Курс польского языка: Учеб, для вузов по спец. «Рус. яз. и лит.» [Татьяна Сергеевна Тихомирова] (doc) читать онлайн


Алфавит



Т С. Тихомирова
Курс польского языка
Д опущено
Министерством высшего и среднего специального образования СССР в качестве учебника для студентов высших учебных заведений, обучающнхся по специальности «Русский язык н литература»

ББК 81.2 Пол-923 Т46
Рецензенты:
кафедра славянской филологии Ленинградского государственного уни­верситета имени А. А. Жданова (зав. кафедрой д-р филол. наук, проф. П. А. Дмитриев);
ст. науч, сотрудник, канд. филол. наук 3. Н. Стрекалова (Институт славяноведения и балканистики АН СССР)
Тихомирова Т. С.
Т46 Курс польского языка: Учеб, для вузов по спец. «Рус. яз. и лит.» — М.: Высш, шк., 1988. — 279 с.
ISBN 5—06—001385—5
«Курс польского языка> содержит систематическое описание Фонетики, мор­фологии. элементов синтаксиса и лексики современного литературного польского языка в сопоставлении с русским и исторический комментарий. Практическая часть учебника включает вводно-фонетический курс и тексты для чтения.
4602010000(4309000000)—459 ББК 81.2 Пол-923
Т 001(01)—88 КБ—12—34 88 4И (Пол)
ISBN 5—06—001385—5 © Издательство «Высшая школа», 1988
Настоящий учебник предназначен для студентов-русистов филологиче­ских факультетов университетов и педагогических вузов. Он также может быть полезен всем желающим ознакомиться с современным польским языком и его историческими связями с русским.
Учебник соответствует программе по курсу «Современный польский язык» для отделений «Русский язык и литература» государственных университетов. Филологическое ознакомление с польским языком призвано расширить и укре­пить общелингвистическую и славистическую подготовку студента-русиста, обо­гатить его представление о славянском языковом родстве и о месте русского языка среди других славянских языков.
Цели и задачи данного теоретико-практического курса определили струк­туру учебника. Он состоит из двух основных связанных тематически, но раз­личных в методическом отношении частей.
В теоретической части учебника систематическое изложение фонетики и грамматики современного польского литературного языка представлено в сопо­ставлении с русским. Это сопоставление проводится в нескольких аспектах — сравнительно-историческом, структурно-типологическом и функциональном, в том числе и применительно к особенностям перевода с польского языка на русский. Отмечаются также различия польской и русской лингвистической тра­диции в описании сходных языковых явлений. Описание фактов современного языка сопровождается историческим комментарием.
Вторую — практическую часть учебника — составляют Вводно-фонетический курс и тексты для чтения на польском языке, способствующие усвоению и за­креплению теоретического материала. Задача этой части — научить пассив­ному восприятию польского языка: студент должен научиться читать со сло­варем и анализировать польский текст средней трудности, уметь составлять простейшие польские фразы и пользоваться польской научной литературой по специальности.
Курс польского языка для студентов-русистов реализуется в форме лек­ций (35—45 учебных часов) и практических занятий (25—35 учебных часов). Объединение в одном учебнике теоретической и практической частей дает воз­можность преподавателю в зависимости от конкретных условий менять виды занятий и соответственно методику их проведения. Задача теоретической части «Курса польского языка» — расширить и углубить материал лекций. Теорети­ческий материал может быть использован и при самостоятельной работе сту­дентов. Следует заметить, что сведения о польском языке, содержащиеся в учебнике, требуют к себе дифференцированного методического подхода. На­ряду с базовыми компонентами фонетической и грамматической систем, ко­торые подлежат активному усвоению (напр., основные типы склонения, формы глаголов настоящего и прошедшего времени и т. п.), здесь представлены явле­ния, которые могут быть освоены лишь пассивно: студент должен узнавать и правильно понимать их в контексте. В соответствии с этим изложение ма­териала ведется от формы к значению. Отдельные разделы учебника способст­вуют развитию у студента общей ориентации в специфике польского языка и носят преимущественно справочный характер (разделы об особенностях функ­ционирования грамматических форм, о способах их перевода, таблицы и т. п.).
Вводно-фонетический курс рекомендуется прорабатывать в самом начале обучения, параллельно с прохождением раздела фонетики или предваряя его. Его можно использовать не только для практического освоения польской гра­фики и фонетики, но и для актигизации содержащегося в нем лексического и
грамматического минимумов. Рекомендуется также приучать студентов иден­тифицировать на базе звуковых соответствий без помощи словаря общесла­вянские морфемы, выделять из текста грамматические единицы, понимать по контексту общее значение и функцию слова, обращая при этом внимание на случаи грамматических и лексических расхождений. Все вышеизложенное должно способствовать развитию у студентов навыков анализа текста на близ­кородственном польском языке. Эти навыки закрепляются в процессе работы над текстами для чтения.
Выбор текстов для чтения определен грамматическим материалом — каж­дый из них посвящен определенной грамматической теме. Изучение текстов целесообразно проводить в предложенной в учебнике последовательности.
Усвоенный теоретический материал и приобретенные практические навыки в изучении близкородственного языка открывают перед филологом-русистом возможность дальнейшего самостоятельного совершенствования своих знаний по польскому и другим славянским языкам.
Автор
ВВЕДЕНИЕ
§ 1. ОБЩИЕ СВЕДЕНИЯ О ПОЛЬСКОМ ЯЗЫКЕ
Польский язык является национальным языком поляков и го­сударственным языком Польской Народной Республики. На нем го­ворит все население страны — более 37 млн. человек. В качестве языка повседневного общения польский язык используется и за пределами ПНР в среде выходцев из Польши и их потомков. Наи­более многочисленное польскоязычное население проживает в США, в Латинской Америке, Австралии, в ряде европейских стран таких, как Франция, Англия. По переписи 1979 г. на территории СССР, главным образом на Украине, в Белоруссии и Литве, проживает 1151 тыс. лиц польского происхождения. Около трети из них считает польский язык родным языком.
Польский язык вместе с чешским, словацким и серболужицки­ми языками принадлежит к западной ветви славянских языков. Кроме указанных современных языков к этой же группе относят язы­ки и диалекты некоторых славянских племен, некогда населявших территории на запад от Польши между берегами Эльбы (славянское название — Лаба) и Заале (Сала) на западе и побережьем Балтийского моря на севере. Это, прежде всего, полабский язык, распространен­ный по нижнему течению Эльбы, и поморские говоры (нижнее тече­ние Одера и Вислы) с наиболее известным словинским диалектом. До настоящего времени большинство этих славянских диалектов не сохранилось. Они либо полностью исчезли и ассимилировались (по­морские говоры— в XIII—XIV вв., полабский язык— в XVIII в., словинский диалект— в первой половине XX в.), либо включились в зону польского языка в качестве наиболее обособленной части (ка­шубские диалекты).
В совокупности с этими вымершими северо-западными славянски­ми диалектами польский язык исторически составлял особую, так наз. лехитскую подгруппу западнославянских языков и сейчас (вме­сте с кашубским диалектом) является ее единственным представите­лем.
Формирование лехитской подгруппы, ее отделение от прочих западнославянских языков осуществлялось на протяжении VIII— X вв., однако одновременно с процессом становления самостоятель­ных лехитских черт началось и внутреннее диалектное расслоение лехитской подгруппы. Тогда же, в VIII—IX вв., началось выделение и обособление восточного края лехитского ареала в качестве само­стоятельного языкового образования, отличного от других западно­
славянских языков (и, отчасти, от прочих лехитских говоров), т.е. собственно польских диалектов. С этого времени, как считают иссле­дователи, и начинается собственно польский период развития языка, его дописьменная и письменная история.
Первые сведения о польском языке и польском народе восходят к IX в.н.э. Древнейшие хроники этого времени называют племена, которые, как принято считать, впоследствии образовали польский народ, — например, поляне, висляне, любушане, слензане, ополяне, дзядошане, лендзицы, мазовшане и др. Именно одному из наиболее активных племен — полянам, селившимся по течению рек Варты и нижнего Одера и в районе озера Гопло и создавшим свое государ­ство, обязаны Польша и поляки своим этническим наименованием. Впервые это наименование появляется в конце X — начале XI века в одном латинском житии, где польский князь Болеслав Хробрый именуется dux Palaniorum, т.е. вождем полян. Начиная приблизи­тельно с этого времени, название племени полян постепенно стано­вится обобщающим для всех указанных племен и этническим именем формирующейся на их основе народности.
На современной польской языковой территории различают не­сколько крупных диалектных областей, восходящих, по всей вероят­ности, еще к давним племенным зонам. Это великопольские, малополь­ские, силезские, мазовецкие и наиболее отличающиеся от них и обо­собленные кашубские диалекты, связанные по своему происхождению, как уже отмечалось, не с польскими, а с поморскими племенами (подробнее см. § 31).
§ 2. ИСТОРИЯ ПОЛЬСКОГО ЛИТЕРАТУРНОГО языка
I. Исторические условия развития польского языка
Формирование общенародного польского языка, возникновение и развитие его письменно-литературного варианта в значительной степени определялось условиями жизни польского народа, особен­ностями его экономической, политической, демографической, социаль­ной и культурной истории. На ранних этапах существования поль­ского языка решающее воздействие на него оказало становление го­сударственности и возникновение в X в. первого польского государ­ства, длительный процесс консолидации в рамках единого государства всех польских племен. Принятие в 966 г. христианства и христиан­ского обряда по римско-католическому образцу включило Польшу в сферу не только религиозных, но и общественно-политических, филосо(]х:ких, культурных и прочих идей и влияний Западной Евро­пы. Немалое значение имело и раннее развитие польских городов и книгопечатания.
Для формирования и развития польского литературного языка и его норм очень важным было то обстоятельство, что объединяющим политическим и культурным центром государства на протяжении веков становились последовательно разные города (см. ниже).
Особо следует сказать о месте латинского языка и латинской пись­менности в жизни польского общества. Как и во многих странах Западной и Центральной Европы, латинский язык долгие века оста­вался основным письменным языком польских земель — это был язык религии, язык княжеской, а позднее королевской администрации, судо­производства, школы, культуры и даже до XVIII в. — науки. Роль латинского языка в истории польского литературного языка была много­образна и неоднозначна, а его воздействие проявлялось как в области функционирования польского языка, так и его структуры. С одной стороны, широкое использование латинского языка, к тому же чуж­дого польской речи по своему строю и лексике, не могло не задержи­вать развития литературного языка на собственно польской народ­ной основе. Проникновение польского языка в различные сферы об­щественной и культурной жизни осуществлялось с трудом, ценой многих усилий польской культурной общественности и недаром опи­сывается в науке как драматическая «борьба за польский язык». С другой стороны, высокоразвитый литературный латинский язык с его блестящими образцами поэзии и прозы — художественной, поли­тической, религиозной, исторической, философской, язык стилисти­чески богатый и разнообразный, служил для нарождающегося поль­ского литературного языка своеобразным эталоном языковой выра­зительности и красоты. Значительно было влияние латинского язы­ка на систему польского языка, особенно в ранние эпохи: оно отмече­но и в лексике, и в синтаксисе, и даже в словообразовании и формо­образовании.
Позиция польского литературного языка в общественной жиз­ни, требования, которые предъявлялись польским обществом к язы­ку и письменности, менялись в зависимости от развития самого поль­ского общества. Такими активизирующими факторами в истории польского литературного языка, бесспорно, были в XVI в. полити­ческие, социальные и культурные процессы эпохи Возрождения. Условия существования польского литературного языка резко изме­нились, когда в результате разделов 1772—1795 гг. Польша утратила государственную и политическую независимость, а между отдельны­ми польскими территориями пролегли государственные границы стран-участниц разделов. Новая языковая ситуация возникла лишь после возрождения польского государства в 1918 г.
Коренным образом изменились условия развития и функциониро­вания польского языка в послевоенный период, в период создания и упрочения Народной Польши, период построения социалистическо­го общества и связанных с этим экономических, политических и со­циально-культурных изменений. Основными внелингвистическими фак­торами, определяющими современную языковую ситуацию, являют­ся индустриализация и урбанизация страны, приводящая к значи­тельной миграции жителей — из деревни в город, из одних районов страны в другие, изменение социального и национального состава населения, в частности, возникновение народной интеллигенции и
превращение Польши в мононациональную страну, широкое распро­странение образования и культуры, а также средств массовой инфор­мации.
Все это открывает новые возможности для развития польского языка вообще и литературного языка в частности.
II. Вопрос о диалектной основе польского литературного языка
Особую и сложную проблему составляет вопрос о диалектной базе польского письменно-литературного языка. По своим струк­турным — фонологическим и грамматическим — признакам польский литературный язык не соотносим полностью ни с одним из польских диалектов, более того — обладает чертами, не встречающимися ни в одном из них.
Изучение процесса становления польского литературного языка проходило первоначально в рамках многолетней дискуссии между сторонниками его великопольской или же малопольской диалектной основы. Тщательный и всесторонний анализ особенностей памятников письменности, исторических диалектных границ и прочих данных исторической диалектологии показал, что даже на заре своего сущест­вования в XIV—XV вв. письменно-литературный польский язык, хотя и был в силу исторических условий весьма ограничен по функ­циям, по сфере употребления и по кругу носителей, тем не менее яв­лялся образованием наддиалектным. Совмещая в себе черты различ­ных говоров, польский письменно-литературный язык XV в. был в то же время свободен от наиболее ярких и специфических диалектных признаков. Установлено, что в формирование и развитие польского письменного литературного языка поочередно внесли свой вклад различные диалекты. Решающим в этом процессе было последова­тельное взаимодействие формирующегося наддиалектного образо­вания с теми говорами, которые окружали перемещающуюся столицу государства. Первоначально, когда столичными были города Гнезно и Познань, это были великопольские говоры, позднее, до конца XVI в. — Краков и малопольские говоры, с XVII в. — Варшава и мазовец- кие говоры. Становление наддиалектной нормы, закрепление или не- закрепление в ней той или иной диалектной черты осуществлялось в зависимости и от иных факторов, например, в зависимости от диа­лектной принадлежности лиц, причастных к кодификации нормы (например, в XVI в. таким было влияние выходцев из Червоной Руси — юго-восточной окраины тогдашней Польши). Большое значение имела также ориентация на близкородственный и высокоразвитый чешский литературный язык, который в XIV—XV вв. был для поль­ских деятелей культуры и письменности образцом для подражания и своеобразным арбитром при выборе диалектных черт, достойных кодификации.
III. Периодизация истории польского литературного языка. Основные этапы изучения польского языка
В истории польского языка выделяется несколько этапов; 1-й, дописьменный период, и 2-й, письменный период, в котором можно отметить: 1) древнепольский период (XII —XV вв.), 2) среднепольс­кий период (XVI в.—сер. XVIII в.) и 3) новопольский период.
1. Дописьменный период польского языка охватывает время от выделения из славянской языковой общности польского языка (точнее — польских диалектов) в качестве самостоятельного языко­вого образования до первой письменной фиксации польской речи, т.е. до начала XII в. Источником сведений о дописьменном периоде польского языка, преимущественно о его фонологическом строе и лексике, являются данные сравнительно-исторического анализа сла­вянских языков, материалы топонимики и ономастики, некоторые косвенные свидетельства, например, заимствования.
2. 1) Первый период польской письменности — древнеполь­ский или старопольский период — начинается сравни­тельно поздно, в первой половине XII в. и длится до конца XV в. Это период рукописных памятников, и открывают его первые записи польской речи, а именно — вставленные в латинские тексты отдель­ные, не связанные между собой польские слова, переданные в пока еще весьма несовершенной латинской транслитерации, т.е. так называемые глоссы. Наибольшее число таких слов-вставок — более 400 названий местностей, личных имен — было впервые отмечено в латинском документе начала XII в. (1136 г.) — Папской, или Гнез- ненской Булле (послании), в которой римский папа устанавливает границы владения польского архиепископства со столицей в городе Г незно. Впервые с польской фразой (также в латинском тексте) мы встречаемся в хронике монастыря в Генрикове (Силезия), так на­зываемой Генриковской Книге (1270 г.).
Собственно польская письменность известна с сер. XIV в. Самый древний сохранившийся связный текст — Свентокшиские Пропове­ди, записанные на пергаментных листах в сер. XIV в. Однако архаич­ность языка проповедей свидетельствует о более раннем происхожде­нии самого текста. Памятники XIV—XV вв. сравнительно немного­численны и ограничены по жанру. Это прежде всего богослужебная литература: переводы псалтыри (Флорианская Псалтырь — кон. XIV в., Пулавская Псалтырь — кон. XV в.), Ветхого завета (Биб­лия королевы Софьи — XV в.), переводы молитв и других литурги­ческих произведений, проповеди — переводные и оригинальные (напр., Гнезненские Проповеди — XV в.), религиозные песни, в том числе древнейший польский гимн «Богуродзица» («Богородица»), а также апокрифы и жития святых. Другой тип памятников этого периода представляют Уложения и Кодексы законов, а также многочислен­ные Судебные записки — т.е. протоколы судебных заседаний, содер­жащие в латинском тексте пространные польские вставки — записи
присяги, показаний свидетелей и прочих участников судебного про­цесса, отражающие разговорно-обиходную польскую речь того вре­мени. Светские художественные произведения, даже в конце XV в., единичны. Обращает на себя внимание отсутствие среди польских памятников XIV—XV вв. исторических хроник и летописей, т.к. этот жанр был представлен только латинскими текстами (ср. много­численные древнерусские памятники этого типа).
В течение древнепольского периода, т.е. к XVI в., были заложе­ны основы общепольских наддиалектных норм письменно-литератур­ного языка, в частности были разработаны основы польской графики. Приспособление латинского алфавита для передачи на письме зна­чительно более сложного польского фонетического строя было осу­ществлено под определенным влиянием романской и немецкой гра­фики (применение двубуквеннык сочетаний — диграфов), а позднее и чешской (применение диакритических знаков).
О сознательном отношении к этим задачам деятелей польской письменности свидетельствует написанный в 1440 г. (правда, в боль­шей своей части — на латинском языке) «Орфографический трактат» Якуба Паркоша (Паркошовица). Это сочинение содержит немало ценных сведений о польском языке того времени, так что по существу является первым описанием польской фонетической системы. До нас дошли многочисленные латинско-польские словарики этого периода.
2) Второй — среднепольский — период продолжался от начала XVI в. до периода Просвещения, т.е. приблизительно до се­редины XVIII в. Уже в XVI в. польский язык необычайно богат па­мятниками письменности — и рукописными и, главное, печатными. Первые печатные тексты на польском языке — молитвы, включенные в латинский молитвенник, — появились в 1475 г. в Силезии. Пер­вая же книга на польском языке (сборник молитв под названием «Рай духовный») была издана в Кракове в 1513 г.
Развитие польского языка этого времени характеризуют два основных процесса. Польский язык как средство коммуникации вытесняет латинский язык из большинства сфер общественной жиз­ни и постепенно завоевывает прочное место в художественной, поли­тической и даже религиозной литературе, в государственной и адми­нистративной деятельности и т.д. Бурно развивается книгопечатание и польская письменность, которая, в отличие от предыдущего периода, знаменуется разнообразием тематики и жанров. Среди памятников этого времени — переводы Ветхого и Нового завета, религиозно­философская полемика реформации и контрреформации, обширная политическая публицистика, исторические трактаты, поучения в об­ласти ведения хозяйства и времяпрепровождения, своды законов, наконец, художественная проза и блестящая поэзия, во многом не потерявшая и до сих пор своей эстетической ценности. Благодаря произведениям писателей Яна Кохановского, Миколая Рея, Лукаша Гурницкого, Мартина Бельского, Петра Скарги и многих других, а также многочисленных переводчиков, историков-хронистов, пуб­
лицистов, XVI в. вошел в историю польской письменности как «зо­лотой век» польской литературы.
Вместе с тем значительные изменения претерпевает и сам поль­ский язык, его фонетическая и грамматическая система, вырабатывают­ся и закрепляются в письменности нормы всесторонне развитого пись­менно-литературного польского языка. Большую роль в распростра­нении польской книги, в расширении круга носителей литератур­ного языка, а также в установлении польской литературной нормы сыграли те, кто печатал польскую книгу — прежде всего столичные краковские печатники.
В результате этих двух процессов — вытеснения латинского языка и замены его польским, с одной стороны, и развития и коди­фикации норм самого польского языка, с другой, — завершается становление польского литературного языка как языка высокораз­витого, нормализованного, полифункционального и наддиалектного.
В XVII и начале XVIII в. польский литературный язык пережи­вает период некоторого застоя, и лишь с эпохой Просвещения (сере­дина XVIII в.) начинается новый этап подъема и стилистического обогащения польского литературного языка.
К концу среднепольского периода в целом формируется совре­менная фонологическая и грамматическая система польского языка: с г анавливается фиксированное ударение, определяется состав фо­нем, набор грамматических категорий и форм, закономерности сло­воизменения и т.п.
Развитие польского языка в среднепольский период, повышение его роли в общественной жизни, расширение его функций пробуждают и повышенный интерес к языку, к его лексике, грамматике, графике. Наиболее полное отражение лексический состав среднепольского языка находит в двух больших словарях — в «Латинско-польском Лексико­не» Яна Мончинского (1564 г.) и в «Польско-латинско-греческом Те­заурусе» Гжегожа Кнапьюша-Кнапского (1621 г.). Описание польских фонетических и грамматических явлений того времени содержится в многочисленных учебниках польского языка, написанных еще на латинском и немецком языках и предназначенных для иностранцев. Самая известная латинская грамматика польского языка—Грамма тика Петра Статориуса-Стоеньского (1568 г.). Первая же польская грамматика для поляков была написана В. Шилярским (1770 г.), однако наиболее известна «Грамматика для народных школ» Онуф­рия Копчинского (издание 1778—1783 гг.).
3) Новопольская эпоха охватывает время со второй по­ловины XVIII в. до настоящего времени. Функционирование и раз­витие польского языка в отдельные периоды этой эпохи было ослож­нено, сферы употребления польского литературного языка иногда сужались, его вытесняли из государственной, административной, иногда и из школьной и некоторых других областей. Однако, не­смотря на все трудности, письменная и литературная традиция не прерывалась. Польский литературный язык оставался могучим фак­
тором национального самосознания и объединения разделенных государственными границами польских земель, он сохранил свою целостность и единство. В произведениях величайших польских писателей XIX—XX вв.— А. Мицкевича и Ю. Словацкого, Б. Пру­са и Э. Ожешко, Г. Сенкевича, М. Конопницкой, С. Выспяньского, Вл. Реймонта, в научных трактатах и политической прессе, в по­вседневной речи миллионов поляков развивались все новые языковые средства художественного, научного и публицистического выраже­ния. Дальнейшее развитие эти тенденции получили в творчестве поэ­тов и писателей XX в. — С. Жеромского, 3. Налковской, М. Дом­бровской, Я. Ивашкевича, Ю. Тувима, В. Броневского и др. Лекси­ческое богатство, большая стилистическая гибкость и разнообразие выразительных средств превращает польский язык в один из вы­сокоразвитых литературных языков славянства.
По мнению польских исследователей, для развития польского языка в современную эпоху характерны следующие основные явле­ния:
1) резкое увеличение словарного состава, особенно терминологи­ческой лексики;
2) унификация вариантов в системе словоизменения;
3) активное взаимодействие литературного языка и территориаль­ных диалектов — расширение круга носителей литературного языка и нивелировка диалектных различий под воздействием литератур­ного языка, равно как и обратное влияние диалектов на нормы ли­тературного языка;
4) как следствие — некоторое нарушение стабильности литера­турных норм современного литературного польского языка (в произ­ношении, словоупотреблении);
5) дальнейшее развитие функциональных стилей и их активное взаимодействие (расширение экспрессивных средств литературного языка, влияние социальных диалектов и т.д.);
6) на территориях, где в связи с новыми границами Польши после войны вновь появилось польское население (Западные и Северо-вос­точные земли), возникновение так называемых смешанных диалектов.
§ 3. СОВРЕМЕННОЕ ИЗУЧЕНИЕ ПОЛЬСКОГО ЯЗЫКА
Наука XX в. о польском языке охватывает все стороны современ­ного состояния языка и его истории. Среди выдающихся ученых- полонистов и славистов этого периода в первую очередь следует на­звать И. Бодуэна де Куртенэ, Я. Розвадовского, Г. Улашина, Я. Лося, С. Шобера, Т. Лера-Сплавинского, К. Нитча, В. Дорошевского, 3. Клеменсевича, 3. Штибера.
Самыми популярными описаниями современного литературного польского языка являются «Грамматика польского языка» С. Шобе­ра (St. Szober, Gramatyka języka polskiego, Warszawa — любое из­дание) и книга 3. Клеменсевича «Основные сведения по грамматике
польского языка» (Z. Klemensiewicz, Podstawowe wiadomości z gra­matyki języka polskiego, Warszawa — любое издание). Обобщающим пособием может служить «Энциклопедия знаний о польском языке» (Encyklopedia wiedzy о języku polskim, Ossolineum, 1978). Самым большим толковым словарем является «Словарь польского языка» под ред. В. Дорошевского (Słownik języka polskiego pod red. W. Do­roszewskiego, tt. 1—11, Warszawa, 1958—1969). Краткие сведения об истории польского языка можно получить в «Исторической грам­матике польского языка» В. Курашкевича (W. Kuraszkiewicz, Gra­matyka historyczna języka polskiego, Warszawa, 1972), а книга Г. Конечной «Фонетическая характеристика польского языка на фо­не прочих славянских языков» (Н. Koneczna, Charakterystyka fone­tyczna języka polskiego na tle innych języków słowiańskich, Warsza­wa, 1965) может быть очень полезна русисту ввиду ее сравнительно- исторического характера.
Из многочисленных периодических изданий, выходящих в ПНР, особо следует отметить орган Общества любителей польского языка журнал «Польский язык» (Język Polski) и орган Общества культуры языка ежемесячный «Справочник по языку» (Poradnik Językowy). Статьи и материалы по проблемам польского и славянского языко­знания помещаются также в других ежегодниках и периодических изданиях: «Филологические труды» (Prace Filologiczne, Warszawa), «Поленика» (Polonica), «Исследования по польской и славянской филологии» (Studia z Filologii Polskiej i Słowiańskiej), «Бюллетень Польского Лингвистического Общества» (Biuletyn Polskiego Towa­rzystwa Językoznawczego).
Значительное место в современной польской лингвистике зани­мает русистика. Статьи и материалы по русскому языку, в том числе и в сопоставительном аспекте, печаются в журналах «Обозрение ру­систики» («Przegląd Rusycystyczny»), «Восточнославянская славис­тика» («Slavia Orientalis»), «Русский язык» («Język Rosyjski» — изда­ние для учителей русского языка), а также в многочисленных перио­дических и разовых изданиях университетов и педвузов. Новейшую мировую литературу по славистике, в том числе и по русистике и полонистике,.отражает библиографический «Славистический ежегод­ник» (Rocznik Slawistyczny, Warszawa).
На русском языке систематическое изложение польской грамма­тики содержат монография Я. В. Мацюсович «Морфологический строй современного польского литературного языка» (Ленинград, ч. I, 1975; ч. 2, 1976), краткий очерк «Польский язык» А. С. Посвян- ской в коллективной монографии «Славянские языки» (М., 1977, с. 19—63) и книга «Польский язык» Т. С. Тихомировой (грамматичес­кий очерк, литературные тексты с комментариями и словарем, М., 1978). История польского языка представлена в польской части монографии А. М. Селищева «Славянское языкознание» (М., 1941), история польского литературного языка — в книге «Польский язык» Т. Лера-Сплавинского (М., 1955).
Для практического изучения польского языка можно использовать также учебники для начинающих, хотя они и не учитывают целей и потребностей данного университетского курса. К ним относятся «Учебник польского языка» Я. А. Кротовской и Л. Г. Кашкуревича и изданные в ПНР учебники польского языка для русских: С. Каро- ляк, Д. Василевская «Учебник польского языка» и В. Биско, С. Ка- роляк, Д. Василевская «Говорим по-польски. Учебник польского языка. Начальный курс». Кроме больших двуязычных польско-рус­ского и русско-польского словарей можно рекомендовать Польско- русский словарь Р. Стыпулы и Г. Ковалевой и учебные словари А. Богуславского.
ФОНЕТИКА
§ 4. ПОЛЬСКАЯ ГРАФИКА И ОРФОГРАФИЯ
В польском языке используется латинский алфавит, дополненный буквами с диакритическими знаками и двубуквенными сочетаниями- диграфами (см. Вводно-фонетический курс). Каждая фонема обла­дает характерным для нее буквенным обозначением — буквой или диграфом, хотя нередко кроме этого основного имеет и другие спосо­бы передачи. Позиционные варианты фонем, как правило, особых знаков не имеют.
Польское правописание, подобно русскому, построено в основном на фонолого-морфологическом и фонетическом принципах обозначе­ния звуков, однако во многих случаях используется и традицион­но-исторический подход.
Фонетический принцип проявляется в последовательной переда­че на письме мягкости согласных, что в частности отличает польскую орфографию от русской. Способы обозначения мягкости согласных зависят от положения звука в слове. В позиции не перед гласным, т.е. на конце слова или перед согласным, этой цели служат специаль­ные знаки с надстрочной черточкой: ń, ś, ć, ź, dź, напр.: koń ['kon’ ] «ло­шадь, конь». В позиции же перед гласным используется буква i. Если за мягким согласным следует гласный [i ], роль буквы i та же, что в ряде случаев у русской буквы и: передавать на письме гласный [i] и непременную мягкость предшествующего согласного, напр.: kino 1'k’ino] «кинотеатр, кино», nikt ['n’ikt ] «никто». В позиции же перед любым другим гласным мягкие согласные обозначаются соче­танием букв — согласной и буквы i, которая в этом случае никакого гласного не обозначает («не читается»), но является лишь показате­лем мягкости предшествующего согласного, напр.: konie ['коп’е] «лошади, кони», Piotr ['p’otr] «Петр». Собственно фонетическим — ввиду отсутствия качественной редукции безударных — и фоноло­гическим является обозначение польских неносовых гласных. Фоно­логический принцип, позволяющий сохранить единство обозначения фонемы, применяется также при передаче звонких и глухих согласных фонем без учета позиционной мены их звонких и глухих вариантов, т.е. при оглушении и озвончении, напр.: owca ['ofca ] «овца», но ср. owiec [zov’ec] «овец» (род. п. мн. ч.), listopad [1’is'topat] «ноябрь», но ср. listopadowy [l’istopa'dovy] «ноябрьский». Морфологический способ позволяет сохранить тождество морфемы во всех ее варьиро­ваниях, связанных с историческими чередованиями. Так, твердый шипящий [ź], чередующийся с [г], обозначается диграфом гг, в
других же случаях обозначается буквой ż, наир.: morze «море» (ср. morski «морской»), но żona «жена». Исторический принцип реали­зуется при обозначении исторических носовых гласных: используют­ся всего лишь две буквы ą и ę, независимо от многообразия их совре­менного произношения (см. Вводно-фонетический курс). Традицион­ным является написание заглавных букв, а иногда слитное либо раз­дельное написание некоторых наречий, частиц и т.п.
Особенностью польского языка по сравнению с русским являет­ся сохранение — в силу общности латинского алфавита — оригиналь­ного написания иноязычных собственных имен и географических названий, напр.: Charle de Gaulle, ср. русск. Шарль де Голль, Schil­ler Шиллер, Manchester Манчестер. Графической и фонетической по­лонизации подверглись лишь издавна освоенные имена и названия, напр.: Rzym Рим (ср. итал. Roma), Paryż Париж (ср. фр. Paris) и т.д. Русские имена собственные и географические наименования транс­литерируются латинскими буквами по специальным правилам, напр.: Пушкин Puszkin, Толстой Tołstoj, Шостакович Szostakowicz, Рязань Riazań и т.п.
Правила русской транслитерации польских имен собственных изменялись с течением времени. В XIX—нач. XX в. была распро­странена буквенная транслитерация, напр.: польск. Piotrowski [р ’ot'rofsk’i] — русск. Пиотровский, польск. Porzeziński [poże'źińsk’i] — русск. Поржезинский. Транслитерация, принятая в настоящее время, учитывает как написание, так и звучание польских слов, хотя ввиду значительного различия польских и русских звуков нередко передает звуки польской речи весьма приблизительно.
§ 5. ОСОБЕННОСТИ ПОЛЬСКОЙ ФОНЕТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ
Польская фонетическая система характеризуется следующими основными чертами, отличающими ее в частности от русского языка:
1) постоянным ударением, фиксированным на предпоследнем слоге;
2) отсутствием качественной редукции безударных гласных, что создает единую систему вокализма (ср. ударную и безударную сис­темы гласных русского языка);
3) наличием ряда специфически польских звуков — гласных и со­гласных, не имеющих полного артикуляционного и акустического соответствия в русской произносительной системе, а именно: носовых гласных, среднеязычных мягких шепелявых шипящих [ś], [ź ], [ć], [j], непалатального бокового сонорного [1] и некоторых других;
4) отсутствием мягких переднеязычных зубных согласных в искон­но польских словах: звуки [s], [z], [d], [t], [г] не имеют мягких соответствий;
5) наличием большого числа шипящих согласных — твердых [s], Iż], [с], [з] и мягких: [ś], [ź], [ć], [3]; подобно свистящим [s],
[z], [с], [3], они составляют симметричные четырехчленные группи­ровки, базирующиеся на противопоставлении по глухости-звонкости не только щелевых, но и аффрикат;
6) прогрессивной ассимиляцией по глухости-звонкости;
7) большей фонетической обособленностью слов иноязычного про­исхождения.
§ 6. УДАРЕНИЕ
Ударение в польском языке — динамическое, различия между ударными и безударными слогами — прежде всего в силе звучания. Кроме того, в ударенном слоге отмечают четкость артикуляции гла­сного звука, его относительную длительность, некоторое повышение тона. В отличие от восточнославянских языков, ударение в самосто­ятельных польских словах фиксировано на предпоследнем слоге. Постоянное место ударения определяется фонетически: при изменении слова и, соответственно, при изменении количества слогов в слове ударение неизменно перемещается на второй слог от конца, чем и отличается от морфологической закрепленности ударения на основе или на флексии в отдельных типах русских слов, напр., в существительных типа знак, стол и т.п. Как исключение наличие морфологической обусловленности можно наблюдать лишь в некоторых польских глагольных формах, где ударение может па­дать на третий или даже четвертый слог от конца (см. §§ 120, 127), а также в заимствованных существительных с суффиксом -yka/-ika. В этих существительных ударение никогда не падает на суффикс, но падает либо на третий слог от конца, напр.: fonetyka [fo'netyka] «фонетика», gramatyka lgra'matyka] «грамматика», либо— при скло­нении слова — перемещается на предпоследний слог двусложной флексии, напр. твор. п. мн. ч. gramatykami [gramaty'kam’i ] «грам­матиками». К исключениям относятся также отдельные заимствован­ные и польские слова, напр.: uniwersytet [un’i'versytet] «универси­тет», czterysta ['ćterysta] «четыреста».
Примечание: В разговорной речи, особенно младшего поколения поляков, наблюдается тенденция к унификации места ударения во всех словах и формах на предпоследнем слоге, напр., fonetyka [fone'tyka], что пока нормой литературного языка не является.
Многосложные слова могут иметь в современном польском языке дополнительный и, как правило, более слабый акцент на первом сло­ге. Наиболее заметно это проявляется в публичных и официальных выступлениях, при перечислении, при экспрессивном подчеркивании слова.
В отличие от русского, польское ударение не имеет фонемати­ческой значимости (ср. русск. руки — руки, обрезать — обрезать), но служит пограничным сигналом слов и речевых тактов.
Кроме слов, несущих самостоятельное ударение, в речи высту­пают также слова интонационно несамостоятельные, примыкающие к последующему ударенному слову — проклитики или же предшест-’ вующему — энклитики. Проклитиками в польском языке могут быть отрицательная частица nie, предлоги перед многосложными словами, напр.: nie czytam [n’e^'ćytam ] «я не читаю», do lasu [do^/lasu] «в лес, к лесу». Однако в сочетании с односложными словами отри­цание и предлог, как правило, принимают ударение на себя, напр.: nie wiem ['n’e^v’em] «я не знаю», do mnie ['do^mrfe] «ко мне». В этом случае второе односложное слово превращается в энклитику. Энклитики представлены в польском языке довольно широко — это особые так называемые энклитические формы личных местоимений mi, go и др. (см. § 91), частицы się, по и др., а также подвижные лич­ные окончания глагольных форм (см. § 120), напр.: mówię ci ['muv’e^- ći] «я тебе говорю», daj no mi ['dai^no^m’i ] «дай же мне». Эти слова и морфемы никогда не могут быть ударенными. Присоединение энклитик не изменяет места ударения в ударенном слове.
§ 8. ГЛАСНЫЕ ЗВУКИ
Польская фонетическая система, подобно системам других сла­вянских языков, относительно небогата гласными звуками, но вы­деляется среди них наличием носовых гласных. Кроме противо­поставленности по назальности-неназальности польские гласные раз­личаются по лабиализации и ряду, а также подъему (см. таблицу № 1). В отличие от русского языка, тембр гласных не зависит от уда­рения — все они выступают как в ударных, так и безударных слогах, качественная редукция отсутствует.
Таблица № 1
Гласные польского языка

Передние
Непередние


средний ряд
задний ряд
Высокие
i (D* У (Унос

U (у)
Средние
Низкие
е ę
а (?)
о ?
* В скобках указаны факультативные звуки.
§ 9. НЕНОСОВЫЕ ГЛАСНЫЕ
Неносовые гласные польского языка делятся на гласные перед­него и непереднего (среднего и заднего) ряда.
Неносовые гласные непереднего ряда представлены глас­ными [а], [о], [и], выступающими, как и в русском языке, в сосед­стве с любыми согласными, в начале и в конце слова, но вне зависи­мости от ударения.
Гласный [а] — нелабиализованный гласный нижнего подъема среднего ряда, обозначается буквой а, напр.: ['matka] matka «мать».
В отличие от русского [о] (см. Вводно-фонетический курс), поль­ский [о] является слаболабиализованным гласным средне-нижнего подъема заднего ряда. Основное обозначение — буква о, напр.: ['ok­no] okno «окно», но этот же звук — один или же в сочетании с носо­выми согласными — может обозначаться буквой ą, напр.: ['zamknop] zamknął «он закрыл», ['skompy] skąpy «скупой», ['mondry] mądry «умный, мудрый» (см. Вводно-фонетический курс).
Гласный [и] — лабиализованный гласный верхнего подъема зад­него ряда, для его обозначения существуют две буквы — буква и, напр.: ['kura] kura «курица», ['suma] suma «сумма» и буква о, напр.: ['gura] góra «гора», ['krutko] krótko «коротко».
Примечание: Различия в использовании букв u и о обусловлено различным происхождением этого звука (см. § 28).
Неносовыми гласными переднего ряда являются не только нелабиализованные гласные [е ] и [i ], но, в отличие от русского языка, и гласный [у].
Гласный [е] выступает в слове в любой позиции: в начале слова, как после мягких, так и после твердых согласных. В зависимости от твердости или мягкости предшествующего согласного, гласный [е] характеризуется средним или средне-верхним подъемом. Основное обозначение—буква е, напр.: l'eva] Ewa «Эва, Ева», ['sen] sen «сон», ['jeleń’] jeleń «олень». Подобно звуку [о], гласный [е] в опре­деленных позициях может иметь другое обозначение — буквой ę, напр.: [гатк'пеца] zamknęła «она закрыла», ['tempy] tępy «тупой», ['denty] dęty «дутый; духовой» (см. Вводно-фонетический курс).
Гласный [i] является нелабиализованным гласным переднего ряда верхнего подъема, произносится и в начале, и в середине слова, но только после мягких согласных или гласных. Обозначается бук­вой i, напр.: ['bl’isk’i] bliski «близкий».
Нелабиализованный [у ] — звук переднего ряда верхне-среднего подъема выступает только после твердых согласных и невозможен в начале слова. Обозначается буквой у, напр.: ['syn] syn «сын», ['dobry] dobry «хороший; добрый».
§ 10. НОСОВЫЕ ГЛАСНЫЕ
Фонетическая система польского языка, как сказано выше, харак­теризуется наличием носовых гласных. В исконно польских морфе­мах это лабиализованный гласный заднего ряда среднего подъема [ę] и нелабиализованный гласный переднего ряда Ig], в словах же иноязычного происхождения кроме них возможны носовые [ą], Ij], [ц], т.е. любая гласная может быть назальной. Носовые глас­ные отличаются от соответствующих неносовых как назальной арти­куляцией, так и более низким подъемом языка. Характерной — по сравнению, например, с французским языком —особенностью поль­ских носовых гласных является так наз. асинхроническая назализа­ция, при которой носовой призвук возникает лишь во второй фазе звучания, с задержкой.
Носовые гласные выступают в современном польском языке лишь в строго ограниченных фонетических позициях. Для всех носовых (в том числе и в заимствованных словах) — это позиция перед после­дующим щелевым согласным, а для [ę] и [g] — также позиция кон­ца слова. Отметим, что у конечного носового [g] степень назальности в зависимости от стиля, условий и темпа речи может быть весьма раз­личной. В частности, в естественной разговорной речи этот гласный обычно произносится с ослабленной назальной огласовкой или даже полностью ее теряет и звучит как чистый неносовой [е]. В прочих фонетических условиях, т.е. перед согласными нещелевыми, носовые гласные вовсе не произносятся.
Для обозначения носовых гласных в исконно польских морфемах служат буквы ą (носовой [ В заимствованных словах носовые гласные могут произноситься с разной степенью факультативности на месте сочетаний гласного с носовым согласным перед щелевым, на письме им соответствуют сочетания с буквами п и иг, напр.: гласный [ę]— ['kęsul ] konsul «консул», ['kęfort ] komfort «комфорт»; гласный [ę] — напр.: I'sęs ] sens «смысл»; гласный [ą] — напр.: I'śąsa] szansa «шанс»; гласный Ii ] — напр.: [[st'rument] instrument «инструмент», гласный [ц ] — напр.: ['myśtuk] munsztuk «мундштук» и др.
§ 11. СОГЛАСНЫЕ ЗВУКИ
Как и в русском языке, согласные различаются по месту и спо­собу образования, по степени сонорности и палатальности. Имеется также два полугласных звука, выполняющих функции согласных: [i] и [и] (см. таблицу № 2).
Каждый из типов согласных характеризуется определенными пра­вилами сочетаемости с другими звуками в потоке речи. Часть дистри-
Таблица N 2
Согласные польского языка

Место артикуляции

губные
переднеязычные
средне­язычные
заднеязычные

губно-губные
губно-зубные
зубные
нёбные



тверд.
мягк.
тверд.
мягк.
тверд.
мягкие
тверд.
МЯГК.
мягкие
твердые
мягкие
Степень сближения органов произношения
смычные взрывные
звонкие
ь
ь'


d




-



—
глухие
р
•


1
<*•>



k
(к’)

щелевые
—
звонкие
—

v

z

z

z

__


—
глухие


'

■

s

s
х
(X’)

смычно-щелевые
—
звонкие



" -
3

3

3




глухие
—

—

с

с

с



сонорные
носовые
звонкие
m
m


-



"■
(0)



ртовые





1

!
и



* В скобках даны варианты согласных.
бутивных ограничений совпадает с имеющимися в русском языке. Так, в обоих языках, например, на конце слова перед паузой невоз­можен звонкий шумный согласный (см. § 17). Однако существуют и различия в сочетаемости сходных польских и русских звуков.
§ 12. ГУБНЫЕ СОГЛАСНЫЕ
Как и в русском языке, группа губных согласных в польском языке включает 8 шумных согласных, различающихся по глухости- звонкости и по твердости-мягкости, и два сонорных, парных по твер­дости-мягкости.
Твердыми являются два губно-губных взрывных: глухой [р] (буква р1), напр.: ['pasta] pasta «паста» и звонкий [Ь] (буква &), напр.: ['brat] brat «брат», и два губно-зубных щелевых: глухой [f] (буква f), напр.: ['fonem] fonem «фонема» и звонкий [v] (буква ьу), напр.: ['voda] woda «вода» и, наконец, губно-губной сонорный носо­вой [т] (буква т), напр.: ['moda] moda «мода».
Мягкие [р’], [b’l, [f’ ], [v’] и сонорный [т’] отличаются в поль­ском языке довольно интенсивной палатализацией, так что в произ­ношении некоторых носителей языка после мягких губных возможно даже появление легкого йотового призвука. Польские мягкие губ­ные ограничены в своей дистрибуции: как и русские, они выступают лишь перед гласными и никогда не бывают перед согласными, но в отличие от русских невозможны также и на конце слова (ср. krew «кровь», osiem «восемь»). При обозначении мягких губных [р*], [b*], (f*], (v*], Im’] применяется общий принцип передачи на пись­ме мягкости согласных перед гласными (см. § 4 и Вводно-фонетичес­кий курс): перед гласным [i], напр.: ['p’ivo] piwo «пиво», ['v’ina] wina «вина», ['m’imo] mimo «вопреки» и перед прочими гласными, напр.: ['р’апа] piana «пена», ['v’osnal wiosna «весна», ['т’ага] miara «мера», ['Ь’игко] biurko «письменный стол».
Как и русские звуки [в] и [в’], польские [v], [v’] по своей сочетаемости с глухими отличаются от прочих звонких шумных, но отличаются по-другому. Если русские [в] и [в’] выделяются тем, что перед ними произносятся как звонкие, так и глухие (нет оз­вончения, ср. двоих — твоих), то в польском литературном языке [v] и [v’] сочетаются только с предшествующим звонким, напр.: dwoje «двое», и вовсе не выступают после глухих (о прогрессивной ассимиляции см. § 17).
§ 13. ПЕРЕДНЕЯЗЫЧНЫЕ СОГЛАСНЫЕ
Переднеязычные согласные делятся в польском языке на зубные и передненебные.
1 Здесь и далее указываются основные буквенные обозначения без учета как закономерных комбинационных и позиционных изменений, так и других способов передачи данного звука на письме.
Зубные представлены 6 шумными (щелевыми, взрывными и аффрикатами, парными по глухости-звонкости) и сонорным. Сюда относятся: два твердых щелевых свистящих — глухой [s] (буква s), напр.: ['syn] syn «сын» и парный к нему звонкий [z] (буква г), напр.: [za'sada] zasada «принцип», два твердых взрывных — глухой [t] (буква /), напр.: ['tama] tama «плотина» и парный звонкий [d] (бук­ва d), напр.: ['deska] deska «доска» и, наконец, в отличие от русского языка, не одна, а две твердые свистящие аффрикаты — не только глухая [с] (буква с), напр.: ['curka] córka «дочь», но и парная звон­кая [3], обозначаемая диграфом dz, напр.: ['Ьагзо] bardzo «очень».
К переднеязычным зубным относится также сонорный носовой [и] (буква п), напр.: ['nos] nos «нос».
Отношения по твердости-мягкости в группе польских зубных резко отличаются от русского языка. Звуки [s], [z], [t], [d], [с], [3], т.е. все польские зубные, кроме носового [п ], в исконно польских словах могут быть только твердыми, в том числе и перед гласными переднего ряда [е] и [ę], напр.: sen ['sen] «сон», zemsta ['zemsta] «месть», ten ['ten ] «этот», tęsknota [tęsk'nota ] «тоска, грусть», kon­cert ['koncert] «концерт». Перед гласным [i ] они вообще не высту­пают.
Примечание: Лишь в немногочисленных заимствованных словах в позиции перед гласными произносятся мягкие зубные [s’J, [z’], (t’J ,[d’], сходные по артику­ляции с соответствующими русскими мягкими зубными. На письме эти звуки обо­значаются по общему принципу передачи мягкости согласных, напр.: ['s’inus] sinus «синус», [zą'z’ibar] Zanzibar «Занзибар», [’t’ik] tik «тик» и т. п.
Сонорный [п ] имеет в качестве парного мягкого согласный другого места образования — среднеязычный [п’ ] (см. § 14).
В польской речи может произноситься еще один переднеязычный зубной — твердый боковой сонорный [1 ], по своей артикуляции подобный русскому твердому [л 1 и обозначаемый буквой I, напр.: ['łapa] łapa «лапа». Однако такое произношение, хотя и принятое в сценической орфоэпической норме при исполнении произведений классического репертуара, к настоящему времени практически ис­чезло. Для естественной литературно правильной речи характерна иная фонетическая реализация данной звуковой единицы (произно­сится полугласный неслоговой [и], см. § 16).
К передненебным согласным относятся твердые шипящие и сонорные [1], [г].
Группа передненебных шипящих включает четыре звука, пар­ных по глухости-звонкости: два щелевых — глухой [ś] и звонкий [ź] и, в отличие от русского языка, не одну, а две шипящих аффри­каты— глухую [с ] и звонкую [3] (ср. симметричные пары зубных свистящих — щелевых и аффрикат), причем не только щелевые, но и обе шипящие аффрикаты являются твердыми звуками. Для обозна­чения глухого [ś] используется диграф sz, напр. [var'śava] Warsza­wa «Варшава», для обозначения звонкого [ź ] существует два знака:
буква ż, напр.: ['źyvy] żywy «живой», и диграф rz, напр.: ['może] morze «море».
Примечание: Двоякая графическая передача звука объясняется его разным происхождением (см. §§ 20, 30).
Глухая аффриката [с] обозначается диграфом сг, напр.: ['саг- ny] czarny «черный», а звонкая [з], — диграфом dż, напр.: ['jem] dżem «джем», [jjov'n’ica] dżdżownica «дождевой червяк».
Польские передненебные шипящие сочетаются с любыми глас­ными, кроме [i]. Звук [ż] кроме общих ограничений, свойственных польским и русским звонким шумным, обладает еще дополнительным, а именно: не произносится после глухих согласных (ср. анало­гичную сочетаемость звуков [v] и [v’]).
Передненебный сонорный [1 ] отличается от русских боковых сонорных. Он не является ни палатализованным, как мягкий [л’], ни веляризованным, как твердый [л]. Сонорный [1] может выступать во всех позициях в слове и перед гласными, за исключением [у] или [i]. Перед гласным [i] произносится мягкий боковой [Г], сов­падающий по произношению с русским мягким [л’]. Звук [1] и его вариант [Г] обозначаются буквой /, напр.: ['lalka] lalka «кукла», ['stal] stal «сталь», ['l’ist] list «письмо». С гласным [у] звук [1] не сочетается.
Передненебным является также твердый сонорный дрожащий [г] (буква г), напр.: ['rana] rana «рана». В отличие от русского сонорного вибранта, польский [г], как и зубные [sl, [z], [t], [d], [с], [j], не имеет парного по мягкости.
Примечание: Лишь в немногочисленных заимствованных словах произно­сится мягкий сонорный (г’], напр.: ['r’ikśa] riksza «рикша».
§ 14. СРЕДНЕЯЗЫЧНЫЕ СОГЛАСНЫЕ
К среднеязычным согласным относятся, прежде всего, палаталь­ные шипящие, составляющие своеобразие польской фонетики. Как твердые зубные свистящие и передненебные, среднеязычные шипя­щие так же образуют симметричную группу из двух щелевых: глу­хого [ś ] и звонкого [ź ] и двух аффрикат: глухой [ćl и звонкой [j ]. Произносительных аналогов этим звукам в русском языке нет, лишь щелевые отчасти близки русским [ш’] и [ж’).
Таким образом, в отличие от русского языка, в польском имеет­ся не одна, а две шипящих аффрикаты — твердая небная [с] и мяг­кая среднеязычная [ć], которые отличаются по месту образования и по палатальности не только друг от друга, но и от единственной русской мягкой аффрикаты [ч*].
К среднеязычным относится и мягкий парный носовой [п* ].
Среднеязычные палатальные согласные возможны как перед со­гласными и на конце слова, так и перед гласными (за исключением [у]) и обозначаются по-разному, в зависимости от позиции. Для пере­
дачи на письме этих звуков перед гласными используются сочетания с буквой i (см. обозначение мягких губных), перед согласными и на конце слова эти звуки обозначаются специальными буквами или диграфами с диакритическим знаком — черточкой, которые и являют­ся основными средствами обозначения этих мягких среднеязычных.
Звук [п’ ] передается буквой ń перед согласными и на конце сло­ва, напр.: ['kon’l koń «лошадь, конь», [kon’'covy] końcowy «ко­нечный», буквой п перед [i], сочетанием ni перед прочими гласными, напр.: ['n’ikt] nikt «никто», ['коп’ес] koniec «конец».
Глухой щелевой [ś ] обозначается буквой ś перед согласными и на конце слова, буквой s перед [i], сочетанием si перед прочими глас­ными, напр.: ['środek] środek «середина», ['oś] oś «ось», ['śilnyl silny «сильный», ['śano] siano «сено». Аналогично звонкий [ź] передается буквой i перед согласными, буквой г перед [i], со­четанием zi перед прочими гласными, напр.: ['źle] źle «плохо», ['źima] zima «зима», ['żarno] ziarno «зерно».
Глухая аффриката [ć] в этих же позициях обозначается буквой ć, буквой с перед [i] и сочетанием ci перед прочими гласными, напр.: ['myć] myć «мыть», ['ćma] ćma «ночная бабочка», ['ćiśa] cisza «ти­шина», ['ćen’l cień «тень», а звонкая аффриката (31 — соответствен­но диграфом dź, диграфом dz перед [i] и сочетанием dzi, напр.: ['jv’egk] dźwięk «звук», l'£iś] dziś «сегодня», ['jen’ 1 dzień «день».
§ 15. ЗАДНЕЯЗЫЧНЫЕ СОГЛАСНЫЕ
Группа польских заднеязычных согласных включает звуки, проти­вопоставленные по глухости-звонкости и твердости-мягкости, кото­рые, однако, как заднеязычные во многих других славянских язы­ках, не образуют симметрии. Как в русском, так и в польском лите­ратурных языках, в отличие от некоторых диалектов, противопостав­ление по глухости-звонкости принадлежит взрывным согласным. Так твердому глухому [к] (буква k), напр.: ['kret] kret «крот», про­тивостоит звонкий взрывной Ig] (буква g), напр.: ['nogal noga «нога», а щелевой [х ], как и в русском языке, является непарным глухим.1 Звук [х ] обозначается двояко, в большинстве случаев ди­графом ch, напр.: ['muxal mucha «муха», ['хиг] chór «хор», в части заимствованных слов — буквой h, напр.: [bo'xater] bohater «герой, богатырь», ['xotel ] hotel «гостиница». Аналогично различаются между собой мягкие [k’l, [g’], [х’1.
Твердые [к] и [g] в исконно польских словах не сочетаются с гласными [е] или [у] (ср. аналогичное свойство русских твердых [к], [г], [х]), в заимствованных же словах сочетания [ke], [ge] с твердыми заднеязычными возможны, напр.: kefir ['kef’ir] «кефир», algebra [al'gebra ] «алгебра». Отличие от русского языка составляет
1 Звонкий щелевой [у] произносится лишь в единичных случаях озвончения Звука [х] и является его позиционным вариантом (см. § 17).
сочетаемость польского твердого [х]: даже в исконно славянских словах возможны сочетания [ху ] и [хе], напр.: chytry ['xytry ] «хит­рый», cichy ['ćixy] «тихий», bochenek [Ьо'хепек] «буханка», herbata [xer'bata] «чай».
Мягкие заднеязычные [k’], [g’l, [x’J по своей сочетаемости с другими звуками также во многом сходны с русскими [к’ ], [г’ ], [х’ ]. Они никогда не выступают на конце слова или перед согласными, а лишь перед определенными гласными. Мягкие [к’ ] и Ig’ ] возмож­ны только перед гласными [i] или [е] и обозначаются по общим пра­вилам, напр.: [mos'k’e(f)sk’i ] moskiewski «московский», ['drug’i) drugi «второй», [dru'g’ego] drugiego «второго» (род. п. ед. ч. муж. р.). Перед прочими гласными мягкий [g’J может выступать только в заим­ствованных словах типа giaur ['g’aur 1 «гяур», а также в одиночном польском корне giąć [zg’on’ć] «гнуть», gięty ['g’enty ] «гнутый» и т.п.
Употребление мягкого щелевого [х’ ] еще более ограничено. Он произносится только перед [i] — либо в словах заимствованных, либо в польских глаголах с суффиксом -iwać, напр.: Chiny ['x’inyj «Китай», historia [x’is'toria] «история», wymachiwać [vyma'x’i- vać] «размахивать».
В определенных произносительных условиях, а именно толь­ко между гласным и заднеязычным взрывным согласным [к] или [g] может произноситься еще один заднеязычный — твердый носо­вой [д], который не имеет для своего обозначения особой буквы. В исконно польских словах [д], выступая после гласных [о] и [е], образует с ними сочетания [од ], [ед ], которые как исторические реф­лексы носовых гласных обозначаются соответственно буквами а и р, напр.: ['regkal ręka «рука», ['mogkal mąka «мука», ['vegg’el ] węgiel «уголь». В заимствованных словах звук [д ] передается буквой п, напр.: ['pugkt ] punkt «пункт», 1'koggres] kongres «конгресс», 1'aggl’ik] Anglik «англичанин»; ср. звук [w] в словах типа «фу[нг)- кция», «пуЬ-Нкт» в русском языке.
§ 16. ПОЛУГЛАСНЫЕ ЗВУКИ
Кроме рассмотренных выше согласных в польскую систему кон­сонантизма входят два полугласных неслогообразующих звука.
Полугласный Ц) является нелабиализованным среднеязычным неслогообразующим звуком, он близок сонорному щелевому соглас­ному [j ]. Этот звук может выступать во всех позициях, кроме абсо­лютного начала слова перед согласным и абсолютного конца слова после согласного, а также позиции перед [у]. Полугласный [i] обоз­начается по-разному в зависимости от происхождения слова и поло­жения в слове. В исконно польских словах звук [i] передается бук­вой /, напр.: l'ian] Jan «Ян», [zia'v’isko] zjawisko «явление», 1'syia) szyja «шея», ['mui] mój «мой», лишь интервокальный [i], факуль­тативно произносимый перед [i), специально не обозначается, напр.:
[za'iimek] и [za'imek] zaimek «местоимение» (ср. русск. заика). В заимствованных же словах звук [i] после всех согласных, кроме [s 1, [z], [с], обозначается буквой i, напр.: ['1 ’inia] linia «линия», ['агнца] armia «армия», ['partia] partia «партия», ['radio] radio «радио» и т.д. Во всех остальных случаях, включая и позицию после [s], [z], [с], звук [i] обозначается буквой /, напр.: ['mai] maj «май», ['sesja ] sesja «сессия», ['azia ] Azja «Азия».
Вторым полугласным является неслогообразующий и в большей или меньшей степени лабиализованный [ц ]. Произношение полу­гласного [ц ] характерно для естественной литературно-правильной речи большинства поляков и с недавнего времени допускается на­ряду с твердым зубным боковым [1] (см. § 13) и в сценической орфо­эпической норме. В исконно польских словах этот звук обозначается, как и зубной [1], буквой I, напр., ['цара] łapa «лапа», т.е. различие звуков [1 ] и [и], факультативно заменяемых, на письме не отражает­ся. В заимствованных словах полугласный [и], выступая в составе дифтонгических сочетаний, передается буквой и, напр.: ['auto] auto «автомашина», [ец'гора ], Europa «Европа».
§ 17. ЗВУКИ В ПОТОКЕ РЕЧИ И ИХ ПОЗИЦИОННЫЕ МЕНЫ
Закономерности сочетаемости звуков в потоке речи связаны, прежде всего, с ограничениями и запретами и обычно вызывают ре­гулярные мены звуков или их вариантов. Зависимость польских гласных от окружающих согласных проявляется, как и в русском языке, в некотором продвижении гласных, произносимых в соседстве с мягкими согласными, в более переднюю зону. Сочетаемость согласных между собой во многом сходна с аналогичными русскими правилами, хотя существуют и специфически польские явления.
1. Глухие и звонкие согласные в потоке речи
1) Внутри слова звонкие шумные согласные, как и в русском язы­ке, не сочетаются с последующими глухими согласными и заменяют­ся на соответствующие парные глухие, что не находит отражения на письме, напр.: ławka ['patka] «лавка», но ławeczka [ua'većka] «лавочка», odpowiedzieć [otpo'v’eśeć] «ответить», но odnieść ['od- n’eść] «отнести», rozkopać [ros'kopać] «раскопать», но rozdać ['roz­dać] «раздать». Исключение составляет префикс z-/s-.
Глухие согласные перед последующим звонким (не сонорным и не [v], [z]) в середине слова озвончаются, напр.: prośba ['proźba] «просьба», но prosić ['prośić] «просить», liczba [ЧЧзЬа] «число; цифра», но liczyć 1'1’ićyć] «считать», klechda ['kleyda] «легенда».
2) Отличие польского языка от русского составляет прогрес­сивная ассимиляция по глухости — вместо звуков [ź] (ди­граф гг) и [v] (буква w) после глухих согласных произносятся [ś] и [f], напр.: префиксы и предлоги przed ['pśet] «перед» и przy ['psy]
«при», swój ['sfui ] «свой», twardy ['tfardy ] «твердый», krzyk ['kśyk] «крик» и т.д.
3) На конце слова — перед паузой — звонкие шумные, как и в русском языке, оглушаются, напр.: chleb ['xlep ] «хлеб», staw ['staf ] «пруд», raz ['ras ] «раз», sad ['sat ] «фруктовый сад», targ ['tark ] «рынок, торг», staż ['staś ] «стаж», pisarz ['p’isaś ] «писатель», kadź ['kaćJ «кадка», maź ['maś] «мазь», но сравните род. п. ед. ч. этих существительных— ['xleba], ['stavu], ['razu], ('sadu], ['tar­gu], ['stażu], [p’i'saźa], ['kaśi], ['maźi].
4) Сочетаемость глухих и звонких согласных на стыке слов в потоке речи в варшавском литературном произношении не отличает­ся от закономерностей середины слова, что совпадает и с русским язы­ком (о другом типе произношения стыка слов см. § 31).
2. Мягкие и твердые согласные
Перед последующим мягким согласным возможна, но не обяза­тельна мена некоторых твердых согласных на мягкие. Регулярной является замена [s] на [ś] и [z] на [ź] перед последующим [1], [Г] или [п’], напр.: masło — о maśle ['masuo — о 'maśle] «масло — о масле», ojczyzna — о ojczyźnie [oj.'cyzna — о oj.'cyźn’e] «родина — о родине».
3. Прочие явления сочетаемости звуков
Среди прочих явлений сочетаемости звуков отметим следующее:
1) В отличие от русского языка, на стыке слов после конечного твердого согласного гласный [i] не заменяется на [у], и, например, словосочетание brat Ireny произносится [bratajireny ], ср. русск. [брат^ы'рэны].
2) Некоторые группы согласных, особенно при быстром темпе речи могут упрощаться. Так, обычно не произносится согласный [11 на конце слова после согласного в формах прошедшего времени, напр.: niósł ['n’us] «он нес» (ср. niosła ['n’osuaj, русск. «она несла») или же между согласными в формах деепричастий, напр.: przyniós­łszy [pśy'n’usśy] «принеся». Возможно также упрощенное — без [f]— произношение суффиксов -wski, -wstwo, напр. warszawski [var'śask’i] «варшавский», językoznawstwo [języko'znastfo] «язы­кознание».
§ 18. СОВРЕМЕННАЯ ПОЛЬСКАЯ ФОНОЛОГИЧЕСКАЯ СИСТЕМА
Система фонем современного польского литературного языка строится на противопоставлении трех типов единиц: согласных (шум­ных и сонорных), полугласных, функционально связанных с со­гласными, и гласных.
В отличие от русского языка, польская фонологическая система
опирается лишь на собственные различительные признаки звуков и не включает супрасегментные элементы (ударение, особенности слога).
Гласные фонемы противопоставляются по подъему (вы­сокие — невысокие), по ряду (передние — непередние), по лабиа­лизации (лабиализованные — нелабиализованные), а также — в от­личие от русских гласных фонем — по назальности (назальные — — леназальные). Так представленные оппозиции позволяют выде­лить фонемы /а/, /е/, /о/, /и/, /i/, / Остальные гласные звуки польской речи являются позиционными вариантами. Носовые гласные [ą], [j], [ц ], и др. (см. §10), которые могут выступать только в заимствованных словах и притом лишь в строго ограниченной позиции (перед щелевым согласным), являются фонетической реализацией двухфонемных сочетаний «гласный + но­совой согласный». В качестве позиционного варианта фонемы /i/ традиционно рассматривается и звук [у].
Нельзя, однако, не отметить, что выделение дифференциальных признаков гласных фонем и сам их инвентарь являются в польской лингвистике вопросами дискуссионными (носовые гласные, [i] и [у]).
Разногласия в трактовке носовых гласных связаны со значитель­ным варьированием в зависимости от фонетических условий произ­ношения исторических носовых гласных, обозначаемых буквами ą и ę (см. Вводно-фонетический курс):
ą\ mąż [ę] «муж», dąb (om] «дуб», sąd [on] «суд», dąć [on’] «дуть», łąka [og] «луг», wziął [о] «он взял»,
ę\ męski [ę] «мужской», dębowy [eml «дубовый», dęty [en] «дутый; духовой», pięć [en’] «пять», ręka [eg] «рука», wzięła [e] «она взяла».
Существенно сокращает позиции противопоставленности носовых и неносовых гласных также и современная тенденция к ослаблению и даже полному исчезновению назальности гласных в позиции конца слова (см. произношение [-ę] как [е ] в непринужденной разговор­ной речи). Известно, что лишь перед щелевым и на конце слова со­храняется оппозиция «носовой гласный — неносовой», напр.: kosa [о] «коса» — kąsa [ę] «он(а) кусает», matko![о] «мать» (зват. фор­ма]— z matką [ę] (твор. п. ед. ч.). Это дает основание лингвисти­ческой традиции трактовать назальность как дифференциальный признак и выделять в фонологической системе польского языка но­совые гласные фонемы. Вместе с тем характер произношения носовых гласных на конце слова позволяет некоторым исследователям утвер­ждать, что в современном польском языке имеется лишь одна носовая гласная фонема /р/, противопоставленная другим фонемам на конце слова (ср. ton «тон» — toń «бездна, глубь»—tom «том»—tę [tę] «эту» (разговорное произношение формы вин. п. ед. ч. указательного местоимения). Звук [ę] в этом случае признается так называемой потенциальной фонемой, т.е. фонологической единицей с неустойчи­
вой реализацией и исчезающей. По мнению же других фонологов, отмечающих в произношении многих носителей языка полное исчез­новение назальности на конце слова также и у гласного [ę], носовые гласные фонемы в современном языке отсутствуют, а носовые глас­ные звуки представляют собой лишь фонетическую реализацию двух­фонемных сочетаний «неносовой гласный + носовой согласный», лишь по традиции обозначаемых буквами ę и ą. Аналогично трактуются носовые гласные в заимствованных словах типа szansa [ą ] «шанс», sens [ę ] «смысл» и т.д.
По-разному также могут оцениваться в польской фонологии зву­ки [il и [у]. В них либо видят аллофоны одной фонемы /i/, иногда в совокупности с полугласным звуком Ц ], либо все эти единицы счи­таются самостоятельными фонемами (ср. различную интерпретацию [и] и [ы 1 в русских фонологических школах).
Общее устройство подсистемы польских согласных фонем в целом сходно с русской. Как и в русском языке, основными диффе­ренциальными признаками польских согласных фонем являются: 1) степень сближения органов речи и способ артикуляции согласных, 2) место артикуляции, 3) глухость-звонкость согласных, 4) твердость- мягкость согласных.
По сравнению с русским языком, польской подсистеме соглас­ных свойственна более полная и симметричная противопоставленность по способу образования и по глухости-звонкости (см., напр. наличие звонких аффрикат), противопоставленность же согласных по твер­дости-мягкости в польском языке более ограниченная и сложная.
В современном польском языке обычно выделяют следующие со­гласные фонемы, противопоставленные по указанным признакам: /р/, /Ь/, /у/, /f/, /ш/, /п/, /р’/, /Ь7, /v7, /f7, /гп7, /п7, /г/, /1/, /1(ц)/, /[/, /t/, /d/, /s/, /z/, /с/, /3/, /ś/, lii, /с/, /§/, /ś/, /ź/, /ć/, /5/, /к/, /g/, /х/.
Фонологическая интерпретация отдельных групп польских соглас­ных, их признаков и дистрибуции, а также инвентарь фонем вызывает в польской науке разногласия. Наиболее сложные проблемы связаны с категорией твердости-мягкости.
Мягкие губные в польском языке ограничены в своей дистрибуции — в частности, они не выступают на конце слова, что лишает эту позицию различительной силы (ср. русск. кров — кровь ). Эти особен­ности, а также активные современные тенденции к асинхроническо- му, неодновременному произношению основной губной и палатальной артикуляции позволяют некоторым польским лингвистам отрицать фонематический статус мягких губных — в них видят лишь реализа­цию двухфонемных сочетаний «губная согласная + /(/»•
Обычно в систему согласных фонем не вносят мягких передне­язычных согласных [г’], [s’], [z’], [t*], [d’j, (с’], [3’], произно­симых только в заимствованных словах. Ввиду ограниченности сфе­ры появления этих мягких звуков, их обычно считают позиционными вариантами соответствующих твердых переднеязычных. Таким обра­
зом, в исконно польских словах переднеязычные фонемы /г/, /s/, /z/, /t/, /d/, в отличие от русского языка, лишены оппозиции по твер­дости-мягкости. Ряды твердых шипящих фонем /ś/, /ź/, /с/, /з/ и мягких /ś/, /ź/, /с/, /з/ различаются не только признаком палаталь­ности, но и другими фонетическими особенностями, что не позво­ляет сводить их в единую привативную фонологическую оппозицию по твердости-мягкости. Таким образом, каждый из этих рядов шипя­щих — твердых типа /ś/ и мягких типа /ś/ — лишен противопостав­ленности по твердости-мягкости и является непарным. Согласная фонема /I/ является непарной, нейтральной по твердости-мягкости. Звук [Г ], выступающий только перед [i], представляет собой пози­ционный вариант фонемы /1/. Фонема /1/, фонетически реализуясь либо как неслоговой [и], либо как твердый переднеязычный [1 ], также оказывается вне противопоставления по твердости-мягкости. Вне этой оппозиции находится и фонема Д/. В сфере заднеязычных согласных звук [g ], произносимый только в определенных условиях — перед заднеязычным взрывным согласным, — является позицион­ным вариантом фонемы /п/ или компонентом реализации носовых гласных, а не самостоятельной фонемой (ср. русск. [ьг] в слове пункт).
Особую сложность, как и в русской фонологии, представляет со­бой фонологическая интерпретация мягких заднеязычных [k’], Ig’], [х*]. Мягкие заднеязычные по своим фонологическим свойствам отличаются от прочих мягких парных фонем. У них ограничена и обусловлена дистрибуция, ([k’], [g’ ] произносятся только перед [е], [i], а [х’] только перед [i]), они никогда не выступают на конце слова или перед согласными, отсутствуют минимальные пары и т.д. Все эти факты склоняют многих польских фонологов трактовать мягкие заднеязычные (либо все, либо часть из них) как позицион­ные варианты твердых фонем /к/, /g/, /х/ (ср. аналогичные труд­ности фонологической трактовки русских мягких заднеязычных [к’], [г’], [х’]).
Категория глухости-звонкости представлена в польской фоноло­гической системе полнее, нежели в русской: все твердые и мягкие шумные согласные, кроме глухой щелевой фонемы /х/ (буква ch /h), противопоставлены по этому признаку, в том числе и аффрикаты /с/ — /з/, /с/ — /з/, /с/ — /|/. Непарными по этому признаку яв­ляются, конечно, все сонорные /г/, /1/, /1/, /т/, /т’/, /п/, /п7 и полу­гласные /ц/, Д/. И условия нейтрализации (кроме условий польской прогрессивной ассимиляции) и максимально дифференцирующая по­зиция по глухости-звонкости в польском и русском языках совпа­дают.
Таким образом, подсистемы согласных фонем в польском и русском языках различаются: 1) позициями максимальной дифференциации по твердости-мягкости для губных согласных; 2) дистрибуцией от­дельных фонем (см., напр. сочетаемость /х7, /v/, /г/); 3) числом фо­нем, противопоставленных по общим дифференциальным признакам: по способу образования (см. звонкие щелевые и аффрикаты), по твер-
дости-мягкости (см. твердые зубные), по глухости-звонкости (см. звонкие и глухие аффрикаты); 4) функциональной нагруженностью отдельных пар фонем.
§ 19. ПОЛЬСКАЯ ФОНЕТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА В СРАВНИТЕЛЬНО- ИСТОРИЧЕСКОМ ОСВЕЩЕНИИ. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ
Родство славянских языков, как известно, базируется не только на общности исходного праславянского материала, но и на общности и близости процессов изменения, прежде всего — процессов фоне­тических, которые происходили в этих языках в разные периоды их длительной истории. Сходство и различия фонетических процессов могло проявляться в том, что именно изменялось, при каких условиях, как, когда и где. Еще в праславянский период эти разнообразные из­менения последовательно как бы наслаивались одно на другое. Са­мостоятельное развитие каждого славянского языка вносило даль­нейшие преобразования в унаследованную от предшествующих эпох звуковую систему, в том числе и видоизменяя результаты предыду­щих фонетических процессов. Таким образом, современное состояние фонетического строя каждого славянского языка, в том числе поль­ского и русского, несет в себе черты своей истории, ибо в нем отло­жились различные по происхождению, и по времени, и по распро­страненности в родственных языках результаты и последствия не­когда пережитых фонетических процессов.
Сравнительно-историческое изучение современной польской фо­нетической системы позволяет обнаружить в ее составе несколько пластов звуковых явлений, каждый из которых восходит к какому- нибудь этапу в истории протопольских и польских диалектов и свя­зывает польский язык с прочими славянскими языками или же их отдельными группами.
Первый пласт составляют общеславянские языковые явления, отражающие процессы эпохи праславянского единства, некогда' общие всем славянским языкам — так называемые общесла­вянские изоглоссы. С аналогичными рефлексами (при учете последую­щих изменений) мы встречаемся и в прочих славянских языках, в том числе и русском. Следующий пласт включает изменения, которые объединяют польский язык прежде всего с другими западнославян­скими языками — так называемые западнославянские языковые явления. Отмечаются также отдельные черты сходства с восточнославянскими языками. Третья группа фонетических явлений — общелехитских — характеризует еще более узкую язы­ковую общность — лехитскую подгруппу западнославянских языков и среди них польский язык и его говоры. И западнославянские и ле- хитские изоглоссы отличаются тем, что в языках данной группы общеславянские изменения давали особые результаты, либо тем, что неповторимы были сами процессы, проходившие лишь на этих территориях.
Еще большим своеобразием и неповторимостью, еще большей локальной ограниченностью отмечена четвертая группа явлений. Это особенности собственно польского развития, т.е. те фонетические изменения и процессы, которые осуществлялись толь­ко на польской языковой территории и которые в сущности и обус­ловили выделение польского языка в самостоятельный язык. Часть этих процессов была реализацией и развитием на польской почве тенденций, восходящих к предыдущим эпохам (в том числе и пра- славянской), другие же процессы обязаны своим возникновением соб­ственно польским языковым закономерностям.
Условность выделения пластов — общеславянского, западносла­вянского, общелехитского, собственно польского — очевидна: они отражают лишь происхождение польских звуковых явлений, в част­ности широту их распространения, но сами явления всегда несут на себе также и печать последующих изменений и преобразований. В современном языке эти наслоившиеся друг на друга изменения прояв­ляются двояко: во-первых, в виде рядов чередований фонетических единиц в системе самого польского языка, и, во-вторых, в виде относи­тельно регулярных звуковых соответствий генетически тождествен­ных единиц (и рядов их чередований) между польским языком и про­чими родственными славянскими языками, в том числе и русским.
§ 20. ОТРАЖЕНИЕ ДРЕВНЕЙШИХ ОБЩЕСЛАВЯНСКИХ ПРОЦЕССОВ В ФОНЕТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЕ ПОЛЬСКОГО ЯЗЫКА
Наиболее общими и древнейшими славянскими процессами при­знаются обычно изменения, связанные с так называемым законом открытого слога (монофтонгизация дифтонгов и дифтонгических со­четаний, развитие сочетаний гласных с плавными и т.п.) и процес­сы палатализации согласных в соседстве с j и гласными переднего ряда.
1. Последствия монофтонгизации дифтонгов
1) Результатом монофтонгизации дифтонгических сочетаний с носовыми сонорными было, в частности, появление на славянской почве носовых гласных, впоследствии утраченных всеми славянски­ми языками. Исключение составляла лехитская подгруппа, в том числе польский язык, где носовые гласные сохранились до настоя­щего времени. Однако в истории польского языка они пережили ряд значительных ^изменений, что весьма усложнило соотношение между польскими носовыми гласными и результатами развития общесла­вянских носовых в других славянских языках (см. § 29).
Условия и результаты праславянской монофтонгизации дифтон­гических сочетаний с носовыми находят отражение в современных польских чередованиях носовых гласных с носовыми согласными или же с сочетаниями «гласный + носовой согласный»1:
1 Здесь и далее чередования даются в орфографической записи.
ą : ę : m : im/ym; ą : ę : n : in/yn, напр.: в глаголах с исходной ос­новой на корневой согласный типа dąć «дуть» — dęty «дутый, духо­вой» — dmę «дую» — wydymać «надувать»; zacząć «начать» — za­częty «начатый» — zacznę «начну» — zaczynać «начинать»; żąć «жать» — żnę «жну» — dożynki «праздник урожая, дожинки»; ср. русск. чередования: а/я : м : им-, а/я : « : ин, напр.: жать — жму — вы жимать; начать — начну — начинать-, мять — мну — сминать и т.п.1
2) Развитие праславянских дифтонгов типа *ои в различных фо­нетических позициях явилось в конечном счете базой современного чередования в основах глаголов:
ow (перед а) : u (перед j), напр.: rysować «рисовать, чертить» — rysu­je «он рисует».
Это же чередование представлено в русском и других славянских языках. В польском языке чередование ow(a) : u(j) послужило об­разцом для собственно польского чередования:
iw(a)/yw(a): u(j), напр. wysłuchiwać — wysłuchuje, czytywać — czytuje; ср. русск. выслушивать — выслушивает, почитывать — почитывает.
2. Последствия палатализации согласных
Как известно, некоторые праславянские сочетания согласных с j развивались во всех славянских языках одинаково, другие же объе­диняли лишь отдельные группы славянских языков, и потому одни последствия палатализации согласных с j в польском языке состав­ляют его общеславянский пласт, другие свойственны польскому языку как языку западнославянскому или же лехитскому.
В результате этих палатализационных процессов в славянских однокоренных словах соотношение между твердым согласным и сочетанием того же согласного с j превращается в чередование твер­дых согласных с так называемыми первично смягченными звуками, возникшими из сочетаний с j. Было и другое соотношение — между твердым согласным и тем же согласным перед гласным переднего ряда, которое также могло дать чередование твердых согласных, но уже со вторично смягченными согласными, как это произошло в польском и русском языках. При совмещении этих чередований возникали ряды, состоявшие либо из трех, либо из двух членов. Трехчленное чередо­вание получалось, если согласный перед гласным переднего ряда разви­вался в иной звук, нежели в сочетании с j, т.е. если первично и вторично смягченные звуки различались, двухчленное же чередование — если
1 Следует напомнить, что этимологическое рождество основ и корней в славян­ских языках отнюдь не обязательно сопровождается тождеством семантическим, и потому различия в значениях и стилистической окраске сопоставляемых слов могут быть весьма значительными.
рефлексы согласных в этих позициях совпадали. Естественно, что в дальнейшем развитии каждого славянского языка (в том числе поль­ского и русского) согласные, входящие в состав этих чередований, могли подвергаться дальнейшим изменениям и преобразованиям, что проявляется в современных чередованиях этих звуковых единиц.
1) Из праславянских сочетаний сонорных согласных п, г, 1 с j во всех славянских языках первоначально развились пала­тальные п’, г’, Г, на месте которых в современном польском языке находим п, г (буква rz), I. Так же развивались сонорные перед гласны­ми переднего ряда, они же чередуются с твердыми согласными:
* n : *n(j) : *п1-> польск. п : п’ : п’ -» совр. польск. п : п’, напр.: schron «убежище» — chronię «берегу, защищаю» (*chornję, ср. русск. хороню) — chronić «беречь, защищать»; ср. русск. н :
* 1 : *l(j) : *Г-> польск. 1 : Г : Г—>совр. польск. ł : 1, напр.: chwała «хвала» — chwalę «хвалю» (*chvalję) — chwalić «хвалить»; ср. русск. л : л’.
* г : *r(j) : *г ->польск. г : г’ : г’-*совр. польск. г : rz, напр.: twór «творение, создание» — tworzę «творю, создаю» (*tvorję)— tworzyć «творить, создавать»; ср. русск. р : р'.
2) Развитие праславянских сочетаний щелевых согласных s и z с j во всех славянских языках дало мягкие шипящие ś’ и ż’. На их месте в современном польском языке выступают твердые sz и ż. Эти звуки могут чередоваться как с твердыми s и z, так и с мягкими шипящими ś и ź, возникшими из мягких s’ и z’:
*s : *s(j) : *s-~>польск. s : ś’ : s’-»coBp. польск. s : sz : ś, напр.: do­nos «донос» — noszę «ношу» (*nosję) — nosić «носить»; ср. русск. с : ш : с'.
*z : *z(j) : *z‘->польск. z : ź’ : г’-»совр. польск. z : ż : ź, напр.: wóz «автомобиль; воз» — wożę «вожу» (*vozję) — wozić «возить»; ср. русск. з : ж : з’.
3) Праславянским сочетаниям заднеязычных согласных k, g, ch с j во всех славянских языках соответствуют шипящие со­гласные, впоследствии в польском языке отвердевшие cz, ż, sz. Теми же шипящими представлены в польском языке и результаты 1-й па­латализации заднеязычных (перед гласными переднего ряда недиф­тонгического происхождения):
*k : *k(j) : *к’1->польск. к : с’ : с’->совр. польск. к : cz, напр.: krzyk «крик» — krzyczę «кричу» — krzyczy «он кричит»; ręka «рука» — rączka «ручка»; ср. русск. к : ч.
*g : *g(j) : *g\-> польск. g : ż’ : г’->совр. польск. g : ż, напр.: sługa
1 Точкой рядом с буквой обозначается полумягкость согласных перед гласными переднего ряда, знаком* — предполагаемые праславянские звуки и формы.
«слуга» — służę «служу» (*slugję) — służy «он служит»; noga «нога» — nóżka «ножка»; ср. русск. г : ж.
*ch : *ch(j) : *ch’1->польск. ch : ś’ : §’->совр. польск.
ch : sz, напр.: słychać «слышно, слыхать» — słyszę «слышу» (*slych- ję) — słyszy «он слышит»; mucha «муха» — muszka «мушка»; ср. русск. X". ш.
Не отличается польский язык от других славянских языков и по результатам прочих палатализаций заднеязычных взрывных к и g: 2-й (перед гласными переднего ряда дифтонгического происхож­дения) и 3-й (после гласных переднего ряда). В этих случаях на месте к и g возникли свистящие аффрикаты, первоначально мягкие, но в истории польского языка отвердевшие с, dz:
»
*2 > польск. с —>совр. польск. с, к з
напр.: cena «цена» (*ка)па), cały «целый» (*kajl-), места, п. ед. ч. па ręce «на руке» (*rankaj), owca «овца» (*оуька).
2,2 > польск. 5
->совр.
польск. dz,
напр.: места, п. ед. ч. na nodze «на ноге» (*noga|), pieniądze «деньги» (ср. герм. суф. -ing-).
Результат указанных палатализаций заднеязычных закреплен в современном польском языке в ряде чередований:
k : cz : с; g : ż : dz, напр.: ręka «рука» — ręczę «ручаюсь» — па ręce «на руке»; noga «нога» — nóżka «ножка» — па nodze «на ноге».
Изменения прочих праславянских сочетаний согласных — губ­ных, t, d — с j, а также ch по 2-й и 3-й палатализации объединяет польский язык не со всеми, а лишь с некоторыми из славянских язы­ков, так как результаты этих общих процессов были различны по славянским диалектным зонам.
4) Как и другие западнославянские языки, польский язык характеризуется отсутствием 1-эпентетикум, развивавшегося в других славянских языках в сочетаниях губных согласных с j на стыке морфем. В польском языке на месте сочетания *bj, *pj, *vj, *mj находим мягкие губные b’, р’, v’, m’, что совпадает с раз­витием губных перед гласными переднего ряда:
* b : *b(j) : *b ->польск. b : Ь’ : Ь’—>совр. польск. b : Ь’, напр.: lu­by «милый, любимый» — lubię «люблю» (*lubję) — lubić «любить»; ср. русск. б : бл': б'.
* Р ■ *P(j) : *Р -» польск. р : р’ : р’-»совр. польск. р : р’, напр.: krop­nąć «брызнуть» — kropię «кроплю» (*kropję) — kropić «кропить, брыз­гать»; ср. русск. п : пл' : п'.
* v : *v(j) : *w —» польск. v : v’ : v’ ->совр. польск. w : w’, напр. łowy
«охота, облава, лов» — łowię «ловлю» (*lovję) — łowić «ловить»; ср. русск. в : вл’ : в’.
*m : *m(j) : *пг —>польск. т : т’ : т’—>совр. польск. т : т’, напр.: karm «корм» — karmię «кормлю» (*krmję) — karmić «кормить, пи­тать»; ср. русск. я : ял' : я'.
В дальнейшем развитии польского языка этот ряд пополнился чередованием f: f’, напр.: traf «случай»—trafię «попаду» — trafić «попасть»; ср. русск. ф : фл’ : ф', напр.: графа — графить — граф­лю.
Лишь в нескольких польских существительных l-aneHTeTHKyiM выступает не в начале слова, напр.: kropla «капля», niemowlę «мла­денец» (ср. mówię «говорю», русск. яолвлю), dziupla «дупло» и не­которые другие. Происхождение этих сочетаний не получило пока единого объяснения.
5) Взрывные переднеязычные согласные t, d в сочетании с j также дали в западнославянских языках особые результаты — в виде мягких свистящих аффрикат. В современном польском языке на месте сочетания *tj находим глухой согласный с, на месте *dj — звон­кий dz, в истории языка отвердевшие, напр.: świeca «свеча» (*svetja, ср. стел, свбшта), sadza «сажа» (*sadja). Чередование твердых со­гласных с этими звуками было расширено за счет результатов вторич­ного смягчения согласных t и d перед гласными переднего ряда, что дает в современном польском языке следующие ряды чередований: *t : *t(j) : *t —>польск. t : с’ : t’—>совр. польск. t : с : ć, напр.: płata «плата» — płacę «плачу» (*platję) — płacić «платить»; światło «свет» — oświecenie «просвещение» — świeca «свеча» — świecić «светить»; ср. русск. т : ч/щ : т’1.
*d : *d(j) : *d —>польск. d : 3’ : d’—>совр. польск. d : dz : dź, напр.: chód «походка» — chodzę «хожу» (*chodję) — chodzenie «хождение» — chodzić «ходить»; ср. русск. д : ж/жд : д’.
6) Обособленным было развитие щелевого заднеязычного ch при 2-й и 3-й палатализации, что выделяет западнославянские языки (и с ними — польский) из всех славянских языков. В этих условиях возник не свистящий (как у взрывных заднеязычных), а мягкий шипящий ś’, впоследствии в польском языке отвердевший: *ch * * г
2 > ПОЛЬСК. s —>совр. ПОЛЬСК. SZ.
ch з
напр.: mucha «муха» — дат.-местн. п. ед. ч. musze; wszystek «весь» (*vbchb-).
В результате польский ряд чередований щелевого заднеязычного включал только ch : sz. Позднее, по аналогии с другими чередования­
1 Здесь и далее чередования врусском языке трактуются расширенно и вклю­чают издавна бытующие в русском литературном языке слова старославянского происхождения.
ми «твердый-мягкий», существенными для морфологии, ряд был дополнен звуком ś:
ch : sz : ś, напр.: głuchy «глухой» — głuszyć «глушить» — głusi «глу­хие» (им. п. мн. ч.).
7) Взаимодействие согласных с j и гласными переднего ряда охватывало не только отдельные звуки, но и их сочетания. Так, ре­зультаты развития сочетаний *st, *zd перед j и перед гласными пе­реднего ряда в польском языке в совокупности образовали ряды чередований:
st: szcz : ść, напр.: czysty «чистый» — czyszczę «чищу» — czyścić «чистить»; ср. русск. ст : ш' : с'т'.
zd : żdż : źdź, напр.: jazda «езда» — jeżdżę «езжу» — jeździć «ез­дить»; ср. русск. зд : ж' 1ж1зж : з'д'.
На месте сочетаний *kt, *gt перед гласными переднего ряда в польском языке (как и во всех западнославянских языках) выступает твердый согласный с (из палатализованного с’)- В русском языке ему соответствует шипящий ч, напр.: piec «печь» (*pekti, ср. стел, пешти), pomóc «помочь» (*mogti, ср. стел, мошти), пос «ночь» (*noktis, ср. стел, ношть).
3. Сочетания гласных с плавными
Праславянские процессы, связанные с изменением различных сочетаний гласных с плавными, характеризуются большим разно­образием результатов по отдельным славянским диалектным зонам.
1) По результатам изменений праславянских дифтонгических со­четаний плавных г и 1 с гласными полного образования в позиции между двумя согласными типа *tort польский язык объединяется не со всеми, а лишь с частью западнославянских языков — лехит- скими и лужицкими языками (так называемая лехитско-лужицкая метатеза).
*tort —> польск. trot —» совр. польск. trot, trót, напр.: droga «доро­га», krótki «короткий», król «король».
*tert —> польск. tret —» совр. польск. trzet, trzot, trzót, напр.: пред­лог przed «перед, пред»; brzezina «березняк», brzoza «береза», brzózka «березка».
*tolt —> польск. tlot —» совр. польск. tłot, tłót, напр.: młody «мо­лодой», młot «молот», młócić «молотить».
*telt —> польск. tlet —» совр. польск. tlet, напр.: mleko «молоко», pleć «полоть», mleć «молоть».
Таким образом, устанавливаются соответствия между польскими неполногласными и русскими полногласными сочетаниями:
ro, ró rze, rzo, rzó to, łó, le
opo epe оло
2) Развитие в начале слова сочетания *ort-, *olt- в большинстве западнославянских, а также в восточнославянских языках, т.е. и в польском и в русском языке зависело от характера интонации. На месте сочетаний с древней циркумфлексной интонацией *5rt-, *ólt- в современном польском языке встречаются сочетания го- (ró-), ło- (łó-), напр.: robić «делать» (ср. дррусск. робити), równy «ровный», префикс roz- «роз-», łódka «лодка» (ср. старославянизмы — работа, равный, ладья, префикс раз-), а на месте тех же сочетаний с аку­товой интонацией — сочетания га-, ła-, напр.: radło «плуг» (ср. дррусск. орало, opatnu), łakomy «жадный, лакомый» (ср. стел, рало, лакомь).
§ 21. польский язык —ЯЗЫК ЗАПАДНОСЛАВЯНСКИЙ
Характеризуя польский язык как язык западнославянский, не­обходимо подчеркнуть, что черты, объединяющие польский язык с другими западнославянскими языками, в хронологическом и ис­торико-типологическом отношении могут быть совершенно различны. Первую группу западнославянских изоглосс составляют явления, отражающие древнейшие и наиболее широкие по своему распростра­нению общеславянские процессы. Однако их результаты различались по диалектным зонам и, в частности, выделяли именно западносла­вянскую зону. Таковы рассмотренные выше особенности развития:
1) сочетаний губных согласных с j (отсутствие 1-эпентетикум);
2) сочетаний *tj, *dj (—> свистящие с, dz);
3) щелевого заднеязычного ch в условиях 2-ой и 3-ей палатали­зации (-» шипящий ś’);
4) сочетаний *kt, *gt перед гласными переднего ряда (—> с).
Вторую группу западнославянских черт польского языка составляют архаические сочетания звуков, сохранившиеся в этой диалектной зоне, в то время как на других славянских языковых территориях они подверглись изменениям. К ним относятся:
5) сохранение сочетаний *dl, *tl (ср. их упрощение в прочих славянских языках), напр.: (ona) plotła «она плела» (ср. plotę «пле­ту»), mydło «мыло», szydło «шило», szedł «он шел»;
6) сохранение в начале слова сочетаний *kv- и *gv-, в то время как в других славянских языках им соответствуют новые сочетания cv- и zv-, развившиеся при палатализации *kv-, *gv- перед гласными переднего ряда ё, i дифтонгического происхождения, напр.: kwiat «цвет, цветок», kwitnąć «цвести» (*kvetb), gwiazda «звезда» (*gvezda).
Наконец, третья группа западнославянских явлений отно­сится к более позднему времени, ко времени самостоятельной истории этих языков; осуществлялись эти процессы в языках параллельно,
хотя и развивали тенденции, унаследованные от предыдущего состоя­ния. Таковы:
7) развитие редуцированных гласных в сильной и слабой позиции и прояснение сильного редуцированного в гласный е (см. §§24, 25);
8) активные процессы контракции, или стяжения (см. § 27);
9) установление фиксированного ударения.
§ 22. ЛЕХИТСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ПОЛЬСКОГО ЯЗЫКА
Следующий исторический пласт в фонетике польского языка — лехитский. Лехитские черты в развитии польского языка проявля­лись, во-первых, в специфических лехитских результатах более широко распространенных фонетических процессов. Сюда относят­ся: развитие праславянских сочетаний гласного с плавным типа *tort (см. лехитско-лужицкая метатеза, § 20) и праславянских сло­говых плавных (см. ниже). Во-вторых, лехитские языки могли вы­деляться сохранением старого качества на фоне изменений, происхо­дивших в других славянских языках, таково, например, сохранение носовых гласных (в отличие от всех славянских языков); сохранение взрывного характера заднеязычного согласного g (в отличие от фри­кативного h в других западнославянских языках) и сохранение взрыв­ного элемента в аффрикате dz, возникшей в западнославянских язы­ках при палатализации праславянских *dj и *g’2,31 (см. §20). Лехит- ская специфика проявлялась, в-третьих, в осуществлении «собствен­ных» лехитских звуковых изменений, важнейшим из которых являет­ся так называемая лехитская перегласовка.
1. Лехитская перегласовка (przegłos) гласных переднего ряда заключалась в том, что *е и *ё, а также палатальные слоговые плав­ные *г’ и *1’ в определенных условиях — перед твердыми передне­язычными согласными — изменяли свое качество и из передней зоны образования передвигались в среднюю или заднюю: е>о, ё>а, г’>[, |’>| (о вокализации слоговых плавных см. ниже). Согласные, пред­шествующие этим е и ё, сохраняли свою мягкость, и лишь некоторые из них, а именно: первично смягченные шипящие и свистящие ś’, ż’, ć’ и т.д., позднее, в собственно польский период, отвердели (см. §30). В результате в польском языке на месте праславянского *е в позиции перед переднеязычными s, z, t, d, n, r, ł выступает глас­ный C)o (после мягких согласных или отвердевших шипящих), напр.: żona «жена» (*gena), wiosna «весна», biodro «бедро». На месте же праславянского *ё (любого происхождения) в этой позиции выступает гласный (,)а (также после мягких или отвердевших согласных), напр.: las «лес», kolano «колено», wiara «вера», gwiazda «звезда», świat «свет, мир», cały «целый». В иных позициях, т.е. перед мягкими, перед губными или заднеязычными, на конце слова, праславянекие гласные *е и *ё в конце концов совпали в одном польском звуке е,
х3вук [з| свойствен также и словацкому языку.
напр.: żeński «женский», nieść «нести», lewy «левый», chleb «хлеб» (ср. дррусск. хлЪбъ), wiek «век» (ср. дррусск. вбкъ).
Примечание: Аналогичные процессы превращения гласного переднего ряда е в о наблюдались и в восточнославянской зоне — ср. русск. жёны (им. п. мн. ч.), берёза, нёс, вёл, несёшь, её, дешёвый; укр. чоб(т «сапог, чобот», белорус, бяроза и т. д. Однако, в отличие от русского, в польском языке это изменение, во-пер­вых, было свойственно лишь исконному е и не затрагивало гласного е, возникшего позднее из сильных редуцированных, что свидетельствует о более раннем времени польского процесса (ср. len-lnu из *1ьпъ, но русск. лён — льна). Во-вторых, оно было независимо от места ударения (ср. лит. русск. жена — жёны, иначе — в диа­лектах), и, в-третьих, осуществлялось под воздействием не любого твердого, а только переднеязычного согласного (ср. русск. лёг, польск. (po)legł).
Зависимость развития гласных *е и *ё от качества последующего согласного проявляется в современном польском языке в виде чере­дований гласных: (,,е : (,,о или (,)е : (,)а, причем гласные (,,о и (,)а выступают преимущественно перед твердыми переднеязычными, а предшествует им мягкий или отвердевший шипящий или свистящий, напр.: nieść «нести» — niosę «я несу», bierze «(он) берет» — biorę «я беру», żeński «женский» — żona «жена»; leśny «лесной» — las «лес»; jechać «ехать» — jadę «я еду», świecić «светить» — światło «свет», cieśnina «теснина, пролив» — ciasny «тесный».
Примечание: Не следует смешивать эти чередования <’>е: (’)о, (’)е: (’>а, возникшие на собственно польской (лехитской) почве, с чередованиями, унаследо­ванными от праиндоевропейской эпохи (абляут) типа ’е: о: а, напр.: nieść — noszą — диал. wynaszać (ср. русск. нести — ноша — вынашивать).
Таким образом, праславянский гласный *е находит себе про­должение в современных польских гласных е или о, а гласный *ё — в гласных е или а. Поэтому в современном польском языке наличие мягкости (в том числе и исторической) перед корневыми или суффик­сальными гласными о или а (т.е. не на конце слова) указывает на возможность чередования этих гласных с гласным е, а сам тип чере­дования свидетельствует о происхождении гласного е из *е или *ё. Польским корням с чередованием (->е : с>о в русском языке могут соответствовать корни с аналогичным чередованием с)е :С) о или с позиционной меной аллофонов фонемы 7о/ (в орфографической запи­си е : ё), ср. żeński — żona, nieść — niosę, русск. женский — жёны, нести — несу. Чередующимся польским гласным <->е : с>а в русском языке соответствует гласный е, никогда не чередующийся с гласным о (ср. las — leśny, лес — лесной).
2. Развитие на польской почве праславянских сочетаний слоговых плавных между согласными (группы *t)t, *t|’t) характе­
ризовалось рядом особенностей, общих для всей лехитской подгруп­пы. К ним относятся: вокализация слоговых славянских плавных, т.е. утрата ими слоговости и появление при них гласного, а также тесная зависимость тембра этого гласного от качества окружающих согласных. В результате в современном польском языке на месте твердого слогового плавного *р в любой позиции и мягкого плавного
*г’ перед твердым переднеязычным согласным находим сочетание аг, причем предшествующий согласный — твердый, напр.: targ «торг» (*trg-), garść «горсть» (*grst-), а также twardy «твердый» (*tvr’d-); ср. дррусск. търгъ, гърсть, твьрдъ. На месте г’ в позиции не перед твердыми переднеязычными согласными в современном польском языке после мягких согласных выступают сочетания ег либо erz, напр.: twierdzić «утверждать», wierzba «верба» (*vr’b-), wierzch «верх» (*vr’ch-).
Праславянские чередования, свойственные дифтонгическим соче­таниям с плавными, затем более поздняя вокализация слогового плавного в разных фонетических условиях и, наконец, последующие собственно польские преобразования отражаются в современном польском чередовании:
er : ar : rz : г : rze, напр.: śmierć «смерть» — martwy «мертвый» — (оп) umrze «(он) умрет» — umrę «я умру» — umrzeć «умереть»; ср. русск. 'ер : ’ор : р' : р : ере.
Праславянские сочетания со слоговыми плавными *| и на польской почве развивались в сложной зависимости от характера окружающих согласных и в современном польском языке могут быть представлены различными сочетаниями: łu, el, oł, ół, ul. il, напр.: *|: długi «долгий», wełna «шерсть» (ср. русск. диал. волна), kiełbasa «колбаса», pułk «полк», а *|’: wilk «волк», czółno «челн», żółty «жел­тый».
§ 23. СОБСТВЕННО ПОЛЬСКИЙ ПЕРИОД РАЗВИТИЯ ФОНЕТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ
Собственно польский период характеризуется следующими основ­ными процессами:
1) в области категории палатальности — передвижка оппозиции палатальности с гласного на согласный и развитие фонологической противопоставленности согласных по твердости-мягкости (подробнее см. § 30);
2) в области категории количества гласных — первоначальное укрепление противопоставленности гласных по долготе и краткости, а затем утрата данной оппозиции. Первый этап процесса охватывал заместительное удлинение (см. § 25) и контракцию (см. § 27), второй же — реализовался в замене количественных различий качествен­ными (см. § 28,29);
3) в области просодии — установление постоянного ударения на предпоследнем слоге.
Развитие польской фонетической системы в письменную эпоху (т.е. с XII в.) в целом привело к упрощению подсистемы гласных фонем и к еще большему расширению и обогащению подсистемы согласных, что совпадает с основными тенденциями и в развитии русского языка. Как и в других славянских языках, в польском
языке сохранился неизменным основной набор гласных и простых твердых исходных согласных, многие вторичные согласные, напр. шипящие, также являются общеславянскими.
§ 24. ЛЕХИТСКО-ПОЛЬСКИЕ ДОПИСЫИЕННЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ. СУДЬБА РЕДУЦИРОВАННЫХ Ъ И Ь
К дописьменной истории польского языка относится так назы­ваемый процесс падения редуцированных. Данным термином охва­тывается общая славянская закономерность преобразования этих гласных: в слабой позиции редуцированные ь и ъ утрачивались, исчезали, а в сильной позиции становились гласными полного обра­зования. В польском языке (как и в большинстве западнославянских языков) оба сильных редуцированных ь и ъ изменились одинаково, совпав по произношению с исконным гласным е. Качество предшест­вующего согласного сохранялось: согласный оставался мягким перед е, развившимся из редуцированного переднего ряда ь, и твердым — перед е из редуцированного непереднего ряда ъ, напр.: dzień, ср. русск. день (*0ьпь), sen, ср. русск. сон (*зъпъ), koniec, ср. русск. конец (*копьсь). Таким образом, именно исходная твердость или мягкость предшествующего согласного служит показателем характера сильного вокализованного редуцированного (ср. в русском языке — также и различие рефлексов: о или е). Следует, однако, учитывать, что в дальнейшем первично смягченные шипящие перед е (<— ь) отвердели, напр.: krążek «кружок» (*kręgbkb, русск. кружок), а задне­язычные к и g, наоборот, в позиции перед е (<— ъ) стали мягкими1, напр.: łokieć «локоть» (*olkbtb), nogietek «ноготь, ноготок» (*nogb- 1ъкъ). Иное положение с различением редуцированных в слабой пози­ции: согласный перед нулем звука — рефлексом исчезнувшего ре­дуцированного — сохраняет свою исходную твердость или мягкость далеко не всегда и не может свидетельствовать о характере слабого редуцированного, ср., напр.: dzień «день» (*пьпь), но род. п. ед. ч. dnia, sen «сон» (*зъпъ), но местн. п. ед. ч. we śnie, в суффиксе *ьп — leśny «лесной», но cielesny «телесный».
Примечание: Время падения редуцированных в польском языке может быть определено по данным относительной хронологии и памятников письменности: про­цесс падения редуцированных был позднее лехитской перегласовки (до XII в.); см. иную хронологию этих явлений в русском языке: дррусск. льнъ, русск. лён — льна, ср. польск. len — lnu.
§ 25. ПОСЛЕДСТВИЯ ПАДЕНИЯ РЕДУЦИРОВАННЫХ Ь И Ъ
Утрата слабых редуцированных и вокализация сильных, как известно, коренным образом преобразовали структуру славянских языков. Последствия этих процессов в дальнейшем фонетическом
1 Заднеязычные согласные перед ь еще в праславянскую эпоху подверглись первой палатализации и к эпохе падения редуцированных не сохранились.
и морфологическом развитии польского языка имели либо общесла­вянский, либо более частный характер.
1) Будучи проявлением общей тенденции к ослаблению закона открытого слога, падение редуцированных привело к изменению структуры слога, к появлению закрытых слогов как новой для всех славянских языков исторического периода фонетической категории, напр.: dom «дом» (*domb), rączka «ручка» (*ręćbka).
2) В результате преобразования структуры слога возникли новые группы согласных и как следствие — возможность многочисленных позиционных и комбинаторных явлений, таких как: ассимиляция согласных по глухости-звонкости, напр.: *podbpisati — польск. pod­pisać [pot'p’isać] «подписать»; *prosbba — польск. prośba ['proźba 1 «просьба», *kbdy — польск. gdy ['gdy] «когда»; ассимиляция по твердости-мягкости, напр.: *si>ljubb— польск. ślub «заключение бра­ка; свадьба»; *zble — польск. źle «плохо»; упрощение групп соглас­ных, напр.: *męźbstvo — дрпольск. mężstwo—польск. męstwo «му­жество»; оглушение конечных звонких согласных.
3) Еще одним синтагматическим последствием падения редуци­рованных явилось так называемое заместительное или заменительное удлинение (wzdłużenie zastępcze). Исчезновение слабого редуциро­ванного приводило к своего рода количественной компенсации — к удлинению гласного в предшествующем слоге, ставшем теперь закры­тым, напр.: *ЬоЬъ-» дрпольск. /ЬоЬ/, совр. польск. bób1 «боб», что в той или иной степени было свойственно и другим славянским язы­кам (см. западнославянские языки, южные и часть западных говоров древнерусского языка, т.е. украинский язык и южнобелорусские говоры).
Появление заместительного удлинения в отдельных славянских языках зависело и от качества завершающего слог согласного. Отли­чительной особенностью этого процесса в древнепольском языке было то, что долгота сохранялась не во всех, а лишь в конечных закрытых слогах со звонким или сонорным последним согласным: *rodb —» дрпольск. /ród/, совр. польск. ród «род», *dębb —» дрпольск. /dęb/, совр. польск. dąb «дуб»; *сЫеЬъ дрпольск. /сЫёЬ/, совр. польск. chleb «хлеб»1 2. Перед последующим глухим согласным следов долготы в литературном польском языке не сохранилось, напр.: *koti>-* /kot/, совр. польск. kot «кошка, кот», *pękb-* /pęk/, совр. польск. pęk «бутон, пучок».
4) Непосредственным фонетическим последствием падения сла­бых редуцированных и вокализации сильных стало в славянских языках, как известно, явление так называемых беглых гласных, т.е. чередование нуля звука с гласным полного образования. В от­
1 В современном польском языке свидетельством бывшей долготы гласного являются буквы ó и ą.
2 Подобные изменения в середине слова крайне редки (см., напр.: *brodika -»■ /bródka/, совр. польск. bródka «бородка; подбородок», но *ovbca -> /óvca/, совр. польск. owca «овца».
личие от русского языка, где беглым может быть как гласный е (<— ь), так и гласный о («—ъ и в результате перехода о«—е«—ь), в польском языке беглым может быть только гласный е. Соотношение рядов чередований с беглым гласным в польском и русском языках (см. та­блицу № 3).
Таблица № 3
Соотношение беглых гласных в польском и русском языках (в орфографической записи)

