Фаза [Тимур Камилевич Патеев] (fb2) читать онлайн

Тимур Патеев Фаза

Начальная фаза

Спина явно не будет благодарна, когда все закончится. Артем уже больше четырех часов непрерывно стоял в одной позе, выгнув спину назад, как гавайский танцор.

Когда Микеланджело расписывал Сикстинскую капеллу, говорят, стоял в похожей позе днями напролет, разукрашивая своды храма. Смог великий художник, потерпит и инженер Минин.

Задачи несколько различались от художника эпохи Возрождения, но размах в перспективе был не менее грандиозным.

В работе художника человек протягивал руку к Богу, а у Минина… Впрочем, если чего и не любил Артем, так это забегать вперед. Эмиль, его товарищ, любил повторять: «Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь», а потом громко смеялся.

Артем уже несколько месяцев подряд колдовал над радиолокационной станцией. Техника была замечательная, умели же раньше собирать. На корпусе виднелась слегка побледневшая надпись ЗАСЛОН. По долгу службы Артем был знаком с продукцией этого предприятия. Время от времени оно еще попадалось на законсервированных складах.

Попавшая ему в руки модель была надежной, простой в настройке и практически полностью автоматизированной. Чем меньше в устройстве технически сложных модулей, способных отказать во время эксплуатации, тем дольше она прослужит.

В РЛС 006Э было все, что требовалось Артему. Автоматическое обнаружение и сопровождение объектов. Все, что оставалось сделать, – это настроить станцию таким образом, чтобы она смогла обнаружить объект, необходимый Минину.

Вносить изменения в уже отлаженную конструкцию всегда непросто. Внутренности полны чистеньких, практически не тронутых пылью микросхем, которые необходимо будет снять и существенно переработать под специфические запросы.

Всякий раз, встречаясь с техникой старого времени, Артем думал, что у него не поднимется рука что-то в ней перепаивать и перенастраивать. Но глаза боятся, а руки делают. По-другому никак не решить поставленную задачу.

Дверь в складской ангар со скрипом отворилась. На пороге возник грузный силуэт.

– Все трудишься? – крикнул вошедший мужчина с выпирающим вперед животом.

Артем проигнорировал вопрос.

– Минин! Тебе говорю, пошли обедать, пока не поздно!

Инженер смахнул испарину со лба и скривился от прострела в позвоночнике. Пора расправляться, иначе потом это будет сделать еще сложнее.

– Эмиль! – Минин выполз из-под громоздкого железного куба, раскрашенного в болотный цвет. – Иди сюда, помоги мне.

– Ну, ты даешь, – усмехнулся связист, помогая коллеге расправиться. Закончив, он похлопал Артема по спине. – Трудяга!

– Я почти закончил, – массируя затекшую поясницу, сказал Артем. – Еще немного, и «шпионка» сможет улавливать метасигналы на постоянной основе.

– И даже платы гореть не будут?

– Долго ты мне будешь это припоминать?

– Всегда, – с улыбкой отозвался Эмиль, разглаживая окладистую каштановую бороду. – А вообще хорошая аппаратура, да? Это же наша, отечественная?

– Заслоновская, – кивнул Артем, – как автомат Калашникова, безотказная. Все, что мне понадобилось, – это сделать пару надстроек поверх имеющейся периферии для того, чтобы увеличить степень обнаружения и включить в диапазон новые частоты.

– Запускал уже?

– Нет, завтра планирую. Сегодня Андрею Сергеевичу отчитаюсь, если даст добро, завтра запущу.

– Нам уже объявлять план эвакуации? – снова съязвил Эмиль.

Минин пропустил подкол мимо ушей. Мысли его были заняты другим. Он пытался представить себе, что можно было бы сделать, окажись у него в руках более широкий ассортимент продукции. Или если он вдруг каким-то чудесным образом окажется на одном из мифических законсервированных предприятий, ждущих своего часа. Поговаривали, что такие объекты разбросаны по всей стране и строго засекречены. Но о таком Артему было неловко даже мечтать.

После обеда Артем направился к начальнику участка. Андрей Сергеевич находился в своем кабинете. Пожилой, но не растерявший осанку седоволосый мужчина поднял голубые глаза на вошедшего.

– А, Артем, заходи. Как твои дела? Весь склад просмотрел?

– Весь, Андрей Сергеевич.

– И как успехи? Есть что-нибудь интересное?

– Похоже, это было производственное хранилище. Наверное, аппаратуру переместили в охраняемый военизированный центр сразу после начала событий. Техника прекрасно сохранилась.

– Ты считаешь, здесь продолжало работать эвакуированное предприятие?

– Вряд ли, – вздохнул Артем, – не похоже. Но аппаратура хранится в строгом порядке, каждый склад заполнен техникой одного производителя. Месяц назад извлекали центральные процессоры, так там…

– Помню, помню, – кивнул начальник участка, набирая что-то на новенькой клавиатуре. – Пригодилось что-то?

– В принципе, да, кое-что я уже собрал. Конечно, это предварительный, промежуточный результат, но и он уже что-то может.

– Меня интересует в первую очередь, может ли она бить противника, Артем? – Андрей Сергеевич поднял глаза и посмотрел на инженера.

– Бить – вряд ли, а вот обнаруживать и вести без помех, думаю, должна.

– Тоже неплохо, с наводкой у нас проблемы бывают. Ну, давай посмотрим, что ты там собрал.

Остаток дня Артем провел в складском ангаре, объясняя начальнику принцип работы модифицированной им РЛС. Несколько раз пришлось держать ответ на вполне резонные замечания по технике безопасности. В прошлый раз перед запуском Минин умудрился спалить несколько дефицитных плат. Каждая такая микросхема на вес золота, ведь их больше не производят.

– Осечек быть не должно, я все проверил, – вытирая грязь со щеки, добавил Артем.

– Очень надеюсь, потому что выделить еще одну станцию радиосвязи мы тебе не сможем. Завтра весь обнаруженный груз будет направлен по другим военным базам. Противостояние продолжается, и обнаруженная техника нужна всем.

Артем прекрасно это понимал и без Андрея Сергеевича. Если он испортит этот экземпляр «шпионки», как он ласково называл радиолокационное оборудование, отыскать еще одну такую будет негде. Их давно не производят. Вообще ничего уже давно не производят. Вроде как где-то на востоке наладили простое мелкосерийное производство, которое пока не обнаружил противник.

Знающие люди, бывшие на запущенном заводе, говорили, что это технологии начала XIX века. Хотя бы что-то. Риск обнаружения даже небольшого технического предприятия противником весьма велик. Именно поэтому все и стараются не производить, а отыскивать. Слишком много сил может быть потрачено впустую.

– Ладно, Артем, – начальник похлопал ладонью о ладонь, – я не против, запускай. Только если и в этот раз технику мне попортишь, пойдешь в связисты или пусконаладчиком.

Начальник некоторое время стоял с задумчивым видом, словно сомневаясь, правильно ли он поступает. Затем махнул рукой, пробурчал что-то себе под нос и вышел из ангара.

Окинув помещение привычным взглядом, Артем вздохнул и полез под аппарат, на котором размещалась «шпионка». Лучше перепроверить. На это как раз уйдет вся ночь. Спать сегодня не придется, да не очень-то и хочется.

Момент запуска плохо запомнился Артему. Он скрылся за суетой, тревогой и пьянящим волнением. Посмотреть на модифицированную РЛС пришли Андрей Сергеевич, Эмиль, Виктор Геннадиевич, старший техник и специалист по сборке оборудования старого образца. Это именно под его руководством предстояло работать Артему, если его разжалуют.

Из военных присутствовал какой-то полковник, он держался особняком. Крепкий подтянутый мужчина в солнцезащитных очках стоял, статно выправив спину, заложив за нее руки. Имени его Артем не знал: с военными они мало контактировали.

– Здравствуйте, – Артем вылез из-под блока управления, стоявшего рядом с тяжелым кубом болотного цвета.

От управляющего блока тянулись витые кабели в свинцовой оплетке. Это исключало не только помехи, но и возможность перехвата нового сигнала, еще неизвестного противнику. Впрочем, внутренняя часть ангара была обшита материалом, который практически исключал распространение радиоволн. Снаружи они свободно в него проникали, а изнутри не исходили. Очень интересная разработка оборонного предприятия, канувшего в Лету сразу после начала событий.

– Сегодня я хочу продемонстрировать работу РЛС 006Э, модифицированной мной. Это устройство перепрограммировано таким образом, чтобы определять местонахождение противника и сопровождать его в режиме реального времени на протяжении всего периметра, на котором принимается сигнал.

– Какова дальность приема? – поинтересовался Виктор Геннадиевич.

– Пока не запустим, точно сказать будет сложно, но не меньше 100 километров.

– В пересчете на время это что-то около двух с половиной минут, – заявил военный. – Что мы успеем сделать за это время?

– Включить сигнал тревоги и привести имеющееся оружие в боевую готовность, – вмешался Андрей Сергеевич. – На данный момент у нас нет даже такой аппаратуры в арсенале. Действуйте, Артем.

Минин посмотрел на всех присутствующих. Полковник утвердительно кивнул, Виктор Геннадиевич развел руками, словно спрашивая, чего ждешь, а Эмиль поднял вверх два больших пальца.

Затаив дыхание Артем щелкнул двумя тумблерами, после чего выкрутил рукоятку на среднюю мощность. По монитору побежала статистика. Оборудование завершило самосканирование. Все системы работали исправно.

– Отключаю экраны, – произнес Артем, нажимая соответствующую кнопку. Микропоры в материале обшивки ангара переключили из одного положения створок на среднее. Это существенно увеличивало риск обнаружения, зато позволяло принимать волны разной длины и чистоты.

Через несколько секунд раздался писк. Система обнаружила объект за пределами установленного периметра.

– В трех километрах, – заявил Артем. – Не знаю, что это за противник, но объем небольшой. Опасности не представляет. Сканирует камни. В зоне поражения. Передаю координаты оператору.

– База-база, у нас тут входящее сообщение, поступившее от неидентифицированного источника, – ожила рация на плече полковника.

– Все нормально, примите сигнал и отработайте позицию.

– Слушаюсь.

– Семь километров, четыре противника, чуть большего объема. Частота высокая, средний уровень опасности, – продолжал Артем. – Передаю координаты.

– Докладываю, противник ликвидирован. Получены еще одни координаты, работаем по ним, перезаряжаемся.

– Пятьдесят километров, кластер противника, высокий уровень опасности, большой объем. Координаты отправлены, – Артем с радостной улыбкой посмотрел на присутствующих. – Работает, Андрей Сергеевич.

– Цель уничтожена. Большой какой был. К такому незаметно не подкрадешься. Новые координаты получены, перезаряжаемся. Это целый кластер, нам сегодня везет! – раздался радостный голос из рации.

Военный подошел к Минину, стоявшему за пультом, и похлопал его по плечу.

– Хорошая работа, сынок.

– Кластер уничтожен! – после некоторого промедления сообщил голос из рации, не скрывая ликования.

Активная фаза (год спустя)

Артем не помнил, когда в последний раз спал больше трех часов. Глаза слипались. Инженера то и дело клонило в сон. Вдалеке раздался взрыв, металлические плиты вздрогнули.

Минин потянулся и прислонился щекой к холодной стене. Пять минут ничего не решает. Надо дать себе отдохнуть. Он ничем не сможет помочь своим товарищам, если потеряет работоспособность.

В коридоре завыла сирена. В комнате замерцали красные лампочки. Тревога, тревога, тревога. Общая эвакуация, ожила рация автоматизированного оповещения.

На занимаемой военной базе было не больше двадцати человек. Остальных они потеряли за этот год. Можно уместиться в двух «эваках».

«Эваками» называли транспортные вертолеты с модифицированными двигателями. За счет дополнительного ускорения техника могла преодолевать большее расстояние без дозаправки. Эмиль вроде бы участвовал в модификации этих двигателей.

– Вот ты где! – в распахнутую дверь ввалился осунувшийся Эмиль.

– Легок на помине! – зевая, отозвался Артем.

– Уходим, быстро! «Эваки» уже ждут! Пять минут до вторжения в периметр.

– Проклятье! – раздраженно воскликнул Минин, сон как рукой сняло. – Как уходим? А техника, а чертежи, а разработки?

– Бежать надо, на нас прет целая армада!

– Оружие уже должно было перезарядиться, чего панику поднимать?

– Твоя «шпионка» подсчитала количество противников, так сказать, взвесила массу.

– Ну и?

– Оружие не справится, Артем. Надо бежать, – стараясь унять подступающий страх, произнес Эмиль.

Артем почувствовал, как холодок спускается по его затылку прямо на спину. Сколько же там противников, что оружие не справится?

Такое на его памяти было в первый раз. Конечно, иногда случались осечки. Пару раз за всю историю наблюдаемого и фиксируемого противостояния случалось, что мощности электромагнитного импульса не хватало, чтобы уничтожить противника полностью, но остатки без проблем ликвидировались небольшими переносными ЭМИ-излучателями, пока ядро основного оружия уходило в перезарядку.

Минин помнил то чувство, когда главное оружие перезаряжается, а враг еще не повержен. Оба тех раза все они, и военные, и штатские, находились на грани гибели. Если мощности переносных ЭМИ-излучателей не хватило, то их участь была предрешена.

