КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Странник. Инициация [Александр Кронос] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Странник. Инициация

Глава I

Скрипнувшая входная дверь заставляет поднять голову. Очередной небритый мужик с помятым лицом, который одет в грязную куртку, утратившую первоначальный цвет и оттянутые на коленках штаны. Когда подходит ближе к прилавку, чувствую отчётливый запах перегара.

— Награды не покупаем, это вне закона, — сразу решаю озвучить предупреждение, которое разворачивает каждого второго из подобных типов.

Но этот не смущается. Махнув головой, наваливается руками на толстое стекло, заставляя меня чуть отодвинуться — слишком сильно от него несёт алкоголем и застарелым потом.

— Я вот что принёс, — алкоголик лезет в карман, доставая какую-то вещь, и выкладывает её на прилавок.

— Что скажешь? Выглядит вроде ценной. Настоящий антиквариат, — сразу добавляет он, убирая руку.

Взяв в руки “антиквариат”, кручу его в пальцах. Металлический кругляш, с прорезью вдоль окружности, которая прерывается четырьмя тонкими креплениями. В центре изображён знак бесконечности, а в металл надёжно вмурованы четыре небольших камня. Плюс отверстие для цепочки или шнурка — эту штуку явно предполагалось носить на шее.

Сразу же возникает порыв вернуть его покупателю с фразой “такое не интересует”. Останавливает только надпись с обратной стороны кругляша. Даже не она сама, а буквы, которыми эта самая надпись исполнена.

Это точно не латинский алфавит. Но и на азиатские иероглифы походит мало. За время работы, я успел насмотреться на разнообразный ширпотреб, который сюда тащили алкоголики всех мастей. Расчёт у них был прост: раз на предмете есть текст на непонятном им языке — значит это точно что-то интересное. И плевать, что эта хреновина была куплена кем-то из их родственников пару лет назад, во время отдыха в Таиланде или Индии.

Здесь другой случай — сколько ни кручу предмет в руках, не могу понять, какой язык использовал её создатель.

— Ну что? Сколько дашь? — “клиент” пытается сделать голос равнодушным, но я хорошо чувствую нетерпение и надежду.

— Откуда он? — задаю я стандартный вопрос, чтобы потянуть время и определиться, стоит ли покупать эту штуку.

Тот почему-то хмурится, на момент опуская глаза в стекло витрины. Но быстро поднимает голову, снова смотря на меня.

— Двоюродный брат в аварию попал. Ехал на мотоцикле, а тут фура. Месиво осталось одно. А штука эта отлетела на тротуар. Ну я и взял на память, как до места аварии доехал.

Звучит не слишком убедительно и на моём лице видимо отражаются некоторые сомнения.

— Да он не против бы был! Я ж на память просто! А у брательника она всегда при себе была. То на шее таскал, то на руку, как браслет повязывал. Никогда с этой железкой не расставался, — запальчиво добавляет “клиент”, для убедительности размахивая руками.

Ну да. Взял на память. А потом пришёл продать, чтобы купить себе новую порцию водки.

Впрочем, какое моё дело? Каждый человек сам выбирает, как ему жить.

Основной вопрос в другом, стоит ли покупать? Настоящим антиквариатом тут и не пахнет, зато может оказаться новоделом — копией чего-то действительно интересного. Причём, сработанной весьма качественно. Если повезёт, можно выгодно перепродать и погасить часть долга.

— К Аюзу ты уже заходил, так? И раз пришёл сюда, покупать это он отказался, — я делаю классический первый шаг в переговорах.

Аюз работает по соседству. Буквально через десять домов от нас. Скупает всё подряд, не особенно беспокоясь о законодательных ограничениях. И всячески способствует созданию мифа в духе “Аюз всегда платит больше”. Поэтому алкаши первым делом тащат свои “драгоценности” к нему.

— Просто хочу выбрать лучшую цену, — не слишком уверенно лжёт мужик перед прилавком.

Широко усмехаюсь и кладу принесённую им вещь на витрину. Потом достаю из под прилавка банкноту в тысячу рублей и припечатываю рядом.

— Максимум, который я могу дать.

Тот недовольно кривится, при этом пожирая купюру глазами.

— Мало! Уверен, она в десять раз больше стоит! Ты её сейчас у меня за штуку купишь, а потом кому-то за десятку перепродашь! Или вообще за сотню! Только и умеете, что на простом народе зарабатывать. Кровопийцы, — возмущается мужик, не отрывая взгляд от денег.

— Не нравится цена, забирай и уходи. Это новодел. Не факт, что его вообще получится продать, — делаю я второй ход в стандартной и крайне простой схеме общения с такими “клиентами”.

Уверенность в голосе, как обычно срабатывает. Тот ещё несколько секунд мнётся, после чего быстро хватает купюру. Развернувшись, стремительно несётся к двери, даже не оборачиваясь на меня.

Дождавшись, пока дверь закроется, снова беру вещицу в руки. Рассматриваю странные буквы. Надо бы погуглить редкие языки и проверить древние алфавиты. Вдруг и правда что-то ценное.

Вздохнув, возвращаю предмет на прилавок. Окидываю взглядом помещение. Артём гордо называет это “магазином антиквариата”. Но на деле, он скорее является ломбардом. Основные деньги делают на скупке драгоценностей, остальное так, для вида.

Лет пять назад, я бы даже не подумал, что окажусь в таком месте. Скорее всего, даже не стал бы пытаться звонить по объявлению с вакансией. Впрочем, тогда у меня ещё были крылья. Метафорические, конечно. Зато дающие вполне реальную мотивацию двигать горы и осушать моря. Потом всё изменилось.

Морщусь от внезапно подступившей грусти. Правда, длится она недолго. Апатия — верный щит против любых эмоций. Если ты больше ничего не хочешь от этого мира, то нет и смысла из-за чего-то переживать или расстраиваться. Зачем? Можно просто плыть по течению и ждать дня, когда вселенная окончательно сожрёт тебя, а останки закопают на одном из кладбищ. Или кремируют — сомневаюсь, что у кого-то найдутся деньги на организацию моих похорон.

Вздохнув, отступаю в небольшую выемку, которая прикрыта ширмой. Снаружи всё выглядит так, как будто это проход в служебные помещения. Но на деле, всего лишь закуток с электрическим чайником и крохотным столом, где сейчас гордо лежит одинокий пакет с затвердевшими пряниками.

Включив чайник, засовываю руки в карманы, уставившись в стену. На третий день своей новой работы, я умудрился разбить китайскую вазу, которую Артём выставил внутри магазина для понтов перед друзьями по бизнесу. Как потом выяснилось, он любил захаживать сюда вместе с ними, на ходу сочиняя безумные истории о диковинках, которые приносят люди. Если его послушать, можно решить, что наш магазин перепродавал всё — от оригиналов Пикассо до первых пластинок Битлз с личными подписями Маккартни.

Несмотря на это, ваза оказалась настоящей. Почти полмиллиона рублей, которые были записаны за мной в качестве долга. При том, что моя зарплата это несколько процентов от общей прибыли за всё чем мы торгуем, помимо драгоценных металлов, минимум год работы.

Но если добавить к этому триста тысяч долга по кредитным картам и оплату аренды — ситуация резко менялась в худшую сторону.

Впрочем, меня не беспокоило это раньше, и не беспокоит, сейчас. Если жизнь пошла под откос, а ты катишься по склону — какая разница, сколько раз столкнуться с валунами? Будут это три удара или десять — суть не изменится.

Завариваю себе чай и возвращаюсь за прилавок. Делаю первый глоток. Ната. Её фотографиями до сих пор забита память телефона. А образ временами всплывает в голове, заставляя испытывать боль. Говорят, что время лечит, но я вам так скажу — это ложь. Ты можешь перестать скорбеть о погибшем приятеле или коллеге. Смириться со смертью родителей — как бы печально это не звучало, каждый выросший ребёнок понимает, что рано или поздно ему придётся с этим столкнуться. Мозг заранее готовится к удару, даже если вы этого не осознаёте.

Но потерять человека, которого считал второй половиной — это другое. Тем более так, как в случае со мной. Она же просто растворилась в воздухе. Поехала к деду в больницу и исчезла. Вместе с ним, к слову. Полицейский, что имитировал деятельность по факту пропажи человека, тогда пошутил, что мол “увёл старик твою невесту”.

Больше года я занимался поисками. Поездки и полёты, частные детективы, оплата мониторинга данных в сети. Чёрт, да я даже оплатил взлом её почты и аккаунтов в социальных сетях.

Как итог — сожжёные дотла нервы, разрушенная карьера и проданная квартира. В конце концов я сломался. Пару лет сидел взаперти, сняв квартиру в Новгороде и проедая остатки денег. Потом вернулся назад, в Петербург. Решил, что это оживит разум и даст какую-то мотивацию. Зря. Стало только хуже.

А теперь я здесь. В затхлом ломбарде, который держит в качестве хобби злопамятный мудак. С грудой долгов и тусклым подобием жизни.

Хруст. Ручка уже почти пустой чашки внезапно отваливается и её основная часть летит вниз. Машинально пытаюсь поймать её левой рукой, но делаю это не слишком удачно — она всё равно падает на витрину, разлетаясь в осколки.

Чёрт! Больно. Мрачно смотрю на порезанный большой палец, в котором засел небольшой острый кусок. Пожалуй надо будет чем-то его перетянуть. А потом убрать хаос с прилавка. Хорошо, что у него толстое стекло, которое отлично держит удар. Иначе Артём накинул бы к долгу ещё какую-то сумму.

Морщась, вытаскиваю осколок из большого пальца. Потом замечаю недавно приобретённый кругляш, который так и лежит на витрине, залитый остатками чая.

Выуживаю его пальцами целой руки и пытаюсь стряхнуть попавший на него чай. Переложив кругляш на чистое место слева от себя, собираюсь убрать осколки чашки. И вижу, как расплывается крохотная капля крови, упавшая на металл с большого пальца, который оказался над покупкой.

Поворачиваю голову, чтобы найти взглядом салфетки, но тут перед глазами всё темнеет. Какого чёрта? Я же не боюсь вида крови.

Опираюсь правой рукой о деревянную стойку, чтобы не рухнуть на пол. Но вместо древесины, рука проваливается в пустоту. А зрение вовсе пропадает. Как будто я внезапно оказался в полностью тёмной комнате, где отсутствует свет.

В животе возникает странное сосущее чувство — как во время резкого набора высоты самолётом. В следующий момент я всё же падаю вниз.

Прикрываю лицо рукой, избегая удара. Получается не слишком удачно, кожа на правой щеке всё же стёсывается о поверхность.

Перевалившись набок, пытаюсь прийти в себя. Зрение всё ещё нестабильно — перед глазами пляшут разноцветные пятна, мешающие что-то рассмотреть. Да и тело ломит так, как будто я разгрузил пару фур, набитых фруктами.

Когда картина окружающего мира, наконец обретает целостность, я замираю, озираясь по сторонам. Как такое может быть? Только что я стоял за прилавком магазина, а теперь валяюсь на полу в большой и пустой комнате, окна которой задёрнуты шторами.

Секунд через пять убеждаю себя в том, что это не галлюцинации. Пол вполне реальный, боль тоже, да и глаза до сих пор печёт. Заставляю себя принять сидячее положение. Медленно кручу головой, изучая полутёмное помещение.

Почти сразу дёргаюсь, рефлекторно отползая на полметра назад. Скелет? Серьёзно? Сначала я оказался неизвестно где, а теперь здесь ещё и человеческие останки обнаруживаются?

Сглотнув слюну, трясу головой, в надежде, что это всё мираж. Добившись лишь приступа острой головной боли, снова осматриваюсь.

Скелет всё ещё на месте. А я по-прежнему в непонятной комнате, где нет ни одного предмета мебели. Только пол, покрытый слоем пыли, да ободранные стены. Плюс окна, на которых почему-то оставили висеть плотные шторы, почти полностью перекрывающие свет.

Выход только один — пустой проём, рядом с которым к стене прислонена дверь, кем-то снятая с петель.

Взгляд цепляется за предмет, который лежит около моих ног, почти утонув в пыли. Протягиваю руку и подцепляю его пальцами. Так и есть — тот самый металлический кругляш, который я недавно приобрёл у очередного алкоголика.

Пялюсь на него, пытаясь хотя бы что-то понять. Если включить логику, то выходит, со мной что-то произошло после контакта крови с этой штукой. Звучит бредово, конечно. Как сценарий фантастического фильма. Но вокруг реальность.

Хотя, может нет? Вдруг я просто валяюсь на полу в магазине, а всё вокруг — странный безумный сон, который мне демонстрирует мозг?

Вздыхаю. Эта версия тоже так себе. Не слышал, чтобы кто-то терял сознание и потом видел красочные сны, слабо отличимые от реальности. Из чего-то подобного я могу припомнить только истории о людях впавших в кому. Но это не мой случай. Скорее всего не мой.

Цепляюсь порезанным пальцем за торчащий кусок паркета и морщусь от боли. Это слегка приводит мозги в чувство и я поднимаюсь на ноги. Не знаю, что за херня здесь происходит, но для начала стоит осмотреться.

Сначала подхожу к окну и отодвигаю штору, осторожно выглядывая наружу. Заросший травой двор, остатки каменной ограды и ещё один виднеющийся по соседству дом. Который, к слову, тоже выглядит заброшенным.

Черт побери! Может я умер? Проломил себе череп при падении и теперь оказался в каком-то аналоге чистилища? Или это мой личный ад? На райские кущи я точно не тяну.

Внутренний агностик, о котором я не вспоминал последние несколько лет, ехидно требует доказательств, что заставляет слабо улыбнуться.

Вернув штору в прежнее положение, шагаю было к выходу, но тут взгляд цепляется за вещь около скелета. Вернее, она прямо на нём — массивное кольцо, которое когда-то носилось человеком на пальце.

Застыв на месте, пытаюсь понять, почему оно привлекло моё внимание. В отличие от всего остального, тут как раз нет ничего странного. Просто неизвестный отдал концы, когда на его руке был этот кусок металла. Вот он до сих пор тут и лежит.

Нахмурившись, рассматриваю украшение. Делаю шаг в сторону скелета и в голове внезапно выстреливает ассоциация. Дед! У него было похожее по форме кольцо. С таким же треугольным массивным навершием. Раньше я, может, и не обратил бы внимания, но сейчас намётанный на скупке драгоценностей глаз, сразу улавливает сходство.

Поколебавшись, делаю ещё несколько шагов, приближаясь вплотную к скелету. Осторожно опускаюсь на одно колено. Внутри почему-то есть ощущение того, что скелет вот-вот оживёт и набросится на меня.

Большой палец левой руки ещё немного кровоточит — капля сорвавшейся крови утопает в пыли. Я же, затаив дыхание, тянусь к кольцу. Не дыша, стягиваю его с остатков пальца. Протираю о свою застиранную футболку. Подношу ближе к глазам, внимательно рассматривая.

Когда различаю инициалы, выгравированые на внутренней стороне, сердце на момент замедляет ход. А потом принимается наоборот, учащённо биться. К.В. — Константин Вязов. Что забавно, у меня такая же фамилия. Да и имя начинается на ту же букву — Кирилл.

Трясу головой, пытаясь прийти в себя. Этого же не может быть! Скелет моего деда? Дед пропал из больницы в тот же день, когда исчезла и моя невеста. Его я тоже искал. Стоит признать, не так долго, как Нату. В конце концов, в ней я видел смысл жизни, а с дедом мы общались пару раз в год, когда я звонил узнать, как дела. Но всё же родная кровь, так что я честно пробовал найти какое-то объяснение его исчезновению из палаты. Правда, результат оказался идентичным — ни единой стоящей зацепки.

Внутри прокатывается волна истеричной нервозности и я стискиваю зубы так, что они поскрипывают. Спокойно, Кирилл. Всё в норме. Это просто скелет в непонятном доме, у которого было кольцо, до боли напоминающее дедово. Пренебречь, вальсируем.

Выйдя из ступора, внимательно изучаю взглядом останки. От одежды практически ничего не осталось. Лишь несколько почти сгнивших лоскутов ткани, по которым невозможно что-то понять. А больше тут ничего и нет.

Хотя, стоп. Под правой частью корпуса есть что-то ещё. То ли камень, то ли ещё какая-то хреновина, почти целиком утонувшая в пыли.

Чуть подрагивающими пальцами приподнимаю кости и обхватываю найденный предмет пальцами. Вытаскиваю его. Небольшая пирамидка, сделанная из чёрного материала. На ощупь немного напоминает обсидиан.

И что это? Крутя вещицу в руках, пытаюсь понять её назначение, но выходит плохо. Не могу представить, какой функционал может нести крохотная пирамидка? Разве что использовать её в качестве декорации.

В голову приходит неожиданная идея и я подношу левую руку к находке. Осторожно касаюсь одной из граней окровавленным пальцем. Ожидаю чего угодно — от вспышки света до переноса обратно в магазин или другое место. Но ничего не происходит. Жаль. Или наоборот, к лучшему.

Вздохнув, убираю её в тот же карман, куда положил металлический кругляш. Встав на ноги засовываю туда же кольцо. А слева внезапно раздаётся звучный голос.

— Рад, что ты наконец нашёл меня, внук.

Испуг заставляет сорваться с места, отпрыгнув на пару шагов в сторону. Сразу же поворачиваю голову на звук голоса. Это же дед! Только фигура полупрозрачная, а сам он смотрит куда-то сильно в сторону.

— Извини, у меня совсем нет времени. Поэтому сразу перейду к делу.

Внезапно слышу звук надрывного кашля, хотя призрачная фигура не двигается с места. Да и лицо остаётся спокойным.

— Не обращай внимания. Прямо сейчас я корчусь на полу от боли и умираю. То, что ты видишь — базовая проекция для записи. Знаешь, полезная штука, когда ты пишешь сообщение, принимая душ или содрогаясь в предсмертных муках, — голос как будто читает мои мысли, отчего по коже моментально разбегаются мурашки.

Секундная пауза и помещение снова заливает голос деда.

— Снова отвлекаюсь. Давай сразу к главному, Кирилл. Я Странник. Человек, который может пробивать тропы между мирами и свободно перемещаться между ними. Ты такой же. Способность не всегда передаётся генетически, но в твоём случае всё прошло, как надо, я проверял.

Короткая пауза, во время которой он снова заходится кашлем. Продолжает.

— Без преувеличения, я один из самых старых и сильных Странников. Не обычный придурок, что шастает из мира в мир, потрахивая девок и отстреливая тварей. Нет. Я творил великие дела. Но никак не мог ожидать подвоха от невесты собственного внука.

Внутри всё замирает. А спустя мгновение сознание с визгом раскручивается, играя на сотнях струн внутри моей головы. Ната? Причём тут она? Не может же быть так, что…

Сам не даю разуму закончить эту мысль. А фигура деда, после короткого приступа кашля, продолжает хрипло излагать.

— Сука явилась в палату и отравила меня. Потом зашвырнула сюда. Забрала жетон и все маршрутные монеты. Да что там, она даже пролезла во внешний пласт памяти. Не знаю, откуда у неё взялись такие артефакты и на кого работает твоя ненаглядная, но у неё вышло то, что не получалось у многих. Она прикончила великого Мастера Конста.

Сейчас меня уже не смущает комната. И полупрозрачная фигура деда. Пожалуй, я бы и падающую ядерную ракету удостоил только мимолётным взглядом. Ната закрутила со мной, чтобы добраться до деда? И всё было ложью? Все вот эти ночные прогулки, безумный секс в какой-то подворотне, объятия, планы на жизнь? Всё ложь?!

Зачем? Она же казалась искренней! Мы свадьбу обсуждали, чёрт возьми! Будущее. Почти год прожили вместе. И всё это, чтобы просто грохнуть моего деда?

— Последние годы я посвятил поиску вещей, которыми хотят завладеть слишком многие. Артефакты первых Странников, в которых сокрыта их сила. С их помощью можно делать вещи, на которые не способны современные Странники. Торить пути к другим ветвям миров, создавать твердь в межмировом пространстве, закрывать целые миры.

Ещё один приступ кашля. На этот раз куда более длительный.

— Я не продержусь долго, внук. Извини, придётся скакнуть сразу к финалу этой речи. Хотя, если ты нашёл мой труп, значит у тебя появился жетон и ты уже слегка разбираешься в устройстве вселенной.

Снова захлёбывается в кашле. Странно смотреть на абсолютно спокойную фигуру и одновременно слышать, как дед едва не выблёвывает свои лёгкие.

— Здесь мой тайник. Второй этаж, рядом с камином. Нажми на кирпич и открой. Используй свою кровь. Там моё оружие. Оно ещё пригодится. А потом найди маршрутную монету и отправляйся на Домхан. Ищи скалу с пятью головами. Расспроси местных. Там подсказка. Я стёр все свои воспоминания о хранилище артефактов, но оставил след из хлебных крошек. Пройди по нему до конца.

Захлёбывается кашлем. Да так, что мне кажется, больше уже не заговорит. Но я ошибаюсь — через какое-то время, опять слышу его сдавленный голос.

— В хранилище есть семейный артефакт. Используй его. Верни меня обратно. Вместе мы спасём этот мир.

Чувствую удивление, которое быстро разливается по сознанию.

— Как? Я же ни хрена не понимаю, — машинально уточняю я, делая шаг к полупрозрачной фигуре.

Но та, само собой, не отвечает. А спустя несколько секунд и вовсе исчезает, сопровождаемая звуками надрывного кашля.

Достав из кармана пирамидку, перекладываю её в другой карман. Уверен, она сработала после контакта с тем металлическим кругляшом, который дед назвал жетоном.

Отступив назад, усаживаюсь около стены, прижавшись к ней спиной. Уставившись на скелет, механически кручу в руках жетон. Мозг буквально кипит.

Не хочу в это верить. Не может Ната оказаться вот такой! Она другая! Нежная, любящая, смешная. Я же не идиот! Это всё не было имитацией!

Или было? Скелет деда у меня перед глазами. Пирамидка с его записью в кармане. Что-то подсказывает — если снова прикоснусь к ней жетоном, в комнате появится фигура деда, которая начнёт вещать с самого начала.

Может это была не она? Настоящую Нату могли убить, а в палату к деду проникла девушка, которая под неё замаскировалась? Или вовсе клон. После услышанного, даже такой вариант не кажется мне безумием.

Спустя несколько минут, понимаю, что в голове крутится целый хоровод разнообразных вариантов. Выдохнув, встаю на ноги. Итак, что мы имеем?

Плохие новости — дед мёртв, Ната возможно меня никогда не любила, а устройство вселенной сильно отличается от привычного мне. Хорошие? У меня есть возможность перемещаться между мирами, наверху тайник деда, а Ната может быть жива. Есть шанс найти её и задать пару вопросов, смотря прямо в глаза.

Апатию, которая пять лет держала мозг в состоянии сонного и полумёртвого суслика, как рукой снимает. Как будто по разуму прокатилась волна тёплой воды, которая смыла всю грязь и наросты, что образовались за это время.

Дед сказал, что наверху есть тайник с его оружием? Значит, сначала туда. А потом на улицу.

Адреналина в крови столько, что заброшенный дом и неизвестный мир снаружи, больше не пугают. Напротив, мне скорее хочется оказаться за пределами постройки и начать что-то делать.

Выйдя в коридор, нахожу лестницу и взлетаю наверх по опасно скрипящим ступеням. Вот и та самая комната с камином. Остановившись, рассматриваю кладку. Дед сказал нажать на кирпич. Но забыл уточнить, на какой именно. А ещё была фраза про кровь.

Нажимаю на порезанный большой палец, заставляя кровь снова сочиться из небольшой ранки. Обмазав пальцы правой руки, принимаюсь один за другим пробовать кирпичи.

После первой десятки сбиваюсь со счёта. А где-то в конце второй, комнату заполняет лёгкий скрежет.

Отодвинувшись назад, выпрямляюсь. Тайник оказался сбоку от камина. Небольшая ниша, прикрытая куском металла, на котором закреплены кирпичи.

Подойдя ближе, осторожно достаю содержимое. Охапка вещей, две кобуры, нож, коробки с патронами и странного вида сумка.

Удерживая всё это в руках, перемещаюсь к подоконнику, с которого неловко смахиваю пыль. Раскладываю вещи и приступаю к изучению.

С одеждой всё относительно просто. Штаны, рубаха, лёгкая куртка из тонкой кожи. Неплохо выглядящие ботинки. Плюс, толстый кожаный ремень с прикреплённым патронташем — в передней части идут две ленты гнёзд под боеприпасы.

В кобурах обнаруживаются два револьвера. Раньше я увлекался стрельбой в тирах, так что могу в какой-то степени оценить оружие. Первый — под мощный патрон, чем-то похожий на 357 калибр. Второй намного меньше и больше напоминает 22 калибр.

Оба самовозводные и сделаны весьма качественно. Что удивительно, не поржавели за эти пять лет, пусть я и не замечаю ни единого следа оружейной смазки.

Патроны имеются к обоим, но в разных пропорциях. Под первую модель две коробки, по восемнадцать патронов в каждой. А вот под “меньшего брата” только одна.

Вернув оружие на подоконник, тянусь к ножнам. И сразу понимаю, что ошибся. Это не нож — у меня в руках самый настоящий кинжал. С массивным лезвием, длиной около двадцати сантиметров и рукоятью, украшенной изображением змеи, вместо глаз которой вмонтированы два зелёных камня.

Вот сумка оказывается пустой. И ещё один момент, на который сразу обращаю внимание — отсутствие денег. Не знаю, где я, но револьверы указывают на определённый уровень цивилизации. А значит и деньгами здесь пользоваться тоже должны.

Выглядываю в окно второго этажа. Отсюда обзор на окрестности получше — можно рассмотреть соседние обветшалые дома и заросшие растительностью дворы. Обращаю внимание, что постройки поразительно похожи. Как будто кто-то выстроил тут целый комплекс одинаковых зданий. И все они, в одинаково хреновом состоянии.

Принимаюсь переодеваться. Старые вещи складываю в сумку, отправив туда же бумажник и ключи от квартиры. Добавляю к ним кольцо деда. Вот телефон засовываю в карман новых штанов. Связи тут, само собой, нет, но его можно использовать в качестве камеры или фонарика.

Кобуру с основным револьвером цепляю к поясу справа. Тот, что поменьше, после короткого раздумья, пристраиваю за спиной. Ножны с кинжалом тоже закрепляю по правой стороне. Не сказать, что я хорош в обращении с холодным оружием, но возможно клинок пригодится.

Боекомплект отправляется в патронташ, который сделан точно под нужный калибр. Правда, место находится только для половины патронов основного оружия, но это уже неплохо.

Когда засовываю телефон во внутренний карман куртки, нащупываю пальцами ещё одну вещь. Тонкий шнурок. Сначала непонимающе его рассматриваю, а потом меня озаряет и пробую вставить его в отверстие жетона. Подходит идеально. Скорее всего сделан специально под него.

Поколебавшись, вешаю жетон на шею. Раз дед предполагал носить его так, значит проблем возникнуть не должно. Впрочем, на всякий случай прячу кругляш металла под рубашку.

Обувь приходится оставить свою. Потрёпанные жизнью кроссовки не стыкуются с моим образом, но ботинки малы. А расхаживать по неизвестному новому миру с натёртыми ногами — плохая идея. Особенно, если предположить, что мне придётся от кого-то или за кем-то бежать.

Спускаюсь вниз и достав крохотную пирамидку, касаюсь её гранью жетона. Как и предполагал, в углу комнаты появляется призрачная фигура деда, которая начинает заново озвучивать послание. Возможно прослушать сообщение получится и за пределами этой комнаты, но внутренний рационалист убеждает меня перестраховаться.

На этот раз слушаю более внимательно, стараясь запоминать детали. Хотя, на фразах о Нате, сердце принимается стучать быстрее, а к горлу пару раз подкатывает ком.

Когда заканчивает, повторяю процедуру. Вычленяю моменты, которые кажутся важными и фиксирую в памяти.

Всё. Вот теперь можно уходить. Шагаю по коридору, нахожу внешнюю дверь, которая, в отличие от остальных, по-прежнему висит на петлях. На момент задержавшись перед ней, усмехаюсь. Совсем недавно я был живым мертвецом. Человеком, для которого жизнь потеряла смысл, а окружающий мир окрасился серым. Блеклые краски, размытые люди, нулевая реакция на раздражители.

Теперь всё изменилось. Я чувствую себя новорожденным. Очень злым и расстроенным новорождённым.

Кивнув своим собственным мыслям, распахиваю дверь и прищурившись из-за бьющего в глаза солнечного света, шагаю вперёд.

Глава II

Оказавшись во дворе, какое-то время остаюсь на месте, привыкая к яркому свету. Осматриваюсь.

Двор не слишком большой, но, пожалуй, мог бы выглядеть красиво, если бы за ним ухаживали. Правда, обустройство дома явно не закончили — створки ворот отсутствуют. На самом деле, странно. Кто-то построил приличное количество однотипных домов, а потом всё забросил, несмотря на вложенные ресурсы. Впрочем, кто знает, что тут могло случиться.

Шагаю в сторону проёма, а в голове мелькает мысль, что будет неловко, если за прошедшие пять лет здесь произошёл некий апокалипсис, уничтоживший цивилизацию.

Сознание рисует картинку зомби, выскакивающих из-за угла и я нервно улыбаюсь. Хотя пальцы правой руки сами собой опускаются на рукоять револьвера.

Дорога, на которую я выхожу, тоже выглядит заброшенной. Но более-менее современной. Выложена составом, отдалённо напоминающим асфальт.

Оглядываюсь, выбирая в какую сторону пойти. Определяться приходится наугад — я не имею ни малейшего представления, что находится рядом и какое направление окажется верным. В итоге шагаю направо. Если упрусь в тупик, ничто не помешает вернуться назад.

Рассматривая заброшенные дома, невольно удивляюсь своему восприятию происходящего. Услышанное вызвало к жизни застарелые эмоции, щедро разбавив их яростью. И похоже, смело все мои барьеры. Сейчас мне плевать на то, что я оказался в чужом мире и со мной творится какая-то неведомая херня. А мысль о том, что раз в тайнике было оружие, значит рано или поздно придётся его применять, не вызывает отторжения или страха. Огненная волна уничтожила все стены, внутри которых бился мой разум.

Теперь я чувствую себя способным практически на всё. Не знаю, была ли Ната предательницей или её подставили, после чего прикончили. В любом случае, я собираюсь докопаться до истины. И отыскать хранилище, о котором говорил дед. Где-то там спрятан ключ к его возвращению. Да, с того света, по идее, нет обратного пути. Но совсем недавно я и о путешествиях между мирами думал точно так же.

Посёлок оказывается не таким большим, как мне показалось изначально. Пройдя каких-то два десятка домов, оказываюсь на выезде из него.

Приложив руку ко лбу, осматриваюсь. Где-то впереди видны поднимающиеся к небу столбы дыма. Судя по высоте, это точно не камины. Возможно какое-то производство. Или котельные. В обоих случаях, это означает наличие цивилизации.

Основная проблема в расстоянии. Навскидку его оценить сложно, но как мне кажется, до нужного места, не меньше десятка километров. А может и больше.

Оглянувшись назад, какое-то время размышляю над тем, чтобы вернуться. Но в итоге всё же шагаю вперёд. Десять километров — не так уж много. Два с половиной часа пешком, может быть три, и окажусь на месте.

Когда проходят первые тридцать минут, понимаю, что решение было несколько импульсивным. Солнце печёт голову, мышцы ног с непривычки ноют, а организм просит хотя бы пару глотков воды.

Хочется остановиться и отдохнуть, но тут я замечаю впереди что-то новое. Заброшенная дорога, по которой я иду, вывела к другой “магистрали”.

Зрелище заставляет на время забыть об усталости и даже чуть ускориться. Так что спустя четверть часа я уже выхожу к месту, где соединяются два пути.

Новая дорога выглядит куда более разбитой — усыпана многочисленными трещинами, а кое-где полотно и вовсе разошлось.

Пройдя несколько сотен метров, понимаю, что несмотря на состояние покрытия, этот путь точно используют. Правда, судя по засохшим лепёшкам, ездить предпочитают на лошадях. А может и быках, запряжённых в повозки. Или других животных. В конце концов, я пока ничего не знаю об этом мире.

Спустя ещё десять минут ходьбы в сторону столбов дыма, слышу какой-то звук за спиной. Оглядываюсь. Хм, по поводу лошадей я всё-таки не ошибся. Меня постепенно догоняет телега, в которую как раз запряжена одна из них.

Сбавив скорость, жду приближения транспорта. Интересно, на каком языке они здесь говорят? Пойму я вообще этого местного или нет? Что, если он просто выстрелит мне в спину, когда окажется рядом?

Кружащие в голове мысли заставляют нервничать и часто оглядываться назад, периодически дотрагиваясь до рукояти револьвера. Сдохнуть сейчас, когда у меня наконец появилась какая-то цель в жизни, будет крайне нелепо.

Наконец телега оказывается настолько близко, что у меня выходит рассмотреть возницу. Увидев высушенного старичка, который вовсю пялится на меня, немного расслабляюсь. Не похож он на человека, готового пустить в расход первого встречного. Да и груз в телеге самый обычный — насколько могу разобрать, капуста и другие овощи. Возможно просто крестьянин, который едет на рынок.

Поравнявшись со мной, сбавляет ход телеги и какое-то время едет рядом, бросая косые взгляды. Заговорить первым я не решаюсь. Если окажется, что язык кардинально отличается, возникнет неприятный казус. И этот старичок вполне может умчаться дальше, к моменту моего прибытия оповестив всех местных, что по дороге топает непонятный и вооружённый чужак.

— Тебя подвезти, али ты специально косточки разминаешь? — старик наконец решается пойти на контакт первым и теперь едет, повернув голову в мою сторону.

Сначала накатывает удовлетворение от того, что я разобрал его слова. Потом приходит удивление. Смысл я уловил, но вот сами звуки… Это другой язык, который я по идее, не должен знать. Последствия моего перемещения в этот мир? Работа жетона? Что-то третье? Я вообще смогу ответить ему на этом же языке? Или могу только понимать?

— Подвезти, — соглашаюсь я, сворачивая к телеге.

Что интересно, изо рта вырывается абсолютно незнакомое мне слово. Но я уверен в его правильном использовании. Да и собеседник меня явно понимает.

Забравшись в телегу, устраиваюсь на мешках с капустой, а крестьянин подгоняет лошадь. Оборачивается ко мне.

— А ты откуда будешь? Тут последние лет десять только наши и ездят. Ни одного незнакомого лица.

На лице отображается явный интерес, но голос спокойный. Да и оружия я не замечаю. Его и прятать негде — из одежды на нём только рубаха и штаны из грубой ткани, подпоясанные куском бечёвки. Скорее всего, возницу терзает банальное любопытство.

— Теперь встретили. Я немного заплутал, потому здесь и оказался, — выдаю максимально размытый ответ, уповая на то, что крестьянин останется этим доволен.

Собеседник усмехается и покачивает головой. Прикрикнув на лошадь, снова оборачивается.

— Заплутал, говоришь? Это как надо заблудиться, чтобы выйти к Нэффору с юга? Эту дорогу ещё герцог Нивельский, да будет солнце к нему милостиво, строил. Чтоб значит, рабочих на шахты возить.

Горестно вздыхает, на момент поднимая глаза к небу.

— Только уже и герцога нет, и шахты заброшены. Одни мы тут и ездим, пока ещё можно.

Снова бросает на меня взгляд в котором проскакивает хитринка.

— Или ты по “золотым домам” шастал? Тоже поверил, что там клад где-то зарыт? — старичок внезапно меняет тон, в котором теперь ощущается лёгкое сочувствие.

Мозг бешено работает, пытаясь осмыслить информацию. “Золотыми домами” могут быть те самые постройки, из которых я выбрел. Но это совсем не факт. В теории, старик может иметь в виду и любое другое место.

— Стороной их обошёл. Говорю же, заплутал, — определяюсь я с вариантом ответа.

— Ну, не хочешь, не говори. Дело хозяйское, — скорбно качает головой возница, после чего отворачивается.

Правда в тишине выходит проехать всего минут десять. Дольше крестьянин не выдерживает.

— Если не секрет, тебе зачем в Нэффор? Я человек маленький, но, может, посоветую чего.

Чёрт. Транспорт, это отлично. А вот любопытный попутчик, уже не так хорошо. Ладно бы он о своей жизни трепался. Но нет, предпочитает задавать вопросы.

— Для начала осмотреться хочу, — озвучиваю я практически честный ответ, который почему-то заставляет старика улыбнуться.

— Вот значит как. Из благородных, да изгнанных, небось. Родового кольца лишили и теперь плетёшься на своих двух по жаре.

Пытаюсь определиться, как ответить, но возница уже продолжает.

— Если денег совсем нет, ты к полиции обратись. Они последнее время почти всех берут. Не в штат, правда, а помощниками оформляют. Но и то хлеб, деньги всё же платят неплохие. А вакансии всегда есть, кому охота стоять, да пустотных сторожить, чтоб никакой идиот не сунулся?

Слова о полиции намекают на существование куда более развитой цивилизации, чем я думал. А вот фраза про пустотных, вызывает вопросы. От кого их охранять? Зачем? И кто это такие вообще? Впрочем, прямо сейчас это не так важно. Зато беседа свернула в другую колею и я могу вытащить из него какую-то ещё информацию.

— Спасибо за наводку. А как сейчас вообще в Нэффоре? Что интересного происходит?

Крестьянин звонко цокает языком. Прикрикнув на лошадь, снова поворачивается ко мне.

— Да всё, как всегда. Фабрики дымят, ратуша жирует, полиция плюет в потолок. Если что интересное ищешь, это тебе в столицу надо. Или на побережье. Говорят, в Серенде ещё неплохо. Особенно, если ищешь игорные дома или развратных девиц, что готовы на всё за двадцать цехинов.

Горестно вздохнув, чуть горбит плечи.

— Было бы у меня хоть полсотни, поехал, да тряхнул старыми костями напоследок.

Не нахожусь, что ответить, но возница, похоже, и не ждёт реакции. Почти без паузы, продолжает.

— Хотя кого я обманываю? Коровник бы поправил, да землицы ещё прикупил. И крышу отремонтировал. Эхх… И когда моя жизнь свернула не туда?

Молчу, оставляя старика наедине с его мыслями. Сам же вглядываюсь в приближающийся город, чьи очертания становятся всё более отчётливыми. Уже можно рассмотреть отдельные постройки — я вижу одноэтажные домики, которые перемежаются с более высокими зданиями, что напоминают многоквартирные дома. Выглядят, последние, непривычно. Но если вспомнить, где я нахожусь, пожалуй, так и должно быть.

Пока добираемся до окраины этого самого Нэффора, успеваю выслушать десяток историй из жизни старика. То он вспоминает, как трахнул дочь кузнеца, которая потом вышла за кого-то из благородных, то жалеет, что не согласился на переезд в город, когда ему предлагали там работу. Потом рассказывает о непутёвом сыне, что уже два года живёт с “какой-то девкой”, да всё никак не возьмёт её в жёны.

Мир может и другой, а вот люди похожие. Сначала болтовня мне никак не мешает, но к моменту, когда по бокам начинают мелькать дома, мозг уже устаёт от постоянного потока информации. Поэтому, дождавшись, пока телега притормозит на перекрёстке, спрыгиваю на дорогу.

— Спасибо, дальше я, пожалуй, сам, — объясняю свои действия старику, который с удивлением поворачивается ко мне.

Вместо ответа тот что-то тихо бормочет под нос и понукает лошадь. Наверное возмущается из-за отсутствия благодарности в денежном эквиваленте. Но местных денег у меня нет — при всём желании, заплатить вознице нечем.

Проводя взглядом удаляющуюся телегу, осматриваюсь. Впитываю новые образы, не отвлекаясь на постоянный бубнёж.

Дорога здесь тоже разбита, но состояние получше, чем за пределами города. Да и следы ремонта видны. Вот тротуаром точно давно не занимались — сомневаюсь, что по нему вообще можно безопасно ходить.

По обе стороны дороги, стоят кирпичные четырёхэтажные дома. Над парой вьётся лёгкий дымок, а вон в то окно высунулся ребёнок, что просто пялится на улицу. Где-то ругается семейная пара. Судя по громкости звуков, у них окно тоже открыто.

Пешеходов немного. Пара мрачного вида мужчин в потёртой одежде, да спешащая куда-то бабуля с клюкой.

Иду дальше, на всякий случай стараясь держаться поближе к тротуару. Сомневаюсь, что на таком покрытии можно всерьёз разогнаться, да и машин пока не видел. Но как знать, чего ожидать от этого мира.

Добравшись до конца квартала, останавливаюсь на перекрёстке. Смотрю по сторонам. Во все стороны идут такие же дома. Похоже, одноэтажная застройка, которую мы проехали в самом начале, допускается только за пределами городской черты. Или я просто попал в такой район.

Вопрос о том, что делать дальше, заставляет сознание на момент напрячься. Но я быстро с этим справляюсь, успокаивая внутреннего стратега. Первоочередная задача — подобраться ближе к центру города. И выяснить максимум деталей о месте, в котором я нахожусь. Ну а дальше остаётся только действовать по обстоятельствам.

Перейдя дорогу, вспоминаю о жетоне. Я протёр его от крови о старую футболку. Есть шанс, что он снова сработает, если вступит в контакт с ещё одной каплей красной жидкости. При таком раскладе я скорее всего отправлюсь назад.

Правда, нет полной уверенности, что фокус с перемещением сюда выйдет повторить, снова оказавшись в том самом особняке, где находится скелет деда. А возвращаться домой, чтобы оказаться запертым, я не хочу. Только не сейчас. Не после того, что я узнал.

Мысли ненадолго отвлекают от чувства жажды и голода, а ноги несут вперёд. Оказавшись на следующем перекрёстке, вижу впереди большую размытую яму и обхожу её стороной, забирая вправо. Странно, что тут почти нет пешеходов. Судя по количеству домов, в районе живёт немало людей. Но вот на улице почти никого.

Ещё одна яма. На этот раз захватывающая всю дорогу и часть тротуара. На секунду останавливаюсь, рассматривая её. Не знаю, кто тут отвечает за дорожное строительство, но рискну предположить — этот парень уже выстроил себе пару шикарных особняков и спонсирует целую пачку юных девиц.

Сворачиваю направо, решив обойти препятствие через дворы. Добравшись до угла потрёпанного кирпичного дома, слышу чей-то напряжённый голос, обладатель которого явно не в духе. На момент притормаживаю, раздумывая не стоит ли вернуться. А через секунду чувствую, как сами собой стискиваются мои зубы.

Как я собрался отыскать артефакты и выяснить правду о Нате, если опасаюсь разозлённого жителя городской окраины? В конце концов, у меня два револьвера и кинжал. Не думаю, что тут каждый второй расхаживает с огнестрельным оружием.

В голове быстро проскакивает мысль, что возможно оружие вообще под запретом и как только меня заметит полиция, возникнет неприятная ситуация. Но в ответ я сразу же вспоминаю старика на телеге, который даже глазом не повёл, заметив поясную кобуру и патронташ. Судя по его реакции — ношение огнестрела считается нормой.

Тряхнув головой, шагаю вперёд. Сворачиваю за угол. А вот и источник шума. Компания из пятерых мужиков, которая сгрудилась перед прижавшимся к стене парнем, что размахивает перед собой ножом. Если пятёрка одета в затасканные и грязные куртки, тот этот в чём-то вроде камзола и приличных штанах. Правда тоже изрядно перепачканных.

По инерции прохожу ещё несколько метров вперёд и привлекаю к себе внимание всех участников процесса. Поймав на себе их взгляды, невольно останавливаюсь, опустив руку на оружие.

— Иди давай, чего встал? Вали отсюда, — рослый мужик с залысиной сразу же реагирует на мою остановку.

— Помоги, добрый человек. Пусть они мне хотя бы шпагу отдадут! А потом я готов биться с каждым из этих подонков! И пусть Пёс сожрёт мою душу, если не одолею их всех!

Смещаю взгляд в сторону “жертвы”. Парень косится на меня с явной надеждой, а недалеко от него и правда валяется шпага. Правда, добраться до неё сам он не может — путь перекрываютте самые мужики.

— Ты меня слышал? Иди отсюда! — мужик с залысиной всё никак не успокаивается.

— Я заплачу десять цехинов! Двадцать цехинов! Просто заставь их вернуть шпагу, — немедленно вторит ему прижатый к стене парень.

Лидер группы агрессоров, который обращался ко мне, поворачивает лицо к парню. Сплёвывает ему под ноги.

— Значит у тебя ещё и деньги есть? Ты мне скажи, сволочь, зачем ты тогда в рабочие кварталы шастаешь и чужих жён трахаешь? Чего тебе в жизни не хватает?

Тот неожиданно вздёргивает подбородок и принимается громко декламировать.

Денег у меня вовсе нету,

Так что гуляю по свету,

Ночую в объятиях нежных,

Ваших жён, зачастую не свежих

Чтобы душу согреть, а заодно и поесть.

Смотря на оторопелые лица мужиков, машинально улыбаюсь. Такого поворота я сам не ожидал.

Правда, сами они реагируют на моё проявление веселья весьма остро. Тот, что задавал вопрос поэту, откидывает полу куртки, вытаскивая громоздкий револьвер. И внезапно шагает ко мне, раздувая от ярости ноздри.

— Смешно? Давай, доставай оружие. Посмотрим, как ты будешь ухмыляться, когда сдохнешь!

Глава III

Впившись глазами в мужика, держу пальцы на рукояти револьвера. А мозг отчаянно пытается понять, почему он не достал оружие раньше? Загнанный в угол парень размахивает ножом, а эта пятёрка наступает на него с кусками труб, да парой самодельных деревянных дубин. Где логика?

Выдохнув, стараюсь успокоиться. Меня всё ещё не подстрелили, значит из ситуации можно как-то выйти. Пренебречь, вальсируем.

— Уверен, что тебе это нужно? — стараюсь сохранить голос спокойным и, вроде бы, выходит успешно.

На вооружённого противника приём, правда, не действует. Он лишь ухмыляется и помахивает рукой со сжатым в ней револьвером. Будь я уверен в своей реакции, сейчас было бы самое время достать оружие и выстрелить. Но если в своей меткости на такой дистанции, я почти не сомневаюсь, то вот скорость точно хромает. Ни в одном тире тебе не выдают кобуру. Револьвер всегда кладут прямо на стойку.

— Постой, Хэс. Посмотри на его шею, — от группы отделяется светло-рыжий мужик, чьё лицо покрыто рытвинами, как после оспы.

Тот, кого назвали Хэсом, корчит зверскую гримасу, но всё же присматривается ко мне. Да и рыжий подходит ближе, пристально рассматривая область шеи.

— Это что у тебя там? — судя по осторожному тону, новый участник беседы почему-то не уверен, как себя вести, что наводит на определённые размышления.

После короткого раздумья, поднимаю левую руку к горлу, доставая из под рубахи жетон. Молча демонстрирую его, крепко сжимая второй рукой рукоятку револьвера.

Реакция превосходит все ожидания. Рыжий сразу же срывается с места, рванув к углу дома. Ещё двое мужиков устремляются за ним. Последний из тройки, что продолжала блокировать парня, растерянно оглядывается на Хэса. И как только тот бросается бежать, тоже ретируется.

Выходит о Странниках здесь знают. Как минимум, в курсе, что с ними лучше не связываться. Знать бы ещё, почему? И на что могут быть способны Странники, кроме перемещений между мирами? Эти жители окраины однозначно испугались чего-то весьма конкретного, вроде оторванных конечностей или вспоротых животов. Не думаю, что они бежали только из-за моего иномирного происхождения.

Перевожу взгляд на худощавого парня с относительно длинными русыми волосами, который уже поднимает с земли шпагу. Достав из кармана грязный носовой платок, очищает клинок от налипшей грязи. Закончив, возвращает его в ножны и поворачивается ко мне. Внезапно отвешивает церемонный поклон. Выпрямляется.

Безумным следуя мечтам,

Всю жизнь бродил я по горам,

Сегодня мог я умереть,

Но ты позволил песню спеть.

Непризнанный поэт? Или у него так проявляется стресс?

Сам парень шагает ко мне. Остановившись в паре метров, окидывает взглядом.

— Нечасто к нам заглядывают Странники. Последний год, так уж точно. Ты здесь на задании? Если нужна какая-то помощь, только скажи. Этот город я знаю как свои пять пальцев.

Если вспомнить, почему его припёрли к стенке, на ум напрашивается совсем другое сравнение. Впрочем, гид по городу мог бы мне пригодиться. Осталось понять, как ему лучше ответить.

— Не на задании. Скорее случайно к вам забрёл, — наконец нахожу я подходящие формулировки.

Брови парня слегка ползут вверх.

— Случайно? В смысле хочешь поселиться тут? Или просто развлечься? — произнося последние слова, хитро прищуривается, явно намекая на женский пол.

— В обоих случаях, мимо. Как я и сказал, это случайный визит, — стараюсь не сворачивать с выбранной колеи, а вот спасённый парень почему-то печально вздыхает.

Не успеваю понять в чём дело, как он озадаченно хмурится.

— А где твои форинги? — на этот раз в его голосе сквозит неподдельное удивление.

Я же отчаянно думаю над ответом. Кто такие эти форинги? Или что? Почему они должны быть со мной? И какого чёрта, этот паренёк так удивился их отсутствию?

Какое-то время раздумываю. Само собой, сейчас я могу брякнуть, что угодно и двинуться дальше. Судя по реакции сбежавших мужиков, можно и вовсе уйти молча. Не думаю, что этот перепачканный в грязи франт станет на меня нападать. Но мне позарез нужен источник информации. Рано или поздно придётся столкнуться с тем, кто не спасует из-за жетона Странника. И тогда незнание элементарных вещей, сыграет злую шутку.

Хм. Если подумать, я не задумываясь рванул в незнакомый город чужого мира, понадеявшись на удачу, смекалку, да наличие пары револьверов. Тогда как утром, едва нашёл в себе силы, чтобы сварить кофе. Вернее, мне его попросту не хотелось. Сейчас же, я напоминаю самого себя старого. Того парня, что мало чего опасался и всегда смотрел проблемам в лицо. Приятное ощущение.

— Я один. Только недавно узнал, что к чему. Пытаюсь освоиться, — делаю рисковый ход, не раскрывая всей правды, но прозрачно намекая на свою неосведомлённость.

— Золотая голова Пса! Так ты недавно получил жетон? — сдавленно охает поэт.

Потом вдруг хмурится.

— Подожди-ка. А как ты оказался при жетоне, но без информации? Такого вроде не бывает, — теперь в его голосе сквозит лёгкое подозрение.

— Как видишь, бывает, — я пожимаю плечами, держа пальцы около револьвера.

Парень ненадолго задумывается. Потом внезапно усмехается.

— Ты извини. Старые привычки иногда дают о себе знать. Если ты кого и убил из-за этого жетона, значит он того заслуживал, — радостно выдаёт он, без тени сарказма.

Молча смотрю на него и парень приближается почти вплотную. Протирает об штанину правую руку. Протягивает её мне.

— Вэнр. Хотя все зовут меня маэстро. Буду рад помочь всем, что в моих силах.

Момент смотрю на него. Убрав пальцы правой руки от револьвера, жму протянутую ладонь.

— Кир. Новоиспечённый Странник, — вспомнив про сокращение имени деда до Конста, решаю поступить так же. В конце концов, как-то представляться мне всё равно нужно, а Кир хотя бы звучит знакомо.

Спасённый парень разжимает пальцы и задумчиво изучает меня взглядом.

— Ты в Ардоне впервые, получается?

Есть соблазн сказать, что уже тут бывал. Но я только что прямо указал на свой недавний статус Странника. Плюс, если я предполагаю использовать его помощь, будет сложно объяснить незнание базовых вещей.

— Впервые, — киваю я. — И мне пригодилась бы чья-то помощь.

Тот довольно усмехается, выпячивая грудь.

Хотите в городе всё знать

Чтоб понимать, где путь держать?

Маэстро вам готов помочь,

И путь найти чрез злую ночь.

Кашлянув, сдерживаю усмешку. Впрочем, парень успешно делает вид, что не замечает моей реакции.

— Какие планы? Куда пойдём в первую очередь? — сейчас у него такой вид, как будто он только что ухватил судьбу одной рукой за грудь, а второй мнёт её задницу.

— Туда, где можно спокойно поговорить, — быстро нахожу я подходящий вариант и тот кивает, через секунду разворачиваясь в сторону.

Огибаем дом, и снова возвращаемся к дороге, продолжая путь по усыпанному трещинами покрытию. Первую минуту поэт молча идёт рядом, поглядывая по сторонам и что-то бурча себе под нос. В конце концов не выдерживает.

— Ты бы видел жену этого Хэса. Как есть, страшина, сожри Пёс её жирную задницу. Напоила меня и воспользовалась. А как вернулся муженёк, так давай причитать, мол я тут ни при чём, это всё он. Соблазнил, развратил и вообще считай заставил.

Возмущённо качает головой.

— Чтобы прославленный маэстро кого-то заставлял? Да женщины сами слетаются ко мне, как пчёлы на мёд!

Стоит признать, я ожидал услышать совсем другое. Например, вопрос о том, откуда я здесь такой, нарисовался?

— Ты можешь рассказать мне об Ардоне? — я предпринимаю попытку перевести разговор в более подходящее русло, а Вэнр небрежно взмахивает рукой.

— Да что тут рассказывать? Империя, как империя. Огромная, с хреновым управлением, коррупцией и социальным расслоением. Вот взять хотя бы Нэффор. Формально, у нас тут всё в порядке. Но что на деле? Коррупция, взятки, произвол. Басилевс далеко, а местные власти близко. Вот они и творят, что хотят. Хотя, басилевс и сам не сильно лучше, пожалуй.

Он не совсем меня понял. Но хорошо, что хотя бы ответил не стихами.

— Я имел в виду не твоё мнение по поводу ситуации в государстве. А общие сведения.

Тот бросает на меня удивлённый взгляд, но тут же раздражённо морщится.

— Точно! Ты же тут впервые, — на последнем слове опускает взгляд на шнур, который уходит к жетону, снова засунутому под рубаху.

Следующие десять метров парень проходит с выражением глубокой задумчивости на лице. Наконец продолжает.

— Ардон, это название нашего мира. Ничего особенного, на самом деле. Всего один континент, да три десятка крупных архипелагов. Когда-то здесь существовало немало государств. Мой дед… В общем, он помнил, каково это — жить при своём короле.

Скривившись, как от зубной боли, говорит дальше.

— Но в какой-то момент появилась империя Фаритов. Они захватывали одно государство за другим, пока не подмяли под себя половину континента. Остальные попытались объединиться, но Фариты переманили на свою сторону часть правителей. Пообещали им место у престола, если те сдадутся без боя. Ну и вот он итог, — поэт обводит рукой дома, мимо которых мы идём.

В городе грязи, разврата и крови,

Где процветают тьма и зло,

Где бедняки дарят гнев и терпят побои,

И давно извращено добро.

Где женщины забыли слово счастье,

А мужчинами утерян смысл,

Где каждого могут схватить за запястье,

И о нём навсегда сгинет мысль.

Одни тут бедствуют, а другие шикуют,

Разложив на столах чужих дочерей,

Но рано или поздно их месть возликует,

И кровь польётся изо всех щелей!

Не знаю, как насчёт соблазнения чужих жён, но привычка Вэнра постоянно декламировать сочинённые на ходу стихи, немного раздражает. Самую малость.

— Давай конкретнее. Как далеко мы от столицы? Как тут смотрят на Странников? Что нужно, чтобы устроиться?

Косится на меня с лёгким возмущением. Скорее всего недоволен тем, что никто не оценил его старания. Тем не менее принимается отвечать.

— До Басфы где-то триста лиг, если тебя интересует расстояние до столицы. Странников у нас, как и везде, уважают. Проблема только в том, что в нашем городе их давненько не бывало. Зато пустотные появляются всё чаще и что с ними делать, никто не знает.

На момент замолчав, задумчиво добавляет.

— Ну а устроиться… Деньги нужны. Так всегда и везде. Если есть деньги, Псиная морда печали не знает. А когда их нет, жизнь становится грустной, — с внезапной мрачностью подводит итог поэт.

Триста лиг? Много это или мало? Впрочем, пока в столицу я не собираюсь. Для начала здесь бы осмотреться и понять, как действовать дальше. Если хочу отыскать Нату или разузнать о прошлом деда, нужно освоиться и понимать, что ты делаешь, а не тыкаться, как слепой котёнок.

Как ни странно, следующие минут пятнадцать мы идём в полной тишине. Вэнр что-то тихо бормочет под нос, а я с интересом разглядываю окружающие дома и людей. Что странно — вокруг так и тянутся такие же кирпичные постройки на четыре этажа. Некоторые выглядят приличнее остальных, но если взять ситуацию в среднем, то пока мы пробираемся через относительно бедные районы.

В какой-то момент мой спутник останавливается, кивая на притулившееся между двух типовых построек заведение, с покосившейся вывеской.

— Выглядит не очень, но кормят тут вкусно. Да и поговорить можно спокойно, — озвучивает он свою оценку забегаловки.

Уже шагает в её сторону, когда я решаю уточнить.

— А у тебя деньги есть?

Вэнр останавливается, как будто налетев лбом на стену. Повернувшись ко мне, недоверчиво морщит лоб.

— Ты шутишь? Странник, у которого нет денег, это персонаж детских сказок, — вполне натурально изумляется парень.

— Я же сказал, что только недавно узнал о положении вещей. Деньги у меня есть, но боюсь здесь их не примут, — ответ даёт вполне честный расклад моей ситуации.

Поэт подходит на шаг ближе, с недоумением смотря на меня.

— Здесь примут любое золото и серебро. В каком бы виде оно ни было.

Отрицательно качаю головой и парень всерьёз удивляется.

— Ты взял за свою работу бумагой? Да кто, Пёс его сожри, так делает? — возмущения в его голосе столько, как будто я только что забрал все его сбережения и заставил подписать долговую расписку на такую же сумму.

Это надо как-то решать. Парень явно не понимает моего статуса и ведёт себя так, как будто я что-то понимаю в происходящем. Тогда как мне нужна базовая информация, чётко разложенная по полочкам.

— Ты кажется не совсем верно меня понял. Я узнал о том, что являюсь Странником только сегодня. И пока абсолютно ничего не понимаю.

Изумлённо смотрит на меня, хлопая глазами.

— Так ты и до жетона, и до знаний сегодня добрался?

Оглядывается на заведение, к которому меня привёл, и с грустью качает головой.

— Пёс не рыба, в воде не плавает. А Странник без денег никогда не останется, — выдаёт он, рассматривая меня.

Молчу, ожидая от него продолжения. И Вэнр не подводит — уже через мгновение взмахивает руками.

— Есть у меня одна идея на примете. Заказчик вменяемый, да и деньги платит неплохие. Давно пытается Странника подрядить на работу, но в столице его отшивают. А такие дела через них все решаются.

Ещё одна интересная деталь. Хочется сразу уточнить, почему Странники не работают с такими заказчиками напрямую, но сейчас у меня есть более важный вопрос.

Догнав парня, который уже шагает дальше по улице, уточняю.

— Что за заказ? В чём именно заключается работа?

— Никогда не думал, что буду рассказывать Странникам об их порядках, — потрясённо тянет он.

Ещё несколько секунд молча идёт по прямой, порой скашивая взгляд в мою сторону.

— У него фабрика в городе, на которой появился пустотник. Месяца три без работы стоит. Пытался его выгнать, добровольцев даже нашёл, что внутрь пошли. Только никто из них не вернулся. А новые, после такого, даже разговаривать не стали.

В голове сразу же появляются новые вопросы.

— Кто такой пустотник? Почему для его убийства нужен именно Странник?

Выражение лица поэта становится вовсе шокированным.

— Завидую, что ты вырос в таком спокойном месте, что там не знают о пустотниках. Они появляются, когда…

Ненадолго заминается, о чём-то задумавшись.

— Когда появляется пробоина в межмировом пространстве. Тогда человека или зверя затягивает в пустоту. А потом может кинуть обратно, через другую пробоину. Только это будет уже совсем не он, а нечто иное. Пустота меняет всех. Кроме Странников — вы можете ходить через неё без опаски.

С первым моментом мы вроде разобрались. Решаю напомнить про второй.

— А почему этого пустотника не может прикончить кто-то ещё?

— Я же сказал, через пустоту могут ходить только Странники. А эта тварь теперь обладает аурой. К фабрике даже просто подойти тяжело, сразу хочется бежать без оглядки. Не представляю, что творится, если войти внутрь.

Теперь ситуация проясняется. Значит Странники нужны для уничтожения таких вот монстров, к которым не могут подступиться другие люди.

— И как обычно убивают пустотников? — решаю перейти ближе к практической стороне вопроса.

— Ну… Способности используют или оружие. Раз ты новенький, значит амвы ещё нет и остаются только револьверы, — рассуждает вслух Вэнр, глядя на мою кобуру.

Как-то сомнительно всё это выглядит. Выйти на бой с монстром, ничего толком не зная о его возможностях и располагая только парой дедовых револьверов и кинжалом.

С другой стороны, мне и правда нужны деньги. Да и контакты в этом городе, не помешают. А владельца фабрики, на мой взгляд точно можно отнести к местной элите.

Пока идём, продолжаю задавать вопросы, выкачивая из парня информацию о мире. Как выясняется, основная денежная единица тут цехин, который делится на сотню мельдов. Средняя зарплата рабочего на фабрике — около тридцати цехинов. Этого им вполне хватает, чтобы содержать семью.

В Нэффоре живёт около пятисот тысяч человек. Старый промышленный центр пока держится на плаву, но постепенно уступает в конкуренции городам, которые ближе к побережью, откуда товары можно сравнительно дёшево перевозить морем.

Амва, которую он упомянул — что-то вроде энергии пустоты, которую впитало побывавшее там живое существо. Если верить парню, Странники могут поглощать её и использовать по своему усмотрению.

Я бы выяснил намного больше, но каждый новый вопрос вызывает у Вэнра приступ красноречия — парень буквально вываливает на меня груду смежной информации, которая не имеет прямого отношения к теме. Да ещё и декламирует стихи собственного сочинения.

Мы относительно быстро выбираемся из рабочих кварталов, оказавшись среди более приличных многоэтажных домов, каждый из которых располагает оградой, а во дворах играют дети. А потом и вовсе вступаем в район частных особняков, отдельные из которых выглядят весьма прилично.

Заметивший моё внимание к деталям поэт, сразу же принимается комментировать разделение Нэффора по районам. По его словам, сейчас мы в квартале, где в основном живёт руководящее звено предприятий города. Но и некоторых владельцев тут тоже можно встретить. Обычно из тех, кто не спешит расставаться с деньгами ради дома в центре. Либо фабрикантов, дела которых идут не слишком успешно.

Именно здесь я впервые вижу местный автомобиль. По внешнему виду чем-то напоминает машины начала двадцатого века. Дизайн немного отличается, но концепция та же самая. Потом техника начинает встречаться всё более часто. Хотя кэбов с извозчиками, на улицах в несколько раз больше.

Кручу головой по сторонам, рассматривая прохожих и впитывая информацию. Чем быстрее я пойму, по каким правилам живёт этот мир, тем скорее смогу перейти к настоящей задаче — поиску информации.

Вот например полицейский, досматривающий женщину с ребёнком, которые просто шли по тротуару. Выглядят они вроде прилично, но чем-то привлекли внимание правоохранителя в тёмно-синей форме и круглом шлеме на голове. При этом он почтительно кланяется шагающему мимо него мужчине с массивной тростью, после чего прикрикивает на задавшую вопрос женщину.

Ради интереса, уточняю у Вэнра, в чём может быть дело и тот объясняет, что женщины с детьми часто промышляют воровством в зажиточных районах — пока один из пары отвлекает цель, второй вытаскивает кошелёк или пытается забраться в сумку.

Наконец останавливаемся перед одним из домов. Постройка на три этажа, окружённая решётчатым забором. Серьёзно выделяется размерами на фоне соседей.

Остановившийся около калитки Вэнр, пытается стряхнуть с камзола грязь. На мой взгляд, не слишком удачно — очень уж сильно запачкан предмет одежды. Но самого парня, результат видимо удовлетворяет. Закончив, придаёт лицу торжественный вид, после чего дёргает за рычаг, который находится справа от входа.

Секунд десять мы просто ждём, стоя около входа. По другой стороне тротуара проходит давешний полицейский, который с лёгким подозрением разглядывает наши фигуры.

Наконец дверь открывается и по ступеням крыльца спускается мужчина. Кудрявые чёрные волосы, нацепленные на нос очки, возраст навскидку около сорока.

Подойдя к решётке, упирает неприязненный взгляд в моего спутника.

— Я вроде бы ясно выразился в прошлый раз. Ещё раз подойдёшь к моему дому и отправишься в затвор. Думаешь я шутил? — в голосе звучит отчётливая агрессия, а взгляд смещается в сторону стража закона, который ещё не успел далеко отойти.

— Постойте. Со мной Странник. Он может решить проблему фабрики, — на одном дыхании выпаливает Вэнр.

Глава IV

Кудрявый владелец дома переводит взгляд на меня, сразу же уткнувшись им в шнур на шее. Молча вытаскиваю жетон, ещё раз показывая его миру.

Отмечаю, как меняется выражение его лица. Сразу же отпирает калитку, а сам отступает в сторону, указывая рукой на вход.

— Что ж вы сразу не сказали? Странники всегда желанные гости в моём доме, — перемена настроения настолько разительна, что кажется не слишком естественной.

Впрочем, пусть притворяется сколько влезет. Ключевой момент — получить заказ, о котором говорил Вэнр. А заодно понять, насколько легко будет справиться с тем монстром, что обитает на фабрике.

Сам поэт гордо вышагивает за мной, засунув большой палец правой руки за пояс, рядом с ножнами шпаги. Учитывая грязный камзол и перепачканные в грязи штаны — картина смотрится довольно забавно.

Когда заходим в прихожую, туда сразу же выпархивает стройная брюнетка в синем платье. Мой спутник сразу поворачивает к ней голову, но тут вмешивается хозяин дома, появившийся за нашими спинами.

— В свою комнату! Быстро! — судя по тому, как он рявкает, Вэнр далеко не первый раз вступает в контакт с девицей. Хорошо, если только зрительный.

Пройдя вглубь комнаты, разворачивается и неприязненно разглядывает поэта. Переводит взгляд на меня.

— Приношу свои извинения. Не знаю при каких обстоятельствах вы познакомились с этим молодым человеком, но у него имеется нездоровая тяга к женскому полу.

На мой взгляд, слово “нездоровая” в таком контексте использовать не стоит. Но это его личное дело. Поэтому взмахиваю рукой, останавливая Вэнра, который уже открывает рот, собираясь что-то ответить.

— У вас есть фабрика, на которой завёлся пустотник, так? Три месяца простоя, потерянные деньги и никакой надежды. Давайте лучше обсудим этот вопрос.

На лице мужчины появляется выражение самой настоящей боли. Шагнув ко мне, протягивает руку.

— Стакс Паррот. Фабрикант и торговец. Рад знакомству.

— Странник по имени Кир, — чуть невпопад отвечаю я, пожимая его ладонь.

Отступив назад, кивком указывает на дверной проём.

— Проходите. Чай, кофе? Может быть что-то покрепче?

Знакомые слова заставляют удивиться. У них тоже есть кофе? Момент мозг обрабатывает поступивший запрос и сразу же формулирует концепцию, которая кажется мне максимально реалистичной. Единственное, чем можно объяснить наличие в этом и других мирах людей — действия Странников. Раз так, они могли перенести и определённые виды сельскохозяйственных культур. Да и животных, тоже. Тот крестьянин, что меня подвозил, упоминал коровник, а его телегу тащили лошади. Как минимум, два вида полностью совпадает с нашими.

— Кофе, — поняв, что немного затянул с ответом, спешу исправиться и принимаюсь стягивать кроссовки.

Фабрикант с интересом рассматривает обувь, но задать вопрос не решается. Либо не считает это настолько важным, чтобы отвлекаться от основной задачи.

Пройдя в гостиную, осматриваюсь. А неплохо здесь. Уютно. Аккуратные шторы на окнах, пара изящных столиков, кресла. Пара диванов. Подобранные в цвет ковры и выкрашенные в той же гамме стены. Чувствуется женская рука.

Усаживаюсь в кресло, а в соседнее опускается поэт. Расположившийся напротив Стакс болезненно морщится. Видимо представляет, как тяжело будет очищать мебель от грязи. Но быстро переключается на вошедшего в комнату парня, одетого во что-то вроде ливреи.

— Три кофе, печенье и закуски. Быстрее, у нас тут важные гости, — отрывисто бросает мужчина, сразу отворачиваясь.

Увидев Вэнра, слуга хмурит брови. А вот меня рассматривает с долей интереса. Очевидно, что фраза про “важных гостей” явно не подразумевает поэта, хотя ради приличия и использовано множественное обозначение.

Когда парень покидает комнату, Стакс слегка наклоняется вперёд.

— Предлагаю сразу перейти к делу. На моей фабрике пустотный. Какой он там по вашим критериям опасности и что умеет, я не знаю. Но зайти туда никто не может, а здание немаленькое. Значит, либо он быстрый, либо сильный. Одно из двух.

Делает короткую паузу, поджимая губы и о чём-то раздумывая.

— Готов предложить двести цехинов, если прикончите его или выкинете назад в пустоту, — озвучивает цену и откидывается назад в кресле, с ожиданием смотря на меня.

— Берёмся, — сразу же реагирует Вэнр, разжимая губы в довольной улыбке.

А вот я задумываюсь. Фабрика. Целое производство, которое стоит уже три месяца. И оплата в двести местных монет. Как-то не сходится.

— Сколько у вас рабочих? — задаю я наводящий вопрос.

— Почти двести человек, — при ответе на лице Паррота появляется выражение лёгкого опасения. Я же калькулирую.

Если отталкиваться от слов поэта, выходит, что на зарплату тратится около шести тысяч цехинов в месяц. Добавим, как минимум тысячу, которую плюсом получают руководители с более высокой оплатой труда. Итого семь.

При этом, фабрика точно не работает в минус. А мне Стакс предлагает всего две сотни. За задачу, связанную с высоким риском для жизни.

— Как минимум, две тысячи, — я решаю сразу немного поднять планку, оставляя место для торговли, а вот фабрикант выпучивает глаза.

— Вы что? Откуда столько? Я же все три месяца плачу рабочим зарплату. Рассчитываюсь с поставщиками. У меня нет сейчас таких денег, — аргументы выдаёт с такой скоростью, что их предварительная подготовка становится очевидной.

— Тогда можете пойти и убить пустотника самостоятельно. Сэкономите, — я пожимаю плечами и удобнее устраиваюсь в кресле, смотря на него.

Переговоры о сумме сделки — это, пожалуй, единственный полезный навык, который я получил в магазине. Правда, контингент там был чаще всего специфический. Но суть та же самая.

— Две тысячи, это много. Слишком много, — грустно вздыхает фабрикант.

Молчу, ожидая продолжения. Тот тоже ждёт, но ломается первым. Не проходит и двадцати секунд, как осторожно делает предложение.

— Возможно я смогу найти тысячу цехинов, если вы примете половину оплаты банкнотами.

Хм. Вэнр что-то говорил про “бумагу”, явно не одобряя купюры в качестве платёжного средства. Интересно, почему? Только из-за того, что ими нельзя расплатиться в другом мире или тут есть какой-то ещё подвох?

Какое-то время раздумываю.

— Полторы тысячи цехинов. Две трети золотом, ещё пятьсот можете отдать в банкнотах, — выдвинутое контрпредложение заставляет Стакса скорчить совсем печальную гримасу. Такое впечатление, что ещё немного и он заплачет.

— Я же говорю, у меня столько нет. Хотите, могу подарить вам щенка? Породистая сука, ощенилась только вчера. Продадите в другом мире за хорошие деньги, как уникальную породу.

Едва не давлюсь воздухом, настолько неожиданно звучит предложение. Сидящий справа от меня Вэнр, тихо декламирует.

Пёс не из тех, кто продаётся,

Пёс не из тех, кто предаёт.

Пёс из тех, кто в горло вопьется,

И кровь врагов радостно льёт

Не совсем улавливаю подтекст, но, возможно, его и нет. По крайней мере Стакс на слова парня почти никак не реагирует. А я пытаюсь понять, есть тут какой-то скрытый смысл или нет? Почему он предложил мне щенка?

— Восемьсот цехинов золотом и четыреста в купюрах. Моё последнее слово, — закончив говорить, я беру чашку кофе и делаю осторожный глоток. Порез на большом пальце ещё не затянулся, так что ассоциации с кружками у моего мозга не слишком позитивные.

— Разоряете меня. Видит Солнце, режете, как быка на бойне. Но и выбора у меня нет, — удручённо вздыхает фабрикант.

А он хорош. Отыгрывает роль до конца.

В следующий момент Стакс звонит в небольшой колокольчик, вызывая слугу и просит того принести бумагу с письменными принадлежностями. Получив их, принимается записывать текст, ловко орудуя устройством, на конце которого находится привычное перо, а внутри небольшой резервуар с чернилами.

Закончив, дует на лист и протягивает его мне. Не остаётся ничего иного, как взять бумагу и погрузиться в чтение. Пробежав глазами, не обнаруживаю явного подвоха и передаю документ Вэнру.

— А где аванс? Хотя бы сто цехинов нужны вперёд, — поэт находит к чему прицепиться, буквально через пару секунд, заставив Стакса в очередной раз поморщиться.

— Ладно. Сто цехинов авансом. Но только в купюрах.

Когда закончим, надо будет выяснить, в чём у них разница между металлическими и бумажными деньгами. Сходу, в голову приходит только отличающийся реальный курс. Но, возможно, дело в чём-то ещё.

Молча сижу в кресле, отпивая кофе. Съедаю пару печений.

А потом Стакс протягивает мне вторую версию договора, которую только что подписал сам, и возникает лёгкая заминка. Я прекрасно понимаю, что они говорят и могу читать на местном языке. Но не уверен, что у меня получится что-то написать.

— Если у вас нет кольца клана, то печать ни к чему. Достаточно простой подписи, — Паррот понимает заминку по-своему и пытается помочь.

В разуме сразу же вспыхивает воспоминание о кольце деда. Оно до сих пор в сумке. И судя по всему, является чем-то гораздо более ценным, чем обычное украшение. Впрочем, не уверен, что его стоит кому-то демонстрировать. Особенно сейчас, пока я ещё толком не разобрался в обстановке.

Поэтому просто ставлю подпись на двух копиях, одну из которых возвращаю.

— Мне понадобится время на подготовку и транспорт до фабрики, — обозначаю я дополнительные условия.

Фабрикант согласно кивает.

— Я распоряжусь подготовить автомобиль к выезду. А что именно нужно для подготовки? — он вопросительно поднимает брови, смотря на меня.

— Изолированная от всех комната, час времени и ещё одна порция кофе.

Судя по выражению лица, Стакс удивлён. Но уточнять, для чего именно мне потребовалось помещение, не рискует.

Через несколько минут мы с Вэнром заходим в комнату, напоминающую рабочий кабинет. Дождавшись, пока закроется дверь, поэт сразу поворачивается ко мне.

— Зачем тебе понадобился целый час? Для чего?

— Подожди. И помолчи. Хотя бы десять минут, — взмахиваю в ответ рукой.

Опускаюсь в стоящее за столом кресло. Прикрываю глаза. События летят с немыслимой скоростью. Только недавно я был овощем, который стоял за прилавком ломбарда, а сейчас внутри бушует пламя, разрывающее душу на части. Ната, которая оказалась то ли предательницей, то ли жертвой. Убитый дед, который просит помочь ему вернуться к жизни. Целая вселенная, которая распахнула ворота и вывалила на меня груду информации.

Слишком много всего. Такое ощущение, что мозг вот-вот расплавится. А ещё есть понимание того, что я в любой момент могу совершить непоправимую ошибку и поиски прервутся, даже не успев начаться.

Стараюсь успокоиться. Унять огонь, который прямо сейчас выжигает внутренности. Да, он спалил все преграды внутри моего разума и заставляет действовать. И это хорошо. А вот желание немедленно рвануть к фабрике и вломиться внутрь с револьвером в руках, не озаботившись подготовкой, уже плохо. Импульсивные решения хороши, когда они идут на пользу дела, а не ведут к смерти.

Спустя какой-то промежуток времени, открываю глаза. Достав телефон, проверяю время. Вижу, как удивлённо расширяются глаза поэта.

— Это что? Артефакт Странников? — уточняет он, пялясь на аппарат связи.

— Нет. Просто техника из моего мира, — объясняю я, убирая устройство на место.

Вздохнув, вытаскиваю из кобуры револьвер, заставив спутника испуганно дёрнуться. Выбросив барабан на левую сторону, экстрактором извлекаю патроны. Подняв один из них, кручу в пальцах, присматриваясь к боеприпасу.

Вроде ничего необычного. Жёлтая гильза, выбитые цифры. Хотя нет, вот есть что-то интересное. Небольшое фиолетовое пятно, которое нанесено на боковую часть.

Проверяю остальные патроны, быстро выяснив, что все маркированы тем же цветом. Достаю вторую коробку с патронами основного калибра. Хм. А здесь крохотные пятна нанесены уже оранжевым цветом. Интересно.

— Знаешь в чём разница маркировок? — поднимаю глаза на Вэнра, с интересом наблюдающего за моими действиями.

Тот подходит ближе и берёт в руки два патрона. Внимательно рассматривает.

— Если честно, нет. В империи принято маркировать штамповкой, а не цветом. Эти сделаны под Странников. Или вовсе под конкретного человека.

Не знаю, о чём он подумал, когда я рухнул в кресло и закрыл глаза, но сейчас поэт выглядит максимально собранным. Даже ни разу не попытался продекламировать очередной стих.

Ещё раз окидываю взглядом выложенные на столешницу патроны и снаряжаю барабан, ставя их один через один. Три оранжевых и три фиолетовых. Так будет надёжнее.

Точно так же поступаю с патронташем — туда отправляется по девять боеприпасов каждого типа.

Следом настаёт очередь боекомплекта к револьверу поменьше. Но тут всё просто до безобразия — на всех патронах стоит синяя маркировка. То есть альтернативы у меня нет.

Вернув оружие на место, вытаскиваю кинжал. Снова бросаю взгляд на Вэнра.

— А об этом можешь что-то сказать?

Вижу, как тот чуть хмурится.

— Я могу выложить многое об истории империи. Провести тебя по тайным тропам Нэффора и вытащить на свет аристократическую грязь. Но в моих руках никогда не было оружия Странников, — голос поэта звучит неожиданно твёрдо.

С сожалением цокнув языком, продолжаю рассматривать кинжал. Змея с парой зелёных глаз, удобная рукоять, массивное лезвие.

— Но про артефакты ты что-то слышал? — снова обращаюсь к парню, который стоит, опираясь спиной о стену и скрестив руки на груди.

— А кто о них не слышал? Но одно дело, травить байки, а другое, видеть всё своими глазами. Сам понимаешь, — подводит он неутешительный итог.

