Натали Лавру
Девушка-мечта
Часть I. С первого взгляда
Ян был из тех молодых людей, что верят в неземную любовь до гроба, но никак не могут её найти.
Он обещал себе не размениваться на полузнакомых баб, но каждый раз притаскивал с собой из бара очередную "цацу". Кто же виноват, что они сами едва ли не дерутся за право провести с ним ночь? Наверное, это у него энергетика такая: привлекательная. Или внешность. Спасибо маме с папой.
Вопреки расхожему мнению, Ян вовсе не был бл*дунишкой. Парнем он был работящим, хозяйственным, вкусно готовил — ум отъешь. И собеседник отменный: природная эрудиция, знаете ли.
Одна беда: девушки, достойной такого сокровища, рядом не было. И поблизости тоже. И среди знакомых. И среди знакомых знакомых. И на сайтах знакомств… лично проверял: все не те.
Каждый раз, трахаясь с очередной девицей модельной внешности, Ян представлял свою возлюбленную, ту самую, гипотетическую. Ведь когда-нибудь она появится. А пока…
***
В тот пятничный вечер Ян с друзьями отправился в бар покурить кальян и, возможно, подцепить очередную красотку.
На диванчик подсели две уже опробованные девицы. На друзей Яна они демонстративно не обращали внимания, зато ему от их обильно надушенных сисек стало тошно.
Девицы, все из себя, так и сяк крутились перед ним, норовили лизнуть в ухо и залезть ручками ему в джинсы. Их даже не смущало, что они обе претендуют на одного и того же самца. XXI век раздвинул границы дозволенного. Свободный секс в порядке вещей.
Обделённые вниманием друзья немножко завистливо посмеивались, но спасать товарища не спешили.
Вообще Ян не брезговал переспать с одной и той же девушкой дважды, и даже с двумя сразу, но конкретно эти две особы начали его бесить.
Парень встал и, игнорируя возмущённые девичьи возгласы, направился в уборную, а оттуда — к барной стойке. Но не успел он заказать себе коктейль, как порядок в заведении был нарушен женскими криками, заглушающими музыку.
— Сволочь! Да таким, как ты, яйца надо без наркоза отрывать! — кричала неизвестная девушка, пока охранники втроём оттаскивали её прочь от какого-то неудачника с огромной проплешиной на голове от выдранных в пылу схватки волос.
И Ян понял, что попал. Ругательства незнакомки были настолько искренними, что брали за душу. Вмиг улетучилась мужская солидарность: да за обиду такой девушки и все волосья с головы повыдергать мало! И яйца тоже можно оторвать!
Ян сам не заметил, как вылетел за незнакомкой на улицу без верхней одежды. А на две ступеньки ниже его стояла она…
— Что уставился, х*йло членоголовое? — сказала она, спиной ощутив присутствие Яна.
Н-да. Как-то по-другому он представлял знакомство с любовью всей своей жизни. А может, это вовсе не любовь?
Парень ещё раз внимательно посмотрел на девушку: рост выше среднего, но до модельного не дотягивает, фигурка вроде не плохая, но, скорее, атлетическая, с широкими плечами, волосы светлые, не крашеные, на лице ни грамма косметики, костяшки на кулаках сбиты в кровь… Одним словом, боевой середнячок.
— Чего это ты обзываешься? — дипломатично ответил Ян. — Я, может, на твоей стороне.
Теперь настал черёд девушки разглядывать парня. Её глаза подозрительно сузились, затем она с хитрой улыбкой достала из кармана номерок из раздевалки и протянула Яну.
— Тогда забери мою куртку из гардероба, а то меня туда не пустят.
И Ян взял. И принёс. И подал с таким лицом, будто совершил героический поступок.
— А что мне за это будет? — поинтересовался он и пустил в ход один из своих безотказных приёмов: очаровательно улыбнулся.
Не подействовало.
— Перетопчешься. Хер бантиком завяжи, — и девушка двинулась прочь от бара.
Ян возблагодарил небеса, что додумался взять в гардеробе и свою куртку. Увязался следом за девицей.
— Стой! Погоди! А меня Ян зовут.
— Ян, катись к х*ям, — почти в рифму ответила девушка.
Она не кокетничала с ним, не завлекала, не набивала себе цену, и Ян всерьёз усомнился в своей неотразимости. Ему до зуда в штанах хотелось познакомиться с девицей поближе. Интуиция подсказывала: другой такой он уже не встретит.
Парню пришлось призвать на помочь все свои внутренние ресурсы терпения. Он вынес полсотни матерных посылов, ещё столько же личных оскорблений и десять обещаний, что он ещё пожалеет об их знакомстве.
Когда девушка назвала своё имя, Ян прямо на месте отбил чечётку от радости. Ура! Первая победа!
Прелестницу звали Параскева. Параша. Парашенька-няшенька… Вот прям смотришь на неё и хлопаешь себя по лбу: как же сам-то не догадался, что её зовут именно так?! Ведь она и её имя просто созданы друг для друга!
***
Так Ян нашёл свою Парашу. Увёз к себе домой и с первого же дня вручил ключи от квартиры.
Но ключами девушку в постель было не затащить. Чтоб вы знали: та, что носит имя Параскева, на дешёвые трюки не покупается. При первом же поползновении Яна в сторону начинающей мерно похрапывать девушки связка ключей больно стукнула его в глаз, а потревоженная Параша, словно бравый солдат, в полминуты оделась, обулась и вылетела вон.
Пока Ян охал и тёр слезящийся, пораненный острым ключом глаз, девушка мечты испарилась.
Пять минут потребовалось парню, чтобы перетерпеть боль, проглотить обиду и отправиться на поиски Параскевы. Но далеко идти не пришлось: объект поисков обнаружился под дверью.
— Телефон забыла, — сердито сказала она.
— Ты это… — почесал за ухом Ян. — Оставайся. Я же не думал, что ты такая недотрога.
— Я, что, похожа на тупую манду? — яда в голосе Параскевы хватило бы, чтобы отравить всех нерадивых любовников во вселенной.
— Нет, — виновато сглотнул парень, не узнавая сам себя. — Мне казалось, я тоже понравился тебе.
— Акстись, чувак! Я тебя даже не знаю! — ответила Параша. — Может, ты больной какой-нибудь, или трахаешь всё, что движется, или вообще шизик?!
— Нормальный я, — оскорбился Ян.
— Нормальным ты будешь, когда я в этом удостоверюсь. Знаю я вас таких: на словах все вы львы толстые…
Парень закатил глаза, но решил не спорить. Ночь любви отменяется. Точнее, нет, переносится на неопределённую дату. Но ради особенной девушки можно и потерпеть.
***
Утром Яна разбудили шорохи в комнате. Это Параша искала, чем бы зарядить телефон.
— Доброе утро, — улыбнулся парень.
— Угу. Я жрапнелью уничтожила хавчик у тебя в холодильнике. Очень вкусно. Это тебе мама столько всего наготовила?
— Нет, я сам готовлю, — Ян довольно улыбнулся: хоть чем-то он угодил девушке своей мечты. Затем сонно, по-кошачьи, потянулся и направится в туалет.
Но Параша в два достойных олимпийского чемпиона прыжка опередила соперника и закрылась в сортире.
Первые пять минут это казалось Яну забавным. Через десять минут продукты жизнедеятельности начали активно проситься на выход. Через полчаса Ян задумался: так ли уж ему необходима любовь в жизни?
— Эх, прокакалась от души! — сказала Параскева, вальяжно выплывая из туалета.
Ян хотел было ответить ей что-нибудь язвительное, но все мысли, как назло, были заняты другими неотложными делами.
Когда он, наконец, появился к завтраку, девушки в квартире уже не было, как не было и еды в холодильнике. Остался только послепохмельный рассол, сливочное масло, банка зелёного горошка да горбушка чёрствого черного хлеба. Ни каши, ни пирогов, ни салата с крабовыми палочками не осталось.
К чести Параши, она хотя бы потрудилась вымыть за собой посуду. Но как в неё уместилась вся еда — одному богу известно. Может, она гастарбайтеров на стройке подкармливает или нищих в метро? Надо будет спросить, но тактично, чтобы не обиделась.
На дверце холодильника обнаружилась короткая записка: "Приготовь пожрать. Приду вечером голодная".
Наверное, экстаз, который испытал Ян, прочитав послание Параскевы, можно было сравнить с оргазмом, увеличенным во сто крат. Ей понравилась его еда! Она придёт вечером! Да божечки-кошечки, он готов купить второй холодильник, лишь бы девушка мечты кушала его стряпню!
Весь субботний выходной прошёл в разъездах по магазинам и приготовлении разнообразных кулинарных шедевров. Хотелось впечатлить Параскеву, дать ей понять, что Ян — именно тот мужчина, который ей нужен.
И когда вечером девушка попробовала заботливо приготовленные специально для неё блюда, Ян услышал:
— Спасибо! Ты чудо!
Он даже ущипнул себя за предплечье, настолько дивными показались ему слова Параши. Он ожидал услышать что-то типа: "сэпэсэ, хавчик удался" или "обожралась, пошла на боковую" или "чё, реально сам проторчал у плиты полдня? во дурак, не легче было в магазине купить готовое?".
— На здоровье, — просиял Ян и тут же услышал почти родное:
— Только ты, бл*дь, не жди, что я после хавчика тебе отдамся. Моё доверие дорого стоит! — и всё сразу же встало на свои места. Параша, она и есть Параша.
***
В завоевании девушки мечты потянулись неделя за неделей. Первое время Ян думал, что не создан для совместной жизни и надо бы закругляться. Да и трахаться хотелось безумно. Истязание воздержанием было явно не для него.
Но, как только Ян представлял себе, что больше не для кого будет готовить, не с кем сочинять упоротые стишки и обсуждать, кто как сходил в туалет, на душе становилось пусто и тоскливо.
Да, порой Параша выкидывала фокусы типа вышить х*йчиковый принт на его любимой рубашке и шортах, поставить на его рабочий стол на компе порнографическую картинку, вырезать дырки на всех носках или выложить на обеденном столе с утра "приятного аппетита" муляжами дохлых тараканов (и где она их только достала?).
Одним словом: Параша. Что с неё взять?
Неизвестно, имя так повлияло на неё или она просто уродилась с придурью? Но ясно было одно: о том, что такое скука и однообразие, Ян забыл и возвращаться обратно, к прежней жизни, не хотел. Лучше уж пусть окажется, что на его пиджаке кое-кто вышил розовыми стразами: "коллекционирую беременных кукол барби", чем тотальное беспробудное одиночество. Эх, а ведь и такое было, пришлось потом объясняться перед начальством.
***
Однажды вечером Ян и Параскева поспорили: кто первый слопает шоколадку. Победивший получает право сделать любую глупость на свой выбор. Лавры первенства достались, разумеется, Параше.
