Я стояла перед дверью, и у меня тряслись поджилки. У меня, бухгалтера со стажем, матери двух драконов и сумасшедшего кота. Да я огонь, воду и медные трубы в этой жизни прошла, а поджилки, получается, были и не в курсе.
Давно мечтала сходить на приём к психологу, но как-то было стыдно в этом признаваться. А вдруг кто узнает? А что обо мне подумают? Конечно, психолог – это не психиатр, он диагнозов не ставит. Но народ у нас дикий, тёмный, необразованный.
А тут, всё! Решилась! Гори всё синим пламенем.
Последние месяцы выдались особенно тяжелыми. Работа, дом, муж, дети, сезонный авитаминоз. Полная чаша, как говорится. Но вставать по утрам не хотелось категорически. Да что уж там вставать, жить в принципе не хотелось.
Я прочитала в интернете, что это называется эмоциональное выгорание. Ну правда, все симптомы как с меня списаны. Радуюсь любой паузе в делах, ощущаю бессмысленность происходящего вокруг, не хватает сил на эмоции, но при этом окружающие постоянно раздражают по мелочам.
Я изучила рекомендации и следовала им неукоснительно. Устроила перезагрузку. Сходила на маникюр. А потом ещё на всякий случай в храм. Обзвонила подруг и организовала караоке-вечеринку. Спускала пар в тренажерном зале. Даже разбила две тарелки, пока никого не было дома.
И вроде всё стало налаживаться. Как будто бы жизнь заиграла новыми красками, даже муж заметил, что я стала меньше ворчать из-за всякой ерунды. А оказалось, что я в принципе стала меньше реагировать на внешние раздражители.
Озарение пришло, когда дети, играя в мяч (в квартире!), сбили вазу, стоявшую на полке над письменным столом. Она пошатнулась, драматично и медленно, как в кино, и рухнула вниз, точно на открытый ноутбук, во все стороны разбрызгивая воду и леденящие душу волны ужаса.
Ноут был новенький и казенный. А ваза бабушкина и хрустальная. Как это обычно и бывает, современность не выдержала столкновения с прошлым. Новомодный девайс покорежило, часть кнопок разлетелась веером, как семена у огородника, а их место уютно заполнила водица.
Дети стояли и смотрели на меня квадратными от паники глазами. Вероятно, уже прикидывали, что им выбрать – ритуальное сеппуку прямо здесь и сейчас или недельную повинность в виде мытья посуды и выброса мусора.
А что я? Я вздохнула, развернулась и молча пошла за тряпкой. Не побежала, не рванула, не кинулась. Пошла.
Вот тогда я и поняла, что мне пора. К психологу. И теперь вот стояла и дрожала под дверью.
Ну всё! Выдохнула, повернула ручку, вошла…
***
Девушка, сидевшая за столом, подняла голову, и лицо её озарила радостная улыбка.
– Жду Вас, здравствуйте!
Она поднялась и деловито провела меня вглубь кабинета, где стояли два кресла, а на круглом столике уже был сервирован чай. Вот теперь верю, действительно ждала.
В одном из кресел лежал планшет с подколотым листом. Психолог взяла его в руки и присела.
– Не возражаете, если я буду делать заметки? Если Вас это смущает, могу включить диктофон.
– Нет уж, давайте по старинке, – проворчала я, устраиваясь поудобнее.
– Как мне лучше к Вам обращаться? Мария Петровна? Мария? Маша?
– Марья, – с достоинством кивнула я.
Психологиня была молоденькая, но вызывала внутреннее доверие. Впрочем, её имя, возраст, внешность и образование были мне прекрасно известны, сама ведь выбирала к какому специалисту обратиться.
– Договорились. Ко мне можете обращаться Анна. Сегодня мы с вами просто знакомимся, никаких военных тайн я выпытывать не собираюсь. Вот эти конфеты просто нереально вкусные, я их обожаю!
И она по-свойски вытащила из вазочки сразу три штуки. Я даже умилилась. Какое непосредственное дитя!
– Да тайн никаких и нет у меня. И пытать не надо, я добровольно пришла сдаваться. Сама все расскажу, – начала я и постепенно выложила ей своё недовольство окружающей действительностью.
Мне, конечно, заранее объяснили всю методику работы. Не давить на клиента. Ждать, когда он будет готов раскрыться. Вот это всё. Но я-то за результатом пришла, за реальным советом, а не просто на кушетке полежать.
– А кстати где у вас кушетка? – я огляделась, закончив свой слезливый монолог, а Анна засмеялась.