Ещё раз прохожусь глазами по рукояти кинжала. Просто клинок с красивой гравировкой или настоящий артефакт? Если второе, то как им пользоваться? Всадить в тело врага? Окропить своей кровью, как жетон?

Около минуты рассматриваю кинжал, после чего возвращаю его в ножны. Упираю взгляд в поэта.

— Советы? Предложения? Рекомендации?

Тот слегка наклоняет голову вбок и выдаёт ответ в привычной для себя форме.

Вперед же, Странник, в трудный путь,

Твой меч сильнее твоих страхов.

Верь лишь в себя, и одолеешь жуть,

Пустив надежды монстра прахом.

Понятно. Помощи от него ждать не стоит. Хотя, на что я вообще рассчитывал? Хотел получить дельный совет от уличного поэта, у которого ни гроша за душой, а из имущества шпага, да потрёпанный камзол?

Поднимаюсь на ноги. Методично проверяю снаряжение, борясь с желанием немедленно кинуться к двери. Только сейчас до меня доходит, что раз дед оказался в доме неподалёку, то Стакс может его знать. А на моём телефоне как раз имеются фотографии.

Когда заканчиваю, в голову приходит ещё одна мысль и я обращаюсь к Вэнру.

— А что за “золотые дома”? Почему их так называют?

Поэт пожимает плечами.

— Городская байка. Их когда-то выстроили для шахт герцога Нивельского. Тот собирался серьёзно расширяться и вёл переговоры о покупке земель у короны. А потом скоропостижно погиб. Все начинания захирели, а среди горожан до сих пор ходит слух, что герцог спрятал среди тех домов тайник, то ли с золотом, то ли с артефактами Странников. Правда, никто так ничего и не нашёл. Ну а после того, как пара человек пропала без вести, поток желающих и вовсе сократился до нуля.

Пропали без вести? Почему? Заброшенные дома выглядели слегка жутковато, но ничего на самом деле опасного, я там не заметил.

Впрочем, дальнейшие расспросы можно оставить на потом. Если выживу, у меня ещё будет возможность побеседовать с Вэнром. А если нет, то смысла в текущем разговоре всё равно не будет.

Открыв дверь, выхожу в коридор. В его конце стоит слуга, который немедленно шагает навстречу. Отвешивает поклон.

— Автомобиль готов. Господин Паррот просил передать, что ждёт вас в гостиной, — сообщает парень в ливрее, стараясь смотреть мне в район корпуса. Это у них такие правила этикета? Или по какой-то причине опасается взглянуть в глаза?

Добравшись до гостиной, сталкиваюсь со Стаксом, который сразу же протягивает мне тонкую пачку банкнот. Двадцать купюр достоинством в пять цехинов каждая.

Убрав деньги, достаю из кармана телефон и нахожу фотографию деда.

— Вы видели этого человека? — вытянув руку, показываю экран устройства фабриканту и брови мужчины ползут вверх.

— Извините, не могу припомнить. А что это у вас? Как вы засунули туда его картинку? — сразу же интересуется он, разглядывая телефон.

Вернув аппарат на место, покачиваю головой.

— Слишком долго объяснять. Боюсь, вы всё равно не поймёте, — даю я максимально честный ответ.

Уже закончив говорить, понимаю, что формулировки звучат отчасти обидно. Но Стакс сохраняет полное спокойствие. Вместо того, чтобы задать вопрос повторно или оскорбиться, ведёт нас во двор, где уже ждёт машина.

Когда выезжаем, чувствую, как внутри появляется лёгкий мандраж. Несмотря на бушующую ярость, разум осознаёт риск авантюры и активно пытается высчитать вероятность гибели. Каждый раз получая весьма неутешительный результат.

За те полчаса, что машина везёт нас до фабрики, несколько раз почти поддаюсь искушению передумать. Останавливает только фигура Наты, которая каждый раз всплывает перед глазами. Я должен рискнуть. Иначе правды не выяснить. Уж лучше сдохнуть, пытаясь что-то сделать, чем дальше гнить заживо в ломбарде, утратив всякий интерес к жизни.

Шофёр подвозит нас к воротам фабрики. Повернув голову, болезненно морщит лицо.

— Я буду ждать вон на той улице. Как закончите, просто выйдите через ворота, я вас сразу увижу.

Скашиваю взгляд на Вэнра, чьи руки слегка потрясываются. Сейчас поэт точно не в состоянии давать советы. Боюсь, он даже плохонькой рифмы сложить не сможет.

Молча киваю шофёру, сразу же открываю дверь. Поставив ногу на дорожное покрытие, снова слышу голос водителя.

— А ваш форинг?

Судя по контексту, он имеет в виду Вэнра. Выходит, форинги, это что-то вроде помощников или наёмных бойцов?

— Я подожду здесь. Сегодня Кир пойдёт один, — выдавливает из себя слова поэт.

Пару секунд подождав, убеждаюсь, что вопрос исчерпан и всё-таки выхожу наружу. Сумка со старыми вещами остаётся в салоне. По дороге я лишь достал оттуда дедово кольцо. Раз эта штуковина настолько ценна, лучше держать её поближе к себе.

Оглянувшись на автомобиль, шагаю к воротам фабрики, обнесённой высоким забором. Останавливаюсь около приоткрытой створки.

Двор, в котором сложены штабеля ящиков с готовой тканью, производственные цеха, высотой в несколько этажей. И притаившийся где-то там монстр.

Достав из кобуры револьвер, взвожу курок. Указательный палец держу около спускового крючка.

Теперь несколько шагов вперёд. Снова подождать. Реакции со стороны пустотника не следует, так что я продолжаю двигаться дальше, быстро добравшись до первой “груды” длинных деревянных ящиков.

От неё перехожу к следующей. Затем дальше. Для начала проверю двор. Как знать, вдруг монстр среагирует на цель и кинется сюда? На мой взгляд, открытое пространство более удобно для прицельной стрельбы, чем замкнутые помещения цехов. Конечно, если тварь не окажется сверхскоростной.

Услышав шорох, замираю около очередного штабеля с готовыми изделями. Оглядываюсь по сторонам. Откуда шёл звук? С какой стороны?

— Ты пришёл поиграть со мной? Глупый человек. Я не хочу играть, я хочу есть.

Глава V

Голос чем-то похож на детский. Но со странными шипящими нотками, как будто со мной говорит не совсем человек.

В первый момент берёт оторопь — я могу лишь оглядываться по сторонам. Потом беру себя в руки. Вэнр говорил, что пустотниками часто оказываются люди. Так почему я решил, что тут будет какой-то неразумный монстр?

— Глупый, глупый дядя. Почему ты не бежишь, как остальные? Хочешь убить меня? Да? Поднимешь руку на ребёнка?

Формулировки сбивают с толку. Сознание моментально накидывает картины того, как я стреляю в маленькую девочку, быстро остужая боевой запал. Приходится отвесить затрещину внутреннему моралисту, чтобы сосредоточиться. Даже если раньше эта тварь была ребёнком, то сейчас не должна иметь ничего общего с человеческой расой. Собственно, люди при всём желании не могут издавать таких шипящих звуков во время разговора.

Шорох. На этот раз успеваю зафиксировать направление — он доносится откуда-то справа. Держа револьвер наготове, осматриваю несколько колонн из ящиков, расположенных в той стороне.

Проблема в том, что некоторые стоят вплотную друг к другу. А за ними находятся другие, под чьим прикрытием меня можно легко обойти с фланга. Зря я всё же полез в этот лабиринт под открытым небом.

Оглянувшись, медленно отступаю назад. Оказавшись около ближайшей груды ящиков, снова останавливаюсь, оглядывая окрестности. Ещё несколько таких подходов, и смогу выйти к забору. Вот там действительно есть открытое пространство. Вполне достаточное, чтобы подстрелить тварь, если она решит атаковать. По крайней мере, я хочу на это надеяться.

Слабый царапающий звук заставляет поднять голову. Сразу же бросаюсь в сторону. Вскидываю револьвер. Чёрт! Ушла.

Настороженно оглядываю верхние части нагромождений из ящиков. Что это была за тварь такая? Паук? Если да, то почему настолько громадный?

Скашиваю глаза на древесину, по которой стекает вязкая жидкость, что предназначалась мне. Не уверен, как выглядит паутина в её первоначальном состоянии, но как по мне, эта субстанция на неё весьма похожа.

Снова поднимаю голову. Где эта тварь?

— Ловкий дядя. Но глупый. Ты не сможешь меня убить. Многие пытались и ни у одного не вышло, — противник снова выходит на диалог, а я кручу головой, пытаясь определить направление звука.

Внутри разума бьётся паническая мысль, что за головой этого монстра уже могли приходить Странники, которые благополучно погибли. Рациональная часть мозга пытается успокоить остальные, напоминая о команде горожан, которую отправил сюда Стакс. А заодно напоминает, что по словам Вэнра, последнее время Странники в городе не появлялись. Но получается это из рук вон плохо.

Новый звук. На этот раз слева. Рывок. Вскидываю руку с оружием. И сразу же падаю вниз, сбитый с ног тяжелой вязкой массой, что врезалась в левой плечо. Палец, уже положенный на спусковой крючок, всё-таки жмёт его и пуля врезается в стенки ящиков. Смотря на разлетевшийся в клочья деревянный контейнер, понимаю, что фиолетовая маркировка означает разрывные пули.

— Я же говорила. Глупый дядя. Надеюсь тыбудешь хотя бы вкусным, — голос монстра звучит сильно ближе и я пытаюсь приподняться, чтобы получить обзор.

Не выходит. Левая часть корпуса надёжно приклеена к земле, так что я остаюсь валяться на спине. Зато в правой руке остаётся револьвер. Нужно лишь подождать, пока цель окажется в зоне видимости.

Шорох лап, которые ступают на песок. Поднимаю голову, не пытаясь двинуть телом. И вижу эту тварь.

Действительно, паук. Как минимум отчасти. Лапы и большая часть туловища, раньше точно принадлежали пауку. Правда, в данном случае он вырос в размерах. Совсем немного. В несколько тысяч раз.

Из правой боковой части торчит голова, отдалённо напоминающая человеческую. С той разницей, что глаза у неё точно паучьи, вместо волос хитин, а растёт череп прямо из корпуса.

Что интересно, рядом с головой имеется и рука, тоже торчащая из тела паука.

— Я же говорила, дядя. Ты не первый, кто пришёл убить меня. Съела остальных, съем и тебя, — пустотник медленно приближается, продолжая издеваться. Тогда как я крепко сжимаю револьвер, дожидаясь подходящего момента.

Ещё не время. Пусть подойдёт ближе, чтобы точно не промахнуться. Прицельно выстрелить сейчас не выйдет. А если эта тварь поймёт, что у меня осталось оружие, она точно ещё пару раз плюнет слюной, полностью меня обездвижив.

— Чувствуешь, как немеет твоё тело? Отнимаются конечности? Затуманивается разум?

Вот и ответ на мою мысль о том, что противник ведёт себя несколько беспечно. На её месте, я бы залил тело противника паутиной полностью. Так, чтобы он точно не представлял угрозы. Но видимо паучиха рассчитывает на действия яда, которого я пока вовсе не ощущая. Возможно не встречала раньше Странников и не понимает, на что они способны?

Когда дистанция сокращается буквально до трёх метров, отчётливо чувствую жуткую вонь, которая исходит от монстра. Сама она внезапно останавливается. Втягивает воздух ноздрями, которые прикрыты хитином.

— У тебя странный запах, дядя. Что с тобой не так? — шипящий голос звучит с изрядной долей озадаченности и непонимания.

Я же всматриваюсь в объект. Раз она что-то учуяла, ближе может и не подойти. Более того, вполне способна свалить, укрывшись за ящиками и спокойно залить меня паутиной.

Поднимаю правую руку и вдавливаю спуск. Грохает выстрел, а на корпусе паучихи расцветает самая настоящая вспышка пламени. Сразу же стреляю ещё раз, попав ей в бок. Разрывной боеприпас разносит солидный кусок плоти в лохмотья.

Третий выстрел. Новая вспышка пламени. В этот раз охватившая сразу несколько лап, которые моментально теряют подвижность. Тем не менее, монстр продолжает удирать, пусть и серьёзно потерял в скорости.

Ещё раз давлю на спусковой крючок, вгоняя разрывную пулю в заднюю часть корпуса. Туда же отправляю последнюю зажигательную, из-за чего голова этой твари издаёт пронзительный визг.

Машинально пытаюсь выстрелить ещё раз. И слышу, как щёлкает боёк, ударивший по пустой гильзе.

Зарядить оружие одной правой рукой и вслепую, возможно. Но боюсь, это потребует слишком много времени.

Поэтому я кладу револьвер на песок, а сам тянусь к кобуре, что находится за спиной. Правда достать его не успеваю — глаза фиксируют, как медленно удаляется хромающая фигура паучихи, которая то и дело норовит завалиться набок. На таком расстоянии, двадцать второй калибр будет не слишком эффективен. Да и пока я вытащу револьвер, цель уже скроется.

Вместо этого, перебрасываю пальцы на рукоять кинжала и принимаюсь резать застывшую белую массу, что приковала меня к земле. Закончив, стягиваю с себя куртку, оставляя её на земле.

Поднявшись, встаю на одно колено и возвращаю кинжал в ножны. Заряжаю револьвер, снова чередуя патроны. Выпрямляюсь.

Присмотревшись к следу паучьих лап, шагаю параллельно им, держась метрах в пяти левее. Не слишком хочется попасть в засаду раненого монстра, если тот вдруг решит разыграть чуть более сложную партию, чем я предполагаю.

Обогнув очередной штабель ящиков, останавливаюсь на его углу. Глаза не врут? Паучиха и правда застыла на песке, привалившись к ящикам?

На этот раз первым патроном стоит зажигательный. Именно его я и расходую, выстрелив по уцелевшим лапам противника. Тело монстра содрогается, а сам он пытается рвануть в сторону. Но всё, что выходит — медленно ползти, загребая песок парой едва работающих лап.

Приближаюсь, обходя цель по дуге и держа на прицеле. Когда оказываюсь рядом, слышу слабый шипящий голос.

— Не убивай, дядя. Не надо. Я ведь не сделала ничего плохого, — говорит настолько уверенно, что на момент даже хочется поверить.

Нервно усмехаюсь. Ничего плохого, да? Всего лишь убила энное количество людей, да пыталась прикончить меня. А так, всё в пределах нормы. Сейчас приму извинения, подлатаю лапы, да пойду по своим делам.

Встряхнувшись, приближаюсь ещё на пару метров. Так, чтобы в поле зрения попала человеческая голову. Подняв револьвер, прицеливаюсь.

— Не надо! Нет! Не убивай! — пронзительный вопль проносится по двору фабрики, давя на уши и я спускаю курок.

Выстрел. Разлетающиеся в сторону куски плоти, вперемешку с хитином. Собираюсь сразу же высадить все оставшиеся патроны в корпус монстра, но тот уже оседает на песок. Всё оказалось так просто? Одно попадание в голову человека, который угодил в пустоту и всё?

Внутренний моралист сразу же поправляет. Не человека, а ребёнка. Непроизвольно морщусь. Дети тоже люди. К тому же, вернувшаяся из пустоты тварь мало напоминала человека. Не говоря уже о количестве трупов на её совести.

Мягкая волна бьёт в грудь, заставив меня отступить назад. Ещё одна. Опускаюсь на пятую точку, плюхнувшись прямо на песок. Это ещё что? Та самая амва, о которой говорил Вэнр?

Третья волна больше напоминает вал. Ощущение окружающей меня и сдавливающей теплоты настолько сильное, что машинально закрываю глаза.

Вроде бы всё. Что-то изменилось? Прислушиваюсь к своим ощущениям, но пока не могу толком ничего понять. На первый взгляд всё по-старому. Странно.

Поднявшись на ноги, морщусь от резкого запаха, которого не было ещё секунду назад. Покрутив головой, понимаю, что несёт от трупа паучихи. Она воняла и раньше, но сейчас коктейль ароматов совсем иной.

Постояв несколько секунд на месте, заменяю пустые гильзы целыми патронами и шагаю к выходу, продолжая сжимать револьвер в правой руке. По дороге понимаю, что запах идёт ещё и от ящиков. Да и со стороны цехов несёт каким-то смрадом.

Как же не хватает информации. Вот что это сейчас? Проявился какой-то навык? Или у меня просто пробило заложенный нос? Хронический насморк появился во время перелётов для поиска Наты и с тех пор стал моим постоянным спутником. Настолько, что я даже не обращал на него внимания.

Выйдя за ворота, обнаруживаю там автомобиль, рядом с которым стоит довольно улыбающийся Вэнр. Окинув меня взглядом, быстро приближается.

— Поздравляю! Я точно напишу про это оду. О битве загадочного Странника и опасного монстра, что хотел уничтожить Нэффор, — радость бьёт из парня такими фонтанами, как будто он собственноручно прикончил пустотника.

В следующий момент он прерывается и кивает в сторону ворот.

— А что там было? Какой-то зверь? Человек?

Машинально оглядываюсь и убираю револьвер в кобуру. Вздыхаю.

— Что-то среднее. Скорее всего ребёнок, который каким-то безумным образом слился с гигантским пауком.

Поэт на мгновение мрачнеет, но уже в следующую секунду снова растягивает губы в улыбке.

— Не забивай себе голову. Пустота не просто меняет людей. Она калечит их так, что от старого сознания не остаётся почти ничего. Давай улыбнись и поехали за деньгами.

Предложение звучит дельно, так что я просто забираюсь в автомобиль. Пока едем, ещё пару раз чувствую совсем слабую вонь, которая пробивается в салон, хотя это практически невозможно.

Хочется уточнить у Вэнра, ощущает ли запах он. Но впереди шофёр, который однозначно передаст беседу своему хозяину. А мне не хочется давать Парроту лишнюю информацию.

На этот раз фабрикант встречает нас во дворе своего дома. Рассыпаясь в благодарностях, всучивает мне увесистый кошелёк набитый монетами, добавив к нему стопку купюр.

Намёк вполне прозрачный — мавр своё дело сделал, мавр может уходить. И судя по взглядам, которые он бросает на Вэнра, желательно не возвращаться.

Впрочем сам поэт, таким поворотом судьбы явно не расстроен. Идя рядом со мной, едва не пританцовывает от радости.

— В кабак? Тут в центре есть отличные заведения. Недешёвые, конечно, но так и деньги у нас теперь есть. Можем себе позволить, — оптимистично заявляет парень, когда мы пересекаем границу квартала.

Идея расслабиться за бокалом вина, на момент кажется привлекательной. Но я заставляю мысли свернуть в другую сторону. Информация. Ночлег. Новая одежда — старая в следах от паутины, да и мои кроссовки сильно выделяются на общем фоне.

— Кто такие форинги? — глянув на спутника, я задаю вопрос, который давно крутится в голове.

Вэнра неожиданная смена темы не смущает. По-моему ему сейчас вообще ничего не может испортит настроение, настолько парень рад полученным деньгам. Моим, между прочим.

— Люди, что служат Страннику. Между ними формируется связь и они тоже могут перемещаться между мирами. Вроде даже амву поглощать умеют, — весело рассказывает он, пялясь на проходящую мимо девушку.

Оторвав взгляд от прохожей, поворачивается ко мне.

— Я кстати хотел спросить, возьмёшь меня в форинги?

Озадаченно хмыкаю, что быстро сгоняет улыбку с его лица. Но поэт быстро берёт себя в руки. Отойдя от меня на полметра, принимается декламировать.

Я не могу убить всех монстров за тебя,

Но помогу плечом, советом и пером.

Бери меня с собой в опасный путь,

Чтоб выжить в этом мире злом.

Устало вздыхаю. Аргументы у него так себе. Но стоит признать, Вэнр уже не раз пригодился. Возможно и правда будет полезно иметь под рукой кого-то местного.

— Обещаю подумать над этим. А пока расскажи, как это делается? В техническом смысле.

Вопрос ненадолго ставит парня в тупик. Но он быстро находит оттуда выход.

— Нужно заглянуть к Лурацу. Когда Странники бывали здесь чаще, они всегда к нему захаживали. Если кто и в курсе, то это он.

На язык сами просятся слова о том, что этот момент нужно было упомянуть ранее. Но поэт уже продолжает.

— Правда для начала стоит переодеться и отыскать какое-то жильё. С жетоном Странника, в лавку нас точно пустят. Но Лурац упёртый. Если что-то не понравится, попросту не станет говорить.

— А у него дочерей случайно нет? — с подозрением кошусь на спутника и тот беззаботно улыбается.

— Нет. Только пара сыновей, сожри Пёс их души. Те ещё зануды.

Удовлетворённо кивнув, пытаюсь оценить ситуацию с рациональной точки зрения. Подмывает сразу же броситься в эту лавку и выжать всё, что возможно из её владельца. Но раз даже вечный оптимист Вэнр называет его упёртым, следует подготовиться.

— Сначала купим одежду. Потом найдём гостиницу. А сразу после этого, к твоему Лурацу, — расставляю я приоритеты.

Поэт сразу же меняет направление, напевая себе что-то под нос и скоро мы выходим к солидного вида двухэтажному зданию, где размещается один из местных магазинов одежды.

Зайдя внутрь, сразу же сталкиваемся с охранником, который пытается преградить дорогу. Но демонстрация пачки банкнот легко убеждает его отступить. Даже не приходится давить статусом Странника.

Внутри обнаруживается неожиданное обилие одежды. По соседству друг с другом, располагаются самые причудливые варианты. Костюмы-тройки, камзолы, рубашки, штаны, кожаные безрукавки, куртки и масса всего остального.

В итоге собираю себе комплект, который кажется одновременно и надёжным, и презентабельным. Прочные штаны тёмного цвета, светлая рубашка и длинный чёрный пиджак, закрывающий револьверную кобуру. Кинжал правда слегка торчит, но это не так страшно. Пока мы шли по центру, я успел понять, что каждый второй горожанин чем-то вооружён. Наличие короткого клинка не должно привлечь внимания.

Вэнр выряжается в новые штаны и тёмно-синий камзол, расшитые белыми нитями. Плюс, меняет обувь на щегольские туфли. Я, после недолгого размышления, останавливаю выбор на ботинках. Смотрятся не так представительно, но зато больше подойдут для пеших переходов или быстрого бегства.

Расплачиваюсь, обеднев на двести цехинов и мы возвращаемся на улицу, где Вэнр ловит кэб. Загрузившись туда, прикидываю порядок цен на одежду, сравнивая его с местными зарплатами. Понимаю, что мы скорее всего побывали в весьма недешёвом магазине. Уточняю.

— Если ты сейчас топаешь в самую дорогую гостиницу города, советую передумать и выбрать что-то попроще.

Поэт озадаченно морщит лоб, глянув на меня. Потом пожимает плечами.

— Пёс всегда хочет спать в мягкой постели, но ему сойдёт и будка.

Не сказать, что гостиничный номер, который мы в итоге снимаем, напоминает будку. Люкс, с двумя отдельными спальнями, гостиной и прихожей. Который ещё и стоит двадцать пять цехинов в сутки.

Впрочем, пока я беру его лишь на один день, до завтрашнего вечера. Ни к чему тратить лишние деньги, если я всё равно не представляю, где окажусь завтра.

Когда оставляем в номере старые вещи и направляемся к выходу, поэт озвучивает предложение.

— Тут есть отличный ресторан. Можно отметить первый заказ, а завтра утром, на свежую голову пойти к Лурацу. Важные вопросы всегда проще обсуждать, если ты выспался.

Остановившись около двери, поворачиваю к нему голову.

— Сначала к торговцу. А потом найдём, где перекусить, — прорезавшаяся в словах ярость, заставляет поэта чуть отступить назад, выставляя перед собой раскрытые ладони.

— Хорошо, хорошо. Я же и не спорю, просто предложил. К Лурацу — значит к Лурацу, никаких проблем.

Когда я распахиваю дверь, добавляет.

— Понимаю, что тебе всё интересно, но зачем так злиться? — в голове сквозит лёгкая обида, но я пока не могу заставить себя извиниться. Понимает он меня, видите-ли. Чтобы такое понять, для начала нужно через это пройти. Что в случае с парнем, практически невозможно.

Оказавшись на улице, ловим ещё один кэб и скоро уже трясёмся на мостовой. Вэнр расслабленно сидит, откинувшись назад и наслаждаясь поездкой. А я продолжаю изучать город и его жителей.

Особняки, многоквартирные дома, многочисленные магазины с едой, одеждой, мебелью, бытовыми вещами. Замечаю даже что-то вроде автосалона — на участке земли стоят десятка полтора автомобилей, между которых бродит чопорный мужчина с брюшком, которого с двух сторон обступили продавцы.

Если рабочие кварталы вызывали ассоциации только с грязью и опасностью, то ближе к центру кипит цивилизованная жизнь. Правда, по большей части, оплачивается она трудом всё тех же рабочих, но до этого тут никому нет дела.

Через десять минут кэб останавливается около одноэтажной вытянутой постройки. В отличие от всех соседних зданий, эта сложена не из кирпича — стены выстроены из кусков серого камня.

Расплатившись с извозчиком, спрыгиваю на мостовую. А когда кэб отъезжает в сторону, замечаю фигуру, что скрючилась у стены, в метре от входа в лавку. Внутри появляется странное ощущение лёгкой теплоты и я машинально уточняю.

— А это кто такой?

Вэнр, который переглядывается с парой проходящих мимо девушек, держащих над головами зонтики, следит за направлением моего взгляда.

— Бывший форинг Вальта. Был у нас тут такой Вольный Странник. Глупо погиб. Отправился вроде на простенькое задание, но перед этим основательно набрался. И, видать с похмелья, что-то напутал. Сам сгинул и форингов всех положил. Кроме этого.

Горестно вздохнув, добавляет.

— Он с тех пор тут и застрял. Пьёт, побирается, клянёт жизнь. Без Странника ему отсюда не выбраться. Сила, которую давала амва, тоже почти исчезла. Никаких вариантов.

Форинг, значит? Помощник полноценного Странника, погибшего в Нэффоре.

Шагаю к попрошайке, на ходу достаю из кармана телефон. Открыв галерею, нахожу фотографию деда и приблизившись, показываю ему изображение.

— Ты видел этого человека?

Мгновение тот безучастно пялится потухшими глазами на фотографию. Но уже через секунду брови вздёргиваются едва ли не на середину лба, а губы начинают подрагивать.

— Расскажи, что знаешь и получишь десять цехинов, — я решаю попробовать испытанную тактику, надеясь на успех.

Опираясь на стену, мужчина поднимается на ноги, прижимаясь спиной к каменной кладке.

— Ублюдок! Отрыжка чёрной звезды! Ты умрёшь! Слышишь? Умрёшь! Никто не спасёт!

Глава VI

Удивлённо смотрю на попрошайку, а тот внезапно срывается с места, уносясь вдаль и продолжая выкрикивать проклятия.

— Ты что ему такое показал? — с любопытством интересуется Вэнр и я сразу же убираю телефон в карман.

— Родственника своего, — отделываюсь я расплывчатой фразой, провожая взглядом удаляющегося мужчину.

Странная реакция. Конечно, у него могла банально поехать крыша. Но если бы бывший форинг выделывал такие трюки постоянно, поэт бы об этом знал. Другой вариант, мужчину спровоцировала фотография деда. Но если так, то с его лицом должны быть связаны крайне неприятные ассоциации.

Ставлю в памяти зарубку. Надо будет найти его и попробовать объяснить ситуацию, нормально всё рассказав и разложив по полкам. Возможно тогда получится вытащить что-то интересное.

Есть соблазн рвануть следом прямо сейчас, но нищий уже скрылся за углом, а мы стоим прямо около двери лавки, где можно получить информацию о навыках Странников.

Пару секунд раздумываю, но в конце концов киваю в сторону входа.

— Идём. Познакомимся с твоим Лурацем.

Сделав несколько шагов, берусь за ручку двери и скоро оказываюсь в длинном помещении, разделённом на несколько секций. Прохожусь по ним глазами. Одежда, оружие, клинки, разнообразные часы. Ещё какие-то механизмы.

А вот и владелец — выходит из подсобного помещения, изучая нас. Длинные седые волосы, крепкое телосложение, уверенный взгляд. На вид лет пятьдесят или около того.

— Вэнр? Наконец, нашёл работу? — обращается он к поэту, который в ответ лишь слабо усмехается, покосившись на меня.

Шагаю ближе к прилавку, привлекая к себе внимание торговца.

— Говорят, вы работаете со Странниками? — задаю я первый вопрос.

— Скорее работал. Сейчас они к нам редко заглядывают, — отвечая, внимательно рассматривает меня, однозначно замечая уходящий под рубашку шнурок жетона.

Момент раздумываю, подбирая варианты продолжения беседы. Основные ветви я набросал в голове, пока мы добирались сюда на кэбе. Сейчас остаётся только выбрать.

— Предположим, в городе появляется Странник, который узнал обо всём совсем недавно. Предположим, он не совсем понимает, что происходит. Предположим, он бы не отказался заплатить за помощь и возможно что-то купить.

Лурац усмехается, подходя вплотную к прилавку и опираясь на него руками.

— Раз так, то предположим, я могу запросить двести цехинов за беседу. И сделать скидку на артефакты, которые этому Страннику точно понадобятся.

Две сотни, это немало. Но и не запредельная сумма — мы на одежду потратили столько же.

— Тогда этот Странник согласен, — киваю я и достаю из кармана банкноты.

— Только золото, — сразу же качает головой владелец лавки. Никакой бумаги.

Вернув купюры на место, вытаскиваю мешочек с монетами. Каждая достоинством в двадцать цехинов, так что отсчитываю ровно десять штук. Половину сразу выкладываю на прилавок, остальные перебираю в пальцах.

Торговец понимающе кивает и с ожиданием смотрит на меня.

— Почему только золото? Что не так с бумажными деньгами? — раз у нас всё равно есть время, решаю начать с вопроса, который давно крутится на языке.

Собеседник пожимает плечами.

— Если ты про то, почему Странники предпочитают металл, то всё просто. Им можно расплатиться в любом цивилизованном мире. А в случае с Ардонской империей, дело в курсе. Сейчас он стабилизировался, но ещё года три назад, бумажные цехины стоили вчетверо дешевле серебряных. Все опасаются повторения ситуации.

Значит дело всё-таки в банальной девальвации, без всяких непонятных подвохов. Хорошо.

— Как Странники перемещаются между мирами? — задаю я один из основных вопросов, которые меня сейчас интересуют.

Мужчина слегка прищуривается. Бросает взгляд на стоящего за моей спиной поэта.

— А как ты сюда попал? — определившись, задаёт встречный вопрос.

— Я плачу за ответы, а не за расспросы, — покачиваю в ответ головой.

Ухмыляется. Отстукивает пальцами дробь по стеклу. Потом указывает рукой на уходящий под рубашку шнурок.

— У тебя же там жетон? Покажи.

Чуть поколебавшись, вытаскиваю металлический кругляш на свет и вижу, как сразу хмурится Лурац.

— Не знаю, где и при каких обстоятельствах ты его взял, но он не твой. Предыдущий владелец мёртв, а новый ещё не привязал вещь к себе.

Судя по резко изменившемуся тону и выражению лица, мужчина явно подозревает меня в убийстве старого владельца артефакта. Пытаюсь исправить ситуацию.

— Ещё утром, я спокойно вышел на работу в своём мире. Потом мне предложили купить этот жетон и я его приобрёл. Посчитал какой-то старинной вещью, которую можно будет выгодно перепродать. Ну а дальше он перебросил меня сюда.

— Просто взял и перебросил? Чужой жетон, без привязки и заложенного маршрута? — голос торговца буквально сочится недоверием.

Если отталкиваться от формулировок и тона, вероятность такого события, он считает невысокой. Что сразу наталкивает на мысль о том, какого чёрта капля моей крови упавшая на артефакт, привела к подобному результату?

Рассказать ему про деда? Не самая хорошая идея. Но какую-то версию выдвинуть всё равно надо.

— Я порезался и кровь попала на жетон. Потом вокруг стало темно, а очнулся я уже около Нэффора, — говоря, поднимаю левую руку, демонстрируя ему свежий порез.

Лурац задумчиво морщит лоб. Присматривается к моей крохотной ране.

— Кровь? Может у тебя из родичей кто тут погиб. Хотя, тогда ты бы знал, что в роду Странники есть.

На секунду прервавшись, уточняет.

— А что за мир? У вас там вообще в курсе про Странников?

Беседа идёт не совсем по плану и я пытаюсь вернуть её в нужное русло. Правда, совсем без раскрытия информации не обойтись. Да и смысла скрывать базовые данные, я не вижу.

— Будь в курсе, я не стал бы выкладывать двести цехинов за простой разговор, верно? И знаешь, мне всё ещё хочется получить ответ на свой вопрос.

Ещё какое-то время торговец раздумывает, переводя взгляд с жетона на моё лицо. Уверен, он хочет поинтересоваться, в каком именно месте я оказался и не знаю ли странных родственников. Но понимает, что это будет не слишком корректно.

— Ладно. Приму твои слова на веру, да поможет мне Солнце, — наконец определяется мужчина.

Вздохнув, опускает взгляд на жетон, который теперь висит снаружи рубахи.

— Ты должен напитать его своей амвой. Как только сделаешь это, артефакт окажется привязан к тебе до самой смерти. Без жетона, ты конечно всё равно останешься Странником, но вот путь в междумирье будет закрыт. Сами по себе туда могут выходит только некоторые из вас. Лучшие из лучших.

Впитываю свежие данные. Амва в моём теле, по идее, имеется. Надеюсь порции, полученной после убийства паучихи, окажется достаточно для привязки.

— Как именно это сделать? — я пытаюсь вытащить какие-то детали технической стороны процесса, но торговец лишь качает головой.

— Кто же мне о таком станет рассказывать? — резонно замечает он, кривя губы в усмешке.

Впрочем, увидев выражение моего лица, сразу добавляет.

— Судя по тем обрывкам, что я слышал, достаточно научиться управлять амвой и направить её в жетон. Вроде ничего сложного, все новички через такое проходят.

Наверное, так и есть. Только в их случае, рядом есть более опытные Странники, которые подсказывают, что делать. По крайней мере мне так кажется.

— А как сделать человека своим форингом? — перехожу я к следующему моменту и мужчина смещает взгляд в сторону Вэнра.

— Ты его хочешь взять? Этот раздолбай только и умеет, что искать неприятности, да волочиться за каждой юбкой.

Поэт что-то возмущённо бормочет, а я возвращаю разговор к основной теме.

— Тем не менее, как это сделать?

Качнувший головой Лурац, просит подождать и скрывается за дверью в подсобные помещения. А сзади слышится шёпот Вэнра. Когда торговец возвращается, парень в полный голос декламирует.

Ты думаешь, я шпагу ношу зря,

Считаешь, Страннику не подхожу.

Но знай, готов присягу дать у алтаря,

Что добру службу сослужу.

Торговец лишь печально вздыхает. А потом выкладывает на прилавок принесённые предметы. Присматриваюсь к ним. Два тонких почти прозрачных кругляша, изготовленных из материала, напоминающего слюду. Обычное металлическое кольцо, на котором вроде отсутствуют надписи. Плюс, серая монета, покрытая с обеих сторон гравировкой.

— Вот это используется для привязки форинга. Артефакт нужно положить на кожу и под воздействием амвы Странника он полностью растворится, став частью тела спутника. Это обеспечит связь вплоть до самой смерти Странника, — показывает он мне один из прозрачных кругляшей.

Положив его на стол, берёт в руки простенькое кольцо.

— А это используется форингами для контроля амвы. Они не Странники, так что без артефактов обходиться не умеют. Если сам Странник относится к какому-то клану, то может связать кольцо форинга со своим, упростив передачу амвы, — выдаёт он ещё одну порцию объяснений.

Наконец опускает взгляд на монету.

— И маршрутная монета. Когда идёшь новым путём, в ней можно зафиксировать детали дороги.

Все вокруг говорят о том, что Странники именно “ходят” по межмировому пространству. Но при своём собственном переносе я не почувствовал и намёка на какую-то ходьбу. Это больше напоминало использование портала или чего-то похожего.

— А как Странники выходят в само междумирье? — машинально уточняю я, заставляя торговца снисходительно улыбнуться.

— Если ты про то, чтобы попасть туда и ходить своими ногами, прокладывая новые тропы, то на такое способны далеко не все. Нужны навыки, много амвы и смелость. Даже Странники порой теряются в пустоте, никогда оттуда не возвращаясь.

Сделав короткую паузу, продолжает.

— Когда используешь жетон и маршрутную монету, всё происходит куда проще. Тебя сразу перебрасывает через границу миров, отправляя по уже много раз хоженой дороге. Никакого риска или опасности. Говорят, самые первые Странники перемещались исключительно сами. Но с тех пор, как создали артефакты, большинство предпочитает идти лёгким путём, а не тратить время.

В целом всё понятно. Сама информация воспринимается частью мозга, как сказка, но я уже успел убедиться в реальности этого мира. Никаких сомнений по этому поводу не осталось.

— А жетон? Для чего нужны маршрутные монеты, если я могу использовать для перемещения его? — я решаю прояснить пункт, который не до конца ясен.

— В жетон ты можешь заложить только два маршрута. С конечными точками. Например, зафиксировать там путь из Ардона в свой родной мир. Раз первое путешествие состоялось к нам, эта информация там уже есть — тебе осталось только закрепить её. Тогда сможешь путешествовать между двумя мирами, используя только жетон. Плюс, там можно закрепить координаты ещё одной дороги. А для всего остального, нужны маршрутные монеты. Один путь, один артефакт.

Интересно получается. То есть Страннику требуется жетон плюс груда дополнительных артефактов, если он желает перемещаться между большим количеством миров.

— Как мне найти других Странников?

— Езжай в столицу. Там они всегда появляются регулярно. Раньше бывали и у нас, но как я уже сказал, последнее время никого нет. Хотя пустота подбрасывает сюрпризы всё чаще. Да и люди время от времени пропадают.

Ещё раз прокручиваю в голове вопросы, которые готовил для этой беседы. И озвучиваю последний из тех, что остался.

— Что могут Странники помимо путешествий между мирами?

Внутри есть предположение, что сейчас Лурац рассмеётся мне в лицо и скажет, что ничего другого Странники не умеют. Но к счастью, мужчина воспринимает мои слова куда более серьёзно.

— Способности у всех различаются. Абсолютно все чувствуют пустоту и её монстров. Из остального — управление стихиями, растениями, лечение ран, воздействие на человеческий разум. Встречаются и совсем странные варианты, вроде использование своего голоса в качестве оружия или чего-то подобного. Некоторые меняют свои собственные тела, отращивая дополнительные конечности и даже крылья, — закончив перечисление, смотрит на меня, ожидая реакции.

— И как они всё это осваивают? — я хочу услышать детали и понять, как быть самому. Будь мне доступен один из этих навыков, схватка с паучихой прошла куда как проще.

Вижу, как Лурац пожимает плечами.

— У каждого своя предрасположенность. Для того, чтобы её понять, нужно глубоко покопаться в себе. Или оказаться в ситуации, когда твой разум сам воспользуется скрытым потенциалом, — объясняет торговец.

Сделав шаг вперёд, разглядываю артефакты. Вопросы исчерпаны. Теперь стоит разобраться с покупками.

— Сколько стоит кольцо и артефакт для привязки форинга? — я поднимаю глаза на Лураца, который ненадолго задумывается.

— Тысяча цехинов за кольцо и пятьсот за артефакт, — быстро определяется он.

Чёрт. От гонорара осталось семь с половиной сотен. Если на артефакт этого хватает, то вот кольцо купить уже не получится.

Торговец отлично понимает мою гримасу и после короткого раздумья добавляет.

— Могу сбросить сто цехинов и принять часть платежа долговой распиской. Конечно, если у тебя есть хотя бы половина суммы.

Машинально усмехаюсь. Он как будто знает, сколько денег осталось в моих карманах. Впрочем, предложение всё равно улучшает ситуацию. Семьсот цехинов у меня как раз имеются.

Заткнув начавшего возмущаться поэта, соглашаюсь на сделку и деньги перекочёвывают в карман торговца, а я подписываю обязательство выплатить ему ещё семь сотен на протяжении ближайших тридцати дней.

Забрав артефакты, выходим на улицу, где молчавший почти весь разговор Вэнр, даёт волю эмоциям.

— Сотню он сбросил, расписку взял. Да тут Странников никто в глаза не видел уже года два. Покупателей на артефакты всё равно нет. И в столицу их не сбагрить, если только за горстку мельдонов — там своих умельцев хватает.

Возможно он прав. Но деньги, это всего лишь деньги. Взамен я получил куда более ценную вещь — информацию. И хотя бы какое-то понимание дальнейших действия.

— Сейчас в гостиницу. Надо заняться артефактами.

Парень недовольно косится на меня.

— А поесть? Ты говорил, что после Лураца мы всё-таки перекусим, — напоминает он с лёгким возмущением в голосе.

При упоминании еды, желудок принимается недовольно урчать, намекая на правдивость слов спутника. Но я хочу, как можно быстрее освоить артефакты. Не знаю, что подгоняет меня быстрее — неожиданно проснувшаяся жажда знаний неофита или образ Наты, постоянной встающий перед глазами. В любом случае, сопротивляться этому желанию, я не собираюсь.

— Сначала дело. Потом отдых, — отрезаю я.

Поэт с мрачным видом замолкает. А через пару минут уже ловит проезжающий мимо кэб, на котором мы возвращаемся в гостиницу.

Правда в случае с артефактами меня ждёт некоторое разочарование. За окном уже начинает темнеть, а я так и не добиваюсь успеха, несмотря на все усилия.

Сколько ни пытаюсь сосредоточиться и установить контакт с жетоном, ничего не выходит. А без этого нет смысла даже пробовать сделать из Вэнра форинга. Я банально не смогу управлять амвой.

В конце концов поднимаюсь с дивана и бросаю взгляд на поэта, который расселся в одном из кресел.

— Ты говорил, тут есть ресторан? Думаю, самое время взглянуть на их меню.

Парень радостно вскакивает на ноги.

— Наконец-то! Я уже думал, ты так до утра собрался сидеть, — громко выражает он свою одобрение.

Вот я его настроения не разделяю. Спустившись вниз, заказываю тушёную курицу с картофелем, снова удивившись схожести флоры и фауны разных миров. И сижу, мрачно рассматривая узор столешницы.

Я Странник, который не может привязать жетон и управлять амвой. У меня нет ни малейшего представления о том, кем был мой дед и никаких мыслей по поводу поисков невесты. Сейчас я похож на пса, который всю жизнь провёл дома, а потом попал в большой мир. И теперь шарахается от всего подряд, не понимая, что делать.

— Могу я присесть за ваш столик? — мелодичный голос заставляет поднять голову и я сталкиваюсь взглядом со стоящей рядом девушкой.

Красивое платье, в декольте которого проступает объёмная грудь, длинные светлые волосы, небольшая шляпка на голове. И хитрые тёмные глаза.

— Кто откажется от такой прекрасной компании? Такая леди, как вы, желанная гостья в любом месте этого мира, — заливается соловьём Вэнр, уже отодвигающий для неё стул.

Впрочем, сама девушка не двигается с месте, продолжая смотреть на меня. Дождавшись осторожного кивка, опускается на место. Слегка поворачивает голову в мою сторону.

— Маркиза Валья Рант. Вдовствующая. Я рада знакомству с тобой, Странник. Но вынуждена сразу перейти к делу — мне нужна помощь и это очень срочно.

------

Как вам книга?

Напомню, что ваше мнение в комментариях является ценным)

Как и лайки на книге, собственно говоря)

Глава VII

Сидящий напротив меня Вэнр недовольно хмурится, а я ещё несколько секунд рассматриваю местную аристократку. Поняв, что больше она пока говорить не намерена, уточняю.

— В чём именно?

Та едва заметно раздвигает губы в улыбке.

— Если обойтись без предыстории — мне достался родовой особняк мужа. Большой дом, близко к центру Нэффора, стоящий немалых денег. С одним маленьким условием — чтобы получить его в полную собственность, я должна прожить там не меньше пяти лет, отсутствуя за всё это время не дольше ста дней.

Заметив удивление на моём лице, сразу же добавляет.

— Старик наверное считал, что так я буду помнить о нём и том ужасе, что пришлось пережить в браке. Не знаю. Иногда сложно понять, чем руководствуются мужчины.

Со своей стороны, могу сказать то же самое о женщинах, но суть беседы сейчас не в этом, так что молча жду продолжения.

— Проблема в том, что внутри особняка завёлся пустотник. А сегодня заканчивается девяносто девятый день, как я там не живу. Ещё сутки и родня старикана получит основания забрать особняк себе, — подводит итог девушка.

Раздумываю. Проблема девушки очевидна. И раз задача срочная, она наверняка согласится неплохо заплатить. Тогда как в моём кармане после ужина в этом ресторане и оплаты кэбов, останется не больше сорока цехинов.

Ещё один плюс видится в новой порции амвы. Возможно у меня ничего не выходит как раз по причине её нехватки.

Ну а минус налицо и он крайне серьёзный. Я могу погибнуть, пытаясь прикончить пустотника и не располагая ни одним навыком Странника.

Официант приносит наш кофе, а девушка делает заказ. Потом снова поворачивает лицо ко мне, терпеливо ожидая ответа. Стоит признать, симпатичная. Не сжигай меня сейчас изнутри образ Наты, возможно я даже мог заинтересоваться.

— Условия выполнения заказа? Оплата? — сухо озвучиваю вопросы и маркиза поджимает губы, не слишком довольная тоном обращения.

— Пустотника надо убрать прямо сейчас, чтобы утром я могла вернуться домой. Денег у меня сейчас немного, но есть немало украшений, которые наверняка подойдут вам в качестве оплаты.

Поэт, прислушивающийся к беседе не выдерживает.

Не золото нас движет в путь, не статус и не блеск,

Мы в бой идём, чтоб сохранить девицы честь,

Чтоб враг ваш сгинул, оставив в памяти лишь всплеск,

И губы ваши улыбнулись, услыхав такую весть.

Маркиза слегка улыбается, а я перевожу мрачный взгляд на Вэнра, заставляя того замолкнуть.

— Сколько именно драгоценностей? Золото или серебро? Нам понадобится договор, — озвучивая я условия.

Странное чувство. Общаясь с другой девушкой, которая однозначно рассчитывает произвести впечатление своей внешностью, ощущаю недовольство. Сам не могу разобраться, по какой именно причине.

— Два фунта золотом. Этого будет достаточно?

Фунт? Слово знакомое, но рискну предположить, здесь его вес может сильно отличаться от земного значения.

Поворачиваю лицо к Вэнру и тот хмуро бурчит.

— Где-то тысяча цехинов, если продавать по весу.

Неплохо. Тем более, в этом случае пустотник не даёт людям зайти всего лишь в один дом. Тогда как прошлая паучиха держала под контролем целую фабрику. Возможно всё пройдёт куда более гладко, чем с ней.

— Согласен. Отправимся к вам, как только закончим с ужином. За это время подготовьте договор, — резюмирую я, наблюдая, как сверкают глаза аристократки. К такому сухому общению она явно не привыкла.

Подчёркнуто церемонно встаёт из-за стола.

— Благодарю вас, Странник. Могу я узнать ваше имя? Оно понадобится для заключения договора.

— Странник Кир. Этого будет достаточно, — отвечаю я, не поднимая на неё глаз и девушка удаляется.

Слышу, как тяжело вздыхает поэт.

— Я тебе благодарен, да и как Странник ты пока себя показываешь неплохо. Но зачем ты так? Улыбнись, поговори нормально, покажи себя. Кто мешает взять деньги, а вдобавок ещё и развлечься? Ты вообще видел, какая у неё грудь? — последняя фраза выбивается из общего ряда и я едва не давлюсь кофе.

— Ты хочешь стать моим форингом, правильно? Значит потребуется следовать правилам. И одно из них — минимум личных отношений с клиентами. Сегодня она затащит тебя в постель, а завтра попросит сделать скидку для подруги. Послезавтра ещё для одной. Через месяц ты будешь убивать пустотников лишь за постельные ласки, которых постепенно будет становиться всё меньше.

На самом деле, причина в другом. Но я не собираюсь изливать поэту душу и вываливать те тонны боли, что скопились за прошедшие пять лет.

Сам Вэнр самодовольно ухмыляется.

— Во-первых, в постель затащат не меня, а тебя. Какой спрос с форинга? Котёнка и Пёс не обидит, так? Во-вторых, я же не собирался крутить с ней роман. Одна ночь и вперёд. К новым свершениям, — бодро озвучивает он свой девиз.

Увидев, что я не реагирую, продолжает свои рассуждения о женщинах, а я размышляю о ситуации в целом. Мозг пусть и плавится от обилия информации, но всё равно пытается выстроить какую-то стратегию.

Наконец приносят еду, на которую мы немедленно набрасываемся. Только сейчас понимаю, насколько на самом деле голоден.

Правда, притормаживаю, как только съедаю половину порции. Остаток прошу упаковать с собой, вызвав приступ недоумения у официанта. Вот поэт расправляется со своей едой полностью и откидывается на спинку стула.

— Сейчас бы бокал хорошего вина, да пару красоток под бок, — мечтательно тянет он, на момент прикрывая глаза.

Заметив шагающую к нам маркизу, усмехаюсь.

— Как минимум, одна, скоро будет. Но не думаю, что она окажется согласна к тебе подсесть.

Лицо Вэнра на момент озаряется надеждой, которая исчезает, как только он быстро оглядывается назад.

— Это ты всё виноват. Могли бы и поладить, — хмуро замечает он, снова потянувшись к кофе.

Вернувшись на своё место, Валья кладёт на стол пару листов бумаги и перо.

— Будете проверять, Странник Кир?

Невозмутимо кивнув, беру один из экземпляров договора, пробегая глазами текст. Всё коротко и по делу — я берусь ликвидировать пустотника, она платит золотыми украшениями, весом в два фунта.

Взяв перо, ставлю свою подпись.

— У вас нет кольца? — лицо маркизы выражает лишь вежливое любопытство, но вот в голосе звучат ехидные нотки.

— Возможно есть. Но кто сказал, что я демонстрирую его каждому встречному?

Сразу же жалею о вырвавшихся словах. Зато у аристократки они вызывают некоторое удивление смешанное с интересом. По крайней мере, перестаёт смотреть на меня так, как будто ей нанесли несмываемое оскорбление.

Расплатившись, поднимаюсь из-за стола и отправляю Вэнра в номер с пакетом еды. Не факт, что ресторан будет работать, когда мы вернёмся. А вот я точно успею проголодаться.

Внутренний параноик мрачно добавляет, что всё это верно только при условии моего выживания, но я его успешно затыкаю. И дождавшись возвращения спутника, отправляюсь на улицу.

Когда загружаемся в четырёхместный кэб, обращаюсь к расположившейся напротив маркизе.

— Его уже пытались прикончить или выгнать?

Девушка тихо причмокивает губами.

— Как? Я пыталась нанять стрелков, которые наблюдали бы за окнами, но те так ничего и не заметили. Только пару раз видели неясную тень. Но ни одного контакта с целью. Войти внутрь невозможно, сразу же накатывает паника. А Странников у нас уже давно никто не видел.

Последняя фраза наталкивает на мысль о том, что рано или поздно кто-то узнает о непонятном Страннике, который обосновался в Нэффоре. И вполне вероятно, сюда явится кто-то из “коллег по цеху”, чтобы прояснить ситуацию. В лучшем случае познакомиться, а в худшем — избавиться от конкурента.

Хм. Надо было задать Лурацу вопрос о наличии каких-то организованных структур, в которых состоят Странники. На мой взгляд, такие должны существовать. Как ни крути, человек социален от природы. Да и держаться вместе банально безопаснее.

Прокатившись по кольцу, которое опоясывает центр города, сворачиваем на одну из улиц и скоро останавливаемся около массивного особняка высотой в четыре этажа. Стены выкрашены в чёрный цвет, внутри темно, ворота во двор закрыты.

— Вы пойдёте один или с форингом? — уточняет маркиза. Спешу ответить сам, не давая возможности вклиниться Вэнру.

— Один. Расскажете о плане дома?

Следующую минуту она перечисляет комнаты, а я понимаю, что снова чувствую вонь. Значит это всё-таки тот самый навык, связанный с ощущением пустоты, о котором говорил Лурац. Только проявляется он у меня не слишком эффективно.

Проверив револьверы, захожу в ворота и шагаю к крыльцу. Поднявшись, берусь за ручку. Чуть вздрагиваю, когда изнутри доносится слабый вой. Это пустотник? Пытается меня напугать? Почувствовал, что по его душу явился Странник?

Подавив желание оглянуться на ворота, тяну на себя массивную дверь и оказываюсь в прихожей. Достаю револьвер, немедленно взводя курок.

Вонь стоит такая, что машинально морщу нос. Надо сказать, странная способность. Плюс только в том, что можно понять, если случайно окажешься рядом с пустотником. Но для такого нужно быть в абсолютно безлюдном месте, где есть только ты и мутант, вернувшийся из междумирья. А в остальном навык скорее сбивает с толку, заставляя отвлекаться на запах, которого больше никто не чувствует.

Стою на месте, дожидаясь пока глаза привыкнут к темноте. Единственные источники освещения — высокие вертикальные окна, через которые сюда попадает свет одной из двух местных Лун. Факт наличия у планеты двух спутников раскрылся, как только мы покинули ресторан. Но если честно, сильного удивления я не испытал — перегруженный мозг отказался воспринимать новую информацию, как нечто удивительное.

Когда понимаю, что могу хорошо различатьочертания предметов, оглядываюсь по сторонам. Впереди выход к лестнице на второй этаж. Оттуда же можно свернуть в кухню. А справа проём, который ведёт к гостиной.

Чуть подумав, шагаю именно к нему. Осторожно выглядываю. Вроде бы никого. По крайней мере движения я точно не фиксирую.

Осторожно зайдя в комнату, изучаю её взглядом. Где прячется пустотник? Почему не пытается атаковать? Неужели оказался умнее паучихи и правда понял, что имеет дело со Странником?

Одно за другим обхожу все помещения первого этажа. Так ничего и не обнаружив, поднимаюсь на второй и действую по той же схеме.

Оказавшись в комнате, которая раньше явно была чем-то вроде рабочего кабинета, обнаруживаю запертый ящик стола, что моментально вызывает интерес. Замок слабый — его выходит быстро вскрыть клинком кинжала.

Документы. Толстая стопка аккуратно сложенных бумаг. Включив фонарик на телефоне, пробегаю текст глазами. Несколько пожертвований в какой-то фонд, договор о медицинских услугах, акт о дарении участка земли какой-то женщине. Если отталкиваться от того, что я вижу, маркиз раздарил солидную часть своего имущества. А вот и знакомая фамилия — некий виконт Рант. Опять акт дарения. На этот раз, дома в Басфе.

Интересно. Чем руководствовался аристократ? Ради чего всё это?

Пять листов бумаги сложены отдельно и перевязаны красным шнуром. Пролистываю их. Оплата лечения в больнице. Счета, мягко говоря, приличные — от трёх до одиннадцати тысяч цехинов. За что? Чем он таким болел, что медицинские процедуры оказались настолько дорогими?

Ещё раз перебрав документы, обшариваю остальной кабинет. Не найдя ничего нового, возвращаюсь в коридор, продолжая поиски.

Зайдя в библиотеку, слышу какой-то шум наверху и останавливаюсь, невольно подняв голову к потолку. А в следующий момент боковое зрение улавливает движение справа.

Вскидываю руку с револьвером. Спускаю курок. И тут же получаю удар глобусом в лицо, сбивающий с ног.

Чёрт! Как так?

Перекатываюсь в сторону, уходя от падающего стула, что разбивается об пол в месте, где я только что лежал. Снова фиксирую движение в воздухе.

Встать на колено. Поймать тварь в прицел. Нажать на спуск.

Грохает выстрел и я вижу, как пламя вспыхивает на каменной кладке. Почему? Я же точно попал!

Кручу головой, пытаясь обнаружить цель. Провожу левой рукой по лицу, стирая кровь. Нос вроде не сломан, но глобус оставил после себя несколько рассечений. Да и череп здорово гудит.

— Уходи, Странник. Это наше с ней личное дело.

Странно, но голос как будто слышится сверху. Опасливо глянув на потолок, отступаю в сторону.

— Кто ты такой? — решаю попытаться вступить в диалог и как ни странно пустотник откликается.

— Тот, кому принадлежит дом. Эта шлюха его не получит, даже если наймёт всех Странников мира, — скрипит сверху голос противника.

Не понимаю. Это её муж? Тот самый, что должен быть мёртв? Как он смог вернуться назад в виде пустотника, да ещё провернуть всё с такой потрясающей точностью? И какого чёрта у него уцелела память?

— Ты слышишь меня Странник? Беги. Или умри. Выбор за тобой.

Скрипнув зубами, замираю на месте. Время отбросить лишние мысли. Пусть это и правда её мёртвый муж, чёрт с ним. Пренебречь, вальсируем.

Движение справа. Выстрел. Разлетающиеся клочья книг и куски полок. Скрипнувшая передвижная лестница, что несётся прямо на меня. Бросок в сторону. Новый удар — осколки разбившегося рядом зеркала впиваются в пиджак и цепляют лицо.

Стреляю. Пламя снова полыхает на стене, расплавляя камень и быстро опадая. Зато его отблеск позволяет рассмотреть фигуру противника. Вот оно что! Это же чёртов призрак! Вот почему свинец проходит насквозь, не нанося урона.

Уворачиваюсь от летящего в голову подсвечника. Как убить призрака? Поймать в момент контакта с каким-то предметом? Слишком сложно и не факт, что поможет. Но что тогда?

Наклоняюсь, давая пролететь стулу над головой. Прыгаю вбок, уходя от массивной книги, чей металлический переплёт блестит в свете Луны.

Что я знаю о призраках? Немного, на самом деле. И всё это я почерпнул из сериалов или книг.

Постойте-ка. Есть один момент, который повторяется почти везде. У каждого призрака есть останки, которые надо сжечь. Либо вещь, которую он использует в качестве якоря.

Задумавшись, не успеваю увернуться от летящего в меня цветочного горшка, который врезается в рёбра, едва не сбивая на пол.

Яростно выкрикиваю что-то нечленораздельное и слышу, как под потолком скрипуче хохочет призрак.

Как найти его долбанный якорь? Выдёргиваю левой рукой осколок зеркала, засевший в щеке. Прыгаю, избегая столкновения с металлической статуэткой. Давай Кирилл, думай! Выход должен быть.

Спустя ещё три манёвра уклонения, в голове вспыхивает озарение. Я могу чувствовать пустоту. Если у этого призрака есть тело или какой-то предмет, с ним связанный, то они держат контакт с её помощью. Осталось только понять, как разобраться в окружающем меня запахе и выйти на след цели.

Пробую самые разные варианты, которые приходят в голову, но долгое время ничего не получается. Зато у противника выходит ещё пару раз достать меня. Пока ничего критичного, но если так пойдёт дальше, рано или поздно я свалюсь, после чего моя окончательная ликвидация станет лишь вопросом времени. Он и так всеми силами старается выдавить меня в коридор, где уворачиваться будет куда сложнее — в библиотеке хотя бы есть пространство для манёвра.

Тяжелый подсвечник цепляет голову, заставив меня закричать от боли и схватиться левой рукой за подголовник кресла.

Яростно что-то вопя, жму на спуск, вгоняя пулю в потолок. Бесполезная трата патрона, но эмоции требуют выхода.

В следующую секунду мир вокруг меняется. Во-первых, я больше не чувствую вони. Во-вторых, в комнате становится значительно светлее. В-третьих, возникает и источник этого самого света — жёлтые линии, пронизывающие воздух.

Череп гудит после удара, поэтому не сразу понимаю, что эти нити остаются после пролёта призрака. Более того, теперь я вижу его даже сквозь потолок, который становится наполовину прозрачным. Это значительно облегчает задачу уклонения от его атак.

Следующие секунд двадцать наблюдаю. Становится понятно, что тонкие жёлтые ленты, пронизывающие воздух, это временные следы, которые он оставляет позади себя во время полёта.

С ними соседствуют более жирные ленты такого же цвета, которые подсвечивают пространство. Не знаю, после чего они остались, но в отличие от первых, эти не спешат распадаться.

Но самый большой интерес вызывает широкий след на полу, который ведёт в сторону дверного проёма. Он превосходит остальные масштабами и концентрацией. А ещё он — единственный, что оставлен на поверхности. Значит, пустотник перемещался не в виде призрака, а внутри своей физической оболочки.

Видимо так и работает зрение Странника, если его слегка раскачать в плане эффективности. Надеюсь, для подобного результата, не придётся каждый раз бить себя по голове.

Увернувшись от очередной книги, бросаюсь в сторону выхода. Пробегаю пару соседних комнат, двигаясь точно по следу. Притормаживаю около лестницы. Здесь жёлтая полоса уходит в обоих направлениях. Но та, что ведёт наверх более тусклая, тогда как спускающаяся по ступеням вниз, намного ярче.

Бросаюсь вниз и слышу, как в соседней комнате что-то яростно кричит призрак. Добравшись до первого этажа, мчусь дальше по следу. Уворачиваюсь от большой вазы, которая с грохотом разбивается о стену. И притормаживаю перед распахнутой дверью. А эта куда ведёт? В подвал?

Призрак появляется сбоку, поднимая в воздух какой-то предмет и я бросаюсь вниз по ступеням, не дожидаясь пока в меня снова что-то запустят.

Винный погреб. Чёрт! Множество стекла и подходящих снарядов, плюс узкое пространство. Уворачиваться будет крайне неудобно.

Опасность заставляет ускориться, но уже через десяток метров я вынужденно останавливаюсь, вскинув револьвер. Это и есть якорь призрака? Что это вообще?

Передо мной нечто, напоминающее гигантского слизняка. Влажная кожа блестит, не видно ни глаз, ни рта. Никаких признаков того, что с ним слился человек. Скорее напоминает обычное животное.

— Не убивай меня, Странник. Я покажу тебе, где золото. Забирай всё. Дай мне разобраться с этой тварью и жить дальше, — умоляющий голос призрака звучит справа. Противник только что выплыл из стены и завис в воздухе, не пытаясь атаковать.

Мгновение колеблюсь. Потом вспоминаю слова Вэнра о том, что из пустоты никто не возвращается тем же, что прежде. Каждый разум разрывается на куски и собирается заново, становясь центром управления очередным монстром.

— Не надо! Не убивай меня!

Призрак практически визжит, перейдя на высокие ноты. А я спускаю курок.

Ошмётки разлетаются в сторону, щедро забрызгивая стены и стеллажи с бутылками вина. Передо мной играют языки пламени — оставшийся в барабане патрон оказался зажигательным.

Бросаю быстрый взгляд направо. Призрачной фигуры там больше нет. Мягкая волна толкает в грудь, заставляя слегка покачнуться. За ней следует ещё одна, чуть более сильная. Жду третьей, как в случае с паучихой, но её нет. Да и “удары” были куда слабее, чем в первый раз. Тогда меня свалило на песок, а сейчас спокойно остаюсь в вертикальном положении.

Жёлтая полоса на полу быстро высыхает, лишая меня дополнительной подсветки Значит следы пустотников испаряются почти сразу после их смерти. Наверное. Запах той же паучихи ощущался и после её гибели.

Выдохнув, облокачиваюсь на стоящий рядом стеллаж. Потом возвращаю револьвер в кобуру и бреду наверх, на ходу вытаскиваю мелкие осколки, застрявшие в коже лица.

Адреналин постепенно уходит из крови и я чувствую последствия схватки. Ноющие места удачных попаданий, боль в мышцах и дикую усталость. Две схватки в один день — явный перебор. Это признаёт даже та часть разума, что готова вырезать мир, чтобы раскопать хотя бы что-то о Нате.

Пожалуй, мне повезло, что пустотник оказался таким специфическим. Практически неуязвимое призрачное воплощение и легко уничтожаемая физическая плоть.

Открыв дверь, шагаю к воротам, где меня ждут две фигуры. Подойдя, вижу, как слегка хмурится Вэнр, разглядывающий моё лицо.

— Заказ выполнен? — вот маркиза пребывает в отличном расположении духа. Возможно знала, что это её муж и радуется его окончательной смерти?

— Полностью. Осталось решить вопрос оплаты, — поворачиваюсь я к ней.

В свете газового фонаря хорошо заметно, как аристократка мило улыбается.

— Непременно. Я только зайду на минутку в дом, чтобы их найти, — безмятежно уточняет она.

На то, чтобы осознать услышанное, требуется несколько секунд. А потом я невольно смеюсь. Ловкий ход — расплатиться тем, что находится в доме и будет доступно только в случае успеха Странника. Нулевые риски.

Услышав смех, Валья изображает на лице вежливую улыбку и делает шаг в сторону открытых ворот. Внезапно останавливается, поворачивая ко мне лицо.

— Ах да, я чуть не забыла. Люди говорят, что старый форинг Странника Вальта окончательно сошёл с ума. Бродит по городу, твердя, что в Нэффор вернулся Невидимый Зверь и он должен отомстить за свою команду, — говоря, смотрит мне в глаза, наблюдая за реакцией. Вижу, как разочарованно дёргаются уголки губ, когда понимает, что я не выказываю интереса к новости.

— Вы единственный Странник в городе, о котором я слышала. Поэтому решила на всякий случай предупредить. Прошу немного подождать, мне потребуется несколько минут, чтобы собрать нужные драгоценности.

Маркиза исчезает за воротами, а за моей спиной слышится голос Вэнра.

— Невидимый Зверь? О чём она говорит?

Глава VIII

Обернувшись к поэту, пожимаю плечами.

— Не знаю. Но мозги у этого парня переклинило точно здорово.

Сам же думаю, что скорее всего правильно сделал, не показав фотографию деда Лурацу. Была у меня такая мысль в голове. Но учитывая реакцию форинга, решил повременить. В конце концов, никто не мешает посетить лавку ещё раз, чтобы поговорить с торговцем.

Теперь же это кажется верным решением.

— А что там было, в доме? — Вэнр переключается на новую тему, а я непроизвольно вздыхаю.

— Призрак, который держался здесь за счёт физического тела. В моём случае, не самая простая цель.

Подцепляю ногтями ещё один крохотный кусочек зеркала, засевший в щеке и отбрасываю его в сторону. Если подумать, более опытный Странник решил бы проблему с этим пустотником за считанные секунды. Сразу бы проверил следы, спустился в погреб и выстрелил. Тысяча цехинов на ровном месте. Паучиха на фабрике тоже не оказалась запредельно опасной. Почему при таком раскладе сюда никто не заглядывает? Их слишком мало? Или запросы выросли настолько, что такие мелкие заказы больше не интересны?

Спутник больше не докучает вопросами, что-то напевая себе под нос, а я погружаюсь в размышления. Когда к нам возвращается маркиза, несущая в руках небольшую сумку, встречаю её вопросом.

— Как давно умер ваш муж?

Аристократка на момент замирает, приоткрыв рот. Такого вопроса она видимо точно не ждала.

— Сто два дня назад, — девушка наконец находится с ответом.

— Было что-то странное перед его смертью? Как он вообще погиб? — я продолжаю детализировать, а вот Валья недовольно хмурится.

— Я всё рассказала полиции. Смерть официально зарегистрирована и точно не была насильственной, — чеканит нанимательница, протягивая мне сумку.

Не притрагиваясь к ней, пытаюсь уточнить.

— Мне плевать, даже если ты подсыпала ему яд или перерезала глотку во сне. Всё что нужно, понимание обстоятельств смерти и оценка дней, которые ей предшествовали.

Взгляд сразу меняется и девушка неожиданно улыбается, поправляя свободной рукой волосы.

— О, так мы уже перешли на “ты”? Что будет следующим шагом, Странник Кир? — в голосе звучит столько кокетства, что кажется стоящий рядом поэт сейчас чисто рефлекторно вступит в беседу.

Рассмотрев выражение моего лица, маркиза меняет тон, начиная рассказывать.

— Он давно болел. Последние лет десять. Сам рассказывал, как ездил лечиться к каким-то целителям и они ему вроде бы помогли. Но потом болезнь вернулась и всё стало только хуже. А умер он прямо в гостиной, на диване. Ничего необычного. Как и во все предыдущие дни. Вот что меня оскорбило до глубины души, да не даст Солнце ей впасть во тьму, так это завещание. Дом он оставил мне, а вот все банковские счета отошли какому-то двоюродному племяннику. Виконту Ранту. Я о нём раньше даже не слышала.

— Чем именно он болел? Где лечился? И почему раздарил настолько много имущества перед смертью? — я машинально озвучиваю вопросы, которые приходят в голову, а маркиза слегка меняется в лице.

— Даже если мы перешли на “ты”, это не означает, что ты так бесцеремонно можешь интересоваться чем угодно. К тому же я всё равно ничего не знаю, старый хрыч не спешил делиться секретами с “любимой женой”.

Задумавшись, стою на месте и девушка практически тычет сумкой мне в лицо.

— Ты собираешься забирать оплату или мне вернуться в дом? — в голосе маркизы звучат толики гнева и я протягиваю руку, принимая награду.

Расстегнув крепления в виде металлических пуговиц, заглядываю внутрь. И правда украшения. Сваленные в груду и слегка блестящие в свете фонаря.

Аристократка сразу же разворачивается к нам спиной, направляясь к дому. А мы медленно шагаем по улице, оглядываясь в поисках кэба. По другой стороне дороги проходит чопорная пара — мужчина в длинном пиджаке с фалдами, опирающийся на массивную трость и женщина в закрытом платье. Оба с подозрением разглядывают нас, но в итоге мы просто проходим навстречу друг другу.

Зато добравшись до перекрёстка, слышу сзади свисток. Обернувшись, вижу бегущего полицейского, который придерживает рукой кобуру, что бьёт его по бедру.

— Стоять! Немедленно! — приближаясь он отдаёт приказ, а я замечаю, как рука поэта ложится на эфес шпаги.

— Не вздумай. Если я не отдам команды, не смей доставать оружие, — инструктирую я парня.

Неизвестно, как местные законы относятся к Странникам. И учитывают ли они их вообще. В любом случае, нападение без веской причины, на офицера полиции — плохая примета, в каком бы из миров ты не находился.

Подбежавший страж законы с подозрением оглядывает нас. Сначала щегольски одетого Вэнра, а потом и меня — с кровью на лице и в изрядно запачканной куртке, на которой тоже остались порезы.

— Что у вас в сумке? Откуда у вас вообще женская дорожная сумка? — яростно выпаливает он, демонстративно держа пальцы на кобуре.

— Золото. Нам заплатили, — пожимаю я плечами в ответ.

Интересно, для каких вещей эта дорожная кладь предназначена? Если учесть её размеры и объём вещей, который обычно берут с собой женщины, в этой можно возить разве что запас нижнего белья. Да и то не факт, что влезет.

— Кто заплатил? За что? Целая сумка золота? — полицейский расстёгивает кобуру, буравя меня взглядом.

— Маркиза Валья Рант. За выполнение заказа. И нет, сумка не совсем полная. Но золота вроде немало.

Растерянно моргает. Потом остервенело трясёт головой.

— Хватит меня за нос водить! Дай сюда, я сам посмотрю! — рявкнув, протягивает ко мне левую руку.

Вместо того, чтобы отдать ему сумку, вытаскиваю из под рубашки жетон, положив его поверх ткани.

— Я же сказал, нам заплатили. Вернее, мне. За уничтожение пустотника в особняке маркизы Вальи Рант. Если у вас есть какие-то вопросы, адресуйте их ей. А мы пожалуй пойдём, — озвучивая фразу за фразу, вижу, как меняется лицо правоохранителя и быстро пропадает агрессия, на место которой приходит растерянность, а затем и страх.

— Да-да, конечно, господин Странник. Извините. Я же не знал… Мне просто сказали… Да что же вы стоите, идите по своим делам. Не задерживаю. В смысле даже не думал вам мешать. Извините ещё раз, — перепуганный полицейский тараторит, как попугай, параллельно медленно отступая назад.

Я разворачиваюсь и спрятав жетон под рубашку, шагаю дальше.

— Надо было его ещё заставить извиняться, — внезапно говорит Вэнр.

Удивлённо кошусь на него и парень объясняет.

— Как простых людей прессовать, да угрожать переломанными конечностями или отбитыми внутренностями, эти уроды всегда готовы. А стоит кого-то сильнее встретить, как едва ли не на колени становятся. Твари, — сплёвывает поэт.

Пройдя ещё несколько шагов, разражается стихом.

Где они, когда льётся кровь?

Пьют пиво, да трахают шлюх.

Простых горожан готовы ломать об колено,

А сильным поют дифирамбы вслух.

Судя по тому, как яростно раздуваются ноздри спутника, тема для него отчасти личная. В этом есть смысл — если ты бездомный поэт, перебивающийся случайными заработками, рано или поздно столкнёшься с полицией.

Ловим кэб и Вэнр называет настороженному извозчику адрес гостиницы. Тот ещё какое-то время пялится на меня, но в конце концов даёт лошади команду двигаться. Пожалуй завтра нужно будет купить ещё один комплект одежды. Желательно не настолько дорогой, как эта.

— Отметим второй выполненный заказ? — Вэнр не оставляет попыток перейти в режим веселья, а я устало вздыхаю.

— В гостиницу. Сегодня ещё есть дела, — отрезаю я, давая понять, что оптимально не трогать эту тему.

— Да какие сегодня ещё дела, проглоти их Пёс! — искренне возмущается парень.

Молча постукиваю пальцем по жетону под рубахой и до поэта вроде доходит. По крайней мере, больше предложений о кутеже я от него не слышу.

Расплатившись с извозчиком, спрыгиваю на землю. Вот и гостиница. Правда около входа тоже стоит полиция — сразу трое мужчин в форме. Плюс, ещё пара в гражданском. Судя по тому, как себя ведут — из того же ведомства.

Сделав несколько шагов вперёд, замечаю и причину их появления здесь — валяющийся на земле труп. Лежит на самой границе света от газового фонаря и тени, детали рассмотреть не получается.

Продолжаю идти вперёд, но тут один из тех, что одеты в гражданское, двигается наперерез. Встав на моём пути, осторожно интересуется.

— Вы же тот Странник, что остановился в гостинице, верно?

Быстро здесь расходятся слухи. Что-то подсказывает, к завтрашнему утру, весь город будет в курсе, что у них появился Странник. Даже не знаю, к лучшему это или наоборот.

— Да, — коротко киваю я. А полицейский слегка теряется, получив настолько короткий ответ.

— Убитый был форингом Странника Вальта. Вы были с ним знакомы? — глянув в сторону трупа, страж закона всё же продолжает импровизированный допрос.

Тот самый форинг, которого мы видели около лавку Лураца? Кричащий что-то о Невидимом Звере и по словам маркизы, собиравшийся меня убить. Теперь он сам мёртв, а труп находится около гостиницы, где я поселился.

На момент разум окутывает непонимание. А следом приходит ярость, к которой добавляется толика страха. Полиции я не опасаюсь. Сомневаюсь, что они могут предпринять какие-то меры в отношении кого-то вроде меня. Вот человек, который обрезал след, ведущий к информации, совсем другое дело. Кто-то убил экс-форинга, чтобы не дать мне с ним поговорить. По крайней мере именно такая картина складывается в голове.

— С кем именно? Странником или его спутником? — в голосе прорезается толика агрессии и собеседник чуть отодвигается назад. Но надо отдать ему должное, сыпать извинениями, как патрульный не начинает.

— С любым из них, — осторожно уточняет он, косясь на своих коллег, что следят за разговором со стороны.

— О Вальте я впервые услышал сегодня. Его экс-форинга первый раз увидел тоже сегодня, около лавки Лураца. Как он погиб? — я сам перехожу в наступление, а полицейский слегка расслабляется.

— Задушен удавкой. При себе имел револьвер и два ножа. Судя по показаниям свидетелей, которые видели его последними, собирался дождаться вас около гостиницы и убить, — чеканит офицер, с таким видом, как будто докладывает начальству.

Вот оно как. То есть попрошайка не просто трепал языком, а достал где-то оружие и реально собирался меня пристрелить. В таком случае, может и хорошо, что кто-то его придушил. Жетон Странника хорош, когда надо произвести впечатление, но точно не убережёт от пули.

Внезапно чувствую слабый запах. Не ту вонь, которая исходит от пустотников, а что-то кардинально иное. Как будто где-то рядом стоит блюдо с мёдом, куда всыпали корицы и каких-то других специй.

— Я могу взглянуть на труп? — пристально смотрю на полицейского и тот сразу кивает, указывая рукой в сторону мёртвого тела.

Всучив сумку Вэнру, шагаю к убитому, всё более чётко ощущая запах. Остановившись рядом с телом, концентрируюсь, стараясь получить визуализацию. В особняке это сработало — вместо носа, след пустоты стали улавливать глаза. Но сейчас способность упорно не хочет переключаться на другое чувство.

Проследить кого-то по запаху? Такое в целом возможно?

Делаю круг возле трупа. Потом ещё один, увеличив дистанцию между мной и телом. Ничего. Вернее, сам запах остаётся, но его источник — сам мёртвый форинг. Никакого следа, который вёл бы от убитого, я не фиксирую.

Глянув на полицейских, которые слегка шокированно наблюдают за моими действиями, возвращаюсь к трупу. И понимаю, что на самом деле самый сильный запах стоит не прямо над ним, а чуть в стороне. На расстоянии приблизительно одного метра.

Включи логику, Кирилл. Подумай головой. Если отталкиваться от обратного и считать вонь признаком порождений пустоты, то этот аромат может принадлежать Странникам. Раз я чувствую монстров, вернувшихся из междумирья, то почему не могу ощущать ещё и самих Странников?

Раз так, выходит здесь был ещё один Странник. Или его форинг. В любом случае, выглядит всё это не очень приятно — сразу возникает ощущение, что за мной прямо сейчас кто-то наблюдает.

Ещё раз осмотрев труп, шагаю обратно и от группы полицейских отделяется мужчина, который со мной разговаривал.

— Что-то обнаружили? — служитель закона пытается говорить максимально спокойно, но тембр выдаёт некоторое волнение.

Оглянувшись на мёртвое тело, раздумываю, что ему лучше ответить.

— Не думаю, что вы найдёте его убийцу. Даже если это каким-то чудом получится, скорее всего вы сами умрёте, — наконец определяюсь я.

Тот удивлённо вскидывает брови, на момент поворачивая голову к трупу. Скорее всего хочет спросить что-то ещё, но я уже обхожу его, шагаю ко входу, где ждёт Вэнр, держащий двумя руками сумку.

Пока мы пересекаем холл и поднимаемся по лестнице, он молчит. А вот в номере поэта прорывает.

— Что ты там искал? Зачем? Если он спятил и хотел тебя убить, значит получил по заслугам. Да и мы здесь всё равно ни при чём! Ты же слышал, что я говорил о полиции? Ради чего им помогать? — усевшийся на диван парень выглядит спокойным, но вот голос у него слегка звенит. Отчётливый показатель ярости.

Опускаюсь в кресло, наслаждаясь ощущением отдыха. И выкладываю ответ.

— Его убили из-за меня. Либо хотели предотвратить нападение, либо не желали, чтобы мы поговорили. Могу поспорить, что-то он точно знал. Только теперь уже ничего не расскажет.