Она с хулиганской улыбочкой вышла на балкон и продекламировала на весь двор:
— А из нашего окна жопа голая видна! — затем встала на табуретку и спустила шорты.
Люди, идущие с работы, мамочки с детьми и гуляющая молодёжь стали свидетелями вопиющего непотребства. Параша кокетливо повиляла своей филейной частью тела и с диким ржачем уползла в ванную.
Через пять минут под дверь явились две разъярённые женщины.
Ян честно целую минуту стоял и слушал крики праведного гнева. Стоял, пытался изобразить глубокое понимание и раскаяние, а сам до крови прикусил губу, чтобы не заржать в унисон с Парашей, которая предусмотрительно закрылась в ванной.
Женщины поорали и ушли.
— Ян? Я-а-ан? — послышалось жалобное из ванной.
— Что?
— Я опи́салась. Принеси мне чистые трусики?
И он принёс. Свои парашюты с зелёными танками. Ибо нельзя быть скучным и предсказуемым с девушкой мечты. Если он ей надоест, как потом жить? Ни одна самая популярная фотомодель не сравнится с Парашей по части харизмы и изобретательности.
***
Однажды Ян получил сообщение от возлюбленной: "Твоя мама зашла в гости".
Кровь в жилах у парня застыла. Если мама услышит слово "жопа" или "х*й", придётся вызывать скорую. Его в высшей степени интеллигентная мама впадёт в кому от крепких Парашиных словечек. Ян ведь ещё не удосужился их познакомить. Боялся. А зря. Надо было извернуться и устроить встречу, предварительно внушив Параше забыть все матерные слова.
И вот мама нагрянула без предупреждения. А Параша сейчас там… с ней… Маме так не терпелось поглядеть на девушку, сделавшую её сына счастливым, что она выгадала, когда у Параши выходной, и нагрянула.
Ян отпросился с работы и помчался спасать своё счастье. Уже влетая в квартиру, он учуял аромат свежеиспечённых пирожков с мясом, а затем услышал смех и звонкий девичий голосок:
— Милый? А почему ты так рано? Мы ждали тебя только к вечеру… — и из кухни выплыла Параша с ангельским выражением на лице и в фартуке. — Мы тут как раз пироги печём. Первая партия уже готова. Раздевайся, мой руки и садись за стол!
Вот так узнаётся, что твоя возлюбленная прекрасно готовит. А потом ещё выяснится, что она секретный агент под прикрытием, ага.
Кроме шуток: что он о знает о Параше? Со слов: имя, фамилию, отчество и дату рождения. Всё! Негусто… Откуда она родом? Из какой семьи? Какое получила образование? Где и кем работает? Кто был тот тип, которому она выдрала клок волос в баре? Сплошной пробел.
Наверняка у такой необычной и многоликой девушки интересная судьба и вагон талантов. А он, Ян, всё ещё не удостоился её доверия, раз она прячет от него свою жизнь. Логично, увы.
Сегодня вот оказалось, что Парашины пироги — это как наркотик: раз попробовал, и теперь постоянно будешь просить приготовить их. А ещё она умеет разговаривать, как аристократка, да таким голосом, будто сама Эвтерпа спустилась с небес.
Мама выглядела не просто довольной, она натурально цвела и с обожанием глядела на Параскеву. А потом она шепнула Яну на ушко, что такую хозяйку и в жёны брать не стыдно, и со свадьбой затягивать грешно.
Ян и не спорил, просто не знал, на какой кривой козе подъехать к Параше. Пошлёт ведь. Да ещё в нос больно даст, чтобы не повадно было нести влюблённую чушь.
Нет, такую, как Параша, захомутать непросто. Тут нужно придумать нечто особенное, чтобы уж наверняка. Цветы сразу же полетят в окно или мусоропровод, мягкие игрушки тоже. А вот если… Если её на острова свозить или подарить автомобиль? Нет, банально.
Ян постучал ладонью по лбу, но так и не придумал ничего оригинального.
***
Рабочие будни скрашивались весёлыми уютными вечерами. Ян был особенно счастлив ещё потому, что его мучительному воздержанию пришёл конец. И, надо сказать, не зря он столько ждал.
Параша насиловала его так, что все остальные девушки из женского рода превратились в средний. Наездница загоняла своего жеребца едва не до потери пульса.
Соседи стучали в стену, а при встрече косо смотрели на ночных нарушителей тишины. Пусть завидуют. Теперь-то Ян узнал, что такое неземная любовь.
А омрачилось счастье неожиданной недельной командировкой Яна. Его просто трясло от мыслей, что Параша за это время опять сбежит или найдёт кого-то другого. Он даже пытался взять с неё обещание дождаться, но возлюбленная ответила:
— А причиндалы мне свои отрежь и подари.
Ёмко и доходчиво. Оно и понятно: с какой стати Параскева должна что-то ему обещать? Они ведь до сих пор не говорили о будущем.
Ян не знал, что выкинет его избранница в следующую секунду: это могла быть ржачная шутка или обидное замечание. Но ему и представить было страшно, что однажды Параша исчезнет из его жизни. И Ян решился признаться:
— Парашик, я люблю тебя. Если ты хочешь бросить меня, лучше скажи сразу.
— Да твою, бл*дь, морковку! Не ссы, — отмахнулась она. — Чё ты опять начинаешь свои загоны, как сопливая малолетка? Жратвы мне лучше побольше оставь.
И Ян с энтузиазмом принялся забивать холодильник контейнерами с едой, чтобы Параше было удобнее брать их с собой на работу.
Командировочная неделя показалась парню годом. Он все вечера просиживал в отеле за ноутбуком, смотрел сериалы и переписывался с возлюбленной.
Вытащить из неё рассказ о том, как прошёл день, — гиблое дело, легче выловить в реке говорящую щуку и научить её ходить по суше. А на звонки она упорно не хотела отвечать: видите ли, ей не когда трещать по телефону.
Что же скрывает Параша? Может, залезть ей в сумку, пока она спит, и заглянуть в паспорт?
А если он вернётся, а её и след простыл? Что если она оставила ключи соседям и сменила номер телефона? А ведь она может. Просто потому что ей стало скучно и захотелось чего-то новенького.
***
Изъеденный ревностью и тревожными мыслями Ян вернулся в пятницу в обед.
Дома было прибрано, цветы политы, а в холодильнике… его ждал сюрприз: торт, объеденный по краям в форме сердечка.
Часть I. Бонус
Ян с вечера договорился с Парашей, чтобы утром не занимала ванную. Впереди важная встреча с потенциальными клиентами, поэтому нужно цвести и пахнуть. Ибо от первого впечатления зависит судьба сделки.
Параша лениво махнула рукой, мол, пожалуйста: хоть плыви на свою судьбоносную встречу в этой ванне.
***
Утро. Тёплый ласковый душ. Ян прикрыл глаза, нежась под массирующими кожу струями и одновременно натирал себя мочалкой. Прекрасное начало дня. Даже вода, казалось, пахла чем-то… чем-то природным, хвойным. Так, стоп!
Мотивчик назойливой песни, которую Ян напевал в душе, резко оборвался.
Всё тело от макушки до… до… Было зелёным!
В хромированной душевой стойке отражался зелёный человечек, а из шланга текла такая же изумрудного цвета струя.
— Что за чёрт? — воскликнул Ян, а потом вдруг заорал. — Пар-р-раша!
Зелень въелась намертво. Оттереть её можно только вместе с кожей. И ладно бы ещё был ровный приглушённый оттенок, но нет: по всему телу расползлись хаотичные пятна и потёки.
Плакал супер перспективный контракт…
В жилах Яна вскипела ярость. Он наскоро вытерся, обмотал полотенце вокруг бёдер и рванул вершить расправу над самым паскудистым человеком на свете.
— Э-э-эт-то что-о? — взревел он, показывая пальцем на своё перекошенное от гнева лицо.
— Как что? Харя твоя, — хохотнула Параша, — зелёная…
— Весело тебе? Ты вообще в курсе, что это не отмывается, а через полтора часа у меня важная встреча?! — прокричал он так громко, что зазвенели стены.
«Подумаешь… ну запихнула малюсенькую красящую капсулу в лейку душа. Ну разукрасила мужика. Чего сразу кричать-то?» — рассудила про себя Параскева.
Совершенно не думает человек о покое соседей. Нет бы тихонько посмеяться над милой шуткой, но куда там! Соседи, как телезрители, должны быть в курсе новостей. А вместо аплодисментов у них стук в стену или по батарее — кому что ближе.
— Привет соседи! — в тон Яну крикнула Параша. — Он зелёный! Юху!
Ян не оценил юмора и ещё более грозно навис над возлюбленной:
— Ты хоть понимаешь, что меня могут уволить за такое? Я, что, по-твоему, контракт поеду заключать… — он сделал глубокий вдох, сжал кулаки и с выражением закончил. — З-зелёным?
— Н-да, — покачала головой Параскева. — За Халка не сойдёшь: мелковат…
— Параша, я убью тебя! — он сделал секундную паузу. — Что значит, мелковат?! Это в каком это я месте мелковат?! Н-ну держись у меня! — многообещающе предупредил Ян, срывая с бёдер полотенце.
Часть II. Параскева, паскуда, вернись!
С тех пор как Ян нашёл своё нерадивое счастье, прошло без малого пять месяцев. Довольны были и сам Ян, и его мама, и Параша, которая ежедневно дегустировала кулинарные шедевры своего парня и не представляла без них своей жизни.
В проигрыше остались лишь девицы, которым теперь больше не перепадало внимания мальчика-красавчика, да друзья. Для тех и других Параша стала врагом номер один, так что забытые друзья и брошенные девушки скооперировались и приступили к реализации плана по разлучению влюблённых голубков.
***
Первая ласточка на высоченных каблуках прилетела в аккурат, когда Ян отсутствовал в очередной командировке.
— Мне нужен Ян, — бросила ультрамодная губастая каланча с таким лицом, словно она императрица, а Параша — безродная тварюшка.
— Таких здесь нет, — ответила Параша и бесцеремонно закрыла дверь. Однако на душе стало поганенько. С какой это стати всякие швабры ищут внимания её мужика?! На хер всех! На хер! Но на чей-нибудь другой… Этот занят.
На следующий день история повторилась, только на пороге стояла уже другая каланча. Тоже ультрамодная, тоже губастая и тоже на каблуках. И как им обеим удалось миновать домофон?
— Яна позови, — сказала девица Параше. С таким голосом только в службе секса по телефону работать.
— Нет, — Параша попробовала захлопнуть перед визитёршей дверь, но та проворно просунула ногу в щель.
— А, так это ты та самая Параша? — её неестественно пухлые губки расплылись в мерзкой улыбке. — Параша, твоё место возле параши, так что собирай манатки и уматывай. И передай Яну, что я беременна от него и что аборт делать не собираюсь.