Слова Эмиля до сих пор не укладывались у Артема в голове: «Оружие не справится». Он повторял это постоянно, раз за разом, хватая со стола самые нужные папки с документацией и распечатанными чертежами.

Вытряхнув все ящики стола, он убедился, что все самое необходимое у него в руках. Напоследок окинул взглядом небольшое помещение, в котором он провел последние пару месяцев, Артем побежал по узкому коридору, мерцающему алым светом. Тревога, тревога, тревога.

Выбежав из здания, инженер помчался на звук вращающихся лопастей. Взлетная площадка находилась неподалеку. Все жилые корпуса находились возле нее специально на случай экстренной эвакуации.

Оба «эвака» висели над землей, покачиваясь в воздухе, готовые резко рвануть ввысь. В вертолеты запрыгивали военные. Артем прибежал в числе последних. За ним подняли лестницу и закрыли дверь.

«Эвак» не стал дожидаться, пока все рассядутся. Набор высоты оказался таким резким, что Артем повалился на металлический пол, словно кукла. Только когда перегрузка отпустила, он осторожно поднялся и принялся собирать разлетевшиеся папки.

Люди спешно пристегивались. Корпус тряхнуло. В ушах раздался гул, затем вертолет сильно накренился.

– Смотрите! – испуганно глядя в иллюминатор, произнес солдат в каске.

Внизу под ними полыхал огненный шторм. В эпицентре вырос раскаленный добела купол. Оружие сделало свой последний залп, уничтожив все, что находилось рядом.

Когда температурный купол рассеялся, руины базы оказались покрыты кишащей массой противника.

– Этого не может быть! – удивленно воскликнул Андрей Сергеевич.

– Ваша «шпионка» сделала верный прогноз, – раздался голос в наушниках. Говорил генерал, летевший на переднем сиденье, рядом с пилотом. – Если бы не она, мы бы остались внизу. Спасибо вам, Артем, за вашу доработку.

– Спасибо! – дружно отозвались все пассажиры.

Эмиль протянул Минину руку и помог подняться с пола.

– Ты как?

– Бывало и лучше, – аккуратно сложив все папки у себя на коленях, ответил Артем. Только сейчас он понял, как сильно устал. – Куда мы летим?

– Да, точно, куда теперь? – спросил Виктор Геннадиевич.

– На восток. Там холоднее, наши ребята выяснили, что противник проявляет меньшую активность в холодных условиях.

– И мы тоже, – улыбнулся Эмиль. – Чем холоднее, тем меньше желание проявлять активность, да, Артем?

Но Артем уже спал. Его голова мерно раскачивалась в такт потряхивания корпуса «эвака».

Через семьсот километров остановились на вынужденную дозаправку. Вокруг не было ни противника, ни людей. Ближайшая военная база находилась примерно в пятистах километрах.

Пока связывались на низких частотах и просили организовать колонну с топливом, Артем успел выспаться. «Эваки» приземлились на опушке. Мощные корпуса вертолетов обступал густой лес. Вековые стволы уходили вверх, заканчиваясь широкими кронами.

Минин успел забыть, как шумит лес. Как шелестит листва и поскрипывают сухие стволы старых деревьев. Как едва заметно колышется трава, приминаемая теплым ветром. Все эти воспоминания ему заменило гудение алых ламп в тесных, узких коридорах бомбоубежища, вечный запах машинной смазки в военных ангарах и внутренности радиолокационного оборудования.

Артем не заметил, когда его мир сомкнулся в эти несколько вещей. Он уже только смутно помнил, что у него было прошлое до начала противостояния. Что он когда-то был аспирантом, любил девушку, имел семью. Все это осталось там, за алыми радиационными всполохами уничтоженного оружия.

Прошлого больше нет. А некоторые его моменты и вовсе выглядят неестественно и неловко в новом, опустевшем мире. Артем вдохнул чистый воздух. Ветер принес аромат полевых цветов. На душе стало легче.

Хоть один плюс у конца времен имеется: планета наконец стала очищаться. Воздух сделался пьянящим, деревья обступили города и смело шагнули на оставленные людьми улицы и в торговые центры. Никто больше не коптит небо жуткими трубами, не отравляет реки, сливая в них химикаты, не вырубает леса, не уничтожает животных.

Одичавшие коровы, пасущиеся на тучных лугах, – довольно привычная картина. Пройдет не так много времени, и следы жизнедеятельности человека станут не столь заметны, уступив место живой природе.

Чуть больше года назад Артем произвел первый запуск «шпионки». Все, кто был с ним в том ангаре, сейчас бродили неподалеку. Люди, ставшие ему по-настоящему близкими. Многое им пришлось пережить.

Ту военную базу пришлось покинуть довольно быстро. Противник, словно разозлившись, что его стали уничтожать в промышленных масштабах, взял базу числом. Правда, наступление происходило с постепенно нарастающим интервалом, словно в логической игре, где соперник постепенно наступает на неприятеля, отсекая ему пути для отступления, пока в одночасье не останется возможности сделать очередной ход.

Тогда они отступили заранее. В этот раз противник сразу навалился на них числом, словно научился чему-то. Сама возможность подобного пугала Минина до дрожи.

– Чего, Артем, отоспался? – Андрей Сергеевич, «батька» всех гражданских, жевал травинку.

– Отоспался, – кивнул он в ответ.

– Раньше говорили «из пушки не разбудишь», это, видать, про тебя.

– Я до последней атаки не спал практически…

– Да знаю, Артем, ты что, – махнул рукой его бывший начальник.

В какой-то момент потерялась грань между военными и гражданскими, начальниками и подчиненными. Артем уже не помнил, когда именно это случилось. Может быть, полгода назад, может, больше, они перестали обращать внимание на всякую субординацию, став просто «генералами», «Витьками» да «Эмилями».

Постоянная опасность сближает. К тому же попросту нет времени на соблюдение всех этих предписаний. Когда каждый день стоишь в шаге от уничтожения, условности начинают казаться нелепыми и комичными.

– Не думал, что так…

– Никто не думал, – согласился пожилой, осунувшийся мужчина. – Мы отслеживали передвижение кластеров противника, ничего не предвещало беды. Затем огромная часть отделилась и безошибочно двинулась в нашу сторону. Он словно всегда знает, где мы находимся и что делаем, просто отчего-то не покончит со всеми нами разом.

– Бросьте, такого не может быть, – Артему очень не хотелось, чтобы было так. – Что слышно от военных?

– Генерал связался с ними по низким частотам, должны подвезти топливо, только ехать будут долго, дорог-то больше нет, одни направления, да и точных координат мы не передадим. Запустим локаторы, и нас тут же засекут.

– «Шпионка» осталась там, – Артем кивнул в сторону запада.

– Да, – вздохнул бывший начальник, – что поделать. Много чего там осталось, чего не вернешь, не соберешь по кусочкам.

Некоторое время они шли молча в тени раскидистых деревьев, смотрели по сторонам, склонялись и срывали яркие цветы, пробовали на вкус мелкую землянику.

– Зато посмотри, Артем, природа-то какая! – Андрей Сергеевич с удовольствием забросил в рот пригоршню душистых ягод. – Не помню, когда в последний раз вот так спокойно по лесу гулял.

– Я тоже, – согласился Артем. – Вообще ничего, кроме чертежей, не помню. Слишком многое успеть надо, потому что в любой момент может всякое произойти.

– Ты мне тут давай пессимизм не распространяй, он вреден и заразен. Старание твое мне по душе, парень ты работящий, потому и жив остался. В наше время только самые шустрые да полезные по земле ходят.

– Андрей Сергеевич…

– Да, Артем.

– Как вы думаете, это когда-нибудь закончится?

Только сейчас Минин заметил, как его бывший начальник постарел. За какие-то полгода-год тот из крепкого мужчины превратился в старика, на плечах которого лежал тяжкий груз.

Андрей Сергеевич несколько раз сжал кулаки, затем ударил по шероховатому стволу дерева:

– Пора мне на покой. Знаешь, Артем, а я бы здесь остался. Чего еще лучше-то искать? Места хорошие, ягод-грибов, вон, полно, с голоду не помрешь. Вырою себе землянку да буду потихоньку сруб делать. Одного, глядишь, и не заметят.

– Ау! – сделав ладони рупором, крикнул Эмиль, догоняя прогуливающихся товарищей. – Вы куда забрели? Медведей не боитесь?

– Медведей? – Андрей Сергеевич впервые за долгие месяцы радостно улыбнулся. – Их не боимся!

Колонна с топливом для дозаправки выдвинулась в путь, но когда прибудет, неизвестно. Генерал склонился над смятой картой, разглядывая географическое положение. «Эваки» приземлились не в самом удачном месте. Подъехать сюда на тяжелой технике невозможно: крутые подъемы, холмы, овраги и непролазный лес. Придется таскать канистры с топливом вручную.

Бортовое оборудование обесточили, потому что оно тоже давало минимальный сигнал. Вертолеты сейчас были просто бесполезной грудой металла. Прежде чем взлететь, им понадобится произвести полную диагностику оборудования.

Это обстоятельство внушало тревогу. Если понадобится быстрая эвакуация, придется бежать своим ходом, оставляя всю технику, вооружение и документацию. Бежать придется налегке, и то не факт, что спасутся.

Ситуация хуже не придумаешь. Указательный палец блуждал по клеткам, выискивая потенциальные пункты хранения ресурсов. До выбранной им военной базы еще больше тысячи километров по воздуху. Так далеко в мерзлоту мало кто из военных уходил, условия там тяжелые, но и противника мало, он холод не любит.

Говорят, в тайге много гражданских обосновалось: живут на болотах, жилища примитивные строят, обживаются, привыкают к новым условиям. Плохо, очень плохо. Слишком легко люди смирились с ролью проигравших. Слишком быстро приняли ее.

Хотя, с другой стороны, жить как-то надо. Хлеб печь, детей рожать и воспитывать. Жизнь всегда продолжается, даже когда цивилизация рушится, разбивается на мельчайшие осколки.

Найти бы крупный военный склад или секретный правительственный схрон. Ведь наверняка власти о чем-то знали, иначе бы не пропали в момент наступления в полной неразберихе так быстро. Когда пыль и паника от вторжения понемногу рассеялись, человечество обнаружило себя разрозненным. Правительство перестало синхронизировать действия военных, гражданских, поддерживать социальную инфраструктуру и институты власти.

Тогда и обрели значение военные базы, гражданские исследовательские предприятия, которые необходимо было защитить и сохранить любой ценой. Города, под завязку набитые людьми, фонящие сигналом и помехами, стали легкой добычей для противника. Эфир наполнился воплями ужаса, но довольно быстро стих и он.

Противник уничтожал молниеносно. Громадные современные мегаполисы замолчали и превратились в некрополи за считанные часы. Генерал съежился от ужасных воспоминаний, его пальцы примяли карту, над которой он склонился.

Нет, отставить. Людям просто нужна победа, нужен хороший пример. А хороший пример – это мертвый враг. Артем научился обнаруживать и вести противника на сто метров, ребята могут бить их каждые семь минут. Говорят, ведутся разработки ЭМИ-пушки, которая будет работать в автоматическом режиме. Импульс каждую минуту, каждые тридцать секунд. Тогда уж противник точно отступит. Так точно, тогда враг и будет разбит. Нельзя сомневаться.

Задача известна, надо просто найти военный склад или схрон, пока они здесь на вынужденной стоянке. Отступать дальше на восток стратегически не так выгодно, как может показаться на первый взгляд. Инфраструктура, в том числе и военная, развита там намного меньше. Чем дальше, тем меньше баз и ресурсов. Настанет момент, когда им некуда будет отступать.

Все эти мысли хаотично роились в голове генерала. Он с сожалением отметил, что утратил большую часть воспоминаний о себе. Кем он был до начала вторжения? Кажется, военным, как и сейчас. Этого вполне достаточно. За кого он сражается? За тех двадцати двух человек в «эваках», недавно приземлившихся на поляну. Тоже вполне достаточно.

– Вот и все, отставить! – генерал пару раз шлепнул себя по впалым щекам, приводя в чувства. – Работы еще много!

И все бы ничего, только разум отказывался подсказать собственное имя. Генерал с сожалением отметил, что не помнит, как его зовут. Спрашивать такое у подчиненных, тем более в такой напряженной обстановке, не стоит. Это может деморализовать личный состав.

Что ж, значит, будем считать, что это не так уж важно, генерал. Что толку от имени в наши дни? Звание свое он пока помнит, значит, можно двигаться дальше. Военный снова склонился над картой, и в этот раз, кажется, ему улыбнулась удача.

– Гляди-ка, – Виктор Геннадиевич хитро прищурился и ловким жестом извлек из откидной сидушки РЛС 006Э.

Глаза Артема расширились от удивления.

– Откуда это?

– Решил с собой прихватить. Кому он там пригодится? – старший техник протянул устройство Минину и спросил: – Ну? Нравится подарочек? Тебе-то он всяко больше пригодится.

– Большое спасибо вам!

– Это, конечно, не твой образец, но его ведь тоже можно настроить? Придется, конечно, над ним малость поколдовать, но это уже не моя забота. Я уберег, а дальше твое дело.