Польский язык
Русский язык
Праслав.
чередова­ния
им. п. ед. ч.—род. п. ед. ч.
чередова­ния
им. п. еД. ч.— род. п. ед. ч.
*Ь
*Ъ
’е: 0
е : 0
е : 0
’е : 0
dzień — dnia kupiec — kupca pies — psa orzeszek — orzeszka pierożek — pierożka sen — snu kwiatek — kwiatka łokieć — łokcia
’е: 0
ё: 0 е : 0
о: 0 о: 0
о : 0 о: 0
день — дня купец — купца пёс — пса орешек — орешка пирожок — пирожка сон — сна цветок — цветка локоть — локтя


им. п. ед. ч. — род. п. мн. ч.

им. п. ед. ч. — род. п. мн. ч.
*Ь
*Ъ
0: ’е 0 : е 0 : е 0 : ’е
owca — owiec nóżka — nóżek rybka — rybek okno — okien
0 : ’е 0 : е 0 : о 0 : о
овца — овец ножка — ножек рыбка — рыбок окно — окон
Примечание: Позднейшие изменения, прежде всего выравнивание основ по аналогии, приводили к нарушению исходных этимологических соотношений звуков, но в польском и русском языках эти процессы могли охватывать разные группы слов. Так, в словах типа krew «кровь» — род. п. ед. ч. krwi, brew «бровь» — род. п. ед. ч. brwi в польском языке чередование е: о сохранилось, а в русском языке произошло обобщение основы: кровь — крови, бровь — брови.
Таким образом, в результате лехитской перегласовки и падения редуцированных в польском языке возникли и сохранились до настоя­щего времени параллельные непересекающиеся чередования гласного е, обусловленные его различным происхождением:
(,)е : (,)о (из этимологического *е)
(,)е : (,)а (из этимологического *ё) (,)е : о (из этимологического *ь) е)е : о (из этимологического *ъ)
5) Падение редуцированных и вызванные им явления привели к значительным изменениям в системе польского вокализма. Число гласных фонем сократилось, было преобразовано и противопоставле­ние по длительности — вместо трех ступеней длительности остались
лишь две. Вместе с тем за счет гласного полного образования, раз­вившегося из сильных редуцированных, в польском языке резко увеличилась частотность гласного е, а заместительное удлинение привело к значительному расширению сферы употребления долгих гласных (о дальнейшей судьбе долгих гласных см. § 28).
6) Падение редуцированных оказало существенное влияние и на систему согласных польского языка, в частности на развитие фоно­логической категории твердости-мягкости (см. § 30).
7) Существовавшие до этого различия звонких и глухих пар согласных приобрели характер фонологической оппозиции, обладаю­щей как позициями четкой противопоставленности, так и позициями нейтрализации (напр., конец слова).
8) Морфологические последствия падения редуцированных были вызваны изменениями фонетического состава окончаний — в системе словоизменения появилась нулевая флексия, а некоторые различаю­щиеся ранее окончания совпали в одном звучании.
Падение редуцированных не только завершает собой знаменатель­ную славянскую эпоху — эпоху открытого слога, но для польского языка завершает в какой-то степени и период протопольского разви­тия. После падения редуцированных начинается эпоха собственно польских языковых процессов, к тому же зафиксированных в памят­никах письменности.
§ 26. СУДЬБА СОЧЕТАНИЙ РЕДУЦИРОВАННЫХ С J
Редуцированные ь и ъ, перешедшие в славянских языках в поло­жении перед j в редуцированные i и jr, в польском языке превратились в сильной позиции в гласные полного образования i, у, причем, в отличие от русского литературного языка, это изменение не зави­село от позиции и ударения. Таковы корневые гласные в глаголах и существительных типа myć «мыть» — 1-е л. ед. ч. наст, времени myję (*mbję), ср. русск. мою-, bić «бить» — biję (*bbję>), ср. русск. бью, szyja (*śbja), ср. русск. шея.
Сочетание редуцированного с предшествующим йотом jb- в начале слова развивалось в двух вариантах — либо с вокализацией этого гласного в гласный 1, напр.: igła «игла», либо с его утратой, напр.: gra «игра», mieć «иметь».
§ 27. КОНТРАКЦИЯ (СТЯЖЕНИЕ)
Слабость и неустойчивость сонорного j в положении между глас­ными нередко приводила в славянских языках к его утрате. Оказав­шись, таким образом, рядом, гласные подвергались ассимиляции и сливались, стягивались в один долгий звук (так называемая кон­тракция kontrakcja, или стяжение ściągnięcie).
Особенностью фонетического процесса стяжения является его связанность с определенными морфологическими условиями: выпа­
дение интервокального j и слияние гласных проходило на границе морфем, а тембр стяженного долгого гласного определялся часте­речной принадлежностью слова и часто — действием аналогии.
Наиболее широко и последовательно эти процессы осуществлялись в польском и других западнославянских языках, захватывая не только именные, но и глагольные формы. В восточнославянской зоне процессы стяжения были ограничены в основном местоименными формами прилагательных, хотя севернорусским говорам свойствен­но и стяжение в глаголах, напр.: ['делаат! и ['делат] «делает», ['знат] «знает», ['мот] «моет».
В польском языке к наиболее древним результатам процесса стяжения принадлежат древнепольские долгие гласные а, ё, i, ę, возникшие в дописьменную эпоху из сочетаний aja, aje, oje, ije, ija, ęję, °J9 в местоименных формах прилагательных, падежных формах личных местоимений и существительных, напр.: *dobraja —> дрпольск. /dobra/, совр. польск. dobra, ср. русск. добрая; *dobroje —> дрпольск. /dobre/, совр. польск. dobre, ср. русск. доброе; твор. п. ед. ч. *to- boj9 —> дрпольск. /tobę/, совр. польск. tobą, ср. русск. тобою; твор. п. ед. ч. *vodoję —> дрпольск. /yodę/, совр. польск. wodą, ср. русск. водою; *pitbje —> дрпольск. /pice/, польск. picie, ср. русск. питьё, стел, питиье, род. п. ед. ч. *pitbja-> дрпольск. /pica/, польск. picia.
Позднее по данным письменности в личных формах глаголов настоящего времени из сочетания aje получался гласный а, напр.: ^delajetb /d’ela/, дрпольск. działaje и działa, совр. польск. działa «действует», ср. русск. делает; из сочетания eje — гласный ё, напр.: *umeje, польск. umie, ср. русск. умеет, в отдельных случаях из oja — a: *stojati, польск. stać, ср. русск. стоять. Процесс стяжения не охватил, однако, всех сочетаний с интервокальным j, некоторые сохранились и поныне, напр., в глагольных формах 3-го л. мн. ч. *delajętb —> польск. działają, ср. русск. делают, сочетание eje в глаголах типа bieleje, śmieje się, ср. русск. белеет, смеётся. Инте­ресны в этом отношении притяжательные местоимения, имеющие в современном литературном языке как старые нестяжённые формы, так и стяженные: mojego — mego (см. § 95).
Фонетическим последствием стяжения было появление в польском языке новой дополнительной группы долгих гласных: а, ё, i и т.д., что значительно расширило базу противопоставленности гласных по долготе (о дальнейшей судьбе долгих гласных см. § 28). Контракция привела и к значительным морфологическим изменениям: способство­вала, напр. возникновению III и IV спряжений глаголов (см. §§ 118, 119, 139).
§ 28. ИСТОРИЯ ПОЛЬСКИХ ДОЛГИХ ГЛАСНЫХ
В развитии и' преобразовании польских долгих гласных отра­зились как общеславянские, так и собственно польские фонетические процессы.
Фонологическая противопоставленность долгих и кратких гласных в древнепольском языке охватывала все имеющиеся гласные: а — а, о — о, е — ё, i — i, у — у, u — ii, ę — ę, 9 — 9. Известно, что древне­польские долгие гласные могли быть различного происхождения: 1) унаследованные общеславянские долготы, сохранившиеся при определенных акцентологических условиях, напр.: mąka «мука» (из *męka), mleko «молоко» (из * mleko), góra «гора» (из *góra); 2) долготы, возникшие в результате стяжения после выпадения в некоторых морфологических позициях интервокального j (см. § 27); 3) долготы, возникшие в результате так называемого заместительного удлинения гласного (см. § 25).
Дальнейшее развитие в польском языке долгих гласных любого происхождения характеризуется сменой количественного противо­поставления — по длительности — противопоставлением качествен­ным — по тембру (XV—нач. XVI в.). Долгие гласные утратили фонетическую и фонологическую длительность, стали краткими, и с этого времени польская фонологическая система не знает проти­вопоставления гласных фонем по долготе и краткости. Утратив дол­готу, большинство долгих гласных сохраняло, однако, присущее им более высокое («узкое») образование, что создавало особый тембр и отделяло эти бывшие долгие — так называемые суженные (ścieśnione, или pochylone «наклоненные») — гласные от кратких. Качественная противопоставленность исходно кратких и сокращенных суженных гласных в литературном польском языке не удержалась, и суженные гласные в разное время совпали по тембру с соответствующими крат­кими, особые результаты имеют лишь долгий носовой (см. § 29) и долгий о. В большинстве же польских диалектов качественные раз­личия бывших долгих и кратких сохраняются (см. § 31).
Бывший долгий суженный гласный о отличался сильной лабиали­зацией и в конце концов совпал по звучанию с совсем другим кратким — гласным [и], традиционно сохраняя, однако, свое обозначение с помощью буквы ó, напр.: /który/->który ['ktury 1 «который», /bródka/ -»bródka 1'brutka] «бородка», /góra/-»góra ['gura] «гора».
Примечание: Таким образом, в современной орфографии отражается раз­личное происхождение гласного [и] — из этимологического *и (обозначается буквой и) и из долгого б (обозначается буквой о). Исключения единичны, напр., bruzda, ср. русск. борозда.
Аналогичные процессы — сокращение долгих гласных и раз­витие на их месте качественно иных звуков — были свойственны и другим славянским языкам, напр. в украинском языке долгие б, ё, возникшие в результате заместительного удлинения, изменились в гласный i, напр.: в1л «вол» (но род. п. волу), тчь «печь» (но род. п. печ1).
Различие позиций, определявших некогда наличие краткости и появление долготы, создало возможности для чередования звуков, восходящих к долгому и краткому гласному: в современном языке это чередование носовых гласных (см. § 29) и чередование о : ó [ul.
Полнее и нагляднее всего данное чередование представлено в корнях в условиях заместительной долготы, т.е. в условиях открыто­го (бывшего краткого) и закрытого (бывшего долгого) слога перед звонким согласным, напр.: mogła «она могла» — mógł «он мог», zdrowy «здоровый» — краткая форма zdrów «здоров», jagoda «ягода» — род. п. мн. ч. jagód, род. п. ед. ч. Krakowa— им. п. ед. ч. Kra­ków.
Так как древнепольский долгий гласный ó мог происходить как из праславянского звука *о, так и из звука *е (перед твердым перед­неязычным в результате лехитской перегласовки, см. § 22), то в сов­ременных словах может быть представлен расширенный ряд чередо­ваний:
е : о : ó [и]
напр.: nieść «нести» — niosła «она несла» — niósł «он нес».
Отметим, однако, что в ходе развития языка данное чередование (как и другие) утратило свою непосредственную зависимость от фо­нетических условий, и нередко его наличие или отсутствие обуслов­лено действием аналогии, ср., напр.: stopa «ступня, стопа» — род. п. мн. ч. stóp (перед глухим согласным), ból «боль» — род. п. ед. ч. bólu (в открытом слоге).
§ 29. ИСТОРИЯ НОСОВЫХ ГЛАСНЫХ
Носовые гласные, унаследованные от праславянского языка — гласный переднего ряда ę и гласный непереднего ряда 9 — в истории польского языка пережили ряд преобразований, которые существен­но изменили первоначальное соответствие между ними и рефлексами носовых в других славянских языках.
Сущность этих изменений сводится в основном к следующим трем процессам:
1) Носовой гласный переднего ряда ę, выступавший после мягкого согласного, и носовой гласный непереднего ряда 9 (после твердого) совпали в звуке, близком, по всей вероятности, носовому ą (ą° или ąe, XIII—XIV в.). Качество предшествовавшего согласного, однако, не менялось — он по-прежнему и перед гласным непереднего ряда ą оставался мягким или твердым. Новый носовой ą, как и все про­чие гласные, мог быть либо долгим либо кратким.
2) Второй процесс связан с общим развитием долгот в польском языке — утрата длительности сочеталась с качественным разграни­чением бывших долгих и кратких гласных. Этим закономерностям в целом подчинялось и развитие долгого и краткого носового ą. В литературном польском языке долгий носовой ą превратился в но­совой лабиализованный /9/, по традиции обозначаемый буквой ą, краткий носовой ą также изменил свой тембр и стал гласным /ę/. Так как тембр носовых зависел от бывшей долготы или краткости, то теперь каждый из них — и гласный переднего ряда /ę/ и гласный
непереднего /9/ — может выступать как после мягкой, так и после твердой согласной.
Давнее чередование долгих и кратких слогов в современном поль­ском языке реализуется в чередовании ’ę : ’ą, которое очень часто появляется в условиях мены открытого и закрытого слога (т. е. позиции возникновения в свое время заместительной долготы), напр.: dąb «дуб» — род. п. dębu (ср. *dębb—»/dęb/, но /dębu/), krzyk­nął «он крикнул» — krzyknęła «она крикнула» (ср. чередование о : о, § 28).
В отдельных корнях чередование (,)ę: (,)ą, восходящее к древнеполь­скому чередованию краткого и долгого гласных, как бы наложилось на праславянские чередования носовых гласных между собой и с сочетаниями гласных с носовыми согласными (см. § 20).
3) Третьим процессом в сфере носовых гласных следует признать изменение в некоторых фонетических позициях назальной артикуля­ции носового гласного, что было свойственно многим польским диа­лектам и литературному языку, хотя и не получило никакого отра­жения в графике. К этим изменениям относятся так называемое «рас­щепление» носовых гласных перед смычными согласными (т.е. произ­ношение в этой позиции сочетания чистого гласного с носовым со­гласным), а также утрата или ослабление назализации перед 1 или на конце слова (см. Вводно-фонетический курс). Эти артикуляционные преобразования, едва ли ликвидируя фонологическое противопостав­ление чистых и носовых гласных в современном литературном поль­ском языке, тем не менее резко уменьшили частотность носовых глас­ных в речи, что не сразу осознается благодаря традиционной орфо­графии.
Таким образом, характер современных польских носовых и осо­бенности их сочетаемости в речи отражают явления разного хроноло­гического плана. Сочетаемость с предшествующим согласным в целом восходит к праславянским закономерностям связи гласных переднего и непереднего ряда с мягкими и твердыми согласными, в то время как своим тембром носовой гласный обязан собственно польскому развитию и отражает период разграничения долгих и кратких глас­ных. Иначе говоря, рефлексом праславянского *ę в современном поль­ском литературном языке может быть любой носовой гласный ę или ą, но только после исходно мягкого или же первично смягченного согласного, впоследствии отвердевшего. Продолжением праславян­ского *ę также является и ę, и ą, но после исходно твердого соглас­ного. Благодаря этому польские рефлексы праславянских носовых имеют однозначное соответствие в русском и в других славянских языках: носовому звуку после мягкого или отвердевшего согласного соответствует русский гласный 'а (орфографически а/я), после твер­дого согласного — русский у. В то же время установить тембр поль­ских носовых, исходя только из русских рефлексов праславянских носовых, невозможно.
Таблица №4
Соотношение польских носовых и русских неносовых гласных
Праслав.
Дрпольск.
Польские примеры
Русские примеры

долгий
краткий


*9
О
9
4
ę
mąż męka męski męka
У
муж мука мужской мука
*ę
ę
ę
Oą
C)ę
piąty zacząć
pięć zaczęty
я/а
пятый начать пять начатый
Примечание: Указанное польско-русское соответствие последовательно осуществляется лишь в корневых морфемах, как в суффиксах и окончаниях (после sz, ź, cz, j) в результате морфологических изменений или аналогических вы­равниваний оно могло нарушаться.
§ 30. РАЗВИТИЕ ПОЛЬСКИХ ТВЕРДЫХ И МЯГКИХ СОГЛАСНЫХ
Польский и русский языки являются теми славянскими языками, в которых категория твердости-мягкости получила наибольшее разви­тие, однако при всей близости процесс развития этой категории и его результаты в обоих языках существенно отличаются друг от друга.
От предшествующих эпох древнепольский язык раннего периода унаследовал ряды согласных, различных по отношению к твердости- мягкости:
а) ряд мягких палатальных согласных (так называемых первично смягченных), возникших в результате палатализаций и взаимодействия с j и способных выступать как перед гласными переднего, так и не­переднего ряда: ś’, ź\ с’, с’, з’, г’, Г, n’, р’, b\ m’, v’;
б) ряд твердых согласных (так называемые исходные, этимологи­чески твердые согласные), являющихся твердыми перед гласными не­переднего ряда и позиционно полумягкими перед гласными переднего ряда: s, z, t, d, г, 1, n, р, b, m, v;
в) ряд твердых заднеязычных согласных k; g, ch, выступающих толь­ко перед гласными непереднего ряда, т.к. перед гласными переднего ряда они еще в праславянский период изменились в мягкие шипящие и свистящие, т.е. в первично смягченные.
Процесс становления категории твердости-мягкости начался в польском языке в дописьменную эпоху. Его основным содержанием было развитие непозиционной мягкости, а основными этапами — ле- хитская перегласовка (см. § 22) и падение редуцированных (см.
§§ 24, 25), а также развитие мягкости у полумягких согласных, отвердение первично смягченных шипящих и свистящих, диспала- тализация 1, отвердение конечных губных, передвижка гласного у в зону переднего ряда (см. ниже).
Уже лехитская перегласовка, т.е. превращение гласных е и ё в гласные ’о и ’а при сохранении предшествующей мягкости (или полумягкости) согласного, расширяла возможности сочетания мягких согласных с гласными непереднего ряда, так что кроме согласных указанной выше группы а) в этой позиции появились смяг­ченные переднеязычные s’, z’, t’, d’, а их мягкость уже не была необ­ходимо связана с принадлежностью последующего гласного к гласным переднего ряда, ср. /dała/ (она) дала» и /d’ała/ из /d-eła/ «(она) делает, действует». Этому процессу становления непозиционной мягкости позже значительно способствовало падение редуцированных. С одной стороны, оно расширило базу «негармонических» сочетаний соглас­ных с гласными, т.к. гласный переднего ряда е, возникший из силь­ного редуцированного ъ, сочетался с твердыми согласными (см. *шъсЬъ, польск. mech «мох»). С другой стороны, после утраты слабых реду­цированных оппозиция по твердости-мягкости получила дополни­тельные условия реализации — фонологически независимую позицию конца слова, где противопоставлялись исходно твердые и палатализо­ванные согласные. Число «негармонических» сочетаний увеличилось и после слияния носовых гласных в один звук непереднего ряда /ą/ (см. § 29).
Наряду с изменениями в сочетаемости твердых и мягких согласных с гласными издавна артикуляционно менялись и сами мягкие соглас­ные.
Основными тенденциями развития польских согласных были:
1) Активная палатализация: полумягкие переднеязычные и губ­ные, выступающие перед гласными переднего ряда, т.е. группа б), активно палатализовались и превратились в мягкие, так называе­мые вторично смягченные согласные (ср. аналогичные явления в истории ' русского языка).
2) Диспалатализация общеславянских первично смягченных ши­пящих и свистящих.
Указанные изменения в сочетаемости и произношении согласных имели важные фонологические последствия. Возникновение парал­лельных рядов твердых и мягких согласных и преобразование мягкости в независимый непозиционный признак привело в конце концов к фонологизации категории твердости-мягкости в польском языке. Йз фонетических явлений, реализующих в последующей истории языка указанные тенденции (см. ниже), особое значение имела свой­ственная польскому языку интенсивность артикуляционных изменений в мягких согласных. Это нередко видоизменяло фонетическое соотно­шение твердых и мягких согласных и нарушало привативную фоноло­гическую оппозицию, присущую категории твердости-мягкости в польском и русском языках.
Переднеязычные согласные
Переднеязычные палатализованные s’, z’ из полумягких s’, г‘ (XII—XIII вв.) превратились в сильнопалатализованные средне­язычные шипящие, так называемые шепелявые (польск. ciszące) зву­ки ś и ź, а взрывные палатализованные С, d’ (из полумягких t", d1) вследствие развития дополнительных артикуляций превратились в сильнопалатализованные среднеязычные шипящие аффрикаты ć и dź. В результате мягкий и твердый ряды переднеязычных согласных стали различаться не только признаком палатализации, но также местом и типом артикуляции.
Развитие ряда палатальных ś, ź, ć, dź фонетически преобразовало и чередование твердых и мягких переднеязычных: s : s’—>s : ś, напр.: wynos «вынос» — wynosić «выносить»; z : z’—»z : ź, напр.: wóz «ав­томобиль, воз» — wozić «возить»; t : t’-»t : ć, напр.: wypłata «вы­плата» — wypłacić «выплатить»; d : d’ —>d : dź, напр.: sad «фруктовый сад» — sadzić «садить».
В этимологически тождественных морфемах эти звуки последо­вательно соответствуют русскому ряду твердых и мягких с — с', з — з', т— т', д — д'.
Как говорилось выше (см. § 20), указанное чередование твердого согласного с согласным перед гласным переднего ряда во многих морфемах совместилось с чередованием «твердый согласный: со­гласный (перед j)», что и сделало чередование трехчленным:
s : sz : ś; z : ż : ź; t : с : ć; d : dz : dź.
Примечание: Среднеязычные мягкие шипящие представлены почти во всех польских диалектах. Аналогичные процессы развития мягких переднеязычных, осо­бенно аффрикатизации взрывных согласных, отмечены и в северной части восточно­славянской зоны. Сопоставление фактов польского, белорусского и русского языков показывает разные степени продвинутости данного процесса в последовательных звеньях этой непрерывной пространственной цепи, от крайнего варианта — шипящей палатальности и аффрикатизации (польский язык) — через свистящую аффрикатиза- цию [ц’] (*- С) и [дз’1 ( -*- d’) в белорусском языке до легкого мягкого свистя­щего призвука в произношении tri и д’ в русском литературном языке (ср. также так называемые шепелявые с” из" на месте мягких с' и з’ в современных псков­ских и великолукских говорах).
Губные согласные
Мягкие губные, возникшие из сочетаний губных с j и из полумяг­ких губных, отличались и отличаются в современном языке сильной палатализацией, что в некоторых польских диалектах приводит даже к асинхроническому расслоению губной и палатальной артикуляции (см. § 31).
В истории польского языка (XVII в.) сфера использования мяг­ких губных резко сократилась, так как в позициях конца слова и перед согласными мягкие губные заменились твердыми, напр., go­łąb «голубь», kupcie «купите» (ср. среднепольск. gołąb’, kup’cie),
что лишило эти позиции различительной силы. Наличие твердых конечных губных на месте мягких известно и в русском языке (см. оконч. твор. п. ед. ч. муж. р. -ом, -ем из -ъмь, -ъемь), особенно широко это явление представлено в диалектах, ср. 1'голуп) «голубь», ['кроф] «кровь».
Боковые согласные I и ł
Почти на всей территории Польши, а также и в литературном языке постепенно распространялось произношение на месте твердого пе­реднеязычного бокового ł неслогового [ц] (так наз. wałczenie, явле­ние, известное и в восточнославянских говорах, в частности, в север­норусских).
Палатализованный Г, утратив в польском, как и во многих дру­гих славянских языках, свою палатальность, превратился в звук 1, фонематически нейтральный по отношению к категории твердости- мягкости, но, сохранив свою мягкость лишь перед гласным [i ], пе­решел на позицию варианта. Таким образом, фонетическое развитие привело к разрушению прежней фонологической привативной про­тивопоставленности твердого и мягкого бокового согласного.
Вибрант г
Мягкий сонорный г’ (из сочетания *rj и полумягкого *г) в силу интенсивной палатализации получил в XIII—XIV вв. дополнитель­ную щелевую шипящую артикуляцию и стал мягким звуком смешан­ного, вибрационно-фрикативного типа rź’. Процесс этот был свойст­вен и другому западнославянскому языку — чешскому, где такой сложный звук f [rź’ I сохранился до настоящего времени. В польском же языке исходная вибрация впоследствии исчезла, а вторичная щелевая артикуляция стала единственной, совпав к XVIII в. по про­изношению с твердым щелевым шипящим ż. Этот звук, обозначаемый диграфом rz, и выступает в польском языке на месте общеславянско­го *г’, напр.: rzeka «река», orzech «орех».
В результате из польской фонологической системы исчезла фо­нема /г 7, противопоставленная по признаку твердости-мягкости /г/, что сузило базу этой категории в польском языке.
Историческое чередование г : г’ выступает в современном поль­ском языке как чередование г : rz [ź], напр.: morski «морской» — morze «море», ср. русск. р : р'.
Первично смягченные согласные — шипящие и свистящие
Появление на месте полумягких переднеязычных и губных мяг­ких согласных привело к перенасыщениюпольской фонологической системы мягкими фонемами и вызвало, как считают исследователи, диспалатализацию первично смягченных согласных, т.е. унаследо­
ванных от праславянского языка мягких шипящих и свистящих и их сочетаний: ś’, ż’, ć’, 3’, с’, з’, f’, ść’, źj’ (см. группу а). Все они в польском литературном языке и большинстве польских диалектов отвердели (XVI в.). Аналогичные процессы отвердения шипящих и свистящих были характерны и для восточнославянских языков, на­пример, для русского языка, хотя и с ограничениями (см. сохранение мягкого ч' в литературном русском языке, мягкого ц’ в севернорус­ских говорах).
Отвердение указанных согласных в польском языке изменило их фонологическую позицию лишь в том отношении, что из мягких фонем, не имеющих в системе твердых соответствий, они преврати­лись в непарные твердые фонемы.
Заднеязычные согласные
Хотя заднеязычные согласные длительное время во всех славян­ских языках были только твердыми (см. группу в), историческое развитие польского, как и русского языка, привело к новой сочетае­мости заднеязычных — с гласными переднего ряда.
В польском языке появились сочетания заднеязычных с гласным у разного происхождения, продвинувшимся в своей артикуляции впе­ред, и с гласным е, возникшим уже на польской почве — из редуци­рованного ъ в сильной позиции (см. § 24) или из стяжения (см. § 27): ку, 8У> chy, ke, ge, che. Взрывные заднеязычные согласные k, g в этих сочетаниях стали мягкими (XV—XVI вв.):1 напр.: daleki «да­лекий» (из *dalekbjb — дрпольск. /daleky/, ср. dobry), okno «окно» — род. п. мн. ч. okien (из *окъпъ, ср. krosna «ткацкий станок» — krosen), drugi «второй, другой» — род. п. ед. ч. drugiego (из *dru- gajego — дрпольск. /drugego/, ср. dobrego). Это «четвертая», поль­ская палатализация взрывных заднеязычных имела место в литератур­ном польском языке и в большинстве диалектов. Важно отметить, что данный процесс не захватил щелевого заднеязычного eh, который в этих сочетаниях остался твердым: напр.: chytry «хитрый», им. п. мн. ч. muchy «мухи», cichy «тихий» — род. п. ед. ч. cichego. Тверды­ми остались все заднеязычные k, g, eh перед последующим гласным переднего ряда ę, напр.: noga «нога», ręka «рука» — вин. п. ед. ч. nogę, rękę; mogę «я могу» и т.п.
Аналогичное смягчение заднеязычных наблюдалось и в русском языке — здесь ему подвергались, в отличие от польского языка, все заднеязычные, включая и щелевой, но только перед гласным «ы» (см. Кьцевъ —> Диев, хитрый, тихий, мухи и т.д.).
Развитие мягких заднеязычных обогатило фонетическую систему польского языка, однако, ввиду зависимости этой мягкости от пози-
1 Так как гласные у, е развивались из гласных среднего ряда у и ъ, данные сочетания иногда называются сочетаниями с гласными среднего ряда, а само явле­ние — палатализацией перед гласными среднего ряда.
Таблица №5
Сводная таблица основных польских и русских звуковых соответствий (в орфографической записи)
Польские примеры
Польск.
Праслав.
Русск.
Русские примеры
brat, sad
a
*a
a
брат, сад
noga, chodzić
0
*0
0
нога, ходить
nóżka, chód, góra
ó [u]
*0
0
ножка, ход, гора
kura, ucho, słuch
u
♦u
у
курица, ухо, слух
żeński, nieść
e
*e
e
женский, нести
żona, niosę
żon (род. п. мн. 4.)
0
»
e
жена, несу

0
»
e [ó]
жен (род. п. мн. ч.)
niósł
ó [u]
»
e [’ó]
(он) нес
leśny, widzieć
e
♦ё
e
лесной, видеть
las, widział
a
»
e
лес, видел
słyszeć
e
»
a
слышать
słyszał
a
»
a
(он) слышал
bitwa, bić
i
♦i
и
битва, бить
gra, mieć
0
*jb-
и
игра, иметь
ser, szeroki
e(r)
*У(г).
ы, и
сыр, широкий


*i(r)


być, myć
У
*y
ы
быть, мыть
biję, piję
i
*i(j)
ь [о]
бью, пью
myję
У
*y(j)
0
мою
dąb, mądry

*9
У
дуб, мудрый
dębina, mędrzec
ę
»
У
дубина, мудрец
piąty, wiązać, żąć pięć, mięso, żęty
ą
*ę
я, а
пятый, вязать, жать пять, мясо, жатый

ę
»
я, а

sen, wezwanie
sny (им. п. MH . 4.)
e
*ъ
0
сон, воззвание

0
»
0
сны (им. п. мн. ч.)
dzień, kupiec
e
*b
е
день, купец
pies
e
»
ё [’о]
пес
dni, kupcy, psy (им. n.
0
»
0
дни, купцы, псы (им.
мн. 4.)



п. мн. ч.)
wrona, droga
ro
*tort
оро
ворона, дорога
mróz
ró [ru]
»
оро
мороз
złoto '
ło
♦tołt
оло
золото
płótno
łó [uu]
»
оло
полотно
brzeg
rze
♦tert
ере
берег
brzoza, przodek
rzo
»
ерё [р’о],
берёза, предок, пере­



Ре
док
brzózka, przód
rzó [żu]
»
ерё
берёзка, перёд
mleko
le
♦telt
оло
молоко
targ, garść r
ar
•trt
ор
торг, горсть твердить, смерть
twierdzić, śmierć
er
♦tr’t
ер

twardy, martwy, tarła
ar
*tr’t
ер Гор]
твёрдый, мёртвый,




тёрла
umarł


ер
умер
długi, tłusty
łu
*tlt
ол
долгий, толстый
kiełbasa
eł
»
ол
колбаса
żółty, czółno
ół (u]
*t]’t
ёл [ол]
жёлтый, чёлн волк, волглый
wilk, wilgoć
il
»
ол

rad
Г
♦ r
Р
рад
Польские примеры
Польск.
Прислав.
Русск.
Русские примеры

rzeka, tworzyć
rz [ź]
*r’
p lp’]
река, творить буря, творю

burza, tworzę
rz [ŹJ
*r (j)
p [p ]


rioga
n
*n
H
нога

chronić
ń [n’]
♦n’
H [h’]
хоронить

koń, chronię
ń [n’J
*n(j)
H [h’]
конь, хороню

chwała
ł
*1
Л
хвала

chwalić, lewy, las
1
♦1’
л [л’]
хвалить, левый, лес

chwalę
1
*l(j)
л [л’]
хвалю

karm
m
*m
м
корм

karmić, mięso, miara
m [m’J
*m’
м [м’]
кормить, мясо, мера

karmię
m [m’]
*m(j)
м [мл’]
кормлю

paść
P
*P
п
пасти

pięć, kupić
p [p’l
*P’
п [п’]
пять, купить

kupię
p [pł]
*p(j)
пл [пл’]
куплю

brać, luby
b
*b
б
брать, любовь

biorę, biały, lubić
b [b’J
*b’
б [б’]
беру, белый, любить

lubię
b [b’]
*b(j)
бл [бл*]
люблю

wrota, sława
w
*v
в
слава

wiązać, sławić
w [v’] w [v’J
s
♦v’
В [в’]
вязать, славить

sławię sad, syn

*v(j) *s
вл [вл*] с
славлю сад, сын

prosić, siedem, siano
ś
♦s’
с [с’]
просить, семь, сено

proszę
sz
*s(j)
ш
прошу

zając
grozić, ziarno
z ź
*z
•z’
3
3 [з’]
заяц
грозить, зерно

grożę
taki, płata
ż t
*Z(j)
ж т
грожу
такой, плата

cień, płacić, ciasny
ć
»t>
т [т’]
тень, платить, тес­ный

płacę, świeca, wracać dom, widok
c d
»t(j) ♦d
ч, щ д
плачу, свеча, вращать дом, вид

widzieć, dzień, dziadek
dź
*d’
Д [д’]
видеть, день, дед

widzę, sadza, odrodze­nie
dz
*d(j)
ж, жд
вижу, сажа, возрож­дение

ręka, piekarz
k
*k
к
рука, пекарь

ręczny, doręczyć w ręce (мести, п. ед.
cz c
*к’,.з
ч
(к), ц
ручной, вручить (в руке)

ч.), owca



овца

doręczę
cz
*k(j)
ч
вручу

noc, piec kwiat
c kw
*kt(i) *kv’.
ч цв
ночь, печь цвет(ок)

noga, strzegę
g
*g
г
нога, стерегу

nóżka, służyć na nodze (мести, n.)
ź dz
*g’x
*g’2-3
ж
(г), 3
ножка, служить (на ноге), ср. друзья

służę
ż
*g(j) ..
ж
служу

móc, pomoc
c
*gt (O
ч, щ
мочь, помощь

gwiazda
gw
♦gv’2
ЗВ
звезда

ucho, słuch
ch
♦ch
X
ухо, слух

uszko, słyszeć o musze
sz sz
*chi’
*ch2’
ш (х)
ушко, слышать (о мухе)

Польские примеры
Польск.
Праслав.
Русск.
Русские примеры


1
2
3
4
5


słyszę czysty czyścić, gość czyszczę, goszczę jazda jeździć
jeżdżę
SZ st ść szcz zd źdź żdż
*ch(j) ♦st *s’t’ *st(j)
♦zd ♦z’d’ ♦zd(j)
Ш ст ст [с’т’] щ зд зд [з’д’] зж [ж’]
слышу чистый чистить, гость чищу, гощу езда ездить
езжу


ции заднеязычного и слабой функциональной нагруженности, вклю­чение мягких заднеязычных согласных в фонологическую оппозицию по твердости-мягкости пока не признается безоговорочным (см. § 18).
Мягкие переднеязычные s’, z’, t’, d’, г’
Многочисленные лексические заимствования, особенно позднего времени, ввели в произношение поляков мягкие переднеязычные согласные s’, z’, Г, d’, г’, отсутствующие в исконно польских и сла­вянских морфемах, см. напр.: sinus «синус», Zanzibar «Занзибар», tik «тик», ring «ринг» и т.п. Однако их слабая функциональная на- груженность и ограниченность позиций, отсутствие чередований с ними позволяет включить мягкие переднеязычные согласные в сис­тему фонем польского языка лишь условно (см. § 18).
§ 31. ФОНЕТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ПОЛЬСКИХ ДИАЛЕКТОВ
На польской языковой территории выделяются пять основных диалектных зон — Великопольские говоры (Wielkopolska Велико- польша — западная часть центральной Польши), Малопольские диа­лекты (Małopolska Малопольша — юго-восточная и центральная Поль­ша), Мазовецкие диалекты (Mazowsze Мазовше — северо-восточная и центрально-восточная часть Польши), Силезские диалекты (Śląsk Силезия — юго-западная часть Польши) и наиболее обособленные Кашубские диалекты (Kaszuby Кашубы — северо-западная часть Польши). Кроме этих основных выделяются еще так называемые сме­шанные диалекты по северо-восточной и западной польской окраине, т.е. на территориях, воссоединенных с Польшей после 1945 г. Здесь наблюдаются сложные процессы языковой интеграции жителей — переселенцев из разных диалектных областей.
Различия между современными польскими диалектами незначи­тельны, что в целом не мешает взаимопониманию между носителями диалектной речи и преимущественно ограничивается сферой лек-
сики и фонетики. Морфологические и синтаксические диалектные черты немногочисленны и периферийны.
Польские диалекты различаются следующими основными фоне­тическими особенностями: 1) по произношению твердых шипящих и их соотношению с твердыми свистящими и мягкими среднеязычными шипящими (явление мазурения и т.п.); 2) по типу межсловной фоне­тики — сочетаемости звонких и глухих звуков на стыке слов; 3) по произношению мягких губных согласных; 4) по роли лабиализации в артикуляции гласных; 5) по произношению рефлексов бывших дол­гих гласных; 6) по произношению носовых гласных; 7) по произно­шению гласных i и у.
1. В сфере шипящих и свистящих согласных самой яркой диа­лектной чертой является мазурение или сакание. Мазурение заключается в неразличении двух рядов звуков — твердых шипящих и твердых свистящих, а именно в произношении вместо шипящих [ś], [Ź], [с] свистящих согласных [s ], [z], [с], напр.: ['sary] «се­рый», ['zona] «жена», ['casl «время» (ср. лит. ['Sary], ['zona], ['ćas[. Согласный [ź], развившийся из мягкого г’, сохраняется, напр.: ['źeka ] «река» (лит. ['źeka] rzeka). Без изменений остается и третий ряд — мягких среднеязычных шипящих, напр.: ['śanol «сено» (лит. siano), ['żarno] «зерно» (лит. ziarno), ['ćastol «тесто» (лит. ciasto). Фоне­тически и фонологически явление мазурения близко русскому диа­лектному цоканью (ср. русск. диал. цайник, курича и т.п.) и анало­гичным явлениям в других славянских языках. Мазурение распро­странено на территории Мазовше (отсюда и название явления), Ма- лопольши, части Силезии, в целом — в южной и восточной части Польши. На остальной территории (северо-западная и западная части) шипящие и свистящие ряды, как и в литературном языке, различают­ся: ['zona], ['Sary], ['ćas], но ['syn], «сын», ['zamek] «замок», ['cena] «цена».
Смешение указанных трех рядов звуков может принимать по отдельным говорам и другие формы кроме мазурения. Так, в некоторых окраинных говорах на севере и юге Польши наблюдается совпадение ряда твердых и мягких среднеязычных шипящих в одном промежу­точном варианте — мягких переднеязычных шипящих типа S, напр., произношение типа ['sary] (лит. szary) u [śano] (лит. siano). На Ка­шубах мягкий шипящий ряд заменился твердыми свистящими сог­ласными, напр. произношение типа ['sanol, ['żarno] (ср. лит. ziarno), ['segec ] (лит. siedzieć «сидеть»).
Примечание: Мазурению, его разновидностям и истории посвящены много­численные исследования, однако вопрос о его происхождении, причинах и времени возникновения нельзя признать окончательно решенным. Большинство ученых связы­вает появление мазурения и аналогичных ему польских диалектных явлений с про­цессом диспалатализации — отвердением первично смягченного ряда переднеязычных шипящих типа Ś’. Иногда в мазурении видят проявление субстрата (ср. субстратные теории возникновения русского цоканья).
2. Типы межсловной фонетики (сандхи) отличаются тем, что диф-
ференцируют не только диалекты, но охватывают и территориальные варианты литературного языка. По типу сочетаемости глухих и звон­ких согласных на стыке слов вся территория Польши делится на две части. Так называемый глухой или оглушающий вариант сандхи за­ключается в том, что перед начальным гласным, сонорным согласным или полугласными [ц], [i] конечные глухие согласные предшествую­щего слова сохраняют свою глухость, а звонкие оглушаются, т.е. на стыке слов конечный глухой согласный произносится перед после­дующими начальными гласным, глухим и сонорным согласным, конечный же звонкий — только перед звонким шумным согласным:
brat Sabiny [brat^sa'b’iny] brat matki [brat^'matk’i] brat ojca [brat_'oica]
brat Zbyszka [brad^'zbyśka]
sad Sabiny [sat^sa'b’iny] sad matki [sat 'matk’ij sad ojca [sat^/oica]
sad Zbyszka [sad^'zbyśka]
Второй — звонкий, озвончающий вариант сандхи проявляется в том, что не только звонкие согласные в позиции перед гласными и сонорными согласными сохраняют свою звонкость, но и глухие со­гласные озвончаются, т.е. глухой согласный произносится только
перед глухим:
brat Sabiny [brat_sa'b’iny]
brat matki [brad^'matk’i]
brat ojca [brad^'oica] brat Zbyszka [brad^'zbyśka]
sad Sabiny [sat^sa'b’iny]
sad matki [sad 'matk’ij sad ojca [sad^/oica] sad Zbyszka [sad^'zbyśka]
Первый, глухой вариант сандхи свойствен северо-восточной и центрально-восточной части Польши — Мазовше, а также варшав­скому типу литературного произношения. Второй, звонкий вариант — слышится в Великопольше, Малопольше, Силезии и является литературной нормой в краковско-познаньском варианте литератур­ного языка. Самими носителями языка эти различия, как правило, не замечаются и не осознаются.
3. На значительной территории Польши (Мазовше, Кашубы) распространено так называемое асинхроническое произношение мяг­ких губных согласных b’, р’, w’, Г, m’. Для этого типа произноше­ния характерно не одновременное, но хронологически последователь­ное осуществление основной — губной — артикуляции и дополни­тельной — язычной артикуляции палатализации, что приводит к обособлению самостоятельного палатального призвука, произноси­мого после губного согласного. Этот призвук произносится как [i], или среднеязычный [j ], или другие щелевые согласные этой же или заднеязычной зоны [ś], [ź], [у]. После мягкого [m’1 может появить­ся мягкий [п’1. Таким образом произношение слова wiara «вера» может варьироваться; ['viara ], ['vjaral, l'vźara], ['vy’aral и даже с упрощением группы согласных и утратой первой губной арти­куляции: ['źaraj, ['j’aral. Соответственно слово miasto «город»
может произноситься ['miasto], ['mjasto], ['mn’asto] и даже ['п’а- sto].
Примечание: Разъединение по времени основной и дополнительной арти­куляции (в данном случае — палатальной), обособление и ее последуещее преобла­дание, как можно заметить, было свойственно в истории польского языка не только мягким губным, но и другим звукам — см., напр., судьбу палатальных переднея­зычных и развитие г -+■ rż -»• ż, t -*■ tś -»• ć или так называемое расщепленное произ­ношение носовых гласных и т. п.
4. Польские говоры различаются по степени лабиализации глас­ных. Ведущая, определяющая роль лабиализации (Великопольша, Ма- лопольша, Силезия) иногда приводит к выделению самостоятельного неслогового лабиального призвука [и] и к дифтонгическому произно­шению гласных, напр., гласный о: ['цокло] «окно» (лит. okno), ['кцо- za] «коза» (лит. koza).
5. Развитие бывших долгих, так называемых суженных гласных (см. § 28) в польских диалектах при общем непременном свойстве — утрате долготы — характеризуется значительным разнообразием. В одних говорах бывшие долгие гласные, существенно отличаясь от любых кратких по тембру, составляют в этик диалектных фоноло­гических системах новый особый ряд фонем (в литературном языке это произошло, как мы видели, только с долгим носовым гласным). Так, в говорах Великопольши расрпространено дифтонгическое произ­ношение бывших долгих гласных а, 0, ё, что отличает их от бывших кратких. В других же говорах бывшие долгие могут совпадать по произношению с рефлексом бывшего краткого, хотя и не обязательно того же самого тембра (ср. в лит. языке бывшее долгое б совпало с и). На севере Польши наблюдаются различия в рефлексах бывших долгих и кратких гласных верхнего подъема i, у, и, чего не отмеча­лось в развитии литературного языка. В целом же звуковые рефлек­сы бывших долгих суженных гласных составляют весьма пеструю картину и слабо дифференцируют основные диалектные зоны.
6. Произношение носовых гласных по польским говорам также отличается необыкновенным разнообразием и значительной территори­альной раздробленностью. Различия затрагивают как тембр носовых гласных, так и способ реализации назальности. Повсеместно сохраня­ется лишь в соответствии с праславянским происхождением носового исходная мягкость или твердость предшествующего согласного.
Для бывшего долгого носового гласного (лит. гласный непередне­го ряда [ę]) в целом свойственна тенденция к усилению лабиализа­ции, к более суженной артикуляции, в результате чего его звуча­ние по диалектам в разной степени приближается к [qu], [ц] носо­вому, что совпадает с общей тенденцией развития бывших долгих (суженных) гласных- (см. § 28). В произношении же бывшего кратко­го носового (лит. гласный переднего ряда [ę]) по диалектам можно отметить два варианта. Более распространенный—узкое произно­шение гласного, реализующееся в тембре от [ę] (ср. лит. [ę]) до [[]
(наблюдается в северной части Польши, напр., в Великополыие). Менее распространенный расширенный вариант (как разного типа гласный [ą ]) скорее характерен для юга польской территории. Име­ются и говоры с одним носовым гласным. С исторической точки зре­ния, это наиболее древний вариант— в нем отражается период от­сутствия дифференциации носовых гласных по тембру.
Произношение назального компонента носовых гласных может быть по говорам трех типов:
1) так называемое расщепленное произношение носовых гласных — или во всех позициях или же в определенных фонетических или мор­фологических условиях, напр. перед смычным согласным (как в ли­тературном языке dąb 1'domp] «дуб», piąty 1'p’onty] «пятый»,) на конце слова, в некоторых окончаниях: ['ido 'drogom] «они идут по дороге» (ср. лит. idą drogą ['idę 'drogę]);
2) назальное произношение носовых гласных во всех произно­сительных условиях, напр.: ['dęp] «дуб» (лит. dąb ['domp]), ['ręćka ] «ручка» (лит. rączka ['ronćka]), ['vęsy ] «усы» (лит. wąsy ['vęsy ]) или же лишь в некоторых, что совмещается с первым вариантом;
3) полная утрата назализации, произношение чистых неносо­вых гласных, что наблюдается или во всех позициях (говоры без носовых гласных в центральной Малопольше), или лишь в некоторых, напр., в конце слова, перед щелевыми.
В польском литературном языке совместились (применительно к разным произносительным условиям) все три указанные типа про­изношения назальности (см. gęś ['gęś] «гусь», dąb ['domp] «дуб», zginął ['zg’inoy ] «погиб», widzę ['уЧде] «вижу» (см. Вводно-фонети­ческий курс).
7. Для значительной части северной Польши (Кашубы, Мазов- ше, Великопольша) характерно неразличение гласных i и у.
ГРАММАТИКА
§ 32. ЧАСТИ РЕЧИ В ПОЛЬСКОМ ЯЗЫКЕ
Группировка слов в части речи (części mowy), как известно, опи­рается на целый набор семантических, морфологических и функцио­нально-синтаксических признаков, в разной степени существенных для каждого разряда слов. Это дает основания для разнородных клас­сификаций, напр. на слова знаменательные и слова служебные, на слова собственно знаменательные и слова незнаменательные, т.е. указательные, или местоименные, на слова с постоянной предика­тивной функцией (глагольные и неглагольные предикативы) и слова без такой функции (имена) и т.д. Традиционно выделяемый состав лексико-грамматических разрядов — частей речи в польском языке совпадает с русским языком: имя существительное (rzeczownik), имя прилагательное (przymiotnik), имя числительное (liczebnik), местоимение (zaimek), глагол (czasownik), наречие (przysłówek), предлог (przyimek), союз (spójnik), частицы (partykuły) и междоме­тия (wykrzykniki). В качестве самостоятельных разрядов трактуются иногда также слова с постоянной предикативной функцией типа trzeba «нужно», można «можно», szkoda «жаль», nudno «скучно» и др. — так называемые неглагольные предикативы (ср. русские слова так называемой категории состояния или предикативы типа «можно», «жаль» и т.д.), вводные слова и модальные частицы (так называемые модализаторы).
Примечание: Сходство общей традиционной классификации по частям речи в польском и русском языках, однако, не означает, что в их пределах состав указан­ных классов слов однотипен и не могут быть выделены такие подтипы, которые в другом языке особо не отмечаются, см. некоторые разряды местоимений и числи­тельных, глагольные процессуальные имена существительные и т. д. Такие расхож­дения могут быть обусловлены как фактическими свойствами самих слов, так и — частично — особенностями национальной лингвистической традиции.
Несмотря на частные несоответствия, в целом польская и русская система частей речи представляет собой один и тот же структурно­типологический тип, свойственный славянским и шире — индоевро­пейским языкам.
§ 33. ОСОБЕННОСТИ ПОЛЬСКОГО ФОРМООБРАЗОВАНИЯ
Все польские слова подразделяются на слова склоняемые, спря­гаемые и неизменяемые. Склонение охватывает в основном те же разряды слов, что и в русском языке: существительные, прилагатель-
ные, числительные, местоимения, в пределах глагольных форм — при­частия и глагольное процессуальное имя. Однако в польском языке к числу склоняющихся слов относятся еще и формы степеней срав­нения прилагательных. Спряжение присуще глаголу. Особое место среди изменяющихся слов занимают качественные наречия, образующие формы степеней сравнения. Остальные разряды слов — прочие типы наречий, предлоги, союзы, частицы и междометия — не изменяются.
Польскому языку свойственны различные типы грамматических форм. Наиболее распространенным типом, как и в большинстве сла­вянских языков, являются формы флективные, образованные с по­мощью аффиксов — суффиксов и окончаний (формы склонения имен, личные формы глаголов в настоящем времени и т.д.). Кроме синте­тических флективных форм в польском языке, как и в русском, имеют­ся формы аналитические, образованные с помощью вспомогательного служебного слова (формы сложного будущего времени глаголов, так называемые описательные формы степеней сравнения прилага­тельных или наречий и т.д.). В польском языке сфера аналитических форм, в частности, в глаголе, гораздо шире, чем в русском.
В отличие от русского языка, в польском языке применяется в глаголе еще один тип форм — флективно-агглютинирующие. В этих формах — в частности личных глагольных формах прошедшего времени типа napisałam «я написала», napisaliśmy «мы написали» — к основе последовательно наращиваются показатели времени -ł, рода и числа -а, числа и категории мужского лица -i, глагольного лица и числа -m, -śmy.
ИМЯ СУЩЕСТВИТЕЛЬНОЕ
§ 34. ГРАММАТИЧЕСКИЕ ПРИЗНАКИ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ В ПОЛЬСКОМ ЯЗЫКЕ
Имена существительные в польском языке характеризуются сло­воизменительными категориями числа и падежа и класси­фицирующими категориями рода, одушевленност и-н е- одушевленности, а также специфической категорией, неизве­стной в русском языке — категорией мужского лица.
Разряд существительных в польском языке включает слова раз­личного морфологического состава, что связано с их происхождением. Среди них: исконные корневые и производные существительные, заимствованные слова (в разной степени освоенные польским языком), сложносокращенные слова и слова отадъективного происхожде­ния — субстантивированные прилагательные и причастия или же слова, образованные по их моделям. Все эти структурные типы, конечно, обладают определенными особенностями в формах словоиз­менения.
§ 35. КАТЕГОРИЯ рода
Каждое польское существительное принадлежит к одному из трех родов — мужскому, женскому или среднему. Показателями родо­вой принадлежности слова, как и в русском языке, служат его мор­фологические и синтаксические признаки. Ими являются: 1) словоиз­менительная характеристика существительного, что обнаруживается, правда, не в каждой отдельной форме, но во всей системе его падеж­ных форм; 2) специализированные родовые суффиксы, составляющие с окончаниями форманты — родовые показатели, напр.: мужской род — суфф. -arz: pisarz «писатель», суфф. -ciel: nauczyciel «учитель», женский род — суфф. -ar-k-a, -ciel-k-a: pisarka «писательница», nau­czycielka «учительница», средний род — суфф. -stw-o: męstwo «му­жество» и т.п.; 3) правила грамматической сочетаемости с определяю­щими данное существительное формами других частей речи. С суще­ствительными согласуются по роду (или координируют) слова, имею­щие родовые показатели: прилагательные (включая степени срав­нения), причастия, отдельные разряды местоимений и числительных, некоторые спрягаемые формы глагола — так называемые родовые согласовательные формы.
К существительным мужского рода (rodzaj męski) относятся слова, способные в им. падеже ед.ч. определяться согласовательными формами с окончанием -у/ч1 или с нулевой флексией. Это существи­тельные, имеющие в им. падеже ед. ч.: а) нулевую флексию, напр.: (nasz stary) ojciec (był) «(наш старый) отец (был)», koń «лошадь, конь», stół «стол»; или б) окончание -а, напр.: (ten polski) poeta (był) «(этот польский) поэт (был)», komunista «коммунист», wykładowca «преподаватель»; или в) окончание -о, напр.: (nasz miły) dziadzio (był) «(наш милый) дедушка (был)», включая и фамилии на -о: Kościuszko «Костюшко», Fredro «Фредро», а также существительные отадъектив- ного происхождения с окончанием -y/-i в им. падеже ед. ч., напр.: (ten) chory (był) «(этот) больной (был)», radny «депутат».
К существительным жене кого рода (rodzaj żeński) относятся су­ществительные, согласовательная форма которых имеет в им. падеже ед. ч. окончание -а и которым в этой форме свойственны: а) оконча­ние -а, напр.: (moja) siostra (była) «(моя) сестра (была)», czytelnia «читальня, читальный зал», ulica «улица», Polska «Польша»; б) окон­чание -i, напр.: (nasza) wykładowczyni (była) «(наша) преподаватель­ница (была)», gospodyni «хозяйка», pani «пани, женщина»; в) нуле­вая флексия, напр.: (moja) dłoń (była) «(моя) ладонь (была)», пос «ночь», Łódź «Лодзь». Существительные женского рода отадъек- тивного происхождения также имеют в им. падеже ед. ч. окончание
1 Здесь и в дальнейшем аффиксы и основы представлены в их орфографичес­ком виде. Так, напр., окончание /-i/ обозначается -i/-y либо -у/-1, причем после­довательность графических вариантов определяется преобладающим типом основы. Как самостоятельные единицы трактуются также основы на ż и на rz.
-а, напр.: (nasza) chora «(наша) больная», księgowa «женщина-бух­галтер».
При существительных среднего рода (rodzaj nijaki) в им. па­деже ед. ч. выступают согласовательные формы с окончаниями -е либо -о. Существительные среднего рода имеют в этой форме: а) окон­чание -о, напр.: (to duże) okno (było) «(это большое) окно (было)», społeczeństwo «общество», nazwisko «фамилия»; б) окончание -е, напр.: (nasze) pole (było) «(наше) поле (было)», morze «море»; в) окончание -ę, напр.: (moje) imię «(мое) имя», niemowlę «младенец, дитя». К су­ществительным среднего рода относятся также латинские заимст­вования на -urn, напр.: (nasze) muzeum (było) «(наш) музей (был)», terytorium «территория». Существительные среднего рода отадъек- тивного происхождения имеют в им. падеже ед. ч. окончание -е, напр.: komorne «квартирная плата», Zakopane «Закопане».
Особые проблемы, как и в русской речевой практике, возникают при необходимости называть женщину по профессии, должности, званию и т.п. При использовании существительных мужского рода возникает несоответствие между полом обозначаемого лица и формаль­но-грамматическими показателями существительного, напр.: nasz dyrektor Alina Kowalska «наш директор Алина Ковальская». Впро­чем, норма здесь неустойчива, и, как в русском языке, возможны колебания (ср. nasza dyrektor Alina Kowalska). В качестве своеобраз­ного показателя отнесенности слова мужского рода, к женщине исполь­зуется, как и в русском языке, неизменяемость этого слова (ср. напр.: с Маргаритой Алигер). Однако в польском языке сфера применения данного средства значительно шире: в этом случае не склоняются не только фамилии мужского рода на согласный, но и указанные выше имена нарицательные, напр.: z profesor Wandą Nowak «с профессо­ром Вандой Новак», bez dyrektor Kowalskiej «без директора Ко­вальской» (ср. z profesorem Adamem Nowakiem «с профессором Ада­мом Новаком»),
В современном польском языке имеются слова — двуродовые дублеты типа gaduła «болтун, болтунья», guzdrała «копуша». В от­личие от слов общего рода в русском языке, у польских слов диф­ференциация по полу проявляется не только в согласовании (напр.: ten sierota «этот сирота» — о мужчине, ta sierota «эта сирота» — о женщине), но и в некоторых различиях в склонении (напр.: род. п. мн. ч. — tych gadułów «этих болтунов» — tych gaduł «этих болту­ний»).
§ 36. КАТЕГОРИЯ ОДУШЕВЛЕННОСТИ-НЕОДУШЕВЛЕННОСТИ
Категория одушевленности-неодушевленности (żywotność — nie- żywotność) в польском языке носит более формальный, нежели в рус­ском, характер. Об этом свидетельствует и ограниченность ее прояв­ления, и семантическая необусловленность этой ограниченности. Категория одушевленности-неодушевленности в польском языке 66
проявляется лишь в существительных мужского рода: слова жен­ского и среднего рода этой грамматической категории не имеют. Деление существительных мужского рода на слова одушевленные и неодушевленные, как и в русском языке, в целом семантически обусловлено: одушевленно-мужские существительные (męskożywot- пе) охватывают названия человека и животных, неодушевленно­мужские (męskonieżywotne) обозначают неживую природу и отвле­ченные понятия.
Базой морфологического выражения одушевленности-неодушевлен­ности, как и в русском языке, является форма винительного падежа, а в качестве основного морфологического показателя последователь­но используется омонимия падежных форм, совпадение-несовпадение падежных окончаний (аналогично и в согласовательных формах), а также — отчасти — флексия родительного падежа. Однако в поль­ском языке это разграничение касается только форм единственного числа (см. § 42).
§ 37. КАТЕГОРИЯ МУЖСКОГО ЛИЦА
В иерархической системе польских классифицирующих категорий следующий после одушевленности-неодушевленности ярус занимает категория мужского лица. Эта категория, как и категория одушев­ленности-неодушевленности, также свойственна только существитель­ным мужского рода и проявляется в том, что существительные, на­зывающие лиц мужского пола, так называемые лично-мужские сущест­вительные (rzeczowniki męskoosobowe) противопоставляются нелично­мужским существительным мужского рода — как прочим одушевлен­ным существительным, обозначающих животных, так и неодушевлен­ным.
По типу выражения категория мужского лица отчасти сходна с категорией одушевленности-неодушевленности, но и отличается от нее. Если категория одушевленности-неодушевленности реализуется только в формах единственного числа, то категория мужского лица — только лишь в формах множественного числа и выявляется как морфологи­чески, так и синтагматически. Морфологической базой выражения этой категории являются не одна, а две формы (кроме формы винительного также и форма именительного множественного), а средствами выражения — не только последовательная омонимия • падежных форм, но и особые лично-мужские окончания формы им. падежа мн. ч. как у самого существительного, так и в формах других слов, которые согласуются (или координируются) с лично-мужскими существительными. Такие показатели категории мужского лица имеют согласовательные формы им. падежа мн. ч. прилагательных и причастий, отдельных разрядов местоимений и числительных, некоторые спрягаемые глагольные формы, ср., напр.: Ci nowi studenci, inżynierowie byli — te nowe kwiaty, koguty г*
były «Эти новые студенты, инженеры были — эти новые цветы, петухи были». Однако лично-мужской согласовательной форме противопоставляется форма, сочетающаяся не только с нелично-муж­скими существительными мужского рода, но и с существительными женского и среднего рода — так называемая нелично-мужская, или женско-вещная форма (forma żeńsko-rzeczowa), т. е. морфологичес­кая и синтагматическая сфера выражения категории мужского лица не полностью совпадают.
Таблица № 6
Средства выражения категории мужского лица
Части речи
Форма
Лично-мужская форма
Нелично-му жска я (Женско-вещная) форма
Существительные муж. рода Тверд, разновидность
Мягк. разновидность
с основой на -с
Им. п. мн. ч.
Вин. п. мн. ч.
-i/-у, чередования в основе
studenci, aktorzy, Po­lacy
-е
nauczyciele
-су wykładowcy = Род. п. мн. ч.
-у/-i, без чередований в основе
koguty, teatry, dzien­niki
-е hotele
-се palce = Им. п. мн. ч.
Прилагательные, при­частия, родовые ме­стоимения
Им. п. мн. ч.
Вин. п. мн. ч.
-i/-y, чередования в основе
dawni, lepsi, polscy
= Род. п. мн. ч.
-е, без чередований в основе
dawne, lepsze, polskie
= Им. п. мн. ч.
Количественные чис­лительные
Им. п.
Вин. п.
-и pięciu = Род. п.
-0 pięć = Им. п.
Глагол (прич. на -1)
мн. ч.
-И byli, nosili
-1у były, nosiły
Таким образом, польское существительное отличается от русского не только по составу классифицирующих категорий, но и по их иерар­хии. Если для русского языка противопоставления по роду и по оду­шевленности-неодушевленности могут быть представлены в виде схемы:
Имена существительные

сын дом
стена насекомое поле
конь рыба
то для польского языка характерно наличие трех последовательных ступеней:
Имена существительные

мужского рода женского рода среднего рода
ściana cóika ryba

одуш.- муж. неодуш.-муж.

