КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Записки вампира [Михаил Эльмот] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Михаил Эльмот Записки вампира

Я нашёл эту рукопись в замке Мариенштайн, когда разыскивал своего пропавшего друга Эрнста фон Метерлинка. Судя по всему, Эрнст был очень болен. По-видимому, его мучили галлюцинации. Когда я видел Эрнста в последний раз, он произвёл на меня чрезвычайно гнетущее впечатление. Я полагаю, не последнюю роль в его болезни сыграло, кроме больного воображения и меланхолического темперамента, представление о «Проклятии Метерлинков», якобы преследующее их род. Я вполне допускаю, что Эрнст мог покончить жизнь самоубийством (что, впрочем, не обязательно – ведь тело так и не нашли). Однако, я решительно отказываюсь верить в то, что мой друг мог быть причастен к череде загадочных исчезновений и даже убийств, произошедших в нашей округе в последнее время. Такие вещи происходят повсеместно.

То, что данная рукопись есть бред душевнобольного, не подлежит сомнению. Тем не менее я решился представить её читателю.

Барон Герберт фон Браун, владелец замка и поместья Браунов, 1903 год от Р.Х.

***

История Эрнста фон Метерлинка, барона, владельца замка и поместья Метерлинк, записанная им самим.

Эта история началась в один из прекрасных летних дней, когда барон Эрнст фон Метерлинк вместе со своим другом, бароном Гербертом фон Брауном, сидели в одной из

комнат замка Метерлинк и беседовали за игрой в шахматы…

Простите.

Я ,Эрнст фон Метерлинк, хочу рассказать о том , что в действительности произошло со мной. Времени у меня мало. Я надеюсь, что эти записи вскорости будут найдены, и мир узнает о причинах моей гибели. Я чувствую, что должен подробно описать и объяснить всё происшедшее в окрестностях замка Мариенштайн, или хотя бы просто оставить после себя это повествование. Скоро я уйду из этого мира, и мне не хотелось бы оставлять здесь одни лишь преступления.

Итак, всё началось тёплым июльским днём, когда я играл в шахматы с моим лучшим и единственным другом. Он, как обычно, снова взялся давать мне советы.

– Послушай, Эрнст, – обратился он ко мне, – ты же совершенно не следишь за собой! Если тебя хорошенько встряхнуть, посыплется пыль. А этот цвет лица, mein Gott! Как будто тебя только что вынули из могилы! Скажи мне, когда ты последний раз выбирался из замка?

– По-моему, около месяца назад, – усмехнулся я.

– Глупо, Эрнст! Очень глупо!

Конечно, он был прав. Как всегда.

– Ты знаешь, – ответил я ему, – я утратил интерес к жизни.

– Какие высокопарные слова! Какой пафос! Он потерял интерес к жизни! Добро бы это слышать от старика, замученного немощью, или хотя бы от сорокалетнего лысеющего отца семейства… А тебе, Эрнст – тебе девятнадцать! Да ты и жизни то ещё не видел!

Мой друг был старше меня на семь лет. Не так давно завязалась эта странная дружба. Чем-то я был ему интересен. Не знаю чем… Он приезжал ко мне не реже одного раза в месяц – для игры в шахматы и болтовни о пустяках.

Я двинул вперёд пешку.

– Прости, я, кажется, уже видел достаточно, чтобы сделать вывод.

– Ха!

На самом деле уже около полугода я пребывал в самой мрачной меланхолии. Моя матушка скоропостижно скончалась шесть месяцев назад – это, пожалуй, было главной причиной моей печали. Отца я лишился ещё в раннем детстве. И меня вовсе не радовало то, что я стал единственным и полновластным хозяином замка и поместья… Последним из рода Метерлинков. В этом я был уверен уже тогда. Родственников моих, даже самых дальних, к тому времени не осталось (как я думал), а род свой я продолжать не собирался. Тому была причина… И даже не одна.

– Эрнст! – продолжал увещевать меня мой приятель. – Ты сидишь и сохнешь в своём замке. От этого и происходит смятение ума и духа. Выехал хоть раз бы на охоту…

Ну ладно, скажем, просто прогуляться. Поехал бы в гости… Ну неужели не к кому? Да я назову тебе в округе не меньше пяти семейств, где молодые девицы на выданье…

– Жениться мне, что ли?

– А хоть бы и жениться, если ты на другое не способен!

Да уж… Я от природы молчалив и замкнут, и к тому же на людях всегда отчего-то мрачен, как туча. А вот, что касается женитьбы… Эльза, шестнадцатилетняя красавица, единственная моя любовь, недавно отвергла меня. Он об этом не знает…

– Хочешь, я выведу тебя в люди?

