в коридоре и улыбался. На душе стало как-то тепло и радостно. Его приняли. Его признали своим. От него не откажутся. Его не выгонят. У него теперь есть семья. Настоящая семья, а не родители, которые не позволяли к себе приближаться, считая это преступлением. Родители, которые способствовали его появлению на свет в мир, где он оказался никому не нужным. Родители, которые искали для него приют, боясь его способностей и презирая его за уникальный дар. В этом огромном, таком на вид негостеприимном здании сохранилась человечность. Он всю свою сознательную жизнь стремился заслужить любовь мамы…

Он шмыгнул носом последний раз и потянул дверь кабинета. Но в проёме уже появился Марк Анатольевич. Его высокая фигура стала будто ещё больше. Игорь закинул голову, отступая и разглядывая учителя. Он изменился. Стал седым. Его волосы стали ещё гуще и длиннее, а кожа бледнее и суше. Даже глаза изменили цвет, став синими, сияющими.

На какое-то мгновение Игорь растерялся и замешкался, препятствуя учителю. Но тот мягко потрепал его по волосам и спросил:

— Почему ты ещё не с теми, кто ждёт тебя в коридоре? Бери шкатулку и иди к ним. Позаботься о них, пока меня не будет. Я знаю, что ты сможешь, Игорь Владимирович. Я уверен в твоих силах. Давай, вперёд, рыжий хулиган.

Игорь сорвался с места и, выбежав в коридор, встал в строй старшеклассников, провожая уходящего нового мастера. Он гордо выпятил грудь вперёд и смотрел в широкую спину в чёрном костюме. Что же происходит?

— Вы знаете, что делать, — бросил учитель и, застегнув пиджак, превратившийся в камзол, исчез, растворившись в воздухе.

— Да, похоже, здесь действительно не нужны волшебные палочки, — завороженно глядя в пустой коридор, прошептал мальчик, медленно беря за руку старшеклассника, стоящего рядом.

Игорёк внезапно ощутил невообразимую ответственность за школу и её учеников. Он разрушитель. Он должен доверить свой необычный талант целителям и созидателям этой школы, иначе они не смогут защитить серое, унылое и холодное снаружи здание, согретое изнутри горячими сердцами учеников и персонала.

Его обступили старшеклассники.

— Игорёк, пойдём в лабораторию Марка Анатольевича. Мы должны показать тебе на практике, что тебе можно делать, а что делать опасно во избежание гибели других учеников. Тебе придётся полностью открыться нам, показать свои возможности в симуляторе, иначе, когда грянет беда, мы не справимся с твоей силой. Ты ведь бариевый ребёнок. Ты чародей способный расщеплять атомы. Готов?

— Да, — Игорь немного волновался, но твёрдо взял старосту за руку и пошёл с ним.

— А что такое барий?

— Химический элемент, — широко улыбнулся староста. — Это щелочноземельный металл, образующийся при химической реакции. Во время такой химической реакции высвобождается огромное количество экзотермической энергии. Попросту говоря, радиация. Но для магов это тоже энергия, а при наличии под рукой разных веществ и объектов такая энергия может использоваться для глобального разрушения или созидания. Например, с помощью твоих способностей и вот этой стены здания, мы всей группой может сделать живого динозавра. Очень большого живого динозавра. Мы будем поглощать твою энергию, перестраивать атомы, начиная с самых кварков стены, и нас получится новый объект. А Кирилл, к примеру, умеет собирать из атомов молекулы, но для этого ему нужно очень много энергии. Мы тоже все это умеем делать, но Кирилл у нас самый сильный целитель.

Игорёк изумлённо оглянулся на стену, затем на длинноволосого Кирилла, весело шагающего за его спиной. Их глаза встретились, и Кирилл подмигнул малышу, дружелюбно и застенчиво улыбнулся. Такой худенький, а уже умеет перекраивать мир?

— Кстати, ученики Сило все лысые, потому что злоупотребляют экзотермическими источниками энергии. Они больше ничего не умеют делать, кроме как расщеплять атомы, — хихикнул Кирилл и смущённо покраснел.

Ребята рассмеялись.

— Но тебе мы не дадим так заболеть. Мы уже придумали, куда направить излишки твоей энергии. У нас всё получится, бариевый боец. Тем более до Нового года осталась неделя, а у нас ещё много важных дел.

На носу Игорька вздулся сопливый пузырь от гордости и радости, заставив всю группу расхохотаться.

Марк стремительно вошёл в свой дом, на ходу сорвал камзол и бросил его в кресло. Стены мгновенно отреагировали на его появление, колыхаясь радостью домового.

— Ян, где управляющий?

На стене заволновались стрелки, указывая в сторону рабочего кабинета.

Марк двинулся туда и застал пожилого полковника за столом, заполняющего по старинке, вручную бухгалтерские таблицы. Пётр Васильевич поднял указательный палец, таким образом, прося пару минут ожидания. Видать, срочное что-то или требующее особого внимания. Суровое лицо старика было крайне сосредоточено.

Нечего делать. Марк прошёл в гардеробную и выбрал удобный плотный костюм тёмной камуфляжной расцветки, быстро переоделся и открыл витрину, скрывающую концентраты материи для чародейства. Ему может не хватить тех материалов, которые будут находиться вокруг него в здании Тайной Канцелярии. Или стены ТК могут оказаться под воздействием запрета магии, что крайне затруднит получение атомов и молекул из стен, полов и потолка. И концентраты в любом случае понадобятся ему в Традане. Туда без них лучше не соваться. Самые ценные экземпляры хранились в свинцовых колбах, которые Марк, прежде чем пристегнуть к ремню на поясе, внимательно осмотрел на наличие повреждений. Это уран.

— Ян, думаю, нам предстоит в скором времени расстаться навсегда. Я забираю тебя в Традан. Не знаю, кто из нас окажется сильнее, но я буду вынужден признать твоё право на свободу в обмен на информацию.

Домовой притих, перестал волновать стены. Медленно раздался один удар. Да, значит. Согласен.

— Отлично. Если ты изменишь решение, то должен быть готов к тому чтобы показать мне в Традане большой источник материи. Он понадобится мне для создания тебе физического тела. А уж форму сам придумаешь. Урановые колбы мне нужны для других целей, не заглядывайся на них.

Марк застёгивал на спине подобие патронташей, заполненных колбами с веществами разных свойств.

— Помнится, в Традане мне ни разу не попадались материальные объекты. В тот раз я основательно “подстригся”, используя свои волосы, чтобы выжить там. Так, поиск материальных объектов будет твоей первоочередной задачей.

Марк зевнул, внезапно ощутив прилив усталости. Он плохо спал предыдущей ночью, а день выдался насыщенным и тяжёлым. У него есть в запасе пару часов для отдыха.

— Ян, разбуди меня через два часа.

Не снимая обмундирование, молодой человек упал на диван и мгновенно погрузился в сон, понимая, что управлять своей магией без полноценного отдыха не сможет.

Сило было трудно приноровиться к шагу Абрамова. Тот шёл размашисто, но для огромного чародея даже его шаги казались крошечными, как у девицы. Мастер всё больше заводился, едва сдерживая порыв схватить агента за горло, и как следует встряхнуть. Но сзади также меленько следовали двое охранников — тщедушные, в странных чёрных костюмах существа, похожие на землян. В тёмных очках, галстуках, они выглядели неуместно в современном здании Тайной Канцелярии. Двое из ларца одинаковы с лица. Их каменные лица не выражали ни единой эмоции, не дрогнула ни одна мышца, когда Сило рявкнул на агента, требуя ответа. Лев Константинович открыто ухмылялся, заставляя чародея беситься.

Агент остановился лишь для того чтобы открыть дверь в конференц-зал, жестом пригласил войти первым Сило.

В зале никого не было, но агент дошёл до трибуны и поднялся к ней, проверил микрофоны, и только после этого удосужился обратиться к чародею с явственной издёвкой в голосе:

— Сило, вы хоть понимаете, что натворили? Неужели вы думали, что сумеете убить Кельца? Сейчас все СМИ с наслаждением мусолят ваш провал! И всё из-за какого-то малолетки, который, да будет вам известно, настолько опасен, что мы списали его на органы.

— Но Кельц забрал его у меня буквально из-под носа! — В бешенстве топнул ногой Сило. Его трясло от невозможности прямо сейчас оторвать кому-нибудь голову. — Мне нужен был этот ребёнок! Он источник расщепления! Я рассчитывал использовать его силу, а позже передать в проект для ваших целей.

— Боже мой, — покачал головой Абрамов, опираясь сжатыми кулаками в трибуну. — Вы предпочли самый допотопный способ устранения соперника, не посоветовавшись со мной! И знаете, к чему это привело?

Сило подозрительно сощурился и вытянул длинное лицо вперёд, стараясь не пропустить ни одного слова. Сейчас его голова напоминала вытянутую ножку моллюска, ищущую опору.

— Я объясню вамна пальцах, мастер! — Абрамов обошёл трибуну, приблизившись к чародею и глядя на него снизу. — Первое: Кельц теперь будет искать того, кто покушался на него. И поверьте, он преуспеет. Вы выбрали противника, который вам не по зубам. В одиночку вы не справитесь с ним. Невзирая на то, что он созидатель, даже не сомневаюсь, что он соорудит из вас. Второе: по вине ваших безрассудных поступков, мы потеряли контроль над школой Илии.

— Да при чём здесь я и контроль над его школой?! — Взъярился Сило, опасно взмахнув могучими руками возле головы руководителя ТК.

Тот не дрогнув, с неким намёком на презрение проводил летающие конечности оппонента и уставился в сизые глаза инопланетянина.

— Рассказываю. Итак, создание псевдоматери мальчишке Кельцу чародеем Илиёй по каким-то загадочным обстоятельствам прошло мимо моего внимания, хотя именно вы обязаны были после ликвидации его родителей незамедлительно сообщить мне о вмешательстве Илии.

— Ну, забыл… — Сило почесал затылок и виновато скорчился, покосился на охранников агента.

Лев Константинович согласно кивнул и продолжил:

— Несколько лет купол города обрабатывается излучателем частот с воздействием на подсознание жителей, перестраивая отношение к привязанности. Нам не нужна их привязанность друг к другу. Это всегда мешало забирать нужных субъектов без воплей и страданий. На кой чёрт вы похвастались достижениями нашей Канцелярии перед Илиёй?! Он сформировал защитный барьер над своей школой, соорудил защитные механизмы, обучил собственных учеников и персонал оборонять здание. Оно стало недоступно для наших солдат. Полностью. Абсолютно. Но вот, загадка, почему Илия ничего не сказал Кельцу?

Лев Константинович слукавил, зная, что с обороной школы Илии могут справиться новые чародеи в смешных костюмах и тёмных очках.

— Если вам мешает Илия, так я убью его, — легкомысленно пожал плечами Сило.

— Поздно. Я уже предпринял кое-какие меры: вызвал на мобилизацию Кельца, заранее зная, что Илия не отдаст его, а предложит себя взамен. Так всё и вышло. Завтра вечером Илия поднимется в вагон и навсегда исчезнет, оставив свою школу без защиты и поддержки. Никто из его учеников не успел усвоить его мастерство. Однако наш излучатель отныне под угрозой. Я усилил его защиту, но у меня нет уверенности, что не найдётся умелец, способный вскрыть подобный объект как консервную банку. Вы сильно меня подвели, Сило. По этой причине вам вверяется с этого дня работа в городе с населением. Ваша школа остаётся при вас, как и ученики.

— Заказы?

— Да. В этот раз их очень много. Вероятно, была очередная эпидемия, и там потребовались органы и чародеи для удержания баланса. Эти не справляются, — Лев Константинович брезгливо кивнул на своих охранников. — Они все разрушители, так как родились не здесь. Сами знаете, какие там условия.

Лев Константинович на мгновение задержал взгляд на одном из охранников, у которого начала мелко подёргиваться щека. Так, пора заканчивать разговор с чародеем и быстренько выпроваживать, пока ничего он не заметил. Сило ещё тот болтун. Если увидит истинный облик новых чародеев, то вскоре об этом будет знать весь город, поднимется нешуточная паника.

— Да, — Сило расслабился, но тут же нахмурился, прижав голову к плечу.

— Слушайте, Лев Константинович, вы же должны понимать, что однажды вся правда выплывет. Если люди узнают, что на самом деле представляет собой Земля, то…

— Хватит, — резко прервал его агент, подняв ладонь. — Излучатели во всех городах за много лет значительно изменили менталитет населения. Об этом беспокоиться не стоит. Но остаются генетически устойчивые люди. Мы их находим и забираем. Теперь это будет ваша работа, а не моих людей. Устройство поиска я вам выдам и объясню, как с ним работать. Уверен, вы уже наслышаны о фонаре “Разоблачитель”. Он будет ваш. А теперь взгляните на это.

Лев Константинович поднял с трибуны лист бумаги и протянул чародею.

— Список?

— Да. Красный список постоянно обновляется, учитывая потребности Чёрной Лилитады. Как видите, на этот раз в красном списке те, кто не поддаётся воздействию облучения. В синем списке призывники. Завтра вечером бал, на который приглашены все из красного списка, они имеют иммунитет к излучению. Ваша задача со своими учениками не убивать этих людей, а привезти сюда. К Чёрной Лилитаде. Никто из них не должен пострадать. Понятно?

— Да, Лев Константинович.

— Вам точно понятно? — Агент явно издевался, заглядывая в лицо чародею злобно сощуренными, полными насмешки глазами.

— Да, — прорычал Сило, сминая бумагу за спиной.

— И что вам понятно? Повторите мой приказ, дабы вы снова не подвели меня.

— Привезти к Чёрной Лилитаде всех из красного списка живыми и невредимыми.

Агент с выражением сомнения вскинул вопросительно брови, и Сило пришлось снова повторить приказ. Он ненавидел в этот момент агента, заставившего чувствовать его недоразвитым дебилом с симптомами шизофрении, Альцгеймера-олигофреника с выраженной гипоцефалией. В общем, умственно отсталым, недоношенным, рождённым головой сразу на бетон с высоты стратосферы…

— В конце концов, обманите их. Сило. Устройте им праздник, чтобы они добровольно пошли в вагоны. Наврите им что-нибудь с три короба. Устройте фейерверк, клоунов пригласите что ли. Пусть их родственники примут участие в отправке избранников; они сами, под рученьки посадят своих чад в чёрный поезд. Ну, же, проявите изобретательность, мастер! Нам нужен сейчас каждый из списка живым, без единой царапины.

Сило втянул воздух дребезжащими от ярости ноздрями, покидая конференц-зал. Он был крайне озадачен, почему новые чародеи не могут справиться со школой Илии. Закрывая дверь, он зацепился взглядом за одного из охранников агента. Что с ним? Почему его лицо начало оплывать, словно сползает кожа?

Но агент со странной улыбкой надавил на дверь, закрывая её и вытесняя любопытствующую голову чародея.

Некоторое время мастер в растерянности стоял под дверью, растирая чуть онемевшие кончики пальцев. То, что в зале потрясающей силы разрушители теперь у него не было ни капли сомнений. Пальцы немеют в присутствии убийц всех и всего. Но что же с лицом одного из них? Интересно, а как сам агент контактирует с ними? Известно, что даже их дыхание отравляет воздух. Может, сползающая кожа вовсе не кожа, а маска для защиты собеседников от их яда, как у Иффо?

Сило понюхал кончики пальцев и сморщился — запах ржавчины. Нет, с такими разрушителями он не станет связываться никогда. Эти существа не под силу даже объединившимся Сило, Иффо и Илие. Они воплощение предела разрушения. Как и Игорь Семёнов, которого увёл у него из-под носа Марк Кельц. Для этой планеты Игорь явление крайне редкое, фактически, невозможное, учитывая среду и местные законы физики.

Нужно понять, как получилось, что Смираданск оказался вплотную к Менделеевску.

Марк стоял у окна в поезде. Он никогда раньше особо не всматривался в мелькающие пейзажи во время командировок. Сейчас наступило время пробудить свои воспоминания, воссоздать их в своей памяти детально, исследовать их. За прошедший год он объездил большую часть крупных городов своей страны на поездах ТК. Что он упустил, что не понял, что не заметил тогда?

Поезд чуть покачивался, несясь по высоком рельсе сквозь леса, поля. Вот они, города-призраки, селения-призраки. Их так называют, потому что ни один поезд не останавливается в таких населённых пунктах. Но в них живут люди. Марк ездил в Смираданск несколько раз. Железнодорожный путь проходит через население Бадмутовка. Вот оно. Посёлок городского типа. Устаревшие здания, замершая инфраструктура и люди в старомодных одеждах идут по своим делам.

Марк перебрал свои воспоминания, отыскивая другие поездки через селение. Вот оно! Сколько бы раз он не проезжал через Бадмутовку, здесь никогда и ничего не меняется. На втором часу езды пассажиры поезда устают смотреть в окно, перестают обращать внимание на селения, а зря. Один и тот же мужчина шагает вдоль полотна с удочкой наперевес, невзирая на время года. Всё в той же одежде, с тем же выражением лица. Рядом с ним бежит пятнистый кот. В какой-то момент кот исчезает в кустах и снова появляется. Чёрное пятно на его ухе исчезло!

Нет никаких городов-призраков и селений! Всё за окном трансляция одних и тех же кадров под покачивание якобы скоростного поезда, который на самом деле неторопливо переползает из одного защитного купола в другой. Города, которые кажутся разбросанными по всей стране на деле в двух шагах вокруг Менделеевска!

Конечно, кто лишь однажды ездил в таком поезде вряд ли заметит подвох и обман. Но Марк ездил часто, по пять-шесть раз за месяц. Тем более что политика Тайной Канцелярии, лишившая людей семейных связей, разорвала отношения тех, чьи близкие жили в других городах. По сути, больше нет обоснованных причин для посещений жителями своих иногородних родственников, и разрешение на поездку выдавалось с огромными проволочками за исключением командированных преподавателей и агентов. И теперь становится ясно, что тяжеленный маховик бюрократии ТК создан намерено, дабы отбить всякое желание выстаивать очередь за получением разрешения на выезд из города. К чему весь этот фарс?

Окна в поезде открыть было невозможно, так как за пределами защитных городских куполов воздух, по мнению учёных, был безнадёжно отравлен, о чём сообщалось по всем каналам новостей регулярно. Небольшие города и селения, оставшиеся за пределами защитных куполов больших населённых пунктов, были обитаемы, но население страдало от неизлечимых болезней, ставших результатом многолетнего отравления. Но действительно ли есть эти города и селения? Может, за пределами куполов вообще ничего не осталось, а в окнах поездов были только трансляции?

Интересно, а Китай тоже рядом? Марк ездил туда только раз. Но достаточно будет проникнуть в воспоминания тех, кто был с ним в том же поезде, но в других вагонах. Что видели пассажиры из разных вагонов одного и того же поезда?

Просматривая воспоминания своей поездки в Китай, Марк начал хохотать: опять мужик с удочкой и пятнистым котом! Почему никто не замечал обмана?! Он и сам ничего не замечал, удобно располагаясь в уютном купе поезда и наслаждаясь приятной музыкой и восхитительной едой в вагоне-ресторане.

И опять мужик с удочкой. И снова он. Боже, что за цирк?

Марк отстранился от окна, ощущая, как вместо смеха на него накатывает ужас. Что скрывает ТК? Зачем понадобилось обманывать миллионы людей? Почему все города, имеющие защитные купола так близко друг к другу?