лично-муж. нелично-муж. одуш.
syn koń
pole
cielę
Примечание: Рассмотрение всех несловоизменительных категорий существи­тельного как единой родовой классификации, базирующейся на синтагматических признаках, приводит к выделению в польском языке пяти грамматических родов: лично-мужского, одушевленно-мужского, неодушевленно-мужского, женского и сред­него.
§ 38. КАТЕГОРИЯ ЧИСЛА
Категория числа представлена в польском языке так же, как и в русском языке, формами двух чисел — единственного (liczba po­jedyncza) и множественного (liczba mnoga). К существительным, об­ладающим одной лишь морфологической формой единственного числа, т.е. singularia tantum, в польском языке, как и в русском, относятся прежде всего слова, обозначающие материалы и вещества, напр.: złoto «золото», wata «вата»; совокупности, напр.: młodzież «моло­дежь», nauczycielstwo «учительство»; свойства и действия, напр.: młodość «молодость», strzelanina «стрельба». Существительные plu- ralia tantum также составляют несколько формально-семантических групп: обозначение двусоставных или сложных предметов, напр.: okulary «очки», usta «рот, губы», grabie «грабли», skrzypce «скрип­ка»; названия праздников и традиционных торжеств, напр.: imieniny «именины», dożynki «праздник урожая» и т.п. Особенно мно­гочисленна группа географических наименований — pluralia tan­tum, включающая не только названия горных хребтов и плато, напр.: Karpaty «Карпаты», Alpy «Альпы», городов и населенных пунктов; напр.: Katowice «Катовице», Kielce «Кельце», но и названия стран
и территорий, напр.: Węgry «Венгрия», Niemcy «Германия», Włochy «Италия». Польские и русские pluralia tantum нередко не совпадают — ср. drzwi (мн. ч.) «дверь» (ед. ч.) и brama (ед. ч.) «ворота» (мн. ч.).
§ 39. КАТЕГОРИЯ ПАДЕЖА
В польском языке существует шесть падежных форм: именитель­ный (mianownik), родительный (dopełniacz), дательный (celownik), винительный (biernik), творительный (narzędnik), местный (miejscow­nik). Каждый падеж (przypadek) может выступать с предлогом и без не­го, лишь форма местного падежа всегда связана с предлогом. Сущест­вует также еще одна морфологическая форма имени существитель­ного — так называемая звательная (wołacz), выступающая при об­ращении к собеседнику, напр.: Marto! chodź no tu! «Марта, иди же сюда!» (ср. русск. разговорные звательные формы: мам\, Коль\). Эта форма регулярно образуется в ед. числе у всех существительных муж. и жен. рода. Во множественном же числе и для слов сред, рода в случае необходимости используется форма им. падежа. Следует, однако, различать формальную возможность образования такой формы и частотность ее реального использования в речевой практике, в том числе и применительно к словам муж. и жен. рода. В современ­ном разговорном польском языке звательная форма, особенно от имен собственных, часто заменяется формой им. падежа.
§ 40. СКЛОНЕНИЕ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ
Изменение существительных по падежам и числам составляет их склонение (deklinacja, odmiana). Характер польского склонения (закономерности формообразования, распределение существительных по типам склонения, типы варьирования окончаний, поведение ос­новы и т.п.) отличается от русского рядом особенностей.
Понятие типа склонения. Распределение существительных по типам формообразования (склонения) в польском языке значительно больше' связано с категорией рода и другими классифицирующими категориями, чем в русском языке. В соответствии с родовой принад­лежностью слова выделяются основные типы склонения: первый тип склонения — мужской, второй — средний, третий и четвертый — женские, являющиеся по существу двумя разновидностями единого женского типа склонения1. Более последовательно, чем в русском языке, противопоставлены системы падежных окончаний слов муж. и сред. рода. Однако и в польском языке различие родовых типов склонения не абсолютно — специализированные окончания, свой­ственные словам только одного рода, немногочисленны, в формах множественного числа, благодаря широкой и последовательной омо­нимии форм (см. дат., твор., местн. падежи), родовое противопостав­
1 Разграничение III и IV женских типов склонения целесообразно не столько с описательной, сколько с историко-типологической точки зрения.
ление, как и в русском языке, оказывается значительно нейтрализо­ванным. Существуют также группы слов, образующие падежные формы ед. и мн. числа по разным родовым типам склонения (см. склонение существительных муж. рода на -a: poeta «поэт»).
Понятие твердой и мягкой разновидности склонения. В рамках каждого из трех основных типов склонения — мужского, среднего и женского — выделяются по два подтипа, условно именуемые твер­дой и мягкой разновидностями. Распределение слов по разновидностям базируется на типе основы, на характере ее конечного согласного, однако, вопреки названию разновидностей (твердая и мягкая), это распределение имеет не фонетическое, а собственно морфологическое (морфонологическое) обоснование. Во-первых, морфонологическая ха­рактеристика основы отнюдь не всегда совпадает с фонетической твердостью или же мягкостью конечного согласного, а, во-вторых, принципы отнесения слова к той или иной разновидности у слов раз­ных родов не во всем одинаковы. К твердой разновидности любо­го родового типа склонения принадлежат существительные, имеющие в конце основы фонетически твердые согласные: губные р, b, f, w, m, переднеязычные s, z, t, d, n, г, а также ł1. У существительных мягкой разновидности основа завершается фонетически раз­личными звуками, которые делятся на три группы: 1) фонетически мягкие согласные — мягкие губные, среднеязычные ś, ź, ć, dź, ń, j; 2) согласный 1, а также 3) фонетически твердые звуки — шипящие sz, ż/rz, cz, dż и свистящие аффрикаты с и dz1 2. По своей морфоноло­гической функции в основе звуки 2-й и 3-й групп не отличаются от звуков фонетически мягких, так что вслед за польской лингвистикой целесообразно объединить все три группы наименованием «функцио­нально или морфонологически мягкие звуки» (ср. сходство морфо­нологического функционирования русских отвердевших шипящих ж и ш и мягких согласных, напр. коней, ножей, но домов). Противопоставление этих типов звуков — твердых и функционально или морфонологически мягких — является важнейшим фактором поль­ского именного (в меньшей степени и глагольного) формообразования. Следует учитывать, что конечные мягкие губные, оказавшись при ну­левой флексии в абсолютном конце слова, по фонетическим условиям меняются на твердые (см. § 12), в результате чего существительные как твердой, так и мягкой разновидности имеют в начальной форме — им. падеже ед. ч. — одинаковую основу с конечным твердым губ­ным, напр.:
Твердая разновидность Мягкая разновидность
Им. п. ед. ч. staw «пруд» paw «павлин» brew «бровь»
Твор. п. ед. ч. stawem pawiem brwią
1 С исторической точки зрения, эти звуки были исходно этимологически твер­дыми (первично твердые согласные, см. § 30).
2 Звуки третьей группы некогда были мягкими, но впоследствии утратили свою мягкость (см. § 30), далее называются вторично твердыми или отвердевшими согласными (stwardniałe).
Существительные с основами, заканчивающимися на твердые заднеязычные k, g, ch, в зависимости от родовой принадлежности слова примыкают либо к твердой, либо к мягкой разновидности. Раз­личия между твердой и мягкой разновидностями заключаются: 1) в фонематическом составе отдельных падежных окончаний (ср. русский язык — преимущественно орфографическое различие) и 2) в особен­ностях изменений в основе.
Варьирование флексий. Яркой чертой польского склонения сле­дует признать наличие для многих падежных форм не одной, а несколь­ких флексий (ср. русск. яз.). Как уже отмечалось выше, наличие не­скольких флексий (и соответственно — выбор окончания для данной словоформы) может быть связано с различием слов по роду и по мор­фонологическому типу основы. Кроме того, варьирование падежной формы определяется и другими грамматическими свойствами суще­ствительных — принадлежностью к разряду одушевленных-неоду- душевленных или к разряду лично-мужских имен. Выбор одного из окончаний может также иногда зависеть от лексического значения существительного (вернее, от его принадлежности к некоторым лек­сико-семантическим группам), от его словообразовательных особен­ностей или же от его происхождения. Наконец, в ряде случаев выбор окончания является просто традиционным.
Кроме варьирования падежной формы, обусловленного указан­ными причинами, возможно варьирование отдельных словоформ, т.е. случаи, когда слово имеет в данном падеже две более или менее общепринятые вариантные словоформы. Эти вариантные словоформы могут различаться стилистической или же экспрессивной окраской, напр.: им. падеж мн. ч. mężowie «мужья, мужи» — męże «мужи» (ср. русск. снега — снеги, лошадями — лошадьми и т.п.). Иногда параллельные словоформы связаны с различными лексико-семанти­ческими вариантами слова и служат средством их дифференциации, напр.: им. падеж мн. ч. przewodniki «путеводители; проводники» (физ.) — przewodnicy «экскурсоводы» (ср. русск. листы — листья и т.п.). Возможны и полные дублеты, различающиеся лишь степенью употребительности, напр., им. падеж мн. ч. чаще wsie «деревни», но допустимо и wsi.
Выбор окончания падежной формы не бывает, однако, связан с различием в семантико-синтаксическом функционировании, как это имеет место у русского предложного падежа с флексиями -е и -у (о саде, но в саду).
Омонимия падежных форм существительных. Наряду с варьиро­ванием окончаний склонению существительных в польском языке, равно как и в других современных славянских языках, свойственна значительная и межродовая, и межпадежная омонимия форм. Па­радигмы отдельных типов склонения различаются не только набо­ром окончаний, но и типами межпадежной омонимии (см. парадигмы лично-мужских и неодушевленно-мужских существительных).
Изменения в основе. Для польских существительных характерны
Регулярные чередования согласных в основах существительных (твердаяразновидность)
Чередова­ния
Род
Им. п. ед. ч.
Мести, п. ед. ч. оконч. -е
Зват. форма оконч. -е
Им. n.
MH. 4. оконч. -i/-y
Ь:Ь’
р:р’ w:w’
f:f* m:m’
n:ń
ł:l r:rz
s:ś
z:ź
t :ć
d:dź
муж. л.-муж. сред.
жен. муж. л.-муж. сред, жен.
муж. л.-муж. сред.
жен. муж. жен. муж. л.-муж. сред.
жен. муж. л.-муж. сред.
жен.
муж. л.-муж. сред.
жен. муж. л.-муж. сред.
жен. муж. л.-муж. сред, жен.
муж. л.-муж. сред.
жен. муж. л.-муж. сред.
жен. муж. л.-муж. сред.
жен.
grzyb «гриб» Kaszub «кашуб» niebo «небо» baba «баба» słup «столб» chłop «крестьянин» tempo «темп» łapa «лапа» staw «пруд» detektyw «сыщик» słowo «слово» kawa «кофе» dryf «дрейф» żyrafa «жираф» telegram «телеграмма» agronom «агроном» jarzmo «ярмо, иго» słoma «солома» milion «миллион» dziekan «декан» dno «дно» strona «сторона» materiał «материал» Hucuł «гуцул» koło «круг; колесо» szkoła «школа» bazar «рынок, базар» doktor «доктор» srebro «серебро» nora «нора» kwas «кислота» prezes «председатель» proso «просо» osa «оса» wyraz «слово» Francuz «француз» żelazo «железо» fraza «фраза» plakat «плакат» delegat «делегат» błoto «грязь» data «дата» sad «фруктовый сад» Szwed «швед» dyktando «диктант» woda «вода»
о grzybie о Kaszubie о niebie о babie о słupie о chłopie о tempie о łapie о stawie о detektywie о słowie о kawie о dryf i е о żyrafie о telegramie о agronomie о jarzmie о słomie о milionie о dziekanie о dnie о stronie о materiale о Hucule о kole о szkole о bazarze о doktorze о srebrze о norze о kwasie о prezesie о prosie о osie о wyrazie о Francuzie о żelazie о frazie о plakacie о delegacie о błocie о dacie о sadzie о Szwedzie о dyktandzie о wodzie
grzybie!
Kaszubie!
słupie! chłopie!
stawie! detektywie!
dryfie!
telegramie! agronomie!
milionie!
dziekanie!
materiale!
Hucule!
bazarze!
doktorze!
kwasie!
prezesie!
wyrazie! Francuzie!
plakacie! delegacie!
sadzie! ” Szwedzie!
Kaszub i chłopi detektywi
agronomi dziekani
Hucuł i doktorzy prezesi Francuzi
delegaci
Szwedzi
Чередова­ние
Род
Им. п. ед. ч.
Мести, п. ед. ч. оконч. -е
Зват. форма оконч. -е
Им. п. мн ч. оконч. И/-У
к:с
g:dz
ch:sz ch:ś
c:cz sł;śl
st IŚĆ
zd: źdź
л.-муж. жен.
л.-муж. жен.
жен.
л.-муж. муж. муж.
сред, жен. муж. л.-муж. сред, жен.
муж. сред, жен.
Polak «поляк» Polka «полька» filolog «филолог» noga «нога» mucha «муха» Czech «чех» chłopiec «мальчик» przemysł «промышлен­ность» masło «масло» Wisła «Висла» tekst «текст» komunista «коммунист» miasto «город» pasta «паста» drozd «дрозд» gniazdo «гнездо» bruzda «борозда»
о Polce
о nodze о musze
о przemyśle
о maśle о Wiśle о tekście о komuniście о mieście о paście о droździe о gnieździe о bruździe
chłopcze! przemyśle!
tekście! komuniście!
droździe!
Polacy filolodzy
Czesi
komuniści
значительные различия в фонемном составе основы. В парадигмах склонения широко представлены разнообразные чередования со­гласных и гласных, возможно и морфологическое наращение и усе­чение основы. Однако в польском языке эти явления ограничены лишь общеславянскими группами слов — существительными на -anin, -ę, в отличие от русского языка, где кроме того имеются и собственно русские типы: стул — стулья, сын — сыновья и т.д.
Основными типами чередований согласных являются регулярные чередования конечных согласных основы у существительных твер­дой разновидности. Твердые согласные чередуются со звуками, ко­торые лишь исторически составляли с ними пару по твердости-мяг­кости (см. § 30), в современном же языке являются их морфонологи­чески мягкими соответствиями (см. таблицу § 7).
Чередования гласных не являются регулярными. Основными типами чередований гласных являются ряды ą : ę, ó : о, (,)е : о (пер­вый член выступает в формах с нулевой флексией, второй — во всех остальных1) и ряды ’о : ’е и ’а : ’е (второй член выступает в формах с палатализирующим окончанием -е или -i1 2, (см. таблицу № 8).
1 По условиям происхождения эти чередования связаны с позицией в закрытом и открытом слоге (см. §§ 28, 29).
2 По условиям происхождения эти чередования связаны с позицией перед по­следующим мягким и твердым переднеязычным согласным (см. § 22).
Возможные чередования гласных в основах существительных
Чередова­ния
Род
Им. п. ед.
ч.*
Род. п ед. ч. оконч. -a, -u, -i
Род. П. МН. ч. оконч. -0
В основе остальных падежей
ę:ą
ó:o o:ó
e:o
0:0 0:e
муж. жен. сред, сред, жен. муж. жен. сред, жен. муж. жен. муж. сред, жен.
dąb «дуб» gałąź «ветка» święto «праздник» cielę «теленок» ręka «рука» mróz «мороз» sól «соль» pole «поле» siostra «сестра» sen «сон» brew «бровь» osioł «осел» kółko «кружок» córka «дочь, дочка»
dębu gałęzi
cielęcia
mrozu soli
snu brwi osła
świąt cieląt rąk
pól sióstr
kółek córek
ę ę ę ę ę
0 0 0 0 0
0 0 0 0
Чередова­ния
Род
Им. п. ед. ч.
Местн. п. ед. ч.
Зват. ф. ед. ч.
Им. n.
MH. 4.
В основе ост. пад.
a:e
e:o ó:e
муж. л.-му ж. сред, жен. сред.
муж.
las «лес> sąsiad «сосед» lato «лето» miara «мера» imię «имя»
popiół «пепел»
о lesie
0 sąsiedzie
0 lecie
0 mierze
0 imieniu
0 popiele
lesie! sąsiedzie!
sąsiedzi imiona
а а а а
е ед. ч., о мн. ч. о
• Для неодушевленных существительных мужского рода также форма вин. п. ед. ч.
Указанные особенности польского склонения (дифференциация типов и разновидностей склонения, варьирование флексий, измене­ния в основе) распространяются на все корневые и производные существительные польского происхождения и освоенные заимство­ванные слова. С разной степенью обязательности им подчиняются новые заимствования и — преимущественно в разговорном языке — некоторые аббревиатуры. Имеется немногочисленная группа не­склоняемых существительных. Субстантивированные прилагатель­ные, причастия и прочие слова отадъективного происхождения, при­надлежащие классу существительных семантически и функциональ­но, как правило, сохраняют в склонении падежно-числовые флексии прилагательных.
Таким образом, существительные в польском языке по сравне­нию с русским языком характеризуются:
1) наличием неизвестной в русском языке грамматической кате­гории мужского лица и более узким проявлением категории оду­шевленности-неодушевленности, что приводит к иной системе клас­сифицирующих грамматических категорий;
2) более последовательным делением типов склонения по родо­вому признаку, что приводит, в частности, к различению склонения мужского и среднего рода;
3) более последовательным и глубоким разграничением твер­дой и мягкой разновидности для каждого типа склонения;
4) вариативностью форм — наличием нескольких окончаний па­дежной формы в рамках одного и того же типа склонения и его раз­новидности;
5) значительной омонимией окончаний — как внутри парадигмы одного слова, так и между типами склонения;
6) многочисленными чередованиями согласных и гласных в основе.
§ 41. СКЛОНЕНИЕ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ МУЖСКОГО РОДА
(I мужское склонение)
К I мужскому типу склонения относятся существительные муж­ского рода, имеющие в именительном падеже единственного числа:
а) нулевую флексию — при любом типе основы, напр.: student «студент», ptak «птица», słoń «слон», pisarz «писатель»;
б) окончание -о после любого согласного, напр.: Józio «Юзя», Jaśko «Яночек», wujcio «дядя, дядечка». Это уменьшительные имена собственные и нарицательные, преимущественно имена родства.
Часть существительных мужского рода склоняется поданному типу только во множественном числе. К ним относятся: существительные на -а с любым типом основы, напр.: komunista «коммунист», wykła­dowca «преподаватель», kaznodzieja «проповедник», а также существи­тельные-фамилии на -о с любой основой типа Moniuszko «Монюшко», Fredro «Фредро». В единственном числе эти существительные обра­зуют падежные формы по III женскому типу склонения (см. § 53).
Особую разновидность, как и в русском языке, составляют су­ществительные мужского рода на -anin типа Rosjanin «русский» (см. § 44).
В I мужском склонении в наибольшей степени проявляются все указанные выше характерные особенности польского склонения. Одна и та же падежная форма может иметь несколько параллельных окончаний, но вместе с тем в парадигме представлена омонимия па­дежных форм. В частности, с ее помощью в формах единственного числа находит выражение категория одушевленности-неодушевлен­ности, в формах множественного числа — категория мужского лица.
Форма местн. п. ед. ч. обычно совпадает со зват.формой. Значительным изменениям подвергается в ряде падежных форм основа слова.
В I склонении выделяются твердая и мягкая разновидности скло­нения (см. § 40). Твердая разновидность охватывает те сущест­вительные, основа которых заканчивается на первично твердые со­гласные — губные и переднеязычные. К мягкой разновидности относятся существительные, основа которых заканчивается на морфонологически мягкие согласные, т.е. согласные фонетически мяг­кие, 1 и согласные отвердевшие — вторично твердые шипящие и свис­тящие аффрикаты. Существительные с основой на заднеязычные обра­зуют формы единственного числа по образцу мягкой разновидности, а формы множественного числа — по твердой разновидности. Раз­личие твердой и мягкой разновидности в единственном числе проявля­ется в окончаниях местн. падежа и зват. формы, во множественном числе— в окончаниях им., род. и вин. падежей, а также в характере поведения основы. В твердой разновидности основа подвержена мно­гочисленным и разнообразным чередованиям согласных, в мягкой разновидности (за незначительными исключениями) конечный со­гласный основы остается неизменным по всей парадигме. Различны и типы чередования гласных.
•§ 42. ЕДИНСТВЕННОЕ ЧИСЛО
Образцы склонения: student «студент», kogut «петух», zeszyt «тет­радь», pisarz «писатель», słoń «слон», Polak «поляк»
Твердая разновидность
Им.
student
Род.
studenta
Дат.
studentowi
Вин.
studenta
Твор.
studentem
Местн.
(o) studencie
Зват. ф.
studencie!

kogut
zeszyt
koguta
zeszytu
kogutowi
zeszytowi
koguta
zeszyt
kogutem
zeszytem
kogucie
zeszycie
kogucie!
zeszycie!
Мягкая разновидность
Им.
pisarz
Род.
pisarza
Дат.
pisarzowi
Вин.
pisarza
Твор.
pisarzem
Местн.
(o) pisarzu
Зват. ф.
pisarzu!

słoń
Polak
słonia
Polaka
słoniowi
Polakowi
słonia
Polaka
słoniem
Polakiem
słoniu
Polaku
słoniu!
Polaku!
Комментарий к парадигмам
Основа именительного падежа ед. числа может отличаться от ос­новы всей остальной парадигмы, что связано с наличием нулевой флексии. Существительные с основой на мягкие губные в этой форме в исходе имеют твердый губной, напр. paw «павлин», но род. п. pa­wia. Основы именительного и косвенных падежей могут также раз­личаться гласным конечного слога (см. таблицу № 8):
ó (форма с нулевой флексией) : о (прочие формы) ą (форма с нулевой флексией): ę (прочие формы) е (форма с нулевой флексией): о (прочие формы)
Такое соотношение основ с гласными ó : о, ą : ę, е : о свойствен­но как твердоосновным, так и мягкоосновным существительным. Напр.: mróz «мороз», pokój «мир» — основа косвенных падежей mroź-, pokoj-: mrozu, mrozem, pokoju, pokojem; dąb «дуб», gołąb «голубь» — основа dęb-, gołęb’-: dębu, dębem, gołębia, gołębiem; sen «сон» — основа sn-: snu, snem и т.д. Чередование e : о (беглое е) характерно для суффиксов -ek, -ес, -el, -eń: Janek «Янек» — основа Jank-, palec «палец» — основа pale-, uczeń «ученик» — основа uczń- и т.п. Чередование е : о может сопровождаться чередованием твер­дых согласных с их морфонологически мягкими соответствиями: напр.: г : rz marzec «март» — marca (основа таге-), starzec «старик» — starca, t : ć kwiecień «апрель» — kwietnia (основа kwietń-), d : dź dzień «день» — dnia (основа dń-).
Кроме указанных различий в основе отдельных падежей могут также иметь место и другие чередования согласных и гласных (см. формы местн. п. ед. ч., им. п. мн. ч.).
В форме родительного падежа ед. числа могут выступать окончания -а и -и, что частично связано с грамматической характе­ристикой слова. Одушевленные существительные имеют только окон­чание -а, напр.: koń «лошадь, конь» — konia, syn «сын» — syna, ojciec «отец» — ojca, gołąb «голубь» — gołębia. Большинство же нео­душевленных существительных имеет окончание -и, но могут иметь и окончание -а. В отличие от русского языка, это разграничение не связано с выделением формы вещественных существительных со зна­чением части (ср. чашка чаю, но доставка чая). Польские веществен­ные существительные независимо от синтаксического использования формы характеризуются либо оконч. -и, напр.: cukier «сахар» — cukru, либо оконч. -а, напр.: ser «сыр, творог» — sera. Выделяются некоторые лексические группы неодушевленных существительных, более или менее устойчиво связанные с одним из окончаний. Однако границы этих групп весьма неопределенны, так что в целом выбор окончания определяется для большинства неодушевленных слов тра­диционно. Окончание -и, образующее форму род. п. ед. ч. только
у неодушевленных существительных, является, таким образом, специа­лизированным показателем «неодушевленности».
В форме дательного падежа выступает оконч. -owi, напр.: towarzysz «товарищ» — towarzyszowi, ptak «птица» — ptakowi, so­cjalizm «социализм» — socjalizmowi (исключения см. § 45).
В винительном падеже последовательно различаются формы одушевленных и неодушевленных существительных. У одушев­ленных существительных, как и в русском языке, форма вин. п. ед. ч. совпадает с формой родительного (оконч. -а), напр.: widzę syna, ko­nia, Janka «я вижу сына, лошадь, Янека», у неодушевленных — с фор­мой именительного (нулевая флексия), напр.: widzę zeszyt, hotel «я вижу тетрадь, гостиницу».
Форма творительного падежа для всех существительных этого типа склонения образуется с помощью окончания -еш, напр.: gmach «здание» — gmachem, stół «стол» — stołem, chłopiec «маль­чик» — chłopcem, dziadzio «дедушка» — dziadziem. Конечный со­гласный основы сохраняет в форме твор. п. ед. ч. свое качество, лишь взрывные заднеязычные: k, g перед оконч. -еш мягкие, напр., począ­tek «начало» — początkiem, filolog «филолог» — filologiem.
В местном падеже окончания -е и -и, в отличие от русского языка, не связаны со значением предлога (ср. в саду, но о саде), но разграничивают существительные твердой и мягкой разновидности независимо от их значения. Для существительных твердой разновид­ности — это палатализирующее оконч. -е, которое сопровождается чередованием согласных, а иногда и гласных основы. Твердые конеч­ные согласные обязательно и регулярно чередуются со своими морфо­нологически мягкими соответствиями, напр.: milion «миллион» (о) milionie, dąb «дуб» — (о) dębie и т.д. (см. таблицу № 7). В отдель­ных словах корневые гласные а, о (о в закрытом слоге), выступающие по всей парадигме перед твердыми переднеязычными, в форме местн. п. ед. ч., т.е. перед мягким согласным, чередуются с гласным е, напр.: świat «мир, вселенная» — о świecie, popiół «пепел» — о popiele и т.д. (см. таблицу № 8). Существительным мягкой разновидности, а также существительным на все заднеязычные свойственно окончание -и, причем конечный согласный основы не меняется, напр.: koń — (о) koniu, towarzysz — (о) towarzyszu, ptak — (о) ptaku, kupiec «ку­пец» — (o) kupcu.
Примечание: Наличие в местн. падеже ед. ч. окончания -е свидетельствует, следовательно, о чередовании согласного в основе и о различии между основой дан­ной формы и основами других падежных форм, в частности, начальной. При оконч. -и согласный основы мест, и им. падежей совпадают, ср., напр., (о) stanie — stan «состояние», но (о) słoniu — słoń «слон»; (о) numerze — numer «номер», но (о) egze­mplarzu— egzemplarz «экземпляр». Основы на губные согласные в любом случае имеют в им. падеже ед. ч. в исходе твердый согласный, ср. о stawie — staw «пруд», о ołowiu — ołów «свинец».
Звательная форма для подавляющего большинства существи­тельных муж. рода совпадает с формой местн. п., напр.: towarzysz
— towarzyszu!, Janek — Janku!, doktor — doktorze! Józio — Jó­ziu!
§ 43. МНОЖЕСТВЕННОЕ ЧИСЛО
Образцы склонения:
Твердая разновидность
Им.
studenci
koguty
zeszyty
Polacy
Род.
studentów
kogutów
zeszytów
Polaków
Дат.
studentom
kogutom
zeszytom
Polakom
Вин.
studentów
koguty
zeszyty
Polaków
Твор.
studentami
kogutami
zeszytami
Polakami
Местн.
(o) studentach
kogutach
zeszytach
Polakach
Мягкая разновидность
Им.
Род.
Дат. Вин. Твор. Местн.
pisarze pisarzy pisarzom pisarzy pisarzami (o) pisarzach
słonie słoni słoniom słonie słoniami słoniach
Образцы
склонения: komunista «коммунист», wykładowca «пре-
подаватель»


Им.
komuniści
wykładowcy
Род.
komunistów
wykładowców
Дат.
komunistom
wykładowcom
Вин.
komunistów
wykładowców
Твор.
komunistami
wykładowcami
Местн.
(o) komunistach
(o) wykładowcach

Комментарий
к парадигмам
В форме
имен ител ь но
г о падежа мн. ч. возможны окон-
чания -i/-у,
-y/-i, -е, -owie. Выбор окончания зависит от типа основы.
от принадлежности слова к категории мужского лица, а также отчасти — от лексического значения слова (см. таблицу № 9).
Твердая разновидность. Нелично-мужские существительные имеют оконч. -у, после взрывных заднеязычных k, g — оконч. -i, напр.: fonem «фонема» — fonemy, dąb «дуб» — dęby, ptak «птица» — ptaki, pociąg «поезд» — pociągi. В отличие от русского языка, согласный основы ch сохраняет свою твердость, напр.: gmach «здание» — gma­chy (ср. орех — орехи). Лично-мужские существительные с основой на твердый согласный и на заднеязычный ch имеют оконч. -i, с осно-
вой на согласные к, g, г — окончание -у, причем у всех лично-муж­ских твердоосновных существительных перед этим оконч. -i/-у обя­зательно меняется основа. Конечные твердые согласные регулярно чередуются со всеми морфонологически мягкими соответствиями, напр.: chłop «крестьянин» — chłopi, rusycysta «русист» — rusycyści, dok­tor «доктор» — doktorzy, т.е. так же, как в форме местн. п. ед. ч. (см. таблицу № 7). Обособлены лишь чередования заднеязычных со­гласных: к : с, g : dz, ch : ś, напр.: chemik «химик» — chemicy, fi­lolog «филолог» — filolodzy, Czech «чех» — Czesi. В отдельных сло­вах возможно и чередование гласных ’а : ’е, ’о : ’е (см. таблицу № 8).
Таким образом, для существительных твердой разновидности разграничение в им. п. мн. ч. лично-мужских и нелично-мужских существительных реализуется как посредством окончания, так и изменениями в основе. В прочих формах мн. ч. конечный твердый согласный сохраняется.
Таблица № 9
Окончания именительного падежа множественного числа
Тип основы
Твердая разновидность
Мягкая разновидность
Финаль ед. ч.
Грамматическая кате­гория
твердые согласные
-г
-k, -g
морфоноло­гически мяг­кие соглас­ные
-с
нелично-мужские существительные
-у
-у
-i
-е
-е
лично-мужские существительные
-owie +-i*
-owie + -у
-owie + -У
-owie
-е
■у
♦ Знак -f- отмечает наличие чередования согласных в основе.
Мягкая разновидность. Существительные мягкой разновидности при образовании формы им. п. мн. ч. в целом вообще не отражают категории мужского лица: независимо от значения они имеют оконч. -е, напр.: nauczyciel «учитель» — nauczyciele, hotel «гостиница» — hotele, towarzysz «товарищ» — towarzysze, niedźwiedź «медведь» — niedźwie­dzie. Лишь лично-мужские существительные с суффиксами -ес, -са образуют форму им. п. мн. ч. с помощью оконч. -у, чем они и отли­чаются от нелично-мужских существительных с основой на -с, имею­щих оконч. -е, ср., напр.: sportowiec «спортсмен» — sportowcy, rad­ca «советник» — radcy, но palec «палец» — palce.
Окончание -owie является специфическим показателем категории муж. лица в им. п. мн. ч., оно свойственно существительным обеих разновидностей с любым типом основы, но является лексически ограни­ченным. Окончание -owie может выступать лишь у имен родства, собственных имен и фамилий, а также у слов, обозначающих долж­ности, звания, национальности и пр., напр.: syn «сын» — synowie, Moniuszko — Moniuszkowie «семья Монюшко», uczeń «ученик» — uczniowie, Fin «финн» — Finowie, starosta — «староста» — starosto­wie. Возможны вариативные словоформы: profesor — profesorowie' profesorzy.
Примечание: Таким образом, наличие в форме им.п. мн. ч. окончания -о (не после k, g) и окончания -у после rz, dz (о -су см. ниже) свидетельствует i чередовании согласного и об отличии данной основы от основы им. п. ед. ч., в то время как перед окончанием-е изменений согласных в основе нет. Ср., напр.: trenerzy — tre пег «тренер», но kanclerze — kanclerz «канцлер», turyści — turysta «турист», но goście — gość «гость». Форма им. п. мн. ч. на -су соответствует трем разным начальным формам: на -к, напр.: robotnicy — robotnik «рабочий»; на -ес, напр.: kupcy — kupiec «купец»; на -са, напр.: zastępcy — zastępca «заместитель». Однако, как ппавило, чере­дование наблюдается в форме им. п. мн. ч. после гласного.
В форме родительного падежа мн. ч. выступают оконча­ния -ów и -i /-у, распределение которых зависит, прежде всего, от типа основы. Существительные с основой на любой морфонологически твердый согласный и согласный с имеют только оконч. -ów, напр.: studentów, dębów, gmachów, profesorów, sportowców, poetów, wykła­dowców, starostów, а также слова двуродовые, называющие мужчин, типа oferma «растяпа» — ofermów. Существительные с основой на морфонологически мягкий согласный имеют преимущественно оконч. -i/-y (после отвердевших), напр.: słoni, gołębi, hoteli, towarzyszy, pisarzy, хотя для существительных на отвердевшие шипящие или звук j возможно и оконч. -ów, напр.: mecz «матч» — meczów, kraj «страна» — krajów. Некоторые слова имеют вариативные словофор­мы: słuchacz «слушатель» — słuchaczy/słuchaczów.
В винительном падеже последовательно и полно выяв­ляется категория мужского лица: у лично-мужских существительных эта форма тождественна форме род. п. с оконч. -ów или -i/-y, напр.: widzę studentów, profesorów, poetów, pisarzy, starostów «я вижу студентов, профессоров, поэтов, писателей, старост», у нелично­мужских существительных — форме им. п. мн. ч., напр.: widzę niedź­wiedzie, ptaki, hotele, gmachy, stoły — «я вижу медведей, птиц, гостиницы, здания, столы».
Формы прочих падежей мн. ч. — дат. п. с оконч. -от, напр.: studentom, ptakom, твор. п. с оконч. -ami, напр.: towarzyszami, gmachami; местн. падежа с оконч. -ach, напр.: (о) profesorach, domach — одинаковы для всех существительных независимо от типа скло­нения и разновидности. В этих формах нейтрализованы все класси­фицирующие противопоставления, окончания являются общеродо­выми.
§ 44. СКЛОНЕНИЕ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ НА -ANIN
Особенностью склонения существительных на -anin, как и в рус­ском языке, является различие числовых основ: в формах ед. числа выступает полный расширенный суффикс -anin, напр.: Rosjanin «русский», род. п. ед. ч. Rosjanina, в формах же мн. ч. — сокращен­ная основа на -ап-, напр.: местн. п. (о) Rosjanach. Окончания падеж­ных форм не отличаются от твердой разновидности мужского типа склонения, лишь форма им. п. мн. ч. образуется, как в мягкой разно­видности, от мягкой основы с оконч. -е, напр.: Rosjanie, в род.-вин. п. мн. ч. большинство слов имеет нулевую флексию, напр.: Rosjan (ср. русск. горожанин — горожан), и только отдельные существитель­ные — оконч. -ów, напр.: Amerykanin «американец» — Amerykanów.
§ 45. ОСОБЕННОСТИ СКЛОНЕНИЯ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ МУЖСКОГО РОДА (НЕРЕГУЛЯРНЫЕ И АРХАИЧЕСКИЕ ФОРМЫ)
В склонении отдельных существительных муж. рода имеются нерегулярные словоформы, отличающиеся от общего типа склонения либо окончаниями, либо особенностями в основе. Хотя в большинстве случаев эти явления представляют собой остатки более древних сис­тем склонения (см. § 68), в современном польском языке эти архаи­ческие словоформы функционируют как обычные падежно-числовые формы, и только иногда при наличии параллельных — регулярных и нерегулярных — форм создаются условия для использования устаревших словоформ в стилистических целях. Часть из них высту­пает в составе фразеологизмов.
Формы единственного числа
1) В отличие от русского языка, лишь немногочисленная группа существительных муж. рода образует форму дат. п. ед. ч. с помощью оконч. -и, напр.: brat «брат» — bratu, ojciec «отец» — ojcu, pan «пан; мужчина» — panu, pies «собака, пес» — psu, świat «мир, все­ленная» — światu и др.
2) В местн. п. ед. ч. существительные syn «сын», pan «пан; муж­чина», dom «дом» имеют оконч. -u: о synu, о panu, о domu.
3) Отдельные существительные муж. рода образуют зват. форму ед.ч. с нерегулярным для данного типа слов оконч. -е, напр.: сущест­вительные с суффиксом -ес: ojciec «отец» — ojcze! (нерегулярное чередование с : cz), слова: pan — panie!, Bóg «бог» — Boże!, или же, наоборот, с оконч. -и, напр.: syn — synu!
Формы множественного числа
1) Форму род. (вин.) п. мн. ч. с нулевой флексией кроме существи- I тельных на -anin (см. § 44) имеют некоторые существительные муж. рода, напр.: mężczyzna «мужчина» — mężczyzn, przyjaciel «друг,
приятель» — przyjaciół (с чередованием в основе) и др., а также отдельные географические названия pluralia tantum, напр.: Niemcy «Германия» — род. п. мн. ч. Niemiec, Włochy «Италия» — Włoch, Węgry «Венгрия» — Węgier. Являясь обозначением национальности, эти же слова в форме род.-вин. п. мн. ч. принимают оконч. -ów: Niem­ców, Włochów, Węgrów.
2) Та же группа географических названий pluralia tantum обра­зует форму местн. п. мн. ч. с архаическим оконч. -ech, напр.: w Niem­czech, we Włoszech, na Węgrzech (ср. названия национальностей: о Niemcach, o Włochach, o Węgrach).
3) В форме твор. п. мн. ч. одиночные существительные мягкой разновидности имеют оконч. -mi, напр.: gość «гость» — gośćmi, koń «лошадь, конь» — końmi, liść «лист» — liśćmi и др. В устойчивых оборотах типа dawnymi czasy «в прежние времена, в былое время» и нек. др. выступает форма твор. п. мн. ч. с оконч. -y/-i. Эта же форма на -y/-i может использоваться в целях архаизации текста или для придания ему оттенка возвышенного стиля, напр.: szedł ociężałymi kroki «выступал тяжелыми шагами».
4) Активным средством стилистической окраски текста является образование форм существительных мужского лица с помощью окончаний, свойственных нелично-мужским существительным. Так, сильную экспрессивную окраску неодобрительности, снисходитель­ности или фамильярности имеют формы им. п. мн. ч. chłopy (ср. ней­тральную регулярную форму chłopi «крестьяне, мужики»), łobuzy (ср. нейтр. łobuzi «озорники, сорванцы»), darmozjady «дармоеды».
5) Среди существительных муж. рода имеется несколько слов с супплетивными формами мн. ч., напр.: człowiek «человек» — ludzie, ludzi, ludziom, ludzi, ludźmi, o ludziach, brat «брат» — bracia, braci, braciom, braci, braćmi, o braciach.
§ 46. СКЛОНЕНИЕ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ СРЕДНЕГО РОДА
(II среднее склонение)
По II среднему типу склоняются существительные среднего рода, имеющие в форме им. п. ед. ч.:
а) окончание -о (после первично твердых согласных), напр.: okno «окно», stado «стадо», mydło «мыло», ucho «ухо»;
б) окончание -е (после морфонологически мягких согласных), напр.: pole «поле», miejsce «место», wybrzeże «побережье»;
в) окончание -ę (после морфонологически мягких согласных), напр.: imię «имя», cielę «теленок», kurczę «цыпленок».
По этому же типу образуют отдельные формы множественного числа заимствованные существительные на -urn (см. § 50).
Примечание: Следует особо отметить группу заимствованных существительных сред. р. на -о. Часть из них: palto «пальто», metro «метро», radio «радио», biuro «бюро» и др., в отличие от аналогичных заимствований русского языка, склоняется 84
в соответствии с общими правилами (см. ниже), однако другие слова этой группы и в польском языке остаются неизменяемыми, напр.: kakao «какао», kilo «кило».
Склонение существительных среднего рода охватывает шесть падежных форм — особой звательной формы нет. По сравнению с другими типами склонения оно характеризуется однотипностью окончаний, обязательных для всех существительных среднего рода. Категория одушевленности-неодушевленности отсутствует. Для слов сред, рода характерна омонимия форм им. и вин. падежей в ед. и мн. числе. Различия между твердой и мягкой разновидностями склонения обнаруживаются только в форме им.-вин. и места, п. ед. ч. и для немногочисленной группы слов — еще и в форме род. п. мн. ч. Прин­цип распределения слов по разновидностям полностью совпада­ют с аналогичными закономерностями I мужского склонения (см. §41). Особый подтип мягкой разновидности склонения составляют существительные на -ę (см. § 49). Чередования согласных в основе выступают только у существительных твердой разновидности, воз­можны и чередования гласных.
В целом склонение существительных среднего рода в польском языке по своим окончаниям весьма схоже со склонением су­ществительных среднего рода в русском языке. Основное отличие составляет большая противопоставленность польского соеднего скло­нения склонению мужскому, отсутствие категории одушевленности- неодушевленности, а также большая цельность и унифицированность (ср. различие русских подтипов склонения: окно — поле — собрание — знамя).
§ 47. ЕДИНСТВЕННОЕ ЧИСЛО
Образны склонения: stado «стадо», kolano «колено», mieszkanie «квартира», wybrzeże «побережье», lotnisko «аэропорт»
Твердая разновидность
Им.
Род.
Дат. Вин. Твор. Места.
stado stada stadu
stado stadem
(o) stadzie
kolano kolana kolanu kolano kolanem kolanie

Мягкая
разновидность

Им.
mieszkanie
wybrzeże
lotnisko
Род.
mieszkania
wybrzeża
lotniska
Дат.
mieszkaniu
wybrzeżu
lotnisku
Вин.
mieszkanie
wybrzeże
lotnisko
Твор.
mieszkaniem
wybrzeżem
lotniskiem
Мест.
(o) mieszkaniu
wybrzeżu
lotnisku
Комментарий к парадигмам
Форма именительного и винительного падежей ед. ч. существительных твердой разновидности имеет окончание -о, мягкой разновидности — оконч. -е.
В отличие от русского языка, формы родительного па­дежа с оконч. -а и дательного падежа с оконч. -и существи­тельных сред, рода противопоставляются (хотя и не для всех слов) формам существительных муж. рода (см. § 42). Зато форма твори­тельного падежа с оконч. -ет, форма местного падежа с оконч. -е или же -и распределение окончаний по разновидностям склонения, а также типы чередований у существительных сред, и муж. рода полностью совпадают (см. § 42). В твор. падеже перед оконч. -ет конечные согласные основы — как твердые, так и мягкие — со­храняют свое качество, напр.: ucho «ухо» — uchem, okno «окно» — oknem, życie «жизнь» — życiem; лишь k, g — мягкие, напр.: łóżko «кровать» — łóżkiem, Kongo «Конго» — Kongiem (ср. формы муж­ского рода).
В местн. п. ед. ч. у существительных твердой разновидности перед оконч. -е конечные твердые согласные основы регулярно че­редуются со своими морфонологически мягкими соответствиями, напр.: pismo «журнал» — (о) piśmie, okno «okno» — (о) oknie (см. таблицу № 7). У отдельных слов возможно чередование корневых гласных ’а : ’е, напр.: lato «лето» — (w) lecie, światło «свет, осве­щение» — świetle. Существительные мягкой разновидности каких- либо изменений в основе не имеют, напр.: życie «жизнь» — (о) życiu, radio «радио» — radiu.
Примечание: Как и у существительных муж. рода, форма местн. п. ед.ч. с оконч. -и или -е свидетельствует о совпадении или несовпадении конечного соглас­ного этой основы с основой остальных падежей, напр.: местн. п. (о) polu — pole «поле», но (о) kole — им. п. ед.ч. koło «круг»; (w) lustrze—lustro «зеркало», но morzu — morze «море»; эта форма, однако, не отражает родовой принадлежности существительного (ср. (о) stole, (о) hotelu).
§ 48. МНОЖЕСТВЕННОЕ ЧИСЛО
Образцы склонения:
Твердая разновидность
Им.
stada
kolana
Род.
stad
kolan
Дат.
stadom
kolanom
Вин
stada
kolana
Твор.
stadami
kolanami
Местн.
(o) stadach
kolanach
Им.
Род.
Мягкая разновидность mieszkania wybrzeża lotniska
mieszkań wybrzeży lotnisk
Дат.
mieszkaniom
wybrzeżom
lotniskom
Вин.
mieszkania
wybrzeża
lotniska
Твор.
mieszkaniami
wybrzeżami
lotniskami
Места.
(о) mieszkaniach
wybrzeżach
lotniskach
Комментарий к парадигмам
Все существительные среднего рода имеют в формах им. и вин. п. мн. ч. оконч. -а.
Форма род. п. мн. ч. подавляющего большинства существитель­ных сред, рода имеет нулевую флексию, напр.: drzewo «дерево» — drzew, palto «пальто» — palt, zdanie «предложение» (грам.)—zdań. В этой форме могут выступать нерегулярные чередования корневых гласных о : 6, напр.: pole «поле» — pól, morze «море» — mórz и глас­ных ę : ą, напр.: święto «праздник» — świąt (см. таблицу № 8). В этой же форме, преимущественно у существительных с суффиксами -k(o), -dł(o), -п(о), возможно появление беглого е, напр.: jabłko «яб­локо»— jabłek, mydło «мыло» — mydeł. Беглое е может сопровож­даться чередованием предшествующих согласных, напр.: okno «окно» — okien, bagno «болото» — bagien.
Некоторые существительные мягкой разновидности, преимущест­венно отсубстантивного происхождения, форму род. п. мн. ч. обра­зуют с помощью оконч. -i/-y (после отвердевших), напр.: narzędzie «орудие» — narzędzi, wybrzeże «побережье» — wybrzeży.
В остальных падежах мн. числа существительные среднего рода имеют общеродовые окончания.
§ 49. СКЛОНЕНИЕ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ НА -Ę
Польские существительные на -ę выделяются среди прочих су­ществительных среднего рода появлением в формах косвенных па­дежей ед. и мн. числа дополнительных суффиксов и составляют два подтипа. Первый подтип — это существительные с дополнитель­ными формантами: -eń- в формах ед. ч. и -оп- в формах мн. ч., напр.: imię «имя», plemię «племя». Число таких существительных невелико, но по своим грамматическим свойствам они соотносимы с родствен­ными им по происхождению русскими разносклоняемыми существи­тельными на -мя, хотя и не тождественны им. Второй подтип — существительные на -ę, основа которых расширяется формантом -ęć- (ед. ч.) и формантом -ęt- (мн.ч.), в род. п. мн. ч. —формантом -ąt (ср. русск. дитя—дитяти, а также формы мн. числа типа ребя­та, зверята). Основы форм ед. и мн. ч. у существительных этих под­типов различаются, таким образом, как и у их русских аналогов, мягкостью-твердостью конечного согласного основы. По своим окон­чаниям польские существительные на -ę включаются в общий тип склонения существительных сред, рода (в ед. числе они склоняются по образцу мягкой разновидности), чем и отличаются от русских существительных на -мя, принимающих окончания III склонения:
время — времени и т.д. (Ср. также устаревшие или же ненормирован­ные разговорные формы по темю, сколько время? — окончания I склонения.)
Образцы склонения: imię «имя», cielę «теленок»
Единственное число
Множественное число
Им.
imię
cielę
imiona
cielęta
Род.
imienia
cielęcia
imion
cieląt
Дат.
imieniu
cielęciu
imionom
cielętom
Вин.
imię
cielę
imiona
cielęta
Твор.
imieniem
cielęciem
imionami
cielętami
Местн.
(o) imieniu
cielęciu
imionach
cielętach
§ 50. СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫЕ НА -UM
Наиболее обособленными в словоизменительном отношении среди существительных среднего рода являются заимствованные слова на -urn типа muzeum «музей», terytorium «территория».
В ед. числе существительные на -шп не склоняются вовсе, парадиг­ма состоит из омонимичных форм.
Образцы склонения:
Множественное число
Им.
muzea
terytoria
Вин.
muzea terytoria
Род.
muzeów
terytoriów
Твор.
muzeami terytoriami
Дат.
muzeom
terytoriom
Местн.
(o) muzeach terytoriach
В формах множ, числа формант -шп утрачивается, а сокращен­ная основа (на согласный или гласный) принимает окончания, свой­ственные прочим существительным сред, рода, напр.: technikum «тех­никум» — им.-вин. п. мн. ч. technika, plenum «пленум» — plena. Исклю­чение составляет лишь форма род. п. мн. ч., где выступает типичное окончание существительных мужского рода -ów: muzeów, techników, plenów. Иные изменения в основе отсутствуют.
§ 51. ОСОБЕННОСТИ СКЛОНЕНИЯ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ СРЕДНЕГО РОДА (НЕРЕГУЛЯРНЫЕ И АРХАИЧЕСКИЕ ФОРМЫ)
1) Парадигма мн. ч. существительных среднего рода око «глаз» и ucho «ухо» совмещает в себе падежные формы различного проис­хождения. В ряде падежей в функции форм мн. ч. используются ут­ратившие свое первоначальное значение реликтовые формы двойствен­ного числа. Для им.-вин. п. мн. ч. такие формы oczy, uszy — един­ственные (ср. русск. уши, очи, колени), в образовании жеформ других падежей наравне с нерегулярными: род. п. мн. ч. oczu, uszu, твор. п. м. ч. oczyma (редко), uszyma (устар.) могут участвовать и регуляр­
ные окончания мн. числа (в том числе и муж. рода): род. п. мн. ч. oczów, uszów (редко), твор. п. мн. ч. oczami, uszami. Все формы мн. числа независимо от окончания образуются от основ ocz- и usz- (осно­вы бывших форм двойственного числа).
2) Существительное dziecko «ребенок» образует формы мн. ч. от супплетивной основы dzieć-: им.-вин., род. п. мн. числа dzieci, дат. п. мн. ч. dzieciom, твор. п. мн. ч. dziećmi, места, п. мн. ч. (о) dzieciach.
3) Омонимы I państwo «государство» и II państwo, употребляющееся при обращении к собеседникам обоего пола (см. § 123), а также в зна­чении «супружеская пара», различаются рядом словоформ:
polskie państwo «польское государство» państwo Kowalscy «супруги Ковальские»
Им. ед. ч. polskie państwo
Вин. ед. ч. polskie państwo
Местн. ед. ч. о polskim państwie
państwo Kowalscy państwa Kowalskich o państwu Kowalskich
Остальные формы — регулярные формы II склонения.
§ 52. СКЛОНЕНИЕ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ ЖЕНСКОГО РОДА НА ГЛАСНУЮ ФЛЕКСИЮ
(III женское склонение)
III женское склонение охватывает существительные, имеющие в именительном падеже единственного числа: а) оконч. -а (после любых основ), напр.: żona «жена», kuchnia «кухня», ulica «улица», nadzieja «надежда», stacja «станция», idea «идея», и б) оконч. -i (после мягкого ń), напр.: pani «пани, женщина», mistrzyni «женщина-мастер, чемпионка». Условно данный тип склонения можно назвать склоне­нием существительных женского рода на гласную флексию (женское склонение на гласную).
Кроме указанных существительных жен. рода по данному типу склоняются в ед. числе две группы существительных муж. рода: а) имеющие в им. падеже ед. числа оконч. -а типа komunista «ком­мунист», wykładowca «преподаватель» и б) польские мужские фами­лии с оконч. -о типа Moniuszko «Монюшко», Kościuszko «Костюшко», Fredro «Фредро» (ср. русск. Университет им. Тараса Шевченко, укр. Университет 1м. Т. Шевченка — по мужскому склонению).
III женское склонение существительных в польском языке отли­чается от склонения русских существительных жен. рода на -а!я отсутствием грамматического деления во мн. числе по признаку оду- шевленности-неодуше&ленности, а также иными, чем в русском, зако­номерностями варьирования окончаний в падежных формах и другим типом омонимии. В, польском языке у всех существительных жен. рода совпадают не только формы дат. и местн. падежей ед. ч., но и им. и вин. падежа мн. ч., а варьирование окончаний определяется
принадлежностью слова к твердой или мягкой разновидности и из­редка — словообразовательными особенностями основы. Правила рас­пределения слов по разновидностям несколько отличаются от правил I мужского и II среднего склонения. По твердой разновидности склоняются существительные женского рода с основой на первично твердые согласные, а также и с основой на заднеязычные согласные (что и составляет специфику слов жен. рода), по мягкой разновид­ности — основы на мягкие и вторично твердые (отвердевшие) соглас­ные. Различие разновидностей проявляется в ед. числе — в формах дат. и местн. падежей, частично в зват. форме, во мн. ч. — в формах им.-вин. и частично род. п. Для этого типа склонения, как и для I мужского и II среднего, характерны многочисленные чередования согласных (твердая разновидность) и гласных (твердая и мягкая разновидность).
§ 53. ЕДИНСТВЕННОЕ ЧИСЛО
Образцы склонения: żona «жена», rzeka «река», poeta «поэт», ulica «улица», armia «армия», gospodyni «хозяйка»
Твердая разновидность
Им.
żona
rzeka
poeta
Род.
żony
rzeki
poety
Дат.
żonie
rzece
poecie
Вин.
żonę
rzekę
poetę
Твор.
żoną
rzeką
poetą
Местн.
(o) żonie
rzece
poecie
Зват. ф.
żono!
rzeko!
poeto!

Мягкая разновидность

Им.
ulica
armia
gospodyni
Род.
ulicy
armii
gospodyni
Дат.
ulicy
armii
gospodyni
Вин.
ulicę
armię
gospodynię
Твор.
ulicą
armią
gospodynią
Местн.
(o) ulicy
armii
gospodyni
Зват. ф.
ulico!
armio!
gospodyni!
Комментарий к парадигмам
В родительном падеже ед. ч. после фонетически твердых согласных выступает оконч. -у, напр.: głowa «голова» — głowy, praca «работа» — pracy, а также komunista «коммунист» — komunisty, wykładowca «преподаватель» — wykładowcy, после мягких согласных и заднеязычных k, g — оконч. -i, напр.: babcia «бабушка» — babci, rewolucja «революция» — rewolucji, wykładowczyni «преподаватель- 90
ница» — wykładowczyni, noga «нога» — nogi, а также Kościuszko — Kościuszki и т.п. В отличие от русского языка, основы на заднеязыч­ный ch остаются твердыми, напр.: mucha «муха» — muchy (ср. русск. реки, ноги, мухи).
Формы дательного и местного п.ед. ч. существитель­ных жен. рода всегда совпадают, но твердая и мягкая разновидности имеют разные окончания.
В твердой разновидности формы дат.-местн. п. ед. ч. образуются с помощью оконч. -е, перед которым конечный согласный основы регулярно заменяется своим морфонологически мягким соответст­вием, напр.: woda «вода» — wodzie, głowa «голова» — głowie, а также komunista «коммунист» — komuniście. В отличие от I и II скло­нений, конечные заднеязычные согласные чередуются, напр.: książka «книга» — książce, droga «дорога» — drodze, Kościuszko — Koś­ciuszce (см. таблицу № 7). Возможно также чередование гласных корня ’а : ’е, напр.: gwiazda «звезда» — gwieździe (см. таблицу № 8).
У существительных мягкой разновидности форма дат.-местн. п. ед. ч. совпадает с формой род. п. и имеет при стабильной основе оконч. -i/-y (после отвердевших согласных), напр.: ziemia «земля» — ziemi, armia «армия» — armii, wykładowczyni «преподавательница» — wykładowczyni, róża «роза» — róży, а также wykładowca «препо­даватель» — wykładowcy.
Пр имечание: Как и у существительных муж. и сред, рода, у существи­тельных жен. рода различие окончаний местн. п. ед. ч. свидетельствует о типе осно­вы данного существительного. При окончании -i/-y основа мест. п. ед. ч. тождест­венна основе им. п. ед. ч., при оконч. -е отличается от нее, напр.: местн. п. ед. ч. buzi—им. п. ед. ч. buzia «личико», но prozie — proza «проза», paszy — pasza «корм, корма», но pończosze — pończocha «чулок» и т. п.
В винительном падеже ед. ч. все существительные этого типа имеют оконч. -ę, напр.: książkę, ziemię, wykładowczynię, а также wykładowcę. Исключение представляет лишь слово pani «пани, женщина» — вин. п. ед. ч. panią. Отметим, что у существительных муж. рода на -а категория одушевленности выражается лишь в со­четании с согласовательной формой, равной форме род. п. ед. ч., напр.: znam tego studenta i tego wykładowcę «я знаю этого студента и этого преподавателя» (ср. русск. я люблю своего дедушку).
В форме творительного падежа ед. ч. все существитель­ные жен. рода, независимо от типа склонения, имеют оконч. -ą, напр.: żoną, książką, а также wykładowcą, Kościuszką и т.д.
Для звательной формы возможны четыре окончания, выбор их обусловлен формой им. падежа и словообразовательным типом слова: существительные на -а обеих разновидностей имеют оконч. -о, напр.: matka «мать» — matko!, ziemia «земля» — ziemio!, poeta — poeto!; существительные на -i — оконч. -i, напр.: pani Ewo!, pani wykładowczyni!, уменьшительные существительные — оконч. -u или нулевую флексию: Ania — Aniu!; mamusia «мамочка» — mamuś! mamusiu! (ср. русск. мам!)
§ 54. МНОЖЕСТВЕННОЕ ЧИСЛО
Образцы склонения:
Твердая разновидность
Им.
żony
rzeki
Род.
żon
rzek
Дат.
żonom
rzekom
Вин.
żony
rzeki
Твор.
żonami
rzekami
Местн.
(o) żonach
rzekach
Мягкая разновидность
Им.
ulice
armie
gospodynie
Род.
ulic
armii
gospodyń
Дат.
ulicom
armiom
gospodyniom
Вин.
ulice
armie
gospodynie
Твор.
ulicami
armiami
gospodyniami
Местн.
(o) ulicach
armiach
gospodyniach
Комментарий к парадигмам
В форме именительного п. мн. ч. проявляется различие между разновидностями склонения. У существительных твердой разновидности — форма с оконч. -y/-i (после заднеязычных k, g), напр.: głowa «голова» — głowy, mucha «муха» — muchy, książka — książki, droga — drogi (ср. русск. книги, дороги, мухи). У существи­тельных мягкой разновидности — форма с оконч. -е без изменений в основе, напр.: babcie, ziemie, panie.
Как уже сказано, в отличие от русского языка, формы вини­тельного и именительного падежей мн. ч. всегда совпа­дают, напр.: widzę córki, wrony, góry «я вижу дочерей, ворон, горы».
Примечание: Таким образом, в форме им. п. мн. ч. нейтрализуется родовая противопоставленность существительных жен. рода и нелично-мужских существи­тельных муж. рода, ср., напр.:
kraje — муж. р. kraj «страна»
koleje — жен. р. kolej «железная дорога»
garaże — муж. р. garaż «гараж» plaże — жен. р. plaża «пляж»
В родительном падеже мн. ч. существительные твердой разновидности, а также значительная часть слов мягкой разновид­ности имеют нулевую флексию,, напр.: żaba «лягушка» — żab, gwiazd, much, wykładowczyń, pań и т. д. Нулевую флексию в этой форме часто сопровождает чередование в основе. Корневой или суффик­сальный о, ę в конечном (закрытом) слоге может чередоваться с глас­ным ó, ą, напр.: głowa «голова» — głów, rola «роль» — ról, ręka «рука» — rąk. В зависимости от типа стечения согласных в конце 92
слова может появляться (при наличии суффикса -к- обязательно) беглое е, напр.: córka «дочь» — córek, książka «книга» — książek, miotła «метла» — mioteł. Появление беглого е может вызывать че­редование согласных как перед беглым е, так и конечного, напр.: wanna «ванна» — wanien, gra «игра» — gier, suknia «платье» — su­kien. Губные конечные согласные — всегда твердые, напр.: ziemia «земля» — ziem.
Часть существительных мягкой разновидности, преимущественно слова словообразовательно отмеченные (напр.: существительные с суффиксами -nia, -ownia и др., заимствованные существительные с основой на-j типа lekcja «урок»),образуют форму с оконч. -i/-y (после отвердевших согласных), напр.: elektrownia «электростанция» — elektrowni, armia — armii, lekcja — lekcji, kropla «капля» — kropli (и kropel). Таким образом, формы род. п. ед. ч. и мн. ч. у этих сущест­вительных совпадают.
Формы дат., твор., м е с т н. падежей мн. ч. имеют регу­лярные общеродовые окончания.
§ 55. СКЛОНЕНИЕ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ ЖЕНСКОГО РОДА НА НУЛЕВУЮ ФЛЕКСИЮ
(IV женское склонение)
IV женское склонение охватывает существительные женского рода с нулевой флексией в им. п. ед. ч., напр.: dłoń «ладонь, кисть», wieś «деревня», пос «ночь», rzecz «вещь» (так называемые существи­тельные на согласный, или на нулевую флексию). Основа этих сущест­вительных всегда оканчивается на мягкий или вторично твердый (отвердевший) согласный, причем существительные с основой на мяг­кий губной в формах с нулевой флексией имеют финалью твердый согласный, напр.: brew «бровь».
Особенностью IV женского склонения является его цельность, 'обусловленная морфологической однотипностью конечных согласных основы: подразделение на разновидности отсутствует, равно как от­сутствуют и какие-либо другие варианты склонения (ср. частную парадигму типа мать в русском языке); нет морфологических че­редований согласных, в меньшем объеме выступают и чередования гласных.
Как и существительные жен. рода на гласную флексию, сущест­вительные на нулевую флексию лишены категории одушевленности- неодушевленности, и форма вин. падежа обоих чисел совпадает с формой им. падежа. Склонение этих польских существительных вообще характеризуется большим числом омонимичных форм: совпа­дают формы род., дат., места, п. и зват. ф. ед. ч., род. п. мн. ч., иногда также формы им.-вин. п. мн. ч.
В целом и по типу основы, и по составу окончаний данный тип склонения очень близок к мягкой разновидности III женского скло­
нения и представляет собой по существу его вариант: различия за­трагивают лишь отдельные формы или сводятся к распространен­ности того или иного общего окончания (см. ниже). IV женское скло­нение в польском языке наиболее близко русскому склонению сущест­вительных женского рода типа кость.
§ 56. ЕДИНСТВЕННОЕ ЧИСЛО
Образцы склонения: kość «кость», dłoń «ладонь, кисть», brew «бровь», пос «ночь», mysz «мышь»
Им.
kość
dłoń
brew
noc
mysz
Род.
kości
dłoni
brwi
nocy
myszy
Дат.
kości
dłoni
brwi
nocy
myszy
Вин.
kość
dłoń
brew
noc
mysz
Твор.
kością
dłonią
brwią
nocą
myszą
Местн.
(o) kości
dłoni
brwi
nocy
myszy
Зват. ф.
kości!
dłoni!
brwi!
nocy!
myszy!
Комментарий к парадигмам
В единственном числе словам данного типа склонения свойственны лишь три отдельные словоформы: с нулевой флексией — в им.-вин. п., с окончанием -i/-y (после отвердевших) — род., дат., местн. п., зват. форма и твор. п. с оконч. -ą, напр.: powieść «повесть, роман» — po­wieści, powieścią, młodzież «молодежь» — młodzieży, młodzieżą (ср. склонение существительных типа повесть, молодежь в русском язы­ке). Эти окончания характерны для всех существительных данного склонения. Отличие от мягкой разновидности III женского склонения составляет лишь форма им.-вин. падежа с нулевой флексией и зват. форма, ср. им. п. ед. ч. ulica, пос, вин. п. ед. ч. ulicę, пос, зват. фор­ма ед. ч. ulico!, nocy!
Ввиду чередования корневых гласных ą : ę, ó : о, а : е основа форм с нулевой флексией (им.-вин. п. ед. ч.) может отличаться от основы всех остальных форм как ед., так и мн. числа, напр.: gałąź «ветка» — gałęzi, gałęzią; sól «соль» — soli, solą; brew «бровь» — brwi, brwią; wieś «деревня» — wsi, wsią (см. таблицу № 8).
§ 57. МНОЖЕСТВЕННОЕ ЧИСЛО
Образцы склонения:
Им.
kości
dłonie
brwi
noce
myszy
Род.
kości
dłoni
brwi
nocy
myszy
Дат.
kościom
dłoniom
brwiom
nocom
myszom
Вин.
kości
dłonie
brwi
noce
myszy
Твор.
kośćmi
dłońmi
brwiami
nocami
myszami
Местн.
(o) kościach
dłoniach
brwiach
nocach
myszach
Комментарий к парадигмам
По своим окончаниям формы мн. числа существительных жен­ского рода на нулевую флексию почти полностью совпадают с фор­мами мягкой разновидности III склонения (см. §54). Различия могут проявляться лишь в формах им.-вин., род. и частично твор. падежей.
В именительном падеже возможны два окончания: не только оконч. -е, напр.: пос — noce, łódź «лодка» — łodzie (ср. ulice, panie), но и оконч. -i/-y (после отвердевших), напр.: myśl «мысль» — myśli, mysz «мышь» — myszy, rzecz «вещь» — rzeczy. Выбор оконча­ния определяется традицией.
В родительном падеже выступает единственное для этого типа склонения оконч. -i/-y (после отвердевших), напр.: myśli, rzeczy и т.д. (ср. выше żon, но elektrowni).
Примечание: Таким образом, оконч. -i/-y может выступать в форме род. п. мн. ч. у существительных мягкой разновидности любого рода, ср.: medali — medal (муж. р.) «медаль», stali — stal (жен. р.) «сталь», kontroli — kontrola (жен. р.) «конт­роль», osiedli — osiedle (сред, р.) «поселок».
Винительный падеж совпадает по форме с им. п., напр.: widzę białe myszy «я вижу белых мышей».
Окончания остальных падежей мн. числа — общеродовые.
§ 58. ОСОБЕННОСТИ СКЛОНЕНИЯ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ ЖЕНСКОГО РОДА (НЕРЕГУЛЯРНЫЕ ФОРМЫ)
1) Существительное жен. рода ręka «рука» сохранило в своей парадигме несколько переосмысленных форм бывшего двойственного числа: в им.-вин. падеже мн. числа форму ręce, в твор. п. мн. ч. — форму rękoma (ср. регулярную форму rękami). В местн. п. ед. ч. наряду с регулярной формой ręce употребляется форма ręku, яв­ляющаяся по происхождению формой род.-местн. п. двойств, числа.
2) Отдельные существительные IV типа склонения в твор. п. мн. числа имеют оконч. -mi, напр.: kość «кость» — kośćmi, dłoń «ла­донь, кисть» — dłońmi и др.
§ 59. НЕСКЛОНЯЕМЫЕ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫЕ
Наряду с основной массой склоняемых существительных в поль­ском языке существуют, хотя и весьма немногочисленные, нескло­няемые существительные, представленные во всех своих функциях одной-единственной словоформой (ср. русск. бюро, кафе, меню и т.д.). Имеется несколько типов таких слов. Не склоняются слова заимст­вованные, фонетико-морфологический облик которых не соответствует начальным формам польских существительных, что и препятствует включению этих слов в систему словоизменения. Таковы нарицатель­ные и собственные имена на гласный -и типа menu «меню», Eminesku «Эминеску»; слова на -i, -у, напр.: hindi «хинди», hobby «хобби», etui «футляр»; слова, сохраняющие и в польском языке ударение на
последнем слоге, напр.: foyer [fua'ie] «фойе» и др. Не склоняются также некоторые иноязычные географические названия, напр.: Bonn «Бонн», Caracas «Каракас», Grenoble [gre'nobl] «Гренобль» и т. п. Иногда заимствования включаются в систему словоизменения лишь частично: существительные на -шп не склоняются в ед. ч., но образуют регулярные формы мн. числа. Различие между польским и русским языком заключается в несоответствии склоняемых и нескло­няемых заимствованных слов, напр. в польском языке, склоняются не склоняющиеся в русском языке многие заимствования сред, рода на -о, напр.: kino «кино», fiasko «фиаско» и др. (см. §46), некоторые географические названия: Nikaragua «Никарагуа» — род. п. ед. ч. Nikaragui, Helsinki «Хельсинки» — род. п. мн. ч. Helsinek (наобо­рот, в русском языке: в Бонне, в Каракасе, в Гренобле).
К несклоняемым существительным относятся и многие сложно­сокращенные слова, что свойственно и русскому языку. Однако наи­более распространенные сокращения, морфологически соотносимые с каким-либо типом склонения, могут, прежде всего, в разговорной речи, включаться в общую систему словоизменения, напр.: praco­wać w PAN-ie «работать в ПАН» (PAN — Polska Akademia Nauk «Польская Академия Наук»), jechać PKS-em [peka'esem] «ехать междугородным автобусом» (PKS [peka'es] — Polska Komunikacja Samochodowa «Польское автомобильное сообщение»).
Особый тип окказиональной речевой неизменяемости существи­тельного, как отмечалось выше, присущ существительным муж. рода на согласный, если они обозначают женщин (см. § 35).
§ 60. ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ ПАДЕЖНЫХ ФОРМ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ
Как и в русском языке, польские беспредложные и предложно­падежные формы существительных в целом могут занимать позицию любого члена предложения и нести разнообразные — предикатив­ные, определительные, объектные, комплетивные и обстоятельст­венные — значения.
Семантические и функциональные возможности аналогичных поль­ских и русских падежных форм в значительном числе случаев совпа­дают. Так, польский глагол может управлять той же падежной фор­мой, что и его русский семантический эквивалент, напр.: widzieć kogo, со (вин. п.) «видеть кого-л., что-л.», pomagać komu, czemu (дат. п.) «помогать кому-л., чему-л.», najeść się czego (род. п.) «на­есться чего-л.» и т.п. Нередко совпадает и предложное управление, напр., myśleć о kim, о czym (местн. п.) «думать о ком-л., о чем-л.», zależeć od kogo, czego (род. п.) «зависеть от кого-л., от чего-л.», uczest­niczyć w czym «участвовать в чем-л.». Во многом соотносимы по своему составу и семантике и свободные предложно-падежные сочетания: общеславянские по своему происхождению предлоги, как правило, выступают с теми же падежными формами и обладают в значительной степени сходным значением, напр.: w Warszawie «в Варшаве», z
przyjemnością «с удовольствием», przed obiadem «перед обедом» и т.п. Вместе с тем имеются и различия в употреблении падежных форм существительного между польским и русским языками, что может проявляться либо в формальной, либо в семантической области, либо же в обеих областях одновременно и может касаться как форм связанных, управляемых, так и свободных.
Формальные различия в управлении тождественных по семантике польских и русских слов — глаголов, прилагательных и т.д. — в выражении сходных, в частности объектных значений, могут заклю­чаться :
а) в несоответствии управляемых беспредложных падежных форм, напр.: dziękować komu (дат. п.) «благодарить кого-л.» (ср. дррусск. благодарити кому), uczyć czego (род. п.) «учить чему-л.» и т.п.;
б) в несоответствии предложных и беспредложных форм, напр.: cieszyć się z kogo, z czego (род. п.) «радоваться кому-л., чему-л.», czekać na kogo, na со (вин. п.) «ждать кого-л., что-л.», bogaty w co «богатый чем-л.» и т.п., или же наоборот: być pewnym kogo, czego «быть уверенным в ком-л., в чем-л.», potrzebować czego «нуждаться в чем-л.» и т.п.;
в) в несовпадении предлогов (и/или соответственно — падежных форм), напр.: podobny do kogo, do czego «похожий на кого-л., что-л.», zakochać się w kim «влюбиться в кого-л.», walka о pokój «борьба за мир» и т.п. Значительные различия характерны и для свободных пред­ложно-падежных конструкций. С одной стороны, в польском языке возможны несвойственные современному русскому языку предложно­падежные сочетания, напр.: starszy о pięć lat «старше на пять лет», w taki sposób «таким образом», wyjrzeć przez okno «выглянуть в окно» и т.п. С другой стороны, даже аналогично построенные предложно­падежные конструкции могут иметь иные, чем в русском языке, зна­чения, напр.: Napiszę za pięć dni «Я напишу через пять дней» (ср. напишу за пять дней = в течение пяти дней). Существенные разли­чия отмечаются в лексической наполненности и границах функциони­рования сходных польских и русских предложно-падежных конст­рукций, напр. со значением времени в обоих языках употребляется форма твор. падежа слова wieczór «вечер» — wieczorem «вечером», а в польском языке и от слов zmierzch «сумерки» — zmierzchem «в сумерки», świt «рассвет» — świtem «на рассвете». Предложно-падеж­ное сочетание z + род. п. со значением причины представлено не только формой ze wstydu (ср. русск. со стыда), но и z przyzwyczajenia «по привычке». Различия между языками могут затрагивать и сти­листические особенности сочетаний. Так, некоторые стилистически нейтральные польские конструкции формально и семантически соот- Iносятся в русском языке с конструкциями архаическими, напр.: dziewczyna о niebieskich oczach «девушка с голубыми глазами», ср. палка о двух концах, или же с просторечными, напр.: iść po zakupy «идти за покупками», ср. идти по грибы.
Все эти особенности в построении, семантике, сферах функцио- 4 -855 97
I
нирования, стилистической окрашенности следует учитывать при переводе с польского языка на русский.
§ 61. УПОТРЕБЛЕНИЕ ФОРМ ИМЕНИТЕЛЬНОГО ПАДЕЖА
Использование форм именительного падежа в целом совпадает с их использованием в русском языке (ср. в функции подлежащего, именной части составного именного сказуемого, напр.: Wiedza to potęga «Знание — сила», в функции звательной формы, см. § 39).
Характерным для польского языка является сочетаемость формы им. п. мн. ч. существительного с количественными числительными dwa, trzy, cztery (а также составными многосложными числитель­ными с данными компонентами) типа dwa stoły «два стола» (см. § 79). В отличие от русского языка, форма им. падежа существительного или местоимения выступает в качестве подлежащего как в утверди­тельных, так и в отрицательных предложениях при глаголах сущест­вования (экзистенциальных) типа istnieć «существовать», zdarzyć się «случиться» и др., напр.: to się zdarzyło—to się nie zdarzyło «это слу­чилось — этого не случилось», zaszły zmiany — nie zaszły żadne zmiany «произошли изменения — не произошло никаких измене­ний». Соотношение польского им. падежа и русского род. падежа связано здесь с особенностями построения именно русских отрица­тельных предложений такого типа.
§ 62. ЗНАЧЕНИЕ И УПОТРЕБЛЕНИЕ ФОРМ РОДИТЕЛЬНОГО ПАДЕЖА
Родительный беспредложный присловный распространен в поль­ском языке едва ли не шире чем в русском, т. к. для многих глаголов характерна именно эта форма прямого или же косвенного дополнения, напр.: życzyć czego «желать чего-л.», używać czego «употреблять, применять что-л.», odmawiać czego «отказывать в чем-л.» и т.п. Ре­гулярно и последовательно — в отличие от русского языка — употреб­ляется' форма родительного без предлога после прямопереходных глаголов в отрицательных предложениях, напр.: Nie lubię owoców «Не люблю фрукты» (ср. lubię owoce — вин. п.). Выступает родитель­ный беспредложный и при некоторых прилагательных, напр.: godny czego «достойный чего-л.», bliski czego «близкий к чему-л., готовый что-л. сделать» и т.п.
Более широкой, чем в русском языке, сферой использования обладает в польском языке беспредложный Родительный времени. Это не только Род. даты типа dwudziestego drugiego lipca «двадцать второго июля», но и формы существительных, обозначающих раз­личные временные отрезки, напр.: tego dnia «в этот день» (ср. русск. сегодня — бывшая форма род. п.), dzisiejszej nocy «в сегодняшнюю ночь, сегодня ночью»; То wszystko było tego roku, tej wiosny, tego lata (J. Iwaszkiewicz) «Все это было в этом году, этой весной, этим летом». Непременным компонентом является здесь определение.
Приименным формам род. беспредложного в целом свойственны те же, что и в русском языке, определительные значения, см., напр. определительно-объектное: miłośnik zabaw «любитель развлечений», принадлежности: dom ojca «дом отца», качественной характеристики: ludzie dobrej woli «люди доброй воли» и т.п. (о глагольных именах см. § 137). Однако нередко польским приименным формам род. бес­предложного в русском языке соответствуют иные — беспредложные и .предложные — обороты, напр.: różnica wieku «разница в возрасте», miłość ojczyzny «любовь к родине», па pamiątkę sympatycznego spot­kania «на память о милой встрече», Ogólnopolski Komitet Zwalczania Palenia Tytoniu «Общепольский комитет по борьбе с курением» и т.п.
Форма род. падежа употребляется в польском языке с широким кругом предлогов, напр.: do, od, z, bez, dla, u, sprzed, znad, в том числе и с большинством вторичных предлогов: podczas «во время», względem «в отношении», wobec «по отношению» и т.п. Во многих случаях значение этих предложно-падежных сочетаний с род. падежом соответствует аналогичным русским, напр.: do piątku «до пятницы», podczas burzy «во время грозы» и т.п., однако имеются и существен­ные различия.
Родительный падеж с предлогом do
Управление формой род. падежа с предлогом do свойственно значительной группе глаголов и прилагательных, напр.: dążyć do czego, do kogo «стремиться к кому-л., чему-л.», zabrać się do czego «приняться за что-л.», podobny do kogo, czego «похожий на кого-л., на что-л.» и т.д. В отличие от семантической ограниченности русских сочетаний с предлогом до (главным образом, обозначение предела), польские сочетания с предлогом do обладают и значительно большей свободой лексического наполнения и большим кругом значений. По существу эти польские сочетания совмещают в себе функции, свойст­венные нескольким русским беспредложным и предложным конст­рукциям: дат. беспредложному, до 4- род. п., к + дат. п., в + вин. п. и др. В зависимости от лексической наполненности и контекста кон­струкции с предлогом do могут обозначать косвенный объект, адресат действия, напр.: zwrócić się do kogo «обратиться к кому-л.», uśmiechać się do kogo «улыбаться кому-л.», telefonować do kogo «звонить no телефону кому-л.»; zabierać się do czego «приниматься за что-л.»; место-объект, к которому направлено действие, напр.: proszę do tablicy «попрошу к доске», iść do brata «идти к брату», zajrzeć do pokoju «заглянуть в комнату»; предмет, пространство, в пределы которого, внутрь которого направлено действие, напр.: jechać do Warszawy «ехать в Варшаву», schować do szuflady «спрятать в ящик» и т.п.
Среди обстоятельственных сочетаний широко употребительны со­четания do + род. п. в значении цели действия, напр.: przygotowywać
się do egzaminów «готовиться к экзаменам», poproszę bilety do kontroli «предъявите, пожалуйста, билеты для контроля». Это же значение цели, предназначения характерно для многочисленных и разнообраз­ных приименных сочетаний, напр.: szczoteczka do zębów «зубная щетка», Komitet do spraw Radia i Telewizji «Комитет по радиовеща­нию и телевидению», powód do dumy «основания для гордости», ochota do pracy «желание трудиться». В русском языке им соответ­ствуют самые различные словесные формы: не только падежные и предложно-падежные сочетания, но и относительные прилагательные, инфинитив (см. выше). Особое место занимают целевые и прочие конструкции, состоящие из предлога do и глагольного имени (см. § 137).
Родительный падеж с предлогом od
Кроме общих с русским языком значений: объектно-простран­ственного (напр.: ciągnie od podłogi «тянет, дует от пола»), исходного предела (напр.: od dwóch do pięciu «от двух до пяти»), причины (напр.: ogłuchnąć od hałasu «оглохнуть от шума») и т.д., сочетание od + род. п. имеет в польском языке и иные функции. Так, оно шире, чем в русском, употребляется для передачи временного предела (началь­ный момент), напр.: od rana do wieczora «с утра до вечера», od pier­wszego wejrzenia «с первого взгляда»; Od siódmego roku życia sprzeda­wał gazety (Sł JP) «С семи лет он продавал газеты». Сочетание предлога od + род. п. с существительным, называющим единицу времени, обозначает период времени, в течение которого и вплоть до настоя­щего момента длится действие или состояние, напр.: od roku «в те­чение последнего года, уже год как», po raz pierwszy od kilku miesięcy «в первый раз за последние несколько месяцев», Od czterech już lat nie słyszę radia, nie widzę teatru ani kina (Z. Nałkowska) «Вот уже четыре года, как я не слышу радио, не вижу ни театра, ни кино».
Как и в русском языке, сочетание od + род. п. используется при существительном, напр.: klucz od biurka «ключ от письменного стола», однако, круг возможных существительных здесь шире, ср.: dziurka od klucza «замочная скважина», pokój od ulicy «комната с улицы, окнами на улицу» и т.д. В отличие от русского языка, это сочетание выступает без особой стилистической окраски и при личных сущест­вительных (определение лица по месту работы, происхождению, за­нятию и т.п.), напр.: specjalista od spawalnictwa «специалист по сва­рочному делу, по сварке» (ср. русск. устар, генерал от инфантерии). Это же предложно-падежное сочетание может выступать в составе сказуемого, напр.: Od zadawania pytań to ja tu jestem (7. Iredyński) «Задавать вопросы — это как раз мое право».
Специфическим является использование сочетания od + род. п. в объектном значении при формах степеней сравнения прилагатель­ных и наречий: bielszy od śniegu «белее снега», piszę gorzej od niego «я пишу хуже его» (см. § 74, 89).
Родительный падеж с предлогом dla
Значение предложно-падежных сочетаний dla + род. падеж не­редко совпадает со значением аналогичных русских образований, напр. при обозначении лица, в пользу которого или по отношению к которому совершается действие, напр.: kupić dla córki «купить для дочери», książka dla dorosłych «книга для взрослых» и т.д. Кон­струкция dla + род. п. при разнообразных существительных может иметь также значение цели, достигаемого результата, напр.: не только dla przyjemności «для, ради удовольствия», dla bezpieczeństwa «для безопасности», но и działać dla wspólnego dobra «действовать ради общего блага», dla ochłody «чтобы освежиться», иногда с оттенком причины, напр.: Dla pięknej barwy używa się limbowego drewna do wyrobu mebli (Sł JP) «Благодаря своему великолепному цвету дре­весина кедра находит применение в производстве мебели». Наиболее полно значение цели реализуется в сочетаниях с глагольным именем (см. § 137).
Своеобразным является приименное использование предложно­падежных сочетаний с предлогом dla для обозначения объекта чувств и ощущений, напр.: wdzięczność dla pisarza «благодарность писа­телю», szacunek dla zasad «уважение к принципам».
Родительный падеж с предлогом z
Семантические и функциональные границы сочетания формы род. падежа и предлога z в польском языке весьма широки, так как в целом охватывают значения и функции, присущие двум русским предложно-падежным конструкциям — с предлогом с и с предлогом из.
Многие глаголы и прилагательные управляют предложно-падеж­ными сочетаниями z + род. п. с различными объектными значениями, напр.: uwolnić się z czego «освободиться от чего-л.», cieszyć się z kogo, z czego «радоваться кому-л., чему-л.», korzystać z czego «пользоваться чем-л.», śmiać się z kogo, z czego «смеяться над кем-л., над чем-л.» и т.п. Сочетания с предлогом z передают и различные пространствен­ные значения, как направление движения с поверхности, напр.: wstać z łóżka «встать с кровати», odpisywać z zeszytu kolegi «списы­вать с тетради товарища» и т.п. (ср. русск. с), так и направление из­нутри замкнутого пространства, напр.: wyjechać z Moskwy «выехать из Москвы», wyjąć z kieszeni «вынуть из кармана», wyjść z domu, z pracy «выйти из дома, с работы» и т.п. (ср. русск. из). Отличие от русского языка составляет использование данных сочетаний в зна­чении обоснования и соответствия: porównać z barwy «сравнить по 1 цвету», poznać z ubioru «узнать по платью, по одежде», z własnej woli «по собственному желанию» и т.п. Значительно различаются по своему лексическому наполнению польское предложно-падежное (сочетание z + род. п. и русское с + род. п. со значением причины,
так как в польском языке круг используемых здесь абстрактных существительных практически неограничен, напр.: ze strachu «со страха, от страха», zemdleć z braku powietrza «потерять сознание из-за отсутствия воздуха», z obawy «из опасения, из боязни»; Serce jej biło głucho i mocno nie ze wzruszenia, tylko z trwogi (Z. Nałkowska) «Сердце у нее билось глухо и сильно, но не от волнения, а от тревоги».
Приименные предложно-падежные сочетания z + род. п. опре­деляют существительное в различных отношениях, напр.: pozdrowie­nia z Warszawy «привет из Варшавы», kapelusik z piórek «шляпка из перышек» и т.п. Специфическим является определительно-вре­менное значение, напр.: rachunek ze stycznia «счет, датированный январем», list z 1 grudnia «письмо от 1 декабря», zabytek z XII wieku «памятник XII века» и значение определительно-ограничительное, напр.: technik z zawodu «техник по профессии», warszawiak z urodzenia «коренной варшавянин (по рождению)», ogrodnik z zamiłowania i wykształcenia «садовод по призванию и образованию».
Характерными являются также оценочные предикативные конст­рукции им. п. + связка + z + род. п., где существительное в род. падеже выражает семантический субъект высказывания, напр.: Kłam­ca z ciebie «Ты — лжец»; Czasami mnie martwi, że taki z niego niedo­łęga (S. Dygat) «Иногда меня просто беспокоит, что он такой растяпа».
Существительные в род. падеже с предлогом z употребляются также в конструкциях с формами превосходной степени прилагатель­ных и наречий, напр.: najładniejsza z dzieci «самая красивая из де­тей, красивее всех детей» (см. § 74, 89).
Родительный падеж с предлогом za
Временная конструкция za + род. п. не имеет аналога в совре­менном русском языке. Значение этого сочетания — определять время действия по лицу или явлению, связанному с данным временем, напр.: za Kazimierza Wielkiego «во времена (в правление) Казимира Вели­кого», za życia «при жизни», za okupacji «во времена оккупации», za moich czasów «в мое время».
Родительный падеж со сложными предлогами
По сравнению с русским языком польский язык обладает боль­шим кругом сложных предлогов, употребляющихся с родительным падежом и несущих пространственные и временные значения. Таковы предлоги zza (ср. русск. из-за), spod (ср. русск. из-под), а также znad, sprzed, spoza, sponad, spomiędzy, напр.: wyszedł zza rogu «вышел из-за угла»; Spod tego czepca wysuwały się pasma włosów bielusieńkich (S. Żeromski) «Из-под этого чепца выбивались пряди снежно-белых волос». Русские предлоги часто не способны передать все семанти­ческие оттенки этих польских предлогов, так как они указывают одновременно и местонахождение предмета перед началом движения 102
и направление движения, ср., напр.: odejść sprzed drzwi «отойти от двери» (предварительно находясь перед ней); Ktoś chwycił go za ra­mię i odciągnął w tył sprzed nadjeżdżającego wozu (Sł JP) «Кто-то схватил его за руку и оттащил назад прямо из-под колес прибли­жающейся машины»; Podniosła głowę znad książki «Она подняла голову от книги»; Idziemy znad Wisły «Мы идем с Вислы»'и т.п. При­именное и приглагольное сочетание предлога sprzed и род. падежа существительного с временным значением обозначает срок давности, напр.: moda sprzed dwudziestu lat «мода двадцатилетней давности»; Те półki ocalały mi sprzed wojny «Эти полки сохранились у меня еще с довоенного времени» (букв, с до войны).
§ 63. ЗНАЧЕНИЕ И УПОТРЕБЛЕНИЕ ФОРМ ДАТЕЛЬНОГО ПАДЕЖА
Формы дательного падежа существительного (беспредложные и предложные) употребляются относительно реже, чем в русском, так как в польском языке значительно меньше предлогов, выступающих с дательным падежом.
Как и в русском языке, формы дат. беспредложного могут означать косвенный объект действия, напр.: dać komu «дать кому-л.», pomagać komu «помогать кому-л.», а также dziękować komu «благодарить кого-л.», przyglądać się komu, czemu «присматриваться к кому-л., к чему-л.» и т.д.
Форма дат. беспредложного употребляется в польском языке для обозначения субъекта состояния в разнообразных безличных конст­рукциях: zdaje się komu «кажется кому-л.», brakuje komu czego «не хватает кому-л./у кого-л. чего-л.», dobrze (jest) komu «хорошо кому-л.», wstyd (jest) komu «стыдно кому-л.» и т.д. (ср. русск.).
Наибольшее отличие от русского языка (и сложность при пере­воде) представляют конструкции с беспредложной формой так назы­ваемого Дательного пользы и вреда (Dativus Commodi—Incommodi). Эти формы служат для обозначения лица, в связи с которым и при­менительно к которому осуществляется данное действие: в его поль­зу, в его интересах, ему во вред. Хотя этот тип значения свойствен преимущественно формам дат. падежа личных местоимений (см. § 92),' однако употребляются и формы существительных: ukraść dziewczynie całusa «украдкой поцеловать девушку» (букв, украсть у девушки поцелуй)', Nie miał serca odbierać staruchowi jedynej radości życia «Ему было жаль отнимать у старика единственную радость жизни». На русский язык эти формы передаются конструкциями со значением объектно-пространственного ограничения (у кого-л.) или же со зна­чением предназначения (для кого-л.). Часто с этим значением соче­тается значение притяжательности, напр.: Oczy zalśniły Krystynie «Глаза (у) Кристины засияли».
i
§ 64. ЗНАЧЕНИЕ И УПОТРЕБЛЕНИЕ ФОРМ ВИНИТЕЛЬНОГО ПАДЕЖА
Подавляющее большинство польских форм винительного беспред­ложного управляется прямопереходными глаголами и означает объект действия: robić со «делать что-л.», widzieć kogo, со «видеть кого-л., что-л.», oklaskiwać kogo, со «аплодировать кому-л., чему-л.» и т.д.
Винительный беспредложный, как и в русском языке, может иметь количественно-временное или количественно-пространственное значение, напр.: pracować rok «работать год», przejść kilometr «пройти километр».
В отличие от русского языка, вин. беспредложный употребляется также в конструкциях с общим значением сопоставления, напр.: dwa razy wyższy «в два раза выше», а в разговорной речи — и при сравнительной степени для обозначения количественных различий, напр.: kilka dni wcześniej «на несколько дней раньше» (ср. ниже о + вин. п.).
Формы вин. падежа входят в сочетание с первообразными пред­логами w, na, po, przez, pod, za, między, przed, а также со сложными предлогами типа ponad, poza, pomiędzy и т.д.
Пространственные предложно-падежные сочетания с формой вин. падежа, как и в русском языке, означают прежде всего направление движения, напр.: rzucić pod stół «бросить под стол», zasunąć krzesło w kąt «задвинуть стул в угол», wstąpić na uniwersytet «поступить в университет». Круг предлогов, употребляющихся в польском языке в таких конструкциях, несколько шире, чем в русском, ср.: Wyszła z robotą przed dom «Она вышла с рукодельем (из дома) и села перед домом», pójść nad rzekę «пойти на реку», wznieść się ponad las «под­няться выше леса».
Предложно-падежные сочетания с винительным падежом в поль­ском языке нередко отличаются от соответствующих русских сочета­ний либо значением, либо лексическим наполнением.
Винительный падеж с предлогом о
Сочетание предлога о с формой вин. п. в приглагольном употреб­лении может иметь объектное значение, напр.: potknąć się о kamień «споткнуться о камень», uderzyć о со «ударить по чему-л.». В польском языке круг глаголов, образующих подобные словосочетания, очень широк: prosić о kogo, о со «просить о ком, о чем», walczyć о kogo, о со «бороться за кого, за что» и т.д. Используются и приименные сочетания: apel о niepalenie «призыв не курить», umowa о pracę «тру­довое соглашение» и т.п.
Другой характерной функцией сочетания о + вин. п. является обозначение количественных различий при разного типа сопостав­лениях — при сравнительной степени прилагательных и наречий, напр.: о dwa lata młodszy «моложе на два года» (см. §74); о dwa kroki siedzieć «сидеть в двух шагах»; Mieszkali tuż nad rzeczką o kilometr
od powiatowego miasteczka (S. Dygat) «Они жили у самой речки, в километре от уездного городка».
Винительный падеж с предлогом za
Наряду с аналогичными русскому языку значениями (ср.: wyjechać za miasto «выехать за город», dziękować za со «благодарить за что» и т.п.) данное предложно-падежное сочетание может иметь в польском языке специфическое употребление. Особое внимание следует обра­тить на формы существительных, обозначающих единицы времени типа za rok. Несмотря на полное совпадение формального состава и лексического наполнения (ср. русск. за год), польские сочетания обладают совсем иной семантикой: они означают время будущего действия, отдаленное от точки отсчета, напр., от настоящего, указан­ным промежутком времени: za rok «через год»; Wróci za miesiąc «Он вернется через месяц» и т.д.
Винительный падеж с предлогом przez
Функционирование предложно-падежного сочетания przez + вин. п. охватывает четыре основные семантические сферы: пространст­венные, временные, причинные и субъектные значения.
Пространственное значение передают сочетания типа przejść przez ulicę «перейти через улицу», wyjrzeć przez okno «выглянуть в окно»; Ulica opustoszała jakby przebiegł przez nią elektryczny prąd «Улица опустела, как будто сквозь нее пропустили электрический ток» и т.п.
Сочетания с существительными, обозначающими периоды вре­мени, передают количественно-временные значения (отрезок времени, в течение которого совершается действие, срок его совершения), напр.: przez całe życie «в течение всей жизни», przez pięć lat «в течение пяти лет, за пять лет»; Przez chwilę jeszcze słyszał jego ostrożne kroki «Еще минуту он слышал его осторожные шаги» и т.п.
Лексически широко представлены данные сочетания со значением причины: przez ciekawość «из любопытства», przez pomyłkę «по ошиб­ке»; Przez wojnę nie skończył studiów uniwersyteckich (S. Dygat) «Из-за войны он не окончил университет». Хотя польский предлог przez во многом является семантическим аналогом русского предлога через, польские предложно-падежные причинные сочетания отли­чаются от соответствующих русских своей принадлежностью к ней­тральному стилю (ср. русск. просторечное через нее все это).
Сочетание przez + вин. п., являясь грамматическим компонентом пассивной конструкции, обозначает субъект действия, напр.: dom zbudowany przez murarzy «дом, построенный каменщиками» (см. § 135). Иногда это сочетание может иметь и более общее значение средства, орудия действия, посредничества, напр.: rozmawiać przez
telefon «говорить по телефону»; Listy do brata zwykle mama wysyłała przez okazję (B. Prus) «Письма брату мама обычно посылала с оказией».
Винительный падеж с предлогом па
Предложно-падежным сочетаниям па + вин. п. свойственны мно­гие значения, характерные и для русского языка: объектные (напр.: patrzeć na niebo «смотреть на небо»), пространственные (напр.: wrócić na swoje miejsce «вернуться на свое место»), целевые (напр.: iść па obiad «идти на обед, обедать») и т.п. Различны лишь границы лекси­ческого наполнения этих конструкций, ср.: wyjść na miasto «выйти в город», wybrać na delegata «выбрать делегатом», układać na jeden stos «складывать в одну стопку» и т.п.
Сочетание па + вин. п. может означать импульс к осуществлению действия, напр.: Na dany przez dowódcę kompanii sygnał poderwałem oddział do ataku (Sł JP) «По сигналу, данному командиром роты, я поднял отряд в атаку»; Tracił głowę na widok każdej dziewczyny «Он терял голову при виде каждой девушки».
Особо следует отметить использование сочетания па + вин. п. для обозначения точного срока действия: przyjdę na godzinę piątą «я приду к пяти часам», а также в сочетании с конструкцией przed + твор. п. — временной соотносительности событий (предшествования): na pół godziny przed wyznaczonym terminem «за полчаса до назначен­ного срока», na pięć minut przed odjazdem «за пять минут до отъезда».
Винительный падеж с предлогом w
Сочетание w + вин. п. во временном значении употребляется в нескольких семантических разновидностях — при обозначении вре­мени действия (напр.: w poniedziałek «в понедельник», w deszcz «в дождь»), при обозначении срока, меры времени (напр.: zrobił to w godzinę «он сделал это за час»), а преимущественно в сочетании с конструкцией ро + местн. п. выражает временную соотносительность событий, напр.: w godzinę po jej odjeździe «через час после ее отъезда», w kilka dni później «спустя несколько дней».
Польское сочетание предлога w и формы вин. п. существительного sposób с определением соответствует различным русским конструк­циям со значением способа и образа действия, напр.: w jaki sposób «каким образом, как»; Rzym znika z oczu w sposób niespodziewany (S. Dygat) «Рим исчезает из поля зрения неожиданно»; On mówił о autorach «Janek» czy «Jurek» w sposób zatrzymujący dech w pier­siach (P. Bratny) «Он так фамильярно говорил об авторах, называя их «Янек», «Юрек», что у слушателей захватывало дух».
Винительный падеж с предлогом ро
При глаголах движения данное сочетание может иметь значение целевого объекта, напр.: iść po chleb «идти за хлебом»; Zawsze przy- 106
chodzę do ciebie po radę «Я всегда прихожу к тебе за советом». В отличие от соответствующих русских конструкций (ср. идти по яго­ды, по грибы), польские сочетания лексически не ограничены и сти­листически нейтральны.
§ 65. ЗНАЧЕНИЕ И УПОТРЕБЛЕНИЕ ФОРМ ТВОРИТЕЛЬНОГО ПАДЕЖА
Формы творительного беспредложного в польском языке входят в те же присловные или свободные обстоятельственные конструкции, что и в русском языке: со значением объекта (напр.: kierować kim, czym «руководить кем-л., чем-л.»), орудия (напр.: pisać piórem «пи­сать пером», jechać pociągiem «ехать поездом, на поезде»), времени (напр.: pracować wieczorami «работать вечерами»), пространства— пути (напр.: iść lasem «идти лесом, по лесу»), образа и способа действия (напр.: stać tłumem «стоять толпой») и т.д. В отличие от русского языка, эта конструкция обладает большими лексическими возмож­ностями, ср.: zmierzchem «в сумерках»; Przebiegała kuchnią najpier­wsza (Z. Nałkowska) «Она пробегала через кухню самая первая»; Morzem płyniesz i lądem idziesz za mną w drogę (A.Mickiewicz) «Ты морем плывешь и по суше идешь со мной рядом».
Именно форма твор. падежа существительного практически всегда выступает при связке być для передачи предикативного признака в составе именного сказуемого, напр.: Warszawa jest stolicą Polski «Варшава — столица Польши», Był prostym robotnikiem «Он был простым рабочим/простой рабочий» и т.д. При обособленном употреб­лении таких предложений, например, в заголовках, форма твор. падежа может в этой позиции выступать и без связки, напр.: War­szawa miastem pokoju «Варшава — город мира».
Предложно-падежные сочетания с твор. падежом включают пред­логи z, pod, nad, przed, za, między, poza, ponad и др. Семантико­функциональная сфера этих конструкций в польском языке во мно­гом совпадает с соответствующими русскими сочетаниями, ср.: uczyć j się z kolegą «заниматься с товарищем», z przyjemnością «с удовольст­вием», pod wpływem «под влиянием», pracować nad słownikiem «ра­ботать над словарем», stać za rogiem «стоять за углом», zażyć krople przed jedzeniem «принять капли перед едой» и т.д. Различия прояв­ляются, прежде всего, в области глагольного управления, напр.: kryć się przed kim «скрываться от кого-л.», rozglądać się za kim, za czym «подыскивать кого-л., что-л.» и т.п.
Необходимо отметить и своеобразные польские функции данных предложно-падежных сочетаний.
Творительный падеж с предлогом przed
В сочетании przed + твор. п. со значением времени могут употреб­ляться. существительные, обозначающие не только события, время суток (ср.: przed wojną «перед войной, до войны», zadzwonię przed
drugą «я позвоню до двух часов»), но и единицы времени. В этом случае конструкция точно передает момент действия в прошлом, напр.: przed rokiem «год тому назад», przed dwiema godzinami «два часа назад»; То znaczy, że autobus odjechał przed chwilą i trzeba będzie czekać półgodziny (S. Grodzieńska) «Это значит, что автобус уехал минуту назад и надо будет ждать полчаса».
Творительный падеж с предлогами pod, nad
Пространственные предложно-падежные сочетания nad + твор. п. и pod + твор. п. не только имеют значение нахождения ниже и выше чего-л. (ср. русск. язык), но и значение непосредственной близости, напр.: pod ścianą «у (самой) стены», Warszawa leży nad Wisłą «Вар­шава стоит на Висле»; Pod chatami szczekały psy (H. Sienkiewicz) «Возле домов лаяли собаки» (ср. под горой, под окном).
Творительный падеж с предлогом za
Сочетание za + твор. п. может иметь в польском языке объектно­причинное значение и передавать обоснование действия, напр.: za poradą «по совету». В русском языке им могут соответствовать раз­личные предложно-падежные сочетания и другие конструкции, напр.: za pozwoleniem «с разрешения», wejście za przepustkami «вход по пропускам», za pomocą «при помощи»; Za pociągnięciem sprężyny podniosło się wieko pudełka (G. Zapolska) «Как только потянули за пружину, поднялась крышка шкатулки».
§ 66. ЗНАЧЕНИЕ И УПОТРЕБЛЕНИЕ ФОРМ МЕСТНОГО ПАДЕЖА
Как и предложный падеж в русском языке, форма местного падежа всегда выступает только с предлогами. Это предлоги w, na, przy, о, а также, в отличие от русского языка, предлог ро. Предложно-падеж­ные сочетания с местн. падежом могут быть связаны как с глаголами: myśleć о kim, о czym «думать о ком-л., о чем-л.», zakochać się w kim, w czym «влюбиться в кого-л., во что-л.», wątpić о czym «сомневаться в чем-л.» и т.д., так и с прилагательными: ładny w kolorze «красивый по цвету», przeświadczony о czym «убежденный, уверенный в чем-л.» и т.д.
Местный падеж с предлогами w, па
Конструкции w + местн. п. и па + местн. п. в пространственном значении распространены и в польском, и в русском языках, их се­мантические сферы в целом совпадают, ср.: w Warszawie «в Варшаве», na placu «на площади». Однако закрепленность предлогов за опре­деленными существительными иногда оказывается различной, напр.: na uniwersytecie «в университете», na Kremlu «в Кремле», na Węgrzech «в Венгрии», w pracy «на работе», w zakładach «на заводе»; Dom
był od naszego w dość dużej odległości «Дом был от нашего на довольно большом расстоянии».
Сочетание w + местн. падеж с временным значением охватывает в польском языке несравненно более широкий круг существительных, чем в русском, так как соответствует по значению не только конст­рукции в + предл. п., напр.: w tym roku «в этом году», но и в + вин. п., напр.: w tym momencie «в этот момент», w ostatnich czasach «в. последнее время», w epoce socjalizmu «в эпоху социализма», w dniach młodości «в дни молодости» и т.д.
Местный падеж с предлогом о
Предложно-падежное сочетание о + местн. п. кроме собственно объектных значений (напр.: opowiadać о kim, о czym «рассказывать о ком-л., о чем-л.») может иметь и временные значения, передавая момент совершения действия: о godzinie drugiej w nocy «в два часа ночи», о północy «в полночь», о tej porze «в это время».
Для польского языка характерно использование этой предложно­падежной конструкции в атрибутивной функции, напр.: świecznik о dwóch świecach «подсвечник с двумя свечами», pokój о wysokim suficie «комната с высоким потолком», а также в определительно­предикативной (как именной части составного сказуемого), напр.: Był wielki, zgarbiony, о bardzo szerokich ramionach, rękach długich i żylastych (S. Żeromski) «Он был большой, сутулый, с очень широ­кими плечами и длинными жилистыми руками» (ср. русск. фразеол. конь о четырех ногах).
Местный падеж с предлогом przy
Сочетание przy + местн. п. обладает в польском языке в основном тем же кругом значений, что и его русский аналог, однако характе­ризуется иным и значительно более широким лексическим наполне­нием (ср. русск. при + предл. п. и у + род. п.).
Сочетание przy + местн. п. может обозначать близость в прост­ранстве, напр.: stać przy oknie «стоять у окна», zatrzymać się przy progu «остановиться на пороге». Оно может также обозначать одно­временность действия с другим событием, напр.: nie czytaj przy jedze­niu «не читай за едой», przy kolacji «за ужином» и т.д., а также иметь значение обусловленности действия, иногда с причинным оттенком, напр.: przy braku świateł «при отсутствии освещения», przy sposob­ności «при случае».
Местный падеж с предлогом ро
В отличие от русского языка (ср. по + дат. п.), польский пред­лог ро употребляется с местн. п., а круг его функций и значений весьма ограничен. Для польского языка характерно пространственное,
временное, объектное значение с дистрибутивным оттенком: chodzić po ulicach «ходить по улицам», płakać po nocach «плакать по ночам», całować po rękach «целовать руки» и т.д. Основное семантическое отличие составляет значение временной последовательности. Если в русском языке аналогичное сочетание по + предл. п. ограничено отглагольными существительными и книжно-йисьменной речью (ср. по получении Вашего письма, по окончании спектакля}, то в польском языке — это стилистически нейтральные конструкции без лексичес­ких ограничений, напр.: po studiach «по окончании вуза», po jej odejściu «после ее ухода», po godzinie «час спустя», pięć minut po trzeciej «пять минут четвертого» (букв, «после трех»); Po półgodzinie zaczął skąpo opowiadać mu o Warszawie (R. Bratny) «Через полчаса он стал скупыми словами рассказывать ему о Варшаве».
§ 67. ОСОБЕННОСТИ УПОТРЕБЛЕНИЯ ФОРМ ЧИСЛА СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ
Соотношение форм единственного и множественного числа и их использование в польском языке в целом совпадает с тем, что мы наблюдаем в русском языке. Особого внимания заслуживает лишь несоответствие польских и русских слов singularia или pluralia tan­tum (см. §38) и некоторые особенности в употреблении форм мн. числа.
Формы мн. числа существительных-фамилий в обоих языках имеют значение совокупности, напр.: Mickiewiczowie «Мицкевичи, семья Мицкевичей», Kowalscy «Ковальские, семья Ковальских» (ср. Ивановы, Журбины}, однако в польском языке то же значение могут иметь и формы личных имен, напр.: Wojtkowie «Войтек с женой, семья Войтека» (ср. русск. диал. Васьки}.
Многим польским абстрактным словам singularia tantum, как и в русском языке, свойственна способность к конкретизации, что дает возможность образования формы мн. числа (ср. русск. первые радости). Однако' в польском языке этот процесс представлен более широко, ср.: treści polityczne (мн. ч.) «политический смысл, политическое содержание», nieprawidłowości (мн. ч.) «нарушения», букв, «непра­вильности», równoprawne zainteresowanie dla wszystkich psychik (Z. Nał­kowska) «равный интерес к любой психике», wychowanie społeczeństw (мн. ч.) w duchu pokoju «воспитание общества (ед. ч.) в духе мира» (ср. воспитание народов (мн. ч.) в духе мира) и т.д.
Преимущественное использование форм мн. числа характерно для многих польских слов с вещественным и собирательно-вещест­венным значением, напр., в русском языке им нередко соответствуют существительные singularia tantum: ziemniaki «картофель, кар­тошка», buraczki «гарнир из свеклы», sprzedaż truskawek «продажа клубники», meble «мебель», kryształy «изделия из хрусталя» и т.д. (ср. русск. фрукты, кружева и т.п.).
§ 68. ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ ИМЕННОГО СКЛОНЕНИЯ
В историипольского склонения существительных происходили изменения, в которых во многом нашли реализацию тенденции, про­являвшиеся еще в общеславянскую эпоху. Эти изменения затраги­вали все стороны именного формообразования: 1. сами принципы устройства именных парадигм, 2. состав флексий (их количество и значения), 3. основы. Существенно изменился состав грамматических категорий существительных.
1. Основной тенденцией развития польского именного словоиз­менения, как и в других славянских языках, было усиление грам­матических критериев устройства парадигм и прежде всего — уси­ление роли грамматического рода. Это привело к начавшейся еще в общеславянскую эпоху перестройке системы склонения по новым принципам: на месте типов склонения, обусловленных характером давней основы, формируются парадигмы, базирующиеся, прежде всего (хотя и не абсолютно, см. § 40), на родовой принадлежности существительного. Значительное воздействие на формирование новых парадигм склонения в истории польского и других славянских языков оказали также изменения в составе грамматических категорий сущест­вительного: появление новых грамматических категорий одушевлен­ности-неодушевленности, мужского лица и утрата категории двойст­венного числа (см. §69). Падежно-родовые формы слов, имевших разные основы, но принадлежавших к одному родовому классу, взаимодействовали между собой, объединялись в единую родовую парадигму.
В результате совмещения форм существительных мужского рода, исходно относившихся к пяти разным типам: о-основам (тип sad), jo-основам (тип koń), й-основам (тип syn), i-основам (тип gość) и п- основам (тип kamień), в польском языке образовалась одна система окончаний — новый мужской тип склонения (см. таблицу № 10). В отличие от общеславянского состояния, эта система, функциони­рующая без особых изменений с XVIII века, строится на новых кри­териях, включая противопоставленность морфонологически твердых и мягких основ (см. ниже) и дифференциацию грамматических под­классов слов по категории одушевленности-неодушевленности и категории мужского лица. Большую роль в формировании специ­фических показателей мужского склонения сыграла парадигма й-основ (см. окончания -u, -owi, -ów, -owie). Продуктивным типом склонения оказались в истории польского языка существительные мужского рода на -a (sługa, wojewoda, ср. poeta): в формах ед. числа они сохранили свойственный им тип склонения а-основ, а во мн. числе приняли окончания, присущие прочим существительным муж. рода.
Тип склонения о-основ и jo-основ существительных среднего рода (типы stado, pole) дал базу II среднему склонению существи­тельных. Эту парадигму почти полностью восприняли существитель­
ные сред, рода с основой на согласный (типы słowo, imię, cielę). Со­хранение и использование обособленности форм бывших й-основ и о-основ позволило польскому языку (в отличие от русского языка) последовательнее и шире разграничить типы склонения существитель­ных муж. и сред, рода, т.е. более полно, хотя и не до конца, реализо­вать указанную выше тенденцию к созданию собственно родовых ти­пов (см. таблицу № 11).
Таблица № 10
Происхождение окончаний существительных мужского рода
Число
Падеж
Окончание
Источник
Ед.
Мн.
Им.
Род.
Дат.
Вин.
Твор.
Местн.
Зват. ф.
Им.
Род.
Дат. Вин.
Твор.
Местн.
-0
-а
-и
-owi
-u
- 0 неодуш.
- а одуш.
-еш
- е тверд, разн.
- и мягк. разн.
- е тверд, разн.
- и мягк. разн.
- i л.-муж.
-owie л.-муж.
- у неличн.-муж.
- е мягк. разн.
-ów
-i/-y
-0
-om
- ów л.-муж.
- i/-у л.-муж.
- у неличн.-муж. тверд, разн.
-е неличн.-муж. мягк. разн.
-ami
-mi
-ach
о-основы (*-ъ), й-основы (*-ъ), jo-oc- новы (*-b), 1-основы (*-ь)
о-основы, jo-основы й-основы й-основы
о-основы, jo-основы
о-основы, jo-основы, й-основы, 1-ос­новы, п-основы
род. П. О-ОСНОВ, jO-OCHOB
о-основы (*-ъть), jo-основы (*-еть), й-основы (*-ъть), i-основы (*-ьть), n-основы (*-ыпь)
о-основы (*-ё)
й-основы (*-и)
о-основы (*-е)
jo-основы, й-основы о-основы, jo-основы й-основы
ВИН. п. о-основ, й-основ
i-основы (*-bje), n-основы, тип dela- tele
й-основы (*-оуъ)
1-ОСНОВЫ (*-bjb) тип mieszczanin о-основы (*-отъ) род. п. й-основ (*-оуъ) род. П. 1-ОСНОВ ВИН. п. о-основ, й-основ
вин. п. jo-основ (*-ё3), п-основы
а-основы, ja-основы
1-основы
а-основы, ja-основы
Склонение а- и ja-основ (типа żona, ziemia) в сочетании с i-осно­вами (типа kość) составили женское склонение (см. таблицу № 12), причем их взаимодействие лишь в незначительной степени нарушило исходную обособленность i-основ (см. склонение существи­тельных жен. рода на нулевую флексию в польском и русском языке)1. Как и в русском языке, активизация окончаний а-основ в большинстве форм мн. числа, нейтрализовав многие прежние различия, связанные с типами основ, вместе с тем не позволила сформироваться новым, собственно родовым разграничениям. Такое развитие системы слово­изменения привело, как и в русском языке, к значительной обособлен­ности парадигмы мн. числа по сравнению с более специализирован­ными по роду парадигмами единственного (см. §§ 42, 47, 56).
Другой яркой особенностью развития польского именного скло­нения было формирование внутри каждого родового склонения новой противопоставленности: твердой и мягкой разновидностей. Унасле­дованная дифференциация о- и jo-основ (ср. плодъ, конь), а- и ja-основ (ср. вода, земля) не только сохранилась и укрепилась, но эти отноше­ния были распространены и на другие парадигмы. Существительные с основой на -I либо примкнули к мягкой разновидности (муж. род — тип gość), либо взаимодействовали с ней (жен. род — тип kość). В мягкую разновидность вошли существительные муж. рода на соглас­ный (тип kamień). Существительные с й-основами (тип syn), а среди существительных сред, рода с основой на согласный слова типа słowo утвердились как существительные твердоосновные. Прочие существи­тельные сред, рода с основой на согласный типа imię, cielę совместили в своей парадигме обе основы: в ед. числе — на мягкий согласный, во мн. числе — на твердый. В качестве показателя укрепившегося противопоставления стали использоваться, с одной стороны, унасле­дованные разграничения, напр., в дат. и местн. п. ед. ч. существи­тельных жен. рода противопоставление окончания -е окончанию -i/-у продолжает оппозицию окончаний -ё из а-основ и -i из ja-основ. С другой стороны, в эту оппозицию вовлекались окончания, свойст­венные существительным разных типов основ, напр., в местн. п. ед. ч. существительных муж. и сред, рода оконч. -е в твердой разно­видности восходит к оконч. -ё из о-основ, а оконч. -и в мягкой разно­видности связано с й-основами. Правда, в некоторых падежах сущест­вовавшая ранее оппозиция исчезла, напр. в местн. п. мн. ч. вместо оконч. -ech (о-основы) и -ich (jo-основы) употребляется единое оконча­ние -ach. Были унифицированы также варианты окончаний -owie/ -ewie, -owi/-ewi, связанные с твердостью-мягкостью основы и отме­чавшиеся в истории языка.
Развитие этих оппозиций отличает польское склонение от русского,
1 Формы П-основ еще в дописьменную эпоху совпали со склонением i-основ, в древнепольском языке отмечены лишь одиночные формы, напр., им. п. ед. ч. типа kry «кровь», swekry «свекровь» (ср. дррусск. свекры).
Таблица № 11
Происхождение окончаний существительных среднего рода
Число
Падеж
Окончание
Источник
Ед.
Мн.
Им.
Род.
Дат. Вин.
Твор.
Местн.
Им., Вин.
Род.
Дат.
Твор. Местн.
-О
-е
-ę
-а
-и
-о
-е
-ę
-em
- е тверд, разн.
- и мягк. разн.
- а
- 0
-i/-y
-om
-ami
-ach
о-основы, s-основы jo-основы n-основы, nt-основы о-основы, jo-основы о-основы, jo-основы о-основы, s-основы jo-основы п-основы, nt-основы jo-основы (*-еть), n-основы, nt-oc-
новы, s-основы (*-ыпь)
о-основы (*-ё)
u-основы (муж. род) о-основы, jo-основы
о-основы (*-ъ), jo-основы (*-ь), п- основы (*-ъ), nt-основы (*-ъ)
1 -основы
о-основы (*-отъ)
а-основы, ja-основы а-основы, ja-основы
Таблица № 12
Происхождение окончаний существительных женского рода
Число
Падеж
Окончание
Источник
Ед.
Мн.
Им.
Род.
Дат.
Вин.
Твор.
Местн.
Зват. ф.
Им., Вин.
Род.
Дат.
Твор.
Местн.
-а
-i
-0
-у/-1
-1/-У
-е тверд, разн.
-i/-y мягк. разн.
- ę
- 0
- е тверд, разн.
-i/-у мягк. разн.
-о
-i
-i/-y
-y/-i тверд, разн.
-е мягк. разн.
-i/-y
-0
-i/-y
•om
-ami
-mi
-ach
а-основы, ja-основы ja-основы i-основы (*-ь) а-основы
1-ОСНОВЫ
а-основы (*-ё)
ja-основы, 1-основы а-основы, ja-основы (*-ę) i-основы (*-ь)
а-основы (*-oję). ja-основы (*-eję) Т-основы (*-bję)
а-основы (*-ё)
ja-основы, 1-основы а-основы
им. п. ja-основ
1-ОСНОВЫ а-основы ja-основы (*-ёз) 1-основы
а-основы (*-ъ), ja-основы (*-ь)
1-ОСНОВЫ (*-bjb)
а-основы (*-атъ), о-основы (*-отъ) а-основы, ja-основы 1-основы
а-основы, ja-основы
где в целом возобладали твердоосновные типы (ср. на земле, на коне, как на воде, на столе).
2. Основными направлениями в развитии польских именных флексий были 1) резкое сокращение числа унаследованных окончаний и их унификация и 2) изменение их семантики, что вызывалось как морфологическими, так и фонетическими причинами. Развитие флек­сий подчинялось общим польским фонетическим закономерностям развития. Таким было, напр., фонетически обусловленное превраще­ние краткого оконч. -9 (вин. п. ед .ч. а-основ) в оконч. -ę (ср. русск -у), превращение оконч. -bjb (род. п. мн. ч. i-основ) в результате измене­ния гласного перед j и стяжения в оконч. -i (ср. русСк. -ей) и т.д. В ряде случаев фонетические изменения, напр., развитие редуциро­ванных, привели к совпадению ранее различавшихся окончаний. Так, напр., появилась единая нулевая флексия существительных разных основ (тип sad, syn, koń, gość, kość), в форме твор. п. ед. ч. окончания -ъшъ (основы на -й, на -о) и -ьшь (i-основы, основы на согласный) совпали с оконч. -ет и т.д. Унификация окончаний и сокращение их числа были вызваны и морфологическими про­цессами: сокращением парадигм (напр., утратой парадигмы двойст­венного числа), объединением парадигм с общим родовым значением. В результате отдельные окончания были перенесены из одной пара­дигмы в другую, в новые для них классы существительных, прежние же окончания были вытеснены и бесследно исчезли из языка (см. экспансию окончаний а-основ в формах мн. числа).
Примечание: В истории польского языка отмечен также и обратный про­цесс — возникновение морфологических новообразований — новых флексий, которые, однако, не удержались и уступили место унаследованным флексиям общеславянского происхождения. Таковы, напр., окончание местн. п. мн. ч. существительных муж. рода -och, развившееся, как полагают исследователи, по аналогии в рамках о-основ, окончание дат. п. ед. ч. муж. рода -owiu (контаминация оконч. -owi и -и), сохра­нившееся еще в некоторых современных говорах. До недавнего времени заимство­ванные существительные латинского происхождения могли сохранять в им. п. мн. числа заимствованную форму с окончанием -а, напр.: dokument «документ» — doku- menta, ныне замененную на регулярную dokumenty.
Некоторые падежные окончания изменили свой грамматический статус, свое место в системе. К этим явлениям относятся перемеще­ние падежных флексий из одного падежа в другой и развитие грам­матически значимой омонимии форм. Например, исходная флексия род. п. ед. ч. -а получает и значение винительного (напр., brata), исходная флексия вин. п. мн. ч. — значение именительного (напр., sady, lwy), что было связано с выражением категории одушевленности- неодушевленности и категории мужского лица (см. §69). Перераспре­деление окончаний по новым парадигмам нередко сопровождалось специализацией некоторых из них. Одни окончания специализиро­вались на выражении грамматических категорий, напр. в им. п. мн. числа оконч. -owie (из й-бснов) стало свойственно только лично­мужским существительным, а оконч. -и в род. п. ед. ч. — только неодушевленным и т.п. (см. § 69), другие же окончания — на выра­
жении противопоставленности твердой и мягкой разновидности, как, напр. оконч. -е (из о-основ) и -и (из й-основ) в местн. п. ед. ч. Многие окончания, исходно связанные с существительными разных основ, сохранились в языке в качестве вариативных и дублетных падежных форм единой родовой парадигмы (см. §40).
Таким образом, благодаря указанным изменениям в окончаниях, вся перестройка именной системы склонения реализовалась за счет существовавшего арсенала грамматических средств, за счет их пере­распределения.
3. Значительным изменениям подверглись в истории польского языка и сами финали основ. Как известно, закономерности сочетае­мости гласных и согласных привели к чередованиям гласных и соглас­ных основы и как следствие — к значительному варьированию основы в пределах парадигмы (см. § 40). По сравнению с русским языком, основы существительных и их финали отличались большей устойчи­востью, а унифицирующее действие аналогии в польских основах проявлялось слабее, особенно в сфере согласных. Благодаря этой устойчивости во многих польских падежных формах регулярно со­хранялись варианты основы, возникшие в результате палатализаций заднеязычных (напр. в форме местн. п. ед. ч. о matce, им. п. мн. ч. Polacy и т.д.). Тенденция к выравниванию основы по аналогии от­мечалась, главным образом, в области гласных: для чередования е:о (ср.: żona, siostra — местн. п. ед. ч. żonie, siostrze, дрпольск. о żenie, о siestrze), менее — для е : а (ср., напр., strzał — о strzale, дрпольск. о strzele, но las — w lesie).
Существенно изменилось само разграничение твердых основ (ис­ходно на -о, -а) и мягких основ (исходно на -jo, -ja). Если в древне­польскую эпоху оно базировалось на фонетическом различии конечных согласных, то позднее, после отвердения шипящих — эта оппозиция стала морфонологической.
§ 69. ИСТОРИЯ ГРАММАТИЧЕСКИХ КАТЕГОРИЙ ИМЕНИ
Памятники письменности польского языка отразили изменения в области грамматических категорий существительного: утрату двой­ственного числа, формирование категории одушевленности-неоду­шевленности и категории мужского лица.
1. Категория двойственного числа существительных была утра­чена в польском литературном языке к XVII веку: ее значение раст­ворилось в более обобщенной семантике мн. числа, а формально­грамматические средства — падежные окончания — исчезли, усту­пив место показателям множественности. Только отдельные слова, преимущественно обозначающие парные предметы, сохранили до настоящего времени бывшие формы двойственного числа или же их компоненты (окончания, чередования в основе), но уже со значением множественного (напп., формы им. п. мн. ч. ręce, oczy, uszy, см. §§51 и 58).
Лишь на ограниченных территориях отдельных диалектов Польши (лясовский говор, северно-кашубские говоры) отмечается сохранение категории двойственного числа.
В отличие от русского языка, формы двойственного числа су­ществительных не оказали никакого воздействия на формирование так называемой счетной формы, выступающей в им. падеже при числительных 2, 3, 4, oba «оба» (ср. русск. два берега). В польском языке эта позиция занята формой мн. числа (см. §79).
2. В развитии в польском языке категорий одушевленности- неодушевленности и мужского лица нашли свое воплощение давние, еще общеславянские тенденции грамматической дифференциации раз­личных семантических групп существительных. Эти же тенденции, как известно, проявились и в русском языке — не только в становле­нии современной категории одушевленности-неодушевленности, но и в отмечавшихся в памятниках письменности особенностях формо­образования у слов со значением лица (см., напр. первоначальное выделение этих слов в форме нового вин.-род. п. ед. ч., попытки специализированного использования окончаний дат. п. ед. ч. -oeul -еви, им. п. мн. ч. -ове1-евё). Однако, в отличие от польского языка, здесь тенденция к обособлению личных имен не была завершена и не привела к последовательной оппозиции форм. Кроме того сферой развития указанных грамматических категорий в польском языке остались только существительные мужского рода.
Становление категории одушевленности-неодушевленности и ка­тегории мужского лица связано с формированием соответствующих средств выражения как в самом склонении существительных, так и в согласованных с ними формах числительных, прилагательных, местоимений и т.п. при тесном взаимодействии обеих этих областей. Развитие указанных категорий на уровне словоизменения в польском языке условно может быть представлено как две стадии, два этапа, тесно связанных друг с другом и взаимно перекрещивающихся: 1-я стадия — становление категории одушевленности-неодушевленности; 2-я стадия — становление категории мужского лица.
Становление категории одушевленности-неодушевленности харак­теризуется развитием противопоставления существительных со зна­чением живого существа всем прочим существительным муж. рода. Компонентами этого сложного и противоречивого процесса были следующие явления:
а) В парадигме ед. числа существительных муж. рода, обозна­чающих живые существа, уже с первых памятников письменности отмечается постепенное проникновение в форму вин. падежа оконча­ния -а, т.е. флексии род. п. ед. числа (из о- и jo-основ), что создавало омонимию форм вин. и род. падежей. Знаменательно, что первона­чально наиболее последовательно принимают новую форму вин. па­дежа существительные со значением лица (ср. русский язык), а с XVI в. — регулярно и все одушевленные существительные. Для существительных, обозначавших явления и неодушевленные пред­
меты, использовалось прежнее окончание — нулевая флексия, т.е. сохранялась унаследованная омонимия им. и вин. падежей (ср. со­хранение старых форм в устойчивых сочетаниях, напр., wyjść za mąż «выйти замуж»). Так сформировалось основное средство выражения категории одушевленности-неодушевленности, выступающее в совре­менном языке (см. §§36, 42).
б) С древнейших времен в польском языке проявлялась тенденция к выделению неодушевленных существительных в форме род. п. ед. числа. Оконч. -и, распространявшееся из й-основ на слова других типов, захватывало только слова указанной группы и, таким образом, отчасти превращалось в показатель неодушевленности. Процесс, од­нако, не был завершен: значительная часть неодушевленных сущест­вительных и поныне образует форму род. п. ед. ч. со старым оконч. -а, идущим от о- и jo-основ (см. § 42), т.е. полная оппозиция форм здесь не развилась.
Тенденции к противопоставлению одушевленности-неодушевлен­ности наблюдались в истории польского языка также и в формах мн. числа.
в) В им. п. мн. числа оконч. -i (из о-основ) ограничивает сферу своего использования и некоторое время употребляется только у одушевленных существительных с твердыми основами, напр., psi, wilcy, sąsiedzi, lwi. В этой же категории слов распространяется, хотя и непоследовательно, оконч. -owie (из й-основ). У неодушевленных же существительных, принадлежащих исходно к тем же о- и й-осно­вам, в этой форме появляется оконч. -у (-i после k,g), являющееся исходным окончанием другого падежа — вин. п. мн. ч. о-основ и й-основ, напр.: sady, obłoki. В сфере существительных с мягкими основами (исходно — основы на -jo, -i, -п) грамматической дифферен­циации в целом не было и нет.
В качестве винительного падежа мн. числа сначала у существи­тельных со значением лица, затем у существительных, обозна­чающих животных, начинают спорадически и непоследовательно употребляться формы, равные формам род. п. мн. ч. (ср. русский язык)-. Однако этим тенденциям не суждено было осуществиться до конца. Примерно с XVII в. начинается вторая стадия — активизация процесса становления собственно категории мужского лица. В об­ласти словоизменения она реализовалась путем развития в формах им. и вин. падежей мн. числа морфологической противопоставленности существительных со значением лица всем прочим существительным муж. рода, что и является собственно польской инновацией.
г) В форме им. п. мн. числа происходит перераспределение окон­чаний и создается новое грамматическое различие. Сфера использо­вания грамматического признака одушевленности, т.е. исходного оконч. - i, еще более сужается и ограничивается лишь рамками сущест­вительных со значением лица (напр. sąsiedzi), а примета неодушев­ленных существительных (оконч. -у, бывшее окончание вин. п. мн. ч.), создающая омонимию им. и вин. п. мн. ч., распространяется и на
существительные, обозначающие животных (напр.: psy, ptaki, wilki, как sady, obłoki).
д) Тенденция к формальному обособлению существительных со значением лица при помощи совпадения формы вин. п. мн. ч. с род. п. мн. ч., существовавшая и до XVII в., закрепляется. Все существи­тельные со значением лица, включая существительные с мягкой основой, принимают новые формы вин. п. мн. ч., равные род п. мн. ч., в то время как для неодушевленных существительных и существитель­ных, обозначающих животных, устанавливается омонимия им.-вин. п. мн. ч.
Таким образом, в XVIII в. в падежных формах мн. числа сущест­вительных муж. рода сформировалась грамматическая категория мужского лица, поглотившая ранее развивавшуюся' в этих формах категорию одушевленности-неодушевленности.
ИМЯ ПРИЛАГАТЕЛЬНОЕ
§ 70. ГРАММАТИЧЕСКИЕ ПРИЗНАКИ ПРИЛАГАТЕЛЬНЫХ В ПОЛЬСКОМ ЯЗЫКЕ
Имя прилагательное в польском языке согласуется с определяе­мым им существительным по всем грамматическим показателям и потому передает в своих формах различия по роду, числу, па­дежу, одушевленност и-н еодушевленности и ка­тегории мужского лица. Следовательно, все указанные ка­тегории имеют у имен прилагательных согласовательный словоизме­нительный характер.
Специфической грамматической категорией части прилагательных является категория степеней сравнения (компара- т и в).
Классификация прилагательных на качественные, относительные и притяжательные, в отличие от русского языка, имеет почти исклю­чительно семантический характер. Самостоятельный лексико-грам­матический разряд притяжательных прилагательных не существует- Сохранились лишь единичные и выходящие из употребления слова такого типа, напр.: matczyn «материн», żonin «женин» и др., которые только этой формой — им. п. ед. ч. муж. рода — отличаются от скло­нения остальных прилагательных, ср. в русск. отцов — отцова — отцову и т.д. Качественные же прилагательные формально выделяются только наличием категории степеней сравнения. В отличие от русского языка, краткие (именные) формы качественных прилагательных как регулярное образование, противопоставленное полным формам, в современном польском языке отсутствуют. Лишь несколько прила­гательных сохранили именную форму им. п. ед. ч. муж. рода, напр.: zdrowy «здоровый» — zdrów «здоров», gotowy «готовый» — gotów «готов», pełny «полный» — pełen «полон» (ср. русск. добрый — кратк. ф. добр, спокойная — спокойна).
Изменения прилагательных по падежам, числам, родам и т.д. охватывают все прилагательные, включая и формы степеней сравне­ния, и составляют их склонение. Существует также немногочисленная группа несклоняемых прилагательных иноязычного происхождения типа bordo «бордо», khaki «хаки», maxi «макси».
По сравнению с русскими польские прилагательные характери­зуются: 1) наличием особой словоизменительной грамматической категории мужского лица; 2) наличием склонения у форм степеней сравнения; 3) отсутствием морфологической обособленности притя­жательных прилагательных; 4) отсутствием категории кратких при­лагательных; 5) высокой степенью унифицированности падежно­числовых форм.
§ 71. СКЛОНЕНИЕ ПРИЛАГАТЕЛЬНЫХ
Склонение польских прилагательных отличается тем, что, с одной стороны, имеется большое число омонимичных межпадежных и меж­родовых форм, а с другой — варианты падежно-числовых окончаний всегда обусловлены лишь грамматически. Тип основы не влияет на выбор окончания: прилагательные с любыми конечными согласными в основе имеют одинаковый набор флексий, их различия носят лишь орфографический характер (ср. склонение польских существитель­ных). Вместе с тем, от конечного согласного зависит, будет ли эта основа одинакова по всей парадигме (прилагательные на мягкий или отвердевший согласный) или в основе возможны чередования (пер­вично твердых конечных согласных и отвердевшего sz, ż).
В склонении прилагательных парадигмы единственного и мно­жественного числа резко противопоставляются друг другу самим принципом устройства. Парадигма ед. числа по своему строению аналогична парадигме ед. числа русских прилагательных. Родовая дифференциация представлена ограниченно (им. и вин. п.), в вин. падеже средствами омонимии окончаний выражена также связь с одушевленно-мужским или неодушевленно-мужским существитель­ным. В остальных падежах имеются лишь два набора форм — жен­ского рода и совместных (омонимичных) форм мужского и среднего. В формах мн. числа все разграничения по роду и одушевленности- неодушевленности отсутствуют; зато находит выражение, в том числе и в специальных окончаниях им. падежа, категория мужского лица, что и отличает польский язык от русского (см. таблицу № 6).
По существу склонение прилагательных в польском языке может быть сведено к трем самостоятельным парадигмам: 1) женской па­радигме ед. числа, 2) неженской парадигме ед. числа и 3) парадигме мн. числа, причем во второй и третьей парадигме выступает некото­рая грамматическая дифференциация в формах им. и вин. падежей.
Единственное число
Образцы склонения: dobry1 «хороший», głupi «далекий», obcy «чужой»
«глупый», daleki
Женский род
Им.
dobra
głupia
daleka
obca
Род.
dobrej
głupiej
dalekiej
obcej
Дат.
dobrej
głupiej
dalekiej
obcej
Вин.
dobrą
głupią
daleką
obcą
Твор.
dobrą
głupią
daleką
obcą
Местн.
(o) dobrej głupiej
Мужской u
dalekiej средний род
obcej
Им.
Род.
Дат.
муж. род сред, род
dobry dobre dobrego dobremu
głupi daleki
głupie dalekie
głupiego dalekiego
głupiemu dalekiemu
obcy obce obcego i obcemu
Вин.
Твор.
Местн.
муж. род
сред, род
dobry dobrego dobre dobrym (o) dobrym
głupi daleki
głupiego dalekiego
głupie dalekie
głupim dalekim
głupim dalekim
obcy obcego obce obcym obcym
Комментарий к парадигмам
В склонении прилагательных женского рода, как и в рус­ском языке, совпадают формы род., дат. и местн. падежей — оконч. -ej, а также (в отличие от русского) формы вин. и твор. — оконч. -ą. У прилагательных неженского типа склонения (муж. и сред, род) омонимичны формы твор. и местн. п. — оконч. -im/-ym (в русском языке эти формы различаются). В форме вин. п. ед. ч. различаются, как и в русском, четыре формы — женского, одушевленно-мужского, неодушевленно-мужского и среднего рода.
Все формы ед. числа образуются от единой стабильной основы на твердый, мягкий или отвердевший согласный. Изменения отме­чаются лишь в основах на заднеязычные к и g: все формы с оконч. -ej, а также все формы муж. и сред, рода образуются от основы на мягкие к’ и g’, см., напр.: długa «длинная; долгая» — długiej, муж. р. długi — długiego, сред. р. długie — długiego и т. п., но ср. cichy «тихий» — cichego (ch остается твердым).
1 Разграничение -i/-y в составе окончания имеет лишь орфографический харак­тер, что связано с твердостью или мягкостью предшествующего согласного (ср. значительное графическое варьирование окончаний прилагательных в русском языке.)
Множественное число
Им.
лично-муж. ф.
dobrzy
głupi
dalecy
obcy
нелично-муж. ф.
dobre
głupie
dalekie
obce
Род.
dobrych
głupich
dalekich
obcych
Дат.
dobrym
głupim
dalekim
obcym
Вин.