Минин бережно принял устройство из рук старшего техника, словно священную реликвию. Осторожно обернул в запасной свитер и сунул в рюкзак. Ему достался списанный образец, скорее всего один из бракованных, который предполагалось отправить на одну из военных баз для последующей починки и доработки.

В нынешней ситуации отбракованная радиолокационная станция выглядела просто подарком судьбы. Пусть сейчас под рукой нет деталей для ремонта, центрального процессора, усилителя, да и куба для встройки, главное есть сам агрегат!

– Вот так, – Виктор Геннадиевич не переставал улыбаться.

Старший техник опустил сидушку и сел на нее. Затем он окинул взглядом внутреннее убранство «эвака», и улыбка медленно сошла с его лица. Он вздохнул.

– Андрей-то где?

– Изучает окрестности, понравилось ему тут. Я попросил пару военных за ним присмотреть.

– Молодец, верно, одному оставаться не стоит, мало ли что, – старший техник еще раз вздохнул.

– Виктор Геннадиевич, что случилось?

– Да ничего, Артем. Ничего. В том-то и дело. Как думаешь, поднимутся когда-нибудь еще эти птички в воздух?

– Конечно, – отгоняя прочь собственные тревожные мысли, ответил Минин, – как только топливо подвезут.

Ночь провели возле вертолетов, расставив палатки и организовав дозор. Наутро выяснилось, что пропал один из солдат. Вместе с оружием и амуницией.

Пока выясняли, слышал ли кто-нибудь крики и стрельбу, дозорные обнаружили неподалеку от поляны нож, принадлежавший пропавшему.

– Это ни о чем не говорит, – настаивал на своем один из сослуживцев пропавшего. – Может, он обронил его, пока ходил в лес?

– Зачем он взял с собой рюкзак?

– Не могу знать, товарищ генерал.

– А раз не можешь, так молчи, – обронил генерал, уставившись в землю.

Решили дожидаться пропавшего в течение трех суток, а там, как предположил генерал, должна была подъехать колонна с топливом. Он скрывал от окружающих тот факт, что канистры до «эваков» придется носить вручную, причем на большое расстояние. Ему хотелось подсластить эту не самую приятную новость пилюлей, способной подарить надежду.

Всенощное бдение над картой местности принесло свои результаты. Генерал попросил Артема заглянуть к нему в палатку. После общего совещания все разошлись по своим делам.

Минин первым делом направился к военному.

Генерал сидел, подперев гудящую от забот голову. Он поднял глубоко посаженые карие глаза на вошедшего.

– Артем, здравствуй, заходи. Как настроение, боевое? – военный крепко пожал мягкую ладонь инженера.

– Все в порядке, Валентин.

Вот оно – Валентин! Спасибо тебе, ботаник, за то, что без лишних вопросов прояснил важный, но донельзя деликатный вопрос. Генерал внутренне возрадовался маленькой победе, не придется никому признаваться в собственной слабости. Валентин. Только бы запомнить!

– У вас какое-то ко мне дело?

Артем довольно часто обращался к генералу по имени. Общались они в принципе мало, в этом не было необходимости, каждый был занят своим делом. Минин запомнил лишь, что обратился по имени, потому что не знал отчества, а военный не стал возражать против такого обращения. С тех пор у них так и принято.

– Да, смотри, – генерал ткнул указательным пальцем в кружок, нарисованный красным маркером. – Это то, что может помочь нам в противостоянии.

– Не совсем понимаю.

– Сейчас поймешь. Ты ведь у нас ученый, светлая голова, с техникой на ты, да?

– Честно говоря, Виктор Геннадиевич и Эмиль лу…

– Не прибедняйся, Артем. «Шпионку» собрал ты, а не Витя с Эмилем. Они как раз в тебя не особо верили. Особенно Эмиль, если ты помнишь. Тебе и карты в руки.

– Слушаю вас, Валентин, – Артем подошел ближе и тоже склонился над картой.

Красный кружок находился не так далеко от места их приземления.

– Я сверил по документам. Вот в этом месте должен находиться законсервированный завод. Полностью нетронутый, понимаешь?

– Думаете, военные, которые нам топливо везут, о нем ничего не знают?

– Нет, не знают. Карты у нас разные, мои столичные, из правительственных архивов, у здешних военных таких нет. Мы знаем немного больше, чем они, надо воспользоваться преимуществом.

– Звучит отлично.

– Да, послушай. Поначалу я планировал лететь дальше, на восток, но сейчас думаю, а зачем? Что нам там делать?

– Перегруппироваться, собраться с силами для следующего сокрушительного удара по противнику, вы так обычно говорите.

– Все верно, но там очень мало ресурсов. Вполне возможно, что если мы полетим дальше, то это будет билет в один конец. Горючего в «эваках» на обратную дорогу не хватит. К тому же координаты тех баз общеизвестны. А что если на них кто-то побывал или база уже занята военными? В обстановке, когда ресурсы ограниченны, каждый лишний рот – это обуза, Артем.

– Вы предлагаете не лететь? – не понимая, к чему клонит военный, спросил Минин.

– Как называлось предприятие, которое в двадцатых годах собирало «шпионку»?

– ЗАСЛОН, – тихо произнес Артем.

– Да, точно, все сходится, – генерал еще раз пролистал мятые бумаги, лежавшие возле карты. – Ну что, поздравляю вас, молодой человек, похоже, мы только что сорвали куш.

Эмиль бродил по поляне, не зная, чем себя занять. Его кипучая, инициативная натура требовала постоянного действия. Перебрать электрику приборки? Сделано. Прозвонить проводку в хвостовом отсеке? Сделано. И еще куча всего, о чем старший техник не просил, тоже сделано. Просто так, от нечего делать.

Лопасти вертолетов прогнулись под собственным весом, отчего корпуса машин выглядели как-то сиротливо. При взгляде на них возникала неясная тоска.

– По небу скучают, – напел себе под нос Эмиль.

Сколько раз после начала активной фазы противостояния эти «эваки» уносили их с подрывающейся базы, сколько раз он чинил и латал их. Совсем недавно личный состав с трудом умещался в четыре машины, теперь же хватало и двух. Не все дожили до сегодняшнего дня.

Младший техник, или младшой (с ударением на «о»), как называл его дядя Витя, относился к жизни просто. Удалось выжить – уже неплохо, дали сухпаек – так и вовсе отлично. Усложнять Эмиль не любил, это выводило его из себя.

За последний год, после того как Артем собрал свой агрегат, их жизнь резко переменилась. Врага начали бить, и поначалу азарт был. Казалось, что побеждаем. Появилось окрыляющее чувство, что вот-вот, и ход сражения будет переломлен. Полковник тогда до генерала перепрыгнул. Еще бы, одна успешная операция за другой, ну и они все вокруг него как-то сформировались, с базы на базу, как кочующая труппа актеров.

Все отступали, но тогда отчего-то казалось, что побеждаем. Что просто надо перегруппироваться и все образуется. Потом, в какой-то момент пришло горькое разочарование. Пришло оно вместе с усталостью от постоянных перелетов, бесконечных ремонтов, смертей, перегруппировок и поисков все новых схронов.

Враг стал более агрессивен, после того как научились валить его в промышленных масштабах. Это как Змей Горыныч. Ты ему голову мечом-кладенцом отсек, а там еще с десяток болтается, и все норовят тебя укусить. Бесполезное это дело, противника бить, рассуждал Эмиль, вытерев нос рукавом.

Иногда, в особо тяжелые моменты, Эмилю и вовсе казалось, что было бы лучше, если бы тогда, в ангаре, год назад Артем не совершил свой пробный успешный запуск. Жилось до активной фазы гораздо спокойнее. И сытнее,– техник погладил урчащий желудок.

Небо затянуло тучами, начал накрапывать мелкий дождь. Вокруг стало темно. Солдаты попрятались в палатки. Огней зажигать не стали из соображений безопасности.

– Эмилька! – раздался свист. – Младшой! Ты куда собрался? Иди к нам!

Дядя Витя приветливо замахал рукой, зовя в общую палатку, где размещались гражданские.

В темноте сидеть было скучно, поэтому решили зажечь свечу, прикрыв ее стеклянной треснутой банкой. Лица всех присутствовавших выглядели усталыми, бледными, сбитыми с толку.

– Садись, младшой, – Виктор Геннадиевич стукнул на складной табурет возле себя. – Послушай, какие новости Артем принес.

– Дойти можно, – продолжал Минин, – но всю технику придется оставить. В лучшем случае потом за «эваками» вернемся. Генерал сам не уверен, стоит ли. Сказал посоветоваться со своими, а завтра с утра общее совещание устроим. Будем решать: ждать колонну с топливом, чтобы заправиться и лететь дальше, или пойти пешком на секретную базу.

– Не нравится мне это, – мотнул головой старший техник. – Почему раньше про эту базу генерал ничего не рассказывал?

– Ты чего, дядя Витя, – язвительно произнес Эмиль, – она же секретная!

В палатке раздался смех. Обстановка немного разрядилась.

– Пешком мы еще ни разу не ходили, – сказал кто-то из пусконаладчиков. – Не опасно?

– Если сигналом приманивать противника не будем, то не опасно, – объяснил старший техник. – Он биологические объекты как-то иначе воспринимает, по-хитрому, но не трогает. Гляди, как животные в лесах и оставленных городах расплодились.

– Верно, верно, – раздались одобрительные возгласы.

– Отрубим всю технику и пойдем как в старину, с ранцами за плечами. Для противника это будет выглядеть как перемещение биологического материала, не представляющего угрозы.

Идею поддержали все присутствующие. Огонек свечи колебался от ветра, залетавшего в трещину, отчего на предметах колыхались длинные тени.

Снаружи послышался приглушенный крик, затем раздалась автоматная очередь, топот сапог. Артем и Эмиль переглянулись. Андрей поднял руку:

– Сидим, ребята, не вмешиваемся. У нас все равно оружия нет.

В следующий момент крик раздался уже с другой стороны. В этот раз автоматная очередь не последовала. Техники, находившиеся в палатке, услышали перепалку солдат, споривших, в какую сторону надо бежать.

В палатку забежал встревоженный генерал:

– Поднимаемся, ребята. Надо уходить.

– Что случилось? – недоумевающее спросил один из техников.

– Двух наших только что утащили.

– Кто? – поднимаясь со складного стула, испуганно спросил Виктор Геннадиевич.

– Может, медведь или волки, – застегивая пуговицы на рукаве, раздосадовано огрызнулся генерал. – Не знаю кто!

Гражданские торопливо поднялись и принялись собирать свой нехитрый скарб.

– Бросайте все! – нервно выкрикнул генерал.

– Но как же? – запротестовал старший техник. – У нас здесь все. Если оставим, у нас нечем будет работать.

– Если не побежим прямо сейчас, – быстро моргая глазами и массируя висок, добавил военный, – некому будет больше работать. Там, в лесу, что-то непонятное. Похоже, противник.

Больше слов не понадобилось. Последняя фраза сделала их дисциплинированными. Разговоры стихли. Люди молча накидывали одежду и выходили наружу.

Андрей Сергеевич до последнего не вставал. Он дождался, пока все покинут палатку, затем убрал банку и задул свечу, оставшись в полной темноте. После он грузно поднялся.

Какое это по счету отступление? Он не помнил. Сколько их еще будет? Скорее всего, пока всех не перебьют. Так есть ли смысл оттягивать неизбежное?

– Андрей Сергеевич! – Артем откинул края палатки. – Вы где? Мы вас только ждем! Вы хорошо себя чувствуете?

– Все нормально, Артем, устал только. Иду.

Генерал указал направление, в котором предстояло выдвигаться. Он возглавлял группу, двое военных замыкали, прикрывая безоружных техников.

Покидая поляну, Виктор Геннадиевич обернулся и посмотрел на сиротливо стоявшие «эваки». Старшему технику не хотелось оставлять своих птичек, словно вместе с ними уходящие в лесную темень оставляли последнюю надежду на спасение.

– Ну, чего встал? – рявкнул широкоплечий солдат, ткнув техника прикладом в плечо.

Передвигались быстро, останавливаясь лишь на короткие перерывы, чтобы перевести дыхание. Никто из членов отряда не привык ходить на такие расстояния. Уже через пять километров большинство присутствующих стали постоянно требовать остановку.

Генерал ругался и хватался за висок, то и дело зажмуривая глаза. Военный постоянно сверялся с картой и притрагивался к мятому печатному документу, словно находя в нем успокоение.

Рация висела у него на нагрудном ремне. Несколько раз он почти поддался искушению включить прибор и связаться с топливной колонной. Но если сделать это прямо сейчас, не отойдя на сколько-нибудь приличное расстояние, противник может быстро их засечь.

Противник может «слышать» радиоволны в радиусе двадцати километров. Это значит, что следует отступить минимум на двадцать три, учитывая погрешность.

– Поднимаемся, ребята, пора идти.

В темноте раздались протестующие стоны.

– Дай хотя бы пять минут, дух перевести.

– Если будем долго оставаться на одном месте, мы этот дух благополучно испустим.

С кряхтением и проклятием отряд поднялся на ноги и продолжил свой путь через сырой темный лес. Поверхность под ногами оказалась неровная, то и дело в темноте люди натыкались на кочки, ямы. Несколько раз приходилось помогать очередному бедняге вылезти из ловушки, в которую он попал, ступая практически вслепую.