Вэнр наклоняется вперёд, опираясь локтями на ноги.

— Знал о чём? С чего ты взял, что его убили из-за тебя? Ты ведь только сегодня здесь появился, — в голосе уже пропал прежний запал и теперь слышится только любопытство.

Секунд десять раздумываю. Вэнр точно не связан со Странниками, да и встретил я его случайно. Нужно быть провидцем, чтобы организовать именно такой формат внедрения агента, предугадав все мои действия.

— Потому, что его убил другой Странник, либо его форинг. И если я действительно появился в Ардоне сегодня, то вот мои предки могли бывать здесь намного раньше, если ты понимаешь, к чему я веду, — на первой же фразе глаза парня расширяются, а к финалу моего объяснения, он вовсе открывает рот.

— Постой. Ты из какого-то известного клана? Я же видел то кольцо, что ты перекладывал. Но… Странники ведь не охотятся на других Странников. Ни разу не слышал, чтобы они убивали друг друга, — озадаченно добавляет поэт, хмуря брови.

Не самая плохая новость, которую я сегодня слышал. В конце концов, возможно, всё это ошибка и запах на самом деле означает что-то ещё. Вовсе не обязательно, что он указывает именно на Странника.

Где-то в номере стоят остатки ужина, но есть сейчас совсем не хочется. Вместо этого прошу Вэнра помолчать и прикрыв глаза, пытаюсь сконцентрироваться на жетоне.

Лёгкий толчок в грудь. Это артефакт? Получилось? Да ещё с первого раза?

В следующее мгновение чувствую, как по телу пробегает волна дрожи, после чего её усыпает мурашками. А жетон сейчас излучает такой же объём тепла, как небольшой обогреватель.

Более того, я чувствую артефакт. Как будто это часть моего тела, которая просто находится на небольшом отдалении.

Когда чувство тепла исчезает, ещё несколько секунд жду. Потом пробую снова сосредоточиться на жетоне. В этот раз мне даже не требуется усилий. Какие-то доли секунды и перед глазами появляется размытая картинка, которая быстро обретает чёткость.

Вот этот шарик, на котором что-то светится золотистым, видимо моё текущее местоположение. А второй, что находится в небольшом отдалении — пункт назначения.

Изображение перед глазами выглядит далеко не очевидным, но почему-то я уверен в своих выводах. Возможно срабатывают подсказки, заложенные в сам артефакт.

Стоит задержать внимание на Земле, как та начинает стремительно укрупняться. Испугавшись, что отправлюсь туда прямо сейчас, останавливаю процесс, сразу же открывая глаза.

Жетон, бесценный артефакт,

Он Страннику — помощь и знак,

Меж ними незримый глазу пакт,

Что врагам внушает смертный страх.

Глянув на поэта, который заканчивает читать последнюю строчку, усмехаюсь. Как мне кажется, дай Вэнру возможность и он даже на своём смертном одре попытается сплести рифму о том, как жил, сражался и любил.

Поморщившись, разминаю шею. Это заразно что ли? Провёл сутки рядом с бродячим поэтом и сам начинаешь говорить рифмой? Медленно работающий семантический вирус со стопроцентной гарантией поражения?

Вымотанный мозг продолжает генерировать бредовые идеи, а я достаю из кармана купленные в лавке Лураца артефакты. Протягиваю руку с ними в направлении парня.

— Всё помнишь? Эту штуку приложи к коже, а кольцо надень на палец, — инструкции вроде нехитрые, но на всякий случай напоминаю порядок действий.

Радостно вскочивший с дивана поэт, кладёт прозрачный кругляш на кисть руки, а кольцо натягивает на палец второй. Вернувшись на место, поправляет первый артефакт и с ожиданием смотрит на меня.

Снова закрываю глаза и пытаюсь представить, как от меня протягивается нить амвы, которая вступает в контакт с артефактом, что должен превратить Вэнра в форинга.

Когда несколько попыток заканчиваются полным провалом, решаю попробовать тоже самое, но в другом формате. На этот раз пытаюсь связать с артефактом свой жетон. И вот тут у меня всё получается с первого раза.

Снова ощущение тепла, только на этот раз куда более сильного. Плюс, жетон начинает мелко и неприятно вибрировать. Не уверен, сколько именно времени длится процесс, но заканчивается он громким восклицанием со стороны поэта, после которого всё заканчивается.

Открыв глаза, поворачиваю к нему голову, а Вэнр с восторгом излагает.

— Он растворился. Прямо у меня на глазах, представляешь? Мгновение и стал жидкостью, которая впиталась в кожу. А кольцо тёплое, как будто его над огнём нагрели, — парень делится своими впечатлениями, а я думаю о причинах столь быстро успеха.

В прошлый раз мои старания привели к нулевому результату. Теперь же всё получается сходу, как будто так и должно быть. Почему? Объём амвы превысил минимально необходимый уровень? Или это связано с тем, что успешно использовал базовый навык Странника, начав чувствовать следы пустоты?

— Спать. Только проверь сначала дверь. И держи шпагу под рукой, — только озвучив последнее предупреждение, понимаю, что всё это время проходил с пустым револьвером.

Пока поэт проверяет вход в номер, выбрасываю пустые гильзы на столешницу и снаряжаю барабан новыми патронами. После чего встаю на ноги, шагая в спальню.

Снимая рубашку, замечаю, что внешний вид жетона изменился. Центральная часть, на которой изображён знак бесконечности теперь окрашена в цвет напоминающий оттенок меди. Да и четыре встроенных камня такой же расцветки, хотя недавно были белыми.

Сложно сказать, что это означает. Возможно так проявляется факт привязки. А может быть что-то ещё. Вариантов слишком много. Да и если честно, они не так важны. Ключевой момент — у меня вышло привязать артефакт.

Сумки со своими старыми вещами и золотом маркизы ставлю на пол, рядом с кроватью. Основной револьвер кладу на тумбочку, тот что поменьше, засовываю под подушку. Хочу ещё раз обдумать все события сегодняшнего дня, но стоит голове коснуться обтянутого тканью пуха, как отключаюсь.

* * *
Проснувшись, непонимающе моргаю глазами, пытаясь понять куда меня занесло? А когда в голове всплывают воспоминания прошлого дня, проверяю сумки. Обе на месте. Вчера я даже не подумал, что поэт может слинять с золотом, оставив меня одного. Вот сейчас, такая мысль в голову пришла.

Спустив ноги на пол, разминаю шею. Безалаберность — это, конечно, плохо. Но зато Вэнр, можно сказать, прошёл проверку.

Отправившись в ванную комнату, решаю вопрос естественных надобностей и чищу зубы оставленной тут щёткой. Интересно, они их из синтетики делают или используют натуральную щетину?

Внутренне усмехнувшись собственным мыслям, возвращаюсь в спальню. И одевшись, выхожу в гостиную. Настроение сразу же проседает. Если поэта я увидеть ожидал, то вот девица на его коленях в интерьер точно не вписывается.

Ойкнувшая брюнетка тут же вскакивает на ноги, поправляя нижнюю часть платья, которое задрано до самых бёдер.

— У тебя ещё правая грудь выскочила, — указываю я на очевидный факт и та густо краснеет, сразу же рванув в сторону двери.

Расстроенно вздохнувший Вэнр, вяло взмахивает рукой.

— Ну вот зачем ты так? Мог бы ведь намекнуть, что мы тебе мешаем. Я бы тогда отвёл её в спальню, а через полчаса она и сама убралась бы, — печали в голосе столько, что хватит на целый депрессивный город.

— Вёл бы её тогда сразу в спальню, а не ждал, пока я проснусь. И вообще, ты её знаешь? Вдруг она на кого-то работает? — включившийся внутренний параноик заставляешь добавить две завершающие фразы, после которых форинг изумлённо поднимает брови.

— Да это же официантка из гостиницы. Я ей уже месяца три сонаты пою, а она ни в какую. Сегодня сама заглянула, когда завтрак привезла. И так ведь всё хорошо складывалось, — разочарованно тянет он.

Нахожу взглядом тележку, на которой стоят прикрытые сверху блюда. Нос чувствует запах еды и желудок сразу начинает требовать немедленной трапезы.

То, что поэт называет завтраком, оказывается целым комплектом блюд самого разного плана — от запечённой целиком курицы до рыбного стейка. Бросаю на него вопросительный взгляд и тот объясняет.

— За счёт заведения. Узнали, что у них остановился Странник и решили нас угостить.

Хм. Неплохо. Особенно, если так станут делать в любом отеле, где я появлюсь.

— Есть ещё кое-что. Снаружи толпа городских репортёров. Все хотят получить интервью, — добавляет поэт.

Шагаю к окну. Выглядываю. Около входа и правда собралась большая группа людей. И если ближайшие человек двадцать, скорее всего газетчики, то вот та сотня, к которой постепенно подтягиваются всё новые горожане, простые зеваки.

— Тут есть второй выход? — поворачиваюсь я к форингу.

— Конечно. Но там ситуация не лучше, Фанита как раз мне рассказывала, когда ты нас так грубо прервал.

Ну да. Девушки всё время рассказывают тебе об обстановке, когда ты запускаешь им одну руку в трусики, а второй лапаешь за грудь. Самое обычное дело.

Ещё раз выглядываю в окно, после чего возвращаюсь к тележке, начав переставлять блюда на стол.

Рядом сразу оказывается Вэнр, принявшийся помогать. Когда занимаем свои места, осторожно интересуется.

— Что станем делать? За интервью, конечно, можно и денег попросить, но почему-то мне кажется такой подход тебе не понравится.

Отрезав кусок рыбного стейка, поднимаю на него взгляд.

— Отправимся в мой родной мир. Там осталась пара дел, с которыми нужно разобраться.

Глава IX

Решение пришло ко мне, пока смотрел в окно на собирающуюся внизу толпу. А за то время, которое ушло на расстановку блюд, я успел определиться окончательно.

Где-то здесь находится человек, который прикончил вчерашнего форинга. Уверен, он за мной наблюдает. Возможно прямо сейчас ждёт, пока мы покинем номер. И далеко не факт, что у меня выйдет обнаружить его при помощи навыка. Потому как вчера напасть на след убийцы не вышло.

Газетчики, которые раструбят обо мне на весь свет — это фактор номер два. Если до этого другие Странники не были в курсе моего существования, то теперь точно узнают о появление нового коллеги, что засел в Нэффоре. А я не могу даже предположить, как они отреагируют.

Ну и в конце концов, мне всё равно придётся вернуться на Землю. Насколько я понимаю, Странники работают и там. Не открыто, как на Ардоне, а более скрытыми методами. Но всё равно присутствуют. То есть бывать на родной планете мне ещё придётся. Что означает, как минимум, надо забрать паспорт, оставшийся в кармане куртки. Которая, в свою очередь, находится внутри магазина.

И как по мне, стоит оплатить съёмную квартиру, хотя бы на пару месяцев вперёд. Там тоже есть личные вещи, да и временная база в случае чего понадобится.

Закончив с завтраком, начинаем подготовку. Со мной всё просто — переодеваюсь в старую одежду, сложив новую и оружие в сумку. Без револьверов чувствую себя не слишком комфортно — мозг всего за один день привык, что под рукой всегда находится рукоятка огнестрела. Но расхаживать по Питеру с кобурой на поясе — так себе идея.

Вот с Вэнром всё проблематичнее. Язык он вроде понимает — я делаю усилие, переходя на русский и парень благополучно мне отвечает. Значит способность к языкам, которую даёт жетон, переносится и на форингов.

Остаётся внешний вид. Странная одежда, шпага, нож. На улицу так точно соваться не стоит — первый же патруль попытается его задержать.

Какое-то время раздумываю над ситуацией, расхаживая по комнате. Мимоходом глянув на себя в зеркало, останавливаюсь. Половина вчерашних порезов зажила, сейчас остались только самые крупные, да и те стали вполовину меньше. Боли от синяков и ссадин, которые оставил призрак, я тоже почти не чувствую.

— Что-то случилось? — против обыкновения Вэнр говорит серьёзным тоном. И за всё утро ни разу не попытался что-то сочинить. Полагаю, нервничает перед столкновением с новым миром.

— Часть порезов зажила. Другие почти затянулись. И всё это за одну ночь, — объясняю я свою остановку перед зеркалом.

— Да это мелочи ещё. Я слышал рассказы, как у Странников пулевые ранение заживали за пару дней, да отрубленные пальцы отрастали. Если амвы много, жетон может творить чудеса, — небрежным тоном выкладывает форинг.

Интересный поворот. Чем больше пустотников я прикончу, тем более живучим становлюсь сам. Жаль только никаких навыков, кроме поиска следов пустоты, я пока не прочувствовал.

— Поднимайся. Ещё минута и отправляемся, — озвученные фразы заставляют парня моментально вскочить с дивана.

Я же беру в руки сумку с вчерашней оплатой от маркизы. Открыв ее, разглядываю многочисленные цепочки, серьги и кольца, сваленные в груду. Выудив несколько украшений, которые выглядят самыми массивными, засовываю в карман штанов. На всякий случай, пусть будут под рукой.

Застегнув сумку, перебрасываю её Вэнру.

— Пока пусть будет у тебя. Не потеряй только, это почти все наши деньги, — на всякий случай напоминаю об ответственности, но поэт и так вцепляется в неё обеими руками.

Закинув за своё плечо сумку с одеждой, оглядываю номер. Вроде ничего не забыл. Можно отправляться.

Прикрываю глаза. Концентрируюсь. На самом деле у меня тоже есть лёгкий мандраж. Но он почти незаметен — желание скорее выйти на след Наты и выяснить, что произошло, перекрывает все остальные раздражители, беспощадно их подавляя.

Вот и картинка с двумя мирами. Земля снова начинает стремительно укрупняться. Представляю себе помещение ломбарда и перед глазами внезапно появляются его очертания. Отлично. Где-то там моя куртка с паспортом. К тому же магазин должен быть пуст — второго продавца у Артёма нет. Можно будет спокойно сходить и приобрести одежду для Вэнра, чтобы тот не выделялся на общем фоне.

Ещё пара секунд и меня окружает темнота. На этот раз всё происходит не так неожиданно, так что я считаю про себя, пытаясь зафиксировать время перехода. Как выясняется, процесс занимает где-то четыре секунды. Конечно, если я нигде не ошибся.

Когда перед глазами появляется помещение магазина, меня пошатывает — приходится схватиться рукой за стекло прилавка, чтобы не упасть. Машинально смотрю на дверь. Табличка перевернута надписью “закрыто” наружу. Вот и прекрасно. Значит мы тут одни.

— А это кто? — встревоженный поэт, которого мотает из стороны в сторону, находит в себе силы схватиться за рукоять шпаги, а я оглядываюсь назад.

Чёрт! Рано радовался. В нескольких метрах от меня Артём, на чьём лице отображается крайняя степень возмущения. А сзади него громила, который совмещает сразу две позиции, водителя и телохранителя. Не помню, как его зовут. То ли Паша, то ли Женя. Может, вообще как-то ещё.

— Ты совсем охренел? Куда пропал? На телефон не отвечаешь, магазин бросил открытым, кассу забрал. Тебе, сука, ноги переломать?! Забыл на кого ты работаешь, придурок?

Начинается. Артём — бизнесмен средней руки. Скорее даже верхней прослойки нижнего слоя. Но абсолютно обычный, без каких-то приметных связей с силовиками или криминалом. Что не мешает ему порой вести себя так, как будто в быстром наборе телефона стоят номера главы Коза Ностры и лидеров пары китайских триад.

— Да как ты смеешь, червяк? Ты хоть знаешь, с кем говоришь? — отошедший от перехода Вэнр, громогласно возмущается, заставив Артёма переключить внимание на парня.

— А это ещё кто? Какого хера ты притащил сюда какого-то левого идиота?

Выкрикнув последний вопрос, поворачивается к своему охраннику.

— Подай-ка мне его паспорт.

Тот ныряет в подсобку, а я пытаюсь всё объяснить. Сложно переключиться на новый стиль общения — так и подмывает достать из футболки жетон и показать его горе-бизнесмену, а потом полезть в сумку за револьвером. Но приходится сдерживаться.

— Я ушёл не по своей воле. Так получилось. Кассу не забирал. Старые долги сегодня верну. После чего уволюсь, — стараюсь говорить максимально спокойно, чтобы не обострять ситуацию. Но Артёма после моих слов, начинает натурально трясти.

— Вернёшь? Долги мне вернёшь? Значит ещё и украл что-то, да? Спёр, а потом продал, чтобы мне моими же деньгами и заплатить! Ах ты ж сука неблагодарная, Кирилл, — последние слова орёт едва ли не в голос.

Но что самое хреновое, Паша, который Женя протягивает ему паспорт, который вынес из подсобки. А трясущийся придурок достаёт из кармана зажигалку Зиппо.

— Стоять! — машинально рявкаю я и Артём на самом деле замирает. Правда скорее от удивления, чем испуга.

Сбросив сумку на прилавок, расстёгиваю пуговицы. Обхватываю пальцами рукоятку револьвера. В голове на момент мелькает мысль, что может не стоит этого делать? Но на неё обрушивается такой вал аргументов, что та не держится и секунды.

Поворачиваю голову в сторону застывшей парочки. Охранник показательно приподнял руку, держа её около борта дешёвого пиджака. Но достать оружие он не успеет. Да и не собирается, скорее всего. Это просто работа на зрителя в лице своего босса.

Усмехаюсь. Вырвав руку с револьвером, нацеливаю его в лицо Артёма. Взвожу курок. Тот ошалевшими глазами пялится на оружие.

— Ты чего, Кирилл? Откуда… Я же пошутил просто, — голос с каждым словом становится всё тише, как будто угасает.

— Сейчас твой громила вытащит пистолет и бросит его на пол. Потом оттолкнёт ногой подальше от себя. Мой человек заберёт паспорт, а дальше я действительно верну тебе долг. Не знаю, стоила та ваза на самом деле названных денег или нет, но сейчас мне плевать. Я просто расплачусь и пойду своей дорогой, — слова зло вырываются из рта, уносясь в пространство, а я чувствую, как тело начинает чуть потряхивать от ярости.

Владелец ломбарда хлопает глазами, переводя взгляд с меня на Вэнра.

— Я не понимаю. Как ты… Откуда оружие?

Скалю зубы в усмешке.

— Нашёл. Где-то рядом с трупом, которому оно раньше принадлежало. И сейчас испытываю большой соблазн прострелить тебе голову. Только вот не знаю, как быть с телом. Поэтому просто следуй указаниям.

Артём снова непонимающе моргает и я киваю на лысого бугая.

— Пусть эта тупая помесь овчарки с бульдогом избавится от оружия.

Странно, но в этот раз вместо Артёма отвечает сам охранник,

— Да нет у меня ничего. Я же водитель, обычный. И не тупой, если что, — с лёгкой обидой добавляетгромила.

Не выдержав, смеюсь. То есть и здесь бывший работодатель тоже наврал? Я прекрасно помню, как он рассказывал очередным “друзьям”, что его телохранитель служил в спецназе, а за его плечами длинная вереница трупов. Ну а со ставкой водителя он работу совмещает, исключительно по соображениям безопасности. Чтобы полностью контролировать ситуацию. Мол прошел специальный курс обучения в элитной школе телохранителей-одиночек, где рекомендуют выступать и в качестве водителя.

Параноидальная часть разума сразу указывает на другой вариант — на самом деле у охранника есть ствол и он пытается это скрыть.

— Сними пиджак, — принимаю я максимально логичное решение.

Тот стягивает пиджак, бросая его на пол. Кобуры под ним не оказывается.

— Покрутись на месте, — решаю перестраховаться, чтобы быть полностью уверенным.

Поворачивается вокруг своей оси. Никаких признаков наличия оружия. Хмыкнув, перевожу взгляд на Артёма.

— Вэнр, забери у него паспорт. Ту красную книжицу, что этот мудак держит в руке, — на всякий случай объясняю детали.

Поэт проходит мимо меня, держа в руке шпагу. Внезапно остановившись, торжественным тоном заявляет.

— Ты оскорбил моего старшего брата по оружию. И я, Вэнр по прозвищу Маэстро, бросаю тебе вызов. Будем биться на шпагах, пока один из нас не умрёт и Пёс не пожрёт его душу.

Глаза Артёма едва не вылезают из орбит, а сам он смотрит то на оружие в руках парня, то на меня.

— Тут другие правила, Вэнр. Дуэлей уже давно нет и никто не сражается на шпагах, — устало объясняю я ситуацию.

Тот с озадаченным видом поворачивает ко мне голову.

— Как вы тогда решаете вопрос с оскорблениями? Просто убиваете друг друга из револьверов, как кучка плебеев? — судя по тону, поэт и правда сильно удивлён ситуацией.

— Просто забери у него паспорт. Потом сам всё поймёшь.

— Может хотя бы язык ему отрезать тогда? Не уверен, что потом смогу остановить кровь, но даже если он умрёт, мир немногое потеряет, — парень упорно не оставляет надежду поквитаться и предложение даже отчасти приходится мне по душе.

Но как ни крути, нельзя просто так отрезать людям языки или убивать. Да и ситуация к таким поворотам точно не располагает.

— Забери паспорт. Убивай только если кто-то из них на тебя кинется. Это приказ, Вэнр, — меняю тон голоса и поэт наконец начинает двигаться вперёд.

Забрав из трясущейся руки Артёма паспорт, возвращается, остановившись рядом.

— Положи его на стекло. И возьми в сумке второй револьвер, подержи эту парочку на прицеле.

Парень, на чьём лице отображается лёгкая обида, укладывает мой документ на стекло прилавка и достаёт оружие, сразу направив его на Артёма. Сам я прохожу за прилавок и достаю весы для измерения веса драгоценных металлов. От старого долга владельцу ломбарда, оставалось ещё двести шестьдесят тысяч. За один грамм золотого лома, здесь платят по четыре тысячи. Итого, выходит шестьдесят пять грамм.

Достав из кармана цепочку, кладу её на весы. Добавляю ещё две. Получается чуть больше, чем надо, но это некритично.

Возвращаюсь в зал и упираю взгляд в перепуганное лицо Артёма.

— Почти семьдесят грамм золота. Не уверен, какая там проба, но точно не хуже пятьсот восемьдесят пятой. Даже если продавать на вес, это покроет долг.

Тот моргает, тупо пялясь на меня.

— Ты меня слышишь? Если да, то кивни, — решаю на всякий случай проверить уровень его восприятия мира и Артём послушно кивает.

— Присмотри за ними. Я пока разберусь с одеждой и всем остальным. Если решишь, что они пытаются напасть, стреляй.

Увидев, как на момент меняется лицо Вэнра, сразу же детализирую.

— Только если они действительно попробуют что-то предпринять. Не надо убивать просто так. Здесь это вызывает сложности, — надеюсь, хотя бы последний аргумент его убедит.

Сам я укладываю револьвер обратно в сумку и выхожу на улицу. Осмотревшись по сторонам, иду к Аюзу. Старик как всегда на месте — при виде меня встаёт из-за прилавка, разводя руки в стороны.

— Давно ты не заглядывал, Кирилл. Не так что? Тебя Артём послал?

Хм. Значит насчёт моего “исчезновения” он не в курсе. Так даже лучше.

— Продать просто кое-что хотел. Пару цепочек, — я осторожно обозначаю цель визита, а старый торговец усмехается.

— Так показывай. Как говорят умные люди, время это не деньги, оно куда ценнее. Не стоит тратить зазря.

Запускаю руку в карман и выкладываю золото на деревянный прилавок. Заведение Аюза выглядит потрёпанным жизнью, как и его владелец. Но это ширма. С работы он уезжает на новенькой “Ауди”, а связи у этого старикана такие, что Артёму и не снились.

— Ты ограбил кого, дорогой? Пять женских цепочек сразу. Откуда? — голос максимально доброжелательный и с нотками юмора, но это проверка.

— Купил на свои просто. Вышло взять сильно дешевле рынка, вот и хочу заработать. Криминала и крови нет, золото чистое, — озвучиваю я легенду, которую придумал по пути сюда.

Аюз крутит цепочки в руках. Потом рассматривает пару под лупой.

— Интересно они звенья переплели. Ни разу таких не видел. И пробы ещё почему-то не вижу, — сразу же добавляет он.

— Как минимум, пятьсот восемьдесят пятая, — повторяю я ту же фразу, что недавно озвучивал Артёму.

Но старый торговец лишь поджимает губы.

— Человек ты хороший, Кирилл. Но жажда наживы, она всех портит. Хочешь, оставь, я проверю. Если всё в порядке, куплю. А брать кота в мешке не хочу. Тут же грамм сто будет. Большие деньги.

Мрачно глянув на него, сгребаю украшения с прилавка, собираясь снова положить в карман. Старик с удивлением вскидывает руки.

— Ты куда? Я же не сказал, что совсем брать не буду. Зачем спешишь?

Чувствую, как внутри головы ворочается раздражение. Что-то изменилось во мне с момента, как узнал про Нату и деда. Не знаю, к лучшему или к худшему, но я стал другим.

Подойдя вплотную к прилавку, заглядываю в глаза торговца.

— Давай так Аюз. Ты сейчас скажешь, сколько готов заплатить. Не станешь сбрасывать и затягивать время, чтобы я снова здесь торчал. А просто назовёшь свою цену. Я либо соглашусь, либо нет. И мы разойдёмся.

На обычно невозмутимом лице появляется лёгкое удивление.

— Да что такого с тобой случилось, парень? Куда так летишь? Жизнь, она не любит спешки, — старик пытается продолжить игру, что здорово бьёт по нервам.

— Смысл в жизни появился. Такой, ради которого идут по трупам. А ещё, за последние сутки меня дважды пытались убить. Ты уж извини, но торчать тут, как идиот и изображать торги, мне не очень хочется.

Секунду помолчав, добавляю.

— С золотом это не связано. Оно чистое.

Моргает. Присматривается к оставшимся порезам на лице.

— Как скажешь, Кирилл. По две пятьсот за грамм заплачу. Больше без пробы не могу, ты уж извини, — добавляет старик, скосив глаза на украшения, которые я так и держу в руке.

Усмехнувшись, кладу золото на прилавок.

— Согласен.

Тот лезет во внутренний карман, извлекая оттуда толстенную пачку банкнот, перетянутых резинкой. А я еле сдерживаюсь, чтобы не произнести фразу о том,что беру только золото, после чего с трудом подавляю нервный смех. Однако, к хорошему быстро привыкаешь.

Цепочки тянут на сто девять грамм, так что от Аюза я выхожу относительно состоятельным человеком. В принципе, я мог бы просто оставить украшения у Артёма, позаимствовав наличные, которые были у него при себе. Но это бы сильно походило на грабёж. Опускаться до такого уровня, мне не хочется.

Сразу же заскакиваю в магазин одежды. Продаётся в основном дерьмо, сшитое в Азии — от Бангладеша до Камбоджи. Но для одной поездки на такси, сойдёт и такой вариант.

Вернувшись в магазин, стучусь и через несколько секунд Вэнр распахивает стеклянную дверь, прикрытую изнутри жалюзи. Убедившись, что Артём и водитель живы, ставлю пакет на пол. Достаю из своей сумки револьвер, на этот раз держа его стволом вниз.

— Переодевайся и поедем отсюда, — бросаю я парню, а сам ищу глазами свою куртку. Вчера она висела на спинке стула.

Поворачиваюсь к Артёму, но тот понимает моё движение по-своему.

— Не знаю, что у тебя случилось Кирилл, но ты если что, зла не держи. Я же добрый человек, в целом. Никогда ничего плохого не делал. Никому не делал, — сейчас он выглядит так, как будто вот-вот расплачется.

А в мою голову приходит здравая мысль. Как только мы отсюда выйдем, этот трусливый придурок позвонит в полицию. Что может закончиться весьма плачевным образом.

Шагнув, приближаюсь к нему. Формулирую в голове фразы.

— Я открыл в себе новый талант и познакомился с крайне интересными людьми. Вспомни всё, что ты плёл тут своим приятелям и умножь на десять. Возможно будешь близок к реальной картине. Долг я тебе вернул. Магазин цел. Кассу возможно кто и вынес, но там всё равно были копейки, — выкладываю всё максимально серьёзным тоном, смотря ему в глаза.

— Попробуешь набрать полицию или сделать что-то ещё, умрёшь. Без всяких шуток. Всё, что тебе сейчас нужно сделать, это забыть о том, что такой человек, как я, когда-то вообще существовал. И продолжать жить дальше. Так же, как и прежде. Это понятно?

Вижу, как судорожно дёргается его кадык. Наконец суть вопроса доходит и мужчина кивает.

— Я всё понял, да. Никому звонить не буду, ты что. Никакой полиции. Как ты такое мог подумать вообще, — своим потоком слов он чем-то напоминает стража закона из Нэффора и я усмехаюсь.

Отступив назад, оглядываюсь на Вэнра. Тот уже переоделся и теперь озадаченно рассматривает себя в зеркало. Поворачивается ко мне.

— Так действительно принято ходить? У них одежда и то приличнее выглядит, — показывает на Артёма и громилу, что вовсю пялятся на нас.

Тут он прав, поэт сейчас больше напоминает привокзального гопника, чем приличного человека. Но в округе не так много магазинов, выбирать мне было не из чего.

— Это только на одну поездку. Или на две. Потом достанем нормальную, — успокаиваю я парня.

Его шпагу заматываем в упаковочную бумагу, большой рулон которой стоит в углу. Не самый лучший вариант, но для поездки на такси будет достаточно.

Закончив с приготовлениями, надеваю куртку и засовываю револьвер за пояс сзади. Неудобно и приметно, но достать можно будет куда быстрее, чем в случае с сумкой.

Ещё раз окинув взглядом ломбард, останавливаю его на форинге.

— Идём. И предупреждаю сразу — готовь свой разум к потрясениям, маэстро.

Глава X

Когда выбираемся на улицу, мимо проносится мотоциклист, от которого Вэнр сразу шарахается, вжимаясь в стену.

— Сожри Пёс его душу! Что это? — на лице поэта отображается замешательство, смешанное с испугом.

— Обычное транспортное средство. С таким же двигателем, как у автомобиля, но в облегчённом варианте, — пробую объяснить я.

Форинг отлепляется от стены и с опаской оглядывает улицу.

— Они не опасны. Ты главное не выходи на дорогу и всё будет в порядке, — озвучиваю я элементарные инструкции, после чего шагаю вперёд по тротуару.

Такси можно вызвать и сюда, но мне не хочется торчать перед ломбардом, на глазах у Артёма. Сейчас он напуган и не вполне осознаёт происходящее. Боюсь, картина того, как мы уезжаем на самом обычном такси, может вызвать ненужную реакцию в его сознании и убрать только что созданный ореол загадочности.

Поэт старается держаться поближе, постоянно озираясь по сторонам. Новая обстановка парня явно нервирует, так что решаю отвлечь его вопросом.

— А что за Пёс, которого ты постоянно упоминаешь?

Тот тяжело вздыхает, пялясь на громыхающий грузовик, который проезжает перекрёсток, к которому мы только что вышли.

— Старые присказки. Из того времени, когда вера в покровителей ещё имела значение. Одни считали таковым Солнце, другие Медведя или Орла. Ну а у нас был Пёс. Зверь, пожирающий плоть и души врагов, — быстро рассказывает поэт, не прекращая крутить головой.

— А сейчас Покровители уже не в моде? — пытаюсь я продолжить линию беседы.

— Когда империя собрала все земли Ардона вместе, первый император решил, что верования являются угрозой. Напрямую этого не заявил само собой, чтобы не вызвать народных волнений. Вместо этого объявил единственным покровителем империи Солнце, назначив самого себя его главным служителем.

Чуть помолчав, продолжает.

— Служители остальных покровителей оказались под запретом, а их глав либо включили в сонм слуг Солнца, либо потихоньку устранили. Ну а сейчас всё это и вовсе превратилось в чистую формальность, да фольклор, — заканчивает он объяснение.

Хм. Интересно, как он угодил на улицу? Если грамотную речь и манеры можно объяснить самыми разными факторами, то вот погружение в политические процессы, предполагает только один вариант — происхождение из семьи, входящей в правящую элиту. Либо аристократы, либо чиновники относительно высокого ранга.

Раздумываю, как бы осторожно выяснить его корни, но тут мы выходим к стоянке такси и загружаемся в одну из машин. В салоне о таком не поговоришь, так что мысли сразу переключаются на другое направление.

Первым делом достаю телефон и набираю арендодателя — вечно мрачную тётку, которую зовут Мариной. Та проявляет бурную радость, услышав, что я хочу заплатить за два месяца вперёд, но сразу же заявляет, что сегодня приехать никак не сможет. В гостях у родственников в Пскове.

Завершив звонок, набрасываю план действий. Паспорт я забрал. В квартире мне практически ничего не нужно. Разве что зарядить телефон, да прихватить с собой нижнее бельё и носки. В Ардоне аналоги тоже имеются, но если отталкиваться от вещей, который носит Вэнр, точно не такого качества, как земные.

Эта мысль наталкивает на другую. Что, если взять с собой энное количество вещей, изготовленных на Земле и банально продать их в Нэффоре. Даже если рассматривать обычную одежду, вариантов оказывается множество. Не говоря уже о технологиях, которые там пока отсутствуют.

В голове сразу же просыпается внутренний рационалист, который указывает на очевидный факт — Странники присутствуют в обоих мирах. И будь у них такая возможность, давно бы обогатились на торговле и внедрении новых технологий. Раз этого не происходит, значит есть какая-то веская причина, мешающая реализовать подобный план. Пока не выясню деталей, лучше не рисковать.

Что тогда? Дедова квартира давно продана, вместе с моей. Но остался гараж, заваленный разнообразным хламом. Когда кончились деньги на поиски, я тоже пытался сбагрить его с рук. Но рыночная цена оказалась такой, что вырученной суммы всё равно ни на что бы не хватило. Поэтому где-то дома до сих пор валяются ключи.

Сам гараж я уже не раз осматривал, пытаясь отыскать хотя бы какой-то намёк на таинственное исчезновение деда вместе с Натой. И ничего не обнаружил. Но сейчас, у меня есть возможность чувствовать пустоту, а возможно и следы других Странников. Может быть выйдет прояснить ситуацию.

Когда выгружаемся около здания и заходим в подъезд, привычно шагаю к лифту, который сейчас как раз на первом этаже. Вэнр при виде расходящихся металлических створок, отступает назад, держа в руках свою замотанную шпагу.

— А это что? Только не говори, что нам надо зайти внутрь? — напряжённый голос слегка дрожит, выдавая волнение.

— Хорошо, говорить не буду. А вот зайти всё же придётся. Это просто металлическая коробка, которая может поднять человека наверх. Работает за счёт двигателя и системы тросов. Чистая механика и никакой магии, Вэнр, — коротко объясняю я, после чего подаю пример и захожу внутрь.

Поэт ещё какое-то время колеблется, но всё же шагает следом. Когда я жму на кнопку нужного этажа и двери лифта закрывается, нервно цокает языком. Поворачивается ко мне.

— Почему в Ардоне ничего такого нет? Раз Странники всё равно ходят из мира в мир, могли бы чем-то поделиться, разве нет? — парень явно пытается отвлечься за счёт диалога, озвучивая вопрос, над которым я сам недавно размышлял.

— Возможно не могут это сделать. Вернее, почти наверняка не могут.

— Почему? Ты же переместил с собой вещи. А тут понадобятся только чертежи, — непонимающе уточняет форинг.

— Я не про техническую сторона вопроса. Скорее всего действует какой-то запрет на распространение технологий. Иначе, я это никак объяснить не могу, — выдаю ему результат своих размышлений и парень задумывается.

Двери лифта снова открываются и я топаю к двери своей квартиры. Только вставляю ключ, как лязгает соседняя, откуда через пару секунд высовывается голова старушки живущей через стенку.

— Вернулся значит? Да ещё и парня с собой притащил какого-то. То-то я гляжу, тут никогда женщины не бывало. Ты у нас значит по другой дорожке пошёл, не по природной. Сволота, — извергает поток слов, попутно злобно оглядывая нас.

Соседка и раньше была не сахар, но сейчас вовсе слетела с катушек. К тому же слова о женщинах сразу же пробуждают воспоминания о Нате, из-за чего внутри всё разрывается от боли.

— Вам чего, Варвара Сергеевна? — сухо отвечаю, смотря в подслеповатые глаза старушенции.

— Мне чего? Спокойной жизни, без всяких бандитов под боком. Искали тут тебя, ходили. К соседям всем стучались. Задолжал, говорят и отдавать не хочешь. Просили позвонить, как ты вернёшься, денег обещали. Вот я сейчас возьму и наберу им. Всё из себя приличного человека корчил, а сам туда же. Наркотики никак по ночам продаёшь. Или что похуже, — она вываливает новую порцию обвинений, а я наконец понимаю в чём дело.

Артём. Чёртов придурок успел заявиться сюда и навести шороху. Видимо не подумал, что раз мой паспорт остался в ломбарде, я всё равно никуда не денусь. Хотя о чём я? Он скорее всего и не пытался заниматься анализом ситуации.

— Зачем ты говоришь с этой сумасшедшей? — с искренним любопытством интересуется Вэнр.

Взгляд старухи перемещается на парня, а я сразу же начинаю говорить, не дожидаясь нового фонтана слов с её стороны.

— Вы можете звонить куда угодно, Варвара Сергеевна. Но долг этот был по работе и я его уже вернул. Так что смело набирайте, не бойтесь, у меня проблем из-за этого не возникнет, — озвучив последнюю фразу, наконец открываю дверь в свою квартиру и шагаю через порог.

Как только следом вваливается форинг, захлопываю дверь, сразу же запирая её. Слышу, как в коридоре что-то злобно ворчит соседка, которая в итоге всё же заползает обратно в свою берлогу. Изливать желчь в отсутствие зрителей, для неё не слишком интересно.

Слышу, как присвистывает Вэнр, уже успевший пройти в единственную комнату.

— Я думал, Странники живут побогаче. Это и правда твоё жильё? Или ты от кого-то прячешься?

Замираю в дверном проёме, оглядывая крохотную комнату. Если посмотреть на неё глазами меня сегодняшнего, место выглядит, как обиталище асоциального элемента. Заставленный грязной посудой стол, сваленные в угол упаковки из под лапши, разбросанные повсюду пустые пакеты и бутылки из-под газировки. А ещё плотный застоявшийся воздух.

Морщусь от ассоциаций, которые сразу лезут в голову и отодвинув Вэнра, топаю к окну, которое открываю на режим проветривания. Ещё раз обвожу взглядом квартиру. И понимаю, что совсем не хочу тут находиться. По крайней мере, не прямо сейчас. В конце концов, носки и трусы можно купить почти в любом магазине одежды.

Единственное, что делаю — прячу часть украшений, полученных от маркизы. Навскидку, около ста грамм золота. На тот случай, если когда-то придётся рвануть сюда с пустыми руками.

После недолгого размышления, оставляю тут оружие и сумки с одеждой из Ардона. Таскаться по Питеру с двумя револьверами, шпагой, кинжалом и ножом — не самая лучшая затея. Если нас вдруг решит проверить патруль, всё может закончиться весьма неприятной ситуацией.

В процессе, опытным методом выясняю вес ардонского фунта. Банально взвешиваю золото на старинных кухонных весах, что были в квартире изначально и всё это время пылились на дальней полке. Оказывается, он составляет около трёхсот пятидесяти граммов. То есть у меня в руках оказалось семьсот грамм золота.

Большую его часть тоже оставляю в квартире. Несколько рискованно, но ходить по городу с грудой женских украшений, тоже опасно. Поэтому беру только пару толстых цепочек — их происхождение, по крайней мере можно как-то объяснить.

Через десять минут психика поэта выдерживает ещё одно испытание лифтом и мы оказываемся около подъезда, дожидаясь такси. Заглядываю в приложение, при помощи которого вызвал машину и внезапно слышу голос Вэнра.

Проходит мимо дева в шелковой юбке,

Красотой своей на ум наводит муки,

Длинные ноги, что восхищают,

И грудь, от которой моё сердце качает!

Подняв голову, обнаруживаю девушку в короткой юбке и кожаной куртке, которая проходит мимо. Та на момент поворачивает голову, привлечённая стихами, но быстро оценивает внешний вид поэта и уносится дальше. Сам он разочарованно вздыхает.

— Мир другой, а женщины те же. Всем подавай лоск и деньги, а что у тебя внутри, плевать, — говорит вроде серьёзные вещи, но в голосе прослеживается толика насмешки.

— Некоторым важно и то, что внутри. Но без денег не прожить в любом из миров. И уж тем более не обеспечить комфорт, — неожиданно для самого себя, отвечаю, слегка погрузившись в тему.

Форинг косится на меня и внезапно усмехается.

— Если не ищешь долгих связей, то это всё неважно, Кир. А я не собираюсь останавливаться на одном месте. Тем более сейчас.

На мой взгляд, это означает, что он пока не встретил ту самую женщину, с которой захочет провести остаток жизни. Но говорить об этом не стоит. Как показывает опыт, мужчины, которые пока такого опыта не имеют, относятся к подобным фразам, как к чему-то “недостойному званию мужика”. А то большинство, что уже успело обзавестись семьёй и детьми, взяв по молодости в жёны не ту, и вовсе реагирует агрессивно.

Подъезжает машина и я называю адрес ближайшего торгового центра. Перед тем, как отправляться к гаражу, стоит приодеться. Потому как сейчас я напоминаю нищего с окраины города, которым до недавнего времени и являлся. Ну а поэт по-прежнему щеголяет в амплуа гопника.

За следующий час полностью решаем проблему. Могли бы уложиться в куда меньший срок, но Вэнр норовит рассмотреть всё, что есть в магазинах — от бытовой техники до продающихся на “островке” сувениров. Особенно долго зависает перед холодильниками — по его словам, в Ардоне есть нечто похожее, но их модели по всем параметрам уступают образцам, изготовленным на Земле.

Вывести его из здания торгового центра удаётся с большим трудом — на нас даже обращает внимание охрана. Сложно не зацепиться взглядом за двоих мужчин, один из которых липнет почти к каждой выставленной на витринах вещи, а второй постоянно покрикивает, заставляя его продвигаться к выходу.

От необходимости объясняться, избавляет внешний вид. Я одет в джинсы, рубашку и пиджак, а поэт останавливается на комплекте из джинсов, чёрной футболки и лёгкой кожаной куртки. Оба обуты в туфли свежей коллекции какого-то известного модельера.

Такси берём тут же, на стоянке около торгового центра. Услышав адрес гаражного комплекса, водитель здорово удивляется и переспрашивает — приходится подтверждать, что мы хотим попасть именно в этот район. Логика таксиста понятна — на том месте в основном старые гаражи, где либо стоит какая-то рухлядь, либо свалены ненужные вещи. Часть и вовсе пустует, дожидаясь, пока город начнёт новый этап застройки и стоимость подрастёт достаточно, чтобы хозяева смогли их продать.

Дорога занимает ещё полчаса, на всём протяжении которых Вэнр что-то бормочет себе под нос, непрерывно пялясь в окно. От первоначального шока парень уже отошёл и теперь жадно впитывает новые впечатления.

Водитель высаживает нас около нужного ряда и через минуту я уже вожусь с ржавыми замками. Зайдя внутрь, щёлкаю переключателем, освещая гараж светом пары тусклых лампочек.

Тщательно выбирая, куда наступать, прохожу немного вперёд и замираю на месте. Оглядываюсь на Вэнра, который с интересом рассматривает груды разноформатных коробок и прочий хлам.

— Сейчас нужна полная тишина. Хотя бы минут десять.

Поэт согласно кивает, а я сосредотачиваюсь, буквально принюхиваясь к воздуху. Вони, которая исходила от пустотников, здесь нет. Чего-то другого тоже не чувствую.

Несколько минут проходит в тишине, нарушаемой лишь скрипом раскачивающейся снаружи доски, которую кто-то прицепил к соседнему гаражу на проволоку. А потом я слышу громкий стук по железу.

Вздрогнув, оборачиваюсь.

— Эй, кто там? Зачем полезли в чужой гараж? — прокуренный голос звучит лениво и с оттенками уверенности.

Взмахом руки даю поэту понять, что лучше помолчать, а сам шагаю к двери. Так и есть — охранник. Выцветшая чёрная форма, почти безразличный взгляд, жёлтая кожа лица.

— Это мой гараж. Достался в наследство от деда, — коротко объясняю я, ступая на щебёнку.

Тот вроде удовлетворяется ответом — окидывает меня взглядом, после чего разворачивается, отправляясь в обратном направлении. Секунду подождав, пожимаю плечами и кручусь на месте, собираясь вернуться в гараж.

Боль. Левый бок вспыхивает огнём, а к лицу стремительно приближается земля.

Контакт. Боль в разодранной щебнем щеке. Новый удар — ногой в бок. По тому же самому месту. Буквально чувствую, как хрустят рёбра.

Что-то кричит Вэнр, а я перекатываюсь в сторону. Следующий удар выходит смазанным — подошва скользит по моему боку. А потом он и вовсе переключается на поэта, чей голос звучит уже совсем рядом.

Пользуясь моментом, опираюсь рукой о землю, пытаясь подняться на ноги. Успеваю только подняться на одно колено — за это время, охранник отправляет Вэнра в полёт на землю, после чего поворачивается ко мне.

Мгновение и подошва впечатывается в корпус, отбрасывая меня назад. Двигается настолько быстрое, что я не успеваю среагировать — скорость какая-то запредельная. А ещё я чувствую слабое тепло, которое сейчас исходит от противника. Напоминает ощущения около гостиницы, когда я пытался взять след убийцы форинга.

Голова бьётся о щебень и мир вокруг вспыхивает ярко-жёлтым цветом. Уйдя перекатом в сторону, оказываюсь на оставленной машинами колее. И вижу, как неожиданно ловко вскакивает на ноги Вэнр. Сейчас парень не пытается кричать о дуэли, а запускает в сторону охранника тяжелый кусок щебня. Правда помогает это не сильно — тот ловко уклоняется и сразу же сбивает моего форинга с ног.

Приподняв голову, понимаю, что уже не успею подняться — охранник снова развернулся в мою сторону. Но атаковать почему-то не спешит. Вместо этого стоит на месте, рассматривая место моего падения.

Непонимающе пялюсь на него. В чём дело? Какого чёрта он не нападает?

Спустя секунду до сознания доходит, что жёлтый цвет никуда не делся. Сейчас я смотрю на окружающий мир через призму слабого жёлтого света. Более того — моё тело окружает плёнка такой же расцветки.

Противник осторожно делает шаг вперёд, озираясь по сторонам. Вижу, как поднимает голову Вэнр, на лице которого тоже появляется выражение полного изумления.

В голове что-то щёлкает и я вспоминаю фразу убитого около гостиницы форинга. “Невидимый зверь” — именно это он выкрикивал после того, как увидел фотографию моего деда. Если способности передаются по наследству, то выходит, оба присутствующих меня попросту не видят.

Усилием воли отгоняю в сторону ненужные сейчас мысли. Анализировать ситуацию буду позже. Сейчас нужно разобраться с текущей проблемой.

Мужик в чёрной потасканной форме продолжает медленно продвигаться вперёд, крутя головой по сторонам. В какой-то момент сталкиваюсь с ним взглядом и невольно замираю. В глазах ни капли осмысленности — сейчас он больше напоминает дикого зверя, а не человека.

Что делать? Какого чёрта я не взял хотя бы один револьвер? Или кинжал? Как теперь остановить этого зомби?

Вэнр аккуратно встаёт, сжимая в руках ещё один кусок щебёнки. Я же замечаю металлический запор, которым двери гаража закрывались изнутри. Ржавый стальной прут, изогнутый с одной стороны, которым створки фиксируются с внутренней стороны.

Форинг неловко ставит ногу вперёд и охранник поворачивает голову на шум. Сразу же делает рывок в сторону поэта. На этот раз тот пытается достать его ударом камня, но благополучно промахивается — импровизированное оружие только цепляет плечо охранника. А вот сам он удачно бьёт парня в челюсть.

Всю эта картину наблюдаю уже боковым зрением — сам вскакиваю на ноги и бегу к валяющемуся около двери стальному пруту. Изначально я хотел открыть створки, чтобы обеспечить больше света. Но вытащив запоры снизу, решил не трогать остальные, сначала проверив гараж при помощи зрения Странников.

Добравшись до предмета, наклоняюсь, подхватывая его правой рукой. И сразу же замираю — охранник уже повернул голову, прощупывая взглядом пространство. Сознание обжигает мысль о том, что прут может быть видимым и сейчас меня обнаружат. Но судя по тому, что противник не двигается со своего места, всё в порядке — кусок металла тоже невидим для его глаз.

Жду. А тот возвращается к прежней тактике — медленно шагает в мою сторону. Сзади пытается приподняться Вэнр, чьё лицо разбито в кровь. Странно, что этот мужик не пытается нас убить. Он мог бы давным давно отправить обоих на тот свет. Но вместо этого предпочитает нейтрализовать нас, раз за разом лишая подвижности. Сдерживает для кого-то другого? Тогда логичнее было бы вырубить и связать, а не заниматься такой ерундой.

Противник приближается и лишние мысли моментально улетучиваются из голову, вытесняясь инстинктами.

Ещё один шаг. Второй. Теперь он совсем близко. Сжимаю пальцами стальной прут, стараясь не двигаться и не дышать.

Когда оказывается прямо передо мной, внутри разыгрывается настоящая буря. Хочется немедленно двинуть его в висок, закончив всю схватку. С большим трудом сдерживаю себя — для такого потребуется размахнуться, на что он скорее всего отреагирует.

Жду, пока пройдёт ещё дальше. И только оказавшись за его спиной, быстро размахиваюсь прутом. Через секунду обрушиваю его на цель.

Противник успевает обернуться, но уйти с линии атаки у него уже не выходит. Как и разобраться в происходящем. Металл врезается прямо в лицо, ломая нос и опрокидывая его на щебёнку.

В голове оживают рефлексы детства и беспринципных уличных драк. Бью правой ногой в пах, вкладывая в удар весь вес своего тела. Охранник, который было начал подниматься, складывается вдвое.

Добавляю удар в череп. Второй. Бью ещё несколько раз кряду — внутри полыхает ожидание того, что он вот-вот поднимется и снова раскидает нас в разные стороны.

Остановившись, на момент замираю, рассматривая результат своих действий. Левая часть головы смята, превратившись в кровавое месиво, единственный уцелевший глаз медленно стекленеет, смотря в землю, конечности не двигаются.

Отступаю на шаг назад. Подступает осознание — я только что убил человека. Не пустотника или другую тварь, а обычного жителя Земли. Возможно он был не совсем в своём уме и далеко не факт, что контролировал собственные действия, но вони пустоты я точно не чувствовал.

Чёрт! Чувствую, как бурлят внутренности — ещё немного и меня вот-вот вывернет.

— Кир? Как ты это сделал? — голос Вэнра заставляет повернуть голову к форингу, который стоит около гаража, опираясь рукой на металл.

Он меня видит? На момент это удивляет, но почти сразу замечаю, что жёлтая аура, которая окружала мою фигуру, теперь пропала. Не знаю, как это работает, но невидимости больше нет.

— Ты чего такой бледный? Он тебя ранил? — в голосе поэта прорезается беспокойство, а я нервно кривлю губы.

— Я просто впервые убил человека, — озвучиваю абсолютно честный ответ, который производит на Вэнра странное впечатление. Парень просто зависает на месте с открытым ртом, рассматривая меня.

— Ты же пустотников завалил. Двух. А этот тоже явно из них. Видел, как прыгал? Давай, пошли отсюда, пока полиция не появилась, — самого поэта труп явно не смущает, а вот его последние слова заставляют мозг заработать.

Здесь и правда порой бывают люди. В теории, из-за угла в любой момент может вынырнуть владелец одного из гаражей, который сначала рванёт отсюда со всех ног, а потом достанет телефон, чтобы вызвать наряд.

Но и бросить здесь тело, тоже не самый лучший вариант. Гараж оформлен на моё имя. Несложно догадаться, кто станет первым подозреваемым в убийстве.

Рыкнув, отступаю назад, прислонившись спиной к металлической створке. Что делать? Золото и оружие в квартире. Соваться без них в Ардон, точно не вариант. Впрочем, добраться до дома тоже будет проблематично — одежда щедро забрызгана кровью.

Решение приходит в голову неожиданно. Я же могу выбирать точку перемещения, верно? Когда жетон сработал в гостиничном номере, оказалось достаточно представить ломбард, чтобы оказаться в нужном помещении.

Достав жетон, сжимаю его в пальцах. Концентрируюсь. Получается далеко не с первого раза, но в конце концов перед глазами появляются яркие точки двух миров. Сосредотачиваюсь на Ардоне. Правда, сделать всё, как надо, всё равно не получается — образы сменяются с одного на другой. Так что, когда темнота вокруг сменяется дневным светом, мы оказываемся в каком-то проулке, а не внутри собственного номера.

Впрочем, сейчас это не имеет большого значения. Махнув рукой ошеломлённому Вэнру, снова концентрируюсь. На этот раз всё выходит проще — как ни крути, крохотную съёмную квартиру я запомнил куда лучше, чем обстановку номера, в котором переночевал всего раз.

Новая вспышка темноты и перед глазами оказывается знакомый продавленный диван.

— Переодеваемся и уходим в Ардон. Быстро! — озвучиваю я инструкции, принимаясь стягивать с себя одежду.

Форинг подчиняется, не задавая лишних вопросов и через десять минут мы уже стоим посреди комнаты, полностью готовые к новому прыжку.

В голове хаотично мечутся мысли. Правильно ли я сделал? Может стоило попытаться спрятать труп? Да, я не профи в таких делах и всегда остаются улики, которые могут найти криминалисты. Но ведь не факт, что на расследование убийства обычного охранника бросят серьёзные ресурсы?

Тряхнув головой, снова берусь за жетон. Чёрт с ним. Что сделано, то сделано. Возвращаться к гаражу и возиться с телом, глупо. Тем более, я даже не представляю, каким образом его можно спрятать или уничтожить. В принципе, можно попытаться забрать его с собой в Ардон. Но даже если выйдет, то пропажу охранника заметят. И по камерам легко обнаружат ряд, в который тот завернул. Всю кровь у меня убрать точно не выйдет, так что факт схватки тоже установят.

Хаос. Именно он сейчас разворачивается внутри моей черепной коробки, не давая здраво мыслить. Слышу, как деликатно покашливает поэт и до меня доходит, что прошло уже несколько минут, а я так и стою в центре комнаты, сжимая жетон.

Сосредотачиваюсь. И через несколько секунд проваливаюсь в темноту перехода.

Глава XI

Снова оказавшись на улице Нэффора, едва не сгибаюсь пополам. Я убил человека. Размозжил его голову своими собственными руками. Превратил череп в месиво.

К горлу подкатывает ком и я судорожно втягиваю воздух. Рядом что-то говорит Вэнр, но его голос доносится как будто сильно издалека — шокированный мозг не в состоянии разобрать отдельных слов.

Безуспешно пытаюсь взять себя в руки. Когда понимаю, что из этого не выходит ничего путного, в голове всплывает образ Наты. Я делаю всё это ради неё. Чтобы найти девушку и выяснить всю правду о случившемся. На самом деле она предала меня и всё это время притворялась, или сама оказалась пострадавшей стороной? Как бы там ни было, я хочу знать правду. И если ради этого потребуется убивать, то должен быть готов.

Звучит эгоистично. И не слишком соответствует морали. Но срабатывает. По крайней мере мозг снова способен функционировать в более-менее нормальном режиме.

— Ты в порядке? Кир, ты меня вообще слышишь? — выпрямляюсь и поворачиваюсь на встревоженный голос поэта. Киваю.

— Скажи, тут есть место, где без проблем можно спрятать труп? — задаю вопрос, который крутится на языке, а Вэнр ненадолго задумывается.

— Старая свалка. Выходит вплотную к городской окраине и тело наверняка найдут. Но если не будет заявителя, то дело заводить не станут. Чуть подержат, а потом сожгут, — судя по уверенном тону, форинг убеждёт в своей правоте.

Я же поражаюсь простоте местных нравов. Понятно, что полиция любого мира не слишком заинтересована в делах, которые повиснут мёртвым грузом. Тем не менее, если уж вы вскрыли факт убийства, можно его хотя бы зарегистрировать и провести какое-то расследование.

Выдохнув, оглядываю практически пустую улицу. Надо собраться. Да, я убил человека. В первый раз. Но, возможно, не в последний. А если представить, что этот охранник был связан с теми, кто подослал ко мне Нату, то, пожалуй, это даже к лучшему. Сейчас я бы очень хотел увидеть перед собой человека, что превратил мою жизнь в ад. Пожалуй, при таком раскладе, я бы не задумываясь, разрядил в него весь револьвер, а потом от души попинал мёртвое тело.

— Веди. Чем быстрее туда доберёмся, тем лучше.

— Принято. Сейчас поймаем кэб, — кивает форинг, сразу же разворачиваясь в противоположном направлении.

Свободный извозчик попадается нам спустя несколько минут, когда выходим в центр города. Ещё двадцать уходит на то, чтобы добраться до окраины. И четверть часа топаем пешком, преодолевая оставшееся расстояние. Кучер отказался ехать в трущобы, опасаясь за свою безопасность. Сам он аргументировал решение состоянием дорог, но вот лицо говорило об обратном — в сторону хлипких построек он косился с явной тревогой.

Надо признать, резоны у него имелись. Если рабочие кварталы выглядели бедно, то здесь заметна полная нищета. Дети, что клянчат монеты, хмурые мужики с недобрыми взглядами, одетые в тряпьё женщины. Несколько раз на улицу выползают легко одетые девицы, предлагающие интимные услуги. Но воняет от них так, что даже поэт спешит ускорить шаг, вместо того, чтобы посвящать местным “красоткам” стихи.

По дороге он кратко рассказывает и историю трущоб. Когда-то здесь были обычные кварталы для рабочих. Пока в какой-то момент не разорилось сразу несколько фабрик и городские власти решили превратить этот район в своего рода социальное жильё. Местным жителям разрешили не платить за использование коммунальных структур и обеспечили минимальное пособие, выдаваемое продуктами.

Изначально эксперимент проходил удачно. Но потом из района стали переселяться те, кто смог найти работу. А сюда, наоборот, стягивались люди, потерявшие рабочие места. Как итог, кварталы оказались населены исключительно теми, кто не стремился к поиску легального заработка и не пытался добиться хорошей жизни. Даже если такие здесь оказывались, то социальное окружение быстро исправляло их мировоззрение.

В очередной раз обращаю внимание на хороший слог своего спутника. А ещё на тот момент, что он легко оперирует терминами, которые, по идее, должны быть незнакомы бродячему поэту.

Впрочем, надолго погрузиться в размышления не выходит — мы оказываемся около нужного нам объекта. Остановившись на куске хлипкого дорожного покрытия, что каким-то чудом уцелело и возвышается островком стабильности посреди жидкой грязи, невольно подношу руку к носу. Пустотники, конечно воняют. Но здесь ароматы стоят абсолютно убойные — не завидую людям, что вынуждены жить поблизости.

— Можно прямо в ближайший ров скинуть и всё. Одежду с него моментально стянут. А труп либо бросят здесь же, либо прикопают. Тогда полиция до него вовсе не доберётся. Они и так здесь раз в несколько дней объявляются, проходясь по окраине. Вглубь никто не лезет, — форинг излагает предложение, а я продолжаю осматриваться.

Глубокие и широкие рвы, напоминающие карьеры. Каждый начинает около окраины города и упирается в настоящие груды мусора, что видимо расположены в центре свалки.

Кивнув Вэнру, шагаю к ближайшему из карьеров. Достав жетон, концентрируюсь. Вспоминаю гараж и валяющееся рядом с ним тело.

Темнота. Свет. Оглядываюсь вокруг. Никого. Такое впечатление, что мы отлучились буквально на секунду, хотя прошло уже прилично времени. Машинально отмечаю, что теперь переход даётся куда как проще. Если Вэнра после третьего кряду прыжка вовсю шатает, то я чувствую только лёгкий дискомфорт.

Сбросив сумки, иду в гараж, возвращаясь с парой старых мешков. Сразу же поднимаю орудие убийства, засовывая в один из них. Потом нахожу две лопаты и мы с поэтом собираем всю перепачканную в крови щебёнку, набивая её в мешки. Сам труп я заматываю в старый ковёр, который стоял прислонённым к стене,

Несколько раз накатывают эмоции, но образ Наты работает безотказно — стоит вспомнить о девушке, как чувство вины моментально растворяется. Да, вспоминать её больно, но лучше так, чем превращаться в дёрганого невротика. К тому же, теперь у меня есть надежда. След взят. Осталось дойти до его конца и всё выяснить.

Закончив, запираю гараж. Окидываю взглядом “груз”. Мёртвое тело в старом ковре и два наполовину заполненных щебнем мешка. Металлические створки ворот я оттёр тряпкой. Если не присматриваться, то крови не заметно. Да, уверен, экспертиза легко её обнаружит. Но даже так, выдвинуть обвинения будет проблематично. Мало ли откуда здесь взялась кровь? Ни тела, ни орудия убийства. Без этого доказать что-то будет сложно. По крайней мере, я на это надеюсь.

Поставив оба мешка рядом, прислоняю к ним замотанное в ковёр тело. Усаживаюсь на упакованную щебёнку, одновременно положив руку на внутреннюю часть ковра. Надеюсь, этого будет достаточно, чтобы перенести все вещи.

Снова сжимаю пальцами жетон и концентрируюсь, чётко представляя себе край карьера, около которого мы только что стояли. На этот раз добавляю образы мешков и мёртвого тела, которые переносятся вместе с нами.

Вынырнув из темноты, промаргиваюсь. Облегчённо вздыхаю. Оба мешка на месте. Да и труп охранника тоже тут.

Скидываем всё это вниз, прямо на груду разнообразных отходов. После чего топаем назад.

— Слушай, а какие у нас планы? Ты же не просто так туда-сюда шастаешь? И мужик этот не ради развлечения напал. За тобой кто-то охотится? — Вэнр выдерживает всего несколько минут молчаливого пути, снова начиная задавать вопросы.

На самом деле, весьма правильные вопросы. И если подумать, форинг заслуживает знать, как минимум, часть информации.

— Я ведь уже говорил, мне нужно найти невесту и деда. Хотя бы выяснить, что с ними на самом деле произошло. А тот охранник… Напал он точно не просто так. Но я не представляю, кто за этим может стоять, — честно отвечаю я.

Поэт тихо хмыкает. Уточняет.

— А как собираешься искать? Просто ходить и расспрашивать? В Нэффоре нет ни одного Странника, тут информации не отыскать.

— Для начала мы чуть отдохнём. Потом посчитаем деньги и прикинем, во сколько обойдётся путь до столицы. Там найдём других Странников и выясним, где можно достать маршрутную монету, — я обозначаю расклад на ближайшее время, а глаза парня сразу загораются.

— Хочешь в новый мир? Куда именно? В какой? — энтузиазма в нёмстолько, что льётся через край.

— Домхан. Не знаю, что там, но мне нужно именно в этот мир, — озвучивая ответ, наблюдаю за лицом форинга, но тот практически никак не реагирует. Лишь пару раз повторяет название, как будто пробуя его на вкус.

— Я слышал только о Йорде. Мир снега и холода. Говорят, там тяжело выжить даже опытным Странникам. Если не врут, конечно, или не придумывают, — с лёгкой печалью добавляет поэт.

Несколько минут топаем в тишине, а потом он внезапно зачитывает своё очередное творение.

Хоть путь ведёт нас в мрачные дали

Хоть мрачен он и порой кровав,

Мы справимся, как бы все нам не лгали,

Отыщем тех, кто затерялся, навеки пропав!

Остаётся только вздохнуть. Судя по всему, стихи Вэнра придётся выслушивать регулярно и от этого никуда не деться.

Добравшись практически до границы трущоб, натыкаемся на что-то вроде небольшого представления. Группа подростков пытается изображать нечто вроде танцев, перебрасывая между собой пару тряпичных мячей.

Вокруг собралась небольшая ватага зрителей, из-за чего приходится замедлиться. Когда начинаем их обходить, поэт вдруг что-то выкрикивает, после чего я слышу звук доставаемой из ножен шпаги.

Машинально хватаюсь за рукоять револьвера, начав разворачиваться. И уши улавливают ещё один звук — звякающего металла.

Крутнувшись на месте, сталкиваюсь взглядом с чумазым мелким пацаном, который с безумными лицом сгребает ладонями золотые цепочки, что сыпятся из распоротой сумки. Ствол револьвера оказывается нацелен прямо на него и я даже машинально взвожу курок. Но заставить выстрелить себя в ребёнка не могу.

Секунда и тот опрометью бросается бежать, в компании таких же мелких, которые тоже успели что-то подхватить. Врассыпную пускается и вся компания зевак, что наблюдала за представлением. А вместе с ними и сами выступающие.

Рядом яростно матерится Вэнр, а я оглядываюсь по сторонам, продолжая сжимать в руках оружие. Потом опускаю взгляд на валяющиеся в грязи цепочки и усмехаюсь. Будь на месте этих воришек взрослые, я бы скорее всего выстрелил. Как минимум, постарался продырявить ногу, чтобы остановить беглеца. Но пускать пулю в ребёнка? Ради золота? Не знаю, к счастью или к сожалению, такого поворота моя психика не допустила.

— Грязное отродье! Помоечные шакалы! Только и умеете, что воровать! Выходите и сражайтесь, как воины! Один против одного, на шпагах! Я вас всех перебью! — поэт продолжает лютовать и я поворачиваю к нему голову.

— Собери золото, Вэнр. И хватит кричать, никто всё равно не выйдет. К тому же, тут были одни подростки. Всерьёз собираешься биться с ними? Убивать?

Тот сразу мрачнеет. Вкладывает клинок в ножны.

— Раз вышли на промысел, значит должны осознавать последствия, верно? Это ты такой добрый — мог пальнуть парнишке в лицо, но взял и отпустил. Другой запросто пристрелил бы на месте и потом принялся убивать остальных, — не прекращая бурчать, форинг принимается собирать оставшееся золото, которое валяется на земле.

Я же продолжаю оглядываться. За нами наблюдают, это очевидно. Возможно те самые дети, что украли драгоценности. Но скорее всего, где-то рядом взрослые. Те самые вожаки, что отправили мелких на дело, полагая, что они справятся с ним куда эффективнее. И будь я на месте главарей какой-то местной банды, сейчас бы в моей голове вертелась назойливая мысль попытаться завалить чужаков, чтобы проверить остальные сумки. Детишки выпотрошили только одну, которая оказалась забита золотом. А с собой у нас ещё две, в которых находится оружие и снаряжение. Одну я прихватил в тайнике деда, а вторую взял из своей квартиры. Несложно предположить, что банды сейчас облизывается на их содержимое, прикидывая, какой куш можно сорвать, если внутри тоже окажутся драгоценности.

При этом, они должны знать, что я Странник. Раз подставу организовали настолько ловко, то могу поспорить — нас вели всё это время. И видели, как мы перемещались между мирами. Но даже не подумали остановиться.

На всякий случай достаю из под рубашки жетон, располагая его так, чтобы предмет был хорошо заметен. Внимательно наблюдаю за соседними домами.

— Всё. Но стоило их пугнуть хотя бы, Кир. В воздух пальнуть. Понимаю, что в детей стрелять нельзя, но их же потому и посылают на такие дела. А сами отсиживаются в тепле, да пожрёт Пёс их грязные души.

Глянув на него, кивком указываю на дорогу.

— Идём. Золото пока пусть будет у тебя, — ввязываться в спор нет никакого желания. Тем более это просто деньги. Да, они важны. Но всегда можно заработать ещё. Я бы отдал любые деньги мира, чтобы Ната оказалась рядом и обняла меня.

Машинально усмехаюсь. Вот так, живёшь и считаешь финансы одним из основных мерил успеха. Ровно до того момента, как всё меняется и ты внезапно понимаешь, что сами по себе, деньги не приносят никакого счастья или даже банального удовольствия. Когда-то мне казалось, что стоит выкладываться по полной, чтобы зарабатывать. Максимально реализовать себя профессионально, прокачать карьеру, добиться успеха. Когда пропала Ната, стало ясно, что всё это пустой звук. Если в душе пусто, тебе не нужны ни деньги, ни карьера, ни что-то ещё.

— Куда сейчас, Кир? — вопрос форинга отвлекает от мыслей и оглядываюсь по сторонам.

Вокруг уже начинаются более-менее приличные кварталы. Пожалуй, скоро можно будет начать высматривать кэб.

— В гостиницу. Отдохнём и поедим. Потом обновим гардероб, а дальше прикинем, как лучше быть, — я озвучиваю расклад, а форинг морщит лоб.

— Как же репортёры? Думаю, они до сих пор ждут в холле, — парень напоминает о проблеме и я сразу вспоминаю толпу, которая ждала нас под окнами. Пожалуй, он прав, эти парни всё ещё должны быть на месте.

Первая мысль — выбрать другую гостиницу. Но она сразу наталкивается на веский контраргумент. Если местные репортёры знают своё дело, то у них наверняка везде есть уши. А мы достаточно приметны. Даже если заселимся в отель на отшибе, через пару часов рядом будет полно местных журналистов.

Сейчас бы завернуть в какое-то неприметное место, чтобы переждать эту бурю внимания и определиться с планами на ближайшее будущее. Проблема только в том, что у меня нет знакомых в Нэффоре. Уверен, у Вэнра никого подходящего тоже не найдётся.

Хотя, подождите. На самом деле есть одна персона, которая мне кое-чем обязана. По крайней мере, на ночь нас там наверняка приютят.

— Едем к маркизе Рант. Пока остановимся там, а дальше посмотрим по обстоятельствам, — как только поэт слышит фамилию аристократки, на его лице появляется довольная усмешка.

— Сам решил приударить? Или оставишь её мне? — уточняет с таким видом, как будто обсуждает, кому из нас достанется принесённый официантом стейк.

— Ты разве не слышал? Я ищу невесту. Остальные женщины меня не интересуют, — слегка раздражённо отрезаю я, но против ожидания, поэт лишь веселеет.

— Жаль. В смысле, тебя жаль. Зато все женщины на нашем пути достанутся мне, — закончив, он даже принимается напевать себе под нос что-то весёлое.

Вроде, ему можно позавидовать. Лёгкая непринуждённая жизнь, которая ещё и начала налаживаться в финансовом плане. Но что-то мне подсказывает, прошлое у Вэнра не самое радужное. А будущее ещё успеет не раз нагнуть. Особенно, если он встретит ту самую, что нужна, но не успеет этого понять в силу вбитых привычек. Впрочем, может и поймёт. На фоне основной массы населения, этот парень определённо выделяется своим уровнем интеллекта.

Ловим кэб и минут через двадцать выгружаемся около знакомого особняка, который при свете дня выглядит уже не так мрачно. Ворота оказываются открыты, так что сразу шагаем к входным дверям.

Когда протягиваю руку, чтобы воспользоваться дверным молотком в виде головы собаки, дверь внезапно распахивается. Напротив стоит рыжий громила с двумя кобурами на поясе, сверлящий меня пристальным взглядом.

Машинально отступив назад, обхватываю пальцами рукоять револьвера. А тот молча берётся за цепочку, которая обхватывает налитую мышцами шею и вытаскивает из под рубахи жетон Странника.

----

Рубрика "Факты из жизни Вэнра"

11:00 — Сюда мы не пойдём, я переспал с женой трактирщика

11:20 — В эту таверну тоже нельзя, у него две дочери красотки. Ну ты сам понимаешь...

12:10 — У этого ресторана владелец одинокий, но лучше не заходить.

— Вэнр?! (брови Кира взлетают вверх)

— Что? Ты почему на меня так смотришь? Я ему за ужин как-то не заплатил!

----

К ак вам идея с рубрикой?

Напоминаю, что буду рад видеть в комментариях ваше мнение по поводу книги)

Равно как и лайки)

Глава XII

Пару секунд просто стою на месте, рассматривая жетон. Выглядит чуть иначе, чем мой, но это без сомнения жетон Странника.

— Рэхтон Пайн, Охотник Синклита. Серебряный ранг, как ты видишь. Обвиняю тебя в нарушении Кодекса Странников и приказываю следовать за мной, — мужчина уверенно чеканит слова, а я чувствую, как внутри поднимается волна непонимания.

— Какого ещё Кодекса? Я о нём впервые слышу, — я пытаюсь обратить его внимание на очевидную деталь, но рыжий лишь пожимает плечами.

— Незнание законов не освобождает от ответственности. Надеюсь ты слышал такое выражение и понимаешь, что оно значит, — в голосе проскальзывает лёгкая усталость, а я пытаюсь сообразить, как сейчас быть.

Из-за спины здоровяка выскальзывает стройная девушка. Облегающие штаны, прикрывающий грудь топ, длинная светлая коса за спиной и пара висящих на поясе мечей. Вернее, мечом является только один, второй скорее напоминает длинный кривой кинжал.

Остановившись рядом со мной, пристально вглядывается в лицо.

— Откуда ты такой взялся, что не слышал о Кодексе? Где достал жетон? Как научился ходить между мирами? — озвучивая вопрос, перетекает из одного положения в другое, оказавшись слева от меня. И как будто невзначай опускает пальцы на рукояти клинков.

За спиной шумно дышит Вэнр, а я лихорадочно подбираю варианты ответа. Сейчас уже не так важно, как они меня нашли и почему оказались в доме маркизы, хотя совсем недавно, я сам не знал, что направлюсь именно сюда. Опасность — вот чем веет от этой девицы. Да и рыжий Странник отнюдь не выглядит добродушным.

— Это длинная история. Но я действительно не в курсе существования вашего Кодекса. И пусть незнание законов не освобождает от ответственности, хочу уточнить, что угодил в Ардон лишь вчера. Впервые переместившись между мирами, — стараюсь сохранять спокойствие, но получается с трудом, слишком уж напряжённой выглядит ситуация.

Зато на лице рыжего громилы появляется выражение лёгкой заинтересованности. Шагнув вперёд, оказывается на крыльце. Втягивает ноздрями воздух.

— Вчера? И за это время успел выполнить два заказа, да ещё обзавестись форингом? Как такое возможно, если ты раньше не слышал о Странниках?

Беседа начинает приобретать другой оборот и меня это радует. Раз он временно успокоился со своим “приказываю следовать за мной”, возможно ещё получится разобраться и всё объяснить.

Подбираю фразы для ответа, когда Рэхтон резко поворачивает голову направо.

— Осоку мне в пятку! Это ещё что такое? — в голосе чувствуется лёгкое напряжение, а машинально смотрю в ту же сторону, что и он.

Мгновение и нос улавливает знакомую вонь. Совсем слабо, но сомнений нет — где-то там пустотник.

— Прорыв? Здесь? Вот так совпадение, — в голосе светловолосой девушки столько язвительности, что для понимание подтекста даже не нужно напрягаться.

— Остынь, Синера. Ты что не видишь, он Медный? И пустоты в нём нет. Это кто-то ещё, — Странник одёргивает девушку, после чего переводит взгляд на меня.

— Пойдёте с нами. Если выживете, это зачтётся, — тон не оставляет места для разночтений. Либо мы идём с этой парочкой убивать пустотника, либо он обеспечит нам последствия прямо здесь и сейчас.

Согласно кивнув, разворачиваюсь назад. И обнаруживаю, что поэт мечтательно пожирает взглядом девушку с мечами, едва ли не пуская слюну.

— Вэнр! Соберись, — окрик срабатывает и во взгляде парня появляется осмысленность. Более того, даже начинает оглядываться по сторонам.

В моей же голове мелькает мысль о том, что сейчас неплохой момент, чтобы свалить на Землю. Всё, что нужно, немного отстать от них и сосредоточиться на жетоне.

Не успеваем выйти за ворота, как рыжий спешит разрушить мой нехитрый план.

— На случай, если ты хочешь воспользоваться жетоном, напомню о том, что я Серебряного ранга. А мой отец и дед были Искателями. Попробуешь сбежать, найду и притащу в Синклит за правую ногу. Знаешь почему только за правую? Потому что левой у тебя уже не будет. Как и обеих рук. Не люблю лживых уродов, которые пытаются слинять, как пахнет жареным.

Вроде угрожает, но голос звучит максимально ровно и спокойно. Как будто здоровяк делает заказ в пиццерии, а не рассуждает о том, как он отрубит мои конечности.

Шагающий сбоку Вэнр возмущённо фыркает.

— Мы убили двух пустотников и хотя бы чем-то помогли городу. А вы где были? Знаете, сколько тут тварей развелось за это время?

Рэхтон поворачивается к нему, буквально придавливая поэта взглядом.

— Все заказы на Ардон идут через казначейство. Если у тебя есть вопросы, адресуй их двору своего басилевса, — на этот раз в голосе звучит не только усталость, но и лёгкое раздражение.

Я же впитываю новую информацию. Бежать прямо сейчас, это вряд ли выход. Мужчина судя по всему, представляет какую-то организацию, которая уже в курсе моего существования. Даже если всё сказанное недавно было пустой бравадой, то они всё равно найдут меня снова. Либо на Земле , либо на Ардоне. Побег лишь обострит ситуацию. Значит, остаётся мотать на ус и пытаться выстроить стратегию своей защиты.

Стоит признать, пара минут общения уже добавили массу новой информации. Начиная от того факта, что у Странников есть ранги и заканчивая его словами о заказах. Раз все задачи выдаются казначейством империи, значит в отсутствии здесь Странников виноваты чиновники. Что вызывает у меня немало вопросов — тот же Паррот утверждал, что уже пытался нанять кого-то для зачистки фабрики, но не смог этого сделать. Странно.

Другой момент — Синклит. Что это такое? Орден состоящий из Странников? Отряд? Офис, где они принимают заказы?

А ещё Охотники и Искатели. Сам Рэхтон отнёс себя к первым, но упомянул, что его предки были из вторых. Судя по контексту, подразумевал, что в случае необходимости сможет легко меня отыскать.

Где-то впереди звучат выстрелы и громила ускоряется, переходя на бег. Оборачивается на нас.

— Скорее! Он уже здесь, — рявкает так, что закладывает уши. А сам стремительно уносится вперёд.

Девушка мчится рядом, легко выдерживая заданный темп. Мы же с Вэнром моментально отстаём.

— Вот это задница. Ты видел формы, Кир? Божественно! Даже Пёс на такое облизнётся, а он ведь повидал многое, — мечтательный голос поэта невольно заставляет меня скопировать манеру Рэхтона.

— Впереди пустотник! Готовься, к бою, а не пялься на жопы! — раздражённо рявкаю и вижу, как на момент оборачивается бегущий впереди рыжий Странник.

Впрочем, он сразу же возвращает голову в прежнее положение и ещё больше наращивает скорость. А вот Вэнр вроде приходит в себя. То ли от моего окрика, то ли из-за того, что вожделенная для него задница удалилась на слишком большое расстояние.

В какой-то момент бегущая впереди пара совсем исчезает из виду, скрывшись за очередным поворотом. Внутри снова на момент появляется подлая мыслишка сбежать, которую я с некоторым трудом подавляю. Выходит, правда, не слишком успешно — она так и крутится где-то на краю сознания, периодически выплывая на первый план.