Что Параскева ответила девице, как выпроваживала её вон, история умалчивает.
Да, у каждого из нас есть прошлое, кое-что хотелось бы выбросить, да нельзя. Параша это понимала. Но, если рассудить логически, каланча, предположительно залетевшая от Яна, знала Парашино имя. О своих отношениях они не объявляли, Ян даже не удосужился познакомить свою сожительницу с друзьями… Значит, он перемывал ей косточки, лёжа в постели с другой бабой! Откуда ещё эти длинноногие стервы могли узнать её имя?
Параша и сама не заметила, как стала считать Яна своим мужчиной. Казалось, у них всё серьёзно и прочно. Но каков ведь мерзавец!
***
До конца командировки Яну оставалось три дня. Разлука помогла ему решиться на важный шаг: он купил кольцо для возлюбленной и твёрдо вознамерился прямо с порога сделать Параше предложение руки и сердца.
Как же тоскливо было спать одному: ни тебе массажика на ночь, ни драки подушками, ни стонов удовольствия, от которых соседи барабанят в стенку. Тоска. Скорей бы домой.
***
Параша рационально рассудила, что может пожить в квартире Яна, пока его нет. Еды в холодильнике много. Вкусная. Жалко, если испортится… Хавчик ведь ни в чём не виноват. Да и куда идти?
А вечером третьего дня в дверь позвонила очередная швабра. Параша не стала открывать. Как пить дать, ещё одна залетевшая с*чка.
Рис с гуляшом и подливкой Параша ела, давясь слезами. Всхлипывала, но ложку за ложкой отправляла в рот, стараясь запомнить вкус. Нет-нет, она и сама умеет готовить, но… Почему же именно этот мужик готовит так, что можно отдаться ему за еду?
Странно, конечно, что все эти девахи решили нанести визит друг за другом, как будто договорились. Но почему-то не возникало сомнений: Ян с ними спал. То-то последнее время он зачастил ездить в свои е*учие командировки. Скотина! А ещё о любви говорил…
И чем Параша, такая неформатная, привлекла внимание всеобщего любимчика?
Как же хорошо, что она ничего не сообщала Яну о своей прежней жизни. Будто знала… Но как же больно. Как больно!
***
Утром пятницы Параша собрала свои немногочисленные пожитки и ушла. Ключи, врученные когда-то Яном, она оставила у соседки (правда, был ещё набор дубликатов, который Параша предусмотрительно сделала, так, на всякий случай).
На холодильнике осталась записка:
"Гори в аду. Ненавижу тебя и всех курв, которых ты трахал. Ключи у соседки".
Злую шутку про быка-осеменителя Параша любезно опустила. Она вообще могла бы написать Яну целое письмо, но не стала. Вот ещё! Тратить слова на всяких там кобелей…
***
Коллега по работе, милый кругленький толстячок лет тридцати, первый откликнулся на Парашин крик о помощи: приютил у себя на недельку-другую. Жил коллега через два дома от Яна, так что при желании можно было забежать к бывшему и спереть у него что-нибудь вкусненькое. А что? Никто не отменял компенсацию за предательство, а кушать хочется всегда.
В первую ночь на новом месте Параша пожалела, что согласилась пожить именно у этого парня. С виду он казался таким безобидным, божий одуванчик, не иначе! А на деле… Как только он засыпал, стены квартиры содрогались от адского храпа. Что там беруши! Тут и звукоизолирующие наушники с полным погружением не спасли бы.
Ночь превратилась в семь кругов ада. И за что Параше такие испытания?..
***
Ян прочёл записку и не удивился. У девушек вообще часто случаются заскоки, даже у самых любимых и особенных. Просто он мечтал обнять Парашу, а затем встать на одно колено и вручить кольцо. Увы.
В квартире не обнаружилось ни одной Парашиной вещи. Ни одной! Даже расчёски или шпильки для волос. Это могло значить только одно: собиралась она не в спешке, тщательно прошлась по квартире и собрала всё своё, чтобы больше не возвращаться.
Так вот почему она отвечала на его командировочные смс-ки неохотно и односложно.
Неприятный холодок пробежал по спине Яна.
***
Параша не вернулась через неделю. И через две тоже. Попытки позвонить и написать ей провалились. Чёрный список, мать его… Но и новая сим-карта оказалась бесполезной: Параша предусмотрительно сменила номер. А Ян ведь даже не знал, где она работает.
Чем? Ну чем он её обидел? С тех пор как они познакомились, он даже не смотрел в сторону других баб! Разве что татуировку на лбу не набил. О каких курвах говорила Параша? Что этой дурочке взбрело в голову? В любом случае нужно было обсудить все вопросы с ним. А она… Эх, Параша-Параша.
И снова жизнь без любви. Ян сорвался в первые же выходные и отправился в клуб с друзьями.
Повеселиться так и не удалось. Друзья как-то нездорово обрадовались расставанию Яна с «деревенщиной». Сказали, что рады спасению друга из лап приворожившей его коварной аферистки. Прозвучало обидно, но Ян не стал изливать душу тем, кто не способен понять.
Полузнакомые девицы слетались, как мотыльки на огонёк, и настырно нарушали личное пространство, не замечая, как Яну плохо. Спасение было лишь одно: алкоголь.
***
Первую неделю Ян рефлексировал. Жил и не жил. Напился, отравился, два дня провалялся в постели. Один. Потом с головой погрузился в работу.
Вторая неделя без Параскевы накрыла парня безумием: он наготовил всевозможных вкусностей, в надежде, что Параша каким-то шестым чувством приманится. Ждал-ждал, а потом в истерике чуть не выкинул еду в окно.
Нет, ну какая паскуда! Он всю душу ей отдал, а она даже не удосужились объяснить, в чём дело, и умотала!
И ведь угораздило влюбиться! Нет бы попалась какая-нибудь Алина или, на худой конец, Наташа… А тут — Параскева, девушка, которой ничего не стоит превратить чужую жизнь в…
***
Чудеса или шизофрения? Ян готов был поклясться, что к сгущёночному торту не притрагивался. Ну, половину уж точно не осилил бы.
Кто съел торт? Да он весит два килограмма! Тут от одного куска заднее место слипнется, а уж съесть целую половину… На это был способен лишь один конкретный паскудистый человек.
Чтобы наготовленное добро не пропадало, Ян позвал в гости маму и младшую сестру (папе всё время было некогда). А тут… Неужели приходила Параша? Значит, пока рановато объявлять об их окончательном расставании? Они поговорят и поймут друг друга. Только вот свои ключи Параша отдала… Как же она проникла в квартиру? Море вопросов…
Пока мама с сестрой угощались, Ян сидел с глупой улыбочкой и строил коварные планы по завоеванию Параши. Если она ещё хотя бы раз придёт поживиться вкусняшками, он её выловит и не отпустит. Свяжет, посадит на цепь, но заставит ответить за причинённые страдания!
***
Ян предусмотрительно припарковал свой автомобиль наплатной крытой стоянке подальше от дома, чтобы Параша не просекла, что её поджидают.
Дальше дело было за малым: приготовить побольше угощений и затаиться, а когда Папаша явится, изловить её.
Да, ради таких глупостей Ян ещё не брал отпуск.
***
Когда в двери заворочался ключ, Ян аж подпрыгнул. Он рассудил, что лучше спрятаться в комнате, так как Параша вряд ли пойдёт туда.
В прихожей послышался шорох снимаемой обуви, затем лёгкие, едва слышные шаги на кухню, звук открываемой дверцы холодильника…
Ян дал девушке пару минут, чтобы перекусила и потеряла бдительность, а потом не выдержал и вышел.
— Вот я тебя и поймал, — сказал он, едва сдерживаясь, чтобы не сжать её в объятиях.
На кончике Парашиного носа потешно белела сахарная пудра. И Ян понял, что невозможно соскучился по своей любимой.
Параша застыла на месте, поспешно дожевала пирожок и метнулась к выходу.
— Не так быстро! — преградил дорогу Ян. — Сначала скажи, почему ты ушла от меня?
— Ах, ты не знаешь? Так пусть тебе расскажут сучки, с которыми ты трахаешься за моей спиной!
Ян приподнял одну бровь.
— А вот с этого места подробнее, пожалуйста.
Параша изобразила голос и кривлянье одной из бывших любовниц Яна:
— Ах, ты та самая Параша? Параша, твоё место возле параши. И передай Яну, что я от него беременна, так что собирай манатки и уматывай.
Ян резко переменился в лице.
— И ты поверила?
— Ага. Всем троим. Они были очень убедительны, — огрызнулась Параша.
— Даже троим? — неподдельно изумился парень. — Что, и все беременны от меня?
— Короче, меня твои дела теперь не касаются, — бросила ему Параскева и предприняла очередную попытку уйти.
— Я тебе не изменял, — остановил девушку он. — И в мыслях не было.
— Ага-ага, — с явным скептицизмом ответила Параша, косясь на бадью с пирожками и прикидывая, как бы незаметно умыкнуть парочку. Всё-таки любовь любовью, а без жратвы мы все будем мертвы. Должен же этот обманщик заплатить за разбитое сердце.
— То есть каким-то там шлюхам ты поверила, а мне — нет? — воззвал к Парашиному здравому рассудку Ян.
— А что я должна была думать, когда ты при первой возможности спешишь съе*аться в командировку? Если тебе нравятся тощие селёдки без сисек, на хрена было пудрить мне мозги? На хрена, с*ка-бл*дь, петь дифирамбы о любви? — Параша почти кричала. Уж лучше гневаться, чем лить слёзы и завывать белугой.
— Дура! — тоже повысил голос Ян. — Да на свадьбу я копил! Хотел сделать предложение, приехал, а на холодильнике твоя записка!
На две секунды в кухне повисла звенящая тишина.
— Ка-акое ещё предложение?.. Кому? — оторопело переспросила Параша.
Ян шмыгнул носом и пустил слезу. Он понимал, что большим во всех отношениях мальчикам плакать не положено, но расчувствовался. Боролся с собой до последнего, да куда там!
Параше-то всё хоть бы штучка, она, как колобок, от любого укатится, и потом ищи-свищи! Вот найдёт себе какого-нибудь толстого повара-кондитера и аут: нечем станет заманивать…
— Кому-кому… — пробубнил Ян и спрятался в ванной. Было больно и обидно. Он тут, видите ли, вёл почти монашеский образ жизни, вкалывал на работе, как трижды проклятый, а его обвиняют в изменах… И, главное, как доказать свою верность?
Парень умылся и поспешил вернуться на кухню, боясь, как бы Параша не исчезла насовсем.