лично-муж. ф.
dobrych
głupich
dalekich
obcych
нелично-муж. ф.
dobre
głupie
dalekie
obce
Твор.
dobrymi
głupimi
dalekimi
obcymi
Местн.
(o) dobrych
głupich
dalekich
obcych
Комментарий к парадигмам
Все падежные формы мн. числа, кроме форм им. и вин. падежей, образуются у всех прилагательных одинаково — вне зависимости от родовых признаков или особенностей основы.
В им. и вин. падежах различаются лично-мужская форма (forma męskoosobowa), согласующаяся с лично-мужскими существительными, и единая нелично-мужская, или женско-вещная форма (forma żeńsko- rzeczowa), сочетающаяся со всеми прочими существительными — не­лично-мужскими, существительными жен. и сред. рода.
В им. падеже мн. ч. лично-мужская форма имеет окончание -i/-y. Перед этим окончанием, т.е. только в данной форме, конечные пер­вично твердые согласные основы, а также ż, sz чередуются со своими морфонологическими мягкими соответствиями (см. таблицу № 13). Возможны также чередования гласных, напр.: wesoły «веселый» — weseli. Основы на мягкий и отвердевший согласный (кроме ż, sz) не подвергаются никаким изменениям, так что лично-мужская форма им. п. мн. ч. совпадает с формой муж. рода им. п. ед. ч.: напр.: głupi (człowiek) «глупый (человек)» — głupi (ludzie), stanowczy (człowiek) — «решительный (человек)» — stanowczy (ludzie).
Нелично-мужская (женско-вещная) форма им. п. мн. ч. образуется с помощью оконч. -е без изменений в основе прилагательных (k, g — мягкие). Напр.: słabe (dzieci) «слабые (дети)», słabe (kobiety) «слабые (женщины)». Эта форма омонимична форме сред, рода им. п. ед. ч., ср. słabe (dziecko).
В вин. п. мн. числа противопоставление лично-мужской формы нелично-мужской (женско-вещной) представлено с помощью омони­мии. Первая совпадаете формой род. п.: witam drogich gości «я привет­ствую дорогих гостей», вторая же, нелично-мужская — омонимична форме им. п.: lubię ładne kobiety, wysokie góry, wesołe dzieci, angorskie koty «люблю красивых женщин, высокие горы, веселых детей, ан­горских кошек».
Примечание. Таким образом, лично-мужская форма им. п. мн. ч., заканчи­вающаяся на -с(у), может принадлежать прилагательным, имеющим в начальной
форме разные основы: на -k(i): напр.: dalecy przyjaciele — им. п. ед. ч. daleki przyjaciel «далекий друг», или на -с(у), напр.: obcy ludzie — obcy człowiek «чужой человек», а форма, заканчивающаяся на -dz(y), может иметь основу на -g(i), напр.: drodzy towarzysze — им. п. ед. ч. drogi towarzysz «дорогой товарищ» или основу на -dz(y), напр.: cudzy przyjaciele — cudzy przyjaciel «чужой друг». Форма на -s(i) может представлять 3 варианта основ прилагательных: łysi «лысые» — с основой на -s(y): łysy człowiek; głusi «глухие» — с основой на -ch(y): głuchy; lepsi «лучшие» — с основой на -sz(y): lepszy.
Таблица № 13
Чередование согласных в формах именительного падежа множественного числа прилагательных
Чередо­вания
Примеры
Именительный падеж ми. числа
Основы остальных падежей


нелично-мужская (женско-вещная) форма
лично-мужская форма

Ь:Ь’
słaby «слабый»
słabe
słabi
b
р:р’
ślepy «слепой»
ślepe
ślepi
P
w:w’
zdrowy «здоровый»
zdrowe
zdrowi
W
m:m’
znajomy «знакомый»
znajome
znajomi
m
n:n’
skromny «скромный»
skromne
skromni
n
t:ć
bogaty «богатый»
bogate
bogaci
t
d:dź
młody «молодой»
młode
młodzi
d
s:ś
łysy «лысый»
łyse
łysi
s
ł:l
mały «маленький»
małe
mali
ł
r:rz
stary «старый»
stare
starzy
г
k:c
polski «польский»
polskie
polscy
k, k’
g:dz
drogi «дорогой»
drogie
drodzy
g. g*
ch:ś
głuchy «глухой»
głuche
głusi
ch
st:ść
tłusty «жирный»
tłuste
tłuści
st
sn:śń
radosny «радостный»
radosne
radośni
sn
sł:śl
dorosły «взрослый»
dorosłe
dorośli
sł
zł:źl
zły «плохой; злой»
złe
źli
zł
ż:ź
duży «большой»
duże
duzi
ż
sz:ś
lepszy «лучший»
lepsze
lepsi
sz
По типу склонения прилагательных образуют родовые и падежно­числовые формы:
1) формы степеней сравнения прилагательных (см. §72), 2) место­имения, изменяющиеся по родам — так называемые родовые место­имения (см. §§ 95—97), 3) порядковые числительные (см. § 83), 4) при­частия (см. §§ 132—134), 5) существительные, развившиеся из прила­гательных и причастий (субстантивированные прилагательные и причастия) или же образованные по их моделям.
§ 72. СТЕПЕНИ СРАВНЕНИЯ ПРИЛАГАТЕЛЬНЫХ
Категория степеней сравнения прилагательных (stopniowanie przy­miotników) присуща, как и в русском языке, лишь особому семанти­ческому типу прилагательных — прилагательным качественным.
Примечание: Польская лингвистическая традиция склонна рассматривать степени сравнения прилагательных (и наречий, см. § 87) как словообразовательную категорию с высокой степенью регулярности.
Категория степеней сравнения польских прилагательных, хотя семантически и отчасти формально близка русскому компаративу, существенно отличается от него. В польском языке категория степе­ней сравнения обладает тремя видами форм: положительной степени (stopień równy), сравнительной степени (stopień wyższy) и превосход­ной степени (stopień najwyższy). Основным значением сравнительной и превосходной степени является передача относительной и абсолют­ной интенсивности данного признака (см. §74).
Формы сравнительной и превосходной степени образуются от положительной формы и могут быть двух видов — простые (морфо-
Таблица № 14
Образование форм сравнительной и превосходной степени прилагательных н наречий

Прилагательные
Наречия
Передо вания
положительная степень
сравн. и прев, степень
по лож. степень
сравн. и прев, степень
b:b’ р:р* w:w’
m:m’
n:n*
t:ć t:c d:dź
d:dz s:ż
1:1
r:rz
g:ż ch:sz st:ść
sł:śl
o:e a:e
s-ę
słaby «слабый» skąpy «скупой» łatwy «нетрудный»
uprzejmy «вежли­вый»
skromny «скром­ный»
cienki «тонкий» bogaty «богатый» krótki «короткий» młody «молодой» rzadki «редкий» prędki «быстрый» wysoki «высокий» niski «низкий» miły «милый» stary «старый» mądry «умный»
szeroki «широкий» drogi «дорогой» cichy «тихий» czysty «чистый»
ścisły «точный»
wesoły «веселый» śmiały «смелый» wąski «узкий»
(naj)słabszy, ~а, ~е (naj)skąpszy, ~а, ~е (najłatwiejszy, ~а,
~е
(na j) uprze j mi e jszy,
~a, ~e
(najskromniejszy,
~a, ~e
(naj)cieńszy, ~a, ^e (naj) bogatszy, ~a, ~e (naj)krótszy, ~a, ~e (naj)młodszy, ~a, ~e (naj)rzadszy , ~a, ~e (naj)prędszy, ~a, ~e (naj)wyższy, ~a, ~e (naj)niższy, ~a, ~e (naj)milszy, ~a, ~e (naj)starszy, ~a, ~e (naj jmądrze jszy, ~a,
~e
(naj)szerszy, ~a, ~e (naj)droższy, ~a, ~e (naj)cichszy, ~a, ~e (najczyściejszy, ~a,
~e
(naj)ściślejszy, ~a, ~e
(naj)weselszy, ~a, ~e (naj)śmielszy, ~a, ~e (naj)węższy, ~a, ~e
słabo skąpo łatwo
uprzejmie
skromnie
cienko bogato krótko młodo rzadko prędko wysoko nisko miło staro mądrze
szeroko drogo cicho czysto
ściśle
wesoło śmiało wąsko
(naj)słabiej (naj) skąp i ej (naj)łatwiej
(naj)uprzejmiej
(naj)skromniej
(naj)cieniej (naj)bogaciej
(naj) krócej (naj)młodziej (naj)rzadziej (naj)prędzej (naj)wyżej (naj)niżej (naj)mi lej (naj)starzej (naj)mądrzej
(naj) szerzej (naj)droźej
(naj)ciszej (naj)czyściej
(naj)ściślej
(naj)weselej (naj)śmielej
(naj)węziej
логические) или сложные (описательные). Для каждого прилагатель­ного обычно употребляется лишь одна из этих форм.
В отличие от русского компаратива, простые морфологические формы степеней сравнения прилагательных отнюдь не совпадают с формами степеней сравнения наречий (см. таблицу № 14), более того, все польские формы степеней сравнения прилагательных сохра­нили способность изменяться по родам, числам и падежам и согла­суются с существительным, к которому они относятся.
Простые формы сравнительной степени образуются путем присоединения к основе положительной степени суффикса -sz- или его расширенного варианта -ejsz-. Выбор определяется ха­рактером основы. Основа, оканчивающаяся на один согласный, при­нимает суффикс -sz-: słaby — сравн. ст. муж. р. słabszy, жен. р. słabsza, сред. р. słabsze, młody «молодой» — сравн. ст. młodszy, młodsza, młodsze и т.д. При стечении согласных в конце основы ис­пользуется суффикс -ejsz-: ładny «красивый» — сравн. ст. ładniejszy, ładniejsza, ładniejsze; łatwy «легкий, нетрудный» — сравн. ст. łat­wiejszy, łatwiejsza, łatwiejsze. У некоторых прилагательных с основой на dr или st возможны вариантные формы: mądry «умный» — mędrszy, ~а, ~е/mądrzejszy, ~а, ~е, tłusty «жирный»—tłustszy, ~а, ~е/ tłuściejszy, ~а, ~е. У прилагательных с суффиксами -к-, -ек-, -ок- форма сравн. степени образуется от упрощенной основы, т.е. непосред­ственно от корня: słodki «сладкий» — сравн. ст. słodszy, słodsza, słodsze; daleki «далекий» — dalszy, ~a, ~e; szeroki «широкий» — szerszy, ~a, -~e.
При образовании формы сравнительной степени в основе прила­гательного происходит чередование согласных: твердые согласные чередуются со своими морфонологически мягкими соответствиями (см. таблицу № 14). Возможно и чередование гласных ą : ę, напр.: wąski «узкий» — węższy, ~а, ~е; а : е, напр., biały «белый» — biel­szy, ~а, ~е, о : е, напр.: wesoły «веселый» — weselszy, ~а, ~е.
Супплетивные формы сравнительной степени прилагательных: dobry «хороший» — lepszy, lepsza, lepsze; zły «плохой» — gorszy, gorsza, gorsze; wielki, duży «большой» — większy, większa, większe; mały «маленький» — mniejszy, mniejsza, mniejsze; lekki «легкий, нетяжелый» — lżejszy, lżejsza, lżejsze.
Простые формы превосходной степени образуются от форм сравнительной степени с помощью префикса naj-: słaby — słab­szy — прев. ст. муж. р. najsłabszy, жен. р. najsłabsza, сред. р. naj­słabsze, daleki — dalszy — прев. ст. najdalszy, ~а, ~е, dobry — lep­szy— прев. ст. najlepszy, ~а, ~е.
Однако возможности образования простых морфологических форм степеней сравнения ограничиваются, главным образом, кругом ис­конных славянских качественных прилагательных (см. таблицу № 14). Многие же прилагательные более позднего происхождения обладают лишь сложными, описательными формами.
Сложные описательные формы степеней сравнения образуются
путем присоединения к прилагательному в положительной степени особых вспомогательных слов степени. Различаются две семанти­ческие подгруппы. Значение большей степени данного признака передается с помощью неизменяемых слов bardziej (сравнительная степень) и najbardziej (превосходная степень): напр.: interesujący «интересный» — сравн. ст. bardziej interesujący, ~а, ~е, прев. ст. najbardziej interesujący, -~а, ~е, typowy «типичный» — bardziej typowy, ~а, ~е, najbardziej typowy, ~а, ~е.
Обозначение уменьшения данного признака достигается с по­мощью прибавления слов mniej и najmniej: mniej interesujący «менее интересный», najmniej interesujący «наименее интересный». Данное значение может быть передано лишь описательным способом (ср. русск. язык.). В современном польском языке, как и в русском, наблю­дается тенденция к распространению сложных описательных форм.
Формы сравнительной и превосходной степени склоняются по общему типу склонения прилагательных (см. § 71), напр.: słabszy — słabszego, słabszemu, słabszym и т.д. Формы им. п. мн. числа: лично­мужская с оконч. -i и чередованием в основе słabsi, нелично-мужская с оконч. -е słabsze.
§ 73. СИНТАКСИЧЕСКИЕ ФУНКЦИИ ПРИЛАГАТЕЛЬНЫХ
В синтаксическом отношении польские прилагательные в целом не отличаются от русских и выполняют функции согласованных определений и именной части составного именного сказуемого, при окказиональной субстантивации — также подлежащего и дополнения.
Прилагательные в предикативной функции выступают в единст­венной для них полной форме и согласуются с подлежащим не только в роде и числе, но и в падеже, т.е. употребляются в форме им. падежа. Эта форма выступает как при связочном глаголе być «быть» (в любой форме времени), напр.: Wszystko, nawet zapach było znajome (Z. Nał­kowska) «Все, даже запах, было знакомым», так и при полузнаме- нательных глаголах, напр.: Sprawa jednak pozostaje otwarta «Вопрос, однако, остается открытым»; Jego gadanie mogło wydawać się płaskie i pospolite. (S. Dygat) «Его болтовня могла показаться пошлой и заурядной». В предикативной функции используются и реликтовые именные формы прилагательных (см. §70), напр.: Jestem gotów do wyjścia «Я готов идти»; Bądź zdrów! «Будь здоров!», ср. Bądź zdrowa! (жен. род, полная форма) — Будь здорова! (краткая форма).
В функции именной части сказуемого в предложениях односо­ставных или же двусоставных с местоимением-подлежащим, со связкой или без нее, широко употребляются формы прилагательных сред, рода ед. числа, напр.: Jest to po prostu niemożliwe «Это просто невозможно». Tak? Śnił jej się Teatr?... To zrozumiałe (J. Szaniawski) «Да? Ей снился Театр? Это понятно»; Aż było dziwne, że wczoraj na ulicy mógł ją poznać (Z. Nałkowska) «Даже было странно, что вчера на улице 126
он смог ее узнать» (ср. употребление в сходной функции наречий, напр.: Dobrze, żeś przyszedł «Хорошо, что ты пришел»).
В функции предикативного определения при глаголе-сказуемом прилагательные используются в форме им. падежа, напр.: Nie czuł się cudzy przy ich stole (Л4. Dąbrowska) «За их столом он не чувствовал себя чужим»; Na drugi dzień rano obudził się świeży i wypoczęty (S. Dy­gat) «На другой день утром он проснулся свежим и отдохнувшим».
§ 74. ЗНАЧЕНИЕ И ФУНКЦИИ ФОРМ СТЕПЕНЕЙ СРАВНЕНИЯ
Формы степеней сравнения прилагательных — сравнительной и превосходной — означают, как известно, более высокую степень ин­тенсивности признака у одного предмета по сравнению с другим или же его абсолютную, максимальную степень. В польском языке фор­мы степеней сравнения (и морфологические и описательные) исполь­зуются в тех же функциях, что и прилагательные в положительной степени. Они выступают и в предикативной функции, напр.: Będę stokroć nieszczęśliwsza niż dotychczas (T. Dołęga-Mostowicz) «Я бу­ду в сто раз несчастнее, чем была до сих пор»; Jej nić była najcieńsza i najrówniejsza, jej płótno najbielsze, a jej duma — największa (J. Ka­walec) «Ее нитка была самая тонкая и ровная, ее полотно — самое белое, а гордость ее безгранична», и в атрибутивной функции, напр.: Starsi, doświadczeńsi poloniści (S. Bąk) «Полонисты постарше и по­опытнее»; О kosztowniejszych upominkach oczywiście nie można by­ło teraz myśleć (Ł. Kruczkowski) «О более дорогих подарках теперь, конечно, и думать было нечего». В отличие от русского языка, фор­мы степеней сравнения согласуются с определяемым словом в роде, числе и падеже.
Для обозначения объекта сопоставления при форме сравнитель­ной степени в польском языке употребляется конструкция od + род. п. либо niż + им.п. (или niż + обозначение обстоятельств), напр.: Czuł się jeszcze niezgrabniejszy od niedźwiedzia (S. Dygat) «Он чувствовал себя неуклюжее медведя»; Nikt па świecie nie może ci być bliższy niż rodzice (Z. Nałkowska) «Никто на свете не может быть тебе ближе, чем родители»; Wydała mi się milsza niż dawniej «Она показалась мне милее чем раньше».
Различие в интенсивности признака, прежде всего количествен­ное, передается с помощью предложно-падежного сочетания о + вин. п., напр., 20 czerwca — dzień krótszy od najdłuższego dnia roku o dwie minuty «День 20 июня короче самого длинного дня года на две минуты»; Dzieciństwo od dorosłości bogatsze jest o nadzieję (Ś. Dygat) «Детство богаче зрелости, ибо у него есть надежда» (букв, «богаче на надежду»).
Для форм превосходной степени типична конструкция с пред­логами z + род.п., wśród + род. п. (ср. русск. всего, всех), напр.: Emilia była najładniejsza z dzieci (M.Dąbrowska) «Эмилия была кра­сивее всех детей».
Значение формы степени нередко зависит от словесного окруже­ния. Сочетание наречия coraz и формы сравн. ст. означает возрас­тание интенсивности признака (ср. русск. всё более, всё), напр.: Wydawała mu się coraz bliższa i coraz droższa (S. Dygat) «Она каза­лась ему всё ближе и всё дороже»; Zenon wracał i oczami coraz bar­dziej dorosłymi patrzył na rodziców (Z. Nałkowska) «Зенон возвращал­ся и смотрел на родителей всё более взрослыми глазами». В сочетании же местоименного наречия jak с формой прев. ст. выражен оттенок модальной обусловленности предельной интенсивности признака (ср. русск. как можно более, по мере возможности...), напр.: Starając się nadać swemu głosowi jak najspokojniejszy i najbardziej rzeczowy ton... (S. Dygat) «Стараясь придать своему голосу как можно более спокой­ный и деловой тон...».
Возможны случаи лексикализации форм степеней сравнения, по­тери ими значения относительности признака. К ним принадлежат, напр.: сочетания Azja Mniejsza «Малая Азия», dłuższa chwila «дли­тельное время», nie odgrywa większej roli «не имеет особого значения» и т.д. (ср. русск. величайший).
§ 75. ИСТОРИЧЕСКИЙ КОММЕНТАРИЙ
Для истории развития прилагательных в польском языке харак­терны многие явления, отмечавшиеся (иногда в меньшей степени) и в истории развития русских прилагательных.
1. Полностью утратился именной тип склонения — в польском языке местоименные формы вытеснили именные формы не только из атрибутивной, как в русском языке, но и из предикативной функции, ср.: дрпольск. miasto pusto uczynili, byłby żyw na wieki. Местоимен­ные формы охватили не только все функции прилагательных, но и распространились на все типы прилагательных — формы степеней сравнения, притяжательные прилагательные, которые, как и в рус­ском языке, сохраняли именные формы дольше всего (дрпольск. koń Pawłów, poseł Parysów), совр. matczyn dom.
Ведущей тенденцией развития словоизменения прилагательных, таким образом, была тенденция к его унификации для всех типов слов данного разряда.
2. Изменению подверглись и сами местоименные формы. В со­ставных окончаниях этих форм произошли столь значительные фоне­тические и морфологические преобразования(гаплологии и упроще­ния, выпадение интервокального j, стяжение гласных), что в лите­ратурном языке все следы этих старых нестяженных окончаний, в отличие от русского языка, утратились, см., напр., им.п. ед.ч. biały, biała, białe — белый, белая, белое, вин. п. białą белую и т.д. Поль­ские местоименные формы, также в отличие от русского языка, не испытали аналогического воздействия указательных местоимений твердой разновидности, ср. польск. białego, białemu и русск. белого, белому.
Как и в русском языке, формы мн. числа местоименного склоне­ния утратили родовые различия (ср. дрпольск. форму им.п. мн.ч. сред, рода: okna niebieska, rozmaita cuda, дррусск. великая поля), но вмес­те с тем развились особые формы категории мужского лица.
ИМЯ ЧИСЛИТЕЛЬНОЕ
§ 76. ГРАММАТИЧЕСКИЕ ПРИЗНАКИ ЧИСЛИТЕЛЬНЫХ В ПОЛЬСКОМ ЯЗЫКЕ
Общим признаком слов, относящихся в польском языке к числи­тельным, является их семантика (обозначение количества предметов), а также наличие форм падежа. По словообразовательным, словоиз­менительным и синтаксическим особенностям числительные делятся на: количественные (liczebniki główne), напр.: siedem «семь», pięć­dziesiąt «пятьдесят», имеющие формы падежа и мужского лица, как исключение — также и рода, и собирательные (liczebniki zbiorowe), напр.-. siedmioro «семеро», pięćdziesięcioro «пятьдесят», изменяющие­ся только по падежам. Традиционно выделялись также порядковые числительные (liczebniki porządkowe) типа siódmy «седьмой», pięć­dziesiąty «пятидесятый», дробные типа jedna siódma «одна седьмая», многократные типа dwukrotny «двукратный», многообразные типа dwojaki «двоякий» и др. Однако по формам рода, числа и падежа и по своим функциям они не отличаются от прилагательных, а с кате­горией числительных связаны лишь словообразовательными средст­вами (ср. русск. так называемые порядковые прилагательные).
В рамках каждого из основных разрядов можно выделить семан­тическую подгруппу неопределенных числительных (liczebniki nie­określone). В морфологическом и синтаксическом отношении с ними во многом сходны количественно-неопределенные и вопросительные местоимения типа wiele «много, многие», tyle «столько», ile «сколько».
По сравнению с русским языком для польских числительных характерно:
1) кроме грамматической категории падежа наличие грамматичес­кой категории мужского лица; 2) особый, свойственный только коли­чественным числительным тип склонения, отличающийся от склоне- нения существительных; 3) субстантивный тип склонения собира­тельных числительных, отличающихся к тому же от русских боль­шей регулярностью образования и употребления (см. § 80); 4) особый тип сочетаемости с существительным и глаголом, (см. § 79).
§ 77. КОЛИЧЕСТВЕННЫЕ ЧИСЛИТЕЛЬНЫЕ
Количественные числительные в польском языке, как и в русском, могут быть по структуре простые и исторически сложные. Сочетания простых и сложных числительных, в свою очередь, образуют состав­ные числительные. Как и в русском языке, составные числительные
передают числовые значения на базе десятичного счета и в последо­вательности цифр слева направо путем простого соположения, напр.: 13 239 — trzynaście tysięcy dwieście trzydzieści dziewięć (См. Вводно­фонетический курс).
Количественные числительные в польском языке склоняются по падежам, имеют формы мужского лица, а числительные jeden «один», dwa «два», oba «оба» еще и формы рода. Форма мужского лица зависит от связанного с числительным существительного и проявляется в име­нительном и винительном падежах. Если числительное высту­пает без существительного, то выбор лично-мужской и нелично-муж­ской формы определяется непосредственной ориентацией на реаль­ную действительность, напр.: ich było pięciu «их было пятеро» (муж­чин) — ich było pięć «их было пять (женщин)».
Для передачи числовых значений в сочетании с количественными числительными используются также существительные tysiąc «тысяча», milion «миллион», miliard «миллиард» и т.д. Они сохраняют свойст­венные существительным формы словоизменения и характер сочета­емости как с предшествующим числительным, так и с непосредствен­но следующим за ними существительным, напр.: dwa tysiące studentów «две тысячи студентов» (см. § 79).
§ 78. СКЛОНЕНИЕ КОЛИЧЕСТВЕННЫХ ЧИСЛИТЕЛЬНЫХ
Склонение количественных числительных в польском языке пред­ставлено одним основным типом, по которому изменяется подавляющее большинство числительных (от 5 и выше) и несколькими частными типами (числительные jeden, trzy, cztery, частично dwa, см. ниже).
Основной тип.
Им. нелично-муж. ф. лично-муж. ф.
Род.
Дат.
Вин. нелично-муж. ф. лично-муж. ф.
Твор.
Местн.
Образец склонения: pięć «пять»
pięć (domów, okien, studentek)
pięciu (studentów)
pięciu (domów, okien, studentek, studentów) pięciu (domom, oknom, studentkom, studentom) pięć (domów, okien, studentek)
pięciu (studentów)
pięciu/pięcioma (domami, oknami, student­kami, studentami)
(o) pięciu (domach, oknach, studentkach, studentach)
Комментарий к парадигмам
Исходная форма числительного выступает в им.-вин. падеже и является формой нелично-мужской. Ей противопоставлена лично­мужская форма с оконч. -и, сочетающаяся с лично-мужским сущест­вительным: pięć (sześć, siedem ...) domów, ptaków, okien, studentek
— pięciu (sześciu, siedmiu ...) studentów. В прочих формах косвенных падежей господствует единое оконч. -и, лишь в твор. падеже для большинства числительных (до 100) выступает также параллельная форма с окончанием -oma, напр.: sześcioma, piętnastoma, pięćdzie­sięcioma и т.д. Таким образом, у числительных, сочетающихся с лично-мужскими существительными, форма вин.п. (на -и) совпадает не только с формой род.п. (как у существительных муж. рода), но и с формами всех остальных падежей, в то время как у числительных, сочетающихся с существительными нелично-мужскими, существитель­ными жен. и сред, рода, различаются по крайней мере две формы: им.-вин. падежа и форма всех остальных падежей с оконч. -и.
Следует учесть, что при склонении в основах количественных числительных могут выступать чередования твердых и мягких со­гласных, напр.: siedem «семь» — siedmiu, твор.п. siedmiu/siedmioma. Числительные 11—19, 20—40, 200 перед окончаниями -u, -oma меняют мягкий согласный основы на твердый, напр.: jedenaście — jedenastu, твор. п. jedenastu/jedenastoma, trzydzieści — trzydziestu, твор. п. trzydziestu/trzydziestoma.
Всложных числительных падежные окончания может прини­мать как первый, так и второй компонент. Так, в числительных 12, 20, 200 оконч. -и принимают оба компонента: dwanaście — dwu­nastu, dwunastoma, а в числительных 50—90 падежное окончание принимает лишь второй компонент (т.е. иначе, чем в русском языке), в то время как последний твердый согласный основы чередуется с мягким, напр.: pięćdziesiąt — pięćdziesięciu, твор.п. pięćdziesięciu/ pięćdziesięcioma (ср. русск. пятьдесят — пятидесяти). В числитель­ных 500-900, как и в русском языке, окончание принимает лишь пер­вый компонент, напр.: pięćset — pięciuset (ср. русск. пятьсот — пя­тисот).
В составных количественных числительных в целом дейст­вуют те же закономерности формообразования. В форме им.-вин. падежа составные числительные отражают в своих компонентах при­надлежность связанного с числительным существительного к кате- тегории мужского лица (оконч. -и), напр.: dwudziestu pięciu (studen­tów) «двадцать пять (студентов)».
Многочленные составные числительные склоняются полностью (за исключением числительного jeden, см. ниже), напр.: род.п. pięciu tysięcy pięciuset dwudziestu pięciu (studentek, studentów), дат.п. pię­ciu tysiącom pięciuset dwudziestu pięciu (studentkom, studentom). Как и в русском, в современном польском разговорном языке на­блюдается тенденция к неизменяемости сложных и составных числит.
Количественные числительные 1—4 обладают, как ска­зано выше, самостоятельными типами склонения.
1 — jeden «один». Числительное jeden может выступать в трех родовых формах: муж. род: jeden (dom) «один (дом)», жен.род: jedna (książka) «одна (книга)», сред.род: jedno (окно) «одно (окно)» и согла- s* 131
суется с существительным в падеже и одушевленности-неодушевлен­ности.
Числительное jeden склоняется по общему типу склонения при­лагательных, напр.: муж.р. — им.п. jeden, род.п. jednego, дат.п. jednemu и т.д., жен.р. — им.п. jedna, род., дат., местн. п. jednej и т.д. Исключение составляют лишь форма им.-вин. п. муж.рода с ну­левой флексией и сред, рода на -о. Однако, если числительное jeden выступает не самостоятельно, а является компонентом составного
числительного, то оно, в отличие от русского языка, сохраняет свою форму неизменной и не согласуется с существительным ни по роду, ни по падежу, напр.; sto jeden studentek «сто одна студентка», do dwudziestu jeden lat «до двадцати одного года».
2 — dwa «два». Форма им. и вин. п. числительного dwa отражают
принадлежность связанного с ним существительного к роду и мужс­кому лицу: dwa — при нелично-мужских существительных и сущест­вительных сред, рода, напр.: dwa domy «два дома», dwa lwy «два льва», dwa okna «два окна»; dwie — при существительных жен. рода, напр.: dwie studentki «две студентки», dwie książki «две книги», па­раллельные формы dwaj/dwóch/dwu — при лично-мужских сущест­вительных, напр.: dwaj studenci / dwóch studentów / dwu studentów «два студента».
Им. нелично-муж. ф. лично-муж. ф.
Род.
Дат.
Вин. нелично-муж. ф. лично-муж. ф.
Твор.
Местн.
dwa (domy, okna), dwie (studentki)
dwaj (studenci), dwóch/dwu (studentów) dwóch/dwu (domów, okien, studentek, stu­
dentów)
dwom/dwu (domom, oknom, studentkom, studentom)
dwa (domy, okna), dwie (studentki) dwóch (studentów)
dwoma/dwu (domami, oknami, studentami) dwiema/dwoma (studentkami)
(o) dwóch/dwu (domach, oknach, student­kach, studentach)
Выступающие в падежах параллельные формы равнозначны.
3 — trzy «три», 4 — cztery «четыре». В им. и вин. падежах разли­чаются нелично-мужские формы trzy, cztery (при нелично-мужских существительных и существительных жен., сред, рода, напр.: trzy ptaki, trzy domy, trzy studentki, trzy okna) и лично-мужские формы trzej/trzech и czterej/czterech (при лично-мужских сущес­твительных), напр.: trzej studenci/trzech studentów «три сту­
дента».
Им. нелично-муж. ф. лично-муж. ф.
Род.
trzy, cztery (domy, okna, studentki)
trzej, czterej (studenci), trzech, czterech (studentów)
trzech, czterech (domów, okien, studentek, studentów)
Дат.
Вин. нелично-муж. ф. лично-муж. ф.
Твор.
Местн.
trzem, czterem (domom, oknom, studetnkom, studentom)
trzy, cztery (domy, okna, studentki)
trzech, czterech (studentów)
trzema, czterema (domami, oknami, student­kami, studentami)
(o) trzech, czterech (domach, oknach, stu­dentkach, studentach)
§ 79. СОЧЕТАЕМОСТЬ КОЛИЧЕСТВЕННЫХ ЧИСЛИТЕЛЬНЫХ С СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫМИ И ГЛАГОЛАМИ
Сочетание количественных числительных с существительными ха­рактеризуется двусторонней зависимостью: форма числительного за­висит от категории мужского лица и рода существительного (jeden, dwa), но определяет форму существительного по категории числа и падежа.
В отличие от русского языка, существительное в сочетании с числительным (кроме jeden) всегда выступает только в форме множе­ственного числа. Формы падежа существительных преимущественно согласованы с числительными. В им.-вин. падеже существительное согласуется в падеже с числительным, если оно выступает в сочетании с нелично-мужской формой dwa/dwie, trzy, cztery, напр.: dwa ptaki, dwie noce, trzy tysiące, cztery słonie, trzy noce, dwa miliony и т.д., а также и при составных числительных с данными компонентами, напр.: dwadzieścia dwa ptaki, dwadzieścia trzy noce (ср. русск. счетная фор­ма — две тысячи, две ночи, два слона, два миллиона, двести двадцать три ночи). При числительных dwaj, trzej, czterej лично-мужское су­ществительное также стоит в форме им.п. мн.ч., напр.: dwaj (trzej, czterej) studenci, dwaj (trzej, czterej) synowie. Если лично-мужская форма им.п. этих числительных оканчивается на -ch, -u (совпадает с формой род. падежа), то и существительное также стоит в форме род. п. мн. числа, напр.: dwóch/dwu studentów «два студента», pięciu studen­tów «пять студентов». В косвенных падежах существительные всегда согласуются в падеже с числительными, напр.: местн.п. о pięciu stu­dentach (studentkach) «о пяти студентах (студентках)», род.п. bez dwóch tysięcy «без двух тысяч», твор. п. z pięciuset studentami «с пятьюстами студентами».
Нет согласования лишь при нелично-мужской (женско-вещной) форме им.-вин. падежа числительных от 5 и далее, включая и состав­ные — они сочетаются с существительным в форме род. п. мн.ч., напр.: pięć (dwadzieścia pięć, sto dziesięć) domów, książek, ptaków, okien, milionów (ср. аналогично русск. пять, двадцать пять, сто десять домов, книг).
При подлежащем, выраженном числительным в сочетании с су­ществительным в форме им.п. мн. ч., глагол-сказуемое также высту­пает в форме мн. числа, напр.: dwie książki leżą na stole «две книги
лежат на столе», dwaj żołnierze idą «два солдата идут». При подле­жащем, выраженном сочетанием числительного с существительным в род. падеже мн.ч., глагольное сказуемое выступает в форме ед. числа (сред, рода), напр.: dwóch studentów wyszło «два студента вышли»; Było pięć różnych zdań «Было пять разных мнений».
§ 80. СОБИРАТЕЛЬНЫЕ ЧИСЛИТЕЛЬНЫЕ
По сравнению с русским языком, польские собирательные чис­лительные обладают большей регулярностью образования и широ­той использования, особенностями семантики и склонения. В поль­ском языке собирательные числительные существуют в качестве ре­гулярных морфологических соответствий не только для количест­венных числительных со значением единиц первого десятка, как в русском языке, но и всех прочих числительных до 90.
Основное значение собирательных числительных — передача оп­ределенного количества предметов или лиц — совпадает со значением соответствующих количественных числительных, эти разряды раз­личаются своей лексической сочетаемостью с существительными. С собирательными числительными употребляются лишь некоторые типы существительных, напр.: существительные сред, рода на -ę, обозна­чающие невзрослые существа, детенышей, напр.: pięcioro kurcząt «пять цыплят», а также слово dzieci «дети», напр.: dwoje dzieci «двое детей, два ребенка»; существительные pluralia tantum, напр.: dwoje sań «двое саней», troje drzwi «три двери», а также существительные, обозначающие парные предметы, напр.: dwoje oczu «два глаза» (ср. русский язык).
При личных существительных, способных обозначать лица обое­го пола, а также в самостоятельном употреблении собирательные числительные передают не только определенное число лиц, но и их половую неоднородность, напр.: Było nas pięcioro «Нас было пятеро» (мужчин и женщин), tych dwoje «эти двое» (мужчина и женщина, ср. русск. эти двое — о мужчинах), pięcioro studentów «пятеро сту­дентов и студенток».
§ 81. СКЛОНЕНИЕ СОБИРАТЕЛЬНЫХ ЧИСЛИТЕЛЬНЫХ
Собирательные числительные изменяются только по падежам, они не имеют формы ни категории мужского лица, ни категории оду­шевленности-неодушевленности: форма вин. пад. равна форме им.па- дежа. В косвенных падежах выступает расширенная основа на со­гласный -g, который добавляется к основе им.-вин. п. на-j (для числи­тельных dwoje, troje, oboje) или же -г (для всех остальных числитель­ных), напр.: dwojg-, czworg-. Польские собирательные числительные — и это составляет их специфику — склоняются по типу существи­тельных среднего рода с основой на заднеязычный согласный.
Им.
dwoje
czworo
(kurcząt, dzieci)
Род.
dwojga
czworga
(kurcząt, dzieci)
Дат.
dwojgu
czworgu
(kurczętom, dzieciom)
Вин.
dwoje
czworo
(kurcząt, dzieci)
Твор.
dwojgiem
czworgiem
(kurcząt, dzieci)
Местн.
o dwojgu
czworgu
(kurczętach, dzieciach)
Согласование существительного и числительного выступает в фор­мах род., дат. и местн.п.. При им.-вин. и твор. падеже числительного существительное имеет форму род.п. мн.ч. (см. выше).
§ 82. НЕОПРЕДЕЛЕННЫЕ ЧИСЛИТЕЛЬНЫЕ
К неопределенным числительным относятся слова, обозначающие неопределенное количество: kilka «несколько», parę «несколько», kilkanaście «несколько» (от 11 до 19), kilkadziesiąt «несколько десятков», kilkoro «несколько» (собирательное), kilkanaścioro «нес­колько» (от 11 до 19, собирательное).
Это специфическое значение неопределенных числительных со­четается, однако, с морфологическими и синтаксическими особен­ностями, свойственными либо количественным, либо собирательным чис­лительным. Возможны и сочетания числительных разных типов, напр.: pięćdziesiąt kilka «более пятидесяти».
Склонение неопределенных числительных, их сочетаемость с су­ществительными и глаголами совпадают с особенностями соответст­вующих разрядов числительных. Так, исходная форма неопределен­но-количественных числительных (т.е. нелично-мужская, или женско- вещная форма им.-вин.п.) kilka «несколько», kilkadziesiąt «несколь­ко десятков», а также wiele «много», ile «сколько» противопоставляет­ся форме с окончанием -u: kilku, kilkudziesięciu, wielu, ilu (т.е. лич­но-мужской форме им.п. и форме всех косвенных падежей). В твор. п. возможны также kilkoma, kilkunastoma и т.д. Неопределенно-со­бирательные числительные склоняются, как czworo: kilkoro (dzieci) — kilkorga (dzieci), kilkorgu (dzieciom) и т.д.
§ 83. ПОРЯДКОВЫЕ ЧИСЛИТЕЛЬНЫЕ (ПОРЯДКОВЫЕ ПРИЛАГАТЕЛЬНЫЕ)
Традиционно выделяемые польские порядковые числительные (как и русские порядковые прилагательные) являются в большей или меньшей степени регулярными словообразовательными соответствиями количественных числительных (см. Вводно-фонетический курс).
Польские составные порядковые числительные, в отличие от русских, могут представлять собой не только сочетание количест­венных и порядковых числительных, напр.: sto piąty «сто пятый», но и двух порядковых — если в составе числительного имеется обо­значение и десятков, и единиц, напр.: 25 — dwudziesty piąty (ср. русск.
двадцать пятый), 1986 — tysiąc dziewięćset osiemdziesiąty szósty (ср. русск. тысяча девятьсот восемьдесят шестой).
Порядковые числительные склоняются по типу прилагательных и согласуются с определяемыми существительными по всем именным категориям (рода, падежа и т.д.). В составных числительных изме­няются лишь их порядковые компоненты, напр.: w tysiąc dziewięć­set siedemnastym roku «в тысяча девятьсот семнадцатом году».
§ 84. СИНТАКСИЧЕСКИЕ ФУНКЦИИ ЧИСЛИТЕЛЬНЫХ
Использование числительных в польском предложении аналогич­но использованию их в русском. Числительные или количественно­именные сочетания с формами числительных могут быть любым чле­ном предложения, напр. подлежащим и сказуемым: pięć razy pięć jest dwadzieścia pięć «пятью пять двадцать пять»; Zdjęcia wykonało siedmiu operatorów Polskiej Kroniki Filmowej «В съемках участвова­ло семь операторов польской кинохроники»; Która? — Siódma do­chodzi «Который час? — Скоро семь»; или дополнением: Pokorne cie­lę dwie matki ssie «Ласковый теленок двух маток сосет»; или опреде­лением: Potrzebny jak piąte koło u wozu «Нужен как пятое колесо у телеги»; или обстоятельством: pracowałyśmy we dwie «мы (женщины) работали вдвоем» и т.д.
§ 85. ИСТОРИЧЕСКИЙ КОММЕНТАРИЙ
В истории польских числительных можно отметить следующие основные процессы:
1) В склонении числительного dwa формы с окончанием -и (исход­но— формы род.-местн. п., ср. дррусск. двою, дву) распространились на все прочие падежи.
2) Постепенно изменился тип склонения простых количественных числительных — вместо свойственного древним славянским языкам и сохранившегося в современном русском склонении числительных по именному типу i-основ (см. дрпольск. pięć — род. п. pięci, твор. п. pięcią, совр. русск. пять — пяти — пятью) развился новый, спе­цифически «числительный» тип склонения, базой которого явилось унифицированное склонение числительного dwa и который затем распространился на большинство числительных.
3) Развились средства выражения категории мужского лица: у количественных и неопределенно-количественных числительных в им.-вин. падеже стала использоваться форма род. падежа с оконч. -и.
4) Перестроилось склонение собирательных числительных: ис­конная форма типа dwoje — бывшая форма среднего рода — сохра­нилась лишь в им.-вин. падеже, остальные формы приняли окончания существительных среднего рода.
5) Под влиянием местоименного склонения прилагательных из­менилось склонение числительных dwa, trzy, cztery, в частности раз­вились формы род. пад. на -eh: dwóch, trzech, czterech.
НАРЕЧИЕ
§ 86. ГРАММАТИЧЕСКИЕ ПРИЗНАКИ НАРЕЧИЯ В ПОЛЬСКОМ ЯЗЫКЕ
Польские наречия подобно русским представляют собой доволь­но разнородный и в семантическом и в словообразовательном отноше­нии класс неизменяемых слов, которые объединяются морфологи­чески (неизменяемость) и функционально. Лишь семантически огра­ниченная группа наречий — определяющих качественные особенно­сти действия — имеет категорию степеней сравнения. Классификация наречий может учитывать как формально-морфоло­гические, так и семантико-функциональные их стороны.
В словообразовательно-морфологическом плане, в частности, по корневой и пр. соотнесенности с другими частями речи, выделяются группы наречий, образованных от прилагательных, существитель­ных, числительных. В современном польском языке продуктивные модели образования наречий связаны лишь с основами прилагатель­ных. В отличие от русского языка для образования наречий значи­тельно шире используются и основы относительных прилагательных, напр.: planowy «плановый, планомерный» — planowo «планово, по плану, планомерно», handlowy «торговый» — handlowo «в торго­вом отношении», społeczny «общественный, социальный» — spo­łecznie «общественно, в общественном отношении, социально» и т.д.
В соответствии с семантическими особенностями в польском языке выделяется несколько разрядов наречий, в большинстве своем анало­гичных русским, напр.: качественные наречия образа действия типа szczerze «искренне», prędko «быстро», z lekka «слегка»; наречия спо­соба действия типа dodatkowo «дополнительно», na czczo «натощак», chyłkiem «крадучись, украдкой»; обстоятельственные наречия време­ни типа dziś «сегодня», za młodu «смолоду», dawno «давно»; наречия места типа daleko «далеко», wewnątrz «внутри» и т.д.
Вместе с тем наблюдаются и существенные различия в семанти­ческом функционировании польских и русских наречий. В рамках общих семантических разрядов возможны группы наречий или отдельные наречия со значениями, не свойственными русскому языку. Так, напр. в обоих языках существует разряд таких качественных на­речий, которые синтаксически относясь к глаголу, определяют не действие, а опосредованно связанный с ним предмет, однако в поль­ском языке возможно не только наречие типа młodo «молодо» (wy­glądać młodo «выглядеть молодо», umrzeć młodo «умереть молодым»), но и nowo «ново, по-новому, как новое», напр.: Ten kapelusz wy­gląda całkiem nowo «Эта шляпа выглядит совсем как новая», zdrowo «здорово»; напр.: Córka chowała się zdrowo «Дочь росла здоровой» и т.д. Широко представлены в этой группе наречия, обра­зованные от прилагательных, обозначающих цвет, напр.: czerwono kwitnące kaktusy «кактусы, цветущие красными цветами», ubrać
się biało «одеться в белое», а также наречия модели па + -о, напр.: na sucho «в сухом виде» (prać na sucho/na mokro «стирать, чистить сухим/мокрым способом»), na gorąco «в горячем виде» (podawać po­trawę па gorąco «подавать блюдо горячим, в горячем виде»), ugotować na gęsto «сварить, уварить до состояния густоты», pomalować ściany na biało «покрасить стены в белый цвет» и т.д. (ср. русск. вытереть что-л. насухо, переписать начисто, набело).
Среди качественных наречий обращают на себя внимание наре­чия со сравнительным оттенком, характеризующие действие и его субъект путем сравнения с аналогичными действиями иных субъектов: наречия с суффиксом -о, напр.: bohatersko «героически», ojcowsko «отечески, по-отечески», префиксально-суффиксальные наречия мо­делей po + -u, z + -а и др., напр.: po angielsku «по-английски», ро nauczycielsku «по-учительски, как учитель», z niemiecka «по-немец­ки, на немецкий манер, на немецкий лад» и т.д.
Разряд наречий способа действия представлен в польском языке более широким набором семантических групп и отдельных лексем. Таковы наречия, обозначающие способ действия путем указания на орудие, средство или метод его совершения, напр.: zawiadomić li­stownie «сообщить письменно, письмом», badać mikroskopowo «иссле­довать с помощью микроскопа, через микроскоп», opanować pamię­ciowo «освоить, усвоить, выучить на память, наизусть», zbadać doś­wiadczalnie «исследовать научно, в научном плане; опытным путем», podmiot wyrażony zaimkowo «подлежащее, выраженное местоиме­нием» (ср. русск. исследовать экспериментально, сообщить устно, заверить нотариально),
В польском языке (особенно в научном и публицистическом сти­лях) широкое распространение получили также наречия, выражаю­щие отношения (przysłówki względu). Их функция — ограничивать сферу, пределы распространения и проявления данного признака, указывать, в отношении чего и применительно к чему совершается действие, напр.: bogaty surowcowo «богатый сырьем, в сырьевом от­ношении», gorszy gatunkowo «хуже, худший по качеству, в качествен­ном отношении»; Kraj ten militarnie i politycznie stanowi potęgę «В военном и политическом отношении эта страна представляет собой могучую силу»; Та przyjaźń ciążyła pani Kolichowskiej finansowo i towarzysko (Z. Nałkowska) «Эта дружба была тяжела для пани Ко- лиховской и в финансовом отношении, да и просто тяжко было об­щаться». Ср. русск. фонетически твердый согласный, физически сла­бый, политически принадлежать к чему-л. и т.п.
§ 87. СТЕПЕНИ СРАВНЕНИЯ НАРЕЧИЙ
Формы степеней сравнения — сравнительной и превосходной — собственно качественных наречий могут быть, как и в русском языке, простыми (морфологическими) и сложными (описательными), но
никогда не совпадают с формами прилагательных (см. § 72, таблицу № 14).
Простые формы сравнительной степени образуются от основы наречия (без суффикса -о, -е), к которой добавляется суффикс -ej. Форма превосходной степени имеет кроме того префикс naj-, напр.: tanio «дешево» — сравн. ст. taniej — прев. ст. najtaniej; łatwo «легко, нетрудно» — сравн. ст. łatwiej — прев. ст. najłatwiej.
•При наличии в основе наречия суффиксов -к-, -ек-, -ок- суффикс -ej- присоединяется непосредственно к корню, напр.: ciężko «тяжело» — сравн. ст. ciężej, прев. ст. najciężej; daleko «далеко» — сравн. ст. dalej, прев. ст. najdalej; głęboko «глубоко» — сравн. ст. głębiej, прев. ст. najgłębiej.
Если основа (или корень) кончается на твердый согласный, то перед суффиксом -ej- происходит чередование этого согласного с его морфонологически мягким соответствием (см. таблицу № 14). Некоторые чередования нерегулярны, напр.: prędko «быстро» — prędzej, najprędzej; bardzo «очень» — bardziej, najbardziej; krótko «коротко» — krócej, najkrócej и т.д.
Существуют и супплетивные формы сравнительной и превосход­ной степени наречий: dobrze «хорошо» — lepiej, najlepiej; źle «пло­хо»— gorzej, najgorzej; dużo «много» — więcej, najwięcej; mało «мало»—mniej, najmniej; lekko «легко»—lżej, najlżej.
Описательные формы степеней сравнения наречий состоят из положительной формы и вспомогательных слов степени bardziej «более» (сравнительная степень) и najbardziej «наиболее» (превос­ходная степень), например: szczegółowo «подробно» — сравн. ст. bardziej szczegółowo, прев. ст. najbardziej szczegółowo; po męsku «по- мужски» — сравн. ст. bardziej po męsku, прев. ст. najbardziej po męs­ku.
Чтоб обозначить уменьшение интенсивности признака действия, используются слова mniej «менее» и najmniej «наименее», напр.: mniej szczegółowo «менее подробно».
§ 88. ФУНКЦИИ НАРЕЧИЙ В ПОЛЬСКОМ ЯЗЫКЕ
Наречия в польском языке используются в предложении в основ­ном в тех же функциях, что и в русском — определительной и преди­кативной.
В определительной функции — в качестве обстоятельств различ­ных семантических типов — наречия употребляются при глаголах, прилагательных, существительных, напр.: jechać szybko «ехать быст­ро», rdzennie polski «исконно польский», chodzenie pieszo «ходьба пешком», jajko na miękko «яйцо всмятку», reklama na sportowo «рек­лама в спортивном стиле, на спортивный лад».
В предикативной функции наречие выступает в односоставных безличных предложениях как с глагольной связкой или местоимен­ной связкой to, так и без них, как с показателем субъекта состояния
в дательном падеже так и безотносительно к субъекту, напр.: Deszcz znowu padał. Było zimno i pusto (Z. Nałkowska) «Опять пошел дождь. Было холодно и пусто»; Zrobiło mi się przykro (S. Dygat) «Мне стало досадно»; To bardzo ładnie z twojej strony «Это очень мило с твоей стороны». Возможно использование наречия в качестве сказуемого и в двусоставных предложениях, прежде всего при подлежащем-инфи­нитиве, напр.: Tam w Warszawie na pewno są takie dziewczyny, na któ­re i popatrzeć przyjemnie (S. Dygat) «Там в Варшаве, наверное, есть такие девушки, на которых и посмотреть приятно». Употребляется наречие-сказуемое и при подлежащем-существительном, напр.: Ósma godzina to nie jest wcześnie «Восемь часов — это не рано».
Некоторые наречия могут выступать в обеих — определительной и предикативной — функциях, напр.: cicho mówić «тихо говорить» — tu jest cicho «здесь тихо», другие же — лишь в одной из них. Так только в функции предиката употребляются наречия duszno «душно», smutno «грустно», ср. smutnie «грустно» в обеих функциях, напр.: Ojcze! — spytałem go szeptem — dlaczego panna Antonina grywa tak smutnie? — Bo smutno jest na świecie, moje dziecko — odrzekł (Sł JP). «Отец! — спросил я его шепотом, — почему панна Антонина играет всегда так грустно? — Потому что грустно на свете, дитя мое, — от­ветил он».
§89. ЗНАЧЕНИЕ И ФУНКЦИИ ФОРМ СТЕПЕНЕЙ СРАВНЕНИЯ НАРЕЧИЙ
Значение и употребление сравнительной и превосходной форм степеней сравнения наречий во многом аналогичны русским. Эти формы показывают различную степень интенсивности проявления признака действия или другого признака, могут определять глагол и прилагательное и выступать в качестве обстоятельств образа дей­ствия или в составе сказуемого, напр.: Wszystko wiedział najlepiej «Он все знал лучше всех». Gromadka najpóźniej przybyłych nie zna­lazłszy miejsca stała pod oknem (S. Żeromski) «Группа запоздавших (букв, «позднее всех прибывших»), не найдя себе места, стояла у окна». W sypialni zrobiło się jakoś mniej obco, gdy się zjawiła (M. Dąb­rowska) «В спальне, когда она появилась, сразу сделалось как-то более душевно» (букв, «менее отчужденно»).
Сопоставление с другими объектами (производителями действия, носителем признака, обстоятельствами и т.п.) выражается в польском языке конструкциями: od + род. п. или niż + им. п., само же раз­личие выражено конструкцией о + вин. п., напр.: Mówi głośniej od niego/głośniej niż on «Он(а) говорит громче его/громче, чем он»; Mieszka о piętro niżej «Он(а) живет этажом ниже»; Przyjdę nie wcześ­niej niż we wtorek «Я приду не раньше вторника/не ранее, чем во втор­ник»; О wiele śmielej zbliżała się do sanek pani nauczycielka (S. Że­romski) «Намного смелее приближалась к санкам учительница»;
Sukcesy w walce z rakiem są mniej znane od porażek «Успехи в борьбе с раком менее известны, чем неудачи».
Наречие coraz вместе с сравнительной формой другого наречия передает значение усиления признака, напр.: Ola patrzała coraz częś­ciej na zegarek (S. Dygat) «Оля все чаще посматривала на часы».
В сочетании с местоименным наречием jak или с местоимением со степени сравнения наречия обозначают модальную обусловленность предельности признака, напр.: со predzej «как можно быстрее»; Idzie więc również i o znalezienie pomostu między tymi sprzecznościa­mi, żeby: jak najtaniej, jak najszybciej, a również — jak najlepiej (Życie Warszawy) «Дело заключается и в том, чтобы найти связующее звено между этими противоречиями: как можно дешевле, как можно быстрее и как можно лучше».
МЕСТОИМЕНИЕ
§ 90. МЕСТОИМЕНИЕ КАК ЧАСТЬ РЕЧИ
Выделение класса местоимений, как известно, опирается на оно­масиологические особенности этих указательных слов — они способ­ны лишь указывать на предмет, явление, свойство и т.д., не называя их: ja «я», taki «такой», nikt «никто», wszelki «всякий». Эта семанти­ческая общность позволяет включать в состав местоимений так назы­ваемые местоименные числительные (счетные местоимения) типа ile «сколько» и так называемые местоименные наречия (наречные местоимения) типа nigdy «никогда», gdzieś «где-то». Противопостав- ляясь по своей семантике собственно-знаменательным частям речи, в формально-грамматическом отношении местоименные (указатель­ные) слова не обладают столь же отчетливой категориальной специ­фикой, а, напротив, характеризуются значительной морфологичес­кой и синтаксической неоднородностью, причем по своим граммати­ческим признакам местоименные слова во многом соотносимы со сло­вами знаменательными. Так, в целом польским местоимениям свой­ственны грамматические категории именного типа — категории рода, падежа, числа, мужского лица, причем для одних разрядов место­имений — это морфологические категории, для других же — согласо­вательные (ср. существительные и прилагательные). Значительная часть местоименных слов склоняется по тому же типу, что и прила­гательные, во многом сходно и синтаксическое функционирование местоимений и слов знаменательных.
Вместе с тем часть местоимений обладает специфической, чуж­дой именам категорией классифицирующего типа — категорией м е- стоименного лица. Разнообразны и иногда неповторимы системы местоименного словоизменения. Синтаксически месюимения также не только дублируют функции соответствующих частей речи, но и характеризуются собственными сферами использования в тексте — как в формальном, так и семантическом плане.
Взаимообусловленность семантических и грамматических призна­ков местоименных слов позволяет рассматривать их в качестве само­стоятельного класса, а их разнородность проявляется в классифика­ции.
Польские местоимения (как и местоимения других языков) пред­ставляют собой лексически замкнутый класс слов.
По наличию и характеру грамматических категорий, типу сло­воизменения и по синтаксическим свойствам, в частности по функцио­нальной соотнесенности с другими частями речи — весь состав ме­стоименных слов распадается на следующие категориально сло­воизменительные типы:
1) так называемые субстантивные местоимения (zaimki rzeczowne), напр.: on «он», nic «ничто», которые с теми или иными ограничениями повторяют морфологические особенности существи­тельных: имеют категории числа и падежа, некоторые местоимения — также категории рода, мужского лица и одушевленности-неоду­шевленности. Эти местоимения характеризуются наиболее обособ­ленным, собственно «местоименным» типом склонения, причем число его разновидностей по существу равно числу самостоятельных лек­сем.
Примечание: Иногда только этот тип и включается в состав местоимения как части речи (ср. русск. местоимения — существительные).
2) Второй тип местоимений аналогичен по своим морфологичес­ким и синтаксическим свойствам прочим родоизменяющимся словам — прилагательным, причастиям. Им свойственны согласовательные формы рода, числа, падежа, мужского лица. Этот тип в польской лингвистике принято называть родовыми местоимениями (zaim­ki rodzajowe). Падежные окончания и чередования в основе родовых местоимений в целом совпадают с типом формообразования прилага­тельных. Отличие составляет, например, нулевая флексия, высту­пающая в форме им.-вин. п. ед. ч. муж. рода многих родовых место­имений (см. ниже) и отсутствующая в современной парадигме польских прилагательных. По этому признаку польские родовые местоимения отличаются от русских, которые по наличию нулевой флексии не обособляются от прилагательных, но объединяются с ними в едином смешанном типе склонения твой, сам, олений, третий.
3) Третья, весьма немногочисленная группа, является местоимен­ным обозначением количества, соотносима с числительными и обладает общими с числительными формами падежей и мужского лица (см. § 82).
4) Последнюю группу составляют неизменяющиеся местоимения — семантический и синтаксический аналог наречий, не обладающие никакими словоизменительными категориями, напр.: gdzie «где», tam «там», jakoś «как-нибудь».
Данная классификация пересекается с традиционной классифи­кацией местоимений по разрядам, которая базируется на раз­
нородных критериях с преимущественным вниманием к семантической стороне. В соответствии с этим различаются:
1) личные местоимения (zaimki osobowe), напр.: ty «ты»;
2) лично-возвратное местоимение (zaimek zwrotny) się «себя»;
3) притяжательные местоимения (zaimki dzierżawcze), напр.: nasz «наш», mój «мой».
Каждый из этих трех разрядов местоимений обладает внутрен­ней морфологической и семантической целостностью, а все вместе они объединяются наличием определенного отношения к категории местоименного лица. Местоимения в составе последующих разрядов, напротив, отличаются крайней морфологической разнородностью, т.к. принадлежат к разным категориально-словоизменительным ти­пам, но никак не связаны с категорией местоименного лица;
4) указательные местоимения (zaimki wskazujące), напр.: ten «этот», taki «такой», tam «там», tyle «столько», tędy «таким путем»;
5) вопросительно-относительные местоимения, составляющие две синтаксически обусловленные функциональные разновидности: соб­ственно-вопросительные местоимения (zaimki pytające, pytajne) и относительные (zaimki względne), напр.: który «который», со «что», gdzie «где»;
6) неопределенные местоимения (zaimki nieokreślone), напр.: ja­kiś «какой-то, какой-нибудь», ktokolwiek «кто-нибудь»;
7) отрицательные местоимения (zaimki przeczące), напр.: nikt «ни­кто», nigdzie «нигде», żaden «никакой».
Вопросительно-относительные, неопределенные и отрицательные местоимения характеризуются отчетливой словообразовательной связью друг с другом;
8) обобщающие родовые местоимения (uogólniające, upowszechnia­jące), напр.: każdy «каждый», wszystek «весь».
Некоторые местоименные слова, как и в русском языке, могут совмещать в себе различные семантические признаки, ср. возвратно­притяжательное местоимение swój «свой», притяжательно-вопроситель­ное czyj «чей», лично-вопросительное kto «кто».
Общий состав польских местоимений по всем типам и разрядам в целом совпадает с русским, хотя отдельные различия имеются. Так, в польском языке отсутствуют лексические соответствия русских отрицательных местоимений типа «некого» (см. § 138), отсутствует разграничение местоименного обозначения направления и места типа русского здесь и сюда (польск. tu, ср. дррусск. яз.). Наоборот, в рус­ской местоименной системе нет лексем со значением направления, пути движения (см. польск. tamtędy «тем путем», którędy «каким путем, как»).
По своим грамматическим свойствам польское местоимение как часть речи также в целом сходно с русским, отличия же составляют: 1) наличие специфической категории мужского лица; 2) наличие для ряда личных и притяжательных местоимений параллельных — пол­ных и кратких — падежных форм (см. §§ 91, 95, явление, известное
по старославянскому и древнерусскому языкам, но выступающее там в меньшем объеме); 3) некоторые отличия функционирования местоимений (см. §§ 92, 94, 98).
Своеобразной польской чертой является также использование некоторых существительных и прилагательных типа pan, pani, pań­ski и т.п. для указания на собеседника, т.е. в функции местоимений 2-го лица (см. § 123).
§ 91. ЛИЧНЫЕ МЕСТОИМЕНИЯ
Личные местоимения распределяются по трем лицам и двум чис­лам:
Единственное число Множественное число
1-е л. ja «я» ту «мы»
2-е л. ty «ты» wy «вы»
3-е л. оп «он», опа «она», oni, one «они»
ono «оно»
и склоняются по падежам. Личные местоимения 3-го лица обладают также словоизменительными формами рода, числа и мужского лица.
Склонение личных местоимений
Им.
ja
ty
my
wy
Род.
mnie
ciebie/cię
nas
was
Дат.
mnie/mi
tobie/ci
nam
wam
Вин.
mnie/mię
ciebie/cię
nas
was
Твор.
mną
tobą
nami
wami
Местн
(o) mnie
tobie
nas
was