Навстречу проносятся всполошенные и перепуганные люди, бегущие куда глаза глядят. Впервые вижу полноценное воздействие ауры пустотника и зрелище оказывается совсем не радостным. Все настолько охвачены страхом, что тупо прут вперёд — несколько раз приходится уклоняться, чтобы избежать столкновения.

На ходу достаю основной револьвер и продолжаю бежать. Вот очередной перекрёсток — теперь ориентиром для выбора направления служит дикая вонь, что забивается в ноздри. Плюс, оттуда слышны выстрелы. Скорее всего это Рэхтон, уже вступивший в бой.

Надежда на то, что Странник успеет разобраться со всем до нашего прибытия, гаснет, как только ноги выносят меня на край небольшой площади. Остановившись, сбрасываю сумку на землю и фиксирую отчасти безумную картину, которая разворачивается прямо передо мной.

Громадное чудовище, что напоминает странного краба с четырьмя клешнями и фасетчатыми глазами. Метра три в длину и не меньше полутора в высоту. Достаточно быстрый — прямо сейчас орудует своими конечностями, пытаясь зацепить девушку, что уже обнажила клинки и в свою очередь пробует подобраться к ногам твари.

По ушам бьёт звук выстрела и я замечаю Рэхтона. Этот на правой стороне площади — подняв руку с револьвером, пытается прицелиться. Грохает ещё один выстрел и я вижу, как пуля высекает фонтан крошева из панциря чудовища.

Правда, особого вреда это ему не наносит. А в следующий момент, “краб” всё-таки попадает по цели и гибкое тело соратницы Странника катится по брусчатке.

Взведя курок, поднимаю руку, целясь в фасетчатые глаза. Первым, вроде, стоит патрон с разрывной пулей. Должно сработать.

Вжимаю спусковой крючок и отдача подбрасывает оружие вверх. Ожидаю, что сейчас монстр заревёт от боли, но свинец как будто проходит сквозь его тело, не встречая сопротивления. Я уверен, что поразил цель. Но вот последствий своего выстрела не замечаю.

Справа что-то яростно ревёт Рэхтон. А спустя какое-то мгновение “краба” окутывают ревущее пламя. Настоящий огненный шторм в миниатюре. Слышу, как сбоку от меня поражённо охает Вэнр. Да я и сам пялюсь во все глаза. Впервые вижу, как другой Странник применяет одну из своих способностей.

Кажется, что от монстра останется только обугленная туша, но он выныривает из бушующего огня почти сразу. Абсолютно целый и яростно размахивающий клешнями. Несётся прямо на девушку, которая только перестала катиться по выложенной камнями площади.

Спускаю курок и особенно не целясь, отправляю в него вторую пулю. Вижу, как на клешне вспыхивает пламя, но противника это даже не притормаживает.

Зато в следующий момент он как будто врезается в невидимую стену. “Краба” аж отбрасывает назад, такова сила удара.

Бросаю взгляд в сторону Рэхтона, который снова что-то кричит. Левая рука поднята вперёд — вижу, как мелко подрагивают его пальцы. Такое впечатление, что он удерживает пустотника силой своих собственных мышц.

Стремительное движение впереди заставляет дёрнуться. Синера. Девушка за одно мгновение вскакивает на ноги и прыжком перемахивает через громадные клешни, оказавшись на спине чудовища. Момент и всаживает клинок в его панцирь. Кажется, что это всё — победа уже одержана. Но тут монстр выделывает безумный кульбит своей тушкой и Синера летит в сторону. Группируется прямо в полёте, но приземление всё равно выходит жёстким — как мне кажется, несколько переломов ей обеспечены.

А вот “краб” внезапно поворачивается в нашу сторону. И быстро разгоняясь, несётся по прямой.

— Вэнр, прячься! — рявкаю на застывшего форинга, который расширенными глазами наблюдает за боем, а сам пытаюсь сосредоточиться.

У поэта точно нет шансов. Если соратница Рэхтона накачана амвой и проходит далеко не первый бой, то вот парень не так силён. Боюсь, его прикончат сразу же.

Вот у меня есть вариант противодействия. Невидимость. Осталось только понять, как её активировать.

Краем глаза вижу, как поэт бросается в сторону ближайшего здания, спеша забежать за угол. Сам же концентрируюсь на мыслях о невидимости. Раз я могу выбирать точку перемещения при помощи образов и мыслей, возможно со способностями получится разобраться точно так же?

Когда до противника остаётся не больше пятнадцати метров и я могу рассмотреть зазубрины на его клешнях, наконец получается — вокруг моего тела появляется лёгкое свечение, а мир приобретает желтоватый оттенок.

Не успев осознать произошедшее, делаю рывок в правую сторону, отбегая на несколько метров в сторону. А пустотник резко тормозит, вырывая ногами куски брусчатки. Чуть поворачивается в сторону. Интересно, как у него дела с нюхом? Сможет почувствовать Странника или нет?

Другой, не менее важный вопрос — что теперь делать? Синера больше не скачет, как молодая лань, а встав, хромает к зданию, что стоит в центре площади. Рэхтон в строю и сейчас шагает прямо на “краба”, но я бы не сказал, что рыжий Странник похож на уверенного в себе бойца. Как минимум, стрелять он больше не пытается. Значит и мне нет смысла пускать в ход револьвер. Как ни крути, новый знакомец намного более опытен. И будь возможность достать тварь на расстоянии, точно бы ею воспользовался.

В итоге, делаю то единственное, что у меня пока неплохо получается — жду, замерев на одном месте и стараясь максимально тихо дышать. Раз пустотник всё ещё не кинулся на меня, значит нюх у него не пашет. Либо очень плох.

— Невидимость? И говорил, что ничего не знаешь о Кодексе? Если ты вдруг не в курсе, этот урод уязвим сверху. Расщелина в панцире — её надо достать клинком Странника. Тогда сдохнет, — Рэхтон орёт во всю глотку, параллельно выпуская пулю за пулей в цель.

Не знаю, на что рассчитывает рыжий, но он делает ровно шесть выстрелов, которые уходят буквально в никуда, после чего отбрасывает револьвер в сторону. У меня невольно складывает впечатление, что сейчас он банально кинется на пустотника с кулаками — другого оружия я у Странника не замечаю.

Впрочем, как только “краб” бросается на новую цель, привлечённый звуками выстрелов, Рэхтон заставляет меня удивиться ещё раз. Если быть до конца точным, я испытываю это чувство даже дважды. Первый раз — когда в его правой руке материализуется длинный клинок. А второй, когда сталь меча охватывает пламя.

Они сталкиваются через какие-то мгновения. Пустотник пытается достать Странника клешнями, а тот яростно рубит его сталью, вокруг которой закручиваются языки пламени. Отмечаю, что Рэхтон периодически поднимает левую руку, снова выставляя воздушный щит.

Оставаясь на месте, рассматриваю нашего противника сзади. Не сказать, что с этого направления он выглядит более уязвимым. Да, тут нет громадных клешней, которые могут рассечь тебя пополам. Но зато имеется масса подвижных длинных шипов, которые постоянно находится в движении. А под ними ещё и выступает пластичная розовая плоть, порой выбрасывающая языки на добрых полтора метра вперёд.

Скорее всего, висящий на моём поясе кинжал можно отнести к “клинкам Странников”. И я бы с радостью помог громиле одолеть монстра. Вот только оружие коротковато, а у меня напрочь отсутствуют акробатические навыки, которые ранее демонстрировала Синера. Играючи запрыгнуть на спину этой твари точно не выйдет.

В какой-то момент, Рэхтон меняет тактику. Если до этого Странник использовал воздух только в качестве щита, то теперь задействует его для атаки. Не самой очевидной, надо сказать — “краба” подбрасывает вверх, как будто под ним спружинил громадный батут. А в следующий момент рыжий громила оказывается сбоку от него. Срубает одну клешню, отсекает пару лап, вспарывает бок.

И почти сразу пропускает размашистый удар другой клешнёй, из-за чего кубарем летит вниз. Вскакивает на ноги, выставляет левую руку, закрываясь от нового удара противника. Рывком уходит в сторону.

Внезапный перекат. Новый взмах полыхающего клинка. Ещё одна отсечённая лапа. На этот раз сзади. Сносит соседнюю. Рассекает выстрелившую в его сторону “ложноножку” из розовой плоти. И даже успевает добраться до тех самых шипов, которые тоже оказываются уязвимы для его меча. А потом пропускает сдвоенный мощный удар, опять покатившись по брусчатке.

Когда опять оказывается на ногах, становится понятно, что даром эти два тесных контакта не прошли — верзила начинает двигаться куда медленнее.

С другой стороны площади что-то яростно кричит Синера, которая сидит на брусчатке, обхватив одну ногу. Я же присматриваюсь к пустотнику. Сейчас он припадает на задние лапы, а часть шипов снесена ударом Рэхтона. В теории, к цели можно подобраться сзади и забраться на спину. Конечно, при условии, что получится избежать контакта с той самой пластичной розовой плотью и оказаться точно у того места, по которому ударил Странник.

Колеблюсь. Шансы выглядят смутными. А если я сейчас сдохну, то секрет Наты так и останется нераскрытым. Как знать, вдруг она ещё жива? Даже если нет, то где-то среди миров находится виновник смерти девушки, который должен получит по заслугам.

Нервно усмехаюсь. Мозг упорно не хочет признавать, что она на самом деле могла оказаться предательницей. Игнорирует все доводы и даже сейчас, когда в паре десятков метров кипит ожесточённый бой, пытается уйти в долгие рассуждения.

Скрипнув зубами, убираю револьвер в кобуру. Что я там недавно говорил сам себе? Готов убивать, да? Забирать человеческие жизни? Ну так вот, сейчас пришла пора рискнуть своей. Выручить Рэхтона и заручиться его расположением. Мне нужно как-то вырулить из всей этой ситуации с нарушением непонятного Кодекса и потенциальным конфликтом с другими Странниками.

Что там говорит мой внутренний рационалист? Намекает на опасность этой зверюги? Расслабься. Выдохни. Это просто пустотник, которого надо убить.

Говоришь, он другой? Чрезвычайно опасен? Может быть. Оу, даже так? Включаешь нервную дрожь, чтобы я не мог нормально двигаться? А ну-ка, вспомни Нату. Помнишь её? Глаза, губы, лицо, объятия? Обнажённое тело в ночном полумраке? Вижу, что помнишь. Теперь представь, что эта тварь стоит между нами. Представил? Нет, нет, ты давай на самом деле это представь! Войди в роль! Включи воображение!

Так-то лучше. Что, уже не хочется дрожать и бежать? Полон ярости и готов рвать всех на куски? Нет, голыми руками и зубами пожалуй не надо. А вот кинжал пригодится.

Достаю оружие и обрываю внутренний диалог. Пора.

Медленно шагаю вперёд, стараясь ни о чём не думать. Нельзя дать слабину и сорваться, когда окажусь рядом. Либо сработаю быстро и чётко, либо загнусь.

Шаг. Ещё один. Противник уже рядом. Кружит перед Рэхтоном, щёлкая своими клешнями. Остановившись сзади, жду.

Наконец он оказывается прямо передо мной. Проделав очередной манёвр, останавливается практически вплотную, едва не врезавшись.

Нужный “сектор” чуть правее, так что делаю шаг в сторону. А потом бросаюсь вперёд.

Поднять ногу. Оттолкнуться от сочленения лапы пустотника. Рывок наверх. Падаю на левое колено, пропахав им панцирь твари. Больно.

Чёрная пульсирующая расщелина. Совсем рядом с ней — след от меча Синеры. Девушка промахнулась буквально на сантиметр. Но этого хватило, чтобы “краб” выжил, а сама она вышла из строя.

Вгоняю сталь кинжала точно в цель. Чувствую, как вибрирует рукоять, которую с трудом получается удержать в руке.

Мощный рёв, от которого закладывает уши. Шумный треск — как будто рядом разваливается на части старое здание. В следующий момент проваливаюсь вниз. Вокруг пыль и частицы какой-то слизи, ничего не видно. По телу пробегают частые спазмы из-за потока амвы, которая, кажется, впитывается в каждую пору моей кожи, заставляя трястись в подобии судороги.

Уперевшись левой рукой об опору под своими ногами, понимаю, что это брусчатка. Выпрямившись, бросаюсь вперёд — мозг настолько дезориентирован, что не в силах предложить более элегантного решения.

Почувствовав кожей чистый воздух, пробегаю ещё несколько метров. Только потом осознаю, что глаза до сих пор закрыты и поднимаю веки. Площадь. Изумлённое лицо Рэхтона. Здание в центре, у которого пробита стена.

С наслаждением вдохнув воздух, поворачиваюсь назад. Рассматриваю большое облако оседающей пыли, которое осталось на месте пустотника.

Стою, тупо пялясь на происходящее и лениво раздумывая, как существо из плоти могло просто рассыпаться прахом. Мышцы всё ещё потрясывает, но скорее по инерции — амвы я больше не чувствую. А слева появляется фигура рыжего Странника.

Задумчиво окидывает взглядом то, что осталось от “краба”. Потом слегка сдвигается в сторону, рассматривая мой кинжал. Хмурит брови.

— Так откуда ты, говоришь, узнал о Странниках?

Глава XIII

Медленно поворачиваю голову — на резкие движения сейчас нет сил, да и мышцы на каждое усилие отзываются болью.

— Я ещё ничего не успел рассказать, — указываю на очевидный факт, а сам сразу же понимаю, что Странник и так в курсе.

Рэхтон отрывает взгляд от кинжала, переключив внимание на моё лицо.

— Перефразирую. Откуда у тебя всё это оружие? Боеприпасы явно сделаны профессиональным оружейником. А клинок никак не может принадлежать тебе, — в голосе сквозит подозрение, да и смотрит он не слишком добро.

Вот так и помогай людям. Убил пустотника, который мог бы прикончить самого рыжего, а тот ведёт себя так, как будто я являюсь его врагом.

— Кинжал и всё остальное оружие я нашёл в тайнике своего деда. Ты уж извини, но деталей рассказывать не буду, — решаю, что лучше всего будет озвучить правду. Хотя бы частично.

Брови Странника ползут вверх. Судя по выражению лица, он хочет немедленно уточнить детали, но на другой стороне площади болезненно кричит Синера и громила после недолгого колебания срывается с места, направляясь к девушке.

Я же обвожу взглядом дома. Где Вэнр? Неужели дал дёру? На момент чувствую разочарование, но уже через секунду замечаю фигуру поэта, который выбирается из-за угла здания.

Желания упрекать его в бесхребетности у меня нет. Сам приказал прятаться. И не без оснований — не знаю, кем был этот пустотник, но форинг точно бы погиб. А пока это единственный человек, которому я могу более или менее доверять. Хотя бы по той причине, что без меня он снова станет бездомным поэтом, без особых перспектив в будущем.

Махнув ему рукой, медленно шагаю вслед за Рэхтоном, который уже опустился на одно колено возле девушки. Добираюсь туда одновременно с Вэнром, который восторженно всплёскивает руками.

— Я всё видел! Ты его уделал, как Пёс котёнка. Только невидимость спала после того, как эта тварь посыпалась. Но она ведь и не нужна больше была, так что всё в норме! Интересно, сколько за него отвалят? Он же в саму ратушу ломился, — в голосе парня столько воодушевления, как будто он лично завалил пустотника, орудуя голыми руками.

Машинально бросаю взгляд на здание. Если не ошибаюсь, то монстр скорее вылез оттуда, чем пытался вломиться внутрь. Вполне вероятно, что те, кто мог бы заплатить нам за его ликвидацию, уже давно мертвы.

— Ты идиот? Это была тварь десятого уровня опасности. Десятого, придурок! Повезло, что молодой и ещё не побывал в разломах, иначе его бы не вышло так легко одолеть, — Синера яростно выплёвывает слова, а улыбка поэта гаснет на глазах.

— А сколько всего уровней опасности? — уточняю я, наблюдая, как Рэхтон прикладывает к колену девушки плоскую металлическую пластину, сразу же обматывая её тканью.

Та вроде собирается ответить, но Странник успевает перебить соратницу.

— Никакой информации, пока твой рассказ не подтвердится. Для начала надо выяснить, кто ты, поглоти тебя болото, такой. А уже потом разбираться со всем остальным, — в голосе прорезаются стальные нотки, заставляющие меня напрячься.

Что не так с кинжалом о котором он спрашивал? Я понимаю, что наличие оружия и боеприпасов, изготовленных для Странников, должно вызывать вопросы. Но с другой стороны, у меня ведь есть жетон. Точно такой же, как у этого рыжего верзилы.

— Я только недавно узнал о существовании других миров и Странников, но позволю себе поинтересоваться, какого чёрта ты обращаешься со мной, как с закоренелым преступником, которому нельзя верить? — уставший мозг формулирует фразы несколько витиевато, но общий смысл я передаю верно.

Поднявшись на ноги, Рэхтон поворачивается ко мне и внезапно ухмыляется.

— Так ты и есть преступник. Самый, что ни на есть, настоящий. Притащил сюда смартфон, которого никак не может быть в Ардоне. Показывал его людям. Будь ты ветераном Синклита — отделался бы выговором. Но ты всего лишь новичок, который каким-то непонятным образом достал жетон. За такое полагается ссылка. Либо заключения, — последние фразы заставляет мой мозг оживиться.

— Запереть человека в тюрьме из-за нарушения Кодекса, о котором он не знал? А это не перебор? Я всего лишь показал людям пару фотографий, — слова вырываются из горла сами, вызывая у Рэхтона лишь усмешку.

— Ну да. Сейчас ты показал фото, а завтра уже пытаешься внедрить здесь новый способ производства или начинаешь собирать автоматы Томпсона. Знаем, плавали. Таким умниками надо подрезать крылья на старте. Иначе потом проблем не оберёшься, по лягушке вам всем в глотку.

Что интересно, он на самом деле зол. По крайней мере выглядит именно таким. А взгляд то и дело опускается на рукоять кинжала, которая сейчас торчит из под куртки.

Краем глаза вижу, как кривит лицо Вэнр — кажется поэт пытается пародировать Рэхтона. Или просто выражает своё возмущение. Особого таланта к мимике, у парня не наблюдается.

Чуть придвигаюсь к Страннику, чувствуя, как подрагивают мышцы.

— Что не так с этим кинжалом? Почему ты на него постоянно пялишься? — вопрос заставляет собеседника ненадолго замереть и снова глянуть на злополучный клинок.

— Он принадлежал другому Страннику. Моему боевому соратнику, который сгинул на одном из заданий. Вместе со всем оружием и экипировкой. Я отлично помню, как мы вместе забирали этот кинжал из кузни Обители. А теперь он висит у тебя на поясе. Не находишь это странным? — вот и всё, шутки кончились. Если я верно оцениваю его интонации, рыжий готов хоть сейчас броситься в драку.

Поэт тоже верно понимает происходящее. Правда выводы делает не совсем верные — вместо того, чтобы рассматривать пути к отступлению, берётся за рукоять шпаги. Он что, не видел, на что способен этот мужик? В случае открытой схватки, громила легко порвёт нас обоих.

— Как я уже сказал, я нашёл кинжал в тайнике деда. Если не веришь, можешь просто взглянуть на это, — озвучивая последние слова, лезу в карман за пирамидкой, которая должна там быть.

Захватив пальцами пыль, вытаскиваю руку, непонимающе рассматривая её. Предпринимаю ещё одну попытку — мозг не хочет верить, что артефакт с записью деда просто взял и рассыпался в мельчайшую крошку.

— Что? Не можешь найти своё доказательство? Сейчас расскажешь, что где-то его потерял? — Рэхтон хищно скалит зубы, разминая пальцы, и я буквально нутром ощущаю подступающую опасность.

— Пирамидка. На ней была запись от деда. А сейчас она превратилась в пыль, — отмечаю, как слегка меняется лицо Странника. Сам же внезапно понимаю, что ещё могу предъявить ему в качества доказательства прямо здесь и сейчас.

Сунув руку во внутренний карман куртки, нащупываю дедово кольцо. К счастью оно прахом не пошло. Иначе, даже у меня возникли бы вопросы к самому себе.

Тряхнув шальной после боя и притока амвы головой, протягиваю к Рэхтону ладонь, на котором лежит кольцо. Несколько секунд он внимательно рассматривает украшение. Потом моргает и с удивлением переводит взгляд на меня.

— Чтоб тебя топи забрали! Откуда это? — теперь он уже не зол, а скорее сбит с толку.

— Кольцо моего деда. Так вышло, что в итоге оно оказалось у меня. Точно так же, как снаряжение, которое он оставил в тайнике, — в энный раз повторяю практически одни и те же фразы, но кажется, Рэхтон только сейчас начинает к ним прислушиваться.

Снова бросает взгляд на кольцо. Упирает его в меня.

— Хочешь сказать, Мастер Конст, это твой дед? А ты его внук, который заявился в Ардон ничего не зная о Странниках, но при этом получив жетон? — открытой угрозы я больше не чувствую, но определённый скепсис в слова рыжего здоровяка имеется.

Тут я его прекрасно понимаю — история звучит несколько безумно. А если подумать, то она в целом состоит из цепочки совпадений. Включая самое её начало — алкаша, который припёрся продавать жетон Странника. Сомневаюсь, что такие артефакты часто теряются.

В голове что-то щёлкает — до меня доходит, что вероятность потери жетона Странника на самом деле должна быть невелика. А шанс на то, что спившийся мужик притащит артефакт именно ко мне, и вовсе близится к нулю. Тем не менее, всё именно так и произошло. Более того — чашка весьма удачно развалилась прямо у меня в руках, обеспечив необходимую каплю крови.

Секунд десять мысли потоком льются в этом направлении, пытаясь понять как такое могло произойти? Выхожу из этого состояния только после того, как стоящий впереди Рэхтон осторожно покашливает. Действительно. Мне нужно ему что-то ответить. Разумеется, не выкладывая на стол все карты сразу. Пока хотя бы минимально не разберусь в происходящем, ни к чему кому-то знать полную версию моей истории.

— Я нашёл жетон среди вещей деда. Потом меня перебросило сюда, в Ардон, прямо к его трупу. На пирамидке, которую я хотел показать, была запись, где он пытался объяснить происходящее. Правда толком ничего рассказать не успел. Оружие нашёл в тайнике. Об этом я уже говорил, — заканчиваю свою речь вполне уверенно. Судя по лицу Странника, тот уже верит во всё услышанное.

— Труп Мастера Конста здесь? В Нэффоре? Ты сейчас серьёзно? — на лице отображается выражение крайнего изумления, а мне остаётся лишь пожать плечами.

— Вчера утром точно был здесь. Если с того времени ничего не изменилось, то да, останки моего деда находятся в Нэффоре.

Рэхтон отступает назад, задумчиво потирая подбородок. А сзади него подаёт голос Синера.

— Тот самый Мастер Конст, что пропал пять лет назад, оставив Синклит Айрву? — удивления в её голосе хватит на целую роту. Не уверен, кем среди Странников считался дед, но слово “Мастер” намекает на относительно высокий общественный статус.

— Ты помнишь, где нашёл тело? Сможешь показать место? — Рэхтон наконец определяется с линией поведения и теперь сверлит меня взглядом в ожидании ответа.

Как лучше поступить? Могут ли у него быть свои скрытые мотивы? Сам ведь признался, что кинжал принадлежал его другу, который сгинул во время одного из заданий. Как оружие попало в руки деда и очутилось в тайнике, понятно не до конца. Вдруг, дедуля попросту убил товарища Рэхтона, а кинжал прихватил в качестве трофея? А теперь этот громила хочет удостовериться в его гибели, после чего прикончить меня?

— Нужно уведомить Обитель. Не каждый день обнаруживается прямой наследник такого… Такого древнего клана, — определяется с формулировкой Синера.

Не нравится мне её заминка. Как и взгляд, что она на момент отводит в сторону. Как будто чего-то недоговаривает.

— Я могу показать место, где нашёл труп. Но для начала хотел бы понять, о чём вы говорите? Что такое Синклит? Как Странники делятся по рангам? Сколько, в конце концов, уровней опасности у пустотников? — мозг пытается перемешать вопросы, скрыв самый важный, но выходит так себе.

Впрочем, Рэхтона мои корявые формулировки не слишком волнуют. Вместо того, чтобы посмеяться, мужчина косится на Вэнра, а потом внезапно кивает мне.

— Если коротко, то Синклит это наша организация. Называй, как хочешь — орден, тайное сообщество, секретная служба. Можешь использовать любое слово, что взбредёт тебе в голову. Но именно мы отвечаем за безопасность двадцати восьми миров этой ветви. Выполняем заказы на ликвидацию пустотников, а порой работаем и без всякой оплаты, как в этот раз. Про ранги тебе детальнее расскажут в Синклите, как только мы туда прибудем, — произносит последнюю фразу и сразу поднимает руку, скребя заросшую короткой щетиной щёку.

— А что до пустотников, то по уровню угрозы их делят на двенадцать уровней. Плюс те, что находятся вне всех категорий. Но таких тварей, к счастью, совсем немного. Да и в обитаемые миры они обычно не суются. Слишком тяжело прорываться, — Синера проявляет инициативу, раскрывая третий пункт моего вопроса.

Сам я машинально оглядываюсь в сторону пыли и слизи, что остались после поверженного “краба”. Выходит это был сильный монстр, который лишь немного не дотягивал до самой верхней планки?

Светловолосая девушка со стоном поднимается на ноги и смотря на меня, снисходительно усмехается.

— Не обольщайся. Это была молодая тварь. Формально, десятый уровень угрозы. Но на деле, не сложнее чем опытный пустотник пятого уровня. Хотя, такие редко возвращаются назад в междумирье. Чаще предпочитают оставаться в выбранных мирах, пока по их душу не приходят Странники.

Переводя взгляд с одного на другую, раздумываю, как сейчас лучше поступить? После демонстрации кольца, они явно поверили в мою историю. Как минимум, в существование деда. Вопрос лишь в том, как теперь поведёт себя Рэхтон?

— Так ты отведёшь меня к месту, где нашёл тело? Если всё подтвердится, мы отправимся в Обитель. Думаю Мастер Айрв будет рад поболтать с внуком старого друга, — как мне кажется, в его голосе звучит лёгкая ирония. Впрочем, я могу и ошибаться. После недавней схватки голова работает не слишком хорошо.

Чуть подумав, утвердительно киваю.

— Хорошо. Я доведу тебя до дома, в котором лежат останки деда. А ты по дороге расскажешь мне о Синклите и порядках, которые меня там ожидают.

Усмехнувшийся Рэхтон отрицательно качает головой.

— Запрещено. Я и так сказал слишком много. Может ты и правда внук Мастера Конста, но в ряды Синклита тебя никто не зачислял. Так что, боюсь рассказ придётся отложить на будущее.

Не слишком приятная новость. Впрочем, всё это не так критично. Ключевой момент, чтобы ему не взбрело в голову меня прикончить. Вот это будет действительно неприятным поворотом.

На площади появляются первые люди — несколько полицейских, сжимающих в руках оружие. Рэхтон сразу же устремляется к ним, а рядом со мной звучит голос Вэнра.

Волосы, как золотая пыль,

Фигура, как скульптура,

Улыбка, как ваниль,

А тело, как архитектура.

Декламируя стих, пялится на Синеру, а сама девушка недовольно морщится.

— Ты знаешь, что брать в форинги озабоченных девственников — это плохая затея? — подколка на мой взгляд не самая удачная, но судя по лицу поэта, всерьёз его задевает.

Любил я стольких женщин,

Что вам их всех не сосчитать.

Аристократок, деревенщин,

Но такой, как ты, мне не понять.

Не знаю, чего он добивается второй импровизацией, но цели явно не достигает — Синера лишь слабо усмехается, упорно не смотря в сторону парня.

Боковым зрением улавливаю движение. Повернув голову, вижу, как из окна первого этажа ратуши на брусчатку выпадает человек. Несколько секунд лежит на камнях, свернувшись клубком. Потом принимается ползти в сторону.

Из дверей вываливается ещё несколько, к которым сразу бросаются полицейские. Людей постепенно становится всё больше — из ратуши выносят изувеченные трупы и раненых, складывая и первых, и вторых под стенами здания.

Раздумываю, стоит ли им помочь,когда рядом появляются Рэхтон.

— Идём. Мне нужно увидеть дом, в котором ты очутился после переноса в Ардон.

Его упорное желание своими глазами увидеть скелет деда, вызывает подозрения, но большого выбора у меня нет. Остаётся лишь следовать выбранной линии до конца, на всякий случай готовясь к схватке. Кто знает, вдруг у меня получится одержать верх?

Спустя несколько секунд шагаем по улице — учитывая недавнее происшествие, для поиска кэба стоит отойти подальше от центра города. Что интересно, Синера перемещается вполне споро. Прихрамывает на левую ногу, но если вспомнить, что та была сломана, результат “лечения” поражает.

Моё собственное колено тоже болит, но там масштаб повреждений куда меньше. Всего лишь содранная кожа, вместе с которой сошёл и верхний слой плоти.

— Как ты активировал жетон? Почему он сработал? — пройдя сотню метров, Рэхтон возвращается к расспросам и мне приходится слегка напрячь мозги.

— Кровь. Я порезался и случайно капнул на него, — после короткого размышления, решаю, что о способе перемещения в Ардон лучше не лгать. Если они постоянно скачут между мирами, то легко раскусят враньё.

— Вот как? То есть жетон был заранее снаряжен для потомков…

— Или Мастер Конст использовал амву, чтобы создать нужный фокус. Он ведь знал, в каком мире находится его внук? Что мешало создать стабильную воронку, которая затянула бы его при наличии активного жетона? — девушка озвучивает это, как само собой разумеющуюся вещь, но я с трудом улавливаю смысл фразы.

— Слишком сложно. К такому надо готовиться заранее, а не заниматься подобными вещами перед самой смертью. Проще запрограммировать жетон на однократное срабатывание без привязки и оставить его в семье, — отрезает Рэхтон.

Бросив на меня взгляд, добавляет.

— Чего не пойму, так это твоего незнания базовых вещей. Судя по возрасту, пять лет назад, ты уже был взрослым. Мастер Конст должен был тебе всё рассказать и ввести в ряды Синклита, а не скрывать факт наличия у него потомков, — на этот раз подозрения в его голосе нет, но зато я отчётливо слышу недоумение.

Ответить на это мне нечего. Дед никогда не намекал на свои способности и даже не пытался поговорить со мной о чём-то выходящем за рамки стандартных вопросов о том, как обстоят дела и что происходит в жизни? О резонах я могу гадать сколько угодно, но ситуации это всё равно не изменит. Так что, какой в этом смысл?

Единственное, в чём я почти уверен — тот алкаш забрёл в ломбард не случайно. Если ещё вернусь на Землю, надо будет постараться отыскать его и задать пару вопросов.

Через два квартала, мы наконец ловим кэб, который довозит до самого заброшенного посёлка. Возница пытается заартачиться и высадить нас у поворота, но Рэхтон напоминает о недавно убитом пустотнике и сразу же переходит к угрозам, пообещав обратиться к городским властям с просьбой лишить мужчину лицензии. Как ни странно, срабатывает — кучер не только доставляет нас к самым воротам дома, но ещё и соглашается подождать.

Когда рыжий Странник усаживается рядом со скелетом деда, я невольно задерживаю дыхание. Кажется, что он вот-вот схватится за оружие или выкинет какой-то ещё фокус. В конце концов, я не “краб” — небольшого огненного шторма будет более чем достаточно.

Через долгие тридцать секунд Рэхтон выпрямляется. Насупившись, бросает взгляд в мою сторону. Потом поворачивается к Синере.

— Отпусти кэб. Назад в город мы не поедем.

Формулировка весьма двоякая, так что я крепче стискиваю рукоять револьвера, старательно делая вид, что мне просто удобно так держать руку.

Заметивший это громила, ухмыляется.

— Странники не убивают других Странников, за исключением приговоров трибунала. Нас и так слишком мало. На твоём месте, я бы думал о разговоре с главой Синклита, а не хватался за оружие.

Слегка расслабляюсь, но сомнения всё равно обуревают меня до самого конца. Ровно до того момента, как Синера возвращается в комнату и спустя секунду я оказываюсь окружён темнотой перехода.

Глава XIV

Первое чувство, которое наваливается после перехода — шум. Настолько громкий, что я морщусь от звучных голосов.

— Сколько тебе раз повторять, Рэхт? Нельзя перемещаться прямо в приёмную! Охотникам положено возвращаться в зал отправки. Или в свою комнату, если ты так любишь нарушать правила. Но не в приёмную Мастера! — невысокий и щуплый мужчина орёт так, что звук, кажется, отражается от стен.

Надо отдать должное рыжему — тот сохраняет полное спокойствие. Сначала обходит кричащее препятствие и только потом останавливается, поворачивая к нему голову. Как будто только заметил обращающегося к нему человека.

— Со мной прямой наследник Мастера Конста. По-моему, достаточно важное дело? Или ты считаешь иначе, Перьо? — последнюю фразу произносит с лёгкой издёвкой, а его оппонент замолкает, буквально поперхнувшись следующим словом.

Поворачивает голову в мою сторону и несколько раз моргает, как будто не веря в то, что видит.

— Мастера Конста? Но он же пропал… Ещё пять лет назад. И не регистрировал никаких потомков, — непонимающе тянет слова, заметно сбавив тон.

— Может и не регистрировал. Но вот он, перед твоими глазами. Внук Странника Конста. А только что я своими глазами видел скелет Мастера. Так что извини, но сегодня у меня будет внеплановая аудиенция, — пожимает плечами Рэхтон.

Пока он говорит, разглядываю комнату, в которой мы очутились. Пожалуй, чем-то напоминает вычурную приёмную чиновника, обожающего закос под роскошь. Стены в лепнине и выкрашены в золотистый цвет. Справа от створок двери пять стульев в той же гамме. Даже массивный стол, за которым восседал этот щуплый человечек до того, как резво вскочить на ноги, подобран в похожем оттенке.

Одна из стен полностью увешана портретами в золотистых рамах. Скользя по ним взглядом, замечаю знакомое лицо. Дед. Его портрет висит самым правым в нижнем ряду.

Не успеваю осознать, что это значит, как громила выразительно хмыкает, а Синера подталкивает меня в спину, направляя к двустворчатой двери, около которой остановился её Странник.

Шагаю вперёд, пытаясь набросать в голове какой-то план разговора. Не ожидал, что придётся настолько быстро столкнуться с организованными Странниками. И тем более не думал, что мой дед окажется одним из их лидеров.

Зайдя в открытые двери, оказываюсь внутри большого помещения, оформленного в таком же стиле. С той разницей, что здесь стулья выставлены вдоль длинного прямоугольного стола, а возле левой стены стоит диван. Тоже золотистой расцветки.

На нас сходятся взгляды сразу троих людей. Седой благообразный мужчина, который прищурившись рассматривает Рэхтона. Одет в рубашку и брюки — выглядит как самый обычный человек. Взгляд только другой — хищный и пронизывающий тебя насквозь.

Рядом с ним ещё один — на этом что-то вроде армейской экипировки чёрного цвета. На поясе пистолетная кобура, из которой торчит рукоять оружия, а в разгрузке я замечаю гранаты.

Плюс, девушка, которая почему-то кажется знакомой. Штаны, лёгкий свитер и кобура на поясе, дополнением к которой служит нож.

Запал Рэхтона слегка стихает. По крайней мере, начинать разговор первым Странник не спешит. Или просто ждёт, пока за нашей спиной закроются створки двери.

Не знаю, совпадение это или нет, но седой мужчина начинает говорить, как раз в тот момент, когда за моей спиной слышится лёгкий щелчок захлопнувшейся створки.

— Что-то случилось, Странник Рэхтон? Могу я узнать, зачем вы так бесцеремонно ко мне вломились? — голос звучит спокойно, но могу поспорить, хозяина кабинета сейчас не слишком доволен.

— Я нашёл наследника Мастера Конста, — сухо выкладывает рыжий, подойдя к торцу стола.

Взгляды всей троицы моментально смещаются ко мне. В глазах седого мужчина на момент мелькает более чем искреннее удивление. А остальные двое и вовсе выглядят изумлёнными на все сто процентов.

После короткой паузы, седой поворачивается к той паре с которой что-то обсуждал до нас.

— Отправляйтесь. Прямо сейчас. Считайте, что у вас есть моё личное разрешение, — слова заставляют девушку нахмуриться и взмахнуть рукой, но экипированный в чёрное мужчина сразу перехватывает кисть, мягко опуская её.

Один кивок с его стороны и оба растворяются в воздухе. Видимо вот так и выглядит перемещение Странника со стороны. Словно элемент выступления иллюзиониста. Вот стоял человек, а вот его уже тут нет.

— Подробности, Странник Рэхтон. Как вы его нашли, почему решили, что он наследник Конста, какие обстоятельства этому сопутствовали? — смотрит говорящий на рыжего, но едва удерживает фокус своего взгляда. Такое впечатление, что ему хочется куда более пристально изучить меня.

А ещё мне кажется, что ему страшно. Сложно сказать, почему вдруг возникает подобное ощущение. Ведёт себя владелец кабинета вроде достаточно уверенно. Тем не менее, я практически кожей ощуща., как от него исходит чувство боязни.

— Начну с того, что я полностью уверен в своих выводах, Мастер Айрв. А что до деталей…

Дальше Рэхтон пересказывает все последние события. Сначала слушать интересно — я выясняю, что им поступила информация о незарегистрированном вольном Страннике, который работает без уплаты пошлины и уничтожил, как минимум, двух пустотников в Нэффоре. К тому же, ещё и нарушает Кодекс. Именно поэтому в город отрядили его вместе с форингой. Занятно, но девушку он называет именно так — видимо принятый здесь феминитив.

Прибыв в Нэффор, они провели небольшое расследование. Сначала посетили Паррота, который заказывал ликвидацию паучихи. А потом наведались к маркизе Рант, желая узнать подробности зачистки её особняка. Мы с Вэнром очутились на пороге как раз в процессе этой беседы.

Дальше становится скучно — остальные события я прекрасно помню. Поэтому я переключаюсь на размышления о девушке, которая куда-то переместилась вместе со своим напарником. Почему она упорно не идёт у меня из головы? Да и лицо, какого-то чёрта показалось знакомым. Откуда я могу знать кого-то из Странников? Может случайно пересекался с ней на Земле? Или видел на фотографиях деда?

Когда меня осеняет, с трудом удерживаюсь от восклицания. Хочется в голос кричать на самого себя и крыть матом, за то, что не остановил её.

Браслет. Обычное с виду украшение, которое обвивало её запястье. Лишь с одним крохотным нюансом — точно такой же носила Ната. Как она сама говорила, старый подарок её родителей, который был сделан на заказ. Переплетённые виноградные ветви, поверх которых изображены три летящие ласточки. У Странницы, которую я только что видел, имееься точно такой же.

Стиснув зубы, стараюсь взять себя в руки. Браслет может оказаться чем угодно — от распространённого здесь украшения, до отличительного знака Странниц. Впрочем, последний вариант означает, что Ната входила в Синклит. И я на верном пути.

— Молодой человек? Вы слышите меня? Можете подтвердить слова Странника Рэхтона? Он всё изложил правильно? — голос человека, которого все зовут Мастером Айрвом вырывает из мира размышлений.

— Безусловно. Полностью подтверждаю, — на самом деле окончание истории я слушал только краем уха, но вроде рыжий здоровяк ни в чём не ошибся.

— Ну что же. Могу лишь засвидетельствовать своё почтение потомку моего собрата по оружию. Жаль, что Мастер Конст погиб от рук неизвестных, но меня несказанно радует, что его род не угас вместе с ним, — странно, но сейчас Айрв источает настоящее облегчение. Как будто Мастер ждал гонца с ужасными новостями, а тот принёс совсем другие.

Собираюсь уточнить, что будет происходить дальше, но вклиниться с вопросами мне не дают.

— Вы согласны вступить в ряды Синклита? Обычно мы требуем от кандидатов выполнения трёх заданий, но думаю в вашем случае будет достаточно и одного. Тем более, вы справились с пепельным крабом, что дорогого стоит. Не каждый способен уложить пустотника десятого уровня угрозы, когда сам едва добрался до Медного ранга, — голос старика наполнен елеем, что меня здорово смущает.

Слишком быстрая перемена настроения. Когда он только услышал Рэхтона, то был однозначно обеспокоен. Не уверен насколько, но определённая тревога присутствовала. Теперь же Айрв спокоен, как скала. Не до конца понимаю причины такой корректировки настроения. Я, вроде, как был, так и остался внуком Мастера Конста. Что могло измениться?

Глянув на рыжего Странника, который с лёгким прищуром рассматривает Айрва, пытаюсь сформулировать ответ.

— Я слишком мало знаю о Синклите. И честно говоря, не совсем представляю, чем вы здесь занимаетесь? — абсолютно правдиво отвечаю я, стараясь не думать о браслете на руке девушки.

Седой мужчина с улыбкой помахивает рукой и усаживается на стул около дальнего торца стола.

— Подробности вам расскажут позднее. А пока, думаю хватит слов о том, что мы истребляем пустотников. Оберегаем двадцать восемь миров от монстров, что прорываются из междумирья, стремясь сожрать как можно больше людей. Это очень непросто, молодой человек. И опасно. Но кто-то должен выполнять такую работу. Кроме нас, это сделать некому, — веско заканчивает он речь.

— Обычно нам за это ещё и платят. Причём весьма неплохо, — смазывает впечатление от пафосной речи Рэхтон.

Айрв с укоризной косится на него. Возвращает внимание на меня.

— Ваш дед был одним из трёх Мастеров Синклита. Мы бок о бок руководили Странниками , направляя их туда, где больше всего нуждались в спасителях рода человеческого. Ваше место среди нас, молодой человек. Среди стражей, что стоят между людьми и монстрами из бездны, могущими сжирать целые миры.

Склонности к уничтожению целых планет я за пустотниками пока не заметил. Да и если отталкиваться от скептического выражения лица Рэхтона, это всего лишь преувеличение.

Отказаться и уйти? Бунтарская жилка подталкивает именно к такому решению. Но если подумать, сейчас я оказался среди организованных Странников, которые наверняка обладают массой информации. К тому же мой дед был одним из их руководителей. Где ещё искать ответы на вопросы, если не тут? Да и браслет той девушки упорно не идёт из головы.

— Я согласен, — коротко обозначаю своё решение, ожидая дальнейших расспросов или продолжения разглагольствований со сторона Айрва.

Но тот лишь дежурно улыбается и сразу же поворачивается к нашедшему меня верзиле.

— Странник Рэхтон, я закрепляю за вами нового кандидата в Охотники и поручаю ввести его в курс дела. Вы также должны проследить за выполнением отборочного задания и, в случае успеха, подтвердить его пригодность. Докладывать в установленном порядке. А теперь прошу меня извинить, — он недвусмысленно кивает на дверь, намекая, что пора бы и выметаться.

Странно. Сначала он реагирует на меня едва ли не со страхом, а теперь пытается поскорее отделаться, потеряв всякий интерес. Просто взял себя в руки? Или смог что-то понять из рассказа Рэхтона?

Сам рыжий Странник решением руководства однозначно недоволен. По крайней мере, мина лица у него довольно кислая. Но и спорить не пытается — вместо этого сам шагает к двери.

Приёмную проходим в абсолютной тишине. Когда оказываемся в широком коридоре, чьи стены тоже выкрашены в золотой цвет, мой “наставник” всё-таки подаёт голос.

— Сейчас я отведу тебя в жилое крыло и познакомлю с управляющим. Все вопросы по быту решай с ним. Форинга твоего приткнут там же. Тренировочные залы найдёшь сам, их у нас в избытке, так что никакого расписания нет, занимайся когда хочешь. Как будешь готов выдвигаться на отборочное задание — дай знать управляющему, он свяжется со мной. Всё понятно? — останавливается, поворачиваясь ко мне, так что остаётся только кивнуть.

Подмывает немедленно задать вопрос про маршрутную монету, но сейчас это будет слишком подозрительно. Новичок, который только вчера узнал о существовании Странников, но при этом интересуется дорогой в какой-то конкретный мир — будь я на месте Рэхтона, подозрения возникли бы сами по себе. Как минимум, я бы уточнил, откуда новенькому Страннику вообще известно о Домхане? А следом поинтересовался, что он собирается там делать?

Поэтому просто шагаю по коридору, крутя головой по сторонам. Первые минут десять смотреть особенно не на что — вокруг один и тот же интерьер. Золотистые стены, уходящие вдаль широкие коридоры и массивные запертые двери.

Зато когда спускаемся на один ярус ниже, начинают попадаться люди. Некоторые одеты в самую обычную одежду — штаны, футболки, шорты. Но один проносится мимо нас, бряцая самой настоящей кольчугой. Потом сталкиваемся сразу с тремя, на которых полная армейская выкладка. Автоматы с подствольными гранатомётами, приборы ночного видения, непонятные устройства, висящие на тактических поясах, рации.

Интересно, какой тут разброс в плане технологий? Есть ли миры, ушедшие в своём развитии дальше Земли?

— Почему тут всё в серебристом цвете? Какая-то градация? — Вэнр задаёт вопрос, как будто в никуда, но идущий впереди Рэхтон реагирует сразу же.

— Молодец, форинг. Подмечаешь детали, в отличие от твоего Странника. Да, градация. Верхний этаж для тех, у кого Золотой и Бриллиантовый ранги. Здесь живут и тренируются те, кто добрался до Серебряного. Основная масса Охотников. Ну а вам ещё ниже. На ярус для Медных и Бронзовых, — в последних словах звучит явственное пренебрежение.

Ну да, он упоминал, что я Медный. Видимо речь шла как раз о ранге.

Когда снова оказываемся около лестницы, громила неожиданно замедляет шаг. Дождавшись, пока я поравняюсь с ним, прищуривает глаза.

— Скажи, а твой дед тоже владел невидимостью?

В голове сразу всплывают слова убитого в Нэффоре форинга. Он упоминал “Невидимого Зверя” и хотел меня прикончить. Я уже предполагал, что речь может идти о деде. Но тогда, другие Странники, по идее, должны знать о его способности. Не мог же он всё время охотиться и тренироваться в гордом одиночестве?

— Не знаю. До вчерашнего дня я даже не знал, что дед был Странником. А ты хочешь, чтобы я сейчас рассказал о его способностях, — ответ кажется вполне резонным, но тем не менее, я сразу пытаюсь переключить тему.

— Где мы сейчас находимся? В каком мире? — задавая вопрос, ожидаю какой угодно реакции, но только не внезапного приступа смеха.

Отсмеявшись, рыжий верзила показательно вытирает несуществующие слёзы и с усмешкой смотрит на меня.

— Мы в Обители. А сама она построена на острове, что плавает в междумирье. Сюда могут попасть только Странники или их форинги. Да и уйти отсюда тоже могут только они. Вот такая, почти неуязвимая крепость, — неожиданно мрачно заканчивает он.

Хм. То есть условная резиденция Синклита существует в той самой пустоте, что порождает монстров? На Странников и их спутников, она, вроде как, не действует. Более того, мы можем каким-то чудесным образом перемещаться по ней. Но выбор местоположения всё равно вызывает вопросы.

— А что, если пустотники прорвутся сюда? — задаю я самый очевидный и слышу, как за спиной коротко хохочет Синера.

— Обитель прикрыта щитами, которые установлены её основателями. Странниками вне рангов, что создали крепость и положили начало существованию Синклита. С тех пор сюда ни разу не прорывались твари из пустоты.

Вроде бы озвучивает позитивные вещи, но в голосе звучит лёгкая печаль. Как будто он сам желает, чтобы монстры оказались внутри этих коридоров и им пришлось бы дать бой.

Спускаемся ещё на один ярус ниже. Здесь всё выкрашено в цвет меди, вокруг сплошные жёлто-красноватые стены.

Людей встречается намного меньше, хотя размерами ярус явно не уступает остальным. За пятнадцать минут пешего хода мы встречаем только двух Странников. Один неспешно бредёт по коридору со стаканчиком кофе, а второй наоборот, стремительно проносится мимо, одетый в тренировочный костюм.

В конце концов, проходим ещё одну развилку, сразу после которой Рэхтон останавливается около двери и махнув нам рукой, распахивает её, скрываясь внутри. Пользуясь случаем, подхожу к Синере, около которой увивается Вэнр.

— Можешь кое-что подсказать? В кабинета Мастера Айрва была женщина. А у неё на руке красивый браслет. Где можно купить такой же?

По мере того, как озвучиваю фразу, на лице девушки всё явственнее проступает удивление. В голове мелькает мысль, что стоило выбрать формулировку поизящнее, но в итоге та лишь снова смеётся.

— Первый день в Обители и всё, чем ты интересуешься, женские побрякушки? Даже не хочу думать, себе ты её присмотрел или хочешь всучить какой-то девице за её сладкие губки. Думай о деле, Странник. Впереди тренировки и отборочное задание, которое точно не будет простым.

В двух метрах от нас застыл изумлённый Вэнр, не понимающий происходящего. Хорошо, что девушка сейчас не видит его лица. Иначе точно бы заподозрила неладное.

— Я помню и о тренировках, и о задании. Но прямо сейчас мы всё равно ждём. Тебе так сложно ответить? — слегка надавливаю и Синера внезапно хмурит брови.

— А кто там был? Вроде Альта, если не ошибаюсь. Да, точно она. Есть у неё браслет какой-то, но его вроде на заказ делали. То ли от родителей подарок, то ли ещё от кого-то. Если хочешь, поинтересуйся. Только я не думаю, что она станет тебя слушать. Скорее пошлёт, а потом догонит и ещё раз пошлёт. Золотые не горят желанием якшаться с Медными. Сам должен понимать.

Кивнув, отхожу в сторону. “На заказ”. То же самое говорила о своём браслете Ната. Может она была её спутницей? Или часто работали вместе? Конечно, если тут такое вообще практикуется. Как вариант, могут оказаться родственниками. В любом случае, мне нужно отыскать эту Альту и постараться вытащить всю возможную информацию.

Через пару мгновений дверь открывается и в коридоре показывается Рэхтон, вслед за которым вываливается мужичок с заметными пузом, обтянутым свитером, и блестящими глазами. Как будто уже чуть накатил, не дожидаясь конца рабочего дня. Хотя, может так оно и есть — судя по пустоте в коридорах, дел у местного управляющего немного.

— Это новый кандидат Синклита. Внук Мастера Конста, зовут Киром. А это управляющий жилым блоком Медного яруса, Странник Чарг. По всем вопросам можешь обращаться к нему, — он с довольной миной тычет пальцем в мужичка, который удивлённо пялится на меня.

Ещё секунда и “наставник” скрывается в проходе вместе со своей спутницей. А управляющий протирает глаза. Снова оглядывает меня.

— Внук Конста, значит? Ну, стало быть, давай знакомиться. И разбираться, чего тебе от меня будет надо.

Глава XV

Собираюсь с мыслями, но Чарг уже ныряет в распахнутый дверной проём. Удивлённо поднимаю брови, предполагая, что он ретировался с концами. Но уже через несколько мгновений управляющий снова показывается в коридоре. Приносит целую стопку бумаг и брошюр, которую сразу суёт мне в руки.

— Держи. Правила безопасности, инструкции пользования тренировочными залами, Кодекс и всякое разное. Изучи перед тем, как из комнаты высовываться, — сразу же добавляет он и зачем-то оглядывается на пустой коридор.

— А сама комната? Где остановиться? — поняв, что Чарг накрепко подвис, пытаюсь растормошить управляющего и тот наконец обращает на меня внимание.

— Комната? Точно! Я и забыл совсем, — звучно хлопнув себя по лбу, снова уносится в своё помещение.

Возвращается, крутя в руках пару ключей. Вытягивает руку.

— Держи. Девяносто вторая. Лучшее из того, что есть. И совсем рядом с залом отдыха. Будет где расслабиться после тренировок. Ну всё, обустраивайся. Если что, я здесь — просто постучись.

Договорив, топает к себе, а я ошарашенно гляжу вслед. Не такого ждёшь, когда попадаешь в цитадель людей, наделённых сверхспособностями.

Чуть подумав, шагаю к двери и трижды стучу. Через несколько мгновений напротив показывается слегка раздражённое лицо Чарга и я сразу озвучиваю вопрос.

— Золото тут можно где-то продать? Какая валюта в ходу? И можно ли что-то купить?

Секунду тот задумчиво пялится на меня.

— В ходу соверены. Чеканят из золота, обменный курс можно посмотреть на доске. Продать можно мне, купить тоже у меня. Что нужно-то? — уточняет он, с долей энтузиазма.

— А соверены эти в других мирах принимают? — решаю я заранее прояснить ситуацию, чтобы избежать казусов.

— Там, где о нас все знают, да. Ежели в какой полузакрытый мир идёшь, можно поменять на местные деньги согласно курсу. У меня их тут целые чемоданы, — пожимает плечами мужичок.

— Что есть в продаже? — я быстро определяюсь со следующим вопросом, а управляющий хитро щурится.

— Зависит от суммы, которая есть при себе. Боевые и лечебные артефакты, кое-какие дополнения к стандартной амуниции, кольца и активаторы для форингов, маршрутные монеты. Всё, что нужно Странникам в их нелёгкой жизни.

Смотрит на меня с явным ожиданием продолжения беседы. Но я решаю пока не форсировать события. Стоит посоветоваться с Вэнром и прикинуть, сколько украшения будут стоить в пересчёте на цехины Ардона. После чего сравниться обменный курс и просчитать потери. В том, что Обитель зарабатывает на финансовых операциях я не сомневаюсь. Вопрос только в том, какой процент они сдирают со Странников, которые решают произвести обмен в стенах крепости.

— А библиотека какая-то здесь есть? — я перевожу разговор на другую тему и Чарг печально цокает языком.

— Есть, конечно. Как выйдешь из жилого блока, следуй по указателям с нарисованной рядом книгой. Но это всё в инструкции есть, — добавляет мужчина.

Ещё раз глянув мне в глаза, уточняет.

— Точно не хочешь что-то купить? — во взгляде теплится надежда, которую я немедленно разрушаю, медленно покачав головой.

— Возможно позже, когда определюсь, что именно мне нужно. А пока осмотрюсь и выясню, что тут к чему.

Что-то буркнув себе под нос, управляющий снова захлопывает дверь. Я же шагаю дальше по коридору, присматриваясь к номерам на комнатах. Девяносто вторая оказывается за поворотом, достаточно далеко от основного входа в жилой блок.

Открывая дверь, ожидая увидеть что угодно. От роскошных апартаментов до аскетичного убранства. Сложно сказать, как именно должны жить Странники Медного ранга, возможно, Синклит стремится развивать в них привычку к максимально простой жизни.

Внутри и правда обнаруживаются достаточно просторные апартаменты. Прихожая, три раздельные спальни, гостиная и даже небольшая кухня, на которой стоит кофеварка, электрический чайник и имеется двухконфорочная плита. Плюс, отдельное помещение, чей функционал, видимо, представляет собой что-то среднее между кладовкой и арсеналом.

Мебель слегка потрёпана временем, но к этому придираться сейчас попросту глупо. В конце концов, я нахожусь в самом сердце организации Странников, где должны находиться колоссальные массивы информации.

Пока Вэнр радостно носится из комнаты в комнату, рассматривая своё новое жильё, я выкладываю всю полученную кипу бумаг на стол. Есть соблазн немедленно взяться за их изучение, но я всё же заставляю себя запустить кофеварку и готовлю порцию горячего напитка.

— Что это? — застывший около входа на кухню поэт, опасливо таращится на работающую кофеварку, не рискуя подходить ближе.

— Машина для приготовления кофе, — машинально усмехаюсь я вопросу.

— В каком смысле машина? Его же варят на огне обычно, в металлической посуде.

Глянув на парня, киваю.

— В Ардоне, да. На Земле тоже многие так делают. Но есть специальная техника, позволяющая сильно сократить трудозатраты на приготовление. Тебе показать, как пользоваться? — вопрос ненадолго ставит форинга в тупик, но он быстро берёт себя в руки.

— Конечно, — парень подходит ближе, с интересом рассматривая кофеварку. Потом оглядывается по сторонам и тычет пальцем в электрический чайник.

— А это что? — в глазах отчётливо читается стремление неофита поглотить максимум доступной информации и я коротко объясняю принцип работы чайника.

Следом приходится рассказывать об устройстве холодильника, микроволновки и электрической плиты. После чего парень начинает задавать вопросы про само электричество. В Ардоне с ним только начинают экспериментировать — основная масса домов обогревается и освещается при помощи газа.

Как итог, к бумагам я возвращаюсь только спустя двадцать минут, благополучно опустошив первую чашку кофе и приготовив себе вторую. Сам Вэнр остаётся на кухне, радостно экспериментируя с приборами. Я же вытаскиваю из стопки тонкую книжицу, в которой буквально два листа. Тот самый Кодекс Странников, из-за которого у меня едва не возникли проблемы.

Хм. Только сейчас понимаю, что ни Рэхтон, ни Мастер Айрв не стали акцентировать внимание на факте нарушения этого самого Кодекса, хотя оба прекрасно обо всём знали. Ставлю зарубку в памяти — ещё одна странность, которую сложно объяснить. Самый простой вариант — они относятся ко мне подобным образом из-за статуса деда. Но у этой версии есть немало слабых мест.

Тот же Рэхтон явно не просто так интересовался способностями Мастера Конста. Если быть более точным, его внимание привлекла невидимость. И как мне кажется, тот вопрос не был праздным любопытством.

Что касается Мастера Айрва, то ему, вроде, и вовсе было плевать на мои нарушения. По крайней мере, именно такое впечатление сложилось после разговора в его кабинете.

Открыв тоненькую брошюрку, пробегаю глазами изложенный текст.

Основные положения Кодекса Странников

1. Не оставь в беде человека, которому грозит гибель от порождений пустоты. Помоги, даже если не рассчитываешь на оплату.

2. Не приноси в Миры оружия и технологий, которых там ещё нет. Не используй и не бери ничего, что может изменить историю.

3. Не вмешивайся в дела Миров и не меняй ход событий в них. Судьба их жителей в их собственных руках. А ты лишь их щит и меч.

4. Будь готов всегда прийти на помощь своим братьям, если им угрожает опасность от чудовищ пустоты.

5. Не злоупотребляй в Мирах своими возможностями и проистекающей из этого властью своей. Твоя сила существует для защиты людей, а не их угнетения.

Выглядит неплохо. Что-то вроде небольшой моральной памятки для людей, которые чётко выделяются на фоне остальных. Правда, пятый пункт вряд ли заслуживает внимания, если речь идёт о технологически развитых мирах. Как ни крути, даже огненный шторм Рэхтона не сможет противостоять обычной танковой роте. Странника просто сметут шквалом свинца и поминай, как звали. Конечно, если у них тут в арсенале нет экзоскелетов с тяжелым вооружением.

Нарушение тоже очевидно. Пункт два, запрещающий использовать технологии, которые ещё неизвестны в каком-то конкретном мире. И судя по тому, что за мной явились всего лишь из-за демонстрации смартфона, запрет носит тотальный характер — вещи, которых ещё не изобрели в том или ином мире, запрещено даже просто брать с собой. Не говоря уже о внедрение чего-то нового в местную промышленность.

Следующим в списке оказывается инструкция по использованию индивидуального тренировочного зала. Тут всё максимально просто — выбирается тот, около которого светится зелёная лампа, после чего заходишь и запираешься изнутри. В тот же момент около входа начинает светиться красный сигнал, обозначающий, что помещение занято. Единственный, кто может попасть внутрь после такого — смотритель залов Медного яруса либо кто-то стоящий выше него в иерархии Синклита.

Третий материал посвящён разделению внутри самого Синклита. Для удобства оформлен в виде простого списка.

Мастера — Странники, управляющие Синклитом и обеспечивающие его функционирование.

Искатели — прокладывающие новые маршруты в межмировом пространстве.

Охотники — выполняющие задания по уничтожению пустотников и защищающие миры.

Исследователи — занимающиеся изучением новых вариантов мутаций и монстров, приходящих из пустоты.

Смотрители — наблюдающие за тем, чтобы члены Синклита не нарушали Кодекс Странника.

Ниже идёт приписка о том, что в случае необходимости, любой Странник может выполнять те или иные обязанности, если ни у кого нет возражений. Видимо, согласно этой норме за мной и отправили Охотника, а не Смотрителя.

Здесь же есть положение о форингах. Их количество ограничено всего четырьмя бойцами. Каждый может тренироваться со своим оружием и практиковать усиление тела за счёт полученной после убийств пустотников амвы.

На этом моменте поворачиваю голову в сторону Вэнра, который уже наигрался с кухонными приборами и теперь развалился в кресле, мелкими глотками отпивая кофе.

— Ты получил амву после убийства пустотника в Нэффоре? — парень медленно поднимает на меня взгляд и чуть подумав, кивает.

— Меня аж скрутило. Вроде сначала тёплая волна пошла, приятная такая. А потом разом все мышцы свело. Я поэтому из-за стены сразу и не выбрался, — объясняет поэт.

Порывшись в выданных брошюрах, перебрасываю ему ту, где объясняется, как форинги могут использовать полученную амву.

— Изучай. Как только всё проштудируешь, сразу в тренировочный зал, — пожалуй, с командным тоном я чуть перебарщиваю, но тот и не спорит. Открыв небольшое издание в мягком переплёте, с жадностью набрасывается на текст.

Я же открываю следующий бумажный источник информации. На этот раз посвящённый рангам Странников. Как выясняется, их на самом деле не так много. Медный, Бронзовый, Серебряный, Золотой и Бриллиантовый. Все идут в порядке возрастания. Плюс, упоминаются Странники вне рангов, но если верить изложенной информации, до таких вершин люди не добирались уже несколько сотен лет.

Что интересно — ранг не присваивается в результате какого-то экзамена или решения руководства. Всё определяет жетон, который видоизменяется каждый раз, когда Странник преодолевает очередной барьер. Тут же приводятся изображения жетонов на разных рангах.

Ради интереса вытаскиваю свой, на всякий случай проверяя, не изменился ли цвет центральной части со знаком бесконечности и встроенных в него камней. Нет, по-прежнему Медный. Как только перейду на Бронзовый ранг, цвет изменится. Потом снова и снова. Конечно, при условии, что я выживу и уничтожу достаточное число пустотников.

Самая толстая книга оказывается классификатором порождений пустоты, разделённых на двенадцать уровней опасности. Листая, обнаруживаю тут примеры слияние людей и животных, которые чаще всего относится к первым трём уровням угрозы — в зависимости от времени существования пустотника и количества людей, которых он успел перебить.

Странно, но призраки с физическими якорями, в книге не описываются. Зато есть статья, посвящённая пепельному крабу, которого мы убили в Нэффоре. Монстру действительно присвоен десятый уровень опасности, а в графе “происхождение” туманно написано, что они зарождаются из особей, угодивших в межмировое пространство. Звучит не слишком логично. Если девочка слилась с пауком, а старый маркиз получил ужасающее тело, но при этом сохранил память, то как из условного оленя, нырнувшего в пустоту, может получиться что-то вроде “краба”?

Зато выясняется, почему Рэхтон использовал только два варианта своих способностей. На монстров этого типа практически невозможно воздействовать навыками. Всё, что срабатывает — стихийные умения, позволяющие замедлить объект. Свинец тоже не слишком эффективен — вызывает болевые ощущения, но не позволяет нанести невосстановимые раны. Внутри каждой из таких тварей, сгусток пустоты, который справляется почти с любыми повреждениями внешней оболочки.

А вот уничтожить “краба” можно только при помощи клинков Странников, выкованных в одной из кузен Обители и напитанных в процессе выплавки амвой. Либо нанести удар в уязвимое место на спине, либо банально порубить на части. Судя по примечанию, на пустотников данного вида рекомендуется охотиться или полной пятёркой, во главе которой стоит Странник не ниже Золотого ранга, или двумя пятёрками, с лидерами Серебряного ранга. Нам действительно повезло, что появившийся в ратуше монстр оказался свежим и неопытным.

Ещё один занятный факт — все монстры, которые находятся выше десятого уровня угрозы, практически никак не описаны. Указаны только общие категории, к которым те могут относиться. Да и то, довольно расплывчато.

Существа вне категорий тут тоже упоминаются, но совсем коротко. Отдельной пометкой указано, что Странники не сталкивались с ними более двухсот лет и предполагается, что пустота по какой-то причине перестала порождать столь ужасных монстров.

Вот в первых нескольких категориях, вариантов разнообразных мутаций масса. Начиная от людей, чем-то напоминающих зомби и заканчивая черепахами, которые под громадным давлением пропускают через себя воду, перемалывая крупную органику в фарш и поглощая.

Здесь же приводится краткое теоретическое пособие по пустотникам. Информации совсем немного, но это уже что-то. Как выясняется, люди и животные проваливаются в междумирье волей случая. Порой защитную оболочку планеты прорывает, из-за чего все живые существа оказываются в межмировом пространстве. Той самой пустоте.

Исчезнувшие с радаров самолёты, чьи обломки потом были найдены, но при этом не отыскали останков пассажиров, обезлюдевшие корабли, на которых пропали все люди, оставив после себя недоеденный завтрак и недопитый кофе, солидная часть пропавших без вести — всё это результат прорыва пустоты, которая собирает щедрую жатву с каждой планеты.

Возвращаются они таким же образом. С той лишь разницей, что пустотники высоких категорий угрозы способны пробивать оболочку самостоятельно, выбирая истончившиеся места. Более того — каждое новое убийство делает их сильнее и при определенных обстоятельствах, твари могут вернуться обратно в междумирье. Чтобы потом снова вынырнуть в какой-то точке планеты, неся смерть и хаос.

Последним документом, который попадает мне в руки, оказывается инструкция по использованию указателей на стенах. Не знаю, почему Странники предпочитают стрелки с нарисованными пометками, а не обычные навигаторы, но возможно в этом есть какой-то скрытый смысл. Либо это простая дань традициям.

Как бы там ни было, по стрелкам можно добраться практически куда угодно — от бассейна и тира, до библиотеки и столовой, в которой нас, по идее, должны кормить в любое время суток.

Когда в голове мелькает мысль о еде, желудок немедленно подаёт сигнал о том, что давно пора что-то перекусить. Желательно в солидном объёме.

Стоит мне задать Вэнру вопрос по поводу еды, как парень сразу вскакивает на ноги, выражая желание немедленно отправиться на обед. Через пару секунд мы уже покидаем апартаменты и отыскав на стенах нужные указатели, шагаем по коридорам.

В какой-то момент поэт принимается звучно декламировать.

Нам судьба улыбнулась сегодня,

В Синклит мы попали, друзья!

И забудется тьма прошлогодняя,

И не будет в жизни гнилья.

Когда заканчивает, из бокового коридора появляется фигура худощавого Странника, который поморщившись, окидывает Вэнра взглядом.

— С каких пор сюда пускают бездарных уличных певцов? Это Синклит в конце концов или приют для бездомных? — в голосе проскакивает такое презрение, что я сам притормаживаю, переводя на него взгляд.

Кто он такой и какого чёрта ищет конфликта? Слишком уж его целенаправленное оскорбление попахивает провокацией.

Ситуация проясняется спустя пару секунд, когда из-за его спины показывается пара девушек, моментально впивающихся в нас взглядами. Вот и причина бахвальства. Не успеваю ничего сказать, как рядом звучит голос Вэнра.

— Я вызываю вас на дуэль, сударь! Вы оскорбили честь поэта. Такое смывается лишь кровью! — голос форинга звенит под сводами Медного яруса, а я удручённо вздыхаю. Вот чего сейчас не хватает для полного комплекта, так это схватки с другими Странниками.

Глава XVI

Худощавый шатен насмешливо указывает пальцем на кольцо Вэнра.

— Ты форинг. Маленький щеночек у ног своего хозяина. Всерьёз решил, что можешь вызвать на дуэль Странника? Впервые вижу такого идиота, — в голосе звучит откровенная издёвка, а Вэнр постепенно багровеет.

Правая рука поэта на рукояти шпаги, а взгляд упёрт прямо в противника.

— Отказываешься? Трусливый поступок, недостойный даже крысы, что доедает объедки за Псом!

Странник, который уже начал разворачиваться, чтобы уйти, застывает на месте. Поворачивается к парню. Отмечаю, что девушки с интересом наблюдают за конфликтом. Обе одеты в странного вида кожаную одежду, почти полностью закрывающую их тела. На поясах клинки и массивные револьверы. Выглядят, как модели, приглашённые на тематические съёмки. От того, что одна оказывается жгучей брюнеткой, а вторая платиновой блондинкой, впечатление только усиливается.

— Знаешь, что с тобой будет, если мы встретимся за пределами Обители? Я ведь заставлю тебя страдать, парень. По-настоящему. Так, что ты будешь умолять меня оборвать твою никчёмную жизнь, за которую никто не даст и ломаного гроша, — неизвестный Странник переходит в активное словесное наступление. Я же делаю шаг вперёд, привлекая к себе внимание.

— Кодекс призывает помогать своим братьям, а не убивать их, — раздражённо отмечаю я лежащий на поверхности факт.

— Так я ничего и не говорил про убийство Странников. Форинги, это прислуга. Расходное мясо, которое должно обеспечить тебе фору во времени, — язвительно отвечает он, переведя взгляд на меня. Потом оборачивается назад.

— Кроме вас, девочки. Вы у меня самые лучшие, — обе его спутницы почти синхронно улыбаются, чуть потупив глаза. Интересно, он спит с ними вместе или по очереди?

Тряхнув головой, отгоняю в сторону налетевшие образы.

— Ты можешь считать, как угодно, но если кто-то попытается убить моего форинга, я стану считать это нападением на мою собственную персону.

Медленно покачивая головой, громко цокает языком.

— Не переоценивай себя, новичок. Уверен, что вытянешь? — на последней фразе тянет из под щегольской рубашки свой жетон, в центре которого оказывается кругляш золотого цвета.

Такого я не ожидал. Был уверен, что беседую с равным мне по силе Странником, от которого не стоит ждать особенных сюрпризов.

Парень иронично поднимает брови вверх.

— Так-то, знайте своё место, шавки. И кланяйтесь в ноги, когда видите кого-то вроде меня, вынужденного тратить время на медное отребье, — голос наполнен чувством собственного превосходства и это внезапно вызывает мощную волну раздражения.

Раньше я бы стерпел. Спокойно пошёл себе дальше, почти сразу забыв об очередном ублюдке, что вкусил немного власти. Но сейчас, после всего, что произошло... После того, как я вышел на следы Наты. После появившейся в моей жизни надежды, мозги стали работать чуть иначе.

Усмехнувшись ему в ответ, достаю из кармана золотое кольцо деда, надевая его на палец. Сразу же чувствую тепло, разливающееся по правой руке. А выражение лица Золотого становится слегка озадаченным.

— Клан Вязовых? Откуда? Мастер Конст пропал ещё…

Оборвав себя на полуслове,внимательно присматривается ко мне. А потом машет рукой враз посерьёзневшим девушкам и шагает дальше по коридору. Когда удаляются на пару десятком метров, сбоку звучит голос Вэнра.

— Если они тут все такие, то я не вижу никакой разницы с жителями Нэффора. Одинаковая ситуация — напыщенные ублюдки могут позволить себе всё, что угодно, а обычные люди не могут сказать и слова, чтобы не угодить под раздачу, — поэт выглядит крайне возмущённым, но сейчас меня больше занимает реакция Странника на кольцо моего деда.

У Золотого тоже было такое. Всё на том же среднем пальце правой руки. Будь у меня под рукой информация о кланах Странников, возможно удалось бы понять, к какому именно он относится. Но в любом случае, этот самодовольный индюк узнал кольцо деда. И реакция у него оказалась однозначной — как можно быстрее скрыться.

Оставшийся путь до столовой проделываем без проблем. В большом помещении, заставленном столами, работают всего два человека, но и посетителей я тут не замечаю. В зале, куда запросто может поместиться около пятисот человек, только мы.

Такой расклад заставляет удивиться. Либо у Странников есть определённые часы, когда они отправляются за едой, либо у Синклита серьёзный некомплект кадров.

Впрочем, на выбор еды это не влияет — несколько видов рыбы, множество разнообразно приготовленного мяса, три варианта супов, бутерброды, салаты и масса закусок в крошечных мисках. Плюс, десяток разных напитков.

В апартаменты возвращается спустя полчаса. Наевшиеся до отвала и сонные. Так что ставлю будильник телефона на сигнал через пять часов, после чего мы расходимся по своим спальням.

Следующие три дня протекают в режиме тренировок и осторожного сбора информации. Наведываюсь в библиотеку, которая изрядно разочаровывает содержимым — в основном там представлены автобиографии известных среди членов Синклита Странников, либо произведения, написанные о них же другими людьми.

Те несколько книг, которые посвящены борьбе с пустотниками и развитию возможностей Странника, я моментально проглатываю, потратив на это почти две трети первого дня нашего пребывания в Обители. Прежде чем отправляться тренироваться, хочется понять, что и как требуется делать.

С ощущением пустоты всё оказывается до банального просто — на начальной ступени развития, способность позволяет ощущать запах пустотников. Следующий шаг — визуальный контакт с их следами. Потом Странник получает возможность слышать тварей, что вылезли из междумирья. А в какой-то момент может переключаться на осязание — тогда присутствие монстра ощущается, как дуновение лёгкого ветерка. Или совсем не лёгкого, всё зависит от того, насколько развитый попадётся монстр.

Научиться переключаться между первым и вторым вариантом восприятия, у меня получается достаточно просто. А вот со слухом возникают некоторые проблемы — сколько ни пытаюсь задействовать этот вариант, он упорно не желает срабатывать.

С невидимостью выходит разобраться только к концу второго дня тренировок. Тогда у меня наконец получается задействовать способность не спонтанно и перед лицом угрозы, а по собственному желанию.

Ещё сутки уходит на закрепление результата — теперь я могу относительно стабильно использовать полученный навык.

Пробую другие варианты способностей Странников, но с ними ничего не складывается. В литературе сказано, что у каждого имеются свои предрасположенности к навыкам, которые могут передаваться генетическим путём. Не знаю, чем ещё успел овладеть дед, но мне пока доступна только невидимость. Да нюх на пустотников, который имеется абсолютно у каждого.

Впрочем, многие с радостью бы махнулись со мной, отдав целую пачку стихийных способностей в обмен на невидимость. Пустотники отлично чувствуют обычных людей, но не могут унюхать Странника. Что в моём случае даёт отличный шанс подобраться вплотную и закончить дело ударом кинжала или револьверным выстрелом.

Это радует, но где-то в глубине сознания постоянно мечется мысль, что было бы неплохо научиться управлять огнём и эффектно сжигать цели в бушующем океане пламени. Или освоить управление растениями, превращая их в грозное оружие.

Впрочем, пока приходится обходиться тем, что есть. Единственное “но” — в моём случае, отдельные виды пустотников могут разглядеть меня и под прикрытием способности. Эффективность её применения будет расти по мере наращивания объёма амвы и должна сделать качественный скачок, когда я перейду на Бронзовый ранг. Но боюсь, до этого ещё далеко. Ни в одной из книг не говорится о том, сколько пустотников нужно прикончить, чтобы добраться до следующего ранга. Всё, что остаётся — ориентироваться на намёки, разбросанные в тексте. Если отталкиваться от них, получается, что мне придётся положить не один десяток тварей, чтобы перевалить на следующую ступень.

За эти трое суток получается наладить относительно неплохие отношения с Чаргом. Насколько я понимаю, он надзирает за всем Медным ярусом, который сейчас практически пустует. А значит — хороший контакт является жизненно важным. Мне нужны все ресурсы, которые возможно задействовать. Только так получится быстрее подняться по иерархической лестнице и выяснить всю информацию, связанную с Натой и дедом.

Оставшиеся украшения меняем на соверены, у которых оказывается внезапно неплохой курс. Одна внутренняя монета Синклита приравнивается к десяти цехинам. Мы же получаем тридцать шесть таких. Если пересчитывать на рубли, которые можно получить всё у того же Чарга, теперь я превращаюсь в миллионера.

Плохая новость в том, что маршрутная монета для Дамхона, стоит сразу девяносто соверенов. Намного больше той суммы, что сейчас имеется на руках. К тому же, на второй день Чарг радостно информирует меня, что сразу после обретения статуса полноценного члена Синклита, я буду вынужден платить по соверену за каждый день нахождения внутри Обители. Как за себя, так и за своего форинга. Мол, это сбор для поддержания крепости в порядке. Включая тренировочные залы, обеспечение питания и поддержания корпусов в надлежащем состоянии.

Выходит, как только я выполню то самое отборочное задание, расходы резко вырастут. Настолько, что текущей суммы хватит всего на восемнадцать дней пребывания в стенах цитадели.

С другой стороны, за это задание мне заплатят. К тому же я пришёл сюда не для того, чтобы зарабатывать деньги. Моя цель абсолютно другая.

Поэтому утром четвёртого дня я встаю с чётким намерением дойти до “каморки” Чарга, которой являются роскошные апартаменты управляющего, и потребовать немедленно связаться с Рэхтоном. Раз Странник попросил дать знать, как только я буду готов, значит должен находиться в Обители. Возможно, получится отправиться на задание уже сегодня.

Одевшись и выпив утреннюю порцию кофе, шагаю к двери, около которой сталкиваюсь с озадаченным Вэнром, который, судя по мокрым волосам, только вернулся из бассейна. Парень настолько любит плавать, что специально встаёт до тренировок, чтобы выкроить время на водные процедуры.

— Что случилось? — поняв, что сам поэт так и не спешит ничего говорить, решаю его поторопить.

— Надпись на двери. Сам посмотри. Если это тот ошмёток дерьма Пса, я его найду и лично выпотрошу! — парня наконец прорывает, а я прохожу ещё пару метров и открываю дверь.

Действительно, надпись. Весьма лаконичная — “Ты умрёшь”. Сделана мелом, который используется в тренировочных залах. В каждом есть по специальной доске, к которой прилагается несколько кусков минерала. Судя по инструкции, их предполагается использовать для построения схем работы в группе и теоретической проработки взаимодействия. Но мне ни разу не пригодились. Если в твоей команде всего пара человек, наладить совместную работу несколько проще, чем в случае, когда речь идёт о троих или четверых.

Выйдя в коридор, осматриваюсь по сторонам. Никого не видно. Искать следы при помощи зрения Странника бесполезно — иногда я чувствую тепло, исходящее от членов Синклита, но ещё ни разу не удавалось зафиксировать их след или другие отпечатки амвы.

— Надо найти выродка, что это сделал и скормить его душу Псу! Это же открытая угроза, — тоже вышедший из апартаментов поэт становится рядом, нервно теребя в руках шпагу.

Согласен, выглядит как угроза. Но сложно сказать, кто её оставил. Я не успел никому насолить в Обители, если не считать того придурка Золотого ранга. Но что-то подсказывает, что парень вроде него не станет размениваться на подобные мелочи. Вот если бы кого-то из нас на самом деле попытались прикончить, дело другое. А надпись — это слишком мелко.

— Мы её просто сотрём, Вэнр. А потом, я, как и собирался, пойду к Чаргу, — озвучиваю я своё решение.

На меня сразу же устремляется возмущённый взгляд.