— С тех пор как я с тобой познакомился, я ни к кому даже не притрагивался, — с видом оскорблённой невинности сказал он. — Ты, мама и сестра не в счёт. И детей у меня ни от кого, кроме тебя, быть не может. Понятно тебе?
— А откуда тогда взялись эти швабры длинноногие? И откуда знают моё имя? — всё ещё недоверчиво, но уже без обвиняющих интонаций спросила Параскева.
— Точно не знаю… — пожал плечами Ян. — Но, кажется, догадываюсь, откуда.
— И?
— Мои друзья сказали… бывшие друзья, — это было всего лишь предположение, но вполне логичное и пока что единственное. — Когда ты появилась, я перестал ходить по клубам, парни обиделись и, видимо, решили зло пошутить.
— Таких друзей — за муди — и в музей! — процедила Параша и выжидающе уставилась на застывшего статуей Яна. — Чего стоишь, как мешком пришибленный? Предложение-то своё зажилил что ли?
Стояла статуя и вдруг, в один момент, её снесло ветром. Или не ветром, а силой любви.
Через минуту Ян появился на кухне с красной коробочкой, в которой поблёскивало кольцо.
— Параша, выходи за меня замуж! И только попробуй отказаться и снова сбежать, паскуда такая! Поймаю, посажу тебя на цепь и буду насильно кормить пирожками!
Часть III. Парашина тайна
Казалось бы, возвращение любимой до пара из ушей Параши должно было избавить Яна от страданий и переживаний, но нет.
Девушка по-прежнему хранила в тайне место своей работы, сведения о прошлом и о родственниках. На эти темы было наложено табу. Даже в паспорт заглянуть не удалось: а вдруг у Параши есть бывшие мужья и — о ужас! — дети!? Нет, любить её Ян не перестал бы, но он почему-то считал, что по крайней пере первое время ни с кем не придётся делить свою любимую.
Что же скрывает Параша? И как это узнать?
Она настояла на том, чтобы жениться не в декабре, а во второй половине января или вообще в феврале. Зачем? Чем плох декабрь?
В последнее время она стала какая-то задумчивая, молчаливая, даже во время совместных дурачеств в её глазах читалось беспокойство. Или Ян, изъеденный сомнениями, просто понапридумывал себе разной нелепицы.
Полтора месяца до свадьбы.
Параша всё чаще стала уходить куда-то "по делам", запираться в ванной или на балконе, когда говорила по телефону. Подозрительно. И, что обидней всего, она умела говорить так тихо, что ни слова не удавалось подслушать.
Ян рассудил, что, если возлюбленная что-то скрывает, то, скорей всего, правда ему не понравится. Пора раскрыть карты, иначе потом будет поздно.
И как же раньше Яну не пришло в голову поставить Параше ультиматум или проследить за ней?
***
Первым шоком стало Парашино место работы. Версия про тайного агента оказалась близка к истине. След привёл Яна к зданию городской тюрьмы. Ну, хоть не порно студия, и то хорошо.
Вероятно, Параша работала в тюрьме охранницей или уборщицей, оттуда и нахваталась крепких словечек. Ладно, тут понятно, почему она не хотела рассказывать о своей работе. Не престижно, учитывая, что Ян — топ-менеджер в успешной компании.
***
Дальше нужно было выяснить, что за "дела" возникают у Параши по выходным.
— Любимый, мне нужно по делам на пару часов.
— Куда, если не секрет? — спросил Ян, как обычно, не рассчитывая получить сколько-нибудь вразумительный ответ.
— Играть роль манекена, — "порадовала" очередной загадкой Параша.
— Ясно… — вздохнул Ян и сжал кулаки, мечтая, чтобы недосказанности в их отношениях на самом деле прояснились.
— Эй, ну не дуйся! Вернусь к ужину, посмотрим фильм.
— Угу… — только и успел буркнуть себе под нос Ян, прежде чем Параша выпорхнула за дверь. Всё это время в её кармане настойчиво вибрировал телефон.
***
Двадцать первый век хорош тем, что местоположение телефона можно отследить с помощью приложения. Раз — и Ян знает, куда несёт его скрытную загадочную возлюбленную.
Два — он садится в авто и следует за Парашей.
От сердца отлегло, когда нерадивая невеста вышла из метро и направилась в сторону торгового центра. Какое счастье, что не в гостиницу!
Три — Ян выходит из машины и идёт по направлению к маячку.
***
Пожалуй, выцепить обманщицу в отеле было бы не так больно, как увидеть, что Параша выбирает обручальные кольца с тем самым типом из клуба, которому она в драке вырвала клок волос.
Волосы у парня отросли, теперь на голове красовалась модная пижонская стрижка.
Ян подошёл ближе. Двое стояли к нему спиной и разговаривали друг с другом:
— Это кольцо не подходит, на нём камешки слишком незаметные, — нехарактерно придирчиво сказала Параскева.
А ведь Яну до сих пор не удалось затащить её на примерку колец, так как Парашенька, видите ли, терпеть не может ювелирные безделушки.
— А не всё ли равно, какие выбирать? — ответил ей плешивый (Ян решил, что парень навечно останется для него таковым). — Они все одинаковые.
— Слушай, думаешь, я от тебя в восторге? Я вообще терплю тебя только из-за ребёнка! — огрызнулась Параша.
"Что? Ребёнка? — у Яна внутри всё похолодело, по телу пробежала мерзкая, предсказывающая тотальный пи*дец, дрожь. — Что за бред? Параша ведь собиралась замуж за него? Какого чёрта она опять связалась с этим плешивым козлом?"
— Хм-гм… — обозначил своё присутствие Ян.
Параша обернулась и со свойственной ей невозмутимостью осведомилась:
— А ты какого чёрта здесь делаешь? Следил за мной?
Лицо у Яна перекосило от отвращения. Он в один миг понял чувства мужчин, которых жестоко предали. Вот так раскроешь свою душу настежь какой-нибудь проходимке, а она там нагадит, потопчется, а потом выставит всё так, будто ты сам виноват.
— Знакомое лицо, смотрю, — кивнул Ян на плешивого.
— Сама не рада. Я только не пойму, какого хера ты сюда притащился? — ещё раз осведомилась Параша, застуканная с поличным.
"Вот ведь гадина, — подумал Ян. — Так искусно притворяется, будто ничего особенного не происходит… Ей бы в кино сниматься."
— Чтобы предупредить: если ты до сегодняшнего вечера не заберёшь свои вещи, я спущу их в мусоропровод, — негромко, но очень злобно процедил Ян.
Девушка не стала спрашивать о причинах такого резкого заявления, и так всё было понятно.
Ян ушёл так быстро, что догонять его пришлось бы бегом. Но Параша знала, что унижаться перед обиженным человеком бесполезно — он начнёт тебя винить ещё больше.
Она обратилась к своему спутнику:
— Ты, что, хер козлиный, не мог сказать, что мы с тобой не пара? — излила Параша свой яд.
— С какой стати я буду говорить о личном первому встречному? — удивился плешивый, которого, к слову, звали Антон.
— Мудила! — толкнула его в бок Параскева.
— А нечего было трепаться про тот случай в клубе! — злорадно усмехнулся Антон. — Теперь сама оказалась на моём месте!
— Я, в отличие от тебя, не трахаюсь с незнакомыми людьми в туалетных кабинках! — Параша даже притопнула ногой от негодования, затем взяла себя в руки, вспомнила, зачем они пришли в ювелирный магазин, указала на подходящую пару обручальных колец и пулей вылетела из торгового центра на улицу. Не было больше сил держать лицо.
***
Ян, разумеется, не стал дожидаться свою экс-невесту. Уехал. Хотелось срочно-срочно залечить сердечные раны бурным сексом с какой-нибудь… Или нет, просто уехать в лес, подальше от людей, и проораться как следует.
Гадина! И ведь его мама с сестрой были в восторге от Параскевы! Мол, она настоящая, живая… Тьфу, ещё как живая! Настолько, что живёт двумя жизнями сразу! Ох, какая же она… Какая же… Правы были друзья.
Как сказать родным? Что им сказать?
А что было бы, не проследи он за Парашей? В день свадьбы она объявила бы ему, что передумала и уходит к другому? Кто был для неё запасный вариантом: Ян или плешивый? Скорей всего, Ян, раз тот, второй, знал про ребёнка.
Да, и что за ребёнок? Параша ведь не была беременна. Или она инсценировала месячные? Вот ведь лживая тварь!
***
Вещи Параша собирала в гордом одиночестве. Что-то она расслабилась в последнее время, потеряла бдительность: накопилась целая куча не очень важных, но милых сердцу мелочей. Все не заберёшь.
Но надеяться на продуктивный разговор с Яном было нельзя. Раз он даже не удосужился выслушать, то пусть теперь довольствуется своими длинноногими шлюшками.
Почему Параша не рассказала про Антона раньше? А что рассказывать? Такие как он достойны забвения. Но так уж вышло, что вскоре им предстоит стать родственниками. Возможно, ненадолго. Возможно, до свадьбы дело даже не дойдёт… И всё же это шанс, что у Антона проснётся родительский инстинкт, и ребёнок, который скоро родится, будет расти в полной семье.
***
Ян вернулся, когда Параша перетаскивала две свои сумки с самым необходимым к парадной двери.
Стоило Параше увидеть своего бывшего теперь уже жениха, как весь решительный настрой сдуло словно ураганом.
— Ян? — позвала она, но никто не ответил. — Это был жених моей сестры.
На этот раз Ян подошёл, встал к Параше лицом к лицу и сказал:
— А ему ты сказала, что я твой брат?
— Да он прекрасно знает, кто ты, просто назло так сделал! Ох, чёрт, Ян… — она пустила слезу от осознания нелепости своих оправданий. — Он так отомстил за тот случай в клубе…
— Не трудись. Я уже всё понял.
— Что? Что ты понял? — с вызовом спросила Параша.
— Что с меня довольно твоего вранья! А ведь как профессионально ты меня обработала! Я готов был жениться на тебе, не зная, кто ты! — он горько усмехнулся. — Теперь дури голову кому-нибудь другому! И ключи верни! — Параша протянула ему связку. — Запасные тоже!
— Это и были запасные. Других у меня нет, — тихо, сама не узнавая собственный голос, сказала она.
— Да ну? — снова не поверил хозяин квартиры. — Тогда я завтра же поменяю замки.
— Значит, когда к тебе домой ломятся беременные шлюхи, я должна верить только тебе, а когда та же фигня повторилась со мной, я вдруг стала лживой тварью?! Знаешь, кто ты после этого? — х*йло последнее!
Параша, давясь слезами, оделась, взяла свои неподъёмные сумки и ушла. Ян даже не посмотрел, что от такого груза можно надорваться или, к примеру, потерять ребёнка. Видимо, в душе уже похоронил все светлые чувства к бывшей возлюбленной.