Единственное
число
Множественное число
Им.
on
ono ona
лично-муж.
ф. oni
нелично-муж. ф. one
Род.
jego/niego/go
jej/niej
ich/nich
Дат.
jemu/niemu/mu
jej/niej
im/nim
Вин.
jego/niego/go je/nie
ją/nią
лично-муж. ф. ich/nich



нелично-муж. ф. je/nie
Твор.
nim
nią
nimi
Местн.
(o) nim
niej
nich
Комментарий к парадигмам
1) Особенностью личных местоимений ед. числа в польском языке является наличие для большинства косвенных падежей параллельных форм — так называемых полных (pełne, dłuższe) и кратких, энкли­тических (krótsze), напр.: дат. п. mnie—mi, tobie — ci, jemu — mu (об употреблении см. § 92).
2) В отличие от русского языка, в форме вин. п. ед. ч. местоиме­ния 3-го лица различаются все три родовые формы: муж. р. jego/ go, сред. р. je, жен. р. ją (ср. русск. его — её).
3) В формах мн. числа местоимения 3-го лица выражена категория мужского лица: лично-мужская и нелично-мужская (женско-вещная) формы различаются в двух падежах мн. числа: им. п. oni — one, вин. п. ich — je (ср. существительные § 43). Знаменательно, что, в отличие от форм существительного, нелично-мужская форма вин.п. мн. ч. местоимения не тождественна форме им. падежа, а является самостоятельным образованием. Применительно к обозначению людей местоименная форма oni указывает на чисто мужское или же смешан­ное общество, форма же one — лишь на женщин, напр.: oni tam byli — one tam były, что нейтрализуется в русском переводе «они там были».
4) После предлогов местоимения 3-го лица, как и в русском языке, всегда имеют начальное п-, напр.: род. п. od niego «от него», местн. п. о nich «о них» и т.п. В отличие же от русского языка (и от форм других падежей), форма твор. п. всегда имеет в начале п-, как при употреблении с предлогами, напр.: za nią «за нею», так и без них, напр.: Nie jesteśmy wrogami. Nie będziemy nimi (J. Broszkie- wicz) «Мы не враги. И ими не будем». В книжном стиле польского языка возможно употребление упрощенного сочетания предлога с местоимением 3-го лица муж. рода, преимущественно в форме вин. п. ед. ч., напр.: zań/za niego «за него»; weń/w niego «в него»; Nina czekała nań na tarasie (T. Dołęga-Mostowicz) «Нина ждала его на террасе».
§ 92. УПОТРЕБЛЕНИЕ ФОРМ ЛИЧНЫХ МЕСТОИМЕНИЙ
1) Формы именительного падежа личных местоимений, особенно первого и второго лица, употребляются в польском языке в функции подлежащего несравненно реже, чем в русском языке, так как любая спрягаемая форма глагола сама имеет показатели лица и числа. Ис­пользование личных местоимений первых двух лиц в литературном языке, как правило, обусловлено коммуникативными задачами вы­сказывания, стремлением выделить и подчеркнуть данный субъект действия и сочетается с другими средствами (интонацией, фразовым ударением, наличием противопоставления, порядком слов и т.п.), напр.: Ja sam to mówiłem «Я сам это говорил»; Ja nie mam tak dobrej jak ty pamięci (J. Broszkiewicz) «Лично у меня память не такая хо­рошая как у тебя».
Примечание: В непринужденной разговорной речи употребление личных местоимений-подлежащих шире, что зависит также и от ритмико-просодических причин..
2) Сравнительно реже, чем в русском языке, употребляется мес­тоимение 2-го лица мн. числа wy «вы» (во всех формах), что обуслов­
лено широким использованием при обращении к одному или к несколь­ким собеседникам описательных форм вежливости (см. § 123 о рече­вом этикете).
3) Употребление полных и кратких, энклитических форм личных местоимений опирается на фонетико-семантические и формальные признаки. Полная форма несет на себе самостоятельное ударение и применяется при логическом и экспрессивном выделении данного объекта действия, что обычно связано и с другими показателями (ср. выше использование формы им. п.), напр.: Jemu jedynie powierzę tajemnicę «Только ему я поверю тайну»; ...bo jak śpię, to mi zawsze kołdra zlatuje. A tobie zlatuje? (M. Dąbrowska) «... а то когда я сплю, то с меня одеяло всегда сползает. А у тебя не сползает?» Только полная форма выступает после предлогов, напр.: Dziś do ciebie przyjść nie mogę «Сегодня я придти к тебе не могу». Вне указанных условий употребляются краткие энклитические формы, интонационно примы­кающие к предшествующему ударенному слову, напр.: wydaje mi się, że... «мне кажется, что...» Gdy cię nie widzę, nie wzdycham, nie płaczę (A. Mickiewicz) «Когда я тебя не вижу, я не вздыхаю и не пла­чу».
4) Употребление и значение падежных форм личных местоимений в целом совпадают с падежными формами существительных и в этом аналогичны русским (см. §§ 62—66). Однако имеется несколько кон­струкций с падежными формами личных местоимений, которые не имеют или почти не имеют соответствий в русском языке.
Прежде всего это формы так называемого Дательного пользы или вреда (Dativus Commodi — Incommodi, см. § 63), обозначающие лицо, применительно к интересам которого осуществляется действие, напр.: Со im się stało? «Что у них случилось?»; Uciekła mi przepióreczka (народная песня) «Сбежала от меня перепелочка»; Potem przyszła mu na świat siostra (B. Prus) «Потом родилась у него сестра»; Bied- nieńki, bardzo nam chory, aż patrzeć żal (S. Zieliński) «Бедненький, такой он у нас больной, прямо смотреть жалко»; Wkrótce jednak znik­nęły mu w tłumie (L. Kruczkowski) «Скоро однако они исчезли в тол­пе, и он их уже не видел» (букв, «исчезли для него») и т.п. Указанные падежные формы нередко имеют более или менее отчетливое значение притяжательности, напр.: Zwalono mi na barki całą odpowiedzialność = na moje barki (Z. Klemensiewicz) «Всю ответственность свалили мне на плечи/на мои плечи», Poezja Tuwima dźwięczała mu wuszach (S. Dygat) «Поэзия Тувима звучала у него в ушах». Только личным и лично-возвратному местоимениям свойственно использование форм дательного падежа в качестве экспрессивной частицы, обычно при­дающей высказыванию оттенок эмоциональной заинтересованности говорящего в осуществлении-неосуществлении действия (так назы­ваемый Dativus ethicus), напр.: Przestań mi płakać «Кончай (у меня) плакать»; Jeszcze mi się zaziębisz «Еще ты у меня простудишься»; Chodzi ci taki... niedbale, gumę żuje (Twórczość) «Ходит себе этакий... небрежно, резинку жует».
§ 93. ЛИЧНО-ВОЗВРАТНОЕ МЕСТОИМЕНИЕ
По типу словоизменения, по синтаксическому использованию к личным местоимениям примыкает лично-возвратное местоимение się. Лично-возвратное местоимение склоняется по падежам, но не имеет формы именительного падежа.
Им. — Вин. siebie/się
Род. siebie, się Твор. sobą
Дат. sobie Мест. (о) sobie
В вин. падеже выступает как полная, так и краткая энклитическая форма: siebie/się, распределение их подобно распределению пол­ных и кратких форм личных местоимений (см. § 92), напр.: Naraża­jąc zdrowie, siebie krzywdzisz, nie kogoś—Krzywdzisz się narażając zdrowie (Z. Klemensiewicz) «Рискуя здоровьем, вредишь только себе, а не кому.-нибудь другому/ рискуя здоровьем, вредишь себе»; Nie przyjęli na siebie żadnego zobowiązania «Не взяли на себя никакого обязательства».
Примечание: В современном польском языке się является многофункцио­нальным языковым элементом — это не только форма вин.-род. падежа лично-воз­вратного местоимения, но и возвратная частица — компонент возвратных глаголов (см. § 106) и компонент особой глагольной формы с неопределенно-личным, обоб­щенно-личным или безличным значением (см. § 130).
§ 94. УПОТРЕБЛЕНИЕ ЛИЧНО-ВОЗВРАТНОГО МЕСТОИМЕНИЯ
Как и в русском языке, основная функция лично-возвратного местоимения — указывать на идентичность данного объекта в косвен­ном падеже и субъекта действия любого лица и числа, напр.: Wra­cajmy do siebie «Давайте вернемся к себе»; Zmarnował życie jej i sobie (X. Dygat) «Испортил жизнь ей и себе». В разговорном языке широко используется форма дат. падежа в значении Dat. ethicus, напр.: Dzieci tymczasem bawiły się i żyły sobie jak mogły (Л4. Dąbrowska) «Дети пока что играли и жили в свое удовольствие» (ср. русск. язык).
Однако использование лично-возвратного местоимения в польском языке шире, чем в русском, оно может иметь и другие значения, не­известные русскому языку. Прежде всего — это взаимно-возвратное значение, которое может быть свойственно местоимению się при мно­жественном субъекте действия. В русском языке формам с таким значением соответствуют сочетания типа друг друга, друг другу или же один другого, один другому и т.д. (ср. взаимно-возвратное значе­ние русской частицы -ся, являющейся по происхождению формой винительного падежа, в глаголах типа обниматься, ссориться и т.п.). Взаимно-возвратное значение могут иметь все падежные формы мес­тоимения się, напр.: род. п. — Ile to lat przeżyliśmy obok siebie (J. Brosz- kiewicz) «Сколько это лет мы прожили рядом друг с другом»; дат. п.
— Jesteśmy sobie potrzebni «Мы нужны друг другу»; твор. п. — W istocie, oboje wtedy — jakby instynktownie — zdawali się unikać
rozmów ze sobą (L. Kruczkowski) «В сущности оба они тогда, каза­лось, как бы инстинктивно избегали говорить друг с другом». Форма вин. падежа представлена как краткой, напр.: Obie nie cierpią się wzajemnie (L. Kruczkowski) «Обе взаимно друг друга не терпят», так и полной формой, напр.: Stali tak naprzeciw siebie i wzajem sie­bie żałowali (S. Dygat) «Так они стояли друг против др^га и оба друг друга жалели».
Кроме того, в польском языке имеются глаголы, постоянно или преимущественно выступающие с формой дательного падежа sobie и проявляющие признаки лексикализации, напр.: życzyć sobie «же­лать, хотеть», chwalić sobie «быть довольным чем-л.» и т.д. (ср. рус­ские возвратные глаголы с бывшей полной формой вин. падежа типа чувствовать себя, вести себя),
§ 95. ПРИТЯЖАТЕЛЬНЫЕ МЕСТОИМЕНИЯ
Разряд притяжательных местоимений включает притяжательно­личные местоимения mój «мой», twój «твой», nasz «наш», wasz «ваш» и притяжательно-возвратное swój «свой». Эти местоимения соотно­сятся с тремя лицами личных местоимений и, подобно прилагатель­ным, склоняются по падежам, числам и родам, а в мужском роде от­ражают различия по одушевленности-неодушевленности (вин. п. ед. ч.) и по категории мужского лица (им. и вин. п. мн. ч.). Семантически к этому же разряду принадлежат и неизменяющиеся слова jego «его», jej «ее», ich «их» (исторически — формы род. падежа лично-родового местоимения 3-го лица), а также прилагательное pański, выступаю­щее в функции притяжательно-личного местоимения 2-го лица ед. числа при обращении к мужчине, напр.: То pańska córka? «Это ваша дочь?» (см. § 123),
Единственное число
Им.
mój
moje/me
moja/ma
nasz
Род.
mojego/mego

mojej/mej
naszego
Дат.
mojemu/memu

mojej/mej
naszemu
Вин.
mój mojego/mego
moje/me
moją/mą
nasz naszego
Твор.
moim/mym

moją/mą
naszym
Местн.
(o) moim/mym

mojej/mej
naszym

Им.
Множественное число
лично-муж. ф.
moi
nasi
нелично-муж. ф.
moje/me
nasze
Род.
moich/mych
naszych
Дат.
moim/mym
naszym
Вин.


лично-муж. ф.
moich/mych
naszych
нелично-муж. ф.
moje/me
nasze
Твор.
moimi/mymi
naszymi
Местн.
(o) moich/mych
naszych
148


Комментарий к парадигмам
1) Форма им. п. ед. ч. муж. рода имеет нулевую флексию.
2) В отличие от русского языка, притяжательные местоимения mój, twój, swój имеют в польском языке в некоторых падежах парал­лельные падежные формы — полные и краткие, напр.: moja—ma, twojej — twej, swoje — swe и т.д. Их различие, восходящее к разли­чию нестяженных и стяженных форм (см. § 27), в современном языке носит лишь стилистический характер — краткая форма является признаком книжного стиля.
3) В склонении местоимений mój, twój, swój выступает чередование гласных: в форме им. п. ед. ч. муж. рода — о, в остальных формах — о, напр.: moja, twojego, swoje.
4) Лично-мужская форма им. п. мн. ч. имеет оконч. -i, напр.: moi, twoi, а формы nasi, wasi характеризуются чередованием sz : ś.
§ 96. УКАЗАТЕЛЬНЫЕ МЕСТОИМЕНИЯ
Как уже было отмечено выше, указательные местоимения вклю­чают слова морфологически разнородные: 1) родовые местоимения, соотносимые с прилагательными, типа ten «этот», taki «такой», tamten «тот», ten sam «тот самый, этот же» и т.д., 2) местоименные числительные (счетные местоимения) типа tyle «столько», 3) место­именные наречия (наречные местоимения) типа tak «так, таким обра­зом», tam «там», tędy «этим путем, этой дорогой», wtedy «тогда» и т.д. В своих морфологических и синтаксических чертах указатель­ные местоимения повторяют особенности соответствующей части речи.
1) Родовые указательные местоимения, подобно прилагательным, имеют согласовательные формы рода, падежа, числа и мужского лица.
Образцы склонения: ten «этот», taki «такой».

Единственное число
Им.
ten

to
ta
taki takie
taka
Род.

tego

tej
takiego
takiej
Дат.

temu

tej
takiemu
takiej
Вин.
ten

to
tę
taki takie
taką

tego



takiego

Твор.

tym

tą
takim
taką
Местн.

(o)tym

tej
takim
takiej


M но жественное
число



Им.
лично-муж. ф.
ci
tacy

нелично-муж. ф.
te
takie
Род.

tych
takich
Дат.

tym
takim
Вин.
лично-муж. ф.
tych
takich

нелично-муж. ф.
te
takie
Твор.

tymi
takimi
Местн.

(o) tych
takich
Система родовых указательных местоимений в целом совпадает с формами прилагательных (см. § 71), отличие составляет лишь форма им. и вин. п. ед. ч. некоторых местоимений. В этой форме муж. рода у них выступает нулевая флексия, напр.: ten «этот», tamten «тот» и др., а в форме сред, рода — оконч. -о, напр.: to, tamto, to samo «это самое».
Местоимения ten, tamten образуют формы косвенных падежей от сокращенной основы: t- и tamt-. Местоимение жен. рода ta «эта» имеет в вин. п. ед. ч. форму tę (в разговорной непринужденной речи произносится иногда [tę]), прочие указательные местоимения жен. рода образуют эту форму с регулярным оконч. -ą, напр.: tamtą, taką.
В им. падеже мн. числа лично-мужские формы указательных местоимений отличаются от форм нелично-мужских как окончанием -i, так и изменением в основе, напр.: tacy sami (studenci) — takie same (studentki), ci (studenci) — te (studentki).
2) Указательное местоименное числительное tyle «столько» из­меняется только по падежам по типу склонения количественных числительных (см. § 78). В косвенных падежах форма оканчивается на -u: tylu, твор. п. tylu/tyloma. Форма tylu является также лично­мужской формой им. и вин. падежей, напр.: tylu studentów «столько студентов», Znam tylu studentów «Я знаю столько студентов».
§ 97. ВОПРОСИТЕЛЬНО-ОТНОСИТЕЛЬНЫЕ МЕСТОИМЕНИЯ
Вопросительно-относительные местоимения, как и разряд ука­зательных местоимений, могут представлять различные морфологи­ческие типы.
1) Местоимения kto «кто» и со «что» — слова со специфически индивидуальным типом словоизменения. Они не имеют форм рода и числа,, но изменяются по падежам, а их корневая противопостав­ленность выполняет функцию супплетивного показателя одушевлен­ности-неодушевленности (см. также форму вин. п.). В контексте ме­стоимение kto сочетается с глагольной формой муж. рода ед. числа, местоимение со — с формой сред, рода, напр.: Kto był? Со się stało? «Кто был? Что произошло?»
Им.
kto
со
Вин.
kogo
со
Род.
kogo
czego
Твор.
kim
czym
Дат.
komu
czemu
Местн.
(о) kim
(о) czym
Формы род.-вин. п. kogo, дат. п. komu, в отличие от русского языка, являются в системе польского склонения обособленными и не совпадают с формами, свойственными в этих падежах прилагатель­ным и всем родовым местоимениям (оконч. -ego, -emu). Формы твор. и местн. п. аналогичны формам прилагательных.
2) Родовые вопросительные местоимения типа jaki «какой», który «который», czyj «чей» обладают согласовательными формами рода, числа и падежа по образцу прилагательных. Склонение этих место­имений полностью совпадает со склонением прилагательных с анало­гичными основами, напр.: jaki (polski), jakiego (polskiego), jakiemu (polskiemu) и т.д., исключение — форма им.п. ед, ч. муж. р. czyj с нулевой флексией. Лично-мужские формы им. п. мн. числа: jacy, którzy, czyi (studenci).
3) Слово ile «сколько» соотносится по склонению с числительными и образует формы косвенных падежей, а также лично-мужскую форму с оконч. -u: ilu (см. § 78).
4) Слова, не имеющие форм словоизменения, функционируют аналогично наречиям, напр.: jak «как», skąd «откуда», kiedy «когда», gdzie «где».
§ 98. УПОТРЕБЛЕНИЕ ВОПРОСИТЕЛЬНО-ОТНОСИТЕЛЬНЫХ МЕСТОИМЕНИЙ
Вопросительно-относительные местоимения, как и в русском языке, характеризуются двойным функционированием и используют­ся в основном в вопросительных предложениях и в сложноподчинен­ных предложениях в качестве союзных слов, напр.: Kto przyszedł? «Кто пришел?»; Czy nie wiesz, kto przyszedł? «Ты не знаешь, кто при­шел?»; Cały dzień znoszą nam owoce, wina, chleby, i mięso, czego du­sza zapragnie (B. Prus) «Весь день приносят нам фрукты, и вина, хлеб и мясо, чего только душа пожелает». Вопросительное местоимение со в форме им.-вин. падежа, без согласования по числу может исполь­зоваться в сложных предложениях в качестве неизменяемого союз­ного слова не только одиночно, напр.: Nikt nie wie, со łez wylałam po cichu nad moją dolą (J. Kraszewski) «Никто не знает, сколько слез пролила я потихоньку над своей долей», но и в сочетании с падежной формой анафорического личного местоимения 3-го лица типа со go «которого, какого», со mu «которому, какому», напр.: Znałem рапа młodego, со go na weselu zabili (J. Szaniawski) «Я знал одного жениха, которого на свадьбе убили». Данное употребление имеет оттенок прос­торечья, в русском языке ему соответствия нет.
Для польских вопросительно-относительных местоимений харак­терно также использование в функции и значении неопределенных местоимений, напр.: Powiedz mi со (St. Szober) «Скажи мне что-ни­будь»; Z tego może być tylko jakie nieszczęście (M. Dąbrowska) «От этого может быть только какое-нибудь несчастье»; Niech pan do mnie jeszcze kiedy napisze (S. Dygat) «Напишите мне еще когда-нибудь». Ср. русск. А я хочу идти в театр... Не пойдет ли кто со мной (М. Горь­кий).
Местоимение со в сочетании с вин. или им. падежом существитель­ного обозначает повторяемость, напр.: со пос «каждую ночь», со drugi dzień «каждый второй день, через день», со pięć minut «через
каждые пять минут», ср. русск. сочетания с отрицанием: что ни яблоко — то червивое.
Вопросительные местоимения используются также в сочетании с глаголом mieć для передачи значения отрицательных местоимений (см. § 138).
§ 99. НЕОПРЕДЕЛЕННЫЕ МЕСТОИМЕНИЯ
Неопределенные местоимения образуются от вопросительных с помощью ряда неопределенных частиц: -ś, -kolwiek, bądź, напр. ktoś «кто-то, кто-нибудь, кое-кто», ktokolwiek «кто-либо, кто-нибудь; кто (бы) ни», kto bądź «кто-нибудь», jakiś «какой-то, какой-нибудь, кое-какой», jakikolwiek «какой-либо, какой-нибудь, какой (бы) ни», jakoś «как-то» и т.д. Семантически близки к морфологически характе­ризованным неопределенным местоимениям другие слова: сочетания местоимений с частицами lada и byle, напр.: lada kto «кто-нибудь, кто попало», byle kto «каждый, каждый встречный», слова pewien и jeden в значении «один, некоторый». Уже, чем в русском языке, используется в неопределенных местоимениях частица nie-, напр.: niejaki «некоторый, некий», ср. русск. некто, нечто, некоторый и Т.д.
Склонение неопределенных местоимений полностью совпадает со склонением соответствующих вопросительных местоимений —не­определенные частицы присоединяются к падежной форме, не нару­шая ее целостности, напр.: z kimś «с кем-либо», «с кем-нибудь», od jakiejś studentki «от какой-нибудь / от какой-то студентки», wsiąść do pociągu byle jakiego «сесть в какой попало поезд» и т.п.
Неопределенные частицы в составе неопределенных местоиме­ний передают разные оттенки неопределенности, и различия между ними носят собственно словарный характер. Однако соотношения между польскими и русскими неопределенными местоимениями не во всех контекстах одинаковы, напр.: Wczoraj było tak, jakby tam ktoś był, ale cicho siedział «Вчера было так, как будто там кто-то есть, только тихо сидит»; Chciał być czymś. Czymkolwiek, co mogło zjed­nywać podziw i szacunek (S. Dygat) «Он хотел быть кем-нибудь. Кем угодно, лишь бы это могло вызывать восхищение и уважение».
§ 100. ОТРИЦАТЕЛЬНЫЕ МЕСТОИМЕНИЯ
По своему происхождению большинство отрицательных местоиме­ний также мотивировано местоимениями вопросительными и характе­ризуется отрицательной частицей ni-: nikt «никто», nic «ничто», niczyj «ничей», nigdzie «нигде» и т.д., хотя существуют местоимения и других словообразовательных типов, напр.: żaden «никакой, ни один», ani jeden «ни один».
Отрицательные местоимения изменяются в соответствии со своей
словообразующей основой: либо по типу родовых местоимений, напр.: niczyj — niczyjego, niczyjemu..., niczyja — niczyjej..., żaden — żad­nego, żadnemu..., żadna — żadnej, żadną..., либо по типу местоимений kto, co.
Склонение местоимений nikt, nic
Им.
nikt
nic
Род.
nikogo
niczego
Дат.
nikomu
niczemu
Вин.
nikogo
nic
Твор.
nikim
niczym
Местн.
(o) nikim
(o) niczym
В отличие от русского языка, предлог не нарушает целостности отрицательного местоимения и находится перед неотделяемой части­цей, напр.: о nikim, о niczym, do nikogo (ср. русск. ни о ком, ни о чем, ни к кому), напр.: Nigdy już, widać, w niczym nie dojdziemy do żadnego porozumienia (M. Dąbrowska) «Никогда уж, видно, мы ни в чем не придем к взаимопониманию».
В польском языке отсутствуют отрицательные местоимения типа русских некого, нечего, негде, некогда, эти значения передаются мес- стоименно-глагольными сочетаниями с глаголом mieć (см. § 138).
ГЛАГОЛ
§ 101. ГРАММАТИЧЕСКИЕ ПРИЗНАКИ ГЛАГОЛА В ПОЛЬСКОМ ЯЗЫКЕ
Польскому глаголу свойственны грамматические категории в и - да, залога, наклонения, времени, лица и чис­ла, а некоторым формам также и категория рода, падежа и категория мужского лица, т.е. по составу своих категорий польский глагол близок русскому. Близки также и основные формаль­но-семантические характеристики этих категорий, однако имеются различия как в формальном и семантическом устройстве глагольной парадигмы, так и в особенностях функционирования отдельных форм.
Обзор польских глагольных форм. Подобно русскому, поль­ский глагол характеризуется иерархической системой гла­гольных форм, весьма разнотипных по своим морфологическим и синтаксическим признакам, но объединяемых в единую комплексную парадигму глагольного слова. Набор форм, включаемых в глагольную парадигму в обоих языках, в значительной своей части совпадает, хотя и не полностью (см. таблицу № 15). Центр глагольного словоизмене­ния, как и в русском языке, составляют предикативные спрягае­мые формы, содержащие значения лица, числа, времени, наклоне­ния и залога, а отдельные формы также рода и мужского лица — это так называемые личные формы глагола.
Состав польских предикативных глагольных форм шире русских,
дополнительные по сравнению с русским языком формы имеют изъя­вительное и сослагательное наклонения, отчасти — повелительное. Основное отличие польского языка составляют специфические пре­дикативные формы, по-особому передающие субъект действия. Во- первых, это регулярные морфологические формы с формантами -по, -to, служащие для обозначения активного действия неопределенного лица в прошлом, напр.: mówiono «говорили», zbudowano «построили» (см. § 129). Во-вторых, это аналитические формы, состоящие из формы 3-го лица ед. числа глагола и грамматического компонента — части­цы się, не имеющей возвратного значения. Эти формы на się выра­жают неопределенно-личное либо обобщенно-личное значение, напр.: U nas jeździ się prawą stroną «У нас ездят по правой стороне» (см. § 130). Среди прочих предикативных форм указанные формы на -по, -to и формы на się выделяются ограниченностью словоизменения, своеобразием в выражении лица, а также некоторой стилистической избирательн остью.
По своей стуктуре польские спрягаемые предикативные формы очень разнообразны — среди них не только аналогичные русским синтетические формы (см. наст, время) и аналитические (см. слож­ное буд. время), но и формы составные, характеризующиеся подвиж­ными окончаниями агглютинирующего типа (см. формы прошедшего времени, формы сослагательного наклонения).
Иное место, чем в русском языке, занимают в польском регуляр­ные глагольные образования с суффиксом -1-: они являются не самос­тоятельными личными формами времени и наклонения, как в русском языке, а всего лишь структурными компонентами указанных слож­ных и составных личных форм.
Предикативным спрягаемым формам (личным, неопределенно- и обобщенно-личным) противостоят формы неспрягаемые, которые объединяют формы склоняемые и неизменяемые. К склоняе­мым глагольным формам польского языка относятся причастия (см. § 131) и глагольное имя (см. § 136). Польская глагольная система располагает меньшим числом причастных форм, чем русская, так как в них отражено лишь противопоставление по залогу (действительное и страдательное причастие), но зато они более регулярны по образо­ванию и употреблению. Кроме собственно глагольных категорий вида и залога причастия обладают также и именными категориями рода, падежа, числа и мужского лица. Глагольное имя склоняется по падежам. Синтаксическое поведение склоняемых глагольных форм частично характеризуется собственно глагольными функциями (стра­дательное причастие выступает в составе предикативной аналити­ческой формы страдательного залога), частично — именными.
Неизменяемыми глагольными формами являются дее­причастия и инфинитив. Деепричастия представлены двумя форма­ми, которые различаются по виду и времени аналогично деепричастиям в русскому языке.
Таблица № 15
Сводная таблица простых глагольных форм (основные типы)

I спряжение
1. Инфинитив
-ać pisać -ąć zacząć -ść nieść
2. Наст./буд.

время

ед. ч. 1-е лицо
-ę piszę -ę zacznę -ę niosę
2-е лицо
.esz piszesz -esz zaczniesz -esz niesiesz
3-е лицо
.e pisze -e zacznie -e niesie
мн. ч. 1-е лицо
.emy piszemy -emy zaczniemy -emy niesiemy
2-е лицо
ecie piszecie -ecie zaczniecie -ecie niesiecie
3-е лицо
_ą piszą -ą zaczną -ą niosą
3. Повелит, накл.

ед. ч. 2-е лицо
‘0 pisz! -ij zacznij! -0 nieś!
мн. ч. 1-е лицо
‘my piszmy! -ijmy zacznijmy! -my nieśmy!
2-е лицо
‘cie piszcie! -ijcie zacznijcie! -cie nieście!
4. Причастие
‘ący piszący -ący (zaczynający) -ący niosący
действ.

5. Деепричастие
‘ąc pisząc -ąc (zaczynając) -ąc niosąc
одновременно­

сти

6. Прош, время

(причастная

основа на -1)

ед. ч. 3-е лицо
-ał pisał -ął zaczął -ł niósł
муж. род жен. род
-ała pisała -ęła zaczęła -ła niosła
мн. ч. 3-е лицо

л.-муж. ф.
-ali pisali -ęli zaczęli -li nieśli
неличн.-м. ф.
-ały pisały -ęły zaczęły -ły niosły
7. Деепричастие
-awszy (napisawszy) -ąwszy zacząwszy -łszy (przyniósłszy)
предшество­

вания

8. Причастие

страдат.

ед. ч. им. п.
-any pisany -ęty zaczęty -ony niesiony
муж. род

мн. ч. им. п.
-ani pisani -ęci zaczęci -eni niesieni
л.-муж. ф.

9. Форма на -по,
-ano pisano -ęto zaczęto -ono niesiono
-to

10. Глагольное
-anie pisanie -ęcie zaczęcie -enie niesienie
имя



II спряжение
1. Инфинитив
-ić
prosić
-eć
usłyszeć
2. Наст./буд. время ед. ч. 1-е лицо
-ę
proszę

usłyszę
2-е лицо
-isz
prosisz
-ysz
usłyszysz
3-е лицо
-i
ptośi
-y
usłyszy

II спряжение

мн. ч. 1-е лицо 2-е лицо 3-е лицо
3. Повелит, накл. ед. ч. 2-е лицо мн. ч. 1-е лицо 2-е лицо
4. Причастие действ.
5. Деепричастие одновре­менности
6. Прош, время (причаст­ная основа на -1) ед. ч. 3-е лицо муж. род жен. род мн. ч. 3-е лицо л.-муж. ф. нелично-муж. ф.
7. Деепричастие предшест­вования
8. Причастие страдат. ед. ч. им. п. муж. род мн. ч. им. п. л.-муж. ф.
9. Форма на -no, -to 10. Глагольное имя
-imy prosimy -углу usłyszymy
-icie prosicie -ycie usłyszycie
- ą proszą -ą usłyszą
- 0 proś! -0 usłysz!
- my prośmy! -my usłyszmy!
- cie proście! -cie usłyszcie!
- ący proszący -ący (słyszący)
- ąc prosząc -ąc (słysząc)
- ił prosił -ał usłyszał
- iła prosiła -ała usłyszała
• iii prosili -eli usłyszeli
- iły prosiły -ały usłyszały
- iwszy (zaprosiwszy) -awszy usłyszawszy
- ony proszony -any usłyszany
- eni proszeni -ani usłyszani
- ono proszono -ano usłyszano
- enie proszenie -enie usłyszenie



III спряжение
IV спряжение

1. Инфинитив
2. Наст./буд. время
-ас
czytać
-eć
rozumieć

ед. ч. 1-е лицо
-ат
czytam
•em
rozumiem

2-е лицо
-asz
czytasz
•esz
rozumi esz

3-е лицо
-а

czyta
-e
rozumie

мн. ч. 1-е лицо
-ату
czytamy
•emy
rozumiemy

2-е лицо
-acie
czytacie
•ecie
rozumiecie

3-е лицо
3. Повелит, накл.
-ają
czytają
-eją
rozumieją

ед. ч. 2-е лицо
-а

czytaj!
•ej
rozumiej!

мн. ч. 1-е лицо
•а.
ту
czytajmy!
•ejmy
rozumiejmy!

2-е лицо
-а
cie
czytajcie!
-ejcie
rozumiejcie!

4. Причастие действ.
-а
ący
czytający
•ejący
rozumiejący

5. Деепричастие одновре­менности
6. Прош, время (причаст­ная основа на -ł)
•а
iąc
czytając
-ejąc
rozumiejąc

ед. ч. 3-е лицо муж. род.
-ał
czytał
-ał
rozumiał

жен. род.
-ała
czytała ✓
-ała
rozumiała

мн. ч. 3-е лицо л.-муж. ф.
-ali
czytali
•eli
rozumieli

нелично-м. ф.
-ały
czytały
-ały
rozumiały


III спряжение
IV спряжение
7. Деепричастие предшест­вования
8. Причастие страдат.
ед. ч. им. п. муж. род мн. ч. им. п. л.-муж. ф.
9. Форма на -no, -to
10. Глагольное имя
-awszy (przeczytawszy)
-any czytany
-ani czytani
-ano czytano
-anie czytanie
-awszy (zrozumi awszy)
-any rozumiany
-ani rozumiani
-ano rozumiano
-enie rozumienie
§ 102. КАТЕГОРИЯ ВИДА
Польские глаголы составляют оппозицию совершенного (aspekt dokonany) и несовершенного вида (aspekt niedokonany). Видовое противопоставление связано с основой глагола и охватывает все гла­гольные формы, как спрягаемые так и склоняемые, включая и спе­цифические польские образования типа предикативных неопределен­но-личных на -no, -to или глагольного имени. Как и в русском, в польском языке категория вида тесно сопряжена с категорией време­ни. Видовое различие глаголов проявляется и в семантическом, и в формальном плане.
Примечание: В зависимости от трактовки видовой оппозиции, в польской лингвистике категория вида либо для всех глаголов признается классифицирующей, либо для части глаголов типа kupić — kupować, przepisać, — przepisywać, robić — zrobić (ср. русск. переписать — переписывать, делать — сделать) рассматривается как словоизменительная.
Семантическая противопоставленность польских глаголов совер­шенного и несовершенного вида отражает различие действия, воспринимаемого комплексно, как нечто целостное (совершенный вид), и действия, представленного как развивающийся во времени процесс, длящийся или повторяющийся (несовершенный вид). Эти различия реализуются в характере соотнесенности глаголов данного вида с семантикой способов глагольного действия, с семантикой ка­тегории времени, а также в значении и функционировании видо-вре­менных форм: в их сочетаемости в простых и сложных предложениях, в сочетаемости с фазовыми глаголами, с лексическими показателями кратности и т.п.
Собственно формальные различия глаголов сов. и несов.вида прояв­ляются в особенности словоизменения: глаголам каждого вида свой­ствен свой состав парадигмы. Различия, как и в русском, затраги-
вают временные формы изъявит, наклонения (простого будущего для глаголов сов. вида и настоящего и сложного будущего для глаголов несов. вида), а также формы причастий и деепричастий. Однако в польском языке и сама возможность образования причастий и дее­причастий и их значения более последовательно, нежели в русском, определены видовой принадлежностью глагола, что свидетельствует о большей морфологической ограниченности категории вида. Иначе, чем в русском языке, проявляются видовые различия и в залоговых формах — от вида глагола зависит не сама форма страдательного залога (русс, строился — был построен), а выбор вспомогательного глагола (ср. był budowany — został zbudowany, см. § 135).
Глагол совершенного и глагол несовершенного вида с единым лек­сическим значением составляют видовую пару, члены этой пары связаны отношениями словообразовательной мотивации.
Глаголами несовершенного вида являются:
а) первичные беспрефиксные глаголы типа nieść — «нести», ma­chać «махать», chwalić «хвалить», prosić «просить», robić «делать» и т.д., а также
б) вторичные имперфективы, возникшие в результате имперфек- тивации глаголов сов. вида — беспрефиксные и однопрефиксные глаголы с суффиксами: -a-, -wa-, -owa-, -ywa-, -iwa-, напр., rzucać «бросать» (ср. rzucić «бросить»), zapraszać «приглашать» (ср. zaprosić «пригласить»), wydawać «издавать» (ср. wydać «издать»), kupować «покупать» (ср. kupić «купить»), przegrywać «проигрывать» (ср. prze­grać «проиграть»), wykrzykiwać «выкрикивать» (ср. wykrzyknąć «крик­нуть») и т.д.
Глаголами совершенного вида являются:
а) немногочисленные первичные беспрефиксные глаголы типа ku­pić «купить», rzucić «бросить», wziąć «взять» и т.д.
б) префиксальные отглагольные и отыменные глаголы, напр.: wydać «издатю^ zaprosić «пригласить», zbliżyć «приблизить, сделать более близким», odśnieżyć «убрать снег», wykrzyknąć «крикнуть, выкрик­нуть, воскликнуть» и т.д. Оба типа а) и б) допускают дальнейшую имперфективацию путем прибавления суффиксов: -a-, -wa-, -owa-, -ywa-, -iwa- (см. выше);
в) префиксальные глаголы, возникшие путем префиксации от глаголов несов. вида и образующие с ними видовую пару, напр.: uszyć «сшить» (ср. szyć «шить»), zrobić «сделать» (ср. robić «делать»), otępieć «отупеть» (ср. tępieć «тупеть»), napisać «написать» (ср. pisać «писать») и т.д. Наиболее часто встречаются чистовидовые префиксы: z- (s-/ś-), напр.: robić — zrobić «делать — сделать»; za-, напр.: ha­mować — zahamować «тормозить — затормозить»; agitować — zaagi- tować «агитировать — сагитировать»; po-, напр.: całować — poca­łować «целовать — поцеловать»; u-, напр.: myć—umyć «мыть — вы­мыть»; wy- напр.: asfaltować — wyasfaltować «асфальтировать —заас­фальтировать»; pić — wypić «пить — выпить»; prze-, напр.: czytać —
czytać «читать — прочитать»; o-/ob-, напр.: tępieć — otępieć «тупеть — отупеть»; па-, напр.: pisać — napisać «писать — написать»; przy-, напр., witać — przywitać «приветствовать, здороваться — поздоро­ваться». Выбор чистовидового префикса, как и в русском языке, опре­деляется лексически;
г) глаголы с суффиксом -ną- со значением однократности дей­ствия, соотносимые с глаголами несов. вида, напр.: machnąć «мах­нуть» (ср. machać «махать»), bryznąć «брызнуть» (ср. bryzgać «брыз­гать») .
При имперфективации — наиболее грамматическом способе об­разования видовой пары — в корнях глаголов могут выступать че­редования гласных и согласных, напр.: zaprosić — zapraszać «при­гласить— приглашать», uschnąć—usychać «засохнуть — засыхать», wrócić — wracać «вернуться, возвратиться — возвращаться», za­brać — zabierać «забрать — забирать», wytrzeć — wycierać «вытереть — вытирать», uciąć — ucinać «отрезать — отрезать». Имеются также и супплетивные видовые пары, напр.: brać — wziąć «брать — взять», mówić — powiedzieć «говорить — сказать», widzieć — zobaczyć «ви­деть — увидеть».
Как и в русском, в польском языке имеются одновидовые глаголы, не составляющие с каким-л. лексически идентичным глаголом видо­вой пары. Одновидовыми глаголами несов. вида являются модальные глаголы mieć «иметь, быть должным», móc «мочь, смочь», (ср. буд. время: będę mógł «смогу»). Не имеют видовой пары глаголы сов. вида с префиксами po-, za-, roz-, означающие начальный момент действия, напр.: rozpłakać się «расплакаться», zamiauczeć «замяу­кать» и т.д., или какое-л. иное ограничение действия во времени, напр.: popływać «поплавать». Совершенный вид свойствен всем гла­голам с двумя и более префиксами, напр.: powyrzucać «повыбрасы­вать», naopowiadać «нарассказать».
Существуют и двувидовые глаголы, к ним преимущественно отно­сятся глаголы заимствованные, напр.: anulować «аннулировать», kazać «приказать, приказывать» и т.д. Некоторые заимствованные глаголы, являющиеся в русском языке двувидовыми, в польском язи­ке составляют с соответствующим префиксальным глаголом видовую пару, напр.: польск. aresztować (несов. в.) — zaaresztować (сов. в.), русск. «арестовать», польск. imponować — zaimponować, русск. «им­понировать», польск. realizować — zrealizować, русск. «реализо­вать».
При всей близости семантических и формальных свойств польской и русской категории вида возможны различия в конкретной реализа­ции этих особенностей в тех или иных глаголах. Могут не совпадать одновидовые и двувидовые глаголы, словообразовательные признаки видовых пар, значения префиксальных глаголов и т.п. Например, наряду с параллельными в двух языках двуприставочными образова­ниями типа pozamykać «позакрывать, закрыть», выступают и такие, как pozaciągać «затащить» (многое, многих), pozaglądać «заглянуть»
(в несколько мест), pozamieniać «обменять, заменить» (многое) и т.д., или наряду с глаголами типа najeść się «наесться»существуют, напр. также naczekać się «прождать долго, до пределов терпения, наждать­ся», nażyć się «прожить долго, с полнотой ощущений». Особую об­ласть различий между языками, хотя и сравнительно незначительных, составляет функционирование видовых форм, что проявляется в различии условий употребления временных личных и причастных форм того или иного вида, в их частных значениях (см. § 124).
§ 103. КАТЕГОРИЯ НАКЛОНЕНИЯ И КАТЕГОРИЯ ВРЕМЕНИ
В словоизменительной категории наклонения (kategoria trybu) находит отражение категория так наз. объективной модальности. В формах трех наклонений действие может быть представлено либо как реальное — изъявительное наклонение (tryb oznajmu- jący), либо как ирреальное в двух вариантах: как гипотетическое, возможное — сослагательное наклонение (tryb przypuszcza­jący, или tryb warunkowy) или же как желательное, необходимое и требуемое — повелительное наклонение (tryb rozkazujący). Категория наклонения присуща всем спрягаемым глагольным формам, включая специфические польские неопределенно-личные формы на -no, -to и глагольные формы на się. Как и в русском языке, формы изъявительного наклонения морфологически связаны со словоизме­нительной категорией времени. Повелительное и сослагательное наклонение временных различий не имеют.
Категория времени (kategoria czasu), как известно, соотносит дей­ствие с одним из временных планов, различающихся применитель­но к какой-л. временной точке отсчета, преимущественно к моменту речи.
Кроме личных спрягаемых форм изъявительного наклонения ка­тегория времени проявляется еще в формах деепричастий, хотя и семантически измененная — в качестве категории относительного вре­мени. Образование и значение временных форм деепричастий в польском языке строго определяется видовой принадлежностью глагола. Различение форм причастий по категории времени, в отли­чие от русского языка, отсутствует.
§ 104. КАТЕГОРИЯ ЗАЛОГА
Категория залога строится на противопоставлении действитель­ного (strona czynna) и страдательного залогов (strona bierna).
Примечание: В польских грамматиках иногда выделяется третий, так назы­ваемый возвратный залог. Так традиционно трактовались формы возвратных глаго­лов, служащие для обозначения действия, направленного на сам субъект действия, напр., myć się «мыться».
Категория залога связана с переходностью и непереходностью глаголов и формально реализуется только в глаголах переходных (см. § 105). Если формы залога в целом передают характер соотноше­ния между действием и его убъектом и объектом, то формы д е й-
ствительного залога переходных глаголов обозначают дей­ствие в связи и применительно к его субъекту, т.е. как действие, осу­ществляемое каким-л. субъектом. Формы страдательного залога обозначают действие в связи и применительно к его объекту, т.е. как действие, последствия которого испытывает на себе какой-л. объект. Действительный залог предполагает наряду с формой субъек­та наличие специального указания на объект, и наоборот, страдатель­ный залог допускает наличие особой формы, указывающей на субъект.
Как и в русском языке, разграничение действительного и страда­тельного залогов формируется средствами и морфологии и синтак­сиса. По сравнению с русским языком формальное противопоставле­ние залогов в польском языке ограничено меньшим числом форм, но их образование отличается регулярностью и унифицированностью, что свидетельствует о болееформально-грамматическом характере этой категории. В польском языке основным и единственным морфологи­ческим носителем значения страдательного залога является форма страдательного причастия на -n-, -t- (ср. budowany — zbudowany) в оппозиции к действительному причастию на -ąc-. Спрягаемые же формы страдательного залога, аналогичные русским возвратным гла­голам в страдательном значении типа дом строится рабочими, как регулярные образования в современном польском языке отсутствуют; отсутствуют и страдательные причастия с возвратной частицей типа русск. строящийся, считающийся и т.п.
В синтаксической области основной сферой последовательного выявления залоговых оппозиций следует признать предикативные активные и пассивные конструкции (см. § 135).
Впрочем, семантика страдательного залога может реализоваться у страдательных причастий и в атрибутивной функции, а также у глагольного имени (см. обозначение субъекта действия, §§ 135, 136).
§ 105. ПЕРЕХОДНЫЕ И НЕПЕРЕХОДНЫЕ ГЛАГОЛЫ
Разграничение польских глаголов на переходные и непереходные (czasowniki przechodnie i nieprzechodnie) связано с аналогичными формально-семантическими свойствами этих глаголов, как и в русском языке.
Переходные глаголы обладают семантикой переходности действия и имеют соотносительные формы действительного и стра­дательного залогов (иначе говоря — образуют формы страдательного причастия). Переходные глаголы характеризует сильное управление, и, как правило, они управляют винительным падежом, напр.: kochać kogo, со — kochany «любить кого-л., что-л. — любимый», реже — родительным, напр.: wymagać czego — wymagany «требовать чего-л. — требуемый», bronić kogo, czego — broniony «защищать что-л. — защищаемый», или же, как исключение, творительным падежом, напр.: kierować kim, czym — kierowany «руководить кем-л., чем-л. — руководимый». Группа переходных глаголов с родительным падежом
в польском языке многочисленнее, чем в русском, ср., напр.: zabronić czego — zabroniony «запретить что-л. — запрещенный», pilnować kogo, czego — pilnowany «стеречь что-л., присматривать за чем-л.—тот, кого стерегут» и т.д.
Непереходные глаголы форм страдательного залога не образуют. Наиболее значительную часть непереходных глаголов составляют глаголы с формально выраженной непереходностью, а именно — возвратные глаголы с возвратной частицей się.
§ 106. ВОЗВРАТНЫЕ ГЛАГОЛЫ И ДРУГИЕ ГЛАГОЛЫ С ЧАСТИЦЕЙ się
В польском языке широко употребляются глаголы и глагольные формы с частицей się, которая может иметь, однако, весьма различные значения и выполнять разнообразные функции, что не всегда и не во всем находит аналогию в современном русском языке. Частица się даже по формальному использованию во многом отличается от сход­ного по происхождению русского постфикса -ся (исторически — быв­шая форма вин. падежа лично-возвратного местоимения). Польская частица się может находиться в разных частях предложения, не обязательно непосредственно при глаголе, к которому она относится. Фонетически частица się является энклитикой и интонационно при­мыкает к предшествующему слову. Пишется польская частица się всегда отдельно. При наличии в предложении нескольких глаголов, употребляющихся с частицей się, она, как правило, выступает лишь один раз, не повторяется, напр.: myje się i czesze «он(а) моется и причесывается».
Среди польских глаголов и глагольных форм, употребляемых с частицей się, можно отметить несколько весьма разнородных типов собственно грамматического, словообразовательного и синтаксическо­го характера.
1) Как и в русском языке, центральное место среди глагольных образований с частицей się занимают возвратные глаголы (czasowniki zwrotne). В их семантической и формальной структуре частица się является неотъемлемым компонентом, как и русский постфикс -ся, она входит в состав всех форм парадигмы данного гла­гола, включая инфинитив, причастия и прочие производные формы, т.е. по существу является словообразовательным формантом. В отли­чие от русского, в польском языке в функции компонента возвратных глаголов выступает только форма się, ср. русск. мучиться — польск. męczyć się и чувствовать себя — польск. czuć się (о других лексикали- зованных сочетаниях глагола с формой лично-возвратного местоиме­ния см. § 94). Следует иметь в виду, что нередко польским невозврат­ным глаголам соответствуют русские возвратные, напр.: siadać — «садиться», mknąć — «мчаться», wracać—«возвращаться» и наоборот, напр.: przyjaźnić się «дружить», czerwienić się «краснеть», składać się z czego «состоять из чего-л.»
Возвратные глаголы, имеющие в своем составе частицу się, явля­ются глаголами непереходными, но семантически и формально могут быть связаны с соответствующим невозвратным переходным глаголом. Исключение составляют лишь глаголы reflexiva tantum, не соотно­симые с каким-либо переходным глаголом, напр.: śmiać się «сме­яться», bać się «бояться» и т.д. Формально-семантические соответствия возвратных глаголов с переходными глаголами столь же разнообраз­ны, как и в русском языке. Так, например, можно выделить группу глаголов с собственно-возвратным значением типа myć się «мыться». Являясь более или менее регулярным семантическим и формальным соответствием переходных глаголов, они означают действие, направ­ленное на сам субъект действия. Большинство же возвратных глаго­лов с возвратной частицей się характеризуется более сложными и неоднозначными семантическими связями с переходным глаголом. В зависимости от значения частицы się различают несколько лексико­грамматических групп возвратных глаголов, в целом сходных с ана­логичными разрядами в русском языке, напр., глаголы характери­зующие типа włosy się kręcą «волосы вьются», глаголы взаимно­возвратные типа kłócić się «ссориться», zaprzyjaźnić się «подружить­ся», глаголы косвенно-возвратные типа podpasać się (pasem) «под­поясаться» и т.д. Как и в русском языке, существуют словообразо­вательные глагольные модели, где частица się вместе с префиксом входит в состав сложного словообразовательного аффикса, напр.: najeść się «наесться», napracować się «наработаться», rozchorować się «разболеться» и т.д. Некоторым возвратным глаголам частица się придает экспрессивно-усилительное значение, напр.: śpieszyć и śpie­szyć się «спешить», pytać и pytać się «спрашивать» (ср. русск. белеть и белеться, стучать и стучаться).
2) К числу возвратных глаголов относится семантически разно­образная группа безлично-возвратных глаголов, у которых частица się также выступает во всей парадигме, т.е. во всех свойственных этим безличным глаголам формах (3-го л. ед. ч. сред, рода, преимущест­венно изъявит, или сослагат. наклонения), напр.: chce się «хочется», wydajе się «кажется», ср. русск. видится, придется. Характерной чертой этих безлично-возвратных глаголов является возможность распространения их формой дательного падежа, напр.: Spać mi się chce «Мне спать хочется»; Gościowi naszemu spało się dobrze (St. Szober) «Нашему гостю хорошо спалось»; Spieszy nam się bardzo «Нам очень некогда/мы очень спешим»; Pomyliło mu się «Он ошибся/ ему случилось ошибиться» и т.д.
3) От возвратных и безлично-возвратных глаголов необходимо отличать регулярные аналитические глагольные формы невозврат­ных глаголов с частицей się, служащие для обозначения действия неопределенного или обобщенного лица — так называемые неопре­деленно-личные и обобщенно-личные формы на się типа U nas jeździ się prawą stroną «У нас ездят по правой стороне» (см. § 130). В отли­чие от возвратных глаголов, частица się и связанное с нею значение
ограничены лишь данными формами на się, а не присущи самой лек­семе: полная грамматическая парадигма со значением неопределен­ного или обобщенного лица отсутствует. В русском языке этот тип представлен одиночными образованиями типа недаром говорится, (что дело мастера боится).
4) Наконец, компонент się может быть обычной формой вин. или род. падежа возвратного местоимения и выступать в качестве прямого дополнения при глаголе, напр.: Ale zaraz skarciłem się za robienie tych wspominków (J. Kawalec) «Но я сразу же выругал себя за все эти воспоминания». В этом значении краткой форме się может соот­ветствовать полная форма местоимения siebie (см. § 94).
Таким образом, глагол в сочетании с się может в польском языке представлять собой: 1) возвратный глагол, где się — словообразова­тельный аффикс; 2) безлично-возвратный глагол, где się — показатель безличности; 3) особую глагольную форму с неопределенно-личным или обобщенно-личным значением, где się — грамматический формо­образующий аффикс, грамматическая морфема; 4) глагольно-падеж­ную конструкцию, где się — род.-вин. п. возвратного местоимения в функции прямого дополнения.
§ 107. КАТЕГОРИЯ ЛИЦА
В личных формах польского глагола отражено противопоставле­ние трех лиц — первого, второго и третьего. Как и в русском языке, категория лица (kategoria osoby) выступает в необходимой формальной связи с категориями наклонения, времени и числа. Отличие от русского языка заключается в средствах выражения грамматического значения глагольного лица и особенно — в использовании этих форм в речи. С одной стороны, личные местоимения, особенно первых двух лиц, отнюдь не являются обязательным показателем глагольного лица (см. § 92, ср. русск. я пришел — ты пришел), но зато, с другой сто­роны, морфологические показатели этой категории имеют в польском языке большую сферу применения, нежели в русском, так как личные окончания выступают во всех без исключения спрягаемых глагольных формах, включая формы прошедшего и давнопрошедшего времени изъявительного наклонения (ср. byłem «я был», byłeś «ты был» и т.д.), а также формы сослагательного наклонения (ср. byłbym «я бы был», byłbyś «ты бы был» и т.д.).
Значительные различия наблюдаются в функционировании от­дельных личных глаголь’-jx форм, что связано прежде всего со спе­цифическим обозначением собеседника (см. § 123).
Характерной особенностью польского языка является наличие специализированных и регулярных грамматических форм, служащих для обозначения действия неопределенного и обобщенного лица — форм на -no, -to (см. § 129) и форм на się (см. § 130).
Таким образом, в польском языке личным спрягаемым формам противопоставлены неопределенно-личные и обобщенно-личные фор­мы, и в обоих языках им противостоят формы безличных глаголов.
§ 108. БЕЗЛИЧНЫЕ ГЛАГОЛЫ
Безличные глаголы в польском языке по многим признакамочень близки к соответствующему разряду русских глаголов, хотя в поль­ском языке данный глагольный тип в целом представлен уже и упо­требляется реже, чем в русском.
Как и в русском языке, разграничиваются собственно безличные (в том числе и безлично-возвратные) глаголы, напр.: dnieje «светает», grzmi «гром гремит», mdli «тошнит», chce się «хочется», zdaje się «кажется», и использование форм личных глаголов в функции и зна­чении безличных, напр.: Jak tu ładnie pachnie! «Как здесь хорошо пахнет!» (ср. Róża pachnie «роза пахнет»); W południe zaszumiało na polach (L. Kruczkowski) «В полдень зашумело в полях»; W starym zamku straszy «В старом замке являются призраки» (букв, «пугает»).
Собственно безличные глаголы и так называемые безличные формы личных глаголов имеют те же ограничения в формообразовании — они используются лишь в форме 3-го лица ед. числа (среднего рода) изъявит, (редко сослагат.) наклонения, изменяются лишь по време­нам, а при фазовых и модальных глаголах возможен также инфини­тив, напр.: zaczyna świtać «начинает светать». Несколько безличных глаголов всегда выступает только в форме инфинитива: słychać «слы­хать, слышно», widać «видно», czuć «пахнет» и др., напр.: Nic о nim nie słychać «О нем ничего не слышно». В предложениях с этими без­личными инфинитивами значение прош. и буд. времени выражается с помощью связки, напр.: Nad ranem śpiewa taki ptak, i tu też będzie go słychać (M. Białoszewski) «На рассвете такая птица поет, и здесь ее тоже будет слышно»; Nie stać mnie było na to «Я не мог себе этого позволить» и т.д.
Собственно безличные глаголы и личные глаголы в безличном значении охватывают те же семантические сферы, что и в русском языке: обозначение состояния природы, напр.: zmierzcha się «смер­кается)», состояния окружающей среды, напр.: zarzuciło (wozem) «занесло (машину)», zalatuje (benzyną) «пахнет (бензином)», а также, хотя и значительно уже, чем в русском языке, обозначение физического или психического состояния человека, напр.: wydaje się «кажется», aż się w oczach zaćmiło «даже в глазах потемнело», sparaliżowało go «его парализовало» и т.п.
Безличные глаголы и безличные формы личных глаголов состав­ляют один из типов сказуемого в безличных предложениях.
§ 109. ПРОЧИЕ ГРАММАТИЧЕСКИЕ КАТЕГОРИИ ГЛАГОЛЬНЫХ ФОРМ
Наряду с собственно глагольными категориями — категорией ви­да, залога, наклонения, времени, лица — глагольные формы пере­дают также значение числа, ограниченно — рода, а склоняемые формы — падежа. По сравнению с русским во многих формах поль­ского глагола дополнительно различаются лично-мужские и нелично­
мужские (женско-вещные) формы. Состав присущих глаголу грамма­тических категорий определяет и состав глагольной парадигмы, ее полноту или неполноту. Максимальная парадигма представлена в переходных глаголах несовершенного вида, минимальная — в без­личных глаголах.
§ 110. ОСОБЕННОСТИ польского ГЛАГОЛЬНОГО ФОРМООБРАЗОВАНИЯ
Основы глагола. Как всякий славянский, польский глагол обладает двумя исходными основами, от которых в конечном счете и образуются все его формы — это так называемая основа настоящего времени и основа инфинитива (иногда ее называли также основой прошедшего времени). Связь этих формообразующих основ с производными гла­гольными формами в целом совпадает с русским языком.
Особенностью многих польских глагольных форм является «много­ступенчатость» их образования: от двух исходных первичных основ (т.е. основы настоящего времени и основы инфинитива) образуются вторичные суффиксальные основы, которые, в свою очередь, участ­вуют в образовании других производных глагольных форм, преиму­щественно сложных — аналитических и составных — агглютини­рующих. Такими вторичными промежуточными образованиями явля­ются причастная основа с суффиксом -I- (основа на -I), которая входит в состав форм сложного будущего, прошедшего, давнопрошедшего времени изъявит, наклонения и форм сослагат. наклонения, а также основа с суффиксами -n, -t-, она выступает в страдательном причастии, в неопределенно-личных формах на -no, -to и отчасти — в глагольном имени на -nie, -cie. Вторичной промежуточной основой по существу является также основа с суффиксом -ąc — база образования действи­тельного причастия и деепричастия одновременности, см. табл. №15.
В значительной части глагольных форм наблюдаются регулярные чередования согласных и гласных основы. Часть из этих чередований отличается от тех, которые имеются в формах существительных (ср. таблицы № 7 и № 8). В результате чередований каждая из исходных основ может выступать в производных формах не в одном, а в не­скольких вариантах.
Особенности окончаний польских глагольных форм. Разнотип­ность глагольных форм в составе парадигмы приводит к тому, что одно и то же грамматическое значение может передаваться разными окончаниями. В отличие от русского языка, в польских спрягаемых формах для выражения категорий лица и числа используется не один, а два разных набора флексий: один используется в формах настоящего/простого будущего времени изъявит, и повелит, накло­нений (см. §115, 125), другой — в прочих спрягаемых формах. В двух вариантах существуют также показатели рода и числа, один из которых характерен для форм спрягаемых (так называемые родо­предикативные окончания), а другой — для форм склоняемых.
Показатели рода и числа в глагольных формах

Единственное число
Множественное число

муж. род
жен. род
сред, род
лично-мужская форма
нелично-муж­ская (женско- вещная) форма
Родовые окончания (им. п.)
-у kochany kochający
-а kochana kochająca
-е kochane kochające
-i/-y kochani kochający
-е kochane kochające
Родо-преди­кативные окончания
-о był kochał
-а była kochała
-О było kochało
-i byli kochali
-у były kochały
Ср. в русском языке: муж. р.—выполненный, был выполнен, жен. р. — выполненная, была выполнена, сред. р. — выполненное, было выполнено, мн. ч. — выполненные, были выполнены.
Типы глагольного формообразования (спряжения или глаголь­ные классы). Классификация глаголов по типам формообразования в польском языке (как и в других славянских языках, напр., в русск.) может быть осуществлена по различным основаниям. Традиционная польская классификация по типам спряжения базируется только на презентных формах, т.е. формах настоящего/простого будущего вре­мени изъявительного наклонения. Типы спряжений характеризуются разнообразием тематических гласных в окончаниях, напр.: I тип pisz-esz «пишешь», II тип chwal-isz «хвалишь» и т.д., особенности же самой основы настоящего времени и ее соотношение с основой инфинитива не учитываются. Аналогично была построена и класси­фикация русских глаголов по типам спряжения, включающая, в отличие от польского языка, и суффиксы причастий (ср. русск. пишу­щий, но хвалящий, и польск. piszący, chwalący). Иное распределение глаголов — на глагольные классы — основано на особенностях всех глагольных форм, как личных так и неличных. Оно охватывает формы с основой настоящего времени и формы с основой инфинитива и при­нимает во внимание соотношение обеих основ во всех их вариантах и преобразованиях. Такова наиболее распространенная классифи­кация польских глаголов на 11 основообразующих классов, объеди­няющая 18 подгрупп (ср. 10 словоизменительных типов русских глаголов). Эта классификация используется при грамматическом описании глагола в основных толковых словарях современного поль­ского языка (см. таблицу № 15).
§111. ОТЛИЧИЯ ПОЛЬСКОГО ГЛАГОЛА от русского
Таким образом, польский язык в целом обладает системой глагола весьма близкой к русской. Наиболее существенные различия в об­
ласти грамматических категорий заключаются: 1) в ином распределении по формам и во взаимной сочетаемости катего­рий вида, наклонения и времени; 2) в наличии у отдельных глаголь­ных форм специфической польской категории мужского лица; 3) в последовательном выражении категории лица во всех спрягае­мых формах с помощью личных окончаний.
В области грамматических форм различия сводятся к тому, что в польском языке в целом более широко представлены формы спрягаемые, предикативные и более узко — причастные. Это проявляется: 1) в наличии специфически польских предикативных глагольных форм, служащих для передачи неопределенно- и обоб­щенно-личного значения (формы на -no, -to и формы на się); 2) в едином унифицированном типе формы страдательного залога (отсутствие синтетических спрягаемых форм страдательного залога с возвратной частицей się); 3) в отсутствии форм страдательных причастий настоя­щего времени и действительных причастий прошедшего времени; 4) в наличии у глагола регулярной субстантивной формы — глаголь­ного имени.
В области построения форм польскому глаголу при­суще: 1) разнообразие типов глагольных форм и многоступенчатый характер многих из них; 2) значительное варьирование двух исход­ных глагольных основ в результате многочисленных морфологических чередований согласных и гласных; наличие вторичных промежуточ­ных основ; 3) использование в глагольных формах двух типов личных окончаний (со значением лица и числа) и двух типов родо-числовых окончаний (со значением рода и числа).
В области функционирования категорий и их форм наибольшие различия проявляют формы обращения к собеседнику (см. § 123).
§ 112. ИНФИНИТИВ
В польском языке имеется три типа инфинитива (bezokolicznik), которые различаются формальным показателем и характером основы. В первом типе — с основой на гласный — показатель инфини­тива -с присоединяется к гласным -а, -е, -i, -у, -u, -ą, входящим в состав суффикса или корня. Сюда относятся инфинитивы на: а) -ас, напр.: brać «брать», dawać «давать», nabijać «набивать», pracować «работать»; б) -eć, напр.: myśleć «думать», rozumieć «понимать»; в) -ić, напр.: pić «пить», mówić «говорить»; г) -ус, напр.: myć «мыть», tworzyć «создавать, творить»; д) -ąć, напр.: dąć «дуть», ciąć «резать»; а также инфинитивы на -nąć, напр.: ciągnąć «тянуть»; е) -uć, напр.: psuć «портить», żuć «жевать».
Первый тип — так называемые инфинитивы на гласный — отли­чается продуктивностью, он характерен для подавляющего большин­ства польских глаголов. Прочие типы инфинитивов непродуктивны, они обладают основами на согласный.
В инфинитивах второго типа показатель -ć выступает после согласного корня. Это инфинитивы на -ść, -źć, напр.: nieść «нести», kraść «красть», wieźć «везти».
Третий тип инфинитивов — это инфинитивы на -с, напр.: móc «мочь», strzec «стеречь» и т.д. В этих глаголах -с морфологически совмещает в себе показатель инфинитива и конечный заднеязычный согласный корня (ср. русск. мочь — он мог, стеречь — он стерег).
Основа инфинитива представлена в ряде производных глагольных образований — в основе на -ł и соответственно — в формах, вклю­чающих в свой состав основу на -ł (в формах прошедшего, давно­прошедшего и сложного будущего времени изъявит, наклонения, в формах сослагат. наклонения), в деепричастиях на -wszy, в части форм страдательных причастий на -n-, -t- (и соответственно — неопре­деленно-личных форм на -no, -to, в глагольном имени). Вместе с тем в результате регулярных морфологических чередований согласных и гласных основа, выступающая в самом инфинитиве (собственно основа инфинитива), может не совпадать с основой производных форм (так называемой инфинитивной основой).
§ 113. ОСОБЕННОСТИ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ ИНФИНИТИВА
Инфинитив в польском языке обладает сходной с русским языком сферой использования — в составе аналитических грамматических форм, в качестве зависимого присловного члена, а также в качестве независимого компонента предложения — главного члена и т.д. Однако в тексте польский инфинитив употребляется реже русского, так как, наряду с инфинитивом, в тех же функциональных областях активно выступают и другие глагольные образования, что резко су­жает возможности использования инфинитива.
При грамматическом функционировании, например, в составе сложного будущего времени глаголов несовершенного вида типа będę czytać «я буду читать», инфинитив в польском языке конкурирует с причастной формой на -1 (см. § 122).
Как и в русском языке, инфинитив может выступать в качестве зависимого члена при глаголах, прежде всего, при модальных гла­голах, напр.: muszę powiedzieć «я обязан сказать», при фазовых, напр.: zaczynamy rozumieć «мы начинаем понимать», при глаголах движения, напр.: przyszłam sprawdzić «я пришла проверить» и т.д. При глаголах других семантических групп польский инфинитив выступает значительно реже, т.к. в этой функции преобладают гла­гольные имена, напр.: Zabraniam ci tak mówić «Я запрещаю тебе так говорить» (ср. Zabraniam ci mówienia о tym «Я запрещаю тебе говорить об этом»). Необходимо учесть, что инфинитивы, выступаю­щие при некоторых глаголах (напр.: zdawać się, musieć и др.), могут переводиться на русский язык глаголами в личных формах, напр.: Anzelm zdawał się nie lubić matki (M. Dąbrowska) «Анзельм, казалось, не любил матери»; Sucha była ta bułka. Musiała być wczorajsza (/. Ire-
dyński) «Сухая была эта булка. Должно быть, была вчерашняя»; Musiały nie słyszeć, jak otwierał drzwi wejściowe, bo wszystkie od- wróciły gwałtownie głowy w jego stronę (/?. Bratny) «Они, должно быть, не слышали, как он открывал входную дверь, потому что все вдруг резко обернулись в его сторону». Редко сочетается инфинитив с прилагательными, напр.: Skłonna byłam wybaczyć «Я была склонна простить», и с существительными, напр.: Miałem okazję zwrócić na siebie pani uwagę (S. Grodzieńska) «Я имел случай обратить на себя ваше внимание» (ср. okazja do spotkania się z nią «случай встретить­ся с ней»).
Широко употребляется польский инфинитив в составе сказуемого при модальных и прочих предикативных наречиях различного типа, напр.: Czy można tu przejść? «Здесь можно пройти?»; Ciężko jest uznać rolę swoją za skończoną (Z. Nałkowska) «Нелегко признать свою роль оконченной» и т.д. (ср. русск. яз.). Инфинитив может выполнять функцию главных членов в односоставных и двухсоставных предло­жениях, напр.: Do jego obowiązków należało znać dobrze wszystkich gości (S. Dygat) «В круг его обязанностей входило хорошо знать всех гостей»; Żyć to pracować «Жить это работать»; Być razem — to nie takie proste «Быть вместе — это не так просто».
В польском языке возможны также, хотя и менее распространены чем в русском и менее разнообразны по семантике, инфинитивные предложения, напр.: Со tu robić «Что тут делать»? Nie wychylać się z okien «Не высовываться из окон», а также придаточные предло­жения: Prosi, żeby mu podać wody «Он просит дать ему воды» и т.д.
§ 114. ИЗЪЯВИТЕЛЬНОЕ НАКЛОНЕНИЕ
Изъявительное наклонение противопоставлено в польском языке сослагательному и повелительному наклонению и в своем основном значении передает действие, представленное как реальное действие, отнесенное к одному из временных планов.
В рамках изъявит, наклонения различаются формы четырех гла­гольных времен — настоящего, будущего, прошедшего, а также ар­хаические формы давнопрошедшего времени. Состав и семантика парадигмы временных форм изъявит, наклонения для каждого гла­гола определяется его видовой принадлежностью — полный набор из 4 форм имеют лишь глаголы несовершенного вида. Как и в русском языке, временное значение личных форм, традиционно именуемых формами настоящего времени (или презентными формами) и прису­щих всем глаголам, зависит от вида глагола, и потому эти презентные формы у глаголов несов. вида функционируют как формы настоящего времени, а у глаголов совершенного — как формы простого буду­щего.
В рамках изъявительного наклонения неопределенно-личные фор­мы на -no, -to по своему временному значению примыкают к формам прошедшего времени, а глагольные формы на się могут выступать в трех основных временах.
§ 115. ИЗЪЯВИТЕЛЬНОЕ НАКЛОНЕНИЕ. НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ
Формами настоящего времени (czas teraźniejszy) в польском языке являются презентные формы глаголов несовершенного вида. Они включают основу настоящего времени, оканчивающуюся на соглас­ный, тематический гласный -е, -i/-y (после отвердевших — вторично твердых шипящих) или -а, соединяющий конечный согласный основы с окончанием, и само личное окончание.
В основе презентных форм (основе настоящего времени) могут происходить чередования конечных корневых согласных, а иногда и корневых гласных. В результате этих изменений в формах наст, времени значительной части глаголов основа представлена не в од­ном, а в двух вариантах.
С основой настоящего времени связаны почти те же производные глагольные формы, что и в русском языке. Кроме личных презентных форм настоящего / простого будущего времени изъявит, наклонения, она выступает в формах повелит, наклонения, формах действительного причастия на -ąc-, деепричастии на -ąc, а также в части страдательных причастий на -n-, -t- (и соответственно форм на -no, -to). В этих про­изводных глагольных формах в зависимости от типа глагола может использоваться либо один, либо другой вариайт основы наст, времени.
По способу образования форм наст, времени несов. вида (и шире — презентных форм) выделяются так называемые типы спряжения, которые отличаются друг от друга, прежде всего, тема­тическими гласными, их распределением по формам и лишь отчасти — самими окончаниями и характером основы.
В соответствии с типом спряжения тематический гласный -е, -i/-у, -а выступает либо во всех, либо только в части форм наст, вре­мени. Этим тематическим гласным, в отличие от русского языка, заканчивается у всех глаголов форма 3-го л. ед. числа.
Примечание: Трактовка тематического гласного в значительной степени определяет ту или иную классификацию типов образования презентных форм (см. § ПО). Если тематический гласный рассматривается только как составная часть окон чания, типы спряжения различаются именно окончаниями при однотипной основе на согласные (ср. русск. оконч. -ешь, -ишь и т. д.). Если же тематический гласный трактуется только как часть основы, то именно этот гласный характеризует основы глагольных формообразовательных классов, тогда как набор окончаний становится унифицированным, единым.
Личные окончания одинаковы для всех глаголов, но различны в 1-м л. ед. числа (ср. русск. несу — ем, несут — едят).
Единственное число Множественное число
1-е л.
-ę/-m
-my
2-е л.
-sz
-cie
3-е л.
-0
-ą
В современном польском языке выделяются три основных типа спряжения: I спряжение с тематическим гласным -е, II спряжение
с тематическим гласным -i/-у, III спряжение с тематическим гласным -а и четвертый непродуктивный тип, который примыкает к третьему — с тематическим гласным -е.
Ряд общих особенностей объединяет I и II типы спряжения и противопоставляет их III и IV спряжениям.
1) I и II спряжение в значительной степени сохраняют общесла­вянский тип образования форм наст, времени, вследствие чего и рас­пределение глаголов по этим типам спряжения, и сами формы (окон­чания, тематический гласный, условия чередования) в польском и русском языках во многом совпадают. Польским глаголам I спряже­ния на -е и в русском соответствуют глаголы I спряжения, глаголам II спряжения с тематическим -i/-y — глаголы II русского спряжения, III и IV типы являются новыми.
2) Тематический гласный в I и II спряжениях выступает лишь в части личных форм, в III и IV же — во всех.
3) Форма 1-го л. ед. числа в I и II спряжениях имеет после соглас­ного оконч. -ę, в III и IV оконч. -ш после тематического гласного.
4) В I и II спряжениях могут выступать чередования в основе- корне. При наличии чередования основа 1-го л. ед. ч. на согласный всегда совпадает с основой 3-го л. мн. ч. и противопоставляется ос­нове, выступающей во всех остальных личных формах и завершаю­щейся тематическим гласным. В III и IV спряжениях чередований нет, но в форме 3-го л. мн. ч. происходит наращение основы за счет согласного j.
5) Производные глагольные формы, связанные с основой настоя­щего времени, у глаголов III и IV спряжения всегда образуются именно от основы формы 3-го л. мн. ч., т.е. основы на j, у глаголов I и II спряжения оба варианта основы могут быть производящими.
Особым типом спряжения обладает глагол być «быть», причем формы настоящего времени отличаются от форм простого будущего времени.
Настоящее время Будущее время
Единственное число
1-е л.
jestem
będę
2-е л.
jesteś
będziesz
3-е л.
jest
będzie
Множественное число
1-e л.
jesteśmy
będziemy
2-e л.
jesteście
będziecie
3-e л.
są
będą
§ 116. ПЕРВОЕ СПРЯЖЕНИЕ (НА -Е)
К первому спряжению относятся все глаголы с инфинитивом, основа которого заканчивается на согласный, напр.: nieść «нести», 172
móc «мочь», глаголы типа umrzeć «умереть», trzeć «тереть» и т.д., а среди глаголов с инфинитивом на гласный: а) все глаголы на -ować, напр.: pracować «работать»; б) все глаголы на -ąć и -nąć, напр.: dąć «дуть», ciągnąć «тянуть»; в) все односложные глаголы на -ić, -yć, -uć и их производные, напр.: pić «пить», żyć «жить», psuć «портить», zepsuć «испортить», а также г) часть глаголов на -ас, напр.: brać «брать», zostać «стать; остаться», pisać «писать» и т.д.; и д) часть глаголов на -eć, напр.: bieleć «белеть», istnieć «существовать» и т.д.
Образцы спряжения: pisać «писать», pracować «работать», rwać «рвать», gryźć «кусать», móc «мочь»
Единственное число
1-е л.
piszę
pracuję
rwę
gryzę
mogę
2-е л.
piszesz
pracujesz
rwiesz
gryziesz
możesz
3-е л.
pisze
pracuje
rwie
gryzie
może


M ножественное
число

1-е л.
piszemy
pracujemy
rwiemy
gryziemy
możemy
2-е л.
piszecie
pracujecie
rwiecie
gryziecie
możecie
3-е л.
piszą
pracują
rwą
gryzą
mogą
Таблица № 17
Чередования согласных и гласных в основе настоящего времени глаголов 1 спряжения
Чередования
Основа настоящего времени 1-e л. ед. ч.— 3-е л. ед. ч.
Инфинитив
Примеры
s:ś

pasę — pasie
-ść
paść «пасти»
s:ś
o:e
niosę — ul sie
-ść
nieść «нести»
z:ź

gryzę — gryzie
-źć
gryźć «грызть»
z:ź
o:e
wiozę — wiezie
-źć
wieźć «везти»
t:ć
o:e
plotę — plecie
-ŚĆ
pleść «плести»
d:dź

idę — idzie
-ŚĆ
iść «идти»
d:dź
o:e
wiodę — wiedzie
-ŚĆ
wieść «вести»
d:dź
a:e
jadę — jedz i e
-ać
jechać «ехать»
k:cz

piekę — piecze
-c
piec «печь»
k:cz
o:e
wlokę — wlecze
-c
wlec «влечь, волочь»
g:ż

mogę — może
—c
móc «мочь»
r:rz

umrę — umrze
-rżeć
umrzeć «умереть»
r:rz
o:e
biorę — bierze
-ać
brać «брать»
n:ń

zacznę — zacznie
-ąć
zacząć «начать»
n:ń

ciągnę —ciągnie
-nąć
ciągnąć «тянуть»
n:ń

padnę — padnie
-ść
paść «пасть (паду)»
n:ń

biegnę — biegnie
-c
biec «бежать», диал.