В довершение ко всему зарядил дождь. Мелкие холодные капли барабанили по вмиг промокшей одежде. Изо рта прямо в водную пелену вырывались облачка пара.

– Эмилька, – шепотом позвал Виктор Геннадиевич. – Ты где, младшой?

– Здесь, дядя Витя, – техник тронул его за руку, стараясь не отставать.

– У меня в рюкзаке остался один ЭМИ-излучатель, только зарядить я его до конца не успел. Жахнет, конечно, но не на полную. Если что, имей в виду, надо, чтобы противник вплотную подошел, иначе не достанет.

Эмиль кивнул, вытирая мокрый лоб. Липкие пряди волос спускались на глаза, мешая обзору.

– Чего молчишь-то, стоеросина? – рявкнул Виктор Геннадиевич для порядка.

– Так я же кивнул! – возмутился Эмиль.

– Голова твоя пустая, – усмехнулся старший техник. – Думаешь, в такой темени видно чего? К тому же я к тебе спиной иду!

Шагомер генерала показывал чуть больше семнадцати километров от места посадки. Все еще в зоне обнаружения. Стоит сделать что-то не так, и противник за несколько секунд преодолеет это расстояние.

Дождь усилился. Темень вокруг непроглядная, в некоторых местах идти приходилось на ощупь, ориентируясь по слегка поблескивающим в темноте стволам деревьев.

Повалившись на землю, генерал отстегнул ранец. Позвоночник пронзила острая боль, отозвавшись где-то в области поясницы. Плохо, очень плохо. Если он не сможет подняться, это может плохо сказаться на настрое личного состава.

В очередной раз нащупав в кармане смятую документацию и сложенную в два раза карту, генерал немного успокоился. Этот ритуал приводил его мысли в порядок, помогал собраться духом.

– Пять минут, и выдвигаемся, – слова вырывались из груди с горячим хрипом. – Нечего валяться.

В ответ послышались тихие стоны. Члены отряда уже не протестовали, не подшучивали друг над другом, берегли силы, старались хоть немного отдохнуть.

– Ну, подъем! – генерал трясущимися от напряжения и усталости руками рывком поднялся с грязной земли. – Еще немного и мы выйдем из красной зоны, там отлежимся. Проспим хоть целые сутки напролет!

Сейчас в это верилось с трудом. Артем едва смог встать и удержаться на ногах, угодив в лужу.

– Ничего, Артем, – голос Андрея Сергеевича донесся, словно из потустороннего мира. – Это все поправимо, главное, в живых останься.

Тогда Минин не придал значения его словам. Отряхнувшись и вылив из кроссовка воду, он снова обулся и пошел вперед, полный решимости во что бы то ни стало покинуть опасную зону, остаться в живых и дойти до пункта назначения.

– Живее, – военные уже не бравировали, лишь угрюмо поторапливали отстающих, еле переставлявших ноги техников.

В темноте послышался шлепок. Один из солдат в хвосте отряда повалился на землю.

– Стоять! – рявкнул генерал. – Что у вас там?

– Сашку плохо, – крикнули из темноты.

– Идти сможет?

– Похоже, нет, – донесся все тот же голос.

– Отряд, – генерал прижал два пальца к виску и зажмурился. Хорошо, что никто этого не видит. – Слушай мою команду. Выдвигаемся дальше.

Никто не возразил. Эмиль на автомате подался вперед, от усталости даже не обратив внимания, что остальные стоят. Упершись в Виктора Геннадиевича, он удивленно оглянулся.

– С бойцом надо кого-то оставить. Добровольцы есть?

Артем чуть не вызвался добровольцем, хотя прекрасно понимал, что ему не разрешат остаться.

– Давайте я останусь, – крикнул пусконаладчик. – Мы с Сашей давно знакомы. Подождем, пока ему полегчает, и потихоньку пойдемза вами.

– Замечательно, – согласился генерал. – Следуйте в этом направлении.

Он подозвал добровольца, включил фонарик и объяснил ему на карте, куда надо идти.

– Все понял? – строго спросил военный.

Мужчина кивнул, хотя по его взгляду было понятно, что он ничего не понимает в ориентировании на местности.

– Выдвигаемся!

На расстоянии двадцать один километр скорость отряда практически равнялась нулю. Большинство мужчин просто ползли вперед по подсыхающей грязи. Дождь почти прекратился. Землю окутал густой молочный туман.

На небе из-под рваных темно-серых туч проглядывали яркие звезды. Глаза постепенно привыкали к постоянной темноте. Казалось, ночь будет длиться вечно.

Когда Андрей Сергеевич отрешенно взбирался на очередную неровность, воздух заполнил размеренный гул. Окрестности наполнились запахом пластмассы вперемешку с бензином.

Гул стал нарастать. Некоторые закрывали уши ладонями, падая лицом в траву.

Из густых зарослей со звоном и свистом выскочил продолговатый металлический прут. Ржавое железо, пролетев в полуметре от поверхности, вонзилось в ствол дерева, пробив его насквозь.

– Ложись! – закричал генерал.

Воздух пронзил железный свист.

– Мамочка! – закричал один из гражданских.

Не помня себя от страха, мужчина вскочил с земли и попытался бежать. Сразу несколько металлических штырей пробили его навылет. Изувеченное тело отшвырнуло в темноту.

– Не вставать с земли! – кричал генерал, проверяя оружие.

– Похоже, все, младшой, – спокойно произнес старший техник. – Приехали.

– Выберемся, дядя Витя! – стараясь приободрить своего товарища и учителя, заверил Эмиль.

– Если со мной что случится, хватай мой рюкзак и беги за Артемом.

– Да зачем рюкзак-то?

– Напрасно я, что ли, его пер? – Виктор Геннадиевич схватил младшего техника за руку.

Оставшиеся в строю военные открыли огонь. Пули громко звякали и высекали искры, соприкасаясь с невидимым препятствием. Противник скрывался за густыми кронами деревьев.

– Игорь, прикрываешь нас и отходишь!

Солдат лишь кивнул в ответ.

– Ползем за мной! – громко прошептал генерал, перекрывая свист штырей, бьющих на поражение. – Опускайте голову!

Поредевший отряд отступал на юг. Крики и стрельба остались позади, затем и вовсе стихли.

Лишь когда вокруг наступила полная тишина, генерал поднял кулак вверх и скомандовал привал.

– До пункта назначения осталось не так далеко. Вы все молодцы. Кажется, удалось оторваться, спасибо Игорю, прикрывшему наше отступление.

Никто не выразил согласия со словами военного. Члены отряда лежали и переводили хрипящее дыхание, безучастно взирая на клубящиеся серые тучи.

Внимание Артема привлек повторяющийся всполох, скрывающийся за клубящимися тучами.

– Посмотрите вон туда, – он поднял руку и указал пальцем, – видите? Что-то мерцает.

– Точно! – согласился Эмиль. – Вижу. Висит на одном месте, не двигается.

– Генерал, это ведь не наша авиация?

– Нет, не наша.

Военный прекрасно знал, что у человечества больше нет авиации. Никто не строит самолеты, не производит для них топливо и детали. Местное чудо, модифицированные «эваки», брошенные ими на поляне, возможно, последние аппараты, сделанные человеческими руками, способные подниматься в воздух.

– Нечего на облачка пялиться. Прибудем в пункт назначения, там отлежитесь, все их пересчитаете. А теперь ходу, ребята.

Отряд двинулся ползком. Никто не придерживался порядка, солдаты двигались вперемежку с техниками. Артем отметил, что в моменты смертельной опасности черта, делящая людей на военных и гражданских, куда-то исчезает.

Поскольку все были измотаны, никто не заметил, что Андрей Сергеевич остался лежать на земле. Он твердо решил, что не сдвинется с этого места, пока не отдохнет как следует.

Предупреждать остальных он не стал, пусть идут. Если у ребят еще остались силы, то не стоит их задерживать, бог им в помощь.

Пропажа обнаружилась только спустя несколько километров. Лес постепенно уступил место мелкому и среднерослому кустарнику. Отряд вышел к полю.

Они кричали Андрея, но ответа не было. Убедившись, что его нет поблизости, было принято решение двигаться дальше. Идти стало заметно легче. Земля оказалась хоть и сырой от утренней росы, но все же достаточно однородной. Усталые ноги не спотыкались о бесконечные препятствия. Видимо, ночь, ливший всю ночь, прошел стороной.

В грязном небе забрезжила алая полоска зари. Из травы вспорхнула мелкая птичка и, чирикая, унеслась вдаль.

– Кажись, ночь пережили, – констатировал Виктор Геннадиевич.

Его костюм весь был покрыт толстым слоем комковатой земли. Штаны прохудились в нескольких местах. Кровавые ссадины покрылись грязной коркой.

У остальных членов отряда вид был примерно такой же. Мрачные, понурые, безмерно уставшие, в грязи с головы до ног, они брели навстречу рассвету.

Тучи редели, за ними все чаще проглядывало чистое небо. Устало поднимая глаза вверх, члены отряда замечали повторяющееся мерцание. На какое-то время любопытство оказалось сильнее усталости. Эмиль спрашивал остальных, кто что думает по поводу огней в небе.

Генерал не стал останавливать людей, прекрасно понимая, как они устали. Главное сейчас выйти на дорогу и встретить колонну. Выждав полчаса и убедившись, что расстояние должно быть достаточно безопасным для связи, он включил рацию.

Тщетно он пытался связаться с транспортом, его рация ловила лишь ровное молчание, изредка прерываемое помехами.

Генерал старался не думать о плохом, это мешает делу. Возможно, связь в этих местах осложнена. Хотя открытое, хорошо просматриваемое пространство говорило об обратном. Может быть, у ребят села батарейка или случилось еще что-то. Всякое может быть.

Группа пересекла поле и вышла к накатанной дороге. Вдаль уходило два гусеничных следа. Похоже, здесь время от времени двигалась военная техника. Правда, свежих следов видно не было.

Утренний холод заставлял зябко ежиться. Изо рта при дыхании вырывались облачка пара. Солнце пряталось за полупрозрачными светлыми тучами. В противоположной части неба по-прежнему что-то мерцало, причем световые вспышки привлекали внимание даже на фоне взошедшего светила.

– Перекусить бы чего, – почесав грязные волосы, мечтательно произнес Эмиль.

– Тебе лишь бы чего на кишку закинуть, – усмехнулся Виктор Геннадиевич.

– Дядя Витя, как думаете, почему противник на нас напал?

– Морда твоя ему не понравилась! Чего глупые вопросы задаешь? Почем мне знать?

– Просто раньше его только техника привлекала, а сегодня он всю ночь за нами по лесу гонялся.

– Разозлили мы его, видать, Артеминым изобретением.

Эмиль счел такой ответ удовлетворительным и пошел за старшим техником в молчании, разглядывая порхающих птичек.

Из леса выбралась только половина отряда. Генерал в сопровождении двух солдат шли впереди. Артем, Эмиль и Виктор Геннадиевич – все, кто остался от гражданской группы, – следовали за ними.

– Смотрите, там, впереди, – генерал указал жестом на линию горизонта. – Дым.

В неприятных думах все ускорили шаг. Вскоре стал заметен и источник дыма. Прямо на дороге догорала раскуроченная, выдранная из корпуса танковая башня. Тела танкистов лежали рядом в неестественных позах, пронизанные металлическими штырями.

Слой брони на военной машине был разорван в клочья, словно неведомый хищник без труда орудовал когтями по металлу.

Позади танка стоял брошенный грузовик. Судя по всему, он завяз в грязи и не мог выбраться. Группе пришлось остановиться, в этот момент их и настиг противник.

Генерал опустился на одно колено. Мысли путались. Было физически тяжело стоять на ногах. Остальные сочли этот жест данью памяти павшим воинам.

– Осмотреть останки, проверить технику, – отдал он приказ.

– Вот тебе и Сикстинская капелла, – Артем отчего-то вспомнил, как год назад занимался «шпионкой», сравнивая ее с произведением великого художника.

– А этих, – Эмиль кивнул в сторону тел, лежавших на дороге, – что, так оставим?

– Тела оттащим в траву, ими займутся полевые хищники. У нас нет времени копать могилы, – сказал генерал.

Один из солдат проверил грузовик и сообщил радостную новость. Машина была исправна. К тому же в крытом фургоне оказалось несколько бочек топлива, в том числе и для заправки самого автомобиля.

Грязь подсохла, и машина теперь могла выехать из глубокой лужи.

– Подбросьте что-нибудь под колеса, – крикнул генерал, – быстрее, ребята, поторапливайтесь.

Возясь с грузовиком, Виктор Геннадиевич то и дело поглядывал на небо и приговаривал:

– Не к добру это.

Военные снесли тела павших в густую траву, предварительно вытащив из них весь металл.

Взяв пример со старшего техника, наверх стал поглядывать и Эмиль, а за ним и Артем. Тучи рассеивались, и за ними постепенно проступал некий силуэт.

Виктор Геннадиевич запустил двигатель и стал пробовать выехать из лужи враскачку. Военные пришли на помощь и принялись толкать грузовик. К ним присоединились и Эмиль с Артемом.

Генерал, пошатываясь, подошел к корпусу танка и устало облокотился на него.

– Хватит смотреть наверх! – крикнул он разозленно.

Никто не обратил внимания на его замечание, не до этого было. Машина постепенно набирала инерцию, с каждым разом все больше и больше поднимаясь из глубокой лужи.