— В каком смысле, просто сотрём? Ты не хочешь найти того, кто это сделал? — голос поэта звенит от сдерживаемой ярости, а я усмехаюсь.

— Мы в Обители. Замкнутое пространство, где немало Странников. Скорее всего у кого-то имеется зуб на деда. Или на его предков. Кровная вражда — она такая, может растянуться на целые поколения. Если поднять шум, привлечём внимание всей крепости. Тогда отборочное задание придётся отложить, со всеми вытекающими последствиями, — я перечисляю резоны, а вот форинг всё сильнее хмурится.

— Слушай, я понимаю, что ты хочешь выяснить правду о невесте. Но это было пять лет назад. Целых пять лет, Кир! А надпись оставили прямо здесь и сейчас. Кто-то может попытаться нас убить, перевари Пёс его кости, — Вэнр продолжает напирать, а я чувствую, как в глубине души ворочается глухое раздражение.

Сдвигаюсь со своего места, оказавшись почти вплотную к парню.

— Ты здесь только из-за Наты. Не будь её, я бы действовал иначе. Не рисковал, не лез на рожон и вряд ли с тобой столкнулся. Скажи спасибо, что она существует и я до сих пор её люблю! А теперь возьми тряпку и убери это произведение искусства. Когда вернусь от Чарга, надписи быть уже не должно, — пожалуй я впервые настолько резко разговариваю с поэтом и тот на момент впадает в ступор.

— Женщины. Краса и боль нашего мира. Мне тебя иногда жалко, Кир. Нельзя же так…

Перехватив мой взгляд замолкает и угрюмо бредёт в апартаменты. Я же шагаю по коридору, приближаясь к комнатам Чарга.

Три удара кулаком по дереву, двадцать секунд ожидания и наконец передо мной появляется лицо управляющего, который судя по глазами, уже успел принять какой-то объём спиртного.

— Мне нужен Рэхтон. Думаю, сегодня как раз время для отборочного задания, — отвечаю я на его немой вопрос.

Мужик задумчиво скребёт своё пузо, прикрытое обычной футболкой.

— Куда ты так спешишь, Кир? Подготовься, обучись получше. Отборочное задание не всегда бывает простым. А то знаешь, получится, как в той поговорке. Ехала телега, да не доехала, кони ноги поломали, а колёса все поотлетали, — собеседник заканчивает речь народной мудростью из неведомого мне мира, а я продолжаю напирать.

— Сегодня, Чарг. Я хочу выполнить задание сегодня. Рэхтон сказал держать связь через тебя. Если не хочешь передавать ему послание, я просто поднимусь на Серебряный ярус и поищу его там, — достаточно слегка надавить и управляющий уже вяло взмахивает рукой.

— Да, будет тебе твой Рэхтон. Вот же люди пошли, ты им дело говоришь, а они на смерть рвутся. Как будто других дел на свете нет, кроме как помирать. Едрить твоё коромысло, ну как так-то, а? — причитания Чарга постепенно затихают, по мере того, как он удаляется от проёма.

Ждать приходится долго — назад управляющий возвращается через добрых двадцать минут. Смерив меня взглядом, недовольно морщится.

— Пойдём, выдам экипировку. В Ардон пойдёте, так что можно много чего с собой прихватить, — озвучивает он новость, из-за которой в голове на момент вспыхивает радость.

Этот мир я хотя бы знаю. И более-менее представляю в каком окружении предстоит работать. К тому же, всегда смогу вернуться назад самостоятельно. Сейчас в жетоне зафиксированы два маршрута. Один между Ардоном и Землёй, а второй между Ардоном и Обителью. Каждый работает в обе стороны, так что если вдруг случится какое-то неведомое дерьмо, я всегда могу переместиться назад в цитадель Синклита.

Когда добираемся до арсенала, понимаю, что Чарг не шутил, когда использовал фразу “много чего”. Помимо патронов к револьверам, которых он отсыпает по шестьдесят штук для каждого калибра, мне положено и другое снаряжение. Например три ручные гранаты такого же типа, что используются в Ардоне. Только в данном случае осколки разлетятся, заряженные амвой Странников. Гарантированная смерть для мелкого пустотника и весьма неприятное ранение для крупного.

Нож, выкованный в кузнях Обители и напитанный амвой. Комплект подходящей одежды — та, что осталась с момента последнего посещения Ардона, находится далеко не в лучшем состоянии. Плюс, он предлагает взять винтовку — она тоже входит в минимальный набор, который получает кандидат, отправляясь на выполнение задачи.

Сначала отказываюсь — в стрельбе из ружей я не слишком силён. Но потом замечаю в ряду выставленного оружия, двухствольный обрез. Как скоро выясняется, к нему прилагается и что-то вроде набедренной кобуры, где его можно удобно разместить. А под шестнадцать патронов для обреза, управляющий выдаёт отдельный патронташ. Беру десять с картечью и шесть штук с жаканами.

Правда, приходится изменить расположение амуниции — перемещаю основной револьвер в нагрудную кобуру, которую мне выдаёт всё тот же Чарг.

Для Вэнра беру пару револьверов такого же калибра, как мой основной. Плюс, идентичное количество патронов.

Дождавшись, пока закончу экипироваться, озвучивает условия.

— Боеприпасы я могу сразу списать, их тут всё равно никто не считает. А вот оружие и экипировку придётся вернуть. Если что потеряешь или испортишь, придётся возмещать по фиксированному прейскуранту, — тычет он пальцем в бумагу на стене.

Хочется ехидно уточнить, чем они тут на самом деле занимаются? Спасают мир от пустотников или просто зарабатывают деньги, прикрываясь великими целями. Но вываливать всё это на Чарга не имеет смысла. Управляющий Медным ярусом точно не принимает решений за всю Обитель.

Поэтому просто киваю ему и шагаю к выходу. Мужичок сразу же кричит вслед.

— Рэхтон будет ждать на крыше. Как будешь готов, поднимайся вместе с форингом.

На момент притормозив, поворачиваю к нему голову. О крыше Обители я слышу впервые. Как и о том, что туда, оказывается, можно выйти. Внутри жилых помещений окна отсутствуют, из-за чего я считал, что снаружи здание окружает толща камня или металла. Либо какой-то иной мощный барьер, не дающий пустоте захлестнуть крепость.

— Иди по стрелкам до пятнадцатого тренировочного зала. Справа будет дверь. За ней лестница. Прямой выход на крышу. Там наверху всё равно заперто обычно, — чуть смущённо добавляет он.

Вернувшись назад, вручаю форингу оружие, которое тот сразу цепляет на пояс. За последние три дня он тоже научился управлять амвой. Усилил шпагу, превратив её в слабое подобие клинков Странников, да смог немного повысить выносливость и устойчивость тела к повреждениям. Для чего-то большего требуется куда более солидный объём амвы.

Взаимодействие между кольцами мы наладили. На самом деле, странное ощущение, когда амва перетекает от одного члена группы к другому — рука моментально окутывается теплом, а если перекачивать более-менее приличный объём, то ощущение распространяется на всё тело.

Само собой, эксперименты ограничены текущими резервами, поэтому развернуться не выходит. Но я надеюсь, что после сегодняшнего задания, запасы амвы серьёзно вырастут.

Форинг упорно отмалчивается всю дорогу. Даже не интересуется, почему мы поднимаемся по неизвестной лестнице. Видимо всё ещё обижен за отказ искать автора надписи на двери наших апартаментов.

Вот когда оказываемся на крыше, поэт не может сдержать восхищённого восклицания. И я его прекрасно понимаю — зрелище того точно заслуживает.

Переливающиеся всеми цветами радуги прозрачные и гибкие стены, которые по своему визуальному эффекту чем-то напоминают северное сияние. А сразу за ними расстилается сплошной серый туман. Непроглядная мгла, которая со всех сторон окружает крепость.

Оторвав взгляд от защиты Обители, оглядываюсь по сторонам, находя глазами Рэхтона. Рыжий громила стоит около самой кромки крыши. И на этот раз его сопровождают сразу двое форингов. Синеру я уже знаю, а второго вижу впервые — плечистый крепыш невысокого роста с чёрными волосами, за плечом которого болтается винтовка, а на поясе висит топор.

Шагаю к этой троице, продолжая разглядывать купол, что прикрывает Обитель. Насколько я понимаю, он окружает крепость по всему периметру. Выходит, она буквально висит в междумирье, сохраняя целостность только за счёт щита? Даже не хочу думать, что произойдёт, если он вдруг исчезнет.

Когда до Рэхтона и его помощников остаётся какой-то десяток метров, краем глаза фиксирую движение в тумане. Сразу же поворачиваю голову, но объект уже исчез. По крайней мере больше не высовывается.

Кир и Маэстро на крыше Обители,

И щиты сияют повсюду вокруг.

Крепость когда-то воздвигли мыслители,

И здесь никто не видит в других слуг.

Синера громко фыркает, а крепыш непонимающе хмурится, разглядывая парня. Рэхтон же нетерпеливо машет рукой.

— Готовы? Тогда поехали. Я заберу всех разом, чтобы сразу перекинуть в нужную точку, — не успеваю ответить, как всё вокруг окутывает тьма перехода. А через мгновение я уже пошатываюсь, пытаясь удержать равновесие на мостовой.

Глава XVII

Стабилизировав положение тела, поворачиваюсь к Рэхтону, вопросительно поднимая брови. Он забросил нас прямо на середину улицы. И пусть прямо сейчас тут нет прохожих, тем не менее горожане вполне могли оказаться где-то здесь. Не хватало, чтобы кто-то с перепугу пальнул по возникшим из ниоткуда фигурам Странников.

“Наставник” понимает мой взгляд абсолютно правильно.

— Сразу два квартала эвакуировали. Пустотники где-то в канализации. Постоянно перемещаются поэтому жители не могут находиться в домах, — пока он объясняет, разглядываю соседние постройки.

Людей там и правда не видно. А вот описание задания намекает, что появилось оно только недавно. Сомневаюсь, что кто-то стал бы ждать подготовки кандидата, когда речь идёт о массе горожан.

— Идём, — Рэхтон взмахивает рукой и сразу принимается шагать по брусчатке, задавая направление.

Догнав его, занимаю позицию справа и озвучиваю вопросы, которые только что пришли в голову.

— В каком мы городе? Что за пустотники внизу? Какая категория опасности?

На лице верзилы появляется ухмылка.

— Гляди как заговорил. Три дня назад и пары слов про Странников не мог связать, а теперь вопросами засыпает, — он вздыхает и, глянув по сторонам, продолжает.

— Басфа. Столица империи. Мы в основном здесь и работаем. Ну и на побережье ещё, но там чуть другая специфика. Твари, если опираться на рассказы местных, не выше четвёртого уровня угрозы. Хотя, могут и ошибаться, конечно, — неожиданно добавляет он.

Через секунду сзади слышится возмущённый голос Вэнра.

— Мы что, в канализацию полезем? Заранее предупредить было нельзя? Я хотя бы сапоги захватил, — судя по тембру, поэт всерьёз переживает за сохранность своей одежды.

— Что такое, милый? Боишься перепачкать свои красивые ножки в грязи? Может нам подождать, пока ты в магазин за сапожками сбегаешь? Ты давай, беги, мы тут постоим. Дождёмся. Покупки — это же процесс долгий. Дизайн выбрать надо, производителя, перемерить всё, — издёвка Синеры моментально заставляет поэта насупиться и замолчать.

Я же пытаюсь прикинуть, каково это — отстреливать пустотников в канализации? Если нам встретится что-то действительно большое, невидимость не поможет. Коридоры будут слишком узкими. Наверное. Чего-чего, а местную канализацию я ещё не видел.

— Насколько широкие проходы? И что со светом? У нас же нет ничего подходящего, — я указываю на очевидную проблемы и Рэхтон снова ухмыляется.

— Вот, смотри. Они будут парить в воздухе, держа постоянную дистанцию, и обеспечивать подсветку, — сунув руку в карман, достаёт целую горсть небольших шариков.

Озадаченно морщу лоб. Чарг упоминал, что наблюдателям запрещено вмешиваться в процесс выполнения задания. Кандидат должен справиться со всем сам.

— О чём задумался? Вмешиваться в истребление монстров мы не станем. Но никто не запрещает обеспечить немного подсветки, чтобы самим было сподручнее, — поняв мои затруднения, рыжий Странник объясняет свои действия.

Впрочем, я всё равно не до конца понимаю его мотивы. Да, он вроде как должен был проследить за моей подготовкой, чего на самом деле не сделал. Но с чего Рэхтону вообще беспокоиться о сохранности моей шкуры? Или это приказ сверху? В обоих случаях, всё выглядит довольно странно.

— А сколько нам за это заплатят? — Вэнр видимо приходит в себя после отповеди Синеры и решает прояснить финансовый момент.

— Сотню соверенов, если уничтожим всех пустотников и жители смогут вернуться в дома, — с лёгким налётом мрачности гудит Рэхтон.

Не совсем понимаю, из-за чего он переживает. Но быстро догадываюсь — наверное невелика радость, бродить по канализации под двумя кварталами, пытаясь отыскать каждого пустотника, что там имеется.

Через полсотни метров останавливаемся около большого открытого люка. Внизу колодец с металлической лестницей, что уходит вглубь.

Сразу же чувствую вонь, которая фонтаном бьёт снизу. И это отнюдь не запах канализации — отчётливо узнаю ароматы тварей, по чьи души мы сюда явились.

Замерший на краю Рэхтон какое-то время вглядывается в темноту внизу. Потом бросает туда горсть тех самых шариков и внезапно сам прыгает следом.

Вскинув брови, заглядываю в колодец. Сознание машинально готовится к картине скорчившегося внизу Странника с переломанными конечностями. Но вместо этого вижу стоящего на своих ногах громилу, который с радостной ухмылкой машет рукой, отходя в сторону.

Следующей вниз прыгает Синера, за которой отправляется и крепыш. Рядом озадаченно вздыхает поэт, задумчиво рассматривающий лестницу. Согласен, ситуация немного неловкая. Слишком большой между нами разрыв в возможностях.

Но делать нечего — если я точно так же прыгну вниз, то, с учётом высоты, точно себе что-то сломаю. Если вообще останусь жив.

Поэтому банально спускаюсь вниз по металлическим перекладинам и через тридцать секунд спрыгиваю на землю рядом с Рэхтоном и его форингами.

— Теперь командуешь ты. Выбирай, в какую сторону пойдём, — Странник делает приглашающий жест рукой, а я переключаюсь с обоняния на зрение, рассматривая следы.

Чёрт! Как же их много. Такое впечатление, что пустотники устроили под этим люком настоящую вечеринку, которая плавно переросла в оргию. А потом ещё сутки приходили в себя, переползая с места на место.

Если подумать, разница в направлении не так критична. Раз тут много относительно мелких тварей, всё равно придётся обшарить всю сеть тоннелей.

Шагая вперёд, пытаюсь оценить диспозицию будущей схватки. Хорошая новость — туннели тут оказались заметно шире, чем я предполагал. Более того, содержимое самой канализации проходит по желобам, которые проложены вдоль стен. Мы же идём по влажной, но приемлемой поверхности.

Минус — вести огонь будет не так просто. По крайней мере, Вэнру. Я хотя бы замечу пустотников по их желтому свечению и смогу прицелиться. А поэту остаётся только палить в темноту, ориентируясь на звуки или блеск глаз. Шарики Рэхтона безусловно хороши, но охватывают только пространство на семь-восемь метров вперёд. Всё остальное скрыто мраком.

Решив пока не использовать невидимость, достаю из кобуры револьвер. Взведя курок, шагаю дальше. Рядом держится Вэнр, в правой руке которого тоже сжато оружие.

Вот и первая цель. Вскинуть руку, прицелиться. Выстрелить. Визг слабый толчок амвы — порция энергии оказалась совсем небольшой.

Подойдя ближе, рассматриваю убитого противника. Крыса. Крупная, с мощной челюстью и длинными лапами, но тем не менее, сильно напоминающая обычную. Странно. Обычно животные меняются куда сильнее. Сливаются друг с другом или людьми, либо превращаются в абсолютно непохожих на самих себя созданий. Здесь же что-то напоминающее обычное животное.

— Повезло тебе, Кир. Похоже пустота прорвалась и сразу отхлынула, не успев никого забрать с собой. Это практически обычные крысы, только начинённые амвой, — Рэхтон вносит некоторую ясность и я продолжаю движение. А через несколько метров останавливаюсь на месте, чтобы снова прицелиться.

На этот раз укладываю двух пустотников, которые крутятся рядом с границей света, не рискуя её пересекать. Как только убиваю их, из темноты вываливается настоящая стая и мы с Вэнром расходуем все патроны, что есть в барабанах револьвером. Спустя десять минут счёт уничтоженных тварей переваливает за тридцать штук. А ещё через полчаса я сбиваюсь.

В какой-то момент начинает казаться, что мы бродим тут целую вечность. Кружим в подземных тоннелях, отстреливая небольшие стаи крыс и периодически заряжая револьверы. Сам не замечаю, как заканчиваются патроны основного калибра — приходится одолжить тридцать штук у Вэнра, который расходует их в куда меньших объёмах.

Впрочем, почти сразу переключаюсь на второй револьвер с меньшим калибром. Его разрывные и зажигательные патроны тоже отлично справляются с мелкими целями. Не вижу смысла полностью сжигать основной боекомплект, если можно воспользоваться резервным.

На момент отвлекаюсь от ощущения дезориентации, занимаясь манипуляциями с оружием, но на меня быстро накатывает ощущение полной потерянности. Своды тоннелей давят на психику, которая требует немедленно вернуться под открытое небо. А какая-то часть разума вовсе твердит, что я давно загнулся и угодил на тот свет.

Подстрелив очередную крысу, останавливаюсь, чтобы перезарядить револьвер. Слышу за спиной скорбный голос Синеры.

— Мне приятно смотреть, как этот поэтичный белоручка пачкается в грязи, но может мы им поможем? Крысы всё равно не опасны, они даже под свет не всегда суются. Задание эти двое точно выполнят. Только вот провозятся до самого вечера, — в голосе чувствуется лёгкое раздражение, которое мне хорошо понятно. Тоже хотелось бы попасть на свежий воздух.

Крепыш начинает что-то отвечает, но его сразу перебивает цокнувший Рэхтон. Рыжий Странник делает несколько шагов вперёд, останавливаясь рядом со мной.

— Ты это слышишь? Лягушку мне в глотку, если это те же самые крысы, — растягивая слова, громила внимательно пялится в темноту, как будто пытается понять, за каким поворотом притаился противник.

— У меня только нюх и зрение на пустоту. До третьей ступени дойти не вышло, — честно признаюсь я.

Сзади издаёт смешок Синера, а Рэхтон раздражённо машет рукой.

— Во-первых, две ступени способности за три дня, это неплохо. У меня ушло пять, чтобы сделать те же самые шаги. А во-вторых, всем заткнуться. Тут что-то странное и оно совсем рядом.

Пытаюсь вспомнить, под каким домом мы сейчас находимся, но ничего не выходит. Я не имею никакого представления, в какую часть канализации выбрела наша небольшая группа.

— Давай вперёд, Кир. Только осторожнее. Там что-то непонятное, — мрачно заявляет Рэхтон, отступающий назад.

Хм. Он сейчас серьёзно или просто меня пугает? Сам я не вижу никаких странных следов, которые указывали бы на другой вид пустотников.

Оглядываюсь на Странника. Не слишком он похож на человека, который решил пошутить. Правая рука на рукояти револьвера, левая около кинжала, что висит на поясе. Синера, глядя на него, тоже взялась за рукоять меча, готовая в любой момент его достать. Крепыш и вовсе достал сразу два револьвера, внимательно наблюдая за тылом.

Значит, предположим, он не шутит и впереди засели непонятные твари, которых не смог идентифицировать Странник Серебряного ранга. Лучше стать объектом шуток, чем сдохнуть из-за тупой ошибки.

Бросаю взгляд на Вэнра, который поддался общему настрою и напряжённо вглядывается в темноту.

— Держись метрах в семи позади. Двигайся вдоль левой стены. Если из боковых проходов вынырнет что-то непонятное, стреляй. Только не зацепи меня, — поэт мрачно кивает, а я концентрируюсь, запуская невидимость.

Ещё один плюс связи моего кольца с аналогичным артефактом форинга — возможность отслеживать мои перемещения под пологом невидимости. Деталей Вэнр разобрать не может, но общие очертания силуэта ему видны. Надеюсь, этого будет достаточно, чтобы в случае чего не поймать пулю.

Осторожно шагаю вперёд, наблюдая за светящимися шариками. Те остаются на месте. Вот и отлично. Значит артефакты моё местоположение не фиксируют и демаскировки опасаться не надо.

Прохожу ещё несколько метров. На мгновение останавливаюсь около границы света. Переступаю через неё. Ещё пять шагов вперёд. Замерев, прислушиваюсь к происходящему в боковых ответвлениях, которых впереди сразу два. Вроде бы тихо. Настолько, что не верится в присутствие непонятного противника, ожидающего в засаде.

До расположенных напротив друг друга коридоров, которые уходят направо и налево остаётся всего семь-восемь метров. Пройдя половину расстояния, бросаю взгляд назад и сразу же прищуриваюсь. Приходится ждать, пока зрение полностью восстановится — глаза уже успели привыкнуть к относительной темноте и яркий свет их слепит.

Преодолеваю оставшееся расстояние и заглядываю в правый проход. Сразу же чувствую, как по позвоночнику пробегает холодная дрожь. Передо мной не крысы, а человекоподобные пустотники. Рассмотреть их толком не могу, но зато вижу подсвеченные жёлтым фигуры. Тут не меньше тридцати штук. Неизвестной классификации и с непонятными возможностями.

Поворачиваю голову, чтобы заглянуть в туннель напротив, а левая нога скользит по грязи. Едва не упав, взмахиваю руками, чтобы удержать равновесие.

В следующий момент канализацию захлёстывает отчаянный рёв, который вырывается из десятков глоток. Проход за своей спиной я оценить всё же успел. Не уверен в количестве тварей, которое там укрывается, но навскидку их не меньше, чем в первом.

Машинально спускаю курок, отправляя пулю в корпус одного из монстров. Пытаюсь развернуться, чтобы вжаться спиной в стену и пропустить ревущую толпу мимо себя, но не успеваю.

Один из монстров врезается прямо в меня, сбивая с ног. Чувствую смрад, который идёт у него из глотки и прижав ствол к боку твари, стреляю. Разрывная пуля превращает его внутренности в кровавый фарш, а на мою левую руку наступают, заставив вскрикнуть от боли.

Сзади грохают выстрелы — если уши улавливают всё верно, то это не один Вэнр. “Наставник” тоже подключился к процессу, видим решив, что дело слишком серьезно, чтобы соблюдать правила.

Упираюсь левой рукой в мёртвую тварь, что навалилась на меня сверху. Но спихнуть труп не успеваю. О чём нисколько не сожалею — над головой проносится облако пламени, опаляющее атакующих монстров.

Туннель наполняется запахом палёной шерсти и плоти, а я все же сталкиваю с себя мёртвого пустотника. Не поднимаясь на ноги, всаживаю пулю в фигуру, которая только что вывалилась из бокового прохода. Подстреливаю ещё одного — этот попал под удар огня, но уже пришёл в себя, собираясь снова броситься в атаку.

Опираясь на левую руку, поднимаюсь. Разношу голову ещё одной твари, что оказалась поблизости. Краем глаза фиксирую Синеру, которая вовсю орудует мечом и кривым кинжалом, рассекая плоть пустотников.

Сразу же расходую последний патрон, отправляя на тот свет ещё одного монстра. Времени перезаряжаться сейчас точно нет, так что просто возвращаю револьвер в кобуру, а сам тянусь к запасному.

Выпустив три пули, вижу, как сразу штук у пятнадцати дезориентированных пустотников, буквально лопаются головы. Трое оказываются близко ко мне — морщусь от ощущения крови и кусочков чего-то влажного на лице.

Синера срубает ещё нескольких противников и всё вроде бы затихает. Даже крепыш, который прикрывал тыл и успел немного пострелять, разбирается со своими противниками.

Думаю о том, что надо перезарядить револьверы, когда внезапно понимаю, что уши улавливают слабый шум. Слух из-за грохота выстрелов в замкнутом пространстве, едва работает. Так что, если я что-то улавливаю, значит на самом деле шума раз в десять больше.

Оборачиваюсь. И вижу, как из-за поворота высыпают подсвеченные жёлтым фигуры. На секунду впадаю в ступор, смотря, как появляются новые и новые противники. Их слишком много. Рэхтон может их и поджарит, но в этот раз ему придётся ударить по полной. Что означает, мой зад тоже изрядно подкоптится. До абсолютно мёртвого состояния.

Решение приходит спустя какие-то доли секунды. Не тратя время на то, чтобы вернуть револьвер в кобуру, просто засовываю его в карман штанов. Обхватив пальцами гранату, которая висит на поясе, поворачиваю голову назад.

— Пригнуться! Граната!

В следующее мгновение, вырываю кольцо и отправляю её в полёт. Сам бросаюсь на землю, прикрывая затылок ладонями.

Грохот. Вот теперь мои уши точно ничего не слышат. Приподнявшись, оцениваю ситуацию. Пустотники всё ещё прут на нас. Не так много, как изначально, но количество солидное.

Встав на колено, срываю с пояса вторую гранату. Дёргаюсь от прилива амвы, которая мощной тёплой волной прокатывается по телу. Выдёргиваю чеку. Кричу, предупреждая остальных. Не уверен, что они слышат. Надеюсь, догадаются, что сейчас будет ещё один взрыв.

Бросок. Снова лицом в грязь. Ударная волна. На плечо падает какой-то ошмёток. Следом накрывает ещё один вал амвы, из-за чего мышцы на момент сводит судорогой. Когда снова поднимаюсь на левое колено, обнаруживаю перед собой группу из трёх монстров, что двигаются прямо на меня.

Револьвер из кармана просто так не достать — там всё залито грязью. Правда, осознать это выходит только в момент, когда пальцы погружаются в эту самую грязь.

Вспомнив о ещё одной единице огнестрела, хватаюсь за обрез. Выставив вперёд, взвожу курки. И разряжая сразу оба ствола.

Отдача нещадно бросает оружие вверх, но картечь сносит двух пустотников, едва ли не разрывая их тела напополам. Вот третьего лишь цепляет — он всё ещё бредёт вперёд. Вернув обрез в кобуру, с усилием поднимаюсь на ноги. Вытаскиваю кинжал. Поскользнувшись, едва не падаю, но всё-таки удерживаю равновесие. А потом с размаху вгоняю клинок в голову твари.

Выдернув оружие, отступаю назад. Пытаюсь оценить ситуацию прямо по курсу. Вроде бы никого живого не осталось. И судя по теплу, которое стремительно разливается внутри моего тела, амвы я сегодня поглотил немало.

Шатаясь, оглядываюсь назад. Вот бледный Вэнр, который трясущимися руками заряжает револьвер. В стороне от него Синера, заматывающая руку, неведомо откуда взявшимся бинтом. Ещё дальше Рэхтон, который задумчиво рассматривает туннель.

Вспомнив о невидимости, останавливаю способность, после чего бреду в сторону остальной команды. Зажмурив глаза, пересекаю границу освещённой зоны. Только сейчас понимаю, насколько испачкался в грязи — она буквально повсюду. На лице, одежде, в карманах. Даже волосы слиплись из-за липкой субстанции.

Впрочем, остальные выглядят не сильно лучше. Один низкорослый крепыш каким-то чудом смог не испачкать голову. А вот рыжие волосы Рэхтона сейчас изрядно потемнели.

Прислонившись к стене, выкидываю пустые гильзы из обреза, заменяя их новыми патронами. По очереди заряжаю револьверы. Подняв глаза на Странника, вижу, как тот открывает рот. Правда звуков до меня не доносится — приходится показать на уши.

Тот на секунду останавливается, непонимающе рассматривая меня. Потом понимающе машет рукой и что-то говорит Синере. Странно, но девушка его явно слышит. Подойдя ко мне, достаёт из небольшой поясной сумки зелёный лист и сразу прикладывает к щеке.

Кожу обжигает мгновенная боль. Зато сразу чувствую, как проясняется в голове и начинают отходить уши — слух постепенно возвращается. Проводив взглядом Синеру, которая проделывает ту же самую процедуру с поэтом, возвращаю взгляд на Рэхтона. И обнаруживаю, что рыжий здоровяк мрачно скалится, рассматривая один из трупов, попавших в освещённую зону.

Сплюнув на пол, угрюмо интересуется.

— Ну что, смертнички? Готовы выяснить, откуда здесь взялись эти твари? — голос Рэхтона буквально пропитан яростью, а я пытаюсь понять, что он имеет в виду. Это же пустотники. Откуда они могли взяться, кроме как из междумирья?

Глава XVIII

Когда голова чуть отходит, озвучиваю вопрос, который крутится в голове последнюю пару минут.

— Что ты хочешь проверить? Это же твари из пустоты, — произнося вторую фразу, вижу, как кривится лицо Рэхтона.

— Уверен, что пустотники берутся только оттуда? Посмотри на них. Только внимательно, — голос настолько уверенный, что я невольно поворачиваю голову в сторону груды трупов.

Потом отлепляю спину от стены и шагаю к ним. Вот первый, на которого как раз смотрел рыжий Странник. Что тут странного? Человеческое тело с которым совмещена громадная крысиная голова. Верхняя часть торса заросла плотной шерстью, пальцы заканчиваются не ногтями, а вполне себе полноценными когтями.

Пока не вижу ничего странного. Обычный пустотник, пусть и не внесённый в каталог, который выдаётся новичкам Синклита. Но что-то мне подсказывает, там нет весьма большого количества разнообразных тварей.

Иду дальше и несколько шариков смещаются следом, освещая пространство поблизости. Ещё один труп, рассечённый до пояса клинком Синеры. Замерев на месте, присматриваюсь к нему, после чего смещаюсь к следующему. Рассматриваю ещё несколько относительно целых тел.

Кажется я понимаю, что имел в виду Рэхтон. Одна из аксиом, повторяемых практически в каждой книге про пустотных тварей — они не бывают полностью идентичными. Тот же “краб” схож своим внешним видом, уязвимостью и схемой скелета. Но система защиты у каждого из пустотников этого вида своя. Конечно, бывают пересечения, но они редки. Да и количество клешней отличаются — у кого-то может быть одна, а некоторые щеголяют сразу с семью.

Здесь же я вижу абсолютно идентичные трупы. Максимум, что различается — формы человеческого тела. Крысиные головы, как будто сделаны под копирку. Когти у всех тоже растут одинаково. Даже шерсть покрывает тела приблизительно до одной и той же линии.

Вернувшись назад, останавливаюсь напротив мрачного Рэхтона.

— Как это возможно? Кто-то использовал пустоту, чтобы создать монстров? Зачем? — внутри ещё масса вопросов, но я старательно сдерживаюсь. Для начала пусть ответит на эти.

— Давай не здесь, хорошо? Сначала всё проверим, а если останемся живы, то я расскажу тебе одну весёлую историю, о которой почти все знают, но предпочитают помалкивать, — сейчас “наставник” нисколько не напоминает лихого здоровяка, что с усмешкой спрыгнул в колодец. Передо мной безумно уставший человек, в глазах которого горит огонёк ярости.

Ну что же. Возможно у Рэхтона есть свои причины идти по следам тех, кто создаёт подобных тварей. Может быть они даже не менее весомы, чем мои собственные резоны.

— Согласен. Но с тебя полный расклад. Я хочу знать, что за чертовщина тут творится, — на всякий случай обозначаю своё условие, после чего топаю к Вэнру, который тоже разглядывает трупы крысолюдей.

— Ты в норме? — форинг переводит на меня взгляд и вытирает левой рукой волосы, снимая оттуда несколько кусков налипшей грязи.

— Немного испачкался. Но тут одна девушка намекала, что любит парней погрязнее, так что может этой ночью мне улыбнётся удача, — он неисправим. Даже в такой ситуации находит место подкату к очередной “леди”.

Цокнувшая языком Синера, отсекает голову одному из пустотников и поднимает её в воздух. Спустя секунду трофей попросту исчезает, а девушка устремляет взгляд на поэта.

— Сунешься ко мне со своими потными ручонками, сделаю то же самое. Только сначала отрублю тебе кое-что пониже и только потом закончу страдания, — несмотря на заложенный смысла, слова девушки всё равно звучат куда более позитивно, чем раньше.

И если я правильно разбираю выражение лица Вэнра, которое сейчас покрыто слоем грязи, форинг это тоже прекрасно понимает.

Выдвигаемся спустя ещё минуту, когда более-менее приходим в норму. Не сказать, что полностью, но двигаться после короткого отдыха становится проще.

Крысолюди оставили массу следов, так что нам остаётся лишь идти по туннелям, пол которых практически полностью светится жёлтым.

Постоянно ожидаю, что вот-вот появятся новые пустотники и нам придётся снова принять бой. Но опасения не подтверждаются — мы спокойно шагаем всё дальше по туннелям. И как мне кажется, уже давно вышли за пределы зачищаемой зоны, которая оплачена имперской казной.

Развязка наступает неожиданно. Идущая первой Синера на мгновение застывает в месте очередного стыка туннелей. Оглядывается на нас.

— Вот здесь их и создавали, — голос чуть сдавлен и удовольствия от того, что мы вышли к цели, в нём совсем не чувствуется.

Когда оказываюсь рядом с ней, понимаю, почему. Перед нами большой круглый зал, видимо, когда-то предназначавшийся для каких-то технических нужд. Теперь же он уставлен многочисленными стеклянными ёмкостями, а вдоль стен лежат небрежно сваленные в кучи трупы.

Следы пустоты обнаруживаются везде. В голове сразу же всплывает тот призрак маркиза, который стал моим вторым уничтоженным монстром. Сразу после его гибели, все следы пропали. Как будто и не было в особняке частиц межмирового пространства.

Здесь же всё иначе. Пол залит жёлтым, жидкость в стеклянных ёмкостях тоже светится. Даже стены покрыты отметинами.

Не выдержав, останавливаю и этот навык. Если оставлю в рабочем состоянии, то не смогу ничего толком рассмотреть.

Рэхтон уверенно шагает к одному из стеклянных кубов. Присев рядом на корточки, несколько секунд изучает его, а потом обрушивает на одну из стенок рукоять револьвера. Подхватывает крысиную голову, которая находится внутри и та немедленно растворяется в воздухе.

— Как вы это делаете? — не выдержав, задаю вопрос, остановившись в метре от него, а Странник выпрямляется, вставая на ноги.

— Пространственный карман. Если овладеешь им, сможешь обучить форингов. Тренироваться придётся немало, но оно того стоит, — объяснение заставляет вспомнить многочисленные фантазии земных писателей, которые постоянно засовывали “пространственные сумки”, “хранилища” и “карманы” в любые произведения. А тут он, оказывается, существует на самом деле.

— Объяснишь, как можно проверить факт наличия предрасположенности? — задаю вопрос без задней мысли и только потом понимаю, что звучит он не слишком корректно.

По сути, я прошу Рэхтона поделиться личной информацией. Которая, к тому же, представляет ценность. Видимо, сказывается стресс и недавняясовместная схватка.

— Как выберемся отсюда, постараюсь всё показать. Но не обещаю, что у тебя получится. На самом деле, какой-то предрасположенности не нужно, он может работать почти у всех Странников. Требуется только высокая концентрация и умение управлять амвой, — рыжий верзила излагает всё это абсолютно безразличным тоном, бродя среди стеклянных ёмкостей.

Решив, что поблагодарить будет логичнее уже после того, как он даст какую-то информацию, тоже подключаюсь к осмотру зала.

Очень быстро понимаю, что если смотреть моими глазами, ничего особенного интересного тут нет. Трупы, стеклянные кубы и банки с плавающими внутри крысиными головами или человеческими органами, да странные металлические подмостки, чьё назначение остаётся загадкой.

— Чтоб их всех топи забрали. Насколько надо провонять гнилью, чтобы такое творить? — голос Рэхтона отдаётся по всему залу и я шагаю к Страннику, чтобы посмотреть на находку.

Остановившись, какое-то время просто пялюсь на мёртвые изувеченные тела. Только потом доходит, что это обычные люди. Не результат безумных экспериментов, которые проводились в этом зале, а простые жители Ардона. Которых, судя по всему, жестоко пытали.

Содранная кожа, выломанные зубы, выколотые глаза. Следы от хлыстов на обнажённом мясе, раздробленные пальцы.

Не выдержав, отворачиваюсь. Вроде только недавно я без проблем изучал трупы пустотников, пытаясь отыскать разницу и никаких проблем не возникало. Но стоит понять, что передо мной жестоко убитые люди, как желудок сразу же сжимается в крохотную точку внутри брюшной полости.

— Кто это сделал? Зачем? — озвучиваю вопросы, которые на мой взгляд звучат риторически, но вот Рэхтон явно считает иначе.

— Всё потом. Когда поднимемся на поверхность. Перри, возьми образцы тканей и прихвати с собой немного жидкости из вон той колбы. А потом все отступаем к выходу, — судя по уверенному тону, Странник знает, что делает. По крайней мере, я хочу на это надеяться.

Когда оказываемся около проёма, за которым начинается туннель, здоровяк внезапно шагает ко мне, приблизившись на расстояние вытянутой руки.

— Не знаю, как всё дальше повернётся и будут ли наши пути соприкасаться, но ты должен молчать обо всём, что здесь видел. Понимаешь? Мы спустились и вы с форингом выполнили отборочное задание, перебив всех крыс. Никаких идентичных пустотников, лабораторий и замученных людей, — говоря всё это, смотрит мне прямо в глаза. С трудом, но удаётся выдержать давление, не отводя взгляд в сторону.

— Почему? Думаешь с этим связан кто-то из Синклита? — этот момент кажется очевидным, с учётом только что озвученных слов, но Рэхтон всё равно хмурится.

— Не забивай себе голову. Как дорастёшь хотя бы до Бронзового ранга, тогда и поговорим. Вот скажи, ты бы справился сам, без нашей поддержки? Особенно если вспомнить, что с тыла вышла ещё одна группа крысолюдей, на двадцать особей. Не будь там Перри, всем пришлось бы туго.

Звучит вроде бы логично. Правда, от этого слова не становятся менее неприятными. А ещё в голове упорно крутится какая-то мысль, которую я никак не могу ухватить за хвост. Наконец это выходит и я поворачиваю голову в сторону зала.

— Ты же хочешь уничтожить всё это, верно? Подожди пару минут, я попробую переключить зрение, — озвучиваю своё предложение рыжему громиле и тот непонимающе кривит лицо.

— Зачем? Тут столько пустоты, что ничего не разобрать. Да и те, кто этим занимался, не оставили следов, я уже всё проверил.

Хм. Вот сейчас будет интересный момент. Надеюсь, услышав вопрос, он не потянется к револьверу, чтобы приставить мне ствол к виску.

— Странники могут видеть следы друг друга или чувствовать амву? — задав вопрос, ожидаю бурной реакции, но Рэхтон молча стоит на месте, о чём-то задумавшись.

— Ого. Да у нас тут свой собственный Следопыт нарисовался. Чего ж ты раньше молчал, Кир? — Синера отчаянно пытается придать голосу смешливые нотки, но получается у неё из рук вон плохо.

— Раньше в Синклите существовала прослойка Следопытов. Ценные специалисты, которые бережно хранили свои знания. Это их и погубило, когда во время очередного сбора на курортном озере, там случился мощный прорыв пустоты. Ты и правда можешь видеть следы других Странников? — вроде бы Рэхтон не говорит ничего крамольного, но между строк отчётливо читается посыл, Следопытов уничтожили целенаправленно.

Окинув взором зал, киваю.

— Иногда это получается. Раньше мог только порой чувствовать тепло, но возможно, после притока амвы, способность изменилась, — выкладываю я ответ, а сам концентрируюсь на выбранном навыке.

Получается не сразу. Зато, когда выходит, я обнаруживаю небольшое зелёное пятно, что светится в правой стороне помещения. Устремившись к нему, подхожу вплотную.

Это след. Чёткий и ясный след Странника. Конечно, если не предположить, что кто-то ещё научился обращаться с мощью межмирового пространства, при этом оставаясь в живых.

Разница между амвой пустотников и обнаруженным следом налицо. В первом случае напрочь отсутствует какая-либо структура, её попросту нет. Сырая энергия, переработанная живым телом, что впитало её в себя. Здесь же я различаю многочисленные маленькие кубики, на каждом из которых изображен идентичный узор. Достаточно сложный, надо сказать. Запомнить я его точно не смогу. Да и не уверен, что надо.

Повернувшись к Рэхтону, чтобы сообщить о находке, обнаруживаю, что вижу и его амву. Не всю, а лишь частично — если смотреть с активной способностью, то складывается впечатление, что здоровяк покрыт пятнами зелёной плесени.

Подойдя ближе к Страннику, что последовал за мной, концентрируюсь. Получается различить точно такие же кубики. Только вот узор на них совсем другой. Если предположить, что он уникален, это может стать серьёзным доказательством. При условии, что мы определим подозреваемых.

— Мне нужна бумага и ручка. Или карандаш. Что-нибудь, чем можно зарисовать картинку, — громко озвучивая я пожелание.

Что интересно, никто из них даже не уточняет зачем. Синера молча извлекает из воздуха блокнот, откуда вырывает один лист, а потом протягивает и карандаш.

Старательно зарисовываю обнаруженный узор, делая несколько дублей. Если учесть, что мой талант художника находится где-то около самого дна или даже сильно под ним, лучше перестраховаться.

Решив, что хватит, аккуратно складываю листок и прячу его во внутренний карман куртки, который застёгивается на пуговицы и поэтому благополучно пережил все падения в грязь.

— Всё ещё считаешь меня бесполезным? — обращаюсь к Рэхтону и вижу, как тот недовольно кривит губы.

— Ты можешь быть полезным в качестве Следопыта или наблюдателя. Но если придётся схлестнуться с кем-то серьёзным, твои шансы близки к нулю. Любой опытный Странник Серебряного ранга легко раскроет твою невидимость и прикончит ещё до того, как ты успеешь что-то сделать. Я тебя сегодня видел, как на ладони. Боюсь, с остальными ситуация будет такой же.

Жаль. Я уже было начал считать невидимость мощным оружием, которое позволяет подкрасться к кому угодно. А как выясняется, всё это время здоровяк меня отлично видел. Видимо этим и объясняется филигранный удар первой волной пламени. Как и его слабая мощность — Рэхтон понимал, что при высокой температуре, я всё равно пострадаю. Даже с учётом лежащего сверху трупа пустотника.

Возвращаемся к входу в туннель и Страник разворачивается лицом к залу. Момент и там уже бушует пламя, плавящее стекло, поджигающее трупы и стремящееся сожрать всё на своём пути.

— Идём. Огонь продержится ещё полчаса. Достаточно, чтобы уничтожить любые улики, — закончив говорить, устало вздыхает, шагая вперёд.

Следуем за ним и минут через пятнадцать он снова пускает в дело огонь. На этот раз уничтожая трупы крысолюдей, которых мы перебили.

Покончив с этим, ещё около трёх часов бродим по подземному лабиринту, уничтожая обычных крыс. В процессе, пытаюсь анализировать ситуацию, но ничего путного не выходит. Рэхтон, вроде, уверен, что с этой ситуацией связан кто-то из Синклита. Но вопрос, можно ли доверять самому рыжему Страннику? У него уже было немало возможностей для того, чтобы прикончить нас с Вэнром и заняться своими делами. Что было бы логично, окажись Охотник связан с теми, кто экспериментировал над человеческими телами.

Но как знать, вдруг он ведёт какую-то ловкую игру, смысла которой я пока не понимаю? Такой вариант тоже не стоит сбрасывать со счетов.

Наконец заканчиваем — Рэхтон сам сканирует окрестности, охватывая территорию под обоими кварталами, которые нам нужно обезопасить и не находит следов пустотников.

Когда выбираемся наружу, обнаруживаю там небольшую группу полицейских. Судя по парадной форме и гербовой бумаге, они прибыли, чтобы вручить нам какой-то документ. Но увидев, как из колодца выбираются с ног до головы перепачканные грязью и воняющие Странники вместе со своими форингами, пытаются осторожно отыграть всё назад. Если быть предельно честным — попросту пробуют смыться, добравшись до припаркованных около обочины автомобилей.

Сначала не понимаю, откуда они здесь взялись, если мы сами только оказались на поверхности. Но потом доходит — скорее всего, у полиции стояли патрули по периметру. И как только давление на мозги ослабло, те начали постепенно продвигаться вглубь квартала, мониторя ситуацию. А раз сюда примчалась группа офицеров, полицейские весьма точно определили момент завершения задания.

План офицеров портит Рэхтон, который с мрачной ухмылкой подходит к ним и церемонно жмёт каждому руку. Одного даже обнимает, после чего мужчина складывается пополам, сдерживая рвотные позывы. В конце концов Странник забирает лист бумаги, который итак собирались нам отдать, после чего возвращается.

Спустя ещё двадцать минут мы оказываемся в холле гостиницы. Здесь рыжего здоровяка однозначно знают — никто из персонала даже не пытается намекнуть на неподобающий вид. Вместо этого нам выделяют люкс с пятью отдельными спальнями, куда обещают доставить еду и напитки. А чуть позже и одежду, для покупки которой, требуется лишь указать требуемый размер.

Содрав с себя всю одежду, забираюсь в ванную и врубаю душ. Минут десять отскребаю кожу, поливая себя горячей водой. Закончив, закутываюсь в халат, после чего собираю всё оружие. Не знаю, как насчёт кинжала, а вот огнестрел точно требует чистки.

В гостиную выхожу, держа в руках полотенце, куда завёрнуты оба револьвера и обрез. Вижу, что Перри уже вовсю занят тем же процессом. Да и Рэхтон тоже разбирает своё оружие.

Впрочем, еду нам тоже успели доставить. Усевшись в кресло, которое стоит около большого круглого стола, придвигаю к себе тарелку, снимая с него металлическую крышку. Ого. Целая утка? Они это всёрьёз?

Вижу, как дёргаются в лёгкой усмешке губы Рэхтона и поворачиваюсь к нему.

— У нас был договор. Рассказывай. Что за нелюди такое устроили и как с этим может быть связан Синклит? — уверенным тоном озвучиваю вопросы, а вот лицо самого Странника быстро мрачнеет.

Подбросив пустую гильзу, ловит её той же ладонью. Упирается в меня взглядом, пожимая плечами.

— Раз ты так сам рвёшься влезть в эту болотную гниль, тогда слушай. И не перебивай, пока я не закончу. Сам потом поймёшь почему.

----------

Рубрика "Факты из жизни Вэнра".

— Давай я подкачу к вон той? Посмотри, какие глаза красивые?

— Нет, Вэнр. Мы тут по делу, не забывай.

— Ну давай тогда вон к той. Сзади фигура просто загляденье. Спорим, она из аристократок?

— Нет. Я пытаюсь найти след, не мешай.

Спустя три минуты.

— Слушай, ну я просто не могу держаться. Посмотри на ту, что около лестницы. Она меня просто сжирает глазами. Давай я хоть познакомлюсь.

— Чёрт возьми, Вэнр! Мы же в доме престарелых!

Глава XIX

Молча ожидаю продолжения, а Рэхтон крутит между пальцами гильзу, собираясь с мыслями.

— Наверное, начну с того, что раньше Синклит всегда управлялся тремя Мастерами, которые избирались на свободных выборах. Каждый, кто достиг Золотого ранга мог стать кандидатом и оказаться во главе. Всё изменилось девять лет назад, когда Мастер Сенк исчез вместе со своими форингами. Отправился выполнить задание, чтобы размять кости в поле и не вернулся, — мрачно начинает здоровяк.

Вздохнув, тянет руку к кружке тёмного пива и делает большой глоток. С грохотом опускает её на столешницу.

— Потом началась целая серия прорывов. Многие тогда говорили, что Сенк погиб где-то в междумирье и спровоцировал всплеск активности пустоты. На ликвидацию пустотников бросили всех, кто был свободен. А когда всё закончилось, стало понятно, что больше половины Медных погибли. Тогда как все выжившие твердили о том, что категория опасности тварей, с которыми они столкнулись, была намного выше указанной в задании, — теперь он печально кривит губы, покосившись при этом на невозмутимую Синеру.

Очень хочется влезть с парой вопросов, но Странник просил выслушать его не перебивая, поэтому сдерживаюсь.

— Мастера Айрв и Конст заявили, что сейчас не время для выборов. Мол, сначала надо разобраться с ситуацией и только потом определяться с фигурой третьего Мастера. Тогда у них вышло протащить это решение через Собрание Странников.

Слушаю и пока не понимаю, как это может быть связано с пустотниками, которых мы обнаружили в канализации. Даже если дед и Мастер Айрв прибрали к рукам всю власть, это вопрос чисто политический. Не имеющий прямого отношения к экспериментам над людьми.

— Пять лет назад пропал и Конст. К тому времени рекрутирование новобранцев свелось практически к минимуму, а старые Медные и Бронзовые поднялись до Серебряного ранга или погибли. Группа Странников выдвинула предложение о выборах, но оно не прошло на Собрании. Верх одержали те, кто говорил о невысокой численности Синклита и отсутствии необходимости в трёх Мастерах, — закончив, кивает своим собственным мыслям, а рядом не выдерживает Вэнр.

— Как так? Если всегда было три Мастера, то они должны быть избраны. Остальные что, это не понимают? — поэт аж подаётся чуть вперёд, задавая вопрос, за что получает усмешку Синеры.

— Голос Странника Золотого ранга, это десять голосов Серебряных. Или сотня Медных. Ты ведь видел свой ярус, форинг. Вернее, один его блок. Всего там может быть до восьми тысяч Странников. А сейчас всего несколько десятков. Золотые перекрыли своими голосами оппозицию, поддержав Айрва, — Рэхтон смотрит на поэта с явным неодобрением, но ответ всё же озвучивает.

А я калькулирую в голове. При такой пропорции, Золотой ранг по сути становится правящим классом Синклита. Особенно, если исключить из уравнения приток свежей крови.

— Мастер Айрв, вроде, справляется со своими обязанностями и его поддерживают многие Золотые. Но вербовка новых людей практически прекратилась. В основном, приходят лишь те, кто принадлежит к одному из кланов. Дети Странников. И их быстро поднимают к Серебряному рангу, при помощи родственников.

Схема вполне понятная и, судя по всему, эффективная. Чем больше лояльных себе людей Айрв протаскивает в Серебряный и Золотой ранги, тем прочнее фундамент его власти.

Правда, всё ещё не понимаю, как это связано с ситуацией в канализации. Когда Рэхтон надолго замолкает, собираюсь уточнить этот момент, но Странник уже начинает говорить сам.

— Следопыты были уничтожены через месяц после гибели Мастера Сенка. У них был свой неформальный лидер и они всегда держались обособленно. Да и мероприятия такие раньше тоже проводили. Но обычно там была только какая-то их часть, а не все до единого. В тот день на озере оказались абсолютно все Следопыты. А потом случился мощный прорыв пустоты, — подтекст очевиден, пусть Рэхтон и не озвучивает ничего напрямую. Следопыты раскопали что-то связанное с пропажей Сенка и жестоко за это поплатились.

— А что до экспериментов… Когда я пришёл в Синклит, то застал Алхимиков. Ещё одна обособленная группа, чей корпус до сих пор изолирован от других частей Обители. Они ставили многочисленные опыты, как правило, используя напитанные амвой или чистой пустотой химические вещества. Пытались найти способ сделать Странников и форингов сильнее, искали новые варианты борьбы с монстрами. Всё то же самое, чем сейчас занимаются Исследователи, только со своим, специфическим подходом, — рыжий Странник делает ещё один глоток пива.

— Тогда во главе Синклита были совсем другие Мастера. Они заподозрили Алхимиков в экспериментах по созданию искусственных прорывов пустоты и созданию монстров. А проверка лабораторий вскрыла факт опытов над людьми. Часть Алхимиков взяли на месте и трибунал приговорил их к смерти. Другие скрылись и Смотрители годами выслеживали их, убивая одного за другим.

На этом моменте не выдерживаю и всё-таки задаю вопрос.

— Ты же говорил, что Странники не убивают друг друга без решения трибунала. Разве нет?

Грустно усмехнувшись, смотрит на меня.

— Решение трибунала было. Всех Алхимиков приговорили заочно. Обвинителем был Айрв, тогда только достигший Серебряного ранга. Он оказался достаточно красноречив, чтобы убедить членов трибунала, — объяснение звучит логично, но при этом ещё и странно. Заочно приговорить к казни целую группу людей, опираясь лишь на профессиональную принадлежность?

Чуть подождав, Рэхтон продолжает.

— Существует мнение, что некоторые Алхимики живы и продолжают свои опыты. Согласно документации, Смотрители ликвидировали всех. Но ходят слухи, что некоторые отчёты могли оказаться поддельными. При таком раскладе, уцелевшие Алхимики могли бы неплохо развернуться за прошедшие тридцать лет.

Снова замолкает, а сумрачный крепыш, который чистит свои револьверы, неожиданно встревает в разговор.

— А ещё есть Локкуд. Тоже неплохая версия, — бросив две короткие фразы, Перри возвращается к своему занятию, тогда как на лице Рэхтона появляется слабая усмешка.

— Да, ещё имеется Локкуд. Вольный Странник, овладевший способностями Искателя. Никто не знает, что такого он встретил в междумирье и на что именно наткнулся, но в один прекрасный день, Локкуд принялся убивать других Странников. Несколько лет охотился на них в самых разных мирах, после чего как в болотную топь провалился. Ни одного появления за последние одиннадцать лет. Полная тишина.

Судя по всему, старую просьбу Рэхтона уже можно считать неактуальной, поэтому я решаю прояснить непонятный момент.

— Почему его самого не прикончили? Один Странник против Синклита — это ведь не так уж серьёзно, — на мой взгляд, ситуация и правда выглядит нелогичной. Раз Смотрители смогли отыскать и перебить группу сбежавших Алхимиков, то с одиночной целью точно должны были совладать.

— Он оказался не только Искателем. Локкуд освоил навыки связанные с давлением на разум. Таких Странников в целом немного, а этот оказался ещё и силён. Рыщущие по мирам Смотрители находили его трижды. Но в итоге Синклит лишь потерял трёх своих членов. А Локкуд пропал с наших радаров, — Рэхтон проясняет ситуацию, но, как по мне, она всё-равно выглядит не слишком логичной.

Через секунду рассказчик бросает на меня странный взгляд и принимается постукивать пальцами по столешнице, параллельно продолжая рассказывать.

— Другой вариант, это “Невидимый зверь”. Сначала мы считали, что это опытный пустотник вне рангов, который прикрывается невидимостью. Вплоть до того момента, как однажды он случайно оставил выживших. Те рассказали о разумном противнике, который убивал на расстоянии. То, что мы принимали за раны от когтей и клыков, оказалось тонкой работой стихийной способности, — говоря всё это, ещё пару раз косится в мою сторону и я не выдерживаю.

— Это как-то связано со мной? Только не говори, что считаешь меня тем самым “Зверем”, который когда-то давно убивал людей, — мои слова заставляет Синеру усмехнуться, а вот Рэхтон слегка покачивает головой.

— Твой дед, Кир. “Невидимый зверь” прекратил убивать сразу после пропажи Мастера Конста. Доказать что-то невозможно, особенно сейчас. Но многие смерти были ему на руку. Странники, которые выступали против дуумвирата с Айрвом, политики предпочитающие работать с Вольными Странниками или сами Вольные. Из тех, кто пытался скооперироваться, создав конкуренцию Синклиту в отдельных мирах, — первая фраза вводит меня в ступор, а всё остальное вызывает острое неприятие.

Дед не мог быть убийцей. Да, я не слишком хорошо его знал, но он никогда даже агрессии не проявлял в моём присутствии. Представить его в роли хладнокровного убийцы, на чьём счету десятки или сотни чужих жизней, ну никак не получается.

— А другие кандидаты есть? — вопрос рождается в голове сам по себе, а Рэхтон реагирует на него усмешкой.

— Есть. Но Мастер Конст подходит больше всего. К тому же у тебя тоже есть невидимость, — рыжий здоровяк чуть наклоняет голову рассматривая меня и вздыхает.

— В любом случае, он мёртв. Не думаю, что сейчас есть смысл из-за этого спорить, — тон у Странника примирительный, но внутри меня всё равно бушует небольшая буря. А ещё становится понятно, что лучше не рассказывать ничего о словах деда по поводу его возможного возвращения с того света. Боюсь, это вызовет нежелательную реакцию.

Несколько секунд помолчав, меняю тему разговора.

— Есть ещё что-то, о чём мне стоит знать? И почему ты решил молчать о находке? Раз это Алхимики, Синклит должен вести на них охоту, разве нет? — стараясь утихомирить бушующий рассудок, озвучиваю вопросы.

Перри скептически кривит лицо, а Синера с усмешкой качает головой. Рэхтон же какое-то время молчит, рассматривая меня. Как будто решает, продолжать ему эту беседу или прервать её на данном этапе.

— Синклит уже давно не тот. Прорывы учащаются, наших Странников не хватает, чтобы закрывать их все, а Вольные всё чаще пропадают во время заданий. Их сейчас тоже осталось немного. Не знаю, кому это может быть выгодно, но разработать способ искусственного прорыва пустоты без научной базы практически невозможно. А такая есть только в Синклите, — всё же решившись, он хмуро отвечает, а я пытаюсь свести все факты воедино.

— А как же Кодекс? И финансовые потоки? Весь заработок Синклита состоит из гонораров за выполнение заданий. Какой вообще может быть смысл в раскачивании ситуации и допуске в миры пустотников? — ради чего кому-то из Странников может понадобиться создавать хаос, я пока и правда не понимаю.

— Если бы я знал, то уже нашёл бы концы этой истории, Кир. Нашёл и раздавил бы болотных жаб, что квакают из камышей, не показывая свои морды. Но пока у меня есть только чёткое понимание, что происходящее выходит за рамки нормальности. Плюс имеется какой-то круг подозреваемых, пусть против них и нет веских улик, — здоровяк, с некоторой грустью озвучивает ответ, а я пытаюсь прикинуть — насколько он сейчас честен?

Да, моего деда он упомянул. И в целом, выложил целый массив информации, которая может пригодиться. Не знаю, на кого работала Ната и что за интриги крутил дед, но вряд ли они оба контактировали только с Синклитом. Чем больше мне будет известно о других игроках на поле из двадцати восьми миров, тем лучше.

С другой стороны, Рэхтон, судя по всему, давно идёт по этому следу. Возможно, прямо сейчас я сам являюсь подозреваемым в его глазах. Если посмотреть на ситуацию под таким углом, то моё неожиданное появление в качестве наследника Мастера Конста, вполне может рассматриваться, как попытка внедрения в Синклит.

— И кто именно среди этих подозреваемых? — после короткого размышления, решаю задать вопрос открыто и если понадобится, сразу расставить все знаки препинания на свои места.

— Почти все, у кого есть власть и доступ к знаниям Синклита. Кто-то из Странников Золотого ранга помогает неизвестным уничтожать существующий порядок. В этом я уверен почти на все сто процентов, — или Рэхтон сознательно ограничивается элитой Синклита, или действительно не включает меня в список. Сложно сказать.

— А если вспомнить, что почти все старшие Искатели и Смотрители, приходятся роднёй Айрву, просить его о помощи бесполезно, — злобно-иронично вклинивается Синера.

— Мастер Айрв сам был обвинителем Алхимиков. И он не раз доказывал свою преданность делу Странников, — моментально реагирует Рэхтон, повернувший голову к девушке.

Та тяжело вздыхает, бросая взгляд на мужчину.

— Проще почесать горного козла за бороду, чем понять мотивы Айрва. Он готов на всё, чтобы править Синклитом до самой смерти. Кто знает, что ещё у него в голове, — судя по тону голоса, эту тему они поднимают не впервые.

— Возможно он слишком сосредоточен на своём положении. Но ему нет никакого резона сокрушать Синклит, которым он сам и правит. Ради чего тогда было тратить столько сил и средств, чтобы удержаться на самом верху? К тому же, Мастер Айрв ни разу не нарушил Устав. Всё происходит в полном соответствии с правилами. А когда он уйдёт естественным путём, Мастеров снова будет трое и мы вернёмся к старым порядкам, — последние фразы Рэхтон произносит так, как будто устал их повторять.

Я же добавляю новую черту к образу этого громилы. Преданность букве закона и лояльность Системе. Пока он уверен, что та хотя бы как-то работает, он будет продолжать биться за её существование.

Синера возвращается к чистке клинка, решив не продолжать диалог. Я же пытаюсь переварить всё услышанное. Картина мира, и без того сложная, только что стала куда более многогранной.

— А почему все называют Кира наследником? Мастер Конст на самом деле ему что-то оставил или это просто фигура речи? — неожиданный вопрос Вэнра заставляет нас почти синхронно повернуть головы к поэту и тот смущённо отводит взгляд в сторону, что-то бормоча себе под нос.

Впрочем Рэхтон сразу переключает внимание на меня. И махнув рукой Синере, веско отвечает.

— До момента вступления Кира в ряды Синклита, мы не можем ничего сказать. Мастер Конст не был Вольным Странником, поэтому вопрос наследования регулируется Уставом.

Хм. То есть, не узнай о существовании этого самого Синклита или стань Вольным Странником, прощай возможное наследство? Не вижу тут особой логики. К тому же есть ещё один нюанс, который пока тоже непонятен.

— Где можно прочитать этот Устав? Мне выдали лишь короткое изложение Кодекса, да брошюры.

— Получить Устав тоже можно лишь после одобрения твоей кандидатуры. Завтра вернёмся в Обитель и сможешь ознакомиться с ним перед тем, как давать присягу, — договорив, Рэхтон делает ещё один глоток пива.

Я же концентрируюсь на чистке револьверов. Пожалуй, анализ всей новой информации лучше оставить на следующий день. Мозг и так перегружен. Да и тело за время брождения по канализации изрядно вымоталось. Сейчас я точно не в том состоянии, чтобы пытаться строить версии.

Спустя двадцать минут заканчиваю с чисткой оружия и наконец подтягиваю к себе блюдо с уткой. Глянувший на меня рыжий здоровяк берётся за большой запотевший кувшин и наполняет ещё одну кружку тёмным пивом, поставив её на столешницу рядом со мной. Чуть подумав, поднимаю и отсалютовав ему, осторожно пробую. Неплохо. Не сказать, что я большой любитель алкоголя, но вот тёмного пива порой выпить могу. Либо хорошего вина.

К моменту, когда расправляюсь с оторванной утиной ногой, остальные тоже переключаются на еду. В какой-то момент Рэхтон звонит по телефону на рецепцию, запрашивая ещё один кувшин пива. А когда возвращается, Вэнр разражается новым стихом.

По канализации бродили они,

Стреляли, бились, дрожали от страха,

Но смогли победить, крутя шестерни,

И вернулись живыми, не став горсткой праха.

Но вскрыт там был заговор,

Узнали они, что коварство проникло в Синклит,

Опасность ждёт за каждым углом,

Чтобы выжить, им нужно спешить!

Сейчас они празднуют свой успех,

Но в сердцах их гнездится тревога,

Ведь заговорщиков не остановит счастливый смех

Или пара кубков свежего грога.

Ожидаю, что остальные станут ворчать, но успевший осушить три кружки, Рэхтон внезапно предлагает выпить за поэта и мы делаем по солидному глотку.

Спустя полчаса я понимаю, что вымотавшийся организм требует отдыха. Как ни крути, я вдоволь набегался по канализации и едва не погиб. А сейчас влил в себя энный объём алкоголя, что усиливает желание спать.

Поднявшись на ноги, коротко объясняю ситуацию и бреду в свою спальню. Заперев дверь, понимаю, что новую одежду нам так и не доставили — спать придётся голым.

Перед тем, как завалиться в постель, кладу один револьвер на прикроватную тумбочку. Второй засовываю под подушку, а обрез пристраиваю в районе изголовья, просунув между прутьями решётки.

Поморщившись от шумных криков, что доносятся из гостиной, наконец заползаю под одеяло и моментально отключаюсь.

* * *
Открыв глаза, моргаю. После чего хватаюсь за рукоять обреза. Не знаю, кто сейчас ломится в мою дверь, но встретить его, я планирую сдвоенным зарядом картечи.

Когда замок не выдерживает и створка с грохотом распахивается, едва успеваю остановить палец, готовый спустить оба курка. Это всего лишь Рэхтон. С помятым и перекошенным от ярости лицом, но без оружия в руках.

Кинув на пол какую-то сумку, рявкает.

— Собирайся. Через десять минут нам надо быть в другом месте.

Поняв, что я по-прежнему лежу в кровати, а на него наставлены стволы обреза, добавляет.

— Это срочно, Кир! Убит мой старый друг. Вольный Странник, что жил через три квартала отсюда. Одевайся и выходи! — голос звучит уже не так громко, но тон всё равно командный.

Не дожидаясь ответа, захлопывает дверь, которая впрочем остаётся чуть приоткрытой. А я кладу обрез на одеяло и зевнув, протираю глаза. Гибель знакомого — это, конечно, печально. Но за каким чёртом нам настолько срочно надо оказаться на месте преступления?

Глава XX

В сумке предсказуемо обнаруживается комплект чистой одежды. Штаны, рубашка, лёгкая куртка. Плюс, бельё с носками, толстый кожаный ремень и ботинки.

Надев необходимый минимум, трачу минуту на посещение ванной комнаты, после чего заканчиваю процесс сборов. Полностью экипировавшись, выхожу в гостиную, где обнаруживаю мрачного Рэхтона, вливающего в себя кофе из громадной кружки.

Глянув на меня, кивает на ещё одну чашку, которая стоит на столе.

— Взбодрись и выдвигаемся. Форингов я уже отправил, чтобы придержали полицию. Эти придурки, топи их забери, там в момент всё затопчут.

Хм. Своими бойцами он может распоряжаться, как хочет. Но вот новость о том, что Вэнр двинулся туда вместе с ними, меня совершенно не радует.

Подойдя к столу, беру в руки чашку. Отпиваю горячий напиток.

— Можешь в двух словах объяснить, что происходит? Зачем нам туда? Задание от Синклита? — произнеся последнюю фразу, вижу, как Рэхтон саркастически кривит губы.

— Это не задание, Кир. Скорее моя личная просьба. Смотрители там уже побывали, но почти сразу рванули обратно. Гибель Вольных Странников их сейчас не слишком интересует. А у нас, возможно, получится выйти на убийцу, — заканчивает он своё короткое объяснение.

Задумчиво делаю ещё один глоток. Пока не особенно улавливаю смысла. Желание рыжего здоровяка найти виновника гибели приятеля понятно и объяснимо. Но как он собирается провернуть это с технической точки зрения?

— Думаешь, мы справимся? Басфа большой город, людей здесь тоже много. Ты Охотник, я вообще пока ещё кандидат. Как мы найдём нужную цель?

Мгновение тот непонимающе смотрит на меня. Потом трясёт головой.

— Я не сказал самого главного. Стерфа пытали. Тело изрезано и изломано, некоторые органы отсутствуют. Из дома забрали все артефакты и записи. Он точно их вёл, но полицейские, что прибыли на место первыми, не нашли ни одного листа бумаги. Ничего не напоминает? — уточняет он, буравя меня взглядом.

Хм. Он намекает, что Вольного Странника прикончили те же люди, что ставили эксперименты в канализации?

— Какого он был ранга? Почему не справился? И чем таким мы отличаемся от Смотрителей или полиции? — высыпаю вопросы, которые появляются в голове, а сам Рэхтон поднимается со своего места.

— Ты, вроде, вчера почти не пил. Почему тогда так тормозишь? У кого здесь есть базовый навык Следопытов? — отвечая, двигается к двери и я шагаю следом.

Теперь расклад чуть более понятен. Охотник хочет использовать меня, чтобы выйти на след убийцы. Не факт, что это получится, но попробовать я могу. Другой вопрос в том, что раз подобная способность открылась у меня, то однозначно должна быть у кого-то из Странников Золотого ранга. И по всей логике, им как раз идеально подходит специализация Смотрителей.

На самом деле странно, что они не попытались разобраться в ситуации. Жестокое убийство Странника, пропажа записей, украденные артефакты — всё это должно насторожить даже полного идиота. А Смотрители Синклита, по идее, никак не могу быть настолько тупы.

Пока спускаемся по лестнице, Рэхтон принимается отвечать на остальные заданные вопросы.

— Стерф был Серебряного ранга. Но судя по всему, его взяли спящим. Как-то обошли защитные артефакты или сломили их, после чего проникли в дом. А дальше каким-то образом обездвижили его. Я сам пока не понимаю, почему он не ответил ударом способностей, — всё это он глухо озвучивает, пока мы пробегаем последний лестничный пролёт.

Вылетев на улицу, слегка прищуриваюсь от яркого утреннего света. И сразу же набираю скорость, стараясь не отставать от Рэхтона.

— Если найдём тех, кто это сделал, возможно появится первая реальная нить. Понимаешь? Нужно только выйти на его убийц и хорошенько их потрясти, — выпаливает Странник, пока мы пересекаем перекрёсток.

— Уверен? Только вчера ты утверждал, что Синклиту не стоит знать об опытах, которые ставили в канализации, а сейчас хочешь в открытую схлестнуться с неизвестными, убившими Вольного Странника? Если предположить, что это одни и те же люди, это сразу раскроет карты, — слова вроде бы звучат резонно, но вот судя по выражению лица Рэхтона, его они точно не радуют.

— Я и не собираюсь шуметь на весь город. Тихо найдём этих болотных жаб и так же тихо придавим. Риск есть, согласен. Но если что, я всегда могу сослаться, что когда-то прицепил к имуществу Стерфа следящий артефакт. Пусть попробую доказать, что его не было. Не забивай себе голову, Кир. Ты главное возьми след, остальное уже дело техники, — выплёвывая слова, крутит головой по сторонам, с лёгким подозрением рассматривая прохожих и дома, мимо которых мы шагаем.

Интересный поворот. Значит у них есть и следящие артефакты? А дед говорил о таких, что позволяют взламывать чужое сознание. Могу поспорить, имеются и другие, не менее интересные варианты. Тогда как в Обители предлагают приобрести либо боевые, либо целительские. Из-за того, что я кандидат? Или Медным в принципе не позволено покупать что-то более весомое?

Ещё в голове крутится вопрос про соверены. Нам должны были отвалить целую сотню, чего с лихвой хватит на маршрутную монету до Домхана. Но ситуация сейчас явно неподходящая, пожалуй об этом будет лучше спросить, когда всё закончится.

Пролетев вслед за Рэхтоном второй квартал, ловлю себя на интересной мысли. А нужно ли мне это вообще? Что, если я реально обнаружу след, а потом мы на самом деле доберёмся до неизвестных убийц? Последствия могут оказаться какими угодно — раз они благополучно расправились с Серебряным, то точно должны представлять угрозу для Странника Медного ранга. Да и в целом затея с охотой на непонятных личностей посреди имперской столицы, выглядит не слишком притягательно.

Стоит задуматься, как в голове снова появляется образ Наты. Как ни крути, она может быть связана с одной из тех группировок о которых вчера рассказывал Рэхтон. И если так — мне пригодится любая информация, которую можно получить. Включая данные, что возможно выйдет выбить из убийц Стерфа. Рыжий Странник прав — это шанс нащупать реальную ниточку, которая выведет нас к чему-то интересному.

Аргумент достаточно шаткий. Но стоит мне прикинуть, что убившие Стерфа люди могли использовать Нату, как внутри вскипает ярость и появляется готовность убивать. Другой вариант — она была одной из них. Но тогда я тоже не прочь разделаться с парой её “коллег по цеху”, заодно выяснив всё, что можно про девушку.

Бросаю взгляд на несущегося рядом здоровяка, который сдерживается, чтобы не вырваться далеко вперёд, обогнав меня.

— Ты знаешь Альту? Ту женщину, что была в кабинета Мастера Айрва? — вопрос заставляет Странника слегка притормозить и задуматься. Хорошо вижу, как он непонимающе хмурит брови.

— А она тебе зачем? Ты что, её знаешь? — в интонациях слышится отчётливое подозрение, которое вроде бы пропало после нашего совместного рейда по канализации.

— Не знаю. Но не у одного тебя есть личные вопросы, которые требуют мести, Рэхт. На запястье Альты браслет. Точно такой же был у девушки, которую я ищу. Я должен найти либо саму девушку, либо тех, кто её убил, — решившись, рублёными фразами обозначаю ситуацию и вижу, как быстро меняется выражение лица Странника.

Несколько секунд он молча шагает по левую сторону от меня. Потом принимается быстро излагать.

— Альта примкнула к Синклиту лет десять назад, но она из клана Ванессов, так что быстро стала Золотой. Боюсь, я не смогу тут сильно тебе помочь. Её клан старается держаться обособленно от остальных Странников, — закончив говорить, сворачивает на боковую улицу и я устремляюсь следом.

— То есть ты совсем ничего о ней не знаешь? — на всякий случай пробую чуть надавить и Рэхтон уже заметивший впереди фигуры в синей форме и круглых шлемах, недовольно фыркает.

— А что о ней знать? Хорошо владеет заморозкой и управляется с растениями, специализируется на тех же мирах, что и остальные члены клана. На Собраниях всегда голосует, как ей скажут старшие. Пару раз, вроде, была на твоей родной Земле. Всё, — пожимает плечами и ускоряется, стараясь быстрее добраться до стражей порядка, которые о чём-то спорят с Синерой.

Я же, напротив, непроизвольно замедляю шаг. Была на Земле? Не сказать, что это веское доказательство, но в качестве косвенного точно подойдёт. Как только вернусь в Обитель, нужно будет найти способ подобраться к этой Альте и поговорить.

Возвращаюсь к прежнему темпу, догоняя Рэхтона, который уже приближается к группе полицейских, что стоят к нам спиной, сгрудившись напротив Синеры. Один из них как раз обращается к девушке.

— Говорю вам, у меня приказ. Я не могу ждать, пока сюда прибудет Странник. Сколько уже прошло времени? Почти двадцать минут? У криминалистов и так много работы, а вы заставляете их ждать. И с каких пор Странники вмешиваются в дела имперской полиции? Ваша юрисдикция — это пустотники, а не убийства, — закончив, он поворачивается к остальным, судя по всему, собираясь отдать какой-то приказ. И замирает, столкнувшись взглядом с Рэхтоном.

Сам Охотник огибает группу полицейских. Остановившись, обводит их тяжелым взглядом.

— С каких пор Странникам запрещают проститься с их погибшими друзьями? В этом доме был жестоко убит один из нас. В самом центре Басфы. Как по мне, часть ответственности лежит на полиции города. Ведь именно вы обеспечиваете безопасность столицы. И как верно подметил этот человек с болотной душой, здесь начинается ваша юрисдикция. А раз так, то и вина тоже лежит на вас, — на последних словах он меняет тембр голоса и пара патрульных, что помоложе остальных, невольно отшатываются назад.

Старший офицер, который разговаривал с Синерой, затравленно оглядывается на своих коллег. Сглатывает слюну. И наконец собирается с силами.

— Мы не собираемся никому мешать. Но при всём уважении, у наших специалистов ещё много дел. А дом — это место преступления. Если вы нарушите его целостность и затопчете следы, это осложнит расследование. Надеюсь, господин Странник это понимает, — тон офицера заметно снижается, но и полностью терять лицо он не хочет.

Рэхтон шагает вперёд, что заставляет отшатнуться назад всех полицейских, кроме их лидера. Странник останавливается вплотную к нему, смотря сверху вниз и буквально припечатывая того взглядом.

— Что я прекрасно понимаю, так это вашу бесполезность. Независимо от того, в каком состоянии будет место преступления, убийц вы не найдёте. Так что завязывай ломать комедию и дай своим болотным жабам команду отступить.

Не дожидаясь ответа шагает к крыльцу, на котором уже показался Перри, небрежно держащий в руках винтовку. Двигаюсь следом и зайдя внутрь, обнаруживаю бледного Вэнра, прижавшегося спиной к стене.

— Я всякое видел. И вчера тоже насмотрелся на разное Пёсье дерьмо. Но здесь поработали какие-то конченные изуверы, — глянув на меня, коротко объясняет своё состояние и сразу же отворачивается.

— Всё произошло на первом этаже, в гостиной, — за спиной слышится голос Синеры, а Рэхтон уверенно поворачивает направо.

Едва поспеваю за Странником, но войдя в нужную комнату, едва не врезаюсь в него. Причина становится понятна сразу же — гостиная выглядит так, как будто её использовали в качестве съёмочной площадки для фильма ужасов. Только вот в отличие от кинолент, всё произошедшее здесь более чем реально.

Шагнув в сторону, сам замираю на месте, обводя комнату взглядом. Кровавые полосы и разводы на стенах. Заляпанный какими-то рваными клочьями потолок. Покрытый кровью паркет. И труп, который лежит на столе в центре комнаты.

Стараюсь сохранять хладнокровие, но организм всё же сдаёт — приходится совершить тактическое отступление в коридор, где я опираюсь о стену, стараясь отдышаться.

Через пару мгновений в проёме появляется мрачный Рэхтон.

— Понимаю, что тяжело, но надо собраться. Рано или поздно к этим кретинам приедет кто-то из руководства и тогда они обратятся в казначейство. Времени у нас не так много.

Кивнув ему, ещё секунд двадцать остаюсь на месте. Собравшись с силами, возвращаюсь в комнату и сразу шагаю к телу, распластанному на столе.

Какого чёрта с ним делали? Руки и ноги приколочены к столешнице стальными кольями, грудная клетка вскрыта и пуста — лёгких я там не вижу. Кишки щедро разбросаны по полу, а вспоротая брюшная полость точно не может похвастаться полным комплектом органов. Я не специалист, но вроде там должна быть масса всего, а не только одинокий кусок плоти.

Кожа с лица срезана практически полностью, глаз нет, зубы вырваны. Скальп тоже снят, а на месте ушей зияют раны. Теперь я понимаю, почему Рэхтон счёл картину убийства похожей на то, что мы видели вчера. Если не брать в расчёт детали, то почерк действительно имеет общие черты. Жестокие пытки, целью которых было…

И правда, чего они хотели добиться? Вчера я увлёкся разговором на глобальные темы и совсем забыл уточнить, ради чего пытали людей в канализации. Единственное, что приходит в голову — ради получения амвы. Но в обычных людей её ведь нет. Или есть? Надо будет потом прояснить этот момент у Рэхтона.

— Ты собираешься начинать? — Странник напоминает о задаче, ради которой мы сюдаявились, и я пытаюсь сконцентрироваться.

Выходит далеко не сразу — слишком сложно отвлечься от окружающей обстановки. К тому же в комнате стоит дикая вонь. Настолько, что я невольно стараюсь реже дышать.

Когда у меня всё же получается, я пару раз моргаю, чтобы убедиться в реальности увиденной картины. Слишком много тут следов. И далеко не все из них привычны.

Зелёные пятна и отметины разбросаны по всей комнате. Такой же цвет обильно присутствует внутри выпотрошенного трупа. Сначала я думаю, что у меня вышло напасть на след Странника, который работал в канализации, но после проверки приходится отбросить эту идею. Судя по всему, это амва самого погибшего Стерфа, которая каким-то образом выплеснулась наружу.