Его размышления прервали голоса. Где-то кричала девушка со злостью, болью. Раздался звон бьющейся посуды, и волна отчаяния прокатилась сквозь всё тело Марка. Он узнал голос Лидии.

— Зачем ты это сделал?! Сколько тебе заплатили?

Мужской голос что-то равнодушно бубнил в ответ, похоже, даже не предпринимая попыток успокоить её.

— Ты продал меня Тайной Канцелярии?! Продал, как вещь!!! Что они тебе обещали? Сколько заплатили?

Снова звон посуды. Снова равнодушный, неразборчивый ответ.

— Вот как? Если я не могу быть свободной, то и им не достанусь! Ты останешься без денег! Я не позволю продать себя! Не прикасайся ко мне! Прочь!

Марк подорвался и протёр лицо, заставляя себя окончательно проснуться.

Рядом сидел терпеливый Пётр Васильевич, просматривая что-то на экране планшета.

— Вы хотели поговорить со мной, Марк Анатольевич?

Старик выключил планшет и поднялся, внимательно глядя хозяину в глаза.

— Да, Пётр Васильевич. Я прошу вас законсервировать усадьбу и сразу же вызвать управляющего Тоша, чтобы он забрал вас отсюда. Я ухожу с Яном, а потому защитить дом в случае приезда солдат ТК будет некому.

— Понял. Что-нибудь ещё?

— Нет. Поторопитесь. Вы должны быть в здании школы Илии до начала бала у Соболевых. Возьмите всё, что может вам понадобиться из расчёта на две недели. Рождество и Новый год вы проведёте в школе Илии.

— Будет сделано, Марк Анатольевич. Праздник в школе мне только в радость. Знаете ли, в обществе домового демона как-то не по себе. Что-нибудь передать Тошу?

— Отлично. Да. Передайте ему, чтобы подготовил учеников и всё здание к химической защите. Есть вероятность, что будет повреждён защитный купол города. Никого в здание не впускать и не выпускать до моего возвращения.

Управляющий едва заметно побледнел, но тут же развернулся и удалился выполнять распоряжение.

— Какая хорошая штука дисциплина. Теперь понятно, зачем ТК устроил весь этот балаган с законами о запрете семейных привязанностей, — бурчал недовольно Марк, натягивая длинный просторный плащ, чтобы скрыть колбы с концентратами. Ткнув в ладонь ножом и, пустив себе кровь, Марк призвал домового:

— Следуй за мной, Ян.

Марк и сам не понимал, зачем направился в сторону дома Соболевых. Да, он хотел увидеть Лидию, убедиться, что с ней всё в порядке. Но едва заметив её большой и красивый дом, остановился. Её там нет. Дом не пустует. Но в нём нет её тепла, её пульса, её дыхания.

Молодой чародей медленно обвёл взглядом все прилегающие улицы и здания. Взгляд застыл на крупной новой вывеске “Салоно Ведьмо Роно”. Странно, он не помнил ведьму с таким именем. Никогда не встречал Роно ни на каких мероприятиях. Новенькая? Откуда она в Менделеевске? И почему Ведьмо, а не ведьма?

Эта вывеска сразу попадёт на глаза любому, кто выйдет из дома Соболевых… Лидия!

Марк побежал к салону, мучимый дурным предчувствием. С ноги распахнул дверь, ввалился, споткнулся о груду чемоданов и оттолкнул некое хлипкое существо. Он тут же спохватился и успел поймать падающее нелепое создание за запястье. Второй рукой ловко перехватил за неестественно тонкую талию, которая, казалось, вот-вот сломается от любого порыва сквозняка. Пришлось крайне бережно поставить жертву на ноги.

— Прошу прощения, сударыня. Я хочу видеть хозяйку салона. Позовите её сейчас же. Это срочно.

Существо выпрямилось, и только теперь Марк рассмотрел, кто перед ним. Его брови стали медленно подниматься от изумления. Тонконогое нечто с узким, ярко накрашенным лицом. Под толстым слоем косметики отчётливо видна двухдневная щетина. Узенькие плечики облачены в платье с неприлично огромным декольте. Существо качалось на гигантских каблуках. Также качался на тонюсенькой шейке острый пик кадыка: вверх-вниз, вверх-вниз. От существа несло дешёвым парфюмом и мужским потом.

Сделав шаг назад, Марк выпустил слабенькую ручонку существа и вылетел на улицу. Несколько глотков морозного воздуха вернули ему самообладание.

— Что это было? Мужчина в платье?!

Он тщательно вытер лицо платком, пытаясь прийти в себя. Нет, надо вернуться и спросить о Лидии.

Пересилив себя, Марк снова переступил порог сомнительного салона ведьмы. Существо всё ещё стояло в проходе между витринами и с глубочайшей обидой смотрело на гостя и на разбросанные чемоданы.

— Здравствуйте, сударь. Добро пожаловать в салон. Я хозяйко салона, — наконец молвило оно с ярко выраженным акцентом ломаным голосом, не то женским, не то мужским. — Меня зовут Роно Ребело. Я ведьмо. Оно, как вы справедливо заметили.

Марк окинул существо с ног до головы, рассматривая наряд ведьмы. Он нагнулся и поставил обронённые чемоданы, с удивлением отметив, что на них висят бирки. Похоже, оно собирается уезжать сегодня в Китай.

— Прошу прощения за устроенный мной беспорядок, госпожа Роно. Но, вы, кажется, мужчина, — недоуменно начал он, выпрямляясь и отряхивая одежду. — К чему весь этот маскарад? Вы таким забавным способом скрываетесь от призыва ТК?

— Ни от кого я не скрываюсь, сударь. Вам не кажется — я мужчина. Биологически я был им. Мне нравится быть таким. Или такой. Спасибо, что поправили мои вещи. Я собиралась ехать за редкими ингредиентами для своего салона. Вот, вещи собрала. Мой поезд отбывает через тридцать минут, поэтому, если вы пришли за сложным зельем, то я могу только принять заказ, который будет готов через четыре дня по возвращению. Остальное к вашим услугам.

Лжёт, ему не нравится быть оно. Марк вздохнул.

За спиной Роно проскользнул полураздетый мужчина, напоминающий гиббона. Но Роно лишь смущенно прикрыл рот рукой и вытаращил накрашенные глаза на Марка, поясняя:

— Это мой муж. Простите его за неподобающий вид. Мы не местные. Прибыли в Менделеевск неделю назад из Даулласа. Решили здесь обосноваться. В Даулласе много ведьм, большая конкуренция, видите ли. А здесь ведьм мало…

Марк потёр взмокший лоб. Да, он вспомнил Дауллас. Там много таких оно. Слишком много. Вероятно, и там ТК использовало какую-нибудь пропаганду, к примеру, для контроля рождаемости. Дауллас некогда славился здоровыми и сильными женщинами, способными выносить и родить много детей. А города под защитными куполами не могли позволить себе превышать лимит человекомест. Вероятно, и эпидемия смертельной болезни, выкосившей почти всё женское население Даулласа, тоже было делом чересчур длинных рук ТК. Или их очередной жестокий эксперимент, какой они провели лет сто назад в Ломоносов-граде.

Марк поперхнулся и выдавил:

— Добро пожаловать в Менделеевск, Роно. Надеюсь, вы не станете насаждать местным своё видение семьи и пропагандировать принятый в Даулласе образ жизни. В нашем городе пока нет дефицита человекомест. Для вас может оказаться чревата попытка пропаганды однополых отношений.

— Мне известно о законах вашего города, дорогой гость. Благодарю за предостережение, — Роно отвёл взгляд в сторону и облокотился о витрину, чтобы снизить нагрузку на слабые, тонкие ножки в нелепых туфлях с гигантскими, явно неудобными каблуками.

— Что же вас привело ко мне, чародей? Я ведь не ошиблась — вы чародей?

— Совершенно верно, — Марк не мог без эмоций смотреть на оно и переключил своё внимание на помещение салона, с интересом разглядывая утварь и товары. Да, это действительно ведьмо, причём достаточно грамотное и сильное, невзирая на столь тщедушное телосложение и весьма экзотический вид.

— Я хотел узнать, не заходила ли к вам приятная молодая блондинка с голубыми глазами?

Роно медленно выпрямился. На тонком личике с мелкими чертами внезапно появилось выражение близкое к ужасу. Роно сильно побледнел.

— О, нет, — выдавил он, не отрывая расширенных глаз от гостя. — Вы её любите, да?

Марк не успел ничего ответить, как Роно ловким движением сорвал с себя туфли и прыгнул к одной из своих витрин.

— Идите сюда, помогите открыть этот сейф! — Роно тянул тоненькими ручонками дверь сейфа, но не мог справиться.

— Что происходит, Роно? — Марк обошёл прилавки, и без усилий открыл нужный сейф.

— Она купила у меня дозу смертельного, быстродействующего яда! Вот, возьмите, это антидот! Вам нужно торопиться!!! Скорее, бегите к ней! Она ушла к мосту Смерти! Я буду молиться, чтобы вы успели её спасти!

Дверь хлопнула. Роно упал на колени и заплакал так отчаянно, как никогда в жизни. Он был мужчиной, любящим прекрасную девушку. Когда-то он был мужчиной…

Вырвав из столба освещения кусок металла, Марк преобразил его, поднимая себя в воздух на частицах. Он летел через весь город, вглядываясь в беспросветную пургу, в надежде увидеть силуэт той, кого любил всю свою жизнь. В те долгие минуты он не думал об угрозе школе, не думал о странном обмане, которым окутала Тайная Канцелярия все города планеты. Он просто мчался вперёд, в ярости отметая несущийся в лицо колючий снег. Проклятый снег делается искусственно в среде защитной сферы! Всё искусственное вокруг! Только некоторые люди и Илия остались настоящими!

Мост Смерти — это место, куда уходят те, кто не желает больше жить. С него можно прыгнуть вниз и разбиться. Возле него можно повеситься на как будто специально приспособленных для этой цели столбах, а можно выбрать уютную скамью и выпить яд, любуясь огнями города. Самое романтическое, красивейшее и гостеприимное место для отказа от жизни. Городская служба раз в сутки присылает рабочих, чтобы убирать редкие тела несчастных. И никакого расследования не последует. И не будет никакой огласки. Человек просто исчезнет и всё. Никому не нужный, как и все, кто живёт под куполом.

Роно поднял голову, размазывая по узкому лицу косметику. Он был мужчиной. Его тело и психику изуродовали учёные Тайной Канцелярии. Но внутри он по-прежнему мужчина.

Ведьмак поднялся и, сбросив платье, прошёл в гардеробную, где не без труда нашёл брюки, свитер и куртку. Бросив на спящего мужа взгляд, полный брезгливости, Роно быстро натянул одежду и наслал на мужчину пыль крепкого, беспробудного сна. Захватив деньги и кое-какие магические вещи, в числе которых был хрупкий сосуд с плотной крышкой, кинулся на улицу босиком. Он уже поднял руку с удостоверением ведьмака, как заметил фонарный столб с вырванным куском металла. Так, а это уже интересно.

Роно подошёл ближе и осмотрел столб. Место повреждения свежее, даже снегом ещё не присыпало. Ведьмак слышал, а позже получил и подтверждение, что в Менделеевске есть маги, колдуны и чародеи. Но все они делятся на две касты — созидатели или целители и разрушители. Созидатель или целитель не осилит магию, способную рвать металл. А чародей, приходивший в поисках девушки, имел все признаки созидателя: сияющие глаза, светлые, в данном случае седые волосы и светлую кожу, пахнущую хвойными смолами. Повреждённый столб освещения — безусловно, его работа.

Глаза ведьмака расширились от ядрёной смеси страха, восхищения и изумления. Он впервые увидел собственными глазами чародея, обладающего поистине удивительным даром! Любой созидатель, чтобы вылечить тяжёлую болезнь должен работать в паре с разрушителем: разрушитель уничтожит болезнетворные бактерии и вирусы, избавит страдальца от больных клеток, а позже в бой за здоровье вступает созидатель, восполняя организм здоровыми клетками и восстанавливая тело. Иначе никак.

Губы Роно дрогнули в улыбке. Он протянул руку и, пошептав, создал иллюзию неповреждённого столба. Его магия раскроется только в двух случаях: если столб когда-нибудь упадёт из-за повреждений или в минуту смерти ведьмака, сотворившего видимость цельности конструкции.

— Так-то лучше. Не нужно пока никому знать о твоём таланте, чародей. Но и я не лыком шит. Тоже кое-что умею такое, что другим ведьмам не по силам.

Закончив выправлять иллюзию, Роно бросился к дороге, размахивая своим удостоверением всем проезжающим машинам. Никто не смел отказывать чародею или ведьме, если они требуют транспорт. Так и вышло: вторая машина с натужно работающими дворниками на лобовом стекле остановилась рядом, и Роно прыгнул в тёплый салон.

— Мост Смерти! Гони же! Заплачу в сто раз больше, чем тебе платят на твоей убогой работе! Гони так, как будто все дьяволы дышат тебе в спину!

Водитель ударил по газам, подозрительно покосившись на странного молодого мужчину с грязным лицом и лихорадочно горящими глазами. Точно ведьмак. Но он определённо спятил, раз решил нарушить самый строгий закон о привязанностях. Иначе, зачем ему понадобился мост Смерти? Явно кто-то ему близкий решил свести там счёты с жизнью, а этот чудак торопится спасти. Надо доложить в ТК.

Ведьмак повернулся в сторону водителя и зашипел как змея, раскрывая огромную, бездонную пасть.

— Подумай хорошенько, стоит ли писать на меня донос, — прошипела огромная пасть в лицо водителю. Тот дёрнулся и, побледнев, сильнее ухватился за руль, выжимая из машины всю возможную скорость. Он подумал. И забыл о своём намерении. Остался только страх, что рядом сидящий ведьмак крайне опасен и сердить его не стоит.

Роно усмехнулся. Стоило лишь выбить человека на страх, как он тут же поддастся и остальному воздействию. В данном случае удалось надолго стереть из его памяти желание донести в ТК о нарушении закона.

Но улыбка ведьмака мгновенно исчезла, когда он заметил на встречной обочине свет фонаря-Разоблачителя. Фонарь нёс в руке огромный чародей, и Роно узнал его — Сило! Луч потянулся к машине, в которой ехал ведьмак.

Роно закрыл глаза и вцепился зубами в самое болезненное место на руке, взвыв от боли. Только так можно было обмануть Разоблачителя. Боль изменяла состав гормонов в организме, на которые реагировал аппарат по поиску любящих людей. Луч скользнул мимо.

— Не знаю, кого я так люблю, к кому я так привязан, но этим меня не возьмёшь, — Провожая исчезающую в пурге громадину, прошептал ведьмак, едва не теряя сознание от боли. Зубы разжал только тогда, когда машина въехала на мост Смерти. Он с досадой отметил, что после операции, проведённой в стационаре Тайной Канцелярии, его стойкость существенно пошатнулась. Он бы всё отдал, чтобы вернуть себе свою природу. Чтобы снова ощутить прилив сил и уверенности. Чтобы больше никогда не испытывать стыд и вину перед самим собой. Не пугаться по вечерам своего отражения в зеркале. Не ловить уничижительные взгляды прохожих: мужскую похоть, женскую зависть, презрение тех, кто никогда не знал изуродованных мужчин Даулласа; не слышать издевательский смех подростков, которых могут уже завтра отвезти на такую же операцию и сломить волю в школе переориентации с немыслимо жестокими внутренними законами.

Лидия потёрла замёрзшие руки и вздохнула, глядя на красивейший закат. Зимнее солнце уходило за горизонт, оставляя необычные розовые полосы вдоль крыш зданий. С моста город казался вымершим. Такая тишина. Ни звука. Наверное, если прислушаться, можно услышать, как падает снег. Мороз пощипывал лицо. Где-то далеко слышался звук автомобиля, пробирающегося сквозь временно стихшую вьюгу. Одна за другой появлялись в небе звёзды. Ещё слабые, нежные точки.

Достав из кармана флакон с инициалами “Р.Р.”, девушка открыла пробку. Никакой обиды не осталось. Только страх будущего. Отец продал её Тайной Канцелярии. Продал её с потрохами, как вещь. Что её ждёт там? Нет, чтобы не происходило в ледяном Дворце, Лидия не хотела идти на поводу у меркантильного отца. Она никому не достанется.

Жидкость во флаконе замёрзла, и Лидия, сжав его в руке, грела, глядя на медленно парящие снежинки. Она могла бы остаться, если бы у неё была хоть малая часть надежды. Но Марка она отвергла, а кроме него никто её не любил. Но это было давно. И они были детьми. Возможно, Марк уже женился по лотерее, и счастлив в браке. А может, его давно нет в живых. Да и к чему всё это? Не влюбилась ли она в Марка? Чепуха. Мелкий, тощий мальчишка с чрезвычайно нечеловечески прекрасным лицом и доверчивыми, распахнутыми всем дорогам мира тёмно-серыми глазами. Она никогда прежде не встречала столь красивых людей. Каким он стал?

Жидкость согрелась. Лидия поднесла его к губам. На вкус, как вишнёвое мороженое. Сладкое. Роно Ребело сказало, что всегда старается сделать смерть без страданий. Даже о вкусе позаботилось это чудное создание. Ведьмо пообещало, что она просто заснёт.

Лидия усмехнулась. Оно едва не плакало, когда протягивало флакон. Роно уговаривало её отказаться. Так по-женски. Оно хватало Лидию за руки, заглядывало в глаза и молило найти другой выход из положения. В итоге ведьмо не взяло денег, отвернулось, ссутулилось. Потерпевшее поражение доброе существо в искалеченном теле говорило, что никогда не поздно что-то исправить. Даже его тело можно исцелить. Здесь, в этом городе есть некто, кто может это сделать. Оно точно знает, что такой маг существует в Менделеевске. По этой причине, когда возник вопрос о переезде, Роно выбрало именно Менделеевск.

— Послушайте, я вас умоляю, отыщите этого мага или чародея! — Взывало Роно, — Он поможет! Я чувствую его! Он здесь, в вашем городе. Он непременно поможет, какая бы беда у вас не случилась! Он где-то совсем рядом, близко!

Но Лидия вырвала из тонких рук флакон. Она боялась, что ведьмо ошиблось, а таинственный целитель сдаст её ТК, как делают все жители этого проклятого города. Она не была уверена, что поверит даже Кельцу, если когда-нибудь их снова сведёт судьба. С возрастом все меняются.

Вишнёвый сироп мягко скользнул дальше. Лидия проглотила яд. Времени осталось совсем мало: скоро сюда прибудет бригада рабочих для уборки тел.

Веки тяжелели, когда невольно в мозгу вспыхнула мысль, что по какой-то загадочной причине Лидия никогда не видела в Менделеевске людей старше пятидесяти лет. Куда уходят пожилые люди? Куда они так бесследно исчезают?

Такой красивый снег! Каждая снежинка — произведение искусства. Нежный, мягкий снег падал на лицо, на ресницы. Лидия смотрела в небо и видела, как к ней летят звёзды. Все звёзды разом решили упасть на неё своим мягким светом. И среди всех этих дразнящихся холодом бережных пятнышек вспыхнули две ослепительные синие звезды. Они летели к ней. Холодные, напитанные страхом, злостью, отчаянием.