«бечь»
w:w’

rwę — rwie
-ać
rwać «рвать»
Особенностью презентных форм первого спряжения в целом яв­ляется:
' 1) тематический гласный -е как примета спряжения, выступаю­
щий перед окончанием 2-го и 3-го л. ед. числа и 1-го и 2-го л. мн. числа;
2) форма 1-го л. ед. числа имеет оконч. -ę;
3) для большинства глаголов характерна стабильная основа во всех личных формах ед. и мн. ч. Она заканчивается либо на j, напр.: pracuję — pracujesz, piję—pijesz и т.д., либо на отвердевшие со­гласные, напр.: piszę— piszesz, либо на мягкий губной, напр.: łapię — łapiesz. У других же глаголов в силу чередований согласных и гласных основа выступает в двух вариантах. Один вариант — на твердый согласный — имеют две формы: 1-е л. ед. ч. (напр., idę «иду») и 3-е л. мн. ч. (напр., idą «идут»), ср. совпадение основы в этих же формах русских глаголов I спряжения. Второй вариант — на мягкий или отвердевший — выступает во всех остальных формах (напр., idziesz «идешь»). Чередования и варьирование основы свойст­венны глаголам на согласный, глаголам типа umrzeć, trzeć и отдель­ным глаголам на -ąć (см. таблицу № 17).
§ 117. ВТОРОЕ СПРЯЖЕНИЕ (НА -1/-У)
Ко второму спряжению относятся: а) все двусложные глаголы на -ić/-yć, напр.: robić «делать», tworzyć «создавать, творить», życzyć «желать»; б) часть глаголов на -ас, напр.: stać «стоять», spać «спать»; в) часть глаголов на -eć, напр.: widzieć «видеть», słyszeć «слышать».
Образец спряжения: lubić «любить», spać «спать», słyszeć «слы­шать», prosić «просить»

Единственное число
1-е
л.
lubię
śpię
słyszę
proszę
2-е
л.
lubisz
śpisz
słyszysz
prosisz
3-е
л.
lubi
śpi
słyszy
prosi



Множественное
число

1-е
л.
lubimy
śpimy
słyszymy
prosimy
2-е
л.
lubicie
śpicie
słyszycie
prosicie
3-е
л.
lubią
śpią
słyszą
proszą

Особенностью второго спряжения
в целом
является:
1) тематический гласный -i/-y (после отвердевших), выступаю­щий как примета спряжения в тех же формах, что и тематический гласный в первом спряжении (2-е и 3-е л. ед. ч. и 1-е и 2-е л. мн. ч.);
2) форма 1-го л. ед. ч. имеет оконч. -ę;
3) часть глаголов второго спряжения имеет неизменную основу во всей парадигме — это глаголы с основами на мягкие губные, 1 и твердые шипящие sz, ż/rz, cz, напр.: lubię — lubisz (ср. люблю — любишь), chwalę — chwalisz (ср. хвалю — хвалишь), tworzę — two­
rzysz (ср. творю — творишь). Для других же глаголов характерно чередование согласных, так что основа выступает в двух вариантах: один вариант — на отвердевший согласный — в формах 1-ró л. ед. ч. (напр.: proszę «прошу») и 3-го л. мн. числа (напр., proszą «просят»), второй вариант — на мягкий согласный — во всех остальных формах (напр., prosisz «просишь»). Таким образом, распределение вариантов основ совпадает с глаголами I спряжения (см. выше), но отличается от аналогичных глаголов русского языка.
Примечание: Установление по форме настоящего времени глаголов I и II спря­жений начальной формы инфинитива, а также одного варианта основы по другому ее варианту может представлять определенные трудности, в таких случаях целесообразно обращаться к таблицам Ns№ 17, 18.
Таблица № 18
Чередования согласных в основе настоящего времени глаголов II спряжения
Чередования
Основа настоящего времени
Инфинитив
Примеры
sz:ś
proszę — prosi
(s)-ić
prosić «просить»
ż:ź
grożę —grozi
(z)-ić
grozić «грозить»
dzidź
chodzę — chodzi
(dz)-ić
chodzić «ходить»

widzę — widzi
(dz)-ieć
widzieć «видеть»
c:ć
płacę — płaci
(c)-ić
płacić «платить»
źdźiźdź
jeżdżę — jeździ
(źdz)-ić
jeździć «ездить»
szcz:ść
czyszczę — czyści
(śc)-ić
czyścić «чистить»
§ 118. ТРЕТЬЕ СПРЯЖЕНИЕ (НА -А)
По третьему спряжению спрягаются глаголы на -ас типа czytać «читать», а также глагол mieć «иметь». В русском языке глаголам этого типа соответствуют глаголы на -аю!-аешь типа читаю — чи­таешь.
Образец спряжения: czytać «читать», mieć «иметь»

Единственное число
Множественное число
l-e
Л.
czytam
mam
czytamy
mamy
2-e
Л.
czytasz
masz
czytacie
macie
3-e
Л.
czyta
ma
czytają
mają
Данному типу спряжения свойственны:
1) тематический гласный -а, выступающий во всех личных фор­мах перед окончанием;
2) оконч. 1-го л. ед. числа -ш (ср. I и II спряжения);
3) в форме 3-го л. мн. числа тематический гласный -а получает наращение в виде согласного j : -aj;
4) отсутствие чередований в основе. Исключение составляет гла­гол dać «дать», у которого в форме 3-го л. мн. ч. появляется dz : da­dzą.
§ 119. ЧЕТВЕРТОЕ СПРЯЖЕНИЕ
Четвертое спряжение охватывает всего лишь несколько глаголов на -eć: wiedzieć «знать», śmieć «сметь», umieć «уметь», rozumieć «по­нимать», глагол jeść «есть», а также их производные, напр.: powie­dzieć «сказать», opowiedzieć «рассказать», dowiedzieć się «узнать» и т.д.
Образец спряжения: rozumieć «понимать», wiedzieć «знать»

Единственное
число
Множественное число
1-е л.
rozumiem
wiem
rozumiemy
wiemy
2-е л.
rozumiesz
wiesz
rozumiecie
wiecie
3-е л.
rozumie
wie
rozumieją
wiedzą
Четвертое спряжение по существу является вариантом III спря­жения (см. оконч. -т в 1-м л. ед. ч., общее устройство парадигмы, отсутствие чередований в основе), но и отличается от него, во-первых, тематическим гласным -е и, во-вторых, основой 3-го л. мн. ч.: у части глаголов она оканчивается на -ej (тематический гласный -е + j), напр.: umieją «умеют», у других же — на согласный dz, напр.: wie­dzą «знают», jedzą «едят».
§ 120. ИЗЪЯВИТЕЛЬНОЕ НАКЛОНЕНИЕ. ПРОШЕДШЕЕ ВРЕМЯ
Форма прошедшего времени (czas przeszły) в польском языке — составная, включает причастную основу на -I, родо-предикативные окончания и личные окончания и выражает значение наклонения, времени, глагольного лица, числа, рода (ед. число) и категории муж­ского лица (мн. число). Наличие в форме показателя лица, а во мн. числе — разграничение лично-мужских и нелично-мужских форм и является основным отличием польских форм прош. времени по срав­нению с русскими.
Образец спряжения: być «быть», pracować «работать», gryźć «кусать», nosić «носить»
Единственное число
1-e л.
муж. p. жен. p.
byłem byłam
pracowałem pracowałam
gryzłem gryzłam
nosiłem nosiłam
2-e л.
муж. p.
byłeś
pracowałeś
gryzłeś
nosiłeś

жен. p.
byłaś
pracowałaś
gryzłaś
nosiłaś
3-e л.
муж. p.
był
pracował
gryzł
nosił

жен. p.
była
pracowała
gryzła
nosiła

сред. p.
było
pracowało
gryzło
nosiło
Множественное число

Лично-мужская форма
Нелично-мужская форма
1-е л.
byliśmy
pracowaliśmy
byłyśmy
pracowałyśmy

gryźliśmy
nosiliśmy
gryzłyśmy
nosiłyśmy
2-е л.
byliście
pracowaliście
byłyście
pracowałyście

gryźliście
nosiliście
gryzłyście
nosiłyście
3-е л.
byli
pracowali
były
pracowały

gryźli
nosili
gryzły
nosiły
Образование причастной основы на -I. Основа на -I образуется, как и в русском языке, от инфинитивной основы.
Если основа инфинитива заканчивается на гласный, то суффикс -1- присоединяется непосредственно к конечному гласному, напр.: czytać «читать» — czyta-ł, brać «брать» — bra-ł, pracować «работать» — pracowa-ł, nosić «носить» — nosi-ł, być «быть» — by-ł, pić «пить» — pi-ł, psuć «портить» — psu-ł, wziąć «взять» — wzią-ł, krzyknąć «крикнуть» — krzykną-ł и т.д. Лишь в отдельных глаголах с суффиксом -nąć суффикс -ł- может присоединяться непосредственно к корню на согласный, напр.: ucichnąć «утихнуть» — (on) ucich-ł, (ona) ucich-ł-a (ср. русск. исчезнуть — исчез, исчезла).
В инфинитивных основах на гласные -е, -ą в формах прош. вре­мени происходят регулярные чередования этих гласных. В основах на -е чередуются гласные е : а. Гласный -е выступает перед после­дующим мягким Г, т.е. во всех лично-мужских формах, а гласный -а — перед твердым ł, т.е. во всех остальных формах, напр.: mieć «иметь».
Единственное число
1-е л. miałem, miałam
2-е -л. miałeś, miałaś
3-е л. miał, miała, miało
Множественное число mieliśmy, miałyśmy mieliście, miałyście mieli, miały
Регулярное чередование ą : ę, выступающее в формах прош. вре­мени с инфинитивной основой на -ą, -ną, морфологизировано: гласный ą выступает в формах муж. рода всех трех лиц ед. числа, гласный ę —
во всех остальных формах ед. и мн. Единственное число
1-е л. wziąłem, wzięłam
2-е л. wziąłeś, wzięłaś
3-е л. wziął, wzięła, wzięło
ч., напр.: wziąć «взять». Множественное число wzięliśmy, wzięłyśmy wzięliście, wzięłyście wzięli, wzięły
У глаголов с инфинитивами на согласный при образовании причастной основы на -ł используется не собственная основа самого инфинитива, а отличающаяся от нее производящая инфинитивная основа, которая заканчивается на тот же корневой согласный, что и один из вариантов основы настоящего времени (см. таблицу № 17).
Суффикс -ł присоединяется непосредственно к корневому соглас­ному. В глаголах с инфинитивом на -ść корневыми согласными яв­ляются переднеязычные t, d или s, напр.: pleść — plotła, wieść — wiodła, nieść — niosła (ср. русск. плести — плела, но плету, вести — вела, но веду, нести — несла, но несу), с инфинитивом на -źć — со­гласный г, напр.: gryźć — gryzła, wieźć — wiozła (ср. грызть — грыз­ла, везти — везла). В инфинитивах на -с основа заканчивается на заднеязычные к или g, напр.: piec — piekła (ср. печь — пекла, пеку), móc — mogła (ср. мочь — могла, могу). В глаголах на -rżeć типа umrzeć «умереть», trzeć «тереть» суффикс -I присоединяется к соглас­ной основе на -аг-, напр.: umrzeć — umarła (ср. умереть — умерла).
В отдельных формах прош. времени гласные и согласные основы на -ł могут подвергаться чередованиям. Перед мягким Г, т.е. во всех лично-мужских формах, согласные s, z смягчаются, напр.: nieśli, wieźli. В корнях может наблюдаться чередование гласных е : о: ó и е : а. Гласный е выступает в формах с мягким 1’, а гласные о или а — в формах с твердым I, гласный ó — в форме 3-го л. ед. числа муж. рода (см. таблицы № 19, 20).
Таблица № 19
Соотношение основы инфинитива и причастной основы на -1 (на гласный)
Инфинитив на:
Производящая основа на:
Регулярные чере­дования
Примеры



инфинитив
Прошедшее время, 3-e лицо




ед. ч.
ми. 4.




муж. род
жен. род
л.-муж. ф.
иелнч.-муж. ф.
-ас -eć -ić -yć -uć -ąć
-а- -е- -i- -у.
-U-- ч-
е:а
czytać widzieć nosić tworzyć psuć wziąć
czytał widział nosił tworzył psuł wziął
czytała widziała nosiła tworzyła psuła wzięła
czytali widzieli nosili tworzyli psuli wzięli
czytały widziały nosiły tworzyły psuły wzięły
Образование личных форм прош. времени. Основа на -I составляет исходную базу форм прош. времени, к которой последовательно присоединяются показатели грамматических категорий. Непосред­ственно к основе на 4 прибавляются флексии со значением рода, числа и мужского лица — родо-предикативные окончания, образуя так называемую форму на -I. В ед. числе различаются родовые формы: муж. р. — нулевая флексия: był, жен. р. — оконч. -a: była, сред. р. — оконч. -о: było. Во мн. числе противопоставлены лично-мужские формы с оконч. -i (после 1) и нелично-мужские формы с оконч. -у (после ł), см. таблицу № 15. Оформленная родо-предикативными окончаниями основа на -1 (т.е. форма на -ł) является составляющим
Соотношение основы инфинитива и причастной основы на -1 (на согласный)
Таблица № 20
.. со
Инфинитив на:
Производя­щая основа на:
Регулярные чередования согласных корня
Возможные чередования гласных корня
Примеры




Инфинитив
Прошедшее время, 3-е лицо





ед. ч.
ми. ч.





муж. род
жен. род
л.-муж. ф.
неличи.-м. ф.
-sc
-s-
. s: ś

paść
pasł
pasła
paśli
pasły


s: ś
е : о : 6
nieść
niósł
niosła
nieśli
niosły

-t-

е : о: 6
pleść
plótł
plotła
pletli
plotły

-d-

е : о : 6
wiesć
wiódł
wiodła
wiedli
wiodły



е: а
jeść
jadł
jadła
jedli
jadły
-źć
-z-
z: Z

gryźć
gryzł
gryzła
gryźli
gryzły


z: t
е : о : 6
wieźć
wiózł
wiozła
wieźli
wiozły


z: Z
е: а
znaleźć
znalazł
znalazła
znaleźli
znalazły
-с
-k-


piec
piekł
piekła
piekli
piekły


е
е : о: 6
wlec
wlókł
wlokła
wlekli
wlokły

-g-


strzec
strzegł
strzegła
strzegli
strzegły



о: 6
móc
mógł
mogła
mogli
mogły
-rzee
-ar-


umrzrc
umarł
umarła
umarli
umarły
компонентом не только форм прош. времени, но и многих других глагольных спрягаемых форм (см. §§ 121, 122, 127).
Личные формы прош. времени, в отличие от русского языка, образуются путем прибавления особых личных окончаний, не совпа­дающих с личными окончаниями наст, времени:
Показатели глагольного лица — лично-числовые окончания
Единственное число Множественное число
1-е л. -(е)ш ' -śmy
2-е л. -(e)ś -ście
3-е л. -о -о
В формах мужского рода на -1 выступает соединительный гласный -е, напр.: 3-е л. ед. ч. był, но byłem «я был», ср. była — byłam «я была». В формах 3-го лица обоих чисел личные окончания представ­лены нулевой флексией.
Выбор лично-мужской или нелично-мужской формы в 3-м лице мн. ч. определяется характером слова, с которым данная форма связана. Лично-мужские формы сочетаются с лично-мужскими фор­мами существительных (ср. studenci byli «студенты были»), место­имений (oni byli «они были»), прилагательных и причастий, с лично­мужскими формами числительных на -j (dwaj byli «двое (мужчин) было»). Нелично-мужские формы применяются во всех остальных случаях, ср. te dwie studentki, które tam były «те две студентки, которые там были», niedźwiedzie były «медведи были», one były «они были» и т.д. При обозначении действий людей в формах 1-го и 2-го лица мн. ч. выбор определяется реальным составом действующих лиц. Применительно к женщинам употребляется нелично-мужская форма, напр.: byłyśmy «мы были» (одни женщины), о смешанном же или о чисто мужском составе действующих лиц свидетельствует лич­но-мужская форма, напр.: byliśmy «мы были» (были мужчины и, возможно, женщины).
Особенностью строения и употребления форм прош. времени в польском языке является подвижность указанных личных окон­чаний. Личные окончания не закреплены в форме спрягаемого гла­гола, они могут присоединяться не только к формам на -I, но и к другим словам, предшествующим глаголу — союзам, вопросительным и личным местоимениям, наречиям, напр.: Dobrze, żeś przyszła, что равнозначно Dobrze, że przyszłaś «Хорошо, что ты пришла»; Dlacze- goś nie czekał? — Dlaczego nie czekałeś? «Почему ты не ждал?»; Myśmy tam nie byli — Nie byliśmy tam «Мы там не были». Окончание, на­ходящееся впереди, перед глаголом, может «обслуживать» не одну, а несколько форм на -ł, напр.: Długośmy tego wieczora mówili, śmiali się i tańczyli «Мы долго в этот вечер разговаривали, смеялись, тан­цевали».
Произношение. Формы прош. времени характеризуются некото­рыми особенностями произношения. Присоединение подвижных окон- 180
чаний 1-го и 2-го лица мн. числа не изменяет места ударения, так что ударным оказывается не второй, а третий слог от конца, т.е. вто­рой слог формы на -1, напр.: czytaliśmy [ćy'tal’iśmy 1, czytaliście [ćy'tal’iśće], ср. также Dawnośmy l'davnośmy] się nie widzieli «Мы давно не виделись». Правда, в разговорной речи, особенно в речи младшего поколения поляков, в этих формах все шире распростра­няется унифицированное ударение на втором слоге от конца: [ćyta- '1’iśmy, ćyta'l’iśće]. Конечный 1 после согласного в абсолютном конце формы не произносится, хотя и пишется, а предшествующий звонкий согласный оглушается wiózł ['v’usl «он вез», mógł ['mukj «он мог», но wiozła ['v’ozua], mogła ['moguak
Употребление форм прош. времени и их значение связано с ви­довой принадлежностью глагола и в целом не отличается от русского языка и не затрудняет понимания текста.
§ 121. ИЗЪЯВИТЕЛЬНОЕ НАКЛОНЕНИЕ. ДАВНОПРОШЕДШЕЕ ВРЕМЯ
Формы давнопрошедшего времени являются формами сложными и состоят из личных форм прош. времени спрягаемого глагола и родо-предикативных форм на -ł вспомогательного глагола być «быть».
Образец спряжения: czytać «читать»
1-е л.
2-е л.
3-е л.
Единственное число
czytałem był czytałam była
czytałeś był czytałaś była
czytał był czytała była, czytało było
1-е л.
2-е л.
3-е л.
Множественное число
czytaliśmy byli czytałyśmy były
czytaliście byli czytałyście były
czytali byli czytały były
Формы давнопрошедшего времени обычно употребляются для обозначения действия или состояния, имевшего место или до совер­шения другого действия в прошлом, или же в очень отдаленном прош­лом, напр.: Awaczewicz powiesił na powrót płaszcz Elżbiety, który już zdjął był z wieszadła (Z. Nałkowska) «Авачевич повесил обратно пальто Эльжбеты, которое он снял было с вешалки»; Sam wprawdzie poddał był Jance projekt odnajęcia jednego pokoju (L. Kruczkowski) «Правда, это он сам в свое время подсунул Янке идею сдать одну комнату».
В современном польском литературном языке формы давнопро­шедшего времени носят несколько архаический оттенок, а сфера их употребления весьма ограничена (преимущественно формой 3-го лица).
§ 122. ИЗЪЯВИТЕЛЬНОЕ НАКЛОНЕНИЕ. БУДУЩЕЕ ВРЕМЯ
В польском языке, как и в русском, имеются простые и сложные формы будущего времени (czas przyszły), что определяется видом глагола.
У глаголов сов. вида значение будущего времени несут презентные формы, по образованию тождественные формам наст, времени глаголов несов. вида — так наз. простое будущее время, напр.: przynieść «принести» — przyniosę, przyniesiesz, przyniesie, przyniesiemy...; ze­psuć «испортить» — zepsuję, zepsujesz, zepsujemy...; zrobić «сделать» — zrobię, zrobisz, zrobi, zrobimy...; przeczytać «прочитать» — prze­czytam, przeczytasz, przeczyta, przeczytamy...; zrozumieć «понять» — zrozumiem, zrozumiesz, zrozumie и т.д. (см. §§ 115—119),
Глаголы несов. вида имеют сложные формы будущего времени и — в отличие от русского языка — двух типов. Семантически формы обоих типов равноправны.
Сложные формы будущего времени первого типа подобны аналогичной русской форме и состоят из личных форм будущего вре­мени глагола być «быть» и инфинитива спрягаемого глагола.
Образец спряжения: czytać

Единственное число
Множественное число
1-е л.
będę czytać
będziemy czytać
2-е л.
będziesz czytać
będziecie czytać
3-е л.
będzie czytać
będą czytać
Сложную форму будущего времени второго типа образуют те же личные формы будущего времени глагола być «быть» и родо-преди­кативные формы на -ł спрягаемого глагола (образование основы на -ł см. § 120), Единственное число
1-e л.
będę czytał
będę czytała
2-e л.
będziesz czytał
będziesz czytała
3-e л.
będzie czytał
będziec zytała


będzie czytało

M но жественное
число
1-e л.
będziemy czytali
będziemy czytały
2-e л.
będziecie czytali
będziecie czytały
3-e л.
będą czytali
będą czytały
В отличие от первого типа (и соответствующих форм русского языка), такие формы будущего времени передают не только раз­личие в лице и числе, но и обладают показателями категории рода (в ед. числе) и категории мужского лица (во мн. числе). Соотношение лично-мужских и нелично-мужских форм будущего времени с формой подлежащего то же, что и у форм прош. времени (см. § 120).
§ 123. ОСОБЕННОСТИ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ ФОРМ ГЛАГОЛЬНОГО ЛИЦА. РЕЧЕВОЙ ЭТИКЕТ
В своих основных значениях и функциях польские глагольные формы трех лиц в целом не отличаются от соответствующих русских форм и не затрудняют понимания польского текста. Частные раз­личия проявляются в более ограниченной сочетаемости этих форм с личными местоимениями (см. § 92), в способности к развитию вто­ричных значений, а самое главное и самое значительное — в особен­ностях речевого этикета, т.е. в способах обращения к собеседнику и обозначения его действия или состояния.
1. Наиболее яркой чертой польского языка в области использо­вания форм лица является описательный способ называния собесед­ника (или собеседников), являющегося производителем действия и носителем состояния. Этот описательный способ заключается в том, что при официальном и полуофициальном обращении вместо формы 2-го лица употребляется форма 3-го л. глагола в сочетании с сущест­вительным в именительном падеже в качестве подлежащего.
При обращении к одному собеседнику в функции местоимения 2-го л. «Вы вежливости» (ср. нем. Sie, фр. Vous) при глаголе в 3-м л. ед. ч. используются слова рап (при обращении к мужчине) и pani (при обращении к женщине), напр.: Pan jest Polakiem? Czy pani rozumie po polsku? В русском языке этим оборотам соответствуют формы 2-го лица мн. числа, и именно так их и следует переводить: «Вы — поляк?», «Вы понимаете по-русски?». Кроме существительных рап и pani в качестве заменителя местоимения 2-го лица могут высту­пать также и другие слова, напр.: obywatel «гражданин», obywatelka «гражданка», kolega/koleżanka «коллега», towarzysz/towarzyszka «то­варищ»1 и др., а в сфере семейного общения — также имена родства: mamusia «мамочка», ciocia «тетя», babcia «бабушка» и т.д., напр.: Kolega się nie zgadza? «Вы не согласны, коллега?», Widzi mama! «Видите, мама!», Ciociu Aniu, czy ciocia tam już była? «Тетя Аня, Вы там уже были?» и т.д.
При обращении к нескольким собеседникам в сочетании с формой 3-го лица мн. числа глагола используются формы им. падежа мн. числа указанных существительных: panowie (при обращении к муж­чинам), panie (при обращении к женщинам) или же существительное państwo (при обращении к смешанному обществу), напр.: Panowie są Polakami? «Вы поляки?», Czy panie rozumieją po rosyjsku? «Вы понимаете по-русски?», Państwo pozwolą? «Вы разрешите?» и т.д. В сочетании с подлежащим-существительным глагол стоит в форме 3-го лица, лишь в обращении ко многим возможна форма 2-го лица мн. числа глагола (напр., państwo pozwolicie?), что придает речи более непринужденный и неофициальный характер. Все эти сочета­
1 Обращения towarzysz/towarzyszka приняты только в партийной среде, между членами партии.
ния также должны переводиться на русский язык глагольной формой 2-го лица мн. числа.
Широкое употребление указанных описательных форм в совре­менном польском языке резко сужает сферу использования морфо­логических форм 2-го лица мн. числа с окончанием -cie/-ście. При обращении к одному собеседнику (см. «Вы вежливости» в русском, немецком, французском языках) она применяется очень ограниченно, лишь в определенных сферах общения — в государственном управле­нии, среди членов ПОРП, в армии, милиции, в диалектной речи и т.п., напр.: Mam nadzieję, towarzyszu sekretarzu, że domyślacie się, o kim mówię «Надеюсь, товарищ секретарь, Вы догадываетесь, о ком я говорю»; Zostańcie, kapitanie! «Останьтесь, капитан!» и т.д. Реже, чем в русском языке, употребляется она и при обращении ко многим собеседникам.
Благодаря указанным особенностям, впольском языке всегда, в отличие от русского языка, оказывается непременно выраженной информация о составе собеседников, об их поле и числе.
Основные глагольные формы, применяемые в значении второго лица
К одному собеседнику: widzisz «видишь» pan widzi «видите» pani widzi «видите» widzicie «видите»
К нескольким собеседникам widzicie «видите» panowie widzą «видите» panie widzą «видите» państwo widzą «видите» państwo widzicie «видите»
Существительные pan, pani, państwo выступают в функции место­имений второго лица не только в именительном падеже (в качестве подлежащего при глагольной форме), но и в косвенных падежах — в качестве дополнения, напр.: Dziękuję panu «Спасибо Вам»; Witam panią «Приветствую Вас»; Telefon do рапа «Вас к телефону» и т.д., и несогласованного определения, напр.: Pani córka/córka pani «Ваша дочь» (к женщине), Pana córka/córka рапа «Ваша дочь» (к мужчине), Więc jak to jest pana zdaniem? «Так как это, по Вашему мнению» (к мужчине) и т.д. В функции притяжательного местоимения муж. рода используется также прилагательное pański — pańska propozycja «Ваше предложение» (к мужчине). В русском языке этим словам всегда соответствуют личные местоимения второго лица «Вы» и при­тяжательное местоимение «Ваш» («Ваша», «Ваше»).
Обозначение собеседника с помощью слов pan, pani связано с использованием зват. форм этих существительных при обращении: напр.: kochana pani!, panie profesorze!, panie Andrzeju!. При офи­циальных отношениях и в обращении к неизвестным лицам в той же функции используются сочетания: Proszę pana!, Proszę pani!, Proszę państwa!. Функционирование слов pan, pani в звательной форме при
обращении не имеет достаточно точных соответствий ни в лексико­морфологической системе русского языка, ни в его речевом этикете, и обычно при переводе они опускаются. Сохранение этих форм спо­собствует созданию национального колорита.
2. Использование форм лица во вторичных значениях характе­ризуется некоторыми частными отличиями.
Второе лицо ед. числа. Для обозначения действия обоб­щенного лица — субъекта действия — данная форма, в отличие от русского, употребляется в современном польском языке крайне редко и преимущественно лишь в пословицах, поговорках, напр.: Jak sobie pościelesz, tak się wyśpisz «Как себе постелишь, так и выспишься» (ср. что посеешь, то и пожнешь). Поэтому несмотря на внешнее сход­ство (ведь польские формы, как и русские обобщенно-личные формы, используются без личного местоимения) практически каждая поль­ская форма 2-го лица ед. числа всегда должна восприниматься как форма личная, обращенная к собеседнику — она не обладает значе­нием обобщенного субъекта, что свойственно подобным формам в русском языке.
Сфера использования форм третьего лица (как ед., так и мн. ч.) в польском языке несравненно шире, нежели в русском, так как эти формы не только имеют значение 3-го лица, но и входят в состав описательной формы вежливости (см. выше). Кроме того форма 3-го лица может иметь и некоторые другие значения.
В сочетании с подлежащим człowiek форма 3-го лица ед. числа может приобретать в диалоге особый оттенок, а именно — значение обобщенно-личное, при этом в число возможных субъектов данного действия или состояния говорящий включает и себя, по существу, говорит о себе, напр.: Со to za życie — budzi się człowiek o szóstej, zasypia o dwunastej «Что это за жизнь — просыпаешься в шесть, засыпаешь в двенадцать!»; Ależ zima u was tęga! Dużo się człowiek nakołatał po świętej Rusi, a takiego zimna w marcu rzadko doświad­czał (S. Żeromski) «Ну и суровая же у вас зима! Вот хоть и много пришлось (мне) помотаться по святой Руси, а такой холод в марте редко доводилось испытывать». Сочетаниям со словом człowiek более всего соответствует в русском языке обобщенно-личная форма вто­рого лица ед. числа (см. выше). Однако можно, особенно при форме прошедшего времени, передать это значение также безличным обо­ротом либо с помощью местоимений «каждый», «все» и т.д.
При отсутствии подлежащего форма 3-го лица мн. числа, как и в русском языке, употребляется в неопределенно-личном значении. Глагол в этом случае подчеркивает сам факт осуществления действия, оставляя не обозначенным его производителя, напр.: Naiwnych nie sieją «Наивных не сеют»; Czy już sprzedają bilety? «Что, уже продают билеты?». Эти формы не позволяют ввести в предложение подлежа­щее, чем и отличаются от обычных форм 3-го л. мн. ч., часто употреб­ляющихся в польском языке без личного местоимения. Ср. напр.:
Przyjechali brat i siostra. Czeka­ją na mnie na dworcu (oni).
Bardzo się śpieszę. Czekają na mnie na dworcu (ktoś czeka)
«Приехали брат с сестрой. Они ждут меня на вокзале».
«Я очень спешу — меня ждут на вокзале» (кто-то, неопределен­ное лицо).
Хотя указанные польские формы семантически аналогичны соот­ветствующим русским типа «Тебе звонили», стилистическая сфера употребления бесподлежащных форм 3-го лица мн. числа в обоих языках совпадает не полностью: в польском языке указанные формы в неопределенно-личном значении — принадлежность преимущест­венно разговорной речи.
§ 124. ОСОБЕННОСТИ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ ВИДО­ВРЕМЕННЫХ ФОРМ ИЗЪЯВИТЕЛЬНОГО НАКЛОНЕНИЯ
Значение и употребление видо-временных форм изъявительного наклонения в польском языке во многом совпадают с функциониро­ванием соответствующих форм в русском языке, так что затруднений в понимании текста обычно не возникает. Наибольшие отличия по сравнению с русским языком проявляют в своем употреблении формы совершенного вида. Эти формы обладают более широкой функцио­нальной и семантической сферой и нередко используются там, где в русском языке выступает глагол несовершенного вида. Ср. напр.: Koń ma cztery nogi, a potknie się «Конь о четырех ногах, да споты­кается»; Brał mnie za rękę i spacerowaliśmy sobie po chłodnej, twardej glinie, aż nas matka krzykiem zagnała do łóżek ( J. Kawalec). «Он брал меня за руку, и так гуляли мы по прохладной и твердой глине, пока мать криком не загоняла нас в постель» и т.д. Чаще всего такие расхождения наблюдаются в сложных предложениях.
Формы н^ст. времени несов, вида могут иметь следующие прямые и переносные, значения: 1) актуальное настоящее, напр.: Nie przesz­kadzaj, bo liczę «Не мешай, я считаю»; Patrz, deszcz pada «Смотри, дождь идет»; 2) настоящее неактуальное, которое может обозначать постоянное или же повторяющееся действие, напр.: W których przy­padkach odmiany rzeczowników występują różne końcówki? «В каких падежах склонения существительных выступают разные окончания?», а также обычное типичное действие, что свойственно общим фразам, напр.: Są ludzie, со umieją i chcą coś robić i ludzie co nie umieją (M. Dąb­rowska) «Бывают люди, которые умеют и хотят что-то делать, а бы­вают и такие, что не умеют»; 3) значение намеченного или воображае­мого будущего действия, напр.: Wracam za dziesięć minut «Я возвра­щаюсь через десять минут»; 4) настоящее изобразительное, исполь­зуемое в живых рассказах и описаниях для большей образности при передаче действия в прошлом, напр.: Zarżały konie, zagrzmiała pod­kowa, trzej to rycerze jadą wzdłuż parowa; zjechali, stają (A. Mickie­wicz) «Заржали кони, звякнула подкова, это три рыцаря едут по оврагу; спустились, останавливаются...».
Аналогичное использование характерно и для форм несовершен­ного вида в русском языке.
Формы простого будущего глаголов сов. вида имеют как сходные с русским языком, так и иные значения. Основным значением этих форм является значение конкретного единичного действия в будущем, напр.: Dowiesz się о tym wszystkim z książek w swoim czasie «В свое время ты узнаешь об этом из книг». Используется данная форма и для обозначения действия в прошлом, при описании непродолжитель­ных событий, напр.: Zjechali, stają, a pierwszy z rycerzy krzyknie i w trąbkę mosiężną uderzy (A. Mickiewicz) «...спустились, останавли­ваются, и первый из рыцарей как крикнет и как в медный рожок затрубит...». Значительно шире, чем в русском языке, употребляются формы буд. времени глаголов сов. вида для обозначения настоящего неактуального, при повторяющихся действиях, в том числе в соче­тании с наречиями типа niekiedy «иногда», czasem «иногда», zawsze «всегда», rzadko «редко», nigdy «никогда» и т.п., напр.: Gdy się bardzo śpieszę, zawsze mi się coś złego przytrafi «Когда я очень спешу, со мной всегда что-нибудь плохое случится/случается». Специфическим является наличие в определенных контекстах модальных значений этих форм, напр., значения потенциального действия: Zarobi 35 000 zł. miesięcznie «Зарабатывает 35 000 злотых в месяц» (может заработать).
Формы буд. времени глаголов несов. вида (сложное будущее) означают действие, которое совершится в будущем, напр.: Dzień ten zawsze będę pamiętał «Этот день я всегда буду помнить».
Формы прош. времени сов. и несов. вида означают действие, про­исшедшее или происходившее до момента речи, в прошлом. Семантика этих форм в целом совпадает с русскими, однако и здесь сфера употреб­ления форм сов. вида несколько шире, чем в русском, напр.: Rodzin­nego miasteczka nigdy więcej nie odwiedził «Свой родной городок он никогда больше не посещал» (букв, «не посетил»); Jeszcze nawet jak tę posadę stracił, był spokojny, nie pił, dorywczo gdzieś zarobił (Z. Nałkowska) «Даже когда он потерял это место, он все еще оста­вался спокойным, не пил, где-нибудь время от времени да зарабо­тает» (букв, «заработал»).
§ 125. ПОВЕЛИТЕЛЬНОЕ НАКЛОНЕНИЕ
Значение повелительного наклонения в современном польском языке выражают как синтетические морфологические формы, так и аналитические формы. В совокупности все они составляют полную парадигму из шести форм, различающихся по лицу и числу.
Образец спряжения: czytać
Единственное число Множественное число
1-е л. niech czytam czytajmy
2-е л. czytaj czytajcie
3-е л. niech czyta niech czytają
В отличие от русского языка, синтетическими являются не только формы 2-го лица ед. и мн. числа, но и регулярная форма 1-го лица мн. числа.
Специального морфологического показателя — суффикса синтети­ческие формы повелит, накл. не имеют (ср. русск. бери, неси). Основа, от которой образуются личные формы повелит, накл., совпадает с одним из вариантов основы наст, времени и имеет в исходе согласный. К этой основе и присоединяются личные окончания. Форма 2-го лица ед. ч. имеет нулевое окончание, в 1-м л. мн. ч. выступает оконч. -ту, во 2-м лице мн. ч. — оконч. -cie (ср. окончания форм наст, времени).
Выбор варианта основы зависит от типа спряжения глагола. Глаголы I и II спряжения в качестве основы повелит, накл. исполь­зуют основу 3-го лица единственного числа наст, времени (без тема­тического гласного), к которой и прибавляются личные окончания, напр.:
nieść «нести» — nieś! (ср. niesie), nieśmy!, nieście!; pisać «писать» — pisz! (ср. pisze), piszmy!, piszcie!; pracować «работать» — pracuj! (cp. pracuje), pracujmy!, pracujcie!; wrócić «вернуться» — wróć! (cp. wróci), wróćmy!, wróćcie!; życzyć «желать» — życz! (cp. życzy), życz­my!, życzcie!
Если основа наст, времени заканчивается труднопроизносимым стечением согласных, то в основе повелит, накл., т.е. в форме 2-го лица ед.ч. и соответственно перед окончаниями 1-го и 2-го л. мн.ч., наращивается суффикс -ij, напр.:
ciągnąć «тянуть» — ciągnij! (ср. ciągnie), ciągnijmy!, ciągnijcie!; wytrzeć «вытереть» — wytrzyj! (cp. wytrze), wytrzyjmy!, wytrzyjcie!
В основе форм повелит, накл. могут выступать чередования со­гласных и гласных. Конечные мягкие губные согласные основы ста­новятся твердыми, напр.:
łapać «ловить, хватать» — łap! (ср. łapie), łapmy!, łapcie!; mówić «говорить» — mów! (cp. mówi), mówmy!, mówcie!
Гласные корня о и ę могут чередоваться с ó и ą, напр.:
robić «делать» — rób! (ср. robi), róbmy!, róbcie!; stać «стоять» — stój! (cp. stoi), stójmy!, stójcie!; być «быть» — bądź! (cp. będzie), bą­dźmy!, bądźcie!
Глаголы III и IV спряжений образуют формы повелит, накл. от основ 3-го л. множественного числа наст, времени на -aj, -ej или -dz, напр.:
czytać «читать» — czytaj! (ср. czytają), czytajmy!, czytajcie!; umieć «уметь» — umiej! (cp. umieją), umiejmy!, umiejcie!; powiedzieć «ска­зать»— powiedz! (cp. powiedzą), powiedzmy!, powiedzcie!
У глаголов этого типа чередований в формах повелит, накл. нет.
Сложные аналитические формы повелит, накл. употребляются в 1-м и 3-м лице ед. числа и в 3-м лице мн. числа. Они состоят из части­цы niech (или niechaj) и соответствующей личной формы настоящего/ простого будущего времени, напр.: niech czytam!, niech czyta!, niech czytają!
§ 126. ОСОБЕННОСТИ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ ФОРМ ПОВЕЛИТЕЛЬНОГО НАКЛОНЕНИЯ
Значение форм повелительного наклонения в современном поль­ском языке во многом совпадает с русским. Они выражают поже­лание говорящего, чтобы данное действие было осуществлено или не осуществлено, и обращенную к слушателю в связи с этим просьбу или приказ. Однако степень императивности форм повелит, накло­нения, особенно морфологических, ощущается в польском языке зна­чительно сильнее, чем в русском, так что по правилам вежливого речевого этикета их рекомендуется избегать как излишне резких и категоричных. В силу этого они менее употребительны, нежели в русском, и ограничены, прежде всего, сферой фамильярно-непринуж­денного общения (между близкими родственниками, при обращении к детям), напр.: Nie śmiej się głośno! «Не смейся так громко!»; Umyj ręce! «Вымой руки!»; Chodź tu! «Иди сюда!»; Chodźmy do kina! «Да­вайте пойдем в кино!»; Dajcie mi święty spokój! «Оставьте меня в по­кое!» или же сферой традиционных формул, напр.: воинская команда spocznij! «вольно!» (букв, «отдохни»). Описательные формы 3-го ли­ца повелительного накл. применяются значительно шире.
Что касается форм лица повелит, накл., то употребление форм 1-го лица единственного числа ограничено, они выражают пожела­ние, напр.: Niech cię ucałuję! «Дай я тебя поцелую»; Niech tego nie słyszę! «Чтобы я этого не слышал(а)!» (я не хочу этого слышать). Аналитические формы 3-го лица обоих чисел с частицей niech широко употребляются при существительном типа pan, pani, państwo именно как вежливые формы императива, обращенные к собеседнику (на «Вы»), напр.: Niech pan będzie łaskaw «Будьте любезны» (к мужчине); Niech pani siada! «Садитесь, пожалуйста!» (к женщине); Niech pań­stwo przejdą dalej! «Пройдите, пожалуйста, дальше»; ср. также при других словах, напр.: Niech obywatelka nie przesadza! «Гражданка, не преувеличивайте» и т.д. Важно, однако, знать, что сочетание су­ществительных pan, pani с формой 2-го лица повелит, наклонения носит особую стилистическую окраску просторечной фамильярности и панибратства, напр.: milcz pan! «заткнитесь!» (ср. niech pan milczy! «замолчите!»).
Форма 1-го лица мн. ч. содержит призыв к совместному действию, всегда включающий в число действующих лиц собеседника, напр.: nie przesadzajmy! «давайте не будем преувеличивать!», chodźmy! «пойдемте!».
§ 127. СОСЛАГАТЕЛЬНОЕ НАКЛОНЕНИЕ
В современном польском языке формы сослагательного наклоне­ния, как и в русском, базируются на форме на -1 с родо-предикатив­ными окончаниями, а признаком сослагательного наклонения также является частица by. Однако отличие от русского языка состоит в том, что формант сослагат. накл., кроме частицы by, обязательно
включает показатель глагольного лица и числа. В личных формах сослагат. накл. выступает тот же набор личных окончаний, что и в формах прош. времени (см. § 120). В формах 3-го лица личные пока­затели — нулевые.
Единственное число
1-е л.
2-е л.
3-е л.
-bym -byś -by
Множественное число
-byśmy
-byście
-by
Родо-предикативная форма на -ł спрягаемого глагола в ед. числе имеет различия по роду, а во мн. числе— по мужскому лицу и не отличается от форм, выступающих в составе форм прошедшего или сложного будущего времени (см. §§ 120, 122). Формы сослагательного наклонения могут быть простыми и сложными.
Простая форма сослагат. наклонения образуется путем при­бавления к родо-предикативной форме на -ł комплексного показа­теля сослагат. накл. и глагольного лица.
Образец спряжения: czytać
Единственное число
Множественное число
1-е л.
2-е л.
3-е л.
czytałbym, czytałabym
czytałbyś, czytałabyś czytałby, czytałaby, czyta­
łoby
czytalibyśmy, czytałybyśmy czytalibyście, czytałybyście czytaliby, czytałyby
Как и в формах прош. времени, личный комплексный формант сослагат. накл. является подвижным и может присоединяться не толь­ко к спрягаемому глаголу (форме на -ł), но и к другим словам в пред­ложении — к союзам, наречиям, вопросительным и пр. местоиме­ниям и т.п. и относиться к нескольким глаголам сразу, напр.: Так bym chciała wiedzieć «Я бы так хотела знать»; Bardzo bym chciała wiedzieć «Я бы очень хотела знать»; Prosił, żebym przyszedł i przy­niósł książkę «Он просил, чтобы я пришел и принес книгу». Будучи энклитикой, формант сослагат. накл. не меняет места ударения в слове, к которому он интонационно присоединяется. Это приводит к тому, что ударение в глагольных формах ед. числа падает на третий слог от конца слова, а в формах мн. числа даже на четвертый, напр.: czytałbym ('ćytaybym], czytałabym [ćy'tapabym ], czytalibyśmy [ćy- 'tafibyśmyl. В отличие от русского языка, формант сослагат. накл. пишется слитно с формой на -ł, с частицами, союзами, напр.: Czytał­bym «Я бы читал»; należałoby «следовало бы»; Czyżbyś tego sam nie mógł zrobić? «Разве ты бы сам не мог этого сделать?»; Pozostał, acz- kolwiekby wołał wracać «Он остался, хотя и предпочел бы вернуться».
Кроме указанных форм в польском языке имеются сложные
формы сослагат. накл.Они состоят из формы сослагат. накл. вспомога­тельного глагола być «быть» (byłbym, byłabym и т.д., см. выше) и родо-предикативной формы на -ł спрягаемого глагола, напр.: 1-е л. byłbym czytał, byłabym czytała, bylibyśmy czytali, 2-e л. był­byś czytał, byłabyś czytała, bylibyście czytali, 3-e л. byłby czytał, byłaby czytała, byliby czytali.
Примечание: В польской лингвистической традиции эти формы нередко трактовались либо как формы прошедшего, либо как формы давнопрошедшего вре­мени сослагат. накл. (в отличие от простых форм типа czytałbym, считающихся в этом случае формами наст, времени).
Сослагательная частица by может не только входить в состав личных форм сослагат. накл., но и выступать при других предика­тивных словах: наречиях с модальным значением, неопределенно- личных формах на -по, -to, формах на się, а —при опущении глаголь­ной связки — и непосредственно при падежных формах, наречиях и прочих словах, напр.: Można by długo nad tym dyskutować «Можно бы долго это обсуждать»; Herbaty by! «Чаю бы!».
§ 128. ОСОБЕННОСТИ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ ФОРМ СОСЛАГАТЕЛЬНОГО НАКЛОНЕНИЯ
Формы сослагательного наклонения обозначают ирреальное ги­потетическое действие, осуществление которого представляется, од­нако, по-разному: и как действие нереальное, несуществующее, и как действие потенциальное, возможное, допустимое, ожидаемое и даже желательное.
Форма сослагат. наклонения может обозначать действие потен­циальное, напр.: On by mi to z pewnością zrobił «Он бы мне это навер­няка сделал (мог бы сделать)». Обычно потенциальное действие бы­вает представлено как действие условное, его осуществление связано с выполнением определенных условий, указанных в контексте, напр.: Chciałbym, żebyś się znalazł na moim miejscu. Zaraz inaczej byś śpie­wał (M. Dąbrowska) «Хотел бы я, чтобы ты оказался на моем месте. Сразу бы запел иначе». Формы со значением условного действия обычно используются в придаточных условных и уступительных предложениях, напр.: Chciałem ten sprzęt zostawić w spuściźnie dla dzieci, jeślibym się ożenił (A. Mickiewicz). «Я хотел эти вещи оставить в наследство детям, в случае если я женюсь»; Cokolwiek byś powiedział, nie zmienisz moje­go sądu o twoim postępku (Z. Klemensiewicz) «Что бы ты ни сказал, ты не изменишь моего мнения о твоем поступке»; Gdybym zachował konsekwencję, gdybym nie złamał praw swej metody, nigdy byśmy się tu nie spotkali (J. Broszkiewicz) «Если бы я был последователен и если бы не нарушил принципов своего метода, мы бы никогда здесь не встретились». Различение между условным реальным и условным не­реальным действием осуществляется в польском языке в частности с помощью союзов jeśli, jeżeli и союза gdyby, к которому присоединяют­ся личные окончания.
Вторая семантическая сфера сослагат. наклонения — выражение желательности данного действия, напр.: Może byśmy pojechali na jaki spacer (M. Dąbrowska) «А, может быть, мы бы поехали прокатить­ся?», Zjadłabym coś «Я бы что-нибудь съела». Сослагат. наклоне­ние может обозначать просьбу, пожелание, побуждение к действию, требование, обращенное к собеседнику, т.е. пересекается по значению с формами повелит, накл., напр.: Wstąpiłbyś do mnie, со? «Ты бы за­шел ко мне, a?»; Zadzwoniłby pan jutro? «Вы бы позвонили завтра?». Эти широко распространенные формы сослагат. накл. со значением вежливой просьбы и пожелания нередко выступают с модальными глаголами, отрицанием, вопросительной интонацией, что еще более «смягчает» просьбу, напр.: Czy zechciałby pan wpaść do mnie za go­dzinę? «Вы смогли бы зайти ко мне через час?» (букв, «вы бы захотели»), ср. czy nie zechciałby pan «вы бы не смогли» и т.д. В вежливой разго­ворной речи этот вариант выражения просьбы и распоряжения прео­бладает над прямым категорическим императивом форм повелит, на­клонения (см. § 125).
Сложные формы сослагат. наклонения передают нереальное дей­ствие, которое могло бы состояться в прошлом, но не осуществилось, напр.: Byłbym się zabił! «Я чуть было не погиб» (но жив); I ten sa­mochód mógł sobie spokojnie jechać. I byłby tak jechał, i jechał, i jechał, tylko, że zaraz wjechał do sklepu (S. Grodzieńska). «И могла эта машина спокойненько себе ехать. И так бы и ехала, и ехала и, ехала, да только сразу же въехала в магазин»; Chyba go nie znasz! Czy on byłby mi kiedy dał wtrącić się do czego (Z. Nałkowska) «Ты верно его не знаешь! Да разве бы он когда позволил мне во что-нибудь вмешиваться?».
В современном польском языке сложные формы сослагательного нереального наклонения являются принадлежностью письменной речи и употребляются довольно редко.
Особую функцию имеет форма сослагат. накл. в целевых и пр. придаточных предложениях, присоединяемых союзами с неотдели­мой частицей by: aby, żeby, ażeby и союзом by, напр.: Chcę, żebyś wiedział «Я хочу, чтобы ты знал». В этом случае показатели лица составляют с союзом единое целое: żebyś. В предложениях такого типа формант сослагательности лишен значения потенциальности и вероятности действия и служит связи предложений.
Примечание: Неразрывно связанные с синтаксическими условиями функцио­нирования, с союзами, эти формы трактуются иногда как особое — синтаксическое, или зависимое наклонение.
§ 129. НЕОПРЕДЕЛЕННО-ЛИЧНЫЕ ФОРМЫ НА -NO, -ТО, ИХ ЗНАЧЕНИЕ И ОСОБЕННОСТИ ПЕРЕВОДА
НА РУССКИЙ ЯЗЫК
Наряду с личными спрягаемыми формами к предикативным формам относятся особые глагольные формы с неопределенно-личным значением — так называемые формы на -no, -to. Формы на -по, -to 192
обозначают реальное конкретное действие человека, имевшее место в прошлом, и потому примыкают к формам прош. времени изъявит, накл., напр.: podpisano «кто-то подписал/подписали», martwiono się «кто-то огсрчался/огорчались» и т.д. Эти формы употребляются всегда без глагольной связки или других показателей времени и выступают в предложении в качестве простого глагольного сказуе­мого. Специфику этих форм составляет значение неопределенного лица, т.к. производитель действия, которым может быть только че­ловек, не получает своего выражения в предложении — он не назван. Будучи цельнооформленной глагольной формой, форма на -no, -to является бесподлежащной всегда употребляется без личных место­имений или каких-либо других показателей субъекта действия, напр.: Z początku noszono mu jeść do oficyny (A4. Dąbrowska) «Сначала еду носили ему во флигель»; Potem sprzątnięto ze stołu «Потом убрали со 'стола».
Форма на -no, -to обычно обозначает действие не одного, а несколь­ких лиц, причем участие самого говорящего в действии исключается. Лишь в особых случаях, напр., в контексте научного описания, неопре­деленно-личная форма на -no, -to позволяет видеть в говорящем субъект действия, напр.: Mówiono о tym wyżej «Об этом говорилось выше/ об этом было сказано выше», ср. «Об этом мы говорили выше».
Значение неопределенного лица сближает эти формы с бесподлежащ- ными формами 3-го лица мн. числа, способными также передавать данное значение (см. § 123), ср. русск. носили, убрали, говорят и т.п.
Примечание: Некоторое семантическое сходство с польскими неопределенно- личными формами на -no, -to проявляют современные русские безлично-предикатив­ные причастия на -но, -то, употребляющиеся в односоставных предложениях типа решено наступать, установлено, что . . . (ср. решили наступать, установили, что. . .), в том числе и выступающие при отрицании с формой род. падежа, напр.. не дано никаких распоряжений, не сказано лишнего слова и т. д. Однако в отли­чие от регулярности польских форм, эти русские образования и лексически, и функ­ционально ограничены.
Глагольные формы на -no, -to обладают всеми лексико-граммати­ческими свойствами данного глагола, в частности сохраняют глаголь­ное управление, напр.: Nie zastanawiano się jednak nad tym «Над этим, однако, не задумывались» (ср. zastanawiać się nad czym); Z nikim tak nie postąpiono «Ни с кем так не обошлись (ср. postąpić z kim), включая и управление вин. падежом, напр., wybudowano szkołę i szpital (вин. п.) «построили школу и больницу».
Неопределенно-личные формы на -no, -to в современном польском языке могут использоваться не только в значении изъявит, наклоне­ния, но и принимать значение сослагательного. В сочетании с части­цей by, а также при союзах типа aby, żeby и т.д. эти формы обозна­чают действие предполагаемое или ожидаемое, напр.: Jakże ty możesz wziąć pieniądze z kasy? Przecież za to uwięziono by ciebie (J. Iwasz­kiewicz) «Как же ты можешь взять деньги из кассы? Ведь за это тебя 5ы посадили в тюрьму»; Czekał bez zniecierpliwienia, żeby zrobiono
z nim, co trzeba (Z. Nałkowska) «Он ждал без признаков нетерпения, пока с ним сделали все, что положено».
Наибольшее распространение формы на -no, -to получили в науч­ной и публицистической речи, менее — в разговорной.
Неопределенно-личные формы на -no, -to регулярно образуются почти от каждого глагола, обозначающего действие человека. Их имеют не только глаголы переходные, напр.: czytano (czytać «читать»), но и глаголы непереходные, напр.: wracano (wracać «возвращаться»), в том числе и возвратные, которые при этом не теряют своей возврат­ности, напр.: śmiano się (śmiać się «смеяться»), zastanawiano się (zastanawiać się «думать, размышлять»).
Формы на -no, -to не имеют ограничений по виду и могут быть образованы как от основ сов., так и несов. вида, напр.: robiono — zrobiono (robić «делать» — zrobić «сделать»); Nie nazwano mnie «Po­bożnym» ani «Dobrym». Nie nazywał mnie nikt «Sprawiedliwym». Kiedy nazywano mnie «Okrutnym», kazałem ścinać (J. Broszkiewicz). «Меня не назвали ни «Благочестивым», ни «Добрым». Никто не называл меня «Справедливым». Когда же меня называли «Жестоким», я велел рубить головы».
Данные формы образуются с помощью суффиксов -no, -to, а также их расширенных вариантов -ono, -ęto, напр.: sprzedano — sprzedać «продать», widziano — widzieć «видеть», zgubiono — zgubić «поте­рять», zaczęto — zacząć «начать», osiągnięto — osiągnąć «достичь». В зависимости от типа спряжения они связаны либо с основой инфи­нитива, либо с основой настоящего времени. Выбор суффикса и тип основы аналогичны образованию страдательных причастий (см. § 134). Формы на -no, -to от непереходных глаголов образуются по этой же модели. Однако, нельзя не заметить, что несмотря на внешнее сходство и общее происхождение, современные глагольные формы на -no, -to и в семантическом и в формальном отношении принци­пиально отличаются от них. Основное различие заключается в том, что формы на -no, -to имеют значения не страдательного, а действи­тельного залога, о чем, кстати, однозначно свидетельствует наличие при них прямого дополнения в вин. падеже или сохранение возврат­ности. Если страдательные причастия содержат суффикс причастия -п- или -t- (-on-, -ęt-) и отдельно — окончания рода, числа и падежа, то в данных формах суффикс -no, -to (-ono, -ęto) выступает как единая целостная морфема — показатель значения неопределенного лица прош. времени изъявит, наклонения действит. залога.
Аналогично отличаются по своему образованию, значению и функционированию польские формы на -no, -to и от русских кратких страдат. причастий сред, рода с оконч. -о, несмотря на нередко полное внешнее совпадение. Если в русском языке подписано (соглашение) — это форма страдат. залога, согласующаяся с подлежащим, исключаю­щая прямое дополнение и допускающая связку в прош. и буд. времени, то польское podpisano (porozumienie — вин. п.) — неизменяемая фор­
ма действит. залога, не допускающая ни подлежащего, ни связки, но способная сочетаться с вин. п. прямого дополнения.
Примечание: В польских грамматических описаниях неопределенно-личные формы на -no, -to не имеют пока устойчивой позиции. Традиционно их рассматри­вали преимущественно в синтаксическом плане как особую форму неличного глаголь­ного сказуемого, иногда их именовали неизменяемыми наречными формами страдагель- ного причастия (imiesłów bierny przysłówkowy), что имеет лишь историческое обо­снование. В последнее время можно заметить стремление к морфологической трак­товке и описанию этих образований.
Особенности перевода на русский язык. Своеобразие строения и значения польских неопределенно-личных форм на -no, -to проявляет­ся в возможностях различного их перевода на русский язык. Выбор соответствующего русского эквивалента зависит от многих факторов — от вида глагола, его переходности, от наличия прямого дополнения или обстоятельств, от стиля высказывания и т.д. Обычно формы на -no, -to переводятся теми эквивалентными русскими формами, кото­рые, обозначая действие или состояние, не соотносят его с каким- либо определенным субъектом, т.е. бесподлежащными формами 3-го лица мн. числа прош. времени типа говорили, смеялись, носили, ут­вердили и т.п. Именно так переводятся формы на -no, -to непереход­ных глаголов несов. и сов. вида, напр.: Wracano gromadnie na pod­wieczorek (Af. Dąbrowska) «К вечернему чаю возвращались все вмес­те»; Zaczynano mówić о obojgu ze złośliwymi uśmieszkami (L. Krucz­kowski) «Об обоих уже начинали поговаривать с ехидными улыбоч­ками»; Nazajutrz nie tylko mówiono o tym, lecz i pisano (T. Dołęga- Mostowicz). «На другой день об этом не только говорили, но и писали». Ср. также Nazajutrz nie mówiono rzecz prosta o niczym innym (M. Dąb­rowska) «На другой день, разумеется, ни о чем другом не говорили».
Формам переходных глаголов, особенно сов. вида, кроме указан­ной русской формы, семантически могут соответствовать страдатель­ные конструкции. При наличии прямого дополнения в русском пе­реводе может использоваться личная пассивная конструкция, напр.: Podjęto uchwałę о zwołaniu zjazdu «Было принято решение о созыве съезда»; Wielu bocznych uliczek w porę nie odśnieżono «Многие боко­вые улочки не были вовремя очищены от снега». При отсутствии прямого дополнения таким эквивалентом может быть безлично-пре­дикативная форма страдательного причастия, напр.: Zgubiono — Znaleziono «Потеряно-найдено» (рубрика в газете); Udowodniono, że... «Было доказано, что...»; Ustalono ponadto... «Кроме того было установлено...»; Postanowiono ich zaprosić na kolację (M. Dąbrowska) «Решено было пригласить их на ужин».
§ 130. ГЛАГОЛЬНЫЕ ФОРМЫ НА SIE, ИХ ЗНАЧЕНИЕ, УПОТРЕБЛЕНИЕ И ОСОБЕННОСТИ ПЕРЕВОДА НА РУССКИЙ ЯЗЫК
Другой специфической предикативной глагольной формой, не имеющей значения определенного лица, является форма с невоз-
вратным компонентом się, которая образуется от любых невозвратных глаголов как переходных, так и непереходных, напр.: Takich rzeczy się nie zapomina «Таких вещей не забывают»; U nas jeździ się prawą stroną «У нас ездят по правой стороне». Чаще всего в этой форме выступают глаголы, обозначающие активную деятельность человека, но возможны формы и от глаголов состояния, напр.: Niekiedy łysieje się już w młodości «Иногда лысеют уже в молодости».
При образовании глагольной формы на się используется обычная предикативная спрягаемая форма 3-го лица ед. числа (сред, рода) в сочетании с частицей się. Глагольная форма на się может употреб­ляться во всех временах изъявительного наклонения (реже — сосла­гательного). Глагольные формы на się, как и другие формы глаголь­ной парадигмы, сохраняют без изменения лексическое значение гла­гола и его видовую принадлежность. Они образуются от глаголов обоих видов, напр.: nakręca się (несов. вид) — nakręci się (сов. вид), buduje się — zbuduje się и т.д.
Основной особенностью глагольных форм на się является их регулярное обобщенно-личное (преимущественно) или же неопре­деленно-личное значение. Они обозначают, что действие может быть осуществлено любым субъектом (каждым, всяким), либо — реже — связано с каким-либо неопределенным субъектом или субъектами. Вопреки формальным показателям 3-го л. ед. числа, эти формы пре­имущественно обозначают действие не одного, а многих лиц и могут включать в их число и говорящего и собеседника, напр.: Pracę ocenia się według rezultatów «Труд оценивают по его результатам»; Do lasu szło się prosto, potem na prawo «К лесу надо было идти прямо, потом направо» и т.д.
Глагольные формы на się принадлежат к действительному залогу: частица się не придает невозвратному глаголу значения страдатель­ности и не превращает переходный глагол в глагол непереходный. Глагольная форма на się сохраняет исходный тип управления, в том числе и управление вин. падежом, напр.: Stare zegary (вин. п.) nakręca się raz na tydzień «Старые часы (вин. п.) заводят /надо за­водить раз в неделю»; Do ryby podajе się biały sos (вин. п.) «К рыбе подают белый соус» и т.д. Наличие при глагольной форме одновре­менно и формы вин. падежа и частицы się подтверждает принадлеж­ность данной формы к действительному залогу. Этим данные формы отличаются, напр., от внешнеподобных омонимичных русских форм страдательного залога с постфиксом -ся, ср., напр.: Tam się buduje (ед. ч.) nowe domy (вин. п. мн. ч.);
Tam się buduje (ед.ч.) nową szkołę (вин. п. ед.ч.); Там строятся (мн. ч.) новые дома (им. п. мн. ч.); Там строится (ед. ч.) новая школа (им. п. ед. ч.).
Неопределенно- и обобщенно-личные формы невозвратных гла­голов в сочетании с бывшей формой возвратного местоимения в той или иной степени свойственны всем славянским языкам, напр.: болг. Таксе не говори «Так не говорят»; чеш. Z Brna se jede do Prahy pres 196
Tfebovu «Из Брно в Прагу едут через Тржебову», но мало продук­тивны и очень ограничены в русском, ср. недаром говорится, что... и т.п. Однако только в польском языке можно образовать такие формы на się от прямопереходных глаголов, что и составляет его специфику среди прочих славянских языков.
Употребление форм на się. Обобщенно-личные и неопределенно- личные формы на się выступают в предложении в качестве простого глагольного сказуемого односоставных предложений. Глагольные формы на się используются во всех стилях языка. Некоторые из них, особенно в официально-канцелярском стиле, приобрели статус ус­тойчивых клише, напр.: podaje się do wiadomości, że... «доводится до сведения, что...»; przewiduje się, że... «предусматривается, что...».
Характер значения (неопределенно-личного или же обобщенно­личного) зависит, прежде всего, от видо-временного значения гла­гольной формы, а также от некоторых общих условий контекста.
Наиболее распространены обобщенн о-л и ч н ы е формы на się глаголов несов. вида со значением настоящего неактуального. Они обозначают действие обычное, общепринятое, повторяющееся. Субъектом данного действия может быть практически каждый, напр.: Myśli jego biegały samopas, to tu, to tam, jak bywa, gdy się czuwa przy chorym «Мысли его сновали беспорядочно, то туда, то сюда, как это бывает, когда бодрствуешь у постели больного». Особенно широко употребляются глагольные формы на się с таким значением в обобщающих формулировках, общих суждениях и т.д., напр.: Przebacza się, póki się kocha «Пока любят /любишь, прощают /про­щаешь»; W lecie jeździ się nad morze, w zimie — w góry «Летом обыч­но ездят на море, зимой — в горы». В некоторых случаях глагольная форма на się может иметь различные модальные оттенки, напр.: Pa­miętajcie — zamiata się przy oknach i drzwiach zamkniętych, by przeciąg nie roznosił kurzu (J. Kamyczek) «Помните — подметать надо при закрытых окнах и двери, чтобы сквозняк не поднимал пыли»; W pokoju chorego się nie pali «В комнате больного не курят» (не сле­дует курить).
Неопределенно-личное значение могут иметь гла­гольные формы на się, выражающие конкретное действие, в основном — в настоящем времени, напр.: Elementy, z których w zagranicznych firmach montuje się żerańskie wozy «Элементы, из которых в загра­ничных фирмах монтируют жераньские автомашины»; Najpierw па dnie ryta jest bruzda, w nią kładzie się kabel, a następnie zasypuje się (Zycie Warszawy) «Сначала на дне проводят борозду, в нее кладут кабель, а потом засыпают». Возможны формы и в прош. времени, напр.: W obu domach ceniło się pracę, szanowało się starszych i prze­praszająco całowało upuszczony na ziemię kawałek chleba (Życie War­szawy) «В обоих домах ценили труд, уважали старших и, если роняли на землю кусок хлеба, то целовали его, прося прощения», или же в будущем, напр.: Traktor, który gdy się nakręci, sam jedzie (J. Ka­walec) «Трактор, который, когда его заведешь, сам едет», а также
форма сослагат. наклонения, напр.: Poszłoby się do kina, a tu deszcz pada «Можно было бы пойти в кино, а тут дождь идет».
Субъект действия не указан, но, в отличие от неопределенно- личных форм на -no, -to, форма на się не исключает участия в дейст­вии и лица говорящего, ср. Przeczytano to i owo / przeczytali «Кое-что читали»; Przeczytało się to i owo «Кое-что и мы читали». В отдельных контекстах возможна фактическая идентификация говорящего и субъекта действия, напр.: A mówiło się! «А я говорила!»; Jeszcze dziś razem przenocujemy w hotelu, a jutro koło południa to już się wpro­wadzi (S. Żeromski) «Еще сегодня все вместе переночуем в гостинице, а завтра около двенадцати — уж и въедем».
Примечание: Рассмотрение глагольной формы с невозвратной частицей się в качестве самостоятельного элемента глагольной парадигмы не имеет пока длитель­ной традиции, так как обычно эти формы рассматриваются лишь в синтаксическом аспекте, а именно — как синтаксическая конструкция в составе сказуемого одно­составных безличных предложений.
Способы перевода на русский язык. Неопределенно-личные и обобщенно-личные формы на się очень редко имеют в русском языке формально-грамматические эквиваленты, напр.: О tym się już mówiło «Об этом уже говорилось». Однако семантически близкими соот­ветствиями могут служить:
1) Неопределенно-личная и обобщенно-личная форма 3-го лица мн. ч., напр.: Tu mówi się po rosyjsku «Здесь говорят по-русски»; Uprasza się o niepalenie «Просят не курить»; Pani Cecylia prowadziła życie samotne, gości nie zapraszało się nigdy (Z. Nałkowska) «Пани Цецилия жила одиноко, гостей в ее дом никогда не приглашали»;
2) обобщенно-личная форма 2-го лица ед. ч., напр.: Kiedy się patrzy z tej góry, nie dostrzega się ludzi «Когда смотришь с этой горы — разглядеть людей почти не можешь»; Najlepszym lekarstwem jest lubić to, co się robi, lubić życie «Самое лучшее лекарство — это лю­бить то, что делаешь, любить жизнь»;
3) инфинитив, напр.: Jak się pierze rzeczy wełniane «Как стирать шерстяные вещи»;
4) страдательная форма глагола с постфиксом -ся (если польская глагольная форма на się образована от переходного глагола несов. вида), напр.: Oczekuje się przyjazdu gości «Ожидается приезд гостей»; Jak się robi filmy «Как делаются фильмы»; Buduje się nowe domy «Строятся новые дома»;
5) безлично-предикативная форма краткого страдательного при­частия (прежде всего, как эквивалент глагольной формы на się от переходного глагола сов. вида), напр.: planuje się wykonać «намечено выполнить»; stwierdza się, że... «установлено, что ...» и т.д.
§ 131. ПОЛЬСКИЕ ПРИЧАСТНЫЕ ФОРМЫ
Польская глагольная система располагает, по сравнению с рус- ким языком, меньшим числом причастных форм.
Имеется лишь одна форма действительного причастия — с суфф. -ąc-: czytający, так как форма, аналогичная русскому причастию прош. времени на -вш, -ш- типа читавший, прочитавший, отсутствует. Страдательное причастие также представлено только одной формой — с суфф. -п- или -t-: czytany, umyty. Причастных форм, аналогич­ных русским страдательным причастиям наст, времени типа читаемый, носимый, в современном польском языке нет. Сравните формаль­ное соотношение русских и польских причастий:
читавший (несов. в.) —
прочитавший (сов. в.) —
читающий (несов в.) czytający
читанный (несов. в.) czytany
прочитанный (сов. в.) przeczytany
читаемый (несов. в.) —
Возможности образования причастий находятся в прямой зависи­мости от переходности и вида глагола.
Примечание: Существуют также нерегулярные образования с суфф. -1- от некоторых непереходных глаголов сов. вида, обозначающие признак предмета по изменению его состояния в прошлом, что семантически могло бы соответствовать значению действ, причастий прош. времени, напр.: osiwiały ojciec «поседевший отец» (osiwieć «поседеть»), zaistniała sytuacja «возникшая ситуация» (zaistnieć «возникнуть») и т. д. Однако нерегулярность и лексическая ограниченность этих форм не позво­ляют включить их в общую парадигму глагола, равно как и адъективированные причастия типа zgniły «гнилой».
Польская лингвистическая традиция причисляет все образования с суфф. -I-, включая и основы на -I, к действительным причастиям прош. времени (imiesłów czynny przeszły). Однако такая трактовка по существу имеет лишь историческое обоснование.
§ 132. ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫЕ ПРИЧАСТИЯ
Единственную регулярную форму действительного причастия (imiesłów czynny odmienny) — форму с суффиксом -ąc образуют
только глаголы несов. вида (переходные и непереходные). Суффикс -ąc- присоединяется к основе наст, времени, выступающей в 3-м лице мн. ч., форма принимает родовые окончания, в им. п. ед. числа: муж. р. — оконч. -у, жен. р. — оконч. -а, сред. р. — оконч. -е, в им. п. мн. числа: лично-муж. ф. — оконч. -у, нелично-муж. ф. — оконч. -е, напр.: piszący, ~а, ~е — pisać «писать», ср. (oni) piszą; niosący, ~а, ~е — nieść «нести», ср. (oni) niosą; chodzący, ~а, ~е — chodzić «ходить», ср. (oni) chodzą; pracujący, ~а, ~е — pracować «работать», ср. (oni) pracują, czytający, ~а, ~е — czytać «читать», ср. (oni) czytają. Действительные причастия склоняются по типу прилага­тельных (см. § 71).
В предложении действительные причастия служат определением, напр., czasownik rządzący narzędnikiem «глагол, управляющий тво­рительным падежом», всегда согласуясь с определяемым словом, в том числе и в функции предикативного определения, напр.: Dyrek­tor zastał go (вин. п.) bowiem spacerującego (вин. п.) w zamyśleniu po
biurze i śpiewającego piosenkę (M. Zientarowa) «Потому что директор застал его, когда он в задумчивости прохаживался по конторе и на­певал песенку» (ср. застал его прохаживающимся).
Следует обратить внимание на то, что эта единственная в польском языке форма действительного причастия может переводиться на рус­ский язык действительным причастием как настоящего, так и прошед­шего времени, напр.: Antek i Zygmunt stojący przy wyjściu z piwnicy spojrzeli na siebie «Стоявшие/стоящие у входа в подвал Антек и Зигмунт переглянулись».
§ 133. ДЕЕПРИЧАСТИЯ
Современный польский язык имеет две формы деепричастий, ко­торые комплексно противопоставляясь друг другу по виду и време­ни, различаются и суффиксами, и типом основы (ср. русск. яз.).
Деепричастие от глаголов несов. вида образуется с помощью суф­фикса -ąc, который присоединяется к основе 3-го лица мн. числа наст, времени (т.е. аналогично типу образования действительных прича­стий, см, § 132), напр,: niosąc — nieść «нести», ср. (oni) niosą; pracu­jąc— pracować «работать», ср, (oni) pracują; czytając — czytać «чи­тать», ср. (oni) czytają; widząc — widzieć «видеть», ср. (oni) widzą. По сравнению с русским, деепричастия несов. вида в польском языке отличаются большей регулярностью, Они образуются практически от всех глаголов, лексические или какие-либо иные ограничения не­многочисленны, в результате чего в польском языке встречается много деепричастных форм, отсутствующих в русском языке, напр.: pisząc — pisać «писать»; pijąc — pić «пить»; biegnąc — biec «бежать»; śpie­wając — śpiewać «петь»; jedząc — jeść «есть»; mogąc — móc «мочь» и т.д.
Второй тип деепричастий свойствен, напротив, лишь глаголам сов. вида и образуется с помощью суффикса -wszy/-lszy. Суффикс -wszy присоединяется к основам инфинитива на гласный: -a(ć), -e(ć) (глас­ный е меняется в деепричастии на a), -y(ć), -u(ć), -ą(ć), -i(ć), напр.: przeczytawszy — przeczytać — «прочитать»; zrozumiawszy — zrozu­mieć «понять»; zwróciwszy się — zwrócić się «обратиться»; wzią­wszy — wziąć «взять»; wyciągnąwszy — wyciągnąć «вытянуть». В отличие от русского языка, этот суффикс никогда не сокращается, т.е. образований, подобных русским написав, нет.
С суффиксом -łszy образуют деепричастие глаголы с инфинитивами на согласный. Суффикс -łszy (в произношении [śy ]) присоединяется к конечному согласному производящей инфинитивной основы этих глаголов, а именно к варианту, который выступает в основе на -ł в форме 3-го лица ед. ч, муж. рода прош. времени, напр.: przyniósłszy — przynieść «принести», ср. (on) przyniósł; wypiekłszy — wypiec «выпечь», ср. (on) wypiekł; wydarłszy — wydrzeć «выдрать», ср. (on) wydarł.
Как и в русском языке, грамматическая категория времени высту­пает в деепричастиях иначе, чем в предикативных спрягаемых формах. Деепричастие является специализированной формой передачи не абсолютного, а относительного времени. Время обозначаемого дее­причастием действия соотносится не с моментом речи, а со временем обозначенным глаголом-сказуемым, и тип соотношения обусловлен видовой принадлежностью деепричастия.Деепричастие несов. вида — деепричастие одновременности — означает действие, осу­ществляемое одновременно с основным действием, напр.: Wracając z kina spotkał kolegę «Возвращаясь из кино, он встретил приятеля»; Idąc ulicą można było zobaczyć ruiny «Проходя по улице, можно было заметить развалины» и т.д. Деепричастие совершенного вида (деепри­частие предшествования) обычно означает действие, пред­шествующее основному, напр.: Puścił ją przodem, po czym sam wy­szedł i zatrzasnąwszy drzwi za sobą, dwukrotnie przekręcił klucz w zamku (L. Kruczkowski) «Он пропустил ее вперед, потом вышел сам и, захлопнув за собой дверь, дважды повернул ключ в замке».
Кроме собственно временных отношений между действиями, дее­причастные обороты могут передавать в предложении и другие зна­чения. Они могут также обозначать причину основного действия, напр.: Tego dnia wszyscy, czując już bliskie zakończenie wojny, założyli heł­my «В этот день все, чувствуя приближение конца войны, надели каски», или уступку, напр.: Wszyscy jednak widzowie, nie rozumiejąc słów ani zdań, zrozumieli sens dramatu «Однако все зрители, не пони­мая ни единого слова или предложения, поняли самый смысл драмы», или условие действия, напр.: Pracując wytrwale i systematycznie, zdążysz wykonać robotę w wyznaczonym terminie «Работая настойчи­во и систематически, ты успеешь выполнить свою работу в назначен­ный срок» и т.д. Однако, в целом, деепричастные обороты менее свой­ственны польскому языку, чем русскому, так как в этой же функции широко выступают, глагольные имена (см. § 136).
На русский язык польские деепричастия переводятся также дее­причастиями или личными формами глаголов, напр.: Rozmawiała często sama z sobą nie mogąc zasnąć «Когда она не могла уснуть, то часто разговаривала сама с собой»; Во my bawiliśmy się, czyta­jąc i pisząc między wierszami (S. Grodzieńska) «Потому что для нас это было развлечение — читать и писать между строчками» (ср. за­бавлялись, читая то, что подразумевалось между строчками).
Примечание: В польской лингвистике деепричастия терминологически описы­ваются как неизменяющееся причастие (imiesłów nieodmienny), или же как нареч­ные причастия (imiesłów przysłówkowy).
§ 134. СТРАДАТЕЛЬНЫЕ ПРИЧАСТИЯ
В польском языке имеется, как было сказано, только одна форма страдательного причастия (imiesłów bierny), которая является един­ственным средством выражения страдательного залога. Возможность
Образование страдательных
Инфинитив
-ać
-eć
-ić

Производящая основа
Суфф.




инфинитива
-п-
-t-
wybrany
zapomniany podarty
pity

наст, времени
-оп-
-ęt-


noszony
(3-e лицо мн. ч. noszą)

образования страдательного причастия является признаком только переходных глаголов (см. § 105). В отличие от русских, польские стра­дательные причастия, независимо от функции в предложении, бывают только местоименными, краткие причастные формы отсутствуют (ср. русск. выполненный план — план выполнен, польск. wykonany plan — plan został wykonany).
Страдательные причастия регулярно образуются от глаголов как несовершенного, так и совершенного вида, в отличие от русского языка, где возможность образования страдат. причастий прош. времени на -я-, -т- от основ несов. вида ограничена. Таким образом, если в русском языке страдат. причастия, хотя и нерегулярно, могут раз­граничиваться и по времени (ср. читанный — читаемый) и по виду (ср. читанный — прочитанный, обученный — обучаемый), то в поль­ском языке — только по виду: czytany — przeczytany, nauczony — nauczany.
В зависимости от типа спряжения глагола, в частности от типа инфинитива, формы страдат. причастия могут быть связаны как с основой наст, времени, так и с основой инфинитива. Страдательные причастия образуются с помощью суффиксов -n-, -t- или их расширен­ных вариантов -on-, -ęt-, к которым присоединяются родовые окон­чания; в им. п. ед. числа: муж. р. оконч. у, жен. р. — оконч.
-а, сред, род — оконч. -е, во мн. числе: лично-муж. ф. — оконч. -i, нелично-муж. ф. — оконч. -е. «
Страдат. причастия с суффиксом -п- с предшествующим гласным -а связаны с инфинитивами двух типов — либо а) с инфинитивом на -ас, напр.: sprzedany, ~а, ~е (sprzedać «продать»); czytany, ~а,
причастий

-yć
-uć
-ąć
-nąć
-ść
-źć
-с

myty
zepsuty
wzięty




tworzony
(3-e лицо мн. ч. tworzą)