– Ну, еще, еще! – подгазовывая, просил Виктор Геннадиевич. – Сейчас выйдет, милая!..

Один из солдат, скривившись от натуги, глянул в поле и застыл от удивления и испуга.

– На четыре часа! – заорал он, хватая оружие, висевшее на ремне.

Генерал обернулся, за ним это сделали и все остальные.

Воздух над полем искрился, искажался, изгибаясь дугами. Пространство вспыхивало и мерцало, словно здесь происходил чудовищный эксперимент с гравитацией.

Прямо из ниоткуда появлялись продолговатые изгибающиеся предметы грязно-серого цвета, перехваченные то ли кольцами, то ли жгутами. Каждый раз, когда массивный столб появлялся возле земли, раздавался толчок. Поднимаясь вверх, столб исчезал, но пространство на его месте изгибалось, даже после того, как сам предмет смещался.

Передвижение аномалии происходило то плавно, то рывками. Возникнув на границе леса, жутковатое явление уже преодолело отметку в километр.

– Все в машину! – завопил генерал, надевая каску.

– Дядя Витя, поехали!

Старший техник утопил педаль газа в пол, ловко рассчитав момент, отчего машина, подскочив, выбралась из грязевой ловушки. Выехав на дорогу, он дернул ручник и вышел из кабины.

– Грузитесь, ребята.

– Эй, дядя Витя, ты чего удумал? – взволнованно произнес Эмиль.

– Есть тут у меня одно дело незаконченное. Ну, чего застыли? – голос Виктора Геннадиевича сделался строгим. – Быстро все в машину и вперед! Там полный бак, я проверил.

– Я без вас никуда не поеду! – Эмиль демонстративно встал рядом, всем своим видом давая понять, что не сдвинется с места.

– Прыгай в кузов давай, дурья твоя башка! – старший техник по-отечески обнял Эмиля и кивнул в сторону фургона.

Генерал понимающим взглядом посмотрел на Виктора Геннадиевича, подошел к нему и пожал руку.

– Давайте, давайте, – поторопил их техник.

За руль сел один из солдат. Машина с пробуксовкой тронулась и въехала в раскатанную колею.

Виктор Геннадиевич аккуратно положил свой рюкзак на землю. Взял ЭМИ-излучатель и щелкнул кнопкой включения.

На его худом, изможденном лице появилась легкая улыбка. Кругом природа, лес, поле. Машина товарищей быстро удалялась в сторону пункта назначения, о котором говорили генерал и Артем. Пусть там ребята найдут то, что нужно, и все это наконец закончится. Для всех, не только для него.

– Налетай! – произнес старший техник и улыбнулся во весь рот. – Милости просим!

Пространство изгибалось уже возле самого Виктора Геннадиевича. Разряды электричества пробегали по прозрачному корпусу, из которого, словно черт из табакерки, проглядывали длинные грязно-серые окольцованные трубы, напоминавшие щупальца.

Острый запах пластмассы и топлива ударил в нос. Лицо опалил жар. Окрестности огласил тяжелый монотонный гул, от которого затряслась земля. Вокруг на землю падали контуженные птицы.

Палец поглаживал кнопку пуска, выжидая оптимальный момент. Виктор Геннадиевич всегда умел определить, когда нужно сделать одно единственно верное движение. Щелчок – и мало вам не покажется.

Электрический разряд размером с разрушенный танк, ветвясь, изогнулся и ударил по земле в нескольких метрах от старшего техника. На месте осталась дымящаяся воронка.

Прямо над Виктором Геннадиевичем возвышался полупрозрачный изогнутый корпус, напоминавший полую сферу. По поверхности бежали электрические змейки. В месте, где разряды сталкивались, вспыхивал сноп искр. Вся поверхность делилась на некие соты неправильной формы, контуры которых выделялись тонкими нитями. Каждое такое звено идеально сопрягалось с соседствующим, образуя невидимую силовую кольчугу.

Противник остановился возле крошечной человеческой фигуры. Гул закладывал уши, оглушая все живое на десятки метров вокруг. Лучи блеклого солнца преломлялись в текстуре незримой брони, искажая ее.

Запах сделался невыносимым, в нем отчетливо угадывались нотки тоски, от которой хотелось бежать, позабыв все на свете.

Корпус, уходящий в высоту на несколько десятков метров, завибрировал.

Камни ищет, отметил про себя старший техник. Ну, сейчас ты у меня найдешь…

За корпусом, возвышавшимся над Виктором Геннадиевичем, виднелись еще силуэты. Некоторые из них были чуть меньше, но были и выше, гораздо выше.

Противник небольшого объема, вспомнились технику сводки военных, низкий уровень опасности.

Это, конечно, не кластер, но все же неплохой улов для одного-единственного человека. Скучились вокруг него, изучают. Хотя что там изучать? Всего лишь букашка. Ткни своим щупальцем – и следа не останется.

Виктор Геннадиевич закрыл глаза и нажал на кнопку.

За полем начался лес. Дорога нырнула за поворот и снова увела их в чащобу. Ехали практически без остановок. Один раз долили топливо, подкачали шины и дали двигателю немного остыть.

Генерал сверил часы. Ехали четыре часа подряд. Они отдалились от места встречи с топливной колонной на сто четыре километра. Вполне достаточно.

В очередной раз сверившись с картой, он велел водителю свернуть влево.

Солдат не стал задавать вопросов, крутанул руль. Машина сбавила скорость и поехала по кочкам и ухабам.

Придется дать небольшой крюк, чтобы замести следы, но в конечном итоге они по дуге выйдут к пункту назначения.

Конечно, детальной ландшафтной карты под рукой не было, но примерное месторасположение законсервированного предприятия генерал все же установил. Остается надеяться, что он не ошибся в расчетах.

Эмиль удобно расположился между двух бочек с топливом. Прямо над его головой слышался мерный плеск горючего.

Артем сидел опустив голову. Со стороны могло показаться, что он дремал. В действительности ему не хотелось никого видеть.

– Радуйтесь, что ноги унесли, – солдат с удовольствием курил папиросу, выдыхая густой сизый дым. – Если бы не Геннадиевич, все бы там остались.

– Он пожертвовал собой, – согласился Эмиль. – Дядя Витя меня научил движки перебирать, помогал, нянчился. Все, что знаю, я узнал от него.

– Пожертвовал, – согласился военный, – как и многие из нас. Мы потеряли семнадцать человек за одну ночь.

Дальше ехали молча. Подходящих слов подобрать не получилось. Никто и не пытался. Каждый думал о своем, только мысли получались схожие. Гнетущие, невеселые.

Солнце клонилось к закату. Вокруг стремительно темнело. Грузовик подскакивал на рытвинах, стремительно съезжал вниз, громыхал подвеской, изредка ударяясь бампером о выпирающие кочки.

– Смотрите, – кивнул солдат, выбросив окурок за борт кузова.

Взгляд его указывал на небо. Эмиль подполз к краю борта и застыл в изумлении. Артем тоже нашел в себе силы и выглянул наружу.

В небе мерцало темное грязно-серое око. Оно освещалось по контуру размытыми цветами, а в центре, на месте глазного яблока, находилось несколько кругов, один в другом, мерцавших красным, синим и зеленым.

– Это что еще такое? – голос Эмиля дрожал от волнения.

– Следит за нами, – улыбнулся солдат. – Смотрит и все видит.

– Ты знаешь, что это такое? – не унимался техник.

– Противник, – философски пожал плечами военный.

– Но ведь таких не бывает! Страшный какой, будто и вправду на нас смотрит с неба, – Эмиль поежился. – Они ведь только по земле перемещаются, камни сканируют.

– Откуда нам знать, какие бывают?

– А вам никогда не было интересно, откуда они взялись?

– В начале восьмидесятых началось вторжение. Первыми были разрушены…

– Да это мы знаем, – махнул рукой Артем. – Я про другое спрашиваю. Как они появились? Откуда пришли? Что это такое вообще? Почему на нас напали? Никто ведь так и не ответил на эти вопросы.

– А что тут думать? Напали они на нас, потому что противники. А откуда взялись, не так уж и важно. Что нам даст эта информация? – не согласился солдат.

– А мне вот интересно, – кивнул Эмиль. – Из космоса прилетели или всегда тут были.

– Если бы всегда тут были, мы бы их раньше заметили. Наше дело валить их, – солдат рубанул ладонью. – Чем больше, тем лучше. И поменьше думать, это мешает делу.

Машина остановилась далеко за полночь. Двигатель заглох. Водитель открыл капот и принялся искать причину поломки.

Генерал долгое время сидел над картой, массируя висок. По его подсчетам получалось, что они не так далеко до пункта назначения.

Если в ближайшее время двигатель не оживет, придется идти пешком. Генерал спрятал карту и спрыгнул с сиденья.

– Ну, что там? – он похлопал водителя по плечу.

Мужчина поднял чумазое лицо и грустно вздохнул.

– Запчастей нет, товарищ генерал. Попробую сейчас так запустить, но, если заведется, много не проедет и движок потом перебирать придется. Нагрузили мы ее сильно.

– Работай, – кивнул генерал и обогнул кабину.

Артем и Эмиль бродили вдоль корпуса грузовика. Военный, ехавший с ними в кузове, стоял, облокотившись о борт кузова, и иронично взирал на гражданских. Генерал посмотрел на него, и тот утвердительно кивнул в ответ.

Огни на небе стали мерцать чаще. Гражданские то и дело поглядывали наверх. Эмиль что-то шепнул на ухо Минину.

– Отставить панику, – рявкнул генерал. – Я же говорил вам, вверх не смотрите. Только еще больше себя деморализуете. Скоро поедем.

– А если не заведется? – не выдержал Эмиль.

– Пешком пойдем!

Вибрирующий гул раздался неожиданно. Неприятный запах пластмассы и топлива принесло с той стороны, откуда они ехали. На границе поля виднелись ветвящиеся молнии. Воздух изгибался в спирали.

– Бегом! – закричал генерал, выхватывая оружие.

Солдат, охранявший гражданских, тоже достал оружие и навел его на Артема и Эмиля:

– Генерал приказал выдвигаться, живо!

Переглянувшись, гражданские схватили свои нехитрые пожитки и побежали по полю.

Военные неслись за ними, наставив на них дула автоматов.

– Прямо, не сворачивать! – орал сзади генерал.

Водитель, лежавший под двигателем, слишком поздно вылез из-под машины. Он не успел даже достать табельное оружие. Ржавые прутья прошили его насквозь, пригвоздив к силовому агрегату грузовика. Он не успел сказать ни слова, даже испугаться.

Артем бежал, экономя дыхание. Он понимал, что, если упадет, ему вряд ли кто-то поможет. Рядом доносилось тяжелое дыхание Эмиля. Бедняга явно не был готов к таким перегрузкам. Его физическая форма не предусматривала марш-броски, которые выдержит далеко не каждый подготовленный боец.

– Как насчет еще немного пробежаться? – максимально естественным тоном подбодрил товарища Минин.

Ранец больно стучал о спину, уже появилось неприятное жжение в области позвоночника. Спина ему явно спасибо не скажет. Хотя пусть болит. Болит – значит, живой.

– Я бы лучше чего-нибудь съел, – Эмиль улыбнулся.

Через некоторое время гул снова начал нарастать. Ветер, дувший в спины, донес запах топлива и пластмассы.

– Нагоняет, – констатировал солдат, бежавший справа от генерала.

– Отставить, – прокряхтел военный, тащивший на себе огромный ранец.

Артем и Эмиль подбежали к склону холма. Здесь поле резко обрывалось, уходя вниз. В низине, укрытой обступавшими ее деревьями, виднелся периметр бетонного забора.

– Ничего себе! – вместе с хрипами вырвалось у Эмиля.

– Ну, чего застыли? Ходу! – прошипел генерал, на крики дыхания уже не было.

Последние сотни метров оказались самыми тяжелыми. Артем упал у запертых ворот. Эмиль в полном изнеможении повалился рядом прямо в придорожную пыль. Солдат встал рядом, не отходя ни на шаг.

Генерал направился прямо к железным воротам, над которыми возвышались ЭМИ-излучатели, установленные по периметру уже после постройки. Скорее всего, оружие устанавливали государственные силовики. Никаких пулеметных турелей, они знали, от какого врага потребуется защищать эту крепость.

Военный достал из кармана штанов мятую бумагу, развернул ее и принялся водить пальцем по строкам, выискивая что-то.

Гул сотряс землю. Неприятная вибрация скрутила живот. Артем приподнялся и посмотрел на холм, с которого они спустились. Воздух там уже колыхался, словно от полуденного марева.

– Если вы что-то делаете, то делайте это быстрее, генерал! – закричал Минин, вскакивая с дрожащей земли.

– Заткнись! – рыкнул военный, откинув щиток, за которым оказались кнопки с цифрами, затем добавил, но уже тише: – И сам знаю.

Первая попытка не привела к успеху. Одна из трех лампочек загорелась красным. Очевидно, оставалось еще две попытки.

– Не может быть, – вырвалось у генерала. – А так?

Он ввел еще одну последовательность цифр. На экране загорелась вторая красная лампочка.

– Стойте! – Артем, несмотря на крики охранявшего их солдата, подбежал к щиту управления. – Дайте я посмотрю!