– Премного благодарен. Только всё это зря. Потому что… Не хочу снова говорить о том, о чём ты слышать не желаешь.

– Фу! Об этом, что ли? Вашем дурацком суеверии?

Да-да, о суеверии… О проклятии Метерлинков. Не знаю, в каких злодеяниях повинны мои предки – как ни странно, никаких свидетельств о них не оставлено – только вот уже вторую сотню лет никто в роде Метерлинков не доживает до старости. Или умирают – от чего угодно – или сходят с ума… И тоже умирают. А главное – немало смертей в раннем возрасте…

– Эрнст, хочешь знать, что я об этом думаю? Нет никакого проклятия Метерлинков. Вы его выдумали. Вы носитесь с этим проклятием, как курица с яйцом, вы им гордитесь! Тот самый знаменитый проклятый род Метерлинков! Ну сошли с ума у тебя пара дядюшек, так в наше время это сплошь и рядом! Я не пойму, из чего вы сделали трагедию!

Весьма здравые рассуждения… Только вот из тех, кто делал трагедию, уже никого не осталось. Один я… Чтоб там мой друг ни говорил, а я был уверен в том, что проклятие очень скоро меня настигнет.

А друг мой говорил вот что:

– Всё, хватит! Завтра Хёлвинги дают бал. Мы с тобой туда едем. Отказ не принимается.

– Слышать ничего не желаю! Завтра за тобой заеду.

В общем, он меня уговорил. Хотя ехать на бал не было ни малейшего желания. Но, возможно, и в самом деле, нужно было стряхнуть с себя пыль… Образно выражаясь.

Теперь-то, находясь в нынешнем положении, я полагаю, что сам навлёк на себя погибель. Не потому что поехал на тот роковой бал, а потому что свято верил в своё проклятие и даже желал в душе, чтобы оно исполнилось. И друг мой был во многом прав…

Итак, бал…

Не буду описывать обстановку, читатель и сам всё прекрасно может себе представить. Для меня это было скопищем старых знакомых скучных лиц… пока я не увидел её.

Что-то странное было в её глазах. Какой-то волнующий, магнетический взгляд.

– Я – Мария, – представилась она.

Мне показалось странным, что нас не представили, и ей пришлось представиться самой, но я тут же забыл об этом.

– А это – моя сестра Анна.

Я увидел невысокую юную светловолосую девушку. У Марии были чёрные волосы, она была выше своё сестры и, как мне показалось, много старше. Две красивые молодые девушки неожиданно увлекли меня. Мы беседовали весь вечер… В результате этой беседы у меня вдруг начала кружиться голова. Чувство было странное: словно я не я, и не здесь, гляжу на всё откуда-то со стороны, и какой-то звон в ушах то появляется, то исчезает…

Внезапно я понял, что сажусь в карету, а мои очаровательные спутницы объясняют, что мы едем к ним в замок. Для чего? И так вдруг? Но я спокойно еду. Вокруг тёмная ночь… Мы останавливаемся и выходим из кареты, но направляемся не к замку, а в стоящую во дворе его часовню… Дальнейшее помнится мне очень смутно. Кажется, были ласки, влажные ярко-красные губы…Что-то душное, тёмное, смутное, но удивительно приятное…

Очнулся я у себя в постели. Как попал домой, не помню.

Я открыл глаза и долго глядел в потолок, пытаясь восстановить в памяти события вчерашней ночи. Тело было словно каменное, но в то же время я чувствовал странную, непривычную лёгкость. Я встал и подошёл к окну. Гардины были опущены; я немного раздвинул их и тут же почувствовал резкую боль от слепящего света. Я вскрикнул и отскочил от окна.

Странные ощущения на этом не закончились. В столовой за завтраком я понял, что ужасно голоден. Но еда казалась пресной и не шла в горло. Я не мог насытиться. В то же время я смотрел на руки служанки Марты, подававшей еду, и это, непонятно почему, привело меня в странное, лихорадочное возбуждение. Я не понимал, что со мной твориться.

Я вышел из-за стола, так и не наевшись. Марта убирала посуду. Почему-то я последовал за ней. Есть хотелось всё сильнее; в голове начал клубиться вчерашний туман. Мы с Мартой оказались в узком коридоре. Внезапно я подошёл сзади и обхватил её. Я не сознавал, что делаю; чрезвычайно сильное желание овладело мной, и я впился зубами ей в шею…

Через некоторое время я вытирал губы, глядя на бездыханное тело служанки. Туман всё ещё стоял в голове, и первой моей мыслью после убийства было: не видел ли меня кто-нибудь?! Я с ужасом думал о том, что Марту вскоре найдут и разоблачат меня; куда-то надо было спрятать труп. Я не придумал ничего лучше, чем затащить тело в свой кабинет, ключ от которого был только у меня.