zamknięty (3-e лицо ед. ч.
zamknie)
niesiony (3-e лицо ед. ч.
niesie)
pieczony
(3-e лицо ед. ч. piecze)
~е (czytać «читать»); budowany, ~а, ~е (budować «строить»), либо б) с инфинитивом на -eć (чередование гласных е : а), напр.: rozu­miany, ~а, ~е (rozumieć «понимать»); zapowiedziany, ~а, ~е (za­powiedzieć «предупредить, заранее сообщить о чем-то»).
Суффикс -оп- характерен для причастий, образованных от гла­голов II спряжения с инфинитивами на -ić/-yć, и присоединяется к основе наст, времени, выступающей в форме 3-го л. множественного числа, напр.: noszony, ~а, ~е — nosić «носить», ср. (oni) noszą; prowadzony, ~а, ~е— prowadzić «вести», ср. (oni) prowadzą; za­płacony, ~а, _~е — zapłacić «заплатить», ср. (oni) zapłacą.
Примечание: Принадлежность основы страдат. причастия к основе Наст, времени или к основе инфинитива во многом определяется трактовкой чередований согласных в основе, принятой в национальной лингвистической традиции. Русская лингвистическая традиция обычно соотносит основу страдат. причастий с основой инфинитива, хотя при этом отмечает сходство чередований в основе с чередованиями в формах наст, времени (просить — прошенный, ср. прошу — просишь).
Этот же суффикс -оп- выступает в страдат, причастиях от глаголов с инфинитивами на -ść, -źć и -с, но в этом случае присоединяется к другому варианту основы наст, времени — к основе формы 3-го л. единственного числа, напр,: niesiony, ~а, ~е — nieść «нести», ср. (оп) niesie; wieziony, ~а, ~е — wieźć «везти», ср. (on) wiezie; pleciony, ~а, ~е— pleść «плести», ср. (on) plecie; rozwiedziony, ~а, ~е— rozwieźć «развести», ср. (on) rozwiedzie; pieczony, ~а, ~е — piec «печь», ср. (on) piecze; strzeżony, ~а, ~е — strzec «стеречь», ср. (on) strzeże.
Примечание: Необходимо иметь в виду, что чередования корневых соглас­ных в ряде случаев приводят к внешнему подобию основ страдательных причастий, связанных с разными типами инфинитива, напр., страдат. причастия с согласным -CZ-: pieczony — piec «печь» и pożyczony — pożyczyć «дать, взять взаймы, одол­жить»; с согласным -ż-: strzeżony — strzec «стеречь» и wożony — wozie «возить», а также zwyciężony — zwyciężyć «Победить»; с согласным -sz-: proszony — prosić «просить» и zaprószony — zaprószyć «запорошить, засорить» и т.д.
С помощью суффикса -t- образуют страдат. причастия те глаголы, инфинитивная основа которых оканчивается на корневые гласные -i, -у, -u, -ą, напр.: pity, ~а, ~е (pić «пить»); myty, ~а, ~е (myć «мыть»); zepsuty, ~а, ~е (zepsuć «испортить»); с чередованием ą : ę, напр.: wzięty, ~а, ~е (wziąć «взять»); zaczęty, ~а, ~е (zacząć «на­чать»).
Расширенный вариант этого суффикса -ęt- применяется для гла­голов с инфинитивом на -nąć: Суффикс присоединяется к основе наст, времени na -п-, также выступающей в форме 3-го л. ед. числа, напр.: zaczerpnięty, ~а, ~е — zaczerpnąć «зачерпнуть», ср. (on) zaczerpnie; zamknięty, ~а, ~е — zamknąć «закрыть», ср. (on) zamknie.
Если же суффикс -t- присоединяется к основе на -аг-, то инфини­тив заканчивается па -rżeć, напр.: podarty, ~а, ~е — podrzeć «пор­вать, разорвать», ср. причастную основу на -ł: podarł.
Страдательные причастия склоняются по типу склонения при­лагательных. В лично-мужской форме им. п. мн. числа перед оконч. -i происходит чередование конечных согласных основы n : ń, t : ć, напр.: nauczany «обучаемый» — nauczani, badany «исследуемый» — badani, umyty «вымытый» — umyci, podarty — podarci и т.д. В этой же форме гласный о в суффиксе -оп- чередуется с гласным е, напр.: zaproszony (gość) — zaproszeni (goście), во всех прочих формах сохраняется -оп-, напр.: нелично-мужская форма zaproszone kole­żanki, род. п. мн. ч. zaproszonych (gości, koleżanek) и т.д.
Страдательные причастия являются базой пассивных предика­тивных конструкций, а также могут выступать и в качестве опреде­ления существительного.
§ 135. АКТИВНАЯ И ПАССИВНАЯ КОНСТРУКЦИИ. ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ ФОРМ СТРАДАТЕЛЬНОГО ПРИЧАСТИЯ
Противопоставление активной и пассивной предикативных кон­струкций в польском языке (в отличие от русского) не зависит от видовой принадлежности глагола и всегда однотипно.
Активная конструкция представлена морфологической спрягае­мой формой действительного залога, пассивная же конструкция составлена из страдат. причастия на -n-, -t- (-on-, -ęt-) и формы вспо­могательного глагола być «быть» или zostać «стать», напр.: (on) bu­duje (dom) — (dom) jest budowany; (on) zbudował (dom) — (dom) został zbudowany, był zbudowany, ср. русск. он строит (дом) — (дом) строится, он построил (дом) — (дом) был построен.
В пассивной конструкции спрягаемая форма вспомогательного глагола является носителем значения наклонения, времени, лица, числа, отчасти вида, а в прош. времени — также рода или мужского лица. Форма страдат. причастия несет значение залога, вида, числа, рода или мужского лица, ср., напр,:
dom jest budowany dom był budowany dom będzie budowany dom został zbudowany dom zostanie zbudowany dom zostałby zbudowany
«дом строится»
«дом строился»
«дом будет строиться»
«дом был построен»
«дом будет построен»
«дом был бы построен»
Чаще всего употребляются формы 3-го лица наст, и прош. време­ни изъявит, наклонения, но возможны и др. формы, включая инфинитивные страдательные формы: напр.: Referat musi być przedstawiony do podpisu «Доклад должен быть представлен на подпись».
Возможным, хотя и не обязательным компонентом пассивной конструкции является обозначение субъекта действия. В отличие от русского, в польском языке есть возможность формально разгра­ничить обозначение активного и пассивного производителя действия. Активный производитель действия, прежде всего человек, передается предложно-падежным сочетанием przez + вин. п., напр.: Dom jest budowany przez robotników «Дом строится рабочими»; Zagadnienie jest badane przez wielu uczonych «Вопрос изучается многими учены­ми» и т.д. Пассивный же виновник указанного в причастии состоя­ния, обычно неодушевленный предмет, чаще всего выражается формой твор. падежа, напр,: Oczy matki zamglone niewymowną miłością i łzami (S. Żeromski) «Глаза матери, затуманившиеся невыразимой любовью и слезами»; Domek przytłoczony ciężarem zwisających nad nim liści (Szewczyk) «Домик, придавленный тяжестью свисающих над ним листьев».
Выбор вспомогательного глагола być или zostać зависит, прежде всего, от видовой принадлежности страдат. причастия, хотя эта за­висимость и не носит абсолютного характера. Страдат. причастий несов, вида образуют пассивную конструкцию только с глаголом być и, как правило, имеют значение действия, реже — результативного состояния. Грамматически этим пассивным конструкциям соответ­ствует в русском языке страдательная форма глагола несов. вида с постфиксом -ся, напр.: Program jest opracowywany «Программа раз­рабатывается»; Zajęcia będą prowadzone w każdy poniedziałek «Заня­тия будут проводиться по понедельникам»; Nigdy jednak nie jest to objektywne stwierdzenie, że czynność jakaś jest, była lub będzie reali­zowana (A. Kowalska) «Однако это никогда не бывает объективной констатацией того факта, что какое-то действие осуществляется, осу­
ществлялось или будет осуществляться». Однако грамматические соответствия между родственными языками не всегда являются тек­стовыми или узуально-ситуативными, поэтому в ряде случаев поль­ские пассивные конструкции с причастием несов. вида могут быть переведены на русский язык иначе. Так, если объектом является че­ловек, то пассивная конструкция может быть переведена формой рус­ского действит. залога, напр.: Dziecko jest myte przez matkę mydłem «Мать моет ребенка мылом». Нередко необходимость такого измене­ния обусловлена различиями в глагольном управлении или другими ограничениями в образовании страдательны* форм русского глагола. Напр,: Śpiewaczka była oklaskiwana przez publiczność «Публика на­градила певицу аплодисментами» (ср. oklaskiwać kogo, со «аплоди­ровать кому-л.», oklaskiwany — «тот, кому аплодируют»). Tacy fachow­cy są poszukiwani przez wszystkie przedsiębiorstwa «Таких специа­листов ищут все предприятия» (poszukiwany «тот, которого ищут»); Nie żeby szedł zwyczajnie, krokami przechodnia, lecz był po prostu niesiony (£. Kruczkowski) «Не то, чтобы он шел нормально ногами, как пешеход, но его прямо-таки несли» (букв, «был несен»).
Страдательные причастия сов. вида выступают преимущественно со вспомогательным глаголом zostać. Основное значение этой пассив­ной конструкции — само действие с оттенком результата, напр.: Wprowadzona zostanie automatyczna łączność «Будет введена авто­матическая связь»; Omówione zostały ważniejsze problemy międzyna­rodowe «Были обсуждены важнейшие международные проблемы». В русском языке этим конструкциям грамматически соответствует либо аналитическая пассивная конструкция с кратким страдат. при­частием и глаголом «быть» (примеры см. выше), либо страдательная форма глагола, напр.: Próba została uwieńczona sukcesem «Попытка увенчалась успехом»; W scenerii retro odtworzona zostaje historia kradzieży stulecia «В декорациях ретро воссоздается история кражи века». В зависимости от условий контекста польская пассивная кон­струкция может быть иногда переведена также русскими спрягае­мыми формами действит, залога, напр.: Obawiał się, czy jego spisek nie został wykryty (T. Dołęga-Mostowicz) «Он опасался, не был ли раскрыт его заговор/не раскрыли ли его заговор»; Henryk został położony na czystym szpitalnym łóżku (S. Dygat) «Генрика положи­ли на чистую больничную койку».
Страдательные причастия сов. вида могут также сочетаться с глаголом być, однако в этом случае часто возникает дополнительное значение состояния, являющегося результатом осуществленного ра­нее действия, напр.: Był ogolony, wymyty i odziany w niedzielne ubranie (J, Kawalec) «Он был выбрит, вымыт и одет по-воскресному»; I chodzi tak, jakby związana była sznureczkiem (Z. Herbert) «И ходит она так, как будто связана веревочками»; Rozumiem twą ideę. Nie jest pozbawiona cech prawdopodobieństwa (J. Broszkiewicz) «Я пони­маю твою идею. Она не лишена черт правдоподобия».
Употребление пассивных конструкций в польском языке огра­
ничено — они широко используются только в публицистическом, науч­ном, официальном стилях речи и значительно реже выступают в художественно-беллетристической и разговорной речи.
В атрибутивной функции оппозиция залоговых форм представлена в польском языке иначе, чем в предикативной. Здесь существует лишь противопоставление страдательного причастия несов. вида действительному причастию на -ąc-: budujący (dom, fabrykę — вин. п.) —, budowany (dom, fabryka — им. п.). Глаголы сов. вида, ввиду от­сутствия действительного причастия сов. вида, такого противостоя­ния лишены вовсе (ср. русск. построивший — построенный).
Функционирование польских страдат. причастий в качестве опреде­ления в целом не отличается от русского языка, ср. Usiadł na wskaza­nym przez nauczycielkę krzesełku (S. Żeromski) «Он сел на указанный учительницей стульчик»; I sień, która miała trzy małe, nigdy nie otwierane okna w trzech ścianach (J. Kawalec) «И прихожая, в трех стенах ко­торой было три маленьких, никогда не открывавшихся окна». Отли­чия заключаются лишь в области формальной — в невозможности образования в русском языке того или иного страдательного причас­тия, прежде всего, страдательных причастий несов. вида, напр.: Trzymany przez Nikodema album «альбом, который держал Нико- дем»; Twoja twarz raz widziana i zapamiętana (S. Grodzieńska) «Твое лицо, раз виденное и запомнившееся / которое раз видели и запом­нили», Noc nie przespana «Ночь без сна (бессонная / когда не спал)». В этих случаях при переводе возникает необходимость прибегнуть к формам активного залога, к придаточным предложениям и т.п.
Польские страдательные причастия широко употребляются так­же в функции предикативного определения: Starszy syn Teofil zmarł nagle w lesie ukąszony przez żmiję (S. Żeromski) «Старший сын Teo- фил умер внезапно, укушенный в лесу ядовитой змеей». В русском языке им обычно соответствуют либо страдат. причастия (см. выше), либо деепричастные обороты или придаточные предложения, напр.: Spytałam zdumiona «Удивленная / удивившись, я спросила»; Kie­rowca prowadzi wóz ostro... Zatrzymany bez sprzeciwu płaci mandat «Водитель ведет машину очень резко. Будучи задержанным / когда его задержали, без возражения платит штраф».
§ 136. ГЛАГОЛЬНОЕ ИМЯ НА -NIE, -CIE
Глагольное имя (odsłownik), иначе, субстантивная форма глагола (rzeczownikowa forma czasownika), по своим грамматическим свойствам является промежуточным классом между глаголом и существительным (ср. причастия, деепричастия): и глагольные и субстантивные свойства выступают в глагольных именах не в полном объеме.
Глагольные имена образуются с помощью суффиксов -nie, напр.: czytanie (czytać «читать»), и -cie, напр.: picie (pić «пить»), przyjęcie (przyjąć «принять») или же их расширенных вариантов -enie, напр.: zrozumienie (zrozumieć «понять»), mówienie (mówić «говорить») и
-ęcie, напр.: zaśnięcie (zasnąć «заснуть»), dźwignięcie (dźwignąć «поднять с трудом») и т.д. В качестве производящей основы исполь­зуется основа инфинитива либо основа наст, времени (в зависи­мости от типа глагола). Здесь действуют те же закономерности соот­ношения основы и суффикса, что и при образовании страдат. прича­стий (см. § 134) и форм на -no, -to (см. § 129).
По сравнению с аналогичными русскими образованиями типа нагнетание, сваривание, констатирование и т.п., польские глаголь­ные имена на -nie, -cie обладают значительно большим числом устой­чивых и регулярных глагольных черт. Их использование отнюдь не ограничено сферой книжно-письменного языка и его научным и публицистическим стилями, но они достаточно часто употребляются в художественно-беллетристической и разговорной речи.
Глагольное имя на -nie- -cie может быть включено в систему гла­гольных форм, так как ему присущ ряд устойчивых и регулярных глагольных черт.
1) Семантика глагольного имени является глагольной. Сохраняя лексическое значение исходного глагола, оно обозначает действие как процесс, безотносительно к субъекту действия и времени его со­вершения, т.е. несет чисто глагольное понятие в субстантивирован­ной форме, напр.: Patrzył długo, a kiedy samo patrzenie zaczęło grozić uczuciem ograniczenia i niedosytu zaczął wałęsać się po pokoju (S. Dygat) «Он долго смотрел, а когда само это занятие (букв, «смот­рение») уже грозило перейти в чувство неудовлетворенности, стал слоняться по комнате»; Ale skoro raz zdecydowałem się na pisanie, doprawdy nie umiem, ot tak, paru zdań skreślić (S. Dygat) «Но раз уж я решился писать, то по правде говоря, не получается у меня вот так, запросто, черкнуть несколько слов». По своей процессуаль­ной семантике глагольные имена близки инфинитиву и в польской системе глагольных форм и функций занимают позицию, зарезерви­рованную в русском языке для инфинитива (см. выше).
2) Значение процессуальности в этой глагольно-именной форме связано с сохранением ряда глагольных грамматических свойств и категорий, присущих исходному глаголу.
Глагольные имена от возвратных глаголов нередко сохраняют возвратную частицу się и значение возвратности, напр.: uczenie (uczyć «учить») — uczenie się (uczyć się «учиться») (ср. русск. учение — самообучение). Otwierała się przed nim możliwość przekształcenia swego biura w poważne towarzystwo akcyjne (SI. JP) «Перед ним откры­валась возможность преобразовать свою контору в солидное акцио­нерное общество»; Rozwój języka nastąpić może w drodze przekształ­cenia się dawnego słownictwa typu rzemieślniczego w słownictwo ma­jące cechy terminologii naukowej (Poradnik językowy) «Развитие языка может осуществляться таким образом, что лексика, ранее бытовав­шая в сфере ремесла, преобразуется в лексику, обладающую черта­ми научной терминологии» (ср. przekształcić (biuro) — przekształcić się «преобразовать — преобразоваться»). Глагольное имя, будучи
образовано от глагола с отрицанием, может сохранить это отрицание в качестве приставки, напр.: Najciężcze grzechy, to nadmierna szyb­kość, jazda lewą stroną, niestosowanie się do znaków drogowych (Ku­rier Polski) «Самые частые нарушения — это превышение скорости, заезд на левую сторону, несоблюдение дорожных знаков»; Pani Nina zaś nawet przepraszała go za nieuprzedzenie o tym (T. Dołęga-Mosto* wicz) «А пани Нина даже просила у него прощения, что его об этом не предупредили» и т.д. Характерной чертой польского глагольного имени является наличие последовательного противопоставления по виду, напр.: umocnienie (umocnić «укрепить») — umacnianie (umac­niać «укреплять»), ср. русск. укрепление-, nauczanie (nauczać «обу­чать») — nauczenie (nauczyć «обучить»), ср. русск. обучение-, wnik­nięcie (wniknąć «вникнуть») — wnikanie (wnikać' «вникать»), напр.: Większa część chorób zakaźnych przenoszona jest przez zetknięcie się z osobnikiem chorym, inne zaś mogą być przenoszone bez bezpośrednie- ego stykania się z chorym. «Большая часть инфекционных заболеваний переносится в результате общения с больным, прочие же могут быть перенесены и без непосредственного контакта с больным», ср. zetk­nięcie się (zetknąć się «столкнуться, соприкоснуться», сов. вид) — stykanie się (stykać się «сталкиваться, соприкасаться», несов. вид).
Хотя формальные противопоставления по залогу у процессуаль­ных глагольных имен отсутствуют, тем не менее они могут соче­таться с показателями субъекта действия. Субъект действия может быть передан формой род. п., напр.: Nade wszystko zaś drażniło go zachowanie się matki (L. Kruczkowski) «Но больше всего его раздра­жало поведение матери», а может быть обозначен также и типичной формой субъекта пассивных конструкций, напр.: Goście... intereso­wali się udziałem Sejmu w przygotowywaniu planów narodowych a także sprawowaniem przezeń funkcji kontrolnych (Zycie Warszawy) «Гости... интересовались, как участвует Сейм в разработке государ­ственных планов, а также как он осуществляет свои контрольные функции» (букв, «осуществление им контрольных функций»). Ср. русск. исследование советскими учеными космоса.
3) Образование глагольных имен характеризуется высокой сте­пенью регулярности: практически все глаголы со значением действия образуют форму глагольного имени.
Наряду с регулярными собственно-глагольными свойствами гла­гольные имена обладают также рядом формальных черт, связываю­щих их с существительными. Глагольные имена склоняются по па­дежам, как существительные среднего рода мягкой разновидности, и согласуются с определяющими их словами, однако формы мно­жественного числа отсутствуют,
Процессуальная семантика глагольных имен на -nie, -cie отгра­ничивает их от конкретных отглагольных существительных с анало­гичными суффиксами, возникших либо в результате конкретизации этих процессуальных имен, либо в результате параллельного сло­вообразования, напр.: zbieranie/zebranie materiałów «собирание,
сбор материалов» — zebranie partyjne «партийное собрание»; Ale nie jytałam syna o nic. Maryś był zresztą z natury skryty i pytanie nic >y nie pomogło (Kurier Polski) «Но я ни о чем не спрашивала сына. Впрочем, Марысь был по натуре скрытный, и спрашивание ничего бы не дало» — odpowiedzi na pytania «ответы на вопросы». И в се­мантическом, и в формальном отношении они принципиально отли­чаются друг от друга. Вместе с тем, среди прочих польских отглаголь­ных существительных со значением процесса, напр., бессуффиксаль- ных существительных типа chów «выращивание, разведение», суще­ствительных с суфф. -cja, -zja типа deformacja «деформация, деформи­рование», глагольные имена на -nie, -cie выделяются именно своей регулярностью образования и стабильностью глагольных черт.
Указанные особенности глагольных имен на -nie, -cie и позволяют видеть в них часть словоизменительной системы глагола, отмечен­ную некоторой морфологической и функциональной обособленностью.
Примечание: Трактовка образований на -nie, -cie как субстантивной формы глагола — глагольного имени — не является в польской лингвистике общепринятой. Нередко эти формы рассматриваются как отглагольные имена существительные.
§ 137. ОСОБЕННОСТИ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ ГЛАГОЛЬНЫХ ИМЕН НА -NIE, -CIE И ИХ ПЕРЕВОД НА РУССКИЙ ЯЗЫК
Характер синтаксического использования глагольных имен в предложении (способность определяться прилагательными, выпол­нение ими субстантивных функций подлежащего и дополнения, со­четаемость с предлогами и т.д.) в целом совпадает с аналогичными чертами обычных существительных, хотя имеются и некоторые раз­личия, обусловленные их глагольными свойствами.
Глагольные имена, как правило, сохраняют основное управление исходного глагола для передачи объектных значений, напр.: kiero­wanie kim, czym (ср. kierować kim, czym «руководить кем-л., чем-л.»); ewentualność ożenienia się z nią «возможность жениться на ней» (ср. ożenić się z kim «жениться на ком-л.»); Walenie spłaszczonym kijem w kauczukowy krążek to głupie (S. Dygat) «Колотить сплющенной палкой по каучуковому кружку — просто глупо» (ср. walić czym w со «бить, колотить»). Исключение составляют лишь переходные глаголы, у которых форма вин. п. прямого дополнения заменяется на форму родительного, напр.; zasłonięcie twarzy (род. п.), ср. za­słonić twarz (вин. п.) «закрыть лицо»; Oświadczyli swą gotowość wy­chowania osieroconego malca (L. Kruczkowski) «Они выразили готов­ность воспитать осиротевшего мальчугана».
Глагольное имя, как и существительное, может определяться качественными и относительными прилагательными, местоимениями и т.п,, напр.: То ciągłe pamiętanie о swoim wieku to nie jest dobre (J. Szaniawski) «Так постоянно помнить о своем возрасте — это не­хорошо»; То są spory możliwe do takiego lub innego rozstrzygnięcia (M. Dąbrowska) «Это споры, которые можно разрешить так или ина­
че» и т.д. Глагольные имена могут, однако, иметь при себе различные обстоятельства и даже определяться качественным наречием, что объе­диняет их с прочими глагольными формами, напр.: Konspiracja po­lega na chodzeniu cicho «В конспирации главное — уметь ходить тихо»; Miała dar rządzenia służbą cicho i skutecznie (Z. Nałkowska) «У нее был дар управлять прислугой, не повышая голоса (тихо), и с толком».
В предложении глагольное имя может выступать в качестве под­лежащего, напр.: Załatwienie jednego klienta trwa 20 minut «Обслу­живание одного клиента длится 20 минут»; Uszczęśliwiało ją zasiada­nie do stołu (Л4. Dąbrowska) «Садиться за стол было для нее счастьем» и т.д. Реже выступает глагольное имя в функции сказуемого, напр.: Zbliżanie się do tego miasta ma być zbliżaniem się jakby do lasu albo sadu (J. Kawalec) «Приближение к этому городу должно создавать ощущение, будто приближаешься к лесу или саду» (букв, «должно быть приближением»).
Широко употребляется глагольное имя в зависимой субстантивной позиции, в частности, в функции беспредложного и предложного до­полнения, напр.: Na drugi dzień odmówił kupienia Henrykowi komedii Musseta, co mu przed tym obiecał (S. Dygat) «На другой день он от­казался купить Генрику комедию Мюссе, что раньше обещал сде­лать»; A mała Józia ćwiczyła się zazwyczaj w gnieceniu klusek... albo nawet w obieraniu kartofli (S. Żeromski) «А маленькая Юзя обычно упражнялась в замешивании клецек или даже в чистке картошки».
Часто глагольное имя выступает в качестве несогласованного определения, напр.: łatwość mówienia do publiczności «легкость об­щения с публикой»; ten tydzień pisania listu «эта неделя, когда он писал письмо»; I żadnych głupich myśli о wieszaniu się czy tam topie­niu (M. Dąbrowska) «И никаких глупый мыслей о том, чтобы повесить­ся или там утопиться».
Глагольные имена выступают также в составе собственно обстоя­тельственных конструкций, напр.: Za którymś podejściem do okna pani Barbarze wydało się, że rozpoznaje wśród wiatru tony harmonii (Af. Dąbrowska) «В очередной раз подойдя к окну, пани Барбара расслышала сквозь ветер, как ей показалось, звуки гармошки»; Natomiast podczas rozczytywania się w przypisywanych mu talentach zatroskała go inna myśl (T. Dołęga-Mostowicz) «Но пока он с упое­нием читал о приписываемых ему талантах, его беспокоила одна мысль».
Падежные и предложно-падежные конструкции с глагольными именами на -nie, -cie в целом совпадают с аналогичными конструкция­ми существительных (см. выше). Однако иногда конструкции с гла­гольным именем отличаются семантическим своеобразием или даже формальной неповторимостью. Таковы, например, приименные и пре­дикативные конструкции с модальным значением возможности/не- возможности или же необходимости действия. Слово, к которому от­носится глагольное имя, называет объект данного действия, напр.:
sprawa do załatwienia «дело, которое можно/нужно уладить»; Opory nie do przezwyciężenia «Сопротивление, которое невозможно прео­долеть»; Jest jeszcze także wiele do zrobienia w usprawnieniu komuni­kacji miejskiej (Trybuna Ludu) «Многое еще нужно сделать для усо­вершенствования городского транспорта»; Ten żart był ostatecznie do przyjęcia «В конце концов, эту шутку можно было бы принять» и т.д. Приглагольные и приименные конструкции с предлогом do и глагольным именем передают также целевые отношения. В русском языке им обычно соответствуют сочетания с инфинитивом, напр,: Nie ma czasu ni siły do krzątania się koło siebie (M. Dąbrowska) «У нее нет ни времени, ни сил заботиться о себе», либо предложно-падежные определительно-целевые сочетания, напр.: komisja do badania «комис­сия по изучению», либо придаточные предложения со значением цели, напр.: podać szczeniakowi rękę do obgryzienia «протянуть щен­ку руку, чтобы тот ее погрыз».
Значение цели имеет и предлог dla + глагольное имя, напр.: dla zabicia czasu «чтобы убить время», dla upewnienia się «чтобы удо­стовериться»; Przecież naumyślnie napisał do niej kartkę, by mieć pretekst dla podania swego adresu (S. Dygat) «Ведь он нарочно написал ей открытку, чтобы иметь предлог сообщить ей свой адрес».
Конструкция bez + род. падеж глагольного имени означает от­сутствие дополнительного сопровождающего действия, т.е. высту­пает в значении и функции отрицательного деепричастного оборота, напр.: bez zająknięcia «не запинаясь, без запинки», bez zapytania «без спроса, не спросив»; Wyjechał za granicę bez pożegnania i bez zwrócenia pokaźnych długów (S. Dygat) «Он уехал за границу, не простившись и не заплатив довольно больших долгов».
Способы перевода глагольных имен на русский язык могут быть различными. Наиболее распространенными являются:
а) русское отглагольное имя существительное на -ние, особенно в общественно-публицистической, научной литературе и в специаль­ных текстах, напр.: Nasze wezwanie о umacnianie pokoju, о rozbroje­nie, о zapobieganie konfliktom zbrojnym «Наш призыв к укреплению мира, к разоружению, к предотвращению угрозы вооруженных кон­фликтов»;
б) прочие отглагольные имена, напр.: W miesiąc po wprowadzeniu się urodziła swoje pierwsze dziecko (Z. Nałkowska) «Через месяц после переезда сюда она родила своего первенца»;
в) инфинитив, напр.: Pozostanie w mieszkaniu, wysłuchiwanie^ uszczypliwych uwag pana Walentego Barcika..., a zwłaszcza przyglą­danie się ich jedzeniu było ponad jego siły (T. Dołega-Mostowicz) «Оста­ваться в квартире, выслушивать колкие замечания пана Валентин Барцика..., а особенно смотреть, как они едят, было выше его сил»;
г) прочие предикативные глагольные формы, напр.: Troszczono się о jej picie, jedzenie, spanie «Там заботились о том, что она ест и пьет, где спит»;
д) деепричастие, напр.: Przy pożegnaniu umówili się... «Прощаясь,
они договорились...!; Matka po owdowieniu była w zupełnej biedzie «Овдовев, мать жила в крайней нужде».
§ 138. ЗНАЧЕНИЕ И ФУНКЦИИ ГЛАГОЛА MIEC И СПОСОБЫ ЕГО ПЕРЕВОДА НА РУССКИЙ ЯЗЫК
В современном польском языке глагол mieć «иметь» обладает широким кругом разнородных значений и функций. Многие из них не свойственны его русскому лексическому соответствию «иметь», что может создавать определенные трудности при переводе.
1) В качестве полнознаменательного слова глагол mieć выступает с винительным падежом прямого дополнения и имеет значение «иметь, владеть, обладать». В качестве прямого дополне­ния употребляются существительные любой семантики, напр.: Мат nóż «У меня есть нож»; Czy masz siostrę? «У тебя есть сестра?», Ма­ту do pani prośbę «У нас к вам просьба»; Wyraz та końcówkę «Слово имеет окончание» и т.п. Широко используется глагол mieć при ко­личественных обозначениях, напр.: ma trzydzieści lat «ему (ей) трид­цать лет», kilometr ma 1000 metrów «в километре 1000 метров». На­ряду с вин. падежом глагол mieć может также управлять и другими предложно-падежными сочетаниями, напр.: mieć со przeciwko komu «иметь что-л. против кого-л.», mieć na kogo, па со «иметь возможность расходовать деньги на кого-л., на что-л.» и т.д. Свободным, нефразео­логическим сочетаниям с глаголом mieć в русском языке в целом соответствуют различные обороты с общим значением притяжатель- ности: «у кого что есть», «кто что имеет» и т.п. Сходное значение не­сет глагол mieć в предикативной функции в сочетании с наречиями, напр.: mam czysto «у меня чисто»; mam blisko do metra «мне близко до метро».
В ряде случаев сочетания с глаголом mieć, в том числе и с возврат­ной частицей się, имеют характер фразеологической связанности, напр.: mieć powodzenie «иметь успех, пользоваться успехом», mieć żal do kogo «сердиться на кого-л.»; A tak się ma do В, jak C do D «Л относится к В, как С относится к £)», а также популярная формула приветствия: Jak się masz? «Как поживаешь? / Как дела?», Jak się Pani/Pan ma? «Как поживаете?» и т.д.
2) В сочетании с инфинитивом полнозначного глагола глагол mieć функционирует как глагол модальный — такое сказуе­мое характеризует данное действие как предусмотренное, намеренное, обязательное, необходимое или же неминуемое вплоть до категори­чески императивного, напр.: Do kogo mam się zwrócić? «К кому мне обратиться?»; Stanie się со ma się stać «Случится то, что должно случиться»; Masz tu czekać! «Ты должна ждать здесь / жди здесь!»; Ale tak płakała i prosiła, że ustąpił i nawet powiedział, jak ma iść (Z. Nał- kamska) «Но она так плакала и просила, что он уступил и даже ска­зал, куда ей идти». Всем этим сочетаниям в русском языке соотеет-
ствуют модальные слова нужно, надо, должен, предстоит, инфини­тивные предложения и прочие показатели модальности.
Значение модального глагола, оттенки вносимой им модификации глагольного действия определяются как общим контекстом, условиями высказывания, так и факторами грамматическими. Формы наст, или буд. времени глагола mieć с инфинитивом сов. вида обращают дей­ствие в непосредственное будущее (иногда эту форму квалифицируют как «предполагаемый футурум»), напр.: Wolski ma zaraz zrobić śnia­danie, ale to potrwa z godzinę (J. Iwaszkiewicz) «Вольский сейчас должен сделать завтрак, но это продлится с часок»; Owszem, wiem, со mam robić. Teraz, jak zjemy kolację, mam pójść spać, a jutro mam skoń­czyć buraki (M. Dąbrowska) «Конечно, я знаю, что мне делать. Сейчас, как мы поужинаем, я пойду спать, а завтра закончу со свеклой». Форма прош. времени может обозначать, что действие, выраженное инфинитивом, хотя и было запланировано, но ввиду какого-то пре­пятствия не состоялось, напр.: Państwo szli tak po ciemku. Akurat miałam na schodach lampkę wywiesić (M. Dąbrowska) «Вы так и шли в темноте. А я как раз собиралась фонарь повесить» (но еще не пове­сила). Форма прош. времени может иметь значение «будущего в про­шедшем», т.е. обозначать действие, состоявшееся после другого дей­ствия и представленное с перспективы этого действия как будущее, ожидаемое, напр.: Śmierć szła rzeczywiście i była już blisko, ale miało ją jeszcze poprzedzić cierpienie (S. Szmaglewska.) «Смерть действитель­но приближалась и была уже рядом, но до нее еще будут страдания».
Модальное значение характерно также для глагола mieć в соче­тании с предлогом do и формой род. п. глагольных существительных, образованных от переходных глаголов, напр.: Mam ci coś do powie­dzenia «Я должна / хочу / мне надо тебе что-то сказать». В этих сочетаниях глагол mieć означает возможность/необходимость осу­ществления действия, названного глагольным именем, напр.: Miała do wykonania czyn prosty (S. Żeromski) «Ей предстояло совершить одно простое дело»; Niestety miał nam tylko trzy miejsca do odstąpienia (Sł JP) «К сожалению, он мог уступить нам только три места».
3) В современном польском языке глагол mieć может употреблять­ся в сочетании со страдат. причастиями сов. вида и с дополнением- существительным или местоимением, напр.: Mam już wszystkie bile­ty wysprzedane «Я уже продала все билеты / все билеты у меня уже проданы». Эта конструкция обозначает результат недавнего дей­ствия, что сближает ее со значением перфекта, а функцию глагола mieć — с функцией вспомогательного глагола. Напр.: Hotel miał zapłacony z góry «Гостиницу он оплатил заранее» (ср. «гостиница у него была оплачена заранее»); Ma cztery klasy skończone, trochę mu­zyki (M. Dąbrowska) «Она окончила четыре класса, и еще немного занималась музыкой»; Tutaj miał umówione z Czechlickim ostateczne spotkanie (Z. Nałkowska) «Он договорился с Чехлицким, что их за­ключительная встреча состоится здесь» (ср. «у них с Чехлицким было договорено») и т.д.
4) Особую сложность для понимания и перевода могут представ­лять собой некоторые отрицательные конструкции с глаголом mieć:
а) Форма 3-го лица ед. ч. наст, времени с отрицанием nie ma cze­go, выступающая в качестве сказуемого безличного предложения, входит в систему противопоставлений с утвердительной личной фор­мой глагола, обозначающего существование, наличие jest «есть»: наст. вр. jest książka — nie ma książki «есть книга» — «нет книги», прош. вр. był syn — nie było syna «был сын — не было сына», буд. вр, będzie bilet — nie będzie biletu «будет билет — не будет билета», напр.: Tak, dziecka nie ma... Miało być, ale nie ma (L. Kruczkowski) «Да, ребенка нет. Должен был быть, но нет»; Nie było i nie ma w na­szym mieście większej inwestycji. «Не было и нет в нашем городе бо­лее крупной стройки».
б) Второй тип регулярной оппозиции утвердительных и отрица­тельных конструкций с глаголом mieć включает относительные ме­стоимения и инфинитив; семантически эти конструкции являются одной из моделей местоименно-глагольной номинации: mam со czy­tać «мне / у меня есть что читать» — nie mam со czytać «мне нечего читать»; mam gdzie nocować «мне есть где ночевать» — nie mam gdzie nocować «мне негде ночевать», и т.п. В польском языке эти конструк­ции составляют регулярные парадигмы по лицу, напр.: mani — nie mam со czytać, masz — nie masz co czytać, ma — nie ma co czytać, mamy — nie mamy co czytać и т.д., и по времени, напр.: mam —nie mam со czytać, miałam — nie miałam co czytać и т.д. В зависимости от глагольного управления относительное местоимение может быть представлено в различных формах, напр.: nie mamy со czytać «нам нечего читать», nie mamy о czym mówić «нам не о чем говорить», nie mamy kiedy iść «нам некогда идти» и т.д.
Утвердительные и отрицательные формации по-разному переда­ются в русском языке. Для утвердительного варианта в русском языке имеется сходная модель: кому-л. / у кого-л. есть + относительное местоимение + инфинитив, напр.: Ależ masz szczęście, że my jednak mamy co robić «Но тебе везет, что нам / что у нас все же есть чем за­няться»; Czy pani ma о czym z nim rozmawiać? «Вам есть о чем с ним говорить?». Отрицательный вариант передается в русском языке неопределенным местоимением типа некого, некому, не с кем и т.п. в сочетании с инфинитивом. Субъект действия передается да­тельным падежом или же конструкцией предлог у + род. п„ напр.: Anna nie ma z kim pójść do kina «Анне нес кем пойти в кино»; Dokąd? Ja nie mam dokąd pójść (S. Dygat) «Куда? Мне некуда пойти»; Nie chcę. Nie wezmę. I tak nie będę miała z czego oddać (T. Dołęga-Mosto- wicz) «Не хочу. Не возьму. И так мне нечем будет отдавать» и т.д. Таким образом, польские отрицательные конструкции с глаголом mieć и русские неопределенные местоимения дают ряды соответствий:
nie mam kogo, czego 4 инф.
nie masz do kogo, do czego 4 инф.
nie ma o kim, o czym-1-инф.
nie mam gdzie 4 инф.
nie masz kiedy 4 инф.
nie mamy dokąd 4- инф.
«мне некого, нечего + инф.»
«тебе не к кому, не к чему 4- инф.»
«ему/ей не о ком, не о чем 4 инф.»
«мне негде 4 инф.»
«тебе некогда 4-инф.»
«нам некуда4-инф.» и т.д.
С личными формами 3-го л. ед. ч. (on/ona nie ma о czym mówić «ему/ей не о чем говорить») внешне совпадают безличные образова­ния наст, времени nie ma 4 инфинитив. В русском языке им соот­ветствуют обороты без дат. субъекта, напр.: Nie pojadę, bo nie ma po co tam jechać «Я не поеду — незачем туда ехать» (ср. nie mam po со «мне незачем»); Со robimy? — Nie ma со czekać. Trzeba wejść. «И что теперь будем делать? — Нечего ждать. Надо войти». В прош. и буд. времени (и при утверждении) в этой безличной конструкции выступают формы глагола być (см. выше 4), напр.: Zawsze jest gdzie się zabawić (M. Dąbrowska) «Всегда есть где развлечься»; Nie było już czego temu przeciwstawić (Z. Nałkowska) «Нечего было этому про­тивопоставить»,
в) Третий тип отрицательной конструкции с глаголом mieć свя­зан с указанным выше сочетанием, состоящим из прямого дополне­ния, предлога do 4- род. п. глагольного имени, напр.: Mam ci coś do powiedzenia «Я должна / хочу тебе что-то сказать»; Nie mam ci nic do powiedzenia «Мне нечего тебе сказать». В отличие от утверди­тельной конструкции, отрицательная лишена модального значения, а место прямого дополнения занимает отрицательное местоимение nic, которое также переводится на русский язык местоимением не­чего'. напр.: Nie mam nic do roboty «Мне нечего делать»; Tu nie ma nic do ukrywania (Z. Nałkowska) «Здесь нечего скрывать»; Mogło się zdawać, że nie miała nic do ukrycia (Z. Nałkowska) «Могло показаться, что ей нечего было скрывать» и т.д.
§ 139. ИСТОРИЧЕСКИЙ КОММЕНТАРИЙ
На протяжении истории польского языка наиболее значительные изменения, как и в русском, произошли в глагольных формах. Основ­ными тенденциями в развитии польского глагола в сопоставлении с древнейшими эпохами были: 1) упрощение системы времен изъяви­тельного наклонения и изменения в системе личных окончаний гла­гольных спрягаемых форм; 2) изменения в склоняемых глагольных формах (утрата ряда причастных форм, формирование деепричастий, глагольного имени); 3) изменения в сфере грамматических категорий глагола.
1. Спрягаемые формы. Система глагольных времен. Развитие подсистемы форм настоящего времени изъявительного на- 216
клонения, как и в русском языке, привело к утрате древних типов формообразования, соответствующих тематическим классам, и к перегруппировке глаголов в новые типы спряжения. Унаследован­ные глагольные классы с тематическими показателями о/е, jo/je, по/пе, как и в русском языке, объединились в I спряжение на -е, четвертый класс с тематическим гласным i образовал II спряжение на -iż-у. Часть глаголов третьего класса, а именно глаголы на -aje (тематический признак jo/je ), получившие после выпадения интер­вокального j и стяжения гласных новую основу на -а (см. § 27), обо­собилась в самостоятельное новое III спряжение типа czytam, являю­щееся польской инновацией (ср. сохранившуюся нестяженную ос­нову с j в форме 3-го л. мн. ч. czytają и в др. производных формах czytaj и т.д.). Немногочисленная группа нетематических глаголов типа wiem, dam, утратив некоторые, свойственные им специфические окон­чания (ср. *dasi, *vesi и т.д.), приняла личные окончания от темати­ческих глаголов. Часть нетематических глаголов включилась в па­радигму глаголов тематических (см. глаголы mieć — mam, dać — dam), другие же составили свое собственное — IV спряжение на -е, (см. wiedzieć — wiem, jeść — jem). Несмотря на эту перестройку, польские глаголы в формах наст, времени в целом отражают свою принадлежность к давним глагольным классам, что находит подтвер­ждение в соответствиях с русскими глаголами и в сходном их распре­делении по типам спряжения (ср. niosę — niesiesz «несу — несешь», piszę — piszesz «пишу — пишешь», krzyknę — krzykniesz «крикну — крикнешь», noszę — nosisz «ношу — носишь» и т.д.).
Наиболее значительными отличиями являются:
1) становление указанных выше III и IV типов спряжения; 2) рас­ширение у некоторых глаголов основы на согласный за счет соглас­ного п, напр.: paść — padnę, padniesz, прош. время padł, ср. русск. упасть — упаду, упал, biec — biegnę, biegniesz, прош. время biegł, ср. русск. бежать (прост, бечь) — бегу, бежишь, 3-е л. мн. ч. бегут и др.; 3) широкое развитие в польском языке (по аналогии с глаголами типа ukrywać «укрывать») глаголов с новым суффиксом ywa,
в частности со значением многократности действия, напр.: zabudo­wać — zabudowywać «застроить — застраивать», и вытеснение ин­финитивами на -ywać старых образований на -ować при сохранении прежних форм наст, времени, напр.: opisywać — opisuję, opisujesz (ср. дрпольск. opisować «описывать»), pokazywać pokazuję, po­
kazujesz (ср. дрпольск. pokazować «показывать»).
Изменения в личных окончаниях настоящего времени затронули большинство форм. В 1-м л. ед. ч. окончание нетематичес- сих глаголов -ш распространилось на тематические глаголы со стя- кенной основой, стало приметой III и IV спряжения (ср. czytam, ozumiem). В 3-м лице ед. и мн. числа праславянские оконч. *-tI утра- ились и в польской письменности не отмечались (ср. спорадические .ррусск. формы типа напише, боуде, пойду). Единственное исключение - форма jest (дрпольск. jeść) от глагола być. В 1-м лице мн. ч. под
влиянием и по аналогии с личным местоимением 1-го лица мн. ч. ту распространилось оконч. -ту (ср. аналогичное окончание в стел, и дррусск. языках). Остальные личные окончания -ę, -sz, -cie являются фонетическим продолжением на польской почве окончаний прасла- вянской эпохи (см. *-ę, *-śi, *-te).
Примечание. Развитие словоизменительной системы польского глагола при­вело к иному, чем в праславянском языке, соотношению между основой и оконча­нием, что дает возможность по-разному трактовать тематические гласные -е, -i, -а (см. § НО).
Наибольшие изменения произошли в подсистеме прошед­ших времен изъявит, наклонения. Тенденция к упрощению этой системы, к сокращению числа форм существовала уже в дописьмен- ную эпоху польского языка (ср. аналогичные тенденции в русск. яз.), так что формы аориста и имперфекта в памятниках письменности практически не сохранились (их зафиксировано не более 30). Совре­менные польские формы прош. времени (см. § 120), как и русские, восходят к аналитическим формам перфекта, состоявшим из именной формы действит. причастия прош. времени на -1 и личных форм вспо­могательного глагола być в наст, времени (ср. дрпольск. nosił jeśm, nosił jeś, nosił jeść, nosili jeśmy и т.д.), но вистории польского языка исходные перфектные формы подверглись иным изменениям. Если в 3-м лице ед. и мн. ч. формы вспомогательного глагола утратились (ср. в русском языке — для всех личных форм), то в 1-м и во 2-м лицах ед. и мн. ч. они сохранились, Однако в силу фонетического упроще­ния и сокращения превратились в морфему — личное окончание фор­мы прош. времени: -m, -ś, -śmy, -ście. В результате возник новый по сравнению с формами наст, времени набор показателей глагольного лица, которые со временем значительно расширили сферу своего ис­пользования и проникли в формы сослагат. наклонения, в парадигму наст, времени глагола być: jestem, jesteś, jesteśmy. Происхождение этих окончаний из самостоятельных форм вспомогательного глагола проявляется в том, что и в современном языке их отличает подвиж­ность, йеприкрепленность к форме спрягаемого глагола. Резко со­кратилось употребление сохранившихся форм давнопрошедшего вре­мени (см. § 121).
Изменения в формах будущего времени связаны с семанти­ческим развитием презентных форм. В зависимости от видовой при­надлежности глагола они превратились в формы наст, или простого буд. времени (ср. русск.). Формы сложного буд. времени уже в древ­непольском языке представлены двумя типами — с инфинитивом и с причастием на -ł без различия в значении (ср. так называемое пред­будущее, или условное будущее с причастием на -л в дррусск. языке: боудеть сталь).
Важнейшим формальным изменением в формах повелитель­ного наклонения является утрата суффикса повелит, наклонения -i во всех типах глаголов, что было связано с закреплением ударения
на предпоследнем слоге (ср. русск. будь, но неси, проси, польск. bądź, nieś, proś).
Аналитические формы сослагательного наклонения, со­стоявшие ранее из причастия на -I и аориста вспомогательного гла­гола być: bych, by, by, bychom, byście, bychą, в отличие от русского языка, сохранили исходное различие форм по лицам, но заменили сами формальные показатели, приняв личные окончания, свойственные новым формам прош. времени: -m, -ś, -śmy, -ście. Эти показатели присоединялись к аористной форме 2-го и 3-го лица by, которая, та­ким образом, превратилась в комплексный показатель сослагат. на­клонения и лица.
2. Большие изменения произошли в сфере склоняемых при­частных форм, которых в древнепольском языке было 5 типов: действит, причастия наст, времени на -ę/-ąc/-ęc, прош. времени на -I и на -w/-szy/-wszy, страдат. причастия на -от и на -п, -t. Часть причастных образований в истории польского языка исчезла, а часть изменила свое значение и функционирование. Как и в русском языке, система причастных форм функционально «расщепилась», вследствие чего возник разряд неизменяемых деепричастий. Из формы вин. п. ед. ч. муж. рода действит. причастия наст, времени на -ąc образовалось неизменяемое деепричастие на -ąc. Наряду с этой формой в истории польского языка в деепричастной функции отмечались образования на -ę типа czynię (бывшая форма им. п. ед. ч. муж. ро­да, ср. дррусск. неса, совр. неся, зная, нося) и форма на -ęcy/-ący (бывшая форма им, пад. ед. ч. жен. рода, ср. русск. сидючи, глядючи), впоследствии вышедшие из употребления.
Склоняемые формы действит. причастия прош. времени исчезли в польском языке еще до памятников письменности, а сохранившиеся несклоняемые деепричастные формы с суффиксом -wszy представляют собой давние формы им. пад. ед. ч. жен. рода этого причастия (суф­фикс -łszy является графическим расширением исходного суффикса -szy, ср. дрпольск. niosszy, совр. niósłszy). Формы на -wszy/ -łszy вы­теснили из употребления отмечавшуюся в древнепольском языке форму на -w типа położy w, zebraw, spadw (т.е. форму им. пад. ед. ч. муж. рода, ср. русск. положив, собрав). Страдательные причастия наст, времени исчезли еще в дописьменный период.
Страдательные причастия прош. времени на -n, -t, в отличие от русского языка, утратили именное склонение и значительно укре­пили свои позиции в глагольной системе, став единственным вырази­телем страдательного залога. В то же время одна из форм страдат. причастий — именная форма им.-вин. падежа ед. ч. сред, рода с оконч. -о — утратила указанные грамматические значения и в ре­зультате функционального и морфологического переосмысления пре­вратилась в неопределенно-личную форму на -по, -to, приобрела зна­чение действит. залога (см. § 129). Данная модель образования и фун- <ционирования распространилась также на глаголы непереходные ч возвратные (ср. русск. Советов тысячу надавано полезных (И. А. Кры- s 219
лов); в русских говорах, особенно северных: Не уехано еще в Питер, здесь живет (Арх. по А. Б. Шапиро), К ним хаживано, у нас лошадь куплено = мы купили и т.д.).
Таким образом, тенденция к сокращению числа глагольных форм, к общему упрощению глагольной системы охватила в польском языке большое число форм: аорист, имперфект, действит. причастие прош. времени, страдат. причастие наст, времени, краткие формы страдат. причастий прош. времени, супин — и проявилась очень рано, пре­имущественно до времени первых сохранившихся памятников пись­менности.
3. Изменения в сфере грамматических явлений охватывают: 1) воз­никновение, развитие и упрочение категории вида — совершенного и несовершенного, их семантическую и формальную дифференциацию; 2) утрату форм категории двойственного числа; 3) развитие форм для передачи возникшей именной категории — категории мужского лица; 4) формализацию категории залога; 5) установление семантической и формальной противопоставленности форм со значением действия определенного, неопределенного и обобщенного лица, что проявилось в выделении форм на -no, -to и форм на się.
§ 140. СЛУЖЕБНЫЕ ЧАСТИ РЕЧИ
К служебным частям речи в польском языке относятся предлоги, союзы и частицы.
Предлоги польского языка можно подразделить на предлоги первичные типа dla «для», do «до, к», przed «перед, пред», za «за» и т.д. и предлоги вторичные типа pod względem «с точки зрения, в отношении», dzięki «благодаря», obok «рядом с» и т.д.
Первичные предлоги, являющиеся по происхождению общесла­вянскими, в значительной степени сходны с русскими и по значению и по функционированию. Их отличает очень широкая семантика. Среди первичных предлогов, кроме указанного выше типа простых предлогов, можно отметить также сложные предлоги типа spod «из- под». В отличие от русского языка, польские сложные предлоги составляют более полную систему, служащую для обозначения на­хождения предмета в пространстве и направления его движения, напр.: ponad rzeką «над рекой», ponad górami «высоко над горами, выше гор», poza rzeką «за рекой», poza domem «вне дома», popod lodem «подо льдом», widzieć poprzez mgłę «видеть сквозь туман» и т.п. (ср. русск. диал. и устар, по-за лесом, по-над берегом, по-над поймой). Направление движения с указанием исходного местополо­жения передается не только предлогами spod и zza (ср. русск. из-под и из-за), но и znad, напр., iść znad rzeki «идти с реки, от реки (побывав предварительно у реки)», spomiędzy, напр.: wyjść spomiędzy gęstych drzew «выйти из густых зарослей деревьев (после пребывания среди густых деревьев)» и т.д.
Вторичные предлоги, как и в русском языке, являются результа­том переосмысления форм других частей речи, прежде всего предлож­но-падежных сочетаний и наречий, напр.: wzdłuż «вдоль», podczas «во время», blisko «близко от» и т.д. Некоторые из них сходны с ана­логичными русскими образованиями (см. выше), другие же таких этимологических лексических соответствий не имеют, напр.: skut­kiem «в результате», wobec «по отношению к чему, в отношении чего» и тчд. Вторичные предлоги, семантически более частные, являются узкоспециализированными. Этот разряд предлогов постоянно попол­няется.
Предлоги различаются по сочетаемости с падежными формами. Некоторые из них могут соединяться лишь с одним каким-либо па­дежом, напр.: bez + род. п. «без», od + род. п. «от», w czasie + род. п «во время» и т.д., другие же — с двумя и даже тремя падеж­ными формами, напр.: za + род. п., za + вин. п. и za + твор. п. «за». В целом сочетаемость первичных предлогов с падежами, равно как и их семантика, совпадает с аналогичными общеславянскими предлогами русского языка, хотя случаи несовпадения возмджны, напр., польский предлог ро выступает преимущественно с формами местного падежа, русский предлог по — дательного, ср. po ulicach по улицам и т.д.
Сходства и отличия значений предлогов в составе предложно­падежных конструкций были рассмотрены выше, при описании функ­ционирования падежных форм (см. §§ 60, 62—66).
Союзы. Функционально-семантическая классификация союзов разграничивает сочинительные и подчинительные союзы.
Сочинительные союзы связывают между собой как слова, так и предложения, находящиеся друг с другом в отношениях равноправия, и могут быть, в свою очередь, разделены на несколько групп. Обычно выделяются союзы соединительные: i «и», а «и, а», oraz «а также, и» и т.д.; противительные: ale «но», jednak «однако», natomiast «же, зато» и т.д., разделительные: albo «или», bądź «или, либо» и т.д.; пояснительные: czyli «или, то есть» и т.д.; результативные: więc «итак, следо­вательно», zatem «таким образом, тем самым» и т.д.
Подчинительные союзы выражают подчинительную связь в слож­ном предложении и присоединяют придаточные предложения с раз­личными подчинительными значениями. Так, многозначный союз że «что» может выступать в придаточном изъяснительном предложении, напр.: Dobrze, żeś przyszedł «Хорошо, что ты пришел», придаточном предложении степени, напр.: Tak mnie boli, że spać nie mogę «Так мне больно, что спать не могу», в определительном придаточном, напр.: Uderzył wiatr z taką siłą, że aż chojary przygięły się do ziemi «Ветер ударил с такой силой, что даже старые ели пригнулись к земле», в придаточном причины, напр.: Na łowy zjeżdżał tu, że bory blisko «На охоту он приезжал сюда, раз здесь лес неподалеку»; при»
даточном следствия, напр.: Przywaliło go drzewo w lesie, że ledwo na pół żywy powrócił do domu «Придавило его в лесу дерево, так что еле живой домой вернулся» и т.д. Наиболее специализированными являются союзы со значением причины (напр.: bo «потому что»), условия (напр.: jeżeli «если»), уступки (напр.: choć «хотя»).
Подчинительные связи предложений могут быть выражены не только с помощью союзов, но и союзных слов, в качестве которых выступают вопросительно-относительные местоимения, напр.: Nie wiem, w której kasie sprzedają bilety «Я не знаю, в какой кассе про­дают билеты». С другой стороны, подчинительные союзы могут высту­пать в простом предложении и присоединять не предложения, а слова и словосочетания, напр.: со значением уступки: stary choć jeszcze krzepki gospodarz «старый, хотя еще крепкий хозяин» или со значе­нием причины: Późno, bo nad ranem rozeszli się goście «Гости разошлись поздно, уже под утро».
Частицы включают служебные слова с разными функциями и значениями и с разной степенью семантической, фонетической и даже орфографической самостоятельности. К разряду частиц тра­диционно в польском языке причисляют:
1) частицы-морфемы, имеющие грамматическое значение и слу­жащие для образования форм слов. Такова частица by — показатель сослагательного наклонения и by — неотделимый компонент союзов żeby, aby и т.д. (см. §§ 127, 128). Такова частица niech — показатель повелительного наклонения в описательных формах (см. § 125). Та­ковы частица ni компонент отрицательных местоимений, напр.:
nikogo, nigdzie и компоненты неопределенных местоимений -ś, -kol- wiek, lada, bądź: ktoś, ktokolwiek, lada kto, kto bądź;
2) усилительные частицы типа no, że/ż, ci, to, przecież, напр.: Weźcie no się do roboty! «Начните же, наконец, работать!»; Zróbże! «Сделай же!» и т.д.;
3) отрицательная частица nie, напр.: Nic nie rozumiem «Я ничего не понимаю»;
4) вопросительные частицы типа czy «ли», albo «разве», czyżby «разве» и т.д,, напр.: Czy on tak powiedział? «Так ли он сказал?», Albo mi to mówiono? «Разве мне об этом говорили?» и т.п.
Примечание: Польская лингвистическая традиция в разряде частиц иногда рассматривала также слова иных лексико-грамматических классов, напр., вводные слова с модальным значением типа może «может быть», chyba «пожалуй», oczywiście «конечно» и др.
§ 141. КРАТКИЕ СВЕДЕНИЯ О ПОЛЬСКОМ СИНТАКСИСЕ
Синтаксические закономерности построения словосочетания и предложения в польском языке во многом совпадают или близки соответствующим особенностям русского языка.
Связь слов в предложении осуществляется посредством союзов
(сочинительная связь), посредством предлогов и в формах слов — через управление, согласование и примыкание (подчинительная связь), а также с помощью интонации и порядка слов.
По своей структуре польские предложения могут быть как просты­ми, так и сложными, части сложных предложений соединяются сою­зами, союзными словами или же только интонацией.
Простые предложения могут быть двукомпонентными и одно­компонентными, со спрягаемой формой глагола в предикативной основе и без спрягаемой глагольной формы, личные и безличные (см. ниже). Среди сложных предложений обычно выделяют предло­жения сложносочиненные и сложноподчиненные.
Соответствие русских и польских простых предложений1
1. Nx-Vf
Лес шумит. Пришло несколь­ко человек. Прошло с полчаса. Что делаешь? — Читаю.
2. Vf3s— Inf
Запрещается шуметь. Следует подождать. Хочется узнать.
3. N2 (neg) —Vf3s
Воды убывает. Времени не хватает.
Несчастья не случилось, см. № 18.
4. Nx-N1/S
Брат — учитель. Брат был учителем. Эта девушка как сказка.
5. Nx— Adji/s полн.
Ребенок послушный. Ребенок был послушный/послушным.
6. Nx— Adjx кратк.
Ребенок послушен. Будь готов.
7. Nx — Partr кратк.
Учитель уважаем. Дом вос­становлен.
Dziecko czyta. Przyszło kilka osób. Minęło z pół godziny.
Co robisz?—Czytam.
Nieszęście nie zaszło.
Wypada zadzwonić. Należy za­czekać. Godzi się napisać.
Wody ubywa. Czasu brakuje.
Przybędzie ochotników.
Nie ma czasu. Nie było złudzeń.
Nie będzie egzaminów.
Nx COp — Nl/5
Czas to pieniądz. Matka jest ak­torką. Dziewczyna jak łania.
Nx cop Adj(i/s)
Dziecko jest grzeczne. Janek był grzeczny.
To niemożliwe. Było jasne, że...
Jest to po prostu niemożliwe.
Bądź zdrów. Jestem gotów.
Nx—Partx
Dom został zbudowany.
1 Структурные схемы русских простых предложений даются по «Русской грам­матике», т. II. М., 1980.
8. Nj —N2... Adv
Отец на работе. Друзья ря­дом. Этот ящик из дерева. Она далеко.
Jest w pracy. Dach był ze słomy. Był słusznego wzrostu. Jest daleko.
9. Nx — Inf Задача — учиться.
Nj cop Inf
Jedyna przyjemność to popatrzeć na świat.
10. NT—Adv.o
Ложь—(это) непроститель­но. Дача — это дорого.
И. Inf —Ni/е
Трудиться — доблесть.
Слушать ее—наслаждение.
Inf сор Ni/s
Iść za postępem to nakaz chwili. Żyć na przełomie epok nie jest rzeczą miłą.
12. Inf сор Inf
Сомневаться значит искать
Żyć to pracować
13. Inf — Adv-o (N2...) Кататься весело. В сорок лет подружиться трудно.
Inf cop Adv-o, -e
Czytać jest pożytecznie. Żyć w tych warunkach nie jest łatwo.
Inf cop Adji sn
Jakie to śmieszne mówić o dob­rej woli kogoś, kto...
14. Praed — Inf
Можно ехать. Нельзя оста­ваться.
Пора ехать.
Można utonąć. Warto to zbadać. Trzeba to zrobić.
Czas wracać. Wstyd powiedzieć. Szkoda było gadać.
Приказано наступать.
15. Prąęd (neg) — N4/N2 Надо пропуск. Видно следы. Не видно следы/следов.
Praed — N2
Trzeba chleba. Szkoda czasu.
Trzeba trafu, żeby...
16. Praed part, -но, -то — N2
Наготовлено запасов. Подтвер­ждения не получено.
17. Advquan (Nj quan) — N2
Много цветов. Масса гостей.
18. НЕТ N2
Dużo kwiatów.
Нет времени. Не было сом­нений
см. № 3.
19. НИ Na Ни звука.
20. НИЧЕГО/НИКОГО N2
Никого знакомых. Ничего нового.
21. НИКАКОГО кт НИ ЕДИНОГО НИ ОДНОГО Никакой надежды.
22. Ргоп neg Inf Некому работать. Не о чем спорить. Некуда идти.
23. Vf 3s
Светает. Знобит. Повеяло весной.
Как работалось?
24. Vf3 Р1
Стучат. Зовут.
25. N, Тишина. Ссора.
26. N2
Народу! Цветов!
27. N2/N4
Чаю! Врача!
28. Adjpi кратк.
Ему рады. В школе удивлены.
29. Inf
Молчать!
Цвести садам.
Здесь не пройти
30. Praed.
Холодно. Грустно.
31. Praed part, -но, -то Натоптано. Закрыто.
Nic nowego.
Pron Inf
Nie ma/nie było
Nie ma kto/komu pracować.
Błyska się. We wsi zawrzało.
Spieszy mi się.
Zamykają bramy.
Cisza. Godzina jedenasta.
Ratunku!
Milczeć! Wracać do domu!
Nie oddzielić serca mej ziemi od wielkiego serca świata.
Jest już późno. Bardzo mi miło.
Vf -no, -to
Powiedziano mi o tym. Tam zbu­dowano szkołę.
Vf się
Zabrania się palenia. Pracowało się do późnej nocy
При значительном сходстве синтаксических систем польского и русского языков наблюдаются и некоторые, иногда довольно су­щественные различия. Наряду с однотипными — формально и се­мантически — синтаксическими построениями могут выступать и специфические лишь для одного языка конструкции и модели (см. §§ 60—66, 129, 130). Большей частью эти расхождения обуслов­лены своеобразием и неповторимостью морфологических форм, вхо­дящих в состав предикативной основы предложения (ср., напр.,
польские формы на -no, -to и русские предикативно-причастные \^формы на -но, -то, формирующие соответственно неопределенно- личные и безличные предложения). Однако наибольшие различия при сопоставлении с русским языком обнаруживаются не в формаль­ной, а в функциональной сфере. Нередко специфика языка обуслов­ливается разным значением формально совпадающих конструкций, чаще же это своеобразие опирается на неодинаковое лексическое наполнение, различия в степени распространенности, частотности и стилистическом использовании внешне идентичных моделей.
В целом наиболее специфические по сравнению с русским языком черты польского синтаксиса связаны со следующими синтаксическими областями: 1) состав именного составного сказуемого; 2) односостав­ные, в частности безличные предложения; 3) строение неопределенно- личных предложений; 4) построение страдательных конструкций; 5) ограниченное употребление инфинитива и широкое использование конструкций с глагольным именем; 6) порядок слов, прежде всего местоположение согласованного определения.
Примечание: Необходимо подчеркнуть, что польская синтаксическая тради­ция весьма значительно отличается от русской, что проявляется в несовпадении применяемых терминов и понятий, в различной трактовке сходных или даже тожде­ственных явлений, в различной их классификации. Так, польские лингвисты обычно различают предложения, базирующиеся на личной спрягаемой глагольной форме (zdanie «предложение») и предложения без данного элемента (równoważnik zdania «эквивалент предложения», или oznajmienie «сообщение»). К этому второму типу относят как предложения с опущенной связкой типа ojciec chory «отец болен», так и деепричастные и причастные обороты. Неодинаково трактуются иногда в поль­ских и русских трудах, посвященных синтаксису, функции модальных предикативов типа trzeba «нужно», предикативных наречий, инфинитива и т. д.
Способы выражения главных и второстепенных членов предло­жения в польском языке весьма разнообразны и в целом незначительно отличаются от русских синтаксических возможностей.
Подлежащее двусоставного предложения, как и в русском языке, может быть выражено существительным, числительным, место­имением, субстантивированным прилагательным и причастием — в именительном падеже и любым другим субстантивированным словом, включая неизменяющиеся слова и морфемы, напр.: Mój ojciec był nauczycielem «Мой отец был учителем», Kto będzie pierwszy u mety? «Кто будет первым на финише?»; Pięciu czeka па jednego «Пятеро ждут одного»; Nie święci garnki lepią «Не боги горшки обжигают»; Dziś mija, jutro nadchodzi «Сегодняшний день проходит, наступает завтрашний» (букв, сегодня проходит, наступает завтра)-, „Za“ jest przyimkiem «,,3а“ является предлогом» и т.п. Употребление личных местоимений, особенно 1-го и 2-го лица, в именительном падеже в качестве подлежащего в польском языке ограничено и подчиняется особым правилам (см. § 92).
В роли подлежащего возможны также
а) сочетания существительного в форме именительного падежа с творительным, соединенные предлогами z «с», razem z «вместе с»,
напр.: Pan Wojski z Tadeuszem idą pod las drogą «Пан Войский с Тадеушем идут по дороге к лесу»; б) различные количественные и неопределенно-количественные сочетания с формой существительного, напр.: Na salę weszło dwóch aktorów «В зал вошли два актера»; Trochę soku się rozlało «Немного соку разлилось».
Примечание: В польских синтаксических работах выделяется еще несколько типов именного подлежащего в косвенных падежах, напр., в форме родительного падежа при глаголах уменьшения и увеличения типа Wody ubywa «Воды убывает/ вода убывает», а также в форме род. падежа с предлогом в предложениях типа Wielki dziwak był z tego chłopaka (S. Jodłowski) «Большим чудаком был этот па­рень» (ср. русск. Какой из него отецН) и др.
В качестве подлежащего может также выступать инфинитив- в этом случае в качестве сказуемого используется либо существитель, ное, напр.: Ważniejszą rzeczą jest pomyśleć o zimie, która nadchodzi (M. Dąbrowska) «Гораздо важнее подумать о зиме, которая не за горами», либо наречие, напр.: Spać w namiocie jest zdrowo «Спать в палатке — здорово», либо же инфинитив, напр.: Dotknąć ją zbrojną ręką byłoby ją zabić (A. Mickiewicz) «Коснуться ее вооруженной ру­кой значило бы убить ее».
В функции сказуемого в польском предложении могут выступать как глагольные, так и неглагольные формы. Глагольные сказуемые представлены личными формами глагола во всех накло­нениях и временах, напр.: Jeden wiatr w polu wiał, drugi wiatr w sadzie grał (J. Tuwim) «Один ветер в поле веял, другой ветер в саду играл»; Ту chyba się mylisz «Ты, пожалуй, ошибаешься»; Zamiast lekcji chłopiec chętnie poszedłby do kina «Вместо уроков мальчик охотно пошел бы в кино» и т.д. В исключительных случаях, как и в русском, инфинитив может быть использован в качестве сказуемого в двухсоставных личных предложениях, напр.: Żaby nuże skakać do wody (Z. Klemensiewicz) «А лягушки ну скакать в воду».
Больше всего от русского языка отличаются формы и структура составного именного сказуемого. В качестве связочных глаголов составного именного сказуемого в польском языке выступают глаголы być «быть», stać się «стать», stawać się «становиться», robić się «де­латься, становиться», wydawać się «казаться» и т.д. В отличие от русского языка, связка в форме настоящего времени опускается очень редко. В качестве именной присвязочной части выступают:
1) существительные, местоимения-существительные, преимущест­венно в форме твор. падежа, напр.: Warszawa jest stolicą Polski «Вар­шава является столицей Польши»; Ja nie jestem tobą «Я — не ты»; Ten dzień naprawdę teraz jest dniem wypoczynku (Z. Nałkowska) «Те­перь этот день — действительно день отдыха». Форма именительного падежа возможна лишь в ограниченных случаях, напр., всегда при связочных словах to, oto: Wiedza to potęga «Знание — сила». Характерным является отсутствие связки в наст, времени при ска­зуемом в твор. падеже, что возможно в сентенциях, заголовках, напр.: Potrzeba matką wynalazków «Нужда — мать изобретений»;
2) прилагательные, причастия, в том числе и формы страдатель­ного залога, родовые местоимения, количественные числительные, порядковые числительные. В отличие от русского языка, все родовые склоняемые формы в составе именного сказуемого имеют, как правило, форму им. п., напр.: Inguł nie był szeroki, ale głęboki i przezroczysty (J. Iwaszkiewicz) «Ингул не был широким, но был глубоким и проз­рачным». Ten dom był nasz «Этот дом был наш»; Ryszard zawsze będzie pierwszy «Ришард всегда будет первым»; Dwa razy dwa jest cztery «Дважды два четыре»; Stół był nakryty «Стол был накрыт»;
3) формы косвенных падежей существительных, прежде всего — предложно-падежные сочетания, напр.: Та zabawka jest ze słomy «Эта игрушка из соломы»; Okna były bez szyb «Окна были без стекол»; Ona jest już po pięćdziesiątce «Ей было уже больше пятидесяти»; Człowiek to był niedużego wzrostu, ale postawy nadzwyczaj godnej (M. Dąbrowska) «Человек этот был невысокого роста, но держался с необыкновенным достоинством»;
4) наречие, напр.: Ojciec jest daleko «Отец далеко».
При существительном-подлежащем сказуемое также может быть выражено инфинитивом, напр.: Jedyna przyjemność to stanąć pod bramą i popatrzeć na świat (P. Gojawiczyńska) «Единственное удо­вольствие — это встать у ворот и посмотреть на мир». При инфи­нитиве—подлежащем в качестве сказуемого могут выступать наре­чия, напр.: Podróżować jest przyjemnie «Путешествовать приятно»; существительные, напр.: Uczyć się na same piątki nie jest rzeczą łatwą «Учиться на одни пятерки — нелегкое дело»; редко — инфинитив, напр.: Żyć —to pracować «Жить — значит трудиться».
Порядок слов. Как и русский, польский язык характеризует­ся свободным и, как правило, грамматически не закрепленным по­рядком слов. Однако порядок слов в польском языке не является и произвольным: существуют определенные правила следования слов в высказывании, в целом более жесткие, чем в русском.
Порядок слов в польском предложении зависит:
I) от. связи слов между собой: слова — члены словосочетаний и других синтаксических объединений, напр., группы подлежащего и группы сказуемого, тяготеют друг к другу и «территориально»;
2) от роли и значимости слова в общем высказывании, включая его синтаксическую функцию;
3) от категориальных и лексических особенностей словоформы;
4) от просодической характеристики слова и всей фразы (см., напр., расположение энклитик);
5) от стилистической окраски речи и некоторых других факторов.
Особые правила словорасположения обусловлены, естественно, коммуникативной организацией предложения — актуальным члене­нием.
Наибольшее внимание привлекает местоположение польских оп­ределений — здесь отличия от русского языка проявляются наиболее отчетливо. Согласованное определение в польском языке может на- 228
ходиться как перед определяемым словом, так и после него. После определяемого слова располагаются слова, дающие видовое, квали­фицирующее определение предмету, выделяющие данный предмет среди прочих подобный именно на основании этого признака. Такими определениями являются, прежде всего, относительные прилагатель­ные, иногда порядковые числительные, напр.: język polski «польский язык», Związek Radziecki «Советский Союз», Uniwersytet Warszawski «Варшавский Университет», godzina druga po południu «два часа дня», Bolesław Chrobry «Болеслав Храбрый» (ср. русск. номенкла­турные наименования типа блузка дамская, крупа манная, дома сбор­но-щитовые и т.п.).
После определяемого слова могут находиться также и качествен­ные прилагательные, если они выступают в функции предикативного определения, напр.: Ojciec przyszedł zmęczony «Отец пришел уста­лым» или же в случае их особого выделения и подчеркивания, напр., при противопоставлении, при перечислении, напр.: То przecież czło­wiek dobry, ale słaby «Ведь это хороший человек, но слабый». После существительного стоят также обычно прилагательные и причастия, имеющие при себе распространяющие слова, напр.: człowiek zdolny do wszystkiego «человек способный на все», sztuka po raz pierwszy wystawiana «пьеса, поставленная впервые».
Перед определяемым словом стоят согласованные определения, называющие один из возможных признаков — цвет, форму, материал, вес, оценку и т.п., т.е. признак не квалифицирующий, а лишь харак­теризующий предмет или явление. В этой позиции обычно находятся прилагательные (преимущественно качественные), причастия, ука­зательные и притяжательные местоимения, напр.: stary mąż «старый муж», mój pokój «моя комната», powzięta decyzja «принятое решение» и т.д. Перед определяемым словом может выступать и квалифици­рующее определение, но при условии наличия несогласованного определения, которое будет занимать при этом слове постпозицию, напр.: Komunistyczna Partia Związku Radzieckiego «Коммунисти­ческая партия Советского Союза», ср. partia komunistyczna «ком­мунистическая партия».
В некоторых традиционных сочетаниях квалификационное опре­деление выступает перед определяемым словом, напр.: Polskie Radio «Польское радио».
Местоположение определения — перед определяемым словом или же после него — может быть связано с семантическими различиями, напр.: aktor komiczny «комический актер» (амплуа) — komiczny aktor «комический актер» (смешной, забавный, комичный); śpiewające ptaki «поющие птицы» — ptaki śpiewające «певчие птицы».
Несогласованные определения, а также приложение распола­гаются после определяемого слова, напр.: dom ojca «дом отца», pasta do zębów «зубная паста», rzeka Wisła «река Висла» и т.д. Препозиция несогласованного определения возможна в поэтическом языке, напр.: .A w waszych wierszach rzadkie jest poezji lato (К. I. Gałczyński) «А
в ваших стихах редко поэзии лето»; также перед определяемым словом стоят формы род. п. слов pan, pani, напр.: A, to рапа córka? «А, это Ваша дочь?».
Уточняющие и вводные слова типа prawie «почти», tylko «только», nareszcie «наконец» и т.п., как правило, стоят перед словом, к кото­рому они по существу относятся, напр.: Prawie dwa lata należał do naszej organizacji «Почти два года он состоял в нашей организации» (ср. Przez dwa lata prawie należał «В течение двух лет почти принад­лежал...»).
Энклитики (энклитические формы личных местоимений, см. §§91— 92, частица by с личными окончаниями, личные окончания прош. времени, усилительные частицы no, że и т.п.) никогда не выносятся в начало предложения и обычно присоединяются к первому ударен­ному слову в предложении, напр.: Со ci się stało? «Что с тобой слу­чилось?»; Dobrze się stało, że... «Хорошо так случилось, что ...» И Т.д.
В сложном предложении следует обратить внимание на располо­жение союзов. Для некоторых союзов, например, zaś «однако, же», bowiem «так как» характерна позиция второго слова в предложении, напр.: Emil żywo interesował się sztuką współczesną, miał bowiem wielu przyjaciół wśród artystów «Эмиль живо интересовался совре­менным искусством, так как среди художников у него было много дру­зей». В то же время местоимения który «который», jaki «какой», выступающие в качестве союзного слова (с предлогом или без пред­лога), всегда находятся в начале придаточного предложения, напр.: język polski, którego gramatyka «польский язык, грамматика ко­торого...».
ЛЕКСИКА
§ 142. ПРОИСХОЖДЕНИЕ И СОСТАВ ПОЛЬСКОЙ ЛЕКСИКИ
Современный польский литературный язык, имеющий длительную письменную и литературную традицию, характеризуется богатством лексического состава, развитой полисемией и фразеологией, разно­образием лексических стилистических средств.
Лексика польского языка, как и всякого современного высоко­развитого языка, неоднородна по своему происхождению. Основу польского корнеслова составляют слова общеславянского происхож­дения, часть из них восходит к еще более древним индоевропейским корням. По подсчетам известного польского лингвиста Т. Лера- Сплавинского, в современном польском литературном языке сохра­нилось более 1700 слов праславянского языка без существенных изменений. Среди них слова, обозначающие понятия родства: ojciec, matka, syn, siostra, dziad, bab(k)a, brat, wnuk и т.п., слова, касаю­щиеся мертвой и живой природы, географические и метеорологические названия: ziemia, góra, woda, kamień, rzeka, lód, błoto, deszcz, śnieg, grad, burza, czas, dzień, noc и т.п.; наименования растений и живот­ных: owies, żyto, proso, len, ryba, komar, mucha, wilk, lis, pająk, dąb, jabłko, dynia, wąż и т.п.; слова, обозначающие части челове­ческого тела: głowa, ręka, czoło, broda, ramię, łokieć, gęba, bok, serce, żebro, włos и т.п.; слова, выражающие отвлеченные понятия и общие понятия о мире: duch, myśl, pamięć, gniew, wiara, prawda, życie, śmierć и т.п.; определения различных физических свойств и психических черт: chudy, tłusty, wysoki, niski, chromy, łysy, zdrowy, mały, dobry, zły, mądry, głupi, skąpy, czarny, żółty, krzywy и т.п.; обозначения явлений и предметов хозяйственной и общественной жиз­ни человека: gromada, ród, plemię, sąd, wódz, wojsko, wojna и т.п.
Слова праславянского происхождения, составляя основной лек­сический и семантический фонд современного польского литератур­ного языка, отличаются и высокой частотностью в тексте (каждое восьмое слово). Сами же корни праславянского происхождения встре­чаются еще чаще, так как на их основе базируются многочисленные собственно польские словообразовательные формации, возникшие на протяжении последующего развития языка (ср., напр., brat — bratni «братский», braterski «братский», bratać «создавать братские отно­шения», bratanek «сын брата, племянник», bratanica «племянница», bratowa «жена брата, невестка», braterstwo «братство» и т.д. Поль­ская лексика общеславянского происхождения существенно измени­лась и обогатилась в семантическом отношении, распределилась по разным стилистически-функциональным сферам.
Сравнение общеславянского пласта польской и русской лексики показывает глубокое этимологическое, корневое и семантическое родство этих языков (см. выше). Вместе с тем, при любом сопоставле­нии — словаря или же текста — нередко обнаруживаются значитель­ные расхождения в значениях (как прямых номинативных, так и переносных) у этимологически, а иногда и фонетически близких общеславянских слов, различия в их сочетаемости и фразеологической связанности, в стилистической окраске. Это так называемые «межъязы­ковые омонимы». Их внешнее сходство при полном или даже частич­ном семантическом расхождении может ввести в заблуждение носите­лей других славянских языков и затруднить полное и правильное понимание текста. Слово gruby (ср. русск. «грубый») имеет, прежде всего, значение «толстый»: gruba książka «толстая книга», в то время как этимологическим соответствием к слову толстый является поль­ское слово tłusty «жирный»: tłuste mięso «жирное мясо», tłusta pie­czeń «жирное жаркое», т.к. pieczeń значит «жаркое», а русское слово печень переводится wątroba (ср. русск. утроба). Различна и сочетае­мость сходных слов, напр.: twardy sen «крепкий сон» (ср. твердый), mocna herbata «крепкий чай» (ср. мощный) и т.д., и их стилистическая окраска, ср. напр., нейтральные польские слова oczy, usta и их рус­ские стилистически окрашенные соответствия очи, уста.
Наряду с общеславянским и собственно польским лексическими пластами в лексике польского языка с разной степенью наглядности обнаруживаются слова, заимствованные из других языков — клас­сических, западноевропейских, славянских.
Заимствования из классических языков представлены в польском языке прежде всего латинизмами, греческие слова попадали в поль­ский язык, как правило, через посредство латыни. Влияние латин­ского языка на польский отмечалось на протяжении почти всей исто­рии польского языка и оставило заметный след в польской лексике. Особенностью латинских заимствований следует признать не только их относительную многочисленность, но и широту их использования, их проникновение в различные сферы польской лексики, за исключе­нием собственно художественной. Бесспорно, большая часть латин­ских заимствований — принадлежность терминологии и научной но­менклатуры, но немало латинизмов есть и в общенародном литера* турном языке, напр.: herbata «чай», szkoła «школа», liceum «лицей, средняя школа», atrament «чернила», decydować «решать», propozycja «предложение», reguła «правило», dyspozycja «распоряжение» и т.д. Значительная часть латинских корней представлена в международной терминологии.
Латинские слова проникали в польский язык преимущественно через письменность, а в ранние эпохи нередко при посредстве немец­кого или чешского языка, напр.: poganin «язычник» — ср. дрпольск. pogan, чеш. pohan, лат. paganus «сельский житель»; klasztor «мо­настырь»— ср. чеш. klaster, срверхнем. klostar, лат. claustrum «за­крытое помещение» и т.д.
Отдельные группы латинских заимствований обладают словооб­разовательными приметами и особенностями словоизменения, напр., слова на -um типа muzeum, на - ent типа instrument (им. п. мн. ч. устар, instrumenta).
Заимствования из западноевропейских языков — немецкого, ита­льянского, французского, английского — были связаны с отдель­ными периодами в жизни польского народа. Наиболее много­численные и многообразные немецкие заимствования отличаются значительной морфологической и фонетической полонизацией, так как большинство из них пришло в польский язык в древне- и средне­польский период и в непосредственном устном общении. Основные сферы их употребления — городское хозяйство и управление, тор­говля, военное дело, быт и ремесло, промышленность и экономика, напр.: plac «площадь», ratusz «ратуша», rynek «рынок», handel «тор­говля», obszar «территория», kuchnia «кухня», huta «плавильня, металлургический завод», pończocha «чулок», koszt «стоимость» и т.д. В более позднее время — XIX и XX вв. — немецкое лексическое влияние проявлялось, прежде всего, в кальках немецких сложных слов и словосочетаний, напр.: czasopismo «журнал, периодическое издание» (ср. Zeitschrift), światopogląd «мировоззрение» (ср. Welt- anschauung), parostatek «пароход» (ср. Dampfschiff), podczas gdy «в то время как» (ср. wahrend ais) и т.д.
Итальянские заимствования связаны, прежде всего, с периодом Возрождения и охватывают в основном области культуры, искус­ства, архитектуры, кулинарии, напр.: bankiet «банкет», fontanna «фонтан», parapet «подоконник», batuta «дирижерская палочка», тагсурап «марципан» и т.д.
Активное воздействие французской лексики на польскую нача­лось в конце XVIII века и отмечено в различных семантических областях, напр.: bandaż «бинт», bilet «билет», kariera «карьера», depesza «телеграмма» и т.д.
Английские слова приходят в польский язык сравнительно позд­но, в XIX веке, но в настоящее время именно английские слова за­нимают среди новейших заимствований первое место — это слова из области науки и техники, организации производства, международ­ной политики, спорта и т.п., напр.: eskalacja «эскалация», marketing «маркетинг», weekend «уикенд», bestseller «бестселлер» и др.
В отличие от русского языка, слова тюркского происхождения в польском языке немногочисленны, и в основном попали они сюда через русское и шире — восточнославянское посредничество, напри­мер, польск. bałagan «балаган».
Славянское влияние на польскую лексику представлено преиму­щественно заимствованиями из чешского и русского языков.
Большинство чешских заимствований относится к периоду ранней польской письменности XIV—XV вв., когда воздействие чешского языка и чешской письменности было особенно сильно. Следует от­метить, что заимствования из родственных языков не всегда являются
самостоятельными лексемами, но нередко заимствованной является лишь огласовка в этимологически тождественном слове или только значение (семантическая калька). Таковы в ряде случаев заимство­вания из чешского языка, напр.: władać «владеть» (о чешском про­исхождении свидетельствует неполногласное ła, ср. дрпольск. wio­dąc); masarz «мясник» (ср. чеш. maso без носового гласного, польск. mięso «мясо»); śmiertelny «смертельный» (твердый t вместо польского ć), serce «сердце» (ср. дрпольск. sierce) и т.д.
Взаимодействие восточнославянской и польской лексики просле­живается во все периоды истории соседствующих народов. Лексика польского языка воспринимала слова из украинского и белорусского языков (так называемые ruskie заимствования) и из русского языка. В современном польском языке можно выделить несколько семан­тических и функционально-стилистических типов русизмов. Прежде всего — это общепринятые слова, вошедшие в литературный поль­ский язык, большинство из которых означает русские и советские реалии, напр.: czeremcha «черемуха», czajnik «чайник», dacza «дача», rubel «рубль», samowar «самовар», powiestka «повестка», kołchoz «колхоз», и др. Другую несравненно более многочисленную группу русских заимствований составляют слова и обороты, являю­щиеся преимущественно семантическими и фразеологическими каль­ками, напр.: Kraj Rad «Страна Советов, СССР», pięciolatka «пяти­летка». Несмотря на широкое употребление в современном языке, многие русизмы не всегда принимаются литературной нормой, напр.: wiodący «ведущий», rok temu wstecz «год тому назад», cienki «тон­кий» и т.д. Иногда русский язык выступает в качестве посредника При заимствовании из других языков, напр.: kombajn «комбайн», kolektywizacja «коллективизация», konwejer «конвейер» и др. Раз­говорной польской речи свойственно также окказиональное исполь­зование русских слов и выражений в стилистических целях для пе­редачи непринужденности, иронии, иногда насмешки, напр.: pójść w odstawkę «стать ненужным, пойти в отставку», pieszkom «пешком», naczalstwo «начальство» и т.д.
Взаимодействие польской и русской лексики знает и обратное направление — польские заимствования в русском языке, напр.: вензель, скарб, рыдван, сбруя, огулом, вирши, поединок, куртка и т.д. Во многих случаях польский язык выступал в качестве языка — посредника при заимствованиях в русский язык из западноевропей­ских языков, напр.: аптека, вахта, имбирь, капитан, карета, му­зыка, мушкет, политика и т.д.
Как и в других европейских языках, в польском широко ис­пользуется интернациональная лексика, восходящая к корням клас­сических языков, напр.: rewolucja, filologia, biologia, telefon, tele­wizja, komunizm, в том числе и многочисленные производные слова, напр.: rewolucyjny, komunistyczny, filologiczny и т.д.
ПРИЛОЖЕНИЕ
ВВОДНО-ФОНЕТИЧЕСКИЙ курс
Особенности польского алфавита
Для обозначения звуков польский язык использует буквы латин­ского алфавита, который был расширен за счет постоянных дву­буквенных знаков — диграфов и букв с диакритическими надстроч­ными и подстрочными знаками, например, косой черточкой, точкой и т.п. В особую буквенную единицу диграфы в польском алфавите обычно не выделяются, так что слова, начинающиеся с диграфа, рас­полагаются в словаре в соответствии с последовательностью первой и второй букв. Буквы с диакритическими знаками следуют в алфа­вите после основной буквы.
Кроме отдельных букв и диграфов в польской графике широко применяются буквенные сочетания, которые также способны пере­давать отдельные звуки, но лишь в определенных графических по­зициях, т.е. перед теми или иными буквами. Из этого следует, что соотнесенность буквы и звука зависит (и притом значительно больше, чем в русском языке) от соседства других букв, а одна и та же буква в различных сочетаниях может читаться по-разному. Так, например, буква с в зависимости от последующей буквы — в сочетаниях ch, cz, ci или перед остальными гласными и согласными и на конце слова — означает четыре разных звука (см. ниже). Иногда звуковое соот­ветствие буквы (правило чтения) зависит от происхождения слова: в исконно польских словах и в словах заимствованных одни и те же сочетания букв могут обозначать разные звуки и читаться неодинако­во.
Твердые согласные
Твердые согласные т (m], р [р ], b [b ], f [f ], w [v ], t [t ], d [d ], s (sl, z [z], r [r], n [n], k (kj, g [g] по своему произношению не отличаются от соответствующих русских [м], [п), (б], [ф], [в], [т], (д], [с], [з], [р], [н], [к], [г] (взрывного). Буква-диграф ch и буква h обозначают один и тот же заднеязычный щелевой глухой согласный [х ], сходный по произношению с русским (х].
В позиции перед глухим согласным ина конце слова перед паузой звонкие согласные, парные по глухости-звонкости, например, b, w, d, z, g и др., как и в русском языке, оглушаются (см. § 17). В отличие от русского языка, в позиции после глухих согласных
вместо звонкого (v 1 произносится глухой [f] (ср. русск. твердый, свет, см. § 17).
Ударение. Ударные и безударные гласные
Польскому языку свойственно фиксированное динамическое уда­рение. Как и в русском, ударенный слог выделяется силой звучания, но ударение всегда падает на предпоследний слог слова. При изме­нении количества слогов в слове (например, при словоизменении) ударение сохраняется на втором слоге от конца (см. § 6).
Резкое отличие польской речи от русской составляет отсутствие качественной редукции безударных гласных (аканья): ударные и безударные гласные не различаются по тембру, количественные же различия незначительны. Перенесение навыков редукции безударных гласных в польскую речь создает типичный русский акцент.
Наибольшие артикуляционные и акустические отличия по сравне­нию с русскими гласными имеют польские звуки [о] и [у]. Особого внимания заслуживает освоение произношения носовых гласных (см. ниже).
Неносовые гласные
Аа. Буква а обозначает неносовой гласный [а], сходный по про­изношению с русским ударным [а] (см. §9).
ЗАДАНИЯ
1. Прочитайте, обращая особое внимание на безударные гласные:
1. Adam pan
brat Wanda kanapa «диван»
matka «мать» nazwa «название» stara «старая»
Marta Agata znana «известная»
2. Arab arabska
staw «пруд» sad «фруктовый сад»
zabawka «игрушка» zagadka «загадка»
3. twarda ['tfardaj, martwa 1'martfa], kwas ['kfas ] «кислота»
2. Прочитайте, переведите:
1. stara matka, znana nazwa, stara zabawka, twarda kanapa
2. 1) brat Adama — Adam ma brata; 2) sad brata — Brat ma sad.
3. 1) Agata zna pana Adama. 2) Barbara zna brata pana Adama.
3) Znam pana Adama. 4) Mam brata, brat ma tam sad.
4. 1) Zna pan pana Adama? — Tak, znam Adama. 2) Znam pana. Ma pan brata? — Tak, mam. — Znam pana brata1.
1 Приименная форма род. п. слова pan, имеющая притяжательное значение, стоит перед определяемымсловом.
3. Определите, какие польские грамматические формы и синтаксические кон­струкции представлены в приведенных выше словосочетаниях и предложениях.
4. Сравните польские и русские слова:
dramat муж. р.—драма жен. р.; rada «совет» — рада.
5. Переведите на польский язык:
1) Старая мать пана Адама. 2) Игрушка брата. 3) Совет брата. 4) У Агаты есть брат. 5) У матери Адама есть там сад. 6) У пана Ада­ма ёсть брат? — Да, есть. — Вы (обращаясь к мужчине) знаете брата пана Адама? — Да, знаю.
Оо. Буква о обозначает гласный [о], который отличается от рус­ского ударного [о]. При произнесении польского [о] язык менее при­поднят, но больше продвинут вперед, к тому же польский гласный менее лабиализован, в частности, в начальной стадии артикуляции, так как отсутствует характерный для русского звука у-образный приступ (см. § 9).

Профиль польского [о]

Профиль русского [о]
ЗАДАНИЯ
1. Прочитайте, обращая внимание на безударные звуки:
Odra
Moskwa
osoba
okno
nowa
kot
forma
Dorota
aktor
dobra
kto
woda
sobota
aktorka
kochana
on kocha, ona kocha — kocham
2. Сравните польские и русские слова:
program муж. р. — «программа» жен. р.; droga «дорога» — droga «дорогая»; narodowa «национальная» — народная.
3. Прочитайте, переведите. Определите, какие польские грамматические явле­ния представлены в этих словосочетаниях и предложениях:
1. nowa dobra droga, dobra aktorka Dorota Barska.
2. 1) Kto to? — To pan doktor Roman Nowak. Doktor Nowak ma brata. Aktor Bogdan Nowak to brat doktora Nowaka. 2) To droga do Krakowa. 3) To dom pana Nowaka. 4) Znam to okno — to okno doktora.
3. Droga mamo! Kochana mamo! Kocham Romana! — Dorotko! Kto to pan Roman? — To doktor, brat aktora Bogdana Nowaka, znam go od dawna, kocham go.
4. 1) Kogo pan tam zna? — Znam doktora Nowaka. 2) Ma pan doktor kota? — Tak, ma. 7) Kto tam? — Doktor Nowak. — A, to pan.
5. To rada doktora — To Rada Narodowa Krakowa.
4. Ответьте на вопросы:
1) Kogo Dorota zna od dawna? 2) Kogo kocha Dorota? 3) Kto to pan Bogdan? 4) Kto kocha aktora Nowaka?
5. Переведите на польский язык:
1) Это новая Москва. 2) Дорота Барская — хорошая актриса. 3) Это старая дорога в Краков. 4) У меня есть кошка. 5) Это хороший совет, Дорота! 6) У Вас (к мужчине) есть программа?
Uu. Буква u обозначает гласный [и], совпадающий по произно­шению с ударным русским [у] (см. §9).
ЗАДАНИЕ
Прочитайте, переведите:
1. Urban uwaga but trudna
Danuta tu nauka druga
CpA: польск. uroda «красота» — русск. урод, уродливый.
2. trudna droga, trudna nauka, druga osoba, druga natura, martwa natura
Oó. Буква ó обозначает тот же звук (ul.
ЗАДАНИЯ
1. Прочитайте, переведите:
1. góra mnóstwo
chór taksówka
samochód która
utwór krótka
2. kiótka forma, druga góra, krótka droga do Krakowa
3. 1) Uwaga! Tu Kraków! 2) Gustaw ma samochód. 3) To samochód Gustawa, a to taksówka. 4) Danuta ma wnuka.
4. 1) To pan domu. 2) To Dom Aktora. 3) To chór aktorów. 4) To zabawka wnuków. 5) Tu mnóstwo much.
2. Определите, какие грамматические явления представлены в вышепрн* веденных словосочетаниях и предложениях.
3. Переведите на польский язык:
1) Это новое такси. 2) Эго Совет актеров. 3) Драма «Трудный путь актера» — это произведение пана Густава. 4) У актера Новака есть много программ.
Ее. Буква е, в том числе и в начале слова, обозначает звук [е], который образуется в той же передней зоне, что и русский ударный [е ] и по произношению в целом совпадает с ним. Перед этим звуком произносятся как мягкие, так и твердые согласные, но, в отличие от русского языка, сама буква е еще не обозначает мягкости предшест­вующего согласного, которая передается особо (см. ниже).
Ср.: польск. student [de] — русск. студент [д’е].
ЗАДАНИЯ
L Прочитайте
, обращая внимание на твердые
согласные
н безударные глас-
иые; переведите:
1. Ewa
gazeta
Beata
Teresa
stare
epoka
muzeum
teatr
wtorek
senne
metro
poeta
herbata
fonem
nowe
Ср.: польск. temat муж. р. — русск. «тема» жен. р.; польск. metoda жен. р. — русск. «метод» муж. р.; польск. muzeum сред. р. — русск. «музей» муж. р.
2. 1) student Edward, studentka Ewa, senna Teresa; 2) stare srebro, nowe metro, nowe muzeum, Muzeum Narodowe; 3) mnóstwo gazet, chór studentek, muzeum zabawek
3. ten teatr ta apteka to muzeum
ten poeta ta poetka
4. 1) Marek Bednarek to brat profesora Zenona Bednarka. Od dawna znam Marka. 2) Moskwa ma teraz nowe muzeum. Znam to nowe muzeum. 3) Znam te okna, to okna Stefana.
5. 1) Teresa ma nowego kota. 2) Zna pan adres nowego teatru? — Tak, znam ten adres. 3) Zna pan tego nowego profesora? — Tak, znam od dawna.
2. Определите, какие польские грамматические явления представлены в при­веденных выше словосочетаниях н предложениях.
3. Переведите на польский язык:
1) Это газета студентов. 2) Эго старый известный метод. 3) У этого поэта много тем. 4) Тут у меня адрес нового студента Ромека Бед- нарека. 5) Вы (к мужчине} знаете этот старый музей?
Dobrego po trochu.
Хорошенького понемножку.
Yy. Буква у во всех позициях обозначает звук [у], который от­личается от русского (ы ] по ряду и по подъему. При произнесении польского (у] язык более продвинут в переднюю зону, т.е. по ряду близок к гласному [е) а по подъему представляет собой артикуля­цию, промежуточную между (и] и [е]. Так же, как и русский [ы], польский звук [у ] является звуком нелабиализованным (см. § 9).

ЗАДАНИЯ
1. Прочитайте, переведите:

Профиль русского [ы]
ty Zygmunt wyraz
syn Edyta wystawa
system trybuna kuzyn
radny suchy
krewny syty
nowy chytry
Ср.: польск. system муж. p. — русск. «система» жен. p.; польск. pyta «спрашивает» — русск. пытает.
2. Прочитайте и переведите следующие словосочетания и предложения. Опре* делите, какие польские грамматические формы и конструкции в них представлены.
1. 1) numer gazety, syn Teresy, kuzyn Krystyny, muzeum poety; 2) nowy wyraz, dobry syn, chytry kot, syty stary tygrys; 3) pusty dom Edyty, nowy dom Ewy, stary kot Barbary, nowy system naukowy; 4) ten znany profesor — ta znana poetka — to znane muzeum.,
2. 1) Który to student pyta o nowy wyraz? — Ten. 2) Która to studentka? — Ta. 3) Które to okno Ewy? — To.
3. 1) Kuzyn to krewny, kuzynka to krewna. 2) To znany radny profesor Bednarek. — A to kto? — To radna Edyta Nowakowa.
4. 1) Tatry to góry. 2) Karpaty to stare góry. 3) To nowe systemy naukowe.
5. 1) Znam syna Krystyny Zygmunta. Edyta zna kuzyna Krystyny Fryderyka. Znamy krewnych Krystyny. 2) Znamy adresy tych studen­tów. 3) Mamy w muzeum nowe wystawy. 4) Pytamy krewnego o nowy adres. 5) Kocha pan góry? — Kogo pan pyta?!
3. Переведите на польский язык:
1) Это новые научные программы. 2) Я знаю эту новую систему. 3) Мы знаем этого студента, у него трудная тема. 4) У нас есть новые научные методы. 5) Кого спрашивает Эдита? 6) Мы любим старые горы. 7) Вы (к мужчине) знаете сына Марты?
Мягкие согласные. Неносовые гласные (продолжение)
В позиции перед согласной и на конце слова буква i обозначает гласный [i ], совпадающий по произношению с русским [и] (см. §§ 8,9). Перед гласным [i] согласные всегда мягкие, что специально не обо­значается.
Мягкие [k’], Ig’ ], [хЧ, [14 не отличаются по произношению от соответствующих русских звуков. Мягкий [пЧ является звуком среднеязычным, при его артикуляции и передняя, и средняя части языка прилегают к твердому небу. Мягкие губные [рЧ, (ЬЧ, [тЧ, особенно щелевые [v4, [Г] обладают по сравнению с русскими более интенсивной и напряженной губной артикуляцией.
ЗАДАНИЯ
1. Прочитайте, переведите:
1. Irena
chirurg
niski
egzamin
pani
inny
drugi
ostatni
nazwisko
gospodyni
ich
wysoki
list
komunista
Monika
kino
bliski
pismo
listopad
litera
Ср.: польск. list «письмо» — русск. лист’, польск. listopad «ноябрь» — русск. листопад.
2. kupi robi mówi stoi zaimek
kupimy robimy mówimy stoimy boisko
3. niska pani Monika i wysoki pan Feliks, drugi rok, inna litera, ostatni egzamin, ostatni krótki list.
4. 1) Pani Monika to matka pani Aliny i pani Ireny. To ich matka. 2) Wiktor to drugi syn pani Moniki. Lipski to nazwisko Wiktora. 3) To kino «Femina». «Femina» to nazwa kina.
5. 1) Kto tam stoi obok studentki Haliny?— Ta niska pani? To kuzynka z Pragi. — A ten niski pan? — To ich bliski krewny. 2) Kto tu stoi? — My tu stoimy. Stoimy tu, obok muzeum. 3) Kto tu mówi po litewsku? 4) Kto robi nowy program? — Nikt za nas nie zrobi.
6. 1) Kto kupi pisma? — Feliks kupi pismo «Komunista» i pismo «Nowe dróg?». 2) To wybór pism poety. 3) To ostatni list matki do syna.
7. 1) Pani Moniko!’Droga pani Moniko! Mam list do pani i do pana Feliksa! — To list od syna. 2) Witam pana! Witamy pana! — Kogo pani wita?
2. Определите, какие новые грамматические явления представлены в приве­денных выше словосочетаниях и предложениях.
3. Переведите на польский язык:
I) Это письмо от пани Моники. 2) Это последний номер журнала «Коммунист». 3) Вы (обращаясь к женщине) знаете «Письмо поэта к матери»? 4) Вы (к мужчине) знаете журнал «Хозяйка»? 5) Я знаю фамилию Феликса. 6) У нас экзамены. 7) Этот высокий дом стоит около кино. 8) Мы говорим по-литовски.
Dobra psu i mucha. С паршивой овцы хоть шерсти клок.
Od wódki rozum krótki. Вино с разумом не ладит.
В других графических позициях, а именно перед гласной, буква i выполняет совсем иную функцию: она является лишь графическим показателем мягкости предшествующего согласного и не читается. Таким образом, в позиции перед гласными мягкие согласные обозна­чаются с помощью сочетания соответствующей буквы с буквой i, напр.:
kie [k’e], gie [g’e] ...
nie [п’е], nia [п’а], nio [п’о], nió [n’u] ...
bie [b’e], bia [b’a], bio [b’o], bió [b’u], biu [b’u] ...
pie [p’ej, pia [p’a], pio [p’o], pió [p’u], piu [p’u]...
mie [m’e], mia [m’a], mio [m’o], mió [m’u], miu [m’u] ...
wie [v’e], wia [v’a], wio [v’o], wió [v’u], wiu [v’u] ...

ЗАДАНИЯ

1. Прочитайте, переведите:


1. kiedy nie
pies
kobieta gwiazda
sukienka- niebo
Piotr
obiad zdrowie
niskie niebieski
pióro
miasto wiosna
drugie kuchnia
biurko
miód wiek
Ср.: польск. zdanie «предложение»
(грам.) — русск. здание.
2. rozumiem rozmawiam
odpowiadam wiem
rozumie rozmawia
odpowiada wie
3. 1) nowa gwiazda, biedna Beata, wody wiosny, portret Piotra,
trudne pytanie, opowiadanie Wandy; miasto Madryt; 2) Gdynia to
miasto portowe.