Лидия отвернулась, чтобы посмотреть на тающий в темноте город. Но вместо него увидела бегущие по мосту чёрные фигуры. Это не жители Менделеевска. Слишком мелкие, тощие. Они смешно поскальзываются, падают, поднимаются и снова бегут к ней, яростно вопя и потрясая кулаками. Одну из фигур девушка узнала — отец. И с ним двое чародеев Лилитады! Нет. Нет. Прочь. Впрочем, яд подействует до того, как они успеют приблизиться. Вот только синие звёзды не отстают т неё. Они проникают своей злостью в самое нутро, выманивая сознание на поверхность реальности.

— Лидия! Лидия, вы слышите меня? Это я — Марк Кельц! Лидия, да отзовитесь же! Проклятие! Роно, противоядие не действует!

— Вы опоздали, господин чародей, — послышался плаксивый голос. — А вы целитель. Вы не сумеете нивелировать мой яд. Для этого его надо рассеять, а это могут делать только разрушители.

— Смогу, Роно! Для неё всё смогу…

Девушку столь мощно встряхнуло, будто все землетрясения мира устремились в её уже остывшее тело с умолкшим сердцем. Вокруг вскипели белые нити, словно чьи-то седые волосы, а в лёгкие ворвался горячий воздух с ароматом хвойной смолы. Этот запах проник в каждую клетку, раздирая их на атомы и снова собирая. И снова лёгкие раздулись раскалённым дыханием.

Лидия выгнулась от боли и захрипела, хватаясь за чьи-то очень широкие и крепкие плечи.

— Ну, же, дышите, Лидия!

— У вас получилось, — робко пискнул тенор. — Вы сами рассеяли яд… Вы тот самый, кого я искало! Я искало вас, господин чародей…

— Позже, Роно. Мы не одни. Вам лучше уйти в машину. Идите же! Здесь чародеи Лилитады и агент Абрамов собственной персоной! Какого чёрта им здесь нужно? Прячьтесь, Роно! Они не должны вас здесь видеть!

Лидия удивлённо всматривалась в до боли знакомое лицо. Она точно помнила, что у Марка были серые глаза. Почему он седой? И звёзды, что она видела — это его глаза стали синими. Что с ним произошло?

— Марк?

Чародей повернулся к ней и его глаза мгновенно потеплели.

— Да, это я, Лидия.

— Зачем вы меня спасли? Мой поступок был взвешенным, осознанным решением…

— Вы не учли моего существования, сударыня Соболева.

Девушка нахмурилась, лёжа в тёплых объятиях.

— Зачем вы это сделали? Марк, отец продал меня ТК, и мне не известно, что они собираются со мной делать. Я не хотела подчиняться отцу и Тайной Канцелярии, выбрав смерть.

— Знаю, Лидия. Просто, доверьтесь мне, что бы ни происходило. Сейчас вас заберут домой. Завтра будет бал. Мужайтесь, я вас не оставлю…

— Зачем? — Теперь уже сквозь зубы процедила Лидия, неотрывно глядя в сияющие глаза молодого чародея. — Мне не нужна такая жизнь! Жизнь без жизни. Жизнь без любви. Жизнь без всего…

Лицо Марка приблизилось, и Лидия, посмотрев на его губы, внезапно прошептала осевшим голосом:

— Вы вернули мне долг. Спасли меня. Вы мне больше ничем не обязаны, Марк Анатольевич. Но завтра я снова выпью яд прямо на перроне, перед отправкой во Дворец ТК. И вы уже ничего не сможете сделать…

— Смогу. Я всё смогу, Лидия, не обольщайтесь. Надеюсь, так вам станет всё ясно.

— Мне не нужна жизнь без…

Марк коснулся губами её губ, теряя над собой контроль. Он сжимал податливое, хрупкое тело в пальто, ощущая каждой клеткой ответ. Почему за столько лет его отношение к ней не изменилось? А он ждал, что вот-вот с ним случится то, что случалось с его ровесниками: один взгляд, и другая девушка войдёт в жизнь. Но другой не было и не будет. Только Лидия.

Его несло в потоках её тепла, вкуса и запаха. В теле поднималась жгучая волна, плавя каждую его клетку.

Марк огромным усилием воли оторвался от её губ, ещё пахнущих вишнёвым ядом.

— Я исправил? Такая вам жизнь по нраву?

Лидия смотрела в его глаза с расширенными зрачками. Он не забыл её.

— Итак, что мы здесь имеем?

И Лидия, и Марк вздрогнули от ненавистного голоса. Марк, метнув взгляд через плечо, нахмурился и прошептал:

— Доверьтесь мне, Лидия. Верьте до конца. На всю жизнь. Если хотите начать всё заново…

Лев Константинович поднял из снега сверкающий в темноте флакон, затем поднял второй из-под противоядия. Оба понюхал и брезгливо сморщился, держа пустые ёмкости кончиками пальцев.

— Какое кощунство делать яд с вишнёвым вкусом. Поверить не могу, что кому-то в голову могло прийти создавать яд, чтобы облегчать уход из жизни. Ей-богу, извращение в крайней степени, не находите, Марк Анатольевич?

Агент обошёл чародея и взглянул на лежащую в его руках девушку.

— Хм, жива сударыня Соболева. Марк Анатольевич, как вам удалось её вернуть с того света?

— Противоядие, — Марк кивнул на второй флакон в руке агента, но тот продолжал пытливо сверлить его взглядом, глядя в глаза.

— Но зачем вы так старались, соизвольте объясниться? — Агент шагал вокруг пары с ехидной ухмылкой, поигрывая двумя флакона в посиневшей от холода ладони.

Марк поднялся, помогая Лидии, которая с ненавистью смотрела на застывшего между двумя чародеями Лилитады своего отца.

Чародей аккуратно поставил девушку на ноги и, убедившись, что она может стоять без помощи, убрал руки и повернулся к агенту с каменным лицом.

— Конституция Земли, закон сто семьдесят два о стратегическом планировании, где жизнь, достоинство, права и свободы человека, патриотизм, гражданственность, служение планете и ответственность за её судьбу, высокие нравственные идеалы, крепкая семья, созидательный труд, приоритет духовного над материальным, гуманизм, милосердие, справедливость, коллективизм, взаимопомощь и взаимоуважение, историческая память и преемственность поколений, единство народов планеты Земля…

— Да, да, да, — скучающе протянул агент и широко улыбнулся. — Я так понимаю, что вы спасали девушку лишь с позиции образцового гражданина, выполняя свой долг перед законом?

— Совершенно верно, офицер, — медленно кивнул Марк и метнул острожный взгляд на девушку. — Я могу идти?

— Да, конечно. До встречи в усадьбе Соболевых, Марк Анатольевич! — агент продолжал улыбаться, когда молодой чародей двинулся в сторону ожидающей его машины, на заднем сиденье которой притаился Роно.

— Всего доброго!

Марк попрощался и сел рядом с водителем.

— Поехали в город.

Мужчина за рулём испуганно оглянулся на агента, понимая, что теряет последний шанс избавиться от компании маленького и крайне злобного мага за его спиной. Второй, похоже, не лучше первого, судя по бешеному взгляду синих сияющих глаз. Но послушно завёл мотор и развернул машину, направляясь к горящим огням улиц.

Лев Константинович повернулся к девушке и жестом приказал своим чародеям и её отцу отвести её в его автомобиль.

— Отвезите Лидию домой. Усадьбу Соболевых под неусыпное наблюдение, чтобы эта девушка снова не сбежала. Она очень, очень ценна. Её ждут у чёрной Лилитады. Дома её поместить под стражу до бала. И убедитесь, что в жилье нет никаких ядов, убрать все верёвки…

— Это излишне, — робко промямлила Лидия, отведя взгляд. — Я не собираюсь больше так поступать.

Чёрная Лилитада?! Что агент задумал?! Кто её там ждёт?! Что происходит? Кому всё-таки отец её продал?

Новая волна страха окатила девушку, но она не поднимала глаз.

— Отчего же вы передумали, прекрасная Лидия? — Лев Константинович приблизился к ней и поднял холодными, твёрдыми пальцами её лицо, разглядывая с откровенным сожалением правильные черты и нежную белую кожу. А эти глаза, полные чувственности и любви! Как, любя, она решилась на самоубийство?

— Это было очень больно.

— Надо же. Надеюсь на ваше благоразумие, сударыня Соболева. Вы мне нужна живая и здоровая. Я пришлю к вам доктора, чтобы убедился, что яд не оставил серьёзных последствий в вашем юном организме.

Лидия послушно кивнула, осторожно отворачивая голову и избавляясь от неприятного касания руки агента.

— Везите её домой.

— Будет выполнено, офицер. Вы поедете?

— Нет. Погода сегодня ночью удивительно хороша. Я вызову себе машину позже. Хочу прогуляться по мосту Смерти, подышать свежим воздухом.

— Доброй ночи, офицер.

Чародеи в чёрных костюмах и неизменных тёмных очках проводили семью Соболевых к машине, и спустя пару минут Лев Константинович остался один.

Подойдя к парапету, он медленно оглянулся вокруг. От него не ускользнул свет глаз Кельца, его тревога, которую он мастерски скрыл суровостью. Он влюблён. Его любовь к ней не прошла. И он будет любить Лидию до конца своих дней. Это очень хорошая новость. Значит, молодой чародей сделает всё, что нужно. Ради неё он пойдёт даже на убийство. Отлично.

Внимательный взор наткнулся на кусок искорёженного металла. Опытный взгляд сразу определил, что края металла были разобраны на атомы магическим способом. Интересно, кто и зачем это сделал? Марк Кельц не способен такое вытворять, он ведь не разрушитель. Но его внимание притупили два мёртвых тела. Наверняка, кто-то из этих самоубийц обладал зачатками разрушительной магии. Сбил с толку и выпавший толстый слой снега, укрыв все следы.

Ноги начали подмерзать в тонких, лакированных ботинках. Пора вызывать машину.

Подняв руку с часами, Лев Константинович застыл, в недоумении глядя на сигнал тревоги: кто-то проник в Традан без разрешения ТК!

— Проклятие!

Придётся использовать часть моста Смерти, чтобы мгновенно переместиться в свой кабинет. Но как же ненавистна магия и чародейство на этой мерзкой планете! А Традан давно уже нужно было уничтожить.

Много лет назад на Традан и его обитателей возлагались некоторые надежды. Но, увы, обитатели загробного мира не оправдали ожиданий учёных. Традан остался под присмотром агента, ставший не нужным никому из функционеров. Считалось, что уничтожение Традана потребует огромных финансовых вложений. Но на деле достаточно выключить автоматические капсулы, работающие третье столетие без перерыва. Никто не считался с тем, что работающие автономные устройства тоже потребляют немало энергии. Той энергии, в которой так остро нуждается Земля.

Может, у функционеров появилась новая идея по использованию Традана? Вряд ли. Им просто лень заниматься Адом. Они забыли о нём и не желают вспоминать, пустив всё на самотёк, и в надежде, что Традан когда-нибудь исчерпает себя сам и исчезнет в Ничто, которое опасно граничит с ним в чёрной Лилитаде.

Марк не стал терять времени, понимая, что его почти не осталось и, выскочив из машины в неприметном месте, попрощался с Роно:

— Береги себя, ведьмо.

— Марк, пожалуйста, вернись живым! Я искал тебя много лет!

Молодой чародей удивлённо обернулся и посмотрел на посиневшее от холода узкое лицо со страдальческими, слезливыми глазами. Не нужно быть телепатом, чтобы понять желание этого существа вернуть себе полноценную жизнь.

— Пока рано. Ты сам это понимаешь. Если я сейчас верну тебе твою мужскую суть, агенты ТК незамедлительно тебя схватят, и будут пытать до тех пор, пока ты не выдашь им меня. Дождись моего возвращения, Роно. Я обещаю, что исцелю тебя. Но сначала необходимо выяснить, что скрывают в Тайной Канцелярии.

— Я пойду с тобой…

— Нет, Роно. Я сейчас направляюсь в Традан. Там, возможно, получу ответы на свои вопросы. А ты пока езжай домой. ТК не должны тебя заподозрить. Увидимся позже.

Хлипкое существо всё время их разговора держало тощую ручонку на макушке водителя. Марк ухмыльнулся: парень за рулём никогда в жизни не вспомнит, что происходило в машине. В его машине. Даже агенты не сумеют выудить из него каких-либо ценных воспоминаний. Даровитый этот малый Роно Ребело.

— Не оставляй следы в виде вырванных кусков металла из фонарных столбов, Марк! Будь осторожен! — Напутствовал замёрзший ведьмо.

Марк махнул ему рукой на прощание и поднялся в воздух.

Чтобы попасть к воротам Традана обычные маги и чародеи использовали чёрные поезда Тайной Канцелярии, которые доставляли их в особое место за границами города. Не нужно знать дорогу, достаточно точно знать, как выглядит место, чтобы оказаться рядом с ним. И у Марка всё получилось. Он с удивлением осматривался по сторонам, видя вокруг только испепелённую, казалось, вечность назад пустыню. Совершенно безжизненное место перед гигантскими каменными воротами в виде арки без дверей. По поверхности арки бежали светящиеся магические знаки, предупреждающие об опасности. “Вход только по пропускам ТК!” — гласили надписи. Ничего не изменилось с его последнего посещения этого места.

Марк усмехнулся и, убедившись, что Ян по-прежнему следует за ним, шагнул под арку, снимая одну из свинцовых колб с патронташа и вынимая свой деревянный ножик из-за пазухи. В лицо ударила волна жара. Неестественный огонь привычно полыхал повсюду. Голые, обгоревшие камни, останки машин, человеческие и инопланетные скелеты, рёбра уничтоженных зданий, каких-то башен, вышек. Вдалеке привычное гигантское чёрное круглое окно. Тьма. Самая, что ни на есть истинная тьма в круглом окне.

Марк полоснул по ладони ножом и поднял руку, поворачиваясь к своему домовому.

— Я, Марк Кельц, чародей высшей категории освобождаю тебя, траданец Ян, от оков рабства. Ты свободен, — спокойно произнёс он.

Ян вырос перед ним горящей громадиной в короне. Демон стоял и с усмешкой разглядывал чародея.

— И, что? Я свободен и могу прихлопнуть тебя? — С откровенным сарказмом осведомился демон, приседая напротив.

Марк с удивлением рассматривал демона. Он впервые заметил на его конечностях тонкие браслеты, точно такие же, как на руках и ногах чародея Илии. Что это значит?!

— Поговори со мной, Ян. Мне нужны ответы.

— Помню-помню. А компенсация за несколько лет рабства будет? Или я так, бесплатно на тебя ишачил?

Марк оглянулся по сторонам и взмахом руки создал им обоим кресла.

— Присаживайся, демон Ян. Обговорим все условия. Готов заплатить за всё: за твоё рабство и за ответы. Назови цену.

Ян покосился на своё огромное кресло, водрузился на него, подтягивая полыхающее огнём длинное одеяние. Марк тоже сел, и их кресла взмыли вверх, оставив внизустекающихся со всех сторон обитателей. Они собирались внизу орущей толпой, протягивая иссушённые вечным огнем подобия рук.

Некоторое время демон и человек смотрели вниз. Марк окинул взглядом горизонт и успел заметить, как в чёрное окно шагнул один из траданцев.

— Мне тошно от возвращения сюда, — отвлёк его демон, досадно скривившись. — Неожиданное признание, да? Там, на живой планете мне было гораздо спокойней. Напрасно ты меня освободил, Марк. Это не освобождение. Ты вернул меня в тюрьму, из которой я бежал с твоей помощью.

Молодой чародей посмотрел в горящие глаза демона.

— То есть, ты добровольно сдался лишь для того, чтобы уйти из этого мира?

— Не совсем.

Демон криво ухмыльнулся и, потянувшись, коснулся деревянного ножика в руке юноши кончиком мохнатого когтя.

— Тебе Илия сказал, что это такое? Или ты по-детски всё ещё веришь, что это древний артефакт, способный покорить демона?

Марк отстегнул ножик и отпустил его. Маленький, смешной предмет завис между собеседниками в воздухе.

— Этот нож я сделал для своего внука. Я ммуан. А мой внук Илия, известен тебе, как твой ментор. Забавно вышло, правда? Когда я увидел тебя, мальчишку с этим смешным ножиком, я сразу понял, что это послание от моего внука, что он нуждается в нашей с тобой помощи. Поэтому сразу подчинился тебе, Марк. Ножик со сказкой, учащей добру для крошки-ммуана… Просто, подарок для малыша на память. Забери и положи нож моему внуку в гроб, когда того не станет. Илия последний представитель нашего рода. Жаль…

Ян задумчиво отвернулся от ножа и подпёр голову мощной рукой, глядя куда-то на горизонт. Марк положил нож в карман, не отрывая взгляда от демона.

— Илия не помнит, как в раннем детстве он посещал твою планету. Я был первым ммуаном, прибывшим сюда, чтобы обучать людей магии. Но всё здесь было безнадёжно: люди ничего не желали кроме еды, секса и… смерти. Даже секс терял свою ценность за последние сто лет. Они потеряли всякое желание жить, и просто существовали, никому не нужные, не нужные друг другу. Вместе с одним человеком я разработал программу для восстановления природных свойств людей, и мне в этом помогали твои юные родители. Они так друг друга любили. Это было чудо в мире, где всё умирало. Твои родители стали теми, кто создал матрицу чувств для восстановления человеческих способностей к эмоциям и эмпатии. Но когда эта матрица была включена в башне трансляций, они внезапно передумали и уничтожили все наши совместные труды. Они объяснили свой поступок тем, что такие трансляции возбуждают некоторые центры мозговой деятельности людей. Жителям этой планеты нельзя чувствовать — таково мнение твоих родителей. Грустно.

Матрицу восстановления увезли на Лилитаду. И её по сей день так и не включили и там.

Знаешь, почему Моисей водил по пустыне евреев целых сорок лет, Марк? Чтобы в пути вымерло поколение, не дающее молодым начать мыслить шире, обучаться, развиваться, получать новые впечатления, незамыленные стереотипами их предков, безнадёжно больных рабством. Вот и сейчас также: нужно позволить состариться и умереть тем, кто успел за свою жизнь пропитаться ядом неволи. А молодое поколение научить свободе, новым правилам и законам. Но и второе поколение обречено влачить последствия болезней духа. Однако же, оно сумеет посеять семена нового образа жизни. И так поколение за поколением целенаправленно исправляется мышление и мировоззрение человеческого ума, чтобы получить на выходе что-то стоящее. Эта схема работает и в обратном направлении: нужны десятки лет, чтобы полностью перестроить механизм восприятия и принятия.

В этом были убеждены твои родители. Они готовы были заплатить огромную цену за возрождение человечества, кладя на жертвенный алтарь одно поколение за другим, пока не достигнут цели и, не позволяя людям жить больше сорока лет. И они готовы были довести численность населения планеты до нескольких тысяч из сорока миллиардов, достигнув результата не количеством, а качеством. Исследования учёных, которые достоверно доказали, что дело не менталитете, а в мутациях ДНК не смогло изменить их твёрдого решения. А без облучения уже нельзя было обойтись. Необходимо было перекраивать цепочки ДНК, исправлять наследственность вынужденным, насильственным вмешательством.

Ян продолжал смотреть вдаль.

— Они будто все с ума сходили, Марк. Твои родители тоже. Год за годом. Десятилетие за десятилетием. Это они сделали в башне Тайной Канцелярии облучение, гасящее ещё сильнее скудные остатки человечности и на этой маленькой планете тоже. Я не знаю, что с ними было не так. Они ненавидели жителей этой планеты. Они разрушали всё, до чего дотягивались их руки. Они страстно преследовали цель уничтожения всех местных обитателей, считая, что это и есть спасение! Здесь нет людей, нет землян. И они чего-то очень сильно боялись. Или кого-то. Может, они боялись агента Льва, их близкого друга. И меня они боялись. И знаешь, почему?