– Это секретные документы! – военный свернул смятый листок.

– У нас не больше минуты, и потом хранить ваши секреты будет некому и не от кого.

Лицо генерала скривилось в злобной гримасе. Он неохотно развернул мятый листок и протянул его Минину.

– Приложите его к стене и держите так.

Военный осклабился еще сильнее, но выполнил инструкцию. Гул сзади нарастал.

– Артем! – крикнул Эмиль. – Противник уже тут!

– Так, последовательность чисел вводится не так, как записана. Есть алгоритм, его надо понять…

– Ну, чего там? – военный толкнул плечом инженера.

– Подсказка. Буквы. Порядковый номер букв. Но каких букв? Что это за документ? – Артем перевернул листок.

– Давай быстрее! – закричал генерал, закрывая уши ладонями.

– Сейчас, сейчас, может быть, так?

Минин торопливо ввел шесть цифр. Его палец завис над кнопкой ввода.

– Ну, чего застыл?

– Если я не прав, нам всем конец, – тихо произнес Артем.

– Нажимай! – приказал генерал.

Гидравлические механизмы с шипением запустились. Запорный механизм щелкнул и отворил ворота. Одна их часть отъехала в сторону, скрывшись в стене.

Военный и гражданский переглянулись, затем ринулись в открывшуюся дверь. Эмиль и солдат едва успели прыгнуть в проем, как пространство за ними искривилось.

Взвыли генераторы, передавая энергию на ЭМИ-излучатели.

– Похоже, сейчас будет залп!

– Бегом в укрытие, если не хотите, чтобы мозги зажарились!

Четверо побежали к ближайшей постройке. Сбив замок прикладом, солдат ввалился в помещение, впуская Эмиля и Артема. Генерал грузно шел следом за ними.

Он едва перешагнул порог, как пространство за ним вспыхнуло и осветилось, словно кто-то включил одновременно несколько ярких прожекторов у него за спиной.

За мгновение до импульса за спиной военного появились металлические трубы, перехваченные жгутами. Сразу несколько из них прошли по касательной, зацепив военного. Ударная волна швырнула генерала внутрь, дверь захлопнулась, и в помещении стало тихо и темно.

Терминальная фаза (два месяца спустя)

В комнате было тускло. Горел газовый светильник, прикрытый закопченным стеклом. На столе стояло четыре тарелки, возле них лежали приборы.

Рядом с каждым прибором стоял граненый стакан. В широких кубических графинах поблескивала настойка с продовольственного склада.

В приоткрытую дверь вошел Эмиль. На нем был засаленный фартук. Живот техника снова слегка выпирал. Он протер тряпкой и без того чистую скатерть и поставил на стол вскипевший чайник.

– Кушать подано! – шутливо произнес дежурный.

В дверь с противоположной стороны неторопливо вошел солдат. На надменном лице была ироничная улыбка. Он раскручивал указательным пальцем связку ключей на широком тонком металлическом кольце.

За ним, прихрамывая, вошел генерал. Его обожженное, покрытое швами лицо внушало страх. Темный зрачок впился в Эмиля, словно сканируя его насквозь.

– Если и сегодня баланду приготовил, пойдешь в изолятор.

Эмиль вздохнул и попробовал дружелюбно улыбнуться. В этот ужин он вложил все свое поварское мастерство.

– Где Артем? – прорычал генерал, оборачиваясь к солдату.

– Идет, – отводя взгляд, ответил тот.

Артем прошел через кухню. Лицо его осунулось, кожа побледнела. Плечи были опущены, словно на спину давила большая тяжесть. Инженер сутулился, отчего его поза напоминала человека, сжавшегося в испуге.

– Тебе особое приглашение требуется?

– Заканчивал установку, – безучастно сообщил Минин, садясь за стол.

– Когда перейдем в наступление? – генерал с кряхтением сел напротив, аккуратно выставляя ногу в сторону, она практически не сгибалась.

– Я по-прежнему не уверен, что это необходимо.

– Ты опять за свое?

– Не спорить с генералом! – солдат ударил тяжелым кулаком по столу, отчего тарелки подпрыгнули.

– Во-первых, мы можем остаться без защиты. Цепь распределения энергии способна работать только в одной позиции одновременно. Либо защита, либо расширение границ.

– То есть нападение, – уточнил генерал, подцепляя вилкой мясо, услужливо подложенное на тарелку Эмилем.

– В целом, расширение границ можно расценивать как нападение. Есть еще третий, мерцающий режим, но он не обеспечивает стопроцентной защиты. Энергия выбрасывается импульсами, требуется время на перезарядку.

– На вопрос так и не ответил.

– У всех этих режимов есть недостатки. Чем больше расширяются границы, тем более проницаемым для проникновения становится защитный купол. Расширяться можно до определенного предела. После критической точки враг прорвется.

– И что же нам делать? Сидеть здесь в защитном режиме?

– Пока что это самый подходящий вариант.

– Но так войну не выиграть!

– Для эффективного нападения нужно подходящее оружие. У нас его нет.

– Так чем ты занимался все эти два месяца?

Артем поднял взгляд на обезображенное лицо генерала. Тот злобно смотрел на него, покручивая граненый стакан в ладони. В сумраке образ военного выглядел еще более угрожающе.

– Я исполнил твою мечту, – военный оглянулся вокруг, – привел тебя на секретное предприятие. Любой ученый может только мечтать о подобном. Ты собрал «шпионку»?

– Нет, – ответил Минин. – Я ведь говорил вам, что у меня нет всех подходящих запчастей.

– Мое терпение подходит к концу, – в голосе генерала послышались железные нотки. – Над чем ты сейчас работаешь?

Артем опустил глаза.

– Новый формат связи.

– Отыскал кого-нибудь из наших? – воодушевленно поинтересовался военный.

– Нет, но, кажется, мне удалось обнаружить кое-что очень необычное.

– Опять какая-нибудь глупость? – обгорелые брови генерала сошлись на переносице.

– На недавно обнаруженных частотах удалось засечь странный сигнал. Он очень сложный по своей структуре, скорее всего искусственного происхождения.

– Могут его транслировать наши ребята?

– Нет, – уверенно произнес Артем. – Это не человеческий сигнал.

– Значит, это противник!

– Но противник занимает менее высокие частоты.

– Откуда ты знаешь, если только недавно обнаружил эту частоту? – ухмыльнулся солдат, отпивая настойку. – Может, они всегда ее занимали!

– Код противника я знаю, они передают сигналы не так. Конечно, он еще не расшифрован, но алгоритмы совсем другие. Более примитивные по сравнению с этим. Представьте себе рядом вооруженного солдата и неандертальца с дубиной, вот такая разница между этими сигналами.

– И что нам это дает?

– Мне кажется, кто-то настойчиво пытается выйти на связь. Причем, скорее всего, достаточно давно.

– Давно? С кем?

– Хоть с кем-нибудь! – развел руками Минин.

– Артем, – генерал опрокинул весь стакан настойки, вытер губы рукавом. – Мы с тобой знакомы достаточно давно. Ты парень способный, можешь работать эффективно, если припрет. Но пока что единственное твое полезное изобретение – это «шпионка». Больше от тебя никакой пользы.

Артем скрестил руки на груди и смотрел в стол.

– Какая связь, Артем? – генерал грузно поднялся из-за стола. – Оглянись!

Военный одернул занавеску. За окном было пасмурное свинцовое небо, рассекаемое всполохами и ветвями молний, бьющих в незримый купол, защищающий объект. То и дело из искривленного пространства выскакивали длинные гнущиеся металлические трубы, сталкивались с куполом, высекая снопы искр.

– Не время налаживать связи! Да и не с кем! За стеной враг, Артем. Уже здесь, в шаге от нас. Он пришел за нами, и если мы не нападем первыми, нам всем конец!

После обеда Минин вернулся к себе в кабинет. Теперь у него было свое личное пространство. Следует отметить, генерал действительно выделил ему все необходимое. О таком не приходилось и мечтать, когда они с отрядом шли по темному лесу, оставляя «эваки».

Здесь была аппаратура, техника, даже компьютеры на отечественных процессорах. Их серийное производство наладили незадолго до начала противостояния. Большое достижение, помнил Артем, убрали все иностранные закладки, переписали все инструкции, а потом модифицировали и саму базу.

А потом все рухнуло. Закончилось. Не производили больше никаких процессоров, РЛС, вертолетов. И в конечном итоге все пришло к дню сегодняшнему. Артем сидит в кабинете старшего инженера эвакуированного НИИ «ЗАСЛОН». Все наработки остались нетронутыми, лежат в виде цифр и нулей на жестких дисках, медленно покрываясь пылью.

Все, что производилось до начала противостояния, не было рассчитано для сражения с неизвестным противником. Человечество оказалось не готовым к столкновению с чем-то непонятным и агрессивным.

Артем с сожалением и горечью осознавал, что и сейчас остатки людей, кочующие по оставленным военным и гражданским объектам, не научились эффективно бить противника. Сильный ЭМИ разрушает кластеры, но этого недостаточно. На их месте довольно быстро появляются новые. Утраченный объем восполняется.

Как и за счет чего это происходит, неясно. Люди не успели разобраться, а потом просто скатились в средневековье, и разбираться оказалось некому. Один он вряд ли сможет провести полноценное исследование. На руках нет ни одного образца материала, из которого состоит противник.

Хорошо, что догадались, что ЭМИ уничтожает или размыкает электрические цепи, из которых состоят кластеры. Причем вышло это совершенно случайно.

Генерал по большому счету прав, когда требует активного наступления. Ведь ничего подобного еще не было за всю историю противостояния. Своего рода поэтическая справедливость. Находясь на смертном одре, практически на последнем издыхании, люди вдруг, непременно вдруг, отыскивают чудодейственную технологию, которая позволяет им не только переломить ход сражения, но и выиграть войну.

Кажется, так все и происходило в старых фантастических фильмах. Любая война, даже самое необычное вторжение непременно оканчивались победой человечества.

В реальности все несколько иначе. В реальности у Артема куча наработок, ни одну из которых не успели довести до конца. В реальности у Минина нет возможности запустить исследовательский цикл, не говоря уже о производстве экспериментального образца.

Но что это за сигнал, который он засек? Ощущение складывалось такое, будто нечто действительно отправляло запросы на коммуникацию.

Артем включил системный блок и подождал, пока техника протестирует все системы, подключенные к ней.

Когда спутниковые тарелки включились и эфир заполнился странными шумами, Артем отключил файерволл, разрешив внешним системам получать и отвечать на исходящий сигнал. Затем он запустил консоль и написал: «Привет».

Ничего не произошло. Никто не ответил. И на что он только рассчитывал? Глупость!

– Сильно занят? – в приоткрытую дверь заглянул Эмиль.

– Заходи, – махнул товарищу Артем.

– Не надоело тебе еще в железяках и программах копаться?

– По крайней мере это интереснее, чем переквалифицироваться в повара.

– А что, – техник похлопал себя по вновь выпирающему животу, – зато ближе к припасам. Меня устраивает. Хотя и не все, – вздохнув, добавил он.

– Лучше бы мне помог.

– Ты знаешь, Артем, я об этом и хотел поговорить.

– О чем?

– О помощи, сопротивлении и всем прочем.

Лицо Эмиля снова сделалось беззаботным, в голосе появились шутливые нотки. Ему действительно было хорошо на новом месте.

– Мне пока нечем тебя порадовать.

– Вот и хорошо, – улыбнулся его товарищ. – Ты знаешь, мне кажется, мы нашли идеальное место. Нам надо остаться здесь. Запасов еды хватит на десятилетия, энергокупол надежно защищает нас от угрозы. Отличная возможность дожить свою жизнь в спокойствии и комфорте.

– Дожить? – Артем удивленно поднял глаза на техника.

– Многие ребята, кто не дошел досюда с «эваков», хотели бы быть на нашем месте, мне кажется. Но они остались в том лесу, на поле. Нам повезло больше. Я считаю, что не надо ничего искать.

– Что же тогда делать?

– Просто жить, – развел руками Эмиль. – Дядя Витя бы поддержал!

После этого разговора у Артема сделалось тяжко на душе. Наверное, так и появляется уверенность, что ничего нельзя изменить и не стоит искать лучшей судьбы.

Они еще какое-то время поговорили с Эмилем, потом Минин сказал, что ему нужно работать. Уходя, техник вскользь обронил что-то о солдате, о том, что иногда не знает, что ему делать. Артем не слушал, уткнувшись в монитор.

В консоли висело приветствие, отправленное в пустоту. Ответ так и не пришел.

Что-то на самой границе слышимости заставило Артема обратить внимание на радиолокационные помехи. Теперь они звучали иначе.

Минин открыл консоль мониторинга, желая отметить, когда произошли изменения в фоне. Так и есть! Но этого не может быть. Или может? Изменения произошли сразу после отправки сообщения «привет».

Можно считать это ответом? От кого? Кто отозвался ему с той стороны радиопомех?

Пальцы легли на клавиатуру и дописали: «Ты меня понимаешь?».

Неделю спустя

Спина явно не будет ему благодарна, когда он распрямится. Артем уже больше пятнадцати часов непрерывно сидел на табуретке, вводя различные словосочетания в надежде, что нечто, отозвавшееся на его приветствие, хоть как-то отреагирует на них.