Гардины на окне кабинета также были задёрнуты. Я бросил труп у стены и рухнул в кресло. Понемногу я приходил в себя и начал осознавать, что натворил. Вот так, ни с того ни с сего я стал убийцей! Это было ужасно. Я не мог понять, почему это произошло.

Отдышавшись, стараясь не смотреть на бездыханную Марту, я встал и подошёл к зеркалу, висевшему на стене. И ничего в нём не увидел, кроме отражения комнаты.

Как будто щелчок вдруг раздался в моей голове. Я понял всё. Я вспомнил вчерашнюю ночь, Анну и Марию; я разом вспомнил все истории о вампирах, когда-либо слышанные мной. Все странные события, произошедшие со мной, как кусочки мозаики, сложились в моей голове в единую картину. Сомнений не было: я – вампир!

Некоторое время я просто ходил по комнате. В голове не было ни одной мысли. Я смотрел на задернутые гардины, с опаской посматривал на труп. Потом мне пришло в голову: если я останусь в замке, то скоро всех слуг постигнет участь Марты! О себе я уже не думал. Нужно было что-то делать!

Я решил дождаться темноты. Вечером ко мне стучались слуги – почему я не выхожу к ужину? Я сослался на ужасную мигрень, и что никого не хочу видеть. Меня не посмели больше беспокоить.

Ночью я раздвинул гардины. Яркая луна ударила прямо в глаза. Я открыл окно. Темнота нахлынула на меня. Я испытал странное, волнительное, тревожное, и вместе с тем приятное чувство. Темнота была живой, я слышал необычные звуки, шумы ,шорохи, шептание… Вдалеке раздалось глухое уханье совы. Таких ощущений я ранее не испытывал никогда. Все чувства обострились. Темнота, обволакивала со всех сторон, звала, чего-то ждала от меня… Я испытывал смятение и в то же время страстное желание броситься в темноту слиться с ней, стать единым целым…

Ночь удивительным образом придала мне сил и уверенности. Я схватил в охапку тело Марты и выпрыгнул из окна. Это был второй этаж. Я даже не почувствовал толчка от соприкосновения с землёй.

Потом я взял лопату в каморке садовника и зарыл Марту в дальнем углу сада. Ни холмика, ни тем более креста, а то ведь сразу найдут тело. Кстати, теперь я, наверное, должен бояться крестов? Я попробовал перекреститься, и с некоторым напряжением мне это удалось. Врут, значит, всё про вампиров? Впрочем, я ещё многого не знаю…

Полночи я бродил по саду, размышляя, что делать дальше. Марту всё равно будут искать. Сначала подумают, что девушка ушла куда-нибудь сама. Например, сбежала с парнем. Потом выясниться, что со вчерашнего утра её вообще никто не видел. И забеспокоятся… А если люди и дальше станут пропадать? Да я и сам не хочу ничьей смерти, тем более людей, которых знаю с детства! Нет, из замка нужно бежать… Но куда?

Мне снова вспомнились события вчерашней ночи. К тем странным созданиям, которым я был обязан своим новым состоянием, я не испытывал ничего, кроме ненависти. Как же их звали? Анна и Мария Мариенштайн… Тут меня осенило. Знал ведь я этих Мариенштайнов! По крайней мере одного. Полусумасшедший старик живёт один в своём замке. Если верить молве, даже без слуг. Кажется, к нему давно никто не ездит… Надо бы навестить старика, если он ещё жив. А если нет – мне всё равно прямая дорога туда, в замок Мариенштайн.

Я вернулся в свой кабинет, причём с лёгкостью забрался на второй этаж по стене. Мне и сейчас сложно сказать, как это возможно. Впоследствии оказалось, что возможны вещи гораздо более удивительные… Но об этом после.

Итак, я вернулся в кабинет. Моя одежда была вся в земле, и её пришлось снять. Я надел совершенно новый, шикарный фрак (в похожем я был на балу), и, взяв с собой одежду, вышел из кабинета. В замке все спали. Я забыл упомянуть, что отныне прекрасно видел в темноте, так что я без проблем добрался до холла. Там я раздул еле теплившийся камин и бросил в него испачканную одежду. Когда она догорела, я поднял с постели дворецкого. Я объявил ему, что намерен немедленно, не дожидаясь утра, ехать в гости к своему другу, так как желаю застать его в постели. Этот странный спич посреди ночи совершенно перепугал дворецкого, однако он не осмелился возражать и помог мне собраться. Мы не поднимали лишнего шума. Я пошёл в конюшню. Мой конь, увидев меня, встрепенулся и испуганно заржал, однако позволил оседлать себя. Я отправился прямо в замок Мариенштайн.