***
Ночевать Парашу пустили в общежитие для служащих. Нормальной кровати не нашлось, так что спать она легла на диванчик в раздевалке спортивного зала.
Параша особенно не любила это место, потому что служивые — народ, голодный до женских прелестей. С такой стрессовой работой денег и женщин всегда недостаточно.
Но в этот раз деваться было некуда. Конечно, можно было снять койку в хостеле или комнату где-нибудь, но это надо ещё искать, чтобы было недалеко от работы, звонить… А с Парашиным осипшим голосом и убитым настроением легче броситься под поезд.
***
На следующий день Параше снова предстояло проводить допросы у заключённых, которые были замешаны в одном возобновлённом уголовном деле. Работёнка и без того противная, но в этот раз расшатанные Парашины нервы не выдержали, и она от души отметелила зека, который, вместо имени-отчества или звания, обращался к ней "сладенькая".
За проступок Парашу не понизили в звании, но дали наказание: два месяца стоять с радаром в кустах, на обочине дороги, и штрафовать водителей, превысивших скорость. Работёнка — самое то, чтобы проветрить, а заодно и отморозить мозги.
На самом деле Параша была даже рада такому раскладу. Лучше мёрзнуть, чем перебирать бумажки и составлять протоколы. Так хотя бы не думаешь о всяких там мерзавцах, которые сначала кричат, что любят, а потом выгоняют на мороз с вещами, не дав даже объясниться.
Чем больше работы, тем меньше страданий. Дополнительные смены — лучшее лекарство от хандры. К тому же Параша копила на свадьбу сестры и на самые необходимые вещи для племянницы, которая должна родиться в марте.
***
Две недели пролетели, как парусники в штиль, то есть проползли, истязая и без того несчастную Парашу.
В выходные становилось совсем невмоготу. Уж лучше упахиваться до обморока, чем вспоминать о прошлом и думать-думать-думать…
Каждый день она ждала, что Ян одумается, позвонит или напишет ей, предложит поговорить, но он молчал. Наверняка нашёл ей замену. Да точно нашёл, чего уж там
лукавить… Спермотоксикоз — как наркотическая зависимость, ломает не по-детски.
***
В Новый год Параша ловила нетрезвых водителей на кольцевой дороге. Стоял трескучий мороз, и чтобы набрать требуемую норму по штрафам, нужно было почти всю смену торчать на улице.
Парашин напарник откосил от смены в последний момент, якобы заболел, поэтому работать в этот раз пришлось в одиночку.
Новогодних чудес ждать не приходилось, но всё же они случились: удалось-таки тормознуть последнего по штрафной норме нарушителя, которым оказался… тот, о ком Параскева старалась не думать.
Перед тем как подойти к до боли знакомому авто, Параша прокашлялась, чтобы голос не проседал и звучал убедительно.
— Капитан Сташевская. Ваши документы, пожалуйста.
— К-капитан? — неподдельно удивился водитель, но документы протянул.
— Вы превысили скорость на двадцать пять километров в час. Выходите из машины.
— Послушай, я спешу. Может быть, мы по-быстрому договоримся?
— Пройдёмте для заполнения документов в служебную машину, — бесстрастным голосом сказала Параша.
Когда они оба оказались в салоне автомобиля, Ян, в свойственной ему манере, усмехнулся.
— Так вот, значит, кем ты работаешь, — Параша не ответила, продолжила заполнять бланк штрафа. — Зачем было держать это в секрете?
— Дыхните в трубку, — строгим голосом скомандовала она, подставляя к его лицу алкотестер.
— Э-э… Это ещё зачем?
— Стандартная процедура проверки. Дыхните.
Ян дыхнул. Аппарат показал, что алкоголь в крови превышает допустимую норму.
— Вам необходимо будет проехать в отделение. За вождение в нетрезвом виде вы будете лишены водительских прав.
— Ты так шутишь? Разрушила мне жизнь и всё никак не уймёшься?!
— Наш разговор записывается. В случае сопротивления сотруднику полиции или попытки скрыться, вы будете арестованы и отданы под суд.
— Твою мать! — выругался Ян.
Делать нечего — пришлось ехать на освидетельствование и оформлять протокол правонарушения.
По окончании процедуры можно было отправляться к себе — спать.
— Отстрелялась, трудяга? — спросил Анатолий Михалыч, дежурный по отделению, с которым Параскеве приходилось частенько общаться по долгу службы.
— Ага, — коротко кивнула она, не настроенная на болтовню после встречи с бывшим возлюбленным, который стоял в трёх шагах от неё и нервничал, безуспешно пытаясь вызвать такси.
— За двоих теперь работаешь, умница. Тонька на тебя молиться должна, сколько ей ещё ходить-то осталось?
— До марта, — соблюла этикет Параша, так как дядя Толик (так она его называла) относился к ним с сестрой, как к родным.
— Ух, люблю малышей, они такие лапочки, когда маленькие.
— Угу… С Новым годом, дядя Толик, пойду отсыпаться.
— И тебя с Новым счастьем! Может, ребят вызвать, чтобы подвезли тебя?
— Не надо, сама доберусь.
***
На улице Парашу догнал Ян.
— Зачем ты это сделала? — со сквозящей в голосе обидой спросил он.
— Это моя работа. Ничего личного, — и она направилась в сторону офицерской общаги, где ей всё-таки удалось выбить себе койку.
— Довольна ты теперь? Растоптала меня, а теперь ещё поглумилась. В этом вся твоя сучья натура!
Параша снова повернулась к Яну лицом. Он всё ещё был пьян, причём не слегка, а достаточно для того, чтобы взболтнуть лишнего.
— Ты сам себя растоптал, — сказала она грустно, а потом вспомнила, что никогда не была и не будет размазнёй, и добавила. — Потому что ты х*йло последнее!
— Я тебя любил! — неожиданно закричал он и опустился коленями на снег. — Чем я тебя не устроил? Чем этот плешивый ушлёпок лучше меня? Чем?
— Эй, ты совсем идиот? Вставай давай! Ноги себе отморозишь, кто потом за тобой, инвалидом, ухаживать будет?
— Отвали! — он начал размахивать руками, чтобы Параша не приближалась.
— Бл*дь! — выругалась она и всё-таки вызвала наряд, дежуривший неподалёку, и велела доставить Яна домой. Не то отморозит себе всё нужное, а виноватой, как всегда будет Параша.
***
К рождеству Параша поняла, что выдохлась. На работе ей поставили принудительный выходной, сказали, перестала быть похожей на человека.
Так как Параша не привыкла бездельничать и страдать, нужно было потратить время на что-то полезное. А таковым оказался совместный шоппинг с сестрой.
Антонина, именно так звали Парашину сестру, пребывала на седьмом месяце беременности и собиралась выйти замуж за отца своей будущей дочки.
Тоня влюбилась в своего почти тёзку без ума и без памяти. Даже когда выяснилось, что Антон — знатный ходок налево, она продолжала за него бороться. Беременность тоже была одним из приёмов этой борьбы.
Параша приложила все силы, чтобы этого не случилось, но потерпела поражение. Если раньше она грозилась оторвать Антону яйца, если тот приблизится к её сестре, то, узнав о беременности Тони, круто сменила тактику.
Ради свадьбы сестры Параша промыла мозги Антону, взяла на себя свадебные расходы и следила за тем, чтобы всё шло по плану.
Да, в ходе подготовки пришлось расстаться с Яном, и это, если уж совсем честно, было больно. Больно до такой степени, что каждый день перед сном Параша тихонько плакала.
«Не поплачешь — не уснёшь», — был теперь Парашин девиз.
Кое в чём она, конечно, была виновата. Да, она не познакомила сестру с Яном, потому что боялась, что Тоня начнёт завидовать. Стыдно быть счастливой, когда твоя беременная сестра-близнец страдает от не совсем взаимной и какой-то бестолковой любви.
Кроме сестры, у Параши никого больше не было. Они выросли в детском доме. Хвастаться нечем.
***
От государства Параше и Тоне досталось две комнаты в коммуналке. Параша пожертвовала свою долю сестре и обменяла комнаты на маленькую студию на окраине города. Потому что для воспитания ребёнка нужны условия. Может быть, именно этот шаг поможет сплотить Тонину будущую семью.
На момент обмена недвижимости Параша жила со своим женихом и не даже не думала о расставании. Но что случилось, то случилось. Отбирать у беременной сестры жильё — это низость.
Параша не пропадёт. Жить с сестрой она не хотела, так как они с Антоном на дух друг друга не переносили. Парашино присутствие могло отвернуть будущего отца Тониного ребёнка от женитьбы.
Нет, Параша сильная, она справится.
***
И вот появился целый день на общение с сестрой, которая впала в депрессию оттого, что через два дня свадьба, а она не влезает в свадебное платье. Живот слишком большой.
После удачно подобранного нового платья девушки отправились в детский отдел. Самое время приобрести всё необходимое для ребёнка.
Сёстры разбрелись по магазину: Параша в секцию с детским постельным бельём, а Тоня осталась любоваться ползунками и пинетками.
— Ты? — к Тоне подошла незнакомая женщина средних лет с девочкой-подростком.
— Я, — машинально выдала Парашина сестра.
— Но… — женщина уставилась на Тонин беременный живот. — Как? Почему? Ты вообще в курсе, что сломала жизнь моему сыну? И не стыдно тебе?
— Да я даже не… — пыталась вставить слово Тоня, но женщина уже завелась.
Тоня стояла и молча слушала, как на неё незаслуженно выливают негатив, а в глазах уже начали поблёскивать слёзы. Она и до беременности была излишне мягкотелой, а теперь готова была разрыдаться от любой мелочи.
— Так, стоп! — почти вовремя пришла на помощь Параша. — Зачем это вы кричите на мою сестру?
— Э-э… Параша?
— Здравствуйте, Елена Николаевна. Привет, Василина, — поздоровалась Параша с матерью и сестрой своего бывшего жениха.
— Мы думали, это ты… Ой, извините, девушка, так неудобно, — обратилась Елена Николаевна к Тоне, а та в ответ лишь хлюпнула носом.
— Всё, Тонюш, успокойся, это всё было сказано не тебе, — обняла сестру Параша, а потом обратилась к своей экс-будущей свекрови. — Кстати, никто не ломал жизнь вашему сыну. Он сам выставил меня за дверь с вещами и даже слушать не стал. Сам мудак!
Елена Николаевна огляделась по сторонам.
— Не лучшее место, чтобы выяснять отношения, — заметила она.
— Нечего выяснять. Всего доброго! — сказала Параша и потащила сестру в сторону.
"Вот ты, вселенная, что творишь? — негодовала про себя Параскева. — Мне бы обо всём этом забыть, как о кошмарном сне, но ты всё равно подсовываешь мне под нос эту семейку! Как же так, вселенная?"