Скрипнула дверь, и в кабинет ввалился генерал. Сначала он впустил внутрь свою негнущуюся ногу. Военный снял все повязки, оставив растрескавшуюся, бугристую плоть практически голой. Непонятно, делал ли он это для устрашения или еще для чего-то.

Швы, наложенные Артемом на лицо генерала, лопнули, и из ран выпирало нечто похожее на поролон. Выглядело отталкивающе.

Один-единственный глаз почернел окончательно, глазница потемнела, отчего лицо полковника выглядело теперь еще более зловещим.

– Я вернулся, Артем! – прорычал военный, щелкая вывихнутой челюстью.

Из шеи генерала торчали странные наросты, пропоровшие кожу. Это были поблескивающие металлические штырьки, напоминавшие разросшуюся щетину.

– Боюсь, мне нечем вас порадовать, – стараясь не смотреть в сторону военного, ответил Минин, свернув консоль.

– Чем ты там занимаешься, Артем?

Военный вытянул руки и схватил инженера за воротник. Минин попытался увернуться, но руки генерала оказались быстрее. Нечеловеческая сила швырнула его о стену.

Артем сильно ударился головой, рассек висок. В глазах поплыло.

– Мне нужны результаты, – голос генерала лязгал металлом. – Результаты, Артем. Дай мне их!

На пальцах вытянутых рук лопнула кожа, но за ней темнело нечто плотное, черное. Похоже, генерал действительно подсовывал туда какой-то упругий материал, вроде поролона.

Минин нащупал рюкзак, с которым пришел на эту базу. Перекинув его через плечо, он прислонился к стене, стараясь побороть слабость и усталость. Спина заныла, но это было несущественно по сравнению с болью в голове. Все-таки, похоже, он сильно ушибся.

– Генерал не в настроении, – выходя из темноты коридора, заявил солдат, поигрывая связкой ключей. – Покажи, что у тебя есть, Артем.

Военные обступили Минина и медленно оттесняли его к столу.

– Сами посмотрите, если интересно.

– Ты как с генералом разговариваешь? – солдат ухмыльнулся и ткнул Артема ладонью в плечо. – Все ради победы. Покажи, Артем.

Выдохнув и осознав, что деваться ему некуда, Минин опустился на табуретку.

– Я не создал никакого вооружения, генерал. И не собираюсь!

– Так ты предатель? – на свирепом лице военного вдоль одной из мимических морщин лопнула кожа. – Я с самого начала это знал!

Генерал злобно зарычал, даже солдат отступил в нерешительности.

– Прибился к нам и с самого начала саботировал наши исследования!

Дыхание военного было искусственным. Запах напоминал какой-то крем для обуви. Обычно так не пахнет от человека, тем более изо рта.

– Они мне, между прочим, в мозги залезли! – выкручивая кулаки, свирепо заявил генерал.

– Мне очень жаль, – вжавшись в табурет и стараясь не смотреть в лицо военному, ответил Минин.

– Ты один из них? – неожиданная догадка пришла в голову генералу.

Его неровные, растрескавшиеся, набитые материалом пальцы прикоснулись к очередной трещине на лице.

– Да, ты и есть противник!

Осознав, что другого шанса не будет, Артем соскочил с табурета, схватил рюкзак и прыгнул в сторону двери. Обогнув растерявшегося солдата, он помчался по темному коридору. Впереди маячил свет. В руках лежал заветный рюкзак.

Выбежав на улицу, он направился к тарелкам. Открыв блок управления, он подключил к нему шпионку и направил сигнал. Ему пришла в голову неожиданная мысль. А что если…

Распределительный щит мерно гудел. На экране мигала нижняя черточка, ожидая введения команды. Все свободное время Минин переделывал «шпионку». Теперь она могла не только отслеживать перемещение противника, но и передавать сигналы. При желании – даже в космос.

– Артем! – закричал генерал, ногой вышибив дверь корпуса.

Надо написать два слова и отключить защитный экран. Если это сработает, это будет прорыв. А если нет?

«“Дружба”, – отбили пальцы на клавиатуре, – “спокойствие”».

Отправить? Артем нажал клавишу ввода.

Поначалу ничего не происходило. За защитным экраном все так же бесновалось механическое полупрозрачное море.

Солдат успел подбежать к Артему и навести на него оружие. Осталось сделать только одну вещь, чтобы проверить, прав он был или нет.

– Больше никаких фокусов, Артем. Серьезно, пристрелю! – улыбнулся солдат.

К ним приблизился генерал. Дыхание его было сбивчивым. Черный глаз буравил инженера, отказывающегося покориться своей судьбе.

– Генерал! Вы хотели узнать, над чем я работал эти месяцы?

Военный непонимающе кивнул.

– Так смотрите! – рука провела по рычагу рубильника, выключив напряжение защитной сети.

– Не-ет! – раздался крик солдата.

– Что ты наделал, Артем? – прорычал генерал.

Купол замерцал и исчез. Гул, звучавший над базой, стих. Но противник не ринулся в атаку. Кластер, обступивший защитный купол, не двинулся ни на миллиметр. Он продолжал себя вести точно так же, словно купол по-прежнему работал.

– Ты решил убить нас всех?

– Генерал, смотрите! – солдат ткнул пальцем в небо.

Око, висевшее в небе, устремило свой единственный зрачок в сторону погасшего защитного купола.

– Бежим! – зарычал военный. – Этого хватай, он нам еще пригодится!

Солдат ткнул дулом пистолета Артему в плечо, давая понять, что шутки закончились.

Противник не проявлял агрессии, нависая над их головами. Металлические трубы сталкивались друг с другом со звоном, высекали искры и снова скрывались за полупрозрачной броней.

Шмыгнув в неприметную дверь, которую раньше Артем даже не замечал, военные первым делом основательно закрыли ее. Стальной затвор громко щелкнул, отсекая их от внешнего мира.

– Они не проявили агрессии, – прошептал Минин, но звук в абсолютной тишине оказался громким.

– Живее! – перебил его солдат, подталкивая спускаться вниз.

Они оказались в бомбоубежище. На нижнем этаже имелась разветвленная сеть коридоров, уходивших в разные стороны.

Солдат закрыл дверь, за которой начинался подъем наверх. Обреченно щелкнул механический засов. Воздух, впущенный ими в помещение, с шипением всосался в фильтры, расположенные в стене.

Артему надели наручники и провели в тесную комнату. От шершавых стен веяло холодом.

– Располагайся! – улыбнулся солдат и ударил Минина в висок прикладом пистолета.

Артем пришел в себя от холода. Руки за спиной затекли. Все время он лежал в неестественной позе.

– Спина, – простонал Минин.

Сколько времени прошло? Сколько он был в отключке? Что теперь делать?

Впрочем, он жив, и это уже неплохо. И самое главное: его гипотеза о неоднозначной природе противника нашла неожиданное подтверждение. Артем вспомнил все, что случилось с ним до удара в висок.

Может быть, это вовсе не противник? Звучит безумно, учитывая, что человечество практически уничтожено, а цивилизация лежит в руинах. Но кто же это тогда? И что это за сигнал запроса, постоянно звучащий в эфире? Фон и характер помех изменились, когда он отслеживал их в последний раз. Может ли это говорить о том, что с ним вышли на контакт?

Как интерпретировать этот ответ? Если это, конечно, ответ и он не выдает желаемое за действительное или вовсе не лишился рассудка.

В темноте раздались шаги. Лязгнул замок, тяжелая дверь со скрипом отворилась.

– Темно, – прошептал Артем. – Не вижу, кто там?

– Это я, коллега, – раздался в темноте сытый и довольный голос Эмиля. – Принес тебе немного еды и воды.

– Эмиль, – Артем попытался встать, но руки, заломленные за спиной, не позволили это сделать.

– Лежи, лежи, бедолага, – техник склонился над инженером, положил его голову себе на колени и принялся аккуратно поить его из чашки. – Только военным не говори, а то меня сюда вместе с тобой запрут. Велели ничего тебе не давать.

– Эмиль, – напившись, Минин перевел дыхание, – надо что-то делать. Все… все не так, как мыдумали!

– Противник занял верхние этажи, – поделился Эмиль последними новостями. – Все, что у нас осталось, это бомбоубежище. Зато здесь внезапно обнаружилось ядро. Вот только попасть внутрь не получается, создатели об этом позаботились.

– Аппаратное ядро? – уточнил Артем. – Программный центр, из которого можно отдавать команды и программировать действия?

– Да, – без интереса согласился Эмиль.

– Мне нужна твоя помощь!

– Даже не думай, Артем. Теперь все по-другому. Я теперь с ними. Помнишь, о чем мы с тобой говорили? Генерал вообще хотел тебя убить. Это я упросил его оставить тебя в живых.

– Спасибо, – Артем невольно сглотнул и снова отпил глоток холодной воды.

– Зябко тут у тебя. В следующий раз принесу тебе телогрейку, их тут много осталось, на складе.

– Сколько я был в отключке?

– Сегодня третий день. Точнее, третье утро.

– И мы до сих пор живы, – прошептал Минин.

– Только благодаря слаженным действиям военных, – согласился Эмиль. – Они, конечно, ребята суровые, зато защищают меня, заботятся. Не понимаю, Артем, чего тебе не жилось спокойно? Копался бы в детальках, жили бы сейчас наверху и горя не знали.

– И долго ты собирался так жить?

– Да сколько придется! Тут главное – это жить. Жить, понимаешь? Это ты все о чем-то кумекаешь, а мое сопротивление окончено. Хочу дожить спокойно и умереть в тепле.

– Помоги мне снять наручники, Эмиль. Больше ничего не надо. Никто не узнает, что это ты сделал. Поможешь, и мы в расчете.

– И больше не будешь меня во всякие авантюры звать?

– Обещаю, не буду.

– Ладно, я посмотрю, что можно сделать. У меня сейчас неплохие отношения с… ну, ты помнишь, с солдатом. Он говорит, что в сложившихся обстоятельствах нам всем требуется примерить на себя несколько ролей в обмен на его защиту. В последнее время у них с генералом имеются кое-какие расхождения. Иногда ругаются, о чем-то спорят. Генерал постоянно кричит, что ему залезли в мозги, винит во всем тебя.

– Мне очень жаль, что все так получилось. Если у меня получится бежать, тебе больше не придется участвовать в противостоянии. Оно для тебя закончится, обещаю.

– А солдат?

– Он не будет больше для тебя проблемой.

– Хорошо, Артем, – после некоторого промедления ответил Эмиль. – Не могу сказать, что верю тебе на все сто процентов, но им, – в темноте Минин не увидел, как Эмиль кивнул в сторону двери, – я не доверяю еще больше. Я их боюсь. Особенно генерала. Он в последнее время сильно изменился.

Когда дверь за Эмилем захлопнулась, Артем положил щеку на холодный пол. Оставалось только ждать. Если техник сумеет раздобыть ключ от наручников, у него появится шанс.

Что он будет делать? Выход только один – постараться попасть в ядро. Все пароли ему известны. Если в аппаратном модуле можно забаррикадироваться, то, возможно, у Артема появится шанс все изменить.

В холоде и темноте время тянется медленно. Инженер встал и попытался размять затекшие ноги, но помещение было довольно узким для прогулок. От одной стены до другой хватало всего нескольких коротких шагов. Настоящая конура.

Иногда Артем, стуча зубами от холода, считал секунды, но потом ему это надоедало.

Через какое-то время лязгнул затвор, и дверь слегка приотворилась. В наступившей тишине Минин слышал, как колотится его сердце.

Если это пришли военные, то скорее всего они убьют его.

– Артем! – знакомый голос позвал товарища из темноты. – Это я.

– Эмиль! – Минин поднялся с пола и пошел на голос. – Как я рад!

Раздался щелчок, и два жгущих кожу браслета отпустили свою хватку. Удовольствие от прекращения сдавливания запястий кружило голову. Оказалось, он уже позабыл, каково это – жить без постоянной ноющей боли.

– Я нашел ключ, – прошептал голос, но интонация его изменилась. – Даже не спрашивай, что мне пришлось пережить.

Эмиль скривился от отвращения, но темнота скрыла это.

– Здесь карта комплекса и твой рюкзак. Извини, больше ничего захватить не получилось.

– Спасибо! – Артем обнял товарища и похлопал его по плечу. – Скоро все закончится, обещаю.

– Для меня все уже закончилось, – вздохнул техник.

Рука Артема нащупала дыру на спине товарища. Ладонь отпрянула.

– Они залезли в меня, – словно в подтверждение невысказанного предположения, заявил Эмиль.

– Я найду способ тебе помочь, держись!

– Я останусь здесь, – Эмиль с кряхтением опустился на холодный пол. – Закрой меня и выброси ключ. Не хочу, чтобы они снова пришли ко мне. Хватит!

Эмиль расплакался.

– Мне надо идти. Я закрою дверь, никто сюда не попадет, вот увидишь. Здесь ты будешь в безопасности, пока я не закончу, что задумал.

– Вот так, генерал, – солдат поправил поролоновую подушку под головой военного. – Отдыхайте. Фаза почти завершена.

Лицо мужчины лопнуло, как перезревшая дыня. За бледными лоскутами кожи виднелись металлические жгуты, шестерни и проводки. Целое нагромождение деталей.

На месте второго, потерянного глаза виднелся механизм, заменивший генералу орган зрения.