Чем ближе я подъезжал к замку, тем более был встревожен мой конь. Когда же я подъехал к воротам и спешился, он тут же вырвался и ускакал прочь. Я прошёл внутрь. Во дворе стояла уже знакомая часовня. Снаружи она смотрелась неважно, а когда я вошёл в неё, то увидел лишь тлен и запустение.

Покинув часовню я направился ко входу в замок. Тяжёлый молоток висел у двери; я постучал три раза. Дверь открыл сморщенный старичок в потрёпанной одежде.

– Вы, верно, дворецкий господина Мариенштайна? – спросил я его.

– Что вы! – заулыбался он, – я и есть Мариенштайн. Эрих фон Мариенштайн, собственной персоной!

Итак, слухи оказались верными. У Мариенштайна даже не было дворецкого.

– Вы один живёте в замке? – спросил я.

– Один, один, совершенно один! – подтвердил старик. – Давно уже один. Питер-то, мой дворецкий, уж семь лет как помер. А я вот всё здесь, здесь… да вы проходите, проходите! Я так рад! Меня так давно никто не навещал!

– Это хорошо, – сказал я.

Замок Мариенштайна, как и следовало ожидать, представлял собой разгром, подёрнутый паутиной. По полу были рассыпаны какие-то крошки, в углах копошились мыши. Я стал неспешно обходить замок. Старик всюду следовал за мной, весело бормоча что-то себе под нос.

В одном из коридоров висели фамильные портреты семьи Мариенштайн. Я остановился, заметив знакомое лицо.

– Кто это? – спросил я Эриха.

– Это? Сестра моя, сестра Мария. Добрая она была, сестра моя, любила меня…

– Была?

– Была, была, когда же она, да лет уж сорок девять будет, как умерла, да, сразу после Анны, после Анны…

– Сорок девять?

– Да, с тех пор вот все и умирают у нас, умирают, один я здесь…

– А Анна кто, тоже сестра?

– Что ты! Что ты! Анна дочка её, мне племянница будет, значит…

– Вот как? Она что, тоже умерла?

– Как же! Она ведь самая первая и умерла, в замке то у нас. Ну, а потом все остальные умирать стали, да. Один я… Здесь. Живу.

– Ты-то почему не умер?

– А жалеют ведь меня они, они-то, любят, значит, всё ещё. Приходят ведь они, часто, часто приходят. Навещают старика-то. Только вот крови, жутко много крови…

Он и дальше что-то бормотал, но я уже не слушал. Сорок девять лет! И всё это время у нас в округе вампиры! Как это возможно? Как можно утаить такое от людей? Впрочем, откуда-то берутся все эти россказни про вампиров…

– Вот что, – сказал я Эриху, – я хочу пока что остаться у вас. Вы не против?

– Да что вы! Очень рад, очень! Живите сколько хотите! Составьте компанию, бедному старику…

И я остался жить у Мариенштайна.

* * *

Итак, я стал жить в замке Мариенштайн. Здесь не было ни души, кроме старика Эриха, и весь замок был в моём распоряжении. Правда, только ночью. Днём я обычно спал. В первую же ночь своего пребывания в замке, обследовав все комнаты, я нашёл в одной из них парочку симпатичных гробов. У меня сразу же появилось непреодолимое желание лечь в один из них (я не спал уже почти сутки). Так я и стал проводить дни, как и полагается настоящему вампиру, в гробу. Но зато ночью… Ночью я вылетал на охоту. Да-да, именно вылетал. Это произошло в следующую ночь после моего приезда в замок: я распахнул окно, темнота окутала меня, и я вдруг… полетел. Всё вокруг резко увеличилось в размерах и стало другим: это сложно описать. Я видел, или скорее ощущал расплывчатое смутное очертание предметов вокруг меня. Руки и ноги вдруг сморщились и стали чёрными, а за спиной я почувствовал пару кожистых крыльев. Я обернулся летучей мышью.

Должен сказать, что летать довольно приятно, особенно когда луна высоко в небе и всё становится таким волнующим и таинственным. Я бы попросту летал и наслаждался этим, но, увы: с наступлением ночи голод гнал меня на охоту.

Это самая печальная часть моего рассказа.