– Кушетка имеется, попросить, чтоб принесли?
– Да нет, спасибо, в кресле вполне удобно. Я просто проверила, что вы не какие-то там шарлатаны, а всё по заветам Фрейда.
– Всё-всё, – заверила меня девушка, веселясь, – у меня и портрет Зигмунда Якобовича имеется, желаете взглянуть?
– Благодарю, не нужно.
– Ну как знаете. Тогда давайте к делу перейдём. Из Ваших слов я сделала вывод, что Вы очень вежливый человек. Невероятно удобный для окружающих, но в ущерб себе. Знаете, как говорят? Поначалу ребенок учится ходить и разговаривать, а потом сидеть и помалкивать. Вот Вы это последнее как раз освоили в совершенстве.
Я осторожно кивнула, пока не особо понимая, куда Анна клонит.
– Я также вижу, что Вы человек конкретный, – продолжила она, – и Вам в большей степени хочется решить проблему, а не копаться в её первоистоках. Я права?
– Правы, конечно. Я же так и сказала в самом начале нашей встречи!
– В целом это неверный подход, конечно, – покачала девушка головой, – но не будем же мы выяснять сталью какой марки Вас пырнули, если хлещет кровь? Нет, сначала надо промыть, швы наложить, повязку, подлечить. А потом уже разбираться.
– Отличные у Вас метафоры, прямо за душу берут!
– Спасибо. Одним словом, предлагаю эксперимент. Я дам Вам домашнее задание, и Вы постараетесь в течение одного дня его строго исполнять. Если заметите положительную динамику, то приходите снова. Обсудим и наметим план дальнейших действий.
– Что за домашнее задание? – подозрительно поинтересовалась я. Конечно, вряд ли придётся кукарекать голышом, но всё же люблю заранее знать, на что соглашаюсь.
– Я предлагаю Вам в течение дня применять приём ментального дистанцирования. Это значит, что как только кто-то обратится к Вам с просьбой, которая Вам неприятна, Вы станете отвечать от третьего лица.
– И что это даст? – скептически протянула я, уже представляя какой фантастической дурой я себя выставлю, если соглашусь на эксперимент.
– О, это очень действенный метод борьбы с неприятными эмоциями. Эффект заключается в том, что мысли о себе и других людях обрабатываются у нас в разных зонах головного мозга. И мы легче прощаем ошибку кому‑то, чем себе самому. Гораздо проще переносим плохие новости о посторонних, не так стыдимся из‑за чужих неудач, как могли бы стыдиться за себя, меньше смущаемся. В целом чувствуем себя более раскрепощённо…
Анна заливалась соловьем, и всё в её изложении казалось логичным. А главное, легкоосуществимым. Я задумалась. Ну допустим, на работе можно соврать, что прохожу тренинг личностного роста. А дома своим скажу, что начальство обязало этой фигней заниматься, типа повышение квалификации. Мда, а сама, как в том анекдоте, в библиотеку…
Психолог тем временем, приняв мои размышления за неуверенность, продолжала нахваливать этот метод.
– В идеале, конечно, нужно не только на просьбы в третьем лице отвечать, а все мысли перестроить. Вот, представьте, открываете глаза с утра и говорите: «Какой замечательный день! Марья сегодня проснулась в хорошем настроении…». Сразу появляется ощущение, что Вы смотрите на себя и события, которые с Вами происходят, со стороны – на расстоянии. А ведь не зря говорят, что большое видится именно на расстоянии.
Я хмыкнула.
– Да уж. Я согласна, но давайте пока только с просьб начнём. Управляемая шизофрения – это мне не по силам.
– Как скажете, – легко согласилась Анна. И на этом наша встреча закончилась.
***
В планах было немного повременить с выполнением домашнего задания. Осмыслить беседу со специалистом мозгоправного дела пару-тройку дней, а то и неделю. Прикинуть, что может пойти не так. Но вселенная решила по-своему.
Будильник на следующее утро зазвенел по расписанию, но как всегда не вовремя. Всем известно, что рассветные часы самые сладкие, и как с этим бороться непонятно.
Рядом заворочался муж.
– Машунь, поставишь чайник?
Не знаю, что на меня нашло. Наверное, не успела проснуться толком, а ночью подсознание переваривало новую информацию про психологические методы и ментальное дистанцирование. Тем более, что после встречи с психологом я прошерстила интернет и прочитала миллион статей на эту тему.