Ян повернулся к юноше и посмотрел ему в глаза.

— Потому что Лев и я знали их тайны. Мы не на Земле, Марк. Это не Земля. И моему внуку Илие тоже ничего не известно. Я не успел ничего ему рассказать, умер. Его обманули, как и Сило и Иффо. ТК не выгодно, чтобы кто-то из живущих под куполами узнал истину. Земля другая. Я был там. То, что вы все называете Лилитадой — это и есть настоящая Земля. Ещё есть объект под названием чёрная Лилитада. Он здесь. В здании Тайной Канцелярии. Тебе обязательно нужно найти чёрную Лилитаду.

А это Луна, Марк. Всего лишь маленький спутник Земли, на которой сотни лет назад создали искусственную атмосферу, заселили псевдолюдьми…

— Что? Ян, я не понимаю, что ты несёшь! — Марк нахмурился и метнул испуганный взгляд на свои руки, уверяясь, что он нормальный человек.

— Ты не человек, Марк. Ты произведение искусства людей с Земли для решения их насущных проблем и задач. Инструмент, не более. Расходный материал, как и Никита, Ирония, твоя возлюбленная Лидия. Все, кто живёт на Луне не люди, пойми. Ты будешь поражён, когда я скажу, что настоящие люди — это Лев Константинович Абрамов и несколько чародеев, прибывших с якобы Лилитады. Они люди, но не ты, Марк. Они истинные земляне. А ты никто. Вещь, материал. В переписи Луны ты имитант с номером. Без имени и истории жизни. Но с данными о твоих органах, группе крови и т. д. Возможно, твои родители хотели уничтожить всё искусственное население Луны, чтобы лишить правящие верхушки власти того, что они создали здесь, ведь их план по сокращению длительности жизни населения Земли потерпел крах из-за алчности и коррупции. Все хотят жить, Марк, даже те, кто не имеет вкуса к жизни с рождения. Инстинкт самосохранения никто не отменял.

Теперь всё встало на свои места. На многие вопросы Ян ответил, но Марку не хотелось верить в очевидное.

Марк начал задыхаться, потянул воротник, освобождая горло. Он поразился масштабности лжи. Но зачем?!

— Тогда… Тогда, скажи, что это вокруг нас, Ян? Что такое Традан?

— Виртуальная тюрьма по мотивам Ада. Сюда отправляют сознание преступников и имитантов, которые пошли в расход. А наши почти мёртвые тела хранятся в безграничных подвалах и подземельях дворца Тайной Канцелярии. Видишь ли, сознание тех, кто слишком долго прожил на Луне, изменилось, обрело способность материализоваться вот в таких сущностей, каких ты сейчас наблюдаешь в Традане. Невзирая на свои мёртвые тела, мы вполне живые, можем передвигаться, выполнять некоторые функции, но лишаемся способности говорить, выходя за пределы Традана. Но чтобы покинуть свои почти мёртвые тела, нам не хватает материала для построения новых тел. По этой причине траданцы нападают на всех, кто входит сюда, ошибочно полагая, что получив частичку живого тела, они сумеют её использоваться для сотворения необходимой им материи. Среди многих жителей Традана есть бывшие маги, чародеи и колдуны, некогда умевшие созидать материю из всего, что имеет атомы. Я в их числе. Но здесь нет ничего, что могло бы помочь сотворить тело. Более того, наш мир граничит с Ничто, которое планомерно вытягивает из Традана ментальную силу всех обитающих здесь чародеев.

Либо нас нужно отпустить: отключить капсулы с нашими телами, и дать умереть по-настоящему.

— Ты сказал Ничто, — Марк заелозил в нетерпении. — Расскажи мне. Твой внук однажды упоминал об этом явлении.

— Это не явление, Марк, — вздохнул демон. — Мне не известна точная информация о Ничто. Оно как-то связано с исчезновением имитантов и появлением их душ здесь, в Традане. Тебе предстоит самому искать ответы.

Ян криво усмехнулся и проронил:

— Знаешь, здесь есть и души первых землян, погибших во время заселения Луны. Их тела тоже хранят в подвалах ТК, искусственно поддерживая жизнь мозга. А может, и тел давно нет, и остались лишь несколько извилин, плавающих в баночках для анализов.

— Расскажи про имитантов, Ян.

— Все живущие на Луне имитанты. И ты тоже. Имитация землян, которых создали в пробирках. Такие чудесные, генномодифицированные копии млекопитающих. Вы совершенство. Вас и создавали такими идеальными, здоровыми, правильными и… И безмозглыми, бесчувственными, чтобы не нарушать закон о гуманности и покушении на жизнь и здоровье Человека. Вы не люди. Какая гуманность, право же! Бра-во!

Ян медленно похлопал в ладоши, грустно глядя вниз на всё возрастающую массу пленников Традана.

— Среди этих бедолаг внизу есть имитанты, у которых отняли их органы… Для землян. И их сознание здесь заперто навсегда, как и сознание многих других существ, кто имел неосторожность контактировать с элитой Земли и отстаивать право на чью-то жизнь. Иногда кто-то из траданцев внезапно исчезает из этой виртуальной ямы. Это означает, что его тело полностью погибло или сожжено в крематории ТК.

Марк зажмурился. Его едва не стошнило от откровений того, кого он считал демоном. Потрясающий мир, полный лицемерия и лжи!

— Где же твоё тело, Ян?

— Не знаю. Мне это теперь не важно. Моё время как ммуана давно истекло. Но вероятно, кто-то ещё поддерживает во мне слабое биение сердца, в какой-нибудь капсуле, раз я ещё здесь в виде демона. Или промывает время от времени пару сохранившихся извилин в банке с жёлтой жижкой. Будь очень осторожен, когда найдёшь проект “Чёрная Лилитада”. За то время, что я здесь играю в шахматы с другими мертвецами, наука наверняка шагнула далеко вперёд, и я не знаю, с чем ты столкнёшься там.

Ян повернулся к Марку и окинул его задумчивым взглядом.

— Ты должен знать ещё кое-что, мой мальчик.

Марк нахмурился. Слишком много информации.

— Это я изменил твои параметры, чтобы дать шанс на жизнь. Успел за несколько минут до своей смерти.

Молодой чародей непонимающе смотрел в лицо демона.

— Что это значит, Ян? Что ты изменил?

— Скоро всё узнаешь. Тебе пора, Марк. Если найдёшь моё тело, сделай одолжение, выключи капсулу. Я устал жить, а Хлоддиура у меня нет, чтобы прервать эти мучения. Считай это платой за мою работу и предоставленную информацию.

Ян вяло подмигнул ему.

Марк медленно кивнул, соглашаясь на сделку. Вот она, плата за разговор и освобождение.

— Не бойся, траданцы тебя не тронут. Они не трогают чародеев.

— А как же тогда тот случай, когда на нас с Илиёй напали? — Марк с сомнением глянул вниз.

— Они не нападали, Марк. Они пытались просить о помощи. Но мой внук ничего не понял. И ты тоже, хотя догадывался, взглянув однажды одному из мертвецов в глаза. Так ведь?

Марк вынужденно согласился. Он помнил глаза траданца в тот день, когда к нему вышел на “бой” его будущий домовой.

— Иди уже, дружище. И не забудь о моей просьбе: оставь нож в могиле моего внука, когда придёт время. Напоследок я хочу познакомить тебя кое с кем.

Марк спустил оба кресла на поверхность.

Траданцы вокруг плотной толпой обступили его со всех сторон. Как и обещал Ян, души мёртвых его не касались, а лишь выли, протягивая к нему тонкие, иссушенные пальцы.

Рядом выпрямился Ян и протянул вперёд руку.

— Иди ко мне, — прошептал он в толпу воющих душ. Его шёпот пронёсся над головами видимым плотным ветром и застрял где-то вдалеке, зацепившись за чью-то горящую макушку.

Толпа зашевелилась, расходясь в стороны и пропуская кого-то. И через несколько секунд перед Марком застыла высокая мумия с провалами вместо глаз.

— Узнаёшь его? — Ян бережно коснулся мумии, оправляя лоскуты капюшона и открывая лицо.

Марк растерянно всматривался в черты, начиная задыхаться от ужаса. Михаил! Тот самый Михаил, что по приказу Льва Константиновича убил его мать!

— Боже, что они с ним сделали?!

— Использовали по назначению. Ни больше, ни меньше, — горько ответил сам Михаил, отворачиваясь. Он накинул капюшон и растворился в толпе таких же страдальцев.

— Я всё сделаю, Ян. Прощай, — выдавил из себя Марк, часто моргая, чтобы справиться с наплывающими слезами ненависти, ужаса, растерянности, непонимания.

— Прощай, имитант.

Марку стоило большого труда сориентироваться, чтобы выйти к вратам. Он вышел сразу к перрону, где его уже ждали отряд солдат ТК.

— Вам приказано проследовать с нами, Марк Анатольевич.

— Не проблема.

Марк двинулся в указанном направлении, бросив недовольный взгляд на дула оружий, направленных в его спину. Глаза ещё жгло после огня Традана и пережитых эмоций. Только сейчас он заметил, как сильно трясутся руки. Нужно успокоиться. Просто, дыши: вдох, выдох.

Конечно, он не получил разрешения на посещение Ада, но это не является критическим преступлением. К чему ему эта мрачная свита? Предстоит писать объяснительную в кабинете агента Льва Константиновича и выслушивать пасмурную лекцию об опасности, которой он подверг себя в мире демонов без куратора или вооружённого сопровождения. Впрочем, в этом тоже есть свой плюс — он окажется на законных основаниях в ледяном дворце великих и могучих агентов, где прячут капсулы с телами полумёртвых людей и ммуанов, если рассказ Яна не вымысел, в чём Марк не сомневался. И там же где-то проклятый проект “Чёрная Лилитада” и загадочное Ничто. Траданцам незачем лгать. Они и не способны лгать, потому что лишены некоторых возможностей физических тел. Физическое тело в силу своих потребностей зачастую диктует собственные правила поведения, и ложь в их числе, как сомнительный или иллюзорный инструмент выживания.

Чёрный поезд за несколько секунд доставил его и вооружённый эскорт к перрону у белоснежного здания Тайной Канцелярии. Солдаты открыли перед ним двери и остались снаружи. Марк прошёл мимо администратора за полупрозрачной стойкой, равнодушно кивнув ему. Тот нажал на кнопку, спуская для гостя лифт.

Ещё несколько секунд чародей смотрел на своё отражение в зеркале лифта и, когда двери открылись, шагнул в просторный светлый зал с единственным белым столом и двумя стульями в центре. Гигантские окна выходили на широкую лоджию, открывая поистине величественный вид на Менделеевск.

Из-за стола поднялся Лев Константинович и двинулся навстречу, протягивая руку.

— Добро пожаловать, Марк Анатольевич, в колыбель науки и магии. Рад вас видеть.

— Здравствуйте, агент. Я вас не рад видеть, и вы это знаете.

Марк усмехнулся, игнорируя протянутую руку и намеренно, тем самым оскорбляя всесильного и могучего властителя Луны — верховного агента Тайной Канцелярии.

— Давайте бумагу, ручку и закончим это поскорее. У меня есть дела в школе.

Лев Константинович обошёл его, жестом приглашая к креслу. Выдал лист бумаги и сел напротив, сверля чародея насмешливым, немигающим как у змеи взглядом.

— Держите.

Через пару минут Марк протянул ему заполненную форму.

— Сидеть, — не терпящим возражения тоном приказал агент и медленно поднял перед лицом бумагу, читая написанное.

— Здесь нет ни слова о вашем разговоре с Яном. И Михаилом. Вы оставили их там, а сами покинули Традан без единой царапины, следовательно, вы заключили с ними некую сделку. Рассказывайте всё, иначе, мне придётся отправить в подземелье своих палачей, чтобы они пытками выудили мне нужные сведения из горла вашего бывшего домового. Ну, так что? Вам же всё известно, Марк Анатольевич о телах, спрятанных в подвалах и подземельях. К чему все эти уловки и героическое молчание ягнёнка?

Марк откинулся в кресле и поджал губы, глядя в холодные глаза агента. Проклятие, поймал его. Действительно, нет смысла вертеться, что кошка на ведьме. Рассказать ему всё, затем наброситься, задушить или свернуть шею. А дальше? Бежать за границу купола в мертвые земли маленькой Луны и скрываться там до конца жизни, оставив без опеки школу, её учеников, Лидию? Что это будет за жизнь? Нет, нужно попытаться договориться с агентом.

Если Лев Константинович уже обо всём осведомлён, и не приказал его сразу убить, как его мать на балу, значит, ему что-то надо. И это что-то явно есть у Марка.

Агент продолжал смотреть на него с насмешкой некоторое время. Он словно читал мысли. Внезапно улыбка полностью исчезла с его лица, полностью преобразив черты. Марк никогда прежде не видел агента таким, и потому удивился. За саркастической усмешкой всегда скрывалось лицо, глубоко поражённое отчаянием и усталостью?

— Хорошо, ничего не говорите, мой друг, — медленно и удовлетворённо промолвил агент, разрывая на мелкие кусочки исписанный Марком лист бумаги. — Судя по всему, мы друг друга поняли. У нас с вами есть примерно пять свободных часа перед началом бала у Соболевых. И мы воспользуемся этими часами, чтобы кое-куда слетать и поговорить более откровенно. Нет смысла упираться, лгать и строить в голове планы по спасению несчастных в подвалах здания ТК или моему убийству. Моё убийство только усугубит ситуацию, Марк Анатольевич, а вы лишитесь ценной информации. Траданцы же обречены давно. Вы скоро всё поймёте, и в этом случае я вам не враг; при ином раскладе вам предстоит нелёгкий, и, вероятно, бесперспективный путь к свободе, о которой грезите. Но я оставлю выбор за вами, когда увидите своими глазами, что стало с миром. Следуйте за мной.

Марк особо не смотрел по сторонам. Он уже много раз был в этой части здания Тайной Канцелярии. В данный момент его беспокоило, как много понял агент, и что он планирует делать дальше. Худощавый мужчина в это время бодро шагал впереди. В детстве он казался Марку очень высоким. Но теперь чародей смотрел на коротко стриженную седую макушку с высоты своего роста и удивлялся своим детским страхам: агент не вызывает теперь в нём ужаса, как раньше.

— Мы пройдём через музей.

Агент распахнул перед чародеем двустворчатые тяжёлые двери и пропустил его вперёд.

— Обратите внимание на экспонаты с правой от вас стороны, дорогой друг.

Марк внимательно окинул огромные стеклянные витрины, внутри которых высились высушенные фигуры людей, человеческие бюсты, головы, части тел. Некоторые выглядели неестественно белыми. Боже, что это такое?

— Не пугайтесь, Марк Анатольевич. Это муляжи и гипсовые изделия. Они понадобились, чтобы сохранить историю Земли в том непривлекательном виде, в каком я застал её в своём раннем детстве. Видите, как страшны болезни землян? А здесь книги. В них можно прочесть обо всех эпидемиях, поражавших человеческую расу в последние лет триста. Вам будет интересно, и я нисколько не возражаю, чтобы вы приходили сюда и изучали столь редкие источники. Пожалуй, я даже настаиваю на вашем расширении кругозора. Вам это пойдёт на пользу, уверяю.

Марк остановился перед столом. На белой поверхности под стеклом лежали два простых кольца. С четырьмя алыми рисками наискосок.

— Да, Марк, это кольца Ксении и Анатолия Кельц. Но о них я расскажу как-нибудь в другой раз…

— Нет, сейчас.

Марк повернулся к агенту со сжатыми кулаками.

— Сейчас, — повторил он, скрипя от злости зубами.

Они убили его родителей, а кольца положили в музей? Что за насмешка?

Лев Константинович неуверенно кивнул. Не стоит провоцировать этого гиганта на совершение скоропалительных, необдуманных действий, которые могут навредить им обоим.

— Позвольте.

Он подошёл, открыл стекло, взял оба кольца в руку и протянул их гостю.

— Вы считаете, что они по праву наследования принадлежат вам. А мы убили ваших родителей. Но это не так, Марк. У вас нет родителей. Совсем. Вы имитант, копия Анатолия Кельца. Вас вырастили в пробирке. Для вашего реципиента. Вы донор органов. Так предполагалось, пока не выяснилось на одном тестировании, что ваш организм неведомым образом приспособился к нано-роботам из титана в вашей крови, которые изначально были запрограммированы на цикл, ускоряющий адаптацию ваших органов в теле реципиента, и предотвращать отторжение. Они превратились в ваших симбионтов. Они каким-то непостижимым образом перестроили клетки и генетическую структуру вашего организма, подарив вам шанс на жизнь, а также способности чародея. Здесь я предполагаю вмешательство вашего ментора или иного чародея. Только он мог перенастроить программы нано-роботов в вашей крови к тому времени, когда вы достигли возраста донора.

Но ирония такой перестройки организма заключается в том, что по достижении определённого возраста, вы обязаны явиться в ТК в качестве призывника. Никто из чародеев, магов и колдунов после призыва не выживает!

Марк втянул с шипением воздух. Так вот о чём говорил Ян! Это Ян перепрограммировал нано-роботы, чтобы лишить Анатолия Кельца донора!

— Почему после призыва никто не выживает? — Как-то хрипло вырвалось из горла. Марк откашлялся. Казалось, Ян предвидел всё! Всё, до мельчайших подробностей! Ммуан. Да, он ммуан, который обладает врождённой способностью к магии.

— Я не могу говорить об этом сейчас. Вы всё равно ничего не поймёте, пока не увидите своими глазами. Давайте оставим эту тему на время и вернёмся к прежней теме. Я обязательно посвящу вас в тайну призыва в ТК.

Лев Константинович не сводил цепкого и настороженного взгляда с чародея, нервно потёр лоб и продолжил:

— Анатолий не хотел мириться с тем, что безвозвратно потерял источник своего здоровья. Он умирал от одной из самых коварных болезней, а время было не на его стороне. Вы подросли и стали самым трагическим разочарованием для него. Он погубил несколько десятков жизней, отыскивая подходящего донора и на Земле в том числе, но всё было тщетно.

Без перепрограммированных нано-роботов вы не стали бы тем, кто есть сейчас. Но когда кто-то вмешался в процесс вашего становления эмбрионом, никому из учёных в голову не приходило отследить поведение нано-роботов. Это был удивительный прецедент!

Илия, значит, тоже всё знал! Иначе не могло быть.

Марк крутил в пальцах два кольца. Слишком много информации. Голова шла кругом от бессилия, непонимания, страха и злости. Он совершенно запутался, не зная, кто на самом деле его враг, а кто друг!

— У вас ещё масса вопросов, Марк Анатольевич, а времени осталось не много. Нам нужно ещё посетить Землю и вернуться обратно. Пойдёмте уже. Кольца можете оставить себе, они не представляют для меня ценности. Я берёг их для вас. Знал, что когда-нибудь вы придёте сюда за ответами. Давайте начистоту: чего вы хотите? Предполагаю, ваше желание связано напрямую с отношениями. Лидия?

Марк замедлил шаг, подозрительно взглянув в серые глаза агента.

— Уже не уверен, — очень осторожно молвил он. — Но я хочу, чтобы её оставили в покое. А чего хотите вы?

— Покоя, мой друг, тоже покоя. А для этого мне нужно кое-что от вас.

— Органы? — усмехнулся чародей, подбросив и поймав кольца.