Часть IV. Вселенная шалит
Ян спал, когда ему позвонила мама.
— М-м-м? — не удосужившись посмотреть на экран, промычал он.
— Сын! Немедленно объяснись!
Строгий мамин голос всегда действовал на Яна отрезвляюще, вне зависимости от степени алкогольного опьянения.
— Мама? — переспросил он, чтобы выиграть время и сообразить, где он опять успел накосячить?
— Скажи-ка мне ещё раз, почему ты расстался с Параскевой?
— Ох, мам, давай не будем…
— Нет, будем! — безапелляционно заявила она. — Через полчаса чтобы был у нас!
***
И взбудораженный Ян тотчас же примчался в отчий дом, где на него с порога набросилась Василина со своим невероятным рассказом.
— Представляешь, гуляем мы с мамой сегодня по магазину, а навстречу нам Параша с во-о-от таким животом! Мама ей: ах ты, такая-сякая…
— Да ладно тебе заливать, я на днях видел её, никакого живота нет, — отмахнулся Ян.
— Ты дослушай сначала! — стукнула брата в плечо Василина. — Вот мама кричит на неё, а та плачет, а потом из-за угла выскакивает настоящая Параша и говорит: "Чего это вы на мою сестру кричите?" Ты понимаешь, да? Они похожи, как две капли воды, только одна толстая, а другая…
— Васька, хватит болтать! — послышалось откуда-то из зала. — Не толстая, а беременная.
— Ну, беременная… — нехотя поправила себя Василина.
— Так… — попытался осознать услышанное Ян. — Мам, это правда, что ли?
Сестра активно закивала головой, а из комнаты донеслось мамино: "Да!"
Ян на автомате прошествовал в гостиную и плюхнулся на диван.
— Во я дурак… — произнёс он в пустоту. — Значит, у неё и правда есть сестра?
— Звони, пока не поздно, — сказала мама, подвешивая новую гардину к карнизу. Она всегда хваталась за переделку интерьера, когда была взволнована.
— Поздно. Я очень некрасиво её выставил.
— Так, значит, извинись! — повысила голос мама. — Ты маленький, что ли? Выйди на кухню и позвони!
Мама у Яна не тот человек, с которым можно спорить, поэтому пришлось идти и звонить. Однако Параша не была бы собой, если бы в очередной раз не сменила номер. Она сделала это после новогодней ночи, когда окончательно убедилась, что ждать больше нечего.
— Мам, я это… пойду, наверное, — сказал Ян, у которого расстроенные чувства были написаны на лице.
— Я мужчину вырастила или мудака? — огорошила своим вопросом мама. Она впервые в жизни употребила слово «мудак».
— Э-э… — Ян застыл на месте. — Мам, ты чего?
— Я чего? Это ты чего! Я-то свою жизнь уже прожила и главный выбор совершила. А ты? Хочешь каждый раз водить домой разных девок и потом напиваться? Не такого будущего мы с твоим отцом для тебя хотели.
— Я разберусь, мам, — сказал он и ушёл к себе домой.
А разобраться стоило.
«Значит, это действительно был жених её сестры… — начал рассуждать Ян. — И Параша на самом деле не беременна. Ох… Ну почему? Почему она мне не рассказала обо всём раньше? Зачем было держать это всё в секрете? Эх, Параша-Параша…»
На следующее утро перед работой Ян взял такси и отправился в отделение, где он совсем недавно проходил освидетельствование вождения в нетрезвом виде. Ехать туда откровенно не хотелось, но именно там ему могли сообщить хоть какую-то информацию о том, где найти Парашу.
Мужика, который мило беседовал с возлюбленной Яна, на месте не было. Дежурил кто-то другой.
— Здравствуйте. Вы знаете девушку по имени Параскева? Она работает в полиции.
— В связи с чем вопрос? — недоверчиво зыркнул на Яна дежурный.
— Вопрос жизни и смерти. Мне очень нужно с ней связаться или найти её.
— На сутках она. Работает.
— Э-э… А где?
— Не положено разглашать.
— Пожалуйста! Мне очень-очень нужно. Я должен её найти.
— Да свадьба у них завтра. В каком-то ресторане на «К»… Не помню точно, меня не звали. Наши из отдела идут.
— У кого у них? У сестры? — решил уточнить Ян. От слова «свадьба» всё нутро как-то неприятно зашевелилось.
— Да кто их разберёт. Они на одно лицо. Я ж лично не знаком с ними. Может, и у сестры.
И Ян отправился к себе на работу — делать вид, что трудится, а на самом деле — искать рестораны на букву «К». Таковых нашлось шестнадцать штук. Обзвонил всех — ни в одном не дали информации о свадьбе. Что ж, придётся проверить все.
Ян заморочился и распечатал карту города, где отметил расположение всех ресторанов, кафе и банкетных залов на букву «К» (чтоб её, почему она такая популярная?), затем составил маршрут, чтобы за короткое время объехать их все.
К вечеру план был готов: найти Парашу, попросить прощения, а если не простит, попросить ещё раз; если она уже кого-то нашла, отбить возлюбленную (и быть побитым самому, это неизбежно).
***
Вечером, растирая замёрзшие до потери чувствительности пальцы на ногах, Параша вспомнила, что ей не в чем идти на свадьбу сестры. Вот так закрутилась, заказывая зал, тамаду, блюда, визажиста для сестры, что забыла про собственный наряд. Нет, Тоня, конечно, напоминала об этом несколько раз, но оно всё равно забылось.
Придётся ехать с утра и брать первое попавшееся платье. И туфли. И ненавистные колготки. Что-нибудь подешевле, ибо с этой свадьбой финансы поют романсы.
***
В день свадьбы выяснилось, что Антон не готов становиться семейным человеком. В семь утра позвонила заплаканная Тоня и умоляла помочь. Поэтому вместо магазина Параша помчалась к сестре.
Однако к приезду своей будущей родственницы Антон уже передумал передумывать. Всё-таки Парашина месть оказалась страшнее семейной жизни.
Кое-как удалось привести невесту в порядок, одеть, накрасить и сделать причёску.
На роспись Параша так и отправилась в джинсах и водолазке, не было настроения искать что-то более нарядное. Коллеги шутили, что Параша — настоящий мужик и что платья не для неё.
Когда свидетельство о браке было получено (и надёжно спрятано), Параша расслабилась. Она дала пару раз сфотографировать себя на свадебной фотосессии, затем отошла в сторонку и следила, чтобы Антон вёл себя подобающе. Жених время от времени оглядывался на суровую новоиспечённую родственницу и вздрагивал. Правильно: Парашу нужно бояться.
***
До банкетного зала свадебная процессия добралась только к трём часам пополудни. Все замёрзли и проголодались, а тамада успела заскучать.
Невеста вовсе перехотела праздновать. Выходить замуж на последних сроках беременности — вообще дело рисковое. Кто вынашивал ребёнка, тот поймёт.
Антонина, игнорируя радостные возгласы тамады, схватила Парашу и потащила за собой в дамскую комнату, так что отдуваться перед гостями пришлось жениху.
В туалете Тоня пустила слезу.
— Я ведь знаю, что всё это бред собачий, а я дура, — решила исповедоваться она. — И перед ребёнком так стыдно, что в отцы выбрала козла… Антон рассказал, что из-за него ты рассталась со своим парнем. Гнать надо такого козла, раз даже отказался выслушать тебя!
— Антону лишь бы спи*дануть чего-нибудь невпопад! — сквозь зубы ответила Параша.
— Я сегодня вышла замуж, но не о такой свадьбе я мечтала.
— А о какой? — проглотив лезущие на язык матюги, спросила Параша.
— О такой, где я чувствовала бы себя любимой… — Тоня посмотрела на сестру. — Ох, прости, ты ведь старалась изо всех сил, всё так замечательно организовала…
— Но всё это было зря, если ты останешься реветь в туалете.
— Прости. Из-за меня у тебя одни проблемы.
— Мы же семья, хоть и какой-то е*лан дал нам эти у*бищные имена. Как же я тебя брошу?
Лицо Тони посветлело, а потом она залилась смехом.
Вспомнилось, как в детстве девочки хотели сменить имена. Тоня мечтала стать Русланой, а Параша — Елизаветой. Однако ещё до совершеннолетия девочки поступили в Институт Права и Экономики, там всё закрутилось и завертелось, так что о детских мечтах пришлось забыть.
***
К гостям девушки вышли уже весёлые, настроенные отгулять праздник как положено.
В тостах, конкурсах и танцах пролетела первая половина вечера.
Параскева, чтобы не смущать наряженных гостей своим затрапезным видом, села за стол и тихонько наблюдала за действом. К ней не рискнула подойти ни одна особь мужского пола, хотя холостяков, друзей жениха, набежало с два десятка.
Стало грустно: а ведь и она, Параша, могла вскоре выйти замуж. По большой-большой любви. По крайней мере казалось, что это любовь.
Выпитый залпом бокал шампанского встал у Параши поперёк горла, пришлось удалиться в дамскую комнату. Не хватало ещё испортить праздник своей «проблеватикой».
Стакан воды помог слегка «затушить» пожар в желудке и унять головокружение. Это так сказывается работа почти без выходных. Или нет, на работе хотя бы не лезут всякие там мысли о…
Из коридора послышался заглушающий музыку визг. Тонин. Она так визжала дважды: когда в раздевалке её голую увидели парни, и когда она узнала, что Антон изменил ей.
«Неужели свадьба коню под хвост?» — едва ли не со слезами на глазах подумала Параша и поспешила за звук.
Антонина, кажущаяся ещё более круглой в свадебном платье, вцепилась кому-то в волосы, в полумраке светомузыки было не разобрать. Антон, пытавшийся оттащить от бедолаги озверевшую жену, получил каблуком в колено, и его вой присоединился к общей какофонии.
Человек, пожертвовав прядью своих волос, высвободился и отскочил на несколько шагов. Тогда-то Параша и увидела искажённое болью лицо нарушителя спокойствия.
Ян, прикрывающий проплешину на голове, встретился взглядом со своей возлюбленной.
— Тебе оставшиеся волосы повыдергать? — вместо приветствия сказала она.
— Я объехал шестнадцать ресторанов на букву «К», и ни в одном тебя не нашёл! А это даже не кафе, а богом забытая столовка! Я сбился со счёта, пока искал тебя! Мне пришлось сесть за руль без прав! — пожаловался Ян.
Параша оглянулась на сестру, показала жестом, что беспокоиться не о чем, и увела незваного гостя поговорить в скрытый от любопытных глаз угол.
— Я заранее согласен со всем, что ты обо мне думаешь, — покорно склонил голову Ян.
— М-м… Знаешь что? Проваливай отсюда, — мертвенно спокойным голосом сказала она.