Жертву никогда не надо было долго выискивать. Оказалось, что по ночам в округе довольно многолюдно: гуляет деревенская молодёжь, множество путников и проезжих… Я предпочитал разбойников. Мне не хотелось убивать порядочных людей. Разбойников, впрочем, тоже, но голод не тётка… Обычно они сидели в засаде группами по трое-четверо. Я подлетал к кому-нибудь сзади и прокусывал шею. Меня особенно удивляло то, что жертва даже не делала попыток к сопротивлению, не издавала никаких звуков, почти не шевелилась. Потом подельники обнаруживали труп своего дружка, а я был уже далеко.

Но разбойники попадались не всегда… Один раз я напал на одинокого путника. Даже не знаю, кто это был. Когда ты голоден, а еда находится неподалёку, очень трудно удержаться.

Конечно, я понимал, что стал чудовищем. Когда после охоты я возвращался в замок, меня охватывала чёрная тоска. Наверное, надо было кому-нибудь рассказать о себе, открыться… Но я испугался. С детства я слышал, что вампиров надобно убивать. Я был растерян, не знал что делать. Я тянул время. И продолжал летать на охоту.

Спустя некоторое время, я с ужасом стал осознавать, что какой-то части моего существа всё больше и больше нравится такой образ жизни. К тому же я открыл, что не могу и близко приблизится к церкви, и рука уже не поднимается осенить себя крёстным знамением. Это пугало меня едва ли не больше, чем всё, что я делал.

Однажды ночью я встретил своего друга. Он ехал через лес по каким-то своим делам. Я принял человеческий облик прямо перед ним.

Друг остановился и спешился.

– Эрнст? Ты откуда здесь? – удивился он.

– А ты? Разве не знаешь, что ночью в лесу полно опасностей?

– Ну, за меня можешь не беспокоится, – ухмыльнулся он, и показал мушкеты спрятанные под плащом. – А вот ты, Эрнст! Ты знаешь, что тебя все ищут?

– До сих пор?

– Да вот, знаешь ли, уже всё меньше и меньше, – язвительным тоном произнес он. – Сперва думали, что ты живёшь у меня, – рассказывал мой друг, – а когда узнали, что ты ко мне и не приезжал, всполошились не на шутку. А на самом деле, где ты живёшь?

– В замке Мариенштайн, – честно ответил я.

– У Эриха? Ну, нашёл подходящую компанию! Как это на тебя похоже! За каким чёртом тебя туда занесло?

– Да вот, – сказал я. – Не хотелось никого видеть. Хотелось, что бы никто не знал где я нахожусь… И пусть и дальше не знают, – я сурово взглянул на друга.

– Вот как? Не собираешься возвращаться?

– Не собираюсь.

– Окончательно сбрендил! – заявил мой друг.

Мы замолчали.

– Интересно, кому достанется мой замок, – наконец сказал я. Ведь у меня и родственников-то не осталось.

– Это ты так думаешь. А твоя троюродная тётка Грета сейчас прибирает к рукам твоё поместье. И заметь, даже не думает при этом о каком-то там проклятье!

Я изумлённо уставился на него.

– Какая тётка?

– Кажется, по материнской линии. Я не сильно разбираюсь в твоей генеалогии.

– Да не помню я никакую Грету!

– Зато она сейчас становится хозяйкой Метерлинка, и будь уверен, ею станет, если ты не объявишься. Позволь мне дать тебе совет: возвращайся в свой замок, восстанови свои права и заживи, наконец, нормальной жизнью, чёрт тебя подери!

Я разозлился. Мне стоило больших усилий удержаться и не накинуться на него. К счастью, в тот момент я был уже не голоден, так что я просто обернулся летучей мышью и улетел.

В тот день я летал особенно долго, и когда спохватился, уже рассветало. Я кинулся к замку и влетел в окно буквально с первыми лучами солнца. У меня даже спина задымилась, и, хотя особенной боли от ожога я не ощутил, с тех пор решил возвращаться в замок пораньше.

На следующий день я вернулся за час до рассвета. Обычно после охоты я сразу же ложился в гроб, но в тот день спать мне ещё не хотелось. В замке всё было как обычно, Эриха нигде не было видно, и я решил побродить по пустым комнатам. Проходя по одному из коридоров, я внезапно услышал звуки, похожие на тихий женский смех и шорох стелющегося по полу подола длинного платья. Я бросился на шум. Впереди мелькнули две женские фигуры. Я побежал за ними и вдруг оказался в одном из залов замка. Я был поражён внезапно открывшейся передо мной картиной.