— Нет. Я предпочту, чтобы ваша печёнка оставалась при вас, как и всё остальное.

Лев Константинович шёл впереди, указывая дорогу. Но Марк, всё ещё не доверяя ему, ощущал напряжение. Куда он ведёт его?

Они шли через длинные светлые коридоры, с обеих сторон которых за высокими стёклами открывался вид на гигантские лаборатории. Повсюду работали люди в защитных костюмах за бесконечно длинными столами.

— Здесь ведутся исследования. Мы вторую сотню лет безуспешно пытаемся отыскать лекарства для землян. Потеря надежды сделала с людьми самое страшное, что поистине немыслимо. Потеря надежды лишила людей Земли человечности, Марк, и я частично лишился этого тоже. Но пока не потерял здоровье и здравомыслие чудом. Возможно, у меня врождённый иммунитет или мутация, позволяющая свободно дышать всякой заразой на родной планете. Приходиться притворяться иногда больным, чтобы меня не заперли в подобной лаборатории и не растащили на куски. И у меня нет намерения причинить вам вред. Вы сами себя убьёте, если примете неверное решение. Если пожелаете, я найду время для экскурсии по этим и другим лабораториям. Нам туда.

Их путь пролегал через лаборатории, ангары, мастерские. Марк и не подозревал, что ослепительно белое здание Тайной Канцелярии скрывает гигантский город и мощную исследовательскую инфраструктуру.

— Кто же работает во всех этих лабораториях? Имитанты?

Лев Константинович обернулся лишь на мгновение и мотнул головой.

— Нет. Земляне из низших слоёв населения, которые не могут позволить себе собственного имитанта, и вынуждены селиться здесь на период вахты, чтобы прокормить свои голодающие семьи на Земле и заработать на страховку и хоть какие-нибудь лекарства. Некоторые же работают, чтобы купить ритуальные услуги себе и своим членам семей. Всё не так просто, как кажется поначалу, Марк Анатольевич.

— Вы хотите сказать, что имитанты доступны лишь богатым?

— Богатым? Нет, мой друг. Как бы ни был богат землянин, но если он не входит в две известные касты или не является родственником кого-то из членов элитарного класса, то он живёт на тех же условиях, как и остальные жители Земли. Имитанты доступны только функционерам и их приближённым. Я познакомлю вас с некоторыми из функционеров, чтобы у вас сложилось чёткое представление о так называемом истеблишменте человеческой расы. Поверьте, вы будете разочарованы, поэтому морально подготовьте себя и не выдавайте своих эмоций, чего бы вам это ни стоило. Ваша несдержанность может стоить нам обоим жизни. И жизни Лидии. Держите себя в руках. Функционеры никогда и ничего не прощают, а расплата за ошибки следует мгновенно. Научитесь лгать, лебезить и улыбаться глядя в глаза. От этого будет зависеть жизни всех ваших близких и ваша, в частности.

Марку совершенно не нравился разговор. Всё больше вопросов, невзирая на попытки этого странного человека заполнить пробелы в знаниях. Тем временем, Лев Константинович широким шагом вышел в гигантский ангар, где посередине стояло нечто огромное, металлическое, сверкающее. Правда, на некоторых выступах видна копоть и следы гари.

— Что это?

— Космический корабль. На нём мы полетим сейчас на Землю, туда, где я родился. Вперёд, мой друг. Заинтриговал?

Марк молча поднялся следом за агентом на борт корабля, оглядываясь на подтянутых стюардов с будто приклеенными улыбками вежливости и каменными, пустыми лицами. Их глаза совершенно ничего не выражают. Словно куклы.

Чародей непроизвольно передёрнул плечами, когда встретился взглядом с одним из стюардов. Тот вежливо проводил пассажиров к их местам. Глубокое, очень удобное кресло буквально поглотило Марка. Он едва не ахнул от неожиданности, провалившись в него. Устроившись удобнее, Марк вытянул ноги и вздохнул, неприветливо оглядывая сидящего напротив агента. Тот уже с улыбкой принял бокал из рук обслуживающего персонала и медленно, с наслаждением потянул напиток, прищурив глаза. Он не изменился. Сколько Марк помнит его, он по-прежнему выглядит цветущим сорокалетним мужчиной с ослепительной улыбкой и неизменным циничным выражением.

— Как вам удаётся столько лет сохранять себя в одной форме, Лев Константинович? — Не удержался чародей, беря бокал за тонкую ножку и с подозрением принюхиваясь к содержимому.

— Органы доноров?

— Нет, Марк Анатольевич. Я уже говорил, что очевидно имею некий иммунитет. Или же я сам имитант, но не знаю об этом. Наберитесь терпения. Вы только в начале своего пути познания этого коварного, обманчивого мира. Но вы близки к ответу на вопросы об органах. Он вам не понравится. И я пойму ваше негодование. И даже приму оскорбления из ваших уст смиренно, аки агнец.

Агент засмеялся, но Марк почувствовал в его смехе фальшь и горечь. Да и серые глаза выдали накопленную боль. Нет, он не лжёт.

— Почему я? — Марк сделал, наконец, глоток из бокала и поставил его на столик, повернувшись к иллюминатору. Очень быстро приближался синий шарик Лилитады… Нет, Земли. Может, это снова трансляция, как в поездах?

— Вы первый за двести лет, кто нагло ввалился в Традан за ответами. И мой выбор, соответственно, пал на вас. Мне не нужен трус и тупица, коих полно на Луне.

Марк указал на иллюминатор и с насмешкой спросил:

— Снова кино, как в чёрных поездах?

Лев Константинович медленно поставил свой бокал и с искренним любопытством взглянул на чародея, словно впервые увидел его.

— Вы хотите сказать, что заметили и этот обман?

— Да, — Марк криво улыбался, беззастенчиво разглядывая того, кто когда-то причинил ему боль.

Некоторое время агент оторопело таращился на молодого человека, затем расхохотался, хлопая себя по коленям.

— Уму непостижимо! Марк Анатольевич, вы удивили меня! Но в данный момент мы действительно в открытом Космосе. Через десять минут мы будем приземляться. Технологии Земли шагнули за последние несколько сотен лет так далеко, что вам и не снилось. Вас и всех остальных имитантов намеренно держат в тотальном неведении относительно того, что творится за границами куполов. Мне жаль, но это правда. Вас никогда не считали полноценными людьми, поймите же и примите эту правду сейчас. Без принятия факта всего этого грандиозного надувательства, вам не выжить. Мы ведь договаривались, что вы будете держать себя в руках, что бы ни увидели там, на Земле ради наших с вами жизней.

— Зачем всё это понадобилось? — Марк понимал, что агент говорит правду. Все паззлы логично складывались в понятную картину. Правда, некоторых деталей для полного понимания всё ещё не недоставало.

Лев Константинович сделал глоток и отдал полупустой бокал проходящему стюарду. Он нахмурился.

— Видите ли, всё происходящее вокруг нас является результатом многолетних исторических ошибок в управлении. Вы думаете, что данное положение возникло по случайному щелчку пальцев, мгновенно? Нет. Это был очень длительный процесс, который начался, если не ошибаюсь, лет пятьсот назад. Теперь мы наблюдаем горькие последствия чужой алчности.

— Объяснитесь, Лев Константинович.

— Всё началось с Америки, мой друг. Была такая страна на Земле на Западе. Так называемые западные ценности внедрялись в сознание людей очень медленно. Знаете, вот я вам дал шампанское, которое вы никогда прежде не пробовали. Понравилось?

— Да, — вынужденно согласился Марк, взглянув на бокал с опаской.

— Вы сделали один глоток, убедились, что напиток безопасен и весьма вкусен. Делаете второй глоток, осознаёте, что он чуть-чуть расслабляет вас, затуманивает сознание, не подозревая, что вас ждёт, если вы выпьете, к примеру, несколько бутылок этого славного пойла. Конечно, от двух-трёх глотков с вами ничего не произойдёт.

К слову, в некоторых странах Земли этот напиток много сотен лет назад был запрещён по религиозным убеждениям. Но так работает технология внедрения, Марк. Именно так работают технологии затуманивания сознания. Вам дают песчинку запрещённого блаженства, даже если она осуждается обществом. Далее, вам разрешается переходить все границы морали в употреблении запретного плода. И бывшие преступления начинают восхвалять, поощрять, романтизировать или придавать оттенок героизма. И вот, этот плод становится привычным, ежедневным источником вашего настроения и жизни. Он становится нормой. Запомните это слово “норма”. Далее, на этот запрет слегка набрасывают ещё что-нибудь запретное. А потом следующий запрет, расширяя границы и разрушая нравственность. И спустя время мы наблюдаем всеобщее одобрение убийств, педофилии, издевательств, оскорблений, извращений, наркотиков, пыток. И это становится тоже нормой. И отцом этой нормы, как ни странно, стала Америка, наслаивая слои лжи в сознании людей. Она бросила в раковину мира первую песчинку ядовитой, острозаразной, смертельной инфекции. Затем вторую. И “жемчуг” самоуничтожения вырос до немыслимых, глобальных, всеобъемлющих масштабов. Америки больше нет. Она уничтожила сама себя своими безумными экспериментами с “нормами”. Но зараза лжи успела искалечить весь мир. А сейчас я, раскрывая все секреты нынешней цивилизации, кидаю крошечную песчинку гнева в вашу душу и разум. Когда-нибудь в вас созреет огромная жемчужина ярости, Марк.

Чародей нервно сцепил руки и часто заморгал, пытаясь сложить страшную информацию в понятную картину устройства современного мира.

— Мне продолжать?

— Да, Лев Константинович, пожалуйста.

— Как управлять стихией беззакония? Война и лекарства. Два монстра управления объединяются вместе. Война помогает разбогатеть. Лекарства и тотальный контроль над здоровьем и эпидемиологической средой помогают разбогатеть. Каста “Военная промышленность” создаёт оружие, калечащее людей, создаёт опасные вирусы, уничтожающие целые континенты, а каста “Фармацевтическая отрасль” бросается грудью на амбразуру, впихивая населению спасение от ран и болезней всё увеличивающиеся в цене лекарства. Но не думайте, что эти две касты враждуют. Нет, мой друг. Они работают в тандеме, древнем, многовековом, коварном в своём безграничном лицемерии. Богатство приводит к власти. И в итоге, мы сейчас имеем две якобы враждующие касты функционеров, владеющих войной и здоровьем. Но их вражда — ложь. Они регулируют всё без исключения. Никакие ресурсы больше не важны, кроме двух перечисленных мною монстров. Все остальные ресурсы — это лишь подпитка имеющейся технологии власти. Нет войны или искусственно созданной эпидемии, значит, нет власти. Эта смертоносная машина разгоняется всё быстрее, набирая обороты в бесконечном круговороте ресурсов полезных ископаемых, металлургии, химии, биологии, физики, и, наконец, жизней людей.

Вы, Марк Анатольевич — плод двух монстров. Все, кто живёт под куполами Луны — плоды двух монстров. И я тоже. Фенита-ля-комедия.

Марк потрясённо смотрел в бледное лицо агента, по щекам которого стекала одна слеза злости и отчаяния.

— Мы все расходный материал для функционеров. Теперь вам всё ясно?

— Не уверен.

Чародей сглотнул, с трудом борясь с овладевшим им страхом и тошнотой. Спину защекотали капли холодного пота. Марк никак не ожидал, что простые вопросы, возникающие в детстве и юности, когда-нибудь приведут его к столь ужасающему открытию.

— Неужели ничего нельзя изменить?

— Можно.

Лев Константинович вытер лицо платком и поднял покрасневшие глаза на чародея.

— Я не могу. Много десятков лет назад мне удалось вложить в идею воссоздания мира первые частички своей любви. Действовал осторожно, медленно, тщательно взвешивая каждый свой шаг, и всю жизнь боялся, что мои начинания никогда и никому не удастся продолжить, чтобы привести к логическому финалу этот гнусный пир во время чумы. Иногда я тянул время, опасаясь последствий. Теперь сожалею, что не торопился и трусил. Я часто отступал. Когда падал, слишком долго поднимался, теряя драгоценное время. Но вы сможете. Я говорил, что предоставлю вам выбор. Но мы уже приземлились. О выборе напомните позже, когда будем снова на Луне. Договорились? А сейчас наденьте маску вежливости, безразличия, наивности и полного доверия функционерам, какую бы мохнатую или бриллиантовую лапшу они или я не вешали вам там на уши. Поверьте, вас будет тошнить от тонны лжи и лицемерия, так что, держитесь, мой друг. И помните каждую секунду, что нас осталось двое. Снимите маску по возвращении. На все возникшие вопросы я вам позже дам исчерпывающие и наглядные ответы. Вы готовы?

— Да, — с трудом, неуверенно выдавил Марк, поднимаясь из кресла и оправляя свой камуфляжный камзол. Пальцы зацепились за деревянный детский ножик в кармане. Школа Илии! Там сейчас дети готовятся к встрече Нового года! И они все имитанты на органы!

— Готов, — скрипнул зубами чародей, выходя следом за агентом на залитый ослепительным солнцем космодром.

— В таком случае, мы заедем к моему портному. Ваш камуфляжный наряд неуместен.

Минут через двадцать Марк уже стоял перед зеркалом в привычной, строгой форме школы Илии: чёрный, чуть удлинённый двубортный сюртук до колена с белым воротничком-стойкой, и на плечах сверкали эполеты с крупными каплями рубинов и алмазов.

Пока он смотрел в огромное окно, разглядывая странных в большей своей части прохожих, помощница портного собирала его волосы в огромный узел на спине и завязывала бархатной лентой.

— Теперь я похож на работника сферы ритуальных услуг, — хмыкнул Марк, косо подглядывая за агентом, крутящего в руках его свинцовые колбы с ураном.

— Не беспокойтесь, мой друг, я не стану отбирать у вас это. К сожалению, я слишком хорошо знаком с последствиями работы чародея без запасных материалов. По этой причине я заказал для вас модный саквояж, который открывается одним движением. Он противоударный и непромокаемый. Уверен, он прослужит вам много десятков лет. Вот, держите.

Лев Константинович поднял с пола действительно потрясающей работы небольшой саквояж. На одной его стороне сверкали золотом инициалы “М.А.Ц.”.

— И когда вы всё успеваете? — Марк взвесил в руке чемоданчик и быстро упаковал в него все свои колбы. Отлично. Лев Константинович не обманул: саквояж открывается одним касанием небольшой кнопки под ручкой.

— Эту кнопку кроме вас никто не сможет нажать и вскрыть саквояж без вашего ведома. Даже я, — агент легко и довольно рассмеялся, удовлетворённо оглядывая чародея с ног до головы.

— Моему портному удалось за столь краткий промежуток времени добиться нужного результата.

— Какого же? — Марк поправил воротник и насупился, стесняясь своего отражения. В зеркале отражался сердцеед с синими глазами.

— Вы должны с первого взгляда влюбить в себя функционеров. А по сему, больше улыбайтесь. А дальше вы и сами поймёте, что делать. Ваша мужественность, харизма и сила должны валить с ног сразу и без промедления всех, без исключения. Как и мои достоинства.

Марк только теперь заметил, что Лев Константинович тоже привёл себя в порядок, и выглядел потрясающе. Щеголь. Изысканный, подтянутый, аристократичный и весьма обаятельный.

— Ну и ну, — вздохнул чародей.

— Привыкайте следовать за мной по пятам и повторять всё, что буду делать.

Агент подмигнул ему и двинулся к выходу, тепло поблагодарив старенького портного с сияющими добротой карими глазами. Старичок семенил следом, улыбаясь. Он явно восхищался своим хозяином. Искренне.

Неожиданно агент развернулся и обнял старичка.

— Ты тут держись, — шепнул он. — Я скоро найду для тебя лекарство. Найду, обещаю.

Глаза Марка едва не вылезли от удивления из орбит.

— Не утруждайте себя, господин, — тихо, как-то смиренно ответил старичок. — Я уже своё пожил. Вы лучше о себе позаботьтесь и своём преемнике. Сразу видно, человек он выдающихся способностей. Наконец, вам повезло найти его. И ещё удивительнее, что он с Луны. Лунный чародей.

Портной перевёл восхищённый взгляд на Марка и так обезоруживающе улыбнулся, что сердце того дало трещину. Так не улыбался ему никогда и никто за всю жизнь.

Марк медленно поклонился старичку, выразив признательность, и вышел вслед за агентом.

— Что-то не так? — Поинтересовался агент, задержав руку на двери ждущей машины.

Марк кивнул на прохожих.

— Они странные. Как те чародеи в чёрных костюмах, что постоянно сопровождали вас в Менделеевске. В них будто нет жизни…

— Понял. Тогда смотрите.

Агент поднял руку, останавливая первого же человека и властно приказал:

— Снять маску, предъявить документы.

— Да, верховный агент, — мужчина поднял руку и потянул с лица маску, словно резиновую, тянущуюся за лицом неприятными нитями. Под маской оказалось испещрённое свежими и старыми язвами лицо. Кожа буквально гнила. Неестественно чёрные глаза без век, выпученные, с полопавшимися кровеносными сосудами. Или это столь сильно расширенные зрачки? Зубов нет. Губы синие, тонкие, с ярко выраженным синдромом гипоксии вокруг них. У некоторых сползали пласты кожи, обнажая голые мышцы.

Марк сглотнул от ужаса, но продолжал наблюдать, как агент останавливает одного за другим людей, приказывая им обнажать лица. Агент деловито проверял документы и, возвращая бумаги, отпускал их.

— Это болезни. Много разных болезней. Все жители Земли больны. Целые букеты заразы в их телах системно разрушают здоровье. Из-за экологии, низкого уровня медицины, доступной обычным людям, эта зараза распространяется всё быстрее. Но есть среди них те, кто усилиями своих близких получил органы имитантов с Луны. Если хоть один орган был получен от чародея, мага или колдуна, то вся ДНК реципиента начинает со временем перестраиваться, и мы в итоге получаем несколько особей в сто лет, обладающих потрясающей силой магии. Но маги и чародеи Земли по неизвестным причинам не живут долго. Спустя несколько лет их болезни возвращаются и атакуют организм с ещё большей яростью. И маски уже не помогают им. Маски тоже начинают расползаться на клеточном уровне, обнажая крайне едкую кожу. К коже чародеев Земли не стоит прикасаться, она разъедает даже металлы.

— Сколько осталось чародеев на Земле, получивших органы магов луны?

— Пятеро. Сейчас я работаю над тем, чтобы их вообще больше не было. А для достижения цели нужно предложить равноценную альтернативу, способную хотя бы на время сдержать болезни.

— Не расслабляйтесь, дорогой друг, — внезапно напутствовал Лев Константинович, открывая дверь машины, по-прежнему ждущей их. — Мы скоро будем в самом сердце гадюшника. Будьте начеку. Кстати, Катюша знает, что такое ваши волосы, а потому сделала вам узел таким образом, чтобы одним движением можно было освободить всю шевелюру. Дёрните за ленту на правом плече, и готово.

Марк покосился на длинный конец ленты, лежащий на его плече и сел в машину, устроив новый саквояж на коленях.

Выходит, Лев Константинович заранее знал, что Марк придёт к нему? И подготовился на славу. Неужели он действительно уверен в том, что Марк примет его условия? Нет, рано пока делать выводы. Необходимо провести тщательное расследование, изучить все факты, взвесить все за и против, дабы не наломать веников. Но в первую очередь, нельзя терять бдительность, и быть готовым к любым поворотам судьбы.