— Только вместе со мной. Можешь побить меня, накричать, да что угодно, но без тебя я не уйду! — ответа не последовало, и Ян продолжил уговоры. — Парашик, прости меня! Я… Я настолько привык, что люди всё время врут… и тот случай… Почему ты не рассказала про сестру раньше? Почему отодвигала дату свадьбы? Это всё выглядело так подозрительно, что я решил проследить за тобой! Господи, ну что ещё я должен был подумать?
— У тебя был вариант выслушать и проверить мои слова на достоверность.
— Да, я знаю… — почесал затылок он.
— Если бы твои мама с сестрой не встретили нас в магазине, ты бы сейчас тут не стоял.
Не успел Ян ответить очередной «виноватой» фразой, как их обоих с Парашей схватила за локти женщина в летах. Про таких обычно говорят «конкретная» или «язва».
— Мерзавцы! Испортили свадьбу! Невеста в слезах! Жених с травмой!
Параша опешила. В женщине она узнала новоиспечённую свекровь своей сестры, которая, к слову, не помогала организации праздника ни словом, ни делом.
— Алевтина Сергеевна, — припомнила Параша имя родственницы. — Если вы забыли, свадьбу от и до организовала я.
— И испортила тоже ты и этот вот… — она сморщила и без того приплюснутый нос и зыркнула на Яна. — Хороши же родственнички мне попались! Господи боже ж мой! Ведь берегла сына от таких вот проходимок! Ну ничего! В нашей семье подобного не потерпим! Чего ещё ждать от детдомовской шпаны!
Веселье тем временем кончилось, тамаду отпустили домой, гости начали разъезжаться по домам.
Антон сидел весь бледный и несчастный и держался за больное колено. Возле него сидела такая же несчастная и виноватая Тоня.
— Эй? — подсела к сестре Параша. — Ты как?
— Сейчас приедет скорая. Я выбила Антоше колено… Алевтина Сергеевна сказала, что я — позор их семьи. А всё из-за этого… твоего…
— Прости, я не знала, что он явится. Я его прогнала, не переживай.
— А что мне теперь делать? Меня же теперь все ненавидят…
— Поехали, отвезу тебя домой, — предложила Параша.
— А как же Антоша?
— Доберётся сам, не маленький.
И Параша, игнорируя кудахтанье новоиспечённых родственников, уволокла сестру домой.
Но на этом инцидент не был исчерпан: на следующий день свекровь устроила Тоне разнос и поставила условие: либо та прекращает любое общение с сестрой, либо лишается супруга. И Тоня, рыдая в трубку, сообщила Параше, что они больше не смогут общаться.
Решение сестры стало для Параскевы последней каплей: тут не спасли бы ни полное погружение в работу, ни качественная самозабвенная истерика, ни заедание проблем. Требовалось что-то радикальное, полностью изменившее бы жизненный уклад. И Парашу, наконец, осенило…
Часть V. За ответами к богу
Титанических усилий Яну стоило выудить информацию о Параше. Тоня, сестра, оказалась тем ещё партизаном и кинула страницу Яна в чёрный список.
На Парашиной работе сказали, что девушка уволилась по личным причинам.
На протяжении двух недель Ян таскался в полицейский участок и спрашивал, не вернулась ли потеряшка. Он даже хотел объявить возлюбленную в розыск, так как до неё невозможно было дозвониться ни с одного номера. Но бывшие Парашины коллеги с сомнением отнеслись к такой перспективе, а потом кто-то из её сослуживцев ляпнул:
— Она вообще в монастырь собиралась уйти, чего её искать?
— Она же не верующая? — не поверил Ян. Ему показалось, что над ним смеются.
— То-то и оно: скоро сама объявится, — на полном серьёзе ответили ему.
— А в какой монастырь?
— В женский, понятное дело, хотя… — оперативник задумался. — Зная Парашу, нельзя гарантировать, что в женский.
И Ян понял: Парашин уход в монастырь не шутка. Однако верить в конец отношений с возлюбленной не хотелось. Нет-нет, нужно её найти и выкрасть, пока она не тронулась умом на религиозной почве. Монашками ведь не становятся за один день.
Отпуск на работе дали со скрипом, и то неоплачиваемый. Пришлось садиться в машину и на свой страх и риск ехать без прав по всей области.
Каким-то чудом удалось избежать постов ГИБДД, но и о Параше никто в святых обителях не слышал.
«Неужели всё-таки ушла в мужской?» — с содроганием подумал забывший о еде и сне Ян. За неделю он объехал почти все женские монастыри в радиусе трёхсот километров. Остался только один, стоявший в лесной глуши.
Но делать было нечего: Ян переночевал в придорожном мотеле и отправился на поиски Параши.
Дорога вскоре превратилась в полосу, словно когда-то бывшую минным полем. В бардачке раздражающе дребезжала всякая мелочёвка, колёса то и дело со стуком проваливались в ямки, прикрытые белым раскатанным снегом.
Вот ведь Параша удружила! Специально что ли залезла в такую глухомань?
Наконец, впереди показались поселковые домики, а затем и толстые стены монастыря. Пришлось побродить вокруг да около, чтобы найти кого-то из служителей обители.
— Здравствуйте! Не приходила ли к вам в монастырь в последние три недели девушка? Такая… такая, с характером? — поинтересовался Ян.
— Ох, Господь Милостивый, прости нас, грешных… — трижды перекрестилась круглолицая служительница.
Продрогший до костей Ян почувствовал, как в области его груди разгорается жар. Неужели он нашёл свою Парашу?
— Была одна, хм, послушница, — с неохотой поделилась информацией женщина. — Ушла она.
— Как ушла? Когда?
— Да вот вчера. За всю жизнь мы не слыхивали такого чудовищного сквернословия и непочтительного отношения к православной религии. Куда ушла — не знаю. А теперь извините, у меня много дел, — и служительница ушла.
Ян заторопился сесть в машину и отправиться на поиски Параши: где же её носит в такой мороз? Не могла же она уйти пешком по дороге?
Блин, могла…
Проверка столовых и гостиниц ничего не показала. В полицейском участке тоже с утра не было известий о замёрзших насмерть или спасённых. Тишина в посёлке стояла такая, что стало ясно: Параши здесь нет.
Чего стоило Яну не останавливаться вчера на ночёвку в отеле? Возможно, тогда он встретил бы любимую на дороге… Эх, ведь он был так близко к победе!
Но делать нечего: нужно продолжать поиски. И хотя на улице уже стемнело, Ян катался по близлежащим дорогам, в надежде увидеть знакомый силуэт, пока у него не начали слипаться глаза.
На заправке, попивая в задумчивости большой чёрный кофе, Ян внезапно услышал:
— Бл-л-л*дь! Везде эти шизанутые религиозные фанатики! Какой я тебе, на хрен, господи! Чего я тебе здесь, мешаю, что ли? … Нет, это ты мне мешаешь! От тебя убудет, что ли, если я тут немного посплю? — божественной мелодией лилась до боли знакомая брань. — Ненавижу вас всех!
«Живая!» — с каждым ударом сердца запульсировало у Яна в голове и он, забыв на столике шапку, рванул к источнику звука.
Слов приветствия Ян не нашёл, просто отстранил работницу заправки в сторону и сжал Парашу в объятиях.
— Я тебе что ли бревно на океанских просторах? А ну руки убрал, пока я омлет из твоих яиц не сделала!
— Дура! — едва не рыдая, выкрикнул Ян. — Я тебя три недели искал!
— А хоть год, — буркнула Параша и оттолкнула от себя бывшего парня. — Ты проверку на вшивость провалил, вот теперь и трахай своих потаскух.
— Может, в машине поговорим? — предложил Ян, оглядываясь на невольных свидетелей их разговора. — Есть хочешь?
— Да эти с*чки, пока готовят хавчик для меня, тысячу раз в него плюнут. Нет уж!
— Ох, поехали, поедим и переночуем в другом месте, — решил он и поволок Парашу за собой, прежде чем она успела возразить. Всё-таки девушка была уставшая и сонная, и этим нужно пользоваться.
В машине Параша позволила себе немного расслабиться. Рисоваться было не перед кем, а Ян и так знал, на что она способна.
— Ну и занесло же тебя, — начал он издалека, — уж начал думать, что ты решила уйти в мужской монастырь.
— А я и ушла в мужской. Не взяли. Там, если есть вагина, то досвидос. Вот я и пошла в этот, потому что он всего в ста километрах от того.
— Чего ты искала в монастыре? Ты же не веришь в религию?
— Хотела понять, откуда вся эта х*ета в моей жизни взялась.
— И как? Поняла?
— А как же! Х*ета — верный признак того, что рядом — х*йло. Всё логично.
— Параша… — тяжко вздохнул Ян, предвкушая новый виток конфликта. — Что мне сделать, чтобы ты снова вернулась ко мне?
— Где же это идеальное матерное слово, чтобы ответить тебе? — сказала она, с горькой усмешкой и отвернувшись к окну. — А знаешь, каким ещё вопросом задаюсь я? Что сделать мне, чтобы даже самое невь*бенно хитрое х*йло потеряло ко мне интерес? Чтоб меня для них вообще не существовало!
— Хватит сквернословить, Параша, — устало попросил Ян и проглотил зевок. — Я облажался и теперь пытаюсь всё исправить. Ты нужна мне. Я хочу, чтобы у нас с тобой не было тайн друг от друга. Я люблю тебя.
— Бла-бла-бла… Как-то херово ты меня любишь. То выгоняешь, то трахаешься со шмарами из клуба!
— Да я не… — хотел было оправдаться Ян, но его перебили.
— Ой, только вот не надо!
— Я напился тогда в стельку, и какая-то деваха увязалась со мной. Там ничего не было, клянусь! Я всю ночь блевал в туалете.
— Круто. Тогда не пойму, зачем тебе пугало для отваживания баб. Ты и сам неплохо справляешься.
Ян с силой ударил ладонью по рулю и съехал на заснеженную обочину. Картинка в глазах поплыла от внезапно набежавших слёз.
— О! Ну вот и доказательство того, что правда глаза колет! — решила добить Параша.
— Ты думаешь, я допрашивал твоих коллег и катаюсь без прав по всей области просто так? Мы вообще-то должны были пожениться две недели назад! Я так надеялся, что мы… — он шмыгнул носом. — Помиримся к тому времени.
— Какое счастье, что не поженились! Если до тебя ещё не дошло, я не собираюсь быть той самой страшненькой бабой, которая «для души», — она изобразила двумя пальцами жест «кавычки». — Как бы ты ни пел про любовь, тебе нравятся длинноногие и красивые.
— Ты выносишь мне мозг! — сдавленно выкрикнул Ян и сдавил запястьями виски. Самообладание лопнуло, оставив после себя мокрое место.