– Машуня не может, она хочет еще поспать, – простонала я, и подушка вновь приняла меня в свои нежнейшие объятья.
Через некоторое время я опять открыла глаза и в панике подскочила на кровати.
– Проспала!
Но часы на тумбочке показывали приемлемое время, а в спальне заманчиво витал кофейный аромат. Я доползла до кухни и не поверила своим глазам. На столе стояла моя любимая чашка со свежесваренным какао и бутерброд с сыром, сын доедал кашу, а муж раскладывал печенье и порезанные фрукты по детским ланчбоксам.
– Всем доброе утро! – пробормотала я. Тихо, чтоб не спугнуть синюю птицу удачи. Ведь обычно всё было совсем наоборот – это я вставала раньше всех и готовила завтрак.
Через пять минут я осталась на кухне одна. Все разошлись по комнатам собираться. Но лишь я осмелилась выдохнуть, из детской раздался вопль нашей старшенькой.
– Мам! Я не могу найти спортивки для физры! Где они? Мам? Мааам?!
Я дёрнулась, но затем усилием воли погасила порыв куда-то бежать и всех спасать. Тем более, что знала точно – штаны висели на сушилке в ванной, потому что вчера в ночи я застирала на них пятно.
– Мам, ты что, не слышишь? Я же тебя зову! – Варя заглянула в кухню, не дождавшись от меня ответа.
– Мама слышит, но не может подойти. Она пьёт какао, детка. Поищи спортивки сама. Вспомни, где ты их последний раз видела.
Дочь недоуменно уставилась на меня, в её голове явно сдвигались тектонические плиты привычных сценариев.
– У тебя в руках, ты пятно вчера рассматривала…
– И?.. Что обычно делают с пятнами? – подбодрила я её, отпивая из чашки.
Дочь глянула странно, но ничего не сказала. Молча зашла в ванную, забрала штаны и ушла собираться дальше.
На службу я добралась вовремя. Даже удивительно. Можешь стоит переставить утренний будильник минут на пятнадцать позже?
Вообще, работу свою я любила. Пожалуй, профессиональная сфера страдала от моего выгорания меньше всего. Нет, конечно, и ей досталось. Не зря ведь говорят, что выгорает там, где горит. Но очевидно тот бикфордов шнур, что отвечал за работу, был у меня самый длинный.
Многие считают профессию бухгалтера скучной, но это совершенно не так! Мир цифр – это нечто невообразимое! Даже чтобы свести воедино пресловутые дебет с кредитом нужны незаурядные навыки дедукции. А уж найти крошечную ошибку в годовом отчете и подавно может только супергерой. В своём маленьком мирке, ограниченном компьютерным столом и офисной перегородкой, я была миссис Марпл и комиссаром Мегре. Я как Бэтмен защищала город от банкротства. И как Зорро фехтовала столбиками в икселе. Я как капитан Кирк устанавливала первый контакт с программой 1С Предприятие. И как Спок желала клиентам благополучия и процветания…
Одним слово, я как обычно увлеклась. Пришла в себя уже в полдень и засобиралась перекусить. Цифры цифрами, а обед по расписанию. Кушать я предпочитала не на импровизированной кухне прямо в офисе. И не в столовой на первом этаже бизнес-центра. Если погода располагала, то я выходила в сквер, кормила голубей и проветривала голову.
Я уже встала с кресла, когда к кофемашине, которую, к слову сказать, я с утра почистила и заправила остатками кофейных зёрен, подошла коллега Светлана. Она поставила кружку, нажала на кнопку и замерла в ожидании вожделенной жидкости. Аппарат, как полагается, зажужжал, но потом его электронные мозги переклинило, он чихнул, фыркнул, щелкнул и замигал красной кнопкой.
– Кофе закончился… – с досадой объявила Света и огляделась по сторонам в поисках жертвы.
За все годы совместной с ней работы я так и не смогла определиться, была она жадной, ленивой или попросту наглой. Но кофе она пила регулярно, в день по пять кружек (нет, что вы, я не считала), а вот её кофейный вклад в общее дело последний раз случился, наверно, ещё при Брежневе.
Узрев меня, шагающую к двери, она разве что руки не потёрла от радости.
– Марья Петровна, вы на обед сейчас? Вам не сложно по дороге зайти и купить кофе?