В зале было очень светло и полно народу. Было похоже на обычный светский приём, правда одежда гостей выглядела несколько старомодно. Я вдруг услышал негромкую музыку – это была «Лунная соната» Бетховена. Я огляделся. Оказалось, это играл на фортепиано молодой человек небольшого роста во фраке и высоком цилиндре. Я подошёл к нему. Он, казалось, ничего не замечал вокруг, полностью поглощённый своей музыкой. Но вдруг он повернул голову в мою сторону и оскалился. Я отшатнулся, увидев красные зрачки глаз и выступающие изо рта клыки, и понял куда попал.

Да, похоже на бал вампиров! Впрочем, мне то чего боятся. Я огляделся. Вампиров было около двадцати, и вели они себя как вполне обычные люди "света". Вдруг кто-то тронул меня за плечо. Я обернулся.

Это была Мария.

– Рада, что ты пришёл, – сказала она, – Сейчас здесь будет довольно весело.

– Мария, – вздохнул я, – нам надо поговорить.

– О чём же?

– О том, что именно вам с Анной я обязан своим сегодняшним положением! Я просил вас делать из меня вампира?!

– А ты не рад?

– Рад?! Да лучше бы я умер!

– Мог бы и умереть. Но мы с Анной пожалели тебя. И подарили вечную жизнь! А ты недоволен.

И Мария улыбнулась во весь свой кроваво-красный рот, показав огромные клыки.

– Вот замечательный подарок, – взорвался я, – навеки превратить меня в чудовище, в убийцу!

– Милый Эрнст! В тебе говорит сейчас оскорблённое самолюбие, вот и всё! Но ты прислушайся к себе, к своим чувствам. Тебе же нравится твоя новая сущность, твоя новая жизнь! Разве нет? Ну признайся не мне, признайся сам себе!

Я потупился. Да, в душе я понимал, что она права… Но всё-таки в чём-то я ещё человек. Да, меня превратили в чудовище, и неудивительно, что этому чудовищу может нравиться и кровь, и убийства, и власть над чужими жизнями…

И ночной полёт летучей мыши…

Но, видит Бог, не хотел я этого!

Внезапно среди гостей началось какое-то оживление. Все расступились перед двумя рослыми мужчинами в чёрных фраках. Они ввели в зал девушек в простой деревенской одежде. Руки девушек были связаны за спиной, рты также были завязаны плотной тканью. Я понял, что сейчас произойдёт, и не ошибся. Вампиры со всех сторон приблизились к девушкам.

– Давай, Эрнст, присоединяйся! – Услышал я голос Марии,– это наше любимое развлечение!

Я вдруг понял, что не могу больше этого выносить, и вылетел в раскрытое окно.

Я летел и думал: да, я такой же, как они… Или всё-таки ещё нет?…

Сзади меня нагнала другая летучая мышь.

– Эрнст, не валяй дурака! – крикнула она.

– Анна? – я остановился и развернулся.

– Эрнст! Солнце скоро взойдёт, у нас мало времени. Послушай, что я скажу, это очень важно!

– Да?

– Слушай. Хотя мы и вечные, мы не можем находиться в этом мире вечно. Раз в несколько десятилетий открывается переход.

– Переход?

– Переход в наш мир. И все вампиры, которых ты сегодня видел, готовятся к нему. Очень скоро здесь не останется ни одного вампира!

– Ну и славно.

– Да? И как ты собираешься выживать в одиночку? Следующий переход будет лет через пятьдесят!

– Ну и что? Выживал ведь!

– Дурак! Один ты не сможешь долго противостоять людям! Ты не всесилен. Рано или поздно тебя найдут. И убьют. Эрнст! Если бы вампиры всё время не уходили, мы бы перестали быть легендой. К нам привыкли бы. А того, к чему привыкаешь, перестаёшь боятся. А нас ведь не так и много, Эрнст!

Вот как. Оказывается, на самом деле вампиры ужасно боятся своих жертв. И убегают при первой возможности…

А ведь я веду себя точно так же.

Анну вдруг окликнул чей-то встревоженный голос, кажется, Марии. И в самом деле стоило тревожится – начинало светать.

– Эрнст, – сказала Анна, – возможно, в этом мире мы больше не увидимся. Завтра я ухожу. У тебя будет ещё некоторое время, но, предупреждаю, не тяни с переходом!

Анну окликнули ещё раз. Она обернулась, потом снова посмотрела на меня, как будто хотела сказать что-то ещё, но вдруг развернулась и улетела.

– Не тяни с переходом! – вновь донеслось до меня. И я остался один посреди ночи.