Ещё один присутствующий цвет — фиолетовый. Но что собой представляет амва этого оттенка, я понять не могу. Такой же детализации, как в случае со Странниками нет. Но и на следы пустоты не похоже. Во-первых, те обычно жёлтой расцветки, что подтверждает стоящий рядом Рэхтон. А во-вторых, энергия междумирья выглядит как тщательно перемешанное тесто. Никакой чёткой структуры. А если присмотреться к фиолетовым отметинам, становится понятно, что они состоят из множества мелких кристалликов.

Правда, фиолетового цвета тут совсем немного. Буквально десяток мелких пятен, которые сосредоточены в одном месте, плюс пара точек около трупа.

Третий вид следов окрашен в чёрный. Этого цвета в гостиной много. Им пропитаны те металлические колья, которыми приколочено мёртвое тело Странника. Он же заполняет участок паркета под столом, поверх которого располагается труп. А паркет буквально усеян чёрными кляксами.

Пробую переключиться на запах и в следующую секунду рефлекторно зажимаю себе нос, сразу же возвращая навык к работе при помощи зрения. То, что сейчас почувствовал мой организм, это не просто вонь. Больше напоминает запах, который мог бы появиться, вздумай кто вывалить в одно место несколько тонн химического оружия разного вида и оставить всё это на какой-то промежуток времени.

Ещё раз пройдясь взглядом по комнате, вспоминаю ради чего мы сюда пришли. Шагаю к выходу из гостиной и оглядываю коридор.

Хм. А если присмотреться, тут ведь и правда есть след. Тонкие чёрные линии, что идут вперёд. Рассматривая их, думаю о Смотрителях. Уверен, кто-то из них обязательно располагает способностью, которая напоминает мою. Почему они не пошли по следу? Пусть судьба убитого Вольного Странника их не слишком волнует, но есть же и другой момент — сам факт наличия чёрных следов. Разве это не должно было их заинтересовать?

Секунд десять стою на месте, размышляя об абсолютной нелогичности ситуации. Встряхнувшись, фокусируюсь на чёрных полосках, что струятся по полу в сторону выхода из дома. Возможно Смотрители как-то связаны с убицами Стерфа. Или получили приказ не трогать их. Всё может быть. Но в отличие от них, я собираюсь добраться до конца этого следа и посмотреть, что обнаружится в финале. Возможно, не самый логичный поступок, но последние сутки показали, насколько слабо я ориентируюсь во внутренней кухне Странников. Чтобы выжить и добиться успеха, нужны союзники. И Рэхтон с его командой вполне подходят на эту роль.

Выйдя из дома, оглядываюсь по сторонам, стараясь делать вид, что просто осматриваю окрестности. Нити всё ещё здесь. Блестят чёрным на камнях брусчатки и тянутся дальше по улице.

Оглядываюсь на стоящего позади Рэхтона.

— Я вижу след. Что дальше?

Глава XXI

Спустя пару минут уже удаляемся от дома Стерфа, шагая по узкой улице. Рэхтон даже ничего не объясняет ожидающим снаружи полицейским — просто машет рукой и двигается в обратном от них направлении.

Первые несколько минут удерживать фокус внимания на чёрных нитях откровенно тяжело. Как выясняется, окружающий мир тоже несёт на себе немало разных следов. На пути то и дело попадаются светло-жёлтые пятна, а порой встречаются и другие оттенки. Хочется уточнить у Рэхтона, откуда в столице такое количество пустоты, но внутренний рационалист вынуждает остановиться. Сейчас не время и не место.

Сам рыжий Странник топает рядом, мрачно оглядываясь по сторонам. Остальные тоже не в лучшем расположении духа после увиденного. Синера держится чуть позади, непрерывно барабаня пальцами по рукояти меча и морща нос. Перри, уже закинувший винтовку за спину, прикрывает тыл, держа руки около рукоятей револьвера. Даже вечно жизнерадостный Вэнр поблек и старается держаться поближе ко мне, с опаской рассматривая каждого прохожего.

Когда мозг привыкает к нагрузке, мысли снова начинают крутиться вокруг Смотрителей. Пытаюсь понять, почему они не заинтересовались жестоким убийством и прошли мимо отчётливых следов, оставленных преступником.

Узкая улочка выводит нас к широкому проспекту, где становится куда сложнее ориентироваться, так что всё внимание снова переключается на след. Помогает тот факт, что большинство людей старается уступить дорогу паре Странников , которые вышагивают по столице в сопровождении форингов. Собственно, по ним нас и узнают — мало кто расхаживает по улице с винтовкой в руках или старинным мечом на поясе. К тому же на шее Рэхтона болтается выставленный напоказ жетон.

Правда здесь всё равно слишком людно — приходится напрягаться, чтобы рассмотреть чёрные нити, что порой становятся совсем тонкими.

Когда снова поворачиваем на второстепенную улицу, с облегчением вздыхаю и на момент останавливаюсь, давая разуму передышку. Сколько мы там прошли по этому проспекту? Два квартала? Четыре? Пять? Такое впечатление, что я не меньше часа брёл в толпе людей, старательно делая вид, что просто гуляю по городу.

— Ты потерял след? Он оборвался? — в голосе Рэхтона слышится тревога, а я помахиваю в ответ рукой.

— Всё на месте. Просто нужно немного отдохнуть.

Тот на момент оборачивается назад. Снова смотрит на меня.

— Это другой Странник? Что ты там видишь? — новый вопрос заставляет вспомнить о том, что подобной расцветки я ещё не встречал и пробуждает к жизни моего внутреннего параноика.

— У Странников иной цвет амвы. А такого, как здесь, я ещё ни разу не встречал, — честно отвечаю я, а сам слегка поворачиваюсь, чтобы охватить взглядом и самого Рэхтона, и его форингов.

Через несколько секунд убеждаюсь, что чёрных отметин на них нет. Только обычные зелёные пятна. Что странно, у Вэнра они пока не проявляются. Скорее всего дело в объёме амвы, поглощенной каждым отдельным форингом.

Впрочем, это никак не помогает понять, по чьему именно следу мы идём. У кого может быть амва чёрного цвета?

Одна узкая улица перетекает в другую, а потом и в третью — теперь мы бредём по закоулкам столицы, где встречается не так много прохожих. Это позволяет меньше отвлекаться на маскировку, сфокусировав внимание на мостовой.

В какой-то момент выворачиваю в очередной проулок и пройдя десяток метров, останавливаюсь. Вот и всё. Пришли. Чёрные нити уходит к дверям дома, над которыми висит табличка “Мастерская скульптора Райса Бована”.

— След ведёт в этот дом, — чуть поворачиваю голову и объясняю Рэхтону причину остановки, а тот сразу же опускает правую руку на рукоять револьвера.

— Ты можешь рассмотреть тех, кто внутри? Определить количество человек и их силу? — вопрос заставляет удивиться, но раз Странник считает это возможным, значит навыки Следопытом позволяли проворачивать и подобные фокусы.

Честно пытаюсь рассмотреть что-то через стены, но быстро признаю, что тут меня ждёт полное фиаско.

— Не выходит, — бросаю я короткую фразу в сторону Рэхтона.

Секунду тот раздумывает. Потом расстёгивает кобуру и начинает отдавать команды.

— Синера, ты со мной впереди. Кир, держись за нами, если что увидишь — говори. Перри и Вэнр, остаётесь здесь, наблюдать за подходами. Возражений нет? — последний вопрос адресован мне. Видимо рыжий всё-таки вспомнил, что тут есть ещё один Странник.

— Может дождаться ночи? Установить наблюдение, посмотреть, кто входит и выходит, а только потом атаковать? — я успешно подавляю желание согласиться с его планом действие и озвучиваю предложение.

— А у тебя есть нужные навыки? Или предложения по поводу маскировки? На нас тут каждая проходящая мимо собака будет пялиться. Да и занять позицию негде, — на последних словах он выразительно обводит взглядом соседние постройки.

Тут я согласен. Если оценивать соседние дома с точки зрения потенциального наблюдения, для этого подходят лишь некоторые из них. Но сомневаюсь, что выйдет попросту вломиться и за пару секунд убедить их владельцев пустить нас к себе. Я бы на их месте точно нашёл бы массу резонных возражений.

— Соваться туда в лоб всё равно рискованно. Я бы чуть выждал и всё спланировал, — идея вот так сходу рвануть в найденную мастерскую мне всё ещё не слишком нравится, а вот на лице Рэхтона появляется выражение лёгкого подозрения.

— Почему? Станем ждать и цель может уйти. Надо действовать, по горячим следам, — здоровяк нетерпеливо поглядывает на вход и что-то мне подсказывает, в случае отказа, просто отправится в мастерскую один.

В иной ситуации, я бы возможно продолжил настаивать на своём. Но рыжий Странник однозначно намерен действовать, независимо от моего согласия. А мы ведь только-только наладили с ним контакт и я смог получить первую порцию действительно ценных данных о реальном положении дел.

— Хорошо, идём. Но если что, я предупреждал, — обозначаю я своё согласие и Рэхтон сразу же шагает в сторону двери.

Та вполне предсказуемо оказывается заперта, но уже через секунду замок щёлкает, отпирая для нас вход. Первая реакция — удивление. Но уже через секунду понимаю, что Странник лишь задействовал способность управлять воздухом, надавив на нужные детали механизма.

Сам верзила достаёт револьвер и вваливается внутрь первым. Следом проскальзывает уже обнажившая клинок Синера.

Достав револьвер, сжимаю его в правой руке и отправляюсь за ними, обшаривая взглядом помещение. Ничего примечательного, впрочем, тут не обнаруживается. Обычная небольшая прихожая, из которой ведёт единственный выход.

Спустя пару мгновений Рэхтон уже оказывается возле него. С шумом втягивает ноздрями воздух, а потом открывает дверь. Не дав нам толком присмотреться, движется дальше.

Коридор. Одна боковая дверь ведёт в подсобку, вторая в кухню, совмещённую со столовой. А вот заканчивается он основным помещением мастерской. По крайней мере, у меня складывается именно такое впечатление, когда различаю впереди очертания множества скульптур.

Осторожно зайдя внутрь, кручу головой по сторонам. Странно. Навскидку, тут не меньше десятка каменных фигур, изображающих разнополых людей. Хотя, по идее, скульптор должен работать на заказ и готовить каждый объект под конкретного заказчика. Что предполагает наличие в мастерской только пары-тройки рабочих проектов, а не целой группы завершённых объектов.

Хм. А куда исчезли чёрные линии, которые нас сюда привели? Оглядываюсь назад. И понимаю, что след обрывается сразу после порога. Внутри дома нет ни единой отметки. Но не мог же неизвестный дойти до входной двери, а потом раствориться в воздухе?

Хотя, подождите. Как раз мог. В том случае, если бы мы преследовали другого Странника, такое исчезновение было бы весьма логичным. Правда тогда теряется весь смысл его долгой пешей прогулки к этой мастерской. Ради чего тащиться через пару десятков кварталов, если потом ты даже не заходишь в дом?

Скрип двери заставляет повернуться в сторону звука, поднимая револьвер. Рехтон реагирует точно так же, а Синера отступает к стене, принимая боевую стойку.

Но вошедший не демонстрирует агрессии. Напротив, с лёгким удивлением рассматривает нас, попутно протирая руки полотенцем. Мужчина лет сорока, с небольшим брюшком и фартуком, надетым поверх штанов с рубашкой. Короткие волосы, чёрная щетина и такого же цвета, густые усы.

— Можете объяснить, что вы делаете в моей мастерской, с оружием в руках? — спокойный тон на момент ставит в ступор. К тому же, как ни стараюсь, не могу зафиксировать следов чёрной амвы, из-за которой мы сюда и явились.

Рэхтон бросает быстрый взгляд в мою сторону. Увидев, как я отрицательно качаю головой, разочарованно хмурится. Поворачивается к вошедшему скульптору.

— Мы посчитали, что здесь находится пустотник и решили немедленно действовать, чтобы не подвергать горожан опасности, — говорит уверенно, но я хорошо вижу, как на лице нашего собеседника появляется выражение скепсиса.

— Так вы Странники? Рад воочию увидеть тех, о ком ходит такое количество невероятных историй. Как вы видите, пустотника тут нет. Зато я могу предложить вам неплохой кофе. Хотите? — мужчина ведёт себя так, как будто мы не представляем для него ровным счётом никакой опасности.

Наш неформальный предводитель слегка теряется, не зная, что отвечать. Даже Синера слегка расслабляется, опуская клинок. Я же пытаюсь понять, что тут не так? След точно вывел нас к этой мастерской. Уверенность в этом стопроцентная. Почему мы в итоге тут ничего не нашли, а владелец здания ведёт себя так, как будто всё в полном порядке?

— Пожалуй, не откажемся. Но если вы не против, то я бы осмотрел здание. Иногда бывает такое, что мы чувствуем надвигающийся прорыв, а сам пустотник появляется сильно позже. Если это такой случай, боюсь вам всё-равно грозит опасность, — Рэхтон неуклюже пытается играть в дипломатию, а внутри моей черепной коробки кружит вихрь мыслей.

Абсолютно всё выглядит нормальным. Начиная с отсутствия следов амвы, и заканчивая поведением самого скульптора. Единственное, что слегка выбивается из общего ряда — его работы, рядом с которыми мы сейчас находимся. Если быть ещё более точным — прямо между ними.

Хм. Шагаю к ближайшей скульптуре. Краем зрения фиксирую взгляд мужчины, который смещается на меня. Если не ошибаюсь, сейчас в нём появилась доля опаски.

Визуальное изучение камня ничего не даёт, поэтому я осторожно прикладываю к нему ладонь левой руки. Ощутив лишь холод породы, из которой вытесана человеческая фигура, на момент чувствую себя полным идиотом. А потом приходит ещё одно чувство — обжигающая боль, которая заставляет вскрикнуть и сразу же отдёрнуть руку.

В следующее мгновение Рэхтон летит на землю, сбитый с ног ударом ближайшей к нему каменной фигуры. А я с трудом уворачиваюсь от кулака той, к которой только что прикасался.

Невидимость включается практически сама по себе — мне даже не надо прилагать серьёзных усилий. Сразу, как мир подсвечивается жёлтым, бросаюсь на пол, стараясь убраться подальше от стремительно оживающих скульптур. Вовремя — одна из них обрушивает каменную ногу как раз на то место, где я только что был.

Катнувшись по доскам пола, встаю на колено и вскидываю револьвер, собираясь выпустить пулю в хозяина дома. Но тот уже исчез в проходе, из которого до этого появился. А пытавшаяся подобраться к нему Синера мечется из стороны в сторону, безуспешно обрушивая удары меча на сразу троих противников.

Рывок назад. Хорошая новость в том, что противник меня не видит и по идее, не чувствует. Плохая — остальные у него на виду. Рэхтон уже поднимается, но к Страннику подбирается одна из статуй, уже заносящая руку для удара.

Смещаю ствол револьвера и жму на спуск. Сразу же выпускаю вторую пулю. Если первая оказалась зажигательной, то вот вторая разрывная — каменное крошево летит в разные стороны.

В глаза сразу же бросается чёрное пятно, которое появляется на месте участка камня, разлетевшегося от попадания. Но детально всё рассмотреть не выходит — бросаюсь в правую сторону, уклоняясь от удара скульптуры, которая среагировала на звук выстрелов.

Синера проскакивает между двух противников и внезапно что-то выкрикивает, одновременно вбивая клинок в статую, сбоку от которой оказалась. На этот раз меч успешно входит внутрь. Девушка же повторяет гортанный крик, сразу же крутнув рукоять.

Не знаю, что это за фокус, но скульптура буквально разваливается на части, осыпаясь вниз. Только вот вместо кусков камня, я вижу ошмётки плоти, снаружи покрытой тонкой коркой породы.

Один за другим рявкает несколько револьверных выстрелов — вскочивший на ноги Рэхтон буквально разносит на части голову той статуи, что смогла подобраться к нему вплотную. Я решаю последовать его примеру и беру на прицел ещё одну, делая четыре выстрела кряду. Выходит неплохо — практически полностью уничтожаю череп цели, а по телу проходит слабый поток амвы — несмотря на очевидную разницу, какую-то часть энергии цели, я всё же поглощаю.

Новый рывок в сторону — теперь я ещё ближе к выходу. Прячу револьвер в кобуру, хватая правой рукой обрез. Интересно, картечь сможет пробить их каменную броню? Если да, то сейчас у меня есть шанс вывести из строя ещё одного противника.

Впрочем, определиться с целью не успеваю — оставшиеся восемь статуй неожиданно замирают на своих местах. При этом пытаются двигаться, но у них ничего не выходит — конечности как будто вязнут в воздухе.

Сразу же поворачиваю голову к Рэхтону. Так и есть — здоровяк держит руку вытянутой вперёд, как будто что-то сжимая пальцами. Ещё пару секунд и каменная поверхность статуй покрывается трещинами. Потом прикрывающая их оболочка и вовсе разлетается осколками, а комнату заливают фонтаны изорванной плоти, которая пропитана чёрной амвой.

Машинально прикрываю рукой лицо. Когда волна заканчивается, окидываю помещение взглядом. Противник уничтожен — здесь больше нет ни одной целой статуи. Но вот Синера почему-то стоит на одном колене, опираясь о пол. Рэхтон моментально бросается к ней, на ходу поворачивая ко мне голову.

— За этим уродом! Возьми след! — рявкает так, как будто я его форинг, но сейчас не до заморочек этикета.

Поэтому бросаюсь к двери, за которой скрылся скульптор. Промчавшись по коридору, затормаживаю около лестницы наверх. Зрение Странника пока ничего не демонстрирует.

Держа обрез наготове, осторожно поднимаюсь, стараясь издавать минимум шума и держа наготове обрез.

Вот и коридор второго этажа. Внимательно осматриваю его. Никаких следов амвы. Шагаю дальше. Заглядываю в первую же боковую дверь, за которой обнаруживается что-то вроде рабочего кабинета. И вот тут замираю на месте.

Жирное чёрное пятно прямо посреди комнаты. В диаметре точно не меньше семидесяти сантиметров, а то и чуть больше. Это уже интересно.

Впрочем, никого живого в комнате нет, так что я продолжаю обыскивать этаж, проходя одну комнату за другой. Какая-то часть мозга понимает, что оставленный след, скорее всего является следствием перехода в другой мир. Но другая настаивает на детальном обыске всей мастерской.

В какой-то момент наверх взлетает разъярённый Рэхтон, чьё присутствие быстро ускоряет процесс обыска — громила просто вламывается в одно помещение за другим, даже не пытаясь маскировать своё появление.

Когда убеждаемся, что в здании никого нет, Странник впечатывает кулак в стену, раскалывая каменную кладку.

— Ушёл. Гнилая болотная тварь! Если бы не эти его скульптуры…

— У нас остался материал. И целая мастерская, в которой он занимался работой. Могу поспорить, здесь можно отыскать немало интересного, — напоминаю о позитивных моментах и кажется это срабатывает. По крайней мере, во взгляде Рэхтона появляется определённая осмысленность.

Вытащив часы, которые за цепочку пристёгнуты к поясу, проверяет время.

— На выстрелы явится полиция, но с ними проблем не будет. Напитанные амвой скульптуры из живых людей, вопрос не их уровня. Зато Смотрители сразу попросят нас на выход. Давай так, Синера прикроет вход, а мы парами обыщем комнату за комнатой, — не дожидаясь ответа уносится вниз, а я гашу невидимость и возвращаюсь к тому самому кабинету, откуда предположительно скрылся скульптор.

Когда немного очищаюсь от налипших ошмётком мяса и начинаю обшаривать ящики стола, в проёме появляется поэт, без лишних вопросов подключившийся к процессу. Выглядит слегка ошеломлённым — видимо зрелище внизу снова ударило по его психике. В моём случае, помог включённый взор Странника, благодаря чему все части “статуй” подкрасились чёрным. А вот форинг оценил всё в оригинале.

Правда, это не мешает ему эффективно работать — именно Вэнр обнаруживает в шкафу потайной ящик, где хранятся документы. Надо признать, ловкое решение — разместить бумаги в основании шкафа, где стоит посуда. Сам бы я точно не полез его проверять.

Быстро перебираю обнаруженные бумаги. Странно, но в основном здесь заказы на изготовление скульптур. На общем фоне выделяется только счёт за лечение. Название больницы не указано, но в памяти сразу всплывают бумаги из дома маркиза Ранта. Он тоже оплачивал медицинские процедуры, после чего превратился в пустотника. Скульптор на человека, изменённого междумирьем, точно не походил, но возможно, здесь есть связь.

Отделив документ от остальных, складываю и убираю во внутренний карман куртки. Не знаю, прав Рэхтон насчёт Смотрителей или нет, но пусть лучше побудет у меня. А потом мы сможем наведаться к Валье Рант и ещё раз посмотреть на документы её почившего мужа. Даже если там тоже нет названия, хотя бы сравним оформление — возможно, станет понятно, идёт речь об одном заведении или нет.

Закончив с кабинетом, продолжаем обыск, но завершить его нам не дают. Минут через пятнадцать после начала процесса, внизу слышится голос рыжего Странника, который нарочито громко описывает ситуацию с вторжением в мастерскую и я поворачиваюсь к Вэнру.

— Спускаемся вниз. Никакой самодеятельности. Если что-то спросят, ты ничего не слышал и просто выполнял приказы. А мы с Рэхтоном обсуждали стратегию только между собой.

Тот молча кивает и мы шагаем к лестнице. По пути прислушиваюсь к версии, которую излагает коллега. Если верить его словам, то это он почувствовал тянущийся отсюда запах пустоты, после чего решил проверить мастерскую. Далее мы столкнулись с её владельцем, который внезапно натравил на нас статуи, а сам благополучно сбежал.

Спустившись, вижу и человека, которому он всё это объясняет. Высокий мужчина с льдистыми синими глазами, облачённый во что-то вроде белоснежной мантии, поверх которой висит полыхающий золотом жетон. Сначала не понимаю, как он может ходить в такой одежде по комнате, завалённой кусками трупов, но тут Смотритель делает шаг в сторону. И я с удивлением наблюдаю за тем, как части тел и осколки камня быстро расползаются в разные стороны от его ног. Занятный способ использования способностей Странников.

Столкнувшись с ним взглядом, чувствую, как по спине пробегают холодные мурашки. Слишком уж нечеловеческими выглядят его глаза. Такое впечатление, что смотрю на глыбу льда, затянутую в оболочку из кожи.

За спиной сдавленно охает Вэнр, тоже рассмотревший новое действующее лицо. А вот одетый в белое Странник, неожиданно растягивает губы в довольной усмешке.

— Теперь мне хотелось бы услышать вашу версию, кандидат в Охотники Кир. Что именно здесь произошло? — голос как будто проникает сквозь моё тело, заставляя его вибрировать.

В голове неожиданно мелькает мысль рассказать ему всю правду. Это же в конце концов Смотритель. Он должен стоять на страже законов и Кодекса. С чего я взял, что мы сами сможет разобраться с этой проблемой? Не потянем ведь.

Уже собираюсь начать говорить, когда в помещение что-то грохает. Повернув голову, вижу Рэхтона, который извиняюще пожимает плечами, кивая на осколок камня, который якобы случайно свалил с верстака, стоящего около стены.

Передёргиваю плечами, чувствуя, как начинает мелко дрожать тело. О Странниках, умеющих воздействовать на разум мне рассказывали. Но я никак не ожидал, что настолько быстро столкнусь с одним из них.

— Мы проходили по улице, когда Охотник Рэхтон заявил, что чувствует запах пустоты. Учитывая его Серебряный ранг, я принял решение последовать за ним. Если бы тут оказался пустотник, это могло нести угрозу для жителей всего квартала, поэтому мы действовали без промедления. А оказавшись внутри, столкнулись со скульптором, который скрылся, как только статуи перешли в атаку, — с трудом удерживаю контроль над голосом, который так и норовит сорваться в дрожь.

Смотритель молчит, рассматривая меня. Делает ещё один шаг, оказываясь ближе ко мне.

— У вас есть какие-то предположения по поводу того, кем он может быть? В этом районе нет зарегистрированных Вольных Странников, тем не менее, этот человек скрылся от вас. А в доме оказались статуи, созданные на основе мёртвых тел. Выглядит всё это весьма подозрительно, — говорит с такой интонацией, как будто это моя мастерская и я несу прямую ответственность за всё здесь обнаруженное.

Сглотнув слюну, сосредотачиваюсь, стараясь избавиться от ощущения озноба.

— Согласен, всё это более чем подозрительно. Ещё более интересно, что возможно подобные скульптуры делались на заказ. Я нашёл в кабинете целую кипу заключённых договоров. И если предположить, что сейчас они расставлены по всей Басфе, ситуация может вылиться во всё, что угодно, — я сознательно смещаю акцент и Странник вроде бы ведётся на уловку. По крайней мере, фраза о статуях из трупов, которые стоят где-то в столице Ардона, его точно смущает.

Тем не менее, он всё-равно пытается дожать меня.

— А что скажете по поводу ваших версий? Кем был этот человек?

— Я всего лишь кандидат в Охотники, который только вчера выполнил отборочное задание. Откуда мне знать, кем он может быть? Думаю, у вас найдётся куда больше версий, — демонстративно пожимаю плечами и облачённый в белое Странник, слегка морщит нос.

— Хорошо. Благодарю вас за смелость и службу Синклиту. Передайте мне найденные документы, после чего возвращайтесь в Обитель. Задание выполнено и кандидата ждёт присяга. Если у меня возникнут какие-то ещё вопросы, я отыщу вас сам, не беспокойтесь, — льдистый голос едва не вызывает у меня новый приступ озноба, но после него сразу же начинает говорить Рэхтон.

— Только приведём себя в порядок и перекусим. А потом сразу в Обитель. Желаю успехов в расследовании, Странник Канц, — странно, но похоже наш рыжий знакомый говорит вполне серьёзно. Или успешно притворяется.

Так или иначе, через минуту мы уже вылетаем из мастерской, предварительно вручив Смотрителю найденные в доме бумаги, за исключением счёта за лечение в клинике.

Когда добираемся до конца улицы, поворачиваюсь к Рэхтону, собираясь разразиться целой порцией вопросов, но тот предупреждающе машет рукой и кивком указывает в направлении за нашими спинами.

Непонимающе морщусь, а сам Странник выскакивает на дорогу, буквально преграждая путь сразу двум кэбам. Когда те тормозят, оглядывается на нас.

— Загружайтесь. Перед возвращением в Обитель, нужно хотя бы сменить одежду.

Глава XXII

Сначала не совсем понимаю ситуацию, но потом до меня доходит. Он же просто пытается увести нас подальше от Смотрителя. Что наталкивает на новый вопрос — неужели Странники могут использовать свои способности на таком удалённом расстоянии? Сразу за ним возникает второй — они что, ещё и могут считывать разговоры?

Возницы слабо возмущаются по поводу нашего внешнего вида, но рыжий здоровяк быстро решает вопрос при помощи пары цехинов.

Забравшись в четырёхместный кэб, располагаюсь напротив самого Рэхтона. Рядом тяжело опускается Вэнр, на чьё лицо так и не вернулось привычное счастливое выражение. Похоже контакт со Смотрителем Золотого ранга отправил сознание парня на второй круг страданий.

После того, как мы удаляемся от места событий как минимум на несколько километров, рыжий Странник косится на извозчика и наклоняется вперёд.

— Канц, вроде, адекватный, но лучше перестраховаться. Ты как, в норме? — говорит настолько тихо, что я едва разбираю слова.

Молча киваю в ответ. Разговаривать на пониженных тонах, мне сейчас не хочется — до сих пор потряхивает после контакта с этим “адекватным” Канцем.

Вэнр тоже сидит, как воды в рот набрав. Судя по отсутствию реакции на девушек, его тоже зацепило изрядно.

В магазине одежды, к которому мы в конце концов подъезжаем, всё происходит максимально быстро — мы буквально за десять минут подбираем себе вещи, после чего Рэхтон оплачивает покупки. Переодеваемся прямо там же, воспользовавшись кабинками для примерки и упаковывая старую одежды в бумажные пакеты магазина. Последние старательно завязываем леской, которую где-то достал Перри — это позволит хотя бы отчасти уменьшить исходящую от них вонь.

А спустя десять минут он уже заводит нас на второй этаж ресторана, где наша компания занимает отдельную террасу. Молча оглядев наши лица, Странник делает заказ на всех и дождавшись, пока официант исчезнет за дверью, начинает говорить.

— Для начала хочу извиниться. Не подумал, что на такое дело пришлют Канца, — в словах чувствуется вполне искренняя озабоченность, но вот их смысла я не улавливаю.

Выдохнув, кручу головой, чувствуя, как хрустит шея. Упираю взгляд в Рэхтона.

— Почему не думал? Он чем-то отличается от других Смотрителей?

Хм. А вопрос, похоже, попал точно в цель — здоровяк ненадолго заминается, прежде чем ответить.

— Скажем так, на расследование других странных инцидентов, которые вскрывались иными Охотниками, Мастер Айрв обычно посылал кого-то из своих. А Канц… Он последний из клана Ройенов. И уже с полсотни лет в рядах Синклита. Часто перегибает палку и обожает самого себя, но никому ничем не обязан и ведёт себя независимо, — объяснение звучит чуть путано, но основной посыл я улавливаю.

И то, как он звучит, мне не слишком нравится. Только вчера Рэхтон избегал намёков на то, что Айрв может быть как-то замешан в происходящем, а сейчас едва ли не напрямую обвиняет его в саботаже.

— То есть ты считаешь, что в чертовщину с искусственными пустотниками и прорывами, всё же может быть втянут Мастер? — услышав окончание вопроса, рыжий Странник недовольно морщится и машинально бросает взгляд в сторону двери.

— Я ведь уже говорил, что Айрву нет никакого смысла разрушать здание, в котором он так долго пытался закрепиться на позиции лидера. Но у него тоже есть слабости. Например родня, которой в рядах Синклита становится всё больше. Как знать, какие мысли могут бродить в их головах, — теперь ситуация становится чуть более понятной.

— Кем бы ни были заговорщики, они могли испугаться. Одно дело, охотиться на горных козлов из засады, будучи уверенным в безопасности и совсем другое, когда стадо несётся прямо на тебя, а в ружье всего два патрона и бежать некуда, — Синера озвучивает свою позицию, а я внутренне усмехаюсь приведённому примеру.

Впрочем, сразу же переключаюсь на суть услышанных слов. Форинга считает, что потенциальные заговорщики из Синклита специально отправили Канца, чтобы избежать подозрений в сокрытии преступления. Звучит, вроде бы, логично. Но только отчасти.

— Если цепочка следов ведёт к ним, то это всё равно, что выстрелить себе же в голову, — я указываю на промах в рассуждениях девушки, но она лишь пожимает плечами.

— Может и так. Мы можем предполагать сколько угодно. Пока на руках не будет конкретики и фактов, это всё равно останется гаданием на козлиных внутренностях, — в её голосе сквозит лёгкая усталость. То ли последствия приёма, использованного в мастерской, то ли я не заметил, как она угодила под удар одной из статуй.

— Возможно, и вовсе нет никакого заговора. Человеческая глупость часто достигает таких высот, что может показаться злонамеренными умыслом, — внезапно изрекает Перри.

Рэхтон собирается что-то ответить, но тут появляется официант, несущий наш кофе и Страннику приходится прерваться.

— Думаю сейчас нам стоит хорошо отдохнуть и уложить всё в голове. Цель мы упустили, прямо сейчас всё равно ничего не сделать, — дождавшись, пока работник ресторана покинет террасу, рыжеволосый верзила всё-таки начинает говорить. Правда, на мой взгляд, он сказал совсем не то, что хотел изначально.

Секунд десять все молчат. Вчерашняя схватка и так оказалась достаточно выматывающей, а внезапный утренний бой забрал последние силы.

— Мы кое-что нашли в кабинете того скульптора. Счёт из больницы на две с половиной тысячи цехинов, — взвесив все за и против, я решаю рассказать о документе.

Правда, сразу же ловлю на себе три удивлённых взгляда. Первым, как ни странно, реагирует Перри, сидящий слева от меня. Проведя рукой по чёрным волосам, крепыш пожимает плечами.

— И что тут странного? Мало ли чем мог болеть этот мужик, — судя по тону, он действительно не понимает, что в такой находке может показаться интересным.

Переглянувшись с Вэнром, кратко пересказываю выполнение заказа по ликвидации призрака в особняке маркизы Рант. Когда заканчиваю, Синера заинтересованно цокает языком, а Рэхтон подаётся вперёд. Навалившись локтями на стол, впивается в меня взглядом.

— Ты уверен? Пустотник был именно в том доме, около которого мы встретились? И он сохранил свою память? В полном объёме? — вопросы сыпятся один за другим и я поднимаю руку, останавливая Странника, который собирается озвучить ещё один.

— Призрак точно был в особняке Рант. Физическую оболочку я уничтожил в винном погребе. Вы же сами туда явились, только потому, что маркиза заказала мне ликвидацию пустотника, разве нет?

Рэхтон с ошалелым видом трясёт головой и сграбастав со стола чашку кофе, делает громадный глоток, наполовину её опустошив.

— Пиявок мне на каждый палец. Я ничего не понимаю. К аристократке той мы рванули из-за вашей совместной работы, верно. Но она и словом не обмолвилась, что тварь была в том самом доме, куда мы заявились. А следов там не оказалось. Ни одного. Да и память… Ты уверен, что он правда всё помнил? Может просто сохранились какие-то шаблоны? — в интонации чувствуется слабая надежда услышать слова о том, что это и правда могли быть какие-то обрывки воспоминаний.

— Я не уверен на все сто процентов, но призрак предлагал показать мне, где спрятано золото и умолял не убивать. А ещё твердил, что это их личное с маркизой дело, в которое не стоит вмешиваться. Дословно я уже не помню, но что-то вроде того точно звучало. И повторюсь, у него тоже были счета из какой-то больницы. Сразу несколько. Спрятанных в запертом ящике стола. А сегодняшний нашёлся в тайнике, где хранились заказы на скульптуры, — повторно указываю на подозрительное совпадение и вижу, как раздуваются ноздри Рэхтона, который опускает взгляд на столешницу, о чём-то задумавшись.

— Ради всех перелётных птиц, вы сейчас всерьёз это обсуждаете? Пустотники не могут сохранить свою память. Это аксиома. И никто не станет по доброй воле превращаться в подобную тварь. То, что счета хранились под замком, подозрительно, согласен. Но ситуации тут абсолютно разные. С одной стороны пустотник, а с другой человек из плоти и крови, возможно являющийся Странником. Где вы видите совпадения? — ровный голос Перри, который медленно излагает аргументы, навевает лёгкую зевоту.

Но, видимо, так он срабатывает только в моём случае, потому что Рэхтон внезапно прищуривается и поднимает на меня взгляд.

— Могу я посмотреть на этот счёт?

Молча тянусь к внутреннему карману лёгкой куртки, куда переложил документ и развернув, выкладываю на стол. Охотник сразу подтягивает его к себе. Пробегает глазами текст. Осматривает бумагу. Потом протягивает её Синере.

— Тут крохотный герб в нижнем правом углу. Знаешь такой?

Секунд двадцать девушка вглядывается в лист бумаги и морща лоб, пытается вспомнить. Потом отрицательно качает головой и протягивает счёт Перри. А тот, в свою очередь, возвращает его мне.

На автомате, едва не убираю документ назад в карман, но тут справа слышится голос Вэнра, который сидит между мной и Синерой.

О, документ нашли вы и это ведь прекрасно,

И герб на нём смогли вы разглядеть.

Но как-то позабыли, что ужасно,

Кто первый должен его обозреть.

Усмехнувшись, протягиваю форингу бумагу и тот опускает взгляд в её нижний угол. Причмокнув губами, озадаченно проводит подушечками пальцев по лёгкой щетине на щёках.

— Это очень старый герб. Ветвь рода Нивельских, которая пресеклась почти сотню лет назад. Тогда они ещё называли себя королями и устроили небольшую войну за престол. Хотя, полноценной войной это не назвать, бои не вышли за пределы столицы, — по мере того, как поэт выкладывает факты, на лице Рэхтона нарастает удивление, а вот в глазах Синеры появляется что-то вроде уважения.

— Герцог Нивельский? Тот самый, который погиб года три или четыре назад? — Рэхтон сверлит парня взглядом, а тот небрежно пожимает плечами и возвращает мне найденный документ.

— Он самый. Прямые наследники погибли вместе с ним, а младшие ветви до сих пор таскают подношения в имперскую канцелярию, чтобы получить права на титул, — пока поэт отвечает, в моей голове появляется ещё один неожиданный и чуть тревожащий вопрос.

Жестом остановив Охотника, который явно собирается завалить Вэнра вопросами, сам обращаюсь к поэту.

— А как именно погиб герцог и его наследники?

— Какая-то болезнь. Скосило всю семью и почти всех замковых слуг. Родовая цитадель, вроде, до сих пор закрыта на карантин, — договорив, непонимающе смотрит на моё напряжённое лицо, но уже через секунду его брови ползут вверх. До парня тоже дошло.

— Значит у нас два случая обращения в больницу, которые связаны с нетипичной амвой и вспышка загадочной болезни, от которой умер аж полноценный герцог, которого должны оберегать отличные врачи. Ну и старинный герб на бланке этой самой больницы. Что скажешь, Перри? Теперь это не кажется тебе подозрительным? — Рэхтон с вопросительным выражением лица смотрит на форинга, а тот невозмутимо пожимает плечами.

— Теперь я скажу, что считаю необходимым потратить время на визит к вдовствующей маркизе Рант и проверку тех счетов, что хранятся у неё. А если там обнаружится такой же герб, то стоит приложить усилия, чтобы отыскать больницу. Может быть, даже вломиться в замок герцога и посмотреть на всё своими собственными глазами, — голос крепыша по-прежнему абсолютно спокойный, а я начинаю понимать, кто из членов команды Рэхтона обычно выступает в качестве стабилизатора.

Сам рыжий Странник довольно ухмыляется и выпрямив спину, делает глоток кофе. Думаю, он хотел бы продолжить беседу, но тут официант приносит блюда и все с неожиданной жадностью набрасываются на еду. Да я и сам чувствую дикий голод, хотя вроде бы немало съел прошлым вечером.

Чувство насыщения приходит только после того, как я перемалываю зубами почти целую тарелку тушёного мяса с картофелем. Только тогда у меня выходит обуздать желудок и отложить вилку в сторону.

Делаю глоток кофе и вижу, как напротив ухмыляется Рэхтон, только что отложивший в сторону обглоданную куриную кость.

— Амва затягивает раны и восстанавливает тело. Но голод потом накатывает неимоверный. Иногда, в самые неподходящие моменты, — высказавшись, Странник вливает в себя остатки кофе и машет рукой официанту, который стоит в нескольких метрах от стеклянной двери.

Когда он делает заказ и двери террасы снова закрываются, оживляется сидящий рядом Вэнр.

— Куда двинем сначала? В гости к маркизе Рант? Или выясним, кто скормил Псу души герцога и домочадцев? — судя по тону, поэт готов отправиться в путь хоть сейчас. А вот лицо сидящей справа от него Синеры, моментально приобретает налёт скеписа.

Вижу, как медленно качает головой Рэхтон.

— Пока мы будем заниматься своими делами и никак не демонстрировать, что хотя бы как-то разбираемся в происходящем. Пусть все успокоятся и слегка расслабятся. Полезем куда-то сейчас и сами же сделаем хуже. Либо все концы обрубят и закинут в болото, либо попытаются нас убить. Оба варианта мне не слишком нравятся, — мрачно заканчивает он свою речь.

Понимаю. Когда ты только что видел изувеченный труп своего старого знакомого, риск не кажется таким уж благородным делом. Тем более, если вспомнить, что сам убитый был Странником Серебряного ранга и наверняка умел не меньше, чем Рэхтон.

Вэнр смущённо замолкает, сделав вид, что сосредоточен на своей чашке кофе. Я же решаю, что пора перевести беседу в другое русло. Подтекст слов рыжего Странника и так понятен — пока нужно вести себя тихо и никуда не лезть, занимаясь обычными делами. Проблема в том, что помимо потенциального заговора, которым занимается Рэхтон, у меня есть и другие, не совсем стандартные задачи.

— Чарг говорит, у него есть маршрутные монеты для разных миров. Выходит я могу просто купить артефакт и отправиться куда угодно? — начинаю с самого безобидного вопроса, в ответ на который Охотник неопределённо взмахивает рукой.

— В теории, да. Но зачем? Обычно все специализируются на нескольких мирах, в которых хорошо разбираются. Даже Золотые не любят брать задания там, где раньше почти не бывали. За тобой точно закрепят Ардон и возможно добавят твою родную Землю Для начала, более чем достаточно, — на его лице отображается искреннее недоумение, а я спешу сделать второй ход.

— Странники могут сами брать задания? Что, если я попаду в какой-то мир, где ко мне обратятся за помощью? — следующий вопрос тоже выглядит вполне логично, особенно в связке с первым.

Слева от меня едва слышно хмыкает Перри, а на лице Рэхтона появляется понимающее выражение.

— Так вот ты к чему. Нет, Охотникам Синклита запрещено заключать контракты самостоятельно, если речь идёт о цивилизованных мирах. Но в случае с дикими, это допускается. Тот же Домхан или Дуния — там можно работать в режиме полной автономии.

Синера неожиданно потягивается, приковывая к себе взгляд Вэнра, который завороженно наблюдает за обтянутой тканью рубашки женской грудью. Сама девушка, заметив внимание поэта, поджимает губы.

— Помнишь, что я тебе говорила? Распустишь ручонки, порублю на мелкие кусочки, отрыжка медведя, — несмотря на слова, тон у девушки расслабленный, что улавливает и довольно улыбнувшийся Вэнр. Впрочем, ответить не успевает, потому что она уже переключает внимание на меня.

— В диких мирах не так плохо, но там приходится обходиться минимальным комфортом. На тот же Домхан не выйдет взять даже нормальной одежды, а каждый второй житель Дунии захочет убить тебя, чтобы забрать экипировку, — на самом деле, я не прочь выяснить детали и о Дунии, но прямо сейчас меня интересует только первый из названных миров.

— А что не так с Домханом? Откуда такие ограничения? — вопрос на мой взгляд звучит естественно, потому как название мира звучало уже дважды.

Но вот Рэхтон так явно не считает. Подняв руку, останавливает уже начавшую говорить Синеру и пристально рассматривает меня.

— Зачем тебе на Домхан? Что там такого интересного? — открытой подозрительности я в его голосе не замечаю, но тон мне всё равно не слишком нравится.

— Тебе не кажется, что пора уже определиться? То ты рассказываешь мне о внутренних интригах, делая вид, что полностью доверяешь, то врубаешь режим злогополицейского, как только речь заходит о чем-то для тебя не совсем понятном, — если подумать, ситуация с Рэхтоном и правда странная.

После выполнения задания в канализации, я было подумал, что он изложил всё ради моего молчания. Чтобы я представлял себе уровень последствий, если начну болтать об обнаруженных крысолюдях в Синклите.

Но сейчас приходит понимание того, что резоны у Рэхтона могли быть совсем иными. Если охватить взглядом ситуацию в целом, рыжий Странник по сути осуществлял вербовку. Несколько неуклюже, но тем не менее.

Сам он хмурит брови, рассматривая меня. А Синера заметно напрягается и меняет положение тела. То ли усаживается поудобнее, то ли готовится к потенциальной схватке. Вот Перри остаётся абсолютно спокойным. Этого крепыша, по-моему, вообще ничем не пронять.

— Ты наследник Мастера Конста, который был весьма неоднозначной фигурой. Носишь его кольцо и по сути являешься главой клана. Появился из ниоткуда. Говоришь, что узнал обо всём только несколько дней назад, но прёшь вперёд, как плотоядная черепаха, заметившая жаб. Обычно люди, впервые узнавшие о существовании Странников и путешествиях между мирами ведут себя совсем иначе, — выдаёт фразу за фразой, наблюдая за моей реакцией.

При этом не отвечает на мой основной вопрос по поводу подтекста его действий. Скорее всего, банально ждёт объяснений.

Какое-то время раздумываю. Рэхтон рассказал мне немало интересного. И пока не пытался ударить в спину, хотя такая возможность у Странника была. Не знаю, в чём именно заключается его интерес к моей персоне, но судя по всему, с моим убийством это никак не связано.

— Я случайно оказался возле скелета собственного деда. Буквально, волей случая. И нашёл там запись, сделанную на пирамидку. С весьма занятным содержанием — он рассказал, что его убила моя невеста, которая пропала одновременно с ним, пять лет назад, — определившись начинаю объяснять, но на последней фразе сбиваюсь. Горло чуть перехватывает от подступивших воспоминаний.

— Поиски сожрали все мои деньги и ресурсы, включая недвижимость. А потом я превратился в слабое подобие самого себя. Не жил, а существовал. Запись деда — первая реальная зацепка. Я хочу найти её и глядя в глаза, задать пару вопросов. Или хотя бы выяснить, как всё было на самом деле. Отсюда и бурное стремление идти вперёд, — заканчиваю немного путанно, но до них вроде бы доходит.

Несколько секунд стоит полная тишина. Потом Рэхтон откашливается, пытаясь изобразить деликатность.

— Ради чего ей убивать Мастера Конста? Он намекнул, кто именно стоял за этим ударом?

— Нет. Сказал, что неизвестно, на кого работала Ната, — отрицательно качаю я головой.

Спустя пару мгновений понимаю, что он по-прежнему смотрит на меня, ожидая продолжения и невольно усмехаюсь.

— Причины у неё были. Но ты же не думаешь, что я прямо сейчас выложу все свои секреты? Особенно, если вспомнить с каким выражением лица ты смотрел на меня буквально минуту назад? — добавляю в голос сарказма и здоровяк похоже немного смущается.

— Согласись, ты выглядел подозрительно, — коротко отвечает он, переглядываясь с Перри. Форинг почти незаметно двигает подбородком и Охотник продолжает.

— Я хотел посмотреть, как ты себя поведёшь, получив информацию. Определить, кто ты вообще такой и можно ли тебе доверять? Мастер Конст долгое время был главой клана из самого себя. А теперь внезапно объявляется его потомок, который спокойно может надеть его кольцо на палец. Что ещё это могло вызвать кроме подозрений? — к концу своей речи он слегка увлекается, повышая тон голоса.

А мой внутренний рационалист сразу цепляется за два интересных момента.

— Что изменилось? Раз ты хотел понаблюдать и оценить, как я себя поведу, почему решил раскрыть карты? И что не так с кольцом? — последние слова заставляют Синеру изумлённо вскинуть брови, а Рэхтон на момент застывает с открытым ртом. Даже на лице вечно невозмутимого Перри появляется недоумение.

— Это кольцо главы клана, осоку мне в рёбра. Если его наденет человек другой крови, его не ждёт ничего кроме смерти. А изменилось многое. Твой навык Следопыта, чёрная амва, оживающие статуи, убийство Стерфа. Искусственно созданные пустотники, это одно. Люди, использующие непонятную амву и способные перемещаться между мирами — совсем другое. После сегодняшнего, следовать старому плану было бы глупо, — он подводит небольшой итог сказанного, а я сразу улавливаю нестыковку.

— Думаешь, мой короткий рассказ поможет тебе определиться с доверием? Я же мог только что всё это придумать. Или разработать в качестве легенды, — такие мысли всё равно придут ему в голову, поэтому предпочитают озвучивать очевидный вариант самостоятельно.

Рэхтон какое-то время молчит, о чём-то раздумывая. Потом кивает на Перри.

— Некоторые форинги могут использовать амву не только для усиления тела и оружия. Вернее, такая возможность имеется абсолютно у всех. Но никто не спешит рассказывать об этом Медным. А если в человеке есть хотя бы немного крови Странников, то его потенциал расширяется ещё больше, — замолкает, а рядом слышится тихий голос самого крепыша.

— Рэхт так пытается намекнуть, что у меня есть способность определять искренность человека. Она редко даёт гарантированный результат, но в твоём случае я уверен. Я абсолютно уверен, что ты сказал нам полную правду. Вот и всё, — без особых эмоций заканчивает он.

Хм. Значит меня проверили на вшивость при помощи ходячего детектора лжи, после чего признали подходящим для откровенной беседы. Интересно.

На момент прикрыв глаза, делаю глоток кофе. Снова слишком большой объём информации. Безусловно, я этому рад, но вот мозг переваривает свежие данные с заметным скрипом.

Подняв веки, снова отпиваю уже успевший остыть напиток. Смотрю на Рэхтона.

— Теперь ты готов поговорить? — тот немедленно кивает, а я повторяю вопрос.

— Чем Домхан отличается от других миров? Что в нём такого особенного?

— Да ничего, на самом деле. Один из условно диких миров, где отсутствует цивилизация. Племена аборигенов с луками и копьями, которые живут сами по себе, никакой центральной власти, раздолье природы. Странникам разрешено брать самостоятельные контракты, при условии, что по возвращению они заплатят пошлину и доложат о выполненных заданиях, — рыжий верзила резюмирует свою речь, а справа от меня ворочается на своём стуле Вэнр.

— И какой размер пошлины? — иногда мне кажется, что поэта больше всего волнуют финансовые вопросы. По крайней мере, он постоянно акцентирует на них внимание. Хотя сам торговаться умеет не слишком хорошо — контракт с Парротом является тому наглядным подтверждением.

— Двадцать процентов. Стандартная комиссия, которую Обитель берёт со всех заказов, — Рэхтон озвучивает цифру, как нечто само собой разумеещееся, а вот мой форинг аж закашливается, поперхнувшись кофе.

Синклит берет свою долю,

А Странники платят за неё кровью,

Люди богатеют на чужой доле,

Пока их совесть гуляет в чистом поле.

Разразившись коротким стихом, замолкает. Я же усмехаюсь и снова обращаюсь к Рэхтону.

— Это необходимо как-то оформлять? Или достаточно устного рассказа о том, что произошло? — ожидаю услышать подтверждение второго варианта, с учётом технологического развития Домхара, но Охотник отвечает совсем иное.

— У каждого вождя племени есть что-то вроде печати. Алфавит у них отсутствует, но вот рисовать туземцы умеют. Если захочешь подрядиться там на работу, придётся ждать, пока они рисунками изобразят договор на куске дублёной кожи, — на лице Рэхтона появляется ухмылка, а я начинаю понимать, что поиск первой подсказки от деда точно не будет простым.

Дикие племена, отсутствие огнестрела, неразвитость инфраструктуры. И при этом весьма смутное целеуказание. Я не имею никакого представления в каком месте искать ориентиры, о которых говорил дед. Придётся болтаться из стороны в сторону, отказавшись от револьверов и всего более-менее современного оружия. Не самый впечатляющий расклад.

— Думаю, нам пора. Мастер Айрв наверняка ждёт отчета о выполнении задания, — несколько секунд помолчав, Рэхтон озвучивает предложение вернуться и сразу поднимает руку, зовя официанта.

Жду, пока Странник расплатится. А когда парень в ливрее скрывается за дверью, напоминаю ещё об одном его обещании.

— Ты говорил, что покажешь, как работает пространственный карман.

Странно, но верзила слегка улыбается.

— И покажу. Но не здесь. Тренировочный зал Синклита подойдёт куда лучше. Тем более ничего запретного в этой способности нет, да и времени потребуется немало. Просто не все в курсе, как именно заставить её включиться, вот и всё, — довольным тоном заканчивает он.

Поднимается на ноги, направляясь к выходу, и я тоже встаю из-за стола. Уверен, Рэхтону сейчас очень хочется уточнить, чем Домхан привлёк моё внимание, но здоровяк сдерживается. Уже неплохой знак. Конечно, если он не поставил на меня следящий артефакт.

Выйдя из ресторана, Охотник сразу заворачивает в проулок, где притормаживает, дожидаясь остальных. Что интересно, в отличие от меня ему не нужно браться за жетон. Стоит на момент прикрыть глаза, как мир отсекает чёрная стена.

А в следующую секунду я оказываюсь в относительно просторном зале, на стенах которого висят таблички с именами. Судя по расцветке, Золотой ярус.

Окинувший нас взглядом Рэхтон, замечает моё внимание к табличкам.

— Имена павших Странников Золотого ранга, которые заслужили место в истории, — объясняет он их предназначение.

В моей же голове моментально рождается вопрос о длительности существования Синклита. Только в этом зале, навскидку, несколько сотен небольших номерных табличек, закреплённых на стенах. А если предположить, что таких залов несколько, то число заслуженных Странников и вовсе должно зашкаливать.

Хм. А я ведь даже не знаю, сколько они живут? На фоне перемещения между мирами и всех остальных способностей, мысль о вечной жизни уже не кажется такой уж бредовой.

Впрочем, все эти мысли разом улетучиваются, когда я выхожу в коридор, больше напоминающий туннель с золотыми стенами. Альта Вэннос, собственной персоной. Стоит в неглубокой нише, перебирая листы на которых что-то написано или изображено. Метрах в двадцати от нас.

— Рэхт, подожди. Мне нужно буквально пара минут, — хлопаю Охотника по плечу и тот оглядывается на меня. Потом переводит взгляд на девушку.

— Ты на Золотом ярусе только ради присяги. Если увидит кто-то из родственников Айрва…

— То я разберусь с этим сам. Подожди здесь, — не давая Страннику ответить, устремляюсь к стоящей девушке, которая пока не обращает на меня внимания.

——

Что выяснит Кир в следующей главе? Ваши версии)

И как обычно, буду рад увидеть мнение о прочитанном в комментариях)

Глава XXIII

Подходя к девушке, внезапно понимаю, что не знаю, как начать разговор. В голове схема казалась простой и элементарной — установить контакт, завязать беседу, выяснить все детали о браслете. Но вот я в нескольких шагах от неё и не совсем представляю, какую фразу озвучить первой.

Останавливаюсь и Альта отрывает взгляд от документов, поворачивая ко мне голову. Задерживает внимание на жетоне, который скрыт рубашкой. Золотые могут фиксировать артефакты через одежду?

— Медный? Что тебе здесь нужно? — вижу как кривятся её губы, а на лице появляется выражение лёгкого презрения.

Внутри на мгновение вспыхивает раздражение, которое я подавляю усилием воли. Ни к чему вступать в ссору с источником информации, который, вдобавок ко всему, ещё и является Странником Золотого ранга.

Спустя секунду Альта всё-таки поднимает взгляд на моё лицо и я вижу, как в глазах девушки мелькает узнавание.

— Наследник Мастера Конста? Прошу меня извинить, не привыкла, что Медные могут так свободно разгуливать по Золотому ярусу.

В словах звучит явственный намёк на то, что мне требуется то ли обоснование своего присутствия, то ли разрешение на посещение яруса. А ко мне приходит понимание того, что ни один из вариантов беседы, что водили хороводы в моей голове, сейчас не подойдёт. Она не послала меня ко всем чертям только из-за принадлежности к клану Вязовых. Но это пока. Если начну осторожно выяснять что-то о браслете, то однозначно нарвусь на оскорбление.

Часть моего разума хочет развернуться и уйти. А вторая настаивает, что информация об украшении может оказаться более ценной, чем всё услышанное от Рэхтона.

Стискиваю зубы. Пренебречь, вальсируем. Раз Альта оказалась заносчивой сукой, попробую её переиграть.

— От имени клана Вязовых, хочу спросить тебя, откуда взялся этот браслет? — указываю пальцем на её украшение и стараюсь сделать голос максимально серьёзным.

Та на момент теряется, не зная как реагировать. Смотрит на свой браслет, потом на меня. Мельком бросает взгляд дальше по коридору. Хмурит брови.

— Пусть ты наследник Мастера Конста, но это не даёт права задавать вопросы в подобном тоне. Да и какой у тебя клан? Ты сам и всё? Один Медный, который ничего не умеет? — определившись с линией поведения, выпаливает всё это мне в лицо.

Я же делаю небольшой шаг, оказавшись на совсем короткой дистанции от девушки.

— Несколько дней назад ты не знала, что Конст мёртв и даже не думала о появлении его наследника. Тогда как совсем скоро я получу всё, что оставил мне дед. Догадайся, что произойдёт потом? Уверена, что хочешь стать моим врагом? — уж не знаю, что такого порождает воображение Альты после моей предпоследней фразы, но лицо девушки немного искажается.

Открывает рот и сразу же его захлопывает. Неуверенно оглядывается на коридор.

— Чем тебе интересен браслет? Это всего лишь украшение, — она всё ещё пытается держать оборону, но по факту уже сдалась. Как клиент, который мнётся и придумывает небылицы о том, как дорога ему именно эта старинная вещь, но в душе уже готов продать её за предложенную сумму.

Впрочем, какую-то причину озвучить всё равно придётся. И ей лучше быть достаточно весомой.

— Женщина, у которой был такой же браслет подозревается в убийстве моего родственника, — формулирую специально расплывчато, но эффект получается совсем не тот, на который я рассчитывал.

— Когда это произошло? В Обители хранится документация о всех выполненных заданиях. А если дело дойдёт до официального обвинения, я могу предоставить одному из Смотрителей доступ к внешнему пласту памяти. Это тебя устроит?

Как-то слишком серьезно она восприняла мои слова. Плюс, почему-то посчитала целью именно себя.

— Ты не совсем поняла. Преступление совершено другой женщиной. Но у неё был такой же или очень похожий браслет, — я вношу корректировки и вижу, как удивлённо расширяются глаза Альты.

Подняв руку, рассматривает украшение на запястье с таким видом, как будто видит его впервые.

— Натария? Но… Как она могла?

Сердце ёкает. Ната. Она точно говорит о ней. Собравшись с силами, задаю следующий вопрос, используя шокированное состояние девушки.

— Кто такая эта Натария?

Золотая взмахивает рукой.

— Сестра. Двоюродная. Но она пропала больше семи лет назад. Отправилась на прогулку с каким-то парнем и не вернулась. Мы её так и не нашли. А это подарок от её отца. Лазурианское золото высшей пробы. Дизайн разработали специально для нас, — растерянно добавляет она.

Значит, больше семи лет назад. А мы встретились около шести лет тому. Где она пропадала целый год? Куда исчезла? Кто отправил её на Землю, приказав внедриться в окружение деда? И почему она выбрала для удара именно тот момент?

Вопросов слишком много, но сомневаюсь, что Альта сможет ответить хотя бы на один из них. Впрочем, кое-что девушка прояснить ещё в состоянии.

— Ты всё это время носила свой браслет?

В глазах плещется удивление, к которому щедро примешивается раздражение.

— Последний год. Как нашла его у себя, так и решила надеть в память о сестре. Это тут причём? — с лёгкой злобой уточняет она.

Отвечать, что я проверял мог ли дед видеть её браслет и сравнить его с украшением Наты, само собой, не собираюсь. Вместо этого обозначаю неглубокий кивок.

— Благодарю за ответы. Они могут нам помочь, — намекаю на окончание беседы и сразу же разворачиваюсь, шагая в сторону Рэхтона.

— Где её видели? Какой это был мир? Как давно? — теперь уже сама Золотая выкрикивает вопросы в мою спину.

Поймав на себе удивлённый взгляд ещё одного Странника, идущего навстречу, перебарываю желание ускорить шаг. Демонстративная уверенность — это то единственное, что способно удержать остальных на расстоянии. Стоит быть честным с самим собой — в плане возможностей я пока сильно им уступаю.

Девушка замолкает, а я добираюсь до остальных — все четверо молча начинают двигаться, бросая на меня косые взгляды. Когда заходим за угол, Рэхтон тихо интересуется.

— Браслет и правда оказался таким же? — в голосе Охотника звучит неподдельное любопытство, а я неопределённо помахиваю рукой.

— Возможно. Пока рано говорить о чём-то определённом, — на мой взгляд, коридоры Синклита, не самое лучшее место для приватной беседы. Особенно в свете того, что совсем недавно мне рассказывал сам Рэхтон.

Странник недовольно что-то бурчит, а я чувствую, как внутри разливается странное ощущение. С одной стороны — радость из-за того, что я идентифицировал Нату. Ну а с другой — злость и разочарование. Какая-то небольшая часть разума упорно считала, что всё это было иллюзией и на самом деле я в конце концов столкнусь с Натой, которая обхватит шею руками и объяснит всё происходящее.

Но реальность оказывается куда более жестокой. Она Странница, которая по какой-то причине покинула клан. А потом объявилась в Питере, где мы случайно столкнулись в кафе, куда я обычно ходил. Потом ещё раз. На третий, я решил, что это знак и позвал её на свидание.

Ловко сработано, на самом деле. Мужчин, в принципе, легко обвести вокруг пальцы. Стоит продемонстрировать заинтересованность, да бросить пару намёков, как ты уже представляешь эту девушку в своей постели. А всё остальное, чаще всего зависит уже от её оценки тебя самого.

Всё это было ложью. Элементарной ловушкой, в которую я сам радостно запрыгнул. И жесточайше подставился.

Настолько ухожу в свои мысли, что не сразу понимаю — мы больше никуда не идём. Стоим перед массивными створками двери, а совсем рядом со мной Рэхтон.

— Ты слышишь меня? Кир? — судя по выражению лица, Охотник повторяет эти фразы не в первый раз и близок к тому, чтобы привести меня в чувство при помощи физической силы.

— Слышу. Почему остановились? — озвучиваю встречный вопрос и Странник расслабленно выдыхает.

— После этой Альты ты сам не свой стал, вот и притормозили. Не ляпни там ничего лишнего. Если Айрв будет что-то уточнять, просто подтверждай мою версию, понятно? Не знаю, что у тебя сейчас в голове, но постарайся не сорваться, — взгляд у него изрядно настороженный, а в ответ молча киваю.

Зря он думает, что я могу полыхнуть гневом или сказать что-то не то. Сейчас внутри не полыхающая раскалённая злость, что давила на меня в самом начале поисков Наты. Совсем нет. Ощущения скорее похожи на ледяного спрута, который опутал своими щупальцами мозг и тихонько транслирует ненависть ко всему миру.

В конце концов, Рэхтон открывает двери и мы оказываемся в приёмной, на этот раз попав в неё как обычные люди. А через пару минут нас принимает Мастер Айрв.

Против ожидания, он не пытается вызнать у кого-то из нас детали произошедшего в Басфе. Ограничивается парой общих вопросов, добавляя, что Канц Ройен активно работает на месте, отправляя доклады по мере появления новых данных.

Проверка выполнения задания тоже происходит чисто формально — мы с Рэхтоном ставим подписи в документе, после чего Мастер Айрв визирует его печатью Синклита и оставляет свой собственный автограф.

Провожая взглядом исчезающий в ящике стола лист бумаги, размышляю о том, что бюрократия добралась и сюда. Сейчас мы в крепости, которая каким-то безумным образом висит в межмировом пространстве, а вокруг сотни людей, располагающих сверхспособностями. Но всё равно приходится возиться с бумажками.

Присяга занимает буквально пару минут — повторяю фразы следом за Айрвом, который со скучающим видом стоит за своим столом. И в конце концов, получаю от него небольшой металлический кубик — стандартный артефакт, подтверждающий принадлежность Странника к Синклиту.

Вручив мне артефакт, глава Синклита возвращается за свой стол и открыв один из ящиков, осторожно кладёт на столешницу пару листов бумаги, на которой виднеется какой-то герб. Поднимает на меня глаза.

— Согласно воле Мастера Конста, я зачитываю его завещание перед наследником, предъявившим кольцо лидера клана. Итак, вот она, последняя воля моего старого друга и боевого товарища, — пафосно выдаёт вторую фразу, а я же думаю, что дружба в их отношениях вряд ли была. Иначе, Айрв вёл бы себя совсем по-другому.

— Если это завещание достали из хранилища и стряхнули с него пыль, значит я уже мёртв, а мой наследник гадает, что такого я мог ему оставить. До этого мы, безусловно, доберёмся, ниже будет перечислена вся собственность, которая с этого момента отойдёт ему. Но для начала, я хочу обратиться к нему лично. Не верь никому и ничему в этом мире. Читай между строк. Не стремись сразу же лезть в бой. И самое главное, доживи до момента, когда всё тайное станет явным, — по мере того, как Айрв читает фразу за фразой, выражение его лица меняется, становясь кислым, как лимон.

Хм. Он что, не читал документ раньше? Даже не заглянул? Как-то с трудом верится в такое благородство, если вспомнить всё, что рассказывал Рэхтон.

Сам Мастер Айрв принимается перечислять всё, что оставил мне дед. Первыми в списке идут двадцать два объекта недвижимости в разных мирах, из которых я знаю лишь Ардон. Там оказывается сразу пять домов, разбросанных по городам.

Вторая категория — личные накопления, которые хранились в Синклите. Услышав о деньгах, ожидаю заоблачных сумм, но оказывается, что речь идёт всего лишь о пяти тысячах соверенов. Вроде и немало — за задание нам заплатили всего сотню, так что по меркам Медного яруса, сумма солидная. Но что-то мне подсказывает — Золотые могут заработать столько за пару-тройку выполненных задач.

Дальше начинается перечисление всего остального. Апартаменты на Золотом и Серебряном ярусах, которыми я смогу пользоваться после получения соответствующего ранга. Персональная экипировка, доступная немедленно. Доступ к банковским ячейкам на Земле, Ардоне и мире под названием Лефас.

А в самом конце, Мастер Айрв упоминает о неких личных вещах, которые будут переданы мне немедленно.

Собственно, на этом чтение заканчивается. Отложив документ, глава Синклита задумчиво оглядывает меня. Выражение лица абсолютно спокойное, но почему-то мне кажется, он слегка встревожен. Сложно сказать, чем именно. Может напрягся из-за последнего пункта? Или подозревает, что в банковских ячейках может храниться какая-то важная информация?

Как бы там ни было, от вопросов он воздерживается. Вместо этого вытаскивает из стола плоский металлический ящик и положив на поверхность, подталкивает в мою сторону.

— Достаточно капнуть кровью на замок и система защиты будет снята. Советую открывать там, где тебя никто не побеспокоит, — когда шагаю, чтобы забрать ёмкость, проясняет технические моменты.

Голос сухой. Опять же, у меня возникает ощущение, что он говорит не потому, что сам так хочет, а из-за того, что того требуют обстоятельства.

Забрав ящик, коротко киваю.

— А остальное? Экипировка, адреса домов, документы, ключи? Информация о банковских ячейках? — голова до сих пор полыхает из-за мыслей о Нате, оказавшейся сестрой Странницы Золотого ранга, но я все же формулирую логичный для текущей ситуации вопрос.

— Всё у секретаря. Он передаст, когда вы будете выходить. А экипировку и оружие спустят на Медный ярус, — отмечаю, что его взгляд ненадолго опускается на стальной ящик, который я держу обеими руками.

Он что, всерьёз не знает, что там находится? Почему Айрв ведёт себя так, как будто сегодня впервые узнал о содержании завещания? Не знаю, как здесь, но обычно такие бумаги кем-то заверяются. Да и просто взглянуть на текст ему тоже никто не мешал.

Сам Мастер выходит из-за стола и останавливается слева от него.

— Поздравляю Странник Кир. Отныне ты полноценный член Синклита. Один из стражей, что защищает человечество от тварей, смотрящих из тьмы. Помни, баланс важнее всего. И ради всех павших братьев, не пытайся нарушить Кодекс и вмешаться в дела миров. Соблазн будет силён, но ты должен держаться, Странник, — с лёгким пафосом заканчивает речь и сразу кивает в сторону выхода. Мол, наследство своё ты получил, теперь можешь проваливать отсюда на все четыре стороны.

Желания задерживаться у меня нет, так что сразу шагаю к двери. Когда забираем у секретаря ещё одну охапку бумаг и выходим в коридор, Рэхтон хлопает по плечу.

— Ну вот и всё. Теперь ты один из воинов Синклита. Я бы советовал сразу проверить экипировку, которую оставил Мастер Конст. Могу поспорить, там немало интересного, — судя по вздоху, Охотник и сам не прочь порыться в вещах, оставленных дедом.

Впрочем, я решаю обратиться к нему совсем с другим вопросом.

— Покажешь, как работает пространственный карман? Ты обещал продемонстрировать схему, как мы вернёмся.

— Сегодня? Мы ведь даже не отдохнули, — вижу, как брови Странника удивлённо поднимаются вверх.

Возможно он прав — стоит дать телу небольшую передышку. Но с другой стороны, усталость хоть и есть, но вполне переносимая. А после новостей о Нате, меня аж трясёт изнутри. Хочется как можно быстрее купить маршрутную монету и рвануть на Домхан. Если бы не внутренний рационалист, который утверждает, что нужно отточить навыки, освоить полученную амву и потренироваться с доступным в новом мире оружием — возможно так бы и поступил.

— Через пару часов. Я как раз разберусь с оставленными вещами и подготовлюсь к тренировке, — судя по выражению лица Рэхтона, моя спешка его здорово удивляет. Могу поспорить, Охотник всё-таки подберёт какой-то момент и поинтересуется, что такого важного находится на Домхане, раз я с таким рвением хочу туда попасть.

Когда добираемся до ближайшей лестницы, ведущей на Серебряный ярус, рядом звучит голос Вэнра.

Теперь он новый воин Синклита,

Человечеству страж и защита.

Но зреет вокруг великая смута,

Что может даже его сбить с маршрута.

Где-то сзади насмешливо фыркает Синера, а я бросаю косой взгляд на поэта. Пожалуй, надо будет объяснить ему, что в стенах самой крепости лучше всего держать язык за зубами. Не факт, что каждый уголок громадного здания прослушивается, но поблизости может оказаться один из Странников, который обратит внимание на слова.

Оказавшись в коридорах Серебряного яруса, решаю прояснить ещё один момент.

— Как распределяются задания? Меня могут отправить принудительно или есть вариант самостоятельного выбора? — пожалуй, этим стоило интересоваться раньше. Но Синклит был интересен мне не заработком денег, а возможностью получения информации. Из-за чего мозг попросту отсёк все самые простые технические вопросы.

— Если задача приоритетна, Мастер Айрв или кто-то из его помощников может отдать приказ любому Охотнику. Но у того всегда есть возможность запросить дополнительной поддержки или эксклюзивных условий выполнения контракта. Исключения делаются только в случае массовых прорывов пустоты, когда в бой отправляются все доступные Странники, — Рэхтон на ходу объясняет мне расклад, а договорив, останавливается около спуска на Медный ярус.

— Вам с форингом туда. Я спущусь где-то через пару часов и найду твою комнату, — смотрит так, как будто хочет что-то добавить, но благополучно себя сдерживает. Возможно я неправ и коридоры Синклита всё же прослушиваются. Или Охотник опасается других Серебряных, которые периодически снуют вокруг.

Кивнув ему, шагаю вниз по ступеням. Рядом сопит Вэнр, бросающий заинтересованные взгляды на стальной ящик в моих руках. Я же раздумываю, как лучше поступить. По-хорошему, стоит заглянуть к Чаргу и поинтересоваться экипировкой с оружием, которые достались мне от деда. С другой стороны, переданные им вещи, кажутся куда как более важными. Возможно стоит сначала вскрыть ящик, а уже потом заняться всем остальным.

Пока добираемся до жилого блока, успеваю определиться. И всё же шагаю к “каморке” Чарга. Остановившись, передаю ящик в руки Вэнра, а сам трижды стучусь.

Мгновение и дверь распахивается, открывая вид на скалящегося во все зубы мужчину.

— Явился? А я всё жду-жду, когда, наконец, кто-то за своими сокровищами придёт. Заходи, посмотрим уже, что тебе дед оставил. Там сам конь ногу сломит, а мне и вовсе голову оторвёт, так что без тебя я не лез.

Глава XXIV

В апартаментах Чарга я обычно не прохожу дальше прихожей. Фактический управляющий Медным ярусом предпочитает оставлять детали своей жизни за кадром.

Сейчас же он без особых раздумий ведёт нас с форингом дальше. Правда, комната, в которой мы оказываемся, заставляет слегка разочароваться. Это всего лишь что-то вроде склада, заполненного многочисленными ящиками и коробками. Сложно сказать, что именно здесь хранит Чарг, но скорее всего какие-то относительно ценные вещи. Для всего остального есть блоковые хранилища Медного яруса, в одном из которых я уже успел побывать.

Остановившись около большого контейнера, кивает на металлическую пластину.

— А теперь нужно немного твоей крови, — хитро усмехнувшись, выуживает иголку откуда-то из своего пояса, увешанного многочисленными кармашками.

— Запечатан так, что может подобраться только прямой наследник? — машинально отодвинувшись, ещё раз оглядываю контейнер. Вроде за последние несколько дней я повидал всякое. От паука с детской головой до зверски изувеченных трупов. Но вот вид иголки, которая скоро должна впиться в мою кожу, всё равно заставляет мозг испытать лёгкую панику.

— Мастер Конст был немного параноиком. Для вскрытия замка нужно кольцо главы клана и капля его крови. Ну так что? В какой палец колоть? — Чарг крепко сжимает иглу пальцами, вопросительно смотря на меня. А сам я раздумываю над завещанием. Мог дед установить какую-то защиту и там? Настолько хитрую, что у Айрва не вышло оценить ситуацию заранее?

Покосившись на Вэнра, который рассматривает ящик так, как будто тот должен быть под завязку забит золотом, протягиваю указательный палец правой руки.

Быстрая вспышка боли, маленькое красное пятнышко на металлической пластине и шумный треск, после которого крышка контейнера чуть приподнимается вверх.

Что-то напевая себе под нос, Чарг ловко вставляет ключ в появившуюся замочную скважину, которой не было ещё секунду назад и проворачивает его. Открывает крышку, заглядывая внутрь.

— Так… Что у нас тут? Ого! Слушай, не знал, что Мастер Конст увлекался дикими мирами. Он, вроде, там и не бывал почти. Хотя, откуда мне знать, правильно? — говоря всё это, вытаскивает первый предмет, демонстрируя его мне.

Лук? Серьёзно? Хотя, если дед предполагал, что мне потребуется отправиться на Домхан и готовился заранее, это объяснимо. С другой стороны, откуда ему знать, что всё повернётся именно так? Он ничего не знал о Нате и не мог предположить, что та его прикончит, а спустя пять лет около скелета появлюсь, ничего не соображающий, я.

— Плотно напитан амвой. Даже если станешь стрелять обычными стрелами, пустотников до седьмого уровня угрозы, он точно возьмёт. Тонкая работа. Ты сам посмотри. Отклик амвы ведь наверняка чувствуешь, — восхищённо цокая языком, Чарг протягивает мне оружие.

Рефлекторно взяв его в руки, включаю навык Следопыта. Амвы и правда много. Концентрированные сгустки в зелёных камнях, которыми инструктирован лук. Плюс, мощная жёлтая дуга, проходящая через всю изогнутую древесину. К нему прилагается сразу три тетивы, которые упакованы отдельно. Каждая тоже напитана амвой.

Кивнув мужчине, осторожно кладу лук на стол, который является единственным предметом мебели в помещении. Чарг укладывает рядом все три тетивы, а сам снова лезет в контейнер.

Колчан. Тоже инструктированный и щедро пропитанный силой Странников. А ещё стрелы — навскидку не меньше пары сотен штук. И над каждой из них основательно поработали.

Управляющий крутит головой с таким видом, как будто ему внезапно стало плохо. Укладывает стрелы на столешницу. Ещё пару секунд разглядывает их, а потом поворачивает голову ко мне.

— Слушай, если тебе тут что не нужно, я с радостью куплю. Соверены у тебя сейчас есть, но денег ведь много не бывает, верно? А столько стрел тебе всё равно не понадобится. Где ты их использовать будешь? — в голосе чувствуется надежда быстро получить согласие, но я лишь покачиваю головой.

— Пока я не собираюсь ничего продавать. Давай посмотрим, что ещё там есть, — без особой жалости давлю надежду мужика на лёгкую наживу и тот печально хмурится.

Тем не менее снова лезет в контейнер, достаёт оттуда небольшую деревянную коробочку. Вскрывает. Хм. Пирамидка. Точно такая же, в которой оставил своё послание дед.

Сначала порываюсь блеснуть своими знаниями, но внутренний рационалист вынуждает остановиться, призывая для начала послушать управляющего.

— А это ценная штука. Ты же в курсе про артефакты? Или ещё нет? — с сомнением цокнув языком, момент рассматривает меня. Потом начинает объяснять.

— Внутри каждого из артефактов печать, которая выполняет определённую задачу. По уровню силы их делят на двенадцать категорий, точно так же, как и пустотников. Говорят, первые Странники изготавливали артефакты из костей убитых монстров, откуда и пошло деление. Конкретно этот — двенадцатой категории силы. Многоразовый. В теории сюда можно поместить печать, которая блокирует или выдавит в междумирье почти любого пустотника. Или спалит небольшой город. Да много чего можно засунуть, — Чарг рассматривает пирамидку с такой гордостью, как будто сам её и придумал.

Я же не могу понять — почему дед использовал её для того, чтобы оставить обычную запись? Судя по описанию, пирамидку можно задействовать и таким образом, но это всё равно выглядит немного странно.

Собственно, чёрт с ней, с пирамидкой. Когда ты умираешь, ценность артефактов и любых вещей, уже не имеет большого значения. Но почему она рассыпалась у меня в кармане? Мощный артефакт двенадцатого уровня силы, с которым могут спокойно работать Странники Бриллиантового ранга, взял и превратился в пыль, без всякой на то причины. Из-за чего? Неужели, дед заложил туда какое-то условие? Например, самоликвидацию через какой-то промежуток времени?

Управляющий уже принимается доставать следующую вещь, а я перехожу в режим наблюдателя. Киваю, слушаю, запоминаю. Стараюсь сообразить, как всё это можно использовать.

Комплект одежды из кожаной рубахи и штанов, к которым плюсом идёт костяной нагрудник, что-то вроде наручей и пара мокасин. Всё это напитано амвой и на мой взгляд, вполне подойдёт для Домхана. Кривой меч, чем-то напоминающий ятаган, тоже выглядит как оружие для экспедиции на дикую планету.

Помимо этого, становлюсь обладателем сразу десяти чистых маршрутных монет, пачки целебных артефактов, вроде тех, что использовал Рэхтон и фляжки с жидкостью, которая, по словам Чарга, должна здорово бодрить, позволяя долго держаться на ногах.

Медицинские артефакты очень просты — квадратики мягкого материала, по структуре чем-то напоминающего жвачку. Для использования достаточно сорвать упаковку и прикрепить к оголённой части тела. Спустя десять секунд непрерывного контакта, артефакт всосётся в организм “пациента”, восстанавливая повреждения.

Насколько эффективным окажется его воздействие, сам Чарг сказать не может, но утверждает, что с ранением средней тяжести один такой артефакт должен справиться. Два совладают и с чем-то более тяжелым. Всего же их у меня двенадцать штук.

В случае с бодрящей настойкой тоже приходится отталкиваться от слов управляющего. По его словам, Мастер Конст иногда делился подобной с другими Странниками. Как итог — те могли целыми сутками оставаться на ногах, выполняя задания.

Следом он достаёт метательные стилеты, аккуратно уложенные в ножны, сделанные из куска кожи. Пять штук. Как и всё остальное, пропитаны амвой. Умей я с ними обращаться, было бы совсем замечательно.