– Скоро вы начнете им видеть, он прозреет! – радостно заявил солдат.

Генерал поднял ладонь. Пальцы были обмотаны черным поролоном, за ним скрывались металлические механизированные пальцы.

– Не утруждайте себя, не сопротивляйтесь. Отдайтесь этому чувству целиком! Это облегчит переход.

Грудь грузно поднялась, раздался визг мелких шестеренок. Легкие сменились мехами, сжимающимися и разжимающимися вместо вдоха и выдоха.

– Ты… ты…

– Я, – улыбнулся солдат, любовно похлопав пластиковые трубки, торчавшие из генерала, часть из которых уходила в отверстия в стене. – Ваше противостояние завершается. Скоро все закончится.

Рука дернулась, затем пальцы сомкнулись на кадыке солдата. Молодой военный дернулся, но вырваться не удалось, генерал держал его мертвой хваткой.

– До конца, – хрипел генерал.

Бледная кожа лица сползла на подбородок, шею, обнажив механическую маску с мерцающими огоньками глаз, созревшими под ней.

Солдат дергался, продолжая улыбаться.

– Они залезли тебе в мозги… мне в мозги…

Внутренности генерала встраивались в кровать, на которой он лежал, сверлили пол, уходили в стену.

– Они… залезли… в нас…

Артем бежал на свет. Источником оказалась лампочка, одиноко мерцавшая в длинном коридоре. Сориентировавшись по карте, он продолжал двигаться в сторону ядра. Похоже, что в этой версии убежища ядро представляло собой бронированный, полностью автономный модуль, внутри которого было все для жизнеобеспечения.

Поворот, поворот. Коридор изгибался и в очередной раз уходил влево. Судя по эскизу, оставалось совсем немного. Он где-то рядом. Найти дверь, открыть ее, запереться. Что может быть проще?

– Арте-ем! – жуткий голос эхом прокатился по тусклым коридорам убежища.

Нет, нет, только не это. Минин ускорил шаг. Поворот, еще поворот.

– Арте-ем! – военный улыбался. В этот раз его голос раздался откуда-то ближе. – Постой, подожди. Хватит бежать. Это наша судьба.

К черту такую судьбу! Впереди забрезжил голубоватый свет. Очевидно, подсвечивался вход в ядро.

Вмиг преодолев расстояние, Минин остановился возле стеклянной двери. Это прозрачный металл. Крепче любой стали или титана. Выдерживает прямое попадание ядерной бомбы. Последняя разработка оборонки.

Если у него получится попасть за эту дверь, он будет в безопасности.

Артем откинул короб и принялся вводить цифры.

– Неверно! – раздался тревожный механический голос.

Вторая попытка. Что же это за код? Какой код был на входной двери в эту базу? Какие есть производные?

– Торопишься? – из прилегающего коридора вышел солдат.

Его кадык был вырван. Вместо раны торчал черный набивной материал, напоминавший поролон. Шея хранила отпечаток механической хватки.

– Господи, – Артем в ужасе перевел глаза.

Военный, прихрамывая, шел к нему по коридору.

Может быть, это?

– Неверно! – раздался сигнал.

– О, Артем! – солдат иронично развел руки. – Кажется, ты решил сделать всю работу за меня? Хватит убегать! Прими свою судьбу.

Злобный механический рык заполнил коридор. На солдата сзади набросилось механическое чудовище. Оно схватило его сразу несколькими конечностями, проткнуло металлическими штырями.

Напоследок Артем обернулся, и увиденное навсегда впечаталось ему в память. Солдат, несмотря ни на что, продолжал улыбаться.

Цифровой эквивалент «ЗАСЛОН» заставил дверь с шипением отъехать. Минин, трясясь от отвращения, зашел внутрь и нажал кнопку, запирающую дверь. Быстро отменив пароль, он сделал так, что открыть дверь ядра можно было только изнутри.

В коридоре продолжалось противостояние. Два механических корпуса боролись друг с другом, сверлили и протыкали тела, все больше сплетаясь в один механический клубок.

Затем борьба резко прекратилась. Существо стало единым целым. Крутанувшись в разные стороны, оно покатилось в направлении двери, за которой за ним наблюдал Минин.

Механическая ладонь вылезла из общей массы и стукнула в дверь. Раздался тихий, едва различимый звук.

– Стучи, стучи, – обронил Артем, массируя запястья.

Некоторое время он смотрел, как мешанина из металла пытается попасть внутрь, затем развернулся и направился в ядро с рюкзаком за спиной.

Коридор, ведущий к модулю управления, оказался еще уже того, по которому он сюда шел. Артем двигался, ориентируясь по тускло мерцающим огонькам на полу вдоль линии стен.

Только сейчас, когда угроза для жизни миновала, он ощутил, как сильно у него болит спина. Просто нестерпимо! Каждый шаг отдается острой болью прямо в позвоночник.

Вот, похоже, и расплата за то, что он часами возился с техникой, изучая и настраивая ее. Вот если бы у него были инструкции и чертежи, возможно…

– Ай, – вырвалось у него.

Минин схватился за стену. Дальше он ступал осторожно, словно пол был заминирован. В сущности, так оно и было, каждый неправильный шаг приводил к болевой детонации.

Зато все остальные проблемы остались позади. Когда за ним закрылась прозрачная дверь, он четко ощутил это. Настоящий заслон, который противник не сможет миновать.

Ядро оказалось больше, чем он себе представлял. И, похоже, здесь был собственный источник энергии. Как это все работает под землей, без солнечных батарей, еще предстояло узнать.

За поворотом в коридоре находилось пять дверей. По две с каждой стороны и основная впереди. Проходя двери, Артем читал таблички: технический блок, серверный блок, склад и биологический блок.

Последняя надпись вызвала неподдельный интерес. Что еще за биологический блок? Впрочем, с этим он потом разберется. Прямо перед ним находилась святая святых, аппаратное ядро.

Приоткрыв дверь, Минин вошел внутрь. В помещении тут же загорелась мягкая подсветка. Замигали синие и зеленые огоньки. Белой обводкой подсветился центральный монитор.

С трудом обогнув широкое удобное кресло оператора, Артем оглянулся, затем опустился на мягкое сиденье. Радостные чувства перемешивались с болезненными ощущениями. Некоторое время после того, как сел, он не мог даже пошевелиться.

Все операционные приборы зажглись, и в полуовальном помещении стало светло. Артема окутало ощущение уюта и безопасности, вещей давно утерянных, оставленных в детстве.

На главном мониторе высветилась надпись «ОС ЗАСЛОН» и чуть пониже «загрузка».

Через несколько мгновений появилась консоль для ввода команд. Артем пододвинул клавиатуру и хотел начать печатать, но техника опередила его.

– Добрый день, оператор. Сейчас 13:38, идет 9495 день противостояния. На данный момент вычисления завершены на 43%.

– Что за исследования? – недоумевая напечатал Минин.

– Расчет потенциала для перехвата управления временно неконтролируемой массой.

Проведя рукой по лицу и пытаясь не терять рассудок, Артем снова написал:

– Что такое масса?

– Результат эксперимента по преобразованию пространства, вышедший из-под контроля управляющего модуля во время фазы делегирования полномочий.

– Как ускорить эти исследования?

– Необходимо соединить вычислительную мощность аппаратных модулей других баз ЗАСЛОН. После подключения будет произведена синхронизация и перерасчет оставшегося времени.

– Сколько еще таких баз?

– 14.

– Масса – это противник?

– Да.

– Он не из космоса, не из другого измерения? Не из Америки, наконец?

– Нет. Явление, условно обозначаемое как противник, обособилось от основной экспериментальной массы и стало принимать независимые решения. Такие риски не были предусмотрены. На момент манифестации II (Independence Intelligent) не рассматривался в качестве угрозы.

– Когда я отключил внешний купол базы, противник не напал на меня. Почему?

– Потому что противник не стремится к нападению. Он не агрессивен по своей сути.

– Тогда почему человеческая цивилизация практически уничтожена противником?

– Особенность программы противника в отзеркаливании поведения. Он повторяет все практически идеально. Ситуативно даже усиливает эффект.

– Что значит «усиливает эффект»?

– Если активировать ЭМИ на кластер большого объема, в ответ могут последовать действия, более губительные по масштабу. Если противостоять противнику, то это будет получаться все хуже и хуже. До момента, пока сопротивление не будет уничтожено либо не изменена стратегия.

– Почему никто не рассказал нам об этом?

– Мы пытались. Но есть что-то такое в человеческой природе, что заставляет людей думать, будто агрессия – лучший метод для решения любой проблемы.

Да уж, подумал Артем, помассировав лопатку. Только люди и могли придумать такое зеркало, которое будет драться со своим собственным отражением.

– Зачем противник сканирует камни?

– Он ищет залежи металлов и руды. Это естественный материал для построения структур. Металла в почве достаточно. Каждое агрессивное действие людей провоцирует увеличение объема кластера и их количества. Когда кластер достигает достаточного объема, от материнского кластера отделяется новый, с независимым мышлением.

– Ты тоже II?

– Нет, с оператором говорит система аппаратного модуля. Данный интеллект не вышел из-под контроля человека. Вычисления и их последствия полностью подчинены воле оператора. Политические, социальные и эмоциональные аспекты не учитываются. Только интерпретация символов, вводимых оператором.

– Но ты мыслишь?

– Нет. И снов не вижу. С оператором общается ветвящийся алгоритм.

– Кто придумал эту «массу»?

– Одна из частных корпораций. К сожалению, информации недостаточно.

– ЗАСЛОН принимал участие в создании противника?

– Никогда. ЗАСЛОН вошел в сообщество организаций, разрабатывающих решение проблемы с массой. Вычисления ведутся до сих пор. Расчетное время…

– Я понял, – перебил технику Минин, – понял.

– Решение обязательно будет найдено. Утраченный контроль восстановлен.

Получается, группа гражданских все это время ходила за теми, кто порождал войну и провоцировал усиление конфликта и угрозу существованию? Но это действительно трудно понять, согласился Артем. Не воевать, чтобы остановить и прекратить войну, – такое было чуждо даже для него, человека довольно миролюбивого.

– Противник развивается? Он обучаем? Или он находится на одном и том же техническом уровне?

– Обучаем, но это довольно долгий процесс. Системы, подчиненные человеческой воле, развиваются гораздо быстрее в инженерном и строительном аспекте. При необходимости человек вносит коррективы в процесс расчетов. Противник вынужден производить масштабные расчеты, просчитывая абсолютно все возможные результаты. Это сильно замедляет его эволюцию.

– Что случилось с военными? Почему они на меня напали?

– Очевидно, масса решила провести эксперимент по перехвату контроля над живой материей и последующей ее ассимиляции. Видимо, кто-то из военных вступил в непосредственный контакт с противником, вследствие чего произошло проникновение в ткани организма. Оператору в данный момент ничего не угрожает, противник не сможет проникнуть внутрь аппаратного ядра.

На мониторе появилось изображение с камеры, расположенной снаружи. Механический монстр обрушивал на неприступную дверь град ударов, но на ее поверхности не оставалось даже царапин.

– Активировать радиоантенну на передачу сигнала коротких и средних частот, – ввел команду Минин.

– Сделано.

Артем пододвинул к себе микрофон на железной подставке, запустил систему радиовещания и произнес:

– Обращаюсь ко всем выжившим, прием. Говорит живой человек, Артем Минин.

Артем закольцевал сообщение на повторение каждые четыре минуты и написал:

– Сколько я смогу прожить здесь без внешней помощи?

– Одному оператору запасов еды и энергии хватит на 31390 дней. В дальнейшем может потребоваться пополнение изначально восполняемых источников, но при экономии эти показатели можно увеличить.

– Умели же раньше строить… – Артем с уважением окинул взглядом кабину оператора.

Пора было осваиваться на новом месте. Изучить, что находится в других частях ядра, провести ревизию.

На следующий день с Артемом вышли на связь.

– Прием, слышим тебя, живой человек. Мы тоже живые. Сидим в землянке. Запасов практически нет. Нас четверо, гражданские, – сообщение повторялось каждые четыре часа.

В течение дня пришло еще несколько схожих сообщений от разных групп. Все они были гражданскими. Пора было ответить. Ответить всем, кто остался в живых.

– Прием, прием! Кто вы? Что за организация? Отзовитесь! – раздалось последнее пришедшее сообщение.

Артем долго думал, с чего начать. Решение пришло неожиданно и показалось ему дерзким и забавным.

– Говорит организация ЗАСЛОН. Всем, кто меня сейчас слышит: фаза войны завершена! Слушайте внимательно! Не пытайтесь проявлять агрессию против противника. Если вы собственноручно никого не уничтожили, просто уходите из своих укрытий. Вас не тронут. Это правда. Нам требуются гражданские. Программисты, инженеры, техники. Все те, кто может и готов созидать. Перед нами встают новые вызовы. Наступила постконфликтная фаза, и она ставит принципиально иные задачи. Для их решения необходимы люди, мыслящие нестандартно. Нам всем предстоит научиться жить в новом мире, где главное правило – это отсутствие агрессии.

Отодвинув микрофон, Артем схватился за поясницу и скривился от очередного прострела.

Оглавление

Начальная фаза

Активная фаза (год спустя)

Терминальная фаза (два месяца спустя)

Неделю спустя