В тяжких раздумьях я вернулся в замок. "Гостей" уже не было. Всё было по-прежнему, та же пыль и запустение. Пора спать. Я направился в свою "спальню", но, проходя мимо огромного зеркала в гостиной, вдруг заметил в нем какое-то мельтешение. Я пристально всмотрелся в стекло. Своего отражения, я, конечно же , там не увидел, только отражение комнаты, но кроме него было кое-что ещё. Сквозь него проступали, смутные, словно в тумане, очертания то ли огромных странных башен, то ли какого-то неясного неба… И я вдруг понял, что такое переход.

* * *

Я продолжал вести всё тот же образ жизни. На переход я не решался. Но, чем дальше, тем сильнее какая-то часть меня хотела перейти, и я стал подолгу вглядываться в зеркало. С каждым днём смутные очертания становились всё чётче, и я стал различать город, стоявший, кажется, в горах, высокие башни с узкими вытянутыми окнами, людей (людей ли?), в длинных чёрных плащах идущих по узким улицам. У них были страшные лица, мало похожие на человеческие. Впрочем, с каждым днём эти лица всё меньше казались мне страшными, и я понимал, что времени, действительно, остаётся очень мало…

Однажды я совершил ошибку.

Я встретил Эльзу, мою давнюю любовь.

Что делала она ночью в саду своего замка?

Что я там делал?

Почему я остановился? Почему не пролетел мимо?

Я возник перед Эльзой в человеческом облике.

– Эрнст! – воскликнула она, – Мы все думали, что Вы умерли!

"Так и есть", – подумал я, – " По крайней мере недалеко от истины."

– Вы исчезли так внезапно… – Эльза вдруг замолчала и потупилась, – Это ведь… не из-за меня?

Я улыбнулся.

– Нет, милая Эльза, нет. Не из-за Вас.

Она вздохнула. По её лицу невозможно было понять, обрадовал ли её мой ответ, огорчил ли?

– Эрнст, – сказала она, – вы стали таким…

– Каким?

– Не знаю… Притягательным…

– Вот как?Я подошёл вплотную к Эльзе.

– Да… – прошептала она, – вы какой-то другой… Странный… Но очень… Красивый…

– Эльза…

И я сделал ошибку. Я не смог совладать с собой. Но мне надо было просто её убить.

Я не убил её. Только поцеловал.

Вы ведь понимаете, что значит поцелуй вампира?..

Я принёс Эльзу в замок, положил на кровать и стал ждать, пока она очнётся.

Наконец, она открыла глаза.

– Эрнст, что случилось? – спросила она, привстала с кровати и сладко потянулась, – Я… как-то странно себя чувствую… И ничего не помню. Мы, кажется, стояли в саду…

– Тебе стало плохо, и я принёс тебя сюда, – сказал я.

– А почему сюда? Почему не ко мне домой?

Я промолчал.

Эльза помедлила немного и сказала, смешно надув губки:

– Кажется, я ужасно хочу есть.

– Вот, – протянул я ей заранее приготовленный стакан с красной жидкостью, – Это тебе поможет.

Эльза взяла стакан и выпила его весь.

– Как вкусно! – воскликнула она, – Что это?

"Я должен всё ей рассказать, – подумал я, – но… не сейчас".

Эльза попыталась подняться и тут же осела на кровать.

– Какая ужасная слабость, – пробормотала она. Что это? Я очень хочу спать.

– Это хорошо, – сказал я, – пойдём.

Я взял Эльзу на руки и отнёс в свою «спальню». Там я положил её в гроб.

Так хорошо, – сказала она, – засыпаю…

Я лёг в гроб, стоявший рядом.

* * *

Снова настала ночь. Мы проснулись.

– Здравствуй, милая, – приветствовал я Эльзу. – Как ты себя чувствуешь?

– Очень хорошо! – воскликнула она, – Столько сил!

– Прекрасно. Пойдём, я тебе кое-что покажу.

Мы прошли в гостиную и встали напротив раскрытого окна. Ночь волновала и манила.

– Пожалуйста, не пугайся, – сказал я Эльзе.

– Я не боюсь, – ответила она.

– Тогда смотри.

И я превратился в летучую мышь. Большие красивые глаза Эльзы стали ещё больше.

Я принял прежний облик.

– Испугалась?

– Нет… Скорее удивилась. Хотя…

– Знаешь что, Эльза?

– Что?

– Ты тоже так можешь.

– Как?

– Посмотри в окно.

Она смотрела.

– Слышишь? Эти шорохи… Этот ветер… Тебе хочется туда?