4. stary pies stara kobieta
stare miasto
niebieski beret niebieska sukienka niebieskie pióro
drugi wiek druga wiosna
drugie okienko
ostatni obiad ostatnia piosenka
ostatnie pytanie
5. 1) Pani Hania ma syna Piotrka. Piotrek to syn pani Hani. 2) To okienko kuchni. 3) To Ministerstwo Ochrony Zdrowia.
6. 1) Pytam Piotra. Piotr nie odpowiada na pytanie. Piotr nie ro­zumie po serbsku. 2) Ta pani nie mówi ani po litewsku, ani po serbsku. 3) Rozmawiamy po norwesku. Mówimy o piosenkach.
7. 1) Kto tu rozmawia? — Tu nikt z nikim nie rozmawia. 2) Kiedy to zrobimy? — Nigdy. 3) Kiedy mamy obiad? — Nie wiem i nikt nie wie.
8. Wiem, kto teraz odpowiada na pytania, znam tego wysokiego pana, to pan Piotr. — A tamten drugi? — Drugiego nie znam.
9. 1) Giewont to nazwa góry w Tatrach. 2) Piotrek mówi o Krakowie i innych miastach. 3) Wiem o trudnych pytaniach Ani.
10. 1) Mamy zdanie: «Piotr ma syna». «Piotr» to podmiot zdania, to forma mianownika, «syna» to forma biernika. 2) «Ма», «robi», «roz­mawia» to aspekt niedokonany, «zrobi», «kupi» to aspekt dokonany.
11. Pan mówi po norwesku? Rozumie pan to pytanie? — Nie, nie rozumiem. — A pani, pani Haniu? — Tak, rozumiem pana. Rozumiem to pytanie. Nigdy nie odpowiadam na takie pytania.
2. Отметьте, какие новые грамматические явления представлены в приведен­ных выше словосочетаниях и предложениях.
3. Переведите на польский язык:
1) Последний трудный вопрос. 2) Последнее трудное предложе­ние. 3) Мы отвечаем на вопросы. 4) Здесь никто не говорит по-сербски. 5) Я не знаю, кто сейчас говорит. Я не знаю этого студента. 6) Вы не знаете, когда у нас экзамен? 7) Кто понимает этот вопрос? — Никто не понимает. 8) Мы говорим о новых программах.
Ni pies ni wydra. Ни то ни се.
ń. Буква га обозначает мягкий согласный [пЧ в тех случаях, когда он выступает перед согласным или на конце слова.
ЗАДАНИЯ
1. Прочитайте, переведите. Обратите внимание на новые грамматические явле­ния, представленные здесь. Какие это явления?
1. koń Toruń koński państwo
kamień Gdańsk ukraiński państwowy
2. 1) niebieski kamień, drogie kamienie, hymn państwowy; 2) Poz­nań to miasto. — Tak, znamy Targi Poznańskie. 3) Toruń to miasto Kopernika. 4) Uniwersytet imienia Kopernika w Toruniu.
3. 1) Ania ma dobre pióro. Zbigniew nie ma takiego dobrego pióra. 2) Burek to pies pana Wrońskiego? — Nie, pan Wroński nie ma psa. 3) Nikt z nas nie zna tych panów ani tych pań. 4) Nie znamy ich naz­wisk. 5) Nikt nie rozumie tego pytania. 6) Nie mam pytań do pani. 7) Nie rozumiem pana. 8) Nie pytam pani.
4. 1) Fińskie państwo, Rada Państwa. 2) Pani Alina Nowak i pan Piotr Nowak to państwo Nowakowie. 3) Witam panie i panów! Witam państwa! 4) Kto z państwa mówi po ukraińsku?
2. Дайте на следующие вопросы положительные и отрицательные ответы:
1) Rozumie pan/i to zdanie? 2) Zna pan/i tego pana? 4) Ma pan/i konia?
3. Переведите на польский язык:
1) У него нет брата. 2) Мы не знаем нового студента. 3) Я не по­нимаю этих предложений. 4) У нас нет кошки. 5) У меня к Вам есть вопрос. 6) Я Вас не люблю. 7) Никто не понимает этих вопросов.
Koń koniowi nierówny. И из одной печи, да не одни калачи.
Jj. Буква / во всех позициях обозначает полугласный неслого­образующий звук [i] (см. § 16). Полугласный [i] подобен русскому [й ] неслоговому в предударной позиции, но в отличие от русского языка, интенсивность польского [i] не зависит от ударения после­дующего слога и одинакова в любой позиции.
ЗАДАНИЯ
1. Прочитайте, переведите:
1. Jan
sejm
zjazd
Rosjanin
jest
jeden
rosyjski
Rosja
maj
kupuje
jajko
miejski
Azja
pokój
myje
Ср.: польск. jutro «завтра» — русск. утро-, польск. pokój I «ком­ната»; II «мир» — русск. покой-, покои.
2. 1) jeden tramwaj, jedna jagoda, jedno jajko; 2) Mój kraj to Rosja, Kraj Rad. Kocham swój kraj.
3. Kto to jest? — To mój znajomy, jest z Gruzji. — A to kto jest? To jest jedna znajoma Rosjanka.
4. Kim jest Jan? — Jan jest bratem Janiny. — A Jakub? — Jest jego synem, to jest jej bratankiem.
5. Jeden pokój jest tu, tam jest drugi pokój, to pokój Jadwigi. — A pani Jadwiga jest w domu? — Tak, jestem w domu, to pana Józefa nie ma, jest w sejmie, — mówi Jadwiga.
6. 1) Jaka jest kuchnia? — Jest jasna, ma dwa okna. — Jak ona myje te wysokie okna? 2) Jaki jest nowy znajomy Justyny? — Jest stary i chytry. 3) Jakie to jest muzeum? — To Muzeum Rosyjskie. 4) Janina jest zdrowa jak ryba. — Jestem zdrowa jak koń, mam końskie zdrowie, — mówi Janina.
7. 1) Jadwiga kupuje jagody. 2) Kupujemy jajka. 3) Nigdy nie jem jajek. 4) Zjemy jagody jutro.
8. 1) Pan jest chory? — Nie, nie jestem chory, jestem stary. 2) Kim pan jest? Studentem? — Nie, nie jestem studentem, jestem robotnikiem.
2. Определите, какие новые грамматические формы и синтаксические конст­рукции содержатся в приведенных выше словосочетаниях и предложениях.
3. Переведите на польский язык:
1) Янина давно знает Яна, он актер. 2) Какой это театр? — Это Русский театр. 3) Кто это? — Это ее знакомая русская, она из Москвы. 4) Какой брат у Янека? 5) Вы понимаете по-русски? 6) Как Вы это понимаете? 7) Завтра я дома. 8) Вы кто? — Я студент, физик.
Zgoda buduje, niezgoda rujnuje. Дружно не грузно, а врозь хоть брось.
Некоторые особенности чтения заимствованных слов
В заимствованных словах и отдельных польских именах собст­венных в позиции между согласной и гласной буква i может обозна­чать звук [i J. Предшествующий согласный в этом случае произно­сится твердо или незначительно смягчается.
ЗАДАНИЕ
Прочитайте, переведите:
1. partia ['partia) historia chemia Zofia
radio ['radio] Maria linia armia
2. 1) Akademia Nauk, historia partii, ostatnia linia, program ra­diowy, stare fotografie pani Zofii; 2) Maria to sympatia Mariana. 3) Ma­rian to sympatia Marii.
Отдельные заимствованные слова имеют несвойственное польским словам место ударения, преимущественно на третьем слоге от конца слова. Такое ударение имеют существительные на -ika, -yka и неко­торые другие слова (см. § 6), напр.:
fizyka ['fizyka] uniwersytet [un’i'versytet]
matematyka [mate'matyka] opera ['opera]
gramatyka [gra'matyka] technikum ['texn’ikum]
Твердые свистящие аффрикаты
Cc. Буква с обозначает твердую свистящую аффрикату [с], совпа­дающую по произношению с русским [ц].
ЗАДАНИЯ
1. Прочитайте, переведите. Определите, какие новые грамматические явления здесь представлены.
1. со
ulica
noc
Niemiec
córka
praca
koniec
niemiecki
koncert
miejsce
końcówka
Francuz
centrum
nic
obcy
francuski
Ср.: польск. obcy «иностранный; чужой» — русск. общий.
2. ulica w centrum miasta, cenna praca, nocny koncert. Dobranoc. Koniec pracy.
3. 1) Syzyfowa praca, miejsce pracy, dyscyplina pracy, senna Celina, cenna pomoc Zuzanny; 2) Piosenka nie zna granic.
4. 1) Pan Cezary Rokicki jest pracownikiem redakcji. Jego córka Celina pracuje w Muzeum Literackim. Pan Cezary pracuje do nocy i wraca do córki do domu do Katowic. 2) Celina bez granic kocha Jacka. Jacek jest sportowcem.
5. 1) Co to jest? — Nic cennego, zabawka. 2) Co to za ulica? — To ulica Zamenhofa, twórcy esperanto. 3) Co tu jest ?— Tu nic nie ma. 4) Co pan robi w redakcji? — Nic.
6. 1) «W Krakowie», «w Katowicach», «w centrum» to formy miejs­cownika, «-ach» to końcówka miejscownika. 2) «Centrum» to wyraz obcy.
2. Переведите на польский язык:
1) Редакция газеты. 2) Мы здесь работаем. 3) Это слово не имеет окончания. 4) Пани Зузанна здесь? — Нет, она возвращается завтра. 5) Что это за работа? 6) Яцек работает в центре города, в редакции. 7) Что Вы делаете завтра? — У меня концерт в Катовицах.
Kto nie pracuje ten nie je. Кто не работает, тот не ест.
Kij ma dwa końce.Палка о двух концах.
Dz dz. Буква-диграф dz обозначает звонкую твердую аффрикату [5], которая является парной по звонкости аффрикате [с I. Анало­гичный слитный звук русские произносят в слове «плацдарм». В по­зиции оглушения — на конце слова и перед глухим согласным — вме­сто [5] произносится [с].
ЗАДАНИЕ
Прочитайте, переведите:
1. dzwon bardzo widz
dzwonek rodzaj województwo
wiedza pochodzenie wojewódzki
Ср.: польск. pochodzenie «происхождение»—русск. похождение.
2. 1) Car-dzwon jest w Moskwie, dzwon Zygmunta jest w Krakowie. 2) Dzwonek dzwoni. Co to za dzwonek? — To dzwoni pani Zuzanna. 3) Zadzwonimy do Jacka jutro. 4) To jest bardzo znane miejsce. 5) Pan Cezary jest z pochodzenia Francuzem.
3. 1) «Centrum» to wyraz obcego pochodzenia. 2) To nie moje, to cudze miejsce. 3) «Województwo», «miejsce», «okno» to wyrazy rodzaju nijakiego.
4. 1) Co pan je? — Jajka sadzone. — A pani? — Nic nie jem, jestem
najedzona. 2) Do kogo pani dzwoni? — Do swojej córki, do Zuzy. 3) Do widzenia! Do widzenia pani! Do widzenia panu! Do widzenia państwu!
Nie wsadzaj nosa do cudzego prosa. Не путайся в чужое лыко.
Твердые шипящие согласные
[ш] (см. § 13).
Sz sz. Диграф sz обозначает звук [ś], совпадающий по произно­шению с русским звуком [ш] (см. § 13).
ЗАДАНИЯ
Warszawa pszenica Mazowsze
wszystko zawsze zeszyt
«искусство»; II
piszesz znasz zapraszasz
wiersz nasz uszy
«пьеса» — русск. штука.
1. Прочитайте, переведите:
1. szeroki
szósty
szybko
Ср.: польск. sztuka I
2. starszy syn, pierwszy wiersz Puszkina, depesza od Tadeusza z Warszawy, raz na zawsze, cudzy zeszyt, miejsce zamieszkania.
3. 1) Nauka i sztuka, Muzeum Sztuki Rosyjskiej, historia sztuki. 2) Ta sztuka Szekspira ma dwa akty. 3) Sztuka Szukszyna w dwóch aktach.
4. 1) Rozmawiam z Tadeuszem o Warszawie. 2) Ten poeta pisze bardzo dobre wiersze. 3) Nie mam ani grosza.
5. Nasz nowy student Zbyszek szybko pisze na maszynie do pisania. Co piszesz? — pytam Zbyszka. — List. — Do kogo? — Do Tadeusza. 2) Agnieszka zaprasza Janusza do domu na obiad. Kogo zapraszasz, Agnieszko? — pyta starszy brat. — Po co tak robisz? 3) Co ty wiesz? — Wiem wszystko. 4) «Wiem,» to forma osoby pierwszej, «wiesz» — osoby drugiej.
6. 1) Zapraszam pana z synem do nas. 2) Napiszemy do pani. 3) Pan zawsze tak szybko mówi?
2. Определите, какие новые грамматические явления здесь представлены.
3. Переведите на польский язык:
1) Это его шестое стихотворение. 2) Ты пишешь стихи. 3) Эго телеграмма от нашей старшей дочки Агнешки. 4) Ты когда возвра­щаешься из Варшавы? 5) Ты давно не разговариваешь с Томашем. 6) Ты всегда так быстро ешь?
W nocy wszystkie koty szare. Ночью все кошки серы.
Ż ż. Буква ż обозначает звонкий шипящий [ź ], совпадающий по произношению с русским [ж], в позиции оглушения читается как [s] (см. §13).
ЗАДАНИЕ
Прочитайте, переведите:
1. żona żmija
żeński ważny
żyto róża
duży nóżka
dużo już
pasażer też
Ср.: польск. duży «большой» — русск. дюжий.
2. 1) duża żaba, duża różowa róża, duży bagaż Bożeny, pszenica i żyto; 2) To bardzo ważna depesza z Paryża. 3) Niech żyje Pierwszy Maja! 4) Niech żyje komunizm!
3. Wiesz, że Ryszard też już jest żonaty? Jego żona Grażyna to ważna osoba i bardzo dużo pracuje.
4. 1) Masz dużo zeszytów. 2) Tam jest dużo żab i żmij. 3) Masz dużo pracy? — Jak zawsze.—Ja też mam dużo.
Każdy ma swój rozum. Всяк Еремей про себя разумей.
Rz rz. Диграф rz обозначает тот же звук [ź ], в позиции оглушения [Ś], напр.:
rzeka
drzewo
dworzec
pisarz
morze
Katarzyna
marzec
sekretarz
brzeg
towarzysz
dobrze
Grzegorz
Ср.: польск. dworzec «вокзал» — русск. дворец.
После глухих согласных диграф rz читается как глухой [ś ], напр.: trzy przyjemny przepraszam
krzywy przystań trzeba
ЗАДАНИЯ
1. Прочитайте, переведите:
1. 1) brzeg morza, morska przystań, trzy krzywe drzewa; 2) duża szeroka rzeka, pierwszy sekretarz, towarzysz broni; 3) Rzeszów to duże miasto wojewódzkie. Zabrze to też miasto. 4) Rzadki grzyb — rzadkie drzewa — Rzadka zupa to zupa, w której jest za dużo wody.
2. 1) Student Grzegorz i studentka Katarzyna. 2) Pisarz Stefan Że­romski i pisarka Eliza Orzeszkowa. 3) Towarzysz i towarzyszka.
3. 1) Pod drzewem jest duży grzyb. 2) Pod drzewami jest dużo grzy­bów. 3) Dom Krzysztofa stoi nad brzegiem morza. 4) Bożena trzy razy powtarza wiersz. 5) Tadeusz bardzo rzadko je grzyby. 6) Ryszard bierze bagaż Katarzyny.
4. Drogi panie Krzysztofie! Towarzyszu sekretarzu! Panie profe­sorze! Przepraszam pana! Bardzo pana przepraszam!
5. Przepraszam bardzo, kto to jest pani Grażyna Kasprzakowa? — To żona naszego gospodarza pana Krzysztofa Kasprzaka, a oto ich córka panna Agnieszka Kasprzakówna. — Bardzo mi przyjemnie. A pani Grażyny nie ma? — Bardzo mi przykro, nie ma.
6. 1) Mianownik to pierwszy przypadek, miejscownik—«w Kato­wicach», «w RzeszowiS» — szósty. 2) «Маш», «mamy», «powtarzam», «powtarzamy» — to formy osoby pierwszej.
2. Определите, какие новые грамматические явления содержатся в приведен­ных выше словосочетаниях и предложениях.
3. Переведите на польский язык:
1) Берег реки за домом. 2) Твоя ручка под тетрадями. 3) Хозяин стоит перед домом. 4) Пан Ян, Вы берете эту тетрадь? 5) Там много рек. 6) Очень хорошо, что ты уже говоришь по-немецки.
Każdy orze jak może./Сак сумел, так, и спел.
Cz cz. Диграф cz во всех позициях, кроме позиции озвончения, обозначает глухую шипящую аффрикату [с], которая в отличие от палатального русского [ч’] является твердым звуком: при ее про­изношении средняя часть языка опущена, а передняя часть приле­гает к альвеолам, губы раскрыты, артикуляция довольно энергична. Подобный звук произносят в русском слове лучше (см. § 13). Легче усвоить его в сочетании с твердым [ś ]: szcz [ść], напр.:
szczyt jeszcze barszcz Bydgoszcz
szczotka mieszczanin deszcz Szczytno
Ср.: польск. szczyt «вершина» — русск. щит.
ЗАДАНИЕ
Прочитайте и переведите:
1. 1) duża szczotka, szczotka do butów, sztuka Gorkiego «Miesz­czanie», szum deszczu; 2) Deszcz pada. 3) To jeszcze nie Bydgoszcz. 4) To już Bydgoszcz.
2. Giewont to szczyt w Tatrach. Szczyty górskie. — Miecz i tarcza.
3. czy
czarny
rzeczownik
wieczór
czyta
czyj
czas
cztery
wczoraj
uczy
czysty
czasownik
czwarty
robotniczy
życzy
czerwony
rzecz
poczta
komunistyczny

Ср.: польск
. czas «время» — русск.
час.

4. barszcz czerwony, czysta szczoteczka, czas pracy, Morze Czarne, partia robotnicza, czerwony sztandar.
5. 1) Pierwszy stycznia to Nowy Rok. 2) Serdeczne życzenia nowo­roczne od Zbyszka. 3) Mruczek to kot pana Czarka. 4) Janusz dużo czyta po czesku. 5) Czytamy wiersze Adama Mickiewicza.
6. 1) Czyj to jest czerwony zeszyt? 2) Czyja to szczotka? 3) Czyje jest to pióro? 4) Czyje to rzeczy? — To nasze rzeczy. 5) Czy tu jest poczta? 6) Czy masz czysty zeszyt? 7) Czy żona Janusza jest sympatyczna?
7. 1) «Czyta», «żyje», «pisze» to czasowniki. «Oczy», «uszy», «deszcz» to rzeczowniki. 2) «Deszcz» to forma liczby pojedynczej, «oczy», «uszy»
to formy liczby mnogiej. 3) «Uczeń czyta pismo» — to jest strona czynna czasownika. «Pismo jest czytane przez ucznia» — to forma strony biernej.
8. Dobry wieczór! Dobry wieczór państwu! Życzymy pani i panu dużo zdrowia!
9. — Czy wieczorem masz czas? Czarek zaprasza nas do Dramatycz­nego. — Nie mam czasu. Nigdy nie mam czasu na takie rzeczy. To ty zawsze masz dużo czasu i nic nie robisz.
Co kraj to obyczaj.
Что ни город, то норов.
Dż dż. Диграф dż обозначает твердую шипящую аффрикату [j ], парную глухой аффрикате [с]. Такой звук произносится при озвон­чении [с], напр., в слове liczba [TiSba].
ЗАДАНИЯ
1. Прочитайте и переведите:
1. dżem; wyjeżdżam; wyjeżdżasz; wyjeżdżamy
2. Jem dżem. Grzegorz z Krzysztofem wyjeżdża do Rzeszowa.
2. Переведите на польский язык:
1) У кого черные глаза? 2) Пан Чарек в четверг и во вторник не работает. 3) У Катажины есть собака Бурек и кошка Мручек. 4) Мы тоже уже читаем по-чешски. 5) Ты читаешь по-немецки? 6) Чья это пьеса? 7) Эта щетка чистая? 8) Когда ты уезжаешь?
Ł I. Звук, обозначаемый буквой I, в естественной речевой практике большинство поляков произносит как полугласный [р]. По своей артикуляции [ц] отчасти напоминает очень краткий гласный [и]: передняя часть языка оттянута назад, задняя же часть языка значи­тельно приподнята, губы обычно немного сближены и напряжены, хотя и не вытянуты вперед.
Сценическая орфоэпическая норма допускает также произноше­ние переднеязычного твердого зубного [1 ], подобного русскому твер­дому 1л] (см. §§ 13, 16).
ЗАДАНИЯ
1. Прочитайте, переведите:
orzeł
słowo
1. Łaba
biały


Mikołaj
wesoły
długi
słownik
północ
żółty
głos
słowiański
południe
zły
dopełniacz
człowiek
Ср.: польск.
łóżko «кровать»
— русск. ложка.

2. był
była
czytał
czytała
byłem
byłam
czytałem
czytałam
3. 1) biały orzeł, małe łóżeczko, Teatr Młodego Widza, złote słowa, słodkie słówka, północ i południe, stół i krzesło, Juliusz Słowacki,
Mały słownik prasłowiański; 2) «Sława i chwała» to utwór Jarosława Iwaszkiewicza.
4. 1) Paweł był wczoraj bardzo wesoły. — Ja też byłem wesoły, zawsze jestem wesoły. 2) Wiesz, Małgorzato, Halina była z Michałem w górach. — Jest młoda i zdrowa. Ja nigdy nie byłam w górach. 3) Py­tasz, co robiłem wczoraj? Długo czytałem i tłumaczyłem artykuł z bułgarskiego. Tłumaczyłem ze słownikiem, nie znam dobrze bułgars­kiego.
5. 1) Wieczorem było chłodno, i noc potem była chłodna. 2) Nam było bardzo wesoło.
6. Krótkie i długie samogłoski — długa noc — długi płaszcz.
7. 1) Ma pani bardzo młody i miły głos. — Bardzo mi miło. 2) Czy pani tam była? — Tak, już byłam. — A pan? — Nie, jeszcze nie byłem.
8. 1) «Robif», «mówiła», «była» to czas przeszły, «zrobi», «napisze» to czas przyszły. 2) Składnia to nauka o zdaniu. 3) W zdaniu «Kupiłam płaszcz» wyraz «kupiłam» jest orzeczeniem, a wyraz «płaszcz» — do­pełnieniem. 4) Formy «wyrazów», «młodych», «pań» — to formy do­pełniacza.
2. Определите, какие новые грамматические формы и синтаксические конст­рукции содержатся в приведенных выше примерах.
3. Переведите на польский язык:
1) Я была еще молодая. 2) Вы были очень веселы. 3) Я говорила о Кракове и Варшаве. 4) У этого человека длинный нос. 5) Вы читали эту немецкую статью со словарем?
Со z wozu upadło, to przepadło. Что с возу упало, то пропало.
L 1. Буква I (за исключением позиции перед [i], см. выше) обозначает сонорный боковой звук [1 ], который не имеет в русском языке арти­куляционного соответствия. При артикуляции [11 лишь кончик языка поднимается и касается альвеол, в то время как средняя часть языка к твёрдому нёбу не поднимается, а лежит совсем плоско и даже не­сколько вогнута, т.е. в отличие от русского мягкого [л’] звук [1] не является палатализованным и акустически производит впечатле­ние звука более твердого (см. § 13).
ЗАДАНИЯ
1. Прочитайте, переведите:
lato
lewy
dla
Polka
wolny
Polak
kolega
dlaczego
Polska
wielki
filolog
koleżanka
problem
polski
Lublin
lud
daleko
mleko
hotel
ile
Ср.: польск. kilka «несколько» — русск. килька.



Профиль польского [1] Профиль русского [л*]
(твердый [л] показан пунктиром)
2. 1) Filologia rosyjska, polski len, polski film, Polska Rzeczpo­spolita Ludowa, rewolucja socjalistyczna; 2) młody filolog, wesoły kolega ze szkoły, miły list, polska składnia.
3. 1) «Trybuna Ludu» to organ Polskiej Zjednoczonej Partii Robot­niczej. 2) W Moskwie jest ulica imienia Marchlewskiego. Julian March­lewski to znany polski rewolucjonista. 3) Leszek był tu latem. 4) Czy ta sala jest już wolna? Mamy tu lektorat.
4. 1) Co kupiła Helena? 2) Dlaczego tylko chleb i mleko? 3) Karol jest głodny, ale nie lubi mleka — Dlaczego nie lubisz mleka? 4) Mleko jest zdrowe, służy na zdrowie.
5. 1) Dla kogo Maryla kupiła bilety do kina? Ile biletów kupiła? — Tylko dwa: dla Leona i dla Lucyny. 2) Ile ta Lola ma palt? — Trzy- cztery, nie wiem. Kilka palt. 3) Ile masz lat? — Kulturalny człowiek takich pytań nie zadaje.
6. 1) Telefon do pana. — Tak, słucham. Przy telefonie. 2) Co dla pani? — Chleb z masłem i dżemem i mleko. 3) Co dla pana? — Dla mnie czasopismo «Problemy pokoju i socjalizmu».
2. Выделите в прочитанных предложениях новые грамматические формы и синтаксические конструкции.
3. Переведите на польский язык:
1) Какой это фильм? Это польский фильм? 2) Для кого у Марыли второй билет? 3) Ты почему не читаешь по-польски? Я уже читаю со словарем, вчера читала польский журнал. 4) Вчера Вы были сво­бодны? 5) У нас есть несколько билетов в кино.
О wilku mowa, a wilk tuż. Легок на помине.
Nie dla psa kiełbasa.Есть квас, да не про вас.
Мягкие шипящие согласные
Si, sia, sie, sio, sió... § ś. Буква s в позиции перед [i], сочетание букв si перед последующей гласной, а также буква ś обозначают глухой мягкий щелевой шипящий [ś]. При образовании [ś] передняя часть языка вместе со средней сильно подняты к передней части твер­дого нёба, т.е. артикуляционно он близок к русскому [щ’1. Однако, в отличие от русского [щ* ], вся масса языка резко продвинута вперед и напряжена, губы слегка раскрыты (см. § 14).
раскрыты (см. § 14).

Профиль ПОЛЬСКОГО [Ś]
1. Прочитайте, переведите:
1. siwy siano siostra siedem
siódmy Zosia osiem jesień
wrzesień śnieg świat środa
określenie wcześnie Jaś śpiewak
Ср.: польск. siwy «седой» — русск. сивый.
2. siódma góra, silny śnieg, Henryk Sienkiewicz, nasza siwa starsza siostra.
3. Sierpień to jeszcze lato, ale wrzesień to już jesień, złota polska jesień. Pierwszego września Jaś jest już w szkole.
4. 1) Ktoś prosi Jasia do telefonu, nie wiem, kto to jest. 2) Ktoś tam głośno śpiewa. Kto to? — To siostra Stasia, Marysia. 3) Jakiś pan dał Zosi siedem róż. Coś w tym jest!
5. 1) Mam siwe włosy, jestem już siwa! — Nie, byłaś i jesteś bardzo
młoda. 2) A czy kupiłaś coś na śniadanie dla Stasia? — Tak, kupiłam świeży chleb. 3) Dlaczego nie napisałeś do siostry? — Nie miałem czasu.
6. Jesteś lekarzem? — Nie, jestem filologiem.—Ja też jestem filologiem. Jesteśmy filologami. Jesteśmy studentami czwartego roku filologii rosyjskiej.
7. 1) Dlaczego pani nie siada? Prosimy, niech pani siada. — Już siadam. 2) Prosimy pana do nas na śniadanie.
2. Определите, какие грамматические явления представлены в приведенных выше предложениях.
3. Переведите на польский язык:
1) Тут какая-то тетрадь, чья это тетрадь? 2) Кто-то звонит. 3) У меня что-то есть для Зоей. 4) Вы это читали? 5) Ты это читала? 6) Я студент второго курса. 7) Идет снег как вчера вечером. 8) Мы далеко от Варшавы, а читаем по-польски.
4. Переведите вопросы и ответьте на них по-польски:
1) Ты здесь? 2) Ты там была? 3) Ты читал Сенкевича? 4) Вы купили билеты? 5) Ты болен? 6) Ты переводила это со словарем?
Siła złego na jednego. Все на одного.
Mucha nie siada. Комар носу не подточит.
Zi, zia, zie, zio, zió... 2 ź. Буква z в позиции перед [i], сочетание букв zi перед последующей гласной, а также буква ź обозначают мягкий шипящий [Ź], парный по звонкости глухому (ś ] (см. выше), а в условиях оглушения — глухой [ś]. (см. § 14).
ЗАДАНИЯ
1. Прочитайте, переведите:
1. zima
ziemia
jezioro
źle
wozi
zimny
zielony
Kazimierz
przyjaźń
wiezie
zimowy
ziarno
późny
maź
źródło
Ср.: польск. zimny «холодный» — русск. зимний.
2. 1) braterska przyjaźń, polskie jeziora, dom nad jeziorem; późna, ale mroźna zima; zielona ziemia; 2) środek zimy, późna jesień, późne śniadanie, źródło siły; 3) zielone morze, duże jezioro, ziarna żyta i psze­nicy.
3. czas letni i czas zimowy, zimowe palto — zimna woda jeziora; oczy zimne jak stal.
4. 1) Autobus wiezie pasażerów z miasta Kazimierz do Zielonej Góry. 2) Czy dobrze znasz Kazimierza? — Tego lekarza? Nie, bardzo źle. 3) Kiedy Kazio przywiezie nasze bagaże? Jest już późno. 4) Nigdy nie jest za późno.
5. 1) W zimie byliśmy studentami, teraz jesteśmy tłumaczami. 2) Dużo mówiliśmy z Kaziem o naszej przyjaźni. 3) «Jesteśmy» — to
zas teraźniejszy, osoba pierwsza, liczba mnoga. 4) «Byliśmy» — to zas przeszły.
2. Переведите на польский язык:
1) Наш дом стоит на озере. 2) Здесь всегда очень холодно. 3) По­чему ты возвращаешься домой так поздно?
Lepiej późno niż wcale. Лучше поздно, чем никогда.
Ja о kozie, a on о wozie.Я про Фому, а он про Ерему.
Ci, cia, cio, cie, ció... Ć ć. Буква с в позиции перед [i], сочетание букв ci перед последующей гласной, а также буква ć обозначают мягкую глухую шипящую аффрикату [с], не имеющую соответствия в русском языке. Смычка, а позднее щель возникает между передней частью языка и передней частью твердого неба, при резко поднятой спинке языка губы слегка округлены и выдвинуты вперед. Звук [ć] отличается от русского мягкого [ч’ ] и артикуляционно и акустически (см. § 14).
ЗАДАНИЕ
Прочитайте и переведите:
1. cichy
babcia
przyjaciel
znać
uczyć
ciepły
ciocia
śmierć
kupić
płacić
Marcin
ojciec
życie
czytać
wycieczka
Ср.: польск.
ciasto
«тесто» — русск.
часто.

2. znasz — znacie, kupisz — kupicie, czytasz — czytacie
3. 1) ciemna woda, cicha noc, «Kobieta i Życie», życie i śmierć, ciche życie Marcina; 2) Był ciepły kwiecień, ale mamy zimny maj. 3) Siostra cioteczna to córka ciotki. 4) Ojciec Marcina jest nauczycielem, czyta „Ży­cie Warszawy». 5) Maszyna do szycia, cicha uliczka w Szczecinie, czaso­pismo «Przyjaciółka;», ciepły płaszcz, wycieczka do Szczecina.
Звук [ćJ часто выступает с предшествующим звуком [ś], напр.: ściana kość młodość iść
wejście gość miłość jeść
wyjście sześć rzeczywistość nieść
ЗАДАНИЯ
1. Прочитайте, переведите:
1. 1) późny gość, druga młodość, ściana śmierci, Tadeusz Kościuszko;
2) Syn Czesława i Celiny ma sześć lat, a Córka osiemnaście.
2. 1) Można tak mówić i napisać. 2) Nie wolno jeszcze iść. 3) Tu można wejść, tu jest wejście. 4) Trzeba umieć liczyć.
3. 1) Możemy dużo czytać i tłumaczyć. 2) Czy czytacie po polsku?
3) Czy rozumiecie to ćwiczenie? 4) Czy możecie to przetłumaczyć? 5) Cu­dze chwalicie, swego nie znacie, sami nie wiecie, co posiadacie.
4. Cześć! Co słychać? — Nic nowćgo. — Jak ten czas leci!
2. Отметьте, какие новые грамматические явления содержатся в приведенных выше примерах.
3. Переведите на польский язык:
1) Моей сестре восемь лет. 2) Мы пишем первое упражнение, надо написать семь. 3) Щецин стоит на море. 4) Нельзя так делать! 5) Нужно много читать по-польски. 6) Вы можете это сделать. 7) Мы не можем выйти, тут нет выхода.
Raz kozie śmierć. Двум смертям не бывать, а одной не миновать.
Dzi, dzia, dzie, dzio, dzió... Dź dź. Сочетание dz в позиции перед [i ], сочетание букв dzi перед последующей гласной, а также диграф dź обозначают звонкую мягкую шипящую аффрикату [з], парную по звонкости звуку [ć], а в условиях оглушения — звук [ć] (см. § 14).
ЗАДАНИЕ
Прочитайте, переведите:
1. dzień godzina poniedziałek idzie
dziś rodzina dziewczyna chodzi
dziadek radziecki odpowiedź widzi
dziecko niedziela niedźwiedź siedzi
Ср.: польск. niedziela «воскресенье» — русск. неделя-, польск. godzina «час, 60 минут» — русск. година.
2. 1) Narody radzieckie,_ Towarzystwo Przyjaźni Polsko-Radziec­kiej, Feliks Dzierżyński; 2) Ósmy marca to Dzień Kobiet. 3) Dziś jest cichy ciepły dzień. 4) Jest godzina trzecia. 5) Dziś jedziemy do babci i dziadka.
3. 1) Ojciec i matka to rodzice. 2) Babcia i dziadek, rodzice i dzieci to rodzina. 3) Ojczyzna to kraj ojczysty, ziemia ojczysta.
4. 1) Dziś jest prawdziwa zima, dzień jest mroźny i śnieżny. 2) Kie­dy przyjdzie prawdziwy Dziadek Mróz? 3) Prawdziwych przyjaciół poznajemy w biedzie.
5. 1) Dziś wyjeżdżam do Szczecina. 2) Widzimy dziwne drzewo bez liści.
Звук [з] нередко выступает с предшествующим звуком [ź].
ЗАДАНИЯ
1. Прочитайте, переведите:
1. październik jeździ
październikowy jeździcie
2. 1) Wielka Socjalistyczna Rewolucja Październikowa. 2) Siódmy października to Dzień Konstytucji Radzieckiej. 3) Dlaczego tak rzadko jeździsz do dziadka?
3. Która jest godzina? — Jest godzina szósta, nie, jest już siódma. — Tak późno? Zawsze jeździmy do domu o czwartej.
4. Jaki dzień dziś mamy? — Wczoraj była niedziela, dziś jest po­niedziałek.
5. 1) Gdzie tu jest wejście? 2) Gdzie tu jest wolne miejsce? 3) Gdzie tu można siedzieć? 4) Gdzie siadamy? 5) Gdzie idziesz wieczorem? — Nad jezioro.
6. Dzień dobry! — Dobry wieczór państwu!
7. Czy pani ma dzieci? — Tak, mam dzieci. Syn Kazik ma śześć lat, ale już chodzi do szkoły. I córka Jadzia, taka z niej dziwna dziew­czyna — ma dwadzieścia lat, ale siedzi w domu i nigdzie nie wychodzi. — A gdzie może chodzić? — Do kina, do koleżanek.
2. Выделите в приведенных выше примерах новые грамматические конструк­ции и обороты,
3. Переведите на польский язык:
1) Сейчас четыре часа. 2) Я возвращаюсь домой рано — в два часа. 3) Странная погода была в понедельник. 4) В четверг мы идем в кино. 5) Мне двадцать лет. 6) Где Вы работаете? 7) Где Вы были летом — в горах или на море? 8) Где ты был в понедельник? — Нигде не был.
4. Запомните названия месяцев; обратите внимание на форму родительного падежа:
styczeń (stycznia) «январь», luty (lutego) «февраль», marzec (marca) «март», kwiecień (kwietnia) «апрель», maj (maja) «май», czerwiec (czerwca) «июнь», lipiec (lipca) «июль», sierpień (sierpnia) «август», wrzesień (września) «сентябрь», październik (października) «октябрь», listopad (listopada) «ноябрь», grudzień (grudnia) «декабрь».
Kiedy? — Lada dzień po niedzieli. После дождичка в четверг.
Szewc w dziurawych butach chodzi. Сапожник без сапог.
Носовые гласные
Буквы ą и ę являются основными средствами передачи на письме польских носовых гласных [ę] и [ę], однако в зависимости от позиции в слове они могут обозначать и другие звуки. Различаются следующие позиции этих букв: позиция конца слова и перед щелевыми согласны­ми, позиция перед смычными согласными разного места образования и позиция перед I, I.
Буква ą на конце слова обозначает носовой гласный [§ ]. Носо­вые гласные, как известно, образуются при опущенной нёбной за­
навеске, что открывает воздушной струе доступ в носовую полость, и тем самым создается назальная окраска звука. Особенность про­изношения польских носовых гласных заключается в том, что нёбная занавеска опускается не одновременно с началом основной артику­ляции, а с некоторым запозданием, что и приводит к так называемому асинхроническому произношению носовых гласных. В начальной своей фазе это звуки чистые, неносовые, и лишь позднее, с задержкой добавляется носовой призвук (см. § 10).
ЗАДАНИЯ
1. Прочитайте, переведите:
1. znają piszą mówią chodzą
mają czytają mogą siedzą
są tłumaczą pytają widzą
2. Tam nad Wisłą stoją nowe domy. Te domy są duże. Tu mieszkają państwo Nowakowie, rodzice i ich dzieci. Dzieci są w szkole, ojciec z matką pracują.
3. 1) Pani Marysia jest nauczycielką Kazi i Jadzi. Kazia i Jadzia idą z panią Marysią do muzeum, idą ulicą Marszałkowską. 2) Za siódmą rzeką, za siódmą górą żył sobie król.
2. Выделите в этих предложениях новые грамматические формы.
3. Переведите на польский язык:
1) Я его сестра. 2) Брат с сестрой всегда говорят по-польски. 3) Аня и Янек уже работают? 4) Казань стоит на реке Волге. 5) Где чистые тетради? 6) Ты здесь с братом? 7) Мы идем по улице Дзер­жинского.
В позиции перед щелевым согласным буква ą обозначает тот же звук — носовой [q]. Буква ę в этой позиции обозначает носовой [fi (см. § 10).
ЗАДАНИЕ
Прочитайте, переведите:
1. mąż wąchać męski gęś
sąsiad związek język część
brązowy książka ciężki mężczyzna
Ср.: польск. brązowy «бронзовый; коричневый» — русск. бронзо­вый.
2. 1) kobieta i mężczyzna, język polski, język rosyjski, polska książ­ka, mąż i żona, 2) ZSRR (czytaj (zetese'rerj) to Związek Socjalistycznych Republik Radzieckich, Związek Radziecki.
3. 1) To nasza sąsiadka, a ten mężczyzna z wąsami to jej mąż, pisze książki. 2) Jadzia z mężem jedzie do Częstochowy. Szczęśliwej podróży! 3) Polacy nie gęsi, iż swój język mają — mówił w szesnastym wieku wielki polski pisarz Mikołaj Rej.
Wiedzą sąsiedzi, jak kto siedzi. От соседского глаза не скроешься.
На конце слова -ę практически произносится либо как чистый неносовой [е], либо как носовой гласный [ę] с ослабленным носовым призвуком.
ЗАДАНИЯ
1. Прочитайте, переведите:
1. cielę
piszę
idę
pracuję
myję się
imię
tłumaczę
chodzę
mogę
czuję się
niemowlę
robię
siedzę
lubię
zaczynają się
2. 1) Czytam i piszę po polsku. 2) Znam pana Adama od dawna i bardzo go lubię. 3) Rozumiem po niemiecku, ale nie mówię. 4) Często chodzę do sąsiadów.
3. 1) Niemowlę to dziecko, które jeszcze nie umie mówić. 2) Wanda to polskie imię. 3) Jak ci na imię? 4) Jak pani ma na imię? — Mam na imię Ela.
4. 1) Znam Adama i Ewę. 2) Kupuję gazetę i czasopismo. 3) We wtorek i środę pracuję. 4) Czy mogę prosić do telefonu panią Ewę? — Tak, proszę bardzo, już proszę.
5. 1) Uczę się języka polskiego. 2) Jak to się nazywa? 3) Koniec zimy przed wiosną nazywa się «przedwiośnie». 4) Kiedy to się skończy? 5) Gdzie się to zaczyna? 6) Jak się czujesz? 7) Jak się nie ma, co się lubi, to się lubi, co się ma.
6. 1) Cześć! Jak się masz? 2) Dzień dobry pani! Jak się pani ma? 3) Jak się państwo mają?
2. Определите, какие новые грамматические формы и синтаксические обороты содержатся в приведенных выше предложениях.
3. Ответьте на вопросы по-польски:
1) Czy może Pan/Pani to zrobić? 2) Czy mówi Pan/Pani po ro­syjsku? 3) Czy zna Pan/Pani panią Ewę? 4) Co Pani tu kupuje? 5) Z kim Pan chodzi do kina? A do teatru? 6) Co Pan/Pani robi jutro wie­czorem?
Pokorne cielę dwie matki ssie. Ласковый теленок двух маток сосет.
Буквы ą и ę перед ł, I обозначают чистые неносовые гласные [о 1 и [е], напр.:
1) Kto zajął to miejsce? — Ja zająłem, bo było wolne. 2) Dlaczego wziąłeś książkę? — Sąsiadka wzięła i nie oddała. 3) Dlaczego zamknęłaś okno? — Było mi zimno.
Morze przepłynął, na brzegu utonął. Море переплыл, у берега утонул.
В позиции перед взрывными губными согласными буквы ą и ę обозначают сочетание чистого гласного [о] (соответственно [е]) с носовым сонорным губным [т ], напр.:
1. dąb gołąb dęby postęp
ząb głęboki zęby wstęp
2. 1) Głęboka rzeka. Wysoki dąb. Wysokie dęby. Szczoteczka do zębów. Wstęp wzbroniony. Biały gołąb pokoju. Siły pokoju i postępu. 2) Człowiek jak dąb, ale siwy jak gołąbek.
Darowanemu koniowi nie patrzą w zęby. Дареному коню в зубы не смотрят.
Перед переднеязычными взрывными согласными и аф­фрикатами буквы ą и ę обозначают сочетания звуков [оп ] и [en 1, перед мягкими произносится [оп’] и [en* 1.
ЗАДАНИЯ
1. Прочитайте, переведите:
1. piąty stąd wziąć pamięć
dziewiąty dokąd zająć początek
dziesiąty miesiąc pamiętać narzędnik
Ср.: польск. początek «начало» — русск. початок.
2. 1) dziewiąta godzina, lud pracujący, Międzynarodowa Nagroda Pokoju, wagon dla niepalących, Miesiąc Książki dla Dzieci, Miesiąc Pamięci Narodowej; 2) od początku do końca, początek książki; 3) Po­czątek nie jest zły, koniec będzie dobry.
3. Czy pamiętasz, jak to się stało? — Trochę pamiętam, piąte przez dziesiąte.
4. 1) Którego dzisiaj mamy? — Dwudziestego piątego października.
2) Którego masz urodziny? — Dziewiętnastego sierpnia. 3) Którego mamy egzamin z polskiego? 4) Dwudziesty drugi lipca to Święto Odrodzenia Polski.
5. Jaki dzień dziś mamy?—Wczoraj był czwartek, więc mamy piątek.
6. 1) Która jest godzina? — Minęła godzina siódma. 2) Która to godzina? — Wpół do piątej. 3) O której będziesz w domu? — Będę o dziewiątej.
7. 1) Dokąd pani jedzie? — Do Częstochowy, mam tam córkę. 2) Skąd pani idzie? — Od sąsiadki z piątego piętra. 3) Skąd masz pienądze? —
Dają rodzice. 4) Jesienią Kazimierz z Kazimierą będą pod Warszawą.
5) Mogę tam być w środę. 6) Będziemy filologami.
2. Повторите названия дней недели.
3. Научитесь считать по-польски:
1 jeden 2 dwa
11 jedenaście
12 dwanaście
3trzy
13 trzynaście
4 cztery
14 czternaście
5 pięć
15 piętnaście
6 sześć
16 szesnaście
7 siedem
17 siedemnaście
8 osiem
18 osiemnaście
9 dziewięć
19 dziewiętnaście
10 dziesięć
20 dwadzieścia
30 trzydzieści
1. pierwszy
11. jedenasty
2. drugi
12. dwunasty
3. trzeci
13. trzynasty
4. czwarty
14. czternasty
5. piąty
15. piętnasty
6. szósty
16. szesnasty
7. siódmy
17. siedemnasty
8. ósmy
18. osiemnasty
9. dziewiąty
19. dziewiętnasty
10. dziesiąty
20. dwudziesty
30. trzydziesty
Dla chcącego nic trudnego. Где хотенье, там уменье.
Mądrej głowie dość dwie słowie. Умный поймет с полуслова.
Перед k, g буквы ą и ę обозначают сочетание чистого гласного [о] и [е] с особым носовым взрывным заднеязычным согласным [ц]. При артикуляции звука [д] небная занавеска опущена, а положение языка примерно такое же, как и при артикуляции заднеязычных взрывных (ср. русск. гг в словах^ «пункт», «функция»); напр.: pociąg ręka piękny Węgry
ciągnąć miękki dźwięk dziękować
ЗАДАНИЕ
Прочитайте, переведите:
1. 1) twarda ręka, miliony rąk, dźwięki mowy, miękka rączka, piękna kobieta, piękna książka; 2) Jedziemy pociągiem pospiesznym na Węgry, do Budapesztu; 3) Natura ciągnie wilka do lasu.
2. To jeszcze nie koniec, będzie ciąg dalszy. Ciąg dalszy nastąpi.
3. Serdecznie dziękuję pani! Dziękuję panu! Dziękuję państwu!
ТЕКСТЫ ДЛЯ ЧТЕНИЯ
1. Изъявительное наклонение. Настоящее/простое будущее время
Niepewność (fragmenty)
Adam Mickiewicz
Gdy cię nie widzę, nie wzdycham, nie płaczę, Nie tracę zmysłów, kiedy cię zobaczę;
Jednakże gdy cię długo nie oglądam, Czegoś mi braknie, kogoś widzieć żądam I tęskniąc sobie zadaję pytanie:
Czy to jest przyjaźń? czy to jest kochanie?
Gdy z oczu znikniesz, nie mogę ni razu W myśli twojego odnowić obrazu;
Jednakże nieraz czuję mimo chęci, 2e on jest zawsze blisko mej pamięci.
I znowu sobie powtarzam pytanie: Czy to jest przyjaźń? czy to jest kochanie?
Kiedy położysz rękę na me dłonie, Luba mię jakaś spokojność owionie, Zda się, że lekkim snem zakończę życie, Lecz mnie przebudza żywsze serca bicie, Które mi głośno zadaje pytanie: Czy to jest przyjaźń? czyli też kochanie?
2. Склонение существительных. Местный падеж
Okulary
Julian Tuwim
Biega, krzyczy pan Hilary: «Gdzie są moje okulary?»
Szuka w spodniach i w surducie, W prawym bucie, w lewym bucie.
Wszystko w szafach poprzewracał, Maca szlafrok, palto maca.
«Skandali — krzyczy — nie do wiary! Ktoś mi ukradł okulary!»
Pod kanapą, na kanapie, Wszędzie szuka, parska, sapie!
Szuka w piecu i w kominie, W mysiej dziurze i w pianinie.
Już podłogę chce odrywać, Już policję zaczął wzywać.
Nagle — zerknął do lusterka... Nie chce wierzyć... Znowu zerka.
Znalazł! Są! Okazało się, Ze je ma na własnym nosie.
3. Склонение существительных. Родительный падеж. Местный падеж
Jerzy (z cyklu Imiona nadwiślańskie)
Ludwik Jerzy Kern.
Ile jest gwiazd na niebie, Ile robaków jest w glebie, Ile wagonów pędzi po torach, Ile strzał co dzień leci z łuku Amora, Ile kotów przez wieki do słońca sobie siadło, Ile razy kowal uderza młotem w kowadło, Ile mrówek przebywa wewnątrz mrowiska w środku, Ile jest kombinacji krzyżyków w toto-lotku1, Ile falek na morzach rodzi się każdej minuty, Ile kroków po ziemi robią codziennie buty, Ile kropli deszczowych spada na pola w lecie, Ile lizaków potrafi zjeść rocznie przeciętne dziecię, Ile kucharki przez dobę tłuką na świecie talerzy — Tyle mniej więcej w sumie Jest, było i będzie — Jerzych!
i toto-lotek — польская спортивная лотерея типа советского спортлото. Участ­ники лотереи перечеркивают на карточке крестиком^ определенные цифры, выигры­вает же лишь одна комбинация цифр.
4. Изъявительное наклонение. Прошедшее время. Лично-мужские формы
Praca domowa
Maria Zientarowa
Poszliśmy na proszoną kolację do Henia i Meli. Miały być raki i nikt więcej. Mela przyjęła nas w bardzo ładnym fartuszku przerobionym z lnianego ręcznika w kwiaty.
Siedliśmy na kanapce.
— Musicie poczekać chwilę na Henia — powiedziała Mela.—Jeszcze ma trochę roboty.
Piliśmy wermut jugosłowiański i czekaliśmy. Byliśmy głodni.
Mela poszła do kuchni i przyniosła duży talerz z kanapkami. Zjed­liśmy kanapki. Henia nie było.
— Dużo ma teraz roboty w biurze? — zaryzykował mój mąż.
— Jak zawsze — powiedziała Mela.
— Nawet do domu musi zabierać?
— Nie. On teraz odrabia arytmetykę. Zaraz skończy.
— O, zaczął chodzić do szkoły wieczorowej?
— Skąd. Ma maturę jeszcze sprzed wojny.
— To dlaczego odrabia arytmetykę?
— Luśkowi — powiedziała Mela. — Lusiek już jest w piątej klasie. Masę zadają. Ja już nie nadążam.
— Widzisz — rzuciłam mężowi — a nasze dzieci same muszą się męczyć.
Po chwili zjawił się Henio i szybko wypił dwa wermuty.
— Bardzo was przepraszam — powiedział — ale to było okropne za­danie. Znowu te dwa pociągi, wiecie, co ruszają z różną szybkością. Dwa razy się omyliłem. Zostało jeszcze jedno ze zbiornikiem wody.
— Moim zdaniem — powiedział mój mąż — dzieci powinny same odra­biać lekcje.
— I obrywać dwóje — oburzyłam się.
— W zeszłym tygodniu — zasmucił się Henio — miałem dwie dwójki. Z polskiego i biologii. Oni teraz zupełnie inaczej uczą niż przed wojną. Pojęcia nie macie.
— Lusiek był bardzo zły — powiedziała Mela. — Na dodatek jest to szalenie lojalne dziecko i nie chciał powiedzieć nauczycielowi, że to ojciec tak go urządził.
— Twoje wypracowanie też nie było takie świetne — oburzył się He­nio. — Dostałaś raptem trójkę z minusem.
— To jednak nie dwója — broniła się Mela.
— Zawsze pisałaś takie świetne listy — powiedziałam.
— No tak, ale nie na stopień.
Urzędnik. O wpół do siódmej.
Ona. Co, tylko pół godziny różnicy? Przecież to już wszystko jedno, czy wstanę o piątej, czy o wpół do szóstej. Po co tak często te auto­busy puszczają, ciekawa jestem. A następny?
Urzędnik. O ósmej.
Ona. A o wpół do ósmej nie ma?
Urzędnik. Nie ma.
Ona. Niech pan lepiej sprawdzi.
Urzędnik. To zbyteczne. Wiem na pewno, proszę pani.
Ona. Tak się mówi. A później się okaże, że jest, tylko pan nie wiedział.
Już ja znam te wasze informacje.
Urzędnik. Proszę pani, odpowiadam za to.
Ona. Dużo mi z tęgo przyjdzie, że pan odpowiada. Nawet pana nie znam. Łatwo komuś wmówić. Niby urzędują, a lenią się wziąć rozkład do ręki.
Urzędnik. Proszę, sprawdzam. O ósmej.
Ona. A poprzedni?
Urzędnik. Mówiłem pani. O wpół do siódmej.
Ona. O wpół do siódmej jest, a o wpół do ósmej nie ma. Ładne po­rządki. Ciekawa jestem, kto wymyślił ten rozkład.
Urzędnik. Przepraszam panią, ludzie czekają.
Ona. Niech czekają. Ja też czekałam. To o wpół do ósmej nie ma?
Urzędnik. Nie ma.
Ona. A następny?
Urzędnik. O ósmej.
Ona. A jeszcze następny?
Urzędnik. O dziewiątej.
Ona. To o której będę w Warszawie?
Urzędnik. O dwunastej.
Ona. To za późno. Nic nie zdążę załatwić. O wpół do dziewiątej nie ma?
Urzędnik. Nie ma.
Ona. No pewnie. To tak jak ze wszystkim u nas. Nos do tabakierki. Robią specjalnie rozkład, żeby nikomu nie było wygodnie jechać. Co ja załatwię o dwunastej?
Urzędnik. Więc nich pani jedzie o ósmej.
Ona. Co mi pan będzie rozkazywał, kiedy mam jechać. U nas są tacy ludzie, że jak tylko siądą w okienku, to im się zaraz w głowach przewraca. Czy ja się pana pytam, kiedy mam jechać. Pytam się grzecznie, kiedy odchodzą autobusy, a pan mi tak odpowiada. Niech mi pan pokaże rozkład, sama zobaczę. Przynajmniej coś będę wiedziała.
Urzędnik. Proszę bardzo.
Ona. Tylko czy to dobry rozkład? Bo może już nieaktualny.
Urzędnik. Aktualny.
Ona. A jeżeli nawet. To czy te autobusy się trzymają rozkładu? Bo u nas to rozkład swoją drogą, a autobusy swoją drogą.
6. Изъявительное наклонение. Будущее время
List z jesieni
Leopold Staff
Czekam listu od ciebie... Tam południa słońce
I morze mówi z tobą... U mnie długa słota, Samotność, jesień, chmury i drzewa więdnące... Dziś pogoda... Lecz słońce chore — jak tęsknota...
Nim wyślesz, włóż list w trawę wonną albo kwiaty, Bo tu żadne nie kwitną już... Niech go przepoi Spokój, woń słońca, szczęście twej bliży i szaty — Albo go noś godzinę w fałdach sukni swojej...
A papier niechaj będzie niebieski... Bo może
Znów przyjdą chmury szare, smutne, znów na dworze Słota łkać będzie, kiedy list przyjdzie od ciebie,
Skarżyć się będą drzewa, co więdną i mokną, A ja, samotny, może znów będę przez okno Patrzał za małym skrawkiem błękitu na niebie...
7. Числительные. Обозначение времени
Orbis1
Stefania Grodzieńska
Orbis. Informacja.
Ona. Przepraszam pana, o której odchodzi pierwszy autobus do War­szawy?
Urzędnik. O szóstej.
Ona. Dziękuję panu. Do widzenia. Aha, przepraszam, czy o szóstej rano?
Urzędnik. Tak jest.
Ona. No widzi pan, dobrze, że się spytałam. To za wcześnie dla mnie.
Zrywać się o piątej rano, cała noc stracona. A następny?
1 Orbis — польское «Бюро путешествий», которое осуществляет также предва­рительную продажу билетов на поезда дальнего следования, междугородние авто­бусы и т п.
już po normalnym rabanie. Po waleniu pięściami w drzwi, po przywoła­niu dozorczyni przez dwóch niechętnych uczniów klasy siódmej z czwar­tego piętra. Po przyrzeczeniu wspomnianej dozorczyni, że uczyni wszyst­ko i żebyśmy się nie denerwowały.
— Chciałabym poleżeć w łóżku — odpowiedziałam. W windzie, jako że mieszkamy w starym domu, było lustro, nawet wcale niezłe. Zde­cydowałam zmienić fryzjera.
— Ja też — ucieszyła się Helka. — Męczą mnie od szeregu tygodni w domu, żebym powiedziała, co mają mi zafundować na Dzień Kobiet. Jeden dzień w łóżku bez grypy. Znakomita myśl.
Helka zdjęła wielką futrzaną czapę i zaczęła rozczesywać posklejane, spocone włosy. Przyglądała się sobie krytycznie w lustrze.
— Te czapy — stwierdziła — to ruina dla uczesania. I gorąco. Po co człowiek to nosi w taką łagodną zimę.
Rozłożyłyśmy kilka pism literackich na podłodze i usiadłyśmy wy­godnie.
— Byle już nie patrzeć do tego lustra — westchnęła Helka. — Gdyby tylko jeszcze dali kawy.
Omówiłyśmy mnóstwo spraw. Zdecydowałyśmy zmienić całkowicie fryzury. Stwierdziłyśmy, że jedna wspólna znajoma jest idiotką. Helka opowiedziała mi dokładnie, jakie jej mąż ma ostatnio przykrości w biurze. Potem chciała wiedzieć, jakie mam ostatnio przykrości w domu. Jako że nie mamy chwilowo żadnych, wymyśliłam szereg szalenie in­teresujących.
Miałam w siatce wcale niezłe jabłka. Zjadłyśmy je.
Na klatce schodowej był spokój. Oparłyśmy głowy o ścianę windy i stosowałyśmy relaks. Helka dała mi świetny przepis na surówkę z selera. Omówiłyśmy kilka ostatnich filmów i sztuk teatralnych. Minął kwadrans i drugi. Zaczął się jakiś ruch na schodach. Jacyś faceci włazili i złazili. Stukali. Nawoływali się.
Wpadłyśmy w panikę, że już. Zerwałyśmy się szybko na nogi. Za­pięłyśmy spódnice w talii, uczesałyśmy się, nałożyłyśmy czapy. Pozbierałyśmy różne rzeczy do toreb i siatek. Zdążyłyśmy w samą porę. Winda ruszyła, trzęsąc się gwałtownie i po chwili byłyśmy już na dole.
Okazało się, że stałyśmy tak prawie dwie godziny. Byłyśmyodpo­częte i z trudem ukrywałyśmy dobre humory.
W domu wszyscy czekali z obiadem, mieli pretensje, że nie zadzwo­niłam, że się spóźnię. Jeden syn narzekał na ból głowy, drugi żądał pięćdziesięciu złotych na przybory do robót ręcznych, córka w ogóle kaprysiła. Na stole leżał bardzo duży rachunek za gaz i elektryczność, bo oczywiście nikt nie gasi za sobą światła.
Po godzinie zadzwoniła Helka.
— Wiesz co — powiedziała — co do tego Dnia Kobiet, to zmie­niłam zdanie. Dzień w łóżku bez grypy zamieniam na dzień awarii w windzie.
— Nie powinno się dzieciom pomagać — mruczał mój głodny mąż uparcie. — To niepedagogiczne. Niech się męczą same.
Mela poszła do kuchni, gdzie raki wydawały wspaniałe zapachy. Wróciła z ciężką wazą, którą z trudem zataskała na stół.
— Mnie to nikt nie pomaga — powiedziała na boku.
Przy trzecim raku zjawił się Lusiek i zażądał, żeby się ojciec po­spieszył z kolacją, bo trzeba odrobić to drugie zadanie. Henio zakrztusił się rosołem rakowym i szalenie zaczął kaszleć. Przez ten czas zjedliśmy nielojalnie po czwartym raku.
Lusiek przyniósł ze swojego pokoju kartkę papieru, którą wręczył matce.
— Trzeba tu popodkreślać podmioty. Już zdania wypisałem.
— Sam nie możesz? — spytała Mela na próbę.
— Boję się, że się pomylę. Ty też uważaj. Nie tak jak ostatnim razem. Aha i dopisz jeszcze czy męski czy żeński.
— Nie mogę mu odmówić — tłumaczyła się Mela — bo on potem myśli, że ja nie umiem. I w ogóle narzeka, że jest zaniedbany.
Henio przeprosił i poszedł robić to zadanie z wodą.
— Pomożemy ci oboje po kolacji — zaofiarowałam się Meli.
Zjedliśmy, już bez Henia, jeszcze po dziesięć raków i odnieśliśmy pobojowisko do kuchni.
— Jest jeszcze szarlotka i kawa — oświadczyła Mela.—Ale może najpierw skończymy z robotą.
Do pokoju wrócił Henio, z rozpromienioną miną.
— Zrobiło się. Rozwiązanie się zgadza. Murowana piątka.
Wypiliśmy kawę i zjedliśmy szarlotkę. Zrobiła się dziesiąta i nale­żało iść do domu.
— Może macie rację — powiedział mój mąż przy wyjściu. — Może rzeczywiście powinniśmy się zająć lekcjami chłopców.
— A jak oni się uczą? — zapytał Henio.
— Na trójki — odpowiedziałam, opuszczając oczy.
— To, na litość boską, nie wtrącajcie się!
5. Изъявительное наклонение. Прошедшее время. Нелично-мужские формы
Dzień w windzie
Maria Zientarowa
— Co robisz w Dzień Kobiet? — spytała Helka. W windzie było nawet dość ciepło i przyjemnie. Stałyśmy w niej od piętnastu minut. Było
Urzędnik. Trzymają się.
Ona. Tak się mówi. Zaraz, zaraz... A o jedenastej nie ma?
Urzędnik. Nie ma.
Ona. Dlaczego?
Urzędnik. Nie wiem.
Ona. To od czego pan tu siedzi? U nas to by każdy tylko za darmo pie­niądze brał.
Urzędnik. Przepraszam, może by się pani zdecydowała, inni czekają. Ona. A cóż to, ja gorsza jestem niż inni? Niech się pan liczy ze sło­wami. Mój mąż w PDT1 pracuje. Ze w okienku, to pan taki ważny. Człowiek chce się dostać do Warszawy na jedenastą i w żaden sposób nie może.
Urzędnik. Autobus, który odchodzi o ósmej, jest w Warszawie o jede­nastej.
Ona. To nie mógł pan od razu powiedzieć? Tylko życie ludziom utrud­niają. W głowach im się poprzewracało.
(Oczywiście historia jest całkowicie zmyślona, bo nie ma takich urzęd­ników).
8. Сослагательное наклонение
Nowelki
Nowoczesna
Dwóch wyrostków spotyka się w jakimś zakamarku.
— Bracie, jak ja bym był trochę starszy ... — mówi jeden.
— To co? — pyta drugi.
— To bym się nie goliłl
Morska
Kapitan okrętu pyta marynarza, co by zrobił, gdyby pasażer wpadł do morza.
— Wołałbym «Człowiek za burtą!»
— A gdyby wpadł oficer?
Marynarz milczy przez chwilę, po czym pyta:
— Który z oficerów?
1 PDT [pede'te] (сокр.) Powszechny Dom Towarowy «Универсальный магазин»
Głowa domu
Mąż do żony w czasie sprzeczki:
— Chciałbym w końcu wiedzieć, kto jest tutaj głową domu?
— Lepiej nie pytaj o to, bo gdybym a powiedziała, na pewno nie byłbyś zadowolony!
Małżeńska
Mąż do żony na peronie:
— Żebyś się tak nie guzdrała, nie spóźnilibyśmy się na pociąg.
Żona do męża:
— Żebyś mnie tak nie poganiał, nie musielibyśmy tak długo czekać na następny.
ГРАММАТИЧЕСКИЕ И ЛЕКСИЧЕСКИЕ КОММЕНТАРИИ
1. Adam Mickiewicz. Niepewność (с. 262)
cię, ^mi, mię — энклитические (краткие) формы личных местоимений 2-го и 1-го лица ед. ч., см. § 91
nie widzę, nie wzdycham и т. п. — формы 1-го лица ед. ч. настоящего времени изъявит, накл., см. §§115—119
tracić zmysły 1) терять голову, лишаться чувств; 2) обезуметь, помешаться; ср. русск. тратить смысл
widzę — zobaczę — видовая супплетивная пара, ср. русск. вижу — увижу czegoś, kogoś, jakaś — неопределенные местоимения с частицей -ś, см. § 99 mi braknie: mi Дат. субъекта состояния при безличном глаголе braknie, см. §63 braknie, jest и т. п. — формы 3-го лица ед. ч. наст, времени tęskniąc — деепричастие одновременности глагола tęsknić, см. § 133 kochanie, bicie serca — глагольные имена, см. § 136
z oczu—нерегулярная форма род. п. мн. ч. существительного сред, рода око, см. § 51
znikniesz, położysz — формы 2-го лица ед. ч. простого будущего времени изъявит, накл., см. § 122
twojego, mej, me — полные и краткие формы притяжательных местоимений, см. § 95
czuję, инф. czuć чувствовать; ср. русск. чуять, чую
mimo (предлог) несмотря на что-л., вопреки; ср. русск. мимо
blisko czego (предлог) вблизи чего-л., близ чего-л., возле luby (поэт.) приятный, блаженный; ср. русск. любой żywsze serca bicie = żywsze bicie serca: żywsze — форма сравнит, степени сред.
рода ед. ч. прилагательного żywy зд.: быстрый, живой, см. § 72
2. Julian Tuwim. Okulary (с. 262)
w spodniach, w surducie и т. п. — формы местн. п. существительных, см. §§ 40—59 w prawym, w lewym и т. п. — формы местн. п. ед. ч. муж. рода прилагательных, см. § 71
poprzewracał, ukradł и т. п. — формы 3-го лица ед. ч. прошедшего времени изъя­вит. накл., см. § 120
poprzewracać повалить, свалить многое, многих, букв.: наопрокидывать; об осо­бенностях польских двуприставочных глаголов см. § 102
nie do wiary невероятно, быть не может, трудно поверить; о модальном значении конструкции с предлогом do см. § 137
ukradł mi — о конструкции с Dat. commodi см. § 92
komin дымоход, печная труба; ср. русск. камин
w pianinie — о склонении заимствованных существительных сред, рода на -о см. § 46
zaczął, инф. zacząć начать; ср. русск. зачать
nagle вдруг; ср. русск. нагло
okazało się произносится как единый такт с ударением на предпоследнем слоге для сохранения размера (окага'цо śę)
je — нелично-мужская форма вин. п. ми. ч. личного местоимения 3-го лица* см. § 91
je ma na nosie — о глаголе mieć см. § 138
3. Ludwik Jerzy Kem. Jerzy (c. 263)
imiona, dziecię — о склонении существительных среднего рода на -ę см. § 49
nadwiślański привислинский, расположенный на берегах Вислы — прилагатель­ное, образованное из сочетания nad Wisłą, о значении конструкции nad + твор. п. см. §65
gwiazd, strzał и т. п. — формы род. п. мн. ч. существительных жен. рода, см. § 54 na niebie, w glebie, po torach и т. n. —формы местн. п. существительных, см.
§§ 40-59
robaków, wagonów и т. п.—формы род. п. мн. ч. существительных муж. рода, см. § 43
со dzień каждый день, о значении повторяемости у конструкции со + название единицы времени см. §98, ср. codziennie ежедневно
z luku, Amora и т. п. — формы род. п. ед. ч. существительных муж. рода, см. § 42 przez wieki в течение веков, за века, о значении конструкции przez + вин. п.
см. § 64
sobie siadło — о конструкции Dat. ethicus см. § 94, siadło — форма 3-го лица ед. ч. прош. времени изъявит, накл. глагола siąść
ile razy; razy — обособленная счетная форма слова raz «раз», выступающая с количественными местоимениями типа ile «сколько», со всеми количественны­ми (см. dwa razy, pięć razy) и неопределенно-количественными числительными (kilka razy)
każdej minuty — о конструкции Род. времени см. §62
potrafić суметь, смочь; ср. русск. потрафить
dziecię (поэт., возвыш.) дитя, ребенок; ср. русск. дитя
ile kucharki przez dobę tłuką na świecie talerzy = ile talerzy tłuką kucharki ...
tłuką — форма 3-го лица мн. ч. наст. вр. глагола tłuc, см. § 116
Jerzych —форма род. п. мн. ч. собственного имени существительного Jerzy (ср. русское имя Юрий); имена и фамилии мужского рода с оконч. -i/-y склоняются по типу склонения прилагательных: Jerzy — род. п. ед. ч. Jerzego, дат. п. ед. ч. Jerzemu и т.д., см. §71
4. Maria Zien tacowa. Praca domowa (с. 264)
poszliśmy, siedliśmy и т.п.—лично-мужские формы 1-го лица мн. ч. прош.
времени изъявит, накл., см. § 120
proszona kolacja званый ужин
miały, wydawały и т. п. —нелично-мужские формы 3-го лица мн. ч. прош. вре­мени
miały być — об употреблении глагола mieć в модальном значении см. § 138
przyjęła, powiedziała, nie było и т. п. —формы 3-го лица ед. ч. прош. времени przerobiony — страдательное причастие глагола przerobić, см. § 134
siedliśmy na kanapce (местн. п.) — после некоторых глаголов со значением пере­мещения в пространстве конструкция па + местн. п. обозначает направление движения, ср. русск. сели на диван
kanapka I диванчик, кушетка, ср. русск. канапе
musicie, wiecie и т. п. —формы 2-го лица ед. ч. наст, времени, см. §§ 115—119
głodni—лично-мужская форма им. п. мн.ч. прилагательного, см. §71
kanapka II бутерброд
skąd!—междометие удивления и несогласия: да что ты!
mieć maturę окончить среднюю школу, получить аттестат зрелости
matura sprzed wojny довоенный аттестат зрелости, о приименном употреблении конструкции sprzed + род. п. см. §62
Luśkowi, nauczycielowi—формы дат. п. ед. ч. существительных муж. рода, см. § 42
zadają — форма 3-го лица мн.ч. с неопределенно-личным значением, см. §124 rzuciłam, omyliłem się и т.п. — формы 1-го лица ед. ч. прош. времени
nasze, same — нелично-мужские формы им. п. мн.ч. родовых местоимений, см. §§ 95—97
po chwili, po kolacji — о временном значении конструкции ро + местн. п. см. § 66.
dwa wermuty, dwa pociągi, dwa razy, dwie dwójki — сочетание количественного числительного dwa/dwie с формой им.-вин. п. мн. ч. существительных, см.
§ 79. Форма мн. ч. вещественного существительного wermut «вермут» обус­ловлена значением «порция вермута».
zadanie эд.: арифметическая задача; ср. русск. задание
moim zdaniem по моему мнению; zdanie I мнение, суждение
powinny — нелично-мужская форма 3-го лица мн. ч. нерегулярного модального глагола powinien «должен»
lekcja урок; ср. русск. лекция
obrywać зд. (разг.): получать, схватывать; ср. русск. обрывать
w tygodniu — форма местн. п. ед. ч. существительного tydzień, основа косвенных падежей tygodń-
urządzić зд. (разг.): поставить в неловкое, неприятное положение
dostałaś, pisałaś — формы 2-го лица ед. ч. прош. времени
list письмо; ср. русск. лист
nie powinno się—форма на się с обобщенно-личным значением, см. § 130
niech się męczą — форма повелит, накл., см. §125
wydawać зд.; издавать (запах); ср. русск. выдавать
zataskać (разг.) с трудом втащить, взгромоздить; ср. русск. затаскать
na boku в сторону, между прочим; ср. русск. на боку
przy trzecim raku, przy wyjściu — о значении одновременности конструкции przy
, + местн. п. см. § 66
rosół зд.: бульон, отвар; ср. русск. рассол
czas время; ср. русск. час
po czwartym raku—дистрибутивное значение конструкции ро + местн. п.; ср. мы съели по четвертому раку (дат. п.)
zdanie II предложение, фраза
uważaj, dopisz — формы 2-го лица ед. ч. повелит, накл., см. § 125; uważać зд.; быть внимательным; ср. русск. уважать
pobojowisko поле битвы, зд.: следы побоища, расправы
może (вводное слово) может быть
rozpromieniony сияющий; ср. глагол rozpromienić się просиять, засиять, оза­риться. В польском языке имеются отглагольные прилагательные, которые, совпадая по форме со страдательными причастиями, семантически соотно­сятся с возвратными глаголами, ср. русск. растерянный (растеряться)
zrobiło się — форма на się с неопределенно-личным значением, см. § 130 murowany зд. (разг.): верный
zrobiła się dziesiąta было уже десять часов, уже пробило десять. В польском языке обозначение часа базируется на порядковом числительном.
mieć rację быть правым
powinniśmy — лично-мужская форма 1-го лица мн. ч., см. выше opuszczając — деепричастие одновременности, см. § 123
na litość boską (междометие) ради бога! умоляю!
5. Maria Zientarowa. Dzień w windzie (c. 265)
stałyśmy, rozłożyłyśmy, usiadłyśmy и т. п. — нелично-мужские (женско-вещные) формы 1-го лица мн. ч. прош. времени изъявит, накл., см. § 120
od piętnastu minut, od szeregu tygodni — о временном значении конструкции od + род. п. см. § 62
było już po normalnym rabanie уже закончился нормальный шум и крик, po wa­leniu уже кончили колотить — о временном значении конструкции ро + местн. п. глагольного имени см. §§ 66 и 137
przywołanie dozorczyni przez uczniów — об обозначении субъекта и объекта дей­ствия при глагольном имени см. § 137
wspomniany — страдательное причастие глагола wspomnieć, см. § 134
żebyśmy się nie denerwowały, chciałabym, gdyby dali—формы сослагательного накл., см. § 127
w domu — нерегулярная форма местн. п. ед. ч., см. § 45
lustro зеркало; ср русск. люстра
ucieszyć się обрадоваться; ср. русск. утешиться
męczą и т. п. — о неопределенно-личном значении формы 3-го л. мн. ч. см. § 123 wielki эд.: большой
czapa большая шапка. Экспрессивно-увеличительное слово czapa образовано от слова czapka «шапка» по характерной для разговорного польского языка мо­дели так наз. обратной деривации, см. также dwója от dwójka. Ср. русск. сыроега — сыроежка.
posklejany склеившийся, spocony вспотевший, влажный — об отглагольных при­лагательных такого типа см. комментарий к тексту 4
ruina зд.: разрушение, бедствие
gorąco зд.: жарко; ср. русск. горячо
ро со — о целевом значении конструкции ро + вин. п. см. § 64
człowiek to nosi — об обобщенно-личном значении глагольной формы при подле­жащем człowiek в диалоге см. § 123
wygodnie удобно; ср. русск. выгодно
oparłyśmy — нелично-мужская форма 3-го лица мн.ч. прош. времени глагола oprzeć
stosować relaks предаваться отдыху, расслабиться
sztuka зд.: пьеса
jacyś faceci włazili i złazili и т. п. — лично-мужские формы им. п. мн. ч. место­имения см. § 96, существительного см. § 43 и мн. ч. глагола в прош. времени см. § 120
wpaść w panikę перепугаться, впасть в панику
zerwać się na nogi вскочить, подняться; ср. русск. сорваться trzęsąc się — деепричастие одновременности глагола trząść się godzina час, 60 минут; ср. русск. година
odpoczęty отдохнувший — отглагольное прилагательное, мотивированное глаго­лом odpocząć
humor зд.: настроение; ср. русск. юмор
wszyscy — лично-мужская форма им. п. мн. ч. местоимения wszystek
przybory (мн. ч.) принадлежности, приборы; przybory do robót ręcznych принад­лежности для ручного труда
6. Leopold Staff. List z jesieni (c. 267)
południa słońce = słońce południa
więdnące — нелично-мужская (женско-вещная) форма им. п. мн. ч. действитель­ного причастия глагола więdnąć
pogoda зд..* хорошая, ясная погода
wyślesz, przyjdą — формы простого будущего времени изъявит, накл., см. § 122 włóż, noś — формы 2-го лица ед. ч. повелит, накл., см. § 125 wonny душистый, благовонный, ароматный; woń запах, аромат
bliża или bliż близость — неологизм, образованный от корня bliz- (bliski близкий) smutny грустный; ср. русск. смутный
łkać będzie, skarżyć się będą —формы сложного будущего времени изъявит, накл., § 122
со — об употреблении вопросительного местоимения в функции союза см. § 98 przez okno — о пространственном значении конструкции przez + вин. п. см. § 64 patrzeć za czym смотреть вслед чему-л., следить за чем-л., искать глазами что-л.
7. Stefania Grodzieńska. Orbis (с. 267)
przepraszam pana, dziękuję panu, widzi pan о вежливом обращении к собеседнику
и речевом этикете см. § 123
о której, о szóstej и т. п. конструкция о + местн. п. существительного godzina «час», имеющего при себе в качестве определения порядковое числительное или вопросительное местоимение, служит для обозначения точного часа: о szóstej godzinie, ср. русск. в шесть (часов). Существительное может быть опущено.
urzędnik служащий; ср. русск. урядник
rano утром; ср. русск. рано
spytać się — об усилительной функции частицы się см. § 106
za wcześnie, za późno — частица za в сочетании с качественными наречиями и прилагательными имеет значение «слишком, чересчур»
stracony, zmyślony — формы страдательного причастия, см. § 134
о wpół do siódmej в половине седьмого
nie ma нет, см. § 138
niech pan sprawdzi, niech pani jedzie — описательные формы 3-го лица ед. ч. по­велит. накл. обращенные к собеседнику, см. §§ 123, 126
proszę pani, proszę pana — формулы вежливого обращения к женщине и мужчине tak się mówi — глагольная форма на się с обобщенно-личным значением, см. § 130 dużo mi z tego przyjdzie много мне это даст, какая мне от этого будет польза rozkład расписание ср. русск. расклад
proszę пожалуйста; прошу
panią — нерегулярная форма вин. п. ед. ч. существительного pani
nos dla tabakierki czy tabakierka dla nosa (польская пословица) букв.: нос для табакерки или табакерка для носа
będzie rozkazywał, będę wiedziała — формы сложного будущего времени II типа изъявит, накл., см. § 122
przewraca się w głowie komu у кого-л. закружилась голова от успеха, вскружи­лась голова
swoją drogą зд.: сам по себе
od czego pan tu siedzi — о значении конструкции od + род. п. см. §62
na jedenastą к одиннадцати часам
8. Nowelki (с. 269)
dwóch wyrostków — лично-мужская форма им. п. количественного числительного dwa при лично-мужском существительном, см. § 79
bracie — звательная форма существительного brat
ja bym był, bym się nie golił и т. п. — формы сослагат. накл., см. §§ 127—128 starszy — форма им. п. ед. ч. муж. рода сравнит, степени прилагательного stary pytać спрашивать; ср. русск. пытать
w końcu в конце концов
lepiej — форма сравнит, степени наречия dobrze, см. § 73
żebyś się tak nie guzdrała если бы ты так не копалась — форма 2-го лица сослагат. накл., см. §§ 127—128
ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие 3
ВВЕДЕНИЕ
§ 1. Общие сведения о польском языке 5
§ 2. История польского литературного языка 6
§ 3. Современное изучение польского языка 12
ФОНЕТИКА
§ 4. Польская графика и орфография 15
§ 5. Особенности польской фонетической системы 16
§ 6. Ударение 17
§ 7. Энклитики и проклитики 18
§ 8. Гласные звуки 18
§ 9. Неносовые гласные 19
§ 10. Носовые гласные 20
§11. Согласные звуки 20
§ 12. Губные согласные 22
§13. Переднеязычные согласные 22
§ 14. Среднеязычные согласные 24
§ 15. Заднеязычные согласные 25
§ 16. Полугласные звуки 26"
§ 17. Звуки в потоке речи и их позиционные мены 27
§18. Современная польская фонологическая система 28
§ 19. Польская фонетическая система в сравнительно-историческом осве­щении. Предварительные замечания 32
§ 20. Отражение древнейших общеславянских процессов в фонетической системе польского языка 33
§21. Польский язык — язык западнославянский 39
§ 22. Лехитские особенности польского языка 40
§ 23. Собственно польский период развития фонетической системы ... 42
§ 24. Лех'итско-польские дописьменные изменения. Судьба редуцирован­ных ъ и ь 43
§ 25. Последствия падения редуцированных ь и ъ 43
§ 26. Судьба сочетаний редуцированных с j 46
§ 27. Контракция (стяжение) 46
§ 28. История польских долгих гласных 47
§ 29. История носовых гласных 49
§30. Развитие польских твердых и мягких согласных 51
§31. Фонетические особенности польских диалектов 58
ГРАММАТИКА
§ 32. Части речи в польском языке 63
§ 33. Особенности польского формообразования 63
ИМЯ СУЩЕСТВИТЕЛЬНОЕ
§ 34. Грамматические признаки существительных в польском языке . . 64
§ 35. Категория рода 65
§ 36. Категория одушевленности-неодушевленности 66
§ 37. Категория мужского лица 67
§ 38. Категория числа 69
§ 39. Категория падежа 70
§ 40. Склонение существительных 70
§41. Склонение существительных мужского рода 76
§ 42. Единственное число 77
§ 43. Множественное число 80
§ 44. Склонение существительных на -anin 83
§ 45. Особенности склонения существительных мужского рода (нерегу­лярные и архаические формы) 83
§ 46. Склонение существительных среднего рода 84
§ 47. Единственное число , . 85
§ 48. Множественное число 86
§ 49. Склонение существительных на -ę 87
§ 50. Существительные на -urn 88
§51. Особенности склонения существительных среднего рода (нерегу­лярные и архаические формы) 88
§ 52. Склонение существительных женского рода на гласную флексию . 89
§ 53. Единственное число 90
§ 54. Множественное число 92
§ 55. Склонение существительных женского рода на нулевую флексию . 93
§ 56. Единственное число 94
§ 57. Множественное число 94
§ 58. Особенности склонения существительных женского рода (нерегу­лярные формы) 95
§ 59. Несклоняемые существительные 95
§ 60. Функционирование падежных форм существительных 96
§61. Употребление форм именительного падежа 98
§ 62. Значение и употребление форм родительного падежа 98
§ 63. Значение и употребление форм дательного падежа 103
§ 64. Значение и употребление форм винительного падежа 104
§ 65. Значение и употребление форм творительного падежа 107
§ 66. Значение и употребление форм местного падежа 108
§ 67. Особенности употребления форм числа существительных 110
§ 68. Основные тенденции развития именного склонения 111
§69. История грамматических категорий имени 116
, ИМЯ ПРИЛАГАТЕЛЬНОЕ
§70. Грамматические признаки прилагательных в польском языке . . 119
§71. Склонение прилагательных 120
§ 72. Степени сравнения прилагательных 123
§ 73. Синтаксические функции прилагательных 126
§ 74. Значение и функции форм степеней сравнения 127
§ 75. Исторический комментарий 128
§ 75. Исторический комментарий 128
ИМЯ ЧИСЛИТЕЛЬНОЕ
§ 76. Грамматические признаки числительных в польском языке . . . 129
§ 77. Количественные числительные . 129
§ 78. Склонение количественных числительных 130
§ 79. Сочетаемость количественных числительных с существительными и глаголами 133
§ 80. Собирательные числительные 134
§81. Склонение собирательных числительных 134
§ 82. Неопределенные числительные 135
§ 83. Порядковые числительные (порядковые прилагательные) .... 135
§ 84. Синтаксические функции числительных 136
§ 85. Исторический комментарий 136
НАРЕЧИЕ
§ 86. Грамматические признаки наречия в польском языке 137
§ 87. Степени сравнения наречий 138
§ 88. Функции наречий в польском языке 139
§ 89. Значение и функции форм степеней сравнения наречий 140
МЕСТОИМЕНИЕ
§ 90. Местоимение как часть речи
§ 91. Личные местоимения
§ 92. Употребление форм личных местоимений
§ 93. Лично-возвратное местоимение
§ 94. Употребление лично-возвратного местоимения
§ 95. Притяжательные местоимения
§ 96. Указательные местоимения
§ 97. Вопросительно-относительные местоимения
§ 98. Употребление вопросительно-относительных местоимений . . . .
§ 99. Неопределенные местоимения
§ 100. Отрицательные местоимения
141
144
145
147
147
148
149
150 151
152 152
ГЛАГОЛ
§101. Грамматические признаки глагола в польском языке 153
§ 102. Категория вида 157
§ 103. Категория наклонения и категория времени 160
§ 104. Категория залога 160
§ 105. Переходные и непереходные глаголы 161
§ 106. Возвратные глаголы и другие глаголы с частицей się 162
§ 107. Категория лица 164
§ 108. Безличные глаголы 165
§ 109. Прочие грамматические категории глагольных форм 165
§ 110. Особенности польского глагольного формообразования 166
§111. Отличия польского глагола от русского 167
§ 112. Инфинитив 168
§ ИЗ. Особенности функционирования инфинитива 169
§ 114. Изъявительное наклонение 170
§ 115. Изъявительное наклонение. Настоящее время 171
§ 116. Первое спряжение (на -е) 172
§ 117. Второе спряжение (на -i/-y) 174
§ 118. Третье спряжение (на -а) 175
§ 119. Четвертое спряжение 176
§ 120. Изъявительное наклонение. Прошедшее время .176
§ 121. Изъявительное наклонение. Давнопрошедшее время .181
§ 122. Изъявительное наклонение. Будущее время 182
§ 123. Особенности функционирования форм глагольного лица. Речевой этикет 183
§ 124. Особенности функционирования видо-временных форм изъявитель­ного наклонения 186
§ 125. Повелительное наклонение 187
§ 126. Особенности функционирования форм повелительного наклонения 189
§ 127. Сослагательное наклонение 189
§ 128. Особенности функционирования форм сослагательного наклонения 191
§ 129. Неопределенно-личные формы на -no, -to, их значение и особенности перевода на русский язык 192
§ 130. Глагольные формы на się, их значение, употребление и особенности
перевода на русский язык 195
§ 131. Польские причастные формы ; . . 198
§ 132. Действительные причастия 199
§ 133. Деепричастия 200
§ 134. Страдательные причастия 201
§ 135. Активная и пассивная конструкции. Функционирование форм страдательного причастия 204
§ 136. Глагольное имя на -nie, -cie 207
§ 137. Особенности функционирования глагольных имен на -nie, -cie и их перевод на русский язык 210
§ 138. Значение и функции глагола mieć и способы его перевода на русский язык 213
§139. Исторический комментарий 216
3 140. Служебные части речи 220
Э 141. Краткие сведения о польском синтаксисе 222
ЛЕКСИКА
§142. Происхождение и состав польской лексики 231
ПРИЛОЖЕНИЕ
Вводно-фонетический курс 235
Тексты для чтения 262
Грамматические и лексические комментарии 271
Учебное издание
Тихомирова Татьяна Сергеевна
курс польского языка
Заведующий редакцией Д. Л. Кортунов. Редакторы Г. В. Ковалева, С. Н. Соболевская. Младший редактор Н. И. Сидорова. Художник В. М. Боровков. Художественный редактор С. Г. Абелии. Технический редактор Е. И. Герасимова. Старший корректор Н. С. Новова
ИБ № 5481
Изд. № Ф-131. Сдано в набор 11.03.88. Подп. в печать 15.08.88. Формат 60X88Vis- Бум. ки.-журн. Гарнитура литературная. Печать офсетная. Объем 17,15 усл. п. л.+0,25 усл. печ. л. форзац. 17,40 усл. кр.-отт. 18,22 уч.-изд. Л.+0.26 уч.-изд. л. форзац. Тираж 16 000 экз. Зак. № 855. Цена 95 коп.
Издательство «Высшая школа», 101430, Москва, ГСП-4, Неглинная ул., д. 29/14.
Набрано в ордена Трудового Красного Знамени Московской типографии № 7 «Искра ре­волюции» В/О «Совэкспорткннга» Государственного комитета СССР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли. Москва, 121019, пер. Аксакова, 13. отпечатано в Мос­ковской типографии № 8 «Союзполиграфпрома» при Государственном комитете СССР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли. 101898, Москва, Центр, Хохлов­ский пер., 7.
Алфавит печатные рукописные название буквы буквы букв
Aa С1а а
ą Ц “
Bb J3b *
С с С С “
С ć Ć Ć cie
Dd Dcl de
Ее Ее е
ę ę <
печатные рукописные название ? буквы буквы букв
Ff ;
I i
Gg 9g i
Hh ha 8 /
I i □ l ‘
Jj Jj jot I
I
Kk ZKk ha
LI LI ы
Lł LI e<
печатные рукописные название
буквы буквы букв
Мт Шт ет
Nn Tin en
ń ń eń
Oo 00 °
Óó Óó °
kreskowane
Pp Jp 136
R г Яг er
S s 5 5 es
печатные рукописные название буквы буквы букв
S ś 5 i eś
Т t Tt
U u 1111 u
Ww W w »»
Y AJy у
Z z Z Z
Zź Źź rie‘
Z ż Ż Ż