— Вот! — Параша подняла указательный палец вверх. — К тому же я ещё выношу мозг. Так что радуйся, что наш брак умер в зародыше.
— Всё, бл*дь! — с этими словами Ян буквально вывалился наружу, в надежде, что морозный воздух поможет успокоиться и собраться с мыслями.
Пинание снежных комьев и размахивание руками помогли разве что почувствовать себя последним дураком. Утешало только, что в темноте его кривляний никто не видел.
Выдохшись, он упал коленями в снег и растёр себе лицо им же. И без того было холодно, но захотелось «протрезветь» от захлестнувших сознание переживаний.
Тихонько хлопнула пассажирская дверца автомобиля, затем послышался скрип шагов.
— Чего сидишь, жопу морозишь? — спросила Параша.
Ян сделал вид, что не услышал вопроса, он так и остался сидеть с закрытыми глазами и подтаявшими клочьями снега на лице.
— Всё, прошла любовь? Осколки разбитого сердца, наконец, остыли? — издевательски поинтересовалась она.
Парень поднялся на ноги, вытер лицо рукавом, подошёл вплотную к своей возлюбленной и поцеловал, при этом сжав в объятиях так, чтобы не смогла увернуться.
В конце концов, не бывает каменных девушек, даже если они притворяются таковыми.
— Проверка пройдена? — спросил Ян, переводя дыхание.
— Только первая, — многообещающе ответила Параскева.
Ян улыбнулся и ещё раз поцеловал Парашу. Но на этот раз насладиться близостью не удалось: за верхнюю губу больно укусили.
— Ай! Ты чего? — воскликнул он.
— Ты ждёшь, пока я загнусь от голода и холода?
И Параскеву бережно усадили обратно в салон автомобиля.
Яну нестерпимо хотелось узнать, что подвигло Парашу уволиться с работы и уйти в монастырь. Не могла она оставить прежнюю жизнь из-за одной только путаницы в голове. Ещё хотелось бы узнать, за какие прегрешения могли попросить покинуть монастырь? Точнее, чем было вызвано Парашино сквернословие?
— Что случилось после свадьбы? — спросил Ян.
— Тоня выбила Антону коленную чашечку, его увезли на скорой. Свекровь запретила сестре общаться со мной, и та послушалась.
— И всё из-за меня… — повинился парень.
— Ты был только поводом. Просто я… — Параша сделала глубокий вдох. — Я заботилась о сестре больше, чем о себе, а теперь меня словно выбросили на помойку.
— Зачем ты вообще взялась помогать сестре с этим… — Ян не стал заканчивать предложение, и без слов было ясно, что он думает об Антоне.
— Да Тонька залетела, руки на себя наложить грозилась, говорила, что, либо с ним, либо в гроб.
— Дура! — вырвалось у Яна, но он тут же опомнился. — Извини…
— Да нет, мы обе дуры, — пожала плечами Параша. Вдруг она громко всхлипнула и завыла. Истерика накатила с такой силой, что сдерживать её было бессмысленно.
Яну пришлось снова притормозить на обочине. Он привлёк Парашу к себе и обнял.
— Давай, я не буду ничего тебе обещать, ладно? Мы просто вернёмся домой и впредь будем делиться друг с другом важными вещами.
— Угу… — кивнула она.
— Вот и хорошо. А сейчас нам нужно успокоиться, перекусить и выспаться. Через сорок километров будет мотель, там и переночуем.
— Я ещё не всё тебе рассказала… — гнусавым из-за заложенного носа голосом сказала Параша. — В общаге меня чуть не изнасиловали. Вскрыли замок на двери, накинули пакет на голову и…
— Так почему ты не заявила?! — ошеломлённо воскликнул Ян.
— Сам-то как думаешь? Да после этого инцидента меня бы не то что на службу — вообще никуда работать не взяли бы! Тем более, один из нападавших — генеральский сынок, его по-любому бы отмазали.
— Как ты… Что они тебе сделали?
— Ну, дали под дых да порвали одежду. Одному я расквасила нос пяткой, второму дала по яйцам. Вот и пришлось уволиться одним днём, без отработки.
— Ну ты же понимаешь, что зло должно быть наказуемо? — не унимался Ян.
— Да, только не в ущерб себе.
— Ты планируешь снова вернуться к работе?
— Да не знаю я… — снова пустила слезу она.
— Ну-ну, всё наладится, — погладил её по голове Ян.
— Угу… — снова отозвалась она и прыснула со смеху.
— Что смешного?
— Да баба эта жирная вспомнилась.
— Какая баба? — не понял Ян.
— Ну, монашка, схима, которая меня выгнала.
— Кстати, хотел спросить, чего вы там не поделили?
— Да мне, короче, во время месячных запретили ходить в храм. Я им: так у нас же не средневековье, я прокладку надела; а они мне: мол, чти закон господень, трудница.
Ян рассмеялся.
— Вот и я не поняла, что за х*ета. Я, блин, выучила аж две молитвы! Об них, между прочим, можно язык сломать!
— В общем, религия не для тебя, — резюмировал парень.
— Это ещё что! Любые удовольствия у них презираются. Хавчик — варёная картоха с хлебом, завтрак — каша на воде без сахара. Пи*дец, как будто добровольные изгнанники в ад! Да лучше бы, вон, волонтёрами подрабатывали, чем креститься да кланяться круглые сутки.
— Так кого ты там обматерила, что при упоминании о тебе люди чуть ли не в обморок падают?
— Ну, я тут как-то ночью решила прогуляться по монастырю. Темнота, мистика и всё такое. Ещё жрать хотелось так, что желудок в узел завернулся. Я и свернула в трапезную, а оттуда… В общем, наша главная святоша там грех на душу принимала, хавала за себя и за того парня, да ещё и постанывала. То-то я думала: как можно было так распухнуть на хлебе с отрубями и картохе?
— И она тебя заметила?
— Я сама заметилась! — гордо задрала нос Параша. — Захожу такая и говорю: «Оппачки! Ночной дожор!» Монашка эта рукавом колбаску такая прикрывает, типа мне поблазнилось. А запах на всю кухню. Как это так: ей можно, а мне нельзя, получается? Ну, я не растерялась, слямзила пару бутеров, компотом запила и пошла к себе. Утром, на службе, в красках рассказала людям о несправедливости монашеской жизни. Кстати, ты знаешь, почему попов называют попами?
— Нет, — ответил Ян.
— Потому что православную религию на Руси прививали, устраивая показные казни: топили, жгли, привязывали за руки и за ноги к лошадям… Поп — это прах отцов предавший. А нам втирают, что якобы «пастырь овец православных». То есть люди верят, что они все овцы! Короче, эта религия — тупизм невь*бенный. Я и поделилась знаниями с прихожанами. Народ впечатлился, но меня быстро попросили оттуда.
— Мне сказали, что такого сквернословия они в жизни не слыхивали.
— Ну а какими ещё словами говорить о всей этой шушере, которая строит золотые, бл*дь, храмы в честь того, кого нет?! Самый-то пи*дец в том, что эти вот священнослужители, партиархи и схимы жирные сами не верят в религию. Это как работать актёром в реалити-шоу. Выучил сценарий в виде молитв, натянул на харю благообразную мину — и вперёд! Зато за стенами храма… Ты видел, в каких халупах живут люди? Да у них сквозь трещины в стенах руку можно просунуть! Бл*дь… Не жизнь, а сплошной бред.
— Понятно. Венчания тебе предлагать не буду. И детей крестить тоже, — как бы сам себе сказал Ян.
Параша не ответила, только зевнула и прикрыла глаза.
Уже в постели, после лёгкого перекуса и горячего душа, она спросила:
— Что, и приставать не будешь?
— Спи давай! — скомандовал Ян и натянул одеяло на Парашин нос.
Эта ночь стала самой счастливой за последние месяцы.
***
Параша, вернувшись в квартиру Яна, внезапно ощутила себя слабой женщиной. Такое бывает: сначала ты «свой парень» в компании, машешь кулаками и ругаешься, как сапожник, а потом вдруг понимаешь, что кто-то просто взял на себя часть твоего груза. И теперь ты можешь лететь, а не ползти.
Ян не пустил возлюбленную одну в общежитие. Он вообще говорил, что не обязательно туда идти, но Параскева настояла: телефон в тумбочке остался, кое-какие личные вещи…
Пожитков с момента её переезда в общежитие заметно поубавилось. Кое-что она сгоряча выбросила, остальное испортилось само или его помогли испортить. Оказалось, что возвращению домой подлежат только пара ежедневников, ноутбук и телефон. Подушку, которая слишком много знала о Парашиных слезах, пришлось выкинуть.
Стоило зарядить и включить мобильник, как позвонила заплаканная сестра и сказала, что Антон и Алевтина Сергеевна, свекровь, требуют, чтобы Тоня оформила половину квартиры на мужа, иначе их семейное корыто развалится.
— Полквартиры на дармовщину захотел? Су-у-ука! — прорычала в трубку Параша. — А ты что ответила?
— Я… Я не знаю… — простонала сестра.
— Ну, ты же понимаешь, зачем всё это делается?
— Думаешь, он меня бросит?
— А иначе зачем ему полквартиры?
— Блин… — пропищала Тоня. — Кажется, я его больше не люблю… Ведь, когда люди любят друг друга, они счастливы, да?
— Да.
— Прости меня, я такая дура… Теперь вот дочка без отца будет расти.
— Лучше без отца, чем без дома. Считай, что свою долю я отписала твоему ребёнку, и других совладельцев не потерплю!
— Да поняла я, поняла… — вздохнула сестра.
На следующий день Тоня сообщила, что выгнала мужа и подала заявление на развод. Параша же не стала умалчивать и призналась, что, наоборот, помирилась с Яном и скоро выйдет за него замуж. В конце концов, что стыдного в счастье?
***
Свадьбу перенесли на апрель. Отмечали в узком кругу, и на этот раз обошлось без трагедий и драк.
На празднике присутствовали только родственники и коллеги. Тоня с месячной дочкой Ариной тоже пришла и искренне радовалась за сестру.
Параша так и не вернулась на службу, она нашла своё призвание в частном сыске, правда, ненадолго: вскоре пришлось уйти в декретный отпуск. Сейчас в их семье подрастают две девочки-близняшки, так что в доме всегда шумно и весело.
Ян, в очередной раз доставая из кейса игрушки вместо документов, шутит, что Параскева растрои́лась. Вот так: было одно шаловливое счастье, и вдруг стало целых три.
В этом мире много несправедливости и лжи, и всё же нужно бороться за свою любовь, потому что она, как любое искусство, требует стараний.
Оглавление
Часть I. С первого взгляда
Часть I. Бонус
Часть II. Параскева, паскуда, вернись!
Часть III. Парашина тайна
Часть IV. Вселенная шалит
Часть V. За ответами к богу