– Да… – Еле слышно прошептала она.

– Летим.

И в гостиной появились две летучих мыши, которые тут же вылетели в окно.

Я очень хорошо помню эту ночь. Мне было весело. Эльза летела рядом со мной и удивлялась всему, но ничего не боялась. Мне это казалось немного странным. По сравнению со мной, она как-то слишком легко входила в своё новое состояние.

Мы заметили одинокого прохожего. Эльза сразу же полетела к нему. Я ринулся за ней.

– Не знаю почему, – сказала Эльза, – у меня такое чувство, что…

– У меня тоже, – сказал я, ощутив сильное желание. Но как… при Эльзе?

Я всё-таки кинулся на него. Видимо, тёмная сторона моей натуры уже брала верх… Вскоре он был мёртв, а я сыт. Я повернулся к Эльзе, облизывая губы. Она тоже приняла человеческий облик.

– Я поняла, Эрнст, – сказала она, – Ты – вампир.

– Да, – ответил я.

– И я теперь тоже…

– Да.

Мы помолчали.

– Ну? – спросил я, – Что ты думаешь обо всём этом? Ужасно?

– Что ты! – воскликнула она, – всё так ново, необычно…

Я изумился.

– Ты хочешь сказать… Тебе это нравится?

– Я… пока не знаю, – ответила она, – Но… Я хочу попробовать.

Прежде чем я понял, что она имеет в виду, Эльза стремительно полетела куда-то. Я услышал чей-то сдавленный крик и полетел туда. Я увидел Эльзу, лежащую на земле в обнимку с каким-то беднягой. Она пила его кровь. Почувствовав моё приближение, она оторвалась от его шеи и посмотрела на меня. Я увидел абсолютно счастливое лицо Эльзы и понял, что моей милой понравилось убивать.

* * *

С тех пор мы летали на охоту вместе. Эльза чувствовала себя прекрасно, а я мрачнел всё больше. Я смутно ощущал, что совершил нечто даже более ужасное, чем просто убийство. Я действительно погубил Эльзу. И хотя одна часть меня была рада всему происходящему, другая, ещё живая часть моей души говорила совсем иное…

И я решился.

Мы вернулись с очередной удачной охоты.

– Милая, тебе понравилась сегодняшняя ночь? – спросил я.

– О, превосходно!

– И ты ни о чём не жалеешь?

– О чём? Почему ты спрашиваешь?

– Ты стала вампиром, Эльза. И приняла это как должное. Ты совсем не жалеешь о прежней, человеческой жизни? Тебя не пугает то, что с тобой произошло? Не гнетёт чувство вины?

– Нет, Эрнст, – улыбнулась она, – всё хорошо. Я рада, что всё так обернулось. Там, где я была, меня ждала бы обычная скучная жизнь. А ты, Эрнст, ты подарил мне то, о чём я не могла и мечтать! Я благодарна тебе за это.

Я грустно улыбнулся.

– Хорошо, Эльза. Пойдём, милая, я уложу тебя.

Мы прошли в «спальню», и Эльза легла в гроб.

– Значит, ты счастлива? – спросил я.

– Да, милый.

– И ни о чём не жалеешь?

– Нет, милый. Ты уже спрашивал.

– Да, Эльза. Спокойного тебе сна!

Она заснула.

А я взял в руки осиновый кол.

– Прости меня, Эльза, – сказал я, – Прости за то, что я сделал с тобой. Спи спокойно, любовь моя. Прощай!

И вонзил ей кол в сердце.

* * *

Сейчас, когда пишу эти строки, я уже абсолютно спокоен. Более того, на душе у меня светло, как никогда раньше. Я принял решение.

Неделю назад умер Эрих. Мне жаль его. Пока он был жив, я почти не обращал на него внимания, а теперь мне не хватает шарканья его шагов и старческих вздохов. Бедняга.

Я всматриваюсь в зеркало. Образы в нём всё отчётливей. Я различаю даже мелкие детали. Мне кажется, будто жители того мира иногда останавливаются и смотрят на меня. Их лица уже совсем не страшат меня, а зов всё явственней. Ещё немного, и будет слишком поздно. Я очень долго тянул. То, что я задумал, нужно было сделать намного раньше. Наверное, я был малодушен. Теперь с этим покончено.

До рассвета остался час. Сейчас я вылечу прочь из замка. Я буду лететь на восток, навстречу Солнцу. Я так давно его не видел…

Я не буду возвращаться.

Будучи вампиром, я совершил много зла. И всё-таки до конца я хочу остаться человеком…

Это всё.

Прощайте!…

КОНЕЦ