Посмотрев в зеркало заднего обзора, Марк отметил маршрут. Он запомнил дорогу ккосмодрому. Он всё запомнил. Каждую мелочь. Даже запахи. Но с каждым минуемым километром, чародей убеждался, что он на верном пути. Возможно, единственно верном пути, который остановит смерти невинных имитантов на Луне и исправит катастрофическую ситуацию на Земле. А с чего начать? С наблюдения и обучения. Терпеливо, бесшумно, без пафоса, словно тень присутствовать в жизнях каждого функционера и тщательно собирать на каждого подробное досье, учитывая даже незначительные мелочи. Мелочей в игре со смертью не бывает.

Марк поймал внимательный взгляд агента. В серых глазах море тревоги и сомнений. Нет, Лев Константинович, не стоит думать о безрассудном предательстве со стороны преемника. Уничтожив агента, Марк уничтожит и себя и всех имитантов, а он не самоубийца. Такая игра не стоит выеденного яйца. Да и Лев Константинович пешка в большой игре всевластных функционеров. На его место может прийти агент, с которым Марк уже не сумеет совладать. Этот-то ему не по зубам.

Есть формула закона подлости, которая работает с обидной регулярностью в девяносто девять процентов: если с руководящего поста убрать одного идиота силой, на его место обыкновенно приходит ещё больший идиот. А Лев Константинович по-своему гений. Можно представить себе, кто станет следующим агентом. Конечно, исключения бывают, но они чаще связаны с силой характера и уровнем интеллекта какой-нибудь амбициозной белой вороны, сумевшей занять освободившееся и не успевшее остыть после идиота кресло. Но мало занять, нужно суметь удержать…

Протянув руку, чародей участливо похлопал Льва Константиновича по плечу и кивнул ему. Тот облегчённо вздохнул и расслабился, прикрыв воспалённые глаза. Он устал. Очень сильно устал.

Покинув машину, мужчины вошли в белое здание, напоминающее Тайную Канцелярию на Луне. В необъятном холле Лев Константинович сразу подошёл к администратору. Пока он говорил с ним, Марк оглядывался по сторонам, прислушиваясь к разговору. Так, нужен пропуск.

Неожиданно, чародей заметил движение сверху и поднял голову. Его взору открылась гигантская стена с выпуклыми, круглыми, как линзы окнами, выстроенными по принципу пчелиных сот. Окна явно были сделаны в помещениях внутри стен от потолка и до пола, и каждый обитатель такого помещения мог беспрепятственно наблюдать всё происходящее в холле здания. Почти за каждым стеклом темнилась человеческая фигура. Сколько их? Сотни? Тысячи.

На вопросительный взгляд Марка Лев Константинович поджал губы и отвёл взгляд. Так, ясно, не здесь и не сейчас. Ответы будут позже.

— Идите за мной, Марк Анатольевич, — агент двинулся к лифтам. И только там объяснил:

— Это и есть функционеры. Мы идём в их канц-зал. Они не смогут побороть любопытство и выйдут познакомиться с вами. Думаю, вы уже проголодались. Еда там не отравлена, так что, можете позволить себе перекусить. Времени на посещение ресторана у нас уже не осталось: скоро предстоит возвращаться на Луну. И помните, чтобы вы сейчас ни увидели, ни услышали, держите себя в руках.

Столы действительно ломились от вкусной еды, и молодой чародей в перерывах между светскими беседами успел изрядно наесться, отчего начал ощущать непривычную тяжесть в желудке. Он усмехнулся над своей жадностью, когда в очередной раз ему на глаза попались редчайшие деликатесы. Нет, хватит. Интересно, а как агент держит себя в форме и не набрал лишние килограммы?

Марк закатил глаза от удовольствия, медленно разжёвывая говяжий язык под изысканным соусом. Он и не подозревал, что за ним с нездоровым интересом наблюдала одна из функционеров.

— Расскажите о своём протеже, Лев Константинович. Он неестественно красив. Он ведь имитант с Луны?

Агент осторожно повернулся к пожилой даме и почтительно склонился.

— Да, моя драгоценная Дарья Никодимовна. Он имитант. Но уникальный в своём роде.

— Чем же, кроме красоты и здоровья он может удивить представителей каст?

Женщина не сводила с молодого чародея плотоядный взгляд.

— Тем, что его органы никогда и никому не подойдут из землян, — Лев Константинович смотрел теперь в глаза даме прямо и с шаловливой улыбкой. — Его реципиент погиб, не дождавшись, когда донор вырастет. А вот в качестве продолжателя рода он неоценим в виду удивительных генетических особенностей и врождённого иммунитета ко всем заболеваниям, свирепствующих на нашей планете. Поверьте, его организм несокрушим, что делает его идеальным…

— Самцом-производителем, — вспыхнув откровенной завистью и злостью, закончила за него дама. Но в её глазах агент успел заметить искры заинтересованности. Она не может иметь детей, и этот факт приводил её в бешенство. Она ненавидела молодых женщин с детьми, всё яростнее, год за годом, урезая им льготные лекарства.

— Ну, это ваши слова, — едва сдерживая смех, Лев Константинович отвернулся, почёсывая затылок и чувствуя неловкость и заочную вину перед Марком.

— Уйдите с глаз долой, паршивый мальчишка!

Дама оттолкнула агента в сторону и, чуть прикрыв лицо веером, продолжала наблюдать за седовласым, высоким, безупречным красавцем с сияющими синими глазами.

Лев Константинович победно усмехнулся, быстро окинул зал цепким взглядом и остановил свой выбор на толстом министре. Ага, следующий.

— Что у него в саквояже, дорогой Лев Константинович?

— Он же целитель. Один из самых могущественных на Луне, — продолжал “продавать” таланты своего протеже агент, обеспечивая тому беспрепятственное прибытие на Землю в любое время суток и вход в здание функционеров.

— И что же может этот ловелас? Бросьте, Лев Константинович, в последние лет сто кроме чародея Илии никто не мог исцелять инфекционные язвы…

— Он может. Пригласить его к вам, господин Алек Перес? Уверяю, вы не разочаруетесь. Он совершенство.

Толстяк отвернулся к столу и кивнул куда-то в заливное, давая добро на знакомство.

Лев Константинович начал знакомство Марка со среднего звена каст: секретарями, личными помощниками, министрами, администраторами, постепенно продвигаясь к столу двух главных руководителей. Хотя, по этикету, он должен был сразу отвести молодого чародея именно к ним. Но он преследовал цель заручиться поддержкой массы, потому как порой главы принимали решение только после общения со своими приближёнными.

Но всё же под ложечкой сосало от страха, когда агент подвёл Марка к Дарье Никодимовне — министру здравоохранения и главе Фармацевтической Отрасли.

Марк буквально расшаркался перед ней, освещая её морщинистое лицо бесподобной улыбкой и обаянием. При этом он не выглядел униженно лебезящим. В каждом его слове и движении сквозило глубочайшее уважение и восхищение достижениями науки, о которой дама фанатично вещала молодому чародею. Тот слушал внимательно, задавая уместные вопросы, даже осмелился осторожно спорить, что совершенно покорило женщину.

Лев Константинович, уводя Марка к министру обороны и главе Военной Промышленности Алеку Пересу, аккуратно обернулся и успел заметить, как Дарья Никодимовна плотоядно облизнулась, рассматривая чародея. Так, одна вляпалась.

— Алек Перес, министр внутренней обороны. Болен. Осторожно с ним. Не терпит пустой трёп в отличии от Дарьи Никодимовны, — быстро шептал агент Марку. Но тот уже просканировал тело толстяка и приступил к лечению, сдирая эпителий со всех присутствующих функционеров по крошке и латая дыры язв на спине и ногах толстяка. Благо, материала для лечения в этом зале достаточно. Никто ничего не заметил.

Алек Перес продолжал сидеть спиной к залу и с тоской смотреть на яства перед собой. Аппетита не было. Боль сводила с ума. Но внезапно что-то изменилось: по всему телу прокатилась тёплая, уютная волна, смывая собой боль. Это было столь восхитительно, что мужчина приподнял голову, ощутив, как это самое тепло оказалось за его спиной.

Медленно повернувшись, Алек уставился на чародея и чуть сморщился — слишком красив, преступно красив. Не бывает таких людей. Давно вымерла такая здоровая, правильная красота. Отчего-то вернулась тоска. Министр вспомнил, что когда-то и он был красив и подтянут. Но те времена позади. Он пользовался бешеной популярностью у дам, но, к сожалению, ни одна не смогла подарить ему наследника. И всё из-за проклятой болезни.

— Марк Анатольевич Кельц, к вашим услугам.

Серьёзное, не обделённое интеллектом лицо, проницательный взгляд…

— Имитант? — Алек сунул в рот тарталетку и отвёл взгляд.

— Да, господин министр. Как ваше самочувствие? Я имел смелость облегчить ваши страдания…

— Вам это удалось, Марк Анатольевич.

Алек Перес снова повернулся к нему, медленно разжёвывая еду.

— Благодарю, — с опозданием произнёс он. — Вы удивительно талантливый чародей. Где источник материала, который вы использовали, чтобы залатать мои язвы?

Марк поднял руку и указал пальцем на свои волосы.

— Понятно. Буду рад встрече с вами. Приезжайте в гости чаще.

— Моё почтение.

Чародей откланялся и исчез в толпе вместе со своим патроном. Похоже, Льву Константиновичу, наконец, повезло, и он нашёл себе преемника, которого искал несколько десятков лет. Удачный, весьма удачный выбор. Жаль, но проживёт этот чародей маловато, если так и будет тратить свои волосы на исцеление каждого функционера. Впрочем, имитантов и создавали для использования в качестве расходного материала. Одарённая душой кукла, не более. Сколько таких сгорело за триста лет в конвертерах “Чёрной Лилитады”. Сотни? Нет. Миллиарды!

— Возвращаемся.

Марк с сомнением оглянулся на тоскливо-вальяжную массу, бродящую по залу без цели.

— Попрощаться не нужно?

— Нет. Они не выносят навязчивых. Нам пора. Уходим по-английски, тихо. Всегда так, если не вызвали к столу на разговор сразу.

Марк догнал агента, уже не стесняясь, разглядывая всё вокруг. Двери за их спинами закрылись, когда до него, наконец, дошло, что Лев Константинович ему действительно не враг. Агент делал сейчас всё возможное, чтобы интегрировать молодого чародея в среду высокомерных правителей Земли.

Лифт спускался вниз, а мужчины молча смотрели друг другу в глаза. Спокойно, с пониманием и готовностью действовать. Этот человек мог быть ему близким другом, надёжным напарником в бою, отличным собеседником. И даже отцом…

— Да, — внезапно расплылся в искренней улыбке Лев Константинович. — Надеюсь, и я в тебе не ошибся, Марк. Не подведи. Это в твоих же интересах. Поверь, иного способа просто нет и не будет.

— Я понял. И готов.

Двери лифта открылись, и агент засмеялся, хлопнув Марка по плечу.

— Нет, мой друг, ты ещё не готов. И твоя выдержка ещё не прошла финальный экзамен. По возвращении на Луну станет ясно, сумеешь ли ты обуздать свои эмоции и действовать холодно, расчётливо, избегая при этом риска для жизни тех, кто тебе дорог. Поверь, следующее испытание твоей стойкости будет сокрушительным. Но ты должен держаться. Помни: никаких эмоций. Все эмоции позже, в моём кабинете. Я даже сюрприз тебе приготовил, чтобы облегчить твоё состояние после посещения проекта “Чёрная Лилитада”.

Марк резко повернулся в его сторону, бледнея. Но агент лишь усмехнулся, поняв, что юноша уже наслышан о проекте. Вот, только, что наговорил ему мёртвый ммуан Ян? Нет, Ян ничего путного не мог сказать чародею. В то время, когда Ян был жив, проект лишь начинал набирать обороты.

Они снова поднялись на корабль, сопровождаемые стюардами. Марк отметил, что это уже не те люди, что летели с ними в прошлый раз. Это бойцы, замаскированные под простой обслуживающий персонал. И они вооружены — слишком уверено себя чувствуют, прямо как солдаты эскорта чёрных поездов: та же осанка, тот же взгляд, то же положение рук у пояса.

— Зачем они здесь, Лев Константинович? — Марк опасливо кивнул на солдат.

— Убить тебя, если ты допустишь ошибку и не выполнишь мои рекомендации при посещении проекта “Чёрная Лилитада”. Прости, я не могу рисковать. Но гарантирую, что сохраню жизнь твоей Лидии Соболевой в случае твоего провала.

Марк нахмурился, поглядывая на свой саквояж. Уверенность агента смутила его. Его поведение, если он не блефует, говорит о том, что его бойцы действительно способны убить сильнейшего чародея. Убьёт, если Марк не сумеет справиться с эмоциями.

Молодой человек выпрямился и прошёл на своё место. Всё время пути он смотрел в иллюминатор, поглядывая на задремавшего агента напротив. Или притворявшегося спящим. Даже полуоткрытый саквояж не внушал сейчас ему уверенности.

Он не помнил, сколько времени он стоял перед конвертерами в лаборатории “Чёрной Лилитады”. Сквозь шум работающих капсул слушал и старался запоминать каждое слово агента, сжимая от боли и ненависти кулаки. А за стеклом одного из конвертера на него слепо смотрел Никита. Его магическую энергию используют функционеры, чтобы поддерживать климатический баланс на почти уничтоженной Земле. Энергия имитантов уходила через конвертеры и на создание лекарств для функционеров. Их силы тратились на все капризы этих тварей!

Рядом в капсуле зажато тело Иронии. Их не спасти. “Чёрная Лилитада”, однажды присосавшись к телу имитанта, имеющего хоть крошечные способности к магии не отпустит его живым никогда, пока не убьёт.

Лев Константинович объяснял в это время, что зал “Чёрной Лилитады” оснащён датчиками, которые фиксируют всплески магии. Это означало, что чародей не сможет использовать свои способности в этом несоизмеримо гигантском помещении без последствий для своей жизни. Более того, способности к магии редко у кого из имитантов сохраняются на всю жизнь, если Лилитада их не использует для блага Земли своевременно.

Имитанты же не обладающие никакими способностями, как, к примеру, Лидия, используются исключительно как доноры органов для одного или нескольких реципиентов либо одномоментно, либо в течение нескольких лет; их тела сохраняют в капсулах до востребования и поддерживают в них жизнь столько лет, сколько потребуется. Вот почему Лев Константинович внимательно следил за состоянием здоровья Лидии! Её уже заказали!

Марк, заметив, как трясутся руки агента, отвернулся и уставился в пол. Он должен стать сильнее, чтобы спасти Лидию, когда за ней придут солдаты ТК!

Вот она, служба новобранцев из числа магов на благо человечества! Вот куда забирают взрослых и детей!

— Это не всё, Марк.

Лев Константинович испытующе посмотрел ему в глаза.

— Ты готов увидеть остальное?

Марк бросил загнанный взгляд на свои похолодевшие, трясущиеся руки, на мгновение зажмурился и кивнул.

— Да, верховный агент.

— Иди за мной.

Лев Константинович прошёл зал с конвертерами и распахнул двустворчатые стеклянные, мутные двери, входя первым и оставаясь у входа со своими солдатами.

Марк как загипнотизированный шёл медленно дальше, не слыша от ужаса своих шагов. В горле копился крик, колени начали подгибаться. Он опустился на пол, не в силах оторвать взгляд от высоких колб, подсвеченных снизу. Люди, разобранные на части люди. Выпотрошенные изнутри, но живые! Они выглядели как скорлупки коконов… Пустые внутри…

В глазах потемнело, но Марк, сцепив до скрипа зубы, медленно поднялся. В голове бушевала какая-то неестественная, страшная муть, выворачивая все его чувства наизнанку. Он не ощущал своего тела совсем, когда едва переставляя ноги, покинул зал. Прислонился к стене, задыхаясь и теряя силы.

В этот момент к нему подошёл стюард с подносом, на котором сверкал небольшой шприц.

Лев Константинович смотрел на молодого чародея безумно сверкающими глазами. Глазами, полными смерти, отчаяния, боли, непримиримости…

— Если вы откажетесь или примете неверное решение сейчас, то я сделаю вам укол, и вы всё забудете и заснёте. Забудете Лидию тоже, так как её судьба уже решена. Вы ничего не сможете для неё сделать. Завтра она будет в этом зале. В одной из этих колб. И меня вы забудете. И этот разговор. Проснётесь в своей школе. И останетесь в ней до конца своей жизни простым директором-чародеем, женившемся по лотерее. Если же мне понравится ваш ответ, то через пятнадцать минут вы будете знать всю подноготную каждого функционера. Вы отдадите добровольно Лидию в этот зал в обмен на всеобъемлющую власть над функционерами. Я собирал на них досье много лет. Эти сведения вам пригодятся в будущем для мести за Лидию. Но учтите, что нельзя одним щелчком пальцев изменить весь мир. Вам придётся действовать крайне медленно, выверено, осторожно. Вы останетесь один. Навсегда. Но тогда у вас будет шанс спасти миллионы, миллиарды жизней, а не одну или две. Думайте сейчас. Вы же единственный в своём роде чародей!

— И что же я должен сделать? — Марк разъярённо потянулся вперёд, ещё не понимая своих намерений. Он не думал о своей жизни в этот момент. Все его мысли сосредоточились на том, что Лидия завтра будет разобрана на органы, как все те несчастные!

— Занять моё место! Ты должен стать агентом и руководить Луной и всем её населением. Контактировать с функционерами, доставлять им органы для трансплантации, искать лекарства, новые смертельные вирусы и обогащать монстров войны и болезней! Отправлять в подземелья тела доноров и хранить их в капсулах до очередного запроса с Земли! Вытягивать энергию из магов и чародеев в конвертерах для поддержания жизни функционеров и их приближённых!

— Титан. Моё имя Титан, — прошептал Марк, закрывая глаза. — Я Твёрдый Металл. Я Титан.

Лев Константинович с напряжением наблюдал, как на невероятно красивом лице чародея меняются эмоции одна за другой. Но только ярость и ненависть не исчезали. Синие глаза открылись.

— Я принял решение. Ваша песчинка гнева, посеянная сегодня во мне, превратится в жемчуг. Это я вам обещаю.

— Даже ценой жизни Лидии? — Лев Константинович не удержался и вцепился в воротник чародея, заглядывая ему в глаза зло и бешено.

Марк медленно кивнул, разжимая пальцы агента.

Стюард метнул на агента вопросительный взгляд. Тот махнул рукой, не сводя взгляда с лица молодого человека, и стюард отступил, убирая шприц.

Его назвали Марком в честь русского фольклориста, литературоведа Марка Анатольевича Азадовского, который много путешествовал по Сибири на Земле, собирая уникальные материалы для написания книг о писателях-декабристах. Декабристы. Революция. Долго же и этому молодому Марку предстоит делать свою революцию. Десять лет? Двадцать? Тридцать? Всю жизнь, а позже передать очередному преемнику, как это сделал верховный агент?

— Тогда продолжим, мой мальчик. Осталось последнее знакомство на сегодня, и мы можем отправляться на бал к Соболевым.

Марк оправил свой роскошный камзол, звякнув каплями рубинов на эполетах, и двинулся за агентом с выпрямленной спиной. Он едва держался на ногах. Но вскоре ему удалось усилием воли совладать со своими эмоциями. Ещё не всё потеряно. Лидия ещё жива, а значит, он будет бороться за неё, невзирая на обещание, данное агенту. Он не имеет права сейчас подвергать свою жизнь угрозе, иначе не сможет спасти детей школы и любимую.