Последней вещью, которую оставил мне дед, оказывается винтовка. Крупнокалиберная и однозарядная. По сути, мощный штуцер, к которому прилагается полсотни боеприпасов.

Осмотрев выложенные на стол вещи, прошу Чарга подготовить полсотни обычных стрел. Раз у меня теперь появился лук, следует потренироваться в его использовании.

Когда тот кивает, заявляя, что может принести их хоть сейчас, задаю следующий вопрос.

— Что из этого можно взять на Домхан? И у тебя же есть маршрутная монета для отправки туда? — упаковываю в одно обращение сразу два момента, а управляющий слегка хмурится.

— Лук, меч и комплект одежды — точно можно. Вот стилетов там пока не создали. Огнестрел, сам понимаешь, под полным запретом. А монета есть. Ты ведь уже спрашивал и даже ценой интересовался, — напоминает он про очевидный факт, а я пожимаю плечами.

— С тех пор прошло время. Что-то могло и поменяться, — изображаю равнодушие и пожимаю плечами.

Сам же пытаюсь калькулировать. Если Чарг докладывает кому-то о всех моих запросах, то мог рассказать и об интересе к Домхану. Хотя, об этом всё равно станет известно, когда я куплю маршрутную монету и отправлюсь в новый мир.

— Тогда мне нужны пятьдесят обычных стрел и маршрутная монета на Домхан. Ещё сегодня нужно подобрать одежду Вэнру для посещения этого же мира.

От Чарга выходим только спустя четверть часа, на протяжении которых управляющий упорно пытается купить хотя бы что-то из только что полученных мною вещей. Под предлогом поиска маршрутной монеты, которая хранится у него где-то здесь, он просит задержаться и когда я соглашаюсь, начинает сыпать вариантами. Вплоть до того, что предлагает за ятаган сразу пятнадцать маршрутных монет — все, которые имеются в продаже на Медном ярусе.

Наконец оказавшись в своих апартаментах, подтаскиваю к стене большой контейнер, внутри которого были “подарки” деда, после чего забираю у Вэнра стальной ящик, переданный Мастером Айрвом. Время посмотреть на вещи, которые, по сути, вручили мне лично в руки.

Схема разблокировки тут точно такая же. Для того, чтобы открыть металлический контейнер, лежащий на столе в гостиной, прикладываю слегка окровавленный палец к пластине замка. Сразу же делаю пару шагов назад.

В предыдущем случае требовался ещё и ключ. А сейчас ящик перед моими глазами распахивается полностью. Пару секунд выждав, подхожу ближе. Заглядываю внутрь.

Первое, что бросается в глаза — револьвер. С виду самый обычный, но стоит глянуть зрением Следопыта, как фиксирую синевато-льдистую амву, которая пропитывает оружие. Ей же пропитаны все боеприпасы — две коробки по двадцать четыре патрона.

Сбоку приткнулся нож. С виду самый обыкновенный — по крайней мере ни единого следа амвы я не замечаю. Простенький кусок заточенного металла на деревянной рукояти, в потёртых ножнах.

А вот под ним обнаруживается конверт. Покрутив в руках нож, кладу его рядом с револьвером на столешницу и достаю последний предмет. Внутри явно что-то есть. Какой-то лист бумаги. Письмо? От деда? Возможно какие-то более точные указания или ценная информация?

Вскрыв его, вытаскиваю листок. Мгновение медлю, чувствуя как ускоряется ритм сердца. Разворачиваю его. И сразу же чувствую, как внутри нарастает недоумение.

“Домхан. Скала с пятью головами. На случай, если забуду.”

Какого чёрта? Это же дубль той информации, которую он и так озвучил во время записи. И если отталкиваться от последней фразы — можно предположить, что дед предполагал подобное развитие ситуации. Может быть, не именно такое, но он понимал, что наследнику понадобится указание на первую подсказку.

Ещё раз пробежав его глазами, снова запускаю навык Следопыта, который успел отключить ранее. Ничего. Никакой шифровки, сделанной непонятным видом амвы или чего-то похожего.

Какое-то время раздумываю. А затем шагаю к тумбочке, на которой стоит большое стеклянное блюдо со всякой мелочью. Достаю оттуда коробок спичек и подпаливаю лист бумаги.

С бедным поэтом никто не хочет делиться,

Хотя он во всём помогает.

И верит, что ещё не раз пригодится,

Но никто и знать не желает, как душа бедняги страдает!

Глянув на Вэнра, машинально усмехаюсь. Выглядит форинг и правда достаточно печальным. Но насколько я успел узнать парня, спустя двадцать минут тот уже забудет об этом инциденте и на лице снова появится улыбка. А если по дороге встретится симпатичная девушка, то мозг переключится на что-то новое ещё раньше. По крайней мере, про фразу с обещанием смерти, он уже успел благополучно забыть.

— Когда придёт время, я всё расскажу. До этого момента осталось не так долго, — я всё-таки решаю ответить и поэт чуть хмурит брови, наблюдая, как бумага превращается в горстку пепла.

— Я понимаю. Вокруг творится такое, что и Пёс взвоет. Но я вроде не давал повода усомниться в своей верности, — голос звучит обиженно. Видимо форинг считает, что имеет право на какую-то часть информации.

В целом, ему может и стоит рассказать о том, что именно мы будем искать на территории Домхана. Но я всё ещё не уверен в полной безопасности апартаментов Синклита. Будет глупо выдать свой единственный ориентир из-за такой банальной ошибки.

— Скоро. Совсем скоро ты всё узнаешь, Вэнр. А пока нам пора в тренировочный зал. Упражняться с луками и мечами, — услышав последнюю фразу тот кривит лицо, касаясь пальцами эфеса шпаги.

Понимаю — старое оружие выглядит куда более привычно. Я бы сам не отказался заявиться на этот Домхан с парой револьверов и кинжалом. Но боюсь, в таком случае, нам очень скоро придётся иметь дело со Смотрителями.

Револьвер и нож, которые были в маленьком металлическом ящике, вешаю на пояс. Да, их могут заметить остальные Странники. Но для полной идентификации понадобится контакт со специализированным артефактом. Вроде того браслета, что использует Чарг — им нужно касаться каждого предмета, который нужно исследовать.

Другой вариант — навык Следопыта, но об этом подумаю, когда мне понадобится на Золотой ярус. Тем более, не факт, что он есть у кого-то из Золотых.

Обрез я сдал. Так что просто цепляю новый револьвер вместо него. Чувствую себя не слишком ловко. Сразу три единицы огнестрела, плюс кинжал и нож. Надо будет подумать, как быть со всем этим небольшим арсеналом, когда мы отправимся на Домхан. Чарг утверждает, что частные апартаменты Странников находятся в полной безопасности и проникнуть туда без ключа, практически невозможно. Мол, попытка взломаскорее всего окажется безуспешной, а вдобавок ещё и привлечёт внимание.

Правда, моё зрение Следопыта не показывает наличия амвы в стенах или двери. Возможно там используется энергия, которую я пока не могу распознать. Как ни крути, навык Следопыта ничем не отличается от остальных и будет развиваться по мере повышения моего общего уровня силы. Но даже если так и Чарг не лжёт, оставлять вещи в своей комнате не хочется. Сейчас это приходится делать по необходимости, да и то не слишком радует, хотя мы уходим всего на несколько часов. А если представить, что я буду отсутствовать несколько дней, случиться может всякое.

Останавливаюсь посреди коридора. Концентрируюсь. Ведь всё нормально, так? Я получил информацию, выполнил отборочное задание, попал в Синклит. Выяснил, что Ната была двоюродной сестрой Альты Вэннос. Прямо сейчас мне ничего не угрожает. Всё, что требуется — подготовиться к рейду на Домхан. Освоить оружие, проверить не появились ли новые навыки Странника и изучить всю доступную информацию об этом мире. Маршрутная монета уже у меня и буквально прожигает карман, заставляя действовать с максимальной скоростью.

Наведавшись к Чаргу, забираем стрелы, лук для Вэнра и одежду, которую тот приготовил ему же. Приходится ещё раз вернуться в апартаменты, где мы переодеваемся. Стоит признать, не совсем привычно. Если штаны с рубахой мозгом воспринимаются относительно спокойно, то вот нагрудник и наручи — это совсем из другой оперы.

Пристраиваю колчан, после чего надеваю на лук выбранную тетиву. Получается с трудом. Едва-едва хватает сил, чтобы закончить процесс.

На этот раз заходим в зал для совместных тренировок, чтобы Рэхтон мог присоединиться, когда появится на Медном ярусе.

Когда у меня получается вогнать в цель десять стрел из десяти на дистанции, ощущаю лёгкую гордость. А потом напоминаю себе, что противник не будет стоять на месте и, скорее всего, окажется дальше трёх десятков метров. Усложняю задачу — теперь стрелы летят в ростовые фигуры, которые перемещаются на расстоянии почти четырёх десятков метров от меня. Такая опция в этом громадном зале тоже имеется.

Как быстро выясняется, лучник из меня хреновый. Одна стрела из первого десятка цепляет условного врага — втыкается ему в руку. Второй и третий десятки полностью уходят в молоко.

Что интересно, у Вэнра успехи несколько лучше — сейчас он тоже переключился на движущиеся мишени и, как минимум, каждая вторая стрела, находит цель.

Лязгает дверь и я оглядываюсь назад, держа стрелу на тетиве. Вижу улыбающегося Рэхтона, следом за которым шагает Синера.

— Всерьёз готовишься к визиту на Домхан? Ты, кстати, не хочешь рассказать, что там такого интересного? Мастер Конст что-то оставил на этой планете? — тон у него расслабленный, но вот во взгляде заметна заинтересованность.

Почему он решил задать этот вопрос именно сейчас? Не на Ардоне и не во время нашей короткой пешей прогулки по Обители, а именно в тренировочном зале?

— Здесь полная защита, Кир. Даже Мастер Айрв не сможет пробиться. Всё это строили ещё первые Странники. Самое безопасное место для беседы во всех обитаемых мирах, — с улыбкой добавляет он, видимо, поняв моё замешательство, и я чуть расслабляюсь.

— Мне нужно на Домхан. Пока это всё, о чём я могу рассказать, — сразу обозначаю границы и Охотник кивает, подходя ближе.

— Лук от Мастера Конста? Ты уверен, что он ничего не рассказывал тебе о Странниках и не готовил к Синклиту? Может, хотя бы намекал? Или предполагал, что с ним что-то случится, а ты угодишь сюда в одиночестве? — в голосе нет подозрительности, но слова звучат странно.

— К чему ты ведёшь? Я ведь уже говорил, что дед ни словом не упоминал Странников и Синклит, — выдаю ответ, а Рэхтон усмехается, присматриваясь к луку.

— Оружие. Оно сделано на грани. Так, чтобы с ним мог справиться Медный, но накачано мощью под завязку. Ещё и стрелы наверняка специальные есть, чтобы можно было завалить любого пустотника. Для Золотого такой лук будет слабоват. Серебряному сойдёт, но есть и варианты получше, если имеются деньги. А вот для Странника Медного ранга, настоящий подарок судьбы, — задумчиво объясняет он, встав в паре метров от меня.

Рядом с ним останавливается Синера, тоже разглядывающая лук.

— А ещё это очень дорого и непрактично. Медным обычно не ставят заданий, которые требуют такого оружия, — девушка сухо выстреливает фразы, а потом поднимает глаза, столкнувшись со мной взглядами.

Согласен. Всё это выглядит несколько странно. Но если подумать, в этой истории уже есть немало чудных моментов. Начиная от алкоголика, притащившего жетон именно мне и заканчивая Натой, оказавшейся то ли хладнокровным вражеским агентом, то ли вовсе непонятной фигурой. На этом фоне, подогнанный под Медный ранг лук меня не слишком напрягает.

— Ты обещал обучить работе с пространственным карманом, — перевожу разговор в более практичное русло, а Охотник снова усмехается.

— Если быть более точным, то показать, как он работает. Получится у тебя справиться или нет, зависит уже не от меня, — звучит не слишком обнадёживающе, но это не самый плохой вариант. В конце концов, Рэхтон не подряжался со мной возиться.

Сам рыжий громила делает шаг ко мне, одновременно стягивая с шеи жетон.

— Давай сюда свой. Кое-что сделаю, — если я верно понимаю тон, сейчас он немного колеблется. Возможно сомневается в принятом решении. А вот глаза его форинги, которая стоит позади, чуть расширяются от удивления.

— Зачем? Сначала объясни, что именно собираешься сделать, — обхватываю пальцами левой руки шнурок жетона, а на лице Охотника появляется странное выражение.

— Хочу установить канал связи. Чтобы ты мог вызвать меня в случае необходимости. Или наоборот, — после пары мгновений тишины, он всё-таки объясняет и надо признать, звучит это несколько неожиданно.

Выручает Синера. Сложив руки под грудью, девушка, одетая в облегающий тренировочный костюм, быстро излагает.

— Золотые Странники могут общаться при помощи жетонов. Серебряные отправлять короткие послания. А Медные и Бронзовые только подавать сигнал тревоги и перемещаться по координатам собеседника, — переключив внимание на неё, осмысливаю услышанное.

Выходит, теперь я смогу дать знать Рэхтону, если окажусь в опасности. Более того — при необходимости он может прийти ко мне на помощь. Либо я смогу убраться в место, где на данный момент находится команда рыжего громилы.

Основной вопрос, которым сейчас терзается мой разум — не сможет ли Охотник произвести переход по моим координатам? Или оказаться где-то рядом, чтобы установить слежку?

— Чтобы открыть другому Страннику дорогу, нужно отдать приказ. Почти точно так же, как ты делаешь при переходе в другой мир. Только в этом случае, представить самого Странника и позвать его. Без твоего разрешения, я не смогу оказаться рядом. Как и ты без моего, — видимо поняв в чём заключается проблемы, Рэхтон объясняет базовые правила.

Чуть подумав, всё-таки достаю жетон. Потом надо будет ненавязчиво проверить эту информацию у Чарга. На всякий случай.

Круглый артефакт вибрирует и по моему телу в унисон прокатывается мелкая дрожь. Забираю жетон, возвращая его на шею. А Рэхтон обводит взглядом тренировочный зал.

— Ну что? Предлагаю отойти вон к тому стенду и начать тренироваться. С первого раза у тебя всё равно не получится, — хмыкает он и сразу шагает в сторону.

На самом деле, у меня не выходит и с двадцатого раза. Если слушать Рэхтона, то это просто и крайне элементарно. Концентрируешься на своей амве, представляешь, как упаковываешь вещи во что-то вроде невидимой камеры хранения и перемещаешь их туда. А когда понадобится — достаёшь обратно.

На практике, задача оказывается крайне сложной. Я пробую развернуть пространственный карман до самого конца дня, с перерывами на стрельбу из лука и походы за едой. Но успеха не добиваюсь.

Следующие семь дней мы с Вэнром не вылезаем из тренировочного зала. К концу этого промежутка времени, поэт уже более чем ловко обращается с луком и неплохо владеет клинком, который я приобрел у Чарга. А тело форинга получает дополнительное усиление за счёт расхода накопленной амвы.

В моём случае всё не настолько радужно. Пространственный карман по-прежнему недоступен. А пока я сам не освою этот навык, Вэнр никак не сможет его использовать.

Из лука я стреляю более-менее сносно. Семь попаданий из десяти. Но это по ростовым мишеням, которые относительно недалеко. Да и то, я часто просто цепляю одну из конечностей. Думаю, в реальной обстановке всё будет куда хуже.

Неожиданно проявляется новый навык. Что-то вроде телекинеза — я могу управлять вещами, толкая их воздухом. Но пока совсем небольшими предметами и на скромном расстоянии. Самый тяжелый объект, который вышло поднять в воздух, это чайная ложка. Но тут я работал вплотную, находясь в каких-то сантиметрах. Если увеличить дистанцию до десяти метров, то едва выходит справиться с клочком бумаги.

Ятаган я тоже осваиваю. Даже провожу серию тренировочных поединков с Вэнром. Но опять же, сложно сказать, как поведёт себя тело в настоящем бою. Одной недели, в любом случае, слишком мало, чтобы полноценно освоить оружие.

В промежутках изучаю Устав Синклита, разбираясь по каким принципам функционирует организация и чего от неё можно ожидать.

Но заставлять себя ждать дольше я не могу. Во-первых, не хватает терпения. Каждый день, какая-то часть разума практически орёт на меня, призывая немедленно взяться за маршрутную монету и выполнить переход. Чем больше времени проходит, тем сложнее сдерживаться. А во-вторых, Чарг активно намекает, что пора бы уже взять какое-то задание. Мол, Странник который сидит без дела, это не совсем то, что нужно Синклиту. Тем более, что задач для Медных сейчас в избытке.

Возможно, стоит потратить ещё какое-то время на подготовку. Но как мне кажется, вероятность того, что Мастер Айрв отдаст приказ выдвинуться на то или иное задание, постепенно растёт. И кто знает, как надолго всё это может затянуться. А готовиться можно до бесконечности.

Внутренний рационалист сопротивляется, как может. Убеждает, что выполнить ещё пару заданий, получить дополнительную амву и стать сильнее — это скорее плюс, чем минус. После этого мне будет куда проще разобраться с ситуацией на Домхане. Но к концу седьмого дня сдаётся и он.

Вопрос с хранением вещей я решаю ещё в первый день своего пребывания в Обители. Как выясняется, здесь имеется что-то вроде камер хранения. Запечатываются кольцом Странника либо его кровью. Недоступны ни для кого, кроме арендатора и защищены артефактами создателей Обители. Правда, в исключительных случаях, доступ к вещам внутри них может получить Мастер. Но для такого требуется решение общего собрания Странников, где должно присутствовать, как минимум, восемьдесят процентов членов Синклита.

Поэтому я со спокойной душой отношу все вещи в небольшую комнату, которая послужит им хранилищем, и возвращаюсь в апартаменты. По идее, мы с Вэнром должны отправиться в путь из специального зала. Но если верить Рэхтону, наши координаты будут моментально зафиксированы. А вот переход из собственной комнаты таких проблем не создаст. Пусть и будет формальным нарушением Устава. Насколько я понимаю, отталкиваясь всё от тех же бесед с Охотником, за такую мелочь уже давно никого не карают. Максимум можно получить что-то вроде устного взыскания, да впасть в немилость у вышестоящих.

Переодевшись, проверяю оружие. Лук, ятаган, кинжал с ножом. Полный колчан стрел. Шесть целебных артефактов, пара чистых маршрутных монет. Подойдя к зеркалу, не удерживаюсь от короткого смешка. Выгляжу как древний воин, вышедший на тропу войны. А золотистый цвет лука заставляет вспомнить сериалы об азиатских героях, которые за десять секунд выпускали сотню стрел, выкашивая целый отряд противника. Жаль, в реальной жизни такого не провернуть, сколько бы ты не тренировался.

— Уверен, что нам стоит отправиться прямо сейчас? Семь дней тренировок — это немного. Да и жизнь только начала налаживаться. Деньги, артефакты, оружие. Сейчас перед нами все дороги открыты, а там мы можем сразу вляпаться в Пёсье дерьмо и сдохнуть, — голос Вэнра звучит слегка мрачновато. Да и перспективы поэт обрисовывает не самые позитивные.

— Я уже говорил в чём состоит моя финальная цель. Это не деньги, Вэнр. И не спокойная сытая жизнь, где всё движется плавно и размеренно. Мне нужны ответы на вопросы. И чем быстрее я их получу, тем лучше, — форинг чуть поджимает губы, сразу отворачиваясь от меня.

Этот разговор происходит не впервые. И всегда заканчивается одинаково. Но поэт не оставляет попыток изменить мою позицию.

Предупреждаю его об отправке и взяв в руку маршрутную монету, обхватываю ладонью жетон. Концентрируюсь. Вот и образ нового мира. Зелёно-синий шарик, который сейчас стремительно увеличивается в размерах. Место, где я найду первую подсказку и получу ответы. Единственный след, который у меня есть. Меня едва ли не колотит от чувства предвкушения — сосредоточиться на появляющейся картинке нового мира выходит лишь с некоторым трудом.

Успеваю подумать о скале с пятью головами, надеясь, что в итоге нас выбросит где-то рядом, а через мгновение тёмные стены отсекают окружающую обстановку.

Ещё секунда и ноги снова оказываются на поверхности. Правда, она оказывается не слишком ровной — едва не падаю, заваливаясь на левый бок.

— Сожри Пёс их души! Давай назад, Кир! — голос Вэнра наполнен неподдельным страхом, а я оглядываюсь вокруг.

Мы на невысоком холме. Внизу поле, устланное трупами, и два строя солдат, готовящихся сойтись в битве.

Убираю маршрутную монету и тянусь за стрелой, когда справа слышится радостный голос.

— Странник! Слышите! Тут Странник! Нет нужды воевать!

Оглядываюсь на радостно прыгающего амбала, по чьему лицу проходят полосы синей краски, а в руке сжат солидного размера топор. Но отреагировать не успеваю — рядом ревут трубы, а оба строя солдат, почти синхронно рявкнув, начинают двигаться друг на друга.

Глава XXV

Уложив стрелу на тетиву, оглядываюсь вокруг. Какого чёрта? Почему мы оказались едва ли не посреди поля боя?

Воин, по чьим щекам проходят полосы синей краски, опрометью бросается вниз по склону, что-то крича на ходу, а рядом звучит голос Вэнра.

— Предлагаю тактически отступить вон к той роще. А ещё лучше — бежать, пока не свалимся с ног. Без револьверов у нас против этих парней ни единого шанса, — не сказать, что у поэта оптимистичный тон, но, по крайней мере, в истерику он не скатывается.

А вот я сам к ней близок. Два склона невысокого холма усеяны трупами. Не меньше полусотни мёртвых тел в похожей экипировке, на чьих лицах красная или синяя краска.

Внизу ещё около сотни трупов. И навскидку, не меньше пятисот живых воинов, готовых вот-вот начать убивать друг друга.

Если бы не ограничения маршрутной монеты, которые не позволяют использовать артефакт чаще чем раз в три часа, я бы уже рванул обратно и выждал какое-то время перед следующей попыткой. Без ставшего привычным огнестрела чувствую себя максимально дискомфортно. Да и если посмотреть на ситуацию объективно, никакая накачка лука амвой не поможет справиться с сотней прущих на тебя солдат.

Но вернуться нельзя. А внизу снова ревут трубы. На этот раз тональность совсем иная. Да и результат отличается — один строй воинов останавливается и что-то выкрикнув, ощетинивается копьями.

Их противники сигнала “стоп” не получают, но всё равно немного притормаживают, не совсем понимая, что происходит. Вижу, как на фланге строя проносится одинокий парламентёр с лицом выкрашенным в синий. А через тридцать секунд ревут и трубы с противоположной стороны.

— Предложение об отступлении отменяется. Нас уже окружили местные, перемели Пёс их кости в пыль, — с каждым новом словом голос Вэнра звучит всё более пессимистично, а я кручу головой, оценивая обстановку.

Форинг прав — с трёх сторон от холма заняли позиции группы пехотинцев. По пять человек в каждой. Плюс, к ним подтягиваются лучники. Да и оба строя начинают перегруппировку. Причём, как-то весьма подозрительно — как мне кажется, в итоге оба окажутся нацелены на этот маленький холм.

Сознание принимается рисовать сценарии прорыва, одновременно ударившись в апокалиптический угар — отчаянно набрасывает картинки того, как я гибну, пытаясь вырваться из ловушки.

К счастью, в процесс очень быстро вмешивается внутренний рационалист, напоминающий о словах того воина, что оказался рядом с нами.

А ведь и правда. Он сказал, что нет нужды воевать, потому что рядом появился Странник. Может они просто хотят меня нанять? В конце концов, эти ребята не совсем тянут на цивилизованных джентльменов во фраках. Как знать, как у них принято встречать гостей?

— Вэнр, держись позади. Стрелу держи на тетиве и будь готов. Если дело дойдёт до схватки, постарайся в кого-то попасть, а потом падай в траву и укрывайся. Когда я войду в невидимость и начну убивать, тоже подключайся. Только меня случайно не подстрели, — по мере того, как я озвучиваю инструкции, лицо поэта становится всё более мрачным.

Когда вешаю жетон поверх нагрудника и начинаю спускаться по склону, форинг принимается декламировать.

И мы вдвоём, в последний бой,

Который, может быть, тот самый.

А в голове лишь Пёсий вой,

Да грохают фанфары.

Я не успел пожить и свет красивый посмотреть,

А тут уж время умирать и отправляться к Псу,

Но ничего, мне б песнь последнюю допеть,

Да знать, что пустит девушка слезу.

Пока он импровизирует, разглядываю местных солдат, которые замерли у подножия холма. Нагрудники из кожи и кости, в руках копья, на поясах висят мечи и топоры. Насколько вижу, клинки отчасти напоминают мой, но с такого расстояния судить сложно.

А вот и делегация командования. Группа воинов, чьи доспехи украшены синими перьями. За плечами шагающего первым и вовсе развевается что-то вроде плаща.

Костяные нагрудники, наручи и даже что-то напоминающее поножи — экипированы они не в пример лучше обычной пехоты.

Хм. Я считал, что говоря о диких племенах, Странники подразумевают полноценных туземцев, которые бегают полуголыми и охотятся на всё, что движется и съедобно. Тогда как сейчас передо мной стоят относительно цивилизованные люди. По крайней мере, у них имеется военная организация, доспехи и дисциплина.

Когда до ближайших копейщиков остаётся десяток метров, солдаты пятятся назад. Вижу как за их спинами переглядывается тройка лучников, которые только что подбежали, видимо, выступая в качестве подкрепления. Но целиться никто из них не рискует. Вместо этого тоже принимаются шагать спиной вперёд, не спуская с меня глаз.

А вот и делегация командования, до которой осталось всего ничего.

— Назад! Не вздумайте тронуть Странника! — воздух дрожит от яростных слов командира, а я пытаюсь оценить новый язык на слух. На мой взгляд, чем-то напоминает шведский.

Замедляю шаг и держу стрелу на тетиве, рассматривая приближающихся воинов. Первым явно несётся их лидер. Доспехи из металла и кости, грязно-синий плащ за плечами, такого же цвета перья, которые торчат из-под нагрудника.

За ним следуют ещё пять человек. Трое — это однозначно личная охрана. Выглядят похожими на обычных пехотинцев и держат дистанцию. А вот ещё двое, видимо, относятся к руководству племени. Одноглазый седой старик, время от времени помахивающий сжатым в правой руке топором. И рослый мужик, который пялится в мою сторону с явным напряжением.

— Мы приветствуем тебя в нашем мире, Странник! Готов ли ты взяться за работу и избавить нас от необходимости убивать друг друга? — голос лидера “синих” звенит в воздухе и я вижу, как разом меняется выражение лиц местных.

Они не просто ждут от меня ответа. Судя по их лицам, сейчас от моих слов зависят их собственные жизни.

Набрав воздуха в лёгкие, кричу.

— Я готов обсудить это с тобой. Но только после того, как мы окажемся в более подходящем месте, — озвучиваю максимально подходящую к данному случаю формулировку. Для начала стоит убраться с поля боя. А уже потом обсуждать потенциальное задание.

Рассчитываю, что он ответит согласием, но тут справа доносится ещё один звучный голос.

— Так не пойдёт, Странник. Или соглашайся сейчас, или дай нам решить вопрос на поле боя. Мы итак ждали слишком долго, — это уже глава “красных”, который тоже приближается во главе небольшой группы солдат.

Машинально бросаю взгляд за его спину, где замерли два строя солдат. Почему воины развернулись к холму? Собираются атаковать в случае отказа? Перестраховываются?

— Забери Пёс их никчёмные жизни. Эти раскрашенные крикуны не оставляют нам выбора, Кир, — поэт осторожно напоминает, что уже пора ответить, а я встряхиваюсь.

Действительно, пора. Только я до сих пор не в курсе, чего именно от меня ждут.

— Кого нужно убить? Что это за тварь? — снова кричу, задавая вопрос и вижу, как лидеры обмениваются взглядами, после чего возобновляют движение.

Спустя какие-то двадцать секунд оба оказываются передо мной. Что интересно, они практически ровесники. “Красный”, может быть, чуть постарше, но разница, если и есть, всё-равно невелика.

— О-ран, вождь деревни Юграсиль, — “синий” внезапно бьёт себя кулаком в нагрудник, слегка склоняя голову.

— О-рон, вождь деревни Аграсиль, — второй командир полностью повторяет его жест, тоже представляясь.

Почему у них похожие имена? Да и названия деревень практически идентичны.

— Странник Кир, один из Охотников Синклита. В чём заключается ваша проблема? Где находится пустотник? — задаю вопросы, стараясь не думать о соотношении сил и том, что произойдёт, если эти парни сочтут какие-то из моих слов оскорбительными.

Снова переглядываются. Начинают одновременно говорить и так же синхронно замолкают. Хм. А они не родственники? Похожие черты лица, идентичная мимика и поведение.

— Озёра Рих-О-Та. Наши деревни сотни лет использовали их в качестве водопоя и источника пищи. Но сейчас к ним не подобраться, — голос О-рана кажется наполненным грустью. Хотя сложно понять эмоции человека, если он говорит на языке, который ты только сегодня и услышал.

— Мы отправляли наших лучших воинов, но они обращались в бегство. Пробовали послать скот, чтобы он добрался до воды сам, но тварь из тьмы устроила бойню. Наши люди голодают и готовы убивать, — сразу за первым вождём к беседе присоединяется О-рон.

Значит озёра, на которых завёлся пустотник. Это задержит меня на одном месте. С другой стороны, получится установить контакт с местными. Возможно, это упростит задачу поиска первой подсказки.

— Вы знаете, что конкретно завелось на озёрах? — уточняю на всякий случай, но вопрос неожиданно заставляет обоих лидеров деревень немного напрячься.

— Наши воины не видели это чудовище, — осторожно отвечает “синий”.

— Но некоторые слышали его. Говорят, его крики напоминают вой полночной пантеры, которой вторит филин, — добавляет тумана “красный”.

За спиной фыркает Вэнр и свита вождей немедленно устремляет взгляды на поэта. Приходится откашляться, чтобы вернуть внимание на себя. Не хватало, чтобы они сочли поведение поэта оскорблением.

— Я могу взяться. Но для начала стоит обсудить все условия, — с учётом ситуации, ответ выглядит единственно верным. Люди склонны винить в своих проблемах кого-то ещё. Стоит мне отказаться и попробовать уйти, как воины обеих деревень получат нового врага в лице Странника и его форинга. А наши шансы выжить быстро упадут почти до нуля.

— Ты получишь всё золото, что мы имеем, а наши женщины возлягут с тобой. Просто укажи пальцем на любую вещь в деревне и получишь её. Только молю тебя, освободи озёра Рих-О-Та от порождения тьмы. Очисти их и спаси наших людей, — О-ран экспрессивно озвучивает условия сделки, заставляя главу второй деревни недовольно поморщиться. Похоже он рассчитывал предложить куда более скромные условия.

Но теперь отступать уже поздно, так что “красный” повторяет фразы своего “коллеги”. Я же вижу, как лица ближайших воинов становятся чуть более расслабленными.

Когда оба вождя заканчивают рассыпаться в обещаниях награды, вперёд выступает одноглазый старик из свиты “синего”.

— Думаю, нам стоит проводить Странника в деревню и всё объяснить. А потом ждать, пока он сдержит своё обещание, избавив нас от монстра, — скрипучий голос дерёт по коже, вызывая желание передёрнуть плечами.

Как ни странно, вожди реагируют на вмешательство старика абсолютно спокойно. Как минимум, никак не демонстрируют возмущения.

В путь мы отправляемся почти сразу. Что интересно, лидеры обеих деревень идут вместе с нами. Хотя, только что возглавляли противоборствующие армии и один планировал уничтожить второго. Да и их соратники не выглядят настроенными слишком агрессивно, пусть и поглядывают друг на друга с изрядной долей настороженности.

Отряды воинов маршируют следом, а я вовсю рассматриваю новый для себя мир, впитывая информацию.

Разбросанные рощи деревьев, постепенно встречающихся всё чаще. Протоптанная в траве дорога, по которой явно часто и много ходят. Здесь же следы от прогона скота — отпечатки копыт и сухой навоз.

Сами местные при ближайшем рассмотрении выглядят не так грозно, как показалось изначально. Сейчас становится понятно, что мужчины изрядно измождены — если первую сотню метров мы проходим в быстром темпе, то потом они замедляются, экономя силы.

Вожди идут впереди, порой оглядываясь на меня, но не приближаясь и не вступая в разговор. А вот одноглазый старик оказывается куда более решительным — немного замедлившись, равняется со мной и пристраивается с правой стороны, немного оттеснив Вэнра.

— Не знаю, зачем ты заглянул к нам, Странник, но если очистишь озёра, то спасёшь много невинных жизней. И получишь щедрую награду. В этом можешь быть уверен, вожди не поскупятся с оплатой, — скрипучий голос царапает уши, а я прикидываю, чем лучше поинтересоваться.

Впрочем, задать вопрос не успеваю. Одноглазый поворачивает ко мне голову, пристально всматриваясь единственным уцелевшим оком.

— Мои племянники были вынуждены вывести воинов в поле. Выбор был невелик. Либо медленно умрут все, либо быстро погибнет лишь половина, а остальные выживут. Их отец наверняка сошёл бы с ума от такого поворота. Но второй водопой слишком мал, чтобы закрыть потребности обеих деревень. Как я и сказал, выбора не было, — сухо заканчивает и жмякает губами.

Хм. Интересно они решили разобраться в ситуации. Просто поубивать друг друга, чтобы сократить число ртов, которые нужно кормить. Согласен, выглядит это вполне эффективно и действенно. Но не слишком элегантно.

— Насколько велико то озеро? Вы пробовали выйти к нему со всех направлений? — решаю перевести разговор в более практическое русло, а старик издаёт странный свистящий звук.

— Рих-О-Та— это сразу пять озёр, что долгими годами кормили наш народ. И мы посылали разведчиков со всех направлений, Странник. Ни один не смог подойти к берегу. Не знаю, что за монстр поселился там, выбравшись из тьмы, но он забрал источник нашей жизни. Водопой для скота, рыба, улитки, водоросли — Рих-О-Та давали нам всё необходимое. Без них наши деревни не выживут, — в конце его голос сбивается на откровенную печаль.

Я же слушаю, одновременно с этим продолжая оглядываться по сторонам. Зелёные деревья, относительно тёплый климат, растущая под ногами трава. Могу поспорить, если выкопать здесь неглубокую шахту, то обнаружится вода. То есть селяне могут элементарно вырыть какое-то количество колодцев, сразу решив свою проблему.

Почему они этого не делают? Неужели не в курсе настолько примитивной технологии? Или есть какие-то подводные камни, мешающие использовать воды из грунта?

— Тот вождь, как его… О-ран, да? Или О-рон? Он говорил что-то о женщинах в качестве награды. Это ради красного словца или всерьёз? — услышав вопрос форинга, с трудом сдерживаю усмешку, а одноглазый поворачивается к поэту.

— Если вы спасёте нас от смерти, любая будет рада возлечь со Странником или его спутником. А если одна из них понесёт, то день рождения того младенца станет праздником для обеих деревень. Мы получим своего собственного защитника, который сможет убивать исчадия тьмы, не давая им поганить нашу жизнь, — на этот раз слова старикана отдают пафосом, но по-моему, Вэнр улавливает смысл только первого предложения, сразу погрузившись в свои фантазии.

Закончив говорить, седой воин поворачивается ко мне.

— Вам придётся отправиться сразу, как вожди поставят свои печати. Мы не можем больше медлить и ждать. Либо вы избавите нас от пустотника к вечеру, либо воины снова сойдутся в схватке. Так или иначе — выжившие встретят новый день с надеждой на лице, а не в смертной тоске, — формулировки выдают привычку постоянно работать на публику, но суть я всё-равно улавливаю.

Нас попросят выступить немедленно. А крайний срок выполнения задачи — этот вечер. На первый взгляд, ничего сложного, но многое зависит от того, какой именно пустотник завёлся на территории этих пяти озёр.

— Если монстр окажется слабым, мы уничтожим его сразу же. Но вот если на озёрах окажется нечто могущественное, потребуется установить наблюдение и искать слабые стороны врага. На всякий случай, я бы ориентировался на завтрашний вечер, а не этот, — пытаюсь намекнуть, что границы дедлайна можно и подвинуть, но старик сразу же качает головой.

— Мы ослабли. Ещё один день на голодном пайке, означает новые смерти. Прошлая ночь забрала у нас одиннадцать человек, Странник. Никто не хочет гадать, сколько погибнет в следующую и выживут ли его родные. Ты нарушил битву, которая должна была всё решить и подарил нам надежду. Теперь оправдай её, — выплюнув последнюю фразу, ускоряется, догоняя идущих впереди вождей.

Чёрт. Интересно, жетон может сам выбирать место, куда меня приведёт? Или это функция маршрутной монеты? Почему я оказался не в тихой спокойной местности, а практически посреди сражения?

Следующие полчаса проходят в полной тишине. Я просто шагаю по вытоптанной траве, глядя по сторонам и раздумывая о ситуации. Пять озёр. Неизвестный пустотник, который не даёт местным подступиться к берегу. И скала с пятью головами — указанный дедом ориентир, чьё местоположение предстоит выяснить.

Знают о нём местные или нет? В конце концов, весь Домхан огромен, а пара деревень занимают лишь крошечный лоскут территории. Пусть я пытался выполнить переход поблизости от нужного мне места, далеко не факт, что эта попытка оказалась успешной.

Внутренний рационалист намекает, что при таких вводных, поиск может занять месяцы, а то и годы, что вызывает жёсткое неприятие остальной части разума.

К счастью, впереди уже показывается частокол деревни “синих”, в которую мы идём, и мой внутренний конфликт быстро сходит на нет.

Правда, осмотреться нам толком не дают. Оба вождя ставят печати на куске кожи с грубыми зарисовками кусков породы, обозначающих золото и голых женщин, что расположены напротив непонятного нагромождения чёрточек, видимо означающего пустотника.

А после того, как я окунаю своё кольцо в тёмную жидкость, которую они использовали, и ставлю его отпечаток на том же куске кожи, нас с Вэнром едва ли не выталкивают за ворота.

Спустя несколько секунд мы уже топаем по другой вытоптанной дороге, сопровождаемые сразу тремя местными. На ходу роюсь в колчане, подбирая одну из самых мощных стрел. Не знаю, на что именно она способна, но амвы внутри столько, что хватит для взрыва танка. А то и целого танкового батальона. Как по мне, с лихвой хватит, чтобы уничтожить практически любого монстра.

Когда за очередной рощей показываются озёра, проводники замедляются. Двое из них вовсе остаются в той самой роще. Третий сопровождает нас до дальней опушки рощи. Но в конце концов тоже замирает на месте и мелко потрясываясь, смотрит на меня.

— Дальше не могу. Теперь ты сам, Странник. Удачи. Убей эту тварь, — выдавив из себя слова, стремглав бросается назад, скрываясь за деревьями.

Проводив его взглядом, поворачиваюсь к озеру. Включаю навык Следопыта. И сразу же удивлённо охаю. Они ведь вроде говорил про одного пустотника, верно? Почему я тогда вижу сразу десятки концентрированных сгустков амвы, полыхающих алым?

Глава XXVI

Вэнр было начинает что-то говорить, но я останавливаю его взмахом руки. Присматриваюсь к расстилающейся впереди водной глади. Озёра и правда немаленькие. А где-то в воде десятки относительно небольших пустотников.

Что это? Мутировавшая рыба? Черепахи? Улитки? Хотя, стоп. Почему я ориентируюсь на местную живность? Междумирье должно было выплюнуть сюда этих тварей. То есть передо мной может быть абсолютно что угодно.

До озёр не меньше двухсот метров — с такого расстояния сложно рассмотреть какие-то детали. Поэтому медленно продвигаемся вперёд, держа оружие наготове. Когда до воды остаётся около ста метров, останавливаюсь.

— Ждём. Оценим ситуацию отсюда, — Вэнр согласно цокает языком, а я приглядываюсь к водной глади.

Полыхающие алые сгустки амвы видны отчётливо, но, судя по всему, они находятся под водой. А помимо ближайших, сейчас просматриваются и более далёкие, тоже расположенные вдоль берега. Откуда их столько? Рэхтон не упоминал массовые прорывы пустотников. Вернее, говорил, что такое бывает, но при подобном раскладе в мире оказываются десятки или сотни разноформатных монстров, которые входят в раж, сокрушая всё вокруг. Чем больше тварей из междумирья прорывается сквозь защитный барьер, тем более яростными они становятся, буквально подпитывая друг друга.

Если одиночный пустотник, независимо от ранга, будет пытаться подмять под себя определённую территорию, то группа из двух-трёх уже способна перемещаться с места на место. А полсотни впадут в настоящее безумие, убивая всех подряд и даже не думая о том, чтобы застолбить за собой какую-то площадь.

Почему эти спокойно сидят в озере? И откуда здесь столько одноформатных пустотников?

Птица. Снижается к поверхности озера и планирует, как будто высматривая добычу. В воздухе что-то мелькает, а через мгновение скомканный кусок мяса и перьев шумно бьётся о воду.

— Пёсью кровь мне в вены! Это ещё что такое было? — в голосе поэта звучит искреннее изумление, а я внимательно рассматриваю озеро.

Кто там? Как эта тварь сумела достать птицу на таком расстоянии?

Идти дальше большого желания нет. Кем бы ни были эти пустотники, они куда опаснее тех, что я видел раньше. Смущает как их количество, так и красный цвет амвы — такого я ещё не встречал. Да и их однотипность намекает на схожесть с крысолюдьми, которых мы встретили в канализации Басфы.

Но единственный вариант избежать схватки — подождать здесь, пока маршрутная монета снова станет доступной для использования и вернуться в Обитель. После чего снова отправиться на Домхан.

Проблема в том, что вожди обеих деревень наверняка окажутся раздосадованы фактом нашего бегства. А если переход действительно выбросил меня где-то около нужного места, другого источника информации, кроме этих местных, может не оказаться. Боюсь, в случае нашего бегства, они не будут расположены помогать. Возможно вообще откроют на нас охоту.

Чуть подумав, меняю стрелу на одну из тех, что послабее. Учитывая размеры цели, этого должно быть достаточно. Нет смысла тратить мощный боеприпас, могущий уничтожить пустотника двенадцатой категории, когда перед тобой максимум восьмая. Конечно, если я не ошибаюсь — информации в книгах Обители оказалось не так много, как хотелось бы.

— Двигайся правее меня и позади. Держи оружие наготове. Если вдруг выйдут из воды и кинутся на нас, действуй по обстановке, — инструктирую Вэнра и голос вроде бы звучит ровно, но у самого едва ли не трясутся поджилки.

Я ещё в целом не привык к пустотникам, а тут вместо относительно привычного огнестрела, лук и стрелы. Да, последние щедро пропитаны амвой и по идее, должны быть куда мощнее свинца. Но когда ты стоишь на пороге схватки, рациональные доводы срабатывают далеко не всегда.

Медленно шагаю, направляюсь к кромке воды. Успеваю пройти почти половину расстояния, когда над озером появляется ещё одна птица. Эта пикирует вниз, ещё находясь над глубоководной частью озера. Видимо пытается поймать рыбу. Но, на свою беду, промахивается и летит дальше. Когда оказывается над мелководьем, ситуация повторяется. Только на этот раз я могу рассмотреть всё куда детальнее.

Язык. Это жаба? Или лягушка? Даже если так — почему их так много?

Остановившись, присматриваюсь. Теперь можно различить тёмные пятна, которые едва виднеются над поверхностью воды. Морды пустотников, высматривающих добычу. Одинаковые.

Кто их создал? Я могу уложить в голове факт экспериментов в канализации Басфы. Но здесь? В диком мире?

Невольно оглядываюсь по сторонам. Такое ощущение, что где-то в зарослях камыша укрывается Алхимик или другой враг, который в любой момент может вывалиться прямо на меня.

Так. Успокойся, Кир. Вспомни, зачем ты здесь. Где-то на Домхане первая подсказка, которая должна привести к возвращению деда и раскрыть правду о Нате. Я уже здесь. Возможно, совсем рядом. И теперь боюсь изменившихся в пустоте лягушек?

Скрипнув зубами, делаю ещё один шаг вперёд. Пренебречь, вальсируем. Я убью их всех. А если появится Алхимик, то прикончу и его.

Внутренний рационалист подсказывает, что скорее это он оставит мой труп на берегу озера, но я его сразу затыкаю. Сейчас важно быть уверенным в своих возможностях. Любое сомнение может оказаться губительным.

Вэнр что-то напевает себе под нос, а я быстро приближаюсь к берегу, сконцентрировав внимание на ближайшей цели. Выключаю навык Следопыта — сейчас он скорее мешает. От алой амвы расходится сильное мерцание, мешающее хорошо прицелиться.

Всё. До воды не больше двадцати пяти метров. Судя по двум сбитым птицам, пустотники могут бить, как минимум, на десять метров. Здесь они достать меня не должны. А вот у меня имеется реальный шанс попасть.

Подняв лук, натягиваю тетиву и целюсь. Спустя долгие пять секунд, отпускаю тетиву, которая бьёт по защитному кожуху на руке.

Стрела уносится вперёд. И с плеском уходит под воду, сантиметрах в сорока от пустотника. Что интересно, тот не пытается скрыться. Лишь чуть дёргается, пуская по воде рябь, после чего сразу успокаивается.

Выуживаю из колчана вторую стрелу и пытаюсь сосредоточиться. В конце концов, снова отпускаю тетиву.

Визг. Ярко жёлтая вспышка. И моментально ударившая по мышцам боль. Это ещё что такое? Отдача от поглощения алой амвы? Какого чёрта мне так больно?

Устояв на ногах, поворачиваю голову к Вэнру, который и вовсе сложился пополам, хватая ртом воздух. Чуть отойдя, выпрямляется и смотрит на меня.

— Если так будет после каждого, мы можем и не дожить до конца задания, — подрагивающим от боли голосом озвучивает свой пессимистичный прогноз, а я слегка морщусь.

— Значит будем отстреливать их с промежутками, — стараюсь не отвлекаться от уверенного настроя, а сам высматриваю новую цель.

Остальные пустотники было рванули врассыпную, но почти сразу успокаиваются, оставаясь в моём поле обзора.

Сейчас у меня колчан с сорока стрелами, которые оставил дед. Плюс, ещё один, купленный у Чарга и забитый таким же количеством обычных. Достаю последнюю — надо попробовать, сработает ли она на пустотнике. Потому как усиленных амвой мне на всех точно не хватит.

Где-то в глубине сознания мелькает мысль, что и всех вместе взятых будет недостаточно. Впрочем, буду решать проблемы по мере их появления.

На этот раз попадаю только с третьего раза. Пустотник дико визжит и несколько секунд бьётся в воде, щедро разбрызгивая её в стороны. Сначала возникает впечатление, что он лишь ранен. Но потом по телу проходит знакомая боль — пустотник всё же сдох.

Хорошо. Значит обычные стрелы с ними тоже работают. Трачу ещё три штуки, чтобы уложить следующего. А потом расслабляюсь и подступаю ещё на несколько метров ближе, чтобы облегчить прицеливание.

— Пёсьё дерьмо! — вопль поэта совпадает с моментом, когда на берегу появляется сразу пять громадных жаб, решивших испытать удачу на земле.

Выругавшись, беру на прицел одну из них. Жду, пока сделает ещё один прыжок в мою сторону. Стреляю. Тварь заваливается на песок со стрелой в туше. В двух метрах от неё, визжит ещё одна жаба — Вэнр успел выстрелить до того, как его скрутил приступ боли.

Тянусь за новой стрелой и укладываю её на тетиву. Потом правую ногу обжигает дикой болью, а сам я лечу спиной на землю. Монстр выстрелил своим языком, угодив точно в бедро и теперь тащит меня к себе, сбив с ног.

Разжимаю пальцы на луке, оставляя его на земле. Сейчас он всё равно бесполезен. Ятаган тоже не достать. Остаётся только кинжал.

Обхватываю пальцами рукоять. Вытаскиваю оружие. Вижу ещё одного пустотника, который перемещается прыжком в нескольких метрах от меня. Тварь тоже выстреливает языком, целясь мне то ли в лицо, то ли в корпус. Но промахивается — блестящий розовый жгут проносится мимо.

Извернувшись, вцепляюсь левой рукой в язык жабы, которая тащит меня к себе. Пальцы едва не соскальзывают, но у меня всё же выходит их сомкнуть. С силой потянув на себя, рублю клинком.

Перерубить язык полностью не выходит — я лишь рассекаю язык и на землю брызгает лиловая кровь. Но этого хватает, чтобы тварь разжала хватку и дала мне свободу действий.

Катнувшись в сторону, поднимаюсь на колено. Чёрт! Новая партия жаб прямо сейчас выбирается из воды.

Воздух наполняется визгом, а по телу прокатывается очередная волна боли. Вэнр?

С трудом удерживая равновесие, бросаю взгляд в сторону поэта. Как ни странно, тот ещё на ногах — кривясь от боли и вспоминая Пса, накладывает на тетиву новую стрелу.

Бросаюсь в сторону, уворачиваясь от выстрелившего языка жабы. Активирую невидимость, в которой только недавно не видел необходимости. И бросаюсь назад, стремясь добраться до брошенного лука.

Ноги подкашиваются от нового приступа боли — форинг достал ещё одну тварь. Хороший, я однако, Странник — прикончил лишь пару из вывалившихся на берег тварей, тогда как помощник укладывает уже третью.

Подхватываю с земли лук. Становлюсь на колено. Целюсь. Всаживаю стрелу в ближайшую жабу. Когда по мышцам проходит волна судороги, кричу.

— Отходим! Вэнр, отступай назад! — форинг, который только что уложил ещё одного пустотника, бросает взгляд назад и пару секунд просто стоит на месте. Потом, наконец бросается бежать.

Сам я отправляю стрелу в пустотника — этот умирает настолько быстро, что судорога проходит по телу уже через мгновение.

Убиваю ещё одного. Следующего. Прикрыв отступления Вэнра, поднимаюсь на ноги и сам пячусь назад, каждые несколько метров делая остановки для прицельного выстрела. В какой-то момент, внезапно понимаю, что целей не осталось. Пара уцелевших жаб запрыгнули назад возеро, а остальные мертвы. С удивлением осознаю ещё один факт — теперь меня не корёжит от каждой волны полученной амвы. Возможно сказывается эффект объёма — я получил уже немало энергии от убитых пустотников. А может быть дело в чём-то ещё.

— Почему они все одинаковые? Тут поработали те же твари, что в Басфе, пожри Пёс их души? — голос поэта отвлекает от созерцания берега, на котором валяется не меньше полутора десятка трупов гигантских жаб и я поворачиваюсь к нему.

— Не уверен. Но сейчас надо разобраться с последствиями. Причину будем искать потом, — на самом деле вопрос появления идентичных пустотников крайне правильный. Что-то подсказывает — Рэхтон точно бы заинтересовался ситуацией. На момент даже появляется мысль связаться с Охотником, но я сразу её отбрасываю. Ему точно ни к чему знать, с какой целью я прибыл на Домхан.

Впрочем, сам Вэнр деталями не интересуется. Вместо этого, разглядывает комплекс озёр, который находится перед нами.

— Как думаешь, сколько их там? Мы только подошли к берегу и из воды вылезло уже штук двадцать тварей. А тут пять озёр…

Основания для пессимистического прогноза у него есть. Но стоит мне запустить навык Следопыта, как ситуация становится не настолько угнетающей. Да, алые сгустки амвы я вижу, но их не так много. В непосредственной близости их ещё пять штук, плюс две группы в камышах. Навскидку, поблизости около двадцати целей. Если отталкиваться от крошечных красных точек, которые виднеются дальше, вдоль берега находится ещё больше полусотни пустотников.

Выключив зрение Следопыта, а вместе с ним и невидимость, пытаюсь оценить масштаб работы. Впереди только одно озеро. И лишь одна его сторона. Суммарно тут могут быть сотни гигантских жаб.

Развернувшись, шагаю к поэту и едва не падаю от боли в правой ноге. Опускаю взгляд вниз. Штаны на правом бедре, как будто разъело какой-то кислотой. Кожа тоже растворена. Как и верхний слой плоти.

Морщась от боли, лезу в небольшой кармашек, закреплённый на поясе. Достав оттуда медицинский артефакт, прикладываю его прямо к ране. Едва не валюсь на землю от боли — приходится приложить серьёзное усилие, чтобы не отдёрнуть белый квадрат, убрав источник боли.

Спустя десять секунд он начинает растворяться и наступает лёгкое облегчение. А ещё через полминуты, болевые ощущения исчезают практически полностью.

— Может просто вернёмся обратно? И пусть они сами разбираются со своими проблемами? Мы же тут не для того, чтобы зарабатывать деньги, — похоже атака жаб произвела на поэта серьёзное впечатление.

Я же напротив, начинаю считать задачу относительно простой. Всё, что понадобится — солидный запас стрел и время. По сути, требуется только двигаться вдоль берега и отстреливать пустотников, используя невидимость. Недавняя практика показала, что они меня не чувствуют и, само собой, не видят.

— Нет, Вэнр. Мы вернёмся к местным за новыми стрелами и постепенно зачистим озёра. А потом зададим им пару вопросов о том, что здесь происходит, — мой ответ заставляет парня покачать головой, но тот не спорит.

А пока мы шагаем к роще, где нас ожидает тройка проводников, форинг и вовсе настраивается на оптимистичный лад.

Озёра зачистим и жаб перебьём

И воды очистим от крови дурной

Алхимиков чёрных мы точно найдём,

И заговор быстро раскроем гнилой!

Бросаю на него взгляд.

— Не думаю, что стоит упоминать Алхимиков. Даже здесь, — обозначаю элементарные правила безопасности, а форинг чуть морщится.

— Тут же только туземцы. Откуда им знать о высоких материях? — в голосе Вэнра звучит лёгкое пренебрежение и я невольно усмехаюсь.

— Если подумать, ты такой же туземец. Только из другого мира. В чём разница? — вопрос заставляет его нахмуриться.

Впрочем, уже через пару секунд парень согласно кивает.

— Пожалуй, ты прав. Никогда не знаешь, где именно встретится один из щенков Пса. Лучше быть осторожным, — отвечает он скорее на мою предыдущую реплику, но судя по лицу, сравнение с жителями Домхана его проняло.

Остаток пути проделываем в полной тишине. Когда оказываемся рядом с опушкой рощи, один из проводников сразу же бросается к нам.

— Уже всё? Так быстро? — он задаёт вопрос с выражением полного изумления и печально вздыхает, увидев, как я отрицательно качаю головой.

— Мне нужны стрелы. Не меньше четырёхсот, — обозначаю причину нашего возвращения и местный зачем-то кивает. Сразу же оглядывается назад.

— Кар-то, Мен-с, в деревню. Принесите сюда тысячу стрел. Быстро! — рявкает, отдавая приказ и оба воина стремглав уносятся вперёд.

Первые десять минут мы просто отдыхаем. Потом я решаю, что можно использовать вынужденный перерыв с пользой.

— Ты слышал что-то о скале с пятью головами? — долго пытаюсь набросать в голове какую-то осторожную формулировку, но с этим возникают очевидные сложности. Не спрашивать же его “А какие тут есть достопримечательности? Можешь набросать топ десять самых примечательных скал в округе?” Подступиться к вопросу деликатно и не выглядеть при этом идиотом, не выйдет.

— Скала с пятью головами? Извини, Странник, но я первый раз слышу это название, — собеседник почтительно склоняет голову, а я чувствую лёгкий всплеск раздражения.

Если я ошибся и нас выбросило не рядом с нужной точкой, а где-то совсем далеко, получить информации именно от этих местных не выйдет. То есть всё, что я получу после истребления пустотников — какой-то объём амвы. Никакой информации.

Усаживаюсь на траву, оперевшись спиной о ствол дерева. Надо подумать, как быть дальше. Задание я выполню — оно не кажется сверхсложным. А учитывая количество пустотников, возможно выйдет подняться до Бронзового ранга. Но вот, что дальше? Как мне отыскать скалу с пятью головам, если вокруг дикий мир, где нет абсолютно никаких средств удалённой коммуникации?

В какой-то момент взгляд падает на оставшегося проводника, который с хмурым видом расхаживает по одному и тому же короткому маршруту. Заметив моё внимание, на мгновение останавливается. А потом уверенно шагает ко мне.

— Кажется, я знаю, что ты ищешь. Но… Это тёмное место, Странник. Боюсь, даже тебе не стоит туда соваться.

Глава XXVII

Оперевшись на ствол дерева, поднимаюсь на ноги. Разглядываю парня с синими полосами на щеках, чьи пальцы отбивают нервную дробь на костяном компоненте нагрудника.

— Что это за место? Где находится? — тон голоса неосознанно меняется на близкий к командному и воин реагирует, убирая пальцы с нагрудника и вытягиваясь.

— Хутор пяти Медведей. Ну… Мы их так называем… А иногда зовут хутором пяти черепов. Братья, решившие жить отдельно от всех. Они как раз около большой скалы обосновались, — парень заминается, почему-то оглядываясь назад.

— Лет десять назад, от них малец прибежал. Перепуганный весь и подраный. Рассказал, что отец вдруг сошёл с ума и начал всех убивать. Мол, вырезал всех, кто был. И братьев, и семьи их. Всех. Вождь тогда послал пятёрку воинов, чтобы проверить, а когда те не вернулись — отправил одного из сотников, — собеседник сильно понижает тон голоса, как будто боясь, что нас может кто-то услышать.

Жду продолжения, но проводник молчит.

— Что было дальше? Сотник вернулся? — мой вопрос заставляет воина печально скривить лицо и вздохнуть.

— Никто не вернулся. Ни один из двенадцати воинов, что ушли с ним к хутору, — тембр голоса заметно меняется. Такое впечатление, что эта история для парня почему-то является довольно личной.

Ещё мгновение и до меня доходит.

— Среди них был твой отец? — озвучив вопрос, вижу, как дёргаются уголки его губ.

— Этер-с Лаан, прославленный сотник нашей деревни. Он был моим отцом. И сгинул около той скалы. В ту же ночь прибежавший к нам малец умер от лихорадки. А вождь запретил приближаться к хутору братьев, — с каждым предложением, лицо воина становится всё более мрачным, тогда как в моей голове начинают роиться предположения.

— Но ты ведь пробовал подойти к нему, верно? Тоже почувствовал там пустотника? Так же, как здесь, около озёр?

Какое-то время тот раздумывает. Потом уверенно машет головой.

— Нет, не как здесь. Тут страх такой, что нельзя терпеть. Хочется бежать и всё. А там… Тоже страшно, но по-другому. Как будто из-за каждого камня веет жутью. Я подошёл совсем близко, когда показалось, что рядом кто-то есть. И тогда ноги сами понесли назад. Бежал так, как будто позади меня рушилось само небо, — голос чуть подрагивает от воспоминаний, а я пытаюсь уложить всё в голове.

Паника от присутствия пустотника — обычное дело. Но, судя по словам парня, около хутора братьев он испытывал совсем иное ощущение. И раз он был около озера с пустотниками, то разницу точно понимает.

Пока перевариваю его ответ, сам воин снова начинает говорить.

— После того случая я туда больше не ходил. Отец сгинул, а других мужчин в семье не было. Погибни и я, матери пришлось бы тяжело, — если я верно понимаю его тон, последняя фраза подразумевает вовсе не моральные терзания. Скорее что-то вполне конкретное и осязаемое.

Сбоку стоит Вэнр, внимательно прислушивающийся к беседе. А я проясняю ещё один момент.

— Сможешь проводить к этому месту? Хотя бы просто показать путь? — если сейчас получу согласие, то основная задача, считай, будет выполнена.

— Да. Наверное. До склона довести точно смогу, там ничего опасного нет. А дальше вы уже и сами не ошибётесь, — особой уверенности в его тоне нет, но формальное согласие воин озвучил. Уже неплохо.

Пытаюсь выяснить какие-то детали, но тот на самом деле ничего не знает. Прибежавший ребёнок скончался, так ничего толком и не рассказав, а никто из воинов не вернулся. Я уверен, что лидер деревни посылал и новых разведчиков, которые были намного осторожнее двух первых отрядов, но, судя по всему, результаты их рейда предпочли скрыть от жителей деревни.

Правда, не совсем понимаю, какой в этом смысл? Если этот паренёк смог самостоятельно добраться до нужного места и всё выяснить, то на такое способен любой из местных.

— А как давно в озёрах появились пустотники? Перед этим вы не замечали тут никого странного? Может быть, твой ярл что-то говорил по этому поводу? — стоящий рядом Вэнр неожиданно вклинивается в беседу, а я непонимающе морщусь.

Ярл? Почему сейчас я расслышал это слово именно так? До этого, разум воспринимал титул лидера деревни, как “вождя”. Что изменилось?

— Почти двести дней, как озёра заражены тьмой. Ярлы пытались найти выход, но в конце концов решили, что честнее всего будет определиться в ходе сражения, как наши предки, — в словах сквозит некоторая злость. Судя по всему, сам он методы предков не так уж и одобряет.

Хм. Теперь мозг слышит слово “ярл” и из уст местного воина. Какой-то сбой жетона? Значение обоих терминов практически идентично, но разница всё же имеется. И если в данном случае это не так критично, то при других обстоятельствах, использование не того слова может вылиться во вполне реальную проблему.

— А что по поводу чужаков? Появлялся тут кто-то? — форинг напоминает о другой части вопроса и воин отрицательно качает головой.

— Появись кто на нашей территории, мы бы знали. Да и откуда тут взяться чужакам? — теперь в голосе парня звучит лёгкая подозрительность, а поэт сразу же поворачивается ко мне, вопросительно поднимая брови.

Когда наш проводник тоже переводит взгляд на меня, понимаю, что придётся что-то ответить.

— На озёрах крупный прорыв пустоты. Иногда перед ними появляются отдельные особи, порой принимающие самые причудливые формы, — на вопрос он и так уже ответил, а вдаваться в детали я не хочу. Возможно, Домхан и является диким миром, но Странники тут тоже бывают.

Впрочем, самого местного жителя, такая версия, похоже, устраивает. Кивнув мне, внезапно прикладывает кулак правой руки к нагруднику.

— Я, Отор-с Лаан, сын Этер-са Лаана, обещаю показать тебе путь к хутору пяти Медведей, как только ты решишь туда отправиться, Странник. И когда закончишь очистку наших озёр — чуть смущённо добавляет он, убавив градус пафоса.

Сдержав нервную усмешку, благодарю его. А когда тот отходит, опираюсь спиной о ствол дерева. Всё оказалось куда проще, чем я думал. Стоит разобраться с пустотниками на озёрах, как парень покажет дорогу и я, наконец, доберусь до первой подсказки деда.

Внутренний рационалист напоминает, что около этой самой подсказки сгинуло семнадцать опытных воинов, хорошо знавших местность. Но я агрессивно затыкаю его напоминанием об оставленном снаряжении. Дед знал, что придётся отправиться сюда. И оставил оружие, которое поможет пробиться к цели.

Скоро возвращается та пара воинов, что умчались в деревню за стрелами. Приносят даже больше требуемого — теперь у меня почти полторы тысячи выстрелов к луку.. Должно хватить на всю массу пустотников, которые засели в озёрах.

Нагрузившись чем-то вроде тюков, в которые упакованы стрелы, возвращаемся обратно. Оказавшись недалеко от берега, оставляю поэта ждать около боезапаса, а сам запускаю невидимость и выдвигаюсь ближе к воде, прихватив с собой один тюк со стрелами и полностью забив ими колчан. Сегодня Вэнр показал себя на отлично, но я не вижу смысла рисковать форингом, если могу выполнить задачу сам и без малейшего риска.

Одну за одной отстреливаю ближайших жаб, впитывая амву. Зачистив ближайший участок берега, смещаюсь дальше. В какой-то момент и вовсе подхожу почти вплотную к озеру — до кромки воды остаются какие-то двадцать метров. Пустотники меня всё равно не чувствуют, а целиться так куда удобнее.

Спустя двадцать минут возвращаюсь к форингу и мы переходим к следующему озеру, соединённому с первым протокой. Здесь получается справиться ещё быстрее — пустотников намного меньше.

Постепенно обходим все пять озёр, щедро расходуя стрелы и забирая жизни тварей. К моменту, когда замыкаем круг, руки гудят от напруги, а стрел осталось не больше сотни. Зато работа почти сделана. И я успел собрать немало амвы.

Вспомнив об энергии Странников, на всякий случай проверяю жетон. Вытащив его из под нагрудника, мельком бросаю взгляд и разочарованно вздыхаю, убирая артефакт обратно. Цвет не изменился — ранг у меня всё ещё Медный.

Наконец стрела поражает последнюю жабу. Вроде бы всё. По крайней мере я не вижу ни одной алой точки. Цели закончились.

Развернувшись, шагаю в сторону Вэнра. Пройдя десяток метров, снимаю невидимость — она уже ни к чему. А спустя несколько секунд слышу громкий всплеск за спиной. Я пропустил одну жабу? Кто-то уцелел?

Удивлённо оборачиваюсь и на момент остолбеневаю. Это ещё что за неведомый уродец?

Большой шар, с которого свисают зелёные водоросли. Я бы сказал, что это просто комок грязи, облепленный озёрными растениями. Но шар весьма бодро катится прямо на меня — явно живой.

Машинально поднимаю лук. Морщусь от боли в мышцах и выпускаю стрелу, всаживая его точно в движущийся объект. Вижу, как она практически полностью погружается в “плоть” цели, но вот эффекта не замечаю — непонятный пустотник продолжает мчаться на меня.

Уровень усталости такой, что я даже не удивляюсь. Вместо этого включаю невидимость и делаю рывок в сторону. Остановившись, тянусь к колчану со стрелами деда, доставая одну из самых слабых.

Уже вытащив её, понимаю, что шар ведёт себя не слишком типично для пустотника — вместо того, чтобы прокатиться по месту, где я недавно стоял, сменил направление и снова прёт на меня. Причём уже близко. Буквально какие-то метры.

Ещё один рывок в сторону. Чёрт! Бросаюсь бежать, стараясь разорвать дистанцию. Выстрелить сейчас всё одно не выйдет — пока я натяну тетиву, пустотник успеет врезаться. Есть шанс, что я успею первым, но желания поставить на это свою жизнь, я не испытываю.

Стараясь выжать максимум из своих ног, оглядываюсь. Тварь не отстаёт. Более того, как мне кажется, набирает скорость. Да и к воде возвращаться не спешит.

Откуда он вообще взялся? Почему не появился раньше? Из-за чего покинул ареал обитания?

Рыкнув, заглушаю мысли, что хаотично кружатся в голове, и меняю направление. Спустя десяток метров, повторяю манёвр. Бесполезно — пустотник держится точно за мной, постепенно сокращая дистанцию. Сейчас между нами не больше семи-восьми метров. В самом начале я успел набрать фору, но если так пойдёт дальше, меня догонят. Даже не хочу думать, что произойдёт в таком случае.

Свист стрелы. Обернувшись вижу, как она входит в цель сбоку — Вэнр всё же сумел попасть в быстро движущуюся мишень. Результата это правда не приносит — пустотник продолжает погоню, не обращая внимания на второе попадание по своей туше.

Мы уже удалились от берега, добравшись до высокой травы. Если так пойдёт дальше, то добежим и вон до той рощи. Хотя, пожалуй он настигнет меня куда раньше.

Снова бросаю быстрый взгляд назад. По-моему, тварь стала ещё ближе. Чёрт!

Вэнр, до этого стоящий на месте, тоже бросается вперёд, размахивая руками и что-то громко крича. Пытается привлечь внимание пустотника, заставив его переключиться на новую цель. Разумно — при таком раскладе, у меня будет время и возможность для того, чтобы прицелиться.

Вернее, были бы — монстр никак не реагирует на крики форинга, предпочитая преследовать меня.

Столкнись я с ним в самом начале, наверняка перепугался бы до чёртиков. Но сейчас я слишком устал, чтобы удариться в панику. А выплеснувшийся адреналин немного бодрит.

Завернув в сторону, отбрасываю лук и стрелу. Крутнувшись на месте, притормаживаю, вытаскивая ятаган.

Вот и пустотник. Взгляд скользит по водорослям, которые как будто растут прямо из чёрной пульсирующей плоти. Когда оказывается прямо передо мной, отпрыгиваю в сторону, сразу же выбрасывая вперёд меч.

Мгновение и клинок с лёгким чавкающим звуком погружается в “тело” противника, почти не встречая сопротивления. Ожидаю, что тот развалится на части или просто сдохнет, по инерции прокатившись ещё какое-то расстояние.

Но вместо этого шар делает быстрый рывок вперёд. за счёт чего сталь оставляет на его условном боку длинную рану. А потом меняет траекторию, снова устремившись на меня.

Ещё раз отпрыгиваю в сторону, намереваясь на этот раз попробовать рубануть его сверху. Но пустотник внезапно проявляет зачатки тактики — пытается на полном ходу сменить угол движения, чтобы врезаться в меня.

Выходит не слишком ловко и я уворачиваюсь. Вот удар нанести не успеваю. Какого чёрта? Почему пропитанный амвой ятаган не взял его? И откуда у него возможность грамотно мыслить? Он, в конце концов, даже на живое существо не похож.

Снова уворачиваюсь от шара. На этот раз делаю выпад мечом, но получается не слишком ловко — лишь рассекаю поверхность этого странного пустотника.

Краем глаза вижу приближающегося Вэнра, который забросил лук за спину и уже достал свой собственный меч. Это оружие тоже напитано амвой, но куда слабее оставленного дедом ятагана.

Хочу подать поэту сигнал, чтобы не приближался, но лёгким критически не хватает воздуха — слишком быстро приходится двигаться, избегая столкновения с неожиданно ловким противником.

А спустя какие-то секунды, форинг уже оказывается рядом. Что-то выкрикнув, обрушивает удар на противника, рассекая верхнюю часть шара.

На этот раз тварь реагирует. Причём вполне предсказуемо — бросается на поэта, сбивая того с ног. Вэнр что-то яростно орёт, а я бросаюсь вперёд. Вот он — шанс на победу.

Рывок. Замах. Удар. Ятаган уходит вглубь странного противника, почти беспрепятственно рассекая его “тушу”. Неожиданно сталкивается с чём-то твёрдым. Воздух на момент наполняется звоном, от которого глохнут уши. А потом шар обмякает, застывая на месте.

Вырвав клинок из пустотника, неверяще смотрю на замершего противника. Всё? Или сейчас он снова оживёт?

Из лёгкого ступора выводит громкий стон форинга, который пытается подняться с земли, в паре метров от меня. А потом по телу прокатывается волна боли от нахлынувшей амвы пустотника. Значит, он всё же сдох.

— Перемели Пёс потроха этой твари! Как же больно! — поэт скрипит зубами, выгибаясь дугой на земле, а я окидываю его взглядом, пытаясь оценить повреждения.

Передняя часть штанов до середины бедра изорвана в лохмотья. Открывшаяся кожа покрыта чем-то вроде многочисленных волдырей, некоторые из которых уже готовы лопнуть. Такое впечатление, что на форинга вылили изрядное количество крайне опасных химикатов.

Опускаюсь на колено. Укладываю ятаган на землю. Достаю сразу два целебных артефакта и поймав руку Вэнра, которой тот молотит по земле, прикладываю их к кисти.

Когда те растворяются, парню становится получше, а количество волдырей перестаёт расти в арифметической прогрессии. Старые же слегка сбавляют в объёме. Но, если судить по внешнему виду и тому, что поэт через слово вспоминает Пса, полным излечением тут и не пахнет.

Отправляю в дело ещё пару артефактов. Вот теперь они срабатывают, как надо — волдыри стягиваются буквально на глазах. Да, от них остаются белесые следы на коже, но зато уходит боль и Вэнр может подняться на ноги.

С опаской глянув на обмякший шар, форинг поднимает меч.

— Даже Пёсьи клыки дарят милосердную смерть. Если встречу создателя этой твари, выпотрошу ржавым ножом! — злобно выплёвывает фразу, не отводя взгляда от шара.

Я же вспоминаю о столкновении клинка ятагана с твёрдым предметом и звоне. Пожалуй, стоит выяснить, что именно там было. Тем более, на мой взгляд, поэт прав — здесь мы имеем дело с искусственно созданными пустотниками. Не представляю, кто и зачем провернул такое на Домхане, но против фактов не пойдёшь. Тогда как они вполне однозначны.

Несколько ударом меча и шар оказывается разрублен на несколько частей. Искомый предмет оказывается в самой его сердцевине. Правда, сходу понять, что это такое не выходит.

Больше всего эта штука напоминает большой и неровный кусок вулканического стекла, который сейчас разбит на части. Но как это могло управлять пустотником? Рэхтон не упоминал ни о чём похожем. В книгах Обители подобные случаи тоже не упоминались.

Чуть подумав, отправляю Вэнра за одним из пустых тюков, в котором раньше были стрелы. Не самый удобный формат транспортировки, но других вариантов под рукой нет — захватить с собой пару сумок или мешков я не догадался.

На всякий случай пробую открыть пространственный карман — есть надежда, что после боя и новой порции амвы, у меня всё получится. Впрочем, спустя несколько секунд она быстро гаснет — использовать навык у меня по-прежнему не получается.

Когда форинг возвращается, быстро касаюсь одного из осколков пальцем, сразу же отдёргивая его назад. Повторяю процедуру. Убедившись, что угрозы они не несут, собираю все части странного предмета, складывая их в тюк. Думаю, у Рэхтона получится провести более точный анализ. К тому же, может статься и так, что эти обломки подтвердят искусственное происхождение пустотников.

Кое-как затянув тюк, протягиваю его Вэнру и кручу головой по сторонам в поисках своего лука. Параллельно озвучиваю наш план на ближайшее будущее.

— Возвращаемся к проводникам. Если они смогут спокойно подойти к озёрам, значит это был последний пустотник, — удивляюсь тому, как устало звучит собственный голос. А Вэнр оглядывается на озёра.

— Мы же отдохнём перед тем, как отправиться к той скале? Помните, мне ярлы обещали женщин. Да и покормить своих героев они тоже должны, — несмотря на недавнее ранение, форинг куда бодрее меня. По крайней мере, производит именно такое впечатление.

Какая-то часть меня не хочет терять времени и собирается рвануть к хутору пяти Медведей сразу, как только подтвердим выполнение задания. Но, если подумать, поэт прав. Нам нужно отдохнуть и сменить одежду. Что бы не ждало нас около скалы — скорее всего, придётся пробиваться с боем. А значит, стоит явиться туда полными сил.

К тому же, форинг, по сути, спас мне жизнь. Если бы не его самоубийственная атака с мечом, мои шансы на выживание были бы запредельно низки.

— Отдохнём, Вэнр. Поедим и выспимся. А потом снова отправимся в путь, — на лице парня немедленно появляется довольная улыбка. Видимо уже представляет, как будет выбирать, какая из девушек деревни будет греть его постель первой.

Я же, наконец, обнаруживаю блики солнца, которые отражаются от золотистого напыления лука и шагаю к оружию, подбирая его вместе с брошенной стрелой.

Через двадцать минут проводники завершают осмотр озёр — разделившиеся воины банально устраивают пробежку вдоль берега,

Обратный путь проходит в полной тишине. Отор-с сосредоточен и задумчив, а двое других проводников хоть и улыбаются во весь рот, но не рискуют заговорить в нашем присутствии. Вэнр по-моему погружён в мечтания об отдыхе — с лица поэта никак не хочет уходить довольная ухмылка. Я же слишком устал, чтобы разговаривать и пытаться что-то ещё выведать. Адреналин, который недавно плескался в крови, ушёл и сейчас мне хочется просто отдохнуть.

Когда впереди показывается частокол деревни, Отор-с отстаёт от пары воинов, рядом с которыми шёл до этого. Постепенно сбавляет темп, пока не оказывается рядом со мной.

— Я должен кое о чём предупредить тебя, Странник, — парень тихо озвучивает слова, не поворачивая головы, а внутри меня поднимается волна раздражения. О чём он? Местные ярлы настолько самоуверенны, что рискнут кинуть Странника? Мир тут пусть и дикий, но они должны знать о боевых возможностях членов Синклита достаточно, чтобы не выходить на конфронтацию. Или дело в чём-то ещё?

Глава XXVIII

Бросив взгляд на шагающего рядом парня, вопросительно поднимаю брови и, как мне кажется, Отор-с слегка смущается.

— На самом деле, там ничего такого. Просто… Как бы это сказать…

Лицо заливает краска и тот отворачивается, делая вид, что его крайне интересует растущее в стороне дерево. Да какого чёрта? Из-за чего он так смущается?

— Что сказать? О чём ты хочешь предупредить? — слегка надавливаю и тот снова поворачивает голову ко мне.

— Ярл попытается отдать тебе свою младшую сестру. Чтобы та понесла от Странника и родила деревне защитника, связанного кровью с семьёй самого ярла, — наконец решившись, он выдавливает слова, но я всё ещё не понимаю, какую мысль пытается донести до меня проводник.

— А в чём тут проблема? — простое уточнение заставляет его скрипнуть зубами и на момент опустить взгляд себе под ноги.

— Ты можешь её не трогать? Отказаться. Только аккуратно, чтобы не обидеть, — теперь в голосе слышатся умоляющие нотки, а вся картина становится несколько более ясной.

Наш проводник явно влюблён в эту самую младшую сестру ярла. И скорее всего, не сильно рад мысли о том, что этой ночью её оприходует залётный Странник, который потом навсегда пропадёт из их жизни.

— Не беспокойся. Я не собираюсь ни с кем спать, — ожидаю, что мои слова приведут парня в чувство, но вместо этого тот широко распахивает глаза.

— Как? Сейчас наши люди погонят скот на водопой и отправятся на рыбалку. А вечером мы будем готовить рыбу и мясо забитых быков, чтобы отпраздновать. Ярлы точно устроят совместный пир, чтобы забыть о недавно погибших и вселить в остальных уверенность. И там будет столько женщин… Ты оскорбишь их, Странник. Отказ одной из них можно как-то объяснить. Но отвергнуть всех будет перебором, — он выглядит настолько ошеломлённым, что кажется, напрочь забывает о своём собственном смущении.

Бросаю взгляд на ворота, которые уже начинают медленно открываться. Если всё так, как он говорит, то вечером придётся тяжело. Пожалуй надо будет заранее объяснить их лидерам, что местных красоток лучше сразу отправлять к Вэнру. Форинг будет только рад компании женского пола, тогда как у меня мысль про соитие с кем-то, помимо Наты, вызывает лишь глухое раздражение.

Из распахнутых ворот нам навстречу устремляется целая группа местных. Оба ярла, их советники, воины. Сзади плотной толпой сгрудились остальные, ждущие информации.

Отор-с сразу вырывается вперёд и остановившись перед лидерами обеих деревень, прикладывает кулак к нагруднику. Что именно он говорит я не слышу. Но смысл и так очевиден — на лицах обоих ярлов появляется торжествующее выражение, после чего они разворачиваются к толпе, криками сообщая хорошую новость.