Обычно я всегда соглашалась, хотя весь мой внутренний мир восставал, строил баррикады и поднимал знамёна с лозунгами «Какого чёрта!» и «Шли её лесом!». Ну в самом деле, что такого-то, мне же не сложно. Но сегодня я была вооружена методом ментального дистанцирования, дай бог здоровья тому, кто его изобрёл. Поэтому я ласково улыбнулась ей и сообщила:
– Марья Петровна не может. Она покупала кофе в прошлую пятницу и две недели назад. Теперь её очередь наступит нескоро.
С чувством, отдаленно напоминающим эйфорию первого свидания с будущим мужем, я вышла из бизнес-центра и направилась в сквер, к любимой лавочке, притаившейся под сенью клёна. Рассыпав перед собой угощение для птиц, я расслабленно откинулась на спинку скамейки и задумалась под бархатное воркование пернатых. Солнечные лучи прошивали резные листья над головой, кружевом ложась на асфальт. В голове было приятно пусто, ни накопившегося раздражения, ни привычной жалости к себе.
Спокойствие нарушила пенсионерка, деликатно присевшая на другой конец лавки.
– Не возражаете?
Я дежурно кивнула. В сквере было полно свободных скамеек, но лишь эта стояла в тени. Впрочем, от деликатности не осталось и следа, как только соседка прочно утвердилась на месте.
– Поналетели, крысы крылатые, сейчас всё тут загадят! – скрипучим голосом завела она шарманку. – Кыш!
Несколько голубей захлопали крыльями, спасаясь от агрессора, но тут же приземлились обратно.
– Санэпиднадзора на них нет. Только заразу разносят… Кыш, кому сказала!
Её комментарии птицы игнорировали, деловито подбирая с земли остатки моих семечек. Тогда блюстительница чистоты городских ландшафтов решила воззвать ко мне.
– Девушка, ну хоть вы их шуганите!
Я вздохнула. Обеденный перерыв подходил к концу.
– Марья Петровна уже не в том возрасте, чтобы гонять голубей. И потом, она вообще любит животных.
– Эмм.. понятно. А кто это? – токсичная старушка забыла о первоначальной причине своего раздражения и с интересом уставилась на меня.
– Марья Петровна-то? Это я.
После обеда мне нужно было подготовить отчет, и я закопалась в документах. Пришла в себя только в четыре часа, когда, как по расписанию, завибрировал телефон. Впрочем, почему «как»? Свекровь упорно звонила мне днём в одно и тоже время, хотя я и пыталась неоднократно ей намекнуть, что на работе задушевные беседы вести не могу. Я с удовольствием поболтаю – например, по дороге домой или даже дома. А днём мне неудобно. Ну вот совсем. Дел много, да и начальница сидит за соседним столом и неодобрительно косится.
– Марья, привет! Как у вас дела? Что новенького? Вовчик не кашляет больше?
– Здравствуйте, Антонина Сергеевна! Все хорошо, спасибо. И кашель прошёл уже, да. Если ничего срочного, то давайте вечером созвонимся? Я на работе сейчас, – предприняла я очередную попытку.
– Ой, да ладно тебе, солдат спит, служба идёт, – возразила мать моего любимого супруга. Мать его. – Ты мне лучше вот что скажи, Марья. Смотрела я сегодня утром телевизор, и в новостях сообщили, что…
Я мысленно перекрестилась и опустила забрало ментального дистанцирования.
– Антонина Сергеевна, Марья сейчас не может новости обсудить. Ей очень неудобно разговаривать. Вот прямо сильно неудобно. Ну так что, до вечера?
Прозвучало здорово. Как будто вместо меня на звонок ответил мой личный секретарь.
Свекровь явно опешила от такого поворота. Возможно, даже засомневалась, с кем точно она разговаривает.
– О, да, само собой. Раз уж прям сильно неудобно, то конечно…
Домой я вернулась окрылённая. Пока готовила ужин, целых полчаса болтала со свекровью. Не забыла про данное обещание, да. Когда муж пришёл с работы, увязалась за ним в спальню, и, пока он возился у шкафа, я упала спиной в кровать и изобразила ангела. Супруг посмотрел подозрительно.
– Ты хорошо себя чувствуешь?
– Ве-ли-ко-лепно!
– Ммм… ну хорошо, я рад. Как день прошёл?
Я немного подумала, а затем продекламировала:
– Это был лучший день в жизни Марьи Петровны!
От автора
Если эта история пришлась вам по душе, пожалуйста, оставьте отзыв. Так вы поддержите автора и вдохновите на новые книги. Кроме того, чтобы не пропустить новинки и скидки, можно подписаться на страницу автора в Литрес или перейти в телеграм-канал https://t.me/fantalogia
Хороших вам книг!