Рука сжала деревянный ножик. А ещё он обещал отключить капсулы с телами траданцев.

Спустя время он стоял перед гигантским чёрным кругом в стене. Живая чернота вихрилась, жевала пространство, норовя выползти в зал.

— Ничто, — пояснил Лев Константинович. — Побочное явление после строительства и использования конвертеров по сбору магической энергии имитантов. Когда над Ничто теряется контроль, туда отправляются Тайной Канцелярией самые сильные чародеи и маги, чтобы сбалансировать энергию Ничто. Чародей разрушает себя, наполняя Ничто своими атомами. И Ничто замирает, перестаёт расширяться. Ещё никому не удалось выбраться из него живым. И полностью ликвидировать Ничто никто не в силах. Здесь погибают те, кто был призван. Лучшие солдаты-маги остались в тьме Ничто навсегда. Оно поглощает их полностью, без остатка. Силу мага определяет само Ничто. Оно выбирает мага, который успокоит его.

— Как оно это делает?

Марк шагнул вперёд, подумав о том, что Никиту Ничто не выбрало, раз он оказался в конвертере. Чернота двинулась навстречу, размывая края границ.

— Осторожно! — Лев Константинович в мгновение ока оказался рядом и рывком заставил Марка отступить назад.

Он потрясённо осмотрел своего избранника.

— Оно тебя выбрало, — прошептал он и нервно вытер со лба пот. — Даже не думай… Нет, Марк, не смей… Я знаю, каково это, когда Ничто выбирает… Оно поселится в твоей душе и будет звать тебя до конца твоих дней, пока ты не ступишь в границы…

— Я это уже понял, — пробормотал Марк, продолжая вглядываться в волнующуюся поверхность тьмы. — Я услышал Ничто. Услышал зов. Это не то, что вы все думаете…

Он осёкся. Нет нужды объяснять агенту, чем на самом деле оказалось это Ничто.

— Проклятие. Уходим, Марк. Пошли же! Нам нужно на бал!

Лев Константинович силой потащил Марка прочь.

За окном неслись одинаковые пейзажи. Мужик с удочкой. Пятнистый кот.

Марк равнодушно смотрел в окно чёрного поезда, который через несколько минут доставит его с агентом в Менделеевск. Ничто. Сквозь ту беспроглядную, абсолютную тьму он видел Традан! Он видел всех его обитателей, смотрящих на него с надеждой, ждущих его помощи с надеждой. Ничто образовалось вовсе не только как побочное явление после запуска конвертеров. Оно образовалось на границе конвертеров и Традана. Оба искусственные пространства в магическом мире высочайших технологий переброса энергий не могли находиться вплотную друг к другу, потому и образовалось Ничто. Достаточно уничтожить Традан или весь зал с конвертерами, и Ничто исчезнет бесследно. Так ведь?

Хм, Традан — это виртуальный магический мир. Его существование не поддерживают души страдальцев. Он существует независимо от их наличия или отсутствия. Что создало Традан? Как и когда он появился? По чьей задумке? С какой целью? Такой мир мог создать только безумец, желавший сохранить чью-то душу, которую можно было бы посещать время от времени, чтобы побеседовать или просто, увидеть. Кто был первым траданцем? Чей-то враг, чья судьба была мучиться в искусственном Аду и радовать изобретателя Традана? Или чей-то любимый, со смертью которого изобретатель не смог смириться, но ума и силы не хватило создать рай?

Традан и зал конвертеров уравновешиваются относительно друг друга с помощью Ничто. Следовательно, Традан невозможно уничтожить. Как и зал конвертеров. Они подпитывают друг друга? Но конвертеры отправляют полученную от магов и чародеев энергию на Землю. А в Традане копится разрушительная сила. Откуда она появляется там? С Земли? Значит, и на Земле есть зал конвертеров, где с планеты вытягиваются силы разрушения и отправляются в Традан по невидимому и неизвестному каналу? Нет, так не пойдёт. Недостаточно информации о Ничто. Вообще, мало информации и о зале конвертеров, и о их связи с Траданом через Ничто. Но то, что они связаны между собой, Марк больше не сомневался. Агенту знать об этом не обязательно.

Марк схватился за голову, что Лев Константинович расценил ошибочно, решив, что увиденное в зале донорских органов нанесло имитанту тяжелейшую травму. Он и не догадывался, что Марк уже готовит план. Мозг молодого чародея сейчас работал на пределе, собирая все паззлы в нужную картину и подбирая ключи ко всем вопросам с неимоверной скоростью.

Ян говорил, что в Традане нет материала для построения тел. Но он ошибался! Души, все души состоят из квантов!

Марк победно поднял голову и усмехнулся. Он нашёл решение, вспомнив ничего не значащий в тот момент инцидент, когда в чёрное окно безвозвратно ушла одна из душ. Она и не могла вернуться. Выключение капсул с телами ничего не решит. Души останутся там запертыми пленниками, как прежде. Души всегда привязаны к своим телам, пока в них теплится хоть капля жизни! Душа имеет квантовую нить, имеющую плотную связь через пространства с телом! Эту нить любой чародей способен отследить, отловить душу и вернуть её при необходимости в тело. Или порвать, отпустив душу на свободу. Это умеет делать и Роно Ребело! А тела находятся в подвалах Тайной Канцелярии! Есть способ всё это остановить! И спасти Лидию.

Льву Константиновичу не нравилось выражение лица чародея. Но он не мог понять, что тот задумал, а потому, тяжко вздохнув, отвернулся. Марк не осмелиться предать его. На кону жизни миллионов имитантов, а Марк не глупец, чтобы рисковать впустую, без шансов на победу.

— Мне нужно заехать в школу, — покидая поезд, бросил агенту Марк и направился к гигантскому серому зданию через кленовую аллею. Посреди парка остановился. Его синие глаза скользили по заснеженным кронам. Как красиво.

Мужчина медленно закрыл глаза, втягивая морозный воздух. Он не был уверен, что сможет увидеть эту аллею ещё когда-нибудь. Сегодня решающий день. Этот день определит судьбу всех обитателей Луны. Всех землян. Всех траданцев. Всех тех, кто застыл в колбах, разобранные на органы. Всех тех, кто спит в конвертерах, и видят сны о войне с неизвестным врагом.

Марк двинулся ко входу, но внезапно остановился, заметив низенькую, едва видную дверцу в подвал школы. Он грустно улыбнулся, вспоминая, как в детстве с Никитой пытался взломать замок, ведущий к тайнам школы. Да и есть ли там какие-нибудь тайны?

Рука против воли коснулась загадочной дверцы. На ней едва можно увидеть затёртые ммуанские письмена. Хм, а это уже интересно.

Закрыв глаза, Марк направил всё своё внимание внутрь замка, исследовал его механизм и, изменив несколько деталей, легко открыл дверку. Тихий скрип, и в лицо дыхнуло каменной сыростью. Такой знакомый запах. Как в коридорах школы.

Склонившись, Марк вошёл внутрь. Тотчас же вокруг него вспыхнул свет.

Марк стоял перед сундуком. Не заперт. На крышке сундука маленькая шкатулка с запиской “Поздравляю, мой мальчик, ты нашёл их. Илия.”

В шкатулке на бархатной подложке роскошное, необычного вида кольцо с бриллиантом. Ммуанское кольцо, некогда принадлежавшее матери Илии.

Марк вытер рукавом невольно выступившие слёзы благодарности. Это кольцо он преподнесёт Лидии. Убрав шкатулку в карман, чародей поднял крышку сундука и оцепенел, глядя расширенными глазами от крайней степени изумления на содержимое. Его губы дрогнули, брови сошлись на переносице назревающей бурей. Крышка с грохотом закрылась. И на её поверхности остались следы сжатых кулаков.

— Ура! Директор вернулся! — Дети толпой бросились к нему, обхватывая со всех сторон.

— Нас никто не тревожил, — докладывали старшие ученики, пока Марк шагал к своему кабинету. — Верховный агент не присылал солдат, и не пытался никого из нас забрать.

Марк не отвечал, сжимая в кармане шкатулку с кольцом. Только у входа в кабинет повернулся к управляющему и приказал:

— Продолжайте заниматься школой, Пётр Васильевич. Вернусь не скоро. Уроки по расписанию. Вы теперь здесь за главного до моего возвращения. Тош и его команда вам помогут.

Управляющий внимательно слушал его и кивал головой. Он ни чем не выдал своего искреннего беспокойства, понимая, что происходит что-то из ряда вон выходящее. Опасное. Непредсказуемое. И директор делает всё, что в его силах, чтобы спасти школу и её учеников.

— Оборону держать? — Спросил он, нервно сглотнув.

Марк оглядел притихших детей с сомнением.

— Только если вам придёт уведомление о моей гибели. Вы все знаете, что не каждому дано выжить после посещения Тайной Канцелярии.

Дети испуганно зашептались, и Марк внезапно обнял столько детей, сколько поместилось в его объятия. Остальные облепили его. Кто-то даже спрятался у него под сюртуком. Игорёшка.

— Я приложу все силы и свои знания, чтобы вернуться к вам, — уверенно сказал он. — У меня есть серьёзные основания полагать, что всё получится. Но школу уберегите, пока меня не будет. Всем всё понятно, маги? Знаете, если я там погибну, значит, никудышный я чародей, и ничему толковому не сумею вас обучить.

Марк подмигнул детям, отпуская объятия.

— Да, — как-то тихо и уныло отозвались ученики, глядя, как их директор скрывается за дверью кабинета. Они уже знали, что он не выйдет через эту дверь. Он уйдёт магическим способом, чтобы лишний раз не волновать своих неофитов.

Пётр Васильевич поднял в руках свой рабочий планшет. У школы всё же есть слабые места, и их необходимо укрепить.

Лидия нервно сцепила руки, встречая гостей. Родители стояли рядом и вежливо улыбались каждому входящему. Поток гостей иссякал, а Марка всё не было.

В груди резко ёкнуло, когда на ступенях появилась худощавая фигура и две хорошо узнаваемые фигуры Сило и Иффо.

— Добро пожаловать, господин верховный агент, — расплылся отец, протягивая руки.

Но агент прошёл в зал, не удостоив хозяев своим взглядом. Его сопровождающие тоже прошли мимо них, не обратив на встречающих внимания.

— Что происходит? — Сердито прошипел отец, озираясь по сторонам. Многие гости успели заметить нанесённое оскорбление хозяевам дома, и тихо шептались, поглядывая на семейство Соболевых.

Лидия удивлённо проводила взглядом этого опасного человека. Бледен. Слишком бледен. Что стряслось? Почему у него отсутствует его печально известный символ верховного агента ТК? И где Марк?

— Хватит крутиться, — зашипела мать, одёргивая её, и девушка испуганно повернулась снова к дверям, сглатывая от страха. Но её взгляд упёрся во что-то ослепительно белое. Сверкнули эполеты с крупными рубинами.

— Добро пожаловать, чародей Марк Анатольевич Кельц.

— Добрый вечер, уважаемые Надежда Сирафимовна и Андрей Владимирович, — тепло приветствовал молодой человек. — Кажется, я последний гость.

— Да, это так, — расплылся отец Лидии и попытался ухватить чародея за локоть, чтобы побеседовать с ним, отблагодарить за спасение дочери. Но чародей жёстко отодвинул его в сторону и протянул ладонь Лидии.

— Этот танец мой по праву, — высокомерно заявил он, уводя девушку в центр зала.

Грянул вальс. Жестокий, бьющий низкими частотами, обезумевшими барабанами, охрипшими флейтами и надрывающимися фаготами.

Лидия вцепилась в крепкое плечо до боли в пальцах, увидев прямо перед собой на широкой груди символ верховного агента. Вот оно в чём дело! Кельц сменил Абрамова на его посту!

Ноги подкашивались от неконтролируемого ужаса. Лидия буквально повисла на руках чародея, смотрящего на неё ослепительными синими глазами с высоты могучего роста. Ей стало так страшно, как никогда в жизни. Марк изменился. Это уже не тот любящий мальчишка с тёплыми глазами. Это зверь с диким хищным оскалом. Он ухмылялся и скалил белоснежные зубы, глядя на гостей. Его сильные пальцы больно впивались в тонкую талию девушки. И это не щуплый Лев Константинович. Это не хитрость. Это не интриги. Это разрушительная, всеобъемлющая власть в каждом жесте, шаге, взгляде. Он поддался искушению.

В глазах потемнело, и Лидия наступила Марку на ногу.

— Вам плохо, сударыня? — лживо-участливым тоном поинтересовался чародей с неизменной ледяной улыбкой на красивых губах.

— Да, мне нужно на свежий воздух. Проводите меня, пожалуйста, на лоджию.

— С удовольствием. Я уже убрал припрятанный там ваш яд, дорогая Лидия. И советую не задерживаться на лоджии. Через несколько минут я буду оглашать красный список и забирать тех, кого призвала Тайная Канцелярия.

Девушка побледнела и поджала губы, следуя рядом с новым агентом под обстрелом взглядов гостей.

Она стояла на лоджии с заботливо накинутым на плечи пальто и смотрела на город. Перед усадьбой скрипнула дверь, и из салона ведьмо Роно Ребело вышел молодой, очень хрупкий мужчина, кутаясь в собачью, огромную, не по размеру шубу. Шапка набекрень. Мужчина приблизился и остановился под лоджией, поднял голову и приветственно улыбнулся девушке.

— Добрый вечер, сударыня! — Крикнул он. — Я счастлив, что вы живы.

— А я — нет, почти беззвучно прошептала Лидия и тихо заплакала, роняя слёзы на перилла. Снежинки таяли от влаги и тут же капли схватывались морозом, превращаясь простые в тёмные пятнышки.

— Не плачьте, — взмолился ведьмо, смущённо оправляя воротник. — Не забывайте своё обещание, данное чародею. Не забывайте.

Обещание? Лидия промокнула глаза платочком, удивлённо провожая взглядом удаляющуюся фигурку ведьмо. Она обещала верить Кельцу. Неужели, ещё не всё потеряно?

Но её надежды рухнули в одно мгновение, когда вернувшись в зал, она увидела строй солдат. Марк зачитывал список, а бойцы тут же брали под руки очередную жертву и уводили из зала. Очередь быстро дошла до Лидии. Она всхлипнула, оглядываясь на чародея. Но тот ни разу не посмотрел в её сторону, высокомерно ухмыляясь и продолжая зачитывать фамилии и имена.

Лев Константинович мрачно наблюдал за происходящим и нервно кусал губы. Его веки медленно закрылись, когда новый агент произнёс последнее имя в красном списке:

— Лев Константинович Абрамов!

По вискам бывшего верховного агента потекла капля пота. И чьи-то сильные руки подхватили его с обеих сторон, чтобы отвести его к чёрным поездам.

Марк покинул бал следом за своими солдатами, чтя традиции Тайной Канцелярии, и сразу отправился в белое здание на машине, в сопровождении двух чародеев в тёмных очках. Почти все гости с облегчением вздохнули, проводив взглядом нового агента в белоснежном камзоле и длинными седыми волосами, уложенными огромным узлом на затылке.

Предыдущий верховный агент вселял ужас. Но этот чародей буквально замораживал одним своим взглядом кровь в жилах. Тряслись руки у всех без исключения. Люди устало валились в кресла, боясь переглядываться или обмолвиться хоть одним словом о новом верховном агенте. В зале на долгие часы повисла мёртвая тишина. Гости бесшумно расходились, не прощаясь с хозяевами, продавшими свою дочь Тайной Канцелярии.

Сило и Иффо медленно переглянулись.

— Я возвращаюсь на свою планету, — неуверенно выдавил Иффо.

— Я тоже покину людей. Мне страшно. Всё то, что мне было раньше понятно и привычно, стало опасным. У меня нет желания сотрудничать с новым агентом и в целом, с Тайной Канцелярией. В последние годы они все с ума посходили.

Оба чародея поплелись к выходу, задумчиво обсуждая детали возвращения в свои миры. Они ни разу не вспомнили о своих учениках. Ни разу не подумали о своих школах. Гонимые ужасом, инопланетные чародеи улетели навсегда. Но в одном они были уверены наверняка: Марк Кельц не пощадит за прошлые ошибки никого. И они были правы.

Лидия стояла у стены и безнадёжно провожала взглядом шагающих солдат ТК, уводящих людей одного за другим в соседний зал. Марк стоял напротив и не сводил с неё бесчувственного взгляда. Только на мгновение она отвлеклась, когда один из офицеров тихо спросил верховного агента:

— Вы уверены в своём решении? Это ведь противоречит правилам.

— Выполняйте, — рявкнул чародей, не взглянув на вопрошающего.

В длинный зал с капсулами двое крепких солдат внесли огромный старинный сундук.

— Куда его, господин агент?

— Ко входу в Ничто. Девушку я отведу сам, — поднял руку Марк, останавливая бойца, взявшего Лидию под локоть.

— Как прикажете. Она последняя.

— Все свободны. Можете идти, — приказал агент.

Он продолжал стоять и смотреть на девушку каким-то неживым, холодным взглядом до тех пор, пока последний солдат не покинул помещение. Он двинулся, а Лидия вздрогнула, сама не понимая, чего конкретно испугалась: его массивного тела в ослепительно белом костюме, его ужасающего взгляда или того, что он приблизился вплотную. Она ощущала его дыхание на своих волосах, но не могла найти в себе силы посмотреть ему в глаза. Смотрела на широкую грудь. На символ верховного агента и задыхалась от страха.

Без слов, очень бережно взял её за руку и потянул за собой.

— Пожалуйста, не надо! — надрываясь слезами, выкрикнула Лидия, пытаясь вырвать руку из стальной клешни чародея. Но тот продолжал тащить её к капсулам. — Марк, прошу тебя! Отпусти! Ты же любил меня! Ты обещал…

Марк резко остановился, но не отпустил руку, лишь крепче сжал пальцы, твёрдые и холодные как камень.

— Да, обещал. И сдержу своё слово. Ты будешь жить.

Лидия подняла голову, всхлипывая, и не подозревая, какую боль ему причиняют её страдания. Их взгляды встретились. Некоторое время Марк разглядывал лицо любимой, и вдруг отвёл глаза.

— Идём. У меня нет времени.

Он снова её потянул в зал с капсулами. Откинул прозрачную крышку одной из них и, одним резким движением поднял девушку на руках и уложил внутрь. Что-то щёлкнуло, и камера капсулы начала заполняться сизоватым газом. Лидия с ужасом смотрела на расплывающееся пятно лица. Губы мужчины дрогнули в улыбке, приблизились, едва коснулись её губ, обдав тёплым, человеческим дыханием.

— Спи, любовь моя.

Крышка с оглушающим грохотом захлопнулась, отрезав девушку от внешнего мира. Лидия из последних сил повернула голову и увидела в соседней камере спящего Льва Константиновича.

Марк втянул нервными ноздрями воздух, оглядывая все заполненные капсулы. Он должен был отвести их всех на органы в другой зал. У него в запасе всего три с половиной часа, прежде чем функционеры поймут, что он не выполнил приказ. Солдаты заблокированы в соседнем зале усилиями Роно Ребело. Заблокированы абсолютно все залы и лаборатории Тайной Канцелярии. Лаборантам и работникам сообщили об аварии, которую в данный момент оперативно устраняют. Никто не покинет это здание. Никто не сможет сообщить функционерам о преступлении до тех пор, пока Роно не разблокирует все выходы и входы. А Роно не отпустит никого, пока не увидит Марка живым. При ином исходе Ребело взорвёт всё здание ТК.