Местные жители взрываются восторженными криками, а их лидеры уже движутся прямо на нас с Вэнром. Останавливаются в паре метров.

— Я, О-Ран, ярд деревню Юграсиль приглашаю тебя принять наши скромные дары и насладиться нашим гостеприимством, Странник. Тебе и твоему спутнику будут выделены мои личные покои, а вечером состоится торжественный пир, — “синий” лидер с довольным лицом озвучивает приглашение, смотря на меня.

Вот его стоящий рядом брат, слегка кривит лицо. То ли ему не нравится, что пир будет проходить в другой деревне, то ли опасается за безопасность своих воинов. Не знаю, как у них тут заведено, но мне точно было бы некомфортно сидеть за одним столом с людьми, против которых я ещё вчера сражался. А если влить в себя энное количество алкоголя, то вполне может появиться желание перерезать им глотки. Что, в целом, вполне естественно для человеческой натуры.

Поняв, что О-ран сверлит меня взглядом в ожидании ответа, демонстрирую ему неглубокий кивок.

— Я принимаю твоё приглашение. Но не обещаю, что мы проведём у вас много времени и останемся на пир. Есть и другие дела, требующие моего внимания, — добавляю в речь немного пафоса, отчасти подражая манерам самого ярла.

Сразу же вижу, как непонимающе кривится его лицо.

— Ты спас нас, Странник. Позволь жителям деревню Юграсиль отплатить за твою помощь. Не обижай тех, кто ещё вчера был готов умереть, а сегодня преисполнился надеждой, — как по мне, для выросшего в глуши дикаря манеры у него слишком приличные. Больше напоминают повадки холёного аристократа Ардона.

— Жители деревни Аграсиль тоже внесут свою лепту. Наши лучшие рыбаки отправятся на озёра, а три быка из числа оставшихся будут забиты, чтобы накормить гостей, — к беседе присоединяется чуть раздражённый “красный”, в ответ на что его брат коротко кивает.

— Конечно, мы ждём наших родичей на этом пиру. Сегодняшняя победа — наша общая заслуга, — О-ран сразу же переключает внимание на брата, а у меня в голове проносится мысль, что вообще-то, это только моя заслуга. Ну и ещё Вэнра. Впрочем, эту глубокую мысль лучше придержать при себе.

“Синий” ярл приглашающе машет рукой и мы шагаем следом за ним к распахнутым створками ворот. Когда через мгновение нас окружают воины, едва не включаю навык невидимости, одновременно подбираясь пальцами к рукояти ятагана. Но быстро понимаю, что это лишь мера предосторожности — местные жители, что толпятся за частоколом, вовсю напирают, желая взглянуть на Странника. Что-то подсказывает — не будь рядом десятка дюжих и вооружённых мужчин, некоторые могли бы и захотеть прикоснуться ко мне. Со всеми вытекающими последствиями.

Хм. Могу поспорить, в Обители это бы стало анекдотом.

— Ты знаешь, как погиб наследник Мастера Конста?

— Его разорвал пустотник?

— Нет.

— Застрелил наёмный убийца?

— Тоже нет.

— Сожрал дракон? Провалился в пропасть? Споткнулся, упал и сломал шею? Что с ним случилось?

— Его растоптала толпа восторженных дикарей.

Внутренний голос намекает, что звучит не очень смешно, но, как мне кажется, члены Синклита придумали бы пару более юморных вариантов.

Когда оказываемся за воротами, внутри снова появляется чувство лёгкой подозрительности. Вдруг у местных считается хорошим тоном делать себе чаши из черепов Странников, а пожирание их печени считается возможностью поглотить силу?

Успокаиваю себя теми же аргументами, что приводил самому себе ранее. Жители Домхана должны быть в курсе возможностей Странников. И вряд ли они хорошо разбираются в наших рангах. Раз так, то должны предполагать всё, что угодно — от того, что я смогу обрушить на их деревеньку огненный шторм, до немедленной заморозки всех присутствующих. Да, на озёрах я использовал стрелы. Но, боюсь, о методах ликвидации пустотников эти ребята тоже не слишком информированы. Вдруг против тварей, что там поселились, банально не срабатывают навыки? К тому же, местные наверняка впечатлились количество убитых монстров. В конце концов, их там оказалось под пару сотен.

Воспоминание о количестве ликвидированных пустотников, наводит на новые мысли, но от них меня сразу отвлекает вид деревни.

Дома на самом деле чем-то напоминают обиталища викингов. По крайней мере, в том виде, в котором их представляли на суд общественности реставраторы.

Хотя, может я и ошибаюсь. Никогда плотно не интересовался историей северян.

Вот внешний облик жителей заставляет меня внутренне сжаться. Впавшие щёки, исхудавшие тела, громадные синяки под глазами. Если до этого я считал, что местные воины выглядит отощавшими, то теперь понимаю, что по сравнению с обычными жителями, их кормили практически на убой.

Впрочем, это проблемы самих местных. К тому же, на озёра вот-вот отправятся рыбаки. А судя по тому, что птицы что-то пытались выловить, рыба там всё ещё водится.

На момент это кажется странным. Какое-то несоответствие. Пустотники жрали птиц, но не тронули рыбу? Почему? И если подумать — какого чёрта они вообще охотились на тех самых птиц? По идее, твари из междумирья должны интересоваться только людьми.

Когда ярл приглашает нас в большое строение, расположенное близко к центру деревни, в голове продолжают хаотично крутиться мысли. Сегодня мы столкнулись с абсолютно нетипичными пустотниками. Мало того, что у них отличается цвет амвы, так они ещё и убивали животных. А если вспомнить про тот шар, что выкатился из озера в самом конце, то ситуация становится ещё более загадочной.

— Это моя младшая сестра, Лано-Ра. Она поможет вам со всеми вопросами, которые возникнут, — тон ярла слегка меняется, а я окидываю взглядом женщину, о которой мне говорил проводник.

Хотя, это скорее девушка. Стройное тело затянуто в платье из грубой ткани, светлые волосы собраны в косу, а голубые глаза смотрят на меня с лёгкой усталостью и долей подозрения.

Вполне миловидная. Понимаю, почему на неё запал молодой воин.

— Мы не посмеем утомлять такую красотку. Она достойна лишь ласки и отдыха, а не забот и хлопот, — Вэнр переходит в “режим ловеласа” и я слегка морщусь. Поворачиваю голову к лидеру деревни.

— Я буду рад быть вашим гостем, ярл О-Ран. Но утром мы сразу отправимся в путь. Как я уже говорил, нас ждут и другие дела, — последняя фраза заставляет его чуть прищуриться и я ожидаю вопроса, но тот лишь откланивается и покидает нас.

— Еды у нас почти нет, но я могу предложить немного вяленого мяса и сушёную рыбу. А чтобы расслабиться, можете выпить бершера или летнего вина, — голос девушки заставляет развернуться к ней, непонимающе поморщившись. Бершер? О чём она?

Вместо ответа, Лано-ра, ведёт нас вглубь, предлагая усесться около громадного очага, расположенного в самом центре основного зала. Опускаюсь на сколоченную из досок лавку, а она скоро возвращается, неся в руках блюдо и наполненный кувшин.

— Ну что же вы, леди? Надо было предупредить, что вам нужна помощь, — вскочивший на ноги Вэнр пытается забрать у неё кувшин, но та ловко отталкивает его плечом и добирается до лавки, на которой я сижу.

Ставит большое блюдо, на котором сиротливо лежат несколько полосок мяса и одна сушёная рыбина. Опускает рядом кувшин с напитком. Не разгибаясь, поворачивает лицо ко мне.

— Это бершер. Не знаю, как называют его Странники, но в нашей деревне он зовётся именно так. Угощайтесь. А если вам понадобится что-то ещё, просто скажите, — на последней фразе она слегка напрягается, как будто ожидая, что я немедленно потащу её в одну из дальних комнат, где поставлю в позу.

Пожалуй стоит расставить все точки над “и” прямо сейчас, пока дело не дошло до конфуза. Смотря ей в глаза, устало озвучиваю слова.

— Я не стану с тобой спать. Как и ни с одной из женщин деревни. Можешь расслабиться, — вместо того, чтобы успокоиться и выдохнуть, сестра ярла подозрительно щурится и выпрямившись, упирает в меня внимательный взгляд.

— Ни с одной из женщин? Так ты… Тебе не нравятся женщины? — Вэнр не выдерживает и тихо смеётся, а я устало вздыхаю.

— Нравятся. В глобальном плане. А вот люблю я только одну. Поэтому ты можешь расслабиться, а заодно передать остальным, что меня не стоит беспокоить. Пусть лучше сосредоточатся на нём, — киваю в сторону поэта, который улыбается с видом кота, перед которым поставили огромную миску сметаны, а вот Лано-Ра хмурится ещё сильнее.

— Это же на одну ночь, Странник. В далёком мире. Ты подаришь нашей деревне защитника, а сам сможешь расслабиться. Поверь, многие из наших женщин весьма искусны в любви, — внезапно подмигнув, крутится на месте, сразу же уносясь к одной из дальних комнат.

Всё же женщины отчасти странные. Она сама переживала по поводу обязательного секса со мной, а теперь ведёт себя так, как будто пытается соблазнить. Или это просто флирт, который и возник из-за понимания того, что я не собираюсь с ней спать?

Выдохнув, бросаю взгляд на Вэнра, а сам тянусь к кувшину. Подняв его, принюхиваюсь. Пиво. Не факт, что хорошего качества и вовсе не тёмное, но точно оно. Впрочем, сейчас сойдёт и светлое — мышцы гудят от напруги, а голова вот-вот взорвётся от раздирающих её мыслей. Мне нужно хотя бы немного снять напряжение.

Делаю глоток. На самом деле не так плохо, как могло быть. Отпив ещё, ставлю кувшин на место и пальцами подхватываю одну полоску вяленого мяса. С трудом оторвав кусок зубами, принимаюсь жевать.

Через несколько секунд возвращается Лано-Ра, на этот раз принёсшая две кружки и ещё один кувшин — на этот раз с вином.

— Вы можете выбрать любую из спален для отдыха. А если хотите помыться, тут рядом есть небольшой родник. Правда, туда может зайти любой из жителей деревни. Или жительниц, — озорно усмехнувшись, снова уносится вглубь постройки, а я слышу, как вздыхает Вэнр, провожающий девушку взглядом.

Откуда такая несправедливость?

Беднягу поэта не любят, не ценят и не хотят.

Все девушки хотят лишь Страннику сдаться на милость,

И только ему эту ночь посвятят.

Глянув на него, усмехаюсь.

— Этой ночью у них будет только одна цель. Тебе останется лишь выбирать, — я подбадриваю парня, но тот печально хмурится.

— В моих жилах нет крови Странника. И мои дети… — запнувшись, останавливается, а потом издаёт радостное восклицание и едва ли не подпрыгивает на месте. Развернувшись, смотрит на меня.

— Ради всех интриг Пса, почему я так туплю? Можно ведь сказать, что среди моих предков был самый настоящий Странник. Где-то далеко по генеалогическому древу, но был. Пусть у меня нет способностей, но кто-то из моих детей, может их получить, — тон у него такой, как будто форинг набрёл на полноводную реку, до этого две недели путешествуя по пустыне.

Откусываю ещё один кусок мяса и запиваю его бершером. Потом наливаю себе целую кружку напитка и поднявшись, тяжело шагаю к одному из проёмов. Добравшись, заглядываю внутрь. Большая кровать, застеленная шкурами, подобие подушек. Если бы не висящие на стене черепа, комнату можно принять за стилизованную спальню цивилизованного мира.

Оглядываюсь на Вэнра.

— Займи соседнюю комнату и отдохни. Оружие на всякий случай держи под рукой, — последней фразе тот чуть удивляется и даже бросает настороженный взгляд в сторону выхода из дома, но сразу же возвращается к расслабленно-приподнятому настроению и, что-то напевая, шагает к соседнему проёму.

Сам я захожу внутрь и поставив кружку на небольшой столик, стягиваю с себя нагрудник. Уложив его на лавку, прислоняю к ней же лук. Вот ятаган оставляю около кровати — так, чтобы при необходимости дотянуться до рукояти оружия.

Сделав ещё один глоток пива, укладываюсь, позволяя телу полностью расслабиться. Какое-то время бездумно пялюсь в потолок, стремясь очистить голову. Сначала, вроде бы, выходит, но уже через пару минут мысли снова наваливаются, придавливая разум и не давая ему спокойно работать.

Сделав усилие, поднимаюсь на ноги. Ещё раз прокручиваю в голове резоны из-за которых местные не станут причинять нам вред. Успокоив параноидальную часть своего сознания, в несколько больших глотков осушаю кружку пива и возвращаюсь в кровать.

Нехитрый фокус срабатывает — мозг прекращает генерировать поток вопросов и чуть расслабляется. А потом я, сам того не замечая, проваливаюсь в сон.

* * *
Проснувшись от касания к своему лицу, машинально прикрываюсь правой рукой. А вспомнив, где нахожусь, рывком скатываюсь с постели, пытаясь схватить ятаган. Получается не слишком ловко — сам наворачиваюсь на пол, да ещё роняю меч, который стоял прислонённым к кровати.

Вскочив на ноги, нащупываю рукоять кинжала, одновременно концентрируясь, чтобы запустить зрение Следопыта. Но пыл моментально угасает, когда я слышу тихий женский смех.

— Я так тебя напугала, Странник? Боишься, что девушка может пробраться к тебе в постель и заставить порадовать её этой ночью? — голос Лано-Ра звучит слегка насмешливо, но я отчётливо чувствую в нём бархатистые нотки. Сложно сказать, насколько она сейчас серьезна.

Убрав пальцы с рукояти кинжала, поднимаю с пола ятаган. Оглядываюсь на выход. Снаружи уже темно. В очаге горит небольшой костёр, чьего света едва хватает на центральную часть основного зала. До спален добираются лишь отблески.

— Пир уже начинается, Странник Кир. Твой форинг уже там. А сейчас брат попросил позвать тебя, — тихо шепча слова, соскальзывает с постели и на момент оказывается рядом.

— Мы ждём. Приходи, — последнее слово произносит, поднеся лицо практически вплотную. Настолько, что горячее дыхание обдаёт шею.

Мгновение и девушка исчезает в проёме двери. Я же сумрачно вздыхаю. Значит, Вэнр уже там. Могу поспорить, успел набраться и что-то, да разболтать нашим новым знакомым.

Прицепив на пояс ятаган, с некоторым сомнением останавливаюсь около лавки на которой лежит нагрудник. В конце концов решаю, что сейчас он будет лишним. Это же праздничный пир, а не битва. К тому же, если до этого какие-то крохи сомнений в нашей безопасности присутствовали, то теперь их нет. Раз никто не перерезал нам глотки во сне, значит опасаться и правда нечего.

Спрятав жетон под рубашкой, морщусь от неприятного ощущения во рту. Лучше бы Лано-Ра подсказала, как они тут чистят зубы, а не изображала роковую соблазнительницу. Это, как минимум, было бы полезнее.

Основное помещение дома оказывается пустым. Зато со стороны улицы доносится отдалённый шум голосов. Видимо, праздник решили устроить на открытом пространстве.

Выйдя наружу, шагаю на шум голосов. И в какой-то момент останавливаюсь, замерев на краю прямоугольной площади. О-Ран говорил, что они устроят торжественный пир. Но я и предположить не мог, что местные подойдут к вопросу с подобным размахом.

Глава XXIX

Сначала в глаза бросаются громадныекостры, разведённые прямо на площади. На некоторых прямо сейчас жарят большие куски мяса и рыбу. Потом взгляд скользит по столам, которые заполнены блюдами и кувшинами с алкоголем. Похоже, местные пустили на это пиршество весь улов сегодняшнего дня. А ещё пустили под нож часть оставшегося скота.

Назначение столбов, врытых в землю буквами “Х”, мне вовсе непонятно. Я могу рассмотреть прицепленные к ним кожаные ремни, но для чего они тут, сложно сказать. Хотя, возможно их используют для казни или наказания? А убирать не стали, потому что это слишком сложно? Тем более, что уже завтра придётся возвращать их на место.

— Странник! Эй, слышите? Здесь Странник! — какой-то мужчина, держащий в руке полную кружку, яростно размахивает ею, выплёскивая напиток на землю и крича во всю глотку.

Ко мне сразу же поворачиваются десятки лиц, а из толпы выскальзывает фигура Лано-Ры. Оказавшись рядом, девушка хватает меня за руку.

— Идём. Брат ждёт тебя за своим столом, — сестра ярла тащит меня вперёд, увлекая за собой. Я же отмечаю, что глаза девушки уже вовсю блестят, а лицо слегка раскраснелось.

Интересно, сколько они тут уже отмечают? Час? Два? Как по мне, основная масса уже благополучно преодолела начальную фазу опьянения и теперь активно пытается перешагнуть вторую. Почему меня не разбудили сразу? Решили дать отдохнуть? Или попытались вытащить какую-то информацию из Вэнра?

Сомневаюсь, что поэт из Ардона может многое рассказать о Синклите, но оно им, скорее всего и не нужно. А вот обмолвись он о порохе, каменных домах или газовом отоплении — самые умные сразу навострят уши и попытаются докопаться до деталей. Чёрт! Надо было заранее предупредить форинга, чтобы держал рот на замке.

Вот и стол, во главе которого восседает О-Ран. Если быть более точным — он сидит прямо на земле, на постеленных звериных шкурах, а еда и напитки выставлены на доски, под которыми стоят камни. Странное у них разделение — остальные пьют за обычными столами, которые, скорее всего, вытащили сюда из домов, а вот глава деревни сидит на земле. Впрочем, у всех своих обычаи.

По левую руку от ярла располагается довольный Вэнр, как раз отпивающий напиток из большого рога, левой рукой гладя бедро девушки, которая уселась сбоку и чуть позади от него. Вторая устроилась за его спиной и сейчас делает поэту массаж.

Оторвав взгляд от форинга, оглядываю округу. Где брат О-рона? Почему его здесь нет?

Опасения рассеиваются спустя секунду — второй ярл обнаруживается за самым обычным столом. Не сказать, что он выглядит довольным, но опять же, видимо, у них так заведено.

Лано-Ра ведёт меня к месту по правую руку от брата, а когда я осторожно опускаюсь на землю, усаживается за спиной.

— Я сказал им, что тебе надо отдохнуть, Кир. Ты же не против? Всё равно пир только начинается, — язык у Вэнра ещё не заплетается и это уже радует. Хотя выглядит форинг не слишком трезвым.

— Не обижайся на него, Странник. Мы хотели, чтобы наш народ насытился и вспомнил хорошие дни, перед тем, как поприветствует тебя, — это уже О-рон, за чьей спиной сидит роскошная блондинка в накидке из меха и платье, на котором распущена верхняя часть передней шнуровки, прикрывающей декольте.

Хм. А лидер деревни, пожалуй, умнее, чем я думал. Наверняка толкнул перед своими людьми речь и поднял пару первых тостов. Продемонстрировал себя в роли спасителя. А подождав, пока они выпьют достаточно для расфокусировки внимания, послал за мной свою сестру. Ловкий ход. За время голодовки, он наверняка потерял немало политических очков. Этот пир должен вернуть, как минимум, какую-то их часть.

— Всё в порядке. Рад присоединиться к вам на этом пиру, — отвечаю несколько неуклюже, но О-рона это не смущает. Улыбнувшись, переводит взгляд на сестру.

— Почему у Странника Кира всё ещё нет вина? Где его еда? Следи за нашим гостем, сестра, — голос звучит дружелюбно и со смешливыми интонациями, а вот девушка за моей спиной ойкает.

Через мгновение она уже ставит передо мной блюдо, на котором лежит солидный кусок мяса. А потом протягивает наполненный чем-то рог. Машинально беру его в правую руку и сразу же вижу, как ярл забирает такой же у своей женщины. Поднимает его вверх.

— Сегодня наши деревни были спасены. Поблагодарим же небо и Странника Кира, который очистил озёра от порождений тьмы! Теперь мы снова будем жить! За Странника! За жизнь! — голос прокатывается по площади, а последние слова сразу же подхватывают десятки глоток.

Приходится тоже приложиться к рогу, сделав небольшой глоток вина. Лано-Ра сразу же обхватывает тонкими пальцами рог, забирая его у меня. А я втягиваю ноздрями воздух — аромат мяса заставляет вспомнить о голоде.

Как ни странно, угощение оказывается неплохим. Судя по вкусу, туда даже добавили каких-то специй.

— Могу я узнать, какие ещё дела ждут тебя в нашем мире Странник Кир? Твой форинг, да разойдутся его слова по всем мирам этого света, не хочет ничего нам рассказывать. А я мог бы предложить помощь, — дождавшись, пока я наконец оторвусь от мяса, ярл озвучивает вопрос.

Интересно. Он только что вернул своей деревне шанс на нормальную жизнь? Зачем ему знать о моих планах?

— Боюсь, я не могу ничего тебе сказать, ярл О-рон. Всё, что было можно, уже сказано, — в словах прорезается неожиданный пафос и я вижу, как лидер деревни усмехается.

Не так уж он и стар, кстати говоря. В боевой экипировки и с лицом, покрытым синей краской, выглядел, как мужчина за сорок. А сейчас передо мной парень лет двадцати пяти. Да и его брат выглядит не сильно старше.

— Тогда я перейду к самой приятной части выполнения задания для любого Странника, — он взмахивает рукой и к нашему “столу” приближается рослый мужчина, несущий в руках кожаный мешок. Когда опускает его рядом со мной на землю, там что-то звякает.

— Твоё золото, Странник Кир. Мы собрали почти всё, что у нас было в знак благодарности за спасение деревни. И, как я уже говорил, наши свободные женщины будут рады отблагодарить тебя.

Сначала не понимаю, почему он так выделяет голосом слово “свободные”. А потом замечаю пристальный взгляд той самой блондинки, которая за прошедшее время, успела ещё больше распустить шнуровку платья, оголив едва ли не половину груди.

По-хорошему, стоит проверить оплату прямо здесь и сейчас. Но это можно сделать и утром. К тому же, не так важно, сколько именно там золота — я тут не за этим. Да и в рисунках, которые местные изобразили на куске кожи, разобраться, мягко говоря, сложно. Я пробовал рассмотреть этот “договор”, пока мы топали к озёрам — по трём схематично изображённым самородкам не догадаться, сколько именно драгоценного металла мне пообещали за выполнение задания. Единственное, что приходит в голову — как раз три куска золота. Но в мешке их однозначно больше.

Тряхнув головой, принимаю рог из рук Лано-Ра, а её брат поднимает свой, снова произнося тост — на этот раз не так звучно и только для тех, кто собрался за столом.

Помимо нас здесь тот самый одноглазый старик, что предпочитает угрюмо молчать, да ещё несколько воинов, видимо, близких к ярлу. За спинами всех, кроме седого советника, сидят женщины.

После энного глотка вина, это кажется не слишком справедливым. Усилием воли заставляю себя удержаться от саркастической фразы по поводу места женщины в Дамхоне. А потом замечаю, как одна из них делает глоток из рога своего мужа, пока тот занят беседой и усмехаюсь.

Сквозь бури и грозы, туманы и штормы,

Пришли на Домхан мы, чтоб клад здесь найти.

И пусть врагов вокруг кружат полные сонмы,

Не смогут они нас с пути увести!

Чёрт. Опять он за старое? Стоит поэту упомянуть клад, как на лице О-рона появляется лёгкая заинтересованность, а сам он сосредоточенно прислушивается к словам форинга.

Глянув на Вэнра, пытаюсь сконцентрироваться. Нужно дать понять лидеру деревни, что в эту игру лучше не соваться. Желательно прямо сейчас. Возможно, я преувеличиваю масштаб проблемы и это всего лишь любопытство не совсем трезвого аборигена. Но на всякий случай, лучше подстраховаться.

Слегка наклоняюсь в его сторону. Понижаю тон голоса.

— Мы спасли твою деревню, О-рон. И это было моей частной инициативой. А всё остальное — дела Синклита. Ты должен знать, что это такое. И понимать, на что способны сотни разъярённых Странников, — отчасти опьянённый разум складывает слова не совсем так, как хотелось бы. Но до ярла прекрасно доходит.

Сразу же тянется к рогу, который держит его женщина. Смотрит мне в глаза.

— Я всё понимаю. И о Синклите кое-что слышал. Правда, последний раз Странник посещал нас очень давно, когда я ещё не родился. Если я чем-то оскорбил тебя Странник Кир, прости. Не держи зла, — закончив говорить, поднимает рог и я тоже делаю глоток вина.

А через секунду едва не закашливаюсь, наблюдая, как блондинка сидящая за спиной ярла, на момент практически полностью распускает шнуровку, обнажая грудь. Убедившись, что привлекла моё внимание, одним ловким движением возвращает всё в исходное состояние. Я же, поперхнувшись вином, борюсь с подступившим кашлем.

В следующий момент к спине прижимаются два тёплых полушария Лано-Ра, которые хорошо чувствуются через тонкую одежду. Ухо обжигает шёпот.

— Может быть Странник хочет, чтобы я показала ему нашу деревню? Или красивые места рядом с ней? — да что с ней такое? Ещё днём она опасалась, что придётся раздвинуть передо мной ноги, а теперь практически сама вешается на шею.

— Думаю, пока я предпочту отдохнуть, — наконец успокоив горло, озвучиваю ответ и девушка недовольно вздыхает, забирая у меня рог, и сразу же протянув руку к кувшину, чтобы долить туда вина.

Спустя несколько минут Вэнр, слегка пошатываясь встаёт на ноги и уходит в темноту, под руки сразу с обеими девушками, что его обхаживали. Видимо, поэт получил такое же предложение. Только в его случае отказа не последовало. Надеюсь, этой ночи хватит, чтобы он на какое-то время успокоился.

Заметив движение в стороне, поворачиваю голову. Так вот для чего нужны эти столбы — на моих глазах, раздевшийся по пояс молодой парень хватается за ремни и принимается выделывать сложные кульбиты. На соседней конструкции начинает заниматься ещё один.

А вот и наш проводник. Как его там? Отор-С. Схватившись за ремни, ловко перекручивается и через мгновение, застывает в растяжке между верхней частью столбов. Поворачивает голову в нашу сторону и чуть прищуривается. Вот же чёрт. Завтра он должен провести нас к нужному месту. А прямо сейчас, девушка, которую он видимо любит, сидит за моей спиной, одной рукой поглаживая её, а второй сжимая рог с вином.

Отвожу взгляд от парня и прохожусь им по окружающим. Пожалуй, пора это заканчивать и возвращаться в постель. А ещё лучше запустить навык невидимости и отоспаться подальше от дома ярла. Во избежание неловких ситуаций ночью.

— Думаю, мне уже пора, — повернув голову к лидеру деревни, озвучиваю свои соображения, а на его лице появляется выражение изумления.

— Мы даже не перешли к танцам. Дождись хотя бы их, Странник Кир. Прости, если чем-то тебя обидел, — голос, вроде, звучит искренне. Да и если подумать, местным Странники кажутся чем-то вроде легенд древности. Иногда появляющиеся у них люди, обладающие неведомыми способностями и посещающие другие миры. Не удивлюсь, если в каком-то уголке планеты им и вовсе поклоняются.

Киваю О-рону, а через несколько секунд его сестра снова подсовывает мне рог с вином. На этот раз наваливаясь сзади всем телом и на момент приобняв меня левой рукой.

Дождавшись, пока ярл поднимет свой, делаю маленький глоток и возвращаю “чашу” девушке. Вижу, как на место Вэнра опускается ещё одна девушка. Шнуровка платья тоже почти распущена, а подол она задирает так, что с моего места отлично видно не только внутреннюю поверхность бёдер, но и то, что располагается между ними.

Чувствую, как внутри ворочается глухое раздражение. Я отчётливо дал понять, что не собираюсь выступать в роли самца-оплодотворителя. Но местные почему-то решили это благополучно проигноировать.

На момент прикрыв глаза, стараюсь успокоиться. Всё в порядке. Это всего лишь девушки, мечтающие о ребёнке, который станет героем. К тому же, они привлечены аурой загадочности и силы — перед ними один из тех самых Странников, о которых им могли рассказывать сказки в детстве. Не стоит зазря злиться.

Снова вгрызаюсь зубами в мясо. Запиваю вином, которое заботливо протягивает Лано-Ра. А спустя какое-то время дёргаюсь от громкого звука. Барабаны?

Центр площади быстро очищают — мужчины перетаскивают столы поближе к краю, освобождая место. Ритм барабанов меняется — теперь они звучат куда быстрее. Да и своего рода мелодия у барабанщиков тоже присутствует.

— Первыми танцевать отправляются свободные мужчины и женщины. Когда они устают или находят себе пару на ночь, их сменяют те, кто уже обзавёлся семьёй, — тоже повернувшийся в сторону центра площади О-рон, объясняет мне происходящее. А вот рука его сестры скользит по телу, в конце концов оказываясь на моём левом бедре.

Мягко убираю кисть девушки, продолжая наблюдать за происходящим. Освободившийся плац земли быстро заполняется парнями и девушками. Хотя там не только они — вижу и мужчин за тридцать, и женщин такого же возраста. Первых не так много, а вот вторых изрядно.

Что, в целом, логично — только недавно обе деревни схлестнулись друг с другом, потеряв немало воинов. Количество вдов в обоих селениях должно просто зашкаливать.

Если подумать, странно, что на площади так мало людей. Навскидку, не больше семи-восьми сотен человек. Достаточно вспомнить численность их армий, чтобы прикинуть общее число жителей селений. По идее, их должно быть, как минимум, несколько тысяч.

На момент мозг задумывается над вопросом, где остальные, но ответ находится весьма быстро. На пир с ярлами пригласили местную элиту — воинов и их жён. Плюс, молодых девушек. чтобы неженатым мужчинам было среди кого искать себе пару на ночь. Остальные, скорее всего, находятся в своих домах. Или празднуют в другом месте. Хотя, учитывая истощавший вид большинства жителей, скорее всего они отсыпаются, вырубившись, как только желудок получил порцию нормальной пищи.

Ритм барабанов снова меняется и в центре площади начинается действо, которое ярл называет танцами. Думаю, земные хореографы с ним бы поспорили. Хотя, может некоторые и взяли бы этот стиль движений на вооружение.

Мужчины и женщины перемещаются с места на место, скользя по земле. То плавно и грациозно, то хищными и быстрыми движениями — в зависимости от барабанного ритма. Некоторые умудряются ещё и касаться друг друга. Какая-то парочка и вовсе переплелась телами.

— В твоём мире танцы выглядят иначе, Странник Кир? — поворачиваю голову на голос О-рона и встречаюсь с его изрядно захмелевшим взглядом.

— Немного, — пытаюсь отделаться одним коротком словом, но ярл не отстаёт.

— Каково это, быть Странником? Свободно ходить между мирами? Ты наверняка повидал многое. Даже такое, что нам и не снилось, — в голосе отчётливо слышатся завистливые нотки, а вот я снова чувствую накатывающееся раздражение.

— Быть Странником неплохо. Но это накладывает отпечаток на твою жизнь. Люди, которых ты считал близкими, внезапно оказываются предателями, способными воткнуть нож в спину. Родственники внезапно погибают. А ты сам не знаешь, кому можно верить, а кого следует опасаться. Опасность может подстерегать везде. За каждым углом. И тогда пустотники кажутся самым простым видом врага. Их всего лишь надо убить, — на этот раз сдержаться не получается.

Глянув на вытянувшееся лицо ярла, поднимаюсь на ноги.

— Думаю, мне пора отдыхать. Буду благодарен, если ты пошлёшь кого-то проследить за форингом. Он уже не мальчик, но иногда любит влезать в неприятности из-за женского пола, — на всякий случай обозначаю возможную проблему, но О-рон лишь взмахивает рукой.

— Не беспокойся о нём. Твой спутник в надёжных руках. Если тебя чем-то разозлил мой вопрос, извини. Это всего лишь любопытство, Странник Кир. Всего лишь любопытство, — последние слова произносит слегка подавленно, сразу же потянувшись за рогом, из которого отхлёбывает уже без всякого тоста.

— Всё в порядке. Мне просто нужно отдохнуть, — озвучив фразу, сразу шагаю вперёд, пробираясь между расставленных столов и людей. Большинство местных набрались настолько, что не обращают ровным счётом никакого внимания на Странника. Приходится едва ли не расталкивать их локтями, чтобы пробиться к самому краю площади.

Когда наконец выбираюсь и прохожу первый дом, сзади слышатся шаги. Поворачиваю голову. Лано-Ра.

Девушка быстро приближается и хватает меня под левую руку, прижимаясь гибким телом.

— Уверен, что хочешь провести эту ночь один? Я же чувствую, ты хочешь женщину. Что мешает тебе снять напряжение? Расслабиться, — говоря, скользит пальцами по телу и организм реагирует соответствующе. Но это простая физиология, помноженная на выпитый алкоголь. Ничего более.

— Я уже дал свой ответ. И он не изменился, — слова звучат настолько сухо, что девушка сама отступает назад, хмуря брови. На момент кажется, что сейчас либо кинется на меня с кулаками, либо разрыдается. Но в итоге, она всего лишь разворачивается и быстрым шагом направляется обратно к площади.

Несколько мгновений стою на месте, смотря ей вслед. Потом продолжаю путь, стараясь вспомнить дорогу к дому ярла. Мысль переночевать под открытым небом, уже не кажется такой хорошей — стоит удалиться от костров, как становится понятно, что ночи здесь прохладные. Так что я предпочту тёплую постель.

Спустя десять минут, наконец обнаруживаю нужную постройку. С облегчением выдохнув, шагаю ко входу и фиксирую шорох справа. Поворачиваю голову.

— Я ведь уже сказал, что хочу провести эту ночь один, — разум машинально решает, что это снова Лано-Ра, но мне отвечает совсем другой голос. Сухой и скрипучий.

— Как тебе будет угодно, Странник. Только не думай, что все мы здесь полные идиоты. Ты ведь пойдёшь к хутору Пяти Медведей, верно? Зачем? Чтобы исправить сотворённое зло или совершить новое? — одноглазый старик выступает под свет луны, а я на момент теряюсь. О чём он? Какое сотворённое зло? Что ему известно?

— Возможно, я и правда собираюсь к тому хутору. Но если честно, пока не представляю, с чем там столкнусь. И не совсем понимаю, как ты сам можешь быть в курсе? Тот выживший мальчик, он ведь умер. А никто больше не смог оттуда выбраться, — слова вырываются сами и я вижу, как старик ухмыляется.

— Не зря я поставил Отор-Са старшим проводником, правда? Так и знал, что мальчик решит помочь тебе, чтобы отомстить за смерть отца. А что до выживших… Один из братьев сумел сбежать. Он получил смертельную рану, но успел всё рассказать первой группе разведчиков. Пятеро продолжили свой путь и нашли смерть около их хутора. А ещё двое вернулись с докладом, — медленно излагает слова, словно методично заколачивает молотком гвозди.

— Там был Странник. Он появился у них, как гость. А когда его приняли, забрал их жизни. Не просто убил, а сотворил нечто, выходящее за рамки человеческого. Я не знаю, лжёшь ты мне или говоришь правду. Скорее второе, но у каждого Странника много лиц. Вы слишком быстро привыкаете лгать. И ещё быстрее начинаете считать обычных людей за скот. Как бы там ни было, надеюсь ты очистишь хутор Медведей от тьмы. Или сгинешь там сам, если твои собственные помыслы темны и нечисты, — договорив, шагает назад в тень и уже через несколько секунд удаляется настолько далеко, что я не могу рассмотреть очертания его фигуры.

Какого чёрта это было? Другой Странник? Методы, выходящие за рамки человеческого? Мой дед перебил жителей хутора? Или это сделал кто-то ещё, а он лишь воспользовался местом для размещения тайника?

Наверное, минут пять стою на холодном воздухе, пытаясь уложить мысли в голове. Потом шагаю к широким двустворчатыми дверям, сколоченным из досок. Лучше подумать обо всём на свежую голову. Утром.

Добравшись до спальни, снимаю ножны с ятаганом. Пристраиваю их рядом с кроватью. А чуть подумав, включая режим невидимости и осторожно шагаю в одну из комнат подальше. Постель тут тоже свободна, так что я укладываюсь и, не прекращая действия навыка, отключаюсь.

* * *
— Да что с ним может случиться? Это же Странник! Кир тут любому дал бы прикурить. И оружие его на месте. Может просто решил пройтись. Или девушка какая приглянулась и он у неё заночевал. Такое бывает, — голос Вэнра заставляет поморщиться от головной боли. Похоже, моё отсутствие настолько напрягло местных, что они разбудили форинга, чтобы разобраться в ситуации. А тот своими криками заставил проснуться и меня.

Пожалуй, надо сообщить им, что со мной всё в порядке и переживать не стоит. Чувствую подступающий зевок и пытаюсь поднять правую руку, чтобы прикрыть рот, когда внезапно понимаю, что она чем-то придавлена. Поворачиваю голову и желание зевнуть моментально отступает. Сбоку от меня лежит мерно посапывающая девушка. И судя по тому, что я вижу — как минимум, верхняя часть её тела полностью обнажена.

Глава XXX

Снова слышу голос Вэнра, который что-то обсуждает с ярлом, но слов уже не улавливаю. В голове бьётся только один вопрос — как так произошло? Жёлтая аура на месте. Значит, невидимость исправно работала всю ночь. Тем не менее, мою руку придавливает женская голова. А рубашка расстёгнута.

Ворочается во сне, поворачиваясь ко мне лицом, и приходится стиснуть зубы, чтобы избежать удивлённого восклицания. Жена О-Рона. Чёрт! Как я умудрился так вляпаться?

Воспользовавшись тем, что она снова крутится во сне, осторожно вытаскиваю занемевшую руку. Сжимаю и разжимаю пальцы, которые едва чувствую. Второй конечностью, на всякий случай проверяю наличие на теле штанов.

Облегчённо выдыхаю, обнаружив их на месте. Возможно всё не так уж и плохо. Если она перебрала и просто рухнула на постель, а потом подгребла под себя мою руку, то проблемы я тут не вижу. Хотя, вот ярл может решить иначе. Я бы на его месте точно впал в бешенство.

Поднимаю одеяло. Прислушиваясь к голосам в большом зале, опускаю ноги на пол. Только сейчас понимаю, что рядом с кроватью стоят ботинки. К счастью около самой стены — если просто заглянуть в проём, их не увидишь. Собственно, учитывая отсутствие в спальнях окон, тут вообще проблематично что-то рассмотреть. Видимо поэтому меня и не обнаружили. Уверен, местные эту комнату уже проверяли.

Аккуратно беру ботинки в левую руку. Стараясь не шуметь, босиком прохожу к выходу. Выглядываю.

Вэнр и О-рон метрах в пяти от входа. Поэт размахивает руками, объясняя, что не видел меня с самого пира, а лидер деревни всё больше хмурится, бросая по сторонам мрачные взгляды.

Около очага Лано-Ра и ещё пара женщин, которые что-то готовят. На скамейках рядом с ними два пацана лет десяти. А около противоположной стены стоит ещё воин. Скрестив на груди руки, внимательно наблюдает за пространством большой комнаты.

Собственно он и смущает меня больше всего. Слишком уже цепкий взгляд. Такое впечатление, что этот местный в курсе моей способности и пытается понять, когда на сцене появится невидимый всем Странник.

Шаг вперёд. Оказавшись снаружи, осторожно смещаюсь влево. Поняв, что глаза воина метнулись в мою сторону, замираю. Несколько секунд тот смотрит прямо на меня. Потом снова отворачивается.

Ещё какое-то время не двигаюсь, на случай если это обманный манёвр и на самом деле он ждёт, когда я проявлю активность. Потом продолжаю движение в сторону ближайшей спальни.

— Куда он мог пропасть? Почему бросил тебя здесь? Мы чем-то его обидели? — О-Рон громко озвучивает вопросы, а форинг в ответ лишь разводит руками.

— Да не мог он меня тут бросить. Это же Кир. Мы с ним через столько всего прошли вместе. Он точно где-то здесь, в деревне, — голос поэта звучит максимально уверенно, а я внутренне усмехаюсь. Хотя, если подумать, путь действительно пройден немалый. По крайней мере, с точки зрения человека, который совсем недавно знать ничего не знал о Странниках, междумирье и Синклите.

Вот и желанный дверной проём. Заглядываю в него. Ещё одна кровать, на которой тоже спит женщина. Что делать? Идти дальше? Или зайти сюда и изобразить пробуждение? Как быть, если это тоже чья-то жена?

В комнату вваливается компания из десятка маленьких детей, которые всей гурьбой несутся по залу и выбора не остаётся. Рано или поздно, кто-то из играющих сорванцов врежется в меня и тайна быстро будет раскрыта. Прямо сейчас вдоль стены бегут сразу трое. И шансов избежать столкновения с ними, почти нет.

Решившись, шагаю в спальню. Даже если тут спит замужняя женщина, она по крайней мере не является супругой ярла. Разобраться в ситуации будет проще.

Ещё пара шагов и я оказываюсь в тёмном углу комнаты. Используя издаваемый детьми шум в качестве маскировки, обуваюсь. Застёгиваю рубашку. Всё. Пожалуй, теперь можно показаться миру. И наверное, даже пора, потому как голос О-Рона звучит всё более напряжённо.

Сконцентрировавшись, прекращаю действие навыка маскировки. И уверенно шагаю к выходу из спальни, изображая на лице удивление.

Оказавшись в проёме, сразу же ловлю на себе взгляд воина у противоположной стены, который чему-то усмехается. Всё-таки каким-то чудом рассмотрел мой манёвр? Кто он вообще такой?

— Мы же проверяли эту спальню! Как ты там оказался? — шагающей ко мне ярл, удивлённо всплёскивает руками, громко озвучивая вопрос. Потом заглядывает внутрь и непонимающе морщится.

— Из всех, ты выбрал Рон-са? Не спорю, она красива. Но…

Не договорив, оглядывается на свою младшую сестру, а я наблюдаю за Вэнром, чьи брови слегка ползут вверх. Форинг в состоянии видеть меня, когда работает навык невидимости. То есть, он изначально знал, что я нахожусь в комнате с женой О-рона. А потом наблюдал за моим перемещением к соседней спальне. Видимо, сейчас просто пользуется случаем, чтобы выпустить чувство удивления наружу.

— На всё воля случая, — озвучивая фразу, делаю несколько шагов в сторону от выхода. И теперь сталкиваюсь взглядом с Лано-Ра, которая недовольно поджимает губы. Стоит признать, у девушки есть причина. Ещё вчера я говорил, что не собираюсь спать ни с одной из женщин деревни, а уже сегодня выхожу из чужой спальни.

— Приглашаю тебя позавтракать с нами, Странник Кир, — ярл уже пришёл в себя и приглашающе машет рукой в сторону очага.

Идея, на самом деле, неплохая. Тем более, что взволнованный перспективой найти первую подсказку, мой внутренний стратег абсолютно забыл о необходимости прихватить с собой еду. Всё, что есть у нас с Вэнром — фляги с чистой водой. А вот провиант отсутствует чуть более, чем полностью.

Машинально бросаю взгляд в сторону спальни. Если эта Рон-са проснётся и прилюдно удивится факту моего появления из её опочивальни, боюсь, ситуация может быстро стать неловкой.

— Если хочешь, могу её разбудить. Но вчера она выпила много вина. А невыспавшаяся женщина, которая перед этим была на пиру — это страшно, мой друг, — ярл понимает моё поведение по-своему, но меня такая интерпретация более чем устраивает.

— Не стоит. Мы согласны позавтракать, но боюсь, сразу после этого, будем вынуждены покинуть деревню, — договорив шагаю к очагу и снова сталкиваюсь взглядом с Лано-Ра, которая прикусив губу, наблюдает за мной.

Сам О-Рон, услышав моё согласие, сразу же устремляется в спальню, где спит его жена. Интересно, а в каком месте ночевал сам местный лидер? Раз его не было в собственной кровати, то с кем он делил постель? Может, тут вообще практикуются свободные отношения и я зря переживал?

Усаживаюсь на скамью около очага, а рядом располагается Вэнр, который внезапно начинает декламировать.

Зачем нам жизнь, зачем нам меч, зачем нам убивать?

Всё ради женских глаз, внимания, любви.

Лишь ради этого нам стоит этот мир спасать,

Порой сражаясь по горло в свежей крови.

Я чуть покачиваю головой, но вот две девушки, которые сидят рядом с Лано-Ра, реагируют неожиданно восторженно. Сама же младшая сестра О-Рона упирает в меня взгляд.

— Что великий Странник Кир предпочитает на завтрак? Рыбу? Зажаренных лягушек? Может быть улиток?

На самом деле, я бы предпочёл яичницу и чашку крепкого кофе. А к нему тост с джемом или любой другой сладкой хреновиной, которая раскочегарит сонный мозг. Но что-то подсказывает — на Домхане ещё ничего не знают о кофе. Как и о тостах. Да и домашних птиц я тут не заметил. Что немного странно, на самом деле. Скот они разводят, а вот другой живности в деревне нет.

— Рыбы будет достаточно, — специально отвечаю максимально коротко, чтобы исключить развитие беседы, но девушку это не останавливает.

— Всего лишь рыбу? А Странник Кир уверен, что он не передумает? Вдруг через секунду ему захочется чего-то ещё? — в голосе девушки слышится отчётливый сарказм, я сидящий на боковой скамье ярл, недовольно хмурится.

— Успокойся, сестра. И просто приготовь завтрак, — что интересно, эти простые фразы срабатывают. Больше делать намёки Лано-ра не стремится. Что не мешает ей бросать яростные косые взгляды в мою сторону.

— Куда вы пойдёте дальше, Странник Кир? Я могу чем-то помочь? — судя по выражению лица, О-Рон всерьёз предлагает свои услуги и я ненадолго задумываюсь. Стоит ему говорить о предложении проводника или нет?

— Боюсь я не могу рассказать тебе всего, ярл. Это не только мои тайны, — звучит достаточно весомо и загадочно, чтобы он отвязался. К тому же, не является полной ложью. Секрет и правда не мой, а деда.

Девушки достают из углей очага запечённую в чём-то вроде коры рыбу, ловко извлекая её и раскладывая по глиняным блюдам. А сзади слышатся приближающиеся шаги, сильно отличающиеся от топота детских ног — компания мелких, ненадолго притихнув при виде Странника, снова принимается бегать по залу.

Машинально оглядываюсь. Жена ярла. В короткой юбке, прикрывающей бёдра и чём-то вроде тонкой рубашки, через которую просвечивает грудь. При этом она завернулась в звериную шкуру, но сделала это так хитро, что все прелести оказываются на обозрении.

Усевшись рядом со своим мужем, ласково целует его в щёку, а потом бросает мимолётный взгляд на меня. Быстрый. Буквально на секунду. Но настолько говорящий, что сразу становится понятно — она в курсе, кто именно спал с ней в постели.

Аппетит немедленно куда-то улетучивается — теперь я пытаюсь вспомнить, как именно выглядел узел на завязках штанов. Ремней на Домхане тоже не придумали, так что приходится обходиться более примитивными вариантами фиксации. Могла эта хитрозадая блондинка разделаться с завязками, попрыгать на мне и вернуть всё на место? Да ещё провернув всё так, что я даже не проснулся?

Одна из девушек суёт мне в руки блюдо с рыбой и я отрываю небольшой кусок. Отправив его в рот, принимаюсь методично пережёвывать. Сидящий рядом форинг явно не разделяет моей озабоченности — набрасывается на свою порцию, как голодный зверь. За какие-то пару минут расправляется с рыбой, после чего просит добавки.

Наконец заканчиваем завтрак и экипируемся. В голове немного шумит после вчерашнего, но в целом ощущения сносные. Хотя, если бы не амва, сейчас организм наверняка терзало бы жестокое похмелье. Но видимо, интоксикация организма вполне сошла за ранение и за ночь тело успело восстановиться.

Когда добираемся до ворот, обнаруживаю, что около них собралась небольшая толпа. Десятка два относительно неплохо выглядящих воинов, которые мрачно переглядываются, страдая от последствий вчерашнего возлияния, и человек тридцать обычных жителей, больше напоминающих ходячие скелеты.

— Удачи на твоём пути, Странник Кир. Ещё раз благодарю тебя за помощь. Будь уверен, мы всегда рады видеть тебя в Юграсиль, — ярл решает обратиться ко мне на прощание, а я вижу, как хитро щурится его жена, стоящая за спиной предводителя деревни.

Вэнр, который тащит мешок с нашей наградой, тоже притормаживает, оборачиваясь к О-Рону. Я же быстро формулирую ответ.

— Я запомню эти слова, ярл О-Рон. Надеюсь, теперь у вас всё будет в порядке, — копирую его тональность и мужчина слегка усмехается. Я же разворачиваюсь и слегка ускоряю шаг, выбираясь за пределы поселения.

Местные наблюдают за нами до тех пор, пока не скрываемся за ближайшей рощей. Высыпают за частокол, пялясь вслед уходящему Страннику и его форингу. Жаль, маршрутные монеты нельзя использовать так же, как жетон. Будь так — я бы просто вернулся в Обитель, а потом переместился обратно. Хотя, возможно, мысль не самая лучшая — учитывая, что кроме Юграсиля я практически ничего не запомнил, скорее всего меня вернуло бы в деревню. Или выкинуло совсем в другом месте.

— Горячая тебе досталась женщина, Кир. У меня ночь тоже прошла отлично, но трахнуть жену ярла у него под носом, а потом ещё и избежать разборок — это высший пилотаж, — в голосе поэта звучит явно одобрение, а я недовольно морщусь.

— Она воспользовалась тем, что я спал. Если у нас вообще что-то было. И давай больше не будем об этом, — я сразу обрываю возможное обсуждение ситуации и поэт какое-то время молча идёт рядом. Но уже через пару минут не выдерживает.

— Я тут глянул на это их золото. Не сказать, что самородки чистые, но думаю фунта четыре там наберётся. Может и больше, — слегка потрясывает мешком, который так и тащит в правой руке.

Калькулирую в голове. Четыре фунта, это пара тысяч цехинов. Или двести соверенов. Сорок из них придётся отдать Синклиту, но оставшиеся сто шестьдесят — тоже неплохая сумма. Пусть и досталась она нам не без риска для жизни.

— Как думаешь, откуда здесь взялись пустотники? Есть какие-то идеи? — мысли о столкновении заставляют вспомнить ещё об одном важном вопросе, который я сразу озвучиваю.

— Не сами по себе, это точно. Сюда бы Рэхтона или ещё кого-то знающего, чтобы посмотрели, — судя по голосу, поэта факт появление сотен однотипных тварей волнует не слишком сильно. Либо это просто последствия ночи, проведённой с местными красотками.

Когда добираемся до следующей рощи, даю команду остановиться. Искать Отор-са в деревне мне показалось не самой лучшее идеей. Поэтому подождём парня здесь. Если не идиот, то найдёт предлог, чтобы оказаться за частоколом, после чего двинет по нашим следам. В противном случае, наверное, придётся вернуться в Юграсиль.

Усевшись на траву, недовольно морщусь. Пожалуй, всё-таки надо было отыскать парня до того, как мы покинули деревню и хотя бы предупредить. Жена ярла спутала все планы, заставив меня сосредоточиться только на мысли — как бы поскорее убраться из селения. Всё остальное на тот момент казалось не слишком важным. А мысль о том, что Отор-С догадается и сам нас отыщет, рассматривалась, как очевидный факт. Вот сейчас я уже не так уверен. Парень может подумать, что мы просто решили сами найти путь. И тогда придётся, как идиотам, возвращаться назад.

— А вот и он, — довольный голос Вэнра, который улёгся на траву под развесистым деревом, заставляет повернуть голову.

И правда. Юный воин собственной персоной. На этот раз без нагрудника, но всё же с луком и топором на поясе. Поднимаюсь на ноги, а тот останавливается в паре метров, от меня. Лицо напряжённое, зубы стиснуты, пальцы правой руки сжаты в кулак.

— Благодарю тебя Странник. Ты обещал не трогать Лано-Ра и сдержал слово. Пусть это мне сильно и не помогло, — мрачно озвучивает слова, а я взглядом затыкаю Вэнра, уже готового вклиниться с репликой. Могу поспорить, не самой уместной в данной ситуации.

— Сочувствую. Но ты прав, своё слово я сдержал. Надеюсь ты поступишь так же, — паренька действительно немного жаль, но его возлюбленная рядом и есть все шансы, что в итоге всё получится.

— Я здесь именно за этим, — слова звучат сухо и не слишком приветливо, что объяснимо. Мало кто будет рад, когда объект воздыханий принимается откровенно вешаться на другого человека. К тому же, он наверняка успел с ней поговорить этим утром. И видимо не услышал ничего хорошего.

Воин разворачивается, быстро шагая по земле, и мы с Вэнром отправляемся следом. Отор-С выглядит настолько мрачно, что пронимает даже поэта — весь путь он проделывает в полной тишине, лишь озираясь по сторонам, да порой что-то бормоча себе под нос.

Спустя несколько часов непрерывной ходьбы, оказываемся около гряды холмов, на склон одного из которых начинает взбираться проводник. Начинаю оглядываться в поисках скалы, но, как быстро выясняется, зря. Наша цель оказывается несколько дальше — в поле зрения она попадает только спустя полтора часа, когда оказываемся на вершине первого холма.

Путь к подножию его соседа, густо заросшего деревьями, занимает ещё почти два часа. Если мы с Вэнром за счёт амвы чувствуем себя вполне бодро, то вот Отор-с немного выдыхается. Когда тормозим в начале склона, останавливается, опираясь рукой на молодое деревце.

— Чувствуете? Как будто на тебя отовсюду смотрят чужие глаза, а где-то рядом притаились враги. Здесь это уже начинает ощущаться, — лицо воина болезненно кривится и я понимаю, что на самом деле он, может, и вовсе не устал. Просто попал в поле действия пустотника.

Машинально бросаю взгляд наверх.

— Сколько отсюда до хутора пяти Медведей? — отталкиваясь от поведения Отор-са, предполагаю, что дома братьев находятся где-то рядом, но ответ меня удивляет.

— Ещё час наверх. Как наткнётесь на ручей, просто поднимайтесь вверх по течению. Они построились прямо рядом с ним, так что рано или поздно выйдете к нужному месту, — тяжело дыша, выталкивает из себя слова, то и дело оглядываясь вокруг. Вытирает со лба испарину.

— Я, пожалуй, вернусь. Не хочу тут больше находиться. Гиблое место, — ещё не договорив, принимается шагать в обратном направлении, быстро удаляясь от нас.

Проводив его взглядом, снова рассматриваю холм. Что там за пустотник такой, что его аура добивает даже сюда? Час дороги наверх, это даже с учётом подъёма по склону, около двух километров. Мощная должно быть тварь. Конечно, если наверху не находится что-то ещё.

Глянув на Вэнра, который снова что-то напевает себе под нос, обозначаю план действий.

— Закрепи мешок, чтобы он не мешался и возьми в руки лук. Будь готов к тому, что тварь может атаковать в любой момент. Откуда угодно. Это не жабы, Вэнр. Если пропустим первый удар — умрём, — тон и озвученные слова срабатывают.

Поэт привязывает к мешку с золотом верёвку, забрасывая его за спину. После чего берёт в руки оружие. Сам я тоже достаю лук и одну из самых мощных стрел, оставленных дедом. Не знаю, что именно встретит нас наверху, но в данном случае точно не стоит экономить. Точно такую же вручаю Вэнру, добавив к ней три штуки послабее. Тело форинга тоже пропитано амвой, так что он способен использовать оружие Странников.

Дождавшись пока поэт закончит с подготовкой и кивнёт, обозначая свою готовность, делаю первый шаг вперёд. Вот и всё. Максимум через час я буду около своей первой цели.

Глава XXXI

Практически сразу активирую зрение Следопыта — это позволит обнаружить противника, если тот вдруг решит встретить гостей ещё на подходе. Обычно одиночные пустотники не выходят за пределы контролируемой территории. Но здесь мы явно имеем дело с не совсем типичным представителем этого вида.

Шагаем между деревьев, постепенно поднимаясь всё выше и пока не обнаруживая никаких признаков присутствия врага. Скорее наоборот — окружающая природа настраивает на идиллический лад. Шумит листва, где-то поют птицы, в кустах пару раз проносится что-то вроде зайцев. Глядя на всё это, начинаешь понимать, почему братья решили отделиться от остальных и разбить здесь своё собственное небольшое поселение.

Впрочем, я себя расслабленным отнюдь не чувствую. Стрела на тетиве лука, глаза постоянно шарят по сторонам. Одноглазый старик сказал, что братьев убил Странник. И он же создал пустотника. Самый логичный вариант, который приходит в голову — это дело рук деда. Он разместил здесь тайник и оставил стража, которого никак не смогут преодолеть местные. А потом вручил мне координаты и достаточно мощное оружие, чтобы разобраться с препятствием.

Правда, это никак не хочет укладываться в голове. Как человек, за которым я не припомню ни одного плохого поступка, мог совершить нечто подобное? Зачем? Могу поспорить, есть куда более простые способы спрятать определённую вещь. Не связанные с уничтожением сразу пяти семей местных жителей.

Стоп. Я же ничего не рассказал Вэнру. Как мне кажется, форингу стоит быть в курсе.

Замедлив шаг, коротко озвучиваю ему всё, что услышал от советника ярла и поэт задумчиво цокает языком.

— Человеческая жизнь, бесспорно, имеет ценность. Но я слышал, что многие древние Странники лили кровь, как воду, во время ликвидации прорывов пустоты. Правда, сейчас воспоминания об этом бродят лишь в качестве страшных легенд, которые любят вспоминать за кружкой пива. Всё могли десятки раз переврать, — дослушав его до конца, бросаю на парня вопросительный взгляд и тот объясняет свою мысль.

— Не все Странники ценят жизни обычных людей. А уж если говорить о ком-то достигшем места Мастера Синклита… Попробуй представить, какой была его власть? Насколько он был могущественным? От такого у кого угодно закружится голова, — форинг сплёвывает на землю, а я ненадолго задумываюсь.

Пожалуй, он прав. Чем больше у человека власти и чем дольше он её сохраняет, тем сильнее деформируется личность. Но даже с поправкой на это, мне сложно представить деда в виде хладнокровного убийцы, который вырезал энное количество местных ради какой-то технической задачи. Не вяжется это всё в голове. Хотя стоит допустить, что может быть правдой.

Какая-то часть разума сразу же соглашается с мыслью, что тогда неплохо было бы сделать и допущение в плане Наты. Пока все факты указывают, что девушка вполне осознанно внедрилась в мою жизнь, чтобы подобраться к Мастеру Консту.

Но тут же включается другой психологический механизм — отрицание. К тому же у него есть определённые логические резоны. Ната пропала во время путешествия. Причём не одна, а с каким-то парнем. В теории, могло произойти всё, что угодно.

Внутри абсолютно неожиданно для меня самого просыпается чувство ревности к мужчине, который сопровождал её во время поездки, и спешу приглушить свои эмоции. Немного злости перед схваткой с неизвестной тварью мне точно не помешает. Но вот впадать в полный психологический раздрай я не хочу.

Вот и ручей — впереди показывается тонкая полоска воды, струящейся вниз по склону. Замерев, оглядываюсь по сторонам. Вроде бы, никого. По крайней мере. отблесков амвы я не замечаю.

Дальше поднимаемся параллельно руслу ручья, двигаясь рядом с ним под прикрытием деревьев. Каждую сотню метров останавливаемся, прислушиваясь к окружающим нас звукам. Но пока ничего не указывает на наличие здесь какого-то монстра. Всё те же птицы, да скрип веток.

Когда впереди показываются очертания домов, я машинально укрываюсь за стволом дерева. Почему-то внутри имеется ощущение, что как толькоподойдём ближе, противник всё-таки покажется. Атакует после того, как мы пересечём какую-то незримую линию.

Глянув на мрачного Вэнра, который прекратил бурчать под нос песенки и напряжённо оглядывается по сторонам, активирую навык невидимости. Потом пробую переключиться со зрения Следопыта на обоняние.

Получается практически сразу — уже через секунду я морщусь от дикой вони, которая, кажется, пробирает до самого нутра. Сразу же возвращаюсь в прежний режим. С облегчением выдохнув, прохожусь взглядом по окрестностям.

Птиц здесь уже не слышно, но и об опасности пока ничего не говорит. Ни единого следа амвы или другого признака пустотника. Впрочем, запах я чувствовал более чем отчётливо.

Поворачиваю голову к форингу.

— Я иду первым. Ты следом, метрах в десяти позади. Оружие держи наготове. Только меня не подстрели с перепугу, — тот косится в мою сторону и быстро кивает, сразу же возвращаясь к наблюдению за окружающей территорией.

Делаю несколько шагов вперёд. Осматриваюсь. Движусь дальше. Обхожу стороной небольшие заросли кустарника. Притормозив за ними, проверяю позицию Вэнра. Тот следует указаниям — осторожно ступает следом, постоянно озираясь по сторонам.

Ещё один шаг в сторону хутора. Замираю. Сердце колотится, как бешеное. Все обуревающие меня мысли как растворились — осталось только осознание того, что впереди сильный противник, который запросто может со мной разделаться. А ещё я абсолютно ничего о нём не знаю. Что это за пустотник? Какой у него уровень опасности? На что способна тварь?

Выдыхаю. Успокойся, Кир. Ты вот-вот преодолеешь первый лестничный пролёт, что ведёт к правде. И если ради этого нужно убить неизвестного пустотника, значит так тому и быть. Убьёшь. Так что, пренебречь. Вальсируем.

Преодолеваю ещё несколько метров. Шагаю дальше. Какого чёрта монстр ещё не показался? До ближайшего дома осталось всего ничего, а противника пока так и не видно. Ни единого признака, что здесь находится нечто живое и способное убивать.

Забираю влево, чтобы немного обогнуть постройку. В итоге выхожу на расчищенное пространство, к которому выходят фасады сразу трёх построенных из брёвен домов.

По инерции прохожу ещё несколько метров. Потом останавливаюсь. Веду взглядом по постройкам. А вот и первые следы амвы — на одной из заросших мхом стен имеются хорошо различимые чёрные пятна. Точно такие же около оконного проёма соседнего дома. Да и на земле следов тоже немало.

Где пустотник? Почему он не атакует? В голове мелькает мысль, что дед мог позаботиться об этом и обеспечить безопасность для всех, в ком течёт его кровь. Но я сразу отбрасываю эту теорию в сторону. Во-первых, далеко не факт, что именно он создал пустотника. Во-вторых, для чего тогда лук, стрелы и остальная экипировка?

Скрип дерева заставляет повернуть голову на звук. А потом события сливаются в один растянутый визуальный ряд.

Мелькнувшая фигура, которая несётся в мою сторону. Натягиваемая тетива лука. Крик Вэнра, звучащий за моей спиной. Чёткое ощущение того, что я не успеваю.

Спускаю тетиву, когда противник почти передо мной. Тот моментально смещается в сторону, уходя от стрелы. А сам я инстинктивно бросаюсь вправо.

Удар. Качусь по земле, чувствуя разгорающуюся боль в левом боку. Яркая вспышка. Пронзительный вопль пустотника, от которого глохнут уши.

Рывком поднимаюсь на колено. Тянусь за стрелой. Противник рядом — бесформенная фигура, орущая, как мне кажется, сразу несколькими голосами. Крутится в облаке золотистых искр, воя от боли.

Натягиваю тетиву. И тут же вижу, как тварь отшвыривает в сторону древко стрелы. Удивиться тому, что жив после прямого попадания самым мощным боеприпасом, не успеваю — пустотник уже несётся на меня.

Отпускаю тетиву и на этот раз благополучно попадаю — как мне кажется, куда-то в район живота. Правда оценить последствия выстрела уже не успеваю. Тварь всё-таки успевает до меня добраться.

Контакт происходит сразу в двух точках. Сначала мощный удар в корпус, который отшвыривает меня назад, опрокидывая на спину. А уже в процессе, ещё один — уже в голову. Последний, к счастью проходит по касательной. Так что я всё ещё жив и даже в сознании. Зато роняю лук, лишившись дальнобойного оружия.

Крича от боли в левой ноге, пытаюсь подняться. Перед глазами всё плывёт, но я вижу как пустотник снова корёжится в золотистом облаке. Через секунду к этому цвету добавляются ещё и фиолетовые искры — Вэнр делает ещё один выстрел, благополучно поражая цель.

Тяну из ножен ятаган, но тут чёрная многорукая фигура снова бросается вперёд. Только сейчас понимаю, что зрение Следопыта продолжает работать, не давая мне разглядеть точные очертания противника.

Мою стрелу тварь тоже выдернула — сейчас возле него кружатся только фиолетовые искорки. Правда, последствия двух попаданий хорошо заметны — двигаться этот монстр стал куда медленнее .

Взмахиваю ятаганом, пытаясь встретить врага мощным рубящим ударом. Но тот рывком уходит в сторону — клинок лишь слегка касается тела пустотника. Зато его ответный удар приходится точно в мой нагрудник.

Отлетаю назад, пропахивая спиной землю. Отчаянно пытаюсь наполнить воздухом горящие лёгкие. А рядом снова звучит многоголосый вопль этой твари.

Ятаган всё ещё сжат в правой руке. Каким-то чудом я не выронил меч и не напоролся на него сам при падении. Наконец глотнув воздуха, пытаюсь встать.

Левая нога сразу же выстреливает болью, заставив меня глухо застонать. А чёрная фигура совсем рядом — прямо на моих глазах вырывает из своего тела ещё одну стрелу форинга, отбрасывая её в сторону.

Принять вертикальное положение у меня всё же выходит. Но вот перемещаться я в таком состоянии точно не смогу. Максимум — стоять на месте и размахивать мечом. Сейчас запрет на пронос огнестрельного оружия в дикие миры, кажется полным идиотизмом. А в голове пульсирует мысль, что никто бы и не узнал, прихвати я сюда хотя бы револьвер. Тогда как мне было бы куда проще.

Выключаю зрение Следопыта. И уже в следующий момент морщусь от омерзения. Не знаю, кто создавал этого пустотника, но нам точно противостоит искусственный конструкт.

Крупное тело, у которого вместо головы какая-то прямоугольная штука из костей и плоти, но без единого глаза. Сразу три пары рук. Две мощные ноги. И три орущие на разные тона головы — две на корпусе, а третья в районе живота.

По грязной коже льётся чёрная слизь, один бок разворочен и опечён. В брюхе рваная дыра, откуда тоже брызгает тёмная жидкость и свисают клочья мяса.

Снова бросается ко мне, размахивая руками. Я же внезапно понимаю, что после следующего удара могу и не подняться. Левая нога и так еле выдерживает вес тела. Грудная клетка и рёбра дико болят — не удивлюсь, если там что-то сломано. Да и внутренние повреждения могут иметься. Не говоря о том, что после пары ударов головой об землю, перед глазами всё плавает.

Дистанция не больше семи-восьми метров, но время как будто замедляется, тогда как мысли наоборот проносятся в голове с бешеной скоростью. Мой основной козырь в этой схватке не работает — невидимость никак не спасает от внимания пустотника. Зрение Следопыта в бою и вовсе скорее вредит.

Остаётся только один освоенный мною навык, который и применяет мой пропитанный адреналином мозг. Бью воздухом. Прямо в ту громадную рану, что осталась на животе после моего недавнего попадания.

Не знаю, срабатывает эффект стресса или сказывается поглощённая амва жаб-пустотников, но в этот раз, у меня получается нанести намного более мощный удар, чем во время тренировок.

Головы снова взрываются громкими воплями, а конструкт сворачивает чуть в сторону, прижимая к ране сразу две руки.

Дальше я действую скорее на рефлексах — тянусь всё тем же навыком к золотистой стреле, которая выпала из колчана и лежит на земле, метрах в трёх от меня. Подняв её в воздух, всаживаю прямо в ногу пустотника.

Взгляд натыкается на ещё одну. Судя по серебристому оперению, она относится к третьей и самой слабой категории стрел, которые оставил дед. Но сейчас я об этом не думаю. Вместо этого вгоняю её во вторую ногу.

Тянусь левой рукой к колчану и не глядя, достаю ещё одну стрелу. Фиолетовая. Противник орёт от боли, пригнувшись к земле и пытаясь подцепить древко стрелы крупными грубыми пальцами. Я же направляю новый “снаряд” прямо в то лицо, что расположено на животе.

Удачно — втыкается в открытый рот и я успеваю заметить, как моментально тускнеют распахнутые глаза. Следующую всаживаю в корпус. Третью — в голову на спине, которая у пустотника тоже имеется. Добавляю ещё две фиолетовых в ногу. Потом золотую в одну из двух голов на корпусе.

Теперь он уже не прыгает и не скачет. Упав на одно колено, скребёт руками по телу, ломая древки стрел и издавая рваные рычащие звуки.

Достаю ещё одну фиолетовую. Пора заканчивать. Буквально за доли секунды до того, как отправляю стрелу в последнюю из четырёх голов твари, её взгляд сталкивается с моим. И я замираю. Страдание. Мольба. Тоска. Слишком осмысленный взгляд.

Стрела с чавкающим звуком пробивает последний череп и громадная туша заваливается на землю. А спустя мгновение на меня обрушивается такой поток амвы, что ноги не выдерживают и я сам оседаю вниз. Хорошо, что выходит не потерять сознание — на какое-то время я полностью теряю ощущение связи с реальностью. Как будто проваливаюсь в туманное облако, не видя ничего вокруг.

Наконец снова различаю окружающий мир и сразу же слышу голос Вэнра.

— Кир? Да открой ты уже глаза. Слышишь? Ты же завалил эту Пёсью отрыжку! Почему тогда упал? — в голосе поэта слышится лёгкая паника. Настолько переживает за мою жизнь? Или опасается навсегда застрять на Домхане?

Моргнув, поворачиваю голову на звук голоса и вижу встревоженное лицо форинга.

— Да в норме я, в норме. Помоги подняться лучше, — снимаю невидимость и, опираясь на руку парня, встаю, пытаясь оценить ситуацию с левой ногой.

Уже приняв вертикальное положение, внезапно понимаю, что та на самом деле почти не болит. Да и рёбра с грудной клеткой чувствуют себя относительно нормально. Хотя совсем недавно мне казалось, что там точно есть несколько переломов.

— Мои поздравления, — поворачиваю голову к поэту, который пристально смотрит на мой нагрудник и не понимая в чём дело, опускаю взгляд.

До мозга доходит только через секунду. Жетон изменил свой цвет. Теперь я Странник Бронзового ранга.

Нервно усмехнувшись, киваю форингу и шагаю ближе к трупу пустотника. Рассматриваю его. Судя по всему, неизвестный задействовал тела убитых братьев, чтобы собрать из них чудовищный конструкт и вдохнуть в него жизнь. Причём получившийся результат оказался крайне живучим.

Фарг говорил, что золотистой стрелой можно уложить пустотника десятого уровня опасности. Вроде бы так, если мой взбудораженный разум ничего не путает. А в этого всадили, как минимум две такие и он их благополучно выдернул, продолжая бой. Не говоря о том, что Вэнр, как минимум дважды попал фиолетовыми — следующими по уровню накачки амвой.

Если подумать, то шанс на победу мог появиться только у Странника Серебряного ранга, который заявился бы сюда с подходящей экипировкой. Либо у очень богатого Медного, который целенаправленно готовился к бою с крайне серьёзным противником, не скупясь на расходы. Как в моём случае.

Использованные стрелы хочу было оставить в теле конструкта, но потом думаю что они имеют ценность и без амвы. К тому же могут указать на меня — уж слишком особенное наследство оставил мне дед. Те, что рассыпались по земле тоже собираю. Подобрав лук, бросаю взгляд в сторону поэта, который внимательно изучает тело пустотника.

— Идём. Нам ещё надо найти тайник, — парень с видимым усилием отрывает взгляд от трупа и хмуро кивает.

Когда заходим в первый из домов, форинг внезапно интересуется.

— Ты уверен, что тебе стоит воскрешать своего деда? Если это действительно сделал он…

Поворачиваю к нему голову и после лёгкой запинки тот продолжает.

— Я никогда не слышал, чтобы Странники были способны на такое. Ни в одной из страшных детских сказок или историй, которые рассказывают забулдыги в барах. Ни в одном из слухов, что гуляют среди аристократии Ардона. Нигде не упоминается о том, что Странники могут создавать подобных тварей, — голос слегка подрагивает от волнения, да и лицо у него изрядно озадаченное.

— А как же крысолюди? Ты сам видел, что было в канализации. Может о таком и не говорят, но там работали по тому же самому принципу, — я напоминаю об очевидном факте, а парень машет головой.

— Ты же помнишь, как те пустотники легко умирали? А здесь? Сколько в него пришлось всадить стрел? Пока ты не пробил все четыре головы, он не сдох. И вообще, такое впечатление, как будто у него остались зачатки разума. Да и сама схожесть методов, тебя не напрягает? — последнюю фразу выдаёт совсем тихо, но намёк понятен.

Отчасти он прав. С другой стороны, будь у меня револьвер и пара ручных гранат, с этим монстром тоже вышло бы легко разобраться. А что до схожего подхода к созданию искусственных пустотников, то это правда заставляет задуматься. Если предположить, что дед был как-то связан с теми людьми, что ставили опыты в Басфе, то это порождает массу теорий.

Трясу головой. Мой дед и опыты над людьми? Звучит как полноценное безумие. Хотя факты налицо. Неужели он считал, что я нормально отреагирую на это, когда увижу? Почему не использовал другой, более подходящий метод защиты тайника?

— Для начала надо во всём разобраться. До момента, когда мне придётся принимать решение, бесконечно далеко. Как мне кажется, к тому времени у нас будет куда больше информации, — судя по выражению лица, ответ удовлетворяет форинга далеко не полностью, но продолжать дискуссию тот не спешит.

Я же запускаю зрение Следопыта и осматриваю дом изнутри. Не найдя ничего, кроме следов чёрной амвы, возвращаюсь на улицу. Подходя к следующему дому, невольно притормаживаю. А это ещё что такое? Рисунки? Откуда?

Сделав несколько шагов, оказываюсь перед схематичными картинками, которые изображены на земле при помощи широких взрытых линий. Наверное как раз такие должны были оставлять пальцы убитого пустотника.

Присматриваюсь. Вот это напоминает ребёнка. А рядом… Кто это? Женщина? Если я всё понимаю верно, и эта штука — венок из цветов на голове, то да.

— Тут есть ещё, — голос Вэнра звучит непривычно глухо и шагаю к поэту, застывшему около угла дома.

Подойдя, становлюсь рядом. И чувствую, как брови удивлённо ползут вверх. Перед нами несколько десятков квадратных метров перекопанной и потом заново утрамбованной земли, на которой почти не растёт трава. Зато всё пространство покрыто разнообразными рисунками. Не все можно разобрать, но чаще всего тут однозначно изображены человеческие фигуры.

Чувствую, как к горлу подступает ком. Стоит представить, что все четверо братьев сохранили воспоминания и всё это время осознавали происходящее, как внутри всё переворачивается. Даже не могу представить каково это.

Молча развернувшись, шагаю ко входу в дом. Эту проблему уже никак не решить. А у меня есть своя, четко определённая задача — найти тайник деда.

Правда, пройдя по очереди все пять домов, искомого я так и не обнаруживаю. Никаких намёков на потайное хранилище, которое по идее должно подсвечиваться амвой. Не разбирать же дома по брёвнышку, исследуя каждый квадратный сантиметр? С учётом их размеров, это займёт уйму времени, без всякой гарантии результата.

Где он мог спрятать подсказку? Почему я её не замечаю?

Остановившись на открытом пространстве, откуда видны все пять построек, медленно обвожу их взглядом. Возможно она не внутри домов, а где-то ещё? В каком-то менее очевидном месте?

Несколько раз плавно кручусь на месте, пока взгляд не останавливается на сухом пне, который торчит из земли в двадцати метрах от меня. Если подумать, он тут один. Другие выкорчеваны. А вот этот почему-то оставили.

Подойдя к нему, присматриваюсь. Никаких следов амвы. Может я ошибаюсь? Что, если нужно искать около самой скалы?

Взгляд смещается в сторону каменной громадины, которая возвышается в стороне. Ещё несколько секунд раздумываю над своей версией и потом недовольно морщусь. Будь тайник около самой скалы или внутри неё, пустотник был бы рядом с ней, а не охранял дома.

Возвращаю внимание на сухой пень. Обхожу его по кругу. А это что? Усевшись на корточки, всматриваюсь. Вырезанные буквы. Едва видны, но разобрать можно. “К.В.” Константин Вязов.

В голове мелькает воспоминание о том, как я получил доступ к первому тайнику деда, что находился в заброшенном особняке.

Проведя рукой по лицу, вытягиваю её и касаюсь испачканными в крови пальцами коры. А уже в следующий момент стремительно отдёргиваю конечность. Вполне обоснованная реакция, если видишь, как только что целый пень, с треском раскалывается надвое.

Вскочив на ноги, заглядываю в сердцевину. Вот и оно. Плоская металлическая коробка небольших размеров, укрытая в центре этого куска древесины. Затаив дыхание, протягиваю руку и обхватив находку пальцами, осторожно достаю из расколотого надвое пня.

-------

Конец первой книги.

25 марта 2023 года.

Следующая книга уже начата. Для тех, кто не хочет читать Постскриптум, сразу ссылку на вторую часть: https://author.today/reader/262004

Постскриптум

Громадное спасибо всем, кто прочитал первую часть саги Странника Кира и остаётся с ним дальше. Особенная благодарность группе бета-тестеров, которые вычитывали книгу, помогали с техническими ошибками и указывали на сюжетные шероховатости. Именно благодаря им, остальные читатели видят настолько "чистый текст".

Хочу поблагодарить всех, кто проявляет активность и поддерживает автора в процессе написания книги. Без вас она бы точно писалась намного медленнее и тяжелее. Отклик — это основное, что держит на плаву вдохновения, даже в тяжелые для автора времена.

Если вы хотите вступить в чат читателей или подписаться на новостной канал, где я выкладываю информацию о тех или иных событиях, ссылки находится в этом комментарии: https://author.today/work/259322?c=18772380&th=18772380

По новым правилам, их запрещено оставлять в теле книги, поэтому приходится действовать вот так.

Вторая часть "Странника" уже начата и доступна по ссылке: https://author.today/reader/262004

Nota bene

С вами был Цокольный этаж, на котором есть книги. Ищущий да обрящет!

Понравилась книга?
Наградите автора лайком и донатом:

Странник. Инициация


Оглавление

  • Глава I
  • Глава II
  • Глава III
  • Глава IV
  • Глава V
  • Глава VI
  • Глава VII
  • Глава VIII
  • Глава IX
  • Глава X
  • Глава XI
  • Глава XII
  • Глава XIII
  • Глава XIV
  • Глава XV
  • Глава XVI
  • Глава XVII
  • Глава XVIII
  • Глава XIX
  • Глава XX
  • Глава XXI
  • Глава XXII
  • Глава XXIII
  • Глава XXIV
  • Глава XXV
  • Глава XXVI
  • Глава XXVII
  • Глава XXVIII
  • Глава XXIX
  • Глава XXX
  • Глава XXXI
  • Постскриптум
  • Nota bene