Марк коснулся капсулы с девушкой и, оправив по привычке камзол, развернулся в сторону зала с Ничто. Он всё ещё чувствовал вкус её губ на своих губах, а потому вдруг залихватски улыбнулся и крикнул в воздух:

— Ну, что ж, приступим! Музыку, Роно! Включи-ка мне “Танец рыцарей” из “Ромео и Джульетты”.

— М-м, сейчас, дружище. Ты слышишь, Марк, не забудь, что ты обещал мне исцеление.

— Не забыл, ведьмо. Мне тоже не терпится увидеть тебя в нормальном виде, а не в качестве недоженщины. Мужик ты настоящий, и заслуживаешь жены и детей, а не…

— Эй-ей, Марк, тише.

— Лады. Роно, следи, чтобы музыка не прерывалась. Мне нужен звук, чтобы иметь ориентацию во тьме Ничто. Если потеряю ориентацию, то не смогу вернуться. Тебе понятно?

— Да, всё сделаю.

Марк перешёл в соседний зал и остановился перед чёрным провалом в воздухе.

— Ну, привет, Ничто. Потанцуем?

Он открыл сундук и потянул ленту, украшенную небольшими камушками. Хлоддиуры. Сотни Хлоддиуров, оставленные Илиёй ему в дар. Из саквояжа вынул все колбы с ураном и начал открывать их одну за другой, безотрывно глядя в бездну и вслушиваясь в её зов.

Он не хотел думать о том, как ему страшно. Ужас мог сковать его волю, помешать шагнуть туда, где он мог остановить беспредел функционеров. Он знал, что вероятность его возвращения равна нулю. И если он не вернётся, то всё население луны будет стёрто одним мощным взрывом вместе со зданием Тайной Канцелярии, так как все города под куполами связаны между собой и находятся в опасной близости друг к другу.

Открытые колбы поместил в патронташ под камзолом и, прежде чем шагнуть в Ничто, дёрнул бархатную ленту, стягивающую его седые волосы.

Ещё шаг, и вокруг взорвалась музыка. Его охватил неимоверный холод. В лицо бросилась чернота, растаскивая атомы его одежды, обуви, тела, волос в разные стороны. Ничто рвало его на куски. Но Марк восстанавливался снова и снова, отдавая себя беспросветной, жадной темноте. Расщепились стремительно опустевшие колбы. Таяли волосы, и уже не восстанавливались. Кожу разъедало.

Марк взвыл от боли, пытаясь сосредоточиться на музыке. Он должен слышать её! Протянул руку вперёд, связывая себя с квантовыми нитями душ траданцев. Он не желал видеть, как расползается его кожа, обнажая пульсирующие сосуды и мышцы. Получилось! Его тело снова начало восстанавливаться, вытягивая материал из погубленных тел тех, чьи души застряли в Традане. И тел миллиарды. Ему хватит, чтобы…

Музыка грохотала всё громче, становясь ближе и ближе. Наконец, Марк увидел просвет. Красный просвет. Это граница с Траданом. Тонкая, едва ощутимая плёнка таяла на глазах. Ещё чуть-чуть! Марк собрал все атомы мёртвых тел и взорвал ими Ничто, осветив вокруг себя пространство. Традан вспыхнул одним крошечным огоньком, как последний свет маленькой свечи. И исчез. Вдалеке поднимались души траданцев, удивлённо озираясь вокруг. Они свободны. Но Ничто ещё не насытилось, и продолжало отчаянно рвать с чародея частицы, снова начав обнажать мышцы, сдирая кожу. Тела почивших заканчиваются слишком быстро!

Марк искал, что ещё он может использовать. И вдруг вспомнил о ленте Хлоддиуров.

— Мой Хлоддиур, просыпайся. Пробуди своих братьев, — шептал теряющий силы и тело чародей, видя, как рассыпаются его пальцы. Нельзя допустить, чтобы Ничто коснулось мозга и сердца. Ну, же, Хлоддиур!!!

Браслет на руке вспыхнул с такой силой, что Марка от боли едва не разорвало. Он повис в бездне, осознав, что его запасы воздуха исчерпаны. Хлоддиур набирал силу, растворяя своих мёртвых братьев и отдавая их Ничто, замещая потерянные атомы тела своего хозяина. Снова вспышка. Ещё одна вспышка. Они как биение сердца стали цикличными, надёжными, уверенными. У Ничто появилось сердце! Хлоддиур сумел заполнить бесконечную пустоту этого странного явления. Дело осталось за малым.

— Траданцы! Сюда! Вот ваш дом!

Марк распахнул объятия, встречая миллиарды душ, стремительно врывающиеся во тьму, и освещающие её…

Роно нервно грыз ногти, боясь оторвать взгляд от механизма, транслирующего музыку. Восемьдесят второй раз композиция гремит на оба зала, а левая рука дрожит на кнопке детонатора. Время на исходе. Ещё полторы минуты. И всё.

Внезапно что-то изменилось. На мониторе Ничто начало стягивать стремительно в точку. Раздался хлопок и на пол из воздуха выпало нечто окровавленное, бесформенное. Одно туловище. Рядом шлёпнулось ещё одно тело, и Роно узнал Лидию.

Ведьмо облегчённо вздохнул и, схватив со стола несколько запасных колб с ураном, бросился к другу, открывая их на ходу и выбрасывая в воздух порошок урана. Атомы урана, части стен, дверей, потолка и даже одежды ведьмака таяли на глазах, а тело чародея быстро восстанавливалось. Марк, наконец, поднял голову и захохотал, указывая на лежащую рядом Лидию.

— Я сделал это! Роно! Я сделал!

Роно смущённо прикрылся руками.

— Слушай, ты зачем с меня одежду-то…

— Прости, нечаянно.

Чародей поднялся и одним взмахом руки вернул ведьмаку наряд. Правда, на Роно уже оказался крайне дорогой на вид костюм.

Роно с восхищением наблюдал, как обрастает тело чародеяновым белым костюмом, а девушка, облепленная загадочной паутиной, поднимается на ноги.

— Это ведь не настоящая Лидия, да? — Неуверенно поинтересовался Роно, обходя кругом и разглядывая клон Соболевой.

— Да. Не настоящая. У неё нет ни души, ничего. Она Ничто. И она сделает то, что должна была сделать настоящая Лидия — отдаст свои органы заказчику.

Роно с недоумением посмотрел на чародея, и тот добавил:

— Чтобы забрать его себе целиком, — Марк оскалился, обнажив зубы. — Заказчик — это последний материал, который нужен Ничто, чтобы обрести материю и автономность. С того момента, как Ничто получит ещё немного материала, оно уйдёт из этого мира. Оно станет новой Вселенной где-то очень, очень далеко. Или взорвётся сверхновой звездой. Не знаю. И знать не желаю.

Роно раскрыл от удивления рот, провожая чародея, ведущего Ничто к капсулам разбора на органы.

Спустя минуты все двери Тайной Канцелярии разблокировались. Люди облегчённо переглядывались, считая минуты до окончания рабочей смены. И никто не догадывался, что через полчаса один из функционеров, ждущий с нетерпением органы для исцеления в своём доме на Земле, просто загадочно и бесследно исчезнет. А через много лет их мир полностью изменится.

Марк закрыл капсулу с Ничто и повернулся к Роно, поднимая в руке жёлтый билет.

— Я выиграл лотерею, Роно. Моей невестой оказалась некая Лидия Собеева. Не знаешь такую?

Ведьмак расхохотался.

Совершенно согбенный, высушенный возрастом и полысевший Пётр Васильевич вручил коробку с подарком очередному неофиту и устало оглянулся на Тоша. Тот развёл руками и с улыбкой подвинул принесённый женой поднос на столе. Дети радостно кричали и прыгали на спину старому узбеку, наряженного Дедом Морозом, и дёргали его за белую бороду на резинке.

— Та-а-ак! Кто тут старенького Дедушку Мороза обижает?!

В зал вбежали старшеклассники и, подхватывая на руки малышей, бежали к столу с угощениями. Дети так оглушительно визжали и смеялись, что Марк сморщился и закрыл уши руками. Но он с восторгом смотрел на пышную, украшенную разноцветными гирляндами и игрушками ёлку. Снегурочка плясала вокруг Деда Мороза и хлопала в ладоши. Пора ехать в зал Примирения во дворце Тайной Канцелярии. Через час там начнётся показ моды от уже не молодого, но невероятно талантливого модельера.

Марк бодро поднялся и, помахав рукой Снегурочке и Деду Морозу, вышел из зала школы, на ходу натягивая тёплую куртку и шапку-ушанку. Поскрипев снегом, прыгнул в машину. Всю дорогу он любовался тихим городом. Во всех окнах горят гирлянды. Везде праздничное настроение.

Миновав бывший мост Смерти, машина выкатилась на площадь перед дворцом Тайной Канцелярии. Тысячи припаркованных машин, и не все гости успели подняться по парадным ступеням.

Марк приветливо махал руками направо и налево, поднимаясь по очищенным от снега ступеням. В холле его встретил администратор, ловко перехватил верхнюю одежду.

— Марк Анатольевич, как добрались?

— Спасибо, отлично. Немия, скажи, все приглашённые прибыли?

— Судя по предоставленному вами списку, да. Прибыли и из красного списка все до единого.

— Отлично. Готовьте чёрный поезд на первый перрон и эскорт бойцов.

Администратор поклонился и удалился на своё место.

— Агент Марк Анатольевич!

Чародей узнал лебезящий голос и обернулся, растягивая губы в приветственной улыбке.

— Функционер Дарья Никодимовна! Безумно рад, что вы нашли время посетить Луну и, в частности, Менделеевск. Уверен, вам понравится мероприятие, которое завершится незабываемой экскурсией.

— Не сомневаюсь. Жаль, что Алек Перес не дожил до этого дня.

— Его нашли? — Участливо поинтересовался верховный агент, поддерживая руку дамы.

— Нет, к сожалению. Столько лет никто не в состоянии разгадать, что же с ним произошло в тот день, когда ему были переданы органы для трансплантации. Он просто исчез. А на его место так и не нашли смельчака. Очень рада, что вы, уважаемый верховный агент заменили его на столь долгий срок. Быть министром Военной Промышленности очень сложно. Но вы справлялись удивительно грамотно до последнего дня существования этой касты.

Престарелая дама изо всех сил пыталась держать лицо, но ей это не удавалось. Её страх хлестал грязными волнами по восприимчивому сознанию чародея.

— Я слышала, что мы, функционеры постепенно выходим из моды.

— Что вы говорите? — Марк вскинул брови в деланном удивлении и позволил даме взять себя под локоть. — Вы ошибаетесь, моя дорогая. Разве могут такие выдающиеся личности выйти из моды?

Дама болтала без умолку, а Марк терпеливо вёл её в зал Примирения, поглядывая по сторонам. Отлично. Пётр Васильевич справился с заданием. Всё сделал как надо.

Он усадил даму в первом ряду и сел рядом. Вокруг рассаживались гости в бальных нарядах. Дорогие ароматы, шелест пышных юбок… Марка затошнило от странного ощущения дежавю, будто когда-то он уже слышал все эти звуки, и они не принесли ему никаких приятных впечатлений, только боль и страдания.

Через несколько минут началось представление. На сцену вышел изысканный мужчина с тонкими, правильными чертами лица.

— Самый известный и дорогой модельер двух миров Роно Ребело! — слышал Марк, с доброй усмешкой поглядывая на бывшее ведьмо.

Перед зрителями шагали нескончаемой чередой модели в шедевральных нарядах, а Марк скучающе аплодировал, с ледяным спокойствием ожидая финала. Он едва не заснул, когда энергичная мелодия сменилась на скучные вальсы, под которые на сцене танцевали пары. Боже, когда это закончится уже?

Марк зевнул несколько раз, нисколько не стесняясь осуждающего взгляда соседки-функционера с Земли.

— Какое у вас милое кольцо, — внезапно раздался её противный голос прямо в ухо.

— Да, — согласился Марк, поднял руку, рассматривая давно знакомое украшение с четырьмя косыми рисками алой эмали.

— Вы, что же, женаты?! — удивилась старуха, размахивая веером так, будто пыталась разнести всё здание и насылая на агента Кельца смесь духов и немытого тела.

— Да, Дарья Никодимовна, женат. По лотерее, как было модно несколько лет назад. Мне повезло. Досталась красавица. Более того, у меня уже двое очаровательных внука.

— О, примите мои искренние поздравления, агент Кельц!

— А теперь слово нашему хозяину верховному агенту Марку Анатольевичу Кельцу!

Чародей поднялся и, оправив длинный сюртук, театрально отбросил назад длинные седые волосы. Он поднялся на сцену, подошёл к микрофону и лучезарно улыбнувшись, произнёс:

— На этом эпоха функционеров завершена. Попрощайтесь друг с другом. Прошу всех приглашённых пройти в чёрный поезд.

Роно стоял за спиной прославившегося за сорок два года управления своей жестокостью и непредсказуемостью самого опасного чародея двух миров. Модельер наблюдал, как солдаты сгоняли нарядную публику на улицу, не дав им надеть пальто. Их гнали как скот в пустые, холодные вагоны, толкая в костлявые спины дулами. Люди кричали и просили пощады, но чародей смотрел на горящий на его руке Хлоддиур. Модельер прекрасно понимал, для чего понадобился показ: чтобы офицеры ТК убедились, что никто не выскользнет из зала незамеченным. Марку в этот раз удалось собрать абсолютно всех функционеров в одном помещении.

— Энергии, полученной с этих старых тварей должно хватить на исцеление детей на Земле лет на пятьдесят вперёд, дальше Игорю предстоит уже внедрять свои технологии, — пробурчал Марк, поглядывая синими ледяными глазами на своих солдат, выгоняющих на зимнюю стужу несколько сотен тысяч вопящих функционеров.

— А покойный Лев Константинович думал, что на избавление от касты функционеров и перестройку менталитета землян уйдёт больше двух сотен лет.

Роно несмело взглянул на точёный профиль своего покровителя и шепнул:

— Наши жёны пришли.

— Отлично. Армия и учёные справятся без меня. Зови наших лапочек. Нужно спуститься в подземелье.

Через пару минут к нему на сцену вышли из-за кулисье немного испуганные женщины в нарядных платьях.

— Марк, что происходит?

Чародей повернулся к жене и подмигнул:

— Ничего, Лидия, пойдём с Роно и Машенькой вниз. Пора отключить оставшиеся капсулы, которые я берёг для этого дня. Я уже пригласил священников, они причастят их. А где Игорёк?

Лидия смущённо кивнула в неопределённом направлении и тихо ответила:

— Он уехал в роддом. Его Динара рожает.

Жена беспокойно коснулась его локтя и зашептала, глядя в лицо испуганными глазами:

— Ты сорок лет подрывал авторитет и репутацию всех без исключения функционеров, Марк. Но как ты будешь жить с этим?

Чародей отвернулся, сжимая её тёплую ладошку.

— Так же, как когда убивал невинных по их приказам. И поверь, цель не оправдала средства. Мне действительно предстоит прожить остаток жизни с руками по локоть в крови. И помнить лицо и глаза каждого, кого я отправлял в “Чёрную Лилитаду” на смерть.

“Но осталось недолго” — подумал он.

Совершенно седой, с длинными до пола волосами величественный агент-чародей бережно освободился от рук любимой жены и направился к выходу, ни разу не обернувшись на кричащих от ужаса бывших функционеров.

Лидия последовала за ним, глядя на мужа, чьего взгляда боялись как огня. Глядя в могучую спину человека, сумевшего сдержать все свои обещания. Мужчины, который в последнюю секунду успел вырвать её из капсулы конвертера, остановив сотни солдат функционеров, не используя магию, чтобы не привлечь внимание элиты, следящей за фоном в лаборатории “Чёрной Лилитады”. Мужчины, посвятившего себя всего спасению не только имитантов Луны, но и землян, пропитанных пороками, гнилью болезней и ненавистью ко всему живому. Мужчины, сумевшего изменить излучатели обеих планет, чем приблизил исцеление людей.

За сорок лет он превратился в жестокое чудовище. Он променял свою любовь на теневую, но не менее кровавую, чем обычную войну, кажется, потеряв человечность.

Марк всю дорогу к подземелью думал о том, сколь много ещё предстоит сделать. Пока ему удалось благодаря талантливому Роно изменить отношение к жизни на Земле. Любить и беречь жизнь и здоровье стало модным. И Роно мужественно вёл трансляции собственного восстановления здоровья в прямом эфире. Марк понимал, сколь унизительно было для него это испытание. Но модельер справился. Учитывая, что на Земле уже ничто не могло вогнать зрителя в краску или испуг, даже расчленение живых людей, лечение Роно внезапно перевернуло сознание многих землян. Роно Ребело усилиями Марка стал не просто звездой двух миров в сфере моды, но именно ему удалось спустя несколько лет заслужить полное доверие зрителя. И только после этого Марк взялся восстановить его изуродованное тело, вернув ему его мужскую природу. И всё это проходило в прямом эфире!

От воспоминания того ужаса Марка передёрнуло от отвращения. Но другого способа на тот момент не было в виду полного отсутствия морали и нравственности на Земле.

Марк, Роно, Лидия и Мария остановились перед украшенными искусственными цветами капсулами: “Ммуан Илия”, “Ммуан Ян”, “Лев Константинович Абрамов”, “Никита Мягкий Металл”, “Ирония Болотова”, “Элегия Болотова”.

Марк открыл первую капсулу и опустил внутрь маленький деревянный ножик с детской сказкой на рукояти, и резким движением выдернул сразу три штекера, затем отключил остальные. Больше трёх сотен капсул гасли одна за другой. Не надо никаких слов. Достаточно благодарности и выполнения обещания.

— Спасибо, мои учителя.

— Пригласите персонал, пусть отключают остальные под грифом “В”. Гриф “А” должны дождаться священника, — дал указание Роно прибывшему администратору.

Марк медленно двинулся в соседний коридор, разглядывая Хлоддиур на своё запястье. Он уже начал насыщаться энергией помещённых в подземные конвертеры старых функционеров. Те самые конвертеры, которые стабилизировали энергии разрушения и созидания на Земле, изменяя баланс в пользу функционеров, отныне начали выкачивать силы из них, чтобы дать Земле шанс на исцеление.

Он ни чем не лучше этих стариков. И потому в скором времени его место займёт другой агент. Тот, кто уже впитал с материнским молоком любовь к жизни, а не к существованию. Тот, кому не пришлось полвека растить в своём сердце жемчужину гнева из одной песчинки, брошенной когда-то давно одним умелым интриганом Львом Константиновичем.

Лев Константинович был прав, когда объяснял, как куётся “норма”. А Марку удалось обратить этот коварный процесс замены понятий и нравственности вспять.

Он осторожно оглянулся на Лидию. Он отучил её любить его, чтобы не причинять ей страдания, когда его не станет. Его суровость, вздорный характер, скандалы, которые он ей устраивал на почве ревности только через сорок лет дали свои плоды. Она разлюбила его лишь год назад.

— Моя Лидия, — прошептал он жарко и с горечью, отворачиваясь.

В руке всё ярче разгорался Хлоддиур. Седые волосы стали подниматься вокруг головы, рассыпаясь пеплом.

Игорь, некогда рыжий сорванец-разрушитель справится. У него есть любящая семья, есть Роно Ребело. Есть прекрасная планета и чудный, уютный, обитаемый спутник Луна, нуждающиеся в заботе и любви.

— Хлоддиур. Расщепляйся вместе со мной.